Одержимая [Стася Вертинская] (fb2) читать онлайн

Стася Вертинская Одержимая

1. Невеста

Как хорошо иногда оказаться далеко от дома, — утешала себя я. Подышать свежим воздухом, пообщаться с новыми людьми. Но какие бы аргументы в пользу происходящего не приводила, они меня не утешали. Наоборот: чем больше думала о том, как я могла оказаться в этой глуши, тем больше понимала, что всё плохо. Будь это ТВ-шоу, меня бы уже заставили подписать кучу бумаг. Пранк от друзей — они уже бы выскочили откуда-нибудь из укромных уголков.

Единственным свидетелем моей печали был сидящий возле потолочной балки паук. Он деловито перебирал своими лапками нити паутины. Конечно, я не могла этого видеть, но была уверена, что он не отводит от меня всех восьми своих глаз. Думала о том, что должна накричать на него и бросить тапком, ведь пауков я всегда боялась. Но сил кричать не осталось, а тапка под рукой не было. И ещё этот страшный зверь был самой меньшей из внезапно возникнувших у меня проблем.

Вообще-то сначала я просто легла спать в своей маленькой, но собственной квартире. Ничего не предвещало подобных перемен. Разве что только спала очень крепко. Даже сквозь сон понимала, что будильник кажется не прозвенел, и я опоздаю на работу. Усилием воли открыла глаза и только тогда поняла, что сон или продолжается, или я совсем не там, где должна быть.

Моя голова была накрыта алым кружевным покровом. Я стояла на коленях на разукрашенном лентами широком дворе. Рядом толпились люди, слышался тихий гулом голосов. Справа от меня в такой же позе, как и я, стоял тщедушный мужичок с редкой козлиной бородкой. Он с благоговением смотрел на стоящего перед нами пухлого мужчину в каких-то лохмотьях. Тот говорил что-то о супружеской верности и почитании, о долгом здравии и любви, при этом потрясая над нами палкой с такими же, как и вокруг, цветными лентами и бубенцами. Это что же, меня пытаются выдать замуж за незнакомца каким-то варварским способом?

Тело сковало в ужасе. Меня украли из собственной постели? Опоили и выдают замуж за того мужичка справа? Я снова оглянулась на него. Я, конечно, слышала, что у некоторых народов была когда-то традиция воровать невест. Но он на представителя тех мест похож не был. Да и как можно было украсть девицу из человейника*, напичканного камерами видеонаблюдения, из закрытой на два замка и защелку квартиры? Производитель дверей утверждал, что взломать их замок невозможно. Да и кто-нибудь бы заметил странных похитителей, и спас бы меня, несчастную. Или нет?

Служитель перед нами тем временем закончил свою проникновенную речь. Мужичок рядом поклонился ему. А я так и стояла, не зная, что делать.

— Невеста, поклонись небесам, — повторил служитель, больше похожий на какого-то сектанта, чем на работника ЗАГСа.

Гомон голосов за спиной стал громче. Я оглянулась, рассматривая людей. И стало страшно еще больше. Все они были странно одеты. Да и место, где мы находились, было каким-то… неправильным.

Все эти люди точно психи-сектанты, подумала я. Но зачем им я? Своих ненормальных девушек мало? В голову лезли самые страшные догадки. Я подскочила и закричала.

— Спасите! Помогите!

Дальнейшее помню смутно. Пыталась убежать, но большой двор, на котором я оказалась, был огорожен забором, а людей здесь было много. В задних рядах, видимо, не поняли, что произошло. Люди засуетились, началась суматоха. Я металась по двору в поисках выхода. Кто-то схватил меня и потащил назад к жениху. Сдаваться так просто не собиралась. Потому отбивалась изо всех сил, даже когото укусила.

— Что ж ты творишь, окаянная? — причитала рядом какая-то женщина. — Кто ж тебя, дурную такую, в замуж теперь возьмет?

Я продолжала кричать и вырывалась, грозя похитившим меня сектантам страшными карами:

— У меня связи в полиции и ФСБ! Я на вас в прокуратуру пожалуюсь! По судам устанете бегать!

В конце концов меня запихнули в дом, а дверь снаружи чем-то подперли. Я тарабанила кулаками в дверь, но с той стороны прикрикнули, велев замолчать. Тем временем в самом дворе суматоха не унималась. Я прислушалась к голосам, в надежде найти подсказку, как выйти из сложившегося положения, но слов было не разобрать.

— Да она одержимая! — наконец послышалось из толпы. — Зовите ведьмака!

Потом, наверное, люди стали расходиться, потому что голоса стали тише. К сожалению, увидеть, что происходило снаружи, я не могла. Стекла на окнах были мутными, так что едва пропускали свет. Я осмотрела помещение, куда меня затолкали. Оно было похоже на сарай, хотя тут присутствовали признаки человеческого жилья — стол с лавкой, беленая печь и лоскутное одеяло сверху. Однако стены не были покрыты краской или обоями, были лишь голые бревна с затыканными паклей щелями. Такой же потолок и полное отсутствие признаков цивилизации. Ни проводочка с висящей одинокой лампочкой — ничего.

Вообще-то я с детства была городским жителем. В деревне ни разу не бывала в виду отсутствия там хоть какой-то родни. Но точно знала, что таких далеких от технологий мест у нас не было. Даже в курятниках устраивали электрическое освещение и отопление. А если такие места и были, то это такая труднодоступная глушь, что столько людей, как сейчас, там вряд ли могло собраться. Да и кому я нужна, чтобы насильно тащить так далеко от города?

Наверное, тут и связь не ловит, — с тоской подумала я. Ведь точно, у кого-нибудь из этих ненормальных припрятан где-нибудь телефончик. Стащить бы да позвонить куда следует.

Устав от нервного напряжения и бесцельных метаний по дому, улеглась на лавку и уставилась на паука, притаившегося за балкой. В отличие от меня он чувствовал себя вполне комфортно, хоть его и могли в любой момент прогнать, сломав с таким трудом сплетенную паутину.

Я лежала, паук тоже замер в ожидании жертвы.

--------

* Ироничное: человейник — многоэтажное многоквартирное жилое здание. Первое упоминание термина относится к 1952 г. Позже употребляется в сатирическом романе — антиутопии писателя и философа А.А. Зиновьева «Глобальный человейник»

2. Велизар. Одержимая

Велизар, уставший после бессонной ночи, вел своего коня назад к городищу. До него было всего полдня пути, но бессонная ночь и сражение с гулями оставили свой след: Велизар думал о том, чтобы прилечь отдохнуть прямо на травке в солнечной рощице. Окрестности были чисты, нечисти рядом не ощущалось. Даже лесного духа, хотя бы мелкого ауки, тут не водилось, В другой день он, возможно, так бы и сделал. Но после сегодняшней ночи он не рискнет останавливаться в безлюдных местах.

В Сокрытом овраге западнее городища твари Бездны появлялись часто. Сколько бы не бил их Велизар, сколько бы не запечатывал брешь из Бездны, пропускавшую в этот овраг гулей и прочих гадов, они вновь и вновь появлялись здесь. Впрочем, так было везде. Потому и селились ведьмаки в местах, где прорывы эти были регулярными.

В этот раз нечисть казалась осторожнее. Велизар не стал дожидаться, пока осмелевший гуль выйдет на охоту, а объезжал вверенные ему земли заранее, выискивая готовящиеся прорывы. Сокрытый овраг был местом коварным. Магия здесь сбоила, даже когда твари не успевали прорваться в их мир. Вот и в этот раз Велизар не сразу понял, что прорыв уже случился. Он вышел к самой чуть светящейся синевой бреши, а гулей так и не встретил. Они прятались в густых тенях, ожидая, пока ведьмак пройдет мимо. От того Велизар не чувствовал их присутствия. А когда повернул назад, выискивая след прорвавшегося в мир чудовища, столкнулся лицом к лицу с озлобленной стаей потусторонних тварей.

Бить их пришлось долго. В этот раз гули прятались в засадах и не подпускали его слишком близко. Велизар не мог выжечь их очищающим пламенем всех разом, как он делал это обычно. Сегодня они разбежались, когда он не успел даже начать смертоносное заклинание. Немногие из них решились напасть, сбиваясь в группы, против которых обычному сметному было не выстоять. Ему пришлось облазить весь Сокрытый овраг, чтобы выловить всех выползших из бреши тварей.

Обычно гули были тупыми и агрессивными, и никогда прежде не вели себя столь разумно. Даже если следом за ними появлялся Погонщик, они действовали единой стаей, но не прятались по одиночке, заставляя охотников за нечистью выискивать их в укрытиях. Они были самыми тупыми, но и самыми многочисленными из потусторонних тварей. Случись такое, что гули стали умнее, ведьмакам не просто будет справляться с ними по одиночке, как раньше. Даже сейчас Велизар не был уверен, что ни один гуль не улизнул от него. Что если, кто-то успел выбраться из низины до того, как Велизар убедился, что Сокрытый овраг пуст?

Велизар угрюмо смотрел на дорогу перед собой, размышляя о том, чем грозят миру перемены в поведении тварей. Хотелось бы верить, что произошедшее случилось лишь раз, и он сумеет справиться с последствиями.

Со стороны села Березняки, видневшегося за засеянным полем, в сторону дороги мчалась лошадка с легким седоком. Гонец, — понял Велизар, и напрягся, ожидая вестей. К нему всегда посылали шустрых мальчуганов, когда селянам нужна была его помощь. Не уж то сбежавший от охотника гуль уже добрался до села?

— Господин ведьмак! — закричал мальчишка, еще даже не добравшись до Велизара.

Внешность у ведьмаков была приметная. Темные одежды с заговоренными кольчужными вставками, что, как чешуя, переливалась на солнце, отличались от серых холщовых рубах селян. Длинные волосы заплетены в косы в тонкими обережными лентами, а виски раньше, чем у других, трогала седина.

— Господин ведьмак! — вновь крикнул мальчишка, уже почти поравнявшись с Велизаром. — Беда! Одержимая в селе!

Велизар снова нахмурился. Одержимыми называли людей, чье тело захватил дух из Бездны. Таких духов отследить было почти невозможно, пока они не вселятся в жертву, а поймать сложно — уж очень хорошо они умели прятаться и притворяться. Духи эти обладали собственным разумом и были гораздо опаснее других тварей. Они несли раздор в места, где появлялись, питались обидами и злостью, а вместе с ними и жизненными силами окружающих, становясь при этом все сильнее. Обычно обнаруживали одержимых, когда они отъедались людскими жизнями и оказывались уже слишком сильны, чтобы ведьмак мог справиться с ним в одиночку. Приходилось собирать других охотников, а это время и жизни селян. Потому вести были серьезными, и Велизар направил своего коня к селу.

— Что там с одержимой? — спросил он у гонца.

— Лукьинишны дочка, — важно начал мальчуган. — Замуж пошла. Смирная была, а перед волхвом встала, да как закричит. Гостей распугала, сама по двору скакала, пока не заперли в избе её.

Велизар с облегчением вздохнул. Дух или был слаб, или не было его вовсе. Поди девица воспротивилась нежеланному браку, а не одержимая вовсе. Но без внимания оставлять такое дело было нельзя. Пусть окажется лучше, что селяне напрасно побеспокоили ведьмака, чем потом на месте их домов окажется погост — след пиршества духа Бездны.

Жители села не выглядели напуганными, и с любопытством смотрели на ведьмака из-за оград. Только у одного дома царило оживление — к нему и подвел Велизара малец.

Двор и правда был украшен для свадьбы. В стороне стоял длинный накрытый стол. А в центре двора переминался с ноги на ногу худой невзрачный мужичок в алой рубахе — видимо, жених. И спорили две полных женщины.

— А я говорила, дурная ваша Баженка, — кричала одна. — Где ж видано, посередь свадьбы смуту устраивать?

— Да не дурная! — вторая уперла кулаки в бока и воинственно наседала на спорщицу. — То твой Радейка поди ж обидел её, вот и заартачилась девица.

— Ты что же на Радея наговариваешь? Не он ли вам колодец справил? А какие подарки Баженке носил?

— Подарки? Так то ж для того, чтоб ему самому в супружеском доме бы пригодно было!

Кто-то из оставшихся во дворе зевак окликнул женщин, и те в миг замолчали, повернувшись к подошедшему ведьмаку.

— Вы уж прогоните лихо, — тут же запричитала одна из женщин. — Обелите Баженку-то мою. Умница она, красавица, а такая беда приключилась.

— Зря ты господина тревожишь, — не унималась вторая. — То не лихо, а сама Баженка твоя буйная.

Под непрекращающийся спор Велизара подвели к избе. Дверь была подперта граблями. Простая девица может и не вышла бы, а вот духа Бездны тем не задержать.

— И почему вы решили, что она одержимая? — Велизар пусть и расслабился, но бдительности не терял. Быть может, дух затаился. Пусть такого не было прежде, но и гули не вели себя, будто понимают, что ведьмак охотится на них.

— Так взъярилася она, как пришёл черед небесам кланяться. Слова какие-то непонятные выкрикивала. Грозилася, что есть у неё фе-эсь-бе, — последнее слово, незнакомое даже Велизару, женщина произнесла по слогам. — Они дадут нам по лицам. И кричала про какого-то кура-тура…

Ведьмак нахмурился. Что, если это какое-то новое заклинание Бездны или её порождения? Твари, прорывающиеся сквозь бреши, хоть и были порой носителями магии, но сами ей, в отличие от людей, управлять не могли. Но кто знает, что происходит по ту сторону границы между мирами? На всякий случай собрав меж пальцев силу, он откинул в сторону грабли и открыл дверь.

Бажена лежала на лавке, сложив руки на груди и свесив одну ногу. Она смотрела в потолок, но едва дверь открылась, села и уставилась на вошедших. Следом за Велизаром в избу ввалились обе женщины и просеменил жених. В двери заглядывали оставшиеся во дворе любопытные.

Девушка не вставала, с ужасом на лице оглядывая вошедших. Она была очень даже красивой, особенно по сравнению с женихом. Любовь порой бывает странной, и быть может сердце девушки дрогнуло и при виде такого мужчины. А может мнения её никто и не спрашивал, от того и воспротивилась девица решению родительницы. Велизар бы решил, что жених Бажене не мил, и ушёл бы, если бы женщины не заговорили о тех странных словах, произнесенных девицей. Закончила ли она свое злое заклинание, или силы духа пока слишком малы? А может девка всё придумала, чтобы напугать других? Но разве ж могла она позабыть о судьбе одержимых?

— Оставьте нас, — сказал Велизар вошедшим в избу людям.

Те попятились, не смея спорить с ведьмаком.

— Что ж это деится, — причитали женщины и аккуратно прикрыли за собой дверь.

— Как звать тебя? — спросил он у девушки.

Одержимые редко помнили свои имена, особенно если дух вселился совсем недавно. Одновременно с вопросом Велизар щелкнул пальцами, призывая силу. Духа Бездны в девушке он не обнаружил. Но и обычным человеком она не была.

3. Бажена. Договор

Вошедший в дом мужчина сильно отличался от других обитателей этого странного места. Одежда на нем хоть и была необычной, но хотя бы не походила на музейный экспонат. В черной куртке с черненными заклепками он был похож на байкера. Он и волосы носил длинные, разве что заплетены они были не в простой хвост, а в тонкие косы, на кончиках которых болтались концы лент и бусины. Аккуратно стриженная борода явно была стабильным источником дохода какого-нибудь модного барбер-шопа. Но с его нарядом это смотрелось очень органично.

Он и сам был хорошо сложен и обладал приятными чертами лица. Лишь волосы на висках посеребрила седина, хотя лицо его казалось молодым. Но это не портило его, а наоборот, придавало особый шарм.

— Как звать тебя? — спросил он, нервно пощелкивая пальцами.

Родители дали мне редкое старорусское имя, за что я была им не очень благодарна. Оно было красивым, но среди Оль и Кать всегда казалось чужим и неуместным. Потому я часто смущалась, называя его. Только ленивый не спрашивал: почему назвали именно так?

— Бажена, — тихо ответила я и посмотрела на незнакомца. Но он как будто облегченно выдохнул. Тоже что ли любитель старорусской романтики?

— Зачем свадьбу расстроила, да гостей распугала? — спросил он и даже ободряюще улыбнулся.

— Так ведь не хочу я замуж, — ответила честно. Тем более за не пойми кого, — добавила про себя. А за похищение еще и заявить нужно, куда следует.

— И ради этого устроила такой переполох? — усмехнулся байкер, как будто такая свадьба для него — обычное дело. — Я выйду отсюда, скажу всем, что ты не одержима, и свадьба всё равно состоится.

— Или? — уточнила я, потому что после таких слов обычно следует альтернативный вариант. А он, судя по всему, за просто так помогать не станет.

На всякий случай прокрутила в голове варианты «или». А вдруг попросит сказать трехзначный код на обратной стороне карточки или взять для него кредит на свое имя? Заранее обозначила в голове сумму, на которую я согласна.

— Или я могу забрать тебя отсюда, — протянул он, будто ожидая, что я сама могу предложить ему взамен.

У меня при себе ничего не было. Окажись я дома, даже там предложить было особо нечего. Я была среднестатистической жительницей города с кредитом на телефон, однушкой в ипотеку и несбыточными мечтами о лучшей жизни. Чего он ждет от меня?

— А куда ты меня заберешь? — на всякий случай уточнила я, раздумывая над его предложением.

— Гонец застал меня на пути в городище. У меня там дом, — последовал ответ.

Значит, едет в город — это хорошо. Я уже мысленно потирала руки, представляя, как сбегу от него, оказавшись на людных улицах. А нет, так буду кричать, взывая людей о помощи. Всё лучше, чем оставаться среди этих ненормальных. Главное, чтобы в город он вёз меня не в запертом багажнике — а там уж разберемся.

Я мгновенно вжилась в роль благодарной героини сказки, антураж этого места как раз на страшную сказку и походил, и рухнула перед ним на колени:

— Прошу, добрый молодец, забери меня отсюда! Я тебе пригожусь. Стану служить тебе верой и правдой!

— Как долго? — он поднял бровь, но будто не удивился моей клоунаде.

— А сколько надо? — уточнила я, уже прикидывая, не будет ли это ответ в стиле «на одну ночь».

— Пока не отпущу тебя, — ответил он.

— Пока не отпустишь меня, — я картинно припала лбом к полу, но подумала, что бежать от этого придурка надо сразу, как в зоне доступа появятся признаки цивилизации и адекватных людей.

— Принимаю. Пойдем, — он развернулся к двери, а я вскочила и побежала следом, пока он не передумал.

Он распахнул дверь и объявил поджидающим снаружи людям:

— Бажена и правда одержима. Дух Бездны слаб и не смог таиться долго. Считайте, что вам повезло.

— Баженушка, да что ж такое? — какая-то женщина рухнула на землю и зарыдала, протягивая ко мне руки.

— Я заберу одержимую и попробую изгнать духа, пленившего это тело, — продолжал вещать мой спаситель.

Люди запричитали, рыдающая женщина зарыдала еще громче. В стороне робко переминался с ноги на ногу мой неудавшийся жених. Что странно, никто не пытался снимать сиё действо ради лайков в интернете. Захотелось забиться в показательном припадке, чтобы расшевелить это душное общество, но смиренно опустила голову и засеменила за своим новым спутником. На губах расплывалась улыбка — легко отделалась и так скоро уеду от этих ненормальных. Но старалась сдерживать её, чтобы не вызвать подозрений.

Мой спаситель-байкер ожидаемо передвигался на коне. Но не на том, о котором я думала. На самом настоящем коне, а не на мотоцикле, ласково называемом железной лошадкой. Конь был огромен, в холке выше меня. Копыта, как блюдца, и яростный взгляд. Из преимуществ: багажника, которого я так боялась, у него не предполагалось анатомией. Но животное меня пугало, и я сделала шаг назад.

К седлу были пристегнуты сумка и самый настоящий меч в ножнах. Надеюсь — всё-таки бутафорский, но выполнен он был очень правдоподобно, даже оплетка на рукояти потёрта. Наверное, эти сектанты потому и пропустили сюда моего байкера, потому что он был такой же повернутый, как и все они тут. Но он обещал увезти меня в город, напомнила я себе, значит полезен. Подошла ближе к коню и позволила байкеру закинуть меня в седло.

Мужчина легко заскочил на коня позади меня. Обхватив меня одной рукой за талию, взялся за поводья, и направил животное прочь от двора, где я очнулась, а потом и от поселка.

Дорога вилась среди полей и лесов, но я так и не видела ничего, что говорило бы о близости города. Ни тебе асфальта, ни прорезающей лесной массив высоковольтки. Вообще-то я надеялась, что мы покинем странный поселок, доберемся до какой-нибудь конюшни и там пересядем в наиболее комфортабельное средство передвижения. Но, наверное, располагать конюшни так близко к поселку староверов не слишком аутентично.

— Долго еще? — спросила я. Сидеть на коне было неудобно. Казалось, что я соскальзываю, и ноги затекали от неудобного сидения. Я попыталась устроиться поудобнее, но в одном седле да вдвоем со спутником это было сложно.

— Не ёрзай, — резко сказал байкер. — До городища половина дня пути.

— И мы так и будем всё время ехать верхом? — на всякий случай уточнила, а то вдруг он забыл, что можно пересесть хотя бы на автобус.

— Пешком мы не доберемся и затемно, — коротко ответил он.

Я вздохнула, но подумала, что в его словах есть какой-то подвох. Не помню, чтобы у нас в городе кто-то передвигался верхом на лошадях. Округа была усыпана коттеджными поселками так густо, что хоть один должен был давно показаться на горизонте. А так же ведущая к нему дорога и какой-нибудь общественный транспорт в придачу. Но, быть может, его дом где-то там, в одном из этих поселков, жмущихся поближе к городу? А дорога просто где-нибудь в другой стороне?

— Ты не спросила, как меня зовут, — вдруг сказал он.

— Разве мне не нужно обращаться к тебе «мой господин»? — шутливо спросила я. К чему мне его имя? Если только сообщить в полицию, как о сообщнике похитителей.

— Это не обязательно, — буркнул он и замолчал. А через время вдруг сказал: — Я Велизар.

Вот так имечко, — подумала я. Его родители так же, как и мои, выбирали имя позаковыристей, или он сам придумал его для себя, когда связался с сектантами-староверами? Скорее всего — второе.

Больше мы ни о чем не говорили до самого города. Не знаю, как я вытерпела полдня в седле. Но мои мучения не были вознаграждены. Место, в которое мы прибыли, на город совсем не было похоже. Та же деревня, только побольше. Ну и где тут сбегать от Велизара, если остальные люди вокруг были такими же, как в том злосчастном селе? Те же бесформенные холщовые одежды на людях, гужевые повозки на дорогах и дома из срубов. И откуда у нас столько поселений, отсталых от цивилизации на целое тысячелетие, взялось в нашей области?

Дом Велизара был больше, чем соседние, но таким же убогим, как и весь этот городишко. Дело было не в том, что выглядел он, как холостяцкая берлога. Но это был обычный деревенский дом. Ни одного столба с электрическими проводами поблизости, деревянный санузел во дворе, колодец вместо водопровода. Обещанное служение байкеру перестало казаться разумным, а сбежать мне было по-прежнему некуда.

Велизар помог мне спуститься с лошади, и я мрачно оглядывала постройку. Кажется, это я хотела обмануть мужчину и сбежать, почему же я чувствую, что меня кинули?

Я поплелась вслед за хозяином «хоромов» ко входу в дом. Оглядела помещение, обставленное, как картинка в старой сказке, с отчаянием понимая, что со странной свадьбы то я сбежала, но ближе к родненькой цивилизации не стала. А что, если хитрый Велизар водил меня по лесам кругами, и мы сейчас там же, откуда уехали, только с другой стороны поселка сектантов? Может он безумный маньяк, как и мои похитители. А то и хуже их всех вместе взятых. Запрет в подвале, и никто меня не найдёт.

— Анчутка! — позвал Велизар, как мы оказались внутри.

На его оклик кто-то побежал из сокрытой за печью комнаты, цокая, будто шпильками, по деревянному полу. Я готовилась увидеть какую-нибудь инстаграмную девушку в мини, такую же пленницу, как я, с которой разделю бремя служения «господину», но в комнату вбежало странное существо. Ростом оно было с ребенка, на широком лице вздернутый нос и огромные глаза. Большие уши торчали в стороны, как у Добби. Руки были детские, а ножки заканчивались копытцами.

Непонятное существо…

Странные имена…

Незнакомый мир без признаков прогресса…

Странная свадьба и сектанты…

Я вдруг поняла, что никто меня не крал, а всего лишь переместил в чужой мир. Сердце бешено забилось, кровь прилила к голове. Я почувствовала, как слабеет моё тело. Прежде, чем позорно свалиться в обморок, успела подумать: вот я попала!

4. Велизар. Обман

— Бажена, — девушка смущенно потупила взор, будто с женихом знакомилась, а не стояла одержимая перед охотником.

Велизар снова отметил, как красива молодая девица. От чего-то хотелось спасти её от жениха, который мало того, что был не люб девице, так и на первый взгляд ничего особенного из себя не представлял. Как пить дать, заправляет в семье жениха его маменька, и не даст свекровь спуску своей невестке. Вот и боится Бажена скорой свадьбы.

Вообще-то ведьмак никогда не замечал за собой прежде излишнего геройства. И ежели спасал девушек, то не от нежеланного брака, а только когда тем посчастливилось оказаться в лапах нечисти, на которую он охотился. Но Бажена была сама одержимой неизвестным духом. Едва он подумал о духах Бездны, наваждение прошло, и он снова мог думать о деле.

Имя, названное девушкой, было верным — простейшую проверку она прошла. Но что, если дух стал хитрее, как и встреченные недавно гули? Велизар щелкнул пальцами, призывая силу, ещё несколько раз и попытался определить природу духа. Заклинания были слабенькими, чтобы тварь из Бездны не могла их почувствовать и сбежать. Но прежде они не подводили Велизара. Однако в этот раз ни одно не отозвалось ответом на вопрос, что за дух одолел девицу. Лишь в ушах тихонько позвякивало, выдавая в Бажене чужеродную силу.

Велизар очень устал, не хотелось провести в этом селе весь день, но оставлять одержимую среди людей было опасно. Будь она буйной, он изгнал бы духа, не считаясь с жизнью одержимой — что одна девица против жизней целого села? Но Бажена была смирна и выглядела невинной. Дух Бездны хитер, так значит и Велизару брать его хитростью.

— Зачем свадьбу расстроила, да гостей распугала? — завёл Велизар простой разговор.

— Так ведь не хочу я замуж, — Бажена посмотрела на него своими по-детски честными глазами.

— И ради этого устроила такой переполох? Я выйду отсюда, скажу всем, что ты не одержима, и свадьба всё равно состоится, — Велизар не стал медлить и начал подводить разговор к нужному ему исходу.

— Или? — девчонка оказалась прозорливой. Поняла, что он может дать ей выбор.

— Или я могу забрать тебя отсюда, — медленно проговорил Велизар, боясь спугнуть удачу. Уж не согласится ли одержимая по своей воле отправиться за ведьмаком?

— А куда ты меня заберешь? — так же осторожно спросила Бажена.

— Гонец застал меня на пути в городище. У меня там дом, — честно ответил Велизар. Нечисть чувствует ложь. Перехитрить осторожного духа можно только играя правдой.

— Прошу, добрый молодец, забери меня отсюда! Я тебе пригожусь. Стану служить тебе верой и правдой! — Бажена вдруг рухнула перед ним на колени, произнося заветные слова. Так просто?

— Как долго? — он едва удержался, чтобы не улыбнуться и не выдать своё торжество. Расслабляться не стоило: если не оговорить срок, нечисть сбежит в любой момент, наплевав на произнесенную клятву.

— А сколько надо? — спросила Бажена.

— Пока не отпущу тебя, — Велизар думал, что одержимая начнет торговаться, уменьшая время службы. Обычно нечисть предлагала три услуги или определенный срок, после которого каждый шёл своей дорогой, чтобы однажды встретиться вновь, как нечисть и ведьмак-охотник.

— Пока не отпустишь меня, — Бажена согласилась на удивление легко и склонилась перед ним в поклоне до самого пола.

— Принимаю, — Велизар завершил ритуал принятия клятвы.

Всем известно было, что нечисть, будь то тварь из Бездны или рожденные миром вредители, так просто за ведьмаком не пойдут. Чтобы приручить её, надо, чтоб нечисть сама предложила служить человеку. На что только не шли желающие получить такого прислужника! Только вот разумная нечисть редко соглашалась на служение ведьмаку даже загнанная в угол и под страхом смерти. Но Бажена сама предложила служить Велизару. Конечно, на то он и рассчитывал — запутать духа разговором и заставить произнести одержимую заветные слова. Или, если не повезет, вывести духа на чистую воду, заставить проявить себя.

Велизар не подал вида, что удивлён, как легко состоялась магическая сделка. Но удивился бы гораздо меньше, предложи ему Бажена, как распутная девка, свое младое тело. Уж не понял ли дух его замыслы? Не обманет ли в пути?

Он вышел из избы, одержимая засеменила следом, покорно склонив голову. Он заготовил заклинание — начни она чудить и бросаться на некогда знакомых людей, сожжет её на месте. И не пожалеет, что в услужение заполучил себе такую сильную тварь. Но Бажена шла молча. В пути была тиха, лишь раз заговорила о том, как быстро доберутся они до городища. И нетерпеливо ёрзала в седле. Юное тело девицы вызывало в нём естественные мужские желания. От того пришлось прикрикнуть на неё, чтоб не шевелилась без дела. А то вдруг дух Бездны заставит девицу вскружить ведьмаку голову, да использует его в своих коварных замыслах? Уж не зря она так в городище торопится — ждет большей наживы, чем в дальнем селе.

Не спросила его девица и об имени, смиренно назвав «господином». Необычно это было для нечисти. Хотя с тварями Бездны как правило разговор был коротким — не было в нем времени для имен и званий. А вот мелкая нечисть хитрила, отсрочивая неизбежное, и старалась прознать имя жертвы, потому как считалось, что так их мороки сильнее действуют на человека. С Велизаром такая хитрость не пройдет — любой ведьмак имеет при себе оберег от морока и к силе нечисти привычен.

Но всё же засомневался Велизар: а вдруг Бажена не одержима? Выходит, обманула она его? Заставила увезти из родного дома подальше от немилого жениха, а то и сама в невесты ведьмаку метит? Ведьмаков везде уважали, хоть и побаивались. Не все они были знатных кровей, но относились к ним почти как к боярам. Охочие до видных мужей девушки нет-нет, да попадались на его пути. Конечно, обычно они появлялись на его пороге с нелепыми просьбами, а не заставляли забирать с собственных свадеб.

Хотел он повернуть назад, да как-то не по чести было, сначала девушку одержимой назвать, а потом вернуть, как ни в чем не бывало. И слово заклятия странное — «фе-эсь-бе» — никак не уходило из его мыслей. Нахмурился он, задумавшись, но продолжил путь к городищу.

При виде его дома лицо Бажены скривилось. Чай, не барская дочка избой ведьмака брезговать. Но, как и многие до неё, ждала Бажена, что Велизар живет в расписном тереме. К чему ведьмаку хоромы, коли бродит он по оврагам да буеракам в поисках тварей из Бездны? Нет у него ни злата, ни каменьев драгоценных, ни шелков нарядных для невест. Разозлился Велизар — обхитрила его Бажена, притворившись одержимой да напросившись в услужение, чтобы хозяйкой в избе его стать. А теперь вот и морщится, мол, не по нраву изба. Прогнать бы её, да куда девке деревенской в городище-то податься? Пропадет она тут без его защиты, а он и сам был скован её неожиданной клятвой — не может ведьмак так скоро избавиться от служки, коли принял в услужение при помощи клятвы.

— Анчутка! — окликнул он единственного служку в его доме, что следил за хозяйством в отсутствии Велизара. А как выбежал бес из дальней комнаты, Бажена без чувств свалилась.

Велизар еще раз убедился, что нет и не было в ней духа никакого. Твари Бездны нечисти не боятся. Сильнее они леших да русалок, коварнее и злее. А простые девки да, при виде нечисти визжат да разбегаются.

— Что это? — Анчутка принюхался, разглядывая бесчувственную Бажену. — Али ты невесту в дом привел?

— Обвела меня вокруг пальца, — процедил сквозь зубы разозленный Велизар. Бажена была в нарядном алом платье со свадьбы, от того и показалась она бесу суженой ведьмака. — Одержимой прикинулась. Думал, повезло, что тварь из Бездны сама в услужения пошла. А нет в ней духа злого.

Он поднял Бажену на руки и уложил на лавку.

— Духа Бездны может и нет, — Анчутка просеменил следом и уселся рядом с девушкой. — Да вот пахнет от неё не по-нашему.

— Всё-таки — одержимая?

Велизар Анчутке доверял. Тот хоть и был бесом, но служить ему пошел по доброй воле в благодарность за спасение от гулей. Не повезло Анчутке оказаться возле самого прорыва. Мертв был бы, коли Велизар не появился там в то же время. Со страху пообещал он служить ведьмаку полвека, но в отличие от прочей нечисти не юлил, не хитрил, а честно выполнял обещанное.

— В себя придёт, так узнаем, — пожал плечами Анчутка. — К чему гадать?

Велизар посмотрел еще раз на девушку и отвернулся.

— Проследи за ней, — велел бесу. А сам поставил пару охранных заклятий на дом и пошел спать. Последний день был для ведьмака тяжелым.

5. Бажена. Новый мир

Я открыла глаза и уставилась в потолок. Дом был другой, а ситуация та же: лавка, я на ней, деревянный потолок, и паук возле балки. Только теперь я не могла сказать, что было хуже: выйти замуж за неизвестного мужичка в глухом селе, или вечно служить байкеру в доме, где нет ни водопровода, ни электричества, ни интернета и в обозримом будущем ничего из этого не предвидится.

Как там зовут моего «спасителя»? Вези… Вазе… Мысленно назвала его Вазелином — потом разберемся. Гораздо важнее понять, что делать теперь? Бежать от Вазелина не имело смысла: тут хотя бы крыша над головой, а за стенами его дома неизвестный враждебный мир. И как меня вообще угораздило? На вид байкер казался тут самым адекватным. Надеюсь, с ним не пропаду. Я снова уставилась на паука, деловито перебирающего лапками.

— Пылесоса на тебя не хватает, — сказала ему я.

— Очнулась, девица, — сказали рядом.

Голос говорящего был скрипучий. Не понятно, кому принадлежащий — мужчине или женщине. Я резко села и оглянулась. За столом в стороне сидел Добби и лепил пирожки. После того, как осознала, что я в другом мире, его вид меня не пугал. Ну уши, ну копытца — и ладно, с кем не бывает. Главное, что не пытается меня съесть.

— Ты кто? — спросила я. — Домовой?

А кого ж еще мог позвать хозяин дома в этом мире?

— Скажешь тоже, — засмеялся Добби. — Бес я, Анчутка. А ты, значит Бажена?

— Так и есть, — кивнула я. Бес вроде был дружелюбный.

— Тогда садись, Баженка, пироги лепить. Вот проснётся хозяин, есть захочет.

— Мне бы умыться сначала, — ответила я, озадачено глядя как ловко Анчутка заворачивает начинку в тесто.

— Так там, возле бани бочка, — махнул рукой бес. И я вышла из дома.

Возле отдельно стоящего здания — видимо, бани — и правда стояла деревянная бочка. Я подошла к ней склонилась над водой. В темной глубине отражалось едва знакомое мне округлое лицо. Будто моё, но лет на десять моложе. Заплетенные в косу длинные волосы вместо модной стрижки. Гладкая кожа, еще не испытавшая на себе многоэтапный уход. Большие глаза без пушистых наращённых ресниц, ради которых я пролежала три часа в кабинете косметолога и тщательно берегла. Губы самые обычные, не знающие, что такое ботокс и стремление к красоте Анджелины Джоли.

Я была сейчас совсем другая. И мир был другой — страшный в своей отсталости и незнакомый. Не удивительно, что меня прозвали одержимой, когда я кричала о карах современности вместо того, чтобы соответствовать приличной местной девушке. Но то ж знал, что всё тут так запущено?

Вообще-то кричать и рыдать в голос, желательно погромче, мне хотелось и сейчас. Судьба была жестока и обладала весьма извращенной фантазией, раз закинула меня сюда. Но расслабляться было нельзя — вряд ли вернуться в родной мир получится так скоро. К тому же я совсем не знаю, что случилось со мной настоящей. Как там было? Первое правило попаданца — никому не говорить о попаданстве. А то одержимой обзовут. Вот узнаю хотя бы, кого называют одержимыми и что с ними делают, тогда и стану жаловаться на жизнь всем подряд. А сейчас лучше сидеть тихо.

Я обмыла лицо прохладной водой и тщательно оттерла руки. Хочешь-не хочешь, а разбираться с происходящим придется. Стараясь при этом по меньше привлекать внимание своим поведением и одновременно как можно скорее подвести мир к техническому прогрессу. Об интернете и полетах на Марс мечтать пока рано, но водопровод в дом провести надо.

С этой оптимистичной мыслью я пошла назад в дом, хоть пока и не знала, с чего начать свой тернистый путь. Вообще-то попадать в другой мир я никогда не планировала. Даже профессию выбрала не такую, чтобы она могла помочь выжить в дикой природе или отсталом мире. Не думаю вообще, веб-дизайнер может пригодиться в этом месте в ближайшие тысячу лет. Но какие-то знания еще со школьных времен имелись, не пропадём.

Если судить по прочитанным мною книгам, в другие миры попадали исключительно неудачницы, провалившие свою жизнь и получающие второй шанс на счастье, но имеющие рояль в виде подходящего новому месту рода занятий и какого-нибудь принца под боком. Меня моя прошлая жизнь вполне устраивала. Да, мама ворчала, что в свои двадцать семь я еще не нянчу её внуков. Но мне нравилась моя свобода, жизнь в большом городе и тусовки с друзьями. Интересная работа и раз в году отпуск у моря, пусть и в эконом-классе. Даже намечались какие-то отношения. Еще не любовь, но видно было, что человечек надежный, стоит присмотреться.

Теперь же предстояло начать всё заново. Из преимуществ — элементарные школьные знания о технологиях и байкер Вазелин, которого, судя по произошедшему на свадьбе, люди здесь уважали. Стоит держаться за него, пока я тут не освоюсь. Из минусов — всё остальное. И, как уже говорила, о деревенской жизни, хоть как-то приближенной к окружающим меня реалиям, я знаю только то, что она есть. Идей, как улучшить мою жизнь, кроме как съездить в несуществующую здесь «Мегу» купить пару синтетических пледов на жёсткие деревянные лавки, пока не было. Старалась надеяться, что это всё временно, и на завтра я проснусь в родном теле.

Я уселась за стол напротив Анчутки, закатала рукава и потянулась к тесту.

В последний раз пироги я пекла с мамой ещё в детстве. Сейчас если захочешь сдобы — есть булочные и доставка, ни к чему пачкать всё вокруг мукой. А я, как и многие девушки, следила за фигурой и булки усиленно игнорировала. Потому лепить тесто не умела. За неумение готовить могло прилететь и в современном мире, где готовка не была главным достоинством девушки. А раньше, как говорили мама, это было одним из показателей пригодности к семейной жизни.

— Жалко платье, — покачал головой бес, глядя при этом на то, как я издеваюсь над кусочком теста. — В таком не пироги лепить, а на гуляниях плясать надо.

— Да что платье, — мне красный подпоясанный балахон жалко не было. — Незачем его жалеть.

— Слыхал, хозяин тебя со свадьбы забрал. Не скучаешь о женихе? — продолжил Анчутка, с сочувствием посмотрев на кривой пирог в моих руках. У беса они получались ровненькие, аккуратные, один к одному. У моего тесто не хотело слипаться и расползалось.

— Чего мне скучать? Он и сам, наверное, рад, что от меня избавился, — пошутила я, отложив в сторону кривой пирожок. С самоиронией у меня было все в порядке, а с умение готовить без полуфабрикатов — не очень. Однако я потянулась за следующей порцией теста: Вазелинчик должен видеть, что я стараюсь, и помочь мне в новом для меня мире.

— И меня ты, смотрю, больше не боишься, — мурлыкнул бес.

— Я тебя и не боялась, — улыбнулась я. С Анчуткой тоже дружить надо, раз он на подхвате у хозяина дома.

— А кто ж при виде меня к ногам Велизара свалился? — усмехнулся Анчутка, а я снова попыталась запомнить имя байкера.

— Так то не при виде тебя. Перенервничала за день, — возразила я.

— Пере-что? — Анчутка уставился на меня, перестав лепить зажатый в ладони пирог. Я прикусила язык, подбирая более подходящее для этого мира слово. Ничего, кроме ещё более непонятного «стрессанула», в голову не шло.

— Переволновалась, — осторожно закончила я. Надо сделать для себя словарик — что говорят тут, а о чем еще не знают.

Закончили с пирогами, и бес оставил их расстаиваться перед печкой. Мои, кривые, сиротливо лежали на самом краю.

— Ты ж, поди, есть хочешь? — спросил Анчутка.

Я прислушалась к себе и кивнула. Поесть и правда бы не помешало, хоть и не вся начинка дошла до пирогов — несколько ложек я запихнула в рот. Анчутка тут же засуетился, достал откуда-то пару глиняных тарелок и похожий на чугунок горшок. Такую древность я видела впервые, даже потрогать захотелось. Но сдержалась — надо ведь всеми силами изображать местную. Между тем, бес разложил по тарелкам тушёный с мясом горох.

Привычную мне горошницу это блюдо не напоминало от слова совсем. Да, после печи пахло костром, но до аромата магазинных копчёностей этот запах не дотягивал. Горох был пресным, даже без соли. Я запихивала в себя пищу без удовольствия, но с мечтой о старой доброй пицце. Мечта манила своей недостижимостью. В своем списке первоочередных дел пометила: найти какого-нибудь первооткрывателя, показать, где Америка, а в награду вытребовать помидор и заодно пару мешков картошки.

Вечерело. Пироги были готовы, а хозяин дома всё-так же крепко спал. Аромат сдобы витал в воздухе, а Вазелинчик не бежал к столу. Мои кривые пироги Анчутка отложил в отдельную миску. Выглядели они не аппетитно, даже край подгорел. Я стыдливо косилась на них, мечтая уничтожить следы своего позора.

— А когда хозяин проснётся? — тоскливо протянула я.

— Да кто ж его знает, — ответил Анчутка. — Если всю ночь охотился, да охота была тяжела, может и до завтра проспать.

— И на кого он охотился? — спросила я, потому как никакой добычи при нём не видела.

— Понятно на кого: на гулей и прочих тварей Бездны.

— А одержимые тогда кто? — я-то думала он там только по мою душу явился. А оказывается, и правда мимо проходил.

Анчутка улыбнулся и хитро посмотрел на меня. Но ответил:

— Люди, чьё тело захватывает злой дух. Обычно они сильно вредят окружающим. А поймать их сложно. О большем не спрашивай, то лишь ведьмакам известно.

— А я похожа на одержимую? — выпалила я.

— Мне откуда знать? Велизар проснётся, у него и спросишь.

— Так Велизар — самый настоящий ведьмак? — прицепилась я к еще одному знакомому слову. Велизар на известного всем Геральта не очень был похож и не внушал доверия. Но оно и понятно — не киногерой, куда ему.

— А кто ж еще? Али не признала? Они и одеваются приметно — заговоренные одежды простому люду не нужны, а им в самый раз. Темное, чтобы тварь злая во тьме не приметила.Как не узнать то?

Анчутка отвернулся, и я больше не стала к нему приставать с вопросами.

Как стемнело, Анчутка отправил меня спать на печь, постелив перину, которую нахваливал с особым усердием, поскольку сделал сам. Перина не дотягивала до ортопедического матраса, как и всё в этом мире, но я не жаловалась. И всё-таки долго возилась, устраиваясь поудобнее. По углам слышалось пугающее шуршание — наверное, мыши. А может и домовой, напомнила себе о сказочности этого места. И с этой мыслью наконец заснула.

6. Бажена. Дом ведьмака

Утром проснулась рано. Петухи голосили так, что ни один будильник с ними не сравнится. Кнопку «Повторить через 5 минут» на них тоже пока еще не предусмотрели. Пришлось вставать.

В доме было тихо. Велизар, наверное, еще спал. Не видно было и Анчутку.

Я подошла к печи — кофе бы сварить и яичницу пожарить. Уверена, что о кофе здесь еще и не слышали, а вот про яичницу можно было и подумать — воодушевленное рассветом кудахтанье кур слышалось даже в доме.

Как включать печь, я понятия не имела. Нет, я, конечно, не совсем отсталая жертва прогресса, но все мои познания ограничивались двумя пунктами: 1. Поджечь в печи дрова. 2. Радоваться.

С самого пробуждения я была полна энтузиазма приносить добро в этот мир, но энтузиазм этот угасал с тем, как понимала, что ничего не понимаю. Сейчас бы загуглить информацию об элементарных для местных людей вещах. Но увы, мировой разум ещё не объединился в единую сеть, и доступа к чужим познаниям у меня не было.

— О, Баженка, ты проснулась! — воскликнул появившийся из ниоткуда Анчутка. Я уныло смотрела на печь, но перевела взгляд на жизнерадостного беса. — Да ты что, как неродная. Доставай кашу-то.

И сам схватил ухват и вытащил из печи небольшой горшочек. В нем и правда была каша. Она не шла ни в какое сравнение с предложенной накануне пищей. Ароматная, с мёдом и сушёными ягодами. Она примирила меня даже с отсутствием кофе. И я смогла назвать это утро добрым.

Велизар изволил встать только к обеду. Анчутка тут же накрыл на стол, который по случаю трапезы хозяина застелил вышитой скатертью. Не забыл выставить и пироги. Свои, румяные, которые, казалось, оставались такими же мягкими и горячими, как и накануне. И мой провал кулинарного искусства, который даже на вид были невкусным и засохшим. Велизар косился на них с подозрением, но попробовать не взял. Ну и ладно, обиделась я. Подумаешь.

Мужчина молчал, пережёвывая поздний завтрак и думал о своём. Я скромно сидела напротив, смотрела на него и ждала, когда он одарит меня своим вниманием. Хотелось прояснить ситуацию, как мне быть дальше. Он вроде согласился на моё шуточное предложение служить ему. Но выглядит человеком разумным, а значит договориться о чём-то с ним можно.

Ладно, согласна, что за своё спасение я ему должна. Так чего он от меня за это хочет? В идеале было бы: я ему улыбочку, а он меня отправит домой, в мой мир. Согласна даже на пригород — там уж сама как-нибудь. Ведьмак же, как сказал Анчутка. Значит чего-то, да может. Но об этом пока лучше помалкивать — мало ли, как тут к иномирянам относятся? И так уже одержимой обозвали. В моём родном мире тоже сразу бы признали ненормальной. Хорошо, если бы в дурке не закрыли.

— Так и что я должна за спасение? — я напомнила о себе и потянулась к пирожку. Конечно — к Анчуткиному. Мои не вызывали доверия даже у меня.

Велизар покосился на меня и ответил:

— Анчутке по дому помогать станешь. А как дальше — обдумаю позже, — и снова отвернулся к еде.

Спаситель мне попался немногословный. И от чего-то смотрел он на меня с раздражением. Наверное, передумал и жалеет, что забрал меня со свадьбы. Я покосилась на беса, тот с равнодушным видом пил свой травяной чай. И лишь когда ведьмак встал, засуетился, убирая посуду.

— Анчутка за старшего, — коротко приказал Велизар и вышел из дома.

— Чего это он? — я посмотрела в распахнутое окно вслед своему спасителю. Он накинул свою байкерскую куртку и скрылся за воротами.

— Так ведь по делам по своим ведьмовским, — пояснил Анчутка. — Ты, девонька, не надейся. Он все больше по лесам да по полям бродит в поисках тварей из Бездны, а не дома сидит. Не очаровать тебе его.

— Да я и не собиралась! — я резко обернулась, и почувствовала, как горит лицо. Не то, чтобы я совсем не собиралась. Может только чуть-чуть, чтоб не пропадать тут. — Чего мне делать? — я сменила тему и деловито огляделась по сторонам в поисках работы. Делать было много чего, не поймёшь, с чего начать. Вон хоть раздобыть пару листов гипсокартона, рулон обоев и прикрыть ими безобразие, названное по недоразумению стеной.

— Вот, посуду помой, — бес пододвинул ко мне стопку грязных тарелок, руша мои грандиозные замыслы по преобразованию этого отсталого мира вездесущей неумирающей бытовухой. Мне показалось, что тарелок стало раза в два больше, чем мы использовали. Но говорить ничего не стала — на то он и бес, чтобы мелко пакостить.

— А где мыть-то? — крана с горячей водой, вопреки моим желаниям, нигде чудесным образом не появилось. Про какую-нибудь даже самую захудалую посудомойку вообще молчу.

— Так вон, таз на улице, — Анчутка махнул рукой и принялся за уборку.

Я подхватила посуду и вышла. Вода в тазу была холодной, а «Фейри», отмывающего всё даже в холодной воде, нигде рядом не было. Я сжала зубы, но спорить не стала. Пока терла глиняные миски, раздумывала о том, как могу облегчить себе жизнь. Надо придумать какую-то мойку в доме, а не плескаться во дворе.

Только вернулась в дом, бес снова отправил меня на улицу — в этот раз отстирывать рубахи ведьмака. Некоторые из них были порваны и в пятнах неизвестного происхождения. Хорошо, что ткань тёмная, если что не отстирается, то и видно не будет. Может потому Велизар и носил черное, а не чтобы от чудищ прятаться.

Вот так, попала в сказку, а меня тут же озадачили стиркой портков незнакомого ведьмака. Нехорошая какая-то сказка, неправильная. Хотя меня уже накормили, напоили, спать уложили — пора отрабатывать.

Мыла тут не было, вместо него бес вручил мелкую золу, а в качестве помощницы-стиралки — деревянную палку, которую нежно назвал «рубель». Я смотрела на эту вершину инженерной мысли, которую Анчутка отрекомендовал как чудо-машину для стирки и глажки, и готова была выть от тоски. Что мне с ней делать, я не имела ни малейшего представления. Ни одной подсказки или кнопки, где переключать режим стирки на глажку и обратно, не было. Вспомнила, что стирали в любимой многими «какраньши» не в тазу, как предлагал мне бес, а в реке. Особо извращенные вспоминали порой даже о проруби. Сейчас тепло, лето. Найти прорубь будет проблематично — не сезон. А до реки сходить можно — посмотреть, как другие справляются.

— Может мне на реку сходить? — с отчаянием пискнула я, уже надеясь, что Анчутка меня выпустит, а там пусть хоть водяной утащит подальше от этого кошмара.

— Так ведь не выйти нам со двора, — ответил Анчутка, и впервые я уловила в его взгляде то ли сочувствие, то ли печаль. — Коли пошла в услужение к ведьмаку, да магическую клятву принесла, то по его закону жить станешь. А он двор свой невидимой стеной окружил. Чтобы такие, как мы, за порог не показывались, люд честной не пугали.

— Никаких клятв я не приносила, — ответила я и решительно направилась к воротам. Не чтобы к реке уйти, а проверить, прав ли Анчутка.

Ворота были обычные, деревянные на кованных металлических петлях. А рядом калитка на простом деревянном крючке. Подходя к ней, ждала, что сейчас завоет сирена, и набегут добры молодцы с дубинками, ловить нарушителей спокойствия ведьмака.

Калитка поддалась и открылась внутрь двора. Сирены не ревели. Я сделала шаг навстречу улице. Но едва подступила к самому выходу, что-то невидимое больно ударило по лбу. От боли и неожиданности попятилась назад и свалилась на землю.

— Это что ж такое? Он в плену меня держать удумал? — возмутилась я такой несправедливостью. И снова подбежала к калитке, от которой так же отлетела назад.

А Вазелин-то наш — маньяк. Запирает невинных девиц в доме, и портки стирать принуждает.

Сердце испуганно замерло — уж лучше бы замуж пошла. Но тут же вскочила и закричала:

— Спасите! Помогите! Меня удерживают насильно!

Никто из проходящих по улице людей никакого внимания на мои отчаянные крики не обратил.

— Не старайся, — Анчутка заскочил на поленницу и уставился на меня с улыбкой. — Пока мы во дворе Велизара, нас никто не видит, и не слышит. Да ежели бы и слышали — думаешь станет кто пленённой нечисти помогать?

— Я не нечисть, — возмутилась я. Руки мелко дрожали от ужаса.

— А кто тебе поверит? Ты ж вроде как одержимая, — усмехнулся бес. — Какой срок?

— Что? — я с непониманием уставилась на Анчутку.

— Сколько времени обещала служить Велизару?

Я лихорадочно вспоминала, что несла, когда сговаривала незнакомого байкера увезти меня из деревни.

— Кажется, пока он не отпустит, — ответила упавшим голосом. Что-то подсказывало: моя шутка обернулась ко мне не той стороной.

— Это как же тебя угораздило? — удивился бес. — Или правда одержимая?

— Да какая я одержимая? — и поплелась на задний двор топить свою печаль в тазу со стиркой.

7. Велизар. Заморская колдунья

Велизар был не единственным ведьмаком в городище. Белодворье было крупным поселением, в одиночку с его бедами ведьмаку бы не справиться. Были тут, как и везде, ведуньи, что заговорить могли любую хворь, продать целебных трав или сплести оберег на удачу. А были и ведьмаки-охотники, как он. Каждому из них был вверен участок окружных земель, где они следили за прорывами из Бездны. А в случае большой беды ведьмаки-охотники собирались вместе, чтобы одолеть сильного противника сообща.

Были в городе и дружинники, которые были защитой городища от врагов и опорой ведьмакам. А над всеми ними стоял воевода. Хоть и было так, что ведьмаки — люди вольные, да всё равно считались с воеводой, как с главным. Воевода Пересвет был мужиком мудрым, и совет мог дать, коли надобно, и собрать стекающиеся в Белодворье вести, да распорядиться силой городища с умом. От того и уважали его не только служивые люди, но и ведьмаки.

И сегодня Велизар решил навестить Пересвета и рассказать о тревожных открытиях. Может знал воевода и от других ведьмаков о поумневших гулях. А нет, так даст совет, что делать, да предупредит других. Только не мог решить Велизар: говорить ли Пересвету об одержимой? Не сказать, так всё равно узнает, но слова против Велизара не молвит — что делать с магической напастью, решать только ведьмакам. А поведать о подозрениях, так не высмеет ли, что обычная девка одержимой прикинулась, да его, Велизара, обдурила?

У Пересвета новостей не было. Выслушал он Велизара, да велел не тревожиться раньше времени, но быть внимательнее.

— Не все ведьмаки-охотники с дозора вернулись, — отвечал ему Пересвет, задумчиво поглаживая бороду. — А как вернутся, соберем совет, может прознал еще кто о странностях. А ежели не происходило больше ничего тревожного, то и переживать не о чем.

— Думаешь, не о чем? — раздраженно спросил Велизар. — А коли твари бездны задумали чего?

— То гули. Вдруг они, будто зверь лесной, заприметили, как ты охотишься, вот и попрятались? Смени тактику, спроси у кого пару новых заклятий — глядишь, не смогут гули бегать от тебя.

— Думаешь, что я плохой охотник?

— Думаю, что сейчас нужно тщательнее следить за прорывами. А коли случится чего, сам людей служивых на помощь подниму.

Не нравилось Велизару ждать напасти. Но и сам понимал, что делать нечего — других странностей в Сокрытом овраге не было. К тому же ему еще надобно разобраться с одержимой.

Вернулся он домой быстро, но в дурном настроении. Анчутка возился у печи, а Бажена на заднем дворе полоскала в тазике его рубахи, да с таким остервенением, что даже когти гулей, казалось, не так страшны одежде. На ведьмака даже не посмотрела, будто и не было его. Велизар и сам взялся за дела: ему хоть и помогал бес, да не все может нечисть. Ни сарай справить, ни дров наколоть. Они ж больше пакостники, хотя стряпня Анчутки была сносной.

— Так что с Баженой? — Везилир замахнулся топором и расколол ещё одно полено.

Анчутка от работы не отказывался, во всём пытался полезным быть, да для колки дров сил не хватало. Бесу и холод был не страшен, а вот Бажена мерзнуть станет, придется к зиме запасти дров побольше.

— Да что с ней? Неумёха и чудная. Не одержимая она, — Анчутка в это время сидел на поленнице и болтал ногами. А как скапливалось достаточно поленьев, уносил их в сени.

— И что в ней чудного? — Велизар расколол еще одно полено и посмотрел на девушку. Она и правда была странная. Вон даже кур боялась. Кинет им горсть зерен, да отскочит, как они возле неё кудахтать начнут.

— К работе не приучена, слова чужие знает, будто княжна заморская, а не простая девка.

— Откуда княжне в Березниках взяться? — ведьмак отвернулся от девушки и вернулся к дровам.

— Может похитили? — пожал плечами бес.

— В Березниках люд разбойный отродясь не водился, — возразил Велизар.

— А ежели сама сбежала? — не унимался Анчутка.

Велизар нахмурился. Будто нужны ему проблемы с беглыми боярскими дочками. Вот только не сходится что-то. В Березниках Бажену хорошо знали, как и мать её, Лукьинишну. Он там часто бывал, хоть и не знал всех селян поименно. Но был уверен, что появись в Березниках чужачка, в миг бы доложили об этом. Не могла она быть княжной.

Но если гостья заморская виновна в колдовстве тёмном, что гулей из Бездны выпустило, да научила тварей от ведьмака прятаться? А селян одурманила, раз позабыли они, будто она чужая? Посмотрел Велизар на Бажену, пугаясь собственной догадки — с колдунами ему еще сталкиваться не приходилось.

Подняла Бажена голову, и взгляды их встретились. Смутился Велизар: а вдруг прочла она мысли его? Но девица отвернулась, опустила очи к земле.

Велизар закончил с колкой дров и вернулся в дом. Он так и не решил, что делать с одержимой и как вывести её на чистую воду. Начни он творить заклинания над ней открыто, как бы беды не случилось, но сделать это придется. Он был уверен, что она не та, за кого себя выдаёт. Оставалось только разобраться, кто она именно: простая девка, чьё тело захватил неизвестный ему дух, или всё-таки чужеземная колдунья?

Одно он знал: за всё то время, что была Бажена в его доме, не пыталась она ни сбежать, ни навредить Анчутке или самому Велизару. Хоть и сильна была магическая клятва, да не от всего уберечь могла. Но ни одно заклятие не хранило следы чужого вмешательства. Или сильна была колдунья, что не страшилась его заклятий, или очень осторожна. А может захвативший тело девицы дух слишком слаб — уж очень не хотелось верить Велизару, что перед ним коварная заморская гостья.

Он перебирал склянки с зельями — многие отвары кончались, стоит наведаться к тётке Агафье, что была лучшей травницей в городище. Менял расколовшиеся после сражения с гулями обереги, заговаривал новые резные кругляши из дерева, наполняя из защитной ведьмовской силой. Взял несколько бусин, отлитых из серебра — этот металл лучше дерева удерживал магию, но обереги из него заряжать было долго и сложно. Надобно ждать растущей луны и ясной погоды. Но сейчас экономить на силе было нельзя. Коли так повезло наткнуться ему на неведомую напасть, готовым надо быть к худшему. Как долго сможет удержать Бажену данная ведьмаку клятва? Не зря она так легко согласилась пойти с ним, точно замыслила недоброе.

Слышал он, как девушка вернулась в дом, и задумался, как быть с ней дальше. Зря он не заговорил об одержимой с Пересветом, зря пренебрег советами воеводы. Но снова смутился, представив, как смеётся над его глупостью обхитрившая ведьмака Бажена, прикинувшись одержимой.

Разозлившись, встал и пошел к двери. Нельзя медлить и ждать, пока дух или колдунья проявит себя. Пока магическая клятва сильна, а дух не набрался силы, нужно прознать, кто перед ним.

Велизар распахнул дверь из комнаты, а на пороге уже стояла Бажена. В глазах девушки прочёл он неуверенность, но не позволил себе обмануться её беззащитным видом.

— Чего тебе? — спросил он резко.

— Семян бы мне, — тихо ответила девушка: — Укроп, горчицу, лука.

— Зачем? — не хватало еще, чтоб одержимая растила травы прямо в его огороде. Пусть и были они лишь пряными добавками к пище, но только богам ведомо, на что способна затаившаяся колдунья.

— Так ведь огород не засеян. Свежей зелени хочу.

— Не нужно это, — отказал ей Велизар и напомнил: — Я тебя в прислужки взял, а не чтоб ты тут хозяйничала.

Бажена сердито топнула ногой и отвернулась. Хотела было уйти, но Велизар схватил её за талию и затащил в комнату. Тут охранные заклятия сработают сильнее, чем в другом месте избы. Коли взбесившийся дух начнет сопротивляться, разрушений много не будет. А начнет колдунья шептать свои заклятия злые, вмиг рассеются под чарами Велизара. Припрятанные амулеты дадут сил, ежели своих на защиту не хватит. Прижал он девицу к стене и сплел заклятие, что должно на время ослабить тварь Бездны.

Девушка смотрела на него чуть испуганно и удивлено. Он склонился и положил руку ей на грудь, вгоняя в девичье тело ведьмовскую силу.

— Эй! Ты чего меня лапаешь? — вдруг вскрикнула Бажена и, извернувшись, выбежала из комнаты.

8. Бажена. Семена укропа

Внутри меня боролись два по своей сути противоположных желания. Одно из них: делать все порученные бесом задания так плохо, чтобы Велизар пожелал от меня избавиться и прогнал подальше, желательно сразу в родной мир. Другое: наоборот, делать все старательно, чтобы ведьмак воспылал благодарностью и исполнил три моих желания. Почему три? Так ведь в сказке же, там всегда три желания. Разве нет? Конечно, первое желание я потрачу на то, чтобы отомстить за издевательство над моей персоной. Второе: заставлю оплатить Велизара услуги психолога — после такого я точно стану вместилищем не одной душевной травмы. Ну и третьим он отправит меня домой.

Когда Велизар вернулся, старательно избегала любого общения с ним. Судя по прошлому разу, шутки с ведьмаком плохи. Потому лучше лишний раз рта не раскрывать. Он смотрел хмуро. Я даже испугалась, что он не только оградит свой двор волшебной стеной, но и нацепит мне на ноги кандалы — с этого маньяка станется. Я уже представляла, как стану ходить по двору, воя на луну и позвякивая цепями.

Ничего такого он не сделал, хотя тоже на контакт не шёл. Может быть, я и сама бы о чём спросила, но теперь его побаивалась.

Анчутка вручил мне мешок с зерном и отправил кормить кур. Курятник представлял собой сарай и небольшой клочок земли, огороженной плетнем. Там паслось чуть больше десятка кур. Они выискивали что-то в земле, ковыряя её когтистыми ногами. Зайти внутрь я побоялась. Куры тоже отошли от меня на безопасное расстояние, но смотрели заинтересованно, вытянув шеи и дергая головами. На всякий случай перехватила мешочек покрепче, вдруг надумают взлететь, и придется отбиваться. Кинула им горсть зерен. Куры закудахтали, набросились на угощение, уничтожив его всего за полминуты, и снова уставились на меня. Еще горсть, кудахтанье и ждущий взгляд.

От чего-то вспомнились лангольеры*. Надеюсь, эти куры, отведав зерна, не превратятся в прожорливых тварей и не склюют всё вокруг. В подтверждение моих мыслей молодой петушок подошел к самому плетню, вытянул шею и попытался схватить меня за край рукава. Я вскрикнула, отскочив, и рассыпала зерно. Куры тут же подбежали к месту стычки, снова кудахтая и толкаясь.

В целом, это занятие мне понравилось больше, чем стирка палкой. Если раскидать достаточно зёрен, то куры занимались их поеданием, не обращая на меня никакого внимания. Если же бросить всего горсть, то можно было наблюдать, как они забавно толкаются за выданные им крохи. Такой своеобразный контактный зоопарк, только бесплатно.

Разобравшись с курами, поглядывала на Велизара. Он не сидел без дела и рубил дрова. Действо было таким же волшебным, как и охота на таинственных гулей. Один взмах топором, и полено разлетается на ровные половинки. Анчутка подхватывал получившиеся небольшие куски и уносил в сени, где складывал их ровными рядами.

Сам ведьмак не был сейчас одет в свои тёмные одежды, а накинул свободную серую рубаху. Она не скрывала его подтянутого тела. Но в этом виде он казался таким домашним и уютным, что я сразу бы влюбилась, если бы он не был злобным маньяком, запершим меня в своем доме. Он тоже посмотрел на меня, и я быстро отвела взгляд — еще не хватало разглядывать Велизара.

Когда зерна в выданном Анчуткой мешочке закончились, я довольно оглядела результат своих трудов. Сытые куры неторопливо ходили по огороженному плетнем пространству, изредка вытаскивая из редкой травы незамеченные остатки зерна, и с любопытством поглядывали на меня. Это было последнее поручение беса на сегодня. Хозяйство у ведьмака оказалось небольшим. Хоть дела делались дольше, чем нажать пару кнопок, у меня оставалось достаточно времени на отдых.

Я подняла глаза к небу — солнце еще было высоко, но уже окрашивало пространство теплыми закатными лучами. Кроме, как разглядывать деревенские пасторали, заняться было нечем. Сейчас бы позалипать в телефон, выложить пару сёлфи с Добби-Анчуткой, да ловить восторженные комментарии. Ломка по интернету ощущалась всем телом, что я почувствовала себя пропащей наркоманкой. От того стало даже как-то неловко. Я оглянулась на Велизара, чтобы почувствовать заряд негатива и отвлечься от ненужных мыслей, но он уже закончил с колкой дров и скрылся в доме.

Вздохнула и стала разглядывать владения ведьмака. Прошла по двору, впервые подмечая детали, на которые не обращала внимание прежде. И резные коньки на крыше, и ставни с узором. Будь это место домом отдыха, куда можно было приехать на денёк-другой, мне бы даже понравилось.

Двор был довольно просторный. Посреди двора колодец, что было особенно хорошо — личный доступ к воде лучше, чем бегать с вёдрами на соседнюю улицу или до реки, которую я так и не увидела. Я на миг представила себя идущей с коромыслом, даже плечи заболели. Хотя гораздо страшнее было бы остаться запертой здесь вообще без доступа к воде.

Дальше за домом возле курятника пустой хлев. Жила бы тут обычная семья, в хлеву, наверное, обитала бы корова и пара свиней. Ближе к курятнику стойло коня, которое я обходила по широкому кругу еще осторожнее, чем обитель кур. Фыркание коня было слышно даже во дворе, а сам он казался недружелюбным. Такой затопчет и не заметит.

Ближе к дому уже виденная раньше баня и рядом бочка, в которую по желобу с крыши стекала дождевая вода. Дальше за еще несколькими хозяйственными постройками запущенный огород. От соседей участок был отгорожен высоким забором и зарослями вишни. Росли даже пара яблонь с мелкими плодами. Такие часто продавали бабульки на рынках моего мира.

Поплелась к заросшему сорняками огороду. Он был небольшим, но мог бы пригодиться. Наверное, заниматься земледелием ведьмаку было не по статусу, от того участок пустовал. Я выдернула несколько сорняков, выбирая из тех, что не были колючими, и поискала остатки хоть каких-то полезных растений. Как они должны выглядеть, знала только по картинкам. Собственный талант в выращивании был велик на столько, что даже единственный мой кактус предпочел пасть смертью храбрых, а не терпеть мои издевательства над ним. Но это не значит, что я не подумала, что неплохо бы прибрать доставшуюся мне землю к рукам — неведомая мне хозяйская жилка тревожно забилась, видя перед собой непаханое поле. Вернее — полянку.

От нечего делать освободила от сорняков небольшой участок земли. Исколола руки колючей травой, на подол платья нацепляла каких-то семян. Впервые подумала о справедливости замечания Анчутки, что единственное платье стоило бы поберечь. Но я вроде как надеялась вернуться домой, к более удобным джинсам, от того не заботилась о сохранности одежды. Поднявшееся было настроение снова испортилось, когда вспомнила о недоступном родном доме. А что, если Велизар не сможет или не захочет вернуть меня назад?

Отогнала дурные мысли и осмотрела прополотый клочок земли. Заставила себя думать о нём и о том, что могла бы здесь посадить. Судя по всему, тут уже самый разгар лета, вырастить что-то серьезное не успею. Но какую-нибудь зелень накидать можно. Надо спросить у Анчутки семена, он вроде тут за завхоза.

С тем и пошла назад в дом.

Велизар закрылся в своей комнате. От чего-то вдруг стало обидно. Пусть он коварный злодей и запер меня в этой отсталой от жизни избе, но мог бы хоть немного обращать на меня внимание. Хотя бы как к жертве или одержимой, требующей исследований и изгнания злого духа. Но я будто перестала для него существовать. Ну и ладно, — сердито подумала я и обернулась к Анчутке.

— Семена? — бес с подозрением покосился на меня. — А зачем тебе?

— Там же огород. Хочу посадить.

— Нет у нас семян. У Велизара денег достаточно, чтобы всё нужное покупать. И соседи за помощь иногда приносят продуктов. Зачем оно нам?

— Органические овощи без химикатов, — начала я, но запнулась. Какие химикаты в этом мире? Тут такое еще не придумали. — Свежая зелень к столу, эффективное использование имеющейся земли.

— Делать тебе нечего, — проворчал Анчутка. — Если так хочешь лишней работы, спроси у Велизара.

Я уверенно развернулась и пошла к комнате ведьмака. До неё было всего несколько шагов. Но даже так я растеряла всю решимость, как только подошла к двери. Не знаю, зачем этот маньяк притащил меня в свое логово, но разрешит ли он мне распоряжаться его огородом? Всё для моего же блага, — старалась убедить себя. Я смотрела на дверь, будто она сама гостеприимно распахнется. И правда, она открылась, как только я наконец решилась постучаться. А в открывшемся проёме стоял задумчивый Велизар.

— Чего тебе? — он окинул меня взглядом и сразу понял, что я к нему по делу.

— Семян бы мне, — промямлила я и стала перечислять: — Укроп, горчицу, лука.

— Зачем?

— Так ведь огород не засеян. Свежей зелени хочу.

— Не нужно это, — отрезал ведьмак и сделал шаг вперед. Мне пришлось отступить. — Я тебя в прислужки взял, а не чтоб ты тут хозяйничала.

Я сжала губы и отвернулась. Ну и не надо! Но спорить не стала. Прав Анчутка: зачем мне лишние проблемы? Но было обидно. Я к нему со всей душой, а он несколько семян укропа зажал! И как с таким несговорчивым менять мир к лучшему?

Всем видом показывая моё несогласие с отказом, собралась уйти к печи и оттуда обиженно всхлипывать и давить этому негодяю на совесть. Но не успела сделать и шага, как Велизар вдруг обнял меня за талию, одним рывком затащил внутрь комнаты и прижал к стене.

Дыхание перехватило не только от его резкого движения, но и от неожиданности. Я почувствовала себя вдруг героиней романтической дорамы, в которой герой обязательно притягивает к себе героиню, целует, и они понимают, что влюблены. Я с ожиданием смотрела в глаза Велизара. Да, клише для слезливой мелодрамы, но каков момент! Вот он склоняется надо мной, а я не могу решить, хочу я с ним целоваться, или всё-таки рановато — как-никак знакомы всего второй день. Но вместо поцелуя он вдруг перешёл к следующему шагу и схватил меня за грудь.

— Эй! Ты чего меня лапаешь? — закричала от неожиданности.

Нырнула ему под руку и выскочила из комнаты. Куда бежать — не знала. Со двора все равно не уйти. Но так просто не сдамся!

Не успела добежать даже до стола, как мое тело перестало быть послушным и будто застыло. Я слышала позади медленные шаги Велизара. Стоять и ждать, пока этот извращенец снова начнет меня щупать за неположенные места, не собиралась. Пыталась вырваться, но воздух будто стал плотным, как цемент. Казалось, что я замурована в стену. Почувствовала клаустрофобию.

Ведьмак обошел меня и снова потянул руки к моей груди. С отчаянием оглядела комнату, ища защиты Анчутки, но бес куда-то исчез. От безысходности по щекам покатились слёзы.

Велизал положил ладонь мне на грудь и что-то прошептал. Ждала худшего, но он вдруг убрал руку. Сделал странное движение, будто скатывал руками шар. Между его ладоней засияли искры. Он снова протянул ко мне руку, но я уже не боялась за свою девичью честь и с интересном и опасением смотрела, как волшебные искры разбегаются по моему телу и гаснут. Он повторил странные движения еще несколько раз, вызывая то искры, то теплое дуновение ветра. А потом сделал шаг назад.

Вместе с этим воздух вокруг меня вернулся к своему естественному физическому состоянию и перестал удерживать меня. От неожиданности рухнула на пол.

— В тебе нет духа Бездны, — заключил Велизар, глядя на меня сверху вниз. — И других известных мне духов тоже.

— Так значит, я не одержимая? — я встала и посмотрела на ведьмака. От пережитого страха и текущих по щекам слёз даже всхлипнула. Но Велизара это не тронуло.

— Я этого не говорил, — ответил он, пристально глядя на меня. — Ежели не признаешься сама, кто ты, я всё равно узнаю.

— Вот и узнавай! — крикнула я и прошла мимо него к печи.

Останавливать меня своей волшебной силой Велизар больше не стал. Я забралась на печь и отвернулась. Слышала шаги ведьмака и как захлопнулась за ним дверь в его комнату. И только тогда расслабилась и заплакала. Маньяк-ведьмак намного страшнее обычного негодяя.

____________

*Лангольеры — кошмарные зубастые существа, пожирающие время, из повести Стивена Кинга.

9. Велизар. Тётка Агафья

И вроде бы радоваться Велизару, что нет в одержимой силы Бездны, но от чего-то почувствовал вину. Пусть было в Бажене что-то чужое, неизведанное, но страх в глазах и мокрые дорожки слез на побледневших от ужаса щеках виделись ему во сне всю ночь.

Встал рано, до петухов. Подошел к печи, где спала Бажена. Он слышал вечером, как она тихонько всхлипывала. Но что делать с рыдающей девкой, не знал. Были бы они где-нибудь возле раскрывшейся в Бездну бреши или отбивались бы от стаи нечисти, прикрикнул бы он, чтоб не голосила. Но в её слезах был виноват он сам, хоть и не сделал ничего дурного.

Сейчас Бажена спала, положив под щеку ладонь. Она казалась слабой и беззащитной. Захотелось протянуть к ней руку и прикоснуться. Не как накануне, творя заклинания, а чтобы почувствовать тепло её кожи и трепетание сердца.

Нахмурился Велизар собственным мыслям, и вышел на улицу. Прохладный утренний воздух освежал голову. Умылся он остывшей за ночь водой из бочки, и, кажется, наконец пришел в себя.

То, что он не обнаружил в Бажене злого духа, не значило, что она была обычной девицей. Может прав был Анчутка, и Велизар принял за одержимую заморскую колдунью. Или просто дух ему не известен — мало ли, что могла изрыгнуть через прорыв коварная Бездна. Признавать, что ошибся, и привёз в свой дом обычную девицу, не хотелось.

Всё же решился сходить к тетке Агафье. Солнце едва окрашивало небо рассветными лучами. Но старая ведунья даже в такую рань не откажет ему ни в свежих травах для зелий, ни в совете. Уж кто расскажет ему о замыслах девки, как не мудрая женщина. А нет, так развеет его сомнения. Ведунья увидит больше, чем воин.

Вскоре оказался он у избы на отшибе, где жила тётка Агафья. Она открыла на его стук и пустила в дом, где пахло травами и сладкими ягодами даже зимой, от чего казалось, что за окном всегда лето.

— Давненько тебя не было видно, голубчик, — запричитала тётка Агафья, усаживая Велизара за стол, даже не смотря на ранний час.

Велизар знал, что она не всегда была такой гостеприимной. Коли приходил к ней кто, то была строга и говорила лишь по делу. Но ежели приглашала к столу, то было у Агафьи, о чем побеседовать. Велизар не сопротивлялся — сейчас ведьма или спешила поделиться важными новостями, или желала расспросить об одержимой. Наверняка о привезенной из Березников девице в свадебном платье уже кто-нибудь да рассказал. О таких делах Агафья всегда узнавала даже раньше, чем воевода Пересвет.

— Ну что? Как жизнь молодая? — улыбнулась Агафья, разливая по чашкам травяной отвар с ягодами шиповника.

На столе уже стояли пышные булочки. Тётка Агафья уже давно нашла общий язык с домовым, от того все дела в доме ладились. У Велизара теперь был Анчутка, бывший верным помощником. Но с домовым ведьмак сладить так и не смог. Тот не пакостил, но и не помогал. Лишь шуршал по углам, гоняя мышей. Бес сетовал иногда, что с домовым управлялся бы скорее. Но несговорчивый дух никак не хотел даже показываться на глаза. В конце концов Велизар махнул на него рукой — нет и не надо. А сейчас в его доме появилась Бажена — всё бесу полегче станет.

Вспомнив о девушке, Велизар снова нахмурился. И прежде, чем спросить у ведуньи трав, заговорил об одержимой.

— Так ведь ты сам сомневаешься, что девка одержима, — сказала ведунья, выслушав его. Она улыбалась, а ранний утренний свет делал её лицо загадочным. — Сам забрал из родного села, хоть видел, что нет в ней духа Бездны. Так чего теперь на неё сетуешь?

— Нет в ней духа Бездны, но что-то в ней не так, — не сдавался Велизар. — И Анчутка углядел в ней силу чужую.

— А ты сам? — спросила Агафья, подливая Велизару травяной отвар. — Что о ней думаешь?

Ведьмак сжал губы, не зная, что ответить. Вроде и права была тётка Агафья, да не хотел он чувствовать себя обманутым.

— Сила волшебная врать не может, — буркнул ведьмак. — Не из местных она.

— Жениться тебе надо, Велизар, — заключила тётка Агафья. — Вот и не будет видеться всякое.

Велизар разозлился и вскочил из-за стола. Тётка Агафья, видать, на стороне обманщицы-Бажены. Что ж эти бабы, сговорились что ли?

— Ты, Велизарушка, не ёрничай, — спокойно продолжала ведунья. — Одним словом — охотник. Впервой девку в дом привел, вот и не знаешь, как с ней справиться. Девица — не нечисть, её твоя сила не разговорит. Будь поласковей да повнимательней. Тогда Бажена твоя довериться тебе и сможет. Глядишь, сама расскажет, откуда в ней сила ненашенская.

А ведь и правда, подумал Велизар. Разве не он сам думал брать духа хитростью? Да права была тётка Агафья, привык он с нечистью грубой силой общаться. А если и обманом брать, то лишь для того, чтобы время выиграть. Где ж ему девку очаровывать?

— И что мне делать нужно? — задумчиво спросил он.

— А ты вспомни, может говорила она чего? Что по нраву ей? Что надобно?

— Семена спрашивала. Укроп, горчицу, ещё каких-то.

Тётка Агафья тут же подошла к одному из ларцов, вытащила небольшой узелок и протянула Велизару.

— На вот, держи. Семена — дело не хитрое. То не яблочко золотое и не хвост жар-птицы раздобыть.

Посмотрел ведьмак на узелок, да подумал о Бажене. Вспомнил глаза её испуганные и представил благодарную улыбку на устах. Горячо в груди стало от видения этого. Сжал он узелок с семенами и услышал голос Агафьи:

— Красивая наверно? — веселилась ведунья, заметив его смущение.

Мужчина, не прощаясь, развернулся к выходу. И уже в дверях услышал голос Агафьи:

— Зайду к тебе на днях. Занесу трав, за которыми ты заходил.

Он совсем забыл, зачем ранее хотел зайти к Агафье. А что ведунья придет на Бажену поглядеть, так это даже к лучшему.

10. Бажена. Подарок ведьмака

Светало. Во дворе голосили петухи. Под балкой дремал паук.

Всё вокруг было ровно так же, как и вчера, кроме настроения — оно было паршивым.

Если меня отправили сюда на перезагрузку, то всё, мне хватит, можно забирать назад в объятия цивилизации. Фэнтези с полным погружением мне не понравилось, спасибо. Верните всё, как было! Картонные стены многоэтажки, переполненное метро и задымленный угарным газом воздух лучше, чем сосед ведьмак. Хотя какой он мне сосед? Я ж тут вроде как должна служить ему!

Хотелось убивать виновных. Виноватым в моём попаданчестве искренне считала Велизара. Ведьмак он или мимо проходил? Хотя да, всего лишь проходил. Но моему первому неудачливому женишку такое вряд ли под силу. Юная тёзка-Бажена, в чье тело я попала, и сама оказалась жертвой злого колдовства. А этот коварный тип вполне мог стать причиной моих бед.

К счастью, Велизара дома не оказалось. Ушел он рано утром или может еще с вечера вылетел в печную трубу и теперь со злобным хохотом летает над округой — я не знала. И знать особо не хотела. Нет его тут — уже хорошо.

Без аппетита ковыряла ложкой поданную Анчуткой кашу и думала о том, как теперь быть. Бежать было некуда и не имело смысла. Вернуть меня домой может только волшебство, а оно есть у ведьмака. Что я так запросто найду еще одного, сильно сомневалась. И что новый ведьмак так же не станет злоупотреблять своей силой, гарантий никаких. А если смириться и остаться тут, то куда податься тоже непонятно. Вернуться в ту деревню, откуда сбежала? Так я даже не знаю, куда идти.

О первой деревне и встреченных в ней людях вспоминала с содроганием. Что-то назад к ним не захотелось. И это, не говоря о том, что со двора ведьмака меня так просто никто и не выпустит. Остается только страшный и ужасный Велизар, главный злодей в этой истории, к которому я по недоразумению попала в руки.

Без шуточек, я и правда его теперь боялась. Тяжело вздохнула: делать нечего, придётся как-то уживаться.

— Ты на Велизара не серчай, — вдруг сказал бес. — Он парень хороший. Но сама ж понимаешь, раз одержимой назвалась, он не мог не проверить.

— Так он же меня сам одержимой назвал, — ответила я. — И те люди в деревне. В чём моя-то вина?

— А почему не сказала, что он ошибся?

— Так он бы меня там оставил — сам так сказал. А я за незнакомого замуж не хочу.

Анчутка покачал головой.

— Сама ты виновата, Баженушка. Али не знаешь, что для одержимых одна судьба — смерть? Повезло, что Велизар тебя с собой взял. Другой и сжечь мог ведьмовским пламенем, чтоб не множилось зло из Бездны. Оставить нечисть без внимания он не может. Опасно это. И для ведьмака, и для людей в округе. Ты ж знаешь какие они, эти твари из Бездны? Сам видел, чуть дух не испустил. Коли не оказалось бы Велизара рядом, мертв бы уже был. Я ведь потому за ним и пошёл. Что для меня полвека-то? А он хозяин добрый, без нужды не обидит.

— И что мне теперь делать?

Анчутка пожал плечами и хитро посмотрел на меня:

— Так расскажи, кто ты да откуда. А может ведаешь, что в тебе за сила иная? Пока не поймет того, всё равно ведь не отпустит.

Я посмотрела на беса и отвернулась. О том, откуда я тут такая красивая появилась, теперь ведьмаку тем более не скажу — как-то страшненько. Прикрываться амнезией, как другие более дальновидные попаданцы, уже не выйдет. А жаль, о прошлой жизни юной Бажены я не знаю ничего.

— Нечего рассказывать, — буркнула я на всякий случай. — Всё, как у всех.

Бес снова покачал головой, но расспрашивать ни о чем не стал. Я не знала, на сколько могу ему доверять. Он ведь нечисть. Но и я по местным меркам тоже. Вроде мы с ним на одной стороне. Хотя с Велизаром он живет долго и, наверное, дружно, а значит, лучше пока лишнего не болтать.

Закончили завтрак, Анчутка снова велел мне кормить кур и мыть посуду. На будущее решила выпросить у него горшок побольше, чтобы греть для посуды воду. Отвертеться от работы, судя по всему, не получится. Не то, чтобы я собиралась жить тут, как иждивенка, но теперь ещё и боялась гнева хозяина. Как закончила с посудой, бес посадил меня штопать постиранную накануне одежду.

Шить, к счастью, я умела. Конечно, на электрической машинке, но и за какой край держаться за иглу знала не понаслышке. Само собой иглы здесь сильно отличались от привычных мне стальных. В выданной Анчуткой шкатулке лежали похожие на нормальные бронзовые иглы, а так же тонкие деревянные щепки и даже крупные рыбьи кости. Так же было несколько мотков серых и черных ниток — те цвета, которые носил ведьмак.

Чинить одежду Велизара не хотелось. Хотелось напакостить — зашить рукав или забыть в шве рыбью косточку. Но вся эта мелкая месть оставалась плодом моих фантазий, а я стежок за стежком зашивала оставленные на одежде дыры.

Вскоре раздался звук шагов и дверь в дом распахнулась. Хоть Анчутка и говорил, что Велизар не имел злого умысла, когда колдовал надо мной, поднять взгляд на вернувшегося ведьмака не смела. И от страха, и от обиды.

Он подошёл и встал около меня, и мне всё-таки пришлось поднять голову от шитья и посмотреть на него.

— Вчера я был не прав, — вдруг сказал он. — Я не хотел тебя испугать или обидеть. Вот, это тебе, — и он протянул мне завязанный узлом платок.

Ожидала от Велизара чего угодно, но не извинений. Его кто-то подменил? А может укусил за мягкое место таинственный гуль?

Осторожно протянула руку, взяла платок и развязала узел. Внутри была горсть семян: плоские кругляши укропа смешаны с неизвестными черными, будто сморщенными шариками, а также с другими, которые идентифицировать я не смогла.

— Ты хотела посадить зелень, — Велизар тепло улыбнулся. А я вдруг подумала, что одержимый тут он, а не я. Но может он и правда не такой злодей, каким показался?

— Спасибо, — смущенно поблагодарила.

Отдав семена, Велизар развернулся и ушел. Я озадачено посмотрела на его спину и завязала платок с семенами, чтобы вернуться к шитью.

С чего вдруг такие перемены в поведении? Еще вчера запретил тут хозяйничать — сегодня даёт мне зеленый свет для моих задумок. Связал магией и угрожал — теперь вдруг такой внимательный.

Всегда была против эмоциональных качелей. Мне такие игры не интересны. Будь у меня выбор, наистерила бы, швырнула семена наглецу в лицо и ушла бы. Хоть к маме, хоть домой. Но выбора нет, возможности уйти — тоже. А добытые несколькими минутами страха семена мне еще пригодятся, как и доброе расположение ведьмака.

Велизар вскоре снова ушёл. Пусть сейчас от него зависит моя дальнейшая жизнь, а сам он раскаялся во вчерашнем облапывании, без него мне было как-то спокойнее.

С шитьем закончила почти к самому обеду. Полюбовалась строчками. Даже несмотря на допотопные тупые иглы и отсутствие машинки с электроприводом, они получились ровными и аккуратными. Перфекционист внутри меня ликовал. Ну и пусть заштопанные рубахи принадлежат злодею-ведьмаку, а не прекрасному принцу, от результата собственного труда почувствовала удовлетворение. Пожалуй, оно затмило даже стыд за кривые пироги. Хотя в тех пирогах тоже были свои плюсы: к готовке бес меня больше не привлекал.

После обеда Анчутка отправил меня чистить курятник. Куры, до сего момента видевшие меня только в качестве кормилицы, собирались у плетня и заинтересованно дергали головами. Зайти к ним не то же самое, что кидать зерна через препятствие. Не удивлюсь, если ведьмак сам из собственной вредности их науськивал против долгожданных и не очень гостей. Никогда куры неказались мне такими злобными порождениями, как сейчас. К тому же видела я их прежде только ощипанными и разделанными на полках супермаркетов.

Я глубоко вздохнула и потянулась к калитке. В конце концов Анчутка, которому эти птицы по пояс, без страха ходил по курятнику, выискивая отложенные по углам яйца, и лишь небрежно отмахивался от них, как от назойливых насекомых. Значит и мне бояться нечего.

Зашла за плетень и ничего страшного со мной не случилось. Удивительно! Большинство птиц потеряли ко мне интерес, когда не обнаружили при мне заветных зерен, и разбрелись по огражденной полянке. Иные и вовсе предпочли держаться подальше, когда нас перестал разделять спасительный для обеих сторон забор. Лишь пара любопытных куриц топталась на пороге, наблюдая, как я перетряхиваю солому, да наседки кудахтали со своих гнёзд на полках.

К концу уборки я осмелела на столько, что заглянула в сарай по соседству, где проживал нежелезный конь Велизара. На моё счастье, ведьмак ухаживал за животным сам. И кормил его, и чистил, и даже прибирался в стойле. Сейчас конь ковырял носом в яслях, засыпанных овсом, дергал ногой и всхрапывал. Он смотрел на меня, не прерывая своего занятия. Я протянула к нему руку и погладила по мягкому теплому носу. Но стоило ему поднять и протянуть ко мне голову, пулей вылетела из сарая — к более близкому знакомству с богатырским конем я была ещё не готова.

На этой торжественной ноте поручения Анчутки на сегодня закончились. Солнце было еще высоко, а значит я могла заняться подаренной Велизаром зеленью. Я с сомнением посмотрела на узелок с семенами. Настроение приносить радость в огражденный магической защитой мирок со вчера заметно поубавилось. Но упорство и стремление сделать лучше свою жизнь никуда не делись. Поэтому вооружившись лопатой пошла к расчищенному накануне участку огорода.

Непаханая почва была твердой и никак не хотела поддаваться копанию. В моей памяти хуже было, когда соседка-активистка из дома моих родителей решила разбить в огороде цветник, выгнав на это мероприятие под кодовым названием «субботник» половину подъезда. Мне тогда так же досталось копание утоптанной тысячами ног земли, в которую был вмурованы в буквальном смысле этого слова какие-то камни, проволоки и даже ржавая консервная банка.

Здесь этого не было и быть не могло. Но моё воображение с полагающейся человеку творческой профессии креативностью рисовало под землей кости убиенных ведьмаком жертв каждый раз, когда лопата натыкалась на что-то твердое. Ни одну придуманную кость я так и не откопала, но накрутила себя так, что, когда на мои ладони легли руки незаметно подошедшего Велизара, чуть не вскрикнула от страха.

— Я помогу, — сказал он, забирая лопату, от которой я отдернула руки сразу, как поняла, кто её коснулся.

Наблюдала, как Велизар копает землю. Он даже не снял свою черную байкерскую куртку и не сменил её на домашнюю холщевую рубаху. Зрелище было достойно мема, провокационного поста в соцсети или просто дружеского снимка на память. Байкер-ведьмак копает грядку в древней деревне — красота! Рука сама потянулась к карману за смартфоном. Но тут я вдруг вспомнила, что карман с мобильным устройством остались в другом мире. Придется наслаждаться видом офлайн.

Велизар перекопал весь освобожденный от сорняков участок, вернул мне лопату и, больше не сказав ни слова, пошел назад в дом. Пока он не скрылся за углом сарая, с подозрением смотрела ему вслед. И чего он вдруг стал такой добренький?

11. Велизар. Совет у Пересвета

Гонец от Пересвета застал Велизара возле самого его дома. В городище вернулись другие ведьмаки-охотники, и Пересвет был готов собрать их у себя для совета. Хорошо, подумал Велизар, что соратники его воротились так скоро. Самому ему еще день-другой отдохнуть, да вновь в путь-дорогу собираться. Земель вокруг Белодворья много, за раз все не объездить. Надобно осмотреть земли к северу от Сокрытого оврага, да на обратном пути заехать в Березняки, расспросить о Бажене. Крюк придется сделать немалый, но об одержимой поспрашивать он должен.

Перед тем, как отправиться к Пересвету, зашёл в избу. Не знал Велизар, как к Бажене подступиться, да семена вручить. Совестно было за обиду её. Напомнил он себе, что в девице дух неведомый, а говорить с нечистью ему не впервой. Это придало решимости.

Сидела Бажена у печи, чинила оставленные когтями нечисти дыры на его рубахе, да глаз на Ведьмака не поднимала, пока не подошёл он.

— Вчера я был не прав. Я не хотел тебя испугать или обидеть. Вот, это тебе, — протянул Бажене узелок с семенами.

Но не увидел в лице её ни торжества, ни радости, которые так ждал. Лишь страх и удивление. Поблагодарила тихо, да снова взгляд отвела. Одних семян мало, понял Велизар, чтоб очаровать девицу.

Сейчас ему было не до того. Быстро сменил одежду на полагающуюся ведьмаку, да ушёл к Пересвету.

Многие охотники собрались сегодня у воеводы. И Дрогомир, вверенные земли которого находились к югу от земель Велизара. И Ярополк, вечный его соперник. Слушал Велизар других ведьмаков, да ни о чем подозрительном не слышал. Всё те же привычные всем твари Бездны. Гули, а иногда гады покрупнее. На юге расшалились сбившиеся в стаю русалки. А на вверенных Дрогомиру землях случился мор скота.

Поведал Велизар и о своей охоте, о Сокрытом овраге, да странных гулях. Кто-то из ведьмаков признал это случайностью. Иные, как и Велизар, сочли тревожным знаком.

Посмотрел Велизар на Ярополка: что скажет соратник его? Тот хмурился, но ответа не давал. Знал Велизар, что Ярополк люто ненавидел тварей Бездны. Бился он с ними так яростно, что давно снискал в городе славу беспощадного охотника. Много говорили о подвигах его, а свидетельством им был оставленный тварью шрам на лице.

А было это от того, что пал от лап тварей Бездны наставник Ярополка, когда тот был ещё мальчишкой. Тогда забрал его в ученики дядька Всеслав, учивший и Велизара. Уже в то время они в Велизаром не поладили, а спустя время судьба вновь свела их в Белодворье, где охраняли они покой городища от нечисти. Каждая их встреча несла раздор, от того воевода Пересвет развел их в разные стороны: Велизара на восток, Ярополка на запад, вверив им такие земли, чтоб ведьмаки не встречались нигде, кроме совета.

Не жалел Ярополк и простую нечисть. Где Велизар хитрил и договаривался, там Ярополк сжигал всё пламенем да рубил мечом. От того не дружны они были. Велизар считал Ярополка слишком упрямым и жестоким. Если злость его к тварям Бездны была справедлива, то к нечисти дядька Всеслав учил относиться с пониманием. Потусторонние гады желали лишь убивать, а принадлежащие миру существа могли быть полезны. Не согласен был с тем Ярополк. Не жалел он встреченной нечисти. И коли на его пути встретилась бы одержимая Бажена, то девице бы не жить. Не стал бы он разбираться с ней. Если дух Бездны — надо избавить мир от твари. Если притворилась, чтоб со свадьбы сбежать — то наказать в назидание другим, что шутки с Бездной опасны.

Только подумал о Бажене Велизар, как Пересвет сам заговорил о ней:

— С Березняков весть дошла, что объявилась там одержимая. Не та ли это девица, Велизар, что привёз ты в свой дом?

— Ты привёз в городище одержимую? — тут же воскликнул Ярополк. — В своём ли ты уме?

— Нет в девице из Березняков зла Бездны, — хмуро ответил Велизар. Не хотел он говорить о том сейчас с другими ведьмаками, тем более с извечным своим недругом. Быть может, спросил бы совета у Дрогомира, а то и вовсе бы для начала дождался в гости тётку Агафью. — Забрал её к себе, чтоб разглядеть, что за сила неведомая одолела девицу.

— Разве забыл ты, Велизар, чем опасны одержимые? — не унимался Ярополк. — Твоей виной будет, если одержимая Белодворье сгубит.

— Не сгубит, — не сдавался Велизар. — Связана Бажена клятвой служения. Не сможет она ни навредить другим, ни двор покинуть без моего позволения.

— И как это ты одержимую сговорил в услужение пойти? — не поверил ему один из старших ведьмаков.

— Я же сказал, то не дух Бездны. Может колдовство злое, что с Сокрытым оврагом связано, или нечисть какая шалит.

Спорили ведьмаки об одержимой, да знал Велизар, что сделать они ничего не смогут, пока Бажена прислужка его и клятва действует. Не только от того, что за дела уважали его в городище, но из-за силы ведьмовской такой, что не каждому под силу нарушить его заклятия. И хоть после спора сыскал он поддержку многих соратников, Ярополк выказал сомнение:

— А ежели одолеют тебя твари Бездны, да защита твоя со двора падёт — подумал ты об этом?

— Моя защита сильна, — твердо отвечал Велизар. — А коли сгину, сможете вы напасть удержать. Не опасна Бажена, слово даю.

Шёл Велизар домой после совета, да всё думал: как вышло так, что защищал он Бажену, будто невиновную? Не он ли сам увидел в ней силу неведомую, так от чего поручился за неё? Не приворожила ли его девка? Сложил он пальцы в охранном жесте, собирая силу, да не нашёл ни приворота, ни следа других заклятий.

Одолело его беспокойство: а что, если неправ он, что привез в городище Бажену, да и правда сгубит она Белодворье? Поспешил он домой.

Во дворе всё было спокойно. Охранные заклятия целы, изба на месте. Возле поленницы суетился Анчутка, собирая щепки и дрова для печи. Бажену же нашёл в огороде.

Земля тут давно была не пахана, что стала почти дикой целиной. Где тут такой хрупкой девице справиться? Улыбнулся он, да взял лопату из её рук. Бажена вздрогнула, посмотрела на него с ужасом и руки отдернула. Показалось, или она ещё больше страшится его?

Перепахал он очищенный от сорных трав участок. Взбил землю, как пуховую перину, и отдал лопату Бажене. Всё то время стояла она рядом, скромно сложив руки, да смотрела за его работой.

Закончил с грядками и вернулся к избе. Надо баню растопить и к новому дозору готовиться.

12. Бажена. Одна дома

Через два дня на рассвете Велизар вывел своего коня из конюшни и покинул двор. Я долго смотрела ведьмаку в след, чтоб убедиться, что он не передумает и не вернется назад. И только когда его силуэт скрылся за поворотом, с облегчением вздохнула и даже взвизгнула от радости: наконец я одна в доме!

Ну, не одна. Но Анчутка не в счёт, он всё-таки бес.

Как сказал Анчутка, Велизар пробудет на охоте три-четыре дня. Может чуть дольше, если охота окажется сложной. Что может оказаться сложного в охоте на гулей, я не знала. Да, я читала фентези и помнила, что гуль — это какое-то чудище, похожее на зомби, но поумнее. Хотя в голове при слове «гуль» всегда рисовался образ птицы, которую ласково зовут «гуля-гуля».

Представлять, как Велизар сражается со стаей голубей, было забавным. Вот он машет мечом, бьет молниями или огненными шарами, а они всё летят, летят…

Хотя, с другой стороны, мне эти птицы никогда не казались такими уж безобидными. Были в нашем городе места, где сердобольные граждане насыпали птицам зерно. Туда же приходили матери с маленькими детьми, и кидали семечки, пока дитя с визгом и маханием руками бегал за прикормленными птицами. Милая картинка. Но ходить там было так же опасно, как по неблагополучным районам. Стоит только случайно зашуршать пакетом или заглянуть в сумочку, голуби слетались со всех сторон, наседая в буквальном смысле этого слова на свою жертву, считая, что каждый приходит сюда лишь с одной целью: добровольно отдать честно нажитое зерно.

Потому, думая о Велизаре, испытывала легкое беспокойство. Пусть у ведьмака меч и магия, у голубей — желание поесть, наглость и туляремия. Ну а у гулей-чудовищ — когти, зубы и, возможно, ещё более широкий спектр переносимых заболеваний. Переживала я, конечно, не о здоровье мужчины, а о том, что мой единственный, пусть и мизерный, шанс на возвращение в родной мир может исчезнуть вместе с ним.

В этот раз с порученными бесом делами справилась быстро. Хотя некоторые из них уже вроде как стали целиком и полностью моими. Например, стирка или мытьё посуды.

— А я думала, бесы любят воду, — протянула я, привычно собирая посуду. Славянские бесы, если я правильно помню, как раз в воде и обитали.

— Воду любят. А посуду мыть — нет, — усмехнулся бес.

Посуду мыть я тоже не любила. Точнее: из всех домашних дел это было самое нелюбимое. Потому первым делом, когда стала жить одна, приобрела посудомоечную машину. Я была готова экономить на всём, выплачивая рассрочку, но стала самым счастливым в мире человеком, когда в моей квартире появилась она! Здесь из удобств у меня был горшок с теплой водой, который бес разрешил греть с краю печи, и больше ничего. Но и на том спасибо. Пока мытьё посуды считала делом временным, готова была потерпеть. Но одна мысль о том, что я не смогу вернуться, и мыть мне её вечно, казалась ужасающей.

После обеда я была свободна. Первым делом проверила грядки. Конечно, я знала, что семена всходят не сразу. Хотя, что уж скрывать, в тайне надеялась, что зелень вырастет пышными кустами уже на следующий день после посадки. Поэтому проверяла грядки утром, когда шла кормить кур, и хотя бы еще раз к ближе к вечеру. В этот раз из земли пробился росток. Хотелось надеяться, что это высаженная мною зелень. Но Анчутка сказал, что это сорняк. Рвать растение я не стала. Вдруг бес просто меня обманывает?

Потом переоделась в одну из рубах Велизара и взялась за стирку единственного платья. Велизар перед отъездом топил баню, где я смогла впервые после попаданства нормально помыться. Да, в тазике. Но, увы, современный мир так и не избавился от тазиковой зависимости. И каждый житель испытывал на себе необходимость раз в год вытаскивать из-под ванной или из кладовки этот аксессуар для двухнедельного использования во время отключения горячей воды. Таким меня не напугать. А вот запасной одежды у меня не было. За несколько дней не слишком аккуратного обращения и грязной работы платье из праздничного стало неопрятной тряпкой. Мне оно и раньше не нравилось, а теперь я ещё и чувствовала себя оборванкой.

Была еще длинная нижняя рубаха, которую я тоже хорошенько выстирала. Наверное, она бы могла сойти за запасной наряд. Но стоило мне вспомнить о том злополучном вечере, когда ведьмак сковал меня магией, на всякий случай хотелось надеть на себя побольше одежды. И так облапал. А не хватит лишнего слоя ткани — ещё скажет, что сама его провоцирую.

Но рубаха и платье были длинными, прикрывали всё почти до самого пола. А рубаха Велизара, в которой я сейчас была одета, оказалась мне до середины бедра. К мини я была привычна, к отсутствию белья под ним — нет. Но в доме была одна — Анчутка не в счет — можно не стесняться.

— Это ты чего в таком непотребном виде разгуливаешь? — спросил вышедший во двор бес.

— Платье сушится, — ответила я. — А запасного нет.

— Я и раньше приметил, что не особо ты застенчива. А в тебе вообще стыда нет! — возмутился бес, будто я голышом перед ним дефилировала.

— А чего стыдиться? — спросила, но на всякий случай подумала: а вдруг и правда есть чего? — Велизара нет, а прохожие с улицы всё равно меня не видят.

— А я? — не согласился бес.

— Ты же бес, — ответила я.

Анчутка — нечисть. Почти как говорящая зверушка, а не человек, который может польститься на неприкрытые части тела. Не думаю, люди вообще вызывают у него хоть сколько-нибудь непристойные мысли. Но на всякий случай добавила:

— Чего ты там не видел.

По расплывшейся улыбке Анчутки поняла: видел он больше, чем даже я могла подумать. А по равнодушному взгляду позже — что его это действительно не очень волнует. Потому даже к вечеру, когда под жарким летним солнцем моё платье просохло, надевать его не стала. Зачем, если можно ходить в велизаровой рубахе?

Время отсутствия ведьмака я собиралась тратить с максимальной пользой для себя. Для начала попросила Анчутку провести для меня небольшую экскурсию. Она оказалась для меня полезной. Хотя бы потому, что хозяйственные постройки, которые я окрестила ёмким словом «сарай», были разнообразны. Был здесь и амбар, который ассоциировался у меня исключительно с лепкой колобка. И даже ледник, где хранились скоропортящиеся продукты. Там внутри и правда был лёд несмотря на летнюю жару снаружи. И всё это без единого киловатта электричества! Но долго любоваться чудом Анчутка не позволил — правильно, нечего из холодильника холод выпускать.

Но само его наличие навело меня на довольно приятные мысли. Я уже как наяву видела на свободном участке двора зонт, шезлонг и себя на нём со стаканом холодного компота в руках. О коктейлях и экзотических фруктах мечтать было слишком рано. Но я тут же взялась за расчистку неиспользуемого клочка земли под место для отдыха.

Одновременно с этим думала: как уговорить Велизара сделать для меня шезлонг? Ладно, я девушка современная, могу сколотить его и сама, если уж прижмёт. Но выпросить хорошие доски как-то надо. Опыт с семенами был сомнителен. Предложить что-то взамен я не могла. Ну там рубашки постирать или зашить — я и так должна это делать, раз служу ему. Многозначительно напомнить ему, что он в ответе за тех, кого приручил? Так и он напомнит, что запретил мне хозяйничать.

Решение проблемы заходило в тупик. Велизар ещё не знал ничего о шезлонге, а я уже тихо его ненавидела за отказ.

Вдруг почувствовала затылком чей-то взгляд. Со мной не бывало такого раньше, но именно сейчас я чувствовала чужое присутствие. Я оглянулась, но никого не увидела ни во дворе, ни на улице за забором. Повела плечами, отгоняя странное наваждение и забежала в дом, подгоняемая непонятным страхом.

— Анчутка! — крикнула я, чтобы почувствовать защиту хотя бы беса.

Не прошло и дня, как Велизар уехал, а мне уже хотелось, чтобы он вернулся.

----------

Ваши комментарии позволяют автору увидеть героев книги со стороны и просто очень приятны:)

13. Бажена. Домовой

Я залетела в горницу, и иррациональный страх вдруг исчез. Не хватало мне к одержимости получить панические атаки! Оглянулась на дверь, которая тихо, но без полагающегося ужастику скрипа, закрывалась. За ней никого не было. Напомнила себе, что двор ведьмака огорожен самой настоящей магической защитой. Надеюсь, она тут не только для того, чтобы не выпускать из дома наивных гостей, вроде меня, но и не запустит внутрь грабителей или хулиганов.

— Чего голосишь? — спросил Анчутка. Сам он сидел за столом и что-то плел из полосок коры.

— Да так… Показалось… — пробормотала я и села напротив него. Уж лучше буду смотреть на нехитрое занятие беса, чем снова выйду на улицу. И всё-таки призналась: — Показалось, будто смотрит за мной кто-то.

— Ты ж, бесстыдница, в одной мужской рубахе ходишь. А теперь вдруг засмущалась? — усмехнулся бес. А я подтянула низ рубахи пониже к коленям на всякий случай.

— Сам же говорил, что снаружи нас никто не видит. Или обманул?

— К чему мне тебя обманывать? Да только в доме Велизаровом не мы одни обитаем.

— А кто ещё? — уж точно не куры на меня пялились.

— А то ты не знаешь? — Анчутка посмотрел на меня, а я вдруг поняла, что снова себя сдала. Приличному обывателю было положено знать о населяющих округу существах хотя бы приблизительно.

— Знаю, — медленно проговорила я, вспоминая славянский фольклор. — Домовые и банники. Так разве стали бы они меня пугать? Или тут еще бесы живут?

— Бесов нет, — Анчутка снова отвернулся к своей работе. — Нечисть по доброй воле к жилищу ведьмака и за версту не приблизиться. А домовой без дела пугать не станет. Говорю же: бесстыдница, вот и чудится всякое!

— Так тут есть домовой? — оживилась я. Домовые должны быть помощниками. Тем более здесь, где магия в прямом смысле витает в воздухе. Уж точно мне это пригодится не меньше, чем велизарово волшебство. — А почему я его не видела?

— Так домовым хозяйская рука нужна. Без того они дичают. Где ж Велизару сговориться с духом домовым, когда он сам всё по полям да лесам нечисть гоняет? Вот наш домовой и не показывается. Только и делает, что по ночам мышей пугает.

— Так значит, это он по углам шуршит? — спросила я, уже зная ответ. И стала вспоминать, что знала о домовых.

Знала я не так много. Всё больше сказки, но там домовые сами с хозяевами дружились. И веры этим сказкам — ноль. Ведь чего только не напишут писатели ради восторга читательской аудитории! В подобное у нас давно никто не верил. Ну может всякие эзотерики. Но большинство из них считались шарлатанами или глупцами, верившими во всё, что им скажут. Потому их слова как правило вызывали сомнения.

Еще слышала что-то про кошку. Вроде как, когда приезжаешь в новый дом, нужно её первой запустить… Или это не про домового?

А помню, как бабушка в моём детстве говорила, что, если домовой шутит — вещи прячет или всякую мелочь с полок роняет — надо задобрить его. Поговорить или угостить.

Поговорить я как-то застеснялась. Я еще к умным говорящим колонкам не привыкла, а тут надо с духом беседовать! Если другие не подумают, что я ненормальная, то я-то себя той самой одержимой точно почувствую.

— Я знаю, что надо делать, — медленно проговорила и покосилась на накрытую полотенцем миску.

В ней доживали свой короткий век мои подгорелые пироги, которые никто есть так и не захотел. Да, уже хорошо подсохшие, да — кривые. Но сделанные с любовью и заботой. А что никто не оценил моих стараний — так может домовой не из таких? На всякий случай выпросила у Анчутки ещё и миску молока. Я помню, как бабушка ставила блюдце с молоком под батарею. За ночь его съедал кот — большой сиамский злыдень, к которому я боялась даже приблизиться, а бабушка тискала, как безобидную мягкую игрушку. И все мы почему-то верили, что исчезновение молока — дело рук домового.

Дождались позднего вечера. Ведь какие мистические дела творятся при свете дня? Я таких не знала. Были бы на окнах плотные шторы, занялись бы поиском домового раньше. Но пришлось ждать темноты. Поставили угощение в угол. На столе оставили единственную свечу, чтобы не пропустить появление домового. Сами засели в другом углу. Конечно, накрывшись одеялом. Кто вызывает духов без одеяла?

— Ты уверена, что нужно делать именно так? — покосился на меня Анчутка. Он хоть и сам нечисть, злой дух, но откуда ему знать о таких вещах?

— Уверена, — прошептала в ответ и уставилась на миски из оставленного «окошка» в одеяльном шалаше.

Хотелось еще прошептать, как в детстве, что-нибудь вроде «гномик-матершинник, появись». Потому что делали именно так, хотя в качестве угощения оставляли конфеты. Конечно, съедали их сами, а каждый, участвующий в призыве выдуманных кем-то существ в это время доказывал, что именно он видел таинственного гномика.

Смотрела на миски. Чувствовала себя глупо. Понимала, что домовой, скорее всего, тихо смеётся над нами где-нибудь за печкой и выходить не собирается. И как я вообще дошла до такого, чтобы сидеть с бесом под одеялом и вызывать всяких духов? На всякий случай, сделала уверенный вид. Ну а если не выйдет, всегда можно сказать, что это домовой такой несговорчивый. Вон даже ведьмаку не удалось с ним подружиться.

Вскоре раздалось долгожданное шуршание. Я вглядывалась в тёмный угол, которые был едва освещен дрожащим огоньком свечи. Казалось, что вижу в нём какое-то шевеление.

И вот из темного угла к моему пирогу подошла мышь. Я разочарованно выдохнула. Анчутка хотел что-то сказать, но я тихо на него шикнула. Если наш домовой водил дружбу с мышами, или даже их гонял из дома, то непременно скоро появится.

Мышь принюхалась к пирогу и взялась грызть его засохший угол. Надеюсь, моя задумка увенчается успехом, а не выйдет так, что на халявные пироги сбегутся мыши со всей округи. Вот Велизар удивится, когда по возвращении обнаружит в своем доме мышиный приют!

Если быть честной, я не верила, что из моей задумки что-то выгорит. Столько раз за последние дни я испытывала неудачи, что восприняла бы это как должное. К тому же, ловля домового была для моего понимания полнейшей дичью. Была б дома, ловила бы домовых вместе с людьми в белых халатах. Но мир тут волшебный, и я импровизировала, как могла. Ведь как на самом деле находят общий язык с этим существом мне знать было не от куда. Но домовой вышел вслед за мышью, как я и ждала.

На вид домовой был не больше кота. Он прогнал грызуна, принюхался к пирожку. Как и другие, стараний моих не оценил, и отошел к миске с молоком.

Бес дернулся — ему, как и мне, хотелось поймать несговорчивого духа. Я схватила его за руку… за лапу… Какие у него там верхние конечности? Наша жертва сначала должна потерять бдительность, перестать осторожничать.

Домовой помедлил и склонился над молоком. Я плохо его видела в темноте, но слышала тихое чавкание. Еще немного подождав, я отпустила беса и край одеяла, который сжимала всё это время второй рукой. Легонько кивнула — бес заметит, что время пришло. И, выскочив из укрытия, рванула к домовому.

Он тут же отскочил от чашки, перевернув её и разлив остатки молока, и побежал за печь. Ему на перерез бросился бес. Домовой подпрыгнул и увильнув из рук Анчутки.

Мы долго бегали по комнате. Перевернули лавку, каким-то чудом не задели свечу, а то еще случился бы пожар. И наконец зажали домового в угол. Он метался между мной и бесом, не даваясь в руки. Прыгнул к Анчутке, обманывая того, и попытался прошмыгнуть мимо меня. Но мне удалось схватить его. Прижав к себе невиданное мохнатое существо, я закричала:

— Попался! Мы это сделали!

Немного отдышавшись, бес вдруг сказал:

— Мы же задобрить его хотели, а не ловить.

Я вытянула руки и посмотрела на домового. Он выглядел как неопрятный комок шерсти. Где у него лицо или глаза — было не понять. Может я и вовсе держу его вниз головой. Неприятно, наверное.

— Извините, — сказала я ему. — Что-то заигрались.

Присела и поставила его на пол. А может, положила — было не понять.

— Приходите ко мне завтра. Я вас причешу, — я изобразила самую доброжелательную улыбку, какую только могла изобразить. Надеюсь, домовой ко мне лицом и видит, что я к нему с миром.

Потом убрала руки. Домовой тут же убежал в угол и растворился в тенях.

* * *

— Вот теперь разозлится домовой и станет пакостить, — на следующее утро ворчал Анчутка. — Зачем было пугать его?

— Да кто ж знал, что так получится? — возражала я. Да, виновата. Но признавать это не собиралась. — И вообще, чего сам с ним не договорился? Ты нечисть, он нечисть — вы ж почти одинаковые.

— Я-то может и нечисть, а он домовой дух. Моё дело в болоте сидеть да людей пугать, а его — хранить мир и покой в домах. Где ж это мы одинаковые?

Я покосилась на Анчутку. Сейчас выходило как раз с точностью до наоборот. Бес следил за порядком в доме, а от домового, судя по словам Анчутки, можно было ждать, чего угодно.

— Да где ж тебе людей пугать? — с сомнением сказала я. — Не такой ты и страшный.

— Ты по мне всех бесов не суди, — усмехнулся Анчутка. — Я, как и ты, под клятвой Велизару, без его позволения людям вредить не могу. А свободные бесы не только пугать могут. Кто в полях живёт, те посевы портят. Кто в болоте — заманивают в топи и за ноги под воду утаскивают.

— Я думаю, в топи людей заводит собственная глупость, — возразила я. Ну никак Анчутка не был похож на отъявленного злодея. — А тонут, потому что трясина имеет свойства вязкой жидкости. Шевелиться опасно, а в панике человек себя не контролирует. Законы природы.

— Ишь, учёная какая, — покачал головой Анчутка. — Только вот одно другому не мешает. Не верь бесам. Перехитрят да погубят.

— А зачем бесам людей губить?

— Ты лучше думай, как с Велизаром объясняться станешь, ежели домовой пакостить начнет.

Это действительно было проблемой. Ведьмака я всё еще боялась больше, чем беса и домового вместе взятых. С тоской посмотрела в угол. Интересно, если снова поставить домовому молока, он выйдет или станет еще больше осторожничать после неудачного опыта? Ответа пока не было. Но как запасной план, задабривать молоком домового до самого возвращения Велизара, оставила.

Пока пакостить домовой не спешил. Но краем зрения я иногда будто ловила его тень. Он покачивался на подвешенных поварешках, хлопал оконными ставнями. Я считала, что виной тому поднявшийся ветер, но Анчутка утверждал, что это домовой. Уже начинает мстить или пытается подружиться?

— Назову тебя Никодимом, — сказала в пустоту. Дожила, еще вчера разговоры с духами считала шизой, сегодня сама с ними беседую. — Так бабушка моя звала своего домового. Думаю, и тебе это имя подойдет.

Хлопнул ставень.

— Если не нравится, то Кузя или Нафаня. Но это ж банально.

Домовой не отозвался. Ну или ветер дул не в ту сторону. Хоть у печи возился самый настоящий бес, а вчера своими руками поймала домового, всё еще скептически относилась к подобным знакам.

Во двор домовой не выходил. Иногда ловила его тень в окне, но он даже не пошел со мной любоваться растущим на грядке сорняком — моя зелень так и не всходила, пришлось оставить хотя бы сорняк. А я звала домового с собой. Вдруг примет мою внимательность к нему за плюсик? Такой же несговорчивый, как и хозяин дома, подумала я. Однако чувства опасности и страха, как накануне, взгляд домового не вызывал. Это от того, что теперь я знаю, кто за мной смотрит?

Пусть других обитателей, кроме беса и духа по-прежнему не было видно, не стала больше искушать судьбу и снова надела своё нижнее платье. Кроме эстетики, это оказалось еще и практично. На рассвете воздух был свежим и неприятно обдувал обнаженные ноги. Спрятать их под длинную юбку оказалось приятно. А мужскую рубаху на всякий случай спрятала, еще пригодится.

А ещё утром Анчутка вручил мне лапти, что плел из коры накануне. Тряпичные свадебные туфли уже начинали рваться, лапти были очень кстати. Еще бы к ним ортопедическую стельку и пару нормальных носков, цены бы не было. А так по ощущениям — как дешевые полиуретановые колоши из дружественной восточной страны. Поэтому бесу была благодарна.

Несмотря на то, что все происходящие вокруг странности можно было считать обычными явлениями природы, на всякий случай я говорила не только с домовым, но и с курами, и с росточком на своей грядке; с возможно обитающим здесь банником, когда умывалась. И даже покричала что-то невразумительное в пустующую конюшню. Ну мало ли. С домовым накосячила. Выгонит — уйду жить в сарай, а тут уже ждут воображаемые друзья. Не покидала мысль, что так и становятся сумасшедшими.

Перед сном внепланово помыла пол в горнице. Я уже знала, что в избе кроме комнаты Велизара и горницы, которую в мыслях звала «гостиной», была светлица. Она была завалена всяким хламом и по назначению не использовалась. И знала, что домовые любят чистоту. Однако разбирать непонятных хлам или заходить в комнату ведьмака я не собиралась. Первое, потому как то, что я называла хламом, Анчутка рекомендовал как полезные приспособления. Второе — потому что с комнатой Велизара могло оказаться, как и с самим его двором — зайти то зайдешь, а выйти потом не получится. Поэтому решила, что мы с домовым будем обустраивать только одну комнату.

Отмыла углы. Особенно тот, где накануне устроили засаду. Не знаю почему, но решила, что домовой будет жить именно там. Чем задобрить его, кроме молока, не знала. Решила в этот раз привлекать не едой и положила в угол одну из свадебных алых лент, что остались у меня.

— Вот, — сказала я в темнеющий к вечеру угол. — Это тебе. Если захочешь, вплету ленту в твою шерсть.

Ночью слышала привычное шуршание, а утром обнаружила, что лента пропала. Улыбнулась — домовому дар пришелся по душе.

14. Бажена. Нежданные гости

К обеду я была готова к новым экспериментам. Конечно, за такое сомнительное дело, как призыв духов, больше не бралась.

Посмотрела на крутящегося возле печи Анчутку. Сколько я здесь? Неделю или меньше? Надо бы сделать календарь или оставлять зарубки на печной трубе, как Робинзон Крузо. Пока я здесь не очень долго, но мне уже тошно от анчуткиных каш и полузабытых в моём мире овощей.

— А давай приготовим суп-лапшу! — предложила я. Велизара дома нет. Самое время для новых дел.

— А ты умеешь? — конечно, бес в моих кулинарных способностях сомневался.

— Лапшу невозможно испортить! — уверенно произнесла я.

Вкратце объяснила Анчутке, что нужно делать. Истории лапши я, к сожалению, не знала. Судя по тому, как удивился такой незатейливой пище Анчутка, здесь её еще не придумали. После ловли домового боялась, что в моих затеях бес участвовать не захочет. Но он на удивление легко согласился и привычно распределил обязанности: бес за главного повара, я умело руковожу процессом и занимаюсь черной работой. Хотела было возмутиться, но вовремя прикусила язык. А то еще оставит Меня Анчутка наедине с печью, и мои «лапшу невозможно испортить» станут пустым звуком.

Бес вытащил из ледника куриную ножку, а на полке нашел мешочек с сушеным укропом. Выделил на мой эксперимент небольшую морковь и луковицу. Даже позволил взять щепотку соли. Довольно оглядела это добро и улыбнулась — да будет суп!

Потом взяла ведро и вышла за водой. Хоть в мыслях и возмущалась необходимости быть на подхвате у беса, такое распределение обязанностей меня устраивало. Неизвестно, откуда бы бес набрал воду: из колодца или поленился и воспользовался бы бочкой? В бочке вода была хоть и дождевая, на вид прозрачная, но мы постоянно полоскали в ней грязные руки, а на поверхности часто плавали сдохшие насекомые. Анчутка сам предупреждал, что веры ему нет. Вот я и не верю. А в колодце вода чистая, пить можно без кипячения — про простейшие природные фильтры я хорошо помнила с уроков по ОБЖ.

Колодец тут был хороший. Не хлипкий журавлик, а добротный с крышей и веревкой на вороте. Росли бы рядом подсолнухи, было бы красивое место для фотосессии в стиле аля-рус.

Набрала воды в ведро и побежала к избе — не терпелось попробовать сделать что-то новое для этого мира. Но едва я выскочила со внутреннего двора, заметила наблюдателя. Это был одетый в темное худощавый мужчина. Такая же байкерская куртка, как у моего Велизара, и заплетенные в косицы длинные волосы, посеребренные ранней сединой. Теперь-то я знала, что так выглядели ведьмаки.

Под ним перебирала копытами тонконогая пегая лошадка. Она казалась легкой и быстрой, будто могла в миг унести своего седока на самый край света — полная противоположность тяжёлому богатырскому коню Велизара.

Лицо мужчины пересекал шрам, а брови хмурились. Я была человеком целиком и полностью бодипозитивным, к увечьям относилась с пониманием. Однако этот ведьмак мне не понравился, а шрам на лице внушал ужас. Может что-то было в его взгляде пугающее, а может это от того, что Анчутка рассказал о моей судьбе, если бы нашел меня не Велизар, а кто-нибудь другой. Вот, например, этот ведьмак: был бы он дружелюбнее Велизара или сжег бы меня сразу вместе с избой, как пугал бес?

Я замерла, пока мужчина внимательно оглядывал двор из-за забора. Видел он меня или нет? Всё-таки не обычный человек. Казалось, стоит мне пошевелиться, как он сразу меня заметит. Потому старалась даже не дышать. Защитит ли меня возведенная Велизаром магическая стена? Надеялась, что да. Знакомиться поближе с коллегой своего хозяина так сразу не хотелось.

Незнакомый ведьмак посмотрел еще немного, а потом подстегнул лошадь и быстро умчался дальше по улице, едва не сбивая зазевавшихся прохожих. Я осторожно подошла к забору и посмотрела ему вслед. Надеюсь, они с Велизаром не друзья, и этот человек не зайдёт к нам в гости на чай. Видеть его врагом тоже не хотелось, слишком опасным он выглядел.

— Что хмурная такая? — спросил Анчутка. Он уже почистил овощи и ждал меня и воду.

— Возле ворот наших ведьмака видела. Не понравился мне он. Страшный какой-то.

— Так то не удивительно, — ответил бес, ставя горшок с курицей и водой в печь. — Видать, прознали о тебе в городище. Вот и следят ведьмаки, чтоб защиту Велизара не поломала, да городище не сгубила.

— Да зачем мне город ваш губить? Я же даже ничего сделать не успела, а они уже боятся.

— От одного одержимого вреда больше, чем от десятка бесов, — объяснял Анчутка. — Вот и боятся. Пока не поймет Велизар, что за дух в твоём теле, так и будут приглядывать.

Я фыркнула и взялась месить тесто. Вот же приставучие, будто одного ведьмака мне мало.

— Но ты не бойся, — попытался успокоить меня Анчутка. — Как мы не можем выйти, так и никто со злым умыслом во двор не зайдет. Пока мы под защитой Велизара, никто нас тронуть не смеет.

Как катать тесто и резать лапшу, Анчутка понял быстро. Однако и тут его лапшинки были ровные, как будто из лапшерезки, а мои… Нет, не кривые, как пироги. Но обычные — одна чуть шире, другая чуть уже. Вот уверена, что бес просто из врожденной зловредности решил меня слегка подбешивать своей идеальностью, раз уж в болото утащить не может. Но нет уж, переживать о лапше не стану точно. И всё-таки получившуюся лапшу собственноручно перетрясла, чуть сминая и перемешивая, и разложила подсушиваться.

Из-за печи на нас с любопытством поглядывал домовой. Я оглядывалась на него иногда внезапно, и тогда он так же быстро прятался. А потом медленно, и домовой лишь застенчиво отступал, подглядывая из-под спутанной шерсти глазами-бусинками.

— Иди поближе, посмотри, — я похлопала по лавке рядом с собой, но домовой совсем спрятался и больше не показывался. И всё же я сочла это добрым знаком.

— Велизар! — вдруг раздался со двора незнакомый голос.

Я вздрогнула от неожиданности. Анчутка осторожно подошел к окну:

— Да что за проходной двор у нас сегодня?!

— Кто это? — я выглянула во двор из-за беса и посмотрела на пришедшую к воротам женщину.

— Велизар! — снова крикнула она и потянулась к калитке. Калитка поддалась, и женщина вошла внутрь.

— Ты ж сказал, что никто во двор войти не сможет, — прошептала я.

— Никто со злым умыслом, — поправил меня Анчутка. — Это тётка Агафья. Дружны они с Велизаром. Будь осторожна. Ведьма она.

С последними словами бес исчез, будто и не было его. Вот же предатель!

На всякий случай тоже запаниковала. И чего вдруг на мою голову свалилось сразу столько ведьм да ведьмаков? Как будто одного Велизара мне мало было!

Метнулась к печи — где-то там было мое алое платье. Прилично ли оставаться в одной нижней рубахе или нет? Никто мне не сказал. Но гостья была уже в сенях, переодеться не успею. Исчезнуть бы, как Анчутка. Но я так не умела. Прятаться за печь и ждать, пока она сама уйдет — не вариант.

Заставила себя успокоиться. Тётка Агафья, кем бы она ни была, ничего плохого мне не сделает. К тому же это единственный человек, кроме Велизара, с кем я могу пообщаться. А значит, бояться мне нечего и не обязательно.

Как воспитанный телевизором человек, вспомнила все виденные фильмы и мультики, соответствующие месту и здешней эпохе. Коса до самой пятой точки у меня есть, платье тоже, показать величавые манеры — и должна сойти за местную. И когда гостья зашла в горницу, я была спокойна и готова ко встрече.

Сама женщина совсем не была похожа на ведьму. И одежда на ней совсем простая — расшитая по краям холщевая рубаха и подпоясанный передником сарафан. На голове завязанный на затылке платок. Выходит, что мужчины-ведьмаки от других хоть как-то отличались, а в женщине ведьму так сразу и не распознать.

На округлом загорелом лице россыпь морщин, но и старой она еще не была. На вид лет тридцать пять-сорок, не больше. Я знала, что в прежние времена жизнь была тяжелее, и люди старели раньше. Потому точно оценить возраст тётки Агафьи не бралась.

Она цепким взглядом обвела комнату, чуть задержала его на лапше и потом уже посмотрела на меня.

— Здравствуйте, — как можно спокойнее сказала я и почтительно поклонилась.

— И тебе здравствуй, девица, — ответила Агафья. — А Велизар-то где?

— Так нет его. В дозоре, — ответила я, но по хитрому взгляду Агафьи поняла, что об отъезде ведьмака она знала.

— Ох, как же так? — фальшиво запричитала Агафья. — А я ему тут трав принесла, что он просил. На вот, возьми. Ты ж тут за хозяйку, распорядись.

Она протянула мне корзинку, и мне пришлось подойти к женщине, чтобы принять её.

— Это что ж Велизар-то не сказал, что невесту в дом привел?

— Не невеста я ему, — возразила я, но ничего объяснять не стала. Если эта ведьма присмотреть за мной пришла, то и сама всё знает.

— Да как не невеста то, коли в доме его распоряжаешься? — всплеснула руками тётка Агафья. И снова посмотрела на разложенную на столе лапшу. — А тут у тебя что?

Да, вот, решили с Анчуткой червей насушить, — язвительно подумала я. Одержимая я или кто? Но ответила, как есть:

— Лапшу с Анчуткой делаем.

— Лапшу? — удивилась Агафья.

— Восточное блюдо, — ответила я.

Что сама придумала, врать не стала. Уж тем более не стоило упоминать, что это суп из моего родного мира. А вот еда из дальних земель — чем не история? И хотя сначала думала сделать прототипом нового для местных блюда европейскую пасту, в голову почему-то первым пришёл азиатский рамён. Для местных обе истории правдоподобны, так какая разница?

— Был в нашей деревне проездом купец, он и научил, — я продолжала врать, как могла. — Вот и решила Анчутку угостить. А что что мы всё репу да кашу едим?

— Купец с Востока, значит, — Агафья подошла к столу, присматриваясь к лапшинкам. — А не угостишь ли, девица, блюдом заморским?

Не знаю, была ли ведьма опасна, но вот навязчивой оказалась точно. К сожалению, как и многие люди, ответить твердое «нет» на такие вопросы я постеснялась. Ну как прогнать гостью, когда она даже не ко мне в гости пришла? Потому расплылась в неискренней улыбке и сказала:

— Конечно. Вот только приготовится.

Тётка Агафья пожала плечами и уходить явно не торопилась. Села на лавку возле стола и посмотрела на меня. Придется что ли готовить под её наблюдением? Я беспомощно осмотрелась вокруг в поисках поддержки Анчутки. Беса и след простыл, будто и не бывало его здесь никогда. Вздохнула и развернулась к печи.

Под взглядом тётки Агафьи чувствовала себя, будто на экзамене. Не на простом, а как снится порой, что приходишь на экзамен и понимаешь, что к сдаче не готов. А не готов потому, что обучение уже давно закончено, будни заняты работой, а тут экзамен! Вот и я так же. Что сложного в лапше? Только новые для меня условия готовки, которые для местных не представляют из себя ничего особенного. И провалиться было нельзя. Мало ли чего можно ждать от ведьмы, если она заподозрит неладное?

Итак, я смотрела на печь, печь смотрела на меня. Куриная ножка в глиняном горшке скорее томилась, чем варилась. Вдруг подумала, что варить суп было не лучшей из моих идей. Что станет в таких условиях с лапшой можно было только гадать. Бес-то подсказал бы. Ноотступать от поставленной цели нельзя! Придется делать всё самостоятельно.

Перебрала посуду в поисках сковородки. Из похожего на искомый предмет нашла глиняную же плоскую чашу. Это что ли у них за сковороды? Что ж за мир такой, что до чугунной посуды тут еще не додумались? Кое-как обжарила — даже скорее запекла — лук и морковь. Вздохнула об отсутствии картошки. И посмотрела на горшок с бульоном: осталось собрать в нём суп. И это всё под внимательным взглядом ведьмы. Почему-то не хотелось опозориться перед ней и испортить лапшу.

Засыпала лапшу и овощи в горячую воду и дрожащими руками вернула горшочек в печь. О чем я сразу как-то не подумала: как за этим делом теперь присматривать, чтобы не разварилось? Помешивать стоящий в печи горшочек — то еще занятие. Через некоторое время пришлось вынуть его, чтобы проверить готовность лапши, и снова убрать внутрь.

— Аль не боишься, — вдруг сказала Агафья. — Что лопнет твой горшочек?

Глиняный горшочек может лопнуть? Вспомнила, как порой трескались в микроволновке стеклянные тарелки. Представила, как треснет моя посудина, и суп разольётся в стороны. Даже коленкам стало больно, когда я представила, как на них разливается горячий бульон. Истина о том, почему местные не варят суп, заиграла новыми красками.

— Волков бояться — в лес не ходить, — многозначительно заявила я. И продолжила варить суп — ведьме меня не запугать. Будто в поддержку, по полу прошелся лёгкий ветерок, потерся об ноги, словно кот, поиграл с тенями в углах. Домовой что ли помочь решил? Если верить бесу — да. Если объяснить научно — надо прикрыть окно.

Горшочек выдержал. Наверное, мне просто повезло. Но на всякий случай подумала, что надо поблагодарить домового. А после обзавестись какой-нибудь кастрюлькой. Если нет чугуна, придумали ли уже нержавеющую сталь? Можно ли сделать кастрюльку из имеющихся в этом мире металлов?

Разлила суп по чашкам, не забыв об Анчутке и домовом.

— Ты чего это, еще гостей ждешь? — удивилась молчавшая почти всё время Агафья.

— Это для Анчутки и домового, — пояснила я и накрыла их тарелки полотенцем. Ни бес, ни домовой появляться к обеду не торопились. Анчутка, наверное, смущался присутствия ведьмы. А чашку для домового поставлю на ночь в его уголок.

— Анчутка бес, — засмеялась тётка Агафья. — Ему наша пища не нужна.

Я подняла на неё удивленный взгляд. Что-то не видела я ни разу, чтобы Анчутка жаловался на отсутствие аппетита и от еды отказывался. А оказывается, оно ему и не надо? Наверное, заедает стресс от невозможности утащить кого-нибудь в болото, — решила я.

— Может и не нужна, — ответила ведьме. — Но от еды не отказывается. Так почему не угостить?

— А где сам Анчутка?

— А бес его знает, — вырвалось у меня. Хотя да, бес-то как раз это и знает.

— Я посмотрю, Бажена, и с домовым ты уже сдружилась?

— Да-а, — протянула я. Сама я наши с домовым отношения обозначила бы статусом «всё сложно». Но Агафье знать о моём провале не за чем. А еще отметила, что имя моё она знает, хоть и не спрашивала. А это значит, что здесь она по просьбе Велизара. Выходит, и правда поручил другим за мной приглядывать? Надо сломать ему пару штакетин в заборе, раз уж так за город свой боится.

— Вот я и говорю: за хозяйку ты тут, — продолжала Агафья. — Вон даже с домовым сладила. Так от чего в невесты Велизару не метить? Он парень хороший. Даром, что ведьмак, а со двором своим справляется получше некоторых простых мужиков.

Я вспомнила своего первого «жениха», и покивала. Его я, конечно, совсем не знала. Может и не плох был, как хозяин в доме, может и добрым был или веселым, но Велизар да, выглядел что на первый взгляд, что на второй, как-то внушительнее. Но говорить об этом не хотелось. Поэтому я молча пододвинула Агафье её чашку и попробовала суп сама.

Получилось лучше, чем я ждала. Мишленовской звезды не получу, но есть можно. Даже лапша не разварилась, а недостаток специй и технологий вкус совсем не испортили.

Пусть лапша была блюдом простым, она напоминала о доме. Тоску о нём я старательно гнала все эти дни. Сделала это и сейчас, подавляя тяжелый вздох. Некогда раскисать, когда рядом чужой враждебный мир.

Тётка Агафья тоже стала есть лапшу. Осторожно пробовала разваренное тесто. Видно было, что новый вкус ей неизвестен. Но она кивнула и похвалила мою готовку. Где-то в голове щелкнуло: экзамен сдан. Будто получить одобрение ведуньи было одним из важных для меня дел.

Пообедав, Агафья не ушла. Она наблюдала, как я мою посуду в разогретой воде и убираю со стола. Только теперь она не молчала, как во время готовки, а без умолку болтала. Как профессиональная сваха расхваливала Велизара. Её послушать — никакой он не маньяк. И в помощи никогда не откажет, и к мелкой нечисти добр. А сила ведьмовская в нём такая, что даже в стольном граде его заприметили. Жених — всем на зависть. А если немногословен да невнимателен — так всё от того, что нет при нём девицы, что была бы люба ему.

Я слушала и не могла сдержать ухмылки: у них тут точно преступный сговор. Велизар девиц ворует, тётка Агафья заговаривает. А что дальше — не известно. Бес в эту схему не вписывался. Во-первых, он вызывал доверие в отличие от этих двоих. Во-вторых, заявил прямо, что тянет своих жертв сразу в болото. Болота рядом не было — бес в пролёте.

Агафья говорила не только о Велизаре. Иногда упоминала неизвестных мне людей или вдруг спрашивала о моей жизни. К счастью, я хоть и не могла похвастать богатым жизненным опытом, но и наивной деревенской дурочкой не была. Такими играми у нас не всегда можно запутать даже детей. Отвечала коротко, но максимально приближенно к местным реалиям. Надеюсь, подозрений не вызову.

Долго засиживаться Агафья не стала.

— Велизар, как вернется, корзинку мою пусть вернёт, — сказала она на прощание. — Скажи ему, что тётка Агафья заходила, — вот так перед самым прощанием мы и познакомились. И вдруг добавила: — А ты всё-таки к Велизару-то присмотрись. Он парень хороший. За зря не обидит.

И ушла.

15. Бажена. Апгрейд

Только тётка Агафья закрыла за собой калитку, возле самого окна из ниоткуда возник Анчутка.

— Ух, ушла, — вздохнул он. Будто это ему под надзором ведьмы пришлось готовить и слушать её болтовню.

Хотела было высказать бесу, что думаю о нём и о его внезапном исчезновении. Но рядом с ним от тени на подоконнике отделился комок шерсти. Я впервые видела домового вот так при свете дня. Он и правда был просто комком шерсти с колтунами на боках. На известного всем домовёнка Кузю не был похож даже отдаленно. Он посмотрел в окно вместе с Анчуткой, и так же вздохнул.

— Это ж она по твою душу приходила, — продолжал бес. — Если не Велизар просил присмотреть, так сама проверить решила, как прознала об одержимой.

— И что мне теперь делать? — спросила беса.

Я и сама уже поняла, что травы для Велизара были лишь предлогом. Играла гостья не очень убедительно. Так и хотелось воскликнуть, как Станиславский: не верю! И заставить переигрывать. Видно было, что представление разыграно для неискушённого актерской игрой зрителя. Но только сейчас подумала, что даже это не помешало бы ведунье увидеть то, что я бы предпочла скрыть.

Но как-то больше надеялась, что причина визита всё же не я. Агафья производила впечатление одного из тех людей, которых просишь присмотреть за домом в твоё отсутствие, а они по шкафам выискивают поводы для сплетен. Что она за мной присматривает — такая мысль закрадывалась, но я и так старалась не вызывать подозрений. Не о чем беспокоиться. На всякий случай вспомнила, что я говорила и делала.

С лапшой всё понятно — заморское блюдо само по себе привлекает внимание. Что осторожничала у печки — так можно сказать от того, что блюдо для здешних мест новое. Спрашивала ведунья всё больше о семье. Ну я и рассказала, как было. Что батюшка хворает последнее время. Что нет у меня ни братьев, ни сестер, зато полно другой родни. Что не сложилось как-то найти того самого, потому до сих пор не замужем. Это и правдой было, и для местных реалий правдоподобно. Вроде ничего подозрительного.

— А разве есть тебе, чего бояться? — обернулся на меня бес.

Я пожала плечами. Если не считать, что я из другого мира, то нечего. И переживать, что Агафья могла заподозрить что-то не то, не стоило — я же старалась быть нормальной.

Вдруг подумала: а может надо уже сказать всё, как есть? Не-не-не, — тут же одернула себя. Они ж тут бояться тех, кто вселяется в чужие тела. Но если что, стану кричать, что меня подставили и насильно переместили в это тело. В конце концов это ж правда. В чём моя вина? И всё же надо, как и советует тётка Агафья, с Велизаром подружиться. Вдруг проникнется ко мне тёплыми чувствами и так сразу устранять, как неизвестную напасть, не станет.

— Ну так а зачем ей меня проверять? — ответила вопросом на вопрос.

— Затем же, зачем и тот ведьмак ко двору приходил. Только он зайти в дом не осмелился. А вот тётка Агафья может. Если не Велизар попросил её о том, так другие ведьмаки могли.

— Вот именно, — я сразу перевела стрелки на ведьмаков. — Сами придумали, сами боятся. И меня вмешивают. Откуда мне знать, что они в следующий раз нафантазируют? Как тут не переживать?

Бесу ответить было нечего. Он подошел к столу и принюхался к лапше. Несмотря на заверения Агафьи, что пища Анчутке не нужна, говорить ему ничего не стала. Зачем лишать маленьких радостей своих домочадцев? Пусть даже эти домочадцы настоящий бес и домовой дух.

Домовой, всё это время сидевший на узком подоконнике, спрыгнул на пол и засеменил за Анчуткой.

— Эй! А ну стоять! — окликнула я домового, и тот замер, как я недавно под взглядом осматривавшего двор ведьмака. Потом медленно повернулся ко мне и уставился на меня своими глазками-бусинками. Я даже смутилась, но строгости не растеряла: — Куда ты к столу и в таком виде? Причешем тебя, умоем и только тогда сядешь есть.

Домовой оглянулся на беса, но тот пожал плечами и перечить не стал. Зато сам Анчутка взял тарелку и стал есть, аппетитно причмокивая. Домовой снова вздохнул и всё-таки подошел ко мне. Наверное, неизвестная местным лапша манила больше, чем пугало предстоящее причесывание. И домовой готов был потерпеть ради обеда.

Для этой цели Анчутка достал откуда-то деревянный гребень. Вот так, значит. А как я для себя спросила, ни одной расчески в доме не было! Бес — он и есть бес. Но вот как они успели спеться с домовым за такое короткое время? Ведь еще вчера Анчутка уверял меня, что общего между ними нет и быть не может.

Шерсть домового расчесывалась на удивление легко. Я уже готовилась безжалостно обстригать колтуны, но они разглаживались, стоило провести по ним гребнем. К концу причесывания он был похож на помесь мохнатого колобка и нестриженного ши-тцу, даже глаз не было видно. Всегда мечтала о такой маленькой пушистой собачонке — или о шпице, или о ши-тцу. Пришлось так же, как маленькой собачке, собрать шерсть домового в хвост. Хотя хвостом ограничиваться я не стала, и заплела косичку, повязав её еще одной алой лентой. Косичка болталась на его макушке, как антенна, и покачивалась при движении. Зато теперь было видно его глазки и небольшой розовый носик. Стало понятно, где у домового низ, а где верх и с какой стороны лицо. Выглядел он очень мило. Хотелось потискать его, как домашнюю зверушку.

Повезло мне, — подумала я. И милый питомец, и помощник по дому — два по цене одного! Но тискать, как домашнего кота, пока не стала. Вдруг обидится и опять спрячется? Но домовой, видимо, был тот еще затейник, раз не мстит за недавнюю поимку и оценил мой нестандартный подход. Может, и обнимашки полюбит?

Рук и ног у домового во время причесывания я не обнаружила, хотя он как-то ходил — я сама видела. Какие конечности заставить его мыть перед едой — даже не знаю. Едва я отпустила домового, он заскочил на стол, больше не сдерживаемый ничем. Принюхался к своей чашке. Косичка опасно наклонилась над самой поверхностью супа. Но тут прямо из-под шерсти появились непропорционально большие руки. Одной он схватил ложку и стал есть.

— Так ты у нас метаморф, — задумчиво сказала я и села напротив. Домовой ничего не говорил и, причмокивая, ел суп.

— Кто такой метаморф? — спросил Анчутка, уже доедая угощение.

— Существо, меняющее свою форму, — пояснила я и с удовольствием смотрела, как оба моих соседа едят приготовленную мною пищу. А ведь не так давно оба отказались от пирогов!

— Так у домовых определенной формы и нет, — тут же согласился Анчутка. — Они же подстраиваются и под дом, и под хозяев. А как иначе? А лапша твоя, ничего так. Сытно и есть можно.

— Всё потому, что домовой помог. А то не справиться бы мне с вашей печью, — я на всякий случай похвалила домового за помощь. Ведь без него тут точно не обошлось.

— А чем плоха наша печка? Вроде такая же, как и все.

— Новое место, всё не так, — пояснила я, одновременно ругая себя за неосмотрительность. Да, печка-печкой, ничем не хуже других. А я давно привыкла к индукционной панели, нормальному электрическому духовому шкафу и жаропрочной посуде с пластиковыми ручками. Разница как бы есть.

Больше никто посмотреть на местную достопримечательность — на меня — не приходил. Даже стало как-то скучно. Однако домовой больше прятаться не торопился и всё время крутился под ногами. Его помощь я оценила сразу. И посуда легко отмывалась без «Фейри», и паук за балкой наконец покинул свой угол. А я даже начала к нему привыкать. Хотя погладиться, как домашний питомец, домовой не давался. Ну и ладно, подумала я, привыкнет когда-нибудь.

Анчутка тоже нахваливал работу домового, хотя тот, казалось, просто бесцельно бегал по комнате. Кроме как за обедом, я ни разу не видела, как домовой отращивал руки и что-то делал. Зато наконец стала различать вызванное им теплое дуновение ветра и ничем не примечательный сквозняк. Это было одно из проявлений его волшебства. И результат этого волшебства уже удалось оценить.

Вроде и мелочь, а приятно. Я даже почувствовала некоторую гордость, ведь именно мне удалось приручить несговорчивого духа. Незапланированный апгрейд избы удался!

Потерянное с угрозами Велизара настроение менять мир к лучшему незаметно вернулось. Снова захотелось творить и вытворять! Я осмотрела и комнату, и двор, придумывая, как тут всё облагородить. К сожалению, домовой помогал только в доме. Что происходило в огороде или в хозяйственной части двора, его мало интересовало. Тут придется или искать других духов, или уговаривать Велизара.

Тогда я вспомнила о недавнем решении очаровать Велизара. Не только ради устройства в доме, но и чтобы и тем сыскать его защиту. Дожила: еще недавно была сильная и независимая, пугаемая котами, сегодня ищу защиты единственного доступного мужчины. Как легко пал феминизм под весом обстоятельств!

Но выбора у меня было не так много, как хотелось. Поэтому начала усиленно ждать возвращения Велизара и беспокоиться о нём.

Шёл третий день отсутствия хозяина дома. На завтра Велизар должен вернуться.

Прошёл и следующий день, а ведьмака всё не было.

С наступлением вечера все страхи и переживания набирали особую силу. Стала перебирать в голове возможные варианты, почему его до сих пор нет. ДТП? Вряд ли, его богатырского коня так просто не сбить. Он сам затопчет и не заметит. Настиг маньяк? Так Велизар и сам такой.

— А что, если с ним что-то случится? — спросила у Анчутки, когда волноваться о ведьмаке одной надоело. — Загрызут его гули, а мы и не узнаем.

— Да ты не переживай, — понимающе улыбнулся Анчутка. — Велизар ведьмак сильный, ничего с ним не случится.

— Я и не переживаю, — смутилась я. На всякий случай добавила: — Вот только думаю: пропадет он, а мы тут заперты.

— Если и сгинет ведьмак, — пояснил бес, но с хитрецой поглядывал на меня. — То и мы свободны станем. Падет со двора его защита и клятва потеряет силу. А пока цела возведенная им магическая стена, беспокоиться о Велизаре не за чем.

Слова Анчутки успокоили. Но вечером я все же вышла к воротам и посмотрела вдаль. Ведьмака там не было. Хотя может смотреть надо в другую сторону? Посмотрела и туда — результат тот же.

Зато закат был красивый. Небо полыхало алым и фиолетовым. Клочки облаков, будто выбитые из перины перья, были окрашены лучами заходящего солнца в золото. Дальше небо меняло цвет с фиолетового на зеленый, а к востоку совсем темнело. И там, в темноте зажигались первые звезды.

Снова пожалела об отсутствии смартфона с фотокамерой. Такая красота пропадает! В следующий раз, если соберусь куда-нибудь попасть, надо его не забыть взять с собой. Вспомнив о доме, снова загрустила. Смогу ли я вернуться? Потеряли ли меня родные? И что сказала бы мама, наконец узнав, что я переехала жить к мужчине?

Хотела было обеспокоенно постоять ещё и полюбоваться на темнеющее небо, как снова ощутила на себе чей-то злой взгляд. Теперь я знала, что это не домовой. Но улица была пуста: ни простых людей, ни чужих ведьмаков на ней не было. Поёжилась от наступающей ночной прохлады и необъяснимого страха. И теперь уже искренне пожелала скорейшего возвращения Велизара.

16. Велизар. Дозор

Охота на нечисть в этот раз выдалась спокойной. Где готовились прорывы Бездны, удалось сразу залатать нераскрывшиеся бреши. Где успели твари выползти наружу, там ничем новым не удивляли. Хоть устал Велизар, пока лазил по лесам да оврагам, но справился с охотой быстро. Уже пора и домой на отдых отправляться. До следующего дозора отдохнуть сможет целую седьмицу. Но было у ведьмака дело в Березняках: разузнать надо о прислужке его, о Бажене.

Добрался он до села засветло, да расположился на ночь в доме старосты. Заодно поспрашивал у хозяина да сыновей его о Бажене. Но не услышал ничего интересного.

Семья Бажены жила в Березниках давно, да в достатке. И дом большой, и скотины вдоволь. Да вот беда, наградили их боги единственным дитя. Отец в дочери души не чаял. Баловал, как мог, и всё приговаривал, что однажды увезёт он её в Белодворье и выдаст замуж за купца богатого, а то и за боярина.

Выросла Бажена красавицей, да была строптивой и несговорчивой. Как женихи пошли знакомиться, никому согласия не давала. Всё ждала заезжего купца али сказочного царевича. Батюшка ей в том не перечил. Да больно худ стал — сломили мужика хвори смертельные. Не смог он в городище дочь свезти даже на торжки. А как помер, так матушка — та самая Лукьянишна — сама решилась судьбу дочери устраивать, чтоб не ходить той в девках.

Снова стали женихи за ней приглядывать, да сваты в дом Бажены захаживать. Иной раз даже сговаривались о скорой свадьбе. Но прогоняла их девица. Не могла Лукьянишна с дочкой сладить. И кричала на неё, и лупила, и в доме запирала, и прогнать грозилась — всё без толку. Подружки Бажены давно мужние были, а Бажена всё одна-одинёшенька.

Как так вышло, что Бажена согласилась выйти за Радея, никому было не ведомо. Сам Радей был младшим сыном в семье. Он был тих и скромен на столько, что не смел ни с кем перечить. Вроде и при руках, но, если кто брался за работу вместе с ним, Радей тут же отступал, давая другому взять главенство, а дела его тут же переставали ладиться. Всё из рук валилось и шло наперекосяк. От того гнали его с любой работы. Доверяли лишь скот пасти с мальчишками или за хворостом ходить.

Радей и с девушками заговорить не мог. Всё краснел да заикался или стоял истуканом, пока девицы, смеясь над ним, не уходили. От того все братья его давно с жёнами были, а он один. Кому он нужен такой, что ни дело сделать, ни с женой миловаться не мог? Но сватов в Баженин дом отправили. Да не просто так, а с предложением взять Радея в семью жены примаком. Пусть и жили в доме свояки Лукьянишны с детишками, да сыновей-наследников у хозяйки не было. Так от чего не попытать счастья?

С интересом ждали в селе ответа через чур разборчивой невесты. Как пить дать, прогонит непутёвого Радея со сватами его. А она возьми, да согласись на свадьбу. Принимала Радея, когда тот приходил в дом невесты с хозяйством подсобить, да смиренно ждала свадьбы. Сама расшила алый свадебный покров обережным орнаментом. Вместе с подружками пела песни на девичнике, а в банный день внимательно слушала напутствие повитухи.

На утро перед свадьбой отправила в дар жениху рубаху, которую так же расшивала сама. Да тихо ждала, пока жених прибудет и откупится от подружек, преграждавших путь к светлице с невестой. И лишь когда пришла черед кланяться богам и гостям, вскочила и бежать пыталась.

Вроде всё складно получалось, да не совсем. Принять сватов, устроить свадьбу, а потом бежать перед поклоном было большим позором для всей семьи. Для девицы — страшнее смерти. Не почувствуй Велизар в Бажене силу чужую, тоже решил бы, что она умом повредилась. Может от того и прикинулась одержимой, чтоб избежать позора?

Хоть каждый раз, как думал Велизар о Бажене, да мысли его возвращались к отменившейся свадьбе, чувствовал он, что не в свадьбе этой дело. Пусть была Бажена избалована отцом и своевольна, да не могла бы девица готовиться к празднику, а потом вмиг изменить свое решение. Даже приворожил бы Радей невесту зельями запретными, так скоро дурман их не проходит.

Обошел на утро село в поисках подозрительных изменений. Что не заметно глазу человека, то может быть приметой для ведьмака. Так и вышло, что обнаружил Велизар на ограде двора Бажениного дома несколько неприметных зарубок. Будто соскочило топорище возводившего ограду, или мальчишки баловались. Неприметный рисунок складывался в колдовской узор, что был частью заклятия. И не поймёшь так сразу: злое проклятие то или заговор на удачу?

Постучал в ворота — если хозяева двора сами нанесли зарубки, о том будет подтверждение в доме. Открыли ему, да провели в Лукьинишне, матери Бажены.

— Как там Баженушка моя, господин ведьмак? — тут же кинулась к нему Лукьинишна и схватила за руку. Но вовремя опомнилась — не абы кто перед ней — и отступила на шаг.

— Жива дочь ваша. Да духа злого так просто не выманить. Вот и приехал поглядеть, откуда дух в вашем селе, да как девицу сумел захватить?

Пустили Велизара и в дом, и на скотный двор. Хозяйство у семьи Бажены и правда было богатым. Вот только помогала им в том не наколдованная удача, а трудолюбие. Следов заклятия в доме не было, а кого из родни ни встретишь — все в трудах да заботах. В том и причина достатка, а не в заклятиях.

Выходит, прокляли девицу. Видимо сила чужая, что обнаружил в девице ведьмак, и была следом того проклятия. Завистники беду на дом Бажены накликали, или же именно девушку метили в жертвы? В доме о том не ведали. Решил Велизар с женихом встретиться. Может он что видел?

— Так Радей сразу, как вы Баженку-то увезли, с городище отбыл, — ответили ему в доме жениха. — Сказал, что в Березниках житья ему нет, да ушёл лучшей доли искать.

Странным казалось, что Радей так сразу отчий дом покинул. Быть может, последовал он вслед за невестой? Однако на поклон к Велизару, чтоб девицу забрать, он не приходил. Неужто и правда не ради невесты, а ради жизни лучшей в Белодворье ушел?

Не зря ему жених этот сразу не понравился, подумал Велизар. Но вдруг решил он в обход ведьмака невесту выкрасть? Знал Велизар, что Бажене не выйти из двора его. Но охватила ведьмака злость: неужто Бажена в сговоре с Радеем? Хотелось ему мчаться во весь опор в городище, да беглянку поймать, но заставил себя думать о деле. Даже если обманула его девица, должен он разобраться, дух в ней или проклятие, да избавить девицу от напасти, как и положено ведьмаку.

Обошел он Березняки в поисках других знаков, особенно выглядывая их возле дома Бажены. Нашел сухую куриную лапку, что могла быть частью заклятия или остатком ужина дворового пса, несколько рассыпанных угольков, да забытую кем-то связку трав. Могли они тут просто валяться, а может кто нарочно подкинул.

Подумал Велизар, что зря поторопился увезти Бажену из Березняков. Стоило разобраться сразу, что именно здесь произошло. Была бы захваченная духом девица — жертва чужого проклятия — здесь, быстрее бы разгадал он неведомую загадку. Виновника, может, так сразу и не найти, а заклятие распутать можно.

Больше ничего не нашёл Велизар в Березняках. Обошел окрестности на всякий случай: а вдруг всё же притаилась рядом тварь из Бездны? Да ни с чем отправился в Белодворье.

И всё же не покидала его мысль, будто обманули его. А что, если Бажена нарочно внимание ведьмака привлекла, чтоб, как мечтала, в городище уехать? Не зря она так радовалась, когда он забрал её. Видать не растеряла желаний своих купчихой или боярыней стать. А он, Велизар, сам её в городище и увёз. Да вот только проклятие обычной девке не под силу. И не могла же она сама на себя его наслать?

Чем дальше уходил Велизар от Березняков, тем сильнее крепла мысль, что Бажена одержимой прикинулась ради того, чтобы покинуть село. А запертая в ней сила отношения к тому не имеет. Найденные им вещи могли быть частью заклинания, но скорее всего не имели никакой связи с одержимой или между собой. Заключённое в теле девицы заклятие могло быть застарелым и не иметь ничего общего с днём её свадьбы.

А вот связь с Сокрытым оврагом так просто отрицать было нельзя. Слишком близко друг к другу оказались коварная низина и околдованная девушка. Не могло быть случайностью, что преждевременный прорыв Бездны, измененные гули и сорванная свадьба девицы произошли в одно время. И если не разберется в том Велизар, быть в Березниках новой беде.

К дому Велизар вернулся в разгар дня. И сразу обнаружил изменения в ограждающем его дом заклятии. Был там след магии другого ведьмака. Не иначе Ярополк не верит в силы Велизара, да решил укрепить его заклинания. Злость взяла Велизара. Да разве не предполагал он, что недруг его, недовольный решением запереть в избе одержимую, попробует вмешаться? И вроде помощь соратников не лишняя, а не хотелось Велизару видеть Ярополка рядом с Баженой.

Но был в невидимой стене и след чужого неизвестного колдовства. Пока слабый, как неприметный скол на глиняном горшочке, который однажды даст трещину и в конце концов лопнет. В беспокойстве зашёл Велизар во двор. Он был пуст, но из дома слышались крики.

Подбежал он к крыльцу: неужели зло уже проникло в его дом? Заскочил в сени и распахнул дверь в горницу.

— Да это ж Велизар! — воскликнула Бажена. Сердце на миг сжалось: ждала ведьмака девица.

Однако указывала она не на вошедшего в избу Велизара, а на стоящего на столе домового. Домовой выглядел странно, не как остальные домовые духи. Как обученный ведьмак, Велизар хорошо знал повадки домовых. Те обычно принимали более привычную глазу человеческую форму с большими головами или облик котов. А вот подобное невиданное существо было незнакомо.

Домовой был волосат, и мешающие ему длинные волосы были заплетены в торчащую вверх косичку, перевязанную алой свадебной лентой Бажены. Сам он замер в странной позе. Рядом так же неподвижно сидел Анчутка. Все трое — Бажена, бес и домовой — смотрели на ведьмака.

Потом внезапно домовой соскочил со стола, на бегу перевернул чашку и исчез.

Вот как, разозлился Велизар. Признал домовой хозяином избы не ведьмака, а пришлую девицу. Стоило настоящему хозяину отлучиться, как взяла главенство в избе Бажена. Али правда задумала при помощи ведьмака в городище освоиться?

Бажена поклонилась Велизару почтительно, как гостю дорогому, и вдруг сказала:

— А мы тут плюшками балуемся…

17. Бажена. Возвращение Велизара

Страдать над судьбинушкой в гордом одиночестве долго мне не пришлось. Уже на следующий день Велизар вернулся. Вообще-то я думала, он, как приличный человек поработает с девяти до шести и вернется к ужину. Но он явился, когда только прошел обед.

Мы его не ждали. Вот совсем. Уже успели справиться с делами, поесть и убрать посуду. Делать было нечего. Телевизора в доме не было, интернет отсутствовал. Осматривать двор в который раз было скучно, и я стала расспрашивать беса о том, чем занимаются тут в свободное время.

— Да как чем? — Анчутка удивлённо посмотрел на меня. — Али не знаешь, что селяне весь день в полях да в заботе о скотине хлопочут? В городище больше ремеслами заняты. Где тут свободное время появится? А если и бывает такое, то чинят домашнюю утварь, поют да сказки рассказывают. Молодые на игры собираются.

— Сам же знаешь, что тут дел по хозяйству немного, — пояснила я свой интерес, опять отругав себя за оговорки. Конечно, я знала, что здесь с досугом без гаджетов тяжеловато. Не подозревала, что на столько. — А за ворота на городище посмотреть нам не выйти. Так чем вы тут занимаетесь, когда все дела сделаны?

Бес пожал плечами. Ему, наверное, сидеть без дела в своём болоте, где он жил раньше, было привычным. Исчез куда-нибудь — вот тебе и развлечение. И жди себе дальше, пока какой-нибудь бедолага в болото полезет в поисках приключений. Мне же сидеть без какого-либо занятия, вроде пролистывания ленты мемов, было некомфортно. Хоть бы хобби себе какое завести. Вон хоть вышивку или пэчворк освоить. Но в доме кроме велизаровых тёмных тряпок и ниток никаких материалов не было. Уже представила, как всё здесь заполонено черными лоскутными одеялами и расшитыми черными текстильными украшениями. Такая вот славянская готика. Даже бес есть. Раздобыть бы еще пару летучих мышей, чтоб вокруг крыши летали. Получится отличное место для обитания всяких страшных и ужасных одержимых и ведьмаков.

В поисках развлечений залезла даже в захламленную светлицу. Но ничего знакомого там не нашла. Спрашивать у Анчутки о назначении хранящихся там вещей не стала. Не по-местному как-то это. А мне сдавать себя пока нельзя.

Вспомнила о существовании настольных игр. Но так быстро что-то сообразить оказалось сложно: все сводилось к тому, что для известных мне игр не хватало фигурок или картонных карточек и полей. Так на ходу «монополию» или какую-нибудь ходилку не соорудить. Или шахматы — попросить Анчутку фигурки вырезать? Но я в них и играть-то не умею. Вот и предложила одну из игр моего детства под нелогичным названием «крокодил».

Анчутка и домовой на игру согласились сразу. Правила поняли быстро — да и что там из правил? Один жестами показывает загаданное, оставшиеся двое угадывают. Но проблемой оказалось то, что домовой не говорил. Вообще не издавал ни единого звука. Потому всё закончилось тем, что загадывал слова и показывал их только домовой, а мы с Анчуткой угадывали.

Метаморф-домовой отрастил под это дело руки и ноги и увлеченно показывал ими коров или кур, кузнеца и пекаря. Бес так же быстро угадывал. А вот я нет-нет, да выкрикивала какие-то слова, неизвестные в этом мире. В начале бес с подозрением оглядывался на меня, но потом в азарте игры перестал обращать внимание. Да и я освоилась с гораздо более простыми понятиями этого места.

Над последней загадкой домового гадали долго. Казалось, он показывал сразу несколько ничем не связанных образов. Но я уловила в них что-то знакомое.

— Да это ж Велизар! — я даже вскочила от волнения и некультурно указала на домового пальцем.

В этот же миг дверь распахнулась, и в горницу вошел хозяин дома.

Мы все трое замерли и посмотрели на него. Через секунду домовой засуетился, спрыгнул со стола и исчез за печью. И зачем-то перевернул стоящую на лавке возле печи пустую чашку. Я стояла, указывая теперь на пустое место.

Велизар смотрел на нас из-под нахмуренных бровей. Даже почувствовала себя виноватой. Не знаю, за что. Потом разберусь.

Спрятала руки за спину. Почтительно поклонилась, как недавно кланялась тётке Агафье.

— А мы тут плюшками балуемся, — неожиданно для себя сказала вместо приветствия.

Запоздало вспомнила, что хозяина я так скоро не ждала и до сих пор хожу в нижнем платье. Конечно, я собиралась завоевать его симпатию, но не уверена, что стоило начинать с откровенного соблазнения. Но вроде никто не говорил, что такой наряд неприличен? Я так даже тётку Агафью встречала. Уверена, если что не так, она молчать бы не стала.

Как и ожидалось, нестандартное приветствие Велизара не впечатлило. Он хмуро оглядел нашу компанию, отвернулся и снова вышел во двор. Я осторожно посмотрела на него в окно, но он всего лишь распрягал после дороги коня. Натянула смятое красное платье и вышла за ним. Раз решила с хозяином избы подружиться, пора бы уже начинать.

— Как дозор? — осторожно спросила я и пошире улыбнулась. Пусть видит мой искрений интерес.

Велизар посмотрел на меня и снова отвернулся. И, кажется, стал еще злее.

— Я беспокоилась о тебе, — мне стало обидно, что он сердится ни за что. Ну подумаешь, домовой его изобразил. Что в этом такого?

— В порядке всё, — коротко буркнул Велизар.

Я топталась на пороге конюшни. Разговор явно не клеился. Думала, что Велизар о гулях убиенных расскажет, а я там уж что-нибудь придумаю, диалог поддержу. Но он молчал.

— Тётка Агафья заходила, — сменила я тему разговора. Вдруг о ведунье говорить станет интереснее? — Она принесла трав и велела тебе ей корзинку занести.

Постояла еще немного и, не дождавшись ответа от Велизара, всё-таки ушла. Чувствовала себя глупо.

Во время раннего ужина смотрела на Велизара и гадала: от чего наш хозяин так зол? Нельзя же, в самом деле, так долго обижаться из-за игры! А вдруг он со злости снова меня заколдует? Я и так простила тот прошлый раз и что он меня облапал. Вышла из зоны комфорта и стараюсь быть доброжелательной. Даже почти забыла, что он тот еще маньячелло.

На всякий случай продумала варианты отступления и самообороны. Но мысли лезли разные, к делу не относящиеся. Вот например, что в этом мире полагается за удар палкой по голове, если бьешь ею злодея в целях самозащиты? Спадёт ли защита вокруг дома, если ведьмака, например, связать и закрыть в чулане? Когда Велизар снова уйдет во своим ведьмовским делам, и я смогу вздохнуть свободно?

Одновременно напоминала себе о том, что надо всё-таки как-то склонить Велизара на свою сторону и заставить помочь мне. Но хотелось бежать от него без оглядки, махая руками и крича изо всех сил, чтобы привлечь внимание более сговорчивых защитников.

Ведьмак ел и думал о чём-то своём.

— Велизар, — тихо позвала я. Что бы я ни думала об этом мерзавце, решать, как с ним подружиться, в моих интересах уже сейчас. — А когда ты меня отпустишь?

Стирать портки ведьмака мне надоело ещё в первый раз, а он уже накидал новых вещей. Если жить тут придётся долго, то неплохо бы стать не просто заколдованной прислужкой, а свободным работником, защищенным трудовым кодексом. Может так он станет воспринимать меня не как часть интерьера? А еще поговорить бы и об оплате. То, что он меня спас, уже не считается.

Ладно, согласна простить ему пару премий — не такая уж великая задача была, увезти меня из-под венца.

Ведьмак поднял на меня взгляд. Теплоты и заинтересованности в нём не было. А ставшее привычным раздражение — да. Я уже мысленно потирала руки: вот сейчас он вдруг откроет окно в мой мир и выкинет туда, пожелав на прощание больше не возвращаться. Но Велизар ответил:

— Понятно же, как надоест, так и отпущу.

— А когда тебе надоест? — уточнила я, надеясь получить ответ о четких временных рамках.

— Так ты ж одержимая, — Велизар прищурился и улыбнулся. Но от улыбки мне почему-то стало жутко. — Для одержимых судьба одна — смерть. Всё ещё хочешь, чтобы я тебя освободил?

Я замерла, размышляя, шутит он или нет. Кажется, не шутит.

— А что на счет оплаты? — пискнула я, но уже поняла, что её не будет.

— Оплата — будешь жить, — ожидаемо ответил маньяк… то есть ведьмак, и отвернулся.

Я нервного сглотнула и больше ни о чем не спрашивала.

Закончив с ужином, Велизар встал и вышел из-за стола. Анчутка, во время нашего разговора сидевший так тихо, будто его и не было, загремел посудой, убирая со стола. Мне же вручил грязные чашки, и я тяжело вздохнула. На мое счастье из угла выбежал домовой, чтобы помочь с обязанностью. Но в этот раз скромно крутился вокруг ног и путался в длинной юбке. С возвращением Велизара что домовой, что бес, стали подозрительно тихими. И чего мне тогда Агафья говорила, какой Велизар хороший, если его тут все боятся?

— Видишь же, что не в настроении он, — сказал Анчутка, когда я возмутилась на такую несправедливость. — Он хоть хозяин хороший, не обижает, но как злится, лучше под руку не лезть.

— Ударит? — на всякий случай опасливо спросила я.

— Не станет он на беззащитного руки поднимать. Но разве не чувствуешь, как волнуется его магия?

Я ничего не чувствовала кроме досады, что очаровать Велизара нельзя прямо сейчас. Поэтому покачала головой. И сделала еще несколько попыток заговорить с Велизаром, пока он не заперся в своей комнате и не отправился спать.

На утро Анчутка, снова ставший важным и деловым, как и поручил ему ведьмак, распорядился на счет уборки и выдал мне метлу.

Метла выглядела сказочно, антуражно. Тонкие березовые прутья и кривое древко из ветки дерева неизвестной породы. Каждый раз, когда я брала её, ладони чесались, ожидая многочисленные занозы, но выбор орудий труда, увы, был скуден. А занозы так ни одной и не случилось — пожаловаться было не на что.

Сегодня Велизар никуда не ушел и бесил меня своим присутствием и полным игнором. Я мела пол, вспоминая добрым словом оставшийся в другой реальности робот-пылесос. Ведьмак стучал чем-то во дворе, ремонтируя отошедший штакетник в заборе или укрепляя плетень возле курятника. Взялась за тряпку, но Велизар вернулся в дом и прошел внутрь, потоптавшись по только вымытому.

— Эй, ты чего по чистому ходишь?! — возмутилась я, как беспечно он обошелся с моей работой.

Мало того, что поговорить нормально не хочет. Даже самой захудалой швабры мне не выдали. Так еще и ходит тут, не разувшись. Уборка в избе и так занимала много времени — полдня прошло, а я только заканчивала с полом. И это хорошо ещё, что дом у него не очень большой. Потому считала свой праведный гнев справедливым.

— Это мой дом. Чего ж мне по нему не ходить? — Велизар снизошел до ответа, но топтаться по полу не перестал. Взял что-то и снова вышел. А я топнула ногой от досады — придется мыть заново.

— Да лучше б тебя гуль за пятку укусил! — крикнула ему в след. Конечно, мысленно. Не вслух.

Может тут к чистоте не относились так щепетильно, как в моё время, но во мне то взыграли перфекционизм и стремление к совершенству. И я взялась мыть следы этого мерзавца с удвоенной силой. К концу уборки поняла, что это теперь ведьмак мне должен, а не я ему. Идея, как он мне отплатит, уже была. Она так хорошо сплелась с мечтами прогнуть этот мир техническими идеями, что я не минутки не сомневалась, что хозяин дома мне поможет. Даже злиться перестала. Потому, закончив с работой, обернулась к Анчутке. За все время уборки бес лишь несколько раз обращался ко мне, велев не трогать что-то из хозяйских вещей или наоборот, прося что-нибудь переставить. Претензий к качеству не предъявлял, и на том спасибо.

— Есть у вас тут перо и бумага? — задала я вопрос, усиленно вспоминая, как и когда появилась письменность, а так же писчие принадлежности. Судя по удивленному взгляду Анчутки, веком я ошиблась, о подобном тут и не слышали. — Береста и уголёк? — переформировала я свой запрос.

— Зачем тебе? — поинтересовался Анчутка, но в сундук за требуемым полез.

— Пентаграмму нарисую, — зловеще пообещала я. — Помощника себе вызову.

Захотелось по-злодейски захохотать, но Анчутка напрягся и обернулся на меня. Шуток они тут не понимают, — поняла я. И миролюбиво пояснила:

— Нарисовать хочу, как сделать приспособление для уборки, — и на всякий случай невинно улыбнулась. Мы хоть с бесом уже на одной волне, но пугать лишний раз его не стоит.

Всё еще с подозрением оглядываясь, Анчутка протянул требуемое. И да, это были кусок коры и уголь. Вздохнула, но принялась за творчество. Нарисовать простую швабру было делом не хитрым. Гораздо сложнее было совладать с собой, чтобы не пририсовать к ней механизм в стиле «умный парогенератор, уничтожающий всех вредителей, грязь и ведьмаков, дерзнувших ходить в обуви по помытому». В моём исполнении это выглядело бы как непонятный нарост, а объяснить сиё волшебство было бы непросто. В представлении местных жителей это точно какая-то чертовщина. Не сожгли бы меня за это, в качестве растопки бросив в костер и мою чудо-швабру, и кусок бересты с чертежом.

Полюбовавшись на свое творение, больше похожее на черкатню младенца, довольно улыбнулась и вышла во двор. Воплощать мечту девушки по традиции будет её кавалер. На примете из всех (одного) вариантов у меня только Велизар. Вот пусть и старается.

Подходила к ведьмаку с улыбкой. Лишь бы снова не проигнорировал или не прогнал.

— Велизарчик, а Велизарчик? — мурлыкнула я и подошла на шаг ближе.

— Чего тебе? — ведьмак в это время сидел на завалинке и чистил меч. Оружие было самым настоящим, не бутафорским. Такие не продают у нас в магазинах «Сувениры». Но интереса во мне сейчас оно не вызывало. Может только легкий трепет — об угрозе ведьмака я хорошо помнила. Но не станет же он убивать меня за швабру, верно?

— Вот, — я протянула ему свой чертеж двумя руками и улыбнулась еще шире.

Велизар посмотрел на кусок бересты, потом на меня.

— Это шваб-ра, — сказала по слогам. И состроила глазки: — Сделаешь?

Мужчина нахмурился и снова посмотрел на чертеж. Взял его в руки, покрутил и так, и эдак. Пришлось объяснять, рисуя требуемое теперь уже прутиком прямо на вытоптанной земле.

— Это древко, как у метлы. Тут внизу надо закрепить палку поровнее и покороче. Или может с крепежом у кузнеца заказать? — мои мысли пошли дальше, чем в самом начале, и я вспомнила про швабру с металлическим зажимом — такая была еще у моей бабушки. И тут же принялась чертить на земле требуемое.

Велизар всё это время молчал, не говоря ни слова. А потом встал и молча ушел. Надеюсь, не за подкреплением, чтобы избавиться наконец от одержимой.

18. Велизар. Шваб-ра

Распрягая коня, Велизар думал о Бажене. Она и правда была красивой. И фигурка ладная, и лицо приятное. А её беспокойство о нём вызывало волнительный трепет. Только вот помнил Велизар о сказе старосты из Березняков, будто мечтала Бажена о богатом женихе из городища. Не было в том ничего зазорного. Кто не желает для себя лучшей жизни? Да вот только не хотел Велизар, чтобы его использовали для выполнения этих желаний. Чувствовал себя обманутым.

Ему и самому давно пришла пора жениться. Да кто осудит ведьмака за жизнь холостую? Доля жены ведьмака-охотника тяжела. Ему надобно мир от магических напастей оберегать, а на жене всё хозяйство. Где ж сыскать такую, чтоб без мужика двор в достатке держать могла да не жаловалась?

Велизарпомнил жену своего наставника дядьки Всеслава. Она и была такой: верной, хоть муж её пропадал на охоте днями и ночами; хозяйственной — всё под её руками ладилось. Привлекала она к помощи многочисленную родню мужа — где крышу починить, где за скотиной присмотреть. И никто обделенным себя не чувствовал. Знала, как поддержать мужа и когда совет дать, умела врачевать оставленные нечистью раны не хуже любой ведуньи. От того в народе прозвали её Премудрой. Где ж избалованной Бажене с нею сравниться?

— Велизар, — оторвала его Бажена от раздумий. — А когда ты меня отпустишь?

Выходит, не ради ведьмака она в городище напросилась. Неужто Бажена надеется, что он сам её судьбу в Белодворье устроит? И подумал вдруг, что, если б не было в Бажене проклятия неизведанного, прогнал её со двора немедля. Разозлился Велизар, но вида не подал.

— Понятно же, как надоест, так и отпущу.

— А когда тебе надоест?

— Так ты ж одержимая, — напомнил Велизар и улыбнулся. Не станет он так просто девице свободу давать, пусть постарается заслужить благосклонность его. — Для одержимых судьба одна — смерть. Всё ещё хочешь, чтобы я тебя освободил?

Бажена отшатнулась, но на том не успокоилась:

— А что на счет оплаты?

— Оплата — будешь жить.

Вот ведь удумала: сама к нему в прислужки напросилась, а теперь оплаты требует! Разозлился Велизар пуще прежнего. Но Бажена весь вечер кружила около него, будто не замечая настроения хозяина. То слово ласковое молвит, то спросит чего. Вроде и понятны были замыслы Бажены, но внимание девицы было приятным.

Как вечереть стало, ушел в свою комнату. После охоты всегда в сон клонило больше обычного. Хоть в этот раз было всё спокойно, а надобно отдохнуть, как следует. На столе среди трав и заготовок для оберегов стояла корзинка тётки Агафьи. Не оставляет так просто ведунья другим свои вещи. А значит, есть у неё, что сказать Велизару.

На утро не стал Велизар торопиться к тётке Агафье. Для начала собирался он разобраться со злым заклятием, что осталось на огораживающей его двор магической защите. Колдовство то было слабеньким, не так просто сломить ему заклинания Велизара. Да вот только поддаваться никак не хотело. Как въедливая ржа проникло в невидимую другим стену и никак не сходило.

Осмотрел Велизар забор пядь за пядью и землю под ним. Сначала с внутренней стороны, опасаясь вредительства Бажены. И обнаружил несколько неприметных зарубок со стороны улицы, вроде тех, что видел на ограде дома в Березниках. Отлегло у ведьмака от сердца. Не в доме его притаилось лихо, не задумала злое девица, которую он сам привел в свой дом.

Однако ж предполагал Велизар, что наслал кто проклятие на Бажену. Вот только не ждал он, что враг так скоро окажется у его ворот. И всё ж ловить лиходея здесь легче, чем в далеком селе.

Выдернул из забора испорченную древесину и сжег её магическим пламенем, развеял пепел по ветру, чтоб потеряло силу проклятие. И был все утро занят тем, что чинил ограду да наносил обережные знаки. Раз кто повадился его заклинания ломать, так просто не остановится.

Как закончил с работой, сел на завалинку возле дома да взялся чистить свой меч. После трудов ратных не должно забывать восполнить утраченные обереги да привести в порядок оружие. Привычный скрежет стали об точило успокаивал, тревоги отступали. Лилась по рукам сила, наполнявшее оружие не только остротой, но и способностью поразить злейших тварей Бездны. Кто бы ни пытался взломать защиту дома Велизара, с ведьмаком ему не совладать.

Но вдруг подошла к нему Бажена, как начала ластиться, будто супруга верная, и не мог он видеть ничего, крому её улыбки. Не мог слышать другого, кроме речей её сладких.

Велизар выскочил из собственного двора, будто бежал от слишком сильной для единственного ведьмака стаи нечисти. Он уже снова почти был уверен, что Бажена одержима новым неизвестным ему духом. Вон, как кружила перед ним, призывно в глаза заглядывала, как заговаривала ласково, будто коварная русалка заманивала в омут. Не мог выстоять ведьмак против очарования юной прелестницы. Затрепетало сердце его, заволокло думы туманом сладким, что не сразу понял он, с каким вниманием взирает он на колдовские схемы, что рисовала перед ним Бажена. А как закончила свой сказ, ноги будто сами понесли Велизара со двора.

Поднял он к глазам кусок бересты, что вручила ему Бажена. Начертанные линии едва походили на то, что рисовала перед ним девица на земле. Пожалел Анчутка дорогой бумаги да чернил для Бажены, вот и не понятно, что тут за символ начертан. Нахмурился Велизар, но слово чудное вслух произнёс:

— Шваб-ра.

Никакая сила волшебная не отозвалась на чужое слово. Вложил он в неизвестное заклинание толику силы, не стесняясь проходящих мимо него людей. Но снова ничего не произошло. Может, как и сказала Бажена, для колдовства того нужно выковать то, не знамо что, по нарисованной ею схеме?

Пошёл Велизар к кузнецу, вспоминая на ходу, что говорила ему Бажена про то, как делать эту шваб-ра. Уж не на кличет ли он беду, помогая этой девице? Но не поддавшись ей, не поймет он секрета её колдовства. Потому он уверенно вошёл в кузницу и сунул кузнецу кусок бересты.

— Что это, господин ведьмак? — удивился кузнец, разглядывая незамысловатые угольные линии.

Принялся Велизар рассказывать. И, как Бажена, выводил на пыльном полу перед кузнецом странный предмет. Объяснял, как запомнил, что и куда крепить надобно, чтобы всё сработало. Полдня он провел с кузнецом, выполняя просьбу Бажены. Казалось ему, что слишком тяжела шваб-ра для тонких девичьих рук. Столько магии в пустую потратил, чтобы металл в печи кузни стал крепче и легче. Лишь к вечеру собрали они таинственную Шваб-ру.

— Вот так чудеса, — проговорил кузнец, когда прикрепил Велизар выкованный предмет на черенок. — Это ты что, для невесты придумал?

— Не болтай глупостей, — ответил ведьмак и вышел из кузницы.

Вернулся в дом уже затемно, Бажена спала. Вручил таинственный предмет утром. Настороженно смотрел, как Бажена разглядывает подарок, а её лицо расплывается в улыбке. Вдруг она взвизгнула, бросилась ему на шею, прикоснулась губами к его щеке, а потом убежала за тряпкой. И, не дождавшись завтрака, закружила по комнате, смеясь и напевая неизвестные песни. Однако колдовства никакого в мытье полов со шваб-рой не оказалось.

19. Бажена. Первый шаг

Да, это всего лишь швабра, которая нужна для уборки в доме закрывшего меня тут ведьмака. Не украшения от модного дизайнера, не смартфон последней дорогой модели, не какой-то другой навороченный гаджет. Обычная швабра, которая, если быть честной, в этом мире и была самым навороченным на сегодняшний день гаджетом.

Если бы у меня был доступ к соцсетям, уже бы выложила фото с подарком. Вот, подружки, завидуйте! Букет из сто одной розы? Да он ничто, по сравнению с этим!

Не удержавшись, обняла Велизара и чмокнула его в щеку. Заслужил, хвалю. Сделал всего за день! И черенок гладкий и ровный, не как у метлы. И защелка удобная, хоть и не совсем похожа на ту, какая была в моем родном мире. Да и не важно — главное, что начало прогрессу положено. Что для родного мира простая швабра, то для меня огромный шаг вперед — первый шаг навстречу цивилизации!

Сразу опробовала приспособление — красота! Это вам не на карачках Велизаровы следы с пола оттирать. От радости напевала какие-то глупые песенки, совсем забыв, что местным подобное творчество не знакомо. И едва сдерживала смех от мыслей, как вскоре всё в этом доме наполнится удобными вещами. На минутку представила, как сейчас выгляжу со стороны — точно, одержимая. Остаётся вскочить на швабру, как на метлу, и нарезать круги вокруг избы. Вот удивился бы ведьмак такому представлению.

Анчутка посматривал на меня с интересом, но в присутствии Велизара пытался сохранять серьезный вид и смотреть на изобретение не шел. А вот домовой наоборот, вышел из своего укрытия и катался на тряпке вслед за шваброй.

Как управилась с порученными Анчуткой делами, вышла во двор и снова осмотрелась. Столько всего хотелось сделать! Вот только большинство моих идей упирались в нехватку знаний. Вот например — водопровод. Для меня, как для среднестатистического жителя мегаполиса, вода в доме была на столько привычным делом, что я даже почти не задумывалась как и откуда она там берется. Да, бежит по трубам сначала к дому, а потом до квартиры. Где-то она проходит очистку и качается механизмами в трубы, чтобы напор воды мог достичь самых высоких этажей небоскребов.

Но такая глобальная система мне была не нужна. Конечно, хорошо будет, если я прославлюсь в этом мире, как изобретательница водопровода. Но сейчас я вынашивала куда более скромные планы и желала получить всего лишь подачу воды в собственный дом.

Из имеющихся материалов у меня были бочка и колодец. Из них поднять воду в горницу будет не так-то легко. Вот если бы поднять воду к самой крыше, чтоб она просто стекала вниз! Но как её туда заливать? Как закрепить бочку на высоте? Где достать трубы и кран? А может возможно приделать к колодцу какой-нибудь насос? Посоветоваться бы с профессионалом. Но со двора в поисках специалиста мне не выйти. А что, если кого пригласить в наш дом?

Велизар сделал швабру, но согласится ли он на такие перемены? Решила, что этот мир до водопровода пока не дорос, и стала думать о планах попроще.

Попроще не получалось. Вскоре меня ждала стирка вещей Велизара, а водопровода, чтоб подключить к нему стиральную машину, не было. Впрочем, стиральной машины тоже не было. И тут нужно было изобретать велосипед…

Точно! Велосипед! А не совместить ли мне велотренажер и механизм для стиральной машины? Никакая лень не остановит от такой тренировки! Вот только, как это собрать?

Я смотрела в никуда, представляя конечный результат, но не процесс сборки. Что бы я ни придумала, мне нужен человек, который станет всё это воплощать. Нужны были знания, что здесь уже есть, что из этого я могу использовать, и как сократить разрыв между отсутствием технологий и незнанием пути к их воплощению человека, привыкшему к более продвинутому в плане удобств миру. Всё упиралось в то, что о технологиях я знала, а о том, как всё это работает — нет. Я могла рассказать, например, о самолетах, переносящих людей на другой край света всего за несколько часов, но это не значит, что кто-то здесь так быстро сможет построить хотя бы простейший кукурузник. Сложный механизм — это вам не швабру нарисовать.

Вздохнула и поплелась к огороду. Отчаяние накатило с новой силой. Хочу домой, где есть интернет, домашние роботы-помощники и всё остальное. И где не надо ничего заново изобретать.

Наверное, земля в огороде была бедной, раз моя зелень так долго не желала всходить. А может Велизар из врожденной зловредности что-то наколдовал, когда копал мою грядку. Однако в этот раз я обнаружила несколько ростков, которые уж точно не могли быть сорняками. Я снова смогла улыбнуться. Как бы ни было сложно приспособиться к жизни здесь, я справлюсь, как и эти росточки. Вон, швабру уже изобрела. Значит, смогу и остальное. Вот, например, придумать лейку для полива моей зелени — задача куда более простая. Ведра ведь здесь давно придумали. Так чего лейку не изобрести?

Пошла к дому, вытребовать у Анчутки глины. Велизар куда-то снова ушёл, и не думаю, что так просто удастся снова уговорить его на новое изобретение. Тем более, что швабру он мне отдал только утром. А вот начать с керамического прототипа большой садовой лейки никто мне не запретит. Слеплю сама, всё равно делать тут больше нечего. Но не успела войти в дом, как с улицы раздался оклик:

— Хозяева! Есть кто дома?

Я вернулась на улицу, чтобы посмотреть на гостя. В этот раз пришёл обычный человек, не ведьмак. А я-то уж думала, что к Велизару только коллеги и захаживают.

Улица здесь была не слишком оживленная. Прохожие были, но все проходили мимо, торопясь по своим делам, даже не оглядываясь. Я редко разглядывала людей, оказывающихся возле дома Велизара. Что толку, если заговорить с ними не могу? И прежде мало кто из простых людей подходил к нашему забору. Иногда заглядывали любопытные мальчишки. Но я знала, что они меня не видят, и не обращала на них внимания.

Наш новый гость был мужчиной крупным, будто злоупотреблял качалкой. Лицо красное, а в руки будто въелась темная грязь. Сразу видно, человек работает на тяжелой работе. Я спустилась с крыльца и подошла поближе, чтобы рассмотреть гостя. Не то, чтобы было очень интересно. Но хоть какое-то развлечение.

— Эй, Велизар! — снова крикнул он. Так громко, что я даже вздрогнула. Наверное, услышала бы его даже с огорода.

Ведьмка моего он знает. Стоит его пустить, или пусть топчется снаружи? Он же меня не видит, удивится, наверное, что калитка сама открылась. Пока думала, гость решил, что зайти может и без приглашения. Открыл калитку, как недавно тётка Агафья, и осторожно зашёл во двор. Значит не враг. Мужчина огляделся и снова крикнул:

— Есть кто дома?

Мне вот стало интересно: он меня не видит только с улицы или внутри двора тоже? Что будет, если он решит пройти там, где я стою? Просочится сквозь меня, будто я привидение, или почувствует моё прикосновение?

Пока я об этом думала, мужчина подошёл совсем близко и наконец меня заметил. А увидев, закричал и стал махать передо мной сложенной в кукиш ладонью. Я даже растерялась.

— Так ты девица, — он наконец опустил руку и посмотрел на меня теперь уже не со страхом, а с интересом.

— А кем мне еще быть? — на всякий случай уточнила я.

— Говорят, Велизар у себя в прислужках беса держит, — поведал мне пришедший. — А ты значит, невеста его?

— Он сам так сказал? — конечно, одета я была снова в алое свадебное платье, которое с самого возвращения Велизара не снимала. За кого меня еще принять, как не за невесту?

— Он-то не говорил. Всё отнекивался. Да для кого ж он приспособу ту хитрую делал, как не для невесты? — мужчина вдруг тепло улыбнулся. — Тихослав я, кузнец. С ведьмаком вместе ковали шваб-ру.

— Так ты кузнец? — я улыбнулась своей удаче. Только жаловалась, что нет ни одного специалиста поблизости, а такой сам ко мне пришел.

— Да, вот принёс от жинки моей гостинцев, — Тихослав протянул мне свёрток. — Сделал для неё такую же шваб-ру. Пусть без магии, как ту, что Велизар делал. Но вещь в хозяйстве полезная. Милава моя и отправила. Говорит, иди к ведьмаку с поклоном, благодари за то, что придумал такое чудо. Это ж и жене моей подспорье. И коли в городище о том прознают, сколько ж прибыли будет.

Вот тут я и растерялась. Это ж как я не подумала, что перед тем, как просить сделать новинку, надо её запатентовать? Я про швабру знала, я Велизара о ней уговаривала, а вся прибыль кузнецу? Где тут патентное бюро! Запатентую всё, от домашних тапочек до орбитальных спутников!

И вроде цель была не обогатиться, а улучшить свою жизнь. Но когда денежный ручеёк потёк мимо меня, стало обидно. Быть может, только что я упустила свой шанс откупиться от ведьмака и заплатить за билет назад в мой мир.

— Не невеста я Велизару, — сердито ответила кузнецу. — Служу ему по договору найма. А швабру попросила, чтоб с делами быстрее справляться.

— Да откуда ж бабе простой про такие чудеса знать? — удивился Тихослав.

— Ученая я, — ответила важно. Все-таки и школа, и высшее образование. Знаю кое-чего. — Станешь мне помогать, и не о таких чудесах расскажу.

Как обернуть проваленное дело со шваброй, сообразила сразу. Пусть прибыли с неё уже не получить, но это ведь и не самое главное. Если кузнец станет выполнять мои просьбы за бесплатно и делать для меня всякие механизмы, то это уже почти прибыль. А в будущем за удачные разработки можно и процент спросить.

— И как же я должен помогать? — кузнец чуть прищурился. То ли с недоверием, то ли с интересом

— Я стану рассказывать о чудесах. Ты их попробуешь сделать. Если получится, принесешь мне на пробу. А если продажи пойдут, то часть прибыли моя, за идею.

— С чего мне тебе верить, да материал попусту переводить?

— А с чего мне тебе верить, да мыслями своими делиться? — не отступала я.

— В том и дело, с чего ты так просто первому встречному веришь? — усмехнулся кузнец.

— Ты кузнец и ты мне нужен, — честно ответила я. Но на всякий случай пригрозила: — А обманешь, Велизару нажалуюсь.

— Так с чего Велизару заступаться за тебя, если ты служишь ему, а не невеста?

— Что сейчас не невеста, не значит, что не стану ей! — не сдавалась я.

Кузнец засмеялся, но беззлобно, не обидно.

— Ты приходи ко мне в кузницу, придумаем чего, — наконец согласился Тихослав.

— Ладно. Но если не приду, то тебя в гости жду, — я не стала признаваться, что выйти-то со двора мне никак. — Занята я делами учеными, некогда гулять.

Тихослав ушел, посмеиваясь и качая головой. Может и не поверил мне, но хотя бы обещал подумать. Шаг второй: найти специалиста — сделано!

На всякий случай сжала кулачки на удачу: пусть кузнец мне поможет!

20. Велизар. Проклятие

Не было в шваб-ре никакого волшебства. Убедился в том Велизар и пока наблюдал за Баженой, как та мыла пол новым приспособлением, и когда она закончила с уборкой. Хоть и были у Велизара дела в доме да в городище, решил сперва посоветоваться с тёткой Агафьей, да окончательно убедиться, что нет и не было в Бажене злого духа. А перед тем, как уйти, спросил у беса:

— Заметил ли ты чего странного в Бажене? Ведь столько дней прожили вместе.

— Ничего странного в ней нет, — махнул рукой Анчутка. — Девка как девка.

— Сам же говорил, что чудная.

— Говорил, — согласился бес. — Так от того, что не видывал прежде таких, как она.

— А как домового выманили? — спросил Велизар, глядя на духа. Тот хоть и не прятался больше, но всё время возле Бажены кружил, даже если не была она делом занята.

— Поймала она его, — ответил Анчутка.

— Говоришь, ничего странного? Где ж это видано, чтоб простые девки домовых без страха ловили? А домовые за то пакостить не начинали? И вид он принял не такой, как другие духи. Неужто скрываешь от меня чего? — Велизар посмотрел сердито на беса, и Анчутка запричитал:

— Ты ж хозяин мой на полвека. Как бы посмел я утаить от тебя злой умысел Бажены? Да вот только нет в ней того умысла. Что не как все на мир смотрит — так разве есть в том что-то зазорное?

Анчутка состроил самый честный взгляд. Понял Велизар, что всей правды бес ему не скажет. Знал он, когда нечисть юлить начинает. Вот только как вышло, что склонила Бажена на свою сторону за столь короткий срок и несговорчивого домового, и прежде верного Велизару беса? И мог бы Велизар напомнить о данной Анчуткой клятве, но не желал без повода использовать её силу против беса.

Взял ведьмак корзинку Агафьи, да вышел со двора. Послушает, что ведьма ему о Бажене скажет, тогда и станет решение принимать.

Тётка Агафья была дома, принимала просителей. Махнула она рукой Велизару и велела ждать. Что ей до сомнений ведьмака? Ведунью кормят травы да заговоры от хворей, а не сплетни. А как проводила гостей, налила в чашки ароматный отвар из трав, да усадила Велизара за стол. Значит, разговор будет долгим.

Поведал Велизар тётке Агафье, что узнал о Бажене в Березниках. И о семье её, и о свадьбе, и о найденных следах проклятия. Задумалась Агафья, а потом сказала:

— Вот и я думаю, что не дух Бездны одолел девицу, а проклятие. Сам знаешь, что ни бес твой, ни домовой, не потерпели бы потустороннюю тварь рядом. А они дружны, Бажена заботится о них. Да вот только сказ старосты из Березняков со словами Бажены не сходится. Говорила она, что батюшка ейный хворает. А ты говоришь, что помер давно. Сказала, что не нашла себе мужа лю́бого, а сама к свадьбе готовилась. Будто позабыла о летах последних.

— Нет в Березняках того, кто мог бы проклятие на девицу наслать, — возразил Велизар. — Из тех, кто с магией родился, лишь волхв да слабенькая ведунья. Да не к чему им селян проклинать.

— А если пришлый кто? Говорила Бажена, будто заходил в Березняки купец с Востока.

— Откуда в Березняках купцам взяться? Далеко село от трактов людных. Глушь такая, что ни один купец ни по доброй воле, ни заплутав туда не попадет.

— Я о том не ведаю. Вот только сказала Бажена, будто научил он её блюду заморскому. Лапша называется. Готовила, пока ты в дозоре был. В тот день и я пришла в дом твой. Пища неведомая, но сытная и недорогая. Самой ей такого не придумать.

— Лапша, — проговорил Велизар еще одно новое слово. — А вчера она просила меня о шваб-ре. Точно, купец заморский. Иначе откуда ей столько слов неведомых знать?

— А это тебе, Велизар, выяснять — твоя она гостья. Ты и охотник, тебе больше о тварях да заклятиях опасных ведать. И о том, как вышло, что Бажена о батюшке да женихе позабыла, а о словах странных знает, тоже тебе прознать придется.

Задумался Велизар о словах ведуньи. Если права тётка Агафья, что не местный проклял Бажену, а кто-то пришлый, найти злодея будет сложнее. То не завистник, а неизвестный колдун. Вспомнил Велизар о зарубках на ограде собственного двора. Если колдун начнет заклятия свои творить в городище, то как бы беды не приключилось. Может и правда зря он привёз Бажену в свой дом?

Вышел Велизар от тётки Агафьи и отправился к Пересвету. Надобно рассказать воеводе о нависшей над Белодворьем угрозе.

— Серьёзные вести ты принёс, — хмуро сказал Пересвет, выслушав Велизара. — Ежели колдун злой промышлять в городище начнет, быть беде.

— Тоже считаешь, что не должен был я Бажену в Белодворье забирать? — спросил Велизар. Ведь если лиходей вслед за жертвой своей явился, то будет вина ведьмака.

— Как с нечистью бороться, только вам, ведьмакам, решать, — возразил воевода. — Не судил никогда ваши решения и впредь этого делать не стану. Но сам то ты веришь, что, погубив Бажену в Березняках, супостат бы не явился к нам? А может вслед за девицей проклял бы всё село, а затем и городище? Однако ж появление колдуна в Белодворье — дело не только ведьмаков. С сего момента и дружина за ним следить станет.

Велизар кивнул и нарисовал на бумаге схему заклятия, что обнаружил в Березниках и на ограде собственного двора.

— Пусть дружинники твои проверят, нет ли где того знака. А ежели найдут, любой из ведьмаков с навеянным проклятием справится. Глядишь, так и поймем, где и как того колдуна сыскать.

На том и порешили, что станут следить за людом пришлым, коли такие в городище появятся, да искать колдовские знаки.

Подумал Велизар о Бажене. Не казалась ему больше девица коварной нечистью. Ни тело её, ни дух не таят злого замысла. Захотелось даже, как и просила Бажена, освободить её от данной клятвы. Вот только противилось в душе что-то, не давало отпустить девицу. Может от того, что боялся Велизар, как выйдет она со двора, да сгубит её колдун неведомый. А может отдавалась теплом в груди улыбка её, а щеку жег подаренный по утру поцелуй.

Вернулся Велизар домой, да захотел гостью свою порадовать. Но что обрадует Бажену так же, как заморская шваб-ра? Оглядел он двор, в поисках знаков, да вспомнил про посаженную зелень.

Прошёл он в огород и присмотрелся к грядке. Из земли торчало несколько тоненьких ростков. Давно земля не удобрена да не пахана, вот семена и не приживаются. Провел он рукой над грядкой, напитал её силой волшебной. То не навозом землю удобрить, но зелень начнет расти пышнее. Расточительно силу ведьмовскую на огород тратить, но то всего одна грядка. Зато как обрадуется Бажена, когда её зелень вырастет.

21. Бажена. Невеста ведьмака

Оказалось, что глины для поделок у нас нет. Как и большинство вещей, вся глиняная посуда была куплена Велизаром на базаре. Не могу сказать, что я сильно из-за этого расстроилась. В конце концов впереди маячило возможное сотрудничество с кузнецом, а это будет ценнее, чем кусок глины.

Решив обдумать как следует новое знакомство, вернулась в огород. Зашла за высокие сорняки и уселась под вишней. Ягоды на ней были еще зеленые, не поесть. Зато место было тихим, никто от дум не отвлечет. Конечно, меня и так особо никто не дёргал. Только вот не хотелось, чтобы Велизар застал меня за новыми размышлениями. Конечно, он не особо интересовался прежде, чем я занята, о чем мечтаю, чего мне необходимо для комфортной жизни. Даже наоборот, будто избегал любого лишнего общения. Но по закону подлости решит поговорить именно сейчас, когда он мне ну совсем не нужен. Ведь я планировала сотрудничать с кузнецом в обход своего хозяина.

Итак, теперь у меня есть знакомый кузнец. Конечно, он один всех проблем не решит, но это же только начало. Скорее всего через него я смогу работать и с другими ремесленниками. Но начнем с малого, распыляться на всё сразу не стоит.

Отсутствующая в доме Велизара глина вернула меня к мысли о нормальной посуде. Пусть не «Тефаль» с антипригарным покрытием, но заменить глиняные горшочки на чугунки надо в самое ближайшее время. Что я знаю о чугуне? Что для его изготовления к железу добавляют обычный графит. Где взять необходимые материалы — не имею ни малейшего представления. Каковы пропорции — никогда не задумывалась, а если и читала где-нибудь, то давно о том забыла. Согласится ли на сомнительный эксперимент кузнец Тихослав — не думаю. Мне почему-то показалось, что он не воспринял мои слова всерьёз. А то, что я отказалась идти к нему в кузницу, лишь укрепило его сомнения на счет моих способностей.

Отсюда вывод: надо или искать возможность выйти со двора, или уговаривать Велизара быть посредником, как в случае со шваброй. Обе идеи были хороши, но размышления о них заходили в тупик. Лучше всего для меня, конечно, было получить разрешение выходить в город. Не думаю, что выросшего в мегаполисе человека могут ожидать опасности в старинном городе, больше похожим на обычную большую деревню. Я же для людей могу быть опасна лишь прогрессивными идеями. Только вот их я решила теперь держать при себе и выдавать порционно, с максимальной пользой для себя. Урока со шваброй было достаточно, чтобы я задумалась о том, как сохранить хотя бы часть прибыли от своих изобретений в своём кармане.

Однако уговорить Велизара отпустить меня будет не просто. Он уже отказал мне отменить глупое обещание. Согласится ли он на компромисс — дать мне свободу передвижений без отказа от клятвы? В конце концов, уходить мне всё равно некуда. Клятва — лишь формальность, но не единственная причина остаться в его доме на время нахождения в этом мире.

Просить же Велизара каждый раз добывать для меня невиданные прежде предметы было делом сомнительным. Конечно, многим мужчинам нужен подвиг. Быт заедает, а подвиг — даёт ощущение значимости. Но была в этом и обратная неприглядная сторона. В конце концов любые просьбы, даже самые необычные, в какой-то момент надоедают. Каким бы ни был твой принц на белом коне, наступает момент, когда он может психануть с любой мелочи — просьбы помыть за собой кружку или зайти за хлебом. Обозвать тебя меркантильной тварью, даже если ты прежде ничего не просила, а все «подвиги» он совершал по собственному желанию, не интересуясь мнением избранницы. И вот так, обвинив в неблагодарности, сменить белого коня на диван и целыми днями смотреть в телевизор, как какие-то мужики за деньги пинают мяч.

Велизару, конечно, этого не грозило. Коня то прогнать он может. А искать телевизор ему придется вечность. А если вдруг случайно найдет, то не факт, что по нему станут показывать футбол. Правда повода исполнять мои просьбы у него тоже не было.

Не самым идеальным для меня, но тем, на что возможно согласится Велизар, была наша совместная прогулка до кузни. Я получу желаемое, а он сможет быть уверен, что я не стану кидаться на людей. Все довольны, горожане целы — идеальное решение. Прокрутила в голове варианты развития беседы. Убедила себя в положительном ответе ведьмака. В конце концов, семена он мне принес, швабру сделал, а значит, не так безнадежен, как я считала раньше.

Только собиралась встать с земли и покинуть укрытие, как заметила у своей грядки какой-то шевеление. Присмотревшись сквозь высокие травы, заметила возле грядки Велизара. Так и знала, что хиленькие всходы — его вина! Теперь он точно мне должен поход к кузнецу. И новые семена тоже!

Велизар встал, огляделся и ушёл. Я дождалась, когда он скроется за сараем, и только тогда выползла из укрытия. Грядка казалась нетронутой. Ростки были на месте, даже пересчитала их, хотя исходного количества не знала. Вот если на завтра завянет хоть один, скажу Велизару всё, что думаю.

Решительно двинулась к избе. Прошла через горницу и остановилась у двери в комнату ведьмака. Решимость спросить, что он сделал с моей грядкой и в качестве компенсации за моральный ущерб попросить о походе к кузнецу, быстро улетучилась, стоило вспомнить о том, чем закончился мой прошлый визит в его комнату. Потоптавшись у двери, я отложила разговор на завтра и ушла к печи.

На утро тоже поговорить с Велизаром не удалось. С самого утра Анчутка занял меня поручениями — и кур ему корми срочно, и скатерть застирать от пролитого случайно молока. А потом во двор к ведьмаку стали приходить какие-то люди. Не толпой, по одному-двое. Но Велизар постоянно был занят.

— И с чего у нас столько гостей с самого утра? — спросила Анчутку, глядя в окно. В голове сама собой крутилась песенка Винни-Пуха «Кто ходит в гости по утрам…», и я даже тихо напевала её, разглядывая пришедших.

— Велизар же ведьмак. Пусть охотник, но и в других просьбах не отказывает. Откуда, думаешь, у нас всё необходимое берется? Не за подвиги ратные угощения соседи носят, а за помощь в доме. Где нечисть мелкая завелась, где домовой расшалился, а может хворь какая одолела.

— А разве не ведуньи, вроде Агафьи, этим занимаются?

— Так-то оно так. Но от чего ж к прославленному ведьмаку не обратиться? К тому же о нечисти разной он знает побольше простых ведунов.

Выходить из избы Велизар не запрещал. Потому насмотревшись на просителей, вернулась к делам. Нужно было и воды с колодца нанести, и посуду вымыть. Потом ждала чистка курятника. Это хорошо еще, что не было коз да коров, а то пришлось бы их доить да кормить — никакого свободного времени бы на изобретения не осталось.

21.1 Бажена. Невеста ведьмака

Когда вышла с ведром во двор, Велизар говорил с каким-то мужчиной. А рядом с ним осматривалась женщина, на лице которой большими буквами было написано: сплетница и скандалистка. Вот не знаю, бывают такие, о которых всё понятно с первого взгляда. Увидев меня, она даже приосанилась, будто заметив повод для сплетен, выпучила на меня глаза и толкала спутника локтем.

Точно, улыбнулась я, на мне же алое платье. Да завтра с подачи этой женщины полгорода говорить будет, что у Велизара в доме завелась невеста.

Пресекать сплетни я не собиралась. Это соседи Велизара, не мои, ему о них и переживать. Потому шла к колодцу с самым важным видом: они тут с просьбами пришли, а я с этим ведьмаком живу. Всё о его тёмных делишках знаю. Именно об этом должен был говорить мой вид. Но что думали пришедшие, конечно не знала.

Когда я возвращалась в дом от колодца, посетители вместе с Велизаром исчезли. Я вздохнула свободнее. Каким бы ни был человек общительным и открытым, вести быт под наблюдением посторонних было не очень приятно. Каждому в собственных четырех стенах хочется чувствовать себя расслабленно и свободно, что возможно только в отсутствие посторонних. Конечно, четыре стены были не мои, а в этом мире вряд ли что-то слышали о личном пространстве. И так скоро мне это не изменить. Потому придется радоваться, когда гости уйдут сами, без моей помощи.

Вот только радоваться уходу посетителей долго мне не пришлось. Я не сразу заметила, что в стороне стоят две девушки. Обе молодые, не старше доставшегося мне тела Бажены. Косы русые, лица румяные, на каждой легкое расшитое по воротнику платье.

И чего они забыли в нашем дворе? Пусть я мысленно называла Велизара негодяем, но считала, что этот ведьмак мой, и всяким посторонним девицам кружить рядом не стоит. По крайней мере до тех пор, пока он не отправит меня домой.

Увидев меня, девушки сразу подскочили ко мне, будто пришли к подружке, а не на приём к ведьмаку. Я даже растерялась.

— Так это ты невеста господина ведьмака? — спросила одна из них.

— И как тебе удалось его на свадьбу сговорить? — заговорила и вторая. — Говорят, даже Ясиня, боярская дочка, не смогла его привлечь. А она красавица, каких не сыскать.

Тут поняла, что источником сплетни была не та женщина, что заходила недавно, а кто-то до нее. Тётка Агафья или кузнец — больше некому. Ещё может сам Велизар, но это вряд ли. И девушки, как и предыдущая посетительница, пришли в этих сплетнях удостовериться.

— Не невеста я Велизару, — возразила я. Признаваться в своей непричастности не хотелось, но, когда зарождающийся слух коснулся лично меня, поспешила его опровергнуть. А то вдруг привыкнут невестой Велизара называть и правда замуж выдадут? Одной свадьбы мне хватит. Да и планы на ведьмака у меня сильно отличаются от брачных уз.

— Да как же? И в доме его живешь, и платье алое надела, — не поверили девушки.

— Если плате алое, сразу невеста? Может просто яркое люблю, — не согласилась я. Обе девушки были в светлых платьях, но расшитых ярким орнаментом — тоже не желают быть бледными молями.

— Будто мы свадебное платье от простого наряда не отличим, — засмеялась одна из девушек. — Да и в городище о вас говорят. К чему лукавство?

— А может стесняешься, что Велизар тебя из глухого села привез? — добавила вторая. — Ведьмаки боярам равные. Им и спутницы нужны такие, чтоб мужа не посрамить.

Напор и прямота девушек мне не нравились. А еще не нравилось, что они считали, будто я за ведьмаком из меркантильных целей пошла. Вообще-то цели мои были далеки от большой и чистой любви, но что им об этом знать? Да и я не абы кто. Увидели бы они чудеса моего мира, не так бы запели! Вот как прославлюсь своими будущими изобретениями, по-другому заговорят. Скажут еще, что ведьмак привез меня к себе, как великую драгоценность.

Но сейчас я доказывать этим девицам ничего не собиралась. С чего вдруг тратить эмоции на токсичных людей? Таких надо обходить стороной или, как в моем случае, когда обойти негде, вынудить держаться подальше.

— Велизар не в невесты меня привез, а служить ему, — вкрадчиво сказала я, улыбнулась и поставила ведро с водой на землю. Держать его в руках надоело. Да и свобода движения мне пригодится. — Может слышали, что в прислужки себе он набирает нечисть всякую? Бесов, например. И меня он со свадьбы забрал. Потому как завелось в нашем селе лихо невиданное. Долго оно искало тело беззащитное, чтобы пленить его. Пока не нашло девицу красную. И теперь я одержимая.

Девушки замолкли и посмотрели на меня. А потом как завизжали и убежали со двора. Я подняла ведро и улыбнулась. Некоторое время любопытные юные особы возле Велизара и дома его кружить не станут. А если вдруг расскажут, например, кузнецу или другим полезным для меня людям, то всегда можно сказать, что они сами всё придумали. Ну а что? Велизар лично проверил, что никаких посторонних духов, кроме меня, в теле моём нет. Его слово весомее выдумок каких-то девушек.

Довольная результатом, я повернулась ко входу в дом. На пороге стояли исчезнувшие Велизар и парочка его посетителей — та самая женщина и её мужичок. Значит, они не ушли со двора, а были в доме и всё видели.

Мужчина думал о своём, женщина переваривала новую информацию для сплетен. Велизар смотрел на меня так, будто я и правда была одержимой и нуждалась в скорейшем сжигании.

Просители ушли, косясь на меня. Велизар остался стоять на крыльце. Мне надо было пройти мимо него в дом — там Анчутка воду ждёт. Я ж вроде ничего не сделала, почти правду сказала, так чего теперь боюсь? С гордым видом пошла ко входу, держась на всякий случай дальней от Велизара стороны. Он зашел за мной в дом и всё-таки спросил:

— Ты зачем девиц напугала? Нет в тебе духа Бездны, для чего снова одержимой прикинулась?

— Так чего они пристают? — тут же накинулась на него. Лучшая защита — это нападение. — Согласиться надо было, что невеста твоя?

— Невеста? — удивился Велизар.

— Привез меня в свой дом. А платье у меня только свадебное, другого нет. Чего люди еще могут подумать? О том сплетни по городу вашему ходят.

— Если тебе платье новое нужно, могла бы так и сказать.

— Ты за семена меня облапал, — не сдавалась я.

— Не облапал, а злое колдовство искал. О шваб-ре попросила, я исполнил. Думаешь, в паре платьев бы отказал?

Сказать мне было нечего. Ну вообще-то Велизар прав. Но как бы новое платье не было самой большой моей проблемой, я о тряпках в последние дни не так много думала. Это как-то сейчас в голову пришло, как оправдание. Ну не рассказывать же, что пугала девиц, чтоб от него их отвадить? Но моментом, конечно, воспользовалась. На всякий случай обиженно надулась и отвернулась. И только тогда сказала:

— Надо мне. Платье. А лучше два. Или три. И к кузнецу хочу сходить, — добавила я. А вдруг согласится?

— Платья принесу. И лент цветных. А к кузнецу не пойдешь.

— Но почему? — я снова развернулась к нему. — Мне же надо!

— И чего тебе от кузнеца надобно? В доме всё нужное есть.

— Поговорить с ним хочу. Может еще что полезного для дома придумаю? Можешь со мной сходить, если боишься, что сбегу.

— Нет, — коротко ответил Велизар.

— Мне в этом доме безвылазно теперь сидеть? Ну хоть весточку от меня передай!

Но Велизар ничего не ответил и вышел во двор. Я побежала за ним. Понятно же, за просто так он помогать мне не хочет, но теперь мне есть, что предложить.

— Кузнец вчера заходил. Сказал, что моя швабра жене его пригодилась, да соседям предлагать обещал. А что, если я чего еще придумать могу? — о возможной прибыли пока умолчала. Использую этот козырь, если совсем прижмёт.

— Нет, — последовал ответ.

— Ну Велизарчик, ну пожалуйста, — протянула я. В прошлый раз на него это подействовало. И сейчас его взгляд будто изменился. Но лишь на миг. Он снова стал хмурым и повторил:

— Нет.

Велизар вышел со двора на улицу, куда я за ним последовать не могла. Вот же наглый тип! Знает, где от меня спрятаться. Но и у меня было, что сказать:

— Если не поможешь, стану всем говорить, что я и правда твоя невеста! Придется тебе на мне жениться!

Ведьмак обернулся и посмотрел на меня так, что мне вообще замуж перехотелось даже в далеком будущем. Но ничего не ответил и ушёл. Да как же так? Я топнула ногой от досады. Как изобретать что-то, если тут ничего для изобретений нет?

22. Велизар. Новое платье Бажены

Хоть охотники и занимались тем, что боролись с крупной нечистью, дядька Всеслав учил, что не гоже ведьмаку отказываться от помощи соседям. Где с домовым подсобить, где скот от заразы неведомой вылечить. Судьба у ведьмаков-охотников — одиноко скитаться по лесам и полям в поисках злобных тварей, и лишь в случае нужды объединяться с братьями по ремеслу. Да всё ж и ведьмакам человеческое общение не чуждо. А где ж взять его, если от себя соседей отвадить?

Ведьмаков повсюду уважали. Куда бы ни пошел, нигде в крове и в помощи не отказывали. Но вместе с тем и побаивались. Кто с нечистью общий язык знает да тварей Бездны не страшится, вызывает у простого люда опасения. Ведь не только из-за стены волшебной во двор Велизара без надобности никто не заходит. Знают в городище, что в прислужках у него настоящий бес. От того в отсутствие ведьмака и не заглядывают. А как дома Велизар, бывает и заходят. Кто из любопытства, кто за помощью.

В этот раз гостей было много. Кто поговорить зайдет, а кто и с бедой. Одним оберег от сглаза дай, другому совет, как с домовым али с банником сладить. А как во двор зайдут, всё оглядываются — видать, опасаются Анчутку. Только одного Велизар проводит, как в ворота новый проситель стучится. Давно не было такого, чтоб столько людей к нему заходили. Будто все ведуны да ведуньи в городище перевелись. Но Велизар встречал каждого. Каждому обещал разрешить его беду.

Не сразу понял он, что соседи пришли поглазеть на одержимую. Не скрывался он, когда Бажену в дом свой вёз. От кого ж узнал воевода Пересвет о девице, как не от соседей ведьмака?

Долго Бажена из дома не показывалась, хоть Велизар выходить во двор ей не запрещал. Постоят просители во дворе, спросят у ведьмака о делах, да ни с чем домой возвращаются. Пришел и сапожник с женой. Сам он был мужиком немногословным. Да с подначек жены спрашивал ведьмака и о дозоре, и о дальних селах прежде, чем заговорить о деле. Жена его прослыла на всю округу бабой склочной и болтливой. Вот только ведьмака боялась. Редко сама к дому Велизара приходила, а в этот раз не поленилась сопроводить мужа. Внимательно двор оглядывала да мужа локтем пихала, как тот замолкал. Всё ждала, пока одержимая к ней выйдет.

Так и случилось: вышла Бажена из избы по воду, а сапожник с женой своей двор ведьмака не покинули. Тут же взялась расспрашивать гостья о Бажене. Не стал Велизар скрывать, что она та самая девица, что он из Березняков привёз. А чтобы не тревожить соседей, поведал, что не одержимая она, а жертва чужого проклятия. С проклятием тем ведьмак вскоре разберется, переживать не о чем.

Не было никакой беды у сапожника. Здоровьем не были обделены, дела шли в гору, а домовые духи в том помогали. Но выпросила жена сапожника оберегов у Велизара. Не пожелал он с женщиной спорить, провел гостей в избу да предложил простые обереги на удачу и от болезней.

Вышел он во двор, проводить просителей. А там Бажена с дочкой сапожника и её подружкой беседовала.

— …Потому как завелось в нашем селе лихо невиданное, — рассказывала Бажена. — Долго оно искало тело беззащитное, чтобы пленить его. Пока не нашло девицу красную. И теперь я одержимая.

Испугались девушки — все знают, как опасны одержимые — да с криком выбежали со двора. Бажена подняла с земли ведро с водой и к избе обернулась. Тогда-то и заметила, как Велизар и гости на неё смотрят. Да будто совсем не смутилась.

Сапожник с женой вслед за девицами двор Велизара покинули. Уверен был ведьмак, что назавтра растрезвонит жена сапожника об одержимой. Пусть слово Велизара крепко, да никто не усомнится в его заверениях, что нет в Бажене духа бездны, а разговоры о чудной гостье его ходить будут долго.

— Ты зачем девиц напугала? Нет в тебе духа Бездны, для чего снова одержимой прикинулась? — спросил у Бажены. Кто поверит, что девица в своём уме, раз открыто о связи с Бездной говорит?

— Так чего они пристают? Согласиться надо было, что невеста твоя?

— Невеста?

А ведь и правда: кто станет так без страха идти на опасную нечисть смотреть? Стань одержимой кто из городища — дочь сапожника илибоярская дочка Ясиня — сплетники бы долго о том говорили, да во двор семьи несчастной ходили. А девица из дальнего села никому не интересна. Иначе гости уже в первый же день бы стали заглядывать. А с невестой нелюдимого ведьмака познакомиться каждому любопытно. Вот только откуда соседям знать о девице, живущей в доме Велизара? О том ведают лишь тётка Агафья да другие ведьмаки. Не станут они таких сплетен придумывать.

— Привез меня в свой дом. А платье у меня только свадебное, другого нет. Чего люди еще могут подумать? О том сплетни по городу вашему ходят, — подтвердила его мысли Бажена.

И заодно напомнила об упущениях Велизара. Не привык он о девицах заботиться. Забыл, что и наряды им нужны и украшения. Даже если она всего лишь прислужка ему, не гоже ходить ей в единственном алом платье.

— Надо мне. Платье. А лучше два. Или три. И к кузнецу хочу сходить, — сказала вдруг Бажена.

Вспомнил Велизар, как накануне Анчутка сказал, будто принёс кузнец ведьмаку угощение. Только вот боялись люди живущего в избе беса. И кузнец Тихослав тоже, хоть силой да смелостью обделен не был. Ежели нужно было оставить ему что-то для ведьмака, всегда у избы на крыльце ставил — и товары из своей кузни, и угощения от жены. Выходит, вчера он и встретил Бажену.

Сам бы кузнец болтать не стал. Он хоть мужик из простых, хитрости не ведает да всегда прямо говорит, но в чужие дела не лезет. Мог обмолвиться о Бажене при жене своей, Милаве, а та бабам и разболтала. Вот сегодня и пошли гости на невесту ведьмака смотреть.

Не переживал Велизар о сплетнях. Но отпустить Бажену к кузнецу не мог. Бродит рядом колдун неведомый. Сколько людей погубит, пытаясь поймать Бажену? А если пробудет в ней злое проклятие, да станет девица страшнее одержимой? Нельзя ей сейчас со двора выходить.

Отказал он Бажене во встрече с Тихославом. А та снова уговаривать принялась и так, и эдак. Да некогда говорить о том было — обещал он зайти к гончару, банника успокоить. А после расспросит Бажену и о проезжем купце, и о чудесах, что он ей поведал. Глядишь, поймет откуда беды ждать.

Вышел Велизар со двора. А Бажена, что бежала из избы за ним, за воротами осталась. Не могла она через стену волшебную пройти, пока клятвой связана. Так и ведьмаку спокойнее, что не попадется она в руки колдуну злому.

— Если не поможешь, стану всем говорить, что я правда твоя невеста! Придется тебе на мне жениться! — крикнула ему вслед.

Оглянулся ведьмак. Неужто и правда думает, что людская молва жениться на ней заставит? Сама же болтает всем, что одержима духом. А как обращаться со всякой нечистью — дело ведьмака и других не касается.

22.1. Велизар. Новое платье Бажены

Закончив у гончара, отправился Велизар к торжкам. Время было позднее — на торги все с утра собираются. Да знал, что не все лавки еще закрыты, не разошлись торговцы, ждут поздних покупателей.

Собирался он не только платья для Бажены взять. В торговый день это место было шумным. Зазывалы перекрикивали друг друга, расхваливая свой товар. Покупатели спорили с торговцами, сбивая цену. Между людьми сновали юркие мальчишки-лоточники, предлагали пироги и пряники.

Но важнее всего были не выставленные на торжках товары. Ремесленные мастерские принимали заказы, когда бы к ним не явился покупатель. Кто жил поближе к торжкам, имели собственные лавки, что открыты в любой день. Но на торжки приезжали люди из сёл и купцы с редкими товарами. Узнать можно было о вестях из дальних земель да какие слухи по городищу ходят.

Нечасто Велизар оказывался в городище, когда стекались в Белодворье люди со всех окружных земель да делились новостями. Опоздал и в этот раз. Но надеялся узнать у местных, кто слышал о приезжих да о купцах заморских. Ходят ли слухи о странностях в окружных землях? Чего не приметят ведьмаки, сочтут за глупость селян, то подсказкой Велизару станет. А ежели переврут языки вести — и то не страшно. Не бывает дыма, если угли не тлеют. Лишь бы прознать о таинственном лиходее.

Торговая площадь была пуста. Не сновал повсюду праздный народ. Не скакали скоморохи, развлекая гуляющих. Лишь пробегали с поручениями мальчишки-подмастерья, да куда-то спешили горожане.

Прошёл Велизар в мастерскую ткача, где продавали не только ткани, но и готовое платье. Сам не раз приходил он в его лавку рубах черных ведьмакам годных купить. Выбрал два платья для Бажены и несколько отрезов ткани.

— Для невесты берешь, господин ведьмак? — спросил хозяин лавки.

Усмехнулся Велизар: неужто сплетни о Бажене до самых торжков дошли? Но ответил:

— Для прислужки своей. Проклята она. Пока злое колдовство распутаю, будет служить мне. Девица молодая, как ей без платья нового?

Пусть не тревожило Велизара, что о нём в городище болтают, а с честью девичьей играть не собирался. Девица в городище никому не знакома, но выйдет она однажды со двора ведьмака, станет судьбу свою строить. Назад в Березняки ей дороги нет. Кто примет одержимую, сбежавшую со свадьбы, даже если она ведьмаком оправдана? Не будет ей житья в родном селе, не станут женихи в её сторону глядеть. Придётся в Белодворье обживаться.

Не поверил ткач Велизару. Улыбнулся хитро да покачал головой.

Готовое платье стоило дорого, много не возьмешь. Что в городище, что в сёлах, женщины сами шили одежду. Ежели хозяйство большое было, то и пряли сами, и грубые ткани ткали, и вышивку обережную на ворот нашивали. Неужто Бажена не справится? Были среди купленных товаров и тонкий лён, и овечья шерсть. Как осень придет да холода настанут, тёплая одежда и сгодится. А девица в дом ведьмака ни с чем прибыла.

Нахмурился Велизар: не он ли говорил себе, что не станет Бажену в Белодворье устраивать? Да не мог не заботиться о прислужке, раз она в доме его живет. Взял они и ниток цветных для вышивки, и лент, как обещал.

Не забыл и о колдуне разузнать:

— Какие вести пришли из дальних земель? Не слышал ли ты от купцов приезжих о колдунах заморских? Али кто чудеса неведомые на торжки привёз?

— О колдунах заморских не слыхивал, — ответил ткач, рассказав о вестях с торжков. — А купцов заморских нынче много было. Пушнину привезли и шелка расшитые. Резные луки да коней тонконогих, что легки и быстры, как выпущенная стрела. О чудесах неведомых лишь от кузнеца Тихослава слышал. Будто промышляет он теперь не мечами кованными, а орудиями для работы бабской.

Походил Велизар по лавкам, о прошедших торжках поспрашивал. Да везде был один ответ: не было на торжках чудес заморских, не слышал никто о кулдунах неведомых. Пошёл он назад к дому да задумался о кузнеце. Как Бажена сплетни о невесте использовала, угрожая Велизару свадьбой, так и он мог её желание пообщаться с кузнецом в свою пользу обернуть. Если не станет говорить о купце заморском и проклятии, пообещать можно о встрече с Тихославом за правду.

Но не знал Велизар, о чём Бажена при встрече с кузнецом сговорилась. Не верил так сразу речам её. Так от чего с Тихославом самому не встретиться? Развернулся он посередь улицы, да направился обратно, за торжки и к кузне.

— Здрав будешь, господин ведьмак, — приветствовал его кузнец да улыбнулся, как другу старому. — Неужто за новыми чудесами для Бажены пожаловал? Правда что ль девка твоя учёная да сама шваб-ру придумала?

— А ты, смотрю, скоро шваб-ру к делу приспособил, — ответил Велизар.

В углу кузницы сынишка Тихослава насаживал на черенки отлитые защелки. Не такие они были, как сделанная Велизаром швабра. Замок проще да деревянная рейка на конце. Дешевле и легче в сборке, чем та, что теперь у Бажены. А быстро Тихослав смекнул, как на новой вещи обогатиться — правду ткач сказал. Уж не из-за шваб-ры ли Бажена пожелала с Тихославом встретиться?

— Так вещь хорошая. От чего бабам не предлагать? Всё им в хозяйстве подспорье, — начал оправдываться кузнец.

— Уж не затем ли Бажена ждёт с тобой встречи? — усмехнулся ведьмак.

— Не губи, Велизар, — засуетился кузнец. — Кто ж знал, что простой девке чудеса такие ведомы? Не запрещал ты задумку невесты своей пользовать. Так от чего мне приспособу годную не продавать?

— И слова против не скажу, — успокоил кузнеца Велизар. — Но скажи мне, о чем вы с Баженой сговорились?

— Худого ничего не мыслил. Зашел к тебе с гостинцами от Милавы, да с Баженой во дворе встретился. Как прознала она, что кузнец я, обещала и о других чудесах рассказать, коли помогать ей стану.

— И о какой помощи просила?

— Как о чуде каком расскажет, так сразу испробовать да ей принести. А если сгодится, то прибылью с ней делиться. Вот только где это видано, чтоб за задумку деньги, как за товар получать? Но если чудеса ей такие ведомы, от чего с девкой не сговориться?

— Значит, о деньгах задумалась, — произнёс Велизар. Хоть в Березниках отзывались о Бажене как о девке капризной да разборчивой, деловая хватка при ней была. Неужто приданое собрать надумала?

— Так невеста твоя и правда учёная? — спросил Тихослав. Увидел, что не держит зла Велизар за то, что кузнец шваб-ры продавать стал.

— Учёная, — согласился Велизар. — Да ты без позволения моего к ней не ходи. И сама она к тебе не явится. Не невеста она мне, а прислужка. Знаешь же, что и бес мне служит…

— Так и девка твоя — нечисть? Кикимора али русалка? — испугался кузнец.

— Не нечисть. Проклятие на ней. Вот и живёт при мне. Как прознаю о проклятии, так и станешь о чудесах её спрашивать.

23. Бажена. Примирение

Я была в отчаянии. Все мои планы и надежды рушились о непроницаемую магическую стену, окружавшую двор, и об упорство ведьмака. Столько пользы могла принести этому миру, а меня заперли в избе, выделив для прогулки несколько соток необработанной земли. Чувствовала я себя не птичкой в золотой клетке, а одной из кур, гуляющих по окруженному плетнем забору и ковыряющих ногами в земле в ожидании нескольких горстей зерна хозяина. Отличало меня от кур только то, что они точно пойдут на суп или на жаркое, а моя судьба была покрыта мраком неизвестности.

Конечно, сдаваться я не собиралась. Чугунок и сковорода стали моим наваждением. В порыве отчаяния думала о том, что можно кинуть в печь велизаров меч. Я будто наяву видела, как он превращается в хромовую кастрюльку со съемной ручкой. И я всему миру объявляю, что из оружия ведьмаков получается неплохая посуда.

Останавливало меня от подобного вандализма осознание, что так это не работает. В обычной печи жара для плавки металла не хватит. А если без спросу возьмусь переработать меч ведьмака в кастрюлю, то это будет последнее, что я сделаю в своей жизни.

Я вернулась в избу и легла на лавку, свесив одну ногу. Уставилась в потолок, но моего друга-паука возле балки давно не было. Куда он ушел после того, как его прогнал домовой? Устроил свою паутину в каком-нибудь сарае или совсем покинул негостеприимный двор? В отличие от меня, паук был свободен в выборе пути. И я как никогда завидовала этой букашке.

У меня путь был один: всеми силами пытаться склонить Велизара на свою сторону. Однако после женской свободы в моём мире и возможностях жить и делать всё так, как сама себе обеспечишь, зависеть от милости мужчины было едва ли не сложнее, чем обойтись без элементарных удобств. Примириться с этой мыслью было непросто. Я тяжело вздохнула. А Анчутка, что возился у стола с обедом, будто подтверждая мои мысли, сказал:

— Зря ты с Велизаром ссоришься. Не желает он зла тебе.

— Так чего тогда помочь не хочет? — не согласилась я.

— С чего ты решила, что не хочет? Он тебе и кров дал, ни в платьях, ни в пище не отказывает.

— Я ж не зверушка, чтоб меня только кормить да одевать. Я свободный человек. Зачем мне платья, если я со двора выйти не могу?

— Со двора выйти не можешь, потому что противишься да о проклятии своём не скажешь. Пусть понял Велизар, что ты не одержима, да след заклятия чужого в тебе увидел. Помогла бы ему прознать, что за колдун такое учудил, давно бы свободной стала.

В то, что злодей-Велизар дал бы мне свободу, я очень сильно сомневалась. В общении со мной он всегда был хмур и сердит. Утренним гостям улыбался, а мне нет. Если он решит запереть меня где-нибудь в погребе удивлюсь меньше, чем если позволит хотя бы выйти на пару метров за ворота.

— Так чего он сам о проклятии не спросит? Будто я могу знать, чего он там напридумывал.

— К ведьмаку-охотнику люди сами со своими бедами идут. Он привык на нечисть охотиться, а не выпытывать у девиц об их сомнениях. Какие беседы с нечистью? Найти, где людям вред приносят, да решить — прогнать или изничтожить. А если тварь из Бездны — там и разговоров не нужно. Это ведуньи в душах людских толк знают. А охотники тому не научены. Вот и не ведает Велизар, как подступиться к тебе. Коли так желаешь свободы, должна помочь ему понять, что за проклятие на тебе. Хочешь помощи его со своими задумками чудными, самой путь к сердцу Велизара найти придётся.

Я ничего не ответила Анчутке. Конечно, отчасти он был прав. Но рассказать ведьмаку о проклятии я могла немного. А если быть точной, то примерно ничего. Каким образом я перенеслась в чужой мир в чужое же тело, я и сама до сих пор понять не могла. Все мои знакомые попаданцы были героями книг и попадали в другие миры результате придуманной автором смерти или сильной травмы и комы. Мне о б этом даже думать не хотелось: что могло случиться со мной во сне? Мысль о том, что я могу не вернуться в свое тело, вызывала еще больше отчаяние, чем невозможность сходить к кузнецу.

Если же просто сказать ведьмаку всё, как есть — мол, так и так, уснула, а проснулась в чужом теле — скорее всего он снова сочтёт меня одержимой. Ведь я полностью подходила под это описание: дух из чужого мира в теле местной девушки. Поэтому говорить об этом прямо было неразумным.

Возможно, о колдуне и проклятии могла сказать что-то настоящая Бажена. Но от неё у меня было только юное тело. Её мысли не мелькали в голове даже во сне. А если она и знала что-нибудь, неужели не рассказала никому о страхах своих? Подсказать бы Велизару, что след надо искать в той самой деревне. Одновременно с этим было страшно, что ведьмак докопается до истины, и мы вернемся к началу, где я — просто одержимая, а он должен избавить от меня этот мир.

И всё-таки выбор у меня был небольшой. Придется довериться Велизару. И не только потому, что кроме него в этом мире у меня никого нет. Нельзя забывать и о глупой клятве, давшей ведьмаку власть надо мной. Ну и о силе его, которая была пока даже пострашнее клятвы.

Ничего не остаётся, кроме как мириться с Велизаром. Поэтому принялась его ждать с тем же усердием, как ждала его с дозора. Посмотрела в окно. Два раза вздохнула. Еще раз посмотрела. Велизар где-то задерживался, а вздыхать в окно мне быстро наскучило. В голову закралась мысль, что ведьмак специально прячется где-то за забором, чтобы я не могла его достать.

Анчутка напомнил о нечищеном курятнике. Пришлось идти выполнять. А что не встречу Велизара возле самого порога, так не страшно. Сомневаюсь, что у него в городе полно недвижимости, и сейчас он отдыхает где-нибудь в другом доме. Всё равно сюда вернется.

К уборке курятника подошла в этот раз с максимальной ответственностью. Не потому что хотела впечатлить ведьмака своей покладистостью. За работой в голову лезло меньше ненужных мыслей. У нас это называлось перезагрузкой, когда после тяжелых перемен человек внезапно подаётся в спорт или занимается чем-то подобным моему занятию. За тяжелым физическим трудом отступали переживания, а голова становилась ясной. Хочу я этого или нет, придется подстраиваться под обстоятельства.

23.1. Бажена. Примирение

В курятнике провозилась долго. До заката было еще далеко, но солнце заметно склонилось к западу. Вот так сразу вернуться в дом и встретиться с Велизаром, если он уже пришёл, я была пока еще не готова. Поэтому обогнула курятник и прошла в огород.

Велизар был здесь. Он снова склонился над моей грядкой и трогал зелень.

— Ты чего здесь делаешь? — рассердилась я. Я тут с ним мириться собралась, а он мои посадки портит!

— Земля давно не удобрена, вот твоя зелень и не растет, — ответил он, не оборачиваясь.

Я подошла ближе и присмотрелась. Под пальцами Велизара сияли и опускались к земле искорки. А зелень со вчерашнего дня, когда ведьмак впервые был замечен возле грядок, заметно выросла и стала пышнее.

— Вот это да, — я зачарованно выдохнула. Это ж если я волшебство Велизара к делу пристроить смогу, до чего технику доведу?

— Не надейся, что я каждый раз так делать стану, — разочаровал меня Велизар, закончил с волшебством и поднялся. — Как соберешься снова садить тут что-то, удобри землю навозом с конюшни.

— Спасибо, — я смущенно поблагодарила Велизара за помощь. Я тут его во всех смертных грехах подозреваю, а он вот — с зеленью помог.

— Расскажи о купце заморском, что тебя чудесам разным научил, — вдруг сказал Велизар.

— Что? — о каком купце речь, я так сразу и не вспомнила.

— Тётка Агафья сказала, что купец с Востока научил тебя блюду заморскому. А Тихослав — что обещала рассказать ему о чудесах.

Вокруг одни предатели, подумала я. Если с ведуньей было всё понятно — они с Велизаром на одной стороне, то кузнец ни за что меня выдал. Хотя если вспомнить методы Велизара докапываться до истины, я Тихослава понимала. Сама до сих пор со страхом вспоминала действие магии ведьмака на себе.

Однако оговаривать неизвестного человека я не собиралась. Пусть купец был плодом моего воображения, не было никакой гарантии, что под мое описание не попадёт какой-нибудь ни в чём неповинный местный житель. И врать с каждым разом станет сложнее. Я уже забыла, что о купце Агафье говорила. Что будет, если Велизар потребует от меня больших подробностей? К тому же я уже решила, что отказываться от помощи ведьмака не стану. Рискованно, но как вернуть меня назад он не узнает, если я и дальше стану прикрываться несуществующими купцами.

Не дождавшись ответа, Велизар добавил:

— Далеко твоё село от торговых трактов. Не захаживают в Березняки купцы. Думаю, тот купец имел злой умысел, нарочно зашёл в ваше село и околдовал тебя. Потому в тебе сила чужая.

— Не было купца, — призналась я. И изобразила самый виноватый вид. Вспомнила, что амнезия — хороший повод избежать проблем. Поэтому сказала: — А о чудесах знаю просто так, из ниоткуда. Не помню, кто сказал. Может и сама придумала?

— Зачем тогда о купце сказала?

— И так одержимой обозвали. Что было бы, если б на купца не ссылалась?

— Кто тогда проклял тебя, если купца не было?

— Откуда мне знать?

Велизал помолчал немного, а потом вдруг сказал:

— О многом ты позабыла Бажена. И о купце, и о жизни своей. Говорила тётка Агафья, будто батюшка твой хвор. Заезжал я в Березняки, расспросить людей о проклятии. Рассказали они, что отец твой помер давно. И жениха своего не помнишь. А говорят, ты сама долго к свадьбе готовилась. Коли повинен в том кто пришлый, как найти без твоих слов?

Вот тут я призадумалась. Хотела я Велизара до села того отправить, поискать причины, по которым я сюда могла попасть, а он сам уже всё разведал. И ничего не нашёл. Меня же озадачило не отсутствие каких-нибудь следов, а судьба юной Бажены. Она была схожа с моей, но в то же время отличалась. И имя у нас одно, и внешность похожая. Моего родителя продвинутая медицина оберегает, а Бажениному не повезло. Юная Бажена замуж собралась, а я пока присматривалась. Может потому я оказалась здесь? Понять бы только как.

— Ты будто совсем не расстроена, что батюшки твоего больше нет, — сказал Велизар.

— Не верю я тебе, — ответила ему. Надо ж было так глупо проколоться! Вместо того, чтобы переживать из-за полученных новостей, думаю о своём. Но отпираться не перестала: — Не было того. А было бы, я бы помнила.

— Зачем мне тебя обманывать?

— Чтоб в доме своем запереть, — не сдавалась я.

— Ты сама в городище напросилась. Сама клятву принесла.

— Так может ты меня и проклял? Одурманил и заставил слова те произнести. Чтоб было кому за хозяйством твоим следить.

А что? И такое может быть. Вдруг ему в прислужках одного беса мало? Вот я под раздачу и попала.

— Дело ведьмака с нечистью бороться да колдунов-лиходеев ловить, — возразил Велизар. — Думаешь, стал бы я на проклятие обычной деревенской девки время тратить?

— Не стал бы, — согласилась я. Я же мириться собралась, а не спорить. — И врать на счет батюшки бы не стал. Да только как тебе поверить?

— Как с проклятием разберусь, свожу тебя на могилу батюшки. Простишься.

На могилу родителя Бажены я не хотела. Хотела домой или к кузнецу. Но приняла самый скорбный вид и кивнула.

— И всё ж постарайся вспомнить, кто проклятие наслать мог. Завистники или пришлый супостат?

Я снова кивнула:

— Как вспомню, так сразу скажу тебе.

И даже сразу подумала о виновнике моих несчастий. На ум пришли соседка этажом ниже, которая постоянно жаловалась на любой шум. Стоило только чихнуть, а она уже в общем домовом чате грозила участковым. А еще баба Люся из дома родителей, которая в каждом встречном молодом человеке любого пола видела недостаточно высокую для её одобрения социальную ответственность. Но отправить в другой мир они меня не могли. В нашем мире много чего умеют, но не такое. А о врагах юной Бажены я ничего знать не могла.

С самым несчастным видом отвернулась и поплелась к избе. Заодно решила, стану выдавать Велизару информацию о себе постепенно. Сейчас он вроде поверил, сжечь за несвойственные миру мысли не собирается. Хотя как объяснить свою связь с другим миром, который ведьмак точно обзовёт Бездной, пока не решила. Признаваться в своем попаданстве всё еще было страшно.

— Бажена, — окликнул меня Велизар.

Я испугалась — вдруг он понял, что я не совсем честна с ним? Но остановилась и оглянулась.

— Свожу я тебя к кузнецу, как с дозора вернусь, — вдруг сказал он. — Расскажешь ему о чудесах своих.

24. Бажена. Занавески

Следующие дни до дозора я изо всех сил старалась быть внимательной к Велизару. А он оставался таким же хмурым и молчаливым, как и в первые дни нашего знакомства. Я уже поняла, что он вообще был человеком немногословным. Но, как и сказал Анчутка, заботу проявлял не словами, а делами. Колдовал над зеленью, принёс мне платья, несколько отрезов тканей и яркие нитки. В очередной раз совестно стало, что я на него наговаривала.

И всё-таки к кузнецу он меня не пускал.

— Почему не сейчас? — я ходила за ним следом и пыталась допытаться до правды. Будто за несколько дней его дозора может что-то поменяться. Может надеется, что я передумаю?

— Проклятие на тебе, — Велизар наконец снизошёл до ответа. — Случись что, мне сподручнее с тем после дозора разбираться.

Ответить на это мне было нечего. Обстоятельства вынуждали смириться. Хотя к словам о проклятии отнеслась скептически. На мой взгляд самое худшее уже случилось — я попала сюда. Сама я лично, как чужеродный дух, на прохожих кидаться не собираюсь. Но сейчас решила уступить и просто ждать — дозор Велизара будет длиться всего несколько дней.

Смириться было сложно. Общение с Велизаром вызывало в душе диссонанс. Проявлять внимание и заботу проще к кому-то близкому. А Велизар близким человеком не был, хоть я изо всех сил старалась с ним подружиться. Он, конечно, был симпатичным. И тётка Агафья в единственную нашу встречу его расхваливала. Но у меня и выбора-то никакого не было, с кем сближаться. От того всё внутри противилось заботе о Велизаре.

Из других знакомых мужчин у меня были женатый кузнец, неизвестный страшный ведьмак со шрамом и жених Бажены, о котором я и думать уже забыла. Такой себе выбор. К тому же все они были сейчас вне зоны доступа. Даже хотелось крикнуть в пустоту: «а других покажите!» Если бы не осознание, что это не поможет, так бы и сделала.

У меня была цель. Даже две — попасть к кузнецу и вернуться домой. Путь к этим целям проходит через хорошее ко мне отношение Велизара. А путь к сердцу любого человека лежит через проявление заботы. Удовлетворение базовых потребностей — простейший вид её проявления. Вот я и вышла рано утром проводить ведьмака в путь и вручить ему собранный узелок с пирогами в дорогу. Перекусит на привале, утолит голод и подумает, как ещё мне помочь. Узелок собирала сама, а пироги пёк, конечно, Анчутка.

— Будь осторожен. Береги себя, — я широко улыбнулась и протянула узелок Велизару.

Он принял его и молча вышел за ворота. Там оседлал коня и даже обернулся прежде, чем отправиться в путь. Я снова улыбнулась и помахала ему рукой. И когда он скрылся в конце улице, с чувством выполненного долго вернулась в дом.

Как закончила с порученными Анчуткой делами, села разбирать принесенные Велизаром ткани. Платья я померила еще при нём. Одно называлось «белым», хотя до белизны современных полиэстровых полотен ему было далеко так же, как всему этому миру до прогресса. Второе оказалось голубым и мне понравилось больше. Оба хоть и украшены вышивкой, но всё того же прямого свободного кроя. Я, конечно, всегда любила шопинг и новые вещи. Но платья не радовали, хоть я и изобразила восхищение ими.

Теперь, разглядывая доставшиеся мне ткани и ленты, пыталась придумать, что бы сделать из них такого, чтобы и не сильно выделяться, и всё же выглядеть в соответствии с канонами красоты моего мира. Без модных журналов и профессиональной швеи под боком дело не шло.

— Шерстяные платья готовь к осени, — Анчутка взялся помогать разбирать мои сомнительные богатства. — Велизар и о том подумал. А то как подуют ветра, принесут дожди студёные, а ты без платья. Эта для понёвы и поясов сгодиться. А с этого рубахи длинные пошей.

Осмотрев предложенные ткани, я разложила и платье. Крой у него был простой, повторить смогу. Сделать что-то новое — навыков не хватит.

На сложенной ткани, будто домашний кот, спал домовой. Рядом перебирал ленты и цветные нитки Анчутка. А в моей голове нашёптывал идеи мой персональный бес. «Сшей кимоно», — говорил он. — «Или штаны».

Вообще-то после планов о встрече с кузнецом заниматься пошивом одежды не очень-то и хотелось. Занятие это было мелкое, обычное, которое встало в моём рейтинге значимых дел на одну полку с чисткой курятника. И без него не обойдешься, и на перспективу не сгодится. Однако до приезда Велизара мне всё равно надо было чем-то заняться. Поэтому заставила себя вновь посмотреть на ткань.

Кимоно так кимоно, — решила я. Женские штаны и в моей реальности перестали быть вызовом обществу всего сотню лет назад. Зачем провоцировать и без того запуганных мною людей и распалять свои идеи на незначительные вещи? А восточный халат, как помнила еще со школьных уроков труда, не на много отличался от платья.

Я стала замерять, что и где отрезать, как потом пришить. А Анчутка с интересом наблюдал.

— Что это ты такое задумала? — спросил он.

— Кимоно. Восточный халат, — ответила я, уже представляя к недавно придуманным шезлонгу и стакану компота себя в кимоно. Красота!

— И о блюдах восточных знаешь. И об одежде. Неужто соврала Велизару, что не знаешь о купце заморском?

Я замерла и подумала: а ведь и правда, как оно всё складывается. Ведь и чугунок мой, о котором я так мечтаю, родом из стран восходящего солнца.* Как-то подозрительно выходит.

— Я передумала, — тут же сказала я.

Снова схватила одно из платьев и представила, как с облегчением вздохнул какой-нибудь китаец: теперь его не уличат в запретном колдовстве. По подобию принесенного Велизаром платья скроила еще одно и взялась за шитьё. Занятие это было долгим и кропотливым — не на один вечер. Я уже подумала, что можно было обмотаться куском ткани, как индийским сари, а Анчутка пугал, что по подолу, рукавам и вороту еще следует нанести вышивку. Без неё носить одежду нельзя.

— А как злой дух или нечисть какая через рукав проникнет? — увещевал он. — Болезни впустит или неудачу.

— Так я ж сама злой дух, — напомнила я об одержимости и усмехнулась. А вдруг и правда юная Бажена пренебрегла техникой безопасности? Я даже проверила — но вышивка на свадебном платье присутствовала.

— Ты с тем не шути, — покачал головой бес. — А то беду накличешь.

Спорить с бесом не хотелось. Оторвавшись от шитья, обвела глазами комнату. Орнаментом было разукрашено почти всё: рушники и скатерть, горшочки для приготовления пищи и всякая утварь на полках. Даже подумала, что резные деревянные узоры на ставнях и крыше — тоже защита от всяких злых духов, а не для красоты.

Спрашивать об этом у Анчутки не стала. Зато стала думать, как еще я могу проявить заботу о Велизаре, когда его нет. Если я стану вздыхать о нём в его отсутствие, он не узнает и совсем не оценит. А вот придать его жилью приличный вид — это можно. К тому же ткани у меня есть. Пошью занавески и пару диванных подушек на лавку.

На следующий день тем и занялась.

Переставила утварь — благо у Велизара её было не так много. Сдвинула лавки. Долго спорила с Анчуткой, где и что будет располагаться. Я хотела сделать для себя уютный уголок за печью, подальше от чужих глаз. Но Анчутка не позволил:

— Да где ж видано, — возмущался он. — Чтоб красный угол за печь переносили, а кухня в проходе стояла?

Вообще-то, — хотела сказать я. — Так устроено множество квартир-студий. Но сдалась и оставила место для наведения красоты в углу напротив входной двери — не буду слишком сильно раздражать местных своим никому ненужным мнением.

Сдвинула лавки в угол. На полку над ними поставила несколько оберегов, которые мне понравились больше всего, и глиняный горшочек с цветущими сорняками с огорода. На окна рядом пошила длинные светлые шторы.

— Куда ж ткани столько на занавески-то? — сокрушался Анчутка.

Но остановить он меня уже не мог. К тому же домовой в моей затее мне помогал — где нитку придержит, где что-то по мелочи подаст. Нас было больше, чем один бес — значит мы правы.

— А вышивку и кружева на занавеске кто делать станет? — не отставал Анчутка.

— Не стильно, — коротко и непонятно ответила я. Анчутке возразить было нечем.

На поставленные углом лавки постелила тонкие матрасики из черной ткани для рубах ведьмака, которую нашла среди прочего хлама в светлице. Перьев и пуха на них Анчутка не дал. Но зато выделил солому. Не лучшая альтернатива поролону, но хоть что-то. Чтобы солома не колола сквозь ткань, пришлось шить в два слоя. Анчутка сдался, но несогласно прожигал меня взглядом, недовольный подобным произволом.

— А на подушку перьев дашь? — спросила я, как матрасики заняли своё место.

Анчутка согласился. Потом понял, что зря.

Я сделала две небольших ярких подушки и красиво положила их в угол, категорически запретив и бесу, и домовому на них спать. Анчутка обиженно сопел, а бес устроился на матрасике рядом, вытянув свежеотрощенные ноги.

Журнального столика тут не нашлось. Но была короткая лавка, которая когда-нибудь в будущем точно эволюционирует в табурет. До столика она слегка недотягивала. Пришлось накрыть её чистым рушником. Сверху поставила шкатулку с нитками и чуть небрежно приоткрыла её. Присела рядом, представляя как должна буду смотреться с вышивкой на фоне красного угла. В будущем надо раздобыть где-то модный вязаный плед, который будет красиво стекать с края лавки на пол.

В последний день перед возвращением Велизара, обставили кухонную зону, которая целиком ютилась теперь за печью. Ближе ко входу перетащили сундук с запасной одеждой и обувью. Над ним повесили несколько деревянных крючков — их накануне вырезал Анчутка под моим чутким руководством. Будет где Велизару повесить байкерскую куртку.

Наконец с перестановкой было закончено. С чувством выполненного долга еще раз оглядела комнату. Покрытые черным лавку, белые шторы, две яркие подушки на фоне необработанного сруба — суровый славянский лофт. Велизару точно понравится!

_________________

* История чугуна начинается в Китае еще до н. э. В России чугун появился только при Петре I. Широкое распространение чугун получил в 19 веке.

-----------

Пока ждете продолжения, можете заглянуть в другие книги автора. Они тоже интересные)

25. Велизар. Сокрытый овраг

Бродил Велизар по лесам да оврагам, искал прорывы Бездны. Исходил все чащи, проверил буреломы — прорывов не случилось. Лишь воздух шел рябью, показывая, где зарождается брешь. Залатать такую брешь было не сложно, и иномирных тварей рядом не было. Даже мелкая нечисть нигде не пакостила. Во вверенных Велизару землях царил порядок.

Всё это время думал Велизар не о порожденных Бездной тварях, а о Бажене. И о улыбке её, что тревожила сердце. И как вышла на рассвете проводить его в дозор. Дядьку Всеслава так же жена провожать выходила. Вручала снеди в дорогу и наблюдала, как он уходит в дозор с двумя своими учениками. А потом встречала после долгого пути.

Не удержался Велизар, оглянулся перед тем, как подстегнуть коня и в дозор отправиться. Ждал он, что Бажена в избу уйдет. А она стояла, смотрела ему вслед. Как поймала взгляд его, помахала рукой. И пусть бы в начале последовала она за ведьмаком ради жизни в городище, он простит, если она так же станет ждать с дозора и встречать его.

Гнал он мысли эти, что вызывали в нём улыбку и приятное томление. Не время сейчас думать о любви девичьей. Прежде надо избавить её от проклятия.

Ничего не удалось выяснить о лиходее у девицы. О чудесах его Бажена помнила, а о нём самом нет, как и о прежней своей жизни. Что за проклятие такое, что девицу в миг воспоминаний о последних днях лишило? Однако надеялся Велизар, что, прознав о рассказанных лиходеем чудесах, узнает он и купце заморском. Не слыхивали тут ни о лапше, ни о шваб-ре. Где вдруг заговорят о подобном, там и искать след колдуна.

Потому Велизар и решил с Баженой кузнеца навестить: чем больше он о чудесах знать будет, тем быстрее колдуна отыщет. Да и Бажена вроде своими силами в Белодворье освоиться пробует — не станет он в том преград чинить. Разве ж может он людскими судьбами распоряжаться?

Помнил он и о следах заклятия чужого на своем дворе. Опасно сейчас Бажене за ограду выходить. Но ведь он с ней рядом будет, от беды оградит. Силы ведьмовской в нём было много — не даст он проклятию чужому пробудиться, если колдун над Баженой власть имеет. И клятва, данная девицей, в том ему поможет. А если и не сдюжит, то сам понесет за то ответ перед воеводой Пересветом.

Перед тем, как к дому поворачивать, заглянул Велизар и в Сокрытый овраг. Рано было брешь в нем проверять — так быстро Бездна вновь не прорвется. Но боялся Велизар оставить его без внимания. Ежели в прошлый раз он не успел к прорыву, да гули себя вели неправильно, отчего и в этот раз прорыву раньше не случиться?

Пусто было в овраге. Ни гулей, ни прочих тварей в нём не было. Местная нечисть сюда и прежде не заглядывала, опасаясь порождений Бездны. И сам прорыв, что прежде будто уродливый рубец рассекал границу между мирами, исчез. Даже легкого марева, что как горячий воздух в жаркий полдень колыхалось над землей, больше не было. Лишь высушенная чужеродной магией земля на дне оврага напоминала о недавнем соседстве Бездны.

Сотворил Велизар заклятие, что могло найти силу Бездны. Но даже следа её в Сокрытом овраге не было. Пропала и заполнявшая его странная магия, что отгоняла от оврага и мелкую нечисть, и простого зверя, да сбивало заклятия ведьмака. Сокрытый овраг стал просто низиной, ничем не отличимой от других таких же. Велизар вышел из него и осмотрелся: а вдруг сбился с пути? Но место было правильным.

И вроде бы радоваться Велизару, что в землях его одной напасти стало меньше, да тревожно было. Ежели проклявший Бажену колдун силы с Бездны тянул, не миновать беды. Сам колдун может и слаб был, но Бездна коварна. Как проявит себя спрятанное в девице заклятие? И сколько силы надо было вытянуть, чтоб брешь полностью иссякла? Неспроста это было.

И вроде не ходить бы к кузнецу, да обещал уже. И о чудесах прознать надо. А прямо спросит, так Бажена точно не скажет. Испугается или снова обидится, что ведьмак не выпускает её.

Вернулся домой в разгар дня, как и рассчитывал. Не вышла Бажена навстречу, не встретила. Разлилось в груди горькое разочарование. Да разве ж и ждал он чувств от девки?

Зашел в избу, уже в сенях пахло пирогами. А вот горницу было не узнать — будто не в свой дом вернулся. Расставлено всё, не как у людей. В красном углу лавки накрыты тёмной тканью, что он для запасных рубах берег. И занавески без обережной вышивки до самого пола — да где ж это видано за зря столько ткани переводить?

Рассердился Велизар: опять Бажена без спросу хозяйничает! Сама девица сидела на лавке, шила платье. Как зашел хозяин избы, подняла на него очи да улыбнулась.

— Ты вернулся, — сказала она.

Тут же подскочила и сама начала одежду с него стягивать.

— Смотри, что мы для тебя сделали, — и повесила кафтан его на деревянный сук в стене. Таких сучков было несколько.

Не успел удивиться Везизар, зачем Бажена приделала к стене сучки, а она его за руку схватила и повела вглубь горницы. Мимо странно обставленного красного угла да за печь, к столу. Тут тоже было всё иначе. Но стол был накрыт к встрече хозяина.

— Хозяин, — запричитал Анчутка, встретившись с хмурым взглядом Велизара. — Я здесь ни при чём. Я был против!

26. Бажена. Бабушкины советы

С самого утра готовилась ко встрече с Велизаром. Подошла к этому делу со всей ответственностью. Вспомнила и советы замужних подруг, и бабушки, видевшей на своём веку переход от лютого домостроя к нынешнему равноправию. Советы первых сводились в основном к «не давай ему на себе ездить». А бабушка напротив, учила радовать своего мужчину даже если тебе не очень этого хочется. Уверена, что бабушкины советы к местным реалиям ближе, стала следовать им. В конце концов на кону стоял поход к кузнецу, рисковать нельзя.

Задача один: создать уют в доме. Сделано!

Задача два: накормить. Отправила Анчутку печь пироги и заниматься обедом, чтобы к возвращению ведьмака стол был уже накрыт. Не пожалела своей едва разросшейся зелени для угощений.

— Не поможет это, — ворчал Анчутка. — Думаешь, рад будет Велизар тому, что ты тут наделала? — но пироги лепить сел. Судя по сердитому сопению — от страха перед нашим общим хозяином, а не чтобы мне помочь. Ну и ладно. Главное — результат.

Задача три: быть красивой. Умылась, причесалась, надела новое голубое платье. Хотела и волосы как-нибудь уложить. Но Анчутка сказал, что незамужней девке положена одна коса. Ладно, пусть будет коса.

Села на лавку, отрепетировала как буду сидеть, когда Велизар придет. Чуть выставить ножку, медленно повернуться, томно улыбнуться. Спину сильно выгибать не буду, а то еще поймет неправильно. Домовой, который в это время изображал Велизара, наконец показал рукой жест, которому я его научила, обозначающий, что выгляжу я хорошо.

Стала ждать Велизара. Как и положено, вздохнула в окно, посмотрела вдаль. Когда ворота, неконец, распахнулись, быстренько заняла положенное место, схватила вышивку, приняла нужное положение.

Велизар долго не заходил в избу. Я устала сидеть красиво. Но вот, наконец, он открыл дверь. Я медленно подняла голову и улыбнулась.

— Ты вернулся, — сказала со всей жизнерадостностью, на какую была способна.

Шаг четыре: встретить. Поговаривали, что в Какраньши при встрече жена должна была мужа разуть и обмыть ему ноги. Не знаю, правда это или вымысел. Но разувать Велизара я не собиралась. Что за дикость? Да и мужем он мне не был. Но чтобы соблюсти традиции, подбежала к нему и сняла с него куртку. Заодно и крючки для одежды продемонстрирую.

По вечно хмурому лицу Велизара было не понять, что он думает. Решила, что сейчас он очень рад. Поэтому схватила его за руку и потащила к столу. Бабушка говорила, что мужчину надо сначала накормить. Всё остальное потом.

У стола уже сидели и бес, и домовой. Последнего долго пришлось уговаривать выйти к хозяину дома. Домовой хоть и помогал, почти не прячась от Велизара, но вот так выходить к нему не хотел. Пришлось даже отдать ему одну из новых лент ради совместного обеда.

— Хозяин! Я здесь ни при чём. Я был против! — тут же испуганно воскликнул бес. В этот момент он как никогда стал похож на Добби. Хоть беги и дари ему носок.

Бес он и есть бес, — решила я и не стала обижаться за эти слова Анчутки. Но на всякий случай прислушалась: бес лучше распознавал настроение хозяина дома. Поэтому поспешила положить в миску обед и пододвинула её к Велизару. Совет бабушки «сначала накормить» работает: пока Велизар занят едой, слова против моей самовольной перестановки не скажет точно — не сможет. А потом может привыкнет немного. Для усиления эффекта снова вздохнула и стала смотреть, как Велизар ест. Он от чего-то подавился.

Шаг пять: расспросить о делах. Едва Велизар отложил ложку, начала выполнение последнего пункта:

— Как дозор?

— Ты зачем всё в доме переставила? — спросил Велизар вместо ответа. — И столько ткани, что я тебе для платьев взял, на занавески потратила?

— Так всё для уюта в доме, — ответила, скрывая досаду. За свой труд было обидно.

Чтобы как-то реабилитировать свою задумку, снова схватила Велизара за руку, потащила в красный угол.

— Вот смотри, пришли к тебе гости. С удобством сели, поговорили. Хорошо же? Или захотел отдохнуть после трудов. Присел и… — я запнулась и огляделась.

В задуманном мной интерьере не хватало одной очень важной детали — телевизора, в который надо во время отдыха усиленно смотреть. Смотреть из красного угла можно было только на печь. В крайнем случае — как Анчутка лепит пироги. А это совсем не то, что нам нужно.

— Ну и общаешься, — растеряно закончила фразу. — С Анчуткой. Или со мной. Зато смотри, какую прелесть мы придумали, — переключила внимание Велизара на крючки для одежды. С их пользой точно не поспоришь.

Велизар посмотрел на них, но снова остался недоволен:

— Сказал же, чтоб в доме не хозяйничала.

Шаг пять: расспросить о делах. Миссия провалена. Поход к кузнецу был под угрозой.

— Но ведь красиво, — я обижено надулась. — Я ж для тебя старалась. И чтоб удобно было, и чтоб глаз радовался.

Раз советы бабушки не помогли, воспользуюсь советом подруг: если что, виноватить во всём мужчину. Мужчины они ж такие, сразу не понимают пользу подушек и занавесок. Это потом распробуют, привыкнут. И уж тем более так сразу не догадаются, если не рассказать о своей обиде.

Взгляд Велизара вдруг заметно потеплел. Это у него обед переварился или советы подруг сработали?

— Это не твой дом. Ты здесь гость, — напомнил Велизар. Теперь виноватой себя почувствовала я. Один-ноль. Не в мою пользу.

— Я думала, что тебе понравится. Пусть ягость, но ты ж сам сказал, что так скоро меня не отпустишь? — стала оправдываться. А то вдруг к кузнецу не сводит.

— Ладно, — коротко ответил Велизар и отвернулся.

Но про кузнеца ничего не сказал. Хорошо это или плохо? На всякий случай весь оставшийся день следила за Велизаром, но спросить не решилась.

Как обычно после дозора, спать он ушёл рано, так и не сказав ничего об обещании. Я вдруг с облегчением подумала: хорошо, что в его комнату я заходить боюсь и ничего там не переставила.

27. Бажена. Поход к кузнецу

— Идём к кузнецу, — на утро объявил ведьмак.

Я так сразу оказалась не готова. А приодеться? Или тут ходят в гости в чём есть? Оказалось, да — нарядная одежда тут только для праздников.

— Так куры еще не кормлены, — пролепетала я. Выйти за ворота оказалось очень волнительно. Я ждала этого столько дней. Но от неожиданного заявления Велизара засомневалась, что мне туда надо.

— Анчутка! Кур сам покорми, — крикнул бесу Велизар и пошел к воротам.

Я неуверенно поплелась за ним. От чего-то не отпускала мысль, что невидимая стена меня не выпустит. Мне хотелось увидеть улыбку Велизара, но не когда бы он стал смеяться, что я не могу выйти. Но он протянул мне руку, когда заметил, что я замешкалась, и вывел на улицу.

На всякий случай со всех сил схватилась за протянутую руку. Если волшебство снова назад во двор откинет, то полетим туда вместе с поставившим стену ведьмаком. Но ничего не случилось. Я прошла через калитку, будто и не было тут никаких волшебных стен. Почувствовала себя сумасшедшей: а вдруг и правда я всё это время зря боялась выйти?

Улица за забором была такая же, как я её видела всё это время: узкая, пыльная, похожая на аллею между огородами. Как только мы вышли на неё, Велизар отпустил мою руку и стряхнул мои ладони — сразу я отпустить его не решилась. Мы вышли по дорожке на другую широкую улицу, едва заметно поднимающуюся вверх.

Оказалось, что Велизар живёт в пригороде, а до города далеко. Сам город стоит на холме и огорожен стеной из плотно сложенных бревен, и возле него кипит жизнь. Дома тут были выше, по два и даже три этажа, и стояли теснее. Чем ближе к городу, тем добротнее постройки. На фасадах множество хаотично размещенных окон — и больших и маленьких. Мой внутренний перфекционист бился в агонии при виде этого безобразия. Улица хоть и широкая, но тесная. Люди и гужевые повозки мешали друг другу, было очень шумно.

Возле ворот был ведущий через ров мост. Перед мостом народу было намного больше. Кто-то пытался проехать на телеге, и груз в ней сейчас досматривали дружинники, охраняющие город. Людской поток огибал телегу, но навстречу им шёл другой такой же поток. Люди нетерпеливо толкались, кто-то даже ругался. Образовавшуюся пробку я могла бы оценить баллов на пять.

Я испугалась, что потеряюсь или кто-нибудь слишком бойкий оттолкнёт меня от ворот. Поэтому схватилась за локоть Велизара и шла, теперь почти вплотную прижавшись к нему. Отпустила, лишь когда мы наконец миновали ворота — по ту сторону народ расходился в разные стороны и давки почти не было.

Мы свернули на одну из боковых улочек, прошли вдоль стены и вышли другую широкую улицу, застеленную для удобства ходьбы бревнами. И уже здесь нашли кузницу Тихослава. Идти до неё оказалось далеко, я сама бы точно заблудилась. А в родном мире и вовсе предпочла бы добираться на общественном транспорте, а не пешком. Искренне пожалела, что до меня сюда не попал какой-нибудь таксист.

Кузница была просто кузницей. Небольшой двор, деревянное здание, из открытых дверей которой жар выходил на улицу. Из трубы на крыше валил дым, слышался стук молота.

— Тихослав! — окликнул кузнеца Велизар еще от самых ворот. Не дождавшись ответа, распахнул калитку и зашел во двор. А потом позвал его еще раз.

Я оглядела двор и увидела несколько стоящих возле стены швабр. Да, не таких как моя, но всё-таки швабр. А быстро кузнец их в дело пристроил!

— Иду я, иду, — послышался голос кузнеца из зева кузни. И вскоре в дверях появился сам Тихослав. Увидев нас, он расплылся в улыбке. — Здрав будешь, господин ведьмак. Бажена, рад видеть. Да вы ж в дом-то походите.

Ополоснул руки и разгоряченное лицо в стоящей рядом бочке, и первым пошел к стоящей по правую сторону от ворот избе. Изба кузнеца мало чем отличалась от Велизаровой до перестановки. Сени, горница с печью, красный угол напротив дверей. Разве что всяческой утвари было побольше. На кухне возился не бес, а жена кузнеца, рядом играл тряпичной куклой мальчик лет двух-трёх. Судя по округлившейся фигуре женщины, новое пополнение в семье кузнеца не за горами. Не удивительно, что он так вдохновился моими идеями — ему семью кормить. А если вспомнить, сколько детей могло родиться в семье этого времени, то работать на достойное будущее детям ему придется очень много.

— Милава, встречай гостей! — окликнул жену Тихослав.

— Какие еще гости с утра пораньше? — проворчала Милава. Я была с ней согласна — мне недавние утренние гости ну совсем не понравились. Женщина подняла на нас строгий взгляд, но выражение её лица смягчилось, как она увидела, кто к ним явился. — Господин ведьмак, да что же вы в дверях стоите то?

Она тут же предложила нам почетное место в красном углу. Как рассказывал Анчутка это показатель, что гостю рады.

К разговору о технологиях будущего перешли не сразу. Сначала мужчины поговорили о новостях города. Тихослав спросил Велизара о дозоре. Ведьмак ему даже ответил. Потому я поставила в голове для себя галочку: обидеться за это на Велизара. Меня то он отругал, вместо того, чтоб рассказать о трудовых буднях. Но прилюдно устраивать сцен не стала. Не хотела, чтобы он так же прилюдно напомнил, что я ему всего лишь прислужка и к его делам отношения не имею.

И вот наконец Тихослав повернулся ко мне:

— Шваб-ра твоя, Баженка, что надо. Всем соседям сгодилась. Даже с барского двора заходили. Сельская девка, а такое чудо придумать! К торжкам их вот готовлю. А коли пойдет дело, гостинцев тебе снесу в благодарность.

— Так что швабра? — равнодушно бросила я. Хотя внутри меня изводилась жабка, упустившая прибыль. — Я и не такое придумать могу.

Не сговариваясь, мы оба посмотрела на ведьмака. Я — потому что боялась, что он не даст мне сотрудничать с кузнецом. Ещё заберет прибыль на правых хозяина. Обидно будет. Зачем посмотрел Тихослав, я не знаю. Но тоже, видимо, посчитал Велизара в нашей беседе лишним. Но Велизар наших красноречивых взглядов понимать из собственной зловредности не захотел.

— Сегодня поведаю я о чугуне! — начала я, стараясь не обращать внимание на Велизара. Не получалось, уж слишком внимательно он меня слушал. — Получается из него посуда, что в печи не лопнет. Горшочки-чугунки сделать можно, и сковороды для жарки, и много других вещей, что прочнее обычного железа будут.

— Так и как его делать? — Тихослав чуть подался вперед.

— Всего лишь добавить к железу углерод, — довольно закончила я. Еще помню что-то со школьных времен. Главное, чтоб ничего не перепутала. А то неудобно получится. — Можно взять, например, графит. Плавить металл с углеродом следует в специальной печи с поддувом — доменная печь называется. А если взять углерода поменьше и добавить другие металлы, то получится сталь — она на ножи и мечи сгодится.

— Это ж мы так секрет дамасской стали узнаем, — пробормотал Тихослав. — На торжках меч такой купить не каждый боярин сможет. А я сам сковать смогу, — и с восторгом спросил: — Так и сколько графита нужно добавить?

— Ну… немного, — ответила с гораздо меньшей уверенностью.

— А печь-то с поддувом как сделать?

— А я не знаю, — призналась я.

— Тьфу ты, — разозлился Тихослав.

— Ты кузнец, ты и придумывай, — ответила ему. И так секреты восточных мастеров раскрыла. Еще и технологию ему распиши! — Что делать, я подсказала. О больше не знаю.

— Так что за подсказка такая, ежели непонятно ничего?

— Уговор был: я говорю, о чём знаю. Ты пробуешь, что получится. А потом мне показываешь, если выйдет чего. Было такое?

— Было, — насупился Тихослав, от чего стал похож на маленького обиженного ребенка.

— Ты ж больше меня в кузнечном деле мыслишь, — напомнила Тихославу. — Уверена, поймешь, что делать надо.

От похвалы кузнец заметно подобрел. Технология задабривания по методу последовательниц религии «хвали мужчину и вдохновляй» сработала безотказно.

— Ладно, — согласился он. — Как получится чего, так сразу зайду к вам в гости.

Тихослав покосился на Велизара. Я вспомнила, что сплетня о нашей скорой свадьбе пошла скорее всего от него. Но говорить ничего не стала. Сейчас мне выгодно положение невесты ведьмака: была надежда, что кузнец меня не обманет. Его бормотание о стоимости стали я слышала хорошо.

28. Бажена. Белодворье

— Куда дальше? — спросил Велизар, когда мы вышли от кузнеца.

От его вопроса растерялась еще больше, чем когда Тихослав спросил меня о пропорциях компонентов для плавки чугуна. Что за аттракцион невиданной щедрости? Однако шанс упускать было нельзя. Задумалась, чего бы хотела еще получить в ближайшее время.

Вообще-то встреча с кузнецом прояснила для меня одну очень важную вещь: знаний для внезапного скачка прогресса мне катастрофически не хватает. Это в моём мире веб-дизайнер — профессия будущего. А на любую профессию прошлого почти позабытых школьных знаний всё-таки маловато. Не то, чтобы я не догадывалась об этом. Но считала, что для толчка к развитию хватит идеи и толкового специалиста под рукой. Тихослав создавал впечатление человека умного, несмотря на кажущееся простодушие. Вон как быстро со шваброй разобрался. Я до последнего верила, что он сразу поймёт, что мне нужно.

Сейчас же я сильно сомневалась в собственных силах. Все эти силы были раздутым мыльным пузырем, через который мир искажался и расцвечивался обманчивыми радужными всполохами. Получится ли у Тихослава так скоро, как со шваброй, разобраться с выплавкой чугуна? Настроение испортилось, как подумала о том, сколько времени потребуется, чтобы разгадать мою загадку. А я больше не могла дать ни единой подсказки.

— Никуда не хочу, — буркнула я. — Пойдем домой.

И первой зашагала вперед.

— Бажена, — окликнул меня Велизар.

Неужели хочет утешить? Я оглянулась, а сердце замерло в ожидании теплых слов.

— Нам в другую сторону, — напомнил ведьмак. Но ничего в поддержку моего несостоявшегося первооткрывательства не сказал. Жаль. Мне сейчас очень хотелось услышать от него что-нибудь ободряющее.

Я поплелась за ним, снова размышляя о несправедливости жизни и о неправильном выборе профессии при поступлении. Когда все рвутся в дизайнеры или в IT, совсем не думают о том, что мы можем попасть в отсталый мир, где у какого-нибудь инженера гораздо больше шансов выжить. Мне хоть повезло — у меня есть Велизар. Вечно хмурый, непонятный и несговорчивый. И даже не страшно, что обманул и связал с собой непонятным заклинанием. Зато дал крышу над головой, кормит и даже как-то пытается помочь. А что ворчит за перестановки в доме — так не страшно.

— О каких чудесах ещё знаешь? — вдруг спросил Велизар.

Я подняла на него взгляд. А вдруг не помочь пытается, а разведать о секретах? Может надоела ему жизнь ведьмака-охотника. Хочет инвестировать в перспективный стартап, а потом сидеть в обновленном красном углу и смотреть в печь. Для меня вариант тоже не плох. Конечно, если я не стану бесплатным генератором идей, раз уж мне из-за заклятия не уйти от него.

Я задумалась о том, что могла бы рассказать Велизару. Мне много чего не хватало. Нормального санузла с душевой, электричества, интернета, и чтобы космические корабли бороздили просторы вселенной.

Мысли вернулись к не изобретённому пока чугуну. Если у Тихослава вдруг всё получится, надо вдохновить его на небольшой сталелитейный заводик. Наймем работников. Велизар станет инвестором, Тихослав — директором. Я — идейным вдохновителем. Даже расскажу, как сделать трубы и провести в дом водопровод и отопление. Но это, ели у кузнеца хоть что-то выйдет. Сейчас же я вообще едва верила в успех.

— Что-то вроде и знаю, — не стала скрывать я, чтобы Велизар был готов к последствиям. — Но помню плохо. Если что, я сразу тебе скажу.

— Ежели бы рассказала о чудесах, знал бы, где искать лиходея, что проклял тебя.

Снова повернулась к Велизару. Мои знания о технологиях будущего вообще никак не были связаны с проклятием. По следам моих идей он вряд ли найдёт злодея, если такой вообще существует. Может просто звезды так сошлись, что я оказалась здесь?

— Пойдем, покажу городище, — когда мы вышли на широкую улицу, Велизар повернул в противоположную от ворот сторону.

28.1. Бажена. Белодворье — 1

Город мало чем отличался от расположенного за стеной пригорода. Только дома здесь выглядели побогаче — резные коньки и наличники были даже разукрашены цветными красками. Они теснились друг к другу, а огороды возле этих домов были совсем маленькими. Из приятного — вдоль улиц были проложены водостоки из чищеных в середине стволов деревьев. Не слишком практично на мой неискушенный древностями взгляд, но раз пользуются, значит толк в этом есть. Ну а мне потом проще будет объяснить про водопровод, раз уж его зачатки есть здесь, пусть и в таком виде.

Вскоре вышли на торговую площадь. Сейчас она была пуста — торжки, как сказал Велизар, проводили раз в какой-то период. Сейчас её заполняли брошенные деревянные с холщевыми пологами лавки. Как будто после нашествия покупателей в «черную пятницу», — подумала я. Такой вот предок зародившихся в девяностых годах моего века барахолок — заменить лавки на металлические контейнеры, и будет то же самое.

Возле торжков было много открытых ремесленных мастерских, продающих свои товары в любое время. Хотя на них не было ярких вывесок, было понятно, что в них продают — свой товар они выставляли ближе ко входу. Стоило только заглянуть, сомнений, куда ты попал, не оставалось.

Мы прошли мимо торжков и вскоре вышли к кремлю — первой увиденной мною каменной постройке в этом городе. Сама каменная крепость меня удивила скорее своим наличием в этом царстве дерева, чем видом. Кремль, как кремль. Будто я в нашем мире таких не видала?

Возле ворот в защищенное камнем сердце города людей почти не было. Туда и пускали-то не всех. Но Велизар уверенно шёл к воротам, а я семенила за ним. Оглянулась в поисках турникета с электронным табло под пропуск — скорее по привычке, а не потому, что ожидала его здесь увидеть. Но у Велизара, видимо, пропуском было не вклеенное фото на бейджике, а собственное лицо — его приветствовали и без лишних вопросов пропустили.

Здесь так же смотреть особо было не на что. Те же огороженные заборами терема из сруба. Велизар рассказывал, что один из этих теремов принадлежит местному князю, а другие — приближенным ему людям. Говорил он, как обычно, короткими фразами. Но лицо его будто смягчилось, и я не могла не залюбоваться им.

— Здесь дом воеводы Пересвета, — остановился Велизар перед одним из теремов. — Руководит он дружиной Белодворья. И все ведьмаки у него на совет собираются. Ежели случится что, всегда ты тут помощь найдешь.

Будто в доказательство его слов, из ворот навстречу нам вышел ведьмак. Тот самый, что когда-то приходил к дому Велизара, со страшным шрамом на лице. Он посмотрел на Велизара, потом перевел взгляд на меня. Я сразу поняла, что, если случится чего, я не к ведьмакам за помощью пойду, а сдамся на волю обстоятельств.

Видимо, в этом вопросе ведьмак со шрамом был со мной солидарен. Потому что он тут же закричал:

— Накличешь ты беду, Велизар. Привез одержимую в дом свой, так еще и в городище привести не побоялся!

Я увидела, как возле пальцев ведьмака засияли уже знакомые мне искры. Мне не хотелось быть сожженной магией, когда я только начала какое-то едва ощутимое движение к светлому будущему. Спряталась от неизвестного ведьмака за спину Велизара и, прижавшись к его плечу, выглядывала на неожиданного соперника.

— Говорил я уже, Ярополк, нет в Бажене духа Бездны. Зачем девицу пугаешь?

Ведьмак посмотрел на Велизара с яростью, но ничего не ответил. Сплюнул на землю и ушел.

Судя по произнесенным словам, обо мне тут уже говорили. И кажется — ничего хорошего. Если верить Анчутке и произошедшему, мне крупно повезло, что встретила тогда я именно Велизара, а не кого-нибудь другого. Невольно почувствовала благодарность и собственной судьбе, закинувшей меня в другой мир в руки Велизара, и самому ведьмаку. Не отпуская его рукава, за который вцепилась, когда пряталась, выглянула на удаляющуюся фигуру Ярополка. Как бы мне эта встреча беду не принесла.

— Пойдём, — сказал Велизар, и мне пришлось отпустить его.

Настроение гулять пропало. Потому была рада, когда Велизар развернулся и пошёл в сторону дома. Пока шли, снова посматривала на него — он был задумчивым и хмурым, как и всегда. Но рядом с ним я чувствовала какую-то уверенность — в обиду он меня не даст. А окружающая его двор магическая стена казалась надежнее каменных стен кремля. Лишь на нашей улице возле самой избы почувствовала чей-то прожигающий спину взгляд и необъяснимый страх. Оглянулась, ожидая увидеть кого-нибудь вроде Ярополка, но улица была пуста.

29. Велизар. След колдуна

Не был Велизар ни удивлен, ни разочарован, что Бажена так мало о выплавке стали знает. Рассказал бы о том купец заморский во всех подробностях, откуда простой деревенской девке запомнить? Права Бажена: Тихослав кузнец, в своем деле мастер, ему и разбираться с подсказкой. Не один десяток лет местные кузнецы гадали над секретом изготовления дамасской стали. А купцы восточные больше жизней берегли ответ на вопрос: как ковать мечи, что так скоро в бою не тупятся. О посуде из чугуна тут даже не слыхивали и не думали, как можно ценную сталь на домашнюю утварь переводить.

Плохо было другое: ничего нового не узнал Велизар о том, кто проклятие наложил. Что пришлый кто-то, он и так помнил. А как среди купцов заморских нужного отыскать?

Решил Велизар, что надо Бажене и с другими ремесленниками свидеться. Раз увидела кузнеца да о чугуне вспомнила, так и о других чудесах поведать сможет.

— Куда дальше? — спросил Велизар. Вдруг не решится Бажена сама попросить? Столько он во встрече с кузнецом отказывал да ругал, что всё по-своему делает.

— Никуда не хочу. Пойдем домой.

Бажена казалась расстроенной. Будто сама переживала, что не смогла рассказать Тихославу о большем. Да разве ж кто бы стал винить её?

— О каких чудесах ещё знаешь? — спросил Велизар. И чтобы приободрить девицу, и чтоб для себя подсказки отыскать.

— Что-то вроде и знаю, — ответила Бажена. — Но помню плохо. Если что, я сразу тебе скажу.

Как и думал Велизар, так сразу Бажена ему о чудесах рассказать не сможет. Мастера ремеслам с детства учатся, все тонкости дела со временем запоминают. А ежели бы кто ему самому рассказал, он и тоже бы обо всём не упомнил.

— Ежели бы рассказала о чудесах, знал бы, где искать лиходея, что проклял тебя, — на всякий случай сказал он Бажене.

Посмотрела она на него удивлённо, будто не верила, что купец её лиходеем оказаться может. Но ничего не сказала.

Стал думать Велизар, как утешить Бажену. Платье и ткани он ей подарил, а она их на занавески растратила. Не нужны ей подарки, какие она к делу пристроить не может. Ишь, какая хозяйственная оказалась. Может не стоило злиться за то, что всё по-своему в избе переставила? То бабское дело, за домом следить. Не привык он, что в его избе кто-то распоряжается. Вот и злился. Да разве ж не сам он думал, как хорошо будет, если Бажена каждый раз его с дозора встречать станет? Не говорила ли ему тётка Агафья, что мягче к девице быть надо?

— Пойдем, покажу городище, — сказал Велизар. Не гоже девице всё время взаперти сидеть. Всё веселее Бажене будет, если Велизар иногда с ней гулять станет. А там, глядишь, увидит местных мастеров или купцов заморских, да вспомнит чего о проклятии.

Провел он Бажену через торжки и вдоль ремесленных мастерских, позволил заглянуть в открытые ворота да узнать, как оно всё устроено. Отвечал на вопросы её и сам говорил о чем-то. Приятным казалось внимание девицы. А если вспомнить, как взялась за его руку возле ворот, чтобы не отстать, сердце стучало быстрее.

Не думал он вести её в кремль. Но захотелось вдруг показать и терема боярские, и даже дом Пересвета, где он с другими ведьмаками на совет собирался. В круг каменных стен простому люду хода не было. Когда еще попадёт туда Бажена? Для ведьмаков ворота кремля всегда открыты, а о спутниках дружинники и не спросят.

— Ежели случится что, всегда ты тут помощь найдешь, — сказал Бажене.

Хоть уверен был Велизар в своей силе, знал, как опасна охота на нечисть. А близким ведьмаков-охотников в помощи не откажут ни братья его по ремеслу, ни сам воевода Пересвет.

Лишь бы недруг его Ярополк Бажене не встретился. Долго он помнить будет и о проклятии её, и о возможной связи с Бездной. Станет ли он помогать Бажене или сразу избавится, как и привык поступать с нечистью? Только вспомнил Велизар о Ярополке, тот сам в воротах показался. Не смог Ярополк сдержать гнева:

— Накличешь ты беду, Велизар. Привез одержимую в дом свой, так еще и в городище привести не побоялся!

Испугалась Бажена неизвестного ведьмака, да за спину Велизара спряталась. Почувствовал он желание не только защитить девицу, но и не обмануть её доверие.

— Говорил я уже, Ярополк, нет в Бажене духа Бездны. Зачем девицу пугаешь?

Не согласен был Ярополк с Велизаром. Да спорить в этот раз не стал и ушёл.

Долго не отпускала Бажена ткань рубахи Велизара. Приятно было прикосновение рук девичьих. Подумал он о том, чем бы ещё порадовать девицу. Да вроде всё показал в городище, а до торжков и праздников еще далеко.

На другой день сам пошёл к Пересвету. Надобно рассказать было о закрывшейся без его вмешательства бреши в Сокрытом овраге. Редко бреши так сами исчезали. А чтоб так внезапно после крупного прорыва и вовсе не случалось. Если верно предположение Велизара, что колдун с Бездной связан, вдвойне надо быть осторожным, внимательнее к чужакам.

В этот раз ждал он и слов Ярополка — тот всегда был более подозрительным, и сейчас это было бы всем ведьмакам на руку. Но тот рано утром отправился в дозор, так скоро совета не даст. Зато Велизар встретил Дрогомира, что во многом его поддерживал.

— Так может и нам, ведьмакам, с дружиной город осматривать? — сказал он, выслушав Велизара. — Если появится где след Бездны, о том простому люду неведомо, пока беда не случится.

На том и порешили. Пусть работы будет больше, да своё хозяйство почти без пригляда останется, но никто из ведьмаков спать спокойно не сможет, пока колдун, черпающий силу в Бездне, в городище скрывается.

Велизар первым с дружиной в обход пошел. До самого заката обходили улицы. Искали след чужого колдовства. Устал Велизар еще больше, чем во время охоты на нечисть. Да ничего не нашел. Лишь у собственных ворот остановился, чтобы двор проверить. Не сошло с его стены колдовство чужое. Не стерся рубец, силой Бездны оставленный. А рядом новый след появился. И на ограде под ним несколько свежих зарубок.

30. Бажена. Визуализация

Наученная опытом встречи с кузнецом, решила не надеяться на собственную память и быстрый результат. Вспомнила, что письменность была придумана не для того, чтобы мучить школьников чистописанием, а для хранения и передачи информации. Ведь и мне гораздо проще будет записывать возникающие идеи, обрывки знаний, систематизировать их и использовать, когда найдется подходящая область применения. А если вдруг внезапно завтра появится возможность вернуться домой, на память обо мне в этом мире останется целая куча полезных идей.

Вот только стала появляться в моей голове одна назойливая мысль: а надо ли мне это возвращение? Тут Анчутка, прирученный домовой и почти прирученный ведьмак. Вряд ли я смогу забрать их с собой. Отмахнулась от этой мысли и вернулась к записям.

Сжимая измазанными в саже пальцами уголек, выводила на куске бересты пункт первый: сделать бумагу. На сколько помню, ничего хитрого в этом не было. Перемолоть древесину или солому, смешать с водой, сварить до однородной массы, добавить что-нибудь, что склеит волокна; раскатать тонкими пластами, просушить. Практических навыков в этом у меня не было. Но я была готова к экспериментам.

Вспомнила о людях своего мира, что любили делать всё крафтовое. Ту же бумагу, например. Раньше считала их людьми странными и предпочитала держаться подальше. Мало ли, что можно ожидать от тех, кто пытается трудным путём сделать то, что уже производится в промышленных масштабах? Сейчас понимала, что они люди умные, дальновидные. А я нет. И чтобы искоренить в себе это несовершенство, собралась заняться варкой бумаги, как только Велизар уйдет в дозор.

Пункт два: чернила для письма или карандаш, если когда-нибудь получится выпросить у кузнеца кусочек графита. Для чернил можно использовать тот же уголь или сажу из печи. Понятно, и тут вряд ли всё так просто, как мне сейчас кажется. Но ничего не мешает мне хотя бы попробовать. В качестве поставщиков перьев подойдут живущие по соседству куры. Зря я их что ли каждый день кормлю? Или сделать кисточки, как у восточных народов. Связываться с их изобретениями становилось подозрительным, но опыт был полезен, так сразу отказываться не стану.

Пока больше ничего записывать не стала. Зачем мучиться с угольком, если проще будет писать на бумаге? Однако так сразу останавливаться на достигнутом — списке ближайших дел — не стала. Этот мир волшебный, и подход к нему должен быть соответствующий. Магии, как у ведьмаков, у меня нет. Но есть достижения психологии. Последователи теории «попроси желаемое у вселенной, и она всё тебе даст» особенно хвалили визуализацию. Их я тоже считала странными, но пренебрегать даже таким средствами было бы сейчас расточительством.

Поэтому, взяв новый кусок коры, стала рисовать шезлонг. Можно было, конечно, попросить у вселенной что-то более глобальное: дорогой автомобиль или многоразовый телепорт домой. Но автомобиль мне здесь пока ни к чему, его даже заправить нечем, а как сделать телепорт, я совсем не знаю. В визуализацию я может и верю, а в то, что берется всё запрошенное из ниоткуда — нет. Вот найти, кто сделает шезлонг я могу. С него и начнем переписку со вселенной.

Уголёк крошился, но я надеялась, что мои страдания мне зачтутся, и старательно выводила линии. Не так, как когда рисовала для Велизара швабру. Вселенная — не ведьмак, намёки понимает еще хуже. За этим и застал меня вернувшийся к вечеру Велизар.

На этот момент я еще не решила, показывать ли ему мои записи или пока обойдется. А то вдруг снова скажет, что мне мой будущий шезлонг во дворе поставить нельзя? Но он и спрашивать ничего не стал. Посмотрел на меня и ушёл в свою комнату. Я снова склонилась над своим художеством. Рисунок получался не так хорошо, как хотелось бы.

Велизар не стал долго прятаться в своей комнате. Он подошел к столу, где я вела односторонний диалог со вселенной, и протянул стопку листов бумаги — самой настоящей, желтоватой с ровными краями. Первый ответ от вселенной пришел через руки ведьмака.

— Анчутка! Ты почему не сказал, что у вас бумага есть? — не смогла скрыть возмущения. Я ведь его когда об этом спрашивала? А он вид сделал, будто не понял меня.

— Так зачем оно девке сельской? — проворчал Анчутка. — Бумага дорогая, ни к чему на глупости изводить.

— Мне ж для дела! Где это ты видел, чтоб я глупостями занималась?

Бес многозначительно покосился на красный угол. Но я была с ним не согласна. Угол получился хорошим, удобным. А еще видела вчера, когда от кузнеца вернулись, как Велизар сидел на застеленной матрасиком лавке. Судя по всему, он остался доволен. А если подскажу, что под спину подушку можно подложить — ещё и поблагодарит, наверное. Он и сейчас улыбнулся. Видеть его улыбку оказалось приятным.

Перерисовывать шезлонг не стала. Прицепила его на стену за печью — цель и так ясна, а путь к ней всё так же туманен. Но мы прорвемся. Спрятала от Анчутки бумагу до лучших идей.

Через день Велизар снова уехал в дозор. Я снова вышла его проводить и вручила сверток с обедом, ради будущей помощи и в благодарность за бумагу и визит к кузнецу. Казалось милым, когда он вновь на меня оглянулся, и забавным, как смутился от моего встречного взгляда. Это ж так Велизар всю серьезность растеряет. Кто в будущем поверит, что он страшный и ужасный? Я точно нет.

Одновременно с этим я испытывала легкое беспокойство. Сколько ж тут гулей по округе ходит, что у ведьмаков работа не убавляется?

— Так ведь он не только на гулей охотится, — пояснил Анчутка. — Проверить надо все места затаённые, где Бездна в наш мир прорваться может. В села заглянуть: а вдруг где беда приключилась да нечисть бесчинствует? Велика сила ведьмака-охотника. Где простым ведунам не справиться, там ведьмак на помощь придёт.

Успокоившись от слов Анчутки, взялась за домашние дела. А после приступила к пометкам и зарисовкам. Нарисовала садовую лейку и душ. Записала, что первое мыло делали из смеси жира и соды. Как из графитового стержня и деревянной оболочки сделать карандаш и об устройстве шариковой ручки. Записывала всё, что могла вспомнить. На одном из листов даже пометила, что любого встреченного Ньютона вдохновляют на открытия упавшие яблоки, а Менделееву нужно побольше спать.*

Иногда сидела специально и вспоминала. А иногда бросала работу, чтобы записать внезапно пришедшее в голову воспоминание. Идею всё записывать признала одной из моих самых гениальных мыслей.

Домовому нравилось наблюдать, как движется по бумаге кончик пера. Не знаю, понимал ли он то, что я записываю, но смотрел внимательно, с умным видом.

Анчутке сначала ничего не показывала. Да, из простой вредности. Он для меня бумаги пожалел. И про гребень тоже ему припомнила. Однако его виноватый вид меня быстро разжалобил. Думаю, виноватого беса тут никто до этого момента ни разу и не видел. Если я была единственным зрителем подобного чуда, то ради этого показать зарисовки было не жалко.

— А для меня что-то придумать можешь? — спросил вдруг Анчутка.

Вот тут-то я и задумалась: ничего для бесов в моём мире никогда не придумывали.

------

* Упоминаются байки о том, что И.Ньютон открыл закон всемирного тяготения благодаря упавшему ему на голову яблоку, а Д.Менделеев увидел периодическую таблицу химических элементов во сне. На самом деле оба ученых шли к своим открытиям долгие годы.

31. Бажена. Первый в мире чугунок

От Тихослава вестей не было. Велизар вернулся с дозора, потом снова ушел, а чугунка у меня в руках всё еще не появилось. Я понимала, что переделать кузнечную печь и подобрать соотношение компонентов в сплаве — дело не одного дня. Но, как и с выращиванием зелени, надеялась на быстрый результат. Подумывала о том, чтобы намекнуть Велизару о пользе его волшебства для нужных мне дел. Я сразу не придала значения словам Тихослава в первую нашу встречу, но кажется успех со шваброй случился именно благодаря магии ведьмака.

— Разве ж ты не видишь, что после дозора Велизар спит дольше обычного? — покачал головой Анчутка. — Не от дальней дороги и не от сражений устаёт он. Магия сил много отнимает. Не каждому, кто с даром рожден, охотником стать под силу. Огонь породить или камни крошить не то же, что хвори заговаривать. Ни к чему силу его попусту растрачивать.

Вообще-то об этой стороне магии я как-то не особо задумывалась. Обычно всё выглядело так, как будто Велизар едва пальцами шевельнул, а уже что-то происходит. В фильмах супер-герои и волшебники, казалось, вообще особо не напрягались. Да и стена вокруг двора без вмешательства Велизара стоит. Но вклад в производство швабры и выращивание зелени я оценила.

Даже снова захотелось поблагодарить Велизара, но он сейчас был в дозоре. Поэтому к его приезду приготовила лапшу — единственное блюдо, к готовке которого допустил меня Анчутка. Велизар лапшу оценил.

Сама я не торопилась опять покинуть надежное, защищенное и стенами, и магией, жилище и навестить кузнеца. Ну, во-первых, зачем человеку мешать работать? Конечно, если он исчезнет на совсем, тогда и спрошу у Велизара позволения дойти до кузни и поскандалить. Но пока была готова ждать. А во-вторых: уж очень хорошо я помнила недружелюбное лицо ведьмака Ярополка, и как он, не стесняясь присутствия Велизара, хотел меня отправить на тот свет. Чтоб я не забывала о том, что в городе меня не ждут, разные ведьмаки каждый день появлялись возле наших ворот. Будто вселенная, услышав мой безмолвный крик о недостаточном количестве знакомых мужчин, решила дать мне возможность выбрать самой, кем из них мне быть сожженной.

— Это что ж, они думают, что я и правда злой дух? — возмутилась я, когда Велизар вернулся. Анчутка ответа на этот вопрос мне не дал. Бес и сам был не рад такому вниманию со стороны ведьмаков к нашему двору.

— Я их о том попросил, — ответил Велизар. — Колдун злой рядом прячется. Приглядывают, как бы беды не случилось.

Об этом воображаемом колдуне, предположительно азиатской внешности, я уже слышала. Кажется, история о восточном купце начинает заходить слишком далеко. Но успокоилась и старалась не обращать внимание на коллег Велизара. Пусть ходят, если им так нравится.

Сам Велизар держать меня взаперти будто больше не собирался. То снова спросит, не надо ли чего в городе. То в лес позовет за ягодами. Правда с прогулкой в лес не сложилось — у Велизара оказалось слишком много дел в городе. Но во время последнего дозора набрал немного лесной клубники сам.

С этих ягод Анчутка лепил пироги. Я, естественно, в процессе не участвовала. Потому, оставив бесу в помощь домового, ушла на задний двор готовить место под шезлонг.

Выданный Анчуткой серп — единственный подходящий для рубки сорняков инструмент в этом доме — оказался тупым. Пока рубила им разросшиеся лопухи, поминала добрым словом всех: от бывших соседей из моего мира до воображаемого колдуна. Зато вспомнила, как один парень, когда-то добивавшийся моего внимания, рассказывал об изготовлении японских катан. Чтоб этот Восток с их изобретениями! Но сейчас именно они должны были сделать мою жизнь лучше.

Метод был прост. Полоска металла складывалась пополам, спрессовывалась кузнечным молотом, потом снова складывалась, образуя новые и новые слои. Чем больше слоёв, тем качественнее лезвие. Кузнецу этот метод изготовления тоже пригодится. Как придет ко мне с чугуном, расскажу. А взамен попрошу набор новых кухонных ножей для Анчутки и что-нибудь рубящее для избавления от сорняков. Наверное, девушка в славянском платье с катаной наперевес против лопухов и крапивы будет смотреться очень необычно. Интересно, что скажет про это Велизар? И есть ли в этом мире ведьмы-охотницы?

— Бажена! — от ворот раздался знакомый громогласный оклик. Вот так: о кузнеце вспомнишь, он и придет.

— Бажена! — повторил он. И я поспешила встретить Тихослава. Как есть: растрепанная, заляпанная зеленым соком растений. Ведьмаки после сражений с гулями точно выглядят лучше. Но гостей мой вид совсем не испугал.

Тихослав пришел не один. С ним был какой-то неизвестный мне мужчина. Руки обоих были заняты металлической посудой разных форм и размеров. Это значит, что идея с выплавкой чугуна удалась. А еще поняла, что зря потребовала себе первый пробный экземпляр. Все чугунные горшочки оказались не такими ровными и красивыми, как блестящие литые кастрюльки на полке в магазине.

— Здравствуй, Бажена, — расплылся кузнец в добродушной улыбке, как увидел меня. И указал на своего спутника. — Ты уж не серчай. Чтоб с заданием твоим справиться, пришлось гончара позвать. Где ж кузнецу-то с посудой справиться?

Мужчина, представленный как гончар, кивнул головой, приветствуя меня. Я ответила ему тем же. И с тоской посмотрела на шедевры их совместного творчества.

— Знаю, что обещал первый чугунок снести тебе. Да не так скоро они получились, — продолжал кузнец. — Принесли, всё, что вышло. Но всё ж прими тот, что мы сочли для готовки годным.

Гончар протянул мне увесистый мешок. В нём и правда оказался вполне приличный чугунок. Пусть и не хромовая кастрюлька, но и не то унылое подобие посуды, которое сжимал в руках Тихослав. По краю неизменный отпугивающий злых духов узор. Это для того, чтоб бес из него кашей полакомиться не смог? Так ведь он её сам и будет готовить.

— Отлично! — похвалила я обоих мастеров. — Это то, что нужно. Вы быстро с задачей справились! — добавила каплю лести. Похвалу все любят.

— Опробовать бы, — неуверенно вставил гончар.

— Так пойдём, опробуем, — согласилась я и повернулась к избе.

— Так там же бес, — испуганно сказал Тихослав.

Я, иномирянка, никогда бесов прежде не видевшая, Анчутку не испугалась. А тут зайти в избу не смеют, если там нечисть обитает? Тихослав, как приличный кузнец, был мужчиной крупным. И тоже Анчутку боится? Да он же одной левой такую мелочь, как наш бес, отправит в нокаут! Вот я даже не знаю теперь: не врал ли Анчутка о вреде бесов, или просто люди тут такие несмелые?

— Ну и что? Не съест же он вас, — и зашла в избу, некультурно оставив гостей во дворе. Пусть ждут на улице, если хотят.

Однако ждать во дворе они не стали, вошли внутрь и теперь с любопытством оглядывались. С опаской покосились на беса. С интересом осматривали нетипичный красный угол.

Анчутка снова попытался исчезнуть, завидев нежданных гостей.

— А ну стой! — прикрикнула на него. — Если сейчас исчезнешь, я готовить стану, а ты посуду мыть.

Не знаю, какая из этих двух угроз подействовала больше, но исчезать Анчутка не стал. Что об этом подумали наши гости, можно было только догадываться.

— Как чудно́ у вас тут, — пробормотал Тихослав.

Я не ответила. Потому что Анчутку я остановила не просто так. Он у нас за главного повара, ему чугунок и испытывать.

— Вот. Новый чудо-горшочек, что жара огня не боится, — и в воде не тонет, хотелось добавить по инерции. Но удалось смолчать.

Анчутка чугунок принял. Под разочарованный вздох кузнеца и гончара, бес не испугался защитных рисунков, а залил в чугунок воду и сунул его в печь. Как уже было известно, кипячение воды для глиняной посуды было самой сложной задачей, а для нас — самым быстрым способом проверить пригодность посуды.

Вскоре мужчины стали заглядывать в печь. Любопытство оказалось сильнее страха перед бесом, и они не обращали внимание на то, что Анчутка стоит всего в шаге от них и тоже смотрит в печь. Я же села на одну из застеленных лавок в красном углу. Отсюда смотреть в печь было удобнее. Рядом из-за подушки выглядывал домовой.

Вскоре вода в чугунке закипела. Бес подтащил его ухватом к самому краю, но вытаскивать пока не стал, чтоб сберечь горячую воду. Первое испытание чугунок прошёл.

— А не будет ли подгорать пища в такой посуде? — неуверенно спросил гончар.

— К любой посуде приспособиться надо, — сказала я с важным видом. И в моем мире к некоторым кастрюлям и сковородам нужен был отдельный подход. Что уж говорить о местных ограниченных возможностях.

— Ты и к печи-то приспособиться никак не можешь, — тихо проворчал Анчутка. Но его все услышали и обернулись ко мне.

Вот же бес! Всё подставить меня пытается! Но я уже давно поняла, что на беса обижаться смысла нет. Он может и не со зла болтает, а по врожденной черте характера. И вообще! Я уже два раза суп варила. Вполне успешно. А бес оба раза его с аппетитом уплетал. Ради сохранения собственной репутации не могла не возразить:

— Мне этого и не нужно, — я создана для любви, хотелось процитировать одну мою старую знакомую. Но сказала: — Мне и других дел хватает. А я тут ещё кое-что об изделиях из стали вспомнила, — переключила внимание мужчин на гораздо более интересное и полезное дело, чем спор с бесом.

— Так мы ж хотели чугунков в торжкам наделать, — возразил Тихослав, выслушав мой рассказ о японском методе изготовления оружия и мои пожелания к набору ножей.

— Так после торжков, — согласилась я. Денежки с продажи чугунков мне тоже нужны. Хотя ножи я тоже хотела и желательно побыстрее, но Тихослав был прав — всего сразу не успеть. Или мне надо нанимать целую бригаду кузнецов. Однако опыт с чугунком показал, что эффективнее иметь команду разных специалистов, а не водить дружбу с единственным мастером.

Тихослав и гончар засобирались уходить. Собрали в мешок все неудачные образцы на переплавку. Но я вдруг вспомнила, что кроме передачи мне образца, был у нас еще один договор с кузнецом — о части прибыли с продаж. И мы так ни о чём конкретном до сих пор не договорились. К тому же он сам сказал, что скоро торжки.

— А что о части прибыли за идею? — напомнила я. Потому как Тихослав точно собирался о ней забыть.

— И так столько материала перевел. Столько сил и времени потратил, чтоб чугунок для тебя сделать, — стал оправдываться Тихослав. Гончар кивнул, соглашаясь с доводами подельника.

— А сколько получишь, когда продавать чугунки станешь? — я уперла руки в бока и приготовилась к скандалу. Я же простодушно рассказала ему секрет японских катан, надеясь на долговременное сотрудничество. А меня кинуть хотят уже после первого же чугунка?

— Это если их кто брать захочет, — не сдавался кузнец. — Они ж дороже глиняных горшочков выйдут.

Однако к торжкам Тихослав уже готовился. Значит в продаже чугуна сомнений у него нет.

Доказывать свою правоту и взывать к совести ушлого кузнеца я не хотела. Поэтому зашла с козырей. Даже двух.

— Обманешь, всё Велизару расскажу! И беса к тебе в кузню отправлю!

Агчутка тут же отступил в угол, выпучил глаза и замахал руками, мол, он тут ни при чем. Из-за подушки с воинственным видом вышел домовой. Моя прелесть: такой малыш, а готов встать на защиту правды.

Угроза подействовала. Тихослав сердито засопел. Гончар переводил взгляд с меня на него, но не вмешивался — в договоре о сотрудничестве принимал участие впервые.

— Ладно. Сколько ты хочешь?

— Одну десятую от стоимости, — заявила я.

— Да это ж грабёж! — пришла очередь Тихослава возмущаться несправедливости. Ну а что я сделаю? Жизнь такая, и мы такие.

Тихослав принялся торговаться. Гончар его в том поддерживал, рассказывая о том, с какими сложностями им пришлось столкнуться. В принципе, я была с ними согласна. Не задумай Тихослав обмануть меня, не стала бы так нагло требовать десятину. Всё-таки идея была не моя. Если бы об авторском праве тут кто-то знал, меня бы и слушать никто не стал, а обогатился бывоображаемый восточный колдун.

Сторговавшись до одного процента, разошлись. Вернее, кузнец и гончар ушли, а мне никуда уходить не надо. Кажется, все остались довольны встречей. Я уж точно.

32. Бажена. Прогулка до реки

Сидеть и спокойно ждать торжков я конечно же не собиралась. Первым делом взялась чертить набор ножей, раз уж о них зашла речь. Запоздало вспомнила, что не спросила у кузнеца графит для карандашей. Но в случае с ножами обойдусь и пером. В конце концов, как их делать, тут прекрасно знают. Моё же дело запросить дизайнерскую форму, эргономичную ручку и размеры под разные задачи. Как говорится: без проекта нет объекта. Значит задание для кузнеца я должна обрисовать четко и во всех подробностях во избежание разногласий.

Трудности начались с первого же рисунка. Привычных мне мер длины тут не знали. Анчутка подсказал, что измеряют тут все в локтях и ладонях. Вещи покрупнее — в саженях. Я представила свою ладонь и ладонь кузнеца. С таким обозначением размеров мы точно к общему знаменателю не придем. Если нож для чистки овощей длиной в пол ладони кузнеца или моей значения не имеет, то в будущем для более сложных измерений такая система не пройдет. Решила рисовать ножи в натуральную величину. А на краю листа начертила линейку — так сказать, для будущих свершений. Ну и пусть, нет никаких гарантий, что она совпадает с линейками моего мира. Главное же, чтоб мы — я и люди, что будут воплощать в жизнь мои идеи — понимали, чего я хочу.

Пока рисовала следующее задание для кузнеца, думала о Велизаре. Даже так, отсутствуя, он мне очень помог. Одно то, что я могу использовать его имя для устрашения неверных, было очень кстати. Снова задумалась о том, чем бы могла его отблагодарить.

Суп-лапша уже был. У нас в мире для задабривания мужчин особенно рекомендовали котлеты и борщ. Для котлет у меня не было мясорубки — сделала пометку, что надо начертить этот во всех смыслах полезный агрегат. Благо, что её устройство знакомо мне еще с детства. Для борща не было картошки. Картошка была в Америке у индейцев. Хотела было накидать примерную карту расположения этих далеких мест, но остановила себя — ничего о географии этого мира я еще не знала. Где гарантия, что он не отличается от нашего? Куда быстрее сварить суп без этого заморского овоща.

Вернулась к ножам, заодно рядом нарисовала вилку. Ну а вдруг их тоже еще нет? Так хоть Тихослав знать будет, что мне надо. Едва закончила свой шедевр, вернулся Велизар. Он снова весь день пропадал в городе. Сказала бы, что от меня прятался, но мы вроде в последние дни ладили.

Вот и сейчас он подошёл ко мне и вдруг сказал:

— Пойдем. Свожу тебя к реке или в лес по грибы.

С его хмурым видом «в лес по грибы» звучало устрашающе. К тому же время шло к вечеру. Но я-то уже знала, что внутри Велизар очень даже мягкий и пушистый. А хмурый вид, наверное, держал для устрашения нечисти.

Смена обстановки была очень даже кстати. Если повезет, увижу наконец, как правильно в реке стирать одежду. Да и просто осмотреться не помешает. Не вечно же мне взаперти сидеть!

Ехать до леса Велизар предлагал на коне. В голову закралась мысль, что он решил меня вернуть в Березняки, откуда Бажена родом. А вдруг Тихослав ему на меня наябедничал? От кузнеца такого ожидать я могла. А от Велизара — нет. Поэтому смело протянула ему руку и позволила усадить себя в седло. Велизар сел, как и в прошлый раз, позади меня. И мы отправились в путь.

В прошлый и единственный раз я полдня просидела в седле с Велизаром. Но сейчас было всё по-другому. Нет, было так же неудобно, и казалось, что я вот-вот свалюсь вниз. Но появились и другие детали, которых тогда я совсем не замечала.

Например, ощущала спиной тепло его тела. Слышала над ухом тихое дыхание. Руки, которыми он обхватил меня с обеих сторон и держал поводья, казались теперь слишком близкими. А от голоса, которым он время от времени давал команды коню, по спине пробегали мурашки. Внезапно поняла, зачем он в тот раз просил сидеть смирно.

Чтобы отвлечься от этих мыслей, старательно осматривалась вокруг. Увидела и реку, огибавшую город. Она петляла среди полей и терялась за густым лесом. Пожалуй, ходить со стиркой до неё было далековато. Мне бы не понравилось. В полях паслись коровы и овцы. Дорожка, по которой резво бежал конь Велизара, вела к далёкому лесу. А я всё не могла не думать, о прижимавшемся ко мне ведьмаке.

33. Бажена. Прогулка до реки — 2

Когда Велизар остановился у лесочка, с облегчением выдохнула. Конечно, с ведьмаком мы уже почти сроднились — как никак столько живем вместе. Но к резким переменам в наших с ним отношениях я была не готова. Вернее, не была готова к тому, что его близость так скоро начнет меня волновать.

На моё счастье, Велизар об этом совсем не думал. Он помог мне спуститься на землю и первым пошел вглубь леса. Я поспешила за ним — оставаться рядом с огромным богатырским конём казалось опасным. Хотя самого коня гораздо больше, чем я, интересовала свежая травка под ногами.

Как приличный житель мегаполиса, о грибах я знала крайне мало. Но внезапно попавшийся под ногами белый гриб узнала сразу. Лес был нехоженый — жители города, видимо, редко бывали здесь. Грибов было много. Попадались и подберезовики, и благородные белые. Большие и совсем маленькие, еще даже как следует не расправившие по сторонам шляпки. Я срывала их и бросала в корзинку, которую нёс в руках Велизар. Вскоре так поддалась древнему азарту грибника, что не замечала ничего вокруг. И конечно вляпалась лицом в паутину.

Паутина… А значит на ней мог быть паук, который сидит сейчас где-то на мне.

Я взвизгнула и стала руками смахивать с себя и паутину, и её хозяина. Отскочила назад, повернулась и увидела перед собой еще одну тонкую липкую сеть.

— Ты чего? — тут же подошёл ко мне Велизар.

— Пауков боюсь, — призналась я.

— Сельская девка, а сама будто боярыня, — проворчал Велизар.

Но дальше шёл рядом и каждый раз, когда перед нами оказывалась новая растянутая между деревьями паутина, смахивал её. Конечно, Велизар уже защищал меня и от страшного воображаемого колдуна, и от невзлюбившего с первой же встречи Ярополка, даже от нежеланной свадьбы уберег, но такая мелочь, казалось, была намного значительнее всех этих дел. Я смущенно улыбнулась и опустила взгляд к земле. Правы были и Анчутка, и тётка Агафья — за такого человека, как Велизар, стоит держаться.

Вскоре грибов набралась полная корзинка. Велизар закрепил на ней плетеную крышку и прицепил к седлу. И, кажется, засобирался домой. День еще не закончился, хотя солнце склонилось к западу. Потому я напомнила:

— Ты еще реку обещал показать.

Велизар посмотрел на меня и, как обычно, ничего не ответил, но пошёл вдоль леса в сторону, где должен быть обещанный водоём.

— Далеко ли река? — спросила я. Молчание становилось некомфортным. Я уже привыкла, что Велизар немногословен, но сама молчать не могла.

— В двух верстах, — как обычного коротко ответил мой спутник и снова замолчал.

Попыталась перевести местную меру длины в метры, но чему точно равна верста так и не вспомнила. Ладно, если Велизар предложил идти пешком, значит не так уж далеко. Вскоре и правда показался край излучины реки. Берег здесь оказался высоким и обрывистым. Мы подошли к спускавшейся к самой реке лощине. Велизар снова оставил коня ждать нас на самом краю заросшей тонкими березками низины и стал спускаться вниз.

— Не убежит конь твой? — спросила я и оглянулась. Конь снова послушно жевал травку и никуда уходить не собирался.

— Приучен он ждать, пока я с работой своей управлюсь, — ответил Велизар.

— А как зовут его? — уточнила на всякий случай. А то я всё конь да конь.

— Буран.

— Можно я буду звать его Бурушкой? — я улыбнулась, вспомнила известный мультик*.

Велизар только посмотрел на меня, но ничего не сказал. Решила, что можно.

Возле самой реки воздух был свежим и влажным. Захотелось окунуться в прохладной воде. Останавливало меня, естественно, отсутствие хоть каких-то купальных принадлежностей. И берег здесь был илистым и заросшим высокой жесткой травой. Пробираться к воде по такому не очень приятно.

— Если хочешь, наберу тебе воды умыться, — предложил Велизар. Я отказалась. Его забота была приятна, но пара горстей воды не стоила возможных жертв.

Мы потоптались немного и пошли назад.

Как выбрались из лощины, Велизар снова засобирался домой.

— А на закат посмотреть? — я снова его остановила. Место было красивым — высокий берег, вода внизу, медленно спускающееся к горизонту солнце. Раз уж удалось выбраться на природу, надо пройти положенную культурную программу до конца.

— Чего на него смотреть? — буркнул Велизар. Но от коня отошёл.

— Красиво же, — и села на землю у края берега. Похлопала рукой возле себя и добавила: — А когда смотришь на закат с кем-то вместе, он становится еще красивее. Садись.

Велизар послушно сел и стал смотреть вместе со мной на солнце. Закат и правда был красивым. Он окрашивал воды реки алым, а темнеющий лес на другом берегу добавлял контраста ярким краскам. Я часто смотрела на закат из нашего двора. Потому что других зрелищ у меня не было. А там, в прежней жизни в городе и вовсе его не замечала. Казалось, его и не было в моём мире. Только начинало темнеть, зажигались фонари и яркие витрины магазинов. Красота природы оставалась где-то там, за переделами жизни города. Мы обращали внимание на восход и заход солнца лишь во время редких выездов к морю или на природу в пригород.

Хотелось многозначительно сказать Велизару, как важно иногда остановиться и посмотреть на красоту вокруг себя. Мысль была прочитана в интернете, мне не принадлежала, но точно отражала потребность любого жителя мегаполиса в единении с природой. Я промолчала, потому что здесь эта мысль не казалась такой актуальной. А добавить к ней что-нибудь вроде «там, где я жила раньше, говорят…» не выйдет. Потому что в маленьком селе о таком не то, что не говорят, а даже и не задумываются.

— Скоро темно станет. Пойдем, — Велизар первым поднялся с земли, когда диск солнца только начал скрываться за верхушками деревьев.

— Подожди, еще немного, — я схватила его за руку и не дала уйти. Это был самый красивый момент в закате. Нельзя его упустить.

Велизар не стал стряхивать мою руку. Но едва солнце скрылось, поднял с земли и повел к коню. И правда, быстро темнело. А нам еще до города столько ехать. К несчастью, у Бурушки, как и у любого другого приличного коня, глаза подобно фарам не зажигались. Я даже немного почувствовала себя виноватой, что мы так задержались.

— Спасибо, — тихо сказала я, когда мы с Велизаром снова оказались в одном седле и направились к дому. Он не ответил, поэтому я добавила: — И за прогулку, и за закат.

Тусклые огни древнего города едва показались вдали, а было уже темно. Я уже привыкла ложиться спать с закатом и вставать с петухами. Ровный шаг богатырского коня убаюкивал. Чувствовала, что засыпаю. И хотя старалась держаться, глаза слипались.

Велизар тоже замелил это и обхватил меня за талию одной рукой, плотнее прижимая к себе. Хотела было возмутиться, что ничего я не сплю и спать до самого дома не собираюсь. Но передумала. Его объятие было надежным — я точно знала, что не вывалюсь из седла что бы ни случилось. Сквозь дрёму улыбнулась и положила голову ему на плечо.

Утром меня разбудил крик петуха. Я резко открыла глаза и посмотрела в потолок. Потолок был мне не знаком. И подо мной не ставшая родной печь или лавка горницы, а вполне широкая, хоть и жёсткая кровать. Что это за место и как я тут оказалась, совсем не помнила.

Села и осмотрелась, узнала комнату Велизара. Самого хозяина комнаты рядом не было.

--------

* Бурушка — имя богатырского коня Ильи Муромца из былин и мультфильма «Три богатыря».

34. Велизар. Разоблачение

Ведьмаки день за днём осматривали городище, да следов Бездны не находили. Лишь зарубки на ограде велизарова двора о колдуне напоминали. Стёр чужое колдовство со стены Велизар, да без пригляда оставить двор свой побоялся. Других ведьмаков и уговаривать не пришлось — каждый согласен был за домом его приглядывать, от колдуна неизвестного оберегать.

Один лишь Ярополк приговаривал:

— Бажена твоя в колдовстве повинна. Принесет тебе беду эта девка.

Однако вскоре и в городище след Бездны отыскали. Слабый отголосок чужого колдовства, что казался почти безвредным, но распугал домовых духов из ближайших дворов. Не выходила Бажена со двора, не могла в городище колдовать — никто с тем поспорить не мог. И ведьмаки, что за двором приглядывали, ничего не видели. И сам Велизар знал, что Бажена без его ведома пройти не сможет. Спросил он о том и у беса.

— Что ты, Велизар, — отвечал Анчутка. — Разве ж может кто из нас твой двор покинуть? Хотела Бажена выйти еще в первый день, до реки сходить просилась. Да не пустила её сила волшебная. Куда ж девке простой с ведьмаком тягаться?

Бажена и правда сходить в городище больше не хотела. Сколько не спрашивал Велизар о том, что ей надобно, ни о чём не просила.

— Так чего ей в городище-то делать? — покачала головой тётка Агафья. Зашел к ней Велизар за травами целебными, да совета спросил. — Торжки будут или на гулянья — так согласится. Лучше за ягодой свози, как раз клубника в лесах поспела. И от дел отвлечешь, и пообщаетесь поближе.

Послушал Велизар тётку Агафью, позвал Бажену за ягодой. Но до дозора свезти её до леса так и не смог. Нашёлся возле городища еще один след Бездны. Не слабый след колдовства — увидели в полях тушу мёртвого гуля.

Вблизи Белодворья прорывов никогда не случалось. Как оказалась здесь тварь из Бездны, никому не было ведомо. Облазили ведьмаки, кто в дозоре не был, все леса и поля, да следа Бездны больше нигде не увидели.

— Может скинул кто? — почесал голову Дрогомир. — Не мог же гуль сам тут подохнуть.

На другой день снова обошли и городище, и потаённые уголки в округе, где мог бы появиться прорыв. Но так ничего и не нашли.

Вроде и тревожными были вести. Где тут по ягоды девицу возить? А совестно было Велизару, что не взял Бажену в лес, как обещал. Провожала его Бажена в каждый дозор, встречала — не как Анчутка прежде, а готовая к его приезду, с улыбкой и угощением. От того становилось на сердце тепло — ждут его дома. Набрал он немного ягод, как с дозора возвращался. Пусть Бажена угостится.

Как вернулся, сразу к Пересвету отправился. Первым дело узнать должен, не случилось ли чего в городище? Не нашли ли след колдуна? Не видели ни в Белодворье, ни в округе тварей из Бездны. Не отыскали чужого колдовства ведьмаки — будто и не было ничего. Но рассудили, что охрану снимать пока рано. Как и прежде будут ведьмаки с дружиной за порядком следить.

Пошел Велизар домой, да по пути кузнеца Тихослава встретил.

— Не серчай, Велизар, — обратился к нему кузнец. — Да рассуди с Баженой. Снёс я ей чугунок, как обещал. Но где ж видано, чтоб с продажи своего товара ей часть отдавать?

И вроде прав был кузнец — не бывало такого прежде, чтоб за подсказки кому-то дань платили. Делились мастера задумками ради общей прибыли. Или хранили свои секреты да клеймо на изделие ставили, чтоб каждый знал, кто до лучшего метода додумался. Но ведь то мастера. А Бажена в кузнечном деле ничего не смыслит. Могла бы продать тайну сталеваров восточных или молчать о ней. Так почему бы не использовать ей это знание, как она пожелает?

— Делай, как велено, — ответил ему Велизар. — Твоя прибыль больше будет, если станешь Бажену слушать.

Шёл он к дому и думал: неужто и правда Бажена сможет двор его в достатке держать, пока ведьмак в отъезде? Станет ему верной подругой, как он того и желал? Вон и с Тихославом сладить сумела. Кузнецом тот был хорошим. И хоть слыл человеком честным, но коли видел, где взять лишнего сможет, никогда своего не упускал. Не каждому удавалось перехитрить его.

— Пойдем. Свожу тебя к реке или в лес по грибы, — сказал Бажене, как домой вернулся.

Бажена сразу согласилась. Права была тётка Агафья: скучно девице без дела по городищу ходить. Как добрались к лесу дальнему, куда с городища не заглядывают, сразу Бажена за сбор грибов взялась. Да какие попало не брала — всё белые срывала да подберезовики. Выискивала их в траве и улыбалась каждый раз, как находила хороший гриб. Не мог не залюбоваться Велизар Баженой. Да рад был, что угадал, чем порадовать её.

Вдруг вскрикнула Бажена и руками замахала. То местная лесная нечисть девицу пугает, али след Бездны появился? Призвал ведьмак силу, но ничего не нашёл.

— Ты чего? — спросил он Бажену.

— Пауков боюсь, — ответила она.

То ж за девка, что с бесом сладила, а мелких букашек так страшится? Дальше шёл рядом, паутину смахивал. Хотелось видеть ему улыбку Бажены и благодарность во взгляде. Думал о том, как поймают колдуна неведомого, и сможет Бажена без страха со двора его выходить. А вдруг пожелает она с Велизаром остаться?

Как набрали грибов до краёв лукошка, засобирался домой. Вечерело. Как солнце сядет, дороги не видать будет. Ночи нынче безлунные.

— Ты еще реку обещал показать, — сказала вдруг Бажена.

Хотел было возразить ей, да посмотрел на неё, увидел, как очи надеждой светятся, и не стал отказывать.

Берег реки тут был высоким, а у самой воды заросший осокой. Ни умыться, ни искупаться здесь нельзя. Растерялся Велизар: не так хорошо место, куда привел Бажену. Предложил ей воду принести, но она отказалась. Но даже тогда не захотела домой пойти:

— А на закат посмотреть?

— Чего на него смотреть?

— Красиво же, — и села на землю у края берега. — А когда смотришь на закат с кем-то вместе, он становится еще красивее. Садись.

Не понимал Велизар красоты заката. Небо цвета меняет — так каждый день такое происходит. Но рядом с Баженой и правда смотреть на него хотелось. Но как солнце за дальним лесом скроется, быстро темнеть станет. Встал он, чтобы домой отправиться.

— Подожди, еще немного, — взяла его Бажена за руку, будто и правда было важно увидеть, как свет солнца погаснет.

Темно было, как домой отправились. Дорога под копытами Бурана была едва заметна. Если бы отправились засветло, добрались бы быстро. Но сейчас Велизар, дороги не видя, коня своего не торопил.

Заметил он, что задремала Бажена. Убаюкал её ровный шаг Бурана. Взяла своё усталость. Обнял Велизар девицу, прижал к себе, чтоб с коня не свалилась. Почувствовал ладонью тепло её тела, и как доверчиво положила голову на её плечо. Да не смог сдержать улыбки. Никогда прежде не желал он оберегать кого-то, как великую ценность. А сейчас будто нет для него важнее ничего, чем беречь сон девушки.

Как домой приехали, снял спящую Бажену из седла, да в избу понёс. Осмотрелся он — на печь, не разбудив, не уложит. И оставлять спать на лавке не хотелось. Уложил он девицу в своей комнате на кровати, а сам на печь забрался. Посмотрел свозь темноту на потолок и снова улыбнулся. Может права тётка Агафья, и пришла ему пора жениться?

Закинул он руки за голову и почувствовал, что под подушкой бумага припрятана. Сотворил он светлячок, осветил и печь, и подушку. Вытащил бумагу, что сам Бажене отдал, чтоб по рисункам её колдуна найти. Не показывала Бажена, что еще сделать хочет. Но листы оказались разрисованы неведомыми приспособлениями.

Перебирал их Велизар и удивлялся. Но не чудесам, что Бажена нарисовала. А неразборчивым подписям. Мало, кто в сёлах грамоте обучен. Неужели и Бажену письму научили? Вот только буквы написаны странно, неразборчиво, иные и вовсе незнакомы — так сразу слова и не понять. Никто так здесь не пишет.

Выходит, и правда Бажена не из местных. Княжна заморская, как решил когда-то Анчутка? Или всё-таки колдунья из Бездны?

---------

Пока ждете продолжения, можете почитать другие книги автора. Они тоже очень интересные:)

35. Бажена. Борщ

На следующее утро Велизар был хмур и не приветлив, совсем как в первые дни моего здесь пребывания. Хмурым он был всегда, но сейчас, как Анчутка, вдруг почувствовала его недовольство. Я-то уже думала, что он проникся ко мне теплыми чувствами. Вон, даже кровать свою уступил. Может не выспался и сердится, что домой пришлось по темноте добираться?

Не стала придавать значения его плохому настроению. Впереди ждало много новых неизвестных миру открытий. И сегодня в планах у меня было изобразить на чертеже мясорубку ради котлет и дальнейшего задабривания одного вечно сердитого ведьмака. Кроме того, голове стали появляться новые идеи об использовании привычных мне вещей в реалиях отсутствия технологического прогресса. Вот, например, вместо водопровода можно использовать механизм, который будет доставлять воду из колодца в поднятую высоко над землей бочку. И уже оттуда вода будет поступать в дом.

Об этом я уже думала ранее, но идея механического насоса стала появляться только сейчас. Конечно, был у этой идеи один большой жирный минус: не было никакой гарантии, что изобретение сразу сработает. Возможно, придется сделать не один опытный образец, долго подгонять детали, чтобы механизм делал то, что нужно, без потерь воды, лишних сил и соответствовал технике безопасности.

И конечно, чтобы тот же Тихослав согласился отливать для меня шестеренки и прочие детали для будущих механизмов, одних угроз именем Велизара будет мало. Единственное безотказное средство получить всё в любом из миров — денежки. Денежки, которые я получу, как пройдут торжки, и Тихослав продаст чугунки.

Конечно, на долго их не хватит. Но у меня уже нарисованы ножи, скоро будет готов и чертеж мясорубки. Научу Тихослава кроме чугунков делать сковородки и даже утюг. Мой утюг будет греться, конечно, не от электрической розетки, а на краю печи или засыпанными внутрь углями — кажется, первые утюги именно так и работали. Вдохновленные чугунками люди, будут сами выстраиваться в очередь за новыми вещами.

Я уже представляла это и то, как наша изба обрастет механизмами. А потом вслед за ней и весь город приобретет колорит стимпанка. Схватив новый лист, я принялась записывать, что помню про паровые двигатели — непременный атрибут любого стимпанк-мира. Через время, довольная собой, отложила листы в сторону.

Казалось, стоит дождаться торжков, и все нарисованные вещи сами материализуются. Я не была наивной и знала, что предстоит много работы. А сейчас главное, чтобы наши чугунки были признаны местными жителями и нашли своих покупателей. А еще, чтобы люди заинтересовались нововведением и знали, кто это всё придумал. Меня интересовала не мировая слава, как можно было подумать. Чем больше людей знает, кто тут вместо Илона Маска продвигает технологии будущего, тем больше специалистов будут пытаться мне помочь. А значит, тем быстрее я получу желаемое.

— А когда торжки? — спросила я, как Велизар вернулся из города. Тихослав, которого я мысленно уже дважды уволила с воображаемого сталелитейного заводика и дважды восстановила в должности директора, вполне может забыть упомянуть о том, кто подал ему идею смешать железо с графитом. К тому же о достоинствах чугунной посуды я точно знаю больше других и просто обязана помочь ему расхваливать товар.

— Не пойдешь ты на торжки, — сказал Велизар, предупреждая мой следующий вопрос.

— Ну почему? — не удержалась я от вопроса. — Велизарчик, мне очень-очень надо.

Я подошла к Велизару на шаг. Что делать дальше, не знала. Были бы мы с ним в близких отношениях, вариантов, как повлиять на его решение было бы побольше. Сейчас я могла только сделать самый умоляющий вид и ждать его милости.

— Не выйдешь ты снова со двора, пока не разберусь с твоим проклятием, — голос Велизара будто смягчился. Значит я на верном пути.

— Но ведь я выходила уже. И ничего не случилось. Ты же рядом будешь, — мурлыкнула я и состроила глазки.

Почему-то вместо того, чтобы сдаться, Велизар снова рассердился.

— Я сказал, не пойдешь.

— Хочу посмотреть на торжки. И вдруг Тихославу с продажей помочь смогу? — не сдавалась я. — Хочешь, я и в избе верну всё, как было?

Но и Велизар никак не соглашался. Время до торжков еще есть, успокаивала я себя. Значит, уговорить его успею.

На другой день Велизар снова отправился в дозор. Я надеялась, что в бою с гулями он передумает и всё же согласится сходить на торжки. Но утром, глядя ему вслед, думала о том, что гули с поставленной задачей могут и не справиться. Велизар сам говорил, что они тупые и ведьмаку не страшны. Нам нужен аргумент посерьезнее.

Вернулась в избу, оглядела горницу и улыбнулась.

— Что ты снова задумала? — Анчутка сразу догадался о моих мыслях.

— Нам нужен борщ! — решительно заявила я.

35.1. Бажена. Борщ — 1

Из общепризнанных средств задабривания мужчин борщ сейчас был самым доступным. И, что самое главное, никакого отношения к Востоку не имел. Умели тут варить щи из квашенной капусты. А значит, если я скажу, что добавлять свеклу в щи меня научила какая-нибудь двоюродная бабушка, никто ничего не заподозрит.

Конечно, я собиралась для начала опробовать местный вариант борща без картошки на бесе и домовом. По возможности — довести рецепт до совершенства. И только тогда угощать Велизара.

С чугунком варить суп было не так страшно, как в глиняном горшочке. Я даже прокручивала в голове, как стану нахваливать работу Тихослава на торжках. И сам суп получился с первого же раза. Да, без картошки было как-то не привычно. Но бес оценил, домовой тоже. Конечно, это не значило, что я была готова остановиться на достигнутом.

Сама я любила есть суп с сухариками. У беса был припрятан узелок с сушеным хлебом. Но я все равно заставила его испечь новую булку, аккуратно нарезать небольшими кусочками и засушить.

— И для чего это всё? — ворчал Анчутка, складывая новые сухари в холщевый мешок.

— Ведь так удобнее, — ответила я. — И подача блюда важна. Когда всё красиво, есть приятней.

Анчутка снова со мной не согласился, а домовой, как обычно, поддержал. В деле получения заветного билета на торжки важно всё. А так как я понять Велизара пока еще не смогла, пыталась просчитать все варианты развития событий и быть готовой к каждому из них. С этой мыслью появилась и другая: а вдруг Велизару не понравятся сухарики? И поручила Анчутке испечь мини-багеты, какие продавали в свежей выпечке в моём родном мире. Перед подачей мы смажем из смешанными с маслом зеленью и чесноком. А чтобы и они были поданы красиво, попросила его сделать плетеную миску.

Самой сложной задачей оказалось раздобыть свежей сметаны. Молока у нас не было. А если бы оно и было, про изготовление сметаны я ничего не знала. Выйти попросить у соседей никто из нас не мог. Докричаться до редких прохожих, что мы тут пропадаем без сметаны, тоже возможности не было. Ну и конечно, никто из людей снаружи не догадался о нашей нужде.

Я уже почти смирилась с тем, что наш борщ так и останется еще без одного важного ингредиента. И именно тогда, как по волшебству, на пороге нашего дома появилась тётка Агафья.

— Бажена! — привычно крикнула она от калитки. А у меня в голове щелкнуло: надо сделать какой-нибудь звонок. Да хоть колокольчик на веревочке подвесить. — Есть кто дома?

— Ну а куда я денусь, — пробормотала я и выбежала ей навстречу.

Агафья снова сама открыла калитку и прошла внутрь. А я разве что не подпрыгивала в ожидании, когда она наконец меня увидит. Но старалась держаться со всем достоинством. И когда наконец мы встретились взглядами, и я поняла, что ведьма меня видит, почтительно поклонилась.

— Здравствуй, Бажена, — тепло улыбнулась она. И оглядела двор — здесь я ничего поменять еще не успела, смотреть было не на что.

— И вам здравствуйте, — ответила ей я.

Заодно вспомнила единственный мой поход в гости к кузнецу, как образец местного гостеприимства. Потому сразу предложила Агафье пройти в избу и указала на место в красном углу. Даже протянула подушечку для удобства. На импровизированный кофейный столик поставила для неё единственный доступный сейчас напиток — сваренный утром компот из сушеных яблок.

— Как у вас тут всё… не по-нашенски, — протянула она, осматривая горницу.

— Решила попробовать обставить тут всё по-новому, — ответила я. — Создать уют для Велизара. Вот придёт он после трудов своих, а у нас есть где посидеть, побеседовать.

Агафья покивала головой. Кажется, мой ответ ей понравился. К тому же сегодня она пришла без трав и сразу ко мне. А значит дел у неё, кроме как посплетничать, быть не должно.

— Ты, смотрю, таки решила присмотреться к Велизару? — снова улыбнулась Агафья.

— Ну-у, — протянула я. — Дружить с ним и правда не помешает. Да и как-то должна я отблагодарить благодетеля. Как еще, если не заботой о нём?

Засмеялась Агафья. Я же воспользовалась моментом, чтобы спросить о сметане. А то вдруг уйдет так же внезапно, как и появилась.

— Я тут щи сварить к его приезду решила. Со свеклой. Борщ называется. Мне бы к нему сметанки раздобыть.

— Опять поди по-восточному методу? — спросила Агафья.

— Что вы. То меня бабушка научила. Двоюродная, — озвучила я заранее продуманную легенду. Кто теперь сыщет ту самую бабушку?

— Принесу я тебе сметаны, — сразу согласилась тётка Агафья. Наверное, к судьбе Велизара она и правда была не равнодушна. А раз так, то я и сама могу о нём поспрашивать.

— Хмур он всё время и неразговорчив. Не знаю, чем еще ему угодить, — пожаловалась я.

— Ведьмаки, они все такие, — ответила Агафья. — Кто с нечистью дело имеет да в Бездну заглядывает, разве станет разговоры праздные вести? Зато честен Велизар и прямолинеен. Но и от других того же ждёт.

Я не ответила. Поэтому Агафья продолжила:

— Он и сам в сомнениях. И люба ты ему, да не такая, как другие. И словами непонятными говоришь, и о чудесах ведаешь. Рассказала бы, что знаешь о колдуне да проклятии, давно бы сыскала его доверие.

— Не знаю я ничего, — выдохнула я, но думала совсем о другом. По словам Агафьи Велизар хоть и сомневается в моем происхождении, как и положено ведьмаку, но тёплыми чувствами ко мне проникся. Хоть я ждала этого, чтобы быть уверенной в своей безопасности, эти слова вызвали во мне совсем другие чувства. От них на лице расплывалась глупая улыбка, а сердце бешено колотилось.

Агафья усмехнулась, вернув меня в реальность, но говорить ничего не стала. Лишь добавила:

— Что ты иная, нет в том дурного. Ему такая невеста и нужна — чтоб не как все девки, а с любым делом могла справиться. Ходила за ним боярская дочка Ясиня. Но что ведьмаку боярыня? Он хоть человек уважаемый, ничем не хуже бояр-то. Да всё на охоте пропадает. То не воевода, что лишь в смуту городище покидает. Сильна воля жены ведьмака должна быть, чтоб в отсутствие мужа управляться.

Я снова улыбнулась. Не то, чтобы я сильно хотела замуж, но от чего-то было приятно, что даже в застарелой «какраньши» самостоятельные девушки кому-то нужны. Да не абы-кому, а уважаемому ведьмаку.

Агафья посидела еще немного. Поговорила о тяжелой жизни ведьмаков, посплетничала о молодых девицах-соседках, да уходить засобиралась.

— И всё ж ты Велизару довериться не бойся, — сказала на прощание. — Не обидит он тебя. Нет в тебе зла, чтоб ведьмака бояться.

Я кивнула, но промолчала. А сама подумала: вдруг тётка Агафья давно всё поняла, вот и сговаривает меня рассказать Велизару о том, кто я на самом деле? А может и правда уже пора?

На другой день тётка Агафья прислала мальчишку с горшочком сметаны. С готовым к обеду столом стали ждать Велизара. Давай, борщ, не подведи!

36. Велизар. Сомнения ведьмака

Отправился Велизар в дозор, да не мог думать ни о чем, кроме как о Бажене. Хотелось ему верить, что нет в ней ни зла, ни коварства. Но как позабыть и странные письмена, и невиданные чудеса, о которых знает девица? И говор у неё странный, хоть прежде не придавал он тому значения. И не такая робкая, как местные девки. Что прежде казалось ему привлекательным, то теперь стало тревожным. И слова Ярополка вспомнились. А вдруг и правда соратник его увидел больше, чем смог Велизар? Коварна Бездна — как мог Велизар забыть об этом?

Отошел он от городища, да вдруг назад повернул. Не будет удачной охота, ежели он в Бажене сомневаться будет, а не о нечисти думать. Направил коня на отшиб, к избе тётки Агафьи. Она совет даст да душу его успокоит. А может снова приглядит за Баженой.

Выслушала его Агафья, покачала головой и ответила:

— А ежели и княжна, то что с того?

— Так почему не скажет, от чего в Березняках пряталась, зачем за селянку себя выдавала?

— Коли от колдуна сбежала, ни к чему ей себя выдавать. А раз тебе довериться не смогла, то твоя вина. Запугал поди девицу.

— Где видано, чтоб люди ведьмакам доверять не стали? — нахмурился Велизар. Не казалось ему, что Бажена по-прежнему страшиться его. Иначе зачем ей каждый раз встречать его, как гостя долгожданного? — И что, если не княжна она, а колдунья?

— Ты ж сам видел, нет в ней силы колдовской. Не чинит она зла людям. И с бесом, и с домовым твоим дружна. Коли люба она тебе и сам от неё доверия хочешь, придётся и тебе принять её, — добавила Агафья. — А чтоб не тревожно тебе было, пригляжу я за ней.

Кивнул Велизар и снова в путь отправился. Но не успокоили его слова тётки Агафьи. Говорил он себе, что нет в Бажене духа Бездны, но не мог не сомневаться. Лежал в кармане за пазухой сложенный лист, исписанный рукой Бажены. Где был на пути его след Бездны, искал похожие знаки. Но ничего не находил. От того крепли его подозрения — неизвестен дух, пленивший Бажену. Но как распознать его?

Заглянул он снова в Березняки. И снова ушёл ни с чем. Бажену тут с раннего детства знали, не могла она быть беглой княжной. А если бы были селяне околдованы, дурман бы уже сходить начал. Не слышали тут и о купце заморском, что по словам Бажены в селе был проездом. Так откуда тогда Бажене о чудесах известно?

Вернулся он к дому, но так и не решил, что с Баженой делать. Спросить её прямо? Так он уже спрашивал. Или, как говорит тётка Агафья, и дальше доверия девицы искать?

Зашёл он в избу, а его встречали. И снова с чудесами — со странным красным супом, мелкими сухариками и натертыми травами булками. Еда оказалась вкусной, а улыбка Бажены, как и прежде, была искренней. Как тут распознать замысел Бездны?

Решил в этот раз Велизар спросить совета и у Пересвета. В тот же день, позабыв об усталости, отправился он в дом воеводы. Поведал ему о сомнениях своих. Задумался Пересвет, не сразу ему ответил.

— Все мы видели след колдуна, что с Баженой не мог быть связан. Вдруг от его колдовства прознала девица о чудесах? — теперь уже Пересвет защищал Бажену. Верили тут слову Велизара, так скоро в нём бы не усомнились, хоть самого ведьмака одолели сомнения.

— Не могла девка сельская так сразу и письму неизвестному научиться, и о секретах восточных мастеров прознать. Вдруг Бездна ей о том подсказывает?

— Быть может, пусть и другие ведьмаки на Бажену твою посмотрят? Что не заметил один, то для других явным будет.

— А ежели спугнут духа? — не согласился Велизар.

— Не спугнут, коли не поймёт девица, что за ней приглядывают. Через два дня праздник Купалы. Своди Бажену на гулянья посмотреть. Вот и проверим, что таит в себе девка.

— Как бы беды не случилось, если дух Бездны в ней проснется или колдун объявится.

— Так и дружина моя за ней присматривать станет. Коли случится чего, в миг на помощь подоспеем.

— Опасно это, — покачал головой Велизар. И за Бажену он боялся, если колдун за ней вдруг явится, и за людей Белодворья, что ведьмак должен от Бездны оберегать.

— Не станет колдун нападать, коли людей рядом много, да ведьмаков заметит. Иначе давно бы уже до Бажены добрался. А за девицей приглядеть — твоя задача. Сам за неё поручился, когда из Березняков забрал, тебе и ответ держать. Ежели заметишь в ней силу Бездны раньше времени, так со двора отпускать не станешь.

Согласился Велизар с Пересветом. Теплилась в нём надежда, что нет никакой вины Бажены. Гнал он прочь эти мысли, да въелись они в сердце его крепче любого колдовства. Вспомнил Велизар, что и о торжках Бажена спрашивала. Если не выманят колдуна на гуляниях, то на торжках проследят за ним. А если девица невиновной окажется, от чего Велизару её не порадовать?

— Скажи, Пересвет, когда торжки в городище будут?

— Так сразу после Купалы, — ответил Пересвет. — Купцы с дальних земель уже в городище съехались. Как отгуляем праздник, так и торжки откроются.

Шел Велизар домой и думал: как удачно всё складывается, будто сами боги в судьбу Бажены вмешаться решились. Дома ему быть целую седьмицу. И на торжки попадёт, и на Купалу Бажену сводит. Лишь бы никакой беды в Белодворье не случилось.

---------

Если вам нравятся книги автора, не забывайте подписаться, чтобы не пропустить другие истории.

37. Бажена. Праздник Купалы

Что борщ чудотворящий с людьми делает! Да его надо рекомендовать здесь, как лучшее приворотное средство! Уже этим вечером Велизар не только согласился сходить со мной на торжки, но и обещал сводить на праздник. Каюсь: не удержалась и полезла обниматься. Но я и правда была очень рада и торжкам, и неожиданному празднику. К тому же Велизар не сопротивлялся, а значит не был против объятий.

К празднику достала самое красивое на мой взгляд платье — то самое, голубое, что купил для меня Велизар. Анчутка научил, что обязательно надо идти в сплетённом из трав и цветов венке. С цветами внутри двора было не очень — одни сорняки. А вот травы достаточно.

Венки не плела с детства, получилось не с первого раза. Со второго тоже не получилось. Венок то оказывался слишком большим, то слишком маленьким, то разваливался. А это, как сказал бес, важный атрибут праздника. Без него никак нельзя. В итоге я решила схитрить. Вплела внутрь ленту и завязала её концы на затылке. И с размером угадала, и так сразу сооружение из травы не развалится.

Перед самым выходом Велизар заявил, что ему снова требуется проверить меня на наличие посторонних духов и колдовства. Наверное, впечатлился объятиями и, прикрывшись ведьмовскими делами, решил опять меня облапать.

— Ну надо, так надо, — вздохнула я. Встала перед ним и расставила руки. Ну а вдруг еще понадобится найти какие-нибудь запрещенные в людных местах предметы. Металлоискателя-то у него нет.

Велизар, как и в первый раз, сотворил одно заклинание, потом другое. Только теперь мне страшно не было. Хотя стало досадно, что он всё еще считает меня одержимой. В голове крутилась навязчивая мысль: все ведьмаки своих жен ощупывают в поисках коварных духов?

Наконец к вечеру мы вышли со двора и пошли по улице в сторону от города к реке, где и состоится праздник. Народ стекался на большую поляну, где уже складывали брёвна для костров — больших, что будут освещать поляну и станут центрами хороводов, и маленьких. Люди говорили, смеялись, пели песни. Кто-то играл в игры, как и рассказывал Анчутка.

Игры были простые. Вот в одном кругу кто-то вращает чуть выше уровня земли привязанный к веревке мешочек с тяжестью, а другие перепрыгивают. Кто не успел, становится в центр круга, сменяя ведущего, и игра продолжается. А в другой стороне играют в жмурки и известные мне по фильмам и детскому саду «горелки». Были тут и знакомые игры, и такие, о которых я ничего не знала.

Сама участвовать в играх я не торопилась. В моем мире и дети не каждый раз в такое играют, а уж взрослые тем более предпочитали другое времяпровождение. Но смотреть было интересно. И всё-таки кто-то схватил меня за руку и потащил в хороводную игру. Я оглянулась, боясь потерять Велизара. Но он лишь улыбнулся и кивнул, будто разрешая мне участвовать и обещая, что сам за мной присмотрит. Это я научилась понимать его молчание или сама себе придумываю?

В игру втянулась быстро. Сама не заметила, как согласилась и на другие игры. Но каждый раз, когда я оглядывалась, ловила взгляд Велизара. Он никуда не уходил и был в зоне видимости. Было особенно приятно, что он всё время рядом, как я и надеялась. И я не жалела для него улыбок.

Велизара играть никто не заставлял. Он и сам предпочитал оставаться в стороне — хмурый и нелюдимый, как и всегда. Я видела здесь и других ведьмаков. Они были одеты в обычную холщевую одежду, но выдавали их седые пряди и обереги в тонких косицах. Я видела всего троих, и лишь один из них веселился с другими. Другие два, как и Велизар, ходили между людей и лишь смотрели на окружающих. Гуляющих это не стесняло, и я тоже перестала обращать на них внимание.

За играми время прошло незаметно. Вскоре солнце склонилось к западу, стало темнеть. Разожгли костры, а молодые девушки и парни потянулись к реке. Девушки снимали с голов венки и опускали в воду. Их подхватывало течение и уносило вдаль. Некоторые прибивало к берегу, и парни вылавливали их и возвращали смущенным девушкам. Были и такие венки, что в воде сразу разваливались и тонули.

— Ну вот, снова замуж этим летом не выйду, — протянула рядом одна из владелиц такого венка.

Подружки принялись её успокаивать. А вышла на освободившийся берег и опустила свой венок в воду. Закружило его течение, но один из концов ленты зацепился за корягу. Я вдруг испугалась, что и мне незамужней быть. Что за глупость? — одернула себя. Не хватало еще в местные суеверия поверить. Но когда лента отцепилась, и венок уплыл по течению, почувствовала облегчение. Что с этой неожиданной радостью делать, так и не поняла. Оглянулась на стоящего рядом Велизара. Он провожал взглядом мой венок, что уже был едва заметен среди других плывущих цветов. Только не говорите, что пучок травы предрешил мою судьбу! Хотя мысль об этом показалась волнительной.

После вернулись к танцам и хороводам. Танцы тут были простые, я быстро смогла им научиться и совсем не отличалась от местных девушек. Иногда танцующие собирались в хоровод, потом хоровод распадался и собирался снова уже у другого большого костра. Было так весело, что я совсем перестала переживать, что я тут никого не знаю и для мира чужая.

В темноте и я быстро потеряла Велизара, но была уверена, что он где-то рядом. Он же ведьмак, он всё может — точно меня не потеряет. Но всё равно искала его взгляд в освещенных кострами лицах. И тогда увидела другого человека, который показался мне смутно знакомым.

Я бы не заметила этого мужчину среди других, если бы он не стоял неподвижно и не смотрел на меня. Его статичный силуэт жутко выделялся на фоне веселящихся людей. Лицо казалось обычным, ничем непримечательным. Редкая козлиная бородка, будто делающая его чуть старше. От его взгляда зачесалось между лопатками. Но тут хоровод снова подхватил меня, и я потеряла мужчину из виду.

А когдавновь остановилась, обнаружила его прямо перед собой.

— Задумала обмануть меня, Бажена? — сказал он достаточно громко, чтобы я могла услышать его среди других голосов. — Думала, сумеет тебя ведьмак спрятать?

— Извините, вы ошиблись номером! — выпалила я.

— Не говори, что ты всё позабыла, — усмехнулся он. — Не нужно делать вид, что ни в чём не виновна.

Рядом собрался новый хоровод, и я схватила кого-то за руку, чтобы поскорее убраться от этого человека. Оглянулась, но незнакомца уже не было. И тут вдруг вспомнила, где его видела. Это был неудавшийся жених Бажены и мой, раз теперь я за неё. А вдруг уплывший венок, это знак о нём? Внутри все неприятно сжалось от этой мысли. Не надо мне никаких замуж!

Оказавшись на другой стороне от большого костра, наконец нашла Велизара. Он стоял и наблюдал. Видел ли он жениха юной Бажены? По его лицу было не понятно.

— Пойдём домой. Мне надоело, — сказала ему. Настроение испортилось. Не хотелось бы узнать, что вскоре вернут меня под венец к незнакомому жениху, имя которого я не могла вспомнить, как бы не напрягала память. Тем более, что Бажена ему о чем-то обещала, но я-то тут при чём? У меня совсем другие планы.

— Через костер прыгать не будешь? — спросил Велизар.

— Зачем это? — я оглянулась на огромные выше человеческого роста догорающие кострища. А в стороне уже разжигали новые, поменьше, через которые, взявшись за руки, прыгали девушки и парни.

— Знаешь же поверье. Ежели двое, взявшись за руки, через костер перепрыгнут, навеки судьбу огнем свяжут. А если не удержат друг друга, то не быть им вместе.

— Глупости это, — отвернулась от костров. — И с кем прыгать-то? Я тут никого, кроме тебя не знаю.

— А со мной бы прыгнула? — спросил Велизар, но тоже отвернулся от гуляющих, и мы пошли назад к городу.

И чего он такой разговорчивый стал невовремя? Я посмотрела на него, но ответить ничего не могла. Поэтому тоже спросила:

— А ты бы со мной прыгнул?

— А может бы и прыгнул, если б ты позвала, — Велизар улыбнулся, а я опустила взгляд к земле.

Это намёк? Или он просто забавляется? Вспомнила слова тётки Агафьи, и тоже улыбнулась. Так быстро у нас судьбу свою с другим человеком мало кто связывает. Но мне Велизар нравился, и слова его были приятны.

--------

Не стесняйтесь оставить комментарий. Ваше мнение важно дла автора:)

38. Бажена. Торжки

На второй после праздника открыли торжки. Событие это было для меня важнее, чем праздник Купалы. Хотя Анчутка сказал, что для местных сезонные праздники интересны не только весельем. Все эти традиции имели свой сакральный смысл. Приносили удачу, задабривали духов или указывали благословление богов. В Купалу пущенные по воде венки и прыжки через огонь по местным поверьям и правда связывают судьбы людей. И если потонет венок, да рук не удержат влюбленные, то и свадьбы не будет. Но даже если случайная пара крепка окажется, ждет их счастье и брак.

— От чего ж не стала ты с Велизаром через костер прыгать? — отчитывал меня бес. — Он человек хороший, да и вы под одной крышей прожили сколько. Чем не муж и жена?

— Сами разберемся, без костров, — буркнула на советчика. Но в словах беса слышала голос мамы. Уверена, если бы один костер подарил бы ей долгожданных внуков, она сама бы меня через него кинула.

В моём люди сами решают свою судьбу сами, а не полагаются на волю случая. На свидания ходят, присматриваются друг к другу. А у нас с Велизаром даже не одного нормального свидания не было. Надо здесь, кроме технологий будущего, ввести и правильный конфетно-букетный период. И только после него пускать пары скакать через костры.

— Так и останешься немужней, — проворчал Анчутка.

Я махнула на него рукой и доказывать ничего не стала. Меня ждут торжки, и именно ими были заняты мои мысли.

Для начала я разобрала все свои записи и выбрала те, что собиралась показать Тихоославу сразу, как он успешно продаст чугунки. Это были набор ножей для Анчутки, чугунная сковорода с ручкой, более сложная в производстве мясорубка и на всякий случай маленькая шестеренка. Шестеренка пока ни для чего не предназначалась, но была лёгким намёком на то, что я готова к куда более масштабным проектам, чем кухонная утварь.

В день торжков возле ворот народу было еще больше, чем обычно. Даже Велизар, несмотря на свой статус сурового ведьмака, не избежал участи постоять в очереди. Но вскоре уже знакомой мне улицей мы добрались до торговой площади.

Люди здесь были разные. И простые горожане, одетые в холщовые рубахи и платья. И люди побогаче — в кафтанах, рукава которых спускались до самой земли, и в расшитых бусинами и блестящими нитями головных уборах. Разглядела я и восточных купцов, и приезжих с далекого севера — их одежды отличались колоритом родных земель.

Все они говорили, перекрикивая друг друга: расспрашивали о новостях или торговались. Между торговцами и покупателями сновали смеющиеся скоморохи — они шутили, задирали прохожих, играли на дудочках или свистульках. То тут, то там раздавались крики зазывал.

Я взяла Велизара за руку, побоявшись отстать и потеряться в толпе, и оглядывалась по сторонам. Переживала, что среди гомонящей толпы мы пропустим лавку Тихослава. На первый взгляд казалось, что торговцы заняли места без какого-либо порядка. Но потом я разглядела, что северяне старались держаться рядом, хоть и выставили разные товары — шкурки пушных зверей, оружие, медные украшения. В торговцы с Востока, как и местные, предпочитали вставать рядом с теми, кто предлагал такой же товар, как и они. Отдельно от других, на краю площади, собрались лишь те, кто продавал животных: лошадей, коров, овец, домашнюю птицу и даже большого яркого попугая в клетке.

Мы проходили ряд за рядом, но Тихослава найти не могли. Не было его ни среди оружейников, ни среди тех, кто выставил на продажу металлические предмета быта. Я с интересом осматривала всё, что попадалось нам по пути — и яркие шелковые ткани, и расписанную деревянную посуду, и различные штуки непонятного назначения. Всё, что казалось мне незнакомым, пыталась хорошенько запомнить — никогда не знаешь, что из имеющихся знаний мне пригодится. А у меня тем более каждое изобретение теперь на счету.

Вскоре мы подошли к лавкам гончаров и иноземных купцов, предлагавших посуду из меди и фарфора. Наличие здесь фарфоровых чашек приятно удивило. Они были так причудливо расписаны, что я на миг усомнилась: а точно тут отсталый мир, или только этот город такой? И если бы не приметная внешность купца, имевшего ярко выраженные восточные корни*, я бы подскочила к прилавку и обязательно уточнила бы, откуда здесь столь профессионально выполненная посуда. Но делать этого не стала — Велизар еще не забыл о воображаемом купце-колдуне, а мне отвлекаться от поиска Тихослава на допрос подозреваемых не хотелось.

----------

* Фарфор был известен в 9 веке в Китае в период правления монгольской династии Юань. Китай несколько веков оставался монополистом в производстве фарфора. Только в начале 18 века его производство начали в Европе.

38.1. Бажена. Торжки — 1

Тихослава нашли здесь, среди посудных лавок. Он занял место с уже знакомым мне гончаром на самом краю. Мы не сразу смогли протолкнуться к заставленному товаром пятачку — так много народу окружило их лавку. Моё сердце тревожно билось: наверняка местные жители уже оценивают чугунную посуду и решают, кому из них достанется невиданная прежде утварь.

К моему разочарованию, покупали в основном полюбившиеся местным швабры. Тихонько звеня, денежный ручеёк продолжал течь мимо меня. На выставленные чугунки смотрели, качали головами, но брать не хотели. Кроме того, Тихослав и правда оказался мужчиной прозорливым — на прилавке среди чугунков я обнаружила и что-то похожее на сковородку. Ладно, подумала я, изобретать давно изобретенное он имеет такое же право, как и я. Но мне гораздо больше, чем ему, известно о съемных ручках для сковородок. А значит, придется оборачивать ситуацию себе на пользу таким способом.

Однако, сковорода волновала меня сейчас не так сильно, как нулевые продажи чугунков. За то время, пока мы ожидали, чтобы поговорить с Тихославом, всего несколько человек спросили о цене чугунка и, покачав головами, ушли ни с чем.

— Это почему так? — возмутилась я. Это что, все мои усилия по ведению отсталого мира к технологическому прогрессу напрасны?

— Так за один чугунок несколько десятков горшков взять можно, — пояснил стоящий рядом мужчина. — Ни к чему такие траты.

— Это чего ты, Тихослав, так дорого чугунки продаёшь? — рассердилась на кузнеца.

— Чугунок отлить не то же самое, что горшочек слепить, — возразил тот. — И печь новую строить пришлось, и с сырьём возни много. Сама подумай, сколько работы! И сколько за руду отдать придется, и чего глина под ногами стоит.

Гончар рядом закивал, соглашаясь с Тихославом. А ведь это его работу только что самым натуральным образом обесценили! Но и я не могла не согласиться с кузнецом. И в моём мире хорошая сковородка стоила дорого, но там и тефлоновое покрытие, и жаростойкий пластик. Не может же быть, чтобы чугунный горшок не был доступен среднестатистическому горожанину?

— Да ты просто совсем не пытаешься привлечь к новой посуде внимание, — предъявила я последний оставшийся аргумент.

Везде у крупных лавок стояли перекрикивающие друг друга зазывалы, а торговцы помельче расхваливали свои товары сами. Но что гончар, что Тихослав, о чугунках молчали. Кузнецу хватало покупателей швабр, да и гончару скучать не приходилось — его товар тоже расходился довольно быстро. Я беспомощно оглянулась, ища ответ. Ну не самой же кричать о чугунках! И кто услышит мой голос в этом шуме?

— А если табличку нарисовать? — спросила я больше сама у себя, чем у кого-то. — Подписать, что здесь продают чугунки.

— Не все горожане грамоте обучены, — ответил Велизар, стоявший рядом и просто наблюдавший за моими метаниями. — Не станут они читать твои таблички.

Мой уровень веры в светлое будущее резко пополз вниз. Без грамотного маркетинга даже в отсталом мире никуда. Это ж мне что теперь делать? Нет тут места для ярких баннеров, ничего не знают об интернет рассылках и спам-звонках. Ну не листовки же на заборы всем клеить! К такому повороту я оказалась не готова.

38.2. Бажена. Торжки — 2

— Чего стоишь? Отойди, если не покупаешь! — вдруг крикнул на меня какой-то мужчина.

Он оттолкнул меня и потянулся к швабре. Велизар стоял рядом и тут же подхватил меня под руку.

— Извините, господин ведьмак, я вас сразу не приметил, — тут же начал оправдываться мужчина, как увидел, что я тут не одна. Попросить, что ли, Велизара наколдовать ему бородавку? Ведьмаки вообще такое умеют, или они только гулей по оврагам жгут?

— А это что? — грубый покупатель отвернулся от нас и протянул руки к чугунку.

— Чугунный горшок, — важно ответил Тихослав. — Чугунок иначе.

— И сколько стоит ваш чугунок? — спросил мужчина, разглядывая новинку. Если он его купит, так и быть, прощу, о бородавках просить ведьмака не стану. Но услышав цену, покупатель вернул чугунок на место и закричал: — Да где ж видано, столько за посуду платить? Кому нужны эта ваши чугунки? Кто придумал горшки для печи из железа делать? Столько лет глиняные пользовали, и столько же еще пользовать будем.

— Не из железа, а из чугуна! — заступилась я за свое изобретение. — Чугунок не то, что глиняная посуда. Он и в печи не лопнет, и не разобьется, коли уронишь. А если пригорит чего, так отскрести не страшно. И в печи в нём готовить можно, и над костром подвесить — ничего с ним не станет. Да этот чугунок тысячу лет прослужит!

— А тебе-то откуда знать? — не согласился мужчина.

Хотела было сказать, что это я его придумала, но остановилась. Конечно, слух о том, кто тут всё знает, мог быть мне полезен. Но здесь и сейчас продаже чугунка не поспособствует. Наоборот или этот хам скажет, что обманываю его, и уйдет, или не воспримет всерьёз. Еще и ругаться начнет, репутацию нам подпортит. Поэтому важно ответила:

— Так у нас уже есть такой. И суп в нем варили, и кашу.

— И что это за чудо-горшок? — раздался со стороны еще один голос.

Я оглянулась, и увидела, что к нам подошел кто-то в дорогой одежде — в кафтане с рукавами до самой земли и расшитой шапке. Будто боярин какой со страниц сказки сошел. А может это он и есть.

Стоящие рядом со мной люди склонились в поклоне. На всякий случай и я тоже — судя по всему, перед нами какой-то местный авторитет.

— Да вот, разгадал я секрет восточного чугуна, — сказал Тихослав.

— И как же ты о том догадался? — спросил боярин.

— Бажена подсказала. Ученая она, — Тихослав перевел все стрелки на меня.

— Да я так, только идею подала, — скромно ответила. Но боярин уже смотрел на меня.

— Так чугунок и правда так хорош? — он прищурился и улыбнулся.

— Не стали бы продавать, пока сами бы не испытали, — заверила я, уже надеясь на благоприятный исход.

— Твоя поди? — боярин кивнул Велизару. Тот усмехнулся, но ничего не ответил, как и всегда. Но боярину того и не надо было, он уже повернулся к Тихославу: — Давай что ли, чугунок ваш.

К кузнецу тут же подскочил стоявший рядом с боярином паренек и взял протянутый чугунок, а наш покупатель выдал Тихославу нужную сумму.

— Мы еще сковородки и другую посуду придумаем, — на всякий случай предупредила я.

— Ну будем ждать чудес ваших, — боярин усмехнулся и ушел вместе со своим сопровождающим.

Я посмотрела ему вслед. Это что же, наш обычный с виду чугунок — для местных лакшери**-товар?

— На вот, — Тихослав протянул мою долю с продажи чугунка. — Заслужила. Если и правда бояре в мою кузню захаживать станут, это ж сколько заработать смогу?

А сколько ж я заработать смогу, если сильные города сего заинтересуются моими знаниями? Я улыбнулась и зажала в ладони первые заработанные в этом мире деньги.

---------

** Лакшери — предмет роскоши; класс товаров и услуг, отличающихся престижностью.

39. Бажена. Колдовство Бездны

После того, как первый чугунок был куплен, у лавки Тихослава, как мне показалось, скопилось еще больше людей. Покупали всё те же швабры и горшочки у гончара. На чугунки только смотрели, иногда брали в руки и разглядывали. Но приобрести еще один пока никто не решился. Я уже поняла, что простые горожане не наша целевая аудитория. Нужно ждать, пока первый покупатель отрекомендует наш товар соседям, и потом уже надеяться на результат. Поэтому посчитала, что дальше Тихослав справится без меня.

Сам кузнец тоже был рад продаже дорогой посуды и обещал зайти позже — отдать мою долю прибыли, если такая будет, и обсудить, что мы будем делать дальше. После первой продажи чугунка он заметно вдохновился. Гончар, так же причастный к изготовлению чугунка, намекнул, что и он не против узнать о каких-нибудь чудесах. И я обещала подумать о чем-то для него. Количество пособников неминуемого прогресса начало расти.

Домой Велизар не торопил. Потому я воспользовалась моментом, чтобы всё тут как следует разглядеть. И тонкие ткани, и предметы быта, и даже оружие. Ну а вдруг еще о чем-нибудь интересном вспомню? Выпросила у Велизара новые бронзовые иглы. Да, у меня есть теперь и свои деньги, но шить-то придется одежду ведьмака. Вот пусть и оплачивает. Но он и не спорил. А потом даже угостил медовым пряником*, купленным у мальчишки-лоточника, и какими-то неизвестными сладостями, привезенными восточными купцами, которых я вообще-то на всякий случай предпочитала обходить стороной.

Я чувствовала себя счастливой. Удача наконец обратила ко мне свою более привлекательную сторону. На случай непредвиденного прыжка через костер даже мысленно согласилась зачесть прогулку по торжкам за второе свидание с Велизаром. А первым была, конечно, наша поездка на природу. Я посмотрела на Велизара: он вообще хоть догадывается, что у него свидание? От этой мысли стало весело, и я не сдержала улыбки.

Моя удача оказалась штукой коварной. Потому что едва я обозначила этот день для себя хорошим, нам навстречу вышел бывший Баженин женишок. Не знаю, проходил ли он мимо, но решительное выражение его лица наводило на мысль, что он как минимум настроен обвинить меня в побеге со свадьбы. А может даже потребовать назад — свадьба-то почти состоялась.

Моё первое и единственное впечатление о нём было смутным. Когда я со свадьбы на своих двоих сбежать пыталась, он меня не останавливал. Потом топтался в стороне, когда Велизар меня увозил. Я вообще едва его помню. Так чего сейчас явился? Прослышал о моих изобретениях? Но делиться славой я с ним не собиралась. И уж тем более, назад замуж не пойду.

— Бажена, — протянул он.

От чего-то по коже пробежал холодок. Даже будто по ногам сквозняком повеяло. Да Велизар же его даже без магии скрутит, чего я боюсь? К тому же мы посреди торговой площади. Тут людей много. Максимум нас ждёт скандал на радость толпе.

— Вижу, невеста моя больше не одержима, — сказал неудавшийся жених.

— Не одержима. Проклятие на ней, — спокойно ответил Велизар. Но тоже глаз с моего жениха не сводил.

— Проклятие? — усмехнулся жених. — Нет в ней никакого проклятия. Может и не одержимая, да с Бездной сама связалась. От того и след колдовской на ней.

— Что же, думаешь не отличил бы я след Бездны? — холодно спросил Велизар.

— А ты проверь, ведьмак, еще раз. Али думаешь случайность, что сельская девица вдруг о чудесах заморских ведает? Кто ей о них подсказывает, если не Бездна? Пригрел ты зло в своем доме, защищаешь колдунью.

Мужчина говорил не громко, но проходящие мимо люди останавливались, заслышав его слова. Охали и передавали услышанное окружающим. Слова о Бездне будто подхватил ветер и разнес между рядами.

— Ошибся ты, господин ведьмак, — усмехнулся жених, развернулся и ушел.

— Так она одержимая? — заговорили в толпе. — Или колдунья из Бездны?

— Пойдем, — резко сказал Велизар, схватил меня за руку и повел к воротам. Люди расступились, освобождая дорогу. Только я не была уверена, что это из-за уважения к ведьмаку, а не из-за страха перед Бездной.

------

* Первые пряники на Руси появились в 9 веке. Их называли «медовым хлебом» и изготавливали из смеси муки, ягод и мёда. Позже в них стали добавлять ароматные травы, а потом и специи, из-за которых пряник и получил свое современное название.

39.1. Бажена. Колдовство Бездны — 1

— Отпусти, — я попыталась выдернуть свою руку из ладони Велизара, когда мы отошли от торговой площади. Конечно, погулять, взявшись за руки, я была не против. Но в данный момент его жест не был романтичным.

Велизар оглянулся и посмотрел на меня так, как будто он что-то случайно стащил на торжках и только теперь заметил.

— Разве ж могу отпустить тебя, если правда то, что жених твой сказал?

— Ты ему поверил? Он может просто мстить решил, — не согласилась я.

— Хотел бы я верить в твою невиновность, — тихо ответил Велизар. — Да столько странного в тебе. Как тут не усомниться?

— Отпусти, я не сбегу, — повторила я. И Велизар разжал ладонь. — Не знаю я ничего о вашей Бездне.

— Ты говорила, что не помнишь.

— Разве это не одно и то же?

— Откуда тогда о чудесах известно?

Я промолчала. Опять говорить, что оно само как-то?

— Не стоит говорить о Бездне на улицах. Ни к чему людей пугать, — сказал Велизар. Но сам назад к дому не пошел, пока не убедился, что я направляюсь в ту же сторону.

Что-то мне подсказывало, что разговор нас ждет не из простых. Но все равно же надо когда-то признаться ему, что я не совсем местная. Вот и подходящее время появилось. Только как-то это было некстати. Пока все мои мысли и предстоящем признании были такими:

— Я вообще-то из другого мира, — и Велизар меня сжигает.

— Тут такое дело. Тело от одной Бажены, а дух — от другой, — Велизар сжигает меня второй раз.

Шла нарочно медленно. Останавливалась, если была возможность, пару раз даже запнулась. Смириться с неизбежным тяжело. А рассказать обо всём придется. В конце концов, я же не знаю, вдруг и правда Бажена сама виновата в том, что я тут появилась? Сейчас я ни в чём не была уверена. Тот же червячок сомнения, что нашептывал Велизару обо мне, вгрызался и в мои мысли. Одно знаю точно: чем больше я отпираюсь, тем сложнее будет разгребать последствия.

Когда мы подошли к нашему двору, к разговору по-прежнему не была готова. Зашли в избу. Велизар молчал. Я тоже.

— Говори, — приказал он.

— Ну-у… — протянула я. — Я не знаю, что тебе сказать.

Велизар вдруг усмехнулся. Не по-доброму как-то, как это бывало обычно, и начал рассказывать сам:

— Нет в тебе знакомого мне духа. Опознал я силу чужую, как проклятие. А коли прав жених твой Радей, то это всё след связи с Бездной. Коварна Бездна, без ведьмовской силы простой девке не справиться. Говоришь, позабыла обо всём?

Я молчала. Ну а что я могла сказать? Запоздало подумала, что и в глиняном горшочке неплохо варилось. Зачем мне чугунок понадобился? Сейчас было бы меньше улик.

— Ежели Бездна заставила тебя позабыть о прошлом да о чудесах невиданных нашептывает, думаешь не принесёт тебе это беды?

— Да с чего ты взял, что это Бездна? — решила я прощупать почву перед признанием. А вдруг и правда все признаки одержимости налицо, а я и не знаю.

Велизар полез в карман и протянул мне сложенный в четверо листок. Я взяла его с опаской. Вдруг там анонимная записка от гуля, что мы с ним родня? Ну мало ли какие в той Бездне порядки. Однако лист был исписан моей рукой. Без единой зарисовки, только пометки о том, что я хотела бы здесь внедрить, но пока не видела для этого возможностей.

— И что тут не так? — на всякий случай спросила я.

О сложных механизмах я никогда не записывала. Доля реализма во мне присутствовала: я много, о чем не знала и не могла бы догадаться. Потому каких-то особо безумных идей на листке не было. Велизар протянул мне другой лист, уже с другим текстом, другим почерком и совершенно другим алфавитом и начертанием букв. Это я как-то не подумала, что тут говорят на том же языке, что и я, а вот местное письмо совершенно устаревшее. Неровные каракули испорченного клавиатурой почерка не шли ни в какое сравнение со сказочной Ижицей*.

---------

* Ижица (Izhitsa) — компьютерный шрифт со славянским начертанием. Назван по одноименному названию буквы из старославянской азбуки.

39.2. Бажена. Колдовство Бездны — 2

Отпираться дальше было бессмысленно. Если внезапные умные идеи, хоть и с натяжкой, поддавались объяснению, то неизвестное местным письмо — нет. Сказать, что это шпионский шифр? Но ведь я уже решила сознаться в собственной иномирности во избежание дальнейших недоразумений. Как же страшно! Надеюсь, что если Велизар пожелает от меня избавиться, то просто отправит домой. Буду по нему скучать, но уж лучше так, чем быть сожженной.

— Не из Бездны я, — начала я осторожно. — Попала сюда из другого мира. Но я…

Велизар не стал меня дослушивать. Вокруг его пальцев загорелись искры, которые разрастались и кажется, стали напоминать крошечные язычки пламени. Казалось, воздух в комнате чуть трещал от его магии. И даже его глаза чуть светились. Но бояться мне было некогда.

— Стой! — я отскочила назад и выставила перед собой руки, будто это могло меня спасти. — Я же не нечисть какая, поедать людей не собираюсь! Я вообще не знаю, как тут оказалась.

Кажется, Велизар взял себя в руки. По крайней мере искры вокруг его ладоней погасли. Сможем договориться?

— Скажи о мире своём.

— В мире, где я жила, о магии вашей и о Бездне никогда не слышали. А еще все живут по правилам гуманизма, — на всякий случай уточнила я. — Никто никого не ест и не сжигает. Зато вещей полезных много. Вот я и захотела, поделиться тем, о чем могу вспомнить. А как в другие миры попадать, никто не знает. Уснула там, проснулась здесь. И вернуться не могу.

— Значит, обманула меня. Придумала колдуна, заставила искать его в Березняках и в Белодворье.

— Не правда. Про колдуна я ничего не говорила — ты сам придумал.

— А о купце кто рассказывал?

— Так может купец из моего мира? — ну подумаешь, школьного учителя купцом назвала. С кем такого не бывает?

— Просил я тебя рассказать о беде своей. А ты молчала, купцом и проклятием прикрывалась.

— А ты бы не сжег меня, если бы я сразу сказала? Сам же пугал, что с одержимыми бывает.

— Думаешь, стал бы я невиновного за просто так сжигать?

Ну вообще-то сначала я так и предполагала. Да я и сейчас боялась, что он передумает и просто избавится и от меня, и от сопутствующих проблем.

— Ведьмаки-охотники не просто на нечисть охотятся, — продолжил Велизар, не дождавшись ответа. — Учил меня дядька Всеслав отличать добро от зла. Не бить нечисть, ежели вреда в ней нет. Помогать людям, в какой бы беде они не оказались. Найти истину, и тогда решение принимать. А ты что? Дураком меня выставила.

— Извини, я не хотела, — первой пошла на примирение. Ругаться с Велизаром из-за такого глупого недоразумения, как моё попаданство, мне не хотелось. И вообще это не в моих интересах. — Мне просто страшно было.

— Станут в городище теперь говорить, что колдунья, с Бездной силу связавшая, в моём доме живет.

— Так и бес живет. И никто слова не скажет, — вставила в свое оправдание.

— Бес, как свой срок отслужит, городище покинет. А ты что? Так и будешь вовеки прислужкой мне? Что станешь делать, как свободу тебе дам, да ты за ворота двора моего выйдешь? В Березняках тебя не примут. Теперь и в Белодворье бояться начнут. Как бы не забили за связь с Бездной. Рассказала бы о своей беде, знал бы, как защитить тебя.

Сказав это Велизар развернулся и вышел из избы. Кажется, сжигать меня не собираются. Это хорошо. Но слова Велизара были тревожными. Вот, например, Тихослав и Анчутку боится. Что станет, когда пущенный женихом Бажены слух до кузнеца дойдет? Плакали мои изобретения.

Прав Велизар, если люди станут бояться, то в каждом незнакомом местным слове, в каждой диковинке след Бездны будет мерещиться. Но разве недостаточно того, чтобы Велизар просто сказал бы о моей непричастности? Он хоть и злится, а вроде от меня не отказывается, защиту обещает.

— И всё-таки зря те Велизару не доверилась, — сказал Анчутка, глядя со мной в окно на то, как Велизар уходит со двора. — Я ж говорил, он мужик хороший. Да и нравишься ты ему. Вот и злится, что не сказала о беде своей.

Домовой кивнул, впервые соглашаясь со словами беса. Вины за собой я не чувствовала, но почему-то было грустно, что доставила Велизару проблем.

— А ты чего сам не боишься, что я могу быть колдуньей? — спросила у Анчутки, отвлекаясь от тревожных мыслей.

— Я-то сразу понял, что ты не из наших, но и с Бездной не связана.

— И ничего Велизару не сказал?

— Отчего же, сказал. Да я ж бес маленький, откуда мне о мирах других ведать? И Велизар хоть ведьмак с детства обученный, да об этом знать не мог. Не бывало прежде, чтоб людские души в чужие тела попадали. Но прав он: коли сразу поведала бы ему о том, кто ты да откуда, не стал бы он попусту в поисках колдуна бегать.

— Тоже думаешь, что это Бажена мой дух в своё тело при помощи Бездны призвала?

— Не думаю, — ответил Анчутка и отвернулся от окна. — Я бы понял, даже если б ты от ведьмака силу Бездны скрыть смогла. Мы, духи да нечисть, о большем, чем люди, увидеть можем, — домовой снова кивнул, соглашаясь с Анчуткой.

— И что мне теперь делать? — спросила у беса.

— Как что? — он хитро улыбнулся. — Сама ж говорила, что сытый ведьмак — добрый ведьмак. Уже растопила сердце его твоя забота о нём. Вот и продолжай. А я тебе в том помогу.

Как обычно к вечеру мы были готовы ко встрече Велизара, хоть времени на это у нас почти не оставалось. Конечно, говорить о чем-нибудь он не пожелал. Был задумчив, но и я не лезла с разговорами, давая время остынуть и смириться с моим происхождением.

На утро, как и обычно, занималась вверенными мне делами: кормила кур, прибиралась, мыла посуду. Даже в мыслях не пыталась повернуть здесь всё по-своему. Конечно, на торжки больше не просилась, хотя они будут идти еще два дня. Велизар тоже без дела не сидел. Вымещал злость на ничем неповинных дровах или что-то чинил. Посмотрела на него, пытаясь оценить, настал ли тот момент, когда я могу заговорить с ним, или мне подождать еще? До дозора ему еще два дня, время на примирение есть.

С этой мыслью ушла на огород к моей разросшейся зелени. Уход за мини-огородиком удалось включить в список обязательных дел, и я не тратила на него теперь свободное время. Некоторые из пряных трав уже разрослись, скоро придется их выдирать и засаживать грядку новой зеленью.

Вспомнила о совете Велизара удобрить землю и о его помощи. И о том, как он мне швабру сделал, и о прогулке к реке. Это тогда, когда он на печи моей спал, увидел припрятанный под подушкой лист с записями? Подумала и о празднике Купалы. До сих пор сердце трепетало, когда вспоминала о его словах про прыжок через костер. И не от страха, что пятки обожгу, а от волнения: и правда бы согласился, если б позвала?

От собственных воспоминаний растрогалась так, что захотелось идти мириться с ним прямо сейчас. И пока не простит, не отстану. Вцеплюсь обеими руками, и пусть как хочет понимает: или как назойливость, или как объятия.

Встала и решительно пошла с огорода. У ворот стоял запряженный в дорогу Бурушка. Странно, на дозор Велизару рано. Или куда он собрался?

Велизар был в избе. Он надел свою байкерскую куртку, собрал защитные амулеты и взял меч. Ну точно не на прогулку решил сходить.

— Куда ты? — подошла к нему и спросила. Он замер и посмотрел на меня. Думала, промолчит, но он ответил:

— Беда в землях, Дрогомиру вверенных. Помощь моя нужна, — и снова занялся сборами.

Анчутка уже собрал ему еды в дорогу и протянул мне узелок, чтобы я сама вручила.

Велизар не сразу принял узелок. Снова посмотрел на меня, и лишь потом протянул руку. Я вышла на порог проводить его. Хоть помириться мы толком не успели, я собиралась, как и раньше, посмотреть ему вслед и махнуть рукой на прощание. Велизар вывел коня за ворота, заскочил в седло и отправился в путь.

В этот раз он на меня не оглянулся.

40. Велизар. Девица из другого мира

Не часто удавалось Велизару попасть на праздник Купалы. В прошлом году нарочно с дозора вернулся позже, чтобы боярская дочка Ясиня навязываться не стала. А в детстве этот праздник любил. Дядька Всеслав играть с другими мальчишками не запрещал. Но старался тогда Велизар во всём подражать ему, и чем старше становился, тем чаще от игр отказывался.

Сейчас же не до веселья ему. На сердце было тревожно. Не хотелось ему, чтобы в Бажене зло Бездны объявилось. Проверил он Бажену перед выходом, не появилось в ней колдовства злого. Сама она доверчиво позволила прикоснуться к себе. И чего тогда тётка Агафья говорит, будто запугал ведьмак девицу? Не казалась она испуганной, радовалась предстоящему празднику. Как и положено, надела любимое платье да сплела венок.

Как на празднике оказались, сразу её в хоровод утащил один из одетых в простую одежду дружинников. Так в играх другие ведьмаки прикоснуться к ней смогут да издали присмотрят. Увидят ли то, что мог пропустить Велизар?

— Красивая девка твоя, — подошел к нему сотник. Как и Велизар, хоть на праздник пришел, да в игры не вступал, за порядком следил. — Жаль будет, если и правда колдунья она. А если нет, то в жены бери, а то что ты всё без хозяйки в доме?

Пришла пора немужним девушкам венки по реке пускать. И Бажена возможность погадать на судьбу не упустила. Ежели не потонет венок, то знак, что вода одобрила выбор девушки. Подойдет девица к своему суженному да позовет через костер прыгать. И если благословит их пламя, то можно и свадьбу сыграть.

Закружило течение венок Бажены да унесло вдаль. Смотрел Велизар, как уплывают по реке сплетенные травы. Думала ли о ведьмаке Бажена, когда опускала в воду свой венок?

На берегу разжигали костры. Бажену вновь подхватил хоровод. Велизар часто терял её из вида. Но если встречались они взглядами, то Бажена всегда ему улыбалась. Смотрел он на девицу, да и сам не мог сдержать улыбки.

Темнело, а колдун не объявлялся. Прав воевода Пересвет, не станет лиходей прилюдно зла чинить. Боится, что поймают его. И ведьмаки, кто за Баженой присмотреть успели, следа Бездны в ней не увидели — невиновна девица.

Велизар нашёл взглядом Бажену среди танцующих. Позовет ли его через костер прыгать? Позовет, — решил он. Смелая она, смущаться не станет. Да и в городище обжиться захочет. О нём заботится, значит и правда мил ей.

— Слышала, ты в дом свой одержимую привез? — спросила подошедшая вдруг боярская дочка Ясиня. Хоть за другого уже сосватана была, а всё на Велизара обиду держала за отказ его.

— Не одержимая она, — возразил Велизар. Не хотел он с Ясиней объясняться. Да ведь станет боярская дочка говорить о Бажене и ничего хорошего не скажет. Вот и сейчас она поняла всё по-своему:

— А если не одержимая, то невеста тебе? Чем сельская девка лучше боярыни?

Разозлилась Ясиня и ушла. А Велизар вновь к хороводу повернулся. И правда, чем девка сельская лучше? Вспомнил, как впервые увидел Бажену. Как тепло в груди от улыбки становится, как изменила она всё не только в его избе, но и в мыслях.

Тем временем Бажена круг с хороводом закончила и возле него оказалась.

— Пойдём домой. Мне надоело, — вдруг сказала Бажена.

— Через костер прыгать не будешь? — напомнил Велизар. Какая девица не захочет испытать судьбу вместе с суженым?

— Зачем это?

— Знаешь же поверье. Ежели двое, взявшись за руки, через костер перепрыгнут, навеки судьбу огнем свяжут. А если не удержат друг друга, то не быть им вместе.

— Глупости это, — Бажена отвернулась от костров и пошла к городищу. — И с кем прыгать-то? Я тут никого, кроме тебя не знаю.

— А со мной бы прыгнула? — спросил Велизар. От чего-то досадно было, что Бажена о том его не спросила.

— А ты бы со мной прыгнул? — будто удивилась она. Или, как и говорила тётка Агафья, всё еще боится его?

— А может бы и прыгнул, если б ты позвала, — ответил Велизар, скрыв за улыбкой разочарование.

40.1. Велизар. Девица из другого мира.-1

На торжках тоже колдуна не повстречали. Пока искали, где Тихослав Баженины чугунки выставил, обошли половину рядов. Покачивали головами встреченные ими дружинники — не случалось здесь ничего странного. Ни один из купцов приезжих вида не подал, что узнал Бажену. Не было колдуна тут или может кто-то иной под личиной купца прятался да обманул девицу. Пусть и говорила Бажена, что о купце сама выдумала, да о многом она не помнит, могла и позабыть его.

Тихослава нашли на краю гончарных рядов, а не возле кузнецов, где он бывал обычно. По городищу уже прошла молва о швабрах его, и покупателей было много. Но брать чугунные горшочки никто не желал. Слишком дороги они были для обычных горожан. Не каждый за такую диковинку горсть золотников отдать может.

— Да ты просто совсем не пытаешься привлечь к новой посуде внимание, — возмущалась Бажена. И сама оглядываться стала, ища подсказку, как покупателей зазвать. — А если табличку нарисовать? Подписать, что здесь продают чугунки, — задумчиво спросила она.

— Не все горожане грамоте обучены. Не станут они читать твои таблички, — возразил Велизар. Ежели Бажена свои буквы неведомые изображать станет, то внимание привлечет не к чугункам. Не поймут люди слов чужих, испугаются начертания незнакомого. Ни к чему Бажене такая слава.

Отвлек их от разговора неизвестный Велизару мужик. Оттолкнул Бажену, на ведьмака лишь оглянулся, а сам к швабре да чугунку потянулся. Да только о цене чугунка узнал, так раскричался:

— Да где ж видано, столько за посуду платить?

Хотел было Велизар заступиться за Бажену, а та сама стала с мужиком спорить, чугунок расхваливать. Да так, что ни одному зазывале не удастся.

— И что это за чудо-горшок? — раздался за их спинами голос боярина Данияра, батюшки Ясини. — И правда так хорош?

— Не стали бы продавать, пока сами бы не испытали, — ответила ему Бажена.

— Твоя поди? — спросил Данияр у Велизара.

Велизар не ответил, лишь усмехнулся. Да и что он сказать может, если по нраву ему девица, а сама она через костер прыгать не захотела?

Данияр чугунок купил. И если сгодится чугунок в хозяйстве его, то Данияр о чугунке и другим боярам, и князю поведает — в том Велизар не сомневался.

— На вот. Заслужила, — Тихослав протянул несколько монет Бажене.

Так обрадовалась девица покупке, так заулыбалась, что захотелось Велизару и самому чугунок купить. А что, если и правда зайти потом за к Тихославу? Пусть Бажена порадуется, что чугунки её пригодились.

Отвлекать Тихослава от дел больше не стали, пошли еще по торжкам гулять. Смотрела Бажена и на ткани, и на утварь разную. А Велизар все понять и запомнить пытался, что по нраву ей? Ни о чем Бажена не просила, лишь на новые иглы указала. Купил Велизар ей сладостей — нельзя же с торжков ни с чем уйти.

Вдруг вышел им навстречу невзрачный мужичок. Не сразу Велизар признал в нём Радея, жениха Бажены.

— Вижу, невеста моя больше не одержима, — сказал Радей.

— Не одержима. Проклятие на ней.

Знал Велизар, что Радей потребовать назад суженую может. Не каждый бы решился оправданную ведьмаком одержимую в жены взять. Да если решится, то разве может ведьмак тому помешать? Не хотел Велизар отдавать Бажену. Но пока проклятие не разгадано, Радей просить вернуть не весту не посмеет.

— Проклятие? — усмехнулся Радей. — Нет в ней никакого проклятия. Может и не одержимая, да с Бездной сама связалась. От того и след колдовской на ней.

— Что же, думаешь не отличил бы я след Бездны? — разозлился Велизар. Не будет Бажене в городище житья, если Радей слухи распускать будет. Кто с Бездной судьбу связал, сам становится сродни выползшей из бреши твари.

— А ты проверь, ведьмак, еще раз, — говорил Радей да вновь подозрения ведьмака будил. — Али думаешь случайность, что сельская девица вдруг о чудесах заморских ведает? Кто ей о них подсказывает, если не Бездна? Пригрел ты зло в своем доме, защищаешь колдунью. Ошибся ты, господин ведьмак.

Сказав это ушел. А в толпе зароптали. И если сегодня же не решит Велизар, что с молвой людской делать, на завтра половина Белодворья о Бажене говорить станет. Взял Велизар Бажену за руку и повел к воротам. Пока с Пересветом посоветуется да со слухами разберется, лучше Бажене в избе быть, под защитой зачарованных стен.

Но терзало душу ведьмака сомнение: а вдруг прав Радей? Давно он Бажену знает, и о прошлом её больше, чем Велизару ведомо. Неужели сама Бажена на себя беду накликала?

— Отпусти, — дернула Бажена руку. Али поняла, что обо всём догадался ведьмак?

— Разве ж могу отпустить тебя, если правда то, что жених твой сказал? Хотел бы я верить в твою невиновность. Да столько странного в тебе. Как тут не усомниться?

— Отпусти, я не сбегу, — уговаривала Бажена. Даже теперь не мог Велизар не уступить ей. — Не знаю я ничего о вашей Бездне.

— Откуда тогда о чудесах известно?

Бажена не ответила. Значит, и правда Бездна нашептывает.

Как домой вернулись, Велизар ответа потребовал.

— Я не знаю, что тебе сказать, — ответила Бажена. И Велизар сам стал ей о подозрениях своих рассказывать. Сможет ли теперь оправдаться?

— Не из Бездны я, — вдруг сказала Бажена. — Попала сюда из другого мира. Но я…

Охватило Велизара отчаяние. Так и правда Бажена одержимая? Рассердился он на себя, что не смог разгадать дух чужой вовремя, и на Бажену, что столько времени его обманывала. Взволновалась в нём сила ведьмовская, того и гляди вырвется наружу.

— Стой! — испугалась Бажена и отскочила. Отразился на лице её страх, как в тот день, когда он впервые дух Бездны в ней искал. Отступил гнев, да засела в душе обида.

— Скажи о мире своём, — потребовал он. Не знал он, что за мир другой может быть. Есть их мир, и Бездна. Земля за небом, где боги обитают. Так откуда могла появиться Бажена?

Хотел Велизар понять Бажену: и страх её перед неизведанным, и осторожность. Да не выходило. Сколько времени потратил в поисках колдуна, что проклял её? А то лишь неведомый дух девицы, а не чужое колдовство. И ведьмаков сговорил в помощь, и воеводу Пересвета с дружиной — как людям теперь в глаза смотреть? Знал бы он о случившемся, и ведьмаков бы поднимать не стал, и от молвы бы людской сберег.

Да делать нечего. Вышел он со двора и пошел к Пересвету. Ни к чему дружину от дел отвлекать, ежели нет ни колдуна, ни проклятия.

40.2. Велизар. Девица из другого мира.-2

Пока до Пересвета шел, остыл немного. Вспомнил, и о следах Бездны в городище, и о чужом заклятии на стене собственного двора. Пусть бы магия его от неизвестного духа могла разрушиться, да зарубки на древесине сами появиться бы не смогли. И как бы дух чужой сам по себе в теле девицы объявился? Раз так, то ни о колдуне забывать не стоит, и о связи прежней Бажены с Бездной подумать. Не зря же Радей о том предупреждал.

Не сказал Велизар Пересвету о неведомом духе. Не станет говорить о нём, пока сам обо всем не поймет. А может просто не хотел, чтобы Бажену вновь одержимой посчитали? Поведал лишь о том, что о колдуне да о проклятии понял — что нет их и не было никогда.

Пересвет зла на ведьмака не держал да не стал винить его за ошибку.

— Шутки с Бездной плохи, — задумчиво сказал Пересвет. — Лучше потратить время зря на поиски лиходея, чем беду в городище пустить. Да ты ж сам говоришь, что колдовским зарубкам на стене твоей взяться больше неоткуда. Не перестанем мы за Белодворьем следить да колдуна высматривать.

Не стал спорить Велизар, хоть вину за лишние тревоги чувствовал. Но спросил о другом:

— Как бы найти мне Радея этого? Раз заговорил он о Бездне, точно о чем-то ведает.

— Проверит дружина моя, где Радей прижился. Приезжих в городище много, не сразу ответ тебе дам. А как найдем, тотчас гонца к тебе отправлю, — заверил его Пересвет.

— А что с молвой людской? — напомнил Велизар. Пересвет с пониманием усмехнулся:

— Так и скажу, что ты невесту из-под венца увёл, аки тать. Вот жених обиду и затаил, клеветать на девицу решился. Ежели не боишься, что о тебе люди говорить станут, то в миг о Бездне забудут.

— Ни к чему ведьмаку славы дурной бояться, — кивнул Велизар. Не бывало прежде, чтоб ведьмаки против традиций шли да суженых разлучали. Да кто ж посмеет его винить?

С тем и вернулся домой. Спокойнее на душе стало. Как найдут Радея да обо всём расспросят, так с колдовством неведомым разберутся. На всякий случай сноваосмотрел охраняющее дом заклятие да поправил волшебную стену, где слабину нашел.

Но что же ему с Баженой делать? Не решил этого Велизар. Как думать о девице начинал, так сильнее были злость и обида, что мысли его туманили. Казалась обманом её забота о нём. Вскружила ему голову, о любви думать заставила, да спряталась под личиной сельской девки.

— Так и что в том такого? — отвечал на его сомнения Анчутка. — Никому она зла не чинила. Разве не видишь, что нет в ней коварного умысла? И тётка Агафья о том говорила. Может дух в ней и не наш, да нет в том ничего дурного.

Но не покидали Велизара сомнения. Наутро ждал он, что Бажена вновь на торжки попросится. Не ради этого она каждый раз встречала его? Или о встрече с Тихославом спросит, чтобы о чудесах из мира своего рассказать. Ведь раньше стоило отказать, как она будто добрее к нему становилась, пока он не согласится. Неужто только ради чудес своих притворялась?

Гнал ведьмак эти сомнения. Да вновь поверить Бажене не мог. Она и сама к нему не подходила. От того крутились мысли злые в голове, будто в его сердце Бездна путь нашла.

— Господин ведьмак! — окликнули из-за ворот.

Посмотрел Велизар на гостя — точно, мальчишка гонец. Так быстро Радея отыскать смогли?

— Беда, господин ведьмак! — крикнул мальчишка, как Велизара заметил. — В Добрице твари Бездны объявились. Дрогомиру одному с ними не справиться.

Было первой мыслью Велизара Бажену позвать, чтоб собрала его в дорогу. Да остановился: ни к чему это, если любви в ней нет. Спросил о том Анчутку, пусть снеди в узелок сложит.

Запряг коня, собрал обереги, а тут и Бажена с огорода вышла, заметила сборы его.

— Куда ты? — спросила она.

Велизар посмотрел на Бажену. Будет ли переживать о нём?

— Беда в землях, Дрогомиру вверенных. Помощь моя нужна, — ответил и отвернулся. Нельзя медлить, когда Бездна людям угрожает. Надо со сборами заканчивать да в путь отправляться.

Бажена сама ему протянула узелок, Анчуткой собранный. Не сразу Велизар руку к нему протянул. Боялся вновь поверить в искренность её и обмануться. Но всё же принял заботу, хоть и не прошла его обида. Но вдруг и правда мил ей? Вновь понадеялся, что ждать его будет Бажена. С такой надеждой никакой бой с Бездной не страшен. Да как бы вновь не ошибиться?

Оседлал коня да в путь отправился. Оборачиваться не стал. Боялся, что оглянется, а Бажена в избу ушла, не смотрит вслед ему.

41. Бажена. Волшебная стена

Я давно привыкла к тому, что Велизар постоянно пропадает в дозоре. Привыкла и к тому, что на его одежде остаются красноречивые следы, говорящие, что он не чай с гулями пил. Я знала, что служба его опасна, хоть до сих пор до конца не понимала, что же такое эта Бездна. Велизар даже если и рассказывал о ней и выползающих из брешей тварях, то очень кратко. Пусть я теперь была причастна и к этому миру, и отчасти к его волшебству, воспринимать Бездну иначе, как страшную сказку, не могла. Но в этот раз мне было особенно тревожно.

За то время, что я здесь, что-то опасное в окружных землях случилось впервые. Спросить у Велизара о чем-то не успела. И сказал бы он? От чего-то почувствовала вину за свои тайны. Но будто у меня был выбор!

Как обычно, время отсутствия Велизара собиралась потратить с пользой. Зарисовать что-нибудь или развить какую-то из ранее отмеченных идей. Какая теперь разница, если Велизар и так всё обо мне знает? Можно заявить этому миру что-то более смелое, чем обычный чугунок. Но дело не шло. Села за более приличное для местных занятие — взялась расшивать рукава нового платья. Стежки были кривыми, я исколола все пальцы. Потому отложила вышивку и уставилась в окно.

— Что могло случиться? — спросила я. Ответа не ждала, но Анчутка всё же ответил:

— Не переживай ты так. Ежели ведьмак какой не уверен, что своей силы достаточно, на помощь других зовет. Не станет никто за зря без надобности собой рисковать. Твари в Бездне разные обитают. И гули, и коварные духи, и не только они. С одними справиться легко, а другие хитрости требуют. А бывает, когда сразу разные твари появляются, или брешь запечатать в одиночку не удаётся. Тогда без подмоги никак.

За жизнь Велизара я не так уж и переживала. Гораздо страшнее был сам факт того, что эта самая таинственная Бездна может однажды выйти из-под контроля. Что тогда будет? Пока же верила в своего ведьмака. Лично мне пары демонстраций силы Велизара хватило, чтобы понять: он и сам кого хочешь заколдует. Я верила в его непобедимость, но сожалела, что не удалось прояснить всё с моим попаданством до его отъезда.

С другой стороны, так он успеет всё обдумать и смириться. Деваться Велизару всё равно некуда, его дом тут, и я к нему привязана его же собственным заклинанием. Ну а я как раз подготовлюсь ко встрече. Покосилась на платье: сделать из него мини? По местным меркам слишком смело, да и Анчутка не поймет, если я приму по отношению к Велизару столь решительные меры.

Снова приготовим к его приезду что-нибудь вкусное. Для котлет и пельменей пока нет мясорубки. Если ничего не придумаю, воспользуюсь уже проверенным борщом. При упоминании свекольного супа, домовой спрятался под лавку. Там и прятаться было негде, но его и след простыл.

— Борщ твой уже надоел! — поддержал домового Анчутка.

— Но Велизар же его всего один раз ел, — не согласилась я.

— А перед тем, как Велизара кормить, сколько ты его варила?

Возразить было нечем, но сдаваться я не собиралась. Это домовой с бесом еще не знают, что скоро им придется искать идеальный рецепт котлет. Только разживусь мясорубкой — не отвертятся.

Еще раз осмотрела имеющиеся у нас продукты. Но поняла, что пока ничего нового предложить не могу. Потому стала думать, что из нашего мира пригодилось бы здесь ведьмаку. В доме или может на охоте? В голову пока ничего не приходило. Нужно будет подробнее расспросить Велизара про Бездну, может быть пойму что-нибудь.

В этот Вечер Велизар не вернулся.

— До Добрицы недалеко, — пояснил Анчутка. — Да пока ж они тварей из Бездны перебьют да брешь запечатают.

На другой день не вернулся тоже.

— А может сразу в дозор отправился, — сказал Анчутка. — Зачем ему время тратить и крюк до городища делать?

Остро ощутила нехватку почти позабытой мобильной связи. Хотелось сотню раз позвонить Велизару и пугать числом пропущенных вызовов.

На всякий случай я подошла к забору, вдоль которого проходила невидимая стена. Анчутка говорил, что пока она на месте, с Велизаром ничего не случится. Проверять, пройду ли я через калитку, не стала. Но протянула руку и осторожно коснулась незримого препятствия. Ощущение было странным. Будто касаешься нагретой солнцем каменной стены, а под рукой ничего нет. Логического объяснения этому не нашла, и мозг отказывался верить в происходящее. Прикрыла глаза и снова дотронулась до стены. Так хотя бы не было видно, что я ощупываю воздух.

— Бажена! — уже на следующее утро услышала голос Тихослава.

Я выбежала на улицу, и увидела радостную улыбку кузнеца. Рядом с ним топтался не менее довольный гончар. Неужели еще кто-то чугунок взял?

— Бажена, а мы к тебе! — повторил Тихослав. Он протянул руку к калитке, но в этот раз она не поддалась.

41.1. Бажена. Волшебная стена — 1

Тихослав поправил запирающий её крючок и снова попытался войти. Калитка не открылась.

— Это что же, бес шутит? — спросил Тихослав.

Не бес, подумала я, а кое-кто другой. И из-за этого кого-то мне вновь не поговорить с кузнецом. Я и сама подергала калитку, но она будто приклеилась. А как же правило «не загораживать проезд для скорых и пожарных»?

Можно было негостеприимно побеседовать с Тихославом через забор. Я бы даже ему нажаловалась, что это Велизар меня на совсем тут запер. Пусть бы знали, что он всё-таки немного маньяк. Но находящиеся по ту сторону ограды кузнец и гончар не могли меня ни видеть, ни слышать. Я попыталась схватить Тихослава за руку, когда тот полез снова проверять крючок, но не смогла ему прикоснуться.

— Наверное, дома никого нет, — заметил гончар.

— Да дома я, дома! — прокричала почти в лицо кузнецу.

— Велизар обычно дверь не запирал, — ответил гончару Тихослав и пожал плечами. — Али мы не вовремя?

Он развернулся и пошёл прочь. Я разозлилась и кинула ему вслед валявшуюся рядом крупную щепку. Это ж не честно! Он же сейчас уйдёт и точно простит мне свой долг за чугунки! А с другими изобретениями как? Мне ж мясорубка нужна срочно.

К моему удивлению, щепка через забор пролетела. Попала я не по Тихославу, а прямо в спину гончару. Тот подскочил и резко оглянулся.

— Анчутка! — позвала я беса, воодушевленная идеей, как передать Тихославу чертеж мясорубки. Да, объяснить, если что не так, я не смогу. Но кузнец — мужик умный, разберется. — Анчутка, принеси мне мои записи! — повторила я и кинула еще одну щепку. Тихослав и гончар её подняли и озадачено покрутили.

— Точно, бес балуется, — испуганно сказал Тихослав.

— Не бес это, — почти плача сказала я. Что бы я сама решила, если бы на меня из ниоткуда летели щепки, старалась даже не думать. Постаралась бы убраться подальше, это точно.

На моё счастье, Анчутка оказался сообразительнее этих двоих. Он выбежал из избы и протянул мне стопку чертежей и заметок из тех, что я планировала применить в первую очередь. Домовой, который до сегодняшнего дня не выходил за порог избы, а сегодня тоже выбежал помогать, протянул мне небольшое полено. Я быстро выбрала нужный лист, завернула в него протянутое домовым полешко, и выкинула его за забор.

На вылетевшее полешко кузнец и гончар отреагировали одинаково — отскочили, сложили пальцы в кукиш и стали махать над полешком. Полешко им ничем не ответило и спокойно лежало на земле, ожидая дальнейшей судьбы.

О том, кто тут кидается дровами, Тихослав понял первым. Он потянулся к завернутой в бумагу древесине, развернул моё послание и улыбнулся.

— Так это ж от Баженки, — он улыбнулся и посмотрел мимо меня, как раз туда, где за происходящим следил Анчутка. Потом посмотрел на чертеж и озадачено почесал затылок. — Это что ж за штука такая?

Чертеж у меня хороший, уговаривала я себя. Изобразила механизм и в сборке, и по деталям. Надо было и описание сделать, подумала я. Но тут же поняла, что отсутствие описание даже к лучшему: местные моего письма не поймут.

— Бажена, открой, — повторил Тихослав и снова подергал калитку. — Как понять-то, что тут за чудо? Мы тебе деньги за чугунки принесли, — с улыбкой заявил кузнец, как будто так я ему сразу открою. Могла в ответ только вздохнуть.

— А ежели и Бажена открыть калитку не может? — спросил гончар.

— Так это что ж, Велизар от других свою невесту прячет? — засмеялся Тихослав. — Боится поди, что уведут, пока в дозоре.

— Это Велизар экстрима захотел, — прошипела я. — Гулей ему злобных мало, решил и меня позлить.

Тихославу надоело смеяться. Он вытащил из-за пазухи небольшой позвякивающий мешочек, протянул руку над калиткой и бросил его во двор. Едва не попав по домовому.

— Вот доля твоя с чугунков, — прокричал он. — Боярин Данияр поведал другим о чугунках. А что осталось, северяне забрали. Да кузнец Ижеслав о чугуне спрашивал. Хотел с тобой прежде посоветоваться, как прибыль не потерять. Зайду потом, как Велизар с дозора вернется.

41.2. Бажена. Волшебная стена — 2

Посмеиваясь, оба мужчины ушли. Анчутка с домовым принялись пересчитывать доставшиеся мне монеты. А я мысленно потирала руки: кажется, дело не только с чугуном пошло, но и закладывается основа сталелитейного заводика. Посмотрела на оставшиеся изрисованные листы, которые второпях разбросала рядом. Перспективы выстраивались хорошие. Я же так скоро смогу привычно жить самостоятельной независимой жизнью!

Ничего не выйдет, напомнила я себе. Пока Велизар решает, когда я могу выйти и кто ко мне придёт, заводика мне не видать. Представила, как в каком-нибудь офисе директор с сотрудниками перекидываются через дверь обернутыми в документы полешками. Смешно это выглядело только со стороны. Меня же такой обмен информацией категорически не устраивал.

Я разозлилась, собрала листы и ушла в дом. Даже полученная прибыль на фоне сложившейся ситуации казалась мелочью. Хотя Анчутка говорил об обратном.

— Это ж столько денег со двора не выходя заработать умудрилась! Вот так Бажена! — приговаривал он, раскладывая монеты по мешочкам и убирая их в сундук с моими платьями.

— Это фриланс, удаленная работа, — буркнула я, размышляя о том, что мне теперь делать.

Для упомянутой удаленной работы я могла раздобыть почтовых голубей и надеяться, что Велизар их тоже не заколдует. Или нанять курьера. На худой конец — научиться метанию поленьев на дальние расстояния. Но лучше, конечно, прояснить ситуацию с Велизаром и снова хотя бы принимать гостей. Это что же, он на столько на меня разозлился, что решил полностью меня изолировать от других?

На другой день решила, что каким бы ни был исход попытки помириться с Велизаром, я должна научиться местному письму и дополнять чертежи инструкциями. Если кроме Тихослава и гончара в нашем штате появятся еще люди, объяснять на пальцах, что к чему, не выйдет.

Стащила в комнате Велизара один из исписанных его рукой листов и для начала попыталась составить алфавит. Большинство букв были мне знакомы, поэтому работа оказалась кропотливой, но не сложной. Гораздо сложнее было выписывать витиеватые буквы, когда мысль шла далеко вперед, заставляя руку срываться на привычное удобное письмо. Мысли приходилось излагать кратко, не приписывая ничего лишнего. Даже подумала, что Велизар такой немногословный как раз поэтому: привык писать и говорить только по существу.

Следующие дни до возвращения Велизара планировала заняться описанием собственных зарисовок. Чем бы ни закончилось наше с ним будущее выяснение отношений, и пояснения к чертежам, и умение писать мне пригодятся.

Начинало темнеть. Я аккуратно сложила листы с высохшими чернилами и задумалась о том, что надо всё-таки как-то избавиться от окружающей двор волшебной преграды. Ну может и не избавиться — от чужаков пусть охраняет. Но меня ей удерживать Велизару точно не стоит.

В этот момент в ушах будто что-то дзынькнуло. Я оглядела комнату — все предметы вроде целы, ничего не разбилось. Ощущение было, будто звук раздался не снаружи, а у меня в голове. Но Анчутка тоже поднял голову. Один лишь домовой спокойно дремал в красном углу.

— Заклятие клятвы служения исчезло, — вдруг сказал бес и посмотрел на меня.

Что случилось с заклятием, понять я не могла. Но дзыньк в ушах точно был связан с этим. Анчутка говорил, что от заклятия служения может освободить или сам ведьмак, или…

От страшной догадки тело вдруг показалось мне ватным. Но я выскочила из избы и подняла голову вверх, где над нашей оградой начала осыпаться искрами волшебная стена.

— Нет, — прошептала я. — Нет, нет, этого не может быть!

Подбежала к стене и уперлась в неё руками. Плотный, словно камень, воздух, стал мягче и холоднее. Сползающие по стене искры касались моих пальцев и гасли. Вскоре волшебная стена полностью исчезла.

— Что с Велизаром? — тихо спросила у подошедшего ко мне Анчутки. Он промолчал. Почувствовала, как по щеке покатилась слеза. И теперь уже прокричала: — Что с Велизаром?!

------------

Дорогие читатели! Спасибо, что комментируете книгу. Ваше мнение помогает автору сделать книгу лучше!

В этот раз немного драмы. Но без этого никак:)

42. Бажена. Колдун

Первой мыслью было: надо бежать искать Велизара. Где я стану его искать и чем смогу помочь, даже не представляла. Чем-нибудь, да смогу, — решила я и подошла к калитке.

Я не сразу протянула к ней руку. Казалось, стоит мне выйти наружу, остатки охранного заклятия окончательно развеются. Пока я не испытала на себе, что стены больше нет, можно было верить, что она продолжает нерушимо стоять вокруг двора. И всё же я открыла поддавшуюся калитку и вышла на улицу. В этот раз ничего меня не остановило.

В какой стороне упомянутая Анчуткой Добрица, не имела ни малейшего понятия. Случилось несчастье там, или Велизар успел уйти в дозор в вверенные ему земли? Как понять, где он, и как скоро я смогу туда добраться?

Я топталась у калитки, не решаясь сделать еще шаг вперёд, и искала ответы на эти вопросы. Известные в моём мире способы найти пропавшего человека тут не работают. Но Велизар говорил, что за любой помощью я могу обратиться в дом воеводы. Значит, он заранее знал, что однажды может не вернуться? От этой мысли всё внутри неприятно сжалось. Оглянулась еще раз на избу и двор, который ничем не отличался от того, каким был всего несколько часов назад, но теперь остался без защиты Велизара. А потом побежала к стенам города, искать дом воеводы. Надеюсь, я правильно помню дорогу, а сам воевода не откажет мне в позднем визите.

С приходом ночи ворота закрывали. Но стоило мне сказать, с какой проблемой я собралась к воеводе, меня пропустили.

— Ты, ежели тебя в верхнее городище не пустят, приходи к нам. Найдем, как беду твою разрешить, — сказал один из охранявших вход в Белодворье дружинников и указал короткую дорогу.

У стены, берегущей элиту этого города, действительно сложно оказалось пройти фейс-контроль. Пускать внутрь просто так меня не хотели. ВВозвращаться к внешним воротам — значит зря потратить драгоценное время, но, конечно, я воспользуюсь предложенной помощью, если сама справиться не смогу.

— Я невеста Велизара! — выложила последний из имеющихся аргументов и разрыдалась от безысходности. Кроме как надеяться на удачу и воеводу, выбора у меня не было. — Он сам сказал, что, если случится чего, воевода в помощи не откажет.

Статус невесты ведьмака резко оживил интерес ко мне охранявших вход дружинников.

— Али правда невеста? — недоверчиво прищурился один из них.

— Знак он мне оставил, — продолжала настаивать на своем. — Если случится с ним чего, чтобы сразу понять смогла, — о том, что это за знак, уточнять не стала.

Меня пустили внутрь, а один из мужчин вызвался проводить до дома воеводы. Вздохнула с облегчением — с наступлением ночи найти нужный дом было бы сложно, а я и так едва помнила, как до него добраться.

— Так ты и есть та самая Бажена? — спросил встретивший нас воевода, когда сопровождавший меня дружинник объяснил кто я и что от него хочу.

Я напряглась, вспомнив о том, как в прошлый раз встретилась у этого дома с Ярополком, и как тот едва не попытался избавиться от меня. Значит ли это, что и воевода знает о том, как я попала к Велизару, и что нас связывает? Наверное, да. Потому выложила всё, как есть.

— Клятва служения сегодня сама пропала. И стена волшебная вокруг двора разрушена. Анчутка говорил, что стоять она будет, пока с Велизаром все в порядке.

— И из Добрицы вестей нет, — задумчиво сказал воевода, оглаживая бороду. — Не вернулись ведьмаки, что отправились Дрогомиру в помощь. Но ежели пали бы, да твари Бездны по округе разбрелись, уже бы знали об этом.

Он помолчал немного, а потом развернулся к дружиннику. Тот сразу замер, ожидая приказа.

— Отправить в Добрицу два десятка, разведать, что там с Бездной. Коли нужна ведьмакам подмога, пусть гонца назад в Белодворье шлют. И распорядись, чтобы девицу до дома проводили. Ни к чему в такое время одной ночью разгуливать.

42.1. Бажена. Колдун. — 1

Меня выпроводили из дома воеводы. На прощание Пересвет пообещал, что отправит гонца, как будут какие-то вести о Велизаре и других ведьмаках. Дружинники на помощь ведьмакам, как по волшебству, были уже собраны. Один из них проводил меня до дома, попутно спрашивая, а правда я Велизару невеста? Разговаривать с ним мне не хотелось, отвечала что-то невпопад. Едва калитка нашего двора за мной закрылась, дружинник ушел, а я осталась одна.

В окне отсвечивал едва заметный свет свечи. Анчутка и домовой ждали в избе, оба встревоженно подняли взгляд, когда я вошла.

— Я думала, ты уйдешь, раз заклятие тебя больше не держит, — сказала я бесу и села с ними рядом.

— Да как я уйти могу? — возразил бес. — А ты? Ты ж без меня пропадешь. А Велизар? Нельзя мне уходить.

Домовой прижался к моему боку, словно кот. Я почувствовала его успокаивающее тепло, будто одеялом укутало мои плечи.

— Вот что, ты спать ложись, — велел мне Анчутка. — Что могла, ты уже сделала. Теперь ждать вестей. А себя изводить ни к чему. Как Велизар воротится, встретить ему должна. Помочь, коли помощь нужна, покормить да приголубить. А я ночь прослежу. Ежели гонец явится, разбужу тебя.

Спорить не стала, хотя сон не шёл. Домовой запрыгнул на печь рядом со мной. Я снова почувствовала убаюкивающее прикосновение его магии. Но как тут можно спать? Где Велизар? И что с ним? Может он ранен? И как скоро найдут его и других ведьмаков посланные воеводой дружинники? С этими мыслями я заснула. Я плохо помню, что мне снилось. Зато отчетливо помню, как каждый раз, когда в сон врывались беспокойные мысли, их отгоняли мягкие, будто пух, руки домового.

Проснулась от того, что замерзла. Домовой ушел. Наверное, у него были какие-то свои дела по ночам, и он не мог сидеть со мной до утра. Печь едва грела, хотя Анчутка хорошо растопил её с вечера. А ночи прежде не были такими холодными — всё-таки еще лето.

Спустилась с печи и поёжилась, когда ноги коснулись неприятно выстуженного сквозняком пола. Подошла к открытому окну и выглянула наружу, пытаясь определить время. Край горизонта светлел, обещая скорый восход солнца. А от окна шёл теплый не остывший за ночь воздух. Даже казалось, что снаружи теплее, чем в прогретой за ночь избе. Я оглянулась на темную комнату и нахмурилась. Не мог же домовой так увлечься поиском комфортных условий и заменить собой кондиционер?

— Анчутка, — тихо позвала я, будто могла кого-то разбудить. Бес не отозвался — наверное, всё-таки уснул. Домового тоже искать не стала. Пусть мои домочадцы отдохнут, а я, раз уж встала, подожду гонца.

Вышла на улицу, чтобы никого не разбудить. Здесь и правда было теплее, но по земле стлался холодный туман. Он будто просачивался с улицы под воротами и калиткой, через щели в заборе. Было красиво и жутко одновременно. Я тряхнула головой, отгоняя наваждение. Это всё ночь и переживания за Велизара, — сказала я себе, и отвернулась.

Тут же почувствовала, будто спину прожигает чей-то злой взгляд, а тело сковал тот самый необъяснимый ужас. Я резко обернулась к воротам, ожидая вновь увидеть пустоту. Но возле калитки в этот раз стоял некто в плаще с капюшоном, скрывающим лицо. Предрассветная тьма не давала его разглядеть как следует.

— Ты гонец? — спросила я, собирая всю смелость в кулак. По ночам нормальные люди не ходят, в чужие калитки не заглядывают. Не думаю, что гонец стал бы прятаться под плащом, напускать туман и пугать меня. Но как не спросить?

Незнакомец протянул руку и открыл калитку. Я отступила на шаг и очень пожалела, что у нас вообще есть калитка. Да и ворота можно убрать и заменить забором на всякий случай. Но человек уже вошел внутрь двора.

— Бажена, — сквозь шипящие нотки я уловила едва знакомый голос. — Не смог тебя уберечь твой ведьмак.

— Ты кто такой? — я отступила еще на шаг и запнулась о выпавшее полено. Схватила его на случай, если придется отбиваться. Опыт метания полешек у меня уже есть.

Человек в плаще беззлобно засмеялся.

— Не нужно делать вид, что ты не помнишь. Бездна от своего не отступится. Зря ты схитрить пытаешься.

— Не тронь Баженку! — вдруг выскочил из темноты Анчутка и кинулся под ноги к человеку.

Магии у беса не было, зато силы оказалось много. Вместе с человеком в плаще он кубарем покатился по двору. Но тот, оказалось, мог не только напускать туман. Одним взмахом руки он в буквальном смысле вспорол пространство сбоку от себя. Выглядело это, как если бы натянутую ткань разрезали тупым ножом, а внутри, в этом разрыве, клубилась тьма. Она потянулась к незнакомцу, дала ему сил. Он встал и откинул Анчутку в сторону. Бес упал на землю и замер.

42.2. Бажена. Колдун. — 2

Колдун — не моя выдумка, сообразила я. Думать о том, был ли он купцом или кем-то еще, сейчас не было времени. Я швырнула в него полешком, удачно попала. И, пока колдун потирал ушибленное плечо, бросилась к Анчутке. Всё ли с ним в порядке?

Добежать до беса не успела. Передо мной уродливым разрывом образовалась еще одна клубящаяся тьмой брешь. И я едва не влетела в неё. Казалось, будто тьма потянулась ко мне, завораживая, затягивая в свой омут. Я смотрела на неё и не могла отвести глаз.

— Поклялась ты служить Бездне, Бажена, — раздался за спиной вкрадчивый голос колдуна. — А сама сбежать попыталась? Да за спину ведьмака спряталась?

Брешь передо мной вдруг побледнела, стала почти прозрачной, но не исчезла. Однако наваждение спало, и я смогла оглянуться. Рядом, вытянув руки перед собой, как настоящий волшебник, стоял домовой и силился закрыть брешь. В голове мелькнула несвоевременная мысль, что я должна сделать ему шляпу и посох, как у Гендальфа.

Сил домового духа едва хватало на то, чтобы сдерживать Бездну. Я отскочила от бреши и оглянулась на колдуна, который медленно подходил ко мне.

— Бездна не прощает предательства, — продолжал говорить он, несколькими взмахами открыв еще несколько брешей.

Из них тут же полезли какие-то непонятные твари, похожие на помесь Чужого* и осьминога. Это и есть те самые гули? — с ужасом подумала я. Они выползали из брешей и поворачивали свои казавшиеся слепыми головы ко мне. Казалось, они до сих пор не сожрали меня только потому, что ждали приказа выпустившего их хозяина. Стоит ему сказать хоть слово, указать на свою жертву, и они набросятся на меня.

Одна из тварей этого приказа ждать не стала и прыгнула в мою сторону. Я вскрикнула и прикрылась рукой. За секунду перед глазами пронесся день, когда я видела Велизара в последний раз. В ту же секунду я пожалела, что так и не помирилась с ним. А уже на следующую меня ослепила вспышка света.

Яркое пламя, будто имевший волю огненный мяч, впилось в бок существа, откинуло его в сторону и сожгло. Рядом пронеслось еще несколько таких же сияющих шаров. Они находили выползающих из брешей тварей одну за другой, выжигали их из густых предрассветных теней.

Я прижалась к стене оказавшейся за спиной бани. Кажется, я жива. Меня не съедят. От пережитого ужаса ноги будто ослабли, и я села прямо на землю. Но следить за происходящим не перестала.

Вот исчезла одна из брешей, за ней другая. Тварей из Бездны во дворе заметно поубавилось. Я попыталась отыскать взглядом колдуна. Его тень пронеслась в сторону и скрылась в новой открытой им бреши. Твари из неё не выползали. Она приняла колдуна и осталась висеть уродливым разрывом. Поддавшись чужой воле, и эта брешь уже таяла в воздухе.

Я перевела взгляда на мечущееся между оставшихся тварей пламя. Оно будто зверь вгрызалось в плоть иномирных существ, превращало их в пепел, развеивало ветром, заставляя полностью исчезнуть. Отражалось яркими бликами в лезвии меча человека, который избавлялся от чудовищ и магией, и мечом. Он двигался быстро, а тварей было так много, что я едва могла разглядеть его.

Вскоре все твари были сожжены. Я проморгалась после слепящего света магического пламени. Рядом с ним первые лучи восходящего солнца казались тусклыми. Но я наконец смогла разглядеть одетую в черное мужскую фигуру, байкерскую куртку, длинные волосы, заплетенные в косицы с обережными лентами и бусинами, характерную для ведьмаков седину на висках и пересекавший лицо шрам.

Ярополк сурово смотрел на меня, а на его пальцах так и не погасли искры.

Кажется, меня всё-таки сожгут.

-----------

* Чужой — инопланетное существо, антагонист из научно-фантастического фильма ужасов с одноименным названием «Чужой»

Бонус-глава

Глава из категории "Неизданное" — не планировалась нигде, но существует в черновиках. Пока систематизирую черновики на продолжение, предлагаю познакомиться с одним из второстепенных героев поближе.;)

------------

В этот раз Ярополк возвращался с дозора поздно. Солнце скрылось за дальним лесом, а он еще был в пути. Тяжела была охота, но её исходом был доволен. Ни одна тварь из Бездны не ускользнула от его меча и заклятий. Ни один дух нечистый не посмел на свет белый явиться.

Усмехнулся Ярополк: от того в его землях и порядок, что не терпит он любой нечисти. Ни к чему, как Велизар, ему с бесами договариваться, ежели они из болот своих вылазить не станут. Прошли лета, а он помнил, как от когтей тварей Бездны пал его наставник. Тоже любил с нечистью договариваться, да к чему это привело? Как бы не ругали Ярополка за излишнюю жёсткость, не станет он спуску давать злым тварям.

Останавливаться на ночлег в дороге не стал. Домой вернется, там и отдохнет как следует.

Жена его Ладомила давно спала. Ярополк распряг лошадь, умылся и зашел в избу. На столе стоял накрытая полотенцем чашка — оставила Ладомила ужин к его приходу. Утром поест, а сейчас сразу спать отправился.

— Гонец приходил, — сонным голосом сказала Ладомила, услышав возвращение мужа.

Лёг Ярополк на кровать рядом с женой и спросил:

— От Пересвета? Чего хотел?

— Сказал, что ведьмаки другие в Добрицу отбыли. Да нет вестей от них, — ответила жена и зевнула. — А у дома Велизара защита пропала. Просил за девкой его приглядеть.

Ладомила снова уснула. Работа по хозяйству так же тяжела, как и охота. Утомилась Ладушка. Обнял он жену, да сон как рукой сняло. Ежели сгинул Велизар, да защита со двора его пропала, быть беде в Белодворье. Бес, прислужка его, сбежит, в городище остаться побоится. А одержимая проблем доставит.

Знал Ярополк, что воевода Пересчет без пригляда её не оставит. Верил воевода словам Велизара, что нет зла в девице. Али засомневался? Не от того ли просил о помощи Ярополка?

Устал с дозора, а сон не шёл. Думы лезли разные. И о Добрице, и кого из ведьмаков Дрогомиру в помощь отправили, и что сталось с ними.

Ночь на исходе, а уснуть так и не удалось. Встал Ярополк и вышел из избы. Ежели не убедится сейчас, что Бажена зла не задумала, спокойно спать не сможет. Собрал он обереги и зелья, взял меч, как если бы в дозор собирался. Далеко до двора Велизара, почти через всё городище идти. К рассвету назад вернется. Да лучше так, чем беду допустить.

Силу Бездны почувствовал за долго до того, как до двора дошел. Стлался от неё по земле холод, что пугал и людей, и домовых духов.

Подбежал Ярополк ко двору Велизара — след Бездны вёл к нему. Кроме Бажены увидел и колдуна, которого Велизар всё найти пытался. Стена волшебная и правда исчезла, даже заклинания Ярополка, которым он укрепил её, не помогли.

— Бездна не прощает предательства, — тем временем сказал колдун, обращаясь к Бажене, и открыл несколько брешей.

Колдун был слаб, а бреши небольшими — крупной твари не пролезть. Да брешей много. И чем больше колдун их откроет, тем сложнее их запечатать.

Полезли из брешей гули. Что станет Бажена делать? Али правду сказал колдун, что девица с Бездной связана? Ежели есть в ней сила колдовская, избежать опасности попытается. Стал Ярополк ждать. И сжечь бы девку вместе с тварями, да как не разобраться в случившемся?

Как гуль смелости набрался, на Бажену прыгнул. А та ничего сделать и не пыталась, будто и правда простая девка. Едва успел Ярополк заклинание сплести и сжечь гуля. А потом и за остальных взялся. До колдуна добраться пытался, да двор был маленький, а гулей много. Пока всех перебил, колдун успел скрыться. Одна Бажена осталась, что дерзнула с Бездной связаться, и тем будила в нём ярость.

Больше книг на сайте — Knigoed.net

Оглавление

1. Невеста

2. Велизар. Одержимая

3. Бажена. Договор

4. Велизар. Обман

5. Бажена. Новый мир

6. Бажена. Дом ведьмака

7. Велизар. Заморская колдунья

8. Бажена. Семена укропа

9. Велизар. Тётка Агафья

10. Бажена. Подарок ведьмака

11. Велизар. Совет у Пересвета

12. Бажена. Одна дома

13. Бажена. Домовой

14. Бажена. Нежданные гости

15. Бажена. Апгрейд

16. Велизар. Дозор

17. Бажена. Возвращение Велизара

18. Велизар. Шваб-ра

19. Бажена. Первый шаг

20. Велизар. Проклятие

21. Бажена. Невеста ведьмака

21.1 Бажена. Невеста ведьмака

22. Велизар. Новое платье Бажены

22.1. Велизар. Новое платье Бажены

23. Бажена. Примирение

23.1. Бажена. Примирение

24. Бажена. Занавески

25. Велизар. Сокрытый овраг

26. Бажена. Бабушкины советы

27. Бажена. Поход к кузнецу

28. Бажена. Белодворье

28.1. Бажена. Белодворье — 1

29. Велизар. След колдуна

30. Бажена. Визуализация

31. Бажена. Первый в мире чугунок

32. Бажена. Прогулка до реки

33. Бажена. Прогулка до реки — 2

34. Велизар. Разоблачение

35. Бажена. Борщ

35.1. Бажена. Борщ — 1

36. Велизар. Сомнения ведьмака

37. Бажена. Праздник Купалы

38. Бажена. Торжки

38.1. Бажена. Торжки — 1

38.2. Бажена. Торжки — 2

39. Бажена. Колдовство Бездны

39.1. Бажена. Колдовство Бездны — 1

39.2. Бажена. Колдовство Бездны — 2

40. Велизар. Девица из другого мира

40.1. Велизар. Девица из другого мира.-1

40.2. Велизар. Девица из другого мира.-2

41. Бажена. Волшебная стена

41.1. Бажена. Волшебная стена — 1

41.2. Бажена. Волшебная стена — 2

42. Бажена. Колдун

42.1. Бажена. Колдун. — 1

42.2. Бажена. Колдун. — 2

Бонус-глава