Песочный человек (СИ) [Schneewolf] (fb2) читать онлайн

========== Глава 1 ==========

Славный маленький городок Дартфорд в графстве Кент, что находится к юго-востоку от Лондона, известен парочкой знаменательных фактов: цементным заводом, который закрыли в девяностых, и конечно же, тем, что отсюда в своё время свалили Мик Джаггер и Кит Ричардс. И правильно сделали, между прочим.

Так вот, Дартфорд — тихий индустриальный городок, который так приятно проезжать на машине по пути в столицу, любуясь заброшенными фабриками и заводами, а также местной плотиной, укрощающей реку. Здесь ничего не происходит, как правило, и многие мечтают убраться куда подальше отсюда, но не всем везёт, как «Роллингам».

Затяжной осенний дождь долбил в ветровое стекло старенького чёрного «Форда», и Сандор, тоскуя в утренней пробке, сунул в зубы сигарету. По радио передавали сводку новостей, а дальше последовал прогноз погоды. Город накрыл грозовой фронт, и в ближайшие дни обещали ливни. Сандор чертыхнулся сквозь зубы и ударил по рулю: дамочка в первом ряду очевидно заснула и проморгала зелёный свет. Опаздывать из-за неё на службу вовсе не улыбалось.

Впрочем, там вряд ли будут приятные вести. Новое дело, которое поручили в прошлую среду, отдавало мерзким душком. Очевидно в городе объявился маньяк, похищающий детей. Пока что ни одного пропавшего так и не нашли ни живым, ни мёртвым. Взволнованные родители осаждали его кабинет и обрывали телефонный провод.

Оказавшись, наконец, в полицейском управлении, Сандор хмуро кивнул дежурному и поднялся к себе. Стоило лишь перешагнуть порог и притворить дверь, как блаженную тишину пронзила назойливая трель телефона. Сандор выдернул штепсель из розетки и кинул шнур в угол: пусть уж лучше дежурный отвечает на звонки, а не то придётся убить на это всё рабочее время. К тому же, сегодня никаких хороших новостей не появилось, равно как и плохих.

Первую половину дня Сандор угробил на изучение бумаг, болтая в пластиковом стаканчике остывший кофе из автомата, раздумывал о том, что связывало жертв между собой. Конечно, можно было предаться позитивному настрою и верить в то, что детишки скопом решили сбежать из дому. Однако он уже двенадцать лет оттрубил в полиции — восемь из них в детективном отделе: повидал всякого дерьма и множество безумных ублюдков и прекрасно знал, что побег из дома лишь бабьи байки. Определённо здесь похозяйничал какой-нибудь грязный извращенец или очередной сумасшедший сукин сын.

За последние две недели бесследно исчезло семь ребят: ночью спали в своих кроватках, а наутро просто пропали: ни записок, ни следов борьбы — ничего. Мальчишки и девчонки, все разного возраста и социального положения, кто-то был знаком друг с другом, кто-то нет, из разных районов и разных школ.

Изучая папки с документами, он подпёр щёку ладонью. Побриться с утра времени не нашлось, и теперь жёсткая щетина неприятно колола кожу. Отполированная чёрная пластмасса телефонного аппарата передразнивала его хмурое выражение лица. Мельком взглянув на отражение, Сандор пригладил рукой короткие тёмные волосы и вновь вернулся к поиску полезной информации.

С первой фотографии на него смотрел улыбающийся белобрысый парнишка в школьной форме, на руках он держал большого полосатого кота. Мальчишку зовут Томмен Баратеон и он сын местного мэра. Паршиво. Супруга нынешнего мэра особа истеричная — вести с ней дела то ещё «удовольствие».

Второй пацан — сын учительницы искусств из начальной школы имени святого Мартина. Мамаша — миссис Аррен — та ещё вздорная бабёнка, беседа с ней была настоящей пыткой. Она вещала про заговор, секты и что-то ещё в таком духе — в голове у неё настоящий бардак.

Родители третьего и четвёртого ребят были в адеквате, в отличие от первых двух. Старки — Рикон и Бран — двое младших в большой семье владельца бумажной фабрики. Миссис Старк угощала чаем и всё прижимала к сухим, покрасневшим глазам платок, голос её то и дело срывался, но в целом она неплохо держала себя в руках.

Мальчишки пропали не одновременно: младший в одну ночь, а спустя пару дней и старший. Вечером миссис Старк уложила детей спать — утром обнаружила пустые кровати. Старший — тихий книжный ребёнок, увлекающийся модельками из журналов. Младший — резвый пятилетний сорванец, который ни на шаг не отступал от брата и тащил в дом бродячих животных.

После обеда Сандор планировал спокойно изучить дела остальных ребят. Отправился в забегаловку на углу с громким названием «Кухни Мира» (на деле же пафосную кафешку с приличным в целом ассортиментом блюд) и долго попивал чай в ожидании своего заказа. Ах да, чай и кофе для сотрудников полицейского управления здесь были бесплатные.

Дождь всё также безразлично стучал по мостовой, а небо затянуло серой пеленой, словно брезентом, когда он возвращался назад. Едва Сандор расположился за мощным тяжёлым столом из тёмного дерева, как в дверь настойчиво-резко стукнули.

— Войдите, — гаркнул он, не ожидая приятных вестей. И действительно, на пороге объявился сам шеф полиции — суперинтендант Давос Сиворт. Неплохой, в общем, мужик, но сейчас определённо чем-то недовольный. Его густые седые брови были сурово нахмурены, а губы сжаты.

— Я всё утро пытаюсь дозвониться, почему у вас телефон отключен? — шеф резвым шагом приблизился и пронзил его укоряющим взглядом.

Сандор нехотя поднялся из-за стола и виновато склонил голову, мельком заметив спутанный телефонный провод. От суперинтенданта это не укрылось, и он рассерженно покачал головой, обвёл взглядом слой пыли на подоконнике и заваленный бумагами стол, а также мумифицировавшийся в тёмном углу фикус, который в своё время достался Сандору от прошлого владельца кабинета.

— Приведите рабочее место в порядок и будьте любезны включить телефон.

— Так точно, сэр, — выпрямившись во весь свой немалый рост, вскинул голову Сандор.

Шеф Сиворт тут же смягчился: он вообще был мужик незлой.

— У меня для вас хорошие новости, детектив Клиган. Дело чрезвычайной важности, и главное управление решило, что нам не помешает подкрепление.

Сандор нахмурился, однако, слушал внимательно. Если столичные шишки вмешались — ничем хорошим это не кончится.

— Завтра утром прибудет ваш временный напарник, — сообщил тем временем суперинтендант. — Инспектор из Лондона.

Сандор скорчил гримасу, которую при большом желании можно было принять за воодушевлённую.

— Я привык работать один, — всё же возразил он.

— Понимаю, но… — шеф отбросил официальный тон и приблизился, заглянул ему в глаза. — На кону детские жизни, не стоит отказываться от любой помощи, — видя, что Сандор смягчился и кивнул, шеф Сиворт продолжил: — Инспектор прибудет на девятичасовом поезде. Встретитесь на вокзале, и введёте её в курс дела.

— Её? — мало навязанного напарника, так это ещё оказывается и дамочка! Удивлению Сандора не было предела.

— Именно. Мисс Тарт — инспектор отдела по делам несовершеннолетних, — пояснил суперинтендант.

Сандор не нашёл, что сказать, лишь скорчил кислую мину.

— Удачи, детектив! — пожелал тем временем шеф Сиворт и бодрым шагом покинул кабинет.

Сандор с грохотом опустился на стул и громко выругался. Баба! Да ещё и какая-то столичная штучка из ПДН. И чем же, любопытно узнать, она поможет? Толку от неё будет ровно как от этой училки искусств — только что аппликации с детишками клеить и умеет.

С досады ударив по столу кулаком так, что несчастный пластиковый стаканчик подскочил и скатился на пол, Сандор вытянул из куртки пачку «Мальборо» и закурил, открыв окно нараспашку. Пусть это противоречило правилам пожарной безопасности и дохлому фикусу очевидно тоже приходилось не по нраву, но, чёрт возьми, известие о новом напарнике… напарнице просто выбило из колеи.

Шесть долгих лет он был полноправным хозяином этого пыльного кабинета с видом на бумажную фабрику, и тут какая-то бабёнка из столицы свалилась как снег на голову, чтобы контролировать его и мешаться на каждом шагу! Естественно, её подослали затем, чтобы проследить, как идёт расследование, ведь поди ж ты, пропал сын самого мэра! Наверняка эта блондинистая стерва Баратеон постаралась и донесла информацию до главного управления в Лондоне. Вместо помощи будет лишь балласт, а если что пойдёт не так, то всех собак спустят на него.

Минут через пятнадцать удалось немного успокоиться и взять себя в руки. Сандор долго мерил шагами небольшой прямоугольный кабинет, после подошёл к окну и окинул тоскливым взглядом торчащие на фоне серого неба заводские трубы. Нужно приниматься за дело: маньяк наверняка не дремлет и выслеживает очередную жертву. А где же он может подкараулить детей? С большой долей вероятности возле школы или на игровой площадке. Именно туда Сандор и отправился.

Занятия заканчивались часа в два-три, а это значит, что можно встретить словоохотливых мамаш, нянек и бабок, которые не прочь потрепать языком о подозрительных личностях, замеченных ими в округе. Большая часть из этого окажется пустым трёпом, но, возможно, найдётся и что-то полезное.

Возле начальной школы имени святого Мартина Сандор оказался в половине третьего. Из распахнутых дверей нарядного жёлто-голубого здания лился бесконечный поток младшеклассников. Многих встречали родственники.

Сандор приметил сухую высокую даму в светло-сером плаще, ведущую за руку девчонку лет семи с двумя озорными хвостиками на голове. Он уже намеревался подойти к этой пожилой леди, однако, на пути возник мужчина. Темноволосый, среднего роста в распахнутой кожаной куртке и алой рубашке.

— Офицер, могу я с вами поговорить? Дело касается пропавших детей.

Сандор отступил в сторону от ворот и кивнул.

— Слушаю.

— Ваше удостоверение, — в тёмных глазах незнакомца плескалось подозрение, лицо было осунувшимся и хмурым.

— Без проблем, — Сандор вытащил корочки из внутреннего кармана куртки и раскрыл перед собеседником, сканируя взглядом толпу, терпеливо ждал, пока тот изучит документы.

— Детектив Клиган, вот как, — мужчина хмыкнул, поджав губы. — Знакомая фамилия.

— Распространённая, — привычно оборвал Сандор. — У вас есть какая-то важная информация, мистер…

— Мартелл. Моя дочь пропала на прошлой неделе, мне сообщили, что дело передали вам, — резко вытолкнул новый знакомый.

— Да, так и есть. Элия Мартелл, одиннадцать лет. Насколько помню, она учится в средней школе на Осборн-роуд? — уточнил Сандор, гадая, что забыл здесь отец пропавшей девочки.

— Это верно. Мои младшие дочери ходят в эту школу, — пояснил мистер Мартелл. Огляделся по сторонам и шагнул ближе. — Я назвал её в честь сестры, — намекнул он, понизив тон, в тёмно-карих глазах отражалась печаль и какое-то тёмное чувство.

Сандор лишь качнул головой, не изменив спокойно-заинтересованного выражения лица. «Неудачное имя», — решил про себя, вслух же произнёс:

— Мне жаль, мистер Мартелл, но пока никакой новой информации не появилось. Поиски продолжаются, и если вы не можете сказать ничего полезного, то не занимайте моё время.

Мистер Мартелл с презрительной усмешкой отступил в сторону. Сандор решительно развернулся и приблизился к женщине с двумя ребятишками, расстелившими на лавке какую-то рисованную карту, очевидно школьный проект. Беседуя с очередной мамашей, он ещё долго чувствовал этот тяжёлый взгляд, направленный в спину.

За долгие годы успел к этому привыкнуть, хотя и не сказать, что был в восторге. Кое-что даже он оказался вынести не в силах, потому и переехал из родительского дома в небольшую квартирку с шумным рынком под окнами. Вот и сейчас, завершив рабочий день, Сандор отправился туда.

На улице уже стемнело, когда он возвращался домой с продуктами, во дворе лаял чей-то пёс и носились ребятишки на великах. Он поднялся на последний, пятый, этаж, отстранёно кивнул соседке по лестничной клетке и отворил дверь в своё тихое убежище. Оказавшись дома, предпочитал не думать о службе. Так и сегодня, вытащив из холодильника бутылку тёмного пива, Сандор развалился на диване перед теликом, решил скоротать время за просмотром футбольного матча.

Отбросить мысли о работе получилось, однако, перед сном, ворочаясь кровати, он всё вспоминал сегодняшнюю встречу у школы. Перед глазами вставали кровавые картинки более чем десятилетней давности. Едва забывшись сном, посреди ночи Сандор подскочил на кровати. Двенадцать лет, прошло грёбаных двенадцать лет! Его выпускают на свободу этой осенью.

========== Глава 2 ==========

Железнодорожный вокзал ярким пятном выделялся среди буро-коричневых каменных зданий жилого сектора и длинных рядов серых складских построек. Фиолетово-зелёный фасад празднично поблёскивал в скупых лучах осеннего солнца, словно осколок радуги в пасмурный день.

Сандор приехал пораньше, благо, от дома до вокзала рукой подать, и теперь топтался на перроне в ожидании поезда. Инспектор представлялась напудренной желчной бабёнкой предпенсионного возраста, которая предпочитает раздавать указания направо и налево и совать нос туда, куда не просят. Типичная бюрократка и кабинетный работник. Вторым вариантом виделась восторженная молоденькая девчонка, которая понятия не имеет, что такое «работа на земле». Определённо они не уживутся.

Сандор начал уже выстраивать план как побыстрее сплавить навязанную напарницу обратно к её бумажной работёнке, но тут объявили, что поезд из Лондона прибывает на второй путь.

Велико же было его удивление, когда напарницей оказалась молодая высокая женщина в строгом брючном костюме, симпатичная, кстати сказать, впрочем, это к делу не относится. В первую минуту он даже обомлел, да так и замер, стиснув в руках табличку с фамилией, хотя мисс Тарт уже отыскала его в толпе и приблизилась. Доброжелательная улыбка замерла на её губах и, чуть склонив голову, она церемонно протянула руку.

— Вы, должно быть, детектив Клиган? Меня предупредили, что вы встретите на вокзале.

Сандор, нахмурившись, отбросил табличку на лавку, быстро кивнул, пожав её прохладную ладонь.

— Приятно познакомиться. Инспектор Тарт, Бриенна, — не дождавшись его реплики, представилась она.

— Сандор и можно на «ты», — к чему разводить реверансы, если они будут мозолить глаза друг другу каждый божий день.

Инспектор Тарт спокойно приняла правила игры и учтиво кивнула.

Сандор подхватил её небольшой чемодан и жестом указал на выход.

— Не нужно, я сама справлюсь, — возразила мисс Тарт, однако, он лишь отмахнулся, презрительно хмыкнув. К чёрту эти феминистские штучки.

— Здесь довольно мило, — оглядевшись, попыталась завести светскую беседу Бриенна.

Сандор пробурчал в ответ что-то неразборчивое. Нет, это уже никуда не годится. Какая-то грёбаная магия. Стоило лишь обратить внимание на новую напарницу, как он терял дар речи. Она просто обезоруживала своим позитивным настроем.

— Это тебе не Лондон: дворцов нет и этого… что там у вас ещё? Короче, из достопримечательностей одни заводы, — собравшись наконец, недружелюбно оповестил Сандор.

— Я прибыла на службу, а не в отпуск, — спокойно отреагировала Бриенна, когда они погрузились в машину.

«А она не промах», — мысленно поставив плюс, ухмыльнулся.

— Славно, значит, сработаемся, — одобрил он, вытянув пачку сигарет из нагрудного кармана форменной куртки.

Бриенна едва заметно поморщилась и отвернулась к окну. Сандор не придал этому значения: его машина — его правила.

По пути в управление завернули в отель и, чтобы не тратить времени даром, Сандор ввёл её в курс дела по дороге. А оказавшись в кабинете, оставил папки с документами на пропавших детей, сам же отправился к суперинтенданту, чтобы отчитаться об успешно выполненном поручении.

К его большому неудовольствию, шеф Сиворт распорядился, чтобы в кабинет втолкнули второй рабочий стол. Сандор любезно разрешил поставить его у окна. Вид на заводские трубы за эти годы порядком осточертел, а мисс Тарт пусть уж наслаждается свежим воздухом в этой прокуренной конуре.

Все бюрократические формальности и прочую требуху удалось утрясти лишь к обеду. Вернувшись в свой кабинет, Сандор в изумлении приоткрыл рот, да так и застыл в дверях. Мисс Тарт не теряла времени даром: мало того, что рассортировала бумаги и навела порядок на столе, так ещё и стёрла вековой слой пыли со всех видимых глазу поверхностей. В данный же момент она поливала злосчастный фикус, от которого давно уже отвалилась половина листьев.

— Какого хрена! Что это ты творишь? — тут же напустился на неё Сандор.

— Привела немного в порядок твой кабинет. Тебе не жаль бедное растение? Неужели так трудно поливать хотя бы пару раз в неделю? — невозмутимо обернулась к нему Бриенна. В руках её находилась миниатюрная пластмассовая лейка, которая, да чёрт его знает, откуда она взяла. В его кабинете такого добра никогда не водилось… кажется.

Сандор лишь махнул рукой, нет ну не говорить ведь, чтобы она вернула всё, как было.

— Приступим к делу, — сурово произнёс он, опустившись за стол.

— Думаю, нам нужно опросить родителей. Ты ведь не со всеми поговорил, — решила сумничать мисс Тарт.

— Да, вот именно, — Сандор уже занёс руку над бумагами, намереваясь подсунуть ей кого-нибудь «поинтереснее», чтобы занять надолго и отбить охоту хозяйничать в чужом кабинете, однако, Бриенна неожиданно перебила.

— Я хотела лишь помочь, не люблю сидеть без дела, — примирительным тоном сообщила она.

Злость тут же растаяла: и правда, чего он взбесился? Прибралась и полила фикус — ничего криминального.

— Хорошо, проехали. Можешь побеседовать с государственным обвинителем и его женой, — передал папку через стол. — А я отправлюсь к старику Крастеру — та ещё семейка, алкаш, дебошир и его затюканная жёнушка. Десять детей в семье, кто-то пропал, но они даже не сразу заметили, — пояснил он, пролистывая страницы. Сведения о пропавшем ребёнке были скудные: «одна из девочек» — шикарная формулировка, ничего не скажешь.

Бриенна не стала возражать и принялась изучать дело второй девочки. Ширен Баратеон, девять лет — дочка государственного обвинителя.

— Я заметила, что большинство детей учатся в одной школе, — произнесла она несколько минут спустя.

— Тут не такой большой выбор.

— Я не об этом. Может, похититель работает в школе? — предположила Бриенна.

Сандор задумался: версия не хуже других.

— Значит так, сегодня навестим родителей, а завтра опросим учителей, — быстро взял контроль в свои руки он. — Ещё один мальчишка пропал: Оливер Браун, и он из другой школы, — добавил, взглянув на фото.

Затем открыл последнюю папку: Жойен Рид — сын хозяина рыбной лавки. Этот постарше — тринадцати лет — учился в средней школе на Осборн-роуд. Родителей Оливера он поручил Бриенне, себе оставил Ридов и старика Крастера.

Сандор наскоро объяснил, как проехать к нужным адресам и, накинув куртку, распрощался. Любезно уступил Бриенне служебную машину, сам же отправился на своём «Форде». Они условились завтра утром на службе сопоставить полученные сведения.

Первым делом Сандор решил навестить Ридов. Отец мальчишки пропадал в своей лавке, миссис Рид ожидала дома. Жили они в частном секторе, в небольшом кирпично-красном домишке с видом на реку. Миссис Рид оказалась маленькой полноватой брюнеткой, на вид ей было около сорока. Она беспрестанно суетилась во время беседы, то принималась переставлять в буфете чайные кружки, то протирала и без того чистый стол, постоянно перескакивала с одного на другое. Приходилось то и дело перебивать и направлять разговор в нужное русло.

Расположились они на кухне: миссис Рид как раз готовила ужин, вертелась между плитой и мойкой и, казалось, не могла остановиться ни на минуту — всё бегала по комнате взад-вперёд.

Положив блокнот на стол, Сандор пытался вычленить из её сбивчивой речи что-то дельное.

— Значит, во вторник, пятого сентября, в семь часов утра вы поднялись к сыну, чтобы разбудить его в школу. Жойена в комнате не оказалось, — быстро начеркал он. Почерк был далёк от каллиграфического, однако, собственные каракули удавалось без труда разобрать, чего не скажешь об остальных: в академии его тетради не брали даже завзятые лентяи и прогульщики.

— Он хороший, ласковый мальчик, не какой-нибудь хулиган, — причитала тем временем миссис Рид.

— Да, хорошо, я понял. Как прошёл вечер понедельника? Было что-то необычное, может, вы заметили, что Жойен вёл себя странно? — вновь подтолкнул Сандор.

Миссис Рид стиснула в руках ложку и покачала головой.

— Нет, абсолютно нормальный вечер. Ребята готовили уроки, потом муж вернулся с работы, мы поужинали все вместе, посмотрели фильм. Дети ушли к себе, а я зачиталась перед сном, легла поздно, но ничего не слышала. Дома было тихо. Утром я собиралась разбудить их, и… — она замолчала, отвернувшись к окну.

— Ясно, — Сандор добавил ещё пару наблюдений в блокнот. — Ваша дочь дома? Могу я с ней поговорить?

Миссис Рид кивнула, вытерев руки полотенцем.

— Я позову Миру.

Время, когда он сам был подростком, давно прошло, но кое-что Сандор всё-таки помнил: дети далеко не обо всём рассказывают родителям, в каких бы хороших отношениях они не находились. А вот старшей сестре Жойен, возможно, что-то и сообщил, если, конечно, доверял ей.

Как только мать и дочь появились на кухне, Сандор спросил разрешения побеседовать с девочкой наедине. Миссис Рид равнодушно пожала плечами и вернулась к готовке. Мира проводила его в гостиную.

Опустившись в глубокое кресло песочного цвета, Сандор выдохнул и провёл по лицу ладонью. Что ж, хотелось надеяться, что Мира окажется более спокойной, чем её мать.

— У вас хорошие отношения с братом? — начал с нейтрального вопроса он.

Мира замерла в напряжённой позе на краю дивана, отстранёно глядя в окно.

— Да, мы друзья, — нервно облизнув губы, сообщила она.

— Хорошо. У Жойена не было в последнее время неприятностей? Может, в школе кто-то обижал? Или наоборот новая компания появилась?

Мира качнула головой, и чёрные кудряшки разлетелись в стороны. Её треугольное лицо было бледным, а под глазами залегли тёмные круги.

— Нет, в школе всё было нормально. Раньше одни парни к нему приставали, но я поговорила с ними, и больше его не трогали. Наоборот в этом году у него появился новый друг, правда он из младших классов, но Жойен говорил, что он умный, — девочка явно была настроена на разговор, хоть и волновалась, и Сандор одобрительно кивнул.

— Ты знаешь, как зовут друга?

— Бран… — Мира чуть задумалась, наморщив лоб. — Брандон Старк. Они познакомились в летнем лагере.

Сандор вновь кивнул, показывая, что внимательно слушает. Это оказалось новой информацией. Правда пока не ясно, что она даёт. Если бы мальчишек похитили на прогулке или в том же лагере, то ещё можно было притянуть за уши версию о том, что кто-то хитромудрый нацелился срубить деньжат с директора крупного предприятия, то есть с мистера Старка, а сын Ридов попал «под горячую руку». Та же версия и с Томменом Баратеоном — сын мэра ценный заложник. Однако, все эти догадки обратились прахом. Ребят похищали по отдельности и ночью.

Похищение с целью мести тоже маловероятно. Допустим, кто-то хотел наказать государственного обвинителя через его дочь, или того же мэра. И тот, и другой могли нажить себе врагов. Но вот кому сдался сын хозяина рыбной лавки или дочь старого алкаша? Тупик.

Напоследок Сандор решил задать ещё один вопрос:

— Ты не замечала ничего необычного в поведении Жойена в последнее время?

Мира взволнованно теребила манжет светло-голубой джинсовой рубашки и кусала губы. Едва заметно качнула головой.

— Любая мелочь, это важно, — постарался приободрить девочку он.

Мира тяжело вздохнула и подняла на него печальный взгляд, поджала тонкие губы, состроив неловкую гримасу.

— Было кое-что, но вы наверняка подумаете, что это глупости. То есть, я и сама в это не верю, но…

— Всё в порядке, рассказывай.

Мира ещё раз вздохнула, а потом решительно начала:

— Жойен — удивительный, у него богатое воображение, он пишет фантастические рассказы, и… он очень впечатлительный. В лагере они с ребятами тоже выдумывали всякое, разные страшилки у костра. И была одна, которая… его напугала, мне кажется. Знаете сказку про «Песочного Человека»?

Сандор утвердительно кивнул. Конечно, в детстве он слыхал эту байку, даже читал в какой-то книжке со сказками.

— Так вот, эта история похожа, только этот… монстр — он злой. Приходит по ночам к детям и проникает в их сны. Я не помню деталей, но он может насылать кошмары и забирает детей в своё царство. И я думаю, что Жойен в эту сказку поверил, он говорил, что ему снятся кошмары в последнее время, — призналась Мира, отведя глаза. — Вы ведь его найдёте?

— Сделаю всё, что смогу, — Сандор старался не давать опрометчивых обещаний. Он даже не знал, жив ли ещё этот мальчик. У людей должна быть надежда, но не стоит давать слово, которое не можешь сдержать. В конце будет горько. — Спасибо, что рассказала мне всё, — кивнул на прощание, поднявшись с кресла. — Покажешь комнату Жойена?

Мира быстро встала и повела его наверх. Когда они оказались на втором этаже, она распахнула дверь и деликатно отступила в сторону. Взгляду предстало обычное жилище тринадцатилетнего мальчишки: на компьютерном стуле валялась одежда, а на столе в беспорядке разбросаны были книги и комиксы, под потолком болтались картонные модельки самолётов.

Жёлтое закатное солнце освещало лучами мягкий светло-зелёный ковёр и скомканное покрывало с изображением какого-то мультяшного супергероя. Похоже, с тех пор как Жойен пропал, сюда и вовсе никто не заходил. Это и к лучшему, возможно, сохранились какие-то следы преступления.

Обойдя комнату, Сандор подошёл к окну, поглядел на стройные ряды опадающих за стеклом пожелтевших клёнов и лиственниц — так близко, что казалось, лес вот-вот поглотит небольшой пустой двор с красными пластиковыми качелями и собачьей будкой. Немного в стороне, за низкой каменной оградой, серебрилась река.

Уже на пути назад взгляд зацепился за кое-что странное. Присев на корточки, он наклонился к кровати мальчишки и приподнял покрывало. Мелкие белые крупинки, осевшие в толстом ворсе ковра. Кажется, что-то подобное он уже видел. Набрав номер, Сандор связался с криминалистическим отделом.

***

Пришлось задержаться на службе допоздна: дождаться криминалистов, а после ещё и нанести визит Крастеру. Его семейство проживало на самой окраине города, в большом, однако, скудно обставленном, доме, с заваленной всяким хламом лужайкой. Вокруг носились дети, шумели, дрались и кидались чем под руку придётся. Хозяин дома, пьяный вусмерть, храпел на диване. Начиная от самого разбитого крыльца доносился запах помоев и горелой капусты. Сандор решил побеседовать с хозяйкой на свежем воздухе. Благо, уличные фонари кое-как освещали двор.

Женщина неопределённого возраста нервно оглядывалась по сторонам. Растрёпанная, в широкой коричневой куртке и шлёпках на босу ногу, она неловко облокотилась на перила крыльца и закурила. Это и была третья жена Крастера. Первая умерла при родах, оставив ему четырёх дочерей, вторая благополучно от него сбежала вместе с двумя маленькими сыновьями. А вот Маргарет поддерживала мужа во всём, была третьей и в его пылком романе с бутылкой.

Маргарет явно находилась навеселе: на помятом лице блуждала отстранённая улыбка, а в дрожащей руке тлела сигарета. Добиться от неё связного рассказа оказалось проблематично. Из того, что удалось разобрать, выходило, что эта история ничем не отличается от других. Люси — средняя дочка в их большом семействе, пропала неделю назад. Девчонке было одиннадцать лет, училась она в средней школе на Осборн-роуд. В данном случае Сандор не удивился бы, если бы Люси просто решила сбежать из этого бедлама.

Осматривать дом даже смысла не имело — в этой помойке ничего не разобрать. Даже если девчонку похитили, все улики давным-давно затоптали.

В машине Сандор живо набросал пару заметок в блокнот и, приоткрыв окно, впустил свежий осенний воздух. Кондиционер давно не работал, надо бы отремонтировать, да он так и не собрался: то денег не хватало, то времени. Кинув блокнот в бардачок, Сандор завёл машину и сунул первый попавшийся диск в магнитолу. На дорогах было пустынно, потому он прибавил скорость и, под мелодичные баллады Хэтфилда, выехал в ночь.

Оказавшись дома, он бросил куртку на табурет в прихожей, а ключи на тумбу и, не снимая ботинок, не зажигая свет, прошёл на кухню. Первым делом откупорил бутылку холодного пива и с наслаждением сделал большой глоток. Стрелки часов замерли на пяти минутах первого. «В душ и спать», — решил Сандор, мимоходом собрав со стола грязную посуду и сунув в раковину, выкинул в мусорное ведро пустую упаковку из-под сырных чипсов. Благо, поужинать он успел в «Кухнях Мира» и с готовкой возиться не пришлось.

Скинув ботинки и оставив их посреди коридора, он прошёл в комнату и хотел уже врубить телик, чтобы бормотал, разбивая тишину, но внезапно раздался телефонный звонок.

Сандор вышел в прихожую и щёлкнул выключателем, экран смартфона мигал в кармане куртки, просвечивая сквозь чёрную ткань. Не так уж и много у него было знакомых, а уж тем более тех, кто станет названивать за полночь.

Номер не отображался на экране. «Что ещё за чёрт?» Пожав плечами, он принял вызов. В трубке с минуту раздавалось тяжёлое хриплое дыхание, а после связь прервалась. Сандор раздражённо бросил телефон на диван. Не хватало ещё какого-то идиота, у которого детство в жопе играет, и он балуется телефонными розыгрышами. Хоть бы придумал смешную шутку — и то было бы интересней.

Выйдя из душа, он заметил ещё два пропущенных звонка и все с того же неизвестного номера. «Да пошло оно всё!» Сандор просто отключил телефон на ночь и упал на так и не собранный с утра диван. Какой-то малолетний придурок не помешает ему выспаться. День был долгим и тяжёлым, и в этот раз он сразу провалился в сон. Даже кошмары из прошлого не терзали этой ночью.

========== Глава 3 ==========

За последнюю неделю в расследовании не появилось существенных продвижений. Точнее говоря, работали они в поте лица, а вот результат был практически нулевой. «Поисковики» тоже не обнаружили никаких следов пропавших. Родители и родственники паниковали. Жёнушка мэра наседала на него, требуя ввести комендантский час. Хотя какой в этом смысл: детей-то похищали не на улицах, а в собственных домах из-под бдительного присмотра взрослых. Патрули курсировали с удвоенной силой, нашлось и немало добровольцев, желающих помочь полиции.

Миссис Старк организовала «родительский совет». Теперь кто-то из его участников каждый день встречал ребятишек после школы и развозил по домам. Город обклеили объявлениями с фотографиями пропавших. В Дартфорде не так-то много мест, где можно укрыться. Кинологи исследовали лес и пустоши, однако даже собаки ничего не нашли. Каждый занимался своим делом: «поисковики» искали детей, детективы — маньяка.

Бриенна оказалась неплохим напарником, особенно, учитывая то, что Сандор вообще предпочитал работать в одиночку. Инспектор Тарт стойко выдержала испытание беседой с женой государственного обвинителя и даже сумела выудить из её речи что-то полезное.

Селиса Баратеон помимо своих бредней о том, что её дочь захватила какая-то секта, сообщила, что Ширен также провела лето в лагере, вместе с детьми Старков и Ридов и со своим двоюродным братом Томменом Баратеоном.

В итоге, сопоставив данные, Сандор и Бриенна выяснили, что все пропавшие дети посещали этот летний лагерь. К концу недели были готовы и результаты экспертизы.

Загадочное белое вещество, обнаруженное в доме Ридов, оказалось обыкновенным сахаром. Такая ерунда и вовсе не имела бы значения, если бы не одна деталь: сахарный песок был рассыпан возле кровати каждого из пропавших ребят, точнее в пяти случаях из семи. Логично предположить, что в остальных — следы просто затоптали. И в доме Старков, и в домах Баратеонов, и всех прочих — везде одна и та же картина. Лишь у Крастера и Браунов сахар не нашли, однако это не исключает того, что он там был.

Большинство родителей не обратило на это внимания, кто-то даже и не заметил, однако, после пары совпадений, пришлось вновь опросить всех. Следующая неделя началась с поездки в тот самый загородный лагерь, где отдыхали пропавшие дети. В дороге напарники вновь перебирали известные факты и размышляли о том, кто же стоит за чередой таинственных исчезновений.

— Маньяк, вкалывающий на сахарном заводе — херня какая-то, — повысив голос, Сандор рассерженно тряхнул головой.

— Мы не можем исключать этот вариант, — спокойно возразила Бриенна с пассажирского места.

— Это не версия — это чушь собачья. Да и нет в округе никакого сахарного завода: ни в Дартфорде, ни поблизости, — Сандор мельком взглянул на мисс Тарт и стиснул руки на руле. — Ерунда! Ни складов, ни кондитерской фабрики, ничего, что хоть как-то объяснило бы все эти совпадения.

Бриенна задумчиво поглядела в окно, после качнула головой и короткие светлые локоны разметались в стороны.

— Нет, это точно не совпадение. Пять из семи домов — это не просто случайность. Думаю, у Крастера и Браунов тоже такое было, просто они не заметили, — высказала предположение она.

— Твои версии? — хмыкнул Сандор, прибавив скорость.

Бриенна начала рассуждать вслух:

— Почему ты так уверен, что это маньяк? Миссис Баратеон упоминала про какую-то секту, и миссис Аррен, насколько я помню, тоже. Я внимательно изучила все документы, — с напором произнесла она.

— Это ещё больший бред, чем сахарный маньяк! Секты… — проворчал Сандор. — Сроду их тут не было. Город маленький, давно бы уже все знали. Что Баратеон, что Аррен — обе с головой не дружат. Я бы скорее поверил, что они — сектантки, — яро возразил он, повернув голову в её сторону.

Бриенна на некоторое время замолчала, верно, раздумывая над его словами.

— Они обе полоумные, и подружки к тому же. Одна сморозила какую-то чушь, вторая подхватила — вот и вся разгадка, — добавил Сандор, вновь сосредоточив внимание на дороге.

— Пусть так, но мы не должны сбрасывать эту версию со счетов, — продолжала настаивать Бриенна.

Сандор проводил унылым взглядом простирающиеся до самого горизонта жёлтые пшеничные поля и кивнул. Иногда эта женщина была чертовски упряма.

— А какие предположения у тебя? — спросила тем временем Бриенна.

— Да какие… Педофил какой-нибудь, может из лагеря.

— Бисексуальный маньяк-педофил… — с сомнением произнесла Бриенна. — Дети разного пола и возраста. Насколько я помню из криминологии, жертв маньяка должно что-то объединять.

Сандор чертыхнулся сквозь зубы.

— Конечно, наверняка ты была отличницей, — едко заметил он. — Теоретики хреновы. Мы не знаем, что творится у него в башке. Есть одна история про маньяка, который убивал только баб в красных шарфах, — решил блеснуть эрудицией Сандор. — Больной урод — он и есть больной урод.

— Да, я читала об этом. Это было в Манчестере в шестидесятых. Его пять лет не могли поймать, — тут же дополнила Бриенна. — И, между прочим, я на самом деле закончила академию с отличием, — не без гордости добавила она.

Сандор лишь хмыкнул, дёрнув плечом. Абсолютно дурацкая и неуместная мысль закралась в голову: он едет в машине с красивой женщиной, и тему для беседы лучше, чем психология маньяков, подобрать не сумел. Что ж, работа есть работа.

После столь горячего спора наступила долгая пауза: Бриенна поглядывала в окно, глубоко погрузившись в свои мысли, Сандор краем уха слушал радио, глядя на выстроившиеся вдоль обочины бесконечные ряды деревьев. Признаться честно, он нервничал: чем дольше они бродят по кругу, словно из шляпы фокусника выуживая одну версию безумнее другой, тем меньше шансов найти детей живыми.

До лагеря оставалось меньше часа езды, и Сандор решил нарушить тишину первым.

— Почему ты решила пойти в полицию? — стало и вправду интересно, что же её подтолкнуло. По собственному опыту, он предполагал, что это было какое-то ужасающее дерьмо, однако, ошибся.

Бриенна трогательно улыбнулась, и на щеках её появились забавные ямочки.

— Надеюсь, это прозвучит не слишком напыщенно, — кажется, она смутилась, искоса взглянула на него и вновь отвернулась к окну. — Я хотела помогать людям, всегда хотела. У моего отца своё дело — ювелирный салон в Лондоне, мама — флорист, занимается цветами в своё удовольствие.

— В деньгах не нуждались, — тут же отметил Сандор.

— Да, так и есть. Мама с детства научила меня, что мы должны помогать тем, кому в жизни не повезло. Она занимается благотворительностью, была волонтёром в детских приютах, по праздникам работала в столовой для бездомных. А меня часто брала с собой. «В наших силах сделать чью-то жизнь немного лучше», — так она говорила, — Бриенна сделала паузу, и Сандор кивнул, показывая, что готов слушать дальше.

— Высокие идеалы, похвально, — хмыкнув, высказал он. Пусть прозвучало грубовато, но всё же это было одобрение.

— Папа не обрадовался, говорил, что не нужно мешать благотворительность с работой. Он хотел, чтобы я продолжила его дело, но в конце концов смирился и поддержал, понял, как это важно для меня, — Бриенна чуть помолчала, а после добавила: — Дети, как глина, из которой можно вылепить что угодно, можно направить в любую сторону. И мне бы хотелось верить, что кому-то я помогла выбрать правильный путь.

Честно говоря, такого откровения Сандор не ожидал, да отвык за многие годы от того, что можно ещё встретить в мире таких добрых и искренних людей. Он лишь кивнул, не зная, что ответить. У этой женщины прекрасная душа.

— А почему ты решил стать полицейским? — поинтересовалась в свою очередь Бриенна.

Сандор вздохнул, на её фоне своя история казалась глупой и печальной. Подбодрив себя усмешкой, всё же решил поделиться воспоминаниями.

— У меня простая семья: отец был мастером на цементном заводе, погиб, когда мне исполнилось десять — несчастный случай на работе, — пояснил он, вздохнув. — Мать всю жизнь возилась с детьми: была воспитательницей в детском саду — обычная скучная жизнь, — по крайней мере та часть, о которой он посчитал нужным рассказать. — Я хотел уехать, думал стать дальнобойщиком, посмотреть страну, заработать немного и осесть в Лондоне, когда надоест. Накопил бы денег на колледж и получил хорошую профессию, может, стал бы плотником, делал бы дорогущую мебель. Ладно, всё это глупости, — Сандор раздражённо махнул рукой и бросил быстрый взгляд на Бриенну. Сейчас всё это казалось таким смешным и далёким, отдавало горечью разбитых надежд.

— И почему ты передумал? — она чуть улыбнулась, верно, чтобы его подбодрить.

— Когда я учился в выпускном классе, мать заболела. Я не мог её бросить, пришлось думать о реальности, а не о детских мечтах. В академии был небольшой конкурс, я прошёл, платить за учёбу не пришлось. Ночами подрабатывал сторожем на пивоварне, днём учился, время пролетело быстро. После академии стало проще, да и денег больше. Первые годы работал патрульным. Мать не дожила до того момента, когда меня перевели на другую должность, — некоторые вещи вспоминать не хотелось вовсе, и Сандор замолчал, стиснув зубы, больше не отрывал взгляд от дороги.

— Мне очень жаль, — Бриенна мягко положила ладонь ему на плечо.

— Никто не вечен — это жизнь, — изобразил горькую усмешку Сандор и, чуть подумав, добавил: — Ты хотела помогать людям, а я хотел сделать мир хоть немного лучше, — не такие уж у них разные идеалы, оказывается. — Засадил парочку безумных ублюдков за решётку — что-то удалось. Много лет назад мне казалось, что от этого жизнь станет светлее и спокойнее, а сейчас… — нахмурившись, покачал головой. — Сейчас я думаю, что ничего светлого не осталось — столько дерьма в мире, что вовек не разгрести.

Снизив скорость и мельком взглянув на указатель, он свернул налево: где-то там, за стройными рядами высоких сосен, располагались жилые корпуса детского лагеря.

Бриенна долго молчала. Отпугнул он её что ли своим признанием? Уж она-то точно была существом из другого мира, более чистого и светлого.

— Дорогу осилит идущий, — произнесла она ближе к концу поездки, быстро сжала его ладонь и улыбнулась. — Если из тысячи спасти одного — это уже победа.

Сандор изобразил в ответ кривую ухмылку, глянув в зеркало заднего вида. Прямо за ними тащился грузовик, с которым было просто не разминуться на размытой дождями просёлочной дороге. Так они и ехали в сопровождении до самого конца пути, впрочем, оставшийся путь едва ли занял десять минут. Грузовик, набитый стройматериалами, тоже направлялся к лагерю.

К высоким кованым воротам вела усыпанная гравиемдорожка. Припарковав служебную машину на небольшом заасфальтированном пятачке, напарники отправились на поиски начальника лагеря. По телефону она сообщила, что будет ожидать в своём кабинете с половины одиннадцатого до полудня. Сейчас было ровно одиннадцать.

Миссис Дэвис оказалась болтливой и в общем-то добродушной. Единственным её недостатком было лишь то, что она ужасно любила украшать повествование кучей лишних, не имеющих отношения к сути, деталей. Переглянувшись с Бриенной, Сандор кивнул. Она сразу всё поняла и без претензий взяла на себя беседу с миссис Дэвис. Он же отправился изучать окрестности. Действия удавались ему куда лучше, чем разговоры, а Бриенна, как выяснилось, умела располагать к себе людей.

Пока Бриенна выслушивала нескончаемый словесный поток начальницы лагеря, он успел перекинуться парой слов со стариком-сторожем и молодым парнишкой вожатым. Конечно, сейчас, в сентябре, лагерь уже не работал, но у персонала осталась куча различных дел: ремонт и уборка, подготовка к осенним каникулам и очередной смене.

Как только Бриенна завершила беседу с миссис Дэвис, Сандор встретил её у ворот. Вместе они отправились исследовать корпуса. Бревенчатые домики на четверых-пятерых. В каждом находилось по две двухъярусные кровати, пара тумб и массивный шкаф. Все корпуса были похожи между собой, как близнецы.

Бродили до самого вечера, но так и не нашли ничего важного. Сандор уже отчаялся: зря только потратили время, добираясь в эту глушь. Потенциальные свидетели тоже не сообщили ничего интересного: никаких жалоб, подозрительных личностей или ещё чего-либо примечательного. Обычный детский лагерь.

Вместе с парнишкой вожатым Сандор вошёл в очередной домик. Бриенна ради экономии времени исследовала территорию вместе со сторожем. Миссис Дэвис давным-давно укатила домой, похоже, волноваться ей было не о чём.

Взгляд привычно скользнул по светлым деревянным панелям, придвинутым к стене тумбам и зияющему пустотой шкафу с распахнутыми настежь дверцами. Сандор собирался уже махнуть рукой и выйти на улицу, но в последний миг увидал кое-что необычное. Одна из одинарных кроватей была поставлена на бок и прислонена к стене. На дне то ли рисунок, то ли какое-то послание.

Вожатый заметил его интерес и сообщил, что кровать собираются заменить: дети изрисовали. Сандор присел на корточки и присмотрелся: это оказался вовсе не рисунок, какой-то корявый стишок, выведенный красным маркером.

Он приходит в ночи и крадёт твои сны,

Насылает кошмары. Твои дни сочтены.

Не смотри, не смотри, не смотри.

И ни слова о нём не говори.

Закрой окна и дверь.

Не верь, не верь, не верь.

Сандор сфотографировал на телефон детский стишок и обратился к вожатому.

— Чья это кровать?

Парнишка пожал плечами и от души зевнул.

— Это не мой отряд. Четвёртый, у них вожатой была Элис, — пояснил он, почесав белобрысый затылок.

Сандор устало вздохнул, подумав, что теперь придётся разыскивать ещё и эту Элис. Верно, вожатый тоже мечтал поскорее от него отвязаться.

— В главном корпусе есть списки всех детей, можно посмотреть там, — предложил он и пружинистым шагом покинул домик.

***

Из лагеря вернулись глубокой ночью. Уже вошло в привычку провожать Бриенну после службы. Не должна ведь женщина бродить одна в столь поздний час и в такое неспокойное время. Поездка оказалась не совсем бесполезной, кое-что они всё-таки выяснили — адрес той девочки, которая вероятно и написала стишок. Зацепка была так себе, но навевала мысль о том, что кто-то просто хотел запугать детей в лагере. Вопрос только зачем? Возможно, это и был похититель? Чем глубже они копали, тем больше появлялось вопросов. Будто попали в глубокую трясину, в которой вязли всё глубже с каждым шагом.

Распрощавшись с Бриенной, Сандор отправился домой. В честь их небольшой командировки шеф позволил явиться завтра на службу после обеда. Он мечтал только о том, чтобы выспаться, однако этому плану не суждено оказалось сбыться. На часах не было ещё и десяти утра, когда в сон бесцеремонно вторгся телефонный звонок.

Едва разлепив веки, Сандор выругался. От этого номера ничего хорошего ждать не приходилось. Ещё не до конца придя в себя, он выслушал известие. Срок Григора истёк — на прошлой неделе брата выпустили на свободу. Оказывается, двенадцать лет тоже когда-нибудь заканчиваются.

Хмуро созерцая своё отражение в зеркале, Сандор мотнул головой. Масса мрачных воспоминаний всколыхнулась в памяти, словно мутная болотная жижа под слоем тёмной воды.

Сон как рукой сняло, и потому Сандор отправился на пробежку, чтобы хоть немного освежиться и вынырнуть из плена назойливых воспоминаний. Прошлое следовало за ним по пятам. Тугой комок ненависти и страха, словно клубок ядовитых змей терзал изнутри. Все эти годы он жил настоящим, стараясь не думать о прошлом. Теперь же прошлое просочилось в настоящее, подобно кровавым пятнам на белой простыне, которой укрыто было тело бедной Элии Мартелл. Григор тогда повеселился на славу.

Мальчишкой Сандор хотел защитить этот мир от тьмы, спасти хороших, нормальных людей от всей этой грязи вокруг. Но что делать, если тьма — это твой собственный брат?

========== Глава 4 ==========

Комментарий к Глава 4

Предупреждение “Жестокое обращение с животными”.

День выдался хмурым и пасмурным: ветер яростно бросал на дорогу сорванные листья, а осень стучалась в окно проливным дождём, размазывая по грязному стеклу потоки воды.

Тревога, взметнувшаяся тёмной волной в душе, никак не унималась. Рокотала под стать буре, выбрасывая на поверхность картинки воспоминаний, будто пожелтевшие листы старых газет, вырванные из рук цепкими пальцами урагана.

«Моя семья была обычной», — фраза вертелась в голове всё утро. На самом деле это очень далеко от правды. Про родителей Сандор вовсе и не соврал, только вот ни слова ни сказал о старшем брате.

Они не были дружны в детстве. При разнице в пять лет, старший брат обычно становится кем-то, кому хочется подражать. Но только не Григор — Сандор мечтал стать его полной противоположностью.

Родители, занятые работой и повседневными делами, многого не замечали, предпочитали закрывать глаза на чрезмерную жестокость старшего сына. Все дети дерутся в школе или большинство из них. Отец с матерью не вникали в подробности, а вот Сандор невольно становился свидетелем поистине жутких вещей. Перед ним Григор не притворялся, он знал, каков на самом деле его брат.

Первые детские воспоминания, как правило, вызывают улыбку или хотя бы выглядят пустой ерундой, вроде самостоятельных шагов по лестнице без поддержки взрослого. Одним из первых воспоминаний Сандора оказалось нечто иное.

Вероятно, родители думали, что общение с животными пойдёт на пользу Григору, он научится заботиться о ком-то и всё в таком духе. Так в доме появилась морская свинка: рыженькая с белыми пятнами на спинке. «Ка-ра-мель-ка» — гордо выговаривая по слогам, окрестил её пятилетний Сандор.

Зверёк оказался забавным и любопытным, резво бегал по всему дому, несмотря на свои короткие лапки, и изучал окрестности, а в клетку Карамельку удавалось вернуть, лишь предложив лакомство.

Порой Сандор просовывал сквозь прутья кусочек яблока или морковки и, брякнувшись на нагретые солнцем деревянные доски, подложив ладони под щёки, смотрел как питомец уплетает угощение. После осторожно открывал дверцу и гладил Карамельку по мягкой густой шёрстке.

Десятилетний Григор равнодушно относился к новому питомцу, но однажды ему захотелось провести небольшой эксперимент. Он позвал Сандора на задний двор и пообещал, что покажет кое-что занятное. Брат улыбался и вертел коробок спичек. Родители, конечно, запретили бы такую игру, но Сандор не стал возражать. Тогда хотелось внимания, он мечтал, чтобы брат проводил с ним время, и наивно обрадовался этому мимолётному интересу.

Сено полыхнуло быстро, Сандор даже не успел ничего сообразить, глядя как разгорается пламя.

— Ты что делаешь? — всё ещё недоумевая, он шагнул к клетке, стоящей на мокрой от вчерашнего дождя земле. Бедная Карамелька забилась в угол и взволнованно пищала, дёргая ушами. А огонь тем временем, жадно облизывал сухие щепки. Брат говорил, что Карамелька будет строить себе гнездо, когда вчера запихнул их в клетку.

Григор положил тяжёлые ладони ему на плечи.

— Смотри.

Огонь подбирался всё ближе к зверьку, и в клетке воцарился настоящий ад. Животное в ужасе бросалось на прутья, пытаясь выбраться.

— Отпусти, ей же больно! — Сандор брыкался изо всех сил, тщетно стараясь вырваться из железной хватки брата. Сердце от страха так стучало в груди, что казалось вот-вот выпрыгнет наружу, а глаза застилали слёзы.

— Смотри, — снова повторил Григор и схватил его рукой за подбородок.

Сандор мотнул головой и лягнул брата ногой, за что схлопотал подзатыльник. Он и рад был бы не видеть, как несчастный зверёк мечется по клетке, но от страха не мог даже зажмуриться. Казалось, что ужас парализовал всё тело.

Говорят, что раненый заяц кричит, как новорождённый младенец. Зайца Сандор никогда не слышал: ни тогда, ни после, а вот леденящий душу предсмертный визг маленькой свинки ещё долго стоял в ушах. А тошнотворный запах палёной шерсти, казалось, навечно впитался в стены дома.

Когда всё стихло, Григор его отпустил, подошёл к клетке и пошевелил останки обгоревшей тушки карандашом.

— Ты ничего не скажешь маме с папой, — ровным тоном произнёс он, даже не потрудившись обернуться.

Сандор и правда не посмел ничего сказать. Всё время до прихода родителей он провёл в своей комнате: забившись под кровать, глотал слёзы. Летний день не казался больше тёплым и солнечным.

Родители вернулись поздно, в тот вечер на ужин были свиные отбивные, и Сандора вывернуло прямо на стол. Пока мать суетилась и хлопотала над ним, Григор с аппетитом уплетал свою порцию. Подмигнул незаметно, и Сандор уткнулся лицом в цветастое платье матери.

О том, что произошло, так никто и не узнал. Григор наспех сочинил историю о том, как нашёл окоченевшего питомца в клетке, когда хотел покормить, вернувшись из школы. Они вместе с Сандором похоронили любимца в обувной коробке на окраине леса. Эта часть была правдой. Сандор торопливо кивнул, опустив мокрые глаза. И дело даже не в страхе перед старшим братом, в тот момент казалось, что если он не расскажет, то этого как будто и не случилось. Засыпая в своей кровати, он даже подумал, что утром всё это окажется сном. Конечно, чудо не произошло.

Человеческая память — удивительная штука, а уж детское воображение тем более. Со временем Сандор убедил себя, что ничего этого и вовсе никогда не было. От Григора он старался держаться подальше, но не всегда это удавалось. Как на старшего брата, на того были возложены определённые обязанности: например, забирать его после школы и провожать до дома.

Обычно Сандор занимался своими делами: играл в своей комнате или во дворе. Он был послушным ребёнком, тихим младшим сыном, на которого никто не обращал внимания. Когда в семье есть проблемный ребёнок, в первую очередь всё время уделяется ему. Брата вполне устраивало такое положение вещей.

Но даже у Григора нашлись свои слабости. Одной из них оказалась трепетно оберегаемая им коллекция пластмассовых статуэток — персонажей из «Звёздных Войн», которая пылились на верхней полке в его комнате. А Сандор был всего лишь семилетним мальчишкой, который тайком брал игрушки старшего брата. Видно, в тот раз он оказался недостаточно аккуратным, поставил фигурку Дарта Вейдера не на своё место. Григор не любил, когда трогали его вещи. И популярно это объяснил: долбил его головой об ступеньки, приговаривая: «Это не твоё».

Похоже, в тот раз родители вернулись домой рано. Сандор не помнил, потому что к тому моменту уже потерял сознание. В общем, сотрясение, несколько швов и пара недель в больнице. Можно сказать, ему повезло. Мать даже взяла больничный и всё время находилась с ним, а ещё, не дожидаясь дня рождения, ему подарили большой грузовик на инерционном ходу. Мотор ревел, как настоящий, а кабина была выполнена из железа, а не из хлипкой пластмассы — игрушка, о которой можно только мечтать. Больше со старшим братом Сандора не оставляли.

А вот для двенадцатилетнего Григора эта ситуация закончилась очень плачевно. Родители наконец обратили внимание на проблему, которую замалчивали до сих пор. По врачам его таскали долго, даже какие-то таблетки заставляли пить и первое время действительно за этим следили. Дальше всё вернулось на круги своя. Всё плохое постепенно забывается и эмоции смазываются, словно рисунки цветными мелками, затёртые на асфальте.

Григор стал хитрее и изобретательнее, Сандор научился жить в тени. Он знал о том, что время от времени старший брат уходит ночами в лес. У людей в округе пропадали домашние животные. Сандору было девять, и он мог сложить два и два.

Через год случилось большое горе — погиб отец, и на мать свалились все заботы о благополучии семьи. Конечно, завод выплачивал компенсацию, но денег всё равно не хватало. Мать устроилась на вторую работу, а Григор почувствовал свободу. Он редко появлялся дома, хотя иногда приносил деньги. Мать предпочитала верить в то, что он нашёл подработку. Да, она вообще хотела видеть лучшее в людях.

Едва дотянув до шестнадцати, Григор бросил школу. Мать, конечно, кудахтала вокруг него, устроила в какой-то профессиональный лицей и, естественно, исправно вносила взносы за обучение.

Сандору тогда исполнилось двенадцать, и он раздавал листовки после школы. Став постарше, подрабатывал на автомойке. Григор, забросив учёбу, подался в Лондон, якобы там работы больше. На пару лет он пропал из виду, звонил матери иногда, и она действительно верила в его россказни.

Сандор уже заканчивал школу и один единственный раз позвонил брату — когда мать заболела. Пусть он и дальше врал бы, только бы навестил. Времени у Григора не нашлось.В первый год после академии Сандор работал патрульным, именно в то время Григор снова объявился в городе. Мать была уже совсем плоха на тот момент. И какие бы догадки не роились в голове, приходилось терпеть присутствие брата: это ведь было так важно для неё. Григор вернулся с деньгами, с большими деньгами, которые вряд ли мог бы заработать молодой парень без какого-либо образования. Мать поверила, и Сандор промолчал, как и обычно.

Холодной октябрьской ночью, когда ветер завывает в каминных трубах, словно дикий зверь, а улицы утопают в туманном, седом сумраке, Сандор со своим тогдашним напарником патрулировал пересечение Маркет-стрит и Дарент-роуд. Их путь пролегал по периметру большого центрального парка.

Бледный свет луны освещал пустынные аллеи с рядами кривых вязов, а в тишине звонким эхом звучали их шаги. Едва слышно плескалась вода, а в воздухе повис металлический запах крови.

Тело Элии Мартелл нашли у пруда, ещё тёплое, хотя жизнь его уже покинула. Когда-то она была миловидной молодой девушкой с восточными чертами лица. Теперь же её остекленевшие глаза смотрели в тёмное небо, а длинные чёрные волосы были вымазаны в грязи. На обезображенном лице жертвы застыла маска ужаса. Сквозь прорехи в разорванном платье просвечивала бледная кожа с багровыми синяками и потёками крови. До приезда скорой и спецов-криминалистов, Сандор набросил на неё свою куртку. Облокотившись на парковую ограду, смолил одну сигарету за другой.

Пожилой усатый напарник хлопнул его по плечу.

— Зря. Ей уже всё равно, а ночи холодные, — произнёс он, поджав губы.Сандору было чуть больше двадцати, и он впервые видел изуродованный труп — такая чёрствость его удивила. Каких-то полчаса назад эта девушка ещё дышала, наверно, у неё были какие-то планы, кто-то ждал её дома. Впрочем, спорить он не стал, годы спустя стало понятно, что так легче. Надо заботиться о живых.

***

Григора нашли быстро: ребята из детективного отдела сработали на ура, видно, устали от бумажной работы и соскучились по настоящим делам. Сандор присутствовал на суде, был одним из свидетелей, хотя и мог отказаться. Нет уж, он не собирался молчать. Монстры должны сидеть в клетках.

Григору дали двенадцать лет. Тогда этот срок казался долгим. У Элии Мартелл осталось двое маленьких детей, и её родственники считали наказание слишком мягким. Они ничего не смогли поделать: до сего дня Григор Клиган был чист перед законом.

Сандор мог лишь догадываться, куда брат пропадал на пару лет. Он не слишком умён, чтобы работать в одиночку. Уверенность в том, что на счету брата ни одна загубленная жизнь, ничего не стоила, будучи не подкреплена доказательствами.

Народ долго гудел об этом преступлении. Дикий и совершенно выбивающийся из размеренной жизни маленького городка случай: изнасилование и убийство с особой жестокостью. Все газеты трубили об одном. Григору за решёткой ничего не грозило, а вот его родственникам, которые ни в чём не повинны, пришлось очень несладко.

Сандора чуть не попёрли со службы. Благо, суперинтендант Сиворт вступился. Вот только от осуждающих взглядов и всех этих грязных шепотков за спиной скрыться не удавалось. Мать и вовсе перестала выходить из дому, а её больному сердцу все эти волнения определённо не пошли на пользу. Она не протянула и года после ареста Григора.

Похоронив мать, Сандор крепко задумался о том, чтобы уехать подальше отсюда. Однако, на службе всё наладилось, да и в звании повысили. В Дартфорде оставался его единственный друг, да и не знал он ничего другого, кроме этого тихого городка, коптящих небо заводов и старой плотины на грохочущей на реке. Кто-то должен оберегать этот мир от зла, так какая разница где это делать? Здесь он точно нужен больше, чем в Лондоне, уж хотя бы потому, что из Дартфорда все мечтают свалить, но кто-то ведь должен и остаться.

Поразмыслив немного, Сандор решить снять квартиру подальше от родительского дома. Какие бы не были у него крепкие нервы, но всему есть предел. Слишком много ненависти и мрачных воспоминаний хранило это место. В маленькой квартире с окнами на рынок и разбитым во дворе крохотным сквером началась его новая жизнь.

***

День плавно клонился к закату, когда Сандор поднял голову от бумаг. Бриенна наверняка уже побеседовала с Лианной Мормонт — той самой девочкой, под кроватью которой был начёркан стишок.

Он сегодня взял на себя бумажную работу — просто не в состоянии был опрашивать людей, и Бриенна с лёгкостью подхватила инициативу. Она молодец — понимала с полуслова и не спорила попусту.

Созвонившись, они договорились встретиться в «Кухнях Мира»: обсудить дела и поужинать заодно.

— Так что сказала девчонка? — поинтересовался Сандор, когда они сели за столик у окна — вид открывался на пустой тёмный парк.

Бриенна вздохнула, повертев в руках салфетку.

— Вообще, странно, Лианна говорила о демоне, который похищает ночью детей, правда, потом сама же призналась, что всё это выдумка, — она выложила из сумки пухлую тетрадь в матово-синей обложке и подтолкнула к нему.

Сандор отодвинул в сторону тарелку с поджаристым куском мясного пирога и с любопытством пролистал пару страниц. — Что это такое? — все истории оказались заполнены разными почерками, и он вопросительно уставился на напарницу.

— Лианна сказала, что нашла эту тетрадку в лагере. Никто так и не признался, чья она. Она читала страшилки у костра отсюда. И одна история, как раз оказалась про этого демона, похищающего детей, — терпеливо пояснила Бриенна, аккуратно разделывая ножом кусочек мяса и нанизывая на вилку тушёные овощи.

— Так, ладно, — Сандор приложил ладони к вискам и покачал головой. — Хрень какая-то, дети испугались сказки, но это не объясняет исчезновения. Если только…Бриенна подалась вперёд, позабыв о еде.

— Если только…

— Подражатель! — сказали они почти одновременно.

— Да, конечно, я и сама об этом подумала. Маньяк прикидывается монстром из детских сказок, — озвучила их догадки вслух Бриенна.

Сандор удовлетворённо кивнул. Раз уж их версии совпали, да и других зацепок не нашлось, надо копать в этом направлении.

Покончив с ужином и завершив обсуждение маньяка, они вышли на улицу.

— Я возьму с собой тетрадь, почитаю на досуге, — сообщил Сандор, когда они подошли к машине. Кинул тетрадь на пассажирское сидение и закурил, поглядывая на ночное небо.

— А я могу завтра заняться бумажной работой, — любезно предложила Бриенна.

В этот раз Сандор решил проводить её пешком. До отеля было недалеко, а ночь оказалась тихой и тёплой: ветер улёгся, а о дожде напоминали лишь глубокие лужи на асфальте.

Он рассеянно кивнул, спрятав руки в карманы. Пусть, не всё же ему возиться с бумажками.

Некоторое время они шагали молча. Город погрузился в сонную тишину, лишь на пустых перекрёстках мигали светофоры, да изредка проезжали машины. Лёгкий ветерок собирал у дороги сор и играл с пивными пробками и жухлыми листьями.

Бриенна, замедлив шаг, обернулась.

— Ты не обязан меня провожать всё время, я могу и сама о себе позаботиться.

Сандор и вовсе остановился, и от неожиданности они столкнулись. Он машинально поймал её в объятья и тут же смущённо отстранился.

— Извини, — поспешно выпалила Бриенна.

— Да ничего. Не сомневаюсь, что ты можешь о себе позаботиться, но мне так спокойнее, — пробурчал он, глядя под ноги. К счастью, они были уже входа в отель, и этот неловкий момент не длился долго.

Бриенна улыбнулась на прощание и нерешительно махнула рукой.

— Тогда до завтра.

Сандор кивнул. Сейчас, когда Григора выпустили на свободу, этот город опасен, как никогда прежде. Да и кто знает, какие ещё монстры скрываются в этой обманчиво-тихой ночи.

***

Вернувшись наконец домой, Сандор заварил большую кружку крепкого чая и, устроившись в клетчатом коричнево-синем кресле, включил торшер. Тетрадка, найденная Лианной Мормонт в лагере, оказалась настоящим альманахом всевозможных страшилок. Никаких имён — просто записанные разными детьми рассказы. Пролистав страницы, он нашёл тот самый, который так всполошил ребят в лагере. Назывался он «Легенда о демоне ночи».

Отхлебнув из кружки и водрузив её на кофейный столик, Сандор устроился в кресле поудобнее и погрузился в чтение.

Когда солнце отходит ко сну, пробуждается древнее зло. Сотворённый из холода ночи и звёздной пыли, тенью скользит ОН во тьме. ОН питается детскими снами, а взамен оставляет кошмары и страхи. Тот, кто верит, бессилен, тот исчезнет в ночной тишине. Пробуждаясь раз в тысячу лет, ОН собирает детские души. Если веришь, пропал — твоё сердце застынет навеки, а утро никогда наступит. В царстве вечной ночи всегда темно…

Последние строки были размыты, словно на тетрадку что-то пролили, и разобрать их не удалось.

«Хуета какая-то! Набор слов!» — Сандор резко поднялся из кресла и швырнул тетрадь на кофейный столик. Видно, с фантазией у него совсем туго: какое-то мрачное чмо, шарахающееся в ночи, не испугало бы его даже в детстве. Есть кошмары пострашнее — реальные монстры из плоти и крови — вот они-то и представляют настоящую угрозу. «Какой-нибудь пидор в чёрном плаще», — подумал Сандор про маньяка, зло тряхнув головой.

Фонари за окном давно погасли и раздражённо меряя комнату шагами, он бросил взгляд на часы. Половина первого ночи. «Телефоно-маньяк» оказался тактичен и точен: их безмолвная полночная беседа прошла строго по графику.

— Теперь даже уснуть не могу без твоего звонка, грёбаный ты урод, — на прощание съязвил Сандор.

«Телефоно-маньяк» ответил хриплым смешком и сбросил вызов.

«Чёрт возьми, а я ведь хотел положить трубку первым!» — деланно расстроился он. Настолько одинок, что подружился с телефонным маньяком. Надо бы сменить номер.

Звонок немного выбил из колеи, но вскоре Сандор вернулся к мыслям об этом демоне из детской страшилки. К сожалению, в отчёте не удастся окрестить его теми эпитетами, которые первыми пришли в голову. Отыскав среди старых газет и пары потрёпанных книг, сваленных в кучу на кофейном столике, карандаш, он быстро черкнул на обложке тетради «Песочный человек». Самое подходящее имя для монстра из детских кошмаров.

На душе было пакостно: столько времени бродят по кругу в поисках какого-то мифического злодея. Казалось, что кто-то просто пытается сбить их со следа, подсовывая одну загадку за другой. Кто же на самом скрывается под маской «Песочного человека»? Иногда ответ лежит на поверхности, стоит лишь взглянуть повнимательней.

========== Глава 5 ==========

В кабинете криминального психолога как всегда было чистенько: матово-бежевые обои с мелким геометрическим узором, воздушный тюль цвета крем-брюле и почётные грамоты в золочённых рамках, занимающие целую стену. Если бы вдруг в его работе награждали кубками, то их он бы тоже нашёл куда присобачить.

Мистер Бейлиш несомненно гордился собой, можно даже сказать, любовался. Ах, да, зеркало в увесистой деревянной раме элегантно вписалось в проём между окном и шкафом, видимо, в перерывах между тяжёлым интеллектуальным трудом психолог созерцал своё отражение.

Сандор уже с самого утра был взвинчен: встреча с жёнушкой мэра, которая на своём белом внедорожнике караулила его возле полицейского участка, задала настрой на всё утро. «Мадам мэр» почему-то считала, что её угрозы как нельзя лучше подбадривают людей и волшебным образом помогают в решении любых проблем. Нет. Впрочем, вдохновения ругаться с ней слишком долго не хватило. И к тому же, Сандор торопился на встречу с экспертом, так что в этот раз миссис Баратеон пришлось уйти неудовлетворённой.

Спешил он зря. Мистер Бейлиш церемонно распивал чай в своём кабинете, удобно расположившись в глубоком кожаном кресле, и собирал пасьянс на компьютере.

Сандор, опустившись на гостевой стул, скрипнул зубами.

— Ты не очень-то занят, смотрю.

— Почему же? У меня перерыв, — оповестил мистер Бейлиш, с наслаждением отхлебнув из кружки ароматный ягодный напиток.

С этим хлыщом в дорогом костюме, с модной бородкой-клинышком, знакомы они были уже давно — лет десять, не меньше. Скользкий тип — никогда он не вызывал доверия, однако, по работе они вынуждены были сотрудничать время от времени. Вот и сейчас пришлось обратиться к эксперту, ведь дело, которое Сандор с Бриенной не могли раскрыть уже целый месяц, окончательно зашло в тупик.

Бейлиш и ему предложил чай, но Сандор отказался: он пришёл сюда не затем, чтобы штаны просиживать, а затем, чтобы получить хоть какую-то помощь.

Мистер Бейлиш отставил в сторону кружку и потянулся в кресле, не торопясь, впрочем, приступить к делу.

— Я не привык работать со столь скудными данными, — тут же начал он набивать себе цену.

— Ничем не могу помочь: рассказал всё, что знал, — резко оборвал Сандор, придвинувшись вместе со стулом.

Мистер Бейлиш принялся усердно копаться в ящиках стола, очевидно, чтобы потянуть время и позлить его. Сандор думал, что ему просто нравится выводить людей из себя. Или может это какой-то эксперимент — чёрт их разберёт этих психологов. Наверняка считает себя умником, каких свет не видывал.

Тем временем мистер Бейлиш закончил ворошить бумажки и протянул через стол листок.

Сандор быстро пробежал текст глазами и нахмурился.

«Белый мужчина среднего возраста. Одинок, возможно, вдовец. Занимается скорее интеллектуальным трудом, чем физическим. Педантичен, имеет отработанную схему, по которой действует постоянно. Лидер, доброжелателен, умеет располагать к себе. Скорее работает в одиночку, уверен в себе, идеалист. Не судим…»

— Под такую характеристику кто угодно подойдёт, — громогласно заявил он. — Даже я, — добавил чуть тише, чтобы укорить психолога.

— О, нет, не льсти себе, про тебя я бы написал кое-что другое, — с противной усмешкой заявил мистер Бейлиш.

Сандор хотел возмутиться, но лишь махнул рукой. Слышать, что там насочинял психолог про него не было ни малейшего желания. К тому же, в полемике Бейлиш явно бы его переиграл. Усугублять своё паршивое настроение ещё больше, уж точно не входило в планы.

Мистер Бейлиш, тем временем, обвёл кабинет скучающим взором и побарабанил по толстой столешнице из тёмного дерева. На безымянном пальце его правой руки красовался чёрный перстень с серебристым силуэтом пересмешника.

— Дам ещё одну подсказку: этот человек пережил какую-то трагедию в прошлом, и я почти уверен, что он считает, что поступает во благо, — выдержав томительную паузу, сообщил психолог. Он считал себя чертовски важной шишкой и воображал, что его мнение очень ценно.

— Убивая детей?! — воскликнул Сандор, поднявшись с места.

— Не думаю. Они нужны ему для чего-то другого, — спокойно возразил мистер Бейлиш, поправив рукава серого в узкую белую полоску пиджака.

— И для чего же? — Сандор чуть успокоился и расстегнул ворот белой форменной рубашки. Казалось, что чёртов психолог хочет нарочно его запутать. Он облокотился на стол и пронзил собеседника тяжёлым взглядом.

— Откуда же мне знать? Я не читаю мысли, — в своей манере парировал мистер Бейлиш. — Сколько там детей пропало?

— Девять — на прошлой неделе ещё двое, — пояснил Сандор, отодвинувшись.

— Футбольную команду собирает, — В зелёных глазах мистера Бейлиша блеснула усмешка.

Сандор не стал тратить время на препирательства: сложил листок с психологическим портретом преступника вчетверо и сунул в нагрудный карман.

В дверь деликатно стукнули и почти сразу же в кабинет рыжим вихрем ворвалась женщина в деловом облегающем костюме. Впрочем, деловым его можно было назвать с трудом: глубокое декольте открывало взору аппетитную грудь, а короткая юбка едва прикрывала все самые интересные места.

— Ой, простите, не знала, что у вас посетитель, — изобразила на лице смущение секретарша.

Сандор не стал дожидаться окончания этой увлекательной сцены и, не прощаясь, протиснулся мимо неё. Какие там у них отношения с Бейлишем, его не касается. Дверь он притворил неплотно и слышал, как секретарша щебетала о каком-то важном клиенте, ожидающем мистера Бейлиша в ресторане. Плевать. К делу это не относится, свою работу психолог уже выполнил.

***

Сентябрьские дожди плавно сошли на нет, на дворе расцветал красно-жёлтым узором октябрь. Парковые аллеи оделись в золото и багрянец. Осень разгоралась костром посреди унылого серого города, даже дымное небо, будто стало ярче.

Ещё одна рабочая неделя минула, а они так и не приблизились к разгадке. Куча разрозненных данных и противоречащих друг другу теорий сплелись воедино. Они кружили в безумном хороводе однообразных дней, в которых одна загадка сменяла другую.

За этот месяц Сандор успел немного привязаться к своей вынужденной напарнице. Стоит признать, что она оказалась толковой, хотя расследования вовсе и не её профиль. Пятничным вечером они по традиции остановились перед входом в отель.

— Тебе, наверно, осточертел этот город? — прикурив сигарету, Сандор замер у ступеней.

— Почему же? Здесь славно. Есть какое-то обаяние в маленьких городах, — Бриенна вовсе не торопилась прощаться. Наверное, ей было просто скучно — она ведь никого здесь не знает. — Я немного погуляла по центру, сходила в музей в прошлые выходные. Здесь совсем другая жизнь — люди более доброжелательные и нет этой вечной суеты больших городов, — пояснила она, спустившись на ступень ниже.

Сандор пожал плечами. Она умеет находить во всём хорошие стороны. На долгий миг повисло молчание, однако, Бриенна не спешила уходить, и он всё-таки решился.

— Если тебе нечем заняться завтра, могу провести экскурсию. Здесь особо нечего смотреть, но… — в какой-то степени Сандор чувствовал ответственность за неё. Если он был заперт в этом городе по велению долга, воспоминаний и ещё чёрт знает чего, то Бриенна оказалась «заложником» не по своей воле. И если получится хоть немного скрасить её нахождение здесь, то стоит попробовать.

— Да, конечно, с удовольствием, — улыбка, брошенная ему, была обезоруживающе-тёплой, и Сандор неловко осклабился в ответ.

— Тогда заеду за тобой в два, — сообщил он на ходу. Как-то глупо всё вышло, это ведь не свидание. Ни о чём подобном даже думать нет смысла. У Бриенны наверняка есть своя жизнь в Лондоне, какой-нибудь парень или жених. Да, точно, симпатичная, добрая женщина — у неё явно всё в порядке с личной жизнью.

Порой в голову лезут совершенно неуместные мысли, словно их думает кто-то другой. Сандор был рад тому, что о его рассуждениях никто не узнает.

Хотелось хоть иногда вырваться из этого бесконечного колеса жизни, которое крутилось вокруг работы и бытовых дел. Так почему бы не провести время с прекрасной женщиной, которой он по правде говоря, вовсе и не достоин.

И это был замечательный день: в безоблачном небе ярко сияло солнце, а парк, укрытый ковром из опавшей листвы, радовал глаз палитрой всевозможных оттенков. Раньше Сандор и вовсе не замечал, как красиво это время года. А вот Бриенна напротив наслаждалась каждой мелочью, будто луч солнечного света коснулся и его утонувшего в сумерках мира.

Лёгкий ветерок гулял у воды и поверхность глубокого пруда подёрнулась рябью. Толстые ленивые утки важно курсировали по воде. Бриенна достала из своей объёмной сумки мягкий молочный батон и, оторвав кусочек, кинула одной из них.

— Нечего их приваживать. Они и так жирные, кормят все, кому не лень, — хмуро прокомментировал Сандор.

— Ладно тебе, это всего лишь хлеб, — Бриенна как обычно отразила его ворчание улыбкой.

Он деликатно отошёл в сторону. Пусть развлекается.

— Наверно, мечтаешь вернуться поскорей в Лондон? Кто же знал, что это болото тебя затянет, — решил завести диалог Сандор. Даже пытался шутить: — Как это говорят дети: «здесь тухло», — произнёс с усмешкой.

— Я скучаю по дому, но что поделать, мы должны разобраться во всём и спасти тех, кого ещё можем, — спокойно ответила Бриенна, обернувшись к нему.

— Да, это верно, — согласился Сандор. Никогда у него не получалось вести эти пространные беседы.

— А тебе так не терпится от меня избавиться? — с грустной улыбкой спросила Бриенна.

— По началу да, я этого хотел, — смутившись, он закурил. И тут же решил смягчить фразу неловким оправданием: — Можешь думать, что я просто тебе завидую. У тебя есть куда уезжать, кто-то ждёт в Лондоне, — добавил без тени сомнения.

Бриенна кивнула, и похоже, решила его подбодрить. Сочувствия у этой женщины хоть отбавляй — хватило бы на них двоих с лихвой.

— Родители, друзья и собака. С семьёй как-то не сложилось. Ты не подумай, я работаю с детьми не потому, что мне не хватает своих. Хотя… наш преподаватель в академии говорил, что если уж женщина идёт в полицию, то как правило в ПДН, — с лёгкой нотой грусти пояснила она. Распахнутое бежевое пальто развевал ветер, а яркий оранжевый шарф на её шее трепетал, словно чудной иностранный флаг.

Он привык видеть её в форме, вежливой, сосредоточенной и увлечённой. А в обычной одежде её образ предстал совершенно иным. Она казалась хрупкой, несмотря на свой высокий рост, элегантной и невероятно милой. Это стало настоящим открытием, как и то, что Сандор, сам того не заметив, залюбовался ей. Этот новый образ оказался очень притягательным — глаз не оторвать.

— Не вижу в этом ничего плохого, — отбросив неуместные размышления в сторону, попытался поддержать Сандор.

— Да, пожалуй, — тут же мило улыбнулась Бриенна.

— А что за собака?

— Английский бульдог. Сейчас покажу фотографии, — оживилась она. — Ему уже три года, зовут Макс, — Бриенна бережно протянула телефон со снимками, и Сандор невольно улыбнулся.

Пёсик был забавный: рыжий с белым, пухлый и улыбчивый. На первой фотке сидел в траве с красным резиновым мячиком в зубах, на второй валялся на диване, раскинув лапы и вывалив длинный язык, а на третьей с суровым видом разглядывал своё отражение в высоком зеркале стенного шкафа.

— Смешной. Я тоже как-то хотел завести собаку, но потом передумал. Я всё время торчу на работе, а она будет сходить с ума в одиночестве. Зачем делать несчастным ещё одно существо? — вернув телефон, он продолжил пялиться на глупых уток.

Бриенна не сдавалась и старалась задать позитивную ноту:

— Может, посмотрим на плотину?

— Как хочешь, — Сандор лениво шевельнул плечом. Кавалер из него галантней некуда. Впрочем, до романтики никогда и не доходило. С бывшей они прожили вместе два года, а вот гулять вразвалку по улицам так и не приспособились. Домашний ужин перед теликом — вот и вся романтика. И этот полуфабрикат семейной жизни был не так-то плох на самом-то деле. Вот только в один момент они оба слишком устали друг от друга, и оказалось, что телевизор скрашивал совместные вечера потому, что им попросту не о чём говорить.

С Бриенной у них сразу нашлись общие темы, и как выяснилось, это касалось не только работы. Она разговорилась, вспоминала о детстве, об уютном маленьком домике с садом и самодельными качелями во дворе, о семейных путешествия и друзьях, с которыми провела школьные годы. Её жизнь походила на картинку из дорогого журнала. Прикоснуться к этому неведомому миру оказалось интересно, да и рассказывала она с чувством. Сандор даже заметил, что улыбается, как дурак. Слушать её было приятно.

Сам он предпочитал молчать. Не к чему омрачать такие светлые моменты. А вот задавать вопросы неожиданно понравилось.

Добравшись до плотины, расположенной на самой границе, они на какое-то время замерли. Из-за грохота воды сложно было хоть что-то расслышать.

— Это самое высокое место, отсюда видно весь город, — пояснил Сандор, когда они поднялись на холм.

Внизу пенилась река, а вдалеке сверкал шпиль администрации и крест католической церкви, дымили заводские трубы, а ровные ряды коричневых малоэтажек выстроились, словно шахматные армии на другом берегу. С левой стороны вырастал из леса запущенный частный сектор, а чуть дальше виднелся край элитного района, в котором поселились самые важные лица города со своими семьями. Высокий каменный особняк нынешнего мэра выделялся ярким солнечным пятном среди одинаковых серых домов.

— Здесь красиво, — перекрикивая шум воды, Бриенна наклонилась и взяла его под руку. На пологом склоне легко было поскользнуться, и Сандор машинально прижал её к себе. Она почему-то не стала отстраняться, и томительно долгие минуты они наблюдали, как алое закатное солнце, расцвечивая небо в красный и жёлтый, тонет за верхушками высоких сосен.

Когда закат выпил последние краски дня, словно вино из кубка, мир обратился в чёрно-белую фотографию. Лес утонул в сумерках, и на фоне молочно-серого неба чернели верхушки старых сосен, словно обведённые тушью контуры на альбомном листе.

— Было здорово, — улыбнулась Бриенна, когда они спустились вниз.

Сандор хмыкнул:

— Надеюсь, ты говоришь это не просто из вежливости.

— Что-то красивое можно найти в любом месте, надо только уметь смотреть, — глубокомысленно изрекла она.

Сандор не стал портить ей настроение. Пусть так.

— О, плотина мне и правда нравится! Помню, мы с другом отмечали здесь окончание школы. Напились, как черти, и нас забрал патруль, — он усмехнулся и закурил. Всё это было так давно.

— И что же произошло дальше? — с любопытством спросила Бриенна.

— Да ничего, от матери влетело, ну и забылось всё, — Сандор махнул рукой, отгоняя дым.

В узком пролеске стало уже темно, и ночные птицы щебетали где-то в ветвях, вдалеке шумела река — это место на самом деле было особенным: тихим, спокойным и чистым.

— Я чувствую себя неудобно: весь день болтала, а ты почти ничего о себе и не рассказал, — произнесла Бриенна, когда они добрались до машины.

— Да особо… и нечего. Мне было интересно слушать, из тебя хороший рассказчик, — добавил он.

На пути в отель они совершили остановку в «Кухнях Мира». Совместные обеды и ужины превратились в традицию. На какое-то время позабылось даже, что связывает их общее странное дело о маньяке, возомнившем себя чудиком из детской сказки.

Оба были одеты в гражданское, а тёплый субботний вечер, куда приятнее проводить в обществе красивой женщины, чем в компании бутылки пива перед теликом. Поиски Песочного человека отошли на задний план, сейчас они просто болтали как старые приятели, позабыв о таящихся в ночи монстрах.

***

Воскресение захватили дела насущные. Сандор был не из тех, кто тащится в церковь с самого утра, чтобы маяться в духоте, слушая проповеди. Нет уж, прекрасное, тихое утро выходного дня отлично подходит для пробежки по покрытому росой парку. На улицах ни души, лучи утреннего солнца отражаются от окон, а асфальт сверкаеткаплями воды, разбрызганными поливальной машиной. Начало нового дня, в котором не произошло ещё ничего плохого.

После обеда он сдал машину в ремонт и пешком отправился в паб. Тормунд уже поджидал там, непривычно угрюмый и молчаливый. В этот день они словно поменялись ролями. Старый друг любил потрепаться и обладал целым арсеналом всевозможных шуток и баек, однако сейчас встретил хмурым кивком. Сандор хлопнул ладонью по стойке и заказал себе тёмного эля с ореховыми нотками.

— Снова глотаешь эту ослиную мочу? — качнув головой, пробормотал он, чтобы завести разговор. Старый друг обычно отдавал предпочтение светлому пшеничному пиву.

Тормунд почему-то не поддержал шутку, на его бородатом лице мелькнуло подобие улыбки, а затем он снова уставился в окно.

— Есть какие-то новости?

Сандор тряхнул головой, а затем отхлебнул из своего бокала.

— Если бы. Какая-то чертовщина: стоит только найти зацепку, как она превращается в ещё один клубок вопросов, — терпеливо пояснил он.

— Столько времени прошло… Знаешь, я тут уже с ума схожу. Не привык быть один, без Эмбер и пацанов, как будто и дом не дом, — грустным тоном признался Тормунд.

Сандор вздохнул.

— Я делаю всё, что в моих силах. Надеюсь, скоро они смогут вернуться, — эта фраза уже набила оскомину за последнее время, но больше сказать было нечего.

— Ладно, я всё понимаю, — Тормунд как будто встряхнулся и натянул на лицо улыбку. — Тебя и так все допекли этим вопросом.

— Не без этого, — Сандор оглядел друга и тут же ухмыльнулся. — Побрейся уже, бога ради. Я понимаю, что у тебя «траур» и всё-такое, но ты похож на дровосека.

— Конечно, ведь моя «Дороти»* уехала. Найдёт ещё себе там какое-нибудь чучело, — нахмурился Тормунд, стукнув по стойке. Похоже, выпить он успел изрядно.

— Не городи чушь, — оборвал его Сандор. Очевидно, у Тормунда наступил период меланхолии, и всё ему виделось исключительно в чёрных тонах. Кто бы мог подумать, что разлука с любимой женой так на него повлияет.

Как только Сандор понял, что дело зашло в тупик, сразу предложил другу отправить на время жену и детей к родственникам, чтобы обезопасить их от таинственного маньяка. Кто же знал, что всё так затянется.

— Эрик был в лагере этим летом? — уточнил на всякий случай.

— Нет, мы посчитали, что он ещё слишком мал, — отозвался Тормунд отстранёно.

— Хорошо. Вся эта херня началась оттуда, — пояснил Сандор, допив остатки пива.

Тормунд живо заказал им ещё, а после оглядел битком набитый паб. В общем шуме голосов можно было говорить спокойно, всё равно никто бы их не услышал.

— Ты думаешь, он приезжий?

— Понятия не имею. Может, это вообще баба, — пожал плечами Сандор.

Тормунд хмыкнул.

— Даже так?

— Кроме грёбаного сахара, ничего… Будто он хотел заманить детей конфетами, — Сандор покачал головой и со стуком опустил бокал на стойку. — Этот город становится чертовски опасен.

Они вышли покурить на улицу. Свежий осенний воздух приятно охлаждал разгорячённую голову. Тормунд, похоже, смог утопить свою печаль в стакане, повеселел и обнял его за плечи.

— Как там большая баба? — на его добродушном лице расплылась пьяная ухмылка. Сандор понял, что друг сейчас имеет в виду вовсе не их служебные отношения.

— Мы просто напарники, — тут же отмахнулся он.

— Это я уже слышал. А ещё то, что она «женщина с большим сердцем», — процитировал Тормунд их недавний разговор по телефону.

— Всего лишь наблюдение, — продолжал гнуть свою линию Сандор.

Тормунд уже пошёл в разнос:

— Ты мог бы пригласить её куда-нибудь. Честное слово, не помню, чтобы ты отзывался о ком-то с таким… теплом, — подумав, друг подобрал верное слово.

Сандор стряхнул его руку с плеча.

— Прекрати.

— Что? Ты ещё скажешь, что она тебе не нравится?

— Даже, если и так. Она мой временный напарник, у неё своя жизнь в другом городе.

— Это всё отговорки, — сказал Тормунд, заглянув ему в лицо.

— Она — человек из другого мира. Не из того, где какой-то обдолбанный ублюдок прирезал старушку ради золотых колец, — с остервенением загасив окурок о грязную стену, парировал Сандор.

— Боже… Я только забыл про это дело.

Сандор кивнул.

— Выпьем ещё.

Они вновь вернулись в паб, и некоторое время сидели молча.

— Не понимаю. Разве мало тебе было кошмаров в своей жизни? Зачем ты выбрал всё это? — спросил Тормунд, с любопытством изучая его лицо.

— Я хотел, чтобы в чужих жизнях их тоже стало меньше.

На это Тормунд не нашёл, что сказать, просто молча стиснул его плечо.

— Он вышел, — резко, без перехода сообщил Сандор, опрокинув в себя остатки пива.

Тормунд сразу понял, о ком речь.

— Будь осторожен.

— И ты.

Расплатившись, они покинули паб, и какое-то время тихо брели в ночи.

Тормунд вновь закурил, когда остановились у перекрёстка.

— В этом мире ещё есть что-то хорошее: семья, любовь, дружба. Что бы ты там не думал, попробуй. Тот, кто несёт фонарь, не должен остаться без света.

Сандор лишь хмыкнул и хлопнул друга по спине. Видно, Тормунд дошёл до той стадии, когда его пробивало на философские беседы. Ответить было нечего. Пусть у них и разные взгляды на жизнь, но Тормунд единственный человек, который ему дорог. Семьи не осталось, любви, кажется, никогда и не было, а вот дружба — крохотный проблеск света в ночи. Тот огонёк, который не даёт одиночеству окончательно пожрать его изнутри.

— Помнишь перья? — улыбнувшись, спросил Сандор.

Тормунд от души расхохотался.

— Как забыть. Здорово же нам тогда влетело от моей матери!

— Да, это верно, — согласился Сандор. — Хотя было весело.

Когда они разошлись, он ещё долго прокручивал в памяти этот момент из детства. Двадцать пять лет прошло, подумать только!

Тогда им обоим было по десять. Семья Тормунда перебралась в этот маленький городок из холодной северной страны. Его отцу предложили выгодный контракт и престижную должность на одном из местных заводов.

Встретились они летом. Жарким, солнечным и бесконечно долгим. Сандор болтался по лесу, хотел построить плотину через быстрый ручей — маленькую копию той, что на реке. Так увлёкся, даже не заметил, что кто-то за ним наблюдает, обернулся лишь тогда, когда в траве прошелестели шаги.

Рыжий мальчишка с веснушками на лице и широкой добродушной улыбкой приблизился и присел рядом с ним на корточки. Он ничего не спросил, просто молча стал помогать. И лишь, когда плотина была закончена, протянул измазанную в глине ладонь. Так они и познакомились.

Тормунд тогда плохо говорил по-английски, с каким-то смешным акцентом, но вскоре Сандор научился его понимать. В школе они оказались в одном классе, и дружба, зародившаяся летом, стала с лишь крепче с годами.

История с перьями произошла уже осенью. На Хэллоуин они оба хотели нарядиться индейцами. Раскрасили лица акварелью и строили рожи перед зеркалом. Было весело, вот только для полноценного образа чего-то не хватало.

Тормунд любопытным взглядом окинул детскую, заваленную различными игрушками, и огорчённо вздохнул. Сандор, сидя на подоконнике, вертел в руках пластмассовый лук и поглядывал на двор, усыпанный опавшими листьями, будто разноцветным ковром.

— Нам нужна эта шапка с перьями! — воскликнул Тормунд, подскочив с кровати.

— Ага. Только где её взять? — меланхолично отозвался Сандор.

Тормунд задумался, наморщив лоб, и тут его как обычно осенила очередная гениальная идея. Если уж говорить начистоту, то в их тандеме заводилой определённо был он. Правда Сандор всегда поддерживал, так случилось и в этот раз.

Тормунд ничего лучше не придумал, чем надёргать перья из материной сумки. Была у неё тогда модная, замшевая, с украшениями в виде гладких пластмассовых бусин и перьев.

Костюмы, конечно, вышли, что надо, и конфет они набрали целую гору, но вот потом расплата всё-таки их настигла. Впрочем, получить кухонным полотенцем по спине вовсе не больно, а мать Тормунда хоть и была женщиной громогласной, но отходила быстро. И эта история осталась лишь весёлым воспоминанием о детских шалостях.

Размышляя о прошлом, Сандор не успел и заметить, как оказался возле собственного дома. Нащупал в кармане ключи и резко остановился. Хоть он и здорово набрался, но всё же профессиональные привычки не искоренить. За спиной послышались шаги и очень быстро они стихли. Боковым зрением он сумел уловить, как среди высоких клёнов мелькнула какая-то тень. Однако, обернувшись, не заметил ничего, лишь ветер шумел в листве. На дворе стояла глубокая ночь, и пустынный двор тонул в темноте. Тот, кто хотел скрыться, смог бы это сделать без особого труда.

Подождав немного, прислушиваясь к ночным звукам, Сандор больше не нашёл ничего подозрительно. Вот только он слишком давно работал в полиции, чтобы верить, что всё это лишь игра света и тени. А чужие шаги — плод его воображения. Такие совпадения не бывают случайными.

Комментарий к Глава 5

*Дороти - главная героиня сказки о волшебнике из страны Оз, в русской интерпретации девочку звали Элли.

========== Глава 6 ==========

Медово-жёлтые стены квадратной комнатушки пропитались ароматом кофе и пряного имбиря. В дежурке двадцать четыре на семь орал телевизор, гоняли чай и кофе, гадали сканворды и беспрестанно трепались обо всём подряд. Обычно о политике, психологии и истории. Все ведь знают, что дежурный фараон сведущ во всём этом лучше всех прочих смертных.

После патрулей Сандор пару лет оттарабанил и здесь. Хорошее время для того, чтобы оценить свою стрессоустойчивость и закрепить полученные в академии знания. В спокойные ночи он даже умудрялся читать. Герои Джека Лондона и Вальтера Скотта составляли компанию скучными вечерами и скрашивали тихие предрассветные часы.

Сегодня он по старой памяти наведался в дежурную часть, чтобы поинтересоваться текущими новостями. В архив тащиться не хотелось отчаянно, и потому он оттягивал этот момент, как мог. Сандор неторопливо попивал кофе, а свежеиспечённый молодой констебль с едва пробившимся над верхней губой тёмным пушком увлечённо трещал о событиях минувшей недели.

Карманника, курсирующего по маршруту северного автобусного депо, задержали в среду. Мелких хулиганов, расколотивших витрину посудной лавки, поймали утром четверга. А вот угнанный в прошлом месяце мопед, так до сих пор и не нашли. Транспортный отдел работал из рук вон плохо.

Кофе вскоре закончился и имбирное печенье тоже, а вслед за этим угас и интерес к новостям участка. Ну да, позавтракать Сандор не успел, так что решил совместить приятное с пустым трёпом. Распрощавшись с дежурным, он медленным шагом побрёл в подвалы. Громоздкие разлохмаченные пачки старых газет, пыль и плесень — бесконечные ряды стеллажей с макулатурой — вот, что ожидало внутри, а вместе с тем и даром потраченное время.

Бриенна изучала данные в сети, Сандор же принял на себя самую нудную участь, не из какого-то там мнимого благородства, а лишь потому, что так проще. Архив он явно знал лучше и бывал здесь не раз. К тому же, некоторые факты своей биографии, а именно детали семейного древа, хотелось оставить в тайне. Мало ли на что можно наткнуться среди пожелтевших от времени бумаг.

Пыль дрожала в узких лучах солнечного света, просачивающегося сквозь крохотные зарешеченные окошки как сквозь сито. А за стеной тоскливо подвывала труба, и это раздражало безмерно. Время от времени Сандор ловил себя на мысли, что перечитывает одни и те же строки по нескольку раз. Да, в истории Дартфорда случались исчезновения детей, но ничего, похожего на нынешнее дело, обнаружить не удалось.

Наскоро пообедав, купленным в магазинчике на углу полуфабрикатом цыплёнка с рисом в остром соусе, Сандор вернулся в архив. Денёк выдался невероятно длинным. Перебирая стопки газет, он невольно задержал взгляд на кричащем заголовке: «Кровавый Зверь Дартфорда пойман». На тёмной, смазанной фотографии запечатлён был профиль старшего брата.

Здесь его вряд ли можно узнать, зато воображение и память дорисовали недостающие детали. Пустой безразличный взгляд и ледяное спокойствие. Отец был здоровым мужиком, про таких говорят, «гнёт подковы в руках». Григор же и вовсе походил на быка, не только внешне, но и по интеллекту. На суде он улыбнулся лишь раз, когда предъявили фото растерзанного тела с места преступления. Григор гордился своей работой. Живые эмоции на лице брата мелькали редко, в основном лишь тогда, когда он причинял кому-то боль.

Электрические лампы под потолком подрагивали и мерно гудели, словно затаившиеся пчёлы, а за стеной кашлял старик-архивариус. Бросив взгляд на часы, толстый кожаный ремешок которых оплетал широкое запястье, Сандор решил, что пора заканчивать со всей этой тягомотиной.

В своём кабинете он оказался в половине пятого, и Бриенна поднялась навстречу, стоило распахнуть дверь. Выглядела она взбудораженной и даже какой-то вдохновлённой. Неужто обнаружила что-то важное?

Сандор не стал тянуть кота за хвост и, шумно брякнувшись на место, закурил, махнул ей рукой.

— К делу.

— Я нашла несколько похожих случаев, — сообщила Бриенна, повернув ручку окна. В комнату сразу ворвался свежий ветер и разметал бумаги на столах.

— Так, — Сандор придвинул толстую стеклянную пепельницу и кивнул, давая понять, что слушает.

— В Рединге, в двадцать третьем, пропали девять ребят, в Йорке в сороке шестом — восемь, в Шусбери, в шестьдесят восьмом — шесть, и в Эрвике, в восемьдесят третьем — десять, — щёлкая по вкладкам, отрапортовала Бриенна. — А последнее исчезновение произошло в Борнмуте, в девяносто восьмом — одиннадцать детей в возрасте от семи до пятнадцати лет, — выдержав паузу, она перевела дух. — Похитителя так и не нашли и пропавших детей тоже. Дети точно также исчезали из собственных спален, а поутру возле кроватей обнаруживалась дорожка из сахарного песка.

Сандор задумчиво почесал тёмную щетину.

— Чёрт возьми! Почерк похож, но это же какая-то невообразимая хрень! Сколько ему, лет сто пятьдесят? — воскликнул он, оперевшись на стол.

Бриенна качнула головой, взволнованно поджав губы, и поднялась с места. Вертя в пальцах с аккуратным неброским маникюром ручку, она прошлась по комнате.

— Это покажется глупостью, но я всё же думаю, что нить ведёт к какой-то секте, культу или чему-то подобному, — озвучила свои предположения, прислонившись спиной к стене.

Сандор поднялся навстречу.

— Твою же мать… Какие-нибудь ублюдки, почитающие древних кельтов, — предположил он.

— Боже… — выдохнула Бриенна.

— Да… Ритуальные жертвоприношения, — тут же дополнил мысль Сандор.

С лица Бриенны буквально сошла вся краска, и он поспешил её успокоить.

— Нет, может, они просто берут себе преемников, воспитывают детей в своей культуре и всё такое, — взмахнув руками, пояснил он.

Бриенна с надеждой ухватилась за эту версию и торопливо кивнула.

Сандор хлопнул ладонями по столу.

— Надо прочесать лес и окрестности, проверить заброшенные здания, где-то у них должен быть штаб, — пояснил он, воодушевлённый новой идеей. — Ты молодец, инспектор Тарт! — похвалил, дружески хлопнув напарницу по плечу.

Бриенна робко улыбнулась, задержав ладонь на его руке.

— Значит, завтра с утра выдвигаемся в лес?

— Не совсем, — Сандор напялил куртку и распахнул дверь. Рабочий день подошёл к концу, и прежде, чем взяться за исследование новой версии, предстояло всё хорошенько обдумать.

Бриенна быстро прибралась на столе и закрыла окно, и пару минут спустя они вышли на парковку полицейского управления.

— У меня есть задание для тебя, — сообщил Сандор, когда они приблизились к машине. — Надо поболтать с местными чудаками и сплетницами, выяснить не появлялись ли в городе странные или чем-то примечательные чужаки. А с начальником вокзала я сам потолкую. Встретимся завтра в «Пустой Короне», — распахнув пассажирскую дверь, добавил он.

Забравшись в машину, Бриенна пристегнула ремень и недоуменно изогнула светлые брови.

— Что за «Пустая Корона»?

— Местный паб, — выдрав из блокнота, валяющегося в бардачке, разлинованный листок, Сандор щёлкнул ручкой, прикреплённой к твёрдому корешку, и начеркал адрес. — Есть у меня там один… «осведомитель», — опустив слово «стукач», пояснил он.

На том и условились.

***

Дома Сандор изучал карту Дартфорда и окрестностей, гадая, где же могли засесть грёбаные сектанты. Пусть поначалу эта версия казалась сущим бредом, но, как известно, утопающий и за соломинку хватается. Время играет против них, и пока есть возможность сделать хоть что-то, нужно использовать любые варианты. Песочный человек мог спрятать детей в лесу или в каком-нибудь сарае, на старой ферме, ещё где. Одной из пропавших как раз была дочка местного фермера, так может, и маньяк обустроился где-то неподалеку?

Отметив маркером пару подозрительных мест, Сандор бросил взгляд на экран телевизора. Крутили вторую часть «Терминатора». Помнится, в детстве он даже выпросил у родителей кассету с этим фильмом. Сара Коннор, чёрт возьми, какая женщина! В двенадцать лет он был даже немного влюблён в неё. Женщин-друг, женщина-воин, женщина-напарник. Мысли ушли куда-то совершенно не в то русло, и он рассерженно тряхнул головой. По телику началась реклама сливочного сыра, и Сандор внезапно вспомнил, что не купил молока в магазине. Утром кофе будет пить не с чем, а чёрный — та ещё дрянь.

Стрелки часов переползли к половине двенадцатого, когда фильм подошёл к концу. Сандор не стал больше медлить и накинул кожанку на домашнюю мятую футболку с рисунком мотоцикла «Харлей Дэвидсон». Заляпанные горчицей спортивные штаны пришлось сменить на джинсы с широким ремнём. Натянув разношенные старые кроссовки, Сандор захлопнул дверь.

В окно подъезда подглядывала круглым оком луна, сегодня она была кроваво-красной, как чуть подгнившая переспелая вишня. Естественно, в глупые страшилки и приметы он не верил, и потому, равнодушно скользнув взглядом по тёмному небу, спустился вниз.

Дорога до круглосуточного супермаркета заняла от силы пятнадцать минут, и вскоре Сандор отправился в обратный путь.

Спящий в ночи рынок походил на большой, укрытый мешковиной дирижабль. Острый запах специй и пряностей витал в воздухе, а прохладный ветерок разнося его по всей округе, увлечённо шуршал в листве и кружил по асфальту сор. До дома оставалось всего ничего, оставалось лишь миновать полукруглую арку, подсвеченную фонарём, и войти во внутренний двор.

Шагов он не слышал, лишь осторожная тень скользнула за спиной. Света полной луны как раз хватило, чтобы заметить это едва уловимое движение. Сандор отступил в сторону и резко развернулся. Вовремя! Тень соткалась в одетый в чёрное силуэт. Парень был ниже и явно слабее, однако на его плоском лице блистала ухмылка, а в лунном свете поблёскивало лезвие ножа.

— Пёс, — прошелестел преследователь, плавно переместившись в сторону от обличающего света фонаря. — Я так долго ждал нашей встречи, — прошептал он в темноте. — Восемь лет.

— Вот как, а я и не скучал, — холодно ответил Сандор, проследив за ним взглядом. Лицо толком не разглядел, а вот дебильную манеру речи (перескакивать от шёпота к крику), узнал. — Хочешь расширить свой послужной список? Не смог найти друзей в тюрьме? О, я слыхал, что насильников там не жалуют.

В ночи раздался нервный смешок.

— Или ты уже приобрёл себе там приятеля, Карл, не терпится к нему вернуться? — пустой трёп отвлекает: основная задача сейчас — разозлить ублюдка. Будет только один решающий миг — никаких вторых шансов.

Сандор медленно отступал к стене, а проклятая арка всё никак не приближалась. Лишь по мерцающему за спиной фонарю, удавалось оценить расстояние.

Карл оказался не таким уж и простаком, не попадался на провокации и продолжал кружить в тени, словно дикий зверь, выжидающий удобный момент для атаки.

— Кончай пиздеть, урод, ты мне всё жизнь испоганил! — раздался выкрик в ночи. И всё-таки разозлить его удалось. Хорошо. Сандор сделал ещё два шага назад. Свет и надёжное укрытие за спиной будет преимущество, только бы добраться.

Карл наконец выступил из тени. На бледном лице боролась масса различных эмоций, одна гримаса сменяла другую. Лезвие ножа мелькало то слева, то справа. Сандор смотрел вниз, выжидая подходящий момент, внимательно следил за перемещением противника. В старших классах он занимался боксом, но против ножа и пудовые кулаки бессильны. Значение имеет лишь быстрота реакции, и тот, кто ошибётся первым, проиграет.

В воздухе звонкой струной вибрировало напряжение. Карл умолк, слышно было лишь его тяжёлое дыхание в тени. Уже скоро.

Шаг. Момент. Бросок. Карл отшатнулся назад, мотая головой, а картонный пакет с молоком плюхнулся на асфальт. Вторым движением Сандор выбил нож. Третьим — впечатал ублюдка в стену, саданув тому локтем в лицо. Выдох. Молочная лужа на асфальте перемешалась с каплями крови. Нож с тяжёлой ребристой ручкой всё ещё звенел в гулкой пустоте подворотни.

— Как был дураком, так и остался, — связав преступника ремнём, Сандор сплюнул на землю.

Карл что-то там прохрипел в ответ, однако, из-за разбитого носа и губ сложно оказалось разобрать.

Наряд они ждали, устроившись на лавке в маленьком круглом дворике. Карл, опустив голову, сплёвывал кровь и что-то тихо бормотал. Сандор закурил, поднявшись на ноги и прислонившись спиной к поручням детской горки. Надо быть начеку, если придурок решит сбежать.

— Угости сигаретой, — пробормотал Карл, тёмные глаза его сверкали каким-то диковатым огнём.

Сандор от души расхохотался.

— Смешная шутка.

— Пёс ты и есть пёс. Фараон, сучий выблядок, — сплюнув ему под ноги, вытолкнул Карл.

— На фараоне можно было остановиться, — дохнув дымом ему в лицо, Сандор как следует встряхнул мерзавца за шкирку. — А теперь заткни свою вонючую пасть.

Карл бросил на него злобный взгляд, однако присмирел. Наряда дождались в тишине. Йорен с парой своих ребят примчались спустя пятнадцать минут.

Карла взяли под руки и увели.

— Пошевеливайся, красавчик, — задержав взгляд на его разбитом лице, Йорен подтолкнул Карла к машине. Затем быстрым шагом приблизился к Сандору.

— Ну и ночка сегодня! Словно взбесились все. На вокзале «разбойнички» объявились, третья заява уже, а никак поймать не можем. Малолетки какие-то, сучата, шалят. Пока хоть никого не прибили, но доиграются, — выпалил он на одном дыхании.

Сандор хмуро кивнул. Йорен мужик надёжный, уже в годах, но ещё крепкий. «Страж улиц» — так его звали в управлении. Он долгие годы возглавлял патрульную службу, каждый молодой офицер начинал свой путь под его руководством. И Сандор в своё время тоже.

— Ты-то как? — оглядел его цепким взглядом Йорен.

— Живой, как видишь, — развёл руками Сандор.

— Славно, парень, — Йорен положил ладонь ему на плечо и участливо заглянул в лицо. Тёмные как ягоды смородины глаза блеснули в сумраке ночи. — Отличная работа.

— Хороший наставник был, — почтительно склонив голову, добавил Сандор.

В участке пришлось провести ближайшие пару часов. Ожидая, когда оформят все бумаги, Сандор угрюмо перебирал в памяти события прошлого.

Карл не отличался особым умом ни сейчас, ни восемь лет назад. Тогда ещё пацан, только закончивший школу, решил приударить за понравившейся девицей. А она отказала.Раз уж согласия он не получил, решил взять силой. Девица, естественно, написала заявление в полицию, а Карла нашли спустя пару дней. Придурок болтался по городу на тачке, на той же, на которой и таксовал ночами. Карл заявил, что Сандор сломал ему жизнь. Удивительно, как будто сам он тут ни при чём. Теперь стало ясно, чьи же шаги он слышал в ночи.

И многие ли из тех ублюдков, которых он засадил за решётку, так думают? И сколькие захотят поквитаться? Нет, то был не страх, скорее какая-то мрачная обречённость. В этот раз он оказался быстрее и находчивее, а в следующий, кто знает… Удача переменчивая сука и не задерживается на одной стороне.

Йорен добросил до дома на служебной машине. Вернувшись к себе, Сандор долго сидел на кухне, болтая в кружке остывший чай. «Сходил, блядь, за молоком», — процедил он сквозь зубы, глядя на побледневший диск луны, отражающийся в окне.

Фараон, легавый, Пёс — так его звали те, кого он поймал на улицах, те, кого упёк за решётку. «Пёс», — повторил он одними губами. Не самая плохая из кличек. Со временем Сандор привык и даже начал гордиться. Пёс загоняет взбесившихся зверей и запирает их в клетках, где им самое место. Пёс, стерегущий покой тёмных улиц.

========== Глава 7 ==========

С детьми Сандор никогда не умел ладить. Понятия не имел, как с ними общаться. А если приходилось сталкиваться на службе с каким-нибудь малолетним правонарушителем, то старался побыстрее сбагрить его бабам из ПДН. Или на крайний случай более сведущему напарнику.

Тогда, десять лет назад, не получилось сделать ни того, ни другого. Йорена отозвали по рации: возле стадиона затеяла драку компания подвыпивших футбольных фанатов. Нужны были свободные руки, да и машина, чтобы отвезти пару юных бунтарей в отделение. А они находились как раз неподалёку, на Дарент-роуд.

Сандор остался патрулировать улицы в одиночестве на некоторое время. Вечерело, весенняя слякоть хлюпала под подошвой ботинок, а в воздухе витал запах талого снега. Мальчишка буквально вылетел на него из подворотни, а вслед донеслись крики: «Держи вора!»

Пацанёнок в заношенном сером пальто, растрёпанный и запыхавшийся, смотрел на него затравленным взглядом волчонка, загнанного в угол.

Сандор уронил ладонь на его плечо и наклонился, внимательно заглянул в светло-голубые глаза. Одет мальчишка был хоть и неважно, но чистенько, на бродягу никак не походил.

Отдышавшись, сверлил его взглядом, всё ещё недоверчивым, но отнюдь не боязливым. Сандору это понравилось, видно пацан с характером.

— Так, что ты натворил?

Мальчишка стрельнул глазами по сторонам и тяжело вздохнул. Как-то сразу подобрался и вскинул голову. На бледном остроскулом лице выступил румянец.

— Я ничего не украл. Это он — мошенник, — заявил твёрдо.

— Подробности, — сухо подтолкнул Сандор.

Пацан замялся и переступил с ноги на ногу.

— Хозяин ломбарда. Я хотел сдать одну вещь, — он раскрыл ладонь и протянул кольцо. В толстом золотом ободке покоился крупный розовый камень. — Это бабушкино, — пояснил, не дожидаясь вопросов.

— А родители в курсе, что ты хотел продать бабушкино кольцо? — поинтересовался Сандор.

Мальчишка отвёл глаза и тряхнул льняными волосами.

— Если бы были в курсе, кольцо бы и продавать не пришлось. Я не вор, господин полицейский!

— Давай по порядку, — отпустив его, Сандор прислонился спиной к стене и закурил. — Как тебя зовут для начала?

— Визерис, — он выдержал долгую паузу, а после встряхнулся и начал рассказ.

Жили они втроём: с отцом и младшей сестрой. Мать давно умерла, а отца две недели назад положили в больницу. Визерис считал себя вполне взрослым, чтобы позаботься о себе и восьмилетней сестрёнке, вот только всё оказалось вовсе не так просто.

Денег, оставленных отцом, не хватило надолго, а пару дней назад у них закончилась вся еда. Он долго думал и решил заложить бабушкино кольцо, надеялся, что это выручит на какое-то время, а там уже и отец вернётся. Однако сумма оказалась совершенно не той, на которую он рассчитывал. Да и бабушкино наследство стало жаль. Она оставляла кольцо сестрёнке, до той поры, когда та повзрослеет.

— И сколько же он тебе дал? — спросил Сандор, повертев в руках кольцо.

— Тридцать фунтов, сэр, — сообщил Визерис, поджав губы. — Оно стоит не меньше двухсот, а может и все триста. Я видел в ювелирном магазине такое же за двести пятьдесят, — взволнованно пояснил он.

— Интересно… — в украшениях Сандор не слишком-то разбирался, но всё же понимал, золото с камнями стоит куда дороже тридцати фунтов.

— Он сказал, что это подделка, да и вообще я его украл.

Сандор понял, что хозяин ломбарда просто хотел обдурить мальчишку и забрать украшение почти задаром.

В ломбард они отправились вместе. Хозяином оказался пожилой толстой индус. В чёрных волосах его блестела седина, а тёмные глаза бегали по сторонам. Едва увидев вошедших, он расплылся в улыбке.

— Благодарю, констебль, я бы сам за этим негодяем не угнался. Ни в моём возрасте, — качая головой, он опёрся на прилавок. Его версия событий выглядела несколько иначе.

Мистер Сингх уверял, что специально хотел задержать мальчишку до приезда полиции. Догадался, что кольцо ворованное, вот и пудрил ему мозги. Он всё время мелко кивал в такт словам, и подобострастная улыбка не сходила с его смуглого лица.

— Мне не нужны проблемы с законом. В моём заведении только «чистые» вещи, — обведя пухлой рукой зал, сказал он.

Сандор прочистил горло и кивнул. Не такой он дурак, чтобы в это поверить. А Визерис ещё совсем сопляк и так складно врать не научился, да и сбежать не пытался, значит, был уверен в своей правоте. Короче говоря, в историю мальчишки он верил куда больше. Впрочем, убедиться в его словах тоже не помешает.

Визерис вёл его по улицам молча, иногда оглядывался и бросал задумчивый взгляд исподлобья.

— За вами кто-то должен был присматривать, раз отец в больнице лежит, — утвердительно произнёс Сандор, поймав очередной робкий взгляд.

— Некому, — развёл руками Визерис.

— Почему отец не позаботился об этом? — задал логичный вопрос Сандор.

— Он и сам о себе не может позаботиться, — по-взрослому рассудительно ответил Визерис. Они остановились у небольшого каменного дома на самом берегу реки, и он положил руку на калитку.

Сандор заподозрил неладное. Отец мог быть наркоманом или пьяницей, или ещё каким маргиналом. Хотя Визерис точно не производил впечатление ребёнка из неблагополучной семьи. Манера речи и поведение — всё указывало на то, что им занимались, заботились когда-то.

— Так что с отцом?

Визерис прикрыл глаза, и светлые ресницы дрогнули.

— Он… сейчас не в себе. Не узнавал нас и думал, что за ним снова кто-то следит.

Сандор шумно выдохнул воздух и покачал головой. «Вот же дерьмо! Папаша отдыхает в психушке».

В доме было прибрано и почему-то очень душно. Девчонка в коротком алом платьице вышла навстречу с каким-то мягким игрушечным зверёнышем в руках (с дракончиком что ли или динозавром?) — Сандор не разглядел. Зато заметил, как она повисла у брата на шее. Видно, у них хорошие отношения. На него же девчонка глядела настороженно хлопая светлыми ресницами. Такая же белобрысая, как и брат, с длинными распущенными волосами. Визерис что-то объяснял шёпотом, и она кивала, не сводя с него глаз.

Сандор усмехнулся, верно, ей он казался настоящим великаном. Визерис отослал сестрёнку в комнату и повёл его на кухню.

Сандор опустился на скрипнувший стул и огляделся.

— Извините, но у нас даже чай закончился, — признался Визерис, потупив взгляд. Манеры у мальчишки хорошие. Наверно, воспитанием занималась мать или бабка.

— Ладно, давай поговорим, как взрослые люди, — в конце концов Сандор не понимал, почему с детьми надо вести себя как-то по-особенному.

Визерис послушно кивнул и сел напротив.

— У вас есть какие-то родственники, кроме отца?

Визерис качнул головой, а после сцепил руки перед собой и отвёл глаза.

— Ты ведь понимаешь, что я должен сообщить в опеку? — уточнил Сандор.

— И что будет потом? — дрогнувшим голосом произнёс Визерис.

Сандор поморщился. Ему и самому не нравилась эта ситуация, но оставлять двенадцатилетнего мальчишку и его маленькую сестру одних явно было бы паршивой идеей. Кто-то должен позаботиться о детях.

— Вас отправят в приют на время, пока отец не поправится, — пояснил он.

— А если… он совсем не поправится?

Сандор покачал головой. Мальчишка не глуп — догадался обо всём сам и опустил голову. Он надолго задумался и кивал, глядя в стол.

— Да, я понимаю, поэтому и не говорил ничего в школе. Мы хотя бы будем вместе? — в светлых глазах плескались осколки отчаяния, и Сандор не нашёл, что ответить. Вряд ли он мог на это повлиять.

Визерис, похоже, принял решение.

— У нас есть старший брат, только вот они с папой разругались, и кажется, он даже номер сменил. Я пытался позвонить, но телефон всё время отключен, — признался он, тяжело вздохнув.

— Ты знаешь, где он живёт?

— Да, но это далеко.

Услыхав имя брата, Сандор едва ли не поперхнулся воздухом. Рейгар Таргариен — муж покойной Элии Мартелл. Удивительный, однако, выверт судьбы. Расспросив мальчишку, Сандор выяснил, что Рейгар — сын от первого брака. С нынешней семьёй отца он общался постольку поскольку, да и вообще предпочитал игнорировать наличие младших родственников. Что ж, стоило хотя бы попробовать.

Сандор купил продукты в магазинчике неподалёку и оставил детям. Хотя бы на пару дней у них будет еда, а дальше ситуацию всё равно придётся решать так или иначе.

На следующий день, толком не отоспавшись после дежурства, он снова сел за руль. По раскисшей весенней грязи потащился в маленькую деревеньку к востоку от Дартфорда. Все эти сорок шесть миль* Сандор угрюмо созерцал однообразные унылые пейзажи и думал, что скорее всего путь будет напрасным. Рейгар недавно похоронил жену, у него двое своих детей, а к старику-отцу, давным-давно бросившему их с матерью, он явно не питал тёплых чувств.

Попробовать стоит, снова убеждал себя Сандор. Визерис и его сестра не виноваты в этих внутрисемейных распрях. А если за дело возьмётся опека, то детей могут раскидать по разным приютам, и больше они друг друга не увидят.

Рейгар времени даром не терял и, судя по всему, по почившей жене горевал недолго. В уютном белом домике с садом хлопотала новая пассия. Сандор не стал тянуть и вывалил всё, как есть. Рейгар новостям не обрадовался, хмуря светлые брови, качал ногой под столом, долго не решался что-то сказать. Он вообще оказался ужасно медлительным и меланхоличным. То ли судьбой его так пришибло, то ли всегда таким был. Впрочем, натура творческая — музыкант. Видно не выходил из образа.

— Не знаю, я не могу решить так сразу, — произнёс Рейгар, рассеянно запустив бледные руки в волосы. Длинные патлы связаны в хвост, да и одет под стать своему готичному образу: серебристая рубашка с длинным рукавом и чёрные джинсы. На тонких пальцах сверкала пара серебряных колец.

Сандор закурил, не спрашивая разрешения, и Рейгар молча достал с подоконника пепельницу, поставил на стол.

— Мне за тебя это решить? — устав ждать, подтолкнул Сандор. Похоже, Рейгар этого и хотел, а именно, чтобы его избавили от обязательств.

— Мне нужно подумать, — медленно обведя взглядом кухню, заявил он.

— Три дня максимум — дольше я тянуть не могу, — стряхнув пепел, сообщил Сандор. Вообще-то, он и так уже отступил от инструкции, но решил дать парню шанс. Они были одногодками или вроде того, хоть Рейгар и корчил из себя готического принца из подростковых фантазий девочек-старшеклассниц.

Рейгар отстранёно кивнул и сказал, провожая:

— Всего доброго, констебль, — на лице его застыло всё тоже лениво-сонное выражение, как и в первые минуты, когда Сандор известил его о положении вещей.

Сандор был почти уверен, что через три дня тот не позвонит. Никому не сдались чужие проблемы, а уж тем более чужие дети.

***

Паб «Пустая Корона» когда-то принадлежал Эйрису Таргариену, затем перешёл во владение Рейгара, однако старшего сына и наследника больше заботила его группа, чем семейный бизнес.

Пару лет назад, когда Визерису стукнуло восемнадцать, Рейгар с облегчением спихнул управление пабом на плечи младшего брата. И хоть по бумагам владельцем всё ещё оставался он сам, занимался всем Визерис. У Сандора появился свой «осведомитель» в городе. Секреты, выболтанные у барной стойки, могут стоить очень дорого. Слухи, сплетни и пьяные бредни. Нужно лишь отделить зёрна от плевел.

В паб Сандор решил наведаться после полудня. Вечером было бы слишком шумно, да и лишние уши совсем ни к чему. Кивнул Визерису, расположившись у стойки, и снял фуражку.

— Как дела? — не утруждая себя приветствием, приступил сразу к сути.

Визерис пожевал губами и глубоко вздохнул, кивнул сам себе, переложив из руки в руку полотенце.

— Так себе. Рейгар укатил в очередное турне по Европе, а Дейнерис связалась с каким-то островитянином. Он старше меня! Его надо привлечь за растление… — зачастил Визерис, но Сандор быстро его оборвал.

— Твоей сестре восемнадцать, и она уже может сама выбирать, с кем встречаться.

— Ну, конечно, конечно, дрянь неблагодарная! А ведь я её вырастил, можно сказать. Меня все бросают. Все! Визерис, присмотри за пабом. Естественно! Кто, если не я? — он патетично взмахнул руками и испустил тяжёлый вздох. — А тут ещё и Джоффри заявляет: «Мы должны держать наши отношения втайне, это плохо скажется на моей семье, и вообще я собираюсь жениться для отвода глаз», — он театрально приложил к глазам ладонь.

— Боже ты мой, прерви уже фонтан своего красноречия! — Сандор хлопнул рукой по барной стойке. — Я имел в виду не как дела у тебя, а как дела в городе, — пояснил он. — И избавь меня от подробностей своей личной жизни.

— Гомофоб! — тут же выкрикнул Визерис, прижав к груди полотенце.

Сандор не смог сдержать смех. Визерис определённо не умел хранить тайны. Ничьи.

— Да, и ещё какой. А теперь расскажи, что нового в городе. Конкретно меня интересуют странные посетители и те, кого ты раньше не видел.

Визерис, не получив желаемой реакции (хрен его знает какой, наверное, утешения), примолк и, задрав голову, смерил его горделивым взглядом. Да порой он казался забавным, но где-то в глубине души брезгливость перемешалась с жалостью. Отцовское проклятье распространилось и на него.

Пока что Визерис выглядел лишь напыщенным чудаком, который время от времени забывается, кривляется и начинает болтать сам с собой, произнося пространные пафосные монологи. А дальше, чёрт его знает. Тут уж Сандор ничем не мог помочь.

Тем временем Визерис пережил свой припадок и, отвернувшись к стене, прошептал что-то вполголоса.

— Будете что-то заказывать, господин полицейский? — как ни в чём не бывало спросил он.

— Нет, я на службе, к тому же ты пиво разбавляешь, — покачав головой, заявил Сандор.

Визерис вновь состроил оскорблённую гримасу, а затем сообщил шепотом, приложив ладонь ко рту.

— Не может быть.

— Именно так. Странные люди, новички, что-нибудь необычное, — напомнил Сандор.

Визерис прижал палец к подбородку и оглядел пустой зал. Лишь в дальнем углу старик Крастер опрокидывал в себя стопку за стопкой. Народ не очень-то жаловал «Пустую Корону» по причинам уже озвученным. Чаще сюда забредали туристы, новички и совсем уж отпетые пропойцы, а также малолетки, у которых Визерис не спрашивал документов. Сандор закрывал на это глаза. Они найдут, где выпить, и пусть лучше это будет разбавленное пиво, чем какая-нибудь палёная отрава. Сотрудничество играло в обе стороны.

— Одна женщина временами заходит. Интересная. Ожерелье у неё такое необычное с рубином. Она недавно переехала, и у неё тут свой магический салон, — проникновенным шепотом поведал Визерис, облокотившись на стойку.

— Хорошо. А ты знаешь, где находится этот салон?

Визерис кивнул и набросал на листке адрес. Дальше он не сказал ничего важного, всего лишь озвучил мелкие сплетни.

— Благодарю за содействие следствию, — надев фуражку, официально произнёс Сандор. Знал, что Визерису это льстит, и поддержал игру. Собрался уходить, но Визерис озадачил новым вопросом:

— А когда я уже получу награду, детектив?

— Награды для тайных агентов не предусмотрены, Визерис, — Сандор постарался сохранить серьёзное выражение лица. Потянулся за бумажником и отсчитал пару фунтов, оставил на стойке. — На чай тебе, — всё-таки нужно было хоть как-то его поощрить.

С Бриенной они столкнулись уже на выходе.

— Прости, я опоздала. Мне ребёнок звонил, мой подопечный, и у него дома проблемы, — выпалила она на одном дыхании.

От быстрой ходьбы её лицо раскраснелось, щеки залил румянец, а короткие светлые волосы пришли в беспорядок. Сандор подавилжелание поправить эти выбившиеся пряди и позволил себе лишь краткую улыбку.

— Ничего. Я уже выяснил всё, что хотел, — он кивнул, и они вместе отправились к машине. — Так что там с ребёнком?

— Всё плохо на самом деле. Дядя вернулся из тюрьмы, и они запили с матерью. Снова. Подрик славный мальчик, ему тринадцать, он мечтает стать футболистом, хорошо учится в школе. Он любит свою мать, вот только она слишком слабохарактерная. Два месяца продержалась, а когда её брат вышел, всё началось по новой. Я уже давала ей второй шанс и третий, да всё без толку, — Бриенна вмиг погрустнела и тяжело вздохнула, махнув рукой. — Он хотел бы попасть в спортивную школу, но у матери нет постоянной работы, и они не могут себе это позволить.

Сандор кивнул, когда они уселись в машину, и, чуть помедлив, всё-таки сжал её ладонь в знак поддержки. Бриенна благодарно улыбнулась и на миг в её синих глазах блеснули солнечные искры, будто и вправду поверила в то, что всё наладится. А может, ей приятен был этот небольшой жест. Немногие видят в инспекторе по делам несовершеннолетних помощника и друга — большинство считают противником — злой бессердечной тёткой, отбирающей чужих детей.

— Постараюсь подобрать интернат с хорошей спортивной базой, — печально произнесла она.

— Так будет лучше для него, — поддержал Сандор.

— Будет, — согласилась Бриенна. — Вот только… знаешь, это просто поражает. Дети бесконечно долго могут верить в то, что их родители исправятся. Говорят, что нет ничего на свете, сильнее материнской любви, — она покачала головой. — Матери… бывают разные. А вот дети, дети любят их всяких.

Сандор не знал, что сказать на это откровение, однако понял, что Бриенне просто надо выговориться. У каждого своя служба — у каждого своя ноша.

— Ты сказала ему? — задал очередной вопрос, наблюдая за дорогой.

— Пока нет. Такие вещи лучше сообщать лично. Я связалась с опекой, они сделают внушение матери, но это лишь отсрочит неизбежное. А куда мы едем, кстати говоря? — поинтересовалась Бриенна, озираясь по сторонам.

— Уже приехали.

Сандор припарковал машину неподалёку от публичной библиотеки и, сверившись с адресом, они углубились в лабиринт узких переулков и глухих дворов.

Старое двухэтажное здание, утопающее в сени густых клёнов, принадлежало некогда швейной мастерской. Сейчас же кремовый фасад облупился и потерял былой лоск, внутри располагались офисы мелких контор. Поднявшись по гулкой, выщербленной лестнице на второй этаж, напарники очутились перед скромной деревянной дверью. Неброская лакированная табличка гласила: «Магический салон леди Мелисандры».

Комментарий к Глава 7

*примерно 75 километров.

========== Глава 8 ==========

В помещении царил полумрак: плотные бордовые портьеры закрывали высокие окна, а в воздухе повис аромат благовоний. Если уж быть точным, Сандор назвал бы это запахом мокрого леса, хвои и каких-то незнакомых терпких ягод.

Миновав узкий коридор, он решительно отдёрнул полупрозрачный тюль. Вдоль стен выстроились книжные стеллажи, а в центре комнаты разместился большой круглый стол, окружённый мягкими стульями. На столешнице, укрытой чёрным бархатом, разложены были карты. Как-то так он себе всё и представлял.

Женщина появилась бесшумно: выплыла откуда-то из-за скрытых занавеской дверей. Подол её тяжёлого красного платья прошуршал по полу.

— Нечасто ко мне заходят такие гости. Прошу, располагайтесь, офицеры, — с мягкой улыбкой она обвела рукой свои владения и указала на узкий диванчик у окна. Сама же неторопливо подтянула один из стульев и села напротив, закинув ногу на ногу. Вынула откуда-то из складок платья золотистую зажигалку и прикурила длинную сигарету в мундштуке. По комнате сразу же поплыл аромат вишни.

Сандор усмехнулся: сколько пафоса. Дамочка изо всех сил пытается показать, что чувствует себя уверенно, хотя вряд ли это так. Фараонов не очень-то жалуют обычные граждане, а уж особенно те, у кого нелады с законом.

— Детектив Клиган, — Сандор предъявил служебные корочки.

— Инспектор Тарт, — Бриенна последовала его примеру.

Гадалка бросила беглый взгляд на документы и удовлетворённо кивнула.

— Могу я узнать ваше имя, мадам? — поинтересовался Сандор.

— Леди Мелисандра — так меня называют все, — пояснила она, элегантно поправив платье и оперевшись на спинку стула.

— И чем вы тут занимаетесь? — Сандор чуть подался вперёд, изучая её лицо.

Удивительно, но гадалка относилась к той редкой породе людей, возраст которых определить невозможно. Издалека она казалась совсем молодой, разве что манера держаться, походка выдавали в ней женщину зрелую. Вблизи Сандор решил, что они ровесники, хотя при таком рассеянном свете… Может, ей уже под полтинник.

— Совершенно невинными вещами. Гаданиями, предсказаниями, помогаю воссоединиться возлюбленными и обрести уверенность в себе. И может быть, даю людям капельку удачи и надежды, — томным голосом пропела леди Мелисандра.

Сандор лишь хмыкнул. Ну, конечно, дурит людям головы, а те и рады, слушают, открыв рот, да отстёгивают ей денежки.

— А лицензия у вас есть? — быстро сообразила что к чему Бриенна.

Леди Мелисандра обернулась к ней с заготовленной улыбкой.

— Несомненно, инспектор. Я парапсихолог — изучаю структуры, неподвластные науке в общепринятом понимании, — живо пояснила она.

После ознакомления с документами стало понятно, что морочит людям головы она ещё и на официальных началах.

Что ж, кто-то просаживает деньги в казино, кто-то ходит к гадалкам, а кто-то напивается в пабах — это их личное дело. Куда больше Сандора волновало, связана ли эта странная женщина с пропажей детей. А пока он размышлял и осматривался, Бриенна опрашивала потенциального свидетеля или подозреваемого, уж как пойдёт.

Леди Мелисандра приехала в город в начале лета, сообщила, что её привели личные дела. Из её туманных фраз Сандор предположил, что она собиралась встретиться со своим любовником. Видно, что-то у них не сложилось, но городок ей понравился, и она решила начать свой «бизнес» здесь.

Он закурил, усмехнувшись, и откинулся на твёрдую спинку. Всем известно, что в маленьких городах люди проще и наивнее. Может, кто-то и правда верит в магию. Внезапная догадка всколыхнула воспоминания, и Сандор зацепился за эту мысль.

— У вас много… посетителей? — не скрывая иронии, поинтересовался он. Колечки сизого дыма поплыли по воздуху, разбавляя хвою и вишню ароматом крепкого табака.

— Не жалуюсь. Людей всегда интересовало неизведанное, силы, которые им неподвластны. Я помогаю им заглянуть за грань, узнать свою судьбу и повлиять на неё, — пространно ответила леди Мелисандра. На ярко накрашенных алой помадой губах мелькнула тень улыбки.

Сандор заметил, что во все ответы она вкладывала двойной, а то и тройной смысл. Бриенна едва уловимо качнула головой, переглянувшись с ним. Кажется, она тоже потеряла нить беседы. То ли таинственный полумрак и разлитый в воздухе запах благовоний так действовал, то ли спокойный, мягкий голос гадалки, но все мысли разлетались в стороны. Хотелось лишь внимать её сумасбродным речам.

Сандор встряхнулся и понял, что надо спрашивать точнее, как с Визерисом, когда его заносит.

— Меня интересуют конкретные люди, — обронил он, смяв окурок в какой-то цветной пиалке, любезно протянутой хозяйкой сего заведения.

— О, простите, детектив, но я не могу раскрывать тайны своих клиентов, — добавив в голос нотку сожаления, произнесла гадалка.

— Мы расследуем дело об опасном преступнике, на кону детские жизни, и я не намерен играть в игры, мисс, — твёрдо заявил он.

Леди Мелисандра прикрыла глаза, а после медленно кивнула.

— Так и быть, посодействую следствию. Ко мне приходили две женщины, у которых пропали дети. Имён назвать не могу, уж простите. Я лишь дала бедняжкам надежду — это всё, что в моих силах. Зло — настоящее Зло забрало их детей. И оно не успокоится, пока не получит то, что ему обещано, или пока его-то не остановит, — вещала она, возвысив голос.

Сандор с Бриенной вновь переглянулись. Это уже напоминало какой-то дурной спектакль для узкого круга лиц. Либо эта гадалка нарочно строит из себя «пророка», либо у неё и у самой крыша съехала.

— Вижу, вы ещё не готовы к откровениям, — проницательно заметила леди Мелисандра. Покачала головой, и её длинные, красные, словно языки пламени, волосы разметались в стороны.

— К чёрту откровения! — рявкнул Сандор, поднявшись с места. — Если тебе известно что-то о преступнике, так и скажи. Если нет, то кончай пудрить мозги!

— Какой вы несдержанный, детектив. Но… — вскинув палец вверх, гадалка выдержала паузу. — Придётся немного подождать, — она плавно поднялась и ухватила его за руку, и тут же замерла на миг, прикрыв глаза. — Не может быть… Тебе предстоит сразиться с Тьмой, и бой уже скоро. Будь осторожен, детектив.

— Что? — Сандора разобрал смех. В самом деле — это какой-то театр абсурда.

— Ты узнаешь, когда придёт время, — глубокомысленно изрекла леди Мелисандра. — А сейчас я кое-что покажу, — она потянула его вглубь помещения, и Сандор как завороженный последовал за ней.

Странно, но на какой-то миг он действительно поддался чарам этой женщины. Голос её звучал тягуче-напевно, а в полумраке сверкала загадочная улыбка. Она зажгла свечи, обойдя круглый стол, и запах хвои стал нестерпимо резким, удушливым, а в тёмных глазах отразились крохотные язычки пламени.

У стены располагался маленький полукруглый камин, облицованный кирпичом. Леди Мелисандра неуловимо быстрым движением бросила что-то внутрь. Голодный огонь ярко вспыхнул, пожирая сухие поленья, а оранжевые искры с треском взметнулись в воздух.

Сандор невольно вздрогнул и отстранился. Хотел пробормотать что-то там про технику безопасности, но осёкся. Липкий страх обхватил за плечи, как когда-то давно в детстве, когда он мог лишь стоять и смотреть.

— Это не враг, а друг. Только несущий Свет победит Тьму, — произнесла гадалка, сжимая его ладонь. — Что ты видишь в огне, детектив? — ласково, как к ребёнку, обратилась она к нему.

И он видел. Мечущегося по клетке зверька, вспыхнувшие щепки и кривляющееся лицо брата. И самого себя — сопляка, который мог лишь стоять и смотреть.

Сандор тряхнул головой, усилием воли избавляясь от наваждения.

— Полено горит.

— Правда? — гадалка деланно удивилась, изогнув брови, и весь её чарующий образ мгновенно разлетелся на части, словно осколки красивого фарфорового блюда, разбитого ненароком. Волшебство растаяло. — Прошлое… и будущее, — загадочно произнесла она. — Уже скоро, — вновь напомнила, а затем медленно обошла стол и затушила свечи, давая понять, что представление окончено.

Бриенна потрясённо качала головой. Похоже, и она на какое-то время потеряла дар речи, стала нечаянным зрителем в этом спектакле. Гадалка обратилась и к ней.

— Для вас у меня тоже есть небольшой совет, инспектор.

Придержав её за руку, леди Мелисандра что-то тихо прошептала, так, что Бриенне пришлось наклониться. Лицо её приобрело удивлённое выражение и даже несколько ошарашенное.

— Вы ещё вернётесь, когда придёт час, — сообщила леди Мелисандра напоследок.

***

Визит к гадалке оставил их обоих в смятении. Вдохнув свежий осенний воздух, Сандор растерянно шарил по карманам в поисках сигарет. Чувствовал себя так, будто его облапошили на ярмарке. И хоть за своё представление леди Мелисандра не получила ни пенни, впечатление ей определённо произвести удалось. На какую-то минуту Сандору почудилось даже, что она с ним флиртовала. Бред, конечно. Просто шарлатанка, актриса, которая корчит из себя колдунью. Отогнав глупые мысли прочь, он постарался сконцентрироваться на фактах.

— Что она тебе сказала? — вытащив пачку, спросил Сандор.

Бриенна лишь качнула головой, и щёки её залил румянец. Может так просто показалось в неверном свете половинки луны, но выглядела она смущённой.

— Да ничего особенного, какую-то ерунду. А тебе? Ты что-нибудь понял? — спешно перевела тему она, отведя глаза.

— Чушь! Играет на публику — вот и всё. Провидица хренова! — злобно изрёк он. Потоптался на месте и, чуть успокоившись, произнёс: — Кто-то к ней приходил, наверняка Лиза Аррен и Селиса Баратеон. Я же говорил, что у них мозги набекрень.

Бриенна пожала плечами и взволнованно одёрнула форменную куртку, продолжила размышлять, всё так же избегая встретиться с ним взглядом.

— Этот человек, к которому она приехала, может, он и есть похититель? — предположила она. — Вот только… про него ничего неизвестно. Был ли он вообще… — задумчиво произнесла она.

— Да хрен его знает. Я не уверен уже, что она имела в виду. «Давний знакомый, встреча с которым ещё впереди», — процитировал Сандор, набычившись, и сплюнул на землю.

Кажется, они потратили время в пустую. Бриенна выглядела расстроенной, и он поспешил её успокоить.

— Завтра мы что-нибудь обнаружим, я уверен, — невозможно прятаться вечно в таком маленьком городе.

Бриенна кивнула, поджав губы.

— Да, я на это надеюсь.

Никто не говорил этого вслух, но оба понимали, что чем больше времени прошло, тем меньше шансов найти пропавших живыми.

Проводив Бриенну, Сандор вернулся в участок, чтобы закончить еженедельный отчёт. Конечно, тащиться в лес в такой темноте не имело смысла, и потому они отложили изучение окрестностей. Завтра всё изменится. Сандор чувствовал, что они напали на верный след, оставалось лишь понять, что скрывает леди Мелисандра.

Вздыхая и почёсывая в затылке, он уныло тыкал в клавиатуру. Чёрт возьми, гадалка оказалась интересной штучкой. Правда ли у неё не все дома, или она нарочно притворяется? В том, что две эти клуши таскались к ней, сомневаться не приходилось. Может, этой предполагаемой сектой и управляла леди Мелисандра? Странно, но почему-то сейчас он и вовсе не мог вспомнить её лица, лишь голос певуче-сладкий и грациозные кошачьи движения.

Встряхнувшись, он постарался сосредоточиться.

Ожерелье с рубином на её шее наверняка стоит дохренища. Неужто доход гадалки позволяет приобрести такие дорогие побрякушки? Впрочем, она бы наверняка сказала, что это подарок от клиентов или от любовника. Надо бы проследить за ней. Да, нужно связаться с экспертами, может чего и нароют на эту «леди Мелисандру». В лицензии указано было другое имя и фамилия, кажется, что-то восточноевропейское. Сандору с трудом удалось воскресить воспоминания, и он, спешно черкнув в блокноте данные, набрал внутренний номер.

Не факт, что в управлении найдётся второй такой же дурак, который на ночь глядя торчит на службе. Трубку действительно долго не брали, но в конце концов ему улыбнулась удача.

В «предсказания» Сандор разумеется не поверил. Может, она так репетирует, чтобы после впечатлить клиентов, может просто развлекается от скуки. Вздор! Он и сам мог наболтать такую пространную хрень, если бы захотел. А всё остальное: эти грёбаные видения, образы — просто игра воображения.

Кое-как закончив отчёт, Сандор выключил компьютер и уронил голову на руки. Безумный денёк. Разрозненные фрагменты воспоминаний всё ещё колыхались в памяти, не давая покоя. Он просто слишком устал — вот и всё. Надо напиться сегодня, чтобы забыть весь это бред, как кошмарный сон.

Потерев виски ладонями, Сандор поднялся из-за стола и распахнул окно. Достал последнюю сигарету и кинул смятую пачку в корзину для бумаг. Половина одиннадцатого уже, к чёртовой матери, даже если бы он внезапно решил обзавестись семьёй, то на неё просто не нашлось бы времени. Ни с этой работой. Впрочем, можно сказать, ему повезло — семьи-то нет. И никто дома не ждёт, не названивает и не треплет нервы. Хотя, затягиваясь горьким дымом, Сандор признал, что хотел бы, чтобы ему звонил кто-то, кроме телефонного маньяка. Наверное, это приятно, когда о тебе кто-то беспокоится.

И как ни странно, желание сбылось. Сегодня вообще был чертовски странный день. Номер оказался неизвестным, и Сандор даже решил на миг, что это какой-нибудь очередной придурок, лелеявший свою месть в камере, надумал заявить о себе. Нет, это оказалась мамаша одной из пропавших девчонок.

Взволнованный женский голос послышался по другую сторону трубки.

— Детектив Клиган? Это Эллария Мартелл, мне нужна ваша помощь.

Сандор лишь устало вздохнул, затушив окурок.

— В чём дело?

— Я бы хотела встретиться и поговорить лично. Это очень срочно! — воскликнула Эллария.

Сандор выругался, прикрыв трубку ладонью. Даже нажраться не дадут, что за собачья жизнь!

Выслушав её сбивчивое объяснение, Сандор пообещал, что будет вскоре. Мартеллы жили в самом центре, в большом кирпично-красном особняке. Не больше десяти минут езды от управления.

Ворота были распахнуты настежь, очевидно его ждали. Эллария встретила во дворе. В незастёгнутом красном пальто металась по подъездной дорожке, заламывая руки. Во всех окнах горел свет, а по большой ухоженной лужайке стелились мягкие смазанные тени.

Не успел он приблизиться, как миссис Мартелл сама подскочила к нему.

— Моя дочь и мой муж пропали! — сразу с высокой ноты начала она.

— Про дочь я знаю, — спокойно подтвердил Сандор.

— Нет же, не Элия, Тиена! Она не вернулась сегодня из колледжа. Уже ночь на дворе, она не отвечала на телефон. Мы хотели искать, но Оберину кто-то позвонил, и он разнервничался, — затараторила Эллария.

Сандор вздохнул и пожалел, что у него не осталось сигарет. Этот безумный день никак не желал заканчиваться.

— Может, она задержалась с подружками или с парнем. Девка-то уже взрослая, — предположил он, оборвав миссис Мартелл.

Эллария прикусила губу и испустила протяжный вздох.

— Я не какая-то там истеричка, что поднимает бурю в стакане воды! Оберину кто-то угрожал, названивал постоянно, но я не знаю, о чём они говорили. Сегодня, когда он ушёл, я нашла у него в столе записку, — она вытащила из кармана пальто сложенный вчетверо тетрадный листок.

Сандор принял из её холёных рук записку и шагнул к садовому фонарю, освещающему лужайку холодным бледным светом.

«Береги своих девочек» — было выведено на бумаге буквами, вырезанными из журналов. Сандор стиснул зубы и сунул записку во внутренний карман куртки. Конечно, это всё ещё может оказаться какой-нибудь извращённой шуткой, но может стать и чем-то по-настоящему дерьмовым.

— Это единственная записка или было ещё что-то?

— Только звонки, — Эллария растерянно качнула головой и как-то сразу поникла.

— Вы знаете, куда направился ваш муж?

— Не имею представления. Я пыталась его остановить, сказала, что нужно заявить в полицию, но Оберин был просто не в себе. Он ушёл с полчаса назад и не отвечает на звонки.

Сандор хмыкнул. Интересно Мартелл вообще бывает «в себе»? Вслух, естественно, этого не озвучил.

— Он взял с собой кинжал, — дрогнувшим голосом добавила Эллария.

Сандор заглянул в её побледневшее лицо и тихо выдохнул:

— Прекрасно, блядь, просто прекрасно! Откуда у него вообще кинжал?

— Это подарок, сувенир. Он висел на стене в кабинете, — пояснила Эллария, взмахнув рукой. Приложила к заплаканным глазам платок и стёрла потёки туши. — Вы собираетесь что-то делать или нет?!

— Да уж, конечно, собираюсь, если ваш муж не натворит дел раньше! — гаркнул Сандор и развернулся к машине. — Если утром они не объявятся, подавайте заявление.

Отъехав на небольшое расстояние от дома, он остановился и хлопнул по рулю от избытка чувств. Ну что за идиот этот Мартелл в самом деле?! При худшем раскладе этот чёртов кинжал в него же и воткнут. Может, на кухне своего ресторана он и умело управляется с ножами, но что будет, если этому кулинару придётся столкнуться с настоящим преступником? Даже хотя бы с таким же нервным идиотом, как Карл.

Завернув по пути в магазин и купив сигарет, Сандор заскочил в отделение. В сейфе лежал служебный пистолет. Надо было запросить разрешение и всё такое, но ждать просто нет времени, он и так слишком много потерял в разъездах.

Сунув в зубы сигарету, он щёлкнул зажигалкой и снова направился к машине. Огонёк ярко вспыхнул, разгоняя сгустившиеся сумерки. Безумный день становился всё более безумным. Сандор был готов ко всему, или почти ко всему.

Служебная машина, рассекая ночь, скользила по пустынным улицам, а в стекло глухо барабанил дождь. Впереди сверкнула молния и на краткий миг осветила распахнутые ворота заброшенного цементного завода. Сандор лихо затормозил и бросил машину у входа. Оглядел распиленную цепь и сорванный замок. Коснулся рукой кобуры и глубоко вздохнул. Впереди неровными серыми кубами возвышалось главное здание, а длинная труба утыкалась в небо, словно указующий перст.

Вспышка вновь озарила тёмное небо, и Сандор двинулся напрямик к проржавевшим, застрявшим в земле полураспахнутым дверям. В лужах тонул строительный мусор и обломки арматуры, разлагался старый картон. Кажется, вдалеке послышались крики. Прогремел гром. Достойное завершение дня.

========== Глава 9 ==========

Крики смолкли, когда он оказался внутри. Наступившую тишину разрушал лишь дробный стук капель, бьющихся в высокие пыльные окна. Пол первого этажа тонул в тёмной воде, хлынувшей из какой-то прохудившейся трубы. Ни звука больше, ни тени — лишь пустота, огромные цеха, теряющиеся во мраке.

В глубине души всё же теплилась искорка надежды на то, что вовсе и не Григор преследовал Мартелла всё это время. Мало ли с кем имел счёты владелец ресторана. Сандор усмехнулся про себя: недовольный гость, которому блюдо не понравилось. Как же! Хотя, чем чёрт не шутит: психов и идиотов в этом мире полным-полно.

А может, какие-нибудь малолетние вандалы забрались в заброшенное здание? На стенах поблёскивали уродливые рисунки и бранные послания. Угол треснувшей стены облепил густой мох. Люди покинули это место так давно, и вот уже лес проник внутрь, отвоёвывая прежнюю территорию.

Нащупав в кармане куртки фонарик, Сандор осветил сырые стены и прогнившие трубы. Воды оказалось по щиколотку — ботинки мигом промокли. Хуже было лишь то, что брести в этой мутной грязи бесшумно, оказалось совершенно невозможно. Он выругался, испачкав ладони о перила, осыпающиеся чешуйками ржавчины. Железные ступени пружинили под ногами, когда он поднимался на второй этаж. Шаги громким эхом разносились по гулким коридорам.

Какое-то странное чувство подсказывало, что двигаться надо на самый верх. Минуя безлюдные цеха, пол которых ровным слоем устилала известняковая пыль и каменная крошка, Сандор вновь вышел к лестнице. На этот раз крепкой, бетонной, с широкими ступенями, проходящими на через все этажи.

Заброшенный завод должен кто-то охранять, но в длинных коридорах не было ни души. И чем выше он поднимался, тем яснее осознавал, что наверху ждёт что-то поистине ужасающее. Однако вера в то, что он ещё может повлиять на ход событий, заглушала голос здравого смысла.

За окном прогрохотал гром, и в свете блеснувшей вспышки на ступенях обнаружились мокрые следы огромных ботинок. Сандор двинулся за этой импровизированной подсказкой и вскоре оказался в очередном безликом цеху. Вдоль стены выстроилась батарея железных бочек, а с потолка свисала расколотая светодиодная лампа. Стеклянная крошка мозаикой усыпала пол. Во мрак тянулась ещё одна цепочка следов. Сквозной проём зиял дырой на полотне белых стен.

Следующий цех оказался теснее, в разбитое окно брызгал дождь, а ветер трепал обрывки брезента, укрывающего поваленные в кучу плотные мешки. Фонарик мигнул и погас. Подлец! Подвёл в самый неподходящий момент. Последнее, что бросилось в глаза — тёмные пятна на полу и стене, а рядом разломанные строительные леса. Сердце замерло в груди, и Сандор остановился, прикрыв глаза. Бесполезный фонарик улетел в сторону и разбился о стену. Пусть он толком и не разглядел, но мог ручаться, что эти тёмные пятна — засохшая кровь.

В темноте он потянулся за телефоном. Помощь определённо понадобится, если ещё не слишком поздно. В этот же миг на плечо упала тяжёлая ладонь.

Сандор усмехнулся, осознавая, что с самого начала облажался по-крупному. Если не верить, не значит, что этого не произойдёт. Он едва успел развернуться, как высокую фигуру озарила вспышка молнии. Телефон выпал из рук. Пистолет он тоже выхватить не успел: Григор оказался быстрее, рванул на себя портупею, и кожаные ремни разлетелись с оглушительным треском. Сандор вновь почувствовал себя маленьким идиотом, который тонет в объятьях страха.

— Братец, — протянул Григор, с любопытством его разглядывая. Повертел в руках пистолет и, усмехнувшись, направил ему в лицо.

Сандор не дрогнул, упрямо вскинул подбородок и встретился с насмешливым взглядом серо-голубых глаз.

— Вот так просто? — странно, но он почему-то вовсе и не боялся, по крайней мере за себя. Может, то была защитная реакция, может, ещё какая психологическая хрень, но в тот миг эмоции угасли, будто резкий порыв ветра задул огонёк свечи.

Григор, похоже, расстроился, не получив желаемого эффекта. Опустил пистолет и, чуть помедлив, отбросил куда-то в кучу разбитых досок.

— Нет, сначала я тебе кое-что покажу. Ты ведь любишь смотреть, правда, братец? Хочешь увидеть своих друзей?

Сандор тяжело сглотнул и побрёл вперёд, Григор подтолкнул его в спину. Что ж, отец всегда говорил: «Пока ты жив, всё ещё можно исправить». Иногда смысл слов доходит спустя долгие годы. Пусть особым интеллектом брат никогда не блистал, но у него было достаточно времени, чтобы продумать свой план — целых двенадцать лет. Верно, он очень зол на Мартелла и его семью.

Пока что Сандор следовал его правилам, хотел убедиться, что заложники ещё живы. Выбор невелик — остановить Григора сейчас может только он.

Если бы они оказались в каком-нибудь дебильном супергеройском фильме, Сандору определённо выпала бы роль спасителя. Того, кто должен настучать плохому парню по башке и вытащить из пожара ребёнка с кошкой. Бред, конечно. Никаких героических порывов он в себе не ощущал, скорее следовал зову долга. Текст полицейской присяги ещё не выветрился из памяти.

Что там наболтала эта полоумная гадалка? «Встретишься с тьмой?» В его жизни такие «свидания» происходят регулярно. Постоянству этих отношений можно только позавидовать. Но в каком-то ироничном смысле предсказание всё же сбылось. «Тот, кто должен оградить мир от зла», — вновь прозвучали в голове слова леди Мелисандры. «Избранный, блядь!» — усмехнулся про себя Сандор.

Как бы там ни было, а остановить этого сумасшедшего ублюдка, с которым, к великому сожалению, они связаны кровными узами, должен именно он. Хреново работает исправительная система: уж по крайней мере Григора она точно не исправила. Мало того, в тюрьме он ещё неплохо так поддерживал форму, подкачался даже. Сандор не пытался оценить свои шансы в предполагаемой схватке, особенно после того, как упустил свой единственный козырь. «Проебал табельное, мать его, оружие!» — в порыве отчаяния упрекнул он себя.

Григор будто услышал его мысли. Они вышли к хлипкой деревянной лестнице, ведущей на крышу, и он окинул презрительным взглядом форменную куртку.

— Заделался легавым псом, — выплюнул, словно оскорбление.

— Мы всегда были по разные стороны, — невозмутимо констатировал Сандор.

Григор криво ухмыльнулся и толкнул его в плечо.

— Поднимайся, покажу кое-что интересное.

Сандор понял, что без зрителей Григору скучно играть свой спектакль. Тем лучше, значит, заложники ещё живы.

Девчонка Мартеллов (как её там, Тиена?) была привязана к толстой железной трубе. По коротким тёмным волосам стекали капли воды, а глаза на её бледном лице казались огромными, как у оленёнка. Совсем молодая, не больше двадцати ей, наверно. Разорванное платье прилипло к телу, а рассечённая губа распухла. Сандор отвёл глаза, бегло осмотрел крышу. Самого Мартелла нигде не наблюдалось. Он предположил худшее, но девчонку-то ещё можно спасти. А если удастся обезвредить Григора, появится время и отыскать её папашу.

— Что ты хочешь за девчонку? Деньги? — сейчас Сандор мог раздавать какие угодно обещания, которые не собирался выполнять: хоть грёбаный миллион фунтов и самолёт на Гоа. Плевать! Лишь бы брат повёлся.

Григор похабно осклабился, скользнув масляным взглядом по телу, распятому у столба, и расхохотался.

— Дурак, — совершенно будничным тоном заявил он.

И Сандор понял — так и есть. Ему нужны были вовсе не заложники, а жертвы.

Пока он лихорадочно соображал, что же делать, Григор приблизился к девчонке. Вид у неё был жалкий. Дождь смыл слёзы и тушь, но синяки на запястьях и шее скрыть не мог. Однако стоит отдать честь дочке Мартелла: держалась она стойко. Подняла на Григора полный ненависти взгляд и гордо вскинула голову, когда он с притворной нежностью коснулся её лица своей огромной лапой. Сандор не сомневался, что с таким же безразличным выражением тот свернет ей шею. Он уже шагнул ближе, чтобы вмешаться, но Григор обернулся.

— Мы здорово развлеклись. Девка с характером, — едва ли не причмокнув от удовольствия, произнёс он. — Уж куда лучше Элии. Та была пресная, скучная — не баба, а бревно. Ещё и ныла всё время. Нет, я люблю горячих девочек, — Григор снова обратил внимание на Тиену. — Тебе ведь тоже понравилось, малышка?

Сандор видел, что девчонка напугана до чёртиков, как бы ни старалась храбриться. И потому, предпринял ещё одну попытку переговоров, чтобы хотя бы переключить внимание брата на себя.

— Если ты отпустишь заложников, я постараюсь «замять дело»: тебя никто не станет искать. Начнёшь новую жизнь в другом городе. Ты ведь наверняка многое хотел сделать, пока был в тюрьме? — предложение ему и самому казалось насквозь фальшивым. Даже Григор не такой идиот, чтобы на это купиться.

Брат, однако, задумался или сделал вид. А потом развёл руками и расстроенно покачал головой.

— Не люблю делиться, ты же знаешь. Но… — он выдержал многозначительную паузу и изобразил улыбку. — Я готов поменяться. На ту белобрысую дылду, скажем.

Сандор стиснул кулаки и резко выдохнул.

— Не переживай, братец, её черёд тоже настанет. Мама ведь нам говорила, что у братьев все игрушки общие.

Этого уж Сандор стерпеть не мог. Григору не удалось достать его угрозами и насмешками, но это была последняя капля. Как этот ублюдок вообще смеет упоминать о матери, после всего горя, которое ей принёс?!

Праведный гнев затмил рассудок, и Сандор бросился на брата. Григор был готов и легко перехватил его руку. Томительно-долгие секунды они просто смотрели друг другу в глаза. Время слов вышло. И грянул гром, разрывая небо пополам ослепительной вспышкой.

Пару ударов отразить получилось, пару он пропустил, и в голове моментально зазвенело. Сандор сплюнул кровь и отступил. Преимущество у него только одно — скорость. А чтобы одолеть такого быка, как его братец, нужно что-то ещё.

Оглядеться не удалось. Григор толкнул его к бочкам, заполненным дождевой водой. Пока Сандор лишь уворачивался, выжидая удачный момент. Уклонился вправо, и пудовый кулак брата просвистел в воздухе. Григор здорово взбесился. Вновь швырнул его к бочкам, и Сандор сшиб их все, как кегли в грёбаном боулинге.

Боль тугим жгутом хлестнула по рёбрам, дыхание перехватило, когда он упал навзничь. «Блядь, какой же жалкий вид!» — мелькнуло в голове, когда он поднимался. Григор бросал его как паршивого щенка, пока не разбил очередную груду бочек.

Сандор упрямо поднимался каждый раз. Он единственный, кто стоит между этим безумным ублюдком и Тиеной Мартелл. Девчонка явно заслужила лучшую участь, чем быть растерзанной этим зверем. И другие, которые будут после, достойны иной судьбы.

Сандор сделал глубокий вдох и стиснул кулаки, глядя, как брат, тяжело шагая, приближается к нему. Григор тоже устал, и, наверное, хотел закончить всё поскорее.

Удар вышел смазанным. Едва задел скулу и вряд ли причинил брату существенный дискомфорт. Сандор готов был взвыть от отчаяния, но просто не имел права сдаваться. Пути назад нет. Там остались люди, которых он поклялся защищать.

Григор от души впечатал его в мокрую кирпичную кладку. Сомкнул ладони на его горле. Перед глазами поплыл вишнёвый туман. И Сандор не в силах был уже мыслить связно, лишь инстинктивно пытался разжать железную хватку брата.

В этот последний миг, когда лёгкие разрывались от недостатка кислорода, все чувства внезапно обострились. Косые струи ливня оглушительно громко барабанили по железному парапету. Тяжелое дыхание брата, смешанное с парами алкоголя, раздавалось над самым ухом и смех — знакомый хриплый смех. Не Карл был телефонным маньяком, а Григор. Самое идиотское озарение на пороге смерти.

Сандор попытался пнуть брата, но безуспешно — попал мимо, по бочками. Гремящая лавина покатилась по неровному склону крыши, звуча, словно похоронный марш, отбитый в безбожно фальшивом ритме. Лавина поглотила их обоих.

Ботинки скользнули по отполированной дождём резине, а в глазах потемнело. И, о чудо! Григор ослабил хватку. Собрав последние силы, Сандор оттолкнул его.

Уперев руки в колени, он использовал эту краткую передышку, чтобы прийти в себя. В это время раздался грохот железа и отчаянный крик.

Они находились так близко к краю, и опрокинутые бочки не оставляли брату места для манёвра.

Едва отдышавшись, Сандор подскочил к парапету. Но не успел. Глядя на распростёртое внизу тело брата, он попятился назад и упёрся спиной в кирпичную кладку дымохода. Слишком поздно, чтобы что-либо изменить. Но ещё не поздно, чтобы спасти Мартелла и его дочь.

Кашляя и прихрамывая, Сандор побрёл назад, туда, где всё ещё находилась Тиена.

***

Дальнейшие действия он выполнял уже на автомате. Старался сосредоточиться на деле, на том, что сейчас важно. Развязал девчонку и помог ей спуститься вниз. Выглядела она паршиво: зубы стучали от холода, и её всю трясло. Сандор предложил бы свою куртку, но толку? Она ведь тоже была насквозь сырой и тяжёлой, как конская сбруя.

Спросил он только одно: «Где твой отец?» К счастью, Тиена знала и молча повела за собой. Мартеллу было куда хуже. Григор запер его в операторской — небольшой каморке с пультом управления.

«Жди здесь», — сказал он Тиене. Но та упрямо попёрлась следом. Ключей естественно у них не оказалось, и пришлось вышибить дверь. Благо, она едва держалась на ржавых петлях, а дерево разбухло от влаги и прогнило.

Что ж, толк от девки действительно был. Она отыскала телефон и вызвала скорую и полицию, пока Сандор пытался определить жив ли ещё её отец.

Он ошибся: кинжал вовсе не пригодился Григору. Он покоился где-то под обрушенными строительными лесами в том цеху, где они встретились с братом. Григор просто разбил Мартеллу голову о стену. Он предпочитал действовать своими руками, а не оружием. Наверно, это доставляло ему особое наслаждение. Грёбаный урод.

Крови было много, и привести Мартелла в чувство так и не удалось. Сандор кое-как смог нащупать пульс и решил, что всё не так плохо. Шансы есть.

Тиена опустилась в потёртое и скрипучее операторское кресло и уронила лицо в ладони. Что-то тихо бормотала: проклятья или молитвы. Сандор не стал прислушиваться. Оборвав рукава рубашки, худо-бедно соорудил повязку. Теперь оставалось только ждать.

В операторской обнаружились огарки свечей. Видно, кто-то бывал здесь, но тактично убирал за собой мусор. Может, и сторож захаживал — неважно.

Все звуки смолкли, и они остались в полумраке и тишине. У Сандора не нашлось поддерживающих слов, он и сам был разбит на куски. Он молча нашарил в куртке растрёпанную пачку и прикурил от свечи. Прислонившись к стене, выпустил колечки сизого дыма в серый потрескавшийся потолок. Хоть сигареты не промокли. Минутка везения в этот дерьмовый день.

Боль пульсировала по всему телу — не было какой-то определенной точки, из которой она исходила. Голова разламывалась на части, а в горле саднило. Пока занимался делом, не думал об этом. Теперь же навалилась усталость, тяжёлая, будто могильная плита.

Рассеянно взглянув на часы, Сандор обнаружил, что стекло разбито. Горько усмехнулся про себя. Это было отцовское наследство. После его смерти мать разделила между ними памятные вещи. Григору достался бумажник из мягкой толстой кожи, а ему часы.

Долгое время Сандор просто таскал их в кармане. Браслет был велик, а оставлять дома такую ценную вещь он не хотел. Знал, что Григору они тоже нравятся. Большие римские цифры светились в темноте фосфорной краской. Иногда Сандор доставал часы ночью из ящика стола и любовался, думал об отце. Может, брат оказался и вовсе не рад, что ему хоть что-то досталось. Теперь-то уж точно не спросишь.

Погрузившись в воспоминания, он и не заметил, как истлела сигарета. Встряхнулся лишь, когда столбик серого пепла упал на пол.

Вскоре в гулких коридорах послышались голоса, и завод наводнили люди. Мартелла и Тиену забрали врачи. Сандор нехотя поднялся, и, припадая на левую ногу, отправился вслед за ними.

Ливень постепенно утих, а потом и вовсе сошёл на нет. Когда они прибыли в больницу, в тёмном небе проклюнулись звёзды.

Врач пытался убедить, что необходимо остаться хотя бы на пару дней, но Сандор отказался. К чёрту! Единственное, о чём он мечтал — это забуриться в свою тесную квартиру с неугомонным рынком под окнами и отгородиться от всех. Сочувствующие взгляды оказались ничуть не лучше осуждающих.

Очутившись дома под утро, он брякнулся на неразобранный диван и провалился в спасительный глубокий сон, как в чёрную дыру. Под обезболивающим оказалось не так уж и сложно ничего не чувствовать. Усталость победила все гнетущие мысли, но завтра они объявятся снова.

Кажется, в супергеройских фильмах этот момент вставляют после титров. Или нет, его не показывают вовсе.

========== Глава 10 ==========

Со службы Сандора живо прогнали на больничный. Согласился он с лёгкостью, думая о том, что через пару дней вернётся к своим обязанностям. Однако всё оказалось вовсе не так просто.

Шеф Сиворт, по-отечески похлопывая по плечу, сообщил, что он совершил едва ли не подвиг. Справился с опасным преступником, который много бед мог принести этому городу.

Сандор хмуро кивал, старался запомнить эту речь, чтобы воспроизвести в памяти в особенно тягостные минуты.

Ребята из «дежурки» его воспевали буквально, как героя. Он обезвредил маньяка — «Дартфордского Кровавого Зверя». Спас двоих заложников, да ещё и отделался едва ли не царапинами, победив противника в два раза тяжелее себя.

Угощаясь чаем (на работе ведь) вместе с ребятами, Сандор чувствовал вовсе не гордость, нет, скорее гулкую пустоту внутри. Выдержав, вежливости ради, с полчаса, он попытался тихо выскользнуть за дверь. Едва ли… Грёбаная трость не позволяла двигаться так проворно, как раньше. Врач заверял, что недели через две растяжение полностью пройдёт, и он будет как новенький. Пока что эта неповоротливость и медлительность раздражали жутко. Да и нога болела, что уж скрывать. Первые ночи он даже уснуть не мог без таблеток.

Йорен заботливо проводил на выход и попросил одного из своих парней добросить его до дома. Сам он уходил в ночной патруль.

На третий день своего вынужденного заточения Сандор сходил с ума от скуки и крутящихся в голове липко-тягучих, будто смола, воспоминаний. Да ещё и эти проклятые сны, мелькающие картинками из детства, не давали покоя.

Промаявшись бездельем до обеда, он вышел покурить на балкон и, опираясь на трость, поглядел на усыпанный листвой город. За крышами рынка торчали старые двухэтажные дома, а вдалеке виднелось разноцветное здание начальной школы. Было непривычно тихо, безлюдно и ветрено. Может, всему виной рабочее время, а может, таинственный похититель. Ребятишек на улицах и правда стало меньше, хотя сейчас, кажется, каникулы, да и праздник: канун Дня Всех Святых. Видно, родители заперли их дома.

Вернувшись в комнату, Сандор долго вертел в руках отцовские часы с разбитым стеклом. Можно, конечно, было отдать в мастерскую, но ему всегда нравилось чинить вещи самому.

Кое-как доковыляв до магазина с радиодеталями и всякой механической требухой, Сандор вернулся домой.

Когда с заменой стекла было покончено, он начистил мягкой тряпкой потёртый бронзовый корпус до блеска. Они вновь шли, как и прежде, отсчитывая секунды, часы и минуты. К сожалению, с людьми всё куда сложнее: некоторые вещи ремонту не подлежат.

Вечер третьего дня он провёл в компании ирландского виски. Что бы там не болтала бывшая, но проблем с алкоголем у него точно нет. Бутылка стояла в кухонном шкафу ещё с весны — коллеги подарили на день рождения, а повода выпить как-то не находилось. ПотомСандор и вовсе позабыл о подарке.

***

На четвёртый день Сандор тупо пялился в потолок, лёжа в постели, щёлкал пультом бездумно, не зная, чем себя занять. Идти никуда не хотелось совершенно. Он затеял бы уборку дома, да вот нога всё не давала покоя.

Звонок в дверь раздался, будто гром среди ясного неба. Не вовремя. Уж честно признаться, он никого не ждал и не имел желания с кем-то общаться. Пару раз звонили коллеги с работы, и он отбрехивался пустыми общими фразами.

Поднявшись с постели, Сандор зажал в зубах сигарету и прикурил. Звонок всё трещал в прихожей, и он нехотя поплёлся открывать.

Тормунд ворвался рыжим ураганом в его дом и сразу же с порога упрекнул:

— Почему ты мне не позвонил?

— Не хотел, — пожав плечами, ответил Сандор. Отступил назад, так как в узком коридоре негде было развернуться.

Тормунд, похоже, растерялся, опустил на пол пакет.

— Я тут привёз кое-что из еды и… надо выпить. Как ты?

Сандор качнул головой и прошёл на кухню. Тормунд задумчиво поглядел на него и также молча накрыл на стол. Подготовил закуски: рыбную нарезку, ветчину и сыр, а по центру поставил широкую бутылку из прозрачного стекла. «Живую водицу» или, проще говоря, норвежскую картофельную водку.

Наблюдая за этими манипуляциями, Сандор невольно усмехнулся. Тормунд знал его, как никто другой, и явно понял, что к разговорам душа сейчас не лежит. Вскоре Тормунд занял своё место и разлил напиток по стопкам. Хмуро кивнул, и выпили они, не чокаясь.

— Шеф предлагал мне сходить к психологу, — произнёс Сандор после второй стопки. — Бля… какой же это дикий бред, — самому с трудом верилось в то, что события той ночи произошли на самом деле.

Тормунд пожал плечами.

— Я думаю, тебе действительно стоит с кем-то поговорить. Бога ради, Сандор, ты ведь даже не позвонил, откуда я мог узнать?

И Сандор понял, что другу стыдно, что не пришёл раньше.

— Я не был готов к тому, чтобы с кем-то говорить… даже с тобой, — выдержав паузу, заявил он.

— Ты не виноват, — положив руку ему на плечо, сказал Тормунд. — У тебя не было выбора.

— Я убил брата. Иногда думаю, что бы мать сказала, — покачав головой, горько усмехнулся Сандор.

— Она ведь просто не хотела признавать, кем он был на самом деле, но ты-то знал, — заглянул ему в глаза Тормунд.

Если бы от этого стало легче… Сандор не нашёл, что ответить, лишь опустил голову и вновь разлил по стопкам.

— Ты должен был его остановить, — опять завёл тему Тормунд, и Сандор уныло кивнул.

Все эти правильные слова всего лишь слова. Можно повторить их хоть сотню раз, но на душе всё равно будет паршиво.

— Ты ведь понимаешь, что он никогда бы не изменился.

— Да, конечно, — послушно подтвердил Сандор.

Григор так и не оставил его в покое: приходил во снах. В глубине души Сандор понимал, что это всего лишь чувство вины терзает его, принимая столь причудливые формы. Но как от этого избавиться, не знал.

Больше они не говорили о Григоре и о том, что случилось. Тормунд, похоже, понял, что свежим ранам нужно просто дать время затянуться. Они болтали об отвлечённых вещах, вспоминали детство. Много хорошего было в жизни, оказывается. На какой-то момент Сандор и правда переключился, а потом как-то резко наступила ночь.

***

Утром следующего дня Тормунд разбудил его раным-рано. Сам он выглядел отвратительно бодрым и воодушевлённым. Пока Сандор спал, он успел прибраться на кухне.

— Я хочу тебе кое-что показать, — сообщил он, едва Сандор поднялся с постели.

— Ну, вот ещё, — проворчал он, хмуро взглянув на друга. Прихрамывая, побрёл в ванную. День он планировал провести дома и уж точно не горел желанием тащиться на улицу.

Однако Тормунд не унимался и настойчиво звал с собой, правда так и не сообщил пункт назначения.

— Давай уже, «доктор Хаус». Это важно, — поторопил он.

Сандор лишь ухмыльнулся. Понял, что Тормунд хочет его развеселить. Что ж, хорошо, небольшая прогулка не повредит.

Путь оказался недолгим: они приехали в больницу. Очутившись в холле, Сандор растерянно огляделся по сторонам, развёл руки в стороны.

— И на кой-чёрт мы сюда припёрлись?

За стойкой регистрации торчала немолодая замотанная медсестра. Тормунд включил всё своё обаяние и преподнёс коробку конфет, разумеется, чтобы её заворожить. Приёмные часы ещё не наступили, и медсестра, хоть и с неохотой, но всё же их впустила.

Пока они поднимались на лифте, Сандор начал догадываться что к чему. Когда они оказались на третьем этаже, Тормунд осмотрелся и уверенно повёл за собой по коридору. Дверь в палату Мартелла была приоткрыта. Сандор услышал тихие голоса и попятился назад.

— Мы здесь лишние, — севшим голосом произнёс он.

Тормунд дружески стиснул его плечо.

— Заходить не обязательно. Я просто хотел, чтобы ты кое-что увидел.

Несколько минут они в молчании наблюдали за семейством Мартеллов через незашторенное окно палаты.

Оберин, видно, спал. Две младшие дочери рисовали что-то за столиком. Очевидно, их рисунки украшали бледно-лимонные стены. Эллария с Тиеной о чём-то переговаривались вполголоса, наклонившись друг к другу. Обе выглядели уставшими, печальными. Эллария, отложив книгу, поглаживала дочь по плечу. Та едва улыбнулась, взглянув на неё.

Сандор отвернулся: неловко стало наблюдать за этой личной семейной сценой.

— Ты спас двоих: две жизни. Я хотел, чтобы ты вспомнил об этом, — сказал Тормунд, когда они отошли в сторону.

— Конечно, — Сандор кивнул, бросив последний взгляд в окно. Мартелл проснулся, и дети засуетились вокруг него, показывали свои рисунки. — Пойдём, — больше не оглядываясь, Сандор направился к лифту. Курить чертовски хотелось, да и понял уже, что пытался донести Тормунд.

Друг предлагал подвезти до дома, но Сандор попросил притормозить возле парка.

— Хочу прогуляться, — пояснил он. — И спасибо… за всё, — к слову, мать всегда говорила: «Не стесняйся благодарить».

— О чём разговор, — Тормунд крепко пожал его ладонь. — Я зайду, как вернусь в город.

Сандор отстранёно кивнул, вспомнив, что сегодня, оказывается, суббота, и Тормунд собирался навестить семью на выходных.

***

В парке было спокойно и тихо: ветер улёгся, а из-за облаков выглянуло скупое осеннее солнце. Первый проблеск света среди пасмурных дней. Точно, как в жизни: в пору затяжных дождей солнце становится редким гостем.

Немного прогулявшись вдоль сухой кленовой аллеи, сбросившей листья, Сандор устроился на пустой скамейке. Равнодушно поглядывая на проезжающие за частой железной оградой машины, он раздумывал над словами Тормунда.

Тяжесть вины не растаяла, однако, в каком-то роде и правда стало проще. Будто какой-то смысл появился. У Мартелла большая семья, которая его любит, и оказалось бы крайне хреново, если бы его дети остались без отца. Да и девчонка его жива, благодаря тому, что Сандор появился вовремя.

Григор был ему братом, хоть Сандор долгие годы и старался выбросить это из памяти. Теперь же он остался и вовсе один: ни отца, ни матери — никого из родных больше нет. И это осело горечью на губах вместе с сигаретным дымом.

Григор был настоящим чудовищем, и одной жертвой дело бы не ограничилось. У старика-сторожа, которого он убил, тоже осталась семья.

И всё же, Сандор не желал брату смерти, хотя и не мог не признать, что ему крупно повезло в этой схватке. Григор точно не стал бы медлить и раздумывать. Родственные связи для него вряд ли что-то значили: он видел лишь препятствие на пути к своей цели.

Домой Сандор вернулся ближе к вечеру, и чтобы занять себя чем-то, решил приготовить ужин. Времени потребовалось немало, но процесс его действительно увлёк.

Когда суп уже был почти готов, в прихожей заливисто тренькнул звонок. Сандор отложил в сторону ложку, которой снимал пробу, и выключил плиту, без особого удовольствия потащился в коридор. Кого там ещё принесло?

Дверь он открыл не с самым дружелюбным выражением лица, однако, увидев гостью, смущённо опустил глаза.

Бриенна мялась на пороге, стискивая в руках ремешок сумки.

— Я, наверно, не вовремя, да и поздно уже, — начала она извинительным тоном. — Но я только сейчас вернулась из Лондона и решила… в общем…

— Проходи, — Сандор отступил в сторону, прервав поток её сомнений.

Бриенна неловко улыбнулась и всё же шагнула в квартиру.

— Я знаю о том, что произошло. Мне очень жаль, — без предисловий сказала она.

— Да, спасибо, — Сандор так и не научился реагировать на все эти сочувственные речи. Честно признаться, он и вовсе предпочёл бы об этом забыть. — Пойдём, — он сделал приглашающий жест в сторону кухни. Не торчать же и дальше в прихожей.

Бриенна опустилась на табурет и обвела комнату заинтересованным взглядом. Сандор мысленно поблагодарил Тормунда за то, что тот убрал последствия их вчерашней пьянки. Хоть чистотой кухня и не блистала, но на свинарник тоже не походила. И никаких пустых бутылок — вид сразу становится приличней.

Он гостеприимно предложил чай, и Бриенна поблагодарила с улыбкой. Затем, очевидно, собралась с мыслями и сказала:

— Сверху пришёл приказ. Они хотят закрыть дело.

— В смысле?

Бриенна покачала головой.

— Вот так. За неимением состава преступления. Кроме сахара, никаких улик обнаружено не было, никаких следов преступления. Дети просто сбежали из дома — это официальная версия. Или их кто-то увёл.

— Вот чёрт! — Сандор стукнул кулаком по столу. — И что же?

— Объявят розыск по стране, но…

— Прошло больше двух месяцев, — закончил Сандор.

— Именно. Если их хотели увезти, то давно бы уже это сделали, — подтвердила Бриенна. — И следов не найти.

Сандор закурил, отодвинувшись, и нервно прокрутил в пальцах зажигалку.

— Шеф настоял на отсрочке. У нас всего две недели, — Бриенна чуть помолчала, бросив на него печальный взгляд. — Понимаю, тебе сейчас нелегко, но я не справлюсь одна.

Сандор кивнул. Он и сам был рад вернуться к работе. Дома сидеть осточертело. Время не терпит, а жалеть себя и терзаться угрызениями совести можно и после.

— Мы найдём этого «Песочного человека», где бы он не скрывался, — решительно заявил Сандор и положил ладонь ей на плечо.

Бриенна улыбнулась как-то грустно.

— Да, несомненно.

— Стоит начать с гадалки, — припоминая на чём они остановились в расследовании, сообщил Сандор.

— Согласна. Думаю, она что-то знает, — Бриенна кивнула, а после отвела глаза и долго изучала потёртую ореховую столешницу.

Возникла неловкая пауза. Сандор не придумал о чём ещё говорить, кроме работы. Бриенна, наверное, тоже. Но в конце концов, она вздохнула и мягко стиснула его ладонь.

— В участке все только и твердят о том, произошло на цементном заводе. Я не знала, что он был твоим братом.

Сандор вздрогнул и едва ли не отдёрнул руку, словно эти слова могли обжечь.

— Я понимаю, что тебе тяжело. Если честно, даже не могу представить как, но ты действительно спас этих людей. Ты поступил самоотверженно и смело, — горячо произнесла она.

«Безрассудно и глупо», — подумал Сандор, опустив голову. Но это всё же сработало: Тиена и Мартелл живы, да и сам он отделался довольно легко. Значит, риск был оправдан.

— Ты хороший полицейский, Сандор, и хороший человек, — вновь попыталась поддержать Бриенна.

Он способен был лишь выдавить кислую улыбку.

— Я… думала о многом, когда находилась в Лондоне. О том, что можно опоздать и не сказать чего-то важного. Лучше жалеть о том, что сделано, чем сомневаться и так ничего и не сделать, — негромко, но твёрдо произнесла она.

Сандор пожал плечами. Улыбка превратилась в растерянную: он не понимал, к чему она клонит.

— О, боже, чувствую себя глупо, — Бриенна покачала головой и взволнованно пригладила короткие волосы.

Сандор лишь развёл руками, выпустив её ладонь.

— Что ж… — Бриенна махнула рукой и сделала глоток из чайной кружки. — С детства я хорошо ладила с мальчишками, всегда была своей в компании. И мне это нравилось: играть в войнушку оказалось куда интереснее, чем в куклы. И просто… до какого-то момента это не являлось проблемой. Когда все девочки в школе трещали о своих кавалерах, я зачитывалась детективами, а вовсе не любовными романами.

Сандор вновь улыбнулся, представив на мгновение серьёзную рослую девочку с короткой мальчишечьей стрижкой и пронзительно синими глазами. Не стоило и сомневаться, что она предпочитала Конан Дойла Джейн Остин.

— Уже в академии я задумалась о том, что со мной, наверное, что-то не так. Мне нравился один парень, точнее… я влюбилась по уши. Первая любовь и первое разочарование, — она густо покраснела, опустив голову.

Сандор решил её подбодрить.

— Первая любовь редко бывает удачной.

Бриенна деликатно шевельнула плечом.

— Может быть. Вот только у меня всё оказалось до смешного нелепо. Он учился в педагогическом колледже, как раз через дорогу от академии. Мы познакомились в парке, который соединял колледж и академию. Всё шло хорошо до какого-то момента. Мы много времени проводили вместе, Ренли был очень милым, вежливым и интересным. Я даже решила, что нравлюсь ему, а в итоге это закончилось тем, что мы вместе выбирали кольцо для его девушки. Он хотел со мной посоветоваться, как с другом. Знаешь, у меня даже появилось прозвище: «Бриенна-Дружище», — она вздохнула, прикрыв глаза.

— Брось, это могло случиться с каждым, — попытался утешить Сандор. — Меня тоже отшила девчонка, от которой я был без ума в школе. Она потом спилась, через десять лет… — тут же пояснил он. — А тогда-то была красоткой.

— Ужас какой, — прокомментировала Бриенна.

— Ерунда, — Сандор махнул рукой и снова закурил. — Первая любовь всех разочаровывает.

Бриенна неловко улыбнулась.

— Наверное. Но если один раз — случайность, два — уже закономерность.

Сандор нахмурился. Он окончательно перестал понимать, куда ведёт этот разговор.

— Несколько лет назад я познакомилась с одним человеком. Мы работали вместе. Точнее, он был соцработником из опеки, и нам приходилось довольно часто сталкиваться. Не буду утомлять и перейду к сути. Между нами завязался роман, но продлился он всего несколько месяцев. А после Джейме вернулся к своей бывшей. И знаешь, что самое обидное? — она взволнованно сцепила руки перед собой и поглядела на него.

Сандор мотнул головой.

— Он сказал, что я замечательный друг, но наши отношения были лишь способом забыть его прежнюю любовь. Предложил остаться друзьями. Я ответила, что у меня уже достаточно друзей, — призналась Бриенна, отведя взгляд.

Сандор не знал, что на это сказать, и лишь сочувственно кивнул.

— Ты прекрасная женщина, — смог, наконец, подобрать слова он.

Бриенна посмотрела на него с интересом, но продолжения не последовало. Не мог же он и в самом деле признаться в том, что видит в ней куда больше, чем друга или напарника.

Бриенна определённо заслуживает кого-то получше. Кого-то не с такой растерзанной душой и мрачным семейными тайнами. Кого-то, кто поддержит её свет, а не утянет во тьму. Да и вряд ли она обратит внимание на него, скорее посочувствует, и между ними возникнет неловкость, которой так хотелось бы избежать. Жалости он наелся сполна.

Бриенна замолчала ненадолго, изучая его лицо. И Сандор невольно скользнул рукой по щеке и подбородку, подумал, что с ним что-то не так: крошки в бороде или ещё что.

— Я тебя люблю, — выдохнула она без предисловий.

И Сандор растерянно приоткрыл рот.

Бриенна выставила перед собой ладони.

— Можешь ничего не отвечать. Я понимаю: я хороший друг, хороший напарник и всё в таком духе.

Теперь уж Сандор не стал медлить, увидев, наконец, к чему же она так долго вела. Наклонившись через стол, он навис над ней и коснулся её губ осторожно, мягко, но в тоже время решительно. И уж этот поцелуй никак нельзя назвать было дружеским.

Её духи отдавали приятным ароматом лаванды и жасмина, а губы оказались такими мягкими. Румянец заливал бледную кожу, и Сандор осторожно провёл по её щеке ладонью. К чёрту сомнения!

— Я тебя люблю, — произнёс он в ответ.

Разорвав поцелуй, они отстранились друг от друга, но тем не менее продолжали держаться за руки. Сандор уже забыл, как это приятно, прикасаться к любимому человеку.

Бриенна вновь прервала затянувшуюся паузу.

— Леди Мелисандра сказала мне тогда: «Признайся в своих чувствах, пока не слишком поздно». Я не поверила, а потом, когда узнала про то, что случилось на заводе… Я чуть было не опоздала.

Сандор молча кивнул, прикрыв глаза. Поднялся из-за стола и обнял её со спины.

— Ты как раз вовремя, — сам бы он не отважился никогда. Не хотел её обременять, однако… кто же мог знать, что чувства окажутся взаимными?

Среди долгих пасмурных дней порой появляются проблески солнца. И даже затяжной ливень однажды закончится.

========== Глава 11 ==========

Леди Мелисандра встретила их в своём неизменном красном платье. В комнате вновь чадили свечи, а плотные шторы создавали ощущение глубокого вечера, хоть на часах едва пробило десять утра.

Сандор без приглашения опустился в кресло и закурил, гадалка же долго изучала их лица в полумраке. Затем легко поднялась и, скрывшись в занавесках, разделяющих комнату, что-то напевала. Как видно, настроение у неё было прекрасное.

Бриенна осторожно взяла его за руку и, они переглянулись.

— Не дадим ей нас одурачить, — произнёс Сандор шёпотом.

Бриенна согласно кивнула. Настроены они были более, чем решительно. Казалось, что разгадка уже близко.

Леди Мелисандра вынесла небольшой овальный поднос, на котором находился расписной фарфоровый чайник и маленькие чашки.

Сандор скептически хмыкнул. Мало ли что она могла подмешать в чай. Однако гадалка лишь повела бровями и разлила напиток по кружкам, первой отведала своего угощения.

— Прошу, офицеры, рассказ будет долгим, — элегантно опустившись в кресло и подобрав полы длинного платья, сообщила она.

— Что вам известно о похитителе? — решительно начала Бриенна.

Леди Мелисандра вежливо кивнула, но проигнорировала вопрос, начала о чём-то своём:

— Мир намного сложнее, чем кажется. Сейчас, в эру компьютерных технологий, трудно поверить, что магия существует, но она реальна.

Сандор усмехнулся, однако прерывать не стал, отхлебнул из кружки сладковатый ягодный чай и устроился поудобнее.

— Эта история произошла очень давно, когда миром правили тёмные времена. Болезни, войны, голод — людям нужен был ориентир — свет в пучине тёмных веков, огонь, освещающий путь. И молитвы были услышаны, — провозгласила леди Мелисандра, вскинув руки вверх.

На Сандора это не произвело столь большого впечатления, как она наверняка задумала.

— Давайте уже ближе к настоящему времени.

— Терпение, — мягко пропела гадалка. — Молитвы были услышаны, — многозначительно повторила она. — И миру явился Бог — Огонь, согревающий всё живое, дарующий покой и свет, надежду и пищу, и тёмные времена остались в прошлом. Мир развивался, рос и люди менялись. Спустя сотни лет многие позабыли старые законы, на землю опять обрушились войны и голод. И тёмные времена вновь наступили.

Сандор отстранёно качал головой, внимая речам гадалки. Видно, он что-то упустил в начале расследования, и дело действительно было связано с каким-то древним языческим культом. Паршиво, и это ещё мягко сказано.

— Пришла зима: голодная, долгая и снежная. Те из людей, кто ещё помнил старые заветы, обратились к Богу. И был среди них тот, кто молился горячо и истово. Тот, чей народ находился на краю гибели. И он обещал многое, всё, чтобы спасти жалкую горстку людей, оставшихся под его властью. Тот человек не был плохим, не был хорошим. Всего в нём было поровну, как и во всяком земном создании. Но самое главное, он верил, что его молитвы будут услышаны.

Сандор не стал торопить гадалку. Поневоле он заинтересовался этой легендой. Да и к тому же, если её не перебивать, то, вероятно, они всё-таки услышат, как же эта история связана с настоящим. Бриенна кротко ему улыбнулась, когда они встретились взглядом.

Леди Мелисандра, тем временем, продолжала говорить. Казалось, что голос её отражается от стен, и очертания комнаты теряются в дыму благовоний, растворяясь, давая место образам древней легенды заполнить пространство. Сандор прикрыл глаза на мгновение, и картина былых событий встала перед его мысленным взором.

***

У подножья высоких гор раскинулась маленькая страна. Несколько допотопных городков и куча деревень, словно звенья цеплялись друг за друга, образуя единую цепь. Гремящая горная река никогда не замерзала и водопадом разбивалась о камни у стен высокого серого замка, будто сложенного из кусков грязного льда.

Раньше двор был полон слугами, теперь же в гулких коридорах лишь ветер пел свои песни. Война оказалась разрушительной, а после пришли зима и голод. Маленькая страна опустела, а по коридорам замка немыми тенями скользили призраки.

У короля осталось лишь двенадцать преданных воинов и жалкая горстка выживших: больных, стариков и детей. Им не суждено было увидеть весну, ведь все ресурсы поглотила война. Опустошила страну, будто резкий порыв ветра, разом задувший тысячи свечей в домах.

Побеждённый король горевал, он долго скорбел о павших, но пришло время подумать и о живых. Он проиграл войну, но ещё мог победить смерть. Он хотел править миром живых, а не руинами и пеплом.

Король решился на отчаянный шаг. Древняя магия ещё не забыта. Советников не осталось: некому было отговорить. Тихой безветренной ночью, взяв своих верных воинов, король отправился далеко в лес. Позади остались крепкие стены замка и уютное тепло очага. Стройные ряды высоких елей расступились, открыв взору заснеженную поляну, расположенную у самой границы страны. Горная цепь преграждала путь, словно своеобразный барьер между миром живых и мёртвых. Так далеко давно никто не забредал.

По земле стелился молочный предрассветный туман, и на расстоянии вытянутой руки уже невозможно было различить лица спутников. Король приказал разжечь костёр, и, закутавшись в тяжёлый чёрный плащ опустился на сухое бревно. Поднёс руки ближе к огню.

Звёзды давно погасли, а сквозь молочную дымку пробивались первые лучи солнца. Оставив своих воинов у огня, король поднялся в горы и приблизился к древним пещерам. Факел осветил каменные стены, изрезанные причудливыми символами. Здесь он вознёс свою последнюю молитву — самую искреннюю.

Вернувшись на поляну, он увидел, что туман рассеялся. На востоке, среди мощных старых буков на фоне восходящего солнца мелькнул тёмный силуэт. И король остановился: он ждал посланника.

Женщина в красном одеянии явилась перед ним. В тёмных кудрях её таяли снежинки, а на щеках блестел румянец. Волчья накидка, наброшенная на плечи, серебрилась в дрожащем свете факела.

Они заключили сделку. Король принёс жертву, ведь он знал, что у всего есть своя цена. А преданные ему воины готовы были пойти за ним на смерть.

Женщина обещала, что отныне владения короля станут простираться от заката и до рассвета, а его подданные не будут ведать нужды и голода. Не будет им числа. И больше им не пристало бояться смерти.

Они заключили сделку, скрепили договор кровью. И женщина с обольстительной улыбкой и мерцающими в тёмных глазах крохотными язычками пламени вонзила кинжал в его сердце.

Король очнулся на закате, когда кроваво-красное светило опускалось за горизонт. Он был теперь совсем иным. Ни смерть, ни холод больше его не страшили. Он приобрёл нечеловеческую силу, но утратил бессмертную душу. Никто уже и не помнит, как его звали, отныне он носил другое имя. Владения его — Ночь, а имя — Король Ночи.

***

— Легенда дошла до нашего времени несколько в изменённом виде. Королём Ночи пугали детей очень-очень давно. Имён у него много, но вы знаете лишь одно: «Песочный человек», — леди Мелисандра покачала головой и закурила тонкую сигарету в мундштуке.

— Зачем же ему похищать детей? — спросила Бриенна, в тот же миг уточнив: — Нет, если, конечно, хоть на секунду поверить, что всё это правда.

Сандор догадался раньше и уныло кивнул.

— Король Ночи, что ж. И подданные его не знают нужды и холода. Это, вроде как, король мёртвых?

Леди Мелисандра медленно склонила голову, подтверждая его предположение.

— Именно.

— И зачем же ему живые дети? — спросил Сандор, нахмурившись.

— Этого я знать не могу. У него были тысячи лет, чтобы сойти с ума. Наш древний Орден…

— Ваша секта, — бесцеремонно прервал Сандор.

— Что ж, можете называть, как хотите, — гадалка философски пожала плечами и выпустила дым в потолок. — Мы давно его выслеживали, пытались остановить, вот только пока это так никому и не удалось. Каждый раз он оказывался на шаг впереди.

— И как же его остановить? — спросила Бриенна, подавшись вперёд.

— Способ есть, — многозначительно произнесла леди Мелисандра, стряхнув пепел в тонкую стеклянную пиалку. — Есть и оружие, но… — она подняла указательный палец вверх. — Самое главное — вера.

Сандор усмехнулся.

— Ну, конечно, мы должны уверовать в вашего Бога. Оригинальный способ.

— Для начала хотя бы в самих себя, — ничуть не оскорбившись, пояснила леди Мелисандра.

— Ладно, допустим этот Песочный человек и правда ваше древнее чучело, — на секунду предположил Сандор. — Но где его искать? Весь город давно уже перерыли вверх дном.

— Возможно, кое-что скрыто от обычного взора, хотя и находится на виду, — туманно ответила гадалка. — Если вы оба готовы мне довериться, я помогу.

Сандор переглянулся с Бриенной, и они оба качнули головой. Чертовщина!

— Нам нужно всё обсудить, — наконец, сказал он.

— Жду вас вечером, — с улыбкой сообщила леди Мелисандра.

***

На улице как-то резко потемнело, и небо заволокли тяжёлые тучи. Дождь грозил вот-вот обрушиться на землю. До полицейского участка они добрались, когда крупные капли зачастили по мостовой.

Сандор мерил пространство кабинета тяжёлыми шагами.

— Бред какой-то! Мы же не грёбаные Малдер и Скалли! — произнёс он, остановившись у окна.

— Бред или нет, но у нас действительно мало времени, — мягко напомнила Бриенна.

— Да, знаю, — Сандор рассеянно кивнул, глядя на повисший в воздухе белым облаком дым заводских труб. — И мы потратим его даром.

— Уж лучше делать хоть что-то, чем не делать ничего, — возразила Бриенна, поднявшись с места. — Мы должны попробовать, ну же, — она положила ладони ему на плечи и сдержанно улыбнулась, когда Сандор обернулся.

— Она просто сумасшедшая, — пробурчал он, качнув головой.

— Мы так долго бродим по кругу. Думаю, настало время принимать любую помощь. И к тому же, сумасшедшая или нет, но в чём-то она оказалась права, — продолжала настаивать Бриенна.

Сандор отмахнулся.

— Это просто совпадения.

— Может, — вздохнула Бриенна. — Но, если у нас есть хоть крохотный шанс, мы должны его использовать.

Сандор кисло кивнул. Он не верил во всю эту чушь, но они действительно зашли в тупик. Лучше уж действовать, чем сидеть на месте.

Едва солнце опустилось за горизонт, они вновь явились к леди Мелисандре. Та ждала их в своём глубоком кресле, глядя на пляшущие в камине языки пламени.

— Договор нужно подписать кровью? — с усмешкой произнёс Сандор, вытянув сигарету из пачки.

— О, нет, детектив, обойдёмся без этого. Мы на одной стороне, — поднявшись им навстречу, произнесла леди Мелисандра.

— И что же мы должны сделать? — не меняя мрачного тона, поинтересовался он.

Гадалка лишь рассеянно кивнула, будто находилась где-то глубоко в своих мыслях, и, легко поднявшись, исчезла за занавесками. Вернувшись, она выложила на стол завернутый в мягкую тряпицу кинжал с серебряной рукоятью. Серебро почернело от времени, а алый рубин, венчающий рукоять, потускнел. Однако этот музейный экспонат по-прежнему оставался острым, будто его только что наточили. Изогнутое лезвие блеснуло в свете огня, и на миг Сандору почудилось дыхание морозного ветра за спиной и крики ночных птиц.

Он тряхнул головой. Наверное, гадалка всё-таки подсыпает что-то в чай.

Леди Мелисандра напряжённо наблюдала за ним, и по губам её скользнула удовлетворённая улыбка, когда Сандор вздрогнул, положив кинжал на место.

Тем временем гадалка вновь начала вещать что-то об избранном, который рассеет тьму.

— И много же их было этих избранных? — сухо осведомился он.

— Я не встречала ни одного, — перейдя к обыденному тону, ответила леди Мелисандра. Затем выдержала томительную паузу. — Раньше.

Сандор лишь мимолётно кивнул, занятый собственными мыслями. Ясное дело, что она втирала эту чушь не ему одному.

***

В течение следующих пары дней Сандор с Бриенной патрулировали улицы и занимались бумажной работой. Леди Мелисандра сказала, что ей нужно подготовиться, провести какой-то ритуал. Сандор уже смирился с тем, что принимает участие в каком-то трагикомическом спектакле.

В городе было тихо, будто все враз попрятались по своим домам, а преступники замышляли зловещие планы, но пока ещё не решились притворить их в жизнь.

Утром третьего дня они выдвинулись в лес. День был серым и мрачным, под ногами хлюпала грязь, а жухлая листва прилипала к подошвам ботинок.

Сандор не питал иллюзий, но помнил о том, что бездействие куда более мучительно. В конце концов, им могло просто повезти. Удача приходит к упорным.

Город давно остался позади, а грохот плотины стал едва различим. Леди Мелисандра уверенно вела их вперёд. Знала ли она куда шла?

Вскоре они очутились у пещер, прямо как в той её дурацкой легенде. Глупо. Пещеры обшарили вдоль и поперёк ещё в первую неделю, когда начали пропадать дети. Было-то их всего две. Одна маленькая, наполовину затопленная, там и развернуться негде было, не то, что спрятаться. Вторая поглубже, но там тоже не обнаружили никаких следов.

— Неужто вы увидели это всё в хрустальном шаре? — мрачно усмехнулся Сандор.

— В огне, — терпеливо пояснила гадалка.

Пещера, конечно же, оказалась пуста. Лишь на одной из стен Сандор заметил странные знаки, которые не видел ранее. Но никаких следов, тем более, детских, на земляном полу не обнаружилось.

— Что теперь? — спросил Сандор, обежав лучом фонарика низкие каменные стены.

Леди Мелисандра провела кончиками пальцев по таинственным символам, и те вспыхнули в темноте, будто намазанные фосфорной краской.

Сандор отступил в сторону. Что ещё за фокусы!

Бриенна подняла растерянный взгляд на гадалку.

— Вы же не хотите сказать, что он прячет детей здесь?

— Почему же? Хочу.

То, что произошло дальше, Сандор не мог объяснить с точки зрения логики. Никак.

Леди Мелисандра порылась в своей объёмной мягкой сумке и вытащила пучок каких-то пахучих трав. Едва она его подожгла, в воздух взвился густой белый дым. Гадалка затянула нараспев то ли молитву, то ли заклинание на незнакомом грубом языке.

Сандор решил, что это часть представления, однако… Символы на стене вспыхнули огнём и растеклись, будто расплавленное олово. А после часть стены растворилась, словно её и не было.

Бриенна потрясённо качала головой.

— Невероятно…

А леди Мелисандра, как ни в чём не бывало, поманила их рукой, бросив истлевший пучок на пол. Немедля ни минуты, они шагнули в этот открывшийся проход.

Внутри оказалось холодно: изо рта шёл пар, а пол пещеры был припорошен снегом. С потолка свисали гроздья ледяных сосулек. Такие же росли на стенах и полу.

В глубине этой новой ледяной комнаты сияло покрытое инеем мутное зеркало, а рядом с ним… Сандор ускорил шаг и увидел детские тела на полу.

Леди Мелисандра остановилась у зеркала и изучала его задумчивым взором, едва касаясь кончиками пальцев ледяной кромки.

Бриенна тоже бросилась к детям. Они будто спали: на лицах покой и безмятежность. Но все они были холодны, как лёд.

В первую минуту Сандор решил, что они опоздали, но нет, дети были живы. Слабое биение пульса и едва уловимое дыхание говорили о том, что их ещё можно спасти.

Ребят оказалось всего пятеро, и Сандор невольно обратился к гадалке:

— А где же остальные? — теперь-то он не считал её шарлатанкой.

— Мне жаль, — леди Мелисандра качнула головой. — Он увёл их на ту сторону, — она указала рукой на зеркало, которое было подёрнуто какой-то белой пеленой, будто туманом.

Сандор взглянул на Бриенну.

— Я вызову скорую, — сказала она, склонившись над темноволосой девочкой. Сандор вспомнил фотографию — это Элия, дочка Оберина Мартелла.

Леди Мелисандра вновь вступила в разговор.

— Боюсь, это бесполезно. Он уже отметил их.

Бриенна шагнула вперёд.

— Что вы имеете в виду?

— О, вы считаете, что это всего лишь сахар, но кое в чём нынешняя наука ещё не преуспела. В мире осталось место для магии, как тёмной, так и светлой. Помните сказку о Песочном человеке?

Сандор кивнул.

— Он насыпает неугомонным детям в глаза песок, чтобы они поскорее заснули.

Леди Мелисандра благосклонно качнула головой.

— Да, эта часть — правда. Только это вовсе не песок, хотя это и не имеет значения. Всего лишь символ, не более, — пояснила она.

— Ладно, неважно. Что нужно сделать, чтобы дети очнулись? — спросил Сандор, приблизившись к гадалке.

— Вы всё знаете, детектив.

Сандор остановился и перевёл дух.

— Когда?

— В полночь, как и в сказках, — улыбнулась леди Мелисандра.

Бриенна же, убедившись, что привести в чувство ребят не удастся, поднялась на ноги и встала рядом с ним.

— А что будет с другим детьми?

— Для них уже слишком поздно. Назад пути нет, — печально сообщила леди Мелисандра.

Сандор взглянул на часы. И вновь творилась какая-то чертовщина. До полуночи оставалось менее часа, хотя к пещерам они подходили, когда солнце ещё и не думало клониться к закату.

Верить или нет, теперь уж какая разница. Вот он в конце пути и должен победить какую-то неведомую тварь. Страх где-то затерялся, а вот тяжелое нервное напряжение повисло в воздухе. Сандор закурил и отвернулся к стене. Может, всё это только сон? Такого ведь не бывает на самом деле.

Бриенна тихо подошла сзади и успокаивающе положила ладони ему на плечи, провела рукой по волосам.

— Ты справишься. Мы ведь не остановимся на полпути? — осторожно улыбнулась она.

Сандор кивнул, выдохнув дым в сторону.

— Мы последняя надежда для этих ребят, — продолжила она.

— Да. Да, конечно, — уже увереннее добавил он. — Нам нужен план.

Разумеется, Сандор не предполагал, что древнего монстра удастся так легко убить. Разве только как-то его обхитрить, устроить ловушку. Полчаса не такой уж долгий срок, чтобы придумать что-то дельное, но это всё, что у них есть.

========== Глава 12 ==========

И они ничего не успели. Как выяснилось, отцовские часы опаздывали на добрых двадцать минут. Видно, батарейка садилась, а Сандор этого не заметил, когда затеял ремонт. Или… время здесь шло как-то иначе? Иногда мелочи могут сыграть существенное значение.

Теперь уж происходящее действительно напоминало не то сон, не то детскую страшилку, что рассказывают у костра.

Зеркало в углу завибрировало, и раздался тонкий стеклянный звон, а затем в полумрак пещеры шагнул человек. Нет, не человек, какое-то изваяние с подобием короны на голове в виде ледяных наростов и мертвенно-серой бледной кожей. Глаза его полыхали неестественным голубым огнём.

«Что ещё за чучело, блядь? Будто Снежная Королева, только мужик», — подумал Сандор и стиснул в руке кинжал, тот, что дала гадалка.

Он выступил вперёд, закрыв собой Бриенну, и едва уловимо качнул головой. Времени на разговоры не было. Однако Бриенна молодец, мигом всё поняла и отступила в сторону, туда, где находились спящие дети. Сандор не мог потерять и её, особенно сейчас, когда они только открылись друг другу.

— Эй, ты, снежный хрен! — Сандор свистнул, привлекая внимание, и махнул рукой.

Чучело направилось к нему.

В этот миг он ощутил ледяное дыхание смерти за спиной. И вера, которой и так-то плескалось едва ли на дне стакана, стремительно угасала с каждой секундой. И в самом деле, разве под силу обычному человеку сразить Короля Ночи? Однако бороться было за что. Те, кого он оставил за спиной, не должны погибнуть.

Дальше всё завертелось очень быстро. Ледяная тварь приближалась, а Сандор пытался живо сообразить, как же его обдурить. Догадка молниеносно вспыхнула в мозгу.

— Зеркало! — крикнул он Бриенне.

И та поняла сразу. Нащупала на полу камень и швырнула его в зеркало, которое теперь выглядело совсем обыкновенно и отражало каменные стены. Осколки брызнули в стороны, будто ломкий весенний лёд.

Король Ночи обернулся на звон, однако внимание его привлекла вовсе не Бриенна. Скользнув равнодушным взглядом по разбитому зеркалу, он широким шагом двинулся к гадалке. Видать, в свой мир он мог перемещаться и без этой показухи.

— Цыганка, — голос его был подобен скрипу несмазанных ставен, ветру в ненастный день. — Ты обещала…

Леди Мелисандра, хоть и побледнела, но всё же держалась мужественно.

— Бедняга, тысячи лет прошло, это ведь даже была не я, — ответила она недрогнувшим голосом, смело заглянув в холодные голубые глаза.

Король Ночи испустил то ли вздох, то ли стон. Может, он и не понял её вовсе.

— Такая же. Ты обманула, — его медлительность куда-то испарилось, и одним рывком он прижал гадалку к стене. Остановился на миг и коснулся ожерелья с рубином у неё на шее. И тут же отдёрнул руку, будто обжёгся.

Сандор рванул на помощь. Это был шанс застигнуть тварь врасплох.

Гадалка изменилась в лице, когда со второй попытки Король Ночи сорвал с неё ожерелье, оно рассыпалось, как и разбитое зеркало, ударившись о стену.

Король Ночи больше не слушал её, сомкнул свои ледяные руки у неё на шее. Сандор успел в последний миг вонзить кинжал в его сердце. И в этот миг он увидел многое. Узнал, как на самом деле зародилась легенда о Короле Ночи.

***

На укрытой белоснежным снегом поляне беседовали двое: мужчина, одетый в длинный, подбитый мехом плащ, и женщина в тяжёлом красном платье, за подолом которого увивался снежный вихрь.

— Цена — жизнь, — сказала женщина.

— Моя? — обречённо спросил мужчина.

— О, не бойся, мой король, твоя жизнь будет вечной, — томно пропела она. — Богам нужны жертвы, ты ведь знал об этом?

Мужчина тяжело вздохнул, уставившись себе под ноги.

— Как же… Слышал. Золото, камни… голову моего главного врага и его корону, — тут же пообещал он.

Женщина лишь покачала головой.

— Ты обещаешь то, чего у тебя нет.

— Но будет!

Она махнула рукой.

— Двенадцать жизней в обмен на бессмертие. Велика ли цена?

— Нет! Это мои люди…

— И они останутся твоими. Полно. Мы заключили сделку, — женщина вынула из широкого рукава кинжал, украшенный рубином, и вонзила его в сердце мужчины. — Спи, мой король, сон твой будет недолог.

В тот же миг, лишь по мановению её руки, пали замертво его верные воины. А на закате восстали они вместе со своим королём. Вот только не были они больше людьми: стали верными стражами, охраняющими царство теней. Царство Вечной Ночи.

Пролетали года и столетия, и страницы истории обращались в пепел. А по Царству Теней бродили безмолвные призраки. Никто из его подданных больше не нуждался ни в пище, ни в тепле, не страдал от болезней и голода. Все они были уже мертвы.

Каменные дома и ледяные мосты — целый мир изо льда и снега. Мрачная стеклянная сказка. У него были сотни лет, чтобы творить, но со временем Королю наскучило и это. В его владениях не было смеха, веселья, жизни. Равнодушные тени вряд ли могли оценить созданную им красоту.

И однажды в его увядшей душе вспыхнул огонёк надежды, заставивдрогнуть ледяное сердце.

Холодными зимними ночами он бродил между домов и подсматривал детские сны. Давно забытое чувство уюта и тепла домашнего очага пробуждалось в такие минуты. Дети, живые дети могли подарить его царству немного тепла и света. Быть может, они вырастут, и народ его возродится?

Он мог забрать лишь тех, кто верит. И тогда принёс в мир Легенду. Сказочник, который дарит детям хорошие сны.

Пролетали года и столетия, и Легенда постепенно обрастала деталями, которые из доброй сказки превратили её в нечто совершенно иное. Но дети продолжали верить и уходить с ним.

В Царстве Вечной Ночи наступила весна, расцвели цветы, и солнце поднималось из-за высоких гор. Король ликовал, вот только… живые дети не могли жить вечно. Никто из них так и не вырос: все они обратились в скучные тени. Он не терял надежду: возвращался, забирал с собой новых пленников.

Однако требовалось время, чтобы восстановить силы. Чуждое этому миру существо не могло находится среди смертных слишком долго. Но пока в него верят, он может возвращаться снова и снова. Короля Ночи не тревожит время — у него впереди вечность.

***

Сандор очнулся на холодном каменном полу. Снега больше не было, лишь груда ледяных осколков покоилась у стены — всё, что осталось от Короля Ночи.

— Слава Богу, я уж боялась… — Бриенна так и не договорила, лишь взволнованно провела рукой по его лицу.

— Со мной всё в порядке, — поспешил успокоить Сандор. — А что гадалкой?

Бриенна лишь покачала головой.

— Мне очень жаль.

— Вот чёрт! — поднявшись на ноги, Сандор приблизился к распростёртому на полу телу и был просто изумлён. Она обратилась в старуху, настолько древнюю, что, казалось бы, и вовсе ей давно уже место в могиле. В испещрённом морщинами лице с трудом угадывались знакомые черты, лишь красное платье напоминало о прежнем облике хозяйки.

Сандор вздохнул и, присев на корточки, прикрыл ладонью её потускневшие глаза. Теперь-то он знал, что леди Мелисандра не была шарлатанкой. А кем же? Да чёрт его знает. Главное, что она пожертвовала собой, чтобы выиграть для них время. Может, чувствовала себя виноватой в том, что её предшественники сотворили такое зло?

Дожидаясь полиции и скорой Сандор с Бриенной вышли на свежий воздух. Ребятишкам, вроде как, стало лучше, но без врачей вряд ли можно было что-либо сделать.

Говорить сейчас не хотелось вовсе, но горькое молчание не тяготило. Сандор сжал в своей руке ладонь Бриенны, и они долго глядели на занимающуюся на востоке полоску зари. Велика ли цена победы? Весы застыли в равновесии: пять жизней, которые оборвались, и пять, которые они успели спасти.

Хотя, касательно леди Мелисандры, он не был уверен: её-то время, похоже, давно истекло, так же, как и мёртвого короля. Чего нельзя сказать о четверых детях, которые никогда не вернутся из Царства Теней.

Старки были безутешны, Брауны, Лиза Аррен. Бран, Оливер и Робин — этих троих мёртвый король забрал в своё царство. Старкам они вернули лишь младшего — Рикона.

Люси — дочку Крастера — Король Ночи тоже увёл с собой. Бедная девчонка, которой и так-то в жизни пришлось несладко. Как это ни прискорбно, но единственный плюс в её исчезновении всё-таки был. Дело привлекло внимание опеки, и за семью Крастера, наконец-то, взялись соцслужбы. Детей раскидали по приютам. Сложно назвать это везением, но так у них хотя бы появился шанс на нормальную жизнь.

С отчётом пришлось попотеть. Уж конечно, ни Сандор, ни Бриенна не могли предоставить реальную версию событий. Кто бы в это поверил? А может, оно и к лучшему. Легенда скорее забудется. Вот только можно ли убить то, что и так мертво?

Тетрадку со сказками Сандор сжёг в камине. От Легенды о Короле Ночи остался лишь пепел.

Конечно, был траур и слёзы, но со временем жизнь в городке возвращалась в прежнее мирное русло.

***

Тормунд разве что не светился от счастья, узнав, что, наконец, его семья сможет вернуться домой. Сандор наблюдал за ним с улыбкой. Хотя бы детей лучшего друга он сумел уберечь.

Неделю спустя, когда утрясли всю бумажную волокиту, к нему в кабинет заявилась Эллария Мартелл. Долго благодарила за то, что он спас её мужа и детей. Оберин всё ещё находился в больнице, но пошёл на поправку.

Сандор чувствовал себя неуютно, катал ручку по краю стола и кивал. «Это моя работа», — буркнул он в конце концов.

Эллария, похоже, растрогалась. Подарила бутылку дорогого вискаря и пригласила их с Бриенной на бесплатный ужин в семейном ресторане. Сандор вздохнул с облегчением, когда она ушла. В глубине души, конечно, было приятно, но всё же он не привык к столь бурным похвалам, и уж тем более к столь яркому проявлению эмоций.

Приглашением на ужин они и вправду воспользовались. А после долго бродили по ночному городу, прощаясь. Целовались под звёздами, будто какие-то студенты. И в это миг Сандор чувствовал себя счастливым, как никогда. Они, не сговариваясь, делали вид, что это не последняя ночь, словно в понедельник они снова встретятся на службе. Как бы не так, утром Бриенна уезжала, возвращалась в свою прежнюю жизнь. А его жизнь оставалась здесь, в этом городе, с его заросшими скверами, гремящей плотиной и коптящими небо заводами.

У ступеней отеля они остановились и долго держали друг друга в объятьях, словно боялись, что растворятся в ворохе воспоминаний, разжав руки.

— Зайдёшь? — Бриенна задала этот вопрос совершенно обыденным тоном. И Сандор почувствовал её горячее дыхание на щеке.

— Конечно, — не медля, ответил он. Последняя ночь, в которой они ещё были друг друга, и хотелось верить, что она не станет об этом жалеть.

Романтики так и не получилось: вино они даже не открывали, свечи, да к чёрту их. Куртку и ботинки он сбросил у порога. Бриенна оставила на кресле свой бежевый плащ и задёрнула тяжёлые шторы, щёлкнула кнопкой торшера, рассеяв темноту. Оказавшись в лёгкой небесно-голубой блузке и юбке в пол, она смущённо обняла себя руками.

Сандор тоже чувствовал себя неловко, будто они оба были подростками. Наверно, вина всё-таки стоило выпить, чтобы как-то сгладить момент. Красивых слов он говорить не умел, да и не привык как-то. В прошлой жизни всё происходило до обыденного просто.

Решительно сократив расстояние между ними, он захватил её лицо в ладони и залюбовался на секунду блеском сапфировых глаз. В этом полумраке, в какой-то чужой безликой комнате раскрасневшаяся и смущённая она была прекрасна, как звезда в тёмной ночи.

Они долго и горячо целовались, и скованность постепенно ушла. Помогая друг другу избавиться от одежды, упали на мягкую кровать. Утопая в жарких объятьях, искали утешение друг в друге. По смятым простыням скользили сомкнутые руки. Огромный запас нерастраченной нежности дарили друг другу. Поначалу неторопливо и медленно, а затем ускоряя темп.

Ближе быть уже некуда, и томительно-сладостное единение тел отражалось диковинной пляской теней на стене. И рассыпалось искрами восходящего солнца с их последним рассветом.

Ближе быть уже некуда, и теперь каждый миг приближал расставание. Пару часов беспокойного сна пролетели, как один миг. Вещи Бриенна собрала заранее. Она отправилась в душ, а Сандор, сидя на кровати, вертел в руках ключи от машины, подбирая подходящие слова. Так ничего и не придумал. И вот они уже в небольшом привокзальном кафе, полупустом по случаю раннего часа, но чистом и пахнущем булочками с корицей и крепким кофе.

Обменявшись неловкими улыбками в очередной раз, они оба так и не произнесли ни слова.

Хотелось запомнить этот день до мелочей: до морщинок в уголках её глаз, прикосновения мягких ладоней и свежего аромата цветочных духов.

— Я не хочу уезжать, но не могу остаться, — грустно вздохнув, Бриенна первой завела этот разговор.

— Да, понимаю, — хмуро кивнул Сандор. — Я рад, что тебя встретил. И эти два месяца были самыми лучшими в моей жизни, честно, без преувеличения. Ну, нет, не считая смертей и всего прочего, — взмахнул руками он. — Эти два месяца с тобой. Вот, — повертев белому пластиковому столику ключи, пояснил он.

Бриенна накрыла его ладони своими.

— Это всего полтора часа на поезде, а на машине ещё ближе. Мы не обязаны прощаться. Я… просто не хочу прощаться, — решительно заявила она.

Он изобразил подбадривающую улыбку.

— Мы не прощаемся, — заявил уверенным тоном. Нет, сам-то он в это не верил. В его жизни было куда больше разочарований и одиночества, но незачем делать этот момент ещё более грустным.

Отношения на расстоянии — это что-то из разряда фантастики, пусть и расстояние это не такое большое. Работа, повседневная рутина и куча каких-то незначительных мелочей разлучат их со временем. Вопрос только в том, как долго удастся продержаться.

Вскоре прибыл поезд. Один долгий поцелуй и, они наскоро попрощались. Сандор занёс вещи в вагон, но не стал ждать отбытия. Лучше расстаться на позитивной ноте. Как бы там ни было дальше, а эти два месяца, что они провели бок о бок, действительно оказались самыми светлыми в жизни.

***

В ноябре погода стояла гнусная: по ночам лужи замерзали осколками стекла, а к полудню таяли, разливаясь по асфальту. В городе было тихо, и Сандор скучал за бумажной работой. Взял дополнительные смены и коротал время, патрулируя улицы.

Дома давили тишина и одиночество. В редкие выходные он бродил по лесу, предаваясь воспоминаниям. Нет, вовсе не печальным — счастливым. Хлебать пиво перед теликом не тянуло вовсе, и в свободное время он торчал у Тормунда в гараже, вытачивая маленький круглый столик. Отец когда-то научил работать с деревом. Не то чтобы этот журнальный столик был так необходим, но почему-то захотелось хоть как-то украсить свою берлогу. Создать что-то красивое своими руками.

Иногда они с Тормундом играли в карты, иногда, и правда пили, и трепались о разном, или гоняли мяч во дворе с его мальчишками. С восьмилетним Эриком в основном, младшему, Йохану, было всего три, и ничего толкового у него не получалось.

Так прошло почти две недели. И хоть они разговаривали с Бриенной по скайпу почти каждый вечер, на выходные так никто и не смог выбраться. Сначала у неё появились какие-то дела с родственниками, потом у него очередное дежурство. И конечно, они перенесли всё на следующие выходные.

Сандор долго раздумывал: времени, к счастью, оказалось предостаточно. Бриенна уже пришла однажды к нему, решилась. Так теперь, верно, настал его черёд.

Ноябрь не самый завидный месяц для отпусков, да и к тому же, прошлый он отгулял, кажется, года два назад, так что шеф без проблем отпустил на все четыре стороны.

Для начала Сандор всё-таки решил привести в порядок родительский дом. Хотя бы сдавать его, что ли, чтобы он не пустовал. Давно уже всё разваливалось и ремонт требовался существенный. Кое-что он мог бы сделать и сам, да вот только находится там всё ещё было паршиво.

Тормунд работал прорабом на стройке, так что знал толковых ребят, и Сандор внял совету друга.

После нашлось ещё одно дело, которое он так долго откладывал. Да вот совесть окончательно замучила, и в субботу Сандор поехал на кладбище, расположенное за городом. Скоро зима, надо привести в порядок могилы родителей. В часовню он правда заходить не стал. Мать была набожной, а толку? На её долю счастья так и не выпало.

Перед могилой брата он остановился. И при жизни-то нечего было ему сказать, а сейчас и подавно. Однако, собравшись с духом, и коснувшись холодного камня, Сандор всё-таки произнёс: «Надеюсь, теперь ты обрёл покой». Сложно сказать, стало ли на душе от этого легче, но он, по крайней мере, считал, что выполнил свой долг. По возвращении же надрался в клочья. И к Тормунду сегодня не пошёл, да и вообще остатки дня провёл наедине с воспоминаниями.

***

Утром он обнаружил три пропущенных вызова от Бриенны. Стало как-то неуютно, неловко, и даже стыдно немного, но Сандор так и не перезвонил. Не то чтобы он задумал сюрприз, скорее просто боялся в последний миг передумать и не хотел давать напрасных обещаний.

К поездке он готовился тщательно. Выбирал рубашку поприличнее, отыскал в шкафу новую: кричаще-красную — слишком яркую, чтобы носить просто так, но, кажется, праздничную. Побрился даже и приехал на вокзал загодя, долго маялся на перроне, теряясь в сомнениях.

Полтора часа в поезде пролетели слишком быстро. Сандор не успел толком подготовиться к разговору: всё утопал в воспоминаниях. Однако успел разочароваться в своей затее. Может, её и вовсе не окажется дома или ещё что-нибудь. Или она не будет рада.

Честно говоря, он немного охренел от толпы народу в метро и не сразу разобрался с картой. Не то чтобы он был таким деревенщиной, но в Лондон ездил всего пару раз, да и то очень давно.

Бриенна жила в большом многоквартирном доме. Целый муравейник одинаковых серых-коричневых высоток. Сандор выругался с досады, теперь-то точно заплутал. Пришлось расспрашивать прохожих.

В итоге он оказался у дверей нужной квартиры, и долгих пятнадцать минут мялся у порога, не решаясь позвонить. Цветы какие-то дурацкие купил: пошлые белые розы. Хотя нет, красивые. Вот только, может, она и вовсе не любит цветы? Хотя, ухаживала ведь за этим грёбаным фикусом.

Так глупо он себя давно не чувствовал, будто какой-то школьник на первом свидании. Наконец, Сандор сделал глубокий вдох, и словно нырнул с головой в холодную воду, вдавил кнопку звонка. Вот же будет номер, если её не окажется дома. Тысячи мыслей пронеслись за одно мгновение. Может, Бриенна и вовсе его уже позабыла? Нашла себе кого-то получше, а не такого угрюмого ворчуна. Может, она лишь поддерживала дружескую связь, ведь они столько пережили за этот короткий срок, что хватило бы на целую жизнь. Может…

В прихожей раздался звонкий собачий лай, а затем торопливые шаги. Дверь распахнулась. В сиреневом домашнем халате, с растрёпанными волосами и растерянной улыбкой она была всё также прекрасна, как и в ту последнюю встречу.

Долгую минуту они пялились друг на друга, не произнося ни слова.

Сандор, откашлявшись, начал первым.

— У меня отпуск, и… в общем… Я просто хотел тебя увидеть, — сжимая перед собой несчастный букет, словно щит, произнёс он.

— Я думала… думала, что ты решил оставить это в прошлом, — призналась Бриенна, оглядев его с головы до ног. Будто и поверить не могла, что он всё-таки приехал. — Как глупо, — выдохнула она, и щёки её залил румянец.

Маленький бело-рыжий пёсик выскочил на площадку, и Бриенна на секунду отвлеклась, водворяя его назад.

— Что же мы стоим на пороге, пойдём, — она мягко взяла его за руку и увлекла за собой.

Сандор, наконец, оттаял.

— Я не был уверен, что ты захочешь меня видеть, что тебе всё это нужно, — начал он, глядя в сторону.

— А я не была уверена, что это нужно тебе. И это действительно становится нелепо!

Сандор с удивлением заметил, что она будто разозлилась. Они могли ещё долго раскланиваться в реверансах, но он, кажется, всё понял. К чёрту! Выпустив несчастный букет, которым тут же заинтересовался пёс, Сандор крепко прижал Бриенну к себе. Может, по части разговоров он был и не очень, зато оказался хорош кое в чём другом.

Пока они целовались, совершенно позабыв об окружающем мире, пёс раздербанил и изжевал букет. Лишь оторвавшись друг от друга, они оценили масштабы катастрофы.

— Цветы красивые, — заметила Бриенна с улыбкой.

— Были, пока их не сожрал твой пёс, — усмехнулся Сандор.

— Пойдём пить чай, — смущённо заправив за ухо прядь волос, позвала она. — И, знаешь, давай договоримся сразу…

— О чём же? — с любопытством поинтересовался он.

— В следующий раз просто скажем о своих сомнениях напрямую. Это было невыносимо! — с легким смешком заявила она.

Сандор подняли ладони вверх.

— Так точно. Договорились, — выдержал паузу, изучая её взглядом. — Говорю прямо: нахрен этот чай, — будто чая он сроду не пил. — Я скучал по тебе. Очень, — признался, заключив её в объятья. И на душе сразу стало легко.

Бриенна молча уткнулась ему в плечо и ласково перебирала волосы на затылке.

— Я тоже скучала.

И они обрели гармонию, наконец-то. Оказалось, не так уж и много нужно слов, чтобы друг друга понять.