Достопочтенный дьявол тоже хочет знать

В главном зале секты Сюаньюань Повелитель демонов Вэньжень Э уже семь дней предавался уединенной медитации, дверь была плотно закрыта, еда и напитки, ежедневно доставляемые его подчиненными, оставались нетронутыми. Кто знает, какую тайную технику культивирования он постигает?

Мастер алтаря Юань, который управлял главным залом, был очень встревожен. Достопочтенный Повелитель внезапно ушел в уединение, не оставив каких-либо приказов своим подчиненным, и никто не знал, когда он вернется. Если бы он действительно овладел новой техникой или вышел на новый уровень... разве не следует подготовиться к празднованию?

Повелитель Демонов не был экстравагантен по натуре и не любил формальностей. Но если он действительно поднялся на новый уровень, то Мастер алтаря Юань должен, по крайней мере, собрать всех в главном зале заседаний, чтобы поздравить его с увеличением силы и обсудить будущие планы Секты Сюаньюань по завоеванию мира культивирования.

Мастер алтаря Юань, поразмыслив над этой дилеммой, наконец, решил обратиться за помощью к Левому Защитнику Секты Сюаньюань, Инь Ханьцзяну. Инь Ханьцзян был ближайшим доверенным лицом Достопочтенного и тем, кто общался с ним прямо перед его уходом в уединение. Он был тем, кто, скорее всего, понимает мысли Вэньжень Э.

Одетый во все черное Инь Ханьцзян с ледяным выражением лица охранял дверь в комнату для медитации все семь дней. Он был немногословным человеком. Он выслушал сомнения Мастера алтаря Юань, и на его бесстрастном лице появилось слегка озадаченное выражение: он, казалось, был в растерянности.

Невысокий Мастер алтаря Юань поднял глаза и встретился взглядом с Инь Ханьцзяном, ожидая его совета.

Инь Ханьцзян пошевелил губами и выдал пару слов:

- Не сейчас.

- Хм? - глупо переспросил Мастер алтаря Юань. - Этот подчиненный слышал, что Достопочтенный получил редкую книгу семь дней назад и сразу же ушел в уединение. У Достопочтенного не было прорыва в культивации уже много лет. Если существует техника, которая настолько привлекла его внимание, что заставила его немедленно изучить ее за закрытыми дверями, разве это не должно привести к прорыву?

- Как я уже сказал, в этом нет необходимости, - холодно сказал Инь Ханьцзян, и меч в его руке вспыхнул ярким светом. Мастер алтаря Юань, больше не осмеливаясь задавать вопросы, поспешил уйти.

После того, как он ушел, Инь Ханьцзян повернулся, чтобы посмотреть на плотно закрытую дверь за своей спиной, и ледяное выражение на его лице сменилось замешательством.

Достопочтенный действительно получил книгу семь дней назад. Все предполагали, что это секретный том, но только Инь Ханьцзян, который в то время находился рядом, смог мельком увидеть название книги — «Жестокий роман: ты один неизменно в моем сердце».

Название было настолько приторным, что у Инь Ханьцзяна заболели зубы. Ничто в этой книге не напоминало работу о секретных техниках. Даже любовные романы, написанные смертными учеными, имели более адекватные названия, чем это.

Инь Ханьцзян думал, что Вэньжень немедленно сожжет этот мусор дотла, но кто бы мог подумать, что он откроет ее, взглянет на первую страницу, глубоко вздохнет и немедленно закроется в уединение с ней?

Стоил ли смертный роман того, чтобы Повелитель Демонов тщательно просматривал его в течение семи дней?

Чем дольше Инь Ханьцзян стоял перед дверями, тем больше он волновался.

Это был мир культивирования — его нельзя сравнивать с Цзянху и Вулинем* из мира смертных. Вулинь и Цзянху были собраниями смертных, которые посвятили себя укреплению своих тел, чтобы казаться лишь немного сильнее обычных людей. Независимо от того, насколько сильно они тренировали свою внутреннюю силу, она была лишь искусственно приобретенной, и в лучшем случае им удавалось убить зверя с одного удара. А вот мир культивирования был на уровень выше боевого мира Вулиня. Культиваторы, оставив позади дела мира смертных, использовали различные методы, чтобы вознестись в царство бессмертных. И их врожденная сила намного превосходила приобретенную силу мастеров боевых искусств Вулинь.

*Цзянху и Вулинь-термины, обозначающие сообщества мастеров боевых искусств в романах уся, изолированные от обычного человеческого социума.

Жители Вулиня могли быть одержимы любовью и похотью, могли интересоваться историями о героях и красавицах, а культиваторы пытались отказаться от всего мирского, разорвать узы любви и привязанности и