Легенда о ЛьдеГраде [Ч.С.В.] (fb2) читать онлайн

Легенда о ЛьдеГраде

1 глава. «Холодное добро»

Мы обращаемся ко тьме лишь тогда, когда свет не вызывает доверия.

Ч.С.В.

Разукрашенная синими цветочками печь топила на славу маленькую, но уютную избушку. Единственное окно дрожало от пурги. Когда она затихала, то хлопья снега лениво опускались на подоконник. Серебристые ветви дерева скребли стекло, но только что проснувшаяся девочка даже не дрогнула. Как же удобно наблюдать за капризами зимы из теплой кровати под пуховым одеялом!

Кошка пепельного цвета громко мяукнула и навострила ушки. Скрипнула деревянная дверь и отворилась. С улицы тянулся морозец. Сначала в открытом проеме показалась пышная елка, а потом и красивая молодая девушка в красной шубке. Тяжело дыша, она поставила «лесную красавицу» на пол. Падающие иголки застучали по мягкому ковру.

— Ну, сколько можно спать? — окинула вошедшая в избу мягким взглядом девочку в кровати. — Синеока, так и до весны проспишь, а праздника не увидишь. Одевайся и сходи за водой.

Дочь потянулась и зевнула. Ее голубые глаза задержались на связке мандаринов, свисающих с бревенчатого потолка.

— Встаю, мам!

Девушка сняла красный платок и поправила копну взъерошенных каштановых волос. Остатки снега сбила с плеч. Сняла сапоги и шубку; осталась в синем сарафане. Подошла к выщербленному столу и взяла круглое расписное зеркало. В меру длинный нос, пухлые губы, налитые кровью щеки, бездонные голубые глаза, тонкие брови и осиная талия — сама русская красота!

Синеока нехотя поднялась с кровати и пошаркала ногами в поисках тапочек. Мама поставила новенький самовар на на всеобщее обозрение.

— Ходила на базар в Омут град. Сегодня получила. Наш сосед любезно согласился привезти, чтобы я не таскала тяжести. Так он сказал, — усмехнулась хозяйка.

Синеока натянула поверх синей пижамы вязаный свитер с северными оленями. Она хромала на одну ногу. Хмурое лицо, курносая, с тонкими губами и большим лбом — полная противоположность своей матери-красавицы. Только голубые глаза унаследовала и их глубину.

— Ты так и не нашла тапочки?

— Муся опять стащила, — запричитала девочка. — Вечно она их по дому разбрасывает...

— Я найду, а ты сходи за водой. Чай попьем с пирожками.

Синеока надела валенки и сиреневую шубу с кроличьим мехом на воротнике.

Ведро стояло в сенях, поэтому его пришлось нести в руках за холодную ручку. Дверь открылась, а ветер сильно пробирал сквозь пижамные штаны. Девочка пожалела, что не взяла с собой варежек.

Колодец одиноко стоял во дворе. Маленький забор не скрывал Синеоку от посторонних глаз. Запряженные в лошади повозки часто проезжали по главной дороге. Граждане замечали хромающую девочку из-за ее нелепой походки. Некоторые смеялись и показывали пальцем. Та уже привыкла к такому, но чувствовала, как стыд жег ей лицо - этот смех колол больнее ударов.

Ведро, прикрепленное к цепи, с грохотом плюхнулось на дно колодца. Синеока надавила на рычаг и с усилием крутила его, пока злосчастное ведро снова не появилось, наполненное кристально-чистой водой, которую девочка сразу перелила в то, которая взяла из дома.

Теперь осталось поднять десять литров и не расплескать, ведь «медвежья» походка сильно мешала.

Дома мама уже наряжала елку игрушками: красные стеклянные шары и синие снежинки создавали восхитительный и праздничный наряд.

Синеока поставила ведро, едва переступив порог, и скинула с себя тяжелые валенки. Бирюзовые мягкие тапочки услужливо ждали свою хозяйку у двери.

Теперь дерево выглядело волшебно. «Вишенкой на торте» стали разноцветные ленты.

Самовар на славу дымился, словно приглашал к столу. Шоколадные конфеты в пестрой бумаге, малиновое варенье и пирожки с мясом — "чаепитие" обещало стать вкусным и сытным.

Мама первая уселась за стол и позвала Синеоку, скучающую около окна. В воздухе витали приятные ароматы, но весь тот смех посторонних до сих пор эхом звучал в ее голове. Окружающий мир не вызывал радости.

Люди злы! От них нужно держаться подальше! Никогда она не будет счастлива, ведь они не примут в свои ряды.

— Синеока! — вторила мама. — Иди пить чай. Сегодня можешь пойти погулять. Метель закончилась...

Дочь села за стол, но не притронулась к чашке горячего напитка. Каждая минута неловкого молчания заставили девушку обратить на это внимание.

— У тебя все хорошо? — осторожно спросила она. — Ты какая-то не такая...

Синеока тяжело вздохнула:

— Я твой хомут? Просто я мешаю тебе жить. Почему ты не сдала меня в приют?

— В приют? Что ты такое говоришь?

Теперь и для нее перестал существовать чай.

— Просто я вижу, что мне не место с тобой, — наконец высказала Синеока, что копилось много времени и вырвалось наружу. — Они ржут над тем, что я не в состоянии изменить... Я уродина! Меня надо отдать в приют или на съедение волкам...

Лицо мамы изменилось. Ее голубые глаза засверкали в свете свечей.

— Теперь послушай меня внимательно, дорогуша. Раз и навсегда закроем эту тему после разговора. Ты не хомут, а моя ответственность. Я люблю тебя! Люди, что смеются над твоими особенностями — это душевные калеки. Им должно быть стыдно, а не тебе! Глумиться над этим грешно, а в них нет ничего святого. Ты родилась, и я поняла: моя ответственность — дать тебе самое лучшее в жизни. Ты доверяешь этим идиотам, а не мне?

— Тебе легко говорить, ведь ты красавица!

— Ты не права. Она только мешает. Я не могу найти того, кто будет со мной честен...

— Нет! Они узнают, что ты родила уродину, и сразу убегают...

— Повторяю тебе, что ты не мой крест, а моя ответственность. Я тебя никому не отдам. Никогда. Помни, что человеку хорошо там, где его ждут и любят. Для меня ты самое главное чудо жизни. Твой отец...

— Ушел от нас...

— Настанет время, и ты все поймешь, Синеока. Мир не делится на хороших и плохих. Ты должна стать примером для многих. Не все встречают по одежке. Найти друзей в этом мире можно. Ты судишь всех по нескольким невеждам...

Муся прыгнула на колени Синеоки и распушила хвост. Она замурлыкала, принимая девочку за хозяйку, и не обращала внимания на ее недостатки. Синеока погладила своего благодарного питомца и заметила, что под столом лежит новогодняя железная коробка с ручкой. На ней изображена русская тройка, стоящая рядом с нарядной елкой. По углам праздничного предмета нарисованы красивые синие узоры, которые хорошо вписываются в снежный фон.

***

— Вечно ты в облаках, дрянная девчонка! — истерически вскрикнул возмущенный голос.

Синеока только сейчас оторвалась от воспоминаний прошлогодней давности. Перед ней возникла тучная женщина с сальными волосами. Во рту не было передних зубов, поэтому при разговоре она издавала свист, а нос-картошкой постоянно шмыгал. Выпученные серые глаза таращились на девочку, словно та уже провинилась. Она вытирала мокрые ручищи о грязный сарафан.

— Иди жрать! Мне что, за тобой бегать? Иди уже!

— Хорошо, — кивнула Синеока и отошла от пыльного окна. Обшарпанная комната со множеством неубранных кроватей и маленьких сундучков в изголовье говорила, что здесь живут дети-сироты.

Приют находился в Омут-граде, почти в самом центре городка. Два этажа серости — это название больше подходило для этого здания. Детство сгущалось только негативными красками словно, тюрьма для невиновных.

Мебель этого дома — убранство, созданное для порядка, удручало. Даже разрисованные разноцветными мелками стены походили на насмешку над добром. Синеока называла приют просто: «Холодное добро» — шутка над вывеской из облупившихся букв около входа: «Золотое детство».

Здесь все ходили в несвежих серых пижамах, а выход на улицу в холодную погоду походил на тихий ужас: верхнюю одежду носили поочередно. Вчера девочка пошла в пропахшей пóтом шубе на два размера больше. Хорошо, что обувь (валенки) выдавались раз в год, и то благодаря меценату.

Синеока спустилась по скрипучей лестнице с выпирающими гвоздями (каждый ребенок знал, где эти «ловушки», ведь об шляпки можно было зацепиться) и попала прямиком в большую кухню. В камине булькала странная смесь из супового набора и овсяной каши. Каждый день этот запах вызывал тошноту, ведь оно пахнет ужасно, а на вкус — клейкая жижа с кусками из жира и ошметок свиной кожи.

Дюжина девочек и пятнадцать мальчиков в одинаковой одежде сидели за столом, держа в руках облупленные ложки. Тарелки свалены в кучу около камина, а стаканы с кипятком уже лежали на исцарапанном подносе.

Синеока проследовала к своему месту около двери, откуда дул пронизывающий сквозняк. Вечно воспитанники боролись за хорошие места у огня, поэтому драки здесь происходили постоянно. Девочка старалась подождать, пока стихнет борьба. Она прекрасно понимала, что не выиграет схватку, а лишний раз злить Гневану и ее подругу Далину не хотелось.

Наконец тяжелые шаги тетки взбудоражили воспитанников. Они принялись орать и стучать ложками по столу.

— Рты закрыли! — вскрикнула женщина, обводя всех своим фирменным выпученным взглядом. Все смолкли, лишь чан продолжил варить «еду». — Передавайте дальше...

Она взяла большой черпак и выудила оттуда куски мяса. Щедро налила кашу в две тарелки и улыбнулась двум девочкам, которые жадно смотрели на свой скудный завтрак.

— Это, милочки, вам, — с напускным материнским чувством проворковала воспитательница.

Все знали, кому предлагалась самая сытная порция. Полная девочка с янтарными глазами и кривыми зубами, мышиного цвета волосами и кривым носом, нахмурила свои пышные брови; Гневана собственной персоной приняла похлебку и угодливо улыбнулась:

— Спасибо, тетя Боянка!

— Не за что, моя дорогая. Теперь и Далине положены такие подарки!

Худощавая девочка с грубыми чертами лица и карими глазами расплылась в улыбке. Она быстро собрала русые волосы в пучок сзади. Каша с мясом через несколько рук оказалась и у нее. Подруги насмешливо переглянулись, прежде чем приступить к трапезе. Остальные тоже получили свои порции.

Как только тарелка оказалась у Синеоки, то «соседи» своими ложками сразу вычерпали большую часть. Она уже привыкла к этому, ведь всеми тут заправляла Гневана. Каждый день из трех приемов пищи у нее забирали только одно блюдо в день — так она не умирала с голоду.

Боянка отправилась к себе в комнату, а Далина этим воспользовалась.

— Синотка — инвалидка и идиотка!

Гогот разразился на всю кухню. Многие ржали, а другие выдавливали из себя смех. При этом обидчица специально смотрела на Синеоку, говоря тем самым: «Попробуй только рот открыть, и тебя здесь забьют».

— Что вы, что вы! Она до сих пор ждет свою маму, — глумливо продолжала та. — Но твоя мамка окочурилась в Згой-лесу. Ее тело съели волки. То-то у них был пир на весь мир!

В этот момент руку подняла Гневана. Эффект наступил сразу: все обратили на нее свой взор.

— Скажи мне, Синеока, твоя мамочка понимала, что родила уродца, калеку? Она, наверное, тебе врала, когда говорила, что любит. Столько жалости... Ты думаешь, что здесь всем нужна? Ты просто обезьянка, хромая и тупая.

Смех заставил Синеоку вздрогнуть. А когда в нее полетели ложки, то она закрыла голову руками.

«Только не плакать, только не плакать», — думала она про себя, ведь за это давали наказание: «поставят на горох».

Стук в дверь угомонил воспитанников. Вышла Боянка с мешком. Запах копченостей смог перебить ароматы завтрака.

— Поели? Все по комнатам! — рявкнула она. — Гневана, пусть твои одеваются на улицу... Приду — проверю.

— Хорошо, тетя Боянка.

Синеока проследовала к себе в комнату. Там она легла на кровать и уставилась в потолок. Обидные слова уже не задевали, но она была зла на маму: оставить ребенка в этом аду. Хотя разум твердил девочке, что мама не виновата, раз пропала в том злосчастном лесу.

Сбежать Синеока не может. Ведь чтобы попасть в другой город, нужно проехать много километров, а сам Омут-град окружен лесами. Звери с радостью полакомятся слабой девочкой. Еще в декабре приходят сильные морозы. Просто так еду в приюте не дают. За нее нужно просить мелочь на улице. К слову...

— Ты идешь с нами! — скомандовала Гневана и пнула ногой кровать Синеоки. — Одевай шубу и бегом к нам. Не проси меня бить тебя. Ты идешь с нами и точка!

Девочка поняла, что ее отправляют попрошайничать деньги. Именно деньги, а не еду. Гневана в сговоре с Боянкой, вот и получает все «лавры».

Через несколько минут Синеока оказалась на улице вместе с другими «трудягами». Одетая в рванье (тряпки — больше подходит) она заняла свое место.

Снегопад только набирал свою силу. Дома Омут-града походили на новогодние открытки. Повсюду слышался несмолкаемый галдеж, топот копыт, кричали зазывалы в магазин подарков. Скученность старинных лавок со стеклянными витринами, где хранились просто горы сладостей, разнообразного мяса, помогали ориентироваться покупателям. Детские игрушки так и манили своим видом. Просто протяни руку, если бы не стекло.

— Расходимся! — приказала Гневана. — Далина, ты следи за инвалидкой. Уродина может выкинуть что-то. — Она повернулась к Синеоке. — Теперь не хочу слышать твоих оправданий. Проси и ной, если требуется. Будь калекой, кем ты и приходишься.

— Пошли, — буркнула Далина.

Синеока под присмотром подходила к людям и просто протягивала ладони. Большинство граждан чурались ее и делали вид, что не замечают. Другая категория неохотно доставала маленькие монетки и кидала в руки девочке-инвалиду. Далина улыбалась и смотрела за попрошайничеством у лавки с мандаринами.

Прошла скрученная старушка в красивом наряде. В авоську клала колбасу. Из-за того, что ее узловатые руки дрожали, она не заметила, что кошелек не попал в карман, а упал на заснеженную брусчатку.

Синеока заметила это и поспешила на помощь.

— Бабушка! Бабушка!

— Мне некогда, девочка, — нервно побормотала та и ускорила шаг.

— Вы деньги уронили.

Старушка остановилась и с улыбкой приняла свою потерянную вещь. В благодарность Синеока получила гроздь черного винограда.

Доброе сердце сыграло с ней злую шутку: Далина передала эту новость Гневане. Когда два часа спустя Синеока вошла в проулок, который отделяет всю улицу от приюта, то получила подножку, а потом сапог раздавил выпавший виноград из рук.

— Дура тупая! — злобно прошипела ей на ухо Гневана. — Теперь ты точно получишь...

Вечером ее наказали. Боль была непередаваемой. Она злилась на себя за доброту. Когда слезы полились из глаз, властная воспитательница шикнула, чтобы та ложилась в кровать.

Девочки в комнате не спали. Все прильнули к окну, ведь за два дня до праздника начиналось природное представление: из-за лесной чащи возникал фейерверк. Яркий, переливался разными цветами и громыхал на всю округу.

Синеока смогла поплакать в подушку под канонаду огней. Она не смотрела салют, ведь в том самом лесу пропала ее мама. Отправилась дочке за подарками и сгинула с концами. В кошмарах звала на помощь, а потом замерзала и покрывалась льдом...

— Синеока! — крикнула Далина. — Сегодня ужин, а ты решила поспать? Иди уже, а то тебя заждались...

— Кто заждался? — не сразу поняла девочка, едва разлепив глаза.

В комнате было пусто. Лицо Далины сверкало радостью. Она стала слишком доброжелательной.

— Мама тебя ждет! Просто не говори ей, что я тебя обижала, пожалуйста.

Синеока вышла в коридор. В радостной эйфории она не заметила злосчастные торчащие гвозди и кубарем скатилась на лестничный пролет. Нога сильно ссадила, но ей казалось, что вот-вот открой дверь — и там появится мама собственной персоной.

— Она на улице, — услужливо сообщила Далина за спиной. — Вставай. Не сильно ударилась? Тебе помочь?

Синеока ничего не ответила, а сама поднялась. Хромота усилилась, но дверь так и манила к себе.

Дрожащими пальцами девочка отворила ее, впустив холодный ветер. В носках и по хрустящему снегу прошла до конца проулка. Стоит только заглянуть в сторону, и мама ее поприветствует!

Но лишь спящий город встретил наивную сироту слепыми окнами и горящими витринами. Такая шутка обездвижила Синеоку, ноги подкосились от безудержного плача. В это невозможно поверить.

Рыдала девочка так, словно боль ведрами накопилась в глазах за этот страшный год. Играть на чувствах ребенка — значит стать преступником.

Вернулась Синеока только когда мороз стал невыносим, а ноги окоченели из-за ледяной корки, что покрывал бездушную брусчатку. Едва она открыла дверь, как услышала ненавистный ей хохот! Воспитательница с мужем Жданом (худой и долговязый мужик с бледным лицом и залысиной посередине) смеялись, держась друг за друга, чтобы не согнуться в три погибели.

Чувство неистовой злобы разгоралось в добром сердце девочки. Ее уже не задевало ржание. Она схватила валенки у порога и валявшуюся рядом рваную шубу. Пулей вылетела из приюта, а его жители не успели среагировать. Длинный проулок оставался почти пройден, пока костлявая и сильная рука больно не вцепилась Синеоки в шею.

— Куда ты собралась?! Вернись быстро! — кричал в ухо Ждан. — Слушай старших, мерзавка! Ай!

В этот момент на помощь пришла до боли знакомая кошка. Муся прыгнула на голову преследователю и пустила в ход когти. Рука Ждана на миг ослабла, что позволило девочке успешно сбежать и спрятаться за углом сувенирного магазина.

2 глава. «Погоня»

Синеока будто впечаталась в холодную стену. Ее сердце бешено колотилось. Она несколько раз нервно выглядывала из своего «убежища» со страхом принимая каждый шорох за шаги. Прошло несколько долгих минут, прежде чем девочка проскользнула мимо красивой витрины и сразу спряталась за украшенной мишурой телегой.

— Ищите ее! — истерический крик прорезал морозный воздух. Боянка была вне себя от бешенства. — Найдите эту гадину! Инвалидка не могла далеко уковылять! Любому, кто ее поймает, я дам подарок! Не справитесь — пеняйте на себя!

Синеока взмолилась.

Поднялся сильный ветер, серебристая пыль сильно резала глаза. Одна снежинка упала девочке на плечо, затем начался настоящий снегопад. Видимость ухудшилась, а воспитанники приюта с трудом противостояли порывам ветра. Они неумолимо приближались к тому месту, где пряталась беглянка. Еще пара метров и Синеока окажется в цепких руках Гневаны, которая во всю глотку выкрикивала оскорбления.

Небо снова разразилось цветными взрывами. Синеока воспользовалась суматохой и побежала (как позволяла хромота). Она столько раз гуляла по городу, что даже бы с закрытыми глазами смогла спокойно перейти на другую людную улицу. «Сказочный островок праздника» остался позади вместе с ненавистным приютом. Остается только идти вперед, а попасться — значит быть побитой и опять высмеянной.

Прохожие в суматохе спешили в свои уютные дома, а серые магазинчики заканчивали обслуживать последних посетителей; то и дело звенели дверные колокольчики. Затеряться тут — простое дело. Поэтому Синеока поспешила к мосту, ведущему прямиком к лесу Згой. Единственная дорога соединяла Омут-град с другим городом. Только бывалые извозчики осмеливались ехать в такую опасную погоду.

Синеока услышала, как плачет ребенок, и вздрогнула от неожиданности. Но это оказался всего лишь капризный сын около своей мамы. Она пригрозила ему, что тот останется без подарков из-за своего поведения. Опасность снова миновала, но вскоре Боянка поймет, что непокорная сирота успешно скрылась.

Главная улица потихоньку пустела. Гомон сходил на нет. Слышать смех и радость людей, для которых праздник стал порывом хорошего настроения, ранило больше всего. Одинока в этом городе, но не сломлена. Лучше замерзнуть насмерть, чем вернуться туда, где не живет добро.

Лошади, запряженные в кареты, лениво бороздили толстую пленку из снега. Синеока перешла на тротуар, маневрируя между гражданами. Они не обращали никакого внимания на беспризорницу, но некоторые инстинктивно проверяли карманы, где лежали кошельки и другие ценности.

Какой же большой город! Синеока хромала по скользкой брусчатке. Она с ужасом услышала топот копыт, словно безумный решил проверить на прочность повозку и лошадь в такую погоду.

Сбежать девочка не могла, но в панике нашла выход из ситуации: старая потрепанная карета. Дверца со скрипом распахнулась. Несколько испуганных черных мышей пулей вылетели наружу. Синеока поморщила нос, но с храбростью закрылась в бесхозной пассажирской повозке.

— Ты быстрей не можешь, осел? — гневно причитала Боянка, когда лошадь перешла на шаг.

— Мы ее найдем, как пить дать! — оправдывался ее муж. — Она далеко не ушла. Смотри, тут следы...

— Их здесь тысячи, идиот!

— Может, заявим, что сбежала? — осторожно поинтересовался Ждан. — Город-то не деревня...

— Закрой свой рот! — рявкнула Боянка. — Если узнают, что она дала деру, то проверками замучают. Им палец в рот не клади... Ты в тюрьму хочешь, а? Я нет. Подарки ты продал, а детишки с радостью все выложат, как на духу. Нет уж, дудки! Найдем ее! Я ремешком пройдусь по мерзавке!

Синеока прислушалась, хотя кишащие мыши испуганно пищали под ногами и норовили залезть на шубу. А она старалась дышать как можно тише.

— Эй! Заблудились? — пробасил мужской голос на всю улицу.

— Тпру! — скомандовал Ждан. — Нет, господин полицейский! Просто вышли на променад...

— И гнали, как угорелые? — вопрошал страж закона. — Жить надоело? Ищите кого-то?

— Нет, — елейно выговорила Боянка, стараясь включить притворную мягкость голоса. — Увлеклись разговором о моих воспитанниках. Чудесные ангелочки... Еду смотреть лесную опушку, где провести новогодний праздник. А вы где будете праздновать?

— Держитесь подальше от Згой, — серьезно предупредил полицейский. — Не ребенка ли вы ищите? Я тут видел хромую девочку. Маленькую. Ваш воспитанник?

Глаза Синеоки округлились. Взрослые разговаривали примерно в сотне метрах от нее. Она хотела выбежать и сказать полицейскому, что пережила, но испугалась. Боянка вывернет все на свой лад: сирота врет, а она ласковый воспитатель. Нет, остается только дождаться конца разговора и следовать дальше.

— Какого ребенка, господин? — иронично усмехнулась Боянка. — Мой любимый подтвердит, что все дети уже спят, а завтра их ждут подарки. Спасибо вашему отделу за жалость к нам — убогим...

Возникла пауза в разговоре, лишь тяжелое дыхание лошадей указывало, что взрослые не разошлись.

— Тогда счастливого пути, уважаемые, — подытожил полицейский и направил коня в сторону. Топот утихал, когда страж порядка свернул влево. Наконец он уехал, оставив девочку один на один с преследователями.

— Куда ты так прешься? — гневно прошептала Боянка. — Много внимания к нам привлекаешь... Иди осмотри карету...

— Но, дорогая моя, она заброшена несколько лет...

— А что мешает этой девке там спрятаться? Темнота? Иди проверь. Я тут посижу... Только быстро, а то холодрыга заела...

Ждан, хмыкая, спрыгнул с повозки, и судя по проклятиям, поскользнулся и упал. Боянка рассмеялась, а он только буркнул в ответ: «Подумаешь»!

Паника охватила Синеоку. Она в ловушке! Теперь он откроет дверь и схватит ее!

— Думай! Думай! — шипела девочка. Взгляд упал на старое, изъеденное молью покрывало под ногами.

Шаги приближались, беглянка бесцеремонно подняла с пола тряпку и стряхнула грызунов. Она накрылась ею и с отчаянием ждала своей участи. Секунды тянулись, словно часы, а муж воспитательницы приближался к злосчастной карете. Наконец его костлявые пальцы сжали ручку. Та сначала не поддалась, но он резко раскрыл повозку. Оттуда высыпали полчища испуганных и возмущенных мышей.

— А-а-а-а-а-а-а! Чтоб тебя! — ругнулся Ждан и отпрянул назад, поскальзываясь на ледяной корке. А порыву воздуха все-таки удалось сбить его с ног.

— Там мыши, Боянка! Мыши! Эти паразиты тут живут!

— Ты видишь инвалидку?

— Ну нет! Я туда даже не сунусь. Они мне чуть руку не отгрызли!

— Трус! Вышла за труса! Мне подойти?

Ждан боязливо отошел на почтительное расстояние и пытался разглядеть хоть какое-то подозрительное движение. Ночь и пурга сыграли на руку Синеоке. А когда грызуны поползли по внешней обшивке кареты, то сразу отбили желание обыскивать «мышиное царство».

— Ее там нет! — буркнул мужчина, сдерживая тошноту. — Она бы не стала в этом гадюшнике прятаться. Уже рук не чувствую, а мы все торчим здесь. Убежала девчонка или ее кто-то приютил. Зуб даю, что это так...

— Ты уверен?

— Сама посмотри, раз не веришь мне! — шмыгнул он носом. — Такая вонь стоит, что я век не отмоюсь!

— Ты так всегда пахнешь! — огрызнулась Боянка. — Поехали! Ее застукают полицейские — я тебя прикончу!

— Иду-иду, — махнул рукой Ждан и быстро убрался восвояси. — Придется проехаться по мостовой. Там находится ночлежка для бездомных...

— Хоть что-то путное предложил.

Они отъехали, а Синеока прокашлялась и скинула с себя покрывало. Теперь к виду оборванца прибавился смердящий запах. Она надеялась, что на морозе его не почувствуют прохожие.

Завывала зима. Каждый дом вдалеке стал похож на горящее пятно. Оставалось пройти две улицы. Путь к мосту заканчивался там. Не попасться бы полицейским и этой мерзкой парочке!

Синеока почувствовала жалость к себе и переживала, что решилась на такой шаг, ведь мама давно умерла. Самый страшный кошмар — увидеть ее замершую в объятиях этого проклятого леса Згой. Эмоции поутихли. Она уже собралась пойти в сторону приюта, покорно принимая свою судьбу, как на голову упал увесистый мешочек с росписью под гжель: синие узоры на белом фоне серебрились, словно ожившие.

Девочка потерла макушку и подняла странный предмет. Поблизости никого нет, но откуда он прилетел? Словно это знак, что нужно двигаться дальше, а ее решение поспешное.

Тепло исходило от этого мешочка, и узоры задвигались, а потом застыли. Синеока округлила глаза от удивления. Что это такое? Красный узел не развязывался, а так охота посмотреть, что же там внутри.

Она отчетливо видела выход из ситуации. Даже снег не мог помешать выйти из города!

Все еще держа в кулаке это «чудо» Синеока поспешила к улице Паленицы. Статуя женщины-богатыря указывала, что она на правильном пути. Если свернуть вправо, то откроется путь на мостовую (туда нельзя). Прямо пройти, попасть на порог полицейского управления. Слева стояли наглухо закрытые ларьки после пятничной ярмарки, а за ними крепкий забор. Пришлось выбирать лучшее из двух зол. Правоохранительное здание — это бревенчатый дом с бдящими сотрудниками полиции. Часовой неизменно стоял в своей будке. Любое нарушение сразу становилось заметным, едва глашатай заподозрит неладное. Площадь управление хорошо просматривалось. Найти девочку во мгле труда не составит, ведь поток граждан иссяк.

По маленьким улочкам проезжали усталые извозчики. Один из них окликнул сироту, но та не обернулась и сделала вид, что зашла к себе домой. Закрытая на засов дубовая дверь, конечно, не пустила к себе незваного гостя, но позволила скрыться под покровом темного крыльца. Нужно поспешить к этому синему дому, а потом незаметно пройти от зоркого глаза охранника — полицейского. Вроде последний рывок, но самый сложный.

Уличные фонари начали гаснуть один за другим; ненастье вмешалось в жизнь города. Хромала Синеока и прислушивалась к каждому шороху. В голове рисовались страшные чудовища (дети приюта и воспитательница), которые начали мерещиться в мрачных закоулках зданий. Таинственный мешочек пришлось положить в карман шубы.

Полный полицейский в красивом бушлате черного цвета стоял на своем посту. Мост Вершик возвышался над градом, словно виделся маяком для девочки.

Синеока придумала одну идею: взяла глыбу льда и со всей силы (детской) швырнула ее в забор рядом с управлением, а затем спряталась за уличный неработающий фонарь.

Бум!

Ледяной камень влетел в деревянную калитку и с глухим звуком отскочил в сторону. Часовой резко встрепенулся на месте и побежал туда. Путь к мосту открыт.

Сирота аккуратно прошла под расписными подоконниками и слышала, как стражи закона смеются над шутками своего коллеги. Чья-то сильная рука схватила ее за шиворот.

— Что ты тут делаешь? — строго спросил мужчина в белом свитере. — Ты из приюта?

Ноги Синеоки поднялись на несколько сантиметров над землей, но боли она не чувствовала.

— Нет, иду домой, — вымолвила девочка.

Она ощущала его тяжелое дыхание и трясущиеся от мороза руки.

— Я думал, что тут вор хозяйничает. А здесь босячка... Ты точно не из приюта? Нужно предупредить дежурного... Стой! Стой!

Синеока вытащила руки из рукавов и быстро выскользнула «из плена». Шуба так и осталась в кулаке стража порядка, а его лицо замерло в сильном смятении. Его только что обвели вокруг пальца.

Свистки, казалось, прорезали ночной воздух. Распахнулась дверь полицейского отдела, и послышались крики, но девочка не обращала никакого внимания. Сбоку от нее возникла повозка с воспитательницей и ее мужем.

— Остановись, поганка! Стой, кому говорю! — вопила Боянка, стараясь дотянуться до беглянки, но та отлично уворачивалась, хотя медленно бежала.

Синеока резко остановилась и нырнула под повозку. Перекатилась по дороге. Мороз обжигал руки, и все тело дрожало без шубы. На глаза попалась лестница, ведущая к мостовой. Девочка слетела со ступенек и кубарем "посчитала" каждый выступ. Благо не пострадала, только ссадило плечо. Снег смягчил падение. Бурная река показывала свою силу и крушила крупные куски льда. Треск разносился по округе.

Неужели взрослые не могут поймать девочку? Было ощущение, что кто-то вел к мосту храбрую сироту. Погоня стихла, а Синеока побежала что есть мочи. Не боялась ни пурги, ни арктического холода.

Вершик одиноко возвышался над Омут-градом. Деревянные белые стены сливались со снежной стихией и приглашали пройти дальше.

Синеока преодолела высокую насыпь из глубоких сугробов. Ноги проваливались, не слушались, но она продолжала восхождение. Наконец показалась долгожданная дорога, изрезанная колесами повозок. Девочка прошла вглубь моста и остановилась, как вкопанная.

Загорелись факелы. Строгие полицейские стояли на страже, а Боянка перегородила путь на другом конце строения своей повозкой. Все, путь окончен.

Взрослые боязливо подходили с двух сторон. Синеока пошла на отчаянный шаг: подошла к краю моста. Ее роста не хватало, чтобы схватиться за выступы стены. Теперь оставалось только драться!

— Успокойся, девочка! — испуганно крикнул толстяк с пышными усами. — Мы тебе поможем. В приюте сейчас тепло...

— Красавица моя, ты чего? — ласковым голоском вопрошала Боянка, но глаза метали молнии. В них отчетливо читалось: «Я тебя побью, когда мы окажемся дома».

— Я не вернусь! — прокричала Синеока и подняла кулаки. Пламя от огня приближалось, создавая огромные и нависающие над сиротой тени приближающихся. Худой и молодой страж закона держал в руке ту самую рваную шубу.

Канонада фейерверков пронеслась по небу. Взрослые забыли о девочке и устремили свой взор на яркие вспышки. Отчетливо показалась фигура в виде еловой ветки в темных облаках. Затем все стихло. Снегопад продолжал орошать все вокруг. Ветер подхватил сияющую фигуру, которая уменьшилась, но не исчезла.

Синеока вытянула руку и поймала падающую веточку. Та быстро разрослась в ветвь, окутала сироту и, подхваченная ветром, устремилась ввысь.

Все окружающие не поверили своим глазам. Ребенок, словно в зеленой защите, чувствовал себя так свободно, удаляясь от преследователей.

***

Синеока приземлилась на опушку. Мягкая ветвь распалась на зеленые гирлянды, прежде чем исчезнуть без следа.

Дрожа от холода, девочка огляделась. Где-то ухнула сова, а хруст снега тревожно доносился сквозь вековые сосны и дубы.

Что дальше? Почему она оказалась именно тут? Некому задать эти вопросы.

— Значит, замерзну насмерть, — стуча зубами, прошептала Синеока и села на «белую перину». Безмолвие и тишина сильно пугали. Казалось, лес стих, едва поняв, что здесь посторонний.

— Я готова! Помоги мне! — отчаянно выкрикнула сирота. — Я знаю, что ты хочешь помочь. Знаю... Помоги, пожалуйста... Ты не такой страшный, как о тебе думают...

Слезы брызнули из глаз, заиндевев на щеках. Лес Згой что-то ждал... Может, жертвы?

А Синеока продолжала:

— Я замерзну тут. Ну, потеряла этот мешочек... Я же не со зла... Они гнались за мной... Верни мне маму, лес! Верни, пожалуйста...

В ответ лишь завывание метели. Нет, ей суждено стать очередной потерявшейся. Однако...

Огонек вспыхнул на другой стороне опушки. Круглый уголек прорезал бахрому снега и утоп в нем. Девочка поспешила к этому теплому свету. Она опустила руку и побоялась обжечься, но этого не произошло. Нащупала железную подарочную коробку. Ту самую, что лежала в их доме, когда мама была жива. В руках предмет подпрыгивал и рвался к небу. Тогда Синеока с заливистым смехом (впервые за столько времени она дала волю позитивным эмоциям) кинула его вверх.

Посыпались искры из коробки, а ближайшие пышные ели приобретали рисованный вид и передавали «эстафету» другим, показывая путь вглубь таинственного леса.

3 глава. «Держена»

Какая неописуемая красота! Казалось, что лес подвинулся, чтобы окружить озеро. Толстая корка льда рисовала причудливые формы, а снежная пыль блуждала по неровной поверхности. Тишина. Безмолвная тишина, нарушаемая лишь криками птиц да воем волков на безучастную луну. Ветер старательно сметал с размашистых ветвей вечнозеленых деревьев белый наряд. Заяц в своей маскировочной шкуре с осторожностью передвигался и замирал, едва услышит любой шорох.

Казалось, что дикая и безжалостная природа не приемлет здесь человека. Но узорчатые стальные ворота говорили об обратном. Угрожающе скрипели из-за метели, однако продолжали величественно защищать вверенное им имущество. Вокруг постройки не было забора. Лишь два холма услужливо облокотились на ворота, с двух сторон закрывая проход. Черный ворон пролетел над этим странным местом в глуши, а его черные, как жуки, глаза углядели с высоты старый расписной терем из сруба без единого гвоздя. Окна на двух этажах красиво заиндевели. Крыльцо покосилось и грозилось рухнуть в любой момент, а выщербленная дверь не ждала гостей и словно приросла к проему.

Удивительно, но тут кто-то жил! Из трубы шел черный дым, взмывая в небо. Гостеприимство, казалось, стало чуждым для этого старого дома. Прихожая вся в пыли, с низкого потолка свисали куски паутины. Если заглянуть в заваленную старинными вещами гостиную, то можно увидеть камин с трескающим и бодрым огнем из осиновых дров. Скрипнула кресло-качалка, кто-то громко зевнул; пожилая женщина сидела у трескучего очага и внимательно смотрела сквозь мутное окно. На испещренными морщинами лице постоянно двигались скулы, длинный нос покрывали капельки пота. Мышиного цвета не расчесанные волосы выглядывали из расписного, но уже потерявшего яркие цвета платка. Изношенный сарафан выглядывал из изъеденной молью красной накидки.

На столике догорала одинокая свеча, отдавая последние крохи света.

Кровать за ее спиной с наспех наваленными простынями и рваными одеялами дрогнула. Ножка не выдержала, а лежбище углом рухнуло на грязный пол.

Старушка глубоко вздохнула, закатила серые глаза и с трудом поднялась со своего места. Шаркая и кряхтя, прошла по «тропинке» среди антиквариата: потерявшие свой прежний лоск часы со поломанными стрелками лежали в куче разной одежды; два круглых столика с интересными, но пыльными картинами взгромоздились на друг друга и угрожающе покачивались; масса книг стопками выстраивали направление пути, чтобы не врезаться в эту гору бесхозных и ненужных вещей.

Хозяйка аварийного терема дошла до кухни (темная комната с табуретками вместо стола и старым, черным от сажи чайником с длинным носиком). Бирюзовая кружка ожидала чая на маленькой печке-буржуйке. Как только старушка вошла, то сразу же вспыхнуло пламя, а кружка отскочила в сторону.

Чайник влетел на печку и мгновенно затянул кухню паром.

— Чай так чай, — всхлипнула старушка. — Какой сейчас час-то? Неважно... Уже неважно...

***

В голубых глазах Синеоки отражалась очередная рисованная елка. Каждый шаг давался с трудом: проваливалась в снег то по щиколотку, то по пояс. Снова усиленно двигалась вперед, руками сметая комья. Пронзительный холод бросал тело в жар, а потом девочку резко клонило в сон. Надо, надо, надо...

Сжимая в кулаке эту коробку с новогодним рисунком, девочка чувствовала себя в безопасности. Даже подозрительная лиса не испугала храбрую сироту.

В какой-то момент Синеока устало завалилась на бок, обессиленно приняв свою судьбу.

— Помоги, — на последнем вздохе прошептала она. — Я знаю, что ты волшебная...

Коробка вспыхнула, а цветная елка протянула свою ветку девочке. Та сквозь мутный взгляд дотронулась до иголок. Начался фейерверк. Небо окрасилось в яркий лиловый цвет.

Послышался рев, а затем сильный топот, который неумолимо приближался. Из сумрака возник огромный бурый медведь. Он бежал на девочку (деревья отскакивали в сторону). Синеока поднялась на ноги и закрыла глаза руками от страха. Удара не последовало, но правой щекой она почувствовала шерсть хищника. Ее закрутило на месте.

— Это все сон! Я сейчас проснусь в приюте! Я хочу проснуться!

Сирота убрала руки с лица и с удивлением обнаружила, что ладони скрывают белые и теплые варежки. Вместо казенного тряпья она щеголяла в белоснежной шубе и толстых штанах такого же цвета. Аккуратные сапожки сливались с зимним ландшафтом.

Шапка защищала голову от свирепой метели. Теперь путница готова к приключениям. Снова слезы в глазах, но теперь от счастья. Она подняла коробку и погладила синие узоры. Каким-то образом те перекочевали на белые одеяния, дополняя образ. Настоящая Снегурочка, но все же Синеока!

— Ты специально это сделал, рисунок? — улыбнулась девочка. — Хотел понять, что я готова найти маму и я на все пойду...

Природа перестала казаться враждебной. Пусть ночь и пурга, но в этой одежде все нипочем! Добрые силы указывали путь, грели и заботились о маленькой девочке в лесу Згой. Голода не чувствовала, только радость. Усталости больше нет, появилась сильная воля к жизни.

Последняя елка погасла. Страх вновь вернулся сполна, заглушаемый лишь приятным удивлением от сюрпризов.

— Куда теперь? — вопрошала Синеока. — Кто мне скажет?

Что-то истошно лязгнуло. Девочка поспешила на шум и кубарем скатилась с небольшого склона. Успела окунуться лицом в жгучий сугроб.

Среди частокола старых сосен она увидела древние ворота. Потоки арктического воздуха проверяли их на прочность.

Девочка подошла вплотную и оценила, что «страж» высотой в этажа два, как в ее приюте. Раскрыть могучие двери казалось невозможным, ведь замочной скважины не видно.

Синеока постучала, но в ответ услышала лишь глухой скрип. Она пыталась надавить на них. Послышался протяжный визг.

— Как попасть внутрь?

Коробка ничего не сообщила. Своим видом показала: «Мол, давай, думай»!

Секунды складывались в минуты, а голубые глаза обшаривали в темноте какие-то признаки ключа. Ждать тут до утра? Может, тогда эти треклятые ворота откроются и впустят единственного гостя? Странно...

Табличка, запорошенная снегом, находилась аккурат слева. Сердце бешено заколотилось, а к лицу подступил жар! Она что-то нашла!

Дотянуться до находки не представлялось возможным, поэтому девочка слепила снежки и кинула в цель. Табличка дрогнула и предстала в своем естественном виде: ржавчина успела добраться только до углов, а сами слова засветились зеленым цветом:

ЛьдеГрад — город, который ждет каждого, кто пришел с добрыми намерениями. Любой гость для нас друг. Пусть Вас не смущает вечный холод, ведь наши сердца обладают теплотой души. Стражник уже заметил Вас, раз читаете эту надпись. Если этого не произошло, то произнесите слово «Колокольчик» и пройдите проверку. С уважением, жители ЛьдеГрада — лучшего города для жизни!

— Колокольчик! — крикнула Синеока, потревожив птиц на ближайших деревьях.

Что-то щелкнуло. Загорелась огромная темно-синяя вывеска: «Добро пожаловать в ЛьдеГрад»!

Звон пронесся по воротам, и ледяной колокольчик возник под табличкой, как раз на уровне лица Синеоки. Прозрачный. От него исходил обжигающий пар.

Девочка дернула свисающую с него веревочку, но та раскололась и упала. Потом выросла новая. Ситуация повторилась еще несколько раз. Заставляла задуматься.

— Проверка?

Девочка прочитала сообщение и радостно воскликнула, когда остановилась на «теплотой души». Сняла одну варежку и дернула за новый шнурок. По округе разнесся «дзинь». Буквы выделились синим, а ворота с трудом распахивались. Понадобилось несколько минут, прежде чем стало возможно пройти.

Никто не встретил сироту, только старый терем с вьющимся дымом из покосившей трубы стоял особняком от дикой природы. На снежной опушке.

***

Старушка пила чай и решила вернуться к своему камину. Перед обратной дорогой она сделала хороший глоток горького напитка без сахара. Начала потихоньку двигаться вперед. Стук в дверь заставил хозяйку удивленно вздрогнуть и выронить кружку. Не веря своим ушам, она пошаркала к двери. Рядом с ней стоял торшер и зажегся, словно говоря, что пришел гость.

— Иди открой дверь, идиотка! — приказала старушка тому самому светильнику.

— Тут кто-то есть? — спросила Синеока и продолжала постукивать в дверь.

Торшер не издал ни единого звука. Что ждать от этого предмета?

— Иду! — взбудоражилась хозяйка.

Девочка боялась, что крыльцо не выдержит ветра и похоронит ее под собой. Замок крякнул, а дверь лениво распахнулась.

— Доброй ночи, бабушка! — поздоровалась Синеока и лучезарно улыбнулась.

— Бабушка? Бабушка? Деточка, ты в своем уме? Я в рассвете сил, а ты такими словами бросаешься...

— Извините. Вы одна тут? Просто я прошла ворота. Думала, что здесь город...

— Был...

— Что?

— Был город, говорю, — процедила старушка. — Ты как сюда попала?

— Можно войти? — скромнопрошептала девочка. — Просто стоять под этим крыльцом страшно...

— Ой, извини, деточка. У меня тут не было гостей столько лет... Проходи...

Хаос, царивший в этом доме, не смутил девочку. Напротив, она уже привыкла к таком беспорядку в приюте.

— Меня зовут Держена. Я создатель этого города. Бывшего города. Теперь уже просто домик...

В ее голосе звучала такая обида, что Синеока не смогла вымолвить ни слова. Оставалось только пойти за хозяйкой.

Гостиная согревала после ночных скитаний по зимнему лесу.

— А что там? — поинтересовалась гостья, указывая на лестницу, ведущую ко второму этажу.

Хозяйка села в свое скрипящее кресло и жестом подозвала к себе. Синеока обошла завалы и села на пыльную тахту, которая частично служила для хранения дров.

— Что ты хочешь, девочка? — вопрошала старушка, не сводя пронзительного взгляда с огня. — Воровать у меня нечего...

— А я даже и не думала красть! — возмутилась гостья. — Пусть я и сирота, но и у меня есть совесть, между прочим...

— Извини за грубость... Странно, что за несколько часов до ночи я вижу тебя на своем пороге...

— Я ищу маму. Она пропала в этом лесу год назад...

— А с чего ты решила, что она тут? Я одна здесь... Только эти ворота и я... Даже не слышала, как они открылись...

— Бабушка... Меня сюда привела эта подарочная коробочка, — начала Синеока.

— Дай посмотреть. Сначала не заметила, что ты с собой мусор носишь...

— Это не мусор, — насупилась девочка, но протянула эту таинственную вещь.

Держена осмотрела предмет и улыбнулась. Слезы наполнили ее глаза.

— Ты нашла? — спросила она.

— Эту коробку хранила мама...

— Ничего больше не говори, деточка. Я могу помочь тебе...

— Спасибо!

— ... но, ты не просто так сюда пришла. Тебя привели остатки той силы, что спрятались в этой вещи... У меня есть шанс на искупление своей вины...

— О чем вы?

Держена открыла коробку. Внутри ничего не оказалось, но появились искры и окропили эту мрачную гостиную.

— Ты готова выслушать легенду о Льдеграде?

Треск умирающих поленьев дергал Синеоку, но она с вызовом кивнула.

Старушка положила коробку на столик. Свеча вспыхнула. Ее теплый свет находил отклик в душе двух свидетелей чуда.

— Помню как бродила по этим бездушным краям. Отвергнутая, словно ненужная... Пока не наткнулась на одну елку. От нее исходило чувство защищенности. Даже звери в этой округе не охотились друг на друга. Я чувствовала силу. И поняла: мое место здесь. Пришла пора создать настоящий праздничный город. Добро должно стать главным девизом града. Название пришло само собой: «Льдеград», — она грустно улыбнулась. — Я из древнего рода волшебников. Поэтому моя магия помогла создать ворота. Войти через них мог лишь человек с благими намерениями. Понадобилось много лет, чтобы здесь кипела жизнь. Добрые люди общими усилиями возвели дома. Появились уютные улочки. Затем слава Льдеграда превзошла мои ожидания: ремесленники и творцы присягнули нам на верность. Каждый пытался привнести частичку своей души. — В глазах Держены появились слезы. — Пока моя дочь самовольно не проникла на территорию града. Стражам запрещено впускать...

— А почему? — осторожно спросила Синеока, понимая, что воспоминания сильно ранят бабушку.

— Она выбрала иной путь, девочка. Привыкла отвечать злом на зло. Уничтожает урожаи. Накликает на людей беду. Хворь. Моя дочь будто пропитана темной магией. Ей невозможно объяснить, что есть настоящее добро. Не все люди плохие.

— И что она сделала?

— Сначала появились сплетни. Затем люди перестали доверять друг другу. Стали чужими. С недоверием смотрели на любые попытки наладит добрососедские отношения. Все чахло и угасало. Вроде есть шанс вернуть добро. И тогда пошел дождь... — Держена расплакалась. — Елка больше не делала это место зимним. Все начало таить, а плохие мысли стали бродить по улицам некогда прекрасного и чудного городка.... В один момент елка прекратила защищать Льдеград, а граждан превратила в угли. Каждую ночь идет ливень, а моя дочь выходит на охоту... Я предприняла попытку остановить этот ужас и спрятала ее добрую половину в звезду. Потом отнесла на маяк. Оттуда запустила в небо и удерживала с помощью магии... Но было уже поздно. Дерево умерло, а я стала вечным заложником своего терема. Звезда взорвалась, разбросав обломки, которые способны заново запустить город, если их собрать воедино...

— Вы хотите, чтобы я помогла сделать город живым?

— Ты можешь спасти меня. Каждый день здесь одинаковый. Вечно в сожалении. Ты не просто так сюда пришла, Синеока. Ты житель Льдеграда...

— Почему?

— Ты одета в цвета моего города... А это не просто коробка... Только один из родителей получал ее по наследству... Ты решилась и прибыла вовремя... Больше некому мне помочь... В знак признательности я окажу услугу: скажу, что случилось с твоей мамой... Только обещай, что примешь и худшую новость... Моя магия способна найти пропавших...

Синеока выслушала этот рассказ и поняла, что Держена что-то не договаривает, но не решилась ей перечить.

— Я обещаю, что постараюсь спасти Льдеград.

— Ты понимаешь, что это опасно? — осторожно спросила Держена. — Путь предстоит долгий и опасны... На каждом шагу могут подстерегать ловушки моей дочери.

— Понимаю...

— Теперь тебе нужна Сияна...

— Кто?

Хозяйка оживилась.

— Я заключила свою помощницу в елочную игрушку. Когда не смогла помочь дереву и граду, то разбила Сияну, а осколки оставила на елке...

— Что вы сделали?

— Сияна поможет. Станет проводником. Я не хотела, чтобы дочь получила себе такого важного союзника. Пусть помощница заносчива, но добрая и отзывчивая. Увидишь и все поймешь. Сияна подскажет...

Стены терема задрожали. Пыль с потолка попала на шапку Синеоке. Девочка чихнула. Держена резко вскочила на ноги.

— Дорогая моя, запомни, что дождь поможет моей дочери найти тебя. Поэтому прячься в домах и жди снега. Как только начнется снегопад, ты в безопасности. Нужно оживить несколько районов... Обломки звезды важно зарядить позитивной силой. Только один район запущен, то поднимай этот кусочек над собой и жди. Двенадцать элементов должны соединиться и потом отнесены на маяк...

Только сейчас Синеока поняла, что это очень трудная задача. Бегать от дождя и того существа смертельно опасно!

— Я же инвалид. Вряд ли справлюсь...

Держена внимательно посмотрела девочке в глаза.

— Ты справишься. Помни, что помогая мне, ты найдешь свою маму. Добрым поступкам не помеха твоя хромота. Другие жители начнут помогать, когда станут людьми. Увидишь, как они тебя примут... Своих в беде не бросаем, деточка. Помни, что человека красят поступки, а не слова. В путь?

Синеока улыбнулась и решилась:

— В путь, бабушка, в путь.

4 глава. «Обратная сторона ЛьдеГрада»

Синеока отворила тяжелую дверь.

— Постой, девочка, — тяжело дыша, произнесла Держена. — Этот браслет поможет тебе понять, когда начнется дождь. На твое запястье упадут несколько снежинок и растают. Так ты не пропустишь предупреждение. Найди Сияну. Помни, что она всегда что-то скрывает, а годы одиночества сделали ее странной. Я-то переношу все спокойно, как ты в этом сама убедилась, но она уже того...

— Я поняла, — улыбнулась Синеока. Она слышала, как та приказала открыть кому-то дверь, но решила при Держене этого не упоминать. Браслет на правой руке переливался снежинками и блестел, словно серебряный. — Куда мне идти?

Хозяйка указала дрожащим пальцем на озеро.

— Я же провалюсь под лед, — мягко возразила девочка.

— Нет-нет. Послушай меня. Как только ты ступишь на лед, возникнет город. Так задуман: прятаться от всех. Даже лесники никогда не поймут, что это он. Твоя одежда даст Льдеграду сигнал, что пришла своя... Сама увидишь... Смелее, дорогуша...

Синеока улыбнулась и кивнула. Сугробы к озеру не дарили оптимизма, но после трудного пути в глушь леса они не смогли остановить путника.

Несколько голых деревьев угрожающе качались под порывами гневного ветра. Девочка дошла до берега бескрайнего озера. Как только подошва ее сапога коснулась скользкой поверхности, то зажглись огоньки в ночной глубине. Послышался гул. Погода мгновенно утихла.

Тишина, а потом... БУМ!

Фейерверки пронеслись над головой Синеоки и взорвались в черном небе. Вновь наступило безмолвие. Но в середине озера возникло строение с разноцветными гирляндами.

Девочка побежала к этому «маяку». По бокам появлялись призрачные дома со светом в окнах.

— Ай! — вскрикнула от боли Синеока. Она упала руками вперед и заскользила по инерции. Под ногами лежали настоящие угли разных форм. Поднять их невозможно, словно те навечно прикипели ко льду.

Девочка прошла вглубь озера. Ее пугали очертания призрачного города, но никто не нападал.

Елка стояла во главе Льдеграда. Искусственный серпантин дождя и светящиеся гирлянды скрывали удручающий вид самого нарядного дерева. Оно выглядело сгоревшим. Сажистые елочные игрушки на ветвях дрожали, а некоторые упали.

Символ города, как и сам град, стали лишь призраками своего прошлого.

— Сияна?! — крикнула Синеока. — Сияна?!

— Может, ты прекратишь горланить и поможешь мне? — насмешливо произнес женский голос.

Синеока вертела головой в поисках источника шума. В округе снова разнеслось:

— Ау! Красавица, я тут на елке зарядкой занимаюсь...

— Но я тебя не вижу! — ответила девочка, вертя головой из стороны в сторону.

— Одни тупицы в этом многострадальном лесу! Видишь, игрушки лежат. Их ровно двенадцать. Возьми каждую и повесь обратно. Делов то!

Синеока увидела, как разными цветами загорелись елочные домики, шарики и снежинки. Каждую пронизывала золотая веревочка. Девочка попыталась поднять сразу несколько. Но они, словно прозрачные, ускользали сквозь пальцы. Она поняла, что нужно брать по одной.

Первым стал красивый терем со снежной крышей. На ладони такое украшение ожило: в единственном узорчатом окошке зажегся свет и заиграла красивая и успокаивающая колыбельная.

— Блин! — от неожиданности вскрикнула Синеока.

Ветка ударила ее по лицу. Девочка отскочила назад и возмущенно потерла красную щеку.

— О чем ты думаешь? — с издевкой спросила неосязаемая Сияна.

— Не твое дело! — буркнула Синеока. — Ты мне помогать будешь? Почему я не могу просто украсить эту елку? Она дерется!

— Ты должна думать о хорошем. Тогда дерево перестанет тебя бояться... Вот и все...

На этот раз девочка решила последовать совету и представила, как мама ждет ее дома вместе с Мусей. На столе лежат сладости. От печки исходит тепло. Для уюта не хватает только Синеоки.

В этот раз елка не проявила недружелюбия, а кротко терпела, пока на нее наденут атрибуты праздника. Каждая игрушка радостно бросалась на свое насиженное место. Ель буквально оживала на глазах, но запах сажи и вид сгоревших дров удручал...

— Отлично! — радостно воскликнула Сияна.

Что-то упало на лед, заставив его треснуть. Поднялась буря, и хлопья снега облепили шапку Синеоки.

— Молодец!

Собственной персоной появилась Сияна. Высокая девушка в той же одежде, что и Синеоке. Такие же голубые глаза, только белые волосы. Какое сходство с мамой Синеоки. Но все же не она. Тонкие губы скривились в ухмылке, а взгляд не сулил ничего доброго.

— Меня зовут Сияна. Я гид в Льдеграде. К твоим услугам. Ты столько сюда шла. Точнее, хромала...

— К чему ты это?

— Вопрос в другом. Зачем явилась сюда?

Синеока не поняла, что та имела ввиду.

— Хочешь найти мамочку? Даже хромота тебя не остановила. Похвально, но глупо... Очень глупо, Синеока...

— Ты глумишься надо мной?

— А ты это чувствуешь? — бесстрастно спросила Сияна.

— Держена мне говорила, что ты не в себе, — выпалила девочка и понимала, что скоро не выдержит такого напора негатива.

Сияна превратилась в Синеоку. Только ее копия не хромала и выглядела немного по-другому: правильные черты лица и аккуратный нос. Только не было в этом близнеце ничего доброжелательного.

— Я могу стать тобой, но буду все равно лучше! Я предложу тебе один вариант. Дарю тебе правильную внешность и новых любящих родителей, а ты уходишь отсюда. Идет?

Девочка была в замешательстве. Она не знала, как реагировать на эти колкости. Что за условия?

— Не понимаю тебя, Сияна. К чему этот маскарад? Я не хочу быть другой! Можешь обзываться, сколько тебе будет угодно. Я все выдержу. Мне уже нет дела до тех людей, кто меня считает прокаженной. Да, я такая, но меняться не буду! Это у них проблемы, а не у меня...

Сияна вернулась в свой облик и с чувством похлопала. Ее лицо резко изменилось, а в глазах появился свет. Свет души.

— Молодец. Аплодирую стоя! Это я и хотела услышать. Ты преодолела такой путь... Не только лес, но и приют. Я год за тобой следила...

— Ты знала, что я там? Почему не помогла мне?

Сияна стала призраком. Теперь она жонглировала снежками, но не сводила пронзительного взгляда с Синеоки.

— Я ждала, когда ты решишься на побег. Тебе не угрожала опасность, но ты принимала близко к сердцу, что о тебе думали другие людишки... Похвально, что ты психанула и решила искать маму... Я спасла тебя на мосту... Ветка этой елки — все, что могла сделать для тебя в плане помощи. Ну ,со своей стороны горжусь, что ты попросила помощи именно у меня. Одежда и та новогодняя коробка — моих рук дела. Теперь я приму угодный мне облик для путешествий.

Вспышка света. В воздухе появилась красная игрушка в виде елочки.

— Лень ходить, — буркнула Сияна. — Буду летать и давать советы. Знаю этот город лучше других. Держена со мной поступила, мягко говоря, не очень хорошо. Но почему-то многого не помню... Поломанное дерево! Немыслимо!

— Спасибо тебе, — сердечно поблагодарила Синеока гида. — Не знала, что ты столько выручала меня.

— Ты сама шла к цели. Иногда нужно немного подтолкнуть. Пока Северины нет поблизости...

— Северины?

— Это дочь Держены. Она все превращает в осень. Сначала сделала углями жителей, а потом град окутала гадкая погода погоду. Неприятно, но это правда. Не стоит с ней встречаться...

— Мне нужно найти осколки звезды...

— Я знаю, где искать, но пути туда закрыты. Нужно воскресить эти районы, иначе пиши пропало. Первый осколок свалился неподалеку. Интересно...

— Что именно?

— Ты даже не замечала мое присутствие. Когда медленно идет снег, а потом приходит пурга... Это я подаю сигналы. Не знала, что связь возникает, когда на тебе одежда нашего города. А как же ты видела в темноте леса Згой? Я заколдовала твою душу, и она освещала путь. Злые этого света видеть не могут, а ты...

— Я злая?

— Твоя доброта - свет. В тебе живет дух праздника. Этим все и сказано...

— Благодарю. Не думала, что ты такая добрая...

Сияна сделала круг в воздухе, и на противоположной стороне зажглась звезда на темных небесах.

— Первый осколок там. Легче легкого! Повезло. Скорее туда!

Синеока побежала к яркой звездочке. Лед под ногами трещал, но Сияна шутливо подгоняла свою подопечную.

— Что дальше? — спросила девочка, когда оказалась прямо под звездой.

— Где мешочек? — серьезно вопрошала Сияна. — Потеряла?

— Полицейский забрал, — исподлобья посмотрела виновница.

Из подо льда возник потерянный мешочек. Он подпрыгнул, а за ним показался синий кусочек, похожий на стеклянную снежинку, который тотчас упал в руку девочки и сразу потух.

— Что мне с ним делать, Сияна?

— Видишь фонарь?

Синеока приметила слепой столб у призрачного дома с зеленой крышей. Она подошла к нему, инстинктивно вытянув осколок звезды над головой, и разжала кулак. Свет фонаря оставил его парить воздухе.

— Теперь смотри на свои деяния! — расхохоталась Сияна.

В мгновение ока мир заиграл новыми красками. Строения стали материальными. Вдобавок угли прожгли ледяную кору. Через пару секунд оттуда вылезли люди. Свет от района, казалось, был виден на несколько километров.

Граждане обступили Синеоку и улыбались, не веря от счастья, что перестали быть заложниками Северины. Добродушные, в красивых нарядах с символикой Льдеграда, радостно хлопали храброй девочке.

Синеока не знала, что ответить. Лишь густо покраснела.

— Ты молодец, девочка. Я знала, что кто-то освободит нас. Как тебя зовут, красавица? — Это подошла бодрая пожилая дама с золотистыми волосами, одетая в изумрудный наряд. Она расцеловала Синеоку и крепко обняла.

— Синеокой ее кличут, Благана! — усмехнулась Сияна.

Благана посмотрела на парящую игрушку.

— Сияна и ты тут, милочка! Вижу, что тебя освободили...

— Северина, небось, взбеленится, когда узнает, кто тут шума наделал...

Каждый из двенадцати людей выразил свою благодарность отважной девочке. Видеть столько лиц, которые принимают со всеми недостатками Синеоку, много значит для нее самой.

— Ты должна попасть в район вкусностей. У меня есть ключ, — сказал серьезный мужчина с янтарными глазами. — Поспеши, Синеока. Нам нельзя туда. Чары нам не пустят...

Вокруг возродился настоящий сказочный район города Льдеграда. От озера не осталось и следа. Будто из имбиря, домики радушно ждали своих хозяев. Из каждой трубы шел дым, а детский смех заполнил некогда мертвую улицу. Появились повозки с величественными вороными конями с серебряными сбруями. Золотая карета обосновалась у размашистой елки. Подарки в новогодней обертке росли подобно волшебным тыквам. Молодые женщины радостно выбежали из красочного и старинного рынка. Они смотрели на снегопад и с жадностью ловили холодные хлопья руками. Повсюду слышался радостный возглас, а граждане обнимали друг друга, словно не виделись несколько веков.

Они не показывали пальцем на Синеоку и не обращали внимания на ее хромоту. Казалось, совершенно не обращали внимание на недостатки отважной девочки. Одна красавица положила в ей карман несколько мандаринов и крепко поцеловала в щечку.

— Новый район будет намного опаснее этого. Не думай, что дальше будет легкая прогулка. Коварная волшебница не успела выстроить против тебя защиту, — предупредила Сияна. — Многое там будет сбивать с толку. Ты справишься. Северина, мне кажется, уже подозревает, что город начинает жить по-старому.

Красные ворота охраняли путь к новой области. Мужчина с ключом спешил к Синеоке.

— Доверяй Сияне! Она тебя в беде не бросит, — напутствовал он, открывая крепкий амбарный замок.

Лестница уводила в темноту. Обледеневшие ступеньки призывали к осторожности, а морозец подгонял вперед.

Синеока отправилась в путешествие, а когда ворота захлопнулись, то радостные возгласы сразу стихли. Теперь вновь одна, не считая Сияны, идет в еще один заброшенный район.

— А если Северина к ним придет? — обеспокоенно спросила Синеока у Сияны.

— Она больше не сможет ничего сделать. Осколок звезды удерживал район в ее колдовстве. Теперь он у тебя. Она не сунется к елке. Не сможет выдержать жар добра. Ей такие эмоции чужды... Все в твоих руках... Встретишься с ней, беги в укрытие. Лучше со снегом. Так она не сможет до тебя добраться. При первых каплях дождя можно понять, что Северина тут. У нее есть друзья. Они станут следить за твоим передвижением...

— Спасибо за поддержку, — с сарказмом ответила Синеока.

Стальная дверь на заклепках не впустила гостью дальше.

— Первая ловушка от Северины, Синеока. Она знает, что ты тут.

— Что нужно сделать?

— Снять варежку и повернуть ручку.

Девочка сжала ее. В голове возникли картинки: все смеются над ней, обзывают разными обидными словами, потом к ним присоединяется хохочущая мама...

— Ты чего, Синеока?

— Я видела, как они издеваются надо мной, — прошептала девочка.

Сияна вернула свой облик и обняла Синеоку.

— Это так и задумано. Как ты на это реагируешь? Сохрани свой разум чистым. Тогда дверь откроется. Я уже слышала, как она скрипнула.

И правда, позолоченная ручка с узорами вернулась в вертикальное положение.

— А ты не можешь, Сияна?

— Нет, — помотала она головой. — Это твое бремя... Я только призрак... Северина не ожидала, что я помогу... Попробуй еще раз и не отпускай...

В этот раз Синеока снова взялась за заколдованную вещь.

«Ты плохая, Синеока! Всегда была и будешь маленькой и странной! Тебе нет места среди нормальных! Сколько тебе еще говорить, чтобы ты исчезла?! Как на такую можно смотреть без жалости»?

Повернутая ручка запустила механизм внутри замка. Дверь распахнулась. Синеока попала совершенно в другой мир, нежели видела ранее.

Горьковатый запах ударил в нос. Вокруг лежали разбросанные коробки с неизвестным содержимом. Синеока подошла к ним и с любопытством взглянула внутрь одной. Прогорклые сладости не дождались своих хозяев, а испортились. Шорох в красивых, но выцветших подарочных наборах заставил одернуть руки. В этот момент оттуда выскочили странные насекомые, но не набросились на девочку, а сразу побежали под покров темноты вглубь района. Сквозь слабый свет Синеока мельком разглядела несколько пар волосатых лапок и коричневое туловище.

— Кто это?

— Пожиратели позитива, — мрачно констатировала Сияна. — Они начали хулиганить, когда Северина завладела городом. Съедают то, что нам дорого. Крохи добра и света отправляются в их пасть, а потом они сеют настоящий негатив. До этого поглощали мусор города, пока не поняли, что и здесь отлично кушается. Я не знала, что их тут целые полчища!

— Как с ними бороться?

— Запусти район. Это их кормушка. Перевалочный пункт подарков. Мы пользовались волшебством, чтобы каждый ребенок получил свою игрушку и конфеты на праздник. Потом Держена отменила указ и запретила это делать. Люди не ценят, что у них есть. Нашлись такие человечки, кто посчитал, что наши дары отравлены. Елки и подарки выкидывались на помойку. Северина стала править — пожиратели возникли через несколько дней. Ароматы свежих конфет отпугнет любую негативную гадость. Это как с некоторыми: один красив, как обертка, а внутри давно испорчен...

— Есть еще кого мне бояться? — нарочито спокойно поинтересовалась Синеока.

— Существ. Они не ведают, что творят...

— В смысле?

— Будут мешать нам. Смысл, я думаю, понятен? Столько побывать во тьме - значит измениться в худшую сторону. Не жди от них поддержки...

— Как тут зажечь свет?

— Все просто. Нужен фонарь, а он стоит посередине и ждет, когда его включат. Идти придется осторожно, и лучше не попадаться на глаза этим паразитам... Во тьме они более злые.

— А где небо? — только сейчас заметила Синеока. — Странно, что снег идет...

— Это секретный район. Большой плюс в том, что от него идут несколько путей. Запустим его и сможем получать передышку в борьбе. Осколок звезды находится тут, судя по тому, что здесь происходит.

Синеока обернулась, когда поняла, что они здесь не одни. Слышалось отчетливое дыхание.

— Бежим! — скомандовала Сияна.

Синеока хромала вперед и чувствовала, как по разные стороны идут движения. Ряды подарочных коробок летели к ногами девочки, а сладости рассыпались по полу. Синеока поскальзывалась, но старалась держать равновесие.

Ряды стеллажей представляли собой лабиринт. На них водрузились разные подарки: игрушки, снегокаты и коньки. Кто же гонится за ними?

5 глава. «Потерянный праздник»

Синеока продвигалась вдоль стеллажей и прислушивалась к подозрительным звукам. Будь то скрип или шорох, заставлял остановиться и оглядеться. Но нет, в этой гнетущей обстановке вырисовывались подозрительные тени, которые исчезали, едва свет прорезал мглу. Становилось не по себе, когда в спину дышали. Теперь «фонариком» стала Сияна. От нее исходили лучи тепла и создавали некоем спокойствие.

Тяжелые шаги послышались через один стеллаж. Туда идти теперь не стоит, думала Синеока, огибая завалы из маленьких кукол в рваных платьицах. Навстречу посыпались елочные игрушки. С глухим стуком они разбивались о твердую поверхность, а затем возник душераздирающий гул.

— Ты думаешь, стоит тут пойти? — прошептала девочка. — Я не вижу выхода...

— Я знаю этот склад, как свои пять пальцев, — зашипела Сияна. — Пройдем мимо деда...

— Это он так топчет...

— Тихо ты! Да, именно дед. Он изобретатель всего, что ты здесь видишь... Секретное место. Вхожи лишь только снеговики... Поэтому снег под крышей...

— А как же дедушку зовут?

— Морозом кличут. Тихо, не попадись ему на глаза... Иначе...

Из рядов с конструкторами вышел полный старик с белоснежной бородой. Шуба по щиколотку выглядела выцветшей, бахрома местами были вырваны. Она смотрелась неряшливо.

— Что ты здесь делаешь? — сурово спросил он.

Вместо доброты Синеока столкнулась с настоящим пренебрежением во взгляде. Черные глаза холодно взирали на возмутителя спокойствия. Огромные валенки, казалось, могли с легкостью раздавить. Варежки с голову Синеоки угрожающе подергивались, когда Дед Мороз сложил их на груди.

— Бежать? — испуганно спросила девочка у Сияны.

— Давай! — воскликнула Сияна.

В этот момент показались ходячие, скрепленные между собой палочки. Словно кто-то захотел ваять глиняного человека, но бросил дело на полпути. Остался лишь каркас. Они обступали Синеоку с разных сторон. По каким-то причинам к свету старались не подходить.

Девочка дернулась вперед и с небывалой для себя скоростью очутилась на самом настоящем предприятии по производству игрушек. Несколько конвейеров пылились в ожидании работы. Помятые подарки были тоскливо свалены в кучу. От страха Синеока не помнила, как бежала напролом, боясь, что вот-вот ее поймают.

— Что будет, если я попадусь в его руки? — передохнув в безопасном месте, спросила она.

— Заморозит. Посоха при нем пока нет. Но это вопрос времени, Синеока. Он не такой добродушный, каким являлся ранее..

— А что это за скелеты?

— Помощники Деда Мороза. Снеговики. Видимо, растаяли... На них попали чары Северины...

— Тоже здесь работали?

— Да. И не только они. Елочные игрушки всем заправляли. Мы в правильном направлении... Чудесно! Осталось пройти к фонарю...

— Мы изменим Деда Мороза? Я не увидела в нем добра...

— Не знаю. Быстрее!

Синеока нехотя повиновалась. Странно наблюдать заброшенный и некогда «живой» цех по производству подарков. Под ногами то и дело предательски хрустели осколки новогодних игрушек.

Их путь пролегал сквозь кондитерский пункт. Огромные котлы обросли ледяной толстой коркой. Батончики, торты и другие вкусности не дошли до праздничного стола, а лежали в прозрачных коробках. Волшебный фонарь не зажегся, когда они подошли. Ведь не было...

— Лампочка! — грустно воскликнула Сияна. — Где она?

— Я, кажется, знаю, — вздохнула Синеока. — У Деда Мороза...

— Откуда?

— Ну, логично, что это его царство. Другие ему подчиняются... Нужно вернуться и отыскать лампочку. На складе должна лежать еще одна. Идем...

— Подожди минутку... Я знаю, как мы пройдем... Если обогнуть кондитерку, то очутимся с другой стороны одного стеллажа... Там хранятся гирлянды и другие штуки для праздника... Есть вариант, что мы найдем, что нам нужно...

Синеока подошла к другому цеху и отворила большую дверь: керамические расписные кружки и вазы оставлены на растерзание пожирателям.

— Брысь! — крикнула Сияна вредителям.

Те разбежались, оставляя всю утварь в плачевном состоянии.

— Ну, не время для чаепития! — оптимистично промолвила Синеока. — Куда дальше?

— Сворачивай налево... О, нет!

Путь перегородила большая елочная игрушка. Круглая, ярко-зеленая, с праздничной лиловой ленточкой.

— Она спит? — изумилась Синеока, когда поняла, что преграда «дышит». — Живая?

— Вышена! Давай, поднимайся! Негоже лежать... Как слон в посудной лавке...

Сияна знала эту игрушку. И приняла свой истинный облик.

— Помоги мне, Синеока! Нужно спихнуть ее с дороги...

— А что она тут делает?

— Это мастера, — тяжело дыша объяснила Сияна, упершись в бок назойливой игрушке. — Раньше работали настоящие ремесленники, но потом подарили свой талант таким вот лежебокам. Добрая магия сделала свое дело. Но с умением игрушки унаследовали и их повадки. Эту зовут Вышена. Болтает без умолку. Постоянно судачит... После того дня спит... Пожиратели ее не трогают...

Синеока помогла сдвинуть с места массивный шарик, но удержать Вышену оказалось невозможно. По инерции игрушка покатилась в сторону ряда блюдец.

БУМ!

Она проснулась от собственного грохота...

— Что происходит? Сколько времени? Какой год? — заверещала мастерица. — Сияна!?

— Доброй ночи, Вышена. Вижу, что ты не слишком заботишься о страже имущества...

— Так Дед Мороз сказал мне отдыхать. Я сама ответственность.

Было странно смотреть в рисованное женское лицо на хрустале. Словно художник вложил толику таланта, но забыл «изобразить» эмоции. Только голос передавал смятение и обиду елочной игрушки:

— Ну не спать же несколько десятков лет, пока тут такое творится...

— Но Дедушка Мороз...

— Потом разберемся...

Дверь прогнулась. Ее пытались сломать. С каждым ударом Синеока боялась, что враги ворвутся к ним.

— Вышена, перекрой вход для Мороза! — скомандовала Сияна. — Нам нужно раздобыть лампочку и включить район.

— Он будет ругаться! — запротестовала мастерица под барабанный стук. — Прям страшно рассердится...

— Делай, что велю! — пригрозила Сияна, пока обращалась в «елочку». — И ни слова о нас. Скажешь, что просто покатилась...

— Хорошо, Сияна. Как будет угодно...

Дорога свободна. Вышена удерживала дверь своим весом.

Синеока прошла сквозь высокие столы с гончарным оборудованием, а затем свернула влево и попала в тупик. От усилия заградительная решетка поддалась вперед и опрокинулась. Шурупы, что держали ее, успели заржаветь и стали ломкими.

Снова ряды бесчисленных стеллажей. Благо подсвечивались таблички: «Машинки», «Куклы», «Сладкие подарки» и «Свет».

— Сюда, — улыбнулась Синеока, когда очутилась в нужной секции, и посмотрела на коробки с надписями «Гирлянды». В каждой находились разные световые украшения: олени, звезды, серпантин и многое другое на любой вкус. Лампочек не видно, зато открытка в красивом электрическом неоне гласила: «Призови праздничный дух, если нет новогоднего настроения».

— Вот именно! — вскрикнула девочка.

На картинке изображены хохочущий Дед Мороз в окружении подарков. Он держал еловую веточку и мандарины.

— Надо распылить аромат праздника. Тут есть такие автоматы?

— Ты спятила? — усмехнулась Сияна. — Нас превратят в глыбу льда...

— Нет другого варианта, понимаешь? Дед Мороз заколдован, в нем умер дух праздника...

Сияна на миг притихла, но потом выпалила:

— Постой-ка. У дедушки есть специальный пульверизатор для новогодних праздников. В воздухе витает запах имбирных пряников и...

— Ты сможешь создать елочную веточку...

— Да, но нам нужны...

— Мандарины у меня есть, — улыбнулась Синеока, когда достала из кармана несколько спелых фруктов. — Теперь туда. Будем бороться до конца, но поможем Деду Морозу...

— Все просто: проходишь этот ряд и поворачиваешь направо. Там стоит мастерская старика. Не знаю, ждет он нас или нет...

Через несколько минут блуждания по темному лабиринту Синеока, наконец, попала в «царство волшебника». Каждый сантиметр представлял собой иллюстрацию новогоднего праздника. Отсюда не ушла радость, а просто затихла в без своего хозяина. Пышная нарядная елка одиноко стояла в углу, а под ней находились две точечные фигурки Деда Мороза и...

— Мама! — вскрикнула Синеока, подбежав к елке и взяв в руку женскую статуэтку. — Как такое возможно?

В ответ тишина.

— Сияна, объясни мне, пожалуйста. Почему молчишь?

— Синеока, я не могу тебе сказать...

— Можешь! — разозлилась девочка со слезами на глазах. — Можешь, Сияна! И скажешь мне... Или...

— Грозишься опустить руки, когда можешь все узнать? — Сияна угадала ее мысли. — Странно ты пытаешься выведать нужную информацию... Мне запрещено говорить даже под кнутом... Я удивлена не меньше твоего, но придет время...

— Время? Ты серьезно? Я только, что узнала, что моя мама была важной частью этого города, а ты даже не можешь сказать правду. — Девочка положила фигурку в карман. — Держена права, когда сказала, что будешь не договаривать! К чему это?

— Думаешь, что Держена честна с тобой? — Сияна оказалась лицом к лицу с девочкой в своем обличье. — Не представляешь, каково мне? Ты думаешь, что это путешествие — легкая разминка? У нас есть вариант: отправишься в приют или поможешь нам... Мы в ловушке... Дзинь-дзинь! Дороги закрыты... Только вперед и с песней...

В Синеоке боролись противоречивые чувства. Она желала бросить все, но совесть, та самая совесть, не позволяла предать жителей Льдеграда. Хотя эти тайны...

Совладав с собой, девочка приняла свою судьбу.

— Куда теперь, Сияна? — улыбнулась она.

— Открой этот шкаф, — Сияна указала на массивные двери с выщербленными в дверцах подарками. — Там есть пульверизатор. Держи...

Сияна наколдовала маленькую елочную ветку и передала Синеоке.

— А можно же снять с этой елки...

— Нет, Синеока. Все деревья в этом городе мертвы. Пусть тебя не обманывает свежий вид... Пока не снимем чары с града, будем пользоваться тем, что есть. — Она увидела, как девочка пытается положить фрукты и ветку в золотой пульверизатор (открутила круглую крышку), но безуспешно. — Сначала смешай ингредиенты. Тебе это слово знакомо?

— Где смешать-то?

— Слева от пульверизатора подобие миксера. Он специально сделан для создания праздничных ароматов... Другие не подойдут... Найдутся хулиганы... Впрочем, неважно...

Странная коробочка с двумя кнопками: черной и зеленой. Синеока нажала на черную. Дверца распахнулась и обнажила чашу. Положила туда мандарины с еловой веточкой. Затем надавила на зеленую. Послышалось жужжание, а квадратный таймер начал отсчитывать тридцать секунд.

— Бинго! — шутливо выкрикнула Сияна и обратилась в парящую игрушку.

Синеока снова отворила дверцу и приготовилась увидеть кашу из ингредиентов, но ошиблась. Вместо жижи в чаше лежал подарок в оранжево-зеленой обертке, завязанный в красную ленточку. Она взяла его в руки и почувствовала, что он стал вязким, будто желе. То, что нужно!

Синеока переместила предмет в пульверизатор, и он громко заурчал, втягивая в себя воздух. Со звуком "Пых" принялся выбрасывать вверх крошечные облака со снегом.

— Осталось только ждать, — выдохнула Синеока.

— Не тут, — возразила Сияна. — Он вернется. Мы район на уши подняли. Нужно время, чтобы ароматы попали в распылители. Минут двадцать, не меньше. А зная, что прошло очень много лет... Просто надеемся на лучшее...

Они вышли из кабинета. Однако не успели найти безопасное место, как...

— Что ты натворила, девчонка?! — возмущался Дед Мороз. — Они не достойны этого... Граждане долго принимали все как должное.

В его могучей руке находился синий посох. Синеока почувствовала обжигающий холод.

— Ты же не злой, дедушка! — храбро сказала девочка. — Ты создал это ради счастья других людей...

На ее запястье упали три капли воды. Браслет дал понять, что Северина уже близко.

— Почему не превратил ее в лед? — истерично крикнул пронзительный голос, который эхом разнесся по району. — Твои слуги не получили приказа схватить ее? Ты подчиняешься мне, Мороз! Только мне!

Стало темно. Приспешники Деда Мороза испугались и скрылись в недрах склада.

— Нужно бежать, пока она не подоспела. Что будет, когда она появится? — обеспокоилась Сияна, едва тень чего-то огромного выступила из освещенного стеллажа.

Только Дед Мороз занес посох в сторону девочки, как загудели трубы на потолке. Вылезли медные поливочные краны с сетчатой оболочкой. Что-то булькнуло, а в воздухе возник приятный аромат мандаринов и ели.

Посох выпал из рук Деда Мороза. Тень с воем исчезла. На складе пошел снег. Но снежинки исчезали, не касаясь Синеоки.

— Дедушка? — осторожно спросила она.

Тотчас его шуба и варежки стали ярко-красного цвета с белыми рюшами. Он добродушно расхохотался, а цельные снеговики поспешили на зов. Слепленные из волшебной снежной ваты, они хлопали в ладоши и радовались, что смогли вновь стать не пугающими, а сказочными существами-помощниками главного волшебника.

— Девочка! — громыхнул Дед Мороз своим басом. — Как долго я прозябал во сне?

— Несколько лет, дедушка. Без тебя этот район не имеет смысла. Ты многое делал для детей... Твои подарки я ждала каждый год...

— Больше ничего не говори, моя дорогая! Пора оживить это место. Зарядить позитивом.

Он снял варежку и щелкнул пальцем — на широкой ладони возникла та самая лампочка.

Снеговики услужливо шли за девочкой и Дедом Морозом. Волшебник поднял Синеоку над головой и внимательно смотрел, как она вкручивает лампочку в цоколь. Под рукоплескания зажегся свет, и район «ожил». Склад и цеха заработали. Подарки и сладости вновь стали новыми.

Двери цехов распахнулись и хлынули живые елочные игрушки больших размеров. Каждая — разноцветная и причудливой формы. Вышена хохотала и махала спасителям.

Пожиратели спешно покидали свое временное пристанище. Они наталкивались друг на друга и пищали, так испугались тепла и добра. Их остатки выметали снеговички. Зажглись гирлянды и послышался фейерверк с улицы. Граждане приветствовали вновь работающие владения Деда Мороза.

— Проси, что хочешь, Синеока! — добродушно улыбнулся волшебник.

— Дедушка, мне нужно найти осколки звезды...

— Предоставь это мне, — язвительно выговорила Сияна. — Тут три кусочка.

— Сияночка! Моя дорогая! Ты снова в гостях! — радушно произнес Дед Мороз. — Почему не примешь свой облик, чтобы я тебя поприветствовал?

— Сейчас не время для гостеприимства. Нас чуть не поймала Северина. Я прям чувствовала, как она свои цепкие руки...

— Я услышал тебя, Сияночка. Эй, друзья! — обратился он к снеговикам. — Найдите осколки звезды и принесите сюда. Возьмите с собой Сияну. И чтобы все собрали, коллеги!

— А как же я? — спросила Синеока.

— Не переживай. Они принесут.

Сказочные помощники сновали повсюду и волшебством убирали пыль со склада. Мастера наводили порядок в своих цехах. Отовсюду слышались разговоры. У всех было радостное настроение.

— Не будем мешать работникам, — заметил Дед Мороз. — Кушать хочешь?

— Да, — смущенно пролепетала Синеока.

— Тогда в кондитерский цех. По пути расскажешь мне, что тебя сильно гложет...

— Откуда вы знаете?

— Я же Дед Мороз, — мягко усмехнулся волшебник. — В твоем кармане фигурка...

— Моей мамы?

Добрые глаза волшебника заискрились:

— К сожалению, нет. Это не твоя мама. Но она пыталась стать для тебя такой. Откуда я знаю? Так это я отправил Снегурочку в мир людей. Она красива и пыталась найти себя среди людей. Домик исчез, а вот кошка...

— Муся?!

Из-за коробок с подарочными наборами выбежала до боли знакомое животное.

— Моя ма... То есть Снегурочка пропала...

— К сожалению, да. Она не бросила тебя, Синеока. Нужно снять оковы с этого града. Каждый район хранит в себе тайны. Мы узнаем, где она...

— Держена обещала найти мою маму...

Дед Мороз пропустил Синеоку в цех со сладостями. Вышена принесла поднос с фруктами, горячим чаем и большим куском бисквитного торта.

Многие аппараты уже работали в полную силу, а печи источали тепло и аппетитный запах булочек. Вновь позитив посетил и эти секретные края.

6 глава. «Льде-порт»

— Тебе нужно поспать, — заботливо произнес Дед Мороз, когда Синеока пошатнулась от усталости, а ложка промахнулась мимо торта. — У нас есть комната для гостей. Там тепло и уютно... Вот и они...

Сияна в своем обличье осторожно несла три драгоценных осколка. Они переливались, как северное сияние. Синеока достала мешочек, и артефакты сами перекочевали туда.

— Миссия в этом районе выполнена. Еще восемь осколков, Синеока, и можно менять наш град к лучшему...

— Это верно, — устало выговорила девочка. — Почему мы не можем сейчас дальше отправиться?

— Потому что дальше начинаются новые территории Северины. Ночью просто не продержимся... Придется идти завтра... Время до праздника еще осталось. Не переживай... Четыре осколка у нас уже есть, а впереди всего восемь. Два района — все сделано. Маяк - последний оплот ее силы...

Снеговички пригласили девочку идти за собой и услужливо проводили к комнате. Когда все освещено, то мир становится волшебным. Заглянуть в закулисье доброты — значит понять, что есть прекрасные вещи, которые каждый день окружают людей.

— А ты? — спросила Синеока у Сияны. — Останешься здесь?

— У меня есть другие дела! Я слишком долго отдыхала на елке, поэтому решение старика дать тебе отдохнуть понимаю. Пригожусь тут, в общем. А ты выспись как следует.

Девочка прошла в удивительную овальную комнату. Посередине ждала кровать с пуховой периной и шелковым постельным бельем, каждый сантиметр которого был изрисован картинками подарков. В углу бодро трещал камин. Полка с книгами стояла возле панорамного окна. Рядом — деревянный и лакированный стол, на котором лежала еда: готовый к разливу самовар, варенье нескольких сортов в открытых стеклянных баночках, запеченная курица (с пылу с жару, как говорят в таких случаях) с овощами. Не забыли положить и сладостей: шоколадные конфеты, разнообразная карамель в пестрых фантиках, а крупное овсяное печенье с изюмом — пальчики оближешь!

В изголовье большой кровати уже ждали красная пижама по размеру Синеоки и теплые вязаные носки. Она не спеша перекусила (яства в кондитерском цеху только раззадорили аппетит), а потом подошла к окну и отодвинула в сторону тяжелую бархатную штору бордового цвета.

Весь город как на ладони! Может, так задумано, чтобы виднелась главная площадь «ЛьдеГрада». Разрывались фейерверки, жители пели песни и общались друг с другом. Дарили подарки. Несколько ребят увидели девочку в окне и помахали ей, а ровесник отправил воздушный поцелуй. Синеока робко помахала в ответ и покраснела. Ну, не привыкла к такому обращению от посторонних! Казалось, что все эти люди с другой планеты. Но нет, девочка существует в этом прекрасном граде. Гостеприимство сильно подкупает.

Она залезла под одеяло и сразу почувствовала согревающие грелки уног. Сон быстро околдовал Синеоку. Та едва закрыла глаза и сразу же уснула.

***

— Она собирается проспать всю жизнь? — до боли знакомый елейный голос давил Синеоке на уши. Боянка зашла в комнату. — Синеока?! Ты представляешь, как я смотрелась в глазах полицейских, а? Ты своей деревянной башкой подумала, прежде чем улепетывать? Завтра приедет проверка, поэтому послезавтра подарю тебя ремня. Беглянка нерадивая!

Девочка с трудом разлепила глаза. Всего лишь сон! Как горько осознавать, что ее поймали, и теперь остаток своего детства она проведет в этом злачном месте!

Синеока нехотя встала на холодный пол. Воспитательница, судя по всему, ушла будить мальчиков. Заправленные кроватки сиротливо смотрели друг на друга. За окном шел снегопад, тот самый, когда отважный ребенок решился на побег. Серая стена соседнего здания замерзла. Корка льда образовала странные волнистые формы.

Рисунки на стене кто-то аккуратно прибил ржавыми гвоздиками. Новые разноцветные мелки лежали в своих коробочках и занимали свои места на столах, прикрученных к трухлявому деревянному полу.

Дверь оказалась заперта. Синеока дернула за ручку, но та не поддавалась. Тогда она просто постучала. В ответ тишина. Нужно идти завтракать похлебкой, а ее вновь закрыли, видимо, в знак наказания. Остается только смиренно ждать, что уготовила Боянка.

Сон про Льдеград — это настоящий кошмар. Так обмануться, почувствовать себя дурой! Все это самая настоящая ложь! Иллюзия или мираж. Теперь все сироты ее засмеют, если узнают. Разум еще отказывался верить в неудачу. Открыть эту злосчастную дверь — получить еще больше ремня.

Послышался детский смех и звуки глухих шагов по скрипучей лестнице. Они ушли кушать, а девочка покорно ждет здесь. Не больше и не меньше — расплата за ее выбор уже наступил. Запах имбиря проник сквозь щели в стенах и манил за собой. Что-то не похоже, чтобы праздник посетил холодное место детской тоски.

— Синеока! Синеока! — кричали воспитанники. — Синеока! Синеока!

Девочка побежала и вновь дернула за позолоченную ручку. Рывок вниз...

***

— Ты в порядке? — заботливо поинтересовался снеговичок, державший коробку в больших варежках.

Синеока поняла, что в Льдеграде и стоит в пижаме среди помощников Деда Мороза в коридоре.

— Да, все хорошо, спасибо, — улыбнулась она сказочному существу. — Подскажите, сколько сейчас времени?

— Полдень, Синеока! — отрапортовал снеговик. — Я пойду, а то Вышена опять начнет бубнить...

— Конечно-конечно, простите...

Радость заняла каждый клочок души девочки. Она хотела кричать от эйфории, что приют в сновидении — пережиток того дня! Кошмар оставил противное послевкусие (слезы на щеках).

Синеока вернулась к себе в комнату и обнаружила, как на пустом месте появился маленький шкафчик, а одежда уже помыта и пахнет сиренью. Ждет на деревянной вешалке. Начищенные сапожки блестели в дневном свете.

Объедки вчерашнего ужина унесли и предоставили настоящий вкусный завтрак на подносе: овсяную кашу с фруктами, клюквенный морс в стакане и несколько плиток шоколада. В позолоченной кружке находилось горячее какао с молоком. Ложка с тремя кусочками сахара лежала на блюдце с несколькими салфетками в виде плотных снежинок.

Синеока села за стол на с высокой спинкой. Она обратила внимание, что почти вся мебель искусно разрисована в стиле «Гжель». Таланты в этом городе превосходили любые ожидания!

Камин не потух ни на минуту и все также источал тепло, потрескивая поленьями.

— Можно? — спросила Сияна, прежде чем переступить порог. — Мне доложили, что ты видела кошмар...

— Откуда они узнали?

— Это волшебное место. Негатив здесь вмиг найдут, — улыбнулась Сияна и обеспокоенно посмотрела на гостью. — Опять приют? Думала, что мы тебя обманули и отправили обратно?

Синеока сделала вид, что не слышит, а продолжила с аппетитом завтракать.

— Впрочем, можешь не говорить. Скоро отправляемся, раз уже проснулась.

— Почему осталось всего два района? — Девочка сделала несколько глотков какао. — Потом избавитесь от меня?

— Во-первых, не говори глупостей. Ты сама решишь, а тебя никто не гонит, — посуровела Сияна. — Во-вторых, есть такое ощущение, что последние осколки попали в самые важные районы. В каждом по четыре. Где упал один, то граждане превратились в угли. А если три осколка? Тогда получай неуправляемого деда, съехавшего с катушек и полчища скелетиков. Теперь мы ступим во владения Северины. Не смотри на меня так, ведь путь до маяка самое сложное. Там вся злая сила... Царство Северины — место гиблое...

— А что будет, если мы не справимся?

— Елка сгорит, а город исчезнет. Ты видела радость жителей? Не давай им ложных надежд, а докажи, что справишься. Мы одни, потому что путешествовать через районы граждане попросту не могут: Северина придумала разделять людей и настраивать их против друг друга. Злость и обида — страшные чувства. Нужно их контролировать... Мы на грани вымирания...

Синеока положила пустую тарелку на поднос и хотела унести ее, но Сияна закатила глаза.

— Я ценю чужой труд, — виновато сказала девочка. — Так нельзя...

— Дай щелбан тарелке.

«Дзинь»! Посуда с остатками еды улетела сквозь стену.

— Тут все ценят каждого. Волшебство всегда поможет.

Они вышли из комнаты и сразу направились в мастерскую Деда Мороза. Добродушный старик с очками-половинками на носу читал книжку в твердом переплете.

— Всем доброго дня. Особенно гостье! — поприветствовал он в ответ на «здравствуйте». — Я здесь кое-что узнал. Хвала алхимикам прошлого. Мы можем призывать другие осколки, если у нас их больше трех.

— Ясно, дедушка.

— По поводу Держены. Я смутно ее помню. Словно память отшибло. Но думаю, что она старается помочь, раз дала тебе браслет. Когда чары спадут, я смогу поблагодарить ее лично.

Волшебник протянул ветхий клочок бумаги, вырванный из страницы. Девушка быстро прошлась взглядом по надписи и закрыла глаза. Ее волосы взъерошились, но потом уложились обратно.

— Я готова, дедушка, — кивнула Сияна. — Мы отправляемся сейчас.

Синеока храбро приняла эту новость и вышла из мастерской, полная решимости на приключение. Они молча шли через склад, и только девочка то и дело крутила головой, чтобы не пропустить настоящее волшебство.

На заднем дворе вовсю работали снеговички и расчищали путь к калитке. Протоптанная в сугробах тропинка смыкалась с главной дорогой. Стояла вороная лошадь, запряженная в светло-голубую карету.

— Нам сюда, — будничным тоном сообщила Сияна, указывая на экипаж. — Доедем за полчаса, если нас не остановят.

— А кучер?

— Он нам не нужен. Залезай скорее, а то морозец славный... Пробирает... Ух!

Синеока уселась в мягкой карете, а Сияна заняла место с другой стороны и захлопнула дверцу. Потоки теплового воздуха витали внутри, а из окон открывался прекрасный вид на начавшийся снегопад.

Снеговички открыли калитку, и та стала больше в несколько раз, чтобы пропустить двух путников.

Бескрайние белоснежные поля закончились дремучим лесом. Лошадь не сбавляла скорости, когда дорога сильно сузилась, а ветки хлестали по крыше кареты.

— Как зовут лошадь? — спросила Синеока, когда колеса повозки спокойно «переваривали» колдобины и ухабы.

— Забота. Эта красавица бегает в упряжке у Деда Мороза. Ей все по плечу. Просто получай удовольствие от поездки.

— А почему район так далеко?

— Раньше там был порт. Купцы приплывали со всего мира. Мы много чего производили, а продавали далеким торговцам. Они же делились с нами знаниями: ремеслом, книгами и так далее. Теперь же корабли не могут сюда причаливать... Появились разные плохие слухи, будто какие-то звери не подпускают никого... Вот такие дела...

— А Северина там?

— Я в этом уверена, — сухо ответила Сияна. — Даже страшно представить, что творится в порту...

— Можно спросить тебя о том, что давно меня тревожит? — осторожно начала девочка.

— Конечно. Говори...

— Ты не думаешь, что это нереально?

— В каком смысле? — улыбнулась Сияна, но не оторвала взгляда от бурной реки, что двигалась вдоль снежной дороги.

— Ну... Я просто сплю, а вы ненастоящие.

Забота резко остановилась, Синеока клюнула носом вперед, а Сияна спокойно сидела на месте.

— Ты считаешь, что мы плод твоего воображения? Привидения? — холодно парировала Сияна. — Пойдем со мной...

Она открыла дверцу и застыла, а потом кивком скомандовала: на выход. Девочка не понимала, почему они остановились, но последовала приказу.

Карета отъехала в сторону. Сияна взяла в руки горсть снега и сделала снежок. Потом кинула в Синеоку.

— Ай! — вскрикнула девочка, когда увесистый шарик попал в живот. Но не от боли, а от неожиданности. Слишком слабый был бросок.

Сияна расхохоталась, но в этом смехе было столько детского, что злость на нее мгновенно пропала. Снежок девочки попал девушке в волосы. Завязалась настоящая зимняя забава. Потом они пытались свалить друг друга в сугроб. Когда все же упали, то сделали «ангела» на белом полотне.

— Это реально? — рассмеялась Сияна, тяжело дыша. — Почувствовала себя ребенком?

Синеока только сейчас поняла, что оказалась в окружении тех, кто заботится о ней и помогает. Конечно, зудящее чувство немного осталось (они тебя использует), но стать нужной в глазах тех, кто именно ценит, именно радуется и готов проводить с ней время - бесценно. Вроде волшебство и любовь — схожие чувства, но не настолько, чтобы их сравнивать.

Остаток пути прошел в оживленной беседе. Там девочка высказала все, что наболело, и даже поплакала на плече у своей напарницы. Чувства реальны, осязаемы и придают сил. Только любовь способна благоволить людям. Пусть она держит в напряжении, когда рядом нет близкого человека, но она необходима. Это то, что невозможно вырвать никакими клещами. Магия светлой души.

Забота сбавила ход, пока не остановилась у ворот с надписью «Льде-Порт». Завеса из хлесткого дождя разделяла зиму и осень. Там бил гром, а здесь — гнетущая тишина и застывшая в вечности арктическая природа.

— Готова? — вопрошала Сияна.

— Да, — выдохнула Синеока.

Забота уехала, едва сапожки Синеоки коснулись земли. Снег хрустел под ногами, а холод подгонял. Безветрие. Но надвигающаяся опасность уже витала в воздухе.

— Видишь дыру в заборе? Время оставило свой отпечаток, — заключила Сияна. — Мы пройдем там. Ворота закрыты...

Синеока перешагнула через ледяной порог и сразу почувствовала, как крупные капли дождя застучали по одежде. Однако шуба и штаны не промокли, а лишь отталкивали воду. Идти по лужам неприятно, ведь грязь моментально прилипала к подошве, подобно глине. Сияна превратилась в игрушку, оставив девочку один на один с гнетущей осенью.

Ненастье и молнии тотчас заволокли небо тучами цвета «индиго». Грохот пронесся над головой, и попадали тяжелые сундуки. Их крышки одновременно открылись, показывая содержимое: золото, драгоценности и игрушки.

— Подсовывает тебе дары. Откупиться хочет... Не обращай внимание. — усмехнулась Сияна.

— Мне не надо! — строго крикнула Синеока. — Не нужно!

— Деточка, мы берем тебя в свою семью. Пойдем с нами! — с мольбой в голосе пролепетала женщина, а красивый ребенок рядом с ней манил к себе. Они были неестественными, а улыбки на их лицах не сулили ничего хорошего.

— Не нужно! — вторила Синеока. — Не надо!

Их изменившейся взгляд теперь будет сниться Синеоке в кошмарах. Они слепо протягивали руки, пока не попали обратно в сундук.

Поднялась буря, а мелкая пыль норовила попасть в глаза. Пришлось щуриться.

— Смотри! — прокричала Сияна.

Впереди замаячили корабли, прибитые к берегу. Настоящий водоворот в море затягивал обломки погибших фрегатов. Пристань с трудом выдерживала нападки буйных и беспощадных волн. Хруст досок долетал даже до Синеоки.

Из-под земли появился черный цветок и замер у ног девочки. Она не успела удивиться, как тот вырос и полностью поглотил ее. Тьма окружила Синеоку, а удары по цветку и крики Сияны не помогали. Растение упорно держало внутри себя человека, а потом возвысилось к небу.

Посадка была отнюдь не мягкая. Синеока очутилась на паруснике в бурлящей воде. Штурвал величественного корабля крутило в разные стороны, а его сближение с берегом было угрожающим.

Девочка оказалась в ловушке. Встать у руля не получилось: слишком слаба для удержания судна.

Что делать? Куда бежать? Всего несколько минут осталось до кораблекрушения. Выживет ли она?

Мозг лихорадочно соображал. Девочка спустилась в заброшенные каюты и обнаружила молодого человека с привязанными руками. Юноша лежал без сознания.

— Мужчина! — крикнула Синеока в надежде на ответ. — Вставайте! Мы сейчас разобьемся!

Девочка вновь выбежала на палубу и с отчаяньем искала помощи. Бочки, скрепленные толстой веревкой, качались в такт волнам. Черпак то и дело катался в разные стороны.

Возникшая идея дала толику храбрости на время, и Синеока ею воспользовалась: взяла убегающий половник, открыла одну из бочек, зачерпнула оттуда кристальной воды и аккуратно (как позволяла качка) донесла до пленника.

Окропив юношу содержимым черпака, она принялась ждать. Тот открыл глаза и выплюнул воду, немного прокалившись.

— Ты кто? — изумленно спросил он.

— Я Синеока. А ты?

— Меня зовут Переслав. Я хозяин здешних вод, — улыбнулся пленник. — Слежу за порядком и помогаю морякам... Нужно выбраться из пут.

Его руки просто проскользнули назад, а веревка упала.

— Бежим к штурвалу! Я сейчас покажу этой злобной ведьме свою силу! — лучезарно улыбнулся Переслав.

Юноша оказался в своей стихии. Он играючи управлялся парусником и маневрировал через высокие волны.

— Как ты оказалась на корабле?

— Не помню...

— Это рук дела Северины...

— Никогда не поверю. Она такая добрая... Такой я ее помнил...

— Представь себе, Переслав, — с трудом выговаривала Синеока. Она не чувствовала, что перед ней взрослый. Напротив его юношеский максимализм и отвага давали понять, что этот человек не терпит излишней вежливости.

Корабль приближался к пристани. На его перехват отправились другие фрегаты. Но куда им угнаться за безумцем, которым двигала цель — доставить девочку на берег.

Стрельнули пушки. Ядра просвистели в пары от их корабля метрах и канули в воду.

— Подними флаг, Синеока! — скомандовал Переслав. — Они должны знать, кто я...

— Предоставь это мне! — серьезно сказала Сияна, взявшаяся невесть откуда.

Герб града тянулся к небу: открытые ворота с красной надписью «ЛьдеГрад» на белом фоне. Вмиг вражеская флотилия остановилась и покорно пропустила парусник.

Корабль с путниками врезался в пристань и разнес ее в щепки. Опустился массивный якорь. Порывы ветра пытались сбить Синеоку с ног, пока она спускалась по трапу на сушу. А волшебство, наоборот, придерживало.

Девочка добежала до фонаря и увидела колокол. Дрожащими руками позвонила в него. При каждом ударе язычка об купол лампочка разгоралась с новой силой.

Пошел снегопад. Голая земля постепенно покрывалась пушистой периной. Ненастье ушло, а Льде-порт возвращался в привычную среду: из сундуков вылезли граждане с недоумевавшими лицами. Лавки засветились гирляндами, а бурный поток волн потихоньку сходил на нет.

— Сияна! — взвизгнула Синеока на эмоциях. — Нужно найти осколки. Произноси заклинание!

— А... Точно...

Мешочек в кармане девочки вылетел и «призвал» осколки. Четыре важных элемента оказались внутри.

Льде-порт освобожден!

7 глава. «Звезда по имени Снежинка»

Деревушка в несколько изб гармонично вписывалась в зимний пейзаж. Красивые мостики соединяли одинокие островки. Поздним вечером они превращались в настоящую сказку. Можно вообразить, как влюбленная пара радостно беседует в таком романтичном месте. Вот только некому это представлять: оазис красоты заброшен, причем давно.

Сугробы с легкостью сравнялись с окнами избушек и расписных теремков. Маленькая и уютная деревня остановилась во времени и сонно взирала на девочку, чье присутствие всполошило стаю диких волков, которые по привычке стали единственными «жителями».

— Где мы? — спросила Синеока у Сияны, пока они брели по бездушной улице.

— Деревня для туристов. «Снеговград». То, что видит человек не из наших.

— Вы делите людей на своих и чужих? — неприятно удивилась девочка.

Сияна остановилась и деловито улыбнулась:

— Мы делим? Нас сделали изгоями сами люди. Уже был печальный опыт, спасибо! Ты знаешь, сколько о нас неправдивых слухов? Лес Згой — гиблое место... А для кого? Кто там пропал? Никто! Наше волшебство за столько лет выводило всех заблудившихся. Люди принимают доброту за слабость. Наши хорошие дела... Остаются без внимание. Пусть они и спасли жизни. Сломать для людей легче, чем построить мир, где ценят лучшие качества. Они так устроены. Ты свидетель всего этого. Смеются лишь те, кто сам не чист душой. Судят по человеку, а не по поступкам...

Синеока поняла, что это задело Сияну, но та старательно контролировала свои эмоции.

— Извини, Сияна... Какая же я глупая!

— Не думаю, что это так. Ты просто незнакома с нашей историей. А когда все закончится, я расскажу тебе про Льдеград.

— Договорились. Спасибо.

— Придется пройти дальше в лес, а то не найдем осколки.

Они перешли через первый мостик, который включил свои волшебные огни.

— Почему я не видела Северину? — поинтересовалась Синеока, когда поняла, что Сияна не обижается на слова о равенстве. — Только чувствовала ее...

— В этом и сила. Она повсюду. Ты видела наших жителей радостными? До всего этого ужаса с городом они сильно поссорились. Чувствовали только плохое. Их голова жила прошлым: припоминали обиду и держали ее в себе до поры, пока этим не воспользовалась Северина. Стать рабом своих же эмоций — значит надеть на себя покрепче хомут. Что стоит снять его? Прекратить смотреть в прошлое, как в настоящее? А некоторые не могут. И приходит расплата — злоба на себя и плохие мысли.

— Не совсем понимаю тебя, Сияна...

— Ты обращала внимание на те издевки в твою сторону?

— Да.

— Что тебе это дало?

— Разочарование! Желание исчезнуть...

— Вот именно! Как ты реагируешь на это? В этом и есть ключ к спокойствию или потерянным нервам. Что эти невежды значат в твоей жизни? Ничего! Снегурочка говорила правду о чувствах и близких.

— Снегурочка меня обманула...

Сияна прошла до середины второго моста и остановилась.

— К сожалению, я знаю, что с тобой произошло... Сомневаюсь, стоит ли тебе рассказывать...

Синеока встала как вкопанная, не обращая внимания, что утопла в снегу по колено.

— Ты знала? И молчала?

— Ну, просто ты была не готова услышать правду... У нас есть еще немного времени...

Сияна облокотилась на перила (снег растаял в этом месте).

— Снегурочка сбежала двенадцать лет назад. Выбора Северина не оставила. Изгнанная, она пробиралась к людям сквозь лес, а потом наткнулась на перевернутую повозку. Стало понятно, что там перевозили сирот. Тебя же оставили, когда подумали, что ты умерла...

— Оставили?

— Да, — спокойно ответила Сияна. — Просто оставили... Потом уже Снегурочка узнала, что в Омут-граде младенцев везли в приют, а извозчик оказался пьян. Так боялся леса, что не жалел ни детей, ни лошадь, ведь хотел успеть до темноты.

— Я умерла?

— Да. Снегурочка поняла, что шансов нет, и отдала тебе свою силу. В какой-то момент она думала о том, что не смогла тебе помочь. Инвалидность ты получила по человеческой халатности... Снегурочка лишись возможности попасть обратно в Льдеград, а потом исчезла... Город так просто не отпускает... Она живет почти два века, а лишиться силы — значит умереть за двенадцать лет. Знала ли она это? Не думаю...

— Она исчезла из-за меня? — испугалась Синеока. Все в миг стало бессмысленным. Она виновница! Сама не зная, уничтожила ту, кого считала мамой. — А как вернуть ее?

Сияна вздохнула:

— К чему я веду... Теперь ты стоишь перед выбором: спасти город или Снегурочку?

— Почему?

— Если мы соберем все осколки и отправим на небо, то Льдеград продолжит жить, но без Снегурочки. Северина погибнет. Сила иссякнет. Если Северина останется жить, то предложит оживить Снегурочку и вы сможете уйти...

Синеока ошарашенно смотрела в лицо Сияны, которое ничего не выражало. Какая жестокость! Как маленькой девочке решить такую проблему? На кону город, ставший родным, или близкий человек. Муки выбора...

— Почему Северина не предложила этого раньше?

— Она сестра Снегурочки. Мне кажется, что Северина решила посмотреть, как дальше ты пройдешь... Какую жертву принесешь...

— Не заставляй меня выбирать... Молчать об этом — не самое лучшее, что ты придумала.

— У нас нет времени, чтобы подумать и решить. Идем?

У Синеоки сжалось сердце. Она только сейчас поняла, что своими действиями больше вредила «маме». Каждое включение района отрезало ниточки жизни близкого человека. Старательно и планомерно она шла к этому пресловутому перепутью. Какой ценой?

— Пойдем, — наконец сказала Синеока. — Я решу...

Сияна, не говоря ни слова, проследовала дальше, а Синеока в своих раздумьях какое-то время постояла на месте и после сделала несколько неуверенных шагов вперед.

Маяк рос по мере приближения. Странное местечко выбрали для его строительства, ведь поблизости ни океана, ни моря. Больше пригодился бы в порту, но все же находился в глухой местности.

Погода вторила осени и готовилась к «последнему рывку» Синеоки. По мере продвижения снег уступал место слякоти, а вместо снежинок полился косой дождь. Осколки надежно удерживали ненастье в этих краях.

— Уходи отсюда, Синеока! Не заставляй меня! — предупредил злобный голос, эхом разносившийся в округе.

Бояться пока нечего, но все равно бросает в дрожь.

Появилась прямая дорога с черным полотном. Что она задумала?

— Готовься, Синеока! — нервно предупредила Сияна. — Ведет мерзкую игру...

По обеим сторонам Синеока увидела людей в черных одеждах. Мужчины, женщины и дети — все они одновременно расхохотались, смотря в глаза девочке. Та просто шла к маяку и не обращала никакого внимания на истерические потуги глумливой толпы.

— Мне не за что краснеть! Я никому ничего плохого не сделала. Вам должно быть стыдно, а не мне, — улыбнулась Синеока. — Ты не смогла меня задеть, Северина! Может, придумаешь что-то получше, а? Я иду к тебе!

Дорога растаяла, нахальная толпа умолкла. Обидчики превратились в немых призраков.

— Финишная прямая, Синеока! — горделиво воскликнула радостная Сияна.

Ветки деревьев переплелись между собой, закрывая проход. Обойти не представлялось возможным. Обступили насыпи. Препятствия — крайний рубеж на пути к цели.

— У нас тоже есть помощники, — подмигнула Сияна и свистнула. — Хорошо, когда появились союзники. Даже во тьме есть смысл, правда?

Появились те самые пожиратели. Они не напали на Синеоку, а поспешили к скрученным веткам. Те словно чувствовали приближение и сразу распутывались. Девочке осталось только пойти по расчищенной дороге.

Вот и то, за что столько боролись. Маяк величественно восседал на земле. Входную дверь обуяло пламя, стараясь скрыть тайну здания. Потрескалась краска на белых стенах, а их куски падали рядом с Синеокой. Строение разрушалось, лишь бы не пустить туда путницу. Каждый сантиметр маяка проседал, пока на его месте не появилась та самая родная избушка.

Синеока не поверила своим глазам. В окне ей махала «мама» и приглашала войти внутрь.

— Иди, — тяжело вздохнула Сияна. — Только от тебя зависит, какое утро наступит для всех нас...

Девочка побежала навстречу к Снегурочке. Голый дверной проем играл на чувствах — нет никаких проблем встретить дорогого человека.

Интерьер избушки остался таким же, как и в последнюю ночь перед отбытием в приют. Снегурочка стояла у стола и готовилась к объятиям.

— Как я тебя долго ждала! — вскрикнула Синеока и обняла хозяйку. — Ты меня не бросила! Я знала! Знала!

Слезы хлынули из глаз Снегурочки, пока принимала от Снегурочки град поцелуев. Она гладила по волосам дочку (шапка упала на пол) и принялась рыдать.

— Как же я могла тебя бросить? Ты столько пережила, моя девочка. Прости, что так все вышло... Прости...

В обнимку они просидели много времени. Каждую секунду Синеока смотрела на маму, чтобы та не испарилась.

— Все хорошо? — вмешалась в их тихое счастье Сияна. — Привет, Снегурочка! Рада видеть...

— Взаимно, Сияна. Вижу, что не изменилась за столько лет. Ждала дочку, а еще встретила свою сестру...

— Сестру? — недоумевала Синеока. — Сестру? А Северина?

— Нас трое, — улыбнулась Сияна. — Дед Мороз спас нас в лесу давным-давно и приютил...

— Довольно, — мягко сказала Снегурочка. — Осколки у меня, Синеока. Достань их, пожалуйста, из своей коробки. Она под столом.

Синеока уже успела соскучиться по предмету, связывающий тайны Льдеграда.

— Что с ними делать? Положить в мешочек?

— Наоборот. Высыпи все оттуда и соедини осколки воедино. Тогда я исчезну, а город будет жить... — храбро констатировала Снегурочка. — Синеока! Синеока!

Девочка выбежала из избы и наткнулась на маленький цирковой батут во дворе. Плача от бессилия, она высыпала содержимое мешочка, и теперь осталось только собрать данный паззл. Два действия отделяют от прошлого и будущего: потерять маму или спасти город.

«Собрать звезду и кинуть на батут», — эта мысль вызывала в Синеоке противоречивые чувства. Такое ощущение, что она что-то упустила из виду. Но что?

Девочка соединила осколки воедино: из правой руки перебросила четыре последних кусочка в левую и сжала в кулаке. Разжав ладонь, увидела, что звезда, похожая на хрустальную снежинку, стала целой и готова отправиться в небо. Но...

В этот момент она неслась сквозь потоки дождя, пока не приземлилась на мерзлую землю.

— Синеока! — позвал ее строгий женский голос. — Ты должна меня выслушать...

— Северина? — спросила девочка, поворачиваясь на месте, боясь, что из тумана вот-вот нападут.

— Я не причиню тебе вреда. Но не могу позволить забрать звезду. Отдай ее мне...

— Нет! — выкрикнула Синеока. — Не буду!

— Чары мешают мне говорить...

— Или злоба? — храбро усмехнулась Синеока. — Ты столько мне мешала...

Туман сгущался, а голос Северины звучал словно издалека:

— Надеюсь, что ты поймешь, прежде чем совершить роковую ошибку. Доверься своему сердцу... И оно подскажет... Прощай, Синеока...

Все вокруг переменилось. Синеоку выбросило на центральную площадь Льдеграда, только безлюдного. Мороз и снегопад — вечные спутники одиночества Синеоки.

— Ты представляешь, что творишь, девочка? — нетерпеливо произнесла Держена, подходя к Синеоке. — Такое задание под силу каждому, а ты еще кривляешься! Бросай в небо и дело с концом! Помоги городу...

— Это не Северина, — выпалила Синеока, сжимая в руке звезду. — Так ведь?

Держена приблизилась к елке, держась за трость. Лицо побледнело.

— Кто тебе сказал эту чушь?! — возмутилась старушка. — Всегда приходиться чем-то жертвовать, девочка.

— Просто я собирала все осколки после того, как зажгла волшебные фонари. Кроме первого. Не осколки держали район в руках негатива. — Бурный поток мыслей заставлял логику работать. — Они держали зло внутри районов и не пускали его дальше... Всего три района в Льдеграде были захвачены. Куда попали осколки, оттуда негатив не выходил. Природа не поменялась, а только те земли... Северина сдерживала зло... Вы разбили звезду... Вы!

Держена не ожидала такого поворота событий:

— Кто? Кто тебе сказал? Это ложь...

Синеока посмотрела на звезду в руке. Казалось, что через «снежинку» словами говорил кто-то другой.

— Скажи тогда, почему я тебе указала на правильный путь? Зачем мне нужно спасать город? Глупо тогда получается. Не находишь? — не унималась Держена. — Ты совсем спятила. Как дерзости хватает такое ляпнуть?!

— Вам не нужно спасать город. Вы пришли сюда с негативом и настроили всех против друг друга. Прошло двенадцать лет. Обманули Сияну, будто Северина предала всех и стала злой. В одном вы просчитались: изгнанная Снегурочка отдала мне силу, и теперь я могу быть на связи с Севериной. Она говорит со мной через эту хрустальную снежинку. Этот дом около ворот не ваш? Точно! — Синеока начала активнее соображать. — За двенадцать лет многие пропали в лесу. Сияна просто не знала, ведь вы заставили всех жителей забыть то, что сделали. Негатив никуда не ушел. Он только и ждет, пока я отправлю Северину навечно жить среди звезд. Вы отправили меня в город не для спасения. А чтобы я сама лишила Льдеград последней могучей защитницы. И тогда фонари больше не помогут. Тьма завладеет этим место навсегда. Да, Северина пыталась мне мешать! Но она лишь пугала и не пыталась причинить мне зла.

— А кто стрелял по твоему кораблю, а? — проницательно заметила Держена. — Не такая уж она безобидная.

— Ядра в нас не попадали. Припугнула. Ведь я несла для нее погибель, не зная этого, — додумалась Синеока. — Вы оговорили Северину, чтобы моими руками полностью уничтожить город.

Держена рассмеялась не под стать своему возрасту:

— Не умеет Северина держать язык за зубами, мерзавка! И здесь мне палки в колеса засунула. Да, ты права, что я немного приврала! Превратила в угли этих недотеп. Везде видели добрую старушку и впустили меня...

— Когда осколки соединены, вы можете появляться в городе, — выпалила Синеока, ведь понимала, что злая колдунья заговаривает ей зубы. — В этом и вся причина. Ваша сила жила это время без вас, но выйти за пределы Льдеграда не могла. С помощью меня вы давали негативу собраться воедино и ударить, когда Северина не сможет помешать... Волшебные фонари придумал Дед Мороз. Он не доверял вам... Даже елка не доверяла...

С легкостью Держена оказалась рядом с девочкой и вцепилась ей в руку. Обжигающая боль пронзила кожу, но Синеока выдержала этот жар и отпрянула в сторону.

— Елка! — воскликнул голос Северины в голове девочки.

— Сказка закончилась! — выкрикнула она и дотронулась «снежинкой» до веточки умирающей елки. Раздирающий крик дал ясно понять, что колдунья чувствует. Звезда сама поднялась на макушку дерева и ярко засияла, одаривая Льдеград теплом.

Держена пуще прежнего закричала и превратилась в уголь, а затем ушла под землю. Так закончился путь негатива.

Елка ожила и распушилась. Игрушки задрожали и скинули с себя прозрачную пепельную пленку: больше не прятали свой естественный цвет.

Синеока моргнула, и оглушительный гомон ударил по ушам. Она снова в толпе жителей. Те, видимо, ничего не заметили и продолжали радоваться надвигающему празднику.

— Синеока! — мужской бас словно призвал остальных к тишине. — Ты настоящая молодец! Я горжусь тобой!

Дед Мороз со своей сказочной свитой спешил к девочке. Присутствующие начали рукоплескать главному жителю Льдеграда, а снеговички махали им в ответ.

— Дедушка! — заплаканная Синеока подбежала к волшебнику и обняла его. — Я так рада, что не совершила ошибку. Вы не представляете, что я могла натворить!

— Теплота души и вера в себя смогли многое. Ты восстановила доброе имя Северины и освободила нас от гнета негатива.

— Но где они?

— А как ты сама думаешь? — лучезарно улыбнулся Дед Мороз. — Ждут тебя дома. Поговаривают, что около врат Льдеграда празднуют воссоединение семьи. Не хватает очень важного человека для счастья — тебя.

— Вы не врете? — нервно всхлипнула Синеока.

— Обманывать? — посмеялся волшебник. — Что ты, девочка... У меня и в мыслях не было лгать герою Льдеграда. Беги к своем семье...

«К своей семье»! — Эти слова сильно впечатались в разум девочки. Она с небывалой прыткостью поспешила туда, откуда начала свой долгий путь. И заметила, что больше не хромает... Какая радость!

Радостная Синеока до последнего не верила словам Деда Мороза, пока не обнаружила терем на знакомой опушке у врат Льдеграда. Только теперь он предстал перед Синеокой в безукоризненном виде: разрисованный гжелью фасад был окутан бодрящими гирляндами. Из кирпичной трубы терема шел дым, а крыльцо больше не пыталось пугать своим угрожающим и хрупким навесом.

Девочка в предвкушении открыла калитку. Дверь дома распахнулась, и навстречу выбежала Снегурочка в легком белоснежном сарафане, со слезами на глазах. Она крепко обняла Синеоку и снова разрыдалась.

— Ну что за сцена нытиков? — беззлобно съязвила Сияна в открытом дверной проеме. — А меня обнять? Я с тобой столько прошла...

Синеока с тяжестью на сердце отпустила свою маму, чтобы объятиями поблагодарить спутницу в этой опасном путешествии.

— А где Северина? — вспомнила девочка. — Благодаря ей я раскрыла Держену.

— Она елку украшает в гостиной. Не любит телячьих нежностей, — улыбнулась Сияна, пропуская Синеоку и Снегурочку в дом.

Убранства терема тоже претерпели кардинальные изменения. Никакой пыли и бардака. Новая резная мебель идеально гармонировала с бревенчатыми стенами и потолком. Вместо старого и дряхлого камина — совершенно новый, с бодрым огоньком внутри. Празднично накрытый круглый стол обосновался в середине гостиной, а главный атрибут праздника — елка почти наряжена. С пустой лестницы, ведущей на второй этаж радостно прибежала Муся и принялась тереться о ноги своей хозяйки.

Строгая с виду девушка в синем платье, немного похожая на Снегурочку, напевала под нос новогоднюю мелодию и с увлечением вешала игрушечный домик на веточку живой ели. Казалось, что ее ничто не могло отвлечь.

— Я рада видеть тебя, Синеока, — не бросая взгляда на вошедших, бросила она. — Прости, что так сурово защищала себя и город. Мне немного стыдно... Ты спасла мне жизнь. И я...

Она не успела договорить, что хотела, потому что девочка одарила объятиями и ее. Слезы счастья говорили больше, чем слова. Синеока в семье! Синеока дома...

КОНЕЦ.

Оглавление

1 глава. «Холодное добро»

2 глава. «Погоня»

3 глава. «Держена»

4 глава. «Обратная сторона ЛьдеГрада»

5 глава. «Потерянный праздник»

6 глава. «Льде-порт»

7 глава. «Звезда по имени Снежинка»