"Фантастика 2023-102". Компиляция. Книги 1-18 [Татьяна Зимина] (fb2) читать онлайн

Старый Денис По грехам нашим. В лето 6731…

Пролог

– Таким образом, русские княжества не могли ничего противопоставить монголо-татарам. – Закончил свою лекцию престарелый преподаватель.

– Корней Владимирович, так было иго или нет? – нарушил образовавшуюся тишину студент.

Доцент исторических наук, уже пожилой, практически пенсионер, с больным, но все еще пылающим энтузиазмом сердцем задумался.

– Скорее – да, чем нет. Но этот вопрос все же сложный. Что есть иго? Понятие, которое в исторической науке используется как период взаимодействия с ордой, Золотой ли или Большой – не важно. Вам, как будущим экономистам, вероятно цифры больше ответят на вопрос, чем мое субъективное мнение, – пожилой преподаватель отпил воды. Две в подряд лекции уже утомляли, ноги «зудели» от полуторочасового стояния. Подходило время для очередного укола инсулина и принятия таблеток. Но Корней Владимирович имел среди своих прочих принципов не оставлять без ответа любые вопросы студентов.

– Утеряны десятки технологий, которыми владели ремесленники Древней Руси, население резко уменьшилось и вернулось к цифрам до нашествия только в 16 веке. Политический вес Северо-Восточной Руси на полтора века снизилось до нуля, если только не брать в расчет новгородские земли. Резко упали показатели торговых отношений, – поспешил закончить преподаватель и в нетерпении посмотрел на часы.

– Но все же не совсем понятно. Было ли это иго? Московское княжество вело себя как улус орды и смогло укрепиться только в рамках взаимоотношений с ордынцами. – Не унимался любознательный студент.

– Да это так, орда стала еще одним фактором в интригах русских княжеств. Уже ослабленных, не способных на самостоятельность. Разделяй и властвуй! Ордынцы не были глупы и использовали этот древний принцип. А на вопрос о том было ли иго, или нет – каждый может ответить сам. И на коллоквиуме мы сможем составить свое мнение, – долгожданный звонок принес преподавателю облегчение. Сейчас у него полтора часа отдыха и нужно набраться сил на еще две лекции.

Прозвучавший звонок, смел с лиц студентов всю любознательность, и они спешно стали покидать аудиторию, не дожидаясь разрешения преподавателя.

Пожилой преподаватель шел по коридорам университета и, как это часто бывало, размышлял о своем бытии. Нет – он не считал, что прожил жизнь достойно, и это понимание все более прожигало рану в его душе. Он еще готов, он бы горы свернул, защитил бы докторскую, наконец, которую несколько раз начинал, но постоянно что-то мешало. Бурная молодость и неуемная энергия делала из него к старости одинокого больного человека.

Он стоял у истоков движения реконструкторов. Вначале наполеоновская эпоха, что было так модно в позднем СССР, потом средневековье и даже драки, в лучших традициях Ломоносова с приверженцами норманской теории, дальше Великая Отечественная война. Сегодня его знают как «деда», и он может только с важным видом посещать форумы как почетный гость.

Семья? Не сложилось. Много женщин у некогда статного брюнета с врожденным умением задурить голову любой женщине. Его яркие голубые глаза, контрастирующие с черными волосами, всегда мужественный спортивный вид знающего себе цену гусара, покорили не одну женскую натуру.

С одной, да с Леночкой, еще в начале 90-х годов пытался создать семью, но – не сложилось. Она ушла от него, не простила очередную измену, переехала в другой город, и, как он узнал позже, вышла замуж за спокойного мужчину, олицетворявшего семейный уклад. Только лет восемь назад Корней узнал, что Лена ушла от него беременной и родила сына – его сына. И это еще больше сжигало его. Даже когда Лена рассказала их сыну, кто на самом деле генетический отец, «пиная» ему на его похождения и несерьезность, наладить отношения не получилось. Алексей нашел его, приехал, встретились, помолчали и все… Больше ничего… И сегодня от этого больно.

– Корней Владимирович, зайдите к декану, – встреченная в коридоре секретарша строго, будто она и есть декан, указала старому преподавателю.

– Хорошо, Оксана, через минут десять, – устало проронил Корней Владимирович – одинокий человек, проживший яркую, но, как он считал, бесполезную жизнь.

Зайдя на кафедру, он уколол инсулин и перекусил. Переведя дух, пошел к декану.

– Любовь Михайловна, можно? – заглянув в деканат, спросил Корней Владимирович.

– Да, да – входите! – ответила женщина средних лет не отрываясь от чтения какого-то документа. – секундочку. Ага, так, Оксана, сделайте нам чаю, пожалуйста.

Плохое предзнаменование. Чай – это какая-то услужливость, не свойственная этой женщине, которую Корней Владимирович знал очень хорошо, так как на форумах реконструкторов она еще лет пятнадцать назад очень удачно отрывалась. И старый преподаватель мог много чего припомнить любвиобильной некогда женщине. Но Люба смогла расставить приоритеты, удачно выйти замуж за одного богатенького любителя старины и еще более удачно с ним развестись. Занялась карьерой, не задумываясь о материальной стороне. Отсуженных у бывшего мужа денег хватало до сих пор на все, в том числе и на колледж в Великобритании для дочери.

– Я так понимаю, разговор не из приятных? – спросил преподаватель, принимая чашку чая от секретарши.

– Ну как посмотреть? Думаю разговор, так как сказать, – назревший! – декан пристально посмотрела на своего подчиненного. – Вы же понимаете… Пенсия – это не приговор!

– Приговор – смерть, а пенсия это исполнение приговора! Я понял – не продолжайте! – преподаватель стал спешно подыматься, но резво стать со стула не получилось.

– Да, постойте, же. Корней Владимирович мы вас уважаем, любим. Я помню как вы критиковали мой доспех 10 века, – декан встала из-за стола и подошла ближе к Корнею Владимировичу.

– Он не был 10 века, – опущенными глазами в пол тихо проговорил опытный реконструктор.

– Может быть, может быть. Вы хороший специалист, что же не защитили докторскую. И разговора бы этого не было. Деканату нужны профессоры… – Любовь Михайловна фривольно присела на край стола. Если бы не старость, да и ситуация, Корней расценил бы это как призыв к действию, но сейчас это выглядело как некое издевательство. – Слышали, Егор Александрович защитился? Кстати, сегодня он всех приглашает в кафе в нашем корпусе к 19.00, будете?

– Вряд ли – ответил Корней Владимирович и заострил взгляд на ногах знающей себе цену женщины.

– Что ж. Я рада, что разговор состоялся, а к концу недели, думаю, в том же кафе мы торжественно проводим вас на пенсию, – удовлетворенно отследив взгляд пожилого мужчины, декан пристала и стала копаться в разложенных бумагах, – тут интересовались Вами, Корней Владимирович. Какой-то клуб реконструкторов, как там «зов предков» что ли. Странное название. Не знаете такой?

– Нет, так пафосно назваться могут, наверное, только подростки с ведрами на голове. Что хотели? – растеряно спросил Корней Владимирович. Мозг отказывался что-либо думать. В голове крутилось только одно – что делать? Жизнь прошла…

– Да ничего не хотели, спрашивали о тебе – каким периодом увлекаешься. Да ни о чем впрочем. Ты, Корней Владимирович не кручинься. Я то помню еще как ты на ристалище рубился. А помнишь того двуручника – негра?

– Да не нет он был, как там – мулат что ли. Отец из Африки. Парень все хотел доказать, что он русский. Хороший был боец, если бы не спесь – кто ж на латника да без щита. Ладно, Любовь Михайловна я все понял. Сколько еще мне поработать? – смирившись, спросил старый, пока еще преподаватель.

– На следующей неделе придет новое дарование. Молодым у нас дорога… Да найдешь где подработать. Вон сколько контор для несознательных студентов. Курсовые попишешь. Оксана, позовите Махоненко, что там с конференцией? – обратилась декан к секретарше, показывая о завершении разговора.

– Как-то неуважительно, Любка-фурия, – подумал уже бывший преподаватель, бывший рубака, бывший реконструктур и вообще – бывший…

Глава 1. «Зов передков»

– Здравствуйте, Корней Владимирович, – возле деканата стоял мужчина.

– Вы меня ждете? – неприветливо, раздраженно спросил пожилой человек. – Дождались!

– Пожалуй, – да. Разрешите отрекомендоваться – Илларион Михайлович Радкевич. – представился щеголеватого вида уже не молодой человек.

– Вот как. Интересно, – заинтересовано произнес Корней Владимирович и только сейчас рассмотрел мужчину.

Это был высокий, лет под 45 мужчина с карими глазами настолько яркими, что повеяло неким миститизмом. Выправка выдавала если не военного, то профессионального реконструктора. Даже не так – пришельца из прошлого. И его имя Илларион – прям батюшка Михаила Кутузова. И этот классический костюм троечка – ну только с аудиенции от английской королевы.

– Мы можем поговорить? – продолжил франт.

– Интересно чем мог я Вас заинтересовать? Что ж поговорим. Кафе подойдет? Прошу сударь, – вполне серьезно проговорил бывший профессиональный реконструктор, галантно указывая направление и пропуская вперед гостя. Реконструкция зачастую заменяла действительность и разговор, которых для посторонних слушателей казался бы либо шуточным, либо неким издевательством, не вызывал у Корнея Владимировича дискомфорта.

– Корней Владимирович, я представляю общество «Зов предков», – начал разговор Илларион Михайлович, присев, по-аристократически, на самый край стула.

– Признаюсь, уже слышал от декана название вашей организации. И испытываю какой-то диссонанс. Вы ведете себя как дворянин начала 19 века, Ваше имя так же сродни эпохе. И такое несерьезное название организации, – бывший реконструктор посмотрел на собеседника.

– Пустяки – сегодня «зов предков», завтра еще как. Важна суть, чем мы занимаемся, – проговорил загадочный человек, испытующе посмотрев на пожилого преподавателя.

– Здесь я должен спросить и чем же вы занимаетесь и зачем вам я? – откинувшись на спинку стула, проговорил Корней Владимирович. Он уже начинал терять терпение. Новостей на сегодня хватит, еще понять, как жить дальше, а тут – загадки.

– Позвольте, Корней Владимирович, все же не напрямую, давайте поговорим – вам понравиться, уверяю Вас, – спросил мужчина и улыбнулся.

Пожилой человек развел руки, демонстрируя внимание и приглашая к разговору.

– Корней, Владимирович, Вам, как историку, некогда не было интересно, как некоторые события в истории появляются «вдруг». Вот, по сути, не самая перспективная Англия, вдруг начинает промышленную революцию, создает мощнейший флот, всех и вся громит, сталкивает лбами, создает мощнейшую спецслужбу, когда еще ни одна страна об этом не помышляет. Или вот, Тамерлан. Хромой высокий нескладный на первый вид человек, контрастируя со всем окружением – европейского вида, рыжий. Не знатного рода. И вдруг – гроза всей Азии. Громит всех, османы так вообще бежали от него в Европу. И таких примеров множество. Для России – князь Олег, Петр 1. Олег вообще не был князем, а именно он собрал все земли по торговому пути в единое государство. О политике Петра вообще молчу – никаких предпосылок для его царствования, а сколько новшеств, признаюсь не всегда правильных и методы, – «аристократ» покрутил в осуждении головой.

– Вы настаиваете на диспуте, Илларион Михайлович, – спросил Корней Владимирович, который мог еще больше назвать подобных примеров.

Историк часто размышлял над проблемой роли личности в истории и пришел к выводу, что иногда в истории совпадали два фактора – личность и время, которому она соответствовала. Наполеон никогда не стал бы таковыми, не было бы революции и усталости от нее у французов, так и про Гитлера и многих других.

– Нет, что Вы, Корней Владимирович, диспута не нужно, так как я прекрасно осведомлен причинами и следствиями таких переломных моментов в истории. И здесь мы подходим к самому главному, – Илларион Михайлович испытующе посмотрел на собеседника, размышляя продолжать ли разговор. – Вы любите книги об «исторических попаданцах»?

Корней Владимирович слушал и не знал, как реагировать. С одной стороны – чушь, издевательство над старым человеком, но он так долго жил в парадигме разных эпох, он был и гриднем князей, даже воеводой, был полковником в армии Багратиона, гренадером Апраксина и много кем – он не играл, он жил. И хотел верить даже в такую фантастику.

– Итак, позвольте, Илларион Михайлович, я резюмирую, – после почти двадцатиминутного диалога, спросил старый реконструктор. – существуют некие точки бифуркации во времени, в эти точки можно попасть с помощью вашей организации. Я, конечно, хочу верить, но… кстати заплатить нечем – я не богатый человек, квартиру не отдам ни под любым предлогом.

– Что Вы, мы сами готовы Вам заплатить, или, к примеру, Вашему сыну помочь и с работой и деньгами и квартирой, – загадочный мужчина посерьёзнел и достал блокнот. – Имя, адрес, проблемы с алкоголем, попытки употребления наркотиков, пока слабых. Это все Ваш сын. Мы способны ему помочь. И от Вашего имени и, если того желаете – инкогнито.

– А я должен продать душу дьяволу? – с усмешкой произнес Корней Владимирович. – А вы подготовлены.

– А давайте так, – после некоторой паузы продолжил бывший преподаватель, так и не ставший, по настоящему, отцом. – Я увижу реальные шаги в отношении моего сына и, если вы будете убедительны, и его жизнь наладится. Делайте со мной что хотите.

– Замечательно, встретимся через две недели, – сказал загадочный представитель общества «зов предков» и ушел.

Две недели пронеслись в крайнем депрессивном состоянии. Проводы на пенсию закончились попойкой всех и вся, даже умудрились «коллеги» песенки попеть. Подарили крайне плохого качества саблю-новодел – и с чувством выполненного долга навалились на алкоголь и закуску, деньги на которую выделил деканат. Лучше бы на руки выдали. Пришла и замена – щеголь с амбициями академика. Ох и поплачет еще от этого карьериста Любочка.

– Здравствуйте, Корней Владимирович, – пожилой человек, апатичный ко всему происходящему и не заметил, как провел пальцем по экрану смартфона, когда тот завибрировал.

– И Вам не хворать. Я так понимаю, Илларион Михайлович? – ответил Корней Владимирович.

– Да. Прошу о встрече, Корней Владимирович. Вы же помните наши договоренности? – продолжил навязчивый собеседник.

– В любое время, – без энтузиазма ответил старик. Да, именно стариком он себя и ощущал последние дни.

– Через десять минут у Вас дома, – сказал «общественный деятель» и отключился.

– Э, постойте, не так быстро, – спохватился старик, но разговор был закончен. – Мне укол нужно сделать, поесть, таблетки принять, убраться, наконец.

Но слова были сказаны в пустоту.

– Здравствуйте, – поздоровался гость, пройдя в квартиру ровно через десять минут, после звонка. – Итак, к делу. Ваш сын получил наследство от Вас.

Старик недоуменно поднял брови.

– Да, именно наследство, Вы оказались весьма зажиточным. Неплохая квартира, недвижимость в районе, приличная сумма денег на счету. Работу присматриваем – можете не волноваться. Отчет, видео встречи с нотариусом, посты в социальных сетях, выписки со счетов сына, фото подписанных документов, – гость передал флешкарту.

– Так я умер? – недоуменно спросил старик.

Гость развел руками.

– Вы сжигаете мосты, – задумчиво произнес старик.

– Мы строим новый мост для Вас, – торжественно произнес гость.

– Не думал, что все так серьезно. Признаться, я воспринимал все происходящее как некую затянувшуюся шутку, но я готов, – последние слова старик выкрикнул, привстал, но рухнул вновь на стул. От резкого рывка закружилась голова. – Рассказывайте!

– Итак. Вся наша планета – накопитель информации, существуют механизмы, которые мы не можем научно обосновать, но сама матушка-Земля может отматывать назад время, как магнитофон кассету, – начал вещать гость. – Мы можем предугадать, когда будет очередная перемотка и послать туда человека.

Старик посмотрел на «общественного деятеля», но ничего не сказал. Он просто слушал, не веря, но и не опровергая всю эту нелепицу.

– Зачем нам это?.. Есть люди, которым это интересно. Почему, не знаю, наверное, изучают возможности. Пока никаких изменений не было, мы только догадываемся, что происходит, научились в течении некоторого времени отслеживать испытуемых, или как сейчас модно говорить – попаданцев. Датчики передают изображение сутки, иногда чуть больше, потом переход полностью закрывается для передачи данных. Это интересно некоторым историкам, которые сотрудничают с нами. Иногда получается попасть на само событие. Существует не более двух десятков периодов, которые доступны для попадания. К примеру, 1917 год, или призвание Рюрика – да мы точно уже знаем, кто это был! Или Цусимское сражение. Назад дороги – нет, – гость выдохнул.

– Вы понимаете, что звучит это как издевательство надо мной, бред, просто бред, – спокойно и отстраненно произнес старик. Хочет этот щеголь поиздеваться – пусть. Одно выпадало из бредовой ситуации – помощь сыну. Если и вправду выясниться, что они помогли ему… То и от него потребуется что-то. Почку отдать – да, пожалуйста, за последние две недели он все больше накручивает себя, что жизнь прошла и все мимо.

– Безусловно, бред, Вы нормальный человек и поверить не можете, просто делайте все так, как будто это игра и готовьтесь к переходу, – спокойно сказал гость.

– Зачем Вам старик, даже если еще не сошедший с ума? – спросил Корней Владимирович.

– Вот, здесь и кроется еще один интересный факт, который нам интересен. Мы не получаем практической, скажем так коммерческой выгоды от того, что узнаем, пока работают датчики и попаданец записывает свою биометрию. Но все, кто совершает переход, становятся молодыми. Их организмы приходят в идеальное состояние, резко улучшается регенерация, клетки восстанавливаются молнееносно. Понимаете насколько важно подойти к решению данной проблемы, – гость посмотрел на старика, ожидая, несомненно, бурной реакции.

– Понятно, – спокойно произнес старик, и на лице гостя промелькнуло разочарование. – Философский камень – бессмертие.

– Да, как видите, я откровенен. А для Вас новая жизнь. И как понимаете, мы тщательно выбираем людей, – продолжил гость.

– Да, больной старик, практически одинокий, увлекался всю жизнь реконструкцией, историк. Должен хвататься за предложение как за соломинку, да и такому человеку поверить во все это будет легче, – сказал старик, все еще не показывая никакого интереса.

– Именно так, – констатировал гость.

– И, предположим, это правда. Да я не могу в это верить, но предположим… Я могу делать там – в прошлом что захочу? А если прогрессорство? – ухмыльнулся старик, представив, как из крупнокалиберного пулемета косит шеренги наступающих наполеоновских войск.

– Да что угодно. На нас это не повлияет. Наша парадигма не изменится, скорее всего… Ну еще никак не изменялась. У нас есть предположение, что в наш мир приходили люди из будущего, как мы уже говорили, некоторые события и тенденции в нашей истории объяснить крайне сложно, если не учитывать фактор попаданца, но Вы измените другой мир, в котором нас, вероятнее всего не будет. Нам же важно, чтобы датчики зафиксировали как можно больше процессов по изменению в Вашем организме. Мы уже кое-что смогли сделать для долголетия, и работа продолжается, – сказал собеседник. – Вы же можете даже с собой что-нибудь взять, для прогрессорства и задать там всем жару.

– Эшелон с танками, – усмехнулся старик.

– Нет, вся электроника выходит из строя при переходе, да и механизмы из металла, – усмехнулся гость. – А то бы мы им, ух, как поддали, супостатам!

– А датчики? – спросил Корней Владимирович.

– Они будут в вашем организме, который только оздоровится и они ну очень маленькие, – ответил Илларион Михайлович.

– А если механизмы по отдельности? – уже серьезно спросил старик.

– Это возможно, – сказал гость и достал небольшой планшет из внутреннего кармана пиджака. – Есть пожелания?

– Современные джины обходятся без протирания ламп, – задумчиво сказал старик и резко воспрял. – Часы лучшие швейцарские механические с подробной схемой составления механизмов, винтовку с оптическим прицелом и тыщ пять боеприпаса к ней. Пистолет с глушителем и к нему патрончиков. Серебряных и золотых монет на килограмм 20 не меньше, лучший набор инструментов, саблю образцов 19 века, меч полуторный века 16-го, лучшие морозоустойчивые семена, обязательно подсолнуха и картошечки, перца острого, да и приправ побольше – гвоздики, перца. Хорошую одежду, палатку, топор, ну и… я подумаю еще что.

– Не утащите, – скептически произнес гость.

– Так пару лошадок. Скакуна арабского, орловского тяжеловеса, да хорошую повозку, я что, на плечах буду все нести? А еще компас, бинокль, и много литературы. Пройдет лошадка-то? – с азартом спросил старик и улыбнулся.

– Вы думаете, что издеваетесь? Что ж… Лошадь может пройти вместе, а может и не пройти все зависит от устойчивости прохода – это секунд десять. Дело в том, что мы не знаем, в какое время вас выкинет каждые десять секунд, в лучшем случае выход меняется. К примеру, Вы окажетесь в неолите, а конь в ноябре 1917 года, – собеседник развел руками. – Верхом, больше шансов, вероятно.

– Так разгоните платформу, на которой все это будет – и вперед! – рассмеялся старик, это начинало его уже забавлять.

– Черт, черт, – пробормотал гость. – Как просто.

– Что не додумались до такого? – старик посмотрел на гостя с превосходством.

– Да как-то другие задачи решали. Признаюсь, судьба попаданцев интересует только сутки после попадания, – сказал Илларион Михайлович и встал. – Следующий переход через три недели, мы сильно спешим. Все изложите на бумаге и через 17 дней вылетаем на северный полюс.

– Коней моих не заморозьте, да и семена, а вот еще плуг самый-самый, из титана, – рассмеялся старик.

– И ящик бриллиантов! До встречи, Корней Владимирович, Вы же не против, если с Вами поживут два милых молодых человека? – Сказал гость и вышел за дверь, а в квартиру вошли два амбала.

Интермедия 1

Виктор Семенович Шамес уже как двадцать лет работал на организацию, которая была настолько засекречена, что даже этот пронырливый истинный сын Израиля мало что мог сказать о своих работадателях. Да и чуйка Шамеса на неприятности прямо таки «вопила» об истинности поговорки «меньше знаешь – лучше спишь». Поэтому, когда им обуевало любопытство, он представлял свои похороны. Пару раз даже специально ездил на кладбище, что бы провести психологический тренинг. Это извращение помогало Шамесу быть склизким угрем в общении с сильными мира сего и оставаться полезным. Думать же о том, что все, с кем он начинал работать исчезали, категорически не хотелось. Двадцать лет тренинга и окончательно побеждено любопытство, которое было частью его характера.

Сегодня он начинал новый проект. Уже найден реципиент, уже найден донор. Уже пополнились старые офшорные счета и открыты новые. Жить хотят все, но богатые люди так цепляются за каждый год своего существования, что их организация уже могла бы составить конкуренцию по капитализации и гуглу и алибабе и многим другим известным компаниям.

Вчера операция, которую Виктор Семенович назвал «реконструктор» вошла в завершающую фазу. Шамес любил давать названия всем операциям. Так он казался себе более значимым. Три недели назад будущему донору на очередном медицинском обследовании удалось внедрить датчики в тело. Так же и, земля ей пухом, медсестричка ввела специальный раствор в организм этого Корнея, который резко ухудшит общее состояние и так болезненного донора как раз на три недели. Стоило порядка тридцати тысяч долларов согласовать и уход на пенцию Корнея Владимировича. Пришлось даже подсадить на наркотики сыночка донора, как и ввести его в долги. Парень, правда, оказался крепким орешком, даже попытался выкарабкаться, но «медовая ловушка» окончательно его подкосила. Влюбился сынок в элитную эксортницу, которой сделали отличную легенду.

В целом удар там, удар здесь, препараты и вот готов донор к любым перепитиям. Только развернулся так, что Шамесу пришлось даже обратиться к куратору о дополнительном финансировании, так как его собственный гонорар оказался уменьшен наполовину, а это было неприемлемо. В какой-то момент даже Шамес поймал себя на мысли, что с удовольствием нажмет кнопку ликвидации донора. И вроде бы все было продумано, даже просчитал образ, который вызовет интерес к Корнею. Представился ему Илларионом Михайловичем, напоминая о бурной реконструкторской молодости, повесы-преподавателя, а в прошлом десантник, даже в 1979 году умудрившийся под дембель оказаться на афганской земле. Теперь же остается отдать кодировку датчиков и подгодать время приезда в Находку реципеента.

Глава 2. Переход

Две недели прошли в бешенном ритме. Приставленная ко мне группа кроме сторожей-охранников сбила подошвы, бегая по моим «хотелкам» и расширили свой лексикон, в тихую матерясь на мое сумасбродство.

И арбалеты давай, да еще барабанные, чтобы били без перезарядки пять-шесть раз. Видел Корней Владимирович такие только в записи видео, но то их проблемы. И винтовку давай, а еще каждый день с инструктором тренируй меня и азы единоборств и холодняк не тот, и грамоты слишком умелые – не могли в петровские времена так качественно сделать дворянскую грамоту.

Да – я хотел сразу в князи! А что за князь без лошадей? И тут уже были требования серьезней. Вначале я потребовал пять коней разных пород, чтобы во все исторические периоды быть «на коне». После долгих споров остановились на трех породах коней. Брал я ахалкетинца, мощного коня фризской породы и орловского тяжеловоза.

А потом я захотел собачку, да еще тренированную, но до года. Станок слесарный в разборе с ножным приводом. А доспех из титанового напыления, да сложный составной, да кольчужку. А потом еще, еще и еще.

– Хорошо, что эффекта бабочки нет, а то с таким подходом – «кранты» нам всем ныне живущим. Даже спонсоры обратили внимание, а их капиталы тяжелы, – проговорил Илларион Михайлович, рассматривая мой скарб, который грузили на грузовой самолет.

Грузовой самолет внутри был оборудован как мобильный и элитный госпиталь. Там было множество аппаратуры, мебель, несколько генераторов, мебель и много чего еще. Мой скарб, который казался очень массивным, занимал не больше одной пятой пространства внутри самолета и это еще с коняками и большой платформой. Она была восемь на четыре метра, но главное – глубокая. Посередке размещались чудо-телега, которая была в комплектации «сани». По бокам саней, как и внутри, были четыре мини-сейфа, замок которых закрывался цифровым и буквенным обозначением. Там были уложены монеты, другие драгоценности, частично семена, винтовка, пистолет и часть боеприпасов. Разрубить или как-то вскрыть сейфы без помощи современного инструмента было невозможно. Было и в санях двойное дно, где были сложены часть зеркал, картошка и оставшаяся часть семян. Сани получились тяжелыми, но эксперимент с орловским тяжеловозом показал, что коняка может их тянуть. Живность должна быть усыплена и прикреплена по бортам специальными ремнями. Так, скакун и тяжеловоз находились по длинным краям, пес – передняя стенка, а фриз – задняя стенка.

– А доставим? – засомневался я, осматривая свое добро уже в самолете.

– Доставим! Все решили и рассчитали, должно получиться. Смешно будет, когда сразу через переход все это отберут местные временные аборигены. Мы же не знаем, куда и где выбросит. Есть догадки, что инфополе не позволит выйти при скоплении народа, но все же… – приставленный куратор, как он в кокой-то момент определил себя, посмотрел на старика. – Самочувствие как, Корней Владимирович?

– Ваши пилюли – волшебство! Даже не надо колоть инсулин, я даже легкие тренировки по рукопашке осилил, – восхищенно проговорил старик. – Признаюсь, в какой-то момент были мысли бросить ваши игры.

– Куда же бросить – под миллион мертвых американских президентов ВАШИ игры обошлись, если не считать лошадок. Надо же помесь ахалхетинца с арабом? А золотишка-то сколько? – с укором произнес куратор.

– Осел, груженный золотом откроет любую крепость, – подражая мудрецу, изрек старик.

– Корней Владимирович подпишите вот это! Это купчая на квартиру, да и коллекцию Вашу неплохо оценили. Вы же удостоверились в резко ставшей успешной жизни Вашего сына? – куратор протянул бумаги.

– Да не вопрос – сгорел гараж, гори и хата, – с улыбкой произнес старик и подписал.

Сам переход оказался до скукоты будничным. Вкололи что-то, посадили меня на металлическую платформу, показали направление, где стояли два вездехода арктической раскраски с антеннами-тарелками, а потом поехали…

Никаких протуберанцев, всполохов, магии – ничего! Я закрыл глаза и открыл их. Только в толк не смог понять, почему зажмурился.

В какой-то момент я оказался где-то… Ржали кони, лаял мой Шах, как я назвал своего неополитанского мастифа. Резко приподнявшись, я упал на подстиланную в санях медвежью шкуру. Закружилась голова и я потерял сознание.

Очнувшись, сразу почувствовал себя не просто хорошо, а великолепно! Хотелось встать и бежать хоть километр, да и десять осилил бы без проблем. Так себя не чувствовал никогда, или уже забыл о тех временах, когда был молод.

Вопросов, что переход произошел – не возникло – нетронутые просторы степи, с виднеющимся на горизонте лесом. Да и значительно теплее. Ощущение было ранней весны. Свежий воздух, который возможен только в диких, нетронутых человеком местах опьянял. Стоял день, так казалось, по ощущениям полдень.

Что ж – начнем работу… Я вылез из саней и оглядел свое имущество. Я обычно не матерюсь, но тут пришлось – задней стенки платформы не оказалось – ее просто срезали, как лазером отсекли, даже часть конской упряжи осталась, а коня – моего Фриза не было, как не было и трех мешков со специями и, что больше всего огорчило автомата и ручного пулемета с частью боеприпасов.

Успокаивался я долго, и только скулеж пса и недовольное ржание оставшихся коней вывели меня и состояния поедания внутренного хомяка.

Прежде всего, нужно было спрятать большую часть моего скарба. Сама платформа была сооружена так, чтобы можно было ее прикопать без ущерба для имущества. Повезло и в том, что наполовину конструкция самостоятельно вошла в землю.

Взяв лопату и кирку, я начал расчищать снег вокруг платформы.

СТОП! А как же вторая жизнь – молодость. Где зеркало???

– Мать моя… – взглянув на свою физиономию – я вздрогнул. На меня смотрел я лет так в 17. – Но как же так, ничего не почувствовал? Просто раз – и все! И они упрекнули меня в тратах. Да за одно осознание, что это возможно – получить вторую жизнь, а может и больше – миллиарды покажутся копейками.

Раздевшись и не обращая внимание на морозец, а было не более минус три, я рассматривал себя, насколько хватало растяжки.

– Так и тут все в порядке, а тут – ух, берегитесь девки! Корней вернулся! – уже кричал я.

Работу начал споро, не обращая внимания на время, погоду, я лихо орудовал киркой и лопатой, отбрасывая замершие глыбы земли. Через неопределенное время, наконец, начал осознавать происходящее вокруг и в голову вломились истошные звуки. Черт! Мой зоопарк!

Отсоединил крепления от собаки и коней, продел последним уздцы и привязав ко вбитому колу, наложил коням овса, смешанного с соломой. Собаке дал сухого корма, которого взял на пару дней.

Работа, несмотря на огромный объем, спорилась, но нужен был день, а то и больше, чтобы успеть прикопать такую махину, благо во время перехода часть моей работы сделала неведовамая сила. С перерывами на короткий отдых, общение с животными и еду, я продолжал до сумерек вгрызаться в землю.

Выставив палатку, распалив костер из прессованных специальных брикетов, я кипятил себе воду на кофе.

– Нужно бы осмотреться. Видны, как на ладони, – пробормотал я, и перехватил поводок Шаха.

– Пошли, дружище, пока водица закипит, пройдемся до леска, – проговорил я псу.

– Так, вот это присоединяем сюда, это сюда, ага, – приговаривал я собирая винтовку.

После сбора оружия, проверил-таки утверждения куратора. Двигатель действительно не заводился, взятый ноутбук и смартфон не включались. Не обманули – техника и электроника полетели. Ладно, сложная электроника, но двигатель – это же механика, почему и она? А было бы интересно, если конунгу Рюрику на смартфоне показать недорогой фильмец какой. Вона сколько версий в конце 20-го века о нем появилось.

– Ну, что, Шах, я готов, – произнес я, обращаясь к псу, и накручивая глушитель на винтовку.

Сборы заняли больше времени, чем я предполагал, и вода почти закипела, пришлось отставить котелок.

Рассеянный я оказался. Прежде всего, необходимо думать про безопасность, а уже потом все остальное. Копать начал, лучше бы осмотрелся, куда уже торопиться, я уже «приплыл».

До ближайших деревьев было восемьсот метров. Вокруг было все спокойно, только с каждой минутой темнело – не критично, в бинокль встроен прибор ночного видения.

– Твою мать, – выругался я, пытаясь переключиться на ночной режим. – И это навернулось.

Разведка заставила задуматься. В редком лесу и рядом с ним было много отпечатков лап толи собак, то ли волков. А у меня кони… Вокруг степь.

Вернувшись в свой маленький лагерь, и в очередной раз накормив «зоопарк», я решил перестраховаться от ночных гостей. Вокруг своего лагеря, я разлил драгоценнейшую горючую жидкость. Если волки бросятся в атаку, она разгонит их и даст свет для моей винтовки. Вооружившись всем, чем можно, и активировав грелку на основе карбида и чего там еще, улегся в палатку. День выдался трудовым.

Ночью меня разбудил лай Шаха и ржание коней. Я же перевернулся и попытался, не обращая внимания, продолжить сон.

– Какого черта? – выругался я, когда в очередной раз вздрогнул от пронзительного лая пса, и услышанного воя. Сознание не могло сразу переключиться на реальность. Понимание, где я и почему режет уши эта какофония звуков. Телевизор не выключил? – Стоп! Вой!

Резко сев в уютной палатке, укутанный в теплый спальник, я протер глаза. Проверил пистолет, нащупав винтовку и топор в углу палатки, я выскочил и увидел на белом снегу фигурки серых то ли собак, то ли волков, которые окружали навес, сооруженный для коней. Вокруг моих копытных спутников как юла крутился, лаял и скалился Шах.

– Зажигалка, – сказал я сам себе и быстро зажег бензиновую волшебную горелку и бросил в место, где была разлита горючая смесь.

Ослепительный свет и резкий жар заставил волков попятиться назад, но два хищника остались внутри огненного кольца.

Так, снять с предохранителя, прицелится.

– Хлоп, – почти беззвучно прозвучал выстрел из винтовки с глушителем.

Мимо, а меня нешуточно лягнуло в плечо. Резко вспоминал уроки стрельбы, которые удалось взять перед переносом.

– Да ну, потом, – прорычал я, отбросил винтовку и кинулся на ближайшего волка, прихватив топор.

Замах. Удар. Визг. Трофей в виде волка. Шах резким прыжком бросился на второго волка, и они закрутились. Я подбежал, но никак не мог приноровиться, чтобы ударить топором волка, который одерживал победу над моим еще молодым псом. Только, когда волк повалил Шаха и навалился на него сверху, мне удалось подрубить волку заднюю лапу. Вдали послышался вой десятка волков, от которого стыли жилы.

Оторопь. Взгляд на волка. Глаза полные понимания и боли. Зверь ждал и осознавал, что из хищника он превратился в добычу. Удар. Смерть и взгляд укора от таких человечных глаз. Ком подкатил к горлу.

– Если я попал в средневековья и меня так будет мутить от смерти хищника, как быть с людьми, – бормотал я. – Так собраться – стая рядом.

Винтовка. Прицел. Небольшое упреждение, прижать приклад. Вдох. Мягко нажать курок. Выстрел. Трофей.

– Вот так, нечего сопли жевать. Я живой и жить хочу. Я сильный и по праву сильного, – прокричал я и начал выцеливать следующее серое пятно, суетящееся на белом снегу в метрах семидесяти.

Снова вой. Волки метались, не понимая, что происходит – стая уменьшалась.

– А, если так, – проговорил я и открутил длинный глушитель. Все же интересно было время. Если это современность или, скажем поздние периоды, то зверь должен знать и бояться звука выстрела.

Я быстро вытащил из палатки туристический коврик, разложил сошки для винтовки, прилег. Прицел. Выстрел.

– Твою мать! – прорычал я.

В ушах стоял звон. Кони дернулись, волки попятились назад, но я не увидел реакции, кроме непонимания, происходящего у хищников. Вероятно, волки не знают огнестрела. Хоть что-то.

Дальше начался отстрел. Сплошная тренировка. Я выцеливал очередного волка и стрелял. Каждый второй выстрел попадал в цель, пока не закончились два магазина и четыре волка спешно отступили.

Шах уже немного оправился, но с его передней лапы сочилась кровь. Перевезав терпеливого пса, который только тихо поскуливал, я пошел собирать трофеи.

Свежевать волков было сложно. Знать, как и уметь, – разные вещи. Вымазался, рвота подступала, но я не сдавался. Было необходимо себя тренировать. Если попал в Средние века, то изнеженность – путь к провалу.

Глава 3. На первака и третьяка рассчитайсь

Вытянув и окончательно снарядив сани, я запряг Орла, как назвал орловского тяжеловоза, подвязал Араба, соответственно арабско-ахалкетинского жеребца, законсервировал и прикопал платформу, уже утонувшую в яме. Путь предстоял на Север.

Взял в сани то, что могло испортиться, и что, на мой взгляд, было необходимо. Все семена, которые были упакованы в контейнер, положены в ящик, прикрепленный к одному боку телеги. Второй ящик вместил арбалет, винтовку, укутанную в войлок, часть патронов и два барабана болтов. Картошку укутал так же в войлок и уложил к другим семенам во второй потайное дно. Взял саблю, немного продуктов, с килограмм серебра и немного золотых монет, часть зеркал и еще по мелочи. В санях ехать пришлось весьма компактно, окруженным барахлом.

По всей дороге я периодически делал пометки с указанием направления компаса – было бы обидно впоследствии потерять дорогу к своему кладу. Все чаще стали встречаться пролески, которые переросли в лиственный лес. Уже когда начало смеркаться, заметил человеческие следы. Идти по следам не стал, решил стать на ночевку, благо заметил замечательный холм, скрытый лесом. Даже зверью будет сложно залезть. Подход был только с одной стороны, которую можно и обезопасить. Вырытая яма с несколькими заостренными кольями. Подумал и поставил две растяжки. Гранат было только три, а всего взял двадцать штук, остальные остались в схроне.

Ночь прошла спокойно, Шах спал со мной и даже не вылез за ночь из палатки. Наутро быстро собрались, снял растяжки, присыпал волчью яму и, поспешили в путь. Корма для живности осталось максимум на два раза покормить.

Шли вдоль леса, не углубляясь в чащу, стали попадаться и следы от саней, благо уже два дня было ясное небо и следы читались хорошо. По периоду, куда я попал, подобные наблюдения ничего не говорили, кроме того, что я все же ПОПАЛ!

– Шах! Смотри! Дым! – радостно вскрикнул я и осекся. Ну, никакого самоконтроля. Внимание аборигенов ко мне было лишним.

– Шах! Охраняй! – сказал я, поправляя портупею и выискивая арбалет. Так, рычаг, барабан с болтами. Пистолет под куртку.

Спрыгнув с саней и привязав коней, я пошел в сторону виднеющегося дыма. Тихо с максимальной осмотрительностью я шел по лесу, высматривая откуда же мог быть дым, держа арбалет наизготовку.

– Не выдюжим! Первак адыходь! – отчетливо услышал я и как будто высунул беруши из ушей.

Лес наполнился звуками, в которых слышались отголоски борьбы. Уже не страшась быть обнаруженным, я поспешил на звук. Через пару минут выбежал на край небольшой поляны, где происходили трагические события. Под лапами огромного медведя находился человек, который был в угрожающем жизни состоянии, – обляпанный кровью, только пытался сгуппироваться, сжаться в комок в сопротивлении разъяренному зверю. Рядом с этим человеком, которого и было сложно рассмотреть из-за порванной в клочья одежды и обильно вымазанного в кровь, скорее всего свою, был еще один мужик, который пытался достать большим копьем, что на Руси чаще называли рогатиной, зверя.

Оцепенение прошло, когда хозяину леса удалось отбить лапой копье, которое мужик удержать не смог. Медведь, оставив без внимания предыдущую жертву, рванул к новой. Я снял арбалет и прицелился. Расстояние было не более пятидесяти метров, что позволяло надеятся на пробитие плотной шкуры зверя.

Вдох, выдох! Выстрел! Болт устремился, как мне казалось в шею зверя, однако результат был не столь обнадеживающим, распоров кожу, наконечник прорезал лишь бок медведя. Подобная рана не могла стать смертельной для крупного зверя, однако и приятной для мишки ее назвать тоже нельзя. Разъяренный хозяин леса обратил внимание на новую опасность и, как будто, прищуриваясь, начал рассматривать поляну в моем направлении. Быстрая перезарядка арбалета позволяла надеятся на еще несколько выстрелов, даже в условиях быстрой атаки зверя и я не медлил. Выстрел! Болт попадает в правую лапу зверя. Выстрел! Мимо! Надо же промахнуться в такую громадину. Выстрел! Болт распаривает кожу в районе груди, однако, не входит в тушу. В это время зверь получает удар рогатиной как раз в шею. Второй мужик не тратил время попусту, успел не только подобрать свое оружие, но и сноровисто и прицельно ударить отвлекшегося зверя в уязвимое место. Я же сделал несколько шагов в сторону раненного зверя и выстрелил. На этот раз попал картинно – в глаз! Зверь еще призывно прорычал и окончательно свалился на бок, подергивая задними лапами в судорогах.

Мужик сразу же бросился к раненному товарищу, который, в установившейся тишине тихо постанывал. Осмотрев раненого, мужик перекрестился. Это действие можно было растолковать двояко: или он уже прощается с человеком, или же благодарит Бога за его спасение.

Я же немного замешкался, рассматривая мужика, который стал разрывать лахмотья на своем товарище. Мужик был не высокого роста, может сто семьдесят сантиметров, или и того меньше, однако широкие плечи выдавались даже через одежды. Мужик был с бородой, однако коротко пострижен, да и борода быластрижена, выглядела, по крайней мере, ухоженной. Из оружия был с рогатиной, которая все еще не была вынута из медведя, на поясе висел топор и меч. На кромке поляны рассмотрел и сложносоставной лук.

Какие выводы можно сделать? Точки бифуркации были разные, но их не так и много. Изучая этот вопрос я насчитал их около пятнадцати, семь из которых относятся к 19-20-му веку. Отсутствие огнестрела и наличие меча уже исключало как в большей степени 19-й, так и 20-й века. Исключил я и 18-й век, так как ножны от меча были ну явно не периода становления Российской империи. А вот 16–17 век исключать бы не стал окончательно, но скорее всего не этот период. Уже во время Иванов, как третьего, так и четвертого сабля стала основным холодняком. Мог ли какой крестьянин сохранять старый клинок? Мог, но врядли. Пойдем от обратного и исключим время Рюрика по причине наличия явных христиан. Исключаются и более ранние периоды. Оставим как наиболее вероятными время перед монголо-татарским нашествием и Куликовской битвой.

– Кто таков! – спросил подошедший мужик.

Я так увлекся своими размышлениями, что упустил из вида происходящее. И вот я уже в полуметрах от притупленного меча, наставленного на меня. Мужик выглядел или, скорее всего, старался выглядеть строгим и грозным. Был он молод, даже достаточно густая борода не могла состарить лицо. Русые волосы, нос картошкой, в целом самое что ни наесть славянское лицо. А меч, высунутый из ножен, уже многое мог сказать об эпохе. Это был рубящий клинок позднее 11-го века, но не раньше 14-го. Если использовать прикидки исторических событий, то меня могло выкинуть в период монголо-татарского нашествия, или чуть раньше. Еще одной проблемой стало, как отвечать незнакомцу. Решил, что буду использовать друвнерусские слова, ну насколько это возможно, ну не был я лингвистом.

– Так Корней владимиров сын, – ответил степенно я, глуша в себе волнения. А ну как полезет в драку, кто его достоверно знает менталитет средневековых русичей.

– Коли добры муж, то спаси Бог тя, а коли помышляешь не ладное, то акстить, – произнес нарочито официальным тоном мужик.

– А ты кто будешь? Мил человек? – спросил уже я. Нельзя помыкать собой и уходить в глухую оборону оправдывающегося человека. В конце концов – это я спас и его и его друга, или кем он там приходится.

– О как мил человек! Токмо не миловалися мы, – сказал мужик и откровенно, так по-детски рассмеялся.

А я почувствовал себя сендаперм поневоле. Уж клоуном называть себя не стал. Вообще все происходящее я воспринимал как некую компьютерную игру с максимальным погружением. Вот сейчас разговарию с неписем, а до этого завалил локального босса. Мозг наотрез отказывался воспринимать действительность, как реальный мир. Скорее всего, это была защитная реакция организма, чтобы не помутиться рассудком.

– Ты, енто, самострел кидай! – неуверенно скомандовал мужик.

Я стал быстро разбирать арбалет, отстегивая барабан с последним болтом.

– У-у, прытки яки, степенно ворочай, – скомандовал неприветливый абориген. – У лесу аки тать таишся.

– Так я ж не тать, – проблеял я, медленно поворачиваясь, думая как украдкой вытащить пистолет.

– Да к кто ж тя ведает, ты кидай самострел, – улыбнулся бородач и пристально впялил на меня глаза. – Одежа чудная, самострел таки, вой, али трус?

– Убери меч, греха не хочу, – сказал я нащупав пистолет и сняв его с предохранителя.

– Да коль не тать, молви кто есть, – потребовал мужик.

– Так, чадо свого батьки, Гордеем кличут, говорил ужо, – сказал я, старательно пытаясь встроиться в манеру разговора. – Лихо от меня нет, кривды не маю. Иду с далечи. А ты кто есть?

– Так, Первак я. Охочий, – задумчиво проговорил мужик.

– То, что охотник, разумел, вона як медведя брал, – намекнул я на то, что спас его от зверя.

Мужик почесал затылок. И выглядело это так наивно, как бы и извеняюще и неуверенно и я осознал что не чувствую угрозы от этого мужика. – Скажи, а где это я, на чьих землям?

– Дык, эта, мордва тута, земли мокша. Чудна адежа твоя, отрок, – мужик отставил меч в сторону и взялся мять левой рукой материал куртки.

Все, ясно – все же вреся перед монгольским нашествием. Не обманули благодетели. После 1238 года эти земли уже стали Золотой Ордой. Конечно, могут и в конце 13 века мордву так называть, но уже некоторые данные можно анализировать.

– А на Калке то сеча была? – задал я уточняющий для меня вопрос.

Мужик завис.

– Не ведаю, мы живем тута, в Ростов, да у Суздаль, да у Городец то ездим, мы, эта… гостям куны и белки даем, – Первак стушевался и говорил слова, словно выучил стишок в школе, но без всякого выражения, пару раз даже закатывая глаза, словно вспоминая нужные слова.

Нужно брать бразды разговора в свои руки, а то простоим как монголы на Угре. Все в принципе ясно. Иллароин Радкевич говорил о времени битвы на Калке как один из периодов для перехода. Другой ближайший период – время Дмитрия Донского или призвание Рюрика. Меч дает хронологию, как и отношение к религии аборигена. Следовательно, битва на Калке либо только прошла, либо в этом году будет. Первак может и не знать, видимо они живут уединенно, в политику князей не лезут, а немудренный товар отдают купцам, которых на Руси звали гостями.

– А пошли, Первак к моему скарбу, хлеб преломим, – сказал я и показал направление, где находился мой лагерь. – Давай друга твого к саням моим, там и поглядим на рыно його.

– Так это Третьяка треба до огня, а мне треба до Вторака, што у дыму застался, – сказал не муж, но парень и стушевался, как будто военную тайну рассказал.

Я же старался не быть столь наивным, простота парня подкупала, но пистолет все же я еще раз проверил. Первак с интересом посмотрел на мое оружие, но кроме своего очереного «Чудно» не сказал ничего.

Быстро и сноровисто сделав волокуши, Первак без моей помощи уложил как оказалось своего брата Третьяка, а после того, как и я пристроился в тягло, мы быстро потащили раненого, который только постанывал к моим саням. По мере движения по моим следам, парень не упускал меня из виду, следя за каждым движением. И я был уверен, что он готов к любым моим вывертам. Странный охотник. Ухватки как у какого воина, или скорее казака.

Подойдя к моему зверинцу, Первак показал настоящее детское восхищение. В 21 веке так удивляться не умеют.

– Во как, какой лютый, – приговаривал, обхаживая Орла, мужик. – Яки конь!

Интересно, что Араб меньше заинтересовал хозяйственного мужика. Не ратный это человек или и ратные русичи таких коней не имели. Ох и сложно мне будет оставить коней себе.

Уложили Третьяка на выстеленную шкуру, возле которой Первак стал быстро собирать хворост на костер. Я же раздел раненного, и начал осматривать раны. Ни разу не врач, но имел дело с разными ранениями. В армии разок довелось штопать сослуживца, а на реконструкторских форумах чего только не было.

Прежде всего, я уколол обезбаливающее, потом смочил чистую тряпицу спиртом и стал оттирать кровь с тела уснувшего мужика. Обезбаливающее подействовало на него как анестезия. Оказалось не так все ужасно, как выгледело до оттирания крови. Две раны. Одна в районе ключицы и открытый перелом левой руки. Вправил кость, обработал рану на руке, засыпал стрептоцид, зашил, перебинтовал. Дальше обработав рану на ключице, зашил и ее. После чего зафиксировал руку двумя обтесанными Перваком палками и еще обматал бинтом, охватил тряпкой руку шею. Закончил я уколом антибиотика общего действия.

– Жить должен, – ответил я на невысказанный вопрос Первака, который не проронил ни слова, пока я занимался его братом.

После моих слов, парень рухнул на колени и стал читать молитвы. Я посчитал, что тоже должен это сделать, чтобы было поменьше вопросов, и также прочитал «символ веры» и «отче наш».

Ну а потом пригласил перекусить. Достал завернутую в тряпицу снедь, и начал готовить «поляну». Первак уставился на еду завороженно. Даже пришлось его отвлечь псом, чтобы быстро разорвать вакуумную упаковку с ветчиной.

Тут пришел в себя Третьяк и замычал, прося воды. Вот же родители не заморачивались с именами. Но у них и православные имена должны быть.

Первак накинулся на еду, и стал жадно есть, уже с набитым ртом отошел на шаг от саней. Я подумал, что он ждут меня, приглашая к обеду, а я просто не успевал за этим ухарем. После того, как я подошел и взял ломоть мяса, Первак вновь навалился на еду.

– Спаси Бог, отрок, – сказал Первак и отошел от саней. – Приди и ты к нам хлеб приломить, коням корма дать, одпочить с дороги.

– Благодарствую, – сказал я, а кланяясь не смог скрыть улыбку.

Социализация началась. В принципе на хороших позициях. По сути, я спас братьев от смерти. Это Первак должен осознавать. Так же в мою польлу и врачевание его брата, дай то Бог оклемается.

Дорога оказалась не долгая. Километров пять вглубь леса, благо лес был редким, и петлять пришлось не много. Правда идти пришлось пешком, на сани положили Третьяка, ехать же на Арабе, когда абориген идет на своих двоих – невместно. Да и посмотреть на передвижение этого охотника было познавательно. Шел он тихо, с пятки плавно передвигались на носок, не цепляя ни одной ветки. Осознавая свою наивность, что в лесу я был безшумным, я пытался подражать охотнику, но выходило откровенно не очень.

– А чего ж в лесу живете? – спросил я, когда среди деревьев наш небольшой караван выкатился на поляну, на которой было не больше пяти строений, окруженных небольшим частоколом, с центром достаточно большой избы.

– Так, с лесу живем, с лесовиками дружим, – объяснил парень, с тоном как разговаривал с неразумным дитем.

Нас заметили сразу и на край частокола вышел рослый, не чета Перваку с Третьяком мужик. Седина бороды была сдобрена иссини черными прядями. Прям меллирование какое-то. Может здесь средневековый барбер шоп имеется? Борода ухоженная, шуба накинута на могучие плечи поверх длинной рубахи. В руках держал топор, который был явно воинский с длинной под метра полтора рукоятью, опоясанный с блестящей пряжкой и с костяными узорными накладками.

– Батька, – обратился к мужику Первак с низким поклоном и его брат, немного оклимавшись даже попытался приподняться.

– Вы, халуи, только под утро пошли, и вертаетеся пораненные. Говаривай Первак, – строгим голосом сказал, видимо глава семейства, но остро посмотрел в мою сторону.

Голубые пронзительные глаза впились в меня. Рентген, не иначе. Я поклонился, но первым обращаться не стал. Уважение к сединам, да и внушительный уверенный вид на фамильярность место не оставлял.

– По добру ли молодец? – обратился ко мне строгий мужик, продолжая просвечивать меня взглядом.

– По добру, отче, Спаси Христос, – ответил я и отвесил поклон, учтивый, но явно менее глубокий, как до этого Первак.

– Какоже Отче, чай не попович, да и баб схожих на лик твой не ведал, коли отче твой, я бы не запамятовал, – сказал мужик и громко, запрокинув голову рассмеялся, через пару секунд его поддержал Первак, да и Третьяк что-то про простонал, явно силясь улыбаться.

Вот и как обижаться, хвататься за саблю, или тоже посмеяться. И вообще отношение к ситуации озадачило. В наше то время – сразу скорую, что случилось, как произошло, раненного в дом, а тут непонятные церимонии.

– Батька мой достойный человек, а мать была статной и мудрой, во Христе жили они, – строго, с нотками обиженного, ответил я.

– Так, так. Проходь в хату, а збрую вон энтим дай, – сказал мужик и показал на слещегося Первака и еще одного мужика, подошедшего к нашей компании.

Я отдал кинжал, саблю, но пистолет держал наготове. Понятно, что с оружием незнакомого человека в дом пускать опасно, но если я какого боярского роду племени, то не урон ли чести? Так, нужно было представиться боярином. Ладно – все спишем на разницу в обычаях.

В доме, том, который был в центре, рассмотрел подошедшего последним мужика. Тот был больше похож на седобородого. Высокий, статный, развитая мускулатура просматривалась и свозь длинную безразмерную рубаху. Меня пригласили жестом в дом и следом за мной прошли другие сыновья, неся на шкуре Третьяка.

– Яко Третьяк то? Живой? – спросил, наконец, глава семейства у Первака.

Тот и рассказал про медведя, как они напоролись на берлогу, взбудоражив зверя, за что получил чувствительный такой подзатыльник. Первак только и проговорил: «Спаси Бог, за науку!» и поклонился. Во время всего рассказа Войсил, как представился, наконец, старший, пронзал меня изучающим взглядом.

– Садись отрок, – жестом пригласил меня сесть на лавку глава семейства.

Дом был просторным с двумя комнатами. Квадратов так на 40, вытянутых в форме прямоугольника. Пола не было – только земля. Мебель была представлена большим столом посередине и многими лавками вдоль стен, в двух краях большой комнаты были обложенные булыжниками очаги, возле которых были открытые оконца. Еще два окна были заколочены. Да и окнами назвать эти отверстия было сложно – бойницы. Я предполагал, что окна на Руси закрывали слюдой, но, видимо, не везде. Да и отсутствие традиционной русской печи. Нет, я знал, что ее время еще не настало, но так по-черному топить?.. Не правильно.

Мне указали на лавку, но сами не присели. Как зверушку рассматривают.

– Чудно! – сказал седобородый.

– Корней, – сказал я, встал и поклонился в пояс. Вроде как с почтением.

– Божена, вынеси Корнею меду, – сказал Войсил.

Из второй комнаты вышла миловидная девушка лет 17–18 с глиняным небольшим кувшином. Лицо все красное, коса по пояс. Вся такая стеснительная, по фигурке, о которой можно с большей степени только догадываться из-за многих одежд, вроде бы и ничего. Не похожая ни на кого из семейства, черноволосая, с легка раскосыми глазами, но между тем и славянскими чертами лица, курносым носиком и прямо ведьминскими глазами, которые так и блестели огнем. Если бы она смотрела не в пол, а на меня – утонул бы.

Приплыли! Молодое тело отозвалось таким всплеском гормонов, что я пошатнулся. Напряжение знакомства с аборигенами и в целом ситуацией сменилось на другое, вечное. А ведь раньше не припомню за собой такого, или с годами память притупилась. Нельзя же все списывать только на желание секса.

– Спасибо, красавица, – проблеял я, принимая кувшин и жадно начал пить слегка сладкую слабоалкогольную водицу. Девушка еще больше зарделась и убежала.

– Н-да, – сказал Войсил и почесал бороду. – Плохо девке. А ну сыны, баню натопите, да Божене наказ дайте, кабы снеди дала опосля. А ты, Корней, почакай и не труси – в доме ентом кривды и беды нема. Токмо, поведай кто ты да якоже тута.

Сыновья разбежались то ли распоряжения выполнять, то ли просто оставили для разговора. А мне пришлось говорить под похрапывание Третьяка, который был уложен на большую лавку, засланную медвежьей шкурой.

Еще раньше я думал о легендах как объяснять обществу свое происхождение. Для первой половины 13 века я посчитал, что чем больше невероятного, тем больше стану интересным аборигенам. Смысл всего сказанного был таков…

– Сам я Гордей, сын Володимира. Батька мой славянского рода полабов, что живут на закате от сюда… – начал я свой рассказ.

Своей легендой я пытался добиться решения нескольких задач. Первое мне нужно было как-то объяснить возможное мое невежество и некоторые словечки, которые могут проскочить. Ну не лингвист я средневековья. Следующая задача схожая с первой – мое оружие, которое явно выбивалась из производственной линейки местных оружейников. То же самое и с некоторыми вещами, к примеру, как мне было объяснить, если любопытные аборигены посмотрят в бинокль. Другая задача – психологическое воздействие на аборигенов. Целью становилось побудить к эмоциям – уважение, сострадание, интерес.

История моя выглядела следующим образом. Я сын полабского воеводы. Мою мать, братьев и сестру убили немецкие рыцари. Обязательно сестру – больше сострадания. Отец с остатками своей дружины влился в войско другого представителя германской средневековой аристократии, конкурирующей, так как сказать, фирмы. Уже с ними отец участвовал в междуусобной войне против своих обидчиков. А после победы с группой безземельный рейтаров влился в отряд, который стремился познать славу в очередном крестовом походе, куда взял и меня. Так, я попал на войну католиков, но сам всегда был православным. Отец погиб, и я со скарбом бежал, заплатив армянину, который и помог мне выехать на Кавказ. Он же и его два помощника и погибли от моей руки, когда попытались убить меня. Год я пацаном 14 лет прожил у аланов, где даже поучаствовал в клановой войне. Когда мужчины селения ушли мстить другому роду, за какую-то обиду, на нас напали и многих посекли, но я убил одного алана, забрал у него коня и смог удрать. Пошел я дальше через земли половцев к венецианцам в Крым, там прожил еще год, познавал науки, учился ремеслу. Но умер старый мастер, который знал много премудростей, а его семья меня выгнала. Вот от туда я и ехал на Русь, как завещал мне мой отец, который и среди западных схизматиков всегда был веры православной.

В избе было молчание и все завороженно слушали, даже симпатичный носик девушки виднелся из соседней комнаты. Такой блокбастер для тех, кто знает округу и считает, что через километров 300–400 и вовсе кончается мир, было в новинку, как сказка. Но я поторопился с выводами.

– Добре баешь, кот-баюн! – сказал Войсил.

Он разгладил бороду и задумался. Пауза длилась не меньше минуты.

– Как православный с схизматами в одной то рати? Вон те рейтары Царьград взяли, да эллинов в латины обращают. А по половецкой земле хаживать, как по княжим палатам? – сказал глава семейства и вновь разгладил бороду. – Свезло те, отрок, чай Мокша сама вела, прости господи.

Я замер. Да заврался я, но здесь не привыкли ко лжи, стараются верить, наверное.

– Дык, Дядька, то батька мой. Вон хотел скарб заиметь в землях сарацинских, идти на Русь и податься в бояре к князю справедливому и мудрому, – сказал я. Лучше в патриархальном обществе ссылаться на мнение старшего. Был же я еще ребенком, выходило, что отца убили, когда мне лет тринадцать было. Знать взрослые дела и мотивы было мне, как сейчас бы сказали, «невмесно».

– А, опосля ты, отрок, у схизматов наукам и ремеслу учился. Венецианты енти, этаж кто Царьград брал? – спросил Вайсил и сам же ответил. – Византийца абайти у коварстве? Ох лукавы те схизматы… А ремесло якое ведаешь?

– Стеклодувное, помогал лить железо, самострелы делал, – начал перечислять я ремесла, в которых что-нибудь понимал, или прочитал перед переходом.

– То добре, да самострелы супротив лука никак, – задумчиво произнес Войсил. – А ты и ратится горазд? Вторак, а ну ка мальца спытай.

Приплыли. Нет, я на ристалищах на реконструкции бывал и многих бивал, да и каратэ там всякое, что в подвалах еще Советского Союза прятали. Сейчас так и здоровье есть.

– Дак, это мы добре, – сказал Вторак. – Батя а бою смертнаму, али как?

– Давай на древе, – сказал Войсил. – Мальца не прибей. Иш, ремесло он ведает.

Вышли во двор. Войсил дал деревянные мечи.

Ну что ж попробуем. Встали, я поклонился, на что недоуменно посмотрел Вторак, но голову слегка склонил.

– Бой, – скомандовал Войсил.

Глава 4. Последний привет из 21-го века

Вторак занес меч над головой и попытался со всей силы ударить. Парировать удар такой силы я бы не смог и ушел в лево, пытаясь поднырнуть и кольнуть в бок соперника. Успела промелькнуть мысль, что Вторак обращается с мечом как с оглоблей, но он резво успел развернуться и блокировать удар с шагом назад. Инициативу мой соперник потерял. Я подбил меч Вторака, и пока он по инерции возвращал свою руку, слегка опущенную моим ударом по мечу, полоснул по кисти своего соперника. Деревяшкой это было терпимо, но, если представить отточенное лезвие, то соперник уже без нескольких пальцев. Но бой не завершился. Вторак отпрыгнул на два метра назад и сделал три боковых замаха мечом, видимо пытаясь толи запутать меня, толи напугать. Последовал резкий удар снизу вверх с одновременным шагом навстречу мне. Сложный удар и блокировать его непросто, но я и не старался это сделать. Инерция движения резко вперед и отвод деревянного меча в сторону немного дезориентировал соперника. Прокручиваюсь против часовой стрелки… Хрясь! Удар локтем в челюсть и Вторак попятился. Я не предпринимал никаких действий. Понятно, что ногдаун противника позволил бы мне одержать победу.

Вторак же заревел как зверь.

– Досыть, – прокричал Войсил. – Видел. Добре, воин-отрок. Вторак, в баню отведи, да снедать будем.

Глава семейства развернулся и пошел. Вторак, держась за челюсть, подошел и бросил передо мной свой деревянный меч.

– Идем, Корней Владимирович, баню ужо стопили, – сказал через боль бывший соперник и указал на небольшую избу в самом углу хутора.

Баня была небольшая метра два на три с лавками по бокам и печкой-каменкой в дальнем углу. Рассмотреть же весь этот не хитрый интерьер представлялось сложным из-за дыма и пара, клубящегося внутри.

– А вы париться не будете? – спросил я раздеваясь.

Вторак задумался над моими словами и только через паузу ответил.

– Да не, – усмехнулся Вторак и зажмурился от боли.

Я начал раздеваться, но мой банщик уходить не собирался, а с выпученными глазами смотрел на мою одежду.

– Ну? – спросил я зыркнув на Второка. Раздеваться под таким присмотром мужика лет двадцати не хотелось. Вряд ли здесь слышали о тенденциях в определении гендерных пристрастиях конца двадцатого века в Европе, но дискомфорт ощущался.

– Чудно, – прошипел Вторак и вышел.

Присев на лавку я попробовал расслабиться телом, но напрячь мозги. Все смешалось, и рационально мыслить не выходило. Зачем я здесь? Нет ясно, что вторая жизнь, что помог сыну, которого видел только издали, что все это воспринимается пока как игра с погружением. Думалось, что это даже сон. Но все же без цели я прожил прошлую жизнь, эту нужно иначе, но как? Спасти Русь от монголо-татар? Я один, даже со всеми своими «роялями», слаб. Нет, не получится. Дело ведь не проигранном каком-то сражении, а в системе, которая, как ее не подпитывай, не способна противостоять активным дисциплинированным ордам. Так для чего? Ну, внедрю я картошку и кукурузу на лет так шестьсот раньше. А вот это уже какая-никакая цель. Там где урожай зерновых погибает, картошка чаще всего дает неплохие урожаи. Значит, заделаться таким аграрием – экспериментатором. А еще пушку сделать, да как бабахнуть. Отлично, но церковь как объявит колдуном, да как даст погреться на костре. Но состав пороха я все же записал, да и книженции кое-какие взял. Нет, думать нужно крепко.

Понимаю я то, что Русь в таком виде как в начале 13-го века слаба системой, но сильна людьми. Направь этих людей в нужное русло и взрыв цивилизации и государственности будет такой, что все соседи содрогнуться. Значит цель – централизованное государство? Может быть, если будут условия. Я же не князь и армии не привел, вундервафлю не перенес. Боеприпасы и то закончатся очень быстро. Но, как говориться, будем посмотреть. Первое – как-то освоится. Купить землю, холопов, начать заниматься сельским хозяйством. Второе – создать производство чего только смогу, исходя из реалий времени. Третье – на полученные ресурсы, которые по-любому захотят отобрать, создать систему безопасности. Пока так.

Мысли перенеслись на этих странных лесных людей, которые меня приютили. Чего они от меня ждут? Может уже Шаха прибили, да коней делят, а меня в бане запрут, да подожгут? Но если никому не доверять и обходить всех людей стороной – много проживу? А к князю на поклон нужно идти? Думаю здесь проще попасть к князю, чем в мое время к президенту. Но что он мне скажет – иди, значит, Корней всех басурман бей – вот тебе золото, моя дружина, ты ведь такой красавчик. Ха, ха!

– Мать, – прошипел я от резкой боли в груди, а через секунду на затылке. Боль нарастала и двигалась вместе с маленькими бугорками, выступающими под кожей. Казалось, что сдерживает эти непонятные механизмы только тоненькая кожа.

– Чужие, твою мать, – вспомнил я фильм, когда в героев внедрялись инопланетные твари, а потом искали выход.

Нащупав двигающееся нечто на груди в районе сердца, я привстал и стал искать нож, который был вложен в специальном кармане на штанах. Эту хрень я решил вырезать. Боль слегка утихла, но понимание, что у меня под кожей что-то есть, заставляло паниковать. Подержав нож над огнем, насколько хватило терпения, уж очень горячо, я окунул нож в бочку с горячей водой – хоть какая-то дезинфекция. Разрезать правой рукой место, где остановилось это нечто, придерживая «шишку» другой не принесло ни большой крови, ни особой боли.

– Твою мать, Илларион мать его Михайлович, – выругался я, наблюдая у себя на ладони приборчик. – Так вот как вы отслеживаете меня. А как сигналы идут?

– Да ну вас к черту, – я кинул прибор в огонь и, нащупав второй, с шипением вырезал на затылке кожу. Кровь протер термобельем, так как не имел под рукой ничего другого, а сочивщаяся кровь доставляла дискомфорт.

Видимо температура в бане градусов под 80 спровоцировала процессы и аппаратура начала реагировать.

– Что? Аппаратура? Она же выходит из строя?! – прокричал я, уже догадываясь, почему она работала столько дней.

Они внедрили свои датчики в сердце и мозг возможно так, что при их отключении я бы умер. Весьма вероятно, что они убили бы меня, как только сигналы перестали поступать, например, взорвались в мозгу или импульсом остановили сердце. Зачем в принципе множить сущности этим эксперементаторам. Как только мышка подопытная перестала приносить инфомацию – убить, а вдруг эффект бабочки.

– Да пошли Вы, экспериментаторы. Вторая жизнь! Да я просто подопытная крыса, – продолжал я.

– Корней Владимирович, ты пошто! – в баню вошла Божена.

Интермедия 2

– Давление падает, – истерично закричал доктор, который до этого со скукой посматиривал на мониторы.

Первоначально процесс восстановления организма у тайного, но явно влиятельного пациента шел с более чем положительной динамикой. За менее чем двое суток омоложение составило до сорока лет и до предполагаемого результата оставалось не болеешести часов, уж слишком запущенный организм был у пациента. И когда дежурный доктор начал откровенно зевать, начались процессы, которые еще ни разу не проявлялись. Омоложение не только замедлилось, но и прямо на глазах пациент начал стареть. Появились морщины на только что бывшем практически молодом лице, резко начали изнашиваться внутренние органы, уже аппаратура показала цироз печени и ишемическую болезнь сердца. Клетки организма перестали восстанавливаться и регенерировать, появились и раковые опухоли.

– Что случилось, – в палату вбежал Шемес, который был явно в некотором, толи наркотическом опьянении, толи в изрядном алкогольном. – Ты что скот сделал?

Информация от показателей организма клиента приходила на гаджеты всех заинтересованных лиц, Шамес был одним из самых заинтересованных, так как от успеха зависила его жизнь и это не фигура речи.

– Что могло случиться? – проорал Шамес, держась за спинку стула толи от опьянения, толи и ему становилось плохо.

– Датчики донора были уничтожены, и импульс от них перешел к реципиенту, – дрожа, вывалил единственное объяснение случившемуся доктор. – Остановка сердца!

– Отключай его! – заорал Шамес, но было поздно, сразу после остановки сердца у пациента умер и мозг.

Доктор обреченно опустил руки и понурил голову. Он знал, что должно дальше произойти. Понимал, что его вины в смерти пациента не было, но никто и разбираться не станет.

– Убей этого гада! – истошно проорал Шамес, переходя на визг.

Ответа не последовало, и тогда куратор сам нажал кнопку уничтожения донора, как это делал всегда, после омоложения очередного влиятельного старика. Аппаратура не показала, что донор погиб, но Шамес сильно на это рассчитывал. Они всех доноров убивали до момента разрыва связи. Просто взрывали датчики внутри путешественников во времени. Нельзя было рисковать, ведь до конца так и не знали, могут ли попаданцы влиять на современный Шамесу мир.

– Телефон, где же он, – судорожно хлопал себя по карманам Шамес. Он захотел позвонить дочери и сообщить ей номер основного счета на Фарерских остравах, где собрал уже полмиллиарда долларов.

Тут в палату ворвались люди с автоматами и полной экиперовке «Ратник 3». Первым же выстрелом в голову наемники закончили жизненный путь Виктора Семеновича Шамеса, двадцать лет работавшего на организацию, о которой и сам практически ничего не знал.

Интермедия 3

Василий Шварнович окинул взглядом своих сыновей от Агафьи, которая была второй его женой. Хорошей женой, подарившей ему трех сыновей и дочь, но первая – всегда в памяти. Остался сын от первого брака, который на службе у ростовского князя Василько.

Но не для рефликсии позвал глава рода сыновей. Ему нужен был совет. Даже не так ему нужно подтверждение правильного решения, которое он уже принял.

– И яко сей отрок? – спросил сотник сторожевой сотни Василий Шварнович.

– Чудной, но рубится добре, говор иншай, конь булгарски, да фризки аще, – начал высказывать свое мнение Вторак.

Так повелось, что сыновей Войсил назвал по очередности рождения, но у них есть и церковные имена, зваться которыми они станут только тогда, как в полную силу войдут и покажут себя лучше других. А пока постигают науку воинскую, лесную, да другие нужные в сложном и многогранном деле разведки.

– То добре, токмо його монах шукае? Яко мыслите? – задал вопрос Войсил, задумчиво поглаживая бороду.

– Треба скарб його поглядеть. Отче – то можно, али невмесно? – спросил Третьяк.

– Невмесно, токмо потребно тое. Ты ведешь, што Глеб робит, також и в Унже треба стать крепко, да Лазаря здвинуть. Тати у граде лютують, а тысяцки в долях з ими. Коли отрок той, што монаху потребен, то треба повязать його собе, – Войсил погладил бороду.

– Яко? Супружничать? – спросил Третьяк и зарделся. Он был самым молодым парнем и только сейчас начал в полную силу ощущать все трудности полового взросления.

– Ты кого супружничать то? Токмо венчать у церквы! – Войсил отвесил не силный подзатыльник сыну.

– Так Мария то – сестрица – мала аще, – проблеял Вторак.

Сыновья в присутствии отца всегда терялись и выглядели глупыми. Так уж приучил Войсил своих приемников, что лучше выглядеть глупо, но все досканально переспрашивать, чем не понять даже малости. Вот и сейчас братья могли бы сами до всего додуматься, но, времени устраивать мозговой штурм, не было. Странный парень вполне может оказаться тем, кого они ищут уже третий год, после допроса с пристрастием одного церковного слушки, что начал шпионить за Войсилом.

Вот тогда они и вышли на некого таинственного монаха, который возомнил, что должен появиться некий человек, как предвестник страшных событий. Но может и не появиться. Однако, ресурсы, затраченные на поиск человека, выглядели впечатляюще. Соглядатаи таинственного монаха внедрились в роды мордвы, марийцев, точно были в Рязанском княжестве, Перемышле. Может еще где, но этого уже ни Войсилу, ни Глебу не удалось узнать. Вот и Войсилу с Глебом пришлось рассылать людей по разным направлениям для поиска. Одновременно нарабатывая свою агентуру и связи.

– Сыне? – Войсил нахмурил брови. Такой пассаж говорил о том, что Втораку следует самостоятельно помыслить.

– Божана? – неуверенно произнес Вторак.

Вместо ответа, Войсил позвал племянницу.

– Божана, а гож ли муж той? – спросил Войсил свою племянницу.

– Пригож, дядько, токмо пошто пытаешь? – спросила девушка.

– Дак тое, што Вышемира треба охолонить, каб ты не бегала от його, да по лесу з братами не шукалась, то треба мне, роду нашаму и тя в кривду не уведу, – Войсил задумался. – Ступай Божана, я пораду дам табе апосля.

Шлава рода дождался пока выйдет племянница из горницы, а после направил Вторака хорошенько обследовать телегу гостя. Если только что подозрительное – сразу сообщить. Самым сложным было как-то выиграть время для принятия судьбаносного, как минимум для племянницы, решения.

Кроме как послать Божану в баню к молодому парню, вариантов задержать гостя и обследовать скарб путешественника не находилось. Удивлением для Войсила стало достаточно быстрое и покорное принятие решения Божаной. После того, как племянница побывала в плену и с ней не всегда обходились уважительно, девушка проявляла крайнее пренебрежение в вопросах жамужества и вообще мужчин. А тут согласилась.

После возвращения Вторака уже по лицу сына, Войсил определил, что парен тот, кого искал странный монах. И, если уж так нужен этот странный юноша монаху, то следует половить того на живца. Путь приходит и возьмет, а уже Войсил постарается не упустить таинственного интригана.

Но ситуация с монахом была вторым дном ситуации, а еще и первое дно, которым и следует оправдывать все последующие действия.

Прежде всего, одним из центров силы в Унже был Вышемир, который якшался с ватажниками и имел долю в грабеже купцов и пришлых в городе. Вышемир был десятником городовой стражи, которые больше, чем наполовину сами были разбойниками. Десяток же этот был уже больше штатного, и с этим нужно было считаться. Божана была наследницей крупного поместья, на которое сильно косится сосед – тот самый Вышемир. Уже и сватов собрался посылать – сам же вдовец! Женить Корнея и Божану, и Вышемиру останется только идти на открытую конфронтацию, где можно без ущерба перебить всех его людей. Есть вероятность, что пострадает и Божана, но ее-то сосед точно захочет оставить в живых для легализации своего положения. А вот Корнея – убьет. Ну, так на эту жертву Войсил пойдет – чужой он! И монах или сразу объявиться, или хотябы немного насолить таинственному интригану. И уже не важно, врет, или недоговаривает Корней.

Ну, коли выживет парень, то пусть и живет с Божаной. Видно было, что девке он понравился. А Божана красивая и нет мужчины, кому она не приглянется, поэтому парень и сам не зная пойдет приманкой. А там уже и его вещи прибрать к рукам можно. Нужно только сделать так, чтобы парень потерял голову от девушки. Ну, Божана уже в бане.

Глава 5. О нравы!

– Божена, ты чего? – сказал я, спешно прикрывая руками предательскую часть тела. Даже отведя взгляд, не смотря на вошедшую девушку, возбуждение пришло мгновенно, и по молодости той первой жизни такого не припомню.

– Я в мыльню шла, а ты кричишь, – сказала девушка, бесцеремонно войдя в баню.

И что объяснять, что это как-то не правильно? Как попить воды подать, то краснеет и вся такая невинность, а тут к мужику в баню!

– А браты знают, што ты в баню пошла? – спросил я, закладывая ногу на ногу и отодвигаясь на край лавки.

– Так, – спокойно сказала Божена и стала раздеваться.

Черт она же раздевается! А что делать? Я, конечно, читал про открытые отношения на Руси и общие бани, и я не железный. Тут бы голову не потерять. А последствия какие? Отец, если тот мужик ей отец, знает ли, что она пошла в баню к мужику, то может и… А если для нее ситуация нормальная, а мои действия оскорбят?

Не выдержав, я все же посмотрел в сторону девушки, и опал в осадок… Она была «нереально» красивой. Что можно было рассмотреть при первой встрече, когда на девушке было куча тряпья – да ничего! А сейчас – все! Это было отлично сложенное молодое тело красивой женщины. Черные, густые волосы, высокая грудь. Такое тело годами в тренажерном зале создают фитоняшки в XXI веке. И это все сочетается в несочитаемом – русская и восточная красота.

– Ты очень красивая, – бормотал я, не обращая внимания на то, что стою сам не прикрытый, и организм показывает своей физиологией все бушующие во мне эмоции.

Божена рассматривала меня без всякого стеснения, как рассматривали в той моей жизни автомобили. Ага – вот тут была битая машина, так, а глушитель-то оторван – вон как торчит.

– А ты пригож, – сказала девушка после досконального осмотра и улыбнулась, направив свой взор в то место, которое я еще недавно пытался безуспешно скрыть.

– Ба…Бажена, а ты чего, – промямлил я.

– Так я ж до табе. Дядька знает. Ты много баял, скажи и мне. Тя разувала дева? – спросила Божена, присаживаясь на лавку.

Разувала? Видимо это обряд. Вспомнил – на Руси невеста разувала жениха.

– Нет, – неуверенно произнес я, надеясь, что правильно понял красавицу.

– А много дев покрыл в краях далеких? – продолжила допрос Божена. Вот время, что хочу и думаю, то и спрашиваю. Никаких политесов, словесных игрищ. А ну-ка ее же оружием.

– Нет, али работа, али дорога, а деве участие потребно. А тебя покрывали? – нагло, спросил, в эту игру можно играть двоему.

– Да! – и уже подрагивающим голосом добавила Божена. – Я лето полонянкой была.

– Прости, – сказал я, видимо переборщил.

– За што? Не ты меня полонил, а кто полонил, того аще в сичень дядька Войсил порубил, – сказала Божена, пересела на мою лавку и погладила волосы. – А ты пригож.

Я пересел на другую лавку. Вот девка – сводит с ума, не успеваю анализировать информацию. Эрекция и нестандартная ситуация не дала осознать главное. Понятно, что Войсил – не отец Божены. Дядькой на Руси могли называть чуть ли не любого. Кто же ты, дядька и зачем эта медовая ловушка?

– Так пригожа я, аль нет, чево сторонишься? – спросила девушка и уставилась прямо мне глаза.

– Пригожа, да знама ты мне мало, – сказал я, решив, что, несмотря на то, что девушка мне очень понравилась и не стоит портить образ похотью.

– Так что ж мало? Вона муж нареченную и не видеть до веселья можа, а жалеть будуть до конца живота свого. Я браги принесу, а посля дядька ко столу чакае, – Божена сказала, встала, вылила из глиняного большого кувшина воду, одела рубаху и быстро вышла.

– Да чтоб тебя, идиот, – корил я себя, взяв можжевеловый веник, стал хлестать спину.

Но как бы я не корил себя, нельзя было лезть на девку, даже если она и подумает, что я брезгую, после ее плена. А может и вправду – медовая ловушка, хотят подцепить на крючок, а потом и виру потребовать, например, все мое имущество. Но к чему этот поединок со Втораком? Надо одеваться и идти – вначале посмотреть на своих зверушек, да сани проверить. За столом думаю все проясниться, пока рассказывал свои сказки только я, а мне категорически и послушать нужно.

Обмывшись, я стал одеваться, как-то не хватает полотенца. В санях где-то есть.

– Вот, Корней Владимирович, испей браги, – еще не раскрыв дверь сказала Божена и протянула кувшин.

На вкус эта мутная жидкость была сладковата и с непривычным вкусом.

– Пошли, Божена со мной, – сказал я, одевая уже куртку.

– Пошто? – заинтересовалась девушка и заговорчески огляделась через приоткрытую дверь во дворе.

– Пошли, не обижу, – проговорил я, выходя из бани.

– Да куды ж табе обидеть, – как-то игриво проговорила девушка, но пошла следом.

Мы пришли к саням, которые стояли под навесом. Порывшись в своих вещах, я нашел сумку с небольшими зеркалами. Достав одно и распаковав от тряпок, я протянул невиданное здесь сокровище Божене.

– Смотри сюда, – проговорил я, поворачивая зеркало к лицу девушки.

– Ой, ай, дай! А не бесовское? – восхищалась прелестница, как, наверное, блогерша из зарюпинска радовалась бы тринадцатому айфону.

– Не бесовская. Какие бесы, коли красоту твою видит? И не труси, душа твоя с тобой будет, – вспомнил я страшилки, которые ходили в Средние Века про зеркала. – Это тебе!

- Не за что мне, спаси Бог, тебя, – сказала Божена, поколебалась, забрала зеркало и побежала.

Вот, а как мне идти? Постоял возле коней, которые получили только сено на корм. Может и не правильно я поступил – такую животину взял, на сене долго не проживут. Орел так нормально, а вот Араба зерном подкармливать нужно. Потрепал за обрубок уха Шаха, лежавшего в санях, но уже явно лучше себя чувствующего. Размеренно пошел к избе, в которой меня и расспрашивали и в баню провожали.

– Корней! – прокричал Первак, стоявший у входа в избу. – Проходь, батька молвил, что Божанка ужо прибегла.

Может и правда с Боженой была медовая ловушка?

Войдя в избу, было интересно, как историку взглянуть на еду местных. Сказать, что стол был полностью наполнен, было не правильно. Стояли пять мисок с тушеным мясом, какие-то орехи, рыба вяленая, да кокое-то варево. Также в деревянной тарелке было что-то похожее на желе с зернами ячменя внутри. Как позже узнал – именно это кисель.

– Седай! – сказал Войсил, сидящий во главе стола.

Я сел и только после этого присели и три брата. Все молчали. Я думал, что молитву читать будут, но все ждали только того, чтобы глава семейства начал есть.

Какое тут тщательное пережёвывание пищи, какой этикет? Как будто дали минуту на всю еду. Я же не спешил, ну не приучен настолько быстро принимать пищу.

– Али смак не гож, – отвлекся от еды Войсил и уставился исподлобья на меня.

– Гож, Дядько, – ответил я.

– А Божанка не гожа? – так же исподлобья допрашивал глава семьи.

– Пригожа девка, – я пристально посмотрел на хозяина. Надоело уже метаться, не знаю, как и угодить и не навредить всяким там обрядам, но обидеться и я могу.

– Так чего ж ты не покрыл? – пристукнул Войсил. – Девку брюхатить треба.

– А я не бык и не другой зверь, кабы так. А девка добрая, – и я прибавил метала в голосе.

Войсил улыбнулся в усы. Если бы Корней увидел этот жест, то понял, что его троллят.

– Так бери ея, – уже как-то по-другому сказал Войсил, как торговец.

– Я из далечи иду, мне свой мир строить, – начал я объяснять.

– Так и строй. Ты сирый, рода не маешь, бою обучен, ремесла ведаешь, пригож ликом, скарб маеш, хвори на табе нема, крещеный, будь со мной, – начал агитацию электората Войсил. Ясно стало, что Божана – мой капкан. А кто я – новая кровь в род? Зачем?

И вообще, первому встречному девку давать, даже при всей возможной вольности нравов, это не правильно. Но неправильно и то, что в такой компании вдали от дома баба. Скрывается от кого?

– Кем быть? Холопом, аль смердом? Я роду боярского, воеводы сын, – я даже привстал из-за стола. Беспечно я снял куртку у входа, захотелось засунуть руку в карман и погладить рукоять пистолета.

– От чего же холопом? Нет – родичем будешь, Божана – дщчерь брата мого, а мать его половецкая полонянка. Боявир пошел на городище на землю марийскую род малый взял. Да пожгли то городище. Я со своей сотней пошел туда и познал, что то не марийцы то, а ростовские тати пожглилюд русский, да полон узяли, в охолопили. Боявира в рати посекли, да увесь його род, а Божена вельми пригожа, яе забрали. Посек я татей, серод яких и княжьи мужи были за то, а князь то осерчал, что без суда. Мал летами князь ростовский токмо гонорливы. Вот и живем по лесам, с того и корм. Токмо мы бояре! И роду три по сотне летов. И ты в роду нашем будешь, – закончил Войсил свой рассказ.

Ну как тут быть? С моей позиции одни непонятки. Я разрабатывал план посещения князя, может какое поместье себе выгодать – золото есть, да и всякого хватает. Там свою дружину, новые способы обработки земли, картошка, наконец. Кукуруза и разная живность. Так и преставлял заливные луга с пасущимися альпийскими коровами. А еще порох и пушки, зеркала и тонны золота. А потом межгалактический форум в Ньювасюках.

Но как просто все у них – роду нет – иди в род, вся моя легенда принимается как правда. Но вот еще что важно – Войсил сотник или в прошлом сотник? А где ж сотня?

– А где сотня твоя, боярин, – задал я назревший из разговора вопрос.

– Так, на выселки пошли в землю рязанскую, – ответил сотник. – Так как жить будешь?

– Коли сотня есть, да в род идти, я бы и пошел. Человек я чужой, мне земля потребна. Я мыслил к князю на службу идти, да не знаю к кому, – начал размышлять я вслух.

– Так ты изверг. К князю? Так и мы княжьи люди. Земля есть. Тут то мы по зиме на пушнину пришли, а городище наше на Унже реке. Новый град строит князь владимирский, булгары ужо не пройдут, там нам и землю дал князь владимирский, когда ростовский осерчал. А куды тебе идти, або у тать, або у рать. А у нас род сильный, – Войсил прямо выпрямился.

– А за то, чтобы войти в род, я должон что сделать? – перспектива социализации да в первые дни после перехода. Обдумать нужно, а если могут быть большие возможности. Немало я знал про это время, но письменных источников не много, археологии хватает, но по ней социальную структуру нелегко выявить. Как стать боярином, как войти в род, что род может? И главное, что я смогу в роду?

Войсил не спешил с ответом. Поглаживая бороду, он пристально смотрел на меня.

– Так взять Божану, – после затянувшейся паузы сказал сотник.

– А что добрых мужей нема? – задал напрашивавшийся вопрос.

– Мужи есть, да полонянку не возьмут, а коли и возьмут, то за нее не дадут ничого, да и твой скарб велик. Серебро есть, кони вельми добры, покроют наших коней – добро буде. Да и потребен муж Божене. Девка вона пригожа, снасиловать могут. Я ея и забрал с собой, каб бесы в кого не вселились. А брюхатую трогати не будут. Да и жалеет вона тя. А баба с норовом, – закончил Войсил и посмотрел выжидательно на меня.

Я взял паузу и решил немного обдумать сложившееся. Так, первое – Божена уже проявила характер, возможно в селении что-то произошло. Я, видимо, признан возможным защитником, поединок со Втораком это для Войсила показал. Опытный воин увидел во мне что-то? Странно, но допустим. Второе – для рода я тоже приобретение. Похвастался ремеслами. А зеркало, которое я подарил, в это время может стоить ну очень много. К слову, зеркала еще не изобрели. Только что-то там получится в 1240-м году и к концу века. Возможно, были оценены и мои клинки с арбалетом. Семена частью спрятаны в телеге и не должны были найти, но вот зерно увидеть могли, а оно в два раза минимум крупнее нынешнего, скорее всего. Если бы они еще знали, сколько всякого есть у меня в схроне. Но туда пойду не сейчас. В принципе то, что мне нужно для моего начального этапа становления я взял. Третье, как обозначил Войсил – симпатия Божены.

Что я чувствовал? Что может чувствовать молодой человек, если верить концепции перехода – с наилучшим здоровьем? Образы, которые возникают передо мной, будоражат сознание, и только свободная одежда не выдает неловкости. Не думал, что в это время могли быть такие красивые женщины, предполагал, что красота определялась величиной килограммов.

Ну, первую свою жизнь я прожил и пожалел, что не было семьи, что знал о сыне, но не был и малой частью в его жизни. Тогда была одна крайность, сейчас другая. Только что с моими вещами, моим личным обогащением?

– Так что? – не выдержал Войсил.

– Когда на Востоке вступают в род, они получают от рода землю, защиту, а роду службу. Роду отдают только десятую часть от всего, остальное свое, – озвучил я условия.

– Добро. В церкве обвенчаем. Учи ея, страптивую, якоже бабой быть. Да отцу Михаилу скажешь, што крещен Кириллом – давай поснедаем, да обговорим все, – подвел итог глава рода.

В процессе еды, обсудили многое. И как я должен относиться к Войсилу, что должен советоваться с ним, но в целом, если за свои дсредства – сто хочешь и твори, но с нормами морали, а то отец Михаил…

Удивительным было то, что медовуху пил только Войсил, который при попе, по его словам, назывался Василием. У братьев церковные имена тоже были. Учитывая, что все мужчины были ратниками, Войсил не был главой рода, он занимал что-то вроде должность главнокомандующего. Служит он великому князю владимирскому, но иногда решает некоторые задачи и за ростовского князя. Кроме того, Рязанский князь Ингвар Игоревич зачастую организовывал походы на половцев, куда в качестве доброхотов шли и сотни с других княжеств, до пления Ингвара Рязанского и Войсил гулял по степи.

Уезжать из заимки в поместье собирались дней через 5, но решили все же немного ускориться, так как без Третьяка, все еще бывшему недееспособным, охота будет сложной задачей – так мне объяснили.

Глава 6. Эх, дороги, снег да туман…

Собрались на третий день и отправились в путь. Оставлять столько строений просто так – странно, не рационально, думал я до тех пор, пока не начали складировать пушнину и мясо. Трое саней полностью загруженнонных. Что меня поразило, – возничим одних саней была Божена. Войсил же был верхом и постоянно объезжал наш небольшой караван, когда мы уже двинулись. Выявилось превосходство моего орловского тяжеловоза – он меньше уставал, был бодр и без видимого напряжения тянул сани.

Уже в пути я старался раговаривать со всеми, особенно шел на контакт Первак, быстрыми темпами поправляющийся. А вот Божена сторонилась меня, как и Войсил. Все вызнанное я укладывал в систему, о которой будучи историком, по крайней мере, читал.

Система феодализма на Руси, по крайней мере, в этой ее части, имела свои особенности. Род, в который я попал, живет с одной стороны отдельно и представляет собой силу. Традиционный, казалось, вассалитет. Служба князю, который за это дает землю.

Однако, не совсем так. Род может уйти от одного князя к другому, может сам решать к какой очередной авантюре подписаться. Так же, если на такой род нападет кто-то еще, то князь, скорее всего, промолчит, если агрессор так же на службе князя. Поэтому внутри своего же княжества безопасности нет и это вопрос самого же рода.

Интересным является и предмет веры. Создается впечатление, что церковным религиозным фанатизмом вообще никто не страдает. Имена используют нецерковные, поминают языческих богов. Нравы странные. Я намекнул, что хотелось бы пообщаться с Боженой, но мне строго ответили, что типа «до свадьбы ни-ни». Как в бане – так нужно брюхатить, как согласовали женитьбу – ни-ни! И вот сейчас ждет дорога, которая приведет меня к новой жизни. Женитьба для меня стала, как бы, не важнее самого перехода и обретения новой жизни.

Через четыре дня мы выехали к большой стройке.

– Что это, ваше поселение? – спросил я подъехавшего Войсила.

– Не, то Новый град. – ответил сотник.

Вероятно, это был строящийся Нижний Новгород. Тогда что-то долго строят, уже года три как заложили тут город, а детинец только на треть сооружен.

В Новгород мы даже не зашли, мало того, обошли его по дуге и старались не попадаться никому на пути. Выйдя к Волге, мы и далее далеко не отходили от реки. По пути заходили на похожие заимки, где отдыхали, ночевали, и к нам присоединялись еще люди. В итоге собралось под две сотни и под шестьдесят саней, груженных всяким добром. Большая часть была безоружными людьми, даже женщины с детьми – оборванные, укутанные в рванину. Разговоры со мной практически не разговаривали, напротив, опасались и не приближались, что выглядело странным, учитывая все расспросы, которые учинили на Войсил с сыновьями на заимке.

Только когда ко мне в сани определили двух женщин и ребенка, а я пересел на Араба, нагрузив его поклажей, получилось немного выудить информации, которая заставила существенно задуматься о происходящем.

Прежде всего, высохшая с огромными мешками под глазами женщина – Злата рассказала, что ее выкупили у мордвы княжьи ратники. Была она, по сути, в рабстве у одного из мордвинских родов и попала туда еще года четыре назад, когда мордва сделала ответный набег на рязанское княжество. Мордвинские роды пожгли пограничные селения и увели часть людей в плен, где они, и не только, работали за еду, но и другим не брезговали. Вот ребенка и прижила, а от кого и не знает. Думала, что после рождения сына примут в род и ее статус изменится, но никто из местных не признал в ребенке своего сына. Узнал я и о том, что в нашем караване были выкупленные из половецкого плена.

Эти скупые новости натолкнули на мысль о роли отряда Войсила, который и оказался во главе всего этого исхода народов. Так, отряд был разделен на части, вероятно, на шесть-семь, которые занимались выкупом людей. Имелись временные жилища, причем на самой границе княжеств, степи и лесных массивов мордвы. Там и собирались люди. Но в том хуторе, где был я на третий день своего перехода не было лишних людей, а только сыновья Войсила, да Божена, которую не могли оставить без внимания родственники. Разведка? Там можно было встретиться с представителями половцев. Или я думаю категориями XXI века? Но как объяснить происходящее? И когда они смогли набить пушного зверя, если занимались разведкой? Вопросы, вопросы. Да и еще одно противоречие впилось в голову – «Мы то с князем ростовским повздорили, вроде как в опале, да только мужи мы княжьи». Ну, путь княжьи люди великого князя Владимирского. Но не вяжется и разлад с Василько Ростовским, который и в согласии со своим дядей был и его поручения выполнял. Интриги, интриги, а я все думал – такой красивый, нужный.

- Яко живот, твой, Корней? – подъехал ко мне Вторак.

– Добре, да вот в незнании прибываю, – ответил я, в очередной раз, пытаясь поудобнее сесть в седле. После одного перехода верхом, ходить и сидеть не мог. А ведь на реконструкции битвы на Березине 1812 года был три раза в чине капитана или ротмистра. Тогда в такую же погоду часа три не слезал с коня и более-менее, а сейчас…

– Да, батюшка велел табе не говорить. Смотрел на тя, – сказал Вторак.

Понятно, изучал меня, сказал приглядывать, как я буду себя вести. Не глупо! Да и чего глупо должно быть? Люди в XIII веке не были глупее людей XXI века. Я-то все в них вижу неких неписей, но это разумные люди, не затупленные интернетом. Наука не та, технологии, условия, но не глупее, может только немного наивнее.

– И что высмотрел? – спросил я слегка раздраженно. – И где Божана? И поговорить с ней не можно?

– Не можно, – строго сказал Вторак. – Чудной ты. Вот седло себе натер, а всю половецкую степь прошел.

– Так я больше на телеге, да в санях, – начал оправдываться я.

– А ратился якоже? В санях? – сказал Вторак и рассмеялся. – Батька говорить с тобой желает.

Вторак не стал больше ничего говорить, пришпорил коня и нарочито залихватски припустил в галоп.

Нужно поговорить – поговорим. Уже захотел сбежать и плевать на все. Чего меня мурыжить! Вот в Литву пойду, в этом или следующем году Миндовга призовут во княжение, а ему, наверняка пригожусь, да и город ремесел Новогородок – первая столица Литвы молодой с возможностями. Дождавшись очередной остановки каравана, я с трудом нашел Войсила.

Возле моего знакомого сотника находились семь человек, и они активно что-то обсуждали. До меня доносились только обрывки фраз. «Они половцев воюют», «два лета ужо», «не пойдуть», «да родичи они». И много других фраз, суть которых разобрать сложно.

– Кирилл! Ходь! – сказал Войсил, уже как несколько минут заметивший меня, но не перебивал гвалт собравшихся вокруг себя людей.

Мне махнули рукой и я, спешившись, преобладая боль между ног, чтобы не показать себя комичным, пошел. Я не знал, как поступить, поклониться ли, или показать свой гонор, как поздороваться? Поэтому подошел и просто слегка поклонился без подобострастия.

– Корней, – начал сотник, непонятно зачем чередуя имена. – Ты прошел Дикое поле, был на полдень ад його, поведай, что там и о татарах.

– Языков их я не ведаю, но ведаю о монголах, вы их татарами кличите, – начал я свой рассказ, желая под эту ситуацию выступить слегка Кассандрой. – Пришли они с Великой Степи, где жили родами. Но собрал их Тимучин, Чингизханом который прозвался, и стали они силой великой.

Если мой приход вначале был встречен с нескрываемым скепсисом, то, как я стал говорить – все замолкли и смотрели на меня как на «диво дивное». А я прямо сказителем прочувствовал себя.

– Стал он воевать с Китаем, – продолжил я. – Страной великой и древней. Они воюют с ним и сейчас, токмо частью воинства. Многие науки они взяли от своих врагов. Машины метательные мають, тараны и беруть города за седмицу и великие и малые. Всех бьют.

– Да не пужливые, говори, чего нам от них ждать, – не выдержал один из собравшихся.

– Охолони, Гаврила, дай сказать Корнею Владимировичу, – пресек Войсил.

– Покорили они многие земли и мстительны вельми, – продолжил я пытаясь контролировать свои слова, чтобы поняли, но это получалось все хуже. – Хорезмшах бежал и татары думают, что половцы его укрыли – вот и пошли они на половцев и воюют их. А еще татары били аланов – союзников половцев, я жил в аланских горах и конь мой оттуда.

– Добрый конь, – не выдержал еще один из собравшихся, но понурился от жесткого взгляда Войсила.

– Так вот, половцы заступились за аланов и татары начали жечь их кочевья повсеместно. Ведут татар Джэбе и Субедей – великие воеводы. Войско их невелико – два тумена, – заметив некоторую растерянность, я решил пояснить. – Две сотни сотен.

Все ахнули и начали смотреть друг на друга.

– То великое войско, молви! – перебил меня уже сам Войсил.

– В улусах, так у них княжества называются, могут собрать и 6–7 таких войск. Но сильны они своим рядом. Воев добре учати коли один провинится – убьют десяток, десяток с поля побежит – убьют сотню. Порядок сильный. А еще они разведывают все про супротивников своих. У Ченгиза есть мужи мудры, они все веды о землях записывают, личат и радят хану. Они уже ведают яко готовают воев на Руси, кольки могут выставить князья и другое.

– Откуль? – взрычал Войсил.

– От полоняных русичей, от купцов веницианских, от половцев, от своих воев, что на Русь ходят дозорами, от русских купцов. Воны ото всех веды берут и крепко думают. Сильный ворог, – сказал я, ожидая вопросов.

– А ворогов ли? Воны с половцами, да аланами воюють, на Русь не идуть, – спросил один из присутствующих, которых был по правую руку от Войсила.

– Вороги. Чингизхан навет дал – дойти до моря на Захаде. На пути Русь, угры, ляхи, франки. Они убивают всех, уважают силу, но Русь не едина – они едины, князья уделы делят, у них один сильный вождь, – говорил я и видел, что сказанное не нравится присутствующим.

– Сильны они числом, коли правду говоришь, – резюмировал Войсил. – Так что пойдут на Русь?

– Пойдут! – сказал я, разведя руками.

Глава 7. В поисках пути

Совещание было распущено. Все разбрелись. Я, сел на коня. Было попытался равануть к своим саням, но меня одернул сотник.

– Первак, подводу Корнея вези сюды, – дал распоряжение сотник своему сыну. Обратился уже ко мне: – половцы просят князей ратится с татарами. По весне. Силы великие будуть. Мстислав Стары збирае раду у Киеве.

– Сколько смогут выставить? Десять тысяч, двенадцать? – вопросительно посмотрел я на Войсила, уже взлетевшего по-молодецки в седло.

– В путь, – прокричал сотник и уже обратился ко мне. – Мстислав Киевский, Удатный, да волынский князь, наш Василько, да рязанские. Много рати будет.

– Вот скажи, а кто у войску том наряд держать буде? – спросил я.

– Так Киевский должон, токмо Удатный под його не пойдет, да и Даниил Романович волынский не пойде, – начал перечислять Войсил.

– Аще половецкие вои, что не пойдут под руку князей, – привел я еще один аргумент.

– Не, Котян половецкий, может и пойти, он Мстиславу Удатному тесть и он и просит. Но я сразумел. Правда твоя – князья не порядятся, кожный славу искать буде, токмо татар одолеть должно, – подвел итог Войсил.

– Так! Токмо аще единой ратью будут. Русские вои сильны, но наряду в них нет, – сказал я и обратил внимание, что Первак, обходя все сани, приближается к нам.

– А что робить то, оставить половцев? – как-то растерянно спросил Войсил. – Эй, Первак. Сторожу отправили? Божана в яком обозе?

– Дык это, вона не в обозе, на коне, – процедил Первак, съежившись, ожидая порицания.

– Во девка неуемная! Иди Первак, готовай одвуконь и уперед. Нехай Агафья Никитишна готовится – две сотни холопов, чады, да ты ведаешь усе, десяток Гаврилы возьми и вот, – Войсил протянул свернутый пергамент. – То Далевиту подашь.

Ну, наконец-то подъезжаем. В голове крутилось многое. Неопределенность моей судьбы и все происходящее вокруг еще до конца не осознавалось. Ощущение виртуальной реальности. Сколько было уже говорено об играх с полным погружением, даже целые жанры литературы появлялись и пользовались огромным успехом у людей. Так и я как будто попала в стратегию. Страха как такового не было и это беспокоило.

Как попаданцы, о которых прочитано было немало, так просто воспринимали новую реальность? Я, начитавшись фантастических книг, тоже был полностью уверен, что как только появлюсь, и все закрутится, сразу стану своим для хроноаборигенов и всех врагов нагибать. Причем все эти мысли начали лезть после перехода. Влияние ли молодого тела, или другие психологические выверты? Предстоит еще разобраться.

Я-то уже представлял, как поражаю Наполеона из снайперки, или там к Петру 1 сразу в советники и собутыльники, а Меньшикова – опять торговать пирожками. Еще представлял, в часы тишины после перехода как братаюсь с Монтесумой и пленю конкистадоров, а после с ацтеками, вооруженных огнестрелом высаживаюсь где-нибудь в испанском Кадисе. Бурлила фантазия, пока не встретил Божану. Теперь фантазия стала немного о другом…

В реальности то куда-то везут, женитьба предстоит. Нет, я не против – Божана хороша. Но это XIII век. О чем говорить? От женитьбы как бы дети! А как, зная, что через тринадцать лет все погибнут? С моим послезнанием я их может и спасу, но разоренная Русь, как в ней становиться кем-то? Разбить монголов – это да! Все возможно. Но мне это нужно? Не будет ли хуже? Читал я разные версии последствий нашествия монголов на Русь, среди которых были как приверженцы крайне негативного воздействия нашествия, что логично и понятно. Но были и те, кто категорически был за то, что монголы принесли на Русь главное – восточный менталитет деспотии и сильной власти. Это, мол, и стало катализатором возрождения и создания новой сильной России, выступающей уже как субьет мировой истории, а не только как сторонний участник.

Казалось, как быть, кому поверить? До попадания в это время сомнения еще могли быть, сейчас – нет. Вокруг люди, которые погибнут – будут убиты, замерзнут, сгинут от голода и болезней. Война это не только смерть от меча врага, это еще и лишения от незасеянных полей, разрушенных жилищ. Как можно оставаться циником и размышлять, что три миллиона русичей погибнут из-за какого-то возраждения Руси, когда видишь мальчиков и девочек, радующихся от факта освобождения из плена. Когда жизни людей персонифицируются, а не являются обезличенными цифрами, сложно вести подсчет необходимых жертв на алтаре будущих успехов, пусть и в масштабах огромной страны.

И, глядя на этих измученных людей, полагая, что все они погибнут, я хочу спасти и их, но как это будет возможно? Пока моя социальная лестница продвинулась только с хвоста нашего каравана в его голову, но обольщаться не приходится. Но стоит поискать выход из ситуации, да лучше, как малое из зол, устроить «игру престолов» для князей, перебив их большинство, чем способствовать погибели «соли земли русской» – народу.

Что же есть у меня для планировании хотя бы малого? Ну, есть я, который точно знает что произойдет. При грамотном подходе – информация представляется огромным богатством. Поэтому я занимался подбором книг, в которых описываются многие технологии, способные в любой исторический период, куда бы я ни попал, совершить техническую и промышленную революцию. Да, многие книги были потеряны при переходе, но кое-то и осталось, как и голова на плечах.

А еще ресурсы – груженые сани со спрятанной в специальном отсеке винтовкой, пистолетом, золотом и серебром. Но главным, как мне кажется, являются зеркала и семена. А для этого нужна земля. Много земли. В это время проблем с освоением земли не должно быть – ее много и она не всегда кому-либо принадлежит. Бери топор, лопату и кресало – руби лес, поджигай, да выкарчевывай пни. Способ подсечно-огневой не так уж и плох, особенно в первые пару лет. Но тогда нужны люди.

И еще какие-то интриги с Божаной. Может, настал момент, когда и про это можно спросить.

– А что с моим венчанием? – спросил я как бы между делом у Войсила, который рысил чуть впереди.

– А что не так? – спросил Войсил, но было видно, что он издевается. Лица его я не видел, практически дыша в спину, но вот интуиция говорила, что глава семейства, в которое я намерился влится, решил немного потролить.

– Все так, но в чем вено, приданное какое? – спросил я, как посчитал, правильные вещи.

– А каб сто гривень за вено? – вновь усмехнулся дядюшка, явно забовляясь ситуацией.

Вено было платой жениха за невесту роду, от куда тот собирался умыкнуть девушку. Получалось, если что серебрянных гривен, то 20 килограммов серебром. С собой, может, у меня столько серебра и нет. Если в мой тайник съездить, то будет. Соотношение к золоту я не знал, но в принципе денег хватит. Тем более, что у меня шикарной чеканки монеты, а не продолговатые грубые пластины с зарубками. Но в эту игру можно играть вдвоем.

– Серебрянных? – просил я. Как историк знал, что были серебрянные гривны и гривна кун, которая стоила дешевле.

– Как водится, – ответил Войсил.

Я почувствовал, что игривое настроение воина начало сменяться удивленно-вопросительным. В воздухе витал вопрос: «А утебя то мальчик деньги есть?». Конечно же, мою телегу проверили, это было понятно, вот только серебро и золото находились в тубусах, или продолговатых ящиках, которые впору моно назвать «сейфами». Открыть их мне представлялось невозможным, по крайней мере теми способами, что доступны хроноаборигенам.

– Ну, добро – давай за Божану сто гривен, – ответил я после небольшой паузы. Причем постарался, чтобы мои слова звучали буднично.

– Кха! Кха! – закашлял сотник. – Я? Кха.

– Ну, сватал ты мне яе, сотник? Табе и потреба! А я добро дал, бо девка пригожа, – настала моя очередь издеваться. – Но можно и землицы с холопами, коли гривен не маешь.

– Скоморошничаешь, отрок? – откашлялся Войсил и его тон стал серьезным.

- Так и ты неразумного отрока охаиваешь, – парировал я.

– У Божаны от Боявира поместье засталось, так ж и холопы. Да я дам те два десятки хлопов. А ты станешь родичем мне, выявиш собя, ремеслом, аль аще чем. Вот чудные зеркала есть, кони, – начал торговлю дядюшка.

– Коней не дам! – резко сказал я.

– Так о помете уже домовлялись, – сказал сотник.

– Помет дам, ну не я, а кони, – я чувствовал как начал краснеть и это не прошло без внимания Войсила.

– И ты помет даси и кони твоя, – воин уже не смеялся, он истерил. Люди, ехавшие и шедшие чуть пообдаль вначале сполошились, а после и сами начали смеяться, показывая пальцем на Войсила. Как мало нужно для счастья!

– Да и есть у меня сто гривень, токмо для поместья потребны будут, – сказал я и поморщился от очередного подпрыгивания в седле.

– Добрый муж будет у Божаны и бронь у тебя добрая, – сказал Войсил и начал оборачиваться, кого-то выискивая. – Ждан! Отшукай Божанку и накажи, каб подошла.

– Добро, осмотрели мой скарб? – с некоторой претензией сказал я.

– А то як же! – как ни в чем не бывало, ответил на мой выпад сотник.

В разговоре и не заметил, как лес прекратился, и весь обоз выкатился на лед реки. Вокруг были очищенные места, занесенные снегом, можно было предположить, что это были поля. На льду реки были видны следы коней, саней. В целом места казались обжитыми. Можно было предполагать, что подъезжаем к месту. Судя по всему река – Ока, а мы находимся на марийской земле, или уже Владимиро-Суздальской. Прошли Нижний Новгород, подходим к Городцу? Но там какая-то история с отцом Божаны. Тогда что? Может река Унжа?

За моими размышлениями я и не заметил, как прискакала Божана. Прямо амазонка в седле сидит увереннее меня, за спиной лук, сабля на левом боку. Ну и девушка! Даже для эмансипированного 21 века это как-то слишком, или на меня уже влияет русский «домострой». Нет до него еще не додумались.

– Дядько, ты кликал мя? – звонким очаровательно милым голосом спросила моя, вероятно, будущая жена.

– Так. Вона суженный твой о поместье пытает, – сотник небрежно махнул в мою сторону.

– Так доброе поместье недалече ад Унжи, холопами тиун там рядит, церква недалече, – начала рекламировать товар Божана.

– Так выйти за его хочешь? – с прищуром посмотрел Войсил на племянницу.

– Батюшка, Вышемира не хочу, – сказала Божана и потупила взгляд.

Так, Вышемир какой-то выискался.

– А Вышемир то кто? – посмотрел я на Божану. Красивая все же она.

– Так, чому я Божанку брал, а не в усадьбе оставил. Тот тать мог и на щит усадьбу узять, з йего станется, – сказал Войсил и пристально посмотрел на меня. – Оборону зладишь? Коли я рядом, вон не посмее, а так можа.

– А охолонить йего? Ты сотник, а вон кто есть? – на мой взгляд, задал я закономерный вопрос.

– Азм есмь сотник сторожи, вон полусотник крепостной сотни. Лука сотник добрый, но то не його справа, а Вышемир добрый вой, да вдовий, патки да девок, а тут Божана, так вон якоже. И девка пригожа, и поместье рядом з йего. А токмо не могу власть над Божаной взять – одна вона ад брата мого. Эх! – сказал Войсил и махнул рукой.

– Божана, – обратился я к девушке. – Ты будешь моей?

Девушка потупила взгляд, спрятала подбородок в шубу и чуть видно кивнула. Выпрямилась и припустила коня.

Дальнейший путь прошел в разговорах в основном о монголах, Войсил распрашивал и об их вооружении, тактике и стратегии. Периодически опытный воин и командир уточнял мое видение и даже во многом спрорил.

Наибольший спор был, когда я попытался привести доводы в пользу применения арбалетов в полевом сражении. Я заранее знал, что может сказать Войсил, и он не обманул ожиданий. Первый довод в пользу превосходства лука – скорострельность. Что-либо противопоставить было сложно. Да, перезарядка арбалета – долгое мероприятие, но есть разные конструкции, однако особо крыть было нечем. Второй аргумент – дальность, тут я тоже промолчал. Сложный турецкий луг пускал стрелу на более чем восемьсот метров. Да – это рекорд, но на пять сотен навесом, неприцельно, напрягавшись, стрелять можно. Вот только так врядли стреляют, все же подпускают на сто, двести метров врага. Но на сто метров и арбалет способен бить. Не каждый, но может.

Я выслушал все доводы Войсила, который от скуки монотонного долгого и скучного пути, нашел развлечение в том, чтобы «навучать несмышленного мальца». После привел свое первое: «Сколько сил и времени нужно, чтобы подготовить лучника?». Оказалось – очень много. Второе: «Сколько нужно серебра, чтобы купить лук или сил с материалами, чтобы его сладить?» – опять много. Доводы были серьезными и моя позиция в споре выравнялась, но нельзя сказать, что приведенные аргументы стали убойными фактами.

Вот так и развлекались, иногда отвлекаясь на караван повозок. Несколько раз Войсил удалялся, но вновь возращался назад. И только на четвертый час беседы мне стало казаться, что меня, как это сказали бы люди определенных профессий, качают. Через разговоры и доверительные беседы я, сам того не замечая рассказываю много о себе и своих мыслях.

Глава 8. Славный городок и Мила

Вскоре показалась крепость. Ничего грандиозного я усмотреть не смог. Небольшой ров в человеческий рост, вал в метра три, да стены в два человеческого роста. Конечно, сложно брать такие укрепления, но послезнания утверждали, что с использованием метательных машин взять подобную фортификацию не представляет никакого труда. Это просто мишень. Никаких каменных донжонов, равелинов перед крепостью, галерей и двойных ворот, бойниц, простреливаемых все пространство. Да, не пуганные здесь еще люди!

Вероятную оборону детинца осложнял и посад, который раскинулся вокруг. Наподающим можно было укрыться в постройках у крепостицы и спокойно добивать до защитников крепости. В целом, нормальная крепость, но против отрядов марийцев, которые культуру городов практических не знают.

Въехав в город, я оказался в замешательстве. Войсил направился со своими ближниками в детинец, где высилось большое строение. Не дворец, но как будут говорить через восемьсот лет, добротный деревянный коттедж, вокруг которого с одной стороны были нежилые постройки, с другой же открытое пространство.

Но куда идти мне? Ни одного человека, с кем я общался не осталось. Сани мои подвезли и оставили рядом, где сынок сотника, который и правил ими – не понять. Спокойным казался только оклемавшийся, наконец, Шах, который с величавым видом осматривался вокруг. Мелкие кабыздохи начали было погавкивать, но умеренный хозяйский рык моего породистого пса сразу умерил их пыл. Ох, войдет в силу собачка – даст тут местным шавкам.

– Эй, человек! – обратился я к глазеющему зеваке в стареньком латаном тулупе. – А двор постоялый есть где?

– Чаво! А дак энто, боярин! – начал запинаться представитель городской бедноты, сняв шапку и начав ее теребить. – А ты боярин. Чудны одежи, да вон сабля. Видать ратник, аль боярин?

Словоблудие прохожего продолжалось, но мне пришлось его остановить.

– Говори, где двор постоялый! – уже прокричал я.

– О, як! Видать боярин! Дак енто – вон туды ступай да Путилы на двор, вон и горницу дасть за серебро, – сказал горожанин и указал правой рукой в сторону.

– А долече? – осведомился.

– Дык не. На третье подворье, – задумавшись, ответил человек.

– Спаси Бог, – сказал я и спешился.

Подвязал к саням Араба и двинулся в указанную сторону.

Постоялый двор, если его можно было так назвать, был двухэтажным домом сравнительно небольшого размера. На гостиницу со множеством номеров явно не походил. По двору бегали куры, весь двор был в помете и навозе. Бесхозяйственность. В голове возникало слово «притон». Никто не встречал, и когда въехали во двор, сразу завязли в грязи, и даже мощному Орлу приходилось сложно их волочить. Я же брезгливо осматривался вокруг, не решаясь вылезть из саней, чтобы облегчить участь коню. Даже Араб, плетущийся сзади, недовольно фыркал.

– Хозяин! – прокричал я.

– Чево там! – прокричали сбоку из какого-то сарая.

– На постой возьмете? – просил я и все же сделал попытку вылезть из саней. Чисто не получилось – нога погрузла в жиже выше щиколотки.

– А куны есть, мил человек? – спросил плотный мужчина, прямо вываливавшийся из сарая.

Это был, как сказали бы в девяностых годах двадцатого века, браток. Ростом под метр девяносто, что сильно выделяло его из всех увиденных людей, может, только кроме ратников. Шрам на щеке делал и без того немиловидное лицо прямо таки бандитским. Шах, весь уже в грязи, даже морду умудрился вымазать, взял оборону и тихо прорычал.

– А сколько возмешь? – спросил я, восхищаясь псом – защитник.

– Дак десять кун! – с усмешкой проронил бандит, зыркая на Шаха. – Токмо это мне, а Путиле, можа ешо десять.

Ясно, не хозяин этого непотребства. Может либо вышибала, а может и так чужой человек, но на характер попробовать меня решил.

– А ты кто таков, кабы я табе куны давал? – с вызовом посмотрел я на громилу и демонстративно взялся за эфес сабли.

– Иди да Путилы, что ты тута с этним зверем рыкаешь? – пробурчал бандит зыркнул на Шаха и опять пошел в сарай.

И то, правда. Пойду в дом, да и узнаю все. Но этот бандюган насторожиться заставил. Вот гад, этот Войсил, оставил одного и крутись, как хочешь, а приличного места и нет. А тут еще и оставить коней с санями. А потом украдут и будут строить честные глазки.

Внутри здания этого элитарного отеля было все же поуютней. После грязи и разрухи во дворе, на контрасте, показалось даже весьма нормально. Рецепшен искать не пришлось. На звук отрывающихся дверей вышла русская баба. Ну, та, что коня из горящей избы на себе вынесет, а то и слона. Огромных размеров, может весу под килограмм за сто пятьдесят. Божана казалась бы рядом с ней как лань рядом с кем… да с тем же слоном. Волосы жирные, на длинной рубахе следы грязи и жира. Брр.

– Чево надобно? – спросила гиганша.

– На постой потребно. Казали, что у вас можливо, – спросил я сдерживаясь, чтобы не развернуться и не убежать.

– А куны есть? – с хитрым прищуром спросила баба.

– А сколько? – я скопировал хитрый прищур.

– Дак за дзен… – задумалась она. – Сем кун.

Я вытащил серебряную монету, заранее приготовленную, в которой было под пятнадцать граммов серебра и демонстративно начал ее рассматривать и подбрасывать в ладони. Если все правильно рассчитал, то куна составляла четыре грамма серебра, получается сейчас у меня в руках меньше запрашиваемый цены. Я достал еще одну монету, что составило бы уже восемь кун.

– Это, – я показал глазами на две монеты в руках. – За день постоя и вечерю, да кабы з мясом.

Вытерев руки об подол рубахи, нисколько не стесняясь ее, задрав, что открыло ужасное зрелище толстых с воспаленными венами и какими-то пятнами ногами, баба подошла и взяла монеты. Да у нее и варикозное расширение вен и скорее всего диабет. Рассмотрев с большим интересом монеты, она еле уловимым движением спрятала их в кошель, который висел на тонком, в виде веревки, поясе.

– Ну, пошли горницу покажу, – сказала дородная баба.

Горница, которую мне предложили, была мягко сказать «не очень» – малое пространство, одна большая лавка, сундук, маленькое оконце в бычьем пузыре и больше сказать нечего. Мой президентский люкс был одним из четырех похожих номеров. Спать здесь ну никак не хотелось, да я уже и задумался, что этот отель пяти звезд мне не нужен. Завтра не образуется и не проясниться ситуация – ей Богу уйду на заимку в том лесу, где повстречал Войсила. Этот средневековый умник кинул меня. Или пойду в княжий город. Деньги есть, пистолет есть, крутой арбалет, даже пару гранат и две шашки с едким дымом, а винтовка – навоююсь во всю.

Божана… От имени этой девушки тепло становится. Предложу ей, как в дамском романе более поздней эпохи, сбежать. Ладно, поесть, а спать в сани пойду. Спальник выдержит и не такую непогоду, да и живность, с моим скарбом опасаюсь оставлять.

Время было еще не позднее. Мои часы показывали только семь вечера, но не думаю, что в этом средневековом отеле ужин по расписанию. Слегка просушив свои навороченные унты у печной трубы, я поспешил в большой сарай, где были «припаркованы» мои кони, и маялась от безделья проголодавшаяся сигнализация с виляющим хвостом.

Да здесь была печь! Что меня удивило, правда, в комнате уже скорее узкая кирпичная труба, но и от нее теплом веяло – единственный плюс помещения. Наверное, для местных факт печного отопления перевешивал все минусы, но не для меня.

Мой зверинец встретил меня по-разному. Шах обрадовался и чуть не сорвался с привязи для порции ласки. Кони же фурчали – стог сена у них был разворошённым. Нужно было овса купить для них. Таких коней одним сеном нельзя кормить. Найдя завалявшуюся где-то под шубами банку с рыбной консервой, открыл ее ножом и покормил пса. Потом, если мясо вообще мне достанется, принесу собачке свежеприготовленного.

Провозившись со зверинцем, почистив пистолет, снарядив дополнительную обойму, проверив арбалет, навел порядок в санях и пошел в главный, так сказать, корпус отеля. Выходя из своего люкса, я увидел помещение, всего раза в три большего, чем выделенная мне горница – там поместились три больших массивных стола, вдоль которых были лавки. Ну, человек так на тридцать в тесноте. Сейчас же было только две компании всего не более человек двенадцать.

– Хозяйка! – Обратился я той же большой женщине, которая и встретила меня изначально.

– То мне? Чаво? А, снедать? – растерялась «мадам». А одежду она так и не сменила, только, казалось, на ней появилось еще больше маслянистых пятен. – Дык, седай! Зараз.

Хотелось бы отдельный кабинет. И если бы такой и имелся, золотого бы не пожалел. Но имеем то, что имеем. Однако, постарался присесть подальше от компаний. Лучше бы на вынос взять, но бегать от возможных проблем – нет. Тем более все больше стал появляться азарт, желание каких-нибудь авантюр. Наконец, я бы с удовольствием и в морду бы получил, а еще лучше – кому морду набить. Надеюсь это не садо-мазо, а незначительный стресс? Есть от чего.

Кувшин с какой-то жидкостью принесла молодая девчонка очень быстро, а к нему два куска хлеба. Девочка была худющая, со впалыми щеками. На вид ну лет двенадцать-тринадцать. Догадываюсь, что для этого времени это почти переходный к замужеству возраст, но Божана, которая явно была несовершеннолетней, воспринималась иначе, да и все женские признаки у нее на уровне. Опять Божана…

– Спаси Бог! – сказал я вслед быстро удаляющейся девочки.

В кувшине было пиво. Я ждал медовухи, кваса, браги, а тут пиво. Мне казалось, что его сложнее варить. На вкус было… Просто и необычно. Хотелось себя убедить, что это не порошковое – настоящее, значит вкусное, но нет. Фанатом пива не был, и, видимо, и не стану.

После пару глотков из кувшина, решил ненавязчиво прислушаться к разговорам.

– Так и ея, тудыт раз тудыт, а вона корчится тута, дык я яе… – увлеченно рассказывал о своих любовных похождениях небольшой, даже плюгавенький мужичок лет так под сорок. Наверняка на ходу придумывает. Но это нормально для мужской хмельной компании, а компания явно бражничает – вот кроме кувшинов на столе ничего и нет.

– А он мне и говорит, склад треба ставить в граде, товар негде хранить, а с мариянцами ентими торг можливо отсель вести. А где ж я артель та найду. Вон все артели по низу в Новограде, тут где я найду?.. – жаловался прилично одетый на вид мижик с почти седой бородой. Наверное, приказчик, какой жалуется на купчину своего.

Через минут двадцать сидения и неспешного пития пива принесли еду. Кусок приятно пахнущего мяса на глиняной миске. Брутально так получилось – оформлением блюд не заморачиваются, да мне этого и самому не нужно. Мясо было нормальным. Придраться ко вкусу можно, мало соли, приправ кроме чеснока и нет, но это с придирками. Съедобно, сытно и замечательно.

– А вино есть, хозяйка, – выкрикнул я, чем привлек внимание всех присутствующих.

– Демьян, ты живот свой на купчину Вышату положил и вино не берешь, а тут вон каки, – сказал весельчак из компании «приказчика» и засмеялся. Ох уж этот средневековый юмор.

– Дык серебро даш и найду, да у нас тут вина мало, – ответила хозяйка, выглядывая из-за угла, за которым, видимо была кухня, по крайней мере, именно оттуда шло основное тепло в помещение.

– Неси! – сказал я, но на реплики решил пока не обращать внимание. – Да мяса еще два раза по столько и хлеба.

Жор проснулся. Все на консервах, которых и так немного взял, за всю дорогу от хутора-заимки мясо ел только несколько раз. Подходить самому к костру и просить было, как говорят, невместно, а охотиться самому, свежевать, да на ночевках жарить тоже нельзя. Показывать, что все перечисленные процессы мне мало знакомы – взрастить больше подозрений, которых и так хватает.

Как несла кувшин с вином сама хозяйка, так подносят в 21 веке в мишленовских ресторанах блюдо от шеф-повара. Даже громила-баба смогла с грацией пронести вино и аккуратненько с исключительной деликатностью поставить возле меня. Сколько она с меня сдерет за это вино? Как-то не подумал, что здесь в северных широтах с вином не может быть просто.

Следом за хозяйкой серой испуганной мышкой прибежала с большой миской девочка. Поставила и сразу убежала. Да, запуганная девчушка и вряд ли в родстве. Родственников до такой анорексии не доводят.

– А што, отрок батька дает хмельного вина пити? – не угомонился весельчак. И снова хохот.

Но посмешищем не буду.

– Батька мой добрым хозяином и христианином был и за веру христианскую бился и на поле ратном полег, – говорил я привставая. – А последний, кто мне вино указывал не пить, помер от стыда.

– А как от стыда помереть то можно, – продолжал весельчак, но я уже знал, как ответить.

– Так вот мой стыд, – сказал я, резким движением вытаскивая саблю, и сделав вид, что собираюсь ударить средневекового стендапера. Тот от неожиданности так постарался уклониться от замаха, что упал и разлил на себя мутную жидкость из кувшина, который не выпустил из рук. Весь честной люд великосветского заведения разразился смехом.

– Вот Митька, как тебя малец-то, а ты отрок удалой эка його и треба, ха-ха, – заливался смехом собутыльник или сокувшинник весельчака.

Как ни странно, зла на меня никто не держал, а падение Митьки стало главной темой для последующего часа. Как же люди из одного эпизода столько разговоров могут выжать? Да, недостаток новостей сказывается – вам бы интернет на часок, разговоров было бы на всю жизнь.

Я неторопливо ел, когда в помещение зашел недавний знакомец, который вылез из сарая при моем приезде в это расчудесное место.

– Мила, хоть сюды, – прокричал он с порога, и баба-громила пошла к нему навстречу.

Едрит твою – Мила! Да это имя меньше всего к ней подходило. Мила, блин. Эта огроменная «Милочка» что-то пошепталась с бандитского вида мужиком, слегка косясь в мою сторону. Обсуждают меня. Может то, что я новенький? В городе по-любому чужой человек сразу на виду, может, что вино заказал? О другом думать не хотелось, но усилием воли и это предположение в своих мыслях я озвучил– меня хотят грабить! Нет, спать я буду точно в санях с саблей и пистолетом в обнимку.

;

Интермедия 5

Василий Шварнович, боярин дальней сторожи, в миру Войсил, сидел на широкой лавке в просторной горнице. Напротив его сидел широкоплечий человек, одетый как купец в шитый серебром кафтан, под которым была длинная рубаха с красочной вышивкой. Широкий пояс, так же расписанный разноцветными узорами отягощался четырьмя увесистыми калитами и небольшим украшенным серебряными пластинами и самоцветом кинжалом. По одежде можно было сказать, что муж был купцом, но времена варягов, когда те были и воинами и купцами прошли и повадки выдавали в притворном купце сильного ратника. А гордый и орлиный взгляд, который, казалось обозревает все вокруг, выдавал начальственные задатки командира большого воинского подразделения.

– Так, что Василий Шварнович, кажаш Кутияр воду то боломутит? – спросил «купец».

– Так, не отступится Глеб Всеславович. Наш человек не урезонил степного татя. Так вон паче на полон зарится, усех половецких ханов под свою руку узять апосля рати, – сказал Войсил и потянулся до кувшина с квасом.

– О как! Ханом великим пожелал стать, а рати русские ему допомогу чинить будуть. Лис степной, – Глеб Всеславович сплюнул.

– Я так мыслю, что не наше то все! Паче киевские, да черниговцы с волынцами полягут, так и владимирский стол окрепнет, – «сотник» погладил аккуратную, вычесанную бороду. – Нам с того прибыток.

– Так то так, да што за зверь такой те татары? Ослабнет Русь, и можа все под них ляжем? – «купец» налил себе квасу в небольшой кувшин, выполнявший роль кружки.

– Можа и так, можа и так, – задумчиво произнес Войсил, поднося свой кувшин ко рту.

– А што марийцы, да мордва? – поинтересовался Глеб Всеславович.

Василий Шварнович не спешил говорить. Этот разговор оказался раньше, чем ожидал сотник. Приезд старинного друга Глеба, который отыгрывал роль купца ожидался через две седмицы. Вся информация не успела уложиться в голове, а тут нужны уже выводы. Мордва и марийцы не будут помощниками и союзниками – сильны противоречия. Недовольны они и активностью в районе строительства Новгорода. Против татар они не станут под одно начало, но и поостерегутся от набегов, да и удобное время для торговли с ними, о чем они и просили. Только главным товаром оружие и брони хотят, но готовы хорошую цену платить. Тут и пушнина, и снедь, и скотину готовы отдать. Марийцы только вот еще могут воинов дать, только намекнули, что христиане будут, но бродники. А какие из бродников войны? Голытьба да тати. Беглецов и извергов в той стороне хватает, много христиан. Да что за войско, если они от порядка бежали. И за всем этим стоит проблема татар. Есть ли возможность, что обойдет Русь? Есть. Войсил был почти уверен, что возможности направить татар по-южному порубежью можно, нужно только постараться.

– Ведаю, што торг с ними добрый будет. Можливо и калиты набить, а на те гривны воев готовать. Вои потребны будуть и на татар и на половцев и на мордву. Тут отрок один гутарил, што татары не супокоятся и пойдуть на Русь и дале на ляхов, угров и франков, што воев у них болей ста тыщ и ешо будуть, – взгляд Войсила уставился на собеседника. – Глеб, воны ведуть три войны и сто тыщ выставять. Хорезм узяли, а там люду боле усих княжеств Руси. А мы не объяднаемся. Полоцк не прийде, Новгород з лицарами ратится. Усе залежа аки татар по весне повоюют. Бобьют – могут и уйти. Отрок казал, что не уйдут, а я думаю, что битый завсегда уходит.

– Что за отрок, что мужа научает? – спросил Глеб Всеславович.

– Чудной вон, токмо можа и польза буде, – сотник задумался. – Повинна быти польза. Я за его Божану отдам.

– Ты, друже, глум почал свой? У Божаны приданное великое, а какож Вышемир? Вон ужо земли Божаны своими личит, – спросил «купец».

– Ты тут скольки? И все ведаешь. Мне потребно охаланить Луку. На Унже уже татей поболе честного люда. А отрока послухать потребно, паче он зятем моим стане, – сказал сотник встал и приоткрыл дверь в горницу. – У отрока того скарб чудной – зеркала, семена разные, а узор булатны, а можа и лепей. Да и коробь его с цифирью, открыть не вышло, а калиты його полны злата и сребра – чудной отрок. Эй, Наська меду дай нам, да снеди не гоже мужам добрым без хмели сиживать. А поутру погутарим ешо.

Тут Глеб Всеславович насупился, а после резко выпрямился и встал. Он просто пристально посмотрел на своего друга, не говоря ни слова.

– Думаю, што енто той, кого шукае монах, токмо пошто шукае не разумею, – ответил на не озвученный вопрос, но Войсил прекрасно понял реакцию друга.

Глава 9. Ночной разбой

После достаточно плотного обеда настала другая проблема, о которой чужому и не расскажешь – найти нужник. Пришлось долго соображать, а потом и искать это место, но справился. Объект находился на улице внутри того сарая, где я и повстречал «бандита».

Выторговав у Милы еще и овса для коней, который мне обошелся, как бы не больше, чем я заплатил за вино, взяв недоеденное мясо и хлеб – я отправился к саням. Уже давно стемнело, и морозец все больше цеплялся за оконечности тела.

Если меня грабить будут, то сани по-любому в первую очередь обыщут. Саблю видели у меня, могли и арбалет присмотреть, а тати народ не боявитый. Трусом прожженный бандит быть не может, а вот опасливым – завсегда. Укутавшись в спальник таким образом, чтобы можно было быстро его скинуть, я это действие прорепетировал несколько раз. На пистолет надел глушитель, вставил болт в арбалет, аккуратно приторочил саблю к краю саней. Шах улегся, закутавшись под шубу, которая больше служила утепленной простыней. Сам же натянул балаклаву, чтобы не отморозить уши и нос.

Спать в санях было неудобно, да и ожидание опасности никак не способствовало сну. Усилием воли я заставил себя уснуть. В этом мире, где я чужой можно ждать опасности отовсюду. Удастся ли поспать в следующую ночь? В лесостепи, куда меня выбросило, было ли безопасно? Да пошло оно все! Полное безразличие и фатализм. Ожидал, интерес историка проснется, – нет. Страха – нет, напротив драки хочу, но заслуженной, а не цепляться к приказчику или клоуну какому, как в этом, с позволения сказать, трактире. Дайте кровь пустить!

Кровожадностью я не страдал, но осознавал, что попадание практически в любую эпоху, как Средних веков, так и петровскую будет требовать от меня крови. Нельзя в средние века быть трусом и подняться вверх. Купцы, даже многие свободные смерды, труса не празднуют, а я боярина отыгрываю. Боялся я лишь одного – отката после первой пролитой чужой крови. Не поломается ли психика.

Так, хватить рассуждений – спать! Время полдесятого. Тати могут заявиться под раннее утро. Накрутим будильничек на часах, ох, и замаялся я их собирать после перехода и то – секундная стрелка не работала.

Раз барашек, два барашек – спать.

– Гав, Гав, ррр, – сквозь сон услышал я и резко подхватился. Тренировки быстрого подъема не помогли спросонья, и я качнулся в бок, приложился головой о край саней. Но не подал звука, попытавшись взять себя в руки.

– Слыш, Буня, Затетеха казала, что малец в горницу не пошел, – тихо отозвалось в проходе в амбар, куда и были оттянуты мои сани и привязаны кони.

– Суемудр, ты, Шинора, – отозвался один из бандитов, но голос был не похож на Буню. Так, точно трое есть, может и больше. Как бы посмотреть, да опасно – сразу начнут действовать, а я неудобно разлегся.

– А ну, цыц, трещите как Ера, – отозвался командным голосом еще один человек. – Насупа, давай троих по правую руку, я с Буняй и Окаем по левую. Бзыря с луком стой тут и гляди, коли што – стрелой мальца, а псина рванет – ея? Разумели? Ходу!

Началось. Так, быстро! Их пятеро. Один стоит прямо и нацелил лук, значит уходить нужно в сторону и спрятаться от него за санями. Шаха натравлять нельзя – застрелят дурня. Медленно, не суетясь, опускаюсь вниз по саням, потом перекат и вправо стреляю. Убрать главаря – первая задача, потом перекатываюсь и в другую сторону. Черт! У меня же есть свето-шумовая граната. Ну как же так, забыл и только сейчас. Рыться в вещах нельзя – не успею.

– Шах сидеть, нельзя! – прошипел я на ухо псу, снял с предохранителя пистолет.

Так, начали! Это игра, это игра, не боятся. Так, так, еще немного слезть. Это игра! Перекат! Выстрел, еще, еще. Крик кого-то! Стрела в сани возле головы. Гаденыш, на звук стреляет.

– Шах сидеть! – прорычал я.

Перекат вправо. Выстрел, еще, еще. Попал? Не знаю. Стрела. Пока перезаряжает приподняться. Выстрел! В открытой двери, откуда слегка проникал свет от луны, чуть виднелся силуэт лучника, который уже целился.

– А-А! – крик снайпера бандита как бальзам на душу. Смотреть некогда. Секунда – новая обойма. Патроны еще были в старой, но лучше так.

– Ты, вымесок! – проорал один из бандитов и, уже не скрываясь, рванул в мою сторону. Метров шесть, темнота, хлюпанье грязи от бега.

Выстрел, еще. Метра три. Выстрел. Огромная тень заваливается вперед и обрызгивает меня грязью. Уйти, бежать вперед. В сарае начался крик, гвалт какие-то ругательства, все это быстро приближалось. Левая нога на сани, прыжок, бег вперед. Грабители уже рыщут возле саней. Шах!

– А-А, – крик одного из бандитов заглушил весь ор.

– Акаем, за мной – вон он! – крикнул бандит. Я предположил, что уложил главаря, видимо старший офицер взял командование.

Шаг, шаг. До дверей метра три. Убегать дальше? За дверью такая грязь, что и двух шагов не сделаю – догонят, или метнут что-нибудь. Может, замерзла грязь то, только тогда поскользнусь. Стоять.

– Стой сволота! – проорал я, резко развернувшись. В левой руке сабля, в правой – пистолет. Сколько там осталось патронов.

– Стоим, щенок. Ты пошто, гад, болты вогнал людям честным? – три бандита остановились и даже, казалось, замолчали раненые, кричащие до этого. Прямо час истины.

– Честные люди не грабят, а вы тати безбожные, – прорычал я, пытаясь подробно рассмотреть нападавших.

– Ты саблю брось, да беги – догонять не станем. А виру с тебя возьмем скарбом. Только собаку твого на шкуру. – Хрипло сказал ватажник.

– А ты возьми, али трус лесной? – прокричал я. Хотелось бы, чтобы новый главарь ватаги подошел ближе. А я не промахнусь с пару метров – точно! Честный поединок? Щаз!

– Порву! – прорычал ватажник и рванул на меня.

Выстрел. Тать скорчился и захрипел. Еще один бандит кинулся на меня. Я не стрелял. Секундная оторопь от вида скорчившегося в предсмертных судорогах человека.

– Это игра! – шепотом сказал я. В тоже мгновенье моя правая рука действовала, казалось, по собственной воле. Сабля взвилась вверх и встретилась с топором. Лязг металла об металл. Уход с траектории удара топора с отводом зверского вида сельскохозяйственного орудия труда, нырок под правую руку бандита и удар снизу вверх саблей.

– Етить твою, – в лицо брызнула кровь. Рука бандита лежала в грязи, а он, покачнувшись, и выпучив глаза, завалился на бок.

Оставшийся бандит пятился назад. Это хорошо, что он трусоват оказался – не факт, что справиться с двумя сразу у меня бы получилось.

– Батюшка, боярин, я это, Шинора кличут, а я Феофаном крещен. Не губи, батюшка, – проблеял по голосу – молодой парень и, запутавшись в своих ногах, плюхнулся спиной в грязь.

– А на што мне тать? Ты Шинора, след гуз твой хитер? – Сказал я и заржал не своим, звериным смехом. Откат адреналиновый. Игра то игра, да только организм свой я так и не обманул. Хорошо еще, что не вижу всего натворенного, точно ужин бы вылез, а там и Шинора бы мог из-под тишка и завалить меня. – Збрую на землю, всех собрать и в кучу. Пораненных оттощи в угол, подалей ад сеней.

– Да, господин! – поклонился пронырливый разбойник и стал выискивать тела. В его поведении я не видел желания сбежать, да и арбалет был в моих руках.

– Шах! Ко мне! – только сейчас я вспомнил о псе. И на мою радость он гавкнул и через несколько секунд подбежал ко мне. – Ай ты мой молодец, жив целехонек. А что ты там натворил, проказник. Татя загрыз. Да звереем мы с тобой друг, звереем.

Я подошел к двери и попытался ее закрыть и забаррикадировать. Набросал соломы, каких-то корзин, плетень, поставил громоздкий пень.

– Шинора, как работа? – крикнул я.

– Господин два татя ужо отшукал и положил, – ответил хитропопый бандинт, демонстрируя, что он чуть ли не сразу был на моей стороне.

– Пораненый кто? – спросил громко я, направляясь к саням, чтобы соорудить факел.

– Вот скотство! – прорычал я и ускорился, но не к саням, а коням. Я так расстрелялся, что забыл про животину, мог и попасть.

Но пронесло. Кони с аппетитом уминали оставшуюся смесь овса и сена. Как будто они тут перенервничали и глушат беспокойство едой.

Быстро соорудив факел, благо заготовка была еще с похода, нужно было только поджечь, я огляделся. Ужаснулся ли? На удивление – нет! Кровь, возле саней лежал здоровеный мужик с рваной раной на шее. Это так Шах его? Мой щеночек догодок. Хорошо, что мы с ним друзья, наверное. Хорошо же пса кинологи 21 века натоскали – советовали, мол, лучший. Ага, сейчас верю. И это после раны от волка.

– Силен ты братец, – сказал я в том направлении, где, как казалось, был Шах. Пес следил за работой Шиноры, тем самым стимулируя пронырливого бандита.

Так, что дальше? Нужно было бы спросить с раненных, кто навел их, узнать кто такая Затетеха. Я думаю на хозяйку Милу. Странно, а хозяина так и не видел. Почему они на меня напали, хотели ли убить? Грабить то можно было по-тихому. Хотя как по-тихому? Убить. Может еще что интересное вскроется. Шинора расскажет все, что знает, или даже не знает, но много ли такого товарища посвящали в дела ватаги.

– Кто такие? – спросил я, подойдя к лежавшим раненным. Один был стрелок, вроде Бзыря, второй был без руки, пришедший в себя и сейчас шипел от боли.

Стрелок-снайпер был ранен в правую ключицу, закрыл глаза и что-то шептал под нос. Молится что ли? Безрукий, скорее всего, не выживет – крови потерял много, да и остановить ему кровь некому.

– Так ты, – обратился я к безрукому. – Кто таков?

Тать посмотрел на меня жестко из-под лобья и сплюнул.

Ага! Как там называется мероприятие – экспресс-допрос. Я достал нож и… Ничего не сделал. Замешательство и меня вырвало. Как представить человеку 21 века – нормальному человеку – пытки? Так, вытереть слюни, – это игра, это игра. Я взял воткнутый факел и резко прижал его к культе татя.

– А-А! Чужеяд! – проорал бандит. – Я княжий ратник, не смей!

Опачки – княжий ратник. Вот и все. Коррупционная схема в сговоре с властьимущими. Пипец мне. Кто я – изверг по-здешнему, рода за мной нет? Или есть? Войсил защитит? Где этот паразит-сотник? Не его же здесь люди!? Если бы он хотел, то на заимке бы спокойно все сделал и уже рассматривал свою наглую рожу в мое зеркальце.

– Кто сотник? – прокричал я и направил факел в лицо тати, слегка подпалив его бороду.

– Лука Фомич сотник городской стражи, – не успел допрашиваемый ответить, как его доклад дополнил услужливый Шинора.

– Не с тобой говорю, – прорычал я проныре. – Ты, ратник, кто навел на меня?

– Мила сказала, что в санях много скарба и кони добрые. Мы не убивать шли, а только взять. Ты мил человек не серчай, мы и виру добрую дадим, и людишек найдем холопьих, – заискивающе стал блеять тать.

Я не увидел, как мне прямо в лицо полетел ком земли, заставив зажмуриться. Но моя рука с факелом дернулась к лицу бандита.

– А-А! – заорал тот.

Борода, длинные, неухоженные в колтунах волосы вспыхнули моментально, а факел жег лицо человека.

Опомнился я только тогда, когда запахло жареным мясом. Еле сдержавшись от рвотного позыва, я убрал факел. Тать, чье имя так и узнал – лежал бездыханно, но думается, что еще жив.

– Так, теперь ты, – обратился я к лучнику. – Говори, а то сожгу заживо.

– Дак я что, я ништо, я скажу – новик я в сотне Луки, а енто, – он показал на лежавшего безрукого. – Ратник, а астатние туташния. Шинора вот тут у Милы живе, да грабить усих во хмели.

Я посмотрел на вора-карманника, который сжался и закрыл глаза, ожидая толи удара, толи кары небесной.

– Ну, далей! – крикнул я и поднес факел ближе к лучнику.

– Дак, вон той, – стрелок указал на один из трупов. Того, кого я подстрелил последним. – Хозяин он двора, Насупа кличуть, Евлампием. Вон былой ратник, а хозяйка та Мила. Дык, Затетеха – Мила казала, што малы ты, пришел з абозом Войсила, да скарб твой, а ты без роду, да не купец. Дык мы и порадели. А тут так.

Пошевелился однорукий и я, даже не совсем осознав, что делаю, рубанул ему саблей на отмаш, снеся полчерепа. И ничего – ничего не почувствовал. Это я становлюсь маньячиной. Сколько на мне уже смертей? Четыре, Шах мой пес, наверное, и грех мой. Ладно, нужно отвлечься. Что же действующие ратники делают в этой ватаге? Сами, или все сложно и тут задействованы силы сотника городской сотни? А кто в этом городе Войсил и станет ли за меня просить, или требовать? Во влип. Надежда только на то, что все обойдется и сам городской сотник откажется от своих подопечных.

Глава 10. Сидящий в неволе орел молодой…

– А сотник ведает, што вы робите? – задал я очередной вопрос стрелку.

– Дак, невместно мне ведать то, – сказал снайпер.

– Да ведаешь ты, чую, ведаешь, – сказал я и решил поиграть в колдуна. Суеверия в этом времени столь сильны, что какого проклятия больше боятся, чем смерти.

Только я собирался с мыслями изречь «проклятия» и «заклинания», как у дверей послышался быстрый, нарастающий топот копыт. А через десять секунд в сарай ввалились восемь человек с мечами и топорами наперевес и двое лучников, разошедшихся по сторонам и взявших меня в прицел.

Ну, вот и все…

– Што робите? Кто таки? И ты Шинора тута? – начал задавать вопросы седобородый, но еще молодцеватый мужик. – А ну зброю брось!

Я кинул саблю, но пистолет просто спрятал сзади под ремень.

– Никола, ты штоль? – крикнул удивлённо, видимо десятник.

– Так, дядька Лавр – я, – тихо отозвался лучник и потупил взгляд.

– А што такое, поранены? – спросил Лавр.

– Так, дядька, – все еще не подымая глаз, ответил раненный.

– Так, а кто тебя – тати енти? – сотник показал на убитых разбойников.

– Дядька ты Федору скажи, что тут так вот, а? – проблеял Бзыря. – И про отрока скажи, а я пойду, дядька, в бега уйду, к извергам в марийском лесе.

– Во как! Дак ты с татями ентими? – десятник опустил меч и почесал бороду. – Не буде табе добре с отступниками и затворниками. Ты погодь, разбярэмся, – десятник поднял меч и громогласно заявил. – Так, Никола – ты до дому и батьке поклон ат меня. Ты новик, вяди до сотника ентого отрока. Митька, Демка – вы тута за скарбам погляд, да попытайте Милу што да как. Вон Евлампий ляжит, чаго он з татями, али как. Неуж-то отрак усих так. Да не – Евлампий был добрым воем, на мечах добре бился.

Под руки меня не брали, осмотрели и просто велели идти за десятком, двое из которых остались возле моих саней рассматривать все. Надеюсь, что ничего не возьмут.

А ситуация. Десятник городской стражи не знает, что ратники из другого десятка делают. Вон как удивился, знакомого увидав, даже домой отправил. Интриги. Но радует, что не все в коррупции погрязли. Осталось узнать как поведет себя городской сотник, да Войсил. Кто из них важнее городской сотник или сотник сторожи?

Проводили меня в детинец, где возле главных ворот по правую сторону от входа был зиндан. Вряд ли местные знали это слово, но зиндан был. Глубокая яма метра в четыре в глубину, которая закрывалась плетнем. Хорошо еще, что не раздели, и в куртке было не так зябко, да и подымалось уже солнце и днем мороза не должно быть. Выдержим. Оставалось только ждать.

Ожидания были долгими как морально, так и физически. С психологическими проблемами пытался разобраться уходом от проблемы. Декларировал стихи, даже пел песни. Может поэтом-сказителем заделаться? Нет, а что? Что-нибудь придумаю. Там у Лукоморья дуб зеленый, или вставай страна огромная…

Еще сотни тысяч русских ратников будут маршировать по улицам Берлина. Тьфу ты на кой ляд этот Берлин, а вот Ригу да Мемель можно, да еще пока Крым их, а надо наш, или не надо?

Черный ворон, что ты вьешься…

А чего я хочу? Да, по сути, и ничего! Может монголов нагнуть? Да сдались они мне. Не пустить на Русь – пожалуй, хочу. С ними бы равноправно дружить. Разные культуры, технологии и тут Русь на их стыке – сильная богатая Русь. И через нас идут караваны с бумагой, порохом, нефтяные трубопроводы, нефтедоллары. Медленно схожу с ума. Если бы не просачивающийся свет через плетень, был бы уверен, что прошло уже не меньше двое суток. Рассуждать логично уже не было силы.

Родина, еду на Родину, пусть кричат уродина…

А что, если сказать, что я прорицатель, нагадать что-нибудь из событий – и в святые? Молитвы подучить и вуаля – на Руси пророк! Нет, тут так не станешь почитаемым. Вот, к примеру, развалить великую страну, быть убитым, как и миллионы бывших своих граждан и святой! Как Николай 2. Нет, тут нужно идти через лишения и очищения, ни разу не ошибиться, всегда быть праведным. И то можешь и не быть святым. Так что путь такой не по мне, тем более с моей любвеобильностью. Эх Божана… Ты-то где? Где Тургеневская женщина, которая на край света за своим романтиком-утопистом пойдет.

Эй, начальник!

– Чаво арешь-то? – пробурчал старческий голос сверху.

– А кормить то будут? В тюрьме вон ужин – макароны дают! – прокричал я невидимому собеседнику.

– Ты чаво там лаешься, безбожник, и не Макар я, а Матвей, а што табе Макар дает-то? Сяди там, не положено гутарить. А что ты наробил та, отрок? – сам себе же противоречил собеседник.

– Да, дядько, татей порубил, – ответил я. Хоть с кем поговорить, может, чего у любопытного охранника узнаю.

– А кольки татей-то, а аружно, али конно? – не унимался пожилой ратник. Его голос выдавал одинокого, но любознательного старичка, которому и поговорить нескем.

– Оружно, дядько четыре, одного поранил, – сказал я.

Через некоторое время плетень отодвинулась, и чуть ли не скатываясь сверху в зиндан, плотненький седобородый ратник согнулся и стал рассматривать меня как диковинного зверя.

– Брешешь! – после осмотра тоном эксперта заявил старичок.

– Можа и брешу, посидишь тут седмицу и не так брехать станешь, – философски заметил я.

– Ты это, можа пити, али ести? Токмо у меня сухари, да водица. А ты боярин али купец, али смерд? Чудна адежа, не розумею кто ты, – Опять перепрыгнул с темы на тему старичок.

– Пить можно, Христа ради. А я сын боярский, а батюшка мой ратился с сарацинами, да и згинул, – ответил я, придерживаясь своей легенды.

– Ой, сиры, а пить зараз. Дак ты татей порубил? – уже скрывшись из виду, отдаляясь, кричал ратник.

Ну и как тут отвечать. На один вопрос ответишь – пять вдогонку.

– Матвей, а пошто тут яма открыта, – послышался голос еще одного человека. Конечно, один старичок не может быть на охране. Видимо, напарник. – Слыхал, двух з десятка Федара тати забили, да Евлампия токмо зарубили, а Еремея посекли, дак вон ляжить, болезный. А татя того изловили.

– Што ты брешаш? Коли изловили, так его сюды кинуть. А тута вона отрок татей порубил ажно чатыры! – ответил Матвей.

– А коли он татей, дык чаво кинули у яму? Вот так, – наставительски закончил собеседник моего старичка.

Через минуту лицо Матвея показалось вновь, и он еще пристальней рассматривал парня, однако, ничего не говоря закрыл яму плетнем и ушел. Вот так и закончилось человеческое общение. Остается только с собой беседовать.

Сколько я еще просидел – не понять, но солнце, видимо еще не скрылось, только светить стало не ярко. Может и облака закрыли светило, а может уже вечер. Часы-то я перед уходом спрятал в свой маленький сейф. Думаю, до универсального кода 11112222 не додумаются аборигены. Подумал, что, если что – пусть в относительной сохранности побудет. Болгарки тут нет, а как открыть изделие 21 века иначе не представляю.

– Эй, отрок, хватай, – прокричал незнакомый голос и в темноте мне сбросили веревку.

А я, оказывается закимарил, через открытую яму показалось звездное небо.

Встать было тяжело, ноги затекли, рук практически не чувствовал. Вот же изобретение – зиндан! Да через пару дней мне и по лестнице от сюда было бы не вырваться. Как там показывавали в будущем голивуде? Сидит сиделец в яме год, а потом всех нагибает – и вперед. Бегит, скрывается, сражается. Не верю, что так возможно. С моей регенерацией и молодым организмом я и через сутоки еще день реабилитироваться стану.

С большим усилием я ухватился за веревку и подтянулся.

– Во, а ты лествицу неси, лествицу неси, аки бер лазе, – комментировал мои неловкие потуги подтянуться неизвестный охранник.

Когда я вылез, мне дали воды, и стоило больших усилий хотя бы отмыть кровь, которая засохла на голове и лице. Да и отмыл ли все? Зеркала не предложили. А я бы предложил за гривен так двадцать, нет за сто.

Пока, насколько мог, приводил себя в нормальный вид и по дороге к большому дому в центре детинца, думал о зеркалах. Именно на них я ставил в своем превращении в алигарха. Вспоминалась какая-то там королевская особа, что за одно зеркало выплатила половину годового бюджета Франции в начале XVII века. Что можно за огромную сумму продавать подобный товар за сто, а может и больше, гривен, я был уверен. Немного пиара, к примеру, подарок великой княгие зеркала, и стану уверенным коммерсантом. Да, серебряно-ртутной амольгамы взял при переходе мало, но создать ее не представляется особым трудом. Ртуть здесь знают. Вот только покупать ее нужно будет аккуратно, чтобы не пронюхали технологию производства зеркал.

Вызывали некоторые тревоги мои коммерческие способности. В прошлой жизни бизнесменом не стал, мало того, за что ни брался – все прогорало. Как проклятый. Хороший знакомый имел шиномонтаж, уехал в штаты и почти бесплатно отдал мне бизнес. Те же сотрудники, тот же управляющий, клиенты, но уже через три месяца я разорился.

А вот сейчас меня вели два ратника к большому двухэтажному зданию в центре детинца, где практически силой усадили на лавку и приказали ждать. И думать о коммерции, когда могут прямо здесь убить, по крайней мере, нелепо. Как-то быстро мысли перенеслись в сторону возможной казни. Что там? Четвертование, обливание водой на морозе, поспросят посидеть на коле. Последее вообще вызвало отвращение.

Еще через минут десять по неведомому повелению синхронно подошли с двух сторон, подняли, хотя я и сам бы поднялся, и повели в здание.

Здание было добротным, не смотря сто и дерево. Создавалось впечатление фундаментального строения, чего я еще не видел в этом времени. Бревна, размером больше моего охвата, лежали на мхе в стыках, являлись стенами. Поверху и по углам стен на бревнах была декоративная резба. Просторное помещение с колонами было оштукатурено и расписано растительными орнаментами. Пройдя большой приемный зал, по меркам концертных залов 21 века, так и не зал вовсе, меня повели дальше.

Мы вошли в комнату с большой печью. Было настолько натоплено, что ломило кости и сразу же начал обильно стекать по спине пот. В конце комнаты восседали двое. Один сидел на большом стуле, другой же на лавке у большого массивного стола. Кто это был, даже догадок не было. Видимо, местное начальство.

– Кто ты? – Обратился ко мне сидящий на большом стуле.

Рассмотреть его было сложно, факелы больше слепили глаза, чем давали возможности видеть. Когда же глаза привыкли, я увидел в этом человеке бывшего культуриста лет под пятьдесят. Когда люди, постоянно занимаются атлетизмом и после десятилетий бросают, становятся большими, но и обрюзглыми. Небольшой, но явный живот выпирал из-под богато расшитой рубахи. Но это был все еще могучий человек. Только выражение лица было брезгливым и отстраненным, что сразу же вызвало антипатии. Не люблю гримастничающих людей.

Мои же провожатые раздались в сторону – как бы демонстрируя, что судят именно меня.

– Корней, сын Владимира – воеводы полабского. – Чуть запоздало ответил я.

– Воеводы? – ухватился за слово главный клоун этого цирка и посмотрел на сидящего у стола человека, который и вовсе пересел так, чтобы я его не видел.

– Да, мой батюшка был с немецкими рыцарями в землях сарацинов, где и сгинул, а я на Русь пришел, – начал я свой рассказ, но был перебит.

– Так ты сирый и рода на Руси не маешь? – как-то обрадованно спросил сидящий на большом стуле.

– А кто вопрошает меня, а сам не сказал свое имя, – горделиво приподнял я голову, догадываясь, что может сейчас произойти. Если у меня нет рода, который встал бы на защиту, то можно и грабить.

– Я княжий тысяцкий, а тут еще и Лука – сотник городской стражи. Ты людей его забил, – с раздражением и усилением голоса сказал представитель власти.

– Убил я татей, а людей боярина Луки я не трогал, – негромко, но с нажимом сказал я. Хотелось сказать про Войсила, вовлечь его, но придержал козырь. Думается, что сотня лесного охотника, который и вовсе непростой человек, действительно может повлиять на ситуацию.

– Ты убил двух моих людей, Николу поранил, Евлампия – честного человека убил – тать, – проорал выбежавший Лука.

– Так твои люди грабить пришли меня? Ты наказал им грабить сироту? – кричал уже я по принципу – лучшая защита – это нападение.

Как же здорово все перевернули. Теперь я и убийца, и самый злобный тать.

– Пострелял всех из самострела, тать! – продолжал кричать Лука.

– Они пришли к моему скабру с мечами, топорами и луком. Погутарить пришли? Али меду налить? Тысяцкий я виру прошу и суда честного. Ты спросил Николу? Спросил Шимору, Милу взял в поруб? Она дала навет на меня. – Остановиться в эмоциях было уже сложно. Накипело.

Меня несло. Они что на лоха нарвались? Разведут деды средневековые сироту, заберут все. И что я отдам так просто? Путь казнят, или что там нужно, но приговор потребую донести до народа. Молва и так узнает. Уверен, не я первый, кто с корупцией столкнулся в этом городишке.

– Плетей дам, досыть гвалта! – проорал тысяцкий и пристукнул по стулу.

Я замолчал. Позицию свою я высказал. Пусть думают, а придумают что – попрошу рассказать о происшествии Войсилу.

– В яме посиди! Думай! Виру дашь за забитых. Конями, да зброей и перцем два мешка и иди, – подвел итог тысяцкий.

– Тысяцкий, а князь прознает, что подарки ему ты за виру взял, так как? Напиши ему грамоту, что кони, что для князя в помет, ты и забрал за то, что татей я побил, – уже выкрикивал я, когда меня взяли под руки сопровождающие и оттягивали их зала судилища.

Интермедия 6

Василий Шварнович слушал своего десятника о происшедшем с Корнеем и злился. Рано, рано получилось. Тысяцкого и сотника городской стражи менять нужно, да так, чтобы великий князь как бы непричем. Юрию Всеславовичу по существу и все равно кто тысяцкий в Унже. А он хочет этот город сделать своим центром сбора всех вестей. Да спокойно новиков науке ратной, да разным учить. Не дадут же спокойно. Старый интриган хотел вначале вынудить к действиям Вышемира. Выбить его десяток, который уже под двадцать человек, так и полусотником станет. А земли этого похотливого вдовца, что и жену извел забрать или Божане отдать, как за виру. Извел Вышемир бабу свою, все ненасытный, а та как понесет, так и выкидыш, только вот Юрия и родила – первенец. Один и выжил. А тот бил жену, да всю злобу на ней и на сыне вымещал, что Бог не дает детей. Вот и померла она неизвестно, толи от очередного выкидыша, толи от побоев.

Расчет был на то, чтобы Вошемир стал действовать и напал на поместье Божаны. А тут уже новый хозяин и, если он отпор не даст, то придет грозный родич и поразит всех, а вирой земли возьмет, да выбьет самых разбойных ратников городской сотни. Нужно было только проследить, чтобы Божана жива осталась. Корней? Да спаси его Христос, но так нужно, коли и убьют. Для дела нужно. Да и чего хоронить парня раньше, может и сам отобьётся или спасется.

Сейчас же нужно его выручать. Это же надо – четырех уложил, одного ранил, а сам ни царапины. Странный парень, но как бы сказали через восемьсот лет – перспективный.

Войсил дал распоряжение следить за парнем, и возле постоялого двора простоянно были его люди, но не успели помочь.

– Гаврила, а пошто не допомогли татей бить? Твои люди были там? – расспрашивал сотник.

– Были, да не ведали, што вон у ночь пошел до саней. Ратники узяли бы на стрелы татей на выходе, – оправдывался десятник. – А воно вон как. Самострелом усех и болты собрал. Мы апосля глядели – нема болтов!

– А стражники были? – спросил сотник.

– Дык ушли воны, також не ошукали болты. То добрые вои – десятка Лавра. Вот бы його на сотника? – десятник вопросительно посмотрел на Войсила.

– Поглядим ешо. И зараз Корней в порубе? – спросил задумчиво сотник дальней сторожи.

– Не, у яме был, а зараз дык на суд тысяцкому. Да там и Лука, – быстро проговорил Гаврила, как будто сейчас поступит приказ. Десятник умел складывать факты и понимал, что затеянное дело и все приготовления, в которые так хорошо ложился фактор юнца, летят под хвост.

– Лука. Вон виру за своих брать захоча, Маракуша, – еле слышно, скорее рассуждения в слух, сказал Войсил. – Подымай сотню, нехай прячуть ножи и будуть каля дединца. Мне конно Еремея и Филипа. Я к тысяцкому.

– Еремея? Кхе! Добре, – усмехнулся Гаврила.

Еремей был великаном. Его боялся даже тысяцкий. Этот молчун на спине быков носил, кожу руками рвал. Его топор половина ратников поднять не могут. Сотник явно шел к тысяцкому с угрозой. В дальней стороже такой воин вроде не нужен – примечательный, огромный, не спрячется. Казалось, что увалень, но он мало чем уступает другим ратником. Такого на десяток, но не умеет он командовать. Филипп же лучший мечник. С ним не могут сравниться ни один ратник городской стражи. Вот этот управлять может и его десяток уже пятнадцать войнов насчитывает. А ведь молод еще – чуть больше двадцати лет. Вот это будет сотником.

Глава 11. Радушный хозяин

– Куды волочите? – в зал, по которому меня тащили. Влетел Войсил в сопровождении двух ратников.

Один был… Былинный богатырь Святогор. Оплывший культурист тысяцкий был юнцом прыщавым в сравнении с этим гигантом. Его движения были плавными и выверенными. Чувствовалась мощь. От другого, который был невысокого роста, шла аура чести и уверенности. Этого невысокого человека даже при взятии с паличным на месте преступления я бы тотчас освободил. Честь, долг, достоинство и не показное – природное. И вот не знал его – чувствовал что так и есть.

– Тащите на суд, ешо я слово не сказал. Еремей дапомоги ратникам честным, – кинул через плечо Войсил и гордо зашагал в ту комнату, где происходило судилище.

– Здрав будь, Лазарь Иоанович и ты Лука, – с порога поприветствовал администрацию Унжи сотник дальней сторожи.

– Спаси Христос и тебя, Василий Шварнович, – удивленно проблеял тысяцкий. Лука же только злобно зыркнул. – Ты пошто пришел?

– Так, погутарить, да суд послухать, – Войсил развел руками.

В это время вошел я с поднятой головой, а следом Еремей и второй сопровождающий сотника ратник. Наблюдать за выражением лиц было истинное удовольствие. Тысяцкого покоробило, и он заелозил на своем троне, Лука же как-то попятился на пару метров и плюхнулся на лавку, не прекращая растерянно смотреть на молодого парня, пришедшего с Войсилом. Видимо, хитрый сотник дальней стражи удачно подобрал спутников, которые уже отметились подвигами и наступили на мозоли местной администрации.

– Так суд был ужо, – неуверенно проблеял тясяцкий.

– А я послухаю, што порешили, – напирал Войсил. – Корней Владимирович скажи свое слово.

Тысяцкий с городским сотником переглянулись.

– А я скажу то, что и на суде сказал. Коли в ентом граде тати грабят люд честной, а стража серод татей, да кличутся не христианским имем, а как ватажники, так те ратники и есть тати и бить их несчадно. А виру брать мне поребно за беспокойство мое и на том стою и стоять буду. И вы, – я обратился к стоящим рядом сопровождающих Войсила ратникам, а после и к стражникам, которые меня тащили – пусть морально потерзаются. – Видоки тому.

Наступила пауза. Тысяцкий понурился и опустил глаза, Лука тяжело дышал. Войсил с одобрением смотрел на меня, молодой ратник с интересом осмотрел сокрушителя унжанского непотребства, проведя взглядом меня с головы до пяток.

– Он людей моих забил, – процедил сквозь зубы Лука.

– А Затетеха ужо паеть, Лука. Не треба табе. Виру брать не будем и на жанитьбу приходьте заутро в дом мой, – продолжал говорить Войсил, не давая опомнится тысяцкому и Луке и вгоняя в оторопь уже меня.

– Ходьте Корней да Еремей да Филипп, а я погутарю, – обронил Войсил, но никто ему не перечил.

Троем вышли на улицу, стражники остались внутри административного здания.

– Кто ты? – спросил Филип, как только спустились по лестнице крыльца.

– Так повстречались с Войсилом и его сынами в лесу, я и прибился, – ответил я, набираясь терпения, чтобы рассказать свою легенду.

Оба ратника слушали с большим интересом, Филип все время рассматривал меня, как рентгеном просвечивал. История закончилась, и посыпались вопросы.

– А как там ратники, сильны ли? – спрашивал Ерема.

– Да могучее тебя я и не встречал, – ответил я веселясь.

– А сброя их крепче нашей? – это уже Филип. Да это фанаты войны какие-то.

– Ну, бывает и добрая. Вон у меня сабля булатная вельми крепка, – сказал я. – А собака моя, кони, у мають и таких коней, токмо боле малых. А якож я волен, не повернуть мяне у поруб?

– Не повернут. Войсил град узять можа. Усих подняли. Дашь зброю твою побачить? – спросил Филип и прямо закатил глаза.

– А ты ратится поучаешь меня? – в ответ спросил я.

– Дак ты ж апятера татей узял и ратится навучаться? – это спросил уже Еремей.

На улицу вышел Войсил и стражники, которые быстро побежали в сторону, где виднелся большой амбар. И уже через пару минут от туда под узцы вывели Орла и Араба, следом рыча на палке, как на поводке, вывели Шаха.

– Орел, Араб, Шах, – выкрикнул я и увидел, что Араб и Шах уже бежали ко мне, Орел же шел степенно.

Отдали все, но виру давать отказались, да и на том ладно. Оставались вопросы. Какую роль все же играет Войсил, он же сотник дальней стражи, он же Василий Шварнович, может еще кто? Прийти, все переиграть, судя по всему, готовый чуть ли ни на штурм детинца. Ну не из-за меня же, право дело. Я стал фигурой на доске? Или еще запасная пешка?

Странно, но вот вопросы о свадьбе ну никак не вызывали диссонанса. Ну и хорошо, а как иначе, договорились же?! А мог ли Войсил просто забрать себе земли брата? Законы Руси не очень хорошо знаю, но если по лествичному праву, так и вовсе все ему должно перейти. Тогда почему практически-то неизвестному чужому человеку отдавать самое ценное – землю, или это временно, пока не убьют. И что делать мне? Да, жить пока, просто жить и наслаждаться здоровым телом, которое до скрежета хочется тренировать. Так бывает, не знаю у меня или у всех, но при здоровье хорошем хочется еще и еще себя нагружать. Становишься как наркоман, для которого очередная физическая нагрузка за счастье. Пока только разминался, в обозе старался уйти в лес от глаз, чтобы устроить бой с тенью. Мне-то только теоритически рассказывали принципы единоборств. Нет, по молодости в той жизни занимался и видел мастеров, но с годами мышечная память притупилась. А тут в таком теле, да хотябы зная лоуткии да маваши с урокенами, да дыхательную гимнастику, да много чего. И книги есть по этому направлению. Так что решил, что занятия будут постоянными.

Отличным бонусом еще шло то, что о пистолете не было сказано ни слова. Болты самострела, якобы стали несовместимы с бренным существованием татей. Пусть так, а кобуру наплечную пусть воспринимают за блаж. Хотя прикрыться китайскими мастерами можно. Кто ж его ведает, что енти китайцы зробити могуть? Только не пугать, что монголы имеют такое оружие, а то разбегутся по лесам за пару лет до прихода врага.

Сани шли плохо. Солнышко, которое по весеннему начинало слегка пригревать подтопило снег, смешанный с конским навозом и грязью, и Орлу приходилось периодически дергать. Но все же доехали мы достаточно быстро. Это не на метро больше часа до работы добираться. Тут городишко меньше микрорайона в мегаполисе 21 века.

Усадьба, к которой мы подъехали, была не больше, чем постоялый двор, но разнилась существенно. Во-первых – чистота. Снег был убран, навоза так же не было видно. Только мощенные увесистыми обтесанными бревнами дорожки, самая большая из которых разветвлялась на две. Первая вела к крыльцу двухэтажного дома, вторая же вела в амбар, к которому можно было проехать и с другой стороны через вторые ворота. Видимо для того, чтобы и сани проехали. По чистому двору только на телеге. Да и загружать, выгружать добро удобнее не через весь двор.

– Ну, чаво разволился аки на лавке, давай иди в дом, – ворчливым тоном сказал Войсил, уже спешившийся и отдававший своего коня подбежавшему парню лет 14–15. – Вон Прошка обиходить и скотину, и пригляде.

Я вылез из саней, к Орлу подбежал еще один парень, но не взял того за поводья, и стал отвязывать Араба. Прошка гневно зыркунул на парня и, держа в одной руке уздцы коня Войсила, второй взял Араба и пошел в сторону Загона.

– Прошка! – прокричал я в след. – Доля овса и три доли сена.

– Добре, боярич, – Прошка развернулся и не выпуская поводья, поклонился.

– Вон оно как! Боярич. И мне так спину не гнет! – сказал Войсил, почесывая бороду и глядя в след уходящему парню.

– Да, конь добры, а Прошка душу конскую чуе. Енто не Корнею поклон, а хозяину коня доброго, – сказал Филип, который так же спешился, но держался немного позади.

– А коли Корней десяток коней добрых приведе, так Прошка и на меня лаятся будет, а спину гнуть – вон бояричу, – сказал Войсил и все, кроме меня засмеялись. Ох уж этот средневековый юмор.

К крыльцу подошли практически все вместе, кроме самого хозяина, который степенно шел сзади, как будто выдерживая время. Еремей, Филип и вместе с ними я остановились и ждали хозяина усадьбы.

Стало понятно, чего тянул время Войсил после того, как дверь дома открылась и на крыльцо вышли четыре женщины, и среди них была Божана. Самая статная, одетая в богатую шубу и с массивными украшениями на кожаной повязке вокруг головы поверх расписного платка, женщина спустилась с крыльца и подошла к Войсилу. Поклонилась и, взяв, серебряную чашу из рук одной из молодых женщин, с поклоном подала хозяину.

– Испей сбитня, батюшка Василий Шварнович! –сказала женщина.

Войсил выпил, перевернул кувшин, который оказался пустым и троекратно расцеловал женщину.

– По здорову ли Агафья Никитишна? Все ли дома добре, не хворает ли скотина, есть ли зерно и мясо? – как-то церемониально обратился к женщине Войсил.

– Все божьей помощью добре, – ответила женщина.

Прямо пароль и отзыв. Еще бы про славянский шкаф сказал. Столько церемониала между мужем и женой, а догадаться, что это жена сотника было бы не сложно.

Войсил взял под руку и повел на крыльцо. Супруги поднялись на крыльцо, но в дом не пошли, а развернулись какбудто и вместе встречают гостей.

– Испей и ты десятник Филип, – сказала женщина и дала протянутый ей кувшин подошедшему молодому десятнику.

Филип с поклоном взял кувшин, выпил и поблагодарил хозяйку. Такой же церемониал сложился с Еремеем. И получалось так, что хозяйка находилась выше, чем гости. Показывала свой статус, к мужу то спустилась. Вот стану боярином, нахрен все эти церемонии. Жонку на руки и в койку.

Подошла очередь и моя. Тут церемониал изменился.

– Испей с дороги и ты, Корней, сын Владимиров, – сказала хозяйка, но не подала мне кувшин.

Кувшин поднесла Божана. Спрятала глаза, спустилась на одну ступень со мной и поклонилась, но не низко. Перехватывая кувшин, я обнял ее руки своими. Образовалась пауза и Божана подняла глаза. И столько было в них. Нет, не было обожания и покорности. Она просила прощения, она просила быть, оставаться рядом, она просила защиты. Сердце стало биться чаще, а Божана стала громко и прерывисто дышать.

– Ну, буде, буде, – усмехнулся Войсил. – Вон повенчаетесь и усе буде.

Наваждение прошло, я выпил сладкий, тягучий напиток, и так же показал, что кувшин пуст.

– Проходьте в дом, – пригласил Войсил и взяв под руки жену первым вошел. Дальше вошли Филип и Еремей.

Я же опять не знал, как быть. Нужно ли Божану вперед пропустить, или я должен идти первым. Подсказала сама Божана, которая, потупив взор, стояла и не шла в дом. Я выдохнул и вошел. У порога уже вытирали свои сапоги ратники, хозяев не было. Я последовал примеру Филипа и Еремея и прошел следом за ними.

– Ну, поснедаем и погутарим, – сказал Войсил, вернувшийся к нам уже раздетый и ухмыляющий. – Пойшли.

Следом за хозяином мы прошли в просторную комнату, которая была раза в два больше, чем место моего судилища. Две расписные оштукатуренные колоны поддерживали потолок в середине комнаты. У окна стоял длинный, метров в шесть-семь стол, вокруг которого приставлены массивные лавки. На таких лавках и спать можно – не полуторный размер, но близко к этому. Все перелезли через лавку на другой ее конец и встали, потом, как будто отрепетировали, одновременно сели. Запоздал только я, постоянно копируя каждое движение ратников.

Стол был пуст и непонятно все же будут ли кормить. В животе забурчало. Сбитень у крыльца напомнил, что уже день не ел. Этот напиток, хоть и был сытным, но утолить зверский голод не мог.

Войсил встал, и сразу же встали ратники, я замешкался и с опозданием в пару секунд тоже встал. Что опять ритуалы.

– Отче наш иже еси… – начал молитву хозяин дома. После которой все перекрестились и снова сели.

Сразу же принесли кувшины, от которых шли разные ароматы. Где ягодные, где явно было пиво. Принесли и кубки – всем серебрянные, а хозяину дома с драгоценными камнями. Все это происходило в молчании. Пить никто не стал, и ратники смотрели на Войсила. Когда же принесли миски с каким-то бульоном – Войсил взял кубок и приподнялся.

– Выпью за свата свого Владимира, коий почил в рати с сарацинами на святой земле, – провозгласил хозяин и выпил залпом из кубка, вновь опрокинув его.

После этого церемониального тоста, за который я поблагодарил, ужин пошел на лад.

Меня много спрашивали, особенно Филип, который был фанатом войны и оружия. Рассказывал я про оружие монголов, арабское, даже сюрикены и нунчаки звучали в моих рассказах. Слушали все с большим интересом, Войсил же практически не вмешивался в разговор, но было видно, что слушает внимательно.

– Да не жалезо тех ипонов плохенькое, сабля татарская перерубае його легко, – распылялся я.

Мы оживленно говорили, а блюда все прибывали и прибывали. Рыба жареная, караси в сметане, потом появилась большая ляжка кабанья, было и печеное мясо на углях и яйца, миски с орехами. Женщины за стол не садились, а только обслуживали, периодически появляясь из других комнат, чаще всего поменять кувшины.

Я заметил, что кувшинчики мне стараются поменять почаще, как бы задавая ритм. Подпоить захотели. Мне и самому было интересно, как этот молодой организм будет реагировать на алкоголь. Когда-то на фестивалях я не одно соревнование на количество выпитого выиграл, но сейчас старался и пить, и жирным закусывать. Лучше иметь возможность слегка прикинуться пьяненьким, чем таковым быть.

– Ну, Филипп Далевитович, здравия передай Анастасии и чадам своим, – в какой-то момент сказал сотник. Делая недвусмысленный намек. – И тебе Ермолай здоровья. Оно потребно буде нам.

Оба ратника встали со стола, низко поклонились и вышли из комнаты. Ну да, Войсил четко провел все границы субардинации и знает же, как зовут жену десятника, и выказывает чуть меньше внимания Ермолаю, который простой ратник, как я понял из разговора.

– Шинора был у ворот, спрашал тебя Корней, – после небольшой паузы сказал Войсил.

– И что потребно ентому прохвосту? – спросил я сотника.

– Во, прохвост, – добре сказал, Шинора он и есть Шинора, – усмехнулся Войсил. – А чево ж, вон не тать, он шимора, пайшол к татям токмо для коней. Он разумее их. Твои кони пригожи, вот шиморья його душа и прибился да ватаги. А так спрауны, но – Шимора.

– Коли приде, я йего попытал бы, а там паглядим, – отреагировал я на слова хозяина дома, стараясь закончить эту тему. Есть более важные вопросы. Но поднять их должен Войсил.

– Венчание праз два дни. Треба одежу табе, да царквы зыходить. Коли добре, так и причастие с постом, да треба швидче. Али ты мыслишь не так? – спросил дядюшка Божаны, не оставляя шанса на отрицательный ответ.

– Так, Василий Шварнович, – ответил я, приподнявшись со стола и отвесив поклон.

– Буде, буде. Ты паслухай. Лука вельми злой на тебя, його пляменник Вышемир тако ж. А поместье Божаны помежна с йего. Буде табе и ей хулу чинить, разумеешь? – спросил серьезным голосом сотник.

Вот и начался серьезный разговор. У меня даже непроизвольно чуть не выступила улыбка – вовремя взял себя в руки. Все же не такая уже и пешка я на игровом столе. Впустую жертвовать мной не будут. О трудностях рассказывают, может и помощь предложат.

– И што рабить то буде Вышемир? – задал я вопрос. Не совсем понимаю. Если у Войсила сила, почему какой-то десятник может угрожать интересам сотника. Неужели нет возможности приструнить этого товарища?

– Сам ничаво, а тати будуть. Йего десяток с татями якшается, он и сам тать и есть. Пожгуть усадьбу и буде. Тебя прибьют, до Бажаны сватов вышлють. А я, – Войсил задумался. – Також пожгу йего, да тысяцкого треба убить буде. Не хочу.

– Треба брать, когда пойдут жечь. Убить усих в бою, а Вышемира выгородить, не треба каб вон за татей был. А много ли роду у його? – начал размышлять я.

– Во мудр ты, отрок. Зриш. Так роду у його и нема. Лука його пригрел, да не дядька йому ен, поместье не возьме. Можно брать собе, – Войсил пристально посмотрел на меня. Откровеннее разговора быть не может.

– Одному мне не можно не в силу. Треба ратники, – сказал я.

Резонно, что один я не смогу никакие планы Войсила реализовать. Да и кому это поместье достанется? Но об это позже.

– Один в поле не воин, – продекламировал я пословицу.

– То так. Филип со своим десятком и Еремей допоможа, болей не можно – спужается Вошемир. Да в поместье старые ратники живуть – десятка два. Там калеки есть, но десяток узять на луки, або самострелы можно, – перечислял мои возможные силы сотник.

– Тысяцкий повинен ведать, что то тати напали, а што серод татей десяток Вышемира, так это твоя справа Войсил, – я посмотрел пристально на сотника.

Да похожая ситуация, как и сегодня. Отбил же меня сотник, значит, сможет еще раз это сделать, тем более, что силы Луки уменьшаться значительно. Кроме того, как я понял, не вся сотня у этого дельца под сапогом. Тот же десятник, который прибежал после моего боя с грабителями выглядел вполне порядочным.

– Мудр ты, аки змей. Так, я выступлю апасля нападу татей и выступлю усей сотней, да и ешо будуть три десятка. Силы будуть. И досыть апосля усе, – закончил тему хозяин дома.

– Дозволишь, сотник, с Божаной поговорить? – принял я окончание темы.

– Зудит? В баньку хочаш? – рассмеялся Войсил.

– В баню хочу, апосля походу не мылся, да и в яме сидел, – сказал я, умолчав, что уж очень хочу, чтобы Божанка попарила.

– Добре, баня буде, а Божана, – Войсил взял паузу. – Што люди скажуть? Да не дева ужо, а за утро ужо и венчание. Не, каб в бане не было ничого срамного, а Божана, приде. Но ничого! Грех то: венчание за утро.

– А как венчатся, хто буде на святе? – спросил я.

Сам то и в той жизни не был женат, но знаю, что готовились к этому событию и полгода и больше. А тут – раз и свадьба. Один мой хороший товарищ влюбился без памяти, решил жениться. Долго готовились к свадьбе, муторно. Пошли выбирать кольца – разругались, поссорились и разошлись. А деньги родители на свадьбу давали, так он и его «суженная» поженились в назначенный день, только на других, да еще и в том же загсе. Ничего, даже дружили семьями. Может и правильно – решили. Чего откладывать?

Глава 12. Ах, эта свадьба…

Вскоре пришла девушка и проводила меня в баню. Причем помогла раздеться, сама разделать до нижней рубахи, подкинула на раскаленные камни какой-то отвар. Помещение бани покрыл умопомрачительный аромат хвои и цветов. Девушка вопросительно посмотрела на меня, но сама не проронила ни слова не в самой бане, не по дороге к ней. Может и зря захотел встретиться с Божаной. Боярин я или не боярин? Так-то не боярин, но для этих вопрошающих голубых глаз милой девушки, мое слово может многого стоить. А ну – задрать рубашку, которая и так не особо скрывала молодое здоровое красивое тело?!

– Фекла, ходь отсель! Живо! И молчок там, батюшка приказал не лязгать языком, – в баню вошла Божана.

Опачки – моветон, почти что адюльтер!

– Божаночка, – проблеял я робко. Ситуация…

Девушка выбежала из бани, даже не забрав свой сарафан.

– Не виноватая я – она сама пришла, – сказал я и прикусил губу.

Ополоумел, глупости говорить! Но предыдущая ночь, а потом день, эти церемонии в доме, разговор. Все держало в таком напряжении, выход которому должен был быть рано или поздно.

– Чудной ты. Заморские земли повидал, ремеслу навучался, ратиться можашь. А с девками ловок? – сказала Боцжана, казалось и не заметив нелепой ситуации. Или жены этого времени не особо на подобные ситуации и смотрят?

– Давай паглядим, – сказал я и попытался обнять девушку.

– Невместно! – строго произнесла она, ловко отстранившись. – Аль думашь полонянкой была, – все мужи покрыть поспели?

В одно мгновение Божана не на шутку взбеленилась. Видимо, пленом ее попрекали многие, да и бабы языками обязательно за спиной чесать будут. Только скорее и не потому, что действительно осуждают, может даже из зависти.

– Нет, я думать не хочу. Что было до меня – там и остается, что буде рядом со мной – то наше и токмо, – строго сказал я и даже пристукнул кулаком по лавке.

Божана рассматривала меня с большим интересом. Это не был ни похотливый взгляд, не было в нем и желания стать моей здесь и сейчас. Это был интерес уважительный и даже немного преданный.

– Чудно говоришь, але лепо, – сказала девушка, снимая, наконец, шубу, под которой была нижняя рубаха. – Не было много мужей. Девой я долго была в полоне. Войсила чакали раней и не давали меня портить.

Божана сделала паузу и присела рядом со мной на лавке. Я взял ее руки в свои, от чего девушка даже вздрогнула.

– Снасильничал меня десятник Дуб. Во хмели были усе, хозяин почил, а этот тать прийшол и сначильничал, – у Божаны проступили слезы. – Апосля хозяин крепко побил десятника, да и сам за утро снасильничал.

– Я обороню тя, усе буде добре. А ты сама хочешь идти за меня? – спросил я важный для себя вопрос. Ну, не хотелось жениться, только для решения проблем Войсила.

– Да! – после небольшой паузы сказала Божана. – А ты?

– Вельми, – сказал я и посчитав момент удачным – стал целовать будущую жену. И пусть Войсил хоть исколется.

Девушка поддалась на поцелуй, закрыла глаза и стала часто дышать. Отлила кровь от головы и мой организм, повинуясь вечному инстинкту, стал сам действовать. Девушка стала еще чаще дышать, но ничего не предпринимала, только слегка приоткрыла рот.

– Ой, – от неожиданности я аж подпрыгнул. Во рту я ощутил солоноватый привкус, а из губы начала сочится кровь.

– Невмесно! – чуть слышно сказала Божана. На щеках девушки проступили слезы. – Прости, я… Батюшка… За утро…

– И ты прости, любая, – сказал я так же тихо и попытался обнять Божану, но она отпрянула.

– Любая, – проговорила она, слово смакуя. – За утро венчаться, а мы тут…

- Грех сие, любы. Я в беспамятстве была, а он снасильничал… – прошептала Божана.

Девушка разрыдалась. Подпортили психику моей красавице. Да – моей! Здесь и сейчас, если бы Войсил сказал, что или Божана, или князем станешь – послал бы его да так далеко, что и с факелом дороги не нашел бы. Я ее хотел, я ее жалел. Но не жалость это была в том понимании слова, как в XXI веке, а жалеть – значит любить – так здесь, в этом времени. В моем времени!

Через минуту рыданий, Божана преобразилась и ее глазки игриво заблестели.

– А коли в мыльне, так и телеса помыть треба, – сказала она и одним неуловимым движением скинула уже подмокшую нижнюю рубаху.

– Да что ты со мной делаешь? – шепотом, сквозь зубы прорычал я.

Передо мной предстала нагая девушка. Еще две недели назад я и не знал, что образец самой красивой женщины существует, но вот здесь на Руси 1223 года – живет именно она. Теперь все те красотки: брюнетки, блондинки, рыжие – не идут в сравнение с этой первозданной красотой.

– А что пригожа? – игриво спросила Божана.

Будущая моя жена встала на носочки и покрутилась в стороны, с изяществом лесной нифмы давая себя рассмотреть.

– Пригожа, – ответил я.

В эту игру нужно играть вдвоем. Я снял нижнее белье и встал перед девушкой, подражая ей покрутился. Взгляд девушки был игривый и она, уже ни капли не смущаясь, рассматривала меня.

– Ой, пригож молодец! – сказала Божана смеясь. Действительно, мои действия были скорее комичными.

Кокетка взяла кадушку с водой – вылила ее всю на меня. Вода была холоднющая.

– Охолони молодец, а то твой корень пройти не дает, – рассмеялась Божана.

Как это ни странно, но мы просто помылись. Отходили друг друга веником, облили водой, натерли друг друга какими-то духмяными травами, как бы невзначай прикасаясь. И все… От попыток массажа, Божана наотрез отказалась и даже хотела уйти, а вот рассекать передо мной обнаженной – то для нее нормально. Не понимаю этих нравов. Издивательство чистой воды. Ломались стереотипы, наработанные былым опытом, в той, уже прожившей жизни.

Божана вышла из бани первая, накинув шубу поверх ночной рубахи, и, без «прости – прощай», выбежала во двор. Через пару минут после выхода будущей жены зашла девица, которая меня сюда, и уже сейчас стоило немалых усилий сдержаться, когда другая девушка без стеснений ждала меня у выхода, рассматривая в подробностях. Я понял разницу просто физического влечения и того нечто, чего в той жизни я ощутить так и не смог. Не только мое тело стало здоровым, видимо и душа и сердце стали способны любить. Девушка продолжала стоять и пялиться на меня. А я уже и не хотел стесняться. Все у меня нормально – смотрите, завидуйте, я гражданин… Нет, это уже не от сюда. Оделся и ушел. Да – так просто ушел. Некоторые герои, попадая в книгах, будь то космос, или прошлое, либо магические миры, создают себе целые гаремы. У меня же случилось с точностью наоборот – были гаремы ранее, после попадания в прошлое, я намерен создать семью.

Выспался я отлично. Нет, ортопедических матрасов не было, а вот что-то вроде перины – да, и лавка, или как это назвать, но похожая на нормальную кровать. В тепле, спокойствии – великолепно! Кровати здесь были далеко не в том виде, как я привык. Люди не ложились, они спали полусидя. Это было связано с какими-то суевериями. Вот только я намерен изменить большую часть мебели под себя, ну если супруга не будет против.

– Боярич, – в горницу зашла вчерашняя девица. Ее что приставили ко мне?

– Чево? – Потягиваясь, но, не вставая с ложа, спросил я.

– Дак боярин Василий Шварнович ужо к столу встает, – ответила девушка.

– Иду! – сказал я и девушка вышла.

Как такового разговора за завтраком не было. Был монолог. Мне рассказывали только, что пополудни в церкви будет венчание, после пир и так далее. Я же не выказал эмоций. Мне не были интересны церемонии, я желал только одного – быстрее стать законным мужем и Божану. Ну еще хотелось быстрее закончить суету, которая еще не началась, но, уверен будет грандиозной. Свадебные церемонии и в XXI веке утомительны, что говорить о древнерусских.

От девки Феклы я узнал, что с самого утра моя будущая жена пошла в баню. Не намылась вчера! Так и смылиться вся! Потом она уехала. Куда – не знаю, но через час после ее отъезда ко мне пришел Ермолай и начал распоряжаться. Выходило у него плохо. Что-то говорил про серебро, потом начал про поезд жениха. Я далеко не сразу понял, что его назначили моим, так сказать, шафером, свидетелем, или дружкой. Ермолаю на помошь пришел Филипп. У него получалось все лучше, как-то справнее, но он обращался не ко мне, а как раз к свидетелю.

– Ерема, поглядь есть ли серебро, коли нема – иди до сотника, – поучал молодой ратник своего более взрослого друга. – А також Корнея одежу поглядеть треба, ехать ужо, а вон не адеван.

– Ага, – только и говорил Ерема, но все быстро исполнял. Этот гигант не мог воспринять сложные приказы, только четко сформулированы и частями.

Скоро и меня одели и вывели во двор. Там уже стояли запряженными аж двенадцать саней. Что это были за люди – я не знал, кто-то из них размахивал веткой, к которой были приделаны либо листья, либо вырезанная под листья ткань, кто-то орал для меня нечленораздельное, играла дудка или свирель. В одни сани посадили меня и Еремея, который постоянно прикладывался к кувшину, неизвестно с каким наполением – мне то ничего не давали. Ехали так часа три. Причем, что называется, с ветерком, но, по прямой, а виляли и делали большие крюки, периодически все же сбавляя скорость, кони – живые и так же устают. Своих же коней я оставил, а сани вот взял со всем скарбом. Мне не говорили подробностей, но все предполагалось, что я не вернусь в дом Войсила.

Когда поезд жениха, наконец, остановился, я увидел только относительно большой дом, но раза в три меньше дома будущего тестя в городе. Здание окружал высокий забор с массивными, скорее всего дубовыми, воротами с металлическими вставками.

– Сиди, я покличу! – сказал Ерема и спрыгнул с саней.

Свидетель начал свистеть и въезжающие во двор люди начали еще громче кричать, петь, а потом повыскакивали из своих саней и стали водить хороводы. Дальше вся эта толпа, как мне казалось, оглашенных рванула в дом. Что там они творили? Не знаю. Во мне даже и близко не проснулся исследовательский интерес. Я теперь осознал, что чувствуют звери в зоопарке. Хоть бы налили, что ли! Так – нет, а амбал-свидетель только издевается, меняя кувшины с напитками.

Скоро вся честная компания вышла из дома и окружила меня. Одна девушка взяла мою руку и потащила в дом. Там опять с песнями и танцами обходили комнаты, вот только я стоял недвижимо, а все попытки пройти вглубь дома, купировались шутками и прибаутками. Только по причитаниям, частушкам и действиям я понял, что мы осматриваем дом на предмет чистоты.

В круговерти я и не заметил, как сидел опять в санях и опять куда-то ехал. Попытки подремать не увенчались успехом. Тогда я в первый раз почувствовал голод – то чувство, что будет сопровождать меня на протяжении всей свадьбы. Вот такой веселый день!

Процессия начала замедляться и я с большим удивлением узнал, что мы въезжаем именно в то подворье, где примерно с час назад были. Только въезд был закрыт и украшен разноцветными лентами. Мы остановились, и Еремей подошел к воротам и начал кричать типа «открывайте, злыдни», «петуха к курочке привезли» и всякую другую чушь. Я же настолько устал, что не хотел уже ничего. Нет, жениться хотел, а больше ничего! Ну еды бы чуть-чуть, хоть хлеба!

– Давай серебро – три гривны! – прокричал Еремей, который о чем-то там договорился. – Корней! Есть серебро?

Щаз! Предупреждать надо. Я пожал плечами и стал копаться в санях. Если бы я точно знал, что все серебро отойдет к молодым, дал бы свое, но нет. Пришла мысль дать три гривны зя жбан того, что пьет мой свидетель с куском хлеба, но понял, что это будет неуместно.

– Хоть сюды! Ерема! У меня серебро, што дал сотник, – прокричал Филипп, который ехал в третьих санях.

Ерема подхватился и побежал к Филипу, который и сам уже шел навстречу.

– Давай калиту, Филька, ох, умаялся – две гривны сбил, – сказал Еремей и поднял торжествующе палец вверх и побежал к воротам.

– Окрутят його! Зараз девку подсунут! – сказал мне подошедший Филипп.

– Дак подскажи! – удивился я тому, что один друг не может подсказать своему товарищу.

– То його крест, а серебро дал Войсил, то сотника дар, – сказал Филип и начал комментировать происходящее. – Во выйша девка друга. Ха, Ха!

Я наблюдал, как уже не по-детски ругался Еремей. Такие страсти, что он может и девушку, которую одели в красочные одежды и выдали за невесту, убить.

– Плуты, вертай назад гривны, тати! – кричал Еремей.

– Девку купил Ерема, – кричал девичий голос из нашего поезда.

– Еремей, ажанись на девке! – кричал другой голос.

Все смеялись, веселились. Такая простота. Эти люди и не догадываются, с каким комфортом можно жить, сколько развлечений иметь в доступе, что можно покривляться в телефон и никогда не знать, как добывается хлеб. Эти люди умеют жить лучше, они умеют быть счастливыми, умеют замечать в жестокой и казалось беспросветной жизни яркие моменты. Юмор настолько натуральный, какой-то наивный, детский и это замечательно!

– Вона, зараз Ерема аще приде серебро брать, – смеясь, сказал все еще стоящий возле меня Филипп.

– А по што ни ты дружка? – спросил я. Филип казался более, как сказали бы в будущем, коммуникабельным.

– Так и жонку маем и чады и сын и дщерь – куды мне? – пояснил как неразумному Филип.

– Филип, дай серебра! Тати енти – ушкуйники акаянные! – взревел Еремей.

Филип отошел к своим саням, где сидела симпатичная на лицо молодая женщина и еще один мужчина лет под пятьдесят с мечом в руках, и серебряной шейной гривной разминал, видимо, затекшие ноги. Лицо его говорит о почтенном возрасте, но стать, движения выдают в нем еще сильного, опытного воина. Попробую догадаться – жена и отец Филипа. И лицом сын с отцом похожи и движения у обоих как будто тигры – кошачья грация и опасность. Филип десятник и воспитал его отец. Это же какой воин будет отец, если его сын в возрасте чуть за двадцать уже десятком командует?

– Ворота открыли – едем! Едем! – начался опять гвалт и балаган.

И начались… похороны. С криками, типа «да на ковож ты нас», «ой покидаешь нас девка» и другое в исполнении профессиональных плакальщиц, вышла процессия. В центре брела фигура – нет, не человек восковая подвижная фигура. Безэмоциональная походка как будто на пуантах. Плывет статуя Божаны. Лицо закрыто, но туго заплетенная черная коса со множеством лент не дает сомнения, что это моя красавица. Множественные одежды сверкают, отливают разноцветием, на головном уборе массивные украшения, платье звенит десятками, а то и сотней бронзовых колокольчиков, особенно много их нашито на подоле. На руках поверх руковов отливают на морозном солнце десятки стеклянных браслетов как чисто голубых, так и из комбинаций разных оттенков и орнаментов.

Вокруг моей будущей жены кружится человек, одетый в медвежью шкуру и периодически рычит. И это со стороны выходящих из подворья! Контрастом этого шествия – песни с дудками, пением, доносящимся от поезда жениха.

Вскоре все погрузились в сани и помчались. Узнавать направление я не стал, но Еремей сам залихватски, как будто уходил от погони, задавал вектор движения.

– Свернем да тимошего поля, не можно напрямую ехать, треба запутать! – кричал Еремей.

Я даже не стал спрашивать, кого мы запутываем и от кого убегаем.

Наконец, приехали к церкви – время было уже около пяти, учитывая, что выехали из города мы в районе семи часов – уже десять часов разъезжаем. Все веселятся, едят, пьют. В каждых санях заметил и еду, и выпивку, вот только в наших с Еремеем только выпивка, и то не моя. Мне, видители, – нельзя. А сколько еще будет это «нельзя» длиться?

У церкви все вышли, бабы плакальщицы прекратили свой «плач Ярославны», мужик с медвежьей шкурой не появился. Божану вывел Войсил, держа под руки. Я, было, спохватился помочь, но Еремей меня остановил.

– Не можно, померла вона! – Торжественно сказал «дружка».

Если бы я не был историком, точно побежал спасать жену, но вспомнил поверие, что девушка умирает выходя замуж, все же тревога не оставляла, как и чувство голода.

В церквушке, которая была деревянной, и только с одной иконой все было долго и нудно. Я хорошо отношусь к религии, как и к церкви. Она в историческом плане сделала многое, нужна она была во все времена и как мировоззренческая концепция, и как важный социальный институт. Вот только, уж простите, не сильно я проникся церемонией, в отличае от многих присутствующих.

После церкви опять сели в сани, но уже вместе с Божаной.

– По здорову, Божанушка? – спросил я.

– По здорову. Зараз мы супружены, – радостно, но устало сказала Божана и положила на мое плечо голову.

Стало спокойно и уютно. Еремей же осушил до дна очередной кувшин, степенно перекрестился на купол церкви и прямо преобразился. Вместо залихватского гонщика появился серьезный профессиональный извозчик.

Мы приехали в богатую усадьбу с большим домом в центре – побольше, чем у Войсила, – хозяйственные постройки, большой загон. И… большая баня, в которой, наконец, уже не надо будет сдерживаться с любимой женщиной. Осталось только немного потерпеть. И все еще хотелось есть!

Мы стояли уже с полчаса на крыльце дома и, как было сказано Еремеем, просто ждали.

– Няси ея у дом и ставь! – скомандовал, наконец, Еремей.

Я не хилый, даже более того, но усталость дня, а еще одежды Божаны… Однако я взял ее и понес. Ощущение, пусть и через многие одежды, тела жены давали прилив энергии и сил. Идти долго не пришлось и уже в сенях мне приказали поставить Божану.

– Выход пред столы! – прокричали за дверью, откуда доносились звуки веселья, характерные для застолья. А еще – оттуда повеяли ароматы жареного мяса, духмяных каш, хлеба и порогов. У меня даже немного закружилась голова, жена, видимо, оказалась в схожей ситуации.

– Ходьте! – сказал Еремей и открыл двери.

Я взял за руку жену, и мы вышли.

– А хороши! Добре! Любо! – причитал нарочито громко Войсил.

Потом началась очередная порция церемоний. Преломление хлеба, что съесть не дали, благословление Войсила и Агафьи Никитишны, которая даже прослезилась. На нас одели полотенце, которое назвали «ручником», потом связали мою левую и правую руку Божаны. Посадили за стол на центральное место, но не налили, не наложили еду. Сидеть за полным, прямо ломящимся столом и не поесть? Хотелось прямо прокричать: «А вы, господа, знаете толк в извращениях!», вот только сдержался.

Вышел опять мужик со шкурой медведя и стал демонстрировать свои экзерсисы. Рычать, якобы пугать присутствующих, тереться об углы. Я же чуть скосился, чтобы не сорвать «покерфейс» и быстренько взглянул на собравшихся. За столами было человек под пятьдесят. Кто это был? Не знаю. Только тысяцкий, да два десятника, которых я знал еще до перехода, в город. Филипп, его отец. Остальные люди были неизвестны. Возникал вопрос: «Это как же так быстро организовать? Таланты. А я еще думаю о себе, как о неплохом администраторе для этого времени! Наивняк!

Через примерно час женщины, возглавляемые Агафьей Никитишной, с какими-то песнями развязали наши с Божаной руки и увели мою жену. Я уже было начал жадно озираться на стол, уверенный, что уже можно поесть, но как стояла еда поодаль, чтобы я не дотянулся, так там и осталась.

Зато все сорок минут, в течении которых я одиноко сидел в компании пятидесяти едоков, рассматривал еду. Из того, что я рассмотрел – были каши. На центральном месте стояла гречневая каша и, как можно понять из уже остатков – самое востребованное блюдо. Еще были тарелки с овсяной кашей из цельного зерна. Рыбы, гусей, тушеного мяса и жареных поросят было просто очень много. А еще очень много кувшинов с разным наполнением. У гостей же были поголовно серебрянные кубки, которые наполняли вездесущие молодые женщины.

Через еще минут сорок вышла Божана с укутанными в странный головной убор волосами, которые были переплетены. Длинная могучая коса сменилась двумя или даже тремя – под таким ракурсом не рассмотреть. Жена молча села возле меня. Да – три косы!

– А не треба уложить венчаных? А друзи мои? – прокричал уже слегка захмелевший Войсил.

– Да! Да! – прокричали все.

Первым со своего места сорвался Еремей, который последний час пихал в себя все съестное как в последний раз и успел не меньше четырех кувшинов опустошить. Свидетель сидел рядом со мной, но вот я не мог дотянуться до всей той еды, что стояла возле могучего богатыря, да и не успел бы.

Еремей ушел, но буквально через минуту вернулся. Под скабрёзные но незлобивые шуточки мы ушли из пиршественного зала. Еремей привел нас в просторную горницу, где было большое ложе с лежащей шкурой медведя сверху. Наш дружка ударил шкуру плеткой и ничего не говоря вышел за дверь.

Я огляделся, и первым делом хотел навалиться на еду и питье, которые стояли рядом с ложем, но обратил внимание на молчаливую жену, которая стала на колени, опустила голову и протянула мне плетку.

– Ты чего? Божаночка, встань! – попросил я и попытался поднять жену.

– Невместно, невместно, прости! – стала протестовать Божана. – Калину красную честному люду не покажешь. Бей меня.

– Не буду, – категорически сказал я. – Хочешь обряд? Давай плеть!

Я взял плеть и сделал вид, что бью и откинул этот инструмент садо-мазо. Божана подскочила и безмолвно опять покорно поднесла плетку. Это продолжалось три раза, а потом жена сама оголила спину и силой три раза полоснула себя. На мои попытки остановить ее, только просяще посмотрела на меня, а в глазах боль. Хотелось помочь, вывести жену из этого состояния, но осознавал, что бессилен. Пока бессилен, но я сделаю эту женщину счастливой!

– Ну, досыть, давай снедать! – сказал я после паузы, когда мы играли в гляделки. Молчание затягивалось и нужно что-то делать. И ничего лучше не вдохновляет, как сытно поесть после целого дня голодания. Я жадно посмотрел на курицу, хлеб и кувшины.

Был на Севере Руси обряд, когда разламывают курицу и хлеб напополам в символ плодовитости. Я так и сделал и жадно вцепился в свою половину курицы. Большую же часть хлеба Божана забрала для коров – тоже по поводу плодовитости.

Ну а потом…

Да устали мы так, что и хватило-то сил на один раз «потом». Тем более, что Божана так суетилась, не зная как помочь, что делать, что пришлось потратить некоторое время на ликбез.

Между тем, я был счастлив, и даже не хотелось думать о будущем, о прошлом, только наслаждаться настоящим. Люди не умеют наслаждаться жизнью, часто замечают только негатив, а в жизни много радости и счастья. Вот я в чужом времени, перед судьбаносными событиями, с непонятными, даже мутными перспективами. И я – счастлив!

Глава 13. Средневековые «Штирлицы»

Поспать нам дали не долго, казалось, и вовсе не спали. У входа в горницу, где мы находились, началась суета. Хмельные выкрики, ор. Голос Еремея возвышался над другими, и только его можно было с трудом понять, остальные звуки сливались в сплошной гул.

– Не пущу! Ступайте, зашибу! – кричал наш дружка, выполняющий, наверное, роль рынды.

Если бы не смех и песни, можно было подумать, что нашу комнату действительно берут штурмом.

– Выди, любы до людей, – сказала заспанная Божана.

– А ты оденься хоть, – сказал я. Жена стала суетливо накидывать одежду на нижнюю рубаху.

– Так в баню зараз пойдем, – сказала Божана, накидывая поверх всего шкуру медведя – прямо языческий тотем.

Да, за последние полтора суток женушка уже третий раз в баню пойдет, я второй. Чистюли! «Дикий обычай северных варваров», – сказали бы просвещенные европейцы. Вон Людовик Солнце так и вовсе два раза мылся за всю жизнь. Может европейцы нас лентяями считают, типа «моется тот, кому чесаться лень»?

Звук нарастал и уже послышались удары в дверь.

– Супражалися ужо? – крикнул, судя по голосу Войсил. – Давай до коров да в баню.

Я посмотрел на Божану, которая выглядела напряженно.

– Люба моя, чего смурная? – спросил я, одеваясь.

– Дак, калину красную не поднести до дядьки, – смущенно сказала она.

Обычай с калиной, видимо, должен был символизировать лишение невинности молодой жены. По мне так – безразлично. Нравы XXI века, которые еще преобладали во мне не вызывали противоречий по поводу невинности. По мне, так наивному поведению Божаны не смогла бы соответствовать и самая принципиальная девственница прогрессивного века XXI.

– А есть калина? – спросил я.

Божана потупилась, и мне пришлось три раза повторить вопрос, постепенно добавляя металла в голос. Ветка калины с гроздью крассных ягод оказалась в углу под накинутым сверху полотенцем.

– Усе добре, дядька не дасьть хулу нести, да и я – муж твой обороню ад языц скверных, – сказал я, обнял жену и поднял калину над головой.

– Любы мой, не чаяла я бабьей радости, – Божана поцеловала меня в губы. – Ходь да людей.

Я открыл дверь, и опять окунулся было в круговорот шума и веселья. Какие-то приветствия, шуточки. Но все замолчали и уставились на поднятую в моей правой руке гроздь алой калины. Собравшиеся стали смотреть друг на друга, не зная как реагировать на ситуацию. Видимо, слухи и оговоры ходили давно и никто не ожидал подобного пассажа.

Ситуацию спас отец Филиппа, который предложил всем собравшимся поделиться своим опытом общению с бабами и сам начал какую-то на грани приличий историю, но его под общий хохот, вновь разразившийся в толпе, попросили прекратить.

Войсил же смотрел на меня. Взгляд его говорил: «Спасибо!». Я же в ответ еле заметно кивнул. Мой тесть взял шкуру медведя, на которой мы возлегали и одел ее на какую-то молодую девушку, одетую богато и ярко, явно приглашенную на свадьбу и не холопку.

– А хлеб корове даси, апосля у баню, тамака сетью рыбацкай покрой молодую, да ветку з листами хай возьме, – увещивал Войсил меня, пока вся толпа восхищалась молодой женой, собираясь скопом провожать молодых во двор.

На улице, прямо возле крыльца стояла корова, которой и следовало съесть хлеб, что был в нашей горнице. А корова то была – не больше теленка! Тут я немного переиначил обряд, потребовав привести моих коней и собаку. Коням я отдал остаток хлеба, а псу дал кусок специально оставленного для этого курицы. Мои нововведения противоречия не вызвали, а кони и собака привели собравшихся в восторг. Было даже типа «А дай прокатиться». Начали забиваться и на случку Шаха. Вот у кого проблем с «сопряжением» не будет – по двору бегали две суки, одна из которых была довольно большой собакой и от нее может получиться неплохой помет.

В бане мы были, хвала богам, одни, но все принадлежности – сеть, ветка, что-то в кувшинах, – были, как и новая одежда. Я знал, что был обряд, когда в бане с молодыми был и ведун, который и должен был на голые тела одевать сеть, да и другие действия. Но никакого мужчину рядом с обнаженной своей женщиной не потерплю. Становлюсь приверженцем домостроя!

Наконец, произошло то, что будоражило мое сознание и естество с посещения бани на заимке.

Божана была прекрасна, она то одергивала меня, то предавалась страсти, когда уже я был готов – снова одергивала. Довела до такого исступления, что я уже ревел как медведь, охватывая женское молодое тело. Божана старалась сдерживаться, но и она стала произносить нечленораздельные звуки вперемежку со стонами. Я, по сути проживший целую жизнь, насыщенную похождениями и сексуальной распущенностью не мог вспомнить были ли подобные эмоции в той жизни. И не мог. Да и не было такого наплыва страсти, желания, даже вожделения. И это была магия, когда не опытная женщина, поддавшись только инстинктам, становится искусной любовницей. Вчера в горнице не было такой страсти, мы были уставшие, суетливые. Сейчас же я был бурлящим океаном, Божана была ветром, который раздувает волны, а еще было нечто сакральное, непостижимое и это было землетрясение, ядерный взрыв, который вызвал цунами и эта волна нас поглощала.

– Корней! Все добре? – кричал у входа в баню Ермолай.

Ему не отвечали, потому что мы не слышали ничего, кроме своей страсти.

– Корней! – продолжал уже слегка опасливо кричать Ермолай, который, видимо все еще отыгрывал роль нашего дружки и по совместительству рынду-охранника.

– Все хорошо! – прорычал я громко, чтобы успокоился дружка. Жениться ему надо!

Потом под скабрёзные шутки был выход к столу. А после Божана пропала. Меня оставили за столом. И я уже смог насладится застольем. А здесь были и жаренные поросята, и тетерева, лебеди, осетра, орехи, тушенная в горшках свинина, куски говядины, хлеб, каша – глаза разбегались. Казалось, стол стал еще богаче на блюда. И это второй день! Вот только людей было значительно меньше.

Посмотрев на все изобилие во мне проснулся скряга, так и хотелось задать вопрос: «За чей счет банкет?». Даже выискивал икру заморскую баклажанную, но не нашел. Ничего, посеем и баклажаны, выведенные для более северных широт. Даже арбузами побалуем местных и не только их. Очень надеюсь, что расчет за свадьбу будет не со счетов моей жены, уже и моих.

– Погутарить треба, Корней. И друже мой познаемиться хоча, – после очередной здравницы за молодых шепнул Войсил.

Так, получается, был осмотрен, принят в разработку и одобрен для вербовки. Или я ищу то, чего просто нет? Беспечность ночи и утра резко улетучилась и я напрягся. Явно Войсил был не прост, тут еще и какой-то друг. И почему я не профессионал из КГБ или ФСБ, почему я и неправильный десантник. Вот стоит назвать автору главного героя бывшим десантником и все… Все враги сокрушены. Я же, признаюсь, все больше надеюсь на навыки, добытие при увлечении реконструкцией. А вот от десанта у меня главное – умение побороть страх.

Возникал и вопрос с кем мне нужно встретиться, разведчиком? Была ли разведка в это время? В том или ином виде, она была всегда. К примеру, монголы, которые уже скоро станут важным игроком на политической карте, имели свою разведку, которая подкупала политическую элиту, собирала сведения, могла анализировать и давать рекомендации правителям. Вон в Смоленске, согласно источникам, в 1229 году было монгольское посольство, в других городах, вероятно тоже. А было ли посольство русских княжеств у монголов? Нет! Фактом было и посольство монголов в Венгрии, причем профессиональным со знанием языков самим послом. А вот посольство это ехало в Венгрии, вероятно, через русские княжества.

Ничего не знаю и о разведданных ливонцах или тевтонах. Они смотрели, привечали, могли и волнения организовать в той же псковской или новгородской земле. А русские о них знали только то, что они демонстрировали уже на полях сражений. А знай заранее планы противника, его численность, вооружение, может, и сберегли бы русские души, которых в XIII веке и так не много. Вон во Франции 21 миллион населения и податей много и мобилизационный ресурс, а на Руси во всех княжествах сегодня вряд ли больше 6 миллионов наберется, а угроз поболе, чем у тех же французов. Там-то междоусобицы, да англичане, которые в своей элите по сути те же французы, так как не в Англии дело, а во французских землях.

Так что догадаться о том, что Войсил связан с разведывательной деятельностью было не сложно, но определенные шаблоны это понимание ломало. Получается, была на Руси своя разведка, были люди, которые и анализировали ситуацию. Только вопрос в масштабах. Это местечковые структуры для отдельного князька, или все русские княжества имели доступ к информации?

– Здоров будь, боярин Корней! – поприветствовал меня человек с пронзительным взглядом. – Я Глеб Всеславович.

– И ты будь здрав, Глеб Всеславович, – отозвался я, входя в небольшую горницу, куда меня проводил Войсил.

– Друже мой сказывал, что ты многое ведаешь, вон о татарах, али а венетах, да франках и иншах немцах? Так то? – мужчина пристально посмотрел на меня.

Вопрос прозвучал еще до того, как я нашел место, где присесть, поэтому и ответил я не сразу, устраиваясь на край лавки.

– Так поведаешь мне? – спросил Глеб Всеславович, не отводя взгляд. Как будто и не пьянствует второй день.

– Так, спытай меня! – ответил я.

– А ты и кажи пра татар, да немцах иншах, а я спытаю, – сказал Глеб Всеславович и придвинулся на скамье в моем направлении, демонстрируя интерес.

– Так, татары и не зовутся так – то монголы. Токмо войско их из многих народов. Самих монголов не вельми и много, но у них многия слуги. Войско их быстрое и подвижное. Часто и по три заводных коней ведут. Сила войска – конница. Оружие – лук и гнутый меч. Зело искусны воны бою. Також послушны. Коли вина на воине, десяток под нож, коли вина на десятке – сотню под нож. Искусны и их воеводы, кои десятки битв одолели. Вести правителю они вельми быстро доносят. Механизмы строят. Град кождны падет ад механизмов. И воны усе ведают. Кольки сотен князья выставят, кольки ратников, доспеха и усе. Воны ждуть весны, каб разбить русичей. Аднак, воны культурны и мають свои обряды и нравы. Убить послов и воны биться будуть до конца, у них аще есть китайцы, уйгурцы, персы, аланы и иншая, кожный свою науку войны дае монголам. Да есть те правила войны – тактика, что постоянно творят. Вот убегають воны и в след рать, кабдабить татар, а те выводят на основу войска, и ужо кто догонял, стал жертвой. Або засадный полк ставят, тады и отступают, примают сечу, а потом у бок засадны полк ударить и татары верх берут.

– Чудно как молвиш – тактика! Одкуль чудное слово? – последний вопрос Глеб Всеславович задал резко и быстро, после резво встал и начал ходить взад вперед.

Все это уже напоминало допрос. И меня на что-то провоцировали.

– Так и стратегия есть у них, – продолжил я. – Так, они с павагой до церкви адносятся. Гаворать «у каждого бога своя земля и неможна його гневить на ней». Силу паважают. Коли воин аль воевода бится буде с ними зело зло, то вони и предложат ему увайти у свое войско. Також, воны жгуть городы, а не живуть там сами, токмо дань, а яе князья з тых мест и збирають. Городов своих у них зело мала и те – становища в степи. Но есть аще и то, что монголы коли пачнуть вайну, то ведуть яе долго, покуль не адолеють.

– Ты, Корней Владимирович, кажи пра механизмы, што енто. Також скажи ты их ладить можаш? – начались уже уточняющие вопросы, хоть так, а то лекция для студентов получалась, так и захотелось привести цитаты исследователей XXI века да более подробно, только откуда так подробно мог знать парень, который и по легенде то не жил у монголов.

– Механизмы для осады градов, да в великой сече. Камни метают, огонь в корчагах и не потушить его. Токмо аще разбить те машины и трудно буде монголам грады брать. Да и китайцев, кои ладят те машины треба убрать, а лепей так и сабе узять, – сказал я и посмотрел, как оживился Войсил, сидящий в углу и не встревавший в разговор. Да, видимо мой тесть уже понял, что может последовать приказ раздобыть тех китайцев или еще что-нибудь в этом духе. Или что-то другое спровоцировало его реакцию?

Разговор продолжался еще около часа. Меня подробно спрашивали про татар, после об аланах с намеком на некие союзнические отношения. Отдельное внимание уделили венецианцам и их возможностям. Выясняли насколько они контролируют Латинскую империю, которая для русских остается Византийской, только с центром в Никеи. И другие вопросы.

– А якоже знаемство з Леопольдом? – резкий вопрос прозвучал не совсем уместно и мог сбить с толку. Наверняка на то и расчет. Проверить меня? Что ж – пожалуйста.

– Я особливо с Леопольдом VI з роду Бабенбергов, герцога Штирии и Австрии, коего кличут «славным» не знаем, – закончил я свой пассаж и с вызовом посмотрел на товарища Глеба.

– Мой отец прибыл на Святую землю с Людвигом Баварским, Леопольд токмо отбыл. Я зело много слышал про мудрость герцога. И науки поважал и земли його сытно жили, – я остановился и сделал паузу. Если уже начался допрос, то лучше поменьше слов.

– Вот как сталось, што православный ратится на Святой земле, у його дружина, да и сына свого ранняго бере на сечи? – допрос продолжился.

– Не пытали отца о вере. Крест нательны носить, а покреститься при людях и по-другому можа, – сказал я и осекся.

– Крамола – не можно! – прошипел товарищ Глеб.

– Так и купец, что мало торгует, да в одеже, да зброи, аще його тысяцки боится, – сказал я с издевкой. Я еще могу и мордой в грязь – конспиратор хренов. Все о нем знают, а он отыгрывает купца.

– Ох и зело мудр, да строптив ты, молод ешо. Василий Шварнович – добры зять у тебя, коли и ремесло ведает, да хозяйство ладить сможет – добре буде. Аднако ж… А што, можа и в твою сотню пойдет? – подводил под графой «итого» средневековый комитетчик.

– А торг то иде, Глеб Всеславович? – нарочито вежественным голосом спросил я. Демонстрируя понимание ситуации, где купец отдает советы, или даже распоряжения сотнику.

– И не скоморошничай, а чего хотел обменять? – деловитым тоном спросил «купец».

Да, я хотел – очень хотел. Мне важно было знать, к примеру, как на Руси отнесутся к зеркалам. Если это бесовщиной обзовут, то и заниматься нет смысла, или только с венецианцами торговать. Товары я буду пробовать производить, но надежный купец-посредник нужен.

Зеркало ввело в задумчивость товарища Глеба. Он смотрел в него, на него, на меня, на Войсила.

– Мастера наши такое не могут сотворить, – подытожил «купец» и улыбнулся, одновременно скосив глаза в сторону Войсила.

– Да, такое и в Китае и у монголов и у сарацинов редкость великая. А как, каб три, чатыры мастера приедуть сюды, а ты Глеб Всеславович – поможешь им, да и прикупишь там все для ремесла их стеклодувного? – спросил я Глеба Всеславовича. В конце концов, за такую дерзость не убьет же он меня.

– Ты глянь, друже Войсил, вон каки зять у тебе. Ты Корней вельми много ад меня… – начал было Глеб Всеславович, но я его перебил.

– Нет, в долю. Ты, Глеб Всеславович, токмо поддержи, да на первых порах помози, и десятая доля ад стекла и зеркал – твоя. Мастерскую сладим и купцы сами приедут за зеркалами. Такого товара в мире нет, – увещевал я слегка опешившего от напора средневекового разведчика.

– Подумаю, можа и буде табе. Мастера не пойдуть, а вот их вученики – да. Я найду, да и ты не подведи мя и десятая доля з кожнай порады. Пошли за стол, а то ужо и молодая хозяйка повинна кормить мужей.

И действительно, пока нас за столом не было, появились разные пироги, кулебяки, но никто и кусочка не отрезал. Оказалось, что первым должен был пробовать мой отец, коли такой наличествовал, а так эту роль взял на себя с согласия Войсила – Глеб Всеславович. Вот и папой обзавелся!

Корей не мог увидеть, а тем более услышать реакцию Глеба Всеславовича, когда Корней вышел из горницы, в которой немного притормозил перед дверьми Войсил. Тесть попаданца посмотрел вопросительно на друга, а тот сказал только два слова: «То вон!».

Глава 14. Деятельный помещик

К вечеру того же дня гости стали разъезжаться. Войсил вручил свой подарок самым последним. И это было не оружие, не бональное серебро, он вручил символичный золотой ключ от поместья. Я понимал, что организация свадьбы за такой короткий срок уже подарок, да и, оказывается, слово он еще дал на могиле брата своего, что женит Божану и за свой кошт.

Так что трат моих не было, а вот посчитать подарки и вообще оценить перспективность поместья – необходимо. Как, впрочем, и начать думать о новом полевом сезоне. Солнышко уже так разогревает землю, что снег если и не сошел, то опал в объеме.

Казалось – отдыхай и не дергайся, но во мне бурлила энергия, я хотел дел, свершений, прогрессорства. Именно первый полевой сезон станет фундаментом для экономики моей, а возможно, и Руси. Чего стоит картошка, которая сможет спасти не одну сотню жизней, когда с 1229 года начнутся неурожайные годы. Поэтому именно изучению хозяйства я решил посвятить ближайшее время.

– Божаночка, а ведаешь, что делают у первую ночь апосля венчания молодые? – спросил я, разглаживая иссине черные волосы жены, возлегавшей головой на моих коленях.

– Так ведомо то, мы також – чадо спряжали, – без тени смущения ответила моя жена.

Да, сарказм, ирония, двусмысленность и другие хитрости на Руси мало развиты, это не византийцы.

– Так вот, молодые, апосля веселья в опочивальне серебро, да иншыя дары считают, – эту шутку Божана поняла, однако реакция была странная для меня, но, вероятно, правильная для этого времени.

– Так, муж мой и считай. Не мое то дело. Треба кликнуть Мышану – вона ключница до подворью, да и за поместьем глядит, можа и допомочь, – сказала жена, которая всеми способами старалась демонстрировать покорность и домострой.

Ее очень впечатлил мой поступок с калиной. И девушка, которую учили, что покорность – единственно правильное поведение с мужем всячески хотела угодить. Вот только мне было бы приятно, если бы эта угодливость была из-за любви и как ответный шаг с моей стороны, но наша семейная жизнь только начинается, подстроимся друг под друга.

– Так, мы будем разом считать, мне потребна не покорная жена, мне потребен соратник, друг. А где та Мышана? – последние слова я громко крикнул.

Через минуту один из холопов отчитался, что за Мышаной отправили, через еще три минуты, тот же ретранслятор сообщил, что ключницу нашли. Через еще семь минут перед нами возникла женщина средних лет, как в XXI веке говорят «бальзаковского возраста», опрятная, но одета просто, вся обвешаная ключами. Подобострастия в глазах ключницы я не заметил, но и пренебрежения не было. Уверенная в себе женщина с легкой грустинкой в глазах, которая казалась глубоко личной.

– Корней Владимирович, батюшка, Божана Борояровна, матушка, – Мышана низко поклонилась. Ну что ж, подобные слова как ритуал признания должны были прозвучать.

– Мышана, а подарки нам в дар приносили? А то мы мало что и помним, видел, что зброю приносили, да ткани Божане Борояровне. А что есть? – просил и вопросительно посмотрел на ключницу. – Апосля погляду даров, треба поговорить о поместье што есть, что добре, что худо.

– Да, батюшка, – женщина поклонилась.

– Давай дары и не треба батюшкой кликать – хозяином величай, а батюшка в царкве, да той, што взрастил, – наставлял я ключницу.

Подарки приносили четыре холопа, и ключница называла имя подарившего. Мне практически без надобности знать, кто что подарил, но окружение Войсила, а частично уже и мое – знать нужно было.

Из подарков были ткани – три рулона. Это, по словам Божаны, позволило бы одеть больше десятка девиц в добротную одежду. Была посуда, которой дарили много. Только блюд серебряных было восемь, а еще инкрустированные камнями чаши. Было и три лука в подарок, да три меча. Подарили, оказывается и холопов – десять семей со скотиной и утварью. Тысяцкий подарил, на мой взгляд, более полезное – девять подвод ращепленной доски. Да, как я понял, этот лес давно был собран тысяцким и скорее всего, был за казенный кошт, но мне строиться нужно и я не побрезгую.

– Не в убыток и то добро! А продать долю утвари, потребно. Божанушка, ну нашто нам столько усяго, а серебро потребно – нам строится, расти треба, – обратился я к жене, но не оставил ей шанса перечить.

Ну, никогда не понимал тех, кто с золота и серебра ел. Я за рациональность. Статус показать найдется чем, а начнем зарабатывать, так посмотрим, может, и с серебра поедим. Но когда у тебя уже много серебра, строиться некуда, еды вдоволь, воинов много как быть? Ну, такие вопросы пока еще рано задвать себе.

– Оставляем утвари на дюжину гостей, остатнее в продаж, або абмен на лес, зерно, топоры да скотину. Лепей скотину, – вынес я вердикт.

Божана ничего не сказала, вообще ничего! Складывалось впечатление, что ее это не особо заботит. Нет, я догадываюсь, что хозяйка она справная, вероятно только, что ей уют важнее, чем перспективные экономические планы.

– Давай по людям Мышана. Сколько холопов, смердов, челяди, есть ли ремесло какое, – спросил я, усаживая Мышану на скамью.

Оказалось людей всего двести пятьдесят три в возрасте от 14 лет. Из них почти все холопы и работают на земле. Это было намного больше, чем мне говорил Войсил. Есть семьи свободных смердов, закючивших еще с отцом Божаны порядье. Из ремесел есть небольшое кожевенное производство, кузня. Наличаствуют 96 коров, часть их в семьях холопов с расчетом одна корова на две семьи. С конями еще хуже – всего 57, из которых часть нужна на пахоте, а часть для перевозки рухляди, которую бьет артель охотников. А вот боевых коней не было вообще. Были еще и овцы, козы, всего штук триста свиней на все семьи, гуси да куры. В целом было достаточно богато, от голода уже как два года никто не умирал. Но еще важно, что Войсил помогал следить за поместьем и сам вкладывал средства при острой необходимости. Получается, должен я ему, много должен!

– Так, Мышана, ты письмо ведаешь? – спросил я и дождавшись кивка, придвинул бересту и шило, а после начал. – Пиши. Певое – закупить на проданную серебряную рухлядь коней. Сорок гривен и я дам аще серебра. Коней должно сотня – пятнадцать боевых, токмо молодых да трех лет – сами обучим. Другое – дать земли под мои посадки, и направить до меня две семьи справных холопов, кабы зело мудро и з повагой до земли были, воны и займатся будут моими посадками, а ужо за утро поселить их тут в доме, а земли для меня недалечи ад дома, да кабы ни ведал о том боле никто. Далей. За утро едем земли глядеть, з холопами да смердами заемится, да снеди приготовьте. Мясо, хлеб, скрынка пива, соль, детям меду. Кожнай семье па едакам. Енто до за утро зрабить. И муки треба дать – масленичная седмица скоро. Буде усе енто?

– Да, хозяин, найдем! Батюшка Василий Шварнович много завез снеди. Говорил, что тебе хозяин и тебе хозяйка не в досуг быт строить – вам чадо зробить треба, – с серьезным видом сказала Мышана.

Ночь провели в объятьях и целенаправленном делании детей. Процесс этот был весьма интересным и познавательным, посему стороны решили и впредь заниматься этим процессом со всем тщанием и старанием.

Поэтому, после бурной ночи, очень хотелось кофе, чтобы как-то прийти в себя, но на удивление травяной взвар оказал замечательный тонизирующий эффект. Мышана же выглядела бодро, несмотря на то, что ключница, как и хозяева, не спала только по другой причине – собирала дары от хозяевов. Небольшие плетеные корзины, груженные продуктовым набором, занимали место на семи подводах. Это была колоссальная работа, что пошло в зачет ключницы в моих глазах.

– А безопасно ли здесь? – спросил я оглядывая достаточно богатый обоз. Еще раньше я спросил про охрану, на что Мышана развела руки.

Может ли считаться безопасной землей территория, еще четыре года назад подвергающаяся нападениями, как марийцев, так и булгар. Сегодня же Новгород Нижний не даст булугарам гулять и марийцы присмирели. Только из головы все не выходила проблема Вышемира. Я узнавал, и на свадьбе его не было, несмотря на приглашение как соседу.

Уже в пути я знал, что среди смердов есть отставные, так сказать, ветераны. Недавно переселенные сюда Войсилом. Настолько недавно, что можно подумать, как раз для охраны земли. Их я и решил пригласить к себе первыми. Надеюсь, принцип про старого коня, который борозду не портит, сработает и сейчас. Все же приходилось учитывать, что земли находились на границе Руси. Четыре года относительного затишья, в то время, как в других землях междоусобицы, рыцари, половцы, дали возможности развития региона, вот и людей оказывается больше, чем считает тот же Войсил. Большинство же людей и прибыли в прошлом году. А учет тут ни к черту!

Мышана прекрасно разбиралась в ситуации и знала практически всех по именам. Прекрасно ориентировалась в наличие орудий труда, живности. Я бы так не смог. Человеку из будущего нужно полагаться не на память, а на бумагу или электронный носитель. Уточнение про тиуна – управляющего не принесли желаемого результата. Его не было, так как уже год за поместьем присматрвиал тиун Войсила.

Врученные подарки воспринимались людьми с благодарностью, но я старался демонстрировать и жесткость, угрожая за неисполнение приказов наказанием. Люди же не особо воспринимали угрозы, своими взглядами демонстрируя, что они понимают и работу, и заботу, а вот боярину еще самому след себя проявить.

Владения оказались большими. Земли было столько, что на ней могли и тысяч пятнадцать ужиться, а живет только около трех сотен человек. И эту проблему решать нужно – необходимо привлекать людей. В целом же, если встречали с некоторой пренебрежительностью рядовичами и опаской холопами, то провожали уже выкриками заздравниц. Получить по весне такой съедобный подарочек для людей оказалось очень своевременно и приятно.

Вернулись только к вечеру и страшно голодные. Нас хотели накормить в поселении, но удалось отказаться.

– Боярин, дозволь! – В дом зашел не сильно еще старый человек, лет под пятьдесят, но с лицом полного достоинства. Был он без правой руки, но вонская выправка в этом пожилом человеке не ставила сомнений, и я понял о ком идет речь. В разговоре с Глебом Всеславовичем упоминался удачливый и грамотный десятник Далебор, которому это имя дали уже в сотне Шварна, а после и Войсила.

– Далебор! Честь воям, пораненным на сечи за правду! – торжественно произнес я, вставая, и делая малозаметный поклон. Не знаю как нужно себя правильно вести, но сейчас захотелось именно это сказать. Вообще от степенного старика, которым был преподаватель Корней Владимирович, все меньше оставалось в молодом попаданце.

– Спаси Христос тебя! Ты спросил, и я пришел, а со мной також трое калек да два сына моих. Ведаю, что Вышемир не простит боярыне, а мы його и не хотим, за тебя станем, коли добротой и лаской до людей ставиться будешь – торжествненно проговорил Далебор и поклонился. Оказалось, что люди уже обсудили молодого боярина и одобрили первые шаги в раздаче подарков. Такой электорат был бы подарком для политиков того времени, от куда я сбежал.

Я быстро догадался о том, кто передо мной, и это не было сложно сопоставить. Описание, которое озвучил Войсил такое: «Один глаз, одна рука – одно большое сердце». Поэтично сказал тесть про этого человека. Далебор стал смердом, получил свою землю и работал на ней, пятеро детей, три сына и две дочери. Один сын собирается жениться, дочка так же на выдани.

А что если… Шальная мысль – Ерему подвезать на женитьбу. Парень он славный, а я и с приданым подсобил бы, да и нужны будут мне воины. Если развиваться стану, то и богатство станет лакомым куском для других. Ну и посмотрю на девицу, чтобы товарищу не подсунуть абы что.

Потекли дни. Опасностей особых не было замечено, а Далебор поставил службу, как по мне, качественно. Было видно, что засиделся он на печи, да на огородах. Кони, на которых разъезжали мои первые стражники, были боевыми и обученными. Я сделал замечание ключнице, которая уже исполняла обязанности и тиуна что кони то боевые, а она-то говорила, что их нет. Мышана с тоном учительницы сказала, что живность свободных смердов не поддается подсчету. Смущенный я подумал, что еще многова не знаю.

На третий день обживания в поместье, когда я объезжал территорию, пытаясь в уже подтаивающей земле разглядеть поля, луга, ручьи, почувствовал пристальный взгляд. Бывает, когда спиной чувствуешь взгляд. Даже не знаю, как это объясняется с точки зрения физиологии, но всегда знал, когда меня разглядываю. Впереди ехал один из ветеранов, как только выезжали на просторное поле – посылался дозор и по бокам. Однако я в бинокль всеже рассмотрел группу, которая следила за обозом, возможно, готовилась напасть, но посчитала невыгодным. Один всадник не замечал ничего, а устремил свой взгляд прямо на меня. Можно было восхититься его зрением – с такого расстояния смотреть только в мою сторону. Я немного проехал вперед, всадник синхронно довернул голову. Скоро наблюдатели исчезли. В любом случае – звоночек!

К вечеру того же дня, после инспекции и очередной изнурительной беседы с Мышаной, которая как заправский бухгалтер сыпала цифрами, я ожидал прибытия других представителей поселенцев. Было назначено совещание, первое мое совещание, которое удачно так превратилось в какой-то момент в полный балаган. В двух поселениях, где мы были с инспекцией и с подарками были старосты, которых мы взяли с собой для беседы. Оба старосты были ультра патриархальны, что бросалось в глаза сразу. Несмотря на то, что оба были закупами, то есть уже прогоревшими в своей жизни, вели они себя вызывающе, даже называя меня отроком. Укорот нужен был, но я решил все же дать им шанс. Пусть и отроком называют, да дело делают и слушают меня. Правда, пришлось все же разок за очередного «отрока» огреть по горбу плеткой одного старосту.

Прежде всего, я завел тему земледелия.

– Подсеку делать в лето не можно. Земли обильно, а вот ряду в ней нет, – начал свое выступление я, подражая легенде о призвании Рюрика.

– Какож нема, то отрок? Все по чину, да мы… – начал было староста.

– Ты, холоп! Встать! – кричал я, тщательно изображая гнев.

На самом деле не злился, и даже было немного противно, но нужно соответствовать ситуации. Кнут и пряник – лучшее в управлении людьи не придумали за тысячелетия.

– Ты закуп, коли откупишься – иди на все стороны, а перечить мне – смерть, – я принял максимально жесткий вид, достал саблю и демонстративно сделал шаг в сторону старосты. Оба представителя синхронно сжались.

– Мышана! Есть толковые люди – девки, аль мужи, но те, что наказ выполнят? – обратился я к ключнице. Та испуганно смотрела на меня. – Мышана!

– Да, хозяин, найдем боярин, – проблеяла женщина.

– Этих в поруб, далей слухать, – командным голосом приказал я, а вот старост взяли под ручки два молодых парней, которые были с Далевидом. Надо имена хоть узнать своих пока временных опричников.

Потом я много говорил. Рассказал про трехполье, объяснил, почему это выгодно, определил, что ржи на посев немного, но есть. Решил, что только треть земли начнем по новому принципу засевать. Еще часть земель я определил для посева своих семян, на что потребовал шесть семей для помощи.

После показательного выступления со старостами, никто не перечил. Приказал я и удобрять земли. Чистить скотники, мешать с соломой и водой и поливать перед посадками этим природным удобрением. Сказал я про обязательные ямы для перегноя. Еще не знаю про селитру для пороха, но ямчуг, как называли силитру еще и удобрение. Говорили и об необходимости и правилах вспашки земли, об подготовки орудий труда. Подготовке семян так же уделил времени. Методы элементарной селекции здесь знали только на уровне домыслов. Спросил я и про луга и поляны в лесах. Заготовкой корма животным нужно было озаботиться заранее. Не коснулись только темы ремесла и торговли, но возможные товары для продажи приказал определить.

Еще одной теме было посвящено отдельное внимание – бортничество. Как я не спрашивал, почему мед берется в лесу, хоть и в подконтрольных ульях, ничего внятного не ответили. Вопрос: «Почему нет отдельного места для разведения пчел?» был вообще не понят. Тогда пришлось приказывать спиливать улья и ставить их в одном месте, да назначить пока одну, потом еще пару семей для досмотра и размножения пчел. Как это сделать и принципы пчелиных домиков рассказал, но отдельно предложил еще поговорить и с семьей, что будет заниматься медом. По сути мед в этом времени – стратегический продукт как и воск.

Умаялся сильно, но был доволен. Потратив время на вопросы своих слушателей, я остался довольным. Порадовала Мышана, она все же была ушлой женщиной, и схватывала все на лету, особенно ее вера в меня не давала сомнений в правильности всего сказанного. После того как я приказал посадить в холодную старост, Мышана смотрела на меня уже с чуть ли не благоговением. Видимо, у женщины были серьезные проблемы с теми двумя мужиками. Догадаться можно – женщина вдовая, возможно, слава о ней идет своеобразная, может и не голословная. А эти блюстители порядка и нравственности будут первыми, кто клевать женщину станет. Вот и могли быть конфликты. А мне безразлично – такими мозгами, что Бог наградил Мышану, рачительные хозяева не разбрасываются! А я хочу быть рачительным!

Глава 15. Вышемир

На следующий день я пригласил уже, так сказать, силовой блок. Лавр, сын Далебора заметил следы, ведущие в усадьбу. Четыре-пять всадников крутились вокруг где-то рядом. И не было бы и подозрительным – многие проезжали мимо, но следы уходили в лес. Лавр даже провел небольшое расследование, расспрашивая людей и выясняя всех приезжающих в усадьбу. Выяснил, что были замечаны незнакомцы.

Сомнений не оставалось – некие силы заинтересовались мной. Та группа вооруженных людей, что еще ранее следила за мной, как и незнакомцы рядом с усадьбой – звенья одной цепи.

Чего ждать? Пожара усадьбы, или стрелы из-за дерева? Да и в целом ждать категорически не хотелось. Нужно действовать, но людей мало для организации контроля и патрулей. Решать же проблему нужно быстро, до посевной. Как только посевы взойдут, сразу же станем уязвимыми для неприятностей, если те раньше не начнутся. Подполить поле проще простого и целый батальон, которого нет, и врядли в ближайшее время будет, не способоен предотвратить деверсии.

Но ждать ли нападения основывая выводы только по следам? Спорный вопрос. Только бдительным оставаться нужно!

– Боярин! У ворот тебя пытает муж, што Шинорой назвался, – зашел ко мне в горницу один из холопов.

Что еще этот проныра может сказать, и не сильно ли много его становится в моей жизни? Такой шустрый малый, конечно, может пригодиться. Но доказывать свою лояльность он будет долго.

– Ну что скажешь? – обратился я к Шиноре, как только тот вошел в горницу в сопровождении одного из ветеранов.

– Боярич, тебя сегодня убивать придут, – сказал Шинора.

– Когда? Сегодня? Кто, почему? Все говори! – сказал я и стал слушать сбивчатый рассказ.

Испугался ли? Да, испугался! Вот только испуг был спровоцирован не опекой собственной шкурки, а опасностью для других людей, прежде всего для Божаны. И, себе то нужно признаться, боялся потерять то, что еще не успел приобрести. Только начал составлять планы развития, знакомиться с людьми и условиями, а тут просто всего хотят лишить. Остается только драться, тогда еще будет шанс выстоять, а вот сбежать – точная смерть, пусть и с недолгой отсрочкой.

Оказалось, что Шимора, по его словам, был одним из тех, кого пытались привлечь к событиям. Часть городской сотни, вместе с ватагой лесной, которая стала рядом с поместьем, готовится убить меня, а Божану украсть. Возглавляет этих татей Вышемир. А еще пронырливый басота считает, что в Унже готовится чуть ли не переворот. Дальняя сотня вся тайно прибыла в город, и сидят кто у Милы, кто ходит по городу. Вот только не пьют, не гуляют, а в доме Войсила много народа. Вот же уже в это время, если люди не пьют, то уже подозрительны. Вот только в словах бродяги был резон. И в этой игре я представлен как разменная монета, ну было именно такое ощущение.

Дав аж полгривны Шиморе, я отпустил его в город и наказал все смотреть и привечать. Важно будет подойти ближе к интригам Войсила. Так и я из пешки в более значимую фигуру вырасту.

Совещание, на котором был Далебор и еще три ветерана, определило, что, по сути, я им – никто. Вот так просто и незатейливо. Нет, оскорблений не было, но старые вояки хотели понять, зачем они, уже выкинутые из обоймы, должны мне помогать – все они свободные, да и ремесла держат. Они меня охраняли, они же и начали уговаривать меня ехать под крыло тестя, а умирать и подставлять под удар свои семьи не хотели. Аргумент с семьями звучал чаще всего.

Понять ветеранов было сложно. Вначале монолога Далебора я подумал, что старые вояки хотят серебра, и чуть было не предложил им каждому по гривне. И хорошо, что промедлил, так как в конце речи выразителя интересов ветеранов, тот конкретно сказал, что серебро как единственный аргумент только оскорбит их. Вот, если все же согласятся, тогда другое дело – можно и не по одной гривне дать. Вот так меня уже поставили перед фактом оплаты по две гривны на человека, однако и нужно найти правильные слова.

– Я юнец и невмесно мне говорить мужам умудренным, токмо треба сие. Там, где чады ростут, татей быть неможно. А тыя, хто живота лишить думает меня – тать. И вы, добрые вои будете на лавке сиживать, когда секут боярина, на земле якого вы живете? Також идите и ждите, як тати до вас придут, – сказал я и демонстративно отвернулся.

Я постарался сыграть на отеческих чувствах собравшихся. Они годятся мне в отцы, по крайней мере, физиологически. И тут они оставляют юнца на смерть. Не может так быть, защитят, должны.

Пауза, установившаяся после моего спича, затягивалась. Я уже мысленно составил план, по которому отправляю Божану к Войсилу, но сам убегать не собирался. Так мой авторитет, который следовало бы зарабатывать, рухнул в минуса.

– Добро. И по две гривны на ратника, – сказал, наконец, Далебор, когда я уже собирался предлагать высокой делегации рядовичей убираться восвояси.

Наши глаза со старым воином встретились и по озорству во взгляде, дессонирующему с морщинистым, но волевым лицом, я понял, что все было решено заранее и меня опять проверяли. Ну, пусть и так, главное результат.

– Далебор, я составлю грамотку – съезди до Войсила и дай йому, – начал подводить я итоги совещания. – Ставь дозоры попеременно и дзенно и ночно. Проверить зброю, во двор выкатить телеги, каб поставить их якоже приграду. Во дворе, доме все ведра с водой, дабы тушить. Селения укрепить и создать и там стражу.

Божана наотрез отказалась бежать. Мои доводы были выслушаны и не приняты, вызвав у меня когнитивный диссонанс. Такая покорная жена в лучших традициях домостроя и не подчиняется. Но после того, как наша первая семейная ссора пошла на убыль, жена предложила соревнование в стрельбе с лука. Я сразу же отказался, так как знал только принцип стрельбы, но практиком не был. Божана же продемонстрировала умение владения луком, и я понял, что эта валькирия, если что может и переломить метким выстрелом все планы нападающих. Главным же было условием дистанции и при первом же приказом отступать. Согласие жены потребовал подкрепить крестоцелованием.

Хорошая и плохая новости пришли одновременно. В горницу, которую я выбрал в качестве своего кабинета, а сейчас и штаба, вошли Далебор и его сын Никола.

– Позволь, боярин, – первым начал Далебор. – Василий Шварнович велел передать, что сегодня прибудет два десятка Филипа и Гаврилы.

– То добре. А ты Никола с чем? – обратился я к сыну престарелого ветерана.

– Так, это – тати идуть, – начал мяться подручный. – Напали на обозников ад Унжи, что шли торговать с нами. Вот спасся один и сказал.

Очень интересно. К нам направляются какие-то тати, они же нападают на обоз, который какого-то черта к вечеру идет торговать.

– Спасшегося обозника – ко мне! – приказал я Николе.

– Дык ушел вон! – растерянно сказал парень.

– Глядеть, телеги сложить, якоже рядились, луки на поверх дома, – начал раздавать я распоряжения.

Сам же оборудовав место на втором этаже, выбил бычий пузырь из двух оконцев. Не лучшее место для стрельбы, но что имеем, не в полный же рост стоять. После оборудывания места, побежал в спальную горницу – там винтовка и пистолет. Собрав винтовку, я решил ждать на крыше дома, где уже были присмотрены позиции, там же были шкуры, мешки с землей.

Встретить дружков Вышемира, а я уже не сомневался что это он, я намеревался на 700–800 метров. Если они пойдут скученно, то шанс попасть будет. В целом, я был суетлив и не последователен в своих решениях. Перебегал с места на место, обрывочно командовал остальными людьми. Поставил пятерых холопов с копьями у двери, но Далебор отправил их прятаться, при этом постарался выставить, что это мое было решение.

А потом время стало физически ощущаемым. Казалось, оно стало тягучим, наполнилось тяжестью. Каждая минута растягивалась в час. Воздух вокруг электризовался, адреналин бурлил. Так может и откат прийти до начала столкновения.

– А если все надуманно и ничего не будет? – задавал я себе вопросы.

– Будет, отправка аж два десятка ратников от Войсила – это уже анализ информации, которой я не владею, – пытался как-то размышлять я.

Как не всматривался вдаль, пропустил подбежавшего прямо к забору человека. Увидел, как тот устремился назад и быстрый выстрел из винтовки прошелся мимо, даже не напугав убегающего. Последовал выкрик, и стала подыматься веревка, на конце которой были крюки. Именно их беглец и зацепил на забор. Забор резко дернулся и с огромным грохотом рухнула секция, давая возможности нападающим пройти во двор усадьбы.

Первый выстрел стрелы, ушедшей в сторону нападающих, произошел из места, где должна быть позиция Божаны. Вот тебе и женщина! Стрела попала в грудь бежавшему первым разбойнику. Остальные укрылись. Неожиданная готовность одного, или больше, защитников рушила ожидания нападающих. Отличный рассчет на внезапность. И ведь получилось бы, не зная о нападении именно сейчас. Еще раз проговорил в голове: «Нельзя недооценивать местных людей!»

– Что попрятались? Кто там будет-то? Спужалися аки трусы волка? Давай, вперед, скарб великий там, – кричал, спрятавшийся за большой доской «смельчак» из числа нападающих.

Я прицелился – расстояние было уже небольшим. Я-то думал, что на пределе стрелять буду, а здесь метров 70. Так, прицел на эту доску, небольшое упреждение, взять на палец ниже, вдох, выдох, вдох зафиксировать винтовку, плавно спустить курок.

Бах! Есть! Доска разлетелась, «крикун» вывалился из-за укрытия.

– Всем стоять, – крикнул я, в надежде на то, что лишившись предводителя остальные отойдут.

Две стрелы устремились на мой голос. Я не увидел, но почувствовал, откуда стреляли и даже понял, что одна стрела точно попадет в меня. В районе правой груди почувствовался чуствительный удар и меня пошатнуло, пришлось упасть на свою снайперскую позицию. Да, знали бы местные, какой у меня доспех из сплавов на основе титана и с минимальным количеством металла, что ни одно оружия этого времени не сможет серьезно мне навредить. Однако, боль была и синяк будет серьезный.

Пока я размышлял над своей судьбинушкой – события продолжались. Толпа разбойников начала втекать во двор. Мало кто из разбойников в адреналиновом всплеске поняли, почему во дворе такая безхозяйственность – перевернутые телеги, мешки чем-то набитые.

Нас было восемь, нападающих было больше трех десятков. Выглядывая из-за своего укрытия, я заметил, у большей половины нападающих берестяные маски на лицах. Логично, что они скрывают лица по причине узнаваемости, что еще раз говорит в пользу теории нападения соседа.

Но где же Гаврила и Филип?

По договоренности после того, как нападающие войдут во двор, я должен был дать отмашку на стрельбу, но замешкался.

– Бей нехристей, – прокричал я, наконец, и, встав на колено, начал стрелять из винтовки по множественным целям. Наконец, взял свою жатву. Второй выстрел и вижу, как разрывается голова у одного из разбойников, третий выстрел – мимо, еще выстрел и один валится с рваной раной в ноге. Перехват пистолета, винтовку в сторону. Глушитель не закручиваю – выстрел и еще один, нападающий падает на землю. Целюсь только в корпус, с моим навыком стрельбы, стрелять в другие части тела бессмысленно.

Я не видел всей картины боя, как другие защитники стреляют, увлекся. И понял ошибку только, когда одна из стрел ударила в шлем и по касательной ушла дальше. Беспечность и, если бы не доспех, уже был бы мертв. Картина же была ужасной – крики, вопли, несколько человек уже почти прорвались в дом, с остервенением ломая топорами дверь.

Нырок в специально разломанную часть крыши дома. Это был запланированный отход, но по ощущениям слегка запоздалый. Бегу через коридор в дальнюю комнату, откуда должна была стрелять Божана. Ее сохранить – она главная ценность! В левой руке пистолет, в правую саблю – не самый лучший вариант в узких помещениях, но что имеем. Дверь с ноги – стрела в районе груди, успеваю отклонить.

– Жива! – прошептал я. Передо мной стояла валькирия с отброшенным луком и кинжалом в руке.

– Я стрелу пустила у тя? – испуганно сказала Божана и подбежала ко мне.

Обняться не получилось – в доме послышался лязг железа и крики.

– Прячься в сундук, – прокричал я, но когда девушка не поняла, что я хочу я практически силой ее запихнул. – Ты гожа, токмо дале мужи на мечах ратятся.

Прибежав к лестнице, я увидел, что, сомкнув щиты Далебор, Никола и еще один ветеран, противостоят напору из полутора десятка разбойников.

– Всем стоять! – крикнул я. – Вы пришли за мной, так возьмите меня, а коли честь городской стражи еще в вас, так по одному выходите со мной ратиться. Што ж ты Вышемир аки скоморох с личиной вельзивуловой ходишь, открой лик свой.

Вышла пауза. Те разбойники, что выглядели побогаче других, стали переминаться с ноги на ногу.

– Ну, што притихли, – расталкивая заслон из защитников дома, я вышел к нападающим. – Ну!

Из толпы вышел один разбойник, одетый в богатый составной доспех, что был доступен далеко не каждому десятнику. Он снял маску и за своей спиной я услышал голос Далебора.

– Вышемир! – негромко сказал ветеран.

– Ну так то лепо! Чего треба? Чего аки тать в дом пришел, земли наши на одной межи, табе земли наши потребны? – обратился я к соседу.

– То мои земли, я з Борояром рядился. Божана и земли яе мои, – прошипел Вышебор.

– А давай так, коли адолеешь, забирай земли мои, но Божана не пойдет за тебя, за то коня свого дам, – предложил я поединок.

Вышла пауза, в ходе которой Вышемир советовался с кем-то, поглядывал на меня. Видно спрашивал, какой я воин. Но ничего ему путного сказать не могли.

– Добро, але я десятник, а ты и не новик, но слово дадено. Во двор! – сказал Вышемир толи мне, толи своим ватажникам.

– Тихон, дверь держать, где остатние? – обратился я своим соратникам.

Не дождавшись ответа, я поспешил на улицу. Задержка могла бы вызвать презрение. Донесшиеся звуки во дворе говорили о том, что защитники дома еще продолжают отстреливаться, устроив снайперскую дуэль. Наш выход прекратил крики и выстрелы.

Больше ничего не говоря, мы стали друг напротив друга.

Я успел подумать, что вот она – междоусобица – два боярина за землю воюют. Все еще не воспринимая происходящее как реальность, страха не ощущал. А вот азарт был.

Я поднял валяющийся щит одного из нападающих, а пистолет вложил в кобуру. Мой противник пошел кругом по часовой стрелке, я же повторил его маневр, но уже в другую сторону. Мы смотрели друг на друга, вычисляя каждый шаг и ожидая атаки. Разделяющие нас три метра могли сократиться двумя выпадами.

Сделав три круга, я стал терять терпение, но начинать схватку самому не хотелось. Если Вышемир не атакует, то его сюрприз именно в защите. Но похулиганить можно. Я дернулся, иммитируя атаку и мой соперник отшатнулся на шаг, чуть не запутавшись в своих же ногах. Я не ожидал такой реакции и решил развивать успех. Практически на инстинктах я пошел в атаку, в тот момент, как противник все же устоял и начал вновь концентрировать внимание. Прыжок влево, прыжок вправо, расстояние сократилось до полутора метра – клинок направляю в лицо сопернику. Вышемир скрывает голову за щитом, приподнимая его выше необходимого. Резко приседаю и бью по лодыжке правой ноги краем своего щита и отскакиваю, что спасает меня от сильного рубящего удара сверху.

Отскочив, я закрылся щитом и выставил свою саблю Я ждал атаки от Вышемира, но ее не последовало. Мой соперник кричал от боли и не мог сделать шаг. Удар щитом по ладыжке или голени, если эта часть не была защищена – кость ломалась без особых проблем.

Играть в благородство я не стал. Противник, лишенный маневра – легкая добыча. Я подскочил и нанес удар в голову – противник выставил свой меч, но не смог его отвести и удар, и он добрался-таки до шлема. Не столько осознавая, сколько чувствовав, растерянность Вышемира, я нанес сильный удар под колено левой ноги и несостоявшийся муж моей Божаны, начал заваливаться на бок, теряя последнюю надежную опору. Точечный удар в горло закончил жизнь десятника.

– На колени! – заорал я остолбенелым разбойникам.

Они попятились.

– Бросить збрую и на колени! – еще раз прокричал я звериным голосом и пошел на кучкующихся, отбросив щит.

Двое ватажников бросили мечи и стали на колени. Это и прорвало уверенность в себе у остальных. Из собравшихся пятнадцати на ногах остались трое. Один оказался лучником. Я не успел среагировать на выстрел. Когда стрела ударила в грудь и не пробила доспех, а я практически не покачнулся, разбойники впечатлились, как и остальных, двое татей на ногах. Теперь уже все были на коленях.

Тот же, кто стрелял, должен был умереть. Достать засапожник я не додумался, метнуть в стрелка саблей не получится, он же уже достал новую стрелу. Пистолет – выстрел, кто стоял на коленях от грохота попадали в грязь, лучник же с аккуратной дырочкой в голове валится. На адреналине я и не задумался о прицеле, скорости, все произошло так, как будто контроль над моим телом был перехвачен.

Глава 16. Прирост в казне, прирост в семье

– Доложить о потерях! – прокричал я. Молчание.

– Далемир, пораненые, посеченые есть? – еще громче прокричал я.

– Так не ведаю я, – растеряно сказал Далемир, который стоял всего в нескольких метрах от меня с выпученными глазами.

– Так узнайте! – сказал я и понял, что нужно присесть. Ноги начали трястись и это только начало отката, могу и свалится.

– Да свяжите татей! – сказал я и скоро уселся прямо на грязную землю.

«Может плитку положить, дорожки да аллейки?» – подумал я, как был жарко и страстно обнят и обцелован.

– Корней Владимирович, – обратился Далемир. – Степана пасекли, да Тихон паранены.

Получается, один убит, один ранен. Думал, что во мне сейчас все перевернется, стану корить себя, что люди, доверились мне, а я не уберег. Но… ничего. Полного безразличия не было, огорчение, что два воина частично или полностью выбыли из строя. Я даже начинал себя нагнетать, накручивать, что нельзя так, не человечно. Но никто вокруг не занимался самоедством и даже не горевал. Напротив, высказывались, что Степан хорошо ушел, как воин. О времена, о нравы!

Только через полчаса прибыли Филип с Гаврилой и стали вести бурную деятельность. Опрашивать схваченных, делать, что называется, экспресс-допрос. Я же выпил из своей аптечки пару подходящих таблеток вышел во двор.

– А ну досыть! – прокричал я. Все посмотрели на меня.

– Ты, Корней выпей да зупакойся, далей мы, – наставлял меня Гаврила.

– А ты кто, каб у маем доме хозяйничать? То мой скарб и збруя и тати, – сказал я и демонстративно вытащил саблю. – Ты где был? Пришол, когда татей повязали и головой назвался.

– Так, друзи, досыть, усе твае, треба познать, где гнездо ватаги, – пытался сглазить ситуацию Филипп.

– Добре, но я иду с вами, да и с Вышемиром мы порядились – он мне земли повинен, – сказал я и пошел к своим людям.

Дальше было достаточно просто. Мы разделились, и часть пошла логово ватаги чистить, узнать расположение которого не составило труда. Я отправил Далемира с Николой и Лавром туда же, и посмотреть и чтобы доля в добычи была не зажата. А я с десятком Филипа пошел в усадьбу Вышемира. Боярин умер, да здравствует другой боярин! Только оставалась сложность – десятилетний сын у убитого мной десятника. Убить его нельзя по всем соображениям, и, дело не только в гумманости. Одно дело – поединок со взрослым мужчиной, который пришело тебя убивать, другое ребенок. Вот только как быть с ним?..

В усадьбу взяли приспешников Вышемира, чтобы ониобъявили народу наши договоренности. Особенно было некого звать, не перед кем отчет держать, но свидетели сделки неполноценно, но всеже легитимизировали мои претензии на земли Вышемира.

Я потребовал тиуна и старосту срочно доставить пред мои очи. Уже через десять минут во дворе усадьбы два человека представились управляющими.

У Вышемира была усадьба и одна деревня, но в целом проживало людей больше моего. Всего, как мне сообщил подхалим тиун, более 350 человек, тогда как староста назвал точную цифру в 397 человек холопов и два десятка закупов. Смердов на его землях не было. Про скотину тиун и вовсе не мог ничего сказать, в то же время староста знал досконально хозяйство селения и большую часть усадьбы.

– Староста, как нарекли тебя? – спросил я.

– Так Макарий я! – ответил он. – В закупах я.

– Служи тиуном и за три года выйдешь из закупов, а ентого – гнать в зашей, – распорядился я и пошел в дом.

Предстояло самое сложное – сын. Церемониться я не собирался – пусть парень сам решает.

– Я Корней, сосед был твой, зараз хозяин земель твоих. Ты можаш жить со мной и нужды не буде, а мужам станеш и долю у поместье дам, альбо иди куды хочаш. Серебра дам сколько унесешь. А станеш жить со мной– нужды ведать не будеш, – поставил я условия ребенку и собрался уйти.

– А батьку мого ты забил? – услышал я в спину вопрос, от которого и хотел сбежать.

– Мы ратились, он пришел убить меня в мой дом, я одолел. Стань сыном мне, и я буду отцом тебе, – сказал я, ведомый некими эмоциями, до конца еще не понятыми.

Я уже поговорил со старостой, который стремился стать полезным делами, а не подхалимажем, чтобы присмотрел за парнем и попробовал уговорить войти его в мою семью. Опасно – да! Но вот так, сердцем!..

Я все больше сомневался в правильности происходящего. Ответственность за людей колоссальная, опасность, как показывают события, на грани. Меня могли убить, и я оставил бы Божану и те возможности, которые я все больше связываю именно с этой удивительной женщиной. Нет, ну как она меня ослушалась! А мне понравилось. Покорность в спокойные моменты, а потом превращение в валькирию. И это все одна женщина. Я хочу от нее ребенка, а еще я действительно буду рад, если сын Вышемира Юрий придет в мой дом.

А еще юридическая сторона всего происходящего? Я стал пешкой в игре. Ситуация и игра на самолюбии вынудили прийти ко мне Вышемира. Среди убитых нападающих был человек Войсила. Я узнал об этом из разговора Гаврилы со своим приближенным. Значит, работает тесть, внедряет своих людей. Нельзя недооценивать предков – эта фраза становится все более частой.

Но, стоит ли обижаться на сотника дальней сторожи за такую подставу? Нет! Земли, положение и самое главное – Божана – это все стоило усилий и опасности. Как добиться в это время признания и возможностей? Только неимоверными усилиями, а я справился только благоприятным стечением обстоятельств. Есть неприятная ситуация по нападению. Странностью является запоздалая помощь. Но и тут так же можно предполагать, что сходу ватажники не должны были нападать. Ну не принято в этом времени быстро принимать решения, что свойственно XXI веку. Рекогносцировки они не сделали, не попытались обложить усадьбу, поговорить о сдаче.

Уже, когда я собирался уезжать, ко мне подошел староста, назначеный мной тиуном.

– Боярин, просит тебя Симеон, – с поклоном сказал управляющий.

– Это еще кто? – спросил я, продевая ногу в стремя.

– Так тиун ента, – сказал растерянно бывший староста.

– Я сказал, ты – тиун и решения я не меняю. Давай його, а коли пустое то буде, выпорю того бездельника, – сказал я, приноравливаясь в седле.

Через минуту передо мной стоял уже тот подхалим, который даже не знал о проживающих людях в поместье.

– Говори! – сказал я с металлом в голосе.

– Так, это, боярин, у Вышемира казна была, боярин, это – вот казна! – мямлил прихлебатель.

– Где? – заинтересовался я.

– Так в лесу, там с разбою узята, ватажников казна, да Вышемира, дак это, – продолжал Симеон.

– Веди, а коли найдем казну – не прогоню, будешь при мне, – сказал я.

Путь был не долгий, с часа полтора пришлось ехать. Ехали в темноте, и я сокрушался, что опрометчиво поехал один. Не было ни единого фонаря, факел, что был у бывшего тиуна, решили приберечь. Думал ли я о засаде? Да, но успокаивал себя, что не мог Симеон организовать покушение. Да особо я ни о чем и не думал!!! После такого высплеска адреналина мыслей как таковых и не было. Иду, иду, понятно зачем, а вот последствия и почему один, не понятно.

– Вон дуб, а там яма, – сказал бывший тиун после углубления в лес на метров сто.

Яму не пришлось искать – она была открыта. Это был замаскированный схрон в срубе в земле с крышкой из массивных досок, земли и тщательно подобранного дерна. Вначале я подумал, что опоздали, но внутри оказались два сундука оба размером метр на метр.

Я напрягся и достал пистолет. Создавалось впечатление, что кто-то капался в схроне, но не успел забрать. Резко присев и прислонившись спиной к дереву, я всматривался в темноту, зажженный факел в руках Симеона только мешал, даже демоскировал. Немного сместившись от света и жестами показав бывшему тиуну молчать и не приближаться, я стал ждать. Даже кони не переминали капытами и не фыркали, или же я смог так сконцентрировать свое внимание, абстрагировавшись от понятных и естественных звуков. Возможно, поэтому и услышал небольшое шевеление. Звук от тетивы окончательно определил направление угрозы, и я выстрелил. Гром, разнесшийся по тихому лесу, оглушил, но я уже рванул с места в сторону стрелка. Влетев в ближайшие кусты, я остановился – никого не было! Опять тишина, которую нарушали панические крики Симеона и его нервный конь. Араб был приучен к звуку выстрела и не проявлял особой нервозности.

Небольшое шевеление я услышал в паре метров вправо и понял, что стрелок пытается уйти. Сабля! Шаг! Удар наотмашь! Беззвучно падает тело. Шаг и я скрутился в рвотном порыве. Отрубленная голова с частью ключицы сверху вниз, расплывающиеся мозги.

Отдышавшись, я постарался еще раз прислушаться и обошел казавшиеся наиболее удобные для засады места, но никого не было.

– Симеон, твою мать через коромысло! Сюда пес шалудивый! – выкрикнул я своему сопровождающему.

– Да боярин! – сказал испуганный бывший тиун – пособник разбойников. Он стрясся и постоянно вертел головой, стараясь осветить направление факелом.

Первая стрела прошла по Симеону, но разодрала только шубу у левого плеча. Повезло же паразиту!

– Сними зброю и калиту с татя, и сапоги с шубой, – дал я распоряжения, а сам пошел к тайнику. Нужно срочно убираться от сюда.

Сундуки оказались заперты на замки, поэтому утолить любопытство сразу не получилось. Я решил открыть их уже дома. Но как их доставить? Сундуки были тяжелые настолько, что вдвоем мы их насилу вытащили. Идею, как это не странно подал Симеон. Веревка была и у бывшего тиуна и у меня, в виде лассо-аркана – развлекался иногда. Саблей нарубил еловых веток, и соорудили волокуши, куда и положили сундуки, а конец веревки связали с конем и самим Симеон.

Но и этот способ был адским. Сундуки слетали на каждой кочке, два раза Симеон упал с коня. И только через полтора часа, где-то на полпути еще до бывшего поместья Вышемира нас заметили ратники Гаврилы.

Они с удовольствием помогли нам, но когда ратники вчетвером, уже по возращению в усадьбу бывшую Вешимира, подняли сундуки и понесли их в дом, меня передернуло.

– Стоять! – прокричал я и достал саблю.

Я был готов к противостоянию. Праведный гнев обуял меня. Мало того, что опоздали, практически не участвовали в боях и все защитники могли погибнуть, они еще и пытаются лишить меня добычи. Я столько выплеснул адреналина, я убивал и был близок погибнуть, а тут взяли и понесли мои сундуки. Мои!

Ратники остановились, опешив. Я напирал и медленно, но неуловимо шел в их сторону.

– Остановись Корней Владимирович! – выкрикнул, выходящий из уже моего дома Гаврила.

Этот десятник был низкого роста, но широкоплеч. Его плавные движения выдавали опытного воина. Но главное – умные глаза. Было очевидно, что он умел очень быстро анализировать ситуацию и принимать решения.

– Это мое! – прорычал я, но остановился, пристально посмотрев на десятника.

– Это ведает тысяцкий? По ряду все, по правде! – ответил Гаврила. – Скарб то ватажны!

– Вот нехай и приде ко мне и поведает што его, а што мое! Вертай назад, – сказал я, не уводя взгляд от Гаврилы.

Что стало для меня примечательным, трое моих бойцов, остававшихся в усадьбе, стали возле меня.

– Добре! Мы уходим! – сказал Гаврила, и легкая усмешка проявилась на краях его губ.

Они ушли. Просто ушли и все. Почему я и не знаю. Бросить такой куш, ничего не взяв из усадьбы, ушли. Я же думал собрать обоз, но позвал вновь себе Симеона и моего нового тиуна.

– Симеон буде у тебе помощником, гляди за ним, – обратился я к старосте, вспоминая, говорил ли он мне свое имя. Нужно обязательно узнать.

– Збирай у обоз тканину, серебро, утварь, рухлядь, скотину, да збери брони и зброю – то зараз, на заутро будь у меня, – отдал я распоряжения и стал пристально наблюдать сборы.

Я не ошибся в старосте. Он быстро развил бурную деятельность и уже через час обоз был собран.

Уже когда я собирался ехать, из дома вышел сын Вышемира и сел в одни из саней.

Глава 17. Новый тысяцкий

Мы поехали, а я все думал, как настроить парня – сына убитого мной Вышемира – таким образом, чтобы он принял меня. Думается, что отец, зная немного его характер, мало давал ласки и внимания сыну. Слышал от Божаны, что Вышемир винил Юрия в смерти жены. Учитывая, что мать умерла, когда малец уже был достаточно взрослым, Юрий испытал в отношении себя негатив и неоправданую агрессию. Бандитская деятельность Вышемира также не могла положительно сказываться на отношениях между отцом и сыном.

Наш поезд уже въезжал в усадьбу, где только несколько часов назад был первый мой настоящий бой в этом времени. Встреча была страстной и со слезами. В Божане вновь проснулась бабское. Юрий вылез из саней и с интересом и ужасом смотрел на следы недавнего побоища. Все трупы были сложены в одном месте, а оружие в другом, и это была гора железа. Кровавые следы были повсюду.

Божана посмотрела мне в глаза, но, не задавая вопросов, подошла к Юрию и обняла его. И это было искренне и чувственно. Так может обнимать мать сына. И я понял, что, если парень не примет эту ласку и не станет действительно нам сыном, то он и человеком хорошим не станет. Такую любовь не отвергают.

Через час я уже ощутил некоторую радость за то, что немного стал ревновать Божану к Юрию. Странным был синтез положительной и негативной эмоции. Я ощущал искренность их общения. Это было противоречивое чувство, не думал, что это возможно радоваться ревности, но это было.

Но было еще съедаемое любопытством нутро. Никто не должен игнорировать материальную сторону. Для развития нужны деньги, сейчас представилась возможность заработать, причем моего мнения на этот счет никто не справшивал. Так почему и не порадоваться прибыли? Все, привезенное из этого скоротечного похода, было сложено в большой горнице, которую можно было назвать палатой.

Трофеи были по местным меркам хороши, учитывая, что усадьбу Вышемира до нитки не обирали, да в мошну ратников Гаврилы тоже немало упало. Три рулона шелка вообще поразили, как такой редкий товар был у десятника, путь и якшающегося с разбойниками? Тканей разных было многим больше. Серебра столовыми приборами было на больше пятидесяти гривен. Оружия собрали столько, что можно снарядить больше тридцати ратников. Три составных лука вроде бы в хорошем состоянии и еще два похуже. Вот только я еще тот «специалист-лучник». Двадцать коней, что разбойники оставили недалеко от моей усадьбы со всей сбруей. Трое саней с разной едой как на месяц похода. Из захвата логова ватаги достались еще инструменты, орудия труда и пять коров. А еще, как сказывал ветеран Кукса, который был вместе с ратниками Войсила в логове, там добрые постройки и много доски, плотницких топоров, рубанков, гвоздей. Наверняка взяли купца или артель со стройматериалами, которые имели ценность и в этом времени.

Напоследок я оставил два сундука, взятых из схрона. Сломать замки не представилось большого труда и, открыв один из сундоков – я впал в прострацию. На самом верху сверкающей металлической рухляди лежал…Золотой ярлык. Тот, что я видел на фотографиях и в московском историческом музее на Красной площади. Это был он!

– Вы кого, гады, замочили? – прошипел я глядя на золотую табличку.

Наваждение прошло не сразу. Мысли роились в голове, но не складывались для анализа.

– Ладно, потом подумаю, и нужно Войсилу сообщить, – пробормотал я.

Дальше я начал разгребать вещи в сундуках, подспудно выискивая еще подобные ярлыку артефакты. Но остальные предметы были прозаичны. Чаши серебряные, одна даже с камнями. Пару шейных так же серебряных гривен, монеты, ожерелья и перстни. Интерес привлекли золотые бармы. Уже подумал, что византийские, но отмел эту гипотезу – подделка. Но и подделка могла принадлежать знатному человеку, обличенному властью. Награбили разбойнички знатно. Оценить не получалось, но это сотни гривен. Первоначальное накопление капитала разбойничьим путем!

Теперь только выбрать путь развития. Может как пират Морган и его потомки первый банк на Руси создать, или заделаться первым промышленным гигантом? Но реалии диктовали другое.

Выбрав самое ценное, на мой взгляд, из сундуков, не забыв и о ярлыке, я спрятал добро уже в свои закрома. Потом позвал холопа Прошку.

– Так, за утро конь должон быть готов, а вот это, – я показал на небольшую кучку драгоценностей. – Найти ларец и положить туда и мне принести в отпочивальню.

В спальню я пришел, когда уже было за полночь, но жены не было. Только, когда я лег, Божана пришла заплаканная и села на край ложе.

– Ну, голубка моя, – сказал я, обнимая жену.

– Юрий, сирый вон, пужается жить, – сказала Божана.

– Так, стань матерью для него, а мне сын буде и обиды и кривды чинить не станем, – сказал я.

– Да, с Божьей благодатью, спаси Бог, любы, – сказала Божана и прижалась ко мне.

Утром, когда еще было темно, я собрался к Войсилу. Поцеловал уже проснувшуюся Божану, отправился в Унжу. Земля была раскисшей, и конь вяз в снегу, смешанном с грязью. Весна уже уверенно берет вверх и скоро еще одно испытание – посевная!

Добрался до города только часа через три, причем на удобных местах пришпоривал коня и в галоп. Дома тестя не оказалось, как и его жены, прислуга указала, что он у тысяцкого.

У ворот в детинец меня встретили ратники, двоих из которых я узнал – они были из сотни Войсила.

– А сотник то где? – спросил я.

– Так в тронной палате, – ответили мне.

Не встречая никого больше, я вошел в тронную, которую уже проходил и… на месте тысяцкого восседал Василий Шварнович – мой тесть, а рядом был Глеб Всеславович. У меня же многое сложилось.

История с Вышеславом была спровоцирована и, вероятно, немалую роль в этом сыграли люди самого Войсила, один из которых и был убит в ходе нападения. Вышемира спровоцировали на активные действия, чтобы оттянуть силы сотника городской стражи Луки на меня. Разделение людей с упором с нападением на меня, создавало возможности для взятия власти в городе. Приезд эмиссара от князя как раз в это время так же складывается удачно и легитимность поступков обеспечена, чему свидетельствует его присутствие в мирной обстановке в тереме тысяцкого. Убрать коррупционную схему и оседлать возможные потоки – одна из причин! Ну так думается человеку из XXI века.

Моя роль так же была определена и сошлись много факторов. С одной стороны я приглянулся Божане. И хотелось верить, что и это имело значение. С другой стороны – чужой человек, который мог дать толчок для начала событий при умелом управлении. Также объединение сельско-хозяйственных земель рядом с городом, который в большей степени округой и кормится.

Можно и еще назвать совпавшие факторы, но тут наверняка существует еще один слой и это княжеские игры. Кому принадлежит Унжа? Владимирскому князю. И зачем ему эти игры? Марийцы? Готовится экспансия в их регион. Или дело в противостоянии Волжской Булгарии. Войсил работал на Василько, который был роствским князем, но и по косвенным предпосылкам выполнял деликатные поручения своего сюзерена Великого князя Владимирского. Но с этим пусть разбираются, как говорится, компетентные органы. Мне же была нужна возможность осесть, организовать сельское хозяйство и сделать шаг в торговле и ремесле.

– Спаси Христос Василий Шварнович и тебя Глеб Всеславович, – начал я с неглубоким, по почтительным поклоном.

– По здорову ли Корней, – обратился Войсил.

– По здорову, тысяцкий, али посадник? – спросил я, припоминая, что именно в эти годы стала вводиться новая должность посадника.

– Во как, Глеб, прозорливый муж, вельми, – усмехнулся Войсил. – Добре, что Божану отдал мудрецу ентому.

Мужчины переглянулись и, несмотря на прозвучавшие слова с толикой сарказма и юмора, лица у обоих были серьезные.

– Так ясно, што Вышемира подставили мне, да ватажников и татей из городской сотни поприжали, – решил я раскрыть часть своих догадок, чтобы выбить и из тестя долю правды.

– То так, али не так, да все добре здарилось, пошто пришел? – сказал Войсил, показывая, что не горит желанием раскрывать все свои тайны.

– Прими дары, батюшка, – вновь поклонился я. Назвав батюшкой, показал и почтение, и родственные связи, и что готов на подчинение, как сын отцу.

Какие обиды не иметь, но помощь и поддержка нужна очень, а все произошедшее можно было расценить как дар именно мне и я ему должен.

– Во как! – серьезно произнес Глеб Всеславович и посмотрел на реакцию своего друга.

– Благодарствую, – степенно сказал Войсил и принял из моих рук ларец.

Родственник открыл маленький сундучок и рассмотрел несколько предметов.

– Добрый дар! – сказал он.

– Василий Шварнович, я взаправду почитаю тебя и дале добром на твое добром отплачусь. Но есть разговор до тебя, – перевел я разговор из прелюдии ближе к делу.

– Ты Гавриле долю дай! Треба то. С сотником городской стражи ссоры не чини, – проявил свою осведомленность тесть.

– По полгривны йего ратнкам и Гавриле три, то добре? – выложил я заранее продуманные цифры.

– Добре, но и ты ад йего доли не жди, – ответил тесть, давая понять, что и десяток Гаврилы успел поживиться. Я и не удивлен. – Так пошто пришел?

– Глеб Всеславович можа усе слышать? – спросил я и посмотрел на друга тестя.

Оказалось, что можно все говорить, значит, степень доверия большая и информация не требует фильтрации.

И я рассказал. Прежде всего, про ярлык. Но реакции не последовало, пока я не рассказал, что он обозначает. Лица чекистов средневековой Руси побагровели, но они воздержались от комментариев. Я же озвучил свои выводы, что ватажники где-то взяли или шпиона, или важного монгола. Если и монгольского шпиона, то очень высокого ранга. В случае, если было разграблено посольство, то дело крайне важное и монголы не спустят.

В ходе рассказа два товарища постоянно переглядывались, как будто ментально передавали друг другу послания.

– Ватага, што разбили была раней на полдне на межи с половцами и в Рязанское княжество ходили, ужо опосля шли на Городец и сюды, – начал говорить Глеб Всеславович. – У Рязани посекли богатый обоз. Усе узяли, токмо две телеги остались, да злата, што не нашли.

– Булгары рыскали, шукали кого? – выразил свои догадки Войсил. – А шмат злата у сундуках ватажников?

Вот я пытаюсь вообще что-нибудь понять в происходящем, а обо мне знают все.

– Добре, да на дело потребно, – отреагировал я. Свою информацию они получили, пусть и думают.

Но дальнейший вопрос Войсила был неожиданным и ошеломляющим.

– А што Корней Владимирович пойдем гулять з Мтиславами якоже земля сухой буде? Поглядеть на тех татар? – залихватски произнес Глеб Всеславович. – Вон Войсил тысяцки, ему не в досуг, а мы и можам.

– Не можно и вам и мне! – сказал я, с трудом взяв в себя в руки. – Не буде доброй сечи. Князья лаятся будуть и правды и славы не буде.

– Во как! А не отрок – муж, разумее! Да князья слово дали, што придут. Да па-розному идти можна, – усмехнулся Глеб Всеславович.

Вот как я все же прикоснулся к большой истории, о которой в будущем гадают. Василько то не дошел до Калки, явно не спешил влиться в русское воинство. Можно сей факт принять за предательство, да все чин по чину. Вышел, да не успел. Да и князья перед походом уже имели нерешаемые противоречия.

– То апосля, – вклинился в разговор Войсил. – Пошто тысяцки потребен?

Тесть указал на себя, как будто бахвалясь по-молодецки. Вон, какой я молодец, мол, тысяцким стал.

– Так треба торг мне, холопы, артели плотников, да печников. Аще мастера – стеклодувы, коваль па зброи и броням, добры гончар. И скотина потребна – свиньи, кони, коровы да овцы, козы. Аще потребны ратники – я их сам на кошт вазьму, – выдохнул я.

– Супынись, аспид! – с удивлением выкрикнул Войсил. – Ты што умыслил, гуза паленая!

Уже и задницей паленой назвали. Но я и хотел ошеломить, а потом и сами объяснений захотят.

– Чекай, Войсил! Пошто табе усе? – заинтересованно спросил Глеб Всеславович.

И пришлось объяснять.

– Треба расти, торг вести, скарб збирать, да богатеть. Ремесло наладить и Унжа градом станет крепким и великим, – начал я говорить. – Маю семя, што даст урожай больший, на другое лето кармить своих людей и других змогу. Торг вести с булгарами, марийцами, мордвой, веницианцами, половцами. Ковали зброю зробять – половцам потребно буде, я ведаю как. Стекло ведаю, как сладить, а то товар и на оконца и зеркала, што у германской империи брать будуть вельми дорого, специи растить буду. Ведаю, как сладить добре мед и воск. Треба шерсть прясти, ведаю как. Потребны холопы.

– Ведаешь ты! – пробурчал Войсил. – Потребна! Ратников в граде нет! Мне у лета сотню отсылать потребно, на то також гривны потребны. А гривен мало, али ты дашь?

– Коли под маю руку ратников дашь, то я и кормить буду и зброю дам, – сказал я, стараясь произнести слова без излишних эмоций, которые могли быть расценены как мальчишеская блаж.

– Табе? А ты десятник умелы, али сотник мудры? Людей табе? Ты и не новик, а ужо людей! – помотав головой в осуждающей манере, сказал Войсил.

– Так дай мне тры, чатыры мужей мудрых, да на земле моей есть калеки, бывшие ратниками, наставниками станут. А набрать отроков 15–17 летов и научать их, у меня на земле. Лето, два и будут ратники и науку, што я ведаю ад китайцев, монголов, аланов, особливо от венецианцев, дам отрокам, – выупалил я на одном дыхании.

Дальше я начал озвучивать свой бизнес план. Трехполье, которое становилось главным условием будущего хозяйства, вызвало много вопросов, ответы на которые не всегда находили отклик и удовлетворение у экзаменаторов. И Глеб, и Войсил знали понятие «пар», но использовали его крайне редко, в этих местах все еще преобладало подсечно-огневое хозяйство. Однако, земли было расчищено достаточно много в отношении количества проживающих людей. И, как оказалось, мои угодья, особенно полученные от Вышемира, были в этом отношении передовыми.

Использование новых культур вообще вызвало скепсис у слушателей, но рассказы о сказочных странах нивелировало полное отрицание. Рассказал и о животноводстве, что так же базировалось на новых культурах. Та же кукуруза хорошо должна была идти в дополнение к сену для скота. Ожидаемые урожаи вызвали ухмылки. Пришлось даже заключать пари, что сам 10 самое малое, что мне удастся достигнуть. То есть с пуда зерна я получу десять пудов.

Урожайности то в эти годы очень редко превышала сам 3, поэтому ожидаемые мной урожаи могли чуть ли не возвысить хозяина тех полей, где так родит. Тот же Великий Новгород купит столько зерна, сколько предложат. И у меня расчет, что и при условии отсутствия всевозможных проектов, только сельское хозяйство сможет сделать меня действительно богатым человеком. Видел я посевное зерно. Мое зернышко как современных два в размерах.

Земли, конечно, не очень – много суглинок, но культивированные культуры в XXI веке, некоторые даже, по словам Иллариона Михайловича, экспериментальные. Да и выращивать пшеницу твердых пород я не собирался. Рожь, горох, ячмень, овес, кукуруза, картофель и другие овощи. При введении трехполья я надеялся на то, чтобы получить высокие урожаи. Это даст возможности и для увеличения роли животноводства. Еще и рыбу забывать не следует. В Унже, тем более в Волге водится много рыбы, в том числе и благородных. Так что и икорку можем запасти.

После того, как были озвучены предполагаемые цифры с обоснованием, весь скепсис умудрённых представителей Древней Руси пропал. Лица присутстствующей высокой комиссии менялись с озабоченности на расстерянность, после лучились скепсисом и уходили на второй круг, вновь проявляя озабоченность.

– Добре кажаш, а цифирь – так райские кущи. Думать треба, – подвел итог Войсил. – А стражу, коли за свой кошт, збирай! Да артели можна и в наем. По березозолу артели ад Нового града низового пойдуть, можа и наймутся. Холопов не дам, потребны, и мне, коли ад марийцев придуць, тады. Земли Вышемира бери сабе и Божане на оброк, будеш добрым хозяином – буде твое.

Вот как, а я уже думал, что они и так мои, но по крайней мере, не забрали!? Если же я не покажу эффективность на ввереных землях, то и сам откажусь от земель, смысл пропадет в землевладении. Не умеешь – не берись!

На этом я и ушел, не зватало информации и о произошедсших событиях напрямую не стал спрашивать у непосредственных участников, поэтому, захотел найти Шинору, может он даст какую-нибудь информацию.

Искать особо не пришлось, меня, проныра, сам нашел.

– Спаси Христос, Боярин! – прозвучало справа, как только я выехал в пасад.

– Ты глянь, табе и шукаю! – сказал я, улыбнувшись.

– Так и я спытал, а тебе, так люди и говорать, – начал Шинора.

Вот, вроде бы быстро въехал, быстро уезжаю, а ему уже «люди гаворать».

– А ты кажи, где дым твой, да чем живеш? – спросил я, решив еще вчера, что собираюсь его привлекать в команду.

Проверю и проверять буду, но такой пронырливый человек поможет знать, что в моем хозяйстве творится, что люди говорят, а хозяйство уже большое, а хочу еще большее.

– Так, как ватагу погнали, так и шатаюсь, аки шатун, – потупил глаза Шинора.

– Будь со мной, мне треба ведать, што на землях моих, все ли по ряду, жить будешь в избе около мого дыма, – сказал я и поехал. Захочет – попробуем, нет – и не надо.

Я понимал, что Шинора опасный супчик, но очень уж ловко он впитывал информацию, был в курсе всех дел. По крайней мере, сперва мне и не на кого опереться в своих действиях. И постоянное чувство, что мной играют. Вот и пусть пронырливая душенка отрабатывает свой хлеб.

Интермедия 7

В большом помещении дома тысяцкого сидели двое. Два друга, что еще новиками были вместе, вместе были и в дружине князя, что крестили своих детей. Секретов они не имели и выполняли похожие функции. Лица были их озадачены и уставшие. Предыдущие сутки реализации плана по перевороту в городе измотали их. Можно было бы и через князя решать, но все могло сложиться и иначе. Большая кровь была не приемлема. Положить часть своих людей и остаться ни с чем. Противников было не меньше и еще ватага, которая пришла в эти места быстро вплелась в разбойничьи схемы бывшего сотника. Тысяцкий получал только за закрытые глаза, но город все больше уходил из-под контроля. Нужно было убирать.

План был прост, и одновременно сложен. Большая часть противников должны были уйти из дома, и приманкой был один малец, что попался еще при странных обстоятельствах в лесу. Было ли его жалко? Войсил признавал, что испытывает к парню симпатию, но он оставлял ему шанс – его предупредили о нападении, но он остался. Когда же Войсил узнал, что и Божана не ушла, он срочно послал помощь племяннице и этому парню. Племянницу действительно жалко, но то ее бабье дело и погоревать могла, если бы мужа убили.

Но этот малец смог отбиться, мало того, разбить большую часть нападающих. А часть принудить к сдаче, да как! Настоящий берсерк древних времен. Странное оружие, которым он убил многих и его странный клинок вызывали опасность, и даже страх. А его доспех? Такую броню сделать на Руси не смогли бы. Что с ним делать?

– Добры муж Корней, – после долгой паузы сказал Глеб Всеславович. – Што думаешь, Войсил, добры родич?

– Думаю, што добры родич! Много он сказывал, треба поглядеть. Живой, да и добре! – задумчиво произнес Войсил. – Токмо чудной вон, суетной, кабы не разумом живе, а божьей помощью.

– Я так думаю, треба делом и словом одарить його. Серебро он взял, можа и выйде што путное. Да и ратников ему дать – десяток. Ты Гаврилу сотником ставить будешь? А Филип юны, да и воны как кошка с собакой, пусти Филипа з десятком, да Еремея до Корнея, там и калеки мудрые есть, да путь холопов бере и научають, а коли кто з молодых новиков захоча, путь иде. Табе ратники потребны? А научать как? А воны и покажуть как копье держать, а ты и потым свою науку дашь.

– Это да! – философски произнес Войсил. – Думать треба, но дам йому Филипа, мне Гаврилу ставить надо. А он лютуе на Филиппа. Да и настал час и Филиппу открыться о нас.

– Вот и добре, а я купцов с Ростова пошлю па лету до него, коли буде што торговать, – сказал Глеб Всеславович.

– А што пойдешь ратиться с татарами-то, Глеб Всеславович? – спросил тысяцкий.

– Пойду, да не быстро, степенно. Не буде славы ратникам там, наряду нет – кожны сам воевода, да и половцы, бродники копья и луки повернуть могут, да токмо ведать нам треба усе, коли якоже Корей кажа буде, ратится нам буде с татарами и самим, – Глеб Всеславович потер бороду. – И грамота ента татарская ярык да златный!

– Ты Великобору вести передай, да гостинцы. Добре князю службу несе? – перевел тему Войсил.

– Добре! – усмехнулся Глеб всеславович.

Глава 18. Флибустьеры европейской равнины

Зима ушла быстро. Вообще складывалось впечатление, что климат в этом времени потеплее. Я знал, что XIII век – это еще климатический оптимум. Время, когда и Гренландия вроде как была зеленой страной. Но все же резкий перепад от снега и через неделю – сухая почти земля, показался странным.

Прошло уже три недели после нападения на усадьбу и все они слились в один день. Ритм, который я задал, был и для меня, человека XXI века сумасшедшим. Именно работая вот так, я ощутил окончательно, что, молод и здоров. Желание быть везде и работать, работать – радовало. Может, конечно, меня стимулировало и осознание того, что могут забрать поместье Вышемира и просто разочароваться во мне. Особенно я хотел продемонстрировать Божане, что ее муж по праву занимает место рядом. Доказывал это я и наедине, иногда и не единожды, и она была хороша, и было мне хорошо. Знойный темперамент девушки с восточной кровью нашел возможности вырываться наружу вопреки патриорхальной системе.

Приехали и мои воины, ну так хотелось бы думать, что мои. Филипп со своим десятком и Ермолай разместились пока в усадьбе Вышемира, которую я все больше предпочитал называть Речной из-за близости с рекой Унжей. Практически каждый день с утра я ездил к ним и там по три часа занимался, вспоминая старые навыки и беря уроки у того же Филипа, который был весьма искусен в современном ему бое. В то же время, и я нашел, чем заинтересовать его. В это время не было искусства фехтования и некоторые приемы, что были возможны и, хоть по-большей степени в теории, с оружием XIII века, я продемонстрировал.

Мои управляющие искали кандидатов в рекруты среди молодежи из поселений, и пока набралось двенадцать человек. Обучение их все откладывали, так как где разместить воинство, я не предполагал. Нужно строительство, которое обещали завершить не раньше лета.

Артель плотников прибыла ко мне после того, как Глеб Всеславович их уговорил. Строить я собрался целый военный городок – плац, казарму в виде большого дома, склады, конюшни, изгородь, столовая, кухня, баня. Мужики, согнанные на это строительство уже, по словам Шиноры, стройку называют боярской блажью.

В Шиноре не ошибся, тот постепенно превращался в ревизора. Парень умел читать и самую малость считать. После нескольких разговоров с ним я сумел описать принципы подобных проверок. Пронырливость же его позволяла знать мне достаточно для понимания общественных отношений.

Большое внимание я уделил своим культурам XXI-го века. Результатом моего труда и моих холопов стала посадка в корзинах томатов, перцев как жгучего, так и сладкого, а так же баклажанов. Солнца в доме для рассады не хватало, поэтому были целые ритуалы выноса земли перед открытыми дверями. Я боялся холода, но побеги уже показывались. Так же я попробовал выращивать в корзинах картофель из глазков, что получится еще не понятно, но это некоторая перестраховка – вдруг украдут, или черви какие поедят после посадки в грунт.

Разметили и землю под мои посевы. Это будет огород, который почти примыкает к усадьбе. Поставили примитивный забор в основном из плетня. Землю разбили на семь частей. Четыре части пойдут на попытку создания четырехполья, когда часть земли под яровые, часть озимые, часть картофель, часть горох. Читал в той жизни, что весьма продуктивный способ был в Англии. Так как непосредственно гороха было мало, будут там и бобы, и кукуруза, последней я взял достаточно много, поскольку очень желал уже на второй год иметь силос. Я бы и картошки взял мешка два, но и пятнадцать килограмм был максимум, что влезало в мои просторные, но не бездонные сани. Пятая делянка была под сахарную и кормовую свеклу – тоже много хочу. Шестую, но самую большую под другие овощи – лук, чеснок, морковь, редис, тыква, арбуз, кабачки, патиссоны, даже семена репы взял, по краям зелень – руккола, петрушка, укроп. Седьмая делянка – это уже под огурцы и высадку рассады – капусты белокачанной, красной, брокколи, китайской, перцев, томатов. Вдоль забора подсолнечник. Ну а на территории усадьбы гладиолусы, хмель (куда же без него) и назло будущим голландцам – тюльпаны!

Почти три гектара засевать буду. Да, если урожайность будет хотя бы не хуже, чем на дачах огородников-любителей из XXI века, то мы с Бажаной и еще с десяток человек перезимуем только с этого.

Еще по плану – мельница, маслобойня, сыры, сахар. Ох и планов! Страшно становится, но лучше делать, чем говорить, что это не возможно. Желай большего, чтобы получить необходимое!

Погонял я своих управляющих и холопов. Целые семинары были – они меня учили примудростям своим, я им объяснял принципы сельского хозяйства, что только будут внедряться в последующие шестьсот лет.

Вот и сегодня я собрал старост и двух тиунов. Такого ритма работы они не выдерживали, и я приказал им взять помощников. Но все были воодушевлены. Особенно глупостью хозяина, когда тот сказал, если с пуда соберем десять, то тиунам по три гривны дам, а старостам по одной. В понимании местных – сказка, но мы еще поборемся.

– Сторговали в граде чатырех коров и пять свиней, да кур и гусей. Наприконец зимы корма у люда нема, так бьють скотину, – отчитывался тиун Макарий.

А у меня слюна текла. Великий пост только что начался, а мне уже мясо сниться. Отчитал меня отец Михаил – настоятель церкви, что была единственной на все поместья вне города. К своей пастве священник причислял и меня и всех моих людей. Я аж проникся напору служителя культа. Наговаривают на батюшек XXI – го века – не правда! Вот этот батюшка напрямую не говорил, а кричал, что и свечей нет, и сруб церкви новый нужен и зерно у него кончается. А вот, если не будет всего этого, то и не сладятся отношения. Вот и езжу в теперь церковь по воскресеньям, выказывая покорность. Зачем множить сущности. Если есть возможность избежать проблемы, то и покоримся. Пока Михаил особо в мои дела ен лезет. А вот нахождением в церкви даже проникся и искренне помолился.

– Марфа разродится на седмице, Лада праз две седмицы, – продолжал докладывать Макарий.

Я потребовал знать всех людей – чем живут, как ростят детей, когда рожают. На свадьбу и рождение ребенка начал давать по пять кун. Конечно, так можно разбазарить все то богатство, но я хочу иметь верных себе людей, пусть и холопов, чтобы работали от души, не пакостили. Ну верю я еще в людей как в Бога – есть грех, прости Христос за имя твоя в суе!

– А зерно все перебрали? – спросил я после окончания доклада.

– Так да, якоже говорено – здоровое и великое семя на посев, ишная на корм, токмо мало доброго семя, – ответил тиун Речного.

– Добрать с недоброго и того, что на прокорме засталось – оно же не перебраное. У меня токмо пудов десять зерна жита – домовся с Мышаной. – Дал я распоряжение и Мышана кивнула в согласии.

Странно, но между Мышаной и Макарием никакой конкуренции, сплошное взаимопонимание, если бы можно было иметь две жены – уверен, сошлись бы.

– Плывут! – вбежал в горницу, что я выбрал как комнату для совещаний Шинора.

– Шинора! Ты чево орешь? Кто плывет? – перекрикивал возбужденного проныру.

– Дак енто, Градята плывет! Там два ушкуя плывут! Он с Вышемиром в доле – уже более степенно сказал Шимора.

Я посмотрел на тиуна Речного.

– Он товары привозил в Унжу, да по Волге ходил и Оке, можа и ад ватажников грабленое сбывал, – рассказывал Макарий. Понимают меня уже только по взгляду. – Воны па далям у Вышемира полова.

– Ратники? – спросил я и Шинору и Макария.

– Так па реке хлюпы не ходять, – пожал плечами Шинора.

– Божаночка, любая, я в Речное, – сказал я тихо сидящей в уголочке жене, которая почти всегда слушает вместе со мной доклады, иногда шепотом повторяет цифры, но не вмешивается в процесс.

Глаза у любимой заслезились, она ничего не сказала.

С собой я взял Далебора, его сына Николу, благо они дежурили в моем доме, взял арбалет, Шаха, а то уже скучает все матереющий пес, и поехали. До Речного добрались быстро и обнаружили, что в усадьбе остался только один новик из десятка Филипа и один ветеран, у которого проблемы с ногами, и он с трудом держится на коне, но лучник от Бога!

– Где все? – Крикнул я с седла.

– На падоле, – ответили мне, и я пришпорил коня. Подолом звали место возле причала, где я планировал добывать песок.

На подоле увидел только причалившие два ушкуя – как по мне так большие, широкие ладьи.

Отсутствие на причале Филипа и других воинов насторожило. Но они не могли пройти мимо такого события, поэтому могут и прятаться. Да хотябы в кустах, что в метрах ста от причала в заводи. Следовательно, и мне нечего вылезать.

Резко развернув коня, я отъехал в лесок на возвышенности вдоль поймы реки. Наблюдать за прибывшими варягами можно было не вооруженным глазом.

Вот на причал вылезли три человека и растерянно стали мотать головой в разные стороны. Странным для них могло показаться, что ни одного рыбака, ни человека шатающегося у пристани не было. А рассчитывают, наверняка на встречу на высоком уровне.

Пять, одиннадцать, семнадцать – считал я выбиравшихся из ушкуя людей. Только некоторые из них за поясом имели топоры. Лучников видно не было. Я растерялся. Что делать было не понятно, напади я на прибывших, это было, по сути, разбоем, но и действовать было нужно.

– Шинора! – позвал я своего сподвижника. – Иди к ним и расскажи, что сбылось в поместье. Вышемир с татями напал на меня и почил, якоже и его десяток и ватажники.

Пусть и Градята поразмыслит, как ему быть. Если решит проявить агрессию, то и решится дальнейшее. Филип с людьми стоял в ста пятидесяти метрах, их я с возвышенности уже видел, и сможет отрезать пиратов или торговцев от ушкуев, я же сделаю наскок и наутек.

Стояние группы людей возле пристани продолжалось еще минут двадцать, после чего из компании выделились пять человек и пошли в сторону усадьбы Речной, а Шинора остался с приплывшими.

Ну, хоть какое-то движение. Я устремился наперерез, как только ходоки вышли из зоны видимости для ушкуйников. Пять мужиков шли веселясь, не ожидая никакого подвоха. Направив коня в группу людей, я конем сбил с ног двоих и одному ударил ногой в лицо, отчего тот присоединился к своим товарищам, лежащим на земле.

– Стоять, на колени, аль посеку! – проорал я, добавив в голос металл насколько только мог, голос чуть не дал петуха.

Ошарашенные люди на колени не встали, но и вытягивать топоры из-за пояса не спешили. Мои сопровождающие так же успели подскакать.

– Кто такие, пошто на землях моих хаживаете? – властно проговорил я.

– Так-то земли не твои! – сказал мужик матерого вида со шрамом на левой щеке.

– Кто таков? – спросил я его, предполагая, что именно он командует этой пятеркой.

– Жадоба! А ты кто будешь? – ухмыльнулся вызывающе тот.

– Я хозяин этих земель Корей Владимирович! – выделяя слова, сказал я.

– Кольки вас на ушкуях? – задал я вопрос, спешиваясь.

– А ты, малец, пошто пытаешь у меня? Ад мамкиной цыцки далечи пришел? – усмехнулся мужик и оглядел уже поднявшихся своих сотоварищей, ища в них реакции на свой юмор.

Я не стал отвечать словами, а резко приблизился, благо, было метра три до него, и ударил ногой в голову. Шрамированный слегка пошатнулся.

Четверо мужиков рванули на меня, по путь им преградил конь Далебора. Я выхватил саблю.

– Стоять! – прокричал я.

После такой демонстрации намерений, мужики слегка опешили, постоянно осматриваясь на своего предводителя, но тот, держась за ухо, с задумчивым интересом рассматривал меня, не предпринимая действий.

– Ахолони! – негромко, но властно сказал Жадоба на одного мужика, который попытался достать топор.

Послышался топот копыт, и я обернулся – галопом к нашей дружной компании мчался Еремей с тремя ратниками.

– Корней Владимирович, усе добре? – подъезжая, спросил Ерема.

– Да! – скупо ответил я.

Жадоба все это время смотрел то на меня, то на Еремея и сопровождающих его ратников, как будто что-то решая.

– Так что, Жадоба, будем молвить, али как? – спросил я.

– Поговорим, – уже спокойно ответил ушкуйник, сплюнув кровь. – И кольки вас удалых воев?

Разговор был достаточно долгий не меньше получаса. Одного из ратников я отправил к Филипу, который притаился у пристани с остальными ратниками, даже пятерых рекрутов, которые еще и обучение то толком не начали, взяли с собой. Жадоба рассказал, что на ушкуях их пятьдесят два человека, нарвалисьнеделю назад, когда решились по ледоходу идти на Унжу, на купцов с охраной, чуть сами ушли. Из-за этой передряги в их команде начались распри. Жадоба был из тех, что были против пиратства. В целом-то он и не особо бы сопротивлялся, если бы без потерь взяли тех купцов, но это была очередная неудача их капитана Градяты. Восстать он не решился, не было уже времени на то, да и дела нужно было закончить с Вышемиром, который мог и не понять бы смену власти на ушкуях, которые долей и его.

– А кольки твоих людей? – спросил я.

– Так асьмнадцать буде, аще иншая не ведомо, – ответил Жадоба на мой вопрос. План действий сам собой вырисовывался. – А в доле со мной будешь?

Потенциальный компаньон понимающе оскалился. Он, наверняка и сам рассматривал вариант захвата с нашей помощью ушкуев, а тут уже и что не наесть деловое предложение. Само собой тот согласился.

План был ситуационный. Проблема в нем была только в том, чтобы выявить людей Жадобы и Градяты. Я предложил будущему компаньону и всем его людям надеть белые повязки на руки, что бы можно было разобрать кто где. Дополнительную информацию принес через некоторое время Шинора, который представился посланником Вышемира, и который додумался вывести часть ушкуйников под предлогом ожидания Вышемира знакомого ему лично представителя компаньона. Шинора утверждал, что Вышемир заболел и слег, прийти сам не может. Пронырливый помощник подтвердил и количество приехавших, и что с десяток из них так или иначе ранены.

Сообщив план Филипу, мы начали реализацию задуманного.

Жадоба пошел вперед, чтобы организовать своих людей, которые должны были с момент реализации плана одеть повязки. Сам же предводитель восстания должен был любым способом показать на Градяту, так как ни Филип, ни его ратники не знали наверняка, как тот выглядит. Лучший лучник десятка должен был вогнать стрелу в главаря и это начнет горячую фазу операции.

Говорят, что план любой операции сразу ломается, как только она начинается, но сегодня было исключение из правил. Люди Жадобы растеклись по толпе сошедших на пристань ушкуйниках и начали некоторым из них шептать на ухо. Будущий мой компаньон подошел к мужику, который мало чем отличался от остальных и что-то тому сказал, после чего просто и примитивно, отойдя на метра три, показал на мужика пальцем. Стрела вонзилась Градяте в шею, после чего из кустов с криками выскочил десяток Филипа с Еремой, позади которых неуверенно держались пятеро юнцов.

Я пришпорил своего коня и помчался к пристани, за мной последовали и мои сопровождающие.

Сопротивления особого не было. Жадоба сам зарубил одного мужика, еще троих осадили десятники Филипа. Остальных всех, без исключения поставили на колени, а трое лучников взяли под прицел ушкуи, чтобы от туда никто не вышел.

– Я Корней Владимирович – хозяин этих земель. Вышемира в честной сшибке одолел. Тот пришел убить меня и всех моих людей. Тысяцкий дал мне эти земли, а сына Вышемира я взял сабе. С вами наряд держать хочу, какож было и с Вышемиром. Товар буде, торг вести хочу с вами в долях и вашим старшим – Жадобой! – определил я весь расклад, который видел по ситуации.

Дальше я отъехал, так как началось то, что я видеть не желал. Я сделал вид, что мне просто неинтересно. Люди Жадобы и некоторые другие стали просто резать и убивать других, которые и не пытались оказать сопротивление, так как сразу же получали стрелу в грудь. Поражало только, как ратники умудрялись разобрать своего и чужого.

Ну а после начался торг. Дележ выручки за последние рейсы. Первоначально Жадоба хотел скрыть сам факт необходимости дележа, но Шинора выручил меня и здесь. Он шустро нашел себе информатора, которого отвел в сторону, вложил что-то тому в руку и внимательно слушал. Оказалось, что выручили пираты-торговцы за последний рейс всего около 105 гривен серебром, а так же привезли вино, ткань, зерно на посев, да две семьи в холопы. То-то было мало посевного зерна в закрамах Вышемира, видимо расчет был на привезенное.

После торга разделили так: 60 гривен я оставил ушкуйникам, как и большую часть вина, а вот ткань, зерно и холопов забрал себе. Довольны были все, тем более, что количество людей-речников резко убавилось.

– Так, а как далей? – спросил Жадоба.

Вопрос был закономерный. И предложить серьезный товар и направить куда-нибудь я не мог. Пока не мог, но меня волновала моя захаронка. Там еще столько вкусного, что было необходимо срочно ехать, однако и пропускать посевную никак нельзя.

– Поля засеем и пойдем, – подвел я итог своему рассказу о поездке к схрону.

Конечно, там, в месте схрона, близко не было реки, но притоки и сама Волга были недалеко, судя по карте. Новгород, который позже станет Нижним, не был вдали от места. Так что решил я разделиться – ехать частью верхом на конях без телег, так как проехать на них от Унжи до места не предполагал. Сани по снегу шли с трудом, а телегам еще сложнее. Телеги возьмем на ушкуи, подплывем параллельно месту, где должны будут ждать конные, телеги сложим и в путь. По моим расчетам день-два до места от реки. Грузимся, и к ушкуям обратно.

Глава 19. Хлопоты

– Батюшка Василий Шварнович, ну дай ты мне этни артели на три седмицы? – в очередной раз я упрашивал своего тестя.

В Унжу Ростовский князь Василько, прислал людей, чтобы детинец подправить по весне, да все необходимое построить. Этот шаг говорит, что интриги, творящиеся вокруг по перемене власти, были согласованы как между князьями, так и на более низком уровне. Город не принадлежал Василько, но именно он прислал людей.

А просил я еще две строительные артели, в которой были и два каменьщика-кирпичника, умеющие печи ложить. Покушаться на зотчих, которые ставили новую каменную башню и не думал, на меня и так косо смотрят. Хотел еще и оружейника переманить, но пока никак. Да и куда человека приглашать – вот отстроить добротную избу с печью, да мастерскую, и сам прибежит.

– Речи твои услада, аднако ж на три седмицы не дам, – отвечал Войсил.

– Две с половой седмицы, – начал торговаться я. – И корм им мой и оплата.

– Ну, добре! Лес не готов, а так – корм твой, – сказал Войсил и усмехнулся.

Вот змей, стройматериалов у него нет, артели простаивают, а их кормить надо, да и оплату за простой тоже надо дать. Но тот случай, когда выгода всем сторонам и каждый думает, что обхитрил другого. А с дополнительными строителями хоть что-то успеем построить из всего задуманного. Серебра более чем хватает и пока есть ресурсы, нужно развиваться.

– Яко живе Георгий? – изменил тему Войсил.

Я немного завис, припоминая Георгия, но все же сообразил, что речь идет о Юрие – сыне Вышемира.

– Мя чурается, а Божану поважае, думаю все добре буде, – ответил я.

– Ты у паход идешь? – вновь изменил тему тесть. Любит он неожиданности в разговоре.

– Так! – просто ответил я, демонстрируя безэмоциональность.

– Сынов моих Второка да Третьека возмешь? Треба взять, воны те места ведають, – сказал Войсил.

– Добро! Вдвоя? Али и ратники аще пойдут? – спросил я.

Планы похода к своему схрону я озвучил тестю еще три дня назад. Не говорил, что именно может быть в том схроне, отговорившись тем, что там серебро и инструмент для ремесла. Войсил подозрительно принял все мои слова за истину, и даже не пытался разговорить. История хоть и была небезупречной, однако выглядела более логичной, как, на мой взгляд, чем принятие меня в род.

А мне люди были нужны. Опасно демонстрировать все то, что будет в схроне, но выхода особого и нет. Брать то добро опасно, но бросить неприемлемо.

– Будуть ратники. Сев иде? Добре усе? – еще один вопрос от тестя.

– Слава Богу, токмо землицы мало, – развел я руки.

– Мало? Да боле моей, да холопов и закупов також, а ушкуи твои. Ты Унжу своим воинством узять сможаш! – усмехнулся Войсил.

– Не! Не треба – малы град, – сказал я и улыбнулся. А Войсил заливисто рассмеялся.

Мои поместья действительно гудели. Ритм жизни, который я придал до посевной, еще ускорился. Мой Орел, сданный в аренду, прежде всего, на мое поле, трудился и при свете дня и впотемках. Получилось сладить один полноценный плуг и его бросили на разработку целины. Мышана с Макарием даже переругались насчет графика работы с плугом и Орлом.

Я же загонял Араба, разъезжая по всем полям и следя за работой, Шах, сопровождающий нас, наверное, покрыл уже всех сук в округе. Но это и не плохо, надо будет только отследить помет, да отобрать лучших кобельков.

Крестьяне, видя внимание хозяина, работали справно и если делали все по моему наущению и имели хорошую характеристику, то могли получить и куну за усердие.

Земля оказалась не так и плоха, как думал ранее, были места с суглинком, но были и хорошие земли. Вероятно, сказывалось не столь большее расстояние от черноземья Суздальщины. Исходя из этого, спешно пришлось менять планы и некоторые земли, использовавшиеся больше четырех лет, предполагаемые под пар, распахивали.

А когда я попросил о продаже навоза своего тестя, тот так смеялся, что чуть не задохнулся. Однако, продал, не дал просто так. Золу так же собирали, где могли. Но не только для удобрения, еще я получал из нее соду. Получилось удобрить, так или иначе, все поля. И я ожидал чуда.

Сама же посевная началась с некоторого конфуза. Подошла Божана еще до начала посевной, краснея и не поднимая глаз начала лебезить про обычаи, я же, не понимая, что происходит, насторожился. Оказалось, нужно было хотя бы сымитировать секс на нашем поле, где посажены семена из XXI века. Ну и похулиганили. Ночью, как подростки. Хотя по внешнему виду мы на взрослых мало походили. Так что все атрибуты выполнены, магические действия на поле проведены и не один раз, поля во всех смыслах удобрили – урожаю быть!

Еще одним важным направлением было строительство. Полгода, по сути, на стройку и она уже сейчас была масштабной. Артельщикам пообещал, если без ущерба качества раньше срока объекты сдадут – оплата пропорционально срокам. Работали и по ночам. Возле усадьбы выросли уже две избы и это за неделю, могли и быстрее, да задержка была с печами. Кирпич то мы заготовили, но печники, наслушавшись моих хотелок и матерясь только осваивали огромные русские печи. Да и кирпич забраковали как минимум наполовину. Особенно впечатлил печников кирпич – он был несвойственной формы, отличающийся от распространенной в этом времени плинфы.

Военный городок так же строился, но своих мужиков я уже туда не посылал из-за посевной, поэтому форсированного строительства не наблюдалось. Однако, контуры будущего учебного центра определить уже можно.

Одну присланную мне Войсилом артель строителей я направил на строительство мельницы с водяным колесом. Я предполагал, как минимум три таких вооружений, но подходящих водоемов нашел только два. Еще два ручья признал временно неподходящими. Может если расширить их позже, но сомневался, что энергии воды хватит для бил суковален. Несмотря на все мои черчежи на песке, даже на пергаменте, меня сочли на идиота. Причем, я, как историк в прошлом, был уверен, что подобная конструкция не могла быть чужда времени, но, видимо, ошибался.

Пришлось все делать шаг за шагом, а после собираться пазл. Колесо, лопасти, жернова, кулачковые валы – каждую деталь под пристальным вниманием с трепетом и матами. Могу с уверенностью заявить – мат в домонгольской Руси был! А сейчас еще и обогащен моим послезнанием. Так что пока я изменил на Руси то, что русские будут качественнее материться. А я – молодец!

Только через неделю сложной работы, с помощью какой-то матери мы собрали мельницу. Когда же я выразил желание еще механизм для вторых жерновов в одной мельнице собрать, на меня уже не смотрели как на идиота, но как на деспота-рабовладельца. И это при том, что мельницей занималось только семь человек из артели, остальные же строили хранилища для готовой продукции и отдельно большое зернохранилище.

– Все поля покрыты семем, – продолжала свой доклад Мышана, а я рассмеялся.

Представил, как толпа мужиков покрывает поля своим семем, а моя управляющая их подгоняет. Это был уже в какой-то степени истерический смех. Устал! Я уезжал рано, приезжал поздно и не всегда приходил на тренировки к Филиппу. Даже его десяток привлек носить заготовленный лес и доски для строительства учебного центра. А вот у Еремея открылся талант преподавателя. Так то и трех слов связать может не всегда, но уже десяток подростков так гоняет, что те за несколько недель как срочную в армии XXI-го века прошли, по крайней мере, в физике. Умеют еще мало, но дисциплина уникальная – в рот смотрят наставнику.

– Почали лядить две подсеки. Мужиков треба посылать на рубку леса, – докладывал уже Макарий.

Я же больше размышлял о другом. Вот, замахнулся я на многое сразу, а потяну ли? Пока еще ничего не закончил, все проекты только в работе. А скоро уже нужно уходить в поход, а тут еще что-то мутит Войсил. Его тиун через день у меня обретает. Ничего не говорит, но активно мотает головой. Неужели в эту страду ему ничего делать у себя? Я мог бы понять, если перенимают опыт, но скорее присутствие чужих людей выглядело как ревизия.

Однако, приготовления для отправки в поход не прекращались. Делали расчеты, изучали карту, что я начертил по тому пути, что преодолели после моего появления в этом времени. Обращался и ко Втораку за пояснениями и к Войсилу, даже к Гавриле пришел за помощью. Тому польстило и мне пришлось принять его наставнический тон.

Вот и получается, что дома я бываю не часто, разъезжая по всем землям и зачастую, нужно признаться, впустую. Люди работают, посевная идет, стройка не останавливается. Знаю все это, но сидеть и попивать пиво в такой период не могу.

Сегодня же, благодаря совещанию в усадьбе, я смог быть раньше и уделить внимание жене. Натопили баньку, взял пива и квасу и пригласил женушку посетить это место, ставшее для нас уже волнительным и интимным.

– Любы мой! – в баню в одной нижней рубахе зашла Божана и нежно погладила своей ладонью мою щеку. – Притомился.

– Так страда. Треба так, любая, – я обнял жену и нежно поцеловал.

А дальше уже забытие. Спадающая рубаха, нежные и уже умелые руки любимой женщины, поцелуи и страсть.

– Што ты робила? – спросил я жену после того, как мы уставшие прилегли на лавку.

– Так, Юрия научала грамоте да цифири, – опасливо сказала Божана.

– То добро! – сказал я и поцеловал в щеку жену.

– Любы мой! – начала Божана, но остановилась.

– Што любая! – сказал я и потянулся за кувшином с пивом.

– Не праздна я, – смущенно почти шепотом произнесла любимая женщина.

Кувшин, который уже держал в руке выпал, сам же замер. Я не знал, как реагировать, и еще новости в такой момент расслабленности. Нет, я хотел детей от этой молодой красивой здоровой, но самое главное – любимой женщины. Но это время опасности. Мы живем рядом с город, который стоит на границе Руси. А что если конфликт с марийцами, или к Городцу булгары пойдут, да и Унжу спалят? А еще представилась рязанская княжна с ребенком, прыгающая с городских стен во время захвата Рязани Батыем. Какое будущее у детей? Пока для меня все происходящее как, игра. Да, Божана уже стала частью реальности в этом виртуале, но дети, как будут они здесь?

Любимая привстала с лавки и молча смотрела на меня, а с ее глаз на фоне черных растрепанных волос наливались влагой. И вот первая слезинка покатилась по щеке.

– Да что ты, любимая, я хочу этого ребенка, очень хочу, только мне страшно, вокруг опасность, а дети маленькие беззащитные, но я счастлив. Ребенок от любимой женщины – это дар Бога. Только вот я уезжаю скоро, как ты тут без меня? И я не могу иначе, мне нужно ехать, – я говорил и говорил, уже не заботясь, чтобы мои слова хоть как-то были похожи на древнерусские.

Божана с интересом уставилась на меня, как будто видит в первый раз. А я так хотел быть честным с ней – рассказать, откуда, почему – все рассказать, но нельзя!

– Чудно, чудно, – повторяла она.

– Спаси Бог, любая моя! – сказал я, встал и закрутил любимую жену.

– Охолони, окоянный, – прокричала улыбающаяся женщина. Моментальное преображение от грусти с неудержимой радости.

Я поставил Божану и начал целовать в щеки, по которым я позволил стекать слезинки, губы, которые говорят самые приятные слова, шею, руки. А потом была любовь, ее высшая телесная и духовная ипостась.

Глава 20. В пути

За три дня до моего отъезда на ушкуях, в путь отправились Вторак и Третьяк, да с ними еще десяток ратников. Шли они одвуконь, но не для того, чтобы быстрее добраться, больше для того, чтобы впоследствии было кого впрячь в телеги. После долгих расчетов, рандеву речного пути и по суше, было принято решение о досрочном отбытии сухопутных. Тем более, что Войсил дал им и дополнительные задания и в Городец заглянуть и в Новгород Нижний.

Уходил я, к удивлению, с легким сердцем. Тесть обещал присмотреть за Божаной и я ему верил. На волне радости от беременности племянницы, даже потребовал пировать с ним всю ночь, так что сердце то у меня легкое, а вот голова тяжелая с утра.

Пришел провожать даже Юрий. Уж не знаю, как его накачала Божана, но смотрел он на меня не злым взглядом, а с некой восторженностью. А когда я его обнял, то малец и вовсе заплакал, и слезы эти были, скорее, из-за растерянности и непонимания происходящего у него в душе, но парень не закрывается и это главное.

Божана никак не хотела разжимать объятия, но постаралась не показывать ни волнения, ни бабьих истерик. Пообещала, что будет ждать и следить за хозяйством крепко. Казалось, что такого в том, что мужчины уходят на неделю-другую, но я и сам ощущал некую тревожность. И даже не в том, что что-то должно произойти, а в том, что мир, сузившийся в моем понимании до территории поместья, расширяется, все больше я воспринимал действительность и ответственность за свои действия, свою семью.

Десять дней пути по течению Унжи ничем особо не приглянулись. Да – было красиво – не тронутая природа, ни одной пластиковой бутылки. Тишина, вдоль реки в заводях утки, гуси и даже лебеди. Люди Жадобы пару раз ловили такого осетра, что я, не будучи знатоком рыбы, всерьез предполагал в них белугу. Икру при разделке гигантской рыбины хотели было выбросить, но я не позволил, даже сказал, что этот товар, если что готов покупать. Жадоба задумался. Засолка икры, как ее будут называть пятиминутка и жадное поедание деликатеса под недоуменные взгляды присутствующих. Нет они тоже могли ее есть, но чтобы такое наслаждение, да после нормального обеда… После выяснил, что тратить соль на икру, которую не сильно то и жалуют живущие вдоль рек люди, не особо принято. И ели ее редко, все больше предпочитая мясо рыбы.

В Нижнем Новгороде, который так будет называться в будущем, мы остановились только, чтобы пополнить припасы. Сейчас это была грандиозная стройка, пока еще мало претендующая на крупнейший торговый и промышленный центр. Но масштабам строительства я позавидовал. Мне бы так у себя в поместье.

Дальше Новгорода вперед следящих стало уже двое, да и сами ушкуйники надели, у кого были, брони и навесили топоры. Я так же одел свой доспех и долго рассказывал в очередной раз, какие китайские мастера молодцы, что только они и умеют такие делать и то на весь Китай два мастера. Заметил, как сверкнули несколько пар глаз у ушкуйников и понял, что переборщил. А ну как прирежут из-за уникальной брони во сне.

– Сура! – прокричал один из ушкуйников.

Ну, все, теперь точно глаз да глаз. Пойдем по самой границе с Булгарией. Благо сейчас мир с ней. Мы шли по спорной территории, но скоро, как говорят знающие люди, закончатся эти земли, и мы пересечем границы мордвы. Насколько я знал, эти племена платили дань Великой Булгарии. А что мы, в смысле русичи, с мордвой? Да вроде ничего хорошего. Даже какие-то походы устраивали перед монгольским нашествием, и тот же Василько отличился в истреблении юго-восточных соседей. Подумав, я решился дать в пользование свой бинокль впередсмотрящим.

– Это божий глаз, как можно то так? – ушкуйник упал на колени и начал истово креститься. Это была реакция на просмотр окрестности в бинокль.

– Это механика и стекло, я стану робить это на своих землях, – спокойно сказал я.

– Кудесник, волхв, – прошептал ошарашенный простой средневековый парень.

Вот как так от христианского фанатизма и сразу к волховству и язычеству? Пришлось долго объяснять, что это прибор и сделать его можно. А еще пришлось приставлять постоянно на дежурство своего человека, как и на усиление дозора – от греха подальше.

Если до Нижнего Новгорода время шло быстро и как-то незаметно, то в напряжении он стало вязким, вокруг стало много раздражительных людей. Кто-то ругался, были уже и мелкие стычки.

Так что первый день движения по недружелюбной территории прошел нервозно. На ночь решили пристать в удобной заводи и выставили караулы. Люди так устали, что, когда начал лаять мой Шах на какое-то животное, проснулся только я, даже дозорные похрапывали.

Наутро все получали… Как это литературнее выразиться?.. Взыскания в особой форме. Оказалось, что возле нашего лагеря, а на суднах осталась только часть, и были разбиты несколько шатров, ночью бродили волки.

К общей нервозности от постоянного ожидания неприятностей со стороны людей, прибавился еще и фактор природы. Ветер переменился, и пришлось свернуть парус, а грести активно против течения – еще то удовольствие. И уже когда отвлеченные физическим трудом многие расслабились, прилетела стрела. Одна, не попала ни в кого, но вся команда опять стала опасаться любого дерева вдоль реки. Однако, ближе к вечеру дозорные увидели вдоль реки красную и белую ленту. Это был знак, что Вторак и Третьяк со своими людьми прибыли и идут вдоль реки, белая же означает, что все спокойно. Это не вязалось с прилетевшей стрелой, но люди всегда сами находят объяснения событиям в зависимости от отношения к ним. Так, сейчас нужно было объяснить, что стрела – случайность и сразу же появилось более десяти версий в пользу случайного выстрела одиночки.

– Добро! – сказал я и попытался свериться с картой.

Место, где мы должны были пересекаться, на карте очерчено, как определено и место схрона. Получается, мы уже не далеко и скоро придется уже оставлять ушкуи и соединяться с отрядом Второка и Третьяка. Рандеву назначено в междуречье Суры и Мокши. И, как сказал Жадоба, если бы не весной выходили, то и не прошли бы – Сура сильно сужается и мельчает.

– Мордва! – прокричали вперед смотрящие.

Началась суета, ушкуйники начали сбивать друг друга с ног, спешно вооружаться, у кого-то упал топор, гребцы покидали весла.

– Стоять! На весла! – закричал я и вырвал бинокль у дозорного.

Суета начала прекращаться, а на втором судне, где был Жадоба, и вовсе порядок был.

Поправив бинокль, я начал рассматривать группу всадников, которые были в трех километрах от реки. Наведя резкость, я рассмотрел среди отряда в человек сорок Третьяка.

– Свои! – крикнул я. И уже шепотом добавил. – Надеюсь.

Весьма странно – незнакомые всадники, но среди них не связанный, а спокойно стоящий Третьяк. Мог ли предать? И так может быть. Вот, к примеру, решили меня слить. А тут самый удобный случай. Вдали от дома, жене можно что угодно поведать. Так что нельзя отметать подобный подход. А тут еще и загадочный клад, который я оставил и сейчас нахожусь достаточно близко к нему. Вот только единственное не вязется – мы не на месте и только мое сотрудничество может привести к месту. А если я не буду сотрудничать? Нет, я понимаю, что у каждого человека есть болевой порог, после которого можно рассказать даже то, о чем тебя не спрашивают. И я не считаю себя столь уж сильным человеком, чтобы молчать. Да и зачем – ради презренного металла?.. Но вот так, чепорно, брать меня? Неужели нельзя было спланировать схватить на обратном пути, или на месте схрона.

Отряд всадников двинулся в сторону реки, и я попытался рассмотреть лицо Третьяка. Оно было веселым. С таким лицом не предают и под принуждением не находятся. Немного успокоился и поэтому, когда со мной поздоровались как со старым другом, принял это как данность. Скоро мы уже сидели за костром, оставив, впрочем, в бронях большую часть наших людей.

– Это Антяс, вон сотник конной рати мокши, – представил мне Третьяк предводителя мордвинского отряда.

Потом сын Войсила так споро стал говорить на незнакомом мне языке, что я поразился. Я-то себя гением считаю, а тут такое знание языка, ведь слышал, как Третьяк и на других начиях болтает. Они с братьями частенько практиковались.

– Антяс шукае татарву, на другим березе Суры шли татарские сотни. Воны пограбили селище и ушли, – начал описывать проблему Третьяк.

А я застопорился. Какие к лешему татары, под которыми понимают монголов? Они сейчас возле Калки где-то, или южнее. Ну, если верить картам из XXI века. Да и сама битва объединенного войска с экспедиционным корпусом монголов не состоялась, чтобы те пошли на булгар.

– Пошто татары тут? Где войско их? – задал интересующие меня вопросы.

– То не ведомо, но великого войска нет, – Третьяк перевел слова Антяса.

– Третьяк, а ты пошто якшаешся з мордвой? – спросил я и сразу осекся. Вопрос ужасно не корректный.

А что они практически всем семейством делали тут, в мордве? Ну или на границе с Рязанью? Когда меня встретили два месяца назад? То же, что и сейчас – разведка!

– Про то не треба, – зло сощурился самый младший из четырех сыновей Войсила.

– Добро, што делать? – решил перейти к делу я.

А дело было в том, что нам предлагали помочь истребить монгольский отряд. Больше, чем сто пять человек вооруженных и готовых к бою в сжатые сроки племя мокши собрать не сможет. В то же самое время отряд монголов уже разорил одно крупное селище и может так тут хозяйничать еще неделю, пока не подойдет подмога к мокшам. Тем нужно еще собрать какие-то советы старейшин, отправить посланников в Булгарию, а потом еще выбрать командующего и все в таком бюрократическом смысле.

Глава 21. Битва перед Калкой

Я слушал, а сам размышлял. Откуда все же могут быть здесь монголы? Предположить, что я попал в параллельный мир – самое простое для объяснения несовпадений истории. Но с другой стороны, монголы всегда разведывали пути и тропки, как к нападению, так и к отступлению. Если учитывать, что мы сейчас на территории будущей Орды, то разведка оправдывается. Кроме того, Судебей и Джебе наверняка не могут быть уверенными в исходе битвы с русскими князьями и рассматривают различные пути отхода. Или новых данников ищут, да и просто разведывают ситуацию. Впрочем, я пришел к выводу, что все вполне логично в действиях монголов. Кроме одного – брать людей в плен. Они же сковывают движение!

– Полоняные в телегах, али ногами идуть? – спросил я.

– У телегах, а других посекли, – перевел Третьяк.

Ясно взяли все телеги, что были в поселении, сколько влезло добра и людей – везут, остальных в расход. Рациональные ребята, хотя все равно скорость движения у них упадет.

– Так людей и у нас мало, а татар кольки? – все не унимался я.

Признаться самому себе – хочется наказать монголов, тем более и не особо подставиться – ведь основная масса воинов с нашей стороны будет мордва, точнее мокша. Но реально – боязно! Ну не хочется мне как русские Мстиславы – недооценить врага, правда и то событие еще не свершилось. Но все же.

– А пошто нам то? – спросил я.

Да, цинично, но, если я буду рисковать, или тратить свои, к примеру, боеприпасы, так как намерен из своей шайтан-трубы с 500–600 метров пострелять, должен знать и свою выгоду.

Спросят про винтовку, когда начну стрельбу? Так уже спрашивали и на удивление, все рассказы не вызывали отторжения. На колени никто не становился и не молился. Похвала сказочному мастеру-китайцу звучала громко. Прекрасное далеко! Там, в далеком Китае и коровы летают, и люди в туалет лепестками роз ходят.

– Так потребны девы – дадут, рухляди також, сребра у них мало, но коней дать могут, тольки куды ты коней – то? – переводил Третьяк длинный монолог Антяса.

– Девы не потребы, рухлядь потребна, аще кони вельми потребны! – сказал я и началось уже обсуждение плана.

Почему я так просто решился на авантюру? А не назвать авантюрой решение атаковать отряд монголов численно большим, чем все наши объединенные силы, нельзя. Да, прежде всего, проблема, представленная еще Достоевским: «Тварь я дрожащая, или право имею?». Только для своего «права» я не собираюсь применять любые методы, но суть та. Я хотел проверить себя. Впереди возможные события грандиозные, судьбаносные. И, если отступать сейчас, то, что дальше? Бежать? Так что я решился…

Монголы находились не далеко, десяток разведки мокши шел по следу и постоянно сообщал их передвижения. Направление движения монголов было на юго-западПолучалось отряд километров под десять-двенадцать на юго-восток от нас. Час перехода или полтора при сбережении коней.

– Третьяк, где твои люди? И кони будут? – спросил я.

Лагерь находится за ближайшим холмом там все и находились. А подал, что стрела, которая прилетела по пути с берега, была монгольской.

И кони в лагере мокши нашлись и еда. Но вот общего плана долго не находилось. Предлагался наскок. Лихой наскок смертников, только я не хотел ни сам погибать, ни людей гробить. Бессмысленно идти в лоб, да еще и биться в привычном для противника стиле. Не уверен, что мокша лучшие войны, чем опытные монголы.

У нас была своя битва на Калке и нужно было ее не проср… ну не проиграть, конечно. Я это понимал и сыпал предложениями, вот только все они отметались. Как основную я предлагал тактику наскок-отход. Но, все как один, средневековые стратегт ссылались на свою доблесть и веру в победу. И это было для меня странным. Вот сюзерены мордвы – булгары мастерски использовали именно такие приемы молнеиносных уколов.

Если бы не численное преимущество у монголов, был бы лихой наскок, но здравомыслие всеже победили, тем более, что, по мнению всех присутствующих, именно я был смертником. Как не обидно, но такой расклад устроил все стороны.

Пришли в итоге к следующему. Я приближаюсь на метров семьсот и стреляю, когда же монголы пойдут на меня, то разделенный отряд будет бить монголов с флангов, постепенно беря их в клещи. У мокши было девять телег с броней, припасами и запасами оружия. Я их потребовал и мне решили их дать. Филипп же долго меня отговаривал, но решил свой десяток оставить со мной. После чего со мной же остались и семь новиков – те, которых учил Еремей и шесть ушкуйников. Остальные речные волки решили переждать в своих посудинах.

Сборы долго времени не заняли. Я взял свое оружие, все патроны, которых оставалось в походе меньше сотни, пистолет с двумя обоймами, арбалет с двадцатью титановыми болтами. Филипповские ратники взяли копья и шесть луков. Еще один арбалет я отдал Еремею. Он пробовал с него стрелять, и получалось, несмотря на то, что на дух не переносит стрельбу из лука. Бинокль я отдал Третьяку, в свою очередь оптический прицел винтовки тоже более-менее мне в помощь. Условились и сигналами. У наших союзников был рог.

Через минут сорок после начала погони мы уже рассматривали с Третьяком противника. Рекогносцировка была проведена быстро. Спрятать два отряда по почти шестьдесят человек с разных флангов удалось не сразу, одному отряду пришлось положить коней, чтобы уйти из поля зрения противника. Телеги опрокинули и сделали почти цельный табор, или гуляй-город, вагенбург. Щиты на спину, луки на изготовку, стрелы в землю. Рядом копья и с десяток сулиц. Я сильно сомневался в выигрышности вагенбурга перед монгольской конницей. В конце, концов, даже сам Чингисхан не брезговал подобными приемами. Так или иначе, но необходимо телеги растянуть, а это время и наша скорострельность в виде двух имба-арбалетов, пистолета, да и лучников.

– Ну, с Богом! – казал я, перекрестился и взяв винтовку пошел вперед, от куда шел абоз и три сотни представителей лучшей на данный момент армии мира.

Ноги тряслись. Пару раз коленки так подгибались, что чуть не упал. Но главное – я шел и уже решил для себя все. Ни шагу назад! За нами не Москва, но убьем здесь триста опытных воинов, и может в 1237 году будет легче.

Возле небольшого деревца я занял позицию и аккуратно, даже скурпулезно подготовился, прикрутил глушитель, разгладил молодую травку, утромбовал пару бугарков на земле. На глаз было больше километра, и я выжидал, рассматривая людей в обозе. Там были взрослые мужчины и значительно меньше женщины. Понятно, что детей и стариков убили. Это чертово Средневековье! Винтовка, по характеристикам, била да две тысячи пятьсот метров. Вот только мои способности не позволяли так далеко выцеливать. Если бы целью было только уничтожение кого угодно, то стрелять по толпе с пятого-шестого выстрела точно достал, но я собирался выбить командира. Ослабить взаимодействие противника – важнее, чем убрать трех-четырех рядовых исполнителей.

А вот монголы показались мне немного смешными. Их маленькие кони и не всегда маленькие наездники сильно дессонировали, да еще нацепляли на себя всяких побрякушек. Все такие пестрые, разноцветные, но доспехи присутствуют и не только стеганые халаты, а у большей части нашиты железные пластины, некоторые и в составном доспехе. Каждый ведет три коня и от того это воинство кажется целой армией.

Семьсот метров. В прицел самого богатого, на мой взгляд, всадника. Выстрел. Чуть слышный хлопок мимо, но всадник повернулся вправо. Видимо пуля просвистела рядом. Поправка. Прицел выстрел. Голова всадника теряет половину черепа. Плохо! Если бы выстрел чисто прошел, оставив дырочку, тревогу бы так быстро не поняли. Шевеление среди монголов. Вот столпились возле поверженного. Прицел. Выстрел, еще выстрел, еще выстрел. В такую толпу стрелять само удовольствие, тем более, что собрались над убитым так же не бедные ратники. И не разбегаются. Выстрел. Нет, все же поняли, что нужно разойтись. Вот побежали к одной телеге.

– А оружие все нужно с собой носить! – прошептал я, меняя обойму. Я предполагал, что воин побежал за оружием, но это было не так – воин взял стяг и поднял его.

Выстрел, выстрел, выстрел. Уже не смотрю на результат. Даже слегка ранить, уже сделать слабее всех. Монголы не понимают откуда опасность и становятся ближе к пленникам. Выстрел и один замешкавшийся завоеватель падает с лошади. А вот и нашлись все командиры и грамотные. Так один кричит что-то и показывает в сторону левее меня. Но если они поскачут левее, мою позицию все равно обнаружат. Нужно снимать этого умника. Прицел, не спешить, вдох, выдох – выстрел. Не удержался и посмотрел на результат – в районе правого плеча. Плохо – этого активного гасить нужно! Прицел, – черт он нагло прикрылся своим же воином. Вот она деспотия – им прикрылись, а он и рад стать щитом. Отмена выстрела. Другая цель. Выстрел – наповал!

Движения монголов становятся осмысленными. Часть отделяется, а новый предводитель машет уже в мою сторону. Бежать!!! Через сто метров коня придерживает один из наших новиков. Винтовку на плечо и быстро.

– Хутче! – кричит новик. Хочется обернуться назад, но потеряю несколько секунд.

Ускорение на адреналине. Ногу в стремя. Все, в галоп! За спиной слышу улюлюканье преследователей, но по голосу слышу, что они еще достаточно далеко. Стрелы не пускают. Вот он – вагенбург! Раздвигаются повозки. Я внутри.

На адреналине начинаю командовать.

– Товсь! Заряжай! Бой! – кричу я, снимая винтовку, и занимаю свое заранее оговоренное место.

Шесть выстрелов навесом и еще два всадника из примерно пятидесяти преследователей слетают с седел. Выстрел арбалета и один всадник заваливается на коня, а тот замедляется и мешает трем всадникам, они теряют скорость. Мой выстрел – дистанция метров сто и конь валится, на него налетает другой всадник и с трудом удерживается в седле. Я бы свалился. Буду учиться и такому, если выживу. Слаженный выстрел почти в упор лучников, но уже и в нас летят стрелы. Кони, что подвязаны в стороне к опрокинутым повозкам, жрут и возмущаются. Чтобы не раздергали телеги – проносится в голове, но тело живет своей жизнью – выстрел! Есть! Еще один конь получает в грудь и всадник валится. Некоторые монголы вкладывают луки и достают сабли.

Один всадник пытается перепрыгнуть через преграду, но конь в последний момент притормаживает и завоеватель перекатывается через телеги внутрь вагенбурга. Слышу звук удара, не отвлекаюсь. Полетели сулицы вглубь строя противника. Винтовку в сторону пистолет. И пошла пляска. Выстрел – есть, выстрел – есть. Бить в упор, в стену врага, – сложнее промахнуться, чем попасть. Двое монголов становятся ногами на коней и прыгают внутрь нашего укрепления.

– Я! – кричит кто-то, вроде бы сам десятник Филип решил помахать мечом.

Выстрел. Смена магазина. Выстрел. Стрела пролетает рядом, не чувствую ничего. Выстрел. Ощущение тепла на шее. Кровь! Я жив, значит, дальше воюем. Выстрел. Внутри вагенбурга слышится лязг оружия. Выстрел.

ТИШИНА! Только звук копыт удаляющихся коней сынов степи.

– Твою мать! – прошептал я и опрокинулся на спину.

Тело все трясло, в голове роились множественностью мысли, не складываясь воедино.

– Корней! Корней! – услышал я издалека. – Корней!

Резко прихожу в себя и начинаю различать звуки и, что намного хуже – запахи. Запах крови. Только чтобы не вырвало! Вроде нормально.

– Да! Пораненые, посеченые? – спрашиваю я, присаживаясь.

Проходит минута, и получаю ответ. Двое убитых четыре раненых. Убит один ратник из десятка Филипа и один новик из новобранцев.

Вот и стал я вершителем судеб. На моем счету два товарища. Это тогда, в усадьбе выбора не было, сейчас же я пошел в бой сознательно и потянул за собой людей.

Встав и осмотрев поле боя, я еще больше ужаснулся. Вдали виднелись меньше десяти улепетывающих монголов. Следовательно, мы смогли ссадить и убить больше сорока. Это победа! Наша победа!

– Контроль! – сказал я и взял копье. Меня никто не понял, но, когда я начал расплетать веревки, связывающие повозки, Филип начал командовать.

Добивать раненых не было морально сложно, и я даже укорял себя за жестокость. Но это были враги. Сейчас не такие отчетливые, но через 13 лет они придут и убьют моего тринадцатилетнего ребенка.

Через пару минут грязной работы, я опомнился и пошел к раненым. Моя небольшая аптечка сейчас и жизнь может спасти.

В принципе, раненых было трое – еще одним оказался я. Стрела прочертила по подвородку и, быстро обработав свою рану, я наложил пластырь. Рана не большая и зашивать, особенно в данных условиях я посчитал ненужным.

Из раненых был только один тяжелый с ранением в грудь. Тут нужна операция, и, если он до сих пор живет, то может и смогу его спасти. Укол пармедола и пусть полежит пока. Перевязал ногу, посыпав стрептоцидом, пробитую стрелой икроножную мышцу. Другому на месте перевязал живот опять же со стрептоцидом и предварительно промыв перекисью водорода. Зашивать тут нужно, но сделаю это позже. Ранение второго прошло по касательной – спасла кольчуга. Я, конечно не врач, но, думаю жить эти двое будут. Вот только если еще два-три раненых и перевязочных материалов не станет. В небольшой сумочке через плечо много не поместилось, да и не было много.

– Ну, пойдут на нас? – спросил Филип, подошедший ко мне.

– Пойдут! Они не отходят. Усе, как и домовлялись. Третьяк и не поднял коней. А на нас токмо пять десятков было. Зараз много пойдет. И мокши со Втораком и Третьяком погонят ворога, – сказал я наблюдая, как професионально грабят уже добитых монголов.

– Треба в полон взять двух-трох! – сказал я и пошел смотреть коней. Пришлось половину скотины добить.

– Татарва! – прокричал кто-то и все трофейцики бросились в вагенбург.

В километре показалась лавина всадников. Если не все, то большинство монголов выступили. Первый ряд завоевателей были с копьями и частично в броне, за ними были лучники, среди них виднелись и скачущие с саблей наголо всадники.

Мы успели собрать немалое количество стрел, сулицы и большинство болтов к арбалетам. Перед вагенбургом лежали тела нападающих и больше тридцати лошадей. Я надеялся, что секунду, другую, такая примитивная преграда нам даст. А это возможность в очередной раз натянуть тетиву лука. Луки были уже во всех, кроме меня и Ермолая. Пятнадцать одномоментных выстрела лучше, чем восемь. Так же успели прикрепить с десяток копий к повозкам и воткнутых в землю.

Но это был только поиск крупинки позитива в пустыне отчаяния. Вся надежда на фланговый обход и растерянность монголов.

Восемьсот метров. Взгляд в оптику, прицел в уровень копыт коней. Выстрел. Выстрел. Посмотреть – есть попадание! Один монгол потерял часть головы. Надо целиться еще ниже. Выстрел, выстрел, выстрел. Я чувствовал пристальные взгляды моих соратников на мне. Уже плевать, пусть думают, что хотят. А я хочу выжить! Выстрел, выстрел. Последним попал в грудь вырвавшегося коня. Конь свалился вместе с всадником, что притормозило с десяток следовавших следом конных. Выстрел. Смена обоймы. Не помню, сколько было выстрелов, но лучше поменяю. А потом заряжать уже не успею. Цинк лежит рядом. Сколько успею, загоню по одному в патронник. Заработали сложносоставные луки, бьющие навесом. Выстрел, еще. Я уже чувствовал, что попадал, и даже не тянуло посмотреть результат стрельбы. Только целясь в очередного всадника, я мог через раз увидеть, как падают кони вместе с всадниками, которых сразу же давят свои же соплеменники.

Филип командует лучниками, и их слаженный выстрел берет уже большую жатву – выбиты из боя чуть меньше десятка. Но пока этого мало. Выстрел. Сотня стрел взвилась в небо.

– Щиты, укрыться, – прокричал я, не переставая стрелять. Я лежал под деревянным навесом и на спине оставался щит.

Выстрел. Выстрел. Шелк. Закончились патроны. В правой руке придерживая винтовку, шарю левой в поисках открытого цинка с патронами. Вот они. Секунда, две, три. Патрон в патроннике. Прицел. Выстрел. На перезарядку уходит непростительно много времени. Снова слаженный выстрел с нашей стороны, но и по моему навесу стучит смерть.

– Могут не успеть укрыться, – прошипел я сам себе.

Вероятно это была ошибка Филипа. Наши ратники стреляли в момент, когда монголы уже послали стрелы.

А выучка противника поражала. Слаженно приостановилась часть наступающих всадников и, пропустив всех других, они стали разворачиваться в круг и по очереди стрелять с седла. Впереди же скакали два десятка обнаженных до пояса воина с двумя саблями в руках и металлическоймаской на лице. Эти могли доставить неприятности, граничившие с поражением. Такие вот степные берсерки.

Выстрел. Винтовку в сторону, присест на корточки. Пистолет в правой, а сабля в левой руке. Пока в левой. Сулицы сбивают четырех наступающих смертников. Выстрел. Пистолет начинает свою работу. Все по коням. Упасть с коня с такой скорости означает вывод воина из боя. Рядом бьет арбалет, и я вижу, как еще один смертник падает с коня. Пятеро наступающих умудряются встать на коней, не держась за поводья. Это даже не джигитовка, это невозможно! Арбалет продолжает стрелять. В нем вставляется барабан из шести болтов, которые посылаются поочередно, поэтому скорострельность этого оружия немногим меньше, у пистолета.

Прыжок и все пятеро степняков внутри вагенбурга.

– Это мои – прокричал я, понимая, что эти пятеро могут собрать свою большую жатву внутри нашего укрытия.

На удивление меня услышали и все остальные продолжили свои дела. Краем глаза замечаю, что уже приблизились всадники с копьями и пытаются, крутясь возле повозок уколоть острием защитников. Шаг. Выстрел – вставший на ноги степняк валится назад. На мои действия обращают внимание остальные и все четверо решают устранить главную для них угрозу, тем более, что больше никто на них не обращает внимания. Выстрел. Пистолет повело в сторону, и я промахнулся. Выстрел – в бедре самого ближнего выворачивает мясо. Выстрел и другой нападающий, уже пораженный продалжает по инерции бежать. Падает уже в метре от меня. Щелк. Пусто. Перезарядиться не успею.

Ухожу перекатом, и в кувырке беру саблю кочевника в левую руку, в правой – мой клинок. Я как-то смеялся с двуручников. А теперь главное, чтобы не посмеялись с меня… посмертно. Первый выпад с ударом сверху блокирую правой рукой, соперник второй саблей боковым замахом пытается достать меня в бок. Блокирую, отвожу и, приседая, колю с низу вверх. Саблей выполнять такие приемы крайне сложно, но у меня получилось. Пройдя через подбородок, клинок вышел через голову. Удар по шлему. Опускаюсь на колено из неустойчивого приседа. Амортизация подшлемника и неведомый местным пока металл не дает серьезной травмы моей голове, но звездочки посчитаны были. Краем сознания слышу, или даже ощущаю звук рога, призывающий к атаке. Начинается завершающая стадия нашей битвы за будущее.

Еще удар по моей правой руке. Боль, но рука пока рабочая. Выдернутая сабля из головы поверженного противника опускается вниз и резко в право, от куда уже два удара могли предрешить мою судьбу, если бы не броня. Хрясь и нога пятого степного берсеркера в районе колена делится на две части. Укол в грудь упавшего степняка и все. Удар – метательный нож отскакивается от моей груди. Один из степняков, раненый, умудрился-таки бросить клинок в меня. Контроль – и методично, без эмоций, каждого из пяти степных воинов колю в сердце. Поднимаю пистолет, меняю магазин.

– Мы еще повоюем, – кричу я и на кураже устремляюсь к самому опасному участку сражения.

Шесть спешившихся монголов уже растягивают повозки, а еще три конных степняка не дают подступиться к пешим, постоянно орудуя копьями. Почему из луков их не растреляют? Похожая картина в трех местах. Целюсь – выстрел и один из конных копейщиков сваливается на лошадь, рядом еще двое его собрата валятся на землю – один с болтом в груди, второго копьем достал один из ушкуйников. Конь встал на дыбы всадник свалился, а конь умудрился копытами задеть одного из спешившихся. Вот так, – лошадки на нашей стороне!

У меня начинается форменная истерика. Я начинаю смеяться, и уже не заботясь о безопасности, воткрытую лавирую между опасными участками сражения. Даже когда в правый бок прилетает стрела и резкая боль отдается по всей правой части туловища, я продолжаю идти на врага. Пистолет уже не помощник, но сабля в руке и добрый доспех, а еще колдовское тайное русское заклинание «хусим», делают меня тяжелой мишенью.

В проем с левого фганга проникает десяток спешившихся монголов, но семь защитников выставляют против них копья. Небольшая пауза и между двумя стенами начинается сеча. Я влетаю в нее и с ходу, наотмашь совершаю рубящий удар по спине одного из монголов. Понятие о честном бое – сказки. Убей любым способом, хоть унижайся, отступай, что угодно, но убей! Отражаю удар слева и со всей дури с ноги по органу размножения завоевателю. Некоторые интелегенты будущего сказали бы: «Как можно, монголов то и было всего меньше миллиона – это геноцид!». А я бы ответил: «Да пошли бы вы… на русское колдовское заклятие».

– Малая стена! – кричит Филипп и его семь ратников выстраиваются в стену шитов с выставленными мечами. За ними пристраиваются еще двое ушкуйников с копьями. Позади их Еремей с большим бревном. – Бой!

Еремей кидает в строй монголов бревно и ратники дружно слаженно делают два шага и колют. Двое монголов падают с ранами. Еремей обходит строй соратников и включается в бой. Его могучая сила перекрывает мастерство владения клинком. Удар меча Еремея берет на блок степняк, но это ему не помогает и он делает шаг назад, пытаясь удержать равновесие. Раскрывается и получает удар в ключицу. Еще один готов.

Понимая, что с вошедшими справимся, я осматриваюсь вокруг, но не нахожу соперников. В метрах трехстах уже идет сеча конных. Бегу к оставленной винтовке и спешно заряжаю магазин патронами. Целюсь только в тех степняков, что находятся подальше от союзников. Выстрел, выстрел, выстрел… Обойма пуста. В это же время и монголы начинают паническое бегство. На земле остаются тела больше двух сотен.

– По коням! – кричу я и ищу выжившего коня. Бой внутри вагенбурга подходит к завершению. – Одного живым вяжите!

Коня беру монгольского и ускоряюсь в сторону обоза, наблюдая погоню за отступающими степняками. Далеко скакать, и конь плохо слушается, поэтому замедляюсь и уже рысью скачу за союзниками, постоянно подправляя коня, что все больше проявляет ретивость.

Подъехав к обозу, понимаю, что бой мы выиграли. Остатки монголов, либо стоят на коленях, либо разбежались по окрестностям, и за ними идет охота. Одного из степняков, не стоящего на коленях, в хороших одеждах и перстнях связывают трое мокшей.

– Добро! То божественная воля! – прокричал Третьяк, подбежав ко мне.

Вокруг было ликование, люди обнимались, а мне стало грустно. Мы потеряли людей. В последнем строю стояло только семь ратников и один новик, Далебора я не видел вообще, а его сын Лавр ранен в руку.

– Я до людей! пораненых смотреть, – сказал я и развернул маленькую, но выносливую лошадку. Какая-то смесь пони и коня.

Наш вагенбург уже разбирали. Одну из телег нагрузили халаты монголов, уже сверху положили троих раненых – одного из ратников Филиппа, Лавр и один новик. Перевязав и обработав их раны, которые, по сути, не были сильно опасными, если их промыть. Перекись водорода закончилась, да и перевязывать пришлось разрывами рубах наших убитых. Не стерильно, но лучше так.

Осталось в строю только шесть ратников, Филипп, Еремей, один из присоединившихся ушкуйников и новик. Все… И я не разделял радость всех оставшихся. Их фатализм, объясняемый волей Бога, еще не стал моей моралью.

Глава 22. Копи царя Корнея и висячие сады Божаны

Общая радость и игнорирование горечь потерь повлияла и на меня. Битва была непредсказуемой, и могло повернуться по-разному. Все ратники были готовы умереть и то, что они выжили, объяснялось божественным проведением. Наверняка фатализм играл большую роль в психотерапии хроноаборигенов. Особенно, когда начался столь приятный процесс, как исследование трофеев.

У всех убитых нами монголов были мешочки, в которых нашлись и серебряные, и драгоценные камни. Кони и оружие так же были оценены, как весьма годное. Луки же были сплошь дорогими, что было оценено всеми собравшимися. Так что все это добро могло стать весомым капиталом для создания действительно серьезной базы воинской подготовки в поместье. Но нужно было поторговаться и за трофеи, взятые в обозе, надеясь, что делиться взятым с боя возле вагенбурга и даже на его территории не придется.

Когда мы уже подъехали к обозу монголов, я присмотрелся к некоторым телегам – там лежали и сельскохозяйственные орудия, например топоры, пилы, что-то вроде матыг, несколько связок разных тканей, одежды, шубы и рухлядь отдельно, сапоги. Меня даже удивило то, что все воины из мордвы были в сапогах, как и монголы. Среди русичей сапоги были если не редкостью, то неким предметом статуса.

Когда мы, герои вагенбурга, пришли к обозу, там уже вовсю шел дележ трофеев. Кощунственным казался и торг в отношении некоторых, наиболее привлекательных пленных девушек.

Ко мне степенно подошел Антяс и начал что-то торжественно говорить.

– Он славит великого война и мудрого воеводу! – сказал с удивлением, переводивший слова Антяса, Третьяк.

– Я не воевода! Но что я вижу? Татар посекли разом, а скарб их кому? – спросил я, показывая Третьяку рукой, мол – переводи.

Антяс долго говорил, а потом усмехнулся и показал рукой на столпившихся девушек.

– Вон кажа, што четвертая доля тебе и твоим воям и можашь брать девку на твой укус, – перевел Третьяк.

Честно говоря, после боя и такого нервного потрясения хотелось чего-нибудь эдакого. Вот только не насилием и принуждением, а по обоюдному согласию. Да и семейное благополучие важнее, чем создание ненужного прецедента. Если бы не было тут Третьяка, да Второка, постоянно задумчивого, возможно, скорее – да, чем нет. Ну не святоша я! Но предоставить рычаг давления на меня и подпортить отношения с Божаной. Да ну его!

Пока сокрушался и занимался самокопанием, начался торг. Пришлось отставить душевные и телесные метания и ревностно доказывать, что только наши действия в вагенбурге позволили разбить превосходящий во всем отряд монголов. Упоминалось и моя китайская труба, которая позволила еще до расстояния выстрела стрелы поражать врага. Тем более, что убитое в самом начале сражения командование позволила лишить скорости принятия решений у монголов, как повлиять и на их качества. Даже мне были видны моменты в ходе боя, когда враг мог добиться полной победы.

Часа три спорили. Я смог выторговать себе все трофеи, нашедших возле нашей встречи монголов у табора. Никто не посмел рассматривать то, что было взято нами. Кроме этого мне и всем людям, что были со мной, полагалось двести коней из почти семисот оставшихся от монголов. Взял я и четыре повозки, половину припасов монголов. Так же пятьдесят сабель, двадцать копий, десять луков, треть доспехов, забрал половину тканей, половину же топоров и мотыг и выторговал все шубы и рухлядь, за что и взял так мало луков. Отдали мне и пятнадцать молодых мужчин, что были взяты монголами и десять девушек. На вопросы о родстве, было сказано, что род их прекратился, и они и у мокшей станут холопами, или войдут в роды после жамужества, женитьбы или признания ребенка.

Оставалось понять, как это все добро доставить в поместье. Брали, получается, больше, чем могли донести. Тут торг возобновился с новой силой. Мокши предлагали довести коней до Новгорода, дальше уже сыновья Войсила должны были их вести. Эти договоренности лишили меня еще пятидесяти коней, причем в пользу не только мордвы, но и своих родичей. Деньги родства не знают?

Расстались мы друзьями навек. А возращение к ушкуям вышло триумфальным. Потери были приняты речниками как незначительные. Бог прибрал себе и все на этом. Я же, погрузив людей и добро из трофеев, прихватив с собой только самое ценное – камни, перстни золото, отправился в путь. Поход имел цель, а мы пока локальную войну устроили.

Два дня до места схрона прошли спокойно и без приключений. Наудивление получилось и быстро найти место. Все же компас и периодические замеры расстояний, ориентиров и реперных точек позволили точно определить место. А вот откапывать пришлось долго. Толи я при переходе в это время был семижильный, либо после зимы намыло еще земли, но понадобился день непрерывной работы, чтобы все расчистить, и работали десять человек.

Погрузились в телеги и еще два дня пути к месту, где нас ждали ушкуи. Получилось так нагрузиться, что и судна с малой осадкой значительно погрузились в воду. Дважды сели на мель, но при помощи второго ушкуя выбрались. Проплывая границу с Булгарией видели, как спешно работают люди, строящие засеки. Ранее их на этих местах не было. Готовятся к встрече, видимо. Все больше удивляюсь осведомленности местных. Вот откуда они знают, что монголы через них домой пойдут. И так уверены, что русские с половцами проиграют битву. Правда эти засеки могут быть и против русских, которые укрепляются в Новгороде Нижнем. В любом случае Булгария как государство вызывает некоторое уважение. Сильны они и умом и ресурсами. Вот только, пока Биляр-столица стоит Волге, нет развития Руси и становления ее величия, как нет и богатого Урала с рудой, серебром и другими ценностями, нет и Сибири.

Когда уже позади оказался Новгород, позже Городец Радилов, и мы уже шли в устье Унжи, начало щемить сердце. Мой дом, моя семья! Как много я потерял в той жизни, не имея этого чувства, что тебя ждут и любят.

У пристани нас встречали. Людей собралось много, явно за сотню человек. Все что-то радосно выкрикивали.

– Любы мой! – прокричала Божана, еще до швартовки к причалу. Войсил, который так же здесь был, довольно разгладил усы.

– Любимая! – прокричал я в ответ. Сладость такого общения никак не казалась мне слащавой.

Рядом с Божаной, по левую строну, спрятавшся в подоле платья стоял Юрий. Я же подумал, что не пристало будущему мужчине к бабьему подолу жаться. Нет, не дам своего сына в бабу превращать. Воспитание будет мое. МОЕГО сына!

– Добрый поход? – спросил Войсил как старший, как только я спрыгнул с ушкуя.

– Десяток наших людей посекли, – ответил я и опустил голову.

– Пошто так? – спросил Войсил.

– Апосля Василий Шварнович, – сказал я и уважительно низко поклонился.

– Добро! – сказал тесть и пошел давать какие-то распоряжения пригнанным холопам с повозками.

Потом был дележ добычи. Ушкуям я предложил два варианта. Первый, как и условились фиксированную плату, второй – пятнадцатую часть с трофеев. Жадоба долго ходил, рассматривал добро, которое и так оценил в пути, а после согласился. Вспомнил и Войсил про десятую часть в род. И пришлось и ему высчитывать из добычи, указав, что его сыновья, так сказать, по-родственному, взяли с меня мзду за переправку коней. Узнав про то, что и его люди получили с похода хороший приработок, Войсил умерил свои аппетиты.

– Аще полоняный у меня есть, – сказал украдчиво я.

– Што за полоняный? – заинтересовано спросил тысяцкий.

– Татарин боярского роду. Ведает много, – продолжил я издеваться, подозревая, что монгол в виде пленника лакомый подарок для тестя. – Вот холопом буде мне, али продам його.

– Корней Владимирович? Так порешим усе, – сказал Войсил и заливисто засмеялся. Он прекрасно понял, что я держал факт пленного как козырь, чтобы не делиться с тестем трофеями.

Вечером был настоящий пир. Всю ночь пьянствовали, даже дрались. Еремей двоих особо приближенных к Жадобе ушкуйников манерам учил. Ночью же, кто успел за столом проспаться вечером, умудрились уже в меланхоличном настроении напиться снова.

– А што за песнь такая? Черный ворон, что ты вьешься? И говор чудной, – спросила Божана, когда под утро я все же смог уделить внимание жене. – Аще, як на поле куликовом просвистели кулики и… якож там… стали ратится полки?

Я растерялся. Да, змий коварный делает нас уязвимыми! Ладно еще черный ворон, но спеть песню про Куликовское сражение, которое только может состояться через сто пятьдесят лет? Это еще хорошо, что не спел что-нибудь из Разенбаума или Любе. В памяти всплыло, что и коня расторгуевсского исполнял. Ну как есть, не стану же отпираться, что это не я пел.

– А то песнь народа мойго, – соврал я, представился же я первоначально родом из западных славян.

– Пригожа! А ты в походе девок портил? – сменила тему Божана. Ну, никакой логики разговора – эти даже не прыжки с темы на тему, а скачки. Постоянно в напряжении.

– Не, ты мне люба, – сказал я, полез целоваться.

– А не кривда? – спросила Божана и театрально скривилась. – И попервой в баню, смердишь!

– А придешь? – с лукавой усмешкой спросил я.

– А якож, треба, а то усих девок покроешь, вон пригожих привез з паходу, – сказала Божана и стала выталкивать из горницы.

А потом была баня и страсть. Мне получилось разбудить страстную женщину в Божане. Страхи пленения, домострой Средневековья, все уходило.

– Ой, а можна? Ты непраздна? – спросил я после того, как уже второй раз наши тела становились едины.

Божана рассмеялась и вместе с ней я. Вспомнил, когда уже все было. Как же уютно и хорошо. Я дома!

Утром народ начал разбредаться и отходить от попойки, а все двери в доме были раскрыты настежь. Такое амбре стояло в помещении, что хоть топор вешай.

С Жадобой договорились, что тот пойдет во Владимир за товаром и с поручениями. Мне нужна была ткань, холопы, мастера, орудия труда. Особенно нужно было поговорить и пригласить стеклодувов, нужен был и оружейник. Глеб Всеславович наверняка занят, или не может реализовать обещанное, и нужно было самому крутиться. Если же мастеров приедет больше, это еще лучше – всем работа и прибыль будет.

В качестве товара, который повезет Жадоба, были пять зеркал в богатой оправе. Одно продать должен был не меньше, чем за двадцать гривен, остальные по 60. Жгучий перец повезет. Попробует на продажу. Выращивать его я собираюсь, нужно определиться с конъектурой рынка. Повезет и десять килограммов сахара, который продавать по пять гривен за килограмм, но уменьшать цену, если брать не будут. Должны брать – это огромная редкость. Дал на оценку и немного драгоценных камней.

Потом я попросил Божану прийти с Юрием.

Как такового разговора с сыном убитого мной Вышемира, которого я уже считаю своим, не получилось. Ребенок кивал головой, отвечал односложно, но страха я не видел – была неуверенность. Когда я обнял и прижал его к себе он начал всхлипывать.

– Ты муж и невмесно сие, поедем поля смотреть? – спросил я и у Божаны и у сына.

Они кивнули, а Божана прямо просияла. Было видно, что ей приятно мое отношение к Юрию. Она-то постоянно возле него и даже чрезмерно опекает, а я что-то вроде инспекции ее работы по приобщению Юрия к нашей семье и его адаптации. И вот я все одобрил. Вот мне только интересно, а в случае неодобрительного вердикта как? Пошла бы Божана на конфликт? Нет, лучше без лишних экспериментов!

Поля порадовали. Посевы повсеместно всходили, старики говорили, что посадки рост дают очень хорошо и что, если природа и дальше будет радовать погодой, то урожай будет добрым. Мое эксперементальное поле выглядело стратегическим объектом. Вокруг делянок дежурили три отрока с палками. Дети же пытались подглядеть, что же скрывается такого за плетнем. Была такая вот забава – посмотреть и убежать от охраны. А Мышана отчитывала какую-то женщину, что та неправильно поняла и окучивать картошку нужно после того, как она даст больший, чем сейчас, всход. Из разговора с тиуном, я узнал, что уже завтра решили высаживать саженцы капусты, а перец с томатами через неделю.

Люди видели нас троих и шептались. Я же, узнавая о свадьбах и рождении детей, передавал Юрию отсеченные от серебряных кун доли, и он торжественно, преисполненный гордостью вручал деньги людям, за что они благодарили и боярина и боярича и заступницу боярыню. Я примечал поведение Юрия и меня оно радовало. У парня явно была светлая голова и желание к познанию. Он внимательно слушал все отчеты крестьян, тихо, не отвлекая меня справшивал у Божаны интересующие, или не понятные вещи.

– Юрий, – обратился к парню после очередного вопроса его Божане. – ты молви мне, што потребно.

Вначале несмело, но постепенно поток вопросов возрастал. Мне пришлось набраться терпения, чтобы досконально ответить на все. Но я был доволен. Если парня не переклинит в подростковом возрасте по поводу физиологического отца, что я то и есть убийца – толк будет.

Строительство учебного центра также спорилось, и подходил к концу основной этап становления материальной базы. Поставил заметку в блокнот, которых в схроне было с сотню, что необходимо уже задуматься об полосе препятствий, полигон и так строился, а еще тренажерный зал обустроить. Здание под него готово, нужно мастерить снаряды, плюс спортивную площадку с перекладинами, брусьями, скамьями для пресса, столбами для лазания и другое. Завтра вызову Никифора – он местный умелец – пусть займется.

Осмотрели и мельницу. Нужно запускать ее. Остатки после посевной зерна еще достаточные. И нужно натаскать персонал. Семью, которая будет ответственна за мельницу, уже выбрали. Толковая семья. И мужик работящий и жена его хваткая, да считать умеет. Дочь и два сына. Одному 16 лет и его я думаю забрать в учебный центр, второго же 14 лет можно спокойно приспособлять к работам. Первоначально они будут на небольшом окладе, пока работа на мельнице совмещается с сельским хозяйством, но потом думать будем. Мысль есть держать мельницу на долях. Пусть выплачивает мне ежемесячно часть своей доли, пока не выкупит. Думается, что максимальная заинтересованность человека в деле – залог успеха предприятия.

Осмотрев все свое хозяйство и показав себя и свою семью, я понял, что сделано много по меркам современности, но очень мало из того, что я себе напланировал. Отпустив семью, отправился на причал, где уже загружался Жадоба, чтобы дать еще одно распоряжение – присмотреть как можно больше строительных бригад и намекнуть купцам, что строительные материалы могу покупать по нормальным ценам. Пока не будет собственных хотя бы двух лесопилок, выйти на самообеспечение лесом не получится.

Когда же вернулся домой, меня ждал сюрприз, который изрядно повеселил – ко мне приехали бригадиры двух артелей плотников и одна каменьщиков, которые возвращались с Новгорода и искали работу на лето, так как при строительстве града на Волге они выполнили свой заказ. Посоветовал меня Войсил. И опять закрутилось.

Пока служитель культа ехал ко мне, накормил руководителей артельщиков и расспросил что умеют. Оказалось, что каменщики и печи сложить сумеют и здания каменные. Подумав, решил послать за отцом Михаилом. Тот, конечно заортачиться, что якобы возгордился отрок Корней, что сам не является, а шлет посыльных, но, думается, приедет.

Церковь каменная – не блажь, а статус и идеологическая обработка населения. При условии неголодной жизни, нормального отношения и наличия престижного культового сооружения – мое поместье райским казаться будет.

А люди – важнейший ресурс и было отрадно узнать, что за мое отсутствие людей еще прибавилось, причем переселялись свободные смерды. Я рад больше как раз сободным людям. Холопы не столько нужны, сколько сильные свободные общинники. А вот холопом своим чуть позже и волю дам, если только войдут в систему хозяйствования, которую буду стремиться создать. Или, элементрано, выкупят себя. К примеру, все при должностях будут свободными. И я не считаю это неким проявлением либерализма и человеколюбия. Это расчет, простой расчет на заинтересованность людей и их стремление к лучшему. Чем богаче будут жить в поместье, тем больше возможностей будет и у меня.

Новых людей поселили их на окраине моих земель, и они сами согласились на расчистку земли от леса. Успели они и отсадится, правда поздно, но, может, что и вырастет.

Слухи доходили, что некоторые и более знатные и умелые люди, которые сбежали в марийские земли, хотят вернуться на русскую землю, если их не будут преследовать. Среди них есть, как сказывал всезнающий Войсил больше двух десятков опытных ратных людей, которые сбежали из княжества после вокняжения в нем Юрия Всеволодовича. Боялись они преследования за бесчинства, что творили ратники с людьми сегодняшнего князя на Липе и после нее. Большинство же ратников ушло к князю Мстиславу Киевскому Старому. Жаль, полягут они уже через пару недель на Калке. Их бы под руку того же Юрия, или Василько. Или под мою опеку, вот только тогда уже вопрос об усилении Унжи станет критическим для князя, как бы каратели не пришли.

Интермедия 8

Три человека сидели в центре стального града Владимира. Сидели по-разному так, что перепутать статусы их было не возможно. На большом стуле с высоченной спинкой и подлокотниками восседал мужчина лет 35–40 с уже проступающей на весках сединой и властным видом. Он источал власть, но это не было самовлюбленностью, это был сам факт – здесь и сейчас – он князь. А было время, когда он, будучи еще восемнадцати лет проявлял нетерпимость к людям и требовал беспрекословного подчинения. Говорят, что люди не меняются, но это не так. Условием изменения человека должны стать изменившиеся условия его жизни. Вот и он, проиграв битву за великое владимирское княжение под Липой в 1216 году изменился. Константин, победивший своего родича, не стал его убивать, а отнесся по-доброму, и завещал престол во Владимире. Вот только некогда подорваная вера в себя сильно саднила в сердце Юрия, и его решения были иногда эмоциональными, и тогда он начинал слушать окружение, что приуменьшало его собственный авторитет, однако он – великий князь и с этим приходилось считаться.

Рядом с этим побежденным некогда человеком сидел молодой мужчина. Это был сын умершего победителя на Липе – Василько Константинович. Молодой, рослый, с правильными чертами красивого лица, он уже в свои 14 лет отличался острым умом и прозорливостью. Уже с восьми лет этот юноша окунулся в пучину управления и интриг, но вышел из них без поражений. И, как ни странно, оба мужчины уважали друг друга и пресекали все козни вокруг чехарды с престолонаследием, по крайней мере, так всем вокруг казалось. Можно ли сказать, что они служили Руси? Наверное, нет, они служили Великому Владимирскому княжеству верой и правдой, как служили бы и другому княжеству, если волей судьбы сели бы на стол его.

На отдельном стуле, напротив этих мужчин сидел уже пожилой, но все еще в силе, мужчина. Бесстрашный, заветно преданный князю, тому, умершему князю Константину. Он не побоялся преследования от Юрия за то, что был на Липе и внес свой вклад в разгром войск сегодняшнего князя, он остался служить вопреки, и был оценен. С него не требовали присяги, так как его дела показывали неподкупность и честность. Важно было и то, что этот муж был выразителем целой группы влиятельных людей в великом княжении, и ними стоило считаться.

– Глеб Всеславович, рад видеть тя по здорову ли? – сказал Великий князь, но не поднялся со своего трона. – С чем пожаловал?

– Поздорову княже, – боярин встал и низко поклонился. – И ты, вижу во здравии и ты князь Роствский по здорову. Я пришел сказать, княже, что доведался я про татар и полоняник боярин татарский есть у меня.

– И што? Василько ужо выступает в поход за утро рано иде. А вести то какие? – спросил Великий князь.

А Глеб Всеславович обратил внимание на сына своего друга и единственного князя. Похож, только еще краше отца своего.

– Не треба идти Мстиславам допомогать в рати. Побьют их, князь. Лаяться станут на первый дзен походу. У татар войско сильное и наряд крепки. Воны восход покорили увесь, тако ж воны половцев сечь идуть, а не русичей. Токмо и на Русь придуть. Есть хан у них, якож и у половцев так зовется Джучи. Його улус – уся земля половцев, булгар и доля Руси, – Глеб Всеславович сделал паузу.

– И Великое Владимирское княжество? – просил князь Василько Ростовский.

– То не ведомо, токмо и мордва и мари и Рязань – то да, можа и мы, – отвечал Глеб Всеславович.

– Што нам до Рязани, вона и мы их жгли, токмо то мы, а то придуть и храмы порушать, буде погано, – размышлял вслух Юрий.

– Што рабить то, дядька, Глеб? – спросил Василько.

Так он его называл еще, когда Глеб Всеславович помогал ему разобраться со всеми злопыхателями в Ростове, когда извести его хотели люди Юрия, который, вроде бы, и не был в курсе. Глеб княжича и науке воинской учил. Но здесь и сейчас. Зачем он это? Хочет на гнев княжеский навести?

– Молви, дядька, Глеб, – уже с некоторой усмешкой сказал великий князь. Он понял причину небольшой заминки, но показал, что против такого тона и обращения ничего не имеет, важнее дела есть. Вот только слово сказано…

– Татары веды шукают, воны пойдут и зараз на княжества порубежные. Силы поглядят русские, якоже ратится лепей з нами. Велики поход буде токмо апосля погибели Булгарии, – продолжал Глеб Всеславович.

– То неможна. Булгары крепки в сече, – сказал Василько, который сталкивался с этим народом, и знает, что просто их не взять.

– У татар буде асьмнацать туменов, – сказал докладчик и увидев недоуменные взгляды. – Тумен – то тьма!

В тронном зале установилась тишина. Даже просто осознать такую цифру сложно, а это обученные ратники, их же кормить надо. Да, если бы на Руси можно было прокормить такую ораву воинов, разве не было бы их? Это практически в десять раз больше, чем смогли бы выставить Рязань, Муром, Владимир и Новгород Великий вместе. А может и на всей Руси больше двух туменов не найдется.

– То неможно, – прошептал Юрий, не верить Глебу он не мог, как и не хотел верить тому, что он говорит.

– Аще метают воны камни и огонь машинами, на том и грады жгут и берут, – подлил масла в огонь докладчик. – Нам рать потребно сберечь и готовать воев да сечи.

– Наши вои добрые, токмо мало их, – сказал Василько.

– Што аще порадееш? – спросил Великий князь.

– Треба спяшать на сечу, токмо не поспеть на яе. И слово твое князь не порушено и вои целы, – сказал Глеб Всеславович и недоуменно обвел глазами князей. Они потешались и переглядывались.

– Аз також змыслил и радел с Василько, аще отрок пойде з войском. Отрок аще нерадивы, вон не зможа и рать довести, – пояснил веселое настроение Великий князь.

Они уже давно договорились с Василько, что тот постарается не успеть довести войско до соединения с другими князьями. И именно он, четырнадцатилетний князь может ссылаться на молодость и неумелость свою.

Спорный конечно вопрос о неумелости, в походах Василько уже три года показывал выучку и умение.

– Також потреба у воях у нас. Треба звать тых, кто цел буде во Владимир, особливо былых ратников Константина, – сказал Глеб Всеславович и немного сжался. Эта часть предложений выглядела спорной. А ну как Юрий испугается силы, которая и сместить его может. И Великий князь посмотрел на Василько.

– Я крест табе целовал и Богам клятву дал, я, и сыны мои под властью твоей обласканы и до веков, – торжественно произнес Василько Ростовский.

Если бы Великий князь не видел честную службу своего родича до этого, точно усомнился, но увеличивать войско нужно. Татары татарами, а вот пощипать марийцев, что привечают опальных русских князей, да мордву – можно. И рязанцы голову подымают. А что если отомстить захотят?

– А прокорм где для воев тех? Да серебро на них? – через паузу спросил Великий князь.

– А ведаю то. До Василия Шварновича можна их, – ответил без промедления Глеб Всеславович.

Они со своим другом Войсилом были на строящейся тренировочной базе у Корнея. И были впечатлены. Малец, чтобы он там не задумал, уже сделал большое дело. И по их расчетам до двухсот человек можно разместить в этом месте. Да и серебра у Корнея много и Войсил за последнее время оброс барахлом. Но главное – Войсил служить хочет и может привлечь зятя своего к делу. А, если у мальца получится урожай хороший собрать, да торг вести диковинными вещами, как зеркало – то денег хватит всем.

– А што, Войсил? – проявил осведомленность Великий князь, называя сотника нецерковным именем. – Много серебра узял?

– Не так много, токмо княжья допомога потребна и зерном, да иншая припасы, то и можна зладить, – сказал Глеб.

Разговор длился еще около часа, и решение было принято. Те воины, что будут не из княжеской дружины, будут посылаться в Унжу. Князья давали по гривне за каждого ратника на обустройство тех и по пять кун на каждого члена семьи, кои у воинов будут. Зерно по сбору урожая обещали дать, да пятьдесят коров и лошадей пригнать. Но остальное – все за счет других. И брони и остальное вооружение. Согласился князь отправить и двух стеклодувов в Унжу. Как он сказал: «Токмо девок дурят стеклом византийским». Оружейников отправлять не хотел, самому нужны, но вот трех подмастерий пообещал.

Глеб Всеславович вышел довольный донельзя. Он сделал больше, чем рассчитывал. Юрий не испугался концентрации войск в Унже, тем более, что это обойдется ему намного дешевле, чем держать их во Владимире, он же и разрешил отступников со стороны марийцев брать. Но коли они мутить будут – всех под нож. Для того своего представителя направлял в Унжу. Но только смотреть, а не вмешиваться.

А в это же самое время Корней, во кресте Кирилл осматривал своих новобранцев. Со всей округи и из города тоже, собралось 53 юноши, набор еще не был завершен.

;

Глава 23. Поместье. Дела сердечные и не только

Ясидел в большой горнице и рассматривал картинки в книге. Уже несколько дней пытаюсь найти выходы в непростом деле – масштабное производство вооружения и доспеха. Ламинарные, пластинчатые, каплевидные, чешуйчатые. Может и панцири, мечи, рапиры, палаши. Сошелся пока только в одном – арбалеты. Деталей на это убийственное оружие было на тридцать готовых изделий – тех, скорострельных, что в собранном виде уже и сам использовал. Главной составляющей были пружины, которые в этом времени сделать не представлялось возможным, механизмы, требующие так же высоколегированную сталь, синтетические высокопрочные волокна на тетиву. Однако делать и тридцать арбалетов с револьверным барабаном – вундервафля для периода. Но как дальше? Выдержать натяжение в почти 65 килограммов могут лишь тетевы из 21-го века, следовательно, другие арбалеты будут и бить на меньшее растояние и менее скорострельны и обладать меньшей пробивной способностью.

– Любы, порадится потребно, – сказала Божана, входя в горницу.

– Молви! – сказал я и откинулся на спинку стула. В нашем доме уже почти во всех комнатах есть стулья – привычнее, чем лавки.

– Еремей, – произнесла имя жена и запнулась. – Павадился до девки, што работает у усадьбе – Белой кличут, а так Феврония.

– И што? – деланно удивился я. – молодые пригожие, вот и сладилось.

– Так аще до похода твого сопрягал яе, и понесла, – возмущенно произнесла Божана. – А извести не хоча.

– Грех то! – произнес я и понял всю ситуацию.

После детального разговора оказалось, что Бела работает у нас в усадьбе на кухне и, по сути, заменяет Мышану, которая больше уже тиун и занимается поселениями и сельским хозяйством. Этот момент я пропустил, но все охватить нельзя, да я и не гений администрирования. Божана, как по мне, должна больше инициативы проявлять.

Вызвал Белу. Та стояла с опущенными глазами и только бормотала, что избавляться от ребенка не будет.

– Ошалела, девка? – выкрикнул я. – Чадо – дар божий. Ермолай ведает?

Девушка покачала головой. Она, видите ли, боится, что он откажется от нее. Дальше говорить с ней нет смысла.

До усадьбы Речной добрался быстро, благо и погода была умеренно солнечной и мой Араб резвый. Ермолая застал на обучении. Он отрабатывал связки с десятком Филиппа.

– Ермолай! – выкрикнул я.

Великан подошел и опустил глаза.

– Прознал? – смущенно спросил он. Сильные большие люди иногда такие милые детки. Оставалось только ножкой земельку погладить.

– Ты, пес шалудивы, девку обрюхатил, и в кусты? Ты муж али тать? – отчитывал я, а у Ермолая глаза становились все шире и шире.

– Бела не праздна? – прошептал детина.

– Так, и я не дозволю чадо извести. Девка пригожа, не гультайка, што треба? – сказал я и посмотрел на Ермолая. Он меня уже не слушал, а расплывался в улыбке, превращаясь в блаженного.

– Ерема! Ерема! – обращался я, но меня уже не слышали.

Я ждал. Минут пять потребовалось этому большому человеку, чтобы прийти в себя.

– Ермолай, венчайся! – произнес я то, зачем и ехал сюда.

– Дык халопка вона! – растеряно привел, на мой взгляд, дурацкий аргумент будущий отец.

– Ужо нет! Моя халопка была – стала вольной. В приданое дам двадцать гривен и избу сладим добрую, – сказал я.

– Двадцать? Дык и не треба, – сказал Ермолай.

Чтобы не передумал и не сорвался с крючка, я обратился к обществу.

– Вои, Ермолай венчатся буде! – прокричал я, чтобы все слышали.

Ратники подбежали, начали поздравлять всеобщего любимца. Ермолая уважали и ценили. И не только за его силу, но и за то, что всегда приходил на помощь и никогда не конфликтовал. Он был сиротой, его отец погиб, отражая последний набег булгар. Подошел и Филипп.

– Так што, Филипп, сватом будешь мне? – сказал я, хлопнув другу по плечу.

– То можно! За утро приедем, – улыбаясь, сказал Филипп.

– А как ты? Сын буде? – спросил я уже Филиппа.

– Так, не праздна! – сказал Филипп, а я рассмеялся. Прямо одномоментный демографический взрыв. Филипп уже будет многодетным отцом по меркам XXI века.

Зайдя в дом я рассказал Божане о результатах поездки, и полностью осознал семантику слова «оврал». Все суетились, куда-то бегали. Я и не знал, что у нас в доме столько людей. Прибежала Бела, бросилась ноги целовать, чуть поднял ее.

– Веселье буде у нас в доме, избу вам завтра ладить пачнем, – сказал я ушел в спальню. Участвовать в этом дурдоме не буду.

У меня же в голове было только одно – сталь, чугун, крица! В книге, которую я взял по металлургии были описаны технологии средневековья. Не посмотрел толком. Технологии Нового времени только обзор, правда есть интересные фото с кратким описанием. Вот и маялся, что делать: или ладить индийские печи, что позволяли выплавлять вполне хорошую сталь, или же уже строить горн. Так и размышлял, ожидая супругу, но Божана не пришла и в десять и в двенадцать. Можно было и приревновать, но я слышал, что в доме так и не закончилась.

Утро началось бурно. Колокольчики, крики, дудки. И где этих крикунов нашли. А потом: козочку не искали? У нас купец, у вас товар. Как хорошо, что Божана в этом разбирается. А когда вышла Бела – ну княгиня. Коса с лентами, одежда золотом вышита. Вышла с подносом, на котором была чаша и преподнесла ее Филиппу, который был до крайности серьезным. Невесту рассматривали, крутили, торговались. Хотелось бы избежать пьянки, но ритуальное распитие с Филиппом не предусматривало отказа. Потом петух, которого принесли в дом, нагадил. Короче, день в никуда!

На завтра с самого утра – тяжелого утра нужно сказать – меня подняли криками.

– Пять ладей, уже грузныя пристали! – кричал посыльный из Речного.

– Араба седлать! – крикнул я и стал спешно одевать доспехи. Взял арбалет и побежал в конюшню.

– Што там? – спросил я Филиппа, который, как и я, выглядел потрёпанным.

– Так молвят, што ад великого князя Юрия Всеволодовича и ростовского князя Василько Константиновича, – сказал Филип, а я упал в осадок.

И что это значит? Какого лешего? Василько должен идти, или уже быть в Чернигове. А Мстиславы собираться на поиск монголов в Диком поле. А тут такое внимание, что становится как-то зябко. Не верю я в барскую ласку.

– Ну, пойдем, – сказал я и направил Араба к пристани.

– Здрав будь Корней Владимирович! – поздоровался со мной Глеб Всеславович, когда я подъехал в сопровождении Филиппа и его десятка.

– Здрав и ты Глеб Всеславович. Пошто ко мне пожаловал? – спросил я спешиваясь.

– Так гастинец ад князей табе, – сказал с усмешкой Глеб Всеславович.

– Мне? – ошарашено спросил я.

– Так, примай боярин, то на науку воинскую разное. Мастеров дали, да артельщико иншах, – сказал Глеб Всеславович и начал давать распоряжения разгружаться.

Глеб Всеславович отказался от моего гостеприимства, так как важное дело у него к тысяцкому. Знаем мы их дела, небось, вино везет другу своему. Получается, что товарищ разведчик ездил с докладом к князю и рассказал обо мне, или даже не обо мне, а о задумке моей, и сильные мира сего одобрили идею.

Вначале я сомневался, как поступить, но принял к действию народную мудрость «дают – бери, бьют…» – последнее не совсем подходит. Я и так хотел налаживать быт и организовывать систему воинской школы – вон уже к концу недели переселяется десяток в учебный центр. Филиппу отгрохали серьезный такой домик с печами прямо на территории школы, Ереме ставим избу недалеко от места работы. Первый будет начальником всей школы, а Еремей станет главным наставником. Тут есть риск, так как обучать у него талант, а вот управлять другими наставниками – может и не получиться.

Когда же я узнал, сколько и чего привезли мне, я начал уже думать, что за такие дары мне нужно замочить Чингизхана – не меньше. Самое главное богатство – люди. Ну, то, что холопы прибыли и конкретно мне – то одно дело. Я уже и так задумывался организовывать новое поселение, равноудаленное от двух поместий. Но артельщиков навезли действительно много.

Прибыли еще две бригады строителей, которых у меня скоро станет чуть ли не больше, чем холопов. Кроме того, как я и просил, прислали трех стеклодувов ну не мастеров, но хоть что-то умеют. Один же назвался стекольщиком и стекольным ювелиром – заявка! С оружейниками такая же схема, двое подмастерьев, но есть среди них и один мастер имеется. Зерна привезли на полармии. Мы на полную мощность запустили мельницу, две системы жерновов давали столько муки, что не успевали шить мешки. Была и солонина и что удивительно – дорогая греча. Оружие было, но все булавы, кольчуги рваные, но были и мотки проволоки для кольчуг.

Так же прибыли двенадцать воинов, большинство пожилые, но крепкие. И это мне казалось проблемой. Либо подчинение мне и Филиппу, либо никак – вон к Гавриле в сотню пусть идут. А то, что умудренные в возрасте ратники захотят подчиниться для них, по сути, отрокам – спорный вопрос.

Даже произошедшими событиями день не закончился. Если приключения начались, то они и продолжаются. Уже к обеду, когда только разгрузились пришедшие корабли, пришла весть, что в усадьбу прибыл табун лошадей. Посыльный и посчитать не мог их. Все твердил: «Вельми, вельми». Третьяк и Вторак смогли, наконец, прибыть. Если это сыновья Войсила, то больше ста пятидесяти лошадей у меня есть. Не уверен я только, что в хозяйстве пригодится, но, вот, как боевые, можно. Я бы фризов лучше бы разменял хоть три к одному, но не судьба. Попробуем переучить и кого из монгольских лошадок дляхозяйства, может парой десятков и получится усилить хозяйство.

– Тяжко? – просила Божана, когда я только часов в одиннадцать вечера добрел до дома. – Баню?

– Воды, – на баню сил не было. Помыться с ведра и спать.

Завтра день предполагается не легче. Утром доклады от тиунов с учетом новых поступлений, потом определение фронта работ строителям – прежде всего под новое поселение. Обсуждение проекта церкви. Дальше организация воинской школы – рекрутов уже расселяем в казарме. Вроде бы для этого все готово и столовая и баня и мебель в казармах, но в первый день нужно сразу задать высокий уровень организованности. Мне бы разтроиться на три сущности, чтобы успеть все.

Несмотря на все ожидания, утром я проснулся на удивление в хорошем настроении. Рядом лежала любимая женщина. Умная, красивая, хозяйственная, мать моих детей. Да, – еще будущего ребенка, но в сознании уже все больше укоренялось восприятие, что у меня есть старший сын. Путь разница между мной и Юрием вряд ли больше восьми лет, но это напускное, мне есть, что ему дать. Но в то время, как я только задумываюсь что-либо дать, как отец, для Юрия, Божана уже смогла заменить мальцу мать. Женщина дала столько любви, нежности, внимания, что казалось забитый ребенок, уверенно ступающий в подростковый возраст, перерождается в другого человека. И мне это нравится. Я вижу, насколько Божана может быть матерью, насколько она может быть женой. И тот разговор, который, несмотря на вчерашнюю усталость, состоялся, подливает счастья в уже полную чашу нашей семьи.

Я попытался издали уточнить у жены, почему она не помогает мне, хотя я знаю, что Божана уже много впитала информации, доводимой на всех совещаниях. Да и не в совещаниях дело. Она прекрасно разбирается в домоводстве, умеет организовать людей и у нее есть статус, который позволяет пользоваться своими названными навыками.

Ответ был долгий и пространный. Мне поведали, что мы и так нарушаем правила. Первое – никакой женской половины в доме нет. Второе – я сам всегда стараюсь успеть везде, но есть исполнители, которые и должны заменять мои потуги. Третье – я и не замечаю тот слой просителей, челобитников, которых все больше и больше, так как выдача денег за рождение ребенка, на свадьбу возбуждает у людей впечатление, что хозяину просто некуда девать серебро. Для примера она даже рассказала, как вчера пришел мужик и стал доказывать, что обязательно через девять месяцев у него будет ребенок, а еще, его сын женится через год, так что давайте заранее деньги, а то ему топор новый нужен. То есть – он возлег со своей женой и сразу в усадьбу. Мол, я только что сделал ребенка – деньги давай! И подобных примеров жена привела множество.

Услышав многие сюжеты, которые, благодаря мудрости моей жены были решены, но не дошли до меня, я даже восхитился. Когда же Божана стала перечислять, чего только стоило сватовство, то я попросил перестать. А еще Великдень – пасха, во время которой мы были в походе. И это все она. Золото мне попалось, а не женщина!

Следующий день, оказался не таким суетным, как предыдущие два. Тем более, что я решил делегировать больше полномочий на тиунов и их помощников. Я вызвал Мышану, и послал за Макарием. И тут сюрприз…

– Дак это, вот, не гневись, я не ведаю, што творю, я вот, – растерянно и испуганно блеяла Мышана, которая отличалась четкостью изложения, чему позавидовал бы и референт любого министра.

– Макарий учора на ночь тут застался, – прокомментировала замешательство управляющей Божана. Вот же все знает.

Я опешил. Вот, и для этого тоже нужен был Шинора, который доложил бы сразу, еще до греха, но я проныру отправил с Жадобой. Нужно службу безопасности создавать. Два главных управленца, после боярской семьи – прилюбодеи. Ладно, Мышана – она женщина свободная. У нее есть сын и дочь, но мужа еще со времени закладки крепости при строительстве бревном прибило. Но Макарий – отец семейства, шесть детей наплодил. И вот так.

Я уже стал прикидывать, сколько серебра передать в дар церкви, чтобы отец Михаил не поднял бучу.

– Дом греха, – сказал грозно я, демонстративно отвернулся, дожидаясь привода сластолюбца.

Макарий не пришел, его привели. У него не так давно окончательно зажила спина от порки Вышемиром, и тиун Речного ждал кары. Я же думал, как поступить, при этом изображая крайнее негодование. По мне, человека сознанием XXI века, это личное дело, да хоть бы и втроем жили. Но в XIII веке так нельзя, нельзя для всех.

– Так што семья, али Мышана? – просил я и Макария.

Тот мялся, стыдливо и опасливо пряча глаза в пол. Ноги тиуна подкашивались. Такой он мне не помощник. И думал я, как поступить только из пользы дела. И каков кобель? По местным меркам практически старик, а гляди ты!

Как бы поступил суровый правитель этого времени? На костер? Не рационально – лишиться двух управленцев, в которых с таким неимоверным путем вложено столько новшеств и нервов? Заместителей у них так и не появилось – такой ритм работы люди просто не выдерживают, ну а я не хочу, чтобы планка трудоспособности и эффективности упала.

– Воля моя! – Торжественно произнес я. – Макарий коли блуд буде аще, пороть не стану, бить не стану – в изверги пойдешь.

Лицо тиуна перекосилось. Стать извергом, то есть отверженным, исторгнутым, значило крушение и карьеры и возможностей. Вон даже изба просторная новая у него и печь слажена. Я же по поведению тиуна понял, понял что для этого мужика Мышана стала легкомысленным служебным романом. Впрочем, надеюсь и для женщины так же – стосковалась по мужскому вниманию. Тяжело вдове в этом времени.

– Мышана! Мужней желаешь стать? – спросил я и увидел смущение у этой сильной женщины. – А Макарий якож?

Женщина молчала, и тут понятно.

– Мужа табе ошукаю и ажаню. То моя воля! Радеть будем апосля – сказал я и демонстративно вышел.

Дальше по программе было посещение учебного центра. Еще вчера там расселили прибывших из Владимира двенадцать ратников. И меня откровенно колотило от необходимости общения с ними. Князь прислал людей, а если люди не подходят – виноват князь, что прислал неправильных людей? Когда это властьимущий был виноват? Всегда виноваты исполнители. В данном случае стать козлом отпущения скорее будет моей привилегией.

Взяв с собой Шаха для поддержки, я пошел в уже отстроенный учебный центр, благо он был в полутора километрах от усадьбы.

– Яко кличут? – спросил я, как только в один из классов центра вошли все прибывшие ратники.

Те молчали, а я рассматривал откровенно, даже вызывающе. Если можно будет вывести из себя кого-нибудь, то это будет первый кандидат на выбывание.

– Имя! – резко заорал я и увидел, как три человека, инстинктивно дернули руки к правому бедру. Эти могли бы и достать оружие, если бы оно у них было.

Вперед вышел ратник, слегка скривленные ноги которого, движения производили впечатления, как писал Булгаков: «Шаркоющей кавалерийской походки». Мужчина был лет сорока, но выглядел отлично. Невысокого роста, на полголовы ниже меня, но сильные плечи и более развитое правое плечо, скорее всего говорила за то, что мужчина часто и не без успеха использует лук. Черные волосы и чуть заметные раскосые глаза выдавали в нем примесь восточной крови. Ни грамма лишнего веса, при этом прокаченное тело. Он излучал волю и силу, уверенность в себе. Пустые глаза казались безразличными ко всему, полная фатальность и я был уверен, что дело не в религиозности.

– Я Андрей и со мной сем воев из мого десятка. Я прогневал великого князя, и он прислал меня до тебя, – с достоинством сказал мужчина.

– И какая вина на табе? – задал я самый напрашивавшийся вопрос.

– Я и побратимы мои, – Андрей посмотрел себе за спину. – Характерники, а князь зове волкодлаками. А поповичи вельми злы на нас. А Глеб Всеславович молвил, што и ты волкодлак и дух бера в табе и ведун.

Я слегка опешил и стал вспоминать легенды Руси. Волкодлаками называли оборотней, прежде всего воинов, которые могли оборачиваться, якобы, в животных. Таковым считали Светослава Игоревича, Всеслава Чародея полоцкого да много еще. А характериники так и вовсе быль в казацкой среде и в XXI веке. Князь, видимо ценит этих товарищей, а вот церковь вряд ли, может тут еще и Перуном попахивает. Вот от греха и отправил сюда. Правда и у нас есть дотошный отец Михаил, да очень надеюсь, что сей достойный поп больше будет занят строительством своей каменной церкви.

Но, если сейчас этот волкодлак с апостольским именем Андрей превратится в медведя, я уйду, лягу в лесу и буду ждать пробуждения в психиатрической лечебнице.

– Мы не ведаем табе, але разумеем, што земля твоя и ты тута господин, токмо и мы акромя воинского учения ничого не можам, – сказал Андрей и демонстративно поклонился, после чего тоже самое сделали вначале семеро ратников за его спиной, а позже и все остальные.

– Наряд повинен быть. Учения ваши передать потребно и мне и отрокам, також и слухать меня, какое учение заморское я давать буду. Плату дам за то и дым поставлю, – сказал я, наблюдая за реакцией этих уже умудренных мужей, но не нашел признаков отрицания слов еще молодого меня.

– Добро! А коли уйти спадобимся, што не по нраву буде? – спросил Андрей.

– Неволить не стану. Токмо треба з разумом рабить, – ответил я и начал объяснять принципы школы.

Уже скоро я додумался пригласить и Филипа с его десятком.

Меня слушали с открытыми ртами. Если для Филиппа подобные новшества в обучении уже уложились в сознание, то прибывшие подобных подходов не знали. Што-то, было видно, восхищало бывалых воинов, что-то удивляло. А моменты, связанные с дисциплиной, дежурствами и по ночам в казарме, руководством уборки помещений и территории вызвали противоречия.

Озадачил и распорядок дня. Так, общая зарядка, после чего обязательные водные процедуры, для чего будут оборудованы и душевые, как на улице, так и в помещении. После зарядки прием пищи, далее общие знания, среди которых будет письмо, счет, история, богословие, биология после того, конечно, как сыщем наставников. После еще прием пищи. Час свободного времени, тренировка, состоящая из общефизической части и специализированной, которая в каждый день разная – или стрелковая подготовка, или фехтование, верховая езда и так далее. После два часа свободного времени и вновь учеба – уже специализированные предметы. Это стратегия, тактика, баллистика, разведывательное дело и ряд других курсов, что еще смогут предложить будущие наставники. После этих занятий еще одна тренировка, но уже в усеченном варианте – не более полутора часов. Далее прием пищи, обязательный душ или баня и свободное время, а в 22.30 отбой, обязательный для всех. Самое сложное было, как определять время. Надо будет и это придумать, вплоть до песочных и солнечных часов.

Началась бурная дискуссия. Я не мог не нарадоваться, когда мужики с упоением спорили о том, что нужно дать отрокам в школе. Когда же я объяснил, что после полугода обучения планируется делать новый набор, а этих отроков переводить на специализацию, многие посмотрели на меня с искренним уважением, но с толикой недопонимания.

Уже часа три оговаривали все, пока я не распорядился принести сбитня и закуски. После перекуса, в ходе которого не прекращалась дискуссия, начали первоначально распределять, так сказать, учебную нагрузку. Андрей стал ответственным за подготовку лучников и умение держаться в седле и сече верхом. Филипп будет ответственным за обучение техникам владения мечом, правда один молчаливый из княжьих ратников предложил чуть позже проверить мастерство Филиппа, на что уже десяток моего друга ухмыльнулся. За тактику и стратегию отвечать буду я – по крайней мере, перескажу то, что знаю из истории и послезнания. За подготовку арбалетчиков – Еремей, он же заместитель по общей физической подготовке, так как уже оценил и перекладину, и брусья, и систему штанг, гантелей, ряда тренажеров, что только смогли сделать из дерева, мешков из песка, камня. Даже новый предмет определи – обозное дело.

Начальником школы становится Филипп, его заместителем Лавр – сын погибшего Далебора. Я высоко оценил этого парня, особенно то, что он схватывал новые знания как губка, уникальная память и острый ум у Лавра. Общение в походе даже не столько с ним, сколько с его отцом и я нашел в нем верного соратника, как бы не адепта.

Конечно, сложно будет молодым парням рядом с аксакалами, но, если не покажут себя достойно в условиях управления умудрёнными мужами, то нечего и недорослей доверять.

Глава 24. На «тот свет» золото не потащишь

Потратив, и не зря, много времени в школе, я решил искупаться, так как погода стояла уже теплая – все же перевалило за середину мая. И уже очень скоро 31 мая 1223 года – день битвы на Калке.

Поехал в Речное – самое то искупаться в Унже. Настроение было приподнятое, вот только глобальные исторические события не прибасляли спокойствия. Что бы я мог сделать для победы русских на Калке? Мне кажется, что – ничего. Свою Калку я выиграл и не пустил триста сильнейших воинов на соединение с Субедеем и Джебе. Может и русских поляжет меньше. Те же триста оставшихся в живых русичей – уже немало. Так же и языка привез, который уже дал все показания и был умерщвлён. А битва вроде Калки, как это не цинично – нужна. Ведь на Руси пока гром не грянет, мужик не перекреститься. Будут шапкозакидательством заниматься, если победят. Вот только и в той истории, которую я пытаюсь поменять, поражение не привело к выводам. Посмотрим, конечно, но многие мысли я уже Глебу Всеславовичу озвучивал, как видно по действиям великого князя, что-то хозяин владимирских земель понял и принял.

Пусть идет, как идет. Есть еще время. Надеюсь один из мечей, что перерубит узел монгольского могущества, куется здесь – у меня в поместье. Особенно, если учтем еще кровь войны – экономику. Как сказали толи Макиавелли, толи Наполеон с Бисмарком: «Для войны нужны три вещи – деньги, деньги и еще деньги, а для большой войны нужны большие деньги». А предпосылки для хорошей экономики, по крайней мере, у меня в поместье, уже очевидны. Вчера салатик вон отведал. Редиска не просто уродилась, она огромная и сочная, ни червячка. Сейчас вот задача собрать как можно больше семян и начать раздавать крестьянам. Как-никак, а один из первых витаминов после зимы. А если еще со сметаной, да черемшой, да с молодым укропчиком – вообще сокровище! Остальные культуры так же отлично растут, кукуруза вымахала уже с полтора метра, так и до трех дойдет, по крайней мере, производителями семян это гарантируется. Скотина будет рада расширенному рациону.

Важным этапом в становлении новой системы сельского хозяйства стала коса. Еще по прибытию из похода я продемонстрировал работу литвинки – так называется конструкция косы, которая была наиболее распространена после петровских времен. Восемь таких кос, только без черенка я брал в переход. Дал под личную ответственность три Макарию и четыре Мышане, одну оставил. Выбранные три крестьянина для практики этим имба-изделием для XIII века на Северо-Востоке Руси, на удивление быстро приноровились косить. Через пару часов практики на луге, они в моих глазах стали профессионалами. По последующему отчету тиунов покос с использованием кос предложенной конструкции увеличился в 8-10 раз, особенно поутру. Ну, это было и понятно, серпом посложнее и медленнее будет. Может еще и от ортроза кого предостерег – при покосе литвинкой не нужно сгибаться. Но без ложки дегтя не обошлось – один косарь отчекрыжил себе палец, когда точил косу и в то же время рассматривал проходящих к реке девок.

Сюрпризом для меня было прибытие делегации наиболее богатых людей Унжи. Среди них были и три владельца земли по другому берегу Унжи и два купца, которые после становления Войсила тысяцким решили обосноваться в нашем городе. А возглавлял этот митинг сам тесть Василий Шварнович. Божана, наверное, задолбалась подавать каждому делегату збитень у порога дома.

Оказалось, что целью визита было приведения меня к порядку и пониманию, так как я плохой сосед и не уважаю обчество. Начать строить церковь из камня и, не взяв в долю соседей – истинных христиан – грех! Я покаянно согласился на складчину, после чего пригласил к обеду. Там не сдержался и похвастал редиской и укропом с огорода. Этот овощ был не знаком присутствующим, и они с опаской, но с интересом наблюдали, как я макал редиску в соль и с удовольствием уминал ее.

А на столе стояли вазочки с тюльпанами, которые так же вызвали удивление. Еще на обеде, как купцы, так и земельные магнаты запросили деловой разговор. Пришлось сослаться на занятость, но обещал через неделю начать посещение всех, так как такое уважаемое общество игнорировать нельзя.

Войсил все время практически молчал, внимательно наблюдая за мной, и то, как я все подливаю масло в огонь интереса уважаемого общества. Только, когда гости заторопились на выход, тесть подошел ко мне и сказал: «Ой, и добре и чудно, токмо я первой в деле, апосля усе!». Не согласиться было невозможно, и уже к вечеру Мышана окучивала присланного человека Войсила, выторговывая преференции за семена редиски. Главной выгодой стал невод и хорошая сеть, которые были дарованы нам взамен на нашу доброту и сознательность.

Вот и сегодня купаясь в еще холодной воде, я наблюдал, как мужики с азартом в очередной раз вытягивают невод. Рыбы было уже больше, чем могло вместиться в их телегу, стоящую на берегу.

Выйдя из воды, я быстро обтерся и оделся и пошел в сторону рыболов, как раз после удачного заброса невода, артель отдыхала.

– А што, мужи рыбки вдоволь? – просил я, подъехав на коне, и дождавшись «здрав будь, боярин».

– Так поболе, как плетнями ловили. А сеть то наша порвалась крепко, никак не поспеваем латать, – сказал, как видно, начальник артели.

– А што с рыбой апосля робите? – спросил я.

– Так было сушим, вялим, коптим, да токмо, боярин соли мало у нас, – так сказать «закинул удочку» рыбак в сторону спонсорства их дела.

– А коли соль моя буде, четвертую долю рыбы мне поставлять станете, добро? – я рыба кусачая, так просто помогать – путь в никуда, чай не колеки.

Консультации и какие-то расчеты с использованием пальцев рук и в итоге согласие. В принципе, я и так мог все забрать у них, так как они холопы, но я не был поборником рабства, пусть стараются и всем будет хорошо. А я хотел еще одним своим товаром делать рыбу и икру. Просаливать и коптить можно по разному и горячим копчением и солить только филе, да в горшки с перчиком, с маслом, лучком, чесночком. Осталось придумать, чем запечать горшок и дождаться появления масла – рапс посажен, подсолнечник посажен, но всего пока мало. А вот льняное можно было уже изготовлять. Но производство масла еще в проекте.

Много из меня нервов вырвала организация производства стела. Хотя песок чистый нашили и уже натаскали, нашли и диоксит кремния в том же песке, вырабатывали из золы соду, выбрали место под мастерскую и практически ее построили. Одну строительную артель направил на достройку стекольного цеха. Прибытие мастеров стеклодувов должно было ускорить процесс, однако, пока они заваливают стеклянными браслетами и чешут затылок, как сладить все правильно. Все и здесь подвижки есть.

Не добрался я и до производства стали. Горн построен, два меха для подачи воздуха, необходимого при производстве чугуна так же готовы, помещение построено, отдельно готово водяное колесо для раскачки мехов, но до ума окончательно все эти агрегаты не доведены. Два кузнеца, которые были у меня в наличии, не воспринимали новшество, как я не старался объяснить пользу и необходимость отказа от дедовских способов производства железа. Даже демонстрация моей косы и того, что изготовляли кузнецы, не принесло желаемого. И если один коваль был закупом и приказать ему я мог, то свободный смерд второй мог и не подчиниться. А они нужны были при любом раскладе. Но капля камень стачивает. Так и я все стараюсь переубедить кузнецов. Недавно, вроде бы у одного, Дарена, пошел позитивный процесс.

Я же надеялся на оружейников, тем более, что молодые умы бывших учеников, привыкших к покорности в обучении, должны были принять новые технологии не присущи периоду, а скорее концу XVI века или даже XVII веку. Вот только и молодые оказались зашоренными и невосприимчивыми к новым типам оружия, что я рисую, не то, чтобы и самим что-то создать.

Вот и сейчас я, ожидая окончательной договоренности с рыбаками, начинал паниковать, что еще столько не сделано, а по плану летом рассчитывал продавать сталь и начать обеспечение своим оружием воинской школы, а так же саняться изготовлением пил для предполагаемой лесопилки.

– Боярин наряд твой добрый, – выразил, наконец, решение рыбак. Ох и разбалую их, вот только пока все расчеты только на увеличение прибыли. Себя можно обмануть, цифры – нет.

Уезжал я от реки в деятельной решительности. Небольшая слабина по отсутствию прогрессорства была резко отторгнута. Нужно работать и все тогда сладится, а рефлексировать будем, посматривая на тонны серебра, заработанного после.

Поднявшись на пригорок, с которого начинался небольшой лесок, я направился в сторону Речного. Туда временно я распорядился расселить прибывших ремесленников. По причине расположения поселка у реки и возможности сооружения водяных колес. Речной мог бы превратиться в Производственный. Пока же ремесленникам был выделен отдельный район, который располагался немного поодаль от самого поселения.

Мерно, но целеустремленно передвигаясь на своем конем, к которому все больше привыкаю, думал, что лесок возле пристани необходимо вырубить. Тут вроде бы и земля неплохая и разлив воды не доходит. Засеять можно будет чем-нибудь на следующий год, например подсолнечником. А через год-два может и понадобиться расширение территории самой пристани со строительством складов, домов и постоялых дворов. Может и расчистить место под базар.

Стрелы я не заметил, как не услышал и характерного звука спущенной тетивы. Только почувствовал удар и, пока еще не потерял сознание, успел пришпорить коня.

Голоса, люди в белых халатах.

– Ну как наш пациент? – сказал голосом Иллариона Михайловича человек с головой орла.

«Гор» – пронеслось в голове.

– Да потопчет еще копытами своими Дикое поле, – ответил человек с телом коня.

– Херон, – прошептал я. Именно Херон – не просто кентавр, а я знал, что это Херон.

– Крови потерял много, але хворь ен одолевает. Крепок животом Корней Владимирович, – краем сознания пронеслись другие голоса.

– Мы его теряем, – сказал «Гор».

– Главное, чтобы он себя не потерял, – философски заметил мудрец «Херон».

– Так он вступает в игру? – спросило левитирующее в мою сторону существо в белом балахоне.

– Он уже в игре, – ответил Херон, очертания которого начали расплываться.

Наступила безвременье.

Через сколько времени я услышал тишину я не знал. Но осознавал, что, если до этого было ничто, то сейчас наступила тишина. Еще через некоторое время появилось зрение, но я мог различать только силуэты. Еще позже я начал осознавать, что нахожуть в своей горнице, на своей же кровати. Звуки появились одномоментно и я поморщился.

– Слава Христу, спасителю! – прокричала Бела.

– Не вопи, Бела! Где Божана? – обратился я хриплым голосом к будущей жене Еремея, а может уже жены. – Ясколько я лежу?

– Дак с учора, – ответила девушка. – А боярыня у церкви молится.

– У меня в сундуке черный ларец принеси його и едь до Божаны, а до меня покуль не треба, – отдал я распоряжения, но опомнился. – Коли Еремей недалечи, нехай приде.

Получив аптечку в руки, как только вышла Бела, я начать себя лечить. Оказалось, что стрела прилетела не сзади, а спереди. Это облегчало мое самолечение. Прежде всего, посмотрел в маленькое зеркальце рану. То, что я очнулся действительно чудо, но рана воспалена, уже проступал через вонючую повязку, которая смердит еще и навозом. Сняв повязку, я практически залил себя перекисью водорода и сделал три обезболивающих укола, по сути, местную анестезию.

– Христос вседержитель! Открыл очи, – уже пробасил Еремей, входящий в горницу.

– Ерема нож потребен, вино хлебнае крепкое, полотно чистое, – сказал я, и друг, кивнув, убежал.

Вернулся он уже с Филипом и как это ни странно с Андреем.

– Якоже друже? – спросил Филипп, на что я просто киваю.

– По следу шли тых татей, воны пошли на марийскую землю, токмо звернули и пришли изнову до Унжи. Апосля пошли до земель Честислава Вышатовича. Купчина, что был в доме твоем. Токмо посекли тых татей у Честислава, – закончил свой доклад Андрей.

А ведь работа проведена огромная. Следили за исполнителями, не позволили себя запутать, ждали в городе, проследили до заказчика. Еще бы после взять их, но заказчик решил избавиться от свидетелей. Если бы сразу попытались захватить исполнителей, информации могло быть и меньше, или вовсе при захвате – убили бы. Андрей хорошо выслуживается.

Дальше была операция. Как только начала действовать бычья доза местного обезболивания, Еремей по моей диктовке резал и расчищал рану, так же готовилось и железо для прижигания. А я куражился, – никто не понимал, почему я не кричу от боли.

– Треба виру взять, – сказал я в момент, когда во мне ковырялись ножом. Все присутствующие вошли в ступор, а Филипп перекрестился.

– Войсил ведает? – задал я очередной вопрос. – Ерема пошто не лечаш?

Первым, от моих художеств, пришел в себя Андрей, который высказался только в пользу мести. Вскоре и Филипп сказал, что Василий Шварнович в курсе покушения, но подробностей не знает. Он только приехал откуда-то и просил сообщить, когда и если я очнусь. Посыльный уже выехал.

Тем временем принесли раскаленую качергу, которую я сказал приложить к ране. Так точно вся гниль выйдет. Тут я уже скорчил гримасу, несмотря на то, что боли не было, фантомные то никто не отменял.

Глава 25. Выздоровление. Подружка Дженни

Примчалась Божана, и все присутствующие дипломатично удалились. А я сожалел, что не получилось поговорить с Филипом, как первый день обучения организован. Сегодня прибывают и уже должны прибыть рекруты. С приходом же Божаны, да еще в такой истерике в ближайшее время нечего и говорить о работе. Вот и потеряны дни.

– Живой! А поповичи-то ужо отпевать думали! А ты живой! Любы, я руки наложу, коли сгинешь. Любы мой, – причитала любимая жена.

– А ну баба, – прикрикнул я, насколько хватило голоса. Получилось не очень, но Божана замерла. – Не треба очи пригожие слезой окроплять.

Дальше было молчание и только всхлипывание.

– Дозволишь Юрию прийти? – спросила жена.

– А то как, он сын мой, – сказал я, и Божана вышла за дверь и сразу же вернулась.

У меня вообще сложилось впечатление, что за дверью целая очередь. Одни входили, другие выходили. Я не говорил, что это было утомительно, все встречи были нужны, но обидно, что никто и не подумал о том, что мне нужно отдыхать. Вот, неправда, что только женщинам нужно внимание. Некоторые мужчины могут стойко перенести любую рану, но вот при температуре чуть выше нормы могут расклеется и вести себя как дети. Вот и мне с одной стороны остро требовалось быть в курсе событий и корректировать работу, но так же хотелось и простой участи и заботы.

А я развел бурную деятельность, пока действие обезболивающего не прошло. Дал указания Макарию и Мышане, последней в присутствии первого посоветовал присмотреться к Андрею – мудрому, сильному и лишенному семьи.

Прибежал и посыльный с информацией, что к пристани подошел корабль и скорее всего булгарский. Сразу нашлась работа Филиппу и Андрею. Мне ужасно было интересно, особенно когда посыльный сказал, что они говорили о торговле. Только я стал думать, как удачно и чем поторговать с булгарами, как заявился Войсил.

– По здорову ли Корней? – с издевкой спросил тесть.

– По здорову, Василий Шварнович, вот почиваю, – вернул я шпильку.

– Кто? Ведаешь? – уже крайне серьезно произнес тысяцкий.

– Так, ведаю, виру узять дозволишь? – я тоже серьезно спросил.

– Кто? – пристально посмотрел на меня глава администрации города, а так же и глава рода.

– Честислав Вышатович, – сказал я и убрал свой взгляд от Войсила. Пусть решает.

– Не усе, приняли меня тысяцким… токмо виру брать сторожкой, – сказал тесть и изменил тему для разговора.

Оказалось, что Войсил знает про булгарских купцов, которых обнаружили еще на подступах к городу. Более того, уже поговорил с ними, и именно он разрешил булгарским представителям прибыть ко мне.

Заехали булгары как бы случайно проездом. А, так как все равно они после собираются возвращаться в Булгарию, то и прибыли на кораблях. Оказывается, во Владимире Жадоба с Шинорой так расторговались, что устроили чуть ли ажиотаж за зеркала. Скупили же их венецианцы все и сразу, они так же хотели было приехать туда, где делают такое чудо. Служители культа хотели назвать зеркало сатанинским предметом, но сам князь похвалялся подарку, и это было маленькое зеркальце. Поповичи, узнав о радости от подареного зеркала князя, присмирели. Особенно помог некий монах Даниил, который был проездом из Ростова и, как стало очевидным, имел определенное влияние на епископа владимирского. Какая-то интересная личность и как я понял, он и с Шинорой успел пообщаться.

Главным же для меня было то, можно торговать зеркалами спокойно и поднимать цену. Тесть не знал, за сколько продавал Жадоба это чудо для людей XIII века. А у меня осталось только три зеркала. Я бы и у жены бы забрал подаренное ранее, если уж речь об огромных сумм. Ей я и сам позже сделать смогу. Тем более, что амальгама на пару десятков зеркал была взята из XXI века.

Поговорили мы с Войсилом и о редиске. Что можно с ней делать, и как выращивать. В этом времени рацион питания был своеобразным, не могу сказать, что слишком безальтернативным, но редиска может занять важное место на столах региона. Следует знать, как важны витамины после зимы, то можно и продлить жизнь людей.

Тесть предупредил, чтобы ни в коем случае не давал купцам семян. Или дорого продать, или продавать саму редиску. Спросил и о том, сколько этого овоща у меня. Решили, что продавать в этом году рано, но вот уже в следующем – запросто.

После обсуждения перспектив сельского хозяйства и решительной скупки всего скота, что появляется в Унже, моими тинуами, разговора не получалось. Я так же только ждал, когда Войсил уйдет, так как возобновлялась боль, и не хотелось потерять лицо. Возможно, тесть увидел мои страдания с улыбкой на лице, вскорости ушел. Я же вколол себе в бедро снотворное и закономерно уснул.

Проснувшись, я прислушался к самочувствию и удивился – боль была, но незначительная, рана затягивалась как в фентезийных голивудских фильмах. Не знаю, не медик, как должна выглядеть рана, но явно не так. Покрытая розовой пленкой, пока еще только напоминающей кожу, рана не столько болела, сколько сильно чесалась. Порой мне даже думалось, что лучше бы была боль, чем зуд.

– Эй, кто есть? – выкрикнул я и тем самым разбудил Божану, которая расположилась на лавке в стороне как котенок, свернувшись в клубок, что я ее и не заметил.

– Любы, по здорову? – Бажана захлопотала надо мной, поправила подушки, подала воды.

– По здорову. Треба работать, – сказал я и действительно почувствовал бурлящую деловую активность, хотелось встать и бежать.

Однако, при попытке подняться закружилась голова – все же следовало долечиться.

Было раннее утро, но я поднял весь дом. Под моим руководством быстро соорудили из досок и двух лавок полукровать, что в этом времени и использовалась для сна, где я мог лежать, но выглядел практически сидящим. Полностью горизонтальное положение для сна использую только я, ну и жена. Другие же считают, что толи духи, толи черти уволокут человека, если он будет в горизонтальном положении.

Я же собирался устроить день приемов. Бела, которая выполняла роль секретаря, стала и первым докладчиком.

– Бела, а венчание твое з Ермолаем скоро? – просил я. – Все ли готово, вдоволь?

Первый доклад начался…

Выяснил я главное, что венчаться моя бывшая холопка с другом Ермолаем будут в самом начале июня и скромно, так как урожай еще не собран, и отвлекать людей не хотят. Остальное, сколько бочек вина, сколько планируется мяса. Удивительным было то, что практически все оплачивалось женихом, которому в складчину собрали денег в десятке.

Далее побежали посыльные по «городам и весям». Я хотел видеть булгарских купцов и быстрее. В Речном введено военное положение, даже Гаврила из своей сотни прислал десяток охранять покой русских жителей. Только вот кормить их мне. Следующие должны будут доложиться головы плотницких и строительных артелей, вместе с каменщиками. У них неразбериха пошла, и не могут договориться между собой ни в строительстве храма, ни в новом поселке.

Позвал я и тиунов, чтобы не только сообщили о делах на полях, но и вместе с кузнецами, решили по орудиям труда и, к примеру, нашли, кто спер мою лопату, которую я давал на общину, но ее не вернули.

На закуску пригласил и Андрея с Филиппом и не только для того, чтобы узнать о делах в школе, но и обсудить «ответочку» за мое ранение. Ведь

– По здорову ли богатур Корней? – В горницу-кабинет зашел среднего роста мужчина.

Его не русское происхождение выдавали раскосые глаза и смуглая кожа на лице. Остальные же части тела было не рассмотреть. Гость был в длинной кольчуге и стеганом халате под ней, кожаные ярко красные сапоги. Однако, ничего из одежды не было экзотическим – но кроме глаз и смуглой кожи, по сути, гость мало отличался от русичей. Тот же доспех, похожий халат, похожие шаровары. Вот клинка не видно, видимо при входе забрали.

– По здорову и рад, что достойный сын Великой Булгарии оказал мне честь, посетив дом мой, – закончил я витиеватое предложение.

Булгар удивленно посмотрел на меня, но не прокомментировал мои слова, только уважительно поклонился, давая понять, что принял светский треп.

– Дозволено ли будет, боярин, кабы слышал и говорил с нами мой помощник? – спросил купец и я кивнул.

– Боярин, – дождавшись, пока в горницу войдет еще одно действующее лицо, продолжил купец, представленный мне как Атанас. – Нам потребны зеркала.

Я демонстративно развел в стороны руки, демонстрируя, что не могу ничем помочь.

– Ты видишь, сколько я сладил палат и дымов, мне потребно торговать те зеркала, что я привез от одного уже почившего мастера, кабы оплатить усе, и осталось токмо для себя да жены, а может аще великий князь пожелает купить, – сказал я, по сути, не отказав, а начав торг. Это не осталось без внимания помощника булгарского купца.

– Сто гривен за зеркало и серебра весом за оправу, – начал уже торг помощник Атанаса, имя которого я и не узнал.

– А как веницаианцы брали мои зеркала? – спросил я.

– Так и брали, але то твои люди везли, а мы пришли сами, – высказал на мое мнение, не совсем веский аргумент торговец.

– За тым, што токмо есть у меня могут прийти и з далечи. Але я продам табе зеркало, доброе, што и эмиру в дар приподнести честь. Но серебра более ста гривен треба, – сказал я и стал ждать реакции. Булгары советовались на своем языке.

– Две сотни гривен серебром, але треба видеть товар, – вынес вердикт Атанас.

Я позвал Белу и попросил принести два зеркала, припасенных для встречи с булгарами, а так же принести редиса и тюльпаны.

Гости долго рассматривали два зеркала, которые были почти в человеческий рост и спорили какое брать. Разница между изделиями была только в оправе. Наконец, булгары определились и рассматривали уже редиску, опасаясь ее попробовать. Я нарочито взял одну и с показным удовольствием съел. Указав рукой на угощение, я смотрел, как вначале лица гостей съежились, а после удивленно с интересом рассматривали овощ, тщательно разжевывая его.

– То лекарская ежа, апосля зимы дает силу, – начал рекламную компанию, по сути, приукрашивая, но не обманывая потенциальных покупателей.

Цель была создать бренд. Малодоступность на первых порах продукта и правильный маркетинг должен был свое дело сделать.

– И сколько за семя возмешь? – спросил Атанас.

– Не, семя не дам, а так за пуд три гривны, токмо два пуда на торг дам, – я с большим удовольствием откусил от очередной редиски и с трудом не поежился – овощ вязал во рту.

– Две гривны и десять кун и пуд возьму, – ответил мне торговец.

– Добро, – сказал я, и, сделав паузу, продолжил серьезным тоном. – Мне торг потребен. И по осени товаров много дать смогу, токмо в Булгарию, али еще куда ехать не стану – много работы тут. Аще есть товар, што стоит много, токмо в руки не взять. И ярмарка буде у меня – будь гостем.

На меня посмотрели с удивлением и интересом. Вообще я замечал у купцов некоторую растерянность на контрасте моего внешнего вида и того, что я говорю. Моя податливость в ценах на товары, когда можно было торговаться, и час, и два за каждую гривну, так же сбивала с толку. Только я старался понять, что мне нужны долгосрочные перспективы сотрудничества. Я собирался не только самообеспечивать себя сельским хозяйством, но и продавать его продукцию, как торговать и технологическими товарами.

– Што за товар? – после небольшой паузы и короткого совета со своим приближенным, спросил Атанас.

– Инф…Веды, – сказал я, а у самого чуть не вырвалось «информация». – За то, што ад вестей моих буде польза вельми великая, вы пригоните по осени сто баранов и пятьдесят добрых лошадей.

Купцы переглянулись и ухмыльнулись. Наверняка решили, что молодой парень зарвался.

– Токмо апасля того, как веды допомогут славному эмиру я и прошу плату по чести и торг. Товар по осени я найду, – сказал я и посмотрел на гостей, выражение лиц которых говорило: «Ну, говори, уже, коль начал».

И я рассказал. Про разбитых монголов, что грабили возле границ Булгарии, что разведывали они пути, что рассчитывают пограбить булгар на границе. Рассказал, что взяли в плен монголов, которые и раскрыли планы завоевателей.

– Аще татар ведет Аблас-Хин, токмо не предал он народ булгар и ведает оборону засек на поудни. Вон говорит эмиру Чельбиру о татарах и то буде скоро. Пойдут татары до Самарской Луки, – закончил я рассказ.

– Твои слова стоят платы, коли то верно, – задумчиво сказал булгарин. – Токмо не могли татары сказать, што Аблас-Хин не здрадил.

– Так, там был человек Аблас-Хина вон был поранены, – сказал я и чуть не чертыхнулся. Вот же попал. Одно дело – информация о планах монголов, что можно было узнать у пленных, но откуда я мог знать про то, что этот Аблас сообщит эмиру о монголах? Надеюсь, выкрутился.

– А плату ты потом мне даш. Скажи эмиру то, што я сказал, ты ему доклад держишь, аще иному? – сказал я усмешливо, показывая, что резидент раскрыт.

Булгарских купцов не много я видел, пожалуй, в первый раз, и слышал, что не так часты они в русских городах. А вид Атанаса и его взгляд, анализирующий даже не товар и его качество, а людей, оружие и другие вещи. Даже, рассматривая зеркало, он видел не только товар, он рассматривал его как возможности для своей страны, а тут еще активность веницианских купцов.

Булгарин не ответил мне, и мы дальше говорили о возможностях торга. Я спрашивал о рисе и возможностях торговли с Ираном, которая сильно пострадала от активности монголов, но все еще была, даже купцы бывшего Харезма начали поднимать голову.

Расставшись с довольными и задумчивыми купцами, я потребовал к себе титунов.

Был приятно удивлен, что Макарий и Мышана вели себя непринужденно и их недавние интрижки не влияли на дело. Сенокос продолжался и часть полей, что оставлены для посева озимых и свободные луга, которых было не много, уже скошены и частью сено вывезено под навесы, и сушится. Кони мои стараются во всю и уже пять кобыл ходят брюхатыми. Ожидаем и щенков от любви обильного Шаха. Первая шерсть с немногочисленных овец собрана, и женщины начали прясть. Сделал зарубку о механической прялке типа «Дженни». Производства меда и воска увеличились в два раза в сравнении с предыдущим годом. Практика создания отдельных ульев и определение ответственных оказалась оправданной. Молока производить стали много больше потребления населения. Еще одна зарубка – маслобойня и сыроварение.

В целом все оказывалось неплохо и ожидали большой урожай, если не будет катаклизмов. Поговорили и о природе, у которой нет плохой погоды. Особенно это будет актуально через шесть лет, когда начнется череда дождей и ранних заморозков. Но к тому моменту рассчитываю иметь запасы на случай голода. Мышана пожаловалась, что школа забирает много ресурсов. Уже пришлось зарезать две коровы, которые давали мало молока. Рыбу же артельщики-рыбаки стали давать мало, прикрываясь соглашениями со мной. Пообещал разобраться.

Следующими ходоками стали строители, которые отчитались по строительству нового поселения. Уже больше половины домов были готовы к поселению и мне предлагали заплатить за все сделанное. Строительство же кузнечной мастерской – моего маленького сталелитейного заводика закончилось и все ждут меня, чтобы смонтировать водяное колесо и мешков.

А вот стекольное производство застопорилось, но по собственной инициативе мастера построили печи и хотят уже производить наряду со стеклянными браслетами, бусы. Ну, пусть немного побалуются. Мне же еще нужно сдалать платформы для раскатки стекла и трубки.

– Ну как виру брать будем? – спросил я у вошедших Филиппа и Андрея.

– Треба убивать, – сказал Андрей.

– То так, аще треба и мошну почистить у татей, – определил я направление мести.

Началось обсуждение. Важно, что Войсил поддержит меня, но только в том случае, если месть будет не открытой. С другой стороны, вариант прикрыться набегом марийцев на конкретно поместье Честислава Вышатовича отмели. Тысяцкому пришлось бы реагировать на набег и тогда может быть раскрыта правда. Рабочим вариантом пока оставили поджег усадьбы со всеми домочадцами. Жестко? Да! Но все имеет цену. Я не хотел бы убивать семью соседа. У него было три дочери до пятнадцати лет и сын шестнадцати. Предложил подумать о том, что сделать, дабы избежать лишних жертв и не подставится самим.

На следующий день я чувствовал себя вполне здоровым. Когда монгольская стрела оставила на мне свою отметину, я не обратил внимания на быстрое заживление раны. Сейчас же чувствовал себя ящерицей, что отращивает себе хвост. Регенерация феноменальная. Может быть, поэтому я не стал болеть сразу по приходу в это время и сам никого не заразил. Бактерии и вирусы этоговремени и XXI века наверняка бы вызвали череду болезней, если не смертей. А принесенные вирусы будущего могли вообще выкосить местных, но этого не произошло. Что ж меня это устраивает.

Мне понравился день, когда вокруг меня все крутились, бегали, суетились, но всеже я осознал, что организация нового дня сплошных совещаний не принесет пользы – пусть люди работают, а не отвлекаются. Я же отправил за плотниками, что проявляли наибольшую активность при создании новшеств, в частности водяного колеса, а так же послал за бывшим тиуном Симеоном. В последнее время он оказался не у дел, но хватка у него была еще та, может получиться вырастить из него управленца.

Задачей стало «изобрести» механическую прялку, которая была создана в том, другом, времени и имела название «Дженни-пряха». Это первый известный образец промышленной революции, который был создан Харгривсом в 1765 году. Назван станок был толи в честь дочери, толи жены, толи любовницы. Но это имба, совершившая переворот в прядильном деле, когда Англия была лидером по производству шерсти. Я так же хотел стать, и создавать столько шерстяных тканей, сколько можно прокормить овец.

Прялка Дженни имела восемь вертикальных веретен и одно колесо. Имелся специальный пресс из двух брусков дерева. Нитки ровницы с початков проходили через вытяжной пресс и прикреплялись к веретенам. В нижней части каждого веретена имелся блок, вокруг которого шел приводной шнур, переброшенный через барабан, который приводился в движение от большого колеса, вращаемого рукой. Колесо приводило во вращение все веретена.

Был и недостаток получаемой продукции, который некогда в Англии долго не могли нейтрализовать, но их решение мне известно – нужно в пряжу добавлять льняную нитку.

Достаточно мелкие детали из дерева были самым сложным, на мой взгляд. Да и лак – дело достаточно сложное, но тут на выручку пришел опыт оружейников. Плотники заявили, что лак не такая проблема, его иногда использовали его при изготовлении лука. День провозившись с прялкой, я усталый, но довольный, решил уделить остаток времени семье. Оставшиеся плотники с пытливым Никифором и Симеоном, как казалось, уже уловили мысль и, разделившись по производственным циклам, начали работать.

– Люба моя, – сказал я, обнимая жену, которая руководила кухарками.

– Любы, ты не хочаш быть здоровым? – больше для проформы распекала меня жена.

– В баню? – заговорщицки спросил я.

– Так рано то как? Пойдем в отпачивальню, – сказала жена и повела с игривой улыбкой в спальню.

– Я назову прялку в твою честь, Божана, – еле слышно прошептал я.

– Што? – спросила любимая женщина.

– Все добре, моя любая, – ответил я.

Глава 26. Месть – блюдо, которое подается в тепле и жаре

Прошло три недели с момента моего ранения. Я мотался по всем своим землям. Контролировал посевы, заставлял поливать свой огород, который стал образцовым, даже самые профессиональные пенсионеры-дачники позавидовали бы. Все росло и радовало. Погода была идеальной – жары как таковой не было, но солнышко грело, полив и редкие дожди позволяли расти моим новшествам – моему стратегическому оружию. Логика проста – смогу прокормиться и иметь излишки, смогу и ратников оснастить.

Вчера прошли первые воинские учения. Построения, маневрирование по сигналам командиров, стрельбы навесом и прицельно, отражение конной атаки, работа в вагенбурге, учебные бои деревянными мечами в группах. Что можно сказать – и смех и грех! Маневры привели к тому, что некоторые новобранцы просто потерялись и даже прибились к отыгрывающим за врагов. Наскоку с коней не попадали только десятники из числа ветеранов, да и те не все остались в седле. Из арбалетов стреляли куда попало. А то, что десяток был вооружен барабанными арбалетами конструкции XXI века, только увеличивало расход болтов, но никак не делало обстрел эффективным. Мечники строй не держали и как только пошли в клинч, сразу же разделились по парам и начали друг друга мутузить.

Разбор учений привел еще к тому, что сами наставники не понимали многих вещей. Они были индивидуалистами, и если еще понятно было, зачем работать в построении мечникам, или всадникам, то взаимодействия между ними – темный лес непонимания. Но я и не надеялся, что через три недели вдруг все уже 64 новобранца станут великими богатырями. Учения же эти были для того, чтобы выработать понимание необходимости тренировок и новых подходов. Нужен не индивидуальный профессиональный боец, а коллектив. Дисциплинированный, знающий каждый свое место. Сложно из мальчишек сделать поединщиков, если они с детства не держали в руках меч. Но вот научить дисциплине и коллективным действиям можно.

– Боярин! – ко мне подскакал посыльный. – Тысяцкий жде у себя. Усих бояр клича.

Не заезжая домой, я поспешил к тысяцкому. Еще не было такого, чтобы Войсил собирал всех бояр, а как выяснилось, и сотников и десятников многих. Поэтому со мной поехали, и Филипп, и Андрей, которые были мрачнее тучи и отворачивали глаза. Видимо переживали за неудачи. Ну – будет мотивация к работе.

Когда мы въехали в детинец я даже опешил. Куча народу, лошадей, повозок. Это мобилизация? Войдя в помещение, что я звал тронным залом, я сразу же заметил весьма интересное лицо.

– По здорову ли Честислав Вышатович? – спросил я своего соседа выдавая максимальную, насколько мог, улыбку.

– Спаси Христос, – растеряно ответил соседушка.

– Да, на него и уповаем, – ухмыльнулся я.

Что ж – понервничай! Ты все понял, соседушка. Может, это было опрометчиво с моей стороны давать намеки, но не мог пройти мимо.

– Есть вести! – в зал вошел Войсил. Прям, как у Гоголя «пренеприятное известие».

Я понял, что история все же идет своим чередом. Вести были о битве на Калке. Только мое вмешательство, видимо немного, но меняет историю. Князья были разбиты на Калке примерно по тому же сценарию, как и в известной мне истории. Разница заключалась в том, что бродники не предали союзное войско, и князь Мстислав Киевский не поверил посылам монголов и не вывел из обороны свое войско. Почему не предали русско-половецкие войска бродники – эти прародители казачества? Только одно приходит на ум – тот отряд, что был нами разгромлен у реки Сура, имел отношение к предательству бродников, а его отсутствие изменило немного расклады. Кроме того, монголы, вероятно, потеряли больше воинов, чем предполагалось, и могли не пойти в сторону Булгарии и тогда мои слова купцам обесцениваются. Также не произошло серьезного побоища при переправе через Калку во время отступления половцев и русичей. Наверное, тот отряд, уничтоженный нами, также мог быть одним из тех, кто громил у переправы союзников. Котияр же бежал в Венгрию и это так же изменения, он частично сохранил боеспособность и мог бы помочь своему зятю Мстилаву Старому Киевскому, но не сделал этого.

Василько же прибыл не в Чернигов, а в Киев. Видимо из-за того, что ликвидация оборонительной позиции киевского князя заняла больше времени. Между тем, с боями многие киевские ратники пробились через монголов и смогли добраться до Киева.

– Василько готовит Киев до обороны и йому потребны вои, сотня Гаврилы иде до Киева одвуконь от кожного з вас або вои, али припасы, – продолжал тысяцкий.

Да, любимый отрок-князь в опасности и Василий Шварнович, используя служебное положение, готовит помощь. А что могу я? Встретился глазами с Филиппом и Андреем. Первый умоляюще смотрел, и в его глазах боролись страсть и долг. Андрей же излучал более импонирующие мне эмоции. Мол, «скажешь – пойду». Нужно отпускать обоих и сам бы пошел. А еще отправить наших новобранцев – не всех, но только самых ушлых и способных. Пусть походной жизни поучаться.

– Корней Владимирович, – прервал мои размышления тысяцки. – Што ты даш на поход.

– Три десятка одвуконь и пять телег припасов, – ответил я, принимая решение.

В зале установилось молчание, все смотрели на меня. Да, знали о школе, но все считали, что это блажь, игры подростка, которому тесть дал много вольности, а пороть надо. А тут я даю больше всех воинов и еще сам их обеспечиваю.

– Токмо моя земля, обильна и богата, кабы не сбылось так, што повернемся, а зямли то и нет, – сказал я и обвел взглядом всех присутствующих, остановившись на Честиславе Вышатовиче.

– На том слово мое, да и ратные люди у тя больш за чатыре десятка на зямле застануться, – нарочито громко сказал Войсил. Все вновь с удивлением обратили свои взгляды на меня.

Выходя из зала, где больше часа было совещание, я шепнул Андрею: «Сегодня!».

План операции возмездия был составлен недавно, после неусыпной слежки за объектом. Принцип был, на мой взгляд, вполне с душком и юморком.

Вечером, как только начало смеркаться стали готовится. Шли четверо – я, Андрей и еще два его человека. Пошитые заранее маскхалаты предавали нам дополнительные возможности в маскировке. Да и не охраняемый стратегический объект брать будем. Пробирались через нескошенную траву и поле, усеянное житом. Никого не было. У нас молодняк периодически объезжает поля, сами холопы организовывают патрулирование после того, как я объяснил про сущность промышленного шпионажа и потребовал элементраное знание азов воинской службы. А тут – никого.

Высмотрев в бинокль усадьбу, я убедился, что баня, как это и планировалось, топиться, и уже занесли кувшины толи с брагой, толи с медом, пиво в здешних краях варили не охотно. С завидным постоянством Честислав Вышатович посещал баню через день. И дело было абсолютно не в чистоплотности данного персонажа, а в плотских утехах. Две голых девки из холопок, да обильное питие – вот главные жизненные ориентиры соседа. А ведь жена и красавица, и умелица, несмотря на уже возраст «аж в тридцать лет». Скажи тридцатилетней даме в XXI – м веке, что она стара – раздерут!

– Идет! – шепотом сказал Андрей, и два его сподручных с луками вышли на заранее подготовленные позиции.

Их задача была отслеживать посторонних. Если кто покажется в поле зрения – диверсанты должны будут их убрать, а потом почистить и место. Тела в реку. Баня, как это и было часто принято, была возле реки, а другая сторона – во дворе усадьбы, что давало возможности для ухода, так как в кустах спрятаны лодки. Выжидали час. По традиции, именно через час хозяин с девками выбежит первый раз окунаться. Время нужно было, чтобы изрядно подвыпили, и девки и прилюбодей.

– Вышли! – сказал я, и мы приготовились.

С криками весело и задорно выбежал объект, за ним голые раскрасневшиеся девки. Окунулись и опять с криками, подстегиваемые пошлыми кричалками хозяина, побежали в баню.

– Пойдем, – скомандовал я, и мы выдвинулись на новую позицию.

Справа и слева от входа в баню были заросли травы там мы и должны были залечь и вслушиваться в происходящее, выбирая момент, когда хозяин начнет свое действо с одной из девок. Когда пьяные вскрики переменились тяжелым мужским пыхтением и женским повизгиванием я жестом показал Андрею на вход.

Резкий рывок двери и Андрей молниеносно бьет по затылку пыхтящему над девкой хозяину, вторую девку жадно пьющую медовуху оглушаю я. Та же девица, что была удостоена особым вниманием боярина Честислава Вышатовича не сразу понимает, что произошло и продолжает эмитировать бурное удовольствие от соития с хозяином. Но оглушаем и ее. Как я и предполагал – детородный орган охайника застрял в момент проникновения.

Проверяю пульс – никого не убили, но могут быстро очнуться. Вливаем в горло девкам, и хозяину принесенный мной спирт, еще оставшийся из скарба. Почти литр чистого медицинского спирта – это для современных трех людей практически смертельная доза. Однако, могло все это вызвать подозрение. И мы, прикрыв оконце, начинаем растапливать вновь баню как теми дровами, что были внутри, так и теми, что при последней вылазке позавчера принесли ратники Андрея. Сыроватые, надо сказать дрова.

– Уходим, – прошипел я и приоткрыл щель в двери. Прислушавшись в тишину, резко вышел, открыв дверь ровно настолько, чтобы протиснуться, следом вышел Андрей.

Дело сделано. Завтра, а, может, и сегодня, найдут три трупа, голые и со следами разврата, будучи пьяными, угорели от печи. Позор соседу. Как еще уговорить батюшку Михаила, который бывает уж очень принципиальным, отпеть эту троицу.

Отход был обыденным, и без каких-либо приключений. А я все думал, не наследили ли мы. Опытные профессионалы из будущего могли бы раскрутить это дело по отпечаткам, по анализам крови и тогда уже высмотрели бы и подходы и отходы, вот только тут это делать не станут. Тем более, что индульгенция от тысяцкого получена.

– Ты где бродил? – спросила сонная Божана, когда я, вернувшись, пытался примоститься на супружеское ложе.

– Работал, люба моя, – сказал я, обнял и поцеловал жену.

– Ты пойдешь в поход? – задала вопрос жена и умоляюще посмотрела прямо в глаза.

Я не отвел взгляд. Все было и так ясно. Должен я, должен. Что за мужчина, что буду за спиной жены держаться. Да и съедало любопытство неимоверно. Что я видел пока? Только и малый городок, а хотел и Владимир и тем более Киев посмотреть. Да и немного понять логистику и торговые отношения этого времени будет не вредно, если я собираюсь становиться промышленников и купцом.

Интермедия 4

Субедей сидел задумчивый, в его руках была уже пустая чаша. Кумыс он уже выпил и прислужник – русич – ожидал, когда господин поставит свою чашу на стол, чтобы сразу же ее наполнить. Устал, очень устал. Уже четыре года сплошных походов. Он хотел немного спокойной жизни, признания, а потом… Конечно, после он опять пойдет в поход. Монгол живет на коне и его дом там, где он поставил юрту. И сегодня, казалось нужно радоваться и восхвалять бурханов, но он ностальгировал. Уже прошло два дня, как закончилась битва и погоня у реки Калка. Он победил, как побеждал уже не раз. Он вспоминал Даржигун – сестру, что стала ему матерью. Молодой воин пошел против закона монголов и ушел из дома, несмотря на то, что именно он, как младший должен был хранить очаг. Но это было сложное время, когда нельзя было спасть – все друг друга грабили и убивали. И он пошел к Темучину – этому настоящему монголу.

И его, сына кузнеца, назвали на курултае среди 88 знатных монголов. Он стал «Свирепым псом» Ченгизхана, но Субедей всегда хотел вернуться в свою юрту, где он рос, и Даржигун пела ему песни. Может когда монголы выйдут к западному морю, он уедет домой.

Субедей всегда учился и не считал это зазорным. Учился и тогда в армии Чингизхана, когда был в резерве, и когда разбил меркитов у реки Иргиз. Там, на реке эти отступники сложили повозки, и было сложно их сковырнуть. И он уже знает, что возле реки Сура презренная мордва так же повозки расставила и смогла меньшим числом разбить лучший его отряд. Он всегда бросал этот отряд на самые сложные участки. Особенно ему было жалко сотни кешик. Это был подарок лично ему от Ченгизизхана. И никогда они не проигрывали. Почему они не растащили повозки арканами, как он это сделал у реки Иргиз?

За день до начала битвы с этими урусами и пастухами-половцами ему пришло известие, что сто всадников дикой мордвы разбили триста воинов, которые выходили против тысячи и побеждали.

Это была вторая грустная новость за последние десять дней. Так, его друг, с которым он прошел сотни дней по степи, Джебе опрометчиво отправился навстречу урусам и погиб. Откровенно же, себе врать сложно, он больше переживал за потерю отряда из кешик, чем от гибели соратника. Возможно, с Джебе во главе тумена получилось хуже в битве – у войска должен быть один начальник. Но он и сам упустил момент полного разгрома этих могучих поодиночке, но и слабых в большой сече воинов. Они разругались перед битвой, а половцы и вовсе не согласовали свою атаку. Но на переправе Батбояр, славный монгол, погибший на Суре от ненависной мордвы, смог бы догнать своим отрядом отступающих князей и внести еще большую неразбериху в их ряды. Смог бы он и договориться с бродниками, где у него были уже контакты. Но он ушел, а те одиннадцать презренных баранов, что бежали с поля боя, пусть и для того, чтобы сообщить Субедею о смерти настоящего монгола, он казнил. Монгол не бежит никогда! Отступить может, но не бежать.

– Хан, послы ждут твоих слов, – низко согнувшись, не смея поднять глаз, в юрту вошел помощник.

– А ты как думаешь, что нужно сказать послам? – спросил Субедей, наконец, поставив на небольшой столик чашу, которую сразу же наполнил русич, что на потеху взял себе победитель. Ему льстило и откровенно нравилось, что воин урус, взятый в плен так ропщет и либезит перед победителем. Значит, он сможет сломать и других урусов.

– У нас остался один полный тумен и помощи можем не дождаться. По степи еще есть монголы, но их нужно ждать. А урусы могут собрать новое войско, которое хан также разобьет, но с кем хан вернется в степь? Мы должны больше узнать об урусах, мы должны отомстить мордве и разведать булгар. Мой хан еще много дел, чтобы с честью предстать перед Великим, – советник поклонился.

– Ты предлагаешь уйти? Но мы должны направить послов и если их так же убьют, как и раньше? Мы будем мстить, – рассуждал вслух Субедей.

– Да, мой хан, но они уже знают, что послы священны, мы их научили этому, а говорить нужно о вире за убитых послов. Каждого убитого посла по весу серебром. Если откажутся – жечь их села. По данным пленников, у нас три-четыре недели и могут подойти войска владимирского князя, да и другие князья не дадут молодому Василько долго быть в Киеве, туда придут с воинами другие правители. У них может оказаться больше воинов, чем у нас, но они не выйдут за стены городов, а мы разорим округу, – советник вновь поклонился.

– Это и донеси до послов. Ступай и прирежь этого руса, он много слышал, – сказал пес Чингизхана и отпил кумыса.

Глава 27. В гости к псу Ченгизхана

На следующий день вновь совещания и консультации. Я уезжал, и нужно было дать четкие указания по управлению. Хотел я дождаться возвращения Жадобы и Шиноры, но видно, не судьба. Ермолай оставался на хозяйстве. Его свадьбу сыграют без меня, отменять и переносить уже нельзя, так и живот у Белы виден будет, а это уже позор. В поход берем самых способных новобранцев всего семнадцать человек. Определили и науки, что будут в наше отсутствие проходить новобранцы.

Жаль, что уже готовая механическая прялка, как и горн и стекольное производство не запущенны. Но пока будем накапливать руду, шерсть и делать еще две прялки. По строительству решили часть артельщиков направить на обустройство пристани, где предполагаем делать слады, амбары, хозяйственные и административные здания. Проект уже обсуждался, и было выделено даже место для ярмарки, которую я планировал провести в сентябре-октябре, сразу после сбора урожая.

Жадобе задания так же будут – наладить отношения в Новгороде Великом. Пусть на кораблях, пусть пешком, но сидеть в поместье и хулиганить – нет! Хотел было взять с собой Юрия, но Божана стала в такую стойку, что проще было отказаться от затеи. Однако, я дал два года на бабье покровительство, а после он пойдет в воинскую школу.

Выезжал из поместья в Унжу с сожалением. Столько дел, а я гуляться. Не пойдут же монголы в Киев, но как отказаться от похода тогда, как я только стал зарабатывать авторитет в своей же школе?! Да и другие причины – торговля и расширение кругозора, как я уже говорил.

Возле города уже виднелись повозки и люди. Был там же и Войсил, дающий распоряжения Гавриле.

– О, зять пришел, рать привел, – усмехнулся тесть.

– По здорову ли Василий Шварнович, – я уважительно поклонился.

– По здорову, Корней, спаси Христос. В баню с девками не бегаю, кабы упиваться там ад трох чаш меда бавленого водой, – уже остро и серьезно прямо в глаза посмотрел тысяцки.

Пауза длилась долго, но, я взгляд не отвел. Ну, узнал Войсил о безвременной кончине купчины-извращенца, так сам же и дал индульгенцию на месть.

– То Бог покарал, токмо в поход не иде Честислав, да на все воля божья, – закончил Войсил и ухмыльнулся.

Сборы заняли еще час, и мы отправились, сразу же задав вполне резвый ритм. Не все имели двух коней, да и повозки подтормаживали, думаю, кони устанут быстро. В поход же я взял всю свою живность, к которой я причислял пса, уже ставшего матерым волкодавом, двух коней. На Арабе сам ехал, а Орел тянул повозку. В дороге я размышлял, что главной целью похода все же попытка наладить связи в южных княжествах, да пригласить купцов на ярмарку. Сделаю такое торгово-развлекательное мероприятие, что все современники будут в следующем году только и ждать новой ярмарки.

Мы споро двигались и, на удивление, кони не так и уставали. Только я все же чередовал верховую езду и отдыхом в повозке. Все же тяжеловес более выносливый, бывало, по утрам и бегал несколько километров вдоль нашего каравана. Есть возможность для физических нагрузок – буду пользоваться. Сам же начал замечать, что физическая форма никуда не девается. Вот получилось нать нагрузку на ноги, через месяц лежания от тренированности ног не осталось бы и следа, но у меня уже не так – никакого снижения ни визуальной, ни ощущаемой физики тела.

Старшим походного поезда был назначен Гаврила, но мне удалось договориться с ним, чтобы мои новики отрабатывали дозоры, посты, разведку, охрану обозов. На стоянках были постоянные тренировки и ни грамма спиртного. Разрешалось только, чтобы сильно не выделяться старшим воинам, немного перед сном, если не в дозоре.

Споро добрались до Суздаля, и уже тут я увидел, как и чем отличается наш погост, по сути, и бывший великокняжеский город. Мощеные улицы, гостиные дворы на выбор, а не грязь от пышки Милы, каменные церкви, которые сразу же делают из городища город.

От Суздаля до Владимира было еще меньше растояния, и в походной суете даже не заметил, как открылись стены стольного града. Да, это не был город XXI века, и жителей тут было вряд ли столько, сколько проживают в одном микрорайоне мегаполиса будущего, но это была столица. Множество домов, усадьбы прямо в городе, каменные стены детинца и еще две стены на территории города, а Успенский собор выделялся величественностью и показной столичностью. Прожив уже больше трех месяцев в ограниченно населенном районе Руси, я именно здесь увидел потенциал русского государства. Если бы одна рука собрала все территории, эта держава уже к следующему веку обогнала в своем развитии все страны как минимум Европы.

Важным во Владимире было то, что к нашей колонне присоединялись другие отряды. Поход возглавил Глеб Всеславович, и к нам прибавилось еще больше двух сотен ратников. Это уже была серьезная сила. Еще я ухитрился встретиться с веницианцами – теми, что оптом скупили мои зеркала. Их я тоже пригласил на ярмарку и пообещал, что найду, чем удивить. Было смешно наблюдать, как европейцы пытались меня подпоить и разговорить. Пришлось поставить их на место и определить правила честного сотрудничества. Европейцам же нетерпелось выехать в Херсонес, а после домой, чтобы торговать уже там. И зеркала, наверняка играют в этом желании не последнюю роль.

После Владимира, другие города меня мало впечатляли и слились в один характерный древнерусский город. Единственно, я очень хотел попасть в черниговский Козельск, который так мужественно сопротивлялся монголам в той истории, но мы прошли этот маленький городок стороной.

В Киев мы входили уже в сумерках, но, свое впечатление об этом великом городе я составить смог. Прежде всего – это так же столица, но город очень отличается от Владимира. Прежде всего, это степенность и некая высокомерность, как города, так и его жителей. Наверное, чем-то подобным был Рим в период падения империи. Это еще великий город, помнящий величие, но почивающий на прошлом. Владимир же был молодой, голодной до свершений столицей. Деятельной и развивающейся.

Киев кипел, казалось в нем больше ратных людей, чем простых жителей. Может, и так было, по дороге мы встречали немало обозов, устремленных от города, и это были обыватели, а вот в сторону города шли вооруженные люди, как правило, малыми группами. Позже я еще и узнал, что Василько, который был пока единственным князем в городе, раздал оружие могущим его держать киевлянам. А взявший бразды правления в свои руки выживший на Калке Мстислав Удатный, который прибыл несколько дней назад в столицу Руси, не рискнул отменять популярное в народе решение о раздаче оружия.

Глеб Всеславович уехал, оставив нас в пригороде. Спать нам пришлось на земле, и обустраивать импровизированный лагерь, огораживаясь повозками и выставляя дозоры. На следующий день вернулся Глеб Всеславович в прескверном настроении.

– Учора послы прибыли от татар, – начал Глеб Всеславович. – Замириться хочат, Мстислав Удатны почал лаятся с послами, токмо Василько меч поднял на великого князя и вызвалил послов, а Мстислав збирае своих и иншах воев под руку свою, дабы бить Василько.

– Так пошли до князя Ростовского, треба стать подле його и бить Мстислава, – высказался Гаврила и я ужаснулся.

Стать участником очередной смуты и междоусобицы? Мало били этого Мстислава, так он опять права качает? Послов уже убили раз, потом Удатный бежал и пятки сверкали, а сейчас пришел в Киев и опять за свое.

– Неможно раздор чинить на Руси, – сказал я. – Идти до Василько потребно, токмо не биться, а послов провести в стан татар.

На меня посмотрели как на умалишенного. А я был уверен, что нужно вывести послов. Монголы еще одно оскорбление не сдержат уже через год-два придут на Русь, а не через четырнадцать лет. Нужно выиграть время для Руси, для себя выиграть. Мне лет десять нужно – минимум. С вероятной поддержкой даже любого местечкового князя, если не великого, я смогу многое. А тут выручить и поддержать Василько – наиболее близкого как минимум географически князя. Удатный же не пойдет в острую фазу конфликта. Свой бой он уже проиграл и сейчас демонстрирует только бессильную злобу. Войска, верного Мстиславу в Киеве меньше всего, тут больше тех, кто прорвался из блокады Мстислава Киевского Старого. Даниил Романович же спешно, если не сказать большего, увел своих на Запад.

Решили идти к князю и уже там решать.

Василько занял в Киеве Подол, куда и вывез послов, войско Ростовского заняло и укрепления возле бабьего торга. Удатный же занял Замковую гору и тем самым создал патовую ситуацию. Атаковать детинец города – не лучший вариант, даже, если и сами киевляне поддержат. Однако, горожане не были в восторге от того, что в городе много разных войск и, как следствие могут быть стычки – у них же тоже оружие из городских арсеналов. На мой взгляд, нужно выводить послов и самим с посланниками Субедея отправляться в стан монголов. Пусть уходят.

Пробраться на Подол оказалось не сложно. Слаженный отряд из трехсот конных, к которым присоединились и больше ста других ратников из киевских прорвавшихся воинов внушал опасения. Оказалось, что часть киевских ратников, особенно в годах, некогда ушли из владимирского княжества после смерти отца Василько Константина. Они высказались за то, чтобы быть рядом с тем князем, чей отец вел их в битву под Липой и многие знали лично Глеба Всеславовича.

Молодой, высокий, стройный и по-мужски красивый, несмотря на юный возраст, князь сам в сопровождении отряда вышел к нам навстречу. Глеб Всеславович спешился и поклонился князю, который так же не остался в седле а, спешившись, обнял своего друга.

– Рад видеть тебя, – сказал еще мальчишеским голосом князь.

– Спаси Христос тебя, князь. Вот привел ратных людей от Василия Шварновича и от себя. Возьми во служение, – произнес Глеб Всеславович и вновь поклонился.

– Не ведаю, што робить, дядько. Не гоже з Удатным ратиться, коли ворог у межы Руси, токмо и послов бить не дам, – произнес князь и посмотрел на уже пожилого верного не подчиненного, но соратника.

– Мы радили с мужами и просим табе, князь доставить послов в стан татар. И самим послами быти, – торжественно произнес Глеб Всеславович.

Молодой князь задумался. Он прекрасно понимал, что в поле он один не выстоит перед монголами, как и в городе, дать бой, когда Мстислав закрыл Замковую гору, не сможет. Но и монголы, как ему уже сказали, потеряли много воинов и не готовы к длительному противостоянию. Он же не сделал ничего степнякам и может рассчитывать на договорённости. Но вопрос с послами нужно решать и с Мстиславом тоже. Что же делать?

Поняв сомнения юного князя, я решил выступить с предложением.

– Князь позволь слово молвить, – обратился я, и, низко поклонившись, после того, как Василько спешился, все конные ратники сразу же сделали то же самое, поэтому и я уже стоял на своих ногах, придерживая Араба за узцы.

Князь же, скользнув по мне взглядом, уставился на коня, который выгодно отличался от всех в нашем отряде. После он уставился уже на мой доспех непонимающим взглядом и только после минутной паузы кивнул разрешающе.

– Мы отвезем послов до татар, токмо треба виру собрать для их. На то люду киевскому сказать, – начал я, но князь рукой остановил меня.

– То как собрать, серебра у меня нет, а люд не даст? – сказал он и показал, чтобы я дал пояснения.

– А давно ли колокол вечевой люд збирал. Пусти гонцов по Киеву люд киевский збирать на Падоле, а ты и скажи им, што боронить Киев будешь, коли татары слово не здержут, а так послов ты зберег, и пуд серебра стоит живота честного люда. Пойдут и збирут серебро, ибо не хоча купец, али ремесленный люд биться до смерти, а токмо жить, – сказал я и внимательно начал наблюдать за реакцией князя.

Вначале на лице читалось сомнение, после понимание, а дальше озарение. Быстро последовали распоряжения, которые выдавали в юном человеке зачатки хорошего администратора и военачальника. По Киеву поскакали небольшие отряды, а уже через минут десять зазвенели колокола вначале на одной церкви, а после от звона уже закладывало уши.

– Кто ты? – наконец обратился ко мне ростовский князь.

– Я Корней Владимиров сын, Кирилл во крещении, зять Войсила, – начал я представляться князю, рядом с который особым интересом озарился ратник лет под двадцать пять, который уже в упор рассматривал меня.

– Так сын того мужа служит мне, – сказал князь.

А я уважительно поклонился на того ратника, что был похож на Войсила и пристально меня рассматривал.

– По здорову ли Великобор, сын Войсила? – спросил я обращаясь к ратнику.

Тот опешил и только поклонился.

– Ведаю то, што дщерь брата Василия полонили, а ты муж яе. Добры боярин у Войсила. А коли послом пойдеш да з Глебом, да з Великобором, аще мужей дам ад великого князя владимирского? – спросил Ростовский князь.

– Пойду, князь, и монголов ведаю, так татары зовут сабе, уйдут воны зараз, апосля десять летов придут и тады треба их бить, – решил закинуть я удочку в озеро сомнений и размышлений.

– То мужи ужо молвили мне, – ответил князь и отвернулся, всматриваясь на потоки людей, что собирались на торжище.

Киевляне, взбудораженные всеми событиями, только привыкавшие к спокойной жизни, воевать не хотели. А то, что их родной город может стать ареной противостояния двух князей, один из которых вроде бы статуснее, но у другого сила и больше правды, никак не вселяло аптимизм.

Вече прошло бурно и, как и должно быть, такое мероприятие – бестолково. Правда нам-то и надо было принять одно решение, и уже через два часа было собрано серебро. И мы, выбранные послами, отправились ко псу Чингизхана. Интересно. Интересно, что ни один из киевлян не изъявил желания идти с нами.

Дорога была не сильно долгой и уже через полтора дня мы встретили первый дозор монголов. Действительно они уже на территории Руси и Субедей, наверняка, хочет показать, что пойдет и дальше. Ярлык послов, присланных ханом, был серебряный, и я вспоминал свой золотой. Возникал вопрос о том, что может золотой ярлык, если ханские послы имели только серебрянный? Сколько ни думал о том, кому мог принадлежать артефакт, не мог никак представить этого статусного человека.

Брать же золотой ярлык с собой – безрассудство. Так как встречные монголы должны были при необходимости даже отдать своего коня обладателю такого сокровища и проводить к хану. Нам такие почести не к чему. Спросят же, откуда сей девайс.

На следующий день мы прибыли в стан монголов, которые, было видно, ожидали нас. Посольству делали форменную показуху. Были сложены метательные машины, первый же взгляд, на который говорит, что их собирали ночью из свежих деревьев, да и такая конструкция была незавершенной. Так же нам попадались только воины в полных доспехах и богато одетые. Нарочито много было и котлов, как раз к нашему присутствию наполненных мясом. В целом, хитро, но сильно уж чопорное исполнение.

– Приветствую тебя, о, свирепый пес Великого хана, объединившего степь, – высказался я.

Долго же мне пришлось уговаривать всех, чтобы я начал разговор. Выслушал, что и не по чину, и что слушать меня не станут и сочтут за оскорбление. Пришлось даже парировать о том, что лично монголы и не знают ни Василько, ни его окружение. И по сути, как назовемся, так и воспримут. А одет я богато, даже на всякий случай нацепил и разные побрякушки, так что выглядел новогодней елкой.

Поднятые брови Субедея, казалось, увеличили узкий разрез глаз.

– Пусть добрые боги бырханы дают тебе силу, силу твоим сыновьям, стада и теплую юрту, – продолжил я и низко поклонился. – Великий покоритель меркитов.

Субедей не выдержал и встал на ноги, начав расхаживать в юрте взад вперед.

– Кто ты? И откуда знаешь обо мне, – перевел на ломаном русском толмач из монголов.

Интересно, а среди русичей есть знающие монгольский? Эта нация в этом времени достойна уважения, как в прочем и поражения от русских.

– Я Корней, сын Владимира, что воевал с мусульманами – врагами вашими в Сирии, был я и в Иране, куда бежал ненавистный тебе Мухамед. Знал я о тебе и от твоих врагов, с которыми на поле ратном бился, и от венецианцев, с кем ты говорил. Великий воин и богатур, великая честь для меня быть с тобой в юрте, – произнес я и краем глаза посмотрел на недоуменные взгляды на меня как моих соплеменников, так и переводчика.

После того, как толмач перевел мои слова, Субедей рассмеялся.

– Вот как русич говорит, краше монгола. Кабы не видел тебя, думал, сунец мудрый говорит, – сказал монгольский военачальник и пригласил всех к столу.

Испив кумыса, от которого не скривился только я, начался, по сути торг. Субедей вначале захотел вывести наше посольство из себя и предложил платить дань монголам и войти в его войско, чтобы покорить мир. Увидев жесткие лица у всех, а у меня улыбку, сын кузнеца рассмеялся. После он попросил уже показать мой доспех, и я ожидал самого плохого, но мне вернули его, спросив о том, урусы ли произвели такой доспех. Я же, естественно, сказал, что – да. Пусть лишний раз подумает нападать на Русь. Была относительно непринужденная обстановка, пока не влез со своими предложениями приближенный Василько, имя которого я даже и не спросил. Вот молчит же сын Войсила – умно молчит. Чего вмешиваться в разговор.

– И когда хан уйдет уже с нашей земли, – сказал «посол».

Судебей жестко посмотрел на него и начал говорить.

– Земля твоя токмо та, что оборонить можаш, другая земля тому, кто сильнее. Так в степи было, так и у вас есть. У нас Великий хан есть, что сильный и объединил всех монголов, а кто у вас Великий хан? Ханы есть, а великого нет – то неправильно. Придет великий хан и у вас станет Великий хан, тогда правильно будет, – высказался монгол.

Спрашивавший побагровел и стал выходить из себя, но я перехватил инициативу, расхваливая юрту и коней великого воина. С трудом, но удалось отвлечь внимание хана, в то время, как Великобор успокоил нашего горе-посла.

В принципе, за витиеватостью слов и жестов стоял прогматизм, и мы через окружные пути пришли к заключению, удовлетворяющего всех. Удивило же меня то, что Субедей так, между делом предложил покарать мордву, утверждая, что и русичи воевали с ними. Его осведомленность была уникальна, как и моя, но я-то владею послезнанием. Субедей же использует систему разведданных. Я обещал подумать, но позже. Нам на этой волне удалось снизить виру за убитых послов до трети от того серебра, что было собрано.

Договорились, что уже через два дня Субедей покинет пределы Руси и обязуется ее не грабить. Добится того, чтобы взять слово, не приходить на Русь хотябы пятнадцать лет не получилось.

Когда уже посольство выходило из юрты, Субедей обратился к своему советнику, в отличае от русичей, он понял слова своего хана.

– Его доспех легкий и прочный, его сабля из хорошей стали, его слова мудры. Кто этот человек я не знаю, но он может стать достойным противником. Он еще молод и будет учиться, а я буду стареть… – философски сказал Субедей.

Глава 28. Из потешных десятков в гвардейские сотни

В Киев входили как триумфаторы. Еще на подходе несколько сопровождащих нас людей ускорились и понесли вести о результатах посольства. Мне было странно, когда все безоговорочно поверили договоренностям с монголами. Допускать, что завоеватели обманут, никто не хотел. Я понимал, что шанс обмана минимальный. Субедею нужно зализать раны и еще вернуться в Хорезм и не факт, что без боев. Тех же булгар он попробует пощипать. Выхода нет – к югу степь жгут половцы со своими союзниками и только вдоль кромки границ Булгарии смогут пройти степные войны Монголии.

Нас встречал на Подоле князь Василько и был он в прекрасном настроении. Думалось, что не только возвращающееся посольство его радовало.

– Спаси Христос! Повертались и вести добрые несете! – с такими словами князь ростовский встречал нашу группу из уже шести человек.

– Мне ужо казали про то, што ты, боярин Корней Владимирович, слово держал, и хан татарский дюже в думах пребывал и наряд узял наш, да и серебро сберег, – обратился уже ко мне Василько.

– Служить тебе, князь и Руси честь и правда моя, – ответил я.

– Добро, я ведаю, апосля пойди ко мне и я поряду дам табе, – сказал Василько и ушел.

Мои спутники имели разные диаметрально противоположные реакции на мой разговор с князем. Большая часть завистливо поглядывали, но двое – Глеб Всеславович и Великобор смотрели с уважением и некоторым отеческим одобрением.

Веселое настроение ростовского князя было связано с первым раундом переговоров с Мстиславом Удатным. Запершись на Замковой горе, этот князь не сразу обнаружил пустые амбары и склады, где должна была храниться провизия на случай осады. Потеряв свои обозы на Калке, он не мог прокормить даже те поредевшие ряды своего воинства и пошел на переговоры. Василько же, с чувством исполненного долга, наверняка хотел уходить из Киева. Бороться за его стол – самое гиблое дело! Да и не по чину – найдутся князья. Да и брать такой Киев – смерти подобно. Останешься без штанов, чтобы прокормить город и навести в нем порядок. Поэтому Василько торговался за то, чтобы вывести свои обозы, отяжелевшие изрядно, и пойти во Владимир.

Когда обе договаривающиеся стороны хотят одного и того же, договор не заставляет себя ждать. Уже на следующий день из Киева начала выходить огромная веретеница обозов и ратников. Древнюю столицу Руси покидало больше воинов, чем вошли в нее. Сотни бывших ратников погибшего Мстислава Старого Киевского решили примкнуть к Василько, особенно вспоминая те раздоры, что у него были с новым хозяином города. Они забирали не только свой скарб, но и имущество и семьи тех ратников, что остались вечно лежать в Диком поле. А по совести, так и не только это имущество прихватили. Груженые колоны выходили из Киева.

Умудрился и я прибарахлится – закупил шелковую ткань в тридцать метров. Обошлась она дорого, но намного дешевле, чем стоила бы в мирное время. Купцы стремились сбыть свой товар и уехать из неспокойного города, жители которого оставались вооружены.

Была у меня мысль и другая – мородерка. В этом времени – это нормально. А в будущем слышал, что в районе предполагаемой битвы находили несколько мечей. Оружие и любая сбруя – нам только в плюс. Ведь с поля боя отошел и Субедей и он не успевал собрать все оружие убитых русичей, как и доспехи. Но я, посоветовавшись с Глебом, решил идти со всеми, тем более, что друг Войсила утверждал, что несколько отрядов отправлялись на разведку и принесли много железа. Часть его я думал у них выкупить на переходе.

Шли медленно, и колона растянулась на пять-шесть километров, из которых только десятую часть составляли сами ратники. Все весилились и ликовали, но наш отряд держался особкой. Было у нас и охранение и учение. А на мои лекции по тактике ведения боя вскоре начали приходить и десятники со всего войска. Так что собирал я до сотни слушателей, пока не составили графики занятий.

Можно ли считать меня гением войны? Нет, конечно. Я рассказывал и анализировал военные тактики и стратегии словами исследователей будущего. К примеру, фланговый обхват Ганнибала при Каннах, или Гальские войны Цезаря со строительством полевой фортификации. Сколотили и доску, на которой я углем коряво рисовал схемы.

Через три дня полевых лекций на стоянках начали даже эксперементировать, устраивая практические вариации на теоритические выкладки. К веселью присоединился и князь Василько с Глебом Всеславовичем, который становился чуть ли ни правой рукой ростовского князя, оттесняя и воеводу и соглядатаев владимирского князя и сотников. Так, на стоянке, что была выбрана для ночевки, поставили вагенбург, или табор. Вот только классический, насколько я это понимаю, не получился, а вновь лишь связанные повозки. Для примера поставили заостренные ежи в метрах семидесяти.

Все фортивикации я объяснял князю и его свите. Рассказал и о возможном рве с валом и больших копьях, которые выдвигались бы в щели щитов вагенбурга для остановки коней. Говорил и о возможных волчьих ямах при достаточном времени для оборудования позиций, а так же о колючей проволоке по периметру и разлитой горючей смеси, что можно поджечь из укрытия. Многое и так знали в этом времени, но системы, которая вырабатывалась только в последующие веки, например в гусистких войнах, не знали.

Представление началось. В вагенбурге было тридцать человек из тех, что пришли со мной и еще десять выявили желание посмотреть изнутри на действо. Мне уже говорили, что выставлять повозки не ново для русичей, но это не используемая часто тактика.

Конница из трех десятков начала степенную и грамотную атаку. Вот перешли на рысь, и строй держится монолитным. Накатывается, казалось бы, несокрушимая силавооруженных рогатинами воинов. Вот переходят за метров сто пятьдесят до укреплений на галоп, но возле укреплений кони вздыбились и отказались идти на ежи, а из вагенбурга стройно начинают стрелять арбалетные болты и стрелы без наконечников, с тряпицами на острие, что снижает баллистику, но град стрел окончательно останавливает нападающих. Потом споро открывается проход из вагенбурга, и защитники становятся в две линии, где первые с сомкнутыми щитами, а сзади копейщики. Они делают слаженные десять шагов, и командующий всем этим представлением Андрей останавливает учение.

Все находятся в некотором недоумении и начинают обсуждать, что можно было стрелы пустить, что нужно было спешиться и растащить ежи и тогда все будет кончено для защищающихся, что это трусливая тактика, не достойная воина и так далее.

– На рати треба бить ворога разумом, – говорю я и спешу к своим защитникам, чтобы дать указания разбирать сооружения и высказать одобрение.

Уже на бегу понимаю, что немного становлюсь заносчивым и выскомерным. Взял на вооружение чужие достижения и сейчас кичусь своим талантом военачальника.

Остаток пути был в бесконечных разборах тактики войны против конницы. Рассматривали и принципы испанской терции, что еще не родилась, линейного боя, ударов и наскоков, разведки, оружия и амуниции, медицинской подготовки ратников или выделение одного ратника на десяток с умениями оказать первую помощь и многое другое.

Отношение ко мне было разное, но все больше людей, подражая любопытству ростовского князя, расспрашивали и высказывали свое видение. Жалели бывалые ратники и новиков с их наставниками, которые постоянно тренировались, бегали, ходили в разведку и упражнялись, как только была возможность. К концу, на этот раз долгого, перехода, я уже начал замечать зачатки сплоченности и дисциплины, как у новиков, так и их наставников, которых держали в узде Филипп и Андрей. А я думал, что нужно четко разделить их полномочия и возможности, чтобы избежать вероятного конфликта интереса между этими людьми.

При подходе к Владимиру меня вызвал к себе Василько. В шатре были приближенные к князю люди, Глеб Всеславович и с десяток других, в которых я узнал десятников и ратников, что проявляли больший интерес к занятиям, проводимым в походе.

– Вот, Корней Владимирович люди ратные, что к табе просят идти воинской науке навучаться и навучать ратиться новиков, – князь сделал паузу, выжидая моей реакции. Но я был невозмутим.

– Кто голова над ими? – спросил я закономерный вопрос.

Если у меня таким образом хотят отжать школу, то пусть с ней и возятся. Мой учебный центр, все здания, тренажеры, полоса препятствий, полигон – я не отдам никому. Деньги вложены большие, запасы продуктов, кузня, ориентирована на школу, да и все планы под хвост.

Князь Василько задумался, но никакого решения не высказав, начал шептаться с приближенными. Только через минут пять озвучил решение.

– Голова Глеб Всеславович, войдешь в силу – головой быть табе, – сказал князь и посмотрел на Глеба Всеславовича.

Я думал. Это же не мое детище – это, по сути, общее. И Ермолая двигать по карьерной лестнице нужно и Филипп как управляющий школой, Андрей. А пришлые варяги захватят брозды правления, а ты паря поболе мяса да пива давай. Нет!

– Глеб Всеславович станет тысяцким и пораду давать станет мне, а в походе навучать буде, а голова в школе воинской ужо есть, аще кто буде добрым наставником, быть тому, токмо школа моя и земля моя, а допомочь корма собрать, да аще чем – треба. То добре! А кольки ратников буде? – я покосился на собравшихся кандидатов на поступление в школу.

– Унжа мае тысяцкого, – задумчиво сказал Василько. – Токмо ужо радели мы Василия Шварновича посадником зробить, а, стало быть, тысяцки – Глеб Всеславовович. Земля твоя и школа твоя, аднако ж дядько – муж зело мудры, и пораду з им держать треба. Ратников буде две сотни аще полсотни. Сотников нема, також твои люди станут сотниками. А зерно, да мяса дам – земля у лете уродит добро.

– Аще плотников и зотчих треба – избы ладить, да иншая строить, – решил воспользоваться я моментом и сторговать еще себе преференций. А если строители будут оплачены – вообще красота! Мне еще ладить гостинницу, да дома постоялые, ярмарку организовывать, ткацкий цех.

– У тя тры артели зодчих, – удивился князь.

– Дак треба избы ладить. Где чад да жонок ратников селить? Где скотину, да коней, што они гонять, куда скарб класти? – начал я перечислять и заметил довольные взгляды десятников.

– Так, дам аще две артели, коли великий князь владимирски Юрий Всеволодович дозволе, да серебро на школу твою то, што ты торговал з Субидеем, да зерна вышлю по осени и коров пригоню, – заключил Василько.

Я согласился, только проявил последнюю наглость и попросил еще овец, или в ущерб коровам. Познакомившись с десятниками, я немного успоился. Они понимали, что их ждет – все видели и оценили дисциплину, видели они и рацион питания, когда мои десятники прямо уже заставляли своих подопечных мясо с кашей доедать, да и сами десятники и даже новики обрасли мышцами и выглядели удалыми молодцами. Оружие приглянулось так же, особенно барабанные самострелы. Да и мне пришлось подарить один арбалет Василько, но ничего не попишешь.

Во Владимире нас всех, получается, аж три сотни согнали к Успенскому собору, где, начиная с меня, так как Глеб Всеславович был обделен этого процесса, стали целовать крест на верность службы князю Юрию Всеволодовичу. Удивительно, но четыре ратника, наиболее старшие, из которых был и один десятник, отказались целовать крест и удалились с площади. Великий князь же светился от радости. Три сотни бойцов в его распоряжение и он пока что не вкладывает в них ни куны, учаться вдали, едят вдали, а на службу придут по первому зову. На радостях великий князь и спросил меня, чем он сможет помочь, я же и ответствовал. В этот раз кроме коней, овец и коров, я еще просил фруктовых деревьев по осени да зерна. Князь, демонстривуя показную заботу при мне приказал собирать два корабля для отбытия в Унжу с овцами, зерном и тканями.

Почему я так много прошу зерна? Ведь и своего будет в достатке, думаю и на продажу мог бы выставить и с учетом школы, только вот виски солодового, да вина хлебного к ярмарке надо будет много. И торговать ими я стану и в лечебных гигиенических нуждах использовать, а там и парфюм надумаю делать, не сейчас, как-нибудь.

Входили в Унжу прямо победителями, немногочисленные жители разростающего городка встречали нас, как будто полмира уже у наших ног. Вышел и тысяцкий града Унжа – Василий Шварнович и обнялся со своим другом тысяцким воинской школы Глебом Всеславовичем. Многочисленная прибывшая публика с женщинами, детьми составила по сути немногим меньше, чем проживает в самом городе. Это почти вдвое увеличение народонаселения в моем поместье. Куда же селить их?

– Это как же так? – возмутился было Войсил, но Глеб Всеславович протянул пергамент своему другу и тот углубился в чтение. – И какож так? А где зотчие? Куды селить то? Больше себе, чем кому-то задавал вопросы. Однако, и тут решение было. Частью расселили в гостином дворе, который уже был взят под патронтаж городских властей, частью смогли стать лагерем под городом, им были отданы все имеющиеся шатры. Частью я забрал себе, так как, еще уходя в поход, сказал ставить избы в новом поселении, оказалось – план перевыполнен на четыре дома, куда и заселил восемь семей десятников. Да, тесновато, но после расселю.

Казарма была расчитана на двести человек, а проживали в ней постоянно только меньше семидесяти. Поэтому все безсемейные ратники пошли жить туда. Десять семей еще распределил по поселкам, и проблема временно была решена. Под предлогом необходимости строительства направил сразу и десятников и новых ратников в лес за стройматериалами. Причины были опять же в психологии. Они должны были выполнять приказы безропотно. И, если сказано в лес, то туда и иди и делай что нужно. Порядок и дисциплина. Врядли я буду казнить за провинности, но исключать – легко.

Игры закончились и потешные полки, просуществовав месяц, становятся гвардейскими только до конца не понятно кто император над этими полками.

Глава 29. Кровь войны

Правы те, кто говорит, что экономика – кровь войны. Вот чего стоило мне месяц назад расселить огромное количество людей, дать им пропитание, а воинов начать встраивать в систему обучения воинской школы. И справиться со всем этим я бы и не смог, если не действительная помощь полковника – так я начал называть тысяцкого Глеба Всеславовича, чтобы отличать от тысяцкого городского. В резонанс стериотипу о безинициативности князей Руси, их неудачливости, и Василько и Юрий проявили волю и существенно помогли. Во-первых, из Новгорода Нижнего пришел караван из шести судов, в которых были в основном строительные инструменты и материалы, а так же еще бригада строителей. Теперь уже все поместье превратилось в сплошную стройку.

Вышло у меня и купить земли соседа, «позорно почившего на девке срамной во хмелю». Вдова, да и дети не выдержали отчуждения и явного позора и решили уехать. Продали они свое поместье Войсилу, но а тот уже мне. Я так и не узнал сумму сделки тестя, но мне он загнал поместье с людьми за четыреста тридцать гривен. Дорого, да только у меня хватало серебра. Последняя ревизия показала мое состояние примерно в 5 200 гривен. И это очень много! В учет же не шла земля, сами холопы и дома. Это только наличность! Правда я постоянно менял серебрянную посуду на гривны, так как не сильно то и стремился к роскоши.

Удалось мне и насладиться огурчиками, зеленью. Ягоды же я закупал у населения. Задешево, как я думаю, но и дети теперь смогли копеечку заработать. А так и бабы целыми группами пошли в леса за ягодами, грибов пока было мало. Ягоды я использовал для… настоечек. Наконец собрал самогонный аппарат и гнал как солодовое виски, так и настаивал ягоды. Не пробовали здесь еще крепленых напитков. Думаю, зайдут. Спаивать население я не собирался, и продажа неселению пока была под запретом, но на ярмарке я открою закрома и надуюсь на этом и заработать.

Еремей и Бела поженились и уже обживали новую избу, рядом с которой шла стройка прядильного цеха. Бела оказалась замечательной кандидатурой на должность управляющей прядильной мастерской. И опять некуда применить Симеона, которого я прочил на эту должность. Она раньше, чем Божана освоила науку работы с механической прялкой, которых было уже четыре, и уже обнаружилась нехватка шерсти, чтобы заполнить производственные мощности. Свадебным же подарком от меня стало десять метров шелка, взятого в Киеве, чему жена Еремея была неимоверно рада. Такой же подарок получила жена Филиппа и Мышана, готовящаяся к замужеству с Андреем. Последнего мне вначале пришлось уговаривать жениться, сильна была у него память об утеряной семье, но после близкого знакомства с управляющей, приходил и благодарил.

Святой отец Михаил так же стал благоволить мне. Такое расширение паствы не могло не льтить священнику, а строительство каменной церкви, хоть и шло со скрипом, но не останавливалось.

– Пошто пригорюнился, – Божана вошла в мой кабинет, где я перебирал грамоты от старост и думал, что необходимо начинать делать бумагу.

– Да вельми людьми приросли, холопов ужо меньш за вольных, земли аще треба, – сказал я.

– Так по ту сторон Унжи також ужо земли наши, а там земли аще много, – сказала любимая женщина, усаживаясь ко мне на колени. – Тяжко без бабьей ласки?

Да, мы уже месяц как не занимаемся любовью. У Божаны был период осложнения беременности и после того, как кризис миновал, я боюсь и притрагиваться к ней. Жена даже предлагала девку какую взять, пока она не разрешится, но я наотрез отказался. Выдержу!

– Без твоей бабьей телесной ласки и тяжко, токмо ты – моя душа и не треба поганить душу девками срамными, – сказал я и поцеловал любимую.

– Так кольки людей то? – переменила Божана тему, но с колен не встала, чем только усугубляла ситуацию с воздержанием.

– Так боле тыщи и аще двух сотен, – ответил я, уже начиная тяжело дышать. Пришлось самому отстраниться от жены.

– За утро поеду в Речное з Юрием погляжу яко же жита збирают. Бабы бають, што стольки урожая аще не было, – сказала Божана.

– Я також пойду по бортников, потым до Лесного, а потым у школу, – озвучил я свои планы.

Лесным назвал я поместье бывшего сластолюбца Честислава. А вот первоначальные поселения так и не были названы, называли их первое и второе, а усадьбу так и называли «усадьбой». Образовывался еще один поселок – ремесленный, который хоть и примыкал к Речному, но практически был автономным, там уже жило двенадцать семей. Все главы семей занимались кузнечным и оружейным делом или другими ремеслами.

Мы стали, наконец, выплавлять сталь из чугуна. Мне пришлось требовать целование креста клятвой о неразглашени тайн. На ярмарке начну продовать сталь. Но вскрылась новая проблема. Катастрофически не хватало руды, от чего горн простаивал большую часть времени.

Серьезных изменений в вооружении я пока не сделал. Главным нововведением стало удлинение клинка за счет уменьшения веса. Сталь была прочным материалом, и ширина клинка сократилась вдвое. Меч становился не только рубящим оружием, но и колющим. И тут уже мои азы фехтования пригодились, и все ратники школы и старшие и младшие с упоением тренировались на новых мечах, которых пока было только четырнадцать. Особое умение показывал Филипп, прирожденный поединщик. Большинство же фехтованием заниманились в свободное дело. Первоначально нужно было освоить пять-семь основных ударов, которые необходимы в строю. Когда же пройдут экзаменацию на автоматизм использования этих техник работы в строю и связках, будут уже осваивать и искусство индивидуального боя.

Однако планы на инвентарь из стали пока повисли в воздухе. Кос сделали еще с десяток, и это также позволило досрочно собрать планируемое количества сена, даже с учетом прибывших коней и другой скотины пришлых, и продолжать косить и сушить его в излишки. Те же ратники пошли на сенокос и выполнили норму на своего коня и заводного. Руду же стали покупать, где только можно, чем почти остановили кузнечное дело в Унже, за что я получил нагоняй от Войсила.

Демьян-мельник, что вначале сомневался в целесообразности двух жерновов на мельнице, уже требует еще строить еще одну. И рук ему не хватает, и бабы не успевают шить мешки для муки и людям, что приходят за хорошим помолом, нет в графике места, и ночью тоже мельница не останавливается. Но страду выдержит. Муки намололи очень много еще до збора урожая, из княжьего зерна, а сейчас уже начали убирать свое. Жена его, Марфа, мало того, что грамотной была, так и еще превратилась в настоящую бизнес-леди. График составила и на дорогущем пергаменте, что сама же купила в Унже, вывесила график работы и определила время, когда селяне могут приносить свое зерно для помола. Когда же я удивился такому ноу-хау средневековья, женщина сослалась на меня, что я некогда выдвинул идею.

– Ну, Корней Владимирович, коли крещены не был ты, то кудесником прозвал бы, столько жита не видал я, – Войсил пересыпал сквозь пальцы зерно. – А великое какож! Богом цалованы ты. Заутро пришлю посыльного, кабы сто гривен привез, а не было во мне веры в то, што ты баял.

Меня посетила великая инспекция по сбору урожая. Тут я немного смухлевал, и повел на свое поле, где зерно из XXI века дало для этого времени фантастический урожай. По моим подсчетам – сам тридцать было точно, если не больше. Эти сорта в будущем давали и куда больше урожайности, но не было у меня ни миниральных удобрений, ни иной химии и такой урожай и вовсе запредельный. Но, это все зерно пойдет в семенной фонд, и на будущий год уже четверть полей посеем, да и на озимые будет что сеять. Спор же я мог и проиграть, так как в среднем урожайность была сам девять-десять, что так же было много, но не достаточно, чтобы половину населения своего поместья выделить на производство. Но хлеб будет в достатке в эту зиму на каждом столе. Вот с пшеницей я ошибся. Взял ее мало, а она так же дала большой урожай. Климатический оптимум еще был в силе, и выращивать эту культуру было вполне рационально.

Побаловал я высокую комиссию в лице тестя и полковника огурцами и даже первыми помидорами, которые они с большой опаской ели и даже кривились, не выплевывая только из-за уважения или по каким другим причинам. Недаром до середины XIX века томаты считались ядом. Ничего, соус должен зайти. А огурцов засолили пятнадцать бочек и урожай все прет.

– Диковино все это, – Глеб Всеславович обвел стол рукой. – Не наше то, токмо снедать можливо.

Это он про жареные кабачки и вареную кукурузу, а вот картошка с салом пошла за обе щеки, только приговаривал: «Добрая репа!». А не репа то, а спасение людских жизней. Ни колорадов, ни медведок, ни химии, вовремя окученная и без халтуры, да погода и земля добрая. И из привезенной мной картошки – почти двести кило урожая. Это большую часть посевной картошки резали на две части и сейчас под кустом по полведра. Правда и отравления были, не смертельные, но показательные. Одна смена охраны съела ягодки на батве картошки. Но за то, после выздоравления были наказаны и лишены на две недели занятий, а если не здадут нормативы, то выгоню из школы. Людей там хватает уже четыре сотни и строим новую базу в часе верхом от Лесного. Там и поле неплохое для тренировок и учений и полигон будет получше. Делить будем по неделям – часть живет и тренируется на полигоне, часть на прежнем месте. Вообще по местным меркам собирается армия. Обещался и князь Василько приехать на ярмарку, и мы уже готовим показательное выступление. Не показное, а именно показательное. Так же третью часть личного состава решили отправлять, пока не будет пристроена новая казарма, на лесозаготовки.

– А медок то у тебя добры, – причмокивая, сказал тесть уже краснея от выпитого.

– То, не мед, а настойка медовая з перцем и, дядько, вельми крепка, – предупредил разгоряченного тестя я.

– Великобор приде з десятком своим до школы, прими по чести, Глеб Всеславович и ты Корней Владимирович. Прислал його Василько науки послухать, да поглядеть какож вои в школе, годны для похода, али как, – заплетающимся голосом произнес тысяцкий.

Понятно – еще одна инспекция. Но было бы наивно полагать, что такую мощь оставят без присмотра, да и поход, видать, намечается. А против кого? В истории припоминаю о небольшом походе на Великий Новгород в следующем году. И как относится к этому? Все земля русская, а князья собачаться. Отказаться не могу. А вот повлиять на то, чтобы Новгород в сферу владимирского князя взять, можно. Он сейчас вроде бы и княжий, но опосредовано – уже как лет сто играют в народную демократию. Захотят убрать князя – на дверь покажут и попутного ветра. А, ведь все равно без силы создать единую Русь не выйдет, и этот процесс в белых перчатках не осуществить. Но будем посмотреть. Главным аргументом для тех, кто отрицает монгольско-татарское иго, или считает его положительным для истории России, является то, что Русь приняла централизацию только в условиях взаимодействия с монголами. И, мол, если бы не этот фактор, то так и почили в безвластии раздробленности.

Ни Войсил не отправился в Унжу, ни Глеб не отправился в свой дом на территории школы. Упились бояре и уснули за столом. Я же был хмельным, но держался бодро, видимо, определенная эволюция организма человека XXI века сказалась. Разместили гостей в отдельных горницах.

Мое озарство резко пресекла Божана. А я-то хотел девок голых им подкинуть. Они просыпаются – опа как быть, что делать к попу бежать грехи отмаливать? А, может, раз уже согрешил, так можно и еще. А девок хватает. Готовы сами ложиться за доброе отношение боярина и не боятся же порицания общественного. Но я к таким услугам не прибегаю. Святоша? Нет, вот только прошлая жизнь прошла именно в таком распутстве – некушался, хватит.

– Урожай от кукурузы собрать в корзины, а батву примешать до сена, коровы добро яе будут есть. На мельницу зерно не нести, покуль сушить. Там обмолот иншага зерна, то, што бояре дали на школу. По што рыба не у холодниках? – распоряжался я на очередном совещении.

Все были уставшие донельзя, но довольные. Особенно Мышана. Ей женского счастья ранее не хватало, а сейчас я уже за ее детей беспокоюсь, как и за Андрея. То они купаются под луной, то в лесу собирают ягоды, да не находят их. А с кем дети? И куда делся серьезный и рассудительный десятник Андрей, вижу только Андрюшку. А вот изменений в работе Мышаны не заметил, что просто поражает.

– Каков прирост свиней? – задал я новый вопрос.

– Дак на ферме ужо три сотни и аще шесть десятков аще три, подсвинков сотня аще два десятка, порося три сотни и два десятка. Корма досыта, – отрапартовал ответственый за свиньями Макарий, так как именно в Речном находятся фермы куриные, свиные и гусиные.

Да, я создал, по сути, коммерческое хозяйство и на нем работали за плату. Пока же прибыли оно не приносило, но мы наробатывали опыт и поголовье, чтобы впоследствии уже открыть лавку и продавать, в том числе и в школе, как независимая структура будет покупать мясо у меня же. Тем самым я буду монетизировать свое производство хрюшек. Так же проводили примитивную, но все же селекцию. Свиньи были очень маленькие и никакие раскормы не делали двести-триста килограмовые туши, которые мне приходилось когда-то в прошлом будущем видеть. Сплошные аксюмароны в голове.

Так же мы готовились к ярмарке. По моим подсчетам из тех, кого я знаю, прибудут до тысячи человек, да и местные горожане и смерды подтянутся и будет действительно много человек, которые будут выпивать настоички и есть мясо, что будет жариться, на углях повсеместно. Там и наценочку сделаем. В лучших традициях.

– Також, боярин, пришла ладья з крицей и доброй, якоже кажуть ковали, – продолжал доклад Макарий.

Проходит то время, когда любой корабль становится огромным событием для поселян. Постоянно курсируют ладьи, поставляющие крицу, обтесаную доску, да и купцы все чаще приезжают.

– То добре, а то кузня стоит изнов, расчет кто дал? – я посмотрел на тиуна Речного.

– Так я и дал з того серебра, што у казне Речного, – ответил тиун.

После был доклад Мышаны. Тут так же было все неплохо. Даже анализ земель, где больше уродилось жито и греча, а где плохо. Интересная история была с гречкой. Я-то считал, что эта крупа традиционная для Руси и была спокон веков. Ну и историки не всеведущи. Так и получилось – я ощибался! Гречка для этого времени как, наверное, рис басмати для меня другого в XXI веке. Вроде бы и знаю что такое, что вкусно и полезно, но ем редко. И семян гречи я не взял, поэтому только местное, чего было крайне мало.

Начали уже освобождающимися силами расчищать от леса две делянки. И в планах третья. Это уже я запорол. Лес все дальше уходит от Дальнего поселка, который казалось вростал в лес. Так и грибов не соберем, да, и расширяться найдем куда. Порадовали пасечники или как их называли бондари. Меда собрали уже в раз пять больше, чем в прошлом году. И в перспективе расширение пасик. Воск уже готовят на продажу к ярмарке, мед отдельно и разноцветья и гречишный и липовый.

Главным итогом совещания был контроль за полями и уборка новых территорий, которые были куплены после скоропостижной кончины соседа по другую сторону реки. Никто особо проблемой не озаботился. А между тем, не большой, но урожай и там есть, а вот людей треть расбежалось. Да и ловить их не стану. А вот переселять некоторых за реку уже стал – освободились избы, земля. Да и вторую пасику делать станем. Старший сын главного бондаря Кречи женился и готов новую жену уводить из семьи. Деятельный парень! Вот пусть и начинает создавать вторую пасику. Знаю, что в Лесном были дупла пчел в трех-пяти километрах. Вот их сперва и попробует пенести в улий.

– Добре! Мышана едеш до Лесного и ладиш страду. Каб урожай был собран. – И Андрея оставь, у його ученья скоро, – сказал я и пожалуй впервые увидел, насколько может краснеть эта железная баба. – Пусти до меня Белу, Симеона и остатних.

В кабинет зашли представители наиболее важных отраслей хозяйства действительной кровью войны и вообще нашего развития. Можно многое не успеть, запороть, но эти направления – нет!

– По первой – Симеон! Волей моей ты тиун Лесного, едь з Мышаной и гляди, как усе по правде ладить. Коли не осилишь – извергом будешь, ступай! – определил новое место работы бывшему тиуну Речного.

– Бела усе станки в работе? – спросил я начальницу прядильного цеха.

– Один на шерсти, чатыры на льну, – ответила молодая девушка.

– По здорову ли Бела? Одпочить треба. Хто аще в прядильне сведущ? – спросил я, заметив бледноту молодой женщины.

– Так Ждана аще, токмо я зраблю доклад, – ответила женщина.

Вот так и привычные слова внедряем: ферма, доклад. Или все же доклад древнее слово?

Доклад содержал информацию, что шерсти мало, а получается пряжа отменная, если как я и советовал продевать льняную нить. Проблема в том, что ткачихи не успевают за прядильными станками. Получается пряжи много, а ткани – мало. Но я отмел эту проблему. Будем продовать и нитью, особенно льняную ткань, а все мощности бросить на шерсть. И можно раздавать пряжу льна. К примеру, дать на полторы рубахи, а забрать на одну. И народ оденется, и склады заполним, а уже на ярмарке расчитываю побольше сторговать, но особое внимание на шерсть. Да, нужно сделать ткацкий станок хотя бы Картрайта, но тут уже кузнецы нужны, а их отвлекать пока не стану. Шерстяная нить уже будет хорошо, а там и станок смастерим.

– Дарен, молви! – обратился я к кузнецу.

– Угля ужо нема. Той, што был пользовали, чугун аще маем, токмо треба уголь, – жаловался могучий кузнец.

– Пошто угля нема? – взревел я.

– Все замолчали и опустили лица в пол. То справа не кузни, вы токмо займаетесь горном и ковкой. Буде уголь за утро буде. Ночь палить иву будуть. Спробуй з поветром и мехами, гляди якоже лепей да чушку два разу прокатывай у горне. Вельми мало узора, треба сотня мечей, шеломы, брони. Зараз чисти горн ад окиси и прокатывай проволоку – я табе казал як, – выдавал я распоряжения.

Разговаривали и о прессе, но с ним пока может и рано, очень мало стали и никак не дойдем до качества булата. Проблема с древесным углем частично решается рубкой леса под поля, но даже этого мало, так как большинство дерева уходит под хозяйство. Уголь же для производства стали идет из ивы, чьи заросли не бесконечны и это скоро станет проблемой. В целом же проблем много, но мы уже немного даем стали и изготовляем мечи. Уже это окупило вложения. Две другие кузницы дают мелочевку в виде наконечников стрел, болтов, сулиц. Уже две недели нарабатываем в запас. А тут еще полковник с тысяцким на поход намекают. Важно, что во многом, мы решили проблемы с сельскохозяйственным инвентарем на сегодня. Осенью будем вновь делать и топоры и косы и лопаты и все остальное, но пока работаем на войну.

– Мне треба до ярмарки чатыры пуда узора. И угля запас на зиму, – закончил я и позвал стекольщиков.

– Зеркало вышло мутным, аднакож вода з серебром галовное, буде две дюжины зеркал у рост да стекло пачнем рабить, да кубки ужо дуем по той трубе, што ты боярин дал, добрая труба, – докладывал Вацлав Яндак.

Этого Яндака иногда хочется назвать Яндаком-муда…, себе на уме, вечный эксперементатор, а еще умудрился пересориться практически со всеми, с кем общался. Но человек – фанат своего дела. Вот только скользкий. Ни один серьезный работадатель не взял бы его на работу, если бы почитал «трудовую книжку». Уж очень много бегал.

Был он сыном стекольщика, и, не желая полжизни прозябать в модмастерьях, поехал в Константинополь, где во всю уже хозяйничали генуэзцы, поджимаемые венецианцами. Там он стал опять подмастерьем византийского мастера, который называл себя стекольным ювелиром, так как работал с предметами искусства. Однако, понимая все процессы, Вацлав напроч не был эстетом и, выучив чуть ли не наизусть всю последовательность действий, даже заучив узоры и приемы, он сбежал уже от этого мастера. Но, как очевино становится из повествования похождений мастера, что-то не поделил с венецианцами, которые все больше перебивали лидерство в Латинской империи. Предполагаю, что он убил одного из представителей этого европейского торгового народа. После он уже попадает в Крым, где работает на конкурентов венецианцев, но город сжигают монголы и он бежит через Днепр в Киев, а оттуда сразу во Владимир. Доходит до великого князя владимирского в поисках поддержки, а тот уже направляет мастера ко мне.

У меня же он сталкивается с тем, что еще, по его мнению, не умеет никто и он оживает и готов на свершения. А я вот думаю его женить, чтобы к булгарам, к примеру, дальше не побежал.

– Вацлав, ты, пес шалудивый, зеркала робиш, аще не познав добре науку стекла? Якоже серебряную воду попортил – у Венецию адвезу сам. Зразумел? – и грозно посмотрел на чеха. Он позеленел, но глаз не отвел. Да после таких приключений слабаком он быть не может.

– Так я ж кажу, што одно зеркало мутное, а дюжина добрая, – оправдался Яндак.

– Я убью тебя, адразу казать то не мог? – уже привстал со стула я.

Вацлав развел руки, мол, не виноват я.

– Серебро и злато дам и зрабите оправу, – обратился я уже ко всем собравшимся. Пусть думают. – А стекло на окна?

– Мутное, но песок лепей адберем, да кварца мало, я отрокам показал песок – буду платить, али ты боярин даш гривну на траты? – мастер прищурился.

– А с народом, евреями, зовущимися не зам ты? Вот таки ж торгаши. Работать за утро буду у тебя, – сказал я и продолжил совещание.

В целом кровь войны вхохновляла, стали мало, но она есть. Стекло мутное, но оно есть. Пряжи много, переработаем еще до зимы весь лен, да еще закупим, как и шерсть закупать с овцами станем. Ткань опять же медленно идет, но быстрее, чем где-либо в Европе.

А много еще в перспективе. Вон жареную картошку по десять кун за порцию продавать на ярмарке будем. Если получится сахар, то вообще бомба! Строимся, только одна артель уехала, да и та думает вернуться, если стройка продолжиться, только с семьями уже. Практически все деньги, что собираются с округи на школу, как и многие трофеи, идут на строительство. Ратники же многие не захотели идти в закупы, несмотря на простую договоренность о долге мне, а сами оплатили дома себе. Я же собираюсь открыть первый на Руси средневековый супермаркет.

Короче – Нью-Васюки. Но лучше стремиться сделать больше, чем сделать мало.

Глава 30. Тяжело в учениях

Наконец, приехал Жадоба. Уже думал, что кинул меня пират, но нет. Вести привез он хорошие.

– Боярин, Новгород Великий чакае твой торг, вельми потребен хлеб, узор, ткани, аще казали, зеркала по-добру возьмут за две сотни гривен урост коли, – докладывал Жадоба.

До этого у нас состоялся разговор, в котором он высказался в пользу того, что я мог бы и сам кумить два-три ушкуя или взять еще один у него. Беспоился, оказывается, за свое будущее.

– Добро, Жадоба, ты мне потребен, мне потребны аще два ушкуя и треба купить их. Предать меня ты не зможаш – найду. Со мной мошну набьешь, токмо треба и иншая, – я посмотрел в глаза ушкуйнику. – Ты и люди твои павинны стать сотняй воев. Сем десятков копий и три десятка на самострелы. А також выучка. Твои ушкуйники пройдут школу воинскую, покуль ты будешь стоять. Також гляди отроков добрых сабе на ушкуи. Да, а новгородцы на ярмарку придут?

– Уразумел усе. Поряду держать будем и я слово свое дам, а новогородцы придут. Одна ладья. Гонор у люда новгородского, но одна ладья буде. Купец Семьюн буде. А избы будуть нам, коли науку воинскую будем вучить? – растеряно спросил Жадоба.

– Две великих избы на усих. Будете со мной – поставим кожнай семье избу, – дал еще одну почву для размышления.

- Пойду до ушкуев, радеть будем, – сказал Жадоба и вышел.

Расклад по ушкуйникам я знал до прихода капитана кораблей. Прежде всего, часть команды хочет получить свою гавань, куда можно будет возвращаться. Я же у них вызываю доверие в том, что возможные семьи не остануться без внимания и помощи. Те же члены команды, что участвовали в бою с монгольским отрядом, получили серьезные доли от добычи, а на тех, кто погиб так же начислены доли. Родственники не нашлись, и я разрешил разделить между командой в равных долях. Они будут мои, а строительство домов обойдется им их доли в ушкуях, если бывшие пираты, конечно, не найдут чем заплатить. По сведениям Шиноры большая часть уже задумывалась о будущем и скопила немалые средства, закопаных по тайникам. В принципе, и это вариант – богатые граждане, богатое королевство.

Урожай почти весь собран, осталось надеятся на то, что и арбузы дозреют. Они вполне большие и я надеюсь поразить гостей, особенно желтой мякотью. По подсчетам моих тиунов и моим выводам, зерна и уже готовой муки хватить может на больше двух лет. Репы собрали столько же, сколько в прошлом году, при этом посадки были вдвое меньше. Я же больше занимался уже заготовкой семян со своего поля селькохозяйственных чудес, а в это время мне увеличивали оконные проемы и вставляли стеклянные рамы, позже законопачивали мхом и замазывали шпатлевкой. Экономическая безопасность, выстроеная на торговле эксклюзивом на лицо.

До начала ярмарки осталось две с половиной недели и еще эта подготовка меня поглащала. Приглашенные артисты уже репетировали номера в том числе и те, что я подсказал, к примеру, файершоу, а так же разучивали песню про коня, да черного ворона. Подсказал идею кукольного театра и даже нескольких сюжетов.

Сооружали сцену, достраивали гостиный двор, казарменного типа помещения. Избы для переговоров готовы, как и десять изб для гостей. Готовы и прилавки и навесы над ними. Получался такой базарчик. Две таверны готовы были принимать гостей, там уже красовались у барной стойки напитки от пива и меда, до наливочек и настоечек. Проводились постоянные тренировки и консультации с новиками и ратниками из школы, которые должны будут следить за порядком. Три смены по сотне – более чем достаточно для полного контроля. Определили и места для сна пьяных гостей. Почти все готово, а самое главное – в пять раз расширили причал, пристани.

Сегодня же я в составе обороняющихся двух сотен стоял и ждал информации о появления врага. Учения начались.

По сюжету учений конница врагов настигает нас на марше. Разведка докладывает и у нас полчаса на подготовку.

– Боярин старший сотник, – обратился ко мне посыльный по нововведеному званию. Но, как понимать, кто командует, если два сотника и две сотни. – Враг. Конный две сотни. Одна сотня легкие, вторая кованая рать. Новик Степан.

– Степан, тревога! – приказал спокойным и уверенным голосом.

Через минуту ко мне подскакали сотники.

– Повозки в коло в сотне шагах, вязать проволокой, ежи на сотню и полсотни шагов, огонь перед повозками в тридцати шагах. Строй коло, внутри строя самострелы. Усе, – дал распоряжения я.

Тактика была в том, чтобы испугать максимально коней и не дать совершить кавалерийский наскок, так как сто всадников в броне с рогатинами сметут нас влегкую. А сегодня все по настоящему, только без наконечников. Возможны и потери. Удар рогатиной, даже без наконечника, по сути, тяжелым древком, может быть летальным влегкую.

Я создавал по сути эшолонированную оборону. Первой преградой коннице, когда она уже будет переходить в галоп для атаки, станут немногочисленные ряды ежей, которых мы смогли взять только двадцать. Но отсутствие строя перед атакой – уже определенный выигрыш. После будет преграда огнем, но не сразу, а когда наступающие подойдут к стоящим повозкам. По условиям игры, повозок по количеству не более двенадцати, но связаны они колючей проволокой, о которой не знает наступающий отряд, следовательно, пространство между повозками так же преграда и коням не понравятся. Как и впившиеся в брюхо шипы. Когда же это произойдет, уже должна гореть смесь, а огонь не даст возможности организовано продолжить атаку. В это время арбалетчики должны сказать свое слово. Каждый пораженный должен выходить из боя.

Мы успели. Хотя на тренировках получалось и быстрее. Терция, которую я тут назвал «коло» уже собрана, но длинные копья не поднимаем. Готовимся.

– Стрела! – Прокричал я, и стрела с лентой ушла вперед. Это растояние покажет возможность стрельбы навесом для десятка из пятнадцати лучников, включенных в отдельный отряд. Лучники напряглись и стали втыкать стрелы в землю. Получалось не очень, наконечников на них не было. Приходилось ложить стрелы. Балистика, мягко сказать, так же страдала.

Лавина тяжелой конницы накатывалась, и отсюда казалось, что это тысяча, но не сотня. За триста пятьдесят метров лавина остановилась и вперед с флангов пошла легкая конница, сейчас вооруженная частью луками, частью арбалетами. Легкие лучники подошли к ежам и начали цеплять их веревкой, оттаскивая. Тогда я дал приказ лучникам бить в навес. Залп, но ни одна стрела не попала, в это время уже половина ежей были растасканы, залп и двое всадников демонстрируют попадания и устремляются с поля.

Ежи растащили, и десяток из легкой кавалерии устремился к повозкам.

– Болты! – подал я команду для арбалетчиков и восемьдесят арбалетов устремляют свои болты в десяток. Поражены все. Причем меня испугало то, что один воин так и остался на поле боя.

Интересно, а что дальше предпримет полковник в руководстве своими ратниками?

Остаток сотни легкой кавалерии подходит в рассыпном строе к повозкам и начинает обстрел из арбалетов и луков наших позиций. Но первая линия уже успела опустить копья и поднять большие массивные щиты, о которые и бьют стрелы противников.

– Луки навесом по готовности, болты по слову, – скомандовал я.

И луки и арбалеты выстрелили – первые навесом, вторые через открывшиеся щели щитов. Было видно, что пять-шесть всадников получили ранения и выходили из боя. Потери были и у нас, один лучник получил ранение и пошел на выход. Нам выходить из боя сложнее – пока еще можно разжать каре, но после им придется оставаться внутри, и ничего не предпринимать.

– Барабанные болты бей, астатние опосля по слову бей! – раздал новые указания я.

Противник, несмотря на потери, продолжал разводить повозки и некоторые уже с кровавыми руками, разжимали проволоку и пытались ее вытащить, только это было не просто. У нее было только два конца, а все остальное были продеты в повозках. Но, несмотря на потери, им это почти удавалось. Уже половина легкой кавалерии вышла из боя, в то время как у нас потери три человека. Противник очень мало стрелял, больше уделяя времени на растаскивание препятствия. В это время в трехстах пятидесяти метрах стояла тяжелая конница и была бессильна. Стрелять им было нечем. А ведь могли помочь.

Однако, у наступающих все же получается оттянуть первую повозку, несмотря на то, что я так выцеливал именно ее. Тяжелая конница засуетилась и начала движение в сторону открывшегося прохода.

– Лучники бой! – прокричал я. Луки уже доставали до тяжелых пехотинцев.

– Жги, – вторая команда и ответственный за поджег смеси бросает искру. Ручеек огня устремляется к полю от нас.

– Самострелы! – я понял руку, и стрела пролетела рядом с ней. – Стоять, стоять, бей!

Я отслеживал, как бежал огонь, и как выстроились уже на аллюр два креста для атаки тяжелые. Все же хорошо их выучили – так красиво и быстро построились и на ходу. Болты полетели во всадников, чем немного нарушили строй, так как с десяток остановились. В это же время вспыхнуло пламя, и кони попятились и отказались слушаться. Один конь и вовсе понес и убегал с поля.

Самое главное, что мы сделали – сбили атаку и теперь уже слаженного таранного удара не будет. Часть всадников все же продолжала натиск, и их встретили на копья. Кони вздыбились, двоих всадников сбили. Рогатины конников не достовали до пехотинцев. И, по сути, они были обречены. Только лихая, на грани возможностей, атака смогла бы расстроить наше построение, но тут уже оставалось арбалетам и лукам расстреливать тяжелую конницу. Скоро прозвучал рог, символизирующий признание поражения.

– Раненые, убитые? – я сразу прокричал то, что меня заботило.

Через минуту.

– Два десятка и пять легко. Два тяжко, – доложил один из сотников.

– Тяжких до знахарей, доклад апосля мне, – продолжил я.

Через три часа уже в учебном классе школы в присутствии сотников, десятников, полковника, тысяцкого, Великобора и еще двоих присланных инспекторов разбирали учения. Было высказано много соображений, тактик, проведены даже были штабные учения, моя тактика оказалась не безоблачной. Но все события вызвали такое оживление, что и столичные инспекторы рьяно включились в обсуждение.

– Тяжело в учении, легко в бою, – не выдержал я и произнес фразу, которую, возможно, услышат от Суворова через 550 лет.

Глава 31. Ярмарка

В последнюю неделю сентрября начали прибывать купцы. Уже были представители из Киева и Чернигова, а из Городца и Новгорода Нижнего прибыли тысяцкие. Прибыл с обозами Антяс – мокша, с которым мы громили отряд монголов, ждал я и делегацию из Новгорода Великого и булгар, веницианцев и для меня наиболее важную – ростовского князя Василько.

Уже во всю работали два кабака, настойки, пиво и мед лились рекой. Сто свиней, забитых накануне были разделаны, частью закопченые, частью замаринованные, составляли пока главный белковый рацион. Готовы были и сто пятьдесят гусей, куры, десять коров, охотничьи артели к мероприятию смогли добыть два лося и взяли медведя. Рыбы насолили много, икра в бочках была как для продажи, так и врозницу в кабаках. Однако, самым востребованным оказались всевозможные пироги, булки и хлеб.

Это была отдельная история. Пришлось сооружать целую хлебопекарню, где кроме традиционного приготовления хлебобулочных изделий, были поставлены два тандыра и долго обучались готовить лепешки, которые после посыпали сыром с укропом.

Освоены были новоиспеченными поварами солянка, гуляш, и… пельмени с варенниками.

В целом создавалось впечатление невиданного разнообразия и изобилия. А еще впереди, когда прибудет большинство, леденцы на палочках в ограниченном количестве, печеный хворост с медом и вареньем.

На следующий день запланирована дегустация сладостей, сала, настоек с наливками и солодового виски. По грамульке, но это только раззадорит прибывших.

Ночью прибыли булгары и венецианцы. И между ними чуть не завязался настоящий бой заместо у причала. Однако, Макарий, ответственный за организацию постоя гостей, как полководец повел в атаку два десятка дежуривших у пристани ратников и усмирил гостей. Он же и приехал ко мне еще до рассвета.

– Горницы забиты в избах, гостинные дома також, люда прибыло тьма, – докладывал взъерошанный тиун с мешками под глазами.

– Их тьма, а нас рать, – вспомнил я шутку из неизобретенного здесь КВНа и рассмеялся.

– Ставить шатры у двух верстах у дубравы, избы гостинные не займать – аще князь и знатные гости прибудут. Починай выкладать на лавки товар для показу и пиши, кто что торговать хоча. Цены не сбивать покуль, ратников болей бери. Також молви всем, што игры починаем заутро, – выдавал я очередные указания. Пусть устал тиун, но после ярмарки дам ему и премию, и недельный отпуск.

Первые же подсчеты дебита с кредитом говорили о прибыли с мероприятия. Так, уже гостиные дворы и трактиры дали половину затрат на их строительство и завтра должны выйти в плюс. Цены мы давали большие, но купцы со своими приближенными считали, что жить на ладьях или в шатре невмесно, если предлагаются чистые и просторные горницы. На этом менталитете я и хотел сыграть. За четыре оставшихся дня только с этого сегмента моей экономики я получу порядка двухсот гривен прибылью. А еще и уличная продажа еды и выпивки.

Были и побочные явления. Драки и пьяные гости доставляли проблем, но ратная школа справлялась. А когда еще применили так сказать спецсредства в виде плеток для буйных, и вовсе их стали называть волками и побаиваться.

– Любы, ты изнов на торг? – спросила подошедшая со збитнем и пирожками Божана.

– Добре, кабы и ты пошла. Князь роствоский в обедню буде, треба и хозяйке быть, али не здорова? – обратился я к жене, с удовольствием поедая пирожки с капустой.

– Добре ужо, я пойду. А узять Юрия можливо? – спросила любимая с опаской.

В последнюю неделю я неоправдано позабыл о своем долге перед парнем.

– Да и його, – ответил я и продолжил поедание вкуснейшего завтрака.

Через час мы уже выехали в Речное. Погода стояла замечательная. Тепло, солнечно, самое время для праздника. Сегодня предполагалось много мероприятий.

– У боях на мечах будуть почитай чатыре десятка, на кулаках три десятка и пять, силу на лавке выказывать покуль десяток и три, на конях два десятка и два, аще булгары коней не мають, – отчитывался Шинора.

Именно этот прохиндей стал у меня главным организатором соревнований. Планировал я бой на деревянных мечах с судейством, соревнование лучников, конный забег, бои без правил в круге на песке и армлеслинг. Каждому победителю был приз в пять гривен. Это много, но я расчитывал подогреть интерес, когда и закуски с алкоголем продаваться будут и самое главное – тотализатор. Вот это все организовать и следовало Шиноре, который бегал по всем местам сосредоточения гостей и местных.

Приплыл ростовский князь Василько с сотней дружины и опять завертелось. Подготовка усадьбы в Речном для большого гостя, разместить же всех дружинников сразу не удалось и пришлось ставить два шатра возле усадьбы, временно принадлежавшей ростовскому князю. Так же вместе с князем прибыли и владимирские купцы, которые как тараканы разбежались по всем местам скопления народа.

– По здорову ли князь, – приветствовал у причала я Василько Ростовского.

– Спаси Христос, а ты как Корней Владимирович? – спросил молодой князь.

– Спаси Христос! – лаконично ответил я.

– Чудна твоя ярмарка, не было аще такого, много ли товару торговал? – поинтересовался Василько.

– Так торга аще не было, токмо за утро буде, – ответил я. – А то жана моя Божана Борояровна.

Божана низко поклонилась, а когда выпрямилась, ее немного повело.

– Непраздна? – среагировал князь, заприметив выступающий живот у женщины.

– Так, князь! – ответила Божана.

– То добре, Корней Владимирович сына аль дщерь хочаш? – улыбаясь спросил ростовский князь.

– Как Бог даст князь. Кабы по здорову усе было, – ответил я.

Мы прошли в дом, и ростовский князь сразу же опешил – в сенях, пристроенное на стене висело зеркало в полный человеческий рост.

– То диво дивное! Похвалялся великий князь Юрий Всеволодович зеркалом, токмо то малое было, а вот енто… – князь развел руками и посмотрел на меня с некоторой укоризной.

Толи молодой князь разгадал план по собственному ошеломлению, толи осуждал, что у великого князя только маленькое корманное зеркало, а тут вон какое большое, толи еще что. Однако, князь минут пять красовался и даже покривлялся своему отображению.

– Добро, боярин, добро, – Василько, наконец, отлип от зеркала и вошел внутрь дома.

В обеденном зале князя ожидал еще один сюрприз – молодая девушка, тщательно выбираемая мной и не только. Красавица подала огромный каравай. Это было произведение искусства, четыре стряпухи – несколько раз готовили данного вида хлебобулочное изделие и только на пятый я дал добро. Украшенный розочками из теста, посыпанный небывалой тут сахарной пудрой с курагой и изюмом, что еще от булгар оставлял на такой случай, каравай казался величественным.

– Да, такой хлеб кожны дзен есть можливо, – сказал князь про каравай, но смотрел то он в сторону девушки и так томно смотрел.

Не хочу считать себя сводником, но князь должен быть под таким впечатлением от мероприятия, чтобы сомневаться в его поддержки я больше не мог. А лучше женщины никто не создаст это впечатление. Девушка и сама была готова и дала согласие первая, потом был разговор с ее родителями. Они получат и новую избу и сыны пойдут в воинскую школу, а, если случиться то, что должно, то и о девушке позаботимся и замуж отдадим и приданное дадим.

– Князь, обедня буде той стравой, што ты аще не смаковал, – сказал я после того, как князь налюбовался девушкой и отломал кусок от каравая. – И чарку князь за русскую землю.

Всем пришедшим с князем, а это было одиннадцать человек, подали чарки. Князю ликер вишневый, а вот сопровождающим настоечки с перцем. Но все остались довольны, только треть свиты закашлялась.

– Прошу к столу, – пригласил я гостей.

Зайдя в помещение все сразу обратили внимание на то как светло в комнате. Большие окна с двойными стеклами собрали вокруг себя собравшихся, стучали, щупали, продавливали, скребли ногтями стекла. В какой-то момент я даже подумал, что изделие не выдержит, но свита обратила внимание на князя и резко отпрянула от окон. Князь же стоял и рассматривал все помещение.

– Чудно! То лепо! – проговаривал молодой хозяин ростовской земли.

Все помещение было оштукатурено и окрашено в растительный, мозаичный орнамент.

Выждав момент, я сново пригласил всех к столу. И приказал его накрывать.

Подавали сегодня на обед салат из помидоров, огурцов, перца болгарского с оливковым маслом. Картошку запеченую со свиной вырезкой, жаренные баклажаны и кабачки под чесноком и майонезом, шашлык из баранины с луком на стальных шампурах над еще теплыми углями, фаршированные осетра с сеткой из майонеза, голубцы и фаршированные перцы мясом с гречкой, пирожки и пироги с капустой, рыбой, мясом, яйцом с луком, рубленные свино-говяжьи катлеты. Квашеная капуста, маринованные огурцы и помидоры, хлеб ржаной, лаваш пшеничный. Морсы, квас, пиво, мед. А также две дюжины разных настоек и наливок в стеклянных бутылках. Именно послендее привлекло особое внимание у собравшихся.

- Боярин, видно, ты околдовать порешил нас, прости господи! – сказал самый пожилой сопровождающий князя.

– Нет, боярин, то мои посевы и стравы з их, – ответил я.

Ко мне подошел служка и шепнул на ухо, что прибыли тысяцки и полковник и я обратился к князю.

– Князь дозволь аще двум мужам до столу? – спросил я у князя.

– Ты хозяин и ты наряд чиниш, – ответил князь, и я встал из-за стола и пошел встречать уже близких мне людей.

Встретил я у крыльца, выказывая уважение гостям, и пригласил их к столу. Те же, по-стариковски поворчали, что, дескать, предупреждать нужно, когда князь приезжает. И что невиданное – князь приехал ко мне, а не зашел ни к тысяцкому, ни к своему старому другу. Мои доводы, что сам только встретил, и сразу за стол позвал, не были признаными существенными. Однако, как увидели князя, все ворчание ушло.

Молитву доверили читать Василию Шварновичу как главе рода, к которому и я уже принадлежу, и как тысяцкому. А потом я понял, что отсутствие манер при еде – это норма. Все блюда разметались, щеки у гостей трещали, здравницы звучали все громче по мере выпитого. Я же пил легкое пиво и князю служки старались подливать легкий ликер. Вообще в четырнадцать, пусть в почти и пятнадцать лет вообще пить нельзя, но это был князь.

Когда же вынесли три разрезанных желтых арбуза, то никто, пока я не показал пример, не решился их есть, следующим стал тесть. Видя замешательство и князя, он взял кусок и с прибольшим удовольствием откусил. Тогда и все наперегонки похватали невиданного цвета ягоду.

– Подивил ты боярин, али аще есть диво? – спросил князь, когда уже никто не мог ничего есть.

– Буде, князь, за утро лучники, да мечники лепшего шукать будуть, да скоморохи сего дня увечары огонь метать, да пройдемся да лавок купцов, токмо прими князь дар табе, – сказал я и громко хлопнул в ладони.

Вынесли облегченный и удлиненный с широкой гардой полуторный меч из лучшей на данный момент нашей стали. Василько привстал и взял клинок.

– Добрый меч, аки у лицарей з крестами, токмо лепей, добрый дар, Корней Владимирович, – сказал князь и вышел из-зо стола помахать новой смертоносной игрушкой. – А лепо як, ох и добры меч.

На следующий день начались соревнования. В общей сложности записались более двухсот человек, из свиты князя так же решили трое поучаствовать. Шинора устроил тотализатор и взял в помощники двух новиков из школы, у кого лучше всего получалось считать и писать. И тут нашел себе помощь, проныра. Я же сделал две ставки – одну на Филиппа в победе на мечах, вторую на Дарена-кузнеца в армреслинге. В обоих случаях был уверен. Филип уже неплохо владел частью Генуэзской школой фехтования, частью германской, больше подходящей именно для таких мечей, что сейчас на вооружении в школе не было. А Дарену я необднократно показывал не немногочисленные тактики укладывания руки соперника, что были хотя бы теоритически мне известны.

Подогретый спиртным народ резво ставил ставки и организовывал минифанклубы, горланя имя своего фаворита. А ко мне подошел Атанас.

Я и не знал, что булгарский купец так же прибыл. Это было беспечно, оправдывало только то, что прибыл он во время обеда с князем, как прибыли и еще две ладьи. Берег Унжи на три километра уже был уставлен кораблями, к некоторым срочно ладили мостки и причалы.

– По здорову ли Корней Владимирович? – спросил купец.

– По здорову, а как ты, все ли добро в доме, в Великой Булгарии? – отсолютовал я.

– Не все, боярин, и ты о сем ведаеш. Иде татарва на Булгарию, токмо где на мяжу выйде, не ведаем, – ответил Атанас и вопросительно посмотрел на меня.

– На Самаркую Луку по осени, Атанас, до зимы выйдут, – сказал я и увидел озадаченный вид у булгарина.

– Я твои слова доведу до булгар, коли так и буде – сто овец и пять десятков добых коней, приведу табе, – официальным тоном сказал купец. – А ты, боярин дай у должно коня свого сыну моему Хосхару, он добры воин и принесе награду, первы приде.

Я подумал и согласился, и сделал еще одну ставку на сына Хосхара. Мой конь и так самый быстрый, а если еще умелый наездник будет – победа обеспечена.

Вечером всех поразили артисты. Акробаты, а после них выступали огневики. Файершоу на местную публику произвел такое впечатление, что все крестились и долго сидели с выпученными глазами. Я же в очередной раз подумал, что очень здорово совпало, что отец Михаил уехал во Владимир просить себе помощников, потому что паства его все больше ширится, и он не справляется. Я, конечно, подтолкнул его к поездке именно сейчас, а он понял, что видеть кое-чего ему и не надо. И нервы целы и каменный храм строится.

Вечером же был пир, на который по моей просьбе были приглашены и представители от новгородцев, два венецианца и Атанас и еще пятнадцать делегатов разных мастей и пять человек из воинской школы.

Место выбрали мы на улице, благо погода была хорошей, а горячительные напитки еще больше прибавляли тепла.

Прошло душевно и в живых остались только я и еще несколько человек, которые восхищались и делились именно со мной впечатлениями. Князь же заранее просил в чашу подливать квас, и был почти трезв. Как и булгарский купец, который не пил и ушел раньше, весьма довольный приглашением.

– Корней Владимирович, якоже ту деву кличут, што каравай подносила и на пиру служила, – задал вопрос князь.

Я ожидал этого, как и ждала этого Лада.

– Иди князь в баньку попарься, – сказал я.

– Дак можа и ты у баню? – спросил князь.

– Не княже, я опосля табе, иди, – я усмехнулся, а Василько растеряно побрел в сторону бани.

– Вот и парня определили, можно и мне набоковую, – пробормотал я себе под нос и подошел к дозорному из очередной смены, состоявшей на этот раз из всех ветеранов – быть подле князя не по чину новику.

– Усих уложить на лавки, укрыть шкурами, оставить квасу, – дал я распоряжение и поехал домой. За князя я не волновался – Лада знает, куда отвести князя, его спальня шикарная. Насколько могли, оборудовали.

Дома меня встретили с удивлением, даже показалось, что Божана и не ждала меня. А когда жена стала спрашивать, почему я не остался с какой девкой, мы в первый раз поругались. И это не было в одну колитку, в женщине проснулась страсть и она отвечала, пока мы так не увлеклись руганью, что оказались почти раздетые в обнимку.

– Любы, прости, – прошептала любимая женщина, и мы пошли в спальню, где жена еще раз попросила прощения…

Но то было вчера, а сегодня я боец ММА.

Да что это за медведь то такой? Огромная рука размахнулась и понеслась в направлении моей головы. Приседаю и бью в пах, но громила даже не показывает эмоций.

Идея поучаствовать в боях без правил пришла не столько в голову, сколько в часть тела пониже спины, когда все вокруг стали бохвалиться о силе и ловкости. Во мне проснулся мальчишка, который хотел кому-то что-то доказать. Вот и доказывал уже в седьмой схватке. Рука болит, костяшки на кулаках разбиты, левый глаз затек – это все результаты предыдущих боев, которые удалось выиграть, некоторые красиво и качественно, но два противника были наудивление ловкие и умелые.

И вот сейчас, в финале, я пытался пробить хоть как-то этого снежного человека. Откуда он? Я и не знал. Уже три минуты кружили ни один мой удар не находил отклика у соперника. А я был порой значительно выше и больше людей этого времени и сам считал себя большим.

Великан ускорился и опять сделал попытку обнять меня в свои тески. Уход перекатом. Все тело взвыло от боли, и я взмыл над землей. Громила достал меня и незамысловато пнул пыром мне в бок. Раз, два, встать и сражаться, на меня смотрят все люди и болеют именно за меня, а князь и вовсе поставил на меня гривну.

Замечаю ступню и в последний момент переворачиваюсь, чтобы этот пресс просто меня не раздавил. Бью по второй ноге соперника и удача! Ноги громилы подкашиваются, и он теряет равновесие. Кидаюсь ему в ноги, и только сейчас получается его повалить. Падаю сверху и со всей силы бью великану головой в нос. Кровь хлещет из носа соперника и его дезориентация продолжается. Удар, еще, рука хрустит, после подумаю об этом. Еще удар, удар. Громила лежит бездыханно. Еле поднимаюсь, и сразу же подкашиваются ноги, а голова кружится. Приходится стоять на одном колене.

Зрители ликуют, а Шинора торжественно что-то объявляет. Ничего не разбирая иду к князю, который сидит в первых рядах, пьет ликер, а его обслуживает со счастливой улыбкой Лада.

– Князь то в твою славу! – проговариваю я и пытаюсь изобразить поклон.

Ко мне уже бежит перепуганая Божана. Зря я ей разрешил присутствовать. Беременной переживать нельзя. Юрка же восхищенно смотрит на меня.

– Не, боярин, то слава твоя. Того исполина не смог одолеть никто, – князь усмехается и дарит улыбку рядом стоящей с бутылкой Ладе.

– Воля твоя, князь, – говорю я и начинаю успокаивать жену.

Это был уже предпоследний финал. И я, если бы не травмы мог бы гордится своей смекалкой и умом. Получилось чуть ли не до нитки раздеть всех присутствующих. Ставки делались чуть ли не на последние штаны, Шинора и его помощники даже приостанавливали соревнования для подсчета всех ставок. Мои же уже сыграли две – Дарен смог всех одолеть в армресленге, даже этого великана, который бился со мной. Большинство своих соперников он взял техникой и тактикой. Громила, к примеру, не успел даже сориентироваться, как проиграл в полуфинале кузнецу. Филипп не без труда победил в соревнованиях мечников, при этом у него сломана левая рука. А вот лучник, на которого я ставил, так как все утверждали, что он лучший в школе, не прошел и в полуфинал. Один из ратников князя порадовал своего сюзерена победой. Оставался только забег верхом, и я очень надеялся на булгарина.

– Ужо три сотни и два десятка, – шепнул мне Шимора, как только нашел подходящий момент.

Это прибыль только от тотализатора, а мой личный выигрыш был 56 гривен. Уже только соревнования окупали треть затрат на ярмарку. Подсчитать же прибыль от продажи еды и выпивки еще предстояло.

Я смотрел вслед удаляющимся короблям. Все закончилось. Наконец закончилось, и можно отдохнуть. Глаз мой уже на следующий день открылся – все же регенирация потрясающая, только побаливали еще ребра. Гиганта того звали Бером и был он скотником в моих новых землях, недавно купленных, поэтому и не знал его. Это был наивный ребенок, которого просто уговорили участвовать в соревнованиях и то после того, как туда заявился я. Ну недоброжелателя нужно будет еще выявить, чем и занимается Шинора.

Товары разлетелись все. Даже зерна продали так много, что я начал было опасаться, что не хватит до лета. Новгородцы загрузили зерном все трюмы. Венецианцы в этот раз были менее расторопны, чем Атанас, который скупил половину зеркал по цене, которую я просто в шутку сказал, чтобы начать торг. Одно зеркало – три сотни гривен серебра. Итого только на зеркалах две тысячи гривен. Серебро просто таскали тачками. Это очень много! Не настолько, как одна дама-француженка в другой уже истории половину бюджета своей страны потратила на одно зеркало, но всеже колоссально!

Продали и шерсть, и большую часть льняной ткани. Сталь ушла с аукциона, когда начался спор между купцами, а пять мечей оценили в стоимость зеркал. В итоге, вычитая затраты на подготовку и проведение и выдачу всех премий и зарплат, я стал богаче на почти семь тысяч гривен, что было сродни олигархв XXI веке.

Удалась ярмарка.

Огромное количество же серебра, только кажется огромным. Начни тратить, и в миг останешься ни с чем. Задумай я строительство крепостицы – и все деньги можно сразу туда и вкладывать, или, к примеру, одеть пять сотен воинов за свой счет и кормить их год, платить наставникам в школе. Да много куда нужно вкладывать, не забывая о том, что еще больше половины проектов, что задумывал, были не реализованы. Да и сельское хозяйство не вышло на полную потенциальную мощность и в него вкладываться нужно в первую очередь. Так что алигархом пока мне не быть, как бы не стать банкротом и прожектером. Поэтому я взял блокнот, ручку и стал прикидывать новые бизнес планы по разным проектам, решая, что именно запускать в первую очередь.

Эпилог 1. Интриги князя

Великий князь Владимирский Юрий Всеволодович смотрел в окно. Ему привезли остекленную раму из Унжи. Опять этот странный и непонятный Корней. О нем и размышлял хозяин Северо-Восточной Руси. Князь потребовал собрать все данные об этом молодом муже, и все что он узнал, его восхищало, пугало и настораживало.

Прежде всего, боярин Корней врет, или не договаривает. Княжьи люди досконально распросили венецианцев, что торгуют во Владимире. И европейцы о Корнее ничего не знают, более того, они и сами у княжьих людей пытались выяснить многое. Корней говорил Василию Шварновичу, что долго жил у венецианцев, но эти торговцы не только не видели его, но и утверждали, что никакого стекла, тем более зеркал в их фактории не производят, как не производят и в метрополии. В Европе вообше нет зеркал, и они очень дорого их перепродали. Венецианцы же и описали события, происходящие на святой земле, и что никаких славян не могло быть в тех походах, а Корней утверждал, что его отец православный и погиб в походе толи в Египте, толи на святой земле.

С другой стороны, этот парень знает узор, который очень похож на дамасскую сталь. А этот секрет и венецианцам не ведом. От туда могли быть и знания о стекле. Тогда зачем говорить о европейцах? Еще в разговорах Корней упоминает китайцев, которых, оказывается, сейчас воюют татары. Может он бежит от татар? Тогда как он оказался на Руси, ведь на вид ему от силы лет восемнадцать, а многие говорят и того менее. Чтобы преодолеть такое расстояние нужно год быть в пути, или более – княжьи люди не знали расстояния до сказочной страны. Одному пройти почти весь мир, а еще узнавать все науки и ремесла? Загадка, но предположить можно. Вероятно, поэтому он и хорошо организовал атаку на татарский отряд, что знает о них много? Это подтверждается и тем, что Корней неустанно твердит об опасности именно от татар. На взгляд же князя они ничем не отличались от половцев. Да мало ли каких там татар, половцев, башкир и прочих печенегов в степи? Будут еще и татары – сами передушаться на просторах кочевий. Города же им брать не под силу.

Ну, с тем, откуда Корей мало-мальски разобрались, несмотря на нестыковки с вероисповеданием и тем, что он славянского роду. А чего он хочет? Вот зачем ему так отстраиваться? Его поместье уже по численности больше самой Унжи, а его урожай в этом году лучше Владимирского, а ведь Суздаль и стольный город княжества расположены в уникальной степной зоне с черной землей, окруженной лесом и земли тут родят больше, чем в других княжествах Руси. И диковинные растения у него, и хмельное крепкое.

А еще у него очень много денег. Только по подсчетам человека князя, что был в свите у Василько, Корней с ярмарки взял до пяти тысяч гривен и сторговал хорошо. На это серебро можно армию оснастить.

И тут и кроется главное опасение. Корней очень хорошо встретил племянника Василько и подарки дал, и девку подложил. Уж больно умно он обхаживает ростовского князя, чей отец еще недавно был великим князем Владимирским, подвинув его, Юрия. Зачем? Посадить Василько на стол Владимирский? Но племянник искренне, как кажется, предан ему – Юрию. Но, пожелай Василько престол и у него уже триста ратников своих, да уже почти четыре сотни из Унжи, да и сторожевая сотня преданного лично Василько. А у Войсила звязи есть и у марийцев, и у мордвы, и набрать отряды оттуда за деньги Корнея будет не сложно. И в школе почти все бывшие преданные отцу Василько люди, да новики, которым что вложишь в голову, в то и верить станут. Опасения вызывают и отношения Корнея с булгарами, которые еще четыре года назад разорили и Унжу и Городец. Сейчас смирные, но надолго ли?

Убить этого Корнея? Но узор и стекло, и зеркала, и шерстяная нить, и дешевая льяная ткань, да и мука отличного качества. Как быть с этим? Перенять секреты может и получится, но все эти секреты идут от самого боярина и что еще он может изобрести? Да стреляли уже в него, а потом он так отомстил, что и княгиня Ольга позавидовала бы.

– Великий князь, челом бью те, – в горницу вошел Ростислав Ольгович.

Это был один из старших бояр, что были посланы в Новгород Великий при князе Мстиславе, который, по сути, был еще младенцем и только научился ходить.

– Молви боярин новгородский Ростислав Ольгович, – позволил князь.

– Новгородцы бунт умыслили и Мстислава извести, – начал боярин.

– А ты баба, али муж? Покарай и наряд поставь, – грозно прервал боярина Юрий Всеволодович.

– Так князь, воны вече збирають, кабы гнать твого сына, – чуть не плача сказал боярин великому князю.

Юрий поморщился. Ему, по сути, не было кого поставить в Новгород. Брата Святослава он отправил, как воеводу, крестоносцев воевать, Ярослав сильно деятельный и не хотелось бы ему много власти давать. Пришлось своего еще малого сына ставить. Ярослав то часто у новгородцев бывает, чаще всеже по поручению Юрия.

А новгородцы опять почувствовали слабину и вытребывают себе новых вольностей. Безумцы, венецианцы рассказывали, что папа римский уже собирается объявлять крестовый поход на Русь. А у них Юрьев как перезрелый плод – только сорвать! Но показывать свою силу нужно, иначе можно и владимирский стол потерять.

– Ты иди изнов в Новгород и кажи люду новгородскому, што я до Торжка пойду, коли смуту чинить станут, а апосля и зерна болей не дам, – сказал князь.

– Так как? Загубят жа новгородцы, – простонал Ростислав Ольгович.

– Ступай! – прикрикнул на него великий князь.

И князь решил, что не только Торжок возьмет, но и пошлет к Новгороду шесть сотен войска, а возглавит это войско Василько. А вот новгородцев Юрий предупредит. Так избавится он от проблемы, которая пока и не проблема, но может таковой стать. Только обязательно сохранить жизнь этому Корнею. Узор нужен великому владимирскому княжеству, а еще свой терем стеклом отделать.

А еще князь осознал, что ему нужно срочно посоветоваться с Симоном, чтобы тот расспросил своего предвидца Даниила. Напрямую великий князь владимирский общаться с этим монахом откровенно боялся.

Эпилог 2. Крестовый поход на схизматиков

– Владыко, позволите? – в кабинет вошел высокий рыцарь в длинной кольчуге, и с длинным же мечом, в руках держа шлем с рукой у навершия.

– Входи Ульрих, есть новости? – спросил епископ Рижский Альбрехт.

– Да, ваше преосвященство. Король Кукейнойский Вячко отказывается переходить на нашу сторону. Мы обещали ему прощение за то, что вырезал слуг Бога нашего в Кукейнойсе, но он отказался, – начал доклад ливонский рыцарь, лично привязанный и преданый епископу, за то, что тот его поднял над другими братьями.

– Это неправильный поступок. Дочь его София живет у меня, а передать ее я собираюсь фон Тигенхаузенам – путь будут хозяевами в Кукейнойсе по всем правам. Земли Вячко или уже наши, или окружены нашими зелями, даже язычники уже отказываются от него, видя нашу мощь. Но это дело строптивца. Две сотни воинов ортадоксов, да толпа лесных эстов – это не сила для нас. А как Новгород и Псков? Придут к нему? – задал вопрос главный выразитель воли папы в этом забытом Богом месте.

– В Новгороде зреет смута, и мы ее кормим. При малолетнем князе Мстиславе, бояре владимирские в Новгороде потеряли всякие пределы и просто грабят и убивают. А недавно и девку из купеческой семьи снасиловали, так что Юрьев станет Тарту, а Вячко убьем, – сказал рыцарь и перекрестился.

Грех то, но не значительный, просто папа пока забывает объявить поход и против схизматиков тоже, но это дело времени. А в крестовом походе все грехи прощаются.

– Сказывают, что король Юрий придет карать новгородцев, или всеже помогать им? Может же получится сделать так, чтобы именно карать? Ульрих это возможно, чтобы дите Мстислав в толпе случайно, только волей божией погиб? – спросил епископ, но ответа он не требовал, не надо озвучивать то, что может ввести в сомнение веру в папский престол.

– Мы планируем летом идти на Юрьев и в период сбора урожая обязательно, чтобы князья много раз подумали идти ли на помощь всеми забытому Вячко, – ухмыльнулся своей византийской хитрости Ульрих.

– Да, ты прав мой друг, приведи еще леттов, латгалов и ливов в войско. Нужно же будет кому-то умирать за веру, а рыцари еще пригодятся нам, когда будем храмы схизматиков в Новгороде в костелы освещать, – закончил епископ и удалился на молитву.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ!

Старый Денис Самый длинный век-2

Пролог 1

Пьетро Дзиани, венецианский дож, умилялся. Его любимая супруга Констанца уже больше часа искрила абсолютным счастьем. В руках сицилийской принцессы было зеркало. Не молодая, но все еще привлекательная, женщина наслаждалась своим изображением. У нее были и раньше зеркала, но то были лишь жалкими подделками, выполненными неумелыми детьми. Мутные осколки, часто выгнутые и не передающие истинного изображения. И теперь женщина собиралась экспериментировать со своей прической, украшениями, нарядами.

Неделю назад в Венецию прибыли торговцы, которые привлекли внимание всех аристократов. Зеркала, привезенные ими, стоили целое состояние, равное далеко не последнему торговцу славного города на воде. С трудом даже ему, старому дожу, удалось купить одно зеркало для своей любимой Констанции. И он не жалеет, что заплатил тридцать тысяч матапанов за это сокровище. Дож обязан иметь самое лучшее.

Тем более, что времена наступают сложные. Сложные, прежде всего, для него. Пьетро Дзиани, глава, пожалуй одного из сильнейших государств Европы, как и всего мира, осознавал перспективы будущего больше, чем другие, потерявшие голову от успехов Венеции, соплеменники. Да, ромеи разгромлены, как и номинальная зависимость от империи в прошлом, интриги сработали на пользу Венеции, но аппетиты знати только растут. Уже больше звучат голоса о переносе столицы в Константинополь. Но опытный политик Дзиани считал, что подобные изменения будут началом конца республики. По крайней мере, нужно решить еще и с осколками бывшей империи — этого Никейского государства. А еще и с Генуей, чьи наемники никак не способствуют порядку в Константинополе.

И сегодня он пытался понять, как использовать новую фигуру в его игре. Загадочный русич у многих сплетников Венеции олицетворяется с царем Мидасом, благо, что купчины, общавшиеся с ним, сами рассказывают небылицы. Глупцы! Язык нужно попридержать, но они, резко поднявшись до уровня знатных граждан, разливаются соловьями, считая, что тем самым повышают свою значимость и статус.

Новой фигурой дож считал того русского, который взял всю мудрость Востока и смог создать настоящие сокровища, что дикие лесные варвары и оценить то не могут по достоинству. А вот Дзиани смог бы. Не для себя, для республики. Сегодня Венеция сильна как никогда. Главный соперник в торговле Средиземноморья повержен, все основные торговые потоки проходят через италийские северные города. Генуя представляется не сильным конкурентом, франки не лезут в торговлю, германцы заняты покорением славян, а еще и балтских язычников, североевропейские торговые города заняты своими делами и пытаются распространить свое влияние на Восток. Поэтому и вскружила головы венецианских аристократов идея стать следующей Византией.

Но теперь дож увидел, что не способна стать Венеция великим торговым государством, если такие чудеса, как зеркала, сталь, будут в чужих руках. Если дож купил зеркало за тридцать тысяч матапанов, то купят многие и в Европе и в Азии. А изготовление стали в таких объемах, как описывают торговцы да еще в русской захудалой крепостице, даже не в городе? Это вооружение, возможности. Еще привезли торговцы перец оттуда же! После того, как монголы стали активно продвигаться на Восток, стоимость специи стала столь велика, что можно покупать и германских императоров и франских королей со всеми их вассалами.

— Джованни? — прокричал Дож, и Констанца вздрогнула от неожиданного звука.

— Да, господин, — в комнату вошел верный слуга.

Джованни умел чувствовать, когда нужен дожу, знал ответы на еще не заданные вопросы. Если бы Пьетро был более религиозен, то обязательно заподозрил бы слугу в колдовстве и сжег его.

— Что ты думаешь об этом? — правитель Венеции показал в сторону зеркала, которое уже лежало на столе.

Госпожа посчитала неправильным показывать свою слабость к предмету в присутствии слуги и положила, насколько могла нежно, зеркало на стол.

— Мессир, торговцы допрошены со всем тщанием и я могу высказать свое мнение, если мне будет это позволено, — Джованни склонил голову, одновременно выставляя правую ногу вперед.

— Говори! Ты, как всегда, угадываешь мои мысли, — сказал дож и снял однорогую богато украшенную ритуальную шапку. Без головного убора не так сильно чесалась голова.

— Это все последствия активности одного загадочного юноши, который учился у таинственных мастеров, о которых ходят слухи на Востоке, но никто найти их не может. Дамасская сталь немногим, но все же, лучше той стали, что привезли торговцы из Руси, значит, это может быть ученик сирийского мастера, там же, в Дамаске, и стекло делают. Так что все возможно, — озвучивал свои выводы советник и исполнитель особых поручений дожа.

— Так почему мы не нашли этого мастера? Мы торгуем с арабами, но они не дают нам такого товара, — сказал Пьетро, уверенный, что высказанное сомнение слуга обязательно развеет.

— Это не торговля — это контрабанда! И сталь мы покупаем у арабов, вот зеркала? Я думаю, мессир, что технологию изготовления улучшил именно этот таинственный русский. Мы также знаем, что германцы пробовали что-то похожее делать, и у них получилось очень плохо, значит, есть несложный секрет, который можно воспроизвести быстро даже в глуши, — Джованни задумался.

— Переманить этого ремесленника можно, или выкрасть его? — спросил дож.

— Думаю, мессир, что это крайне сложно. Он живет в таком месте, где наше влияние незначительное, да и все там бурлит как в котле, только что была битва с кочевниками, германские рыцари с севера напирают. Но этот Корней и его сеньоры вполне вменяемые люди. Их можно заинтересовать, — слуга сделал паузу, ожидая очевидного вопроса, который последовал.

— Ну и чем? — раздраженно спросил Пьетро Дзиани.

— Военной помощью против германцев и торговлей. У него есть свое войско и он, скорее всего, пойдет воевать с крестоносцами. Папа уже говорит об крестовом походе на Русь, — слуга дожа слегка съежился. Он знал, что последует возмущение, но только после эмоций обязательно включится и критическое мышление правителя.

— Помощь схизматикам против истинно верующих? — вскричал правитель Венеции. — Хотя… если нанять для них генуэзских стрелков?

— Мы и генуэзцев ослабим и германцев, мессир. Генуэзские стрелки находятся в Константинополе практически в осаде наших войск, они примут любое предложение. И император не допустит, чтобы рыцарей выгнали еще и из остзеи, как и усиления датчан в регионе, или шведов. Король Венгрии уже выгоняет тевтонский орден из своих владений. Они завязнут в войне, а мы выторгуем секреты зеркал, стали и всего, о чем там еще рассказывают торговцы. И обойдется это вам в стоимость одного-двух зеркал. Да я думаю, что этот Корней подарит вам десять таких зеркал за несколько сотен генуэзцев с арбалетами, — Джованни прервал свою речь и посмотрел на господина.

Доводов было еще много, но дож был мудрым и достаточно, только в общем, обрисовать ситуацию для принятия решений. А тут еще из Константинополя возвращаются наемные отряды генуэзцев-арбалетчиков обозленные на Венецию. А Русь? Она далеко, а Генуя близко! Перенаправить генуэзских арбалетчиков на Русь вполне можно, особенно тех, что не хотят выходить из бывшей столицы империи ромеев. Они и верны договоренностям, не должны предать работодателя.

— Только мы здесь ни при чем! Организуешь? — усмехнулся дож, поняв замысел своего слуги.

— Да, мессир. Завтра же отправлю эмиссара в Херсонес, — Джованни поклонился и ушел.

— Муж мой, думаю, что не так просто будет добыть эти тайны, но это необходимо тебе, мне и Венеции, — звонким голосом, который не изменился с возрастом, сказала Констанция.

Пролог 2

Атанас стоял перед пожилым и мудрым эмиром Челбиром. Уже четыре раза за последний год воин и купец стоял перед правителем. Это была честь для любого булгара и так часто перед эмиром появляются только его самые близкие люди.

— Атанас, все, что ты мне говорил, сбылось. Я уже начинаю думать, что твой знакомый отрок колдун, — правитель провел ладонями по лицу, очищаясь и воздавая хвалу Аллаху.

— Мой повелитель, Великий, дозволено ли мне будет говорить, — произнес Атанас в поклоне, не смея поднимать глаз.

— Говори! — правитель махнул небрежно рукой.

— О, Великий! Этот юноша, много знает, но и много думает. Он с врагом твоим, Субедеем, говорил, монголов знает. И говорит о том, что будут они из степи приходить и часто и большими силами и города умеют брать. Хорезм с его крепостями весь взяли. А царство наше считают они уже своим. Слова его подтверждаются, и делает он много для того, чтобы встретить монголов, — все еще в поклоне говорил Атанас.

— Что же может юный боярин в этой маленькой крепостице, что мы с такой легкостью взяли? — с сомнением спросил эмир.

— Мой повелитель! Когда шесть лет назад мы взяли Унжу, она была другой. Теперь это город большой и людей в округе много, да и ратных под семь сотен и выучка у них высокая. И то заслуга и юного боярина. Сталь его крепка и оружие имеет разное, — Атанас сделал паузу набрать воздуха. Стоять, согнувшись, столько времени сложно, но на официальном докладе иначе нельзя.

— Что предлагаешь? — спросил повелитель Великой Булгарии.

Атанас оторопел. Великий спрашивает его совета? Это и честь, и ответственность большая. Нервы сдавали даже у прожжённого купца, разведчика, воина и сразу Атанас не смог ответить повелителю.

— Говори же, — уже раздраженно сказал эмир.

— О, Великий! С Русью мир нужен и союз. Вместе мы сможем монголов разбить и расширить свои владения вниз по Итилю. С урусами и нашей степью мы разобьем монголов. А начать дружбу можно с этого юнца, — все начал излагать свои мысли Атанас.

— Но как? Он же князю служит? Нужно с Юрием договариваться, — спросил повелитель.

— Да, нужно через великого князя, но думаю я, что наша помощь в решении проблемы рыцарей и бунтующего Новгорода Великого придется кстати князю. Но и мы можем взять себе товары и трофеи с походов. Нам нужны доспехи, оружие и сталь. Нужно молодых воинов учить и набирать их в армию, чтобы достойно встретить монголов, — закончил свою мысль Атанас.

— Не думаю, что все так есть, как ты говоришь, — эмир задумался. — Но я дам тебе то, что ты обещал юнцу. Можешь от моего имени прибавить сто овец и двадцать коней из моей конюшни. Но… за это он должен желать мира между Русью и моей страной и приоритетно торговать с нами сталью. А еще можешь брать воинов столько, сколько вместится в твои ладьи и помогать князьям в их проблемах. А сколько у тебя ладей, купец?

— Семь, повелитель, — смущенно ответил Атанас.

Эмир задумался, видимо подсчитывал примерное количество воинов, которые могут поместиться на таком количестве ладей и довольно усмехнулся.

— Хорошо, а еще за труды твои и на расходы возьми серебра. И мне нужен крепкий мир и чтобы русские стояли своими полками на одной стороне с нами, если степные волки опять пойдут. Я стар, и не хочу оставлять свой народ без поддержки. Чем больше умрет русов за булгар, тем больше останется воинов в Булгарии. И ты, купец сделаешь это! — эмир грозно посмотрел на Атанаса и тот, все еще не разгибаясь, и не поднимая глаз на повелителя, почувствовал жжение на спине от взгляда Великого.

В новый год с новыми задачами

Глава 1. В новый год с новыми задачами

— Вот, Фома, а ты не верил! — сказал я мужику средних лет с залысиной на голове и шрамом на правой щеке. — Есть сахар и ладный. Токмо помни, што крест целовал мне — тайна то. Ведай, коли ты с добром, то и я не обижу, а коли станешь обман чинить, то и згинешь.

Фома, повидавший в своей жизни многое, переживший захват Унжи булгарами, гибели всей своей семьи, не смутился.

— Боярин, что я акаем? Разумею — то богатство великое! — ответил мужик и поклонился.

Наконец, получился нормальный сахар. Долго мы искали способ его производства. Казалось, нарежь свеклу, пропарь ее, выжми и еще раз пропарь, процеди и кристаллизуй. Просто? Но какая температура должна быть? Знал, что до кипения доводить нельзя. А как кристаллизовать? Спалили казан, который на вес золота, и только отвлекали кузнецов и литейщиков. Чистили от привкуса свеклы сироп углем, но получалась черная пластина, которая выглядела ну крайне не эстетично. Только с добавлением жидкости на основе извести получилось на последнем пуде свеклы кристаллизовать и очистить продукт. Теперь технология известна, получилось мало продукта, но большая перспектива — особенно после роста популярности на ярмарке петушков на палочке. Такого лакомства было немного — меньше двадцати изготовленных из сахара XXI века, но покупались по шесть кун за штуку. И вот мы с сахаром!

Но не сахаром единым… Заканчивался год моего пребывания в этом времени и можно немного порефлексировать.

Получил я новую жизнь благодаря загадочной организации, которая сама вышла на больного старика. Они искали такого как я — отчаявшегося больного, одинокого человека, жившего только воспоминаниями. А вот они, — эти воспоминания были яркими и не требовали приукрашивания и идеализации. Реконструктор, фанат истории, повеса и рубака, который жил одним днем, работал только, чтобы хватало денег на новый доспех и билеты на очередные фестивали. Но все уходит, прошло и это, а в остатке — одиночество! Поэтому пожилой преподаватель с фатальной решимостью решился на авантюру, которую воспринимал как игру с полным погружением.

И вот уже год Корней Владимирович в XIII веке с молодым телом. Главное, что случилось с ним в новой жизни — женитьба и рождение дочери Ульяны, появившейся на свет аккурат после рождества на третий день. Жена Божана и дочь чувствовали себя замечательно, и Корней несколько дней после родов ходил с блаженной глуповатой, но счастливой улыбкой. Еще и с Юрием, которого попаданец назвал своим сыном, постепенно складывались хорошие отношения. Так что дом был полная чаша любви и семейного благополучия.

Прогрессорство, на которое надеялся Корней, медленно, со скрипом, но всеже было. Уже производились зеркала, сталь становилась все лучшей выплавки, стекло, вот и сахар, наконец, получился.

— Любы мой, пошто в печали? — спросила любимая жена, вошедшая сразу после Фомы.

— Как быть дале, люба моя? — ответил я задумчиво.

— Добре буде усе, — сказала Божана и присела ко мне на колени. — Можа в баню?

На лице молодой женщины, которая после родов еще больше похорошела, слегкаокруглилась в нужных местах и стала уже не миловидной девчонкой, а красивой, женственной, достойной воспевания красавицей. Колдовские завораживающие глаза манили к себе все так же как и в первые дни знакомства, замедляя время и искажая пространство.

— Да, у вечары, люба, токмо аще справы зладить треба, — сказал я, отводя свой взгляд от жены, иначе боялся впасть в беспамятство.

Были у меня женщины в прошлой жизни, много женщин. Тогда для меня это было как особый вид спорта, счет побед в котором значительно перевалил за две сотни. Но я и подумать не мог, что такие чувства, такое тепло, уют как с Божаной, возможны.

— Не запамятовал, любы, што праз три дни треба крестить Богдана — сына Еремея и Белы? А ты не споведался, да не причастился у храме? — спросила Божана, пряча волосы под массивный головной убор. Видеть ее распущенные волосы — моя исключительная привилегия.

Я согласился стать крестным для Богдана Еремеича, но был удивлен выбором меня в качестве кума, считал, что эту почетную миссию возложат на Филиппа, но Бела настояла попросить именно меня. В некоторой степени, позавидовал Еремею, что у него сын. Хотел и я, чтобы рядом на коне лет через десять сидел крепкий мальчуган, но хорошие отношения с Юрием в последнее время значительно сгладили сожаление. Божане же я, конечно, не сказал ни слова о своей зависти. А с чем черт не шутит — может, и породнимся в будущем? Вон у меня товар крикливый, а у Еремея купец-тихоня, только спит постоянно и ест. Вот главное, чтобы это будущее было, и мы сыграли веселую свадьбу через лет семнадцать-восемнадцать.

Главная же головная боль — это предотвратить разорение Руси от монголов! Не то, чтобы я уже такой попаданец, кто живет только ради изменения истории. Мотивация, которая двигает мной, связана личными интересами. Я просто хочу, чтобы жили мои дети и те люди, к которым я уже прикипел.

Если не изменить существующие тенденции развития Руси, то ее просто не станет. Будут это монголы, или германцы, или датчане и прочие шведы, булгары, поляки или литва — не важно! Никто не пощадит слабого, если тот не станет рабом! Как бы не противились пацифисты, именно сила оружия и дух человека, использующего его, определяли историю и величие государства. Слабые же государства только подчиняются сильным. И государство сильное не только людьми, но и системой.

Вот Речь Посполитая, которая претендовала на роль великой европейской державы, была богата и военными традициями и сильными людьми, но система была недееспособная. Я не против демократии, как и либерализма. Вот только считаю, что в любой системе важно иметь возможности быстро принимать решения. И российский абсолютизм, несмотря на многие его перегибы, оказался более решительной и стройной политической и социальной системой, чем польско-литовская.

Так и в этом времени, с которым я уже сроднился, необходимо менять систему, иначе Русь проиграет. Одним из немногих аргументов в закромах тех исследователей, что утверждают об отсутствии ига, или же его плодотворного влияния — это то, что Русь только благодаря разорению получила шанс на выстраивание новой системы и выхода из периода феодальной раздробленности.

Я считаю, что систему поменять можно, вот только нужна личность, которой будет под силу изменить устаревшее лествичное право. Злополучный съезд князей в Любече перечеркнул правовые возможности князей на объединение русских земель. Известные мне князья, как великий князь Юрий, или Василько не подходят для роли знамя единой Руси. Первый, как мне кажется, слабый, второй — сильно далек от великого княжения, да и предан своему дяде. Ну время еще есть…

За последние месяцы произошли некоторые события, о которых стоит упомянуть. Прежде всего, булгарский купец по льду рек прислал целый караван, что впору было задуматься о причинах. Не бывает столько сыра без мышеловки поблизости! Двести овец, да семьдесят коней, хороших коней, а с три десятка из них и вовсе — превосходные туркменской пароды. Теперь селекция лошадей стала во весь рост. Скоро жеребята и от Араба родятся, а тут еще такие лошадки. Легкая кавалерия в нашем воинстве будет лучшей.

Однако, стоит задуматься над мотивацией Атанаса. Первое — меня явно хотят задобрить. Не верю я в такую щедрость от купца, а вот тонкий расчет от эмиссара булгарского эмира — да. Второе, что еще запутаннее, — человек Атанаса непрозрачно так намекнул, что булгарские две сотни воинов могут стать моими, причем полностью оплаченными самим эмиром. В щедрость власть имущих может поверить только беспечная мышь. Однако, могут быть ситуации, в которых обе стороны и мыши и коты могут быть полезны друг-другу, например отогнать других мышей и котов.

Еще одним событием была торговля с мордвой, которые так же по снегу, в начале февраля, пришли с караваном. Главным их товаром была пушнина. Рухляди было много, я был готов скупить ее всю. Как оказалось — зима страшна для людей. Шубы были у единиц, другая теплая одежда порой была представлена одним кожухом на овчине на всю семью. Удивлением для меня было и то, что многие и в холодную погоду ходили в онучах или лаптях. И это при том, что овец становилось все больше, да и охотники трудились и часто добывали бобров и пушнину.

Поэтому, когда пришли гости из уже знакомого племени мокши с рухлядью, я не жалел денег на покупку выделанных шкур. По крайней мере, считал необходимым одеть людей, которые при мне приобретали новый статус. Лишиться людей, которые определяют всю создаваемую экономическую систему поместья, из-за простуды и обморожения — расточительность небывалая! Поэтому, даже пришлось идти на некоторое напряжение с другими боярами, которые так же хотели приобрести товар мордвы. Я же оказался в более выгодном положении, когда решился все же продать немного оружия из формировавшегося арсенала. Отправляясь в путь, воодушевленные мокша пообещали, что обязательно привезут в два раза больше рухляди в следующий раз.

Определив для себя, «как самого умного», необходимость обуть всех поселян, я выбрал семью, которой хотел поручить изготовление валенок. Описав некоторые основы валяния шерсти, я оставил семью с планом через неделю предоставить мне первые две пары валенок. Прошло полтора месяца и… ничего! Процесс оказался таким сложным и неоднозначным, что вся семья бьется над процессом, но ничего не получается. При этом, обвинить в лености будущих, как я планировал, ремесленников, не было повода. Три дня назад я еще раз описал процесс уже своей «палочки-выручалочки» — изобретателю Никифору и направил к озадаченному главе семьи, слены которой только что не матерятся на меня за то, что отвлек их от всех дел своей блажью. Подождем, может что и измыслят.

А завтра уже 1 марта — а это новый год, как для местного летоисчесления, так и для меня в этом мире. Что сделано? Много! Главной проблемой, прежде всего моей, как было, так и остается, личная внутренняя неорганизованность. Хватаюсь за все, никакого плана не придерживаюсь, переписывая оный каждую неделю. У людей сложилось мнение о моем сумасбродстве. Шинора постоянно докладывает, что «боярин то чудной», «изнов умыслил блаж боярин». Многие не понимают значимости всего происходящего в мастерских. В целом же, по докладу, так сказать жандарма-Шиноры, народ не ропщет, и плохого не измышляет — видят, что жизнь стала лучше, сытнее и веселее. Ярмарку до сих пор обсуждают. Но звоночки социального недовольства присутствуют. Находятся те, что говорят, будто именно они кормят целое воинство, а не будь его, зажили бы вообще по-княжьи. Но я принимаю это как небольшую погрешность. Все начинания всегда вызывают недовольства. «Не дай вам Бог жить во время перемен», — говорил Конфуций.

Что же получилось из горы проектов? Получилось лить сталь. Не самую лучшую. Уже больше, чем полгода бьемся над улучшением качества и увеличением количества стали. Получается же иногда весьма годная, которую бережем, но сколько не анализируем — не понимаем, что мешает нам делать всегда качественно. Пробовали каменный уголь, который привозили булгары, но получилось еще хуже. Не смогли держать нужную температуру, которая была выше требуемой. Да и ивы, которые обжигали на уголь уже на несколько километров по обоим берегам Унжи, проредили, и проблема топлива становится важнейшей. Пробуем другие деревья. Прежде всего, березу, за что получил людское возмущение. Оказывается, поселяне с немалым удовольствием едят перемолотую кашицу из коры березы.

Мельница работает исправно и качественно, но зима делает уж слишком большие каникулы для мельника. И водяное колесо уже меняли, прежнее сломалось.

Со стеклом все так же со скрипом. Я, подозреваю саботаж. Увеличительное стекло для подзорных труб вообще никак. Даже отложил этот проект в сторону, чтобы не заниматься излишним прожектерством. Стекольные ювелиры завалили население браслетами и бусами и все качественно не освоят изготовление посуды. Ненадежный Вацлав — единственный, кто умеет делать если не все, то почти все.

Пробовали делать зажигалки. Получалась такая дрянь, что и эта затея канула в лету. Среди нерешенных задач на данный момент оставалась и бумага. Я решил, что самый умный и пошел путем создания японского варианта бумаги из тонкого листа древесины. Такая «бумага» вызывала только усмешки местного «Кулибина» Никифора. Тогда я решил все же внедрять проверенный способ и сейчас ждем ледохода для установки еще одного водяного колеса для мастерской по изготовлению бумаги и скупаем у населения тряпичную ветошь.

Порох же я получил, ну или что-то похожее на него. Однако, нужного качества угля было мало, селитры было крайне мало, а серы ничтожно мало. Ставить пороховую мельницу пока не думаю из-за постонного ее простоя. По моим приблизительным подсчетам получилось не более чем на десять выстрелов из пушки, а еще нужны эксперименты. Да и пушка получилась не важно, и у меня были сомнения в ее эффективности вообще. Замахнулся же я сразу на единорог — образец российской артиллерии XVIII- начала XIX века. А получился не красивый мифический зверь, а некая ехидна. Дал уже задание Жадобе переманить хоть какого мастера литья куполов. Ждем-с. А так хотелось рыцарей из картечи сотнями валить…

— Корней Владимирович, до тебя гость, — в горницу зашел Андрей.

Не прижился этот опытный воин в воинской школе. Филипп оказался крепким орешком и не дал воли опытному характернику. Я и не вмешивался. И Андрея с его десятком приставил к усадьбе как стражу, да еще восемь наиболее ушлых юнцов прикрепил, чтобы науку перенимали у особливых воях. Сам же Андрей показался даже в какой-то момент назойливым, постоянно намекал о моей охране. Но я это счел, как элементарное стремление быть поближе к работодателю, которым, как хочется верить, я все еще являлся.

— Што, Андрей Лютоборович? — спросил я уважаемого воина.

— До тебя венеты пришли, просят разговор говорить, — ответил Андрей.

— Чудно, зови! А што Прошка и доложить не мог, чево ты докладываешь? — поинтересовался я у Прошки, который все больше исполнял роль моего секретаря.

— Так, боярин, проверить было потребно на зброю, да прознать, кто такие, — разъяснил Андрей.

В горницу вошли двое незнакомца. Были они одеты как русичи и отличались только цветом волос и смугловатой кожей.

— Боярин, — обратился один из вошедших и поклонился заведя правую ногу вперед. Получилось что-то похожее на книксон. — Мы пришли от своего господина поговорить с тобой.

— Так говорите, — я развел руками.

— Господин мой хочет поспрашать тя, потребна ли подмога делам твоим? — сказал один из вошедших.

— Мне допога? Пошто то и нашто вона мне? — задумчиво и несколько растерянно сказал я.

Что это за игра? Венеция решила ввязаться в интриги Руси? Видимо, зеркала, да может еще что, вынудило их действовать. И хорошо, что силовой вариант просчитан ими как неэффективный. Хотя сложно представить войска Венеции в русских землях.

Оказалось, что венецианцы предлагали нанять за свой счет генуэзских арбалетчиков, только через подставных лиц. А эти наемники, пока не объявлен крестовый поход на Русь, могут бить и своих единоверцев. Нужны ли они мне? Не знаю, уже предполагаю реакцию великого князя владимирского Юрия Всеволодовича. Получается, что сила в Унже может собраться такая мощная, что и его, князя сметут, особенно если Василько со своей дружиной возглавит смуту.

Но я не хотел никаких смут. Через год своего пребывания в этом мире я немного остыл в отношении великодержавности Руси и централизации власти. По крайней мере, не теми личностями, что были мне знакомы. Там, в XXI веке, возлегая на диване можно говорить о неразумных предках-князьях, которые никак не могли помереть для того, чтобы один правил всеми русичами. Менталитет людей XIII века не готов к подчинению одному правителю, да и сами правители не привязаны к земле русской так, как это показывалось в кино через почти восемьсот лет. Александр Невский бил немецких рыцарей не за Новогород, а по просьбе, по сути, своего отца. Новгородцам то он отказал за то, что они его в очередной раз выгнали, аккурат после победы над шведами и поперли. Получилось бы у Александра сесть в Галицко-Волынском княжестве — и пошел бы туда и, если было нужно, с усердием воевал бы и Владимир и Новгород. Лествичное право въелось в этнический код русичей и, чтобы его выцарапать, нужно, как пели товарищи-революционеры: «Мы все разрушим, а потом…» что-то там построим. Вот монголы и разрушили, а потом Москва, выражая интересы Орды, и выстроила свою восточную деспотию, которая дала толчок к развитию России.

Как мне кажется, не было в Европе страны, которая бы смогла выйти из феодальной раздробленности без трагического пинка. Для Франции это была Столетняя война, для Англии также это событие, для Испании — реконкиста и казалось невозможным — объединение враждебных Кастильи и Арагона. А вот Германия так и осталась лоскутным одеялом. Русь, если так же не объединиться — падет! Но как это исправить я не знал, знал я только то, что нужно работать, воевать врагов, а там и будем посмотреть…

— Прошка! Покличь Шинору, — крикнул я своему «секретарю».

Шинора все больше превращался в резидента. Он обзавелся слушками, видоками и другими информаторами. И это не столько в поместье, сколько по разным городам. Еще на ярмарке он, с некоторыми моими советами, вычитанными из книг о разведчиках, начал обрабатывать разный люд, съехавшихся на мероприятие. Особое внимание я попросил уделить купцу из Новгорода. Мы и продали ему зерно дешевле, и дали в дар стали, а посулили еще больше. Просьба же о сотрудничестве не только не была воспринята агрессивно, а, напротив, обрадовала купчишку. Он же тогда и рассказал все то, что творится в Новгороде, что, видимо, и стало причиной похода князя Юрия на новгородские земли.

— Боярин! — в горницу вошел Шинора.

— Ты должен идти у Новгород Великий и там сбирать усе веды. З теми купчинами, што на ярмарке были разговоры говори и слухай, што люд новгородски гомонит, також говори люду, што лицари на Русь идуть и Юрьев то попервой стане, а князь владимирский оборонить то можа, да треба смуту не чинить. Кажи також, што и боярин з Унжи мае войско, што готов дать на оборону Юрьева. Аще кажи люду по пьяни, али по тайне великой, што зерна у Новгороде мало, да и иншай снеди. Князь Юрий також не буде давать зерно, а приде мой абоз, говори, что я спасаю Новгород од глада. И коли я у Владимире буду, повинен з вестями прийти в стольный град, — дал я указания уже покажавшему свою полезность бывшему карманнику.

Сборы

Глава 2. Сборы

Полковник, так я называл Глеба Всеславовича для выделения его статуса, убыл в Ростов в самом начале посевной. И я опасался приказа срочно идти в поход. Однако, прошла неделя, вторая, а боярин Глеб не приезжал.

Пользуясь моментом, я вновь развил бурную сельскохозяйственную деятельность. Так, часть земель, которые были недавно расчищены, решил сеять по английскому принципу. Данный подход был прост, но показал в XVI–XVII веках высокую продуктивность в Англии. Земля делилась на четыре части, где одна шла под яровые, часть под озимые, частью под горох, ну а последняя под картофель. Такой способ землепользования наряду с внедрением колесных плугов, позволили Англии, после, конечно, социальных катаклизмов и голода, больше использовать земли как пастбища, нежели для земледелия.

Большие угодья английским методом засеять не получалось из-за небольшого количества картофеля, меньшую часть которого я вновь посеял на своем поле — так надежнее. А к картошке я испытывал особую любовь. Впереди 1228 год — первый в череде неурожайных лет. И было просто необходимо иметь альтернативу в сельскохозяйственных культурах, может и получится с меньшими потерями для Руси пройти эти годы. Некоторые историки в том, уже становящимся чужим для меня мире, говорили, что большую роль в ослаблении русских княжеств имели неурожайные годы, когда и началось уменьшение населения.

Не был я профессиональным агрономом, знания свои черпал из истории, да и вырос то в деревне. Хотелось бы сказать: «В деревне XX века!» и так это гордо произнести. Вот только мало чем она отличалась от того, что можно сделать и здесь. Разве что только двумя тракторами на балансе еле функционирующего колхоза, да вечно сломанным комбайном. И приходилось вкалывать на огородах и картошку окучивать и садовые деревья прививать, да много чего, даже на ненавистную прополку выходил. Бывало, уже перед переездом в город и в плуг запрягался, так как трактористы в запой уходили. Все же оплачивали водкой или самогоном, денег у людей в деревне не было. Вот и вспашут трактористы те — Петька да Степан и в недельный запой, когда людям нужно сеяться. А потом приезжает из соседнего села председатель, так как администрация колхоза была не у нас, и давай гонять алкашей, что не вспахали планируемые площади. Да и присылает полу трезвых трактористов, те и работают, зачастую от их работы бабы в деревне радостные ходят, а то и брюхатые. Вот такие нравы и это в пресвященном XX веке. И не надо винить советскую власть, или еще кого — то наше отношение к своему труду.

В этом времени люди более работоспособны. Уже то, что нет никаких проблем с алкоголизмом — огромный плюс в пользу XIII века. Да и люди с самого раннего возраста уже настолько привыкают к каждодневному труду, что не могут и мыслить, как может быть иначе. Детства у детей в принципе нет. Можешь держать ведро — иди за водой, способен воткнуть лопату в землю — иди копай. К десяти годам ребенок уже полноценный помощник, даже в ущерб своему здоровью. Так что есть с кем и над чем работать. И есть возможности создать такой тыл продовольственного обеспечения, что несколько подобных нашему поместью будут способны прокормить средневековую армию. Да и очень хочется облегчить детский труд, но начальную школу пока не потянем. Планирую ее создать, но тут нужно приглашать священников, без них образование не сладишь. Вот достроим церковь и решим.

Долго и напряженно я думал о том, как поступить с теми технологиями, что уже внедряю или начну это делать в ближайшее время. Так же думал и о зерне, картошке и других культурах. И решил, наглухо заткнув хомяка, отдать или недорого продать в княжестве, ну а задорого иностранцам. Вот только не нравился мне князь Юрий, а отдавать высокоурожайное зерно, чтобы оно действительно сослужило пользу Руси, нужно власть имущим, через них распространение будет быстрее. Давать же великому князю дополнительный инструмент в руки в его политических интригах — не хочу. Да и передавать зерно и технологии пока рано, нужно собрать как минимум еще урожай, что бы вообще было чем делиться, да отработать все циклы производства.

Показательным я хотел сделать отдельное поле, выбранное из наиболее хороших земель и с перспективой посева ржи — той, что уродила из семян XXI века. Поле подготовили тщательно с использованием хорошего, моего плуга, к которому только прикрепили колеса, что значительно облегчило труд. И я надеялся, что уже на следующий год зерно на посев будет уже исключительно из селекционного, значительно лучшего относительно местного. Часть семян редиса, свеклы и репы раздал селянам на их огороды.

В этот раз все поля, удалось подготовить с помощью колесных плугов, которые даже в ущерб вооружению производили кузнечные мастерские. Получилось уже и выполнить временный норматив на косы — одна на три семьи. Техническая оснащенность моего поместья, по моим представлениям, была уже выше, чем на конец XIX века в подобном хозяйстве.

А вот с живностью не все было так, как хотелось. За зиму не только не приобрели коров, но и процентов десять лишились этого стратегического продукта. Причем выяснилось, что холопы скрывали и от тиунов и, следовательно, от меня, факты недостатка корма для моего скота, данного в пользование холопским семьям. Разнос я учинил серьезный. В порыве гнева выпорол и глав семей, которые лишились кормилицы и им велел наказать, но не до смерти тех, кто виноват в том. Потребовал возмещения ущерба и отказал на год во всех выплат по рождениям, свадьбам, помощи и другом. Эти меры были начерчены на бересте и зачитаны тиунами во всех моих поседениях и выселках. Я собирался развивать производство сыра, масла, а тут уменьшение поголовья. Жаль, что от нерадивых родителей страдают дети.

Не уследили и за хранением зерна, часть которого, пусть и незначительная, промерзла, частью в сушилках умудрилась и сгнить. Я понимал, что гладко только на бумаге, а кругом овраги, но без реакции на эти нарушения было нельзя. Мышана была наказана деньгами, обязал именно ее выплатить мне стоимость пропавшего зерна, если не найдет с обоснованием других виновных.

Но самое худшее чуть не случилось. Вацлав Яндак пытался сбежать с моими записями и образцом готовой амальгамы. Только случай позволил его найти. Шах, мой верный пес, наученный и поиску по запаху, взял след, а там и Андрей со своими волкалаками нагнал в лесу ремесленника. Вацлава прельстили те же венецианцы, которые прибыли ко мне, но смогли-таки тайком поговорить со стекольщиком. Им он и выдал сразу же все, что знал и сам собрался в Венецию, где ему обещали чуть ли не дворец дожей.

Решения пришлось принимать жесткие. Во-первых, богемца теперь охраняют, а он ходит на цепи. Задача чеха подготовить себе смену, он это и сам понимает и не хочет добросовестно учить, но саботаж пресекают стражники быстро. А я каждую неделю общаюсь с тремя учениками, расспрашивая их о ремесле.

Венецианцев же пришлось пускать в расход. За такие секреты нужно вырезать и случайных свидетелей. И Андрей получил серьезную взбучку. Все чужие люди должны быть под контролем, а кузнецы, стекольщики, как и другие ремесленники должны быть под присмотром.

После ликвидации венецианцев стало не понятна история с отрядом арбалетчиков, которых они пообещали. Да и ляд с ними, своих не хуже учим! А вот компенсация за хитроделанность нынешних хозяев Константинополя была неплоха. Шестьдесят тысяч с мелочью монет в четыре грамма серебра. Конфисковали и ладью, на которой приплыли европейские торговцы, груженую товаром, прежде всего, тканями. Куш оказался богатым. Я же, как монополист производства зеркал, не безосновательно рассчитывал, что инцидент не сильно повлияет на отношения. Пусть ведут дела честно, и без своих византийских ухищрений, и будет взаимовыгодное сотрудничество. А то, после изучения кораблика да его трюма, прямо таки хочется порезвиться в черном море, почувствовать себя флибустьером.

Перед предполагаемым походом на Новгород, я готовил еще одну операцию. После тщательных подсчетов зерна и иных припасов были выделены излишки, которые я с помпой собирался отправить в Новгород еще до объявления похода. Шинора же должен был распространить слухи, которые не только подымут цену на хлеб, но и создадут нервозность у бедноты. Риски были существенные, но я верил, что пронырливому резиденту хватит чутья и хватки сделать все хорошо, тем более, что он будет работать в связке с завербованным нами купцом. Продавать же зерно я буду по слегка заниженным ценам, по принципу маркетинга будущего 99 рублей 99 копеек, только в кунах. Шинора же должен дать знак Жадобе, что все в порядке, он и поведет обозы.

В конце апреля меня вызвал прибывший, наконец, Глеб Всеславович. Оставалось только выдохнуть, успокоится и поехать. Посевная почти закончилась, но новый проект опять пришлось откладывать. Я так никогда не начну делать бумагу.

— По здорову ли Василий Шварнович? И ты, Глеб Всеславович? — спросил я обращаясь по старшинству.

В приемной палате тысяцкого сидели два закадычных товарища.

— Все добре, Корней Владимирович, яко Бажана, Юрий, да Ульяна? — поинтересовался мой тесть.

— Божьей милостью, — кратко ответил я.

— Думаю я, ты ведаешь, по што вызвали тя. Уже три седмицы енти учения ладишь, да рядовичей з холопами бегать принуждаешь, — начал подводить к причине моего вызова полковник.

Вот же, только приехал, а уже знает про массовые учения в поместье. Я действительно сыграл в игру «Атас, на нас напали!». Определяли места и порядок эвакуации населения, также раздавали оружие наиболее боеспособным из селян и ремесленников. Получился полный балаган, но я надеялся, что все же это было полезным и, наконец, беспечность последних лет перемениться на озабоченность. Ведь пять лет назад Унжу взяли булгары, побили многих, многих увели в полон, даже разговаривал с булгарским купцом о выкупе из плена бывших жителей поместья. Но относительно спокойная и сытая жизнь последних двух лет расслабило людей. Да, строящийся Нижний Новгород закроет основной проход в русские земли, на пути еще усилившийся и укрепленный Городец. Но можно же и со стороны марийцев прийти.

— Ты Корней Владимирович исполчайся, — буднично произнес Глеб Всеславович.

Вот так! А спросить «как ты думаешь, ни хочешь ли ты», а просто — исполчайся и все. Поигрался Корней в солдатики, а теперь серьезные дядьки тебе просто говорят идти на войну тоном, не терпящим сомнений. И где туту пресловутая древнерусская демократия, где тот колокол, в который нужно ударить для сбора вече. Но, спросил я о другом:

— Так, усеми сотнями?

— Наряд помятаешь? Ты займаешся школой, готуешь ратников, аднак у паходе голова Глеб Всеславович, — просветил меня Войсил, не ответив все же на мой вопрос.

— Кто я у войску? — мне было крайне интересно узнать свое место в походе. Опасался я падения своего статуса, как после командовать, если в серьезном деле меня отодвигают в сторону.

— А кем треба? — лукаво с усмешкой спросил Глеб Всеславович.

— Можливо, и простым новиком, токмо брони и зброю, што моя, а не з торгу ратниками оставим в поместье, тако ж и кони, — начал загибать пальцы я. — Снедь у паход також твоя, али княжья? То, што князь давал, поели ужо, а абоз — рухлядь.

— Добре! — перебил меня Глеб Всеславович, и посмотрел на серьезного Войсила. — И што рабить то, друже?

— То не ведаю, токож и зятю моему кривду чинить невмесно, — сказал бывший тысяцкий, а ныне посадник.

— Корней Владимирович ты будешь при мне навучаться, також и радеть станем, а прокорм — то думы великого князя, — торжественно произнес полковник, как зачитывал княжий указ.

И вот уже сборы. Как там народная мудрость? Переезд хуже пожара? А сборы на войну вдвойне. В этот раз я не лез в процесс. Меня же занимало мое новое увлечение, на которое подсел, питаясь, как вампир, фанатизмом и страстью к фехтованию Филиппа. Побаловался я…и создал шпагу! Ну, не сам, и не так уж и с баловства, но что-то похожее на боевую шпагу. Изделие получилось массивным, схожим с палашом, но именно шпага давала больше возможностей для дестрезы. Я не был специалистом по испанской и итальянской школе фехтования, больше теоретиком. В моем распоряжении были только неотработанные движения, больше теоритические сведения, но Филипп чуть ли не ночевал на коврике возле нашей с Божаной спальни. Вот и с собой в поход старший сотник и начальник воинской школы брал набор шпаг.

Часть же тяжелых конных мы снарядили палашами, и они были восприняты весьма положительно. Но это были больше эксперименты. Достаточно сложно в этом направлении заниматься прогрессорством. Развивалось же холодное оружие по мере упразднения доспехов с развитием огнестрельного вооружения. Кольчуга же тонкой рапиры, которая была больше украшением при одежде, пробивалась, но только между колец и не часто. Классическая же шпага XVII–XVIII века не всегда могла быть рубящим оружием, но колющим — да. Вот и были эксперименты. Сложно перепрыгивать через целые звенья эволюции, даже предполагая конечный вариант процесса.

К концу апреля мы были готовы отправиться в поход.

Выступало почти семь сотен воинов. Из которых было четыре сотни из воинской школы, две сотни булгарских всадников, которых привел Атанас. А так же неполная сотня Гаврилы. Оставалась, так сказать на хозяйстве, сотня Лавра, сына погибшего почти год назад ветерана Далебора. Задачей уже вполне опытного сотника было отрядить из сотни ратников для продолжения обучения ста двадцати учеников воинской школы, ну а его делом становилась охрана поместья с десятком ратных. Перед походом создали арсеналы во всех поселениях с арбалетами самой простой и дешевой выделки из дерева и бердышами, что я начал вводить в вооружение с начала зимы из не самой лучшей зернистой стали. Между тем это оружие стало весьма востребованным и не требующим серьезных тренировок кроме как боевого взаимодействия.

— Ну, готов? — спросил нервничавший Глеб Всеславович. — Пошли!

И мы двинулись в сторону Ростова, где должны были соединиться с силами Василько и после направиться на рандеву с великим князем Юрием. Сила получалась столь внушительная, что возникало сомнение. Зачем столько? Ну, коробило идти на Новгород.

Еще не проехали и двадцати верст, а я уже так себя накрутил, что был готов поворачивать назад. Столько передумал. И то, что на поместье, или даже на Унжу нападут враги, к примеру, мари. Что отправка к нам в войско булгарских всадников было отвлекающим маневром и юго-восточные соседи уже грабят мою усадьбу, а Божана убежала на заимку в лес. Думал я и о том, что Юрий ведет нас на погибель, к примеру, решит заманить в ловушку и разобьет своей дружиной, которая побольше будет. Мнилось и то, что венецианцы с наемниками высаживаются в Речном, готовясь к штурму усадьбы. Так что первые двадцать верст были сплошной нервотрепкой.

И я там был, мед пил, да морду бил

Глава 3. И я там был, мед пил, да морду бил

Темп движения выдерживали высокий и для этого времени феноменальный. Взяли с собой заводных коней и останавливались только на ночевку, а еще затемно уходили, обоз шел позади и расстояние все больше увеличивалось. Не понимал я такой спешки, тем более, что питаться нужно нормально, а большая часть припасов в обозах. Оказалось, что последние четыре часа мы спешили, чтобы прибыть на специальное место, где были оборудованы кострища, шесть землянок, навес над столом. И как не растащили богатство. А любая доска уже богатство из-за сложности ее производства. В этом месте мы заночевали, поздно вечером, когда уже стемнело, дождались обоз и приготовили нормальную еду. Сей манёвр с необходимостью гонять коней и отрываться от обоза был не понятен. После я уже рассказал нашему главнокомандующему, что в обозе в наличие люди, которые специально заточены на быструю готовку горячей пищи и обустройство временных лагерей.

Глеб Всеславович, видимо внял моим словам. Однако, темп движения был высоким. Останавливались на завтрак, обед и ужин максимум на час. Это получилось, как раз благодаря тем обозникам, в задачи которых входило быстрое разбитие бивуака и приготовление пищи. Они везли обязательную охапку дров, запасы воды, уже с расчетом на один казан, мерные мешки с крупой, мясом, специями. Имели они и немного горючей жидкости для разведения огня. Поэтому справлялись очень быстро и уже через минут сорок накладывали кашу выстраивающимся ратникам в их личные деревянные миски.

До Ростова мы добрались за шесть дней, и даже наши ветераны удивились такой прыти.

Город нас встречал приветливо. Оказалось, что ростовцы знают о крепости Унжа. Знают они и о том, что мы поддерживаем их любимого князя. А Василько действительно любили. Все разговоры об этом молодом правителе были исключительно в хорошем тоне и даже с некоторым превозношением.

Увидели мы на пути и много ратных людей, или, по крайней мере, вооруженных. Концентрация оружных показалась даже выше, чем некогда виденная мной в Киеве. Рассматривая город и людей, поймал себя на мысли о том, что не понимаю этого князя — его и по описаниям в источниках, что мне приходилось встречать в прошлом/будущем, люди любили, и была сила в подчинении. И князь отвечал людям взаимностью. Почему же он ни разу не пытался приблизиться к власти, не попытался вернуть вотчину отца? Это был долг и верность перед клятвой и словом? Если так, то многое объясняет, но для меня не все.

— Поздорову ли князь? — церемонно отвесил поклон Глеб Всеславович.

Василько не ответил, и даже спустился с лестницы и обнял своего старого сторонника. И это было невиданно, некоторые в свите князя даже ахнули. По всем церемониалам уже то, что князь вышел лично встречать — слишком! А то, что он спустился с лестницы и обнял…

Опешивший полковник только моргал глазами, которые быстро наполнялись влагой.

— И тебя, Корней Владимирович, зело рад видеть, помню ярмарку, — сказал князь и мечтательно закатил глаза и сделал вздох.

А девку ту я уже и замуж отдал. Не обидел ее — и мужик рукастый, и приданое достойное дал.

Потом был пир.

Вот я впервые на княжьем пиру. Сидел я относительно вдали от князя, да это было не принципиально. Рядом с Василько было много разных лиц и толстых и важных, подтянутых и лихих, степенных с цепкими глазами. Такую разношерстую публику я не привык видеть.

— Корней Владимирович, а сотвори чудное, — заплетающимся уже явно нетрезвым языком произнес князь.

Что ж они творят — напоить мальчишку? Зачем? Хотят выставить его в неприглядном виде?

— А, добре, князь, — сказал я и вышел из-за стола поближе к князю. Достал бензиновую зажигалку и зажег ее.

— Волжба! — заревел один из толстячков. — Скверна!

Я пожал плечами и решил просто уйти, но тут послышались уже другого тона шуточки.

— А што огнивом ворогов бить станешь, новик? — сказал один из рядом сидящих с князем, подтянутый и лихой на вид парень.

Я же решил не обращать внимания и быстро уйти с поля зрения. Начинать препираться, значит явно нарваться на конфликт, который абсолютно неуместный.

— Ты и з сечи тако ж бегаешь, новик? — не унимался задира. И на этот выпад уже нужно отвечать.

— Бегаю, токмо для того, каб таких, яко же ты, догнать, — ввернул я уже свою шпильку.

— Пес шалудивы, ты кому так? Мне? Засеку! — прорычал молодой и спесивый мужчина.

— Невмесно, — практически пропищал Василько, привставая. Однако, не удержался, и рухнул на лавку.

Все-таки, князя накачали алкоголем и вот решили проверить меня на прочность. Или еще что здесь кроется? Зачем им я, кому дорогу перешел?

В это время я увидел вышедшего из-за стола молодого рослого парня, по злому взгляду и оскалу стало очевидно, что, как это бы назвали в XXI веке, буллинг, был именно от него.

Это был молодой мужчина, по виду старше меня нынешнего лет на пять. Его походка выдавала бывалого воина, и мне стало очевидным, что операция была спланирована. Задира был трезв, сосредоточен, его пронзительный взгляд сканировал меня, видимо оценивая, как соперника.

Смог меня удивить бретёр. Он вытянул руку, и ему поднесли полуторный меч, каким предпочитали воевать крестоносцы. В левой руке мой обидчик держал нетипичный для русича щит, который был круглый и небольшой, диаметром не более тридцати пяти — сорока сантиметров. Я же, подумав немного, нашел глазами вставшего из-за стола и грозно осматривающего окружающих людей Филиппа, который также был приглашен на пир, но сидел в конце столов, вдали от меня.

— Филипп шпагу и кинжал, — прокричал я. Старший сотник стал доставать свой клинок и висящий на правом боку кинжал.

Я долго думал, как назвать то оружие, что в другой истории появилось позже и называлось «шпага». Не придумав ничего, так и назвал, на просьбу же объяснить, почему именно так, отговорился тем, что орагонцы так называют свой меч, который похож на наше изделие. Кто такие орагонцы, и где они вообще обитают, для жителей Руси было безразлично, а я и не стал фантазировать.

Не все мужи встали из-за стола, только потому, что были уже пьяны, но интерес происходящего был наивысший. Криков больше не было, но шепот стоял столь громкий, что создавалось впечатление взбудораженного жужжащего огромного роя шмелей.

— В разум придите, — вскричал Глеб Всеславович, оттолкнув дородного мужика, с которым только что активно, но не громко спорил.

— Невмесно! Честь боле живота! — ответил я и перехватил шпагу в правую руку.

Не успел я пару раз махнуть чужое оружие, чтобы проверить балансировку и удобство в руке, как последовала атака моего обидчика. Он замахнулся сверху своим мечом и нанес сильный удар.

Лучшее — всегда избегать всякого рода парирования в клин, но неожиданность нападения напрочь выбила из меня такое понимание. Я принял удар на клинок без отвода меча противника. Это непрофессиональное действие заставило с потерей ориентации сделать шаг назад и даже покачнуться. Соперник был силен, более сильный, чем кажется по внешнему виду. Бывает, что человек не сверкает гипертрофированными мышцами, но может подковы разгибать. Этот парень был из таких.

Соперник сразу же нанес следующий удар правой рукой, но по левой траектории. Получилось у него уже не так сильно, и я отвел его меч, и кинжалом в левой руке нанес удар сопернику в бок. В последний момент бретёр успел не столько взять в щит удар кинжала, сколько подбить его. Но я все же дотянулся до кольчуги обидчика. Пробить не получилось, но данный факт изменил настроение парня, в глазах которого мелькнуло сомнение и озабоченность.

Дистреза — искусство нападения и я решил начать свою игру, окончательно придя в себя. Нерешительность соперника только подбадривала меня. И я начал танец. Менял стойку с левой на правую, делал ложные выпады, вынуждал дергаться. В один момент я сделал шаг назад и резкий с подскоком выпад в сторону соперника. Я не ожидал его достать, больше раздергать и это получилось. Бретёр сделал неустойчивый шаг назад и в сторону. Я же продолжил атаку и подбил меч обидчика, а после повел шпагу по мечу соперника до гарды, и, завернув шпагу, достал до кисти бретёра. В последний момент я еще немного перенаправил свой клинок и вместо всей кисти отрезал только фалангу большого пальца.

Парень ужаснулся, но не стал кричать от боли, а переложил меч в другую руку и отбросил щит. Я сделал паузу, позволяя сопернику опомниться. Моя победа не должна выглядеть как случайность. А отрезанный палец не самым эффектным финтом местные рубаки могли стечь только удачей, а не мастерством.

Бретёр сделал выпад, подражая мне. Его навыков не хватило и я, зрелищно отводя меч соперника влево, сделал два быстрых шага в сторону парня. Колоть его не стал, а ударил хуком в челюсть. Бретёр поплыл, и я подсечкой помог ему быстрее перейти в горизонтальное положение. Тот рухнул.

Встав над поверженным соперником, я поднес острие шпаги к открывшейся шее неудачливого бретёра. От соприкосновения клинка к груди парня поползла капля крови, оставляя светло красную полоску. Тут же была и сонная артерия, но я решил не убивать этого неплохого ратника.

— Кто надоумел? Говори! — вскричал я нарочито громко, чтобы затихшее окружение прониклось моментом. А тишина стояла гробовая, если бы только не храп некоторых застольщиков, спящих на лавках или под ними.

— Убей, боярин, вина моя, — прохрипел парень.

— Ты добрый вой и можаш принести славу князю свому, тако ж беда иде на земли русские. Крыжаки, татарва. А мы русичи сечем родичей — не бывать тому, — торжественно произнес я, картинно бросил в сторону шпагу и кинжал и устремился вон из этого гнезда пьянства и безделья.

Следом за мной вышли и еще семь человек, которые были приглашены на пир. И данное обстоятельство меня порадовало. В лучших традициях пиара.

Выйдя из княжих палат, мы быстро направились к своему лагерю, который находился на окраине города и занимал две избы и целиком постоялый двор с расставленными на его территории шатрами.

Незначительное количество выпитого на пиру раззадорило, и я решил расслабиться, в чем меня поддержали и другие. Свой пир организовали быстро, благо всего хватало, а тушеное мясо в глиняных горшках, икра, копченые тушки пятикилограммовых осётров с копченым салом, овощи и настоечки мало уступали княжим угощениям. Решили пригласить и большую часть десятников, не задействованных на дежурстве ни сегодня, ни завтра. Собралось порядка четырех десятков застольщиков, которые приходили так же со своими закусками, хранящимися, как я это называю «на представительские расходы».

Выдалась знатная пьянка, где упились практически все. Я же со своим метаболизмом был ни трезв, ни пьян, но выглядел идеальным слушателем. Вот и сидел между Филиппом и полковником. Первый все упрекал меня в ошибках во время дуэли, второй же упрекал вообще за дуэль. Одну и ту же мысль оба умудрялись уже с десяток раз пересказать разными словами.

Я же мало вникал в сказанное, иногда невпопад кивая головой то одному, то другому. Сам же думал о доме. О том, единственном в усадьбе. В ночь перед уходом в поход моя любимая жена как с цепи сорвалась. Была столь ненасытной, что я даже стал опасаться, а смогу ли я ее пресытить. В излюбленном нашем месте — бане мы даже забыли помыться. Потом обнаженную любимую я отнес в спальню, уже ожидая поворковать и спать, но не тут то было. Меня вновь использовали по назначению, и даже мои слова о необходимости выспаться, жена, большей степени покорная и покладистая, даже слушать не хотела. И я был благодарен ей за это. Уже изможденные и уставшие, наблюдая через остекленное окно рассвет, мы обнимались и нежно поглаживали руки друг другу. И тут Божана сообщила, что вновь беременна, и бабы говорят, что будет мальчик.

И сейчас, в трехстах километрах от родимого дома я думал только о семье и о том, что как мне повезло с женой, сыном, дочкой. Юрий же обиделся на меня, когда я отказал ему в походе, но его присутствие сейчас было бы важным, и я понимал, что совершил очередную ошибку. Одиннадцать лет — это возраст, когдамальчик уже встраивается с жестокую мужскую систему взаимоотношений и нужно срочно его оттаскивать от юбки Божаны.

Утро выдалось «средней паршивости», но я все же нашел силы на легкую зарядку и умывание холодной водой, в отличие от практически всех участников вчерашней попойки. И все же иметь хороший метаболизм и регенерацию — это имба, лучшие сверхспособности. Куда там молнии и файерболлы метать — детские игры.

Минуй нас пуще всех печалей ни княжий гнев, ни княжеская любовь

Глава 4. Минуй нас пуще всех печалей ни княжий гнев, ни княжеская любовь

— Боярина Корнея Владимировича до князя, — послышался зычный голос у ворот постоялого двора, что мы занимали своим воинством.

Собрался быстро, взял шпагу, кинжал, одел свою титановую броню. Вложил в наплечную кобуру пистолет. Я был уверен, что речь пойдет о вчерашнем происшествии. Если бы другое нужно было обсудить, то позвали бы и Глеба Всеславовича, но тот сидел на крыльце и со скорбным лицом, будто покусанным роем пчел, пил капустный рассол.

— Пошто вражбу учинили? — спросил Василько, как только я вошел в его палату.

— Прости князь, похвалялись удалью молодецкой, да и не до смерти, — ответил я в низком поклоне.

— Казали мне усе, яко вы секлись, то до смерти было, — молодой князь пристукнул по подлокотнику большого стула, восседая на котором он принимал меня и моего вчерашнего неудавшегося обидчика.

— Прости, князь Василько Константинович, то я повинен. Казали мне, что не одолею я боярина Корнея Владимировича, а я и порешил аще до пира твого побить його, — опустив голову, говорил неудавшийся бретёр.

— Кто? Кто есмь лис коварный, што у твою буйну голову то уложил? — прокричал князь и его голос дал петуха.

— Так купчина Жизнобуд дал и гривну и казал то, — понуро ответил князь.

— Вот пес, я казал тому купчине, што Корней и вой добры, и купец, аки царь Мидас, вон оно как — гордыня абуяла купчину. Ну, енто моя справа, — задумчиво еле слышно сказал Василько. А я удивился образованию князя — гляди ка — и про Мидаса знает.

— Ты, Алексей у паход идеш з двумя сотнями и Корней у щит стоять буде, а вы у соре. Миритися и збирай ратников у паход Алексей Вольгавич. Голова буде Глеб Всеславович. Почакай у дворы Корнея, да домовитесь, — сказал Василько и махнул Алексею на выход.

После установилась пауза. Князь, как будто видел меня в первый раз, впился взглядом.

— Даниил спрашал о те, — начал князь говорить после паузы. — То муж вельми мудры, да гонорливы. А никак з великим князем Юрием Всеволодовичем не домовится.

Меня перещелкнуло. Легендарная личность — человек науки и писатель, который для своего времени был, наверное, бунтарем и провокатором. Много споров было или будет об этой личности. И почему его называли Затворников тоже. Считалось, что его прозвище было из-за того, что жил он на склоне лет отшельником, затворенным от всего мира, или же это была некая аллегория. И вот, сейчас мне можно будет узнать правду об этом человеке, память о котором весьма скудна. Возможно, какие-то документы сгорели, когда был пожар в Григорьевском затворе — в принципе первом русском университете. Так, может он и затворник то потому, что был в этом затворе, который и располагался в Ростове.

- То той муж, что у затворе? — аккуратно спросил я.

— Да вон мого батюшку подговорил створить той затвор и сам головою у им, — ответил князь, одним предложением дав отгадку одной из многих тайн Древней Руси.

Князь окликнул холопа и уже через пятнадцать минут в палату к князю вошел мужчина лет сорока пяти. Высокий, с зычным голосом, уже седой бородой и аккуратно стрижеными волосами. Был он в монашеском балахоне, но выглядел как-то щеголевато и высокомерно.

— По здорову, князь? — пробасил Даниил.

— По здорову. А ты како ж, наказ великого князя убыть табе на озеро Лача, а ты у манастыры усе, у затворе, — с усмешкой сказал Василько.

— Так, княже одбуду наказ той, — развел руками Даниил, показывая всем своим видом, что наказ выполнять не собирается, но и конфликтовать не хочет.

— То муж Корней Владимирович, што ты говорил, — сказал Василько и облокотился на спинку своего высокого стула, показывая своим видом, что он свою роль выполнил — дальше сами.

Разговор был сложный. Я в своей прежней жизни не имел сомнительного удовольствия общаться с представителями спецслужб. Именно как допрос я с самых первых вопросов воспринимал общение с этим действительно уникумом. А еще очень болела голова, когда монах начинал пристально смотреть на меня.

Вопросы лились рекой, и странным образом хотелось на них отвечать, но мне удавалось сдерживаться и не раскрывать главных секретов.

И расскажи, как ты льёшь сталь. А не хочешь, так я тебе расскажу, как лили наши предки, да другие народы. А еще как ты историю знаешь, вот я Геродота на греческом, да Плутарха читал. А что ты видел в Святой земле, да подробно, а как зеркало то получается? И сколько раз я не говорил, что то коммерческая тайна, он отмахивался и даже ухмылялся. В какой-то момент я даже подумал, что это такой же попаданец, как и я. Уставший от опроса, я даже и задал вопрос, что он думает о будущем нападении монголо-татар. Но мудрец ответил, что и понятия не имеет о будущем. Его дело учить в монастыре отроков.

Расставались мы уже если не друзьями, то хорошими товарищами. Даниил просил послать своих учеников из затвора ко мне в поместье, на что я так же договорился прислать прилежных отроков на обучение к нему, да и в мирное время знатно поговорить о науках и ремесле.

Я и сам думал об организации образования, что-то вроде школы, но не военной. Только быть преподавателем по всем дисциплинам да без учебных пособий, не реально. Да и чему я научу. Истории — да, основам математики, может быть до уровня так класса седьмого школы XXI века. Управлению, сомнительно, но что-то навыдумывать можно. Ну, еще риторика, философия и логика, чему самого в университете учили. Но на пальцах рассказывать — не лучший вариант, да и потребует это отказа от всех остальных начинаний. А тут — готовое учреждение. И как из головы выскочил этот затвор. Некоторые исследователи того, для меня уже прошедшего будущего, называли Григорьевский затвор русским университетом. Вот поспособствовать развитию оного — дело хорошее. Заработаю еще денег, да и вложусь в затвор. А когда и если освою производство бумаги, да изобрету печатный станок, так и вовсе смогу поставить на недосягаемый уровень возможности этого учебного заведения. Куда там Падуанскому, Пражскому, или Оксвордскому университетам.

Я вышел во двор, где с понурым видом ходил кругами мой вчерашний обидчик — Алексей.

— Замиримся? — спросил я сходу, не желая говорить долгие разговоры.

Ну не вызывал этот парень негатива. Вчера, слегка разгоряченный на адреналине я видел его в противниках. Сегодня — нет!

— Прощевай Корней Владимирович — бес спутал, — ответил Алексей.

Я протянул руку, и сотник княжьей дружины за нее ухватился. А я немного поразился. Был он немногим старше того же Филиппа и вот тоже сотник. Друг то мой стал таковым после изменений в Унже и благодаря созданию воинской школы, а этот добился этого в жесткой конкуренции.

Пообщавшись с Алексеем, я осознал, что мой товарищ, живший или живущий в XXI веке был недалек от истины, когда говорил, что «настоящая дружба рождается с мордобоя». Парень был фанатом войны, и с самых юных лет учился, как правильно жить и умереть. Отец его погиб вовремя битве на Липе, но великий князь Константин не оставил парня и он продолжал обучаться воинским премудростям. Уже в четырнадцать лет стал самым молодым новиком в дружине князя Василько. А князь в последнее время все больше внимания уделяет молодым воинам, видимо проецируя их участь на себя, или по другим причинам. Вот и его князь вчера назначил старшим над двумя сотнями ратников, которые и уходят с нами на Новгород.

Оставив в хорошем расположении духа Алексея, я двинулся в сторону торговища. Я не хотел создавать еще одну проблему, которой бы стала месть купцу Жизнобуду, но именно на торговище мы договорились встретиться с Шинорой, к которому у меня есть задание. Но пройдоха сам меня нашел.

— По здорову ли боярин, Корней Владимирович? — спросил из-за спины Шинора.

— Спаси Христос. А ты пошто аки тать со спины крадешься? — спросил я, и демонстративно взявшись за гарду шпаги, которую после вчерашней дуэли решил немного поносить.

— Так, яко увидал тя, також и спытал, — извиняющимся тоном ответил Шинора. — Боярин ни куны ужо, треба на справу серебра дать.

— Ты што серебром снедаешь? Али закапываешь? Слухай сюды, — начал давать указания я Шиноре.

Серебра, конечно проходимец много с меня имеет, но и дело делает. Оказывается, что коррупция в это время вообще норма и рассказать за три-пять кун о товаре своего хозяина, или же на постоялом дворе дезинформацию вбросить — нормально. Вот я хотел бросить эту дезинформацию. Предлагал я Шиноре во Владимире, где у него уже чуть ли не постоянная агентура распространять мнение, что ссориться с Новгородом не правильно, а вот помочь князю Вячко оборонить Юрьев — святое дело для русича. Что латиняне замыслили лжу великую, и собирают свои рати, чтобы поработить гордых русичей. Нужно князя просить да в ватаги сбиваться и бить схизматиков, что и Новгород возьмут и после на Владимир пойдут. Княжества Герцике и Кукейнойс уже взяли и мало им. Ну и так далее по тексту с разными вариациями.

Нужно было создать общественное мнение. Я понимал, что решение князя это вряд ли изменит, но он услышит чаяния народа и может поколебаться. А, если и нет, то враждебные действия в отношении того, кто готов защищать Русь от скверны латинян, воспримут негативно. Надеюсь, что это поймет и сам князь. Да и роль вече даже во Владимире была немаленькой, а в других города и подавно. Так что с мнением общества в этом времени не считаться — себе дороже. Вон и русские цари до Петра соборы собирали, да с людьми совет держали. Вот только власти принятия решения толпе нельзя давать, а совет — пожалуйста.

А я все больше уверялся, что мы идем в ловушку. Великий князь, по сведениям, даст в войско не более двух сотен. И это либо наглость со стороны Юрия, либо очень чопорное исполнение некого плана. Напрашивается самое простое — нашими руками решить свои проблемы. Однако, при этом пострадает и его авторитет. Что за великий князь, что решает вопросы чужими руками, пусть и своих вассалов. А Константина Всеволодовича — отца Василько в народе все еще помнят, и в большей степени отзываются хорошо. Так что мы еще посмотрим.

Не стоит сбрасывать со счетов и Ярослава Всеволодовича — будущего великого князя. Фигура энергичная и сильная. Новгородцами если не любимый, то уважаемый князь, за них воевавший. По лествичному праву Ярослав занимает стол во Владимире после Юрия. Будет ли этот деятельный человек спокойно смотреть на усиление крестоносцев? Послезнание говорит, что он чуть ли возглавит сопротивление орденцам, передав эстафету своему сыну. Так, может мне с ним по пути. Объединение войск с ярославовой дружиной, да при новгородском ополчении и охочих людях — огромная сила с учетом еще державшегося Вячко.

Однако, руководство над войском будет у Ярослава, тут даже нет смысла сопротивляться и решать проблему с орденами он будет в свою пользу. Так что я видел только два варианта — либо самому стать фигурой, либо сделать такой фигурой другого. В первом случае я не смогу стать ни ферзём, никакой другой благородной фигурой. Ибо не княжеского роду. Мой потолок — наместник! Во втором варианте возможностей больше. Стать серым кардиналом, при каком князе со временем. Тут и деньгами можно, и военная сила, если не отберут вполне существенная. Будет ли это Василько? Посмотрим. Размышления явно на лет двадцать вперед.

Народное возмущение

Глава 5. Народное возмущение

Во Владимир входило войско численностью чуть меньше тысячи человек, для местной знати появившееся неизвестно откуда. Появление такого количества вооруженных людей стало событием даже для стольного города. Народ в испуге расходился по домам, перешёптываясь об увиденной рати и делая предположения о причинах появления незнакомых воинов, да и по большей части еще молодых парней. Вот, только кроме разбегающихся столичных жителей, никто большую группу вооруженных людей в городе не встречал, что было крайне странно или просто безответственно.

Только у Успенского собора, куда мы и направились, наблюдалась делегация, как позже выяснилось, великого князя. Самого же князя не было. Надменного вида сотник в нарочито богатом доспехе, ярко красных сапогах и золотой гривной на шее, объезжал по кругу площадь у собора. То, что это командир сотни, говорило, как наличие самой сотни, так и то, что щеголь отдавал постоянные распоряжения. Интересным было наблюдать лица ратников, которые подчинялись, но при этом корчили недовольные лица. Явно военные люди не сильно уважали своего командира, но, при этом, следуя правилам, выполняли его приказы. Воины то обнажали мечи, то доставали луки и накладывали на них стрелы, после вновь пряча дистанционное оружие. Это могло бы даже быть смешным, если бы не тяготила неопределенность.

В центр площади выехал Глеб Всеславович, горделиво держа спину и надменно взирая на экзерсисы великокняжеской сотни. Он равно удалился от нашей колоны и приблизился к строю великокняжеских ратников. Полковник стоял на месте минут пять, но владимирский сотник не соизволил приблизиться и на пару метров. Напротив, он отвернулся и прогарцевал за спины своих ратников, выказав тем самым неуважение. В наших колонах даже началось роптание. Причем, молодые ратники воинской школы так же смирно взирали на скоморошество, но ветераны взбеленились. Ситуацию разрядил сам Глеб Всеславович, засмеявшись в голос, чем не только сменил гнев на пренебрежение у наших ветеранов, но и вызвал недоумение в рядах «встречающей стороны».

— А пошто воны так делают? — спросил я у стоящего рядом старшего сотника ростовской дружины.

— Не по чести сие. Великий князь не поважае нас. А ратныя злят и до крамолы принуждают, — ответил Алексей.

Действительно, подобное поведение могло вызвать шквал эмоций у наших воинов и подвигнуть на безрассудные поступки, в том числе и на открытое противостояние великокняжеской сотне. Это либо экзамен на стойкость и верность крестоцелованию, либо прямая провокация, чтобы впоследствии объявить вне закона. Последнее уже крайне опасно. Если кто из ратников поддастся порыву и выкинет фортель, к примеру, пустит стрелу в сторону сотни, да еще у главного собора великого княжества, можно уже другими силами громить нас и объявлять клятвоотступниками. А если для того и старается клоун с золотой гривной, то последствия станут крайне жесткими.

Глеб Всеславович возвращался в строй в полной растерянности, пожалуй, я впервые видел его таким. «Стояние» на площади продлилось меньше по времени, чем на Угре в 1480, но психологически оно далось с трудом. Мы простояли на площади еще час, с каждой прошедшей минутой которого мое настроение только ухудшалось, и приходилось включать все актерские таланты, чтобы не демонстрировать свое раздражение. Я очень захотел покинуть столь негостеприимный для нас Владимир. Если князь не даст указаний, можно уходить и, по сути, самостоятельно решать, что делать. Воевать русские княжества никто не даст, но пойти на орден можно, особенно когда меченосцы сами обложат Юрьев, или отобрать у рыцарей Кукейнойс. Юрьевский князь Вячко покинут всеми, и только посильная помощь князя Ярослава Всеволодовича — брата Юрия, позволяет хоть на что-то надеяться. Так было в той истории, что я знаю. И знаю, что при всем героизме, Вячко не выстоит против орденцев, и экспансия крестоносцев только усилится.

— Тысяцкому боярину Глебу Всеславовичу ад великого князя Владимирского Юрия Всеволодовича, — громогласно прокричал подскочивший к выставленному охранению, возглавляемому крайне противным сотником.

Пришло, наконец, сообщение воли великого князя. Вот только суть воли Юрия была по отношению к нам неприветливой, если говорить в цензурных и мягких тонах.

В послании предписывалось выйти из Владимира и устроиться в двух верстах к югу от города. Покидать лагерь запрещается, чтобы не стращать, якобы, людей. Такое послание от князя вызвало ропот не только у командного состава, но и у рядовых ратников.

Подчиниться все же пришлось, и уже через двадцать минут наши колоны стали направляться на выход к городским воротам. В двух верстах к югу стали лагерем в стороне от тракта. Полковник приказал организовать лагерь по всем принципам ведения войны, которые неоднократно оговаривались ранее, и с незначительными изменениями являли собой квинтэссенцию многовекового опыта древних и средневековых армий. Были выставлены сколоченные рогатки, вырыт ров, на валу уже к вечеру начали выстраивать заостренные колы. Выставлены посты, и даже отправлены два разъезда, выбраны места для секретов, время смены патрулей и правила паролей и ответов, выставлены блокпосты.

Все мероприятия и назначения, кроме прямого, были приняты и для обучения новиков. Часть лагеря обнесли повозками, стали рубить лес и ладить доски на вагенбург. Все выглядело грозно и агрессивно.

Казалось, что наши действия — ненужное напряжение сил, но я видел и другие полезности от происходящего. Так, мы тренируемся на чужой древесине организовывать долгосрочный лагерь, что полезно и для отработки управления, и для улучшения качества сооружения фортификации. Второе, что важно, — мы показывали великому князю свое недовольство ситуацией. Никаких конфликтов, только то, что при подчинении, мы не считаем Владимир безопасным для себя местом.

Вот и разница княжеского приветствия: Василько пир организовал, а Юрий и одной подводы с хлебом не прислал.

— Два дни стоим, потом уходим, — сказал Глеб Всеславович.

Полковник ходил сам не свой, в постоянной задумчивости, что-то размышляя или измысливая. Он не понимал, что происходит, и это бесило прожженного интригана. Глеб Всеславович ходил около часа молча, наворачивая круги, а потом все же соизволил высказаться.

— Нас ведуть у засаду, — выдавил он слова. — У тым разе Василько у апале буде. Мы павинны не згинуть.

Странно, что только сейчас все для командующего нашим войском стало очевидным, полная несуразность и возможные мотивы организации встречи. По такому отношению со стороны великого князя, мы должны были уже уйти в Ростов и там стать. Такой шаг стал бы нервозным уже для стольного града Владимира. В условиях противоречий с Новгородом, внутренняя склока во владимирском княжестве в крайней степени неуместна. Вот только преданность ростовского князя может в таком случае сыграть злую шутку, и он пойдет на поклон к Юрию, а нас, в лучшем случае, распустят, а в худшем… Ну, пойду с семьей и преданными мне людьми в Рязань, там в последнее время Юрия больше ненавидят, чем всякого рода степняков, да мордву.

— Корней Владимирович, тама на пауночным дозоре тя зову, — в шатер вошел мой адъютант-помощник.

Да, у меня появился такой. И личный телохранитель, правда, его воинское искусство обещало желать лучшего, а вот держать в голове цифры, примечать ситуацию, уметь докладывать — эта способность парня была гораздо важнее.

Адъютантом стал Тимофей — шустрый выпускник воинской школы, который постоянно на грани исключения сдавал экзамены по воинской подготовке; мог быть всеобщим любимцем, но не балагуром, а человеком, который может все найти, всегда и про всех знает новости. Ну, а роль телохранителя больше подобает Беру — тому снежному человеку, с которым я когда-то имел глупость драться. По моей личной просьбе Еремей, будучи самым подходящим по габаритам гигантом, с умением учесть тонкости физиологии большого человека, учил мою тень управляться с оружием. Теперь Бер имеет уникальное вооружение — двуручный меч для одной руки и огромный топор, мало отличающийся от бердыша в другой. Этот воин, на мой взгляд, стоит десяти опытных рубак.

— Боярин, треба змовится о месте и поговорить, — сказал Шинора. Кто же сомневался, что именно он будет меня искать во Владимире.

Этот паразит, взявший у меня на представительские расходы аж десять гривен, купил новый кафтан, сапоги и, в целом, выглядел щеголевато, как небедный купчина. И скоро опять попросит денег. Вот только его дела я оценивал крайне высоко и готов потратиться, если дело спориться.

— А тут, у табаре? — спросил я.

Уходить из лагеря было не правильно. Узнает великий князь, и я дам повод к упреку, а тут не моего, надеюсь, пока не моего, уровня игра.

— Не можно, боярин, я и сам табе перескажу, токмо треба видеть того купчину, што мне баял, он особливо скажа табе слово новгородских мужей, — взволновано говорил Шинора, постоянно переминаясь с ноги на ногу и крутя головой на сто восемьдесят градусов.

Встретились у Медных ворот, что находились в северной части Владимира. Пришлось окольными тропами в сопровождении характерника Андрея тайком идти. Больше людей с собой не брал. Я и Андрею не всемерно доверял, все же его прислал ко мне когда-то еще владимирский князь, но Андрей еще никогда не давал повода сомневаться в себе. Вот и доверился, тем более, что слышать наш разговор он не будет.

— По здорову ли, боярин Корней Владимирович? — церемонно осведомился новгородский купец Семьюн.

— Спаси Христос, купец новгородский, — ответил я.

— Есть вести для тя дюже важные, — начал купец вещать, но остановился и вопросительно посмотрел на меня.

Я выложил четыре гривны и глаза купца осветились.

— Великий князь Юрий Всеволодович послал двух бояр своих до новгородских мужей знатных и домовился з ими, — начал рассказывать Семьюн. — Не пойдет князь далей Торжка на Новгород, токмо пошлет войско твое, да людей даст нам — новгородцам, кабы разбили тебя. Аще тебя лишать живота неможно, ты потребен князю. А за то, князь возме з Новгорода не пять тыщ гривен, а токмо две. Да и у Господине Великом Новгороде ужо есмь торговые люди, што шибко недовольны твоей торговлей, да вызнать желают, якоже зеркала ладишь лепей за немецкия. Да диковинные плоды, что я привез на показ люду новгородскому, интересны гостям знатным.

Я задумался. Семьюн явно выражает интересы группы купцов и намекает. Недвусмысленно так намекает, что при условии передачи секрета производства зеркал и снабжения торговцев эксклюзивным продуктом, под которым наверняка подразумевается картошка, или, может, перец, они каким-то способом избегжит участия в замысле великого князя.

— А что, коли и дал бы усе, вы убьете мя и людей моих? Какая усим мне выгода? — задал я напрашивавшийся вопрос.

— Так слово дадим, — как-то жадно, в предвкушении, сказал новгородец. Не смог эмоции сдержать и выдал свою крайнюю заинтересованность в деле.

— Зеракала сам ладить буду, токмо вам, купцам новгородским буду давать их у торг на долях равных, но я торг ими вести стану. Вы на море варяжском з германцем да иншами немцами, а я з булгарами, да иншами па поудни, — начал я объявлять свои условия новгородцу после пятиминутного осмысления. — Картофель продам пуд на ярмарке, також и редиса. Сие на землях ваших радить повинно и великий князь пужать вас зерном меньш стане. А лета идуть вельми поганые — голодныя.

— Ты ведаешь о летах? Верно бають, что волхв! — спохватился Семьюн, а Шинора, что был в метрах двадцати пяти от нас и не должен был слышать разговор, привстал. Вот же слух у пройдохи!

— То не, — я усмехнулся внешне, но напрягся внутри. — То мыслю я. Вот ужо пять летов добрая земля, а можа и статься, что Бог испытать нас пожелает. Токмо о другом казать треба. Сеньюн збирай людей охочих, да не татей, бить крыжаков. Великому князю бай, каб велел нам идти на Юрьев и схизматиков бить. Байте, што идуть крыжаки на Юрьев числом великим. Там войско наше и поляже.

— Боярин, новгородцам аще треба принять наряд с тобой. Вельми мудро тое, што ты баеш. И князь думать буде, што поляжете вы. Токмо князь у требу с новгородцев возьме больш серебра, — новгородский купец посмотрел на меня.

— Так, токмо и Юрьев застанется и ворогов — крыжаков посечем и зеркала у торг и картофель и редис. Новгородцы ратится не станут. И лжи не буде и далей торг вести аки друзи станем, — раскрыл я все расклады, что видел на данную минуту.

На том и расстались, договорившись, в знак нашей дружбы, что я передам два зеркала ему и уважаемым купцам, чьи интересы Семьюн представляет.

Мне в целом нравились выстраиваемые расклады. Так или иначе, но великого князя нужно было убедить, что его замысел по ослаблению нашего войска сработал. Пусть и в другом виде, но так должно казаться еще лучше. И жизни подданных сохранит и врагов Руси ослабит. Потом можно что-то решать и с Унжей, которая по праву его крепость. Василько так же будет продемонстрировано, что незримое око наблюдает за князем ростовским. Да и две сотни дружины Василько — это большая часть в нашем воинстве. Ярослав же станет запасной фигурой, не будет Юрий посылать своего брата с нами, если решил извести активность унжанцев. Владимирский князь нуждается в своем брате, который, как кризис-менеджер бегает по Северо-Восточной Руси, решает проблемы.

Когда новгородский купец поклонился и стал удаляться под ночной полог, я взглядом и мотком головы позвал Шинору. Объяснять, что я хочу, услышать от своего купленного общественного провокатора не пришлось.

— Готово. За утро люд буде говорить о крыжаках, што поработить русичей чают и што треба отбить и Герцике и Кукейнойс и што князь Вячко один стоит на межи и обороняет русскую землю. Яко ты и баял, боярин, дал кун скоморохам, да иншам крикунам, числом боле трех десятков и юродивым баял вельми много о погибели русской земли. Серебра ушло аж два десятка гривен на то, — докладывал Шинора. — Токмо Жадоба аще не обьявился.

Это было плохо, что Жадоба не прибыл. Именно на его, уже трех ушкуях, были и некоторые припасы и в закрытых ящиках боеприпасы, которые забрал все, решив, что именно наличие гранат и взрывчатки тормозят мой мозговой штурм по осмыслению технологии изготовления пороха и пушек. Но не менее важным было то, что на ушкуях среди товара на продажу будет спрятана немаленькая такая партия оружия из трех десятков арбалетов, двух десятков старых мечей и полторы сотни алебард. Были экспериментальные наборы брони в количестве семи штук это кирасы, шлемы, больше похожие на каски, перчатки налокотники и наколенники. Я все думал, как защитить дешево и сердито пехоту, чтобы не полегли от первого залпа из луков. Ладить кольчуги — долго и недешево, пластинчатые доспехи, чешуйчатые — все не то. Решил пока пробовать кирасы и частью ламинарную защиту для уязвимых мест.

За основу же плана, который и старался реализовывать мой подручный, взят принцип организации цветных революций XX–XXI века. Так, на первом этапе создается проблема, которая может существовать, но не актуальна или не интересна обществу в сыром виде, пока ее не актуализировать искусственно. Потом определятся круг проплаченных блогеров, журналистов, других крикунов. Роль этой публики, как я думал, могут сыграть современные скоморохи, хозяева постоялых дворов, «вещатели правды» юродивые, городская беднота, возможно и некоторые купцы через своих приказчиков и работников. Все щедро проплачивались, как и создавался финансовый фонд, откуда можно оплачивать и участников митингов и манифестаций. Кормежка протестантов, разделение их на десятки, где руководит подготовленный десятник, далее сотники. Последнее реализовать не удавалось — нужно больше времени, но остальное, как я понял, вполне получилось.

Тем более, что протестовать против князя или его бояр не предполагалось, а светлая идея защитить родную сторону ложилась хорошо на хмельные умы, а у Шиноры была целая повозка с крепкими напитками. Еще упор при создании общественного мнения делался на противостояние католикам и на русский город Новгород. И не важно, что город тот нам не друг и не враг, а так… Ведь крестоносцы и на Владимир покушаются. Да и папа — антихрист — режет чуть ли не самолично славян на Востоке Германии, пусть и заблудших язычников, кои с большим бы удовольствием крестились в православие, но паписты их и убивают за желание прийти в лоно истинной первоначальной православной веры.

Сила пропаганды

Глава 6. Сила пропаганды

На следующий день с самого утра, когда я стал ожидать хоть каких отголосков от обещанных действий Шиноры во Владимире, меня вызвали на южный пост.

Взяв с собой Бера, я направился к посту.

— По здорову ли, Корней Владимирович, — с ужасным акцентом меня встретил у рва нашего лагеря человек, по сути, не отличающийся по одежде от средней руки купца, но с явно смугловатой кожей и выразительным, нетипичным орлиным носом. По акценту же — итальянец.

— Что нужно, сеньор? — ответил на итальянском я. Я был несколько раз в этой стране еще в нулевые годы, да и после приходилось общаться с некоторыми представителями этой нации на археологических раскопках того же Херсонеса, где итальянцы с упоением искали следы пребывания своих предков на крымской земле.

— Вы говорите на нашем языке? — удивленно произнес на итальянском языке гость.

— Лепей на русской земле молвить по-нашему, — решил я больше не испытывать судьбу.

Услышат ратники, что я говорю с немцем на его языке, и пойдут слухи. В этом направлении я только обезопасил себя в отношении именно того, что немецкого языка, который даже в ограниченном виде преподавал в воинской школе и которым, в версии конечно XXI века, вполне неплохо владел. Да и знаний моих не хватало на общение, так, поверхностно, чтобы объяснить желания есть, пить и спросить дорогу в отель.

— До тебя, боярин приходили мои посыльные, — начал говорить уже по делу венецианец, и я сразу же все понял.

То, что это венецианец становится очевидным из логической цепочки. Раз прибывшие ко мне в поместье ухари были венецианцами, а он их послал, то и сам — венецианец. Гениально? Я такой! Это меня так хорошее настроение накрыло — не все же пребывать в тревоге и ожидании худшего.

— Ты из Венеции? — спросил я, дабы потешить свою мудрость и прозорливость.

— Нет, — ответил незнакомец и поверг меня в ступор. Гениальность откладывается на неопределенный срок.

— А кто? — с глуповатым видом спросил я.

— Генуя, — торжественно и величественно произнес гость, чем еще больше запутал.

Они же на ножах с Венецией, или я что-то недопонимаю?

— Я, Гильермо Лоци, выражаю волю Генуи, токмо вижу я ее иначе, — подбирая слова, с трудом начал вещать представитель генуэзской республики.

По его словам, не без труда, я понял, что он из той партии в Генуе, что хочет договориться с Венецией и заняться разделом сфер влияния. Мешают этому несколько факторов, как и то, что отряд более, чем из двух сотен генуэзских арбалетчиков, находился до недавнего времени в Константинополе и мешал общению с венецианцами, иногда постреливая в последних. Вот этих сорвиголов и предлагают мне. Причем, наем оплачен на два лета. Цена же моя — всего-то секрет зеркал.

— Ужо два татя живота лишились, а так и не прознали якоже зеркала ладить. Да и мастера сманивали, и вон сейчас болезны вельми стал, — произнес я и стал ожидать реакции, сместив руку на эфес сабли, которую все же предпочел шпаге.

— Татей вельми много на Руси, — буднично произнес Гильермо. На его лице не дрогнул ни один мускул. Кремень и тем опасен. — Што ты скажешь о плате за воев?

— А потребны воны мне? Вы убираете их ад себя, а мне даете, чтобы те згинули? — поразмышлял я вслух. Похоже, эти генуэзцы были не нужны ни родине, ни кому другому. — Я дам три зеркала и узору пуд, чтобы вы поглядели — уклад токмо стал такой ладить.

Гильермо стал что-то бормотать себе под нос, закладывая пальцы. Видимо, вел подсчеты. Через несколько минут он чуть усмехнулся и закивал. Подсчеты генуэзца обрадовали.

А меня все занимал вопрос, почему избавляются от арбалетчиков, которых даже, насколько я знаю, папа римский запретил и предал анафеме, но с удовольствием в следующем веке все начнут нанимать. Помнил я и то, что венецианцы чуть не перенесли именно в это время столицу в Константинополь. Возможно, самим генуэзцам была выгодна переориентация конкурентов в сторону бывшей Восточной римской империи, или Гильермо банально куплен. В любом случае, такой фактор, как неуправляемые генуэзские стрелки в зоне влияния Венеции, были занозой для последних.

Я же был не только не против опытных, знаменитых (или еще нет?) европейских наемников, но и за них. А преследование папы может благоприятно повлиять на то, чтобы генуэзцы без сомнений били орденцев. В любой момент можно отпустить итальянских союзников восвояси, или же пустить в расход.

На том и порешили.

— А яко далече стоят те вои? — спросил я, подозревая еще одну проблему.

Пройти Дикое поле, южнорусские княжества вооруженному большому для этого времени отряду представлялось невозможным. Тот же Мстислав Удатный вряд ли позволил беспрепятственно «шастать» по своим землям целой дружине.

— Так у трех днях воны стоят, — ответил Гильермо Лоци.

— Как? — восхищенно выкрикнул я.

— Тако серебро чудо творит. По Борисфену поднялись. Франческо Ларенти ведет воев до Владимира, — неэмоционально произнес генуэзец. Робот, а не человек.

Попросив оставаться на месте, я быстрым шагом направился в центральный шатер Глеба Всеславовича. Оставив Бера на выходе, я перекрестился на красный угол и вошел. Ожидал я гнев и крик, однако, войдя к командующему нашим войском, увидел того осунувшимся и задумчивым. Он уже был в курсе ситуации и, видимо, успел о ней поразмыслить.

— Недобро то, што латиняне воевать православных будут з нами разам, — уставшим голосом сказал полковник. — Токмо и вои нужны. Мало нас на Новгород идти.

— Не пойдем на Новгород, пойдем на лицарей, — сообщил я информацию, что еще не стала новостью и имела шансы такой и не стать.

Я не собирался идти на вольный город, когда есть цели важнее. И сегодня уже должны начаться события, которые будут способны переменить ситуацию в нужное русло.

Брови Глеба Всеславовича пошли вверх, и он потребовал все рассказать. Подумав, я решил почти ничего не скрывать и выложил информацию и про попытку создать выгодное общественное мнение и про контакты с новгородским купцом и замыслы великого князя, свои соображения на этот счет.

Глеб Всеславович долго сидел с задумчивым видом. Прошло больше десяти минут, когда его взгляд стал осмысленным.

— Кто ты, Корней Владимирович? — настороженно произнес полковник, но я только пожал плечами.

На волне стольких сведений, Глеб Всеславович махнул рукой на пополнение нашего войска европейцами. Я же быстро вышел из шатра и направился к своим повозкам, взяв в помощь моего адъютанта Тимофея. Уже через десять минут я отдавал обещанное Гильермо Лоци и договаривался о встрече с отрядом. Опасений в надувательстве не было. Если меня обманут, я больше никогда не стану с ними иметь дело. А, раз сами прискакали, выгода торговому италийскому народу огромная. Может, я сильно продешевил за зеркала?

Любопытство меня не отпускало — было интересно, как все же удалось пройти большую часть Руси крупному отряду численностью больше некоторых княжьих дружин. После очередного разговора с Гильермо я прояснил этот вопрос. Оказалось, все банально. Груженный золотом осел откроет любую крепость. Какую же древнюю историю имеет коррупция?! Подкупили таможенников — сторожевую сотню из Перемышля, потом прикинулись купцами, спрятав оружие. И, что характерно, их ни разу не проверили!

А Владимир забурлил. От людей, выходящих из города, мы узнали о мальчишках, что бегали по городу и везде кричали об угрозе крестоносцев, народ волновался. Уже позже узнал, что во всех гостиных домах давали крепкий алкоголь за то, что люди выйдут за веру православную на улицу. По-всячески рассуждали о зверствах и колдовстве латинян.

Как развивались события, и какова была реакция великого князя, так и не удалось разузнать, но к вечеру к нашему лагерю начали стягиваться организованные сотни дружины великого князя. Они не проявляли агрессивность, даже складывалось впечатление, что нас защищают. Воинов у Юрия Всеволодовича было много. Только возле нашего лагеря я насчитал не менее шести сотен. И это, наверняка, не все исполченные. Да и в других городах были ратники. Так что сила великого князя была существенной. И сейчас нам это демонстрировали отчетливо.

Примерно через час кое-что в происходящем для меня прояснилось. К нашему лагерю через городские ворота выходил крестный ход. Шла толпа людей с иконами, их было не менее полутысячи человек. По мере приближения людей все отчетливей были слышны выкрики людей. «Псы крестовые», «вера дедов наших», «обороним», «князь». За метров пятьдесят до нашего лагеря толпа стала, ее тут же взяли в полукруг владимирские ратники, причем, перекрыли все пути, кроме как в нашу сторону.

В толпе я рассмотрел несколько человек из команды Жадобы и обрадовался. Значит, прибыл, чертяка, не подвел, не удрал. Да и Шинора, ушлый малый сразу взял в оборот ушкуйников, привлекая к созданию массовости в моменты «народного гнева».

Из Владимира выходили еще активные люди. Были и просто зеваки, которым не хватало только телефонов для съемки, а в остальном — такие же любопытствующие, но не желающие принять активную позицию.

Ратники великого князя действовали грамотно, что даже можно засмотреться и принять на вооружение. Группы людей отсекались друг от друга и постепенно, без применения силы, вытеснялись обратно к воротам. Нужно будет в воинской школе, коли жив останусь, проработать и такие действия.

В нашем лагере также было шевеление, и все споро, без излишней суеты, занимали заранее оговоренные места и позиции. Теперь я уже залюбовался слаженностью большей части новиков и ветеранов воинской школы. Получается, что есть толк в существовании школы, если так слаженно получается работать. Главное никакой нервозности, командиры четко отдают приказы, а ратники их исполняют.

Наблюдая за работой нашего войска, я и не заметил, как толпа начала обращаться к нам. Видна была управляющая рука, надеюсь, только мне. Подобные технологии могли еще применять византийцы, их ученики в коварстве — венецианцы, да латиняне, но русские люди открытые и готовы верить во многое, если не во все. Прямо кусок благородной и честной глины. И не дай бог, чтобы гончар, что работает с таким материалом, не был оскотинившимся предателем.

— Так что, оборонцы земли русской? Примите ад владимирцев помощь? — вещал священник, который был хоть и в рясе, да только выглядел как профессиональный воин. — Возьми мя у воинство за веру стоять да оборонить царкву нашу ад латинян.

Я слушал и диву давался. Это как так? Благодаря некоторым, к слову незначительным, понятиям по организации народной демократии, немалым, конечно, деньгам и ловкости Шиноры добились того, что большинство пришедших просит взять их в войско. А, если целенаправленно работать. Разбрасывать листовки, собирать митинги и вещать «как Троцкий», кого подкупить, кого воззвать к патриотическим чувствам. Да можно так и горы свернуть. Обязательно необходимо продумать это направление.

— Люди добрые спаси Бог вас и Русь нашу. Треба оборониться ад ворага, токмо у рати нашай наряд крепки, якоже вы його примите, то возьмем вас и зброю дадим. Також не треба у воинство идти тым, хто чад малых мае, — вещал я и чувствовал себя не в окрестностях Владимира, а в Клермоне, когда объявляли первый крестовый поход и завороженная толпа внимала каждому слову папы.

Кто же желает помочь воинству за веру православную, но по разным причинам не может взять в руки оружие. Ну, трус, например, предлагалось откупиться и дать серебра на вооружение и коней. В стороне стоял Глеб Всеславович и его глаза искрились озорством и радостью. Не весь Владимир поднялся, но и тех людей, кто был здесь, оказалось немало. По словам Шиноры, который нашел минутку перекинуться со мной парой слов, в самом городе еще раза в три больше людей осталось в городе. В основном зевак, но были и активные. Стража всех не пропустила, окончательно осекая большие группы людей.

И шли они первоначально к князю, так как в городе его не было и «прошел слух», что князь у нас в лагере. Слух, конечно, был профессиональным взбросом. Когда же оказалось, что князя нет и у нас, то опять «прошел слух», что именно мы те защитники веры и Руси, что готовы голову сложить. Важное значение имело и то, что людям говорили о крестовом походе против Руси, создавая иллюзию неминуемого противостояния православия и латинской веры. Но иллюзия ли? Если бы не удачные военные действия вначале Ярослава Всеволодовича, а после его сына Александра, прозванного Невским. И можно сколько угодно говорить об Александре Ярославиче как «монгольском полицейском», но от латинян он Русь защитил.

Разговор с людьми состоялся жарким и интересным. Мне получалось вклиниться в психологическое всеобщее помешательство. Несколько раз люди падали на колени и молились. Потом вставали, после собирались бить всех латинян, потом, традиционно, бить евреев — и они были во Владимире. Приходилось перенаправлять внимание людей. Ну а закончить пришлось тем, что нужно все-таки с князем переговорить, а мы готовы стоять за Русь святую.

— Аще кто с нами пойдет, то и зброю найдем и брони, да и снеди православным дадим. Токмо великий князь можа и не пустить, треба його просить, кабы дозволил нам живот свой за Русь покласть. Просите православныя великого князя о воли пустить латинян бить, — закончил я свой спич на самом пике народного возмужения.

— Попросим, боярин, попросим. А коли что и вечевой колокол звонить стане, — кричали люди.

Я сделал кивок, показывая Шиноре, чтобы переходил к последней фазе операции и вел людей к великому князю на поклон.

— Пошли, люд православный до княжих тиунов да посадников, наказ люда православного явить, — прогремел голос рослого мужика, который стоял рядом с Шинорой и явно выполнял роль рупора.

Как ситуация сложилась в городе досконально я не знал, но присланный человек от Шиноры сказал только одну фразу, суть которой звучит как «все чего хотели, добились, но кое кто не доволен». То есть народ на князя все же надавил и тот принял решение, нужное нам, вот только нарвались уже по крупному и Юрий злобу затаил. Вот только не понять, откуда проныра еще и промысли князя знает, или кто-то подсказал…

Мы стояли уже пять дней, но никакого распоряжения от великого князя не было. Припасов хватало, а с учетом привезенного Жадобой, мы можем кормиться до месяца, если конечно, пополнения нашего воинства не будет столь стремительным. Но и серебра хватало. Если что и припасов купим. Вот только много людей не нужно. Взять до трех сотен — да! А, если больше — мы только сделаем себе хуже. За большим отрядом взрослых, битых жизнью мужиков, а другие вряд ли пойдут, можно просто не уследить. Это и неповиновение и ссоры с другими отрядами, грабежи и еще немало факторов. А меньшему количеству придется подчиниться большинству. Так я вижу психологический аспект.

Слухи же в этом времени — сарафанное радио, что я только восхищался. Даже из почти враждебного Мурома на пятый день, то есть сегодня деньги передали. И я брал эти и другие деньги. Серебра собралось под три сотни гривен, что позволило провести ревизию и докупить многое впрок.

Пополнением стали сто семьдесят человек. Только треть из них пришли оружными, остальных же пытаемся вооружить. В принципе, оружия впритык хватает всем, но уже все командование нашего воинства приняло стратегию унификации родов войск. Нужна была пехота, вооруженная — теми же бердышами. Но их на всех не хватает. И наши воины не все имеют бердыши, несмотря на то, что они не такие уже и сложные в исполнении. В случае полного игнорирования гражданских заказов, сделали бы много, но тогда сложнее было прокормиться. И пришлось своими ратными пожертвовать в пользу вооружения ополчения, как дома, так и в данной ситуации владимирского охочего люда.

— Князь, великий князь едет! — пронеслось по всему лагерю.

— Наконец, его величество соизволило уделить нам внимание. А то уже подумывал собрать со всех городов русских в крестовый поход людей, и смел бы и рыцарей, и всю эту княжескую свору. Расплодились и по всем городам — кормите их, а вы дружину в порядок хотя бы приведите, — я шел встречать великого князя и тихо, чтобы никто не слышал, бормотал себе под нос недовольство. — Неделю сидеть просто так, проесть уйму продуктов. А ты оплатишь? Паразит ты, а не князь!

— Боярин ты молвил что? — окликнул меня Тимофей, шедший в нескольких метрах позади меня.

— Не — молитву читаю, кабы Бог дал сил мне, — не поворачиваясь, сказал я своему помощнику.

Раздражало все. Скопление народу, загаженная округа. И это несмотря на оборудование отхожих мест. Еще и дождь второй день идет. Все радуются, а я только нервничаю. Дождь может и хорошо. Погода выдалась в последнюю неделю аномально теплой, но я сейчас иду и мешу грязь своими булгарскими сапогами. И это тоже злит. Почему булгарскими сапогами, а не своего производства? Почему даже этот торговый народ больше в сапогах ходит, а русичи в лаптях, да анучах?

— Ты пошто таки смурной? — спросил меня Глеб Всеславович, когда я подошел к нему для встречи с князем.

— А что доброго? Кольки серебра мы потратили за седмицу, а князь ни подводы зерна не дал, — я сплюнул.

— Ты стой удали, а я з Филиппом пойду до князя, — полковник посмотрел на меня и потом повернул голову чуть вправо, где стоял Бер.

Великан так же, как и я, нервничал, и его добрые детские глаза налились звериной первородной злобой. Не знаю, почему и как, но Бер стал чувствовать мои эмоции и сопереживать им.

— Я з Филипом, — утвердительно сказал Глеб Всеславович. — Не иди до князя!

Интермедия 1

Интермедия 1

Великий князь владимирский Юрий Всеволодович был взбешен. Его всегда раздражало все то, на что он не мог повлиять или что происходило не по его воле. Нет, Юрий не был сильно уж властолюбив. Но психологическая травма давила. Он сильно переживал, до сумасшествия, когда потерял в 1216 году наследство отца. Отец Всеволод, прозванный Большое гнездо, пренебрёг наследственным правом и в обход старшего сына Константина отдал княжеский стол ему, второму сыну Юрию. А он и не просил, вот только и Константин захотел перенести свою столицу в Ростов, который всегда больше любил. Вот и началась гражданская война, в которой проиграл Юрий, но Константин сам своей рукой отписал великое княжество в наследство своему брату.

И это было еще не все. Раздражение вызывало повсеместное сравнение Константина и Юрия, что было часто не в пользу последнего. Константин и науки любил и людей ученых привечал, да и лютый был у сечи, а Юрий как минимум проиграл старшему брату в войне. Одним из немногих людей, кто был предан лично Юрию и был его соратником оставался Симон, прозванный Печерским. Митрополит был благодарен Юрию за то, что тот некогда увидел в монахе из Киево-Печерской лавры признаки будущего мудрого и великодушного митрополита, мудрого, что важно, митрополита.

Вот и сегодня, когда начались эти непонятные волнения, Симон послал к великому князю, который возвращался с инспекции строящегося суздальского храма. Поводом к отправке князя в путешествие стала информация, что строительство храма крайне замедлилось. Причиной тому была банальная коррупция. Деньги на оплату работы каменщиков где-то пропали, и одна артель убыла в Унжу, где, что для князя стало еще одним раздражителем, также строилась каменная церковь. Но это был только повод. Князь очень хотел продемонстрировать, кто в доме хозяин, а потом направить на убой непонятных людей, возглавляемых этим старым лисом Глебом, но вмешательство митрополита и народа поколебало решение, а потом уже во Владимире великого князя настигла делегация новгородцев.

— Што думаешь? — обратился Симон к своему князю.

— Не ведаю, отче, — ответил Юрий не столько митрополиту, сколько своему духовному отцу. — Не по нраву мне, коли што деятся не по моей воле. Мне треба замирить новгородцев, што обиду сыну учинили, також треба поменьшить воинство, што Василько служит, а живут на моих землях.

Князь выговаривался, а Симон молчал и с некоторой жалостью смотрел на Юрия. Митрополит ценил то, что князь не стесняется быть перед ним слабым, и не мог не жалеть своего покровителя. Ну не был Юрий столь сильным духом и волей, как его браться Константин и Ярослав.

— Все по воле божией, князь, токмо треба волю його видеть и разуметь. Вот народ владимирский вече устраивает, яко у Новгороде. Что рабить табе? — поучительно стал говорить Симон.

— Что, отче? — растеряно спросил князь.

— А то, что треба зробить так, какоже люди чают. Пусчай идут воевать крыжака латинского. Коли скажут лицари, что ты у тым ведаешь, то ты можаш сказать, что то народ, а дружины твоей нет. Новгород не воюй, а бери виру за обиду. Мне вести принесли, что у Новгороде тое самое — народ требу кричит, кабы немца бить и ужо сотни збирают. Так пусчай буйны головы за веру православную положат, а свого слушку я с ими пошлю, — закончил свое поучение Симон.

Только митрополиту и только наедине, Юрий разрешал поучительный тон и никогда не перебивал. Вот и сейчас князь многое и сам прекрасно понимал, но не перебивал. Поразмыслив он решил, что неплохо будет стать действенной силой на линии соприкосновения с крестоносцами, подвинув там смоленских ростиславовичей да и ослабленных полоцких изяславовичей. Но не одного дружинника там не будет, а вот зерном да другим скарбом Глебу он поможет.

Великий князь владимирский Юрий Всеволодович подозвал сотника и описал свое повеление под одобрительные кивки митрополита.

И еще Юрий испугался. Только год и дружина, которая уважает племянника Василько, даже на словах служа Юрию, увеличилась вдвое. Владимир бурлит и, не ровен час, попробует выгнать его, да призвать Ярослава. Тут не Новгород, но все может быть. И князь поймал себя на мысли, что не Глеба останавливать надо, а напрямую Василько.

Будни похода

Глава 7. Будни похода

О чем говорили великий князь и Глеб Всеславович мне было не ведомо. Разговор, если он был прямой, а с князьями в этом времени не так уж сильно и миндальничали — не просвещённый абсолютизм, то он бы жестким. Оба переговорщика были нервными, а Филипп чуть не сцепился с сотником князя — тем напыщенным индюком, что встречал нас еще на площади у Успенского собора в день прибытия.

Уже когда страсти начали накаляться, в разговор вступил еще один человек и все замолчали. Это был, как я догадался, и после и уверился в своих предположениях, митрополит Симон Печерский. Зычный бас митрополита отчетливо, чеканя каждое слово, разносился над округой.

— И яко же преподобный Феодосий отринул латинянскую веру и привел свою душу аще души трех сотен до веры православной, такоже и иные смогут уразумить латинян не идти на Русь и не губить души христианские, — вещал Симон Печерский.

Слова митрополита потушили разгорающийся пожар, и ссоры не случилось. Вскоре великий князь уехал. Вообще его отъезд был больше похож на бегство. И я окончательно уверился, что с этим товарищем мне не по пути. По возвращению из похода, нужно озаботиться запасными вариантами, может даже и в Рязань податься. Слышал я уже, что там лихой отряд Ипатия образовался — может тот легендарный объявился, или рано еще ему?

Подходить и что-то спрашивать у полковника я не стал, но вот у Филиппа решил поинтересоваться. Мне уже не особо было интересно, о чем договорились или что повелел князь, но нужно определяться с Шинорой и Жадобой по дальнейшим действиям. Были мысли насчет гастролей по городам Руси с призывами к походу, да отмел эту идею. Странно, что меня еще не прижучили иерархи церковные. Я даже спросил об этом монаха Илью, что первым из Владимирцев решил вступить в наше воинство. Но тот только пожал плечами, мол, а зачем им это нужно. Люди часто сбиваются в артели, бывает и в ватаги, да нанимаются к князю какому, или уходят на промыслы.

Интересная личность этот монах. Явно из воинов, участвовал в битвах, владеет мечом, который по карману только небедным людям, хорошо стреляет из лука, чему учиться нужно полжизни. Но ничего не говорит. А я чувствую в нем правду и волю. А вот мотивацию других охочих людей понять не получается, как только не получить прибыль от похода.

Филипп сам меня нашел.

— А есть ли вода твоя хлебная? — спросил вошедший в мой шатер Филипп.

Если друг попросил прямо таки спирта, то дело дрянь. Но я не рискнул налить старшему сотнику 76 % спирт (лучше пока не получается). Достал бутылку солодового виски, разлил по глиняным кувшинчикам и только после этого получил развернутый ответ.

Князь, оказывается, не кинул нас, он был на богомолье, потому и не встретил. А мы взяли вот и приехали. И вот ведь неблагодарные, князь честь великую оказывает нам — пойти убивать русских людей, что обиделись на бояр княжьих. Поразительно, но князь называл карательный поход именно честью. Юрию получилось и вывести из себя Глеба Всеславовича, когда начал насмехаться над Василько. Даже какие-то оскорбления были в сторону великого князя. Это дало повод Юрию отказаться от снабжения нашего воинства, с другой стороны нашелся и повод готовиться к нашему выдвижению.

Но я видел, что мы уже проигрываем в этой психологической войне. Разложение на лицо. Удивительно, вопреки моему опасению или влиянию отча Ильи, но самыми дисциплинированными сегодня кажутся владимирские новобранцы, которые безропотно несут всю службу, пока наше остальное воинство пьянствует и песни поет. И как это предотвратить я знал — только работа и движение, но этого и не было.

— Княжье повеление! На заутро выступать на Торопец и далей на Юрьев, головою быть боярину Глебу Всеславовичу. Також у Торопце узять у войско две сотни охочих людей з Новгорода, — прокричал подскакавший ко рву всадник.

Услышав это, я сразу же направил посыльных по определенным заранее направлениям. Одного к Жадобе во Владимир, Тимофея же отправил к генуэзцам, которые стали лагерем в лесу полдня пути от Владимира, где они затаились, чтобы не нервировать русскую общественность.

На следующий день рано утром к уже собранному лагерю прибыли семь десятков повозок с провиантом от князя, и все наше воинство резко поменяло свое отношение к великому князю, от чуть ли не враждебного, до доброжелательного. Аккурат во время прибытия обоза от князя прибыли и генуэзцы с еще сотней повозок, на которых вместе с продуктами и оружием были и огромные щиты. Численность же наемников была больше двухсот практически вдвое. Это объяснялось многочисленной прислугой отрядов. Контатьер, капитан стрелков, Франческо Ларенти показался мне довольно интересным человеком с необычным взглядом на жизнь. Так, его нисколько не смущал факт возможного противостояния с собратьями по вере. Заказчик, по его словам, имел право распоряжаться жизнью наемников как заблагорассудиться, тем более, что два года найма оплачены полностью, а их припасов хватит на два месяца. Разговаривали мы через толмача, что был из Херсона, но Франческо и его десятники уже две недели усердно пытались учить русский язык. Контатьер же указал, что есть нюансы, не позволяющие им возвращаться на родину, и он рассчитывал славно умереть. Ну, или получить столько серебра и трофеев, чтобы решить свои финансовые трудности в родных краях.

Наша колона растянулась на пять верст и представляла очень внушительное зрелище. Создавалось впечатление силищи, которая сметет все со своего пути. Шутка ли, уже собралось тысяча триста десять ратников и еще некоторое количество обслуги. По сути, захоти мы взять какой город, то сделали бы это без проблем. Только если князья исполчаться и соберут за месяц-другой своих ратников по окружным города, можно было противостоять нам. Кроме того, я очень рассчитывал и на хорошую выучку большинства нашего войска.

Шли мы не спешно. Такого темпа, как в пятьдесят верст в день достичь и близко было невозможно. Тем более, что мы начали слаживание наших подразделений и выстраивание их в отработанные тактические схемы, думали и о новой тактике. А тут еще начались дожди, и размытая дорога вообще застопорила движение. Еще одной проблемой стал недостаток корма для коней. Расчет был сделан для имеющейся численности до всех последующих пополнений в тысячу триста коней, но сейчас их было значительно больше. Тогда пришлось некоторых наиболее слабых коней, по мере опустошения повозок, забивать на мясо и чаще останавливаться, как только по пути обнаруживались подходящие среди леса полянки с травой.

В Торопце я узнал, что великий князь Юрий все же взял Торжок, как было и в той истории, что я знал. Только не было ни битвы, всяких там высокопарных заявлений. Владимирский князь вошел в город, подождал три тысячи (вместо пяти как в другой уже истории) гривен и ушел. Я же увидел еще одно изменение истории, которое было спровоцировано моим появлением. Но тем не менее замирение произошло.

Тем не менее, к началу июля мы, подходили к Юрьеву. Пополненные не двумя сотнями, как было обещано, а ста двадцати двумя охочими людьми, но все они были с бердышами, кроме своего оружия, в основном топоров. Это уже постарался Семьюн за мой кошт снарядить. У него на складах специально было оставлено грозное оружие. И особой проблемой стало именно новое подразделение в три сотни бердышей. Большая часть этой пехоты и владеть новым оружием не умело, другие были сильны и ловки, но вообще не приспособленные к организованному коллективному бою. Пришлось разбивать на десятки и сотни пехотинцев и назначать к ним своих командиров. Тогда шесть человек и попыталось сбежать. Их словили, оказалось четверо из Новгорода и двое из Владимира. Думать, как поступить не пришлось, так как эти ухари попытались бежать с целой повозкой, куда нагрузили украденное, и оружие, и припасы, и одежду. Прилюдно, с пояснениями беглецам, просто перерезали горло. Полковник предлагал это сделать по-тихому, но я, чаще молчавший, жестко отстаивал свою позицию в прилюдном наказании.

Наказание возымело действие, тем более было подкреплено пропагандистскими методами. И они хотели перейти в латинскую веру и нельзя в воинстве православным вот так и, что наше дело правое, враг будет разбит, а когда один бежит, он сам погибает и других тем самым убивает, так как наша сила в организации и дисциплине и так далее, тому подобное.

В Юрьев въезжать не пришлось. В городке не поместилось бы и половина войска. Тем более, что в крепости было значительно больше тысячи человек, и практически все оружные. Но встречали нас восторженно, как победителей. В городе уже намечался голод, и защитники не могли с этим ничего поделать. Те немногие поместья, что были в округе, были разграблены и сожжены балтскими племенами, прежде всего, ливами и латгалами еще в предыдущую осаду по весне этого же года. Выходят же из крепости только большим отрядом.

И это все я услышал еще до встречи с Вячко, который как раз с большим отрядом патрулировал окрестности. Создавалось впечатление, что все немногочисленные жители Юрьева живут только войной. Такой вот получается забытый аванпост Руси.

Расположились мы большей частью у стен города, разделив войска на три части. Меньшую — с арбалетчиками из Унжи и частью лучников, а так же сотней тяжелой конницы предполагалось расположить в крепости. Часть войска обустроенным лагерем — под стенами Юрьева. Это будет как дополнительная линия обороны, причем, с возможностью поддержки со стен крепости. В состав этой части войска войдут генуэзцы, вся пехота, две сотни булгар. Третью часть разместить думали в трех-четырех километрах восточнее, но в пределах видимости с высокого дерева крепости, чтобы ориентироваться по сигналам из красной, белой, черной материи на шпиле. Но все эти планы нельзя было реализовывать до приезда князя Вячеслава, прозванного Вячко, бывшего князя Кукейнойса, ныне разрушенного и захваченного крестоносцами.

Уже часа через три после нашего прибытия, аккурат под завершение военного совета, прибыл и Вячко в сопровождении трех сотен конных, из которых только треть была в броне, вооруженная мечами, кистенями и выглядели как одно целое. Другие же выглядели как лесные жители. Вооружены чем придется: кто копьем, кто топором, кто булавой, редко мечами. У пяти всадников были и арбалеты.

Навстречу выехал Глеб Всеславович, я, Филипп, Андрей, Франческо и еще с десяток человек, как и было условлено, выехали вслед за полковником. За метров десять до группы всадников, среди которых я не мог инфицировать самого князя, Глеб Всеславович спешился и уважительно поклонился. Следующим спешился один из пяти мужчин, бывших в первом ряду группы всадников. Они обнялись и, уже вместе переговариваясь, пошли в сторону крепости. Самого разговора я не слышал, так как вокруг стоял шум от криков, топота коней, ликования и восхищенных междометий соратников князя Вячко.

Хорошо рассмотреть самого князя мне так же не удалось. Увидел только то, что на князе в одежде не было вычурных элементов, которые бы выделяли князя из остальной массы ратников. Только в ближайшем рассмотрении можно было говорить, что доспех и оружие князя добротное. Заметил я и полностью седую бороду, и седые локоны волос, проглядывающих из-под шлема. Но что первое привлекает внимание — взгляд князя. Это пустые, уставшие глаза, между тем в них читался какой-то долг, который не дает потухнуть глазам окончательно. И я прочувствовал, как это может быть. Князь устал от войны, устал жить, он многое, если не все важное потерял, но вопреки — он будет дальше бороться и, вероятно, искать смерти. Причину такого эмоционального состояния князя я узнал позже.

— Добры мед твой Корней Владимирович, — провозгласил Вячко.

Мы были приглашены на пир… За наш счет. Князь очень берег припасы, собирая откуда только можно продукты в крепость для хранения и уже установив нормы выдачи. Он ждал новой осады, что ему обещали рыцари, которые весной были вынуждены сняться и уйти. Активизация ливов и латгалов — союзников рыцарей свидетельствует о том, что собрать урожай русичам и их союзникам эстам, не дадут. Первая осада была во время посевной, потом по лесам бесчинствовали ливы, вырезая крестьян. Работа на полях под охраной так и не принесла существенных результатов, однако кое-что посеяли. Только уже половину посадок ливам удалось сжечь. И только дожди в последнюю неделю позволяют хоть на что-то надеяться, так как не дают разгораться пожарам.

— То настойка медовая, князь, токмо вельми крепка вона, — ответил я.

Обстановка в доме князя была простой. Без не то что показной роскоши, а отсутствие таковой вовсе. В большом зале, который был вдвое меньше того, что был в Ростове у Василько, была только массивная мебель в виде лавок и столов. А еще в каждом углу было вооружение: и кистени, и мечи, и топоры, и луки, и два арбалета ножного взвода тетивы. Подобный разброс по всему помещению оружия, на мой взгляд, не имел практичности.

— Добрая настойка, бояре и войско доброе вы привели. Токмо кто головою буде? — как то безучастно произнес Вячко, а сидевший рядом с ним старейшина эстов Мейлис посмотрел на полковника.

Глеб Всеславович встал и чинно поклонился.

— Невмесно тебе князь Юрьевский перечить, токмо мы ведаем о войске нашем вельми много, и направлять його сподручно. Треба порешить якоже ратиться и следовать тому наряду, токмо ты первый в голове над нами, — командующий нашим воинством еще раз поклонился.

Как я понял, Глеб Всеславович сказал следующее… Мы принадлежим себе и лучше знаем, как воевать, однако мы не отдельное войско и готовы быть частью общего. Если принимать кого-то за номинального командующего, то никто, кроме князя на то не претендует.

Поразмыслив, князь махнул рукой и пир продолжился. Я старался есть жирное, чтобы меньше опьянеть и частично это помогло. И насколько я был удивлен, что среди тех, кто еще не сполз под лавку, был полковник и князь. И, если Глеб Всеславович уже и был знаком с эффектом медовой с перцем, и старался меньше пить, то князь влил в себя больше всех — не меньше литра.

— Спаси Бог, добрые люди за помогу вашу, — сказал князь после долгой паузы, когда Вячко оценивал обстановку.

Не найдя больше адекватных людей, кроме меня и полковника, князь завел разговор с нами, и тут я понял, что ошибался — князь все же восприимчивый к алкоголю, и вполне себе был пьян.

— Не чаял я выдюжить. Ведаю, што Новгород не даст рати, воны и з владимирским князем договорятся. А стоять у Юрьеве могу, токмо треба и хлеб, и мясо, и стрелы, и камни на машины метательные. Збирают рать великую меченосцы, да псы Альбрехта ливы да латгалы болей за чатыры тыщи люду да болей сотни рейтаров, кнехты пришли у Ригу. Не выстоим, токмо стоять будем боем лютым до конца живота своего, — выдал целую терраду Вячко и на его глазах появились слезинки. — Воны убили жену, сына, дщерь София у Альберта. Також ведаю, что отдають яе за Дитриха фон Тизензаузена, кабы тот стал князем кукеноским.

Тут я навострил уши. Вот не было достоверных свидетельств о семье этого легендарного человека. Оказалось, что мало чего знает о судьбе своей дочери и Вячеслав Борисович из рода полоцких изяславовичей. Только три дня назад смогли изловить одного рыцаря, который управлял набегами ливов в окрестностях Юрьева. Этот крестоносец и поведал о том, что Альбрехт в преддверии нового нападения на Юрьев, решил перевезти в наполовину отстроенный заново Кукейнойс (Кукенес) дочь Вячко к будущему ее мужу Дитриху. Это будет еще одним доводом для сдачи Юрьева. Остальную же семью убили, и когда об этом узнал Вячко, за ночь поседел. Вот и не берут его ни крепкие настойки, ни что иное.

На следующий день работа закипела. Начали выстраиваться два ровелина, обнесенные рогатками, рвы, валы. Выкопаны в двух направлениях волчьи ямы. Приготовлена зажигательная смесь, выставлены вагенбурги. Получалась эшелонированная оборона с взаимной помощью из крепости, равелинами и вагенбургами, определены пути отступления. Однако все эти приготовления были настолько отработаны, что командирам даже не приходилось что-либо уточнять и заставлять.

— Боярин, кликал мене? — как всегда бесшумно подошел Андрей. Вот сколько не учился так ходить как вот этот характерник или как Первак со Втораком — сыновья Войсила, которых я первых встретил в этом времени после перехода, не получалось.

— Так, Андрей. Кажи, а десятки твои добре готовы? — спросил я у старшего десятника, к которому уважение было больше чем к другому сотнику.

— Так, два десятка да аще пять. Характерники десяток аще два, — отчитывался Андрей.

Вот сколько не говорил старший десятник кто такие характерники, до сих пор особо не понял, кроме того, что они могут хорошо воевать подлыми приемами.

Я задумал провести операцию в тылу врага. Хотелось, как чисто по-человечески помочь Вячко, так и проверить свои возможности. Также и пограбить при случае. Первое, что нужно было сделать — выявить, где дочь князя, для чего нужно подойти к тому же Кукенусу за языком. Уверенность в том, что мы пройдем к месту была абсолютной. Генуэзцы чуть ли не маршем прошли пол Руси. Мы же лесом по малозаселенной местности.

После долгих споров было принято решение, что мы будем выдавать себя за тех же крестоносцев. Я буду рыцарем, остальные будут моими слугами. Пять арбалетчиков из числа генуэзцев, которые знают в совершенстве немецкий, должны будут отыгрывать мое ближайшее окружение. Взяли четверых проводников из эстов, которые эти места знают отлично. Так же на авантюру подписались двое из ближников Вячко, которые еще вырезали рыцарей в Кукенесе в 1208 году.

Разведка

Глава 8. Разведка

— Боярин, там сотня ливов, воны з абозами ажно дять десятков з грузами. Что делаем? — жадно, сбивчиво докладывал Кочка — выпускник воинской школы.

— Андрей, якоже думаешь? — обратился я к Андрею, который не перебивал своего подчиненного, однако, мотал неодобрительно головой. — Думаю у абход идти.

Во мне же боролись две сущности: мудрого старика и взбалмошного юнца. И, если чаще находились промежуточные решения, удовлетворяющие все сущности, то сегодня побеждал юнец.

— Бой. Андрей, реж татей подло, потым треба выйти на кромку поляны, взять, у самастрелы стреляем три раза, потом мы у пятерых у рогатины, — сказал я, решив, что озвученных действий хватит.

Беспечность ливов поражала. В предрассветное время все спали. Дозоров не было вообще. Видимо, здесь никто не бродит, кроме как представители этого племени, или их союзников. До эстов далеко, до литвы, тоже не близко, а рыцари союзники — можно расслабиться и поспать. Тем более, что русичи сидят в Юрьеве и не высовываются.

После некоторого согласования, основываясь на полученных разведданных, решили все же план поменять. Дали потренировать свои навыки десятку Андрея. Им было необходимо, как это не жестко и бесчеловечно звучит, убить своих первых врагов. Человеку, даже в этом суровом времени, не так легко убить. Воину же необходимо отринуть страх убийства и качественно сделать свою работу. Поэтому и организовали экзамен для молодых новиков. Остальные ратники, с арбалетами на изготовке, должны страховать.

Операция началась успешно. И, обозревая картину истребления противника, я окончательно уверился в том, что проверка на прочность новикам была необходима. Еще молодые, по сути, ребята с некоторым сомнением бесшумно подходили к спящим ливам. Некоторое время сомневались в своих действиях и с явным отвращением перерезали горло и зажимали рот рукой. Были видны струйки пота, соединявшиеся со слезами и стекавшие по лицу у половины ребят. На тренировках они все необходимые действия совершали на автомате, даже не задумываясь о то, что репетируют лишать людей жизни. И вот сейчас психология запрета на смерть, внушаемая с самого детства религией, поучениями родителей и стариков, начала срабатывать. Я почувствовал себя чудовищем, которое подвергает пытке чистые безгрешные души, но тут же представил Евпраксию Рязанскую, которая со своим сыном Иваном кидается с крыши княжеского терема во время штурма батыевыми ордами Рязани. Эта картинка помогает мне вспомнить и о своей семье и о том, что именно этим молодым воинам и придется встать на защиту своей земли, города, семьи. И не факт, что это произойдет только через двенадцать лет, может и раньше.

Когда половина спящих воинов были вырезаны, ливы все же начали просыпаться и поднимать шорох, который быстро превращался в гвалт. Однако, быстро весь лагерь оказался в окружении и начался простой отстрел людей. Несколько раз чуть в стороне от меня пролетали арбалетные болты, но интенсивность ответной стрельбы была крайне мала. Уже через десять минут остались только несколько человек, которым удалось вырваться из окружения. За ними с воодушевлением пошли эсты и люди Вячко. Я даже насторожился — все проводники разом убежали в порыве боя. Но волновался я зря, в скорости все вернулись и лица были довольными, а некоторые предметы в руках говорили, что беглецов не только догнали и убили, но и успели обобрать.

Встал вопрос, что делать с добытым добром. А досталось нам оружие, изрядно продуктов, запас стрел и болтов, с полтора десятка кольчуг, немного серебра. На мой взгляд, лучшим трофеем были кони, по крайней мере, сем коней конкретно рыцарские, может и фризской породы. Остальные двадцать три лошади не были чем-то выдающимся, но, и назвать их клячами также нельзя, — вполне рабочие, но не боевые, лошадки.

Сразу же разобрали «фризов», себе я взял шесть, одного отдал соратнику Вячко. Ну и взял себе одного в личное пользование, так как мой Араб никак не подходил для роли коня рыцаря и был оставлен в Юрьеве. Другие повозки замаскировали, коней привязали чуть в стороне, где на поляне еще не была объедена трава. Успели так же нарвать охапки травы. Надежд на то, что коней не обнаружат, и мы за ними вернемся, было мало, но и просто так сдаваться, или отпускать на все четыре стороны копытных боевых спутников не хотелось.

Дальше нам не повстречалось ни единого человека. Да и мы совершали переходы по таким чащам, что порой приходилось и прорубать себе путь. Но за пять верст до Кукеноса оставили и тех коней, на которых приехали к этой крепости. Бросать же свой живой транспорт не собирались, вот только дальнейшая разведка была сложна в осуществлении верхом или с демаскирующим ржанием. После некоторых раздумий, я остался вместе с двумя ратниками с конями, остальные войсковые разведчики, разделившись по три человека, рассыпались по округе. Через несколько часов все пришли на место и делились впечатлениями.

— Так, а потым воны едуть туды, — рассказывал свои впечатления Лют — самый пожилой ратник в команде Андрея.

— Кто воны? И куды? — спросил я. Ну не понять откуда и куда!

— Дык енто вот з крыжами то ходють на захаде вона стоять и ходють, — продолжал «четкий и лаконичный» доклад, которого разобрать было чуть больше, чем ничего.

И почему Андрей держит этого старичка? Только через долгий и нудный допрос разведчика стало ясно, что к Западу от Кукенеса находится целый лагерь крестоносцев. Рыцарей насчитали пока пять десятков. И это уже армия. Если подойдут к ним и ливы и латгалы, да какие еще кнехты-ополченцы городские, да еще какие наемники, то будет нелегко.

— Так енто вот, а полоняного крыжа ентого куды то? — уже отходя от меня, спросил старый разведчик и я выпучил глаза.

— Кого, ты, стары лис, полоняного взял? — с нескрываемым удивлением спросил я.

Рассказать толком ничего не может, но пленит рыцаря так между делом.

Пленником все же оказался не рыцарь, а оруженосец одного из них, который так же был в накидке с крестом, однако одет бедновато. Представитель оккупантов, так и хочется сказать «немецко-фашистских» был невысокого роста, но широк в плечах, с коротко небрежно постриженными волосами, которые были срезаны линиями, в некоторых местах и вовсе бриты. Глаза этого, по сути молодого человека были влажными. Он плакал, но беззвучно, его руки тряслись, и пленник постоянно крутил головой, как будто ожидая ударов и пинков.

— Как твое имя? — спросил я на немецком языке, единственном который хорошо знал, и всегда изучал и в школе, и в университете, в аспирантуре сдавал минимумы по нему же.

Однако толи пленник не понял слов, толи помутился рассудком.

— Имя твое? — прикрикнул я.

— Франсуа, сир, — проблеял пленник. А я чертыхнулся. «Повезло», блин — француз.

— Франк? — спросил я.

— Фриз, сир, — ответил Франсуа. А меня переклинило.

Фризия — это же будущая Голландия, но там свой язык, или большее влияние именно немецкого, а этот Франсуа входит в германский орден, в зоне влияния германского императора, но вроде бы говорит на французском языке. Хотя, а что я спросил? Два слова?

— Кто твой сеньор? — задал я новый вопрос на немецком языке.

— Магнус Лудигман — мой сеньор, — ответил Франсуа, горделиво закинув голову. Гордится, паразит, своим хозяином.

Оказалось, что фризский оруженосец частично все же говорит на немецком. И мы с ним в итоге друг друга через раз стали понимать. Знал он достаточно много, информацию не скрывал, напротив, был пойман уже на завышении количества армии, когда его спросили о численности войска. Так, по его словам только рыцарей было больше тысячи, а всего собирается войско в пятнадцать тысяч человек. Оказалось, что к рыцарям этот товарищ приписывал и себя и других таких вот оруженосцев. А рыцарей не больше трех сотен. Но и это была цифра просто огромная. На вопросы, почему так много прибыло рыцарей, оруженосец так же без принуждения ответил.

— Так купцы серебра дали, да ждет рыцарство объявления крестового похода от папы. Прошли слухи, что появились у русичей товары дорогие, что не делают в имперских землях. А еще язычников крестить нужно истинной верой и дать им возможность искупить свои грехи работой на пользу церкви, — чередуя немецкие и голландские слова, говорил Франсуа.

Отлично обрисовал ситуацию оруженосец. Если перевести его слова, то получится так, что они — крестоносцы — пришли на земли, которые им не принадлежат, чтобы освободить заблудших овец от их заблуждений. Убить или крестить… И, даже после крещения, эти новообращенные люди обязаны отрабатывать в рабстве за свои грехи новым хозяевам. Прошли века, а глубинные сути процессов, которые привели к мировым войнам, не менялись. И лучше сейчас хорошенько так дать по носу этим оккупантам, чем подставлять потомков.

Что еще зацепило в разговоре — это то, что именно я стал одной из причин тому, что численность крестоносцев в регионе увеличилось чуть ли не вдвое. Своими товарами, я мог взбудоражить и некоторых купчин немецких. Через двухминутные мучения, я все же смог хоть как-то сопоставить продажу некоторых товаров в немецкие города и недовольство со стороны формируемого ганзейского содружества.

Так, торговцы из Любека, Бремена или на худой конец — Нюрберга — главных тыловых баз Тевтонского ордена, могли банально решить силой захватить производства тех же зеркал. У самих-то все попытки создать качественные зеркала провалились. Еще на мысль натолкнула одна большая торговая сделка, которую получилось провернуть еще в прошлом году на ярмарке — тогда новгородскому купцу были продано по местным меркам огромное количество шерстяной нити, и непосредственно самой ткани. Частью даже получилось закупить у булгар красный краситель, бог знает из чего выполненный, и окрасить качественную мануфактурного производства ткань.

Получалось, что один из главных товаров ганзейцев для продажи в Новгороде теперь лежит мертвым грузом на складах в «немецком дворе». Европейские купчины, наверное, рвут и мечут. Так может и сломаться целая система торговых отношений, когда Русь превратиться в производящую страну, а не только рыбу, мед да пеньку продавать станет.

И ведь глупо со стороны торговых людей. Даже я один мог многое у них купить. Мне и сода нужна и красители для тканей, которые, ума не приложу, как сделать, руда, серебро, да и кирпич куплю. Много точек соприкосновения и без драки. Но нет же, идут протоптанной дорожкой.

Вот теперь и попробуй выстоять — это же тысяч под пять войска у противника. Срочно захотелось возвращаться в Юрьев. Желание бежать дальше на Восток я в себе настойчиво давил.

— А нет ли молодой девушки в Кукеносе? — поинтересовался я вероятностью нахождения Софии в городе.

— Так я в городе и не бывал. А только говорили, чтобы пропустил наш дозор посольство от епископа Альбрехта, а там, говорили и женщины будут. Но на них смотреть запретили, — отвечал Франсуа, а я решался на продолжение рейда.

Взяв в себя в руки решил, что пробовать нужно. Выбрали лучших коней, переоделись в кольчуги рыцарей и пошли открыто, не таясь, в сторону, что указал Франсуа, откуда и предполагалось прибытие посольства. Фриза же пришлось… Ну, это война, хоть парня и жалко.

Мы спокойно минули Кукенос, объезжая огромный лагерь рыцарей. Выглядел наш отряд, как и немногочисленные отряды, рассыпавшиеся по округе, — поэтом и особого внимания к себе не привлекали. До армейских уставов и знаменитой немецкой дисциплины еще далеко. В некоторое оправдание германцев, можно сказать, что, проезжая недалеко от лагеря противника, мы слышали и английскую речь и французскую, возможно были и другие представители «коллективного Запада».

Шли мы бойко. Сколько времени пройдет, когда хвататься Франсуа? Он был с тремя копейщиками и вез сообщение магистру ордена меченосцев Фольквин фон Наумбург цу Винтерштеттен. Я когда пытался повторить имя магистра, то только закашлялся, чем вызвал презрительный взгляд Франсуа. Еще я узнал, что орден меченосцев выставлял сто пятьдесят рыцарей. Я то, как историк в прошлом, думал, что максимальное число рыцарей этого ордена было в сто тридцать, но тут явно больше — вот и очередное несоответствие академической исторической науки. Да и тевтоны, оказывается, решили помочь. Вот и собралось реально большое войско. В прошлом году меньшее число неплохо сопротивлялись двадцатитысячному войску Ярослава Всеволодовича и новгородцев. У нас в воинстве были около ста человек, которые тогда участвовали в сражениях. Пытался вспомнить, когда венгры выгнали тевтонский орден со своей территории. Где-то в эти годы, но точно не знаю. Вероятно, что рыцари ищут себе новое обиталище, готовя обман мазовецкого правителя.

Мы шли в сторону Риги, благо та находилась всего в тридцати верстах от Кукенеса — так и до резиденции авантюриста и плута Альбрехта доберемся.

— Поезд, — скоро произнес подскакавший один из трех дозорных. — Два десятка конных и крытый воз. Велики, таки воз.

— Лицарей сколько? — спросил я.

— Так то неведомо, так ж усе з крыжами, — недоуменно ответил дозорный. А у меня промелькнуло в голове, что необходимо в военной школе больше внимания уделять обучению науками, чтобы быстро считали, а не двигали пальцем по каждому объекту для счета.

Засаду готовить стали сразу. Свалить дерево не успевали, но вот принести несколько сухих упавших сосенок успели, как и с десяток камней. Заняли позицию и стали ждать. Задача была снять максимально всех арбалетами, но рыцаря оставить для чего стрелять по рыцарским коням. Ох и жалко то как! Нужно постараться только скинуть рыцаря, а коней легко ранить.

План сразу же рассыпался, как только начал исполняться, как это и случается с большинством планов. К лесу, где мы находились, отправился дозор из трех всадников, которые обнаружив завал, поняли его искусственное происхождение, резко развернулись и попытались сбежать.

— Бей, — крикнул я и почти три десятка болтов устремились в сторону дозорных.

Больше двадцати болтов нашли свои цели и три всадника были практически изрешечены, как и их кони. А очень жаль.

— Я, аще двое ведующих язык немецкий вперед, другие па коням и коли покажу рукой так, — я поднял руку и резко разжал кулак. — Бейте.

Я, и еще трое из команды Андрея, надели накидки расстрелянных дозорных и подъехали на пятьсот метров к поезду, который остановился перед въездом в лес. Я помахал рукой, стремясь убедить рыцарей ехать дальше. Атаковать на открытом месте крайне опасно, тем более, что противник увидит нападение и сможет оказать действенное сопротивление. Махал я рукой минуты две, но поезд не только не задвинулся, но и в его составе началось шевеление. Вот сколько раз можно говорить себе, что хроноаборигены не дурнее будут, а нет же — все граблями и все по лбу. Хотел простым приемом привести поезд к засаде. С сожалением, я поднял руку и разжал кулак.

Из леса выскочили, переодетые в немецкую сбрую, русичи и два эста. Атаковали оккупантов в двадцати верстах от Риги, на русской земле кукеноского княжества.

Я не стал ждать пока подойдет остальной отряд, отвернувшись от попутчиков, накрутил глушитель на пистолет, и повел коня в атаку. Рысь, переход в галоп, благо, оставалось метров, и конь должен был выдержать скорость. Был готов морально перейти и в карьер, но конь был явно не знаком с этим аллюром. А на Арабе дал бы скорости.

Тем не менее, за сто метров я начал стрелять из пистолета и увидел, что в метре пролетел болт. Попасть даже в такую большую мишень современными этому времени арбалетами — крайне сложно. Но я же приближаюсь! Выстрел и руку с пистолетом повело вверх. Снижаю немного скорость, переходя на рысь, и ухожу по окружности вдоль противника, в это время уже остальной отряд начинает растекаться, беря в окружение рыцарей. Замечаю взглядом, как двое из нашего отряда валятся с коней. Ну как я мог отряд, чья специализация подлые операции, слежка, пускать в прямой бой? Где те попаданцы без страха и упрека, у которых все получается и всегда, где знания бьют фонтаном? Я три недели готовился к переходу, вел кое-какие записи, некоторые книги сохранились, вот только читать их в открытую опасаюсь, и все равно сплошные ошибки.

Выстрел, выстрел, выстрел стреляю по всему движущемуся в поезде. Верховых было пять-шесть человек, сейчас же у противника под десять всадников, учитывая, что наш отряд выбил всех конных сразу. Выстрел, выстрел, смена магазина. Выстрел. Я уже не двигался, а выцеливал защитников почти уже лагеря. Пока всадники вражеские отвлекали наш отряд то выстрелом из арбалета, то ложной атакой, прислуга рыцарей уже начала переворачивать повозки. И кто говорил, что это изобретение чехов в XV веке? И не я тут новатор в этом времени.

Выстрел. Из двенадцати выстрелов попал лишь три раза и это плохо — ранил, но не свалил противников. Так мы можем и получить отлуп. Спешиваюсь. И вовремя — в грудь моей лошади впивается арбалетный бол, и она встает на дыбы. Кувырок в сторону. Ну, не дебил — в тяжелой броне кувырки? Чуть привстаю, тело ломит, и из положения сидя начинаю целиться. Выстрел и один из гарцующих рыцарей, которому слуга подал заряженныйарбалет, валится на бок, выстрел — стоящий рядом слуга хватается за плечо.

Тем временем бой подходил к концу. Я огляделся и понял, что наша атака не прошла бесследно — сводный отряд разведчиков-авантюристов имел потери.

— Кто вы и по какому праву напали на рыцаря его преосвященства? — задал вопрос на немецком языке один из четырех оставшихся в живых рыцарей.

— Я, барон Адольф фон Гебельс, и мне сказали, что к лагерю светлого воинства едет под «личиной» рыцарей русский отряд, чтобы прорваться к Кукенесу, — торжественно произнес я. Ну играет у меня в одном месте… все равно многое вокруг продолжаю воспринимать как игру. Наверное, это защитная реакция организма.

— Но мы не схизматы? — растеряно сказал рыцарь и оглядел следы побоища. Наверное, подумал, что нелепая ошибка привела к разгрому его свиты.

— И что русичей нет среди вас? И кто вы? — спросил я, заводя руку, чтобы показать условный знак смотревшему на меня Андрею. Нужно в расход этих рыцарей.

— Я Дитрих вон Тизензаузен, — гордо ответил рыцарь, и я опустил руку.

— Болконский, твою мать, где Наташу потерял? — пробубнил я, не решаясь дать приказ убить последних, в отряде рыцаря.

Я зачитывался батальными сценами из войны и мир и знал, что образ Болконского сборный, но главной составляющей и был как раз Тизенгаузен — зять Кутузова, который и вел свою родословную от этого вот Тизензаузена, что сейчас передо мной. И я лишу вероятного блестящего офицера будущую российскую армию? Или это не тот Тизенгаузен?

— Вы русичи? — из повозки, похожей на грубой формы карету, вышла девушка.

Образовалась пауза. Я не знал, что отвечать, но и лгать не хотелось.

— Сложите оружие и мы поговорим, — сказал я на немецком.

— Вы русичи! А я думаю, откуда такой странный выговор немецкого языка. Мы не сложим оружие, но я даю слово, что стрелять и рубить не станем, если это не станете делать вы, или же оскорбите мою будущую жену, — горделиво, приподняв подбородок, произнес рыцарь.

— Добре, а яко имя твое дева? — спросил я девушку, скрестив пальцы. Ну была надежда, что это София.

— София Вячеславовна, — сказала девушка, выходя из крытой повозки.

— Княжна, — я поклонился, а Дитрих с удивлением выпучил глаза, наблюдая наше общение. — Я пришёл за тобой.

Установилась пауза, когда София посмотрела на молодого, статного, юного, но и мужественного Дитриха. В этом взгляде было столько любви, страсти, которые боролись с долгом, и сожаление, что они не могут быть вместе. А я думал — могут, обязательно могут! И не решался сказать ни слова, чтобы не переломить это жестокое противостояние в любую сторону — они сами вершат свою судьбу. По мне, человека из XXI века было вообще все равно нация, вероисповедание, нравится девушка — вот главная характеристика, которая не поддается вычислению, прогнозированию, да ни чему — это выше понимая, только духовное. Аж, взгрустнулось — в глазах предстал образ Божаны.

Но нужно серьезнее быть — тут вражеская территория.

- Княжна, ты решай! — сказал я и увидел, как Дитрих дернулся в мою сторону, но его соратник, стоящий рядом, перехватил уздцы коня рыцаря.

— Меня не лишили чести девичьей, порадили мужа доброго и любого. Ведаю я, что матушку загубили и брата мого, но то не Дитрих, то Альбрехт усе, я не ведаю яко быть мне, — начала сбивчиво говорить дочь Вячко и с каждым словом ее голос дрожал все больше так, что к концу тирады она разрыдалась.

Дитрих соскочил с коня и подбежал к плачущей маленькой русой с правильными чертами лица и пухлыми губками, еще по сути девочки. Я сам было не подбежал ее утешать. Таких маленьких хочется обнять, защитить, пожалеть и видно, София хочет от Дитриха именно этого — быть слабой и чтобы тебя защитили. И как мне быть? Отступлю и могу серьезно повздорить с Вячко, а этот мужик определенно заслуживает уважения.

— Княжна хочешь быть з Дитрихом? — решился я, глядя на этот праздник любви.

Странно — вокруг кровь, убитые рыцари и ратники, раненные стонущие люди, лошади, — а тут Любовь!

— Да, боярин! Я чту отца свого, токмо я ужо живу без йего и любо мне з Дитрихом, иду за него по воле своей, — произнесла княжна, а уже скорее будущая баронесса София фон Тизенгаузен.

— Дитрих, — я обратился к рыцарю на немецком. — Мы враги, вы на нашей территории и биться будем крепко, только я не держу на тебя зла. Береги Софию, отец очень переживает за нее. Пусть у вас все будет по чести. А я заберу трофеи и удалюсь. Тебе не советую идти на Юрьев. Его мы не отдадим никому.

— Андрей бяры две повозки, клади добро, усим добрых коней и идем да Риги, — сказал я, и началось быстрое ограбление.

Рыцари злобно смотрели на то, как мы собирали оружие и спешно запрягали коней в повозки. Только их предводитель Дитрих фон Тизенгаузен был отрешен от происходящего, утопая во влажных голубых глазах своей будущей жены.

Нас осталось девятнадцать — потери очень большие и я корил себя за это. Естественно, в Ригу я не собирался идти. Надеялся своими словами хоть как-то запутать возможную погоню.

Шли бойко, не останавливаясь, держась вдоль кромки лесов, чтобы по необходимости сразу же бросить повозки и уйти. Выбрали направление на юго-запад, и вскоре пришлось форсировать Западную Двину. Для этого сплели два плота, куда положили большинство вещей, а сами на конях перебирались вплавь. Тут столкнулись с проблемой — один из коней, распряженный из повозки, наотрез отказался идти в воду, и его пришлось зарезать, взяв с собой свежей конины. Ночью заходили в лес и там спали не более пяти часов, с рассветом вновь отправлялись в путь. Четыре раза замечали людей, но сразу же отходили в лес, благо, он был здесь не сильно густой, и получалось уйти даже с повозками. Через два дня такого изматывающего марша стали двигаться севернее. И скоро на вновь изготовленных плотах, как и двумя днями ранее, форсировали Двину уже в северном направлении.

У меня было страстное желание посетить земгалов, которые, как я знаю, ожесточенно сопротивлялись орденцам. Но все же авантюризма и так уже более чем предостаточно — потеряли десять человек, да двое легко раненные в отряде. Терзаемый угрызениями совести, я соглашался на направления пути, которые казались максимально безопасными, даже и стоящие больших усилий и удлиняющие путь. Не заглянули и к поляне, где разбили отряд ливов. Андрей же пообещал сам туда по-тихому сходить.

Когда уже до Юрьева оставалось полдня перехода, мы остановились осмотреться. Дозоры, разосланные из крепости, показали, что вокруг города концентрируются войска местных балтских племен, видимо это были ливы и латгалы. Были замечены и накидки с крестами. Решили разведать дорогу, но идти ночью максимально осторожно. И когда мы уже были под стенами Юрьева, получили три стрелы, которые, слава Богу, ударили в телегу.

— Охолони, православные, — как можно зычно крикнул я.

— А ты кто будешь? — спросили стражники на стене.

— Боярин Корней буду — князю скажи! — уже более спокойно сказал я. Ну правильно — кто еще под самый рассвет будет «шляться». Вот интересно только — целились

Через полчаса мы уже разгружали наши две повозки. Ничего особого в них не было, но пять мечей, два арбалета, пять копий, четыре добротных кольчуг, да ведра в роли шлемов. В целом же это богатство. Но я бы намного больше заработал у себя в поместье.

В ожидании войны

Глава 9. В ожидании войны

— Боярин Корней Владимирович, князь ждет тебя, — нарушил мои размышления посыльный от князя Вячко.

Я смотрел на пожилого, но мужественного князя. С его образа, который предстал передо мной, можно было снимать высокобюджетный фильм. Нет смысла сценаристам и режиссеру приписывать излишнюю харизму, героизм, самопожертвование — все в нем есть и все гармонично. Теперь есть, после того, как я рассказал о перипетиях нашего рейда по вражеской территории. Вячко неоднозначно воспринял новости о своей дочери. Похоже, он ее похоронил, или был уверен, что над ней надругались, поэтому был, если не счастлив, но доволен. В один миг мне даже показалось, что на лице сурового с опустошенными глазами князя промелькнула улыбка.

— Так люб той латинянин Софии? — в очередной раз переспрашивал Вячко.

— Да князь, вона сказала, что усе добро было, а Дитрих той — добры вой, не спужался нападения и сам жалее Софию, — продолжал я разными словами говорить об уже сказанном ранее.

Только после третьего круга рассказа о Софии, мне удалось все же перевести разговор в другое русло.

— Числом войско буде больше за пять тысяч. А то и сем. У Кукенесе ужо стоит три сотни рыцарей, а з ими аще две тысячи розных слуг, копий, да конной рати, — продолжал я.

— Ты радееш пойсти на их? — спросил Вячко, как будто прочитав мои мысли.

— Так, треба бить па ливам да латгалам. И треба у Новгород слать грамоту, — высказался я.

Ливы и латгалы были самым слабым звеном в формирующейся военной антирусской машине. Идеологически они стали непосредственно слугами, лишенными серьезных прав и независимости. В отличие от эстов, которые идут на соглашения с Вячко и совместно готовы защищать русский город, который некогда был их племенным центром. Балтские племена, находящиеся на службе германцев, хуже вооружены и представляются менее профессиональными воинами. И именно их немцы бросят в первых рядах, чтобы балты измотали русичей и конная лавина окончательно поставила точку в сражении. Во взятии крепости ситуация будет похожей.

Уже через час был собран совет, на котором и решались данные задачи. Было решено отрядом до семи сотен конных ударить по одному из лагерей ливов, где было порядка восьми сотен воинов. Ударить следовало в предрассветное время. Это должен был быть наскок и быстрый отход. Необходимо только либо угнать, либо разогнать тех немногочисленных коней, на которых ливы патрулируют округу. Также еще одной задачей было добыть провиант. В крепости еще не ощущалась нехватка продуктов, но людей было много и осаду мы могли держать долго. В любом случае нормальное питание только способствует и восстановлению сил у ратников и нормальному боевому духу.

В этот раз мое имя даже не звучало. Никто не рассматривал возможность моего командования операцией. Спасибо, что поблагодарили за разведку! Это мы, своим маленьким разведывательно-диверсионным отрядом обнаружили этот большой лагерь и разведали безопасные, относительно конечно, подходы к нему, даже указали, где расположен обоз у ливов. Командовать отрядом рвался сам Вячко, однако и его смогли оттеснить, и общее командование взял на себя Глеб Всеславович. Частью конных будет командовать Филипп, другой частью, то же кстати из того войска, что мы привели, подручный князя. Выход был запланирован в следующую ночь.

Я же был уставшим, поэтому и молчал и не рвался особо в бой, да и воспринял свое неучастие в предстоящем бою нормально, без самовлюбленных истерик. Переходы по болотистым лесам не прошли для меня даром. Жутко хотелось спать и даже перед сном выпить чего горечительного. Вот я и позвал Франческо Ларенти, Андрея и открыл бутылку виски, да нарезал колбаски домашней, что так здорово готовят в Речном. Можно подумать, что алкоголь — это проявление слабости. И я соглашусь, но только когда лежа на диване и пить в два горла. А когда нужно быстро снять стресс, чтобы не сойти с ума после боя, чтобы унять мысли, трясучку всего тела, а не только рук, нужно выпить и поспать.

Поседели душевно, уже на третьей кружке перестал замечать, что генуэзец практически не говорит по-русски, хотя уже многое понимал, и общался с ним как с соплеменником. Попели песни, и я не помню, как уснул. Уже сквозь сон слышал, как Андрей, заикаясь, промямлил, что «наши де пошли громить поганцев». В этот раз регенерация и ускорение метаболизма не сработали.

Утром отходил плохо. Или моя регенерация подводит, или я все же вчера так перепил, что даже магическое исцеление было бы бессильно. В городе же все шло чинно, спокойно, ничего не говорило об утреннем бое.

Заметил, как генуэзцы отрабатывают удары своими копьями. Самым энергичным был мой вчерашний собутыльник. Однако, больше никто не занимался и я, умывшись водой из деревянной бочки, что стояли наполненные по всему городу, пошел к нашему командованию. Оказалось, что зарядка уже прошла, а тренировка по боевому слаживанию будет к вечеру и я даже немного расстроился, что все под контролем и мне нечего делать. Думаю, что утренняя тренировка арбалетчиков сейчас идет только потому, что их кондатьер банально проспал побудку.

Минуты тянулись медленно, я слонялся по городу из угла в угол, походил по деревянной крепостной стене из огромных дубовых стволов, пытался со стены рассмотреть в бинокль направление, куда удалились наши сотни, но тщетно. Тренироваться не тянуло, есть не хотелось, пить воду не хотелось, а другого нельзя. Тогда я пошел спать.

Разбудил меня шум со стороны равелина, подумал уже об атаке, но тут понеслись новости по улицам города со скоростью звука. Разобрать подробности было нельзя, но главное — наши разбили ливов и возвращаются с их обозом и сотнями пленных. Последние сведения даже немного покоробили. Ну, зачем нам пленные? Самим через месяц-другой зубы на полку класть.

Всеобщее ликование, почему-то, меня никак не захватывало. Напротив, было какое-то настороженные ощущения. И только через полтора часа в бинокль я уже мог рассмотреть двигающуюся колону победителей в первой серьезной стычке с расставленными крупными дозорами по всем сторонам.

Входили в город воины под восторженные крики. Гражданских в Юрьеве оставалось вряд ли больше трех сотен, но они, как и ратники, не участвующие в сражении, создавали эффект толпы. Я так же стоял в сформированном коридоре, щуря глаза, и корча рожицы из-за того, что в голове бил набат от шума. Находясь в центе толпы, я не преуспел в попытках рассмотреть наших героев и тех трофеев, что они взяли.

Встретившись с лицом ехавшего впереди колонны Филиппа, я заволновался. Мой друг был подавлен. И это так бросалось в глаза на фоне восторженных криков, что в груди похолодело. Растолкав зевак, я кинулся к коню Филиппа. Со стороны это выглядело, наверняка, неприлично, но было все равно.

— Что? Что? — орал я, пытаясь перекричать толпу.

— Глеб Всеславович, — сказал Филипп и отвернул голову вправо, так как у молодого храброго старшего сотника стали увлажняться глаза.

Но я не хотел сразу верить и осознавать самое страшное.

— Упокоился, али поранен? — с надеждой спросил я.

— Упокоился, — сказал Филипп и перекрестился.

Я же побрел к себе в горницу. Хотелось бежать, что-нибудь делать, кому-то помочь, даже взять лопату и самому выкопать яму, чтобы похоронить, отдать все свои личные запасы провианта, ну что-нибудь сделать. Но нашего полковника уже похоронили на поляне, где и был бой.

Вечером ко мне пришел Филипп, и я снова открыл бутылку, уже не заботясь о том, что второй день пью. Вот только поминать хорошего человека «вискарем» посчитал пошлым и достал спирт, немного разбавив который, мы, молча, с самым молодым старшим сотником в нашем воинстве выпили. Уже через час в горнице было не протолкнуться. Все сотники как наши, так и князя пришли помянуть великого воина и человека чести. Что не ушел, когда все уходили, после смерти князя Константина, который остался, когда это было опасно, возле малолетнего князя Василько, что умел дружить и пронес дружбу с Войсилом через все невзгоды, потерял жену и ребенка во время первых ее родах и так и не женился больше, посвящая себя долгу службы. И вот этот человек с сотней конных увидел, как большой отряд всадников, возглавляемый рыцарем, заходит в атаку на правый фланг Филиппу, отчаянной сшибкой заставил отступить рыцарей, которые и возглавляли отряд ливов. В этой мясорубке погибли больше двадцати русичей, но они героически выполнили свой долг.

— Будь головой Корней Владимирович, — даже не сказал, а «проскрипел» Филипп. Он корил себя за смерть Глеба Всеславович, с кем за последний год сильно сдружился и почитал как отца.

— Будь головой! — подхватили другие сотники.

Я же не сказал ничего, а встал и поклонился тем, кто мне доверяет. Пока еще я не ощущал, что ответственность возрастает в разы, сейчас только горечь утраты.

Но на войне погибают и это нужно принять. Еще не начались серьезные боевые действия, рыцари только концентрируют свои войска, значит сеча впереди. И каждый воин должен быть готов и свою голову положить и пережить смерть близкого друга.

Наутро я был свеж. И начал бурную деятельность. Лучший способ уйти от проблемы или забыть о плохом — больше работать. Выслушал доклады. Все стандартно. После заслушал Андрея, который все же идет к замаскированному скарбу. Продукты мясные, которые там оставались уже испортились, только было еще и зерно и просо, сало соленое, вот может сохраниться, еще вооружение. С конями вряд ли выйдет — или разбежались, либо их захватили наши враги. Их мы привязывали, ну не могли с собой брать. И звери уже наверняка наелись от пуза, но надежда умирает последней. Как минимум еще три коня фризской породы дам были. А нам такие кони, ох, как нужны.

После решил вывести войска на учения. Мы даже не стреляли друг в друга из стрел без наконечника, так как таковых и не имели, а портить боевой запас нельзя. Отрабатывали связки с генуэзцами, вылазки конницы, прикрытие пехоты и еще некоторые тактики. Получалось в целом неплохо, и было принято решение через день повторить. Многим сидение на месте стало сильно уж надоедать, и начинались учащаться нарушения дисциплины.

Тогда и решили организовывать из конных постоянные патрули, а не время от времени. По четкому графику и конкретному маршруту. Нельзя давать спокойно собирать силы против нас, пусть понервничают, тогда и ошибок натворят. А еще и язык нужен. Составляли отряды так, чтобы как можно больше молодежи обстрелять.

Уже к вечеру, после следующего дня, данная тактика принесла первые плоды. Были разгромлены два отряда латгалов. Скарб их был так же неплохой. Допрос эстом из воинов Мейлиса одного из пленников показал, что эти отряды были посланы вождями латгалов для вооружения и оснащения отрядов. И наши соратники кусали локти, когда выяснилось, что большая часть обоза отстала от колонны и шла следом. Получается, что взяли только треть обоза латгалов. Но и это было успехом, так как тринадцать подвоз с продуктами и три с копьями и щитами — тоже отлично, так как с одной стороны усиливало наши шансы к выживанию, с другой же значительно ослабляло противника.

Вообще на месте рыцарей, я бы не стал сразу нападать на город, а блокировал его. Месяц-два и при таком большом количестве людей начнутся проблемы с едой. Есть, конечно, опасение, что новгородцы или владимирцы придут на помощь, но рыцари не могли не знать о конфликте Юрия с новгородской республикой, к которому, может, и свою руку приложили. А смоленские ростиславовичи скорее заняты вопросами с Полоцком, да и потрепаны на Калке были изрядно. Поэтому, стратегия выжженной земли по отношению к нам могла сработать.

— Лепо ратились, — вещал князь Вячко на совещании, собранному как раз по поводу дозоров. — Тяперича ведаем аб силе ворога. Токмо у зиму тяжко буде, коли не пойдут на нас, також эсты можливо до жонак пойдут.

— Треба самим пачать, — задумчиво сказал я.

— Якоже то самим то? Тут у детинце добро ратиться, — высказал свои опасения Вячко, но вождь эстов улыбнулся.

— Князь, друг мой, вон добре молвит, — почесывая куцую бороду, сказал Мейлис. — Токмо якоже то сладить?

— Як татарва — бьете — и бежит, а там вся астатняя рать и з сторон конные в рогатины берут, — высказал я рыбий скелет плана.

Началось обсуждение. Сложность состояла в том, что вокруг было много лесов и правильной фланговой атаки не получиться. Да и бить малые отряды — полумеры, а разведанных же больших отрядов не было. Следовательно, нужна разведка. Решение было принято и отряды дозорных были усилены и с новыми задачами отправились по округе.

Прошло еще два дня и дозор, составленный из эстов и отправленный в сторону Кукеноса, сообщил о большом войске из рыцарей, которые выдвигаются в сторону Юрьева и находятся в дневном переходе. С согласия Вячко, я поставил задачу Андрею взять проводников из эстов, что и обнаружили крестоносцев, и отслеживать передвижения этих ревнителей католицизма. Когда те подойдут в полудневный переход к Юрьеву, сообщить, но оставаться рядом с воинством захватчиков.

Еще через несколько дней, первого августа 1224 года от рождества Христова или 6732 года от сотворения мира, прибыл посыльный от Андрея. Сообщение было коротким, но емким. В десяти часах перехода находится войско крестоносцев, к которому стекаются отряды ливов и латгалов.

Объявили сбор войска. Конными были большинство и в передовой отряд, который и станет загонщиком, отрядили две сотни булгар и к ним еще сотню под общим руководством Филиппа. Они должны будут заманить рыцарей к вагенбургу, выстроенному в двух часах перехода от рыцарей. За массивными досками конструкции располагались генуэзцы, стрелки из воинской школы, пехота с алебардами и большими рогатинами, которые лежали рядом с ратниками и могли быть использованы в любой момент боя. По флангам на удалении располагались конные отряды из эстов, ратников Василько и Вячко. В крепости, в городе, оставалось сто пятьдесят ратников для исключения неожиданности.

Все было готово к сражению. И самым главным было не увязнуть в многочасовом бое. Тот же вагенбург придется бросить, но пощипать рыцарей на подходе просто необходимо, так как полная уверенность в своей непобедимости и высокий боевой дух — это не то, что мы ждем от рыцарей. Нужно подготавливать их к мысли, что сдача в плен — реальный финал их прогулки по чужим землям.

Загонная охота

Глава 10. Загонная охота

Я смотрел в бинокль, взобравшись на доски вагенбурга и сокрушался, что никак не удосужился довести до ума пушку. Две пушки решили бы исход сражения на раз. Но имеем то, что имеем. А имеем и так много всего — пять гранат, винтовка и пистолет — такая имба, что сомнений в локальной победе у меня не было. А еще у Вячко была неполная артель, которая сооружала вполне неплохие баллисты и катапульты. Вот три катапульты и находились внутри вагенбурга после пристрелки. На метров триста пятьдесят они кидали каменные ядра навесом. И мы находились в более выгодном положении, так как конкретно знали места, выход на которые противника лишит их немало воинов — баллисты уже были заряжены.

— Повторим Кресси, — пробубнил я себе под нос.

— Боярин? — Откликнулся Бер, который находился рядом со мной, от чего я вообще пребывал в ощущении полной безопасности.

— Лепо, побьем супостата, — обратился я к гиганту и попытался похлопать того по плечу, но получилось только достать локтя.

Уже прошло два часа с того времени, как Филипп, помолившись отправился к стану рыцарей и рассмотреть происходящее никак не получалось.

— Конный, — прокричал кто-то из ратников.

Я вгляделся в бинокль, но ничего не заметил, пока не повернулся чуть вправо. В нашу сторону на рысях шел всадник из сотни Филиппа. Я подобрался, сразу предполагая плохое, но не почувствовав тревоги, немного приближался — в последнее время все больше доверяю ощущениям.

— Идуть лицари, токмо конные, Филипп ушел направо, воны на вас идут, — прокричал ратник и уже размеренно побрел к открывавшемуся проходу внутрь вагенбурга.

Через полчаса показались рыцари. Мы заняли единственное поле в округе, которое можно было назвать большой поляной, подступиться к нам конным с флангов было сложно, так как лес, непосредственно примыкавший к вагенбургу, был вырублен и оставшиеся пни мало располагали для конного хода.

Рыцари мешкали, не спешили и только через минут пятнадцать начали перестраиваться в «свинью» вперед вышли два всадника с огромными даже для фризской породы конями, следом, с увеличением по два всадника с каждой из сторон выстраивались другие носителя креста на накидках. Построение шло уже десять минут, как к рыцарям присоединилась пехота из кнехтов. Еще через пять минут начали стекаться конные и пешие отряды балтов.

Мне даже подумалось, что в целом то задумка не особо удалась. Не польстились рыцари на приманку, не бросились сломя голову в погоню, осторожно с опаской преследовали и оказались правы. Вот бы такую смекалку да на реку Калку!

Сейчас же последует вдумчивая организованная атака по всем правилам немецкого рыцарства. Я перехватил винтовку, и услышал выкрики стоящих рядом генуэзцев что-то про огонь и трубу. Вот и хорошо! Видимо они встречались с огнестрельным оружием, скорее всего у арабов. Правда, те огромные трубы не шли ни в какое сравнение с моей винтовкой, но легенда, которую я рассказываю на каждом углу, заимела хоть какое-то подтверждение.

Взял в прицел одного из возглавляющих клин и стал ждать. Буду стрелять, когда это воинство сдвинется, чтобы появилась инерция движения, и сраженный рыцарь мешал и замедлял движение всего клина. До немцев же было не более пяти сотен шагов, и они должны были идти через пристрелянное катапультами место.

— Катапульты готовы? — прокричал я.

— Так, боярин-воевода, — ответили мне. Вот оно как — новое титулование моей бренной тушки.

Вот, наконец, выстроенная немецкая машина смерти двинулась на Восток. Германцы решились сделать еще один шаг в деле дранг нах Остен — своем «движении на Восток».

— Вставай страна огромная, вставай на смертный бой, с немецкой силой грозною с тевтонскою ордой, — напевал я, целясь в ведущего рыцаря.

Выстрел! Рыцарь слетает с коня. Небольшое замешательство, но движение продолжается. Выстрел! И конь под другим ведущим рыцарем встает на дыбы и начинает сваливаться в сторону. Однако, и это не останавливает рыцарей, которые аккуратно обходят бьющегося в агонии коня, из под которого пока безуспешно пытается выбраться рыцарь.

Вот с флангов «свиньи» стали выдвигаться конные балты, которых отличить было просто — мало у кого были кольчуги и мечи, большинство же всадников были с копьями. Следом за этими вояками бежали врассыпную пешцы балтов.

Обогнав по сторонам рыцарей ливы и латгалы, выпустили из арбалета с большого расстояния до вагенбурга, болты. Метров со ста тридцати они не могли нанести хоть какого ущерба, тем более с самострелами малого натяжения. Выстрелившие отпрянули и на смену им пришли всадники с копьями, которые и устремились вначале вперед, а после расплылись вдоль вагенбурга.

— Бей самострелами прокричал я. Бей катапульты! — начал я отдавать приказы.

Две порции камней полетели в сторону немецкого построения, а болты, выпущенные уже из наших арбалетов, начали брать свою кровавую жатву. Плотность обстрела была велика, я даже отвлекся, восторгаясь работой генуэзских арбалетчиков. Тем временем камни нашли свои жертвы и три рыцаря выбыли из строя. Группа из балтских всадников, в сопровождении пяти десятков пеших, начали приближаться к вагенбургу, у пехотинцев обнаружились веревки. Собрались растаскивать телеги. Пожелав им удачи при приближении всадников к волчьим ямам, я вновь выцепил рыцаря из клина, уже замедляющемуся, в то время, как пора переходить в галоп. Атаковать вагенбург они особо не стремились.

Выстрел и еще один рыцарь заваливается на коня. В это же время балтские всадники приблизились к телегам вагенбурга и кони начали проваливаться в волчьи ямы. Вражеские пехотинцы замешкались и были практически все скошены арбалетными болтами. «Свинья» остановилась, и из нее начали высыпать кнехты. Балты и немецкие пехотинцы вытянулись отдельными линиями и пошли на приступ вагенбурга. Если немцы несли перед собой массивные щиты, которые спасали их от болтов арбалетов, то ливов и латгалов сама старушка смерть как косой косила.

Последовал второй выстрел катапульт и стоявшая на месте рыцарская конница, лишившись четырех братьев, начала перестроение. Крестоносцы отступали. Однако, кнехты подобрались к щитам вагенбурга и начали не без успеха расшатывать телеги. Сверху их кололи рогатинами, и это имело результат, но настойчивость пехотинцев была вознаграждена. Вот перерубили веревки, скрепляющие две повозки между собой, и одну повозку начали опракидывать.

Я вырвал чеку у подготовленной гранаты и побежал к опасному участку боя, зажимая усики. Бросок! Бабах! Балты повалились. Кто беззвучно, кто с криком от ранений, а кто и контуженный. Сразу же от вагенбурга отпрянули и те нападающие, которые шли второй волной.

— Бей! — кричал я, приводя в сознание опешивших защитников.

Вначале редко полетели болты в спины отступающих, а потом начался град из болтов, дротиков и даже камней. В это время на отходящих рыцарей устремилась наша тяжелая конница с рогатинами. Орденцы вновь показали себя отличными войнами, моментально сориентировавшись. И уже секунд за тридцать до столкновения, рыцари и сами слаженно перешли в атаку. Началась свалка, в которой я увидел не только падающие тела в накидке с крестами, но и русичей. Через пять минут в тыл рыцарям с криками выскочил отряд Филиппа, и уже это стало той гирей, которая окончательно переломила чашу весов в нашу пользу.

Однако отход рыцарей не был превращен в бегство. Отлично взаимодействуя с пехотой с копьями, рыцари планомерно отходили, оставляя на поляне тела эстов и русичей. Уже скоро рыцари начали удаляться в лесную чащу, куда так же устремились наши конники, но получив слитный залп из арбалетов, когда и успели зарядить их, отступили. Бой закончился.

Считать ли победой итоги первого боя? Думаю — да, но сомнительной. Как оказалось только двадцать четыре рыцаря были убиты, раненые так же были — видел, но они смогли уйти. Следовательно, по рыцарям результат не очень. Оруженосцев, или кто они там были — тоже конные, но хуже одеты и вооружены было больше — пять десятков посекли. Кнехтов лежало на поляне больше сотни. Вот ливов и латгалов покосили изрядно — порядка пяти сотен. Но какой ценой? Рубка на встречных унесла шесть десятков наших воинов, еще все войско имело порядка трех десятков раненых разной степени.

Сладкой пилюлей стал частично захваченный, частично разломанный и сожженный обоз балтов, который охранялся из рук вон плохо. Поджечь удалось мало повозок, а вот коней, впряжённых в повозки, увести или побить получилось много. Перед атакой Филипп оставил с захваченным обозом, что удалось увести, два десятка, а сам устремился в атаку. Сейчас он послал забрать все нажитое.

На поляне же царило воодушевление, перерастающее в эйфорию. Мало кто думал о потерях, фатализм в своей красе. Я жив, он мертв — на то воля божия! Я не разделял радость и ликование — рыцарей только ущипнули. Их больше, они профессионалы, у них все еще есть пушечное мясо и они не глупы — найдут решения проблемы. Есть, конечно, версия, что рыцари не могли справиться с таборами гуситов чуть ли не сто лет, но там были свои нюансы. А у крестоносцев есть и катапульты. Ведь достаточно пристреляться и планомерно бить камнями, окружив все сооружение, и все ничего не останется у защитников, как капитуляция или упование опять же на волю божию.

— Треба идти догонять, — выразил свое мнение старейшина эстов на очередном совещании, проходившем в вагенбурге во время сборов трофеев и откровенной мародерки.

— Рыцарей вельми мало упокоили, наряд у них добрый, да числом велики, — задумчиво сказал князь Вячеслав Борисович, прозванный Вячко.

Я молчал, в целом озвучивались вполне рациональные мысли. За стенами крепости будет сподручнее обороняться. И сегодняшняя операция только этап, удачный, но не решающий. И, после слов Вячко коллективная позиция начала склоняться к тому, что уходить от замка нет весомых причин и что следующий бой, далеко необязательно, будет на наших условиях.

Через час стало известно, что удалось взять из лагеря балтов. В основном это был провиант. Почти пятьдесят доверху груженых продуктами повозок и пять подвод со стрелами, болтами и сулицами, которые так любят применять все балтские племена. Получалось, что все склады были забиты провиантом и оружием. Можно плохонько, но все же вооружить еще одну, сопоставимую числом с нашей, армию.

После отправки многочисленных конных отрядов в разные стороны от направления движения колоны, двинулись к Юрьеву.

Уже в городе появился еще один довод в пользу возращения в крепость всего воинства. Дело в том, что пока мы сражались, или сразу после боя, отряд из рыцарей и балтов попытался наскоком взять город. И это им почти удалось. Сотня балтов уже входила в крепость, когда все же стража увидела не привычных эстов, а похожих на них ливов. Начался бой и только неимоверными усилиями удалось закрыть ворота, когда уже из леса ускорялся отряд рыцарей. Скоротечный кровавый бой длился всего пятнадцать минут и вскоре враги отступили. Прорвавшихся в город балтов быстро добили. Потери защитников составили более трех десятков, и это было много. Тем более, что из рыцарского отряда не было ни одного убитого, а ливов удалось уложить четыре десятка. И стало понятно, что оставлять крепость и идти ратиться в поле — не наш вариант.

Через два дня стали поступать сообщения о том, что войско противника в боевых порядках и с сильными дозорами идет к Юрьеву. Насчитали примерно пять тысяч воинов. Кроме того, волы тащат пять массивных катапульт, которые явно имели больше возможностей, чем наши. В городе, бывшее еще недавно, воодушевление сменилось беспокойством.

Нет, паники не было. Но улыбки и смех, еще вчера звучавший повсеместно сменился криками и общей нервозностью. На проведенном совещании было принято решение, что ничего менять в составленном плане причин не было. И я наблюдал, как согласно штатному расписанию отряды воинов шли к своим позициям, выставлялись деревянные рогатки, а после началась пристрелка шести катапульт и трех баллист.

Осада Юрьева

Глава 11. Осада Юрьева

Рыцари обложили город по всем статьям. Выстроили оборонительные сооружения в метрах семистах от стен, где и разместили свои метательные машины. Это сделало невозможным, как бы сказали в XXI веке, противобатарейную борьбу. Организовать же вылазку с целью уничтожения прислуги и разрушения сооружений, не представлялось выполнимым, так как катапульты находились чуть ли не в центре лагеря. Подобные лагеря были выстроены напротив каждой стены, только одна была рыцарская, остальные же мало внешне отличались от немецкой, но были балтскими.

Три дня мы наблюдали за действиями немцев, однажды попытались совершить и вылазку, но дежурившие отряды напротив двух имеющихся ворот не давали возможности развернуться, как, впрочем, и сами не могли подойти близко. У меня был соблазн отстреливать рыцарей и балтов из отрядов, но я решил поберечь боеприпасы, которых оставалось только чуть больше сотни. Брать все патроны не стал, еще понадобятся, если жить останусь.

На четвертый день катапульты рыцарей заработали. Два часа они пристреливались, а уже позже начали бить по крепости сравнительно большие камни. Разброс природных снарядов был большой, что повышало шансы устоять дубовым крепостным стенам. Однако, это дело времени. Мы же сейчас не могли ничего противопоставить обстрелу. И уже тут только я мог что-то сделать.

Стрелять из снайперской винтовки на семьсот и больше метров — удел профессионалов, к коим я никак себя не относил. Можно сделать иначе — тщательно пристреляться, условия то хорошие. Вот только всего сотня боеприпаса — это в данном случае крайне мало. Но я решил все же половину патронов потратить на организации сумятицы. Ну не может там быть много людей, которые умеют грамотно определять натяжение и направление катапульт. Это тоже наука.

Заняв удобное место на стене, потребовав от своего адъютанта Тимофея не подпускать ко мне людей, ну, а Бера — быть силовой поддержкой слову помощника.

Прицелился и сразу же выстрел. Пуля подняла фонтанчик в метрах трех от ближайшей катапульты. Сделав поправки, я начал высматривать того, кто руководит работой этой древней артиллерией. Такой нашелся почти сразу. Низенький, слегка пухлый человек, непонятного сословия и статуса активно размахивал руками, иногда даже пинками подгоняя прислугу, подтаскивающую камни.

Вдох! Выдох! Вдох! Выдох! Выстрел! Сразу же посмотрел на результат своего действия и сплюнул. В тот момент, когда я выцеливал командира-артиллериста, к нему подбежал слуга с сообщением и закрыл своим телом пухловатого. Началась суета, откуда-то сразу выросли ростовые щиты, осложняя прицеливание. Поразмыслив минуту, я решил все же сохранить патроны и залечь. Первым же порывом хотел бить по щитам, демонстрируя их явную уязвимость. И в случае восполнения боеприпасов именно так и поступил, но мне нужно сохранить боеприпасы и через тринадцать лет, а бить не прицельно не правильно.

За еще пять часов лежки я сделал три выстрела, скосив одного рыцаря, который выехал со своей свитой достаточно близко к замку. Уж сильно он пальцами тыкал в разные места крепости, причем акцентировал внимание на действительно наиболее слабом участке, где и вал слегка ополз и стена подгнила. Вот и поплатился крестоносец. А нечего тут планов строить. Катапульты же стали бить реже и куда как с меньшей эффективностью. Стоило еще одному из прислуги прострелить ногу, как вообще из укрытия щитов перестали выходить, а носили тяжелые сбитые доски по маршруту к камням, сопровождая обслугу.

Я же решил, что пока сделать ничего не могу и решил пойти к себе в горницу, чтобы перекусить домашней копченой колбаской, которой осталось четыре кольца, но очень захотелось напомнить себе вкус дома. За обедом опять накатила тоска по жене, детям, тревога по делам в поместье.

К вечеру в сторону крепостных ворот выехала делегация из пяти явно знатных рыцарей. Метров за двести они остановились и стали ждать. Никто, из дежуривших на стенах, в них не стрелял. Через пару минут, я услышал, как возле горницы началась суета. Просил Бера никого, кроме начальства не впускать, да и то после уведомления. Не хотел, чтобы видели, как я чистил винтовку.

— Треба до ворот идти, князь звал, — услышал я уже отчаянный выкрик за дверьми.

Я вышел из горницы и увидел молодого новика из дружины Вячко, который часто выполнял роль посыльного.

— Посольство, треба идти, — кратко сообщил мне светло-русый молодой, но вряд ли внешне моложе меня парень.

— Бер, со мной идешь, — сказал я через плечо в сторону гиганта и зашел в горницу. Надел свои доспехи, взял саблю, пистолет под накидку и отправился переговариваться, уже подозревая, что именно скажут рыцари.

У ворот уже стояли четыре человека. Мейлис с подручным и Вячко со своим старшим сотником. Решил упрашивать князя взять с собой Бера, который выглядел столь внушительно и грозно, что внушал если не страх, то опасение у каждого. А его двуручный извилистый фламберг был бы вершиной мысли в области клинкового оружия, если бы идею не принес в этот мир я, нагло украв у еще не родившегося мастера. Меч в таких ручищах не оставил бы равнодушным никого.

Старейшина эстов переговорил со своим сопровождающим и с игривой улыбкой рукой пригласил Бера, восседавшего на самом крупном затрофейном фризе, встать рядом с ним. Теперь по числу переговорщиков срасталось. Так и отправились.

Подъехав к делегации рыцарей на метров десять, остановились. Минуты три все друг друга рассматривали. И если наши глаза бегали по всем переговорщикам, то их взгляды поголовно устремились в сторону Бера. На губах Вячко промелькнула улыбка.

— И что нужно церковникам? — на немецком проговорил Вячко, видимо уже двадцатилетнее общение с германцами не оставалось бесследным.

— Вячеслав Борисович! Я рад тебя видеть снова. Только вот пришел я за вирой за убитого тобой моего племянника в Кукеносе, — косившись явно непроизвольно на Бера, произнес рыцарь, у которого на его «ведроподобном» шлеме была правая рука.

— Ульрих, не могу сказать, что рад тебе — много ты зла мне принес и виру нужно брать с тебя. Где моя семья, рыцарь? — на последних словах князь закричал и даже привстал в стременах.

— Ну, София-то у меня, — так же проорал рыцарь.

На крики среагировал Бер, который рыча потянулся к своему мечу. Рыцари непроизвольно попятились. И это вызвало явно не уважительные ухмылки в нашей делегации. Только Вячко грозно и зло смотрел на рыцаря с рукой на шлеме.

— Альбрехт отдал ее Тизензаузену и они любят друг друга. Ты пойдешь против барона? Нет — епископу нужна поддержка этого рода, а ты пес Альбрехта. Еще скажи, зачем тевтонов привели? Вы же под их власть пойдете, силы еще потеряете здесь и станете младшими братьями у тевтонского ордена, — продолжал говорить Вячко, видимо, желая зародить недоверие в стане врага.

— Мы прощаем тебя и господа молить будем о твоих грехах, но уходи. Со всеми уходи. Оставь только эстов, их вира еще больше, чем твоя и господь не простит их. День тебе, — перебив Вячко начал свой спич рыцарь.

Вячко демонстративно окинув взглядом вокруг сказал:

— Так ведь — это моя земля!

— А ты подумай, князь, подумай! — не унимался рыцарь. — А ты, Мейлис, беги в лес, я дам тебе пройти, но потом я буду истреблять твое племя до единого — они не угодны Всевышнему, они язычники и убийцы слуг истинного нашего Бога.

Мейлис промолчал, а рыцарь еще раз мазнув по нам взглядом и вновь остановившись глазами на Бере, перекрестился и развернулся в сторону своего лагеря.

Следующий день прошел спокойно, не было даже обстрелов, и я решил выспаться — было предчувствие, что скоро будет не до сна. И оказался прав.

Еще не взошло солнце, как начался интенсивный обстрел из катапульт и сооруженным одним требуше. Камни немцы обливали горючей жидкостью и подожженные уже в полете камни неслись в сторону крепости. Скорее всего, они использовали что-то заменяющее, как работает ботфортов шнур, иначе сами катапульты бы пылали. Через полчаса дали залп и наши катапульты, однако, недолет был в метров тридцать, но наши «артиллеристы» воодушевились, посчитав, что, напрягшись, смогли бы еще туже затянуть канаты на катапультах.

Я объявил тревогу, исходя из активности противника, и все занимали свои места. Важно было найти ту минуту, когда пехота не войдет еще на штурм, но метательные машины противника уже прекратят свой обстрел. Это нужно, чтобы равелины у ворот в крепость были заняты ратниками.

И этот момент настал.

— Выход! — прокричал я и мои слова продублировали.

С разницей в секунды двое ворот начали отворяться, а из них посыпались,казалось, хаотично, ратники. Беспорядок был только кажущийся. Каждый уже рефлекторно бежал именно к тому месту, что было и положено по штатному расписанию. Три минуты и все на местах изготавливаются к бою.

Немцы же опять показали, что они хорошие тактики. Как только ратники заняли равелины и начали восстанавливать дополнительные фортификации, камнемётные орудия выпустили порцию камней уже по равелинам, нанеся тем незначительные, но неприятные разрушения. Еще, до начала боя мы потеряли четверых ратников, по которым угодили камни. Однако, обстрел не остановил действия ратников. Прежде всего, те подняли дреколье, разлили горючую смесь в двадцати-двадцати пяти метрах ото рва равелинов.

Я первоначально не думал вообще идти на передовую, посчитав, что нужно больше руководить, чем лично участвовать в рубке. Но так и не придумал эффективного способа руководства двумя равелинами, расположенными на разных сторонах города. Кроме того, поговорив с сотниками и некоторыми авторитетными десятниками понял, что они вполне понимают задачу и не требуются в няньке. Поэтому приготовил две веревки с кошками, чтобы спуститься по той крепостной стене, где будет нанесен главный удар.

Первыми в бой пошли толпы балтов, которые бежали с фашинами, чтобы закидать ров. Они то и получили такой отлуп, что вряд ли половина смогла уйти, однако свое дело они частично сделали и уже были участки рва, которые были вполне заполнены как хворостом, так и телами убитых. До рвов равелинов же добежали единицы балтов с фашинами.

Заприметив места, где ров был заполнен, и определив направления большего количества воинов противника при помощи бинокля, я скинул две веревки, и с Бером спустились по стене к южному равелину.

Приняв командование, я приятно удивился увиденному. Еремей, который был всегда нескладным командиром, очень бойко отдавал приказы и успевал, казалось везде. И как в нем это проснулось, и почему я не заприметил ранее?

— Корней, ты головой будешь? — подошел ко мне командующий обороной равелина Алексей, Еремей же был его заместителем.

— Не, я якоже ратник, — ответил я, посчитав, что нельзя собой заслонять всех, тем более, что вот так, в стрессовых обстоятельствах начинают раскрываться способности Еремея.

— Добре, — ответил старший сотник и продолжил наблюдать за Еремеем. Несостоявшийся бретёр, ближник Василько, на мой взгляд, взял грамотную тактику — поручать подчиненным командование, но пристально наблюдать за их действиями.

После попытки завалить рвы, в атаку пошли уже все массы осаждающих. Впереди рысцой с лестницами шли балты, немецкие же кнехты держались чуть позади. Даже для практически бесправных севров, которые и составляют ядро рыцарской пехоты, былты были людьми «второго сорта». Некоторые из наступающих противников были с крюками и веревками. Скорее всего, именно крюками они собрались растаскивать доски на равелинах. Виднелся вдали и сооруженный массивный таран с крышей и огромными цепями, удерживающими на весу массивное бревно в полтора обхвата, чуть спереди заострённое.

Пока бежали к крепости пехотинцы, рыцарская конница начала выстраиваться в боевой порядок. Это было не построение свиньей, рыцари стали в плотную колону по три. Вероятно, именно такой колонной они рассчитывали входить в ворота крепости. Явно защитников крепости захватчики недооценивали, если хотели, как на параде идти в город.

Через минуту я услышал принятую у нас команду «бой» и в сторону наступающих пехотинцев полетели стрелы из дальнобойных составных луков. Лучников было немного, но вот луки были в достатке, поэтому даже арбалетчики участвовали в обстреле из луков, пусть и сильно уступали в скорости и качестве обстрела врага. Однако, стрельба по площадям не может принести ощутимого результата, если только противник не сильно скучен. Тем не менее, с десяток приближающихся фигурок выбыли из строя и были скорее ранены, чем убиты. Следующий залп, последовавший через двадцать секунд, взял уже большую жатву.

— Самострелы! — скомандовал зычным голосом Еремей, когда балты приблизились уже к ста метрам от вала.

Сто метров для самострела, возможно, предельное расстояние, если есть намерения не только, чтобы болт долетел, но и имел достаточный ударный эффект. Конечно, в данном случае многое зависит от натяжения, материала изготовления арбалета, и мы старались делать их с большим натяжением, но на стальные конструкции еще не перешли, даже прототипа не сделали — ждем улучшений качества и увеличения объемов производства стали.

Плотные слаженные выстрелы арбалетов скосили практически треть первой волны наступающих. Балты ускорились и устремились выполнить норматив по преодолению «стометровки» с препятствиями. Момент выбрали противники вполне грамотно — перезарядка арбалетов не быстрое дело. Но они не учитывали фактора арбалетов из будущего с быстрой перезарядкой и большой силы натяжения при угле пластиковой конструкции. Таких арбалетов было в равелине пятнадцать. Быстрота выстрелов практически уже в упор даже полтора десятками арбалетами унесла жизни не менее трех десятков балтов, были моменты, когда болты, попадая в мягкие ткани живота, теряя убойный эффект ранили еще сзади бегущего противника. Но это было возможно только с бесдоспешными.

Между тем, наступающие добрались до рва и начали его преодолевать. В это время со стен крепости сделали первый выстрел, который пришелся в середину надвигающейся толпы.

Однако, начавшийся обстрел еще и со стен, не смутил врагов, и балты демонстрировали вполне хорошую слаженность в действиях. Быстро делились на небольшие отряды, где один цеплял крюки на защитные дощатые стены на равелине, когда другие быстро и слаженно начинали тянуть веревку, стремясь обрушить секцию. Многие гибли под плотным огнем арбалетов и луков, но продолжали свою работу. Я сам уже поменял второй магазин в пистолете и взял арбалет одного из погибших защитников равелина. Болты снял с того же воина и судорожно передергивал рычаг, взводя оружие.

Практически одновременно, с разницей в секунду свалились три секции защитных дощатых стен и обнажили проходы вовнутрь укрепления. Ударные отряды кнехтов, которые были на расстоянии ста пятидесяти метров от равелина, под прикрытием щитов начали движения. Это были сплоченные, сомкнутые ряды, ощетинившиеся копьями. Подойдя к стене, в семидесяти метрах от русичей, плотная стена немецких пехотинцев разомкнулась и вперед на шаг вышли вражеские арбалетчики, которые выпустили свои болты по защитникам, при этом умудряясь зацепить и своих же союзников.

— Пешцы! — прокричал Еремей и до этого сидящее за щитами воины с бердышами стройно встали и, разбившись на три отряда, начали движение в сторону схватки, куда уже прорвались наиболее отчаянные из балтов.

Слитным натиском русичей и их союзников все вбежавшие на укрепления противники были отброшены, а наши рассеянные арбалетчики начали активно выбивать врагов. Многие стреляли упором лежа, что позволяла делать рычажная конструкция арбалетов.

Однако, когда подошли кнехты, ситуация начала меняться не в нашу пользу. Работали германцы слажено, делали шаг строем, закрытые щитами, споро кололи копьями. Сверху, со стен стреляли еще интенсивней, но строй противников не распадался. И вот встретились в лобовую пешцы и наши ратники оказались менее подготовлены для такой сшибки. Строй держали слабо, слитно не били, даже периодически мешали друг другу, размахивая бердышом, используя его только как топор. И только не прекращавшаяся стрельба арбалетов не позволяла окончательно опрокинуть русскую пехоту.

— Сулицы! — прокричал Алексей и из задних рядов в сторону врага полетели метательные маленькие копья. Серьезного ущерба противнику это не принесло, но строй дрогнул, и задние ряды наседающих кнехтов свались в кучу, расстроив строй. Немцы сразу же стали смыкать свои ряды, но особенно отчаянные рубаки из русичей бросились внутрь построения кнехтов.

Началась свалка и я рванул вслед своей пехоты. Сабля и доспех сразу же показали свое преимущество. Уже через секунду, как я оказался в гуще сражения, почувствовал чувствительный толчок в грудь. Копье не пробило доспех, но лягнуло сильно, я же попытался перерубить древко копья, чем только выбил его из руки врага, после чего резким выпадом вогнал клинок в горло германца. Замах, уход от копья вправо и в лучших традициях самураев рублю сверху вниз противника. Сабля задевает шлем кнехта, но оставшейся динамики удара хватает, чтобы прорубить ключицу. Замах! И нет соперника рядом. Бер так ударил своим мечом еще одного кнехта, что наполовину разрубленное тело кнехта отбросило на рядом стоящего его соратника, который упал под тяжестью собрата по оружию. Еще секунд пятнадцать и возле нас с Бером уже не было противников.

Делаем пять шагов к месту отчаянного сопротивления троих русичей против напирающих шести противников. Выпад с замахом и один враг остается без ноги. Краем зрения замечаю, как еще один немец в прямом смысле взлетает к небу. Работает машина смерти с именем «Бер». Русичи воспряли духом и уже сами пошли в атаку, зарубив троих.

Сзади раздался возглас:

— Князь, князь!

И тяжелая конница, вышедшая из крепости, ударила вражеских пехотинцев во фланг. Дальше было уже избиение оставшихся нападающих, превратившихся из охотников и дичь. Первыми побежали балты, которые все еще сражались на флангах строя пехоты рыцарей. К чести германцев, они, разделившись на отряды, ощетинились и попытались выставить копья против конницы князя. Однако, древковое оружие такой длины не могло остановить лавину тяжелой конной рати, для этого еще могли использоваться длинные пики, но их у кнехтов не было.

Германцев начали сминать. Избиение продолжалось еще минут пятнадцать, когда германцы, наконец, побежали, а вслед им устремились болты и стрелы. Конница же стала разворачиваться, и я увидел, что выстроенная в «свинью» рыцарская кавалерия начинает разбег в сторону крепости. Вот они вошли в зону обстрела, и крепостные катапульты отправили камни навстречу вражеской тяжелой коннице, выбивая рыцарей с коней. Князь что-то прокричал и русичи устремились вперед. В это же время с дикими криками с правой стороны к нам устремились балты, успевшие перегруппироваться и унять панику в своих рядах.

— Все за стены! — прокричал Алексей и те ратники, что уже сражались за валами равелина, устремились на вал укреплений.

Раздался слитный залп лучников, повторившийся через пятнадцать секунд. Дальше в бой вступили арбалетчики. Я достал тряпку, смоченную смолой, поджег ее и бросил в маслянистое место. Вокруг равелина быстро вставала стена огня. Но балты не остановились и, вбегая в лужи и ручьи разлитой воспламеняющейся жидкости, кричали от боли, когда загоралась их одежда. Те, кто вступал в лужи разлитой жидкости падали от боли — их ноги, цепляя капли нашего «напалма» моментально покрывались лопающимися волдырями. А арбалетчики все стреляли и их болты находили свои цели. Выставленные копья и слаженный бросок сулиц окончательно разубедил балтов наступать и те бросились врассыпную подальше от творящегося ада.

Главные же события разворачивались на поле, где русская конная рать пошла в атаку на рыцарей. На мой взгляд — спорное решение, но рыцари могли успеть прийти на помощь своим пехотинцам, и тогда уже удача могла отринуть от нас.

— Филип вышел у полночные ворота з тремя сотнями конных, — сообщил мне подошедший Тимофей. Мой адъютант не был рядом во время сечи, но явно поучаствовал в ней, так как был весь измазан в крови и явно не своей.

Две рати встретились лоб в лоб, и сразу сказалась удачная тактика орденцев. Их строй выдержал натиск и, напротив, начал продавливать русичей, которые уже отступали. В это время срочно восстанавливались оборонительные сооружения, закреплялись секции дощатых стен. Русичи начали отступать, неся существенные потери, и сеча была уже в двухстах метрах от равелина и дальше продолжала приближаться. Защитники укреплений уже закончили выискивать дротики, болты и стрелы на месте недавнего боя и так же изготовились к новому этапу противостояния.

Когда до наших укреплений оставалось уже около ста метров, подали в рог сигнал и русичи хлынули в разные стороны, оставляя единственное свободное пространство между нами и рыцарями.

— Бей! — закричали одновременно и Еремей и Алексей.

Сотни изготовленных болтов устремились к германским всадникам, которые уже приблизились на семьдесят-шестьдесят метров к укреплениям и скоро старались развернуть коней. Как бы не были выучены и профессиональны рыцари, но мгновенно развернуть лошадей и в строю уйти были не способны. Образовалась свалка из германских всадников и в этот момент с вражеского тыла с криками выскочили сотни Филиппа, и рыцари оказались зажаты в клещи, при этом нарушив построение.

Рубка была знатная, нельзя сказать, что русичи сильно уступали рыцарям, особенно было заметно, что доспех большинства русских был лучше. Однако, полностью разгромить орденцев не удалось и порядка двух сотен крестоносцев вырвались, и на всем скаку, изматывая в конец уже уставших лошадей, устремились в редкий лес, который окружал Юрьев.

Всенародного ликования не произошло и срочно, под командованием раненого в руку Вячко, стали формироваться отряды, которые растекались по округе в поисках бежавших врагов.

Интермедия 2

Интермедия 2

— Князь! — в княжескую палату не вошел, а ворвался Евстафий — правая рука и верный соратник полоцкого князя Святослава Мстиславовича.

Князь — уже не молодой мужчина лет сорока, был опечален. Уже больше часа он размышлял над своей судьбой. За свои годы он так и ничего значительного не добился. Был новгородским князем, но правил только один год затаил злобу на новгородцев, которые добавили ему еще тогда, шесть лет назад морщин и седых волос. И можно ли гордиться тем, что побывал на новгородском столе? Вольный торговый город очень удачно поддерживал свой особый свободный статус через политику призыва и изгнания князей. Причем приглашал из разных княжеских домов. То владимирские, то черниговские, киевские, да все побывали в Новгороде.

А честолюбие князя давило на него и старило, от чего в свои сорок лет он выглядел на все пятьдесят. Святославу пришлось сесть на полоцкий стол в обход изяславовичей. Но он не был доволен своим княжением. Литва все больше усиливалась, и стоило больших трудов лавировать между интересами русичей и многочисленных балтских племен, особенно литвы. А после Калки силы Смоленска были подточены, и ждать существенной помощи оттуда не приходилось.

— Что ты аки тать вбегаешь? — отреагировал, наконец, князь на вошедшего порученца и советника.

— Пад Юрьевым крыжаков разбили, силаю аж пять тыщ, — задыхаясь, выпалил Евстафий.

— Кто, Вячко? — уже с интересом спросил Святослав. Он еще не разобрался в новых раскладах, но интуитивно чувствовал, что настал его шанс.

— Так, Вячко з эстами и вольными ратниками з Владимира да Новгорода, — докладывал верный слуга.

После упоминаний Новгорода бровь над правым глазом князя дернулась и он поморщился.

Установилась пауза. Евстафий знал это состояние князя. Нужно было выждать время, чтобы у Святослава все данные в голове сложилось в стройную систему и только тогда он сможет быстро впитывать предложения и советы. Евстафий был не менее князя честолюбив и жаждал через него власти, возможность повелевать, пусть и через волю князя, людьми была наркотиком для сына бедного рыбака. Он был всегда в тени своего князя, но упивался возможностями, которые возникали при собственной интерпретации желаний князя. Вот и сейчас он все сделает, чтобы возвеличить своего князя. Ведь достаточно взять дружину, да охочих полочан поднять, и идти на Герсике, а потом и на Ригу. Крестоносцы потерпели большое поражение и не смогут противостоять его княжьей рати.

— Силы великие ордена выставили, а коли разбиты воны, то зараз и Литва, и Новгород, да и Владимир пойде на лицарей. Летты, ливы да и ятвяги усе станут супратив лицарей, — озвучил свои мысли Святослав. — Што параиш мне?

— Треба брать дружину, охочий люд полоцки, також слать у Смаленск за падмогай и идти на Герцыке, потом аще на Кукенос и рядиться з Ригой, — дал самый очевидный совет Евстафий.

— Усе так, токмо не потребны Смаленские рати, — принял решение князь и уже в уме продолжил свои мысли.

Он понимал, что его княжение на полоцком столе зыбко. По сути, он силой взял княжество. А Полоцк был всегда особняком от русских княжеств. Старший сын Владимира Изяслав ранее сидел в Полоцке. И взяли полоцкие земли смоляне потому, что те слабы стали. И не духом и не войнами, а княжеская власть ослабла. Не было уже таких князей, как Всеслав Брячиславович, прозванный кудесником. И вече — то ненавистное вече, что и в Новгороде — стало сильно уж важным для полочан. А Святославу нужно стать героем и своим князем для всего населения некогда сильного Полоцкого княжества. А сделать это можно вернув полоцкие земли по Двине, вернув Герцике и Кукенойс и дань от балтских племен. И, если это он сделает, то и молодой Миндовг, что выражает волю отца своего Рингольда, не сможет претендовать на земли Полоцка.

Итак, решено — воевать рыцарей!

Дранг нах вестен. Идем на Запад

Глава 12. Дранг нах вестен. Идем на Запад

Потери наши были большими. Больше трех сотен человек, из которых большинство были тяжелые конники, что отчаянно рубились с рыцарями на встречных. Пехота также потеряла около шести десятков ратников в основном из охочих людей, которые трудно впитывали понятия дисциплины и коллективного боя. И это были убитые. Раненых же оказалось значительно больше. Но современная медицина такова, что в живых остались только те, кто мог не умереть в первые часы и имел шансы поправиться в будущем, других же ратников, чьи увечья и раны были смертельны, милосердно умертвили.

В бою хорошо себя показали наемники. Булгары были в первых рядах в атаках, при этом потери отряда составили чуть больше десятка. А вот у генуэзцев вообще не было потерь. При этом я лично наблюдал их работу. Очень грамотно отходили, защищались, не лезли в свалку, но точечно выбивали кнехтов. Ну а маневр в обход лесом всадниками под командованием Филиппа — вообще находка! Так вовремя ударить в тыл рыцарям — уже породить сумятицу в их рядах, что не меньше чем полпобеды.

А враг оказался сложным и принципиальным. Даже балты откатывались только тогда, как теряли чуть ли не две трети воинов. Очень грамотно работали в малых группах, помогали немцам при натиске. И боюсь представить, что могло быть, если бы все балты были в кольчугах. Рыцари так же показали тот класс, к которому необходимо стремиться, и хорошо, что многие из воинской школы, как и будущие наставники этой школы, видели этот мастер-класс. Быстрое перестроение, маневренность, отсутствие паники даже в безвыходной ситуации, личная доблесть. И как хорошо для Руси, что мы сегодня их изрядно проредили. Теперь после наглядного пособия, можно требовать такой же выучки.

Когда знаешь, что должно быть на выходе от твоей работы, то рано или поздно этого добьёшься. Такой принцип работал и в ремесле, я точно знаю — испытал на себе, такой и в воинском искусстве.

Мародерка продолжалась даже при разведенных кострах и в полной броне, так как пару раз, гонимые отрядами нашего войска, к городу выбегали вооруженные недобитые противники. Только к полуночи можно было подводить итоги боя и думать о дальнейшем.

Совещание было в палатах князя, который мужественно терпел нарастающую боль в руке.

— Две тыщи аще пять сотен — то ливы да латгалы. Девять сотен пешцев лицарей, три сотни лицарей аже их обслуга, узяты абозы, скотина, да коней половили две сотни аще три десятка, — докладывал подручный князя Вячко, которому он еще в поле приказал следить за процессом добычи трофеев.

А трофеев было много. Дерзкий рейд Филиппа просто разогнал обозников, некоторые из которых уже встречались с этим отрядом ранее, еще до осады. И опять, уже по выработанной схеме, Филипп смог притащить почти весь обоз, используя явно не строевых слуг рыцарей, которых отлавливали по кустам. При этом пришлось оставить целую сотню всадников на охране добычи. Сложное решение — удар получался на треть слабее, но и обозы оставлять было нельзя. Не только для того, чтобы порадовать внутреннего хомяка, но и недодать припасы, оружие, инвентарь и все остальное для похода важное, противнику, чем ослабить его.

Когда же Филипп рассказал о своих мыслях припрятать часть взятого, чтобы потом забрать, я в резкой форме отказался. Как я думаю, что и по численности и по вкладу наше воинство может рассчитывать на две трети всех трофеев и собирался при необходимости отстаивать эту позицию.

Как оказалось, Вячко умел быть благодарным и видел не просто действенную помощь в общей победе, но и элементарное спасение его, княжих людей и города. В итоге нам досталось: 170 великолепных тяжелых коней, еще триста коней более слабых пород, больше подходящих для обоза, ну и сельском хозяйстве, шестьдесят коров, шедших своим ходом на прокорм рыцарей и сто свиней, 110 арбалетов, 70 мечей, 1000 копий, 89 рыцарских кольчуг, 12 чешуйчатых доспеха. Самым же удобоваримым были деньги. Что в обозах, что в казне войска, что с убитых. Всего вышло больше двух тысяч гривен, в основном монетами. Из этого количества нам досталось 1500 гривен. В эту сумму не входили предметы роскоши, например четыре массивных серебряных подсвечников и один даже золотой, которые были в походной церкви одренцев. В той же походной церкви обнаружились и книги, украшенные драгоценными камнями и пластинами благородных металлов.

В целом, моя проснувшаяся жилка ненасытного коммерсанта была нейтрально довольна. Поход был уже отбит по своим затратам, но прибыли существенной пока не было. Тем более, что нужно было еще разделить серебро между воинами. А я считал не только то, сколько обошелся непосредственный поход, но и то, сколько пришлось потратить сил и серебра на подготовку воинов в школе.

На нашей сходке с Филиппом, Андреем, Еремеем и еще тремя сотниками решили уже сейчас послать обоз домой, для чего отрядить полторы сотни ратников, прежде всего легкораненых, которым восстанавливаться нужно. Все серебро, предметы роскоши, часть оружия и коней отправляли в Унжу. А я полночи сочинял письмо Божане, а потом еще полночи пытался его записать древнерусским письмом.

Первоначально я хотел отправить Жадобу, который перед самым началом осады, наконец, добрался до Юрьева, но, поразмыслив, решил пока придержать его подле себя, вот какая-то чуйка сработала.

— Так, что бояре порадеете? — спросил Вячко после всех отчетов и бравурных реляций.

Наступила тишина, которую через несколько минут нарушил старейшина эстов Мейлис.

— Идти на земли моего народа треба, — задумчиво сказал старейшина.

— Якоже выбьем крыжаков з Риги, да инших градов, то и землю эстов вызвалим, — высказался я.

— Рига — град крепки, неможна його брать, — отрезал князь.

— Стену порушу я, токмо остатние ратники возьмут град, — сказал я, имея в виду уже сложившийся у меня в голове план.

— Какож то, иерихонской трубой? — ёрничал Алексей.

— То моя справа, токмо я могу порушить стену, — отчеканил твердым голосом я.

— Ну коли и не возьмем Ригу, то порушим наряд крыжакам. Идем на Ригу, — после паузы резюмировал князь Вячко.

— Дозволь, друже мой, я отправлю полову людей своих у земли мого народа да со зброей, кабы молодых отроков подымали и иншая роды вставали. Зброи вельми много, буде рать у три тыщи, — заявил Мейлис.

Общим решением было то, чтобы большинство эстов отправились домой и поднимали народ. После поражения крестоносцев, и те роды, что ранее стояли в стороне, дадут своих воинов, тем более, что оружия древкового да две тысячи ратников, да и сто самострелов отдали Мейлису. Ну а остальные готовились к выдвижению к Риге.

Сказать то просто, вот сделать оказалось с самого начала сложно. Организовать выход стало сложно выполнимой работой. Обозы были столь большие, что срочно пришлось ладить повозки, да и часть строевых лошадей отбирать и впрягать в тягло, для чего их переучивали. А потом начались посольства.

Через неделю после битвы прибыли послы от новгородцев с требованием — именно с требованием — отдать часть трофеев и пойти под командование новгородских бояр. Подобное требование вызвало бурю негодования у Вячко, который только что чуть не скинул со стен Юрьева послов. Главным аргументом было то, что новгородцы не прислали помощь, когда о ней просили.

Пришли послы и от Святослава Мстиславовича, который вспомнил, что вотчина князя Вячко была в вассальной зависимости от Полоцка и что это и нужно возродить — отвоевав Кекенос. Этих послов сразу не стали поминать по матери, а выслушали, какую же помощь даст князь Святослав для своего вассала. Оказалось, что никакой. Мол, у вас и так хватает рати — вот и идите, отвоевывайте свои вотчины, а уже потом дайте нам дань. И такой наглый посол был — Евфстафий. И родословную смоленских ростиславовичей приводил как аргумент, и какие сильные воины у его князя и поднял он много охочего люда.

Меня поражала наглость и наивность посольств. Они просто сливали Вячко, а как только тот разбил крупнейшее войско крестоносцев, то сразу же вспомнили все расклады прошлого. Но Вячко объяснил, что прошлое уже там и осталось. И, если деятельной помощи не будет, то и зачем кому-то подчиняться. Полоцкие же делегаты намекнули, что готовы отвлечь на себя силы крестоносцев с района Герцике, а подслушанные их личные разговоры, говорили о том, что они уже подходят к этому городу.

Да, я не оставил без внимания всех послов и поручил Андрею слегка не типичную работу — разузнать все. Уже не знаю, в чем все же характерники отличаются от других воинов, но вот слух у людей Андрея был звериный. То, что никто не смог бы услышать, они отчетливо воспринимали.

Только через две недели 17 августа мы выдвинулись в путь. Шли грандиозно, поезд растянулся на шесть, иногда и семь верст. Разъезды шерстили в округе и уже разбили три отряда балтов. Старались идти все же быстро, но добрались до окрестностей Риги только через десять дней. Кукенос мы обошли и не стали тута входить. Князь боялся за жизнь дочери, предполагая, что в случае взятия Риги, пришлет послов в бывшую свою вотчину и будет договариваться с Тизензаузеном.

— Князь клича тя, — прокричал мне, натягивая поводья коня, посыльный князя.

Не мешкая, я пришпорил своего Араба и резво, быстрой рысью, поскакал к князю, который шел в авангарде колонны.

Причина была в том, что князь принимал делегацию из стариков латгалов и ливов. Те просили больше не грабить и не убивать их людей, что они готовы платить дань и даже выставить совместно тысячу своих воинов. Больше не могли, так как мы выбили под Юрьевом самых сильных мужчин. Принесли они и подарки, большая часть из которых состояла из серебряных предметов.

— Что порадееш? — спросил меня князь. Он всегда выслушивал различные мнения, но я ни разу не заметил, чтобы его решения были навязанными другими. Князь импонировал вниманием к своим людям и взвешиваемыми решениями.

— Порада, княже одна — треба брать. Нам потребны вои, что первыми пойдут на стену, — не задумываясь, сказал я.

Именно так. Цинично? Да! Но они только что были врагами, а сейчас только спасаются. Если и не получится взять Ригу, то, по крайней мере, сильно ослабим крестоносцев. Уничтоженные союзники германцев поставят под вопрос дальнейшее продвижение орденцев на Русь. Придется набирать и обучать собственную пехоту, вооружать ее, вести на стрелы и копья русичей, а не прикрываться пушечным мясом местных племен. Не будет у балтов силы, и станут данниками пусть и Вячко.

Через два дня начали прибывать первые отряды ливов, латгалы так же присылали воинов, несмотря на отсутствие договоренностей. Видимо поняли, у кого на сегодняшний день воинская удача.

Четыре дня принесли пополнение нашего войска в три тысячи, эсты так же решили пополнить отряды Мейлиса.

Уже как неделю постоянно шли обсуждения плана осады, большинство из которых подразумевали планомерную осаду города и невозможность его взять с наскока. Я же тем временем организовывал постройку катапульт и требуше. Метательных машин было уже больше двадцати. Однако, не на это я рассчитывал. У Вячко была небольшая артель плотников, которые ладили метательные машины еще в Юрьеве, сейчас же они осваивали невиданное до сели требуше, которое начали собирать крестоносцы, но не успели.

— Князь, — поклонившись, я вошел в шатер Вячко. — Якоже врата падут — посылай ливов и латгалов на град.

Я вывалил информацию и ждал отклика. Князь же молчал и удивленно смотрел на меня.

— А падут врата? — спросил князь, сморщившись. Он уже привык к моим «закидонам» и не чинил препятствий. Однако, взять ворота, у которых возвышались донжоны?

— Ты дай им пораду князь, остатнее мое, — отрезал я.

— Добро! — кратко ответил князь и усмехнулся своим, неведомым мне мыслям.

На следующий день все метательные машины работали по одному участку замка, вдали от ворот, которые мы планировали взять. Уговорил я князя, чтобы одновременно с нашим выходом, начали демонстративно готовиться к штурму именно на другом участке стены, чтобы отвлечь защитников.

Ночью, когда до рассвета оставалось не больше часа я, десяток Андрея и лучшие десять арбалетчиков генуэзцев со своими массивными щитами, выдвинулись к центральным воротам Риги. В руках ратников были две шашки и связка гранат. Ворота были деревянными с металлическими пластинами. Я рассчитывал на то, что гранатами получится если не разломать ворота, то значительно их расшатать.

Подошли к воротам пятеро, остальные взяли на прицел донжоны и соседние участки крепостной стены. Непуганые воины с крестами толи спали, толи и не заметили нас, только когда начали вбивать скобы с гранатами на, как казалось, самые уязвимые участки ворот, послышался хлопок арбалета и вскрик любопытного защитника крепости. Я резко вскрыл дымовую шашку и ускорился крепить гранаты, кольца которых были на веревках. Присоединил взрывчатку к петлям.

— Ходу! — скомандовал я и первым рванул в нарастающую густоту искусственного тумана.

На счет одновременно рванули веревки, привязанные к кольцам гранат и, пробежав еще метров пять, упали и закрыли голову руками, пытаясь вгрызться в землю.

Взрыв разворотил и ворота, и даже часть правого донжона дала трещину. Однако, за воротами оказалась металлическая решетка, которую только погнуло. Самое глупое и не рачительное использование возможностей, которое было у меня в этом мире.

Чертыхаясь от бесполезности своих действий, мы стали отходить в дымке, когда скорее услышали, чем увидели, приближающихся людей. Дымка становилась менее густой, и я смог различить балтов, которые в полной тишине бежали к воротам. Они несли лестницы и, что порадовало, большой таран с крышей и цепями, охватывающими массивное заостренное бревно. Таким тараном будет достаточно разочек ударить по уже хлипкой решетке, чтобы та дала желанный проход для ратников.

Послышались выкрики и к воротам начали сбегаться защитники города. Звон спускаемой тетивы, ругань, удары тарана, вот и конское ржание — рыцари пожелали делать вылазку. На мой взгляд — глупо! Дым все еще не рассеялся, и атаковать в неизвестность — погибель!

Одновременно вновь единым залпом ударили метательные орудия, пославшие камни в сторону дальнего участка стены и я увидел, как выходят отряды эстов и русичей со штурмовыми лестницами. Стало обидно, получается, князь до конца не верил в то, что у меня получиться, и как не горько осознавать — оказался прав.

В это время латгалы и ливы уже проломали металлическую решетку, вырванную из каменных стен, и потащили таран через галерею к последней преграде — еще одним воротам, которые по данным разведки были более хлипкими. Однако галерея представляла собой ловушку для нападающих, сверху на балтов валились камни, лилось горячее масло, и сыпались арбалетные болты. Все горело, пылало, но балты шли вперед.

Им вторили эсты и русичи, которые споро влезали по лестницам на стены города и гибли, падали, сраженные болтами, копьями, особо рьяных, которые уже всходили на стену рубили алебардами. Тысяча ратников, которые напрямую подчинялись мне оставались недвижимы. И это было неправильным. Я растерялся, думал, что захват Риги окажется легкой прогулкой, но опять недооценил средневековье, а себя уже слишком вознес — больно падать придется.

— Филипп где? — крикнул я Тимофею. Тот только кивнул и побежал в сторону лагеря.

— Бер кидай камень, — я протянул булыжник, весом и формой напоминавший гранату «лимонку».

Бугай запустил «муляж Ф-1» метров на сто. Вот где был бы олимпийский чемпион! Объяснив принцип «выдерни чеку и кидай подальше», я повелел Беру быть рядом во время боя. Данное требование было лишнее, он и так находился рядом, но мог увлечься боем и рубиться далеко впереди. Успеть в сече за этой машиной было сложно.

— Корней Владимирович, — раздраженно сказал подскакавший Филипп.

- Якоже порадиш, треба на стены идти? — спросил старшего сотника я.

— Верно, треба, то не по чести стоять, коли иншая ратитятся, — возбужденно сказал Филипп.

— Скажи кабы катапульты метали вон туды, — я указал на участок стены ближе к воротам, — избирай войско.

Уже через пять минут требуше выстрелили в сторону стены у правого донжона. И, наконец, повезло — камни попали точно в цель. Нет, стены не разлетелись, но часть защитников смело. Ждать следующего выстрела не стали, а пошли в атаку, согласовав выстрел катапульт, которые били навесом и камни пролетали над нашими головами.

Мы шли, выставляя вперед массивные щиты из сбитых досок, из-за которых то и дело выступали вначале лучники, а ближе к стенам через бойницы в щитах, которые были до этого закрыты, выстрелили арбалетчики. Это была уже их позиция и, оставив щиты для прикрытия стрелков, мы устремились на стены. Видя наше рвение, повторный штурм начали и балты, которые все же откатились, понеся серьезные потери.

Отвлеченность защитников крепости на упорное сопротивление эстам и дружине Вячко, штурмующим на другом участке, не позволяли активно противостоять нашему нарастающему напору. Да и изрядно проредили рыцарей после меткого попадания метательных машин. Арбалетчики так же знали свою работу, и как только кто-то мелькал на стене, в него сразу же отправляли до двадцати болтов.

— Стоим! — прокричал я и стоящий рядом горнист протрубил сигнал.

— Давай Бер, — крикнул я и стал наблюдать за действиями своего телохранителя.

Гигант взял гранату, вырвал чеку и запустил ее не на стену, а за нее. Было видно, что он сильно боялся металлического колобка в своей лапище.

— На стену Бер, стену, — раздраженно прокричал я и дал ему еще одну гранату. Оставалось еще две.

В этот раз Бер закинул как надо гранату, и на стене прозвучал взрыв, а после и истошные крики, видимо осколки-таки зацепили защитников. После Бер усилил эффект закинув еще две гранаты чуть в стороне от предыдущих. На нашем участке наверняка образовались завалы, и можно было рассчитывать, что на стену то мы взойдем, а уже там как получится.

— Филипп ходу! По стене до ворот! — скомандовал я и достав пистолет в левую руку и взяв саблю в другую полез на стену, воспользовавшись ближайшей лестницей. Меня хотел опередить Бер, но я все же оказался шустрее.

— Это игра, игра, игра, все вокруг не люди — непеси, смерти нет, — бормотал я, влезая по лестнице.

Мной овладел практически непреодолимый страх. Хотелось все бросить, убежать скрыться. В голове роились мысли, которые складывались в один вопрос: «А что я здесь делаю, ну нахрена это все?». И только упоминание об игре позволило не праздновать труса, а механически, отключая мозг и эмоции, лезть на эту чертову стену.

Вот защитникам удалось при помощи багра скинуть ближайшую лестницу, и наступавшие повалились вниз. Скорее всего, они выживут, но будут ранены и подобная участь мне не нравилась. Еще метр, всего один и …

Выстрел! И вооруженный багром защитник падает со стены, попутно сбивая группу нападающих, пытающих вновь поставить штурмовую лестницу.

Вот я и на стене. Уклонение назад и в нескольких сантиметрах от головы пролетает меч. Уход влево и наношу сильный колющий удар снизу вверх. Пытаюсь вытянуть саблю, но та застряла. Пистолет в правую руку, в левую — кинжал. Слышу, как сзади звенит сталь. Поворачиваться нет времени — противник впереди. Выстрел, выстрел. Один промах, вторая пуля попадает в рыцаря, облеченного в кольчугу, тот начинает скручиваться и не дает быстро протиснуться остальным наступающим. Тут вижу, как из-за спины показывается острие знакомого клинка. Это Бер вынул из тела убитого противника саблю и отдает мне. Значит звук стали сзади — это результат действий гиганта.

Резкий удар в плечо и я теряю равновесие. Один из защитников выпустил в меня болт. Доспех сдержал, но приятного мало, да и плечо будет ныть, ну могло ныть, если бы я не усиленная регенерация. Успокаиваюсь именно этим и психологически пытаюсь себя убедить, что плечо не так уж и болит.

Пока я пребывал в некотором нокдауне, Бер уже пошел вперед и враг начал отступать, что позволило взбираться на стену все большему количеству моих ратников.

— Яко добре? — спросил Филипп, уже взобравшийся на стену как раз рядом со мной.

— Добре, — ответил я и начал подыматься.

Пока я приходил в себя, события продолжали развиваться. Бер, со стрелой в ноге продолжал теснить рыцарей, орудуя своим фламбером как ножичком. Действия гиганта позволили все большему количеству ратников взобраться на стену, а Филиппу даже организовать построение из щитов и копий, развернувшихся в две стороны и начавшие медленно, но уверенно отвоевывать пространство на стене. Уже через десяток секунд плотный строй ратников сменил Бера, который, несмотря на фантастические силы, все же начинал выдыхаться, да, и ранен был в ногу. Ко мне же подошли генуэзцы и обступили, направляя свои арбалеты в разные стороны, часть же наемников стала активно помогать выбивать защитников крепости, часть стреляла со стен вниз, где формировалась пехота крестоносцев для отражения уже практически ворвавшихся через галерею и вторые ворота балтов.

— Эх, гранаты так бездумно потратил, — бурчал себе под нос я, наблюдая скученность вражеских пехотинцев внизу.

Бой же разгорался все ожесточеннее, из донжона устремилось подкрепление к теснимым защитникам, с другой стороны, видя явный успех на нашем участке, сюда побежали эсты, чтобы взобраться на стену. Я же посчитал нужным оказать помощь Беру, однако в таких условиях, кроме как обломать короткое древко вонзившегося болта не придумал ничего.

Наконец, внизу завязался ожесточенный бой. Рыцарская пехота, возглавляемая конными рыцарями, сражалась отчаянно и храбро. Не было паники, германцы просто умирали за свои убеждения. И даже когда выстроенные вдоль стены генуэзцы слаженно ударили пятьюдесятью болтами, а потом дали то же самое сделать второй и третьей линиям, рыцари не дрогнули и не побежали вглубь города. Напротив, к ним подходило подкрепление и защитники, вооруженные и экипированные по схожему образцу все больше пополнялись разношерстной толпой горожан. Несмотря на, казалось, толпу сопротивляющихся, суеты не наблюдалось. Балтам попадет на орехи, да и пусть — они резали эстов и русичей без угрызения совести!

Война с прибытком

Глава 13. Война с прибытком

Подбежавший Тимофей напомнил мне о задумке к обогащению. Нужно было под всю суету с захватом города направить дисциплинированный отряд к пристани города. Наверняка там будут интересные призы в виде как кораблей, так содержимого трюмов. А еще, как не возле пристани, располагать склады торговцев. Так, уверившись, что Ригу мы, так или иначе, возьмем, я начал строить дальнейшие планы.

И вот, я наблюдал, как Андрей повел три сотни русских ратников с сотней булгар к пристаням, в большей степени находясь за спинами балтов, которым удалось-таки продавить сопротивление рыцарей. Впрочем, не без помощи слаженной профессиональной работы генуэзских арбалетчиков.

— Филипп, можа ужо и усадьбы купчин немецких поглядеть? — спросил я у Филиппа, который, наконец, сменился на стене.

Мой друг правильно посчитал, что у балтов неплохо получится самим прорвать оборону германцев. Кроме того, старший сотник отправил отряд в лагерь не только отнести трофеи, но и привести коней. Верхом Филипп все же чувствовал себя лучше.

— Продавят ливы лицарей, так и мы пойдем у град, — резонно ответил Филипп.

А в это время я заметил, как более активно начали рубиться ратники отряда Андрея, на помощь им были перенаправлены все арбалеты, как генуэзцев, так и остальных воинов. И уже через пару минут отряд смог вырваться из толчеи сражения и устремиться к порту.

— Вот и здорово, и замечательно, и не надо всегда быть на передовой. Вон сколько исполнителей, — шептал я себе под нос. Адреналиновый откат был серьезный и разговор с самим собой немного облегчал состояние.

Я был уже неоднократно в бою, находился на острие атаки, но так и не свыкся с опасностью, страх не отходил, его постоянно приходилось преодолевать. Только самовнушение, что все происходящее было игрой, помогало проломить стену сомнений и страхов.

Наступил окончательный перелом в сражении и защитники Риги, наконец, дрогнули и начали стремительно, но с толикой организованности отступать. Когда один отряд отступал, другой выступал вперед и на время сдерживал натиск обезумевших от сражения балтов. Мне было непонятно, куда могут отступить защитники, только если к кораблям и устремиться к фатерлянду, но там уже должны находиться мои отряды. Понимая, что отряд Андрея может быть сломлен отступающими, которые с отчаянием будут рваться к единственному спасению, я организовывать все группировавшиеся вокруг меня отряды.

Расставил я свое воинство в подобие каре, где по периметру находились пехотинцы с копьями, за ними шли мечники, чередуясь пешцами с бердышами. Внутри были лучники и арбалетчики.

Неспешно, но неумолимо мы продвигались к порту, откуда уже доносились звуки сражения. Попыток сломать наше построение предпринимались дважды. В последний раз это даже была организованная атака с использованием арбалетов и сомкнутого строярыцарской пехоты. Однако, мы не только выстояли, но и смогли дать ощутимый отпор. На руку было и то, что отступившие от нас защитники устремились к лавине балтов и сдерживали их, не давая расплыться по городу и порту в поисках развлечений и грабежа.

Уже через двадцать минут мы вышли к месту сражения. Ратники Андрея, а это были именно они, соорудили баррикады и отчаянно сопротивлялись наступающим разрозненным уже не столько рыцарям, сколько жителям Риги. Наше же появление внесло еще большую сумятицу в ряды желающих укрыться от «бешенных» варваров — наверняка так они и думали о войске, которое уже становилось хозяевами города. Я решил, что кроме оружия нужно использовать и другие силы — пропаганду. Люди, считающие себя обреченными, будут верить многому, цепляясь за соломинку.

— Жители Риги и гости города, — начал я вещать на немецком языке, не задумываясь об его несоответствии средневековому диалекту. — Обращаюсь к вам. Мне нет причин убивать вас или холопить. Готов говорить и принимать решения. Рига должна жить и торговать. Сложите оружие и будете услышаны, мастеровые также не будут ограблены и могут продолжить работу с прибытком для себя.

Я, конечно, рисковал — ну не мог я распоряжаться. Единственный, кто мог принимать решения в данной ситуации — Вячко, но он еще рубился с рыцарями, которые устремились к участку прорыва обороны, чем в значительной степени князь помог и нам и балтам.

После моих слов из отрядов, а скорее ватаг, рижан стали выделяться вначале единицы, а после и десятки людей, которые кидали оружие и отходили в сторону с понурыми головами. Я же тем временем перестроил арбалетчиков в линию.

Из рижан стала отчетливо выделяться группа людей, которые все более бурно выкрикивали проклятия в сторону бросающих оружие, призывая их к сопротивлению. И, как только большинство сдающихся отмежевались от непримиримых, я отдал приказ на их устранение. Сотня болтов устремилась в сторону, возможно и отважных, но не дальновидных людей. Быстрое уничтожение ускорило сдачу сопротивляющихся как тех, что находились на площади у порта, так и тех отрядов, что подходили к месту в поисках спасения.

— Андрей, людей на оборону складов и ладей! Усих людей! — скомандовал я подбежавшему десятнику, которому доверил несколько сотен людей.

Он собирался доложиться, но я посчитал, что время дороже, а я и так все вижу своими глазами.

— Лыко! — подозвал я десятника, команды которого услышал. Пришлось напрячься, вспоминая имя этого парня из воинской школы. — Бери аще два десятка и збирай скарб вон тых.

Я указал на толпу рижан, предпочитавших сдаться. Многие были с колитами, небольшими сундуками и я предполагал, что там уж точно есть чем поживиться. Попутно дал распоряжение собирать брошенное оружие. Оно было разномастным, но встречались очень даже интересные мечи и арбалеты. Все пригодится.

— Тимофей, бери два десятка и за Жадобой и яго ватагай, — дал распоряжение, наконец, показавшемуся адъютанту.

Уже было видно, что в гавани Рижского залива скопилось более двух десятков коггов и ладей. Многие выглядели уж очень груженными, что не могло не радовать. Я предполагал советовать Вячко максимально восстановить торговлю, да он и сам об этом аспекте управления городом озадачивался. Пусть это не получится сделать с рядом немецких городов, но Священная Римская империя германской нации — это лоскутное одеяло. Да и выход на Данию и дальше Англию — много стоит. В отношении Швеции я бы не стал ожидать торговли, да и Дания может попробовать нас сковырнуть, но нужно искать пути, обязательно нужно. Есть что предложить и есть что попросить. Пусть и у шведов руду, вот только не будет в ближайшее время с ними дружбы. Немцы могут так же руду давать, красители для тканей, соду — это то, что очень нужно.

— Скорый ты, Корней Владимирович, — произнес, сидя на коне, Вячко.

Я увидел его скачущим еще раньше, князь стремился к порту, видимо, мысли наши сошлись, однако я оказался первым и уже мне придется делиться. Но лучше самому определять, что именно отдать, чем брать, от чего другие решили отказаться. Я напрямую не подчинен Вячко, да и вклад в общую победу мои воины внесли существенный, так что и правда на моей стороне. И об этом был отдельный разговор.

— Так, княже, не ливам с леттами скарб брать. Им и досыть того, что с боя взяли, — я развел руками.

— То так, правда твоя, — сказал князь и, развернув коня, поскакал дальше раздавать распоряжения.

Началась рутина, в которой я принимать участие не желал. Грабить усадьбы я отправил отряды и уже несколько телег с добром прибыли к порту. Рассматривать что там не буду, когда все уляжется, следует основательно подходить к этому делу. Часть усадеб и домов пришлось срочно брать под охрану, так как об этом просили сложившие оружие горожане. С ними уже будем дальше говорить о дальнейшем сотрудничестве. Всех ограбить — сиюминутная прибыль, но и городу ущерб будет невосполнимый.

— Бер, поснедаем? — обратился я к своему телохранителю, который был завсегда не прочь поесть.

Ему уже провели несложную операцию. В воинской школе был так сказать факультет полевой медицины. Частично к этому приложил усилия и я, но во все тонкости не вникал. Травы, мази — все местное. Единственно, на что я отвел немало времени — объяснение дезинфекции и важности прочищения ран. Факультет, конечно сказано громко. Обучались обозники, и медицина была в таком зародыше, что главным «лекарством» все еще оставалось слово Божие.

— Так то — завсегда, — прорычал гигант.

Порывшись в сумке, я нашел только кусок вяленого мяса, небольшой шмат сала и лепешку.

— На, — передал я все сало и половину лепешки гиганту. Ему и этого будет мало.

Уже жуя жестковатое мясо, я заметил приближение полутора сотен всадников, которых возглавляли Тимофей и Жадоба. Даже ушкуйники стали конными. Нет, нужно больше лошадей в воинскую школу и на хозяйство. Людишек нужно также больше. А ушкуйники пусть море осваивают.

— Боярин, — сказал в поклоне Жадоба, до того спешившись.

— Жадоба, когги и ладьи наши, токмо и князю треба долю отрядить. Гляди что да как, людей гляди, кабы до твоей ватаги пристали, русичей болей за иншах бери. Да когги лепшие нам, — отдал я все распоряжения. Остальное додумает и поймет. Если — нет, то нянькой всем не будешь.

— Боярин, Корней Владимирович, так снедь добрую подать? — просил Тимофей, на что я только кивнул, так как рот оказался занят процессом пережевывания куска, который упорно не поддавался. Все же жесткое мясо. Наши продукты, из усадьбы были куда лучше.

Тимофей начал доставать еду и я еще раз убедился, что адъютант, как я его про себя называл, занимает свое место. Тут была и часть копченого окорока и в горшочке еще теплая каша и рыба. Нормальный такой обед, а не перекус. И где раздобыть умудрился?

Пока я наслаждался едой, в толпе бросивших оружие и сейчас охраняемых воинами рижан началось шевеление. Посмотрев в сторону горожан и убедившись, что все под контролем, продолжил поглощать пищу. Через минут десять в мою сторону поспешили семь человек, чья одежда была весьма добротна, даже невычурно богата. Украшений золотом или жемчугом не было, но крой и качество тканей отличные. Догадаться, что рижане выбрали делегацию, было не трудно. Сам же призвал к диалогу.

— Боярин, позволь слово молвить, — на русском безо всякого акцента произнес один из группы мужчин. Был он невысокого роста с густой русой бородой и в красном кафтане, три аккуратных с небольшими камнями, но изысканной работы перстня, украшали руки. Сразу видно, что человек весьма состоятельный и без показного богатства.

— Ну, давай молви, — сказал я, вытирая платком рот. Хорошо, что дали времени насытиться.

— Я Вадим — гость из Новогорода, то, — мужик показал на остальных подошедших. — Гости рижские да з Любека.

— И что желаете? — поинтересовался я.

— Воли, боярин, — гордо ответил еще один бородатый низенький полноватый, видимо купчина, одеждой мало отличающийся он соратника. Стало даже странно, я то считал, что новгородцы, напротив, любители «пантов».

— Воля стоит серебра, да доброго торга, — ответил на выпад я.

Начался торг. Вначале определяли цену свободы всех сдавшихся. Порядок определил я. Коли человек важный и торговец споры, то и цена должна быть достойной. Кто больше серебра заплатит, тот и больше стоит как купец и человек. Рассчитывал я на гордыню купцов. Однако, если оказавшиеся новгородскими купцами Вадим и его друг, стали спорить кто из них важнее, то рижские купцы предложили за себя по гривне все. Эти прижимистые торговцы поняли задумку и не стали устраивать споров. Тогда пришлось определить выкуп в сто гривен для всех. Получить в одночасье семь сотен серебряных гривен — результат достойный. Купцы помельче выплачивали от десяти до пятидесяти гривен, в зависимости от стоимости товара, на который они показывали и подтверждали, как собственность. Сумма выплат была все же не большой. Практически все дома и усадьбы купцов были под охраной, а после я и узнал, что там было чем поживиться при грабеже. Так что за идею с выкупом гости уцепились клещами.

Шесть кораблей, что стояли в порту, оказались принадлежавшими купцам и за их полный выкуп так же были внесены деньги. Склады же за половину хранящегося перешли вновь к своим хозяевам.

Однако, большая часть кораблей, как и когги Альбрехта, стали неоспоримым трофеем. После приблизительной оценки оказалось, что взяли мы целое состояние, это не только окупит участие в осаде Риги, но и даст очередной импульс к развитию. Шестнадцать кораблей, из которых Вячко отдам шесть и только с небольшой частью товара, прежде всего с оружием. Вот чего уже действительно много взяли, так это железяк разных. Обрадовал и когг, в который был практически полностью загружен орудиями труда. Топоры, пилы, зубила, что-то вроде рубанков, но главное — пятнадцать колесных плугов с полностью железным лемехом. Такое приобретение, да с налаживанием производства подобного девайса из стали — имба для земледелия.

Были и ткани, большинство из которых — шерстяные. Один когг был гружен зерном и другими припасами — его решил продать Вячко. Ему кормить придется многих, да и при грамотном подходе — это серьезное политическое оружие, поэтому очень быстро получилось сторговаться с князем, который так же взял неплохую добычу, в основном пограбив знатные дома и усадьбы сбежавших из города горожан и купцов. Единственно, о чем я просил — не бесчинствовать в усадьбах и домах купцов, что сдались и не оказали сопротивления и еще не были взяты под охрану в связи с банальной неорганизованности малых отрядов. За эту блажь пришлось доплатить уже мне — не проникся князь моими доводами.

Однако, везение меня не оставило, напротив, баловало. Ночью, как ни в чем не бывало, в рижский порт прибыл караван кораблей, состоящий из восьми коггов. Мы даже прошляпили ситуацию. Из кораблей спокойно и чинно выгружались войны и складировались мешки с разным добром, в основном с едой, блеяли бараны и фырчали кони.

Только через полчаса с момента прибытия и начала разгрузки кораблей, мы начали действовать. Незамысловато окружили разгружающихся, которые не удосужились вооружиться, сняли арбалетами некоторых из тех, кто все же был с мечом или копьем.

— Кто вы и зачем прибыли в город русский? — на немецком языке спросил я.

Вопрос этот уже проливал свет на важные обстоятельства. Город — русский, а не временно взятый и пограблен, и о прибытии нужно спрашивать у хозяев. Об этом уже говорили с Вячко. Нельзя оставлять такой плацдарм крестоносцам. Это не их земля, мы сами разберемся в своих соседских славяно-балтских отношениях.

— А кто со мной говорит на земле моей? — прозвучал зычный голос из ближайшего когга, который уже в большей степени разгружен.

— Земля это не ваша, а русского князя Вячко. А кто ты, не уж-то сам епископ Альбрехт пожаловал? — с иронией спросил я.

Наступила долгая пауза. И чем больше времени тянулось молчание, тем больше я убеждался, что попал прямо в точку. Опрошенные купцы и администрация в один голос говорили, что деятельный и авантюрный епископ отправился в германские земли за наемниками. Отправился он сразу же после начала похода на Юрьев. Причем со всех горожан и гостей Риги был взят специальный налог на войну. Вот, видимо, и вернулся епископ с подкреплением. Зачем надо было это подкрепление, когда еще не началась осада Юрьева? Ответа может быть два — это еще одно направление экспансии или же укрепление собственных позиций Альбрехта, чтобы не попасть в зависимость от какого-либо рыцарского ордена.

И сейчас выгруженные три сотни наемников стояли без оружия и под прицелом двух сотен арбалетов, и мои воины все прибывали.

— Что молчишь, Альбрехт, или нужно поджечь твой когг? — вновь обратился я к епископу.

— Кто я, ты знаешь. А ты кто? — сказал кряжистый мужик в длинной рясе.

Его хотелось назвать стариком, но уверенное лицо и не скованные годами и болезнями движения не позволяли причислять этого джидая к старикам. Да, когда епископ вышел на более освещенную площадку на пристани, у меня появилось ощущение смещения жанров. Вот причем тут звездные войны? Мужик выглядел как джидай. Какой-то «сюр» в голове.

— Я боярин Корней Владимирович, — после паузы сказал я. Вообще все общение шло на паузах.

— И что делаешь ты, боярин? — последнее слово епископ как выплюнул. — В Риге, в месте, что даровано мне полоцкими князьями?

— Ты, Альбрехт получил земли для чего? Для миссионерской общины, а сколько ты после воевал и грабил, а Герцике и князь Всеслав, а Кукенос и князь Вячко, а его семья? Да он и где-то рядом, думаю, что будет рад встречи, — я усмехнулся, наблюдая, как меняется выражение лица.

Видимо, «накосячил» германец в отношении князя кукеноского, чего стоит убийство его семьи, ну кроме только что дочери Софии, к которой отправились под вечер три сотни во главе с самим князем.

— Дай уйти, боярин, — даже не сказал, а прошипел Альбрехт.

— А мне с того что? — я же наслаждался моментом. Приятно видеть одного из сильнейших врагов Руси данного периода, который вот так трясется от страха и практические просит, но не требует.

— Наемники, что прибыли со мной — они оплачены и будут служить тому, кому я скажу, — начал озвучивать плату за свою тушку Альбрехт.

— Да — ты прямо сейчас прикажешь, и меня попытаются убить, ну, дней через десять, или позже. Да и германские наемники мне не особо нужны, — отмахнулся я от спорного подарка.

— Там белги, франки, фризы, даже славяне из полабов, что у Любека живут, — начал перечислять епископ.

А я замер. Вот так и может раскрыться моя ложь, ведь по легенде я как раз из тех мест и сам православный славянин. А тут полабы… Но кто мог знать мою легенду досконально? Войсила здесь нет, Глеба Всеславовича… царствие ему небесное. Первак, Вторак и Третьяк остались в Унже. Может — Филипп? Вряд ли. А больше, так и не кому. Или Андрей может знать? Ну, этому все равно кто я, он по поступкам судит и пока мы с ним не расходились во мнениях.

Стоит определиться и с тем, нужны ли мне эти наемники? Если только как команды на когги под присмотром жадобинских ушкуйников. Можно еще что-нибудь поганенькое сотворить при помощи наемников. Например, привести к покорности ятвягов, пусть у Вячко будет больше данников. Или проредить Литву, а то уже в ближайшие годы Миндовг, или еще какой князь литвы начнет весьма агрессивно и энергично расширять свое влияние.

В итоге принял я условия Альбрехта немного подправленные мной. К примеру, он себя выкупал за тысячу гривен, как и лишался всего имущества. Только один когг с провиантом на неделю и с командой из доброхвотов оказывались в его ведении. Но и католическая миссия оставалась в Риге. Я мог это гарантировать, так как и это обговаривал с Вячко, который не хотел углубления конфликта с католиками, которые в большей степени ремесленники, торговцы, да и успели окатоличить часть балтов. А вот поощрять православие нужно, но делать это аккуратно и планомерно. Еще нужно было хоть какое-то юридическое оформление Риги как владений Вячко. Подписанная грамота, по сути, расписка, делало захват города не только де-факто, но и оформляло де-юре.

Я смотрел на удаляющийся когг с Альбрехтом на борту и думал, а не совершил ли я ошибку? Этот энергичный человек не оставит в покое балтов. И чихать ему на всякие подписанные им же грамоты. Почувствовав однажды сладость власти, люди, подобные епископу и дальше будут искать доступ к наркотику вершителя судеб человеческих. Но не будет его, придут другие — германцы уже прочувствовали возможности продвижения на Восток и в ближайшие семьсот пятьдесят лет не остановятся. Но позиции их уже заметно ослабли. Рига наша!

Наемников пока полностью разоружили и взяли под охрану. Я еще не определился, что с ними делать. Оплаченные на полгода профессиональные воины — ресурс, который нужно использовать. Только вот против орденцев и в целом единоверцев бросать наемников крайне опасно. Ну, еще будем посмотреть. Там еще и великий князь Юрий может отчебучить. В последнее общение он показался человеком, способным на импульсивные решения. А тут охрана и не из тех, кому эта княжья просто не понятна.

Уснул только под утро, поэтому, когда пришел Тимофей будить, в голове роились только междометия и маты с описанием мест, куда я хотел послать этого назойливого помощника. Маты были достаточно распространены на Руси, а вот закоренелыми матерщинниками считались новгородцы. Я все же старался без мата обходиться, но не сегодня…

— Что ты хочешь от меня, гад? — прошипел из-под шкуры я.

— Так ты казал об ентом — совете, ну раде, али как аще? — начал подбирать слова Тимофей.

Я вчера уставший проронил, что по полудни будет совещание — это и пытался мне сейчас сказать Тимофей. Хотел, наконец, посчитать окончательно трофеи, решить, как добро пересылать домой и что делать дальше. Есть ли у нас дела еще в Риге, нужно ли оказать помощь Вячко и оставить, к примеру, три-четыре сотни в качестве поддержки новому владетелю этих земель? Эсты могут отставить и две тысячи, но это уже будет совершенно не нужное усиление этого племени.

Результат совещания был таков: прибыль от похода с учетом и побед под Юрьевом и взятия Риги составила, даже после выплат премиальных воинам, почти семь тысяч гривен серебром, золотом и драгоценными камнями, а это больше тонны веса. Богатый город был Рига! Оружия разного крайне много, в частности копий под тысячу, мечей две сотни, самострелов сотня, кистени, алебарды и много еще разного и единичного. Три с половиной сотни кольчуг и чешуйчатого доспеха. Больше тысячи коней, часть из которых уже отправилась в Унжу, еще из Юрьева и обоз должен уже треть пути пройти. Мы только отобрали три сотни наиболее добрых коней, в основном фризов, приученных к рыцарскому конному бою. Были захвачены нами и овцы и бараны и коровы. Но вот как, особенно последних, переправить домой — не представлю. Коровы уж сильно будут тормозить ход и не привыкшие они к дальним переходам. Овец же будем переправлять коггами — Жадоба обещал, что сможет ими пройти в Унжу, где волоками, где реками. А надо — на себе понесет, но больше такие длинные переходы по суше делать не станет.

Из добычи была и руда и много тканей, в основном шерстяных, был сельскохозяйственный инвентарь с ценными колесными плугами, которые при небольшой модернизации станут великолепным подспорьем в сельском хозяйстве.

Получилось взять и рухляди — большой склад германского купца, который погиб при обороне Риги был забит шкурками куниц, белок, бобров и даже было три дюжины шкур горностаев. Это богатство я обязательно переправлю домой. И продавать не вижу смысла — одену большинство ближних в шубы богатые. Вот и будет пропаганда — в Унже в шубах ходят. А людишки нужны. В походе только три сотни взял, и большинство вольных захотело переселиться в Унжу. Это были и городские ремесленники, и сельские жители, что так и не смогли посеяться в окрестностях Юрьева и с обреченностью приняли мои условия переселения на новые земли, чтобы банально не умереть с голода.

Когги начали оснащать командами, собранными из наемников, людей Жадобы и еще тридцати двух доброхвотов из экипажей новгородцев. Отправляли шестнадцать груженных под завязку кораблей с тремя сотнями ратников, чтобы был численный перевес над наемниками, на всякий случай.

Решили на совете все же поддержать Вячко двумя сотнями, которые оставим в городе до следующего лета. Так же оставляли всех добровольцев из владимирцев и новгородцев. Однако, питание и содержание за счет князя, как и возможная доля с добычи. Алексей с остатками дружинников Василько Ростовского так же оставался у Вячко. Отстоять Ригу с этими силами можно было бы, учитывая, что кроме как тевтонский орден и силы то вражеской в округе нет. Да и тевтоны только начали экспансию и переносят основное направление из Венгрии на земли мазовецкого князя, который, впрочем, считают своими, но князю об этом не говорят.

Ну, может еще и литва как наиболее сильное племя, в котором происходят процесс образования единого государства. Считать ли врагами смоленских ростиславовичей, или витебских изяславовичей или новгородцев? Вот уж не знаю. И о том говорил Вячко. Нужно рижскому князю заручаться поддержкой сильных мира всего. По мне так присягнуть Юрию, несмотря на его странное поведение во время нашего стояния во Владимире.

Вячко же удивил всех — он заручился поддержкой и даже принял клятву вассалитета от Дитриха фон Тигенгаузена — владетеля Кукеноса, который так же прислал сотню в Ригу в поддержку своего тестя. И Вячко ему поверил.

Оставалось при мне полторы сотни булгар, ратники Филиппа, десяток Андрея, генуэзцы и пехота из поместья и воинской школы. И мы готовились к переходу домой, предвкушая триумф и встречу. Богатства умножили минимум вдвое, а еще в голове роились планы модернизации и прогрессорства, но главное — планы на семью!

Интермедия 3

Интермедия 3. Новгородская

Мейлис — бывший один из вождей эстов после побед над крестоносцами в составе союзного войска, стал верховным вождем и даже задумался над провозглашением собственного княжества. Были у него и другие мысли — это создать общее государство со своим другом — князем Вячко. Вот только будущее такого государства еще более туманно, чем возможное независимое княжество эстов. Да и стоит ли загадывать о дальнем будущем, когда не определено и настоящее. Умный и храбрый вождь понимал, что ни датчане, ни шведы, и уж тем более крестоносцы не могут стать действительно хорошими соседями или союзники. Только подчинение, насильственное крещение. Русичи, казалось, ведут себя похожим образом, вот только их вера менее враждебна, а православные священники не убивают неугодных, прикрываясь именем Господа.

Отдельное место в размышлении эста о возможности более тесных отношений с Русью стоял Новгород. Возможно, из-за близости к этому русскому городу и вождь просто мало общался с представителями других городов, или из-за жадной натуры ревнителей торговли. Новгородцы не могли позволить себе конкурентов в балтийской торговле, а эсты могли предложить и воск и мед, которые важны в торговых отношениях с Новогродом.

Но вот, Вячко, да и то войско, что пришло из Владимира и не только прогнали крестоносцев из-под Юрьева, но и взяли Ригу. Мейлис много трофеев принес в те роды, что дали своих воинов. И сейчас все эсты уже признали его лидерство.

Как стало известно Мейлису, Новгород сделал собственные выводы от происходящего и решил откусить собственный кусок. Люди часто хотят отобрать у соседа скарб, если тот начал его зарабатывать. Вот только вождю эстов не хотелось становиться тем самым куском, даже если новгородцы и подавятся. Примечательно, что письмо именно Мейлису доставили от неизвестного благожелателя, признавая окончательно его лидерство над эстами. Любопытство вождя было столь велико, что он раздумывал приказать пытать вестника, и только уговоры со стороны советников остановили от неопрометчивых действий правителя эстов.

В послании была информация, что Новгород пожелал пограбить эстов, пока те заняты в войне против крестоносцев и потеряли многих своих воинов. Тем более, что недостаток хлеба в республике из-за противостояния с великим князем Юрием все больше баламутит народ. Вот буйны головы и направляли отряды поискать удачи в грабеже. Олигархия пыталась частично решить проблему прокорма бедняков Новгорода, у купчин то хватает в закромах. Да и зависть к успехам Вячко жгла нутро многих горожан. Предъявить же торговцам было нечего — Новгород не пришел на помощь Вячеславу Борисовичу, когда тот неоднократно запрашивал о ней и на трофеи рассчитывать не приходится. И отгоровки, что Новгород стоял в шаге от войны с великим князем владимирским князем Юрием Всеволодовичем, вызывают только лишь саркастические улыбки.

— Збираешься, Мейлис? — в шатер к своему другу вошел Вячко, как его уже начинают звать — князь Рижский.

— Так, Вячеслав Борисович, збираюсь. Ведаю я, што дружина твоя из новогородских воев, тому… — вождь осекся под пристальным взглядом друга.

— То вои Ярослава Всеволодовича, и не новгородцы воны. А Новгород пришел да Юрьева, альбо прислал обоз яки? Вот друже якоже, и едины во христе, и землю русскую бороним, токмо дружку не допомагаем, кожны собе господин, — Вячко ударил кулаком по столу. — Беры остатних наймитов, што узял Корней Владимирович и обороняй землю свою, мне тых франков али убить, али адпустить.

С того разговора с князем прошло уже шесть дней и Мейлис принимал старейшин родов с докладами о ситуации. А положение было не веселым. Так, уже были разграблены три поселения. Население было уведено в новогородские земли и станут холопами, женщины же… Ну, это «лихое Средневековье».

И новгородцы продолжают наступать. После разорения, причиненного крестоносцами, многие роды эстоы могут и вовсе исчезнуть. Однако, сейчас эстам есть чем остановить новгородцев. Треть оружия, взятого с крестоносцев, досталась Мейлису и его воинам. Сейчас они могут вооружить дополнительно тысяч пять воинов. А восемь сотен наемников, выкупленных у одного странного, но удачливого воина Корнея, позволят вообще выработать у новгородцев стойкое отвращение к набегам на эстов. Вот только обещание Вячко не идти на землю новгородцев в отместку за действие торгового народа, тяготило. Но это политика, и Мейлис рассчитывал, что его народ станет серьезным игроком в регионе, а сделать это без поддержки уже достаточно сильного Вячко не получится. Одним эстам не выжить, а в союзе всегда нужно идти на уступки и пока Мейлис все устраивало.

— Старший вождь, в трех верстах лагерь новгородцев, — к Мейлису, восседавшем в седле, подошел командир разведчиков. — Их полторы тысячи, организованных воинов только три сотни, остальные охочий люд и разбойники, конных те же три сотни и еще может сотня, но они не сведены в единый отряд. Дозоры выставлены их всего два и несут службу неохотно, на одном посту все и пьют мед. Вождь, это не воины — это большая ватага разбойников.

Молодой ратник Иво успех походить с воинами боярина Корнея и многому у них научился, но, прежде всего, масштабно думать, примечая мелочи. Вот, как с этим отрядом в три сотни. Он считал, что достаточно выбить организованный отряд и остальные уже не смогут организовать серьезное сопротивление.

Мейлис еще с пару минут подумал, потом ухмыльнулся и приказал собирать совет.

— Ну и что посоветуете? — спросил старший вождь после всестороннего описания диспозиции.

— Неожиданный удар, нас больше — сломим быстро их, — сказал Эрик — старший командир наемников.

— Сделать, как под Юрьевом — заманить в ловушку! Ложное отступление, вывести на глухую линию обороны, а после с двух сторон сомкнуть, конница же сразу пойдет через лес — там пройти можно — в обход и ударит по обозу, а после и в копья конными в спину новгородцам, — выпалил на одном дыхании Иво.

Мейлис посмотрел на юношу с одобрением. Хорошо и быстро учится, получится толк с него, обязательно получится. А если княжество свое создавать, то быть Иво военачальником.

Старший вождь лично решил возглавить отряд загонщиков — пусть алчные новгородцы решат, что могут взять богатого эста, возможно, они даже и слышали о Мейлисе, но это маловероятно. Вождь надел самые богатые одежды, чтобы они резко выделялись показной роскошью, нацепил серебра на шею, взял дорогое оружие, так же снарядились и другие в отряде, как конные, так и пешие.

Приманка удалась на славу — вся конница новгородцев пустилась вдогонку, в том числе и слитный трехсотенный отряд. Конные эсты устремились в лес, где в семистах метрах замаскировались стрелки. Мейлис видел, как эффективно действовали арбалетчики в сражениях с крестоносцами и сам решил применить эту тактику. Пешие эсты, видя погоню, «пырскнули» в разные стороны, они так же выводили на засады преследовавших их новгородцев. В густой лес, куда устремились пешцы конные русичи не пошли, а продолжили преследование всадников, как они называли «чухонцев». А зря, там, в лесу, новгородцев ждали сюрпризы.

Мейлис качественно подвел под выстрелы преследователей и уже через пару минут, осознав свое положение, новгородцы, было, попытались уйти обратно той же дорогой, только заваленные огромные деревья стали естественной преградой для бегства, а высыпавшие наемники уже завершали разгром, чтобы уже в строю встречать пеших новгородцев.

Ватаги русичей бесформенной волной вливались в небольшую расщелину, стремясь скорее получить свою часть добычи. Поселения эстов, по сути, кроме захваченных людей и очень бедной скотины не принесли добычи, тут же были балты, увешанные серебром и с богатым оружием.

Зазвучал рог и с флангов на новгородцев посыпались наемники и эсты, вооруженные на удивление русичей очень богато. Были и кольчужные и эсты, закованные в чешуйчатые доспехи. Однако, сдаваться новгородцы не собирались и, разбиваясь на мелкие отряды, достаточно грамотно организовывали оборону. Взять на испуг врага эстам не удалось, и началась свалка.

Бой уже длился не меньше двадцати минут, как послышался свист и шум, накатывающие со стороны лагеря новгородцев. Русичи хотели верить в чудо, что это спешит к ним на помощь некая третья сила, людям в безвыходной ситуации хочется верить в хорошее. Вот только эсты знали, что это козырь в их колоде карт, который поставит жирную точку в игре.

Разгром новгородского войска, если его можно было так назвать, был грандиозным. Только нескольким десяткам русичей удалось затеряться в лесу. Большую их часть выловят, но и тем семи человек, кому удастся схорониться и выйти к Новгороду, хватит внимания горожан вольного города, пришедших в ужас от полного разгрома войска, которое должно было без особых потерь только пограбить и с достатком вернуться. А еще Новгород потерял значительную силу для любых переговоров с князьями. Волю города можно было сохранить только в случае наличия силы. А оружие в городе резко подскочило в цене, как раз в тот момент, когда ведомый Жадобой караван из трофейных коггов начинал разгрузку в городе. Среди товара было и оружие.

Вот только нужна была Новгороду действительная сила, которая поможет сохранить городские вольности. И все больше новгородских купцов можно было увидеть на «немецком дворе», где главенство захватили шведы.

Интермедия 4

Интермедия 4. Смоленско-полоцкая

Святослав Мстиславович выдвинулся к Герцике, как только стало известно о грандиозной победе Вячко над крестоносцами. Он вел почти две с половиной тысячи ратных и охочих людей. Смоленск, союзный к Полоцку, не замедлил воспользоваться ситуацией, и также решил помочь своему будущему князю в его, казалось, выигрышном мероприятии. Крестоносцы разгромлены, Вячко пошел на Ригу и его передовые отряды уже берут крепости на подступах к этому городу, который некогда был землей ливов. Святослав Мстиславович не знал, что и ливы и латгалы решили примкнуть к Вячко — сыну полоцкого князя Бориса, чей стол сейчас и занимает Святослав. Балты должны были создать серьезные препятствия на пути защитников Юрьева, а взять Ригу — это практически невозможно. Уже неоднократно пытались многие — результат один. Но Вячко простоит под стенами, пока ростиславовичи подомнут под себя Герцике, да и тех же балтов.

— Князь — Герцике наш! — радостно произнес подбежавший Евстафий.

Князь не принимал участие в сражении, так как еще во время перехода поранил на охоте ногу и сейчас не мог на нее ступать. Ну, какой он с такой ногой воин?

Святослав Мстиславович не разделял безудержную радость своего верного слуги, так как Герцике представлял собой… да ничего собой он не представлял. Ров засыпан, стены дряхлые, гарнизона не больше сотни. И то, при штурме его войска умудрились лишиться до полутора сотни ратников, в большей части раненными, но между тем — нестроевыми. А это расходы на питание, замедление при переходах.

— Треба идти на Ригу, — задумчиво произнес Святослав Мстиславович.

— Так там русские люди — князь Вячко, рубиться з ими? — недоуменно сросил Евстафий.

— Рубиться не стану, токмо силу свою приведу. Ригу треба оборонить, у Вячко ратных осталось мало, и окромя сечи можливо стать господином Риги, — князь полоцкий распрямил плечи, как будто Рига уже его.

— Один переход, и ужо буде Рига, — сообщил Димитр — исполняющий обязанности командующего смоленско-полоцким войском, пока не зажила нога Святослава Мстиславовича, скорее всего это был перелом, но кость срасталась неохотно.

— Добро, заутро пойдем, — спокойно ответил князь и начал распоряжаться насчет плотного и сытного ужина и с пивом.

Немного переборщив с хмельным, князь уснул прямо за столом, и Евстафию пришлось из последних сил переносить своего господина спать на шкуре. Поэтому, когда еще в темноте затрубил рог, князь только поморщился и перевернулся на другой бок.

— Князь, Святослав Мстиславович треба встать, князь, — верный слуга тормошил того, кому действительно предано служит. Евстафий раздергивал князя все сильнее, уже не заботясь и о дозволенном и уместном.

— Да что? — прорычал князь.

— Крыжаки вышли и строятся на рать. Димитр тако ж строит ратников, — объяснил свое поведение слуга.

Тевтонский орден, как и полоцкий князь, решил укрепить свое положение и выступить защитником верных католиков, которые после вероломного захвата Риги оказались в опасности порабощения. Оставшиеся в живых рыцари устремились к тевтонам, и вот уже двухтысячное войско нарпавилось в поход. Не дойдя один переход до Риги, разведчики принесли вести, что немного в стороне от крестоносцев находится большое войско русичей, скорее всего все защитники Риги вышли в чистое поле сразиться с тевтонами. Как же это глупо! Или воля божия — все командование крестоносцев верило в то, что господь дает истинный разум только тем, кто правильно молится и правильно верует, то есть только католикам, но никак этим ортодоксам. Вот и явил свою волю, помогая воинам Христовым, так как рыцари, не признаваясь себе, опасались не только штурма Риги, но и осады города.

Димитр был опытным воином и уже командовал большими воинскими подразделениями, но встречаться в открытом бою с крестоносцами не приходилось. Но командующий умел слушать, видеть и делать выводы. И как только с первыми лучами солнца крестоносцы начали перестраиваться в «свинью», он уже понимал, что именно должен сделать, чтобы если не победить, то уж хорошо потрепать рыцарей и отойти. Все-таки цель — Рига, а не битва в чистом поле. Нужна была демонстрация силы, а не ее применение. Вот за стенами города русичи точно выстоят. Ну, если Вячко не разрушил крепости. Вообще, личность этого князя импонировала командующему полоцко-смоленским войском.

Первыми атаку начали тевтоны, которые пошли свиньей на исполчившихся русичей, которые ничего не предпринимали, находясь немного на возвышенности. И, когда уже рыцари перешли на рысь, метрах в ста от обороняющихся, последние начали поливать стрелами германцев. Первые ряды русичей подняли огромные рогатины и выставили их вперед. Тевтоны же, как будто не замечали ни стрел, ни преграды в виде забора рогатин, упорно шли вперед. Уже через десять минут все сражение превратилось в свалку — длинными баграми русичи цепляли рыцарей и валили их с коней. Благородных животных так же не жалели и подрубали им ноги. Вопрос стоял только о выживании.

Рыцарям все же удалось прорвать оборону на острие своего построения, а вот растечься по флангам и улучшить первый успех оказалось крайне сложным, уже не было рыцарей на замену погибшим в строе, тевтонские пехотинцы так же начали терять свою бойкость. Между тем дисциплина и воинское обучение германцев не позволяла русичам надеяться на скорую победу. Понимание каждого движения, четкое осознание своего места в строю и маневре — отличали немецких воинов от многих своих современников. Даже отряд из старших орденцев — тамплиеров, состоящий из двенадцати рыцарей не были столь дисциплинированы, как их младшие (пока младшие) братья тевтоны, но индивидуально могли многих из немецких рыцарей победить в честной схватке. Чванливые тамплиеры даже не участвовали в боевом построении и сейчас были окружены русичами и отчаянно сопротивлялись лавине полоцко-смоленской рати.

Великий магистр Герман фон Зальца даже не был осведомлен об операции рыцарей вдали от региона влияния. Главное, что заботило великого магистра — дрязги с тамплиерами и возможное переселение из Акры в Нюрберг, где уже шли переговоры о покупке земель. Между тем бременцы, желая хорошей добычи, как и несколько отрядов из Любека заинтересовались возможностью укрепиться в перспективном регионе. Только непонятная ситуация, расцененная как случайность, в Риге, стояла на пути величия тевтонов и поддерживающих их горожан германских ремесленных и торговых центров. Да и венгры уже начинали роптать от засилья тевтонов, все больше укрепляющихся и строящих замки на территории короля Андраша II. А тут — возможность укрепиться, да и близость Бремена и Любека пока главным выгодополучателям многого стоит. Император же, несмотря на его репутацию как «сотрясателя мира» не мог не желать усиления, вот только его-то никто в известность не поставил — путь решает свои проблемы с папой и северными итальянскими городами.

Сражение, которое уже перестало быть организованным и маневренным, становилось свалкой, истребляющих обе стороны.

— Князь, схизматики ударили по лагерю, — к сидящему на коне и увлеченному только собственной болью от поврежденной ноги.

— Яко то? Кто? — Святослав Мстиславович, наконец, осознал угрозу.

Вот только удача в сечи начала склоняться на сторону русичей, как этот удар. Вот только как? Нет, обойти построения ратников не составляло особого труда, но крестоносцы так не действуют. Тут нужна легкая кавалерия.

— Иду к обозу, труби дружине, — дал приказ полоцкий князь — самый ошибочный приказ. Стоило приказать последнему резерву из ста пятидесяти дружинников выступить свежими силами в бой — и русичи прогнали бы крестоносцев, которые оказались не таким уже и мощным соперником. Могут русские рати на равных сражаться с германцем, однако, собственный обоз и лагерь князю показался более важной целью. А там уже бесчинствовал отряд венгров, которые сразу же начали грабить, сходу сломив жидкую оборону.

Кривясь от боли в ноге, князь, двигаемый злостью, граничившей с безрассудством, первым влетел в лагерь и сходу выбил рогатиной богато одетого венгра, но сразу две стрелы пронзили его тело. Одна попала в ту болезненную ногу, но вторая вонзилась прямо в глаз. Смерть пришла моментально, и князь уже не увидел, как рубили русичи венгров, как многие из тех, увлёкшись грабежом, не успевали вскочить на коней, как уже через пятнадцать минут дружинники, верные своему князю с обреченной храбростью налетели на тевтонских пехотинцев, обрекая тех на верную гибель, или позорный плен.

Победа досталась русичам. Но что это была за победа? Осталось в относительной целости не больше семи сотен, шестьсот получили разные степени ранений, половина из них не встретит следующий день. Добыча же впервые не радовала, так как возвращаться было некуда. Полоцк защитить некем, власть Святослава Мстиславовича и так была спорной. И только Димитр, не слушая слуг князя, которые сразу же растеряли всю свою власть после смерти своего господина.

— Идем у Ригу, — сказал Димитр, который был ранен в плечо и не смог остановить князя, когда тот принял явно ошибочное решение.

Великий князь владимирский Юрий Всеволодович

Глава 13. Великий князь владимирский Юрий Всеволодович

Мы подходили к Торопцу. Великие Луки, что стояли на пути, мы видели только со стороны. Не было серьезной причины для посещения этого города, тем более, что посланный в нашу сторону отряд стражи города культурно, но убедительно, попросил не тревожить горожан. А вот в Торопец зайти было необходимо. И прикупить хлеба и отремонтироваться — отсутствие дорог сказывалось на телегах. Да и нормального корма для лошадей, которые больше питались травой — а на ней конь не будет выносливым. Тем более, что треть всех коняк были боевыми.

Шли медленно, обозы настолько растянулись, что даже вполне большого отряда воинов не всегда хватало на охрану и контроль всего походного поезда. Но, как говориться, своя ноша не тянет. И еще хорошо, что водным путем через Новгород отправили большой караван кораблей.

Воодушевление было у всех, разговоры только о том, как они заживут после такой добычи. Были даже шутки о выделении Унжи в отдельное княжество. Однако, после очередного совещания, я в резкой форме приказал эти разговоры пресекать. Не нужны нам лишние проблемы. Теперь важно не поперхнуться всем тем богатством, которого смогли добиться.

Обреченность была только у людей, решившихся прибиться к нашему походу и, после разговоров людей, устремленных на поселения в «земле обетованной», где живут воины, способны бить любого врага, где кисейные берега и хлеб растет на деревьях. Я не расстраивал и не разубеждал селян и ремесленников. Думается, что жизнь в Унже будет для них не хуже, чем до этого.

И вот почти четыре сотни людей мирных профессий со всем своим скарбом шли в обозе. Вячко было воспротивился такому исходу людей, но воодушевленный перспективами и, осознавая роль нашего воинства в достижении, казалось,невозможного, не стал предпринимать действенных шагов для удержания людей. Тем более, что получил в данники два немалых племени балтов, как и немало добычи.

— Боярин, до Торопца десять верст, — десятник дозора сообщил новость. Осталось решить — идти дальше, или все же остановиться на ночлег и двинуться с рассветом? Я склонялся к последнему варианту. Как раз, с нашей скоростью десять верст — почти дневной переход.

— Добре, — ответил я и стал распоряжаться об организации лагеря. Все же время за полдень. Вот пусть и подтянутся обозы, переговорим, что нужно для дальнейшего перехода, хватает ли воды, еды, починить телеги. Все же после Торопца предстоит большой переход в двести километров.

Ближе к вечеру дозором был замечен разъезд, который не пошел на контакт, а при нашем обнаружении поспешил скрыться. Это могло насторожить, но здравый смысл указывал на то, что тысяцкий Торопца должен заинтересоваться большим отрядом, подходящим к его зоне ответственности. Вот только нужно было поговорить, а не убегать.

Утром, еще до рассвета, начали собираться и скоро выдвинулись. Погода стояла благоприятная, небольшой дождь ночью только прибил пыль, но не повлиял на дорогу, напротив, идти было приятно и свежо, может, поэтому и получилось еще до сумерек всему огромному поезду начать размещение под стенами Торопца. Еще за несколько километров до города в отдалении на версту нас начали вести достаточно крупные отряды всадников. Порядка трех сотен человек. Было странно, не думал, что не самый крупный город новгородской земли имеет столь значительный гарнизон.

— Боярин, — ко мне подошел Тимофей. — У град ходу нет, говорить с нами не желают.

— Я понял то, токмо скажи страже у ворот, что потребен нам торг, хлеба треба купить, — сказал я и подумал, что не так уж и важно нам заходить в город. Может у нас уже имидж выработался — отморозки, которые могут во так походя захватить город на своем пути.

Разговаривать с посланным к Торопцу Тимофеем опять никто не собирался, вот только из города выехала серьезная такая делегация в больше сотни ратников.

— Голову ватаги давай, — взревел наиболее богато одетый воин.

Я всмотрелся в борзую делегацию и узнал в главном посланнике того сотника, что еще во Владимире на площади у Успенского собора вел себя не менее вызывающе.

— Я говорить с тобой, акаем, не желаю, — ответил максимально жестко я.

— Како ж варатагу свою привел и шел бы стороной? — с усмешкой произнес заносчивый сотник.

— Не тебе рядить, где мне путь держать, коли есть что сказать, то говори. Нет — ты вольный уйти без болта в спине, — сказал я и демонстративно посмотрел на изготовившихся трех десятков генуэзских арбалетчиков, которые старались сопровождать меня как в бою, так и вне его.

— Мне велел великий князь владимирский привести тебя у детинец, — убрав свою спесь, официально произнес сотник.

— Князь меня неволить буде? — с интересом произнес я.

Однако, показное равнодушие не было действительной эмоцией. Я испугался. Как можно поступить, если князь хочет меня арестовать? Отбиться я смогу, уверен в этом, но стану вне закона и тогда только дело времени прижать меня к стенке. Экономическая блокада, военное противостояние, идеологическое. Рычагов много и неизвестно как поведут люди, которые меня окружают, когда измениться их статус из добропорядочных людей в разбойников. Но просто так идти на поклание — не хочется. Вспомнились и действия Юрия, который практически отправил нас в засаду. Под Юрьевым мы должны были «сложить свои буйны головы». Есть вариант, что и князь здесь для окончательного решения проблемы, связанной с непонятными лоббистами молодого князя Василько.

— Я приду к князю, — сухо ответил я и демонстративно развернулся.

Позубоскалив и с вызовом осмотрев вокруг, сотня князя развернулась в сторону города.

— Филиппа, Ермолая, Гильермо, Андрея до меня, — обратился я к Тимофею и зашел в свой шатер.

Через десять минут все собрались у меня в шатре. Лица были угрюмые, но полны решимости. Такой тон княжьего посланника не давал повода для радости и не внушал оптимизма. Уже говорилось о некотором недоверии великого князя к нашему обществу. Этот факт вызывал недоумение, так как против княжьей власти никто не высказывался. Однако, чувство несправедливости не переходило грань, после которой и возникает ненависть к князю.

— Что порадеете, други? — обратился я к собравшимся.

— Треба идти, токмо узять чатыры сотни, — первым высказался Ермолай.

— Не можно стольки. Князь з дружиной у граде, две тыщи у його, — сказал Андрей, который подтвердил свои косвенные функции разведчика.

Вот только почему я узнаю только сейчас, что князь со всей своей ближайшей дружиной расположился в этом небольшом городке? Да еще и неподвластным ему напрямую. Но не время сейчас с этим разбираться.

— Иду я з Берам, Филипп — голова. Гильермо — Филипп и твой голова! Коли до ночи не повертаюсь — сымайтесь и идите до дому, — я окинул всех взглядом.

Пауза была долгой, в ходе которой проявлялись и настроения присутствующий. Было видно, что Анрей и Филипп в большей степени одобряли мое решение. А вот Ермолай всматривался в каждого из присутствующих, ища поддержки. Было очевидно, что он против того, но вот и аргументов привести не мог. А я же, наоборот, успокоился. Кто я, чтобы решиться на неповиновение князю, которому целовал крест? Вот исподволь князя уронить или отравить — можно! Как правитель, Юрий не сыскал моего уважения. Даже то, что прибегает к византийским хитростям, а не напрямую действует, как это больше на Руси ценилось — уже не в плюс князю. Нет, можно, а порой и нужно, применять и хитрость, и обман, что на пользу народу, но, не со своими.

— Воля твоя, боярин, — первым сказал Гильермо. Он вообще был приглашен на собрание не для советов мне, а чтобы при свидетелях подтвердил свои наемнические обязательства уже перед Филиппом.

— Воля твоя, — уже в унисон сказали Андрей и Филипп.

— Ай, — вскрикнул в сердцах Ермолай и только махнул рукой.

У ворот встретили нашу небольшую делегацию из четырех человек, двое из которых были в роли носильщиков, вполне благосклонно. Не провоцировали, не старались как-то задеть. По пути к большому дому в центре детинца так же не сопровождали, что выглядело, как знак доверия. И только у крыльца дома остановили и осмотрели. Оружие приказали сдать, на что мы так же согласились. А вот когда потребовали оставить и пистолет, который обычно не воспринимался как оружие — я немного насторожился, но отдал, вынув патроны, и проверил затвор.

— Князь, по воле твоей пришел, — произнес я, как только зашел в большой зал и увидел Юрия Всеволодовича.

— Не шипко то ты и торопился, — без какой-то злобы произнес князь. — Но, то и добре, поведали мне о том, якоже ратились вы з немцами.

И кто же мог это поведать? Из лагеря не помню, что бы кто-то открыто заживал в город. Плохо работаем — у князя есть свои люди у меня в войске.

— Мыслишь, кто поведал? Да пустое то — епископ Симон аще з людьми владимирскими слушков засылал, — улыбнувшись, произнес князь. Ему доставило удовольствие щелкнуть меня по носу.

Я же все думал — не сделал ли я чего недоброго, что князь вздумает ставить мне в вину. Оно так всегда, когда ловят, останавливают пусть и правоохранительные органы, часто уже чувствуешь свою вину. Одна знакомая, когда гаишники на 8-е марта останавливали, чтобы тюльпанчик вручить, с перепугу так дала газу, что влетела в ехавшую впереди машину.

— Скарба много узял? — вдруг спросил князь, выбив меня из размышлений.

— Много, великий князь, да и много серебра стоил поход, — уклончиво ответил я.

— Да, вон и папских схизматов нанял, да и булгар також. Что люда русского нет? — опять же без какой-то злобы произнес Юрий.

Он явно уже принял какое-то решение и не собирается наезжать на меня. Причем решение до встречи с тайным осведомителем могло быть и иным. Видимо, и служка тот неплохо о походе отзывался.

— Ты мыслишь, чего я послал до тебя сотника Лешко? — уголками губ улыбнулся князь. — Так-то глядели на тебя, кабы бед не чинил. А вон токмо з медведем своим пришёл.

Получается не разговор, а «стендап» великого князя, вот только что-то публике шутки не заходят.

— А то — дары мне? — Юрий указал на два сундука.

— Так, великий князь, дары, — сказал я и жестом приказал открыть. Ничего сверхъестественного там не было, но вот знамена шелковые, оружие, но, и серебряной посуды немного.

— Добро, — князь подошел к сундукам. — А ты, казал Вячко, что по моей воли пришёл до його?

Князь резко переменился в лице. И я понял, что от моего ответа сейчас многое зависит. И этот ответ должен быть только «да».

— Вячко ведает, что я твой и крест на том целовал, да и люди были владимирские с нами, токмо я не говорил, что то была моя воля — допомочь ему, — немного уклончиво ответил я и с удовлетворение понял, что и этого вполне хватило.

Вот так и в летописях можно записать, что, дескать, князь владимирский послал рать свою в Юрьев. И никаких больше имен и событий. Пришли, побили всех, да и Ригу по воле того же князя взяли. Да и пусть так, мне слава не самоцель, может только в некоторых делах — средство.

— Так и я Вячко скажу, кабы ведал, кто йому допомог, да и татей — эстов нехай обуяет, а то новгородцев посекли. Добро, Корней Владимирович, токмо упокой, господь, душу раба свого Глеба — добры вой был, да сына не мал, и братоу нема. Будешь мне служить, так и буде, яко была воля Глеба, увесь скарб школе воинской отдать, — произнес князь и позвал слугу.

Пришел человек, с которым и оговаривали условия вступления в наследство. Конечно, не все мне причиталось, часть воинской школе. Но оказалось, что и во Владимире у Глеба была небольшая усадьба и в Ростове. Сколько осталось серебра, слуга князя не знал, но уверял, что усадьбу не разоряли.

Горевал ли я по поводу смерти Глеба? Нет! Возможно, это цинично, нечеловечно, но себе-то врать не станешь. Он был определенным контролером моих действий. Мотивация сторонника Василько так же весьма туманна для моего понимания. И конфликт интересов в дальнейшем был вероятен.

Моя дальнесрочная перспектива — выйти из нашествия монголов с минимальными потерями. Причем, как прямыми — в виде жертв и краха экономики, так и косвенными — создание централизованного сильного государства. Осознаю, что я не князь, стать им не смогу, как и сложно представить ситуацию, когда стану «серым кардиналом» у сильного князя. На то он и сильный, чтобы иметь советчиков, но принимать свои решения. Реальность же большей частью измельчает возможности — сильно много препятствий и условностей. Средневековая Русь периода феодальной раздробленности живет своей жизнью и многочисленных князей вполне все устраивает, они и не представляют себе ситуацию, когда всеми княжествами будет править один лидер, а остальные могут либо исчезнуть, либо идти на службу.

Но я уже многое сделал, по крайней мере, сильно ослабил натиск со стороны германских рыцарей. Да — я только участник событий, и победа была не боярина Корнея, а князя Вячко, но и это многое. А еще в Торопце ходили разные слухи, которые сводятся к тому, что полоцкий князь из смоленской династии ростиславовичей погиб, но смог разбить германских рыцарей, чем выиграл еще больше времени для Вячко, тем более, что тот, скорее всего, примет вассалитет Юрия владимирского. А вот за Полоцкое княжество разгорается новая борьба, где есть как минимум четыре действующих персонажа. Это Вячко, который был сыном полоцкого князя Бориса. Ростиславовичи же представляются маловероятными претендентами на стол в Полоцке, так как их уже и так мало, да и ослабели после битвы на Калке и вот этого поражения под Ригой. Тем более, что остатки войска Святослава Мстиславовича после смерти своего сюзерена поспешили принять присягу уже от удачливого Вячко.

Еще одним претендентом остается Брячислав витебский — так же из «рогволодовых внуков» полоцкой династии изяславовичей, но он не имеет серьезной силы. Нет под рукой дружины, способной противостоять угрозе, ни вдоволь серебра. Я же ставил на литовского князя Миндовга. Этот основатель Великого Княжества Литовского еще в той истории, что я знаю, смог договориться с полоцкими элитами, пообещав не вмешиваться в их дела, а его преемники и вовсе включили Полоцк в свою державу. У него и силы есть и возможности. Да и не сказать, что полочане вот так уж сильно против племени литва.

На всем этом фоне усиливается власть Юрия Всеволодовича и его рода. Я был бы и не против того, чтобы этот князь подмял под себя Русь и собрал все силы в кулак. Но не та личность, уже испытав немало поражений, Юрий не победитель. Может его брат Ярослав, но с ним я еще и не был знаком. Так или иначе, но история уже движется другим путем и не понятно еще, куда это заведет.

Однако, еще больше я рассчитываю на мирное прогрессорство. Добыча и производство железа, стекла, бумаги. Развитое сельское хозяйство позволит прокормить и воспитать больше воинов, отвлечь людей на научные изыскания, торговля и как следствие — рост общего благосостояния.

Вот как там дела в поместье? Очень рассчитываю, что урожайность этого года еще больше и перебьет прошлогодние показатели — и земли больше разработали, и новые виды овощей, семенной фонд в разы лучше используемых ранее, орудия труда так же. Нет — все было бы замечательно, если не моя беготня по походам. Нужно ее прекращать. Есть воины, воинская школа работает бесперебойно. Уже есть идеи что-то вроде частной военной компании, выполняющей заказы на наем отрядов. Как Гильермо — наемник и не знает другой жизни и таких как он и Франческо, по его рассказам, в Европе ну очень много — только плати, а вот платить найдем чем. И даже наемникам неважно, кого резать — хоть католиков, хоть и мусульман с православными.

— Ну, яко же усе? — в палаты вошел князь, который вышел и не стал участвовать в процедуре принятия наследства. Я и не слушал, что перечислял слуга, но грамотку он все же выписал, а я решил, что все приобретенное действительно пойдет на воинскую школу, не буду ничего брать на другие направления, да и усадьбу Глеба продам, а людей в Унжу перевезу. Найдется чем их занять.

— Так, великий князь, — я поклонился низко в пояс. — Дозволь и мне сказать. Хлеба треба нам.

— Хлеба не дам, — отрезал князь. — У Ригу везу хлеб, ну токмо сторгую десяток подвоз.

Вот так, ты ему служишь, а он — не дам, но, продам, да и еще не много. Ясно, что хлеб, привезенный в Ригу — серьезный аргумент для положительного результата переговоров с Вячко.

На том и поспешил расстаться с великим князем — глаза б мои его не видели.

Возвращался в лагерь, как триумфатор. Многие при виде нашей процессии, где впереди шел я с Бером, а позади тянулись подвозы, груженные хлебом, искренне радовались. Нам хватит его в лучшем случае на неделю, если растягивать. Да и своего немного есть, может, и еще где купим. А дома отъедимся. Как бы медленно мы не шли, но когда-то же дойдем и дома. Как уже хочется домой!

Первым из своего, как я называю, малого совета, я встретил Ермолая, и он был ну очень задумчивым. И было удивительно, что спросил он не о том, что хотел князь, и как прошла наша встреча, друга заботило совсем не то.

— Корней Владимирович, боярин, треба одвуконь сотней домой поспешать, — угрюмо и как-то безапелляционно сказал Ермолай.

— Что так? — спросил я, понимая, что ничего логичного я не услышу. Сам хотел домой, но бросать всех и все и лететь на крыльях любви к своей Божане — не правильно это. Не поймут.

— Треба, — лаконично ответил Ермолай.

Интермедия 5

Интермедия 5

Янгул Сибатор слушал посланника булгарского правителя. Последнее время дела в племени идут не очень хорошо. Русичи все больше забирают самую плодородную землю. Уже выбили мари из долины реки Унжи, поставили Городец, который так же на землях, что еще десять лет назад были марийскими, а сейчас не могут селиться рядом в трехдневном переходе, иначе можно нарваться на отряд русичей, которые не сильно церемонятся.

И вот Янгул Сибатор слушал посланника того, кто был самым сильным и мог поставить на место русичей и не давать им и дальше ставить города на землях мари. Так думал молодой и излишне импульсивный мариец.

— Ты найдешь там столько серебра, сколько не потратишь и лет за десять. Зерна там — на три года кормиться всему твоему народу. Коней, каждому мужчине из твоего рода и десяти других родов хватит. Оружия хватит, чтобы возвысится над всеми соседями, и мы не станем забирать его у вас. Нам же нужны только ремесленники, — увещевал вождя тайный посланник из Великой Булгарии. — А еще тебе будет прощен долг хараджи и джизьи на год вперед.

Молодой вождь, взявший бразды правления у своего отца, погибшего на охоте, мечтал о том, что он станет великим воином и поведет свой народ к всеобщему благосостоянию. Он уже слышал о несметных богатствах одного боярина в Унже. Вождю даже доставили несколько бутылок очень крепкого вина, которое он пил целый день и натворил столько плохого, что до сих пор себя корит. Одно то, что он изнасиловал молодую девушку из очень влиятельного рода, прибавило проблем на всю жизнь. Она ему категорически не нравилась, но часто попадалась на глаза, желая заинтересовать молодого парня, как учил ее отец. Вот и попалась. Теперь Янгул Сибатор постоянно себя корил за то, ведь пришлось жениться, а ему по-настоящему нравилась другая девушка.

Вот, был злой парень. Да он и по личным мотивам был готов уничтожить всех в этой Унже. Вот только остальным уважаемым людям и воинам нужно объяснить причины похода. Главный посыл для своей пропаганды Сибатор — сын Янгула взял из речей тайного посланника от булгар. Если мы нападем, то легко добьемся добычи и сможем кормить свои роды больше трех лет. И награбленного хватить на несколько лет торга с булгарами. Молодые парни сразу загорелись от обещания дать каждому боевого коня, кроме всего прочего. Роптали только старики, пытаясь урезонить молодость, но и они, узнав о прощении долгов по дани Булгарии, приняли сторону агрессивно настроенных соплеменников.

Начались сборы. К походу решили присоединиться многие, посланник так же привел три сотни неплохо вооруженных пеших воинов. Вот только отдавать под командование молодому вождю эту силу никто не собирался. Задача отдельного отряда состояла в том, что бы украсть всех ремесленников поместья Корнея, как уже все называли самое крупное поместье в окрестностях Унжи.

Собралась, по меркам времени, внушительная сила. Полторы тысячи человек — это много, особенно для такого малозаселенного региона. Конечно, многие воины были плохо вооружены. У кого был топор, но не было и щита, кто был вооружен только копьем, но были и войны в кольчугах и на конях. Не все поднялись в набег на русичей, но, пожелай кто напасть на марийские поселения — защищать их придется малыми силами.

И вот, по прошествии семи дней после выхода, вся эта армия находилась в трехчасовом переходе от первых обработанных полей русичей. А три сотни таинственного булгарского посланника выдвинулись по своим делам. Первоначально марийцам было необходимо взять приступом крепость, в которой уже были и подкупленная ватага разбойников и торговцы-марийцы, которые должны были открыть ворота города и пустить отряды для полного разрушения крепости. План был подготовлен опять же посланником, Янгул Сибатор осознавал, что такие приготовления лично реализовать никогда бы не смог. И тем лучше, что лавры победителя и стратега будут только у молодого вождя, потому что тайные покровители желают оставаться тайными.

Божана же в это время пыталась в очередной раз заснуть. Ребенок, а она была уверена, что это был сын, больно толкался, и никак не мог найти удобное положение в животе. Как только его мама пыталась даже не прилечь, а присесть, начинал свою «битву».

Звуки борьбы и крики людей как то резко заполнили все пространство. Божана позабыв обо всем, резкими движениями пошла за оружием. Арбалет, лук и длинный нож всегда были недалеко. Вот только добраться до оружия оказалось не просто. Резкая боль внизу живота заставила женщину остановиться и даже простонать.

— Боярыня, — в палату вбежал Лавр. Он был весь в крови, и было очевидно, что кровь не его. — Треба уходить.

У Лавра были четкие инструкции на предмет побега. Десяток, который охранял усадьбу, уже четко действовал по правилам, неоднократно обговоренных еще с боярином. Три посыльных уже поспешили по своим направлениям. Один в Унжу предупредить Войсила, двое других поскакали в сторону последний, чтобы срочно эвакуировать людей.

Нападение стало неожиданным для защитников, и только дисциплинированная служба позволила отбить первый напор нападавших. Их было не много — меньше десятка и как только разбойники начали проникать в усадьбу, полудесяток начал отстрел из скоростных самострелов. Когда же шесть человек уже лежали на земле, двое кинулись на защитников усадьбы, оголив мечи. Такое поведение не было похоже на нападение разбойников, которые потеряв многих ватажников, обязательно должны были отступить. Лавр не зря тренировался с Филиппом и был его напарником всегда, когда только можно, тем более, что боярин часто пропускал тренировки. Вот и сейчас он без лишней суеты парировал удар сверху, отвел его и отсек руку, отчего его и залило кровью. Второго свалил арбалетный болт ратника.

За стенами усадьбы еще были звуки борьбы, и побег на заранее приготовленную заимку не имел альтернативы.

Лавр натянул на Божану кольчугу, которую специально готовили для беременной женщины и, взяв «тревожный чемоданчик», первым вышел на крыльцо. Со всех сторон их двоих сразу же окружили еще восемь ратников, которые успели прийти в усадьбу из избы рядом с боярским домом. Таким образом они и шли к телеге. На телегу сели трое, не считая возницы. По правую руку, спиной к охраняемой женщине сел Лавр, с другой — его соратник, третий прикрывал спереди. Божана же ужалась на самое дно телеги. Четверо оставшихся ратников похожим образом уместились на вторые сани, где поместились дети. Божана сопротивлялась тому обстоятельству, что дочь находилась отдельно, маленькую Ульяну Божана требовала с криком, но Лавр действовал как автомат.

— Идем, — скомандовал Лавр и один из охранников быстро и сноровисто открыл ворота и сразу же поймал стрелу.

От того, что охранник получил смертельную стрелу в спину, никто даже не поморщился, все охранники были предельно серьезны. Ворота открыты и телеги, каждая запряженная тройкой коней резко рванула из усадьбы.

Божана слышала, но не могла видеть, как стреляют арбалеты, вновь быстро заряжаются и стреляют. Если бы это были простые арбалеты, то охранники смогли сделать не больше одного выстрела, но это были арбалеты, собранные самим Корнеем из его же материалов.

Божана не видела, что на второй телеге уже сменился возница, так как прежнего скосила стрела, ранен был и Лавр, но то была левая рука, в которую попала бронебойная стрела и зашла не глубоко в кожу, сила удара отзывалась болью, и работать левой рукой не представлялось возможным. Их ждали, первая разведка «нахрапом» усадьбу не взяла. И расчет на внезапность и глубокую ночь мог бы оправдать разбойников, которых было намного больше за усадьбой, чем проникших на подворье.

— Никифор, борони боярину, — крикнул Лавр и на скоку выпрыгнул из телеги, а Никифор накрыл лежащую Божану еще одной кольчугой, а сверху шкурой медведя.

Застройка у стен усадьбы все больше напоминала город. И это сыграло свою роль — единственная дорога была перекрыта двумя телегами, за которыми с луками стояли не меньше десятка человек и еще пятеро с копьями бежали к ним на помощь.

Лавр готовился дать последний бой — он должен был, обязан защитить. Быстро стянув щит, прикрепленный к телеге, молодой мужчина через боль, сжав зубы до скрежета, пошел навстречу своей смерти. Стрелы втыкались в щит, болью отозвалась правая нога, в которую так же впилась стрела. И Лавр в какой-то момент понял, что не успеет даже подойти к преграде, как его убьют. Именно от невозможности повлиять на ситуацию у Лавра начали проступать слезы. Это была горечь бессилия.

Тут Лавр еле уловил метнувшуюся в сторону врагов тень и услышал панику в стройном ряду лучников, послышались четыре выстрела из арбалетов и истошный крик со стороны баррикады. Там шел бой. Лавр отпустил немного щит, чтобы краем глаз увидеть происходящее. Шах — верный пес боярина, постоянный спутник Божаны и детей — как адская гончая вгрызался в лица стрелков. Пес не останавливался на одном разбойнике, и, только укусив одного, сразу же впивался в шею или лицо другому. Уже трое лучников корчились на земле, а у Шаха из бока торчал нож. Пес скулил, но продолжал свою последнюю атаку.

Лавр спохватился и, невзирая на боль в руке и ноге, ринулся в атаку. Он рубил и колол, готов был, как уже лежавший в крови пес, вгрызаться в глотку разбойникам и враги побежали. Из пятнадцати человек нападавших на усадьбу осталось семь, и они дрогнули, а вдогонку в свои спины получили еще четверо болтов, трое из которых забрали свою жатву. Воин же поднял на руки Шаха и понес умирающего пса к телеге.

В дальнейшем путь уже не был столь опасным, но и Лавр, находящийся в предобморочном состоянии от потери крови и другие охранники видели горящие дома и слышали звуки боя. Это было масштабное нападение, казалось, что и тысяча, может и две тысячи разбойников напали на поместье. Но они удалялись на заимку и уже в лесу начали встречаться организованные колонны людей, которые шли под немногочисленной охраной местных жителей. Тренировки, которые так не нравились всем поселенцам, что сильно подкашивало отношение к боярину, не прошли мимо. «Теперь-то поймут для чего учения!» — подумал Лавр и, окончательно теряя равновесие, пал в беспамятство.

Интермедия 6

Интермедия 6

Дарена, главного кузнеца поместья, тяготили обязательства, которые не были связаны с его работой. Мужчина только при работе с металлом отдыхал душой, полностью отдаваясь процессам святодейства. Однако, в последнее время Дарен все больше занимался другими делами. Он руководил всеми кузнецами, лично проверял каждого работника на качество изделий, договаривался насчет поставок угля, руды. Даже торговать приходилось самому или посылать детей. И никак не мог кузнец найти того человека, которому можно было поручить все то, что делает он, как это советовал боярин. Ответственность перед качеством продукции не позволяла перепоручать что-либо. И получалось, что уже две недели Дарен не одевал свой фартук и не брал молот, а все бегал по мастерским. Страшно сказать: уже шестнадцать человек работает в кузнечных мастерских.

Но, что Дарена действительно разозлило — это назначение его сотником сотни ремесленников. Он уважал боярина, который был поцелован Богом, другим обоснованием наличия стольких талантов у молодого парня кузнец не мог объяснить. И мастер не мог отказать боярину в «его играх», пообещал, что исполнит все, что положено.

Мастеру были безразличны все эти учения и отвлечения от работы для тренировок, он делал все предписанное механически. Дарен был готов тренироваться, заставлять и своего сына и других ремесленников выполнять все требования инструкторов из воинской школы. Мастер даже не бурчал о бессмысленности всего — воинами кузнецы и другие ремесленники становиться не собираются, а себя защитить всегда сумеют.

Вот и сейчас молодые подмастерья, что дежурили у ворот в ремесленную, часть поселения вовремя подняли тревогу, но сделали это больше не от осознания опасности, а рефлекторно, как это уже было вбито учениями ремесленной сотни.

Дарен проснулся моментально и сразу же начал действовать. Звучал набат, благо отлить небольшой колокол уже не представляло труда, люди, подгоняемые десятниками, готовились к переходу. Ремесленная сотня, быстро ощетинившись арбалетами и бердышами, заняла позиции у частокола, которым был обнесён ремесленный квартал. Всего было шестьдесят семь человек, шесть из которых должны были сопровождать людей в лес, на заранее приготовленные места. Телеги были постоянно готовы, что соответствовало требованиям боярина и сейчас спешно запрягали коней и грузились люди. Минимум еды, шкуры, вода, простые рычажные арбалеты и все. Главное — люди! В лесу, умеючи, можно долго выживать, даже женщинам, но на заимках готовы и небольшие припасы еды и даже одеяла.

В первом столкновении нападавших отбили без особого труда. Разбойники действовали осторожно и проводили разведку боем, как только видели организованное сопротивление, а тут оно было. Уже через полчаса к стенам начали стекаться малые отряды разбойников, которые грабили крестьян в поселении. Дарен увидел больше сотни поселян, которых строили в колонны. Было очевидно, что соседей поведут впереди как живой щит и это убавило решимости у кузнеца — убивать своих же поселян он не хотел.

— Люди вышли у задния врата, — сообщил Филат — гончар и первый заместитель Дарена.

— Дай аще три десятка, кабы довели до леса и ударили у спину татям, — принял решение кузнец.

Потянулось время. Разбойники не спешили вступать в бой, что-то совещались, махали руками, но не двигались. В сопровождении пяти баб из поселянок к стене ремесленной части поселения пошла делегация из трех разбойников, один из которых был облачен в богатые доспехи, и даже в предрассветную темень можно было увидеть, что этот разбойник никак не был русичем. Можно предположить, что он был сыном какой-то полочанки, но Дарен был уверен — булгарин. Вот так не мариец, не мордва — булгарин! А вот остальные — марийцы.

— Ремесленный люд, я не велю воям своим бить вас, токмо и вы ложите зброю и бярите баб своих. Я дам вам и дым и снедь, идите со мной, — торжественно произнес парламентер.

Дарен только усмехнулся и с нескрываемой улыбкой осмотрел ближайших соратников, которых так же повеселили слова разбойника. Мастера не знали условий лучше, чем дарованные боярином. Каждый имел и дом, и скотину, и серебро, одежды такие, что и с купцами на ровне говорить можно. А еще столько строительства вокруг, новые люди, да и вообще весело жить стало и за это они были готовы биться.

— Иди, тать по здорову, да людей оставь. Коли и побьете нас, то приде войско и покарает охальников, — выкрикнул Дарен.

Парламентер начал отходить и уже, как он считал на безопасном расстоянии, что-то приказал своим пособникам. Пятерым бабам быстро перерезали горло. В толпе пленных поселенцев закричал парень лет двенадцати и рванул на главного разбойника. Тот равнодушно смотрел на приближающегося парня и когда тот замахнулся кулаком, силясь ударить, булгарин перехватил руку мальца, ловким движением закрутил руку и подломил ее. Хруст костей в наступившей тишине звучал как звук пощечины для сильных мужчин, которые бездействовали. А булгарин, высунув язык и, неестественно выпучив глаза, перерезал горло парню.

Это стало последней каплей, и больше сидеть за стенами ремесленная сотня не могла. Это понимал и Дарен, который тщетно старался сохранить хладнокровие.

— Бей татей! — истошно закричал Дарен и спрыгнул с плотного частокола. Открылись ворота, и на бой вышел строй ремесленников. Толпа пленных зашевелилась, и люди рванули на своих обидчиков, царапая, кусая, умирая, но не сдаваясь. Жертва женщин и молодого парня, которого любили все в поселении, поменяла местами охотников и дичь. Кровь лилась как ливень в мае, люди поскальзывались на быстро размякшей земле, которая еще пять минут назад была сухой и пыльной. Это было безумие, которое ярко демонстрировало, что не железо решает в схватке, но дух человека.

В стороне послышался крик и в толпу влетели еще четыре десятка вооруженных топорами и копьями людей. Дарен сразу и не рассмотрел, кто именно вступил в битву. Он был слишком занят — булгарин оказался ловким соперником и никак не попадался для хорошего удара мощным бердышом кузнеца. Резко все закончилось, и булгарин, сраженный болтом, свалился прямо к ногам кузнеца.

Оказалось, что в бой вступили Демьян-мельник и Креча-бортник. Они, отправив свои семьи в лес, объединились с ремесленниками, которые свои семьи сопровождали, и рванули на помощь в поселение.

Результат боя был ужасный. Бесформенными телами лежали больше четырех десятков баб, стариков и детей, четверо бойцов ремесленной сотни то же погибли, многие были ранены и к ним устремились лекари десятков — кто хоть как-то умел перевязать рану. Это были ополченцы, которым больше преподавалась наука оказания первой помощи, и они были обязаны носить перевязочный материал.

— Баб у лес, мужи у Речное, тры десятка у боярскую усадьбу, — дал указания Дарен.

На подходе к Речному отряд поселенцев, к которому присоединялось все больше мужиков, увидел противника. Боя не было, разбойники уже просто грабили и насиловали. Не теряя времени, Дарен приказал быстрым маршем двигаться к самым богатым усадьбам. Первой на пути была усадьба бывшего хозяина Вышемира, где жила семья старшего сотника Филиппа, а рядом с ней был дом Еремея — еще одного друга боярина Корнея. И именно там и были обнаружены крупные отряды разбойников. Если бы они смогли объединиться, то их численность была бы точно не меньше, чем ополчения. Но приближающийся отряд разгневанных мужиков грабители заметили слишком поздно — лавина снесла первый десяток татей, которые грузили награбленное добро на телеги. Дальше началось избиение разбойников, которые все никак не могли организоваться, увлеченные грабежом.

Дарен вбежал в дом в поисках выживших членов семьи Ермолая. Он искренне уважал этого, во всех смыслах, большого человека. Он был и с большим сердцем и с большими мускулами. И никогда не выказывал пренебрежение к селянам и мастерам. Дарен тоже был большим и уважал правильную, а не дурную силу. Поэтому, когда он увидел, как трое нелюдей избивают любимую жену Ермолая, то полностью потерял над собой контроль.

Вбежавший на истошные звуки из горницы, Демьян с увязавшимся за ним сыном ужаснулся и чуть сдержал рвотные позывы, в отличие от своего наследника. В сравнительно небольшой горнице стоял зверь, в котором было сложно узнать друга кузнеца Дарена. Вокруг были растерзанные тела, которые, казалось, были разорваны руками. А на полу лежала обнаженная Бела с ножом в руке.

Уже значительно позже получилось воссоздать случившиеся, когда Дарен не успел буквально чуть-чуть. Ровно минуту до прихода кузнеца, Бела отказала в женской ласке одному из главарей грабителей, а когда он стал ее насиловать в присутствии смеющихся ватажников, Беле удалось вытянуть из-за пояса одного татя нож и перерезать горло насильнику. И вот, когда вбежал Дарен, ватажники мстили за главаря, жестко избивая девушку. Бела не выжила, но выжил ее сын, который все это время лежал в приоткрытом сундуке и молчал, как будто уже понимал, что происходит. А Дарен через два дня после нападения, когда все уже было спокойно, запил на две недели и никто не смог его вытащить из запоя, пока мужики не связали кузнеца. Превращение в зверя человека, который, несмотря на всю свою мощь, был добряком, прибавило много седых волос на голове кузнеца.

В доме старшего сотника ситуация была проще. Там были боевые холопы, возглавляемые пожилым отцом Филиппа и отличного воина Далевитом. Ветеран уже собирался переходить в контрнаступление, когда услышал звуки боя в доме Еремея и увидел уже через несколько минут ополчение с бердышами. Однако потери были и в усадьбе, три пожилых боевых холопов, приняв на себя первый натиск разбойников, погибли.

В целом же Речном поселке ситуация была лучше, чем ожидалось. Основной удар разбойников был именно на ремесленников и уже на пути к Речному оба отряда из поселений объединились и, оставив часть людей, устремились к Лесному поселению. Однако, там было вообще все спокойно. Ну, относительно. Семьи поселенцев не отправляли в лес, взяв оборону в усадьбе. Поселяне предположили, что более вероятным направлением может быть атака как раз из леса, так как он находится со стороны границы с марийцами.

Дарен, подражая опытному полководцу, собрал военный совет, в который вошли все десятники. Не столько он был нужен, все действия уже были расписаны и регламентированы, но кузнец после случившегося нуждался хоть в каком-нибудь общении, пусть и сугубо деловом.

— Треба идти до Унжи и воинской школе, — сказал Дарен.

— Там посадник Войсил, да и воинская школа — яко детинец и наряд там, — высказался Креча.

— Там не болей двух сотен отроков, а татей можа и тыща, — сказал Дарен и пристально посмотрел на собравшихся.

Он осознал, что совершил ошибку, собирая совет. Вся эта говорильня только трата драгоценного времени, а еще и не понятно, что случилось в усадьбе. Свои же эмоции и терзания сильный мужчина смог задавить и спрятать, пока все не закончиться.

Но военный совет дал некоторое понимание дальнейших действий. Предписывалось взять под контроль поселения и выдвигаться навстречу ратным из воинской школы, которые и находились неподалеку от боярской усадьбы. Вот только в усадьбе может быть что угодно, и любимая жена боярина Божана, и его дочь… Там, конечно, Лавр, и многие знали его как молодого, но опытного воина, он даже был одним из наставников на учениях. Но, на ремесленников напали больше ста пятидесяти, а сколько пойдут в богатую усадьбу?

— До боярской усадьбы, — сказал Дарен и встал, показывая пример остальным.

Интермедия 7

Интермедия 7

Егор, сотник первой учебной сотни, не спал. Как же тут спасть, если все ратники школы пошли добывать славу и бить схизматиков-латинян, а он тут, с этими мальцами. Нет, он учил по совести и понимал, что в противном случае и может вылететь из воинской школы, где даже стал сотником, и не важно, что учебной, главное — сотня.

Уже был опустошён третий кувшин с пивом, когда зазвучал колокол. Сигнал означал атаку. Егор привстал с лавки и практически рухнул. Голова еще была светлой, но вот ноги не держали. И почему в его дежурство? Егор сделал шаг и упал, задев головой край стола. Лужа крови растеклась под сотником, и он остался лежать на полу в пропитанной хмелем комнате.

Тем временем школа пробуждалась. Дежурные десятки выстраивались на стенах, зажигались факелы, готовились метательные учебные орудия, по желобам в первый ров стекались ручейки горючей жидкости. Все работали слаженно и дисциплинированно. На тренировках каждое действие вбивалось сотнями повторений и наказаниями за неисполнение. Страха не было, только подавленное чувство недовольства, что тати не дали выспаться.

Первый приступ начался сходу, когда еще только начали подавать сигнал тревоги. Разбойники не стали строиться, разведывать обстановку, а попытались сходу взять крепость, где и располагалась воинская школа. Не имея приказа от сотника, десятники не стали сначала брать ответственность на себя и выжидали. Но, как только в ров были скинуты первые охапки хвороста и палок, раздались приказы начать отстрел нападавших. Можно было поджечь ров, но каждый десятник знал, что нужно дать противнику больше потратить усилий на захламление рва, так и стрелять проще, и уже потом можно поджечь ров вместе с захватчиками.

Однако, только несколько десятков разбойников устремились к первому рву и, потеряв шесть человек, отпрянули. Начало тянуться время. Не сразу защитники поняли, что их просто блокировали и не дают выйти из крепостицы, брать которую, скорее всего, не собираются. А, следовательно, присутствие молодых воинов не желательно в других местах.

— Сотник ляжит крывавы у горницы, — сообщил десятник Матвей, которого «обчество» отправило разбудить сотника.

Знали многие, что в последнее время, когда большая часть наставников и новиков ушли на войну, сотник Егор запил. При этом он продолжал пользоваться уважением за свое мастерство и честность.

— Давайте, браты, порядим якоже быть, думаю я, треба идти у поместье, по первой у усадьбу — благо вона у двух верстах, — сказал Матвей, который взял руководство в свои руки. Никто не оспорил его лидерство, в последнее время он все чаще заменял сотника, пока тот топил свои комплексы в хмельном.

Оставив три десятка в крепости, молодые новики, которые только три месяца обучались в воинской школе и мало кто был старше восемнадцати лет, построили в колону. Перекрестившись и прочитав молитву, Матвей лично вытянул засов из ворот крепости и приказал выдвигаться.

Первые две сотни шагов ничего не происходило, а потом с двух сторон послышался топот копыт и из предрассветной дымки показались конные, вооруженные луками и копьями.

— Стена щитов, сулицы, самострелы к бою, — начал командовать Матвей и колона остановилась, перестраиваясь в каре.

Новики имели мало копий, так как основное учение было бою с мечами, но все же у каждого третьего оказалось недлинное копье. Противостоять таким оружие конным было крайне сложно, поэтому главная надежда была на сулицы и арбалеты, которые были все ножного взвода.

— Сулицы бей, самострелы бей — скомандовал Матвей и порядка четырех десятков разящих предметов полетели в сторону всадников.

Однако большого урона эти действия не принесли, десятник явно поспешил отдать приказ. Только шесть всадников свалились со своих коней, да и двое остались на ногах и могли продолжить бой в пешем строю. Всего же нападающих на конях было около сотни, а вдали так же слышались звуки боя. Разбойники, посчитав, что защитников крепости осталось крайне мало, решились на штурм. И уже горел первый ров, становясь непреодолимой преградой для наступающих.

Но Матвей не обращал внимания на крепость, так как события развивались крайне быстро и грозили полным разгромом отряда. Арбалетчики успели еще раз перезарядиться и уже более удачно отстрелятся практически в упор наступающим всадникам. Были уже и первые потери у новиков — четыре человека были сражены стрелами. Доспехи спасали, но стрел было очень много.

Не замечая преграды из редких копий, всадники врубились в строй новиков, и началась рубка, которой так хотел избежать Матвей. Молодые войны, может, и не уступали в воинском искусстве, но вот опыта было чуть больше, чем никакого. Все построение развалилось, и десятнику, поведшему на убой молодых парней, ничего не оставалось, как приказать отступление, превратившееся, по сути, в бегство. Как не старались некоторые воины организовано отступать, отстреливаясь, паника господствовала в головах молодых воинов.

От полного разгрома спаслаблизость отряда от стен крепости, с которой начали стрелять в преследовавших русичей разбойников. Были случаи и промаха и даже попадания в своих, но все же большинство стрел летели в сторону конных. Ворота оказались открытыми, когда первые новики достигли крепости. Спаслось семнадцать человек, многие из которых были ранены. Ошибка, стоящая жизни половине гарнизона воинской школы.

В то же самое время, в полевом лагере, куда отправилась вторая сотня, нашелся сотник, который смог организовать молодых воинов. Разбойники не знали о сотне ратников на специально оборудованном полигоне в лесу, а посыльный из усадьбы после посещения поселений, смог добраться до сотни на пределе своих сил. Конь же посыльного, как только тот вбежал во двор перед казармами, упал и так и не поднялся. И теперь конные ратники организовано двинулись в сторону ближайшего Речного поселения, оттуда и прямая дорога к усадьбе и дальше к воинской школе.

Когда конные разбойники неистово орали от радости своей победы, они не сразу заметили подымающийся столп пыли в свете разгорающегося рассвета, и как переходит на рысь сотня закованных в броню ратников. Удар для татей был ужасным. Еще более страшным, чем немногим ранее сами разбойники уничтожали первую сотню воинской школы. Рогатины русичей находили свои жертвы и войны, не отвлекаясь на пораженных врагов, устремлялись дальше. За конной сотней показались и бегущие с бердышами наперевес мужики из поселений.

Они встретились в Речном, когда Дарен уже переправлял через реку свою маленькую армию, к которой присоединились уже и сорок два мужика из Лесного. Осознав, что нападающие на поселения уничтожены, общим решением стало срочное посещение боярской усадьбы и дальше в воинскую школу и в город. И теперь разбойники окончательно превращались в дичь, разъяренные жертвами поселяне, ремесленники и ратники брать в плен никого не собирались, если только не для информации. Все повторяли слова, сказанные некогда боярином Корнеем: «Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет».

Всего более трех сотен разбойников нашли свою смерть на земле поместья Корнея. Вот только и потери местных жителей были страшными. Больше ста поселян, в основном старики, бабы и дети, шестьдесят два ратника. Разорены два десятка домов, разорена усадьба, богатства которой нашли в обозе разбойников и никто не посмел взять себе хоть что-то. Вот только калиты разбойников их коней уже законно считали своими и предполагали разделить их после всего этого ужаса.

— Треба на Унжу идти, токмо и поместье беречь тако ж, — сказал сотник Божко, сейчас единственный начальник среди всех собравшихся.

Были сформированы три небольших конных отряда в десяток воинов каждый для патрулирования трех поселений. Дарен же отобрал шесть десятков поселян и ремесленников и вместе с оставшимися ратниками, оставившими только десяток в воинской школе, одвуконь отправились в Унжу. Ремесленники явно отставали от новиков и уже были слышны ругательства от толпы явно неприспособленных к конным переходам мастерам.

Уже на подъезде к городу стало очевидно, что крепость не минула участь разгрома. Везде были видны следы сражений, валялись тела, как горожан, так и незнакомых людей, скорее всего, разбойников. Вот только это явно не были простые тати — такую немалую армию невозможно собрать только из разбойников, даже если это будут бродники.

При подходе к детинцу отчетливо стали слышны звуки боя. И защитники сражались уже на стенах внутреннего городского замка.

Божко не спешил, сотник был уверен, что только один мощный удар способен переломить ход сражения, которое складывается явно не в пользу защитников, иначе можно надолго завязнуть в сражении на уже уставших конях.

Сотник послал разведку, которая дала возможность воссоздать общую картину происходящего. Так, было обнаружено не более двух сотен нападающих и еще примерно столько же раненных, которых сгрузили на повозки. Примечательно, что повозки находились буквально в ста метрах от отряда Божко.

Конные выдвинулись в обход повозок, а пешие должны были через пять минут после ухода вырезать немногочисленную охрану обоза разбойников.

Расправиться с тремя десятками легкораненых разбойников, которые были на охране обоза, не представило особого труда. Удар ополчения был неожиданным и беспощадным. Дарен даже не стал останавливать мужиков, которые начали мстить за убитых своих жен и детей, расправляясь с ранеными. Это было жестоко, но нелюди пришли убивать их и грабить только из-за того, что поселенцы стали жить сытнее.

Когда Дарен услышал звуки нарастающего боя, он поторопил свое воинство и сам уже только на адреналине побежал к детинцу. Они успели вовремя. Разбойники уже начали оправляться от неожиданного удара конных новиков, и появление еще одной силы окончательно поколебала веру в победу. Напавшие на богатые и, казалось, легкодоступные поселения, марийцы начали кидать оружие и падать на землю. Некоторые пытались бежать, что в них сразу же устремлялись арбалетные болты.

Интермедия 8

Интермедия 8

Резидент Венеции — верный помощник главного слуги дожа, который называл его Джованни Сконца. Сам же «Джованни» не знал своего имени, откликаясь и на Давида, и на Рикардо, и еще на десяток имен; он не знал ни матери, ни отца, воспитанный улицей, проявивший себя на флоте и в армии Венеции, слуга самого влиятельного венецианца. Достиг он большего, чем некогда мечтал.

Сейчас же он лично пожелал провести еще одну операцию, которая сделает Джованни богатейшим человеком, и он отойдет от дел и будет только наслаждаться жизнью, взяв в жены молодую знатную венецианку.

Венецианец наблюдал из укрытия за происходящим у крепости. Он заблаговременно занял комнату в городе, откуда можно было следить за большей частью происходящего на крепостных стенах. Его проплаченный авантюрист из Булгарии сделал все очень хорошо, сэкономив немало средств, которые планировались на покупку наемных отрядов.

Эта странная Русь — тут даже нет наемников, которые за деньги готовы решать любые вопросы. Но вот обман этих доверчивых марийцев — одна из лучших его операций. И даже не важно, что город так и не получилось взять, главное, что неразумные русичи и сами не поняли главную цель нападения, а это ремесленники в поместье этого странного Корнея. Именно туда отправился отряд верных дожу наемников, и они-то точно должны были решить проблему и быть уже в условном месте. И никто не посмеет и подумать на Венецию, пока, конечно его родина не станет производить все те товары, что так дорого можно продавать, но пока производились на этой окраине мира.

— Пора уходить, — сам себе произнес венецианец и вскочил на коня.

Однако, уже через десять шагов пришлось остановиться — на тайного агента летели четверо человек, которые и не замечали преграду на пути в виде всадника. Венецианец попытался править коня в сторону, но именно оттуда показались преследователи людей, что уже сами остановились в узком переулке, стремясь «прощемиться» мимо коня. Потом резкая боль в голове и небытие.

— Яко я кистенем ентого? — спросил один из новиков, указывая на свалившееся тело венецианца.

— Знатно, токмо-то боярин и треба десятнику його вести, — ответил другой новик и, спешившись, вопреки своим словам, перво-наперво начал разувать и раздевать всех четырех разбойников, ну или точно троих разбойников и непонятного всадника. Впрочем, чего это не понятного — что он тут делает? Правильно — он тать, другие в домах и лесе прячутся!

В это же время Божко искал посадника или вообще кого-нибудь из администрации и никого не было. Защитники детинца пока не хотели говорить с теми, кто их, по сути, и спас, так как не доверяли и подозревали уловку. Только, когда показался на стене знакомый сотника и он, узнав товарища, обратился к воину, дело сдвинулось.

— Никита, так что ведаешь того сотника? — отозвался незнакомый Божко голос. Сотник крайне мало бывал в Унже и был знаком ну, может, с несколькими ратниками, да и только по службе. Божко только первые полгода в воинской школе и постоянно то на учениях, то на учебе.

— Ведаю, дядько — то школьныя отроки, — сказал Никита, и Божко насупился.

Сотнику очень хотелось мокнуть в грязь этих воинов на стене, что не понимают степень участия этих вот «отроков» в битве, которая была уже проиграна и только «отроки» выбили татей. Но после рассмотрел лица защитников и отказался от словесной перепалки. Это были лица, улыбающиеся смертью. Они смеялись, веселились, но дрожащие руки, подкашивающиеся ноги, слезы, замешанные на крови. Пусть глумятся, Божко пока не станет их останавливать.

— Так, а посадник где? — задал самый интересующий вопрос Божко после того, как большинство ратников на стене отсмеются. Сотнику не терпелось сдать свою ответственность и получить приказ. Божко устал больше даже не из-за самого боя, сколько от давящей ответственности за других.

— Так и посадник и Вторак з Третьяком — то сыны його. Також, — Никита резко замолчал.

— Что також? — все же Божко раздражался, и убеждать себя в спокойствии становилось сложнее.

— Так посекли их, — с очевидной горечью произнес Никита.

Наступила пауза и уже сотник не знал, что говорить, как и что делать. Божко понимал, что старшего сына Войсила, как и Первака нет в Унже и, получается, что и нет никакой власти.

— Так, а голова то кто? — спросил Божко.

— Так, и нема голов-то, сотники також посечены, бояр не маем — воны у поместьях своих, — ответил Никита.

Божко принял решение. Он не хотел, старался избежать этого решения, но оно само себя нашло. И воин стал распоряжаться. Его учили быть сотником, он уже имел опыт управления десятком и только отъезд большинства наставников в поход дал шанс стать сотником. Он мечтал вести сотню в бой, но сегодня Божко пересмотрел свои мечты. Это сложно отвечать за жизни, видеть смерти близких тебе людей и самому убивать. Но сотник это еще и организатор, и сейчас он должен отвечать уже за все. И порядок навести, и посчитать потери, и наладить мало-мальски быт, да много чего, пока кто из бояр не приедет и не заберет у него эту ненужную власть.

Как ни странно, но распоряжения Божко выполнялись без пререканий. В последнее время всем горожанам вбивались понятия исполнительности и подчинения. Да, и в таком безвластии и хаосе нет времени на споры.

Первое, что приказал Божко — определить потери и наличный состав всех возможных строевых, после произвел назначения, выделив из горожан Никиту и еще одного десятника на которого тот указал, остальные же и так были при разных должностях. Следующим шагом стала организация патрулирования и отправка четырех десятков в боярские поместья, связи с которыми не было. Так же Божко приказал перевозить все обозы как свои, так и разбойников, как пленных и раненых в детинец, который следовало закрыть и держать оборону. Сотник предполагал, что могут последовать еще нападения. Ремесленную сотню так же привлекли к работам, пообещав, что уже к полудню отпустят к своим семьям.

— Дарен, енто… сотник, мастер Вацалав… — обратился к кузнецу подмастерье стекольных дел мастера Вацлава Яндака по имени Заяц.

— Молви, отрок, — строго приказал Дарен.

— Збег вон, забил ратника и збег, — сказал наконец парень.

Началась охота на Яндака. Боярин большое значение уделял этому мастеру, который уже пытался сбежать с венецианцами, но сейчас он преступил и через грех убийства.

Вот только нашли этого авантюриста только лишь после приезда самого боярина. Чеха загрызли волки, которых никто в округе уже не видел больше двух лет.

Наутро следующего дня в поместье пришел большой обоз и больше ста воинов. Это были герои обороны Юрьева, которые привели с собой много коней, обозы, груженные оружием, сельскохозяйственным инвентарем, одеждой, серебром и драгоценными камнями. Вот только приезд воинов-победителей, как и возможности спросить о своих детях, мужей, отцов, не вызвали радости. Поместье оплакивало погибших день назад.

Плохие вести

Глава 14. Плохие вести

Мы шли уже две недели, проехали Тверь и взяли направление в сторону Владимира. Там планировали остановиться на пару дней. Я рассчитывал осмотреть неожиданное наследство от Глеба Всеславовича, закупить хлеба и, возможно нанять несколько кораблей до Унжи. На сердце было неспокойно, особенно усугублялось это нервозностью Ермолая. Однако, двигаться быстрее никак не получалось. Большой обоз, растягивающийся на пять километров, медлительная скотина, которую и бросить то жалко, заколоть не рационально. Вот и шли как черепахи.

А дома уже должны собирать урожай, сено заготовлено, огурцы, ягоды. Будет ли все правильно и вовремя? Доверять людям нужно, прошлый сезон прошел хорошо и дал богатый урожай. Этот год был вполне благоприятный, и можно рассчитывать, если не на увеличение урожая, то, по крайней мере, не на меньший прошлогоднего. А еще год никуда не буду ездить. Никаких походов, боев, только мирное развитие, торговля, сельское хозяйство. Нужно делать запасы на голодные годы конца 1220-х гг. Учить воинов, отправлять их на служение князьям на время, чтобы опыта набирались. А сам буду учения проводить, из пушки палить.

Да, и не правильно молодую и красивую жену надолго оставлять. Нет, я верю Божане, но отношения не бывают без общения. И дети будут расти без отца. Вон Ульяне скоро год, из которого только полгода и видела отца.

С такими мыслями и ехал, рутинный долгий переход.

— Боярин, дозор передовой видел посыльных из Владимира до князя, — Тимофей оторвал меня от размышлений.

— И что? — скучно обронил я.

— Так табе треба слышать, — сказал Тимофей и отвернул голову.

— Что? — уже строго спросил я. Повадки своего помощника я уже знал хорошо.

— Тати Унжу пограбили и поместье також, — сказал Тимофей и сделал шаг назад, как будто опасаясь от меня удара.

— Посыльных до меня, — сказал я и вылез из телеги. Верхом поеду, а то уж сильно разнежился, даже зарядку не делаю.

Через двадцать минут уже было собрано совещание. С посыльными обошлись неласково, они не желали что-либо говорить, и пришлось надавить. И было плевать на реакцию князя, в конце концов, на его землях беспредел творят.

Я себя странно чувствовал — ну, не было паники такой, какая началась у Ермолая. Чувствовал злость, решимость, но и все. Мы даже не узнали, сколько людей погибло, услышали лишь то, что удалось отбиться. Если бы уничтожили город и поместья, то об этом-то обязательно говорили.

— Одвуконь и малым отрядом, — не говорил, а выкрикивал Ермолай.

Я молчал. Конечно, поспешим — и караван свой оставим, но вот какими силами, и не будет ли лакомым куском отобрать такие богатства, что сейчас у нас в повозках.

— Гильермо твои люди, булгары, Андрей, Филипп две сотни на обоз, дружину Василько також у абозе, з Алексем домовлюсь, люду зброю дай. Гаврилу також треба брать, або сам пойдет. Коней кожнаму три, також снедь, вода, коням зерна кожному пуд. Выход сейчас, — озвучил я решение.

Я сомневался только в генуэзцах, так как они в большей степени пешие. Да и вопросы доверия так же стояли остро. Проживая уже вторую жизнь, понял, что когда что-то не понятно, то обязательно остерегись. Вот с Ермолаем и Филиппом все понятно. У них и семьи в поместье и имущество на виду. А вот арбалетчики… Уже то, что они на Руси вызывает удивление. И я решал, где у них будет меньше соблазнов, идти с богатым обозом или пустить в «святая святых» — в мое поместье. Решил, что последнее меньшее из зол, тем более, что, скорее всего, предстоит акция возмездия. Вот только не хочу мести, пока не хочу, но остановить других не смогу, следовательно, только стать во главе мстителей.

Организовав обоз, определив руководство и дальнейшее направление, выделив часть серебра на покупку хлеба и другого продовольствия, мы отобрали коней и построились. Арбалетчики не стали брать своих слуг и щитоносцев, и так же изготовились к дальнему и изнурительному переходу. Каждый взял трех коней, так что большую часть табуна мы уводили. Всего получилось около пяти сотен воинов.

Началась изнурительная гонка. Отправившись около двух часов дня, мы к одиннадцати вечера совершили марш на тридцать пять километров. Отдых был больше для коней, чем для нас, и еще до рассвета вновь в путь с небольшим часовым отдыхом днем. Когда через шесть дней въезжали во Владимир были измотаны в конец, поэтому дополнительно устроили отдых на пять часов, тем более, что некоторых лошадей хотели быстро продать или обменять. Даже три коня не справлялись с предложенной нагрузкой. Частично проблему с конями решил на подворье, что досталось в наследство, просто оставив там, но это было только сорок лошадей.

Меня немного смущало, что Глеб Всеславович никогда не говорил про свое имущество и тогда, как мы стояли лагерем под Владимиром, даже не покидал войско. Вот как оставлять наследство, даже намеком не обмолвившись про него. А имущество досталось богатое. И дом большой, и прислуги, скорее всего, холопов, не менее двух десятков, и серебра, и злата. И оказалось, что и полста коней найдется, что затруднило размещение больше, чем четыре десятка привезенных животных. И зачем ему в городе столько? С тиуном толком и не поговорил. Только сказал управляющему, что придется ему со всеми домочадцами уехать ко мне в поместье, но, если все сохранит, то обязательно получит и должность, и достаток.

За пару часов до рассвета вновь отправились в путь, и через четыре дня были в окрестностях Унжи. Въезжали через поместья, расположенные западнее и я даже выдохнул. Все крестьяне были при деле, работали споро, не было ни суеты, ни каких бы то признаков нападения. Почувствовалось, как общее напряжение воинов спадало. Где-то позади даже послышались скабрёзные шуточки в сторону группы женщин, строем, словно на параде, идущих по дороге.

— О каки гожи ратники, а Леся, можа сладится, а то твой-то токмо меда у горицу нося, а енти и тя донесуть, — нарочито громко сказала одна грузная товарка возглавляющая строй баб.

Женщины залились смехом, да и ратники начали проявлять сдержанную радость. Кто-то в голос оценил шутку, кто только уголками губ. Даже генуэзские арбалетчики смеялись, что порадовало уже меня — осваиваются и язык учат. Однако, я почувствовал и некое презрение к самому себе. Смалодушничал — я просто побоялся спросить о происшедшем, боялся услышать, что это поместье никак не пострадало, а вот других-то уже и нет вовсе. Не задали нужных вопросов и другие из отряда. Некоторые смотрели на меня, ожидая, видимо, активности, но я молчал.

Я осознал расположение своей «ахиллесовой пяты» — это дом и семья. Вот куда ударь меня — и я сломаюсь. Своей смерти я не боюсь. Что-то окончательно изменилось во мне. В первых стычках я убеждал себя в нереальности происходящего, что это — компьютерная игра, и можно «сохраниться», или воспринимал все как очередной исторический форум и, если что, то скорая спасет. Но в последнем бою осознал реальность и стал наркоманом. Выплеск адреналина, который бурлил в крови во время боя, стал опьянять и требовать новых доз. И я себе врал, что смогу без этих ощущений долго жить. Обманывался я и в том, что год смогу работать только в поместье. Вот бы еще оно было — то поместье.

Через час пути в направлении города веселье спало, и вновь появилась злость и решимость. Начали попадаться сгоревшие дома, плачущие дети и женщины, обреченно и бесцельно шастающие мужики. Тел погибших не было, но в раскрывающейся картине они воображением просматривались. Этому поместью, что находилось ближе к городу, досталось сильно.

Не сговариваясь и не получая команды весь отряд пришпорил коней и перешел на рысь, из передового дозора и вовсе выделилась фигура всадника, который пустился в галоп, огибая город в юго-восточном направлении. Это был Ермолай. Вот все чувствует что-то, места себе не находит.

— Андрей, Бер, за Ермолаем, — приказал я, выкрикнув себе за спину.

Нужно обязательно быть рядом с психически неуравновешенным другом. Этот в таком состоянии может много дел наворотить.

Поразмыслив, и сам решил не идти в Унжу, а послал туда Тимофея, чтобы разузнал, как дела обстоят в городе. Мне также было важнее увидеть всю семью в здравии, думаю, что Войсилу буду только мешать. Пока еще час добирались до моей усадьбы, пытался забить голову размышлениями. Но все мысли, так или иначе, уходили в сторону понятий «семья» и «долг». Что важнее для меня? Однозначно семья, которая и формирует мой долг. Я хочу сохранить им жизни и, возможно, достаток и положение. Русь же стоит у пропасти, когда существующий уклад рухнет и повлечет за собой миллионы жизней. Именно миллионы и это для региона, где всего-то не больше шести миллионов живет. Эти потрясения отбросят социально-экономическое развитие на столетия назад. Мой долг — защитить семью и дать возможность моим детям с гордостью ездить в гости к друзьям в Ригу или Галич. Вот только не получается. Уехал и подверг опасности людей, что доверились мне.

— Усадьба, — прокричал кто-то из воинов.

Видимых разрушений в усадьбе не было, но по косвенным признакам можно было определить, что нападение было. Перекошенные ворота, взрытая земля прямо на дороге, обгорелые части забора.

В метрах десяти я остановился и дал распоряжения. Разделил отряд на группы и направил каждую в поселения, воинскую школу, что бы привели докладчиков и свидетелей всему случившемуся. Нужно составить всю картину произошедшего, чтобы понять и мотивы нападающих, и их цели, и вероятность повтора. Подумав, Филиппа отправил домой с тем, чтобы присмотрел за Ермолаем, так как они были соседями.

Пока отправлял воинов по поручениям, а генуэзцы осматривались вокруг, во двор вышла Божана и мое сердце неистово застучало. Это была и радость встречи, и облегчение, что жена жива, но вот ее вид — изнуренной слабой болезненной женщины — не мог радовать. И еще… живот должен быть явно больше, ей же через месяц рожать. Я замер в страхе услышать хоть что-то. Божана же подошла к коню и рухнула на колени.

— Не сберегла я людей, посекли их, не достойна я боярыней зваться, у монастырь уйду, прости мя, — разрыдалась Божана.

И только ее слезы хоть как-то привели меня в чувство. Я спрыгнул с коня и сам рухнул на колени напротив своей любимой. Приподняв ее лицо, я заметил, как она похудела, осунулась. Под глазами мешки, а внутри моих любимых глаз только тоска и боль.

— Яко чадо? — с трудом все же задал я страшный вопрос.

— Жив сын, но вельми слабы, бабы бають… — Божана не закончила, а вновь заплакала.

Подняв жену и взяв ее на руки, быстро пошел в дом, где увидел незнакомую мне дородную бабу, которая распоряжалась в моем доме. Подумалось, что разбираться, кто это, не ко времени. Отнеся в спальню Божану, я раздел ее до нижней рубахи. На улице стояла теплая погода, а жена натянула на себя церемониальные одежды, которые весят, как бы ни половину всего веса жены. Посмотрев на любимую, непроизвольно и сам скривился, и чуть не заплакал. Уже и не думал, что способен на слезы. Божана похудела и выглядела истощенной, на руках и ногах проступали синяки. И я четко осознал, что без серьезного вмешательства я могу потерять любимую.

— Прошка, Любава, кто есть, — начал я выкрикивать имена слуг, которых оставлял при жене.

— Царствие им небесное, — произнесла Божана и дрожащей рукой перекрестилась.

— Ты ляж, усе буде добре, — сказал я, поцеловал жену и вышел.

Информацию тянуть из Божаны было неправильно. Попытка найти Лавра, которому и поручалось охранять семью, также не принесла результата.

— Батька, — с криком кинулся мне на шею, неизвестно откуда взявшийся Юрий.

Мне было приятно, не ожидал такой встречи. Уже второй раз за сегодня на моем лице появились слезы, которые я, как ни пытался, спрятать не мог. Вот так и стояли минут пять, пока я не попросил рассказать, что же произошло.

Рассказ Юрия был сбивчивый и эмоциональный. Парень постоянно храбрился, увещевал, но не испытывал страха, а был готов драться. Было видно, что он добивался моего одобрения и получил желаемого. Я обнял еще все же мальчика и похвалил.

В целом же ситуация была и трагичной, и драматичной. И, возможно, именно действия пса Шаха позволили сбежать из расставленной ловушки. Собаку было жалко, но это был воин, который принял достойную своему предназначению смерть. Подрастающие щенки будут воспитаны должно их отцу. Судьба же Лавра меня больше озаботила. Юрий не говорил, что десятник умер, напротив, он помнил, как его везли в отчий дом, где мать и сестра должны были сделать все, на что способны, чтобы не дать умереть герою. Я не завидовал Лавру, и дело не в его ранении или даже уже смерти, — дело в выборе. Десятник не мог защитить всех в усадьбе, и пришлось оставить на погибель всех слуг, которых было не много, но явно больше, чем самих защитников. Он спас моих детей и жену, но не защитил остальных. Если живой, то нужно сделать все, что можно для его выздоровления.

— Эй, кто есть? — крикнул я. Прошка погиб, Тимофей в Унже, а больше и некому дать поручение.

Взяв волшебную аптечку, где были и антибиотики, и другие лекарства, быстро поехал в дом Лавра, вернее в направлении дома, так как точно не знал, где именно живет семья ветерана, что отдал свою жизнь в сражении с монголами, а его сын защитил семью — мою семью! По пути в поселение ко мне присоединился десяток, который патрулировал поселение, якобы негоже барину без охраны.

Лавр был жив, но крайне плох, уже второй день его бросало в жар. Скорее всего, сами ранения не были тяжелыми, но вот последствия от неправильной обработки раны, а, вернее вовсе не обработанной, были смертельными. Вначале сбил температуру, которая была под сорок, после вколол антибиотик. Долго решал — стоит ли бередить раны, которые воспались и все же ограничился антибиотиком и стрептоцидом, гнойники решил вычищать позже.

Раз оказался в поселении решил посетить и ремесленников. Дарен встретил меня радостно, даже собрал делегацию из мастеров. Было видно, что авторитет кузнеца стал непререкаемым. Он и слово держал, и стоял впереди остальных. Вот бы еще и приносил мне денег больше других, пока лидером был этот муд… Яндак, Вацлав который. Из-за боевых действий на складе должно было собраться много товара и стоило обождать Жадобу, чтобы возобновить торговлю, да и Атанас должен прибыть.

— По здорову Дарен? — спросил я глядя на склонившегося кузнеца.

— По здорову, боярин, — ответил сотник ремесленной сотни.

Вот тут я уже получил более полный ответ на вопрос о произошедшем. Не обошлось и без явного преувеличения собственной роли в разгроме разбойников. Со слов кузнеца и других ремесленников выходило, что именно они освободили поселения, разбили отряд, осаждавший воинскую школу, а потом и освободили Унжу, где вовсю хозяйничали напавшие, а защитники только и делали, что ждали помощи от ремесленников. Вот, видите ли какие вояки они.

— А Божко стал головою у Унже, — продолжал Дарен.

— А Войсил то как, да сыны його? — перебил я кузнеца.

— Так посекли их, токмо и Первак застался, вон у паходе, — как само собой разумеющееся сказал Дарен.

Я оторопел. Принимать такие новости, вот так между делом, был не готов. Кузнец понял мое состояние и тоже замолчал. Я же вспоминал все связанное с моим тестем и понимал, что он мне стал родным человеком. Понимал я, что был не прост Войсил, что получил от меня немало, что подставил с Вышемиром, но все равно — родным. Он поддерживал и даже ни разу не упрекнул в прожектерстве, был для меня если и не за место отца, то уж дядькой точно. Глаза непроизвольно начали увлажняться. «Ну, нет, хватит, слезливым стал уж слишком. Можно так сесть на пятую точку и сидеть ныть. Нет!» — повторял про себя я.

— Я в Унжу, — выкрикнул я в сторону.

— Так енто, боярин, а пушку ту смотреть будешь? — проблеял кузнец, когда я уже усаживался на коня.

Я оставил без ответа слова Дарена. Да, он хотел поразить меня, обрадовать, что изделие, о котором я ему все уши «прожужжал», готово, что изготовление пороха стоило обожжённых рук двух подмастерий кузнеца, и вот уже что-то вышло, а я уезжаю. Вот только в голове у меня было другое — чувство долга перед Войсилом. Нужно было поддержать его жену Агафью Никитичну, не допустить разграбления имения, чтобы все было сохранено до приезда либо Первака, либо старшего сына из Ростова.

Возмездие

Глава 15. Возмездие

Агафья Никитична была при смерти. Узнав о гибели двух сыновей и мужа, она слегла и все больше изнуряла себя голоданием. Никакие увещевания о необходимости еды и питья не приносили результата. Даже когда старый и верный слуга Кукша силой стал кормить боярыню, ее только рвало. И женщина явно собиралась отходить. Помощи священника, которого боярыня очень уважала и всегда прислушивалась, не было. Оказалось, что и отец Михаил был убит при нападении, как и все три его дьяка и помощники при церкви. Разбойники даже попытались разрушить каменную церковь, здание которой было построено. Вот только стены не поддались усилиям нехристей.

Эта информация, сообщенная как бы исподволь, уже давала наводки на то, кто мог пойти в набег на поместье и город. Те же булгары, как это ни странно, но уважали церковь, либо просто ее боялись. Любая ватага татей из русичей никогда не покусилась бы на храм. Вот только марийцы сильно нервничают по поводу того, что их земли оскверняет распятый бог, считая все земли Унжи, Городца своими. Поэтому, даже и при отсутствии пленных, а они были, можно было понять, кто пошел в набег, еще бы понять почему.

И сейчас Агафья Никитична не могла исповедоваться, это огорчало женщину больше, чем что-либо, творящееся вокруг. И, по словам Кукши, боярыня ожила только с моим появлением. Я подошел ближе к полусидящей женщине, которая выглядела крайне истощенной.

— Агафья Никитишна, ты поснедай, треба сына твого Первака сустреч. Вон приде до тебя, — сказал я женщине.

— Корней, невмочно мне, голубь мой голову сложил и мне треба до него, а сын не отрок, но муж. Ты допомоги и Перваку и Великобору — воны ободва сыны мне, — сказала женщина, а я дословно запоминал ее слова.

Она просила не только за своего сына, но и за сына Войсила от первого брака. Это много говорит о сердце женщины.

— Хворь аще поборем, Агафья Никитишна, — начал я говорить, но хозяйка остановила меня рукой.

— Не, я до Войсила иду, а ты целуй крест, что за братов станут табе и Первак и Великобор и что кривды не буде Кукше — нету вины його, — произнесла женщина, а я достал из-под рубахи нательный крест и поцеловал его.

На последних словах женщина привставала, что потребовало от нее больших усилий, и сейчас она, получив мое крестоцелование, уснула. Я же вспоминал, сколько осталось раствора глюкозы в домашнем схроне, и можно ли ее использовать по срокам годности. Оставлять просто так истощение женщины я не собирался. Дав указания Кукше, чтобы давал вначале овощной, а через день и куриный бульон из ложечки понемногу, но часто и обязательно, я собрал всех слуг.

— Бояре ваши Великобор да Первак, боярыня аще не померла, да и я недалече. Паче возьме что з серебра, то покараю, — объявил я челяди.

Выйдя из дома, я увидел новую делегацию. Стояли Филипп с Андреем и переминались с ноги на ногу. Чуть дальше стоял еще один молодой человек, бывший явно из воинской школы, я даже видел его там, но вот не помнил, как зовут.

— Кто таков? — обратился я вначале к молодому человеку.

— Сотник второй учебной сотни воинской школы Божко, — отчеканил парень.

А я постыдил сам себя. Дожился, даже сотников уже по именам не знаю, нужно больше уделять времени воинской школе. Ну, теперь-то придется. Все же покойный Глеб Всеславович действительно принимал дельное участие в формировании школы.

— И пошто сотник до меня пришел? — спросил я Божко.

— Так, боярин, треба у град тысяцки, або посадник. Я сотник и тяжко мне у граде головою быть, — парень посмотрел просящими глазами.

— Добро, а где Гаврила? — спросил я уже у Филиппа с Андреем. — Кажите йому, кабы стал головою у граде, а князь даст свой наказ.

— Добро, Корей Владимирович, токмо мы аще сказать пришли, — Филипп замялся.

— Белу — жонку Ермолая забили тати. Чадо засталось, токмо Ермолай аки зверь люты стал, скрутили його насилу, — высказался Андрей. Как видно, Филиппу было самому сложно говорить о случившемся.

Еще одна проблема. Если скрутили бугая, то пока лучше хотя бы полдня подержать его связанным, потом сам с ним поговорю. А сейчас, до прихода Гаврилы, слушал доклад Божко. Парень оказался деятельным и правильным. Голова точно «варит», да и исполнительный. Нужно присмотреться к нему. Его только тяготило, что не хватало опыта для администрирования, особенно в сложной обстановке, но действия сотника вызывают уважение. Я даже пытался сравнивать возможные свои решения и затруднялся ответить, мог ли я лучше, да пожалуй, что и не мог.

Прежде всего, сотник подчинил себе все разрозненные силы и не дал разругаться боярам, которые остались в живых, или вовсе не подверглись нападению. Таковых осталось только пять человек и все были ранее не на первых ролях в городе и его окрестностях. Далее организовал патрули, которым наказал не только высматривать потенциальных противников, но и помогать людям, для чего создал фонд с хлебом и другими припасами. Получалось такая военизированная служба МЧС. Параллельно собирал все возможные сведения о потерях и повреждениях. После допроса одной подозрительной личности, выяснил, где остался обоз нападающих и казна с серебром для всех нападавших.

— Кто то был? — прервал я стройный рассказ сотника.

Вот поставлю печатный станок, точно заставлю книги писать — излагает так, что заслушаешься.

— Так венецианец то, аще были и булгары, но тех мало, остатние марийцы, — ответил мне Божко. Так, между прочим, как будто Венеция — соседний с Унжей город.

Я же задумался. Уже очередная попытка этих торговцев половить рыбку в моем пруде. Тем и объясняется тот факт, что на ремесленную слободу было давление больше, чем даже на воинскую школу и что ремесленников не покрошили с дистанции.

Далее из рассказа Божко получалось, что этот венецианец вез три сундука с серебром и золотом, которые думал отдать наемникам марийцам, но тем хватило и обещаний добычи. Теперь-то эти сундуки в детинце и Божко даже крест поцеловал на том, что не взял себе ни грамма.

— А яко же тот венецианец табе сказал о злате? — поинтересовался я.

— Так вон торговал волю собе, а я и принял торг. То грех, боярин? — испуганно сказал сотник.

— Не — то воинская мудрость, — ответил я и еще раз убедился, что парня нужно приметить.

Если бы не игра в торговлю свободой, то и не было бы ни сундуков с золотом и серебром, и, как оказалось, целого обоза с провиантом, с вполне неплохими лошадями и овцами.

Решил потратить время на разговор с пленниками и подсчет взятого у них добра. Все должно иметь свой счет. Я же хочу привлекать людей в свое поместье, которое расширяю, нужны деньги, лошади, да все нужно. Ту же школу кормить, а еще и ремесленную школу открывать обязательно нужно. И все ложится на мои плечи, не особо верится в княжескую щедрость.

После разговора с пленными, вначале вскипел, а после призадумался. Дело в том, что венецианец был только в некотором роде катализатором процесса, а вот булгары действительно поучаствовали основательно в процессе, ведя тайные переговоры со старейшинами мари, ослабляя налоговое давление на них. А я-то чуть ли ни другом считал булгарского купца Атанаса. Но это политика, и тот же купец-шпион мог и не принимать участие в этой авантюре. Булгары могут действовать и кнутом, и пряником. А вот зачем? Ослабить русичей? Испугались и увидели возможную силу, которая переведет марийские племена под руку Владимирского княжества? Вероятно. Но не мне об этом думать — я ведь молодой отморозок, который может сделать «ответку» на эмоциях. Ужасно убивать стариков и женщин, но, видимо, и это придется. Либо мы, либо нас — зерно вражды уже посеяно, и оно дало всходы, и начали не мы!

Всю добычу от разбойников перевезли в поместье, и я реально уже задумался о банке, либо просто месте хранения серебра и золота. Речь-то уже о тоннах металлов. Я задумался, а что, если сделать укрепленным пунктом это место? Не только Унжа, но и город рядом — мое поместье. Можно и в воинской школе создать хранилище. А кредиты по самым льготным условиям только подстегнут активность людей. Ну, это после порешаем.

Гаврила прибыл в детинец когда обозы уже были отправлены в мое поместье. Казну же города я оставил без своего внимания. Было бы уже несправедливо и ее забирать. Сотник был в недоумении, что я предложил ему стать посадником, пока не будет отдельной воли великого князя. Это было понятно, мы не особо ладили, но и другой кандидатуры не было. Отдавать какому-либо боярину город не хотелось. Да и они сидели, как мыши. Все же повели себя трусовато. Не пришли на помощь, а чахли только над своим скарбом в поместьях. И это можно было предъявить.

Уже к ночи появился дома и сразу же пошел к Божане. Наконец, принесли и моего новорожденного сына. Он был очень мал. Роды были спровоцированы именно стрессом во время нападения разбойников, и что пришлось пережить Божане, нельзя и догадаться. Ребенка пока отдали кормилице, так как у жены так и не появилось молоко, но по случаю моего появления принесли. Я понимал, что должен был все время находиться только возле жены, но нельзя забрасывать все дела, иначе только хуже будет для всех, однако, чувство вины присутствовало.

— Пришел! Были Мышана и Макарий, токмо пошли, — сказала Божана. — То сын твой. Нареки його.

Божана встала, аккуратно забрала ребенка и поднесла мне. Имя я уже знал. Можно было Войсилом назвать, но на то еще два сына у посадника остались, а вот Глеб Всеславович оказался без семьи и поверил мне, пусть и станет мой сын Глебом Корнеевичем.

— Нарекаю Глебом, — сказал я и Божана с кормилицей поклонились.

Когда унесли ребенка, я принялся за осмотр жены. Конечно, не врач, никогда им не буду, но вот измерить температуру и самое поверхностное понять смогу. Во-первых, Божана была бледной, ногти на руках, которые ранее были крепкими, теперь крошились, язык был ярко красный. Ну, даже не нужно быть медиком, чтобы понять, что у жены низкий гемоглобин. Была и повышенная температура, причем, по словам Божаны жар держится уже неделю. Значит, и воспалительные процессы идут. Уколол антибиотика, витамины, ну, и препарат на основе железа. Вызвал женщину, которая стала за ключницу в усадьбе, и дал указания по обязательной диете. Завтра забьют двух коров, только чтобы приготовить печень для Божаны и Лавра.

Божана еще хотела поговорить, но было видно, что была очень слаба, и все ей давалось через силу. Любимая даже хотела приказать одной из пяти девок пойти со мной в баню, но я просто пропустил это предложение. Подержал за руку любимую и дождался, пока уснет. А баня действительно была нужна, как и выпить, причем выпить серьезно. Уже намереваясь попариться и держа в руках бутылку перцовой настойки, резко развернулся и пошел на кухню. Потребовал копченый окорок, сыра и взял еще пять бутылок перцовки. Сел на Араба и поскакал в Речное.

Ермолай был под присмотром Бера, у которого был синяк под глазом и опухшее ухо. Видимо, трудным был процесс успокоения Ермолая.

— Отчиняй, — сказал я Беру и вошел в сарай, где и был связанный друг.

Разложив всю снедь, нарезав мясо и сыр, я достал первую бутылку. Молча, не прося и не требуя, разрезал веревки и протянул бутылку Ермолаю, сам взял вторую. В полной тишине выпили, я сделал пару глотков, а вот мой кум сразу больше половины бутылки, пока не закашлялся. Я почти насильно всунул жирный кусок окорока в рот пациента. Да! Я пришел «лечить» Ермолая. Ему нужно выговориться, да и быть связанным всю ночь, чтобы затекли ноги и руки, не можно — не враг, пусть и дал в глаз и ухо моему телохранителю.

Ермолай не стал выплевывать мясо, а прожевав его, вновь потянулся за бутылкой. Я поддержал его, и мы вновь выпили. Кум уже не стал много и взахлеб пить, а сделал только два, но больших глотка. Закусывать не стал, а просто разрыдался. Я его обнял и тоже дал волю эмоциям. Все так накипело, больная и изнуренная Божана, убитые женщины и дети, умирающая и не желающая жить Агафья Никитична, и вот эта боль от смерти Белы сделали зарубки и шрамы на сердце, и не было больше желания силиться, и, когда плачет такой сильный человек, как Ермолай, то приходит осознание большого горя.

Мы стояли на коленях, обнявшись, когда в сарай зашел Филипп, допил остаток из бутылки Ермолая и, обняв нас, тоже расплакался. Со стороны могло показаться, что мы перепили, и «плачет» алкоголь, а не сами люди, но это не так. Настойка никак не брала, казалась безвкусной. Сколько мы так простояли, не мог сказать никто, но в какой-то момент я все же отстранился.

— Месть, — произнес я и поднял бутылку на вытянутую руку.

— Месть, — произнес Филипп, сноровисто открыв еще одну бутылку настойки.

Ермолай с заплаканными красными глазами смотрел то на меня, то на Филиппа.

— Месть, — после паузы произнес Ермолай.

— Месть, — послышалось за дверьми сарая. Это были голоса как минимум четырех человек, среди которых выделялся басовитый голос Бера.

Потом была пьянка, слезы, разговоры. К нам присоединились и Бер Далевит, и его четыре боевых холопа, которые были, скорее, уже членами семьи и прошли с отцом Филиппа не один десяток походов. Пили всю ночь, ближе к рассвету пошли на кладбище, что находилось за поселком в красивой березовой роще. Нашли могилу Белы и выпили уже браги за ее упокой. К этому времени все запасы крепких напитков в доме старшего сотника закончились.

Я так и не лег спать. Еще с рассветом пошли забирать сына Ермолая. Взяли с собой жену Филиппа Анастасию и на то состояние посчитали, что это правильно — разбудить женщину, чтобы она уговорила отдать ребенка пьяному отцу. Анастасия же взяла с собой аж четыре мамки — баб, что приучены с детьми ладить, и уже этим «эскортом» пошли к моему крестнику. Вот решение забрать крестника моего Богдана, я и впоследствии одобрял. Так, и Ермолай поселился в доме для гостей в усадьбе, чтобы быть ближе к сыну, и тем самым был не одинок.

Вести с полей

Глава 16. Вести с полей

Вот, уже и утро, солнце встало, а я в непонятном состоянии — толи уже пьяный, толи все еще во хмели. Тело пробивал озноб, и возникали мысли померять температуру. Нужно было поспать и провести день в постели. В какой-томомент я даже немного озаботился, что мой организм потерял свою способность к хорошей регенерации. Однако, когда узнал, что Ермолай не то, что не проснулся, а слуги даже подходили друг к другу разведать, жив ли он вообще.

Своего кума, которого всю ночь и даже утро «лечили», я уговорил поселиться рядом со мной — в доме для гостей, который был недавно построен прямо на территории усадьбы. И сына его мы забрали к себе. Небольшое сопротивление было оказано женой Филиппа — Анастасией, которая, как я осилил вспомнить, убеждала, что сможет позаботиться о Богдане Ермолаевиче. Но аргумент, что именно я крестный отец ребенка, перекрыл все доводы женщины.

Еще с рассветом пришли Макарий и Мышана. Тиуны явно нервничали, когда я, наконец, вышел к ним. Дело шло к полудню, и деятельные управляющие потратили пять часов на то, чтобы насладиться гостеприимством хозяев. Божана наотрез запретила шуметь, тем более будить мужа, даже, если и пожар случиться. Но и уйти они не посмели. Накопилось масса вопросов, которые требовали если и не моих решений, то одобрений уже предпринятых действий тиунов. Можно было сказать, что я им доверяю, и пусть и дальше все решают сами, но на кону стояла стратегическая экономическая безопасность. Именно урожай этого года должен позволить отложить некоторый «жирок», который при грамотном использовании может стать и инструментом в политических играх.

Однако, описанное нервическое состояние было больше присуще Макарию, который елозил на лавке, не находя себе места. Мышана же, выразив некоторую озабоченность задержкой совещания, погрузилась в какое-то сладостно-томное состояние, видимо, Андрей утолил женскую тоску жены. Как бы любовная нега не сбила рабочий ритм у женщины, от которой зависит очень многое.

Первоначально я опасался, что нападение на поместье станет серьезной, если не причиной для проблем со сборочной страдой, то, по крайней мере, поводом для скрытия недостатков работы, но, я ошибся. Правильными оказались люди, которым доверил важное направление — прогрессорство.

Большую часть урожая успели собрать еще до набега марийцев. Хлеба в этом году созрело на десять дней раньше. Вероятно, из-за того, что были и раньше посажены из-за устойчивой погоды весной. Также подходил к концу и сбор бобов и гороха, на очереди картофель.

Важным в техническом оснащении сельского хозяйства стало обеспечение всех крестьян новыми косами. Кузнечные мастерские, как и было ранее определено, после ухода в поход воинской школы, стали работать на сельское хозяйство и смогли выполнить норматив на косы. В каждой семье, которая была задействована напрямую в сельском хозяйстве, была новая коса. С другой стороны уже много семей, которые заняты ремеслом, рыболовством, уже не бортничеством, но пчеловодством, бондари, мельники, да и многие другие ремесла.

Кроме кос, производились лопаты, добротные топоры, пилы. Были и новые плуги, которые выделаны по образцу того, что мне удалось протащить в эту реальность. Были мысли о создании механической косы, и я даже силился вспомнить ее устройство, о котором читал еще до перехода, но тщетно… Жаль, что книги, которые остались из другой реальности, содержат больше фундаментальные знания, которые нужно будет как-то оставить потомкам, но сейчас квантовая физика или теория относительности с неорганической химией не смогут способствовать развитию здесь и сейчас.

Важно вспомнить и о новых, недавно достроенных зернохранилищ и сушилках. Из истории я знал, что богатые урожаи часто не приносили благополучия в дома людей, так как хранение зерна — та проблема, которая стояла перед человеком во все времена. Поэтому, уделили маниакальное внимание процессам сохранения и хранение урожая, борьбе с грызунами.

По итогам уже собранного, в среднем урожайность этого года была выше, чем в прошлом году, за счет большего количества посевов зерна из XXI века. И дело не только в высокоурожайных семенах, но и в системе, которая выстраивалась в сельском хозяйстве. Может, и лучше бы получилось у специалиста, но синтез местного опыта и понимания того, какой тернистый эволюционный путь предстоит сельскому хозяйству, и к чему, в конечном итоге, придет человечество, дает хороший результат.

По мнению Макария, четырехполье по английскому принципу с делением земли для посевов озимых, яровых гороха и картошки, дает хороший прогноз на увеличение урожайности. Картошка же «прет» так, что диву даешься. Окученная, удобренная, без колорадских жуков и медведок, картофель — прямо панацея в борьбе с голодом. Кроме того, именно картофель даст возможности для свиноводства, на что отдельное внимание. Вот только проблема, с которой столкнулось руководство страны и в той истории, что я знаю, актуальна и сейчас. Люди боятся картошки и пока не очень благосклонно относятся к перспективе ее культивирования. Но свиньям готовы давать и такое лакомство, как, впрочем, и репу, которая пока выигрывает в посевных площадях у «второго хлеба».

Кукуруза же пришлась по вкусу всем, и стало проблемой охранять посевы от мальчишек, для которых стало признаком доблести набрать суму початков. Да, и собрать зерна кукурузы для уже стабильно большого посева было не сложно. Сложнее было выбрать землю для этой культуры. Дело в том, что кукуруза может разрыхлять почву и ее лучше высаживать после бобовых и зерновых, но не просо. Так что, и даже в этом есть вековой опыт, с которым знаком каждый дачник в том, оставленном мной времени.

Много оказывалось и других овощей, особенно капусты и огурцов. И, если капусту еще предстоит собрать, то огурцы уже отходят. Однако, пупырчатых засолили сто бочек, да с укропом, чесноком, жгучим перчиком. Но остро стала проблема нехватки соли. Перед набегом были отправлены люди в Суздаль на торг за этим стратегическим товаром, но вот что-то никак не возвратятся. А соль идет и для холодного копчения рыбы. Очень странно, но такого способа приготовления вкуснейшего продукта никто ранее не знал.

Много было и гороха, и мои тиуны ну никак не знали, куда его применить. Я же распорядился пока что горох лущить. Как мне казалось, гороховая каша или суп вполне хорошее дополнение к рациону. Нужно будет попробовать спрессовать гороховую кашицу, может, и для армейских получился полуфабрикат, который в купе с тушенкой может приплюсовать еще один балл в шкале мобильности и оснащения армии.

— Испей боярин, — во время доклада тиунов и их обсуждения без спроса в горницу вошла Лада — так, оказывается, звали нашу новую ключницу. В руках ее был кувшин с пивом.

Я не стал ругаться. Скорее всего, Лада увидела, что мне становится плохо, а меня действительно начинало просто вбивать в стул, и дала пива. Вот только немного ошиблась ключница у меня не похмелье, у меня еще самая что ни на есть хмель. Но от пива не стал отказываться.

Помидоры, перцы, подсолнечники, капуста, кабачки, баклажаны — в какой-то момент сложилось впечатление, что смотрю программу время 1990-го года. Просмотрев уже в 2022 году одну из новостных программ этого года, я чуть не поверил, что буквально чуть-чуть — и все заживем при коммунизме, особенно «вести с полей». Вот только я очень надеюсь, что тиуны с цифрами не привирают. Придется что-нибудь проверить, а то все так хорошо давать урожай не может. Или может? Жаль, что Шинора все торговыми делами занимается, только вот что-то в Ростове задержался.

Но, если еще поверить прирост урожая по сравнению с прошлым годом можно, то, когда стали зачитывать количество меда, воска, закупленного у пасечников, я решил обязательно и в ближайшее время съездить на пасеки, которых оказалось уже четыре. Увеличение количества меда в пять раз, воска в четыре. Причем, и сами пасечники поехали отдельными телегами в Суздаль на торг, при этом выдав налог своей продукцией, которая заполнила один из складов в Речном. Макарий досадовал по поводу самостоятельной торговли Кречи — главного пчеловода, но я оставался спокойным. И в общее дело сдается товара сполна, пусть и сами заработают лишнюю копейку. Чем больше серебра будет на руках у поселян, тем более глубокими будут товарно-денежные отношения. А обесценивание серебра в поселении из-за увеличения его количества, не должно произойти из-за дефицита металла в регионе.

А вот уже при докладах о состоянии дел в сфере животноводства, на словах «свиней на убой восемь сотен, овец прирост на три сотни», я уснул. Как позже узнал, тиуны еще час подождали моего пробуждения, но после, уехали, отметив только, что боярин поймет.

Я проспал три часа и все еще в непонятном состоянии пошел к Божане. Жене было лучше, я застал ее бродящей в горнице и обирающей какие-то тряпки. Любимая жена уже собиралась заниматься делами, но я настоял на том, что еще два дня, как минимум, она пролежит и только по тому, как она будет кушать, я определю ее выздоровление. Было весело смотреть, как молодая женщина, не отрывая от меня взгляда, демонстративно жадно ела кашу с увесистым куском жареной говяжьей печени. Сделал уколы витаминов и антибиотика, позвал Ладу и дал ей указания. После пошел к детям и, побыв, буквально, пять минут в детской, решил, что аммиачные выхлопы, исходящие от меня — не лучшие ароматы, чтобы по ним распознавать отца. А вот Юрия взял с собой — пора парню становиться хозяином.

После общения с семьей, пошел в осиротевший прядильно-пошивочный цех, при том, что он был полон людей. Бела была успешным администратором, а теперь нужно искать кого-то. Работа, как это ни странно, кипела и между тремя рабочими, стоявшими за прядильными станками, как и к швеям, бегала маленькая девочка, которая громким, но тонким, даже писклявым голосом раздавала указания. И ее слушались!

— Ты кто? — спросил я.

— Марой кличут, боярин. Мастер Бела навучала мя, и я також подменяля ея, — сказала Мара и опустила глаза.

Было видно, что она опасается моего недовольства. Девушка, видимо, прочувствовала себя уже начальницей и важной, а тут упадет со своего Олимпа. Но нельзя ломать то, что работает. Если будет давать результат — то пусть так и руководит важным производством. Девушка расцвела, услышав мое решение, и была готова кинуться на шею. Я же подумал, что нужно интенсивнее лечить жену. Такое ну очень долгое воздержание от ласки любимой женщины не на пользу.

Навесил все еще спящего Ермолая в гостевом доме, после, оседлав Араба, собрался ехать с инспекцией дальше. Прислушался к своему состоянию и понял, что организм нормализуется. Наконец, начала действовать регенерация. После такого количества выпитого, мог бы и день не подыматься, а я уже почти полон сил. Юрий, которому доложили о моем желании взять его с собой, уже ждал меня в конюшне, обихаживая красивого жеребенка, к возникновению которого явно приложился мой ахалкетинец.

Выехав из усадьбы, я остолбенел.

— Месть! Месть! Месть! — скандировала идущая к усадьбе толпа поселян.

Было их человек триста. И шли они явно ко мне. Я судорожно начал припоминать, что именно плохого я сделал этим людям, или как-то нарушил традиции, но ничего в голову не приходило. Тогда почему они идут мстить? Может потому, что не защитил, но должны же были видеть, что сделано для обороны много. Между тем, толпа приближалась, и только усилием воли я оставался на месте. Пожалел, что с собой не взял пистолет. Не крутя головой, только глазами, стал присматривать пути отступления. Сложностью было присутствие рядом Юрия.

— Месть! Месть! — кричала толпа, из которой выделился Дарен.

И это было удивительно, я же вчера общался с кузнецом и тогда он не выказывал никаких негативных эмоций по отношению ко мне. Между тем, толпа остановилась, и, как по приказу, все склонили головы. Вперед вышел Дарен.

— Боярин, прими от люда мольбу, — начал разговор выразитель общественного мнения. — Люди, и рядовичи, и холопы просят тя о мести, како ж учора ты сам молвил.

Я задумался, в памяти всплыл момент, когда в процессе общения в сарае с Ермолаем, Филиппом и другими, я первый выкрикнул слово «месть». Однако это была психологическая уловка, — так я случившееся воспринимал. Тогда я это сделал больше для своего кума, которого нужно было хоть как-то растормошить. Ну и сам поддался эмоциям, не без этого. Сегодня я уже не так жажду мести. Нет, ответ необходим, но начинать войну с целым народом, который еще и под непрямым покровительством Великой Булгарии, не правильный поступок. Тем более, что на эту страну есть некоторые планы. Не могу назвать себя поклонником страны, которая закрывает Руси проход к богатствам Урала и Сибири, вот только при глобальной угрозе нужны союзники и Булгария может стать таковым, как и другие игроки.

Думать нужно. Да и для начала войны нужно одобрение великого князя, сбор серьезной силы. Тут политика и не мой уровень, по крайней мере, разгребать последствия уже не мне. А вот все участники могут стать разменной монетой для большой политики.

— Треба виру брать — то так, токмо усе по ряду, коли брань почнем, что князь скажет? — попытался я немного урезонить людей.

— Боярин, пусти людей виру узять, а коли князь прогневается, то и кажи, что то не ты почал, — высказался кузнец, а я закипел.

— Ты навучать будешь мя? Я и сам виру брать буду з мари, токмо по уму. А ты, Дарен, лепей отшукай Яндака, а людей стращать не дозволю — у изверги пойдете, — уже кричал я.

Однако, я понимал, что запретив силой такой порыв людей, испытавших ужас потерь, только навлеку на себя неудовольствие, чего избежать нужно, поэтому сбавил тон.

— На брань серебро потребно, ратники. А вы потребны на полях да на ремесле. Вас брать не стану, а виру брать буду, коли дозвол даст на то великий князь. Я до тебя шел, Дарен, а ты воно как, — уже, успокоившись, задвинул речь и, как видел народ, стал проникаться.

— Буде серебро на воев, буде и снедь на поход, а люд також есть, особливо у кого чад да жонок посекли тати, — сказал Дарен, но уже с некоторым извиняющимся оттенком речи.

— Поселяне, ходьте на поля, до скотины, поряд ваш услышал я, — нарочито громко произнес я и уже обратился к кузнецу. — Я до тебя, пушку глядеть.

Припустил коня и поехал специально через толпу, которая споро расступалась перед моим конем, позади в пару метрах ехал Юрий. Уже удаляясь, я услышал, что люди стали убеждать друг друга, что не зря пришли боярин их услышал, а значит и месть будет. Кто-то даже предложил собирать всем миром серебро на поход.

Похоже, идти на марийцев — вынужденное решение, которое будет принято под давлением. Со всех сторон не поймут, и потеряю, и авторитет, и влияние на людей, которые начали мне верить, прочувствовав более сытую жизнь, но это доверие все равно шаткое. Ермолай не поймет точно, возможно, жажда мести станет тем фактором, который его вообще будет держать в этом мире. Воинское сообщество также ждет мести. И как себя вести? И великий князь далеко. Вот Атанас мог бы дать некоторую информацию по позиции Булгарии. Именно это волжское государство и сковывает, в некотором роде, возможные действия. Если рассматривать готовность к походу, то и вооружения хватает и скоро прибудет остальное войско, да и бояре, чьи поместья так же подверглись нападению, не останутся в стороне, если ответственность за решение буду принимать я. О мотивации я даже не говорю.

В любом случае нужно принять сложное решение. И тут мне в голову приходит замечательный инструмент, который частично переложит ответственность за решение на других. Парламент. Нет, ну не говорильню с полномочиями, но только для того, чтобы выслушать мнение людей. И вырисовываются группировки. К примеру, воинская из пяти сотников, два голоса отдать ремесленникам, два крестьянам, да еще голос строительным артелям, которых пока одна осталась и ставит новую деревню на окраине земли, но и при массовом строительстве обещались переехать и другие артели. Вот только право вето с запретом на любые решения должно быть обязательно у меня.

Какие плюсы у этого проявления демократии? Ну, к примеру, выпуск пара и негатива, чтобы не накапливался и не доходил до прямого неповиновения. Также позволит более оперативно реагировать на чаяния и потребности людей. А люди должны быть довольны и богаты, тогда и я не буду нищенствовать. Налог от богатого человека всегда больше, чем от нищего. Да и в этом времени есть два главных ресурса — земля и люди, которые эти земли обрабатывают. И чем больше людей — тем лучше, больше дохода.

Что еще в демократии при возможности использовать механизмы манипуляции? Это иллюзия, что решение принимаются всеми людьми. К примеру, нужен поход — дайте серебра на воинов. Школу ремесел открыть — убедить, что это им самим нужно и ввести налог на образование. Да и масштабные проекты всем обществом легче реализовывать.

А в перспективе еще и серьезный торговый флот с намеком на военный. Вот поставить на когг пару пушек — и боевой корабль. Артиллерия — истинная вундервафля, которая изменит историю этого мира. Создать мушкеты или там аркебузы кажется более сложным, чем пушку отлить, но это на современном этапе. Скорее всего, эти изобретения вряд ли смогут потеснить арбалеты и луки, а принцип кремневого или там колесцового замка я не знал, литература на эту тему имеется, но опять же в контексте артиллерии. А если учитывать переобучение воинов, то еще долго буду думать стоит ли вводить такие изобретения. Вот только не оставляет в покое понимание, что и с примитивным огнестрелом европейцы громили всех лучников уже в XVI веке.

Так что элементы демократии возможны, но при том, что развитие экономики будет постоянным, как и военные победы. Ну а, если остановимся в своем развитии, то и деспотия не спасет, только усугубит. При делегировании ответственности за решения можно найти оправдания неудач. Только вот состояние и в целом финансовое благополучие стабильно и растет. Главная же неудача — это нападение на поместье и город, следовательно, нужно купировать подобные угрозы и даже без согласия князя. В конце концов, мы защищаемся, а булгарам должно быть крайне невыгодно воевать «по взрослому» с Русью, когда монголы на границах. Решено — месть и прогрессорство!

Бог войны

Глава 17. Бог войны

Мы подъехали к кузне, или можно было уже сказать сталелитейному цеху. Это была не одна кузнечная мастерская, а целый комплекс, включающий и мастерские литья, и две оружейные, и сельскохозяйственного инвентаря, ремонтная. Весь комплекс занимал больше места, чем вся моя усадьба, причем была очевидной явная теснота сооружений и складов.

Открыл калитку и вошел на огороженную территорию. Ни охраны, ни замка на калитке не было. Заходи, кто хочет! Тут такой секрет, что позволил бы любому государству стать богатейшим и сильнейшим, как-никак, а технология опережает развитие мира на четыре века, но… Обязательно нужно организовать посты охраны, если сам начальник не озаботился. Видать, всех своих работников на митинг погнал. Тут и минусы от демократии на лицо — пока все заседают, что бы заседать — работа стоит. Вот только плюсов больше. Делегирование полномочий при сильной власти головы системы, на мой взгляд — правильно. По крайней мере, лучшего из известного мне худшего — не вижу.

Домна стояла без работы, однако в сарай рядом с ней был набит углем. Не нужно было и спрашивать у Дарена, почему так произошло. Знаю нашу главную проблему — отсутствие руды. Руды для плавки крайне мало, как приходят купцы с рудой — сразу начинается работа, местную тоже добываем, но ее качество плохое. И ладно низкое качество — нашли, как с этим бороться, да и получаемая не самая лучшая сталь из местной руды идет на инвентарь, вот отряжать на добычу руды целую артель — расточительно. Но у меня уже возник план, как решить эту задачу. Можно платить какие-нибудь копейки за пуд руды. Вон, в районе Лесного поселка есть заболоченные места, и руда там какая-никакая, но имеется. Могут и подростки подзаработать. В любом случае, объявлю народу о таком деле.

Пока я осматривался, прибежал, запыхавшись, Дарен с пятью своими подручными. Такой вот марш-бросок сделали из усадьбы до мастерских — а нечего манифестации организовывать!

— Сколько уклада сладил? — спросил я сходу, когда Дарен только подбежал.

— Так, енто, вот три десятка пудов и чатыре аще, — ответил кузнец.

— Мало, — задумчиво сказал я.

— Так руды нема, — кузнец развел руками. — Косы да плуги з лопатами, аще топоры ладим.

— Скажи усим, кабы руду несли, а за кожны пуд руды две куны дам, — высказал я задумку Дарену.

Кузнец начал чесать бороду, что-то бормоча, видимо подсчитывал. Вот только не понять, от куда он исходные цифры брал. Нету же ясности сколько руды принесут поселенцы. Заработать лишнюю вереницу, или даже куну захотят многие, особенно после окончания основных работ на полях. Такой заработок уже был — это сбор ягод, в меньшей степени грибов. Даже малые дети бегали в лес с кошиками, а после сдавали в усадьбу ягоды. Я же эти дары леса перерабатывал в алкогольные напитки и варенье. Пока с добавлением меда, но надеялся после сбора урожая сахарной свеклы уже иметь сахар.

— Много пять веверица, вот три за три пуда — то добре буде, — сказал, наконец, кузнец.

— То одна веверица за пуд. Добре, токмо уклада треба много, апосля страды на полях, токмо зброю ладить будешь, — сказал я и с удовлетворением увидел понимание у кузнеца.

Мается без работы деятельный мужик. А когда загрузится делом, так и мысли всякие воинские из головы выветрятся. Ему не воевать, а ковать победу нужно. Кузнец уже стал незаменимым и освоил такие знания, что хоть самого на цепь сажай. Правда, Яндака не остановила и цепь. И вообще, на Дарена есть планы и большие. При условии договоренностей с великим князем, что пока не получается, он станет главным наставником княжьих кузнецов в деле выплавки металла. В этом мастер уже намного грамотнее меня, тем более что он практик и уже многие процессы определяет «на глазок», тогда как мне нужны были бы измерительные приборы.

— Пушку покажи, треба до стекольщиков да до мельницы идти, — сказал я и увидел мечтательную улыбку у кузнеца, который выпрямился и стал выглядеть гордецом, на лице возникла самодовольная улыбка.

Ранее за этим человеком никогда не замечал горделивости и чванства. Видимо, он так уверен в своем изделии, что рассчитывает меня поразить. Посмотрим, как там дело, а то Дарен уже считает себя чуть ли не Гефестом.

— Так за околицей у версте вона, били седмицу тому как. Так вона якоже гром небесный громыхает. Токмо сера чуется там, якоже вельзевулово зелье, — последнее кузнец произнес шепотом, наклонившись к моему уху.

Вот не хватало мне еще обвинения в сатанизме. Невольно даже подумалось, что был бы жив отец Михаил, так точно зачислил бы меня в пособники дьявола, даже пожертвования и строящаяся церковь, в большей части на мои деньги, не спасла бы. Эту проблему нужно как-то решать. И сразу пришла в голову идея пригласить в гости Даниила, который толи Заточник, толи Затворник. Этот служитель культа показался прогрессивным, он должен понять перспективу для защиты богоугодной Руси. Решено — если в ближайший день, наконец, не появится Жадоба и Шинорой с флотом, то обязательно отправлю кого другого к монаху. Думается, что будет, что еще ему предложить.

Вообще, я боялся церкви в деле совершенствования оружия. Сохранить в тайне не получится, и обязательно возникнут вопросы о продаже души дьяволу, или обвинения в колдовстве. Церковь на Руси не имеет такого влияния, как в католических государствах. Православие по греческому образцу — это непрямое подчинение церковной власти императору. На Руси, при определенных особенностях, князья имеют больше возможностей, чем церковники. Поэтому главное — это найти общий язык со светской властью и не сильно раздражать церковь, чтобы та не пожаловалась тому же князю.

Не распаляясь на лишние разговоры, двинулись к околице поселка и дальше к полигону, ну, по крайней мере, небольшому оврагу, который пока использовался как полигон.

Пушка, которая предстала перед моими глазами, была красива. Нет, никаких украшений в виде декоративного литья на стволе, как в изделиях XIV- начала XVII веков, не было, но пушка все равно была изящна и поражала воображение своей мощью, гением воинской мысли. Не мы гении, но вот русские оружейники, которые создали пушку, наводящую ужас на протяжении всего XVIII века на всех врагов империи, точно были гении. Даже на Бородинском поле именно эти гаубицы били француза. Ведь гениальное просто. Нужно было только правильно отлить орудие с конусной каморой и все — дальность больше в два раза. Конечно, не все просто и к подобным решениям и технологиям шли год, были и неудачи, но вот сейчас она — богиня войны — передо мной.

Я, увлекаясь некогда реконструкцией времен наполеоновских войн, немного знал конструкцию, как и тактико-технические характеристики. Главное, что отличало единорог, как называлась пушка, к созданию которой мы и стремились — это конусная камора, которая обеспечивала правильное положение заряда при досылании пробойником. Это пока еще пушка с массой ствола в сто двадцать один пуд. Не получилось пока подойти к номиналу весу в сто двенадцать пудов, как это было в 1747 году. Тем более не получалось и создать и облегченный вариант единорога, но почин есть. Главное, чтобы стреляла, и не разорвался ствол на первом выстреле.

Я не заметил, как за моей спиной ковыляли со связанными руками понурые люди с узким разрезом глаз. Именно они вышли вперед, вытянув руки. Сам Дарен развязал руки пленникам и прикрикнул, со словами, которые, если убрать не цензурные звучали бы: «Быстро делайте, боярин смотрит!»

— То кто? — спросил я у главного кузнеца.

— Так то тати, что напали на нас, а мы полонили их, вот и бахают воны з той граматы, — ответил Дарен.

Стало ясно, что создатели пушки все еще боятся своего творения и привлекают смертников для выстрела. Не совсем гуманно и там всякие Женевские конвенции, но я одобрил такой подход. Мне жизнь не только мастера, но и любого жителя поместья важнее, чем те, кто преступил все грани и убивал женщин и детей.

— Не бахают, а стреляют, Дарен, — сказал я, наблюдая как пушку заряжают.

В дуло засунули картуз с порохом, который пробили через запальное отверстие, насыпали в отверстие порох и все прыснули в стороны. Остался один пленник, который, трясясь, смотрел с надеждой на Дарена. Я, приметив, что длинный пальник, по сути — факел на древке, находится в стороне от пушки, подошел. Подошел к орудию и осмотрел. Ни трещинок, ни каких-либо иных дефектов не усмотрел и решил покуражиться.

В голову вдруг пришло послезнание, как царь Петр I, не самый великий, на мой взгляд, правитель, требовал от производителей пушек, чтобы они лично стреляли из своих изделий, проверяя качество. Тут же ситуация другая — плохое изделие и тот, кому должны быть благодарны за сытую и интересную жизнь, погибнет.

— Ужо стреляли? Прочистили пушку апосля? — задал вопросы я.

— Так, — ответил испуганный Дарен.

Я же, под ахи и вздохи немного подбил пушку, забрал пальник у пленного и сам подпалил.

— Бах! — от грохота заложило уши, я даже забыл закрыть их и открыть рот, но контузии, даже оглушения не было.

— Боярин, ты якоже, по здрову? — выкрикнул Дарен.

— Посчитай шаги, куда ядро прилетело, — перебил я кузнеца. Некоторая оторопь быстро сменялась щенячьим восторгом.

Все собравшиеся «повылазили» из-за деревьев, которые использовали как укрытие и смотрели на меня благоговейно. Я так понимаю, что боятся этой вундервафли все и набрать артиллерийскую обслугу будет крайне сложно. Вот еще проблема из проблем, которую решить будет сложно.

Через некоторое время узнал, что ядро улетело на полторы тысячи шагов. Это было маловато. Такая конструкция и на все три тысячи может стрелять. Да и ствол чуть потеплел. Можно увеличить заряд пороха, как и пересмотреть сам его состав. Последнее — самое сложное, пороха еще перед походом в Юрьев я сделал мало, по моим подсчетам не более, чем на двадцать выстрелов. Да и качество его вызывало сомнение. В селитрянках постоянно собирается и выпаривается селитра, вот только таких селитрянок мало для использования артиллерии, да и только один человек собирает, а я уже сам смешиваю все составляющие. Да и нужен человек, верный человек, чтобы сам пороха составлял. И где такого найти? Не знаю! Если только обучить молодых — они лучше впитывают знания и часто лишены разных предрассудков.

С порохом — беда! Те запасы серы, что привез мне булгарский купец, крайне малы, и даже еще один заказ на подобный товар не решит проблемы. Я уже думал выходить на венецианцев с этой проблемой, чтобы они привезли ингредиент, запасы которого имеются на Сицилии, но вот их действия на сегодняшний день ставят крест на торговых операциях. Придется отправлять Гильермо и Франческо в родную для них Геную, чтобы они и организовали доставку серы. Шаг рискованный — их контракт заключен на два года и я могу потерять и деньги и наемников, но нужно рисковать, да и кормить генуэзцев зиму и весну, когда никаких боевых действий не планируется, не очень то и хочется. А так, пусть еще наймут такой же отряд — хорошо они проявили себя.

Еще проблемой в кузнечном и оружейном деле — отсутствие марганца. Знаю, что его добавляли, но, как и в каких пропорциях — без понятия. Но главное — я без понятия, где находится тот самый марганец. Как я не спрашивал Атанаса, но он не мог понять, что именно мне требуется, несмотря на то, что в Булгаре консультировался с каким-то знатоком, что и продавал купцу серу.

Но вот, что точно — артиллерии быть!

Уточнив, что пороха осталось на десять выстрелов, дал распоряжение, чтобы Дарен делал срочно вторую пушку, и выдал ему десять гривен, чтобы уже кузнец распределил на всех, принимавших участие в создании «оружия победы». Кузнецу же дам пятьдесят гривен — целое состояние на сегодняшний день.

Мирское и духовное

Глава 18. Мирское и духовное

Следующий на очереди большой инспекции был мельник Демьян. Тут я столкнулся с мольбой от мастера и коммерсанта. Суть ее была в том, что одна мельница не справляется со всеми заказами, уже на ноябрь формируются очереди. Работает вся семья и бывает, что и по ночам, но никак не успевают. Демьян уже и сам готов ставить еще одну мельницу с водяным колесом, а подросший сын может и работать на ней, да и готов троих-четверых работников на достойную плату взять. Я же почесал затылок и задумался о налогах. Не мало ли я беру, что мельник за один год уже накопил денег на самостоятельную постройку новой мельницы.

— Так и ладь ту мельницу! — не выдержав словесного потока, чуть не закричал я.

— Так, Дарен то нужон и плотники, а енты увалень усе на тя говорит, что боярин наряд даст — и вон сладит, а коли не — то и не сладит, — уже молящим тоном, словно ребенок клянчит сладость, сказал мельник.

— Ты, Демьян сына свого поженил? Не? А Дарен дщерь свою? Також не? Так и радейте, а я супротиву не стану, — ответил я, а Демьян осмотрел своего сына с головы до ног и улыбнулся своим мыслям.

Хороший получится союз двух важных ремесленников. Тут, чтобы не спелись, да не стали той несистемной оппозицией, о которой так любят говорить в XXI веке. Человеку же сколько ни дай — все мало. Это пока в работе и заботах, так и думать нечего, а после могут найти и всякие обиды. Ну, или я уже вижу черную кошку в черной комнате, а ее там и нет.

Уже направляясь на дальние рубежи своих владений к Крече, что был главным пчеловодом, я почувствовал себя сводником несовершеннолетних. Уже начал избавляться от, как мне сейчас кажется, предрассудков будущего — пока восемнадцать не стукнет — ни-ни. Тут все иначе. Сыну мельника, как я помню, лет шестнадцать-семнадцать, дочери кузнеца, которая старшая, лет пятнадцать и ведь сговорятся два ремесленных олигарха. А там, по-родственному и мельницу поставят.

А в целом, деловой Демьян, не спешит отдавать всю мою долю в производстве муки, что позволяет ему прикрываться, так сказать, государственным заказом, чтобы еще больше заработать на повышенных тарифах. Так же и копит деньги на расширение производства, а уже с двух мельниц он вообще развернется. И ведь прав мельник, людей, несмотря на нападение, только прибавится, так как на подходе большой караван с несколькими сотнями, да и из-под Городца Радилова по осени собираются прийти девять семей. Это те, кто сообщил об этом, прислав посыльного. Еще люди придут и с Жадобой. Многие сядут на землю, получат новое зерно, культивированное из лучших семян XX века. Вот и увеличится роль мельницы, которая всяко лучше измельчает зерно, чем любая ручная.

Неспешная дорога благоволит к мыслительному процессу и я, осматривая убранные поля вдоль дороги, размышлял. Прежде всего, пока отсутствует проблема земельными площадями — вырубай лес, как это сейчас называется «лядить», да и обрабатывай его. Вот только скоро упремся с одной стороны в болото, а с Запада выйдем к озеру. И станет только два направления расширения территорий, причем так же проблемные.

А еще не хватает рабочих рук у ремесленников, которые вовсю привлекают подростков для подсобных работ, вот только я требую от мастеров, чтобы те обучали своих работников. Пока получается принцип Ланкастерской школы, когда ученики обучают друг друга, так как мастера перекладывают обязанность обучения на своих учеников и подмастерьев. Уже после сбора урожая начнем строить ремесленную школу, где я планирую открыть отделения металлургии, стекольное, гончарное с перспективой изготовления фарфора, ткацкого и купеческого. На каждом отделении от десяти до двадцати учащихся. Купеческое будет готовить приказчиков, кладовщиков, бухгалтеров. Я планирую стать серьезным купцом. Упор на продажу другим гостям не оправдывается. За последний месяц только три ладьи прибыло для торговли. И это, казалось, немало, но уже сейчас объемы производства позволяют увеличить торговлю в десять раз. Осталось только подчитать средства на такую школу и возможности прокормить учеников, пусть они и будут частично участвовать в производственных процессах. И выбор между запланированным расширением воинской школы и создание ремесленной, пока за военным направлением.

Из производств, которые планирую запустить, но никак не решаюсь — бумага. Уже полгода собираем за бесценок от населения тряпичную ветошь. Благо, прядильные станки работают исправно, и пряжи уже скопилось очень много. Каждая хозяйка может взять себе пряжи на две рубахи или кафтана или еще чего, но пошить одну для себя, вторую отдать на склад. Можно задешево и купить пряжу. Однако, недавно пришлось поднять цену. Повадились крестьяне покупать, считай, по себестоимости, как своим, пряжу и вести ее в Суздаль или Городец Радилов на продажу. Нельзя недооценивать предприимчивость людей — лишний раз убедился я.

Как бы ни продуктивно работал прядильный цех, но проблема в создании ткацкого станка остается. Три раза пытались даже по послезнанию создать ткацкий станок, не получалось. Потратили на это месяц перед моим отправлением в поход, отвлекли от производств и плотников и кузнецов, а Никифор, которого я про себя уже Кулибиным называл, двое суток был без сна, никак не мог сообразить, как «это вот с этим» работать должно. Пришлось его подпоить и на этом заморозить идею ткацкого станка, но узрев количество шерстяной нити на складе прядильного цеха, нужно срочно вновь начинать мозговой штурм.

Креча встретил меня в крайней степени приветливо. Вот если бы не моя феноменальная регенерация, остался бы. Такие меда и пиво у пасечника, да и места поспать хватает, что и на сутки попьянствовать остановиться можно. Признаться самому себе — только Божана и необходимость навестить Агафью Никитишну и остановили.

Бортник жаловался на сбыт своей продукции. Воском, медами, даже дегтем заполнены все амбары Кречи. По словам бортника, такая же ситуация и у его сына. Нужды всего поместья, как и города, они удовлетворили, разделив, так сказать, рынок, но, а дальше — никак. Подумывают уже и о том, чтобы отправиться в Суздаль, или Нижний Новгород, а то и в Булгарию торговать своим продуктом. Купцы же, которые приезжали, давали крайне малую цену даже за столь необходимый товар, как воск.

— А скажи, Креча, кольки сынов маеш? — спросил я.

— Так один — то муж ужо, — начал перечислять пчеловод, но я его перебил.

— Вон гнездо свое вьет, ты скажи про сынов, что не ажанилися? — сказал я, взяв очередную ложку великолепного меда.

— Так три сыны, да две дщери, все отроки ад десяти летов, да шашнаццати, — как то даже горделиво ответил отец.

— Так, аще у зиму ледить нет чего, а царква у нас буде добрая, храмы у Владимире, Суздале, Растове, Городце, Новгороде Нижнем строят, — продолжал я, пытаясь вывести на собственные умозаключения пчеловода. Такая игра в Сократа.

— Пораду даешь, кабы свечи ладили? — радостно сказал Креча с интонацией ребенка, отгадавшего сложную загадку.

— Так, воска много, у зиму можливо ладить свечи, а торговать их па ледосходу. Коли так, то и сладим приспособы для тя, кабы сподручней было ладить свечу, — включил я лекторский тон, а Креча просиял после упоминания «приспособы». — А також жир свиной дам, да пеньки.

То, что пасечник так радовался, объясняется тем, что о преспособах в народе уже живет поверье — как только какое изобретение попадает в руки ремесленнику или крестьянину, то тот обязательно начинает богатеть, или, по крайней мере, сытнее жить. Свечи же, которые я видел, в этом времени были неказисты. Создать цилиндрическую форму для отливки свечей было не сложно и удивительно, что подобное изобретение появилось только в XV веке уже той истории, которой не будет. Можно добавлять и жир, благо свиноводство выходит на новый уровень, начинаем изготовлять ветчину, что в XXI веке называлась «прошуто» или «пршут». Производство сложное, долгое, но и мясо имеет высокую сохранность.

Вот и предложил я Крече создать такое производство, обещая, что направлю Никифора на пару недель после того, как сам распишу немудренный процесс изготовления свечей, да подберу состав на основе селитры, чтобы пропитывать фитиль в свечах. Что же касается меда, то третью часть готов сам выкупить, как у Кречи, так и его сына. Мед собирался пустить на самогоноварение. Да и поддержать бортников нужно серебром.

Вот только и эти решения способны лишь убрать часть проблем, но не предполагали развитие. Опять же, нужна торговля и масштабная. Без сбыта продукции — никак. И ярмарки тут не могут быть панацеей. Только собственный торговый флот и свои купцы, возможно на паях. Корабли есть, вот людей нет! Торговать не каждый сможет, тут нужна сноровка или же врожденная жилка, ну и маломальское образование.

Последними, кого из ремесленников решил посетить — стекольщиков. Я оттягивал этот момент, так как после бегства Вацлава Яндака, опасался за производство зеркал, да и стекольного полотна в целом. Боялся прийти и услышать, что ничего не получается и не будет. После моего отъезда на склад не было отгружено ни одного зеркала. Было стекло, посуда стеклянная, но нужнее зеркала. А стеклянную посуду продавать тогда, как и если марганец добуду, чтобы красить ее.

На подъезде к огороженной мастерской стекольщиков меня встретили двое стражников из воинской школы. Ранее они должны были охранять, или даже стеречь Яндака, оказавшегося строптивым. Однако, решил, что каждое инновационное производство требует охраны, а новикам не помешает практика несения службы.

Стражник меня пропустил. Въезжая на территорию стекольной мастерской я аж пошатнулся. Резкий, пронзительный крик, типа «Ура!» разнесся по округе. Я спешился и устремился в ремесленную избу.

— Что за звон? — спросил я спрашивая у всех собравшихся.

В центре стояли двое молодых человека, которых окружали еще четверо и все улыбались и радовались.

— Боярин, — сказал один из парней, стоящих в центре помещения и все остальные поклонились.

— Так что за крики? — переспросил я.

— Так зеркало сладили, боярин, доброе зеркало и без господина Яндака, — ответил тот же парень. Остальные молчали, с чего я выявил лидера в мастерской.

— Так Яндак и не говаривал вам якоже ладить зеркала? — недоуменно спросил я.

— Господин завсегда сам ладил, мы токмо стекло варили, — ответил парень.

Я призадумался. Ну как было не рассмотреть такого проходимца. Уже то, что он бежал и от отцовского ремесла, да и «кинул» византийского мастера, потом непонятные отношения с венецианцами. А я ему доверил такой секрет, что обогатит любого в этом мире. А этот авантюрист, вопреки всем договоренностям не рассказывал процесс изготовления зеркал своим ближайшим помощникам. Могло насторожить и то, что еще два мастера стекольных дел, некогда присланных из Владимира, отказались работать с Яндаком и стали производить стеклянную посуду, прежде всего бутылки для алкоголя.

Вот везучий я, но как администратор слабый. Не понять, что на самом секретном объекте не выполняется

— Кто таков? — спросил я у парня.

— Заяц, сын рядовича Милонега, — сказал парень и опустил голову.

Он ожидал, что я как-то обрушу авторитет парня, из моего тона могло так показаться, но решение было противоположное. В любом случае искал молодого мастера с задатками и организатора.

— Заяц, быть тебе мастером стекольных дел и ответ держать за мастерскую и над всеми головою быть, — торжественно произнес я.

Парню так же объяснил, что он отныне секретоноситель и никуда не может уезжать без моего позволения. Зеркала и стекло ладить, не переставая и по всем вопросам напрямую обращаться либо ко мне, либо к тиунам. Так же дал ему шесть гривен премию за то, что смог организовать производство зеркала без пропавшего проходимца. Дал бы и больше, но с собой больше не было. Сел в седло и отправился дальше.

На протяжении всего вояжа, Юрий молчал, но я примечал его как понимающие взгляды, так и вопрошающие. По пути до овощехранилищ я объяснял сыну, что именно хочу от тех людей, которых посетил, и какие выгоды будет иметь наша семья.

На первом овощехранилище я продемонстрировал свой гнев.

— Томаты гниют, картошка на солнце зеленеет, пошто раздор чините? Сечь вас треба? Где Мышана? — кричал я.

После выплеска эмоций, усилившегося от увиденных пожелтевших огурцов, стал объяснять, что и как делать. Выяснил, что соли нет и те, кто и должен был солить огурцы и помидоры были направлены на другие работы. Вот она «бестолковость» во всей красе. Соли еще по первому ледосходу закупили четыре тонны, а еще с прошлого года оставалась. По самым амбициозным подсчетам урожая, должно было с лихвой хватить. Но сейчас все поместье ждет посланцев из Суздаля и Владимира ссолью. И мясо не коптиться и не вялиться и рыба и овощи без обработки на зиму. Еще один урок, что соли всегда должно быть больше, чем много.

Пока распылялся на нерадивых работников, приехала Мышана. Именно приехала на телеге, но выглядела как царица в золотой карете. Потрепанная, конечно царица, да и с боязливыми, но счастливыми глазами. Я понял, что вновь не обошлось без участия Андрея.

— Мышана, то, что Андрей повертался — то добро, токмо треба и работать. Пошто овощи гниют? Пошто соли не принесли? — распекал я управляющую.

Мышана понурила глаза и отвечала только в стиле «виноват, исправлюсь». Уже позже, когда я все же посетил другие склады, увидел, что работа то была проведена огромная. Десятки бочек засоленных огурцов и помидоров, сваренный томатный соус, отсортированы овощи на свиноферму, промыта сахарная свекла и загружена на подводы. Даже запустили пресс для выжимки подсолнечного масла. Работает и маслобойня и сыроварня. А работники все поголовно отправляются на сенокос в поместья, которые пострадали от нападения и там не успевают скосить всю траву, так же у них закупаем и три десятка коров.

После увиденного и узнанного, да выслушав, сменил гнев на милость. По поводу покупки коров из пострадавших поместий я и сам бы выдал серебро, но хватило и казны тиуна. Я еще по прошлой осени дал по триста гривен серебром каждому тиуну и отрядил пять процентов от всех продаж сельскохозяйственной продукции в казну тиунов, поэтому, как у Макария, так и Мышаны скопилось порядочно производственных денег для покупки и большего количества коров и не бегали за каждой куной ко мне.

Осмелев, Мышана даже слегка пристыдила меня, сказав, что многое говорила утром, когда я на докладе уснул.

Когда я уже собирался уезжать, приехал и Макарий и начался очередной доклад с демонстрацией на натуре.

— Перекажи усе Юрию, — сказал я, указывая на сына. — А ты, сын, увечары перескажешь мне, да измыслиш, яко сладить.

Пусть набирается самостоятельности и видит изнутри все процессы. Сам же я Макарию указал на необходимость сохранить урожай и завтра по утру с докладом обо всех выкладках и проблемах. Обещал, что уже не усну. Да и доклад на месте, на его складах, чтобы там так же показывал, как сберегает каждую картофелину.

Припустив коня, поскакал домой. Нужно уколоть витамины и антибиотик Божане, да захватить глюкозу и другие лекарства для Агафьи Никитишны. Да и Лавра навестить.

Любимая была с сыном Глебом и видно, что жена приходит в себя. Появился румянец на щеках, радость и блеск в глазах.

— Любы мой, — вскочила Божана.

— Сиди, Божаночка, по здорову ли? — спросил я.

— Усе добро, вот и баню истопили, — завлекающе улыбнулась жена.

— Почакать треба, ты аще не здорова, — ответил я любимой и увидел огорчение на ее лице.

Ну нельзя так, она сильно похудевшая, только стала чувствовать себя сносно, а тут идти в баню. Льстило, что обо мне так заботятся, да и я уже извелся от недостатка женской ласки, но ради здоровья Божаны, еще немного потерплю.

Произвел все лечебные процедуры, перехватив кусок вареного мяса с лепешкой, взял аптечку и поехал к Агафье Никитишне. Женщина выглядела немного лучше, чем ранее. Но ее выздоровление касалось только физической оболочки, душевного спокойствия так и не случилось. Она все еще не хотела жить.

— Агафья Никитишна, не лишай себя живота, — обратился я к женщине после того как провел все процедуры под безучастное молчание пациентки.

— Корней, я без мужа свого живота не желаю, — ответила женщина.

— А сыны якоже? — привел я довод.

— То мужы ужо у силе, я до Бога хочу, — не унималась женщина.

У меня же появилось некоторое решение, которое могло бы быть нейтральным и принятым всеми. Да и польза для всех, в том числе и меня. Цинично рассуждать о пользе, когда женщина жить не хочет и морит себя голодом. Вот только всем будет лучше, если жена покойного Войсила пойдет в монастырь, а еще лучше организовать монастырь здесь. Это и центр современной науки и целая экономическая система, с которой можно взаимодействовать, да и паломничество. И построить такой монастырь, чтобы стал еще одной единицей в системе обороны.

— Коли ты у манастырь пойдеш, то я могу сладить його, — сказал я и посмотрел на реакцию женщины. Вначале ничего не происходило, но через некоторое время Агафья Никитишна призадумалась.

Молчание длилось минут пять, и я не стал его нарушать.

— Да, то лепо мне, — наконец ответила женщина.

— Артельщикам, што сладили церковь, я накажу ладить монастырь, тако ж и поставим дымы у месте, что ты укажешь, — сказал я и понял, что решение Агафья Никитишна приняла.

Сразу же на лице появился румянец, и было видно, что и без лечения женщина выздоровеет. Тут важно было найти цель для жизни, и она ее увидела. А наличие женского монастыря, выгодное приобретение для Унжи и ее округи. Кругом правильное решение, дорогое, конечно, но правильное.

Каким же было мое удивление, когда через несколько дней я узнал, что уже больше трех десятков женщин решили уйти в новый монастырь. И как вести разносятся. Люди даже начали приносить какие-то деньги на строительство столь богоугодного дела. Агафья Никитична же собралась, как только позволит здоровье, ехать во Владимир за благословлением митрополита на основание нового монастыря. Да на послушание отправится, как только чуть полегчает.

Еще два дня прошли в постоянных поездках то к Гавриле в Унжу, где предложил свою помощь пока неутвержденному главе города, то к Агафье Никитичне, то к Лавру, который шел на поправку. Вообще использование препаратов из XXI века действовало на местных просто волшебным способом, казалось, что и воскресить способно. Божана, к примеру, уже вчера, ощущая себя полностью здоровой, закатила истерику, типа «ты меня не любишь, у тебя другая, я стала некрасивая после родов» ну и в том же духе. Ну и как понять женщин? То предлагала девку, да и откровенно подсовывала, даже уговаривала, а тут «ты мне изменяешь». Поэтому баню вы все-таки вытопили, и… я понял, что такое любить жену. Какая-то феерия чувств и эмоций. Опомнился я только через час, вспомнив, что жена только несколько дней назад выглядела болезненно, но был придвинут ближе, и лишен страстным поцелуем возможности к возражению.

Все и сразу

Глава 19. Все и сразу

Наконец, прибыл Жадоба и получены сведения о приближении обоза, который мы покинули, спеша домой. К обозу, который немного был потрепан в дороге одной ватагой, но смог отбиться, я направил сотню новиков в качестве выездной практики. А вот Жадоба принес интересные новости.

— Боярин, по здорову ли? — сидя на коне, склонил голову Жадоба.

Я его встретил при въезде в Речное, куда устремился, как только мне доложили о прибытии целого флота.

Я рассматривал бывшего ушкуйника и припоминал, каким он был в день нашего знакомства. Это был голодный хищник, который ринулся в авантюру и взял власть над пиратами в свои руки, убив главаря Градяту. Потом он все еще оставался хищником, который за любую серебряную монету готов был грызть глотку. Сейчас же это уже слегка обрюзгший с лишним весом степенный купчина. В богатых одеждах и важным видом, он восседал, а не сидел в седле. Мне даже подумалось, что неплохо бы заменить его. То, что он делает и должен будет делать — это работа для голодного волка, или адреналинового наркомана.

- По здорову, Жадоба? А ты не поспешал! — сказал я и пристально посмотрел на бывшего пирата.

— То так, токмо над делами радел, боярин, — Жадоба еще раз поклонился. — Не гневись, Корней Владимирович, но боле я не пойду реками до твого поместья. Ладьи те не речныя, на мель садятся, волоки их не тащат. Море потребно для сих коггов.

Жадоба вновь, уже в третий раз поклонился. Скорее всего, таким жестом он показал, что подчиняется мне и не следует в этом сомневаться. Поторопился я с утверждением, что Жадоба перестал быть волком. Вон как почуял мое настроение, как зверь, и поспешил сразу показать покорность. Ну ничего, с ним был Шинора и он должен что-нибудь да поведать, иначе просто зря свой хлеб ест.

— Добро, ты и нужен на море, да дай мне мужей, что и па рекам ладьми водить станут пять ладей треба. И скажи яко же дела наши? Мои наказы исполнил? — спросил я и махнул Жадобе, чтобы разворачивался, так как я был намерен сам прибыть к пристани и поговорить можно по дороге.

— Усе так, боярин, сладил я дела, и иншая сладилось, все добре, — сказал бывший пират

— Что иншая? — передразнил я Жадобу. Вот так и знал, что своевольничал. Флотоводец немного опешил, но смог взять себя в руки.

— Так тиуны знатных купцов новгородских пришли со мной, да и свейский гость. Воны торг чинить будут. На волоках ажно две седмицы стояли, — без лишних эмоций как бы между делом сказал Жадоба.

Мне стало даже немного стыдно. Я- то тут настроился на какое-то противостояние с бывшим пиратом, а он даже перевыполняет план. Купцов привез в поместье и можно будет многое продать как из трофеев, что не нужно, так и товаров.

— Якоже сторговались? — спросил я, интересуясь, получилось ли сторговать все, что поручал.

— То добро. Зброю крыжаков всю взяли свеи по доброй цене, два когга новгородцам сторговал, людей взял у Новгороде в наем, — рассказывал Жадоба.

Дальше Жадоба описывал свои приключения. После выхода из Риги семнадцати груженных коггов, сразу начались проблемы. Небольшой шторм разметал половину каравана, который никак не мог сориентироваться. И пришлось прождать четыре дня, рассылая корабли искать потерявшиеся когги. Впоследствии два когга сильно потрепанных прибыли уже в Новгоргод, каким-то нелепым образом ночью прошмыгнув мимо основной эскадры.

В Новгороде Шинора развел бурную деятельность, но Жадоба не уследил, и ватага скоморохов обокрала один из арендованных складов, в котором были, в основном, ткани. Пришлось искать воров, и только помощь купца Семьюна спасла от гнева боярского Жадобу и Шинору. Главарь ватаги хотел сбыть краденый товар у компаньона новгородца Семьюна, который уже прекрасно знал о случившемся. Вот и принесли товар ватажники, аккурат, на соседний склад, который так же был арендован Шинорой. Ну а после всю ватагу скоморохов покрошили в капусту. Взяли казну ватаги, и, получается, еще и прибыток от случившегося получили.

Дальше пошла торговля. Тут опять помогал Семьюн, который ориентировал и в ценах и сводил с нужными людьми, даже помог сторговать восемь семей, что охолопили в Карелии и вели в какое-то поместье. Большую часть оружия, прежде всего рыцарские мечи, щиты без торга купили свеи, которые заплатили уж очень неплохую цену. Ткани забрал сам Семьюн по слегка заниженной цене, но Шинора посчитал это нормальным. Масло, вино, зерно в лето ушло по новгородским лавкам. Продали и два когга. Остальное тоже сторговали удачно, только не продавали кольчуги, самострелы, орудия труда, напротив, даже прикупили пил в Новгороде. Так что, в целом, привезли Жадоба с Шинорой почти пять тысяч гривен, и один трюм был практически забит серебром.

Я только присвистнул и стал всерьез думать, зачем я так упорно собираю это серебро. В кубышке уже собралось чуть меньше двадцати тысяч гривен. Мне что их солить? Хотя нет. Деньги сейчас будут нужны как никогда — монастырь ставить будем да такой, чтобы защищал от ворогов и был включен в систему обороны региона. Нужно ставить уже пятое поселение и расширить Речное, склады, административный район там есть и с прошлого года, когда ярмарку проводил, но этого не достаточно. И дойдя до пристани, я в этом точно убедился.

На берегу, на пристани, на реке не было свободного места. Драккары, когги, ладьи, даже фламандская каракка — казалось, все возможные типы кораблей округи прибыли ко мне в поместье. У каждого команда в полсотни человек минимум, грузы.

— Пошто воны пришли? — спросил я Жадобу, рассматривая округу.

— На торг, — недоуменно ответил бывший ушкуйник.

Действительно, не завоевывать же нас. Но все же отправить в школу за сотней-другой или к генуэзцам нужно.

— А якоже наемники, что были с тобой? — спросил я.

— Так тут. Вона серебро носят, — ответил Жадоба.

Я пожалел, что не взял с собой Тимофея, да и Бер после прихода в поместье пошел заниматься своими делами. Как я понял — он задумал жениться. Нужно было бы послать за тиунами, да выставить на обзор товар.

— А что привезли гости на торг? — спросил я Жадобу, который уже хотел выкрикнуть какое-то распоряжение, активно жестикулируя, но был опережен.

— Так руду, привезли, тесаный лес, ведают, что ты баранов привечаеш, да коней, паруса, — объяснял Жадоба и, извинившись, все же пошел распоряжаться.

Я задумался. Еще не так давно я думал о том, как преодолеть кризис перепроизводства, сейчас же думаю, чтобы хватило товара удовлетворить потребности купцов.

В порт, а именно так хочется назвать место по числу кораблей, что растянулись по реке километра на два, прибывали воинские патрули, но беспокоиться пока не было повода — наблюдался определенный порядок.

В мою сторону устремился небольшой отряд из десятка Андрея. Шесть человек направили коней в галоп, да еще и на склоне. Если так спешат и не боятся поломать коням ноги, но новости, наверняка, важные. Я сел в седло и направился навстречу отряду.

— Боярин, — не слезая с коня, поклонился всадник. — Отряд мордвы на полдни.

— Сколько? — сразу посерьезнел я.

— Так сотня, полсотни и тры десятка, — ответил ратник, который, видимо был командиром, так как он один говорил, остальные же только настороженно смотрели по сторонам. Прямо как телохранители, ждущие подлой атаки.

Я подумал сразу объявить тревогу как минимум в Речном. Однако, поразмыслив, решил не провоцировать панику. Во-первых, отряд мордвы в меньше двух сотен тогда, как только в поместье можно тысячу набрать — не серьезно! Во-вторых, идти в полдень в наступление — глупость еще одна, а те представители мордвы, с кем уже пришлось общаться, идиотизмом не страдали. В третьих, четвертых, да и в пятых можно найти. И не следует других принимать за глупцов.

— А послы от их не прибыли? — сказал, я даже не знаю, зачем. Ведь именно с этой новости и нужно было начинать. А раз не доложили, то и не было послов.

— Не, токмо десятник говорил з ими, — сказал воин, не останавливая коня.

Нет, я погорячился с утверждением, что идиотов в моем окружении нет. Сделаю выволочку Андрею, что в его десятке, не могут нормально докладывать.

— И что молвил десятник? — набрав воздух полной грудью, спросил я. Терпение, только терпение.

— Кабы воны ждали тя, боярин, — изумленно ответил воин. Он то, напротив, думал, что боярин чудит, а дело то понятнее понятного.

Пока шли к обнаруженному отряду мордвы, что находился в пяти километрах к югу, практически вдоль реки, нас нагнал еще один отряд.

— Боярин, в поместье обоз великий, молвят, что твой абоз. Мы не пустили, тя кличут, там и наши ратные из школы есть, — сообщил один из ратников настигшего нас отряда.

Вот и как разорваться? То ждем прихода хоть кого-нибудь, то все и сразу.

Узнав о том, что на границе поместья остановили и обоз, я уже рысью пошел к мордве, чтобы быстрее решить с ними и устремиться в сторону обоза.

Решить с мордвой получилось достаточно просто. Было бы еще проще, если бы, как и планировалось, их привел Первак. Но, узнав о случившемся, он еще три дня назад ускорился и, в сопровождении своего, десятка прибыл в Унжу. Вот только ко мне не пришел. Да и к матери не явился, и никто его не видел, как и людей из его десятка. Что-то задумал Первак. Только бы глупостей не натворил.

Так вот, это был отряд мокши, и они пришли… учиться. Вот так, а я ни сном, ни духом. Оказывается, договоренность была с Глебом еще до нашего выхода в поход и почти все лето мокша собирали плату и подбирали юношей для учебы. Отдавали их до лета. Ну, в целом, я был не прав, уж не знаю, как сложатся в этой истории отношения между Русью и мордвой, в другой истории были взаимные походы и набеги, но я относительно этих племен пока ничего дурного не имею, даже напротив.

Решив вопрос с мордвой и в сопровождении двух десятков ратников, отправил их к воинской школе, я направился к обозу. Подъезжая к усадьбе в поселке Речном, меня окликнули.

— Боярин, боярин, — со спины меня нагонял взмыленный всадник.

— Ну и кто еще приехал или пришел? — тихо, чтобы никто не услышал, пробормотал я.

— У межи Лесной сторожи вышел обоз болей трех десятков семей со скарбом и скотиной. Не поняли мы-то марийцы али русичи, — доложил ратник, задыхаясь, сильно видимо спешил, а еще и мокрый. Не удивлюсь, что вплавь пересекал Унжу.

Я приказал семьи взять под охрану, а трех представителей от них направить в усадьбу не раньше, чем через три часа. Надеялся, что этого времени хватит уладить вопросы с обозом.

— Макария и Мышану сыщите и також у усадьбу, — приказал я еще одному ратнику и указал, где можно найти тиунов.

За час добрались и до обоза. Он выглядел феерично. Больше двух сотен повозок, кони, скотина. Люди выглядели изможденными, некоторые чуть держались на ногах. Но все же угольки радости в глазах просматривались и все больше не тлели, а разгорались. Они дошли!

— Пропустить и к складам до усадьбы. Снеди — хлеба, воды, мяса дать. Лада ведает, где взять, — дал указания и сам поспешил к усадьбе.

Мышана прибыла первая, и именно на нее я взвалил обязанность смотреть за людьми и решать, где временно их расселить. Первоначально, я думал, что они месяц будут жить в гостином дворе, квартирных домах у реки, но сейчас там сдают комнаты приехавшим купцам и их сопровождающим.

Столько событий за один час уже перебор. Неужели это все? Или еще сюрпризы будут?

Придя домой, я пообедал. Лада расстаралась и наготовила блюда из мяса и рыбы, пирогов и принесла много хмельного. Однако, я ограничился сытной кашей с большим куском мяса и овощами.

— Боярин марийцы тут, — сообщил Тимофей, который со вчерашнего дня официально стал моим представителем и секретарем, даже объявил об этом тиунам и через них старостам.

Теперь все встречи я планировал через Тимофея, только вот сегодня никакого порядка не получилось — сплошные сюрпризы.

— Добро, и их послушаю, — сказал я и жестом остановил Ладу, которая хотела уносить еду со стола.

— По здорову ли, боярин Корней Владимирович? — церемониально начал один из вошедших.

Это был русич. И даже, если бы на нем были одежды китайца и мне все говорили, что это представитель Поднебесной, я бы не поверил. Возрастом за сорок с отчетливо прослеживаемой выправкой воина. Причем, бывалого и не рядового. Русая борода, золотая гривна на шее, волевой подбородок. Он не выглядел соломенным разбитым, каким, по моему убеждению, должен быть человек, который вынужден покинуть свой дом и идти не территорию вероятного противника.

— Как кличут тя? — просил я.

— Лисом кличут, боярин, — с высокоподнятой головой сказал мужчина.

— И что привело тя на землю мою? — задал самый напрашивающийся вопрос.

Рассказ был достаточно долгим. Рассказал Лис и о том, как собирали людей в набег на Унжу и мое поместье. Именно последнее стало главной целью для марийцев. Сказал, что опытных воинов пошло не много, большинство были молодыми парнями, которые хотели прославиться и взять добычу. Старейшины родов ни соглашались, ни сопротивлялись набегу. Их прельстило обещание упразднить дань Булгарии на год. И сейчас марийские племена зашевелились и собираются в серьезный набег. Приходили агитаторы и к русичам, которые бежали на марийские земли после смерти великого князя Константина. Служить ребенку — Василько — посчитали тогда не перспективным, уходить в дружину к другому князю — сложным процессом, только если в южнорусские княжества. Вот и решили пойти на территорию мари. Однако, постоянно поддерживали связи с Войсилом и Глебом и были уже готовы переселиться в их имения, но не сложилось. А теперь они стали изгоями и первыми на пути удара по Унже со стороны мари.

И вот они здесь и готовы даже сражаться. По словам Лиса у них четыре десятка подготовленных воинов, которые могут и в строю сражаться.

— Мы заключим з вами порядье, жить будете на моих землях, отроков у воинскую школу отрядите, — сказал я и пригласил к столу.

Их прислал Первак, который сейчас бегает по марийским землям, собирая информацию о походе марийцев на нас. Так же будет присылать агентов и друзей погибшего Войсила. Дал и оценку возможному воинству против нас и где можно будет их встретить.

— Тыя, что пойдут у поход не болей двух тыщ. Вы ужо тыщу побили, да и треба боронить селища. Збирать войско будут аще седмицу. И не все роды пойдут, — закончил свой рассказ Лис.

Следовательно, столкновение неизбежно! Вот только меня этот факт даже порадовал. И так думал, как правильно поступить, чтобы не навлечь гнев власть имущим. Но обороняться, пусть и активно никто не запретит. И свидетели вероломности марийских родов есть — вот передо мной. Так что будем показывать свой оскал.

Торговые дела, сердечные делла

Глава 20. Торговые дела, сердечные дела

Работу над проблемами, связанными с пришедшим обозом переложил на тиунов. Они и их помощники должны определить людей на постой, расспросить и выбрать направление, род деятельности, работу для новых поселенцев. Сейчас много работы не требующего особой подготовки или квалификации. На свиноферме, куриной ферме требуются люди, овец становится все больше и нужно формировать кадры и в для направления. Во время набега пять женщин, что работали в прядильном цехе, погибли, их срочно нужно заменять, так как я планировал продать всю готовую продукцию как шерстяную, так и льняную. Требуются люди и в строительные артели. Одну, местную мы создали, но этого крайне мало, требуется расширение сферы строительства. Хватает работы, даже без непосредственной обработки земли.

Мокши направились в воинскую школу и были удивлены, что жить их поселят в казармы. Для людей, чье единение с природой было гипертрофированным, подобная резкая смена обстановки сложно воспринимаема. Это я еще не объявил решение об участии мокши в предстоящем походе. Правило для всех одно — если ты пришел учиться в воинскую школу, то выполняешь приказы безоговорочно. То, что бросать в рубку их не станем — фак, только знать об этом неофитам не нужно. Будет психологическая проверка.

Плату за учебу я принял в усадьбе. И это было не ставшее банальным серебро, а вполне необходимые вещи. Самым нелепым стали две телеги, полностью забитые слониной, что неуместно. Большую часть рациона питания составляло свежее или тушеное мясо в глиняных закрытых банках. А вот рухлядь — это очень хорошо. На фоне того, что нами еще в Риге был взят серьезный склад одного купца, специализировавшегося на продаже пушнины, три подводы с рухлядью от мордвы — это важно. И шубы, которые нужно срочно шить станут своего рода наградами и жупелами, выделяющими общественно значимых людей.

Отношения, которые складывались с конкретными родами мокши, не могли не радовать. Они платили дань Булгарии, но при этом не так сильно и зависели от волжского государства. Тем более, что и религиозные взгляды были разные и торговля не всегда, а точнее, никогда не была в пользу мордвинских племен. Перехватить инициативу и вывести тех же мокша из-под зависимости булгар было бы возможно, но конфликтная ситуация с потенциальными союзниками перед нашествием монголов — глупость несусветная.

После всей суеты, связанной с прибытием обоза и проследив, чтобы не только людей и скотину обиходили, для чего привезли и сено и овес, я решил уделить внимание жене и детям пригласил Юрия, который так же недавно вернулся из поездки по поместью. Он смотрел хозяйства и расспрашивал людей. Подкидывал Ульяну, подшучивал над Юрием, купался в энергии смеха и улыбок Божаны. Уже через десять минут такой идиллии, я почувствовал себя полностью отдохнувшим и вновь готовым к работе. Поэтому приход Ермолая с Филиппом, я воспринял как должное и даже не почувствовал раздражения за то, что отвлекают от такого редкого общения с семьей, только чувство легкой досады, что даже географически находясь рядом с семьей не получается действительно быть с ней.

— Божана з Юрием, останьтесь, Лада, потешкай чад, — распорядился я и занял центральное место в доме — своего рода трон, но у каждого уважающего себя боярина, не говоря уже о князьях, подобные стулья были.

Тщеславным я себя не считал, но так было принято и не мне менять подходы и правила общения. Можно было встретить друзей проще, но и они пришли со своими решениями и очень серьезные, официальные. И я понимал, что сейчас заявят друзья и, если я хочу продолжать считать этих волевых людей своими близкими, мне придется соглашаться с ними. Жена же так же должна все знать и понимать, скрывать от нее информацию даже для душевного спокойствия не собираюсь. Она сильная личность и последние потрясения не должны сломать женщину — мать моих детей. Юрию же пора вникать в дела — одиннадцать лет! Поэтому в палате присутствовали все родные.

— Пошто пожаловали? — спросил я официальным тоном.

— Корней Владимирович, мы поважаем тебя, ты друже нам, токмо и ты уразумей наши чаяния. Треба идти на мари и бить их, ратников у нас есть тыща, бояре дадут две сотни холопов боевых, Гаврила даст два десятка, поселяне две сотни отрядят — одолеем супостата, — без доли пафоса, а с четкой уверенностью в своих силах сказал Филипп.

Как-то я предполагал в старшем сотнике более прозорливого и рачительного хозяина, который думает не только военными категориями, но и заботится о хозяйственно-бытовой составляющей и воинов и поселян. Вот как брать две сотни поселян в конце августа, когда еще не убран весь урожай. А то, что убрано — нужно еще сохранить! А урожай еще нужно подсчитать, горы овощей видны повсюду, и становится очевидным, что уже сейчас теряем часть тех же помидоров, картошки, кукуруза с подсолнечником наполовину еще не убрана. Да хватает работы, чтобы не только не забирать работников с производства, но и направить новиков на работы. Поэтому, ситуацию с привлечением поселян, особенно ремесленников, даже обсуждать не стал.

— Люд роптать стане, — как-то обиженно произнес Ермолай.

— Ратники повинны ратиться, а не селяне, — ответил я на обиженность друга. — У нас есть сила.

Я перечислил наши имеющиеся силы. Это 170 наемников, 550 ратников воинской школы, двести двадцать от окружных бояр, 150 мокши, 150 булгар, которые правда могут стать спорным ресурсом, так как марийцы платят дань Булгарии, но и оставлять хорошо показавших себя под Юрьевым молодых булгар в поместье не следует. Итого: порядка четыреста лучников и арбалетчиков, 150 легкой конницы с луками, 470 тяжелой конницы и 400 пехоты, всего 1420 ратников. Из которых легкая конница — молодые необстрелянные воины племени мокша. Могут еще присоединиться и сорок переселенцев из земель мари, но я бы не стал на это рассчитывать. Русичи женаты на марийках, сыновья их воспитаны неизвестно в какой парадигме. Пусть под присмотром в поместье побудут, обустроятся. А присматривать за хозяйством останутся две сотни ратников из школы и люди Жадобы — их уже две с половиной сотни.

Ермолай и Филипп недоуменно смотрели на меня. По их мнению, такая силища способна вообще истребить всех марийцев.

— А супротив нас станут три тыщи марийских ратников, — закончил я.

Друзья слегка приуныли. В два раза больше воинов и они знали, что марийцы не мальчики для битья. В набег на нас пошла молодежь, а вот встречать станут опытные воины и на своей земле, защищая семьи и родную землю. И это нужно так же учитывать.

— Корней, треба идти на марийцев, — просительно, понурив голову, сказал Ермолай.

— Треба, токмо по разуму, — ответил я.

— То как? — встрял Филипп.

— Сеча ратями, а не пошук па лесам. И треба седмица и учения, — сказал я.

Неделя нужна как минимум на работу по взаимодействию между подразделениями. Отряд наемников в триста человек, что прибыли с Жадобой нужно проверить, пообщаться, чтобы понять, чего от них ждать. Да и отработать маневры и сигналы, проверить и унифицировать вооружение, да много чего еще сделать, даже не считая организации обозной службы. Ну а мне нужно было провести торг, заручиться поддержкой хоть кого-нибудь из «власть имущих». А еще нужно подготовить достаточно пороха и проверить вторую пушку. Изготовить прочные лафеты для главного, на мой взгляд, аргумента в будущем походе. Да и коней нужно обкатать на грохот пушек. Вряд ли получится их приучить громким звукам, но вот добиться, чтобы было меньше паники в рядах конницы, можно.

Определив всем задачи, прежде всего Ермолаю, которого направил провести инспекцию наемникам в Речное, я посмотрел на Божану и перевел взгляд на Юрия.

И, если сын прямо горел восхищением и желанием, то Божана казалась предельно серьезной.

— Муж мой, а треба тебе идти у поход? — буднично произнесла любимая.

— Так, любая моя, треба. З того, кто порубил людей моих, треба брать виру, — постарался так же буднично произнести я, но голос дрожал. Я как будто ощутил те эмоции, что сейчас бушевали внутри Божаны. И она их смогла сдержать, мне же удалось это сделать отчасти.

— Отче, а якоже я? — спросил Юрий, глядя на меня с надеждой.

— Так, токмо подле меня будешь и ратиться не станешь, — озвучил я решение, которое уже принял загодя, почему и оставил сына на этот разговор.

Больше сюрпризов день не принес, и я остался дома на ночь. Торговать завтра утром будем, вот только Макарий и Шинора получили распоряжения. Первому организовать продажу еды и выпивки приезжим и их сопровождающим, а так же наемников разместить и накормить, для чего разрешалось использовать мощности куриной и свиной ферм. На пристань для порядка были направлены три сотни ратников и думаю, что этого хватит. Ремесленники, крестьяне подвозили свои товары на склады в Речное, чтобы по утру уже торговать. Вот жаль, что какой ватаги скоморохов нет для развлечений, да и представительниц древнейшей профессии у нас нет. Я тоже за моральную сторону, но вот это ресурс, который нельзя не использовать в случае постоянной торговли, на которую я очень надеюсь. Это и разведывательная деятельность и нельзя забывать народную мудрость «свинья везде грязь найдет».

— Пошли любы у спальню, — кокетливо краешком губ улыбнулась Божана и взяла за руку.

Горницы и помещения в доме уже начинают называть по тем оговоркам, которые я постоянно роняю. Вот зал есть, столовая, не горница, а комната и так далее. Так что привычное название комнаты для сна уже утвердилось в усадьбе.

Ночь была прекрасной, Божана ни разу не упрекнула решением вновь идти в поход, да еще и брать Юрия, но та страсть, которую проявляла еще недавно болезненная молодая и красивая женщина, поражала. Не удивлюсь, если мы не дали выспаться всему дому — под столь темпераментные громкие и сладострастные крики невозможно спать. Только к утру, когда проорал первый петух, мы уснули.

Казалось, я проспал минут десять, или Лада стояла под дверью и ждала, пока мы просто перестанем издавать громкие звуки, а после сразу же забарабанила в дверь.

— Боярин, заутро ужо, боярин, — не унималась экономка. — Макарий прибыл, боярин.

С трудом разлепил глаза и увидел обнаженную, сладко спящую жену. Даже не укрылась, а ночи уже прохладные.

— Вот только эта ночь была жаркой, — тихо себе поднос пробормотал, укрывая шкурой любимую. Были у нас и одеяла, но медвежья шкура нравилась больше.

Собрался быстро, с каждой минутой все лучше себя чувствовал, и от сонного состояния не осталось ни следа. Странным делом, но образы из прошедшей ночи, всплывавшие в голове, только бодрили, и общее самочувствие становилось превосходным.

Макарий приехал не выспавшийся. Красные глаза, уставшие глаза и взлохмаченность показывала, что не все в поместье приятно проводили прошедшую ночь. Оказалось, что проблемы были. Прежде всего, чуть не случился серьезный конфликт, возникший из-за женщин.

Наши ратники, которые дежурили и патрулировали гостиный двор и гостевой дом услышали крики и женские стоны. Молодые парни, которые еще не женаты, да и опыта с женщинами имеют не много, если вообще он был, решили, что местных девушек насилуют и вбежали на гостиный двор. Там, не разбираясь отметелили десятерых шведов, которые пытались что-то сказать, но кто ж их понимает. В воинской школе преподают немецкий, но даже не разговорный, а больше основные фразы о сдаче, или воинские приказы на немецком. На шведском ратники вообще не слышали ни слова. Уже через минут пятнадцать шведы, друзья избитых, выстроились в линию и обнажили мечи. Тут уже проявил дипломатичность и сообразительность сотник, который дежурил в эту ночь. Это был Божко, проявивший себя во время набега на поместье. Он и решил жестами приостановить нарастание агрессии. Появился еще через полчаса толмач — русич, что приехал со свеями и знал их язык.

Оказалось, что девушки сами пришли к свеям и предложили конкретную оплату своих услуг. Как они уже там объяснялись, остается загадкой, но когда обе договаривающиеся стороны желают одного, согласовать условия достаточно просто. Девушки были из поселения Лесное, которое некогда принадлежало любителю портить девок боярину Чеславу. Вот шесть дев и решили подзаработать, так как после общения с погибшим боярином, тот платил им. Полученных средств за удовольствие боярину хватало, чтобы не усердствовать в работе. Шведы же предложили действительно немалые деньги.

Девы ждали наказания, но я не спешил — пусть Шинора берет и этот бизнес под свою опеку, но обставляет все так, чтобы никто не знал. Как говориться, если не можешь чему-то помешать — возглавь. Уверен, что помешать не получится, и на подобный спрос найдется предложение, даже в условиях моральных устоев и нравов.

В остальном же ночь прошла нормально — многие упились, объелись, были потасовки, но быстро стража разнимала дерущихся. Спиртного и хмельного практически не осталось, а гости похмеляться захотят, да и заказы на покупку алкоголя были масштабные. Вот и приехал Макарий с тремя подводами — и это только за настойками. За колбасами, ветчиной сырами, что были в подвалах усадьбы, пришлет еще четыре подводы чуть позже, пока, по словам тиуна, пятнадцать кабанчиков дожариваются на вертелах, да охотничья артель, оказывается и такая есть, три косули и лося предоставили. Вот и охотникам какой-никакой заработок.

Уже подъезжая к пристани, я услышал базарный гомон. Шум хорошего такого восточного базара. Кто-то кричал о вкусных пирожках, кто-то предлагал рыбу, одежду. На возвышенности у причальной поймы скопилось множество людей, те ряды, что были поставлены еще во время прошлогодней ярмарки, пополнились новыми. Я направился к гостевому дому, где на первом этаже располагались комнаты для переговоров. Сразу же увидел нервную и замученную Мышану, и это несмотря на утро.

— Гости торг желают, а кто буде його справлять? — даже без какого приветствия сходу сообщила управляющая.

Моя недоработка, что опираюсь только на двух человек в своей хозяйственной деятельности. Была еще Бела, которая закрывала проблемы с прядильным цехом, ремесленники свои направления закрывают и все — больше то и нет людей. А поместье выросло за полтора года больше, чем в три раза. Нужны люди, как и администратор на пристани. В его ведении должны быть и гостиницы и торговые ряды, пусть и люди тут торгуют между собой.

Торг пришлось справлять мне, Жадобе и Шиноре. Это что касается крупных партий за уже готовую продукцию. Так, шведы перекупили все наше вооружение на продажу. Причем практически не торгуясь. И эти люди живут на лучших железных рудах! Думается, скоро те же новгородцы прочувствуют крепость нашего и трофейного рыцарского оружия. Совесть не мучает, рассказали, что и Новгород продал большую партию мечей и копий по заказу шведов. Причем те же шведы даже по завышенной цене скупали зерно с условиями продажи вооружения. Я не хотел пока торговать этим стратегическим ресурсом, до конца не зная о летошней урожайности, но Шинора заверил, что по такой цене мы даже выгадаем, если сейчас продадим, а после и купим зерно во Владимире. Вот только такого зерна в стольном граде нет, но все равно продал. Даже не так — обменял на руду по выгодной для нас пропорции.

Руды хватит месяца на два интенсивной работы, а обещанная нормальная цена за руду в будущем бы ла обещана всем купцам. Еще я решил слегка покуражиться и сделать аукцион. Так, всего в наличии на сегодняшний день три зеркала в полный рост, стоимость каждого поставил не менее 300 гривен. Шиноре было дано указание разузнать у купцов о намерениях купить зеркала. Оказалось, что подобным девайсом хотели бы обзавестись не менее половины купцов, шведы в их числе.

Пригласил уважаемых купцов в обеденный зал гостиного двора и объявил об аукционе. Объяснив в чем суть мероприятия, что было не трудно, начали торги. Нельзя сказать, что все прошло безупречно, дважды даже хватались горячие шведские и новгородские парни за мечи, но все же обошлось и быстро вспомнили, за чем здесь вообще собрались. Идиотские лица стали у Олафа Стерлонсона из Швеции и Никанора из Новгорода, когда я озвучил окончательное решение. Эти два упрямца соревновались уже, не взирая на сумму, — главное было перебить цену. И получилось, что одно зеркало заберет себе Никонор за шесть сотен гривен, а оставшиеся два — Олав в сумме тысячи пятьдесят гривен. Никонора после немного обнадежил, что продать он зеркало сможет и вдвое больше, стоит только вывести из Руси. Обязательно купят.

В целом торговля удавалась — получилось продать две трети накопленного воска, треть медов, все бутылки с алкоголем раскупались, как только появлялись на торговых столах. Продавали и овощи, причем по таким ценам, что я был поражен. Огромную тыкву, которую, между прочим, еще рано сорвали, умудрились продать за пять гривен. И это был рядович из Дальнего поселения. Который в одночасье стал богатым человеком. Я долго сокрушался, почему этого хозяина получилось и почему другие крестьяне, резко прыгнувшие в повозки и как на гонках умчавшиеся к себе на огороды за тыквой, не смогли продать столь выгодно свои плоды. Но только по лбу себе ударил. Тыкву то купили не из-за самой тыквы, а заради семян. А, если это такая громадина выросла, то и от нее будет и большой урожай в будущем.

Ушлые оказались крестьяне. Даже дочка кузнеца Дарена — та, которую я сватал за сына мельника, отличилась. Деваха выпросила у своего отца, как я думал, еще не готовый, девайс — мясорубку и наделала котлет, зраз, голубцов, после консультаций с поварами в гостином дворе и даже в усадьбе, после организовала пять столов, и откуда их только взяла, и сделала уличное кафе. Мирослава продавала втридорога свои котлеты, обосновывая цену крайней сложностью такого измельчения мяса, фарш она демонстрировала и в сыром виде, делала что-то типа кебаб. И еще она наливала каждому клиенту бесплатно чарку крепкого алкоголя. Меня так это позабавило, что я сам решил перекусить у предприимчивой девушки. Вот только то, что поел у нее, она так же обратила в рекламу. Уже после я поинтересовался так, ради интереса, сколько заработала, Мирослава и был ошарашен, что пятьдесят гривен за два дня такой работы, причем она еще двух подруг взяла в помощь, а вот сына мельника накормила бесплатно. И я такую же премию дал ее отцу за, так сказать, изобретение пушки! Два дня торга или годовая работа по созданию оружия победы. Н-да! Ну, пусть, конечно в эти пятьдесят гривен входит стоимость мяса, напитков, да и работа плотника, дрова, посуда, но и так прибыль зашкаливала.

Другие поселяне и ремесленники продавали также свои товары и вполне удачно. На этот торг приехали и из города и с других поместий. Так что не только пришлые купцы помогли приобрести серебра моим людям, но и соседи. Уже на второй день, когда начали гости собираться, я был еще раз шокирован. Крестьяне на продажу принесли копченые окорока, рыбу, огромное количество колбас, хлеба. Откуда только они все это взяли? Тут от пуза есть пару недель всем поместьем. И ведь раскупили купцы все в дорогу.

— До тебя придешь у богатом кафтане, а уйдешь у спондей рубахе, — прибеднялся Никонор, но я то знал, что он остался довольным.

Купец смог даже сторговать десять кос, что в другой реальности назывались «литвинками» и один плуг колесный. И вот эту коррупционную схему еще следует раскрыть, так как пока был введен мораторий на продажу сельскохозяйственного инвентаря. Пока каждое хозяйство не перестанет нуждаться в топорах, пилах, лопатах, плугах, продавать нельзя. Вот и поинтересуемся, кто же продал, но беспокоить по этому поводу купца я передумал. Хорошие деньги он отдал за товар, но продавец действовал через подставных, и эта интрига заинтересовала и меня.

На следующий день примерно подбили результаты торговли с гостями, что приплыли вместе с Жадобой. Главное — все в прибыль. Нам нужна была руда — получили, причем, шведскую с большим содержанием железа. Сталь получится отменной. Мы продали много из товаров, что пылились на складах. На шерстяную и льняную нить скинули цену настолько, что даже те купцы, что и не хотели ее покупать, сторговали. На готовое же полотно цену не сильно скинули и тем самым только треть продали. Но у нас и своих людей обшивать нужно, особенно тех, кто только что прибыл. Пиломатериалы мы так же скупили все. Купцы знали, что мы постоянно строимся и везли этот товар. Вот только свою пилораму так толком запустить и не получалось. Уже год как мастерим, но проблема и с водяным колесом возникает и с пилами. А уже когда вроде бы запускать собрались, уехала артель, что занималась строительством и вновь затык. Дарен обещает, что в начале осени заработает. Но опять же — Дарен, которому приходится распыляться. Нет людей и деятельный кузнец вынужден вникать во все.

Главным же для меня стал прибыток у многих поселенцев. Свои немудренные товары они продавали за бесценок, но мелочь в их карманах звенеть стала. Так что открытие магазина и работа рынка может уже состоятся. Будем пробовать раз в неделю организовывать торги.

Стало известно и о продаже сельскохозяйственного инвентаря. После всех ревизий, срочно организованных, оказалось, что все косы и плуги у владельцев или на складе. И тут выползла на свет подростковая романтическая история. И опять, завязанная на семьей Дарена. У кузнеца в учениках числится смышлёный малый, которого Дарен подобрал два года назад и приставил в кузню на побегушки. Парню сейчас семнадцать лет и вымахал он на кузнечной работе и хорошем питании едва ли не ростом с самим гигантомДареном. Зовут парня Феофаном, но все кличут Клыком. Говаривают, что он железо перекусить может. Так вот этот Феофан или Клык влюбился в дочь кузнеца, но не в Мирославу, которую побаивается, а в спокойную и домашнюю, в отличие от сестры, Милану. Девочке еще четырнадцать лет и озадачился Клык стать серьезным женихом для нее. Дарен его ценит, но за ровню не признает, а присматривает мужа для Миланы посостоятельней.

И на этом фоне решился Клык на авантюру. Из различных остатков руды, что где-то валялась, либо сам по ночам бегал на болота и собирал плохенького качества, стал лить сталь. Делал он все пока Дарена в кузни нет и остальные подмастерья ему сильно не чинили препятствий, двое работников и в долю вошли. Вот так и сладили два плуга, да десять кос, которые тишком и продали. А деньги Клык собирал и прятал в кубышке, чтобы через год набраться смелости и попроситься в зятья к учителю. Парень был уверен, что серебро размягчит сердце Дарена, и тот отдаст среднюю дочь за него.

Все это я узнал от Шиноры, который как заправский следователь провел целую, и смог выявить ОПГ во главе с Клыком. Я же не мог злиться. А, напротив, радовался — получается, есть еще один, молодой да ранний мастер, что не только сам освоил многие процессы литья и кузнечного дела, но и организовал других людей. Поэтому, когда Дарен, позванный ко мне в усадьбу, кричал об убийстве парня в особо извращенных формах, его перебила Божана.

— Дарен, ты чего лютуешь? Чадо твое не гвалтом взять думает отрок, а чин по чину. И коваль он справны, и пригож ликом. Вона яко же сладил и плуг и косы. Ты стал головую у кузне, под тобой аще мастер, дай им свои кузни, а Феофан буде тебе за сына, — спокойно рассудила Божана и Дарен не позволил себе не слушать мою жену.

— Забить Клыка не дозволю. Он потребен и мне и тебе, Дарен, ажанить али не — твоя воля. Обвенчаешь його з Миланой — дам две сотни гривен у дар Клыку, — выдал я свою волю и тут уже кузнец задумался.

Терять Клыка, который, как выяснилось, еще был и главным испытателем пушек и даже куда-то там из них попадал, командуя молодыми ребятами и пленниками при самых важных испытаниях, даже руку себе ожег. И, если окажется, что в лице Клыка, Феофаном как-то не хочется его называть, я приобрел артиллериста, то, при нужде и Дарена разведу и с женю Клыка на его жене. Вот только вслух такие изуверства говорить не стал.

Дарен был человеком мудрым и те слова, что были сказаны, обязательно примет к сведению. Вот только уймет эмоции и взвесит перспективы. Я даже немного ошибся, когда думал о дне-двух размышлениях кузнеца.

— Боярин, — Дарен степенно поклонился. — Дозволь на венчание тя позвать. Дщери мои Мирослава и Милана мужними станут. Токмо и Клыка не гоже брать у походы.

— За приглашение, спаси Бог, токмо и Клык мне буде потребен и в походах и беречь його буду якоже родного, — ответил я истинную правду. Ну нет больше никого, кто вообще умеет заряжать ту пушку, кроме Клыка и в меньшей степени меня.

Две свадьбы и в один день. Да еще и два ремесленника-олигарха родниться станут, ну, а я Клыку подсоблю серебром и назначением, чтобы не был «белой вороной» среди местной элиты. Будет главным артиллеристом испытателем и сотником, как только пройдет курс обучения в воинской школе, да подготовит, путь и пока больше на теории орудийную обслугу.

Удар на опережение

Глава 21. Удар на опережение

После всех торговых дел, закрутился водоворот подготовки к новому походу. Ускорение придал Первак. Этот, действительно, сын своего отца развел очень бурную деятельность. Поднял все связи Войсила, прошелся по марийским племенам, узнал планы противника, скрывался в лесу, даже повоевал с марийским отрядом, который устремился в погоню за диверсионной группой русичей. Итог — один убитый в отряде Первака и десяток трупов у противника.

Мало того, десятник, а сейчас уже точно на сотню ставить надо, успел лично съездить в Ростов к князю Василько и опередил отряд под началом своего сводного брата Далебора только на день, который так же хотел упросить своего князя принять участие в акции возмездия. И даже по приезду, Первак не стал отдыхать, а сразу же отправился к Гавриле и заверил его, что тот может продолжать уже официально исполнять обязанности посадника и обговорил предстоящий рейд. Именно — рейд, Первак еще не знал, что, по сути, готовится целое вторжение на земли мари.

Василько заверил, что данный вопрос он со своим дядей великим князем уладит. Расстроенный смертью своего близкого Глеба Всеславовича и еще одного верного человека — Войсила, князь с юношеской романтичной убежденностью решил, что сделает все, чтобы убедить великого князя Юрия в необходимости отмщения. Еще одной новостью стало и то, что сам епископ Симон, пока нет князя во Владимире, и Юрий занимается вопросами в Риге, благословил воинов на подвиг и прислал сотню ратников.

Получалось, что наше войско пополниться еще двумя сотнями воинов. Это не могло не радовать, так как, по словам Первака, марийцы уже готовы к выдвижению и собрали две с половиной тысячи достаточно опытных бойцов, а не юнцов с сердцем пылающим, но без опыта войны, как это было при набеге на Унжу и поместье.

Только после всех этих дел, Первак отправился к матери, которая уже, выздоравливая, вела активную деятельность по организации женского монастыря. Сын не стал отговаривать мать, особенно после того, как узнал, что именно мое вмешательство позволило Агафье Никитичне вернуться к жизни. И, наконец, сын Войсила соизволил и у меня погостить.

— Спаси Бог, Корней Владимирович. На земле мордвы сам Бог тя послал до нас. Будь братом мне, и я буду чтить тя аки брата, — разразился пафосом Первак сразу после того, как мы с Божаной чин по чину встретили его у крыльца с кубком сбитня. Вот только звучали слова эмоционально, и в них хотелось верить.

Для Первака стало новостью, что уже собирается действенная сила в поход, и предполагаемая партизанщина сменяется на полноценные боевые действия. Поэтому и пришлось сразу же начать обсуждение действий, так как другие темы на данный момент вообще не имели смысла, по крайней мере, у пылающего жаждой мести сына моего погибшего тестя. Вызвали всех, кто был рядом, и обязательно Филиппа, а Ермолай сам пришел и ничего не хотел слышать о том, что лишние эмоции только вредят здравому смыслу и, в целом, работе. Но и Первак, и Ермолай взяли в себя в руки и пытались критично смотреть, как на сам поход, так и его возможные последствия. Я категорически был против убийства женщин и детей, только тех воинов, кто сам выходит на бой. Военная стратегия может продиктовать необходимость разорения поместий, но, опять же, и дети, и женщины, как и сдавшиеся мужчины, могут пригодиться в хозяйстве.

Разработкой плана занимались долго — ночь сидели и непрестанно спорили. И, пока не отправили Ермолая спать уже достаточно в грубой форме, ничего не ладилось. Кум не уставал требовать разорения селений, разделения отрядов и полного уничтожения всех марийских племен, что попадутся на пути. Подобный план напрочь не годился. Сначало нужно было разбить большое войско марийцев, а уже после заниматься принуждением к миру. Именно принуждением. Нельзя, как я считал, поголовно уничтожать роды. И дело даже не в человечности, а в том, что на грани вымирания марийцы будут биться сильно и нанесут много вреда нам, в особенности, вдали от коммуникаций.

Однако, даже после удаления Ермолая, который пошел в выделенную ему горницу напиваться, споры не затихли. Сейчас предметом дебатов стали уже мои предложения. Я же хотел использовать артиллерию. Сделать классическую ловушку, как это получилось, к примеру, у литвинов в 1514 году под Оршей. Тогда им удалось ложным отступлением завлечь на подготовленные артиллерийские позиции московские войска и малыми силами разбить превосходящее войско. Приводил примеры и эпизоды обороны Юрьева, где похожий маневр почти удался. Вернее удался, но малая эффективность арбалетов не пойдет в сравнение с пушками. Объяснение же, как действует оружие, не принесло результата, поэтому с самого утра решили поехать на полигон и увидеть своими глазами новое оружие этого мира, пусть даже и придется потратить стратегический боеприпас.

Остались спать у нас в усадьбе, Ладе пришлось серьезно потрудиться, подготавливая спальные места, Филипп и Первак пошли спасть к Ермолаю в дом для гостей. Скорее всего, завтра эти трое будут болеть, так как Лада два раза ходила в погреб и на склад за выпивкой и закуской.

С первыми петухами поехали к Дарену. Нужно было успеть проинспектировать пушки до полудня, так как в это время назначены были учения, как поселенцев, так и воинской школы. Гаврила был также предупрежден и согласился стать частью военной игры.

Пушки, а их уже было две и одна даже на лафете произвели большое впечатление. Все, кроме Ермолая, крестились и косо смотрели в мою сторону. Только Ермолай ухмылялся, сейчас он напоминал маньяка, как их образ описывал кинематограф в XXI веке. После двух выстрелов, подготовленных уже двумя командами пушкарей, для присутствующих, ошеломленных мощью, задумка стала ясна. Тем более, что бревна, имитирующие людей, были расставлены на удалении в четыреста шагов и большей частью посечены.

Командиром расчетов стал именно тот Клык, как оказалось, и самый сообразительный в артиллерии, прям самородок. И ведь мог сгинуть, попадись он под горячую руку Дарена.

Я же кусал локти. Пороха, даже с последней изготовленной партией, было только на двенадцать выстрелов. Поэтому только одна попытка. Если не получится разгромить противника, будем искать другие варианты.

Учения прошли не достаточно результативно. Оказывается, почти все были в курсе неожиданной проверки. Даже крестьяне не пошли на поля, а ждали в полном вооружении, уже опустошив арсеналы. В воинской школе так же — ни одного разъезда, все ждали на полигоне начала. И, когда по всей округе разнесся сигнал из рога, колокола и просто криков людей, вся толпа устремилась исполнять условия заранее отработанного плана учений. Кто проговорился о «внеплановой и тайной» проверке, выяснить так и не удалось. Можно было привлечь Шинору, но я не стал так поступать, а устремился к наемникам в сопровождении всех ратников. Выбрав выкошенное поле для тренировок, начали отрабатывать боевое взаимодействие и перестроения в зависимости от команд, которые «приходили мне в голову», то слева атака кавалерии, то в центр пехоты. Поддержка пехотой конницы и наоборот, атака строем. Главным же маневром стало тактическое отступление с проявлением паники. Актеры оказались так себе, и этот пунктик убрали. Достаточно только бегства без выкриков и проявления паники.

Этим и занимались до заката, до края изнуряя воинов, чтобы выработать автоматизм. Но распускать ратников по квартирам никто не стал. Обозники подвезли палатки и ночевку организовывали на месте недавних маневров, где трава уже исчезла, и спать пришлось на земле, застеленной тряпьем и взрыхлённой копытами лошадей. Тут уже наступили учения для обозников. Накормить, обеспечить всех водой и шкурами или плащами для согрева, новомодными одеялами, найти дров, прокипятить воду для питья, организовать отхожие места и места для приема пищи. Всем работы хватило.

На следующий день уже отрабатывали только тот маневр, что и планируется провести с тактическим отступлением, которое планировалось проводить с расхождением конницы по сторонам и выводом противника на пушки и арбалеты, укрытые за щитами из массивных досок. После обстрела следовал фланговый обхват противника и его окружение. За день четыре раза повторили, и до конца дня перешли вновь к отработке тактик взаимодействия отдельных отрядов. Не все получалось хорошо, порой и плохо, но это было лучше, чем никак. А я проникался еще большим уважением к полководцам древности. Вот как Ганнибал смог, располагая разношерстной армией из испанцев, пунов, галлов, говорящих на разных языках, совершить обхват римлян при Каннах? У нас бы не получилось! Но еще есть три дня до выступления, будем работать. Разведчики на всякий случай уже отправлены на двухдневные переходы.

Пользуясь своей некоторой властью, следующую ночь я все же провел дома. Баня, горячая еда и любимая женщина — за это можно сражаться! Да это было превышение полномочий, или как-то еще не совсем правильно для имиджа, но я поступил так… А еще я приехал за Юрием. С завтрашнего дня он будет в расположении войска и, в зависимости от того, как он будет себя там чувствовать, окончательно решится, будет ли он участвовать в походе.

Утром меня разбудили Мышана и Макарий, каждый из которых пришел с помощником. Причем Мышана с молодой девушкой, а Макарий с юношей. Они вняли моим словам и стали готовить себе помощников. Проблема, которую поднимали тиуны, была одна — желание участвовать в походе многих поселян, кого коснулась своей косой смерть во время набега. Я предложил на этот раз выбрать два десятка людей из желающих, прежде всего, по критерию необходимости работника в хозяйстве. Если таковых будет много, то провести жеребьевку.

Буквально пару слов перекинулись результатами сезона и урожайности. Говорили даже не тиуны, а их помощники. Так, урожайность была выше прошлого года и составила по данным на сегодняшний день сам 18–20. Однако, как меня уверяли, могло быть и лучше. Дело в том, что мало удобрили поля, уход был не всегда правильным, это касалось в основном овощей. Еще одной проблемой стала нехватка посевного зерна. Только две трети полей были засеяны зерном, что выдавалось мной. Жаловались и на кукурузу, которая сильно испортила землю, где планировали на следующий год засевать пшеницу. Жаловались тиуны и на то, что под частные огороды сильно много земли отводим, и крестьяне стремятся больше свои поля обрабатывать. Были жалобы и на некоторую леность крестьян, которые говорили что-то вроде «на што нам стольки?», «Так и досыть, кабы сытно зиму отбыть». Хорошо, что некоторое развитие товарно-денежных отношений все больше заставляет людей все-таки устремляться на поля за излишками.

Жалоб было много, пока я не потребовал провести сравнение с урожаем двухлетней давности. Вот тогда все четверо докладчиков замолчали. И только через пару минут я получил первые ответы. Урожайность возросла в четыре раза при том, что посевные площади уменьшились. Учитывать еще нужно и большую роль овощей, которые ранее практически не высаживали. И вообще, с трудом сводили концы с концами, были и голодные смерти по весне, если чуть дольше ожидаемого лежал снег. К зиме я попросил разработать программу занятости населения. Бабы пусть шьют рубахи, а расторопные и кафтаны, штаны и другую одежду. По весне определить десять баб, которые будут постоянно заниматься шитьем. Так же нужно пошить как минимум шестьдесят шуб, по моим подсчетам из имеющейся рухляди может получиться и больше. Но главное — сохранить урожай. Всех на сохранение, соль можно брать из всех резервов. У меня на складе порядка двухсот килограммов недавно появилось, их также в общее дело. Уже и так около десяти процентов овощей потеряли, только свиньям и пошло.

Пообщавшись с тиунами, я поехал в лагерь, где по времени уже должны начинаться очередные учения.

Следующие два дня прошли как под копирку. Отработка маневров, охраны обозов, оборона при внезапных нападениях, ну и плана сражения. Пришлось даже под скопление лошадей три раза в подряд дать холостые выстрелы из пушек, что не обошлось без эксцессов. При поджоге пальника сам Клык так повернулся, что подпалил штаны одному из орудийной прислуги. Его быстро потушили, благо вода в бочках — обязательный атрибут артиллерийского расчета, но парень не скоро сможет сесть. И смех, и грех! Только мы лишились одного уже хоть как-то знающего парня.

Выход не ознаменовался фанфарами и фейерверками. Просто сняли лагерь и стали переправляться к уже давно подготовленной переправе через реку. Характерно, что сама переправа просуществовала еще до окончания перехода всего воинства, когда сцепленные массивные плоты начали разъединяться, и спасти три повозки с продовольствием и конями не получилось. Непредвиденная остановка составила больше двух часов, пока три резервных повозки на плотах не переправили. Подобных резервов было десять, так как я очень опасался хлипкой переправы. А вот за то, что не подготовили обозы в Лесном, которое находилось на пути, и как раз на другой стороне реки — вопрос? Грамотные в малом, дураки в большом!

Дальше поход казался рутинным. Все это уже было и чувство дежа-вю не оставляло, вот только походная еда в этот раз была сытнее и вкуснее. Да и обоз был более организованным, возможно из увеличения его личного состава.

Из мужиков других поместий с разрешения хозяев и были набраны обозники, но даже, еще сейчас, в начале похода, не хотелось их отдавать. Мужики деятельно подошли к делу и очень старались. Это и были те «народные мстители», которых и бой не пошлешь, и нужно было к делу приставить. Поэтому, воины мало ощущали тяготы быта, а вот воинская наука была изнурительная. Рогатки расставлялись на каждой ночевке, дежурства, секреты, разъезды, ловушки на самых благоприятных направлениях вероятного нападения.

На третий день наткнулись на достаточно большое поселение, которое оказалось пустым. Первак объяснил, что из этого поселения мужчины поголовно ушли в набег на нас, и переселяться дети с женщинами и стариками стали сразу после вестей об неудачи нападения. Во время рассказа Ермолай рыскал глазами, как будто выискивал хоть кого-то. Страшно мне за него — натворит дел, но и оставить в поместье было невозможно.

Дальше по пути, после увиденного поселения мы, наконец, осознали, что находимся на вражеской территории. Все чаще наши разъезды попадали в незамысловатые засады по принципу «ударил — беги». Большого урона нам это не приносило, но общая нервозность в войсках присутствовала. На пятую ночь, перед рассветом разразился рог, объявляющий нападение. Поднятые дежурные два отряда конных настигли нападающих и поголовно их выкосили. Марийцев было всего пятьдесят и, скорее всего, они хотели что-нибудь поджечь, так как каждый имел в суме пропитанную смолой с какой-то горючей смесью тряпку и кресало. Обнаружил их секрет, который… спал. И только когда лошадь одного из марийцев наступила на спрятавшихся, похрапывающих вояк, другие два подняли крик. Вот, если бы остались в живых, то обязательно собственноручно… Но горе-дозорные были вырезаны, только и успели поднять шум.

Проанализировав, что именно могли сделать пятьдесят всадников с огнем пришел в ужас. Расположение лагеря было расположено таким образом, что горящий лес был способен окружить нас со всех сторон, и мы просто могли в лучшем случае сильно отравиться угарным газом, но без серьезных потерь не обошлось бы. Вот только ночные гости хотели поджечь обоз с овсом и телеги с сеном. Во-первых, они бы хорошо горели и с большой вероятностью огонь мог перекинуться на другие повозки, а что могло быть «во вторых» я понял чуть позже…

Следующий день после ночной тревоги и уничтожения вражеского диверсионного отряда показал, что марийцы нас воспринимают всерьез, так как решились на тактику «выжженной земли». Те поля, что нам встречались и, вероятно, предназначались для выпаса скота, были сожжены, во многих местах сожжен и лес. Большое количество коней в нашем войске сразу же превратилось из преимущества в проблему. Пока спасал овес и то сено, что быстро накосили на месте последней ночевки. Те пять десятков ночных храбрецов хотели дать начало такому скифскому противостоянию. Как некогда выжигали скифы степь и вынуждали уйти персидские войска. Следует отдать должное противнику.

Наши передовые разъезды часто видели противника издалека, вот только достать их никак не могут, а если и устраивают погоню, то попадают в марийскую засаду. Мы уже потеряли пятнадцать человек, и я напрочь запретил преследовать врага. Поселения, которые мы встречали, были безлюдны, и даже колодцы засыпаны. Благо найденные два ключа в лесу спасали от проблемы с водой. Но это пока, ключи уже далеко за спиной, а емкостей для переноса воды не так и много.

— Что делать, мужи ратныя? — спросил я у собравшихся на очередном совещании. — Скажи Ермолай!

Я специально дал высказаться самому нервозному из присутствующих. Вообще я его не звал на совет, но и прогнать не решился. Пусть вначале он выскажет за всех, кто проявляет нервозность и другие лишние эмоции, а уже после будем конструктивно строить совещание.

— Дай мне акаемов три десятка, и я посеку тых, кто поля жжет, — пылко высказался Ермолай.

Я не хотел губить людей под рукой кума, как и его смерти не желал, однако в этом был определенный толк. Вот ночью марийцы почти выполнили задуманное, а у нас самая передовая система охраны, ну хотелось бы так думать. Может, получится и у Ермолая.

— Я з Ермолаем, — встал Филипп.

Он был неплохим психологом, почувствовал мое настроение и понял, что для принятия решения не хватает только маленького фактора в виде разумности. И Филипп как раз тот человек, которого Ермолай послушается. Вот только потерять сразу двух друзей и очень грамотного военачальника. К черту, прости Господи! Что я их хороню?

— Аще что есть? — я окинул собравшихся взглядом. Никто больше ничего не сказал. — Наряд — Филипп голова. Коли то насладится, повернем на полночь.

Я первоначально думал резко повернуть на север с сильным боковым восточным охранением. Кто бы ни поджигал траву и не засыпал колодцы, все это требует время и даже подготовки, как и переселение людей с их мест. Вот и рассчитывал, что резкая смена направления и захват поселений уже вместе с людьми вынудит наших оппонентов действовать более решительно.

Ночью усилили стражу, больше обычного разместили ловушек и даже на некоторых направлениях установили невысокий частокол, на которые работали чуть ли триста человек. В середине сделали вагенбург. Скорее всего, такие приготовления и излишни, но все зависит от того какой шум наведут на противника русичи-акаемы, что в переводе со старославянского — «отморозки». Если на нашем пути большие силы противника и отряд Филиппа сильно пошумит, то враг обязательно захочет пощипать и нас.

Ночь я не спал. Понимал, что это неправильно — отдых нужен, но подбадривал себя тем, что регенерация не позволит мне сильно занемочь от усталости. На рассвете, когда все же я уже был готов предаться Морфею, ко мне прибежал Тимофей.

— Посыльный ад Филиппа, ворог иде на нас, — доложил Тимофей одновременно с зазвучавшим сигналом к обороне.

— Иди до пушкарей, кабы пушки готовали, — распорядился я, спешно надевая свои доспехи.

Взял винтовку, пистолет и направился к месту, которое предполагается, как наиболее опасное при наступлении более многочисленных сил противника.

Через полчаса послышался топот коней, и уже скоро появилось порядка двух десятков наших всадников. Они быстро вошли через оставленный проход в лагерь и один из них спешился. Это был незнакомый мне воин с окровавленным лицом. Скорее всего, стрела полоснула его по щеке.

— Посекли два десятка конных и побили стрелами десяток ратников супостата. Марийцы стоят войском у пяти верстах, — начал доклад подскочивший ратник одному из сотников, я же был в стороне и только прислушивался.

— Где Филипп и Ермолай и кольки вас посекли? — выкрикнул я вопрос, чтобы услышал ратник.

— Боярин, — тот поклонился. — Старший сотник застался. Сотник Ермолай…

Ратник сделал паузу, по которой можно было понять, что случилось плохое, а мозг моментально начал нагнетать. Что убили?

— Что? — прокричал я.

— У рубку пошел Ермолай, а Филипп за ним, — виновато опустил голову спасшийся воин.

Я тоже в свою очередь опустил голову. Ну, ведь знал же, что так и будет! После смерти Белы, Ермолай только и ищет смерти в бою, вот и потянул за собой Филиппа. Но сам хочешь умереть, зачем же молодого друга, отца, сына и мужа тянуть в землю?

Пока я занимался самокопанием, по лагерю пронеслось шевеление и послышались выкрики, даже Клык начал своим пушкарям отдавать какие-то распоряжения. Я нашел глазами сына и пошел в сторону пушек, Юрий увязался со мной. Нельзя было стрелять своим тайным оружием, пока нет подходящей цели, но приготовится необходимо. Уже на подходе к пушкарям услышал команду: «Картечь!». Сюрреализм какой-то — в XIII веке услышать чужое для эпохи слово «картечь». Пока я шел в сторону артиллеристов, заряжание пушек почти закончилось, и я приостановил процесс.

В это время уже показались четыре воина, а впереди ехал Ермолай с грузом, переброшенным через коня. Русичкй преследовали не меньше трех сотен конных воина противника. И я только собирался озвучить приказы, как увидел, что уже с двух сторон выдвигаются по две сотни ратных, которые состояли из лучников и тяжелых конных, последних было больше. В очередной раз подумалось, что не следует считать себя умнее других. Я лучше этих людей только в своем послезнании и может немного в возможностях регенерации организма.

На выжженном поле в версте от нашего лагеря разворачивалось сражение. Завидя приближающихся всадников-русичей, преследователи немного замешкались. Возможно, быстрое решение командира позволило бы успеть развернуться и уйти от приближающихся конных мстителей, но марийцы медлили. Вероятно, как раз и решали, кто из них главный и уполномочен принимать решения. Я в очередной раз покорил себя за рассеяность. Не взял винтовку, а ведь события могли бы разворачиваться иначе, не взял я и бинокль. Списал нерасторопность на волнение за друзей.

Тем временем, марийцы развернулись и начали выстраиваться в подобие строя, по два десятка воинов начали выстраиваться на линии атаки русичей. Противник осознал, что уйти не получится и решил выставить смертников, чтобы приостановить напор наших всадников. А вот шевеление среди четырех воинов, среди которых был и кум, мне не понравилось. Ермолай остановился, что-то прокричал воину, следующему рядом, и переложил свой груз, который был человеком — сейчас это уже можно было четко рассмотреть. Сам же развернулся, выхватил кавалерийскую саблю, что я ему подарил, и устремился в атаку на ближайшую двадцатку смертников — сейчас смертников, потому как решимость русского ратника, потерявшую любимую женщину, была фатальна.

Я уже начал прощаться с другом, но крик людей вокруг заставил встрепенуться. Ермолай, ускорившись, прошелся по строящимся двум десяткам воинов как нож по маслу, попутно зарубив трех человек. Противники попытались навалиться на могучего русского богатыря, но он устремился дальше, вдогонку основного отряда марийцев. Взмах сабли и замешкавшийся марийский всадник валится с коня, другие ратники, скачущие рядом с пораженным воином посмотрели себе за спину, рассматривая угрозу, чем немного замедлили движение и некоторые дернули коня за поводья, вынуждая остановится. Появилась локальная свалка, в которую врубился Ермолай. Он неистово крутился и рубил своих противников, каждый удачный выпад сопровождался восторженными возгласами в лагере.

В это время две сотни конных русичей без труда преодолели заслон из уже прореженных и так и не успевших выстроиться конных марийцев. Неистово, как лавина, русичи навалились на конных врагов. Секунд через тридцать к первому отряду русичей присоединился и второй. Началось избиение марийцев, и в самом центре этой схватки рубился Ермолай. Было видно, что он что-то выкрикивает, но продолжает рубить. И, когда марийцев оставалось уже меньше половины и стало очевидным, что русичи добились полной победы, гигант Ермолай свалился с коня.

Интермедия 9

Интермедия 9

Любек — город, который многое дал Альбрехту. Горожане в своем стремлении к расширению торговых связей шли на многое. Даже на то, чтобы помогать рыцарям распространять христианство среди заблудших балтских племен. И сейчас именно этот город принимал делегации заинтересованных сторон в связи с усложнившейся до крайней степени ситуации. Еще недавно, упоенные своим величием и мудростью, немецкие рыцари покоряли балтов и расширяли подвластные территории. Удалось даже договориться с князем Юрием о некоторой услуге, когда тот смог сдержать новгородцев и отвлечь их от угрозы городу Юрьев. Получилось собрать серьезные силы и ничего не предвещало катастрофу. Великого князя Владимирского, само собой, использовали «в темную», через интриги в самом Новгороде и правильной подачи ситуации Юрию.

Непонятно откуда взятый большой отряд из какой-то крепости на востоке, смоленский князь, который заболел тщеславием и повел свою дружину к Риге, которую обязательно бы отбили доблестные рыцари у Вячко. Смоленские полки разбиты, но и тевтонский орден уже не может наступать. А в Ригу прибыл тот самый Юрий, который вызывал приступ непреодолимой ярости у Альбрехта. Он считал великого князя глупцом и тем правителем, у которого было бы справедливо отнять власть.

И сейчас Альбрехту приходилось опять сыграть уже подзабытую роль просителя и интригана.

— Я позволю себе начать, — сказал епископ, еще недавно сильный и независимый, сегодня же оказавшимся слабым. Это знали все собравшиеся, и Альбрехт был для них уже сыгранной фигурой.

— Позволить мы можем, вот только зачем? — высказался посланник датского короля.

Абсалон Кутлинг — представитель Дании на этих странных переговорах не был сильно знатного рода. Рыцарь прекрасно понимал, почему именно он поехал в Любек по просьбе, или даже мольбе, Альбрехта. Король Дании хотел унизить епископа. Да и практически не остановленная война с империей не позволяла любезничать с если не врагами, то с явными соперниками.

— Это и в ваших интересах, уважаемый представитель их величеств датских королей, — Альбрехт улыбнулся, не имея сдержанности высказаться несколько презрительно к ситуации, когда в Дании правят два короля — отец и сын. Епископ считал это абсурдным.

Указание же официального статуса посланника было еще одной изящной пощечиной датскому правителю. Получается, что датский король настолько родовит, насколько родовит его представитель. Ну, тягаться с Альбрехтом в изяществе слов и интриг — это бежать впереди лошади. Однако, Абсалон только улыбнулся. Если он здесь, то нужен епископу, и тому придется договариваться даже и с неродовитым.

— Друзья, давайте поговорим о деле, — произнес посланник императора Фридриха II Генрих фон Изенбург.

Тоже с родом так себе — меньше ста лет родовитости. И Альбрехт прекрасно понимал, что с этими людьми нужно договариваться, скребя зубами.

— Говорить о деле с похитителями королей и детей? Генрих, о чем говорить? — в запале произнес Абсалон Кутлинг.

Действительно, была неприятная ситуация, когда короля Дании и его сына практически держали в заложниках в Швабии. Первоначально, в своей манере непредсказуемого шута, император отнекивался, что имел какое-либо отношение к происходящему, но все же предложил Дании отдать все земли эстов с Ревелем во владение империи, фактически Альбрехта. И тут такая наглость — переговоры.

— Вы хотите Ревель — берите, даже с нами в союзе, шведский король хочет Новгород — берите, согласуем только атаку, — говорил Альбрехт, а представитель шведов только кивал.

Ему было незачем вникать в интриги присутствующих. Да и шведская армия вторжения почти готова, вооружена, занимается формированием отрядов. И уже скоро начнет вторжение. Было бы, конечно, не плохо, чтобы на Новгород были атаки и немцев и датчан. Но весьма заносчивые шведы считали, что и так справятся.

— Но Ревель и так был наш, — продолжал Абсалон.

— И тогда при штурме эстами, погибли бы датчане, а так мои верные рыцари отправились к господу, — Альбрех вознес руки к верху, а германец и датчанин в унисон цокнули и скривились. Какой «святоша» епископ — они знали.

— Не богохульствуйте, — словно огромная змея прошипел человек в рясе с капюшоном на голове. Он спокойно наблюдал со стороны все разговоры и не вмешивался, но статус таинственного монаха, позволяющий присутствовать на собрании, никто не осмелился оспаривать.

— Ваше святейшество! — к монаху подошел Альбрехт и сам поцеловал руку загадочного человека в рясе.

— Папа решил объявить крестовый поход на Русь и вам, дети мои следует примириться. Это решение было сложным и вызвано массовым убийством правоверных католиков в Риге, — загадочный человек обвел всех присутствующих взглядом. — Поэтому вы все забываете распри и начинаете крестить в истинную веру схизматиков. А балты сами попросятся в лоно единственной церкви.

Монах развернулся и вышел, однако, никто не усомнился в его праве повелевать. А после ухода загадочного человека, который являлся нунцием папы, Альбрехт зачитал папскую буллу о Крестовом походе. Далее разговор вошел в конструктивное русло.

Переговоры без оружия, что музыка без инструментов

Глава 21. Переговоры без оружия, что музыка без инструментов (Фридрих Великий)

Ко мне подошел Великобор и пристально посмотрел. Старший сын Войсила излучал уверенность и его глаза икрились предвкушением.

— Мало одного маньяка, так еще и этот, — прошептал я.

— Пачнем? — спросил сотник, который, по сути, и перехватил управление войском, что и оговаривалось, мне еще учиться и учиться, этот же воин уже был волкодавом.

Это он опередил меня с приказом выдвинуться конным навстречу отряду марийцев. Переживал ли я? Нет! Тщеславием, как выяснилось, особо не болею. Тем более, если приказ-то был своевременным. Смогли не только нагнать большой отряд противника, но и разгромить его. Роль Еремея не преуменьшаю, но без помощи других, он бы сгинул раньше. А сейчас я сильно надеялся все же, что друг живой. По крайней мере, двое всадников его подняли, взвалили на коня и не спеша повезли в сторону лагеря.

— Так, яко же рядились, — ответил я, оценив жест Великобора. Он все же не растоптал мой авторитет. С этим воином меряться харизмой я категорически не желал.

Конные, что разбили марийский отряд, услышав рог, как сигнал к действию, устремились вперед, где и находилось войско противника. Нам оставалось выдвигать отряды на исходные позиции для завершения флангового обхвата. Благо местность была очень удачной. Поле, меньше километра в ширину, не позволит сильно разгуляться конным противника, а, напротив собьет их в кучу. И тут главное, чтобы они погнались за застрельщиками. Арбалетчики встали на исходные позиции, пешие, разделившись на две группы, разошлись по флангам, укрывшись в лесу. Некоторые укрепленные позиции с частоколом и рогатками наскоком конница врага не возьмет, а в плотности стрельбы, мы должны и без пушек превосходить.

Подвезли Еремея. Он был без сознания, но дышал и пульс был, насколько я могу судить, вполне нормальным. Положили его в палатку для раненых, где предполагался медицинский осмотр, но вот осматривать было не кому. Не было медиков у нас. Только азы первой помощи преподавали в воинской школе и то в большей степени обозникам, с Ермолаем же этого недостаточно. Видимых повреждений я не заметил. Минут десять я думал, что делать с другом и как ему помочь, пока не услышал отчетливый храп, и пациент не перевернулся на бок. Я остолбенел. Он просто спит?! Уже позже, из разговора с Филиппом я узнал, что Ермолай не спал как минимум последние четыре дня, да и до этого не более чем по два часа в сутки. Только алкоголь мог его скосить в сон.

Удостоверившись, что кум действительно спит, я побежал к Арабу, что бы взять бинокль и винтовку. На это поход я отсчитал только сто патронов и предполагал использовать их максимально эффективно. В спокойных условиях начала перехода из Риги я немного попрактиковался и думается, что немного лучше стал стрелять, вот сейчас и посмотрим.

Тем временем показались наши конные ратники, которые в максимальном темпе втекали на поле. В бинокль было видно, что их преследуют, однако даже при условии действительности поговорки «у страха глаза велики», марийцев не было сильно больше тысячи. Тем не менее, в вагенбурге защитников было не более трех сотен, не считая обслугу пушек. Мы уже воевали похожим численным соотношением, но повторять не хотелось.

Взглянув в бинокль еще раз, для стрельбы я занял позицию лежа, расставив сошки и ждал. Стрелять с расстояния в семьсот метров — все же пока для меня крайне сложно, даже в толпу, я ждал приближения хотя бы на метров шестьсот с желанием поразить командира конных противников до выстрела пушек. Клыку я не мешал, пока, как я это представляю, он делал все правильно. Вот только и я не артиллерист, видел только мастер-класс на фестах, да интернет с книгами.

Высмотрев в прицел наиболее богато одетого конника, я начал его сопровождать и прикидывать упреждение.

Выстрел! Мимо, взял сильно высоко, и пуля пролетела, скорее всего, в полуметрах выше головы марийца. Выстрел! И конь, на котором сидел, скорее всего, командир, рухнул и подгреб бы под себя седока, но тот в последний момент выскочил из седла и, как заправский акробат, приземлился на ноги. Оставалось только выкрикнуть «Але!». Вот только скачущий сзади его соплеменник не успел отвернуть своего коня и тот впечатал эквилибристу в спину. Дальше по опрокинутому воину прошелся каток из десятков всадников.

Русичи еще до моего выстрела начали расходиться на два отряда, обтекая вагенбург с двух сторон, всадники же противника по инерции, либо посчитав более важной целью, продолжили свое движение на вагенбург и тут послышались два почти слаженных выстрела пушек.

— Первый залп орудий в этом мире! — прошептал я, но если бы и крикнул в полный голос, меня вряд ли бы услышали. Все находящиеся рядом получили легкие контузии, вот только обслуга была собрана и стала резво прочищать банником ствол.

Наступающие конные противника замешкались. Но больше не они, а кони. Было видно, что и русичи, как и мордвинские воинами пытались успокоить своих копытных друзей. Лошади не успели привыкнуть к грохоту. Картечь же по плотному строю наступающих на удивление не так уж и сильно прошлась. Результата, который можно было красочно обозвать «коса смерти» не получилось, но вот замешательство и волнение многих коней так же сыграли свою роль. Поэтому, как только марийцы продолжили свое наступление, по ним дали еще один залп, и было видно, что не из-за больших потерь, а скорее из-за суеверий, противник дрогнул. Развернуть большое скопление коней не так легко, да и места для маневра не было. Из леса уже стали выходить ратники и изготовились арбалетчики. Луки же по навесной траектории устремили свои подарки противнику.

Пока я все это наблюдал, пушки вновь перезарядились и дали залп, команд по перезарядке пока не последовало. Может, это было и правильно, так как на поле уже началось избиение. Выстроенные на расстоянии ста метров лучники и арбалетчики, практически не целясь, пускали свои стрелы и болты. В это время наша конница перестроилась и, перехватив рогатины, устремилась в атаку. Удар был смертельным. Строй конных русичей прошил уже пытавшихся уйти противников и уже заканчивал разгром. Вот только «дружеский огонь» скосил нескольких всадников и с этим нужно будет разобраться. На поляну выходили отряды пеших марийских воинов. Наши пешие начали перестраиваться, конница опять распределилась на два отряда, которые заняли позиции по флангам. Сражение пошло уже не по сценарию.

Да, мы разгромили большую часть конницы марийцев, но их количество все равно было еще больше нашего и надеяться только на индивидуальную выучку не приходилось. Я взобрался на самую высокую точку на одну из телег, кое-как примостился и начал прицеливаться в противника. Несмотря на то, что марийцы стояли в строю, я так и не осмелился палить в белый свет. Расстояние в километр для меня было непреодолимым для прицельной стрельбы. Можно сделать пристрелку, пустить кучу боеприпаса на это и не факт, что получиться что-то путное.

Тем временем Великобор, а именно он сейчас командовал войском, начал тактическое отступление. Филипп был ранен, я решил проконтролировать пушкарей, да и получалось у старшего сына почившего Войсила хорошо, точно мое вмешательство не будет на пользу. Пехота в строю отходила ближе к вагенбургу. Марийцы медлили, пока не прозвучал сигнал, и они рванули вперед. Наша конница отошла за вагенбург, а в лес рядом с всадниками ушли несколько десятков. Вероятно, Великобор опасался неожиданной атаки противника из леса.

— Разойдись, отошли, в стороны! — кричал я, теряя терпение. На траектории выстрела пушек стоял строй наших пехотинцев.

Наконец, несколько воинов обратили внимание на мои крики и начали что-то обсуждать. А тем временем Клык уже командовал заряжать ядра. Он, видимо хотел посмотреть и эффект от попадания ядер во врага, хотя, на мой взгляд, эффективнее картечи на данный момент нет.

Воины неохотно стали растекаться в стороны, когда уже пушки были заряжены. Как только Клык посчитал, что просвет в строю достаточен, прогремели два выстрела и ядра устремились в перешедшую на бег лавину марийских воинов. Эффект был ошеломляющий. И даже не важно, что картечь могла унести больше жизней врага, но так ужасающе — не получится. Два ядра, ударившие по строю пеших разорвали в клочья человеческие тела, встреченные на своем пути, ошметки человеческой плоти разлетались вокруг и многие пехотинцы останавливались от ужаса. В такой момент деморализации противника можно было ударить конницей и вообще расстроить ряды наступающих, но Великобор посчитал иначе.

Через несколько минут противник уже достиг прицельной дальности луков и первым открыл огонь. Я же попросил главного артиллериста Клыка не спешить с выстрелом. Всего пороха осталось не больше чем на два залпа и пушки превратятся в груду металла. И вот, когда противник начал обстрел из луков, подойдя на расстояние в двести метров от нашего строя, громыхнуло еще раз. Стоящие по центру ряды противника исчезли. Картечь с такого близкого расстояния брала жестокую плату. Противник пошатнулся, и задние ряды марийских воинов начали отступление. Прозвучал рог и русская конница, усиленная мордвинскими молодыми ребятами, которых я вообще хотел оградить от столкновений, начала преследование.

Однако, полнейшего разгрома и захвата обозов не случилось. Наша конница натолкнулась на сопротивление, организованное в направлении вражеского лагеря. Конница отошла, потеряв не менее трех десятков ратников.

Началось стояние.

День клонился к закату, когда рыскавшие по округе отряды конных оповестили, что в лагере противника началосьшевеление и даже признаки сечи. Только уже, когда ночь вступила в свои права, со стороны марийцев из леса выехал небольшой отряд с факелами и направился в нашу сторону. Не доезжая метров пятьсот до уже выстраивающихся наших воинов, делегация остановилась.

— Пойдем? Али как? — спросил меня Великобор. А я даже не услышал его приближения ко мне из-за спины.

— Так! — незатейливо ответил я.

Выехали пятеро, по числу марийцев. Я настоял, чтобы Бер ехал с нами — психологическое давление. Действительно, это были парламентеры, которые сходу наехали: «Какого черта вы тут делаете на нашей земле», «Мы ничего не знаем о разбойниках, которые на вас напали» и так далее. Мы же послушали и молча начали разворачивать коней. Нас окликнули, причем говорили на русском языке и без какого-либо акцента.

После демарша с нашей стороны, разговор вошел в деловое русло. Взаимные обвинения были лишними, и мы перешли к проекту договора. Общий смысл — плати, или мы идем дальше, а «божественный гром» будет крушить все поселения и уничтожать роды. Тем и закончился первый раунд переговоров, на следующий день на равноудаленном участке поля был поставлен шатер и накрыты столы. Планировалось заключить соглашение, а после, в знак дружбы, преломить хлеб.

Марийцы испугались, они были храбрыми воинами, но, как и многие в это время, суеверными. Поэтому выстрелы пушек для них были оружием богов. Кроме того, мы разбили большую часть их войска, а в довершение они разругались и между собой. «Ястребы» обвинили «голубей» в трусости, но последних было большинство. Марийцы обязались на каждого нашего убитого на поле боя дать виру в пять гривен серебром, два года давать дань в виде сотни коней, пятидесяти коров, пяти сотен баранов, и пяти стандартных телег рухляди в год. Сейчас же мы забирали половину обоза марийского войска с половиной коней. Я же на прощание, пожелал иметь торг с марийцами, а не войну, пригласив их с миром на торг.

На мой взгляд, не так уж и много мы получили, но сам факт дани тешил самолюбие. Я же объявил на все войско, что дам каждому воину премию в одну гривну, десятникам по две, а сотникам по пять. Это не разорит меня, но, по крайней мере, я не потеряю авторитет. По сути же, командовал не я, и воины видели, прежде всего, Великобора. Вот и вошел я в минус с этого мероприятия. Ну и так все достаточно легко дается, а на злате скоро стану чахнуть.

Уже во время дороги назад долго думал над своей мотивацией, поступками и тем чего же хочу добиться. Пока я топчусь на месте. Да, создал экономическую основу для свершений, но не навлек ли я зависть у других, не перешел ли кому дорогу? Нападение марийцев на Унжу и поместье ярко говорит, что кто-то не очень то и хочет терпеть меня и всего того, что твориться вокруг. Что дальше? Интриги, отравление, очередная стрела из-за дерева или прямая сила.

А главный вопрос — а нужно ли что-то менять? Если отталкиваться от патриотизма, то России нужно пройти период если не деспотии, то жесткого централизованного государства. Это стало возможным только после разгрома Руси монголами. Как в известной песне: «Мы все разрушим, а потом…». Современные «власть имущие» живут в своей парадигме и не способны что-либо менять. Князья меняют свои вотчины, но не сохраняют прежние. Объединительной идеи нет. Даже то, что получилось договориться о походе на монголов — чудо! Но чем закончилось все эти начинания? Уже известно, причем и в этой реальности, пусть и с немного меньшими потерями.

Если только мне нужно будет создать сильное государство, то со своими желаниями я и останусь один со своим серебром. Великому князю Юрию — не под силу понять необходимость усиления и реальных изменений. Василько — юн, но и ему не нужно, он не станет выступать против своего дяди, так и останется ростовским. Вот может Мстислав Удалой? Вроде бы, деятельный, но с ним как-то общение не сложилось. Вячко — тоже нет. Он хороший региональный лидер, но не мыслит масштабно. Может Ярослав, но с этим князем я еще не знаком. Да и в той истории, которой может и не быть, он деятельно восстанавливал великое княжение после разорения монголами, но большего сделать не смог — не стал жупелом сопротивления, или создания нового сильного государства, пусть и временно под рукой Орды. И только московские князья интригами, наговорами, а после и силой, создали то, что стало Россией. Так зачем все???

Интермедия 10

Интермедия 10. Даниил-попаданец!

Даниил — деятельный монах, который смог организовать первый прототип университета на русских землях — Ростовский Затвор, при этом он был не верующим человеком. Как это ни странно, но всю свою жизнь, большую, чем сейчас его физической оболочке, он был атеистом. Однако, Даниил понимал, что именно церковь является отличным инструментом, на котором играть можно судьбами народов.

Данила Коралайнен — был родом из Новгорода — единственного города с таким названием в его реальности, так как Нижний Новгород стал вначале булгарской крепостью, а после и вовсе был срыт.

Новгородская народная республика в XXIII веке представляла собой крайне неприглядное государственное образование, которое и было сохранено только потому, что многие воспринимали эту страну как некую офшорную зону с возможностью хранить деньги. Может быть поэтому, большие войны и обходили стороной Новгород. Вот только и говорить о суверенитете или хоть какой-то независимости не приходится. Главным советником новгородского парламента — главного государственного института — народного вече был представитель великой Британской империи.

Как сложилась именно такая историческая реальность, Даниил знал и хотел изменить все, чтобы история пошла по другому пути, пусть и в этой реальности. Он, штатный психолог в новгородском институте времени, не предполагал, что проведенный в стенах секретного НИИ эксперимент изменит не только жизнь штатного психолога института, но и его сознание.

Все было достаточно тривиально — научники смогли найти возможности к более детальному исследованию истории и психолог должен был отслеживать поведение подопытного человека, которым стал охранник, бывший военный Ипатий Лопатин. Эксперимент шел хорошо и уже даже на сетчатку глаза охранника начали приходить отрывочные картинки — он смотрел на мир глазами другого человека из, как быстро распознали мозголомы, XIII века. Как они объяснили «перенос» сознания получился ровно на тысячу лет, так как более точные настройки были пока не доступны для ученых.

Проблема была в том, что смотрел охранник глазами ребенка и ничего не мог поделать, будучи обездвиженным младенцем, так как только в этого человека он мог «подселять» свое сознание.

Тогда, ведомый любопытством и вроде бы безобидностью эксперимента, психолог сам выступил за свое участие и стал еще одним подопытным, рассчитывая в будущем на мировое признание его гения, когда психолог напишет статьи по переселению сознания человека, открывалась целая область науки, и он станет в ней первым.

Вот только при двойном подключении подопытных произошел сбой, узнать историю которого, Даниил уже никак не мог — он просто стал тем человеком, сознание которого сменил своим.

Это был монах — на тот момент вполне молодой, что порадовало уже шестидесятилетнего психолога, однако, на этом «хорошее» заканчивалось. Ни алкоголь, ни психологические тренинги, которые устраивал себе специалист, не помогали. Он понимал, что его психика нарушилась, и в какой-то момент решил ничего не предпринимать, а позже пришла убежденность, что он нормальный человек.

Осталось только неизменным в Данииле то, что уже как сто лет доступно всем людям планеты Земля в той, его оставленной реальности.

Виток эволюции был спровоцирован универсальной прививкой, которая включала в себя наниты, способные повышать регенерацию человека. Но важнее было другое, что назвали в народе «уровнями» или «левел апами». Суть новой эволюционной способности в том, что человек, однажды добившись успеха в чем-либо, уже всегда может это повторить. Так, если однажды пригнул человек на два метра в высоту, то сделает это же уже со следующей попытки, как и всегда в будущем. Если однажды попал из импульсной винтовки в мишень, то промазать сможешь только по своему желанию, иначе, обречен всегда попадать в цель.

Даниил же выбрал сложную стезю психолога и добился достаточно хороших результатов. Он мог убедить практически любого человека в практически любом. Мог заставить человека делать то, что он никогда не сделает в здравом уме. Вот только в той, уже недоступной реальности, стража крайне внимательно следила за действиями психологов и смежных профессий и не допускала до власть имущих персон. В XIII веке было «непаханое поле». И принадлежность к православной церкви в этом деле открывала еще большие перспективы. Для Даниила лучше бы быть католиком и, может, в будущем так и сделает, но пока он даже испытывал чувство патриотизма, как он это понимал.

И каково же было удивление Даниила, когда обнаружились люди, не подвластные его внушениям. Ближники молодого и уже неплохо «обработанного» Василько — Глеб и Войсил, да и их сыновья не поддавались внушению. Мало того, они начали о чем-то догадываться и даже предприняли некоторые действия, потому и больше напрямую Даниил с ними не общался, но следил. Именно они, как считал Даниил, перехватили посольство монголов, которое так ждал Даниил и даже сам выдвинулся в сторону земель мордвинских племен, где и должна была произойти встреча. Еще зимой 1223 года, туда же отправился и Войсил с сыновьями. И посольство так и не дошло.

Дальнейшая судьба монголов осталась не выяснена, и Даниилу даже пришлось обратиться к другому попаданцу Ипатию, с которым был в состоянии «холодной» войны, чтобы тот выяснил о случившемся с монголами. Не повезло бывшему охраннику института времени — он так и попал в тело младенца, но вот только сейчас это был молодой человек, а Даниил старше на двадцать четыре года. Ипатий же исполнил просьбу своего единственного якоря, который напоминал ему о происхождении — монгольские посланники попали в засаду и были разбиты недалеко от границы мордвы с русскими землями.

В это же время, в доме Войсила появляется крайне интересный юноша — Корней. Все его действия прямо кричали, что в мир пришел еще один попаданец, да еще и в собственной физической оболочке и с девайсами из его будущего, вот только альтернативная реальность, из которой пришел тот Корней, была менее развита, чем та, из которой пришел Даниил. Он в этом утвердился, когда смог спровоцировать Корнея, находящегося на пиру в Ростове вступить в схватку с молодым, легко поддающемуся гипнозу, ратником. И Корней чуть не проиграл тот бой, в то время, как Ипатий только бы отмахнулся. Следовательно, не подвержен он и регенерации и быстрому усвоению навыков.

Но новый попаданец начал ломать все планы Даниила. И, если Ипатий так же был готов к прямому противостоянию с монахом, но имел только небольшой отряд и все развлекался в степи, то Корней уже собрал серьезное войско и только усиливается. Да и удача ему улыбается.

Даниил же хотел спровоцировать проникновение монголов на Русь и добиться того, чтобы русичи проиграли, а не как в его реальности, большим напряжением сил все же разбили Батыя. Тогда ослабленную Русь без труда захватили крестоносцы, шведы, литвины, даже половцы разорили и сравняли с землей Киев. Монголы, по задумке Даниила, должны стать той силой, которая приструнит и междоусобные войны и разобьёт крестоносцев и литву. А он, Даниил, договориться, что православная церковь не будет платить дань монголам и станет только сильней от их нашествия. Тогда же, как монголы ослабнут, именно церковь станет во главе освободительного похода, сконцентрировав в своих кладовых богатства и силу.

И теперь все рушится. И Даниил решил, что Корней так или иначе, но будет играть против его, поэтому только убить, как и спровоцировать князя Юрия убить Василько, на которого вновь, уже после смерти Глеба и Войсила, кто-то вышел и начинает влиять. А все, что не было под контролем Даниила, вызывало у него приступы, когда монаха трясло и начинало чесаться все тело.

Все вокруг боярское — все вокруг мое

Глава 22. Все вокруг боярское — все вокруг мое

Вернувшись в родные места, да еще и с прибытком, окунулся целиком в дела. Я все же созрел для бумаги. И производство будет простым, конечно не из дерева. Я окончательно ждал начало потока ветоши, обрывков ткани, новый урожай льна и конопли, я даже из хулиганства собрал крапивы. Все это было сбито в немного тягучую жидкость. Далее производство было достаточно простым: набрать в форму этой жидкости, слить воду, положить на войлок, закрыть войлоком, аккуратно положить под пресс, чтобы не передавить и на сушку.

И почему я так боялся этого производства? Все значительно проще, чем сталелитейный горн. И колесо водяное не понадобилось. А люди, уже не испытывающие дефицит льняной одежды, несли ветошь в мастерскую, которая может уже скоро превратиться в мануфактуру. Производство я поручил самому, на мой взгляд, расторопному из недавно прибывших крестьян. Преследовались не только прямые цели — получить активного управляющего, но решение носило и пропагандистский ход — каждый может выйти в люди. Вот только жалование я положил пока только едой, но сытной.

Бумага же пока будет исключительно для внутренних нужд и все зимние вечера нам в помощь, когда будем вместе с тиунами и их помощниками учиться документообороту. Я профан в этом, однако, надеюсь на коллективный разум и мозговой штурм — люди то в этом времени есть и вполне сообразительные. А уже про простые инвентари, где описывается все имущество дворов, что взято в аренду, сколько земли и скотины, сколько сдают молока на производство, обязательное условия порядка и рачительности.

Люди должны видеть, что вся их хозяйственная деятельность, которая по ряду, контролируется и возможности для создания теневого рынка так же минимальны. Зачем? Если свои излишки можно продать или обменять на рынке в Речном, в крайнем случае, после уплаты порядья и/или отработки барщины, можно продавать свои товары и в других городах Руси.

И много и сразу давать людям так же нельзя. Не должны сразу же растекаться молочные реки, нужно трудиться для благосостояния, а не получать все и сразу. И с этими людьми, живущими в этом времени все выглядело до крайности справедливым. Были, конечно, и такие горе-хозяева, что забрасывали свое хозяйство и скатывались в убогое существование. Частично и из-за алкоголя, который был лимитирован, но все же доступен, частично от богатых урожаев и наличия убеждения, что сердобольный боярин никого не обидит. Таким «хозяевам» приходилось впоследствии работать в местах, не требующих квалификации и только по результату. К примеру, собирать руду, быть грузчиками на пристани, наниматься на сезоны к другим крестьянам или на скотные дворы. Однако, многие понимали возможности и старались работать.

К сожалению, появились и изверги, которые никак не смогли вписаться в новые порядки, которые некоторым показались излишне свободными. Отсутствие насилия зачастую принимается людьми за слабость. В данных обстоятельствах, я давал решение на откуп общественности.

Так, один крестьянин, который был рядовичем, начал злоупотреблять медом, ему был запрет на продажу хмельного, но поговорку про свинью и грязь никто не отменял. И деньги одалживал у сердобольных соседей, а отдавать забывал и жену с сыном десяти лет и дочь четырнадцати в страхе держал и часто бил, да много «накосячил». Пришли к Божане с этим вопросом, а она, как я и говорил, отдала решение на откуп общественности. Вот и решило «обчество», что изгнать мужика из поселения и просить боярину разорвать порядье, а в уплату забрать дом и имущество. Решение было сложным, и моя любимая и разумная жена решила отдать замуж дочь изгоя за достойного парня с приданным от боярыни лично, а сына отрядить в воинскую школу. Пусть и не по возрасту, но парня там пока могут приставить к обозной службе в помощь, а там как проявит себя. Жена же буйного алкоголика-горемыки, несмотря на постоянные избиения и унижения, пошла за мужем, испросив только Божану возможности навещать своих детей. Вот такая трагичная история с не очень простым решением. И таких ситуаций возникает крайне много. Но как иначе при большом скоплении людей и достаточно сытной жизни.

Только насколько мы сможем поддерживать такой высокий уровень жизни? С кормёжкой уже могли возникнуть проблемы. Нет, урожай был фантастическим. Вот только и людей прибавилось изрядно. В воинской школе уже обучалось семь сотен человек и три сотни выпускников, несмотря на то, что и сами недоучились, были на стороже, да и ветераны. Так же и две с половиной сотни наемников, которых и кормить нужно.

А наемники — это две с половиной сотни мужиков без комплексов, которые живут на чужбине и большинство исповедают отличную от нас религию. И горе честным девкам, а нам головная боль. Уже идут переговоры с одним десятником из генуэзцев, который умудрился подловить девку, которая купалась в озере и у них была ля мур. Причем девица объясняла горячему итальянцу о том, что нельзя и нужно у батюшки и старшего брата спросить разрешения, но что он, немец, поймет-то. Вот и стал я сватом, так как генуэзца могли и на бердыши взять, как охальника. После горячих дебатов, еще до похода на земли мари, сговорились на том, что свадьбе быть и наемник, оказавшимся молодым и вполне вменяемым парнем, был за женитьбу. Проблема была только в конфессиональной принадлежности, консультации с нашей церковью, которая была разграблена и осталась без служителей откладывалась. Отправили в Суздаль, Ростов и во Владимир, чтобы быстрее прислали священников. Были уже мысли о строительстве еще одной церкви конкретно в поместье, так как паства росла. Так что будут скоро бегать по русской земле маленькие «итальяно-русы».

Вот что делать с другими наемниками, как и ратниками воинской школы? Сложный вопрос и требовал не эмоционального решения, а взвешенного и понятного. И артель из уже дюжины девиц с низкой социальной ответственностью явно не справятся с проблемой. Девочки и так трудятся, что скоро будут проблемы с церковью. А если все сложиться, как предполагается, то к нам приедут сразу четыре священника.

Первое, что решил в этом направлении — отправить Гильермо в Геную по честное слово и тем, что он заберет на зиму своих орлов, с обещанием вернуться. Немецких наемников я хотел куда-нибудь послать и надолго, но не придумал куда, поэтому решил досрочно расторгнуть договоренности с честным словом не воевать против Руси. Не наивный я, но если уже встречу на пути, то хоть не буду сомневаться и убью. А так сложно воевать с теми, кто еще недавно был рядом, наверное, еще не пробовал.

Решение о разрыве отношений с арбалетчиками вызвано, как это ни странно, еще и выгодой. Гильермо и Франческо прекрасно видели возможности производства, их в хитрой форме познакомили с новинками, не открывая секретов. И перед уходом, генуэзцы прямо таки устроили «черную пятницу», когда скупали всего и много. Только оружия не брали, так как их доля рыцарского вооружения в добычи была немалой. Пробовали они и купить зерно, но я жестко приказал следить за этим. Может, и поделюсь, но позже, вначале нужно Русь накормить и пережить голодные годы.

Покупали генуэзцы и стеклянную посуду, не боясь разбить в дороге, и первые образцы бумаги, продали им и пару килограмм сахара, недорого, но и себе не в убыток продали шерстяную нить и ткань. Отдельный разговор состоялся с Гильермо, которого я очень просил посодействовать в решении важных вопросов. Прежде всего, привезти как можно больше серы, залежи которой находятся на Сицилии и были известны уже давно, так же доставить краски для ткани, которые пока никак не мог производить — банально ничего об их происхождении не знал, кроме как о моллюсках в Древней Финикии. Просил я и о магнитах, если таковые найдет. А лучше, чтобы привез каких-либо опальных и не старых алхимиков, да корабелов. Рига — наша! А там и может пригодиться опыт строительства итальянских галер. Для того, чтобы мои просьбы все же выполнялись, подарил Гильермо зеркало и пообещал все те же «кисельные берега» в будущем.

Еще одним решением для уменьшения нагрузки на экономику поместья, стала отправка части воинского контингента так сказать «на помощь» друзьям в Ригу, которым предписывалось вести службу, помогать в организации воинской школы в Риге, ну а за это питаться и стать на кошт у Вячко. Тем самым была и помощь рижскому князю, и я отправлял часть инструкторов с молодыми ратниками, которые должны продолжить обучение, при этом подтянуть других воспитанников рижской школы, которых будет подбирать князь, так как собственной дружины было крайне мало, да и две сотни были некогда оставлены князем Ярославом и могут быть им же быть отозваны.

Исходя из сказанного, стали готовить людей в поход — русичи из воинской школы идут в Ригу к Вячко и там, как мы уже уговаривались с князем организовывают еще одну воинскую школу. Идет и часть инструкторов, кто по желанию и с семьей, но большинство неженатых со своими воспитанниками. Всем с собой дал подъёмные в виде серебра, вновь чуть уменьшив кубышку.

Но пришлось не только «избавляться» на зиму от людей, но и думать, как кормить речников, да и с их воспитанниками. В принципе, доходность от деятельности наших «речных волков» была большой и поделена между мной и ушкуйниками в равных долях. Это серебро позволяло им сытно и весело прожить всю зиму. Но и бездельничать четыре месяца Жадоба и его команда не будут, станут наставниками. Так как нововведением в воинской школе станет организация отделения подготовки моряков и морской или, в большей степени, речной пехоты. Кораблей у нас уже много, а команд нет. Зиму будут учить теорию, оттачивать мастерство в закрытых помещениях и на учебных макетах, в роли которых станут два старых ушкуя, списанных за старостью лет и для обучения молодых будущих речников, а, может и гардемаринов.

Все высчитав, отправил во Владимир, Суздаль и, конечно же, Ростов посланников с просьбой поделиться провизией. Мы бы и так прокормили. Но зачем? Чтобы были уверены, о сыре с маслом, в котором мы беззастенчиво купаемся? Нет! Решаем государственные задачи, а кормимся только за свой счет. От такого посольства я не особо ожидал успеха, но использовал принцип «проси много, что бы дали тот минимум, который нужен».

Уже в новых хлопотах прошла еще седмица и три поезда отправились по своим направлениям. А Жадоба, перебирал мальцов, которые прибыли из Городца и Ростова в воинскую школу, чтобы выявить склонных и способных к морскому и речному делу. Родители отправляли своих чад с превеликим удовольствием. Во-первых, детей будут кормить. Но это немного спорный конечно довод, так как подростки сами собой представляют, что ни на есть, рабочий люд. Однако, я поставил что-то вроде стипендии и единовременно выплатил за каждого подростка родителям компенсацию в 5–6 кун. Тут бы, наоборот, плату за образование брать, но тогда долго бы мы искали желающих, а в дополнение — обещание через два года хороших семян ржи, но с оплатой уже от родителей — там отыграюсь за свои траты. Такие сказки ходят о нашем зерне, что готовы платить втридорога и уже были несколько делегаций поделиться зерном. Как в поговорке, обещанного три года ждут, так и я планировал через три года начать распространять качественное высокоурожайное зерно по Руси.

Особенно мне понравилась история, как священник доказывал, что выявил секрет высокого урожая — нужно зерно в навозе освященном, разбавленным святой водой смачивать. И можно было бы говорить, что это вполне правильно, однако, истина в деталях — крестьяне сожгли зерна в излишнем «удобрении» и оно практически не взошло, даже пришлось епархии спасать ситуацию и срочно присылать посевное зерно, чтобы священника не обидели.

В целом же, намечалась деятельная хозяйственно-бытовая жизнь. Воины откладываются. До весны, ни с кем не воюем, дальше будет видно. Но сейчас — сталь, бумага, стекло и зеркало, пряжа и ткани, качественная мука и развитое сельское хозяйство. Трехполье и английское четырехполье, колесные плуги и коса-литвинка, свинокомплекс, сыроварня, можно сказать, птичья фабрика, овцеводство и даже подобие селекционной работы над улучшением лошадей. Казалось — все прекрасно! Только вот почему так тревожно?

— Любимый, мы з чадами до Речного пойдем, — сказала Божана.

Это уже была констатация факта, до этого мы уже обговаривали, что мое семейство съездит к жене Филиппа, пока тот на дальнем полигоне. Это Мышана что-то уже чудила. Решила пробы снимать с продуктов, выпросила сахару из последней партии. По мне — конечно пусть съездит! С развлечениями тут швах. В ресторан водил свою жену в гостиный двор, ужин при свечах и отдых, какой мог, сделал, да и две озорных прогулки на конях к озеру пока тепло. Поплавали «по-королевски», похулиганили. Божана уже чувствовала себя хорошо и семейная жизнь, когда можно оставить детей на мамок, переживала медовую неделю.

Сегодня же ко мне придет Андрей по своим каким-то делам, прямо был очень настойчивым. Ну а главным же вопросом станет создание внутренней системы безопасности. Тут я хотел, наконец, выслушать о делах и успехах Шиноры. Вот и решили посидеть втроем.

— По здорову, боярин? — сказал Шинора, входя в столовую.

Стол был уже готов к серьезной мужской пьянке. Две литровые или около того банки с качественным самогоном, пиво, вино из лесных ягод. Мясо ломтиками, запеченный фазан, тушеное мясо бобра, колбаса, хлеб, сыр, овощи. Но, вначале дела.

— Шинора! Якоже сталось, что ты не сподобился прийти до меня? Я звал, — начал я с упрека.

— Не гневись, боярин, больно много дел было, токмо я пред очи твои стою, — сказал Шинора и отвел глаза.

Странное поведение того, кто еще недавно практически лебезил передо мной. А тут — не пришел, так как занят был?! И еще одна странность — говорит дерзко, но глаза отводит. Давно я не общался с этим прохвостом. Шальные деньги вскружили ему голову?

— По здорову ли, Корней Владимирович? — в столовую вошел Андрей.

Еще ранее, где-то год назад, великий князь владимирский Юрий Всеволодович прислал этого человека ко мне. Как бы в ссылку. Тогда опытный десятник представился характерником, правда я так и не понял до конца возможности Андрея, но мистикой рядом с ним попахивало — и звери были покладистыми, и умудрялся стоять рядом, но быть невидимым для других и еще разные штучки, которые по отдельности объяснить можно, но в сумме получалось эффектно. Много прошли уже с Андреем, и я ему доверял, тем более, что я способствовал его личной жизни, сведя со своей управляющей Мышаной. Так что Андрей — мой человек!

— Запазнился ты, Андрей, — я кивнул на лавку и жестом пригласил присесть товарища.

— Не гневись, боярин, вельми потреба была, — сказал Андрей, чем практически повторил слова Шиноры. — Ты выпей пива, что у дар тебе дала Мышана.

Андрей протянул мне кувшин. Ну, чего кичиться, выпил. Полкувшина влил в себя, и остаток поставил на стол.

Я, было, начал разговор, но моментально провалился в небытие.

Нежданный гость — хуже или лучше?

Глава 23. Нежданный гость — хуже или лучше?

Резкое пробуждение и вижу перед собой… Даниила — того заточника или затворника.

— Пришел в себя, соколик? — спросил монах. Ряса, борода, посох — типичный образ странствующего монаха.

Я же не стал сразу говорить, а осмотрелся. Рядом с Даниилом сидел Шинора и Андрей. В дверях стояли два незнакомых оружных ухаря, чьи лица выражали презрение и готовность убить.

— Яко же… — я решил все же прояснить обстановку.

— Не трудитесь, уважаемый, я уверен, что вам до сих пор приходится следить за своей речью и от этого не всегда комфортно. Так вот — у Вас есть возможность расслабиться и спокойно пообщаться, — Даниил пристально посмотрел на меня. Его серьезное выражение лица резко сменилось на игривое.

Я больше не пытался вставить свои пять копеек. Ситуация явно слишком сложная для быстрого понимания. Речь Даниила выбивалась из принятой в этом времени. Напрашивался один ответ — он попаданец!!!

— Что? Размышляешь? Что я такой же попаданец? Ты просчитан, испытан и уже брошен в утиль, милый друг, — продолжил изгаляться Даниил.

Я решил прекратить этот спектакль. Не знаю, как поведут себя Андрей и Шинора, но попытаться изменить ситуацию нужно. Вскакиваю, чтобы опрокинуть стол и… падаю на пол — ноги не держат совершенно.

— А я ждал, когда же ты начнешь свою удаль проявлять. Какой же ты прогнозируемый, — Даниил протянул руку, чтобы помочь взобраться на лавку.

Я не стал артачиться и принял помощь. Если меня можно так легко просчитать, то я должен отринуть помощь, по крайней мере, я хотел так сделать, но поступил иначе.

— Правильно, Корней Владимирович, не стоит в вашей ситуации проявлять излишние эмоции. Кстати, а Вы действительно, — Корней Владимирович, или иначе как зоветесь? — спросил Даниил, дождавшись пока я все же нормально сяду. Странное ощущение — ноги отказали, но выше пояса все нормально — не болит не колит.

— Что с моей семьей? — спросил я самое главное.

— Да нормально, — жестко сказал Даниил и с укоризной посмотрел на Андрея. — Вот Андрюша гуманизм празднует. Да и Бог с ними. А вот с тобой явно нет Бога.

— А что Вы, уважаемый господин, теряетесь, то на «Вы» обращаетесь, то на «Ты»? — говорил я какую-то нелепицу, чтобы только потянуть время и принять свою модель поведения.

И пришел к выводу, что как-то повлиять на ситуацию не получится и следует плыть по течению и ждать. Убивать сразу не стали. В конце концов, два попаданца могли бы и общий язык найти. Со мной же разговаривают? Значит, что-то ожидают. С другой стороны, а что я бы сделал, если бы узнал о том, что не один такой «прогрессивный» в этом времени? Наверняка, насторожился и думал об общении на моих условиях.

— Что со мной? — спросил я.

— О, наконец-то Вы спросили. Какое благородство, что, прежде всего, вспомнили о семье, а уже после о себе. Вы отравлены. И осталось жить не более двух часов, а скорее всего, час. Поэтому мы и разбудили тебя, — Даниил вновь расплылся в елейной улыбке.

— Со мной все ясно — тебе ясно! Да — тебе! Устраивать соревнования в этикете не хочу. Кто ты такой? — сказал я и скорчился. Резкая боль в районе живота не дала сказать все что хотел.

— Я — Даниил, Данила Вениаминович Коралайнен. Гражданин Новгородской народной республики год рождения, — монах приблизился ко мне и шепнул на ухо. — Две тысячи сто тридцать второй от рождества Христова. И я тебе, малец, расскажу, почему и как…

Я ошарашено слушал Данилу Вениаминовича, не перебивая. И все, что говорил попаданец, могло взорвать мозг. Если бы мне это рассказывали до попадания в прошлое, то подумал о пересказе нового сериала. Но сейчас я всему верил.

Данила работал в институте времени. Это было секретное научное учреждение, которое занималось как бы изучением истории и точек бифуркации, на деле же они проводили странные для Данилы Вениаминовича эксперименты. Это было, по рассказу попаданца, сложное время. Люди смогли преодолеть эволюционный порог и зайти на новую ступень своего развития. Создание мельчайших нано-роботов, которые внедрялись, как вакцина от всех болезней, дала новые возможности для человечества. Постепенно наступал хаос, так как люди чуть ли не получали сверх способности. Причем большое влияние стал играть этнический и культурный код человека-носителя новых способностей.

Так обнаружилось влияние нации в историческом процессе. И тут выяснилось то, что история у нас с Даниилом разная.

— И что за реакция такая? — спросил Даниил. — Ты с какого времени, или тут сработала теория параллельных миров? Какие у тебя способности? Воином ты не являешься, что странно, так как постоянно воюешь, на умы воздействуешь? Так я бы почувствовал. Администратор? Тоже нет! Кто ты?

— Так у меня и нет сверхспособностей. В моем времени люди еще не стремятся стать богами, — сказал я, уже не корчась от боли, а имитируя ее. Я чувствовал, что мой организм начинает побеждать яд. А говорить о том, что регенерация у меня намного выше, чем у хроноаборигенов — было бы не правильно.

— Из какого времени ты? — выкрикнул Даниил и привстал с лавки в нетерпении.

— Две тысячи двадцать второй год, — ответил я, используя актерские способности, чтобы не показать, что почти готов к действиям, ноги оживали.

— Выпей это, — Данил протянул стеклянную колбу с жидкостью, я покосился. — Да это малая доля антидота — не спасет, но боль уберет. Ты еще более интересен, чем этот вояка… Не важно. Так, как там Новгородчина, так же разделена и куплена?

Я выпил жидкость и почувствовал, что полностью восстановился. Однако, разговор решил не прерывать, уж очень все захватывающе.

— Ну, для того, чтобы сказать, какие изменения в моей реальности, нужно знать о твоей, — сказал я и демонстративно перестал корчиться. Нужно было отыграть, что лекарство подействовало. Однако, я показал какую-то неправильную реакцию, и Даниил подозрительно посмотрел на мои ноги.

— Ну, давай расскажу, — задумчиво сказал Даниил. — В твоей истории как разбили монголов?

— А их и не разбили! — буднично ответил я. Даже позабылось, что меня собираются убить.

— Вот как интересно! — Даниил прямо засиял. — И как дальше?

Ну, я и рассказал под восторженные «Я правильно рассчитал» «Все так, как я и думал». Рассказывал про становление Московского княжества и влияние восточной деспотии на государственную систему, становление и рост могущества Российской империи, Советского Союза, России.

— И ты думал остановить монголов? Дурак, какой же дурак! В моей истории остановили, и что? Урал — германский. Представляешь? Германский, часть Сибири — тоже, дальше Китай и Япония. Мы так и не стали сильным государством а толклись в своих пределах, пока не получили… Литва вначале забрала большую часть земель, потом немцы, поляки — все точили Русь, что остановила монголов, положив лучших своих воинов. Да с такими стартовыми позициями — мы точно в тройке сильнейших стран были бы. И ты собираешься остановить меня? Умри, умри!

Даниил все больше распылялся и орал, даже топал ногами. То, что психически он был не здоров — факт. Однако, через минуту истерики, монах вновь превратился в само спокойствие.

— Так вот, я готовлю церковь к встрече монголов и буду их встречать с хлебом-солью. Вот и князьков хороших для этого подобрал — Юрий слаб, неуклюж и много суетится, даже с Василько сложнее приходится — молодой, да ранний. Вот его я уберу, руками Юрия. Но, ты какого черта полез к рыцарям? Разворошил гнездо. Они уже Крестовый поход объявили. И кто будет им противостоять? Не знаешь? Может ты со своими кадетами? Ты не можешь справиться со своим окружением, не то, что с тысячей людей. Вот, Шинора — ты идиотом был, его приближать? Да он уже в первой поездке по твоему наставлению хотел сбежать с деньгами, вырученными за товар. А я его остановил. И тебя ни разу не удивило проворство его в продаже товаров с огромной прибылью? Так это мои люди продавали, тот же Семьюн, а Шинора только брагу хлестал, да баб совращал. Про Андрея уже сказал тебе. Да и Лада — что в доме управляется тоже мой человек. Ты хоть поинтересовался откуда она и кто такая? И покушения на тебя так же моя работа, а не этого боярина Честислава — он то, напротив, начинал мешать некоторым планам.

Я молчал и внимал каждому слову. Возомнил я себя как вершителя судеб, а оно воно как… Собрал вокруг себя одних предателей.

— Знаешь, — продолжил после небольшой паузы Даниил. — А ведь я был на грани провала. Тестя твоего Войсила, да и друга его Глеба недооценил. Войсил тебя просчитал. Он знал обо мне. Нет — не то, что я из будущего, а то, что я обладаю знанием, которое другим недоступно. Я же тоже кое-что типа «изобретал», вот и решил тебя поближе держать. Я ведь трижды хотел выйти на тебя, но всех моих людей — того… Пришлось заморочиться, чтобы убрать этих волков. Они хотели сорвать мою встречу с монголами, а сорвал ее ты! И я об этом недавно узнал, когда Лада смогла хорошенько полазить по твоим тайникам, пока ты развлекал свою женушку. И знаешь, что там? Золотой ярлык полномочного монгольского посла! А эти умники Войсил с Глебом думали, что я искал тебя — все же глупцы, не поняли, как тебя доить можно. Ох и сложно было исполнителям ожидать, чтобы те подставились. Глеба — Андрей убрал, а вот Войсила только добили, был уже и так не жилец после странного набега марийцев.

— Ты собираешься уничтожить половину населения Руси во имя непонятных идеалов. Убери князей, убери лествичное право, сделай деспотию, если ты обладаешь такими ресурсами, люди — это и души и ресурс, — сказал я, прямо ощутил, что разговор подходит к концу и нужно что-то делать.

— Ты наивен как Ипатий, но хватит уже разговоров! Андрей! — последнее Даниил выкрикнул.

Глаза характерника блеснули, и я даже не просто увидел угрозу, я ее узрел. Уже бывший мой соратник, сорвался с места и устремился на меня.

— Мышана! — интуитивно прокричал я имя близкого для Андрея человека.

Зловещий блеск глаз характерника на мгновение исчез и Андрей потерял динамику движения, что позволило мне успеть увернуться от удара ножа и сделать кувырок назад. Немного ударившись об стол спиной, мне все же удалось разорвать дистанцию. Вскочив, я устремился к Даниилу, но удар по голове свалил меня с ног. Один из головорезов, что стояли у дверей, свалил меня одним прямым ударом в челюсть.

Пустота…

Интермедия 11

Интермедия 11

Ипатий гулял по степи. Он уже пять лет бегает и не находит себе пристанище. Окружив себя такими же отчаянными рубаками с презрением к смерти, бывший глава службы безопасности института изучения времени, случайным образом оказался в непонятном месте. Эксперимент, на который он решился для дополнительного заработка и потому, что имел уровень доступа В, уже не раз проводился и все было безобидно, пока не решили изучить мое психическое состояние и не вызвали штатного психолога — серую мышь, как оказалось с амбициями вершителя судеб.

Только в процессе экспериментов, Ипатию стал интересен период истории, в который он в конечном итоге попал. По тому, что он читал в сети, русским княжествам удалось организоваться и дать отпор монголам. Так, при осаде Рязани Батыем ему в спину ударили русские полки, ведомые Ярославом Всеволодовичем. Это были ратники из Владимира, Суздаля, Ростова, Чернигова, Перемышля, Переславля, новгородское ополчение. После лютой сечи удалось значительно ослабить войско Батыя, в то же время началось восстание в, казалось уже покоренной, Булгарии и русичи перешли в наступление, подкрепленные отрядами мордвы и морийцев, которые искали новых покровителей. Батый погиб и в стане монголов началась борьба за лидерство, когда ханом стал вполне миролюбивый хан Орда. Булгарским эмиссарам удалось поднять на джихад мусульман и объединить немногочисленные силы, способные еще к сопротивлению, из Хорезма, турков-сельджуков. Еще одной силой стали половцы, которые вышли из опеки венгров и так же объединились с русичами. Разбить тогда монголов не удалось, но они настолько ослабли, что перешли к обороне.

Однако, германцы и датчане со шведами подло ударили по северной Руси и пришлось разворачивать уставшие и прореженные силы, чтобы купировать эту угрозу. Не удалось.

И это «не удалось» долго будоражило сознание Ипатия. И вот он узнает, что Ригу взял Вячко и германцы разбиты. А до этого булгары разбили Субедея на Самарской Луке, что в его истории не произошло. Мысли воина, который не любил думать стратегически, да и не умел, вообще пошли в раздрай.

Он знал Даниила и некоторое время считал его своим соратником, пока не понял, что из него лепят податливую марионетку. После началась гонка. Ипатий пережил уже пять покушений, которые, без сомнений, были организованы этим, ранее посредственным сотрудником института. Жизнь в режиме постоянного бега изнуряла даже такого вояку, как Ипатий. Он пытался подобраться к Даниилу, но тот в своем монастыре так укрылся, что попытки проникнуть срывались уже на подходе к укрытию монаха, только три десятка отличных бойцов положил.

А год назад, Ипатий почувствовал, что интерес к его персоне со стороны интригана Даниила резко пошел на убыль. Воин даже перезимовал в Рязанском княжестве почти на легальном положении.

На зимовке он много слышал разных небылиц, которые даже местными воспринимались как сказки. Но вот Ипатий информацию принимал к сведению. Появление на торге стольного града Владимира в больших количествах стали, даже зеркал, организация воинской школы, небывалые, фантастические урожаи и несметные богатства. И все это на территории, которая еще пару лет назад не была ничем примечательной. И там же бывал часто в гостях его знакомый Глеб Всеславович, который сумел противостоять Даниилу и однажды предупредил Ипатия об очередной интриге.

А когда он встретился с предводителем отряда мокши Антясом и тот в красках рассказал о бое с отрядом монголов с использованием оружия, что било врага на шесть сотен шагов, Ипатий удостоверился. В мир пришел еще один попаданец. И почему он себя только сейчас проявляет? По описанию парню лет двадцать. Ипатий уже в пять лет показал себя, а в пятнадцать уже командовал отрядом.

Ипатий договорился с Антясом, чтобы тот послал в воинскую школу своих соплеменников, среди которых будут и два соглядатая от попаданца. И вот сейчас эти люди рассказывали ему о «божественном громе». А Ипатий улыбался и начинал грезить для него самым прекрасным словом — «артиллерия».

Именно использование пушек окончательно побудило Ипатия действовать. Он с одним десятком самых способных воинов из своего отряда пробрался в поместье боярина Корнея Владимировича под видом купцов. Его люди добывали информацию и чем больше они вызнавали, тем больше он убеждался в необходимости контакта с боярином. Однако, Ипатий не спешил. И каково было его удивление, когда он узнал о приезде своего давнего противника, сошедшего с ума — Даниила.

Взяв под наблюдение деятельную натуру Корнея, Ипатий заметил приготовление монаха к некой акции, скорее всего, устранения боярина. Когда же в усадьбе Корнея быстро и профессионально были вырезаны пять воинов, что представляли собой охрану, Ипатий начал действовать.

— Даня, остановись, — прокричал Ипатий, вламываясь в просторное помещение дома Корнея.

На полубездыханным телом лежал хозяин поместья, а один из телохранителей Даниила занес для удара кистень. Навстречу Ипатию рванул второй охранник монаха, но получил встречный незамысловатый удар ногой в живот и моментально скрутился в позу эмбриона. Больше в помещении боевиков не должно было быть, однако Ипатия атаковал незнакомый ему воин уже в почтенных годах. Глаза атаковавшего светились желтым цветом и должны были наводить ужас. На мгновение даже Ипатия посетило желание сдаться, но усилием воли он подавил это позорное чувство. Между тем, воин действовал необычайно быстро. В Ипатия полетел нож, который не удалось отбить, и сталь разрезала кожу на левой брови, и глаз моментально залило теплой кровью. Однако, на этом удача от странного воина отвернулась, и уже Ипатий успел сдернуть арбалет и выстрелить. Глаза поверженного в грудь воина последний раз сверкнули желтым цветом и стали голубыми, было видно, как из воина уходил жизнь.

В углу постанывал еще один человек, но от него Ипатий не ощущал никакой опасности.

— Ну, привет, — спокойно сказал Даниил.

— Ну, здоровья тебе желать не стану. Даня, — Ипатий рассматривал тело поверженного воина и пытался определить, что с ним не так.

— Он — характерник, — ответил на невысказанный вопрос Даниил. — Все его бросили, отказались из-за опалы церковников, что еще не подчинились мне.

— Слышал о таких, но видеть не приходилось — очередной выверт эволюции? — спросил Ипатий.

— Наверное, мы же так почти ничего и не знаем о том даре, что получили, — сказал Даниил и, как ему казалось, незаметно засунул руку в карман.

— Даня, руки на вид, а то и того меньше проживешь, — сказал Ипатий. Телодвижения монаха для него не прошли незамеченными.

— Что с моими людьми на улице? Хотя не отвечай — все понятно. Давай разойдемся? — сказал Даниил и попытался встать.

— Сиди, Даня, сиди! Ты меня знаешь, — Ипатий повел рукой. — Зачем все это? Ты же был забитым сотрудником, который и отжаться пару раз не мог, что же подвигло серую мышку превратиться в отвратительную крысу?

— Ты все знаешь. Только новая ступень эволюции, а наша нация оказалась слабой, да и нации то и не было — так кучка подотчетных Британии банкиров, — монах развел руками.

— Эти люди не должны страдать за ошибки их потомков, — сказал Ипатий, спокойно и размеренно доставая кистень.

— Ипатий, теперь останешься только ты — сделай так, чтобы мы встретили эволюцию сильными. Может ты и прав, я могу пересмотреть свои убеждения. У меня большие ресурсы, два епископа и новгородский архиепископ — мои люди, пусть напрямую это и не понимают, князь Юрий так же мой. Будем союзниками? — Даниил протянул руку в сторону своего современника.

— Прощай, Даня! — сказал Ипатий и ударил поднятым кистенём по голове монаха. — Мы сами делаем себя сильнее, но не эволюция.

Дверь в палаты вновь распахнулась и три ратника, с обнаженными мечами остановились, осматривая обстановку. Двое были молодыми и не выдающегося роста, вот только шпага, а это была именно шпага, в ругах одного выглядела смертоносным оружием. Еще один, третий ратник, был просто выдающихся пропорций, и именно он первым начал атаку на Ипатия.

Начался смертельный танец, именно танец, а не поединок, настолько со стороны была красива и зловеще схватка.

Эпилог 1

Эпилог 1

Великий князь владимирский Юрий Всеволодович был в прекрасном расположении духа. Еще никогда он так не радовался и был свободен от своих страхов. Все складывалось хорошо. Он привел к покорности Ригу и ее окрестности, племена ливов и латгалов присягнули Юрию, который стал сюзереном у князя Вячко. Да и другие игроки региона посматривали в сторону русичей, выжидая, чем те проявят себя. Если это будет носильное крещение и дальнейший захват территорий, то и курши и земгалы и ятвяги были готовы к борьбе. И от того, как поведут себя те, кто смог стоять рука об руку с язычниками эстами против крестоносцев и победить, зависит будущее всего региона.

Теперь сложилась такая ситуация, когда великий князь мог давить на Новгород и Псков не только с юга и не только объявлением эмбарго на зерно, но и конкуренцией в балтийской торговле, да и грубую силу никто не отменял. А новые данники — новые средства для постоянно пустой казны. Занозой, в восприятии великого князя, остаются эсты, но они сражались рука об руку с Вячко, и вот так просто покорить их не представляется возможным. Но они в союзниках и пусть пока так и будет, но только, пока.

Главным же стимулом для отличного настроения великого князя была смерть Василько. Этот молодой да ранний как кость в горле и жупел неудач Юрия. Сын старшего брата Константина оставался напоминанием о поражениях и унижении. Юрию отец завещал великое княжение, в обход старшего брата Константина. Война между братьями резко ослабила Русь и особенно она ослабила Юрия, который проиграл. И теперь Василько Константинович мертв, а Юрий жив и силен как никогда. А еще мертвы Глеб и его друг Войсил. И главное — для всех великий князь скорбит и никоем образом не причастен к смерти этих людей. Кто же виноват в том, что Василько разорвал медведь на охоте, да так, что князя было не узнать. Когда Великобор принес остатки тела ростовского князя, то не сразу и поняли, что это было тело Василько.

Этот монах — Даниил выполнил все условия соглашения. И все только за то, чтобы епископ Симон получил больше прав, как и новгородские священники. Даже если в ущерб церковной иерархии. Юрий и сам был за укрепление церкви и уменьшение ее зависимости от киевской метрополии. Пора своего митрополита создавать.

Вот как монах все устроил? Юрий уже год ломал голову, что же сделать с выскочками из Унжи. Теперь они без головы и поддержки. А этот Корней Владимирович без помощи интриганов и малолетнего князя не способен на что-то серьезное. Да и эту проблему Даниил решит.

— Князь испей! — к телеге, где на шкурах возлегал Юрий, уставший от седла, подскакал виночерпий.

— То к месту, добре, — сказал князь и начал пить вкусное вино. — Чудной укус.

Великий князь никогда не ел миндальный орех и не мог знать, что именно привкус миндального ореха он сейчас чувствовал. Это было немного похоже на раскушенную косточку вишни, но более яркий вкус. Юрий мог бы, вероятно гордится своей индивидуальностью, так как распознать привкус цианистого калия способны менее сорока процентов людей. Через несколько минут изо рта великого князя владимирского пошла пена, которую заботливо вытер слуга. Виночерпий участливо укрыл своего господина большой массивной медвежьей шкурой, сел на коня и не спеша, чтобы не привлечь внимания, начал удалятся в сторону виднеющегося леса.

Уже углубляясь в лес, виночерпий почувствовал резкую боль в шее и с удивлением понял, что его поразила стрела. Застывшие навечно удивленные глаза чашника увидели и охранники убитого великого князя, которые только через час обнаружили, что их князь убит.

Эпилог 2

Эпилог 2

— И это уже твоя вторая жизнь? — спросил Ипатий, с наслаждением глотая перцовую настойку и закусывая ее колбасой.

Перед Корнеем сидел молодой человек с абсолютно пропорциональным тренированным телом и яркими пронзительными голубыми глазами. Коротко постриженные волосы были еще плохо отмыты от крови, после того, как Ипатий получил скользящий удар по голове эфесом шпаги Филиппа. В той схватке опытный воин с полученной эволюционной способностью быстрого обучения, не смог противостоять напору трех воинов, друзей Корнея. Один был еще явно после болезни, так как выглядел истощенным и был медлительным — именно Лавр первый узнал о том, что твориться в усадьбе, так как он устроил конюхом к боярину молодого парня и тот, спрятавшись, сумел незамеченным убежать к еще постельному больному Лавру. Узнал и Филипп, который так же имел своего человека в усадьбе.

— Получается, — спокойно ответил я. И машинально в очередной раз потрогал огромную шишку на лбу, к которой битый час прикладывал все возможное холодное, но она все росла. Мои действия отзеркалил Ипатий и погладил голову, а после аккуратно потрогал швы на левой брови.

— А добрые у тебя друзья, да и дерутся лихо. Я уже думал, что меня невозможно так легко взять. Живым сдаваться не собирался, но тот финт Филиппа — нужно обязательно выучить, — Ипатий улыбнулся. — Да и ты, молодец. Вот как подгадать, что друзья вышли и напасть на меня? Зачем? Если уже должен был видеть, что мы договорились.

Мы уже общались три часа. После того, как я оклемался от удара, и рванул на рослого мужика, который обыскивал труп монаха. Нанеся удар в ухо чужаку, я отхватил локтем по челюсти. Встав в стойку, начали друг друга лупасить, но в какой-то момент я умудрился пропустить удар ногой по голове и отшатнулся. Вот только смог подловить противника на подсечке и провести контрольный удар в висок. А когда пришел Филипп, волоча за волосы мою домоправительницу Ладу, начался разговор. Определив, что мы вроде как союзники с новым действующим лицом эпической драмы, или уже трагедии, я подошел к Шиноре, который вжался в угол комнаты и трясся от страха, будучи связанный и слегка побитый.

Идиота, которого я, наивный, посчитал гением торговли и интриг, взяли на простом воровстве. Он выдурил задаток у того же купца Семьюна и хотел сбежать как с деньгами торговца, так и с моим товаром. Потом немного пыток, после прямой подкуп и все — Шинора полностью выполняет распоряжения неизвестных ему людей и, по сути, шпионит против меня.

Особой ценности прохиндей для меня больше не представлял, но нужно было бы рассказать людям историю предательства. Вот только Ипатий отговорил — Шинора слышал все разговоры и об эволюции и о путешествии во времени. Его, конечно, примут за юродивого, от страха помешавшегося рассудком, но рисковать нельзя. Могут же люди со временем сопоставлять факты и приходить к ненужным выводам. Расспросив о связях с купцами, роли Жадобы, которого использовали в темную, Ипатий просто скрутил шею бывшему моему приближенному.

— И представь себе, я в теле младенца с памятью взрослого человека из будущего. Как с ума не сошел — не знаю, а, может, и немного свихнулся. Рос смышленым парнем, вот только семья была из рядовичей, и родители недоумевали, откуда я такой умный. А я уже в семь месяцев пошел, а в полтора года палкой махал — нарабатывал рефлексы. Так-то в армии я был стрелком, скорее, снайпером, но приходилось и в рукопашке сходиться, — рассказывал Ипатий.

— Расскажи об эволюции, — попросил я.

— Да нечего рассказывать. Такого вдруг и «вы в игре не произошло», как-то постепенно. Мы начали чувствовать, что сила, ловкость ну и другие параметры росли как в какой игре. Не видеть на интерфейсах, а чувствовать. И, если ты достиг чего-то, то это закреплялось на твоем организме. Вот, к примеру, удалось поднять двести килограммов, и в следующий раз ты без проблем возьмёшь этот вес. Конечно, только подготовленный организм сможет позволить поднять большие веса и все постепенно, но только развитие, никакого регресса. Или нанес удачный удар — и ты уже никогда, если того не захочешь специально, хуже бить не будешь. Или получилось один раз запомнить двадцать цифр — и после без проблем заполнишь не меньше. А вскоре начали замечать, что некоторые нации добиваются определённых успехов в отдельных направлениях намного лучше и быстрее. Так, англичане лучше всех разбираются в технике, немцы отличные тактики и химики, китайцы универсалы с приоритетом на духовное развитие. Ну, а русичи — ниже среднего во всем и без приоритетов. Мы слабые в нашем мире. Этим феноменом частично и занимался институт времени, — Ипатий задумался.

— Думаешь, не оказался ли правым Даниил? — спросил я.

— Нет, история этого мира уже идет не тем путем. Пока еще много общего с твоей историей, но и тут серьезные различия, — сказал Ипатий и поднял стеклянный стакан, на треть наполненный настойкой.

— Ты Филиппу что-то говорил? — перебил я Ипатия.

— Да, он слышал мой разговор с Даней и закономерно задавал вопросы. Вот другие, Ермолай и Лавр, они не интересовались. Филипп только обрадовался тому, что мы из будущего. Его сжигала загадка твоего появления, как и твоих действий. Сейчас все более-менее ясно, — продолжал Ипатий.

— И что теперь? Сложно будет жить, осознавая, что где-то бегает по степи лихой попаданец, — сказал я и опрокинул очередную чарку, закусив отличным вяленым окороком, который берег на самый знаменательный день, таким вкусным он казался.

— А что, прокормишь еще две сотни русичей? Если ты не против, я с тобой!

— Прокормлю, вот только как жить сейчас? Буду постоянно оглядываться, видеть в каждом человеке предателя. Очень неприятно осознавать, что был пешкой в чьей-то игре, — я задумался. — Прислугу в усадьбу сложно найти. Лада, так и та оказалась подставной.

— Бывает. Я тоже не искушен в интригах, воевать могу, а вот стратегии выстраивать — нет. Да и ты не прибедняйся. Развернул тут промышленный район, — Ипатий повел рукой, как будто показывая огромные просторы.

— У меня были хорошие стартовые позиции, — ответил я.

— Ну, тогда знакомь с ситуацией, — сказал Ипатий и опрокинул содержимое стакана в рот. — И с людьми.

— Корней, любимый, изнов ты… — в палату вбежала взмыленная Божана.

— Усе добро, любая, сейчас все буде добро, — ответил я и поцеловал свой главный «якорь» в этом мире.

Конец 2-й книги.

Старый Денис Самое длинное лето-3

Пролог 1

Молодой Миндовг, чье имя переводится как «много мыслящий» всегда был гибким политиком и правителем. Уже в свои тридцать лет он добился немалого — имел самую сильную дружину среди всех кланов Литвы и Жмуди. Оказывал большое влияние на растущий ремесленный центр — Новогородок. Да и на всей полоцкой земле знали о нем, а германцы и вовсе побаивались. Литва выступала той силой, что могла перекроить границы в регионе, особенно с хитрым и расчетливым Миндовгом, который смог за шесть лет подняться с четвертого по упоминанию конунга литвы до первого.

Миндовг не мог упускать выгоды из сложившейся ситуации. Сейчас, когда все серьезные региональные силы ослаблены, он, как вождь грозной литвы мог заявить о себе.

Германцы разбиты русичами, которые и сами много потеряли воинов в сражениях с крестоносцами. А как же иначе? Миндовг знал, что рыцари с крестами грозные войны и встречался с ними и слышал, что они сделали с некогда сильным племенем пруссов. Его же соперник, полоцкий князь Святослав из смоленского рода Ростиславовичей, погиб, как и большая часть его дружины. И сейчас Полоцк, как перезревший плод — требует, чтобы его срочно сорвали, или сам в руки готов упасть. Полочане представлялись литовскому лидеру смелыми, мудрыми людьми, отличными ремесленниками, но неорганизованными. Они живут так, как будто все вокруг их не касается. Не выступили они и в поддержку наместника Святослава, который хотел сохранить Полоцк для Ростиславовичей, не стали они и радостно встречать Брячислава Витебского, который выбил немногочисленных соратников смоленской династии из древнего города на Западной Двине. И Миндовг знал, что не будут полочане против него вставать, так как посылал в город уже своих людей для переговоров.

А между тем, если Полоцк пойдет под руку Миндовга, он сможет создать государство. Свое государство! Территории в Жмуди, переговоры с новогородокской общественностью да еще Полоцк — это сильная заявка на лидерство в регионе. И после этого он станет полновластным правителем Литвы, не только первым в списке.

— Князь, прибыл человек из Полоцка, — прервал размышления Миндовга его подручный Евнут.

Подобное титулование не было официальным, однако правитель, подражая русичам, требовал титуловать его именно так. И дело было не столько в гордыне, а в хитрости или даже в дальновидной мудрости смышленого литвина. Миндовг претендовал на земли, где правителей именно так именовали. Ну не подчинятся те же полочане или жители Новогородка вождю или конунгу, а вот князю — придется, если еще князь будет великим. Миндовг прокрутил в голове «Великое Княжество Литовское» и улыбнулся, но мечтать не его характер — он всегда действует.

— Что говорит твой человек? — князь подобрался и его взгляд слегка замутнел. Миндовг всегда так делал, когда считал информацию важной. Это позволяло правителю быстро анализировать данные и принимать взвешенные решения.

— Он принес грамоту, в которой знатные горожане просят не разорять город и сохранить все традиции и веру. Тогда они будут не против тебя, князь, и помогут выгнать Брячислава с его семейством, — докладывал слуга.

Никого из литовских вождей Миндовг не посвящал в свои планы, другие правители должны были склониться перед ним и только так.

— Что они просят за то, что сами выгонят изяславовича? — спросил князь. Слова прозвучали, казалось, отстраненно, но Евнут знал своего господина и понимал, что тот уже обдумывает решение.

— Ригу, князь, — коротко, но очень емко сообщил слуга.

— Вот как?! — князь засмеялся и на некоторое время вышел из своего мыслительного транса. Смех продолжался недолго и быстро сменился максимальной концентрацией.

— Они хотят торговать с немцами и тогда будут под твоей рукой и иного князя не пожелают, — Евнут слегка развел руками. Жест означал, что вся информация доведена до правителя и теперь он ожидает решения.

— Договор с Полоцком таков: не рушить старины, не вводить новины. На словах же передашь, что мне нужен богатый торговый город, чтобы было что защищать. Я пойду на Ригу, но, сперва, я должен отплатить Смоленску за оскорбление и поругание уже моего города, — начал выдавать свой уже сформированный план князь. Слуга же вычленил главное — правитель уже считает Полоцк своим, называя город «моего».

— Мудро, князь, отомстить ростиславовичам и заодно обезопасить полоцкий стол от них. Это должно понравиться полочанам. Но как же Брячислав? — начал Евнут задавать вопросы князю.

Это был уже отработанный порядок общения, который ввел сам Миндовг, чтобы решение было действительно выверенным, после его принятия не должно оставаться вопросов.

— Брячислав слаб, а я оставлю племянника в Полоцке. Трех сотен хватит удержать город, — степенно ответил Миндовг на первый вопрос слуги.

— А Ригу взять получится, князь? — прозвучал второй вопрос.

— Так я войду в город как гость со своей сотней, а войско будет неподалеку. Возьмем! А еще земгалов попробую подбить на поход. Это племя ослабло после войны с крестоносцами и им нужно и оружие и серебро. Думаю в Риге на всех добра хватит, — ответил князь и вновь впал в мыслительный транс. Ему самому план показался не без изъянов. Взять Ригу будет крайне сложно, если и невозможно, вот только пообещать это необходимо, чтобы войти в Полоцк.

Сколько после разговора с Евнутом не думал Миндовг, лучше первоначального плана, князь не видел. Взять Ригу штурмом можно было — и ратников у него хватает, вот только в двух войнах — вначале против смолян, а после и Вячко — можно потерять столько ратников, что любой вождь быстро скинет Миндовга. Поэтому, он решил сначала подвинуть Смоленск, а дальше думать и, скорее всего, обращаться к Новогородку и другим вождям за помощью.

Пролог 2

Ярослав Всеволодович только месяц назад прибыл из Переславля-Залеского и сразу же развил бурную деятельность. Уже было проведены десятки встреч. Прежде всего, с посадником, тысяцким, епископом стольного града, уже после прибыли люди из Ростова, Суздаля, Годродца, Москвы, да и из других мест. Купцы требовали своих встреч и заверений от князя, воины ждали перемен и перестановок, но между тем, жаждали войны.

Торговые гости, да и другой люд говорили, что шведы готовятся к войне с Новгородом. Однако, новгородское посольство, которое так же было выслушано, молчало о помощи. Ярослав хотел было предложить свои услуги вольному городу, но этот порыв быстро в себе задавил — не гоже князю набиваться в помощники. Князя раздражала чехарда с князьями в Новгороде. А стоило задуматься о том, почему обычно нервные и импульсивные новгородцы в этот раз не стараются себя обезопасить заранее. А то, что не приглашают князя, пусть и не братьев Ярослава, вообще выходило из сложившейся традиции.

Новгород Ярославу ни капли не было жалко. Государственник по своей сути, он помнил из-за кого вообще начался конфликт, приведший к самой кровопролитной междоусобной войне. Новгород стал катализатором своры всеволодовичей.

Тогда еще молодой Ярослав мог бы и пойти на некоторые уступки новгородцам, но его просто макали в грязь. А убийство одних из верных людей князя Остраты и Лугуты он новгородцам не простит никогда.

Однако, складывается интересная ситуация. Переславль-Залеский — вотчина Ярослава, Суздаль без князя, Ростов опять же лишился князя. Жаль Василько, конечно, но нужно еще разобраться в том, что произошло. В Юрьеве только вот брат младший Святослав, но этот город не имеет определяющего значения, да самый младший — Иван в Стародубе. Выходит, что Ярослав становится полновластным хозяином Владимирского княжества.

Все хорошо, но великому князю, не давало спокойно ощущать себя правителем некоторая заноза, которая обосновалась на границе с марийскими племенами. И что удивительно? Часть родов мари даже платит дань и не великому князю, а вообще не понять кому. Толи посаднику Унжи, толи самому загадочному боярину Корнею Владимировичу.

— Великий князь, монах Даниил, что из затвора також до Корнея ездил, там и почил, не ведомо яко то было. Свеи торг ведут с им, булгары тако ж, а мордва у воинскай школе живет, — продолжал доклад великому князю сотник ближней сотни, по сути рынд-телохранителей Лотарь.

Этот щеголь, у которого было главным начищенный доспех, чем его практичность и функциональность, очень старался выслужиться перед новым великим князем. Лотарь умел всем угождать, особенно женщинам. Он был высок — выше многих ратников в его сотне, широк в плечах, с черными, как смоль, волосами, правильными чертами лица с волевым подбородком. Его внешность резко контрастировала с характером. С одной стороны это был уже опытный воин и отчаянный рубака, но вот угодливость и подхалимство к князьям и знатным боярам сочеталась с пренебрежительностью и откровенным хамством в отношении всех ниже статусом. В сотне его не любили, и только то, что он был постоянно приближен к сильным мира сего, удерживало ратников от бунта. Ну и влияние отца — боярина Радима. Одним словом, спесивый бретер.

Князь выслушал доклад сотника с нескрываемым раздражением. Он научился в постоянных ненавистных его прямому характеру воина интригах, хорошо распознавать людей. Ярослав уже решил избавиться от этого человека. В ряду своих ближников великий князь щеголя не видел.

— Поклич Нечая, — великий князь отмахнулся от продолжения разговора с Лотарем.

— Твоя воля, великий князь владимирский Ярослав Всевоволодович, — щеголь церемонно поклонился и попятился спиной к выходу. Князь опять поморщился.

— Князь, — в палату вошел лет под сорок пять человек.

Он был невысокий, явно не воин, с просматривающимся даже через одежды животом, да и второй подбородок говорил, что покушать мужчина любит, а вот физическими упражнениями себя не обременяет. Нечай, был близок к князю, выполняя зачастую деликатные поручения.

— Нечай, ты ведаешь а боярине Корнее з Унжи? — поинтересовался великий князь. Ярослав был уверен, что слуга должен знать о такой неоднозначной личности, как боярин Корней Владимирович.

— Так, то ведомо, что князь тебе поведать? — ненадолго как-то картинно задумался Нечай. Ему была позволительна некая театральность в общении с великим князем. — То, что у того боярина скарб боле твоего, али то, что уклад ладит, что свеи за зброей волоком ладьи тянут па пять десятков верст. Аще то, что вон Вячко помог Ригу взять, что марийцев посек тьму. Аще ратников у його две тыщи? Что князь поведать?

Ярослав рассмеялся. Князь еще засомневался в своем слуге, а этот изворотливый прохиндей все знает, впрочем, поэтому он и находится возле Ярослава.

— Прознай все про його, також по ледосходу пошли за им, токмо не с ратью прийти, а на поклон должен явиться один, — сказал князь и махнул рукой слуге. Дополнительно пояснять не надо — все сделает как надо и даже больше.

Глава 1. Куда пойти, куда податься

— Что кручинишься? — спросил Ипатий.

Сегодня коллега-попаданец прибыл из очередного своего похода. Непоседливый воин не может больше месяца находиться на одном месте, как и отказывается обзаводиться не то что семьей, а вообще каким-либо имуществом. Для меня это стало очень выгодным и полезным. Во-первых, если раньше, Ипатий и его сорвиголовы все трофеи за бесценок сплавляли скупщику в Рязани, то сейчас он все добро везет в поместье. Сам же, как и его десятники находится на коште воинской школы. Получают жалование, снабжение. Но главное — они обкатывают в полевых условиях новиков. В каждый поход с ним отправляются больше сотни будущих воинов. А искать противников Ипатий умеет. В степи гуляет лихой казак и гоняет, и остатки половцев и чувашей и других «печенегов». Сейчас же вернулся от аланов, где был три месяца и умудрился поучаствовать в междоусобной войне кланов.

Сказать, что мой новый соратник просто «безбашенный», нельзя. Он убежден, с чем нельзя не согласиться, что воин только тот, кто прошел не одну сечу и в бою не подвел. И, обкатав тысячу ратных на его отряде, мы получаем стойких и понимающих свои возможности воинов.

— Слушай, не знаю, что делать дальше! — сказал задумчиво я.

— Это как? Все сделал уже? И монголов разбил? Или на Руси порядок и перспективы? Говаривали уже не раз на все эти темы. Еще работы и работы и на тебе больше груза, чем на мне. Я с Филом — так, вояки. А ты наш тыл! — Ипатий сжал демонстративно кулак.

— Ага, меня уже и воином не считают, — я усмехнулся.

Да, был разговор, причем, аккурат перед последним отбытием Ипатия в поход. Тогда пришлось всем со всеми объясниться окончательно. И Фил, так наедине Ипатий называл Филиппа, — уже свыкся. Ну, за всех я считаю только троих — себя, Ипатия и Филиппа, который многое слышал при ситуации с Даниилом.

Скелеты же в шкафах были у всех, особенно, конечно, у нас с Ипатием. Я признался Филиппу, что прибыл из будущего и, как следствие, знаю многие события и их последствия. Сразу же после меня признался и Ипатий, что так же прибыл из будущего. И если я из XXI, то он аж из XXIII века. Разные у нас и способы попадания. Так, я оказался в 1223 году от рождества Христова в своем теле, только омоложенным неким непостижимым образом. А вот Ипатий, или скорее его сознание, было вселено в чужое тело. И уже гулял по просторам Руси и степи воин много больше десяти лет.

Из разговора Ипатия, которого так звали в том времени, откуда он появился и его человек-донор в этом времени был тезкой, стало очевидным, что это человек на ступеньку выше в эволюционном развитии. Вот только его достижения не связаны со знаниями, там вообще никак для современного мира, ну не квантовый же двигатель изобретать в XIII веке. А как построить простейший механизм, или заниматься сельским хозяйством — Ипатий даже не предполагает. Прежде всего, он умеет убивать себе подобных, как никто из ныне живущих. Обостренная реакция, сила, ловкость, зрение, слух — это то малое, что Евпатия выделяет из массы людей. При этом, он не так уж и выделяется статью и телосложением из множества других воинов.

Оказывается, что в будущем, откуда прибыл попаданец многие люди, такие как он. Благодаря совершенно незначительному изменению ДНК, стали доступны некоторые функции мозга, которые ранее были в «спящем режиме». Вот, например, человек год занимается в спортзале, бассейне, бегает по утрам, тем самым становится спортивным, выносливым, потянутым. Но стоит на следующий год забросить занятия и изменить свой режим, как человек становится обрюзгшим, с жирком и отдышкой. У эволюционирующего человека такого нет — достаточно один раз достигнуть высокого результата и все. Теперь на протяжении всей жизни, до момента старения мозга, ты можешь повторить свой рекорд десятилетней давности. Это в будущем назвали «эволюционным скачком», так как человек как бы набирал в своей жизни статы и не становился слабее до момента отмирания клеток головного мозга.

Ипатий еще пятнадцать лет назад сумел отбить летящую стрелу, теперь он может это делать без видимых усилий. Его владение двумя мечами — это действенная защита от всего дистанционного оружия средневековья. Стрелять из пистолета в попаданца мы еще не додумались.

Я так же, видимо, эволюционировал после перехода — обзавелся феноменальной регенерацией и уже стал замечать, что любые сложные движения однажды удачные, все последующие разы получаются только лучше. А еще я ем пироги, мед литрами потребляю с хлебом, но ни грамма лишнего жира.

Был еще один попаданец — Даниил. У него был другой путь развития — он воздействовал на умы людей. Жил весь в интригах и принципиально хотел прихода восточных завоевателей на Русь. Оба попаданца, в отличие от меня, прибыли из того мира, где русичи смогли отбиться от монголов, объединившись с булгарами, мордвой, венграми и остатками половцев. Вот только Русь превратилась в слабое государство по другим причинам — безвластие и междоусобицы на протяжении всей остальной истории. Да и крестоносцы со шведами ослабили русичей, пройдя огнем и мечом в то время, как Русь победила, но лишилась лучших своих воинов в противостоянии с монголами.

Когда не без моих усилий смогли разбить орденцев и даже захватить Ригу, Даниил только радовался, но как только понял мое стремление разбить монголов — взбеленился. Он готовил сдачу монголам русских земель и уже имел договоренности, что захватчики будут благоволить к православной церкви, которую хотел сделать всемогущей.

У каждая своя правда. Все мы хотели и хотим видеть сильную, богатую и процветающую Русь. Я, как и Ипатий, считаем, что мы способны и без врагов изменить систему управления и объединить разрозненные осколки единого культурного, языкового, экономического пространства. А Даниил был уверен, что только срубив под корень все старое, можно строить новое, правильное с его точки зрения. Ипатий был знаком с Даниилом, так как они попали в этот мир из одного кабинета. И воин бегал от мозголома, да и тот его не сильно то и преследовал. С возможностями Даниила он мог любого сломать — его организация и влияние на князей были колоссальны. Да вот обжегся, как это ни странно, на хроноаборигенах. И Филипп был одним из тех, кто помог раскрутить интригу и обыграть Даниила.

Ну да что о нем — он мертв.

— Знаешь, Ипатий, я думаю, как быть с тем, что важные игроки в противостоянии с монголами этим летом, в августе 1225 года от рождества Христова передерутся, — я начал озвучивать свои опасения. — Джеллал-ад-Дин пойдет войной на Грузию.

— Я слышал про него. Это сын последнего хорезмшаха? — удивленно поддержал разговор Ипатий. — Зачем он нам?

— По источникам у Джеллал-ад-Дина было больше ста тысяч хорошо вооруженных воинов — это сравнимо с монгольским войском Бату-хана. А у грузин больше тридцати тысяч воинов, — сказал я и посмотрел на Ипатия. — Грузин передавят через предательство и из-за зависти командующего войском к удачливости других военачальников.

— Ты же не заболел гуманизмом, Корней Владимирович? Нельзя спасти всех. У нас есть цель, вот ей и будем следовать, — Ипатий задумался и через десять секунд продолжил. — Этот Джеллал-ад-Дин может же стать так же врагом. Он мусульманин, булгары мусульмане. Все может быть, а если объединяться, да по Руси ударят? Повторю — все может быть!

— Битва грузин с мусульманами будет при Гарни, там два брата будут — Шалва и Иване Торели — грузины и, вероятно, хорошие воины, в армии уважаемы. Их предадут, вот было бы неплохо их спасти, а еще хотелось бы подставить этого хорезмшаха. Монголы и так на него зуб точат, а, если он бы «накосячил», ну напал бы на кого важного из степняков, может послов, — я задумался.

— Ты хочешь монголов натравить на хорезмийцев? Может быть ты и прав, но не получится ли тогда, что монголы придут позже? Не забыл, что годы голодные впереди? Ты уже на пределе, чтобы прокормить две тысячи воинов, а их будет больше. Так что или закрывай школу, или войнушку устраивай с непонятными раскладами. Мы можем перегреться, если монголы придут на десять, пятнадцать лет позже, — Ипатий наставительно поднял палец.

— Да понимаю я это все, — входная дверь в палату начала открываться и я резко перешел на другой говор. — Токмо треба взять можливое от той свары.

В палату не вошла, а вплыла Божана. Степенная красивая женщина в новомодном слегка приталенном расшитым золотой нитью сарафане с богатым кокошником на голове была великолепна. Не перестаю удивляться себе — я просто не умею отводить глаза от своей любимой, пока кто-нибудь не одернет. Вот и сейчас я могу выглядеть как блаженный. Глупая улыбка и полное отрешение от всего, кроме предмета обожания.

— Непотребство то, Корней Владимирович, тако ж и взором своим опалишь хозяйку. Уймись, сейчас пойду и гляди, пока очи свои не спалишь, — веселился гость, разглядывая картину «влюбленный идиотизм», ну как это мое состояние называл закоренелый холостяк Ипатий.

— Что такое ты молвишь, Ипатий Кожедубович? — смущенно произнесла Божана.

— Скоморох, — опомнился я.

Ипатий стал быстро собираться. Я не стал проявлять излишний церемониал прощания и проводов гостя. Мне было легко с ним говорить и общаться, как, думаю и Ипатию. Церемонии, обряды, ворох условностей были необходимы для этого времени и как хорошо, что были люди, с которыми можно было обходиться без этого. У меня было таких четыре человека — моя любимая жена, Ипатий, Ермолай и Филипп.

Последнему, как уже говорил, мы все же открылись о своем попаданчестве. Тогда был момент истины и Ипатий был готов убить Филиппа, я же, по крайней мере, не препятствовал, несмотря на то, что остаток жизни корил бы себя. Но Филипп, как показалось, выдохнул, произнеся что-то вроде «ну хоть что-то понятно, а то никак не могли понять, кто ты да Даниил — думали толи бесы, толи ангелы». На мой взгляд странно уложилась ситуация в голове одного из моих соглядатаев, по совместительству другу.

А вообще моя самооценка сильно просела после того, как я узнал, что двое приближенных ко мне людей были не моими, а Даниила, и могли не только докладывать своему нанимателю, но и убить меня или кого из близких. И не смог я выявить, что Филипп представитель некой, так сказать секретной службы. Вот только мозг и руки — Войсил и Глеб — этой организации погибли, не без помощи монаха Даниила. По поводу просто спросить у друга кто же он, случилась психологическая проблема. Я так опасался потерять этого близкого человека, что больше не лез в его дела. Пока я видел только полезное для меня — ну и ладно.

— Любы, мой, что делать сегодня станешь? — спросила жена.

— Тебя целовать в уста сладкие, — сказал я шутливым тоном и притянул, уже распустившую черные густые волосы Божану, к себе.

— То так, токмо у ночи и так мало спали! — кокетливо сказала Божана. — У вечере в баню пойдем. А я сегодня у абедне в прядильный цех пойду, аще до Жданы и до Юрия.

— Невмесно! — строго сказал я. — Отрок от бабьего подола у воинскую школу пошел, а ты все пироги йому носишь. Невмесно!

Божана остро и пронзительно сверкнула глазами. Покорности, как и не было. Я знал эту реакцию жены. Она очень болезненно отнеслась к тому, что Юрий все-таки пошел в воинскую школу и был там самым младшим. Я попросил о некотором снисхождении только из-за возраста, но все же просьба мало возымела действия. Очень сложно быть в коллективе таких вот новиков и при этом иметь меньшие нагрузки, чем другие. Вот только и Юрий парень с характером. Через боль, ночные драки, недосыпания идет к тому, чтобы стать вровень с ребятами старше его на два-три года.

Божана резко отвернулась от меня и сделала вид, что чем то очень занята. Значит, с женой мы поссорились. Да! Бывает и так! Не думаю, что где-то есть пары, которые никогда не ссорятся. Да и многое теряют, если всегда в согласии — мириться порой бывает очень сладко.

Божана вышла, а я стал думать, что мне сегодня делать и куда пойти. Начало посевной уже оговорили, Макарий знает свое дело, Ждана так же вполне справляется. Сложно, конечно, без Мышаны. После смерти Андрея и осознания, что он был шпионом и отлично играл свою роль, но не был искренен, женщина собралась в монастырь. Сейчас бывшая управляющая вместе с женой покойного Войсила Агафьей Никитичной проходят послушание в каком-то женском монастыре, даже и не уточнил где. Очень надеюсь, что обе женщины придут в строящийся женский монастырь под Унжей, и с ними можно будет и сотрудничать. Такой опыт и способности, как у Мышаны не могут пропасть после пострига. Вот только ситуация с ее детьми… Но здесь Божана обещалась все устроить. Ох, придется подарок придумать жене, а то и еще вздумает долго дуться на меня, а я долго не могу.

Поразмыслив, решил составить следующий маршрут: вначале к Дарену-кузнецу, потом к Крече — посмотреть, как там производство свечей, только к нему через свиноферму — они жира обещали натопить. Дальше к Ждане, пусть и ушлая молодая управляющая, но присмотр за ней пару-тройку лет не помешает. После Жданы, на производство бумаги и посмотреть, как продвигается «создание» печатного станка. Ну, а закончу на сегодня инспекцию в порту. Вчера прибыли шведы на торг, но без меня главный товар для скандинавов не торгуют. Хотят они оружия, а я думаю, нужно ли его продавать.

Глава 2. Пятилетку за три года

— Боярин, — Дарен низко поклонился.

Из некогда работящего ворчливого мужика, этот уже степенный и статный мужчина превратился в местного олигарха-промышленника. Под его началом трудятся уже шестнадцать человек, а хозяйство состоит из трех цехов и отдельной мастерской. Первый цех — сталелитейный, уже с двумя горнами английской конструкции, что в моем времени была освоена только в конце XVII века, второй цех — оружейный и третий — хозяйственного инвентаря. Мастерская же занимается мелочевкой в виде ковки гвоздей, подков и другого, починка плугов и иного сельскохозяйственного инвентаря. Каждый из бывших оружейников кузнецов имеет свою специализацию и не разменивается на разные процессы. Своего рода мануфактура с ручным разделением труда.

— Как живете, уклад ладится? — спросил я у собравшихся работников.

— Спаси Христос, Корней Владимирович, токмо руду, что свеи привезли всю сладили, а болотная… — Дарен запнулся. — Топор можливо, да плуг, да и все.

— Так и ладь болотную на плуги, а свейския ладьи пристали, и торг чинить будут — сказал я, обращая внимание, как лица у средневековых металлургов разглаживаются.

Я знаю, что Дарен с компанией любят работать со шведской рудой, которая более богата железом и легче в обработке. Сталь получается отличной.

Далее был отчет в форме беседы. Все в этом направлении нормально, вот только запас оружия все равно не получалось создать. Многое идет на продажу, и как следствие, только оружием и окупается не только работа, но и инвентарь на собственные нужды, да и воинская школа постепенно снабжается добротным оружием за счет его же и продажи. Стальные клинки получают либо выпускники воинской школы, коими являются новики после года-полтора обучения. Этого времени мало для обучения хорошего индивидуального воина, но чтобы понять азы воинского искусства, тактики и стратегии — достаточно, тем более, после окончания самой школы, обучение не останавливается, все новики поступают на службу и пополняют отряды, которые сопровождают грузы, нанимаются к купцам, вон и в Ригу постоянно отправляем. Так обучение и продолжается.

Порадовали данные по сельскохозяйственному инвентарю. Кроме тех колесных плугов, что были, экспроприированы в Риге в прошлом году, изготовили еще двадцать пять похожих, но стальных, более надежных. До конца посевной обещают еще три сладить. Так что пахать будем качественно и с душой. С тягловым скотом особых проблем так же уже нет. Коней обучили не плохо и подрастают жеребята от Орла — моего тяжеловоза. В принципе, и всех возможных для работ коней мы покупали в округе уже как год, поэтому можем похвастаться, что в каждой семье есть свой конь, а обозная служба не сильно плачет по недостатку лошадок.

Кроме плугов, увеличили производство кос, только большинство идет опять же на продажу в соседние поместья. Там наглядно оценили нововведение. По-соседски продаем только в два раза дороже себестоимости.

Поговорили и о проблемах. Так, угля мало остается, несмотря на то, что в декабре жаловались на отсутствие мест хранения. И сладов уже недостаточно, как и нужно ставить еще одно водяное колесо. Но все оговаривалось ранее и не раз — как только бригада изобретателей во главе с Никифором освободится от «изобретения» печатного станка, сразу пошлю высматривать возможности установки водяного колеса. Там нюансы есть — мало места и необходимость окапывания, но уже похожее делали — справимся.

Отдельно стояла проблема артиллерии. Несмотря на то, что вокруг Унжи повсеместно стояли селитряницы и некоторые из них уже давали немного селитры, этого стратегического продукта не хватало. Тем более, что еще острее стала проблема подготовки личного состава. Даже то, что набирали самых смышленых и расторопных, что я положил хорошее им жалование, постоянно изучалась математика, ежедневные тренировки на макетах, где все было схоже с настоящими пушками (использовалась вместо пороха мука грубого помола, смешанная с углем для достоверности). Однако, без взрывов, ощущения опасности и изучения траекторий полета и площади разлета, опытным путем выяснения прочности стволов, не обойтись. Вот и использовали стратегический запас пороха, все никак не имея возможности его поднакопить. И была сера, привезенная из Булгарии, был уголь, но с «индийской солью» — никак, даже за обещание огромных денег булгарскому купцу Атанасу, не удалось заказать из Индии селитру. Боевые действия и «шалости» Джеллал-ад-Дина не способствовали торговым отношениям.

Но был и успех — создание малых пушек, которые крепились стальными штырями к любой поверхности. Корабли, которые стояли в Риге и ждали своего часа, должны были иметь преимущество, иначе, ни о каком сопротивлении европейским восточным устремлениям нестоит и думать. А, если получиться, пусть и на время, превратить Балтийское море в Карибское времен корсаров других каперов, то и заставим папистов пересмотреть свои планы.

Спросив, как поживает новая семья — дети Дарена и мельника Демьяна породнились, наконец, я сел на Араба, устремляясь к очередному пункту своего благосостояния. В телеге, следовавшей за мной, разместились Тимофей, ставший моим «ординарцем», и несменная тень — Бер.

Свинокомплекс встретил множественными претензиями и жалобами. За зиму, кроме запланированных семидесяти свиней, пришлось зарезать еще тридцать пять — воинская школа и лично Филипп, требовали не уменьшать рацион питания. Прокормить же ораву молодых людей становилось все тяжелее и намечалась стагнация, если и не вообще уменьшение поголовья свинок. Я знал, что и овец и коров пришлось пускать на мясо ради, так сказать, оборонной мощи. С этим нужно было что-то делать, и я очень надеялся на понимание со стороны нового великого князя, как и на дань со стороны марийских родов, которую ждем на днях.

Вообще же смерть Юрия и Василько сильно ударила по планам, как развития, так и вообще существования. Ярослав — деятельный князь и как он отнесется ко всему творящемуся в Унже не понятно. Ждем новостей и сами не показываем головы. Может, и нужно было ехать на поклон к новому хозяину земель, но была зима, сейчас посевная и нельзя оставлять поместье, тем более с финтами Мышаны, что подалась в монашки.

Забрав часть вытопленного свиного жира, отправился к главному пчеловоду Крече. Правда, называть его главным уже не совсем правильно, старший сын бортника составил серьезную конкуренцию родителю. Но это и к лучшему — продать свечи, мед, отдельно воск можно всегда.

С пчелами все так же неплохо, за зиму погибли только четыре семьи, при том, что Креча обещает, как минимум увеличение на дюжину семей в этом году. Свечное производство так же вполне рентабельно, только свиной жир немного чадит, но по словам того же пчеловода, меньше, чем в других свечах, которые производят во Владимире.

Следующий пункт назначения в этой инспекционной поездке был, так сказать, в первом штабе сельскохозяйственных полевых работ. Был и второй штаб, как я для себя обозначил, — там руководил Макарий. Я же направлялся к Ждане.

Девушка проводила как раз совещание, к которому я и хотел заявиться. Было желание послушать, что говорит управляющая, а, главное, как ее слушают. Важно знать, имеет ли молодая женщина, которая еще и замуж не вышла, но уже тиун. Ждана была привлекательной, пусть и слегка полноватой женщиной белокурой и вся в веснушках, которые с появлением весеннего солнца стали еще раньше. У нее был некогда жених, но погиб во время набега марийцев, вот и направила девка всю свою нерастраченную энергию на работу. А теперь уже и жениха следует выбираться степенно, родители так же погибли и некому указывать. Но это дело поправимое, пусть проявит себя, так и принца из «Яуроп» выпишем.

Увиденное понравилось. Люди слушали девушку и не перебивали, она же говорила правильные вещи, практически моими словами. В ее зоне ответственности предполагалось в этом году полностью перейти на посев зерна, собранного из того, что я привез из будущего. Так же большую часть земли переводим на английское четырехполье. А новые земли, расчищенные от леса, будем засевать пшеницей. Отдельные участки будут под кукурузу и огороды. Основные же огороды, даже с двумя новомодными теплицами, будут на землях под управлением Макария.

Ждана грамотно распределила сферы ответственности и назначила ответственных, как я ее и учил, а может и не, а Мышана, но мое честолюбие говорило, что именно я тот славный учитель. Но не важно — важен результат. А вот в определении дней работы, управляющая нарушала правила. Так, отработка для смердов на моей земле, не могла превышать четырех дней в неделю, Ждана же требовала пять.

— Невместно, Ждана, — я вышел вперед.

До этого момента я, оставив и Тимофея и Бера снаружи, тихонько вошел в просторную горницу, куда набились люди и стал за их спинами, чтобы все слышать, но не влиять на ситуацию.

— Боярин, — Ждана первая среагировала на мое появление и поклонилась. Остальные, по большей части мужики, начали крутить головами и явно растерялись.

— Добре все говоришь, токмо вольные четыре дни работают, апосля свои ляды догледают, — сделал я замечание.

Мы вышли с управляющей и направились смотреть готовность к посевной. Пересчитали плуги, лопаты, косы, отчиталась девушка о том инструменте, что прямо сейчас в работе. Посмотрели на посевной фонд, провели практически полную ревизию. Одновременно, я постоянно задавал вопросы Ждане о технологии посева, ухода за разными растениями, спрашивал, как и чем удобрили почву. Требовал показывать и размеченные делянки под горох, картофель, яровые и озимые. Под паром оставалось мало земли, только та, где в прошлом году были самые низкие урожаи, и земля казалась бедной. По-хорошему, провести бы анализ почв, но я не был специалистом, а люди только интуитивно «на глаз» определяли качество земли.

Интересно было наблюдать, как хвостиком за девушкой шагал рослый статный мужик лет под сорок. Оказалось — это первый заместитель управляющей. По ее словам выходило, что мужик хоть и безграмотный, но хозяйственный, с хорошей памятью. Главное же, что он имел большой авторитет среди людей. Я восхитился прозорливостью девушки. Она привязала к себе авторитетного хозяйственника. Люди же, наблюдая за его подчинением перед девушкой, так же не ропщут. Далеко пойдет Ждана, но все равно жалко, что Мышана ушла. Я бы девушку поставил на производство, но что имеет и на то те, Господи, и спасибо!

Следующим пунктом стала просторная изба с пристройкой, где расположили производство бумаги. Склад, который отвели для хранения этого в будущем просто уникального товара и важного для собственного хозяйства, был полностью заполнен. Вот только и сырья оставалось немного. Всю ветошь, что мы скупили за бесценок у населения, использовали и сейчас только вымачивали не совсем качественную бумагу с примесей сена для вторичного производства.

Да, бумага была желтоватой, плотной, но вполне сносной. Я уже сегодня хотел взять немного бумаги для пробы на торг шведам. Ну не хотел я им продавать одно оружие. Понимал, что они собираются в ближайшем времени ударить по Новгороду и тот, скорее всего, сдаст свои территории, если и не сам город. Ну только Ярослав сможет повлиять на складывающуюся конфигурацию, если подключится к процессу.

Мое же мнение, если бы таковым поинтересовался новый хозяин великого княжества — не нужно встревать! Если новгородцы захотят шведов, пусть открывают по шире ворота. Те миндальничать не станут и вольницу закроют. Хотят торговать с Европой? Кто же позволит Новгороду создать конкуренцию городу Висьбу, Любеку и другим. И кто кормить новгородцев будет? Шведы, конечно достаточно эффективную систему землепользования создали, но назвать Швецию европейским производителем зерна нельзя. Своим хватает — и ладно! Но это еще должно произойти, пока на границах только тучи ходят хмуро, а шведы сидят дома.

Рассматривая печатный станок, я в душе ликовал. Оставалось только дождаться свинец, который обещал привести Атанас, ну, если понял мои объяснения, как может выглядеть этот металл. Можно много чего «изобрести», создать, но силу печатного слова ни одно изобретение не переплюнет. Православная русская церковь в этом времени больше аморфная, даже не так — не агрессивная. Гонений на язычников, или еретиков я не заметил. Попытки окрестить финно-угорские некоторые роды не были столь безальтернативными, как это сделали германцы с пруссами. Тут больше политика государства с религиозным подтекстом, а не наоборот.

Так что можно будет издавать аккуратные воззвания, типа «Слова о полку Игорева», о котором никто здесь почему-то не знает.

Русь должна быть единой, и народ должен повлиять на свою знать в понимании этого факта. А мы постараемся донести до каждого наше патриотическое творчество. И сделать это я планировал аккурат к нашествию монголов, чтобы «не перегреть» народ заранее.

Первые несмелые и мало подготовленные, так сказать, «пробы пера» на поприще создания общественного мнения были сделаны в прошлом году в Новгороде и Владимире. Тогда люди охотно, даже с некоторым остервенением рванули требовать помощи русичам в Юрьеве. Сейчас же этот опыт проанализирован, осмыслен и, несмотря на то, что Шиноры уже нет, исполнители найдутся. Напечатанные же воззвания должны иметь эффект разорвавшейся бомбы — ну нет тут прививок от агрессивной пропаганды, да и в том времени, что я покинул, что-то слабо пропагандистские прививки действуют. Главное толпу направлять в нужном для государства направлении. Так и не только можно охочих людей набрать в армию, но и решать проблемы с боярством и сепаратизмом, создавая централизованную державу.

Осознав, что работа двигается и серьезных нареканий не имеется, я отправился к пристани. Там рассчитывал и пообедать. Благо, гостиный двор работал уже на постоянной основе. Удивлением было то, питаются в типичном ресторане не только приезжие, которых зимой было крайне мало, но и местное население. Доход, который приносит заведение, стал уже достаточно ощутим и были планы открыть такие заведения, только меньшего масштаба в поселениях поместья. Особенностью кухни заведения стало использование новых для этого времени продуктов, как и эксклюзивных методах их обработки. Так, именно в это заведение, название которому было незамысловатое «Речное», как и близлежащее поселение, были отданы две изготовленные мясорубки. Поэтому полакомится котлетами, пельменями и голубцами можно было только здесь, ну или у меня в усадьбе. Так же гостиный двор имел на балансе коптильню и колбасный цех. Большая мясорубка делала фарш на колбасы, а уже двое работников выкладывали его в кишки, после варили или коптили, причем использовали все доступные специи. Перец, выращенный нами, по большей части шел именно сюда.

Из разговоров гостей, что приезжали на торг, при выборе мест торговли иногда именно наличие продуктов из гостиного двора имело определяющий характер. Поесть вкусно и приобрести перцовой настойки стремились все купцы и их работники. Были уже мысли перенести из усадьбы и производство крепких напитков, но пока не видел того, кто мог бы освоить данный процесс. С кадрами было тяжко. Так, уже трех управляющих гостиным двором пришлось отсылать на сельсхозработы. Почему то люди никак не желали понимать, что выносить целыми телегами товар — это воровство, как и пожирать его пудами. Да и уровень управления был не высокий.

Сейчас же пробуется на роли управляющей дочь тиуна Макария Настя. Это не было неким кумовством или желанием сделать должником важного для меня человека, хотя и это косвенно присутствует. При последнем посещении дома тиуна я заметил, как залихватски Настя командует в доме, да и члены семьи холопов, что я дал в услужение тиуну, были опрятно одеты, вежливы и справно прислуживали за столом. Причем блюда, что мне предлагал радушный хозяин, выглядели не только вкусно, но и эстетично. Именно такой сервис я и предполагал для моего «мишленовского» средневекового ресторана. Проблема была в том, что Настя была уже сговорена с сыном тиуна боярина Ратмира Андреевича, чье поместье было в соседстве с моим. Жених же оказался с норовом и еще до замужества ждет покорности и даже заточения в доме своей будущей жены. Влезать же в эти дела не хочется, но, в случае прохождения Настей испытательного срока, терять перспективного управляющего не желал. Было предложение — им двоим вести дела. В случае расширения предприятия, работы хватит всем. И не надо забирать девушку к себе, пусть у нас живут.

— Боярин, по здорову ли? — Настя поклонилась. Ее густая светло-русая коса спала на пол.

Девушка отрастила феноменально длинные и густые волосы. И это без всяких там укрепляющих шампуней. Вообще Настя была хороша. Нет, не в моем вкусе, но зная местные реалии — она была первой красавицей в поместье. Пышные и округлые формы, огромные голубые даже не глаза, а глазищи, при этом она искусно пользовалась всевозможными приемами кокетства, даже соблазнения. Где-то я понимаю будущего ее мужа, вот только такую молодую женщину закрыть в тереме — только разрушить и свое, и ее счастье. Характерно, что на Насте был надет сарафан — одежда, что была привнесена мной в этот мир, опередив его появление на полвека, а то и более.

— По здорову, Анастасия Макарьевна, — ответил я и девушка деланно смутилась. Назвать ее по имени отчеству — проявить невиданное уважение. Я же специально это сделал, вместо обычного «Настюша» — хотелось посмотреть на румянец смущенной девушки.

— Благодарствую, — промямлила Настя и снова поклонилась.

— Ты чем почивать меня станешь, краса? — спросил я широко улыбнувшись и резко себя одернув.

Не следует дразнить девушку своими флиртами, в этом времени можно все мои слова расценить превратно. И так, народ шепчется, что в баню только с женой хожу. Слышал даже, что одна красотка ходила в лес к ведунье за приворотном зельем. Вначале это меня позабавило, но после уже обеспокоило. Так можно было создать и негативное отношение к Божане. Нет, я не собирался тянуть в баню девок, а вот поговорить с новым батюшкой Иоанном, который с тремя помощниками торжественно собирался открывать новую церковь на Великдень, пришлось. В своих проповедях батюшка ставил в пример наш с Божаной супружеский союз. И, как я знаю, многие уже дают укорот бабьим языкам, утверждая, что боярыня богоугодно живет, как и боярин.

— Боярин, только мясо порубленное жареное, сбитень, борщ, греча да картопля печеная. Колбасы, сыр, а ли аще что сготовать — то разом, — отчиталась по меню Настя.

— Борщ, мясо рубленое да с гречей и взвару налей, — сделал я заказ. Управляющая поклонилась и быстро удалилась давать распоряжения.

В ожидании заказа я не стал оставаться в специальном зале, где часто происходили встречи и торговые переговоры за столом, а пошел на шум в общий обеденный зал. Следом вышел и Бер. Этому гиганту я так же сделал заказ, вот только вдвое больше чем себе. Тимофея же я отправил посмотреть на работу кухни. Инструкции были им получены загодя. Важным было санитарное состояние кухни и помещений, наличие ведер с водой и ящика с песком. Примитивная, но все же пожарная безопасность. Попросил его и доверительно поговорить с персоналом о работе Насти. Я не хотел медлить с решением и, при удовлетворительном положении дел, собирался сделать предложение, отказа на которое не предусматривал.

Картина открылась типичная для трактиров, которую культивировал в мое время кинематограф. Так и хотелось высмотреть мушкетеров и гвардейцев кардинала. Вот только заметил две компании. Одной являлись явно на подпитие шведы, а другие степенные, разодетые в цветастые одежды толи булгары, толи еще какие башкиры. Между двумя компаниями за свободный стол присел целый десяток из дежурной сотни. Причем новики из воинской службы, находящиеся сейчас в патруле были напряжены и всматривались в ожидании на своего десятника — так же молодого парня, но уже с глазами волкодава. Я даже припомнил этого парня еще новиком в прошлогоднем походе на Ригу.

При виде меня все дружно встали и поклонились. Причем шум в его уже угрожающей форме прекратился. Я же принял поклон десятника, сам чуть заметно кивнул и опять пошел в свой зал, так как увидел, как Настя лично несла какие-то кувшины и блюда.

Еда оказалась достойной. Не была она изысканной, ресторанной, но мясо прожарено с лучком в собственного производства подсолнечном масле, да и сметаны в него капнули, каша рассыпчата, но, на мой вкус, уж сильно переперченная, соленые огурчики с нарезанным копченым салом на отдельной тарелке. А борщ издавал вообще аромат уюта и дома. Еще два месяца назад я лично давал мастер-класс по готовке блюд, а готовить я всегда любил. И вкушая наваристый борщ, я осознал, что ученики превзошли учителя. И это отлично!

Через десять минут прибежал Тимофей что-то уточнить по правилам хранение продуктов, но я его осек.

— Ступай до свеев и кажи, что ожидать стану их у горнице для торга, також прознай, что за степняки, аль булгары тут, — дал я распоряжения, при этом не забывая закидывать очередные ложки борща в рот. Не совсем культурно, но уж очень вкусно.

— Так, боярин — то гость Атанас пришел на четырех ладьях на торг, да овец и коз привез, рухляди, аще чаво, — поведал, как ребенку Тимофей. Вот чего нет у местных людей, по крайней мере, не знати, так это понятия тона, интонации, мимики. Многие просто не умеют врать и сами как наивные дети.

— Добро, Лиса клич, кабы со свеями торг вел, токмо зброю пусть меньше торгует. Больше свечи, мед, хлебное вино, колбаса, три зеркала тако ж дам, да стекло. Ужо после зброя. Ступай! — сказал я и снова увлекся поеданием обеда.

Лис полностью оправдывал свое имя, которое по церковному звучало как-то не так, да и родители не давали парню такого имя, но за изворотливость и хитрость все прозывали отрока именно так, и мне его представили как «Лиса». Парень пришел учиться в воинскую школу с подачи Жадобы. Он прибился к ушкуйникам в Новгороде. Отец его разорился, и старшие братья растащили остатки отчего хозяйства. Лису же досталось пять гривен серебром, и парень жаждал открыть свое дело. Для этого семнадцатилетний парень обладал всем — умен, изворотлив, умеет торговаться и примечать людей, сам вот только часто выдает свои эмоции, но не все это видят. А еще у парня — феноменальная память. Именно на нем я захотел провести небольшой эксперимент.

В моих планах уже давно было создание системы обучения арабскому, или будет правильно сказать, индийскому счету. Мысли даже закрадывались о том, чтобы переманить к себе Фибоначчи, который, как я знаю, должен либо проживать в Пизе, либо еще находится при дворе императора. Этот итальянец стал одним из ярких проводников нового счета в Европе. И моя оценка, несмотря на нелюбовь к математике, как и у почти любого историка, такова, что именно математика сделала Европу промышленной. Понятия о геометрии были и на Руси и я с этим сталкивался, пытались делать и примитивные расчеты при помощи буквенно-цифровых обозначений. А встретился мастер, который участвовал в строительстве каменной церкви, что отлично ориентировался в римских цифрах. Вот только арабские дают больше возможностей. Так вот, этот парень уже за пять наших занятий не только освоил счет до тысячи, но и вполне начал разбираться в дробях.

Как сын купца, да и просто увлеченный человек, он может скоро и попробовать задачи того же Фибоначчи, те же уравнения с неизвестными. А я, надеюсь, нашел наставника в воинскую школу, ну или своего торгового представителя. Артиллеристам просто необходимы математические знания, а то прикидывать на палец, локоть или аршин никак нельзя. Да и метрическую систему как «великое таинство» буду давать только артиллеристам. Можно было использовать и местную, но я так и не смог добиться у кого-нибудь точного определения чему равен локоть, аршин, ведь у всех людей руки и тело разные. А верст по Руси вообще немерено, при том, что при стрельбе необходимы точные расчёты.

Стоял остро вопрос о создании учебного заведения, но специалистов нет, что было кому преподавать. А, если и появятся такие уникумы, то можно и отделение при воинской школе открывать, или в ремесленном училище, которое в следующем году планирую, если финансы позволят, все же воины пока наиважнейший ресурс и требуют ну очень много серебра.

Глава 3. Игры кончились?

— Здрав будь, Боярин, — в комнату для переговоров вошел мой уже постоянный партнер Атанас.

Купец, а по совместительству и шпион, был одним из первых булгарских гостей, что решились после конфликта шестилетней давности с Булгарией заявиться на Русь. Сейчас же, как я могу видеть, дела у Атанаса все лучше и лучше. И одежда уже сплошь в золотых узорах и на пальцах прибавилось перстней, да с большими камнями. Четыре ладьи и думается, что есть еще немало и других новшеств.

— И ты здрав, гость Атанас! С чем пожаловал, друже? — спросил я и заключил в объятья булгарина.

Подобное панибратское отношение уже имело место быть при более ранних наших встречах, поэтому жест обозначал только одно — «я все еще к тебе хорошо отношусь».

— Вестимо, торг учинить, да молвить с тобой, друг, — булгарин растекся в улыбке — мечте стоматолога. Вот как можно так хорошо сохранить зубы, ни разу их не чистив?

— С чего почнем, Атанас? — лукаво щурясь, спросил я. Это была всего игра с собеседником по его специфическим восточным правилам.

— Торг, да иные дела после, — отозвался купец и звонко рассмеялся — мои кривляния, а иначе «лукавым» выражением лица не назовешь, вызвали радостные эмоции у булгарина. Вот на таких хороших эмоциях можно и поторговаться.

Торг вышел знатный. Тимофей сбился с ног, бегая по складам и выясняя наличие того, или иного товара. Шутливый, но между тем неуступчивый тон переговоров привел, как мне кажется к обоюдно выгодному соглашению. Я продал больше половины свечей, почти весь деготь, тридцать два сельскохозяйственных топора, пилы, треть заготовленной шерстяной нити, кожи. Сторговали и четыре зеркала. Купец просил десять, но я пока намеренно создавал дефицит. Товар нельзя было назвать массовым и пусть пока это так и останется. Вот когда решусь продать секрет, а я предполагаю это сделать, будем заваливать зеркалами всех. Просил купец и оружия и недорого, обосновывая тем, что нам нужно будет отражать нападение одного врага, но не убедил. Шведы давали за оружие больше, да и при положительных итогах разговора с Ярославом, а в вызове к князю я не сомневался, нужно будет больше оружия и самим. Отдельным торгом стала бумага. Товар был не знаком, несмотря на то, что Атанас что-то слышал о ней, вероятно, из своей шпионской деятельности, или какой китаец заблудился в Булгаре. В итоге продал на пробу сто листов по десять кун каждый лист. В себестоимости же два листа обходились примерно в одну куну.

Получил же я, прежде всего, почти двести пар сапог, сто пятьдесят овец и пятьдесят коз. Ну и серебром взял. За эту зиму моя мошна серьезно растряслась. Воинская школа, выступающая как независимый хозяйственный субъект, закупала у населения и боярских хозяйствах продовольствие. Зарабатывала же школа в лучшем случае десять процентов от того, что потребляла. И платил за все… Конечно — я! Почти три с половиной тысячи гривен ушло, чтобы прокормить, одеть и вооружить новиков, да и зарплаты сотникам, десятникам, прислуге. Тут еще и нескончаемая стройка. Мы постоянно строим новые дома, народ-то все прибывает. В моем поместье уже больше трех тысяч человек. Да и три строительных артели, что уже с семьями обосновались в наших землях, нужно было загружать строительством. Вот две артели и трудились над строительством домов, а одну отправил на грандиозную, только разворачивающуюся стройку женского монастыря. Туда же отправлены были и каменщики, сдавшие, так сказать, «под ключ» церковь Архистратига Михаила.

Распрощались с Атанасом опять же по-дружески, решив иные разговоры перенести на вечер, так как я пригласил булгарина на ужин.

Пока ждал с докладом Лиса, который все еще вел переговоры со шведами, размышлял о некоторых планах и возможности их претворения в жизнь. Так, я стал понимать, что, несмотря на огромные по местным меркам урожаи, выгодные торговые операции, через год-два поместье будет сильно напрягаться в деле прокорма прорвы «бездельников», не занятых в сельском хозяйстве. И речь не только о воинской школе, которая к этому времени выпустит из своих стен около четырех тысяч воинов. Их нужно будет кормить, платить, включать в экономическую систему и, что немаловажно, выделять из общей массы людей. А, чтобы поднять статус воинов в поместье, нужно дать им денег, возможность приобрести жилье и в целом условия.

Поэтому необходима земля и желательно очень хорошая. Такая по близости есть — Суздаль. Там уникальное место с черноземами, где урожайность наших культур может быть вдвое больше нашей и уже не просто сравниться с урожаями XXI века, но и быть выше, благодаря климатическому оптимуму. И успеть освоить землю и собрать урожай необходимо до начала тридцатых годов, когда начнется беда с климатом на лет пять точно. В суздальской земле можно будет выращивать и пшеницу и другие злаковые, в то время, как делать упор в поместье на другие культуры. Вот только кого отправить жить и управлять за триста километров от моего поместья, ума не приложу. Да и купить еще нужно землю, там свободных просторов уже нет.

С этим мог бы справиться Ипатий или Филипп, но эти вояки и интриганы заточены на другое и раздражаются при любой хозяйственно-бытовой работе, кроме перетаскивания оружия с трофейных телег на склады. Тут опять же покровительство князя было бы впору.

— Боярин, — в кабинет даже не зашел, а ввалился Лис.

— Молви, — сказал я и принялся слушать долгий рассказ о переговорах со шведами.

А торг оказался весьма интересным. Шведы не цеплялись за покупку оружия, хотя и его были готовы купить. Главным товаром, зачем они приехали — была провизия. Просили они продать муки, мяса, овец, покупали все имеющиеся бочки, половину всех запасов алкоголя, сельскохозяйственный инвентарь. Заинтересовала их и бумага и прижимистые варяги даже готовы платить по нашей цене за этот товар. А еще они просят продать один или два когга. И за это не только отдают всю руду, что привезли, но и платят серебром.

С каждой секундой рассказа Лиса, мне становилось очевидным, что шведы готовы к войне и уже летом их армия начнет действовать. Эти же «торговцы» решили прямо на месте запастить провиантом для армии и ждать начала вторжения. Получалось даже, что продажа нами тех овец и коз, что только куплены у булгарина, шведам принесет прибыль в пятьдесят процентов. Вот только и своих кормить нужно. Важным стало то, что шведы покупают все отрезы шерстяной ткани, все веревки, что на продажу, а вот шерстяную нить не берут. Из этого следует, что ткать им будет некогда, возможно, и некем.

— Торгуй усе, токмо коггов не дам, о муке доведайся у Макария, вон ведает потребы на школу и поместье. А что и зеркала не берут? — спросил я изумленно.

Шведы всегда брали и зеркала и свечи и деготь. В этот раз же проигнорировали такой товар вовсе. Больше сомнений нет — шведы решились! Что же их подвигло начать экспансию? В той истории, что я знал, только в 1240 году была достаточно серьезная попытка покорения Новгорода со стороны северных соседей. Может, следует ждать скоординированной атаки «коллективного Запада»? Кроме как захват Риги русичами нет видимых причин к резкому изменению хода истории. А, если так, то и тевтоны не должны успокоиться, и датчане, может еще какой интересант объявиться. Нужно готовиться еще пуще прежнего.

С этими мыслями я и отправился домой. В домике для гостей, который не так давно освободил Ермолай, решившийся все же идти жить в дом, где он был некогда счастлив с Белой, я пообщался с детьми — там мамки укладывали чад спать. Ульяна, Глеб, да и Богдан Ермолаевич — сына своего кума я уговорил пока оставить у нас с Божаной. Чмокнув детей, поспешил в дом.

Дома же меня ждал сюрприз, который был и ожидаемый и одновременно невольно вызывавший легкий тремор.

— Любы, у нас гость, — еще во дворе усадьбы сообщила Божана. — Посланник ад великого князя владимирского Ярослава Всеволодовича.

Из меня как вынули стержень. Я хотел, конечно, общения с князем, но и понимал, что для убитого Юрия я был некой выскочкой, с которой тот хотел разобраться и не оставил бы своих попыток, если не стрела из леса. Ярослав же, если он с амбициями хозяина земли, не мог оставить без внимания такую силу, что собралась на восточных рубежах его державы. Очень непонятный я и все что со мной связано для власть имущих может настораживать. А самый простой способ справиться с непонятным… Ну, об этом думать не хочется.

Я спешно вошел в дом и впервые после свадьбы ощутил себя как в гостях, причем у не совсем гостеприимных хозяев.

— Ты боярин Корней Владимирович? — первым начал разговор молодой франт, исполняющий роль княжеского посланника.

За столом сидел и жадно поглощал пищу брюнет с выдающимся подбородком. Он вел себя нагло и вызывающе и прямо таки возбуждал желание убивать. Как будто почувствовал мои эмоции, стоявший за спиной Бер. Он зарычал как медведь и степенно начал выдвигаться к наглецу.

— Охолони своего зверя, боярин, я по наказу князя к тебе, — спешно сказал наглый брюнет и привстал. Он опасался Бера, и это было видно, но и сказать, что струсил, было нельзя — удивленные глаза рассматривали необычной формы ножны на бедре моего телохранителя.

— Ярослав посыльными шлет наряда не ведующего ратника? — как можно спокойнее произнес я. — Бер, не треба — ступай.

Гость с удовлетворением посмотрел в сторону удаляющегося гиганта.

— Добро живешь, боярин и баба у тя гожа, — сказал нахал, и жадно облизнулся, выглядывая Божану. При этом мое достаточно интеллигентное оскорбление он пропустил мимо.

— А ты погляди в хлеву, там козы пригожие, тебе под стать. А из дома моего уйди, не вводи во грех, — больше пикироваться я не хотел, сознательно шел на конфликт. — И кто ты есть, червь?

— Ты, холоп! Сечь тебя стану до конца живота твоего, — истерично выкрикнул «гость» и достал меч.

Я ждал нападения, достав из ножен свою саблю, принял удобную стойку. Противник оказался достаточно резвым, но вот слишком прямолинейным. Если бы с такой скоростью был нанесен удар более хитрый и неожиданный, у него мог быть шанс. Но вот замах на рубящий сверху — крайне примитивно! Шах в лево с отводом меча и удар локтем в висок. Наглец начинает медленно оседать.

В это же время слышу выкрики и нездоровую какофонию звуков за дверью, одновременно в палату влетает до нельзя серьезная Божана с взведенным арбалетом. Я залюбовался моей валькирией! Однако, нужно понять, что происходит за дверью.

Открываю дверь и вижу пятерых ратников напирающих на Бера, при том, что еще двое лежат бездыханными кулями на полу.

— Бер невместно смертным боем! — кричу я и сам врезаюсь в толпу.

Отвод удара мечом и бью пыром по ножным икрам одного из нападающих, дальше эфесом сабли в солнечное сплетение второго. Доспех, конечно, амортизирует удар, но и этого хватает, чтобы противник выключился из борьбы. Дальше… А вот дальше уже не было. Еще двух обезвредил Бер, а третий сам пятился к выходу.

— Стоять, зброю кидай, — скомандовал я непонятному противнику и тот послушался.

Через минуту рядом со мной с Бером уже был дежурный десяток ратников и Лавр. Он уже не был начальником моей охраны, парень просился на в сечу, да и выздоровление сотника шло сложно, только и начал приходить в себя, да по не многу тренироваться. Но и в воинской школе пока не был привлечен к делу, вот и ходил, как привык, в усадьбу на охрану, все выжидая, когда начнется подготовка к походу, о котором все говорят, кроме командиров.

— Лавр прознай, где остальные и не дай им уйти. Сечь не треба, токмо связать. Аще треба известить Филиппа, — раздал я распоряжения и поспешил в палату, где все еще лежал наглый посланник князя.

Я связал «гостю» руки и вылил ему на голову кувшин с водой.

— Ну? Я боярин Корней Владимирович, а кто ты, акаем? — спросил я сразу после того, как посланник начал приходить в себя.

После того, как я выслушал обо всех тех пытках, которым меня подвергнет этот наглец и после нескольких весьма ощутимых тычков по болезненным местам излишне спесивому княжьему посланнику, разговор начал спориться.

Зовут его Лотарь и он сотник, был таковым при князе Юрии. Прибыл действительно по поручению великого князя. Так же князь потребовал доставить меня в самое ближайшее время, чем и хотел заняться сотник, чтобы выслужиться перед новым господином. Лотарь предполагал, что я сразу же начну перед ним лебезить и чуть ли не отдам свою жену скрасить ночь, но вот получилось не так и меня ждут серьезные неприятности, так как князь очень его «уважает и ценит». Даже за то, что избил верного и самого главного слугу великого князя, меня ожидает великая кара, как и всю мою семью. На последнем замечании я не выдержал и еще раз хорошенько приложился.

Я уже вспомнил этого парнягу — этот сотник некогда стоял на соборной площади у Успенского собора во Владимире, когда мы шли на помощь князю Вячко в Юрьев. Тогда он также выказывал спесь, и вызывал отвращение у наших воинов.

Рассказал Лотарь и то, что князь сильно мной интересовался, как и воинской школой, походом на марийские роды и то, что они платят дань не ему, а некому боярину. Торговые операции так же заинтересовали князя. Спрашивал он и о наемниках генуэзцах.

Все правильно делает князь! Вот только что в его голове роится? Вряд ли сразу убьет, должен же он разобраться в событиях и продумать их последствия. Я же предполагал, что приз в виде обученных воинов или серебра должен смягчить эмоции князя. Только вот в традициях средневековья — не получится ли мне ощутить себя мазохистом, так как разговор может начаться с дыбы, а уже позже, когда сломают, позволят встретиться с князем, и я с превеликой радостью соглашусь на любые условия.

Еще до прихода Филиппа, я стал собираться в путь. После такого демарша, что тут устроил с посланником, мне было жизненно необходимо первому добраться до князя.

— Ты идешь до великого князя? — спросила растерянно Божана. Я не сразу ответил, примечая полоски на щеках любимой, оставленных слезами. — Прости мя, любы. Сегодня…

Божана не заплакала, но говорить дальше не могла. Я подошел и обнял ее.

— Все будет добро, любая. Ведай, что я всегда вертаюсь, — сказал я, поглаживая жену по голове и переминая в пальцах черные густые, такие родные волосы.

Через час прибыл Филипп с Еремеем. После недолгого спора, все пришли к выводу, что к князю ехать необходимо. Еремей же был готов дать бой и великому князю, но я его успокоил. А вот отказаться от его сопровождения не получилось. Филипп же быстро сориентировался и послал Тимофея в усадьбу Речного, где последний месяц базировалась сотня Божко, как дежурная, готовая в любой момент к походу. Я уже не хотел сопротивляться, и согласился со всем. Возможно, прибытие с сотней ратников может мелкие вопросы снять, да и на дорогах после небольшого периода безвластия начали шалить тати.

Через два часа наша процессия из ста трех вооруженных ратников одвуконь покидала родное поместье. Через два дня Филипп отпустит задержанную сотню великого князя. Нам же за это время нужно было постараться перевернуть ситуацию в свою сторону.

Добрались до Владимира быстро и без приключений, а вот войти в стольный град ночью не получилось, поэтому заночевали в окрестностях. Утром же у ворот нас встречали.

— Ты Корней Владимирович з Унжи? — спросил невысокого роста мужик лет сорока с выдающимся животиком.

— Так, а ты кто есть? — в ответ спросил я, внутренне борясь со своим волнением.

Я прекрасно понимал, что именно сейчас ситуация такая, что либо пан либо пропал. Во власти князя казнить меня, обвинение против активного человека, коим я для местной знати и являюсь, состряпать можно довольно просто — только воля правителя. Может и просто создать условия, когда я не смогу ничего делать, даже просто отобрать воинскую школу и все мои начинания под ударом.

— Нечай я! Посыльный князя, — сказал мужик, при этом его лукавые глазки резко изменились на серьезные рентгеновские аппараты. Я прямо ощущал, как его взгляд пронизывает все тело. — Зброю ближникам дай и коня. Ой, а добры конь у тя!

Я стал снимать брони и все вооружение. В эту поездку я оделся только в местное, предполагая, что мой доспех, как и конь, могут достаться князю. Вот только и тех двух коней, что я взял во Владимир, так же было жалко — это были скакуны из личной конюшни эмира.

Когда вперед выбрался Бер, я рукой его остановил и попросил не делать не опрометчивых действий. И тут впервые моя тень меня не послушалась. Гигант молча начал скидывать оружие и доспехи на землю, вот только свой уникальный меч фламбер, он бережно передал Божко. Сотник еще до подъезда к Владимиру, получил двести гривен для вольготного размещения и питания ратников. Сейчас он тоже рвался в бой, но я взглядом остановил героя обороны поместья в прошлом году. Пусть развлечется в стольном городе, да в моем поместье похозяйничает.

Нечай ничего не сказал, помотав головой на Бера. На фоне моего телохранителя порученец князя выглядел как младенец в кроватке перед отцом, такой же пузатенький и беззащитный. Так и хочется потрепать за щечки.

Под конвоем из молчаливых ратников, которые не отрывали взглядов от нас с Бером, мы двигались к центру города, скорее всего к каменному детинцу, так как уже пересекли вторую стену внутри города. Впереди ехали три всадника, которые следили за дорогой и отсутствием на ней препятствий. Трое ратников были чуть позади и с изготовленными луками. Нам показывали, что все серьезно!

Я уже думал, как нужно правильно выказать свое уважение великому князю, как понял, что ведут нас не к князю, а в поруб — тюрьму.

— Тут и ожидай великого князя, коли вон велит тя привести. То, что по добру пошел, то правда, не треба гневить князя, — сказал Нечай, перед тем, как дать распоряжение смотрителю закрыть камеру.

— Вот так, Бер! Вот пошто ты пошел разом со мной? — сказал я отрешенно в сторону, рассматривая условия тюремного заточения в столице.

Бер не ответил, но и так была понятна мотивация великана — он, пожалуй, единственный человек, которому я беззаветно доверяю, кроме Божаны, за что я ему благодарен. Я понимал, что мог отговорить большого человека, но сам смалодушничал — присутствие Бера вселяло чувство защищенности, да и просто приятно было, а, может и страшно, но в этом я себе не признаюсь.

Самое интересное, что уже через полчаса в нашу компанию влился и Еремей. Там, у ворот, мне показалось, что он спокойно отнесся к моему аресту, но я ошибся. Ермолай не сразу осознал, что происходит. А когда понял, что произошло, то устроил драку и пятерых только на кулаках приложил — хватило ума не хвататься за оружие. И это еще хорошо, что Божко оказался исполнительным сотником, так как насилу, но удержал ратников от откровенного бунта. Вот и сидим такой компанией «весельчаков» — попаданец с амбициями, гороподобный молчун и неуравновешенный суицидник, ищущий проблем.

«Сижу за решеткой, в темнице сырой, скормленный в неволе…», — подумал я и рассмеялся, больно похожая ситуация уже была, только сейчас нету ни Войсила, ни Глеба, а жаль, они то разрулили ситуацию.

Ранее я многое воспринимал реальность как игру — некую стратегию, иногда РПГ, только отношения любимой женщиной и с друзьями выбивались из придуманной парадигмы. И только сейчас осознал, что игры закончились!

Глава 4. Игра продолжается. Новый уровень

Ночью поспать особо не удалось, все какие-то нехорошие предчувствия будоражили, потом много размышлений, и сейчас уже в сыром порубе, скорее всего утром я даже не заметил, как уснул и даже регенерация не помогла.

— Корней, просыпайся! — передо мной стояла в белоснежном воздушном платье Бела. Девушка излучала свет и искрилась улыбкой. — Просыпайся! И скажи Еремею, что мне здесь хорошо, что не надо торопиться ко мне. Просыпайся!

Я резко открыл глаза и увидел фигуру в черном балахоне, которая возвышалась надо мной. Не понимая всего происходящего, я счел правильным вновь закрыть глаза и подумать, что происходит. Во-первых, в камере явно посторонний человек. Второе — все спят, а мы договаривались о бодрствовании одного из нас. И Бер, и Ермолай — исполнительные люди, не могли они уснуть без постороннего вмешательства. А вырубить их без шума? Таких бойцов, способных нейтрализовать одновременно и Бера и Ермолая, не существует в природе. Значит, нас усыпили, скорее всего. Если это так, то некие силы плаща и кинжала действуют. Я знаю о том, что Филипп имеет определенное отношение к такой службе, возможно уже в прошлом, но так же был и попаданец Даниил.

Это из организации попаданца Даниила! Оставил я это дело без внимания, а оно вон как!

Я резко открываю глаза и перехватываю руку неизвестного человека в монашеском балахоне. Загибаю в локте на болевой с рывком на себя. Слышится хруст костей и истошный крик незнакомца. В этот момент даже не зрением, а чуйкой вижу летящую к моей голове ногу еще одного посетителя. Перекатом уклоняюсь, освобождая от захвата человека в балахоне, и бью кулаком по второй ноге спутника монаха. Больше слышу, чем вижу, как грохается тело.

Встаю и рассматриваю помещение. Всего пришло по наши души два человека. Один и вправду похож на монаха, второй же был явно силовым прикрытием, он то и приходит в себя. Подскакиваю к бойцу и бью ребром по кадыку. Убить не должен, но вот в ближайшее время он не боец.

— Ты, поганец! — шипит монах.

— То как? Я православной веры, а ты какой? Чего ж я поганый? — даже неосознанно начал я пикировку.

Вообще, нужно было иначе действовать. Раз стража не реагирует, можно было с пристрастием расспросить нападавших на нас, и вообще, поинтересоваться, как мои друзья. Они посапывают и похрапывают, но мало ли какие там дозы снотворного дали, или еще какой гадости.

— Верую в великого бога триединого, а ты мастера погубил, тать. Месть свершилась! — торжественно произнес монах.

— Ты, гнида, в масонов или другие заговоры играешь? — зло процедил я через зубы, ощущая нарастающую боль в животе.

— Великий мастер Даниил говорил о заговорах. Он хотел привлечь тебя к нам, но ты обманул и убил его, — продолжал вещать монах явно элементами заготовленной речи. Позер!

— А ты почему говоришь так странно для русичей? — спросил я уже опускаясь на колени.

— Много говорил с Даниилом — он готовил меня на смену. Он мне отцом был, тать! — последние слова монах выкрикнул.

Только сейчас я попытался рассмотреть монаха. Он был рослым, но очень молодым человеком. Думаю, что даже восемнадцати лет не было. Тело было какое-то не пропорциональное — при длинных руках и ногах, туловище казалось маленьким, как и узкие плечи с маленькой головой — явно какая-то генетическая болезнь.

И ему с детства, при явных комплексах из-за внешности, вливали в уши всякую ересь про богов и избранность. Таинства обрядов при определенном антураже и знание нескольких фокусов и все — местное население будет верить хоть в великого майского жука как спасителя человечества.

Тем временем я отметил, что ужене ощущаю резкой боли, регенерация работает. Резкие позывы рвоты я не стал сдерживать и постарался максимально прочистить свой организм, в том числе и с использованием приемов вызова рвотного рефлекса. Да — не эстетично, но отрава должна как-то выйти. Организм сопротивляется яду, но вот переварить вещество, которое во мне не в состоянии.

Монах, баюкая свою руку хищно, с неестественным блеском в глазах радовался происходящему. Покойный Даниил, видимо, не дал своему сыну элементарных медицинских знаний. Яд выходил из меня, а юноша радовался, что мне становится хуже.

— Ну, все, гнида, давить буду, — сказал я, вытирая рот и краем глаза отметив, что с друзьями все в порядке. Они устроили соревнования кто громче храпит, заставляя вздрагивать монаха при особо удачных трелей спящих мужчин.

Монах не испугался, не отшатнулся, между тем явно нервничал, он с ненавистью смотрел прямо мне в глаза. Выдержке парня можно было бы позавидовать, если бы не трясущиеся коленки на фоне вздрагиваний, но парень силился спрятать свои эмоции.

Пнув еще раз ногой пришедшего с монахом бойца, я начал экспресс-допрос. Вот только либо из меня плохой дознаватель, либо у парня вообще отсутствует болевой порог. Сломанная рука монаха не принесла мне информации, как и крики, запугивания, удары и тычки в болезненные места.

Через десять минут, я решил разбудить, наконец, своих друзей. Первоначально я надеялся скрыть от них факт нападения, но сейчас точно не получится. Нужно использовать попытку убийства как козырь в общении с великим князем, или его людьми. Не туз козырный, но играем теми картами, что выпадают.

— Пошто, Корней? — отмахивался Ермолай, который наотрез не хотел просыпаться.

Бер же проснулся быстро, оценил обстановку и без слов начал вязать бойца, сняв с себя рубаху и разорвав ее на ленты. Пока Бер связывал конечности незваных гостей, я решил осмотреться и понять, как проникли адепты ереси Даниила к нам в поруб. Если же имеет место предварительный сговор с великим князем и нас уже считают убитыми, а княжья дружина спешит в поместье, чтобы арестовать как командный состав воинской школы, так и взять под свою руку ремесленников.

Оказалось, что гости пробирались к нам силовым вариантом, так как двое стражников лежали без признаков жизни, далее, выше по лестнице к выходу из темницы было еще три трупа, как это выглядело на первый взгляд в сумраке темных помещений. На самом же деле стража спала, пусть и странным глубоким сном. Разбудить одного из стражников не получилось даже после того, как я вылил ему в лицо целый кувшин прохладной воды.

Возникал следующий вопрос. Сидеть здесь дальше в компании мутных личностей, или выходить из поруба и искать любых ответственных лиц, того же Нечая? К нам же могут не зайти и день и два, а стражники спят и могут проспать до трех суток, дозу им дали внушительную, вероятно, на всякий случай. Так-то есть антидот, который способствует пробуждению через час, о чем поведал-таки монах.

Однако, есть шанс, что о нас вспомнят и тогда прилежное поведение и станет серьезным козырем, не требующим дополнительных вопросов к нам, а вот к монахам, надеюсь вопросы будут.

После пробуждения Бера, парень, до этого корчивший из себя стойкого бойца идеологического фронта, запел, как соловей. Нас тоже вначале усыпили, желая убить только меня. Внезапная необъяснимая смерть одного заключенного — не будет вызывать больших подозрений, а вот всех троих — да. Сотник стражи, который способствовал визиту гостей, был членом общества этих доморощенных иллюминатов, по его приказу нас всех и разместили в одной камере, хотя должны были в разных. Короче, клубок змей еще тот. А вот с конспирацией они промахнулись, или у Сергея — так зовут монаха — мало опыта. Так, боец силового прикрытия знал очень много и, в отличие от мастера тайного общества, боль не любил, особенно при допросе в исполнении Бера с Ермолаем. Два друга чуть не подрались, выясняя какие увечья могут принести больше боли, а когда у бойца нашли нож… Расплылись в улыбке. Про снившуюся Белу пока решил Ермолаю не рассказывать.

Просидели в порубе еще часов десять, может и все пятнадцать — время не поддавалось восприятию. Минута превращалась в час, когда наступала тишина, и час мог восприниматься в десять минут, когда разговоры и споры закипали с новой силой. А спорить было о чем. Заблуждения парня-монаха были столь вопиющими, что не оставалось сомнений о его воспитании маньяком. Все больше убеждался, что переходы в прошлое для Даниила и Ипатия не прошли для психики попаданцев бесследно. Я и сам не представляю, как для рассудка было бы осознать себя в теле другого человека. Даниил проявился в теле уже взрослого мужчины, он был в своем мире научным работником, по словам Ипатия, вообще забитым клерком, не более. А в этом мире раскрылся в поной мере.

Сам же Ипатий также нуждался в опытном психологе, или даже не в психиатре. Парень стал адреналиновым наркоманом и не может усидеть на одном месте — все в бегах. Как я аккуратно распознал, и женщин у него нет, даже одну пригожуню из «нелегального» публичного дома «рекомендовал» богатырю во хмели, но ничего серьезного. Вся энергия у Ипатия уходит в походах и сражениях. Но мы еще посмотрим! Девушки такие подрастают, что не устоять парню! На хорошей и сытной жизни в поместье девушки прямо на глазах расцветают.

Мы уже собирались идти наверх, так как голод начинался дикий. Но все же, коллегиальным решением, не стали создавать дополнительные проблемы и дождались прихода целой делегации, которую возглавлял тот самый Нечай, в сопровождении сотника, который был замешан в покушении. Мимика лица Ермолая сразу же показала его отношение к сотнику, пришлось одернуть друга и списать это на конфликт при моем аресте. Сотник не должен ничего пока знать. Вначале выяснить ситуацию и позицию великого князя.

— И кто сие люди? — спросил Нечай. Вот только растерянности в нем не наблюдалось, напротив, цепкий взгляд, казалось, просканировал все помещение. — Енто эти усыпили сторожей?

— Так, — сухо ответил я.

— Боярин, ты идешь за мной, иншая остаются з татями, — принял решение Нечай. Мне же понравилось то, что посыльный великого князя назвал наших недавнишних гостей преступниками.

Я еле заметно кивнул своим друзьям, мол «все так, как и нужно» и отправился к выходу. Уже выходя из камеры, я отметил крайнее раздражение сотника. Почувствовав пинок в спину, я выставил локоть и резко остановился. Сотник наткнулся аккурат солнечным сплетением на неожиданное препятствие, а я еще немного придал динамики неуловимому удару возмездия. Услышав позади себя кашель и беспорядочные вздохи, я ухмыльнулся. Нечай так же выказал свое одобрение, посмотрев на меня удивленным, но одновременно озорным, одобряющим взглядом. Мне начинал нравиться этот посыльный, очень надеюсь, что княжье окружение характеризует и самого князя.

Мужчина лет тридцати пяти с суровым и немного надменным видом сидел на большом стуле с высокой резной спинкой. Он был явно невысокого роста с продолговатым лицом и кучерявыми волосами, которые были темно русые. Выделяла великого князя Ярослава Всеволодовича и грубость и мозолистость рук, как будто человек каждый день занимается сложной работой. Было понятно, что великий князь не был изнеженным и не пренебрегал тренировками.

Лицо великого князя выглядело уставшим и под немного прищуренными глазами отчетливо проступали мешки. Я даже немного посочувствовал Ярославу. Становление правителем самой большого и сильного русского княжества не должно быть легким. Тебя окружают чужие люди, требовательные горожане, боярство, дружинники и непонятное будущее. Вероятно, Ярослав считает, что принимает великое княжение в самый сложный период истории. Современникам всегда кажется, что их время сложные. Фраза «в наше время…» чаще всего используется для характеристики плохого, если это только не пожилые люди, всегда идеализирующие прошлое, где они были молодые и полные сил.

— Здрав будь, великий князь владимирский Ярослав Всеволодович, — произнес я и низко поклонился.

— Ты ли боярин Корней Владимирович? — спросил князь.

— Так, великий князь, аз есмь Корней, — чинно ответил я выпрямляясь.

— Вельми много о тебе бают люди. И что ты крамолу наводишь на Русь и что колдун, також с папистами знаешься, Велесу служишь, и вон тебе богатыми землями благоволит. Також загубил монаха вельми ученого Даниила. А я ведал того отца святого, — великий князь замолчал и слегка подался вперед, пересаживаясь на край огромного стула. Своими действиями он явно говорил, что ждет ответа на все вопросы.

Я и ответил. Вся былая легенда про бедного сиротинушку, мои знания, что за мой товар прибыли генуэзские стрелки на службу. И еще придут в большем количестве, они уже, наверняка, ждут весточку от меня в Киеве. Рассказал и про то, что великий князь Юрий хотел меня извести, направляя в Юрьев, чтобы я и все воины погибли. Рассказал и про вероломное нападение на Унжу и мое поместье и что там были замешаны те же католики, что объясняло и мою нелюбовь к папистам.

— А как же генуэзцы? — спросил великий князь, явно увлеченный моим рассказом, все сказанное выглядело как произведение литературы, дословно пересказанное мной, но не реальность. Я же нарочито старался добавить немного художественности в моем повествовании.

— То венецианцы. Воны не желали генуэзцев имать у ся у Царьграде, а зеркала желали. И сторговали ратников супротивников своих мне, кабы и от их избавится и мне добро сделать. Венецианцы и сладили набег на поместье, кабы забрать ремесленников. Генуэзцы з самострелами зело добро ратились супротив немцев. Воны и зараз придут на рать, яко же сторговать наемников, а серебро на их оплату есть, — ответил я и посмотрел на князя.

На Руси знали, что такое наемники, да и русичи сами были замешаны в этом явлении. Могли на Руси платить некогда и печенегам и половцам и берендеем, как и другим черным клобукам. Нанять же хороший, проверенный отряд воинов, имея деньги, я считал весьма приемлемо.

— Ты якшаешся з булгарами, а те вороги наши, — привел следующий свой аргумент великий князь.

Вот только по тону Ярослава мне показалось, что князь не столько обвиняет меня, сколько ждет логического объяснения всем моим действиям. Понять правителя можно было во всем. Тем более, его характер был пропитан стремлением к власти и, скорее всего, тяготился ситуацией феодальных отношений в условиях раздробленностью, да еще и с элементами охлократии — власти толпы — и олигархии. Ярослав уже сталкивался с противоречиями на этой почве с вольными городами.

В Новгороде и Пскове эти формы народной демократии были гипертрофированы, но и в других городах Руси вече имело немалое значение. Я же считаю, что демократия должна присутствовать и в этом времени, но вот форма данного общественного явления больше импонирует как Соборы в Московском великом княжестве. А собирать группу боевиков, чтобы набить морду оппонентам на новгородском вече — уже сейчас в XIII веке пережиток!

— Кольки ратных людей ты маешь? — задал очередной вопрос.

— Великий князь, то не я маю, а Великое княжество. И крест Юрию целовал, яко же и сотники и десятники, — ответил я и ждал закономерного последующего вопроса.

— И мне целовать крест будешь? — прозвучали ожидаемые мной слова князя.

— Так, яко же и все ратники и новики школы, — спокойно ответил я.

Князь на время задумался. Я считал, что он примерял на себя полученный фактор силы. Так, с его дружиной, ратными людьми владимирскими, Суздаля, да и другими, он становился главным фактором русской политики. И даже сидящий до сих пор в Киеве Мстислав Удатный, который подгадил некогда Ярославу, как и другим младшим сыновьям Всеволода Большое Гнездо на Липе, сейчас не имеет такой силы. Именно тесть, а Ярослав был женат на дочери Мстислава, возглавил войско в той сече и по сути поставил на великое владимирское княжение старшего брата Константина, вопреки смертному наказу отца. Сейчас же Ярослав мог сторицей расплатиться за те неудачи, вот только великий князь научился сдерживать свои эмоции.

— И коли я дам наказ идти на Киев, то ты поведешь свою рать? — лукаво щурясь, уже немного повеселев, спросил великий князь.

— Так, токмо дозволь молвить великий князь, — сказал я и внутренне напрягся.

Сейчас начинался второй порог на бурной реке нашего разговора. Не считаю я, что сила, которую, по сути, куют люди без помощи князей, должна просто кидаться на реализацию смутных амбиций великого князя. Если действительно скажет идти на Киев и бесполезно лить кровь русичей, когда толпы врагов вокруг, нужно присматриваться к следующему княжьему брату. Вроде бы там Святослав еще был, да Иван. А Ипатий уже пристрелял под себя снайперскую винтовку и, в отличие от меня, уверенно бьет цель больше чем за километр.

— Дозволяю, токмо говори по правде, а не как кот баюн, баюнов я уже слушал. Той, что тебя в порубе желал живота лишить — вот боюн, яко вещун, прости Христос. Говори! — сказал князь и откинулся на спинку стула, демонстрируя, что не так уж ему и важно мое мнение, но в качестве развлечения послушает.

И я развлек князя. Да так, что уже через минуту он встал со стула и начал ходить взад-вперед.

Вначале ему рассказал о заговоре монахов, которые под благовидными предлогами хотели сдать Русь захватчикам. Я ходил по лезвию ножа. Ситуация с Ярославом во время батыева нашествия, мягко сказать, неоднозначная, а, по сути, — предательство! Он не участвовал в попытках отражения нападения, на реке Сити Юрий, в той истории, ждал своего брата, что пошел собирать дружину, но так и не собрал. И почему остановился Бату и не пошел на Новгород — богатый город с большим количеством людей. Да и именно Ярослав учил Русь быть покорной перед монголами. Много нюансов, которые очень странно и подозрительно соотносятся с планом покойного Даниила.

— Там сотня тысяч рати, вся Русь у сече поляжет, а немцы в веру свою окрестят православных, — кричал уже Ярослав.

Но к чести князя, разговор он не прекратил, просто мой рассказ перерастал в дискуссию. Великий князь отстаивал позицию, при которой нужно договариваться с монголами, он явно имел представление о силе, с которой столкнулась Русь, тем более, битва на Калке продемонстрировала слабость русичей. А с Севера идет другая угроза, которая, по мнению великого князя значительнее.

Я молча выждал пика возмущения великого князя, а после продолжил.

— Можливо и на Руси собрать сто тысяч рати, — сказал я и князь остолбенел.

Было видно, что Ярослав судорожно что-то прикидывает и считает. Молодец, а вот я до сих пор не могу представить себе какой-либо грамотный счет в буквенном обозначении, да как и в римских цифрах, да и не знаю сколько в дружинах княжьих ратных людей.

— Токмо одна тьма ратников, аще не боле двух тысяч к ней, — наконец ответил князь.

Я набрал в легкие побольше воздуха, и начал выкладывать принципы исполчения посошной рати. При населении великого владимирского княжества не менее чем в два миллиона человек можно было собрать посошной рати до пятидесяти тысяч ратных без особого тягла для населения. Привлечь к этому процессу Новгород, Псков, Рязань, Муром, которые можно подчинить себе и собирается внушительная сила.

Князь задумался надолго.

— То не твоя справа, — наконец он ответил. Этого было достаточно, чтобы хотя бы активизировать мыслительные процессы в этом направлении.

А я продолжал окунаться в омут с головой под лозунгом «или пан или пропал». Рассказал князю, что можно и нужно создавать запасы продовольствия и оружия, в чем я мог поспособствовать. Я предлагал организовать княжью кузню, где выплавляли бы сталь по принципу, уже использовавшемуся в моем поместье. Говорил я и о том, что монастыри могут послужить на благо державе, воспитывая воинов. Ведь были же монахи-воины.

— Яко немецкие ордена? Мы православные и церква души спасать повинна, — очередной раз парировал князь.

— Так паписты веру свою берегут монахами и рыцарями, кои и русичей секут, пошто царква не поможет князю? Орден не потребен — то скверна папиская, токмо ратник-монах и за веру ратится буде пуще иншага, — ответил я.

Сущность предложения сводилась к тому, чтобы создать аналог комиссаров в РРКА с существенными различиями в подходах. Воины-монахи могут вдохновлять ратников, быть психологами и проводниками идеологии православия. Такие капелланы, которые еще и профессиональные воины.

Дальше я рассказал про воинские школы и, как показала себя наша. Считай, поместье способно, пусть и с напряжением, прокормить больше полторы тысячи воинов, почему это не сделают другие, особенно богатые города.

— Прокорма треба вельми много, — уже устало констатировал князь.

— То так, токмо я научу твоих тиунов и посадников яко много зерна брать с чати земли. Наше зерно вельми родит. Також и монастырям дам зерно. Пошли мудрых тиунов до моего поместья сейчас, у посевную страду, поглядят яко мы сеем, а после поглядят яко родит не вельми добрая земля, — начал я раскрывать свои козыри.

Я долго думал над тем, стоит ли лишать себя монополии на высокоурожайное зерно, сталь, кукурузу и картошку, которые позволяют увеличить поголовье скота. Решение, после сомнений, было таким, что это необходимо. Ведь именно от того, как может себя прокормить держава, зависит, сколько она может подготовить воинов. А еще это и здоровье людей, их рацион питания и, как следствие, сила людей. Примечательный факт — корейцы из Южной Кореи чуть ли не на голову в среднем выше жителей КНДР. Ученые объясняют это различие, которое обозначилось буквально через поколение, хорошим питанием и высоким уровнем жизни на Юге.

В процессе своего монолога о молочных реках и кисельных берегах я все больше убеждался в том, что высокий уровень жизни в поместье я буду способен поддержать и в случае распространения важных технологий. Производство бумаги, шерсть, пенька, воск, вооружение, зеркала, стекло — тот неполный список статей заработка. И бизнесс-империя только начала превращаться в таковую

Последним рискованным предложением, которое, пользуясь случаем, я высказал великому князю, был временный союз с Булгарией. Нужно было бы только и того, чтобы исключить нападения друг на друга, дабы концентрироваться на подготовке к встрече с монголами и на решении вопроса с европейцами. Кроме того, взаимная торговля только усилит Русь, как и возможности свободно сбывать наши товары по Волге. А вот союз должен включать в себя пункты, по которым активные военные действия совершает та страна, на которую напали, другая же помогает как воинами, но при обороне, так и провиантом. А вот после монголов нужно будет сразу брать марийцев под свою руку, и искать возможности на выход к Уралу, вплоть до взятия ослабленной Булгарии под свою защиту.

В конце своего рассказа я поклонился, показывая, что теперь все в воле князя, и я готов покорно принять любое его решение. Князь молчал минут десять, не произнося ни слова, присев на самый край своего тронного стула и теребя куцую бороду.

— То, что ты поведал, делать неможно, люд крамолу замыслит. Сила потребна, моя дружина, а ты мне поможешь сладить то, как я накажу. Вои твои будут потребны, кабы бить свеев, да инших немцев воевать. Вячко уже крест целовал и говорил, что гостей у Риге меньше прежнего стало. Литва поход учиняет на Смоленск, и Мстислав зовет на сечь с ими, — князь задумался с сомнением в глазах, видимо, решал для себя, говорить или нет, но все же продолжил. — Мне Симон молвил, також и Сергей — отрок-монах, что живота тебя лишить умыслил, что татарских послов треба по чести принять. Воны в лета будут у Владимире. Мир с ими потребен, токмо або покорными быти, або ратиться з ими.

— Сергей, да сотник, что меня у поруб садил — то все крамолу и хулу на Русь возводили, також и в Ростове Затвор — там крамольники и собирались, — выдал я князю дополнительную информацию и, наверное, похоронил первый русский университет на базе ростовского затвора.

— Что себе желаешь? — спросил князь после очередной паузы.

— Помоги, великий князь, з воинской школой. Уже и зерна мало и мяса, а ратников набирать снова будем. И хочу сторговать аще какое поместье у Суздаля, там земля вельми добрая, уродит — на все дела мои хватит зерна, — произнес я свои просьбы.

После того, как получил одобрение по своим «хотелкам», был вызван Нечай и еще один мужик грозного вида со шрамом на все лицо. Последнему князь приказал брать моих несостоявшихся убийц и везти в Переславль-Залесский для допроса, как и сотника. И присылать каждый день посыльного об итогах допроса, видимо Ярослав пока не доверял владимирцам. Нечай же получил другие поручения. Вначале назначить человека, который найдет хорошее и большое поместье под Суздалем для продажи, или уговорит кого продать и чтобы оно с людьми было. Так же, именно Нечай с делегацией в срочном порядке едет в поместье для того, чтобы все осмотреть и, так сказать, перенять опыт. Направлял князь и десяток своих ближних дружинников для проверки воинской школы. Все нужно было делать быстро и уже вчера — такой посыл слышался из тона великого князя.

На возникшую проблему с сотником, что был послан за мной, князь только отмахнулся, назвав его «юродивым» и намекнув, что тот может не доехать обратно, а вот его сотню должно расформировать и привлечь к делу, если я уже воеводой заделался, то могу ее и переподчинить. Получал я сотню временно, до вердикта посланных инспекций тысяцким. И, несмотря на проверку поместья, должен уже готовить все войско к лету, так как войне быть.

Новгород уже выслал сына Юрия из города и другого князя никак не определят, скорее всего, будут сдавать город шведам — в городе уже готовят население к этому, обвиняя русских князей во всех смертных грехах. Ярославу стало известно о переговорах знатных новгородцев с их северными соседями. Намеком прозвучало, что помогать торгашам он не станет, а часть зерна, что было обещано Новгороду будет направлено в воинскую школу, к Вячко и в Торопец, где младший брат Ярослава Святослав командует формируемым войском против литовцев.

Оставалось только подарить богато украшенную саблю великому князю и зеркало для его жены.

Итог поездки к князю: посадили в тюрьму, не кормили, попытались избить, унизить, чуть не убили, но стороны расстались по-приятельски с перспективой на плотное сотрудничество в будущем.

Глава 5. К нам едет ревизор

Домой сразу не отправился. Послал приказчику в ростовскую усадьбу весточку, чтобы продавал ее и со всей утварью, живностью и людьми шел в Унжу. Иметь в Ростове усадьбу я не считал необходимым. Когда еще был жив Василько, был смысл, но сейчас — нет.

Достаточно усадьбы во Владимире, которая должна была стать больше торговым и развлекательным центром. Здесь я оставлял, после долгих раздумий и общения с парнем, Лиса, которого всю зиму на то затачивал. Я ему лишь давал азы ненавистной мне математике. Покажите мне историка, который любит и знает математику!? Я же только что и знал, так это дроби, да теорему Виета, но и то было явным прогрессорством.

Лис анализировал работу гостиного двора в поместье, вел его бухгалтерию, работал с кадрами, при этом, по моему указанию, не влиял на саму работу, только наблюдал. Сейчас у парня образовывалось свое дело, для меня рискованное. Неопытный молодой, пусть и грамотный и ушлый, может быстро прогореть. Дать же ему в помощь кого, не получалось. Мог бы Жадоба помочь, или предатель Шинора, но первый был необходим для других дел, а второй за свое предательство был… лишен жизни. Жестоко — да, но, если бы он действительно был гением торговли, то нашел бы свое место в системе, а так… Тошно? Да! Но как в XXI веке бы написали «Это средние века, детка»!

С Лисом много чего обговаривали, товар частично уже был привезен во Владимир, но большой караван с двумя стряпухами, мясорубками, алкоголем, да и всем остальным для стар тапа, уже готовился перед моим спешным отъездом. Главным же, так сказать, для подъемных, в усадьбе уже была бумага, свечи и десять зеркал. Если все это продать, то можно не только сделать ремонт для перестройки усадьбы в торговый дом с гостиницей, построить несколько складов, но и прикупить соседнюю усадьбу, если та продается, я был готов предложить большие деньги, чтобы заинтересовать соседей продажей их недвижимости. Оставлял Лису и десяток ратников, которые были выбраны специально, с плотницкими умениями, чтобы не только смотрели за безопасностью, но и помогали по мелочам.

Еще я собирался максимально прикупить живности и круп. В поместье много было скота, но все равно не хватало для обеспечения воинской школы, да и спрос в поместье на мясные продукты был серьезный. Народ уже привык к обильному питанию, а вот бить свою скотину пока не многие решались. Свинина еще продавалась на рынке, но вот говядина, баранина — нет. С крупами дела обстояли еще хуже. Греча еще была, хотя наличие ее в рационе становилось все меньше. Пшена почти не было, о рисе я даже не думал. Овса, что удивительно, так же не было в достатке. Объяснялось это тем, что коней в школе становилось все больше, а воинский конь и зерно требует и овес, на сене не проживет.

Отдав все, не раз оговоренные, распоряжения, я с полусотней отправился в путь, еще ратников отправил и в Ростов для сопровождения обоза и десяток опытных ратников в сопровождении Ермолая отправились в Киев для весточки генуэзским наемникам. Меня сопровождали еще три десятка ратников инспекции поместья и достаточно большой обоз. Я скупил все вяленое мясо, копченую рыбу, соленую икру, жир, что были на торге в тот день, когда я приехал. Купил и крупы, ну и телеги для перевозки добра приобрел. Частью мне подсобил Нечай, который за умеренную цену дал в аренду семь телег. Купленного должно хватить месяца на два кормления школы. Но я был уверен, что часть этих продуктов пригодятся в неминуемом скором походе.

— Ратники, сотня одвуконь оружные, в бронях в двух верстах, — четко доложил десятник дозорного десятка.

С самого выезда за ворота стольного града, мы начали вести службу по уставу школы. Уже на второй день была моя очередь дежурить, как это я назвал — быть походным воеводой, который сам организует и следит за службой.

— Всем стоять! Брони одеть, обоз в середину, — стал распоряжаться я.

Все вокруг закрутилось, и в кажущемся хаосе любой военный человек был способен разобрать каждое слаженное действие. Все знали свое место и свою работу. Подобные телодвижения могли казаться лишними, но инспекторы уже должны видеть, как мы можем работать, поэтому и была организована показуха.

Через десять минут мы уже были готовы к отражению практически любой опасности, численно сопоставимой с нами. Выскочившие из пролеска конные, резко остановились. В их рядах началось шевеление и через пару минут в сторону нашего обоза выдвинулись три воина.

— Сам поедешь, али мне? — спросил подошедший Нечай.

— Аще тысяцкого Любомира зови, — сказал я.

Правильно было бы ехать навстречу и мне и главам двух княжих инспекций, а тысяцкий Любомир возглавлял воинскую.

— Это та сотня, что к тебе послали, — Нечай рассмотрел в приближающихся ратниках знакомых.

Я же не знал этих людей. Главного щеголя, которого сейчас я с большим удовольствием прирежу, после индульгенции князя, не было.

— По здорову ли, Нечай Курятович, и ты тысяцкий великого князя Любомир Димитрович? — спросил один из ратников.

— По здорову ратник, — ответил Нечай. Видимо, именно этот плюгавенький человек, ближний великого князя у всех собравшихся пользовался особым уважением, раз приветствие начали именно с него.

Дальше десятникам обстоятельно сообщили о воли великого князя и предложили присоединиться к нашему обозу. Сотне предписывалось идти жить в Унжу и там служить под моим началом. Сотник же после общения с Филиппом и закономерного проигрыша в поединке с полковником воинской школы ушел в неизвестном направлении. Тем более, что сотня, наконец, и решила идти к князю на поклон. Поэтому решение Ярослава их обрадовало, особенно после того, как я подтвердил, что и семьи служивых так же могут переселяться. Половина десятников, как стало известно позже, были женаты.

Вся дорога домой заняла ровно вдвое больше времени, чем когда я спешил к князю, но когда едешь с легким сердцем и с верой в будущее, дорога кажется отдыхом и спешить некуда.

Встреча в усадьбе, куда я приехал сразу после обеда у посадника Унжи Гаврилы, была бурная.

— Любы мой, я твоя, прости за обиды, любы, любы, — причитала Божана, целуя мои щеки, губы, руки. Она выбежала из дома в одном сарафане с непокрытой головой, как только услышала крики о возращении боярина.

Я стоял ошарашенный встречей и не мог ничего сказать. Мысли роились в голове, но никак не складывались в слова и предложения.

— Добро, любая, все добро. Великий князь зело мудрый, — смог выдавить из себя, наконец, слова.

— Той тать, сотник тот, вон баял, что тебя князь живота лишит, також вон снасильничать мя хотел, — быстро выдала информацию Божана и закрыла ладонью рот.

Мое лицо начало наливаться кровью, сейчас был готов убить и Филиппа, за то, что он отпустил гниду лощёную и позволил тому прикасаться к моей — моей женщине!

— Филипп, — истошно заорал я.

— Не гневайся на Филиппа, любы, вон того татя и порубил, персты йому отрубил. А ратники йего сотни, прознав про то, сами дюже крепко побили сотника и тот у лес биты ушел. Прости! — Божана рухнула на колени.

— Встань, Божана! Ты говорила, кабы рынд у усадьбе не было, токмо зараз я не стану боле тебя слушать, в усадьбе будут два десятка ратников и боле никто не придет до тя, — грозно, без малейшего намека на дискуссию, сказал я.

Божане не нравилось присутствие чужих мужчин в доме, и в начале зимы она упросила меня отправить охрану. Жене нравилось ходить с непокрытой головой и в той одежде, что она сочтет нужным, а не в церемониальной. Я к этому относился даже благосклонно — официоза между любящими людьми не приемлю. Вот только другие люди могут и разные слухи пустить о распутстве боярыни. Сейчас же я думал, как полностью закрыть периметр усадьбы, без доступа в дом. Так и Божане дискомфорта не будет и охрана останется.

Я начал успокаиваться после рассказа про оскотинившегося сотника. Филипп его отпустил вместе с другими ратниками, как и договаривались, через два дня после нашего отъезда. Вот только из Речного, где и держали посыльных, они отправились не в сторону Владимира, а в мою усадьбу. Якобы для того, чтобы что-то важное сказать. Ратники сотника Лотаря уже тогда стали роптать. Филипп же не оставил без внимания отряд в сотню мечей и следил издали за их действиями. Когда же он увидел, что сотник направился в усадьбу, пришпорил коня, но Лотарь был уже в доме. Два десятка сопровождения из воинской школы взяли на прицел арбалетов владимирскую сотню, но и те ничего не предпринимали. Филипп же вбежал в дом и увидел, как Лотарь держится за расцарапанную щеку. Поединка не было, Филипп быстро отсек два пальца на правой руке несостоявшемуся насильнику, потом вытащил его во двор и представил сотне. Тогда десятники еще ногами попинали его, но Лотарь исхитрился вырваться, сесть на коня и ускакать. Преследовать его никто не стал. А не рассказывали о происшедшем встреченные по пути ратники потому, как была договоренность с Филиппом, который их запугал моим взрывным характером.

«И когда я был взрывным то?» — подумал я.

— Пошли у спальню, любая, засох без тебя, — уже с улыбкой сказал я и сам отшатнулся. — Коли не хочешь, то и не треба.

Я боялся, что события нанесли психологическую травму и сейчас жене думать о своем супружеском долге противно. Но я ошибался — Божана взяла меня под руку и быстрым шагом повела в спальню. Заточение в порубе, покушение на мою жизнь — все ничто! Вот она жизнь — рядом с любимой желанной и страстной женщиной.

Только после обеда, насилу вырвавшись из объятья жены, я ехал на совещание в Речное, именно туда указал прийти управляющим, представителям ремесленников, а также артельщиков. Место выбрал, чтобы было рядом с гостиным двором, где должны разместиться инспекторы. Отправил я и за Нечаем, чтобы он со своими инспекторами видел все особенности нашей работы. Между двумя вариантами — заискивать перед княжескими людьми или больше времени уделить общению с семьей, я выбрал второе. С детьми, вот только получилось только полчаса понянчиться, но я постараюсь наверстать в будущем. А Юрия, который по случаю моего возращения отпросился из воинской школы, взял с собой на совещание, чему парень был очень рад. Все-таки, и сам пользуюсь служебным положением в пользу сына, ну если чуть-чуть.

— Яко страда идет, землю всю подняли, хватило плугов? — задал я самый насущный вопрос.

— Аще нет, токмо почали два дни тому, — ответил Макарий.

— Сколько плугов на колесах у тебя, тиун, — обратился я к тому же Макарию.

— Так два десятка аще три будет, боярин, пять десятков коней, два десятка аще одна борона, четыре десятка лопат кованных. Работаем ад восхода, до захода, — начал свой слегка эмоциональный доклад тиун.

— То добре, — я прервал тиуна. — Макарий, ты уедешь у поместье у Суздаля, тому сеять треба вельми скоро.

Для тиуна было шоком услышать новости, особенно, когда он услышал, что может не забирать семью и его главная задача подготовить людей на новом месте. Для реализации поставленных задач он заберет половину плугов, часть обученных коней, телеги, косы, половину лопат, но главное — по его усмотрению пятнадцать человек, которые смогут и обучить работе с колесными плугами и с бороной и трехполью местных поселян, но на этот год задача засеять всю землю в новом поместье. Прежде всего, нашим высокопродуктивным зерном, меньше места на картошку, наиболее худшие места для подсолнечника и кукурузы. И слать доклады мне постоянно.

Еще окончательно не было понятно с покупкой поместья в достаточно густонаселенной суздальщине, но еще в дороге Нечай сказал, что не позже чем через три дня гонец уже приедет в Унжу и можно отправлять людей покупать новую землю. Вот за эти три дня и необходимо как можно больше успеть сделать в зоне ответственности Макария здесь.

После небольшой паузы продолжили обсуждать посевную. Вроде бы и все было нормально, но всегда есть нюансы. То колесо от плуга слетело, а кузня перегружена работой, то поселянин повредил ногу другому при косьбе, один мужик приревновал свою жену и не пустил зазнобу на сбор сена. Другой приболел, третий лениться и посылает всех к черту. И просто ворох таких ситуаций. Понятно, что они должны решаться управляющими, но я требовал озвучивать все мелочи, чтобы потом не было отговорок о невозможности успеть. Да и из мелочей складывается уже закономерность.

Из не касающихся непосредственно сельского хозяйства событий было то, что два охотника погибли на охоте, когда пошли брать шатуна. Один еще ранен, но идет на поправку. Баба в Лесном маялась животом и померла. Я только зубами проскрипел. В медицине серьезных изменений сделать не удавалось, а об операции по удалению аппендикса вообще заикаться нельзя, чтобы не испортить вполне нормальные отношения с отцом Иоанном. Оставшиеся лекарства я цинично оставлял для близких, да и большая часть медикаментов были стрептоцидом, обезболивающие да антибиотики.

Следующими, после того, как Макарий, Ждана и их свиты спешно ушли, докладывали ремесленники. Я решил выложить большинство своих козырей, чтобы, в некотором роде, воодушевить великого князя через его инспекцию, да избавить Ярослава от оставшихся сомнений. Пусть видит, что экономику можно наладить так, что и сто тысяч воинов исполчить сможет.

Первыми докладывали артельщики. Уже четвертое поселение практически готово и туда уже переселяются люди, в основном холопские семьи. Все дома добротные с большими печами и с новшеством — стекольными рамами. Если холопы получали в аренду жилье с правом как личного выкупа своей свободы с недвижимостью, так и временного имущества без выкупа оного, то смерды могли в долг купить жилье, причем я обещал не вводить их по всем правилам в закупы. А как хочешь — холоп ты, али закуп, смерд, выселяйся и иди на все четыре стороны. Для местного населения это было не совсем понятно, а что не понятно — то страшно. Поэтому только три семьи смердов решились. Но почин есть, поселяне уже не бедные, а потрясти их, так и зажиточные.

Отчитались строители и о постройке второй мельницы, второй маслобойне, еще одного горна, ям для выработки селитры. Ну и началось строительство женского монастыря. Там уже стоят две избы, да часовенка. Жаловались строители, что много заказов и не могут они все сделать. И с поселянами некоторыми артельщики поссорились, что отказываются брать заказы.

— Так что нет поселян, что могут работать с древом? — спросил я. — Бери отроков, аще мужей, приставь доброго плотника и научай. Також и всему ремеслу своему.

Краем глаза увидел одобрительный кивок Нечая. Инспекция же не вмешивалась в процесс, а внимательно наблюдала за действом.

Дальше докладывал вызванный со своим сыном Креча. Пчеловоды работали исправно и свечей уже на продажу готовы больше воза отправить, вот только торговать хотят они за соль и еду. Это было понятно, серебра у пчеловодов уже должно быть немало, а крупы исчезли из продажи, да и мяса стало мало, особенно после происшествия с охотниками, которые частенько снабжали рынок дичью. Тут уже Нечай встрял и заверил, что сразу после его отъезда во Владимир, он организует как минимум бартер, так как свечей в церквях всегда не хватает, а продуктов во Владимире в достатке.

Доклад Шестака — парня, который освоил производство бумаги — сопровождался демонстрацией. Было два вида бумаги. Одна — дешевая, которая производилась в основном из соломы. Это была грязная, чуть ли не оранжевая бумага, которая предполагалась для повседневного использования в хозяйственных нуждах. А вот другая бумага была почти белой и более качественной. Ее изготовляли из тряпичной ветоши с добавлением мела. Так же на бумаге был отпечаток, изображавший силуэт ратника с мечом. Продемонстрировали и как на бумаге можно писать. Уже летом, после посевной, начнем учиться фиксировать цифры статистики и писать отчеты на бумаге.

Вопросов по бумаге не было, только молчаливые изумленные переглядывания Нечая со своей группой поддержки. Главе инспекции были подарены пачка бумаги и набор для письма из пяти гусиных перьев и чернильницы.

Дальше держал доклад мельник Демьян. Он явно терялся, так как на совещания не ходил. Если что нужно было, то я сам приезжал. Да и особого контроля не требовалось, так как ремесленник был со мной в доле и отвечал за свою же прибыль. В случае, если бы помола не было, тогда вводились административные методы. Но зачем трогать то, что хорошо работает? Вторая мельница должна быть запущена окончательно через неделю, там уже достраивается склад. Главными же проблемами мельник видит следующие: во время сбора урожая приходится работать и днем и ночью, мышей не могут извести никак, постоянно не хватает мешков для муки и манны. Но количество полученной муки даже меня впечатлило почти семьдесят тысяч пудов. Не думал, что мы так много едим. А еще шестьсот пудов манной крупы, употребление которой я всячески поощряю. В этом докладе я опасался того, что княжьи люди сочтут нас зажравшимися и не нуждающимися в помощи, поэтому уточнил, что мельница работает на весь регион и на город тоже, бывает и из Городца зерно на помол привозят.

Стекольщики были следующими. Рассказывал Заяц, который за последнее время заматерел и постепенно превращался в степенного управляющего производством. Его суетливость и нервозность начала пропадать после того, как получилось-таки производить нормальные зеркала, да закуплена в Смоленске сода. Сейчас же Заяц и вовсе в своем докладе пошел на конфликт с авторитетным Дареном. Претензии были связаны с тем, что последний старается постоянно перебивать цену на уголь, или даже угрозами выкупает этот стратегический ресурс производства. Однако, несмотря на некоторые сложности, вполне преодолимые, производство стекла выросло во двое по сравнению с прошлым годом. Зеркал уже сделали двадцать пять карманных, десять в полный рост. Еще три зеркала находятся у ювелира на обработке рамы.

— Зеркала торгуют немцы па две сотни гривен, — не выдержал один из членов инспекции.

— По боле, можно и за четыре сотни сторговать, — спокойно ответил я под удивленные взгляды на меня членов инспекции. Они прикидывали, сколько денег уже можно было сладить только с одного производства.

Были доклады и Лады — управляющей прядильным и ткацким производством. Как всегда — много шерстяной и льняной нити, чуть меньше ткани, но больше чем потребности поместья раза в четыре. Возможно и расширение, так как овец становится все больше и на этот год запланировано чуть увеличение посадок льна, относительно прошлого. На Ладу я повесил еще изготовление пеньки и веревок из нее. Под коноплю так же поле подготовлено.

Кратко поговорили о работе пристани, рынка, гостиного двора. И на последних докладах работы колбасного цеха, коптильне, сыроварне, когда у инспекторах уже появилось обильное слюноотделение, я предложил проехать в гостиный двор, где и пообедать.

Пока ехали в порт, все молчали. Я так же не хотел набиваться и требовать каких-либо комментариев. Проанализировав некоторые моменты отдельных докладов, я все же пришел к мнению, что молчание — знак удивления или восторга, или я уже звездную болезнь заработал. Между тем, темпы роста производств были недостаточны, сырья не хватало, торговых связей и логистических цепочек не хватало, и работать над этой проблемой некому.

— Бояре, снедь буде токмо та, что вы аще не снедали, — предупредил я всех собравшихся.

Военная инспекция так же уже была здесь, в сопровождении Филиппа и Гаврилы. Сегодня они инспектировали городские укрепления, наличие средств обороны. Уже завтра Филипп будет показывать и рассказывать о воинской школе, а смотр личного состава назначен на послезавтра, напоследок устроим учения.

Сначала за обедом была дегустация напитков. Ликеры, настойки, наливки, вино как заморское, так и ягодное местное. Нечай, как и Любомир, посмотрев на своего товарища, отказались, от хмельного, остальные же слегка подпили. В ресторане гостиного двора не было людей, а здание было оцеплено. Вот такие меры предосторожности и демонстрация «потемкинской деревни».

На стол подали редиску, выращенную в одной из двух теплиц, печенуюдольками картошку, котлеты, колбасы трех видов, сыры, гороховый суп с копченостями, наваристый борщ, фаршированных щук, пирожки картофельные с грибами и мясом, голубцы. На десерт было бизе и пахвала, а так же карамель, как и кусковой сахар.

Стол ломился от еды, но гости не спешили пробовать неизвестную еду, пришлось подавать пример.

— Я не ведаю, яко же все то, что я узрел, правда, аль морок. Коли не кривда, то зело добро и для тебя и для великого княжества и Руси, — высказался Нечай и внимательно осмотрел редиску.

Глава 6. Два дня, окончательно изменившие историю

— Полковник Филипп, тревога! — выкрикнул я, дождавшись, когда большинство людей за столом перестанут есть.

— Что? — не поверил в услышанное Филипп.

— Тревога, — прокричал я.

— Божко ко мне — тревога! — уже в свою очередь прокричал Филипп. — Место порады у гостином дворе.

«Местом порады», долго думая, какой термин использовать, назвали штаб. Думал я это слово привнести в воинский лексикон, но не решился. Мало мне обвинений в благосклонности к немцам, так еще можно получить обвинения в использовании иностранных слов.

Все вокруг засуетились, через две минуты были зажжены огни и четыре когга, которые в это время стояли у причала отдали концы и вышли на середину реки, где бросили якорь. Через еще минуту показались зажженные огни от лесного и дальше, где обитали пчеловоды. Инспекторы вышли из помещения ресторана вслед за мной.

— А что деятся? — спросил Любомир.

— Набег не взаправду, мы то зовем учения, — сказал я.

— Филипп говорил, что ладите учения ратныя, токмо то смерды обороняются, а не ратные люди, — все еще недоуменно говорил Любомир.

— Пошли боярин своих людей у поселения кабы узрели все, — посоветовал я тысяцкому.

Учения прошли не сказать, что как по маслу, но лучше, чем четырьмя месяцами ранее. После набега мари люди более серьезно относились к своей безопасности.

— Боярин, — ко мне подошел Бер.

Во время тревоги он должен найти меня. Сегодня я его отпустил, у гиганта появилась зазноба. Причем такая миниатюрная девочка, что я даже собирался прочитать Беру лекцию об отношениях с несовершеннолетними. Однако, девушке оказалось двадцать лет.

Через полчаса в гостиный двор прибыли три сотни конной рати. Это означало, воинская школа начала действовать и уже четыре сотни направились в патрули в поселения, усадьба переведена на осадное положение и туда так же направлена сотня.

— Ремесленная сотня ожидает наказа, — прискакал посыльный от ремесленников.

Такие доклады посыпались от других отрядов самообороны, как и из усадьбы.

— Усадьба в обороне, — сообщил посыльный от Божаны и чуть слышно, краснея и смущаясь, добавил. — Боярыня казала, досыть баловаться.

В штабе все рассмеялись.

— Черны дым, — дал я приказ на отбой.

После этого началось долгое обсуждение с объяснением того, что происходило. К бурной беседе присоединились и люди Любомира, которые возвращались из поселений. Все были воодушевлены и озадачены. Подобного учения нигде не проводилось, между тем, после объяснений, все присутствующие высказали свое одобрение происходящему, особенно в приграничном поселении.

— Боярин, там булгарин вопрошает о тебе, — шепнула на ухо мне Настя.

Дочь Макария уже знала о скором переселении своего отца и явно обрадовалась, когда я оказался против ее переезда с родителем. Решает, конечно, отец за дочь, но я смогу уговорить тиуна, тем более, что для него это только командировка.

— Мой посыльный прибыл, боярин, треба с тобой говорить, — сказал Нечай, до этого разговаривающий в стороне с незнакомым мне человеком.

Сразу два человека ждут разговора со мной. Вот за всю зиму, несмотря на то, что по льду рек было движение не меньше, чем летом, никто из посторонних не хотел меня видеть, а тут за один час двое. Выбрал я вначале булгарина, так как с человеком Нечая мог быть более обстоятельный разговор.

— Боярин, Корней Владимирович, — низкорослый худощавый смуглый человек с узким разрезом глаз подобострастно поклонился.

— Говори, с чем пожаловал, — потребовал я, проявляя нетерпение.

Речь шла о возможном союзе Руси и Булгарии против монголов. Я обстоятельно рассказал мои слова великому князю и что, в целом, он готов говорить и можно высылать посольство во Владимир. Назвал я и примерные условия договора и что он должен быть в полном секрете, на что мало расчета, но это и к лучшему, у Ярослава не будет возможности к изменению политики в сторону любви с монголами. Последние же не обрадуются такой перспективе. Вот только темнят булгары, ой, как темнят!

— Сто башкирских лошадей, також и сто коров и три сотни овец будут у тебя раз три дни, воны ужо к Городце, — произнес порученец Атанаса и расплылся в лукавой восточной улыбке.

Я ликовал! Даже не особо ощущал себя злобным коррупционером. Во-первых, я еще не целовал крест на служение Ярославу. Второе, если даже потенциальный соперник хочет тебя усилить, почему бы и нет. Так просто за то, что и сам хотел сделать получаю целое состояние. Причем в тех товарах, что мне нужны. Башкирские кони — это туркменская порода. Отличные кони для легковооруженной конницы. Для длинных переходов они уступают другим породам, но на коротких дистанциях быстрее этих коней нет. Ну а коровы и овцы для любого хозяйства пригодятся. Но я их уже думаю переместить в будущее мое суздальское поместье и там открыть маслобойню и сыроварню. Тем более, что сыроделы хотели расширения, вот пусть одна семья и переселяется.

Еще я только сейчас подумал о том, что попробую создать почтовую сеть между своими поместьями со станциями, где будут свежие лошади, и там же и огороды создадим. Достаточно один раз всему воинству совершить переход с топорами и пилами, да еще и смердов с собой взять, чтобы расчистить что-то похожее на дорогу. Там и земельки может получиться немного отхапать.

— Боярин, яко и наказывал великий князь владимирский Ярослав Всеволодович, исполнили волю його, — торжественно вещал Нечай, указывая на свое собеседника, который прибыл с пергаментом. — Можешь сторговать поместье в десяти верстах от Суздаля.

— То добрые вести, окажи честь боярин, испей взвара, поснедай, опосля и обскажешь все, — проявил я уважение к посыльному.

Меня распирало, конечно, узнать, что же я там смогу купить, но в этом времени нельзя говорить о делах на голодный желудок. По хорошему, вообще разговор мог состояться на следующий день, уж больно медлительное время и люди живут неспешно.

Пока гость с большим удовольствием ел, я пошел проверить комнаты, в которых мы селили инспекторов. Я хотел выказать уважение гостям и разместить их в усадьбе, но двенадцать человек создадут некоторое неудобство всем, в том числе и самим инспекторам было бы неуютно. Да и зачем, если для подобных представительских нужд есть гостиный двор, оборудованный всем, тут же и шикарная баня, которая топится через трубу и вмещает до двадцати человек, с банкетным залом и маленьким бассейном, который сейчас спешно наполняют колодезной водой. А спасть баря будут на перине, укрываться добротными шерстяными одеялами с пододеяльниками, Нечай с Любомиром и вовсе на шелковых простынях.

— Боярин, спаси Христос за хлеб соль. Снедь твоя зело гожа, — поблагодарил порученец великого князя и начал свой рассказ.

Прежде всего, он рассказал, как сбивал цену за поместье. Хозяин умер, а из наследников осталась только дочь, которая вышла замуж и живет с мужем под Владимиром, супруг на княжьей службе и переезжать не собирается. Три сына хозяина погибли в междоусобных войнах и в походах против рязанцев. Еще одна дочь умерла от какой-то болезни, вот и осталась одна наследница. С ней и был торг во Владимире. О том, что они продают поместье, знала половина столицы, но никто не покупал, так как очень дорого было. И вот этот «герой» сторговал.

— Сколько? — переспросил я откашливаясь.

— Так две тыщи аще сто гривен, — победным тоном повторил посыльный.

Это такие деньжищи, что представить сложно. Нет, я то представляю, у меня они и есть. Вот только у меня деньги из-за эксклюзива и монополии на технологии. Даже не представляю, как и где можно заработать в местных реалиях такие суммы, если только не с войны и грабежа.

Посыльный выдержал паузу, пояснил, что получилось скинуть четыреста гривен, но в его словах я почувствовал лукавство. Наверняка вошел в сговор с продавцами. Им сейчас продать недвижимость будет сложно — посевная в самом разгаре и, если быстро не продать, то нужно присматривать за хозяйством.

С последующих слов посыльного, кома, в которую впал мой внутренний хомяк, постепенно отходила, пока и вовсе хома не выздоровел. Оказалось, что поместье по размеру сопоставимо с моим теперешним. Проживает там меньше, чем сейчас в унжанском поместье, порядка семи сотен, а вот земли много. Есть там большое кожевенное производство, где три ремесленника-закупа с семьями делают пергамент, сапоги, ремни и другие вещи. Поместье примыкает к реке Нерли, поэтому можно будет задуматься и о мельнице на месте. Близость со столицей, в буквально дневной переход, может создать условия для развития ремесла. А цена поместья действительно сравнительно не большая. Это тут у границы Руси на необжитых просторах земля мало стоит, а возле столицы, да еще и с черноземом ценники от двух тысяч только начинаются, так как никто не спешит продавать. Найдя первого попавшегося новика, я отправил весточку Макарию, что выезд тиуна в новое поместье намечается на послезавтра.

— Корней Владимирович, — посыльный замялся. — Там аще человек пришел. Выслушай його, ради Христа.

— Добре, — от смены настроения говорливого и громкого посыльного и я стал чувствовать себя несколько неуверенно.

Через несколько минут в комнату для переговоров, а именно туда мы отошли, вошел невысокий человек с немного раскосыми глазами и ярко выраженным лбом. Он размашисто перекрестился и поклонился на красный угол при входе в ресторан. Да, в ресторане так же был красный угол.

— То Курутай — старейший у берендеев, — сказал немного испугано посыльный.

— Кого? — я аж привстал.

О берендеях много легенд сложено, историки XXI века спорили об этом народе, что влился в русский этнос. Насколько я знаю, их городом был Торческ, который половцы взяли перед самым батыевом нашествием. Кто они, не понятно. Крайне спорная «велесова книга» имела некоторые данные об этом народе, но доверия к такому источнику немного. И вот впервые за уже долгое время меня, как в прошлом историка, поглотил научный энтузиазм.

— Говори, старейший, — сказал я, взяв всю волю в кулак.

— Мы зовемся також боярами, — сделал замечание мужчина и зло посмотрел на посыльного, как будто тот нанес оскорбление, назвав берендея старейшим.

— Будь так, боярин Курутай, — поправился я.

— Семь десятков летов мы живем у Владимира и Суздаля, память о предках теряем, отроки наши не лук, да саблю ладят, а соху. То верно, живем с земли, токмо и дух воинский потребен, — говорил Курутай и пристально, практически не мигая ловил мой взгляд. — Велики князь Юрий не торговал зброю и брони нам, наши сотни были у войске Мстислава Удатного и Константина и ратились мы на реке Липе за старейшего Всеволодовича.

— А что ты ждешь от меня, боярин? — спросил я.

Все, конечно интересно, но причем здесь я? Но все же успел понять, что более-менее официальная версия о том, что берендеи тюркский народ на службе у Руси и что еще Андрей Боголюбский частью переселил этот народ на суздальскую землю.

— Я был у великого князя владимирского Ярослава Всеволодовича, — перешел на церемонный тон разговора берендей. — Вон волю свою явил. Тыя берендеи, або иншая черныя клобуки, аще бродники, что воинскую удаль на благо Руси чинить станут, могут под руку боярскую стать и крест целовать великому князю на животы своя. И тыя бояре повинны зброю и брони дать, сколько сами имают.

Минуты три я вникал в сказанное, но так и не мог связать себя с этим указом великого князя. Поэтому попросил позвать посыльного Нечая, который в это время разговаривал с Настей. Девушка показывала сырую картофелину и что-то разъясняла мужчине.

Неохотно отвлекшись от разговора со статной девушкой, Нечай, подошел к нашему столу.

— Боярин Корней Владимирович, то речи твои князь услышал, вельми много ты говорил Ярославу, — усмехнулся порученец великого князя и принялся объяснять значение того указа, что я услышал.

Получалось, что князь уже начал озадачиваться созданием более сильного войска, вот только брать на себя материально-бытовое обеспечение, как и снаряжение отрядов либо был не готов из-за малости ресурсов, либо по иным причинам. Поэтому он предлагает другим боярам брать на себя все хлопоты и брать на службу уже знающих военное дело людей. Возможно, князь немного неправильно истолковал мои действия по созданию воинской школы. По принципу — раз такое удалось некому Корнею, то почему не получится у иных знатных бояр? В любом случае, думаю, Ярослав лучше знает существующие реалии. И великий князь создавал впечатление мыслящего человека, ну если за скобки вынести мой арест.

Представитель берендеев отправился к новому князю в надежде, что он примет к себе на службу. И князь действительно решил принять три сотни уже опытных и вооруженных конных. Вот только у берендеев нет столько снаряжённых воинов. Оружие уже десять лет никто им не продает, оружейников держать не позволяют, к кузнецам ездят в соседние поместья. Теперь у некогда грозного народа только полные две сотни тяжелых ратников. И так получается, что собирали их всем честным народом. И те ветераны, что еще живы, не могут воспитывать молодежь из-за нехватки вооружения, так как до сих пор покупать его не разрешают. Вот такой замкнутый круг.

— И ты, боярин под мою руку пойдешь? И Роды твои? — уточнил я намерения берендея.

— Мы смердами не станем, — резко с вызовом ответил Курутай. Все же вспыльчивый он.

— А у смерды мне и не потребны, своих досыть, мне торг, зерно потребно, а я и зброю дам и брони и коней. Токмо у моей рати свой наряд и чинить його треба всем, — спокойно, на контрасте нервозности собеседника, сказал я.

Далее излишняя эмоциональность уступила место деловому прагматизму, и передо мной оказался весьма мудрый и рассудительный человек, который сразу понимал и главное — воспринимал, все слова без лишнего разъяснения.

А предлагал я следующее: мы заключаем договор, по которому часть урожая, как и скота, будет передаваться на нужды воинской школы, филиал которой будет находиться в моем поместье под Суздалем. Оказывается, земли одного из родов берендеев соседствует с теми землями, что я уже считаю своими. Для посевной попросил оставить половину кади земли, как раз килограмм двести посевной высокоурожайной ржи в резерве берегли. Еще треть кади берендеи оставляют под посевы картошки и допустят для ее обработки моего человека.

Совместно оплачиваем воинскую школу в суздальском поместье. Обучаться будут четыреста новиков и все ветераны, которые после и станут десятниками и сотниками, решение о назначениях оставлял за ними, но подчинение мне и моим офицерам беспрекословное.

— Мужей зело у ратным деле мудрых осталось вельми много, в Ростове, Суздале Владимире, Муроме и иншах градах, токмо оружных нету, — завуалированно последовала следующая просьба.

— Ратникам в Суздале дадим зброю, да новиков научать станем, вот и поглядим. Вельми много треба кованнаму ратнику, — ответил я и предложил дальше, детально обсудить все по дороге в Суздаль.

Скопилось столько вопросов, что поездка в суздальское поместье необходима. Вот еще думаю взять с собой и Божану с детьми. Глеб, правда, еще очень маленький, жена может и не согласиться.

Вечером был банкет безжалостный и беспощадный. Целый день на кухне крутилась Настя, приезжали какие-то телеги, клубился дым из коптильни. Вся местная знать, все бояре, инспекция, старшие из делегации берендеев — набралось больше сорока человек. Наутро только я и Нечай смогли нормально подняться, да и то, что срочно прискакал посыльный, мотивировало к активности.

— Беда, на руськия земли ворог пришел, — паниковал прискакавший от князя под утро посыльный.

— Ты охолони, окаем, и степенно молви усе по чину, — потребовал Нечай.

— Так, Нечай Куратович, — посыльный поклонился.

— Литва в смаленския земли пошла, а ляхи мазовецкия в набег на Полоцк, даны Ревель осадили и до Пскова сотни конныя шлют, грабят. Крыжаки з ливами Ригу осадили, свеи Ладогу узяли, а у Новгороде смута, на вече свеев кличут, а те, кто за Яраслава, бобили зело, — выкладывал информацию посыльный, при этом жадно хватав со стола еду. В первый раз вижу такое попирание традициями гостеприимства. — Аще татары посольство прислали, да и схизматы папския пришли у Владимир числом шесть сотен у стен стали и тя боярин Корней кличут. Усе з самострелами яко псы лаются, а ничего не разумеешь. Вот я йому и говорю…

— Ты говори волю великого князя, а не брехай, — потребовал Нечай и посыльный уже детально рассказал.

На Русь началась скоординированная атака. Датчане, крестоносцы, шведы — все заинтересованные стороны. Можно восхищаться их возможностями договариваться и согласовывать действия. По сути, вся северная Русь практически одномоментно отходила к захватчикам, а ответить им быстро было нечем. Псков частью так же благоволит к германцам. Только победа под Юрьевым и взятие Риги пошатнула позиции прогерманской партии в свободолюбивом городе, сейчас же вполне могут и сдать город тем же датчанам.

Даны, осаждая Ревель, который еще недавно был их крепостью, лишают эстов возможности прийти на помощь рижскому князю Вячко. Краше же всего сработали шведы. Прошлогодние действия князя Юрия, видимо, сильно ослабили провладимирскую партию в Новгороде. Князей же иных сильных для княжения в Новгороде нет. Мстислав Удатны из Киева не уйдет — там сейчас формируется серьезный центр силы. Многоопытному князю удается держать под контролем, кроме Киевского, Волынское, Переяславльское, Новгород-Северское, Турово-Пинское. Князья один за одним приносят вассальную клятву Мстиславу, держатся традиционно особкой только Черниговцы и их князь Михаил Всеволодович. С последним новгородцы вели разговоры, но условия, выдвинутые вольным городом, были такие, что Михаил наотрез отказался от такого княжения.

Посыльный передал, что Мстислав готовится в поход на литву и собирает войско большое. А Святослав, брат великого князя владимирского спешит первым пощипать Полоцк с литовским наместником. Получается такая конфигурация, что голова кругом. Одно для меня ясно — Ригу терять нельзя никак!

Как я и предполагал, великий князь Ярослав собирает войско. Еще не понятно, куда он хочет нанести удар, и я рассчитывал донести свои соображения до Нечая, пока будем переходить во Владимир.

Так что инспекция была не полная, спешная, и мне не удалось продемонстрировать главную вундервафлю — артиллерию. А уже семь пушек полевых и десять небольших, как я предполагаю, корабельных, готовы к использованию. Вот только проблема с порохом весьма актуальна, серы хватало — зимой и генуэзцы из Сицилии привезли этот компонент и Атанас, но селитры было мало, несмотря на то, что все поместье утыкано селитряницами, на которые уже даже не хватало того самого сырья, из которого и получается селитра, ведь удобрять поля так же нужно. Пороховая мельница только строится, я рассчитывал ее привести в действие в конце весны. Да и только два парня натаскал на процесс изготовления стратегического ресурса. Но запас на десять залпов на ствол имеем, а все излишки использовали на тренировках с выездом на десять верст от обжитых мест. По мере готовности и сбора селитры, порох будут делать и я рассчитываю, что подвоз стратегического вещества смогу организовать, куда бы нелегкая не закинула.

Клык освоил арабские цифры и стал настоящим офицером. Не могу сказать, что все получается, в цель ядра не ложатся, картечь бьет на разные расстояния при равном отвесе пороха. Может порох разный, унификации так и не добились, да и ветер, уклон — все влияет на результативность. Вместе с тем были и трагические ситуации. Так, при всякого рода испытаниях и учениях погибли три человека, два стали калеками, думаю, что спасли они тысячи жизней ценой своих, уж очень большая надежда на это оружие. А, даст Бог, и изменили историю. Семьи погибших получают ежемесячную пенсию в гривну серебром, а калек пристроили к сидящим домашним работам с обязательными заказами.

Глава 7. Империя готовит ответный удар

Собраться получилось только через день. Было необходимо сделать много дел. Посчитать продовольствие, следствие чего даже наказать интендантов-обозников.

Даже в этом времени, когда всяческое воровство порицается обществом, нашелся делец, который не доложил целую телегу продуктов. Двадцать кувшинов с тушеным мясом, два мешка гречи и три мешка манны — то, что недосчитался Тимофей, направленный присмотреть за формированием обоза. Делец был выпорот при построении всех ответственных за обоз людей, а после получил 24 часа на то, чтобы покинуть пределы не только поместья, но и Унжи.

Так же два дня при моем участии подготавливали пороховые заряды, а кузнецы и оружейники работали без сна, клепая в подготовленных пресс-формах шлемы и не самые практичные кирасы. Я рассчитывал быстро снарядить предложенную для пополнения личного состава сотню ветеранов берендеев в доспехи, но, в закромах оставленных трофеев и подготовленных броней обнаружилось только на сорок три конных, да снаряженных как придется, без признаков унификации. Вот рогатин, копий, арбалетов, бердышей было в достатке.

Кроме того, нужно было собрать всех ратных и готовых новиков со всех баз и патрулей. На хозяйстве в этот раз остается Филипп, так как ожидается пополнение в школу, и нужно дождаться обещанного отряда булгар, который, по моей просьбе, формируется на основе тех воинов, что в прошлом году были с нами в походе и очень хорошо себя проявили, да и я точно знал, что у тех булгарских богатырей есть и оружие, и броня, да и привычны они к нашим выкрутасам. После того, как Филипп все устроит, он с двумя сотнями отправится нам в след.

За безопасность в поместье в этот раз я не переживал. В школе остались три десятка ратных и две сотни новиков последнего набора, будут еще новики — предполагался набор на освободившиеся места, да и на безопасность поместья работало неплохое взаимодействие у ратных сотен и десятков поселян. Но главное — проведена серьезная дипломатическая работа. Предполагая, что многие воины уйдут в поход, была еще по зиме организована встреча с марийцами. После той встряски, что они получили прошлой осенью, роды не то, что думают о набегах, напротив, боятся повторения разгрома, так как большая часть молодых и сильных мужчин погибли.

Важным пополнением стали пришедшие сто коней от эмира. Овцы и коровы тоже очень важны, но коней мы сразу определили в поход.

И вот тысяча шестьсот пятьдесят три воина выстраивались в походные колонны, а двести человек тылового обеспечения еще раз пересматривали телеги, строительный инвентарь, лопаты, котлы, проволоку и многое другое. Была и другая живность для походных нужд и в охранении — пятьдесят собак, из которых большая часть обучена на поиск диверсантов, да и приучились охранять бивуаки, как и лагерь. Часть собак натаскивали так же и на бой, где они должны были своими жизнями отвлечь или коня противника, или же самого вражеского воина. Интересным было наблюдать на учениях, как пятнадцать собак под команды всего трех ратников, уничтожают небольшой обоз. Они вылетали внезапно, один пес обязательно кидался на коня первого возницы, другие бросались на людей. Такая суета должна была начинаться во вражеском обозе, что остается только неспешно подойти и добить обозников противника или взять их в плен.

— Исход Моисея из Египта, — прокомментировал происходящее Нечай, усаживаясь в мою телегу, с запряженным Орлом.

Я не стал отвечать, поглядывая на собак, вспомнил пса, который пожертвовал свою жизнь, чтобы осталась цела Божана и дочь.

Сам переход не ознаменовался чем-то необычным, кроме того, что ратники, некогда спесивого сотника, которым великий князь повелел влиться в войско, повздорили с ратниками старшего сотника Божко, которые не так давно принимали участие в их задержании. Конфликт не вышел на рамки мордобоя и, как это бывает в славянской традиции, конфликтующие стороны выпили мировую. И наказание последовало именно за пьянку. Двести человек пополнили на время похода службу тыла и исправно собирали дрова, жгли костры и подносили продукты. И, опять же по традиции, общее наказание еще больше сблизило людей.

Когда мы были уже в пяти верстах от Владимира сделали остановку и часа три ждали отставшие телеги обоза — как ни тренируйся, не кричи и не топай ногами, но четко идти в колоне не получалось и наш поезд сильно растянулся. Встреча нашего войска в стольном граде порадовала, особенно на контрасте с прошлогодними приключениями. Так, через два часа после нашего прибытия, появилась делегация, приглашающая троих представителей к великому князю, а так же подводы с гречей, овсом и чуть идущей хрюкающей животинкой.

— Здравия те, великий князь владимирский Ярослав Всеволодович, — произнес я, когда вошли в покои князя, и вся наша небольшая делегация низко поклонилась.

Я взял с собой Лавра, Первака и Алексея — сотника из ростовской дружины, который перебрался в воинскую школу сразу после убийства Василько. Та мутная история с дуэлью со мной в прошлом году не лучшим образом сказалась на жизни сотника, которого стали затравливать люди знатных купцов. Сотник избил одного из их братии и последовала подлая месть — то дом отчий ни с того ни с сего загорится, то коня отравят. Вот и перешел этот, действительно, талантливый воин к нам в команду и отлично в нее вписался.

— И теье, боярин Корней Владимирович здравия. Спаси Бог за то, что волю мою в срок исполнил, то зело добро для мужа ратного. Ведаешь ли боярин, что Новгород свеи взяли? — великий князь сделал паузу, высматривая мою реакцию.

— Нет, великий князь, сие мне не ведомо, — кратко ответил я, стараясь не проявлять показных эмоций, а внутри было некое чувство гордости — я смог просчитать действия шведов.

— Також псковичи побили на вече бояр да купчин, что крыжакам град отворить желали. Аще там были и ратныя люди князя рижского Вячко — зело мудры муж, что своих воев в Псков послал, — Ярослав задумчиво усмехнулся, как будто вспоминая что-то. — Там и твои ратники были — две сотни, так воны тых бояр, яко хлопов палками.

Я, как только снег сошел, направил три сотни в помощь Вячко и, видимо, ребята сработали правильно.

— Я ведаю думы твои, боярин, ты Нечаю баял зело добро, — князь рассмеялся, а я почувствовал себя маленьким мальчиком, который разбил мамину вазу и пойман с поличным. — Так что Новгород пущай живет под свеями, а мы зерно торговать им не станем?

Разговоры с Нечаем, как я и рассчитывал, возымели действие и легли на благодатную почву раздражительности князя к новгородским укладам. Вот только разоблачающий тон Ярослава заставлял смущаться. Дескать, вы раскрыты, просчитаны и сейчас думаю — не пора ли в утиль?

— Дозволь князь? — спросил я позволения говорить. Князь махнул рукой, разрешая. — Треба взять Ладогу и в Новгороде треба дать вести, что те грады, на щит взятые, великий князь повернет, а тем, что ворога впустили — не станет помогать.

— По што сие? — просил князь.

— А кабы в Новгороде смуту посеять и разумение дать о силе и воле великого князя, — ответил я, ощущая удовлетворение, что являюсь для князя все же не до конца прочитанной книгой.

— Кто твои бояре? — спросил князь, наконец, обращая внимание на моих спутников.

После представления, великий князь обстоятельно еще раз рассказал о событиях на севере Руси.

Так, Торжок откололся от Новгорода, и туда сбежали многие новгородцы, которые были не согласны с засильем шведов в их родном городе. Много там ремесленного люда, ратных людей. Ярослав послал большой обоз с продовольствием в Торжок и Торопец, где так же концентрируются недовольные. Небольшие пограничные города перенаселены и уже некоторые ремесленники отправляются искать счастья в другие города. Я сразу же решил послать для набора хороших ремесленников в Торжок того же Лиса, что сейчас во Владимире, если он еще не оброс достойной свитой, из которой можно найти посланника, что справиться с задачей.

Дальше князь сказал, что пока не может выступить в поход, так как идет формирование войска с учетом новгородцев, да и чистки в дружине, оставшейся после убийства старшего брата, продолжаются — не все уживаются с новыми порядками. Как оказалось, вольница в дружине Юрия была еще та. Дальше была уже постановка задачи и таким тоном, что поспорить с волевым великим князем не представлялось возможным.

— Так что, Корней, идем на Ревель? — спросил уже в дороге к лагерю Первак.

— Так, треба данам хвосты посечь. Також треба эстов у рать брать, да в Ригу идти — крыжаки уже на Вячко идут, как торговые гости бають, — ответил я, разъясняя ситуацию, так как постановка задач была с глазу на глаз с великим князем.

По приходу в лагерь меня ждали…Гильермо Лоци и Франческо Ларенти. Когда генуэзцы увидели меня, они расплылись в улыбках и подскочили обнимать. Вот какие бы не были лицемеры, но так сыграть не получилось бы. Я чувствовал, что они искренне радостны. А чего не радоваться — в прошлогоднем походе они столько трофеев взяли, как и серебра, что теперь и Генуя рискует остаться без защитников. Обогатиться без особых потерь захотят многие.

Оказалось, что Генуя прислала целую делегацию на Русь, и представители второй в Средиземном море державы после Венеции, уже успешно торгуют во Владимире. Вот только домой они отправятся по суше через Венгрию, так как конкуренты наверняка закроют проливы и досмотрят интересные судна, если те будут груженые. Есть опасение и в том, что венгерский король Ардраш II захочет пощипать богатых на товар генуэзцев, но с ним будет легче договориться, да и охрана внушительная — это уже серьезную дружину подымать для разграбления обоза, а война, в преддверии подготовки венгров к шестому крестовому походу на Святую землю и в связи с проблемами с тевтонами, не нужна разумному венгерскому королю.

Дальше меня хотели перехватить купцы, прибывшие с арбалетчиками, но все торговые операции я собирался свалить на Лиса и, потребовать, чтобы тот быстро все порешал, так как вопросы с новгородскими ремесленниками виделись важнее, чем торговля с Генуей — они все равно подождут и без товара не уйдут, а новгородские ремесленники могут и найти себе место в великом княжестве. Рукастый человек всегда найдет и кров и хлеб с маслом.

— Друг, а есть то вино, якоже… хлебное з перцем и медом? — спросил Гильермо и я понял, что опять будет пьянка, вот только вечером и командным составом. Сейчас же хотел понять, как организован быт и насколько дисциплинированы наемники, для чего их нужно посетить.

— Каким числом вы пришли и сколько ратных? — спросил я, так как казалось, что сейчас их больше прибыло, чем в прошлом году.

— Я привел пять сотен арбалетов и аще обслуга. Тысяча и две сотни людей, — как-то извиняясь, произнес Гильермо. — Примешь две сотни, будут две — другие пойдут с обозом в Геную, треба — будут все под твоей рукой.

— Коли буйства не будет, да свор и ратится зело справно станут, якоже на прошлым лете, то приму всех. Какая плата? — задал самый закономерный вопрос я, скупиться не собирался — продешевить и получу дополнительные потери, или в нужный момент, чтобы переломить ход битвы элементарно не хватит стрелкового оружия.

— Восемь сотен гривен серебром, снеди через три седмицы не станет, також три зеркала гостям нашим, — назвал цену наемник.

— А то, что папа крестовый поход на Русь почал? — задал я каверзный вопрос.

— Так папа и нас ратников з арбалетами не привечает, також грозит отринуть ад церкви, — ответил спокойно наемник.

Видимо, не так уж и религиозны были генуэзские стрелки. Или географическое соседство с Римом и постоянные войны империи с папой и североитальянскими городами носили не столько религиозный подтекст, а самый банальный — власть.

Цена за арбалетчиков велика, но только на первый взгляд. Наем осуществлялся в этот раз на год — это первое! А обучить одного воина в воинской школе обходится минимум в 10–15 гривен серебром, его оснастить еще больше белого металла. Это, конечно, хорошо, что питание и большая часть вооружения производится на месте, что и погашает львиную стоимость затрат. Тут же мне предлагается год пользоваться жизнями пяти сотен уже обученных воинов, которые уже имеют опыт войны, имеют собственное вооружение и что еще важнее — хорошо ложатся в нашу схему ведения боя, да и показали себя. Большая часть прошлогодних наемников с удовольствием опять приехали наниматься на Русь. Некоторые, что были в годах, смогли, продав трофеи из прошлогодних сражений, купить себе домики, суденышки, таверны или гостиницы и занялись бизнесом. По их стопам сейчас уже наплыв из желающих, особенно молодежи, не видящей для себя перспективы сладкой жизни. Так, кроме стандартной платы за наем, полученные трофеи позволяют за один-два года стать вполне состоятельным человеком на родине.

Получается, что войско увеличилось до двух тысяч ста. Да и в Суздаль отправились сам Курутай и вместе с ним Ермолай с сотней. Будут собирать и отбирать сотню ратников из берендеев в поход, да и в школу отправлять молодежь. Заодно Ермолай присмотрит за Божаной, которая отправилась в суздальское поместье, да наставит на путь истинный Макария, если приказчик чего попробует учудить на новом месте работы. Я тоже очень хотел посмотреть свое новое поместье, за которое выложил почти две телеги серебра и немного золота. Благо те земли находятся в дне пути.

— А скажи, друг, что сие? — Франческо показал в сторону стоящих пушек. — То трубы огненные? Я у сарационов видал, трубы огненные.

— Мой друг, то трубы огненные и ты почуешь их в сече — то наша перемога над ворогом, — торжественно произнес я.

Нужно, конечно один раз хотя бы холостым бахнуть, чтобы не перепугались на поле боя и не побежали только от грохота.

В этот раз я решил доверить лагерь, точнее четыре лагеря, разбитых в трех-четырех верстах от Владимира подчиненным. Назначив на сегодня главным Лавра, остальных, включая генуэзских купцов и двух офицеров арбалетчиков, пригласил к себе в усадьбу в стольном граде. Пригласил я и Нечая с Любомиром. Если от последнего мне особо ничего не нужно было, то от Нечая я хотел получить максимум информации, так как по слухам во Владимир уже отправлено малое посольство монголов из трех человек, которые должны были создать приемлемые бытовые условия для всей будущей делегации. Я также хотел на пьяной пирушке невзначай подать «шептуну» великого князя свое видение ситуации. Причем у нас уже вырисовывалась своеобразная игра — я знаю, что он знает о том, что я с ним хитрю, но при этом слушает, что главное.

Но планам моим не было суждено сбыться. Правы те, кто говорит: «Хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах». Вот только неловкость ситуации была в отношении тех людей, которых я пригласил на посиделки в усадьбу. Дело в том, что великий князь позвал меня на малый пир, который устраивал как раз вечером. Из мне знакомых людей там будет только Нечай и Любомир. Однако, приглашенные товарищи все же самостоятельно решили попьянствовать в усадьбе, тем более, что все угощения были за мой счет, как и так распробованный ими алкоголь. Надо только трех девок, что работали на хозяйстве спрятать — не хватало еще разгоряченных страстных мужчин в поисках милых дам.

Могло показаться, что мы злоупотребляли, так сказать, административным ресурсом в личных целях, когда войско в походных условиях, ведется служба, проводятся тренировки на боевое слаживание, а отцы командиры пьянствуют и гуляют. Да, отчасти это так! Вот только нужно учитывать и психологический фактор «небоевого слаживания» в коллективе этих самых «отцов». Когда людей объединяет совместная битва, да еще и празднование побед с пикантными историями, которые можно вспомнить при встрече и посмеяться, то отношения перерастают в дружбу, ну или доверительные. Главное, чтобы в нужные моменты было понимание субординации и необходимости подчинения.

В походных же условиях при переходах дисциплину старались держать и нельзя было показывать себя спесивыми «барями», что нам пить и гулять можно, а вам только службу нести.

Глава 8. Подальше от княжьей благодати, поближе к войне

На княжий пир я прибыл во всей красе. На мне был красный кафтан, расшитый золотой нитью. Причем, заказывая его пошив, я попытался соблюсти золотую середину между выпендрежом и демонстрацией статуса. На ногах были булгарские красные по краю и у носка орнаментированные сапоги, на перевязи сабля в украшенных драгоценными камнями ножнах. Был и дар великому князю шпага с шикарной позолоченной гардой и с красивым орнаментом вдоль клинка. Но больше я рассчитывал на то, что великому князю понравиться доспех, которого в этом времени на Руси еще нет. А так же я подарю князю пачку бумаги с отпечатком его имени, зеркало для жены и украшенный изогнутый кинжал для старшего сына. Дары преподнесу, конечно, если представится такая возможность. Я же и близко не представлял, чего ожидать.

Пир только таким назывался. Мое представление о пирах, как роскошных празднествах с развлекательной программой, под сто смен блюд, но стереотипы пришлось ломать.

Первым подали кисель. То, что в будущем называли киселем, никак не соотносилось с тем, что я видел перед собой. Это был больше пудинг, или густая каша из ягод, видимо с добавлением меда для сладости. О диетологии в этом времени никто не догадывался, если обед начинали со сладкого. Но это было вкусно!

В целом же серьезных же разносолов не наблюдалось. Для человека XXI века были примечательные моменты меню, но для того, кто уже прожил в этом времени достаточно, вообще ничего необычного. Главным же блюдом была гречневая каша, излишне сдобренная перцем. Причем наличие осетров, похожих на фаршированных, без костей и отбитым мясом рыбы, даже трех лебедей и горшков с тушеным мясом, особенно печеной репы и вареного репчатого лука, никого из собравшихся не впечатляли, как каша. Сделал себе зарубку, что с этого урожая нужно выставлять красный жгучий перец на продажу и не продешевить, пока весь перец шел на перцовые настойки. Монголы частично перекрыли торговые пути и сейчас на Русь уже меньше привозили восточных пряностей. Что же тогда в Европе твориться, где даже наемникам оплачивали услуги перцем? В целом же о ста разновидностях блюд на пиру речи и близко не шло. Не было и много хмельного, вернее в начале пира его вообще не было.

Первым свой серебряный кубок, украшенный камнями, поднял великий князь владимирский Ярослав.

— За други своя, что в полях живота лишились, за бояр, что ворога гонят от земель русских, за гостей, что торг по чести ведут, — произнес князь и осушил свой кубок.

Сразу же после того, как великий князь произнес здравицу, всем гостям очень оперативно налили в кубки мед. И, что характерно, не вставая, выпили остальные, уже без согласования и молча. У половины из присутствующих были так же кубки серебряные, а часть гостей пили из выделанных рогов.

— Братина, — закричали в унисон большая часть собравшихся, вытирая бороды от пролитого на ее хмельного меда.

Слуга принес большой деревянный, повидавший виды, ковш, емкостью никак не меньше двух литров, выполненный в форме утки, и до краев наполнил его в присутствии собравшихся вновь хмельным медом.

— Почни, боярин Корней Владимирович братину пити, ты пируешь по первой со мной, тебе воздравицу и сказать, кабы люду честной послушал, — произнес великий князь и слуга поднес мне большой ковш.

— Во здравие Руси, великого княжества владимирского, господоря його великого князя Ярослава Всеволодвича, бояр його ратных, что межи руськие боронят, та гостей честных, што торги ведут за морями, да иншага люда. И вораг ведает, что коли на Русь с мечом придешь, то ад меча и згинешь, — произнес я пафосную речь, вероятно, пошатнув будущее признание ораторских способностей у Александра, сына Ярослава.

Сделал три больших глотка и передал братину слуге.

— Добро, боярин, лепо баешь, так тому и быть, вораг на земле нашей токмо живота может лишиться, а поживу не возьмет, не дадим, — первым отреагировал статный уже пожилой мужчина, но крепкий с огромными плечами, сидящий по правую руку от князя.

— А что, князь, отрок сей ужо и в ратных делах бывал, да ворага видал? — с ехидством произнес рыжеватый мужик лет под сорок, который сидел от князя чуть поодаль, четвертым по левую руку.

«Вот и раздражитель нашелся, как же без них?» — подумал я.

— Да, боярин, — начал я, но «раздражитель» сразу же перебил меня и поправил.

— Я воевода княжий, отрок, — воевода Воеслав, аль не слыхал обо мне? — с вызовом посмотрел на меня знатный ближник Ярослава.

Я же украдкой, насколько мог, наблюдал за реакцией Ярослава, который ухмылялся в бороду. Стало очевидно, что данный спектакль не случаен и меня проверяют «на вшивость».

— Выпить братину с воеводой честь для меня, отрока нерадивого, что у рати на коне быстром сиделл, кабы сбечь далей ад сечи лютой и живот свой уберечь, прощай меня, воевода за непочтение, — сказал я и поклонился.

За столом воцарилось молчание. Очевидно, что мало кто мог распознать сарказм в моих словах. Люди этого времени мудрые, вот только нет у них опыта хитрости и лукавства, не могут они в своем большинстве распознать шутку. Ну не все, конечно, но так лукавить и искусно врать, как это может жена после корпоратива, или муж после «рыбалки» с друзьями, в особенности чиновники с обещанием «принять меры», местные хроноаборигены не могут. Или я еще не столкнулся таким явлением здесь? Подумал об этом и непроизвольно сжал голову в плечи от стыда и противоречивости своих мыслей и выводов — Андрей и Шинора в легкую мне голову задурили и обманули.

Первым неудержимым хохотом на все просторное помещение разразился Нечай, который сидел пятым по левую сторону от князя. Его посыл подхватил Любомир, который сидел передо мной по левой стороне, тогда как я занимал крайнее место. Великий князь,пристально посмотрев на своих людей, задорно смеющихся, так же сначала заулыбался, а потом, засмеялся в голос. За князем уже все, кроме воеводы, смеялись. Оказалось, что подхалимов в свите великого князя хватало, как при любом дворе монарха, так как многие явно не понимали причин радости и веселья, но поддержать княжеский почин — то завсегда. Вот воин, молодой на вид признается, что он еще до начала боя думает о бегстве. По этому принципу и подбирает себе коня. А князь смеется? Да гнать отрока в шею с ближнего княжьего пира, а не поощрять.

— Ты пошто скоморошничаешь, отрок нерадивый, али родитель учтивости не научил? — взбеленился воевода, явно растерявшийся от происходящего.

— Ты родителя моего не поминай, он добрый воевода был и згинул в земле сарациновой, а я сирым стал. Токмо за княжим столом, испиваем братину и братами зваться повинны, а не лаяться, — я сделал паузу, высматривая реакцию князя — тот внимательно наблюдал за событиями. И я решил покуражиться. — Я в свои лета в пяти сечах был, где русская рать вверх брала и ворага била. И на стенах Риги я первым был и марийцев бивал за набег их, да виру воны мне несут четырьмя родами. А испытай меня, воевода. Другом тебе стать желаю, но не супротивником.

Я низко поклонился.

— А братину, ближния мои позабыли, — сказал, наконец, великий князь. — Выпейте, да и спытайте боярина.

Дальше все пили братину быстро, без громких и долгих славословий. Собравшиеся ждали развлечения, которые в этом мире явно были в дефиците.

— За вас, будьте ближними мне и станьте на оборону земли, а ворага нынче вельми много и на полночи и з полдня. И латинян идет и степные рати — все на Русь святую зарятся, — произнес свою речь великий князь и последним осушил до дна братину, под всеобщее ликование перевернув ковш.

— Так что, боярин, яко спытывать тебя? — лукаво прищуриваясь, спросил воевода Воеслав.

Он явно ожидал моего фиаско и, вероятно, опозорить. Между тем, я не чувствовал от этого человека негатива или агрессии. Как бы я посмотрел на того человека, который пришел на ужин к великому князю? Вот как-то не хочется называть эти посиделки с первым лицом государства «пиром». Сидит такой молодой парень, лет двадцать, не больше, а великий князь только ему и уделяет внимание, а воевода с Ярославом, может быть, с самого его детства прошел не одну битву.

— А давай, токмо не по злобе сие, а забавы ради, — я протянул руку воеводе. Тот растерялся. Это в поместье я ввел данный обычай, несколько раз забывшись, протягивая руку людям, так и прижилось. Однако, воевода, погладив бороду, все же протянул свою правую жилистую руку и ухватился не за кисть, а за локоть.

— А дозволь, князь, удаль молодецкую показать? — обратился я к Ярославу.

— Дозволяю, — веселящимся тоном произнес великий князь.

Я попросил принести два лука и с десяток стрел, чем сразу озадачил присутствующих, а два ратника, спокойно стоявшие в углу палаты встрепенулись и подошли к князю. Но луки все же быстро нашли и принесли. Присутствующие перестали есть, а стали с интересом смотреть на происходящее.

— Воевода, а ладно ты с лука стрелою бьешь? — спросил я и не дождавшись ответа продолжил. — Возьми аще ратника и стреляй в меня.

Все присутствующие начали отговаривать, а я заверил, что самоубийства не помышляю. Все решил князь, который хотел посмотреть представление, или еще какие мотивы имел. Наверняка думал: «Если помрет, так и зачем мне такой придурок в соратники, ну а выживет — позабавимся».

— Стреляйте разом, — скомандовал я стоящим в пятнадцати метрах воеводе и одному из охранников великого князя, больше отойти от стрелков не позволяло помещение.

Тренькнули тетивы практически одновременно. Время как будто замедлилось, и я не успел ничего осознать, как мои руки взметнулись, и я на лету поймал обе стрелы.

Все ахнули, а князь даже встал. Его глаза блестели, и я опасался азарта, типа «ну а три стрелы?», «а четыре?».

— Ну и на мечах можно с двумя ратниками, — продолжил я.

— Невмесно, — жестко произнес великий князь с металлом в голосе. — Ты, боярин, потребен мне, в паход идешь, аки отрок несмышленый резвишься. Воинству твоему наряд ставить потребен муж, но не малец. Тому моя воля! Ты, Корней Владимирович, у паходе воеводой будешь, токмо тысяцки Любомир пригляд княжеский справлять станет, а ты радей с ним — он муж у ратном деле дюже ярый.

Любомир встал и поклонился. Другие присутствующие, кроме мужчины, сидящего по правую сторону от князя и Нечая, так же приняли волю великого князя с поклоном. Вот не совсем было ясно почему, обращался то он ко мне, а кланялись все. Или это ритуал такой, после волшебного «являю вам волю свою!»

— За воеводу княжеского Корнея Владимировича, — спохватился один из княжеских дворовых подлиз и поднял высоко свой рог, из которого немного вылилось темноватой жидкости, а я и не заметил, что кроме меда есть и пиво.

Дальше была пьянка с непринужденным обсуждением планов. По сути, меня для того и пригласили, чтобы я знал свою роль и место в предстоящих событиях. Место войска, которое и так было мое, теперь еще и юридически оформленное со слов великого князя, как владимирская рать, заключалась в прямом столкновении с датчанами.

По замыслу Ярослава и его советников, осаду с Ревеля нужно снять, при том использовать и псковское ополчение. Нужно было кровью повязаться со псковичами, чтобы в критический момент не отложились, что они могли бы сделать. Осада снимается для того, чтобы развязать руки эстам. После нужно провести переформирование и уже этим воинством, да с частью дружины великого князя, идти в Ригу, которая, скорее всего, так же в осаде будет. Великий князь уже озаботился помощью как Вячко, прислав и мастеров для сбора катапульт, и три сотни ратных. Получалось, у Вячко был гарнизон, с учетом моих отрядов более тысячи человек. Такие силы позволяли рассчитывать если не на победу, то уж точно на долгое сопротивление захватчикам. Нашим войском с псковичами и эстами, да при возможности исполченных и ливов с латгалами, мы должны снять блокаду с Риги и гнать тевтонов дальше, попробовав на их плечах взять какую-нибудь их базу, должны же откуда-то снабжаться. Там и оставить половину княжьей дружины, что будет с нами. Говорить о том, что у Тевтонского ордена еще не должно быть баз, если только не в Нюрберге или в Венгрии, я не стал. Не мне тут демонстрировать знания больше, чем могут быть по статусу.

Следующим этапом плана летней военной компании должно было стать отражение литовцев от Смоленска. Удар по литве, когда племя пойдет в набег на Смоленск, я считал не целесообразным. Пусть бы Мстислав Удатный зарубился с ними за город, а вот неожиданный наскок владимирцев на Полоцк — это более чем отличная идея. Полоцк — это контроль уже большей части Западной Двины и выход на днепровский бассейн через волоки. Не будет много литовского войска в древнем славянском городе, да и на вере православной можно сыграть, думается, что подчинение, в большинстве своем язычников, литве, многим не нравиться.

А то, как литовцы обошлись с князем исконно полоцкой династии «рогволодовых внуков» или изяславовичей, вообще должно было поднять бунт. Если сами полочане князя провожали нормально, заверяя, что не имеют к нему претензий, да и предлагали дружбу с Витебском, то литвины настигли обоз витебского князя. Увели все телеги, коней, даже людей, оставив только одну повозку и скрылись. Князь посадил, а дело было в начале марта, жену с малолетней дочерью и вообще младенцем Изяславом в сани, а сам шел пешком, в сопровождении всего десяти оставшихся ратников, частью раненых. Вот и простыл князь, или воспаление подхватил. На второй неделе, как впал в горячку, Брячислав умер. Если выставить захват Полоцка и избиение литвы как месть за изяславича, можно выиграть информационную войну и присоединить город, взяв под контроль Западную Двину. А жену изяславовича с дочерью взять под опеку. В конце концов, именно на дочери Брячислава в той, другой истории и женился сын Ярослава — Александр, прозванный Невским.

Тут я набрался наглости, так как до этого молчал, и высказался:

— До того, великий князь я слышал, что тесть твой Мстислав Удатный идет литву воевать, он побьет литву, а ты, князь, иди на Полоцк, да прими той град под руку свою, да после смерти Брячислава дщерь осталась князя того, ее за сына своего сосватай — Александра, так и Заходнюю Двину держать станешь и грады богатые под руку примешь, да и ослабишь тестя своего, також и литву на отходе ад Смоленска Святослав Всеволодович побьет.

— Ха, ха, зело мудро баешь, токмо и мы не юродивыя, також умыслили. Святослав и пойдет на Полоцк, а Мстислав сравится, — сказал с яхидцей князь. Потом резко посерьезнел и продолжил. — То тайна великая и молчать треба всем, а то не други вы мне, а вороги.

Все присутствующие закивали, кто подобострастно, но частью и с некоторой горделивостью, как на слова смышленого ученика могут реагировать знающие себе цену наставники.

— То та великий князь, токмо треба обсказать люду полотескому, что ты, великий князь, мстишь за родича своего, мученика князя Брячислава от рук поганцев, в Христа не верующих, что берешь семью его себе и боронить станешь их, яко и веру православную от литовских поганцев и княжий наряд у городе будет по чести. Токмо треба сие сладить до Мстислава и его победы, — выдал я план информационной войны.

Князь задумался, а потом разразился опять смехом.

— Лис ты хлустливы, воевода. Так измыслить. Может и не идти тебе на данов, а подле меня быть, да порады давать? — задорно сказал князь, посматривая то на Нечая, то еще на одного мужчину в богатых одеждах с длинной полностью седой бородой.

Дальше были детали, которые переросли уже в такие вещи, как количество ячменя в поход, кони, телеги, нужно ли брать с собой скотину. Недостаток информации в этом времени делает людей падкими до таких деталей, что в будущем даже никогда бы и не всплывали. Вот зачем говорить под одобрительные кивки количество сена, ячменя, овса помещающихся в отдельной телеге, а после слушать, сколько каждый может впихнуть данного ресурса, если бы именно он комплектовал телегу? Все, кто хоть раз сталкивался с формированием обоза, прекрасно это знают, но нет же — поучают, даже умудряются и в этом «меряться харизмами».

Когда большинство собравшихся уже изрядно захмелели, а я заметил, что князю чаще в кубок подливают квас, нежели хмельное, решил все же подарить свои подарки Ярославу. И, если даже зеркало для его жены не стало таким уж впечатляющим для князя подарком, то бахтерец, выполненный специально для великого князя — вызвал шквал споров и удивлений. Это на сегодняшний день самый продвинутый в мире доспех. При том, что ратник защищен, бахтерец из всех доспехов минимально сковывает движения, а в сравнении с кольчугой, или даже пластинчатым доспехом, золотая середина в защищенности при маневренности дает потрясающий результат. Так я думал, так сразу оценило большинство военачальников.

Бумага же заинтересовала только после того, как я написал на ней имя великого князя, рядом с оттиском на листе, а после сказал, что могу производить пятьдесят листов бумаги в день, если будет потребность, а цена за лист будет в пять раз дешевле, чем пергамент. Могу и больше, но искусственный дефицит на первых порах нового продукта — неплохая заявка на высокую цену и престижность товара.

Для чего я это делал, все подарки, такой приступ невиданной щедрости? Чтобы подольститься князю и встать в очередь придворных лизунчиков? Не совсем так! Объяснение простое — что есть у князя, то уникально и хочется иметь боярам. У меня уже семь человек получили похожие на княжьи бахтерцы, с оплатой себестоимости его производства и клятвой, что не назовут истинную стоимость доспеха. Продажа в сам двадцать-тридцать для такого единичного товара, над которым корпели шесть дней семь человек с двумя еще на подхвате, вполне реальна. А сейчас ценник можно еще повысить, в связи с созданием бренда «княжьи брони». Вот название бахтерец не подойдет — нет еще монгольского влияния на русский язык.

А еще, себе то нужно признаваться и в слабостях, иначе и психолог не поможет, я реально опасался быть оттесненным великим князем и стать, по сути, никем в великокняжеском масштабе, когда можно способствовать цели. А если есть эта цель и она не вызывает противоречий у Ярослава, который в другой истории был ну очень спорным персонажем, то нужно двигаться вперед. Я просто стану беспомощным, если в какой-то момент Ярослав просто прикажет сдать оружие и проследовать в поруб. Что, поднимать восстание? Или снайперская пуля? И кто дальше? Нет, придется идти в поруб покорно, после заверений защиты семьи.

— Проси в чем нужда у тебя, воевода Корней Владимирович? — сказал князь, рассматривая и простукивая броню. Я, погруженный в свои не самые радостные мысли аж вздрогнул, но быстро пришел в себя.

— Великий князь, бронники мои работают денно и ночно, токмо да похода не поспеют они сладить шесть десятков броней, да збруи, ка бы берендеи удаль свою по воле твоей показали. Токмо не треба в дар, я серебро за то дам, али данскими бронями плату, кои возьму с боя, — попросил я решить последнюю свою головную боль перед походом.

Я очень хотел снарядить берендеев — опытных воинов и тяжелых конников, которых мне не хватает. Пусть они уже не были в боях и походах пять-шесть лет, но, думается, быстрее придут в тонус, чем новик-первогодка.

У меня в войске намечался сильный перекос в сторону стрелков, которых было с генуэзцами больше тысячи арбалетчиков и лучников. Вот только мои еще, кроме арбалетов, были вооружены бердышами и палашами и представляли пехоту. Были две сотни легкой и быстрой кавалерии, в большинстве на туркменских конях, которые были вооружены луком и длинной кавалерийской саблей. А вот тяжелой конницы, в хороших бронях, с укрытыми от стрел и копий конями, было только четыре сотни, а требовалось больше, так как рыцарская сшибка — все еще остается важным аргументом, даже при использовании артиллерии. Так, атака тяжелой конницы заставляет скучиваться противника, делая его более доступной целью для пушечных зарядов, если стрелы не достают.

— Ну, коли на данския конные брони обменяешь, то дам тебе три десятка, болей нету, самому потребно, да и дозволяю бронникам сторговать за серебро — у них есть, токмо по воле моей до похода не торгуют, — выказал свою волю Ярослав, чем порадовал.

На следующий день пришли вести из суздальского поместья и к нашему войску присоединились еще полторы сотни конных, из которых сто были берендеями. Все в поместье нормально, власть сменилась без эксцессов, Божана решает скользкие вопросы подчинения, а Макарий уже развел бурную деятельность, причем, вовсю привлекает, некогда своего начальника, Симеона. Божана и думает его поставить руководить поместьем. И еще жена прислала маленькую иконку, чтобы та хранила меня в походе. Умилился, смахнул слезу и направился делать последние приготовления к дальнему переходу.

Через еще сутки огромный обоз, растянувшийся сразу же на четыре версты начал движение в сопровождении конных ратников. Позади, на арьергарде ехали стрелки так же на повозках, или конях, чтобы держать более-менее динамичный ритм движения.

Глава 9. Власть толпы, или исконно русская демократия

Мы уже были три дня в пути, и все было однообразно. Лесные массивы с высокими соснами сменялись полями с еще только набирающей силу травой. За полями показывались березняки, реже дубравы. Деревушки в сто дворов постепенно, по мере удаления от крупных городов сменялись тридцатью дворовыми, а бывали и по три-четыре двора. Какова одинакова и одновременно разнообразна Русь! Это было понятно, обозревая красоты вокруг, это я понял с описания поместья, которое успела переслать мне на трех листах бумаги Божана.

Любимая жена, вместе с Макарием сразу же начали бурную деятельность. И все у них ладится, так как местный тиун и старосты четырех деревушек, которые расположены на моей земле, стараются всемерно угодить новым хозяевам. Наша помощь в посевном фонде оказалось весьма кстати, что, даже пришлось посылать весточку в Унжу, чтобы еще прислали семян кукурузы и картофеля, так как не получится все земли засеять зерновыми. Я понимал, что произошло банальное хищение посевного зерна в условиях отсутствия бояр, которые находились во Владимире. Сейчас же приезд боярыни с многими работниками всколыхнуло это болото и вдруг все стали работящими и угодливыми. Особенно старался Симеон.

Любимая писала, что обязательно засеет все земли, или посадит на кол бывшего управляющего. Что-то мне подсказывает, что моя нежная голубка не блефует. Ее деятельной натуре уже давно требовался выход энергии в деятельности, вот и резвится. Но главное, чтобы земли не пустовали, тем более такие плодородные.

Скота у местного населения в новом поместье было мало, пашут ралом, борону не используют, о плуге только догадываются. Ну, тоже самое было прежде и в Унже, так что по протоптанной тропинке пойдем. Тем более, что часть колесных плугов, как и коней для вспашки, Божана привезла.

Особенно завис я на описании здоровья и поведения детей. Юрий обижается на меня, считая, что двенадцать лет — достаточный возраст для длительного похода, доча Ульяна смешливо строит из себя строгую боярыню, постоянно указывая слугам, что им делать, как сажать жито, как распахивать землю. Наслушалась уже малявочка от меня, а сейчас и от мамы. Ну а Глеб — будущий командир. Так громко кричит, что стены содрогаются, чаще возмущаясь отсутствием рядом кормилицы.

Ну а я здесь, под майским дождем иду к Пскову, наслаждаясь красотой природы, так как больше наслаждаться не чем.

До Пскова шли шестнадцать дней, с учетом остановки в Твери для принятия в войско еще одной сотни дружинников по приказу великого князя.

— Как тут? Крамолу псковичи не возводят? — спросил я Филата — одного из сотников, что ушли к Вячко, а сейчас расположены в Пскове.

— Прости, воевода, не досмотрели мы новгородский обоз, что пришел у град. Там дары были псковским купцам. Вот нынче и вече збирают, кабы гнать войско наше от себя, уже и люд из Изборска да Острова пришел, — кратко описал ситуацию в городе Филат.

Мы не стали входить всем нашим войском с обозом в город, а расположились тремя лагерями с версте друг от друга, с северной стороны от Пскова, аккурат в шести верстах за небольшим лесочком. Так что горожане не знали о реальной численности рати, прибывшей к ним на помощь, и ее возможностей. Первоначально же нахождение ратных подальше от города было вызвано необходимостью отработки сигналов, взаимодействия, маневров. Много варягов пришлых из берендеев, княжих людей, да и отряд пеших новгородцев присоединился к нам, когда прошлись немного по новгородской земле. Появились на мою голову, резко сократив возможности дневного перехода. И не прогнать, так как и пехота нужна была, и взять с собой норовистых охочих людей опасно. Правда, я рассчитывал раздобыть коней для пополнения, да телеги у псковичей, как и пополнить припасы. Однако, вольные горожане, подогретые подарками от новгородцев, принявших сторону шведов, да возбужденные льстивыми речами о торге с Европой, затеяли вече.

Оглушительно зазвучал колокол и народ засуетился. Я же с интересом наблюдал за происходящим. Предполагал, что сейчас галдящие толпы станут прорываться к детинцу, где и должно состояться вакханалия под названием «вече». Однако, вопреки моему скептицизму, большая часть людей организованно оставалась в городе, а на вече шли десятки от сотни и один от десяти — скорее всего такое было правило.

— Ну, Филат, пошли и мы, коли не привечали нас, так сами напросимся в гости, — сказал я и спешился.

Наша делегация была всего из пяти человек, но выглядела внушительно. Впереди шел Бер, чтобы расчищать дорогу, дальше был второй большой человек — Ермолай, который вернулся с берендеями. Следующим шел я и два сотника, которые были в Пскове до прихода войска. На двух гигантах красовались великолепно выполненные бахтерцы с наплечниками и наколенниками. Псковичи, заприметив нас, останавливались и, как зверей в зоопарке, рассматривали, показывая пальцами — так и хотелось кому-нибудь этот палец сломать.

— Господин, Псков, мы токмо отринули Новгород, а он баит, что псковичи повинны под руку новгородскую идти, а сами они под рукой свеев. То якоже мы пойдем? — высказывался перед народом один не богато одетый мужчина, скорее всего из ремесленников.

— Степан, так порадей, как быти нам?! — выкрикнул кто-то из толпы.

— На то треба аще ведать, волю великого князя владимирского, також якая рать пришла к нам? Что порадеют Господину Пскову ратныя великого князя? — высказался Степан и сделал вид, что выискивает тех самых княжьих ратников.

— Воеводу княжего! — начали выкрикивать из толпы.

Мне не особо хотелось выходить по требованию толпы, пусть и вполне организованной и позволяющей говорить выступающему. Выйти по требованию, а не собственной воле — сразу получить невыгодную позицию в предполагаемом споре, но выбора не оставалось. И я пошел…

— Господин Псков, — я поклонился, выказывая свое почтение, хотя не принимал подобную систему управления.

— Ты кто таков? Воеводу зови! Кто воевода княжий? — выкрикивали вечевые люди.

— Аз есмь воевода княжий Корней Владимирович, — сказал я и развел руками в жесте «вот я такой — любуйтесь».

— Молод, ты, боярин, но говори, коли воевода. Кольки ратных исполчил, також как гнать данов измыслили, все говори. Пошто люди псковския головы класть будут, али не будут — то яко вече решит, — сказал достаточно рослый в богатых одеждах и с густой русой бородой мужчина. Скорее всего он имел определенный статус для собравшихся, так как с того момента, как мужчина начал говорить, воцарилась тишина.

— То есть — молод, токмо я и есть воевода по воле князя и войско то мое, сколько войска не скажу. Ратныя люди есть и во Пскове, воны и повинны были ведать о войске, что стоит под градом, — кто-то попытался возмущаться, но я поднял вверх руку, останавливая крикунов. — Войска добрае и с вами, або без вас я данов погоню и добычу возьму. А яко Вы, православные сидеть станете за стеной и трусить?

— Ты трусами псковичей зовешь? — осклабился, стоявший в «президиуме» на площадке для ораторов, явно ратный человек с оружием и в броне с воинской выправкой.

— Я как звать вас, коли вораг уже два града ваших взял, а вы пораду держите, как быти? — я жестко посмотрел на военного.

Почувствовав мое настроение, Бер, попытался подойти ближе, но я остановил его жестом.

— Даны ушли апосля, да и людей воны не побили, токмо девок помяли, да добро забрали, — выкрикнул пузатый низенький мужик в богатых, шитых золотом одеждах и красных ярких сапогах. Что тому чревоугоднику беда чужая, небось, не его дочь и жену снасильничали, да и не его дом сожгли. Явно купчина, который склады держит в самом защищенном месте в Пскове за стенами и то, что вокруг его не сильно то и волнует. Но мне не особо был интересен толстячек.

Я же смотрел в сторону ратного псковича и внутренне улыбался. Тот с силой сжал эфес своего меча, а его лицо, покраснев, приобрело устрашающий вид. Слова купчины явно задели гордость ратного человека, и он был готов кинуться вниз, чтобы наказать пустослова. А я сейчас приобрету себе союзника — то, что скажу, должно понравиться ратному мужу.

— А коли чужая беда, то и не беда? А горе другого, так и не горе вовсе? Так, торговый гость? — обратился я к купчине, но, не дав ему ответить, продолжил. — Девки — то жены и дщери, у них и родитель есть, або муж и воны ждали, что Псков придет до них и погонит ворага, а токмо вече не пустило рати псковские. Ждали, когда даны сами уйдут? А якоже вы разом с эстами жить будете, коли не поможете? И возьмут Ревель даны, да закроют море для торга, яко будете люди торговые, да и люди ремесленные? И, покуда мы радеем, вораг может аще град пожечь, да баб снасиловать, а потом и до ваших баб придут и ваш скабр примут. Так и сидите у граде. А те, кто хочет землю оборонить и ворога побить, идите в табор, что у шести верстах на полначь, берите коня, телегу, снедь да зброю и будем ворага бить.

В толпе начались выкрики. Кто-то одобрил идею, кто-то кричал, что то не по закону самостоятельно идти на войну, если вече не решило посылать ополчение. Что и не хотят идти под командование юнца, чтобы зазря свою голову положить. На этих словах я встрепенулся, но смог таки взять себя в руки. Устраивать пустой треп, который перерастет, скорее всего, в бойню, не было никакого резона.

— Аще, — я закричал, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание, так как толпа уже увлеклась спорами. — Пойдете под руку схизматов свеев, али данов — ворагами для меня станете. Не дозволю веру православную попирать папистам.

— В Новгороде нового архиепископа выбрали — сами, на вече, и храмы православные стоят и свеи никого не бьют, а дают уйти люду недовольному, да торг добры идет у них. Пошто нам так не сладить? — вновь отозвался пухлый купчина, который изнасилование женщин называет по-скотски «поваляли».

Возле купчины начали концентрироваться многие крепкие парни и другие люди. Явно, формировалась новгородская партия и проплаченные парни, заточенные на вечевые стычки демонстративно посматривали по сторонам. Остальные вечевые люди не организовывались. Я только усмехнулся. Тут и Бера хватило бы. Но, так зудело, самому почесать кулаки о зубки молодых, да наглых, что аж правая нога дернулась навстречу парням. Им бы в бой идти, да воинскую славу искать, так нет же — морды бить за серебро. Разум все же возобладал. Десять шагов и можно Псков обозлить на великого князя, а я — это он здесь. Так что немного полаемся и пойдем к себе.

— Ты, купчина, разум людей не в путы не бери. Кто даст новгородцам торг вести? У свеяв свои грады торговые есть, а Владимир зерна не даст новгородцам, кто кормить их станет? Да и вельми много люду из новгородской земли бегут в великое княжество. А торг я и сам мог дать тебе. Ведашь о зеркалах? — то мой товар, да уклад, да бумагу, да перец, да шерстяное сукно, да утварь со стекла, свечи, да и много иншага. Пришел, взял товар, да с ляхами, аль с Рюген-островом торг веди, али в немецкие грады хаживай.

— То твой товар? Мне треба, много треба всякого, токмо и свеи и даны нам не вороги, с ними торг добры. Вот твой товар им и повезу, — оживился торгаш.

— Тебе я и товара своего не дам, — сказал я, а потом во всю мощь закричал. — Люд псковски, кто боронить желает землю свою жду один день, за утро ухожу. Я все сказал.

Резко развернулся и под всякие вопросы и выкрики, не реагируя уже ни на что, я стал протискиваться сквозь толпу. Обогнав меня, вперед вышли Бер и Ермолай, и вокруг моментально стало просторно, а все встречающиеся на пути этого локомотива, были раскиданы походу, как нелепая преграда в виде паутины, не больше.

Вот такая она русская демократия, которая в итоге привела к унижению и незавидному существованию мира, откуда пришли почивший Даниил и гуляющий где-то на Кавказе, Ипатий. Большая говорильня Средневековья не привела к процветанию ни одно государство. Где оказалась в моей истории Польша? Сильный и гордый польский народ, был способен стать региональной, но великой державой, для этого нужно было принимать законы и не всегда нравящиеся всем. Да не бывает закона, устраивающего всех! А тут один человек на сейме против, и все — закон не принят. А как можно было додуматься узаконить восстание против короля? Что-то не понравилось — в рокошь ушел и воюй против монарха.

Русская демократия немного иная и основана на власти толпы, а чаще нужна скорость принятия решений, в уличной же демократии не только быстрого решения не будет, но и не факт, что оно будет правильным. Достаточно ведь только ребят по крепче да половчее взять и набить морду политическим оппонентам и все — решение твое. Прав был Даниил в одном — такая демократия к хорошему Русь не приведет, уж много возможностей для гнильцы.

Псковичи явно раскололись. После нашего ухода, а Филата я все же оставил на вече видоком, говорили еще больше двух часов. Новгородская партия хоть и не победила, но смогла заблокировать решение о сборе ополчения для войны с датчанами. Вече постановило, что участвовать в войне не станут, но, чтобы великий князь не стал гневаться, город даст обоз и не станет чинить препятствий для добровольцев. Отличная позиция: «моя хата с краю — я ничего не знаю», была воспринята псковичами с воодушевлением, даже сбор обоза для войска не выявил никаких сложностей. Нашлись и телеги и кони. Вот только углеводный рацион был скудным — в основном ячмень и овес, белков же было достаточно много — и свиньи и с десяток коров, были и куры и гуси. Обозников, вот только набралось меньше, чем повозок, но в два захода все припасы были доставлены в ближний к городу лагерь.

Я ожидал, что добровольцев будет много, никак не меньше трех сотен, но оказалось всего сто двадцать три человека, из которых половина пришла из Изборска, а еще два десятка из других городов и селений. И была эта публика весьма разношерстной, и больше похожа на татей, чем на организованный отряд. Выделялся только один десяток явно ратных людей, которые держались сплоченно и были нормально вооружены и с доспехами. Другие же — кто с одним шлемом и кистенем, кто с топором, но без брони, кто в самоделках — кожаных доспехах, на которые кое-как нашиты железные пластины. Мужики шли не воевать за свою свободу, они шли участвовать в разграблении датчан, чтобы подзаработать. Нормальное ополчение, а такие на псковской земле были, проигнорировало призыв или были свои причины, уж много закулисных интриг вокруг.

Я рассматривал разношерстную толпу псковичей с их командиром. Это был Осляда — тот воевода, что стоял на вече и нервничал, когда я изобличал в трусости жителей псковской земли.

— Вече рать не дало, бояре наказали токмо своих ближников брать в сечу, вот и взял десятников, да двух сотников, — оправдывался Осляда.

Та часть офицеров, что считала себя должной идти в бой, пришла в добровольцы, и были готовы стать рядовыми ратниками, только не осрамиться. Но вот остальных ратных вече не дало, якобы официально Псков — нейтральный город и освобождать каких-то эстов не намерены, но и пускать данов в свой город не станут, как и новгородцев. Выжидают, на чьей стороне будет перевес. Ответят они еще за такой подход!

— Вот коли придет супостат до града стольного Пскова, уж тады мы им… — сообщали настроения горожан посланные в город видоки.

Уже после, в общении с людьми, я многое понял, уточнив некоторые моменты народовластия. Так, когда был предотвращен государственный переворот во Пскове, многие центры силы города были не в курсе происходящего и позволили задавить своих конкурентов, по сути, не вникая в их политические лозунги и намерения. Элементарная перестраховка. Уже после, новгородские деньги сделали свое дело и часть вечевых людей, купленные за серебро, сделала все, чтобы ситуацию переменить. Вот только кардинально переметнуться в лагерь сторонников сближения с Новгородом, в данный момент находящимся под шведами, было невозможно. Главное — наличие достаточно большого княжеского войска у города. Так же часть псковичей все же были патриотично настроены, но безынициативны, как подобных товарищей называли в XXI веке — диванные генералы. Только кричат, как нужно оборонять Русь, но вот в добровольцы что-то не записались. Можно было опробовать технологии информационной войны, ударить по патриотическим чувствам, пообещать золотые горы, нанять крикунов, распространить листовки, да много чего, но времени не оставалось.

Глава 10. Война — это путь обмана! (Сун-цзы)

Через два дня мы отправились в путь, заметно пополнившись личным составом. И, к сожалению, это были не одумавшиеся псковичи. К нам присоединился Филипп со своей сотней и тремя сотнями булгар, которых я ждал еще ранее, перед отбытием во Владимир. Их долго мурыжили у Нижнего Новгорода, не желая такой большой отряд, еще недавно врагов, пропускать на русскую землю. Дошло до абсурда, когда булгары тайными тропами по десять-пятнадцать человек пробирались через русские заслоны. Под Городцом уже объединившихся булгар вновь обнаружили и даже ранили одного конного в ногу. Вот только в том городе оказался караван из моего поместья, ратники в котором и объяснили властям о булгарах и проводили в поместье.

А Филипп начал собираться в поход сразу же, как только узнал, что Божана с Макарием возвращаются в поместье. В суздальских землях остались пять человек, контролировать окончание посевной и уход за культурами. И теперь, полный счастья и переполняемый эмоциями, Филипп гарцевал на вышколенном прекрасном жеребце туркменской пароды, ослепляя отблесками от начищенного бахтерца. Было видно, что друг доволен тем, что успел. Я же был крайне доволен, что проблема с тяжелой конницей практически решена

Первые три дня перехода были медлительными, так как постоянно проводили слаживание разношерстных отрядов тяжелой конницы и отрабатывали взаимодействие их с легкой кавалерией и стрелками. Пришлось даже полностью потратить день на учения. Однако, на пятый день перехода мы вышли к Юрьеву, где были встречены овациями.

— Были даны, две сотни, подошли под стены и в ночь ушли. У меня токмо две сотни ратных, да была сотня эстов, что ушли ратится под Ревель два дня тому. С кем мне данов бить? — оправдывался на пиру в честь нашего входа в город тысяцкий Антип, которого оставил на хозяйстве Вячко.

Юрьев, кстати, стал еще одним важным камнем преткновения в хороших и доверительных отношениях великого князя владимирского и Пскова. Вольный город хотел присоединить недалеко находящийся Юрьев к своей земле, но город остался за рижским князем. Получалась такая Калининградская область в России, которую я покинул, очутившись в прошлом. Юрьев был окружен чужой территорией балтов и Пскова, но намечающийся союз с балтскими племенами, да и псковичей Ярослав обязательно поприжмет, и город станет важным логистическим центром уже на русских землях. Эсты же, которые имели на эти земли больше всех прав, отказались от Юрьева в пользу Вячко, но землю обрабатывают совместно с русичами, как и обороняли стены крепости. Хороший пример добрососедских отношений.

— Ты повинен град боронить, разумею я, что не мог ты бить данов, — успокоил я тысяцкого и уже обратился к Филиппу. — Треба дозоры усилить, да данов, что под Юрьевом хаживают изловить, неможно ведать им число нашей рати. Бери три сотни булгар, да сотню берендеев.

Наутро отправились в путь. Две тысячи семьсот человек, четыре пушки-единорога, десять пушек корабельного типа, огромный обоз — все это выглядело как великое переселение народа, только ревущих баб с детьми не хватает. Тут еще и дождь лил три дня как из ведра, что я боялся массовой простуды, поэтому, где только можно, по дороге, в деревнях, которые еще не были разорены, покупали молоко и пили его, старались сушить вещи, раздали все отрезы ткани на портянки, чтобы можно было менять на сухие. Так же от любого в войске разило луком и чесноком, пили травяные отвары.

Нам удавалось обходить стороной главного врага любого средневекового войска — массовые небоевые потери. В войске обязательно на привалах и стоянках кипятили воду, любое расстройство желудка рассматривалось как проблема. А пища обязательно была с термической обработкой в большей части вареная.

Через четыре дня перехода в сторону Ревеля показался большой отряд Филиппа, который устроил сафари на датчан. Довольный Филипп не только разбил две сотни данов, которые действительно рыскали по округе в поисках провианта, но захватил много трофеев. Разбившись на два отряда, наши конники, взяли на копье один обоз, который так же предназначался для данов и был собран, уверен не добровольно, в деревнях эстов. Но, кроме того, что был разбит отряд датской конницы, да взят обоз, который в большинстве и пользовали для своих нужд охотники на оккупантов, так и были получены важнейшие разведданные.

— У дне перехода табор данов. Их четыре тысячи, мают катапульты. Ревель возьмут за утро, або через день. Треба поспешать, — сообщил Филипп разведданные уже тысяцкий Филипп.

Я воспользовался положением и возможностями воеводы, которым меня назвал великий князь, и назначил Филиппа тысяцким — в моем войске он будет с таким званием, а там посмотрим. Я и сам не уверен в том, что смогу остаться воеводой. Филипп же только подтверждал данные многих малых отрядов, которые были отправлены на разведку, так как до Ревеля оставалось не многим больше тридцати верст.

Датчан действительно около четырех тысяч, что очень много. Видимо, даны решили прийти на долго. И это еще одно доказательство, что Северную Русь уже поделили. Думается, что данам поэтому средневековому плану «Ост», отписали в зону ответственности и Псков. Я знал, что у них сложные, даже вражеские отношения с империей и выделить такое количество воинов на второстепенные цели для Дании, это серьезное решение.

Было бы хорошо, чтобы послать весточку в город. Там, наверняка царит уныние и апатия. Ясно, что дни обороняющихся сочтены и счет этот очень короткий, если не произойдет чуда. Вот мы и будем создавать чудо.

— Тимофей, покличь Лавра, — попросил я своего помощника.

После предательства Андрея, его отряд изрядно был прорежен, но не все характерники были сочтены нелояльными, треть отряда остались. Вот и настало то время, когда стоило проверить реальность тех сказок, что приписывала молва к этим людям. В «тактико-технических характеристиках», прилагающийся к характерникам, утверждалось, что они могу отводить взгляды и бесшумно ходить. В последнем я был и сам уверен — испытывал, но насчет незаметности относился скептически. Проверим.

— Лавр, пошли пять человек до Ревеля из характериников. Яко же дойдут до эстов, дадут черные дымы, сам не идешь, — дал я распоряжения сотнику, в чьем подчинении сейчас и был отдельный отряд, который мало задействовали в спецоперациях, а все больше в общем строю.

Достав свой походный блокнот, я начал вычерчивать схему расположения лагеря данов, их обоза, стоянки кораблей. План полевого сражения был уже принят в черне. Единственно, что может его немного видоизменить — география и рельеф местности.

Любое сражение, как мне кажется, нужно вести из понимания стратагемы. В бою нужна хитрость и понимание происходящего на поле боя. Если сражение доведено до свалки, стратегически оно проиграно, если это свалка не специально спровоцирована, как в морском бою у Трафальгарского мыса, когда англичане специально создали свалку, используя свои сильные стороны. Пусть в последствии поле боя останется за тобой, путь даже и враг побежит, или попробует сдаться, что в условиях свалки и горячки боя сложно, ты все равно проиграл. Потеря большого количества воинов при ограниченных ресурсах — немыслимая трата. И говорить о том, что применение стратагем — не рыцарский подход к войне, что нужна честная сшибка — чушь! Наслышался я о «цивилизованных рыцарях» и их отношении к поверженным и покорённым.

Мне видятся три основные причины побед монголов над своими, казалось более многочисленными, экономически обеспеченными, соперниками. Первая — это необычайная дисциплина, добиться которой немыслимо тяжело. «И, если воин, идущий сзади, увидит, что другой воин обронил что-либо и подымет это и присвоит себе, то будет он убит, и его десяток» — гласил один из наказов Чингисхана. Или придание смерти десятка воинов за бегство одного и сотни за бегство десятка? Не были монголы стальными воинами без страха и упрека, им приходилось соответствовать высоким требованиям из-за системы. Именно система стала главной причиной побед монголов.

Вторым фактором, который влиял на победы монголов, стали именно стратагемы. Толи кочевники хорошо ознакомились с книгами китайцев, толи они сами пришли через свой опыт к схожим умозаключениям, но воинские уловки, хитрости были верными спутниками монгольского войска. Уловки с переговорами и посольствами, засадные полки, тактическое отступление, рассеивание войска и быстрый его сбор в кулак — то, не многое, что применяли монголы. Маневры, как кажется, достаточно прямолинейны, но и этого хватало для их противников, чтобы проиграть степнякам. Если же посмотреть на схожее противостояние со своими уловками и восточными хитростями монголов и Джелал-ад-дина, то только внутренние распри в войске наследника государства хорезмшахов позволили Ченгизхану, и только при его личном присутствии, разгромить Джелал-ад-дина. И то после ухода большого контингента турков-сельджуков из союзной антимонгольской коалиции.

Третей же причиной побед монголов я вижу этнопсихологический фактор. Я являюсь приверженцем теории пассионарности Льва Гумилева. Особенно после того, как я имел удовольствие наблюдать за псковичами. Монгол уходит в поход на пять, шесть, сем лет и не ропщет. Монгольские воины идут с минимальными запасами, рассчитывая поесть на месте, у завоеванных народов. В крайнем случае, он сделает надрез на шее одного из своих коней и выпьет крови, запив молоком кобылицы. Способны на такие подвиги те же псковичи — да, но далеко не все?!

Что Псков сделал в той истории, которой уже не будет? Отколовшись от Новгорода, мирно принял крестоносцев. Это именно рыцари посчитали псковичей предателями, когда Александр Ярославович в 1241 году выбил германцев из русского города, при вялой поддержке горожан. Тогда они приняли новую силу и подчинились ей, пытаясь все еще сохранять свой гонор. Но этот же город героически держался в осаде, сдерживая в XVI веке полчища Стефана Батория. Именно Псков позволил заключить мир Ивану IV с Речью Посполитой, пусть и унизительный, но не уничижительный.

Вот такую Русь и я хочу видеть, чтобы на ее земле было спокойно всем жителям, чтобы деревни по вечерам оживали от песен прогуливающейся молодежи не между двумя-тремя дворами, а в селениях по сто дворов. Я хочу, что бы любой враг знал, что русичи станут насмерть за свою землю, что их оружие, выучка, дух сильнейшие. Хочу, чтобы мои дети не ждали постоянных набегов, войн. Об этом должны болеть головы у воевод, тысяцких. Пахарь — пашет землю, а боярин — должен быть ярым в бою, не даром у него есть власть, которую всегда требуется оправдать своим самопожертвованием.

И сейчас я пытался найти ту стратагему, которая и приведет нас к победе с минимальными потерями, даже при том, что мы уступаем количественно противнику.

Прибытие булгар, как и сотни Филиппа, предрешилииспользование степной тактики тактического бегства. Получалось, что шесть сотен конных могли создать впечатление всего войска, которое попробует атаковать, но трусливо побежит. Рыцарям, уверен, подобная тактика не понятна, а если мы еще покажем богатые обозы, улепетывающие от цивилизованных европейцев, то большая часть данов и в нарушение приказов ринется за добычей. Что они могли взять из далеко не богатых деревень эстов? Только людей, да может еще немного еды. А тут воинский обоз.

— Идем у ночи, кабы выйти до табора данов под утро. Вот тут, — я указал на импровизированную карту, исчерченную мной. — Треба ладить детинцы под пушки, далей арбалеты и луки впереди пушек, токмо ниже на два три аршина от валов.

Расчет был на вывод противника под огонь артиллерии и стрелков. Предполагалось, что пушки будут на выстроенных равелинах, а колючая проволока и деревянные ежи будут в сорока метрах от позиций стрелков. Конница должна занимать фланги и при удачном стечении обстоятельств смыкаться и брать в клещи противника. Так же формируется резерв, который должен будет развивать при необходимость атаку, или же закрывать дыры обороны. Мы не рассчитывали, что одним ударом получится разбить все войско данов, поэтому дальше тактика будет проста — наскок и уход. Быстрые кони и слаженность отрядов должны дать свои плоды.

По войску была дана команда «всем спасть» и подойдя до десяти верст от позиций датчан в полдень движение остановилось и наступил тихий час, при этом в ближайшей местности работали десятки мелких отрядов, чтобы исключить получение противником полной информации о нашем войске. Ближе к полуночи лагерь стал пробуждаться. Выдвинулись где-то в час ночи относительно быстрым маршем. До этого группа инженеров-обозников в сопровождении пяти сотен конных отправились предварительно готовить позиции. Следом вышли все остальные. С первыми лучами солнца были уже на месте, где без криков и громких звуков уже копались равелины, выстраивались сбитые доски и бревна, набивались и выкладывались в конструкции мешки с землей, как для подпоры щитов, так и для подпор для малых пушек.

После не особо сытного завтрака начались приготовления к бою. В лес, напротив кораблей данов отправились две сотни пеших под прикрытием арбалетчиков. В их составе были три корабельных команды. Задача этого отряда состояла в том, что они должны были ждать подходящего момента для захвата или поджога кораблей. В том случае, если охранение уйдет или будет немногочисленным, то следовало захватить суда и корабли.

— С нами Бог, — сказал я, перекрестился, поправил пистолет и пошел к самому высокому месту в округе.

Даже при помощи бинокля было сложно что-то рассмотреть, кроме пыли. Дождливая неделя сменилась четырьмя днями жары и земля моментально просохла.

Уже полчаса, как первая стратагема боя начала претворяться в жизнь. Ушли отряды конницы и имитирующие обоз повозки. Слышны издали звуки боя, но гости к нам так и не являются.

При выстраивании фортификационных линий было использован, насколько можно, рельеф местности. Артиллерия расположилась на поле, вход на которое со стороны противника был достаточно узким, подпираемый лесом. Это позволяло больше времени скрывать свои позиции от врага и захлопнуть ловушку. Оставалось еще надеяться на то, что среди данов не найдется умника, который посчитает опасным преследование русской конницы.

— Ратны з стягом червоным! — прокричали в стороне.

Я достал бинокль и всмотрелся во флаг. Красный стяг обозначал, что все идет по плану и необходимо приготовиться.

С самого начала сражения я всматривался вдаль, где виднелся с явными разрушениями город. Ждал сигнальные дымы и, наконец, дождался. Правда, не черные, но серые, наверное, их можно считать условно темными. Значит, все складывается хорошо, и защитники города будут выжидать момент для масштабной вылазки. Так воевать можно! Теперь, как кажется, уже и не особо проигрываем в количестве данам.

Суеты в рядах войска не заметил. Чувство защищенности от неприступности для датчан наших укреплений не позволило произойти чрезмерному выплеску адреналина. Все происходящее воспринималось как работа. Тоже самое, наверняка, ощущали и другие.

Через минут десять на поле начали выходить конные, которые растекались в стороны вдоль окружающего леса, где и укрывались. Было видно, что их гонят конные отряды данов, которые не собирались останавливаться. Быть может, лет через триста, когда уже будет понятие о роли и возможностях артиллерии, в такой же ситуации потомки сегодняшних данов остановились бы, но не сейчас… Странная для местного понимания конструкция не вызвала ужаса и трепета у завоевателей, напротив, рассмотрев впереди три небольших возвышенности, похожих на детинцы в миниатюре, датчане остановились и начали организованную перегруппировку. Они действительно хотели наступать на равелины, они собирались подставляться под картечь! Как жаль, что мало пороха и зарядов!

— Ждем! — прокричал Клык, который уже традиционно командовал артиллерией.

Я не вмешивался. Зачем, если командиры знают и делают все так, как и должно быть. Нужно максимально дать времени подойти данам, подтянуть резервы, чтобы больше войска оказалось под ударом. Тем более, что сейчас четыре сотни конных делают крюк в три версты, чтобы иметь возможность ударить по данам, когда они нарвутся на картечь.

Прошло еще минут двадцать, когда датчане решили о достаточности сил для захвата странных укреплений. Первыми вперед из вражеского войска выделились группы пеших воинов, даже не доставая мечи и топоры из-за пояса и ножен. Было понятно, что они были нацелены на деревянные рогатки. Все гениальное — просто в исполнении! Эти преграды из скрепленных, заточенных кольев использовались в незапамятные времена и впоследствии переросли в противотанковые ежи. Перед рогатками был обильно разбросан чеснок. Можно подумать, что мы отпугиваем европейцев резким запахом, но это не так. На Руси называли чесноком металлические колючки. Причем это была не моя идея! Любомир еще во Владимире за счет великого князя заказал два воза таких средневековых «противопехотных и противокавалеристских мин».

Препятствия были расставлены примерно в ста двадцати метрах. И, если арбалеты могли бить на излете, кроме тех немногочисленных, что были выполнены из уклада, то луки, да с использованием возможности нашего небольшого возвышения, могли бить по площадям навесом. Демонстрировать же главный козырь, пока на то не будет нужного момента, не было смысла, да и требовалось поберечь огненный припас.

— Лучники в навес, бой, — скомандовал я, но это выглядело даже немного нелепо, так как десятники уже дали приказания взять луки.

Луков было меньше, чем арбалетов, но пятьдесят точно имелось и ряд тех ратников, что впоследствии перешли на использование самострелов, имели некоторый опыт владения и более сложным в использовании древним дистанционным оружием.

Послышался крик, оповещающий, что ряд стрел, несмотря на неприцельную стрельбу, достиг своей цели. Так же я увидел, что некоторые даны сами напоролись на шипы чеснока, другие подрали себе руки, пытаясь оттянуть колючую проволоку. К чести противника, он не начал улепетывать, а, напротив пехотинцы сориентировались, стали прикрывать друг друга щитами и попытались продолжить под градом стрел свою работу.

— Гильермо, — обратился я к командиру генуэзцев, указывая рукой. — Сбей тех данов.

Я указал на группу датчан, которые споро пытались растащить рогатки, перерубить проволоку и уже расчистили свой участок от чеснока. Из укрытия стали выходить арбалетчики и уже через пару минут, на расстоянии примерно семидесяти метров стали, как в тире, расстреливать вражеских пехотинцев. На соседних с нами укреплениях повторили наш маневр и через десять минут датчане поспешно ретировались к стоящим поодаль стройным рядам пехоты.

Вообще я стал ощущать себя орком после того, как увидел построение данов. Ни дать, ни взять — гномий хирд. Подспудно словил себя на мысли, что ожидаю, когда из-за спин гномов начнут выпрыгивать эльфы.

Из забытья меня вывел оглушенный крик, который пронесся по рядам потомков викингов. Стройные колоны пришли в движение. Позади пехотинцев гарцевали конные, численность которых была явно меньше, чем пехоты. Или данный перекос в пехоте объяснялся в специфике военной тактики и искусства датчан, либо на кораблях проблематично перевозить большое количество коней, которые нужны и для обоза.

Я оказался в некоторой растерянности, так как нужно было изничтожить именно конницу, чтобы она не смогла достойно противостоять предполагаемой фланговой атаке. Сейчас конная рать, возглавляемая Филиппом должна заканчивать маневр. Но все же настроение стало повеселее. Даны могли просто уйти и заставить уже на своих условиях вести сражение при численном превосходстве. Артиллерию перемещать так же опасно, могли и отбить. А сейчас, когда у нас готовы оборонительные рубежи — проиграть можно только, если очень сильно этого захотеть.

Конница противника немного подошла ближе к нашим позициям и уже находилась на расстоянии метров пятистах, предполагая свою неуязвимость и оставляя место на разгон или другой маневр. Учитывая, что пехотинцы не смогли растащить все препятствия для конницы, противник рассчитывает захватить наши укрепления пешими воинами и тем самым проблема для захватчиков перестанет быть таковой. Отсутствие активности конницы данов может быть продиктовано и тем, что они должны осознавать присутствие где-то рядом наших «бежавших» конных.

— Клык, дай наказ быть готовым, — выкрикнул я командиру артиллеристов, который лично подбивал орудия, ориентируясь, толи на свои расчеты, толи на интуицию. Как не пытался приучить бывшего ученика кузнеца рассчитывать на бумаге, пока не получалось.

Клык поднял руку в моем направлении, демонстрируя принятия к сведению моих слов. Ему сейчас приходится тяжеловато — во время перехода, когда были дожди, он умудрился простудиться и охрипнуть. И это в мае! Нужно скормить незаменимому офицеру порцию витаминов. Есть у меня небольшой пакетик приправы гвоздики, которая содержит огромное количество витамина С, вот пусть и лекарство будет и наказание за беспечность, так как есть такое лекарство противно, не то слово.

Тем временем, Клык поднял руку с флажком — двумя линиями на красном фоне, сигнализируя, что готов, такой же флажок почти одновременно подняли и два пушечных расчета. Две белых линии означали дальнюю картечь. Я встретился глазами с Любомиром, который не вмешивался в ход боя, но сейчас явно нервничал. Ряды данов уже подошли к препятствиям и споро, не обращая внимания на обстрел стрелами, быстро растаскивали рогатки и зарывали в быстро откопанные ямы чеснок. Проблемы у пехотинцев возникли только с колючей проволокой, но и ее, царапаясь и проклиная руссов, получалось сворачивать.

— Любомир, — обратился я к тысяцкому. — Не запямятовал, что треба сделать?

Дождавшись кивка, я сделал еще одну паузу, высматривая расположение вражеской конницы, как увидел долгожданный знак — вдали на грани возможностей человеческого зрения появился дымок, оставляемый зажженной стрелой. Это знак от конного отряда, что он на позиции. Ну, тогда начнем.

Я поднял стяг и ощутил внимание всех воинов. Войско ждало ужаса, о котором было предупреждено, даже был сделан один холостой выстрел, но все равно данное действо страшило многих. Все закрыли уши и широко открыли рты, у многих такой вид мог вызвать приступ смеха, но я сдержался и махнул стягом.

— Бах, Бабах, — прозвучали выстрелы. Пока дальняя картечь, устремленная во вражескую конницу, летела, половина нашего войска упало на землю, стараясь вжаться в уже сухую песчаную почву. Часть начала креститься, но были и те, кто стойко перенес этот грохот. Укрепления заволокло дымом, который, впрочем, быстро уносил небольшой ветерок.

Датчане так же не были устойчивы к столь выразительным звукам, и их реакция была в разы эмоциональнее, чем нашего воинства, которое ожидало грохот. Окончательно боевой настрой противника сменился паническим страхом, когда даны увидели корчащихся от боли свалившихся с коней всадников, как ржут в предсмертных муках кони, прижавшие своих всадников собственными тушами.

— Стоять, — крикнул я сорвавшимся к датчанам группе ратников из наших укреплений, но меня не услышали.

Я взял бинокль, чтобы подробнее рассмотреть тех, кто ослушался приказов и побежал к ошеломленному врагу. Это были псковичи, которые потянули за собой по закону толпы и десятки наших пехотинцев. Человек двадцать псковичей, достаточно организовано, бежали в сторону отделившихся из строя датчан. А вот пехотинцы, которым так дотошно вдалбливали дисциплину в воинской школе, которые были отобраны для похода, были толпой.

— Поживы хотят, — прокомментировал ситуацию Любомир. — А те дурни за ними бегут.

В это время Клык поднял руку с флагом уже с одной белой полосой на красном фоне — ближняя картечь. Ударить по пехоте. Впереди находились не только враги, но и падкие до наживы псковичи и наши идиоты.

Я поднял руку со стягом и махнул.

— Ба-бах, — прозвучало и передние ряды приходящих в сознание врагов выпали из формирующегося строя.

Сложно ли мне было принимать решение о следующем залпе, который убил не только много врагов, но и часть наших ратников? Нет! Даже позже, прокручивая в памяти свои эмоции, я ни разу не подверг принятое решение сомнению.

Если армия не слушается приказов, она проиграет с любым оружием. Поэтому на офицеров всегда ложится огромная ответственность и дурак командовать не может. Оставшихся в живых из воинской школы теперь только на подсобные работы, если вообще в войске останутся.

С криком ура на дезориентированных данов обрушилась тяжелая конница русичей с рогатинами, позади которой скакали с палашами и частью еще мечам, в основном на конях туркменской породы, легкая конница.

Из укрытий начали выходить наши оставшиеся немногочисленные пехотинцы, и арбалетчики, следом за которыми слуги тянули большие щиты. Спасибо датчанам, преграды были практически разобраны и мы могли не опасаться нарваться на свои же ловушки. И пусть сражение пошло не совсем по тому сценарию, что предполагался, для нас все складывалось приемлемо, мысли о том, что картечь проредила не только противника, но и своих недисциплинированных воинов, задвигал на край сознания, сейчас не время для рефлексии.

Подойдя на дистанцию прицельной стрельбы, арбалетчики сделали слаженный залп, выкосив немало противника. Две сотни пехотинцев русичей влетели в толпу ошеломленных противников и стали рубить и колоть захватчиков бердышами. Сразу же обнаружилось превосходство группой работы в отрядах, от той, что продемонстрировали пехотинцы, вразнобой вломившиеся в ряды датчан, которые разбили тех русичей быстро и эффективно, достаточно быстро придя в себя после выстрела пушек. Стрелки же обеспечивали поддержку небольшому отряду пешцев, отсекая пытавшихся прийти на помощь товарищам разрозненные группы данов. С левого и правого фланга ситуация была схожей, только с меньшим числом русских пехотинцев.

Отчаянно рубился Осляда — командир псковского отряда. Он, в окружении своего десятка собрал на себе не менее двадцати врагов и явно проигрывал схватку, несмотря на весь профессионализм и отличное владение мечом.

— Франческо, — обратился я к генуэзцу, отряд которого оставался в резерве и показал рукой в сторону Осляды.

Стрелки побежали к месту сражения псковского командира, из двенадцати ратников, вступивших в бой с данами, их оставалось только пять, а Осляда был ранен в ногу, которую волочил за собой, постепенно отступая под усиливавшийся натиск озверелых от потерь датчан. Пятьдесят стрелков практически на ходу разрядили свои арбалеты и достали большие кинжалы. Еще минута, и даны замертво лежат, а раненых псковичей на плечах уносят с поля боя североитальянские стрелки. Вот скажи мне как историку, что такая картина вообще возможна, рассмеялся бы и посоветовал протрезветь фантазеру.

Тем временем, даны окончательно пришли в себя, в то время, как наша конница была отвлечена на новую цель — на поле боя входили новые отряды датчан. Русские всадники, быстро перегруппировавшись и выдержав паузу, чтобы самой не застрять в узком проходе, дожидались достаточного количества пехотинцев, после ударили стальным кулаком по растерявшимся врагам. Явно даны шли уже на дележ добычи, а тут дичь кусает самого охотника.

Схватка, которая, казалось, уже выиграна, могла стать свалкой, чего я так не хотел. Большие потери не нужны, уже те, что имеем — много. Но я медлил выкладывать последний козырь. Пока до арбалетчиков даны не добрались, и стрелкам удается большей частью дробить датчан на мелкие отряды, отсекая слаженными выстрелами, есть возможность русской пехоте рубится с противником имея некоторое преимущество в численности групп. Но нам попались опытные датские воины и, чуть в стороне от избиения своих соплеменников, они уже выстраивались в две линии.

— Бер, труби, — приказал я своему телохранителю, у которого, как мне казалось, были бездонные легкие и лучше его сигнал никому не подать.

Из-за кустов и деревьев спешно стали выходить две сотни кованой рати, состоящих в основном из берендеев и новиков. У них в лесу было небольшое пространство, в том числе и поляны с специально вырубленными деревьями и кустами, чтобы хватило компактно разместиться двум сотням всадникам.

Указав Курутаю, который решил лично возглавить отряд своих соплеменников, направление удара, я сам быстрым шагом пошел в сторону самого опасного участка сечи.

С улюлюканьем и гиканьем две сотни тяжелых всадников устремились вперед, на ходу перестраиваясь. Пять десятков новиков оказались внутри «клина». Не ожидая атаки конницы, часть датчан побежала. Я вначале подумал, что они бегут с поля боя, но воины подбежали к месту, где лежали около двух десятков длинных копий и уже с ними устремились обратно, занимая свое место в строю.

Однако, не успели даны ничего противопоставить удару такой мощи. Вот только обидно, что три лошади из строя выпали, взбрыкнули и чуть не скинули своих наездников, когда наткнулись на копья. Я еще удивился сноровке одного всадника, который не только не свалился с коня, но и смог успокоить жеребца. Видимо, не весь наш чеснок убрали даны, так как еще шесть коней на подходе к строю датчан взбрыкнули и отказались идти в бой — на своих минах и подорвались.

Между тем строй противника был нарушен и, после того, как конница прошила насквозь данов и удалилась вперед, не теряя темпа, за дело взялись арбалетчики, расстреливая вновь растерявшихся врагов.

Мы с Бером шли вдвоем по полю боя и помогали отдельным группам пехотинцев, которые уже добивали датчан. В руке был пистолет, но я не стрелял — патроны являются невосполнимым ресурсом. Замах, удар — и от огромного меча Бера тело датчанина, защищенное только кожаным доспехом с небольшими наклепками, разрубается на две части.

Мне чуть плохо не стало, но опять накатывающую рефлексию прервали четыре дана, бегущие прямо на нас. Один, который был ближе всего ко мне, занес над головой боевой топор. Приседаю, подымая щит над головой и резко подрезаю ногу дана, который все же смог нанести свой удар, от которого даже щит затрещал и, видимо, получил трещины. Противник валится с криком — теперь он без ноги. Удар в плечо — меч второго противника попадает в защищенное место, но некоторое время боль от гематомы будет приносить дискомфорт. Подныриваю под руку дану и уже сзади противника наношу удар в шею. Больше по близости врагов нет.

Осмотрев поле битвы, заметил, что не все идет хорошо — две группы арбалетчиков оказались сами отсечены от других ратников нашего войска и, по сути, они уже стали невосполнимыми потерями, как не стараются с метров двухсот достать окружающих генуэзцев данов наши лучники, противостоять короткими мечами слаженной работе датских воинов не выйдет. Не успевали мы и на помощь, если только не подставляться на фланговый удар противника еще большему количеству воинов.

Еще пятнадцать минут ожесточенного боя с отчаянно сопротивляющимися датчанами прошли в крайней нервозности. Стрелять из пушки было невозможно, так как все сражение превратилось в череду очаговых противостояний, в котором плохо обученные ратники из школы проигрывали в индивидуальном мастерстве более опытным данам.

Я же понимал, что введение потомками викингов даже четырех сотен в свежих и организованных отрядов в бой превратит качающийся маятник сражения не в нашу сторону, но Бог хранит Русь… В узком проходе к полю сражения показались не датские воины, а русские всадники, пусть частью булгары, частью берендеи — здесь и сейчас они все русские, так как за Русь кровь свою проливают. Удар конницы окончательно подорвал боевой дух у противника, и они начали сдаваться. Что творилось у стен Ревеля, я не знал, так как находился в низине в центре сражения, но догадывался, что эсты пошли на вылазку, иначе как действиями союзников, я не мог объяснить отсутствие части войска датчан на поле боя.

Впереди послышались радостные крики, означающие, что мы победили.

Интермедия 1. Вольдемар молодой

Молодой парень лет шестнадцати с длинными светлыми волосами, немного рыжеющими на палящем солнце и с добрым, немного полноватым лицом молился в личном королевском шатре вместе со старшими офицерами своего войска. Вольдемар, прозванный Молодым, в противоположность своему отцу так же Вольдемару, был взволнован. Впервые именно он командует войском, ему отец и датская знать доверили отвоевать обратно город Ревель, который год назад захватили поганые язычники эсты с помощью русичей.

Называть местное население погаными, а русичей дикарями было крайне важно, чтобы тебя правильно принимали в обществе, окружающем молодого младшего монарха. Ведь статус соправителя Дании сильно пошатнулся, когда его, вместе с отцом захватил этот ублюдок, граф шверинский Генрих, имя которого парень даже в уме не мог произносить без приступа злости. Сейчас же, во время молитвы было бы не к месту проявлять лишние эмоции.

Еще и года не прошло, как оба правителя Дании вернулись из плена. И причиной тому были не потерянные земли Дании, на которые претендует император, а объявленный крестовый поход против русичей. Воевать в этом богом забытом крае датские рыцари больше не хотели. Под угрозой территории самого государства, в которые вцепился этот шут Фридрих. Понятно, что нельзя распылять силы на два фронта, земля эстов не особо гостеприимная. Он уже три недели осаждает Ревель и потерял больше трех сотен воинов, которые так нужны для страны. И как быть дальше? Император не применит воспользоваться возможностью и захватит все датские земли, где только слышится немецкий язык. Нужно быстро побеждать и уводить от сюда войско в Данию.

— Ваше величество, — в шатер ворвался офицер.

— Да как ты смеешь? Прерывать молитву своего короля, — взбеленился духовник, который с умилением наблюдал за тем, как его воспитанник истово молится.

— Ваше величество, к северу из-за леса вышли конные рыцарей и обоз, — не обращая внимания на крик священника, доложил офицер.

— Труби… тревогу! — растеряно сказал молодой человек и стал одевать свои доспехи.

Вначале Вольдемар возликовал — меньше тысячи конных выскочили из узкого прохода и устремились на уже стройные ряды пехоты с длинными копьями. Датчане готовились к решительной атаке на Ревель, и им стоило только развернуться в другую сторону, не теряя строя. Кони были русские, Вольдемар это уже понял, что это были именно союзники поганых эстов. Молодого короля возмущал союз язычников и тех, кто смеет называть себя христианами. По мнению монарха это было предательство веры.

Русичи опешили, как это показалось Вольдемару, король усмехнулся, решив для себя, что русичи испугались ощетинившихся доблестных датских воинов.

— И зачем такие трусы одевают столь добротные доспехи и идут в бой на таких красивых лошадях? Вот только такие кони хороши для выезда, но для рыцарского боя, пожалуй, не подойдут, — вслух размышлял молодой соправитель Дании. Он иногда любил разговаривать с собой, эта привычка особо проявилась в долгом заточении в шверинском замке.

— Что они делают? — спросил Вольдемар у своего офицера, когда увидел, как группа даже для русских странно вооруженных рыцарей стремительной лавой направилась прямо на строй пехотинцев.

— Ваше величество, эта атака не принесет тактических выгод для противника, даже если они смогут прорвать строй наших смелых воинов. Этот прорыв купируется нашей конницей, — объяснял офицер своему королю происходящее в разворачивающемся сражении.

— Так пускайте конницу на усиление, — прокричал нервничающий младший король.

— Мой король, рано еще. Кони устанут и не смогут преследовать убегающих русичей, — сказал офицер без какого-либо намека на некомпетентность своего короля в вопросах тактики.

Вольдемар промолчал, он сам должен был догадаться о том, что лошади не двужильные и в сражении быстро устают, а русичи конные и многие из них уйдут, и не будет добычи. Молодому королю страсть как хотелось получить трофеи, да и снабжение войска оказалось крайне затруднительным и затратным процессом. У местного населения разжиться провиантом, чтобы прокормить четыре с половиной тысячи ратных, не вышло — толи в лесу прятали провиант, толи закапывали. Еды хватило бы от силы на две недели, если бы отец — старший король не прислал на днях пятнадцать коггов с продуктами, стрелами, болтами и небольшим пополнением. Сейчас эти корабли ждут взятия Ревеля, чтобы после победы уже отвести в благословенную Данию самого Вольдемара и часть войска. На соединение с ненавистными германцами и их псами — тевтонами пойдет только тысяча датчан.

— Мой король, как я и предполагал — противник отступает. Я предлагаю в узкое место первым пройти пехоте, — предложил дальнейший план сражения главный офицер.

— По обстоятельствам, главное, чтобы воины не отвлеклись на грабеже обозов, — высказал свою волю король.

Вот только напряжение доброго и милосердного короля, но никак не жесткого завоевателя, никак не оставляло. Вольдемар заключил руки в замок на спине, чтобы никто не увидел, как у короля усиливался тремор. А, когда через полчаса прогремел гром, все присутствующие на смотровой площадке, как по приказу, посмотрели наверх, но небо было необычайно чистое, без намека на облачко.

Потом послышался гром еще раз. А, после, из-за леса во фланг датскому войску ударила та конница, что буквально недавно так позорно бежала. И теперь это были уже не трусливые зайцы в красивых доспехах, а настоящие волки, которые стальным кулаком обрушились вначале на арьергард датчан, а после перегруппировки, вошли в тот злосчастный узкий проход, который, скорее всего, стал могилой для многих славных датских воинов.

— Что происходит? — прокричал Вольдемар, услышав еще один сигнал, но доносящийся со стороны города.

— Язычники пошли на вылазку, увидели поганые, что у нас проблемы, — с некоторой растерянностью произнес старший офицер.

— Чем мы ответим, Йохан, чем? — голос младшего короля дал петуха.

— Мой король, у нас еще шесть сотен пехоты и сотня конницы, нужно отдать приказ снять охрану с кораблей, большая часть резерва там, — ответил явно растерявшийся старший офицер. — Но Вам, мой король нужно бежать. Корабли в трех милях. Сражение проиграно, нам не нужно тут находиться.

— Мой король, прибыл посыльный, — на смотровую площадку вбежал воин.

— Что еще? — выкрикнул Вольдемар, готовый как в детстве закрыть глаза ладонями и чтобы никто его не замечал.

— Ваше величество, корабли захвачены схизматиками, а два когга, которые пытались сбежать сожжены, — отрапортовал посыльный.

Вольдемар посмотрел вначале на главного офицера Йохана, а после провел взглядом по всем опытным воинам, которые так любили давать советы королю, но сейчас стыдливо отворачивали глаза. Не дождавшись ни одного совета, Вольдемар набрал полную грудь свежего майского воздуха.

— Сохраните жизни датским воинам, будем надеяться на христианское милосердие русичей, — дрожащим голосом скомандовал король.

Глава 11. Заядлый мореман

Разговор с датской знатью был сложным, но местами даже веселым. Сложным в том отношении, что часть пленников не были уверены в том, что за них будет собран выкуп. Некоторые были младшими сыновьями, и тратиться роду на их освобождение от плена, когда еще четыре-пять старших детей не резонно. Были двое пленников, которые являлись старшими в роду, но сомневающиеся, что младшие братья будут что-либо делать, что бы вновь обнять «любимого» брата, из-за старшинства которого они вынуждены превращаться в однолошадных рыцарей.

Веселье же вызвало бахвальство нескольких велико вельможных пленников. Благодаря моему знанию немецкого языка, самого распространенного после датского у большинства из знатных людей Дании, все общение с пленниками, как и между ними, было на языке еще не родившегося Гете. Я предложил самим назвать сумму в серебре в зависимости от знатности каждого пленника и начальную стоимость их тушек оценил в двести марок серебром. Если многие просто промолчали, то пятеро щеголей начали чуть ли не драку за право назначить за себя большую сумму выкупа, пока не дошли до астрономических четырех сот тысяч датских пеннингов, что равняется примерно трем тысячам германских марок, которые, в свою очередь, только на четыре грамма уступают гривне серебра.

— Уважаемые, — я запнулся, не зная, как их назвать толи господами, толи ярлами, толи еще как, поэтому опустил титулование, и в целом почтительное обращение. — Достаточно и двух с половиной тысяч марок серебром с вас троих, но, если за вас не заплатят этой суммы, я отдам вас язычникам.

Трое спорщиков с ужасом стали смоДВЮ треть то на меня, то друг на друга, то, высматривая других соплеменников, ища в них поддержки. Благо еще два спесивых пленника перестали заниматься местничеством после суммы в тысячу марок.

Придя к договоренностям, в общем, перешли уже на частности. После того, как я объявил, что готов принимать выкуп хоть сырьем, хоть людьми, пошли предложения.

К примеру, один барон просил скостить некоторую сумму выкупа за счет доставки угля и руды, утверждая, что его руда самая лучшая, а вот с серебром сложнее. Для меня это было странным — жить в воюющей стране, где железо необходимо каждую минуту, иметь на своей земле выходы руды и при этом не иметь денег. Объяснялась же ситуация тем, что барон только приобрел землю и потратил все свои сбережения на это дело, поэтому и пошел в поход в надежде на трофеи и прибыль. Он не был старшим сыном, поэтому при сохранении титула, не стал собственником своей земле, да и сам-то он жил в «датской марке» — английской земле под управлением данов.

После утомительного разговора с пленниками, я дал им листы бумаги и сказал писать послания своим родственникам с ранее озвученными требованиями. Не все из датчан умели писать, другие писали очень медленно, поэтому я оставил их и пошел разбираться с другими, не менее приятными делами.

Шел подсчет трофеев и переговоры с эстами, которые после вылазки опять зашли в город, наспех забаррикадировав два пролома, они ожидали агрессии и от нас. Плохое знание языка и непонятные требования эстов не приводили к положительному результату. По мне, так и в крепость заходить не надо. Еще могут и на трофеи попытаться ручки наложить, позабыв о том, что недавно были даже не в дне, а в часах от гибели.

— Тимофей, яко там Ермолай? Живой? — спросил я у своего помощника про друга.

— То чудо! Бог хранит його, токмо аще в себя не пришел, у реки Смородины стоит и ни туда, ни сюда. Прости господи! — описал состояние здоровье кума Тимофей.

— Дай Бог! Кажи, что там по добыче? — просил я у помощника и тот начал доклад.

В целом, с трофеями и повезло и не очень. Самое ценное, как мне думалось — корабли. Восемь коггов и еще пять странной конструкции — что-то между коггом и дракаром, но не менее вместительные, чем германские собратья. Корабли не успели полностью разгрузить, и три когга были наполнены зерном и ужасно соленым подвяленным мясом. На корабли были серьезные планы, которые уже частично обсуждались с великим князем. Да и нужна торговля, очень нужна. Сильно мы увлеклись войнами с нашими потенциальными торговыми партнерами. С кем торговать остается? Италиками? Может быть! А так, Восток закрыт монголами, да и активность мусульман не позволяет нормально работать волжским торговым путям. Булгары еще хитрят, да не дают по Волге ходить. Как до богатейшего Урала добираться, если не решить вопрос с восточными соседями? Ну все проблемы нужно решать поэтапно, жаль, что у меня так не получается, все прыгают от одного дела к другому. Оправдывает только отсутствие времени.

Вернемся к трофеям. Уничтожение двух с половиной тысячи воинов, да и сдача в плен чуть меньше двух тысяч, принесли в качестве трофеев порядка полутора тысяч кольчуг в полный рост с капюшоном, двести чешуйчатых доспехов, короткие кольчуги с наплечными и нагрудными вставками, кольчужные поножи, шлемы, иногда просто стеганый халат с нелепо и коряво прикрепленными неровными железными пластинами.

Из вооружения все достаточно характерно, если не считать достаточно большого количества, в сравнении с мечами, боевых топоров. Были и алебарды, много копий, булавы. Луки ясеневые, арбалеты в основном ножного заряжания, меньше рычажного, всего порядка трех сотен.

Была захвачена и казна войска. В целом, большая казна, но, если разделить на все войско, получится по десять кун на ратного, гривна кун на десятника, гривна серебром на сотника, десять гривен на старшего сотника, сто гривен двум тысяцким, да и мне остается тогда только сто гривен. Я даже немного расстроился сперва, хотелось бы больше премиальных выплатить ратникам, но потом заметил гору серебра. Где были монеты, посуда, гривны. Это уже ратники проинспектировали карманы и шатры побежденных.

Прядок при работе трофейных команд был введен следующий: все найденное нужно было сдавать в общую казну, а после похода все делится в отведенной пропорции. Если кто замечен в присвоении чего-либо себе, то изгонялся из войска сразу же после похода с возмещением своему десятку неустойки. И этот подход еще многие считали жестоким. Я, было, рассказал, что в армии Чингисхана за присвоение ценностей вообще казнят какого, кто взял, так и не причастных, но близких вору людей. Не впечатлялись наши ратники рассказом, воспринимая его как некую небылицу, сказку. Так что инциденты случались с завидным постоянством. Придется всеже сделать показательное изгнание наиболее проворовавшихся.

Вот кони датские — отличное приобретение! Все офицеры гарцевали на мощных конях толи фризских, может похожих на них породах. Также, как и большая часть конницы была на мощных рыцарских лошадях. Вот жаль — многих побили мы картечью, но некоторые легкораненые лошадки даже кое-никакое лечение получили, может и получиться из двадцати шести раненых животных выходить пять-шесть и то хлеб. В целом же, двести тридцать восемь лошадок годные продолжить свою службу. Были и лошади, предназначенные для обоза. Или уже старые кони, но пусть это звучит садистски, но и ходячее мясо нужно в походе.

— Воевода, Корней Владимирович, — прервал доклад Тимофея, вошедший в королевский шатер Любомир. — Треба идти. Чухонцы на переговоры едут троя. Аще, боярин, я до сего часу не верю, что так ладно рать выдалась. Вот и думаю — то божья допомога, али ты з ближниками своими вельми мудры.

Я улыбнулся искренней улыбкой тысяцкому великого князя, которому был очень благодарен, что тот не влез в дела и не стал отговаривать, или убеждать в изменении тактики. Может быть, я сейчас получаю в своих делах союзника из ближнего круга Ярослава. Нечай, также может стать таким соратником, если все правильно рассмотрел в поместье, как и по своим сферам в походе. Насколько я знаю, он и помогал подсчитывать трофеи и даже давал усредненную оценку некоторым вещам. Но, опять же не вмешивался в принятие решений, только наблюдал.

— Ты все сказал? — обратился я к Тимофею и, дождавшись кивка головой помощника, уже сказал тысяцкому. — Ну пошли, Любомир Димитрович, поговорим з чухонцами.

Уже через десять минут мы с тысяцким, пригласив еще и Филиппа, подъезжали к трем всадникам, одетых вполне богато и никак не похожих по одежде на эстов.

— Мейслис, ты ли это? — выкрикнул я как только узнал вождя эстов, с которым только год назад отражал атаку на Юрьев.

— Боярин, Корней? — удивленно вторил мне эст. — Друг мой, я рад тебя сустречь, коли ведал бы, что ты тут ратисся, то по первой в вылазку пошел, а не ждал.

— Мейлис, я приглашаю тебя в мой шатер, там король аще в утро почивал. Мы сладим добрый наряд, на том и стою, кривды чинить не стану, — пригласил я, можно сказать, друга в королевский шатер.

— Филипп иди уперед, дай наказ, кабы снеди доброй на стол поставили, да хмельного, — не приказал, а больше попросил я своего тысяцкого помочь в гостеприимстве.

Мейлис с некоторым опасением посмотрел в сторону удаляющегося тысяцкого и немного насторожился, даже сбавил ход. Однако, один из его сопровождающих, которого я еще не видел, что-то шепнул на ухо вождю и тот заулыбался. Наверняка, вождю передали мои слова к Филиппу, и тот не для засады отправился в лагерь, а готовить застолье.

Пока мы неспешно, без напряжения для коней, двигались к королевскому шатру, а ныне штабу и месту будущих застольных переговоров, из закромов доставались колбасы, икра, рыба холодного копчения, которая производилась только в моем поместье и много чего еще — на представительные нужды деликатесы не экономили.

Когда в шатер зашли три эста, один из них — тот самый, который шептал Мейлису на ухо во время пути, пошатнулся. И я понял, что они не просто слегка проголодались — они в городе голодали!

— Мейслис, у Ревеле голодно? — спросил я.

— Да, боярин, коней порезали седмицу тому, токмо снеди не хватило и люди вельми слабые, — ответил вождь.

— Вам нельзя снедать вельми много, токмо каша з водой, — сказал я и позвал Тимофея. — Тимофей, два когга, что со снедью в Ревель треба вести.

— Мой род буде твоим родом, мы придем, яко потреба станет, — как-то церемонно произнес Мейлис и начал отдавать распоряжения своим людям.

Договорились мы очень быстро. Все трофеи, что смогли унести во время вылазки эсты, они забирали себе, да и было там с двух сотен данов. Мы же отдавали два когга с едой и двадцать коней для обоза, которых Мейслис обещал вернуть, как только придет в Ригу. А то, что он туда придет — точно, так как и обещал помощь Вячко. Да и после хулиганства данов, единственными местами, где можно было купить продовольствие — это Псков и Рига. Не нужно объяснять, что Мейлис выбрал город своего друга. А продовольствия требуется много и на для того, чтобы сладко жить, а чтобы разоренные деревни эстов окончательно не вымерли. Не все селяне успели спрятаться в лесах от датчан, да и зима была суровой и голодной. Боевые действия в Юрьеве, как и в под Ригой не дали возможность провести нормальный сбор урожая.

После решения вопросов с эстами, трофеями и отправки обоза с большей частью трофейного оружия во Владимир, чтобы Лис частью реализовал, частью поместил на хранение. Отправляли и сто коней, чтобы посадить на них сотню берендеев, так как представители этого загадочного народа показали себя в битве очень хорошо и утверждали, что у них еще не только на одну сотню конных будет, но и больше, только вооружения нет, да коней боевых мало — князья не хотели усиления федеративных настроений у этого этноса и лишили переселенных берендеев вооружения, но все меняется. Вот только я первым встану против еще большего дробления Руси.

Важным было и то, что я отправлял больше тысячи пленных датчан на свои земли. Все распоряжения Макарию и просьбы Божане были уже написаны, и я предполагал, что эти люди дадут отличный импульс в поместье. Так же можно именно ими закрыть многие вакансии, которые уже для зажиточных поселян стали неинтересны. Так, некому смотреть за селитряницами, нет чистильщиков на свинокомплексе, не хватает работников и на стрижке овец, да и на валке леса всегда нужны люди. Так что тысяча двести в большинстве молодых, сильных мужчин в хозяйстве пригодятся. А Божану я попросил поговорить с отцом Иоанном, чтобы тот «обработал» как можно больше данов, так как ставить католические храмы, я не собирался.

— Как на Ригу пойдем? — начал я совещание в шатре.

Были, Любомир, Филипп, Алексей и еще семь сотников, которые с начала похода были привлечены к руководству в разных направлениях — обоз, конница легкая и тяжелая, тяжелая пехота. Единственным исключением стало приглашение псковского сотника, который с десятком присоединился к нам — Осляды. Он показал себя смелым и умелым и воином и руководителем, если не считать выходки псковичей во время сражения, но удержать, по сути татей, в той ситуации было невозможно. Так что сейчая Осляда уже с сотней, но наших ратных.

Думал пригласить и Нечая — контролера со стороны великого князя и мои главные «уши», в которые я пытаюсь «влить» некоторые мои мысли, только он собрался уезжать к великому князю, который, по словам того же Нечая, должен быть или в Переявлавле-Залесском, либо даже на пути к Пскову.

— Думаю, что треба разделить воинство, — начал говорить командир обозных сотен Хотин.

Он был некогда категорически против своей службы в обозе, считая, что это место для убогих и негодных людей. Однако, после того, как обозная служба разрослась и стала уже как инженерно-техническая и не убогих, а по большей степени грамотных людей, согласился. Ну и отдельная изба для семьи и плата как старшему сотнику жалования, где серебром, где готовой продукцией, так же повлияли на решение имеющего организаторские способности мужчины.

— Пошто треба делиться? — спросил я, так же стараясь подвести присутствующих под решение идти двумя путями к Риге, вот только кроме собственных аргументов, было интересно услышать и другие.

— Пушки, да зброя данов, снедь — зело много и быстро идти не получится, — кратко ответил Хотин.

— Аще кто мыслит? — спросил я сидящих.

— У нас десяток да аще два когга, воев увезти можно тыщу, да пушки все с припасом огненным. До Риги идти седмицу,али меньше, так и обоз быстрее пойдет, если мы пеших ратных на кораблях повезем, — высказался Алексей.

Он еще до конца не проникся самой идеей совещаний, как мозгового штурма. Филипп же понял для чего нужно проводить такие говорильни, поэтому и выискивал свои доводы к решению, которое уже было принято. Нужно было, прежде всего, делать людей сопричастными к событиям и их последствиям, а так же уже принятое решение после его обсуждения с другими людьми может либо скорректироваться, либо вовсе перемениться. Да и предусмотрел друг, как и я, что войско придется разделить.

Вот только со мной в море Филипп наотрез отказался идти, прикрываясь тем, что смог определить в войске, как и в воинской школе наличие нескольких непонятных личностей. Причем, когда мы вышли в поход, а Филипп остался в поместье, он смог понять, что крамольники вышли со мной. Вот и отсеивает подозрительных личностей и хочет на чистую воду их вывести. Интересно, что арьергард замечал непонятные конные следы в версте-двух на марше, как и разъезды пару раз утверждали, что видели нескольких наших ратников в лесу, где позже появлялись конные и быстро удирали. По первой думали, что это кто-то из татей плетется за войском, выжидая, что кто-нибудь отстанет, или после ночевки можно будет чем-нибудь разжиться. Такое бывало в походе. А Филипп смог соединить в единую систему как ситуацию в походе, так и некоторые странности, происходившие в школе, когда так же неизвестные подходили к границам поместья и рыскали рядом с полигоном и тренировочными полями.

Вот и думай — кому и что нужно от воинской школы? Или же дело во мне. А разделение на две части войска резко сократит число потенциальных шпионов. Выявить же трех ратников, что были в лесу, не получилось, но Филипп кого-то подозревает. И очень важно выявить шпионов и понять, что они уже смогли своим хозяевам донести, в том числе и промышленные секреты. Да и хозяев бы узнать.

И вот мы уже погрузились на корабли, разделив команды хоть немного знавших морское дело на все корабли, взяв так же и часть шкиперов из датчан, обещав отпустить сразу по прибытию в Ригу. И даже заплатить любому судну, которое будет идти в сторону Дании из рижского залива, чтобы взяли пассажиров. Войны то с русичами вроде как нет, пока сведения не дойдут до старшего короля, а это еще неделя точно. Так что и корабли датские могут стоять для торга в Риге. Как не кочевряжились, даны и другие немцы после взятия «их города», но по одному, два торговца, да приплывают для приобретения русских товаров. Моя небольшая фактория при покровительстве Вячко и возглавляемая Жадобой, исправно работает и приносит прибыль. А бывший ушкуйник уже может называться арабским словом «адмирал», так как под его началом десять кораблей. Вот только три из них на приколе из-за нехватки команд и опытных шкиперов.

На борт своего флагмана я взял и Ермолая, который отчаянно сражался за свою жизнь. И это было удивительно, так как в последнее время, после изнасилования и убийства жены, друг сошел с катушек и искал смерти, как и в последнем бою. Дважды Ермолай приходил в себя, но только на пару минут. Я же обрабатывал его раны, поил укрепляющей настойкой из витаминов, ну и колол антибиотики — как мог, так и лечил, коря себя, что не удосужился в прошлой жизни получить хоть какое медицинское образование. И радовался тому, что своим лечением не убил друга. Хотя, его уже все списали после сражения.

Плыть на корабле было не комфортно, и немного брезгливо. Дело в том, что скорее можно было пересчитать тех, кто не заболел «морской болезнью», чем тех, чьи желудки не выворачивались наизнанку. Команды не успевали поливать палубу водой, которую черпали за бортом. Находиться же в трюме становилось для ратников настоящей пыткой. И только надежда, что такая повальная эпидемия когда-нибудь, да пройдет, немного подбадривала.

В начале второго дня, как только рассвело балтийское море, покрылось плотным туманом, и наш корабль, по моему субъективному мнению немного вырвался вперед. Так, при небольшом попутном ветре, двигались вперед, пока не начал рассеиваться туман.

Я сразу же принялся смотреть в бинокль, чтобы рассмотреть другие корабли, но потратив полчаса на этот процесс, разочаровался и решил перекусить.

— Ладья! Впереди ладья! — Резко закричал из гнезда вперед смотрящий.

Я поперхнулся и закашлял.

— То не наши? — спросил я и только после этого решил посмотреть в бинокль.

Ладья оказалась действительно ладьей, вот только не одной — их было три и скорее всего новгородские.

Интермедия 2. Джучи

Джучи сидел в своей юрте и без особого удовольствия пил забродившее кобылье молоко. Он только что приехал из очень удачной охоты, где удалось добыть много мяса и сейчас казаны по всем ближайшим кочевьям поднимали в воздух манящие ароматы тушеного мяса. А еще, в отличие от многих монголов, Джучи любил лапшу и даже хлеб.

Старший сын великого хана размышлял о взаимоотношениях с тем человеком, которого всю жизнь считал отцом. Он не был согласен великим ханом и пытался подавить в себе обиду. Уже много лет он покоряет народы и сделал не меньше для этого, чем другие сыновья и даже сам Чингисхан. Вот только Джучи выбрал методы достижения цели такие, что вызывают раздражение у воинственных монголов и его братьев. Может только еще брат Тулуй его понимает, но он даже говорить против отца не станет, не то, что действовать. Ну не видел Джучи смысла в убийстве кипчаков, хорезмийцев. Все народы, которые идут под волю монголов могут это делать и через мир, а не войну, а Чингисхан давал приказ именно воевать их.

Джучи любил свой улус, несмотря на то, что и считал себя обделенным. Особенно ему нравилось быть в кипчатских степях, но и Хорезм был важным в новом государстве, которое построит Джучи после смерти Чингисхана.

Сын своей матери Борте — так любимой некогда великим ханом, уже давно не принимал сердцем Чингисхана, как своего отца. Мать ему сама рассказала, что отец просто выбежал из юрты, сел на коня и умчался прочь, когда меркиты напали на их кочевья. Темучин, еще тогда только мечтавший о том, что станет великим ханом, предал свою жену, а после ей ничего не оставалось, как выбрать сильного и знатного меркита и стать его наложницей. Если бы она сопротивлялась, то насиловали Борте, уже многие мужчины рода, да и могли лишить пищи. Тимучин принял Джучи, чье имя переводится как «найденный в дороге» как сына, ни разу не упрекнув, напротив, подчеркивая, где только можно родство.

Вот только и не похвалил великий хан сына за смекалку и ум, а потребовал не договариваться, а воевать и даже позволил Угедею назвать Джучи «сыном меркитского плена», не покарав за сказанное. Джучи же провел уникальную операцию, работая с местной знатью, сталкивая разные силы, провоцируя на глупые поступки. Чем такая сложная операция хуже хорошей битвы?

Джучи не поехал на курултай, сославшись на свое здоровье, он знал, у его были сообщники и доброжелатели в кругу отца, что тучи сгущаются. Приезд Джучи закончится его смертью. И, даже не столько из-за Чингисхана, сколько козни строит ненавистная меркитка Кулан. Она сопровождает Чингисхана везде и ненавидит Джучи, считая, что он не сын великого хана, а ее сыновья родственны Чингисхану, но не получают улусы.

— Хан, пришли первые вести из курултая, — прервал мысли Джучи доверенный слуга Балган.

— У меня питье закончилось — подай мне сперва чаю с перцем и жиром, а после скажешь, — сказал Джучи.

Его не особо заботило то, что решит один великий, но уже больной человек, или стайка шакалов, ждущая, когда лев умрет и оставит им добычу. Джучи в любом случае обвинят во всех грехах, а после, могли бы начать боевые действия. Северный Китай уже как государство не существует и только небольшие очаги сопротивления, как кажется, не сильно беспокоят великого хана. Поэтому можно достигать своей цели — держава от океана до океана.

— Прими, хан, чай, — Балган поставил горячий напиток на доску.

Джучи повел рукой, указывая, что готов принимать информацию.

— То, что ты не пришел на курултай, сильно разозлило Чингисхана, Кулан так же в юрте напела о тебе. И великий хан приказал собирать войско против тебя, братья с удовольствием приняли вести. Никто не поверил в то, что ты болеешь, — слуга озвучивал информацию, которая больше была похожа на сплетни, что гуляют по степи как ветер.

— Это было ясно, и я шел на такие риски. Чингисхан не посмеет, просто потому, что стар и болен, а потом делить наследство станут, воевать между собой. У меня будет время создать свое государство. Что-то еще? — Джучи не узнал ничего для себя важного.

— Дозволь, хан, — в юрту вломился начальник личной охраны Джучи, в сопровождении двух десятков воинов.

— Что случилось, — уже с нотками интереса спросил сын Борте.

— Господин, убили твоего сына Бату, Бурундая и еще семь славных воинов, но всех одинаково — хорезмийской стрелой, — быстро сказал начальник охраны и показал воину на чай, все еще стоящий на доске и ждущий первого глотка правителя западного улуса.

— А что делал Бурундай в моем улусе — Субедей ушел в Тангутское царство? — растеряно спросил Джучи.

Хан откровенно не знал, как реагировать на новости. Он любил своего сына Бату, но как отец. Как правитель же, он видел во втором сыне конкурента, чему способствовало и то, что Бату принимали за своего все сыновья Чингисхана, настраивая молодого, шестнадцатилетнего наследника против его, своего отца. Даже старший сын Орда-Эджен добровольно уступал Бату право наследования улуса. Но все же на Джучи накатывала горечь утраты. Его сердце, еще могло, в отличие от многих монголов сопереживать.

— Хан, повелитель, — резко прервал размышления Джучи начальник охраны. — Воину, что выпил из твоей чаши, стало хуже, чай отравлен.

— Балган! — закричал Джучи, напрочь растеряв неотъемлемое для правителя терпение и величие.

— Твой слуга сбежал, хан, но я пошлю лучших воинов, и его изловят, — начальник охраны поклонился хану и стал быстро отдавать приказы.

— Что же происходит? — шептал Джучи. — Джеллал-ад-дин встал на путь истребления, он бросает мне вызов? Скорее всего — да!

Джучи примет этот вызов, как только выяснит обстоятельства неудавшегося отравления. Если это так же сын последнего шаха Хорезма, то он раздавит его. Вот только не давало спокойствия другое — смерть Бурундая. Этого воина очень любил «свирепый пес» Субедей-богатур и всячески благоволил и помогал своему протеже. Об этом все знали и не скрывали.

Если же обвинят Джучи в смерти Бурундая, хан западного улуса получал еще одного очень грозного врага в лице Субедея, который и так не обрушился на Джучи войной по одной причине — не было приказа Чингисхана. А после того, как «свирепый пес» не получил помощи против булгар и войска хана Джучи стояли у границ, не пересекая их, Субедей не стал приветствовать старшего сына повелителя, а спешно удалился к Чингисхану в ставку.

Через час, избитый, с разрезанными ступнями ног, куда, в раны, обильно засыпали соль, без двух пальцев, перед Джучи стоял на коленях его «верный слуга».

— Кто? — коротко спросил Джучи. — Я убью тебя быстро и не трону наложниц и сыновей.

— Кулун — жена повелителя с Угедеем и Чагатаем, великий хан знал о том и прислал своего человека с повелением не чинить препятствий, — обреченно ответил бывший слуга и помощник.

— Бату и Бурундая тоже ты? — закипая от ярости, спросил Джучи.

— Нет, повелитель не стал бы убивать Бату, он любил его, и Бату ехал на совет семьи вместо тебя, его там ждали, его хотели поставить ханом и продолжить великий поход к западному морю. Убей меня хан, — слуга склонил голову, на которую через несколько секунд обрушилась сабля Джучи.

— Значит, все-таки Джелал-ад-Дин! И это можно использовать себе в пользу, мстить за Бату придет сам великий хан, — усмехнулся Джучи, уже забыв о том, что только что потерял сына. Государство важнее семейных уз — так его учили, так он и считал.

Глава 12. Рига

Уже немного приблизившись к ладьям, в бинокль я смог разглядеть не только новгородцев, на борту древнерусских кораблей находились шведы. Типичная для них одежда, вооружение, не было сомнения, что именно они находились рядом с предателями русичами и сейчас ведут новгородских купцов на Запад. Видимо, чтобы другие такие же благородные шведские торговцы не напали на ладьи.

Приказав воинам, на всякий случай одеть что-нибудь из трофейного снаряжения на себя, мы продолжили путь. Держались немного поодаль от ладей. Начинать боевое столкновение на море не хотелось. Тем более, что лежащий в бреду Ермолай может сильно пострадать во время сшибки. Да и три ладьи против одного когга? Но, тут можно было, конечно, поспорить — когги более вместительны, у нас воинов может быть не многим меньше, да и наготове одна небольшая пушка, которую и планировали устанавливать на боевые корабли, но уже в Риге. Так что обойдемся без лишнего шума.

Еще через полчаса ладьи скрылись из вида, а несколько наших кораблей, напротив, показались. Пришлось потратить еще четыре часа, чтобы собрать всю нашу эскадру воедино. И то, если бы не бинокль, можно было и день провозиться. Так что мореманы из нас еще те…

Прибытие в Ригу было будничным, нас не встречали с хлебом солью или салютами. Казалось, что город оправился от прошлогодних событий и выглядел уже ухоженным и вполне благополучным. В порту сновали люди, ругались, кричали, подгоняли носильщиков, которые грузили сундуки, мешки на различные корабли. Интересным было то, что практически все корабли были немецкими. И это в условиях, когда все знают о надвигающейся войне и объявлении папой римским крестового похода против не только язычников, но и русских княжеств. Вот интересно, а как к этому отнеслись в Новгороде, который сдался шведам? Или своя мошна важней креста?

Все же наше прибытие не осталось незамеченным. В порт начали вбегать, въезжать на конях ратные люди, которые становились в строй, располагая конницу с флангов. Я даже увидел некоторые признаки обучения, как в нашей воинской школе. Там процесс маневрирования, перестроений был четкий и единый для всех ратников.

Взяв бинокль, я всмотрелся в лица некоторых воинов и увидел знакомые. Вот только не знаю, как их зовут, но точно видел, когда отправляли три сотни в поддержку Вячко.

— Поднимите стяг воинской школы! — скомандовал я.

Флаг школы я беззастенчиво содрал с герба Москвы. Это был Георгий Победоносец, поражающий копьем змея. Очень символично, религиозно и при умении рисовать — эстетично. Рисовать я сам не решился, но вот заказать рисунки на флагах у мастера, который прибыл из самого Киева для росписи построенной каменной церкви в окрестностях Унжи, получилось.

С причала, где выстраивались ратники русского города Риги, послышались восторженные выкрики. Всеобщее ликование передалось и на корабли, которые все еще не пришвартовались. Все радовались, веселились, а я всматривался, где можно причалить двенадцать немаленьких торгово-боевых кораблей. Пока высматривал место, заметил когги, которые на паях с Жадобой принадлежали и мне. Значит все в порядке и речной волк готовиться к приключениям. Как знать? Может ему суждено стать и морским волком? Хотелось бы, ибо положиться в этом деле категорически не на кого.

Еще через два часа все корабли были пришвартованы, а я обнимался с князем Вячко — таким геройским, но неудачливым в той истории, которой уже не будет, и таким ожившим и полным энтузиазмом сегодня.

Князь прибыл в порт сразу как узнал о нашем прибытии. Вячко в это время инспектировал стены крепости и ряд других укреплений, которые сооружались в ожидании атаки. Искренность встречи и перемены в жизни князя были налицо. Не соблюдая принятые здесь нормы и правила, меня просто заключили в объятья.

— Я рад, друг Корней, что ты пришел, яко и у прошлым лете, — уже в который раз проговаривал князь, а я в очередной раз говорил, что-то вроде «я не мог иначе».

— Скажи, князь, немецкие гости торгуют у граде? А якоже крестовый поход? — спросил я наиболее интересующий для меня вопрос.

В сущности, Рига имела мало значения как большой, динамично развивающийся город, если только не центр международной торговли. Иметь экономические связи с ятвягами, эстами, сильно потрепанными ливами и латгалами, и можно в незначительной крепостице, которая будет только прикрывать вход в Западную Двину.

— Торговый люд видит выгоду, да и шуптунов вельми много — выглядят яко ладим оборону, ведут подсчет ратников, ну и торг ведут, — спокойно сказал Вячко и, казалось, крайне важных проблемах.

Но я был с ним согласен — пусть шпионы рыскают. Если эти шпионы приносят прибыль, то не следует их гнать. Тем более, что выгнав двух-трех купцов, или убить их и конфисковать товар, можно ставить крест на торговле.

— И много гостей ведут торг нынче у Риге? — спросил я, обдумывая возможности торговых отношений.

— Ну половина от того, что было при немцах, — ответил Вячко.

Дальше был пир, на котором я и узнал причины хорошего настроения князя. Его дочь вышла замуж и сам князь смог посетить дочь и дать свое разрешение на брак. Благословить не смог, так как София приняла католицизм. Тизенгаузен, оставшись без поддержки епископа Альбрехта и, по сути, считавший дни, когда рижский князь сподобиться, наконец, захватить Кукенос, сам направился к своему тестю.

Вассальной клятвы не последовало, несмотря на то, что барон хотел ее принести при условии сохранения веры. Вот только узнав о крестовом походе, причем от самого Вячко, так как Кукенос был в информационной блокаде, Тизенгаузен замялся и чуть не показал излишний норов. Вячко же оказался на удивление дипломатичным и посулил те же условия, что и некогда ему Альбрехт, когда еще крестоносцы только оккупировали Кукенос.

Тизенгаузен остается в крепости и владеет ей по законам Руси, без рабства, холопить людей барону запрещалось. В остальном он платит вполне разумный налог и получает военную помощь. Вопросы веры — самые интимные в подобного рода соглашениях решались мудро, не свойственно эпохе. Если в крепости появляется хоть один православный, а они там были, как минимум в роли слуг, то барон должен поставить часовню. Насильно крестить запрещалось, переход же из одной конфессии в другую на добровольной основе был невозбранным. В брачных отношениях вопрос веры решался будущим мужем, какой бы веры он не был.

Еще одним очень скользким вопросом становилось участие Тизенгаузенов в боевых действиях против католиков. Это действие оставлялось на усмотрение самого барона до того времени, пока не закончится крестовый поход, после же, он будет обязан приходить своим отрядом к Вячко на выручку. Был и другой аспект. Если существует необходимость воевать с кем-либо, не являющийся католиком, то барон должен прибыть и участвовать в походе.

Вот тут, видимо, была определенная хитрость со стороны Вячко. И, как оказалось, согласованная с бароном в разговоре «по душам». Тизенгаузен, при приближении католического войска, любого правителя удалялся воевать, к примеру с Литвой или географически дальше. В отсутствие зятя, Вячко брал на себя обязательства защиты все еще отстраивающейся крепости Кукенос.

Как по мне — очень много сложностей. Принять православие, если ты все-таки решил жить на этих землях и все. В любом случае, Тизенгаузена сочтут за предателя. И то, что ему некуда было деваться в полной блокаде, если не в осаде, никого волновать не будет, как и личные мотивы в женитьбе на дочери Вячко, сосватанной некогда самим епископом Альбрехтом.

В целом же, выстраивать отношения с католиками нужно и делать это методом, который действенный во все времена «кнутом и пряником». Кнут — это разгром всех войск крестоносцев. И резервы на это будут, особенно с таким фактором, как усиление вассала великого князя владимирского рижского князя Вячеслава, прозванного Вячко. Уже сейчас в Риге начала функционировать военная школа, во многом схожая с той, что учреждена в моем поместье. За малым исключением, связанным с системой вооружения и тем, что тут не было того безусловного порядка и уставщины, которая была в воинской школе в моем поместье. Да и набирал в школу Вячко всякого рода охочий люд, в том числе и из сбежавших из Новгорода и других новгородских городов, в которых смогли установить свою власть новгородские торговые бунтари, впустившие шведов. Был в рижской школе и отряд молодых эстов. Всего у Вячко сейчас, без моих трех сотен порядка семи сотен ратников, из которых еще не обученных в школе три сотни.

— Яко ты их кормишь? Ратная школа потрабуе вельми много снеди, — пожаловался Вячко на следующий день после пира, когда я пришел к князю уточнить бытовые моменты размещения, приобретения провианта.

— Доброе зерно и добрыя плуги, — кратко ответил я.

— А дай и мне того зерна, — сразу ухватился за возможности в сельском хозяйстве.

— Дам, друже, дам, токмо отбиться треба от немцев. Не гоже доброе зерно давать германцу, нам Русь треба поднять, после дать зерно другам своим. Ты ладишь з ливами, латгалами, ятвягами? — спросил я интересующий уже меня вопрос.

Балтские племена — это отличная буферная территория. Умеренно сильные балтские племена, возможно с помощью отдельных мобильных русских отрядов, будут способны справиться с угрозой онемечивания. А при нашествии германских полчищ, уже и русская рать на помощь придет.

— З земгалами токмо торг, воны опасливыя, а торг добры ладим, ливы да латгалы — данники, то за их войну супротив меня, селы дружбу просят, токмо без уплаты дани. Думаю дружить з ними против литвы, воны торгу помеха, курши выжидают яко мы поратимся з немцами, — описал ситуацию региональной политики князь.

В принципе, вполне рабочая обстановка, учитывая союз с эстами и возможный с селами, которых, видимо, неплохо так опекает литва, стремящаяся создать свое государство. И у них получается — Гродно и Новогородок под литвой, да и Полоцк с его городами. Литва еще оформилась в великое княжество литовское, но близка к этому. Если сложится противостояние литовско-полоцкого войска с Мстиславом Удатным и Святославом Всеволодовичем в пользу литвы, то государству литовскому быть. В ином случае, литве придется сложно. Смоленск не оставит безнаказанным действия литовцев, а великое княжество смоленское сильное.

Последующие два дня прошли в суете и делах. Прежде всего, я попытался максимально обойти и досконально расспросить купцов. Мне была безразлична их шпионская деятельность — не в наших скупых на торговлю условиях выгонять торговых гостей, тем более, что их и завербовать можно. Но пусть этим займется Филипп, который был в двух-трех днях пути и отправил вперед одну сотню с докладом, что все нормально и лесные бегуны под контролем. Значит, поймал-таки лазутчиков и шпионов — молодец. Интересны подробности, но они будут только по прибытию второй части войска.

Первым в очереди купцом был выбран бременский купец Ганус Меер. Он был наиболее богатым гостем из тех, что сейчас находились в Риге. Я уже переговорил с некоторыми бывшими севрами — рабами крестоносцев из русичей. И информация не радовала. Ранее в Ригу прибывало более чем в два раза больше гостей из городов, что в будущем составят основу для формировавшегося Ганзейского союза. Многие купцы использовали город как перевалочную базу для своих товаров. После отправлялись в Смоленск, где уже было немецкое подворье, в Новгород, где была самая большая на Руси немецкая фактория, которая позже назовется конторой, в Пскове так же было немецкое подворье.

Везде шла взаимовыгодная, немного в пользу самих немцев, торговля. Это был важный источник проникновения серебра на Русь. Уменьшение такой торговли из-за захвата Риги привело к серьезным убыткам, как немецких купцов, так и их русских коллег.

Больше я получил информации от Гануса, который в какой-то момент перестал сдерживаться в эмоциях и высказался. Вначале разговора мы преспокойно общались на русском языке, который Ганус знал, благодаря долгому нахождению в Новгороде, но когда эмоции начали преобладать, перешел на немецкий.

— Вы перекрыли торговлю, — уже кричал купец на вполне понятном мне немецком языке. — Мало кто решается ехать на Русь. Даже в Новгороде уже не так выгодно торговать, потому что вы его изолировали и переманили многих ремесленников. Торговцы разоряются, рынки разрушаются. Как жить? Воск уже так подскочил в цене, что впору хвататься за голову. Я и сам бы не решился приплыть, если бы не такие выгоды. Чего вы добились? А я скажу — объявления крестового похода. Для вас уже не секрет, что сюда идет великое войско и скоро Ригу сравняют с землей. И на лет пять город не сможет выполнять ту роль, что была.

Купец все сокрушался, и, что было странным, в некоторых его спичах я даже соглашался. Если рассуждать с торговой точки зрения, то захват нами Риги несколько ослабил Русь. Сейчас тот же Смоленск, привыкший к торговле с немцами и даже в некоторых позициях, скорее всего, зависящий от нее, терпит убытки. Нейтральная позиция псковичей становится так же более чем понятной. Жители вольного города разогнали «немецкий двор» из-за событий в Новгороде и, может, и сами рады были повторить судьбу новгородцев, вот только в Риге Вячко, на южных рубежах собирает войско Святослав, да и Ярослав не потерпит отложение от русских земель и Пскова, он и Новгород рано или поздно отобьет. Вот и взяли псковичи на вооружение принцип «моя хата с краю».

— Ганус, я тебя услышал, теперь послушай и ты меня, — сказал я на немецком, дождавшись, когда купец выдохнется и немного сольет негативную энергию. — Я предлагаю торговлю. И такую, что первые гости, которые войдут со мной в сговор, станут очень богаты сами. Ведь мне нужны, прежде всего, ресурсы и серебро. И то и другое добывается в горах империи. Мой же товар таков, что его производить, так как я не могут нигде.

Ганус хотел было что-то вновь выкрикнуть, но я его остановил резким взмахом руки.

— Не нужно, уважаемый купец, меня перебивать, выслушай и совершай поступки обдуманно, — Ганус как-то растерялся, услышав такие слова от молодого человека. — Примеры моего товара я привез с собой. Прикажите слугам, чтобы принесли из телеги образцы.

Через пятнадцать минут немецкий купец озадаченно смотрел то на меня, но на выложенные товары. Этот процесс длился бы еще долго, но я решил поберечь немецкого купца.

— Это только образцы, об объемах поставок и потребности нужно говорить отдельно. По ряду производств товаров можно планировать увеличение объемов, в зависимости от спроса, — сказал я и начал разворачивать от тряпиц среднего размера зеркало.

— И много их у вас? — спросил купец, и с уже измененным лицом, продолжил. — Вот почему в Новгороде больше нет зеркал.

Только что я видел истеричку, сейчас же передо мной сидел прожженный торгаш.

— Ну не сказал бы, что много. Знаете ли, их производство имеет ряд сложностей, — ответил я.

— И каких же? — сразу же спросил Ганус.

— Уважаемый, Ганус! — я покачал головой в стороны.

— Я понимаю, уважаемый Корней Владимирович, — с обольстительной улыбкой произнес купец.

— Обратите внимание на вот этот товар, — я показал на бумагу. — Это способ не только улучшить вашу торговлю, записывая все товары, их цены, но и возможность продать.

— Я похожее видел — это бумага! — проявил пугающую меня осведомленность.

— Ну китайские купцы, или арабы перепродавали, могли видеть, — развел я руками.

Когда купец узнал стоимость бумаги, которую я запрашиваю за лист он надолго «завис», видимо делая расчеты в голове. То, что расчеты были в пользу приобретения такого товара, говорил появившийся блеск в глазах.

— И что вы хотите взамен такому товару? — спросил купец.

— Это не весь товар. Достаточно много на продажу есть воска или уже готовых свечей, можно торговать и крепким вином — я принес на пробу. Можно колбасами, копченой рыбой, стеклянную посуду мы производим, сапоги, посмотрите на наше сукно, его у меня много, но еще больше шерстяной нити. Отвечая на вопрос о наших потребностях — нам нужны руда, некоторые минералы, серебро, кирпич, — я закончил говорить и облокотился на спинку стула. Интересно, но у купца в доме были не лавки, а именно стулья.

После еще долгих расспросов, мой собеседник вновь завис и его глаза стали тоскливыми, как будто он только что потерял свой капитал.

— Я не ведаю, яко лепей сладить. Я католик, токмо я и гость торговый. Вы порушили старые наряды, правила, а новые аще не выстроили. Торг потребен и то, что ты, боярин, выставляешь на торг мне нужно, — торговец сделал паузу и, смотря прямо мне в глаза, произнес дальше. — Две-три седмицы и придет войско великое. Император дал в войско сто рыцарей з кнехтами и князь мозовецкий також приведет свою рать. Я ведаю, что ты разбил данов, воны должны были також прийти под Ригу.

Я поблагодарил купца, вид которого был удручающий. Видимо, его мучала совесть, что он выдал информацию о приближающемся воинстве христовом, но и возможность получить товар, который смог бы поставить на недосягаемый уровень его торговлю, всяко пересилил патриотизм. Как там, у Карла нашего Маркса? Если у торгаша маячит перед глазами прибыль в триста процентов, то нет преступления, на которое он не пойдет — ну где-то близко к тексту.

Еще одним итогом разговора с Ганусом стала его скупка всего товара, что был в наличии у меня сейчас. Я, когда еще по весне отправлял к Вячко триста ратников, передал с ними Жадобе товара, но с приказом продавать только тогда, когда будет сильная нужда. Нужда приключилась и в расход пошли продукты долгого срока хранения. Вот бумагу ушкуйник не стал продавать, не зная стоимости такого товара, ну а четыре зеркала продать просто побоялся.

Так что немного, но товар был. Сторговал на девять сотен гривен к большому удовольствию купца, так как товара было на большую сумму. Я же объяснил, что сделал скидку только из-за уважения и для будущего сотрудничества. Вот только сговариваться о будущем не стали. Время покажет. Я же обещал, что при наличии воли у торговых городов, смогу переговорить с великим князем владимирским об условиях торговли. Торговый гость скептически воспринял предложение, указывая на то, что нам еще отбиться нужно от крестового воинства.

Следующие встречи с немногочисленными иностранными купцами были по схожему сценарию, за исключением того, что продавать было нечего, да и с информацией поделился только один купец. Пусть и нехотя он поведал, что в разговорах на хмельных посиделках с немцами узнал примерное количество войска, которое идет, и что часть войска будет высаживаться с моря. Получалось, что против Риги идет примерно пять тысяч германцев, и еще чуть меньше будет мозовшан. Так же никто не знает, сколько выставит уже потрепанный тевтонский орден, но из Венгрии больше сорока рыцарей перебрались в Мазовию.

Ситуация складывалась очень серьезная! Если все силы объединятся, то получится больше десяти тысяч. При нашей численности в тысячи четыре остается только уповать на крепкие стены Риги, но тогда только начавшееся восстановление региона, при засеянных только частью полях, только наметившихся связях с окружающими племенами, все пойдет прахом. Так что бить нужно крестоносцев сильно и в поле, на подступах. Я же со всей информацией отправил два десятка ратных во Владимир одвуконь. Если Ярослав придет с дружиной можно будет показать кто в доме хозяин. Причем очень желательно для имиджа князя победа именно под руководством Ярослава. Будем из него делать всеобщего любимца и главного защитника Руси и православной веры.

В трудах и заботах, провел еще несколько дней, а потом уже встречали передовой отряд второй части войска. Теперь пора считать все наличные силы и обдумывать дальнейшие действия. Враг близко!

Глава 13. Корсары

За последние дни стало очевидным, что Ермолай выкарабкается. Вот только от былого мускулистого, мощного мужчины осталось мало чего. Создавалось впечатление, что организм использовал все свои возможности для исцеления, выжимая силы из мышц. Тем не менее, друг жив и уже не впадает в беспамятство. Теперь, после десятидневного курса антибиотиков я опять размышлял, нужно ли их заканчивать, или стоит продолжить.

Вот почему так мало уделял внимания медицине? Сейчас мог бы такое прогрессорство осуществить, что и пушки покажутся незначительным фокусом. Важнее прогресса в создании средств убийств себе подобных, является сознание средств спасения от убийств.

А Ермолай, смочив свои ноги в реке Смородины, сменил отношение к жизни. В глазах пусть и не было блеска, но и ушла пустота. Пусть и еще очень плохо говорит друг, но уже смог заверить, что жить будет и не станет больше искать смерти. Пришлось рассказать про улыбки сына Богдана, первые его слова, как глаза наследника похожи своей проницательностью на глаза Белы. Прослезился кум и я понял, что волноваться не стоит — этот человек вновь обрел смыслы в своей жизни.

— Ну, говори, что там за шептуны такие? — просил я после обеда Филиппа.

Еще вчера Филипп привел остатки войска в Ригу, но поговорить в более-менее спокойной обстановке не представлялось возможным. Да и не было и минуты свободного времени как у меня, так и у Филиппа. Предстояло расселить чуть ли не две тысячи человек, разместить пять тысяч лошадей, телеги с трофеями, провиантом, пленными — далеко не легкая задача. Это еще спасло решение отправить большинство пленных в поместье. Представить себе, как еще расселять и кормить больше тысячи человек, да тратить людские ресурсы на охрану пленных, их снабжение. Нет, не рационально, пусть работаю в поместье, там дурной мужской работы хватает.

И только то, что купцы разъезжались, или даже бежали из города позволило занять оставленные дома, склады и амбары, используя их как казармы, конюшни, оружейные комнаты. Корабельные команды и их охрана располагались непосредственно на своих кораблях. Были некоторые подразделения, которым пришлось ставить прямо в городе шатры, но таковых оказывалось уже меньше всего. Так что с размещением проблема решилась.

Потом нужно было проследить за организацией питания, выставлением охранений, согласование с ратниками Вячко о патрулировании города и дежурстве на стенах, график и направления разведки окрестностей и многое другое. Конечно, большинство работы делали другие люди, в основном на уровне старших сотников, иногда и десятников, но контроль над процессами был необходим. Поэтому поговорить получилось только сегодня за обедом.

— Говори! — уже в нетерпении попросил я. Любит Филипп затянуть интригу.

— Мстислава то люди. Вон и трем ратникам серебра дал. Это те ратники, якия баяли, что з Перемышля бегли, — Филипп взял паузу, выжидая, что я вспомню, о ком идет речь.

— Те, что перед зимой пришли? Молвили, что ведают дело ратное? — вспомнил я о ком идет речь.

— Так, воны давали вести трем людям Мстислава Удатного, — начал рассказывать об операции по отлову шпионов Филипп.

Все было достаточно интересно, что еще раз доказывает, что люди в этом времени и мудрые и смекалистые. Мстислав озаботился некоторыми моментами в процессах великого княжества владимирского, которые смог сопоставить и сделать выводы. Первое, что его заинтересовало — это посольство к Субедею-богатуру, которое было организовано еще тогда, когда Удатный после поражения на Калке закрылся в киевском детинце, и намечалось противостояние с князем Василько. Не верил Мстислав, что можно будет договориться со степняками о мире, когда те вкусили сладость победы над русичами. Напротив, умудренный князь морально был готов сопротивляться монголам уже за стенами Киева. А тут завоеватели собираются и по результатам работы посольства, уходят от русских земель. Очевидно, киевский князь оценил результаты и уход монголов.

Следующее, что привлекло внимание Мстислава — это проход генуэзцев. Он приказал не трогать наемников по пути следования, но сопровождать вооруженный отряд. Любопытство взыграло у князя, как смог большой отряд латинян пройти на территорию Руси и спокойно, как лично прикрашенные киевским князем, гулять по русским просторам. Сотню, что дежурила на порогах у Перемышля и подчинялась перемышльскому князю, но при посредничестве киевского князя, расформировали и направили людей в разные сотни на перевоспитание. Эти средневековые таможенники взяли элементарно взятку не только за то, чтобы пропустить, как представились наемники «торговцев», но и за то, что русские ратники не досматривали вещи генуэзцев.

Дальше — больше, Мстислав узнал, что еще и венецианцы проходят по Днепру, направляясь не столько во Владимир, сколько в дальнюю Унжу. А потом Мстислав узнает, что генуэзские стрелки примыкают к войску, собранному в основном из воинской школы того же дальнего города, о котором ранее Мстислав слышал только пару раз в своей жизни, да еще к ним присоединяются два отряда булгар. И это войско громит крестоносцев и берет Ригу. Эти же отряды громят марийцев, осуществляя месть за их набег на Унжу и близлежащее к городу поместья, набег, впрочем, был отбит при помощи, что удивительно, вооруженных поселян. Но месть язычникам была жестокая. И после невиданное на Руси — марийцы платят дань не князю, не его наместнику, а всего лишь одному из бояр.

Из разведчиков войска Мстислава были отобраны пять человек, троим из которых удалось внедриться в воинскую школу. Они и стали источником информации для князя. Узнал от своих агентов Мстислав о том, что в поместье некого боярина есть секретные производства, подробнее расспросить о которых толком не получилось, несмотря на то, что три ухаря, шпионившие на киевского князя, дежурили и в стекольной мастерской и в кузнечной. Просто все процессы для воинов, никогда не сталкивающиеся с ремеслом, по крайней мере, такого высокого уровня, были не понятны. Дважды внедренные агенты уходили в самоволку и обстоятельно все рассказывали связным Мстислава. Интересным является и то, что в лесу шпионы видели еще до нашего обнаружения растерзанное хищниками тело стекольщика Вацлава Яндака, которого мы так усердно искали и который был моей головной болью.

Когда Мстислав уже устал удивляться всем сказкам о поместье, росказням о несметных богатствах боярина Корнея, в этом году собирается уже в два раза большее войско, возглавляемое практически отроком. И боярин Корней, став воеводой великого князя, идет на превосходящие силы датчан и бьет их практически без потерь, берет богатую добычу и уже на трофейных кораблях отправляется в Ригу. Причем, использует оружие, «до сели неизвестное» и крайне эффективное против любой армии. И именно эту информацию шпионы признали крайне важной и отправили двух человек к своему князю.

Услышав полный рассказ о целой системе слежки и шпионажа, я задумался. Факт, что Мстислав Удатный узнает о победе и использовании нового оружия, принцип действия которого объяснить шпионы не смогли, вначале меня сильно обеспокоил. Однако, поразмыслив, пришел к выводу, что это к лучшему. Ярославу рано или поздно нужно организовывать разговор с князьями, прежде всего со своим тестем. И пусть у князя, которого я поддерживаю, будут свои весомые козыри. А Мстислав перестанет получать информацию и на фоне прежних сведений, его это явно обеспокоит, что в свою очередь подвигнет главного соперника Ярославу Всеволодовичу за первенство на Руси, на переговоры

— И яко получилось выспросить все у тех татей? — удивился я, после такого детального разговора и даже описания действий конкурирующего великого князя.

— Яко ты говаривал в воинской школе?.. У каждого человека есть свой болевой порог, — вспомнил мое же выражение Филипп.

— Думаешь, треба ратников живота лишить? — спросил я, размышляя как лучше поступить.

— Не ведаю, думаю можно и отпустить. Ничего воны не прознали, что видали, токмо к месту да нашей выгоде, пусчай думает Мстислав, да боится, — высказал практически мои же мысли Филипп.

Впоследствии так и поступили, немного подлечив бедовых шпионов, дав и еды даже двух, пусть и стареньких коней, отправили на доклад к своему князю, с приглашением официально погостить, или прислать хорошего человека для, так сказать, обмена опытом. Пусть не как вор подсматривает за технологиями в поместье, а договаривается с нашим князем о том, чтобы их заполучить. Если в их договоренностях я увижу и свою выгоду, то почему и не усилить киевского князя, с которым в ближайшее время не должно быть острых спорных вопросов. Да и Мстислав поможет своим усилением ослабить черниговское и галицкое княжества, да и литву поможет сдержать. Так, что пусть Удатный договаривается со своим зятем Ярославом.

— Пошли, треба ужо на пораду до князя Вячко идти, — сказал я другу и мы стали собираться на военный совет.

По приходу к рижскому князю, я взгрустнул. Вот так год назад собирались на совет, только там был Глеб Всеславович. Почему мы, только потеряв человека, порой, понимаем, насколько мы к нему прикипели? Но мою рефлексию никто не оценил, вопросы перед объединенным войском стояли серьезные.

— Ждать великого князя Ярослава Всеволодовича треба, токмо и сидеть у граде за стенами невместно, — начал совет князь Вячко. — Что делать станем, бояре?

Наступила пауза. Я пока не хотел лезть со своими предложениями. Хотел послушать, что скажут другие, может, на мысли какие наведут.

— Треба полусотни послать у дозоры. О вораге ведать, яко идет, сколько дней ждать, — сказал очевидное вождь эстов, который привел тысячу воинов как союзник рижского князя.

— Стены ладныя, воев много, токмо треба болей снеди, — высказался тысяцкий рижского князя.

— Дозвольте бояре и мне слово держать, — начал говорить обычно только слушающий Любомир, и, погладив бороду, продолжил. — Я вельми много видал, и ведаю, что великий князь на сече потребен токмо для того, кабы прославить имя Ярослава и сие правда. Я заутро одвуконь поеду до князя и приведу його. Вы стойте, и коли почуете княжий рог — князь пришел. Спаси Бог, оборонцы Руси.

Любомир поклонился и присел, вновь претворяясь мебелью с умными и все понимающими серыми глазами.

После того, как высказался тысяцкий великого князя, все советы и мнения начали сводиться к одному — дождемся княжеской дружины и уже вместе бить врага станем. А за стенами сможем продержаться и месяц и больше. Вот только мне такие решения казались ошибочными. Главная же ошибка в том, что предлагаемый план подразумевает полевое сражение с силами крестоносцев. А большое сражение сполным использованием всех сил это огромные жертвы. Пиррова победа приведет же в свою очередь только к поражениям. Что можно предложить балтским племенам, если ты сам слабый и побитый? Так что нужна тактика ослабления войска крестоносцев.

— Дозволь, князь, — поднялся я, так как почувствовал, что совет заходит в тупик. После дозволительного жеста начал излагать свои соображения.

Мой план был сам по себе прост — дать морской бой. Вот его исполнение было категорически сложным, но план то простой!

По сведениям торговых гостей, да и при здравом смысле, все войско крестоносцев не пойдет пешком, но часть оружия, продовольствие будут переправлены морем. Нужно не просто не дать высадится той части войска, что придет морем, но и разбить хотя бы долю их кораблей.

По моему мнению, это нужно было сделать обязательно и в том залог победы. Во-первых, это непосредственное уничтожение живой силы противника. Во-вторых, таким образом, мы уменьшим возможности по снабжению войска. Пополнение и подвоз провианта будет необходим большой армии. Идти же богатыми обозами по враждебным, в основном, балтским землям — не выдерживает критики и потребует больше тысячи воинов для охраны. Тем более, что необходимо послать весточку и земгалам и куршам и ятвягам о такой возможности неплохо пощипать немцев, да пограбить — пусть сами решают. Если произойдет морская победа, то и впоследствии балтийское море будет менее агрессивным и можно далее пощипать и шведский флот. Да и не стоит отметать важный фактор в войне — моральный дух. Крестоносцы идут сейчас на подъеме и воодушевлении, подогреваемые речами своих священников. Вот только пусть и не решающие, но больные поражения «христова воинства» поколеблют веру в то, что этот крестовый поход воля Бога.

Проблема в осуществлении плана крылась, прежде всего, в недостатке квалифицированных моряков. Команда Жадобы состояла на сегодняшний день из ста восьмидесяти человек и этого хватало на полную комплектацию десяти кораблей, которые у нас с бывшим ушкуйником на паях. А есть еще двенадцать, которые мы захватили у датчан. Вот на них есть только процентов двадцать личного состава, причем не хватает трех шкиперов. Да и в надежности четырех датчан, что хотят остаться и управлять кораблями, я сомневаюсь. У Вячко есть еще четыре когга, на которых команды уже вполне опытные. Так что человек сто нужны для полной комплектации корабельных команд, ну или хотя бы половину от того, чтобы вообще выйти в море.

— У Риге застались гость са Смаленска, да два гостя з Новгорода — воны супротив свеяв были, вот и живут тут з чадами, да жонками. Можливо, что дозволят людям своим на наших ладьях немцев бить, — высказал замечательную идею Вячко.

В итоге она и сработала новгородцы, понимая, что они сейчас как бы в политическом убежище и должны помогать тем, кто их приютил, согласились. Вот только потребовалось еще, кроме воззвания к патриотизму и гражданской сознательности, банально дать серебра и пообещать некоторые выгодные контракты купцам. А вот смоляне оказались сами по себе лихими людьми, не брезгующими и пиратством, как мне шепнул на ухо Жадоба, признав в купцах своих братов-ушкуйников. Их требованием была доля с добычи, но смоляне будут на своем корабле, при этом дадут десять моряков на доукомплектование наших команд.

Так что получилось получить вполне профессиональные, пусть не совсем сработанные команды.

Проблема вскрылась в другом. Никто категорически не желал идти на корабли в роли абордажной команды и гребцов. Вначале я подумал, что воины банально струсили. Сильно обозлился на то, что ратники, в которых вкладывается не только воинская наука, но и каждодневная работа над формированием воинского духа, оказываются малодушными. Однако, первый же разговор с сотниками показал реальную картину. Воины боятся не боя, они боятся морской болезни. О переходе из Ревеля рассказывали на любых посиделках еще и приукрашивали и без того неприятное время препровождение для многих ратников. Пришлось день выделять и чуть ли ни лично отбирать воинов, вначале добровольцев, после, из тех, кто уже был в море и смог побороть морскую болезнь, ну а после, когда опять же не хватало, потом по прямому приказу.

Генуэзские стрелки вошли в абордажные команды практически целиком, даже и некоторые их слуги оказались знакомы с морским делом и за отдельную плату дали согласие на помощь. Сразу было видно, что народ морской. Среди всех арбалетчиков не было ни одного, кто страдал «морской болезнью».

Потом начались тренировки, командование которыми взял Гильермо, имевший опыт морских сражений и абордажей. Два дня воины попеременно брали на абордаж выбранные когги для тренировок, как или защищали корабли. Были учения и в малых групп на суше.

Многие меняли оружие, подыскивая более короткие мечи, менее габаритные щиты. Бердыши и вовсе пришлось все оставлять. Филипп внес свою лепту и показывал несколько приемов ближнего боя, которые могли быть эффективными в условиях абордажного боя.

Несмотря на то, что абордажные и контр абордажные мероприятия проводили у пристани с мерами предосторожностями, учения не прошли без происшествий — один ратник утонул. Оказалось, что он не умеет плавать. После опроса выявили еще человек семьдесят, которые вообще не имеют понятия, как держаться на воде. Безусловно, умение плавать не особо поможет, если на тебе доспехи, поэтому начали мудрить и с бронями, чтобы в воде можно было быстро их скинуть. Оружие произведем, вот людей сложнее и дороже выучить. Не все получалось и с доспехами, но и предложение вообще их не надевать отмели как несостоятельное. Была одна битва во время Столетней войны, где французы сняли брони и проиграли в пух и прах, повторять этот опыт, о котором знал только я, мы не собирались.

Только через пять дней корабли, загруженные корабельными командами и семьюдесятью абордажными людьми каждый, начали выходить в Рижский залив. Впереди шел флагман — тот корабль, на котором я приплыл в Ригу. И, несмотря на то, что я не очень то и рвался в морское путешествие, пришлось идти. Никто вообще не смыслил в морских баталиях, кроме Гильермо, а большинство и вовсе не ходили в море. Вот меня и выдвинули. Я так же чуть больше, чем ничего понимал в морских баталиях. Но наличие у пяти кораблей по одной пушке, которые мы и везли для установки на судна, немного придавало веры в благоприятное завершение морской миссии.

Пушку устанавливали на нос корабля, следовательно, главным маневром должен стать поворот корабля для выстрела. Уже в заливе по разу выстрелили из пушек и попробовали управление кораблем в условиях вероятного соприкосновения. Артиллеристов у нас, кроме полевых, не было, поэтому у парней шансов «откосить» от выхода в море не оставалось. На флагмане командиром пушечного расчета был сам Клык, который уже что-то вычерчивал в подаренном ему блокноте. Все-таки парень не забрасывает самообразование, иногда спрашивая меня уже такие нюансы, что я только разводил руками. Моих знаний хватает только на то, чтобы натолкнуть на мысли уже самого артиллериста, но точных ответов на вопросы Клыка я не знал. Он даже сам дошел до примитивного понимания давления в каморе. Я даже сам в более спокойное время хотел поучиться уже у бывшего кузнеца.

Глава 14. У моряка есть только один путь — славный! (П.С. Нахимов)

Уже пять дней мы дрейфовали на выходе из Рижского залива с западной его стороны. Даже договорились с куршами о временной базе на их побережье. Там же и получалось раз в день одному из наших кораблей брать свежую воду и некоторые съестные припасы. Важнейшим же во взаимодействии с куршами стала разведка. Разъезды воинов племени были отправлены патрулировать побережье с целью быстро сообщить информацию о приближении войска.

То, что часть объединенного войска будет доставлена морем, стало очевидным, когда обнаружились передовые отряды германцев, двигающиеся через земли ятвягов. Численность армии была только в четыре тысячи. Немцы не были глупы, чтобы идти войском, численно сопоставимым с защитниками Риги. Тем более, что крестоносцев в предыдущем году было больше, но они были биты меньшим числом русских ратников. Да и вести о разгроме датчан должны были уже достигнуть до организаторов крестового похода на Русь. С вестями и требованиями по выкупу короля и его офицеров была отправлена команда одного из датских кораблей, которые находились во время сражения за Ревель на причале и занимались загрузкой для отбытия. Мы позаботились и о том, чтобы датские моряки, получили только инструкции по условиям выкупа, но были изолированы от информации по использованию нового оружия. Не знают еще немцы, какая «вундервафля» их ждет.

— Боярин-воевода, на «Святой Ольге» стяг, — выкрикнул из гнезда ратник.

После долгих раздумий, я решил дать названия кораблям, в чем меня поддержали все члены военного совета. Большинство кораблей получили имена известных князей. Был когг с именем Рюрик, был Олег, и другие. Отдельно следовало только назвать драккар с именем «Храбрый Мейлис», что сильно потешило самолюбие предводителя эстов, да и способствовало еще большему сплочению воинов. На такой шаг пришлось пойти после того, как эсты предложили самостоятельно и набрать корабельную и абордажную команды.

И вот сейчас «Святая Ольга», отправленная в этот раз «размять ноги» к берегу, сообщает, что есть сведения о морских силах противника заранее обговоренными цветами флагов.

— Поднять стяг сотникам прибыть для радения, — дал я распоряжения матросу.

Через час на борту моего «Князя Рюрика» было двадцать три сотника, по числу абордажных команд и кораблей, что смогли мобилизовать во флот. Были еще у рижского князя четыре корабля, вот только ратных на всех все же не хватало и так пришлось «Храбрый Мейлис» формировать из эстов, чем занимался лично предводитель, который все же остался в Риге, но личные телохранители, отличные воины, составили ядро абордажной команды на корабле.

— Ветер не добры, — кратко высказался Жадоба, когда я попросил у мореманов высказаться о выходе из Рижского залива, чтобы заманить в него немецкие суда и уже здесь дать бой.

По данным разведки куршей, немецкие корабли идут в видимости с берега к Рижскому заливу. После долгого спора между новгородским кормчим и Жадобой, который во время нахождения в Риге обследовал побережье, камни и даже мели, которые кое-где вполне были актуальны, все же получилось выработать план. Новгородец знал Рижский залив не хуже, а может и лучше и так же выдвигал интересные идеи. В итоге, два спорщика и выявили четыре места, наиболее подходящие для высадки десанта. Два из них были рядом в шести верстах друг от друга.

Назначив общим командиром флота Гильермо Лоцци — единственного в войске имеющего опыт командования кораблем в условиях морского боя, а его заместителем Жадобу, я сам решил посмотреть на флот немцев. И вот «Князь Рюрик» приближался к месту, рядом с которым, по словам куршей, видели неизвестный флот. Бинокль нам в помощь, чтобы быть подальше от немцев, и, на всякий случай, спрятали под материю пушку, несмотря на то, что невооружённым взглядом сложно было даже увидеть наш корабль.

Через четыре часа достаточно быстрого хода, я увидел в бинокль точки, которые явно были кораблями. Еще через час я уже подсчитывал корабли, которых было подозрительно мало — не больше десяти. По примерным подсчетам, ориентируясь на данные купцов по численности войска, кораблей должно было быть не меньше, чем пятьдесят пять, только для перевозки людей и коней, а еще провиант, шатры, телеги, осадные метательные орудия, возможно, небольшой запас горючей смеси для бомбардировки города. Ожидалось в целом не менее семидесяти кораблей противника, а скорее будет больше.

Было ли сумасшествием нападать на чуть ли не втрое больший флот противника? Лишь отчасти. Мы не планировали разгромить полностью флот вторжения, но пощипать его обязаны. Для победы было необходимо сделать вражескую армию слабее, может даже потопить корабли с осадными машинами, которые должны быть, так как последние данные разведки сообщили о том, что войско, передвигающиеся по землям балтских племен, идет без осадных машин. Мастерить же их на месте будет крайне сложно, поэтому проще в разобранном виде привести механизмы по морю.

Поэтому, тактика такая — удар, отскок под прикрытием, с выводом одного, двух кораблей противника под удар. Тем более, что когги противника должны быть загружены больше, из-за чего мы немного можем выиграть в скорости. Вот только с ветром угадать, да еще заходить на атаку со стороны солнца, чтобы оно ослепляло вражеских стрелков — было бы хорошо. А для этого, нужно вывести нашу эскадру из залива и зайти на противника с тыла. Был риск, что, после того, как закончатся заряды на пушки, которых ровно десять на каждую, нас отрежут от Риги и не пустят «домой», а сил для прорыва не будет. Вот только каждая грандиозная победа всегда была с долей риска для победителей. Особенно это актуально для морских сражений. А то, что нас ждет или грандиозная победа, или же не менее громкое поражение — факт, уж многое поставлено на кон.

Для выработки плана, мной, а больше никому информация была недоступна, учитывался опыт еще не состоявшегося сражения времен Столетней войны и войн венецианцев и генуэзцев, может немного пизанцев. Единственной тактикой которых был абордаж и использование в Средиземном море горючих смесей, которые называли чаще все «греческим огнем». Наш же расчет был на артиллерию. Корабль подходит на уверенный выстрел картечью, выкашивающую часть защитников судна, но не ввязывается в бой, а старается уйти дальше, чтобы не попадать под обстрел с луков и арбалетов. Следующие позади наши «князья» с «Храбрым Мейлисом» идут на абордаж и только в случае, если другие корабли противника не будут близко с атакуемыми. Вот так пройтись по немецкой эскадре и уходить в Ригу. Полностью разгромить вряд ли получится, но и для этого решения уже есть условные знаки флагами.

— Аще ладьи немца, — прокричал вперед смотрящий из гнезда.

Приказав слезать «глазастого» наблюдателя, я сам забрался в гнездо и принялся считать корабли противника. Насчитал восемьдесят три. Шли они разрозненно, только передовая группа коггов из десяти держала что-то вроде построения.

— Уходим, — скомандовал я и мы пошли на соединение с нашим флотом.

Через четыре часа мы начали обход по большой дуге флота немцев, точки кораблей которых я наблюдал из гнезда в бинокль, оставляли на грани видимости в оптику, опасаясь быть замеченным.

Уже когда мы разминулись с кораблями рыцарей, вперед смотрящий, который сменил меня, выкрикнул, что на «Святом князе Владимире» поднят сигнал «наблюдаю противника». Действительно впереди виднелись шесть точек, которые шли практически нам навстречу. Еще через полчаса наш флагман, вырвавшись значительно вперед, дал сигнал «делай как я». Ветер немного сбивал с курса, корабль немного кренило влево, но и противник был в таком же положении, только получал крен вправо.

— Клык, готовься, — скомандовал я, когда расстояние с кораблями противника сократилось до двух верст.

Немцы не собирались уходить от боя, видя перед собой только семь кораблей, вот только в вооруженный оптикой глаз виднелись еще десять наших кораблей. Когда же они станут видны и противнику, столкновение будет неизбежно. Я же считал, что вновь повезло — мы наблюдали, скорее всего, отставшие от основного флота корабли и можно будет понять, на что способна наша эскадра в сражении в меньшим числом врага.

— Бей, — скомандовал я, когда Клык отчитался, что навел орудие на корабль, до которого оставалось метров пятьсот.

Дальняя картечь ударила по кораблю и людям на нем, которые только готовились к встречи с нами. Однако, результат был больше психологическим, так как видимых потерь у немцев не было, а часть стальных шариков ушли мимо.

— Сбить ход! — прокричал Жадоба — капитан на флагмане.

Дальше я не принимал участие в бое, понимая, что своими суетливыми командами могу только навредить. На мой взгляд, насколько я понимал, все делалось правильно. И ход сбавили, свернув один из двух парусов, и дали возможность перезарядить пушку, и сам Жадоба вывел когг на лучший для стрельбы курс.

Второй выстрел прогремел, когда расстояние между двумя кораблями было уже менее двухсот метров, и стал наиболее эффективным. Стальные шарики картечи прошивали, и доспехи части защитников сбивали с ног стоящих позади воинов. Тех же немцев, которые были бездоспешными, картечь сметала за борт по нескольку человек.

Заниматься абордажем этого корабля не стали, сзади уже приближался «Храбрый Мейлис», где ратники уже держали абордажные крюки, а арбалетчики держали в прицеле немцев.

Еще дважды мы повторили предыдущий сценарий нашего первого морского боестолкновения, пока не обнаружили только один оставшийся немецкий корабль, который хотел выйти из боя, но был взят в клещи.

— Сдавайтесь, мы не хотим лишних смертей, — прокричал я в рупор из березовой коры.

Ответа не было минут десять, после чего с немецкого корабля прокричали:

— Воинство Христово сдаваться не может, нас господь ведет, и кто вы, что так странно говорите на моем языке?

— Я княжий воевода Корней Владимирович и у вас десять минут на принятие решения, иначе будете атакованы, — я отложил рупор и стал оглядывать морские просторы, где уже затихали бои, а еще недавно немецкие корабли, становились русскими.

Через двадцать минут Бер с десятью ратниками зашел на борт бывшего немецкого корабля для организации мирной передачи судна.

— Прошу вас, воевода, — говорил первым перешедший по мостку на наш корабль барон Гуго фон Каллинберг. — Не трогайте священников, отпустите. Только сохранение их жизней стало причиной моей сдачи вам корабля.

Действительно чуть в стороне демонстративно спиной к нам стояли на коленях и молились три священнослужителя. Епископская шапка на одном из них говорила о том, что далеко не рядовые церковники нам попались. Я решил проявить благородство, не стоит еще больше раздражать противника и заставлять его биться до конца. Каждый враг должен бороться с мыслью о том, что можно нам сдаться без кровопролития.

Разгром десяти кораблей рыцарей был полный. Три судна медленно, но верно уходили под воду и русичи с маниакальным азартом перекидывали все найденное на вражеском корабле добро, пока корабли полностью не спустились на дно. Остальные немецкие корабли сменили своих хозяев, и остро встал вопрос о пленных. Их было не менее половины, оставшихся в живых от первоначального количества команд и пускать в расход три сотни, пусть и пришедших огнем и мечом покорять земли, людей я категорически не хотел. Роль палача была мне противна!

— Жадоба, бери «Ярослава Владимировича» и веди ладьи немцев у Ригу, жду тебя на сим месте, — обратился я к бывшему ушкуйнику, а ныне одному из морских командиров.

Я же принялся думать. Получалась определенная несогласованность в действиях немецкого воинства. Если рыцари, что пришли морем, начнут высадку, то им придется еще дней пять ждать остальное войско, да и мазовецкий князь только выдвигается на соединение с немцами. Тогда можно успеть разбить десант и уже дожидаться остальных участников шабаша. Тогда и операция в море может сыграть отличную роль в разгроме.

— Жадоба, — вновь обратился к уже собирающемуся к переходу на другой корабль, стоящий ближе всего к нам, ушкуйнику. — Грамоту дам Филиппу и князю Вячко.

Через четыре часа девять кораблей уже удалялись в сторону Риги, а остальная эскадра направилась в сторону немецкого флота. Наблюдать и следить за передвижением вражеских кораблей сейчас главная задача.

Глава 15. Там, где мы — там победа!

Слежка за флотом нервировала немцев. Мы двумя кораблями несколько раз оказывались в поле зрения противника, пытаясь вынудить его на действия. И провокация, наконец, удалась. Видимо, крестоносцы посчитали, что это все два корабля из Риги, и они только занимаются разведкой. Вот прекратить передачу информации о себе рижскому князю немцы и решили.

Из всего большого флата отделились пятнадцать кораблей и устремились за нами в погоню. Преследователи шли ходко и уже через два часа расстояние между нашими двумя кораблями и немецкой эскадрой значительно сократилось. Я даже опасался, что немцам удастся настигнуть нас раньше, чем мы приведем рыцарские корабли в засаду. Однако, успели!

К чести немцев, они не стали отворачивать, когда увидели больше двадцати кораблей русичей, спешащих им навстречу. Да и должны были немецкие флотоводцы понимать, что ветер больше поможет русичам, а еще нужно время на разворот, что не только потребует время, но и расстроит порядок.

Еще в начале операции пушку, что стояла на нашем флагмане, перенесли на корму и с одного из кораблей добавили вторую. Поэтому обстрел вырвавшегося вперед корабля противника должен быть вдвое эффективным.

— Клык, — обратился я к артиллеристу и тот поднял руку в знаке, что орудия готовы.

Выждав еще минут десять и дождавшись пока расстояние с врагом не сократиться до двухсот метров, а лучники врага уже не начали бить навесом, пусть пока и безрезультативно, я скомандовал:

— Бой!

Две пушки почти синхронно через пять секунд отозвались грохотом, а в сторону резвого немецкого корабля полетели стальные шарики. Быстро осмотрев результат атаки, я решился на абордаж. Другие рыцарские корабли были не менее чем в двух верстах. Вражеский корабль, видимо, по своему ходу был не только быстрее моего, но и союзных. Тем более, что наши корабли находились уже в версте, не более от места разворачивающегося боя. Должны успеть, ну и пушки должны не позволить безнаказанно к нам подойти, когда команда будет занята абордажем.

— У мечи ладью брать! — выкрикнул я и получил возгласы одобрения.

Быстро, секунд за тридцать, была готова абордажная команда, а еще раньше послышался хлесткие хлопки разрядившихся арбалетов. Я не стал первым ступать на мостки, или перепрыгивать на вражеский корабль, когда он был сцеплен кошками. Не трусость — здравый смысл! На мне было многое завязано. Если меня убьют, то все, чего уже удалось достичь, пойдет прахом. Может быть, я много придаю своей персоне значения, но есть обученные люди, чтобы идти первыми.

Однако, и игнорировать абордаж я не собирался.

— Пошли, Бер, — сказал я телохранителю и быстро перешел по мосткам, проигнорировав пролетевшую рядом стрелу.

На вражеском корабле свалки не было, обе стороны выстроились в линии и ощетинились. Все выжидали, и первым подал команду немецкий командир.

— Через шаг вперед, — прокричал он.

Что имел в виду рыцарь, было не особо понятно, пока немцы не начали действовать. Строй сделал шаг, и все воины синхронно выбросили вперед мечи. Сзади двухрядного строя стояли немецкие арбалетчики, которые уже не высовывались из-за спин пехоты, было еще пять воинов с алебардами на длинных древках, так же стоящих за рядами и ловчились ударить своим оружием через строй союзников. По всему кораблю валялись тела убитых и стонали тяжело раненные, которых не успели оттянуть на спины защитников.

— Сдавайтесь, это все бессмысленно, — прокричал я по-немецки, перекрикивая какого-то отчаянно вопящего раненого.

Однако, мое предложение решить проблему пленом, было проигнорировано и даже не последовало оскорблений, вражеский командир был собран и не разменивался на пустословие.

— Самострелы, — прокричал я, и уже взявшие в прицел немцев лучшие арбалетчики, набранные по конкурсу из числа воспитанников школы, выстрелили.

Болты полетели в открытие места рыцарей, несколько даже попали в забрало шлемов. Убитых, из примерно пятидесяти защитников корабля, было не больше десяти, так как воины были хорошо спрятаны под броню и за щитами. Только расчет был не столько на убитых, сколько выиграть одно мгновение между тем, как будут выбиты несколько воинов, но еще ряды не успеют сомкнуться.

— Бой, — прокричал я, и ратники пошли в атаку.

Впереди бежал Бер, занося вправо свой длинный смертоносный клинок. Таким приемом мой телохранитель хотел не столько убить врага или даже не одного, сколько внести сумятицу в рядах противника и расширить дыру в линии. И это ему удалось! От удара гигантского русича, двое немцев влетели в своих товарищей, что позволило сразу четырем русским ратникам вклиниться в ряды противника и уже заколоть двоих врагов.

Я сделал шаг в сторону воина, который был больше всего похож на командира этого отряда и был одет в типичную тевтонскую накидку. Меня заметили, и рыцарь вышел вперед. Казалось, что все люди, только что бескомпромиссно убивающие друг друга, обратили свое внимание на меня и этого рыцаря и ждут развязки намечающегося противостояния.

— Генрих фон Керпен, — произнес рыцарь и опустил голову в знак приветствия.

— Корней Владимирович, — немного растерянно произнес и я свое имя и так же, копируя противника, поклонился.

Видимо, весь церемониал был соблюден и рыцарь начал действовать. Он сделал два обманных движения в стороны, занося меч над головой, после чего резко перенес траекторию удара и рубанул сбоку. Если бы не отличная реакция, я мог бы и пропустить этот удар, но все же успел сделать шаг назад и меч рыцаря прошел в нескольких сантиметрах от моей шеи. Однако я успел воспользоваться тем, что меч немца пронесся мимо, не встречая преград из-за чего немного, но все же тевтон завалился и я рубанул саблей по бедру. Рыцарь от удара немного растерялся и попробовал отступить, но оперившись на ногу, которая только что получила удар меча, чуть похромал. Я сделал шаг в сторону и ударил рыцаря по «ведрообразному» шлему. Потом еще раз и еще. Шлем немного прогнулся, но самое главное — сместились прорези для глаз, и рыцарю стало явно затруднительно видеть. Я же не давал возможности рыцарю снять свой головной убор. Выбив из рук немца меч, а после и вырвав щит, я обратился к противнику:

— Скомандуйте сдаваться, не хочу быть палачом, ваши корабли уже обречены и три горят.

— Хорошо, но обещайте по чести обращаться с моими людьми, — обреченно глухо произнес рыцарь и отдал приказ сложить оружие.

По поводу трех кораблей противника я не блефовал, как и о том, что исход морского боя предрешен для рыцарей. Наша морская рать била немца и некоторые командиры абордажных команд решили использовать горшки с горючей смесью, которые предписывалось поджигать и кидать в противника, когда могут возникнуть сложности с абордажем. И сейчас уже не три, а пять кораблей разгорались, а их защитники, быстро снимая с себя брони, бросались в воду. Зато для наших кораблей создалось двойное превосходство е и уже силами двух кораблей шли на абордаж одного рыцарского.

Через три часа все закончилось, и обобранные немецкие корабли дрейфовали покинутые в Рижском заливе. Что делать с взятыми на абордаж кораблями, я не знал. Мы находились где-то в десяти верстах от основного флота вторжения, но еще раз дробить и без того малые корабельные команды не было возможности, и я приказал затопить восемь из отставших на плаву кораблей, погрузить на два трофея пленных, включая и еще четырех рыцарей, взятых в плен, и вести в Ригу, требуя быстрее Жадобу вновь присоединиться к празднику.

Следующие три дня прошли в ожиданиях и пришлось бессильно наблюдать за начавшейся высадкой вражеского войска на побережье в пятичасовом переходе от Риги, когда, наконец, показался корабль Жадобы с поднятым сигналом «к бою».

— Воевода, князь рижский вышел з града и иде на лицарей. Пополудни буде бить по крыжакам, — доложил Жадоба, когда его корабль приблизился к моему.

Наблюдалась острая нехватка часов. «Пополудни» может быть с разбросом до часа, и наша атака кораблей, которые ждут своей очереди на отгрузку, с большой вероятностью может захлебнуться. Увязнуть в морском сражении было никак нельзя. Превосходство в численности флота противника была колоссальна, а я никак не желал «костьми ложиться». И так потери после двух морских боев составили больше сотни человек. Да и оставалось только по два выстрела с каждой пушки, а взять еще пороха было негде. В крепости стояла артиллерия, где оставалось не больше чем пять выстрелов, а еще держать оборону. Свои же часы я отдал одному ювелиру во Владимире со схемой сборки механизма. Мы договорились с Натаном, что он попробует разобраться и сделать похожие механизмы, пусть и большие. Сделать карманные часы без хороших пружин, точно не получиться, но вот большие для продажи тем же немцам на их ратуши — можно. А сколько это сулит денег? Вероятно, что много. К уважаемому Натану был приставлен мой человек, который должен проследить, чтобы сын Израиля не сбежал, или не передал кому-либо технологию. Так что я без часов, но они были, и не помогли в сложившейся ситуации, так как кроме как у меня, ни у кого такого девайса быть не могло.

Все же мы начали выдвигаться к вражескому флоту. Примерно в полдень выстроились в боевую формацию, наподобие клина и стали выжидать. Ветер был боковой, что резко снижало возможности маневрирования. Немцы начали выстраивать против нас свои корабли, срочно набирая на них абордажные команды. Многие уже выгрузили «пассажиров». Это было и хорошо и плохо. Хорошо тем, что мы отвлекаем воинов, и при ударе князя в лагере будет меньше защитников, да и отвлечение внимания может сыграть важную роль в деле победы «рижан». Плохо тем, что против нас собирается большой флот, а мы ослаблены и через полчаса боя, будет просто нечем отвечать. Даже болтов осталось в среднем по пять-шесть на арбалет.

Атака конной лавины русичей и их союзников началась неожиданно и стремительно как для немцев, так и для нас, наблюдающих издалека только признаки боя, да и суета немцев на кораблях демонстрировала, что в лагере крестоносцев происходят важные события. Но я, вооруженный оптикой смог немногое рассмотреть.

Не меньше шестисот тяжеловооруженных всадников навалились на вражеский лагерь, который еще не обзавелся оборонительными препятствиями, а рыцари были в большинстве без доспехов, да и многие кони были отпущены пощипать траву, пока возводились шатры и разгружались оставшиеся корабли. Выставленную охрану, наверняка русичи смели сходу.

Всадники прошли весь лагерь, часто оставляя рогатины в телах воинов крестового похода. Когда же тяжелые конники вышли за пределы лагеря, на рыцарей обрушился град стрел — легкая конница шла следом. Последовала лихая кавалерийская атака с мечами и палашами наголо. В это время и тяжелая конница развернулась и пошла на второй заход.

Вражеские корабли, выстраивающиеся для атаки, частью пустились к лагерю, чтобы помочь уже обреченному воинству. Те же корабли, что остались в атакующем строю, не могли принять решение. Скорее всего, во вражеском флоте было замешательство и разногласия по дальнейшим действиям. Или идти на помощь своим в лагерь, но там уже все предрешено, либо убегать, либо же идти в атаку на корабли русичей и тем самым отомстить.

Три рыцарских «судна» покинули строй уже из тридцати двух кораблей и устремились в сторону от нашего построения на выход из Рижского залива. Обозревая это бегство, я решил атаковать, рассчитывая на психологическое воздействие по средствам артиллерийского грохота. Подтолкнуть немцев уходить было бы отличным завершением затянувшегося каперского рейда.

— Стяги «бой», — принял окончательно я решение и приказал быстро переставить две пушки с кормы на нос корабля.

Флагман «Рюрик» пошел в атаку. За триста метров до первого корабля, на котором уже выстроилась абордажная команда противника, прогремел слаженный выстрел. Настолько удачно легла картечь, что большая часть выстроенных на вражеском корабле воинов были скошены, как косой, часть упали в воду. Останавливаться не стали и сразу же почли дальше, с левой стороны услышал еще один выстрел из корабельного орудия и боевой клич участников абордажа.

Второй корабль был рядом и чуть в стороне, поэтому пришлось быстро разворачиваться, чтобы самим не подставиться на тот прием, что англичане в будущем назовут «кроссинг Т», когда противнику будет удобно бить нас и стрелами и болтами. Часть готовящихся к абордажу наших ратников свалились с ног от резкого, насколько позволяло управление, повороту. В какой-то момент мне показалось, что корабль опрокинется, и мы были близки к этому, но, слава Богу, устояли. Как в таких условиях умудрились пушкари зарядить пушки? Ума не приложу! Но, как только корабль стабилизировал свое положение, прогремели два выстрела. Смотреть на результат выстрелов было некогда. Чего так опасался — то и случилось! Мы завязли в морском сражении, и выходить из боя без серьезных потерь теперь не получится.

Следующий корабль приходилось брать либо на абордаж, либо поджигать. Выбрал второй вариант, как на нашем направлении было сразу два противника, а удвоенных в количестве пусть и обреченных, но обозленных воинов-рыцарей, можем не сдюжить.

Впереди и с боку были корабли и для поджога выбрал впереди стоящий, с другим могли разойтись бортами и тем выиграть время.

— Греческий огонь, самострелы, никто з ворогов не должен пустить стрелу, — прокричал я.

Пять ратников быстро открыли массивные ящики, где, завернутые в тряпки, лежали горшки с горючей смесью, к сожалению, на основе спирта и органического масла, а не нефти, которой никак не получалось запастить у булгарских купцов впрок. Поэтому и надежда была на суету и быстровоспламеняющиеся корабли, которые на жаре были сухими, по крайней мере, надстройки. Вот только достаточно сообразить забросить ведро за борт и залить жидкость, с большой вероятностью она потухнет. Вот только противопожарные средства у немцев отсутствовали.

Как только приблизились к вражескому кораблю по курсу, арбалетчики выпустили рой болтов, чем ввели в недолгое замешательство противника, и этого времени практически хватило метателям, только один получил болт в бедро — на малом расстоянии он пробил кольчугу и проник в плоть. Немного сменив направление движения, мы расходились бортами с двумя кораблями. И, если бы не занятость команды одного корабля борьбой с огнем, нас могли зажать в клещи, в которые мы попали из-за своей глупости.

Другой корабль был уже в метрах пятидесяти по правому борту и арбалетчики уже вели дуэли со своими визави. Мне поднесли большой щит, один из тех, за которыми пряталось большинство ратников. Как только два корабля были сцеплены, и не нашими кошками, а крюками немцев, ратники вынырнули из защиты щитов и стали выстраиваться для обороны. Противника оказалось не много, вопреки ожиданиям, даже меньше нас. Видимо, все же не все успели большинство сесть на корабль, или он и не предполагался для морского боя, большей частью загруженный военным снаряжением и продовольствием.

Наши арбалетчики прекратили стрельбу, скорее всего из-за банального отсутствия болтов, но и вражеские стреляли мало, так как на траектории полета стрелы уже выстраивались немецкие воины.

Не мудрствуя лукаво, я достал пистолет и сделал четыре выстрела в противников. Больше не получилось, так как Бер, размахивая своим огромным мечом, набросился, как лев на антилопу, на немецких кнехтов, и стал их рубить, к гиганту присоединились другие ратники, я так же пошел вперед. Увидев, как один из немцев увлеченно машет алебардой по сторонам, обнажая мне свой бок, я не преминул его туда уколоть. Дальше, увернувшись от бокового замаха, рубанул мечника, покусившегося на мою жизнь. В спину прилетел рубящий удар, но броня спасла, я же, наотмашь, не видя противника, скорее интуитивно, рубанул обидчика по шее.

На этом бой закончился, и не только у нас. Лишь на одном корабле, который принадлежал ранее нам, группа немецких рыцарей пыталась развернуть взятый на абордаж трофей, бывший нашим кораблем, но к ним уже устремились три русских корабля, спеша поквитаться за братьев по оружию, которые проиграли свой бой.

Итогом сражения стало то, что одиннадцать кораблей противника горели, остальные взяты на абордаж, еще два корабля смогли сбежать, находясь перед сражением дальше всех от нашего флота. На берегу уже так же все закончилось, и началась банальная мародерка. Думаю, что уйти не удалось никому, если и получилось сбежать в лес, то единицам, вот только курши не сильно будут довольны новым лесным хищникам и превратят их в травоядную добычу.

Когда стали известны наши потери, я расстроился и сидел задумчивым при шуме всеобщего ликования. Всего безвозвратных потерь за время морского похода было двести тридцать два человека, еще семьдесят два из них ранены, большинство должны в ближайшее время вернуться в строй. В море оказалось труднее оказывать первую помощь, да и обозников, которых больше всех натаскивали на медицине, не было. Поэтому те, кто сейчас считался раненым, должны выжить, если не умерли в первые часы.

Сражение показало еще и то, что сражаться на равных, без использования чудо-оружия, воздействие которого скоро сведется на нет, как только морские державы поймут, с чем имеют дело, мы не готовы. Даже вражеский флот, лишенный командования, так как основная тактика их была индивидуальная атака, смог потрепать наше морское воинство, лишив двадцать процентов всего личного состава. И это еще и при том, что корабли крестоносцев были явно не готовы к морскому сражению, не имея на бортах достаточного количества, как воинов, так и вооружения при отсутствии достаточного количества больших щитов. Встреться мы с ними в бою, когда немецкие воины подготовятся, исход был бы другим. Сейчас же наши потери и так больше, чем в полевом сражении с датчанами. А впереди еще основное войско крестоносцев.

Интермедия 3. Великий князь владимирский Ярослав Всеволодович

Ярослав Всеволодович сидел на большом стуле, который был даже больше его «трона» во Владимире. Шел военный совет, где уже час продолжалась «говорильня», и князь удивлялся и хмурился — как можно столько говорить, и ничего толкового не сказать? Воеводы и тысяцкие говорили, какие ратники у князя добрые воины и куда бы не пришел князь со своей большой дружиной, везде будет победа и враг разгромлен. Особенно старались два тысяцких, которые достались «в наследство» от старшего брата. Оно и понятно, им следовало еще доказать свое право называться военными начальниками, когда на первые роли вышли ближники великого князя.

Уже как неделю князь находился во Пскове. Этот вольный город не особо приветливо встретил Ярослава, но на время даже вечевой колокол замолчал, после одного собрания вольных людей при князе, больше не решались устраивать разговоры. Одно дело выслушивать, какого там юнца, что Ярослав неосмотрительно поставил командовать большим войском, другое показывать свой норов перед великим князем.

Главным камнем преткновения на очередном военном совете было направление удара. Не все были согласны с тем, что Ярослав идет, по сути, на помощь, воеводе-выскочке и рижскому князю, считая последнего так же не совсем своим, а только человеком, которому повезло оказаться в нужном месте и в нужное время.

Так же Вячко, пусть и не публично обвиняли в тех бедах, что пришли на Русь этим летом. Многие считали, и нужно сказать не беспочвенно, что именно взятие Риги привело к тому, что Новгород откололся и впустил на русскую землю папских прихвостней — шведов. Вот и хотели одни военачальники решить проблему Новгорода, а после идти на помощь Святославу, другие же предлагали забрать Полоцк у поганой литвы. Были и те, что предпочитали разгромить зарвавшееся племя литвы у Смоленска, чтобы опередить Мстислава Удатного, славе которого немного завидовали, а уже потом идти бить шведов.

Вот только князь ревностно относился к вере православной, и его сильно обозлило и сделало раздражительным объявление папой крестового похода. На Руси древняя христианская вера, ни чета латинянской, а они убивать призывают практически единоверцев. Поэтому великий князь решил дать бой крестоносцам, а уже после решать проблемы на Руси. Еще и Нечай, который прибыл в Переяславль-Залесский, куда «сбежал» князь от надоедливого монгольского посольства, рассказывал много небылиц про молодого да раннего боярина Корнея. Любомир грамоту переслал, что очень нужно отправить людей в поместье боярина и взять огненный припас — что бы это не значило, да заряды для пушек. Писал, что данов разгромили и даже короля у полон взял боярин. И даже этот интерес — пообщаться с датским королем — двигал Ярославом.

— Охолони, бояре православные, латиняне идут на Русь, и Рига стоит на их шляху, коли сдадим тот град, то апосля и Псков возьмут, Новгород ужо взяли. У Риге люди православные з латинянами ратяться. Побьём немцев, добычу добрую возьмем. За утро выступаем, а три сотни ратных пошлю до брата своего Святослава, — закончил на сегодня бесполезный военный совет Ярослав.

Когда все вышли, большей частью с недовольными лицами, великий князь позвал, казалось, всезнающего Нечая.

— Великий князь, — в палаты с поклоном зашел верный помощник.

— Ты обскажи, что там Корней Владимирович говаривал! — попросил Ярослав.

Он знал, что молодой воевода просил великого князя помочь разгромить войско крестоносцев. Именно так — разгромить войско! И сейчас нашлось время, чтобы Нечай объяснил, что имел в виду воевода.

— Побить крыжаков могут и воевода с Вячко и с эстами, да и ливы з латгалами припасы в Ригу свезли, токмо-то одолеют ворога Вячко з воеводой, а вон думает тебя, великий князь у люда православного возвеличить, да прозвать оборонцем веры православной, — разъяснял Ярославу задумку слуга.

Понятие о пиар-технологиях у великого князя было опосредованным. Что такое княжья слава, он прекрасно знал, но верил, что только делами нужно славу зарабатывать. А тут предлагается не прийти на выручку городу, а в тот момент, когда войско крестоносцев измотают, ударить по ним и окончательно разбить. И тех трех тысяч воинов, что собрал великий князь должно с лихвой хватить для полного разгрома немецкого воинства. Ситуация только не ясна с участием мазовецких полков, но Ярослав был уверен, что он и их разобьет.

А появление великого князя и его победа упразднит много вопросов и укрепит авторитет Ярослава у князей и он уже во всю силу сядет во Владимире. Да и можно будет балтские племена постепенно к своей воли приводить. И новгородцы сильно задумаются, может, и встанут против шведов. Много плюсов.

— Нечай, а что было на вече, апосля того, яко я ушел? — спросилвеликий князь.

По приезду Ярослава в Пскове звенел вечевой колокол и великий князь говорил перед горожанами, пристыжая их в бездействии и угрожая оставить город в изоляции и не допускать псковские товары в Ригу, а может и в Ревель, если эсты признают верховенство Ярослава, да торговлю начнут налаживать. Выказав все это, князь ушел, не вступая в дискуссию.

— Псковичи полк збирают. Семь сотен выставят пеших, да сотню конной рати. Крамолу на тебя изводить не станут, вельми трусят, что ты их торга лишишь. Аще говаривали, что немцы з Смоленска, да псковские у Риге торг вести желают, да во Владимире больше торговать. Бают, что товар есть добры, — заговорщицки тихо, с хитрым прищуром говорил Нечай.

Великий князь еще долго говорил с Нечаем, к которому привык, и в отсутствии слуги был рассеян и испытывал недостаток информации, особенно ее понимания и анализа. Уже больше двух недель, как Нечай присоединился в княжеской дружине, но только сейчас, перед походом, удалось выговориться. Важно было еще поговорить о монгольском посольстве, которое прибыло во Владимир и даже выкупило одно подворье. И на удивление, они знали о том же боярине и хотели с ним переговорить. Оказывается, Корней был в составе посольства русичей, что отговорило монголов идти на Русь.

После долгих раздумий великий князь решил ждать событий чуть вдали от Риги, когда к городу подойдут крестоносцы. Нужно было выставить множество постов и разъездов, чтобы никто не знал о присутствии Ярослава. А, как только начнется главный штурм города, выдвинуться и ударить по немцам. Да так, чтобы одним наскоком решить исход битвы. Так он и силу свою покажет и спасет город, демонстрируя как Вячко, так и балтам крепость своего слова и дела. Да и дружину сбережет и трофеями разживется. Юрий то не такое уже и богатое великое княжество оставил в наследство.

Глава 16. Враг у ворот

В Ригу мы прибыли только на следующий день, несмотря на то, что добраться до города от места полевого сражения можно было часа за четыре.

По прибытию в порт ожидала большая работа, заключающаяся в основном в организации мест заключения пленных, их сортировки. Ну и самое приятное — подсчет и складирование трофеев. Нужно было определить склады, охрану, да много чего по мелочам. Конечно, я всем этим не занимался, но решил понаблюдать, как справляются со своими задачами обозные службы, и происходит взаимодействие между интендантами и армейскими.

Вначале были разгружены корабли немцев, которые были в более хорошем состоянии и пришли в город раньше всех, после был подсчет пленных и трофеев. Некоторых рыцарей, которые отличались знатностью и взяты в плен во время полевого сражения, было решено отправить в Ригу на кораблях. И именно с них начались первые проблемы. Разместить этих знатных в своих государствах людей в простых бараках, которые сбивались из чего попало на всех немногочисленных пространствах в городе, было нельзя. Урон достоинства, да и нравы этого времени не позволяли для знати создать лагерь. Ну а все возможные дома, которые можно было взять под охрану, были заняты многочисленными сотниками, или же опечатаны теми купцами, что уехали на время военных действий. Использовать недвижимость торговых людей, что имеют постоянное представительство в Риге, было опасно тем, что те решат свернуть свою торговлю, приняв власти Риги как ненадежные. Так что даже мне пришлось потесниться и занять комнату в доме Вячко, где моими соседями стали и Филипп, и Лавр, как и еще пять сотников нашего воинства.

Отправка на кораблях всего командного состава разбитого войска крестоносцев была связана с возможности тех сбежать. Так, если дать коня рыцарю, чтобы не уронить его достоинство — может попытаться сбежать. Пешком вести, разнервничается, что урон чести. По мне, так и пусть злиться, но были мысли о выкупе. Причем деньги светили большие. И даже с условием того, что делиться они будут на все воинство, моя доля будет большая, а появление серебра у ратников школы — это углубление товарно-денежных отношений в поместье. Так что везде есть выгода. Вот бы еще на войне не убивали соратников, да постоянно побеждать, так и можно жить в походах и богатеть.

Казну части крестоносного войска захватил князь Вячко, когда бился один на один с каким-то там магистром, или еще кем, кто, как говаривали, был третьим человеком в тевтонском ордене, если верить сказанному пленными. Князь ранил рыцаря, правда и сам руку толи ушиб, толи трещина образовалась после удара тевтона щитом во время схватки. Сколько серебра было в двух сундуках, не знаю, но уж точно не мало — это была оплата услуг тысячи наемников.

Оружия было, само собой, много, особенно порадовал запас стрел и болтов, которые были потеряны нами в морских сражениях, да и доспехи, оружие. В этот раз я не собираюсь продавать никаких броней, что достанутся от немцев и уже достались от данов. Если великий князь услышит мои чаяния и будет увеличивать войско, доспехи очень пригодятся. Вот бы еще не страдать альтруизмом, а продать Ярославу свою долю оружия и бороней.

Когда корабли прибыли в Ригу, то заполнили все пристани, пришлось пять кораблей даже оставить в море. Порт нужно обязательно расширять, если Рига станет базой формирующегося флота, тем более, что, несмотря на войны, торговля не должна остановится. Сейчас воск в Европе станет в такую цену, что наплевав на папские эдикты, торговцы пойдут на Русь торговать. Да еще и отстраивать флот императору необходимо. За этот поход орден и немецкие торговые города лишились почти ста боевых кораблей. Много это или мало для империи — не знаю, но восполнять потери нужно. Тут и пенька для канатов нужна, которая на Руси лучшая. Пусть ее необходимость для корабля меньше, чем для парусных судов XVII века, но все же присутствует.

Следующие три дня прошли в различных хлопотах, разговорах о выкупе с пленными и даже выделил полдня на любимое ничегонеделание. Ливы и латгалы, прознав о победах над данами и частью войск немцев, прислали свои обозы с провиантом и даже пять сотен воинов. Похоже, что эти племена окончательно приняли решение, особенно после того, как Вячко пообещал насильно не крестить и не перекрещивать тех, кто уже стал католиком. Только потребовал, чтобы и православные часовни, а может и церкви, стояли в крупных поселениях племен.

Конечно, вспоминая, как легко ливы с латгалами бегали от русичей к крестоносцам и обратно, нельзя до конца им доверять. Вот только нужно быть сильными и рвать всех за своих союзников и тогда не возникнет ни у кого желания отколоться и перейти на сторону врага. Ну и со временем создавать такие торгово-экономические взаимосвязи, чтобы предательство было просто невыгодно. Удар по карману чаще бывает болезненнее, чем по лицу.

Вот другие племена, несмотря на мои прогнозы, не спешили присоединиться к антикатолической коалиции, однако свои посольства прислали. Так курши заверили в дружбе, ятвяги и земгалы прислали по пять знатных соплеменников, так сказать, посмотреть, чем все закончиться. В то, что появилась действительная сила в регионе, еще сомневались, да и крестоносцы начинали с проповедей и мирного сосуществования, позже уже развернулись вовсю. Если покажем, на контрасте, что мы не станем принуждать к смене веры, что не станем влезать в их внутренние дела, можно и приручать. Думалось сначала, что как только будут первые победы, пришлют послов договариваться о взаимодействии, но нет. Посольство куршей говорило только о торговле и хотело добиться у нас заверения, что выступим на их стороне, если того потребуется. Вот только стушевались на ответе «а нам что за это». Пусть думают.

Еще через день пришел обоз от великого князя с двумя сотнями ратников. Приятно, конечно, что великий князь помнит о нас, но помощь, относительно предстоящих событий, выглядит символической. Вроде как Ярослав так же участвовал в битвах. Я был бы не против, тем более, что первый, кто говорил о том, что нужно создавать имидж новому великому князю, но не в таких сложных условиях.

С двумя сотнями княжьей дружины пришел и большой обоз. Такое ощущение, что все думают, как нас накормить. Опять телеги с соленым мясом, мукой, просом, репой, овсом. Порадовали, пусть и в малом количестве крупы, прежде всего тот же овес и греча. Амбары и склады, заполненные трофейным оружием, пришлось еще больше ужимать и складировать провиант.

Но главное — прислали пороха. Мало, всего на пятнадцать-двадцать зарядов, но и это хлеб. Да еще и какой! Картечи великий князь так же прислал. Ну, может, не столько он, я, уходя в поход, сделал все, чтобы хотя бы одна поставка огненного припаса состоялась, князь же организовал охрану при последнем переходе. Так что повоюем.

— Боярин, там тебя кличет князь, — в горницу зашел Тимофей.

Причина вызова князя была для меня радостной. К Риге подошли шестнадцать кораблей датчан с людьми и выкупом. Очень оперативно, хотелось бы отметить. Ну и могло ли быть иначе, когда любознательный «королек», как я для себя прозвал Вольдемара, в наших загребущих лапах, как и многие из высшего света Дании. Я чуть ли не стал распоряжаться начать работу по увеличению пристаней, когда пришлось еще одну часть кораблей нашего флота отгонять, чтобы пристали гости.

Серебра за всех пленников, что были взяты под Ревелем, вышло больше четырех тысяч в имперских марках, которые малым уступают гривне серебром. Были и корабли с отличной, как сказали рижские кузнецы, железной рудой. Была и сера и марганец, а вот селитры обещали поискать. Слово давали, что венецианцы обязательно найдут ту индийскую соль и привезут. Ну я сильно то и не рассчитывал, так удочку «на авось» закинул. Да и марганец датчанам пришлось покупать в Бремене, где идут эксперименты со стеклом. Привезли и красители для ткани. Главное же из всего списка — люди! Двух запуганных алхимика я заприметил сразу. Вот есть в людях что-то такое гаденькое, держатся вдвоем, но в стороне, да и одеты они были по-особенному, относительно остальных людей. Главным отличием было наличие амулетов и странного вида браслетов. Рудознавец был один, но корабелов сразу десять — как у нас на Руси сказали бы — артель.

— Я остаться желаю, — высказался король Вольдемар Молодой, когда я пришел сказать о выполнении всех договоренностей. — Скоро подойдет основное войско и мне важно посмотреть, как ты его разобьешь.

— Ваше величество, а Вы уверенны, что я разобью войско крестоносное? — лишь для поддержания разговора спросил я у короля, сам же больше размышлял, что нужно охрану оставить королю, да проследить, чтобы два корабля из прибывших были наготове сразу же отчалить в случае опасности. Еще не хватало, чтобы нас обвинили в смерти короля после того, как получили выкуп.

— Обязательно разобьете, и ты уже все просчитал. Вчера был обоз от великого принца владимирского Ярослава, значит он рядом, а у него есть войско. Немцы завязнут в обороне Риги, а Ярослав ударит им в спину. И это, если не брать в расчет твое сатанинское оружие, — высказался король, с вызовом посмотрев в мои глаза, как будто обвиняя меня в сговоре с лукавым.

Странно, раньше он казался немного инфантильным и даже трусоватым, сейчас же включил режим «повелеваю». Но пусть остается и смотрит, да по Европам разнесет вести, что с нами не воевать, а торговать удобнее. Так же я понимал короля, ему крайне важно, чтобы мы разбили немцев. Честолюбие Вольдемара пострадало знатно и единственное, что может поправить ситуацию, это разгром крестоносцев, чтобы по Европе не пошли слухи, что даны стали столь слабы, что даже схизматикам сдаются.

— Хорошо, Ваше величество, только поправлю Вас — не принц, а князь. И еще, — я сделал паузу, ожидая пока король «пробует на язык» слово «князь». — Вы должны быть готовы отплыть в любой момент. И, если немцы взойдут на стены, или проломят вторые ворота города, сразу же в окружении своих воинов, что прибыли, да и нашей охраны садитесь на корабль.

После того, как король выразил желание задержаться на неделю, или больше, в зависимости от того, как скоро под стенами города окажется войско крестоносцев, все пленные даны, за которых был привезен выкуп, решили не покидать своего короля и посмотреть представление, где, как они этого желают, дадут по холке имперцам и тевтонам.

Через два дня дозоры начали сообщать, что крестоносцы подходят и к концу дня со стен Риги была видна пафосная картина. Впереди шли монахи и держали огромный крест, за ними так же монахи, толи кто еще с мазохистскими наклонностями, хлестали себя плетками, была и делегация, которая надрывала голосовые связки, распевая какие-то псалмы. Уже за процессией мазохистов шли воины с крестами на одежде.

Крестоносцы сразу же отправили посольство и через полчаса к стенам Риги подошли пять человек. От нас так же собиралось выйти пять человек. Князь, Мейлис, Я, Филипп и Любомир.

— Я великий магистр ордена Генрих фон Зальца, это, — рыцарь, полностью облаченный в доспехи, не удосужившийся даже в знак уважения и этикета снять шлем, показал на рыцаря справа от себя. — Великий комтур Дработо фон Утинге.

Сразу же в голову полезли мысли, что крестовый поход возымел важное значение для папского престола, что с Кипра прибыл даже сам великий магистр, прихватив еще и комтура — можно сказать заместителя, хотя это достаточно условно. Узнал я и в числе переговорщиков епископа без епископства, или кто он сейчас, Альбрехта.

— Я прибыл издалека, чтобы восстановить справедливость и предлагаю вам просто удалиться из города и оставить все имущество, которое есть в нем, дозволяю взять только то, что сможете сами унести на одном коне, — великий магистр явно считал, что только его присутствие у стен города должно подвигнуть защитников к паническому бегству.

Я непроизвольно улыбнулся, когда предположил, сколько можно просить за выкуп цельного великого магистра. Моя ухмылка не была незамеченной.

— Юноша, а ты считаешь, что сможешь отстоять город от воинства Христова? Зря, если так. Тебя я лично буду жарить на костре за то, что разбойничал и подло бил на море, — произнес с вызовом великий магистр.

Пусть меня и смутила излишняя осведомленность фон Зальца, решил принять вызов и ответить.

— Слышал я, что только черти любят людей в аду жарить, — с усмешкой ответил я, но положил руку на эфес сабли.

Великий магистр сделал вид, что не понял завуалированного сравнения его с адскими чертями и продолжил. Вероятно, все же до него дошло, но опытный организатор и дипломат не стал опускаться до личностей и оскорблений, что сразу же нивелировало весь смысл данных переговоров. Я же получил от Вячко, стоящего пока молча, осуждающий взгляд.

— Немедленно отпустите всех пленных и дайте каждому серебра в десять марок, — продолжил свой бред главный переговорщик, чем уже смутил всех наших парламентеров.

Предложение о сдачи можно было считать необходимым требованием любой стороны, которая подходит под стены замка. Но крестоносцам дали понять, что никто рассматривать подобный исход противостояния не будет. Дальнейшие требования или повтор предыдущего уже расценивается как оскорбление или торгашество.

— Теперь я скажу, — в разговор вступил на чистом немецком языке князь Вячко. — Уйти не предлагаю, потому, как вас нужно разбить, уничтожить, только так можно избавиться. Мы хотели торговать, мира на своей земле и землях балтских племен. Вам оказалось мало истребления вендов и полабских славян. Вот боярин Корней из них и будет он мстить, я же за свою семью буду мстить и мы уничтожим вас. Не прячьтесь за крестами, нет в ваших душах Бога. Я переговоры закончил.

Резко развернув коня, князь припустил к воротам города, следом, отставая от Вячко на несколько шагов, поскакали и мы. Вот как по мне, все эти переговоры не имели никакого смысла, особенно после того, как уже случилось боестолкновение и часть армии вторжения были разгромлены. Должны же понимать явно неглупые немцы, что после того, как мы вкусили победы, никто просто так не отступиться, или их глаза застила гордыня и самоуверенность?

Глава 17. Князь-освободитель!

А на следующий день в город полетели камни, причиняющие незначительный ущерб, так как метательные машины были небольшие и сделаны явно недавно, поэтому случались проблемы и с натяжением и канатами и с пристрелкой. Наш ответ, пока только баллистами был более внушительным, так как уже не одну неделю метательные машины пристреливали и уже наверняка знали, как сильно нужно натянуть рычаги, чтобы камни не только перелетели городские стены, но и попали в нужное место. Поэтому контрбатарейная борьба была в нашу пользу и к концу дня метательные машины крестоносцев получили серьезные поломки. Однако в бинокль я наблюдал, как несколько десятков явно не воинов копошились вокруг сооружаемых огромных требуше.

Утром второго дня осады город узнал-таки, что такое разрушение. Первые два огромных камня пролетели мимо стен и обрушились на городские постройки. После долгой перезарядки уже одно ядро попало в стену и стало очевидным, что не сразу, но через неделю, может и быстрее, стена обрушится и станет тяжело, так как организованной атаки конницы, как и построений пехотинцев в условиях городской застройки не будет и сыграет фактор количества воинов. Крестоносцы же в индивидуальном воинском мастерстве будут превосходить большинство ратников из воинской школы. Можно понадеяться на арбалетчиков, которые будут стрелять во врага с крыш домов, но я считал это уже агонией. Между тем особой паники не случилось, воины только посерьёзнели и стали более исправно нести службу.

— Вылазка потребна, — сказал Вячко на военном совете. — Треба порушить те камнеметы.

— Вылазка потребна, токмо не на камнеметы, там вельми добрая оборона и крыжаки ждут того, а мы ударим па их монахам, да крыж заберем. Живота лишать монахов не треба, токмо взять у палон, — выдал я идею очередной авантюры.

Я думал, как болезненно ударить по крестоносному воинству. Сомнение и смятение противника, накаченного религиозностью, будет только нам на руку. А требуше мы разрушим и пушками. Ядра есть, до машин расстояние меньше версты, немного пристрелки и Клык разобьет их. Вот не хотелось пока засвечивать свой главный козырь, но придется. Может на фоне взятия в плен священников ночью, да потом «небесного грома» утром и что-нибудь в сознании немцев измениться. При этом я прекрасно осознаю, что главная цель всех крестовых походов обогащение, вот только прожив в этом мире больше двух лет окончательно отрицать роль идеологической накачки в действиях европейцев не стану.

Вначале мою идею не приняли всерьез, и, казалось, слушали только из-за уважения. Как слушают дети родителей — кивают головой, стараясь не обидеть, но уже знают, что не поступят по родительскому наказу. Вот только после моего предложения больше часа решали, как быть, ни никаких идей не прозвучало. Тогда я второй раз начал излагать ту же идею, уже используя сведения, которые получил благодаря использованию оптики.

К походной церкви можно было подобраться через заболоченную местность, где растет высокий камыш. Дальше находилось только три десятка охранения, вряд ли ночью непуганый противник усилит охрану. В метрах пятидесяти от походной церкви начинались палатки крестоносцев, но, то были по большей части слуги рыцарей, и оружие их было сложено чуть в стороне. Я подумал о то, что рыцари не стали размещать свои шатры рядом с церковью, вероятно, планируя действия, не совсем соотносящиеся с понятием доброго христианина.

Я рассчитывал секунды и минуты, предполагая, как скоро смогут поднять тревогу, как разберут оружие сонные воины, что можно элементарно поджечь спящих в палатках зажигательной смесью и быстро уходить. А в камышах устроить засаду из лучников и арбалетчиков. Конница в камыши не пойдет, да и пешим построением в болотистой местности не повоюешь, так что все может получиться.

В ночную вылазку я не пошел, но и уснуть не получалось, несмотря на осознание важности отдыха. Думаю, мой организм выдержит без сна и не один день, но зачем же проводить такие эксперименты. Вот только сейчас никак не мог заставить себя уснуть. Ворочался, крутился, в итоге решил не насиловать организм с повышенным выделением адреналина и что-нибудь сделать.

Проверил Ермолая, который уже уверенно шел на поправку и даже просился в бой. Кум изменился после ранения, в глазах уже не было обреченности и пустоты. Он еще ощущал себя одиноким, но время от времени начинал говорить о сыне Богдане, что он ему подарит, как будет учить верховой езде, как отдаст ребенка на обучение мне и Филиппу, я не смею отказать своему крестнику. Я должен научить его зарабатывать деньги. И почему я? Ну а Филипп воинскому искусству. Вот только о женщинах друг еще не был готов разговаривать. При всей браваде, на Ермолая было тяжело смотреть. Он очень сильно похудел, видимо, его организм выжимал все соки на выздоровление, под глазами появились огромные мешки, руки явно ослабли. Сейчас же воин спал спокойным завидным сном.

— Не пришли? — спросил я у ратника, который дежурил у вторых ворот.

— Не, токмо слыхал я якоже ратились у стане латинян, — отвечал явно скучавший на своем посту ратник.

Только через полчаса по стене прокатились выкрики, что наши возвращаются и не одни.

В ворота входили четыре сотни ратников, а со стен в подступающих крестоносцев сыпался град стрел и болтов. Преследовавшие русичей крестоносцы, казалось, вначале попадания первых стрел в их тела, и не замечали обстрела, но, когда ворота в город закрылись за последним ратником, сразу же побежали в свой лагерь, потеряв человек пятьдесят под стенами Риги, сколько удалось порубить и пострелять в ходе операции, я так и не узнал. К сожалению, и у нас не обошлось без потерь, а двоих ратников немцам удалось взять в плен. Главным же итогом вылазки стало то, что в городе появились, не без охраны, конечно, двенадцать католических священников.

Утро началось не с запланированного уничтожения требуше, а, напротив, именно эти машины еще в предрассветный час начали обстрел. Впрочем, только по два раза метательные машины разрядили свой груз в сторону города. Именно в сторону, так как вначале камни упали с недолетом, второй же раз, наоборот, перелетели через стену и только один камень задел хозяйственную постройку в городе, второй же подпортил землю между домами. Третей попытки не последовало.

Я спешно шел к выставленным на стене в самом широком ее месте пушкам, когда услышал нарастающий шум. Немцы как обезумели — шли на приступ. Начало штурма города было настолько нелепым и тем самым неожиданным для нас, что мог и увенчаться успехом. Ревнители католической веры шли обреченно, фатально, не считаясь с потерями. А впереди на длинных шестах эти «гуманисты» несли растерзанные тела наших двух ратников, которые ночью замешкались и попали в плен. Злость и ненависть накатила такая, что хотелось открыть ворота и бежать навстречу озверелым садистам. Вдох, выдох и нужно успокоиться. Возможность окропить свою саблю кровью вот-вот появится.

Немного остыв от увиденного, я подумал о том, что именно сейчас и нужно выиграть время для защитников, которые подымались по тревоге и занимали свои места в обороне. Для этого лучшим «лекарством», которое способно остудить порыв крестоносцев стали бы выстрелы картечью по колоннам с фашинами и лестницами. Еще до того, как я успел добежать до пушек, они уже произвели залп, и волна смерти смыла метров тридцать бывшей плотной колонны штурмовиков. Клык правильно расценил обстановку, зарядив пушки дальней картечью, но выстрелил, как только понял, куда я бегу и зачем.

Небольшое замешательство наступающих, впрочем, не обратилось в бегство, однако, время на перестроение, подбадривание командиров и их какое-то, неслышное мне, объяснение случившемуся, позволяли вбегать на стену десяткам и сотням ратникам. Немного, пусть пару минут, но выиграть получилось. Защитники сразу же разряжали свои арбалеты и луки по крестоносцам, которые причиняли пока мало вреда, но по мере их приближения, все больше стрел и болтов находили свои цели.

Уже перед воротами внутри города формировались конные сотни, готовые совершить смелую вылазку и ударить по пехоте врага. За всем происходящим следили и выстроенные в боевые порядки конные рыцари, так же в нетерпении ожидая команды, вот только для них пока не было целей.

Прозвучал еще один выстрел из пушек, которые пустили стальные шарики не в передовые отряды крестоносцев, а в лучников и арбалетчиков врага, которые находились на удалении и за спинами ощетинившихся кнехтов, что уже переходили ров, закиданный фашинами.

Пехота оказывалась уже в «мертвой зоне» для выстрелов пушек, которые перезаряжались ярдами, чтобы сломать метательные машины, ну, или ударить по выстроившейся в полуверсте конницы. Для непосредственного уничтожения наступающих колонн врага — грозное оружие сейчас оказывалось бесполезным. Однако, на стенах уже было много народа, который еще не стал организованным войском и каждый делал то, что сам считал необходимым, но крики десятников и сотников начали наводить порядок. Летели камни, готовились багры для скидывания лестниц, не переставал литься дождь из стрел, болтов и даже сулицы уже доставали до врага.

Наши множественные метательные машины, стоящие за стенами метнули камни, которые перелетали стены Риги и защитников и разили дальние ряды крестоносцев. Вот только второй практически одновременный залп камнеметных орудий был крайне неудачным. Одна машина ударила по защитникам на стене и пять человек выбыли из боя от «дружественного огня». Послышалась брань, крики и больше уже метательные орудия не использовались.

Между тем на двух участках стены крестоносцам удалось поставить лестницы, скинуть которые мешали подоспевшие вражеские арбалетчики. Первый противник, взобравшийся на стену, упал вниз, но потянул за собой и защитника.

Наконец появилась хоть какая-то организованность и с нашей стороны. Сотники собирали свои сотни и формировали штурмовые десятки, которые в команде тренировались отражать атаку врага именно на стенах. Сейчас же они имели шанс продемонстрировать свои навыки, отрабатываемые по четыре часа каждый день в течении последней недели.

Наконец, я смог увидеть и работу генуэзцев. Я уже даже начинал думать, что они саботируют бой со своими единоверцами, однако арбалетчики действовали. Четырьмя группами они распределялись по стене и скоро плотность выстрелов защитников города значительно возросла.

— Конная дружина! — зычно прокричал князь Вячко, который уже был готов вывести из ворот для отражения штурма тяжелую конницу.

Вероятно, в такой ситуации, когда уже в двух местах шел бой на стене, нужно принимать и спорные решения по введению в бой конницы. Если враг прорвется в город, от кавалерии будет еще меньше толку.

Выставленные князем заранее на башнях и стене рядом с воротами лучники и арбалетчики усилили интенсивность стрельбы, отгоняя от ворот врага, или вынуждая того прятаться за щитами и дощатыми укрытиями на колесах. Конница в колонне по трое начала выходить.

— Клык пушки на ядра, яко лицари конные пойдут бей их, — скомандовал я и устремился к ближайшему участку стены, где рыцари начали понемногу отвоёвывать пространство и теснить защитников. Предыдущий выстрел артиллерии не принес желаемого результата по статической цели в виде выстроенных конных рыцарей, но напугало их, заставив перестроиться еще на метров двести дальше. Этот факт давал больше времени для нашей конницы, чтобы уйти от столкновения с рыцарями, но при этом ударить по пехоте под стенами.

Недалеко от того места, где я, как зачарованный наблюдал за ходом сражения, появились захватчики. Немцам удалось выбить защитников в том месте, и они начали развивать свой успех, устремляясь к внутренним лестницам, ведущим в город со стены.

Опомнившись, я побежал к участку, откуда кнехты удачно расширяли взятый плацдарм. Нельзя пустить крестоносцев в город, ворота защищали мало ратников — все на стенах, и немцам может удастся попытка открыть ворота.

Впереди меня бежал Бер, который взял большое бревно, предназначенное для скидывания с лестниц штурмующих, ну или просто ломать деревянные приспособления для лазания. Как только мы приблизились к опасному участку в защите стен города, Бер запрокинул бревно за голову и швырнул его на метров пятнадцать в ощетинившихся кнехтов. Строй противника развалился и гигант, не замечая даже своих союзников, всей своей массой свалился на врага, трое немцев даже упали со стены внутрь города. Я же разряжал обойму пистолета, нас поддержала группа из десяти арбалетчиков, и уже крестоносцы начали пятиться назад.

Вперед вырвались мечники, и намечалась свалка. Подступиться же к сражающимся не получалось. В тот момент, когда строй крестоносцев встретился с отступающими соплеменниками, сразу за которыми шли русские мечники, началась самая натуральная давка, где выигрывали не мечи, а кинжалы или даже физические данные, в чем русичи посредством гиганта Бера имели некоторое преимущество. Влиять на ситуацию было сложно, но я изловчился и выстрелил в четырех противников с алебардами, которые, без возможности опустить руки, бессистемно били сверху, иногда даже попадая и по своим союзникам.

Через минут пять давка закончилась, когда генуэзцы, стоящие в метрах десяти от эпицентра противостояния стали поднимать друг друга, чтобы быть на полтуловища выше и пускали в противника болты. Немного проредив число активных крестоносцев, русичи стали продавливать захватчиков и брать над ними верх. Самый опасный участок стены остался за русскими и их союзниками.

— Ба-бах, — прогремели два пушечных выстрела.

Пользуясь небольшой паузой в сражении, я стал наблюдать не за тем, как добивают кнехтов, взобравшихся на стены Риги, а как выстроенная для атаки конница защитников города, не успев набрать должной скорости из-за малого пространства, все же начала уничтожение беспрерывно идущих на приступ крестоносцев, лишая вражескую пехоту арьергарда. Между тем и конница защитников подставлялась под фланговый удар рыцарской кавалерии, которая уже набирала атакующую динамику, но получила два ядра, которые скосили не менее чем десять рыцарей, чем не только уничтожили профессиональных и мотивированных воинов, но и значительно замедлили до этого нарастающую скорость тяжелой конницы. Время, которое было потрачено рыцарями для перестроения и обхода препятствий в виде убитых лошадей и своих соратников хватило для того, чтобы русская кавалерия начала свой отход. Но уходили русские конные не в город, а ближе к стенам, где продолжал выбивать штурмующих. Скорее всего, Вячко рассчитывал на помощь стрелков на стенах. Но тут была и опасность того же «дружеского огня».

Штурм явно захлебнулся, и крестоносцы потеряли много своих воинов, вот только и у русичей была проблема — вышедшая из города конница, не имеющая возможности вернуться без существенных потерь. Если Вячко поведет всадников к воротам, то там будет только стремящаяся попасть в город толпа людей на конях, но не боевое соединение. Ворота узкие, в условиях боя нереально зайти в город. И этим в любом случае воспользуются рыцари. Вот только и бегать от прямого столкновения с рыцарской конницей — не вариант.

Сопереживая рижскому князю, считая себя все осознавшим полководцем, я посчитал, что конницу под командованием Вячко мы потеряли. Вот только я недооценил полководческий талант рижского князя, который действительно опытный военачальник.

Пока я наблюдал за скачками шести сотен тяжелой конницы защитников, даже не обратив внимание, что в ней нет Филиппа и ряда наших тяжелых всадников, да и легкой кавалерии, возле ворот уже сформировался полк из двух сотен тяжелых и легких конных, частью с луками, которые были в руках, в основном, у булгар.

Вячко же отводил от ворот рыцарскую конницу в сторону, когда начали выходить, возглавляемые Филиппом конные ратники. И когда так сговорились? Военного совета вчера не было, были только разговоры ранее о том, что легкая кавалерия при поддержке двух-трех сотен тяжелой может работать по принципу «ударил-отошел». Такую тактику сейчас и решили применить наши кавалеристы. Этим объясняется и тот факт, что князь никак не спешил на стены города при начале штурма. В это же время прогремел уже четвертый выстрел двух пушек, к которому должна присоединиться и третья — ее уже устанавливали на стене. Пока Клык лично командовал заряжанием пушек ядрами, и они уже выбили не менее двадцати рыцарей из плотного построения крестоносцев.

Прозвучал сигнал и конница Вячко, уходя по дуге, стала разворачиваться, пытаясь зайти в левый фланг рыцарскому построению. Рыцари так же споро начали маневрировать, заходя по дуге, стремясь навязать бой на встречных, в котором у них было больше шансов, точнее у русичей шансов не было.

— Клык, картечь! — истошно проорал я, напрягая голосовые связки.

Разворачивающаяся рыцарская конница подставлялась своим правым боком под пушки и картечь могла сильно навредить крестоносцам. Слово «картечь» главный артиллерист уже выучил, пусть и не понимал, почему именно так называются эти железные шарики, скрепленные воском.

Прозвучал очередной залп, унесший немало вражеских всадников, после чего им во фланг ударила конница, возглавляемая Филиппом. Крестоносцы, несмотря на свой профессионализм, оказались в замешательстве, и часть рыцарей выделилась из строя для отражения атаки русской кавалерии, которая только что вышла из-за стен города. Вячко уже закончил свой маневр и его конный отряд начал разгон в сторону противника. Полетели стрелы, выпускаемые булгарами с седла.

Но даже такой маневр и взятие в клещи профессиональной конницы не сломал крестоносное войско. Вражеские всадники, быстро группируясь в отдельные несколько отрядов, начали движение в направлении своих обидчиков. Не дожидаясь, когда рыцари наберут скорость для атаки, конный полк Филиппа начал спешное отступление. В это время началась отчаянная сшибка на встречных рыцарей и русской конной ратью, возглавляемой князем Вячко. Это был отчаянный бой. Рижан, несмотря на поредевшие ряды конных рыцарей, было меньше, да и они по большей части уступали в мастерстве крестоносцам, но о сдаче никто не думал. В это же время прогремел строенный залп орудий и три ядра устремились прямо на рыцарей, еще не успевших войти в бой, отвлеченных на преследование отряда Филиппа. Это был лучший выстрел Клыка, за который ему обязаны будут жизни ни один десяток ратников.

Я заметил, как выстраивается в боевые порядки пехота противника, отошедшая от стен и произведшая перегруппировку. Намечался новый штурм. Кнехты выжидали итога противостояния конницы.

Филипп вновь повел в атаку свой полк. На этот раз, увлеченные схваткой, рыцари не стали выделять отряд для отражения атаки в свой фланг и другу удалось приблизиться к крестоносцам, и уже обагрить свою рогатину вражеской кровью.

— Княжий рог! Княжий рог! — долетали повсеместно слова ратников.

Действительно, послышался звук, предвещающий атаку, а вскоре показалась лавина атакующих русских ратников, которая резко изменила ход сражения и продемонстрировала силу Руси, ее единство, дух, превосходство православия над латинянами — именно так скажут бирючи, которые будут оглашать информацию в городах Руси. Я постараюсь, чтобы именно такие реляции донесли до населения Северо-Восточной Руси, чтобы к великому князю владимирскому Ярославу Всеволодовичу приклеилось прозвище «князь-освободитель», и «защитник веры», чтобы в идеологическом отношении возвысить его над другими. Но об этом я вспомню потом, через часы, может и дни. Сейчас же неимоверная усталость от боя, от переживания сваливала с ног даже мой организм. А солоноватый привкус на губах говорил об обкусанных в нервозности губах. Напиться бы сейчас…

Интермедия 4. Грязная политика

Насколько Ипатий был готов на все для благополучия пусть не страны, но целого мира, под названием «Русь», но то, чем он занимался последние два месяца, были гадкими и для него. Убивать будущих гробовщиков Руси, пока они еще не натворили бед для его Родины, коробило и вызывало отвращение к себе. Но тот, кто был воином в прошлой своей жизни, когда большинство людей являлись только потребители, кто в этом времени, мире не мог усидеть и двух месяцев на месте, такой человек и способен исполнить деликатные миссии, о которых никто и никогда не должен знать.

Долгие разговоры с еще одним попаданцем Корнеем не прошли даром. Тот жил в то время, когда люди еще уничтожали друг друга всевозможными способами. Но Ипатий жил во время, в двадцать третьем веке, и в той реальности, когда уничтожали только нищетой, финансовой кабалой, но войны стали анахронизмом. Но вот именно этот человек и был «белой вороной» в стае тех русичей, что предпочитали подчиниться сильнейшему, но и не могли помыслить дать бой.

Его родина, Новгородская республика, оставила след в мировой истории только как буферная зона влияния иностранных государств. Урал, Сибирь, Дальний Восток — этого не было у России в его реальности, как не было и самой России. Конфедерация русских вольных городов — РВГ — вот что было, даже название звучит странно. Ипатий же желал величия для своего государства и с детства мечтал стать воином, который будет готов сложить голову за величие страны, а не за чужие интересы. Триста лет РВГ не участвовало в войнах, будучи главным хранителем золота для других стран. Как рассказывал, Корней, что-то похожее было в его реальности со Швейцарией.

Однако, когда начался очередной виток противостояния Запада и Востока, и РВГ не осталась в стороне. Нет, не было ядерных взрывов, или прямых столкновений, просто страны не могли договориться перед общей опасностью. А планета умирала и хирела на глазах. Бесконтрольная добыча ресурсов все более варварскими способами, вырубка лесов при увеличении производств, глобальное потепление — вот далеко не полный список проблем планеты мира Ипатия. Но коллективный Восток с Китаем, Индией и Японией и коллективный Запад не слушали друг друга. И представитель самой редкой в РВГ профессии — воин — Ипатий согласился на эксперимент, который мог бы помочь некоторым представителям его мира выжить. В том числе и семье Ипатия, которую он уже никогда не увидит, но постарается спасти. Верный муж, который в этом времени не имел отношений ни с одной женщиной, гражданин своей униженной, но любимой родины, уже догадывается, как или кто это сделает.

Сложно пришлось Ипатию в начале эксперимента — он попал в тело младенца и его психика, наверняка, пострадала. Даниилу же, напарнику из того же мира, повезло, и его разум вселился в тело монаха уже достаточно взрослого, поэтому и не пришлось бывшему психологу прикидываться ребенком, заново учиться говорить и ходить, кривляться, прикидываться неучем и терпеть, терпеть, терпеть. Но именно Даниил, скорее всего, и не выдержал перехода, превратившись в маньяка, который был готов пожертвовать миллионами людей, чтобы в будущем получить непонятно что, абсолютно позабыв о настоящей цели переноса сознания в это время, в этот параллельный мир.

Но что уже о Данииле — он мертв, а Ипатий жив и решил принять сторону Корнея, который считает, что можно здесь и сейчас сделать Русь великой и заложить фундамент для будущих поколений. И Ипатий, как он полагает, делает сейчас именно то, что и приведет к величию его родины.

В долгих разговорах, разбирая исторические данные и причинно-следственные связи, которые и привели к покорению Руси монголо-татарами в реальности Корнея, пришли к выводу, что нужно ослабить максимально эту напасть с Востока при своем усилении. И уже многое сделано.

Войско обучается, экономика развивается. Разные там ремесла, механизмы в поместье, вот только для Ипатия, который и знал то, как включить пищевой комбайн в своем XXIII веке, пустые слова. А вот специальные операции — его стихия.

И уже сделано много — убит любимый внук Чингисхана Бату, его приближенные и советники. Причем, сделано это было очень топорно, но эффективно. Просто расстреляны с километра из винтовки, а после, в пулевые отверстия были вложены стрелы, которыми пользуются хорезмийцы. Да и записка на теле Бату явно указывала на убийц, на арабском было написано: «Я убил твоего внука, за то, что ты лишил меня моего государства».

Решения произвести такую операцию далось не просто. Много просчитывали варианты развития событий, прогнозировали реакцию Чингисхана, Джучи. И окончательно решились из-за того, что сейчас обе противоборствующие силы и сын последнего хорезмшаха Джелал-ад-Дин и монголы в зените своей силы. Если сцепятся два пса, то можно будет после не думать о стотысячном, или даже большем, войске монголов под стенами Владимира со стенобитными орудиями. Еще, если хорезмийский наследник узнает об угрозе монголов, от которых постоянно бегает, он не станет распылять свои силы на грузин, с которыми уже собрался сражаться. Тогда и Грузия, сейчас достаточно сильное государство, может стать временным заслоном для монголов. В то, что именно степняки победят, у Ипатия сомнений не было, он уже знал, что у мусульман много внутренних противоречий.

Как оказалось, есть они и у монголов — Джучи попытались отравить и это был не Ипатий. Такой расклад мог бы поставить под угрозу желаемый результат после спецоперации. Да и не известно сейчас как поведет старший сын, пусть и с небесспорным родством, после покушения. Может статься так, что сын сцепиться с отцом и это также неплохо, но могут и помириться, если Джучи докажет свою невиновность в покушении на сына и попросит помощи от отца в деле мщения. Чингисхан же, после одной попытки убийства Джучи, может и передумать о противостоянии с сыном, и объединенное войско всех улусов сокрушат всех. Как же сложно и непонятно. Ипатий хотел только в условиях противоречий отца и сына, чтобы последний один пошел на мусульман.

Вообще, Корней считал, что именно Джучи не очень то и стремился к новым завоеваниям Руси и Булгарии, предпочитая наладить торговлю Хорезма с этими странами, но его чаяния не поддерживали другие монгольские ханы.

— Ипатий, ты просил узнать про ситуацию в стране курджев, или как ты их называешь, грузин, — сказал Азат, который вошел в шатер Ипатия.

Уже месяц Ипатий стоял лагерем в кавказских горах, принимая разных посетителей и доверенных лиц. Отряд, по легенде, ждал найма в грузинское войско, которое готовилось к противостоянию с мусульманами.Однако, шпионские щупальца были раскинуты именно с этого места.

— Говори, я слушаю тебя, почтенный, — сказал Ипатий так же на армянском языке.

— Джелал-ад-Дин потребовал уважительного отношения к мусульманам и пока не идет в царство. Джучи собирает воинов и уже послал за кипчаками и вести своему отцу. Он собирается мстить, — докладывал торговец.

— Скорее всего, он хочет замирения с семьей. После попытки отравления Джучи нужно или идти войной на Чингисхана, но многие монголы могут не понять, либо стать карающим мечом против проделок Джелал-ад-Дина, — позволил себе размышления вслух Ипатий.

— Ты прав, почтенный, скорее всего это так. Но в царстве не спокойно, там, как и всегда, плетутся интриги и старый Иване Мхаргрдзели боится потерять свое место при царице Русудан, которая… — Азат склонился к Ипатию и заговорщицки продолжил свой рассказ. — Изменяет мужу и не питает признательности к старому Иване. А тут еще и молодые красавцы Шалва и Иване, которых очень любят в армии.

Ипатий задумался, припоминая, что об этих героях некогда говорил Корней. Даже просил, если будет возможность без серьезной опасности помочь им выжить.

— Как только стало известно, что Джелал-ад-Дин поворачивает в сторону Джучи, Иване Мхаргрдзели приказал арестовать молодых воинов и перевозит их из Тбилиси в свои владения на севере Армении, — вновь заговорщицки произнес купец.

Больше информации о политических играх региона не последовало, и разговор перешел на темы о товарах и возможностях хорошего торга на Руси. Купец собирался вместе с отрядом русича отправиться в путешествие и хорошо поторговать. Тем более то, что просил для продажи Ипатий валяется почти под ногами. В Кутаиси была руда марганца, и купец уже загрузил десять возов этого, по его мнению, бесполезного камня. А еще он повезет чай, за который Корней был готов платить золотом и лимоны, ткани. За это готов брать зеркала и бумагу, которые показал Ипатий для примера. За возможности торговать Азат только лишь подавал некоторую информацию, которая не была даже секретной, просто не сильно распространенной.

Ипатий же думал, как освободить этих молодых военачальников Иване и Шалву Торели, которых упоминал в хорошем ключе Корней. Воинской школе так же будет полезно узнать опыт воинов из другого региона, если, конечно получится все то, что задумано. Оставалось более подробно разведать направление движения людей Иване Мхаргрдзели (вот же фамилия, как только выговаривают) и отбить пленных братьев. В конце концов, их можно будет использовать и как мягкую силу для распространения влияния Руси на грузинские земли.

А пока пусть волки грызут друг друга, а мы будем усиливаться.

Глава 18. Новгород для новгородцев

Разгром крестоносцев был столь ошеломительным, что практически всех удалось либо убить, либо взять в плен. Только отряд из трех рыцарей с телохранителями смог пробиться и выйти из боя, спешно отрываясь от погони. Впоследствии стало известно, что этому отряду удалось ценой жизни двух десятков воинов-крестоносцев, уйти от преследования. Это так убегал великий магистр Генрих фон Зальца. А вот остальную тевтонскую камарилью мы приняли в «почетные» пленники.

Всеобщее ликование меня не побудило даже улыбнуться. Потери были большие, а еще больше было раненых, которым не успевали оказывать первую помощь, а некоторых, но не из числа ратников школы, просто милосердно добивали. К нашим воинам боялись подходить, получая знатный отлуп только за попытку посмотреть на ранение. Все ратники своими глазами видели исцеление Ермолая, который уже был списан, но сейчас идет на поправку. Ну и играл свою роль страх. Многие считали, что я либо колдун, либо любимчик Бога, так как воскресил уже умершего друга, был во многих схватках и выжил, а еще у меня есть пистолет, весьма странная приспособа для понимания местных людей. А все, что не понятно — либо божественное, либо от колдовства, либо от антагониста Бога.

— Боярин-воевода, тебя, великий князь владимирский Ярослав Всеволодович кличет на пир, — сообщил запыхавшийся от бега Нечай. Видимо, давно искал.

Интересно, нет никого моложе, чтобы этот человек, работающий умом и смекалкой, но не ногами, бегал по всему городу и его окрестностям.

— Добро, приду, по здорову ли? — сказал я, проявляя таки вежество.

— То добре, спяшались мы до вас, да прознали, что мазовецкий князь подошел до Риги и ждали ентого татя, да тот стал вяртаться у Мазовию, почув, что сам великий князь пришел с войском, — рассказывал Нечай важную информацию.

Умнейший Нечай быстрым и сбивчивым рассказом, вероятно, хотел четко дать понять, что великий князь не «свадебный генерал», а действенно помог общему делу. Действительно, если бы мазовецкий князь подоспел на помощь крестоносцам, то нам не выстоять. Нам бы еще сложнее пришлось, если бы не великий князь, битва-то переходила в патовое состояние.

Поразмыслив о мотивах именно сейчас Нечаю сообщать мне то, что не так уж и важно, потому что не имеет актуальности, да и Ярослав мог сам поведать, я стал так же рассказывать про все «если». Поведал и про морские баталии, которые способствовали уничтожению трети войска крестоносцев и ночную вылазку и про сечу на стенах и кавалерийский маневр Вячко и Филиппа. Так что, и мы не лыком шиты, но безмерно будем преданы умному и прозорливому великому князю, который подоспел в самый сложный момент битвы. Последним замечанием я дал понять, что мог Ярослав и раньше подойти, пока многие русские конные еще были живы, а погибали в неравной сече с профессиональными воинами.

Взойдя на стену, где возились с пушками, пытаясь их снять, я осмотрел поле битвы. Сражение было действительно великим и грандиозным. Следует обязательно описать его в летописях. Множество тел, бывшее поле с сочной, пусть и покошенной травой было сплошь красно-багряное, кровь хлюпала под ногами, ржали еще не добитые, но раненные лошади, стонали люди, в основном наши воины, так как раненых врагов добивали сразу же, как только выдался случай. Это же шанс найти что-нибудь не большое и ценное на телах. Интересно было бы почитать в летописи типа такого «В лето 6733 пришел Ярослав под град Ригу и разбил там войска латинянского без счета…». Вот как-то даже мое тщеславие заиграло.

Вот и еще одна зарубка. Кто пишет летописи, где те монахи, которые дают характеристику действиям войск и людей, и буду ли я упомянут в, чаще всего, скромном, повествовании о событиях? Пора уже заняться формированием идеологической составляющей всех моих действий. Думается, что великий князь должен приблизить меня после всех событий и тогда удастся реализовать часть своих проектов.

Трофеи собирались всеми воинами как княжьими, так и эстами, и ратными из поместья. Сразу было принято решение, что дележ произойдет позже по степени участия в битве и целесообразности. Однако, мои ветераны умудрились первыми «почистить» многих рыцарей, принимая активное участие в умерщвлении раненных на поле боя, после того, как оставшееся войско, лишившись командования, начало сдаваться.

Вооружение, брони и снаряжение все шло в общую казну, однако, перстни, кошели — это уже в казну десятков или сотни. И я не был против такой мародерки, можно будет впоследствии не давать много премиальных. По сведениям того же Тимофея, уже всем воинам досталось не менее, чем по полгривны серебром и все довольны. Казну же взяли княжьи дружинники, и она сейчас у Ярослава и ждет дележа. Знаю только, что там не менее трех тысяч серебряных марок. А Филипп еще и взял серебра и даже золотой подсвечник в их походной церкви в ходе ночной вылазки. В любом случае, поход должен принести только мне, без учета ратных, прибыли около восьми тысяч гривен серебром, да и воины не останутся в накладе.

Кажется сказочной подробная арифметика. Можно почивать на лаврах, есть с золота, но богатые люди только до тех пор и богаты, пока неусыпно работают над увеличением капитала. Если же перестать искать возможности заработать, будь у тебя хоть и сто тысяч гривен, сразу же покатишься вниз и не заметишь, как через год-другой будешь радоваться и одной гривне.

Пир у великого князя был славный. Сперва на нем присутствовали только двенадцать человек, которых Ярослав посчитал своими ближними. По правую руку от великого князя сидел Вячко, а по левую Мейлис. Уже этот факт говорил о политике владимирского князя — он собирался возвеличить и окончательно утвердить княжество Рижское, а так же желал союза с эстами, с возможностью включения их в свою сферу влияния.

Такой небольшой состав пира объяснялся требованием великого князя выпить братину и уже после позвать остальных для массового застолья в количестве не менее семидесяти человек. Братина, что характерно, была все та же, что и на пиру во Владимире, повидавшая виды потертая и с трещиной. Пиво было уже готово, но все присутствующие ритуально ссыпали горсти зерна в поднесенный слугами кувшин. У кого не было с собой жмени ржи, ячменя или пшеницы, как бы украдкой давали сами слуги. А уже после братины начался честной пир.

Были приглашены и трое наиболее знатных датчан, включая, конечно, младшего короля Вольдемара. Были, что меня порадовало, и с десяток наиболее отличившихся в битве ратников. Вот и Бер сидел как скромная девица. Гигант так смущался, что ничего не ел, ни пил, только глазел по сторонам, спешно опуская голову, если его взгляд встречался с чужим.

Оказывается, уже по всем войскам ходит байка, как великан Бер растолкал на стене сотню рыцарей и два десятка одним взмахом своего меча порубил. Смотря на своего верного друга и телохранителя, немного возмущался, что на его действительно героические поступки в бою, он не может предъявить никакого доказательства удали. Нужно как-то предложить князьям ввести знаки отличия — ордена или медали. Думается, что мотивации лишней не бывает, а заполучить награду захотят многие.

— Я поражен и восхищен вашим сражением, великий принц, — начал вещать Вольдемар, провозглашая свой тост.

Его посадили за стол следующим после Вячко по правую руку, но король, казалось, и не обиделся на попрание своего статуса. Вот только с Мейлисом заранее поговорил Вячко, как того просил понимающий Ярослав. Эст никак не хотел садиться за один стол со своим врагом, но все же рижский князь нашел слова.

— Вы так ловко и умело провели все маневры и так вовремя ударили конницей по крестоносцам, что я еще больше уверился — лучше быть с вами друзьями, но не воевать, — вещал немного захмелевший король. — Император и наш враг, и я хотел бы нанять войско из Руси и разбить германцев.

В это время толмач, склонившийся над князем, четко переводил все сказанное. Ярослав и сам немного знал немецкий, на котором и говорил Вольдемар, но знаний не хватало понять быстрый речитатив короля.

— Русь живет своими межами и у иншая страны не лезет, токмо торг да любовь помиж нами может быти. А на Русь не треба идти, у силу вошла русская земля, и крепнуть дале буде. Ты гостей торговых зови, мы и воск и мед, да и диковинных товаров дадим, — отвечал степенно с нотками величия Ярослав.

Пир в скорости перерос в пьянку, причем «просвещенные европейцы» явно не отставали от русских, да и к «финишу» пришли быстрее. В скорости слуги уже уносили королевскую особу и приближенных к нему в спальни. Как-никак уже не пленники, а свободные знатные датчане — вероятные торговые партнеры, так что и почет проявили, положили в комнаты большого дома Вячко. Часов через пять посиделок, нескольких драк, больше на потеху, чем со злобы, кто мог подняться, стали уходить. Великий князь не любил, когда спали за столом. Бер ушел еще чуть раньше, когда произошла первая потасовка. Зная своего друга, я понял, что он боится сорваться и влезть в мордобой, поэтому и от греха подальше…

— Ну, говори, боярин-воевода! — увлеченный своими мыслями о доме и Божане, я не заметил, как сам великий князь не чинясь, подсел за стол рядом со мной.

— Что сказать, великий князь? — озабочено спросил я, приводя мысли в порядок. Воображаемая сцена встречи с любимой женой никак не хотела покидать мою голову.

— Что далей делать треба. Ведаю я, ты маешь, что мне сказать. И про Новгород, да и про булгар, да татар. Говори, мы одни, такого может и не быти болей, — сказал князь и после часа моего монолога даже стал клониться ко сну, так как все же был не совсем бодр.

Ну, раз хочет Ярослав напрямую услышать мои мысли, а не через ретранслятор с именем Нечай, это хорошо, скажем. А говорил я о том, что нужно усиливать власть, напомнил про посошную рать, о воинских школах в крупных городах по принципу частичной мобилизации молодых людей. Четыре или три года воин служит и после получает свое хозяйство и призывается только на сборы раз в год, да на войну, по необходимости. Напомнил, что нужна организация княжьих мастерских по производству оружия на новых принципах, что городское вече можно и нужно привести в более работоспособную структуру, пусть и через институты представителей. Нужно чеканить свою монету, так как гривны не удобны для товарообмена. А на рассказе о создании почтовых станций и если не строительстве дорог, то их расчистки, пусть и с привлечением армии, великий князь уснул. Слуги нежно, но решительно подняли Ярослава и понесли в его опочивальню, которая была в доме рижского князя Вячко.

В углу же посмеивался от нашего разговора абсолютно трезвый Нечай.

— Чего зубоскалишь? — спросил я, раздраженный реакцией князя. Я тут увлекся, уже чуть ли не космос собрался покорять, а он сидит и посмеивается.

— Так ты, боярин-воевода лишком взял, невместно много великому князю баять. Долями говорить, да и много ведает вон, я уже сказывал, — Нечай проявил интерес и быстро скользил по лавке в мою сторону. — Я уже почал ладить хозяйство. И на княжьих землях у Переяславля-Залесского и у Владимира уже разбиваем землю на три доли, да три плуга из твоего поместья сторговал, вот только ковали бают, что вельми дорого их ладить. А я так думаю, что ты и поведаешь, якоже уклад добры добыть, так и плуги будут не дорогие.

— То ты добро сладил, дам я и уклад и семя дам доброе, токмо и школу ладьте, да и много аще, — сказал я уже устало. Больше часа с воодушевлением говорить еще и под алкоголем, утомительно, да и бой как бы только что был.

— А ты пошто не хмельной? — поинтересовался Нечай.

Я только пожал плечами и направился к себе спать.

Утро оказалось более радостным и ярким. Во-первых, никто не умер из раненых за ночь — раненых нашего войска из школы, о других не знал. Во-вторых, наконец, уехали датчане и как-то спокойнее стало. Так же утром сотники начали приносить трофеи, прежде всего серебро. Такая честность, может и не полная, конечно, но радовала. Разделил всем сотням поровну и не взял себе ни одной серебряной монеты, а вот два перстня, с большими камнями, прибрал к рукам — пригодится кому подарить. После разбора трофеев, проводил почти счастливых сотников со всем серебром, и стал собираться на военный совет. Нужно решать, что делать дальше. Я был за возвращение домой, но мои чаяния и желания были вторичны. Все же на службе состою, а не в игры играю.

— Треба идти на Новгород, брать його, да гнать свеев. Не годно тое, что латиняне у русском граде, — эмоционально выкрикивал воевода княжьей дружины.

— Яко брать Новогород, свеи Ладогу, да реки крепко держат, требы ладьи, — оппонировал другой воевода.

Пока весь военный совет заключался в дилемме идти на Новгород, или не идти. У меня были свои мысли насчет новгородцев, когда можно и рыбку съесть и при этом красиво выглядеть. По моему плану нужно самих новгородцев спровоцировать на действия. Пусть все выглядит не как прямое вмешательство в дела Новгорода владимирского великого князя, а как освободительная война. Вероятно, под руководством княжьих ратников и под лозунгами, которые продиктуют во Владимире. И эта борьбы должна носить и сословный характер, обличающий предательство купцов и бояр православной веры, Руси, простого ремесленного люда.

Для начала реализации такого плана нужно перекрыть торговлю Новгорода и искать среди купчин уже тех, кто будет готов предать современный Новгород и своих господ — шведов. Да и варягов с севера нужно принудить к активным противоправным действиям. Например, разграбить несколько торговых шведских судов под личиной новгородских ушкуйников, да пару отрядов разбить, чтобы весть пошла о партизанщине. Тогда и захватчики начнут нервничать. А тот, кто поддается эмоциям, чаще совершает ошибки.

— А что скажа воевода Корней Владимирович? — спросил великий князь Ярослав после уже получасового спора, зашедшего в тупик.

— Не треба нам Новгород брать, — сказал я и не смог продолжить ни слова из-за начавшегося шума.

Все собравшиеся, кроме Вячко, были за то, чтобы вольный город взять на щит. Проблема для собравшихся возникла лишь в сроках похода. Часть были за то, чтобы прямо сейчас идти в поход, другие за возращение во Владимир и уже оттуда на Торжок и дальше на Новгород.

— Сами новгородцы повинны ратиться за свою волю, за помощь великого князя треба брать плату з их. Новгород станет великим княжеством Владимирским з порядьем от великого князя. Вече рядить будет токмо дела града, но не земель, — высказался я в уже полной тишине.

Для присутствующих все сказанное мной было крамолой или из области невозможного. Я же понимал, что данный план вполне можно реализовать, если использовать наш флот в балтийском море и перекрыть дорогу к Новгороду из Швеции по суше. В вольном городе уже сейчас ощущается нехватка хлеба, Старая Руса, как и Торжок не перешли в подчинение оккупированному городу. А иностранцев в русской торговой столице и так было около тысячи, да сейчас и воинский контингент, а всем хочется кушать. И не станут рьяно биться за первую столицу Древней Руси шведы. После оккупации, резко упали поставки в Новгород на продажу и меда и воска, как и других товаров. Да и многие ремесленники сбежали из города. И зачем теперь город, который становится обузой для шведов?

— Молви, боярин-воевода, — повелительно сказал Ярослав, и я поведал свой план.

Тысяцкие, воеводы, князья, Мейлис смотрели непонятливыми глазами. Тактика гибридной войны, пусть и в значительной степени переработанная для данной ситуации, здесь не известна. Вот и обкатать силу слова и пропаганды, чтобы в нужный момент дать такой удар по умам, что вся Русь сплотиться и в едином порыве сделает огромный шаг вперед, а не будет постоянно кого-то там догонять.

— Вои у тебя есть, також дам тысячу своих. Ты возьмёшь Ладогу, да иншая земли, також и в море рать пошлем. Оставишь пять сотен ратных в Ладоге, да и вертайся во Владимир, а я князей соберу в стольном граде, — выразил свою волю Ярослав.

Позже уже Нечай намекнул, что от выполнения моего поручения напрямую зависит, будет ли далее великий князь верить моим словам и поддерживать начинания. Да и прикрытие от церкви и боярских недоброжелателей, которые уже организовываются против молодого выскочки, многого стоит. А мои предложения в той или иной степени соотносятся с тем, что я собираюсь делать с момента моего пребывания в этом времени.

Глава 19. Гибридная война Средневековья

Великого князя можно было понять. Он серьезно не вкладывался в мероприятие, при этом мог получить результат, равноценный тому, который бы стоил немалых денег. При этом, решение задачи с использованием прямой силы никто не отменял. Думается, что Ярослав не будет делать ставку только на тот план, который я ему изложил, военная операция будет готовиться, но время у меня есть.

Два дня было дано князем на разработку подробного плана действий, который должен быть одобрен тремя людьми. Причем, двое из этих людей, были лояльно настроены по отношению ко мне, что позволяло надеяться на положительный результат. Так, Любомир оставался моим военным советником, в то время как Нечай должен проследить за теми непонятными действиями, что связаны были с пропагандой — новым и непонятным явлением для людей со средневековым мышлением. Последней же инстанцией должен был стать сам Ярослав, которому требовалось доказать саму возможность исполнения плана. На мой взгляд, весьма грамотный подход. Руководителю необходимо принимать решение, но только тогда, как сами исполнители будут уверены в его осуществимости.

Все же хорошо, что получилось приблизиться к такому князю, как Ярослав. Да и то, что он изменил свое мнение относительно развития Руси, импонировало и, чего скрывать повышало самолюбие. Получилось убедить великого князя в том, что угроза для Руси исходит не только от крестоносцев, но и от южных, степных, захватчиков. В истории другой реальности, которая уже стала чужой, Ярослава называли чуть ли не «отцом монгольского жандарма», как, впрочем, и самому нынешнему великому князю предписывали дружбу с монголами. Да и слова князя, что Русь в силу входит, говорят о его видении правильного пути и одобрения всех тенденций в его государстве. Ну и я, видимо, имею некоторое отношение к усилению русской земли.

Следующие два дня прошли в беспрерывной работе. Даже со своими новыми ремесленным людьми, которые были присланы в качестве выкупа за короля, я не встречался. Был приказ — выработать план действий за два дня, нужно исполнять. Часами я разговаривал то с Жадобой, то с другими моряками, которые проявили себя в ходе недавних морских баталий, то с Филиппом, то с Любомиром и Нечаем. Приходилось пару раз отвлекать и самого князя, чтобы лучше знать ситуацию с торговыми потоками из Новгорода.

Несмотря на крайнюю занятость, пришлось уделить время и своим делам. Учитывая, что я уже смирился с отсрочкой прибытия домой, нужно было дать определенные указания и озадачить людей, особенно ремесленников, работой и направлениями исследований. От алхимиков, к примеру, до моего приезда нужно было наладить производство соды.

Сразу же, после пира подготовили большой обоз, который должен был отправиться в поместье. Трофеи, выкуп, итоги торговых операций — все это уже было десятки тонн веса, а то и больше, причем в металле. Пришлось даже просить, опять же Ярослава, о помощи с гужевым транспортом. Великий князь дал в аренду пятьдесят повозок, что в купе с нашими составлялись картиной «великое переселение народа». Часть пленных, ремесленники, которых прислали в качестве выкупа, уже представляли собой толпу людей.

А еще, пока все праздновали победу и обращали внимание только на презренный металл, я уделил внимание, прежде всего, людям. Для меня стало откровением, когда из всех пленников порядка шестидесяти человек начали говорить практически на древнерусском языке, с некоторыми вкраплениями в речь германского наречия.

Это оказались те самые полабские славяне, представителем коих я и представлялся. Были и лужичане, и лютичи, и ободриты, даже пять человек поморян. Я в какой-то момент струсил. Получалось, что я встретил своих соплеменников, а понимаю их через слово. Да и тот статус, который я позиционирую у своего якобы отца, подразумевает некоторое узнавание у людей. Вот стоит спросить у меня из какого я места, и все — сел в лужу. Впервые я порадовался тому, что у великого князя нет службы типа КГБ, а с прозорливым Нечаем выстраиваются доверительные отношения.

Однако и порадовало то, то еще не полностью славяне попали под культурное немецкое влияние после первого этапа германского натиска на Восток, несмотря на то, что активное сопротивление было подавлено еще в прошлом веке. Большая часть отобранных мужчин-славян, возраст которых был уже не юношеский, были ремесленниками и их, по сути, вытесняли немецкие мастера, а орденцы охотно принуждали славян идти в пехоту и воевать уже за их интересы. Вот только, как выяснилось, славяне искренне порадовались тому, что уже не будут севрами, по сути, рабами у германских хозяев. Их растерянные глаза пока еще излучали неуверенность. Как же — с одной стороны освободились от гнета, с другой — неизвестность, что будет дальше и не станет ли хуже.

Пришлось с некоторой толикой пафоса обещать, что все будет точно не хуже, вот только необходимо совершить большой переход в поместье, где каждому найдем работу, и с голоду никто не умрет, да и жениться смогут. На этом повествовании многие понурили головы, пришлось сказать Тимофею, что бы тот записывал все данные о поселениях и городах, где проживают семьи уже моих людей. При условии хорошей работы и полезности новых холопов, купцам будет даваться задание найти и вывести семьи уже не полабов или поморян, но русичей. Подобное приобретение радовало больше, чем тысяча датчан, отправленных ранее.

Уже в первый день работы над целым проектом гибридной войны посадил десять человек писать листовки — обращения к новгородцам. Ох и жалко было бумаги, стоимость которой — это недополученная прибыль, но чего только не сделаешь для общего дела.

Новгород — это, пожалуй, самый образованный регион Руси, по крайней мере те новгородцы, с кем мне приходилось встречаться были все грамотные, да и многочисленные берестяные грамоты, что археологи будут находить при раскопках Новгорода в далеком будущем, говорят о том, что в вольном городе листовки будет кому читать. Текст же был простым, но касался самого сокровенного — религии и, что актуально для новгородцев, денег. Про дальнейшее государственное устройство был только намек на роль великого князя владимирского — православного и справедливого правителя, который поможет новгородцам и хлебом и защитит от шведов.

Так что наша пропаганда рисовала шведов как хитрых католиков, или вообще нехристей — «воны аще не уси Христа познали, яко чухонцы живут», да и рисовали из, может и хороших шведских представителей, воров — «Торг свеям потребен самим, а Новгород торга лишить умыслили». На фоне нарастающих проблем у шведов, которые мы им обязательно устроим на море, да и закрытие проходов в реки, оккупанты будут нервничать и делать ошибки, а мы ополчение собирать из новгородцев, что в Торопце, да Торжке с нашим планированием и командирами. Чем не цветная революция?

Через два дня план в черне был представлен великому князю.

— И ты баешь, что новгородцы после тех грамот, станут бить свеев у граде, да ватаги сбивать в лесах и на реках? — с сомнением спросил великий князь.

Безусловно, это была самая спорная часть плана. Кто будет распространять листовки? Нужны люди, организованные и активные, которые будут хорошо ориентироваться в местных реалиях. Если туда придут чужие, что будут сразу же вычислены. Не станут слушать кого-либо новгородцы, кроме как тех, кого хорошо знают. В городе осталось чуть больше двадцати тысяч человек, и перемещение между городами и поселениями той части новгородчины, что остается подконтрольной свеям и коллаборантам, чужих вызовет интерес и у оккупантов.

А новгородских купцов кроме как коллаборантами я называть не могу. Конечно, у людей должен быть выбор, могут призывать одного князя, выгоняя другого, могут даже устраивать олигархическую систему управления, сложно, но можно смириться с охлократией — властью толпы, но привлекать на русские земли людей другой культуры, веры, языка, традиций — нельзя. Не позволим!

Однако, именно из числа таких предателей нужно найти того, кто сможет перевернуть ситуацию с точностью наоборот. Где такого лидера взять, как убедить сотрудничать? Это был очень скользкий момент в плане гибридной войны.

— А ратных тысяча сдюжит в Ладоге? А яко снедь воям доставлять? — задал весьма важный вопрос князь.

— На ладьях из Риги, да и свейския драккары брать у море на меч, — ответил я и объяснил принципы каперства.

По моему убеждению, в течение, как минимум, месяца пиратство под покровительством государства, в частности великого княжества владимирского, будет весьма продуктивным явлением в балтийском море. Пока поймут в чем дело, пока соберут серьезный флот, пройдет немало времени и немало можно начудить, парализовав торговлю не только Новгорода, но и ряда шведских торговых городов. Так что русские ушкуйники должны стать головной болью для шведов. На крупные флоты нападать наши лихие морские волки не станут, тем более, что можно будет иногда уходить реками. А пройти по рекам шведскому флоту будет проблемно для большого количества кораблей. Следовательно, прокормить Новгород через поставки из так сказать «метрополии» станет невозможным.

Объяснил я и тактику диверсионных отрядов, которые должны буду жечь те немногочисленные поля, которые умудрились посеять в Новгородской республике. Они просто малыми мобильными группами, прячась ото всех в лесах должны по ночам поджигать посевы и сразу же скрываться. И только великое княжество сможет в итоге решить продовольственную проблему, о чем должны знать новгородцы. Жестоко? Да, безусловно, но это лучше, чем залить эти же поля кровью русичей. Ведь диверсионные отряды могли бы и просто вырезать всех новгородцев, которые не сбежали во время прихода шведов в город.

— То подло, токмо можно и сладить, — подвел итоги разговора Ярослав.

Далее уже были обсуждены действия самого великого князя, точнее не его, но с его подачи. Нужно было вооружать новгородское ополчение, для чего Ярослав забирал себе большую половину оружия, добытого в бою под стенами Риги. Особенно — копья, которые не очень то и ценились в княжеской дружине, но были сложные в использовании, нежели меч.

Обсудили и сложившуюся ситуацию с религиозной стороны. Оказывается, опальный новгородский архиепископ готов благословить или даже возглавить людей, которые отвоюют Новгород. С другой стороны, идут с ним переговоры и о будущем города, в котором Антоний видел свою важную роль. В городе остался архиепископом Арсений Чернец, в то время, как Антоний пришел в Новгород, чтобы занять кафедру недавно, но оставил город сразу же после его сдачи шведам и стал духовным лидером беженцев.

Причем мне были симпатичны оба священнослужителя. Один остался в Новгороде и истово борется с засильем шведов, не позволяя тем, кроме как на немецком дворе, строить католические храмы. Не бросил свою паству и охраняет православную веру, несмотря на то, что его многие обвиняют в прямом предательстве. Антоний же борется со шведами, объединяя и вдохновляя новгородцев-беженцев в Торжке. Оба правы и не оставили свою паству без проповеди.

— Ведаешь ли ты, воевода, пошто Новгород призвал свеев? — спросил Ярослав и сам же ответил на свой вопрос. — Воны думают, что Рига примет всех гостей немецких, а в Новгороде торгу худо станет.

— Так, великий князь. Треба грамота до Новгорода, что торг буде токмо у их граде, — с толикой радости от того, что могу высказаться и по этой проблеме, сказал я.

Я думал, что сделать, чтобы сохранить и Новгород как торговый город, но и при этом не лишить Ригу торговых отношений. И придумал создать целую систему товарооборота на Руси, для чего нужно было заключить жесткий, разграничительный торговый договор между городами. Кроме Риги и Новгорода, в этом договоре должны быть прописаны и торговые функции Пскова, возможно, Ревеля, если эсты окончательно примут решение о подданстве владимирскому великому княжеству. Торговые хабы Руси не должны мешать друг другу, но специализированно по регионам составлять целостную систему.

Я рассказал великому князю про свою задумку. Так, по моему мнению, Новгород должен стать торговым хабом с приоритетом на мед, воск, стекло и зеркала. Это обусловлено и географически и учтены мои интересы, куда без них. Так, везти зеркала и стекло в далекую Ригу — накладно и побиться могут, да и времени значительно меньше на доставку. Мед с воском производится в большей степени именно в Северо-Восточной Руси. В таком раскладе у Новгорода огромные перспективы для торговли, им должно понравиться. Другие же города не станут массово торговать этими товарами. Конечно, если приедет на торг крестьянин и привезет свой мед или воск, то гнать его никто не должен. С другой стороны, государственное регулирование будет следить за тем, чтобы у этого крестьянина «вдруг» не появилось пару тонн воска.

Пскову можно было предложить стать центром торговли пушниной и шерстью. Риге предполагал оставить право торговли пенькой и уже готовыми канатами, сахаром, сельскохозяйственным инвентарем и зерном, точнее уже мукой, так же другими крупами. Тут же, на берегу Рижского залива можно продавать и штучные товары, как компасы, возможно и часы. Но главное — это будет центр продажи бумаги и кораблестроения. Ревелю так же можно придумать, чем торговать, но с упором на товары самих эстов.

— Ладно баешь, все то лепо и складно, — сказал задумчиво великий князь и надолго завис.

Когда я уже собирался уходить, так как минут десять великий князь сидел в задумчивости и не обращал внимания ни на меня, ни на присутствующих, Ярослав сказал:

— А якоже Смоленск, Киев, Полоцк, да иншая грады Руси? — спросил он, казалось, обращаясь к самому себе.

— На то мытня будет, пусть свой торг справляют, — ответил я.

Таможенные сборы могут стать серьезным регуляторов в деле того, чтобы система товарооборота и международной торговли работала.

После того, как в очередной раз я расписал свое видение ситуации с Новгородом и те выгоды, которые были, по моему мнению, очевидны для великого княжества, был, наконец, отпущен исполнять все свои предложения. В очередной раз сработала народная мудрость на все века про инициативу и инициатора. Вот только в данном случае, я получал еще и выгоду для себя, так как именно своими товарами я собирался создавать эти самые хабы.

Ну а нам оставалось загрузить провиант на корабли, перебрать запасы пороха и боеприпасов, определить численный состав войска, чтобы иметь хоть приблизительно сбалансированную структуру. Так же еще раз русские корабли вышли в море на учения, чтобы команды лучше пообтерлись друг к другу. Наконец, определили состав морской пехоты, куда вошли ратники, что могут воевать в пешем строю и назначили выход.

Глава 20. Старый знакомый

Морское путешествие, именно путешествие, как я его воспринимал, было не обременительным. Конечно, в сравнении с тем, как это выглядело после победы над датчанами. Сейчас не было поголовной эпидемии «морской болезни», да и элементарная боязнь открытого моря уже не так давила на русичей, которые были не так уж и искушены с морских походах. Следует, однако, признать, что так было на флагмане «Князь Рюрик». Там же, где большинство пассажиров составляли княжьи ратники, что еще не были в море, ситуация оставалась неприглядной.

Да, мы оставили названия кораблей, что одобрил и великий князь. Вот только было видно, что тщеславие Ярослава немного недополучило своей подпитки. Тогда, я, договорившись с князем Вячко, провозгласил, что первый военный корабль, который будет построен русичами и нанятыми иностранными мастерами на верфи в Риге, станет носить имя великого князя Ярослава Всеволодовича. Нужно было видеть реакцию князя, который стал довольным, как кот после литра сметаны. Все же тщеславный Ярослав.

Стояла жаркая погода и расход питьевой воды был крайне высокий, поэтому нам пришлось сделать остановку в Ревеле, тем более, что везли туда и некоторую делегацию от великого князя. Пополнив емкости с водой, отправились дальше. Путь был не долгий, но мы и не особо спешили, нужно было как можно больше набраться опыта взаимодействия и хода большими корабельными группами.

— Ладьи новгородские, — прокричал из гнезда вперед смотрящий.

По левому борту в верстах пяти действительно виднелась группа кораблей. В бинокль отчетливо просматривались не только новгородские небольшие ладьи, но и более массивные шведские корабли. Отчетливо было видно, что шведы сопровождали корабли новгородцев. Это в некотором роде настораживало, так как работа каперов может представляться более сложной, если уже сейчас торговые гости объединяются в большие караваны, да еще и под защитой военных кораблей шведов.

Уже то, что новгородская торговля стоит больших хлопот для их шведских союзников — большой шаг в достижении наших целей. Товары дорожают, нервозность на море у новгородцев и раздражительность у шведов, которые вынуждены охранять русских купцов. Видимо, наши успехи не остались без внимания у шведского короля. Хотя, помниться, еще после битвы за Ревель, мы видели новгородские судна в сопровождении шведов.

— Стяги «к бою», — скомандовал я и получил укоризненный взгляд Жадобы.

Этот «адмирал» ревниво отнесся к тому, что нам приходится находиться на одном корабле. Даже пришлось сказать, что непосредственно в бою, я не стану вмешиваться. Вот только решение об атаке я оставляю за собой, а будет так украдкой посматривать на меня — окосеет. Ну, кто из мальчишек не мечтал дать приказ на абордаж, после книг про пиратов? Ну, и кто из мужчин, будь он в каком возрасте, не мальчишка?

Нам повезло — для атаки по правому борту неприятеля удачно дул ветер, что позволяло увеличить скорость и быстрее совершать маневры. Не прошло и пятнадцати минут, как наша эскадра начала приобретать очертания боевого порядка. Впереди шел флагман, чуть поодаль, на пару корпусов сзади, в ряду еще пять кораблей, что были оснащены пушками, остальные боевые единицы выстроились за «огненным тараном».

К чести противника, никто не собирался избегать боя, несмотря на четырехкратное преимущество в нашу пользу. Не говоря уже о том, что наши корабли были чуть ли не перегружены воинами. Ратники могут, конечно, и мешать друг другу при атаке, но нужно надеяться на профессионализм воинов.

Мое уважение к противнику поколебалось, когда я услышал разговоры Жадобы с его помощником, которые размышляли о безвыходной ситуации у шведов с новгородцами. Они просто никак не успевали из-за направления ветра уйти, если единственно не выстроиться по нашему принципу и уходить на Север. Вот только время было упущено и наши корабли представлялись более ходкими, так как большинство имеют два или три паруса, а противника тормозят перегруженные новгородские ладьи.

Минут через тридцать мы уже могли открывать огонь и даже имели шансы попасть ядрами по ближайшим кораблям. Однако, наши флотоводцы выжидали. И только на расстоянии метров трехсот, когда уже противник изготовился стрелять из луков, прозвучал первый выстрел, за которым последовали еще пять. Еще перед походом я объяснял политическую ситуацию, когда новгородцы не должны массово погибать от наших мечей и, как сейчас, от картечи. Поэтому приоритет был отдан именно шведским кораблям, новгородские же пока старались игнорировать. Да и на ладьях была только видимость подготовки к сопротивлению. Даже не так, новгородцы готовились закрыться щитами от возможных стрел, но сами за луки не хватались.

Однако и не все новгородцы выбрали путь мирных переговоров, из двух новгородских ладей, навесом, из-за невозможности прицельной стрельбы, посыпались стрелы. Они не принесли существенного ущерба, так как к такому развитию событий наши моряки и пехота были готовы и вовремя спрятались за щитами. Вот только ранения в конечности весьма были вероятны, а это выключение воина из состава и некоторая обуза для всего войска. И я слышал, что попадания в наших воинов были.

Залп корабельных орудий сильно пошатнул желание сражаться у шведов. Пять кораблей стали в дрейф — это те, кто получил весьма серьезные повреждения. Два шведских корабля вообще представляли собой решето, перекрашенное в алый цвет крови. Даже те, немногочисленные защитники, которых чудом не достали стальные шарики, попрыгали в воду от испуга или безысходности положения. Теперь большая часть из них на дне Балтийского моря. Кто же был без одетого железа, еще пытались держаться на плаву, но это уже была агония, если, конечно мы не окажем им помощь.

Только три корабля из десяти шведских в итоге были взяты на абордаж, остальные сдались в виду превосходящих сил или из-за испуга от грома пушек. И это несмотря на то, что только двум канонирам, в числе которых был и Клык — кто бы сомневался — удалось полностью реализовать потенциал картечи, которая била практически в упор. Другие задели корабли с погрешностями, иногда и по парусам, но и этого хватило.

Новгородцы же демонстративно игнорировали нас, кроме тех, которые открыли огонь по нашим кораблям. Две ладьи с проявленной к нам агрессией были окружены и точечными выстрелами методично теряли одного моряка за другим, не помогали и щиты. Так что, меньше через чем час боя уже начались крики о необходимости переговоров и сразу же пошли в ход главные новгородские аргументы убеждения. Ну почему все люди, которые зарабатывают много денег, считают, что они могут все и всех купить? Впрочем, толика правды в этом есть. Мне не нужны смерти купчин, с которыми, так или иначе, придется договариваться, пусть откупаются, товар то, наверное, неплохой. Можно и в Ригу его отвести на свои склады.

Двенадцать кораблей, груженных товаром из Новгорода, спустили паруса и купцы не стали чинить неудобства досмотровым командам, открыв доступ на пока еще свои ладьи. Конечно, торговые гости кривились, всем своим видом показывая недовольство, но не стали скрывать товары, открывая сундуки и корчаги. Кислые лица гостей-предателей только веселили. Как же, мы били по самому больному месту — кошельку.

Всех купцов перевезли на «Князя Рюрика» для разговора. Я не собирался прямо сейчас отпускать купчин, как и шведов. Мне нужна была скрытность проведения операции. Если нас будут ждать, к примеру, у Невы, или организуются в контрудар до того, как вернем крепость Ладога, придется кисло. Удачные операции с выкупами знатных датчан уже приучили меня более рачительно относиться к пленникам. В отношении новгородских купцов ситуация более щепетильная, нежели даже с датским королем, все же не прямолинейная воинская операция, а с идеологическим и политическим подтекстом. Однако, и оставлять торговых гостей полностью безнаказанными не пристало. Безнаказанность порождает дальнейшие преступления.

Когда ладья, что собирала всех купцов с их суденышек, пристала к нашему коггу, я непроизвольно посмотрел на небо. Мысленно обратился к высшим силам: «Любите вы меня! Такой подарок!». Передо мной предстал Семьюн — тот самый купчина, что был в сговоре с Даниилом. Первым желанием было убить подлого хитрована, так как тот ассоциировался у меня с предательством.

Я уже неоднократно испытывал чувство запредельной ярости, которое могло ввести меня в состояние аффекта. Пару раз был на грани, особенно в отношении марийцев, когда на переговорах со старейшинами племени, как наяву, видел радостное лицо Белы— жены Ермолая, которую зверски убили налетчики из числа этого народа. Пришлось тогда брать паузу и глубоко дышать. Вот и сейчас я вдохнул полной грудью и попытался порассуждать.

А что, в принципе, плохого сделал мне этот купчина? Разбойников не подсылал, не угрожал моей семье. Как оказалось, даже торговал справедливо или же в ущерб себе, когда предатель Шинора прожигал свою жизнь в питейных заведениях Новгорода и Владимира. Получилось через Семьюна заработать немало серебра, как и сделать многие товары востребованными у новгородских гостей. А личную неприязнь необходимо было подавить — Семьюна важно было привлеч на свою сторону и включать в свои торговые дела. При этом ушлый купец, который, судя по всему, не плохо так приподнял свой статус среди торговцев первой столицы Руси, и сам будет иметь немало возможностей и дальше торговать и зарабатывать как серебро, так и политический вес. Нам, так или иначе, необходимо было искать силы, способные стать сильной провладимирской партией.

Однако, я не стал сразу демонстрировать явный интерес именно к Семьюну. И хорошо, что все остальные купцы были столь озадачены своей судьбой, что не были способны к анализу ситуации и не обратили внимания на то, что я чуть ли не минуту пристально смотрел на знакомого купца. Хотя, нет вот один высоченный с горделивым видом купец, отличающийся широким дорогим поясом с золотыми нитями, рассматривает меня и смог прочитать по моему виду особый интерес к Семьюну, так как удивленно переместил свой взгляд именно на этого своего коллегу.

— Торговые гости новгородские, — начал разговор я, после того, как на борт «Князя Рюрика» с трудом взобрался последний участник предстоящего разговора. Он был явно стар и перемещения с одного корабля на другой давались ему напряжением сил. — Я воевода великого князя владимирского Корней и с повагой ставлюсь до торговых людей и града Новгорода.

— Так с повагой, что сечешь людей наших, да товар, аки тать берешь? — перебил меня тот высокий купец, что блистал напоказ своим поясом, который можно было скорее отнести к другой эпохе, к сарматской культуре польско-литовских шляхтичей века так шестнадцатого.

Не было какого-либо раздражения, или гнева на то, что не дали сразу сказать то, что я предполагал изложить купчинам, я полностью контролировал ситуацию и чувствовал себя хозяином положения. Меня больше интересовал тот пояс, что был на купце, вроде бы не шмоточник, но вот прямо таки захотелось такой же. А еще, я прекрасно осознавал строптивость купцов, которые считают себя вольными и ревностно относятся к тому, что у них эту «волю» кто-то ограничивает.

— Невместно нам лаяться, товар буде мой, токмо не весь, а тот, что вы, гости торговые, вольно дадите войску, что идет бить тех, кто волю вашу забрал. Свеев, — последним словом я решил уточнить главных виновников всех экспроприаций.

Умные поймут к чему я все веду, дураки попробуют вообще ничего не давать на «благое дело», может, сразу и увидим, кто любовью искренней пылает к шведам, а кто просто умный и прозорливый человек так сказать с гибкими политическими взглядами.

— А коли воли на то не станет, и ничего не дадим? — влез, на удивление ранее не проявлявший сначала никакого интереса к происходящему с отрешенным видом, щуплый купчина лет так под сорок. Краем глаза я увидел его переглядывания с купцом, с приглянувшимся мне поясом.

После того, как купец задал вопрос, он прямо-таки преобразился и стал привлекать к себе внимание. Низкий рост, голова с пролысинами и блуждающий взгляд по всем своим коллегам для поиска одобрения своим словам. Вот только я прочитал в глазах новгородских купцов некую брезгливость по отношению к «народному рупору» и стало понятно, что этот торговец занимает место шакала при тиграх и львах. Но никто щуплого не одернул, все молчали и тем самым показывали, что мне необходимо ответить на этот вопрос.

— Скажу вам, новгородцы. Вельми много серебра стоит морская сеча, да и потреба есть у зброи и бронях для тех новгородцах, что ворога гнать со своей земли станут. А я тот, кто в своем поместье зеркала ладил, да уклад варил, — я решил немного ошарашить купцов. У них то калькулятор должен сработать, сколько стоит зеркало и что я вместо того, чтобы подбирать лопату побольше, для сгребания серебра да золота, трачу на их свое время.

— Ты тот мастер, что зеркала ладит? — шикнув на своих коллег, спросил самый пожилой купец.

— И зеркала, сукно, да и воска с медами много в Новгород возил, вот и бумагу сладил, на ней писать вельми лепо, а торговать ее некому — новгородский торг, чай, при шведах в рост пошел, да товары свои за много серебра торгуют, — говорил я и видел, как понурились все купчины. Роста торговых отношений не получилось при господстве северных соседей.

Уже дальше я предложил присесть на лавки и поговорить спокойно, даже, если и разговор будет крайне неприятен новгородцам.

Меня слушали внимательно, я же пытался чередовать «кнут» с «пряником». Да, я забираю весь товар, что будет нужен как для военных целей, так и мне лично, но не воск, пенька меня не интересуют, пушнину же возьму половину от всей, что везут для продажи в Ганзу. Ладьи же частью направляются в Ригу. При упоминании города, лица всех купцов скрутились в брезгливых гримасах. Другая часть идет со мной, так как мои корабли перегружены войсками. В Риге же ждут купцы результата последующих событий без права покинуть город, либо могут сами принять посильное участие в освобождении новгородчины от шведско-католических захватчиков.

— Кто готов помочь великому князю Ярославу, что ратился за Новгород и князем был у вольном городе? — закончил я свой спич вопросом, который предполагал больше отказ, но с толикой неловкости за трусость. А уже на этом можно сыграть и забрать побольше товара. Купцы привыкли все оценивать деньгами, даже свою трусость.

Наступило молчание, купцы переглядывались между собой, и было видно, что не хватает небольшой искры для того, чтобы пламя желания встать против шведов, заполыхало. Нет, они не собирались воевать, но вот сейчас купчины решали, что будет выгоднее. Либо встать на сторону великого князя и в некотором роде потерять лицо, но приобрести возможности, либо остаться при своих.

— Великий князь Ярослав Всеволодович заключит ряд с Новгородом и те торговые гости, что примут волю князя статут рядить с ним. И вся крамола на тех купцов не будет услышана великим князем, — подбросил я еще один уголек.

Я давал понять, что их советы будут услышаны и что князь объявит полную амнистию тем купцам, что помогут навести так сказать «конституционный» порядок.

Далее разговор разгорелся с новой силой и уже обсуждались детали. Только два купца напрочь отказались сотрудничать. Удивительным было то, что в числе тех двух отказников, оказался и «щуплый», проявил строптивость и один невысокий купчина, обильно потеющий из-за изрядно лишнего веса.

Поговорили и о будущем, и я высказал свое видение торгового договора всех земель Северной Руси. Каждый город получал определенную монополию на ряд товаров, при этом власть поручалась не снижать закупочные цены. Купцы оценили роль Новгорода в том договоре и долго недоумевали, чем же торговать будет Рига. Бумага для них была еще непонятным товаром, как не видели они больших перспектив в продаже шерстяной ткани и изделий из нее. В это время, наоборот, на Русь шла шерсть, из Фризии.

— По здорову ли, гость новгородский Семьюн? — спросил я, когда остался наедине со своим знакомым.

Остальных купцов отправили на две ладьи, и уже шло изъятие товаров, которым нагружались три ладьи для отправки в Ригу с размещением на складах для торговли. Я не наглел и брал только меньшую половину, а где и не больше четверти товаров. Купцы же оживились, когда узнали о возможном скором прибытии датских торговцев в Ригу. Они-то собирались отправляться в германские города, где всяко дороже проживать, да и торг опасный, в Риге же, как считалось с недавних пор, крепка княжеская власть и безобразий не предвидится.

— Боярин-воевода. Ты оставил меня, дабы живота лишить? — просил некоторой усмешкой Семьюн и пристально посмотрел на меня. Складывалось впечатление, что купец не то, что не боится последствий встречи со мной, но, как бы не убежден в награде.

— Можно и так, токмо ты мне поведай все, а я решу. Да и дело есть вельми доброе, — сказал я, ожидая яркого рассказа.

Но я был разочарован, почти разочарован. А вот Семьюна, действительно, нужно было премировать. Дело в том, что именно этот купчина был казначеем, или как говорят в некоторых узких кругах — «смотрящим за общаком». Даниил, тот самый, который чуть не убил меня, понимал роль денег и, что без них вершить судьбы русичей невозможно. В «кубышке» скопилось много и серебра и разных товаров, в том числе и много вооружения. Все это находилось под плотной охраной на складах самого Семьюна. Когда же пришла весть, что погиб не только Даниил со своим ближними людьми, но и его сын с еще одним бойцом, который, оказывается, так же занимал немалое положение в тайной организации, все участники заговора напряглись. Кто-то просто сбежал со своим имуществом в Европу, но была группа, что посчитали себя вправе забрать казну заговорщиков.

Вот тогда и произошли те события, за которые купчина и ждал награды. Прикрываясь хаосом, что творился в Новгороде при подходе к городу шведов, заговорщики решились на штурм богатств, которые находились в усадьбе Семьюна. И это им удалось, как по рассказу Семьюна. Вот только не все добро находилось в той усадьбе, которую хитрый купец просто подставлял под удар, чтобы от него отстали все заинтересованные люди. Но оставлять без внимания действия объединенных недоброжелателей так же было критически невозможно. В купеческой среде проявившему слабость нечего делать.

Тогда купцу удалось собрать своих людей, привлечь криминал в виде скоморошьей бригады. Этот сводный отряд мародеров отбил два склада с оружием, а еще три склада получили «красного петуха» и сгорели напрочь, естественно до этого по-тихому обворованные. На складах были в основном ткани и пушнина, так что доказать, что товар не сгорел, было невозможно, как впрочем, и при общем хаосе в городе, найти поджигателей. Серебро же тайной организации Даниила почти все разграбили некогда соратники. Вот только Сенмьюн, как казначей часть серебра перенес на заимку в лес, где и был схрон драгоценного металла.

В целом же заговорщики вынесли не больше трети серебра. Уже позже пленные рассказали, что бывшие адепты секты Даниила собирались с полеченными богатствами идти к монголам и уже на месте реализовывать мысли своего учителя в реальность.

Семьюн же не был фанатиком крайне непонятного для него плана, но исправно и честно, как он говорит, исполнял торговые поручения и накапливал финансовое состояние Даниила. Поверил ли я? Даже не знаю, я был удивлен сверх меры. Мог же Семьюн мне вообще ничего не рассказывать? Мог, и понимал это сам, что же ему нужно от меня?

— Пошто я тебе? — не выдержал я и спросил.

— С тобой был вельми добрый торг, серебро было и тебе и мне, так стань яко был Даниил и бери себе скарб, а меня ставь приглядывать за ним, — сказал с торжественным тоном Семьюн.

Я опешил, и пришлось уточнять какой такой «скарб» имеет в виду купец. Неужели он настолько наивен, что всерьез думает он-то, как я поставлю его управлять всеми моими финансами. Мне, конечно, нужен толковый финансист, который хотя бы не растеряет, не говоря уже об увеличении состояния. Вот только таковым финансистом не мог стать Семьюн, никак не мог. Однако, оказалось, что новгородец предлагал смотреть за тем товаром, что сейчас перешел ко мне. Как-никак, но это были шесть груженых ладей всем в подряд. А еще, Семьюн предлагал, что меня выбило из понимания происходящего, объединить это добро и то, что осталось от ценностей Даниила. То есть создать такую торговую компанию на паях.

Я же задумался. С одной стороны — ничего не теряю, так как то, что есть на складах не было моим. Пусть смотрит за тем имуществом, а после и будем пробовать через него вести торговлю. Раньше очень выгодно получалось торговать, может и сейчас не хуже. А он уже пусть и себе приторговывает. Да и направить двух-трех пацанов посмышлёнее для обучения торговле. Кроме того, Семьюн много снимал вопросов о доставке вооружения в город для восстания. Целых два склада вооружения у новгородца и практические навыки подпольной борьбы и организации чуть ли не восстаний — кладезь, но хитрый и ловкий. Будет сложно с ним, но без него сложнее.

— Так тому и быть, — сказал я и повел Семьюна к двум ящикам, в которых была береста и бумага с листовками, призывающими к сопротивлению шведам.

Еще обговорив некоторые моменты в плане восстания новгородцев, и возможности использовать серебро для подкупа и оплаты разбойничьих ватаг, а так же и охочего люда, отправил Семьюна на его ладью, которая через два часа направилась в сторону Невы, и далее на Новгород.

Глава 21. Проект "изоляция"

Высадка в устье Невы прошла буднично. Никто не встречал, не нашли и признаков слежки, разведки или даже конских копыт. Застучали топоры, зазвенели пилы — кипела работа по оборудованию временного лагеря, который должен был стать укрепленным районом, а в перспективе даже крепостью, которая закроет проход в ладожское озеро. Четыре дня кипела работа, после чего отправились большей частью войска к Ладоге. Этот город так же оставался важным пунктом для Новгорода. Закрыть его и можно рассылать усиленные отряды на осмотр округи. Лошадей не было и это самая уязвимая точка в наших действиях. Предполагалось, что Жадоба, после двух недель охоты в Финском заливе за кораблями шведов, отправиться за конями в Ригу. Как раз к этому моменту мы уже должны были взять Ладогу, если действовать по все тому же плану и не встретим неожиданные препятствия. Думали, что и в городе сколько-нибудь лошадок, да найдем, что хотя бы начать тревожить новгородцев и толкать их на решительные протестные движения.

С большими сложностями прошли Неву и вошли в Ладожское озеро, где кораблям вместе с командами и войском пришлось сдавать экзамен на стойкость. Никогда не думал, что шторм такой силы возможен на озере, пусть и на большом, как Ладожское, но это был самый настоящий шторм. Сутки пришлось собирать раскиданные корабли и уже после начали высадку в двадцати километрах от Ладоги.

Переход был бы не сложным, если бы не прошел дождь и не размыл землю. Люди шли понуро, утопая по колено в грязи. Темп передвижения резко снизился, как и возможности качественного несения дозорной службы. Коней не было, поэтому мы оказались в крайне уязвимом положении, когда нас могли атаковать как на марше, так и ночью.

План же захвата Ладоги разваливался напрочь. Я планировал взять город авантюрой в духе взятия Киева Олегом Вещим. Под видом новгородских и немецких купцов подойти к городу и высадить несколько штурмовых команд, которые и должны были удерживать десантный плацдарм, пока все войско не войдет в город. Однако, нас заметили и местные и команда шведского корабля, которому удалось скрыться и, скорее всего, предупредить гарнизон города. Поэтому, ожидалось тяжелое с нашими потерями противостояние. И пушек взять не получалось. Во-первых, зарядов оставалось крайне мало, а полевой единорог сжирала пороха в три раза больше, чем корабельное орудие. Во-вторых, даже шесть запряженных лошадей с большим трудом смогли бы тащить по такой грязи пушку, да и то не факт.

Двадцать километров до города преодолели только на второй день, после высадки десанта. Взглянув только на крепость и подходы к ней, потерял остатки даже не хорошего настроения, а вообще хоть какого. Категорически не знал, как брать это каменно-земляное сооружение при отсутствии артиллерии. Земляной вал в метров десять, как на глаз, каменные стены в пять-шесть метров. Даже устраивать разведку боем было опасно, и подразумевало большие потери. Можно было соорудить, к примеру, гуляй-город, но он не сможет подойти к стене, так как ров и вал остановили бы двигающуюся крепость.

Взяв же крепость в осаду, мы сильно рисковали, так как до Новгорода не так уж и далеко и помощь гарнизону Ладоги, который был исключительно из шведов, может прийти в течение недели. И это время уже подразумевает плохие дороги после дождя. Только вот дожди сменились устойчивой жаркой погодой, и земля моментально высыхала.

Информация, которую получали от крестьян и горожан, которые не успели по разным причинам укрыться за стенами города, была не радостной. Шведский гарнизон был увеличен буквально за три недели до нашего прихода. В крепости должно хватать провианта, так как местные с завистью наблюдали, как разгружались корабли, полные мукой, овцами, свиньями. Сейчас в городе не менее пяти сотен шведских воинов, которые хорошо вооружены. Привлечены к обороне и местные жители, но им особо не доверяют и используют в качестве подносчиков и грузчиков. А вот иностранцы, которых в Ладоге было, по словам местных, не менее ста человек, вооружаются и готовы к сопротивлению.

— Что скажете? — спросил я у собравшихся на военный совет.

— Треба брать крепость на щит, иного не ведаю, — сказал командующий княжьей дружиной тысяцкий Никита.

— Людей положим вельми много, а град не возьмем, — задумчиво сказал я.

Я старался придерживаться принципа «критикуя, предлагай», но не сегодня. Уже попробовали подойти десятком разведчиком со стороны реки, где крепость не имела вала, и стены казались пониже. Думали, что можно подойти вплавь, оставить под маскировкой арбалеты, болты, мечи, веревки с кошками. Уже позже не менее, чем сотней пробовать быстро взобраться на стены, когда основные силы будут отвлекать противника ложным штурмом. Но не получилось, лазутчики были обнаружены и уже дали счет нашим потерям — три разведчика были убиты просто снайперскими выстрелами, сделанными, скорее всего, на звук, так как в ночи увидеть наших людей было сложно.

Еще одни наброски к плану были отметены буквально сегодня утром. К одному участку стены крепости почти вплотную подходили заросли камыша. Двое разведчиков вполне нормально смогли подойти к крепости и там залечь. Однако уже отряд в два десятка ратных встретился с тем, что тропок в заболоченной местности было не больше двух и пройти большому отряду и залечь было просто не возможно. Так, чуть не лишились четырех разведчиков, которых пришлось спасать из трясины, чем себя окончательно и обнаружили.

Я скрипел зубами от бессилья. Три дня осады ничего не дали, кроме раздражения и нервозности. Шведы же подогревали недовольство в дружине проявлением своей «цивилизованности». То голую задницу покажут, то еще чего. Даже говорить противно. Только принявшие христианство, шведы могли креститься на пролетающих воронов, как спутников Одина. И говорить о истинности веры праведных католиков, которые по зову сердца и господа пошли в крестовый поход, явно не приходиться.

На четвертый день случилось важное событие, которое дало хоть какую-то информацию о том, что происходит вокруг. К крепости подходил явно потрёпанный шведский корабль. Мы узнали о нем загодя, так как были выставлены дозоры у устья Волхова. Даже три конных там было, из тех лошадок, что получилось реквизировать у местных. Клячи, конечно, но все же не на своих двух.

Захватить корабль получилось только с потерями. Лодки однодерёвки, которые были взяты у рыбаков из ближайших селений и наспех мобилизованы, быстро приближались к кораблю, из которого начали практически безнаказанно стрелять по спешащим к ним русичам. Пятнадцать человек безвозвратно потеряны, более пятидесяти раненых — вот результат атаки на явно потрепанный вражеский корабль. Да и захватить шведский драккар получилось только потому, что у них банально закончились стрелы и болты. Видимо, удача от нас отворачивалась.

Абордаж длился так долго, что не получилось захватить шведский корабль без привлечения внимания защитников крепости. Так рухнул еще один план захвата Ладоги через использование «троянского коня». Общее уныние и резкий упадок боевого духа в нашем войске была чуть ли ни фатальными. Особенно, после того, как урезали питание в связи с тем, что провианта первоначально было мало, а местные крестьяне вместе с живностью и зерном попрятались в лесах. Для них любой ратник — угроза. Будь то русич, или швед, все едино, когда забирают последнюю скотину.

Порадовали только сведения, что были выужены из тех шведов, которые пробивались к Ладоге на своем корабле и так сильно проредили наше войско. Жадоба смог максимально эффективно использовать преимущество в огнестреле и не пустил шведскую эскадру в Неву. Шведы, не будь дураками, поняли, что удержать Новгород и другие города теми силами, что у них есть, не получится. Поэтому направили подкрепление в полторы тысячи ратных, которые и должны были прийти в Ладогу, а отсюда уже на Новгород, но флот шведов рассеян, частью сожжен. Удалось прорваться в Неву только двум кораблям шведов, и то значительно прореженного, как с русских кораблей, так и лучниками, расставленных по обоим берегам реки и практически безответно расстреливавших шведов, так сработали ратники, оставленные в укрепленном лагере в устье Невы.

Это была и хорошая и плохая новость одновременно. Мы уже раздумывали посылать за помощью к ратникам, чтобы большим количеством решиться-таки на штурм крепости, но сейчас, наоборот, требовалось подкрепление к невскому отряду. После морского сражения часть кораблей шведов смогли высадить десант и для нашего отряда наступали жаркие дни.

Решение о штурме Ладоги было сложным, но его нужно было принимать немедленно, или все наше воинство оказывалось в изоляции и могло быть разгромлено под городом, в случае, если из Новгорода придет хоть какое подкрепление для гарнизона крепости. Тем более нависала проблема того, что и со стороны Невы будут прорываться отряды шведов. С трех сторон будет более сложно отбиваться, если только не возьмем крепость, где уже сами сможем стать крепко и отбиваться.

И на седьмые сутки осады, узнав, что к Ладоге двигаются таки шведские силы, численность которых так и не удалось выяснить, начали штурм.

Арбалетчики под прикрытием щитов начали выдвигаться к стенам, поддерживаемые двумя шестиметровыми сооружениями, двигающимся на колесах. Использование гуляй-поля было больше отвлекающим маневром, чем мы действительно рассчитывали на эффективность сооружений. Подвести массивные сооружения получилось на расстояние семидесяти метров от стены крепости, что позволяло вести уже прицельный огонь из бойниц, но под крайне плотной ответной стрельбе было решительно невозможно выбивать вражеских стрелков.

Две, наспех сооруженных катапульты, били камнями по защитникам крепости, и только один из десяти выстрелов был более-менее эффективным. Одна надежда на решительный штурм и столкновения лоб в лоб, чего так хотелось избежать.

Арбалетчики, до сигнала укрывающиеся за массивными щитами, резко усилили обстрел защитников, чем все же снизили эффективность ответной стрельбы, при этом увеличились и наши потери. Не дожидаясь итогов работы наших стрелков, после удачного выстрела одной из катапульт, начался штурм.

Вперед пошли пять слаженных штурмовых команд. С помощью накладных мостов получилось соорудить четыре прохода через ров. Далее длинные жерди поднимали лучших рубак вверх по валу, на стены. Сразу выяснилось, что большинство шестов были меньшего размера, чем того требовала высота укреплений. Не добравшись до защитников крепости, русичи кидали заранее подожженные горшки с горючей смесью. Таких «зажигалок» было не более десяти и они не выполнили свои функции. Два горшка и вовсе подожгли своих метателей.

— Пошли, Бер, — сказал я, понимая, что штурм захлебывается и если сейчас отступить, то только увеличим потери в дальнейшем.

Три сотни, возглавляемые мной, максимально защищенных бронями, подхватив массивные лестницы, пошли на штурм. Место, куда мы устремились было в метрах ста от того, где сейчас развивались трагические события. Ускоряясь, я замечал периферийным зрением, как гибнут русичи, с обреченной решимостью, идущие на штурм древней русской же крепости.

Вот уже и по нам открыли беспорядочную стрельбу. Я наблюдал, что большинство вражеских лучников и арбалетчиков устремилось к штурмующим отрядам, немного оголив оборону того участка, куда мы бежали. Прикрывающие нас лучники остановились у края рва и начали выбивать защитников. Это получалось достаточно споро из-за значительного преимущества в плотности стрельбы с нашей стороны. После того, как были перекинуты мосты через ров, все ратники, которые имели заряженные арбалеты, разрядили их по защитникам и скинули свое стрелковое оружие, оголив мечи и сабли.

Мы лезли по лестнице вверх. Уже трех ратников, что были впереди нас, скинули камнями, но Бер, получивший уже два камня по своему щиту, не только удержался, но и приблизился к вершине стены. Попытки сбросить нашу лестницу баграми не увенчалась успехом, так как сработали прикрывавшие нас самые опытные и меткие арбалетчики. Да, в свой отряд выбрал лучших. Я же ощущал боль в плече и правом бедре, куда попали арбалетные болты. Пробить защиту у них не получилось, но болевые ощущения доставили немало неудобств, замедляя движения и реакцию.

— Шух, — зловещий звук огромного меча Бера свалил шведа, который уже руками пытался опрокинуть лестницу. Защитника смело и он полетел вниз, сбивая следующих за нами русских ратников.

Ловким движением, не свойственным людям огромных габаритов, Бер взобрался на край стены, сразу же отразив удар удлиненного топора. За спиной друга получилось без проблем взобраться на стену и мне.

— Р-р-р, — зарычал мой телохранитель и, не обращая внимания на посыпавшие на него удары, буром попер вперед.

Бера выручала броня и несогласованность защитников, однако попаданий в защищенные места было много и каким бы не был человек, он не мог долго выполнять роль манекена для отработки ударов. Меч же моего друга был в такой толчеи практически бесполезным. Помочь Беру, у меня никак не получалось, так как приходилось отстреливать из пистолета бегущих к нам защитников. С моей стороны их было намного меньше и мне удалось, подстрелив пятерых продвинуться в сторону, создавая плацдарм на стене для уже появляющихся наших ратников. Сабля так же была в левой руке и готова к использованию.

— Щелк, — обойма пуста и пистолет бесполезен.

А времени на перезарядку нет. Взмах и рука шведа, все еще зажимающая топор падает со стены. Слышу сзади слаженный выстрел трех или четырех арбалетов в двоих шведов, которые были в метрах трех от меня. Поклонники Одина заваливаются с болтами в груди и шеи. Тому, что был ближе ко мне, получается подрубить ногу. Спуск тетивы арбалетов раздается все чаще, уже два десятка арбалетчиков на стене поддерживают мечников.

Меня оттесняет слаженный штурмовой десяток, который продолжает отвоевывать метр за метром стены крепости. Оглядываюсь за спину и вижу стоящего на одном колене Бера, зажимающего правую руку, из которой торчит арбалетный болт. Доспехи воина помяты в десятке местах, шлем сплющился, но он улыбается. Так с улыбкой и заваливается на бок…

За взятие крепости нам пришлось расплатиться большой ценой. Без малого четыре сотни безвозвратных потерь и еще триста шестнадцать раненых, из которых не все встретят следующий рассвет. Очень надеюсь на мощный организм израненного Бера, который не будет в числе погибших, хотя и остальных крайне жалко. Чуть не впал в депрессию. Это была Пиррова победа. Продвигаться дальше, организовывать дозоры и диверсионные отряды сил не было. Да и задача была на данный момент выполнена. Проект «изоляция Новгорода» начал реализовываться, за что пришлось заплатить большую цену.

В самом городе было не много горожан и все как один выразили крайнюю благонадежность и радость от того, что скинули ненавистных шведов. Вот только нам бы что-то вроде особистов в войско, выяснять же тех, кто хлебом с солью встречал «ненавистных шведов», просто некому.

Интермедия 5. Мстислав Удатный

Мстислав сидел за массивным столом с мрачным видом. Блистательная карьера самого грозного в последнее время князя, заходит «в закат». Все началось с неудачного сражения на Калке, когда чудом удалось сбежать от монголов, после чуть ли не унизительная ситуация с ростовским князем Василько, который, практически стал «освободителем» Руси. Молодой князь не участвовал в битве, якобы «опоздав», но смог провести переговоры с монголами и откупится. Пожелай тогда Василько стать киевским великим князем и весь город встал бы на защиту ростовского князя. А он только слегка ограбил киевлян и ушел, оставив ворох проблем Мстиславу.

Сейчас же зятек Ярослав пытается переиграть Удатного и, как не хочется Мстиславу в это верить, тому это удается.

Святослав Всеволодович — младший брат Ярослава, лично не явился на битву с племенным ополчение литвы. Под Усвяты подошел только отряд в пять сотен ратников, которые спокойно пошли под руку Мстислава. Тем самым, формально, все обязательства, взятые Ярославом, как великим князем владимирским, были выполнены. Мстислав даже обрадовался тем фактом, что не придется ни с кем делить Смоленск и даже согласился на тридцать долей владимирскому отряду из возможных трофеев.

Но Ярослав переиграл старого и опытного игрока Мстислава. Великий князь владимирский направил полторы тысячи ратных в Полоцк, чтобы выгнать оттуда литву. Кроме того, Святослав, возглавляя дружину своего брата пришел в Полоцк с лозунгами о мести невинноубиенного Брячислава Витебского. И тогда, как Мстислав напряжением всех сил и военного полководческого таланта, бился с молодым и дерзким Миндовгом, Святослав утверждал наместника владимирского князя в Полоцке. Именно — наместника, даже не князя! И полочане были только «за», с условием включения их в торговые дела на Западной Двине.

Литву же наголову разбить не получилось, и пришлось начать переговоры с Миндовгом, по которому предводитель племени литва отказывался от притязаний на Смоленск, Туров, Пинск, но, при этом попросил только не препятствовать созданию великого княжества литовского с центром в городе Новогородке, и князем, как несложно догадаться, этого государства должен стать Миндовг.

Мстислав подумал правильным даже способствовать созданию нового великого княжества, чтобы создать «головную боль» для Ярослава, так как о Полоцке в договоре речи не было и великое княжество литовское сможет претендовать на этот славянский город. Вот только результатом всех военных действий стало сокращение литовского войска на полторы тысячи опытных воинов и на семь сотен дружинников Мстислава. Теперь, в случае чего, Удатный может располагать не более чем полторы тысячей ратников, из которых не все опытные в сечи. А под боком Чернигов — постоянная «головная боль» для Киева.

— Великий князь, — вывел из размышлений Мстислава слуга.

— Что? — лаконично усталым голосом спросил великий князь киевский.

— Посыльный пришел от князя Ярослава, — слуга специально опустил титулование «великий», искреннее считающий только своего господина Великим. — Твой зять зовет тебя у Владимир на сход князей русских.

— Да, с зятем треба говорить, — задумчиво произнес Мстислав Удатный.

Он не считал Ярослава своим противником, пусть и некогда пришлось стоять друг против друга на поле битвы под Липой. Но с того времени много воды утекло. Тем более, что Мстислав был, если можно так говорить о русском князе, патриотом. Удатный был готов положить свою голову за Русь, будь то Владимир, или Киев. Много где Мстислав был князем и любил русскую землю. Пожилой князь даже поймал себя на мысли, что готов был отдать Киев справедливому и сильному русскому князю, ну, может, кроме черниговских Ольговичей, который невзлюбил. Так что к Ярославу он поедет и даже не станет плести интриги.

Глава 22. «Русский бунт — бессмысленный и беспощадный»

Жизнь в Ладоге пошла своим чередом. Проблем на ближайший месяц с провиантом не было, правда, и качество продуктов оставляло желать лучшего, солонина и мука были в достатке. Да и часть горожан начала возвращаться. Причем, это были чаще ремесленники, так что починиться да купить обувь, которая растрепалась у многих, стало возможно. Вернулась и сотня воинов, которые составляли некогда гарнизон крепости, но после ушли в леса и стали, как они сами говорят ушкуйниками, нападая на отдельные отряды оккупантов. Опять же наличествовала крайняя нехватка компетентных органов, чтобы понять, чем руководствовалась сотня воинов, когда пошла в партизаны, реквизируя на свои нужды продукты у населения. Трусость ли двигала этой сотней вроде как ратников, или действительно они стали народными мстителями. Не удивлюсь, что «партизаны» иногда шведские отряды могли спутать и с крестьянским обозом, так как сильно осунувшихся и похудевших среди них не было.

Местное население, которого, оказывается, хватало, пошло в город на торг и нам получалось уже закупать периодически свежее мясо, репу, овес и ячмень, что немного разнообразило рацион. Через вопросы и слухи все же получилось выяснить, что сотня ладожан все же немного, но партизанила. По крайней мере, люди слышали о разгромленных двух шведских обозах.

Вот только через неделю, когда город ожил, и количество людей стало чуть ли наполовину больше от прежнего, пришлось уже работать и полицией. Начались расправы и сведение счетов одних соседей с другими. Кто работал на шведов за то, что имущество конкурентов перейдет к ним, или же, пользуясь беззаконием в период смены власти, ограбили или снасильничали кого. Вот и получалось, что, казалось, небольшой город, погряз в бесконечных разборках. И толком пресечь их не представлялось возможным, только отложить на некоторое время. Вот только, когда пошли уже убийства, пришлось вводить и комендантский час и усиливать патрули, арестовывать за ношение оружия, или же его хранение. Сложно пришлось, особенно с хранением, но преступность пошла на спад.

Между тем, о ситуации в городе я знал опосредованно, чаще в пересказах других на совещаниях. Не стремился я особо вникать в реалии города, уделяя больше внимания раненым и организовывая для них витамины, нормальное питание и уход, оплачивая местным жителям поставки лестных ягод и свежего мяса. На данный момент оставалось пятьдесят четыре раненных, которые имели возможности выздороветь и встать в строй, остальные либо уже в строю, либо… спасти девяноста двух ратников не удалось. Тяжело нам обошелся штурм.

Между тем, были отправлены усиленные отряды в крепость в устье Невы, чтобы не столько усилить ее, сколько участвовать в качестве рабочей силы в деле возведения стен и укреплений. Да и кормить лишних пять сотен человек, которым нечем заняться, это не рационально, а невский отряд вполне себе снабжался из Ревеля и Риги, до нас вот еще ни одной ладьи с припасами не дошло. Удержать же Ладогу сможем и оставшимися воинами, тем более, что гигант Бер, уже приходит в порядок, а с ним можно и сотню вражин покрошить в капусту.

На третьей неделе стояния в Ладоге и уже решаясь на отчаянный рывок домой через вражеские тылы, в крепости была объявлена тревога.

— Что? — выкрикнул я, прибежав на стену, откуда и подавался сигнал.

Держащий в руках большой рог только поджал плечами, показывая, что не в курсе, почему он же лично только что сигналил тревогу. Поиграв в гляделки с недоуменным дежурным, я уже хотел выматериться, как услышал выкрики распоряжений. Лавр кричал на своих воинов, подгоняя их поднимать связки стрел и болтов на стены.

— Лавр? — позвал сотника я, тот сразу же устремился в мою сторону.

— Боярин-воевода, дозорные вести подали, что ратные люди идут до крепости со стороны Новгорода. Не меньше за тысячу, — доложил Лавр.

Все стало на свои места и я, конечно, одобрил тревогу и уже наблюдал за действиями ратников со стороны, сейчас мое командование было бы лишним. Не могу сказать, что все было слажено и ратники с командирами работали «как часы», некоторые из воинов даже были явно во хмели. Все же стояние на одном месте после напряженных боевых действий, расхолаживает. Нужно будет дать «нагоняя» сотникам, но после, сейчас не время.

Часа через четыре показалась, наконец, не войско, но толпа. Именно толпа вооруженных людей, большей частью безлошадных. Это были шведы, вперемешку с людьми явно невоенными. Я даже думал было организовывать вылазку и лихим ударом разгромить это воинство, но дальнейшие события диктовали другие действия.

Толпа остановилась, и вперед выехали на конях пять всадников. Явно парламентеры, значит, шведы решили договориться. Я же, рассматривая скученных, неорганизованных людей так же не хотел лишней крови, тем более, что среди шведов были явно и русичи. Положа руку на сердце, мое миролюбие было вызвано еще и шоком от потерь, которые мы имели после штурма крепости. Психика просто не выдержит потерять еще людей.

— Кто вы? — спросил я, как только мы подъехали к парламентерам.

Пришлось у горожан выспрашивать коней, так как во всем нашем воинстве не было ни одного годного. Те, что получилось раздобыть, сейчас работали дозорами. Да и назвать хорошими конями те клячи, на которых мы выехали на переговоры, точно язык не повернётся. Уже стосковался по своей конюшне, где были такие кони на выбор, что любой князь мог позавидовать.

— Новгородцы мы, боярин, — усталым голосом сказал мужчина явно русской наружности в богатых, но вымазанных в грязь одеждах.

— Так тут Ладога, но не Новгород, — сказал я, натягивая уздцы строптивого коня, который никак не хотел безропотно подчиняться, скорее всего, коня редко объезжали, больше используя в упряжи.

После возникновения многих вопросов и проблем в связи с будущим всех людей, подошедших к Ладоге, решили провести, так сказать, второй раут переговоров, на котором купец Добрыня и поведал, что твориться в вольном городе, который превратился анархическую республику, управляемую толпой.

Выяснилось то, что Семьюна я теперь должен награждать, или подводить для милости к великому князю. Купец не только смог реализовать то, о чем я ему говорил, но и обогатил план новгородского восстания своим опытом.

В одну ночь новгородцев разбудил звон колоколов, предвещающий начало бунта. В открытые ворота в город устремились откровенно разбойничьи банды, перемешанные с новгородским ополчением. Уже в самом городе четыре дня, как народ был взбудоражен ходившими из рук в руки листовками на бересте и невиданном материале. Проходили консультации с купеческой элитой, где Семьюн смог сразу же завоевать некий авторитет, представляясь человеком великого князя. Кто соглашался выставить своих людей в будущем восстании, те оставались в живых и с гарантиями, что их склады и подворья не будут разграблены, других же пришлось лишать жизни. Городская чернь преследовала в этом мероприятии свои цели — хорошенько так пограбить купчин. Разбойники так же получили карт-бланш на все подворья и склады, которые не будут обозначены крестиком на входе. Да и откровенно несколько больших разбойничьих ватаг были куплены для столь деликатного мероприятия.

Купец Добрыня не был в городе, поэтому переговоров с ним никто не вел, теперь же его люди убиты, склады разграблены, два ушкуя сожжены. Он уверен, что конкуренты все это сделали, а не толпа. Однако, ему ничего не оставалось, как бежать. А для безопасности он прибился к шведам, которым удалось выбраться из города, погруженного в хаос. Вот сейчас и не знает, как быть, он не менял веры, не провоцировал приход шведов, находясь во время принятий решений новгородскими купцами в Любеке на торгах. Вернулся уже, когда шведы вошли в Новгород и продолжал заниматься торговыми вопросами.

Я прекрасно понимал, что меня могут обманывать, что многое можно недоговаривать, но вот хотелось верить этому человеку, который опустил голову, лишившись своего дела, семьи, которая была убита, и только получилось спасти дочь, когда сын организовывал сопротивление толпе. Жена же умерла еще десять лет назад.

— Грех то лишить себя живота, токмо иного я не вижу, — закончил свой рассказ Добрыня.

— У тебя дщерь, да и ты здоров, треба жить, — ответил я бывшему купцу. Потом резко пришло спонтанное решение. — У тебя у Любеке знакомства есть?

— Так, — купец подобрался, проявляя свою проснувшуюся коммерческую хватку.

— А яко смотрят гости торговые с Любека, что папа крестовый поход объявил? — задал новый вопрос, давно интересующий меня.

— Так-то торгу не мешает, — ответил Добрыня с мимолетной улыбкой. Видно было, Добрыня хватается за соломинку. Еще минуту назад его жизнь была в крайней степени неопределенная, сейчас же он больше интуитивно почувствовал, что все может еще наладиться.

— Ведаю я, яко те помочь, — сказал я и пригласил купца пока погостить в Ладоге, а после отправиться со мной.

Если с купцом, который был лидером среди русичей, бегущих из Новгорода, был расположен к разговору, то переговоры со шведами долго не ладились. И после того, как все же удалось найти среди них того, кто хорошо владел немецким языком, да и не был спесивым и агрессивным, начался предметный диалог. Удивительно, но среди захватчиков не было ни одного хорошо знающего русский язык. Как же они хотели контролировать территорию, не имея возможностей просто поговорить.

— Что вы хотите? — спросил я шведского, скорее всего, сотника.

— Нам нужна еда и безопасный проход, — спокойно ответил тот.

— А, если нет еды, что делать станете? — спросил я.

— Деревни будем грабить, нам нужна еда, — все так же спокойно, даже отрешённо ответил швед. Было видно, что он устал. Но очевидным стало и то, что пропускать шведов, которые станут грабить все не столь многочисленные селения нельзя.

— Тогда мне будет проще вас разбить и забрать трофеи, — буднично, в тон шведу констатировал я. — Только скажите мне, как получилось, что вас чуть меньше тысячи, и вы не смогли противостоять толпе?

Мне действительно было очень интересно, почему шведские воины, которые при обороне Ладоги продемонстрировали стойкость, мужество и хорошую выучку, просто бежали из Новгорода.

Оказалось, что опять же путем диверсии и интриг получилось выбить все руководство шведского воинского контингента. Новгородское купечество, которое до этого выказывало полную лояльность новым хозяевам, пригласило наместника шведского икомандный состав на пир, где шведы и были частью отправлены, частью посечены. Только после этого кровавого пира и начался бунт. В полном хаосе не было лидера у оккупантов, который организовал бы сопротивление толпе, среди которых, по мнению шведа, были вполне профессиональные воины. Организованные десятки шведов русичи быстро сметали чаще всего дистанционно.

Все было ясно и понятно, можно только аплодировать организаторам восстания, еще бы уточнить роль Семьюна, чтобы не слукавить при встрече с великим князем.

Теперь уже в Новгороде нужно наводить порядок, выкидывать или уничтожать татей, созывать вече и встречать беженцев. На этот счет с Ярославом были договоренности и уверен, что он уже действует. Выждет пару дней грабежа и беззакония и въедет в город как освободитель и гарант порядка. Тогда и ряд нужно заключать, так сказать «по горячему». В любом случае, с полной вольницей Новгорода нужно заканчивать и вводить его в сферу влияния владимирского великого княжества. Причем это нужно не только Ярославу, но и новгородцам, сполна вкусившим и оккупацию и анархию.

Со шведами к решению так и не пришли. В процессе разговора, как только рыжий скандинав начал угрожать, я подал оговоренный ранее сигнал, после которого в крепости начались приготовления к битве. Куда отпускать гулять по русской земле девять сотен голодных и обреченных воинов. Тем более, что они, так или иначе, но столкнуться с разъездами невского отряда, которому придется вступить в бой с этой пусть и толпой, но вооруженной толпой. Так что решение было принято.

— Вы будете разгромлены! Но я сразу озвучу условия сохранения ваших жизней и хорошего обращения. Первое и самое главное — вы складываете оружие, второе часть людей идет на строительство нашей крепости и после работ будут отпущены домой. Часть людей, молодых воинов отправятся со мной дальше в мое поместье, — будничным тоном произнес я, демонстрируя максимальную уверенность в своих силах.

Стоит ли говорить, что швед не согласился с условиями? Не для того они бежали из Новгорода, чтобы тут, под стенами Ладоги стать рабами. Рыжий же не знает, что это рабство может изменить жизнь даже к лучшему. Пару сотен молодых воинов могли бы пополнить ряды «иностранного легиона», который после побед над датчанами и немцами просто проситься к формированию.

Только скандинав еще не понял и другого, что выбора у него нет. Я приметил сразу, что у всех, что были в поле зрения, шведов не было дистанционного оружия. Даже дротиков не заметил, не то, что арбалета или лука. В то самое время, у нас войско после больших потерь при штурме, напротив, испытывает перекос в сторону арбалетчиков.

Штурмовые команды после того, как я развернул коня и стал приближаться к крепости, начали выходить из ворот и рассредоточиваться. Не было единого фронта, правильно решил Лавр, которого я оставил в крепости за главного. Команды, где было несколько десятков стрелков при поддержке десятка мечников, являли собой мобильные группы, способные быстро реагировать на изменение ситуации. Наверное, это было правильно, так как сражаться собирались не с организованным войском, а с вооруженной толпой. Не смогут шведские командиры организовать своих соплеменников, которые так же группами, предположительно, должны были рассыпаться по округе.

Через час все решилось. Не случилось упорного боя, не было шведского натиска и самопожертвования. Достаточно было выбить наиболее ретивых скандинавов, чтобы остальные пожелали сдаться. Были и те, кто сбежал, по моим подсчетам не больше ста пятидесяти человек, но это не расстроило. Будет теперь чем заняться гарнизону крепости, вместо того, чтобы продолжать разлагаться и пьянствовать. Пусть ищут уже не воинов, но татей.

Еще неделю пришлось провести в крепости. Пока вестовой добрался до невского отряда с сообщением о том, чтобы прислали людей для конвоя шведов, будущих строителей крепости и, возможно домов, дорог — это уже как решит княжий тысяцкий, оставленный на берегах Невы.

Теперь только домой, только через Владимир и после общения с князем, но обязательно домой. Как так получается, что еще ни одного лета, я не побыл с семьей, возвращаясь с походов либо поздним летом, либо уже осенью? Но определяющее в данном случае, что всегда возвращаюсь.

Интермедия 6. Убить Корнея

В большой палате, с красивыми колонами, обшитыми шелком, с красным углом, который был украшен драгоценными камнями и где наличествовали аж пять икон, причем все они были некогда привезены из Царьграда, присутствовали тринадцать человек. Это был свет, если можно так сказать, русской аристократии. Большая часть бояр умудрялась занимать высокие должности в великом владимирском княжестве, как при Константине, так и при Юрии, находя нужные слова и подходы к правителям. Да и некоторые успели приблизиться в первые месяцы правления к Ярославу.

И вот незадача, великий князь, еще года не прокняжив и не испросив мнения знати великого княжества, затевает крутые реформы, которые коснуться и службы бояр. Служить-то они не против, но брать в свой закрытый клуб влияния на князей, никого лишнего не желают. Ярослав же создает свою команду и привечает тех бояр, которых собравшиеся считали худородными выскочками, не достойные сидеть на княжьем пиру.

— Кто он? Пошто князь його слушает? — выкрикивал один из бояр, явно «подогретый» в последнее время модным и популярным вином из лесных ягод.

Знал бы боярин, что сейчас, угощая всех дорогим сладким ягодным вином, добавил в копилку Корнея, которого так презирает, не меньше гривны серебром.

— Я уже говорил, что треба лишить живота Нечая, вон князю бает, а князь слушает. Пес тот, Корней, також от Нечая, — выкрикивал еще один боярин в узорных одеждах.

Вообще, если собрать те деньги, что пошли на одежду, украшения и посуду, что были в палате, можно содержать пять сотен ратников не менее года.

Все формирующееся общество великого княжества владимирского было озадачено слухами о введении новых налогов. Никто не знал, в чем именно заключались изменения, но всем было страшно. В традиционном обществе, где живут по законам предков, крайне резко реагируют на любые изменения. А тут ходят слухи, что прямо с бояр брать станут половину всего имущества. Вот и всполошились бояре.

— Нечая не можно живота лишать, а треба Корнея, — высказался один из приглашенных, которые до того только слушал.

Этот боярин имел свои мотивы убить именно Корнея, так как Лотарь, его сын, будучи видным сотником в свои еще малые лета, был унижен. Из-за Корнея, сотня Лотаря взбунтовалась и почти в полном составе перешла к ненавистному удачливому боярину из захолустной Унжи. Теперь Лотарь сидит дома и только уговорами отца не совершает необдуманных поступков.

Радим был зол на молодого унжанского боярина. У каждого человека есть свои слабые места, даже у самых сильных и умных. Вот таким местом для Радима был его единственный сын Лотарь. Отец гордился своим отпрыском, закрывая глаза на то, какими методами сын добивался признания. Были и подставы товарищей по оружию, и хитрость в походах с причислением всех подвигов его героической сотни себе. Для Радима маркером было то, что его сын молод, красив, уже сотник и даже был вхож в ближний круг покойного великого князя Юрия. И узнав о происшествии в Унже, когда Лотаря просто унизили, оскорбили и связали большим количеством людей, было бы меньше, то он бы всех порубил, Радим вскипел от несправедливости, допущенной в отношении его сына. Конечно же, что пусть и мудрый Радим узнал о происшествии только со слов своего сына и был не способен критично думать.

Для Радима осталось только узнать, как будет Корней возвращаться с Севера и убить в дороге. Нельзя позволять этому молодому выскочке добраться до Ярослава. На волне событий в Новгороде, великий князь будет пылинки снимать с Корнея, а тот только обкрадывать, да унижать бояр.

— Я ведаю ватагу, что убьет акаема Корнея, а вы серебра дадите. Тысячу гривен, — произнес боярин Радим, отец бывшего сотника, а сейчас главаря разбойников.

Глава 23. С чувством выполненного долга

После получения информации о восстании в Новгороде, сразу же решил идти во Владимир. В Ладоге оставались княжьи дружинники, которые должны были дожидаться отдельного приказа от великого князя. Меня же ничего не задерживало в этих местах, напротив, я стремился домой. Может в этот раз получиться прийти в поместье еще в августе.

И вот, с чувством выполненного долга, мы стройными колонами выходили из старинной, первой каменной, русской крепости. В этот раз не было больших обозов, которые резко тормозили бы ход. Вот только и не было коней, которые могли бы придать скорости передвижения. Вперед был отправлен немногочисленный отряд, которому отрядили всех имеющихся лошадей. Они должны уйти вперед и быстро добраться до Унжи, сообщив о моих намерениях.

Исключение в пешем переходе были сделаны только выздоравливающим раненым, для которых удалось найти и купить пять повозок. Нестроевых осталось только десять человек, среди которых был и Бер. Практически все раны на теле друга зажили, вот только переломанная ключица никак не срасталась, да и рану на ноге пришлось уже дважды чистить от гноя, разрезая по живому. И все из-за непонятливости телохранителя. Как только он смог ходить, то сразу поднялся и неделю молчал, что рана загнивает. Только когда гиганта свалила с ног повышенная температура, вновь пришлось проводить операцию. По своей неопытности, вычистить всю рану не удалось и пришлось в очередной раз, более внимательно промывать и чистить ногу.

Скука и однотипность, как событий, так и природы, спрессовались в один длинный день. Ночевка, завтрак солониной, иногда зайцами, которых по дороге били, переход, дневка, обед, переход, опять ночевка. Даже вечером за кострами не слышался смех, люди были вымотаны до предела. И, если физически можно было отдохнуть, то моральная составляющая тяжелым грузом лежала, еще более усугубленная большими потерями. Только дозоры выставлялись на автомате, вот только и часовые зачастую смотрели в одну точку, механически исполняя свои обязанности.

— Боярин, Корней Владимирович, до Торжка пять верст, — сообщил Лавр, подошедший к повозке, на которой ехал я с Бером.

Понимаю, что не правильно, когда все идут, вольготно ехать, но я как раз подошел к раненному другу, чтобы окончательно убедиться в заживлении раны на ноге. Вот осмотрел его и как-то незаметно для себя и присел на край повозки, а потом уже и вставать не хотелось. Последний небольшой переход и все, Торжок, там, надеюсь, получим хоть какой-то отдых, да напьюсь для перезагрузки. При переходе пришлось обходить все города, и даже крупные поселения. До конца не известно, что твориться на новгородской земле и не стоит лишний раз показываться на людях. Конечно, было невозможно скрыть большой отряд от любопытных глаз, но и пугать поселян, которые сразу бегут в лес, ища там спасения, не хотел.

— Люда нет, уже четыре версты до Торжка, а людей не видно, чудно сие, — пробормотал обычно не разговорчивый Бер. — Брони, боярин, одень.

Произнеся последние слова, Бер выскочил на ходу из повозки и стал принюхиваться, словно собака, берущая след.

— Что, Бер? — спросил опасливо я, мой доспех был в повозке, что шла в метрах пятидесяти следом, там же и оружие. Полное отсутствие вооруженных людей вокруг сильно расхолаживает бдительность.

Резко, с кошачьей грацией, Бер развернулся и прыгнул на меня, расставляя руки в стороны. Ничего не понимая, я только выставил руки навстречу летящему телохранителю. Вдвоем сваливаемся на землю и Бер, немыслимым движением одной руки толкает меня под повозку, сам же в следующее мгновение перехватывает поводья и тормозит коня.

До меня доносятся крики ратников, ржание коней. Земля содрогается от копыт приближающихся конников. Пытаясь вылезти из-под телеги, получаю резкий удар по лицу и отключаюсь…

— Убью, Бер… — прорычал я, как только пришел в себя. — Научил на свою голову бить на потерю сознания.

С трудом выбрался из-под телеги и то, что я увидел, повергло в шок. Возле телеги лежало не менее десяти человек, три коня и… окровавленный Бер без признаков жизни.

Словно робот, не замечающий и даже не слышащий, что происходит вокруг, механически подошел к своему другу. Пульса не было, все тело истыкано стрелами. Злость наполняла сердце, ненависть на себя и весь мир, на то, что веду этих людей на убой, что наживаю себе врагов, при этом не способен защитить тех, кто беззаветно идет за мной. Я кричал, не произнося ни звука, но кричал так громко, как только могла кричать израненная душа. Этот большой парень, который пожертвовал собой ради того, чтобы я жил, сейчас лежал с улыбкой на губах. А я… только беззвучно кричал.

Кто-то подбегал, что-то спрашивали, уже вязали выживших нападавших. Вокруг телеги выстроили каре, со мной в центре и геройски погибшим Бером. Не знаю, сколько времени я не реагировал на внешнюю среду, но из безвременья вынырнул резко обессиленный и опущенной головой. Звуки в один момент наполнили мою голову. Ржание коней, крики людей, приказания сотников и их дублирование десятниками.

— По здорову? — рядом со мной присел Лавр, наверное, единственный человек сейчас, которого не хотелось послать по заветному адресу, вспоминая, что он, не считаясь со всей жизнью, защищал мою семью. Как это сейчас сделал Бер.

— Кто? — только и смог выдавить из себя вопрос.

— То не ведомо, токмо знаемец наш Лотарь — голова той ватаги, — ответил Лавр и закрыл ладонью глаза у Бера.

Чего стоило мне не превратиться в маньяка, режущего на лоскуты взятых в плен нападающих. Двадцать два человека погибших, тех, кто прошел и сражение под стенами Риги, и разгром датчан, и морские баталии, осаду и тяжелый штурм Ладоги. И сейчас, практически на своей земле получить стрелу от русича?

— Ты от меня отвернулся? — прошептал я, поднимая голову к небу. В моменты, которые невозможно объяснить и оправдать люди, чаще всего, обращаются к высшим силам. И я сейчас старался переложить ответственность на кого-нибудь, даже на Бога. Ведь мог же одеть броню, взять с собой арбалет, да хоть какое оружие, но время уже не отмотать назад.

Я только лишь усилием воли не поучаствовал в экспресс-допросе. Однако особо не потребовалось выяснять болевой порог у Лотаря, так как бывший сотник сразу пошел на сотрудничество. Передо мной уже не было того спесивого, самоуверенного молодого человека. Говорил убийца быстро, охотно, всячески демонстрируя свою лояльность и желание угодить. Вот только он явно переигрывал, или это крайняя степень испуга так влияет на него.

Ни одно хорошее дело не бывает безнаказанным. Вот и мои, как я считаю, правильные для Руси, изменения, как и принятие в ближний княжеский круг, взбаламутили головы у знати. Бояре испугались потерять влияние и решили просто и не затейливо убрать возмутителя спокойствия.

Нападение было спланировано достаточно грамотно и за нами следили. Три версты мы шли по дороге в лесу и наблюдатели четко вычислили мое местонахождение и что я без доспеха. Нападение случилось, когда мы выехали на небольшую поляну, а часть отряда оставалась за поворотом и не видела авангард. Атака была конницей в полторы сотни всадников, и основная масса направилась именно к повозке, под которой без сознания от удара Бера лежал я. Мой телохранитель уничтожил четырнадцать всадников и даже утыканный стрелами, смог свалить коня, на котором гарцевал Лотарь. В это время подельники, оставшиеся в живых, убегали от стрел и болтов ратников. Сбежать на своих ногах, бывший сотник, а сейчас разбойник, не смог и был изловлен в ближайших кустах.

На том моменте, как Лотарь начал осуждать свои же поступки и все валить на своего отца, как главного организатора покушения, я презрительно сплюнул и пошел к единственной повозке с провиантом, на которой я и перевозил свои доспехи. Облачившись в брони, я достал последнее «НЗ» в виде перцовой настойки и с горла выпил всю бутылку, после чего начал кричать и уже в голос…

Изловленных коней было шестнадцать, и я решил в быстром темпе ехать во Владимир, оставив Божко на обозе с приказанием идти сразу в Суздаль, в мое второе поместье и там уже отъедаться и отдыхать. Но, сначала, необходимо было похоронить Бера. Практически насильно пятеро воинов, привезли из Торжка щуплого священника, успев отца Михаила доставить еще до того, как была выкопана яма и сбит березовый крест. Проведя обряд, дав «на строительство храма» целую гривну серебром, я устремился во Владимир.

Минуть Торжок не получилось, так как я хотел быстро купить еще лошадей, для чего взял все имеющееся серебро, как у себя, так и у ратников, обещая им вернуть с процентами. Получилось заменить всех практически загнанных коней на резвых и отдохнувших, да и закупить немного провианта, который здесь стоил ну очень дорого, видимо сказывалось перенаселение беженцами из Новгорода, которые, впрочем, уже постепенно покидали городок.

Одвуконь быстро добрались до Владимира. В дороге думал, для чего я это все делаю, зачем бегу в стольный град. Мстить? Наверное, даже не так, — сделать все возможное, чтобы отбить желание у кого-либо повторять попытки физического устранения, как меня, так и моих близких. Если для этого нужно убить, я это сделаю, но очень хотелось бы договориться. И так превращаюсь в машину для убийств не из-за того, что непобедимый воин, а потому, что нет никакого понятия «стоп» в деле лишения человека жизни, пусть даже и в бою.

И сейчас я хотел именно договориться. Под угрозой всех лишить жизни, но договориться. Смерть Бера должна быть отомщена, и сердце продолжало щемить, но есть цель. Чем ближе я нахожусь к той цели — защитить свою Родину, близких, гордо называть себя русичем, отчетливо понимая, что моя страна сильная, умная и справедливая, тем больше могу встречать противодействия. Вот и некие бояре решили убрать меня.

Еще раз определив свои намерения, я начал стучать в массивную дверь одного из самых богатых подворий Владимира. Мне открыли не сразу, и что удивило, не стали спрашивать, кто пришел. Из смотровых щелей в массивном заборе можно было увидеть и меня и полтора десятка моих воинов. Беспечными мы не были и держали заряженные арбалеты наготове. Когда дверь открылась, мы увидели десятка три ратных людей, полностью закованных в броню. За спинами ощетинившихся ратников стояли не менее десяти лучников с наложенными на тетивы стрелами. А на крыльцо большого дома выходил мужчина в красиво расшитой рубахе.

Хозяин усадьбы излучал поражающую меня решительность и мужество, заставив даже промелькнуть некому сомнению в своих действиях. Этот человек являл противоположность своему сыну, который перед угрозой смерти начал поливать всех грязью, в том числе и родного отца, между прочим. Подкупало и телосложение мужчины. Он был подтянут и, несмотря на достаточно пожилой возраст, по крайней мере, голова и борода были практически седыми, выглядел как ратник, постоянно совершенствующий свое мастерство и тренирующий тело.

— Бают люди, что ты волкодав княжий? — железным голосом спросил хозяин подворья и, пронзив меня взглядом, продолжил. — Станешь говорить с волком?

Я, не произнося ни слова, пошел к крыльцу, знаком показав своим воинам быть наготове. Впрочем, и боярин Радим, как звали отца Лотаря, не стал командовать отбой своим воинам. Во дворе усадьбы еще больше наэлектризовался воздух.

Не было ни «испей с дороги», ни «проходи, гость дорогой», только угрюмое молчание и отсутствие в доме женщин, даже к столу, где и предполагались переговоры, подавал воин, облаченный в кольчугу, но без видимого оружия. Я же не стал проявлять благородство и обезоруживаться, по примеру хозяина дома.

— Сын живой? — спросил мужчина, как только я присел на лавку за столом.

Я сделал паузу, пытаясь выстроить линию поведения и разговора. Радим по-своему расценил мое молчание и на суровом лице сильного мужчины появились полоски от слез.

— Живой он, — сказал я поспешно, как только осознал, что чувствует сейчас любящий отец.

— Что хочешь за його? — спросил хозяин дома.

— Мира и ведать, что я и мои родные будут жить, — ответил я, пристально посмотрев прямо в глаза своему собеседнику, пытаясь взглядом донести «ты почувствовал, что такое лишиться сына, но я подарил его жизнь тебе, жду от тебя такого же шага».

— Не, токмо я желаю твоего живота, — задумчиво сказал Радим.

Мы молчали, я прямо чувствовал бурлящие сомнения внутри своего собеседника. Радим то рассматривал меня, то отводил взгляд и замирал в раздумьях. Эта игра во вдумчивое молчание могла продолжаться и дальше, но я все же решил прервать ее.

— На дворе ратные стоят, — сказал я, намекая, что нужно решать о тоне переговорах. Как мне показалось, говорить можем и без оружия.

После мы вышли во двор и приказали своим людям убрать оружие. Сказать, что я уже так и поверил и доверился хозяину дома — не скажу, но у меня был козырь, который вряд ли осознавал Радим — пистолет.

Разговор был обстоятельный. И я только что об стену не бился головой, понимая, что даже в этом времени существует много нюансов и политических и экономических элит, с которыми нужно было считаться. Полез в болото, не разобравшись в куликах на нем. Есть люди, которые имеют влияние и на дружину князя, есть те, кто советует «правильную» финансовую политику, целая группа бояр курирует торговлю. И только получилось согласовать раздел сфер влияния с теми, что пришли с князем из Переславля-Залесского, как появляется тот, что сводит на нет все усилия многодневных переговоров. Сразу входит в круг тех, кто пьет с великим князем братину. Они и Нечая то переваривают с трудом, уже смиряясь как с неизбежным «злом» для их дел, а тут дерзкий и безродный юнец.

Еще через два часа общения, Радим окончательно отменил боевую готовность и предложил накормить моих воинов, чему те обрадовались. Позже уже с хозяином дома удивлялись настороженности моих ратников. Оказывается, те действительно были голодные, но и не могли безропотно принимать пищу в доме потенциального врага. Тогда они поступили хитро — выбрали из своего состава одного ратника, который и пробовал все предлагаемые блюда и напитки. Остальные же ждали реакции. Прислуга в доме увидела такое представление и решила так же пошутить — не менее двадцати блюд были на столе и еще тридцать кувшинов с напитками. И тогда, как все остальные ратники глотали слюну и вжимали животы, «счастливчик» уже начинал театрально плакать, как только вносили очередное блюдо, или кувшин. В итоге все посмеялись и спокойно навалились на еду.

Наш же разговор с местной элитой только разгорался. Часа через два прибыли еще три боярина и поле непродолжительной игры в «гляделки» присоединились к разговору.

Встреча с элитой великого княжества оказалось крайне сложной. Пришлось выслушать много претензий, иногда с угрозами. И это были, как сказал сам Радим самые мудрые и те, кто может критически мыслить, остальные же и вовсе бы разговаривать не стали, а устроили сечу.

На переговорах я находился в крайне невыгодном положении и даже в опасности. С каждым боярином приходила и их охрана. Уже во дворе собралось не меньше сотни вооруженных людей и только жесткое «мы в моем доме говорим» хозяина дома и, наверняка, то, что его сын все еще в моих руках, переводило разговор в более деловой тон.

Из беседы я узнал, что мой представитель Лис так же перешел многим дорогу и переманил многих покупателей к себе. Воск, который приходилось из-за изоляции Новгорода сбывать контрабандистам по низким ценам, покупали, прежде всего, в моих лавках, а уже потом брали у купцов, представляющих интересы владимирских бояр. Остаточный принцип, в условиях откровенного демпинга с моей стороны, приводил к скоплению товара бояр на складах. Я не был упертым в подобных претензиях и обещал согласовывать цены, даже организовать общий караван в Ригу для сбыта товара, тем более, что к Вячко прибыли торговцы из Дании и скупали все и оптом. Это тоже поведали мне бояре, которые не имели связей в Риге и в этом были крайне заинтересованы с разговоре со мной.

Крайне сложным оказался вопрос о тех реформах, в которых я убеждал Нечая и частью великого князя. Оказывается, Ярослав уже проводил консультации о возможности что-либо менять. Собравшиеся никак не могли понять, зачем нужно увеличение войска и огромные траты на него. Они еще понимали, когда нужно противостоять крестоносцам или шведам, но все эти проблемы решились, тогда и увеличение войска было не логичным для боярства. Монгольская же угроза была столь далека географически, что никак не волновала знать великого княжества, тем более, что от монголов разделяли и Рязань и Муром и племена мордвы. Для собравшихся было новостью, что в принципе, на юге ареала расселения мордвы уже стоят монголы.

Пришлось мне идти и на уступки в отношении посевного фонда зерна и разных сельскохозяйственных культур. Однако в этом вопросе было необходимо мнение Ярослава и Нечая. Неожиданно для себя нашел полное понимание в вопросе престолонаследия. Боярам надоело подстраиваться под разных князей и договариваться с теми, кого князь брал с собой из предыдущих княжений, занимая новый стол. Проще было подстраиваться под одну династию, начиная влиять уже с мальства на сына правителя. Я рассматривал изменение престолонаследия под другим углом, но даже такая поддержка была в пору. Думается, что следующим князем все же станет Александр.

Разговор продолжался далеко за полночь и Радим предложил остаться на ночь, но я вежливо отказался. Отказываться же от десятка воинов, что проводят меня, не стал. Сейчас, пока основное войско не пришло во Владимир, я был уязвим.

— Где мой сын? — спросил уже прощаясь Радим, в очередной раз поразив меня своей выдержкой — на протяжении многочасового разговора ни разу не напомнив про Лотаря.

— Он будет гостем мне, Радим, Лотарь убил моего друга, то, что он живой, то токмо повага до тебя, — сказал я и заметил, как купец опустил плечи.

Да, я собирался заполучить в морде-лица Лотаря пленника. Это и залог моей безопасности, путь у Радима голова болит, как оградить меня от следующих покушений. Это и возможность иметь лояльного для себя влиятельного боярина. Ну а почетную охрану организуем при моих возможностях. Да как-нибудь и прокормим.

Измотанный дорогой и сложнейшими переговорами, которые, впрочем, будут продолжены, я ждал только одного — кровати. Поэтому немедля ехал в свою усадьбу, благо она находилась в пяти минутах хода. Владимир не мегаполис будущего и усадьбы бояр находились компактно в местном элитном районе стольного города под стенами детинца.

Стучался в ворота усадьбы не менее пятнадцати минут. Удивило, что во дворе лаяли собаки, тембром очень напоминавшие геройски погибшего Шаха. Навеяло обреченностью — много я уже потерял существ и людей, которые были действительно мне близки.

Через пятнадцать минут ворота, поскрипывая, начали отворяться, в проходе стояла… Божана.

— Любы! — как девчонка вскрикнула любимая жена и прыгнула на меня.

Да, по современному обычаю, жена должна была степенно встретить мужа, спросить церемониально о здоровье, предложить сбитень или другой напиток. Должна она была быть и подобающе одета. Вот только… К черту все это! Я бы не выдержал всех условностей и как только увидел жену, сразу же ее обнял.

Повеяло сразу же уютом, спокойствием, такого ощущения не было нигде, кроме как с Божаной. Даже поместье, которое было моим домом, являлось таковым только, пока там находилась любимая женщина. Сейчас усадьба во Владимире — мой дом.

— Ульяна, Глеб, Юрий? — спросил я о детях.

— Так Уля да Глеб разом со мной, а Юрий у школе з Ипатием, вон две седмицы тому пришел, да привел люда вельми много, ратных, да поселян, — сообщила интереснейшую информацию.

Срочно, нет — не срочнее, чем общение с семьей, но необходимо поговорить с Ипатием в ближайшее время, чувствую, что тучи сгущаются над Русью, нужна информация. Но сейчас только жена…

Стоит ли говорить, что, когда прибыл утром посыльный от князя, я еще и не ложился спать, наслаждаясь общением с женой. Причем были и разговоры в перерывах, когда мы часами напролет, просто обнявшись, разговаривали, потягивая дорогое вино. Однако, нужно было и дела делать. Наскоро позавтракав, чмокнув в носик Ульяну и подкинув на руках богатыря Глеба, я засобирался к великому князю.

— Живой? — спросил меня у палаты князя Нечай.

— А что повинен был живота лишиться? — немного в шутливой форме ответил я.

— Так бояре уже постановили тебя извести, — уже серьезно поведал мне всезнающий княжий помощник.

— Ты ведал, токмо не ничего не сделал? — вскинулся я и даже прихватил Нечая за ворот расшитой рубахи. Перед глазами стала картина побоища и истыканное стрелами тело Бера.

— Не поспели, — обреченно ответил тот, даже не пытаясь вырваться.

— Прости, — повинился я, взяв себя в руки. Нельзя так кидаться на людей, тем более в палатах великого князя.

— Бог простит, пошли до великого князя! — Нечай открыл массивную дубовую дверь, которая вела к Ярославу.

Войдя и степенно поклонившись с обязательным вопросом о здоровье, я стал как бы «лишним» в показной беседе. Ярослав с Нечаем как будто меня не замечали. Прямо разыграли спектакль.

— Так что, пришел до Радима с ратными, кабы живота лишить того? И тот послал за всей боярской радой? — спросил с усмешкой князь.

— Не все пришли, — спокойно сказал Нечай, а вот с великого князя сразу же слетела игривая ухмылка.

— Кто? — сухо и твердо спросил Ярослав.

Оказалось, что вчера на собрании бояр с моим участием не было большей части бояр. Причем это были самые главные оппозиционеры, которые чуть ли не шли на открытое противостояние. Причем, один из них был связан с тем самым Даниилом, и некогда был весьма приближенным к Ярославу, будучи еще с ним в Переславле-Залесском. Великий князь сильно сокрушался по тому, что, как выяснялось, боярство хотело «сливать» бывших соратников великого князя, освобождая место в правящей элите для себя. Тем важнее фигурой в игре с боярами становился молодой и дерзкий Корней. Ранее Ярослав не рассматривал унжанского боярина в качестве раздражителя для бояр.

Пока великий князь думал о своем и плел очередные интриги, я размышлял на свои темы. Как же все сложно оказывается. Я-то думал, что достаточно нашептать великому князю решения, он их принимает и диктует свою волю всем остальным. Как бы ни так, он лавирует между интересами элит, у которых деньги, связи и которые являются исполнителями и выразителями его воли. Проследить за всеми невозможно, тем более из всех спецслужб имея только Нечая.

Дальше пришлось дотошно с подробностями пересказывать весь разговор с боярами, что удивительно, Нечай кое-что даже дополнял.

— Ну, все добро, все добро, — после более чем часового разговора подвел итог великий князь.

— Проси, чего желаешь за Новгород. Скажи, яко так сладил с градом? У Владимире так токмо не делай, — великий князь вновь усмехнулся.

Уверен, что он прекрасно все знал о происходящем в Новгороде и сейчас мне нужно только выторговать некоторые преференции для Семьюна, который действительно сработал великолепно.

— В Новгороде гость торговый вельми помог мне, Семьюн кличут. Великий князь, вон муж нужный, — сказал должное я, в рамках договоренностей к новгородским купцом.

— Про то ведаю, муж сей голова посольства от новгородского люда, — сказал Ярослав.

Я же только восхитился предприимчивости купца. Как же великолепно Смемьюн умеет встраиваться в ситуацию и использовать возможности. Вот уверен, он нисколько не проникался идеями Даниила, а только стал тому полезным и заработал на фанатике. Подвернулся я и вот опять максимально использовал ситуацию, пройдоха. Нужно срочно часть торговых операций начинать проводить через него — и себя не обидит, и мне серебра заработает.

— Посольство от монголов требу желает. Бают, что десятую долю станем давать им, а воны войной не пойдут, — как бы «между прочим» сказал Ярослав.

Я молчал. Что можно сказать? Все уже не раз оговаривалось, и именно монголы провоцируют сейчас реформы на Руси. Вся моя деятельность направлена на купирование проблемы с Юга. Ярослав же чего-то от меня ждал. Ну, я и решил немного покуражиться.

— Скажи им, великий князь, что мы обороним их за двадцатую долю, — сказал я, от чего князь залился смехом.

Дальше начался вполне дружеский разговор с подробностями взятия Ладоги, когда Ярослав меня не понял, приняв как должное, большие потери при штурме.

Следующая неделя своими событиями потрясла всю Русь. Первым событием стало объявление работы боярской думы, что стало, скорее всего, той уступкой элите, которая и позволила дальнейшее проведение реформ. Следующий шаг был сделан после братской встречи Ярослава, Владимира и Ивана, Святослав же был занят делами в Полоцке, интригами подчиняя себе Минское княжество. Эта встреча, после бурных обсуждений привела к провозглашению отхода потомками Всеволода Большое Гнездо от лествичного права. Все уделы закреплялись за братьями. Так, Владимиру достался Переяславль-Залесский, Ивану стародубское княжество, Святослав же оставался в Полоцке и мог расширять свои владения, присоединяя будущие белорусские земли. Наследовали же князьям старшие дети. Все младшие князья должны были служить старшему, как и передавать честь службы своим детям.

Провозглашался наследником великого княжества владимирского Александр Ярославович и ему на том целовали крест все дядья. Какой резонанс это решение произведет, станет известно после съезда князей во Владимире. Уже черниговцы, рязанцы подтвердили участие в мероприятии, Мстислав же думает, как и князья в сфере его влияния, но есть предпосылки, что тот только кочевряжится и примет все же участие в судьбоносном собрании.

Было объявлено и о заключении торгово-политического соглашения великого княжества и Новгорода, где разграничивались торговые ниши между русскими городами. Предполагалось, что и псковичи подпишутся под соглашением, но там опять взыграла вольница, и вече отказалось от разграничения торговли. Что ж будут им и санкции, ограничим торговлю, и сразу же пойдут на переговоры, вот только и позиции Ярослава будут другими.

Самым же спорным моментом стал указ о посошной рати. С большими оговорками с обещаниями Ярослава привечать тех, кто поддержит закон, получилось провести решение. Не думаю, что большой урон финансам принесет данный указ, но он ломал структуру и традицию формирования войска на Руси.

Вот только не должны бояре сильно пострадать от такого указа, если элементарно посчитать деньги. К примеру, Радим всего-то и должен выставить в войско восемьдесят три ратника. У него и так больше сотни только во Владимире и его округе. С меня же нужно было аж сто двадцать три, это если учтутся все люди в моих землях.

— Воинство, что под тобой рукой треба вести в Москву, да Тверь. Там крамолу измышляют бояре, не желают изменений в великом княжестве, — сказал мне Нечай на последней встрече.

Действительно, не всем по душе пришлись изменения и в некоторых городах начались брожения. Если в Ростове, Суздале были посадники великого князя, а в других городах княжили братья Ярослава, то сепаратизм некоторых амбициозных городов нужно было пресекать. Не хотелось в этом участвовать, но сам кашу заварил, самому и расхлебывать. Вот только лично не пришлось ехать, чему я был крайне доволен. Есть исполнители, да и с княжьими людьми. Тем более, что питание и проживание ратников было за счет «принимающей стороны».

Интермедия 7. Джелал-ад-Дин

Джелал-ад-Дин находился в прескверном расположении духа. Его поход на идельгезидов увенчался успехом, на пути стояла Грузия и он, наследник Хорезма, был готов продолжить завоевания под логичным и значимым предлогом ущемление мусульман в этой христианской стране. Вот только огромным грузом на душе висела постоянная угроза от монголов.

Что-то странное произошло в его землях, что сейчас занимал Джучи — старший сын Чингисхана, как это утверждает сам великий монгол, при том, что есть сомнения в происхождении хана западного улуса. Несмотря на ненависть к этому степняку, Джелал-ад-Дин где-то даже завидовал сыновьям того, кто смог некогда разбить его — наследника Хорезма. Отец Джелал-ад-Дина Мухаммед совершил много ошибок и проиграл, казалось, слабым монголам.

Теперь же монголы объявили сбор войска в самом западном улусе, и даже сыновья великого монгола замирились. Всему виной, как они считают, именно Джелал-ад-Дин. Но он не убивал Батыя, нет, конечно, хотел бы и даже немного благодарен тому, кто это сделал, но он не убивал.

— Великий шах, монгольское посольство прибыло, — сообщил слуга.

— Пусть войдут, — повелел хорезмшах, без возможности править городом Хорезмом.

Разговор сразу же не заладился. Послы, среди которых, к удивлению шаха, большинство были мусульмане, сразу же начали хамить и грубить. Вся суть посольства заключалась в том, чтобы Джелал-ад-Дин не бегал по рекам, так послы припомнили бегство шаха через реку Инд, а пришел с поклоном к Чингисхану.

— Великий хан может признать за тобой часть владений на условиях выплаты десятой части всех доходов и участия с ним в походах, — закончил свое словоизлияние посол и после посмел вспомнить имя Аллаха, указав на его волю.

— Как смеешь ты, шайтан, вспоминать имя Аллаха? Монголы не знают Всевышнего, а ты им служишь, — реакция посла, который стал смеяться, привела в бешенство Джелал-ад-Дина, который и сам преступил харам и взмахом сабли отрубил голову посланнику монголов. Сразу же охранники убили и других послов.

— Пошли вести булгарам и в султанат. Я иду на Хорезм, и пусть поможет нам Аллах, — произнес Джелал-ад-Дин, осознавая, что пути назад уже нет, и он должен либо погибнуть, либо победить.

Шах рассчитывал на свое войско, которое было сейчас большим и сильным. Воины были опытными, и он рассчитывал дать последний бой с большими шансами на успех.

А в это время, к Хорезму прибывали очередные три тумена Себедея, который заключил мир в северном Китае и привел опытных воинов в западный улус. И пусть Себедей-богатур ненавидел Джучи, воля великого хана важнее личного.

Глава 24. По дороге домой

Переговоры с представителями знати, а после детальный их анализ в присутствии Нечая, занимали львиную часть времени. Казалось, вот, вернулся я похода, рядом любимая женщина — живи да радуйся. Но, нет! То договориться о цене на товар, то продать и по какой цене зерно. Подсказать про ульи, взамен бортям. Там поговорить, туда сходить, проверить три лавки, в которых заправлял Лис. Вот все же работало и без моего участия и инспекций, но нет же — куча вопросов, что решать можно только со мной. Да я, в целом, и не против, вот только действительно хотелось неделю без беготни и недосыпов, а уделить внимание семье.

Но на некоторые вопросы нужно было реагировать или хотя бы принимать к сведению. Так, датские купцы, двое из которых решились на долгий переход во Владимир из Риги, предполагая большие барыши, сообщили преинтереснейшую новость. Фризские торговые гости начали самую настоящую торговую войну за шерстяной рынок. Получается, что воюют они со мной, так как больше на Руси я не знал никого, кто бы производил шерстяную нить в таких уже немалых объемах. Мои отары овец расплодились до больше, чем десять тысяч. Фризские купцы умудряются скупать всю шерсть нашего производства, до которой дотягиваются, и выставляют ее как свою. В то же время, наверняка специально, производят партии плохой ткани и продают как русское сукно. Купец Кнут Сторлотсон уже так прогорел, когда купил партию «русской ткани». Продать пришлось даже по цене ниже закупочной. Распространение слухов и уже складывается стереотип, что на Руси не могут производить хорошую ткань, да и «что могут эти схизматики». Неприятно, да и ответить пока не знаю чем. В голову только и приходит, что топить фризов в море, но такой подход вряд ли оценит торговое сообщество.

Согласен, нужно было не спеша вводить на европейские рынки свои товары, особенно при наличии конкурентов и религиозных преград. По одной и той же цене одинакового качества товара, у кого купят европейцы — католика или православного? Думаю, ответ очевиден даже при том, что купеческая среда представляется электоратом для ереси с весьма толерантными взглядами, если речь заходит о прибылях.

В данном случае я вижу один вариант борьбы — создание эксклюзива и глубокой переработки сырья. Так, нужно в срочном порядке наладить производство краски и привлекать художников с портными для создания моделей. Какие-то фасоны могу даже я подсказать, но лучше, чтобы этим занялась Божана, есть у нее склонность к моделированию. Нужно только вспомнить про такие мелочи, как карманы, застежки, крепления. Молнию не сделаем, но красивые пуговицы со вставлением стекла или вовсе стеклянные, янтарные, сердоликовые, можно сделать. Да в этом направлении — поле не пахотное. Только не лежит моя душа к моде. Решено, поговорю с Божаной. А вот скупать конкретные вещи, повторить которые будет или сложно, или даже в ближайшее время невозможно, поставит крест на дискредитации русской шерсти.

Еще одним важным пунктом торговли стало вооружение. Оно то и было, но те масштабы, которые сейчас и с перспективой роста, продажа оружия становится очень важным сектором. По крайней мере, прибыль от продажи с лихвой компенсирует производство для своих нужд.

Датчане всеми мыслимыми способами стараются обменять свои товары на наше оружие, причем скупают охотно и то, что сами потеряли в ходе неудавшейся осады Ревеля. Очень по-тоненькому теми же купцами прорабатывался вопрос о возможности найма русских ратников и в особенности чудо-оружия, которое и являлось, по некоторым обмолвкам, причиной всех русских побед. И с такой просьбой обратились именно ко мне, суля целые нескончаемые караваны с рудой, обещая прислать половину от всех алхимиков в Дании, а, если надо — и крестьян.

Знали чем можно меня купить, и я даже сомневался в своем решении, но все же отказал. Во-первых, в период перемен, которые мной поддерживаются всем сердцем, возможны волнения и военная сила нужна даже для того, чтобы все знали, что она есть. Уже присутствие сотни воинов в небольшом городке способно отрезвить буйные головы и показать, что власть сильна и готова к действиям. Пришлось, скребя сердцем отказать, при всех возможныхвыгод, но при этом просить те самые караваны с рудой, а еще с марганцем и содой, которой уже катастрофически не хватает в разрастающемся стекольном производстве. Даже те алхимики, что уже должны работать в поместье будут не способны полностью покрыть дефицит соды в ближайшее время.

Части трофеев из весенне-летних походов, что я раньше послал во Владимир, были почти все удачно распроданы. Особенно топоры, копья, арбалеты, щиты. Кольчуги, шлемы и другие более-менее годные доспехи я продавать не собирался. Своих одевать нужно. Обещание же через год-два, если иной угрозы для Руси не будет помочь датчанам в их нелегком деле противостояния с империей, позволило назначить очень убедительные цены на все скупаемые ими товары.

А скупали датские купцы очень много. Оказывается, из-за изоляции Новгорода, в Европе резко выросли цены на воск и мед, тем более на пушнину. Поэтому весь воск, который был в наличии оптом с превеликим удовольствием скуплен Кнутом и его коллегой. Даже в Суздаль срочно ускакал посыльный, чтобы привести и оттуда весь воск и мед, что имелся на складах. И получилось продать большую партию шерсти. Я даже продемонстрировал качество, пытаясь разорвать ткань, проверяя ее на плотность.

— Так это и есть фризская нить, — сказал на немецком языке Кнут, рассматривая моток шерстяной нити.

— Друг, ты купи ее всю у меня, да фризам и продай. Они охотно скупят и по высокой цене. А после вновь приезжай — еще больше продам, — с усмешкой посоветовал я гостю.

Но отдельный интерес с нескрываемым ликованием вызвало мое замечание, что имеется на продажу два мешка перца. Прошлогодний урожай перца был уже ощутимый и пусть всего я имел четыре небольших мешка перемолотой специи, но это, насколько я понимал, имеет колоссальную стоимость на европейских рынках. Продал датчанам, они даже в долг у меня же серебро брали, так как полностью оказались пустыми на серебро, но довольными донельзя.

Уходили из Владимира датчане огромным караваном. Даже не представляю, сколько нужно кораблей, чтобы все это перевезти, об этом же сокрушались и сами даны. Тут пришла интересная мысль мне в голову. Так или иначе, но нужно налаживать связи.

— А найми у меня корабли. Можно четыре, пять. Да еще и сотню ратных дам для охраны. Моего молодого купчика, Лиса, возьми, подучи его. Свою половину за найм кораблей за услугу не возьму, а человеку моему — Жадобе, заплати, — выдвинул я предложение и датские гости еще час выясняли подробности, да ждали моей грамоты к ушкуйнику.

В письме к Жадобе, кроме как помочь данам, я не просил, а требовал, чтобы Клыка и его ближних артиллеристов прислали в Унжу. Нужно готовить пополнение, а некому. Тот же Клык, как и его команда намного опытнее меня. Да и женить его пора. Дочь Дарена еще молода, а по моему понятию, так и вовсе юна, но в этом мире пятнадцать лет — это больше, чем двадцать в XXI веке и физиологически, и, уж тем более, психологически. Такого командира-самородка нужно напрочь привязывать и лучше женщины и семьи это сделать никто не сможет.

Наконец, выбрав момент «междупроблемья», когда прежние уже решены, а новые не успели появиться, я спешно со всей семьей, отправился в Суздаль, чтобы оттуда двинуться домой. К этому времени подошел оставленный в Торжке отряд, который частью, в полторы сотни, остался во Владимире и расположился в усадьбе и снятой на полгода половине гостиного двора. Остальные проблемы по размещению воинов, их снабжению, взвалил на двух помощников Лиса, который уже отбыл в Ригу вместе с датскими купцами.

Боязно было отправлять талантливого торговца в далекие края, но сцена прощания его с дочкой одного из бояр, кстати, ближнего круга, с которым приходилось вести изнурительные торговые консультации, дала понять, что он точно вернется. А вот мне впору задуматься, как сделать так, чтобы парень не пролетел мимо девицы, которую все же насильно оттянули от Лиса и в грубоватой манере повели в отчий дом, из которого она сбежала прощаться с парнем. Ох и достанется девке!..

Под особой охраной прибыл и Лотарь. У меня состоялся разговор с Радимом, который все же не выдержал и стал просить за своего отпрыска, который, впрочем, продолжал поливать грязью своего родителя, виня его во всех своих бедах. Боярин принял условия игры и, как позже шепнул Нечай, стал практически ушами и глазами великого князя в великосветской боярской тусовке. Но даже ближник Ярослава очень просил не отпускать Лотаря, чтобы не потерять важный фактор во внутриполитической борьбе в великом княжестве в лице Радима. Я и сам не собирался это делать, даже периодически думал о том, как я буду убивать этого гада. Даже Радим уже вызывает уважение, стойко принимая правила игры и мужеством, в отличие от сыночка-нытика.

Уже перед самым отъездом, ко мне пришел посыльный от Радима и на дорогом пергаменте принес послание. Я только хмыкнул расточительности боярина. Определенно, нужно увеличивать производство бумаги. Послание было достаточно объемным. По сути, боярин сообщал, что в их среде не все ладно и много бояр после консультаций с великим князем перешли в оппозицию, кто даже открыто, но многие скрытно, начиная плести паутину заговора. Всему виной был я, поэтому меня обязательно попытаются убить. Мешать этому никто не станет, так как войны среди боярства не будет. И мне места в элите нет, все поделено и распределено. Был бы я постарше, да не мешался под ногами в торговых делах бояр, то подумали бы, но сейчас — нет. Вот только если бы я не мешался под ногами и не переориентировал торговые потоки на себя, то и близко бы не подступился к уровню боярской элиты великого княжества.

Могу показаться самоуверенным, но складывается впечатление, что меня воспринимают как выскочку, за которым силы. Вот только даже при критичном подходе к моей персоне, понятно, что и великий князь мне благоволит, серебра у меня вдоволь, тыл надежный, армия, наконец. Сколько нужно исполчить людей, чтобы разгромить меня? Однако, от греха подальше, нужно бы поостеречься. Зря не оставил себе серьезную охрану, во Владимире у меня сейчас под две сотни воинов. И, пусть и осторожничая, но уже давно нужно было посетить поместье под Суздалем. Всего-то два перехода и на месте, а, если одвуконь, так и за день без проблем добраться.

Суздальское поместье встретило радостью, показным благополучием, отрепетированными командами и не менее отрепетированным исполнением. Спектакль, да и только. Некоторые даже забывали движения и от этого сильно тушевались. Так, один мужик, который проходил мимо меня, забылся, куда нужно повернуть и споткнулся, испуганно поднялся и растерялся куда идти и что делать. Удалившиеся за поворот, якобы по направлению к лугу косцы, остановились и начали разбредаться в разные стороны, только подальше от меня.

Эта «потемкинская деревня» сначала забавляла, но после веселье переросло в раздражение и злость.

— Люба моя, а кто тиун у поместье? — спросил я у Божаны.

Уж очень захотелось плетей выписать за провальное показное выступление. Результат нужен, а не пыль в лицо. Земли хорошие, люди работящие, инвентарь передовой для своего времени — работай и делай прибавочный продукт, да подсчитывай излишки на продажу. Богатей и плати налог, лучше серебром, а для этого — торгуй. Так нет же, нужно выстроить на показ идеальное поселение. Придется дольше разбираться.

Тиуном оказался Симеон — тот самый, что при Вышемире в Речном поселении управлял. Вот никак он не приживется, все с одной должности на другую прыгает, ну не без моей, конечно, подачи. Вроде бы и впитывал новые подходы к ведению хозяйства, вполне сносно руководил поселком Лесным, что достался от Честислава. Но никак не дотягивал до уровня Макария, Мышаны или даже их помощников.

— А пошто его приветили и тиуном наказали быть? — спросил я у жены.

— Так добро работу ладит. И не ведаю я пошто скоморошничать стал, — ответила Божана по девичьи, кокетливо пожав плечиками и сверкнув игривыми глазами — вечер у меня будет жарким, даже с учетом прохлады на улице.

— Боярин, по здорову ли? Не ожидали тебя, кормилец! — начал лебезить подбежавший Симеон, сделав вид, что вот только что заметил хозяина поместья.

— Симеон, не терплю лжи, крамолы також угоды. Токмо правда и дело, — произнес я и потребовал полного доклада.

Что сказать? Любимая, и по совместительству, очень мудрая жена правильно заметила. Работа была проведена гигантская, пока я месил грязь вдоль балтийского побережья, в поместье шла работа. Все поля засеяны, разработаны еще две ляди — что уже предел и выход на границы с другому поместью. Но земли более чем достаточно. Четвертая часть земли была отдана на посев овощей, в основном сахарной свеклы, картофеля и кукурузы. Небольшой огород был под огурцами помидорами, морковью. Бобовые как сорняки обвивали, словно плющ, многие плетни, огораживающие дворовые участки.

Отельное большое дело было сделано в сфере пчеловодства. Поместье обладало ограниченным выходом к лесу, и заниматься бортничеством становилось практически невозможно. Между тем, установка ульев позволила уже поселить чуть меньше двадцати пчелиных семей. Конечно, объемы производства воска и меда пока незначительные и только для местных потребностей, но в этом направлении можно и нужно работать, почин есть, есть и люди, которые способны работать.

Порадовало кожевенное производство, чего не было в должном объеме в Унже. Уже сейчас я могу забрать больше четырех десятков сапог. При отсутствии развитого скотоводства и свиноводства, кожу покупали в Унже и уже тут перерабатывали. Имели мы и свою торговую лавку в Суздале, которая приносила прибыль. И сейчас, оставляя двести гривен серебром на развитие поместья, я заберу три сотни к себе в казну.

Проблем так же было много. Так, все поместье имело только шесть хороших колесных плугов, не более пятнадцати металлических лопат. О граблях, вилах речи и вовсе нет. Те косы, что я видел у мужиков — это все, что есть в наличие и именно их мне решили показать. Местный рацион питания значительно хуже, чем в поместье в Унже и проходилось даже закупать продовольствие в начале лета, чтобы не только травой и корой березы питаться.

— Семеон, я тебя не погоню, ладно дела справляешь, токмо по чести все делай, и храни зерно, что соберешь, за то животом своим ответ держишь, — я постарался изобразить злость.

Дальше был отдых. Вот тут любителю показухи не было равных. И усадьба была чистой и ухоженной и баня просторна и недавно переложена, с установкой новомодной печи. Тиун даже нашел трех мамок, которые не отходили от детей, позволяя нам с Божаной наслаждаться обществом друг друга. В какой-то момент я даже подумал, что задолго впервые чувствую, что такое настоящий отдых и умиротворение.

Хорошо, что отправил Лотаря в унжанское поместье, чтобы тот не напоминал о смерти Бера. Осознаю боль утраты, понимаю, что не забуду и найду повод для мести, но хочется жить дальше. Когда несколько раз за весенне-летнюю компанию я стоял в шаге от смерти, еще больше научился ценить каждую минуту своей жизни. Кровь, звон стали, крики идущих на приступ воинов, ржание боевых коней — все позади. Сейчас совсем другая жизнь. Любимая женщина, дети, смех и радость от общения, от которого не бежишь, прикрываясь работой или усталостью, а, напротив, стремишься к нему. Нет телевизоров, телефонов, иных гаджетов — только искреннее человеческое общение.

Три дня прошло в неге, пока о долге и работе не напомнила прибывшая делегация из Унжи.

Глава 25. Дружеская встреча

Каким образом узнали друзья, что я в Суздале, не знаю. Вероятнее всего, отправленный сразу с нашим прибытием очередной поезд за кожей в Унжу, рассказал, что боярин с боярыней гостят именно у них. Так или иначе, но сейчас степенно, приличествующее традиции, мы с Божаной встречали караваем и сбитнем гостей.

Не было бы официоза при встрече, если бы не три человека, до этого мне не знакомых. Это были два черноволосых молодых, лет так тридцати мужчины с отличным телосложением, воинской выправкой. Их слегка смуглые лица были донельзя суровы и напряжены, чему непроизвольно, приходилось соответствовать. Рядом, но чуть в стороне, стояла молодая, красивая девушка. Она делала вид, что смущалась, но я-то знаю схожие ужимки своей жены, которая на людях показывает кротость, но лишь показывает. Эта красавица так же лишь демонстрировала приличествующее ситуации поведение, но энергия, что переполняла ее непроизвольно, обнаруживалась, то в промелькнувшей искре глаз, то в самоуверенном взмахе рукой, отгоняющей назойливую муху.

Проследив взгляд девушки, я обратил внимание, что объектом, что так украдкой рассматривает красавица являюсь не я, ни дом, ни что иное, как… Ермолай. Именно он, и это наполняло меня радостью — этот человек достоин любви. И пусть эта красавица хоть царица, найдем такой выкуп, что и царство в подарок другу прикупим. Ну и немного было обидно, что не привлекаю внимание красивой женщины даже при первом знакомстве. Нет, она была мне не нужна, но кому не нравиться внимание?

Ермолай же стыдливо отводил глаза, словно мальчишка. Я даже почувствовал его эмоции. Девушка ему явно нравиться, но он этого и боится. Мужчина живет образом погибшей Белы и обвиняет себя в предательстве памяти погибшей жены. Вот и отводит предательские глаза, которые так и норовят вновь что-то высмотреть в девушке. Я улыбнулся, и это не прошло незамеченным, объект внимания Ермолая хмыкнул и демонстративно отвернулся.

— Други моя, может, хвати этого… — прервавший церемониал Ипатий запнулся. — Обряда. Пойдем за стол. Есть, боярин снеди гостей привечать?

Стоявший в стороне Семион стал энергично раздавать распоряжения, и дворовые люди засуетились — кто побежал в холодник, кто выбежал за ворота усадьбы, куда-то направляясь, кто забежал в дом.

— Дозволь, боярин, представить сих людей, — Ипатий направил руку в сторону двух мужчин и девушки, единственных в большой делегации, имена которых я так и не узнал, а церемония приветствия длилась уже не менее десяти минут, пора заканчивать это стояния у крыльца.

— Шалва и Иванэ, — высказал я догадку о тех, кто передо мной. — А красная дева кто?

Стоящая рядом Божана, одетая в неудобные массивные одежды, и с улыбкой подающая всем гостям сбитень, попыталась ущипнуть меня за плечо. Даже ущипнула, вот только и мои одежды были плотными и я ничего не почувствовал. А приятно, черт побери! Ревнует голуба! Я улыбнулся любимой, в ответ получил такой взгляд, что стало страшно оставаться рядом с супружницей.

— Нелли, сейстра Торине, бойярине, — ответила, слегка коверкая слова, сама девушка, за что получила неодобрительные взгляды своих братьев.

Да именно братьев. Это легендарные Иване и Шалва, что должны были погибнуть в битве с Джелал-ад-Дином, но они здесь, как и их сестра. Почему и как так получилось? Ипатию придется многое рассказать, тем более, что от его миссии многое зависело. И то, что такие полководцы и опытные воины сейчас рядом со мной, только большой плюс. Уверен, что всем будет чему поучиться у Иване и Шалвы, впрочем, как и им у нас.

А Ермолай, похоже, и пропал окончательно. Выходка девушки, которая не по обычаю представилась, когда говорили хозяева дома, да вперед своих старших братьев, не только не поколебала желание друга сблизиться с Нелли, но и отбросила многие сомнения. Он уже без особого стеснения стал рассматривать грузинскую красавицу.

Далее было веселое застолье. Первым тостом я предложил помянуть Бера. Все встали и молча выпили тризну, так все еще называли поминки. Никто не знал о его героической смерти, я же не особо распространялся, так как имел странные отношения с теми, кто приложил руку к покушению на меня и кто убил всеми любимого Бера. Тот же Ермолай не поймет, но Филиппа нужно будет просветить, что за человек будет находить в воинской школе под плотной круглосуточной охраной.

Гости были крайне удивлены, когда я подхватил их хоровое пение, причем, как оказалось, я хорошо пою и не обделен слухом. И в ноты попадал и даже солировал. Когда же я загнул на грузинском «Сулико» — единственную песню, которую я почти знал, без последнего куплета, на незнакомом языке, получил восторженные выкрики темпераментных грузин, и даже Нелли, как пава, кружилась в зале для приема гостей, не стесняясь мужского присутствия. Когда же девушка взглянула на меня, Ермолай сжал кулаки.

Ну не чувствовал я, что Нелли ко мне симпатию выражает, скорее она дразнит именно Ермолая. Вот зачем так, он уже и весь без остатка ее, все эти игрища?..

За песню пришлось объясняться тем, что проходил по грузинской и армянской земле, купался в озере Сиваш, делал привалы у Арарата. Но такой песни гости не знали, как и многие слова для них были не понятны. Получил неодобрительные взгляды Ипатия и молчавшего до этого Филиппа.

Еще в гостях был Тимофей, сотник Алексей из Ростова и два десятка Ипатия — костяк его команды. Эти орлы взяли усадьбу под охрану и отказались от угощений. Серьезные ребята, было видно, что професионалы.

Под разными предлогами, Филипп по моей просьбе, спровадил всех гостей. Большинство пошло посмотреть на засеянные невиданными овощами поля. Божана, по моей просьбе сама сопроводила компанию. Главное было уговорить Нелли, а уже за ней пошли и братья, опасающиеся за сестру, и Ермолай, а там и Алексей за компанию, Тимофей же был отослан если не распоряжением, то убедительной просьбой.

Остались только я, Ипатий и Филипп. Разговор в таком составе назрел давно. У каждого были свои задачи, а к Филиппу были вопросы по поводу бояр, что точат на меня зуб. Нервничаю я, когда понимаю, что именно в этот момент кто-то планирует мое убийство, или, еще хуже, моих близких.

— Ну, как прогулялся? — первым нарушил установившуюся тишину Ипатий.

Мы уже не стеснялись говорить при Филиппе без оглядки на других, тот знал нашу тайну, пусть случайно, но и шифроваться при нем не считали нужным.

— Сложно! В начале похода почувствовал себя непобедимым, даже немного халатно отнесся к битве с датчанами. Но вот потом… Было страшно, — Филипп, наливая себе пива чуть заметно кивнул. — Отчаянная рубка на стенах, фатальная решимость всадников, идущих на плотное построение германцев.

— Ну, ты еще книжки писать начни с таким образами, — усмехнулся Ипатий.

— Так перед глазами как сейчас и рижские стены и ладожские. А знаете, други мои, настоящий страх не на земле, он в море! Там бежать некуда, гарантированно утонешь, если корабль возьмут враги, — начал распыляться я.

Не то, чтобы так уж было страшно, и я сломался. Вовсе нет. Думаю, что каждому человеку хоть раз в год, но хочется выговориться без опасения, что тебя сочтут трусом, слабым или еще каким. Ну такой я, признаюсь, что боюсь, но задачу выполню в любом случае. Страх — это нормальная защитная реакция организма и я вот сейчас хочу признаться, что боюсь, ну а мои поступки, действия пусть расскажут, как я этот страх преодолеваю.

— Мне також было вельми боязно, — отреагировал на мое откровение Филипп.

— Мы тут, что сделали съезд главных «ссыкунов» Руси? Ну, в смысле, трусов? — пошутил Ипатий и все трое мы залились смехом, Филипп с небольшим запозданием, все же ему смысл некоторых слов был непонятен.

Поведав вкратце перипетии с датчанами, в Риге в Ладоге, начало было разговор про великого князя и его реформах.

— Подождите, други, вот как у тебя получается, Корней, воюешь, дерешься, приходишь с похода, хватает трофеев только, чтобы прожить до весны. А у тебя, там махнул мечом — тысяча гривен, тут выстрелил из самострела — воз мехов. Как так? Мидас, ты чер… — Ипатий прервал свой спич, понимая, что упоминание черта крайне неуместно в присутствии Филиппа.

— И я чахну над златом и серебром днем и ночью, — парировал я и продолжил. — По делу, Ипатий.

Попаданец из XXIII века и другого, альтернативного мира, резко стал серьезным и из веселой перебранки разговор приобрел форму доклада о проделанной работе с некоторыми аналитическими выкладками.

Ипатию удалось столкнуть лбами монголов и Джелал-ад-Дина. Сложно и топорно все было выполнено, и любой следователь из будущего сразу же раскусил кучу несостыковок, начиная с убийства Бату и его приближенных. Было далеко не факт, что именно мусульман обвинят в смерти любимого внука Чингисхана Бату, хотя очень спорно внука ли, но то семейное дело. Другой вариант, когда внутри семьи великого хана начнется борьба с Джучи, также была выгодна, чтобы монголы передрались друг с другом. Вот только на монгольском курултае обвинили в убийстве не старшего сына, как его признает великий хан, в отличие от многих, не верящих в родство Чингисхана и Джучи, а удобного для обвинений сына последнего хорезмшаха.

Это и замечательно, так как Джелал-ад-Дин пока в силе и, как я знал по истории, которой уже не будет, силы мстителя монголам за смерть отца будут постепенно таять. Да еще и война между мусульманами и грузинско-армянским государством никак не полезна Руси. Христиане в Закавказье — важный потенциальный союзник. Если еще и помочь восстановить осколкам Византии империю, то вырисовываются отличные возможности развития. Будет что противопоставить «коллективному Западу». А так, если Джелал-ад-Дин проиграет, а он проиграет, как мне думается, то грузины станут еще одним препятствием перед степняками, и не разгромленные мусульманами, так же в силе. Тут уже будет возможность помогать Грузии и войсками и оружием, чтобы больше продержались и проредили ряды монгольского войска.

Так или иначе, но Джелал-ад-Дин ждет атаки монголов и может сам пойти в наступление, в конце концов, ему нужно кормить и держать в дисциплине ста тридцати тысячную армию.

— А почему ты привез на Русь Иване и Шалву семьи Торине? — спросил я интересующий меня момент. Такое ощущение, что к нашей компании слетаются со всех сторон и надеюсь не как мухи на …, иначе могу заиметь новые психологические травмы.

— Ему приглянулась Нелли, — вклинился в разговор Филипп. — Токмо Ермолай воскрес и Ипатий не стал сватать девку.

Филипп уже нормально поддерживает разговор, который для иного хроноаборигена показался бы мало, что странным. Вот и сейчас сдал с потрохами Ипатия. В таком малом составе договорились говорить открыто без жеманства, с возможностью сказать то, чего нельзя было говорить ни при ком другом.

Я удивленно посмотрел на Ипатия.

— А, что, я никогда не был женат, может и хочу обзавестись своим тылом? А вы всех девок красивых поразобрали. Что ты, что Филипп, а сейчас и этот вдовец, — на последнем слове Ипатия Филипп зло посмотрел на шутника. — Да понимаю я все, поэтому и не стал уделять знаки внимания Нелле. Только, Фил, и ты передай другу, чтобы не терялся. Кому-то еще, кроме него, девчонку не отдам.

— Да подберем и тебе жену, хватит уже в гостином дворе девок стращать, — отойдя от некоторого удивления после последних откровений, сказал я.

— Они и сами кого хош… того… Давайте по делу говорить, — я впервые увидел, как зарделся Ипатий. Казалось, ничто его не проймет, а нет же. Все-таки женщина — самое совершенное оружие.

Ипатий действительно, после моих рассказов о битве при Гарни, где Иване и Шалва должны были героически погибнуть, воспылал уважением к этим воинам. А тут узнал, что их арестовали и собирались конфисковать имущество. Нашлись недоброжелатели, что посчитали молодых воинов будущими фаворитами любвеобильной царицы и нанесли упреждающий удар. В несостоявшейся битве с Джелал-ад-Дином их бы так же подставили. Вот и освободил Ипатий братьев, а после и отправился «домой» — это слово Ипатий впервые на моей памяти применил, и мне стало приятно от того, что он воспринимает поместье как дом.

— Филипп, а ты кому служишь, чью волю исполняешь? — неожиданно даже для себя я задал вопрос, который опасался озвучивать.

Было ясно, что Филипп не прост, и я не знал, кто за ним стоит, при этом доверял как самому близкому, он же и знал главную тайну. Сближаясь с этим человеком, уже искренне считая его своим другом, я не хотел, чтобы между нами пробежала кошка. В действиях Филиппа было только полезное для меня и он был отважен, сражался за общие интересы, которые во всех разговорах разделял. Но вот так же чуть меньше года назад меня предал Андрей, не стоит ли ждать того же и от друга? Успокаивало наличие семьи у друга — жена, дети, отец. Это такие якоря, что рисковать ими не станешь. И сделай что плохое мне, может и бумерангом прилететь.

— Великому Ростову, — ответил Филипп, сразу подобравшись и дернув рукой в сторону стоящей у стола сабли, но резко остановился, приняв задумчивый вид.

— А я кто для тебя? Твои друзья, школа, поместье, великий князь, как все это? — спросил я как можно спокойно, но внутри закипала необъяснимая радость.

А что я хотел услышать? И так было понятно, что Филипп один из представителей преданных покойному князю Василько. Знал я это? Конечно! Нет ни одного правителя, который бы не обрастал свитой и эта свита «играет короля». Просто нужно прояснить все и без эмоций.

— Я с вами по правде и крамолу не возводил. Бояре из Ростова також желают и дальше имать свои поместья, вести торг и служить. Не стало Василько, за его нет и Юрия, Ярослав посадил посадника в город, а тот мзду берет, да бояр обирает. То не наше дело, тебя никто не станет живота лишать, токмо и ты помоги Ростову с торгом. И, — Филипп запнулся, было видно, что слова даются ему с трудом. — Я твой и на том крест целую, токмо крест целовал я и Ростову. Коли будет наказ тебе, али роду твоему лихо створить, грех то, токмо руки на себя налажу.

Филипп замолчал, я же пристально, ничего не говоря, смотрел на этого человека. Верить? Ой, как же хочется ему довериться. Я даже и не думал, что все так серьезно, что есть люди в Ростове, которые следят за мной и, наверняка, дали задание наладить торговлю мою с ними. Я же не против, вот только кажется, что торговать честно эти люди не особо рассчитывают, раз пытаются пролезть в форточку, вместо того, чтобы зайти через дверь. Вот что стоит просто позвать, я не гордый, я приеду, да поговорить? Нет же, нужно терроризировать Филиппа и брать у него сомнительные сведения. Уверен, что тысяцкий не знает и половины тех торговых оборотов, что крутятся вокруг меня. Да я признаться, сам уже части не знаю.

— Так, Фил, поди во двор, погляди, как там стража, вон Корнея убить сбираются, — пытался разрядить обстановку Ипатий, выпроваживая Филиппа, который находился в не меньшей растерянности, чем я.

Тут в пору бы включить какую-нибудь лирическую музыку, так нелепо все смотрелось. Я глядел в след другу, он оборачивался, достаточно было крикнуть «друг» и водная стихия прорвала бы плотину недопонимания. Но мы оба молчали. Не думаю, что поссоримся. Просто нужно немного времени переварить услышанное. Да и уже понятно, что страшного ничего нет, и с ростовскими договориться точно удастся. Тем более, что уже были планы делиться семенами и некоторыми знаниями в сельском хозяйстве. И знал я все наперед, только все равно опасался разговора.

— Ну что ты взъелся на него? Парень и так, по сути, провалил службу. Знаешь, под присягой нет ни родных, ни близких. Ты или служишь, или никто! А Фил тебе вообще ничего плохого не сделал, да и его семья как на ладони, даже что и замыслил он, — Ипатий сделал паузу, глубоко вздохнул и продолжил. — А у меня сегодня День Рождения.

— Да ты что?! Поздравляю! — выкрикнул я и искренней радостью приблизился к другу, чтобы обнять.

Резкий толчок в грудь и… темнота…

Интермедия 8. Гонорий III

— Генрих, что я еще тебе не дал? Ты получил такие же привилегии, что и тамплиеры. Я давал тебе подарки, серебро. Что? Что ты мне говорил? Схизматики зарвались, нужно устроить им порку? Это будет только небольшая репетиция перед походом в Египет? — Гонорий III — папа римский негодовал.

Ему сообщили о провале крестового похода на схизматиков еще ранее без особых подробностей, так как и докладывать, как оказалось, было некому. Спаслись не более двух сотен, даже не рыцарей, а всего войска. Глава католиков даже и не подозревал, какой случился разгром, и сколько полегло людей, которых готовили к шестому походу в Святую землю. Теперь все приготовления под большим вопросом.

— Ваше святейшество, нечестивые применили невиданное оружие. Они явно заключили договор с дьяволом, не иначе, но, — хотел продолжить свои оправдания великий магистр тевтонского ордена, но папа римский его перебил.

— Не смей поминать имя рогатого при мне. Вся эта затея была провальной. Ну, когда же я научусь решать проблемы поэтапно. Катаров еще до конца не усмирил, в Иберии магометане бесчинствуют, внутренние распри между христианами. И еще твой господин — этот нерадивый самый худший из моих учеников. Мало того, что я Фридриха отлучил от церкви, — Гонорий III запнулся, пытаясь придумать, что может быть хуже того, что он уже сделал со своим воспитанником, императором Священной Римской империи.

У истинно верующего человека, которым и являлся современный глава католиков, не было большего наказания, чем отлучение об истинной церкви.

Сразу после взятия русичами Риги и разгрома спешащего на помощь епископу Альбрехту тевтонского отряда, не меньше десятка человек, вхожих к близкий круг папы римского, начали уверять, что крестовый поход против схизматиков — правильное решение, которое позволит решить многие проблемы. Тот проект мероприятий и план действий, что были доведены до понтифика, выглядел действительно впечатляюще. Получилось замирить датчан и германцев, которые договорились действовать сообща, шведы, что только недавно окончательно приняли Христа, так же готовили свои войска. И ударили сообща, не было у Руси таких сил, чтобы отбиться. Но имеем то, что есть.

— Мазовецкий князь не пришел на помощь? Как так? — папа почесал седую бороду, а потом провел ладонью по сильно выпирающей горбинке носа — знак крайней задумчивости у понтифика. — Генрих, а бери поморские земли Мазовии себе. У меня было устное соглашение с этим предателем и трусом, теперь его мнение меня не интересует. Сил то хватит?

— На этого предателя точно, тем более и повод подходящий. А что с Андрашем? — великий магистр, почувствовав некоторую смену настроения понтифика, решил сразу выжать из ситуации максимум выгоды для себя.

Ну не мог Гонорий III долго злиться, тем более, что в последнее время от нервозности и усталости папа сильно сдавал и все чаще хватался за сердце. Вот и вырабатывал в себе некоторое безразличие к раздражителям, стараясь не волноваться. Этот человек с грозным лицом, выпирающим подбородком, взглядом с прищуром, на самом деле не соответствовал своей внешней оболочке — он был скорее добрым и даже немного романтиком, мечтающем оставить после себя значительный след в истории церкви. Поэтому и жил постоянно с идеей фикс добиться преимущества в Египте и на Ближнем Востоке. Пятый поход сорвался, в чем папа винил не себя, или своего легата, который и был во многом виновником неудач, а императора Священной Римской империи — своего воспитанника.

— Фридрих обещал отправиться в поход, я уже два года собираю налог на богоугодное дело, даже монастыри призвал отдавать двадцатую долю, а ты теряешь все свое войско и казну. Теперь и датчане не отправят свои отряды в христианскую армию. Только Андраш Венгерский и остается. Кто тебя разбил, их нанять можно? — папа вновь стал задумчивым.

Генрих фон Зальца опешил от такого заявления. Он был блестящим дипломатом, умудряясь лавировать между постоянно враждующими учителем и учеником — папой римским и императором. Он умел договариваться и с магометанами. Говорить с схизматиками? Это как раз не укладывалось в голове магистра тевтонцев. Но такой подход был продиктован событиями и его нужно принимать, как новую реальность. Если и организовывать поход, то нужно быстро вооружать и обучать новых воинов, купить оружие, наверняка, можно будет и русичей, которые его столько набрали, что и пятнадцать тысяч вооружат. А для торговли с ними нужен договор.

— Не думаю, что можно договориться о наемниках. Но договариваться необходимо, — сказал великий магистр и отвернул свой взгляд.

Вот так он, год назад, с куда большей уверенностью говорит о том, что легко справиться с русичами и приобретет для армии еще и вооружения и других ресурсов. Оружие русичей мало уступало европейскому, а из луки, пусть и сложные в использовании, были лучше тех, которыми пользовались германцы.

— Да, нужно, вот только мы не можем забыть и простить. После победы… Ты слышишь, фон Зальца, По-бе-ды?! — по слогам повышая голос, произнес папа. — Мы заставим всех схизматиков склонить голову. Сперва я отправлю посольство к монголам, чтобы те могли рассчитывать на нашу помощь, после заставлю, ну или потребую, венецианцев создать базы продовольствия и оружия, чтобы помочь монголам, если те решат-таки идти на Русь. Нужно поговорить и с хорезмшахом, чтобы тот не мешал нам разбираться с аюбидами в Египте, ну я еще подумаю, что сделать.

Выйдя из приемного зала, великий магистр Тевтонского ордена выдохнул. Это была первая аудиенция у Гонория III, когда рыцарь вышел без подарков, ну, если не считать подарком разрешение строить свои крепости на территории Мазовии. И первая встреча, после которой фон Зальца был растерян и не уверен в своих последующих шагах. Почему-то ему не хотелось уничтожать Русь и помогать безбожникам монголам. Генриху стало более понятным направление Иерусалима и Египта, чем крестовые походы против славян, где его наголову разбили.

Глава 26. Попаданец 2.0

Я уже минут двадцать, как открыл глаза. Белоснежный потолок, скорее всего, натяжной, так как рассматривая его не нашел не единой царапинки, как и любых признаков недоработки рабочих по отделке. Облепленный датчиками, прикованный к кровати, я не мог даже пошевелить головой, чтобы увидеть хоть что-нибудь, кроме потолка. Поэтому и «развлекался».

Мне практически удалось «отключить» голову и не пускать в нее мысли о ситуации, в которую попал. Вот он — идеальный потолок, а больше в жизни ничего не существует. Зачем переживать, если это бесполезно, все обязательно разъясниться. А как же иначе?

— Да к черту все! Где я? Все равно вырвусь, уничтожу, порву, — резко меня начало «сметать» потоком эмоций. И все они были направлены только на то, чтобы кого-нибудь убить.

— Профессор еще не появился, я ему вкалываю успокаивающее, а он его просто игнорирует. Я не знаю уровень регенерации пациента, могу убить его, — доносились слова, как будто произнесенные на дне бочки.

— Ты и так убил его! Посмотри по сигналу коммуникатора, где профессор, — послышался еще один голос.

Я так увлекся посторонними звуками, что, прислушиваясь, сам замолчал, переговоры так же прекратились. Еще минут через десять ко мне толи в комнату, то ли в палату, в помещение, вошли люди.

— Связь в норме? Физическое состояние? — посыпались вопросы явно немолодого человека. Голос вопрошающего дрожал, был с хрипотцой, иногда сбивающийся. Кто-то однозначно нервничал. А я то думал, что нервничать сейчас нужно только мне.

— Что происходит, кто вы? — спросил я как-то безучастно. Может опять начали пичкать успокоительными?

— Вы хорошо себя чувствуете? Не доставите беспокойства? Поверьте, агрессия сейчас только все осложнит. Силовая группа может быть только через минут десять, а нам уже сейчас нужно начать разговор, — наступила небольшая пауза, видимо, это тот «профессор», которого ждали переговаривающиеся сотрудники, и он был явно нервным, между тем излучал какую-то маниакальную решимость. — Отключайте!

— Но… — начал было еще один человек, сопровождающий профессора.

— Под протокол! Мое распоряжение — отключить объект С 10 105 от контрольной аппаратуры, — громко и четко произнес профессор.

Через пять минут я уже разминал конечности. Такой дискомфорт я не испытывал ни разу после перехода в прошлое. Гнал к черту мысли о том, что никакого перехода не было, а я пережил кому, или свихнулся с ума и сейчас пришел в сознание. Мышцы были явно старческие, суставы болели, сердце колотилось как бешенное. Я в теле старика? Вот только, это тело не похоже на мое до перехода, даже причиняло ощутимый дискомфорт. Пока лежал на кровати под аппаратурой, таких неприятных ощущений не было.

— Даже не пытайтесь мне сказать, что никакого перехода не было, я сдерживаюсь на последних морально-волевых. Мне срочно хочется кого-нибудь убить, — сквозь зубы процедил я.

— Тогда просто слушайте, у нас мало времени. Я отменил силовое прикрытие, не нужно посвящать в наши дела много посторонних, но еще два человека прибудут часа через три — они в Пекине на переговорах, — профессор перешел на деловой тон.

Я ничего не сказал, пытаясь сопоставить те немногочисленные данные, что успел осознать. Первое, что зацепило — это приезд, или прилет из Пекина через три часа. Или я в предместьях Пекина, что не вяжется с разговором и логикой, или что-то иное, связанное с быстрыми способами перемещения. Если учесть подготовку самолета к вылету, время поездки до одного аэропорта, сам перелет, проезд расстояния от другого аэропорта. Это не говоря уже о времени на завершение переговоров, и на мелочи. Но следующие слова собеседника полностью затмили все возникающие гипотезы преодоления большого расстояния, или места моего нахождения. Решил, что более правильным будет слушать, чем пытаться выстраивать логические цепочки и причинно-следственные связи.

— Итак, сейчас две тысячи двести двадцать пятый год. Вы находитесь в институте истории, полное длинное название нашего учреждение ни к чему, мы рабо… — хотел продолжить свой монолог профессор, но мои возмущения его остановили.

— Ипатий, скотина, гад, умри, сволочь. Предатель, я уже думал, что с ума сошел, а тут… Да как же так, Божана, дети? — причитал я.

Профессор дал минуты три немного выговориться, но когда я перешел уже на многоэтажную ненормативную лексику, пожилой, невысокий седой с залысинами и в очках, мужчина поднял в умоляющем жесте две руки.

— Раз здесь вы, то полковник… думаю фамилий не нужно — Ипатий, не предатель. Весьма странно, что именно вы стали «якорем» — весьма близким человеком для него. Мы все же предполагали другую конфигурацию эксперимента. Но вот чуть меньше года назад… скажем так — один человек, — профессор достал очки и платок из верхнего кармана пиджака, в стиле а-ля начала XX века. Странно понимать, что ты в будущем, а тут такой анахронизм, как очки.

— Умер? — догадался я о чем идет речь. Сопоставить смерть Даниила аккурат во время, упомянутое профессором, не сложно. — Это был Даниил!

— Нам действительно нужно о многом поговорить и об этом. Я Вас не виню, да и Вы не будете преследоваться законом, — профессор все же начал протирать очки и его действия были явно нервозными.

— Вопрос номер один и самый важный, — я нагнулся к мужчине, давая показать, что очень важен его ответ. — Я попаду обратно? И следующий — откуда я здесь, по хрен знает каким законам, экспериментам или воле божией оказался?

— Вероятнее всего, если мы не станем терять время, я отвечу на ряд ваших вопросов, — скороговоркой произнес профессор и начался прямо таки мозговой штурм.

Профессора, а позже еще и какого-то противного человека, повадками и взглядом напоминающего Даниила, даже не интересовала смерть фанатика-психолога, их не интересовало, как и в чье тело попали те, кто стал частью большого эксперимента. Профессор и его помощник, уточняли, кто я и почему у меня получилось «вселиться» в тело умирающего человека. Оказывается, у них постоянно, уже чуть ли не двадцать лет под аппаратурой умирают люди и их сразу меняют на других, чтобы дожидаться отклика от участников экспериментов. Это было ужасно, цинично, однако, демонстрировало серьезность и масштаб эксперимента. Сознание может переноситься тогда, когда человек, являющийся донором, находится на грани жизни и смерти.

Меня спрашивали о том, как я попал в средние века, что я сделал и как себя чувствовал, какие эмоции при этом испытывал, кто у меня остался в том мире, откуда я совершал переход. Особенно интересовались отношениями с сыном, который остался в мире старого, умирающего Корнея Владимировича.

Незаметно прошли три часа, как я определил по появившимся двум обещанным ранее персонажам. Двое представительных мужчин, ввалились в палату, как я понял, успели даже раньше добраться из Пекина. Вопреки ожиданию, что сейчас именно они станут сыпать вопросами, мужчины стояли в стороне и нервно переминали ноги.

— Профессор, связь есть? — все же не выдержал один из недавно вошедших.

— Олег Вадимович, связь есть, не мешайте, — отчитал профессор мужчину, который расплылся в улыбке, но при этом показал руками, чтобы мы продолжали.

Дальше был утомительный прессинг. Я говорил и говорил. Два раза подходил человек с таблеткой, которую настоятельно предлагали выпить — это был стимулятор. Действительно, немного утомление спадало, вскоре уже гроздь таблеток лежали на столике рядом. Часов через пять допроса принесли еду, которая «богата минералами, белками и всем необходимым», вот только это была жижа ужасная на вкус с зеленоватым цветом. Ел вдумчиво, не спеша, так как во время еды уже я получал информацию, по причине невозможности говорить с полным ртом — все было крайне интересно и важно.

— Вы, Корней Владимирович, из изначального мира, вероятнее всего. Существует бесконечно много миров, откуда берется энергия на все это не понятно. Вас приняло инфополе, которое объединяет тонкой нитью все миры. Мы теперь многое сможем, скорее всего… конечно еще нужны эксперименты, — на последнем слове я поперхнулся. Мало того, что еда и так не особо приятная на вкус, так еще и упоминание слова, которое стало самым ненавистным для меня.

Но профессор продолжал. Мир, в котором жили Ипатий и Даниил обречен. Новгородская республика, как одна из офшорных зон и финансовых мировых центров уже получает серьезный удар по основам системы — банкам. Богатые люди спешно выводят свои активы. Цены на строительные материалы за последние пять лет подскочили в десять раз при отсутствии в мире хоть одного масштабного строительного проекта, о котором было бы известно обывателям. Все строят бункеры, хранилища. Мир готовится к катаклизмам или к войне всех со всеми. Ресурсов нет, погода не позволяет заниматься сельским хозяйством, даже выращивание культур в оранжереях и теплицах под большим вопросом, и эта еда стоит очень дорого. Солнечная энергетика не выручает и уже на почти тринадцати миллиардной планете повсеместно бунты, революции и другие актыгражданского неповиновения.

Важным проектом в последние тридцать лет было освоение Марса, но человечество не успевает терраформировать планету, там только растопили льды и нужно минимум сто лет, чтобы изменить гравитацию, создать или воссоздать атмосферу, обогатить почвы, чтобы хоть как-то жить. А переселяться в те же бункеры уже не совсем красной планеты, а с голубовато-зелеными реками и озерами глупо, это можно сделать и на Земле — дешевле выйдет.

Я закончил принимать пищу, но не стал сразу отвечать на вопросы, теперь я хотел дослушать историю этого мира. Это, как недосмотреть, каким именно образом главный герой в кино убьет злодея. И мне пошли на встречу.

— Хорошо, еще минут двадцать, а после нужно переходить к делу, — после одобряющих кивков двух, как я их окрестил «олигархов», продолжил профессор. — Все началось с того, когда историки научились извлекать звуки из некоторых предметов старины…

Если исключить термины и данные типа: «по гипотезе кого там…, кто-то там предположил», сущность открытия заключалась в следующем… Гончар крутил круг с будущим изделием, в процессе записывалась информация на так сказать «носитель». Окружающие звуки, разговоры при помощи специальной аппаратуры уже можно было прослушать. Позже это направление совершенствовалось и ученые сделали открытие, что некоторые предметы несут эмоциональный фон. Исследовали различные исторические артефакты, которые парадоксально влияют на людей. Либо приносят радость, или, напротив, провоцируют грустное настроение. Оказывается, это не предрассудки, а изменение молекулярной, а во многих случаях и атомной основы предмета. Даже молитва или агрессия рядом влияет на формирующийся энергетический фон предметов. Так и связь между людьми.

— Вы замечали, что многие люди, прожив рядом долгое время, становятся очень похожи между собой? Они незначительно, но способствуют на изменение и внешности и психологических параметров друг друга. А, когда расходятся — становятся абсолютно разными людьми, ничего общего. Даже можно жить рядом, но при недостатке положительных эмоций, люди теряют схожие черты, — продолжал профессор под мое активное кивание, даже, если было и не понятно, потом, если будет это «потом» подумаю.

Говорил он речитативом, очень быстро, стараясь выгадать время, вместе тем донести до меня, «глупого» хотя бы суть открытия.

В итоге на фоне увеличения эмоционального взрыва и можно было переместить сознание человека из одного мира в другой, если только это, не так называемый, изначальный мир, от которого и идут ответвления. Люди из мира изначального способны, как показывает мой опыт, перемещаться в прошлое в своей физической оболочке, про перемещение в другие миры из изначального профессор ничего не сказал. Про омоложение я умолчал, а то могут и этом направлении начать свои «эксперементы».

Нужны еще и якоря — это люди, или скорее, эмоции с привязкой к объекту, которые и смогут человека «притянуть», ну если использовать специальную аппаратуру, увеличивающую связи в разы.

Благодаря мне и моему незначительному, но присутствующему «якорю» в изначальном мире, сыграла связь с сыном и прожитая жизнь в XX–XXI веке, я был и в XIII веке в изначальном, но чем ближе период к будущему, тем больше шансов попасть этим людям, которые меня «вытянули» в 2225 год изначального. Так я становился донором для «якоря» в изначальный мир.

Меня же озаботил вариант, когда группа попаданцев окажется в моем времени в 1225 году, но это оказалось намного сложнее и практически невозможно, да и по словам профессора не имело смысла при крайних рисках.

Теперь исследователи и те, кто их оплачивал, как призрачную надежду убежать из обреченной реальности, могут перейти физическими телами в изначальный мир.

— Голова пухнет от всего этого, — устало проговорил после долгого, явно больше двадцати минут монолога профессора. — Вот как вы не устали, уже часов шесть прошло?

— Мы на адреналине, даже стимуляторов не нужно, — ответил «олигарх», который пока не проронил ни слова и так и не присел.

— На что вы рассчитывали, посылая двух своих людей, не понять куда, как они должны были вернуться? И почему в Средние Века? — спросил я.

— Десять тысяч сто четыре человека, на протяжении пятидесяти лет, больше отправить не смогли, нужны устойчивые «якоря» в нашем мире, — угрюмо ответил профессор.

Я аж присвистнул, получается, они посылали много людей, в надежде нарваться на изначальный мир, чтобы те вернулись и уже проложили дорогу другим «переселенцам». Это же жест отчаяния, который с крайней малой вероятностью мог сработать. Настолько все плохо, что так цеплялись за призрачную надежду? И каков Ипатий? Понял, что в изначальном мире, что я так же из того мира, год ничего не говорил, даже признаков в своем интересе не проявил!

— И вам не жалко стольких людей? — спросил я, темп разговора не позволял долго рефлексировать и размышлять.

— Мы их спасли, они будут жить в других реальностях, здесь все умрут, — зловеще тихо сказал профессор.

— Вы их лишили «якорей» — семей, детей, друзей! — повышая голос сказал. — Надеюсь в числе тех, кто будет переселяться, найдется место и для близких подопытных?

Все молчали и ничего не говорили. Я высказал свою позицию, дальше морализаторством я заниматься не стану. Вот только еще вопрос, чтобы хоть немного эта дребедень уложилась в голове.

— А почему я назад отправлюсь к своей физической оболочке? Я же там умер, или как? И не перенесет ли меня в другой мир? — спросил я и взял еще одну таблетку стимулятора из кучи, запивая ее водой из стеклянной бутылки.

— Где сильные «якоря», туда и перенесет, не волнуйтесь, сильнее связи с Ипатием, ну или другими людьми рядом с ними, у Вас нет — аппаратура все зафиксировала, — профессор сделал паузу и последовал моему примеру, приняв стимулятор. — И Вы еще живы! Ипатий занимается реанимационными действиями, а время мы немного умеем сжимать, чтобы переходы были стабильными, а то каждые десять секунд могут меняться точки выхода и послать пару, без сжатия время, было просто невозможно. Так что у нас еще порядка двенадцати часов и Вы появитесь через две минуты после… А как Вас полковник то огрел?

— Сказал, что у него День Рождения, я искренне начал радоваться, а он ударил в грудь, — ответил я.

— Сердце выключил, наверное, он может — он действительно был отличным военным, мог даже от некоторых устаревших пуль увернуться. Давайте продолжим, — сказал профессор и подозвал ассистента.

Начинался следующий этап моего допроса — датчики, приборы, какие-то шлемы, эмоциональные стимуляторы и работа с психологом, который смог даже спровоцировать у меня слезы и искренние эмоции в процессе разговора о сыне из изначального мира, может быть, так влияли и препараты. В какой-то момент я даже испугался, что «якорь» мира изначального возобладает, но нет… Я всем сердцем стремился к Божане и детям.

Много спрашивали о прогрессорстве, спровоцированное мной. Просил профессор поработать с математикой и физикой, чтобы опередить науку на лет сто-двести, спрашивая некоторые прописные истины этих наук и разочаровываясь в моих знаниях. Профессор опасался, вдруг изначальный мир так же будет погибать и нужно успеть Марс колонизировать. Начал профессор говорить и о любви, как самом ярком якоре, когда я перебил.

— Бедна любовь, если ее можно измерить, — процитировал я Уильяма нашего Шекспира.

— А? Что измерить? А вы философ! Это хорошо с превеликим удовольствием пообщались бы за столом, вот только время нет! Однако, не стоит отвлекаться, — растерялся профессор.

— Да, я и не против, вот только вопрос есть, который не дает расслабиться. А что вам помешает так, на всякий случай, убить меня. Если я погибну в этом теле, то погибну безвозвратно, запутали вы меня, профессор какой-то оксюморон получается — сплошные противоречия, — спросил я и допил воду из бутылки.

— Нет, дорогой мой, вы прожить должны еще минимум три месяца, иначе все связи оборвутся и мы никуда не попадем, ну скорее всего, очень слабоват ваш якорь в будущем изначального мира, а в прошлое к вам точно дороги нет. Я даже не представляю, как Вас, в вашем мире смогли отправить в прошлое. Но спросить об этом будет не у кого, мир будет другим, если я правильно оценил Ваши действия по изменению истории, — говорил профессор, а я все больше превращался в механизм. Усталость, стресс, жменя стимуляторов добралась-таки до меня.

Надо мной явно издевались, а потом сон и…

Глава 27. Нелепое нападение

— Гад ты, полковник, — я отпихнул Ипатия, который лез ко мне делать искусственное дыхание. — И старый извращенец.

— Все удалось? — с подрагивающей нижней губой спросил Ипатий и после моего «обиженного» кивка головой, продолжил. — Спасибо, ты спас мою семью — мой «якорь» — жена Гульнара и две девочки погодки Айгуль и Маша. Можешь убить меня, а можешь жену помочь найти, теперь я свободный. Если убивать станешь, не сдвинусь с места, заслужил.

— Вот уж, нет, еще двадцать часов назад точно убил бы, но сейчас — нет. Отработаешь, — проворчал я, как старый дед. Сработали фантомные ощущения тела пожилого человека.

— Отработаю, еще как отработаю, — обрадовался моей отходчивости Ипатий.

— Ясно все с тобой и то, что тебе восточный тип женщины нравится. И на мою жену не засматривайся, не посмотрю, что ты цельный полковник, — сказал я и прислушался. — А это что за шум, меня же только две минуты не было?

— Пятнадцать минут. Пульс появился через две минуты, но ты не приходил в сознание. И я не лез целоваться, хотел послушать дыхание. И да… во дворе бой — на нас напали! — буднично произнес Ипатий и, всмотревшись в мое озабоченное лицо, добавил. — Девушки в безопасности, нападающих полторы сотни, у нас три сотни уже прибыли, да мои двадцать орлов многого стоят, десяток Шалвы, Филиппа, Алексея все пришли с ближниками. Надо только узнать, кто страдает острой формой идиотизма кидаться на нас, когда мы в силе.

— Я знаю, — сказал я, поняв, насколько все же бояре не понимают того, что сила на моей стороне. И что делать с Лотарем? Получается, Радим не выполнил своих обязательств. Как оказалось позже, как раз знакомый мне боярин не был причастен к самоубийственному нападению.

Мы с Ипатием не стали сразу выходить во двор. Я просто не мог быстро прийти в себя. Переход из тела пожилого, умирающего человека, у которого были проблемы, да лучше сказать, с чем у него проблем не было, оказался психологически сложным. А тут опять молод и здоров. И только начавшая проступать растительность, вновь исчезла. В зеркало бы посмотреть, подозреваю, что опять семнадцатилетним стал, как и не было двух лет жизни в этом мире.

— Кто командует обороной? — спросил я после того, как немного пришел в себя такие перемещения свозь время и пространство не могут проходить бесследно.

— Филипп. Прибегал посыльный, минут пять назад, ужаснулся, что ты лежишь и убежал. Корней, ты сходи к Филиппу, покажись, что живой, а то, ненароком, прибьет меня, «не спросив как дела», — Ипатий усмехнулся. — Теперь и я, и Филипп будем выслуживаться перед тобой, чтобы добиться прежнего доверия. А ты говоришь, что вокруг хитрецы?! Ты то и помолодел, хотя куда дальше, и верных псов заполучил — Лис хитрый, да и только.

Я поспешил на выход, чтобы и в правду не случилось недопонимания. Может Фил вначале и схлестнуться с людьми Ипатия, если решит, что тот убил меня, а там матерые волкодавы, тоже кровь пустят. Да и Ермолай может показать норов. Уже у двери остановился и обернулся к сидящему в задумчивости с умиротворенной улыбкой Ипатию.

— Профессор говорил, что «любовь правит миром». Ты это… якорь то найди себе, а то как-то неуютно осознавать, что я твоя самая сильная эмоция. Тьфу… Прости Господи за мысли дурные, — я чертыхнулся и поспешно вышел из палаты. Ипатий рассмеялся.

Выйдя во двор я понял, что ошибался! Всем было не до меня, даже как-то обидно стало. Да и события уже откочевали от усадьбы далеко в сторону. Встретив жесткий отпор, нападающие поспешили наутёк. Мало того, что они сразу же лишились трех десятков человек от обстрела из усадьбы, так и быстро показались три сотни конных, которые находились в суздальском поместье. Филипп с Иване и Шалвой поспешили «меряться харизмами» — кто больше догонит татей. Как бы в этом удальском соперничестве не забыли языков взять. Нужно же поспрашивать, кто сие есть идиот на Руси, что без разведки ведет на убой полторы сотни экипированных конных.

— Стой, куда, там кукуруза! — прокричал я вдаль убегающей группе разбойников. — Поломаете же, тати безбожные.

Семь всадников, которых загнали в ловушку и только через кукурузное поле, что располагалось в километре от усадьбы, были остановлены. Не стрела долетела, или арбалетный болт, а прорваться через двухметровые, а чаще и выше, стебли «маиса» лошади просто не смогли, и их всадники слетели с седел как мешки с песком.

— Надеюсь, у нас в школе лучше учат кавалерию. Но языки уже точно есть, — пробормотал себе под нос и пошел интересоваться у десятников, где девушек спрятали.

Около массивной дубовой двери, куда меня привел один из ближних людей Филиппа, было пять ратников, лица которых были мне знакомы, но не более. Это была последняя линия обороны, так как самое ценное было за дверями — любимая жена, ну и острый угол равностороннего любовного треугольника — Нелли Торели. Опачки. Вот и еще одна зарубка — записать все, что помню из геометрии, благо много бумаги на мои «знания» не понадобится.

— Любимая, голуба моя, ты, ты… — чувства захлестывали, эмоции накатывали как цунами.

Сейчас я осознал, что в последние сутки, которые в этом мире были минутами, я опасался только одного — не увидеть Божану и детей.

— Как Юрий, Ульяна, Глеб, расскажи о них все, — прямо взмолился я — так сильно захотелось знать все о них. Что говорят, как проказничают — все. Я не видел детей практически все лето.

— Любы все добро, и говорила я тебе о них, али ты испугался за меня? — Божана недоверчиво смотрела на меня.

Действительно, неестественное проявление чувств, без серьезной причины, может вызывать озабоченность психическим состоянием. Для Божаны ничего особенного не произошло, девушки даже не осознали, что на нас напали, да и отношение мужчин к случившемуся можно охарактеризовать, как небольшое развлечение между тостами, не добавляло тревоги. И тут мои «я люблю, расскажи» — и это после уже трехдневного общения без отвлечений на заботы. Пришлось идти напопятную и, ссылаясь на дела, выбегать во двор.

Показалась веселая процессия, которая приближалась к усадьбе. Никаких языковых барьеров не существует, когда люди счастливы. Иване что-то объяснял активно жестикулируя, управляя конем коленями, Филипп ему вторил и оба смеялись, заражая своим настроением как минимум полсотни конных ратников, которые в свою очередь подначивали друг друга, не забывая посматривать на плетущихся в середине небольшой колоны пленных.

Заприметив меня, Филипп перешел на рысь и ускорился.

— Филипп, я зла не держу, токмо правду от сего дня говорили, а коли с боярами свора будет, мы решим, — я расставил руки в стороны, а друг лихо соскочил с коня и мы обнялись. Какой-то я излишне сентиментальный, сильно же испугался лишиться возможности видеть и общаться с этими людьми.

— Месть? — спросил Филипп.

Я задумался. Оставлять без ответа нападение, пусть и такое нелепое, которое даже оказалось прибыльным — больше ста комплектов броней, различное вооружение, семь десятков добротных коней, ну, и личные вещи разбойников, которые решили распределить между ратниками, которые приняли участие в разгроме горе-бандитов в качестве премии. Между тем открыто брать штурмом поместья бояр, грабить, а без этого никуда, убивать всех, кто встанет на пути — не вариант. И дело не только в моральных принципах, хотя и без них не обходится, но в том, что общественность не поймет и испугается. А крыса, загнанная в угол, становится опасным хищником. Поэтому намекнул Филиппу, чтобы «исполнил» клиентов тихо, как несчастные случаи, по принципу боярина Честислава, но без излишних извращений.

— Пошли поснедаем, друже, — предложил я Филиппу. Физически этот организм не сильно то и нуждался в подпитке, вот только до сих пор во рту как будто привкус ужасного месива, которое пришлось употребить во время разговора с профессором.

В скорости к нам присоединились и веселые друзья, возглавляемые любимой женой. Нелли, под неодобрительные взгляды своих братьев воткрытую флиртовала с Еремеем. Оказывается, девушка настоящая оторва и куму не позавидуешь. Если срастется и они будут вместе, несмотря на ее аристократизм, то будет девушка «веревки вить» из парня. А с Ипатием ее совсем не представляю — этот не поддастся на женские уловки, но и Нелли не отступит.

— Голуба моя, а Нелли ведает, что у Ермолая есть сын Богдан, и как погибла Бела? — уличив удобный момент, когда рядом никого не было, спросил у жены.

— Так, — слегка недоуменно ответила супруга.

Божана и сама не особо понимала, что произошло, зачем девушке так вести себя, практически навязываться, а потом отталкивать. Нелли выбивалась из системы взаимоотношений, принятых на Руси. Божана с ее сильным характером не позволяла себе таких экзерсисов, по крайней мере на людях, первое общение в бане не в счет — там были наедине. Поражала и скорость, с какой Нелли впитывает новый для нее язык и, пусть нелепо и с ошибками, но может общаться. Ее братья пока понимают из десяти слов хорошо, если два.

Как не пытался вспомнить хоть что-то о нравах грузин в этом времени, ничего особенного не приходило в голову, кроме того, что правление современной царицы характеризуется фаворитизмом, такое поведение, наверняка, и на подданных влияет. Надеюсь все же, слегка приоткрытое сердце Ермолая не закроется окончательно, и девушка не опозорит кума. Впрочем, чего я пытаюсь влезать в дела взрослых самостоятельных людей. Надо, помогу деньгами и протекцией, чтобы сосватать знатную аристократку. Нет? Ну, на нет и суда нет!

Застолье продолжилось. На столе появились более крепкие напитки с вином. Осмотрев стеклянную батарею из бутылок, порадовался — работают самогонщики мои, да и стекольщики тару делают справно! Были и перцовка и наливки, настойка на берёзовых почках, вина, как ягодные, так и заморские. Закусывали все это изобилие колбасами, вареной картошкой, овощными салатами, котлетами, шашлыком и даже голубцами.

— То с стряпухи с Речного, — видя мое замешательство при обозрении блюд для этого мира невозможных, сказала Божана.

Получается, что Симеон расстарался и выписал поварих из поместья, а может и из ресторана гостиного двора. Сколько же ему это должно было стоить? Срочно пришлю с инспекцией Макария. Что-то уж слишком много пыли в глаза. Может не пять сотен гривен поместье принесло за полгода, а все пять тысяч?

Женщины отправились в другую комнату, куда понесли вино и сахар. У Божаны была задача — разговорить Нелли. А лучше вина и сладости, для девушки нет способа для «развязывания языка». Ермолай, проводивший грузинку взглядом, навалился на еду. Друг уже почти пришел в ту форму, которая была до ранения. Даже поразительно, как меньше чем за два месяца не только прийти в себя, но и набрать килограммов тридцать, если не больше. И ведь не особо заметен жир.

На следующий день Филипп уезжал, и я догадываюсь, чем он собирался заниматься. 

Эпилог 1. Мордва

Антяс, которого избрали представителем в собраниие глав родов мордвы, уже час слушал бравурные речи одного, немногим старше его самого, представителя рода, который проживал рядом с границей с рязанским княжеством. Внутри молодого воина бурлило негодование, Антяс был дружен со многими представителями русичей и даже, прожив некоторое время в Унже и пообщавшись с отцом Иоанном, который говорил очень понятные и много объясняющие слова, подумывал принять православие. Военный вождь племени мокша искренне восхищался мастерством подлого боя Ипатия, умением вести за собой людей и демонстрировать ратную удаль в самый подходящий момент, Филиппа, да и запредельной удачливостью и успешностью в хозяйстве, Корнея. Он без злого умысла завидовал формирующейся команде, целой армии, где меньше всего используют принуждение, а больше именно веру в себя, своего товарища, в единство воинства. Молодой человек, который отличался и незаурядным умом наравне с воинским мастерством, прекрасно понимал, что без проблем и противоречий в любом мужском обществе не бывает, что создание воинской школы имело столько трудностей, что далеко не каждому племени было бы по силам такое сотворить, но он не видел проявлений противоречия в команде сильных и волевых командиров.

И теперь эти идиоты хотят идти походом на Рязань и Муром? Антяс точно знал, что этого не позволят сделать ни Корней, ни уж тем более великий князь Ярослав, который, по сведениям военного вождя мокши, собирает на съезд русских князей, который должен состояться в следующем году. Там Ярослав должен был объявить создание союза Рязани и Владимира под рукой великого владимирского князя и господаря Великого Новгорода, с которым, наконец, в сентябре великий князь заключил договор и вольница в том городе теперь только в стенах самого города, но вся земля под рукой Ярослава и его наследников. С кем сражаться? С хитрым лисом, который смог провернуть такое дело — покорить Новгород руками самих новгородцев?

— Рязань в силу не вошла, а богатств там много, да и вспомните, братья, сколько крови соплеменников пролили русичи на нашей земле, сколько забрали себе земель, скольких жен оставили без мужчин? — перейдя уже на крик с пафосом и высоко поднятыми руками, как будто призывая богов в свидетели, вещал в центре круга воин.

— А хорошо говорит! Многие поверят, или после таких слов испугаются спорить. Землю забрали русичи? Да! Кровь была? Да! Не станет же говорить этот вождь, сколько русских поселений мордва пограбила и скольких девок обесчестила? Мы все нагрешили, нам говорить нужно и с русскими дружить следует, — тихо, только слегка шевеля губами, проговаривал Антяс. Он очень боялся сорваться и высказаться, поэтому отвлекал себя как мог.

— Великий эмир Челбир идет за трофеями к татарам, разобьет их, и еще в большую силу войдет, и только Русь будет мешать булгарам завоевать величие. А мы платим дань Булгарии. Когда вместе с эмиром победим Русь, то войдем в силу как они, — не унимался «оратор». И, как не было горько и даже противно, ему кивали и явно одобряли весь тот бред, что сейчас нес воинственный представитель мордвы.

Антяс уже провел несколько встреч с другими военными вождями племен и больших родов. Это были люди, которых посоветовал ему отец. Молодой парень, как его вначале воспринимали все умудренные мужчины, смог удивить своим умом, фактами и доводами, чтобы не участвовать в походе. Вот только принять четкую позицию и высказаться против тех сладких и псевдопатриотических речей, что сейчас звучат, уже никто не решиться.

Если бы земли мокши были рядом с границами Руси, особенно рядом с воинской школой, Антяс уговорил бы старейшин перестать платить дань булгарам, а попроситься на Русь со своей землей и всеми родами. А его полторы тысячи воинов всяко смогут защититься при поддержке русичей.

Один вопрос терзал молодого военного вождя — говорить Перваку или Корнею о готовящемся большом набеге, или нет? Будет ли это предательство или предательством станет не сказать? Молодой воин не желал смертей своих соплеменников, но понимал, что ответ Руси, той, которая сейчас становится великой при Ярославе, будет очень жесткий и показательный. Он будет один, но, возможно фатальный для всех родов мордвы. И как быть ему? 

Эпилог 2. Битва при Тавризе

Чингисхан восседал на подушках у подножья горы Эйнали и наблюдал, как развертываются тысячи воинов, чтобы вступить в бой, наверняка последний, для великого хана. Некогда Темучин, а сейчас «сокрушитель мира» прожил яркую жизнь, перипетии которой выдержать мог только он. И унижение в детстве, насилие и кровь во всей степи, постоянное бегство и сражения, как только вошел в силу, плен и пытки — многое случилось на пути к главной юрте всех монголов.

Самое же большое испытание для еще тогда Тимучина было пленение Борте — его единственной любви. Чей на самом деле сын Джучи или меркитского плена или Темучина — было не совсем понятно? Когда меркиты напали на Темучина, чтобы отомстить ему за действия его отца, укравшему мать будущего Чингисхана, молодому мужу пришлось оставить свою жену. Так же со своими женами поступили и многие его воины. Именно тогда Тимучин научился жертвовать всем ради победы, что часто делало именно его победителем в, казалось, невозможных ситуациях. Не знала в момент пленения Борте, что беременна, но любовь у них была даже той злополучной ночью, когда и напали подлые меркиты, а после ее насиловали.

Чувство вины и искренняя любовь, познакомившихся еще в детстве Тимучина и Борте, перевесили все сомнения о происхождении «неожиданного гостя» — так назвал первенца будущий Чингисхан. И сейчас, если кто и говорит о сомнительном родстве Джучи, великий хан берет это оскорбление на свой счет и уже не один десяток языков остались без своих носителей. Еще бы и Угедея укоротить, но пока, в период новых испытаний, этого делать нельзя. А после битвы нужно придумать, как наказать свою жену, которая никогда не заменит Борте, да и Угедея, следующего по старшинству сына после Джучи. Они совершили немыслимое — ослушались воли великого хана и пытались убить Джучи. И пусть теперь всем выгодно злодеяния валить на мусульман и Джелал-ад-Дина, но Чингисхан не стал бы великим ханом, если бы был глуп и умел прощать — степь убивает слабых. Вот только и старший сын не до конца выполнял волю отца и где ему приказывали воевать, присоединял земли переговорами.

Сейчас же продемонстрированный старшим сыном подход оказался очень выгоден. Оказывается. Джучи любят на его землях и уважают не как завоевателя, но как своего господина. Три тумена прислали кипчаки, башкиры, которые не хотят жить под булгарами, прислали пять тысяч воинов, даже жители городов Хорезма выставили тяжеловооруженную пехоту в два тумена. Если посчитать тех воинов, что привел Субедей-богатур, личная гвардия Чингисхана, возглавляемая младшим сыном Тулаем, монголы Джучи и его сына Орды, два тумена Угедея. Получалось больше ста семидесяти тысяч — такого войска монголы никогда не собирали. Да, много кипчаков, горожан — но на то и политика сына Джучи сработала. Не всегда, оказывается, плохо подчинять договором.

Против огромного воинства мусульманам удалось выставить больше ста тридцати тысяч. Вот только великому хану докладывали, что многие военачальники Джелал-ад-Дина теряют уважение к своему господину. Джучи вновь проявил свой талант к договорам и подкупил двух темников, которые обещали в самый удобный момент, развернуть свои копья против Джелал-ад-Дина. Уже многие сильно устали быть подданными хорезмшаха, когда Хорезм и другие города начинают оживать под рукой Джучи. Однако, не на это надеялся великий хан, если предательство в рядах врага и случится, хорошо, но зависеть от него великий монгол не станет. Еще три дня назад верный пес Субедей принес план, разработанный им и, как это не странно и грело сердце, при участии сыновей Чингисхана.

— Великий хан, все готово, но враг не хочет проявлять инициативу. Мы немного ошиблись в том, что молодой Джелал-ад-Дин лично поведет конницу в атаку, — произнес посыльный.

— Помнит еще воны Инда! — усмехнулся Чингисхан и закашлялся — он все хуже себя чувствовал, но битву пропускать не станет.

Однако, вопреки ожидания посыльного, великий хан не стал отдавать никаких распоряжений. Его сын Джучи с подсказок Субедея сам будет руководить войском, а великий хан собирался быть только наблюдателем, именно поэтому в скале и вырубили небольшую пещеру и обтесали каменную ступеньки у подножья горы, чтобы в случае необходимости Чингисхана могли бы эвакуировать.

А битва начиналась…

Центр монголов начал движение навстречу маневрирующей тяжелой коннице мусульман. Могло создаться впечатление, что выдвинулась лавина, каждый монгол подготовил еще одно чучело из соломы, чтобы ослабленный центр казался более насыщенным войсками, чем это было на самом деле. Монголы шли неспешно, как бы вызывая противника на себя. Уловка удалась, когда центр монголов выдвинулся на версту перед относительной линии войска.

Чингисхан улыбнулся, когда понял, что сражение идет по монгольскому сценарию, а это уже заявка на победу. Кто владеет инициативой, тот в большинстве случаев и выигрывает битвы. Но нужна не просто победа, а такой разгром, чтобы больше не слышать о Джелал-ад-Дине. Сегодня он уже не приказывал обязательно взять в плен этого энергичного молодого человека, чтобы вновь не упустить сына последнего хорезмшаха.

Мусульмане начали две равнозначные по силе атаки, как они посчитали по самым уязвимым местам. На правый фланг, где стояла без видимого прикрытия пехота и, возможно, спешившиеся лучники устремилась, постепенно разгоняясь, мусульманская конница. Впереди Джелал-ад-Дин пустил конных лучников, каждый из которых имел еще и по три дротика. Расстояния должно было хватить для маневра, и легкая кавалерия должна была выпустить только по две-три стрелы и бросить короткое копье. Когда же монгольская пехота, состоящая и из соотечественников Джелал-ад-Дина, замешкается, легкая кавалерия устремится вдоль озера Урмия, и уступит уже набиравшую скорость тяжелой кавалерии, которая должна была сломить правый фланг, что так опрометчиво был оставлен без должного прикрытия, если только не было стремления у монголов бежать за стены города Тавриза, до которого больше трех верст.

Пока мусульмане приближались к правому флангу монголов, в центре так же произошли события. Монгольские лучники первыми выпустили стрелы по надвигающейся тяжелой коннице мусульман. Урон для войск Джелал-ад-Дина был незначительным, но он был и этот факт затмил глаза многим смелым и отчаянным воинам, которые наблюдали, как падают их друзья и соратники и озлоблялись этим безмерно. Поэтому, когда монголы развернулись и устремились к своим войскам, не все воины ислама поступили, как велели военачальники — не реагировать на отступление врага, пока не будет специального сигнала. Часть мусульманских всадников устремились на монголов и не успели произвести маневр ухода с места, куда уже могла долететь монгольская стрела. Из десяти тысяч тяжелой конницы, которая устремилась на монгольский центр порядка полторы тысячи смелых и отважных, но не дисциплинированных воинов продолжили атаку. Их Джелал-ад-Дин мог уже списывать — против почти сорока тысяч монгольских воинов в центре, шансов не было. Издалека же мусульмане могли подумать и о восьми туменах перед ними, так как чучела на конях были очень похожи на воинов.

Правый монгольский фланг так же не дрогнул. Во-первых, в надвигающийся строй легкой конницы мусульман устремился рой стрел раньше, чем всадники смогли выйти на расстояния убойного выстрела из лука. Кроме того, земля перед пехотой, которая казалась легкой добычей, была сплошь грязью. Почти сутки жители Тавриза и монгольские воины носили воду к этому участку, благо озеро было рядом, позже по размокшей земле прошлись монгольские кони и опять залили воду. Так что теперь копыта коней правоверных вязли в грязи, терялся напор, динамика разбега, время, которое было четко рассчитано. И, когда подошла минута врезаться в ряды монгольской пехоты тяжелой мусульманской коннице, стройная атака превратилась в свалку воинов, в скученность которых летели стрелы и… Гром!

Когда на правом фланге образовалась запланированная свалка и только некоторые всадники продолжали атаку, из рядов монголов вышли люди без доспехов, в простых одеждах и со странными палками, далеко не все в мусульманском войске видели бамбук. Эти палки, полые внутри произвели такой шум и грохот, породили дым и напугали коней. Многие мусульманские кони, испугавших грохота понесли и свалили своих всадников, которых затаптывали лошади соратников. Да и сами воины ислама испугались неведомого оружия, что только что использовали даже не монголы, а полторы тысячи китайцев, которые были в плену у Субедея-богатура, но согласились воевать, если только не против своих соплеменников.

Пока Чингисхан прикладывал попеременно руки ко рту — вот такое странное проявление волнения жестами, Джелал-ад-Дин нервно решал, как быть. Посылать своим уже обреченным конным помощь, это означало погубить еще воинов, оставлять же все на самотек, и так он не добьется вообще ничего. Две атаки и уже тысячи воинов в безвозвратных потерях, при том, что не решена ни одна задача. И сын хорезмшаха решает послать еще пятнадцать тысяч воинов на центральный фланг в помощь тем, которые уходил от монгольской ловушки, невзирая на то, что их недисциплинированные соплеменники продолжили атаку и сейчас мужественно вгрызались в монгольские ряды. Джелал-ад-Дину было удивительно наблюдать, как меньше чем уже тысяча воинов добилась локальных успехов, несмотря на ловушку. Вот их и нужно было поддержать.

Однако, те пятнадцать тысяч конницы сделали то, что окончательно предопределило исход сражения — тяжелая конница, бывшая только что Джелал-ад-Дина, ударила по своим же соплеменникам, чем не только смутила, но и опрокинула недавних союзников, этим предатели вынудили подставиться конницу под стрелы монголов.

Везде предательство! Дальше, когда уже стало понятно, что Джелал-ад-Дин проиграл, оставался вопрос только «насколько?». Отправив вперед сорок тысяч пехоты, которая становилась уже пушечным мясом, сын последнего хорезмшаха, подумывал о бегстве, о чем уже и разговаривал с некоторыми самыми приближенными людьми, которые были ему верны на протяжении уже пяти лет постоянной войны. Нужно было собрать надежных воинов на конях и уходить. Быстро переговорил и с булгарским военачальником о том, что г бы в Булгарию сбежать, потому как волжские мусульмане — пока единственные, в преданности которых нет поводов сомневаться.

И, когда уже порядка пятнадцати тысяч всадников, возглавляемых Джелал-ад-Дином устремились подальше от места битвы вглубь бывшей державы идельгезидов, монголы ввели в бой засадный полк, и через двадцать минут сражение закончилось, оставшиеся воины сдались, а обозы поменяли своих хозяев.

Но монголы потеряли в этой битве больше — великого хана! В разгар битвы у Чингисхана случился приступ и он, что-то почувствовав, позвал детей и летописцев, чтобы зафиксировали все сказанное.

— Главное — продолжайте поход на Запад, сейчас вы здесь и в силе. Борте, я иду к тебе, — выдохнул великий хан, самый главный степняк, чье имя будет вечным и отправился в иной мир, чтобы встретится с единственным человеком, которого любил — Борте.

В это время, не дожидаясь окончания семейного курултая, Субедей-богатур гнал остатки некогда великого войска по тем дорогам, что он только три-четыре года назад проходил. Великий хан сказал продолжать поход на Запад, и Субедей сохранит верность своему хану и, если надо, то один пойдет в поход. Но и сыновья разделяли чувства полководца.

Конец 3-й книги.

Продолжение следует…

Старый Денис По грехам нашим-4

Пролог 1. Посольство

Субедей-богатур сидел в центре большого шатра, где собрались главы посольств, что отправлялись на Русь и в Венгрию. В условиях завещания Чингисхана, как и в решениях проведенного сыновьями великого хана курултая, политика монголов должна измениться. Теперь задачей посольств было не только обеспечивать разведку, но и искать поводы для начала боевых действий. В любой момент монголы должны были иметь повод к войне, но он должен был быть понятен не только ханам, но и каждому всаднику. Обиды, за оскорбления, убийство навязчивых послов, попрание ценностями монголов и других народов, которые вошли в составы улусов, все должно было влиять на настроения воинов и остального общества.

И все данные показывали, что с мощью степи, ведомую монголами, никто не справится. Разобщение у западных людей с большими глазами сыграет злую шутку для всех тех карликовых, но горделивых государств, воюющих друг с другом. Но Субедей-богатур часто уповал на свою интуицию, ссылаясь на помощь духов, и вот она вопила, что не все так гладко, как сообщают разведчики.

У величайшего монгольского полководца не выходил из головы тот юноша, с которым ему пришлось встретиться еще три года назад. Уже тогда Субедей усмотрел угрозу в боярине, сейчас же он удивлялся масштабам деятельности молодого парня. И монгол полагал, что, если его не остановить, то через два-три года он встретит сильное сопротивление на Руси. Уже сейчас Субедею донесли о пороховом оружии, удачной торговле и кроме княжеских дружин, порядка трех тысяч воинов. Да – это мало, чтобы победить монголов, но тенденция Субедею не нравилась. А последняя операция, когда подкупленному мордвинскому купцу удалось выкрасть монгола-перебежчика в стане боярина Корнея, показала многое. Прежде всего, этот предатель степи уже не считал монголов своим народом, упорствуя даже под пытками. Настораживало и то, что многие воины боярина знали или еще учили монгольское наречие, как и другие языки народов, вступающих в великое степное войско. Зачем? Они же встретились только на реке Калке и больше никак не соприкасались? Значит, готовятся княжьи дружины к войне, куют много доброго оружия, скупают и уже сами разводят добрых коней, тренируются, запасаются едой. И Субедей боялся, нет следует сказать, настораживался, не успеть покорить русов до того момента, как те станут силой, способной выстоять напору кочевников.

Возникает вопрос – почему именно Субедею? Но ответ прост, - сыновья великого хана все еще интригуют друг против друга, делят войско, пытаются протолкнуть свои креатуры на руководящие посты в будущем едином, или не столь однородном, войске. В условиях отсутствия согласия, именно фигура Себедея, как гениального стратега и тактика, устраивала всех. Он не вызывал отчуждения ни у Угедея, ни у Талая, даже Джучи признавал таланты сына кузнеца, готового встать во главе всего воинства, ну за спиной хана, конечно.

- Вы должны опорочить имя боярина Корнея Владимировича, всеми силами настроить против него боярство, уже прошлое посольство купило некоторых из людей, как Ярослава, так и Мстислава, но задачей наиглавнейшей является владимирское княжество – оно входит в силу и, как поведет себя Ярослав, зависит, сколько воинов мы поведем дальше на Запад. Сорите подозрения, не жалейте серебра, спровоцируйте убийство представителей посольства и требуйте головы Корнея, Он вспыльчив, пусть послы потребует уступить боярину свою жену, на ночь, или еще что придумают, - Субедей набрал воздуха в легкие, чтобы продолжить, но увидел непонимание у будущего главы посольства к русичам, усмехнулся.

Спровоцировать убийство послов – так они и есть главы посольств. И вот так слушают, что им нужно погибнуть! Но вот только почему нужно все разжёвывать даже этим грамотным людям.

- Сделай официально главой посольства другого, его и подставь, а после гибели – сам станешь послом. Найди либо глупого, либо убеди умного, взяв его семью в рабство, мне нужно учить и такому? - Субедей зло посмотрел на главу владимирского посольства, который от напора стал казаться меньше.

Главнокомандующий монгольским войском, пока его делят между собой Джучи и Угедей, после еще поговорит с послом, нужно досконально убедиться, что тот правильно все понял и готов исполнить волю его, бывшего сына кузнеца, ставшего почти вровень с сыновьями Великого хана. Нужно ударить основательно, расстроить планы Ярослава стать во главе единого мощного государства. Лучше сделать так, чтобы руками самого великого князя ударить по боярину Корнею, да еще после от имени боярина отправить письма в Ригу, Новгород, Ростов, мокши, булгарам с просьбой о помощи, то может начаться такая анархия, что монгольская армия пройдет по русским землям победным маршем. Может и как освободители от смуты.

Пролог 2

- Радим, ты с нами, али как? – после часового разговора уже напрямую спросил боярин Никанор.

Битый час лидер великокняжеской оппозиции доказывал Радиму, что тому следует или просто отойти в сторону, или же стать рядом. Последнее приветствовалось в большей степени и сулило в будущем место в боярской элите. Никанор представлял интересы той части боярства, которая была недовольна введением новых нарядов в Великом княжестве Владимирском. Чего стоит только одна посошная рать – обязательство выставлять князю отряды?! Все бояре имели в своих дружинах боевых людей даже более потребного Великому князю, но то свои вои, своя безопасность и сила. Использовать свои малые дружины представлялось необходимым только в интересах собственно своих, никак иначе. А тут Великий князь да при помощи посошной рати в такую силу может войти, что и не станет слушать мудрых бояр. И виной всему стал молодой выскочка – Корней. Убрать его не получилось, два нападения показали, что боярина недооценили, сейчас же есть отличная возможность избавиться от возмутителя порядка и уклада. Тем более, что частью сделать это можно чужими руками.

Радим молчал, он был сейчас в том положении, когда невозможно отказаться, но и, принимая сторону заговорщиков, – а это именно они, – пожилой и прожженный в интригах один из лидеров владимирского боярства, переходил дорогу Ярославу, к которому начинал относиться все лучше. В отличие от других бояр, Радим осознал, что при сильном князе появляются и много больше возможностей. Стабильность для торговли и ремесла очень важна и только стала вырисовываться эта стабильность, как нашлись бояре, что готовы пожертвовать державой ради собственных амбиций.

Ситуация усугублялась еще и тем, что приглашенный на разговор к Никонору Радим прибыл только с десятком своих ближних рынд-телохранителей. В то же время дом кишел от вооруженных людей. И, если он не согласится войти в группу заговорщиков, которые куплены монголами, то незатейливо убьют. Глупо так подставляться, но и прямо лгать не по чести боярской, он же не тать и не византиец. Поэтому нужно выслушать, принять туманную позицию, чтобы не отказываться и оставлять пути отхода.

Еще год назад, Радим оказался свидетелем, как Никанор, практически обанкроченный из-за крахаторговли, завязанной только на Новгороде, вдруг стал сорить серебром. Отремонтировал свое поместье, закупил новое оружие и доспех для своих боевых людей, набрал еще пять десятков из лихих новгородцев. И теперь именно Никанор становится главой заговорщиков и первым в деле ослабления князя, да и всего княжества.

- С вами я, токмо в стороне стоять буду, ибо супостата не привечаю, но и мешать не стану, - произнес слова Радим и с большой неохотой поцеловал нательный крест.

Без крестоцелования ему бы не поверили. Теперь нужно думать, как выкрутиться из ситуации. Оправданием клятвы могло только стать то, что заговорщики действуют только по указке татарвы, а Радим крест целовал и на защиту земли православной, да и было дело и Великому князю еще Юрию успел клятву дать, что стоит на обороне Великого княжества Владимирского.

Глава 1. Альтруизм с приставкой «гипер»

Я сидел и вчитывался в строки со множеством имен, цифр, выводов – это были итоги проверки поместий. Много уже было сделано, часто без должного присмотра. Так сказать, период «дикого капитализма», только без организованной мафии, они просто не успели организоваться, но то, что такая тенденция была, становилось очевидным из аудиторской проверки.

Между тем пятнадцать листов дорогостоящей бумаги из-за необходимости скрупулёзного изучения, казались полноценным романом, как по затраченному времени, так и по содержательному сюжету. А между тем, меня ожидал старый знакомый Атанас, представители генуэзцев с какими-то предложениями пожаловали, купец арабский, что помог Ипатию реализовать задуманное, гости от Семьюна. Дел – воз и маленькая тележка. Более интересных дел.

Но, не суждено. Изучал доклад и слушал пояснения к нему.

- Так, Макарий имает схрон в лесу, там боле семи сотен гривен серебром, дома у его серебра болей за две сотни, також с мельником на долях он третью мельницу ладит, торг ведет у Ростове, да Городце, - зачитывал доклад человек Филиппа.

Я еще при отбытии в Ригу намекнул Филиппу, что каким бы то ни был Шинора, но у меня всегда была информация, кто, чем дышит. Божана хорошо справляется с хозяйством, но отслеживать казнокрадство не может. Да и сам я не был в необходимой степени въедливым и наблюдательным к коррупционным и прямо таки воровским делам, но подозрения были. Как по мне, так и особых переживаний не должно быть – прибыль идет и большая, чего работающих людей стращать. Как-то позабылись слова Суворова про то, что любого интенданта, после пяти лет службы можно вешать, всегда найдется за что. Вот оно и выходит боком. Недоимки были большими и это упущенные возможности, как к развитию, так и к подготовке противостояния с монголами.

Получалось, что меня обкрадывали и Макарий и Мышана так же, до ухода в послушницы, была нечиста, даже их заместители уже начали совершать, пусть пока и робкие, шаги на ниве воровства. По Лису мало сведений, в торговые дела он не пускает никого и грамотно ведет бухгалтерию. Жадоба под большим сомнением. Демьян-мельник, а, может больше его ушлая жена, зарвались – у меня половина доли, а получаю от семейки хорошо, если четверть – там темные схемы с другими поместьями, в обход потребностей нашего, которое должно быть приоритетным по определению. Имело место даже порча зерна, которое ждало своей очереди на помол в непригодных условиях.

И так по всем, не найдено только проблем в стекольном производстве, может из-за излишне плотного контроля да у пчеловодов недоимки в рамках статистической погрешности.

- И что с этим делать? – спросил я вслух больше себя, чем парня.

Этого ушлого и грамотного, что важно арабской цифири, я уже точно отожму у Филиппа, пусть занимается контролем над всеми предприятиями.

Первое, чего мне хотелось сделать – публичную, выпороть и выгнать с конфискацией имущества казнокрадов. Однако, было бы кем заменить этих уже опытных управляющих. Таких резервов администрирования нет и в ближайшее время не предвидеться. Да и заменять уже опытных людей, которые дают хорошие прибыли, пусть и меньше реальных?

Хорошо, что я сейчас находился далеко от этих людей, не могу действовать вспыльчиво, есть время остыть. Был же я в Суздале, а по деятельности Симеона в суздальском поместье, только собираются данные, можно было на нем отыграться, но опять же позже. Вот только точно известно то, что он из своей зарплаты нанял повара из гостиного двора Речного, где и закупил продукты к моему приезду. Видимо, очень держится, пока, за свое место и боится, что вновь куда-нибудь перекину, или вовсе предам забвению, а оно к тому шло.

Пока я выслушивал результаты проверки, если можно так сказать, потому что большинство сведений добывались чуть ли не шпионскими методами, гости, как я уверен, друзья, собрались в дорогу без меня. Так что получилось, вопреки опасениям, выехать почти в запланированное время.

Всю дорогу я еще и еще пересматривал бумаги, которые пестрели цифрами и именами. Особенно поразило, как человек Филиппа, который будет моим, оперировал арабскими цифрами. На второй день пути я окончательно успокоился и решил не рубить с плеча. Тем более, что поездка казалась не обременительным переходом, а увеселительным дружеским путешествием. Нам с Божаной даже удалось наедине покупаться, пусть и вода была уже холодноватая – все-таки середина августа, а лето было с весьма изменчивой погодой, что было предвестником неурожайных лет. Но здесь и сейчас даже будущие урожаи беспокоили мало, редкие дни в неге и радости.

Въезжали в поместье как на огромную строительную площадку. Старые дома практически все перестроены на новые срубы с печами, многие имели даже остеклённые окна – еще одно доказательство тому, что люди стали жить даже не нормально, а богато. Сейчас в старых домах в основном проживали пришлые семьи, которых все прибавлялось и это в ближайшем будущем станет серьезной проблемой. Нужно бы повременить рушить старые постройки, пусть и в ущерб загруженности поселков.

- Боярин, Корней Владимирович, по здорову ли? Вельми рады, что вернулся с похода, мы работали и все у нас ладно, - разливался елеем Макарий, который встречал меня у ворот в усадьбу.

Даже сейчас я видел, что поведение тиуна изменилось, много, до брезгливости, подхалимства, это только говорило в пользу того, что управляющий стал на кривую дорожку. Может, не прошли незамеченными и изыскательные потуги проверяющих. Я желал, чтобы всех вороватых силой по одному приволокли ко мне, чтобы они были запуганы, не по злобе, а спектакля для. Потом последовало бы всемилостивейшее прощение за возврат награбленного и, возможно, пересмотр соглашения. Пусть зарабатывают от прибыли поместья. Процентов шесть-семь на всех управляющих, на сегодняшний день должно хватить, даже с избытком.

Однако, вот они, почти в полном составе, встречают «кормильца». Не было только Демьяна с супругой, которых хотелось видеть пуще остальных, – там вообще наглость имела место, даже вредительство на грани с предательством. В то время, как наше зерно ожидало очереди и, естественно, частью портилось, обмолачивалось зерно соседей, как говориться «мимо кассы в свою калиту».

Вина виделась не только в действиях и проступках Демьяна, но и в самом отношении соседей, которых в последнее время я не брал в расчет, думал, что уважают, даже опасаются связываться, но – нет. Сразу видно не было, по крайней мере, я не мог определить, но как зерно начало поспевать, обнаружилось, что в соседних поместьях есть участки пашни, где очень даже неплохо растет рожь, пшеница, да и другие культуры, так здесь раньше злаковые не колосились, мои то семена. Додумались высадить и кукурузу.

Даже не задумываясь, я принял решение, что прикажу собрать урожай из наших семян у ушлых соседей и проследить, нет ли какой коррупционной схемы и здесь, оставлю только урожай, объем которого был раньше за нормальный. А если узнаю, кто налево толкнул наши семена, точно выгоню и лишу имущества. Нельзя, пока нельзя, вот так, без преференций лишать себя преимуществ. Я собирался раздавать семена по всему Великому княжеству, но за это хотя бы получить политические очки и заработать авторитет и связи в боярстве.

- Макарий, ходь за мной, остатних повесить, - приказал я, еле сдерживая улыбку от начавшегося спектакля и сразу же отправился к дому. – Ипатий, ты поможешь?

Попаданец кивнул головой в знак согласия, и мы пошли заниматься экзекуцией, с проявлением актерского мастерства.

- Что ты змеиный тать, серебра мало? – включил я «злого» полицейского.

- Корней, Макарий добрый тиун, не серчай, - подыгрывал мне Ипатий.

Пятнадцати минут представления хватило, пока не начались причитания типа «бес попутал», «все отдам, не гони прочь» и все в таком роде. Оказалось, что проверка многого даже не выявила, из прибыли больше тысячи гривен (просто феноменальные деньги) не было отдано. Оказалось, что соседи выкупили семян частью у Макария, частью у Демьяна, подсунув тому свое зерно на мельницу взамен. Выходило, что изымать урожай из выращенных контрафактных семян не следует, предложила схему жена мельника, он мог даже не знать. Скорее всего, просто отвернулся в нужный момент и делал вид, что не причем. Но разговор «по-соседски» предстоял серьезный и сложный, как и обязательные санкции. К примеру, больше ни зернышка от них на наши мельницы.

Я был настроен по-боевому и за день были доставлены на разговор практически все коррупционеры, которые делились не только сворованным, но и даже личными средствами, благо одно от другого отделить уже было невозможно.

В стороне, «на десерт» стоял вопрос с Демьяном, которого притащили силком. При этом, у двух моих людей были видны следы от процесса «уговоров» мельника, не слабый мужик, если с подготовленными так смог буреть. Неприятным стало то, что с Демьяном пожаловал и сват мельника – Дарен. Вот с кем точно не хотелось ссориться. Так уж вышло, что заменить Дарена-кузнеца пусть и можно, но в ущерб качества и количества, как и можно потерять целую когорту учеников, считающего строгого и часто грубого мастера чуть ли не воплощением кузнечного бога.

- Боярин, пошто ты мого свата аки татя тащишь? – с порога встрял Дарен.

- А, Дарен, пришел, добро, ты також потребен мне. Я поговорю с Демьяном, а ты - на, - я протянул лист бумаги, где была изложена теневая схема сбыта стали и сельскохозяйственного инвентаря в Нижний Новгород и, опять же в Ростов.

Дарен сразу поник, как только начал вчитываться в цифры. Он начал «зависать» и постоянно теребил бороду, а его левая нога, как только кузнец присел, начала выстукивать частую дробь. Этот разговор я собирался провести в доверительной беседе наедине, договориться мирно и без спектаклей, но раз уже так сложилось, но не выдержал и мокнул мордой в помои и кузнеца, искренне опасаясь его реакции.

- Я говорит тебе, Демьян – бери мою долю в мельнице за серебро, ты не пожелал купить, а волю мою забыл, - начал я отчитывать мельника. – Мельницы на моей земле, ты иди в другое поместье, да там и ладь мельницу, али аще что.

- Не гневись, боярин, - Демьян бухнулся на колени, а Дарен с тревогой смотрел на начавшееся представление, наверняка примеряя роль своего свата на себя.

У кузнеца грешков хватало, благо пушки налево не толкал, а то в таком случае даже не посмотрел на все заслуги кузнеца. Этот в сравнении с другими имел хоть какую-то совесть и спекулировал грамотно.

- А как не гневаться-то, я к вам с повагой, серебра давал, сколько просили. На венчании чад ваших вино хмельное пил, а вы… Сколько аще потребно серебра? Дам по три сотни гривен и идите ад меня, а коли у кого пушки станешь ладить, - уже конкретно к Дарену обратился я. – Всех на нож!

Дарен было рванул ко мне, как показалось атаковать, два охранника не успевали среагировать, только Ипатий встал на пути кузнеца. Однако, тот поняв, чем дело пахнет, рванул ко мне в колени. Подобное унижение было неприятно, ломало мое отношение к кузнецу, и приходилось напряжением сил отыгрывать роль до конца. Не мог я лишиться Демьяна, а еще больше Дарена. Если бы кузнец согласился уйти, пришлось биться головой о дерево, уходить в длительный запой, но «убирать» главного секретоносителя пришлось бы.

Выдержав для проформы паузу, высказал свои условия. Прежде всего, как только возвращается с морских далей Клык, сразу же играем свадьбу с дочерью Дарена, второе, ремесленные олигархи возвращают всю прибыль от теневого бизнеса. Дальше работают только через меня, но с более высоким процентом от прибыли. Зерно вначале молоть наше, после то, что принесут поселяне, а уже потом – чье угодно. Третья мельница становится только моей, и я сам подберу человека на ее, который будет работать только по зерну с поместья, что освободит возможности промышлять для Демьяна на мое, ну и в меньшей степени на его благо.

Так что пытался использовать извечный принцип «кнута и пряника», ну и еще психологический прессинг. Отобрать у этих людей все, выгнать, создать кучу проблем по поиску новых работников, которых еще и обучить, дать время и немало освоиться, так и в лучшем случае можно было год оказаться без мельника, потерять много зерна, серебра.

Даже хорошо, что все так сложилось, немного потрясти систему нужно было, даже в условиях высокой рентабельности. Аппетиты же растут, и уже скоро может статься, что поместье будет приносить тысяч семь прибыли, а красть менеджеры станут вдвое больше того. Сейчас же по скромным подсчетам конфисковал больше двух тысяч гривен серебром, которые частью сразу же вложил в производство оружия и в новые заказы строительным артелям.

На следующий день, когда первые телеги с недоимками начали прибывать в усадьбу, оставил это дело на других, сам же поехал на осмотр поместья, ну и на торг. Вот что делает дачник из двадцатого и даже двадцать первого века, когда приезжает на свои пять-шесть соток? Правильно, осматривает свои «владения». Меня так же манило все посмотреть, потешить самолюбие, осознать, как много уже сделано.

Прежде всего, посетил строящийся монастырь. Деревянные постройки, которые уже могли принимать монахинь, были слажены, фундамент залит, территория огорожена и уже начали возводить каменные стены. Когда примет постриг Агафья Никитишна неизвестно, но согласие епископа Симона уже получено. Много денег шло на строительство, причем хоромы и вдвое больше, но из дерева обошлись бы в десятки раз дешевле, чем меньше, но из камня. Да, в большинстве был кирпич, но раствор для его скрепления… Миллионы куриных яиц.

Небольшая поездка по полям, с деятельными тиунами, которые после взбучки, как удар током получили, были деятельны, активны, неизменно записывали все замечания и сразу же старались все исправить, даже сами фонтанировали идеями. Вокруг процессии, а иначе этот выезд назвать и не получалось, роились приказчики, разные управляющие, вне зависимости от того, куда именно мы ехали. Вот зачем мне были нужны управленцы свинокомплекса, когда мы объезжали поля и склады с овощами, зерном, с ягодами и фруктами под варения и алкоголь. Отдельный цех и склад быстро построили под грибы, которых в этом году не много, а очень много. Я первоначально задавался вопросом, что именно можно делать с таким неимоверно большим количеством грибов, которых так именовали, впрочем, только трубчатые, белые – те самые боровики, не особо то и котировались. Так что боровики, подберезовики, моховики, подосиновики, даже те, которые звали в двадцать первом веке «польские», массово собирались, прежде всего, детьми. Потом грибы сушились, измельчались до состояния порошка, ну и были еще одним подспорьем для обогащения многих блюд, или антикризисным «спасательным кругом». Отдельной статьей шли маринованные маслята. Нет, просто солить грибы умели, и делали это, в каждом доме, но маринад с перцем, лавровым листом, уксусом и подсолнечным маслом, было роскошью. Еще бы гвоздики туда добавить, как это я делал в прошлой жизни, но, чего нет, того – нет. А если и есть, то за сто грамм платить по стоимости чуть ли не коня, извольте, но нет.

Урожайность же была нормальная, по тем меркам, как я привык измерять. Для этого времени, можно говорить, что феноменальная. Однако, по злаковым уже намечался определенный спад на сам 3-4. Но это, скорее всего, произошло из-за уже не вторичного, а третичного использования земли под одни и те же культуры, может частью и плохой селекции зерна. На погоду грешить было нельзя, если только не на прохладное и переменчивое лето. Но меня убеждали, что погода вполне была нормальной, пусть старые люди и говорят о гневливости даждьбога. Им можно, они уже свою жизнь ценят мало, а в нашем случае, скорее стать изгоями в христианском обществе.

Между тем было много сахарной свеклы и картошки, так что будем жить… Особенно по картошке. Высаживали корнеплод с расчетом корма для свиней и на крахмал, так что может не хватить и подготовленных пяти десятков буртов для хранения. На всякий случай решили подготовить еще места хранения. Морковь чуть хуже, чем в прошлом году, но в целом неплоха, радовала капуста.

И вот чего было вообще критиковать сельское хозяйство в унжанском поместье, так можно дойти и до того, что еще лучшие урожаи под Суздалем подвергну остракизму. На Древней Руси нет ни такой капусты, ни моркови, лук есть, но мелкий, только недавно начали употреблять репчатый, да многое какое-то мелкое, дикое.

Следующим пунктом стала коровья ферма – моя боль и слезы. Как же не хватает буренок двадцать первого века! Маленькие, как я их называю для себя «коровьи пони», давали очень мало молока. Не знаю, насколько продуктивно доились коровы будущего, но наши редко давали по девять литров за две дойки в день. Мясо с таких животных тоже немного, но мы не сдаемся и пытаемся увеличить поголовье. Очень хочется сыра. Мы уже делаем брынзу, как и варим сыр, но мало и как-то неумело, что-то не выходит желаемого результата. Однако, стратегический запас мяса в виде поголовья крупнорогатого скота есть и то хорошо.

В речном порту, который так же преобразился, поел, именно здесь теперь самое большое разнообразие блюд и готовят отменно, даже думал использовать административный ресурс, чтобы переманить в усадьбу поваров, но посчитал, что тут важнее – больше серебра принесут. Поговаривают, что выбирая, куда ехать торговать, некоторые торговцы специально заезжают в поместье, чтобы поесть, купить колбас и других деликатесов, ну и алкоголь. Последнее, скорее больше привлекает суровых мужиков из купчин и их охраны, но все в комплексе создает некую атмосферу эксклюзивности. Ну, как приехав на торги в Городец, даже в Новый град на Волге, и не посетить Унжанское торговище? Никак и по многим причинам. На том и деньгу зарабатываем.

Торговля сегодня прошла хорошо, как об этом сообщили приказчики. Купцы уже приценились, выбрали все то, что хотят приобрести, теперь служащие за день должны все отобрать, сложить, перепроверить и даже загрузить на корабли, если гости не пожалеют дополнительно отсыпать немного серебра. Все услуги, даже дежурившему отряду ратников разрешено частью наниматься на сопровождение грузов до Нового града.

Но главное другое… У меня сегодня праздник, о котором не поспешили сообщить, не понимая всю важность события - теперь мы имеем марганец из Кутаиси, селитру из Индии. Пусть не очень много, однако, немногим меньше, чем я произвел весной. И даже не это главное – у меня есть два мешка чая! Как я соскучился по этому напитку! Даже сильно сожалею, что в параллельном мире у профессора не потребовал чая.

Большинство из перечисленных товаров, так порадовавших меня, были привезены уже приятелем – булгарским купцом, и еще много кем, Атанасом. Сегодня булгарский партнер был крайне холоден, и его торговля была какой-то сумбурной, необдуманной – покупка ради самого процесса покупки. Булгарин поведал, что в этом году на обучении из числа его соплеменников не будет никого, что переговоры с Ярославом зашли в тупик, или даже больше – провалились. Причем, как я понял из скомканного рассказа, эмир отжег – он потребовал срыть Нижний Новгород и усмирить, или даже организовать совместный поход с Ярославом, Рязань. И, если Нижний – это был фактор, который использовался для обмена, чтобы в момент переговоров отказаться от требований, то на Рязань эмир Челбир настроился серьезно. Вот только он не учел, что и представители Рязани были в то же время во Владимире и уже вели консультации о военно-политическом альянсе. Причем, они добровольно отдавали пальму первенства Владимиру. И до того, Владимир доминировал над Рязанью, но официальное признание вассалитета для Ярослава может многого стоить, больше, чем эфемерный и призрачный союз с Великой Булгарией.

Так что проблемы могут быть и в самом факте присутствия Атанаса в Унже. Его обвинят в связях с русичами, а меня заподозрят в сношениях с булгарами. Не так страшно, но я понимал, что в лице булгарина я теряю выгодную торговлю.

И нужно произошедшее еще понимать, как не звоночек, а набат – опасность провокаций на границах Руси будет обязательно. Челбир не оставит отказ без последствий. Для меня же это значит, что в поместье, необходимо ускорить строительство системы трех крепостей, а монастырь, в таком случае, да простят меня православные, подождет.

Были у Атанаса и сведения, что булгары примут участие в войне монголов и мусульман во главе с Джелал-ад-Дином, для того, чтобы после просить помощи у единоверцев и в другом. В чем другом? Ясно, хотят булгары пощипать рязанцев. Нам это на руку, если князья поймут замыслы волжского соседа, а я уже убедился, что дураков среди хозяев княжеств нет, то неминуемо ускорение консультаций по союзу и сблизит Рязань с Владимиром, которые имели в последнее время крайне сложные или даже враждебные отношения.

- Ты мне друг, Корней и я желал мира и торга с Русью, но по воле эмира, с тяжелым сердцем и супротив тебя саблю подыму. Поведал я много, буде как оставить жизни булгарам, не бей их, бери в полон, я выкуплю, спаси Аллах тебя, - закончил разговор Атанас и спешно вышел из переговорной комнаты, оставив меня в крайней задумчивости.

Союза с булгарами не случилось. Они рассчитывают победить монголов в составе мусульманского войска, ну а после начинать экспансию на Русь. Силенок то не хватит и может такое противостояние, если все «по-взрослому» станет, которое ослабит Булгарию даже в случае их победы. Тогда и половцы станут угрозой, а племена-данники отложатся. Сложно как-то выстраивается политическая конфигурация в регионе. И она очень даже похожа на ту, что была в истории, которую я изучал в университете в прошлой жизни. Так, в конце двадцатых, начале тридцатых годов тринадцатого века, перед Батыевом нашествии, мордва, по наущению Булгарии сильно озоровала, да и русичи не сидели на месте и ходили походами на мордву.

Да и не против я войны с булгарами, нам, так или иначе, но схлестнуться придется, но вот только решить бы сперва вопрос с монголами, да провести внутренние реформы. Устоять после всех преобразований и стать сильнее. В конце концов, на носу съезд князей, а это мероприятие не предсказуемое, как ни готовься.

Так что нужно укрепляться, не жалеть денег и иных ресурсов для создания армии как обороны, так и нападения, развивать технологии и быть наготове. Все по отработанной схеме, но еще больше увеличить масштабы. Следующие годы будут жаркими на события.

Еще зимой я пригласил всех заинтересованных в новых технологиях людей в свое поместье. Если цель моего пребывания – сильная Русь, то никак нельзя скрывать свои технологии, ну, по крайней мере, те, что смогут сделать русские княжества сильнее. Признаться, жаба грызла неимоверно. Если бы еще года три-четыре мира было в запасе, то чах бы я над своими нововведениями в ремесло, как некий дракон, или Кощей. Но мы не справлялись по всем объективным оценкам. То, что можно было произвести многими ремесленниками по многим русским городам, было сложно осуществить в одном поместье. Тут и вопросы логистики и сырья и строительства производственных помещений, кадровая проблема, да много чего. А ремесленные мастерские, уже оснащенные пусть и примитивным, но необходимым инструментом, сами ремесленники смогут быстро освоить производство нового оружия. Вероятно, на Руси никогда не было еще столько много оружия, как своего, так и трофейного, приобретенного в последних компаниях, но его все равно мало, а нового вооружения еще меньше.

И лидером в количестве оружия, как и в его качестве, стало Великое княжество Владимирское, уже покрывшее себя славой в борьбе с крестоносцами и шведами. Да и дружины владимирские стали минимум вдвое сильнее. А союз с рязанцами оставит далеко позади притязания на лидерство и черниговцев и киевлян, не говоря уже о смолянах. Так что съезд князей был обязательным, лучше попробовать создать новую систему отношений мирно, чем войной, даже, если мирный путь и дольше и труднее.

Все русские княжества, кроме галицко-валынского приняли приглашение, по разным причинам, некоторые вопреки желанию вообще говорить, но приняли. Даниил Романович отказался прибыть на съезд князей. Как по мне, так пусть и дальше игнорирует общерусские вопросы, не получит ни технологии литья стали, ни производства оружия, передового для этого времени. Не получит он и в перспективе зерно, об урожайности которого ходят легенды. Да и торговые отношения с Великим Владимирским княжеством – очень важный момент для Галичи, мощь которой во-многом строится на торговле солью. Сейчас именно стольный град Владимир контролирует торговые отношения Руси с Западной Европой через Ригу, Новгоргод, Псков. Это поняли в Чернигове, это понял и Мстислав в Киеве. Поэтому они и решили приехать и даже идти на некоторые уступки, Ярослав же частично привязал «договороспособность» князей к тому, какой объем передаваемых технологий они получат.

Вот за то, что все князья подтвердили свое согласие сообща бить внешних врагов, и стали обучать, да показывать приехавшим кузнецам, как мы льем сталь и даже, как и сколько, в какой момент, добавляем марганец.

- Откуда вы? – просил я троих «гномов». Мужики обладали, как на подбор, широкими плечами при низком росте, длинные нечёсаные «гномьи» бороды дополняли образ.

- С Гомля, что на черниговской земле, - сказал один «гном», при этом, даже не повернувшись в мою сторону, настолько был увлечен каждой мелочью в осваиваемых процессах.

Я еще в той жизни в другом мире, откуда три года назад переместился в прошлое, слышал, что в белорусском городе Гомеле в 1980-е годы была найдена огромная, по средневековым меркам, оружейная мастерская, уничтоженная монголами. Уникальная находка была спасена археологами, не позволившим разрушить объект во время строительства в центре города. Для меня эти мощные невысокие люди стали интересны и я, пользуясь своей властью, начал расспрашивать их, отвлекая от созерцания священнодействия, когда чугун превращается в сталь. Это же еще одно свидетельство ожившей истории, давненько я не ощущал этого исследовательского интереса. Был уже уверен, что историк во мне если не погиб, то впал в кому.

- Мил человек, иди отсель, по добру, - не выдержал один из «гномов» и уже прямо таки послал меня по матушке.

На что Дарен, лично проводивший практическое занятие, взял молот и сделал шаг в направлении группы промышленных «туристов».

- Не треба, Дарен, ремесленные люди не ведают, что я тут хозяин. Вы же не ведаете? – обратился я к кузнецам, которые уже стояли в поклоне.

Я спешно вышел. Действительно, только мешаю работе. Насколько быстро может меняться настроение. Вот тут был интерес, а сейчас уже ощущение ненужности. Все работает, люди при деле, а я, как слон в посудной лавке.

И вот я уже и не нахожу себе места. Все работает, никто особо не «косячит», тиуны, как и все управляющие жилы рвут. Все так хорошо, что некого и на хрен послать. Уже вовсю меняем пуд нашего зерна на три пуда, что присылает великий князь. Кому он раздает уникальный семенной ресурс – его дело, этот процесс был его серьезным аргументом при переговорах. В умелых руках политикана и интригана, зерно, давшее в прошлом году средний урожай в сам 27, имеет важнейший ресурс для убеждения и склонения оппонентов к нужным решениям. Пусть пока и добились только решения о коллективной безопасности, но серьезных противоречий во время съезда не было. Недовольство присутствовало, но и только. Все князья согласились выслать свои дружины, если кто-нибудь на любое княжество нападет.

Нам же договоренности князей, как и обеспечение ресурсами переговорной позиции Ярослава, выгодно с экономической позиции, но и только. Великий князь, взял на себя долю в обеспечении воинской школы, назначив Филиппа главой школы. Причем, Ярослав практически заставил меня и Филиппа заключить наряд, по которому за охрану моего поместья, я должен наполовину содержать воинскую школу за свой кошт. Следовательно, мое детище, чем я действительно гордился, воинская школа, теперь напрямую мне не принадлежит, а является великокняжеской, с тем, что я еще и трачу на нее примерно две с половиной тысячи гривен серебром ежегодно. И это с тем, что великий князь закупает половину продовольствия для школы на моих предприятиях. Так что реальных затрат вроде бы меньше, я накручиваю в данной ситуации цены, но и хозяином в школе себя больше не чувствую.

Можно сказать, что меня «кинули», но за свою самостоятельность нужно платить и быть настолько выгодным власть имущим, чтобы они не стремились тебя уничтожить. А ведь могли и подвинуть, как и вовсе ликвидировать. Я бы на месте великого князя обязательно взял под контроль воинскую школу, в которой уже вместе с выпускниками и новым, сентябрьским увеличенным набором порядка шести тысяч ратных – больше, чем вся княжеская дружина Ярослава, когда тот стал великим князем владимирским.

Эти обстоятельства и ограничения возможностей били по тщеславию и самолюбию, но разум говорил, что все сделано правильно. И нет возможностей достигнуть поставленных целей, если рассчитывать только на себя.

Всю зиму разные, как я их назвал «ремесленные туристы», приезжали из городов великого княжества владимирского, после были и из Киева люди, вот из черниговского княжества. Ярослав сам решал, кого и как присылать на обучение. Думается, что некоторые преференции для себя и княжества он приобретал и после съезда князей.

Я же принял политику не противоречия воли великого князя из-за испуга. Да – эта эмоция мне не чужда, несмотря на участие в битвах, поединках. Можно обманывать себя и говорить, что я «опасаюсь», «озабочен» или еще как, но я боюсь и не за себя. Бояре, прежде всего владимирские, решили, что я против них и в этом вероятном противостоянии ключевое значение имело отношение великого князя ко мне. Это Ярослав так же понял и выжимал из ситуации максимум. Бояре же обиделись, что именно великий князь решает, кому дать чудо-зерно, кому нет. Они считали, что Ярослав и так вошел в такую силу, что перестал прислушиваться к мнению боярства, а только требовать и них покорности. Только Радим, возможно, в знак благодарности ко мне за то, что не убил его сына Лотаря и имел нейтральное отношение, но ждать опасности стоит со всех сторон. Идти же против Ярослава боярство вряд ли станет, а вот я для них становлюсь виновником всех бед. Обидно, что князь использует меня толи как приманку, то ли вынуждает решать его же проблемы, но моими руками.

Пока я в задумчивости, прокручивая ситуацию, шел вдоль складов разросшейся еще больше кузне к своему верному жеребцу Арабу, меня нагнал Дарен.

- Боярин, Корней Владимирович, вяртай назад отроков, что отправил из поместья, тяжко стало работать, новые ученики неразумны, все треба самому показывать и ладить, - жаловался Дарен.

Я его понимал. Еще по осени все ученики кузнеца, которые уже вполне стали мастерами, были отправлены меньшим числом в суздальское поместье и большим в Ригу. Тогда я решил увеличить собственное производство, ремесленники, которые получили новые технологии, не особо спешили значительно наращивать производство. Тем более, что именно в город князя Вячко стали прибывать все чаще корабли, груженные железной рудой, да и марганец стали закупать у европейцев. Перевозить на телегах в поместье из Риги руду для ее переработки – глупость, поэтому я и отправил учеников, подмастерьев на месте лить сталь – частью торговать сельскохозяйственным инвентарем, частью производить арбалеты со стальными плечами, колодкой и направляющей.

Арбалеты стали главным производством в Риге. Удалось добиться начальной скорости стрелы в 105-115 метров в секунду, что позволяло бить врага на удалении до двухсот восьмидесяти метров, правда о прицельной стрельбе речи при данном расстоянии не было. Главной проблемой были тетивы, которые оказались слабоваты и над этим сейчас плотно работали, но не столько я, как уже сама система развития ремесла. Важным стало начало оснащения кавалерии арбалетными пистолетами, в смысле небольшими самострелами. Причем оснащали и тяжелых всадников, и легкую конницу, особенно формируемые летучие, можно сказать, иррегулярные отряды. Небольшие арбалеты с пистолетной ручкой помещались в удобных сумках у седла, чтобы иметь возможность быстро выхватить в гуще схватки, или при сшибке. Пробивная способность данного оружия была невелика, но и расстояния при скоротечной схватке были малы, что позволяло бездоспешного врага убить, а противника в брони на время вывести из боя. Можно было и серьезно ранить коня, что так же сделает невозможным грамотное сопротивление со стороны врага, при этом стрелять из таких приспособлений можно вполне одной рукой, и в самой свалке – что явное преимущество перед луком.

Арбалеты уже, можно сказать, прошли боевые испытания в Риге, где крестоносцы попытались выбрать тактику мелких комариных укусов, когда мобильные отряды малым числом приходили в поселения, грабили и уходили, или же пытались охотиться на торговые караваны. Первоначально такая тактика сильно раздражала, нервировала – сложно было вовремя реагировать на кавалерийские набеги, пока в самом начале зимы в Ригу не был отправлен Ипатий со своими сорвиголовами. Этот попаданец, находясь в расстроенных чувствах от поражения на любовном фронте, с превеликим удовольствием отправился крушить и уничтожать. Сам же друг скромно говорил, что «немного пощипал» латинян.

Попаданец из другого мира, где как раз эти латиняне и смогли покорить большую часть Руси, Ипатий пылал крайней ненавистью ко всем немцам. Были даже неадекватные поступки в отношении генуэзских стрелков, когда и мне приходилось встревать. Кроме реальных причин для ненависти к латинянам, Ипатий стал немного раздражительным и вспыльчивым в любом общении, не только в бою. Было, что кидался в драку без весомых причин. Но я списывал такое поведение либо от безделья, но друг больше моего мотался по свету, либо, что, скорее всего, от недостатка женского внимания. А девушки просто боялись Ипатия, о нем шла слава полного отморозка, который пьет кровь врагов, ну и дальше в этом стиле про злое колдовство, про поганых богов, которым воин приносит человеческие жертвоприношения. Когда по улице шел Ипатий, то девицы убегали и только девичьи носики виднелись из-за плетней и углов домов. Девки прятались, но любопытство брало верх. Да, захоти он… и сотни найдутся, но, после того, как Ипатий увидел Нелли, ни одну девку не попортил, даже в походе с чужеродными не позволял себе такого.

Ипатий же вступил с Ермолаем в противостояние за Нелли. Не отказался Ипатий от притязаний на сердце гордой и своенравной грузинской девушки. Вот только он явно проигрывал моему куму. При моем демонстративном нейтралитете, как жена Филиппа, так и моя любимая Божана стали всячески подыгрывать именно Ермолаю. Женушка даже уговорила Ермолая один в один по нашему с ней образцу, организовать романтический ужин, когда пел или проговаривал былины один голосистый паренек, а любимая была одарена цветами и красивым колечком. Оказалось, что грузинская красавица падка на знаки внимания и больше ей нравится ухаживания, чем прямолинейность Ипатия. Ну а в воинском искусстве, как и в мужестве, выделить преимущество одного из кандидатов на руку грузинской красавицы, было невозможным, оба наголову выше по этим показателям многих.

Действия же Ипатия были прямолинейны и мужланские. Тот пришел один раз в дом к семейству Торели, которым выделили усадьбу в уже построенном и даже заселенном четвертом поселении. Ну и типа «я солдат и не знаю слов любви», давайте мне Нелли, которая в это время, к слову, каталась на санях с Ермолаем, вот тогда и подвисли братья, не смея отказать Ипатию, который для них был ближе, но и, понимая, что тот сильно опоздал.

Закончилась это развлечение для всех, кроме Ермолая и Ипатия тем, что я, видя, как оба сильных мужчин смущены и потеряны, крайне с неохотой проводят учебные занятия в воинской школе, все время «летая в облаках», собрал всю честную компанию и серьезно, без права на возражения поговорил со всеми углами любовного треугольника. Итог – готовимся после Великого поста сыграть свадьбу Ермолая и Нелли. Ну а Ипатия пришлось нагрузить работой, пощипать немчуру, да сформировать совместные отряды балтов и русичей, пусть и с русским вооружением, все за мой счет – альтруизм на грани безрассудства в действии. Вот только эти отряды я предполагал использовать и на южных участках внешней политики Руси. Союзники нам балты, али как? Пусть поучаствуют в общих делах, латинян то мы без видимой их помощи разбили. Чего уж там, они были заодно с крестоносцами, ну по большей части. Пусть грешки ратным делом вымолят.

Ну а тевтонам, что сейчас спешно обосновываются в северных землях мазовецкого княжества, не позавидуешь. Ипатий с таким видом уезжал из поместья, что думается, при желании и в Берлин с Бременом, да Нюрбергом войдет, чего уж там Любек. Вот и пусть обкатывает тактику наскока и быстрого ухода – нам такие отряды будут очень нужны, при том, что кони в этих формированиях сплошь туркменской породы, быстрее иных, но не могущие нести долго тяжелого рыцаря.

Интересным было в этом ключе письмо императора Священной Римской империи Ярославу. Тот просил урезонить своих рыцарей, чтобы те не парализовали всю торговлю по дорогам северной Германии и вольных городов. А еще, он… поздравлял великого князя с победами над шведами и датчанами, утверждая, правда, что ему интересно было бы встретиться с Ярославом на поле битвы и провести с ним поединок по рыцарским правилам. Предлагал, как и иным христианским государям принять участие в шестом крестовом походе на Святую землю. Этот экстравагантный монарх утверждал, что ничего страшного в том, что схизматы примут участие в походе, нет, он, дескать, и сам отлучен от церкви, но в крестовый поход собирается.

Лебединая песня нашим торговым отношениям с булгарским купцом Атанасом так же состоялась. Я был уверен, что булгарин уже не появится на Руси, но оказался неправ. Он пришел, даже догадываюсь с какими целями – разведка перед… Перед чем, не мог сказать, да и что-то подсказывало, что приятель не сильно то и стремится услужить эмиру, даже больше, были намеки на некие силы, что при слабости Челбира, готовы дружить с Русью. В доверительной беседе, Атанас даже высказал недовольство политикой старого эмира. Тот приютил Джеллал-ад-Дина, и даже ходили слухи, что чуть ли не в приемники его готовит.

Атанас же привел два табуна отличных коней в четыре сотни, да двести годовалых жеребят. Пришлось заплатить ну очень много серебра за этот товар, да и за остальное, но я не жалею, так как обошлись мне кони только в тысячу гривен серебром, остальное отдал кожей и всеми, что имелись в наличие зеркалами. Прощались с купцом чуть ли не со слезами на глазах.

А, между тем, монголы крайне обозлены обстоятельством, что булгары приняли участие, пусть и малым количеством в битве с монголами на стороне мусульманского войска, да и приютили главного возмутителя спокойствия мусульман – сына последнего правителя Хорезма. И ладно бы и это, так в Биляре неизвестными было совершено нападение на монгольское посольство, которое прибыло «сообщить о смерти великого хана».

А как монголы относятся к своим шпионам?.. Нет, конечно, не шпионам, а послам – в понятии монголов все вокруг глупые и не видят, что степняки изучают вероятного противника – известно еще из истории с посольствами перед битвой на реке Калка. Однако, русичи явно впитали с кровью мысль, что монгольских послов трогать нельзя. Ну не чем иным, как уважением к монгольским послам, или элементарным предательством, я объяснить не могу какое-то заискивание перед послами в русских городах.

В Смоленск, Ригу, Чернигов, Киев, Владимир, Рязань, Перемышль, Новгород – во все крупные города прибыли вполне внушительные посольства от завоевателей уже трети мира и стремящиеся к большему. Как не понимать, что это уже война и монголы уже нанимаются диверсионной деятельностью на территориях вероятного противника. Вот как Ярослав объясняет наличие немалого посольства в Стародубе – городе, которым управляет младший брат великого князя Иван. Разве не понятно, что монголы обязательно попробуют дестабилизировать обстановку на Руси, рассорив братьев, или даже попытаться убить Ярослава, чтобы выиграть время и ослабить Владимир в неминуемом хаосе междоусобицы. Стоило задуматься и о том, что из смоленского посольства монголов выезжали резиденты и к князю Святославу и к литовскому конунгу Миндовгу. Вот все знают о том, что творят монголы, но ничего не делают. Об этом был разговор и с Атанасом, который на удивление много знал о творящемся на Руси, да и заезжал за новой партией зерна Нечай – ближник Ярослава, который не особо-то и скрывал свои опасения, вот только ничего не делалось. Или только я так думал, что игра идет «в одни ворота»? Очень хотелось верить, что Ярослав и его советник Нечай знают, что делают, ну не складывается в голове их близорукость.

Но от меня ничего не зависело, так видел ситуацию я, рефлексируя, словно спившийся интеллигент во время кухонных политических разговоров. Вот так и занимался большую часть осени, да зимой передачей технологий, получалось, я намерено лишал себя преимущества и потенциальных прибылей, проявляя альтруизм с приставкой «гипер», чтобы Русь крепла. Интересно права ли народная мудрость, что «ни одно хорошее дело не остается безнаказанным»? Ну, поживем - увидим, события, чувствую, скоро рванут в вскачь. Подспудно я даже на это надеялся. Оказывается, я наркоман – адреналиновый наркоман, не могущий сидеть дома без экстрима. 

Глава 1. Альтруизм с приставкой «гипер»

 Я сидел и вчитывался в строки со множеством имен, цифр, выводов – это были итоги проверкипоместий. Много уже было сделано, часто без должного присмотра. Так сказать, период «дикого капитализма», только без организованной мафии, они просто не успели организоваться, но то, что такая тенденция была, становилось очевидным из аудиторской проверки.

 Между тем пятнадцать листов дорогостоящей бумаги из-за необходимости скрупулёзного изучения, казались полноценным романом, как по затраченному времени, так и по содержательному сюжету. А между тем, меня ожидал старый знакомый Атанас, представители генуэзцев с какими-то предложениями пожаловали, купец арабский, что помог Ипатию реализовать задуманное, гости от Семьюна. Дел – воз и маленькая тележка. Более интересных дел.

 Но, не суждено. Изучал доклад и слушал пояснения к нему.

 - Так, Макарий имает схрон в лесу, там боле семи сотен гривен серебром, дома у его серебра болей за две сотни, також с мельником на долях он третью мельницу ладит, торг ведет у Ростове, да Городце, - зачитывал доклад человек Филиппа.

 Я еще при отбытии в Ригу намекнул Филиппу, что каким бы то ни был Шинора, но у меня всегда была информация, кто, чем дышит. Божана хорошо справляется с хозяйством, но отслеживать казнокрадство не может. Да и сам я не был в необходимой степени въедливым и наблюдательным к коррупционным и прямо таки воровским делам, но подозрения были. Как по мне, так и особых переживаний не должно быть – прибыль идет и большая, чего работающих людей стращать. Как-то позабылись слова Суворова про то, что любого интенданта, после пяти лет службы можно вешать, всегда найдется за что. Вот оно и выходит боком. Недоимки были большими и это упущенные возможности, как к развитию, так и к подготовке противостояния с монголами.

 Получалось, что меня обкрадывали и Макарий и Мышана так же, до ухода в послушницы, была нечиста, даже их заместители уже начали совершать, пусть пока и робкие, шаги на ниве воровства. По Лису мало сведений, в торговые дела он не пускает никого и грамотно ведет бухгалтерию. Жадоба под большим сомнением. Демьян-мельник, а, может больше его ушлая жена, зарвались – у меня половина доли, а получаю от семейки хорошо, если четверть – там темные схемы с другими поместьями, в обход потребностей нашего, которое должно быть приоритетным по определению. Имело место даже порча зерна, которое ждало своей очереди на помол в непригодных условиях.

 И так по всем, не найдено только проблем в стекольном производстве, может из-за излишне плотного контроля да у пчеловодов недоимки в рамках статистической погрешности.

 - И что с этим делать? – спросил я вслух больше себя, чем парня.

 Этого ушлого и грамотного, что важно арабской цифири, я уже точно отожму у Филиппа, пусть занимается контролем над всеми предприятиями.

 Первое, чего мне хотелось сделать – публичную, выпороть и выгнать с конфискацией имущества казнокрадов. Однако, было бы кем заменить этих уже опытных управляющих. Таких резервов администрирования нет и в ближайшее время не предвидеться. Да и заменять уже опытных людей, которые дают хорошие прибыли, пусть и меньше реальных?

 Хорошо, что я сейчас находился далеко от этих людей, не могу действовать вспыльчиво, есть время остыть. Был же я в Суздале, а по деятельности Симеона в суздальском поместье, только собираются данные, можно было на нем отыграться, но опять же позже. Вот только точно известно то, что он из своей зарплаты нанял повара из гостиного двора Речного, где и закупил продукты к моему приезду. Видимо, очень держится, пока, за свое место и боится, что вновь куда-нибудь перекину, или вовсе предам забвению, а оно к тому шло.

 Пока я выслушивал результаты проверки, если можно так сказать, потому что большинство сведений добывались чуть ли не шпионскими методами, гости, как я уверен, друзья, собрались в дорогу без меня. Так что получилось, вопреки опасениям, выехать почти в запланированное время.

 Всю дорогу я еще и еще пересматривал бумаги, которые пестрели цифрами и именами. Особенно поразило, как человек Филиппа, который будет моим, оперировал арабскими цифрами. На второй день пути я окончательно успокоился и решил не рубить с плеча. Тем более, что поездка казалась не обременительным переходом, а увеселительным дружеским путешествием. Нам с Божаной даже удалось наедине покупаться, пусть и вода была уже холодноватая – все-таки середина августа, а лето было с весьма изменчивой погодой, что было предвестником неурожайных лет. Но здесь и сейчас даже будущие урожаи беспокоили мало, редкие дни в неге и радости.

 Въезжали в поместье как на огромную строительную площадку. Старые дома практически все перестроены на новые срубы с печами, многие имели даже остеклённые окна – еще одно доказательство тому, что люди стали жить даже не нормально, а богато. Сейчас в старых домах в основном проживали пришлые семьи, которых все прибавлялось и это в ближайшем будущем станет серьезной проблемой. Нужно бы повременить рушить старые постройки, пусть и в ущерб загруженности поселков.

 - Боярин, Корней Владимирович, по здорову ли? Вельми рады, что вернулся с похода, мы работали и все у нас ладно, - разливался елеем Макарий, который встречал меня у ворот в усадьбу.

 Даже сейчас я видел, что поведение тиуна изменилось, много, до брезгливости, подхалимства, это только говорило в пользу того, что управляющий стал на кривую дорожку. Может, не прошли незамеченными и изыскательные потуги проверяющих. Я желал, чтобы всех вороватых силой по одному приволокли ко мне, чтобы они были запуганы, не по злобе, а спектакля для. Потом последовало бы всемилостивейшее прощение за возврат награбленного и, возможно, пересмотр соглашения. Пусть зарабатывают от прибыли поместья. Процентов шесть-семь на всех управляющих, на сегодняшний день должно хватить, даже с избытком.

 Однако, вот они, почти в полном составе, встречают «кормильца». Не было только Демьяна с супругой, которых хотелось видеть пуще остальных, – там вообще наглость имела место, даже вредительство на грани с предательством. В то время, как наше зерно ожидало очереди и, естественно, частью портилось, обмолачивалось зерно соседей, как говориться «мимо кассы в свою калиту».

 Вина виделась не только в действиях и проступках Демьяна, но и в самом отношении соседей, которых в последнее время я не брал в расчет, думал, что уважают, даже опасаются связываться, но – нет. Сразу видно не было, по крайней мере, я не мог определить, но как зерно начало поспевать, обнаружилось, что в соседних поместьях есть участки пашни, где очень даже неплохо растет рожь, пшеница, да и другие культуры, так здесь раньше злаковые не колосились, мои то семена. Додумались высадить и кукурузу.

 Даже не задумываясь, я принял решение, что прикажу собрать урожай из наших семян у ушлых соседей и проследить, нет ли какой коррупционной схемы и здесь, оставлю только урожай, объем которого был раньше за нормальный. А если узнаю, кто налево толкнул наши семена, точно выгоню и лишу имущества. Нельзя, пока нельзя, вот так, без преференций лишать себя преимуществ. Я собирался раздавать семена по всему Великому княжеству, но за это хотя бы получить политические очки и заработать авторитет и связи в боярстве.

 - Макарий, ходь за мной, остатних повесить, - приказал я, еле сдерживая улыбку от начавшегося спектакля и сразу же отправился к дому. – Ипатий, ты поможешь?

 Попаданец кивнул головой в знак согласия, и мы пошли заниматься экзекуцией, с проявлением актерского мастерства.

 - Что ты змеиный тать, серебра мало? – включил я «злого» полицейского.

 - Корней, Макарий добрый тиун, не серчай, - подыгрывал мне Ипатий.

 Пятнадцати минут представления хватило, пока не начались причитания типа «бес попутал», «все отдам, не гони прочь» и все в таком роде. Оказалось, что проверка многого даже не выявила, из прибыли больше тысячи гривен (просто феноменальные деньги) не было отдано. Оказалось, что соседи выкупили семян частью у Макария, частью у Демьяна, подсунув тому свое зерно на мельницу взамен. Выходило, что изымать урожай из выращенных контрафактных семян не следует, предложила схему жена мельника, он мог даже не знать. Скорее всего, просто отвернулся в нужный момент и делал вид, что не причем. Но разговор «по-соседски» предстоял серьезный и сложный, как и обязательные санкции. К примеру, больше ни зернышка от них на наши мельницы.

 Я был настроен по-боевому и за день были доставлены на разговор практически все коррупционеры, которые делились не только сворованным, но и даже личными средствами, благо одно от другого отделить уже было невозможно.

 В стороне, «на десерт» стоял вопрос с Демьяном, которого притащили силком. При этом, у двух моих людей были видны следы от процесса «уговоров» мельника, не слабый мужик, если с подготовленными так смог буреть. Неприятным стало то, что с Демьяном пожаловал и сват мельника – Дарен. Вот с кем точно не хотелось ссориться. Так уж вышло, что заменить Дарена-кузнеца пусть и можно, но в ущерб качества и количества, как и можно потерять целую когорту учеников, считающего строгого и часто грубого мастера чуть ли не воплощением кузнечного бога.

 - Боярин, пошто ты мого свата аки татя тащишь? – с порога встрял Дарен.

 - А, Дарен, пришел, добро, ты також потребен мне. Я поговорю с Демьяном, а ты - на, - я протянул лист бумаги, где была изложена теневая схема сбыта стали и сельскохозяйственного инвентаря в Нижний Новгород и, опять же в Ростов.

 Дарен сразу поник, как только начал вчитываться в цифры. Он начал «зависать» и постоянно теребил бороду, а его левая нога, как только кузнец присел, начала выстукивать частую дробь. Этот разговор я собирался провести в доверительной беседе наедине, договориться мирно и без спектаклей, но раз уже так сложилось, но не выдержал и мокнул мордой в помои и кузнеца, искренне опасаясь его реакции.

 - Я говорит тебе, Демьян – бери мою долю в мельнице за серебро, ты не пожелал купить, а волю мою забыл, - начал я отчитывать мельника. – Мельницы на моей земле, ты иди в другое поместье, да там и ладь мельницу, али аще что.

 - Не гневись, боярин, - Демьян бухнулся на колени, а Дарен с тревогой смотрел на начавшееся представление, наверняка примеряя роль своего свата на себя.

 У кузнеца грешков хватало, благо пушки налево не толкал, а то в таком случае даже не посмотрел на все заслуги кузнеца. Этот в сравнении с другими имел хоть какую-то совесть и спекулировал грамотно.

 - А как не гневаться-то, я к вам с повагой, серебра давал, сколько просили. На венчании чад ваших вино хмельное пил, а вы… Сколько аще потребно серебра? Дам по три сотни гривен и идите ад меня, а коли у кого пушки станешь ладить, - уже конкретно к Дарену обратился я. – Всех на нож!

 Дарен было рванул ко мне, как показалось атаковать, два охранника не успевали среагировать, только Ипатий встал на пути кузнеца. Однако, тот поняв, чем дело пахнет, рванул ко мне в колени. Подобное унижение было неприятно, ломало мое отношение к кузнецу, и приходилось напряжением сил отыгрывать роль до конца. Не мог я лишиться Демьяна, а еще больше Дарена. Если бы кузнец согласился уйти, пришлось биться головой о дерево, уходить в длительный запой, но «убирать» главного секретоносителя пришлось бы.

 Выдержав для проформы паузу, высказал свои условия. Прежде всего, как только возвращается с морских далей Клык, сразу же играем свадьбу с дочерью Дарена, второе, ремесленные олигархи возвращают всю прибыль от теневого бизнеса. Дальше работают только через меня, но с более высоким процентом от прибыли. Зерно вначале молоть наше, после то, что принесут поселяне, а уже потом – чье угодно. Третья мельница становится только моей, и я сам подберу человека на ее, который будет работать только по зерну с поместья, что освободит возможности промышлять для Демьяна на мое, ну и в меньшей степени на его благо.

 Так что пытался использовать извечный принцип «кнута и пряника», ну и еще психологический прессинг. Отобрать у этих людей все, выгнать, создать кучу проблем по поиску новых работников, которых еще и обучить, дать время и немало освоиться, так и в лучшем случае можно было год оказаться без мельника, потерять много зерна, серебра.

 Даже хорошо, что все так сложилось, немного потрясти систему нужно было, даже в условиях высокой рентабельности. Аппетиты же растут, и уже скоро может статься, что поместье будет приносить тысяч семь прибыли, а красть менеджеры станут вдвое больше того. Сейчас же по скромным подсчетам конфисковал больше двух тысяч гривен серебром, которые частью сразу же вложил в производство оружия и в новые заказы строительным артелям.

 На следующий день, когда первые телеги с недоимками начали прибывать в усадьбу, оставил это дело на других, сам же поехал на осмотр поместья, ну и на торг. Вот что делает дачник из двадцатого и даже двадцать первого века, когда приезжает на свои пять-шесть соток? Правильно, осматривает свои «владения». Меня так же манило все посмотреть, потешить самолюбие, осознать, как много уже сделано.

 Прежде всего, посетил строящийся монастырь. Деревянные постройки, которые уже могли принимать монахинь, были слажены, фундамент залит, территория огорожена и уже начали возводить каменные стены. Когда примет постриг Агафья Никитишна неизвестно, но согласие епископа Симона уже получено. Много денег шло на строительство, причем хоромы и вдвое больше, но из дерева обошлись бы в десятки раз дешевле, чем меньше, но из камня. Да, в большинстве был кирпич, но раствор для его скрепления… Миллионы куриных яиц.

 Небольшая поездка по полям, с деятельными тиунами, которые после взбучки, как удар током получили, были деятельны, активны, неизменно записывали все замечания и сразу же старались все исправить, даже сами фонтанировали идеями. Вокруг процессии, а иначе этот выезд назвать и не получалось, роились приказчики, разные управляющие, вне зависимости от того, куда именно мы ехали. Вот зачем мне были нужны управленцы свинокомплекса, когда мы объезжали поля и склады с овощами, зерном, с ягодами и фруктами под варения и алкоголь. Отдельный цех и склад быстро построили под грибы, которых в этом году не много, а очень много. Я первоначально задавался вопросом, что именно можно делать с таким неимоверно большим количеством грибов, которых так именовали, впрочем, только трубчатые, белые – те самые боровики, не особо то и котировались. Так что боровики, подберезовики, моховики, подосиновики, даже те, которые звали в двадцать первом веке «польские», массово собирались, прежде всего, детьми. Потом грибы сушились, измельчались до состояния порошка, ну и были еще одним подспорьем для обогащения многих блюд, или антикризисным «спасательным кругом». Отдельной статьей шли маринованные маслята. Нет, просто солить грибы умели, и делали это, в каждом доме, но маринад с перцем, лавровым листом, уксусом и подсолнечным маслом, было роскошью. Еще бы гвоздики туда добавить, как это я делал в прошлой жизни, но, чего нет, того – нет. А если и есть, то за сто грамм платить по стоимости чуть ли не коня, извольте, но нет.

 Урожайность же была нормальная, по тем меркам, как я привык измерять. Для этого времени, можно говорить, что феноменальная. Однако, по злаковым уже намечался определенный спад на сам 3-4. Но это, скорее всего, произошло из-за уже не вторичного, а третичного использования земли под одни и те же культуры, может частью и плохой селекции зерна. На погоду грешить было нельзя, если только не на прохладное и переменчивое лето. Но меня убеждали, что погода вполне была нормальной, пусть старые люди и говорят о гневливости даждьбога. Им можно, они уже свою жизнь ценят мало, а в нашем случае, скорее стать изгоями в христианском обществе.

 Между тем было много сахарной свеклы и картошки, так что будем жить… Особенно по картошке. Высаживали корнеплод с расчетом корма для свиней и на крахмал, так что может не хватить и подготовленных пяти десятков буртов для хранения. На всякий случай решили подготовить еще места хранения. Морковь чуть хуже, чем в прошлом году, но в целом неплоха, радовала капуста.

 И вот чего было вообще критиковать сельское хозяйство в унжанском поместье, так можно дойти и до того, что еще лучшие урожаи под Суздалем подвергну остракизму. На Древней Руси нет ни такой капусты, ни моркови, лук есть, но мелкий, только недавно начали употреблять репчатый, да многое какое-то мелкое, дикое.

 Следующим пунктом стала коровья ферма – моя боль и слезы. Как же не хватает буренок двадцать первого века! Маленькие, как я их называю для себя «коровьи пони», давали очень мало молока. Не знаю, насколько продуктивно доились коровы будущего, но наши редко давали по девять литров за две дойки в день. Мясо с таких животных тоже немного, но мы не сдаемся и пытаемся увеличить поголовье. Очень хочется сыра. Мы уже делаем брынзу, как и варим сыр, но мало и как-то неумело, что-то не выходит желаемого результата. Однако, стратегический запас мяса в виде поголовья крупнорогатого скота есть и то хорошо.

 В речном порту, который так же преобразился, поел, именно здесь теперь самое большое разнообразие блюд и готовят отменно, даже думал использовать административный ресурс, чтобы переманить в усадьбу поваров, но посчитал, что тут важнее – больше серебра принесут. Поговаривают, что выбирая, куда ехать торговать, некоторые торговцы специально заезжают в поместье, чтобы поесть, купить колбас и других деликатесов, ну и алкоголь. Последнее, скорее больше привлекает суровых мужиков из купчин и их охраны, но все в комплексе создает некую атмосферу эксклюзивности. Ну, как приехав на торги в Городец, даже в Новый град на Волге, и не посетить Унжанское торговище? Никак и по многим причинам. На том и деньгу зарабатываем.

 Торговля сегодня прошла хорошо, как об этом сообщили приказчики. Купцы уже приценились, выбрали все то, что хотят приобрести, теперь служащие за день должны все отобрать, сложить, перепроверить и даже загрузить на корабли, если гости не пожалеют дополнительно отсыпать немного серебра. Все услуги, даже дежурившему отряду ратников разрешено частью наниматься на сопровождение грузов до Нового града.

 Но главное другое… У меня сегодня праздник, о котором не поспешили сообщить, не понимая всю важность события - теперь мы имеем марганец из Кутаиси, селитру из Индии. Пусть не очень много, однако, немногим меньше, чем я произвел весной. И даже не это главное – у меня есть два мешка чая! Как я соскучился по этому напитку! Даже сильно сожалею, что в параллельном мире у профессора не потребовал чая.

 Большинство из перечисленных товаров, так порадовавших меня, были привезены уже приятелем – булгарским купцом, и еще много кем, Атанасом. Сегодня булгарский партнер был крайне холоден, и его торговля была какой-то сумбурной, необдуманной – покупка ради самого процесса покупки. Булгарин поведал, что в этом году на обучении из числа его соплеменников не будет никого, что переговоры с Ярославом зашли в тупик, или даже больше – провалились. Причем, как я понял из скомканного рассказа, эмир отжег – он потребовал срыть Нижний Новгород и усмирить, или даже организовать совместный поход с Ярославом, Рязань. И, если Нижний – это был фактор, который использовался для обмена, чтобы в момент переговоров отказаться от требований, то на Рязань эмир Челбир настроился серьезно. Вот только он не учел, что и представители Рязани были в то же время во Владимире и уже вели консультации о военно-политическом альянсе. Причем, они добровольно отдавали пальму первенства Владимиру. И до того, Владимир доминировал над Рязанью, но официальное признание вассалитета для Ярослава может многого стоить, больше, чем эфемерный и призрачный союз с Великой Булгарией.

 Так что проблемы могут быть и в самом факте присутствия Атанаса в Унже. Его обвинят в связях с русичами, а меня заподозрят в сношениях с булгарами. Не так страшно, но я понимал, что в лице булгарина я теряю выгодную торговлю.

 И нужно произошедшее еще понимать, как не звоночек, а набат – опасность провокаций на границах Руси будет обязательно. Челбир не оставит отказ без последствий. Для меня же это значит, что в поместье, необходимо ускорить строительство системы трех крепостей, а монастырь, в таком случае, да простят меня православные, подождет.

 Были у Атанаса и сведения, что булгары примут участие в войне монголов и мусульман во главе с Джелал-ад-Дином, для того, чтобы после просить помощи у единоверцев и в другом. В чем другом? Ясно, хотят булгары пощипать рязанцев. Нам это на руку, если князья поймут замыслы волжского соседа, а я уже убедился, что дураков среди хозяев княжеств нет, то неминуемо ускорение консультаций по союзу и сблизит Рязань с Владимиром, которые имели в последнее время крайне сложные или даже враждебные отношения.

 - Ты мне друг, Корней и я желал мира и торга с Русью, но по воле эмира, с тяжелым сердцем и супротив тебя саблю подыму. Поведал я много, буде как оставить жизни булгарам, не бей их, бери в полон, я выкуплю, спаси Аллах тебя, - закончил разговор Атанас и спешно вышел из переговорной комнаты, оставив меня в крайней задумчивости.

 Союза с булгарами не случилось. Они рассчитывают победить монголов в составе мусульманского войска, ну а после начинать экспансию на Русь. Силенок то не хватит и может такое противостояние, если все «по-взрослому» станет, которое ослабит Булгарию даже в случае их победы. Тогда и половцы станут угрозой, а племена-данники отложатся. Сложно как-то выстраивается политическая конфигурация в регионе. И она очень даже похожа на ту, что была в истории, которую я изучал в университете в прошлой жизни. Так, в конце двадцатых, начале тридцатых годов тринадцатого века, перед Батыевом нашествии, мордва, по наущению Булгарии сильно озоровала, да и русичи не сидели на месте и ходили походами на мордву.

 Да и не против я войны с булгарами, нам, так или иначе, но схлестнуться придется, но вот только решить бы сперва вопрос с монголами, да провести внутренние реформы. Устоять после всех преобразований и стать сильнее. В конце концов, на носу съезд князей, а это мероприятие не предсказуемое, как ни готовься.

 Так что нужно укрепляться, не жалеть денег и иных ресурсов для создания армии как обороны, так и нападения, развивать технологии и быть наготове. Все по отработанной схеме, но еще больше увеличить масштабы. Следующие годы будут жаркими на события.

 Еще зимой я пригласил всех заинтересованных в новых технологиях людей в свое поместье. Если цель моего пребывания – сильная Русь, то никак нельзя скрывать свои технологии, ну, по крайней мере, те, что смогут сделать русские княжества сильнее. Признаться, жаба грызла неимоверно. Если бы еще года три-четыре мира было в запасе, то чах бы я над своими нововведениями в ремесло, как некий дракон, или Кощей. Но мы не справлялись по всем объективным оценкам. То, что можно было произвести многими ремесленниками по многим русским городам, было сложно осуществить в одном поместье. Тут и вопросы логистики и сырья и строительства производственных помещений, кадровая проблема, да много чего. А ремесленные мастерские, уже оснащенные пусть и примитивным, но необходимым инструментом, сами ремесленники смогут быстро освоить производство нового оружия. Вероятно, на Руси никогда не было еще столько много оружия, как своего, так и трофейного, приобретенного в последних компаниях, но его все равно мало, а нового вооружения еще меньше.

 И лидером в количестве оружия, как и в его качестве, стало Великое княжество Владимирское, уже покрывшее себя славой в борьбе с крестоносцами и шведами. Да и дружины владимирские стали минимум вдвое сильнее. А союз с рязанцами оставит далеко позади притязания на лидерство и черниговцев и киевлян, не говоря уже о смолянах. Так что съезд князей был обязательным, лучше попробовать создать новую систему отношений мирно, чем войной, даже, если мирный путь и дольше и труднее.

 Все русские княжества, кроме галицко-валынского приняли приглашение, по разным причинам, некоторые вопреки желанию вообще говорить, но приняли. Даниил Романович отказался прибыть на съезд князей. Как по мне, так пусть и дальше игнорирует общерусские вопросы, не получит ни технологии литья стали, ни производства оружия, передового для этого времени. Не получит он и в перспективе зерно, об урожайности которого ходят легенды. Да и торговые отношения с Великим Владимирским княжеством – очень важный момент для Галичи, мощь которой во-многом строится на торговле солью. Сейчас именно стольный град Владимир контролирует торговые отношения Руси с Западной Европой через Ригу, Новгоргод, Псков. Это поняли в Чернигове, это понял и Мстислав в Киеве. Поэтому они и решили приехать и даже идти на некоторые уступки, Ярослав же частично привязал «договороспособность» князей к тому, какой объем передаваемых технологий они получат.

 Вот за то, что все князья подтвердили свое согласие сообща бить внешних врагов, и стали обучать, да показывать приехавшим кузнецам, как мы льем сталь и даже, как и сколько, в какой момент, добавляем марганец.

 - Откуда вы? – просил я троих «гномов». Мужики обладали, как на подбор, широкими плечами при низком росте, длинные нечёсаные «гномьи» бороды дополняли образ.

 - С Гомля, что на черниговской земле, - сказал один «гном», при этом, даже не повернувшись в мою сторону, настолько был увлечен каждой мелочью в осваиваемых процессах.

 Я еще в той жизни в другом мире, откуда три года назад переместился в прошлое, слышал, что в белорусском городе Гомеле в 1980-е годы была найдена огромная, по средневековым меркам, оружейная мастерская, уничтоженная монголами. Уникальная находка была спасена археологами, не позволившим разрушить объект во время строительства в центре города. Для меня эти мощные невысокие люди стали интересны и я, пользуясь своей властью, начал расспрашивать их, отвлекая от созерцания священнодействия, когда чугун превращается в сталь. Это же еще одно свидетельство ожившей истории, давненько я не ощущал этого исследовательского интереса. Был уже уверен, что историк во мне если не погиб, то впал в кому.

 - Мил человек, иди отсель, по добру, - не выдержал один из «гномов» и уже прямо таки послал меня по матушке.

 На что Дарен, лично проводивший практическое занятие, взял молот и сделал шаг в направлении группы промышленных «туристов».

 - Не треба, Дарен, ремесленные люди не ведают, что я тут хозяин. Вы же не ведаете? – обратился я к кузнецам, которые уже стояли в поклоне.

 Я спешно вышел. Действительно, только мешаю работе. Насколько быстро может меняться настроение. Вот тут был интерес, а сейчас уже ощущение ненужности. Все работает, люди при деле, а я, как слон в посудной лавке.

 И вот я уже и не нахожу себе места. Все работает, никто особо не «косячит», тиуны, как и все управляющие жилы рвут. Все так хорошо, что некого и на хрен послать. Уже вовсю меняем пуд нашего зерна на три пуда, что присылает великий князь. Кому он раздает уникальный семенной ресурс – его дело, этот процесс был его серьезным аргументом при переговорах. В умелых руках политикана и интригана, зерно, давшее в прошлом году средний урожай в сам 27, имеет важнейший ресурс для убеждения и склонения оппонентов к нужным решениям. Пусть пока и добились только решения о коллективной безопасности, но серьезных противоречий во время съезда не было. Недовольство присутствовало, но и только. Все князья согласились выслать свои дружины, если кто-нибудь на любое княжество нападет.

 Нам же договоренности князей, как и обеспечение ресурсами переговорной позиции Ярослава, выгодно с экономической позиции, но и только. Великий князь, взял на себя долю в обеспечении воинской школы, назначив Филиппа главой школы. Причем, Ярослав практически заставил меня и Филиппа заключить наряд, по которому за охрану моего поместья, я должен наполовину содержать воинскую школу за свой кошт. Следовательно, мое детище, чем я действительно гордился, воинская школа, теперь напрямую мне не принадлежит, а является великокняжеской, с тем, что я еще и трачу на нее примерно две с половиной тысячи гривен серебром ежегодно. И это с тем, что великий князь закупает половину продовольствия для школы на моих предприятиях. Так что реальных затрат вроде бы меньше, я накручиваю в данной ситуации цены, но и хозяином в школе себя больше не чувствую.

 Можно сказать, что меня «кинули», но за свою самостоятельность нужно платить и быть настолько выгодным власть имущим, чтобы они не стремились тебя уничтожить. А ведь могли и подвинуть, как и вовсе ликвидировать. Я бы на месте великого князя обязательно взял под контроль воинскую школу, в которой уже вместе с выпускниками и новым, сентябрьским увеличенным набором порядка шести тысяч ратных – больше, чем вся княжеская дружина Ярослава, когда тот стал великим князем владимирским.

 Эти обстоятельства и ограничения возможностей били по тщеславию и самолюбию, но разум говорил, что все сделано правильно. И нет возможностей достигнуть поставленных целей, если рассчитывать только на себя.

 Всю зиму разные, как я их назвал «ремесленные туристы», приезжали из городов великого княжества владимирского, после были и из Киева люди, вот из черниговского княжества. Ярослав сам решал, кого и как присылать на обучение. Думается, что некоторые преференции для себя и княжества он приобретал и после съезда князей.

 Я же принял политику не противоречия воли великого князя из-за испуга. Да – эта эмоция мне не чужда, несмотря на участие в битвах, поединках. Можно обманывать себя и говорить, что я «опасаюсь», «озабочен» или еще как, но я боюсь и не за себя. Бояре, прежде всего владимирские, решили, что я против них и в этом вероятном противостоянии ключевое значение имело отношение великого князя ко мне. Это Ярослав так же понял и выжимал из ситуации максимум. Бояре же обиделись, что именно великий князь решает, кому дать чудо-зерно, кому нет. Они считали, что Ярослав и так вошел в такую силу, что перестал прислушиваться к мнению боярства, а только требовать и них покорности. Только Радим, возможно, в знак благодарности ко мне за то, что не убил его сына Лотаря и имел нейтральное отношение, но ждать опасности стоит со всех сторон. Идти же против Ярослава боярство вряд ли станет, а вот я для них становлюсь виновником всех бед. Обидно, что князь использует меня толи как приманку, то ли вынуждает решать его же проблемы, но моими руками.

 Пока я в задумчивости, прокручивая ситуацию, шел вдоль складов разросшейся еще больше кузне к своему верному жеребцу Арабу, меня нагнал Дарен.

 - Боярин, Корней Владимирович, вяртай назад отроков, что отправил из поместья, тяжко стало работать, новые ученики неразумны, все треба самому показывать и ладить, - жаловался Дарен.

 Я его понимал. Еще по осени все ученики кузнеца, которые уже вполне стали мастерами, были отправлены меньшим числом в суздальское поместье и большим в Ригу. Тогда я решил увеличить собственное производство, ремесленники, которые получили новые технологии, не особо спешили значительно наращивать производство. Тем более, что именно в город князя Вячко стали прибывать все чаще корабли, груженные железной рудой, да и марганец стали закупать у европейцев. Перевозить на телегах в поместье из Риги руду для ее переработки – глупость, поэтому я и отправил учеников, подмастерьев на месте лить сталь – частью торговать сельскохозяйственным инвентарем, частью производить арбалеты со стальными плечами, колодкой и направляющей.

 Арбалеты стали главным производством в Риге. Удалось добиться начальной скорости стрелы в 105-115 метров в секунду, что позволяло бить врага на удалении до двухсот восьмидесяти метров, правда о прицельной стрельбе речи при данном расстоянии не было. Главной проблемой были тетивы, которые оказались слабоваты и над этим сейчас плотно работали, но не столько я, как уже сама система развития ремесла. Важным стало начало оснащения кавалерии арбалетными пистолетами, в смысле небольшими самострелами. Причем оснащали и тяжелых всадников, и легкую конницу, особенно формируемые летучие, можно сказать, иррегулярные отряды. Небольшие арбалеты с пистолетной ручкой помещались в удобных сумках у седла, чтобы иметь возможность быстро выхватить в гуще схватки, или при сшибке. Пробивная способность данного оружия была невелика, но и расстояния при скоротечной схватке были малы, что позволяло бездоспешного врага убить, а противника в брони на время вывести из боя. Можно было и серьезно ранить коня, что так же сделает невозможным грамотное сопротивление со стороны врага, при этом стрелять из таких приспособлений можно вполне одной рукой, и в самой свалке – что явное преимущество перед луком.

 Арбалеты уже, можно сказать, прошли боевые испытания в Риге, где крестоносцы попытались выбрать тактику мелких комариных укусов, когда мобильные отряды малым числом приходили в поселения, грабили и уходили, или же пытались охотиться на торговые караваны. Первоначально такая тактика сильно раздражала, нервировала – сложно было вовремя реагировать на кавалерийские набеги, пока в самом начале зимы в Ригу не был отправлен Ипатий со своими сорвиголовами. Этот попаданец, находясь в расстроенных чувствах от поражения на любовном фронте, с превеликим удовольствием отправился крушить и уничтожать. Сам же друг скромно говорил, что «немного пощипал» латинян.

 Попаданец из другого мира, где как раз эти латиняне и смогли покорить большую часть Руси, Ипатий пылал крайней ненавистью ко всем немцам. Были даже неадекватные поступки в отношении генуэзских стрелков, когда и мне приходилось встревать. Кроме реальных причин для ненависти к латинянам, Ипатий стал немного раздражительным и вспыльчивым в любом общении, не только в бою. Было, что кидался в драку без весомых причин. Но я списывал такое поведение либо от безделья, но друг больше моего мотался по свету, либо, что, скорее всего, от недостатка женского внимания. А девушки просто боялись Ипатия, о нем шла слава полного отморозка, который пьет кровь врагов, ну и дальше в этом стиле про злое колдовство, про поганых богов, которым воин приносит человеческие жертвоприношения. Когда по улице шел Ипатий, то девицы убегали и только девичьи носики виднелись из-за плетней и углов домов. Девки прятались, но любопытство брало верх. Да, захоти он… и сотни найдутся, но, после того, как Ипатий увидел Нелли, ни одну девку не попортил, даже в походе с чужеродными не позволял себе такого.

 Ипатий же вступил с Ермолаем в противостояние за Нелли. Не отказался Ипатий от притязаний на сердце гордой и своенравной грузинской девушки. Вот только он явно проигрывал моему куму. При моем демонстративном нейтралитете, как жена Филиппа, так и моя любимая Божана стали всячески подыгрывать именно Ермолаю. Женушка даже уговорила Ермолая один в один по нашему с ней образцу, организовать романтический ужин, когда пел или проговаривал былины один голосистый паренек, а любимая была одарена цветами и красивым колечком. Оказалось, что грузинская красавица падка на знаки внимания и больше ей нравится ухаживания, чем прямолинейность Ипатия. Ну а в воинском искусстве, как и в мужестве, выделить преимущество одного из кандидатов на руку грузинской красавицы, было невозможным, оба наголову выше по этим показателям многих.

 Действия же Ипатия были прямолинейны и мужланские. Тот пришел один раз в дом к семейству Торели, которым выделили усадьбу в уже построенном и даже заселенном четвертом поселении. Ну и типа «я солдат и не знаю слов любви», давайте мне Нелли, которая в это время, к слову, каталась на санях с Ермолаем, вот тогда и подвисли братья, не смея отказать Ипатию, который для них был ближе, но и, понимая, что тот сильно опоздал.

 Закончилась это развлечение для всех, кроме Ермолая и Ипатия тем, что я, видя, как оба сильных мужчин смущены и потеряны, крайне с неохотой проводят учебные занятия в воинской школе, все время «летая в облаках», собрал всю честную компанию и серьезно, без права на возражения поговорил со всеми углами любовного треугольника. Итог – готовимся после Великого поста сыграть свадьбу Ермолая и Нелли. Ну а Ипатия пришлось нагрузить работой, пощипать немчуру, да сформировать совместные отряды балтов и русичей, пусть и с русским вооружением, все за мой счет – альтруизм на грани безрассудства в действии. Вот только эти отряды я предполагал использовать и на южных участках внешней политики Руси. Союзники нам балты, али как? Пусть поучаствуют в общих делах, латинян то мы без видимой их помощи разбили. Чего уж там, они были заодно с крестоносцами, ну по большей части. Пусть грешки ратным делом вымолят.

 Ну а тевтонам, что сейчас спешно обосновываются в северных землях мазовецкого княжества, не позавидуешь. Ипатий с таким видом уезжал из поместья, что думается, при желании и в Берлин с Бременом, да Нюрбергом войдет, чего уж там Любек. Вот и пусть обкатывает тактику наскока и быстрого ухода – нам такие отряды будут очень нужны, при том, что кони в этих формированиях сплошь туркменской породы, быстрее иных, но не могущие нести долго тяжелого рыцаря.

 Интересным было в этом ключе письмо императора Священной Римской империи Ярославу. Тот просил урезонить своих рыцарей, чтобы те не парализовали всю торговлю по дорогам северной Германии и вольных городов. А еще, он… поздравлял великого князя с победами над шведами и датчанами, утверждая, правда, что ему интересно было бы встретиться с Ярославом на поле битвы и провести с ним поединок по рыцарским правилам. Предлагал, как и иным христианским государям принять участие в шестом крестовом походе на Святую землю. Этот экстравагантный монарх утверждал, что ничего страшного в том, что схизматы примут участие в походе, нет, он, дескать, и сам отлучен от церкви, но в крестовый поход собирается.

 Лебединая песня нашим торговым отношениям с булгарским купцом Атанасом так же состоялась. Я был уверен, что булгарин уже не появится на Руси, но оказался неправ. Он пришел, даже догадываюсь с какими целями – разведка перед… Перед чем, не мог сказать, да и что-то подсказывало, что приятель не сильно то и стремится услужить эмиру, даже больше, были намеки на некие силы, что при слабости Челбира, готовы дружить с Русью. В доверительной беседе, Атанас даже высказал недовольство политикой старого эмира. Тот приютил Джеллал-ад-Дина, и даже ходили слухи, что чуть ли не в приемники его готовит.

 Атанас же привел два табуна отличных коней в четыре сотни, да двести годовалых жеребят. Пришлось заплатить ну очень много серебра за этот товар, да и за остальное, но я не жалею, так как обошлись мне кони только в тысячу гривен серебром, остальное отдал кожей и всеми, что имелись в наличие зеркалами. Прощались с купцом чуть ли не со слезами на глазах.

 А, между тем, монголы крайне обозлены обстоятельством, что булгары приняли участие, пусть и малым количеством в битве с монголами на стороне мусульманского войска, да и приютили главного возмутителя спокойствия мусульман – сына последнего правителя Хорезма. И ладно бы и это, так в Биляре неизвестными было совершено нападение на монгольское посольство, которое прибыло «сообщить о смерти великого хана».

 А как монголы относятся к своим шпионам?.. Нет, конечно, не шпионам, а послам – в понятии монголов все вокруг глупые и не видят, что степняки изучают вероятного противника – известно еще из истории с посольствами перед битвой на реке Калка. Однако, русичи явно впитали с кровью мысль, что монгольских послов трогать нельзя. Ну не чем иным, как уважением к монгольским послам, или элементарным предательством, я объяснить не могу какое-то заискивание перед послами в русских городах.

 В Смоленск, Ригу, Чернигов, Киев, Владимир, Рязань, Перемышль, Новгород – во все крупные города прибыли вполне внушительные посольства от завоевателей уже трети мира и стремящиеся к большему. Как не понимать, что это уже война и монголы уже нанимаются диверсионной деятельностью на территориях вероятного противника. Вот как Ярослав объясняет наличие немалого посольства в Стародубе – городе, которым управляет младший брат великого князя Иван. Разве не понятно, что монголы обязательно попробуют дестабилизировать обстановку на Руси, рассорив братьев, или даже попытаться убить Ярослава, чтобы выиграть время и ослабить Владимир в неминуемом хаосе междоусобицы. Стоило задуматься и о том, что из смоленского посольства монголов выезжали резиденты и к князю Святославу и к литовскому конунгу Миндовгу. Вот все знают о том, что творят монголы, но ничего не делают. Об этом был разговор и с Атанасом, который на удивление много знал о творящемся на Руси, да и заезжал за новой партией зерна Нечай – ближник Ярослава, который не особо-то и скрывал свои опасения, вот только ничего не делалось. Или только я так думал, что игра идет «в одни ворота»? Очень хотелось верить, что Ярослав и его советник Нечай знают, что делают, ну не складывается в голове их близорукость.

 Но от меня ничего не зависело, так видел ситуацию я, рефлексируя, словно спившийся интеллигент во время кухонных политических разговоров. Вот так и занимался большую часть осени, да зимой передачей технологий, получалось, я намерено лишал себя преимущества и потенциальных прибылей, проявляя альтруизм с приставкой «гипер», чтобы Русь крепла. Интересно права ли народная мудрость, что «ни одно хорошее дело не остается безнаказанным»? Ну, поживем - увидим, события, чувствую, скоро рванут в вскачь. Подспудно я даже на это надеялся. Оказывается, я наркоман – адреналиновый наркоман, не могущий сидеть дома без экстрима. 

Глава 2. Новые потешные полки

Успехи в сельском хозяйстве, готовность прокормить многих людей, как и рост экспорта продуктов питания в этом году были внушительные. Первым делом целая команда, преодолевая мой ярый скепсис, высчитывала потребности в продовольствии. Два поместья дали прирост зерна и овощей почти в четыре раза, относительно показателей годом ранее, при том, что урожайность снизилась. Это произошло благодаря кратному увеличению посевных площадей. Почти все, что можно было расчистить, расчищено под поля, даже с некоторым ущербом для скотины, так что в следующем году либо осваивать новые земли в окрестностях Унжи и даже на марийской земле, либо снижение урожайности, но с увеличением корнеплодов. Был еще один вариант – спалить конопляные посевы, что в прошлом году высадили в изрядном количестве, но думать нужно о многом, в том числе и о канатах для кораблей.

Однако, с сегодняшними реалиями даже воинская школа не являлась столь обременительной. С одной стороны, половину всего, идаже очень хорошего питания обеспечивает великий князь, а, с другой, выпускники школы сейчас начали неплохо зарабатывать и сами в наймах, сопровождении грузов, участии в локальных операциях против чухонцев.

Пример же наш становился все более заразительным. Так, в Рязани с прошлой осени заработала воинская школа по нашему примеру, так же похожее учреждение открыл в Полоцке Святослав, в Риге готовится уже первый выпуск в четыре сотни человек. Ну и во Владимире открылся клон нашей гордости и уже пять сотен человек начали свое обучение. И тут выяснилось, что наши методики, приемы, уставы, да и опыт решения многочисленных проблем, с которыми столкнулись все организаторы пополнения для своих дружин, лучшие и опробованы. Поэтому инструкторы, преподаватели, которыми становились лучшие выпускники школы реже переобученные профессионалы, отправлялись работать в другие русские города. Унжанская воинская школа становилась своего рода «билетом в жизнь».

Тут возникал вопрос и некоторая проблема для нанимателей унжанских инструкторов. Дело в том, что все выпускники, которых польстили деньги и нормальное, обоснованное, желание усилить русские города, имеют ряд с унжанской воинской школой. Так просто идти куда-то преподавать, брать под начало хоть сотню, но из других школ, нельзя, о чем все заинтересованным лицам и было доведено до сведения. Решение, после долгих дебатов и взаимных обвинений с когортой потенциальных нанимателей, было достаточно простым. В сущности, я предлагал производственную практику или аренду на срок для ценного специалиста. Договор заключался с воинской школой, где прописывалась сумма, за которую тот или иной наставник отправлялся в командировку, причем половина серебра должна была быть отдана школе при заключении договора.

Еще одним важным пунктом обеспечения воинской школы стали трофеи, которых в ходе последней компании было собрано очень много. Тратиться на обеспечение оружием приходилось только на пополнение арсеналов. Тренировочное оружие было на балансе школы, и только после года обучения воинам, в зависимости от их достижений в обучении, выдавалась полная амуниция. А оружейные мастерские и днем и ночью работают в основном на «оборонку».

И еще одним интересным, но весьма спорным моментом стало создание свинокомплекса, молочной фермы и иного хозяйства на базе воинской школы. Я был сперва против, так как обучение рекрутов столь интенсивное, что не предполагает отвлечение на отхожие промыслы, но меня убедили. Причем служба обеспечения и новики из обозников отлично справлялись с хозяйством, используя отряды кадетов по графику на дежурствах.

Минусом в моих тратах и плюсом к мошне стало прекращение трат на строительство зданий и сооружений воинской школы. Все, что можно построили. Даже крепость полностью готова. Пусть и деревянная, но по прогрессивной схеме в виде звезды, которая практически исключает штурм фортификаций. Так же вокруг крепости есть и ров, и вал, и натянутая колючая проволока, закрепленная на массивных столбах, есть даже волчьи ямы, которые чаще всего приходится поправлять и обновлять. Ну и главным, кроме, конечно, людей, в обороне – крепостная артиллерия.

Так, что вникать в дела воинской школы я перестал уже давно, даже не помню, когда в последний раз принимал участие в совещаниях командного состава. Мне там не было места. Со всей текучкой справлялись сами инструктора, реже вникал в проблему Филипп, все работает и совершенствуется без штурмовщины. Уверен, если тебе нечего предложить и те, кого ты учил, добились большего, то зачем становиться «свадебным генералом»? Вот и я не стремился им быть, да и было ощущение, что меня оттирают от участия в формировании нового типа войска.

Таким образом, получилось добиться практической самоокупаемости такого уже гигантского учреждение, как воинская школа. От меня сейчас требуется только вооружение и перевооружение ратников из школы. За осень и зиму, как и уже часть весны, потратил на школу только чуть больше девяти сотен гривен. А контингент школы, между тем еще увеличился. Теперь наблюдается конкурс на место, даже что-то вроде экзамена проводится. А процентов тридцать новобранцев в школу – это уже вполне профессиональные воины. Многих привлекает уже тот факт, что при обучении отлично кормят. Повара уже приноровились готовить разнообразно и «по-боярски». Каши с фаршем, большим количеством овощей и крупы, как и наличие мяса в ежедневном рационе. А еще, как оказалось, выдача добротного доспеха, который уже на Руси называют «унжанским» за обязательную службу после школы в пять лет, с правом на женитьбу после двух, невиданная щедрость по нынешним временам. Да и еще иметь долю, пусть и тысячную, от трофеев, о которых так же небылицы ходят.

Так, что отделавшись от воинской школы, я нашел себе с конца осени новую забаву – сбор ополчения. Денег было много, провианта так же, а продавать его я не спешил, ожидая действий монголов и других соседей. Перерабатываем, храним, самим может пригодиться лишняя краюха хлеба в трудные времена. А разведка докладывала о не то, что тучах на границе, которые хмуро ходят, а целом апокалипсическом урагане.

Основу народного ополчения по моей задумке должны были составить разные немцы, ну и уже более-менее привычное к этому делу население поместий.

Доставшиеся мне больше шести сотен датчан после прошлогодних баталий, были посажены на землю, частью в Суздале, частью в унжанском поместье. Я старался их по большей степени распределить по поселениям, разным уголкам и родам занятий, чтобы не воспитывать у себя диаспору, члены которой сплошь военные. Не все в этом отношении получилось, но, по крайней мере, пока, консолидироваться и организоваться у данов и немцев не получилось. Вот тогда и зародилась идея воспользоваться народной мудростью: «Если восстание невозможно предотвратить, его нужно возглавить». Если перефразировать эти слова, то получалось так – пока даны и другие немцы не организовались и не стали вынашивать каких нелепых планов, особенно на фоне отсутствия женской ласки, нужно заняться их организацией и самому предлагать идеи для самореализации. И, если все они были в той или иной степени военными, то в этом направлении и нужно действовать.

Первое, что было сделано, так разделение данов на отряды, чье желание я не спрашивал, так как в процессе обдумывания нового проекта так им зажегся, что при первой же попытке возразить от одного из бывших пленных, хорошенько надавал тому по наглой европейской морде, чуть не зашиб. А после, и при всех собравшихся объяснил перспективы проявления нежелания стать доблестными воинами, защищающими русскую землю. Но, как я часто и стараюсь поступать, после «кнута» последовал «пряник». Первое – это небольшое жалование, которое компенсирует как моральные терзания, так и потраченное время. Тем более, что по мере службы, собирался уменьшать и объемы их работ в сельском хозяйстве или других производствах и промыслах. Ну и экипировка с доспехами и вооружением, пусть и в аренду, но казенная.

Да, я собрался создавать тяжелую пехоту. Встреча с рыцарством и наблюдение за ходом сражений, в купе с послезнанием и с уже некоторым пониманием современного воинского искусства, создавали почву для анализа и поиска лучших вариантов. К использованию испанской терции я уже давно хотел прийти, тем более, что подобное построение даже проходили в воинской школе. Но всегда не хватало качественных, профессиональных пехотинцев. Как правило, лучшие ученики стремились стать кавалеристами, и уже лошадными выбирали, идти ли в легкую конницу, либо в тяжелую, последней чаще отдавали предпочтение.

А тут такой ресурс, как побывавшая в бою и ранее обученная пехота. Тем более, создавался отличный фон для переобучения. Они уже потерпели поражение и пренебрежения к новым тактикам выказывать не станут, напротив впитывать их, как губка, чтобы не испытать более унижения от плена.

Пусть в этой дружине и были в большинстве даны, но отдавать же все на откуп бывшим пленникам, я не собирался, а взял их под полный контроль. А, пока я не придумал, как клонировать себя или еще как размножить, призвал чуть меньше сотни ратников из ветеранов и выпускников воинской школы. Именно русичи станут сотниками, десятниками и полудесятниками, которые будут руководить пятеркой. Немцы, а для удобства особо не стал различать, где даны, фризы, бременчане или еще кто – все немцы, пороптали, но после угроз сделать их ответственными за наполнение и создание новых селитряниц, да еще и голыми руками, возмущения прекратились.

Впоследствии, некоторые из тех, кто не прошел конкурс на поступление в воинскую школу, прознав про такую потеху, начали стекаться ко мне. Это были либо молодые ребята, либо уже достаточно пожилые. Первые могли по годам не подходить конкурс, либо имели плохие физические показатели, ну а вторые чаще потому, что были многим старше тридцати лет – старики!

Тут же определяли безнадежных для трудной воинской работы и отправляли в наш формирующийся обоз. Пришлось использовать свое имя и устроить уже обозникам своего ополчения курсы непосредственно в воинской школе, откуда и взял частью коней и телеги. В школе их в избытке, а я там и почти все свои табуны берег, чтобы не занимать дополнительные площади в усадьбе. Нельзя сказать, что мои действия не вызывали отторжение со стороны руководства воинской школы, которое было уже в руках Филиппа, под присмотром княжьих людей, но справился. Да и справляться пришлось с приглядатаями князя, может и бояр, которые все более ревностно относились к моим действиям. Да меня это не сильно уже и беспокоило – новая игрушка появилась.

Когда, ближе к зиме, начала вырисовываться новая форма и содержание системы военизированного формирования, начали обращаться уже и ближайшие соседи-бояре. Им сильно в тягость стало распоряжение великого князя о посошной рати, когда предполагалось выставить обученных воинов в армию при необходимости. Мало того, что их нужно обеспечить, кормить, давать жилье и многое другое, так и сами вести в бой, что для многих бояр, больше занимающихся сельским хозяйством, становилось сложным, а иногда и просто страшным. Поэтому за возможность перенаправить своих людей, пусть и за плату, в обучение и службу ко мне, соседи были готовы многие обиды забыть, пусть и сами были виноваты, как в случае с контрабандой зерна. Соседушки посчитали более оправданным вариантом выкрутиться из положения, куда их вгоняло повеление посошной рати, где рядом не будет недовольных нахлебников в виде боевых людей. Тем более, что и княжьи люди, все большим количеством появляющиеся в Унже, и воинской школе, дали свое позволение на такое перепоручение хлопот на непоседу меня. Наверняка, без серебра в лапе не обошлось, но я вновь не стал проявлять норов, принимая и этих молодцов.

Так что у меня теперь новая армия – тысяча пятьдесят пехотинцев, еще сотня обозников, и две сотни алебардщиков. Роль же арбалетчиков выполняют оставшиеся на зимовку генуэзские стрелки, а то те уж слишком разгулялись в гостином дворе и позабыли без Франческо и Гильермо о дисциплине и тренировках. В сущности – целая рать по средневековым мерилам.

С января, понимая бесперспективность трех-четырех разовых тренировок в неделю, если задаваться целью, выстроить именно что армию, пусть она и продолжала называться ополчением, полностью освободил от работ на хозяйстве всех задействованных ратников.

Жильем же для нового формирования, как это ни странно, помогла Агафия Никитишна, ставшая зимой-матушкой Агрипиной. Вдова Войсила взяла, наконец, под свое начало строящийся женский монастырь. Матушка Агрипина отдала часть заготовленных пиломатериалов для строительства временных домов на территории будущего монастыря. У нас так-то хватало досок – пилорама на основе водяного колеса и навесного примитивного механизма для распиливания бревен, работала быстро и выдавала приемлемое количество конечного продукта, но там были расписаны заказы на два месяца вперед, в том числе и на строительство монастыря. Так что помощь оказалась не лишней. Ну а построить что-то вроде бараков, ну или казарм, не составило большого труда, тем более, что в них нуждалось меньше половины воинства, многие уже имели свои жилища, или времянки, выстроенные ранее.

При всех заботах, которые я сам же себе и нахожу, не забывал и о семье. Мы с Божаной пережили в декабре три недели переживаний, и любимая даже осунулась, а Глеб получил воспаление легких. Ну, я так подозревал, что это была пневмония. Несмотря, на еще оставшиеся в крайнем запасе таблетки, антибиотики, которые подходили при малых дозах и для ребенка, организм сына боролся с болезнью долго и мучительно. Были даже моменты, когда я прощупывал ему пульс. Но обошлось, и сейчас, даже после двух месяцев после болезни Глеб все еще ослабленный и вялый – тот озорной и требовательный ребенок, что был до болезни, только начинает возвращаться к полноценной жизни. Радовало, что сын оживает при чтении ему книг, или рассказах сказок. Был очень любознательным и требовательным к воспитателям. А к сказкам он причисляет и мои рассказы о географии и жизни далеких народов, про океаны и устройство солнечной системы. Впитывает информацию этот едва начинающий связно разговаривать мальчик, как губка. С речью есть затруднения, но вот с памятью, восприятию – вундеркинд. Зато Ульяна, наверное, унаследовала мою повышенную регенерацию – еще ни разу даже элементарного насморка у девочки не случалось.

А еще… мы ждем ребенка! Просил Божану, чтобы года три перерыв делала, но тут же «как Бог дает», я то понимаю, что это верно, но и сокращать жить своей жене не след, а частые беременности здоровья матери не приносят. Да и впереди очень сложные времена и события, которые не смогут нас обойти, а тут беременность. Ну да то - одно, все равно в радость.

Второй мой сын Юрий уже десятком новиков командует. И это для меня гордость. Парень умудрился стать лучшим среди парней, старше его на три-четыре года. Я интересовался его успехами, но старался, как ни распирало, не вмешиваться, но отслеживал трудный путь Юрия от изгоя к лидерству.

В первые полгода над сыном элементарно издевались, ну, без крайностей, но на «вшивость» проверяли часто. Потом посчитали, что связываться себе дороже, когда Юрий прокусил своему обидчику, выше его на полторы головы, ногу. Да так, что пришлось накладывать четыре шва. Нарушители порядка не признались в своих злоключениях, а вместе отбывали наказание в аналоге карцера. После этого эпизода Юрия никто уже не трогал. Ну а когда узнали-таки, а я старался для новиков скрывать данный момент, что малец мой сын, Юрий получил новое испытание. В окружении парня появились новики, которые хотели польстить, подружиться в явно корыстных целях, или даже напрямую просили оказать протекцию в назначении десятником. Юрий стойко выдержал и это, а полгода тому назад, у сына, наконец, наметился прогресс в обучении и даже в физической подготовке. Верно утверждение, что вода и камень сточит, главное терпение и трудолюбие.

Так что месяца летели, а я все искал себе занятия. Почить на лаврах уже сделанного не хотел, но и привычка к масштабным свершениям вводила в уныние. В какой-то момент мне стало казаться, что я бесцельно топчусь на месте. Рядом была воинская школа, которая фонтанировала энергетикой, я же, как будто старался догнать свое предыдущее детище, чтобы что-то кому-то доказать. Но сколько было вложено сил и души в школу ранее?! Не могли мои черепашьи бега с ополчением стать заменителем всего того, что уже было сделано. Депрессия, рефлексия и даже апатия все чаще становились моими ближайшими спутниками.

Можно было забыться в объятьях жены, утонуть в глазках дочери, или не отходить от сына, рассказывая ему все, что знал о мире. И я попытался сделать это, но… Я адреналиновый наркоман и бороться с этим было сложно.

Глава 3. Провокация или предательство?

Мы лежали с Божаной на кровати и всецело предавались любимой забавой многих лентяев – ничего неделанием. Жена беременна, ей нужно беречься, я же окончательно разуверился в своей нужности в поместье. Все работало, даже ополчение еще немного пополнилось и исправно тренировалось, отрабатывая тактики, умения и навыки. Опять построил что-то дельное и стал не нужен.

Сегодня была суббота, а я, так как сказать, объявил месячник еврейской культуры в поместье и, соответственно многодневный шабат. Ну, про месяц еврейской культуры – шутка, но про два выходных – нет. Для себя же количество выходных удвоил. Занимался терапией по борьбе с адреналиновой наркоманией по принципу: «Если хочешь поработать, ляг, поспи и все пройдет!»

Еще неделя-две и начнется очередная посевная страда и тогда и в воскресенье после благословения отца Иоанна можно будет поработать. Ну, или с высокомерным и умным видом проехаться по поместью и дать пару «ценнейших» указаний. Как мне докладывали, все готово к началу нового рывка к вершинам благосостояния, люди, дескать, копытом бьют, ждут работы. Или это было про лошадей? А нынче народ отдыхал – путь детишек побольше заделают, да в семьях порядок наведут, на представление артистов, наконец, сходят, пока я не перебил скоморошью ватагу, что окопалась в порту.

Вот и рассказывал я своей жене, которая вновь миленько округлилась при беременности, как поймал акробата из ватаги древнерусских артистов, когда тот гуся ворованного тащил по берегу, выискивая укромное место для разделки птицы. Гусь же не сдавался и мало того, что противно гоготал и так громко, что и за версту люди оборачивались в поисках сошедшего с ума гусака, так и щипал скомороха за нос. Все это продолжалось, пока лицо парня не стала заливать кровь от разбитого носа и рассеченной брови. Тогда парень и бросил гуся, а тот, вальяжно, как будто только что прокатился на лимузине, с чувством превосходства над никчёмным человечком, направился обратно в порт, лениво гогоча вслед горе-воришке.

- Ну и что далей? Али все? Гусь тот укусный был? – смеялась Божана, наблюдая, как я, привстав на колени в кровати, показывал пародию на важного гуся.

- То не ведаю, любая, треба у отрока-скомороха спытать. Я наказ дал в гостином дворе приготовить того гуся с гречей, а сам пошел до головы скоморошьей ватаги, - продолжал вещать я, любуясь на, по-детски, сверкающие интересом глаза жены. Ох уж этот средневековый юмор, смеются с любой нелепости.

Да, я действительно решил наказать того парня, но своеобразно, - я приказал в виде наказания съесть того гуся. Причем всего целиком и начиненного гречкой. Сперва парень даже рассмеялся, но, обратив внимание на главу местных циркачей, который сидел с хмурым видом, посерьезнел. И было чего, на неподготовленный желудок в один присест слопать восьмикилограммового гуся, да начиненного еще и сытной крупой – работа для десяти взрослых людей, но никак не для пацана лет четырнадцати. Я не хотел смерти парнишки и дал ему времени четыре часа.

- Так отрок нынче животом мается, помереть может? – встрепенулась Божана.

- Не, сжалился я – второй день снедает, уже доедает того гуся, но от стола не отходил, токмо по нужде, - ответил я и улыбнулся, скрыв часть не очень лицеприятного эпизода с этим наказанием, когда молодого скомороха стало тошнить только от вида мяса с крупой.

Что-то я в последнее время становлюсь излишне сентементален. Буквально неделю назад появилось такое непреодолимое желание быть рядом и не отпускать своих семейных, борьба с жаждой адреналинового всплеска стала оборачиваться противоположными крайностями. Даже выбил побывку дома Юрию, который для вида возмущался, как же «не гоже десятнику», «я же десятник», но и сам быстро утонул в том уюте, который пуще прежнего постаралась создать Божана. Вот так всю неделю я только формально уезжал по делам, чтобы там показаться, но снова домой, а в субботу, вообще, приказал не будить, не трогать, и звать только на суд божий, если конец света вдруг настанет.

Тем более, было крайне удивительно и тревожно, что нашу идиллию с Божаной нарушил, не весть откуда взявшийся Тимофей, бывший некогда толи секретарем, толи денщиком, а, может и адъютантом. Я знал, что он как четыре месяца тому женился и сейчас должен пребывать в той же ситуации, что и я, но нет – настойчиво стучит и прости выйти в покои для разговора.

- Да что случилось? – раздраженно выкрикнул я и уловил взгляд жены, она молчала, но не требовалось слов, чтобы понять ее состояние. Мы оба поняли, что наш медовый месяц подошел к концу.

- Боярин, посольство в поместье, уже в усадьбу едут! – возбужденно из-за все еще закрытой двери прокричал Тимофей.

Я степенно начал одеваться, пытаясь подавить в себе негодование и злость от ситуации, которые переполняло меня. Ради кого это мне нужно прерывать «свое ничегонеделание» и натягивать парадные одежды? Что еще за посольство? Зачем? Насколько приведены в боевую готовность сторожевые сотни?

Секретность в поместье была все еще актуальна. По крайней мере, изготовление зеркал – то производство, которое пока удавалось держать под секретом. Вот только я уже договорился с генуэзцами о продажи секрета, как сделал такое же предложение и франкам, зачем ждать новых атак и лазутчиков, не на острове же живем, а окруженные лесом и полями. Думал продать секрет и датчанам, вот только у них не было таких сумм, какие я хотел выручить за продажу эксклюзива, который сразу же потеряет в цене, как только станет доступным третьим лицам. Дешевить же было нельзя: был риск потерять лицо.

К моему удивлению, дотошный на информацию, Тимофей не знал, что за посольство и зачем оно едет в поместье, поэтому я только гадал. Пришел к выводу, что это все же венецианцы, которые узнали о продаже секрета зеркал и что они пролетают мимо такого, сулящего большие барыши, производства.

Уже ожидая гостей у крыльца, во всех церемониальных одеждах, вместе с рядом стоящей женой и подготовленным сбитнем, я еще больше себя убеждал в необходимости того, во что я хочу вложить огромные суммы денег.

Я позволил-таки себя убедить – создам первый на Руси, в традиционном для меня понимании, банк. И, в случае хорошего стечения обстоятельств и осуществления всех сделок, я заимею капитал в сорок пять тысяч гривен серебром. Тогда можно будет просто сидеть на тоннах серебра и расслабиться. Конечно, безделье – это путь «в никуда». Деньги должны работать. Так я себя убеждал, постоянно прогоняя мысль о том, что для сделки о продаже секрета, напротив, не нужно гласности. А именно эта финансовая операция и позволяла создать такой сумасшедший капитал.

- В двух верстах, - доложил конный, который был отправлен в сторону приближающегося посольства.

Через минут двадцать ожидания, я увидел грандиозное шествие. Такое посольство должно было быть при въезде во Владимир, но никак не в мое поместье. Разглядев же, кто все-таки едет, я захотел сбежать.

- Монголы, - прошипел я свозь зубы.

Большая делегация в человек тридцать в сопровождении не менее двух сотен воинов-монголов и сотни русичей огромным психологическим катком надвигалась на усадьбу. Появилось острое желание схватиться за оружие, заслонить Божану и сражаться. Чувство опасности, щедро сдабриваемое большим выделением адреналина в кровь, вопило о необходимости срочных действий. Но как я не прокручивал в голове возможные свои поступки и реакцию на них, не находил другого варианта, как просто стоять и встречать тех, кого здесь быть не должно.

Пока не въехал первый десяток монгольских воинов на территорию усадьбы, я передумал много страшилок. Первое, что приходило в голову – предательство Ярославом интересов Руси, как видел их я. Не может вот так просто разъезжать посольство по территории, на которой находятся секретные производства. Это же выдает главный козырь для противостояния со степняками, сравниться с которыми по количеству профессиональных воинов великое княжество не может даже при поддержке всех мыслимых и не мысленных союзников. Ни посошная рать, которая еще ни разу после объявления указа великого князя так и не собиралась, ни воинские школы, которые только как полгода работают по разным городам Руси. Даже с помощью балтского союза, который образовался вокруг Риги и князя Вячко, Русь не сможет выставить сравнимое количество воинов. Я искренне считал, что именно артиллерия создает вероятность победы над степью. Так зачем тут монголы?

Наверняка, это понимал и Ярослав, несмотря на победы, на мои заверения через разговоры с ближними князя, как доведение моей позиции до князя при редких встречах. Мог ли Ярослав принять решение пойти на уступки монголам? Даже не хочется об этом думать. В таком случае – мне смерть, ведь не было ни одного человека, мало-мальски приближенного к великому князю, кто столь рьяно жаждал сопротивления монгольским завоевателям и даже сделал для этого немало. Меня сливают? Тогда это просто глупое исполнение. Зачем приезжать посольством ко мне в дом, где эту охрану можно просто разнести не то, что ратниками из школы, но и народным ополчением. Проще же было вызвать меня во Владимир и прихлопнуть может по дороге, на крайний случай и арестовать, уже такое было, можно и повторить. Но нет же степняки тут, входят на мое подворье.

Между тем на территорию усадьбы въехала группа, в которой можно было распознать знатных людей по богатым одеждам, но кои не являлись русичами. Смуглые лица, одеяния, которые я бы больше отнес к восточному мусульманскому варианту, чем к монгольскому. Но, что я вообще знаю о монгольской моде – по вооружению – да, но вот как надевались знатные монголы, скорее нет.

Молодой, красивый конь, заметно выделяющийся статью и изяществом от других лошадей в группе «гостей», особенно контрастируя с невысокими монгольскими слегка пузатыми лошадками, подвез своего всадника к самому крыльцу. Как по мне – это уже была наглость, и в другой ситуации можно было просто развернуться и уйти в дом, демонстрируя, что такой гость не уважаем в этом доме. Так и хотелось поступить, тем более, что из вооружения на мне была только почти декоративная шпага. Первый холодняк, висящий на стене, что попался на глаза, выглядел, как украшение, но что имеем. Сейчас же остро не хватало верной сабли, да «антидепрессанта» в виде пистолета.

- Ты и есть боярин Корней? – с вызовом, проявляя крайнее неуважение, произнес с восточным акцентом выдвинувшийся вперед всадник.

Я молчал, наблюдая за посмевшим в моем доме хамить мне же – хозяину. Смахивало на провокацию, значит, не ведемся на нее.

Если это и есть глава посольства, что прибыло по какой-то надобности в мое поместье, то стереотипы ломаются. Не увидел я ни пожилого, умудренного посла, не было и толстенького капризного коротышки, как и не наблюдалось раскосых глаз азиата. Передом мной был не старше тридцати лет профессиональный воин, и он был не монголом. Если бы не явно монгольские воины, уже растекшиеся по всей территории усадьбы, то воина можно было принять за посла из Багдада или Хорезма, этот человек был рожден в восточном дворце, но не в юрте после очередного кочевья.

- Я, а ты кто есть, что обычаи русинские не уважаешь? На коне пришел, не спешился, о здоровье спытал, - начал я говорить, с каждым словом закипая, но меня перебил знакомый голос. Вот не получалось сдерживаться, никак

- Боярин-воевода, не гневайся и сам окажи уважение до гостя. Много ли ведомо нам об обычае уважаемых послов? - из-за спин представителей посольства выехал Нечай.

В первую секунду мне стало даже легче. Нечая я уважал, понимал его большую роль в формировании политики князя. Ценил я и доверительные отношения, что выстроились между нами. Знал я его, как и человека, который не только хорошо разбирался в интригах и заговорах против Ярослава, но, казалось, частенько и сам организовывал те самые интриги, для выявления благонадежных и не особо. Но главное, именно через этого человека Ярослав узнавал о большинстве моих идей. И сейчас Великое княжество Владимирское, как мне кажется, стало намного сильнее и получило свой шанс в истории. Так, что я причислял Нечая в свои сподвижники.

Вот только, после первого впечатления и облегчения от присутствия доверенного человека Ярослава, лавина ощущения опасности стала вновь накатывать.

Тем временем, пока я находился в замешательстве, обстановку решила разрядить Божана.

- Испей сбитня, гость дорогой, - с крыльца спустилась жена и подняв чашу с угощением чуть ли над головой, подошла к наглому азиату.

- Хороша, девка! – надменно, сладострастно облизнув губы, произнес посол, принимая чашу и делая глоток. – Девка хороша, токмо угощение не доброе.

Посол отдал обратно чашу, на пару секунд задержав ладони Божаны в своих лапах. Я потянулся за шпагой, но был остановлен, оказавшимся рядом Нечаем.

- Не гоже, боярин, с послом лаятся, охолони, да в дом приглашай, - произнес с металлом в голосе ближний Ярослава.

Пришлось пригласить в дом «гостей», уверив себя в том, что у Нечая все под контролем и происходит нечто, что нужно просто пережить. В дипломатии, наверняка, есть много таких нюансов, которые достаточно прямолинейному человеку, как я, не познать. Усмехнувшись своим мыслям, что обязательно этого хлыща убью и представив его предсмертный взгляд, который будет полон мольбы, но не как сейчас похотливым, я направился в дом.

- Это посол повелителя Джучи-хана Юсуф Зиад аглы, - представил, наконец, Нечай теперь уже моего главного врага в этом мире. Оскорбления жены я не прощу.

Между тем, я взял себя в руки, осознавая, что эмоции не лучший советник в сложной ситуации. Прежде всего, быстро распорядился на кухне, оставив Нечая за хозяина, но забрав Божану. Если этот человек из Хорезма или из местности рядом, как я предположил по его имени, но необходимо на стол ставить блюда только халяль. Не хватало только нанести оскорбление послу, по крайней мере, пока я не получу объяснений происходящему. А еще главный вопрос – где отряды из воинской школы или мое ополчение. В усадьбе только десяток воинов и те сейчас незатейливо окружены монголами. Тимофея я отправил через противоположные ворота усадьбы к Ипатию и Филиппу сразу же, как только понял, кто ко мне пожаловал.

- Долго ты, ходишь, гостей не привечаешь, - с язвительной улыбкой произнес посол Юсуф Зиад аглы.

- А добрый мусульманин будет сидеть за столом, на котором будет жареная свинина? – ответил я и уже сам усмехнулся, наблюдая, как покоробило посла и он начал бормотать что-то под нос, наверняка зачитывал выдержки из какой-нибудь суры.

Пока посол был занят, а еще семь человек, что вместе с ним последовали в дом, растерялись, я попытался переговорить с Нечаем, но тот, при моем приближении взял большой кувшин с медом и стал неспешно, степенно его осушать и делал это до того момента, пока посол не закончил молиться. Пусть и таким способом, но Нечай показал, что разговора со мной, как и любых объяснений происходящему не будет.

А еще я задавался вопросом - где хоть кто из огромного числа воинов в поместье и округе? В доме Ульяна и Глеб, в доме Божана, как и десять человек прислуги, жизни которых так же мне важны. Как вести разговор, реагировать на хамство и прямой вызов, когда любое действие создает опасность для родных и близких? Сложилась такая ситуация, когда я вынужден принимать и привечать «гостей», когда те фактически взяли в заложники мою семью.

Как такое произошло? Любой, даже одиночка, при появлении в поместье сразу же вызывает интерес, его задерживают и выясняют, кто и откуда. Таким образом, регулярно раз в седмицу ловили лазутчиков. В случае, если человек торговать приехал, деется сопровождение в три ратника до рынка, а там уже другие провожают до границ поместья. В случае же появления большого количества вооруженных людей, срабатывает оповещение и охрана, числом в две сотни, должна была объявить тревогу, пусть и для воинской школы или ополчения, не тревожа поселенцев. Были оговорены и сигналы всеобщей опасности.

Но ничего из перечисленного не произошло, нет в усадьбе ни Филиппа, ни Ипатия – никого, а Тимофей уже как полчаса назад ускакал. Но последний хотя бы предупредил о приближающихся незваных гостях

И что это? Провокация или предательство? В любом случае все похоже на некий сговор, в котором просто обязаны были участвовать близкие мне люди. Или они не близкие? Можно хоть кому-то доверять, так же жить нельзя, когда опасаешься поставить спину другу. Эх, Бер, как же тебя не хватает. Был бы сейчас со мной этот гигант, уверен, что и посол бы присмирел.

Интермедия 1. Боярский заговор

Радим шел на встречу на трясущихся ногах. Он давно уже так не волновался, вообще, кроме случая с сыном Лотарем, когда тот был в плену у боярина Корнея, он никогда не трусил. Сейчас же один из лидеров владимирского боярства ощущал переломный момент не только в его жизни, но и всей Руси. Страх, который предательски проникал в голову боярина не был связан с его жизнью. Случись так, чтобы кто сказал: «Умри! И все дальше у твоей семье будет хорошо!», Радим не задумывался, а так и поступил. Но подобных предложений не поступало. Если что-то пойдет не так, всю его семью возьмут на ножи, сожгут усадьбу и, наверняка, все поместья.

Боярин сражался против чухонцев, воевал немцев, бился на реке Липе в составе войск Юрия и после прихода того к власти в стольном городе, окончательно перенес свои капиталы во Владимир, был одним из богатейщих людей стольного града. Да и при Константине Радима не тронули – никто из великих князей не желал сориться с боярством и с, поддерживающим их, купечеством. Один великий князь в сущности лишь человек, а для державы и вовсе – никто, а княжью дружину нужно кормить и делать это можно только, если в княжестве идет торговля и ремесленники не бегут. У боярства может быть большая сила, если они объединятся, кратно сильнее княжьей. У самого Радима ратников, или тех, кого можно было поставить под копье, или вручить топор, было за две тысячи.

Еще никто из князей не покушался на колиты боярские. Но Ярослав это сделал, пусть и косвенно, не требуя напрямую серебра, но бояр не проведешь, они умеют считать серебро, немногим хуже купцов.

Организация посошной рати взбаламутило болото, в которое стало превращаться боярство. Нет, они все еще ходили в походы, отдавали своих сыновей во служение князьям, но только для новых преференций и сохранения статус-кво. Все больше земель прилипали к рукам боярских родов, все меньше хотелось воевать за князя, если только отсутствует риск лишиться своего положения. Много времени и сил уходило у бояр, чтобы грамотно руководить своими богатствами, все меньше сил оставалось на службу.

И дело даже не в том, что князь призвал бояр выставлять воинов, а в том, что в народе Ярослав становится все более сильной фигурой. Уже сейчас великий князь может созвать народное вече и там попросить помощи у людей против бояр и купцов. Что будет, когда толпа поймет, что грабить купчин можно во имя великого князя, страшно предугадать. Но и то, что собираются делать бояре, не укладывается в сознание Радима, которому все же ближе по духу быть боярином в самом сильном княжестве, чем рушить державу из-за туманных перспектив.

Во дворе усадьбы Никанора, который и стал лидером движения против князя, было много коней в богатой упряжи, но сильно выделялись низкорослые монгольские кони. Радим поморщился, когда увидел представителей степного народа, который, как пиявки присасывались к княжеству, вынюхивая и разведывая все вокруг. И не пошлешь их в срамное путешествие, была какая-то опаска в общении с монгольскими послами, после того, что случилось на Калке, не страх, но и желания грубить исчезало, сразу представлялись князья, медленно умирающие под тяжестью монголов, которые сверху, на досках, коими и прижали князей, пировали. Позор, он больше пугает, чем смерть.

- Бояре, Русь наша стоит на краю. Ярослав крепнет, а йего пес унжанский перебивает торг, да в Риге стал головным купцом, тесня нас. Кузнецы работают на великого князя, зерно добрае, что родит больше за наше, великий князь дает токмо своим людям, а нас, бояр честных, призывает своих боевых холопов у дружину давать. С меня аж две сотни ратных треба, - распылялся Никанор.

Радим внутри себя смеялся над этим выскочкой. Сколько? Две сотни? Он, Радим, все четыре должен дать в дружину. И сколько у тебя людей в поместьях, столько и дай и всего-то одного из двадцати! А тебе за это еще и зерно дадут, которое уродит в трое прежнего. Вот только на всех пока такого зерна не хватит, но уже на следующий год – точно будет. И это нужно понимать, да и понимает Никанор, тут что-то иное. И Радим дождался того «иного».

- Други моя, кто ворог наш? А я скажу – латиняне, и воны покажут силу свою. То, что Ярослав побил их, то малым числом были немцы, а сейчас силу великую соберут и возьмут Ригу, а вона нужна нам для торга, - продолжал распыляться Никанор.

Радим уже чуть ли не засыпал, нервное перевозбуждение ранее, сейчас же некая апатия к происходящему, вот и клонило в сон, видимо адреналин перестал большими дозами в кровь.

- Что порадеешь, Никанор, все ведомо нам, говори, пошто позвал, - выкрикнул боярин Степан.

Никанор стал очень серьезным и его глаза налились сосредоточием и внимательностью, наконец, должны закончиться пустые словеса и прозвучит главное. Только что накатывающаяся сонливость резко испарилась, Радим даже привстал, слушая Никанора.

Оглядев семнадцать бояр, которые пришли на эту встречу, Никанор выпрямился и, вздохнув, как бы решаясь, начал говорить…

Лидер боярского возмущения не просто решил как-то проучить великого князя, вынудить того провести нужные и выгодные для бояр указы. Никанор предлагал по сути, но крайне витиевато сдать великое княжество монголам. Посольство от Джучи-хана, а другие говаривали от Субедея, уже больше полугода работало во Владимире. Мало кто понимал смысл нахождения монголов в стольном граде, но и гнать их никто не решался. Вообще после убийства послов степняков на Калке и то, как они отомстили, усадьбу монгольского посольства обходили стороной.

Сейчас же стало понятно, что монголы действовали. Дипломатический талант Джучи-хана, как и умение плести интриги, создали действительную угрозу порабощения Руси. И Никанор же преподносит покорность монголам, как новые возможности для великого княжества. Даже церковь приплетает, утверждая, что завоеватели не тронут храмы, но даже и помогут в строительстве новых. Одарят всех, кто поможет им, новыми землями и челядью, откроют торговые пути на Восток и шелка со специями бурными потоками потекут на Русь.

- Мы дадим татарам токмо двадцатую долю от своего, церковь наша православная буде токмо прирастать, торговые пути на Усход откроются гостям, а латинян мы с татарами побьем и сами в Риме станем править, - увлекаясь, с упоением рассказывал Никонор.

Радим поморщился, но сразу взял себя в руки. Наверняка, есть варианты прямого устранения тех из собравшихся, кто станет резко высказываться против звучащих. Одно стало ясно, что режиссура «заговора» не Никанора, у того просто не хватит ни ума ни силы воли на это. А в просторной горнице, где проходила встреча, уже присутствовало больше монгольских бойцов, чем самих бояр.

- А яко быть с псом унжанским? Там и сила – у його больше трех тысяч ратных, - спросил боярин Степан, который, было видно, уже в сговоре с Никодимом и занимался подбрасыванием полешек в костер.

- А то оставьте нам, - в палату, где сидели бояре, вышел человек, которого все знали, как главного монгольского посла. – Мы уже сладили так, что Корней не станет чинить преграды нам. Да и його скарб и ремесленников мы отымем, да частью вам, славные русские бояры отдадим.

Воцарившаяся тишина после появления монгольского посла, сменилась одобрительным гулом. Многие собравшиеся бояре просто жаждали ограбить унжанского богача, который переориентировал торговлю в великом княжестве и все больше замыкает ее на себе. И воск у него лучше, свечи сам ладит, сталь, шерстяные ткани и даже одежда из Унжи стала самой модной и востребованной, эти «валенки», да много чего – куда ни посмотри, везде он. Вот только Радим, пообщавшись с парнем, понял, что тот не жадный и может войти в долю, да и помочь с чем. Вон и отправленный по осени караван из кораблей в империю, повез и доверенного Радима с товарами боярина. Другие же не хотели договариваться и считали, что лучше ограбить и вернуть все по-старому, как у наших дедов велось. И свечи не нужны в таком количестве и бумага хуже, чем пергамент, да все эти новшества, когда не ты им хозяин, а другой, в большей степени раздражали.

Между тем, главное прозвучало, у собравшихся не случился шок от услышанного. Пусть и были бояре, которые лишь промолчали и не стали критиковать план Никанора, но они были в меньшинстве. А, главное, «молчуны» были менее активны, в большинстве решившие для себя пересидеть в поместьях, пока не станет что-то ясным. У них был расчет, что не поссорятся и с князем, не принимая активного участия, не станут они и врагами для боярской активной аппозиции, так как не будут чинить тем преград.

Еще час потребовался на то, чтобы все со всеми переговорили и начали расходиться. Радим также разговаривал и чаще вторил собеседникам, чем высказывал свое мнение. Его видение ситуации не понравилось бы большинству собравшихся, боярин, проживший уже немало лет, будучи неглупым человеком, привечал тех, кто вел себя похожим способом и только ждал, когда первый человек уйдет, чтобы не было подозрений в его бегстве.

Никанора никто из бояр не брал в расчет, как не пользовался и особым уважением боярин Степан, уже бы давно часть приглашенных поехала по своим конурам. Однако, сидящий в углу монгольский купец все привечал и этот прожженный степняк мог выявить тех, кто не согласен идти в подчинение монголам, как овца на заклание. Знать бы еще позицию Ярослава, но посещение великого князя сразу после собрания заговорщиков может поставить под угрозу и жизнь Радима и всей его семьи.

- По здорову ли, боярин? – к Радиму, когда тот уже нацелился на дверь, подошел смутно знакомый ему человек.

Из всех собравшихся, этот был больше похож на прозорливого купца, чем на статного боярина. Мужчина не выделялся ни ростом, ни плечами, не был ни толстым, ни худым, явно не держал оружие в руках, но, он был здесь.

- Кто ты, боярин? – спросил Радим.

- Я боярин новгородский Семьюн и есть нужда нам поговорить. Я приду к тебе аще пятью людьми за утро, прощивай, боярин, - сказал непонятный человек, представившийся ногородцем Семьюном и, опережая Радима, поспешил на выход из дома, не забыв учтиво улыбнуться и склонить голову перед монгольскимпослом.

Глава 4. В больших играх – большие ставки

Я сидел за столом и ожидал. Чего я ждал? Сам не знаю. Ситуация была столь патовой, что уповать приходилось на надежду. Появление любого нового персонажа в этой непонятной игре могло изменить расклад сил. Мне же было достаточно того, чтобы определить в безопасное место своих семейных, ну и желательно прислугу. Жалко, конечно, десятка парней, блокированных во дворе, но они военные люди, сознательно выбрали профессию и имеют шанс умереть с честью. Я же был готов к безумному сопротивлению.

- Пошто смурной, боярин, вельми лепо привечаешь меня. Токмо где жена твоя? Она гожа для меня, - продолжал куражиться посол.

Поняв, что все слова, как и действия монгольского шакала направлены исключительно на то, чтобы вывести меня из себя, я просто сжал кулаки и зубы. Не проявлял никаких эмоций на показ, даже немного получилось успокоить и свой организм. Уже не тряслись руки, не выпрыгивало из груди сердце. Зачем сотрясать воздух? Нет, я не смирился, но и момент нужно было выбрать подходящий, момент для своей смерти.

Было ли тяжело? Очень, особенно, когда пошли прямые оскорбления Божаны. Поняв, что уже не задевают ни слова, ни действия, направленные в мою сторону, посол усилил внимание на жену и детей. И тут любая выдержка была готова дать сбой.

- Нечай, князю своему скажешь, что великий хан не станет воевать его земли, еже ли боярин Корней отдаст мне в наложницы жену свою, - после этих слов контролировать эмоции уже никак было невозможно.

Но это только внутри все вскипело, внешне же я ничем не показал, что взволнован. А волноваться было чему. Может ли великий князь жену какого-то там боярина, пусть и принесшего немало полезного для княжества, отдать на откуп монголам? Большая политика не рефлексирует по поводу судеб простых людей. Потребует великий князь от меня, чтобы я отдал Божану в наложницы, а что я? Что важнее будущее Руси или личное – Божана или Ярослав?

Да к черту такого Ярослава, который требует от своего верного боярина отдать самое ценное, что есть у него. Какое будущее у страны, если такие правители будут у власти, когда за то, чтобы не нападать, что очень сомнительное обещание, нужно было отдавать женщину в рабство и терпеть унижение.

- Ты, боярин не серчай, я тебе свою наложницу дам, добрая она, пригожа и статью и ликом, - сказал Юсуф и рассмеялся, тыча в меня своим указательным пальцем.

Тут я обратил внимание на маленький клочок бумаги, который валялся на столе. Вот в XXI веке такая картина с бумажкой вообще бы не вызвала интереса. Мало ли какой чек, или обертка. Но в этом времени? Как?

Улыбаясь в унисон послу, я левой рукой пододвинул бумагу и, как мне казалось, незаметно положил ее в карман.

- Треба выйти мне, - попросился я.

- Так, иди, сейчас вои проведут, - сказал Юсуф и показал трем воинам-монголам, что с начала этого самого странного в моей жизни застолья охраняли входные двери, чтобы те проследовали следом.

Выйдя, как бы в туалет, я нашел возможность прочитать бумажку, что опасался делать ранее, рядом с послом, и при странном поведении Нечая, тот просто молчал, а иногда намекал, что дразнить Юсуфа нельзя, ну и поддержку я от, как ранее считал, приятеля не получал.

- С семьей все в порядке, у меня, странное что-то твориться, буду уходить, Божану с детьми заберу. Долги всегда отдаю. Друг Ипатий, - прокрутил в голове я текст, который был написан на бумаге.

Теперь покуражимся!

Степенно и спокойно, с холодной улыбкой, которую можно было назвать «ухмылкой маньяка», я зашел в покои, где продолжали веселиться и куражится монгольские посланники и хмурым сидел Нечай, контролируя происходящее, но, все еще никак не реагируя на творящийся беспредел.

- А не выпить ли нам, посланник? – спросил я, ловя на себе изумленные взгляды.

Все присутствующие уже уверились, что смогли психологически поломать дерзкого боярина. Чувствовали себя хозяевами положения, но выходит парень, ухмыляется и практически дерзит.

- А и выпьем. На вашей земле неверных Аллах не видит, и немного можно. Где твоя жена? – рассмеялся Юсуф.

- А что, посланник, уже и великий князь наш дал слово свое на то, что хан предложил Ярославу? – раз куражится, может, и какую информацию удастся выведать.

Мне же нужно знать, к чему готовиться в случае, если авантюрный план побега удастся. Если и Ярослав все же польстился на уговоры посольства, то все, что я делал, просто сотрясание воздуха. Промелькнула в голове мысль, что Ярослав в таком случае – предатель Руси. Князя как предателя убью, да к грузинам подамся, может там и получится организовать сопротивление и ударить по монголам по их флангам. Можно и с осколками Византии о чем-нибудь договориться. Года два работы где-нибудь, пусть и на обломках Ромейской империи и можно что-то делать. Несколько тысяч ратных приведу себе под руку, да пороха наделаю, пушки отолью.

Ну, а если великий князь не польстился на уговоры главного посла монголов, который, впрочем, был никак не Юсуф, то почему так ведет себя Нечай. Вот не выглядел этот «застрельщик», как посол, много спеси, отсутствие дипломатии, молодость и скорее всего постоянные тренировки во владении саблей.

Но все еще не понятно, где стройные ряды русских ратников из воинской школы, да из города, наконец, где ополчение, неужели Тимофей не донес весточку?

- Ты решил уже что, Корней? Я заберу ея за утро, пусчай скарб свой возмет, - шутливо, крутя головой во все стороны, чтобы найти поддержку у своих прихлебателей, выкрикивал Юсуф.

- Да, да, все так, решил, как не решить! – бормотал я, приближаясь к мусульманину.

Приблизившись к послу, я резко ударил того в висок и, пока все присутствующие отходили от шока, выхватил из ножен наглеца большой, красиво украшенный изогнутый кинжал и приставил его к горлу Юсуфа.

- Стоять, как барана зарежу сего сарацина поганого! – кричал я, вращая головой.

Меня брали в кольцо, несмотря на мои выкрики, однако, резких движений никто не делал. Я начал медленно продвигаться к выходу, опасаясь, что фигура этого Юсуфа настолько неинтересна монголам, что его уже списали и даже дали распоряжения воинам сопровождения способствовать его ликвидации. Но, ошибся, меня пропустили, и я вышел из кольца воинов.

Теперь нужно было подумать, что делать дальше. Тянуть обмякшее тело посланника было неудобно, да и спина по мере прохода к двери становилась открытой. Ничего не стоило бросить мне нож в спину, и было даже странно, что никто не предпринимал никаких действий. Скорее всего, убийство меня не должно было принести преференций монголам, сравнимо, как и смерть Юсуфа для русичей. Это я должен был своей рукой прикончить этого мусульманина, родить обиду у монголов и создать казус белли – повод к войне. А если и не к войне, то к значительным уступкам на данном этапе со стороны Ярослава. Нужно было аккуратным, чтобы не убить-таки этого похотливого идиота, которого притащили на заклание в мой дом.

Метров двадцать к выходу, до крыльца, показались преодолением нескольких километров с утяжелением. Пот лился рекой, но я шел дальше. Нужно дойти до конюшни и попробовать отпустить моих ратников, если те повязаны, чтобы они перехватили ношу и вывели коней во двор. В это же время необходимо добиться того, чтобы монгольские воины, как и, к сожалению, русичи вышли за ворота усадьбы. После попытаться уйти через задние ворота в надежде, что монголам не пришло в голову обследовать усадьбу, и нас не будут ждать у запасного выхода.

Когда же я показался на крыльце с все еще бессознательным телом посланника, на меня обрушились множественные звуки. И крайняя суета во дворе. Ворота были закрыты на засов и все воины внутри усадьбы, как монголы, так и русичи, готовились к обороне. Раньше я не придавал этому шуму серьезного значения, принимая его за копошение эскорта монгольского посла во дворе усадьбы, но зря. Оказывается, что без ведома хозяина мой дом готовили к отражению атаки. Вопрос чьей?

Все монголы и русские ратники, пусть и, не контактируя между собой, готовились к битве, исключение составляли только связанные охранники усадьбы. Меня не сразу и увидели, тем более, услышали. А разум говорил, что я поторопился с действиями, нужно было выждать еще немного, прислушаться к происходящему за стенами дома, но сам же руководил стройкой – звукоизоляция в усадьбе была выше похвал. А за стенами явно была сила, которая пришла меня выручать.

На крыльцо вышел Нечай, казалось, нисколько не проявляющий эмоций, но эта маска все больше давала искажение. Он волновался, что-то пошло явно в разрез с ожиданиями и планом великокняжеского хитреца. Я приметил дрожащую нижнюю губу княжьего ближника, которую он старательно пытался прикусить, вслушиваясь и всматриваясь в происходящее. Чаще всего, укорительный взгляд Нечая останавливался на мне.

- Не треба так, Корней, ох, и не треба, - процедил Нечай.

Из рукава невзрачного на вид мужичонка, который не обладал воинской выправкой, никогда не был замечен в каких-либо тренировках, сноровисто появился кистень, конец которого был обмотан тряпицей, внутри нее, скорее всего, находился песок. Короткий взмах и я, осознавая, что сейчас произойдет со мной, так как-никак не успевал из-за посольского тела увернуться, разрезаю горло монгольскому послу. Удар… Темнота.

Интермедия 2. Долг Ипатия

- Вы, что охренели все тут? – орал Ипатий на четырех, как он еще недавно считал, своих друзей. – Корней в усадьбе с монголами, один, а вы где? Предатели!

Филипп рукой показал, чтобы остальные старшие командиры воинской школы оставались на месте, особенно он волновался на Ермолая, которого так и распирало пойти с Ипатием на выручку Корнею, но разговор с Филиппом дал немало доводов этого не делать.

Когда в воинскую школу прискакал Тимофей с известием, что в усадьбу пришли ратники, сопровождающие монгольских посланников, Ипатий находился на военном совете, где практически прощался с друзьями. Непоседливый Ипатий уходил в грузинское царство вместе с Иване, чтобы собрать охочих людей и, разбившись на два отряда начинать уже щипать монголов, делая им мелкие, но болезненные пакости: выбивать командиров, травить лошадей, сжигать траву и грабить провиант.

Предполагали шалить на коммуникациях, отсекать обозы, засорять колодцы и выжигать траву. Ну и огневой контакт – Ипатий брал с собой больше тысячи патронов к винтовке. Выбить многих командиров перед решающей схваткой было важнее, чем сейчас сидеть в усадьбе и обучать очередных пару десятков новиков, натаскивая тех на диверсионную деятельность. Пора было собирать, ранее разбросанные камни.

Сейчас же он смотрел в глаза Ермолаю, который был кумом для Корнея, и Филиппу, который не только был для Корнея другом, но и первым человеком в бою, Алексею, который единственный мог держать за пазухой камень на Корнея, после их дуэли, или Божко, который в еще более молодые годы, чем Филипп, стал старшим сотником и только благодаря Корнею. Все благодаря Корнею добились многого, все значительно повысили свой статус, а они стоят и смотрят в пол. Дали бы какое объяснение, так нет же – молчат. И как, кроме предательства, мог оценить такую сцену попаданец?

Ипатий знал, что тремя днями ранее в воинскую школу, якобы тайком, прибыли некоторые уважаемые сотники из княжьей дружины. Попаданец Ипатий, жену с детьми которого, как и весь его мир, спас Корней, понимал, что происходит нечто, во что его не посвятили. Однако, не было причин для попаданца из параллельного мира, чтобы не помочь своему другу, он готов пойти и против Ярослава, но рядом с Корнеем. В конце концов, пожелай Корней и можно будет устроить такой княжеский геноцид устроить…

- Есть, что сказать? Отступники! – выждав небольшую паузу, Ипатий сплюнул и быстро вышел из комнаты.

Все было готово. Обозы, люди, телеги – все ожидали только приказа на выход. Ипатий намеривался дать именно этот приказ, но вот только выяснить как дела у Корнея, без этого, уходить в нужный, долгий и давно запланированный поход было нельзя.

- Боярин, боярин, - как только Ипатий вышел на крыльцо его окликнул Тимофей.

- Говори! – сказал попаданец, лихо взбираясь на своего коня.

- Я видал Куксу, он у боярина Корнея Владимировича у доме служка, тако тот бает, что боярин знак подал. Вот такой, - Тимофей показал знак «опасность, бегите».

Тимофей прекрасно знал о знаках, которые выдумал Корней, так как был его ближником, вот только он не хотел показывать свою осведомленность Ипатию – мало ли чего, может этого делать нельзя. Поэтому всегда в щекотливых ситуациях предпочитал прикинуться, как говорит боярин «валенком». Тимофей напрочь не понимал, почему именно этой удобной обувью нужно прикидываться, но не перечил своему благодетелю. Вот и показывал на пальцах знаки, делая паузы, как будто вспоминал их, но Ипатий приметил автоматизм в движениях Тимофея. Приметил и все понял, оценил актерское мастерство ближника своего друга.

Полученная информация резко изменила планы и Ипатий, в сопровождении своих самых верных и преданных, неизменных, двух десятков отъявленных сорвиголов, лучших индивидуальных бойцов Руси, за редким исключением, устремился к усадьбе друга, благо та находилась недалеко от воинской школы.

Прибыв на место, Ипатий понял, что дело очень серьезное и как иногда выражался Корней «пахнет керосином». Во-первых, из воинской школы никто не пришел на помощь, когда в усадьбе расположились больше двух сотен чужих, по виду вышколенных, бойцов. Второе – почему нет ополчения? Вероятно, и его как-то заблокировали, иначе тревога бы уже звучала, а тут и минимум полторы тысячи ратных. Ипатий не знал, что новое детище – ополчение, которое Корней стал именовать «милицией», было отправлено на совместные маневры с выпускниками воинской школы. В заботах и подготовке к походу, попаданцу было некогда следить за событиями в поместье и школе, тем более, что случившееся нисколько не выходило за рамки системы.

Но есть еще и ополчение ремесленное. Рядовичи, да и холопы, даже челядь будет биться за свою сытую жизнь, которую связывают исключительно с появлением Корнея. Это не зажравшиеся поселенцы, которые забыли цену каждодневного хлеба и мяса на столе, люди видят, как живут их соседи, многое понимают.

Зная про народную любовь к Корнею, Ипатий и решил объявить тревогу в поместье, по всем поселениям. Он понимал, что только с помощью поселян можно решить проблему. Бойня никому не нужна, а чуть меньше трех сотен бойцов Ипатия не станут психологической победой, чтобы противоположная сторона просто и незатейливо убралась восвояси. А вот большое количество людей, пусть и не так исключительно хорошо, как воины Ипатия, но и не хуже европейской пехоты. В поместье уже проживало на постоянной основе больше четырех тысяч поселян, как минимум сформировано шесть сотен у ремесленного и крестьянского полков. Почти тысяча воинов – внушительно для гостей.

Отправив Тимофея к Дарену, как главе всего ремесленного ополчения, Ипатий с пятью своими воинами проник вначале на территорию усадьбы, а после и в дом Корнея. С этими бойцами попаданец мог бы проникнуть хоть в спальню папы римского, хоть в юрту хана Джучи.

Тем более, что Ипатий прекрасно знал про два лаза и потаенный ход в усадьбе. Вот только они были крайне неудобным. Через минут двадцать очень аккуратного перемещения с залеганиями, прослушиваниями, разведкой, получилось выйти к хозяйственной части дома.

- Ипатий? Ты пошто пришел? – грозно произнесла Божана, держа направленный арбалет на того, кто пришел ее спасать.

- Что с Корнеем, пошто пришли ратныя? – спешно произнес Ипатий, осматривая помещение.

Три возведенных арбалета, куча оружия и даже пистолет на столе. Божана не умела пользоваться огнестрельным оружием, но она надеялась передать этот механизм, который часто выручал ее мужа в схватках Корнею. Женщина прекрасно понимала, к чему все идет, и с чудо-оружием у любимого был хоть один призрачный шанс на успех.

Выслушав рассказ Божаны, Ипатий пошел к двери подслушать, что происходит зале для приема гостей. Военный профессионал, как в своем мире, так и в этом, быстро понял, что ситуация сложная. Корней не может действовать и просто терпит обиды от надменного человека, постоянно говорящего, про Божану. Ипатий разгадал, как ему показалось, логику друга, тот уже давно бы рванул на обидчика, но боится, скорее всего, за семью.

- Собирай себя и детей, треба уйти, я обороню тебя, - сказал попаданец Божане и приготовился к длинному и сложному спору.

Продолжительных пререканий, на удивление для Ипатия, не последовало. Конечно, Божана пыталась выдавать не совсем адекватные предложения, по которым Ипатий спасает детей, но женщина остается, но хватило только взгляда на женщину, чтобы та поняла – она только помешает. Сама же Божана представила, как разговаривает с Корнеем и, как ее муж приводит свои доводы, поэтому жена и мать отринула все эмоциональные решения и приняла предложение Ипатия, надеясь, что уже через час, ну максимум два, она воссоединится с мужем, и они вместе смоют в бане все переживания.

Пока Божана собиралась, а слуги, как ни в чем не бывало, носили новые угощения самым ненавистным гостям, что были в этом доме когда-либо, Ипатий направился к тайнику Корнея. Об этом тайнике знал только Ипатий, так как там были оставшиеся боеприпасы и некоторые очень ценные вещи, прежде всего, книги.

- Спасибо, друг! – произнес Ипатий, когда увидел, по современным реалиям, целый волшебный арсенал в тайнике, в нише за стеной.

Найти тайник можно было только, если знаешь где искать, да и еще кодированные кофры, где наиболее важные предметы хранятся. При подобном подходе к сокрытию ценностей и опасаться, что воры обнаружат то золото, что там было в изрядном количестве, не стоило. Ипатий мысленно поблагодарил друга, когда увидел цинки с патронами и золотую табличку, толи пайца, толи ярлык, она могла необычайно помочь в проведении диверсий против монголов.

Уже через пятнадцать минут сумки, ящики и наспех связанные баулы были в доме, в метрах двухстах от усадьбы, пришлось по-тихому «угомонить» четверых монголов и, что было особенно неприятно, но необходимо. Дети спокойно, не задавая вопросов расположились на руках ратников, остальные готовились нести многие вещи и ожидали только Ипатия, который писал записку Корнею и инструктировал двух парней-слуг, которые оставались единственными, кроме самого хозяина жителями усадьбы. Остальные слуги так же уходили с Ипатием.

- Прости друг, но я хотел бы, что бы ты поступил точно так же. Я спасаю твою семью и развязываю тебе руки, - прошептал Ипатий и скомандовал на выход.

Глава 5. Ашшурнацирапал сын Тикульты-Нинурты

Я очнулся от холодной воды, которую из ведра на меня вылил Нечай. Именно этот предатель возвышался над моим телом и хлестал по щекам. Сразу же хотелось, как минимум сломать ближнику Ярослава руку, которая направляла кистень на мою голову. Но я был связан.

- Не дури, не треба сие, я не вораг тебе, - начал говорить Нечай, но замолчал, так как мой плевок угодил прямо ему в лицо.

Я получил пощечину, когда уже два дюжих воинов русичей начали меня подымать, так как ноги так же были связаны.

- Пошто, пошто сие, Ярослав наказал бы отдать Божану послу? Я другом тебя звал, пошто так? Князь порешил Русь сдать поганым монголам? – отхаркивая кровь, говорил я. Не помню, чтобы кто-то зарядил мне еще и в челюсть.

Вот интересно, а вырастут ли три зуба, отсутствие которых я прощупываю языком? А еще и ребра помяты, болит правая рука, но хоть конечности не отрезали и то хорошо.

- Охолони, коли хочешь жену да чад своих видеть, - уже грозно сказал Нечай, но вот глаза, мне удалось уловить в них печаль.

Может, и сожалел этот предатель о содеянном. Можно подумать, что там, в моем доме, а я явно был еще у себя в усадьбе, произошло что-то, что не позволило Нечаю даже предупредить меня. Действия ранее можно было условно объяснить словом князя, игрой, очередной интригой, но сейчас-то что? Он угрожает мне наедине, когда рядом нет никаких монголов! Но угроза жизни членам семьи – это ведь запрещенный прием для раскаивающегося человека. И он блефует, явно не уловил, что я прочел записку, что Божаны нет в поместье, как ее не будут искать монголы, или люди Нечая, не найдут, Ипатий не отдаст, кровью умоются. Правильно я тогда сделал, что вышел от «гостей» для чтения послания, а не использовал момент, когда Юсуф отвернулся. Нечай не видел и не знал, это точно.

- Нечай, токмо скажи, великий князь меня вырешил монголам отдать? – было важно узнать именно это, так как от позиции Ярослава зависит то, пошли ли все мои потуги насмарку, или все же великий князь что-то придумал.

Реши князь покориться монголам, не станет этого князя. Пусть с Ярославом мы нашли, вроде бы точки соприкосновения, но меня, как историка подспудно точила версия историков будущего, что Ярослав Всеволодович был заодно с монголами и не принял участия в борьбе с ними, а первый поехал за ярлыком за княжение. Сейчас он мне показался менее терпимым к унижениям и компромиссам с завоевателями. Неужели ошибался?

- Скажи своим ремесленникам, кабы шли по домам, что все у тебя добро, , что побил монгольского посла, тому у тебя и кровь на лике, - как будто не слыша моих вопросов потребовал Нечай.

Дальше начался торг с советником князя, в ходе которого мне было предъявлено обвинение в убийстве уважаемого посла и что я должен последовать во Владимир. Но вот незадача – народ из поместья собрался у усадьбы и не дает выйти, требуя меня отдать. Получилось, что люди мне и жизнь спасли, так как монголы были настроены очень жестко после того, как я перерезал горло Юсуфу.

По словам, Нечая, он спас меня от гнева монголов, пообещав, что великий князь посадит меня в поруб и лично примет решение о наказании. Вот только за это я должен был отдать людям распоряжение снять блокаду с усадьбы, иначе начнется бойня и присутствующие ремесленники могут и не справиться с профессиональными воинами, пусть те и уступают числом.

- Прибыл Филипп и Любомир, - сухо сообщил подошедший ратник в добротном доспехе, нашей унжанской выделки.

- Добро, седлайте коней боярина и телегу его с конем добрым, тем большим, его Орлом кличут, - распорядился Нечай, а я поник.

Я встрепенулся, услышав имена Любомира и особенно Филиппа, не выходило из головы, почему тот не пришел на помощь, или же кто еще из воинской школы. Я знал, что в наше учебное заведение дня три назад прибыла большая делегация от великого князя, но что именно там происходило, не знал. Вполне нормальная история, после того, как воинская школа, по сути, стала великокняжеской кузницей кадров. Нежился я тогда в объятьях любимой женщины, решив впервые за все свое попаданчество наплевать на все внешние раздражители, а оно вон как вышло… Получалось, что и Филипп предал, тогда и Ермолай остался в стороне, вот от кого точно не ожидал, да и в Филиппе был уверен? Не хотелось в это верить, не укладывалось в отношения с ними, но логика говорила, что такое спокойное, даже радостное настроение Нечая после слов ратника, не может означать возникновение нового очага сопротивления, а напротив. Это подмога монголам против народного ополчения? Какой-то сюрреализм.

Так и вышло, моего участия в успокоении людей не понадобилось. Филипп был уважаем в поместье и все знали, что мы очень дружны. В случае же присутствия Ермолая, вообще люди успокоятся, так как мы и кумовья и дети вместе растут.

Припомнился еще один факт – два дня назад Ермолай забрал своего сына Богдана, который жил у нас. Причем без особых объяснений. В голове всплыл еще один эпизод, когда Лавр отправился в Ригу во главе с четырьмя сотнями воинов, на замену Ипатию. Князь Вячко выгнал попаданца из своих земель. По-доброму так выгнал, после сотен слезливых жалоб от немцев. Интересно будет послушать подробности об боевых подвигах товарища.

Кандидатуру же сотника Лавра, который чуть не погиб, спасая мою семью двумя годами ранее, предложил именно Филипп, даже настаивал, когда я думал оставлять того в поместье. Я предполагал сладить его личную жизнь, появилась у парня зазноба, но Филипп уговорил. И эти маневры выпускников школы и милиции?! Жадоба задержался с возвращением, а уже должен, даже Клык был отправлен во Владимир обучить четыре команды будущих пушкарей. Все учли, пока я бездействовал. Как же не хватает Шиноры, тот бы все знал, успел бы упредить!

Ну, хоть не все предателями оказались – вон Ипатий спас семью, за что по гроб ему обязан буду, Лавра пришлось отсылать, значит не пошел на сговор, или даже не пытались, будучи уверены в его верности. Простые люди за меня встали – так что есть поддержка. Но сегодня она мне не поможет.

Через два часа, после прихода трех сотен ратников из школы с главными командирами, меня погрузили в мою же телегу и повезли в сторону Владимира. Руки и ноги затекли от тугих веревок, ужасно хотелось пить, было и холодно, никто не удосужился взять мою теплую верхнюю одежду. Но никого не заботили мои неудобства, а охраняли меня по большей степени именно монголы, которые и не давали подойти ко мне с водой или со шкурой. Даже по нужде не выводили, и ко второму дню дискомфорт в телеге был невыносимый.

К моему удивлению, во Владимир мы не стали заезжать. Провели день под стенами стольного города, когда на меня, как на диковинную зверушку приходили поглазеть как неизвестные мне бояре, так и лица явно не славянской наружности. Приходящие в «зоопарк» увидеть зверя диковинного, как правило, злорадствовали, утверждали, что князь правильно поступил, что заковал меня. Услышал много я и о себе, что вор, что выскочка, что враг Руси. Из этих откровений можно было и вычленить действительно важную для меня информацию.

Так, я понял, что великий князь пообещал монголам суд надо мной, что началось следствие, возглавил которое Нечай. Степняки требовали немедленной, но долгой и мучительной казни, однако Ярослав, вежливо тем отказал, ссылаясь на многие мои прегрешения, обвинения в сепаратизме, присвоении княжеского серебра на державных заказах и много еще чего, у меня на многое даже фантазии не хватило бы. К примеру, именно я развязал войну с латинянами и те готовят большой поход именно из-за меня, что убил венецианских купцов и ограбил их, присвоил себе княжеские корабли и «иншае и иншае». Кто самый злейший бандит всех времен и народов? Я!

Кому-то что-то отвечать не было ни сил, ни желания, вначале смеялся над всеми выпадами и эскападами в свою сторону, но быстро от этого устал. За весь переход покормили только пять раз и то явно не лучшей едой, во время сидения в клетке на потеху боярству, так же не баловали калориями. Но наступил тот момент, когда вкус пищи уже не имеет никакого значения, только насыщение. Был момент, что я даже позавидовал коням, которым в сено подмешивали овес.

Через три дня стояния у Владимира караульные сменились, моголы ушли, после чего началась райская жизнь. Ведь все познается в сравнении, и овсяная каша с хорошим куском вареного сала показались мне верхом блаженства, ради которого и стоит жить.

Пусть со мной так же не разговаривали, старательно игнорируя, но отношение стало явно иным. И пить давали и чаще ноги с руками развязывали под честное слово. Разрешали присаживаться и у костра, даже раз подпоили пивом. И все же, пусть все разговоры шли, как будто меня нет ни как человека, ни как темы для беседы, удалось узнать одно – мы переезжали в Переславль-Залесский. Там и должны были меня держать в темнице, обосновывая такое место заключения, как лучшее место для мстительного пленника. Якобы, готовится целый заговор, чтобы меня отбить силой, что в Унже уже собираются полки, марийцы и даже мордва ждут только приказа, чтобы начать наступление на Владимир с целью отбить меня. Все эти сказки звучали нелепо и были, как будто специально созданы для какой-то цели, много нелепостей. Вот какая мордва будет воевать за меня? Да там скорее против, чем за.

Осознание, что меня везут подальше от Владимира, дало возможность занять себя размышлениями в долгом и нудном пути. Благо, кормили уже сносно, связывали редко, или не сильно, так что сплошное «развлечение».

Что вообще происходит? Во-первых, о чем было нетрудно догадаться, во Владимире, происходят какие-то действия, от чего Ярослав не может доверять местному боярству, как и вероятна неуверенность великого князя в своих силах. Тут или сливает свое княжество монголам, либо поддался Второе – мне хотят сохранить жизнь и не собираются, по крайней мере, пока, отдавать на растерзание монголам. Хотели бы, уже не жил. Уверенность в том, что в Унже невозможно то, о чем говорят, никакого сепаратизма там не и не предвидится, создавала другую уверенность, что меня прячут. Вопрос от кого? Бояре – самый напрашивающийся вариант, многие на меня злы, но не думал я, что они настолько сильны. Да и тот же Радим, один из первых в это камарилье, обещал если не дружбу, то нейтралитет.

Или это вопрос торговли со степняками за мир и я разменная монета в торге. Был вариант, что меня просто спасают от поползновений монгольского посольства. Вот только поведение Нечая, как и нелогичное предательство друзей, не позволило выработать более подходящую гипотезу, так как эмоции начинали брать верх над разумом.

По приезду в Переславль, меня сразу же посадили в поруб. Не стану кривить душой, плохого отношения ко мне не было, напротив, кормили прилично, в темнице стояла кровать, на полу были выложены шкуры. Даже книги были, видимо, чтобы не скучал. Но разве душная золотая клетка сможет сравниться со свободой?

Через недели две, может и больше я услышал возню где-то по лестнице, ведущей наверх. В какой-то момент я даже стал подозревать, что где-то наверху идет бой, но скоро все закончилось.

Однако, мои предположения, что был бой, косвенно подтвердились на следующий день после. К такому выводу я пришел, когда моя охрана была сменена более чем наполовину, причем двое были явно легко ранены. К тому времени я уже узнавал все смены охраны, но сейчас появились новые лица. Мне же, как и всегда никто ничего не ответил, спасибо, что хоть принесли пергамент и набор для письма, бумагу, как ни просил, не нашли. Вот и писал я стихи, небольшие сказки, сочинял поучения на основе подвигов русских былинных героев. Выйду из тюрьмы, очень надеюсь, что выйду, и напечатаю.

Дни менялись один за другим, я уже потерялся, когда была ночь, когда день. Стал осознавать, что даже в холоде, связанный, голодный был более счастлив, чем сейчас, не видя солнца, не ощущающий дуновения ветра, если только не сквозняк при открытии мощной двери в камеру, лишенный элементарного общения. Мне хотелось работать, даже просто копать землю, носить бревна – любая самая дурная и нелепая работа была бы в радость. Попытка начать медитировать не увенчалась успехом, спасали только изнурительные тренировки. Бой с тенью, отжимания, планка, другие упражнения, поднятие камней, которые мне принесли. При обильном питании я стал превращаться в культуриста.

Приближающийся звук шагов не вызвал особого ажиотажа. Я уже не ждал ничего хорошего, отставил попытки узнать, сколько времени уже здесь нахожусь, что происходит за мощными стенами городского детинца. Поэтому и был ошарашен, когда в камеру вошли больше десятка воинов, а следом прошел Нечай.

- Ты пришел снова предать меня? – выдавил я из себя слова и ощутил, как занемели челюсти. Отучился я говорить, теперь даже больно выговаривать связные предложения.

- Охолони, боярин-воевода, не треба вопить аки девка, - Нечай был серьезным и непохожим на того ближника Ярослава, что я знал до попадания в поруб.

Это был осунувшийся, изрядно похудевший усталый человек. Та игривая манера ведения разговора, которая резко выделялась в княжеском окружении, сменилась крайней серьезностью, исчез и хитроватый прищур, улыбчивость. Мешки под глазами говорили о том, что этот человек уже давно не высыпался и явно не из-за потех.

- Что? – Нечай заметил мой любопытный взгляд. – А ты мыслишь, что мы не работаем? Ты почиваешь тут, а ведаешь ли что твориться у Владимире?

- Не ведаю и по твоей милости, пошто я здесь, где семья, пошто други предали? Аще, скажи, Ярослав Русь монголам сдал? – выдал я череду вопросов.

- Ашшурнацирапал сын Тикульты-Нинурты, - выдал мне один ответ на все мои вопросы Нечай.

Я опешил. Стоял и хлопал глазами. Это слово было как бы кодовым в общении с Филиппом и Ермолаем. Как то во время одной из пьянок, я произнес имя одного из ассирийских царей – это был мой тест на трезвость. А попробуйте произнести Ашшурнацирапал сын Тикульты-Нинурты! Тогда я сказал, что пусть это большое и сложное имя древнейшего воинственного царя Ассирийской империи станет кодовым словом нашей дружбы и верности друг-другу.

Прошло уже почти два года и больше никогда это имя не звучало как от меня, так и моих друзей, тем больше было удивлением услышать его от Нечая. Это же нужно было еще и запомнить слова во время, не совсем адекватного, состояния. Да – местные хроноаборигены явно способные помнить и запоминать.

Но что же этим хотел сказать Нечай, который явно передал послание от Филиппа? Хотелось верить только в одно – никто меня не предавал, а действия, или даже больше бездействие, друзей были вызваны объективными причинами. Вот только больше ничего Нечай не произнес, как не ответил ни на один из вопросов. Его плечи только немного приподнялись в извиняющемся и одновременно смущенном жесте, и ближний человек великого князя удалился, оставив меня в просторном помещении, которое как бы ни было по богатому обставлено, украшено, но все равно являлось тюремной камерой.

Что-то происходило снаружи, в чем моя персона была замешана, но что именно, оставалось только гадать. Слова Нечая только подстегнули любопытство, но стали очередной пыткой. Где Божана и дети? Ответа нет.

Я переосмыслил отношение к Филиппу и Ермолаю, вспоминая все пережитое с этими людьми, было время подумать, отбросив эмоции. Мои друзья, а я уже отказывался верить, что это не так, напрямую участвуют в событиях, которые решают судьбу великого княжества, как, вероятно, и всей Руси. Обидно, что я не могу ничем им помочь. Но именно я создал ситуацию, которая и привела к происходящему. Хорошо это или плохо? Помог ли я, или, напротив, навредил, оставалось только размышлять.

Факт, что Нечай, усталый и изнуренный, нашел время и силы прийти ко мне в камеру, что бы только сказать «Ашшурнацирапал сын Тикульты-Нинурты», ложился в концепцию, что меня скорее оберегают, чем наказывают. Да и время прошло много, чтобы думать о приговоре и казни.

Думать, не имея фактов, психологически было крайне некомфортно, поэтому я сел в позу лотоса и приступил к медитации, в последнюю неделю у меня все же начало получаться, только мысли о семье и имя ассирийского царя не позволяли быстро отрешаться от внешних раздражителей.

Интермедия 3. Заговор

Игра перешла уже в острую фазу. Когда, три назад было совершено покушение на великого князя владимирского, терпение у Ярослава Всеволодовича лопнуло. Рано, следует сказать, лопнуло, так как все задумки только начали реализовываться и результат еще не был внушительным. Бояре себя еще не сильно то и дискредитировали, народные массы еще только раскачиваются подстрекателями, оружие для горожан еще не распределено по схронам. Был риск, что неподготовленная операция только сорвет планы и создаст ненужные проблемы уже князю, пусть и решит проблему с боярством. Да и крови будет много, а этого нужно избежать, только поддержка и чувство, что народ берет оружие за правое дело. Нужно было еще ввести дополнительные отряды дружины из других городов, дождаться подхода войска из Унжи, которое должно было стать лагерем у Владимира и только своим присутствием охлаждать горячие головы. Унжанцы нужны и для обвинения тех же бояр, якобы они идут сами против князя, а обвинения в сепаратизме – поклеп на честных защитников Руси. Ну и еще много чего необходимо было сделать. Механизмы запущены, и торопиться - значит нарушить все планы, но князь требовал, если нужно и пересмотреть планы, но только быстрее все решить.

Как не убеждали Ярослава ни Нечай, ни Семьюн с Радимом, раненный в правое плечо князь требовал крови. Воину по натуре, ему с самого начала не нравилась комбинация по выявлению оппозиции и предателей. Тогда, еще четыре месяца назад, он принял план Нечая и Любомира, но сейчас он об этом жалел. Великий князь понимал и разбирался в интригах, но, все же, ближе ему была рубка на сечи, а не лицедейство в княжеских палатах.

Когда стало известно, что на боярина-воеводу Корнея Владимировича были совершены два покушения, началось интенсивное расследование причинно-следственных связей. В процессе выявления все новых фактов, становилось понятно, что данные неудавшиеся покушения всего лишь мелкий эпизод в готовящемся бунте или государственном перевороте. Зацепки привели вначале к недовольным боярам, и это было вполне прогнозируемо. Вот только ниточки потянулись и далее, к более серьезной проблеме – государственной измене и сговору с потенциальными захватчиками.

Посольство монголов, которое уже почти как год спокойно так себе трудилось на территории великого княжества, как и в других регионах Руси, начало все больше проявлять активность. Извращенные в интригах представители степняков, среди которых монголы были в основном в двух с половиной сотнях воинов, остальные же послы были мусульманами, дошли до того, что сейчас во Владимире просто опасно было находиться. Эти восточные хитрецы, могли потягаться в своем коварстве с пресловутыми византийцами, недаром монголы доверили лисам важные посты в своих посольствах.

Мало того, что сами монголы имели большую силу. Придя в город всего с двумя десятками, их численность постепенно росла, как не говорил Ярослав о том, что пора бы и перестать наращивать количество воинов, лукавые послы только отнекивались. Отговорки были простые, что зимой путникам сложно передвигаться дальше, что ближе к лету все воины уйдут, направляясь в страны Европы для организации и там посольства. Говорили они и том, что на Руси сложно степнякам, что русичи не уважают их, притесняют. А они то, со всем своим степным радушием пришли.

Концентрация огромного войска у границ с мордвой объяснялась послами так же просто – страх перед половцами и непосредственно мордвинскими племенами, которые ведут себя агрессивно. Монголы практически и не скрывали того, что сильно обозлены на булгар за то, что те приютили у себя Джелал-ад-Дина и надменны с сокрушителями мира. Располагались же ближайшие к Руси степные отряды так, что было одинаково по расстоянию, куда именно им идти далее: на Русь, или все же Булгарию.

Ярославу нечем было крыть, так как мордва действительно вела себя враждебно, а булгары и сами пошли на разрыв отношений. Даже по некоторым данным готовился большой набег на Русь со стороны южного соседа, не без подстрекательства тех же булгар. Так что наличие большого монгольского войска на границах с Русью было, как это ни странно, выгодно княжеству. Надо быть глупцами идти на Русь, когда возле твоих границ стоит другой враг.

Но то слова, которые лишь сотрясение воздуха, а на деле монгольские воины в стольном граде. Заинтересованные люди умели считать, и не были беспечны. Всего моголов было больше трех сотен воинами. Если к ним присоединятся еще ратные люди бояр-бунтовщиков, то воинство может составить больше пяти тысяч ратных, что равноценно противостоящим княжьим силам, но дружина не сконцентрирована во Владимире, многие отправились на свои земли, или в иные города. При грамотной операции, к примеру, сожжение княжьих ратных отроков в одной из казарм для неженатых, - перевес будет уже на стороне бунта.

Еще одной странностью в общении с посольством стало требование отпустить боярина Корнея к монголам. Послы утверждали, что Субедей-богатур был так впечатлен молодым человеком во время общения с боярином и хочет еще раз с ним поговорить. Понятно было, что Корнея нельзя было отправлять к монголам. Ярослав понимал, что боярин являлся носителем таких тайн и секретов, без которых говорить о возможности противостоять, все более осязаемой угрозе нашествия степняков, нельзя. Великий князь даже опасался сообщать Корнею о требовании посольства, которое все более настойчиво уже не просило, а требовало встречи с боярином. Опасался князь своеволия боярина, который, пусть и был верен княжеству, но своеволие, странное, непонятное для князя, имел. Вот и не бунтарь, а волю княжью за просьбы принимает. Исполняет их, но так, как будто сам принял решение.

А потом последовала череда встреч бояр владимирских между собой. Сначала никто не предал значению, что бояре все чаще решили навещать друг друга, но, когда эти встречи стали массовыми и организованными, стал понятен и масштаб творящегося.

Ярослав тогда еще удивился, что объявление первого сбора-смотра посошной рати прошло без серьезных возмущений. Практически все владимирские бояре стали размещать в своих поместьях боевых холопов, число которых явно превышало требуемое по указу князя. И сейчас, когда только что вернувшийся из Переславля, Нечай докладывал, Ярослав понял, что сам угодил в ловушку. Бояре, под предлогом посошной рати стягивают в стольный град верных им людей с поместий, вооружают их, тренируют.

- Сколько у заговорщиков ратных? – перебил доклад Нечая Ярослав.

- То не ведомо, великий князь, у каждого боярина не меньше, чем три сотни ратных, також есть сотники, что служили Юрию, таких три, - перечислял Нечай под удивленные взгляды великого князя.

- Во Владимире нынче четыре тысячи ратных, что могут меч на меня поднять? – вдруг осознал великий князь угрозу.

- По боле буде, Ярослав Всеволодович, по боле, - встрял в разговор воевода Воеслав. – Яко я мыслю, пять тысяч ратных, також у граде вельми много ватаг татей стало, стража не справляется.

- Пять тысяч ворога, а дружины у граде токмо тысяча, - задумчиво произнес Ярослав, но после встрепенулся. – А посошные рати бояр Суздаля, Ростова, иншах градов?

- Рати у градах смотры почали, токмо нет веры в то, что те ратники станут на нашу сторону. Отступники простят брата твого Ивана сесть на стол великокняжеский, - огорошил еще одной новостью Нечай.

Князь сразу не ответил, взялся левой рукой за голову и прорычал. Этот рык был вызван как горечью от ситуации, так и резко кольнувшей болью в раненном правом плече. Князь был готов терпеть физическую боль, но вот осознание того, что родной брат может пойти против него, кололо сильнее.

- И дал добро Иван, и яко же брат мойСвятослав? – спросил князь, готовясь услышать худшее.

- Святослав послал гонца, что он твой служка, а Иван аще мыслит, добро не дал, - ответил Нечай, потом задумался и продолжил. – Разумею я, великий князь, что с Иваном треба говорить, я слажу так, что вон пойдет на мордву, пусчай порезвится в сечи.

- А, может, и треба было принять наряд монголов? – сказал Ярослав, показывая «якобы» свою слабость.

На деле же он проверял решимость своих людей идти до конца. Великий князь наблюдал за недоуменными переглядываниями Нечая и воеводы Воеслава.

Монголы бунтовщикам, но так, чтобы и князь о них знал, предложили условия, по которым Русь давала две тысячи ратников в войско степняков, ежегодно должна была отправлять каждого двадцатого ремесленника в рабство к завоевателям, давать двадцатую долю всех доходов Руси. Условия, не такие уж и суровые, если посмотреть на то, что монголы обещали защищать русскую землю от любых посягательств, а еще и не собирались менять правителей на Руси. А церковь вообще обещали поощрять и поддерживать, опасаясь «воевать» с Богом, который покровительствует русской земле.

Когда ранее принятое решение сопротивляться было поставлено под сомнение мягкими условиями от монголов, дошло-таки до серьезного обсуждения вариантов. Ярослав понимал, что пусть и с потерей репутации, но он сможет при поддержке монголов стать полноправным хозяином Руси. Отдавать же всего двадцатую долю от всех доходов, при этом получить военную поддержку, способную покорять и принуждать – да те же европейские короли без раздумий согласились на подобные условия. Да и Ярослав так же был готов соглашаться, но великий князь видел, что именно могут сделать со степными всадниками унжанские пушки. А если есть реальный шанс победить, что зачем те самые монголы, которые и обмануть могут.

Долго шли споры в княжьих палатах о предложении монголов, особенно после доклада разведчиков, которые сообщили о больше чем ста тысячах воинов уже исполченных степняками. Такого числа никто из приближенных Ярослава представить не мог. Вероятно, если бы не разговоры с боярином Корнеем, Ярослав бы принял предложения, с вероятностью повоевать в Европе с помощью степи, но боярин много говорил о постепенном упадке ремесла, как и престижа и чести на Руси. Это была рабская доля, когда ждешь, что еще придумает завоеватель, а на Руси рабов нет. Да и из головы не выходила народная мудрость про волка, которого пригласили в курятник присматривать за курами. Но какие интриганы все же эти монголы?! Так ловко сеют смуту в голову.

- А выйдет то, что измыслили сладить с татарвой? – спросил великий князь, который до сегодняшнего разговора не верил, что придется реализовывать сложный план, придуманный еще полгода назад. Воин по натуре, Ярослав не хотел до последнего зависеть от хитростей, ему было бы легче принять бой, пусть и с малыми силами против многих тысяч.

План, который был придуман Нечаем после первых известий о заговоре бояр, подсказал хитроумный новгородец Семьюн. Еще в процессе заключения мира и договора с Новгородом после изгнания из него шведов, Нечай сошелся с главным послом новгородцев. Это был хитрый, прирожденный интриган. Именно Семьюну удалось, правда, с подсказки боярина Корнея, поднять новгородцев на восстание, создать условия, по которым шведы не смогли организовать сопротивление. Сейчас же Семьюн сам вызвался быть одним из заговорщиков.

Нечай докладывал великому князю, что далеко не все бояре довольны условиями для заговора. Есть и те, кто вообще не имеет желания вставать против князя. Последние ждали активности от великого князя, чтобы сразу же примкнуть к нему, вот только пока Ярослав не предпринимал никаких действий. Так многим казалось, что он бездействует, на самом же деле, работала коварнейшая связка Нечая и Семьюна. А эти ухари на многое способны по отдельности, но вместе и папу римского в православие перекрестят, если такая задача появится.

На сегодняшний день есть уже шесть бояр, которые стали заговорщиками внутри заговора. Главным в этой группе стал, после долгих уговоров, уважаемый в боярской среде Радим. Эти «контрреволюционеры» и собираются, при начале активных действий великого князя, ударить в спину остальным, тем более, что только Радим стянул во Владимир и его предместья больше пяти сотен ратных людей, да и среди ратников, служивших Юрию он имеет большие связи.

- Яви волю свою, великий князь, сказывай, что собираешь поход на отступников в Унже. Скажи, что все серебро, что там будет, да зерно, да утварь, людей да ладьи – все возьмут себе бояре, что в посошном войске станут ратиться. Токмо бояр тех оставь во Владимире, кабы радеть стали тебе, яко с монголами замириться, - выкладывал последовательность необходимых действий Нечай. - Воевода Воеслав возьмет полк с Переславля-Залесского, что я привел, да рать посошную от ростовских бояр, да берендеев и пойдет до Унжи, там всю рать посошную боярскую и полонит.

Унжа, как и вся воинская школа в поместье боярина Корнея, была объявлена бунтовщиками. Боярам было сказано, что из-за убийства монгольского посла, великий князь осерчал и посадил в поруб отступника и колдуна Корнея. Вот только всех людей великого князя в Унже после этого убили «клятвоотступники». Теперь в поместье ведут переговоры с булгарами, чтобы отойти от Руси.

Создание образа такого врага, в лице тысяцкого Филиппа, уже волнует умы бояр, которым нет особого дела до непосредственного подавления бунта, сколько им интересны секреты ремесленного производства, семена, люди, что живут в регионе, о котором по всей Руси ходили сказки одна краше другой. Если сам великий князь позовет грабить боярина-выскочку, да под благовидным поводом, точно пойдут. Ну, а если не пойдут, то группа княжьих заговорщиков подтолкнет к тому.

Ну а дальше остается ликвидировать во Владимире посольство и самих бояр, которые останутся без многих своих ратников. Сначала, чтобы усыпить бдительность бунтавщиков, великий князь попросит их дать совет как «продаться» монголам. Это позволит отвести от брата Ивана угрозу, когда тот согласится пойти против великого князя и Ярославу придется принимать болезненные для него решения. Иван перестанет быть нужным, цель то – сдаться монголам, получить от них серебро на взятки, заверения в военной помощи.

После того разговора прошла уже неделя. Именно сегодня воевода Воеслав должен был привести все выдвинутое войско в грамотно устроенную засаду, которую готовили больше пяти дней. Там и пушки готовы к залпам, даже сотня стрелков с ручными пушками будет – новое оружие унжанских мастеров. С другой стороны станут берендеи и переяславльский полк, а посошная рать из Ростова отстанет от общей колоны и закроет возможность всему боярскому воинству к отступлению. Дальше арест сотников и фильтрация всех ратников для переформирования. Расточительно было бы всю эту силу уничтожить, когда надвигается грозный враг, тем более, что большинство боевых холопов идут воевать за великого князя против бунтарей. Так они думают, не будучи в курсе о замыслах своих бояр.

Интермедия 4. Субедей

Субедей-богатур был доволен происходящим. Он стал главным военачальником у Джучи и старший сын Чингисхана стал прислушиваться к его советам и даже многое позволил решать самостоятельно. «Пес» изменил свое отношение к своему теперешнему хану. Перемены произошли, прежде всего, потому, что перед смертью Великий приказал ему это сделать и даже, если бы Джучи прогонял сокрушителя меркитов, Субедей молил бы его принять в армию, пусть и десятником. Ну и опытный полководец увидел в Джучи настоящего монгола, пусть и склонного к дипломатии больше, чем это было принято у храбрых воинов. Поэтому, Субедей принял решение больше не сомневаться в происхождении старшего сына Чингисхана, а верой и правдой служить старшему сыну Великого.

И сейчас, пока сыновья все еще выясняют отношения кому на кого нападать, Субедей уже готовит удары.

Вернувшись из Северного Китая, пес великого хана сразу же стал интересоваться происходящим на Западе, так как верно предположил, что это направление станет на долгие годы главным в справедливой экспансии монголов к морю. К своему удивлению, после первых сведений о Руси, Субедей обнаружил, что этот регион, не обладающий единством, стал сильнее с того времени, как он, великий воин степи, пусть и при некотором участии Джебе, разгромил русичей на реке Калка. Как получилось, что после смерти многих русских князей, смены власти во Владимире, битв с латинскими рыцарями, Русь крепнет? Этим вопросом озадачился Субедей, на решение его были направлены немалые силы разведки.

И вот почему не выходил из головы тот юноша, которые дерзко, но нужно признать и грамотно, общался с самим Субедеем-богатуром? Опытный воин привык доверять своим ощущениям.

Чутье военачальника не подвело, он это понял, когда стала поступать более подробная информация о том, что происходило на Руси. Так, русичам удалось разбить войска христиан из западной Европы, причем сразу на трех направлениях, смогли они и забрать важный торговый город, который сейчас усиленно укрепляют и обустраивают. Русские торговцы стали торговать такими товарами, что нет ни у кого другого, да и воинов прибавилось, как и стало лучше оружие русичей. Получалось, что на Руси появилось много серебра, за которое можно учить и много воинов, а войны с носителями крестов на одежде не были настолько сложными и кровопролитными, чтобы русичи потеряли многих воинов. Напротив, их трофеи покрыли все расходы, даже пленных смогли привлечь к ратному делу, что перекрыло все потери в ратниках.

И это все было непонятным и настораживало. Вот с булгарами все ясно. Они изучены, понятны, пусть и проиграл Субедей первую битву с этими мусульманами, но восьми туменам Угедея волжским мусульманам противопоставить не будет чего. Тогда же, на Самарской Луке богатур наступал численно меньшим войском на многочисленные отряды булгар и их данников. Такого больше не повторится, тем более, что Булгария подвергнется атаке Угедея, а он служит Джучи.

Успехи князя Ярослава еще были по причине обладания странным оружием, которое огнем извергает камни. Субедей понял принципы оружия, которым пользуются русичи и уже в его армии есть воины, стреляющие железными шарами из бамбуковых трубок. Пусть эффективность такого оружия и низкая, но враг боится грохота, а лошади сходят с ума от шума.

- Говори, что на Руси получилось сделать? – потребовал Субедей от Саида аль Фаради.

В делах Руси, как и в разведке, Субедей все больше использовал именно мусульман Востока. Они были хорошими интриганами, могли без всяких проблем лгать неверным, ненавидели всех, но умели и подчиняться. Использовать таких слуг для разведки у мусульман-булгар было бы ошибкой, так как могла сработать консолидация с единоверцами, но на Руси, правильным решением.

- Готов заговор во Владимире – главном городе князя Ярослава. Там высокая концентрация вооруженных дружин бояр, их больше в разы, чем дружины князя, - начал доклад куратор монгольского посольства на Руси.

- Что с тем молодым боярином, что разгромил христиан? – перебил докладчика Субедей.

- Великий, он арестован Ярославом за убийство Юсуфа, - Саид хотел продолжить, но военачальник его вновь перебил.

- Почему его нет у меня, я же приказал доставить этого боярина, - выкрикнул Субедей, заставив мусульманина вжать голову в плечи.

- Великий, Ярослав думает принять наши предложения и он знает, что мы ждем покорного поступка о передачи Корнея Вам. Однако, сейчас войско бояр с небольшим усилением от князя идет воевать поместье того боярина. В войске есть наши люди, они получили указание брать всех ремесленников и срочно вести их в ставку хана, - Саид низко поклонился и ждал слов Субедея, не разгибаясь, демонстрируя покорность.

Богатур же думал, не спеша явить свою благосклонность к Саиду. Опытному военачальнику не нравилась ситуация, но чем конкретно, он не мог понять. Чутье это, или шепот духов. Ранее Субедею уже обстоятельно докладывали о будущих переменах во Владимире, с именами и пересказом разговоров заговорщиков. Все выглядело просто отлично и логично. И заговор готов и сам великий князь всерьез размышляет как стать подданным Джучи, но то, что боярин Корней жив и вокруг его плетутся какие-то нити, Субедей чувствовал.

- Если что-то пойдет не так, убить боярина Корнея любой ценой, - зловеще прошипел Субедей и отвернулся хлебнуть соленого жирного чая, показывая, что разговор закончен.

Интермедия 5. Варфоломеевская ночь

- Бояре, други мои, за утро мы пойдем до великого князя, кабы порадеть ему стать с монголами заодно и бить латинян ненавистных. Нам треба сладить послание до Ярослава, кабы ведал вон, что мы заодно. Також мы станем супротив сбора посошной рати. Нам нужны ратные оборонять наши поместья, - вещал Никанор.

За последнее время этот, когда-то малоразговорчивый человек превратился в настоящего оратора. Почувствовав себя значимым, Никанор начал проявлять властность, с проступающими большими амбициями. Вот только на собраниях заговорщиков все больше было монгольских воинов. Наблюдательные люди могли бы уловить мимику лиц некоторых, как бы, «простых» наблюдателей. Они внутри смеялись над всем происходящим, смотрели на всех свысока, но это подмечали те, кто хотел увидеть, иные же старались не обращать внимания на надменность монголов.

- А яко делить станем скарб с Унжи? – прервал подготовленную пламенную речь Никанора один из собравшихся бояр, обозначив то, что именно волнует собравшихся.

- Ты, боярин Богша, не перебивай Никанора, он добро говорит, - высказался боярин Семьюн.

За последние недели именно Семьюн смог выбиться в заместители руководителя группы заговорщиков. Уже даже складывалась ситуация, когда Никанор выступал в качестве организатора «говорильни», а конкретные вопросы решались с деятельным новгородским боярином, тем более, что тот ввел в город две сотни новгородских ратников, а еще пять сотен новгородцев, что привел Семьюн, стояли лагерем в трех верстах от Владимира. И об этом знали многие, понимали, что большая сила за Семьюном.

Радим поражался способностям Семьюна, который за короткое время завел множество знакомств, смог заручиться поддержкой самых влиятельных бояр. Казалось, что при желании, этот новгородец способен переменить настроения заговорщиков, если бы только не монголы, взявшие под свой контроль усадьбу Никанора – штаба всего заговора.

Именно Семьюн предупредил Радима и еще шесть бояр, чтобы были осмотрительными именно сегодня, да надели кольчуги под рубахи. Было жарко и крайне неудобно ходить в железе, тем более, что неизвестность заставляет только больше нервничать и потеть. Вот только неудобство компенсировалось чувством защищенности. Что именно будет, Радим даже не догадывался. Боярину было немного обидно, что именно Семьюн стал соединяющим звеном между верными великому князю боярами и самим Ярославом. Но не мог не признать правильный выбор новгородца в качестве главного интригана.

- Бояре, я принес доброго вина четыре бочонка, - провозгласил Семьюн после окончания пламенной речи Никанора и предложил всем выпить дорогого напитка.

Радим с ужасом смотрел на вино, предполагая, что оно может быть отравлено. Может именно об этом говорил новгородский боярин, когда предупреждал о событиях сегодня на собрании заговорщиков. Радим сделал чуть заметный жест своим соратникам, чтобы те остереглись. И еще шесть бояр не стали подходить к столу, чтобы взять чаши, которые с веселой улыбкой наполнял лично Семьюн.

- А ты, боярин Радим, не отведаешь вина заморского? – с ехидцей в голосе спросил новгородец.

Радим нехотя подошел к столу, сразу за ним последовали и другие шесть «бояр-подпольщиков». Семьюн сделал недовольное выражение лица. Очень уж выделялась эта группа из боярской толпы. Искушенные в интригах люди могли бы определить семь бояр, которые сторонятся остальных и слишком настороженные, в отличие от других они выглядели организованными. Все стали увлеченно поглощать дефицитный напиток. А вино было действительно хорошее, привезенное венецианцами. Семьюн специально искал очень дорогой напиток, чтобы все присутствующие были впечатлены и обязательно попробовали. Вот только не собирался новгородец травить заговорщиков.

- Уводи людей, не мешкая, токмо тихо, - шепнул Семьюн Радиму в ухо, уличив момент, когда подавал тому чашу с вином.

Радим показал условный знак, чтобы все были настороже, после чего, первым вышел за дверь палаты. Радима встретили четыре узких, настороженных глаза. У дверей дежурили два воина-монгола.

- О ратные добрые вои, испейте и вы за здравие великого хана, - вышедший следом за Радимом, Семьюн протянул две пиалы монголам, наполненные белой жидкостью, больше похожей на молоко.

Монголы посмотрели на новгородца уже с некоторым одобрением. От вина бы они точно отказались, но испить айрана были рады. Оба степных воина начали с наслаждением пить напиток, который достать во Владимире было крайне сложно, если вообще возможно. Пришлось даже рисковать и брать в плен одного из монголов, чтобы выяснить, как изготовляется забродившее молоко. Благо, что это был монгол, направляющийся в Киев, поэтому хватиться его не должны. Наверное, до этого момента, никого еще на Руси не пытали с пристрастием, чтобы выяснить, как приготовить национальное блюдо, в частности, айран.

Через минуту оба монгола на глазах Радима и Семьюна начали задыхаться и схватились за горло. Новгородец, и последовавший за ним, боярин Радим подхватили заваливающиеся тела охранников и поволокли монголов, у которых уже пошла кровавая пена из ртов, в темный угол, положив тела за отодвинутыми сундуками.

- Выводи своих бояр, - прошипел посерьёзневший Семьюн.

Радим ошарашено пошел обратно в палату, от которой раздавались радостные крики, бравурные уверения, что боярство – соль земли русской, что князь де прогнулся от их грозных поступей. В это же время, навстречу своему предводителю уже выходили бояре. Убедившись, что все вышли, Радим стал вертеть головой, в поисках Семьюна. Новгородец тащил еще два бочонка, как подумали бояре с вином, вот только из середины каждой бочки виднелась недлинная толстая веревка.

- Стойте, ждите, сейчас разом быстро пойдем, - сказал Семьюн и вошел вовнутрь палаты, где веселились и распалялись заговорщики.

- Други моя, - донеслись слова новгородца, обращенные к приговоренным отступникам, предавшим своего великого князя и русскую землю. – За здравие великого хана и русских бояр.

Все дружно поддержали тостующего, когда группа из семи бояр, стоявших за дверьми, недоуменно пересматривались между собой в тусклых огоньках двух лучин.

Пользуясь увлеченностью заговорщиков распитием отличного вина, Семьюн поставил под стол два бочонка с порохом, поджег пропитанные смолой фитили и смеясь, подбадривая бояр, внося свою лепту во всеобщее веселье, стал семенить к выходу.

- Ходу! – чуть ли не выкрикнул Семьюн, как только добрался до Радима и компании и повел группу вниз по лестнице, достав из одного из стоящих в углу сундуков четыре меча.

Семьюн не стал брать себе меч – сеча явно не его стихия, но вот бояре ухватились за оружие, как за спасательный круг, оставив троих огорченных, кому не досталось оружия. Теперь, вооруженные бояре воспаряли духом. Меч, бой – это их стихия, тут им было все понятно, сейчас даже уже и не страшно, боязно было, когда они не понимали всего происходящего.

На пути у Семьюна и Радима встретились еще двое ратников, которые были уже русичами, но представляли охрану Никанора. Бояре зарубили тех, походя, и, не обращая внимания на сваленные тела, устремились дальше, подгоняемые новгородцем. Вот и обозначилось место, куда вел их Семьюн – это был погреб.

- Ба-ба-бах! – прозвучал взрыв, когда только третий боярин спускался вниз по неудобной лестнице в темноту.

- Что сие? – испуганно прокричал один из бояр, который только собирался спускаться по лестнице.

- Швидче! – заорал Семьюн, уже не опасаясь быть услышанным.

Погреб оказался подземным ходом, ведущим в конюшню. Пользоваться таким ходом представлялось не самым лучшим способом уйти, так как Семьюн точно знал о том, что десяток монгольских воинов устроили себе жилища среди коней и встретиться с ними никак не хотелось. Это одна из многих шероховатостей плана и лучшим решением было бы оставаться в самом узком проходе, пока княжьи дружинники не вырежут или не постреляют всех обитателей дома.

Семьюн с самого начала своего присутствия на встречах заговорщиков стал обрабатывать Никанора, профессионально надавливая на болевые точки боярина. А давить было куда. Никанор оказался очень закомплексованным человеком, который хотел признания и власти, но при этом понимал свою никчёмность, как лидера. Вся идея бунта против великого князя была интересна хозяину усадьбы только в том ключе, что он стал «главным», переборов комплексы и повысив самооценку.

Когда же Семьюн стал предлагать обговаривать слова и речи главного революционера перед выступлением и тот понял, что его слушают уже с большим вниманием, новгородец стал самым желанным гостем в усадьбе, чем прожженный интриган и воспользоваться. Сочинять же речи Семьюну было легко, так как учитель у него был, не под стать Никанору – монах Даниил. Тот так же придерживался идеи союза с монголами и уже многие штампы для будущих бравурных выступлений Никанора были готовы.

Новгородский купец, ставший знатным боярином после известных событий в Новгороде, и сам некогда верил в идеи уже почившего Даниила, но сейчас он увидел в Ярославе другую силу, с которой не хотел играть. Да и быстрое продвижение по социальной лестнице сыграло свою роль в настроениях, чего скрывать, честолюбивого человека.

Семьюн не видел, как вспыхнул дом Никанора, как горящие люди с криками боли выбегали на крыльцо, где незамедлительно получали стрелу или болт в свое тело, как на штурм усадьбы, воспользовавшись переполохом, пошли две сотни дружинников под прикрытием пятидесяти конных.

Боярин сделал свое дело, к которому готовился больше трех недель, связываясь секретно с алхимиками из поместья Корнея. Нужно было убить всех заговорщиков разом. Вариант с отравлением был признан тупиковым, как оказалось, зря – никто так и не попробовал вино на яды, которое принес Семьюн, но рассчитывать на беспечность Никанора, тем более монголов, было опасно и опрометчиво. Однако, взрыв и последующий за ним пожар, отлично дезориентировали многочисленную охрану, которая была по всему периметру усадьбы и в хозяйственных постройках. В доме же было мало вооруженных, так как бояре опасались, что их разговоры станут известны великому князю. Да и монголы прекрасно понимали, что, если приставить к каждому боярину-заговорщику два-три воина, то у «соли земли Русской» могут сдать нервы. Не привыкли власть имущие к неуважительному обращению. Да и Семьюн свою лепту внес в дело уменьшения охраны в самом здании. Да, был риск, что большое количество воинов во дворе и пристройках создаст сложности для штурма усадьбы. Был и соблазн как можно больше взорвать в самом доме отступников и степняков, но эмоции были отброшены, а их место, в головах средневековых великокняжеских диверсантов, занял холодный расчет. И расчет на самоуверенность бояр и монголов оправдался, серьезного сопротивления на пути к укрытию в подвале, не было. Наивные, нельзя считать себя самыми умными, пока на стороне Ярослава такая связка как Нечай и Семьюн.

Между тем, по всему городу штурмовали усадьбы и дома, где были люди заговорщиков. Загодя, на некоторых домах, мелом чертили кресты и для дружины князя, усиленной новгородцами и тайно подошедшими тремя сотнями рижского князя Вячко, не составляло труда распознать места скопления ратников бояр. Но была объявлена воля князя не убивать бунтарей, если только имели место не сильно ретивые и непреклонные. Воля княжеская была доведена до дружины и других союзных воинских соединений, не раньше, чем за полчаса до начала операции, чтобы минимизировать утечку информации.

Внезапность и подготовленность сыграли определяющую роль. И вот уже связанные, побитые, или просто обезоруженные люди потянулись вереницей пушком или на телегах на семь подворий, выделенных для этих нужд. Сдавшиеся без боя, были в лучшем состоянии, те же, кто решил биться за свои облачные идеалы боярской республики, на пример Новгорода, да и в подчинении монголов, частью были вырезаны. Многие же пленные, раненные, плелись лекарням, где их обихаживали частью приглашенные обозники из воинской школы.

Сложнее всего было с монгольским посольством, которое занимало уже две рядом расположенные большие усадьбы. Степняков оказалось больше двух сотен и это с тем, что часть их была в усадьбе Никанора. Штурм длился четыре часа, дружина потеряла от точных выстрелов мастеров лука больше десятка воинов, и это при том, что сотники старались максимально сберечь своих ратников. И только тогда было принято принципиальное решение спалить обе усадьбы, дело сдвинулось. Да, трофеи, как и пленников, очень хотелось получить, но не ценой своих людей.

К чести монголов, даже в уже горящих усадьбах, они продолжали оказывать ожесточенное сопротивление, не сдался ни один воин. Это и поселило некоторое сомнение в победе над таким врагом. Если так бьются в безнадежном положении с явным преимуществом атакующих, то, как они станут биться в большинстве?!

- Сладили с войском, что на Унжу шло? – просил Ярослав, когда воеводы, Семьюн, Радим и конечно, Нечай, пришли отчитаться об операции.

- Так, великий князь, тысяцкий Филипп, да сотник Ермолай ожидают встречи с тобой, - усмехнулся Нечай, поправляя на себе немного порванный новомодный, опять же унжанской выделки, кафтан.

Как только был решен вопрос с посошным войском, не дожидаясь окончательного разбирательства, Филипп и Ермолай, переложив свои обязанности на других, устремились одвуконь во Владимир. Ощущение, что они предали друга, сжигало, поэтому те, кто считался самыми ближними людьми Корнея, решили просить великого князя о прощении своего друга, даже если и не виновен тот. Они были только частью посвящены в многоуровневую интригу в стольном граде и до конца не понимали, какая же судьба ждет Корнея.

- А мы можем вызвалить из поруба боярина? – спросил великий князь, баюкая плечо, которое этой ночью разболелось, возможно, из-за нервов, Ярослав не спал уже третий день.

- Так, токмо я не пойду, много еще сладить требо, учинить разбор, а никому боле твои, князь, личники не отдадут Корнея, у них наказ, - развел руками Нечай.

У главного организатора разгрома оппозиции действительно сейчас только, как это ни странно для давно не высыпающегося и нормально не евшего человека, начинается работа. Завтра необходимо, по горячему, созывать городское вече, начинать призывы и воззвания к народу, чтобы сформировать общественное мнение о ситуации и разъяснять, как это нужно власти. Следует четко, при том с максимально жестких тонах осветить роль монголов в заговоре, дать всем возможность проникнуться тем, что степняки – злейшие враги. Нужно сделать такую ситуацию, чтобы за призывы к переговорам со степняками простые люди сразу же били морду, в любом гостином дворе. И гонцы уже ждут своих листовок, чтобы одвуконь мчаться во все уголки большой державы с призывами к людям, боярам. Церковь в таком же ключе начинает действовать по своему ведомству, используя княжьих людей, как вестовых.

А еще нужно решить проблему и с имуществом разгромленных бояр. Поэтому, Нечай на силе воли работал, превозмогая усталость. Это воеводам хорошо, помахал мечом и все довольны, можно пировать, а ему нужно проследить, чтобы поместья работали, люди не разбежались, поговорить с тиунами об урожаях, назначить в разгромленных боярских родах ответственных за посошную рать. Может и родичей младших линий, может из тиунов боярских, а где и своих людей назначить и предать им ратников для поддержки. Да много чего. Эти же поместья временно, а некоторые и навсегда, переходят в казну, поэтому должны приносить прибыль. Ну не все, конечно, будет делать Нечай лично, он уже смог подобрать себе команду, но она для более мирного времени хороша и деятельна, а не для такого аврала. Поэтому, как бы ни хотелось Нечаю лично освободить своего главного коммерческого партнера из поруба Переяславля-Залесского, уехать из Владимира в ближайшие две недели точно не получится.

- Воевода, Воеслав, тебе не повелеваю, но прошу, съезди в Переславль, да проследи, кабы рать посошную по чину привели, - толи приказал, толи попросил, но без возможности отказа, Ярослав.

На следующий день было вече. Население Владимира, не избалованное таким событием, уже было воодушевлено и даже перевозбуждено. Слухи о ночных потрясениях обрастали небылицами и домыслами, поэтому народ желал знать правду, как и видеть живым своего князя. Если вечевой колокол зазвенел, то великий князь хочет с народом поговорить. Это льстило людям, горожане одевали свои лучшие одежды, не забывали прихватить кистень, или дубинку для «доведения своих аргументов до оппонентов», если такие будут. Но, маловероятно, что найдутся те, кто осмелится перечить общей воли князя, его ближников, уже потому, что боярство не подготовило своих вечевиков, не заплатило серебра, не привело боевых людей для мордобоя.

На площадь, у Успенского собора, как самую большую в городе, начали стекаться люди еще до того, как подали сигнал к вечевому сбору, слухи о вече разносились по всем уголкам стольного града сразу же поутру. Тут уже находился великий князь и приветствовал входящие группы людей. Многим, может каждому десятому, вручали письмена, написанные чернилами на странном светло-желтом материале – о бумаге в стольном граде знали пока только купцы, да часть бояр. Эти письмена будоражили умы неискушенных пропагандой людей, а грамотных было много в городе. Когда же начали вещать собравшимся о злодеяниях, которые чинят с покоренными народами монголы, то даже у матерых убийц, которые так любопытствовали происходящем в городе и так не использованы для своих целях заговорщиками, проступали слезы на глазах. Часа через два, после начала вече, люди были готовы хоть сейчас убивать монголов.

- Так, как, люд владимирский мне треба сладить наряд со степью? Поклоны бить татарве, али ратиться с ними за животы женок да чад своих? – выкрикивал Ярослав в народ заранее подготовленные слова.

До сегодняшнего дня великий князь не верил в то, что можно вот так влиять на умы людей, но, проговаривая подготовленные и отрепетированные слова с небольшого помоста, Ярослав наблюдал, как загораются глаза у собравшихся мужчин. Сейчас во Владимире было около тридцати тысяч населения, из которых тысяч восемь были мужчинами, и, казалось, все готовы уже сейчас в бой. Если бы такой подход был реализован раньше в Новгороде хоть кем из призванных князей, то никогда не было бы Новгородской республики.

Выступил и архиепископ владимирский, да – получилось повысить статус великокняжеской церкви, давно было пора это сделать. Был определенный дисбаланс, когда великое княжество претендует на лидерство на Руси, а церковь региональная слаба. Ярослав с упоением, уже не обращая внимания на больную руку и усталость, вещал про веру православную и язычников поганых, где степные страшнее своих поганцев, которые по лесам прячутся до сих пор, после разгрома восстания волхвов и все в духе защиты веры.

На упоминании «своих» поганцев настоял Нечай, он же и предложил формулировки, которые примут и церковники и не сильно осудят сочувствующие поганцам. Не было секретом для многих, что народ искренне ходит в церковь, но при этом, дома может упомянуть и Даждьбога и Велеса, Сварога, Мару, реже иных богов. Были и последователи Перуна, чтившие ратное дело, такие были даже и в дружине, но сильно не афишировали свои верования, регулярно посещая церковь.

Когда же рассказывали народу про бояр-заговорщиков, некоторые стали кричать о мести им и их семьям. Вот семьи то трогать не собирались, поэтому пришлось немного остужать народный гнев, взывая к великокняжеской милости и сплочению перед общей опасности. Князь в своем воззвании создавал образ, который в общих чертах можно было описать словами: «Князь справедливый, бояре злые, если только это не княжьи бояре». Создавались предпосылки в абсолютизму на Руси, опережая свое время на века. Стоило надеяться, что этот абсолютизм будет действительно просвещенным.

Во время общения князя с народом, чуть в стороне находился Нечай с десятком мужчин. Они смотрели на то, как проходит вече, комментировали разные моменты. Уже завтра они поспешат по всем городам великого княжества владимирского, и их задачей станет единение всего народа с властью на вот таких же собраниях людей. Они обратятся в городах и весях к людям, создадут общее общественное мнение, привлекая в ряды воинства новых ратных людей.

Глава 6. Кто раньше?

Очередной день. Сколько я уже в этой тюрьме? Долго, очень долго, зиму перезимовал. Уже после крайне странного визита Нечая, я повторил попытки разговорить своих охранников, но опять потерпел неудачу. Если бы не подслушивал иногда их разговоры между собой, то подумал, что тюремщики немые и выборочно глухие. Услышаны были только мои «хотелки» по рациону питания, деревянному тренировочному мечу. Даже под честное слово дали два метательных ножа, которые должны были всегда лежать, кроме времени тренировок, перед входными дверями, чтобы охранники при входе всегда их наблюдали. Сколько я понервничал, когда охранники мне такие действия объясняли жестами. Видел, что и они нервничали и уже даже переглядывались, чтобы заручиться поддержкой друг друга и словами объяснить куда, как и когда оставлять ножи, но сдержались. Наверняка, им был дан четкий приказ, никогда ни при каких обстоятельствах не входить в контакт со мной при помощи речи-связи.

- Уже завтрак должен быть, - сказал себе я.

После долгого молчания и ощущения неудобства при артикуляции, через два месяца безмолвия, я решил, что разговор с самим собой, не такое уж и психологическое отклонение. И речь не забуду, и, может, не так отчетливо будет ощущаться одиночество. Вот и говорил, даже словил себя раз на том, что иногда начинал спорить сам с собой.

- Эй, псы самодержавия! А кормить отца русской демократии, борца за свободу, сегодня будут? – я уже не сдерживался в словах. Иногда вот такой кураж позволял ненадолго прийти себя и выдавить мучительную улыбку.

- Чего молчите? Что вообще происходит? – скорее самому себе задал я вопрос.

Мог ли я без часов определить время в абсолютно закрытом от солнечного света помещении? Мог, если бы еду приносили по расписанию. Вот только эти гады, наверное, не знали понятий «завтрака, обеда, ужина». Могли принести еду через три часа, потом через шесть часов, а бывали и перерывы в десять-двенадцать часов. Благо сразу приносили много снеди, которую уже самостоятельно можно было делить два и больше приемов пищи.

Сейчас же, по моим внутренним часам, прошло больше двенадцати часов. Вот почему я отдал свои часы тому ювелиру для изготовления эксклюзивного товара? Уже нет ни воды, ни кваса, даже лепешки съедены. Обо мне забыли?

Только подумал о том, что я забыт, позаброшен, как услышал звуки бегущих людей. Приготовился к самому худшему. В обе руки перехватил два метательных ножа и засунул деревянный меч за пояс. Пусть он и не боевой, но достаточно тяжелый, выструган из дуба, да и достаточно заточен, чтобы с силой проткнуть незащищенную металлом плоть.

Двери быстро отворились и на пороге застыли три ратника, которых раньше приходилось видеть.

- Напад на оборонный десяток, треба закрыть дверь и ждать, - сбиваясь на прерывистое дыхание, сообщил один из ратников, который, скорее всего, был главным в этой троице.

- Кто напал? – спросил я, скорее не страшась опасной ситуации, сколько ликуя, что со мной заговорили. Оказывается, попытки разговорить охранников у меня уже стали идеей фикс.

- То не ведомо, токмо пришли вести, что до города идет воевода Воеслав с ратными, так сразу и напали лихие тати, - сообщил ратник информацию, которая больше создавала вопросов, чем отвечала на них.

Вот что именно определяет тот факт, что идет воевода Воеслав, с которым я некогда поспорил на княжеском пиру? Тогда этот человек показался мне вполне адекватным, верным долгу и чести. И сейчас он идет привести, наконец, приговор в исполнение? Тогда зачем меня пытаются защитить эти трое перепуганных бедолаг? Или воевода едет меня вызволять? Там можно просто отпустить и все! Воеводе, что нечем заняться, чтобы гонять людей по Руси без существенной цели?

- Когда повинен воевода быть у граде? – спросил я, полагаясь, все же, что от Воеслава мне не угрожает опасность.

- Уже должон быть, токмо вон может и не сразу у поруб идти. А о нападе ведаем токмо мы, - ратник пожал плечами, и только тут послышались крики и звон оружия. За дверьми шел бой.

Трое ратников перехватили свои мечи и действительно собрались меня защищать, так как обступили с трех сторон.

- А мне меч и сброю? – спросил я.

Ну не могли они не понимать, что я уже так же не новик в бою. Боятся указаний? Так уже нарушили их. А сражаться двумя метательными ножами, да деревянным тренировочным мечом было не серьезно. Метнуть нож в глаз противнику, пока для меня нерешаемая задача, а против стали дерево не пляшет. Чувствовал себя беззащитным

- То не можно, боярин! – с нотками сожаления ответил ратник. Я же только пожал плечами – ваше дело, было бы больше шансов.

- Не можно, так и стоять не можно. Стол, кровать, камни ставьте до двери, - принял бразды командования на себя я. Если нам нужно было выиграть время, то забаррикадироваться казалось хорошей идеей.

Быстро перетащив все, что было в камере к двери, мы оказались в полной тишине. Боя за дверьми уже не было, как не было и слышно разговоров, шагов.

- Эй, люд честной это боярин Корней из Унжи, что вам потребно от меня? – выкрикнул я. Если получиться выиграть время разговорами, то это явно лучше боя с неясным противником.

Прошло минуты две, как мне все же ответили:

- Великий князь наказ дал тебя живота лишить, мы пришли спасти тебя, - прозвучало за дверьми.

Лица моих «охранников» перекосились после осознания сказанного человеком за дверьми. Я пристально посмотрел на главного ратника и тот как болванчик начал крутить головой в отрицании. Пришлось даже улыбнуться.

- Верю, верю. Не потребен приход воеводы, кабы лишить меня живота, то и вы бы сладили, - сказал я негромко и продолжил, уже в полный голос, обращаясь к «освободителю». – Так, верю вам, вот токмо я закрытый, треба ключ найти.

Пусть еще минута-две на поиск ключа, который находится на поясе ратника справа от меня. Поймут, конечно, что с ними играются, вот только пять-десять минут выиграем.

Так и получилось, еще минут пятнадцать я пытался «водить за нос» неизвестных, то утверждая, что сам могу открыть дверь и действительно что-то в ней ковырял, то объяснял, где именно находятся ключи от всех камер с подсказки ратников. Но в скорости началась суета внизу и тон переговоров резко сменился.

- Выходи, али дверь вышибу, - заорал «переговорщик».

- Вышибай, ключа у меня нет, зброи нет, выбивай, и я пойду с тобой, - сказал я и чуть ли не силой забрал меч у одного из ратников, у которого на поясе был еще и боевой топор. Тот, было дело, сделал шаг, чтобы забрать у меня оружие, но натолкнувшись на строгий, даже властный взгляд, отринул.

Дальше дверь начала подвергаться избиению. Вот только массивную дубовую дверь, которая еще и открывалась на себя, в сторону входящих, разломать оказалось очень сложной задачей. В какой-то момент я даже откровенно заскучал, пока через небольшую щель, образовавшуюся от ударов топоров, не вылетел арбалетный болт. Выстрел самострела не задел никого, но звоночек прозвенел отчётливо и с нотками паники.

Я был без своей великолепной брони, только в льняной рубахе. В сечах я не раз получал удары, которые броня держала, и чувство защищенность все больше меня вело в бой. Тут же я стал сомневаться в своем мастерстве. Да, я тренировался, да, были особенности организма, но вот так против дистанционного оружия без даже щита? Неужели все? Как там в книгах? Главный герой всех побеждает? Значит, настраиваемся и побеждаем? Попаданец я, наконец, или сиделец в порубе?

Пытаясь погасить нотки паники, на которую влияло еще и замкнутое пространство и отсутствие путей отхода, я опять приводил себя в состояние бойца, убеждая сознание в нереальности происходящего. Когда-то мне помогали мысли, что все окружающее - это просто игра с полным погружением, и я не погибну, но лишь проиграю и не пройду на следующий уровень. Где же кнопка сохранения?

Вот правы те, кто говорит, что хуже всего ждать и догонять. Про «догонять» не могу ничего конкретного сказать, но в вопросе «ждать» я уже явно специалист, если и не профессионал. Ощущал я это «ждать», сидя в камере, даже не зная день, или ночь во внешнем мире, сейчас же другое «ждать», когда секунды превращаются минуты, которые, в свою очередь, становятся часами. А монотонные звуки топора, расширяющего пролом, били в голове набатом.

Сколько прошло времени, я так и не понял, но за дверьми, которые были только в двух местах расколоты, началось шевеление. Ратники, которые находились в не меньшем, чем я напряжении, стали переглядываться друг с другом в недоумении, когда послышались звуки боя в коридоре.

Я выдохнул, когда понял, что помощь пришла. Думать о том, что это еще одна сила, которая так же желает посмотреть цвет моей крови, категорически не хотелось. Никаких нервов не хватит находиться в постоянном ожидании неминуемого нападения, когда ты в льняной рубахе.

- Корней, то я, Филипп, - услышал я такой знакомый голос человека, которого считал своим другом. – Живой?

Я молчал, отвечать тому, кто был рядом со мной почти с самого начала моего нахождения в этом времени, кто прикрывал спину в битвах, кто нянчил моих детей? Нет, не хотелось. Может потому, что не знал, как себя вести с ним, как доверять, как оставлять рядом с моими детьми. Детьми! Божана! Скорее это была некая «детская» обида, но резерв выдержки был исчерпан, а адреналиновый откат, с его безрассудством в поведении, близок.

- Что с моей семьей? – вот что намного главнее внутренних переживаний.

Меня испугала установившаяся пауза. Филипп молчал, как и все по обе стороны от дверей. Ну что может прийти в голову после того, как тебе не отвечают насамый, казалось, простой вопрос?..

- То не ведаю, - донеслось, наконец, из-за дверей.

Впасть в новую рефлексию и самокопание не дали ратники.

- Боярин-воевода, так открыть дверь то, али нет? – спросил главный из троих охранников.

- Какой я воевода? – отмахнулся я, показывая на двери и пожимая плечами.

Ратники расценили мои слова и жесты, как руководство к действиям, и начали разгребать завалы. Я же отошел в угол камеры, сел на холодный каменный пол и закрыл голову руками.

- Что я не так сделал? Почему не уберег? – корил я себя, не мог я быть уверенным, что Божана жива, только оставалось верить. И почему, кроме регенерации у меня не открылись магические способности. Взять бы сейчас, да телепортом прямо к семье…

Глава 7. Рязанский посол

- Прости, Корней, то треба было сделать! – сказал Филипп, как только вошел в камеру.

Я не поднимал на него глаз. Все, что сейчас нужно для полного и безоговорочного прощения всех и вся, так это сказать: «С Божаной и детьми все хорошо!» Но я боялся дальше спрашивать, уточнять, что значит «не ведаю». Получалось, что в поместье семьи нет, как и информации где находится. Тут до меня дошло – Филипп не знает о том, что Ипатий вывел мою семью из дома, когда там было действительно опасно. Я же знал, что он в тот же день собирался уходить в поход, скорее в разведку боем, портя коммуникации и поджигая степь. И неужели Ипатий взял Божану с двумя детьми и повел с собой на сложнейшее задание? Ну, быть такого не может! Попаданец из параллельного мира мог спрятать семью, или отложить свой поход.

- Отец! Отец! – я услышал пронзительный голос Юрия.

- Сын! – встрепенулся я, резко поднявшись, стал крутить головой в поисках своего, именно своего, сына.

В проеме открытой двери показался Юрий. Споткнувшись о камень, который был частью баррикады и его еще не успели убрать, сын сразу же попытался подняться.

- Сын, ты как? Больно? – подталкиваемый эмоциями, я подбежал к Юрию, помогая ему подняться.

У парня увлажнились глаза, и он обнял меня. Мои глаза начали предательски слезиться, и уже две водянистые дорожки прокладывали себе путь, спускаясь по щекам. Так и стояли обнявшись. Я настолько соскучился по своим, что не хотел отпускать сына, не боясь проявлять прилюдно слабость.

- С мамой все добро, Ипатий весточку мне дал, - тихо, на грани слышимости, прошептал Юрий.

Мое сердце отлегло, вся сущность наполнилась радостью. Не было никакого желания с кем-либо спорить, пререкаться, выяснять отношения. Что, паразиты, предали меня? Раскаиваетесь? Прощены, но должны знать, что не сразу смогу вновь воспринимать вас, как друзей. Для этого не только логическое объяснение поступков необходимо. Дружба, как и любовь, имеет много нерационального, необъяснимого. Порой мы все делаем глупости в отношении своих близких, обижая их, больше нужного обижаясь, когда хочется обнять. Я не смогу просто перечеркнуть отношения с этими людьми, пусть только дадут логическое объяснение своим поступкам. Тем более, ссориться с родственником не хочется – Ермолай-то кумом приходится. Но ничего этого я не сказал. Иррациональное и обиды брали верх над логикой и целесообразностью.

- Едем в поместье, - тоном, не терпящим возражений, сказал я.

- Так, токмо треба до великого князя, - высказался еще один человек, входящий в помещение. Не тюремная камера, а зал приемов.

Вошедший воевода Воеслав с ухмылкой осмотрел всех собравшихся, покачивая головой.

- Токмо по пути, в Унжу, - нехотя ответил я, понимая, что, ежели хочет Ярослав со мной встретиться, то это нужно будет сделать обязательно, если не хочу и дальше познавать искусство медитации в замкнутом пространстве.

Сделав самый величественный вид, на который только был способен, я направился к выходу, обнимая сына. Филипп и молчаливый Ермолай, чуть ли не плачущий, поплелись следом. После того, как Юрий шепнул, что с Божаной все нормально, я, повинуясь эмоциями, стал куражиться и прямо-таки издеваться над друзьями.

- Сколько серебряников дали тебе Ермолай, кабы не заступиться за меня, да предать Божану? – бросил я через плечо.

Чувствовал, что кум переживает, он даже пытался что-то сказать, но получалось нечленораздельно. Я же вбивал его в депрессию, все же нехороший я человек.

- Корней, не треба скоморошничать. Что мы делали, то на благо княжества, ты сидел тут, а мы ратились, бояр били, да монголов секли, - не принял мою игру Филипп, который сразу понял смену моего настроения. – Я зрю, что ты ведаешь про Божану?

Последний вопрос прозорливый тысяцкий задал уже удивленным тоном. Он смог понять, что мое хорошее настроение не может быть таковым, если семья в опасности или в неизвестности. Следовательно, все с Божаной хорошо. Я не стал разубеждать в чем-либо Филиппа, как и не озвучил никакой информации, всему свое время.

Выходя из камеры, я переступал через человеческие тела, всматриваясь в них, меня сильно интересовали те, кто напал на меня. Кто осмелился напасть в детинце на стражу, тем более в городе, который считается оплотом Ярослава? Ни одной принадлежности напавших на степняков не было, это были русичи, умеющие драться, и вполне тренированного вида. Но на этом все наблюдения заканчиваются.

Уже позже, через день стали известны некоторые подробности нападения. И все даже не нити, а целые канаты, вели к монголам. У степняков не получилось взять меня живым, скорее всего, не получилось и шантажировать через семью – удачно, что Ипатий вовремя увел Божану с детьми, а до шантажа через Юрия не додумались – не получилось. Было принято решения о моей ликвидации, тем более, что в Переславль-Залесский устремилась, с позволения великого князя, представительная делегация с более чем двумя сотнями сопровождения. Вот и пошли проплаченные тати ночью на приступ. Точнее даже не тати, а вполне даже славяне, которые были частью куплены на невольничьих рынках, частью проплачены уже здесь, но больше трех десятков были из боярских личных дружин, что продались монголам. Другие не промышляли на дорогах, по крайней мере, об этом было неизвестно. Эти ратные были рождены зарождающейся на Руси системы наемничества. Скорее всего, этот процесс происходил не без моего, пусть и косвенного участия. Не слышал я ранее, что целые отряды из русичей формируются для найма и внутри Руси и за рубеж, а может, летописцы просто о них не упоминали, а наемники были.

Местные стражи, усиленные Филиппом и его десятком ближников быстро раскрутили весь клубок, выйдя на тверского купца, который, прямо как по заказу, торгует в городе именно с того дня, как сюда привезли мою бренную тушку. И ведь мое местонахождение было тайной, даже слухи распускались, что я во Владимире в порубе сижу. Так что в конторе Ярослава явно подтекает, если все секреты стали известны заинтересованным лицам. Удивительно, как же удалось в таких условиях провернуть грандиозную операцию по обезвреживанию боярского заговора и моноголов? О ней первым делом поведали Ермолай и Филипп. Кум, словно пытался выслужиться передо мной, Филипп же поправлял не совсем связный рассказ Ермолая.

При этом чувствовалась напряженность в общении, недосказанность, тревожащее чувство вины. Я только и выжидал того момента, как смогу убежать от этой назойливой опеки, неловкости, что мне обеспечивали Филипп с Ермолем. Неловкость в общении с теми, кто был мне другом, скорее всего им и останется, тяготила всех в отряде, даже ратников, с которыми я был не знаком, нужно время, чтобы остыть и хорошая пьянка. Умом я все прекрасно понимал, уже дважды объяснял Филипп, как происходило. Монголы планировали конкретно меня вывезти к себе и им хотели дать возможность произвести захват, и после «освободить» под личиной бунтовщиков, но все пошло не по плану. Вся школа, не считая тех, кто отправился на маневры, были готовы. Князь бы развел руками и стал готовить атаку на взбунтовавшееся поместье в Унже, привлекая бояр. После те попадали бы в засаду и частью вырезаны, частью плененные. Но что получилось, то и имеем.

- Яко твои ратныя? Верные? – спросил я сына Юрия, как только выдался момент остаться наедине.

- Так, добрые, токмо юны вельми, - ответил десятник Юрий, который, как и положено прибыл в Переславль-Залесский со своим десятком.

- До мамы треба идти, не гоже ее одну с чадами оставлять, - шепотом, заговорщицки, сказал я.

Юрий подобрался, поняв, что именно я хочу от него. Его мальцы будут сопровождать меня в пути к жене. Это честь для юных воинов, так как и ратников, пришедших с Филиппом, да, как и любых других, я мог бы взять себе в попутчики, но выбрал десяток мальчишек. Я же не хотел, чтобы кто-то знал, куда именно я собираюсь отправиться. Глупый, мальчишеский поступок? Да! И объяснять себе несуразность побега от тех, кто меня вызволил, я не собирался.

Предстояло пройти до Рязани, где Ипатий оставил Божану с детьми. У попаданца были личные тесные связи с рязанским князем Ингварем Игоревичем, туда Ипатий и должен был довести жену. Это друг передал через Юрия, который держал информацию в секрете, несмотря на то, что Филипп расспрашивал сына.

Уличив момент, я начал действовать. Когда ночью меня никто не опекал, я сделал вид, что собрался спать и даже пошел в сторону гостиного двора, где согласился расположиться, не желая находиться в переяславльском великокняжеском тереме. Я выразил отказ посетить очередной пир, что устраивал городской посадник, но другие пошли повеселиться и пображничать. Нет, я не сноб, не обиженка, я просто не хотел находиться еще день, два в Переславле, а горел желанием бежать в Рязань.

На подходе к гостиному двору пришлось обезвредить двух охранников. Они не ожидали моей агрессии, поэтому без труда «выключил» обоих кистенём с мешочком, наполненным песком, оттащил бедолаг в хозяйственную постройку. Конь был уже готов и стоял, переминая копытами. Через минут двадцать я уже, объединившись с сыном и его десятком, стремительно покидал ставший для меня неприятным город.

Из-за долгого сидения и ничегонеделания скопилось столько энергии, которая бурлила во мне, но не в животных, которые несли меня к семье. Я чуть было не загнал двух коней в первом переходе, задав такой темп передвижения, что мог бы и получить похвалу от заядлого кавалериста Филиппа. Но дальше так же быстро уходить не получалось, так как пришлось путать свои следы. Не хотел я погони и излишней опеки, поэтому решил сразу пустить вероятных преследователей по ложному следу. Не то, чтобы я опасался нового предательства, или продолжения интриг со мной в центре, но встреча с семьей – мое личное дело и оно неотлагательное.

Следующие дни была сплошная гонка, с редкими остановками, чтобы дать хоть немного отдохнуть коням. Приходилось останавливаться и в селениях, так как в достаточной степени кормиться самим и кормить коней, не было возможности, на одной травке лошадка сильно не побегает в таком ритме. Было крайне непривычно ощущать себя неплатежеспособным. Серебра не было вообще и пришлось открывать «кредитную линию» у Юрия. Сын выступал главным спонсором, оплачивая и закупку кое-каких продуктов во встреченных деревнях и закупку овса для коней.

Через десять дней мы уже въезжали в Рязань.

Город мне понравился, был какой-то ухоженный. Вот ничего особенного, чего нет в других русских городах, те же мощенные деревом улицы, деревянные дома, с резьбой на ставнях и воротах, может только чуть больше красок вокруг, но было уютно. Рязань была меньше Владимира, не имела стольградного величия, высокомерия, между тем тут был русский дух, и ощущалось меньшее количество недосказанности, хитрованства прохожих, даже после общения с местными, не увидел я ложной льстивости, интриганства.

Проезжая мимо домов я всматривался в лица проходящих мимо людей, понимая, что они практически все станут жертвами монголов, если не получится отстоять Русь. И эта красивая девушка, которая смущенно отвела свой взгляд, когда я обратил на ее внимание, и сурового вида мужчина с длинной бородой, который недовольно посмотрел на меня, вследствие моего хулиганского подмигивания девушке, все падут первыми на пусти степи. Все они станут жертвами завоевателей: девушку ждет потеря чести и вероятная далее смерть, мужчина падет на стенах Рязани, так как была видна в нем воинская выправка, и остаться в стороне от защиты своего дома, он не сможет.

Искать дом, где скрывалась моя семья, долго не пришлось, примечательный петух на крыше одной большой хаты с небольшим подворьем, сразу указал направление. Тем более, что дом был вдоль самой большой улицы в городе, недалеко от детинца.

- Любы! - Божана первая меня увидела и кинулась обнимать.

Я ничего не говорил. Зачем, если все очевидно?! Обнявшись, мы молча простояли еще минуты две, пока я не обратил внимания на смущенно мнущегося рядом Юрия.

- Иди до нас! – усмехнулся я и притянул нашего сына.

Выбежали Глеб с Ульяной, дочка не успевала за Глебом, но, даже споткнувшись, быстро поднялась и присоединилась к семейной идиллии. Вот так бы и стоял. Столько откровения, нежности, верности было в происходящем, что даже у меня, все больше становящемуся скептиком, проступили слезы. Или не скептиком? Слезы при встрече с Юрием, сейчас…Божана так и вовсе начала шмыгать носом, расчувствовавшись. Вот только Юрий отстранился и, отойдя на пару метров в сторону, отвернулся, подергивая плечами, ему было несместно показывать эмоции – смотрят браты из десятка.

- Ну, все, довольно, - сказал я и улыбнулся искренней, счастливой улыбкой.

А после… Вынесли ее – дочку! Малюпасенькая, укутанная в одеяло, с черными редкими волосиками и чуть раскосыми глазками, или еще личико не разгладилось, и глазки станут чуть шире. А, если и нет, так есть в кого – мама так же обладала чуть раскосыми, но удивительно глубокими глазами. Пусть дочка будет красотой в мать, но главное, чтобы ее любили так, как любят ее маму.

- Дай имя, - сказала Божана, наблюдая с улыбкой за моей реакцией.

- София, - произнес я имя, которое еще раньше согласовали с женой. Пусть мудрой будет.

Никакой фальши не чувствовалось, никакой недосказанности, все было понятно и ясно. Даже страхи по поводу строптивости Юрия, отца которого некогда пришлось убить, пусть и в честной схватке, стали прошлым. Во многом, благодаря Божане, окружившей парня лаской и вниманием, тот слился в семью. Теперь жене придется еще сложнее, с появлением маленькой, придется еще больше дарить своей любви. Но что-то нужно делать с беременностями, года четыре отдохнуть Божане необходимо, иначе здоровье подорвет.

- Князь рязанский Ингвар Игоревич спрашал о тебе, говорил, кабы к нему шел, - произнесла Божана, когда я насюсюкался с маленькой и нажмякался с Ульяной, Глеб, состроил серьезное лицо и отказался от излишних ласк, демонстрируя, как он это понимал, «мужика».

Я пытался вспомнить, кому это я представлялся, чтобы меня знали и ждали, но уже привык, что в этом времени, без технических средств, информация распространяется волшебными темпами.

Прием у рязанского князя был до неприличия свойским. Не было каких-то церемониалов, обрядностей. Я пришел, поклонился, получил типа «так вот ты какой, олень северный» и начал рассказывать о своих приключениях. Ингвар Игоревич был любознательным мужчина лет так слегка за сорок, но повидавший лиха, от чего казался старше своих лет, словно старик. Князь оказался умным и интересным умело отыгрывал роли не только слушателя, но и участливого собеседника. Вот есть люди, с которыми легко говорить, да и не только говорить, а просто, с ними легко. Так, что провел время очень качественно и полезно. Знакомство с рязанским князем, пусть и стыдно признаваться в меркантилизме, может быть выгодным.

- Не ведаю я, яко у тебя сладиться с Ярославом…- князь сделал паузу и немного поежился, как вспомнил о чем-то. – Токмо я предложу тебе стать моим послом при великом князе владимирском, он и не станет боле чинить тебе непотребства, да и монголы поостерегутся. Нам потребно быть заедино, а ты за то и радеешь. Донеси мой посыл до Ярослава, сказывай, что забыты былые обиды, Рязань мира и помощи желает.

Я задумался, зачем это рязанскому князю было привлекать меня для каких-то дел, но ничего серьезного, чтобы подвигло Ингвара к решению объявить меня послом, в голову не приходило, кроме осознания, почему рязанский князь никак не желал называть Ярослава Всеволодовича по отчеству. Все дело с походе против Рязани отца Ярослава Всеволода Большое Гнездо. Много тогда владимирцы принесли горя в дома резанцев.

Или же Ингварю нужно что-то от меня? Если думать современными категориями, то я могу считаться самым сильным боярином. В моем подчинении может быть до двух тысяч ратных, если учитывать и уже постоянный наем генуэзцев. Это еще, если окончательно откреститься от воинской школы. Много товара, зерно и другие культуры, так что «завидный жених», как бы не женатый.

- Пошто сие, князь? – решил я напрямую спросить. Ингвар был открытым человеком, ну или таким актёром, что впору Оскар давать, которого еще не учредили.

- Так то, что ты до своего князя придешь, коли нужда в том буде, а войско у тебя есть. Ты мой посол, не бросил в кручине Рязань. Допомоги оборониться, коли Ярослав не приде на выручку, то ты приди, - незатейливо ответил рязанский князь.

- Я и так бы пришел, - улыбнулся я, понимая, что такой уютный городок, как и его жителей не дам на разграбление степнякам, ну или придется здесь положить свою буйную голову.

Через пару дней, и еще двух встреч с рязанским князем, когда мы обсуждали мои полномочия как посла от него, я стал собираться домой. Как не оттягивать поездку, а нужно. Уже повсеместно заканчивалась посевная, а я даже не знал, как с этим обстоят дела в поместьях. Да и перед моим арестом начал, наконец, работу женский унжанский монастырь. Интересно, как развернулась монахиня Евлампия – такое имя взяла себе Мышана и игуменья Анна, бывшая в миру Агафьей Никитишной. Только раз встретившись с этими женщинами, которые не только пришли в норму в своем психологическом состоянии, но и, казалось, были переполнены энергией и активностью.

В пути Божана рассказала, что Игуменья Анна уже начала брать на обучение девочек. По целям и задачам этого учебного заведения получалось что-то между женским профессиональным училищем и институтом благородных девиц в Смольном. Даже Божана пару раз проводила занятия с девицами по этикету и традициям, пусть в них с рождения эти знания и вбиваются, но разницу традиций и этикета крестьянина и ремесленника уже иная, не говоря уже о том, что девицы должны знать и боярские традиции.

Девиц разделили на три части, можно сказать, классов, одна часть – это те, кто больше изучал прядение, ткачество, шитье. Вторая часть – будущие лекарки, скорее санитарки и фельдшеры, причем призванные, как для лечения людей, так в качестве ветеринаров. Ну и третья – это менеджмент, мой каприз. Этих девиц, которые из наиболее богатых домов, будут учить заниматься хозяйством, можно сказать администрированием бизнеса.

Добрались до Владимира быстро, или просто время текло в общении и семейных заботах быстро. София, конечно, дала нам жизни. Такими требовательными не были ни Глеб, ни Ульяна, или же ощущения притупляются с взрослением детей. Но то были приятные тягости, с улыбкой на устах.

Мы шутили, много разговаривали, устраивали долгие даже не остановки, а целые пикники. И вот я сейчас стою и ожидаю приема у Ярослава, представившись рязанским послом, коим официально и являлся – «документ имею». Так что добрались быстро и без приключений.

***

- Великий князь, до тебя посол рязанский, - услышал я, стоя за дверьми в княжеские палаты Ярослава.

- Ты? – великий князь был обескуражен.

- Так, то я, великий князь, - ответил я, склонив голову.

Для меня стать послом рязанского князя было больше даже неким неординарным поступком, чтобы вот так ошеломить Ярослава. Жизнь и свобода посла неприкосновенны и я очень надеялся, что великий князь немного задумается и, может, станет больше ценить такого «самородка», как я. Ребячество? Несомненно, но как-то я же должен был «взбрыкнуть», ну не сориться же с Ярославом, право слово. А вот так, даже немного весело.

- И ты не мой боярин, а рязанский теперича? – мне показалось, что даже с некоторой опаской произнес великий князь владимирский.

Потешило самолюбие, нечего сказать. Но перегибать палку то не стоит, все же все мои поместья на землях Ярослава.

- Твой я боярин, князь, ты же старшим братом назвался для Рязани, так пошто я не твой боярин? – через небольшую театральную паузу сказал я, продолжая куражиться.

- Ты боишься меня, тому и упросился послом стать? – проявил понимание Ярослав.

- Холодно в порубе, - все же не выдержал я и, немного завуалированно, намекнул великому князю на некоторые обстоятельства, впрочем, Ярослав решил не обращать на то внимание.

- Так, холодно и есть. А Филиппу да Нечаю треба то сказать, что нашелся ты, а то воны ноги сбили бегать за тобой, - уже и князь усмехнулся.

Глава 8. Затишье

В этот раз общение с Филиппом и Ермолаем было более дружественное. Я, пусть и так, по-детски, но отомстил им. После того, как они поняли, что я сбежал, за мной и Юрием устроили погоню с привлечением двух сотен ратников. Мы же, как оказалось, хорошо замели следы и вначале друзья, все же считаю их таковыми, пусть и пока с оговорками, подумали, что я отправился в Ригу. Послали к Вячко весточку, выслали людей и в поместья и сейчас только ждали новостей. И это все в условиях отсутствия дорог, почтовых станций, да и малочисленности населенных пунктов для отдыха в пути. Замаялись, поди! А тут я такой счастливый и веселый и не упрекнешь же, груз предательства давит. Паразит я, устроил на пустом месте проблемы для многих.

Но пора было заканчивать с обидами и недомолвками. И окончательно растопить лед недоверия, как это часто случалось у русских людей во все времена, была призвана банальная пьянка. Вначале был если не пир, то большое застолье у великого князя, ну а после продолжение, а то в княжьих палатах лицо сохранять все равно нужно было. А княже демонстративно всем объяснил, что пригласил меня именно, как рязанского посла, имеет наш правитель чувство юмора, умеет стебаться.

Я не хотел злоупотреблять алкоголем, уже успокоившись, было желание просто в непринужденной обстановке поговорить. Но даже не представлял, как соскучился по напиткам из унжанского поместья, которых было более чем предостаточно у Филиппа. Пришлось напиться.

Были и пьяные слезы заверения в вечной дружбе и объятия и тоскливая рефлексия, все было, как и головная боль на утро. Однако, пользуясь тем, что моя регенерация не в пример лучше, чем у собутыльников, уже с рассветом я собрался уезжать из Владимира. Тем более, что город явно по уюту уступал той же Рязани, ну а по интригам давал фору и многим европейским городам. И тут еще, образно говоря, пахло большой кровью. Витало в городском, но между тем чистейшем воздухе, какое-то напряжение, виднелись последствия недавних событий по зачистке боярской оппозиции, как и монгольского не столько посольства, сколько центра разведки и шпионажа. Разрушенные и разграбленные усадьбы, хмурые и настороженные люди, никак не соотносились с моим отличным настроением, поэтому я поспешил на выезд.

С детьми совершить переход в тридцать километров в один день сложно, да и зачем, если можно было не спеша, благо погода была теплой. Постарались из унылого перехода создать настроение веселого путешествия в два дня, ну насколько это позволила сделать София. Единственное, что изрядно портило легкую радостную атмосферу, так это активизация мошкары и вечером было решительно невозможно от них отбиться. Даже детей пришлось намазать какой-то гадостью, что разила на метров пять вокруг, а Софии постоянно отгоняли гнуса няньки, но и они не за всяким насекомым могли углядеть. Но в целом, время, проведенное с семьей, давало сладкие ощущения отпуска, несмотря на неудобства перемещений в дремучем средневековье. Нас обхаживали и лишили всякой трудовой деятельности, всю работу по благоустройству бивуаков, как и ночевок, взяли на себя ребята из десятка Юрия, которые, было видно, очень гордились своим статусом стать приближенными ко мне толи послу рязанского князя, то ли боярину-воеводе, приближенному к великому князю.

По приезду во Владимир я запутался и уже сам не знал кто я сейчас. Имею ли отношение к воинской школе, которую сам и создал, кто я в иерархии княжества? Хорошо, что великий князь поспешил определить мой статус. Я все еще воевода великокняжеский, друг и соратник Ярослава, но после уже повторного заключение под стражу, считать другом Ярослава, я бы не стал. Но тогда, когда правитель будет играть в дружбу, конец государству, ну или ущерб. Екатерина, которую прозвали Великой, не исключение, раздаривая огромные средства фаворитам, но и из них друзьями, может, были только двое – Потемкин, да Орлов, остальные так - временщики. Так что буду полезным, тогда и отношения будут, а начну становиться на дороге у Ярослава, который превращается больше в абсолютного монарха, смахнут с шахматной доски. Или становится настолько сильным, чтобы отмахнуться от меня было просто невозможным. Думаю, что выберу промежуточный вариант, так сказать «золотую середину».

Важнейшим событием стала встреча и последующий разговор с Нечаем. С этим человеком не проходили никакие кривляния на тему «я обиделась», он просто отмахнулся, как нечто не существенное, и перешел к делу. А дела у нас были серьезные и не на одну тысячу гривен. В сущности, мы создавали государственную мощнейшую торгово-промышленную корпорацию, где я не имел перевес, но и обиженным не оставался. С планируемыми оборотами должно хватить на все свершения, решить бы проблему с монголами и точно заживем. Да и не стремился к тому, чтобы управление было за мной, чему имелся ряд причин.

Я испытывал катастрофический кадровый голод. Не было толковых управленцев и приходилось использовать в качестве таковых самих ремесленников. А производитель, как это ни банально, должен производить, а не думать о том, как, кому и за сколько продать свой продукт. Это и отвлекает от работы, да и распыляет силы и возможности. В свою очередь, как утверждал Нечай, он сможет найти и купцов и посредников, как и быстро договориться о помещениях, благо оппозицию хорошо проредили, образовался немалый запас площадей, ранее принадлежавший боярам-отступникам, так что пусть этим и занимается княжий тиун. Я же по такой договоренности получал только тридцать процентов от прибыли, но при этом почти ничего не делал.

Как в этот концерн тиун будет привлекать таких уже избалованных по местным меркам промышленных магнатов, как Дарен, проблема Нечая. Впрочем, я был уверен, что этот товарищ справиться. Почему я не сторговал себе большую долю? Как не смешно и пафосно, но из-за чувства патриотизма и немного чтобы потешить свое самолюбие – быть причастным к формированию бюджета княжества. Я был уверен, что образующаяся структура очень быстро при государственном протекционизме станет самой прибыльной на Руси.

Была еще одна хитрость с моей стороны, чтобы не зависеть от процента в будущей корпорации. Это алкоголь. История знает множество примеров того, как люди обогащались только лишь на продаже алкогольных напитков, а они у меня просто великолепны, да никто не делает таких ни на Руси, ни в других регионах освоенного мира. Даже европейцы еще не подошли к процессу производства своих виски и бренди со шнапсом, не говоря уже о том, какое разнообразие напитков я уже сегодня могу производить. Только бы не споить Русь, но на то нужно прививать и культуру пития. Европейцы, как ни пьянствовали, но эволюционировали свои финансовые и производственные системы.

Кроме того, сельское хозяйство у меня никто не забирал, а только на нем я собирался иметь сытую и даже богатую жизнь. Да и мог сам заниматься торговыми отношениями, но не больше десятой части от объема. Были и два производства, которые я пока не собирался отдавать на откуп Нечаю. Это компасы, в деревянных корпусах со стеклом, и часы. Это уже приноровился мастерить приборы Натан – единственный человек, кроме князя, которого я посетил, будучи во Владимире. Прожженный купец и ремесленник меня долго убеждал, что он все просчитал и собирается выстроить целую систему введения новых товаров на рынок.

Хотелось бы пообщаться с Лисом, и я бы это сделал обязательно, но своего молодого да раннего, подающего надежды управляющего, я отправил за границу, так сказать, на стажировку. Лис, по идее, уже должен был вернуться, но это не сесть на самолет и в тот же день быть на месте, так что подождем.

Наутро второго дня перехода в Суздаль, нас нагнали обиженные Филипп и Ермолай, уже менее молчаливый. Так что, после недолгих упреков, мы ехали бок о бок в поместье.

По прибытию в суздальское поместье, нас встретила суета и даже, как казалось, хаос, но, при близком рассмотрении, он все же был организованным процессом. Все куда-то шли, четко и уверенно, каждый человек знал свое дело и место в сложной системе хозяйства поместья. Мне даже понравилось, что не было пышных встреч и оваций. И угодливый ранее Симеон был занят делом и руководил сложным процессом посевной, которая явно заканчивалась, так как были видны вспаханные поля с обозначениями на деревянных табличках о культурах, посаженных там.

Расположившись в усадьбе, которую не занял тиун, хотя мог, что подняло его рейтинг в моих глазах, я всполошил слуг. Так расслабились три бабы и два мужика, которые смотрели за домом и двором, что не оказалось и нормальной еды и достаточно сена и овса для коней. Вот они то и стали той ложкой дегтя в бочке меда. Так, для острастки, чтобы не перехвалил Симеона.

Между тем, в усадьбе решались проблемы. И я понимал, сколько пришлось потратить нервов Симеону, чтобы не распустить селян, а организованно провести посевную. Так что тиун, наконец, смог проявить себя и заслужить себе постоянное место работы, о чем я торжественно и сообщил.

Отдельного внимания заслуживает воинская школа в суздальском поместье, которая ширилась и разрасталась. Тут первенство было отдано берендеям, в частности, заправлял всем Курутай и его клан. За их счет и, частью, княжеский, шло снабжение и обеспечение воинского учебного заведения. Участники масштабных событий прошлого года, эти люди не продали ни одной единицы оружия из трофеев, а все пустили на нужды школы, в которой, впрочем, учились не только берендеи, но и славяне, как и наставники, были из унжанской школы наполовину с местными воями, все только с боевым опытом. И пусть молодняка в школе было семь сотен, реализация такого масштабного проекта заслуживает всяческого одобрения. Поэтому, я попросил у тиуна по возможности помогать этому важному и полезному делу.

Берендеи показали себя как храбрые и умелые воины и такой род войск, как тяжелая конница, да при некоторых новшествах, может, на данном этапе развития воинского дела, решать исход любых сражений. И представители этого разделенного народа, который должен был кануть в лету, больше имели предрасположенность быть именно тяжелыми всадниками.

Были и новшества в экипировке всадников. Это небольшие арбалеты, которые можно было использовать при сшибке. Расстояние убойной силы было не велико и составляло до сорока метров, не стоило ждать от маленьких арбалетов большего, да и такого эффекта смогли добиться благодаря использованию в конструкции стали. Можно было бить врага, когда потеряешь рогатину, или перед сшибкой, благо удобное седло позволяло быть устойчивым верхом. А пара арбалетов крепилась на конструкции, монтируемой в новое массивное седло, и они не мешали при перемещении, да и весили мало. Так что тяжелую конницу мы усилили и сделали еще более боеспособной при сшибке.

И, да – второе мое «изобретение» это то самое новое седло, цинично содранное из образца XV века. Подобные седла уже имеются в продаже, но основным покупателем стали всадники же суздальской школы, по достоинству оценив преимущества девайса. Тем более, что производство находилось именно в суздальском поместье, так как именно здесь было первоначально развито кожевенное ремесло.

Через два дня достаточно напряженной работы в поместье, отправились далее, уже домой. За эти два дня я проявлял необычайную работоспособность, уезжая рано утром и возвращаясь за полночь. Я общался и с соседями, выделяя им небольшое количество моего посевного зерна, посещал воинскую школу, проводя что-то вроде экзамена, пусть и не по воинскому искусству, но по медицине, обозному делу, тактике и стратегии. Проверил я и ремесленников, рядовичей, съездил даже в Суздаль, где находилась моя небольшая лавка с товарами, как из Унжи, так и с местными ремесленными изделиями. Так что уезжал я чувством выполненного долга.

Я вновь почувствовал себя хозяином, что было подорвано после мутной историей с монгольским послом.

В Унже тихий приезд уже не получился. Нас встречали чуть ли не с оркестром, но если бы таковой был, то обязательно присутствовал и играл бравурные марши. Люди начали стекаться к поместью и многие считали необходимым хотя бы отбить поклон, но увидеть боярина, пусть и издали. Ситуацию объяснил словоохотливый в последнее время Ермолай.

- Воны любят тебя, Корней. Люди думают, что ты по правде живота лишил крамольного татарина, - поведал мне кум.

Между тем, Ермолай не выслушал мой ответ, резко оказавшийся занятым, когда навстречу ему выбежала Нелли. Грузинская девушка была непохожа не себя и выглядела покорной по-домостроевски, а не шаловливой, какой я привык ее видеть.

- А что случилось? – спросил я у Божаны, стоящей рядом со мной и приветствующей собравшихся.

- Так венчаться удумали, - немного склонившись в мою сторону заговорщицки шепнула жена.

Я порадовался тому, что все же удалось Ермолаю убедить своенравную девушку знатного происхождения выйти замуж именно за него. И будущая жена, теперь, понимая, что должна соответствовать и привыкать к обязывающему статусу жены, ведет себя покладисто, не позоря своего жениха. Вот только не завидую я куму, дома то она всю плешь проедать будет, такой буйный характер все равно будет прорываться.

Дом, милый дом. Как же хорошо, что есть место на этой бренной земле, где действительно чувствую себя хорошо. Унжанское поместье стало родным, местом моей силы. Уже строится большой каменный дом и новая усадьба, которая станет втрое больше нынешней. Надеюсь, что новый дом станет не менее уютным. Ну а пока нужно поработать. Не перестаю убеждаться в том, что люди этого времени отличаются необычной работоспособностью и любознательностью, пусть и медлительность в своих действиях. Если отсутствует противоречие с религией, то готовы познавать мир с уникальной скоростью. И сильные духом люди этого времени отнюдь не глупее бывших моих соплеменников из XXI века, вероятнее, даже способнее.

В целом же существующий ныне уклад в поместье, да и значительно за его пределами, мало напоминал то уныние, которые было в этих местах, когда я впервые здесь оказался. Люди ходили с улыбками на устах, сложно было увидеть тощего человека, если только он не приезжий, или из племен меря, пришедший на постоянно действующий торг. Даже карчма умудряется работать всю неделю, кроме воскресенья, хватает клиентов.

Отдельно нужно было указать на то, что товарно-денежные отношения, как по мне, развиты были не меньше, чем в сельской местности в веке так девятнадцатом. Можно было улучшить финансовую систему.

С Ярославом, скорее с Нечаем, был уже уговор о том, чтобы чеканить свою монету. Все то серебро, которое есть у меня и у князя планировалось использовать для производства первых, если не считать единичных экспериментов ранее, русских денег. Не удобны были для торговых отношений гривны, зачастую использовали просто металл. Да и подобная монополия лишним не будет, а иметь возможность создать более совершенную финансовую систему, чем существующая, и не сделать этого, больше, чем преступление – это глупость. В мечтах были бумажные деньги, но пока именно что в мечтах, может лет так через пятьдесят и можно попробовать, а прыжки через целые формации, нарушить уже работающие системы.

- Корней Владимирович спаси Христос тебя! – провозгласил басовитым голосом Дарен.

Кузнец выступил вперед большой толпы людей. Все они собрались приветствовать меня. Приятно, черт возьми.

Знакомые люди, стоящие напротив, мало напоминали себя, какими я их помнил при первом знакомстве. Тот же Дарен стал еще больше, уже имел изрядный лишний вес, при этом выглядел самодостаточным, может даже немного высокомерным человеком. Сильно отличался некогда худой Демьян-мельник от того, кого я видел перед собой. Сейчас этот мучной магнат превращался в сказочного колобка, округлившимся во всех местах. А когда-то боялся начинать мукомольное производство. Он, как и многие собравшиеся ощущали себя хозяевами, понимали, что их жизнь значительно сытнее, чем в других регионах Руси и ценили это. Назвать кого-то из собравшихся холопами, даже рядовичами не поворачивался язык. Скорее боярство, буржуа, не меньше.

- По здорову ли люди честные? – обратился я к собравшимся.

- По здорову, боярин! – почти хором отозвалась толпа.

И был пир на весь мир, и угощали меня, даже подношения приносили. Я не отказывался, не было в этом действии какой-то корысти, люди хотели сделать мне приятное, так пусть и будет так. Особенно были мной оценены подношения, сделанные своими руками. Креча, наш главный уже не бортник, но пчеловод, даже соревнование со своим старшим сыном устроили, бахвалясь своими дарами. Вкуснее меда я ни в каком из миров не ел. А тут смогли и разделить отдельно липовый, отдельно гречишный, даже васильковый.

- Боярин, с тобой говорить желают, - заговорщицки, на ухо сообщил Дарен.

- Кто? – спросил я, делая очередной глоток пива, отличного нужно сказать, пива.

Кузнец замялся и почему то начал теребить нательный крестик. Такой привычки, как и подобного смущения, за самым мастеровитым кузнецом Руси ранее не было замечено.

- Ну? – с некоторым нетерпением спросил я.

- Так унуки перумовы, - быстро ответил Дарен и моментально сделал пару шагов назад, как будто опасаясь удара.

Я же не спешил с эмоциями. Это в этом мире вопрос религии был критически важен, мне же было не столь принципиально какой веры человек, главное его качества. Но это мне, человеку из двадцать первого века, где вопрос религии уже даже не на втором месте, а больше играет роль культурно-мировоззренческого нарратива.

- Где? – спросил я, наконец, и заметил, как выдохнул Дарен. Он ожидал другой реакции.

Пришлось оставить застолье, тем более, что начались песни и танцы и народ разделялся на клубы по интересам с выделяющейся своей энергетикой молодежи. Судя по бесятам в глазах девчин и отроков, сегодня могут быть очередные договоренности о сватовстве. Между молодыми, тут все еще оправляющим является родительское слово.

Встреча с Здебором происходила в доме Дарена, который, как я понял не так уж и всем сердцем принял Христа, пусть и неистово крестился на красный угол, как только мы вошли в его жилище.

- Боярин, не гневись, ведаю я, что Христа славишь и в церкву ходишь. Також ведаю, что и латинян привечаешь, и мари ужо живут на земле твоей. Нам, перуновым унукам, есть великая нужда жить на земле русской, токмо веру пращуров своих не предадим мы, - вещал, как его «окрестил» Дарен, волхв.

Желание этого человека было понятно, не понятно было только что с этим делать. Жили язычники в лесах по соседству с марийцами, были общины и на земле мордвы, разведчики доносили о них, причем воины нашли понимание и даже учиняли торг. Много где расселились поганцы, прячась и чураясь общению с иноплеменниками, но на Русь не решались прийти. По крайней мере, в Суздальские и Владимирские земли. Боятся волхвы православных князей, которые некогда жестоко подавили восстание против веры, как говорил Здебор «в мертвеца».

- А чем владеете, какая польза будет мне, коли пойду апроч церкви? – спросил я.

- Боги разгневались на нас, чады наши все больше к богине смерти Маре идут, разума лишают мужей наших. Дай дозвол жить на земле твоей и не будет люда более верного и честного. А мы и вои добрыя и охотники и справить что можем. Я с братами Перуну служу, мы вои, есть и даждьбожьи унуки, - уговаривал меня представитель язычников.

Мне же вспомнился другой эпизод истории России – церковный раскол, когда вот так же люди уходили в леса, дичали там, но веру старую не предавали. И жгли староверов, и сами они себя сжигали. Сколько людишек загубила тогда бескомпромиссность церковных владык и царей, подсчету не подлежит. Так и в этом времени. Попытались волхвы в Суздале и Ростове поднять людей на восстание, даже получилось, но дружины князей были более организованы и потопили то восстание в крови.

- И сколько воев у тебя? – задал я самый для меня напрашивающийся вопрос.

- Так под три сотни буде, коли всех по лесам кликнуть, - гордо ответил пожилой умудренный мужчина.

Толи я привык оперировать тысячами, толи оборзел слегка, но цифра не впечатлила. Хотя, целый батальон бойцов лишним точно не будет.

- Земли у меня вдоволь, живут многие люди и веры христианской и веры пращуров, - глаза Здебора расширились, не ожидал он от меня такой исповеди, не назвал я язычников «поганцами», – приходите и живите, токмо место будет разом с миром эстов, кои також в богов верят, токмо своего бога Перунасам кличут.

Действительно, я был удивлен, когда узнал, что после моего исчезновения из поместья, в Унжу прибыли две сотни эстов. Мейлис отправил их учиться и набираться уму разуму ко мне. Они были и остаются язычниками и были вполне благосклонно встречены местным населением. Вначале, была некая враждебность, но унжанцы уже знали поганцев-степняков, как и латинян. Люди увидели, что те не едят на завтраки православных младенцев, начали общаться, иметь общие дела. Теперь о вере не спрашивают, но теологические разговоры то там, то сям слышны. Уже три десятка эстов крестились. Наше местное духовенство сперва было начали напирать, как на латинян, так и на язычников, но встретив сопротивление, как и после многочасовых разговорах с примерами неудач крестоносцев в миссионерской деятельности со мной, решили смягчить свою политику.

Между тем, я уже давно замечаю, как перед входом в церковь люди снимают с себя разные обереги, летночки, веревочки. Было рядом с нательным крестом у некоторых и что-то похожее на молоточки Тора, которые могли особо отчаянные носить на одной веревке с крестиком. И ничего, все понимают, молчат, даже батюшка наш ни разу не возмущался. Можети сама церковь в этом времени была более лояльна, а может, банально священнослужители не хотели терять паству и осложнять спорные ситуации. Есть вариант, что нам повезло с батюшками больше, чем иным.

***

- Притомился, любы? – Божана подобралась сзади и нежно обняла.

Никто в этом мире так, как мы с женой, не общались. На людях чинно, часто и церемонно, в меньшей степени, чем другие, но обрядности с традициями показательно исполняем. Однако, стоит остаться наедине и девушка, для меня она именно что девушка, становиться такой своей, такой уютной, простой в общении. У меня даже не дом ассоциируется с уютом, а присутствие в любом помещении моей Божанушки.

- Иди ко мне, голуба! – ответил я жене и повернулся, ловя губы для поцелуя.

И, оказывается, ни сколько я не притомился, но так соскучился, что дом не должен был спасть всю ночь, ибо эмоции забурлили через край.

Наутро прислуга в женском составе смотрела задумчиво на меня и завистливыми взглядами на Божану. Ну а мужики качали уважительно головами. Не умеют тут скрывать свои эмоции, но мне это даже нравилось. В конце концов, боярин - не прелюбодей какой, а супружницу свою любит. А ведь мог бы, многие мужья не выдерживают эндогамии, как и я в той, другой жизни, где не было Божаны.

***

- Атанас, ты ли это? – спросил я на монгольском языке своего давнего приятеля.

Мы договорились сегодня во всем поместье, ну кто хоть что знает, использовать только этот сложный для общения язык, который не всегда способен воспроизвести витиеватость фраз и выражений. Я жаждал учиться и тем более знать язык наиболее вероятного противника. Ну а булгарский купец, или вообще кто он там, был просто полиглотом, казалось, понимал все языки. Даже наблюдал, как тот со шведами разговаривал. Казалось, где Булгария и где свеи, но он знал их язык не хуже, чем знает русский. Вот так с полным погружением, мы все периодически и восполняем знания чужого языка.

- Я, мой друг! – ответил булгарин и принялся меня обнимать, насмотрелся на русские традиции гостеприимства.

Последний наш разговор был весьма на повышенных тонах и булгарин не постеснялся объяснить, что друзья мы лишь на словах, на деле-то он поднимет саблю против меня, не раздумывая. Что же изменилось, что этот почтенный господин, как только узнал о моем приезде во Владимир, устремился в унжанское поместье, даже не закончив торги в Нижнем Новогороде? Что-то надумал?

- И что привело тебя ко мне в дом? – задал я главный вопрос, несмотря на то, что по церемониям должен был еще расшаркиваться минут десять. А как по мне, сбитень гостю поднести, и будет с него. Еще не было ни одного неожиданного приезда Атанаса просто пообщаться, а только озадачить, создать проблемы, в лучшем случае торговать. Но и признаться нужно, что от булгарина я очень много, уже те кони, что были мне проданы, или дарованы ранее, это треть мощи всего войска и, практически все иррегулярные соединения.

- Знаешь ли ты, что монголы потребовали выдачи Делал-ад-Дина и наш правитель отказал им и готовится к войне? – ответил вопросом на мой вопрос гость.

- Нет, но ты говори о проблеме, Атанас не темни! – ответил я немного нетерпеливо.

Сегодня я собирался ехать в монастырь и посмотреть, как работает первое в истории профессиональное училище, но не случилось.

- Мой правитель просит тебя, друг мой, оказать услугу и прийти на усиление непобедимого войска моего господина, - словно робот вещал булгарин, но я не верил в то, что он искренен со мной, какой-то фальшью тянуло.

Ощущение, что Атанас отбывал некую повинность, причем она его тяготила настолько, что прожженный купец, шпион и, вероятно, интриган, не смог скрыть своей иронии. Даже лицо булгарина искривилось.

Несмотря на то, что я пробыл некоторое время в заточении, узнать общие сведения об обстановке, если можно так выразиться, международной, удалось без особого труда. Как уже говорил, информация тут распространяется вопреки законам физики, быстрее, чем полет птицы.

Было много информации по Европе, так как пересекался с немецкими купцами по дороге в Рязань. Но меня, пока, мало интересовали европейские интриги, крестовые походы и другие активные игрища католиков. Большую значимость представляли сведения о делах на окраинах многогрешной, но надеюсь, благодаря мне и русским людям, богоспасаемой Руси.

Прежде всего, имелись данные, причем достоверные, о том, что мордва зашевелилась и ищет на свою филейную часть приключений. Вот неймётся им. В той истории, которая уже начинает мной забываться, но все еще не до конца, в это время племена мордвы так же пробовали на прочность и Рязанское княжество, до этого ослабленное противостоянием с Владимирский великокняжеским столом, да и Суздаль пострадал от набегов южных соседей.

Никак не мог понять недальновидность вождей и правителей того времени. Так и напрашивался некий договор о разделении сфер влияния с Булгарией и с ее сателлитами, в данном случае, скорее, вассалами, с одной стороны и Великим Владимирским княжеством, с другой. Но нет, резали и кололи друг друга, становясь слабее перед лицом общей угрозы. Как показывал мой опыт, современные правители не были глупы, даже напротив, поражала гибкость ума современных власть имущих. Им, может быть, не хватало опыта предков, то бишь, познаний в истории, но уж точно не жизненной мудрости.

Так что нелогичным представляется тот факт, что племена мордвы готовятся, даже не к набегу на Русь, а к полноценному походу. Мы разобьем их, возможно и с определенными сложностями, лишимся какого-то количества уже опытных воинов, командиров, но одолеем. А дальше, разбитая мордва представится легкой добычей для монголов, становятся их вассалами, так как не верю я в то, что Булгария устоит, и с упоением идут со своими среднеазиатскими друзьями резать русских.

А булгары не выстоят, нет у них таких, как мне кажется, тиктонических сдвигов, как в Северо-Восточной Руси. Если, конечно я не помогу волжанам. И не звездная это болезнь, считать себя спасителем большого государства, а расчет. Те же пушки много решают на поле боя. Нам нужно обкатывать пушкарей, которых набрали из толковых ребят более чем достаточно. Вот только где им набираться боевого опыта? Проблемка, как и самый больной вопрос с селитрой, пороху то сожжем безбожно.

- Атанас, я поразмыслил над твоим предложением и скажу, но ты не хватайся за клинок, так как мои слова будут жесткими, но не к тебе, мой друг, а к правителю твоему, - обратился я после долгих раздумий к булгарину, уже на его родном языке, коверкая слова, монгольский в обучении идет лучше.

- Я готов к любым словам твоим, но прошу не подвергать сомнению нашу дружбу, - горделиво ответил булгарин, а я пристально, несколько изучающе, на него посмотрел.

Это намек на то, что он готов и против воли своего правителя пойти? Сейчас купец, или кто он там по основной специализации, предполагая, что я могу ругать или даже оскорблять его правителя, говорит о дружбе? Что ж пусть так! И я начал «рубить правду-матку»:

- Мне особого дела до твоего правителя нет. Он не дальновидный правитель, потому что дал убежище Джеллал-ад-Дину. Ходят слухи, что именно в битве с этим шахом-правителем без своего государства и погиб Ченгизхан и завещал покарать своего обидчика. А знаешь ли ты, сколько войска у монголов? Много, очень много. Десять туменов придут и следом за ними еще десять. А что делает твой господин? – я сделал паузу, ожидая реакции Атанаса, но тот, казалось, превратился в статую, пришлось продолжать монолог. – Он натравил мордву на русские княжества, в то время, как у нас союзные отношения с вами. Не считаете ли вы, ну или ваш престарелый правитель, что Русь не знает, за чье серебро собирается поход на ее земли?

- О том мне не ведомо, боярин, - наконец, отмер булгарин.

- Ой, ли, друже, ты пришел дабы забрать долю рати русичей до своего правителя и ослабить сим русские полки, токмо того не будет, друже, и я скажу тебе коли я приду на земли твои. Токмо когда монголов сечь станем на земле твоей, да полон у них отбивать. И Булгария будет заодно с Русью и там правитель будет иной, может и знамы мне, - закончил я свою тираду и ждал реакции Атанаса.

Намек прозвучал недвусмысленный. Я предлагал, прямо не говоря, занять своему знакомцу достойное место в иерархии его родины, которая, может и, скорее всего, должна пасть под напором монголов.

С Великим князем мы эту проблему не обсуждали, но с Нечаем – да. А как было не поговорить о Волге-матушке? Мое мнение такое, что без подчинения себе Булгарии и, не взяв под контроль волжский бассейн, невозможно будет планировать развитие Руси в принципе. Это не говоря уже о том, что именно уральские земли, да Сибирь принесли государству столь необходимые для ее существования и развития, вопреки даже многим катаклизмам, ресурсы. Металлы, золото, уголь – лишь то немногое, без чего выжить в условиях конкуренции с углубляющейся экономикой Европы просто невозможно.

Покорить чужими руками булгар? Что может быть слаще для наследников подлой и хитрой Византии, которую, вернее ее осколки, к слову, так же из вида упускать не следует.

- Следует ли сие, что ты, боярин не придешь на помощь к моему народу? – спросил задумчивый Атанас.

- Может и приду, токмо когда монголы уже столицу Биляр брать будут, али возьмут сей град, - с показным спокойствием ответил я на вопрос.

Глава 9. Ищите женщину!

На следующий день, после разговора с булгарином, я все же отправился в женский монастырь к Агафье и Мышане, непривычно мне их иными именами называть.

Увиденное мне понравилось. Швейная мануфактура, а может из нее будет и две уже, набирала свой производственный ритм. Очень хотелось помочь девушкам, скорее даже девочкам, в их труде и «создать» швейную машинку, но, как ни ломал голову, не смог прийти к техническому решению по данному изделию. Решил, когда освободится наш «Кулибин», Никифор, озадачить его. Вряд ли и у него что получится, но авось! Принцип то знаю, там и электричество не нужно.

Получался огромный перекос с готовой пряжей, которую изготовляли на станках. При этом и наличие готовой ткани был налицо, но в раз так пять меньше, чем было пряжи. Создание именно ткацкого станка никак не выходило, да и в иной истории его смастерили англичане только через сто лет после прядильного. Но и так я наблюдал самое передовое в этом мире и времени производство. Наши ткани расходились молниеносно. Некоторые купцы останавливались жить на постоялом дворе месяцами, ожидая очередные изделия, и отрывали их с руками, как только те были выделаны. Даже повышение цен не сильно смутило купчин, которые побурчали, но уезжать не торопились. Они то получали если не сверхприбыли, то окупали все траты. Нам же было выгодно немного промариновать купчин. Так они немало оставляли серебра при постое.

Постоялый двор, способный принять одновременно от тридцати до пятидесяти гостей, вопрос только в комфорте пребывания, требовалось расширять, и уже начались работы в этом направлении. Расширяли и помещения для празднеств. Насколько я знал, некоторые поселяне уже празднуют свадьбы и некоторые другие торжества в ресторане. Важно, что от меня не потребовалось ни грамма серебра, постоялый двор расширяется со своей прибыли.

Одновременно Дарен в складчину со своим сватом, владельцем мельниц, открыли и что-то типа пивного бара. Там и несколько комнат для постояльцев оставили. Так что и сфера услуг работала уже без моего участия.

Вот опять же, корпорация создана, но есть немало так лазеек для получения прибыли в обход государственному предприятию, в котором, впрочем доля моя немалая.

Так что должен был я, аки Кощей над златом чахнуть, но не срасталось. Наемники кушать хотели, даже женщины с низкой социальной ответственностью, штат которых значительно увеличился, хотят содержания. Всем заплати за работу, дома не прекращают строиться, как и мост через реку. Амбары и элеваторы необходимо расширять, чтобы максимально сохранить зерно и овощи, эти постройки были нужны еще вчера, так как по всем прогнозам, урожай в этом году будет меньший и необходимо сохранить прошлогодний, может чего и прикупить в дополнение. Нет, с нашими то технологиями урожай будет на порядок выше и европейского и среднего по Руси, но привыкли мы уже к сытной жизни и нет смысла отвыкать, если для ее нужно только умело и грамотно распределить доли посевных культур, да создать все условия для хранения собранного. Но, неурожайные годы уже начались, и с этим нужно было что-то делать. По крайней мере, зерно теперь продавать станем втрое меньше, чем в прошлом году и за железную руду.

Кроме уже обозначенных трат, много серебра уходило на скупку мяса у марийцев, как и рыбы с мясом у собственного населения. Мы готовились в поход, явственно, что главные события вот-вот начнутся, войско предполагается большое и их пропитание, как и, в целом, снабжение, важнейший вопрос. Великий князь так же готовится и его амбары полны зерна, а мясо массово солится. Но, на князя уповай, а свой хлеб имай!

Подготовка к военным действиям неведомого до сели масштаба, ну может только Святослав хозар гонял с немного меньшим воинством, требовала колоссальных трат на производство оружия. Пока я «отдыхал» в порубе, у великокняжеских тиунов получилось создать систему пополнения оружием воинских складов. Так что не нашим только, уже можно сказать, заводом перевооружалась русская рать. Все кузни Северо-Восточной Руси трудились без продуху. Многие мастера переняли знания у Дарена, и его мастеровых, было немало и тех, кто по старинке работал, но получал заказы на изделия, требующие меньшей технологичности. Старались не отставать от процесса вооружения и перевооружения и другие княжества. Тот же Мстислав Удалой, да и черниговцы, гонял свой ремесленный люд, требуя много оружия. Там же, к слову, открывались похожие, во многом уступающие нашим, воинские школы. Была надежда, что это бряцание оружием на русской земле не приведет к междоусобной войне, а погоним общего супостата прочь на долгие годы.

***

На второй неделе моего пребывания в поместье, когда я только собрался на охоту, в лесах начала промышлять большая волчья стая, прибыл гонец от Антяса.

Мой друг, можно уже говорить, вождь племени мокша, сообщал, что мордва готова идти в поход, и он собирается присоединиться не к ним, но ко мне. Сепаратисту-мордвинцу нужны были мои инструкции по выдвижению к месту встречи. Антяс собирался привести с собой полторы тысячи конных только своих воинов, но утверждал, что есть недовольные и среди иных племен, которые так же выразили поддержку действиям молодого представителя племени мокша.

Эта история заставила меня сильно задуматься и срочно посылать гонца к великому князю. Упускать такой шанс было нельзя. Одним сокрушительным ударом можно было решить проблему мордвы и взять их под свою руку. Пусть и возглавит эту «автономную область» Антяс. Но молодой вождь сам, без нажима, убеждений, без обещаний преференций, сделал выбор. Такой поступок нужно ценить и не оставлять без внимания. В противном случае, можно потерять единственного союзника у южных соседей.

Можно понять булгарского эмира, который хотел бы ослабить Русь даже перед лицом опасности со стороны монголов. Марийцы уже не то, чтобы под нами, скорее юридически подо мной, ведь мне они дань платят, в любом случае влияние булгар у этого большого союза племен, которое покорилось некогда унжанцам, крайне мало. Тут еще и наши недвусмысленные отношения с Антясом, который становится одним из лидеров мордвинского союза племен. Чтобы не потерять влияние и на этот, еще более многочисленный, чем мари, народ, эмир идет на обострение.

Но, главный булгарин Челбир просчитался, если, конечно, во Владимире правильно оценят обстановку. Начиная боевые действия руками своих вассалов, эмир не только рискует потерять союзные отношения с Ярославом, но и получить удар в спину. И начинать поход мордвы нельзя и ждать опасно. Патовая ситуация у эмира. Но он захотел и из проигрышной ситуации выудить хотя бы локальный успех – это привлечение меня с максимальным количеством воинов себе на помощь в рамках, как союзного договора, так и используя межличностные отношения между мной и Атанасом. С одной стороны, эмир ослабляет Русь, не мог он не просчитать, что последние победы русского оружия так или иначе связаны с моим именем, с другой, может использовать как «мясо» собственных же союзничков. Все бы отлично и хорошо для булгар, но есть одно «но». Я не собираюсь никуда двигаться до тех пор, пока булгары не застонут и не начнут терпеть реальные потери. Вот тогда на коне, своем верном Арабе, заручившись поддержкой Ярослава, я могу ударить и по монголам и по войскам эмира. Не получится эффективно, отступлю под защиту Нижнего Новгорода, получится, так и пусть великий князь решает, кому править от его имени на Волге.

- Скажи Антясу, что жду его через три седмицы от сего дня у Нового града нижнего, - ответил я посыльному, принимая решение, не взирая на мнение Ярослава.

Это не было жесткое поругание субординации и властной иерархии, скорее экономия времени. Великий князь должен был откликнуться на просьбу части племен мордвы пойти под его руку и принять участие в войне против своих же соплеменников. Ну а то, что я буду собираться в поход, так это никакое несвоеволие, войскам так или иначе, но требовались учения, засиделись они.

***

- С тобой, братко, - громогласно произнес Филипп.

- Куды ж я, також с тобою, - сказал Любомир.

- Вот и добре, - подытожил я.

Пришел ответ от Великого князя и тот давал решение по мордвинскому делу Антяса на откуп всей нашей честной компании, но упирал, чтобы и Филипп и, особенно, Любомир так же приняли участие в задуманном походе, но только по своему собственному желанию. И, если я не сомневался в согласии Филиппа, тот чувствовал все еще свою вину, и можно было быть практически уверенным в положительным решении, Любомир размышлял дольше всего, трижды перечитывая послание князя.

Ну, а княже вновь повел себя грамотно со стороны государственного деятеля, но немного обидно, в отношении меня, проявился, как человек. Идите, мол и воюйте, кладите свои буйны головы на алтарь общей победы – так я думал сперва. Уже позже я нашел множество полезного, что можно было получить по итогам похода и кроме того, чтобы привести мордву под руку великого князя.

Прежде всего, у нас было больше полутора тысяч молодых воинов, которые еще не участвовали в битвах, да и в переходах не так уж и поднаторели. А впереди серьезные схватки, пусть лучше в более легком походе покажут себя с негативной стороны, если такие парни будут, чем это случиться во время решающего сражения с монголами. Да и пушкари наши нуждаются в боевом опыте, должны прочувствовать, что такое работать в цейтноте, а не только подгоняемые ругательствами командиров.

Еще важным моментом будет проверка и обкатка всех наших тактических приемов, как и боевое слаживание различных род войск. Мы уже на учениях пробовали тактику малых многочисленных каре, которую применял Румянцев в войне с Османской империей, или Потемкин, историки в этом вопросе имеют некоторые разногласия. Но, когда мы начали тренироваться быстрым построениям в каре по сотням, началась такая анархия, что она ничем не отличалась от беспорядочного бегства. Можно только поаплодировать солдатам XVIII века, которые умели это делать чуть ли не на марше. Но мы тренировались.

- Что есть по воям, сколько конных, али пеших? – спросил я у двух руководителей воинской школы.

- Нынче тысяча конных, да семь сотен пешцов, - ответил Филипп, а я умилился тем, что он использовал числительное, звучание которого было предложено мной.

- Это унжанския отроки, а в Суздале еще есть, - вслух размышлял я.

Получалось, что мы имеем без какого-нибудь ополчения две тысячи четыреста воинов, да семь сотен наемников, три сотни язычников, которым нужно отработать свое положение. Я и так из-за них рискую. Можно было бы и молодежь подтянуть, в этом времени пятнадцать лет уже воин, но я все еще не искоренил в себе понимания возраста и свое понимание заботы о детях.

- Ипатий увел много добрых воев, пошлю до него, пусть вертает кого может. Доброхвотов еще потребно, милицию всю, наймиты с арбалетами. В таком разе тысяча пятьсот конных, тысяча десятьсот пеших, окромя воев Ипатия. Також вои Антяса. Три седмицы и пойдем, - подытожил я.

По времени вполне нормально должно быть: и сбор урожая проконтролирую, и хорошо подготовимся к походу. А там и Антяс подойдет. Вот Ипатий не успеет прийти, особенно, если трофеев много будет тащить, а я уверен, что много. Либидо Ипатия бурлило и если он эту энергию аккумулирует в агрессию?.. Жалко его противников! Хотя…нет, не жалко!

Три недели пролетели незаметно. Много дел в полях, собрали урожай картошки и, в отличие от зерновых, он выше ожиданий. Я такого не видел никогда и в детстве в деревне. Два куста и ведро с верхом! Теперь задача сохранить все добро.

Занимали меня и дела торговые, особенно я обрадовался, когда узнал, что Лис возвернулся из своей командировки и собирался уже сегодня-завтра прибыть. Понял я пока одно – расторговался он знатно. Даже Симеон прислал весточку, Лис у него останавливался, и выглядел молодой купец, не слугой, а цельным князем.

- Боярин, тама пришли до тебя, - вывел меня из раздумий голос служки – молодого парня, которого держали на подсобных работах в поместье.

- Клич гостя, али сбитень поднесть треба? – спросил я, гадая кто там такой пришел, чтобы я должен лично его встречать.

Тиуны, как и знакомые мне торговцы, входили в дом без всяких церемоний. Знали, что я не особо их придерживаюсь. Но что с меня взять, взрослел то на чужбине, на земле сарацинской. Да уже и привыкли все к моим ляпам, пусть тех и было меньше. Но никого по-пустому не обижал, всем живется намного лучше, чем прежде. Думаю, мне бы простили и капище в центре поместья, поселяне бы простили, церковники, наверняка бы обиделись.

- Ты? – удивленно спросил я глупый вопрос.

Конечно же, он. Некогда просто смышленый паренек, в котором сейчас и графа с бароном признать можно. Именно, что графа или барона. Лис был одет по европейской моде, ну или в стиле ее. Все одежды вычурно расшиты узорами, выполненными золотыми нитями, все пальцы в перстнях, дорогое с каменьями оружие в ножнах. Весь холеный, с высоко задравшимся горделивым носом. Казалось, что этот фанбарон, мой слуга между прочим, даже бывший челядин, пришел не ко мне в гости, а это я с поклоном к нему заглянул. Даже Ярослав казался попроще, чем эта «его светлость».

- Боярин, рад приветствовать тебя, - на немецком языке с прекрасным выговором сказал Лис, причем не озаботился отбить поклон.

Я даже растерялся, не зная, как себя и вести. Увидел бы я того приказчика молодого, но сообразительного, каким отправлял на торг в неметчину, то обнял бы и сразу за стол потащил. Но сейчас…

- Боярин, тебе прислали знатнейшие люди вольного города Любек подарок. Вот это вино, выпей его, а о делах предлагаю поговорить завтра. Прости, устал с дороги, - Лис отвесил-таки поклон, но не такой, как принято на Руси, а какой-то не наш, со взмахом руки. Точно нахватался латинских замашек.

Но покоробило не это, а сама ситуация. Мой слуга, приказчик, который выбился в люди благодаря мне и сейчас, по сути, дерзит. Никак иначе я не могу назвать подобное поведение. Не хочется верить в элементарную глупость приказчика, но Лис чуть ли не бросает мне вызов.

- А ну стой, холоп, - вызверился я, когда, не дождавшись моего ответа, этот щеголь развернулся и пошел прочь.

- Не смей, боярин, я нынче барон и силу маю, - зарычал, будто зверь Лис. Такого тона я от него ни разу не слышал не то, что к себе, но и к его же подчиненным.

Не успел я взять много возомнившего себе крысеныша за шкирку, как тот издал истошный крик и в горницу влетели два мордоворота.

Времени на раздумье не было, и я достал засапожник, бросая его в приближающегося чужака. Попал в плечо и нож отскочил, встретив преграду, скорее всего, встретился с кольчугой, которая была спрятана под одеждой. Мгновение спустя я увидел краешек металлической рубахи.

На летящий в меня успел без труда среагировать, тот описывал огромную дугу. Как можно так бить вообще? Где этого увальня учили? Ушел от удара и ударил в ответ в солнечное сплетение, где мой кулак встретился с железной преградой. Противника отбросило чуть в сторону от удара, но и я почувствовал, что правая рука уже не рабочая. Поломал, не поломал, но кисть онемела.

Пока я рефлексировал, второй нападающий, который немного замешкался от попавшего в него ножа, уже вытянул откуда-то меч и встал в стойку. У меня оружия не было. Недавно отдал на переработку Дарену несколько клинков, один из которых как раз в этой комнате и висел на стене. Кочерга в другом конце светлицы и путь к ней преграждают уже два вооруженных человека, а судя по тем позициям для фехтования, что они приняли, эти тати знают толк в поединках.

- Помогите, убивают! – что есть мочи заорал я, прекрасно зная, что меня услышат.

В какой-то степени мой крик был уроном чести и вероятным спадом авторитета. Ну как же, непобедимый воин и первый смельчак и так взывает о помощи, демонстрируя свою неспособность справиться всего с двумя варнаками.

- Арх, - зарычал один из татей и ринулся на меня с каким-то отчаянием успев зло зыркнуть в сторону съёжившегося Лиса.

Вижу летящее к моей голове лезвие, уворачиваюсь, но чувствую, резкую боль в правой ноге, которая сразу же и отпускает, однако ноги подкашиваются, и я заваливаюсь. Сталь сверкает на острие меча, который готовится рубануть меня и защититься уже нечем и увернуться не получится, мешают массивные ножки стола и сундук.

- Урх, - произнес заносящий для удара меч чужак и упал своей тушей на меня.

В комнате я услышал русскую брань и звон металла. Но очень быстро все закончилось.

- Тебя нельзя оставить и на день, - ворчал Ипатий, когда стягивал тело татя с меня.

- Это мистика, как ты тут оказался? – вымученно спросил я, морщась о боли. Нога и ребра болели.

Ипатий, ничего не говоря, быстро разорвал мне штанину и достал веревку, которой начал перетягивать ногу.

- Да вот, летел на заводных к своему другу, боялся, что тот отправится косить мордву без меня, а он тут с мужиками развлекается. Божана вообще в курсе извращений? – в своем репертуаре, отыгрывая роль озабоченного солдафона, бормотал Ипатий, заканчивая перетягивать мою ногу.

Потом начались разбирательства этого инцидента. Отказавшись от прихода знахарки, или монахини из монастыря, которая ведала в лекарском мастерстве, я решил сейчас же допросить Лиса, понадеявшись на свою регенерацию. Уж больно интересно стало, с чего я был удостоен таких игр. И откуда перемены характера и образа у приказчика, какие тайны и секреты тот рассказал тем, кто списал парня. А его просто списали, подставив под удар. Если бы я был убит, что существовать Лису оставалось часы, если не минуты.

Приказчика не нужно было пытать, использовать элементы психологического давления, он пел, как соловей в мае. Что сказать про случившееся? Все зло в этом мире от баб, замечу, что в данном изречении я разделяю женщин и баб. Этот идиот, ослепленный не одной тысячей гривен серебром и ценнейшим товаром, уже отъезжая на торги в свободные немецкие города, проявлял спесь, я не обратил внимания на это, да и пообщались мы мало. У парня проснулась гордыня, и он посчитал, что я зарабатываю непомерно много и только благодаря талантам своего приказчика.

Дальше, уже в Любеке, Лис влюбился в прекрасную, с его слов даму, дочь какого-то там аристократа. Вот только это был мезальянс. О чем не преминули высказать парню. Встречаться с этой дамочкой не запрещали, но ничего более, чем вздыхания под луной и редкие поцелуи.

Я был уверен, что девку ему подложили, и неискушенный в любви паренек, попался в классическую «медовую ловушку». Во Владимире не так легко было найти себе женщину, а гормоны бурлят. Нужно было подсказать парню, где в стольном граде, за малую деньгу можно было решить проблему, или самому подсунуть ему сиротку. Многие бы пошли на такие условия, если голодно в доме, да перспективный парень…был.

Для злодеев же, после проявления влюбленности Лиса, осталось дело за малым… Напеть красивых речей, обрисовать райскую жизнь и женитьбу с возлюбленной, и шахид готов. Вот только бывший приказчик и не догадывался, что он смертник. Идиот, принял католичество и получил индульгенцию – прощение всех грехов на год. И Лис решился убить меня и сразу же бежать в Любек. Уже был готов караван из зерна и с десятком мастеровых – носителей секретов. Отправиться они собирались сразу же после известия о моей смерти и принести эту благую, для немцев весть, должен был один или даже несколько человек из наемников, которые пришли ко мне, чтобы вступить в милицию. Ну и как можно говорить о том, что средневековые люди были глупее? Такая многоуровневая операция, прямо можно было воскликнуть «браво!», но ноющая боль в ребрах и онемение ноги не предполагало яркого выражения восхищения, даже скупых аплодисментов.

Стоит ли говорить о том, что Лиса никто не ждал в лесу у поместья для бегства, как это он полагал?

- Но это глупо, нападать на меня в усадьбе. Тут и охрана и патрули рядом, да и слуги стрелять из арбалетов мастера? Зачем? – спросил я по-немецки у Лиса, не теряя времени, совершенствуясь в языках. Раз выжил, то обучение нужно продолжить, да и не хотелось, чтобы все вокруг понимали разговор, а людей собралось много, только охранников с десяток ожидали повторной атаки.

- Вино, оно отправлено, я запаниковал, не знал, как вести себя, вот и кликнул двух своих охранников, - обреченно сказал Лис.

Дальше разговор уже был не особо интересным, за исключением одного факта, что этот идиот опять принес мне немало денег. Немецкие купцы и покупали товары у бывшего приказчика по приличным ценам и не требовали того оставить серебро в вольных городах, а, напротив, дали сверху еще две тысячи серебряных марок для закупки «колдовского зерна», которое дает урожай даже в проклятые годы. Да и заказали купцы побольше оружия, которое уже приобрело определенную славу в немецких землях. Как же, самих рыцарей в хвост и гриву гоняли, не умением же, только оружием хитрым, да подлым, иначе один рыцарь семерых убивахо?! По мнению бюргеров только зачарованное оружие было способно победить славных воинов Христа.

Так что получал я уже купленное оружие, как и зерно, овощи, много специй. У нас они, пусть и дорогие, но даже в сравнение не идут с ценами на европейских рынках. Там наемникам платят специями за найм. Все это богатство вместе с подводами необходимо реквизировать

- Ипатий, пошли своих людей, думаю, две сотни хватит, нужно захватить дом Лиса, все там прошерстить, собрать и подсчитать. Захватить его караван, потом в Новгород за кораблями, чтобы не дай Бог, не уплыли. Пусть они гонят их сюда, в Унжу. Нам зерно, как и купленное оружие, самим пригодится. Да и Жадобу, если в Новгороде встретят, пусть поторопят. Если морские судна не проходят по рекам, тогда скупают все речные, цена не имеет значения, - обратился я к Ипатию, который в согласии кивал головой.

Глава 10. Ветерок перед штормом

Лиса казнили. Можно много заниматься морализаторством, но эти люди, что столпились на небольшой площади у причала, не поняли бы иного решения, если бы не увидели болтающегося на веревке татя. А тот был татем. Тимофею было поручено изучить общественное мнение, чтобы принять решение на радость толпы и еще больше стать своим, всяким там, справедливым и все такое. Признаться, я думал, что придется «проявлять милосердие», но ошибся. Не менее девяноста процентов опрошенных, как и разговоры в пивном дворе, постоялом дворе, на кузне, других производствах, все за лютую смерть. Разнились лишь способы казни. Лиса называли «неблагодарным», «коварным латинянином», «вероотступником». Интересным фактом стало то, что язычник Браслав, который уже переселился в поместье, громче всех кричал, что Лис «предал веру». В его понимании, как я это для себя объяснил, православные – враги, но свои враги, а вот латиняне, это чужие, более злейшие враги. Вот такой вот кавардак в головах людей.

С казненным имуществом так же все сложилось впоследствии нормально, тот собирался переезжать к немцам, но не смог. Да и не сумел бы, он был обречен – отпускать Лиса никто не собирался, выбраться из поместья ему бы не дали. Ну а если бы удалось каким-то невероятным способом сбежать, то его настигли хоть и в неоткрытой еще Америке, вот на льдах Антарктиды, так как глаза Божаны, налитые злостью и ненавистью, говорили ярче тысячи слов о незавидной судьбе обманутого и недальновидного парня.

Это жена более спокойно переживала риски, с которыми я сталкивался далеко от дома. Там не видит, не слышит, а тут вот он, убивца, которому не хватило буквально чуть-чуть.

***

- Прямо, как Карл XII, - сказал я, подъехавшему вплотную к телеге, Ипатию.

- Помню такого бездарного шведского короля. Пил по малолетству, чуть до тридцати дожил. И что у вас общего? – растерянно спросил пападанец из параллельного мира, всматриваясь в окружающие меня пейзажи.

- Так в моей истории его ранили в ногу и после долго перевозили на телеге и носили на носилках, а тот войсками командовал,- сказал я, в очередной раз забывшись о том, что Ипатий, пусть так, как и я попаданец, но из другого мира, где не было Великой России, как и отсутствовали стремления таких правителей, как Петр I, возвеличить свою державу до мирового уровня.

До сих пор смутно понимаю, как можно было хоть что-то сохранить своего, православного, когда из все й Руси и был то Новгород, да Псков. В каком же унижении жили потомки славных русичей?! Но и среди них нашелся настоящий боец и я должен благодарить кого-то или что-то, что этот человек, Ипатий рядом со мной.

- Боярин-воевода, тама гонец ад мордвы прискакал, - сообщил, подбежавший посыльный.

Когда я уже услышу «разрешите доложить», или «так точно»? Не хватает этой дисциплины в войске, четкости и лаконичности доведения приказов, формулирования докладов, составления рапортов? При своей жизни, никогда мне этого не добиться, тут настолько все закостенело в отношении, когда все дружинники равны и на хрен послать некого! Десятник и сотник – авторитеты и их послушают, но, если те не проявляют должного мастерства, мужества, могут и не пойти за таким командиром. Так что, слава Богу, хоть какая-то субординация и порядок. А чтобы была привычная с прошлой жизни дисциплина, нужно изменить саму систему комплектования войск.

Между тем, от Антяса прибыл гонец, а с ним и полсотни воинов. Будущий вождь всех племен мордвы, я постараюсь, чтобы это было так, находился в пятичасовом переходе. Но это для него часов пять, нам же из-за дождей с пушками все десять, а то и того больше.

Да, погода не баловала. Как только мы отправились в путь, сразу же пошли нескончаемые проливные, к тому же холодные, дожди. Интендантские службы сразу же начали выдавать отвар шиповника всем воинам, а командиры следить за тем, чтобы их ратники не ходили в мокрых одеждах. Все чаще становились на привалы и палили костры, чтобы просушиться и даже принять на грудь алкоголя. Не пьянки ради, а здоровья для. Очень не желательны были небоевые потери, когда стремишься на поле боя не потерять ни одного воина.

Но мы упорно шли и рассылали все больше разъездов вокруг, особенно, когда стали подходить к условной границе союза мордвинских племен. Там и ожидал меня Антяс, собирая под свои знамена все больше воинов. Не все гладко в союзе и не все роды стремились сохранить власть престарелого деспота-эмира Булгарии, но и идти под руку слишком уж молодому вождю мокши, не спешили. Нужен был катализатор для того, чтобы колеблющиеся племена приняли единственно правильное решение - отринуть приговоренную к исчезновению Булгарию и встать под знамена Руси.

- По здорову ли, друже Антяс? – спросил я уже молодого парня летами, но мужа по внешнему виду.

За время от первой нашей встречи этот некогда юноша превратился в матерого волка с мудрыми глазами. В нем появилась властность и осознание права повелевать. Между тем, Антяс не проявлял надменности в отношениях со своими соратниками и подчиненными, но они и без того признавали его право лидерства. Мелькнула мысль о том, что Руси такой вот волевой вождь всей мордвы и не нужен. А что, если разногласия какие будут, то сразу получим сильного врага? Но хотелось, вновь и вновь, верить в людей, несмотря на то, что я уже был неоднократно предан, вопреки всему, иначе паранойя мой диагноз. Тот же Лис нагадил в душу: я же был уверен, что облагодетельствовал его, а тут без особых колебаний поднес отравленное вино, да убийц привел.

- По здорову, брат, боярин-воевода! – громогласно произнес Антяс, демонстративно, чтобы слышали все присутствующие при встрече, что он меня назвал «братом».

Вот же мудрец! В одном приветствии ответил на все возможные вопросы. И личную дружбу подтвердил, и решил вероятную проблему лидерства, и обозначил приверженность к будущим договоренностям с князем, волю которого я, как воевода, выражаю. Молодец! Меньше времени потратим на расшаркивания.

- Испей со мной вина горячего, преломи хлеб, ты гость мне, а о делах после трапезы, - я жестом пригласил Антяса в свой шатер, даже поднявшись с носилок, чтобы самостоятельно проследовать вслед гостю.

Прочувствовав отсутствие видимого дискомфорта, решил сам похромать к столу и лично налить что-то вроде глинтвейна своему союзнику. Регенерация и сейчас дала эффект, нога практически не болела.

- Две тыщи со мной, да и иные роды выказали свою покорность и приведут своих воев, первой молодых, много воев было в войске, что на Русь пойдет, - вещал Антяс уже после ужина.

Получалась гражданская война, или междоусобная, межплеменная. Старшие, опытные войны служили уже достаточно давно в общем войске, которое сформировалось не вчера. Частью пошли защищать Булгарию от монголов, частью постоянно служат при верховном вожде. Но Антяс был уверен, что, как только узнают о решении старейшин, воины начнут дезертировать и переходить на сторону прорусской партии.

В целом же силища формировалась основательная. Набиралось войско в больше, чем шесть тысяч, но проблема заключалась в том, что использовать конных и пеших мордвин, как иррегуляров точно не рационально, может быть и болезненно для всего дела. Для того же, что бы встроить их в уже отлаженную систему единого войска, требуется время. Приняли соломоново решение – пеших распределили по сотням наших воинов, чтобы те быстро прояснили принципы нашей тактики, ну а кавалерию разделили на три части, такие себе усиленные эскадроны, и поставили к ним наблюдателями наших ветеранов. Временно, чтобы проводили разъяснение и могли реагировать на изменения во время боя. Особо оговаривалось, что ветераны не должны были поучать, а чтобы вовремя распознавали сигналы и могли увидеть на поле боя возможности для атаки, в рамках наших тактических приемов.

Все мероприятия по встраиванию войска Антяса в систему нашей унжанско-суздальско-наёмничьей рати заняли еще неделю, и становилось уже опасно задерживаться с выходом, о нашем расположении, как и намерениях, наверняка, не знал только ленивый. Да и магазины в Нижнем Новгороде, недалеко от которого мы и стояли, уже начали показывать свое дно и пустые стеллажи, а из Унжи караван задерживался, видимо, из-за тех же дождей, так как три судна по реке пришли вовремя.

Вычистив «под ноль» все склады и свои и нижегородские с обязательством оплатить не меньшим добром в скором будущем, армада нашего уже общего воинства в более, чем шесть с половиной тысяч воинов, за время стояния охочие люди пребывали и от русичей и от мордвы, даже марийцы прислали свой отряд, отправились в путь. И… ничего, четыре дня ни одного выстрела стрелой, ни одного конного отряда, вообще ни души.

- Вастан, а где люди? – спросил я одного из сподвижников Антяса о наболевшем.

- Боярин-воевода, так эрзя зело лютые на мокша стали, токмо те в леса ушли, а когда мы пройдем ратью своей, то и выйдут. Глава наш оставит воев, дабы те оборонили селища, - ответствовал Вастан.

То, что Антяс решил оставить несколько отрядов в нашем тылу, было оговорено. Не хватало еще каких-нибудь обходных маневров от противника и удара в спину. Оставшиеся в селищах ратные получат еще и дополнительное задание по разъяснению населению ситуации. Необходимо провести разъяснительную работу, не нужны недомолвки и слухи. Мы приходим на эти земли навсегда и нечего стращать народ сплетнями. Пусть выходят с лесостепей, так как лесов тут не то, чтобы и много, и занимаются спокойно своими делами.

- Корней, впереди на версты четыре севернее в лесу конный отряд из сотни всадников. Я послал своих, но стоит подождать результата, вдруг нарвемся на засаду, - говорил Ипатий, бесцеремонно оттирая Вастана от меня.

- Добро, но следи за говором, и так обо мне и о тебе небылицы ходят, не плоди сущности, - отчитал я Ипатия, когда ближник Антяса был уже поодаль от нас.

- Одной сплетней больше, одной меньше, уже без разницы. Да и на взводе все. Уже который день бродим без толку, припасов только на недели две осталось, из поместья обозы задерживаются, с учетом того, что и мы, как черепахи двигаемся. Люди могут начать роптать, - уведомил друг меня об обстановке, которую я и сам прекрасно видел.

- Охота и рыбалка нужна, сам знаю, но это затишье самому не нравится. Давай команду на остановку и проконтролируй своих ребят, пусть сотника живым притащат, - сказал я и пришпорил коня в направлении обозников, чтобы дать указание сократить нормы выдачи провианта.

Отряд, который был обнаружен орлами Ипатия, действительно был вражеским, хотя я племена мокши и эрзя не воспринимал таковыми. Противник сконцентрировал свои силы северо-западнее от нашей локации на километров десять-двенадцать. Там было большое поле и нас решили вытягивать на него с помощью мобильных малых отрядов, которые должны были жалить и уходить в направлении будущего поля битвы.

- Вот же люди, сказали бы – идите сюда, да мы вприпрыжку бы прискакали, - бормотал я себе под нос, реагируя на данные допроса сотника противника, захваченного недавно.

Против нас собралось порядка восьми тысяч воинства. Учитывая, что далеко не все присоединились к желающим пощипать Русь, а многие мордвины оказались в нашем войске, были сведения, что полторы тысячи лучших воинов ушли к своим сюзеренам в Булгарию, мобилизационный потенциал племен огромный. Они бы могли собрать соизмеримое с Великим Владимирским княжеством воинство, до моего попаданияв это время, конечно. Такой актив нужен самим, да и условия сосуществования для мордвы, думается, будут значительно лучше, нежели с мусульманами-булгарами. Как минимум, два года освобождение от дани, а потом лишь две трети от того, что они платили Булгарии, только лишь служба на общее благо. Такие условия были определены заранее, если сопротивление мордвы не выльется в продолжительное и затратное, когда будет только жестче.

- Что накажешь, Корней Владимирович? – спросил Филипп уже в завершении военного ответа.

- Яко ты сказал, так и поступим. К бою! – ответил я громогласно, и наше воинство через пару минут пришло в движение.

Филипп предложил выдвинуть пушки на прямую наводку, но прежде ударить, провести разведку-боем, легкой конницей, чтобы попытаться выманить противника на простреливаемый простор. Ну, а в завершении сжимать клещи, вокруг растерянного от пушечных выстрелов противника, тяжелой кавалерий и следующей за ними пехотой во втором эшелоне. При этом, между пехотными каре создавалась возможность маневрирования малыми отрядами конницы, для чего большинство конного воинства Антяса и сгодилось. Спорным моментом в плане было только использование пушек, которые могли не успеть уйти, если конница противника все же не будет ошеломлена и продолжит натиск. Тогда придется вводить в бой резерв из лучников и арбалетчиков и пехоту с воткнутыми в землю рогатинами, да и в этом случае есть риск не успеть. Но какие громкие битвы были выиграны без маленькой авантюры?..

Бой начался по предложенному плану, и все шло вполне нормально, пока легковооруженные конные воины мокша не увлеклись рубкой со своими соплеменниками. Смешавшаяся толпа мешала пушкарям наводиться, да и удар во фланги затягивался. В то время, как наши союзники быстро теряли свои горячие головы в беспощадной рубке, нам было тяжело им помочь, чтобы не превратить сражение в окончательную свалку, где потери будут неприемлемыми.

Только вмешательство Антяса с его гвардией смогло немного сгладить ситуацию и вывести из-под удара большую часть своих недисциплинированных собратьев.

Когда же прогремели, наконец, первые залпы картечью и по опешившим противникам прокатилась волна ужаса от недопонимания ситуации, тяжелая конница, не дожидаясь второго залпа, устремилась на врага. Это было опасно, и Филипп, ведущий в атаку правый фланг, должен был осознавать вероятность «дружеского огня» от своих же орудий. Но друг уже показывал задатки великого военачальника, куда больше понимая, даже чувствуя, ход сражения, чем я со своим послезнанием, поэтому Филипп и смог рассчитать время и обрушится лавиной на противника как раз после второго залпа на всей возможной скорости.

Перед ударом в рогатины многие кавалеристы разрядили свои маленькие арбалеты, чем еще больше усугубили положение противника. Победа была предрешена. Получи противник хотя бы пять минут для того, чтобы отойти от пушечного залпа и начни они разгон навстречу конной лавины Руси, военная удача перешла бы на их сторону. Филипп же в очередной раз продемонстрировал великолепное понимание боя и тонкого, ювелирного расчета.

- У мокши сотня и еще пять посеченных до смерти, до трех сотен раненых. У конных от школы два десятка до смерти, да сотня раненых, - докладывал Любомир на военном совета сразу после того, как связали и определили в наскоро созданный лагерь военнопленных, последнего сдавшегося.

Можно было провести эту битву с еще меньшими потерями, если бы молодая поросль союзников не увлеклась боем. Но эту проблему пусть решает Антяс, меня же увлекали больше трофеи.

Что сказать? Горькое разочарование и желание срочно бежать бить немчуру. У тех было хоть чем поживиться. Тут же… Ну, кони только что добрые, да и то не все и мало. Припасов так же никчемно мало, даже меньше, чем у нас оставалось. А с учетом того, что существовала необходимость кормить еще и пленников, проблема вставала в полный рост. Придется все же организовывать фуражные команды и выискивать поселения.

Драгоценности кое-какие были, оружие попадалось неплохое, больше всего, конечно ценным представлялись до двух сотен добрых составных луков с хорошей убойной силой. Но и все. Поход, с точки зрения коммерции, не окупился ни разу.

- Треба до великого князя вести слать, да в обозах нужда великая, снеди нет, - констатировал положение Любомир.

Предложение было дельным. Причем, мы сделали работу за владимирских воевод. Мордва разбита, а ее лидеры с большой радостью дают клятву верности Антясу. С радостью, потому что никто не собирается грабить их селения, насиловать и убивать их женщин, забирать в рабство детей. Только незначительные репарации, чтобы покрыть расходы компании и все.

Почти все, с учетом сопротивления, два года освобождения от налогов получал только племена, которые приняли участие на стороне русичей в этой глупой войне. Остальные уже в этом году должны дань. Еще было принято решение, с учетом надвигающего противостояния с общим врагом, о том, что служба в ближайшие два года половины от тех воинов, что остались в живых не отменяется. Последнее условие было мое, нужно «мясо» для будущего противостояния с монголами. Грубо? Или лучше было в другой истории, ход которой я стараюсь изменить, когда племена мордвы были покорены монголами. Те не особо смотрели на условности и с присущей азиатской моралью, истребляли непокорных, а иных опускали в социальной иерархии до рабов. А так, все «мясом» будем, если проиграем, точно.

- Ипатий, а не сделать ли «ход конем»? С этого места и до Рязани километров сто пятьдесят-двести и до Суздаля так же. Можно же и рязанскому, и владимирскому князьям за помощью в провианте послать, да коней пусть дадут, еще какой живности, - спросил я своего друга, когда тот пришел для приватного разговора ко мне в шатер.

- С них не убудет, а мы и так все горячие каштаны из огня тягаем, - сказал Ипатий и осмотревшись, как будто в поисках прослушивающих устройств, продолжил. – Что за дело, Корней?

- Если бы тебя клонировали, то их, дел этих было бы, как минимум три, но так придется делать сложный выбор, - я вздохнул с огорчением.

- А ты говори все, может, кого или чего и посоветую. Сам же видишь, что эти люди и смышленые и многое взяли от нас с тобой. Вон, какие стратеги и тактики растут, не чета нам. Так что нужно делегировать, а не мне все самим бегать. Хотя и не могу я на одном месте сидеть. Ну, излагай, давай! - сказал Ипатий и взял кружку с глинтвейном.

- Монголы, булгары, Комнины, но последние могут немного подождать, - изложил я наименования проблем.

- Очень информативно, - пробурчал Ипатий.

- Ну с монголами все понятно, нужна разведка. После того, как ты вернулся, твой человек не выходит на связь, Шалва же утверждает, что по его источникам с Родины, монголы концентрируются на Северном Кавказе немного севернее алан. Нужно точно понимать, куда они пойдут. Если это на нас, а такого я не исключаю, так как хитры степные бестии, то пора бы озаботится и сбором всех войск и началом боевого слаживания больших подразделений…- озвучивал я свои опасения.

- Ты же не служил, откуда это все «боевое слаживание», «подразделения», - перебил меня Ипатий.

- Никакого уважения к боярину-воеводе, советнику и ближнику самого великого князя, - шутливо сказал я, но смешинка быстро испарилась и я продолжил. – Нужно еще в мутной воде рыбку поймать, если, а точнее когда, монголы пойдут на булгар. Я буду предлагать князю план, по которому нужно будет разбить монголов уже после того, как те возьмут столицу Биляр и старого эмира накажут. Трофеями поимеем, и с тех, и с других. А еще «закинул удочку» по смене власти у волжских мусульман. Тот же Атанас, как по мне вполне договороспособен. Монголы не успеют перегруппироваться, будут перегружены добычей, следовательно, менее маневренными. Да и раненные, прямые потери от столкновений с булгарами. Нужно со всей решительностью на чужой территории. Сейчас подомнем соседей, дальше получим такой толчок к развитию, что и Россию возвеличим и Марс покорим.

- И ты мне предлагаешь что? – Ипатий рассмеялся. – Пока слышу только о, одноv – булгар пограбить по-тихому, пока все воюют. На такое никто, кроме меня и не решится, или сочтет не по чести. Так что… давай поступим так…

Я принял предложение Ипатия, который посоветовал отрядить два отряда из его тысячи и направить к монголам. По словам друга, он подберет истинных степняков и грамотных следопытов. Есть у него в подчинении и половцы, и берендеи, и лихачи-русичи и венгры. В степи эти воины ориентируются не хуже монголов, а то и лучше, учитывая, что вокруг будет знакомая для них степь, не раз уже пройденная. Вот они-то и станут ошиваться у монгольских лагерей, а при отрядах будут голуби и обученные соколы, чтобы противодействовать «ПВО» монголов. Вот они и станут ушами и глазами. Ипатий был уверен, что не только справятся, но и похулиганить смогут знатно, не отсвечивая.

Расчет будет на то, что щипать станут и булгар, и монголов, и половцев и всякого рода степняков. Главное – нарушить коммуникации всем и способствовать взаимному если не истощению, то ослаблению. К примеру, тухлое мясо в колодец и все – часть войска уже мается животами, или и того, небоевые потери. Но последнее касается монголов, булгар только грабить. Задача же это была сложная и подбирали людей, которые крепки духом, чтобы не сдаться в плен. Да и самим придется зачищать все и всех. С

Ну а сам друг-попаданец пойдет к булгарам, как только те завязнут в пограничных сражениях со степняками. Возьмет остальных головорезов, четыре корабля с пушками и боем прорвется в Булгару. По потребности захватит его и пограбит, потом уйдет. Я же буду его ждать южнее Нижнего Новгорода с войском и встречать преследователей с расставленными пушками на берегу и выстроенной линией обороны.

- Авантрюра это чистой воды, - высказался я.

- А ты особо ничем и не рискуешь. Чтобы нас взять, напомню тысячу организованных обученных, проверенных во многих схватках бойцов, да при артиллерийской поддержке, с бочонками пороха под стенами городов, нужно ополчить тысяч шесть войска. Где они возьмут столько, да еще быстро и сразу в условиях проигрышной войны? – Ипатий злорадно усмехнулся.

- Ты адреналиновый наркоман, - сказал я, с опаской взирая на друга.

- А ты на деньгах помешан, царь Мидас. Солить их собираешься? Если по моему возвращению, главным блюдом в ресторане будет маринованное серебро, то питаться стану у какой-нибудь вдовушки, – парировал Ипатий. – Но, знаешь, спасибо! И за жену с ребенком, прежде всего. Я начал новую жизнь и смирился, что никогда их не увижу и даже готов к отношениям, правда, местные аборигены подрезают на повороте, не без помощи твоей жены, между прочим. Но я не в обиде. Ты дал этому миру шанс, и мы можем многое изменить, уже изменили. Но главный твой актив не оружие, не знания, не технологии, ни даже отличные люди вокруг, которых ты мистическим образом можешь объединять. Главное – это сельское хозяйство. Зерно, семена овощей, картошка – вот главное! Уже столько жизней сохранил, столько еще людей не будут голодать, а займутся делом. Вот за это спасибо! Ну и винтовка – огонь! Жаль, что патроны конечны. На всех монголов не хватит, но внести сумятицу в их ряды я обещаю.

- Это, братец, на тебя глинтвейн так действует, что-то ты излишне сентиментальным стал, - ошарашено сказал я, не ожидавший исповеди друга.

Но кому больше понимать, что именно уже сделано, как ни человеку, который знает другую жизнь, будущую. И пусть «общества всеобщего благоденствия», как и коммунизм, построить не удалось, но эта жизнь совсем другая. Вон поместье славится уже не только в округе, но и по Руси самыми красивыми женщинами. И я был бы полностью за такое определение, если бы речь шла о жене, Нелли, и еще немногих женщин. Однако, статус места проживания красивейших из женщин приобрелся по другой причине – полноты многих и многих. Худышки, может некоторые и уже совсем молоденькие девушки, остальные же все женщины в теле. И работают, не могу сказать, что на завалинке нежатся, уходят калории, видимо восполнение оных весьма существенное. Ну, на моду полноты я не особо пока влияю, позже, может, и займусь этим вопросом, так, больше от скуки.

***

Природу лихорадило. Жуткий осенне-зимний холод октября сменялся через день-два аномальным теплом. За одну неделю можно было пару дней понежится под солнышком, прозябнуть под холодным ветром с дождем, удивится выпавшему снегу и тому, как быстро он растает на следующий день.

Такая погода не благоприятствовала стоянию лагерем и ожиданием каких-либо подарков судьбы от князей. И рязанский князь и Ярослав выразили желание накормить наше воинство и конями облагодетельствовать. Однако, ждать их благодати я не стал, вернее, немного пришлось, пока окончательно не понял, что стояние на месте разит ратников больше, чем стрелы и копья мордвы. Хватило трех сотен заболевших толи простудными хворями, толи и того страшнее – воспалением легких. Небоевые потери только за последние три дня, при соблюдении всех правил пребывания в лагере, составили двадцать три человека, были еще бойцы в крайне тяжелом состоянии. Шиповник, чеснок, лук в обязательной прикуске к любому приему пищи, казалось, утратили свой антивирусный функционал. И это речь только о войске, с пленными же ситуация была намного печальнее. Пусть не гуманно, но подсчет умерших пленных уже не велся, оставляя на откуп самим узникам.

- Филипп, треба домой, али в срубы какие, людей погубим, коли в поле останемся, - сказал я Филиппу, который, оказывается, пришел ко мне в шатер с подобным предложением.

Под проливным дождем, который к вечеру сменился ледяным, мы собирали лагерь, перекладывали телеги с трофеями и своими припасами, запрягали лошадей. Если не болезненность большинства людей, было бы значительно быстрее, но нас всех, как будто косил какой-то вирус.

Переход был сложный. Мы возвращались через Суздаль, так как именно эта дорога, вернее направление, казалась самой короткой. Отправили конных в сторону Рязани, чтобы те перехватили обозы и направили их также в Суздальское поместье. Грязь, слякоть, лед, опять грязь и много, много воды в жидком и твердом состоянии вокруг.

Решение пройти по землям, родом из которых была большая часть пленных, не прибавило радости. Все люди, остававшиеся в селениях, когда их мужчины пошли проучить русичей, вторгшихся на исконно мордвинские земли, разбегались по лесам, чтобы в их чащобах спрятаться от нас, считая, впрочем, не сосем безосновательно, что подвергнутся насилию и ограблению. И как в такой погоде в лесу этим людям? Сколько человек сгинет ни за грош? Дети, умудренные старцы, женщины? В эти дни шел геноцид мордвы, пусть и наша вина в этом была лишь косвенна.

Понимая это и при отсутствии всякого желания уменьшать мобилизационный потенциал и будущих налогоплательщиков, я попросил Антяса разобраться с проблемой и даже выделил половину имеющихся припасов на это благое дело, как и отдал всех пленных, многие из которых уже принесли клятву верности Антясу и Ярославу.

Да – это гуманизм, но тот случай, когда мораль сочетается с прагматизмом. Антяс выступает при решении озвученных задач не как завоеватель, а, как свой, даже спаситель. Спасает детей, кормит их, заверяет старейшин в том, что никто не станет покушаться на их жизнь и даже, во многом, на уклад. Только то и надо, что быть под рукой вошедшего в силу Ярослава. Плохо только одно – Антяс не сможет в ближайшее время сам прийти на поклон к Ярославу. Если вождь отправится в долгое путешествие, он потеряет темп своего политического становления. Люди, видя своими глазами будущего единого вождя, задают много вопросом, на которые Антяс с достоинством отвечает, но так ответить у других не получится. Однако, он отправляет немалую делегацию с хорошими дарами и заверениями.

В Суздаль входили изнеможённые, усталые с понурыми головами люди. Нелегко дался переход, очень нелегко. Сто тринадцать человек потеряли умершими. Да, многие из них были ранеными в бою, с ослабленными организмами, но это были отличные, уже выученные воины. Такое разбазаривание людского потенциала неприемлемо. Я чувствовал свою вину во многих смертях, давно пора было залезть в дело лекарское, это необходимо. Сам плохо разбираюсь, значит, из местных ученика взять, да начитывать тому информацию из двух книг по медицине, что сохранились у меня.

Ну как так получается? Лекари не знают анатомию человека, даже на уровне двоечника в школе. И церковь, как я понял в этом времени, не так уж и препятствует науке врачевания, тут больше общественное табу на вскрытие и изучение человека. Но это такой пласт работы, требующий нервов и свободного времени, что подумать страшно, но необходимо.

Вот и как тут не грешить на погоду, как только воины добрались до теплых жилищ в казармах воинской суздальской школе и, частью на постое у крестьян и ремесленников, природа перестала капризничать. Комфортные семь-десять градусов без сильных ветров, дождей и снегов. Печи согрели дома и воины сразу же повеселели. Вопросом уже стала дисциплина, но даже усердие отцов-командиров, не справлялось с другим усердием воинов, которые устроили квесты на поиски вдовушек. Уверен, что через девять месяцев в поместье будет существенное увеличение маленьких жильцов.

- По здорову ли, воевода? – спросил Нечай, только что приехавший в Суздальское поместье и отведавший уже у крыльца горячего сбитня.

- Да все c божьей помощью, - ответствовал я, провожая гостя в дом.

- Зело великое дело ты сделал, великий князь доволен и тобой и ратными делами мужей иных. И думы твои о татарах, да булгарах Ярославу по нраву, аки и мне. Сбирает ратных великий князь, речет с Черниговом, Мстиславом, да и с родичами своими о походе, - лил елей на мою душу Нечай.

Ярослав задумал собрать большое войско и ждать момента. Нападать решил первым, как только что-то проясниться. Монголы точно собираются на Русь, так как прислали еще одно посольство, как узнали о разгроме предыдущего. Требовали покаяния и сыновей великого князя в качестве заложников с большой вирой за смерть монголов. Конечно же, князь не согласился, а отослал посланников в зад, во всех значениях этого выражения. Следовательно, войны не избежать. А, если нельзя избежать, нужно бить первым. Вот только хитрее нужно быть и выбирать то время и место, где удар будет более всего чувствительным. И тут мне очень нравилось выражение советской предвоенной пропаганды «бить врага на его территории». В монгольские степи мы не пойдем, но биться на территории соседей – это идеальный вариант.

Но для любого планирования нужны точные сведения. Как обмолвился Нечай, Ярославу докладывали, что формируются два направления удара монголов. Как не сложно догадаться – на Русь и на Булгар.

Уже проигрышная ситуация для степняков, которые распыляют свои небезграничные силы. Но подобная ситуация складывается не из-за ошибок в стратегическом планировании монголов, а из-за стечения обстоятельств внутреннего противостояния Джучи и других ханов, прежде всего, Угедея. На таком конфликте сыновей Чингисхана, уберем за скобки сложности с происхождением Джучи, следует сыграть, обязательно использовать себе во благо.

Порою самые незначительные в мировом масштабе события и условия играют решающую роль в глобальных последствиях. К примеру, генералы Ренненкампф и Самсонов были лютыми врагами между собой из-за женщины, стрелялись на дуэли. Однако, император поставил именно этих двух, по отдельности неплохих военачальников, командовать войсками в первый период Первой мировой войны. Как могли взаимодействовать их армии, если командующие не общались между собой даже перед лицом врага и службы отечеству? Сложно, или вовсе никак. И будут ли взаимодействовать Джучи и Угедей? Уверен, что сложно, или, опять же, никак.

Скорее всего, нашим направлением займется Джучи. По крайней мере, такие выводы вероятны из послезнания, когда старшему своему сыну Чингисхан дал указ на завоевание западного улуса. Ну а другие сыночки величайшего сына степи пойдут на булгар. Но опять же нужны дополнительные сведения и очень надеюсь, что отряды Ипатия уже на подходе, или добрались до становища монголов и собирают информацию. Через месяц, может чуть больше, узнаем. Если армии собраны, то выдвижение монголы, как и в другой истории, могут начать по зиме, передвигаясь в основном по рекам. Нельзя исключать и варианта весной, даже летом, но кочевники должны знать, что по зиме Русь «замирает», уходит в спячку, так как при жутких морозах планировать сложные операции, значит навлечь небоевые потери больше, нежели от полученных ран в бою.

Цифры личного состава войска, которые озвучивал Нечай, откровенно порадовали. Получалась рать до сорока тысяч ратных, собранных со всей Руси с отрядами ливов, латгалов, эстов, ополчением и дружинами из Ростова, Суздаля, Стародуба, Переяславля-Залесского, Пскова и других городов и весей. Отдельно стояла, не попадающаяся подсчету рать Рязани, которая исполнит вассальный договор, но пока еще окончательно не раскрывает свои карты. При минимальном расчете рязанцы смогли бы выставить не меньше пяти тысяч воинов.

Ну и в расчеты Нечая не берется то воинство, которое будет собрано с помощью моей команды. А мы можем собрать до восьми тысяч. Нужно только очень оперативно посылать гонцов в Европу за уже согласившимися на авантюру наемниками. Еще ранее, когда я «отдыхал» в великокняжеских застенках, приходили письма от Гильермо и датчан, что многие отряды уже готовы к выполнению своего наемничьего долга. По прибытию меня, многогрешного, в поместье, было отписано, чтобы готовились и еще привлекали людей. На эти нужды были отправлены полторы тысячи гривен и немало продовольствия, с алкоголем. Теперь же гонцы готовились одвуконь и на полных парусах отправляться по местам дислокации наемного войска.

- У снежни рать сбираться станет и потребны житлы для ратных, - раскрыл таки, Нечай главный вопрос, с которым пришел.

Житлы, как назвал советник великого князя, жилища-казармы, действительно нужно было начинать сколачивать. Я предусмотрел такие варианты и досок и бревен заготовили впрок и на зернохранилища и на временные казармы. Великий князь прекрасно понимает, что расселить большое количество войска во Владимире и его окрестностях в условиях зимы не получится, как, впрочем, и прокормиться вдоволь. Вот и приехал ревизор с проверкой, подсчитать, да понять, сколько обязанностей я смогу на себя взвалить.

Ночь провели в расчетах и подсчетах. Нечай отлично выучил арабскую цифирь и не терялся, когда я называл и писал числительные. Я же был почти откровенен, чего скрывать, если именно для этого момента и была развернута вся моя деятельность. Мы готовились, долго готовились. Наши хранилища полны зерна, заготовлено немало тушеного мяса, подросла живность на убой к зиме, как раз для таких нужд. Вот и высчитали, что, кроме всего войска, что пойдет под мою руку, я обеспечу снабжение еще пятнадцати тысячам ратным. Но мирное сидение на пятой точке не может быть больше двух месяцев с начала зимы, иначе даже собранных огромных запасов может не хватить для будущего похода, все поедят во время сборов.

Нет в данном случае, некоторые показатели были занижены. Процентов тридцать от озвученного было припрятано, как и часть нового урожая, который идет на переработку, так же планировать отложить до «черного дня». Как-никак, кроме войны, впереди ожидает и неурожайный период. Да и война может затянуться, монголы не тот противник, с которым можно рассчитывать на победу походя, пусть и с божественным оружием. Это понимал Нечай, это понимал я. И на вопрос: «Если что будет пополнить список?», я кивнул без оправданий и объяснений.

- За сребра, что с торгов добыли треба зброю, да снедь сторговать, на что нам оно, серебро? – сделал предложение, от которого нельзя отказаться Нечай.

Полностью согласен с предыдущим оратором. Полное эмбарго на зерно и оружие сейчас необходимо. А серебро?.. Есть оно у нас, хватит на хлебушек с икоркой, отстоять бы только жизни свои. Так что решили и к ляхам и к чехам обратиться за хлебом и солониной, да и с вероятностью рекрутчины следи них.

Интермедия 6

Джучи сидел в своем шатре и размышлял о будущем. Отец умер. Великий человек, единственный, кто относился к своему старшему сыну, как сыну, а не нагулянному в плену самозванцу. Были разногласия между Джучи и отцом, но кто не конфликтовал со своим родителем, пусть останется без коня посреди снежной степи.

Джучи не хотел войны, он хотел создать свое государство. Мечтой было соединить южносибирские степи и юг Поволжья с городской культурой Харезма. Торговля, сытая жизнь, преданность и благодарность подданных, истинное признание своим повелителем от соседей и внутри своей державы – вот мечты Джучи. Отец ругал своего старшего сына, что тот предпочитает хитрость и дипломатию войне. Там, где отец требовал покорить народы оружием, он старался, вопреки воле Чингисхана, договориться и привести к покорности словом. И получалось же и сохранить людей, и расшить границы улуса, пусть после и попадать в немилость к Великому хану. Правда, тот быстро отходил и становился вновь лояльным к первенцу, в память о единственной любви Темучина, Борте.

- Как поступить? – сокрушался наедине с собой Джучи.

Он не мог показывать сомнения перед своими людьми, среди которых были и монголы и хорезмцы и еще много разных народностей. Убить своих братьев, оставив только младшего в отцовском улусе – цель и задача, которые стояли перед ханом Западного улуса раньше. Нужно было сделать это так, чтобы не заподозрили его, Джучи, а уже подобная задача непосильная. Все говорит, что именно он хочет, чтобы ненавистный Угедей, которому не сидится у себя в обширном улусе, остался в степи навечно. Да и понимал первенец Борте, что с булгарами ему нужно решать бескомпромиссно, не место этим мусульманам на границах его державы. Той державы, которая объединит и монголов и мусульман под единой сильной рукой – его рукой сына Чингисхана.

Джучи принял решение.

- Приведите ко мне этого изменника Азата, - сказал Джучи, прекрасно зная, что слуги прислушиваются к звукам из шатра хана, чтобы не прозевать указания.

Три дня назад одна из полусотен, которые объезжают окрестности вокруг места сбора войска смогли заприметить лазутчиков. Это были люди одного из уважаемых купцов Азата, с коим вели торговлю и люди Джучи. Допрос с пристрастием показал, что они собирают сведения о численности войска Джучи и планах хана и его богатуров. Выяснили, что один из десятников, которого списали в дезертиры и уже были готовы казнить весь его десяток, был схвачен лазутчиками и подвергся пыткам, после чего умерщвлен. Уже этот факт давал много поводов для того, чтобы уважаемого купца, который имел связи в Хорезме, подвергнуть не менее жесткому наказанию, чем испытал воин-монгол, столь опрометчиво давший себя схватить.

Купца взяли со всем его караваном, богатым к слову. Сильно отпираться тот не стал и рассказал, что узнавал сведения для русичей, даже и пыток не понадобилось. Первый порыв лично казнить торговца, который к тому же оказался и одним из снабженцев войска западного улуса, хан с трудом подавил в себе порыв. И сейчас он этому был рад. В руках Джучи появилась шахматная фигура, пусть и пешка, но все же, и этого достаточно, чтобы не выкидывать ее под игральный стол, а сыграть на доске.

- Встань, предатель! – повелел хан распластавшемуся на ковре человеку.

Азат же был искушен в этикете, традициях и нравах многих народов и прекрасно понимал, что «встань», это лишь остаться на коленях, но никак не в полный рост. Такое повеление от хана не прощение, а скорее упрощение положения для разговора. Но то, что его голова еще мыслит, вселяло малую, но надежду.

- Ты говорил, что сообщал сведения богатуру русов Ипатию и хорошо торговал у северных людей в городе Унжастане, где много воинов и даже монголы живут в мире в урусатами. Можешь ли ты передать мое послание хану того города и дальше князю Ярославу? – задал вопрос Джучи, приняв надменный вид.

Азат, не смея в присутствии хана говорить только жестами отчетливо показывал, что готов исполнить любую волю правителя. Внутри же он возликовал. Вот только что клял и Ипатия и всех урусов, просил Всевышнего никогда их больше не видеть, но сохранить жизнь. Сейчас же не было иного народа, кроме как урусы, который он хотел бы лицезреть. И быстрее, подальше от гнева хана.

Джучи же, в отличие от многих монголов, всегда просчитывал многоходовки и все последствия. Для него не было истин, которые не могут быть подвергнуты испытанием разума. Хан понимал, что для именования себя Великим, ему нужна победа, Великая Победа. И дело не в русичах, или булгарах, даже не в ненавистном Угедее, дело в необходимости всех переиграть и стать выше любого. Судя по всему, что за последние годы, урусаты окрепли, смогли победить других своих врагов с крестами на щитах, начали объединение своих улусов, создали систему воспитания воинов, да много чего они сделали с того времени, как Субедей разбил спесивых русичей на Калке. Этот народ умеет делать выводы от поражений и умеет договариваться. Было бы хорошо иметь таких рабов у себя, но, сколько ресурсов потребуется на то, чтобы победить их, даже китайские и уйгурские инженеры не гарантируют легкое взятие русских крепостей, а оружие, извергающее пламя может много принести бед монгольскому войску, пусть и усиленному всеми покоренными народами.

И решил Джучи, идти напролом против урусатов не лучший вариант, пусть этим займется Угедей. А вот что должен сделать он, единственный Великий хан, так стравить своего ненавистного брата и сильных русов.

Поэтому, главное повеление к Азату заключалось в желании провести сепаратные переговоры с русичами. Джучи не нужна была Русь, но и просто так отступать он не мог, уже потому, что братья обратят против его самого оружие и могут даже забыть о мести Джелал-ад-Дину и булгарскому эмиру. Нарушать шаткий мир, больше похожий на перемирие, хан не собирался, когда можно все сделать хитрее. Ему есть, кого подставить под сабли русичей, не полностью лояльных ему монголов, восточных половцев, часть хорезмийскийх гулямов, вот пусть они погибнут, выполняя свою роль в большой политической игре. Но Джучи нужно было чужими руками уничтожить братьев, прежде всего Угедея и начать строить свое государство совместно со своим старшим сыном Ордой, который так же, как и Джучи больше стремился к дипломатии, пусть и был отличным воином.

Купца одарили серебряной пайсой, честно, или почти честно, сторговали его товары и отправили к русичам. При этом, Азат должен был передать русичам сто добрых больших коней, которыми пользовались туркмены и хорезмийцы в его войске, в знак добрых намерений.

Глава 11. Скоро война, а мы жениться

Оставив Любомира, по моей протекции с Лавром, в качестве заместителя, на командовании расквартированных войск, отправив гонцов во все интересующие меня направления для сбора войска, сам я пошел в Унжу. От Ипатия, который уже был там, разрабатывая план разбойничьей операции по ограблению эмира, пришли интересные сведения. Встречи со мной просил некий купец Азат.

Я уже знал об определенной роли знатного купца, который был, как уверял Ипатий, его агентом влияния и разведчиком. Сомнительно, конечно, чтобы купчина честно и справно служил Ипатию, но уже было несколько эпизодов, когда Азат сыграл немалую роль, как в деле бегства Шалвы и Иванэ. Поэтому сразу же по приезду, я направился на важный разговор, иначе долгие встречи и разговоры, как и быт, поглотили бы с головой.

Разговор с этим человеком шел через Ипатия, который разговаривал на армянском языке.

- Получается, Джучи хочет битвы, но не хочет победы? – спросил я, запутавшись в хитросплетениях интриг, предлагаемых ханом западного улуса.

- Да, он хочет, он отступит и признает необходимость собрать большее, чем прежде войско, но в это время, мы должны ударить по войску коалиции братьев. Они будут в Булгарии воевать, - перевел долгий монолог купца-посланника Ипатий.

- Ох, как сложно то? – я показательно замученно вздохнул. – А, если это уловка? Джучи хочет усыпить нашу бдительность и победить.

Ипатий перевел мои слова полные сомнений. И Азат ответил на них:

- Джучи строит свою державу, но много в его войске монголов и иных татар с половцами, которые хотят жить по заветам Великого хана. Их, думается мне и подставит под ваш удар Джучи. Хану важнее переиграть Угедея, который уже не раз пытался лишить своего брата, или не брата, если Бортэ понесла в плену меркитов, жизни. Такое в степи не прощают.

- Корней, да какая разница чего он хочет? Не понимаю твоих сомнений. Мы ударим в полную силу, покрошим часть монгольского войска, они уйдут. Если не уйдут, покрошим и другую часть, - разъяснял Ипатий.

- Что ты, как с юродивым. Понимаю я все. Но что помешает Джучи отойти и начать быстрое продвижение, к примеру, в сторону Рязани? Мы-то будем далеко, булгар освобождать в рамках ранее заключенного договора. Или так, он подставит нам одно войско, а другим ударит в тыл, всякое может быть, это же восточные хитрости, - продолжал я «мозговой штурм».

Ипатий улыбнулся, догадавшись, что я скорее не спорю с ним, а ищу подводные камни, специально выискивая аргументы против уже принятого решения.

Конечно же, нужно идти на соглашение с Джучи. Он подставит под наш удар, даже с уроном авторитета, часть своего войска, чтобы мы решили его проблему с братьями. Может ли пойти на русские города старший сын Чингисхана? Конечно, может. Но в этом направлении можно себя в значительной степени обезопасить. Во-первых, голубиная почта и быстрый переход в любом направлении конных. Во-вторых, мы уже можем себе позволить оставить до шести пушек на стенах городов, которые должны первые встретить нашествие, снести осадные механизмы и значительно проредить стройные ряды штурмующего противника. С учетом минимального гарнизона и наличия оружия для ополчения, а после всеобщего перевооружения много хлама осталось, включая тысячи трофейных образцов, монголы сядут в изнурительную осаду и тем проиграют. Да и засечные черты ненадолго, но остановят продвижение орды.

- Передай хану, что я готов пойти ему на встречу и пусть ведет свое войско в реке Воронеж, там встретим его через два месяца. Первые атаки будут отбиты с большой кровью, пусть это понимает. Но… - я сделал вздох и развел руками, демонстрируя сожаление. – Так того хочет сам хан. За коней скажешь спасибо, в подарок от меня привезешь хану брони унжанские, да арбалет булатный, пусть видит, каким оружием бить его воинов станем. А я же срочно уезжаю к великому князю, дабы он одобрил наши договоренности. Так что ждите вестового от меня через три-четыре дня и возвращайтесь.

Решение что именно подарить Джучи пришло в процессе разговора. Лучший бахтерец, который ковался как раз для подарка монаршей особе будет передан хану. Он оценит, обязательно оценит и относительную легкость, и прочность доспеха, его удобство для боя. Похожие доспехи должны коваться и в Индии, но, уверен, наш на порядок лучше. Возникла мысль о том, чтобы подарить и зеркало, как раз несколько роскошных в золотой оправе ищут своего покупателя, но отмел такую мысль, как опасную. Увидит практичный Джучи, какие изделия могут создавать наши умельцы, обязательно задумается о покорении страны с такими мастерами.

И опять у меня цейтнот и не получается пообщаться с семьей. Кто там из историков писал, что в Средневековье время люди медлительные и все происходит не спеша, у меня все наоборот. Постоянно в бегах. И можно же отправить гонца к Ярославу, но дело такое сложное и важное, что нельзя поручить, кому бы то ни было. Меня же князь выслушает и мнение свое даст возможность поведать, да и окольные пути к мыслям великого князя имеются, через того же Нечая. Так что в пусть и срочно.

Жалко, конечно, что семье мало внимания уделяю. Дети, складывается ощущение, лишены отца, только Юрий, ставший что-то вроде моего адъютанта и главой телохранителей постоянно со мной. И это отрадно, так как юноша учится и впитывает, как губка, все услышанное и увиденное, с маниакальным рвением тренируясь и гоняя свою сотню бойцов. Думаю, что через год парни смогут сравниться в навыках с отъявленными головорезами Ипатия. По крайней мере, по моей просьбе, ребятами, по возможности, занимаются и виртуозный мечник Филипп и уже матерый ратник Лавр и мудрый и многоопытный Любомир, даже Ермолай какие-то свои ухватки «под грифом секретно» передавал парням.

- Любы, вертайся, жду тебя и… - Божана замялась, но преобразилась и продолжила. – Не праздна я.

- Йетить-калатить, - выругался я, но быстро спохватился. – Рад, любая, спаси Бог тебя и чадо наше.

Ну как так то? Стараюсь же исключить беременность, поберечь здоровье жены. Ну а Бог все дает счастье и дает. Многодетный, блин папаша, который видит своих детей в лучшем случае раз в два месяца. Но подкинула природа мне еще одну мотивацию победить и переиначить историю.

Да уже переиначил. Мои дети, как и большинство простого люда не будут гореть в стольных градах княжеств и в малых крепостях. Есть в наставлении об обороне требование организовывать на начало войны схроны в лесах и организовывать засеки там. Такие схроны есть уже рядом с моим поместьем, примеру следуют и другие, привыкшие, что все начинания в Унже нужны и важны.

Даже оставив моральную сторону за скобки, не можно допустить варианта, при котором восстановление демографического, материально-технического ресурса Руси займет, при определенных напряжениях сил, много времени. Уже сегодня есть шанс для русских княжеств занять свое место в истории и не на задворках цивилизации, а стать ее двигателем. Нет, ни о каком всеобъемлющем нагибательстве всех и вся речь не идет. Сложно представить себе ситуацию, при которой можно будет стать мировым безальтернативным гегемоном планеты, да и не нужно это. Наибольший прогресс в мире, как это ни цинично, принесли войны, пусть и не в горячих фазах, но в противостоянии. Та же «холодная война» дала небывалый толчок к развитию технологий. Взять же технологические без конкурентное лидерство и загнать себя в дальнесрочной перспективе в «ничто».

Задача же грандиозная – перепрыгнуть ряд губительных технологий для экологии и истощения земли и полететь в космос раньше, создать свои колонии и продлить перспективы человечеству, как виду. Марс, или дальние планеты, не столь важно, но людям тесно на одном шарике, пусть и таком комфортном для проживания. И в данном направлении использовать потенциал только Руси, губительное, пусть и заманчивое желание. Что смогут создать будущие Ньютоны, Лейбницы, да Винчи, если стартом для их гибких и смелых умозаключений будет уже созданное на Руси? Верю, что очень много, что будет меньше костров инквизиции и вредоносных алхимических опытов. Европе, а может и Востоку придется напрягаться, создавая свою науку, и стремиться не отстать.

Поэтому завоевания Европы не нужны, как и взаимодействие с Индией и Китаем, которые сегодня имеют ряд перспективных научных направлений. Нужна Америка с ее ресурсами и «громоотвода» для лихих, можно сказать пассионарных, людей. Там и казачеству, как явлению, найдется место, и для не нашедших себя в Европе и Азии людей, как и для социальных экспериментов. Очень хотелось бы сохранить при этом аутентичность коренных народов, для чего создать свой алгоритм освоения новых земель, но быть идеалистом опасно, будет не мало крови, есть только возможность ее чуть уменьшить, в сравнении с другим вариантом истории.

***

Ехать по первому снегу было вполне комфортно, хорошо, что еще сильно не замело, и кони не проваливались на каждом шагу, между тем комфортной дорогой назвать было нельзя. Начало ноября встречало уже холодом и морозцем, но критического, все же, ничего в этом не было, намного лучше, чем слякоть и дожди. А периодически остановки с кострами и тренировками вполне нивелировали неудобство от морозца.

Стольный град Владимир встретил многолюдностью и суетой, граничащей с хаосом. Огромное скопление людей не только создавало ощущение тесноты, но и было похоже на восточный базар, как это я себе представлял. Шум, гам, толпы чаще всего вооруженных людей, писк и крики женщин, которым оказывают излишние знаки внимания особо игривые воины, и тут же окрики и нравоучения толи командиров, толи более нравственно стойких товарищей. Солдатня, она во все времена такая. И не сказать, что все вскрики женщин были с явным осуждением, иногда проскакивали и игривые нотки в этих извечных игрищах мужчин и женщин.

Натерпится Владимир от этих товарищей, если только не ввести жесткую уставщину. А Устава то и нет, ну в этих дружинах и ватагах ее нет точно, у нас-то внедряется что-то похожее на Устав, который еще только формируется и пишется отцами-командирами.

Устав пока не утвержден и нет однозначности в толковании всех принципов боя, несения службы. Есть распорядок дня, тренировок и караулов в воинской школе, кое-где основные, не требующие оспаривания истины уже нанесены на бумагу или пергамент, но этого мало. Можно было навязывать свое видение ситуации, но, даже при том, что в армии вбили Устав похлеще молитв в этом времени, я до конца сам не понимал систем взаимодействия в войсках, порядков и традиций. Такой документ должен писаться не одномоментно, а исходя из многолетнего опыта.

Многое нужно было еще привносить в формирующуюся армию. Так, необходимо было вывести в отдельный штат штабную работу, теоретиков для формирования единого Устава, создать военно-промышленную палату, или избу, не важно, как называться будет, главное функционал. Создать что-то вроде Генерального штаба и академии при нем. Пока даже не представлял, как в условиях, пусть уже и не такого дремучего Средневековья, сделать это. И нужно ли мне этим заниматься, когда есть княжеские воеводы, Филипп, как представитель нового видения войны, да и много еще кто.

Все перечисленное нужно сделать, вот только люди еще не совсем готовы к такому структурированию, еще только формируется система сдержек и противовесов, нет распределения и делегирования полномочий, да много чего. Фрукт должен дозреть. Но, что точно, в войске, которое набирается из воинских школ, как суздальской, так и унжанской, даже ополчение с наших мест, уже наличествуют зачатки дисциплины и субординации. Вот думаю, пора повсеместно вводить и воинское приветствие, и четкость ответов, это еще больше дисциплинирует и создает особую воинскую атмосферу и даже культуру.

Великий князь меня несоизволил принять сразу же по прибытию. Понятное дело, с таким бардаком, что творился в городе разобраться нужно, и без участия авторитетного правителя, многие вопросы решить просто невозможно. Я же сник, понимая, что в сложившейся ситуации и месяц без общения с владимирским князем просидеть могу. Решил не так уж и спешить, не нарываться на немилость, но на следующий день после прибытия найти Нечая, он то доведет до ушей великого князя всю информацию. А мне чиниться и ужиматься с «шептуном» великого князя не приходится, тут общение простое.

Мой дом, а точнее усадьба, в столице нашего, набирающего силу княжества, выглядела удрученно. Нет, не была разграблена, или пыль сантиметровая присутствовала, уюта не было, казенщина. Какое-то общее уныние и обреченность довлели на психику в стенах немаленького строения. Возможно, такое состояние было связано, что усадьба долгое время использовалась Лисом, предавшим меня. Навалилась некая тяжесть и тоска, много я возлагал надежд на этого предателя, продавшегося за «тридцать серебренников».

Конюх, или кем он был у Лиса, упал на колени при моем появлении, забывая даже отвечать на закономерные вопросы о том, почему он это сделал. В унжанском поместье, как и в Суздале, я не приветствовал раболепия и жесткого подчинения, вполне лояльно относясь к людям, которые меня окружали. Бывало, одаривал в праздники, мог где-то пожурить, или просто оправить искать другую работу, если не справлялся, но коленопреклонения не любил. Да и в целом подобострастия в этом времени особо замечено не было, еще не абсолютизм с его повсеместным уничижением вольного люда даже и всякого рода невольной челяди. Вон с князем и с тем «на ты» все разговаривают.

Причина была выяснена, когда получилось разговорить кухарку, к слову очень молодую и удивительно привлекательную девушку, пусть и не в моем вкусе, но нельзя было не отметить красоту чуть пышнотелой, с удивительно красивыми и правильными чертами лица даму.

Из недолгого разговора, больше похожего на допрос, я еще раз убедился, что некогда пригрел на своей груди змеюку, пусть и звалась она Лисом. Этот озабоченный, возомнивший себя вершителем судеб, несостоявшийся купчина и приказчик, портил девок, унижал и занимался рукоприкладством в отношении слуг. Такой вот сатрап, рожденный в глухом лесу под Унжей.

Настю, так звали девушку, тоже не минула сия участь. Но, в отличие от других девок, она была обласкана, пусть и появлялись синяки на теле довольно часто, но реже, чем у других. Настя была сиротой, получила неплохое образование для этого времени: читать и писать умела, знала немецкий язык, считала и складывала простые цифры, но после смерти родителей, не имела средств для существования. Ее отца, приказчика одного из купцов толи убили, толи морская пучина прибрала к себе, мать от горя померла, а больше и никого, все братья, кроме одного, ранее погибли, на руках остался батик-пацан семи годков. Вот и пользовал гаденыш красивую девку, которая могла стать отличной матерью и женой для достойного мужа. Сам же собирался жениться на какой-то там баронессе. И так уже знал, что Лис угодил в «медовую ловушку», направленную больше на меня. Еще узнаю, кто против меня такое измыслил. Дайте срок, латиняне, дайте срок!

Мое милосердие и добросердечие по отношению к прислуге в усадьбе поколебалось, когда я понял и иную причину их страха передо мной. Идиот Лис, даже не подозревающий о слове «конспирация», во все горло орал, как и зачем он меня убьет и после уедет к немцам. И ладно это, чего по пьяни не ляпнешь от чувства вседозволенности, но часть прислуги способствовала своему «боярину» и даже учувствовала в поиске новых жертв. По словам той же Насти, Лис обещал забрать ее, после того, как свершиться «правосудие» надо мной, чем в некоторой степени и умилостивил девушку, которая не так уж и насильно ложилась в постель своему благодетелю. Да не мне ее судить. Вряд ли она помышляет мстить за Лиса, не было в ее глазах и капли сожаления от того, что тот ушел на суд божий.

Как хозяйка, Настя оказалась на высоте и готовить умела знатно, она не знала всех тех новшеств кулинарии, что я привнес в этот мир, но даже каша с мясом и наваристые щи были выше похвал. Разваристая греча с большими, но тающими во рту кусками мяса, отдавала приятным дымком, который предавал блюду неповторимый аромат.

- Пойдешь со мной в Унжу и разуешь мужа себе. Обиды и кривды тебе не будет, - произнес я, одергивая молодуху, которая уже скидывала свой сарафан, поймав мой взгляд на себе.

Нет, желание было, пусть не в моем вкусе, но девушка была красива. Если бы не подлости Лиса, я бы и мог переступить через свои новые принципы и наставить-таки рога Божане. Но я все же не пожелал создавать трещину в, как мне мниться, идеальных отношениях, да и травмировать психику желанной для абсолютного большинства мужчин Насте дальше, не хотел. Лучше кого из приближенных облагодетельствовать. Тот же Ипатий мог мы покуситься, хотя – нет, Настя для него не подойдет характером, да и типажом. Тому темненьких подавай. Может отрядить отряд выловить в Африке негритяночку да подарить другу? Махровый я колонизатор! Но был еще и Божко, да в Унже много славных витязей неженатых, такая найдет себе мужа, если только не пойдет по проталиной дорожке в бордель.

***

- По здорову ли, Великий князь Владимирский? – приветствовал я Ярослава, сидевшего на своем неизменном большом стуле, ну или троне.

Хотел я как-то предложить собирателю земель идею с железным троном из прочитанной мной некогда серии книг «Песнь льда и пламени», интересно же было бы. Но пока почему то не решался. Может мало врагов Руси пока еще набили, чтобы их клинки перековывать в неудобное седалище, может и так пафоса хватает.

Ярослав выглядел измученным человеком. Мешки под глазами, усталость во взгляде. Не легко даются великому князю сборы войска, пожалуй, самого большого за всю предыдущую историю Руси. Тут же не только речь о правопорядке, прокормиться и разместиться – вот главные задачи.

- Как же совладать с напастями, воевода? Ливы ратятся с эстами в стольном граде моего княжества, иные баб насильничают, да подворья боярские грабят, - сокрушался Ярослав.

Ну а чего хотеть от разношерстного войска, внутри которого присутствуют этнические группы, сражающиеся до этого между собой. Да и оголодавшие до женской ласки мужики во хмели не отличаются разумением и дисциплиной.

- Так к делу требо отрядить тех лиходеев, учения провести, - предложил я варианты выхода из положения, которые нужно было бы уже реализовывать, до того, как начнется разложение войск.

- То так, токмо тебя и ждали. Выводите с воеводами с града супостатов, пусчай ремесло воинское разумеют. Тебе радить воевода, токмо ты голова своим воям, да ливам, латтам, эстам, иные наряд сами вершить повинны, - озвучил Ярослав явно уже давно принятое решение.

И понятно было, что я не особо горю желанием оставаться на всякие учения, призванные, прежде всего, занять делом воинов, дел то по горло. Однако, попытка объяснить это князю была жестко прервана. Видимо, Ярослав искал того, кто сложит с него часть обременительных забот, вот и выискался. Иные воеводы, наверное, и вовсе сбежали из града по всякого рода делам «неотложным», не даром никого из них так и видел, ни во Владимире, ни в княжеском тереме.

По словам великого князя, я должен был давать советы, но никак не лезть в дела других военачальников, которые должны были формировать свои подразделения и самостоятельно проводить боевое слаживание. Да и пусть их, если бы не одно, но очень важное «но» - артиллерия. Ведь могут разбежаться и союзники от грохота и дыма от взрывов, может случиться, что и раньше, чем противники. Тут-то уже опыт-то есть, и как остановить, и как предупредить о бабахе.

На мои доводы, что должен лично инструктировать воинов, Ярослав только махнул рукой, мол «делайте, что хотите». Я же решил обязательно заручиться поддержкой Нечая и некоторых воевод, с которыми имел, пусть и не дружеские отношения, то уж точно не враждебные. Кроме того, участвуют в подготовке к войне и Вячко, и Мейлис, ростовское боярство, их то уж точно получится убедить в том, что общее слаживание просто необходимо, как и приучить коней к взрывам, чтобы хотя бы не понесли от первых залпов. Я же не собирался заниматься учебой бою в строю, или иным премудростям, чтобы лишний раз не раздражать умудренных воевод и иных командиров своим видом юного выскочки. Пусть это будут Любомир с Филиппом. Последний так точно уже вырос, как полководец новой формации и как использовать роды войск понимал лучше меня. Все равно, нужно отправлять гонца в Унжу, если сам задерживаюсь. Азат ждет ответ.

- Ведаю я то, что ты удумал – и булгар подмять и мордву. Был у меня гость от вождя Антяса, клятву дал, да окреститься решил. Пошто же ты радеешь, кабы дань не платили два лета новые данники, не гоже, она нам нужна? – задал вопрос Ярослав, было видно, что ему не по нраву пришлась идея «замылить глаза» новым подданным уступками. Нужно было время, чтобы наладить доминирование своей партии, прорусской, у новых членов формирующейся федерации.

- Вельми худыя они, княже, да и могут под руку эмира пойти, коли не почуют выгоду свою. За два лета много не дадут, токмо и не перейдут до иных правителей. А коней, да убойну с рухлядью, можливо торговать с ними за мало сребра, - привел я доводы, в которых умный человек поймет целую стратегию, ну а глупцу так и вовсе будет неинтересно. Князь глупцом точно не был.

Ярослав, еще несколько раз уточнив, принял предложения. Мордва на два года освобождалась от дани, но должна была за свой счет снарядить и обучить как минимум три тысячи воинов, которые и будут охранять, как их собственные селища, так и уже общую границу. Если подсчитать все выгоды для Великого Владимирского княжества и невыгоды мордвы, то еще нужно подумать, чье ярмо тяжелее будет: наше, или булгарское. Но это ярмо завуалировано, на поверхности же большая милость князя, не иначе.

Еще одним вопросом, который, прежде всего, и погнал меня в стольный град, были монголы. План Джучи сразe же стал спорным и много дискуссионным. Ждал Ярослав подвоха и рисовал разные варианты развития событий, я же был в роли ответчика. Вот такая штабная игра произошла.

Великому князю не нравилось то, что все предстоящие события потребуют от Ярослава использовать свой последний резерв сил. Опасался князь, что проблемы с крестоносцами, да и с ляхами никуда не ушли, да и противостояние со своим тестем Мстиславом, в котором только-только наметился перевес у Ярослава, вновь станет в пользу киевского князя.

Ярослав долго вникал в предложение Джучи, не веря в коварство и в мои доводы, что хан хочет нашими руками убрать с политических раскладов, как и из мира живых своих же братьев. Этот факт Ярослава Всеволодовича сильно смущал, как будто на Руси намного лучше дела обстоят с братской любовью и никто не интригует против своего сородича?

Я пересказал мнение Ипатия, добавляя свои аргументы, и великий князь дал-таки свое согласие на имитацию битвы. При этом строго настрого требовал быть готовыми полностью разгромить монголов, иначе все его труды последних недель канут в Лету, а он, по словам же самого князя, натерпелся.

- Во Владимире послы от василевса Трапезунда Адроника Гида, допомоги просят, что скажешь? – обратился Ярослав, когда вопросы с мордвой и основной план по войне с монголами были утверждены в черне.

Вот же нашел специалиста внешних сношений. Если бы я был родом телом и умом из этого мира, наверняка, даже и не догадывался о том, что существует какая-то Трапезундская империя. Это только знания из иного мира давали мне хоть какое-то понимание роли империи Комнинов в истории. Но и роль то это была крайне мала. Однако, в сравнении с той малой площадью на севере полуострова Малая Азия, что занимал этот осколок в бывшей Великой Византии, жили богато, иногда успешно воевали, выставляя внушительные силы. Да и их некоторые территории в Крыму выглядели привлекательно. Одно то, что там не окопаются в будущем монголы, и крымские татары не будут терзать Русь многого стоит.

- И чего желает василевс? – спросил я.

- Рати русичей, дабы сельджуков сечь с киликийцами, - ответил, усмехнувшись, Ярослав, мол «чего еще просить этим слабакам».

Великому князю импонировало то, что даже потомки византийских императоров теперь не гнушаются обращаться за помощью к нему. Получили, значит, всеобщее признание русское оружие и ратники.

- Доколи монголов не одолеем, допомоги нечем дать, да и опосля не след. Пусчай воев своих выставят, тогда и мы подсобим, - высказал я свое мнение, которое напрашивалось само собой.

- То так, а воны аще ажанить радят сына моего Федора, а ему осьмь летов, али Александра, коему еще менее. Да и дева тая асьмнадцать годков и токмо боярская дщерь, а не василевсова. То обида али как? – спросил в замешательстве Ярослав, видимо и не зная, как реагировать.

С одной стороны и посольство православных братьев во кресте, да и Феодора, девушка, которую и привезли сватать младшим детям Ярослава матерью могла быть. А происхождение оправдывается просто – у Адроника нет дочерей, а привезенная девушка была одной из самых знатных в империи. Интересным был бы союз Федора и Феодоры, но в качестве коламбура.

- А женить воеводу, али боярина на той деве? – спросил я.

- Кого, тебя? Али еще кого? – спросил Ярослав, почему то искренне засмеявшись, видя шутку в своих словах.

- А коли приглянется, так и есть боярин, - выпалил я, а в голове уже складывался план по женитьбе Ипатия, вот только бы девчонка была симпатичной.

Это же просто подарок, как говорили в другом мире, рояль в кустах. Женить неуемного Ипатия на, скорее всего, девушке восточной внешности, как я понял там есть и греческая кровь и сельджукская, а потом друг-попаданец если и не станет императором Трапезунда, то уж точно проведет переговоры «по понятиям» со всякими там киликийцами, сельджуками, да и грузинами, если царица не умерит свой любвеобильный пыл к агрессивным проходимцам. И будет «Крым наш», так как у империи есть свои фактории на полуострове. Ну а с Генуей, которая большей частью и контролирует Трапезунд, можно будет договориться, там, в Европе, у них проблем завались, с той же Венецией или Пизой.

- И кто тот боярин? – поинтересовался Ярослав, увлеченный поворотом в матримониальных делах.

- Ипатий, кличут его Коловратом, - ответил я, после чего Ярослав снова рассмеялся.

- Тот боярин, что крыжаков гнал, а те милости у меня запрашивали? Добры муж, а василевсу буде горько, не княжего роду, - интуитивно уловил мои мысли великий князь.

Князь – за, друг – за, осталось только убедить невесту с женихом. И ведь уговорим. Богатство? Так есть оно у нас, а дальше еще больше станет. Войско? Так только тысяча отъявленных головорезов самого Ипатия силища, а если еще новиков охочих из школ набрать, да я пособлю с наемниками, так уже Ипатий - гроза всего региона. Уверен, и сельджуки и киликийцы еще будут вспоминать с благоговениями те времена, когда они не знали о друге-попаданце. Ну а Руси не повредит в будущем иметь союзника, а может вассала в лице осколка Византии. И не будет никакого Османа с его победоносным бейликом.

***

Ипатий, раздражённый, и от того ворчливый, получил послание от меня. И, костеря и матеря неугомонного Корнея, вот ни капли не сомневаюсь, что все так и было, сразу же отправился во Владимир. Дорога друга должна была быть сложнее, чем моя прогулка, так как снег мокрыми и большими хлопьями обильно покрывал землю, при этом делая невозможным обзор больше, чем на десяток метров вокруг. Кони утопали в снегу, даже не помогали наспех сделанные снегоступы и людям, животные роптали, в отличие от сопровождения Ипатия, они не стремились скрывать своих эмоций.

Поэтому, когда друг, наконец, добрался до моей столичной усадьбы, предстал передо мной.

- Ну, я понимаю, если срочно нужно выступать в поход, если враг под стенами Владимира и не хватает резервов, чтобы снять осаду, но какого же черта ты меня вызываешь в город? Собутыльника нет? Корней, это издевательство! – распылялся Ипатий, отряхивая свою одежду на крыльце моего дома.

- Не злись, уйми эмоции, они тебе еще пригодятся, - спокойно, но с хитрецой сказал я и мою ухмылку заметил друг.

- Ты что удумал? Сразу скажу – нет! – настороженно сказал Ипатий.

- Да женить тебя собираюсь, - как бы, между прочим, сказал я и рассмеялся, наблюдая, как друг впал в когнитивный диссонанс.

- Ты, это… Ну, что ты лепишь? Чушь не городи, а, - начал приходить в себя Ипатий, через не менее, чем минутной растерянности.

- Выслушай спокойно! – сказал я и повел Ипатия в столовую, ну или горницу, где я принимал пищу.

Настя начала накрывать на стол, только по моему кивку понимая, что именно и в каких количествах подавать. Много и сытно, а так же алкоголь. Отличная управляющая каким-нибудь рестораном, или доходным домом.

- Это ее ты сватаешь? – спросил Ипатий, чуть не свернув шею, выглядывая аппетитную девушку.

- Она же не в твоем вкусе, - ответил я, разливая самогоночку по стеклянным стаканам.

- Ну да, но такая сочная, что ух! - Ипатий несильно, но с экспрессией ударил кулаком по столу.

- Еще раз говорю, выслушай меня и не перебивай, - я постарался продемонстрировать серьезные намерения, чтобы настроить Ипатия на конструктивный диалог.

И я рассказал. И про то, что друг уже воевода с легкой руки Ярослава, что князю понравились слезливые жалобы со стороны немецких торговцев, да и рыцарских орденов, на действия Ипатия и его людей. Рассказал и о посольстве от Трапезунда. Лицо друга стало обреченным, когда я начал вещать про девушку, женить на которой князь и решил Ипатия, что и стало главной причиной его срочного вызова в столицу. Свою роль в этом деле я умолчал. Не нужно все знать другу, а то и до ссоры дойдет. Он вольный ветер, даже дома своего иметь не хочет, все в походах, да разъездах, а тут такой апломб – женить.

- Сам великий князь в сватах? Ну и мне деваться некуда? Ну, это же удавка. Знал бы, что за разгромы крестоносцев князь так облагодетельствует, так и немчугу не батагами гонял бы, а хлебом с солью встречал, да в кокошнике, вместо шелома. А хоть симпатичная, или так?.. А калым нужно за нее платить? А какое приданное? А где мы жить будем? А если она избалованная аристократка? – засыпал меня вопросами Ипатий, даже не удосужившись сделать паузу для хоть каких моих ответов. – Так, сегодня я пойду смотреть на нее? Чье подворье посольству отдали, где она?

- Ну, как подросток, право слово. Не ты же решаешь о женитьбе и уж точно не девица, большие люди решают. Не нужно проверки своей диверсантской подготовки, лазить по посольским усадьбам, поживи у меня, скоро вызовут, - пытался я уговорить друга, но тот только отмахивался, уже собираясь выдвигаться в сторону подворья, которое еще нужно было найти, чтобы посмотреть на товар, который ему собираются сосватать. И, уверен, и найдет и посмотрит.

- Ну что за человек, ведь не младше меня, если учитывать прожитые годы в двух мирах, как то должен вести себя чуть спокойнее, - попытался урезонить я друга.

Но нет, кровь бурлит настолько, что оставил меня одного с большой бутылью отличного самогона, ну или виски, как кому нравится называть.

- Эй, кто там есть? – выкрикнул я, и на зов прибежала Настя.

- Настюш, поклич рынд моих! – попросил я.

- Кого? – недоуменно спросила девушка.

Я критически осмотрел свою кухарку на предмет собутыльника и представив, чем закончится, если вместе выпьем, все же попросил передать парням Юрия, которые на дежурстве в усадьбе, чтобы позвали Божко, ну и Филиппа с Ермолаем, да Лавра с Алексеем. Они так же прибыли на великокняжеские учения, но были в своих расположениях. Будем пить, раззадорили сто граммов напитка, выпитые с Ипатием, ну и давно уже не пьянствовали. В походе это запрет, дома все дела, да заботы. Ну и познакомлю Божко с Настей, из приметных парней, да и отличившихся в сечи, ставший уже старшим сотником, он больше всего подходил к этой красавицы в мужья.

***

- Ну, други мои, вельми рад узреть вас, - объявил я громогласно, уже в некоторой степени опьянев, долго пришлось ждать гостей, граммов триста.

Все подняли свои серебряные чаши и дружно выпили. Настя, заранее наметав на стол много чего вкусного: сыры, ветчину, колбасы, еще не появлялась. Пусть я и выглядел самым захмелевшим, но понимал, что образ девицы еще более отпечатается в сознании мужиков, если они будут чуть веселее. Что бы только кто не сорвался, а то Божко за этими ухарями не поспеет.

- Божко, а ты аженись! – обратился я к потенциальную жениху, после еще нескольких прозвучавших здравиц.

- Так, добре, - не догадываясь о подвохе, резво ответил молодой, но уже старший сотник.

- Настасья! – закричал я.

В горницу вплыла пава. Лебедушка. Глазки понурила в пол, коса развивается, ручки чуть приподняты, даже мизинчик оттопырен. Вот же, да она уже поняла потенциал ситуации, просчитала или предугадала вероятности. Если это хитрость, то становится страшно, если же девичье чутье, то поверю в мистику. Да и чего в нее не верить, коли уже сам этот самый мистический продукт.

У мужиков отвисли челюсти. Даже Филипп, с которого можно было брать пример идеального семьянина, засветился похотливым огнем. Для местных Настя была воплощением красоты.

- Люба дева, Божко? – спросил я, пока остальные были заняты любованием девицы.

- Так, - ответил тот, сглатывая слюну.

- Так бери ее и женись,- провозгласил я и показал жестом Насте, чтобы скрылась от греха подальше. Она быстро освоила все мои эмоциональные взмахи руками и моментально реагировала.

Божко встал, как будто прямо сейчас и пошел жениться, и направился было в сторону исчезающей за дверьми девицы. Или что он задумал? Нет нормально, парень сделал несколько шагов и застыл, не решаясь дальше идти.

- В поместье и поженим, до рождественского мясопуста успеем, - констатировал я и предложил тост за будущую семью.

Мужская пьянка, бессмысленная и беспощадная! Настя больше не появлялась, а прислуживать вызвался Аким – конюх, дворник, да и управляющий усадьбой, трех других слуг, которые, после проведенного следствия, уж больно себя запятнали в извращенных делишках Лиса, уволил, а этот, вроде бы и ничего, справный мужик. Кухарка, уже невеста и будущая мужняя жена, не прекращала готовить, нарезать, наливать, но к громким и веселым мужчинам больше не выходила, я сам потребовал от нее этого. Во хмели большинство мужиков, да и женщин не меньше, способны на глупости. Лишние риски не нужны, тот же Алексей слюну до сих пор не сглотнул, которую пустил при виде девицы, на пару с Божко.

- Друже, по здорову ли? – прокричал Филипп, первый среагировавший на появление Ипатия.

- По здорову, Филя, по здорову, - пробормотал Ипатий и присел за стол.

Все увидели состояние пришедшего друга и замолчали. Ипатий был сам не свой. Глаза расширенные, походка, как и все движения, заторможенная. Можно применить выражение «как будто призрака увидел». Мне стало сразу понятно, что Ипатий за неполные три часа своего отсутствия смог не только найти где остановилось посольство Трапезунда, но и разглядеть свою будущую жену. И что-то было не так для друга в облике той девицы.

- Пошли! – сказал я и резко дернул Ипатия в другую комнату, чтобы никто не услышал разговора, мало ли какая причина у друга-попаданца для такого странного поведения. – Говори!

- Корней, это Гульнара, - смотря мне прямо в глаза и не моргая, сказал Ипатий.

- Гульнара – это твоя жена из другого мира? – спросил я, но ответа не последовало. Друг «завис». – Не дури, такого быть не может!

- Как не может? Это она, только глаза не такие раскосые, но это Гульнара. Что происходит с этим миром? Может я в коме и все это сниться? Так не бывает, что за мистика? Я видел ее, я даже чувствовал присутствие Гульнары! Или это ты что-то меняешь? Играешь судьбами и чувствами? – прорвало Ипатия. – Думаешь, я не догадался, что все это сватовство твоих рук дело. Беспокоишься обо мне? Как ты нашел Гульнару, или она смогла перейти в этот мир?

- Не думаю, что девушка – это твоя жена из другого мира, ты много перебирал среди женщин, искал, наверное, нашел. А облик девушки, может это любовь с первого взгляда, ты сам сопоставил образ, который не давал тебе в этом мире полюбить? Пошли пить, а завтра к князю и свататься. Я ничего не меняю, но есть же какие-то силы, которые притащили эту девицу сюда во Владимир, которые вложили мне мысли о твоей женитьбе, которые отвадили от тебя Нелли. Она же при первых встречах с тебя глаз не сводила, но в итоге выбрала мирного увольня Ермолая. Есть силы и бессмысленно им противостоять, - говорил я и видел, что Ипатий уже берет себя в руки.

И была мужская пьянка, бессмысленная и беспощадная!

Глава 12. А могли бы и проиграть

- И куда я приведу жену? Столько гулял по степи и лесам, не нажил даже дома, - нервничал Ипатий.

Ранее, казалось, невозмутимый воин, ведет себя, как прыщавый пацан пубертатного периода. Срослось все и симпатия Ипатия и желание трапезундской знати заиметь у себя в будущем полностью обеспеченный и обученный отряд, даже армию. Сам великий князь выступил сватом и пообещал поддержку и помощь трапезундской империи, сразу же, как решим вопрос с монголами. А за такое, чтобы за интересы осколка Византии воевали чужаки, можно отдать девицу и за конюха, хотя в этом времени эта профессия очень почетная.

В свою очередь, представители осколка Византии приехали с конкретными предложениями, среди которых помощь с их стороны в оснащении армии. От них только пока и нужно, что помощь либо армией, либо оснащением нашего войска. Были обещаны обозы с Крыма с хлебом, баранами и сухофруктами. Тысяча воинов охраны обозов так же поступит в распоряжение Ярослава. Взамен великий князь Владимирский обязался участвовать всей своей дружиной в противостоянии в Крыму, как и после, дать не менее четырех тысяч при чудо-оружии, о котором они узнали уже во Владимире, для войны с киликийском султанатом.

Хитрые византийцы выторговали себе большую выгоду, нежели Ярослав, придется после участвовать в двух авантюрах карликовой империи. Но и у великого князя были свои резоны – нам то дают сейчас, а мы отдариваемся уже после. И это принципиально для противостояния с монголами, которого, как бы не гоношился Ярослав, он подспудно боялся, даже не стыдясь проявления своей слабости, всерьез рассматривал варианты об уплате дани степнякам.

- Построим тебе дворец в пятьдесят этажей! Чего ты так волнуешься. Провернем авантюру с булгарским эмиром и станешь, может, и самым богатым человеком в Трапезунде. А нет – серебра хватает, как и возможностей для бизнеса, и ты сытым будешь и жена твоя, хоть в золоте вся ходить будет, - отвечал я своему другу.

- Ладно, я понял, что надоел тебе со своим нытьем и подростковостью. Свадьба все равно будет после победы над монголами. Я их зубами теперь грызть буду! – усмехнулся Ипатий.

Молодым дали возможность поговорить в поле зрения договаривающихся сторон. И только после общения с Феодорой Музафаровной, друг немного успокоился и пришел в себя. С одним лишь отличием, что стал более улыбчивым. Девушка оказалась грамотной, прекрасно, для этого времени, знала индийские, они же арабские цифры, читала, писала, декламировала иранские и греческие стихи, того же Гомера и Софокла. Но при этих светских талантах, она была еще мила и рассудительная. Ипатий ей приглянулся, и они мило гуляли, уже и тогда, как князь ушел, а я и Нечай общались с неким господином Александром Гвидо. Наш собеседник был вроде бы и греком, выглядел смуглым, с яркой горбинкой на носу, но… с веснушками и голубыми глазами, а еще рыжеватой бородкой. Такой контраст был удивителен, никогда ранее ни в одной из жизней не встречал такого сочетания. Предки посла были норманнами, пришедшими на службу в Византию в самом конце двенадцатого века. Тут уже поженились на гречанках и вот результат.

- Хватит о делах любовных, как подростки, право слово. Есть серьезные вопросы, приходят разведданные, от Жадобы, - закрыл я тему о женщинах.

Буквально за несколько часов до того, как мы пошли на «смотрины», прибыл посыльный от Жадобы, который был направлен в сторону Булгарии, чтобы по своим, только ему известным каналам узнать подноготную ситуации в соседнем мусульманском государстве. Еще в ушкуйницкую бытность, он имел связи с контрабандистами и некоторыми иными криминальными личностями, которых среди булгар, как, впрочем, среди любого народа, хватало. Вот они и поведали кое-что интересное. Криминал, как и крысы на корабле, всегда подмечают то, что даже для политиков не очевидно.

А разведка докладывала, что авантюра с подходом по реке к столице Булгарии для ее грабежа не получится. Опасения, что монголы пойдут в поход по зиме, оправдываются, так что лихого речного набега на кораблях не выйдет. У противника, а монголы точно ими являются, происходят почти те же процессы, что и у нас. Множество отрядов влились в единую армию, и выстраивается вертикаль командования. Степняки этот процесс проходят быстрее и ловчее нас, уже потому, что начали мы раньше, но четкости выполнения приказов и единоначалия только сейчас начали добиваться. А еще нужны общевойсковые учения. В целом, не особо страшно, если монголы и двинутся в поход раньше, чем мы начнем выдвижение. На самых сложных участках границ выстроены засечные черты и небольшие крепостицы, а мордва уже готовится подтачивать монголов на марше, терзая их малыми отрядами.

Силы собрали степняки огромные, особенно постарался Угедей и удар по Булгарии будет мощнее. Уверен, и на Волге об этом знают и понимают, что победы, как на Самарской дуге ранее, булгарам не видать. Да и башкиры, которые тогда отлично себя показали, во многом решив исход сражения с монголами, сейчас частью поддерживают своих собратьев по степи. Даже часть кланов половцев, которые не сбежали к венграм стали рядом с завоевателями. Да, половцы большей частью влились в войско Джучи, как и часть башкиров, но это мало меняет конфигурацию сил. В этом варианте истории, монголам получилось объединить под своими знаменами даже больше воинов, чем в другой истории, которую я знал. Из положительного только одно – они не едины и разделены на два направления, имеют между собой серьезные противоречия.

Джучи так же огорчает, если, конечно, он не станет придерживаться договоренности. Хан Западного улуса, который хочет превратить в независимое государство с собой во главе, привел мощную тяжелую пехоту, аналог нашим подразделениям, но более многочисленную. Это хорезмийские гулямы, которые обучены работать в построениях и прекрасно защищены, в большинстве своем. А вот на роль «мяса», скорее всего, пойдут подкрепления западного улуса монгольскими войсками из Китая. Они не могут быть беспрекословно подчинены Джучи и являются, если можно так выразиться, креатурой младших братьев хана западного улуса, из которых только что Талай более-менее дружелюбный по отношению к Джучи.

- Что думаешь? – спросил я у Ипатия.

- Думаю, что нужно идти по снегу и выжидать подхода монголов к Булгару, а там брать самим город и выносить все ценное. Или отследить где будут хранить ценности монголы и наскоком изъять их в ночи – тут уже вопрос политический больше, но булгарское должно быть наше или из рук самих волжан, либо, что лучше, из лапищ степняков. Но для этого необходимо, если не все оставшееся оружие из твоего мира, но почти все. Гранаты, как боевые, так и светошумовые, снайперская винтовка и пистолет. С системами засад есть шансы уйти. По воде больше шансов было уйти, вот только воды уже нет. Так что самым рациональным будет не пытаться укусить большой кусок, чтобы не подавиться, а бить монголов всем войском и в труху, - высказался Ипатий.

Сумбурно ответил друг, но многое из сказанного бесспорно. Оставалось только согласиться. Но думаю, что еще будут новые вводные. Чуйка говорит, что Атанас внесет некоторые коррективы в наши планы. Купец уже поймет, что его держава падет и вопрос станет уже о сохранении ее осколков, пусть и под вассалитетом. Намеков прозвучало более чем много, а купец-шпион ушлый малый, чтобы не сообразить что к чему.

И как же привлекательным выглядит ситуация «бить врага на чужой территории», получилось бы только. Так двух зайцев добудем: и Русь не дадим на разорение, и пробьем себе прямой путь к Уралу и дальше, в Сибирь. Да и матушка-Волга…

***

Вот уже и Новый год на носу – праздник, по которому я тоскую, может даже больше, чем по 9 мая. В поместье я уже начал вводить традиции празднования главного праздника будущего. Но тут, во Владимире, пока можно было только собраться с друзьями, однако и на это оказалось невозможным. В стольный град собрались все, кто мог хоть как-то держать в руках оружие. Время Х пришло.

Накачивание населения по принципу «вставай, страна огромная, вставай на смертный бой» дала даже чрезмерный результат. Бойцы, да и охочие люди стекались отовсюду. Из Полоцка пришли отряды, из Смоленска, Гомеля и Переяславля, несмотря на то, что последний был под протекторатом Мстислава Удалого, а Гомель под Черниговым.

Киевский, как и черниговский князь, даже Даниил Романович Галицкий, обещали свои отряды, но в вопросе подчинения были категорическими отказниками. Не научила битва на Калке ничему. Но для массовки пойдет. Тут же можно и грамотно распорядится ресурсами, и направить на отдельное направление, пусть командуют на общее благо.

Какими-то обходными путями, чуть ли не по дорогам снабжения монголов, пришли грузины, ведомые Шалвой. Было их больше тысячи и это самые сорвиголовы, добровольцы, которые ходили в набеги и на турков-сельджуков и на Хорезм. Наемники же из Европы, как генуэзцы, так и датчане с немцами были отправлены в Унжу. Там к присутствию иноземцев уже привыкшие, но во Владимире могли быть очень серьезные проблемы с латинянами. Их пришло вместе со всеми отрядами, ранее находящимися в Унже в моих потешных полках, собралось почти две тысячи.

Собралась такая критическая масса людей в более, чем пятьдесят тысяч ратных, что нужно было срочно куда то эту силу деть. И это еще без учета запаздывающих новгородцев, да и рязанские с муромскими, изяславскими и пронскими полками квартируются пока в славном граде Рязанском. Интересно, но с меня пока так и не сняли обязанности рязанского посла, и вся связь с исполчившимися рязанскими ратниками идет через меня. Не было бы угрозы от монголов, можно с такой силищей и Иерусалим сделать православным, с Багдадом в придачу.

Когда Ярослав, при последней встречи, возлагал на меня ответственность за более чем семнадцати тысячный корпус из всех войск воинских школ, рязанской рати, наемников, балтов, отрядов мери и мордвы, я отказался. Урон чести был, но и я знал, что справится с такой оравой, пусть и большей части дисциплинированного войска, не смогу. Уже осознал и проверил свои силы в полководческом деле. Тысячи три, думаю, под моим командованием, для меня – потолок. Поэтому эту часть общей рати приняли князь рязанский Ингварь и Филипп. Князь Рязани первоначально не хотел идти в поход, но после учений корпуса, свидетелем которых он стал, воспылал ратных подвигов. Много труда стоило Филиппу объяснить князю принципы новых тактик, но в итоге горделивый князь Ингварь, принял условия «своего командования». Он, как истинный политик, думал о вероятном политическом итоге своего участия больше, чем о реальных делах. Поэтому номинальное руководство, как и возможные лавры должны были возвеличить рязанского князя, в то время, как реальное командование было за Филиппом. Я же становился, что-то вроде начальником штаба корпуса.

В самом конце декабря, сразу после Рождества армада из людей, коней, повозок, двинулась в сторону реки Воронеж, куда направлялось и войска хана Джучи. Час икс наступал.

***

- Осьмь туменов привел хан, - констатировал на общем военном совете Ярослав.

Мое присутствие на таком важном мероприятие было не по рангу. Я не был командующим ни тьмой, или по-монгольски туменом, а командующие более мелких подразделений, не приглашались на такие сходки, исключением были только князья и вожди. Вот и собралось двенадцать человек думу думать, как бить супостата. И как же хорошо, что Ярослав имел понятие о разрушительной силе артиллерии, иначе ничего путного не вышло бы. Битву, может и выиграли, пусть и сомнительно из-за того, что опыта командования таким большим войском никто из собравшихся не имел, но положили бы немало ратников. С кем тогда историю вершить?

Как по мне, так в княжеском шатре было пустое сотрясание воздуха. Все тактики и вероятные маневры противника отрабатывались на долгих учениях неподалеку от Владимира в течении больше, чем месяца. Планы битвы были разработаны исходя из вероятностей действий противника. И наступательные действия, и оборону с организованным отступлением проигрывали и на что-то вроде штабных играх, и в полевых маневрах.

- Сдюжим князь, не сумлевайся! - бахвалился воевода Воеслав.

- Кто первым идет в татарском войске? – спросил князь, игнорируя победные рулады своего старого и верного сподвижника, который выступал главным критиком всего плана войны, но сейчас принял согласительную позицию.

- Конные, - ответил Филипп.

- Не ханские то вои, да и Субедей ушел до Угедея, - встрял я, так как только вчера вечером пришли новые сведения от Джучи. – Великий князь нужда есть говорить с тобой, ведаешь, о чем.

Ярослав кивнул, он то понимал, что должно произойти, если сепаратные договоренности с Джучи останутся в силе, но все еще сильно сомневался. Большое впечатление произвели на великого князя действия в Булгарии, где эмир собрал большое войско, численно не уступающему русичам, но не смог сдержать монголов на засечной черте. Степняки уже прорвались в пределы Волжской Булгарии и сдерживаются только небольшими крепостицами, которые берут за три-четыре дня.

Человек Азата принес данные, по которым Джучи придерживался старого плана, и вел на убой самых отчаянных монголов, которые могли доставить проблем и для самого хана, который делал ставку на своих степняков и на воинскую систему Хорезма, и для всего его формировавшегося государства.

- Выступаем за утро, - подвел итоги совета Ярослав.

Все стали вставать со своих стульев и степенно кланяясь, князь, удалятся из шатра, бросая на меня как заинтересованные взгляды, так и пренебрежительными. Для части присутствующих я так и не стал своим и, вероятнее всего, не стану. Во все времена новаторы и «возмутители спокойствия» вызывали противодействие со стороны элит, почившей на лаврах былых побед.

***

- Как так то? Ну что за бардак то такой? – сокрушался я в своем шатре по итогам битвы, которая произошла через три дня после совещания у князя.

Мы имели все шансы встретить противника на марше, если бы грамотно и организованно смогли выдвинуться. Вот он случай, когда расхлябанность, которую не берет в расчет противник, играет на пользу, вот что значит «Бог Русь бережет». Монголы были готовы встретить войско русичей системой засад и наскоков, скорее всего, чтобы не дать большому механизму русского воинства исполчиться и в полной мере провести рекогносцировку. Многие господствующие высоты вдоль рек и протоков были взяты монголами под плотный контроль. Можно было степнякам практически безнаказанно стрелять по приближающимся отдельными отрядами русичам, и создать из рельефа местности систему крепостиц.

Но… за день до битвы, когда мы уже должны были выйти к противнику, но задерживались, пришла аномально теплая погода, и у всех вызывало опасение нахождение рядом с любым водоемом, тем более с рекой у котрой течение быстрее прогоняет лет. Было принято решение не идти по руслу Воронежи, а формировать ее в нескольких местах, пока лед еще держал и уже продвигаться на южном берегу реки.

Тем самым, большинство засад, которые были готовы хитроумными монголами и их союзниками оказались просто не у дел. С другой стороны и дорога на Русь для кочевников была открыта, так как русичи, получалось, обошли своих врагов.

К чести монголов нужно сказать, что они сориентировались быстро, разведка в лице многочисленных разъездов сработала, не получилось зайти в тыл противника и пришлось встречать подготовленные к битве тумены.

А все действительно выглядело, как подготовка к битве без поддавков. Стройные ряды воинов с противоположной стороны были грамотно построены, с некоторыми углублениями линий, чтобы иметь возможности завлечь противника, то есть нас, в огневые мешки. Пусть вместо огня, должны были использоваться луки, но это только игра слов.

Впереди, как и предполагалось, находились конные степняки, как на низкорослых монгольских конях, так и на добротных, от вида которых начинала голосить жаба, ведь побьем же добротных лошадок, которых постоянно не хватает.

Благодаря биноклю обнаружилось и иное – монголы применили хитрость, использованную ими ранее в битвах с Джелал-ад-Дином. На заводных коней, которых у каждого монгола могло быть и три и более, посадили соломенные чучела, издали очень похожие силуэтами на людей. Если бы у меня не было бинокля и примитивной, но подзорной трубы у Ярослава, наши военачальники могли бы неправильно расценить обстановку. Тут же, напротив, решили максимально использовать преимущество информации.

Могло показаться, что монголов мало, именно поэтому они и решили визуально увеличить свое воинство, однако, и наша разведка не зря пайки пережевала. Монголы частью готовили ложное отступление, частью собирались использовать засадный полк, но и по обрывочным сведениям, многие воины противника были задействованы в засадах. Так как мы изменили маршрут, то некоторые отряды оставались уже у нас в тылу и могли не успеть присоединиться к основному войску.

Может быть, поэтому и наступила пауза перед сражением, которая затянулась на больше, чем два часа. Это время было использовано нами для организации своих «сюрпризов» для врага.

Джучи не стал ни присылать переговорщиков, не совершал иных действий, которые могли быть перед началом войны, а начал незамысловатую атаку своей конницей. Лавина тысяч всадников, среди которых было больше половины кони с чучелами, устремилась вперед, стремясь сразу же одним ударом сломить русов, посмевших бросить вызов непобедимым сотрясателям мира.

Пушки ударили слаженно, как по учебнику, которого еще нет, но обязательно будет. Дальняя картечь сразу же проредила бреши в рядах наступающих монголов. Ближняя еще больше усложнила ситуацию. А потом монголы нарвались на островки с колючей проволокой, которая затормозилачасти конного вражеского войска. Те же отряды, которые вырывались вперед, уже не имели силу всесокрушающего удара. Артиллерия успела дать еще один залп, когда на степняков обрушился град стрел - заработали сложносоставные дальнобойные луки.

Тяжелые русичи-пехотинцы, которые до этого лежали на земле, чтобы не получить картечью от своих же, дружно, под свистки сотников и десятников, встали и уперлись большими копьями в землю. Все опустили голову, так как в их доспехе самым прочным элементом был шлем и наплечники. Воины не смотрели на врага, их глаза устремились в землю, только командирам приходилось больше всех рисковать и наблюдать за действиями противника, чтобы во время, исходя из обстановки на поле боя, дать нужный сигнал.

Навесом, через своих пехотинцев, в сторону противника, устремились пушечные ядра. Их было не много, стреляли только самые умелые пушкари и наводчики. Эффект получился, если только психологический. Но он был. Грохот выстрелов прокатился по полю и некоторые кони во вражеской лавине взбрыкнули, разваливая стройность наступающей конницы.

У монголов было не много тяжелой конницы, и они не смогли прорвать оборону пехотинцев, сметая не больше двух рядов по всему фронту. Беспрестанно звенели тетивы луков и арбалетов, болты и стрелы находили свои цели и монгольская атака начала захлебываться окончательно.

Почивать на лаврах победителей нам не дали, враг не отступил, вперед вышли конные лучники, которые образовали не меньше двух десятков кругов, из которых начался обстрел. Словно нескончаемый ливень посыпались стрелы степняков навесом и прицельно в сторону русичей.

Ответ из дальнобойных арбалетов заставил монгольское войско отступить немного дальше, теряя возможности бить стрелами прицельно. Степняки теперь стреляли с седел навесом и эти выстрелы были признаком некой обреченности, так как поднятые щиты арбалетчиков, как и наличие доспехов у всех воинов, в большинстве случаев помогали, и наши даже огрызались, несмотря на кучность стрельбы монголов. Такое положение имело место, пока пушкари вновь меняли заряды на картечь и выкатывали пушки чуть вперед, чтобы гарантировано поразить врага. Все шло отлично, и я уже не стесняясь улыбался и готов был поздравлять Филиппа, недалеко от которого и находился. Но… вот уж это «но»!

Рог, извещающий общую атаку, прозвучал неожиданно, это как для коммунальщиков в XXI веке в декабре неожиданно выпадает снег. Мы на войне, идет битва, а для меня неожиданным является то, что мы атакуем противника.

Между тем данная атака русичей на монгольское войско выглядела настолько нелогичной, что я выругался и плюнул с обидой. Зачем же нужно было идти нашей конницей в атаку, когда пушкари еще больше выкосят, и без того находящегося в патовой ситуации, врага. Наши стрелы все с большей частотой поражали монголов и вот-вот должны были разрядиться пушки, а дружина Ярослава вместе с конными других князей своей атакой перекрыли векторы обстрела главного оружия победы - артиллерии. Рубка рогатинами и саблями – то, чего можно было избежать и сохранить многие жизни для будущих битв. Русичи побеждали монгольскую конницу, но и их рубили, а многие степные лучники разрывали дистанцию и не прекращали посылать стрелы в русскую конную лавину.

Степняки не были робкого десятка и сражались достойно, умело маневрируя между мечущихся лошадей с соломенными наездниками. Русские же всадники путались во множестве препятствий и представляли собой цели для монгольских луков.

Я посмотрел в сторону Филиппа и даже не увидел, все же он был на удалении от меня, но почувствовал его сомнение и раздражение. Конницу спасать было необходимо и в сложившейся ситуации кроме как посылать всех конных на выручку, ничего не оставалось. И это еще одни неоправданные потери, пусть жизни этих воинов и вероятнее всего смогут выправить ситуацию. Посылать же пеших ратников против вражеской кавалерии – плодить проблемы.

Конница из мордвы, мари, берендеев и наших выучеников зашевелилась и начала разгон к побоищу. Следом за ними устремились и пехотинцы. Филипп, скорее он, чем рязанский князь, отправил пехоту в каре, с группами арбалетчиков.

Эта тактическое решение дало свои плоды сразу, как только начался контакт с противником. Отдельные группы монгольских всадников выкашивали арбалетчики, а несколько попыток контратаки от противника показали бесперспективность атакующих действий против примененной русским войском тактики. Конница, отправленная Филиппом, поддержала русичей, и те начали продавливать монголов, которые через пятнадцать минут такого боя дрогнули и начали откатываться к своим рядам.

Если бы Джучи ударил своими оставшимися частями, чаша весов в этой битве могла бы склониться и на его сторону. Но нам повезло, хан придерживался тайных договоренностей.

Прозвучал рог, сигнализирующий отход и русичи, уходили с поля битвы, помогая раненым добраться до своих, обозники уже готовились принимать пациентов. В это же время оставшиеся монгольские конные, убегая, вошли в расставленные преданными хану частями войска ловушки, и стали легкой добычей тех, кого они считали своими. Джучи решил свою проблему с ликвидацией потенциально бунтарского войска.

Живым из участников атаки на русские позиции не ушел никто, а войска хана Хорезма стали уходить. Но я не ощущал радости от победы, немало осталось русичей на поле брани.

***

- Кто дал наказ конным воям идти ратиться? – кричал в гневе Ярослав на своих воевод.

Виновным был Воеслав. Он посчитал, что удар конницы именно в тот момент просто сметет степняков, и те побегут. Не учел старый воин, что среди хаоса и множества коней без всадников, монголы лучше ориентируются и не получится стройно ударить в рогатины, а вот для русичей такие преграды делали невозможным реализовать главный козырь – построение и единый слаженный удар. Кавалерийских же арбалетов для подобной свалки у дружинников не было. Вот и получились потери, которых вообще можно было избежать. И то еще больших жертв можно было ожидать, если бы не помогли сложные доспехи из стали, которые выдержали испытание боем более, чем «на хорошо».

- Джучи увел свои рати, токмо узрел он, что мы слабы и глупы. Кабы стал ратиться, сей хан далее, так и положили мы свои головы в поле, - продолжал распыляться Ярослав.

Итогом совещания стало отстранение Воеслава. Но князь после того, как отправил пожилого воеводу домой, все же поклонился старому своему соратнику, демонстрируя, что тот не попал в опалу, а, как сказали бы в моем «прошлом будущем» был отправлен на почетную пенсию. На волне гнева и необоснованных потерь, главнокомандующим Ярослав назначил себя любимого, но фактическим командиром стал Филипп, о чем было громогласно поведано собравшимся мужам. Всем командирам доступно объяснили, что именно этот молодой воевода спас ситуацию, и он же являлся одним из главных тактиков всех войн, где бы не участвовал.

И сколько понадобилось жертв, чтобы в итоге принять единственно правильное решение по управлению войсками? Больше тысячи убитыми и тяжело раненными, многие из которых обречены, несмотря на то, что по всей Руси были собраны всевозможные травники в обоз.

Показательным стало прибытие на следующий день после битвы дружин Мстислава Удалого с отрядами черниговцев и волынцев. Как же поразительно вовремя? Именно после битвы. Наши разъезды сообщали, что видели отряды русичей, не из войска Ярослава, с которыми даже единожды пришлось в ступить в перестрелку. Знали все, что войско Мстислава рядом, но Ярослав счел не по чести посылать вести своему бывшему тестю, если тот не желает сам показаться владимирскому князю. Были даже мысли о том, что киевский князь захочет сам напасть на своего княжеского родственника, поэтому и были усилены разъезды, в ущерб количеству войск, принимавшему участие в битве.

И сейчас, когда над всей Русью нависла угроза, но и невероятная возможность скачкообразного развития, князья не перестают меряться своими харизмами. Вскоре подтвердились данные, что киевляне намеренно придержали свои дружины рассчитывая на то, что Ярослав и его союзники если и не потерпят поражение, то значительно ослабятся и тем самым угроза для того же Мстислава уменьшится. Этот, несомненно, не глупый лидер, должен видеть, как усиливается Северо-Западная Русь и Ярослав, пусть еще недавно севший на владимирский стол. А усиление Ярослава, это ослабление Мстислава.

Простояли у реки Воронеж еще четыре дня, хороня погибших и ожидая подхода обоза и подкреплений из Трапезундской империи. И они не обманули. Ровно тысяча катафрактариев и огромное количество, сложно поддающееся числу повозок, груженных до верху, а рядом, зарываясь в снег, тащились блеющие бараны. Видимо, очень сильно хочет император помощи от Руси, и мы ее предоставим, если больше не будет столь неудачного сражения и войско русичей не сточится в битвах до критических цифр.

Интермедия 7

Ипатий не стал ожидать развязки битвы на реке Воронеж. Его отряды ушли за день до сражения. Использовать бойцов, которые специализируются на диверсиях и набегах в прямом бою, просто глупо. Нет, каждый из его головорезов мог дать фору большинству воинов князя, могли они сражаться и в строю и работать рогатинами, но то, что умели воины Ипатия, не умел на Руси больше никто.

Его ратники уже натворили дел в тылу войска Джучи. И растапливали полыньи, и травили воду, выслеживали дозорные монгольские разъезды и начисто их изничтожали. Несколько засад, которые готовили монголы, Ипатий выследил и уже сам открыл охоту на засадников из степи.

Но просто уйти, несмотря на прямой приказ самого Ярослава, Ипатий не мог. Убедившись, что обозный поезд с почти восьмью сотнями бойцов удалился, Ипатий со своей сотней ближних волкодавов, гвардейцами, которых лично отбирал и всячески проверял, остался за одним из холмов за рекой. Главный диверсант намеривался проследить за разворачивающимся сражением и, если будет нужда помочь. Благо, снайперская винтовка была с ним, Ипатий обманул Корнея, что оставил оружие в Унже. Причина обмана была банальная и даже комична, заключалась в том, что взрослый мужчина, пусть и выглядящий юно, боялся отдавать любимую игрушку обратно владельцу. Корней посчитал, что пока нет нужды в этом девайсе, уверился, что иных сил хватит для победы.

Оборудовав позиции, как основную, так и запасную, с путями отхода, Ипатий никак не мог побороть привычки, вбитые армией другого мира, и просто перестал с ними бороться, воин принялся рассматривать в бинокль наиболее знатных монголов. Расстояние до поля, где и должно в скорости состоятся противостояние, в более, чем тысячу метров опытного стрелка ни капли не пугало.

Начало сражения вызвало у Ипатия противоречивые эмоции. С одной стороны он был рад за то, что русичам легко громить монгольскую конницу, с другой, «юноше» очень хотелось пострелять, несмотря на конечность боеприпасов.

Такая возможность Ипатию представилась, когда началась нелогичная атака русских конных в лоб монголам. Тут уже пришлось снайперу применять все свои умения и навыки, выбивая не только вражеских командиров, но и коней, создавая препятствия противнику для организованного сопротивления. Ипатий не успевал за разворачивающимся действием. Не успевал стрелять, а материться у него получалось значительно быстрее, чем целиться. Особенно сложно стало работать, когда в бой пошли знакомые, близкие и друзья. Так быстро перезаряжать магазины у него еще никогда не получалось.

Основной поезд обозов Ипатий догнал через день. Пришлось еще вначале дороги обнажать саблю, чтобы порубить дезертиров, которые уже нашли, кого пограбить. Это был сводный отряд, скорее банда, из русин Полоцкой земли, псковской и примкнувшим к ним десятком латгалов. Это все поведал один ватажник, временно оставленный в живых после лихого, но крайне неудачного, набега на банду ипатьевских головорезов.

В войске было не все так однозначно, и дезертирство могло достигнуть катастрофических масштабов. Но об этом есть кому думать, Ипатий же шел хулиганить к Угедею.

Когда невеликое войско Ипатия, в сравнении, конечно, с тем которое ушло, входило в унжанское поместье, чтобы пару дней отдохнуть, пополнить припасы, повидать жен и охочих баб, встречавшие люди безмолвствовали. Командир не сразу понял причину такой угнетающей обстановки, но пока никого не спрашивал. Уже чуть позже Ипатия осенило – люди думают, что это все выжившие воины, остальные погибли.

- Правь сюды, малой, - выкрикнул он парня лет четырнадцати, который остановил сани, груженные дровами, и грустно смотрел на проходящих бойцов, кого-то высматривая сред них.

- Да, боярин, спаси Христос, - произнес парень и, стянув шапку не подобострастно, но с почтением поклонился.

- Ты едь до люда честного, да обскажи, что вои наши одолели супостата и гонят его, а мы возвернулись, дабы снеди взять, да зброю обменять, - сказал Ипатий и заметил, как засияли глаза парня.

Кобылка, тянущая сани с дровами лихо развернулась и под свист возничего, роняя чурбачки, рысями пошла в сторону ближайших построек.

Два дня, которые были даны войнам на отдых, Ипатию пришлось выполнять роль и управляющего, и главного рассказчика, и интенданта. Это хлопцы мылись в бане, да с женами и подругами миловались, Ипатий работал. А как можно было отказать Божане и детям Корнея в рассказе о героизме их отца и мужа? Или людям, нескончаемым ручейком, приносящим и шубы, и тулупы, и валенки с шапками и шкурами, не говоря уже о припасах? Уговоры, что это бессмысленно и что нам нужно значительно меньше, да и заготовлены уже в магазинах все припасы, а больше не увезти, не действовали. Пришлось процессы направить в нужное русло и собирать большой караван в сторону движения войска Ярослава, но только для унжанских воинов. Собралось шесть десятков подвод, так что пришлось просить помощи у наместника Гаврилы в Унже, да и присутствующие тут купцы из Ростова проявили гражданскую сознательность и одолжили пятнадцать телег с лошадями.

Вопрос стал с Жадобой и его людьми. Они уже два месяца как прибыли для участия в операции по разграблению эмира, но боевые действия зимой не предполагают действия, свойственные речным ушкуйникам. Однако, большую часть и этих морских пиратов Ипатий решил привлечь к делу. Во-первых, у них был свой обоз и достаточное количество подвод и саней – было время подобрать возничих и умелых не столько воинов, сколько ремесленников-плотников и копателей. Задачи, которые будут стоять у ушкуйников, были в доставке в Унжу трофеев, подвод, при затяжной операции, они же и будут инженерами при сооружении ловушек и организации засад. Привлекалось более пяти сотен человек, остальные четыре сотни через месяц уйдут вновь хулиганить в Балтийском море и наниматься на сопровождение торговых караванов, чтобы от своих же собратьев и защищать купцов.

Уйти из поместья оказалось сложнее, чем совершить многокилометровый переход, но Ипатий справился. И только в пути, где-то на подходе к Городцу получилось расслабиться и заняться привычными делами по отработке навыков диверсионной работы, а не ненавистными управлением и организацией.

Обоз, который двигался вдоль притоков Волги в сторону западной границы Булгарии, увеличился на половину минимум. Нашлись и среди воинов Ипатия рачительные хозяева, которые брали и дополнительную пару обуви и не могли пройти мимо теплой шубы из отлично выделанных шкурок куниц, белок, бобров, лисиц с подкладками из овчины. В таких одеждах и пятидесятиградусный мороз был не страшен.

Главным грузом, который особенно охраняли, были корабельные пушки, установленные на сани, с измененной конструкцией для возможности устойчиво, но с откатом, закрепить практически ручное орудие.

Две недели переходов и первая встреча с монгольским объездом. Чудом получилось не войти в контакт. Засветиться преждевременно, было никак нельзя. Потом долгая и изнурительная разведка местности, в том числе и с помощью примитивных подзорных труб, ну и девайс на шее Ипатия – бинокль, изрядно облегчал и без того трудную разведку – снега немело по брюхо рослому коню.

Монголы старались лишить возможности подойти ближе к своим войскам, используя, как минимум пятнадцать постоянных разъездов полусотен и сотен. Исправно, насколько это можно было организовать в Средние века, работала охрана с постами и караулами. Серьезный противник с высокой дисциплиной и выучкой. Ипатий заприметил, что даже на марше, монголы не перестают тренироваться и проводят что-то похожее на учения с привлечением до пяти сотен ратников одномоментно.

Попаданец удивился осознанию того, что русичи в истории материнского мира умудрялись как-то сдерживать орды степняков, даже нанося серьезный урон, как в битве на реке Воронеж, но в другой реальности, или при обороне Казельска. Нет, русичи не чем не уступали в воинском искусстве своим противникам, даже превосходили многих, но в монгольской армии Ипатий увидел единый организм, который присущ в некоторой степени ближней дружине князей, но никак не всему, часто разношерстному, войску.

Первая интересная потенциальная добыча была замечена после грандиозной битвы булгаров и войска Угедея севернее Самарской луки. И были это не монголы, а драпающие волжане. Если в этом пафосном обозе был даже не эмир, то точно кто-то очень важный. Крытые павозки, расшитые золотом и запряжённые четверками лошадей. Уже на охране можно было поднять немало средств, так как гвардейцы, сопровождающие богатый обоз были в дорогих доспехах с золотыми вставками. Можно будет уже, наконец, сформировать первый поезд с трофеями на родину. Богатые одежды, вьючные лошади с каким-то добром, сами кони, великолепные скакуны туркменской породы, все в дорогих красных сапогах с богато украшенным камнями оружием.

Сомнений, что делать, не было и оставалось только подготовить атаку. В лихой набег на почти три сотни воинов булгарского вельможи пошли пять сотен всадников Ипатия. Было бы и больше, но остальные отряды имели собственные задания и находились в более чем дневном переходе в противоположную сторону от объекта.

Добыча оказалась зубастой. В ходе продуманной и лихой засады, гвардейцы, как именовал для себя воинов-булгарцев, разделились на мелкие группы менее, чем из половины уцелевших, и стали болезненно огрызаться, пока три самых вычурных крытых повозок с тремя десятками воинов спешно убегали.

Выстрел! И один из возниц на передовой повозке падает под колеса своего транспорта. Выстрел! И его напарник опадает на спинку своего рабочего места, роняя вожжи. Понадобилось еще пятнадцать выстрелов, чтобы полностью выбить всех желающих взять управление повозками. Особо ретиво обслуга, а после и воины, пытались увести подальше вторую повозку с булгарским гербом, больше похожем толи на корейские иероглифы, толи демонстрацию букв «и» и «игрик».

В это время ратники Ипатия, наконец, смогли выделить полсотни воинов в погоню за удалившимися повозками, но очаги сопротивления все еще оставались и к дороге уже выдвинулись пушки.

Лучшие воины Руси, коими, несомненно, являлись ратники Ипатия, с трудом одолели гвардейцев. Потери русичей составили двадцать три убитых и почти пятьдесят раненых. Ипатий относился еще более серьезно, чем Корней, к медицинской службе и в его отрядах были обязательно воины, которые проходили обучения лекарскому искусству в его проявлении военно-полевой хирургии. Находясь вдали от клириков и морализаторов, тела покойных не раз подвергались вскрытию с подробным объяснением от Ипатия азов медицины, которые для местных были откровением. Поэтому больше половины раненых будут спасены, а треть из них в скором времени встанет в строй.

- Кто вы? - спрашивал ершистого булгарина в богатых одеждах Курша – башкир, некогда живший в Булгарии и чудом попавший в ближний круг Ипатия.

Богато, даже вызывающе пафосно, одетый мужчина был с залысиной и неестественно выпирающим лбом. Немного раскосые глаза были черными и излучали мудрость и одновременно высокомерие. Он умел повелевать, он был сильным и привык принимать решения, но мудрость противоречиво соседствовала со стремлением ко вседозволенности.

- Ты, раб! Как смеешь ты, сын собаки, прикасаться ко мне? Развяжи и моли о пощаде! - вызверился пленник.

Ипатию не нужен был перевод. И дело не в том, что часть слов он смог понять, а в интонации. Попаданец ощущал когнитивный диссонанс – он ждал ответов от мудреца и великого стратега, а видел перед собой избалованного аристократа, не способного рационально оценить свое положение.

Он узнал в пленнике коммандующего булгарским войском, который очень грамотно руководил обороной засечной черты севернее Самарской Луки и только предательство части степняков, которые начали обстрел в спины защитников перевесили чашу весов на сторону монголов. А войска Угедея и его братьев было численно больше защитников раз в десять, и имели очень действенные метательные машины, засыпавшие обороняющихся градом увесистых камней.

Ипатий кивнул и Курша загнал нож пленнику под коленную чашечку на правой ноге. К чести булгарина, тот не закричал, а проявил завидное мужество, обозначив боль только злым шипением. Но акция с ножом не имела целью покалечить или сломать волю «союзного» военачальника, но привести его разум в нужную плоскость, сбив спесивость. И это удалось.

- Я Великий куввад эмира Джагфар, мой родной дядя Великий правитель Великой Булгарии, - ответил, наконец, пленник.

- Ты хорошо сражался, и только предательство позволило монголам победить, - перевел слова Ипатия Курша.

- Ты прав, боярин, я мог одолеть ворога, - неожиданно на ломанном русском языке сказал Джагфар, чуть не вогнав в ступор Ипатия резкой переменой в поведении.

«Хитер и быстр на анализ. Не нужен такой враг Руси!» - подумал Ипатий.

Применять приемы допроса с пристрастием больше не понадобилось, Джагфар, наконец, осознал свое положение и стал говорить, уже смиряясь с тем, что в живых от нас он не выйдет. Союзники и не просто разбойники, а ратные, напали на командующего булгарским войском, и они его убьют, не нужно Руси показывать свои намерения и участие в сомнительных операциях.

Ипатий жаловался, что у него ничего нет за душой из-за лихого образа жизни? Теперь он может купить небольшое государство, со всем его населением и жить припеваючи. Джагфар вес казну своего рода – младшей ветви правящего дома, к которой прибавилась и не вывезенные налоги от народов в низовьях Волги и торговцев. Куввад не должен был заниматься финансовыми сборами, но его присутствие на границе потребовали вероятные боевые действия. И как могли чиновники не предложить почетную миссию довезти не слишком-то и учтенные налоги и сборы самому племяннику эмира и Великому кувваду. Ну и Джагфар не стал отказываться. Вот только пришлось изрядно задержаться из-за начавшейся войны и бежать разгромленным.

Пять сундуков золота, золотых изделий и камней, десять сундуков серебра – настоящее состояние этого времени. Во всей Руси можно было собрать золота может только малым больше, чем сейчас было в руках Ипатия.

Джагфара оставлять в живых никто не собирался, его вялый вопрос о возможном выкупе был проигнорирован. Но он ушел, как воин, почетно, в поединке. Сам Ипатий вызвался сразиться с булгарином и победил того довольно легко, но нисколько не стремился унизить, а, напротив, поклонился поверженному противнику. Ему было жаль, что они не могли быть соратниками. Первоначальный крик и истерика были спектаклем, чтобы иметь хоть какой шанс на спасение. Любой булгарин скорее всего, пал вниц перед куввадом, но напавшие были не булгарами, ни монголами, они были русичами.

Остро встал вопрос о том, как перевезти целый годовой бюджет не самого маленького русского княжества в Унжу. Ипатий дождался результатов работы других отрядов, которые хулиганили на линях снабжения монголов, грабя в основном трофейщиков, которые иногда свозили награбленное во временный сарай – лагерь. Так то степняки стараются следовать правилу Александра Македонского и все свое возить с собой, но добыча бывает чрезмерна, чтобы ее поместить даже на пятерых конях. Вот такие караваны и были нещадно пограблены русскими диверсантами. И, как только все отряды прибыли, был сформирован большой обозный поезд и Ипатий отправился в Унжу. Доверить сопровождение огромного богатства даже своим людям, не говоря уже об ушкуйниках Жадобы, Ипатий не мог.

Следить за разворачивающимися событиями в Волжской Булгарии остались лучшие отряды, проявившие себя ранее. Пять сотен ратников, разделенных на семь отрядов, следовали по стопам монголов, которые, наступали на мусульман без серьезного сопротивления, по замершему руслу Самары и частью рекой Кутулук, потом все войско степных захватчиков двинулось по Волге, играючи беря под контроль многочисленные булгарские городища. Казалось, что вся оборона большой и, как думалось, сильной державы, строилась только на таланте Джагфара.

Сопротивление булгар усилилось к подходу монголов к Тухчину и Сувару, городов-крепостей, которые располагались на пути к двум крупнейшим городам – старой и новой столицам государства Булгару и Биляру.

Мусульмане имели все шансы отбить нашествие, пусть и напряжением сил, но старый и болезненный Челбир, узнав о падении Тухчина, не выдержал и умер от сердечного удара. Начались споры о приемнике. Немного было желающих стать эмиром в проблемном государстве. В то время, когда монголы уже готовили штурм Булгара, Мир-кази, представитель младшей ветви правящей династии все же решился принять на себя бремя правления умирающей державы.

Безвластие, хаос, отсутствие единоначалия войск и хоть какого-нибудь плана делали мощное государство обреченным. Мир-кази даже не сразу послал посольство на Русь с просьбой о помощи и с тайным поручением к послам добиться от русичей согласия вступить срочно в войну с монголами, пусть даже ценой вассалитета Булгарии. Но посольство попало в засаду к монголам и было вырезано «под чистую».

Глава 13. Большой кровью на чужой территории

- И, как думаешь, как скоро Булгар и Биляр падут? – спросил я Ипатия.

Мы встретились сегодня поутру, когда людей в поместье взбудоражила весть о приближающемся большом обозном поезде. И тот действительно маленьким назвать не повернется язык. Сто пять саней и еще навьюченные кони, числом не менее тысячи – это те, которых можно было назвать вьючными. Большинство коней были приземистые кряжистые монгольские лошадки, но выделялись и действительно благородные красавцы.

Но не в конях было дело. Ипатий привез поистине сокровища, достойные легенд. Золото в монетах, слитках, украшениях, камни и жемчуга, серебро и шелка, пушнина в шкурках и в готовых изделиях, сапог только тысяча пар.

- Скоро, очень скоро, нужно спешить, - ответил Ипатий.

- Тут очень важно выгадать момент не раньше и не позже. Булгары должны быть на самом краю пропасти и без правителей. Ты понял же меня, Ипатий? – спросил я и немного расслабился, увидев кивок согласия от друга.

Мы уже знали, что эмиром в Булгарии стал Мир-кази, причем он имел крайне мало прав на престол и даже в таких условиях, когда рушиться государство, нашлись противники новой власти. Небольшие стычки разрозненных отрядов булгарских ратников и подчиненных волжанам народов, еще больше стачивали обороноспособность гибнущей державы. И чтобы еще ускорить эти процессы, следовало убить и нового эмира.

- Да я толь и пришел, чтобы сокровищницу Али-бабы перевезти, возвращаюсь обратно уже завтра, - сказал Ипатий.

Обе столицы булгар и старая – Булгар и новая – Биляр, будучи в осаде и претерпевая бомбардировку, как камнями, так и огнем, держались до самого ледохода, чем сильно огорчили меня. В той истории, которая с моим попаданчеством пошла по иному пути, Рязань продержалась пять дней, а вот булгары вопреки всему держали свои главные города.

На территории Унжи и моего поместья, воинской школы, казалось, повсюду были воины. Возвращались, прекращая всякие контракты, отряды выпускников школы, прибывали рыцари и иные наемники, которые не успели к битве на Воронеже. Пришлось открывать некоторые склады стратегического запаса и с оружием и с продовольствием. Многие прибывающие рыцари были катастрофически плохо экипированы и приобретали в счет оплаты своих услуг кто оружие, кто доспех, были и те, кто получал коня, но именно рыцарских коней было очень мало.

Уже больше десяти тысяч воинов собрались в окрестностях, стоит еще ожидать тысячи полторы по весне, если боевые действия не начнутся раньше. Прибудут на кораблях наемники из Швеции и охочий новгородский люд. Ну и наш флот большей частью будет перебазирован для работы по Волге, как только сойдет лед.

Остальное воинство, с Ярославом и Филиппом большей частью стояло в Нижнем Новгороде, но и в Городце, и имело колоссальные проблемы. Новые правила, которые насаждал «выскочка» Филипп пришлись многим не по вкусу. Подчинение и дисциплина, постоянное обучение тактикам, чтобы каждый ратник знал и сигналы, и свое место при каждом маневре. Ставилась и строгая караульная служба, как и система наказаний за непослушание.

Между тем, несмотря на то, что дезертирство приняло большой размах, войско в целом увеличивалось. Сработала, пусть вяло и хаотично, поместная система формирования армии. Бояре приводили свои малые дружины профессиональных воинов – боевых холопов.

А в округе расплодились банды дезертиров. Ватаги формируются и по этническим признакам и могут быть ярким примером интернационала. Осложнилась ситуация еще и тем, что из Булгарии пошла большая волна беженцев. Это для XXI века двести тысяч беглецов от войны для большого государства незаметная цифра, тут же катастрофа.

Вот и приходится гонять по лесам и полям не менее двадцати отрядов одномоментно – кого татей излавливать, ну а кого и беженцев. Первых без изысков умерщвляем, вторых отправляю частью в суздальское поместье, частью во Владимир, других по монастырям распределяем на постой. Ну и пришлось организовывать лагерь для беженцев на несколько тысяч. Много понадобилось уговоров, чтобы церковники принимали в монастырях мусульман. Только желание части из беженцев принять православие, только бы получить кров и пищу, смогли переубедить церковь.

Гонец от Филиппа принес письмо с подробным описанием происходящего в войске. По словам друга, он не особо переживал за дезертирство – лишние просто отсеиваются, и армия становится монолитом, способным на многое. Просил новый главнокомандующий, даже приказывал, так же работать над дисциплиной, выучкой и управлением воинских подразделений. От гонца я узнал, Филипп об инцидентах не писал, что друга уже дважды пытались убить. Причем один раз напавшим дезертирам даже удалось подранить командующего.

- Старики бают, что в этом году оттепель будет ранняя и лед уже скоро пойдет, осталось две седмицы, не более. Да и сам ощущаю, как солнышко в силу входит. Так что не нужно тебе, Ипатий, спешить, сомневаюсь, что Биляр монголы возьмут ближайший месяц, коли до сих пор не осилили. А там и на кораблях пойдешь, - я улыбнулся. – Кстати, тут в Нижний Новгород из Владимира идет посольство из Трапезунда, так у нас на неделю останутся.

Ипатий переменился в лице. Рванул с места к двери, потом обратно к столу, снова к двери, буркнув только «с этого начинать нужно было».

«Эх, женщины – «коварство ваше имя!»» - подумал я.

***

В это самое время пришла информация, что Угедею удалось, наконец, взять Булгар. Освободившиеся силы хан направил к Биляру, который еще держался и где были сконцентрированы большие силы волжских мусульман, но отход монголов от Булгара должен был резко изменить ситуацию в пользу степняков. Настало время для нашего выхода.

Информационная составляющая, о которой настоял я, заключалась в том, что русичи приходят, как освободители. Русь провозглашала право волжан, как булгар, так и другие народности в составе разваливающейся Булгарии, поклоняться тем богам, которых те сочтут нужным уважить своим вниманием. По идее, данное, для этого время, прогрессивное заявление должно было создать трещину в вековом фундаменте единства Волжской Булгарии. Далеко не все в этом государстве были мусульманами, пусть и в более мягких формах, сравнительно с европейскими, но принижения альтернативных верований были.

Конечно, такая постановка вопроса встретила яростное сопротивление со стороны русского православия, пусть церковь и делала вид смирения перед союзническими отношениями православных и язычников-балтов и эстов. Вследствие того, что в Северно-Западной Руси был явный вызов со стороны латинян, православие Руси приняло решение о создание буферной зоны в лице чухонцев-язычников, которых надеялось в ближайшем времени подвести к массовому святому крещению. Но множественность верований с потенциальным вливанием степных языческих верований, все еще мощного ислама, пугало. Тут сработал сам принцип православного христианства, когда роль монарха превыше церковной. Константинопольский патриарх, безусловно, подчинялся многовекторной политике василевса.

Тут же, как нельзя, кстати, появилась делегация Никейцев – еще одного осколка Византийской империи. Данное посольству отодвинуло выход русичей на три недели. Но нельзя было проигнорировать шанс для русской православной церкви.

И в этом посольстве оказались делегаты от константинопольского патриарха. Никейцы узнали по своим каналам, что Трапезундская империя уже имеет ряд договоренностей с Ярославом и поспешила перебить инициативу, до конца даже не понимая конечных целей Трапезундских Комнинов. Тем более, когда генуэзцы показательно совершили самоотвод от политических интриг вокруг Латинской империи и идеи восстановления империи Ромеев.

Я судорожно собирал информацию о делах константинопольского Вселенского патриарха, который по сути своей являлся скорее Никейским, так как оспаривал свое первенство с другим священником в Латинской империи – Дмитрием Хоматианом – представителем Орхидской архиепископии. Были подкуплены некоторые никейцы из посольства, которые очень охотно за немалую деньгу, рассказывали все перипетии бывшей единой церкви.

То, что готовилось возведение в патриаршество болгарского архиепископа Иоакима, было больше политическим ходом. Император Никейской империи Иоанн III Дука хотел заручиться поддержкой некогда злейших врагов Византии – болгар и дать им свою автономную церковь. Вселенский патриарх Герман II преследовал свои цели, борясь со стремлением к унии своих церковных соперников.

И тут на авансцену выходят русичи, которые должны трепетать от одного только присутствия патриарха, от того, что он снизошёл до общения. Однако, не тут то было, и очень смекалистый патриарх Герман II, как и его патрон император Иоанн III Дука, поняли, что просчитались в своих оценках.

Интересным фактом стало то, что я действовал параллельно с Нечаем, который такими же методами, подкупом и лестью, вытягивал всю информацию, как правило, из тех же послов, что и я. Никейцы же без зазрения совести брали подарки и деньги и с меня и с советника князя.

Получалось, что русская, во многом разобщенная, православная церковь, подчиненная, пусть и номинально, константинопольскому патриаршеству, встречала своих начальников. А вот этим самым грекам-ромеям нужны были конкретные политические решения Руси. Никейцы только по словам своих «друзей»-генуэзцев знали о растущей мощи Руси, но смекнули, что торговая нация, в прошлом-будущем состоящая в общей итальянской, сама ищет помощи на Руси. И эта помощь может быть только в одном – ослабление Венеции – главном врагом для ромеев. Именно венецианские купцы-дипломаты смогли развернуть Четвертый крестовый поход в сторону захвата Константинополя. Именно они захватили своим коварством, достойным византийскому, столицу и ряд греческих городов, из которых создали химеру – Латинскую империю. Знали никейцы и о том, что венецианский дож в серьез рассматривает вопрос о переносе столицы из Венеции в Константинополь. В то же время папа римский потирает руки, чтобы взять под свою «безгрешную» руку почти тысячелетнего идеологического и политического соперника.

И что в данном случае можно обещать, чтобы Русь, если она действительно настолько сильна, как об этом думают генуэзцы, выступила на помощь Никее, как некогда Владимир Святославович выступил на подавление мятежного Корсуня, все, абсолютно, все. И обещания были сделаны – русское патриаршество, пусть и с оговорками, что патриархами должны быть либо греки, либо прошедшие обучение в освобожденном Константинополе или монастырях.

Нельзя сказать, что присутствующие на встречах епископы Ростовкий, Владимирский, архиепископ Новгородский, были воодушевлены такими обещаниями. Тот же новгородский первосвященник, был самоволен в принятии любых решений, часто выступавший деятельным политиком. Тут же предполагается подчинение. А в случае выполнения неких обязательств со стороны великого князя, вероятный патриарх рискует стать марионеткой в руках Ярослава и его приемниках.

С другой же стороны, возможности усилиться в обход киевской кафедре, льстило духовенство рождающегося союзного государства. Ярославу же это нужно было в первую очередь, чтобы оттереть Мстислава Киевского от возможных притязаний того на любые княжеские столы в Великом Владимирском княжестве и его вассалов.

Первая встреча состоялась через неделю, после прибытия посольства. Никейцев в эту неделю «развлекали» проведением служб во владимирских и суздальских храмах. Причинами задержки было три: необходимость собрать как можно больше информации, провести консультации с русским местным духовенством и подготовить показательные маневры собравшихся в большом количестве войск.

Если сказать, что никейцы были удивлены, то не сказать ничего. Ошеломление от количества ратников, которые были собраны у стольного града Владимира, ввело многих послов в когнитивный диссонанс. Даже будучи всего-то осколком бывшей Византийской империи, греки-ромеи страдали неким нарциссизмом и ура-патриотизмом. Они искренне считали, что их катафрактарии и греческий огонь – вершина воинского искусства, а доспехи и выучка воинов выше любого воинства. Латиняне, дескать, только обманом захватили Константинополь. Вот, ежели вышли подлые крестоносцы на рать, то они уж там им…

А сейчас же, глядя на экипированных, вышколенных воинов, их взаимодействие и огромное количество, никейцы, наконец, осознали, что их временные союзники – генуэзцы, даже сами всего не понимают, какая силища в руках православного князя Ярослава. Ну а с нашей стороны, уже опытных в маневрах, произвести впечатление было не так уж и сложно, тем более с подготовкой почти в неделю. Греки-ромеи крестились, молились, когда грохотали пушки холостыми зарядами, выпучивали глаза, когда два полевых огнемета посылали греческий огонь в сторону вероятного противника. Им было невдомек, что данное оружие только в двух экземплярах, что не решены многие проблемы с созданием давления в огнеметах, что под землей, в вырытых землянках люди качают специальные меха для эффекта снаружи. Многое было им не понятно, но общий эффект сложился в то, что теперь греки стали сомневаться, нужны ли они нам, пойдем ли хоть на какие уступки. Ведь не идут на уступки тогда, когда тебе не составит труда самому все себе забрать.

Кульминацией дня «спуска никейцев на землю» стало пиршество. Тут расстарались на славу, и стряпухи князя и приглашенная из моей усадьбы Настя, да и повара из гостинного дома в Унже. Пироги, даже торты, катрофель, салаты с майонезом, запеченное маринованное в особых маринадах мясо, зразы, котлеты, алкоголь – такое не могли подавать и императору. Просто потому, что многого просто не растет на всей территории бывшей Византийской империи.

- Уважил князь, ох, и уважил, - восхищался Лев Аргис – номинальный руководитель посольства.

Этот византийский аристократ из очень знатной, но в последнем веке оттертой от большой политики семьи, резко понижал статус самой делегации. Да, Аргисы были богатейшими землевладельцами Анатолии, но в период правления Комнинов, эта семья, претендующая на сами императорские брамы, оказалась в опале. Сейчас же Никейскому императору приходится пользоваться услугами и этих аристократов, которые стремятся вернуть свое влияние, или хотя бы соотнести свой политический вес со своим богатством. Однако, молодой отпрыск Аргисов оказался прозорливым юношей и, как было видно, многое понял и увидел перспективы и для Никеи и для своего семейства.

- То мелочи, любезный друг, - ответил Ярослав, который, на удивление вполне неплохо общался на греческом языке.

Я чувствовал же себя лишенным, пришлось нанимать монаха, который стал моей тенью, чтобы тот переводил все сказанное. Не знал я греческого, на котором велся разговор. Вокруг же большинство сносно изъяснялись. Вот еще один пробел в образовании.

- Столь сильное войско, которым ты владеешь способно на многое во имя веры православной, даже освободить от латинянского влияния святой первосвященный Софийский собор, - слишком прямолинейно для витиеватости переговорного процесса сказал Аргис.

- То так, уважаемый, вот только мне выгоднее построить софийский собор, подобный царьградскому в своем княжестве, - парировал Ярослав с явной ухмылкой.

- Уверен в этом, Великий князь, в тебе есть часть греческой императорской крови, и нет той задачи, которую не способен ты решить, — отозвался Лев, проигнорировав издевательский тон Ярослава.

- Думаю, что ты прав, уважаемый Лев из рода Аргис, войско у меня есть, то, что ты видел, это его часть, есть у меня и победы над крестоносным войском. Оружие латинян служит нам добрую службу, им владеют наши дети и отроки, чтобы заслужить уже хорошее, наше оружие, - произнес Ярослав, а у меня, после перевода с греческого, проступила непроизвольная улыбка.

Это как так удачно «мокнуть» никейцев, которые никак не могут одержать важную победу над теми же крестоносцами, которые были разгромлены Ярославом. Мол, эти крестоносцы – не самые сильные спарринг-партнеры для наших детей и отроков, не более.

- То, так, Великий князь, но не претит ли тебе тот факт, что латиняне унижают православных, не слышишь ли ты голоса божьего, что говорит о том, чтобы сильный истинно верующий христианин защитил веру праведную? – вступил в разговор Вселенский патриарх.

Герман II бил крупными калибрами по Ярославу.Тут и лесть, что он сильный и взывание к религиозным чувствам, которые истинно верующий государь не мог проигнорировать, по крайней мере, публично.

- Так у сильного христианского правителя должен быть и свой сильный духовный отец. Сильный оружием своим, пусть будет сильным и духом и тогда многое свершить можно во славу Богу нашему Иисусу Христу, - парировал выпад патриарха архиепископ Новгородский Арсений.

Это было в какой-то мере немыслимо. В сущности Вселенского патриарха поставили в неловкое положение. Его учит некий священник с окраины православного мира, не пресмыкается, не лебезит, а учит. И был бы Герман не умником, коим, несомненно, являлся и по описаниям современников, Вселенский патриарх мог проявить свой гнев. Однако, Льву Аргису и Герману удалось переговорить и согласовать свои позиции. Тут молодому аристократу пришлось уступить пальму первенства в переговорах и стать неким затравщиком для предметных соглашений. И сейчас Арсений, сидевший по правую руку от князя Ярослава, демонстрировал, что именно он, архиепископ Новгородский должен стать тем самым патриархом. Посему и имеет право говорить на равных с Германом, как патриарх с патриархом.

- По делам его и воздастся, - после некоторой паузы спокойно сказал Вселенский патриарх и демонстративно посмотрел на Ярослава.

Князь взгляда не отвел. Что сейчас такое Никейская империя? Лишь осколок великий Византии, пусть и самый крупный. За столом сидят и представители другого осколка – Трапезундской империи, причем именно правители этой империи прямые наследники правителей империи Ромеев.

- Коли даст Бог силы, а православный мир поможет провиантом, да воями, дабы не русской кровью обагрить царьградские улицы, а общей, нашей христианской, то и можно измыслить о своем походе к Святой Софии, - после долгой паузы, наконец, произнес Ярослав.

Все! Переговоры закончились. Все было сказано за меньше, чем пять минут, дальше начнется предметное обсуждение, что именно предполагается делать Ярославу за то, что Вселенский патриарх провозгласит новую автокефальную церковь. И это за более чем триста семьдесят лет до того, как в истории Корнея на Руси появился свой патриарх. Удача? Сложный вопрос. Сложность, прежде всего, в реализации данного мероприятия, так как Русь все еще разобщена и далеко не факт, что тот же Киев легко пойдет в религиозном отношении под руку Владимира, где и планируется создать патриаршию кафедру. Вот так перепрыгнули из епископата в патриархию с заявкой на «всея Руси».

Киев? Мстислав? А как он спешил успеть поучаствовать в битве на Воронеже? Все играется в свои игры, все бредит о первенстве. Но опаздывает Удатный, проигрывает. Чтобы не стал на сторону монголов в предстоящем противостоянии. Или, напротив, чтобы переметнулся, тогда проиграет все – русичи не простят, а Киев издревле был бунтарским городом, сметал не раз своих князей. Цветная революция почти на восемьсот лет раньше? Все возможно, если разгромить степных захватчиков, которых помнят еще по итогам битвы на Калке. Тогда монголы «прогулялись» по юным окраинам и Киевского и Черниговского княжества.

В итоге договорились о том, что венецианцев из Греции будем выгонять, в чем поможет и Генуя, с которой будут заключены некоторые договора о преференциях в торговле. Не останутся в стороне и трапезундцы, которые согласны на некий союз, но со своей независимостью и помощью в борьбе с сельджуками. Будущим родственникам Ипатия, трапезундцам, как кость в горле, Венеция со своими факториями в Крыму. После разгрома генуэзской торговой миссии еще при помощи монголов, венецианцы стали устанавливать своим правила сосуществования на полуострове, подкупая в том числе, и готские, и частью греческие фамилии.

А я понимал, что основную нагрузку в компании ослаблении Венеции придется выдержать именно мне. Флот, что строится в Риге, еще не скоро пойдет «открывать» Америку, придется повоевать с европейцами. И опять же политическая ситуация, когда вся Европа может восстать против наших действий. Венецию особо никто не любит, много они на себя переориентировали торговли, тормозили Крестовые походы большими ценами на свои услуги, загребая жар чужими руками европейских рыцарей. Да и их монополия на соль на Аппенинском полуострове, как и на европейском Средиземноморье, много пьет крови из крестьян и торговцев в Южной Европе. Однако, «это сукин сын, но наш, сукин сын». И под этим лозунгом многие европейцы направят свои усилия против Руси. Следовательно,.. заигрываем с папой римским в реализации его главной мечты – масштабного Крестового похода. И огромное воинство, которое создано и все еще создается на Руси, да и вероятные вассалы, пойдут добывать себе славу и хлеб, чтобы не стать нахлебниками на родине. Сколько же цинизма в политике?..

***

Из-за задержки, вызванного решением важных проблем, связанных с церковью и будущими мероприятиями с единоверцами, пришлось менять сани на телеги, так как в движение огромное, для современной Руси, войско отправилось только в конце марта. Ранняя весна неумолимо и быстро входила в свои права и хоть немного, но местами солнце уже подсушило направления. Не называть же дорогами ту местность, по которой предстояло передвигаться. Вообще, погода радовала, даже не мог себе представить, почему именно эти годы стали для Руси голодными.

В той истории, которой уже не суждено свершиться, голод стал одной из причин проигрыша в противостоянии с монголами. Ведь кто такие воины? Бездельники и нахлебники для крестьянина. Если же крестьянину удается прокормить не только себя, но и еще одного человека, который исключен из производственного процесса, то и появился воин. И чем больше экономика может прокормить людей, чья задача тренировки и постоянное совершенствование воинского мастерства, без отрыва на экономику, тем больше и профессиональнее войско. У нас получается создавать большие, по меркам Европы и Руси, армии во многом благодаря тому, что выстроена феноменальная для этого времени экономика. Большие урожаи и диверсификация сельскохозяйственных культур, прежде всего картофеля и иных овощей, способствуют и развитию ремесла. Ведь ремесленник не должен пахать землю, но кушать хочет не меньше, а то и больше крестьянина. Так что экономика – соль всего.

Вот благодаря урожаям, получилось в том числе и планировать не одну атаку по степнякам, а несколько. Наши удары наносились по трем направлениям. Первым вектором атаки стал спаленный Булгар, куда выдвигался Ярослав с пятнадцатью тысячами конных. Филипп должен был с двадцатью тысячами идти на Биляр с южного направления, делая крюк по земле буртасов. Была еще одна задача у главнокомандующего этим войском, по совместительству моего друга, – отрезать буртасов от монгольских коммуникаций. Этот народ колеблется поддерживать ли степняков, но уже помогает тем продовольствием и организацией логистических цепей поставок и оружия и подкреплений. Вот их и следует разрушить, как и привести к покорности буртасов, иначе появлялась бы вероятность, что Джучи, располагающийся со своими потрепанными силами на юго-западной границе территории расселения буртасов, быстрее это сделает, приведет к покорности полу степной народ, но к своей, а не нашей. Нужно же было думать о том, чтобы всю Волгу ставить под контроль, иначе торговля, пусть и вероятная и не в ближайшей перспективе, будет осложнена.

Ну и последним направлением атаки будет поход к Биляру через земли марийцев на севере Булгарии. Эта миссия возлагается на Алексея, как командующего нашим войском, его заместителя Лавра, ну и на меня, скорее начальника штаба, ну или просто церемониального генерала. Все же был воеводой. Можно считать некой трусостью факт, что я отрекаюсь от командования большими подразделениями, несмотря на то, что уже немало понимаю в реалиях боя, да и знаю, пусть и теоритически вероятные стратегии вероятного будущего. Да и сам отслужил некогда в славной советской армии. Но пусть трусость и присутствует, нельзя отрицать и обманываться. Но это страх перед ответственностью за людей. Я же уже сделал многое, что все получилось, зачем лезть во все дела? А Алексею нужно расти в ратном деле, еще много впереди сражений.

Всего войско Ярослава к весне составило шестьдесят тысяч ратных без учета обозников. Нужно было быстро решать вопрос с монголами, а то на Руси образовывается серьезная проблема с рабочей силой в период посевной. Если бы были те же урожаи, да с учетом распространения семенного материала по всей Северо-Восточной Руси, то беспокоится нечего, но погода показала себя во всей красе. Так, через две недели, после начала похода, солнышко ненавязчиво грело не только землю, но и согревала двигающихся на Юго-Восток мужчин, начался жуткий холод, потом два дня аномальной жары и вновь метель. Ливни сменялись ледяными дождями, потом вновь теплая погода. В такой ситуации очень сложно, если вообще возможно, понять, когда начинать посевную, чтобы хоть часть семян не сгнили или промёрзли. Поэтому появляется проблема, которую еще предстоит решать, но позже. Сначала - монголы.

Между тем, в планировании операций мало кто учитывал результаты деятельности Ипатия, который командовал полутора тысячами отличных воинов и лихих ушкуйников, наконец, действовавших в своей стихии – на реке. Я знал, что друг-попаданец забрал, кроме двух, которые сейчас у меня, все остававшиеся боевые гранаты, пять светошумовых, пистолет у него же, пятнадцать многозарядных арбалетов еще выделки XXI века. При этом Ипатию шли на апробацию и последующее использование все новейшие образцы вооружения. Так все воины личной сотни Ипатия и все командиры иных отрядов были одеты в бахтерцы. Прибавить корабельную артиллерию и доработанные «танки» - телеги с маленькими пушками и получится сила, с которой Угедею придется считаться и распылять свои силы.

Так что на Ипатия и его орлов сильная надежда.

***

Ярослав быстрым переходом смог неожиданно для монголов подойти к Булгару, на пепелище которого все еще кружили, словно стервятники, монгольские воины, повышая квалификацию мародеров. Разгромив жидкий заслон из нескольких тысяч монгольского войска, великий князь начал зачистку окрестностей.

Большего труда составило добиться поставленных целей Филиппу. Просчет в направлении его ударов мог принести поражение всей военной компании. Дело в том, что Филипп, во многом из-за не своевременных разведданных, оказался в окружении. Буртасы, настроенные агрессивно на пришельцев с далекого севера, оказались с одной стороны, с юга Филиппа подпирало войско западного улуса Джучи, с севера же были в приближении части войска Талая – младшего брата гнезда Чингисхана, ну а на востоке башкиры. Последние, пусть и не тщательно, закрывали направление, но могли доставить немало проблем для русичей, да и Филиппу нечего было делать на Востоке.

Ситуацию получилось разрешить дисциплиной, выучкой, решительностью Филиппа, который накрутив всем своим командирам хвосты, оперативно реагировал на все вызовы и трудности. Как ни странно, но ратники русичей не уступали в маневренности степнякам, а по организованности превосходили их. И это даже в сравнении с непосредственно монгольскими частями.

Имеющуюся у себя артиллерию из семи орудий, Филипп использовал по максимуму. Два сражения были выиграны именно благодаря орудийным выстрелам. Буртасы были рассеяны, когда потеряли от одного залпа больше ста своих воинов, а многие лошади растерялись или даже понесли своих наездников. Ну а пограничные стычки с войсками Джучи показали, что в войске хана западного улуса просто боятся пушки, на фанатичном, помешанном на религии, уровне. Стоило выкатить их на видное место, и за это направление можно было забыть, и монголы и хрезмийцы не шли в атаку. Творимый гром с чем-то похожим на молнии вселяли страх в сердца бесстрашных в схватке воинов. К слову, и без артиллерии столкновения с войсками Джучи не отличались особой ожесточенностью, хан явно не собирался воевать всерьез, но и демонстрировал свое явное присутствие и интерес в войне.

Филипп же проявил себя и на дипломатическом поприще, когда пригласил вождей буртасов на переговоры. На тех большое впечатление произвели пушки, да и некоторые дары, к примеру, зеркала, да несколько комплектов броней и оружия, сыграли свою роль. Как следствие, буртасы приняли подданство великого князя Ярослава, по сути, отколовшись от Булгарии. Филипп понимал, что это очень условно, кочевники нижнего Поволжья рассчитывали, что основная армия монголов разобьет русичей и тогда все их клятвы станут бессмысленными, но слова прозвучали. Буртасы видели, сколько дней и недель шло войско Угедея и оно казалось большим, чем численность русичей в разы, даже с использованием «огня и грома богов». Поэтому сочли за лучшие «и нашим и вашим» всем все пообещать, а там ожидать развязки. Тем более, что русичи не стали настаивать на участие буртасов в войне на их стороне, что было бы логично для полустепного народа. А Филиппу в его войске, которое он так долго приводил в порядок, порой меняя командиров, словно на шахматной доске, не нужны были раздражители и потенциальные бунтари.

Глава 14. Решение вопроса № 1

- Молви! – потребовал я от гонца раздраженный предыдущим докладом.

Только что выволочку получал Алексей и мне было плевать на субординацию, и кто там какие посты и должности занимает. При переправе, мирной, без противодействий со стороны противника, было потоплено два орудия и еще шестьдесят три человека, три подводы с провиантом. Как можно было потерять столько при переправе, когда никто не торопит, разведка докладывает, что противника на двухдневном переходе не наблюдается? Была ли нужда, что бы больше трети ратников были облачены в доспех? В этом крылась главная причина, почему не могли спасти тонущих. Стоит разобраться.

Ссоры с Алексеем не было, это рабочий момент, он сам понимал, что его упущение, не уследил за приказами некоторых ретивых командиров, которые, наслушавшись рассказов о том, как степняки умеют подлавливать на переправах и опрокидывать в воду противника, решили быть во все оружии. Да виноваты и обозники, в инженерной их части, которые выбрали спорное место для переправы, не проверив ширину брода.

Вот я, еще не отойдя от накатившего гнева, строго и неприветливо встречал порученца.

- Боярин-воевода, боярин Ипатий шлет тебе вести, молвит, что Биляр монголы взяли, и доля их идет до тебя числом в две тьмы, можа и боле, - доложил гонец и тем самым прекратил мою рефлексию и самокопание, как и снял раздражение.

- Бояр и воеводу на Раду кликайте! – выкрикнул я, чтобы было слышно располагавшимся в соседнем шатре службе посыльных.

Через полчаса все командиры были собраны в штабе – самом большом шатре со столом, картой, долго вычерчивающейся на сшитых отрезках пергамента.

- Молвите, бояре, - начал я мозговой штурм, забрав пальму первенства у Алексея, не до сантиментов, а он уже немало накосячил при переходах.

- Треба укрыться за рекой, два тумена вельми много, - высказался первым Никифор – старший сотник, который отыгрывает роль главного критика, с лозунгом: «Я против всего», для ускорения мозговой деятельности других.

- Мы пришли пошто? Дабы сидеть, аки мыши? Ховаться от ворога? Сие непотребство, - высказался Божко, поведясь на троллинг Никифора.

Рановато было привлекать этого, безусловно, деятельного молодого человека, к управлению тысячей. Сотник – это да, он хороший, но до тысяцкого не дорос. Вот и сейчас начал ершиться и проявлять героизм, в то время, как остальные присутствующие анализируют полученное предложение и высказываются более рационально. Ведь вариант отсидеться за природной преградой – тоже вариант, как и другие. Тут не эмоции, а стремление выполнить поставленные задачи первостепенно. Как у пресловутых ниндзя: «ты можешь быть унижен, льстить, обманывать, нарушать данные обещания, что угодно, только что бы достичь цели.

- То можно, коли вести есть о великом князе, да Филиппе. Коли треба их рати ожидать, то и за реку идти, коли нет – поле приглядывать, - высказал свою позицию Алексей.

Он, конечно, опростоволосился на переправе, но не перестал быть умным командующим. Главная проблема у Алексея – плохой контроль на переходах, слабое участие в организации бытовых служб.

В итоги каждый присутствующий высказался, и я подводил итоги:

- Мы выступаем на Биляр, то решено. Тако ж послать наказ Ипатию, дабы шел по рекам на стольный булгарский град, да нам вести слал о силах ворога и их местах. Сами станем творить засады и набеги на войско монголов, дабы выманить их на себя, так же готовить поле для сечи станем.

Присутствующие одобрительно закивали головами. Я свел воедино все предложения и мнения, которые прозвучали в течении более, чем часа. Теперь же нужно было обсудить детали и довести до командиров задачи по выдвижению.

***

Через три дневных перехода мы остановились, так как, наконец, нашли для себя идеальное место предполагаемой битвы. Возвышенности для расположения артиллерии, выросший до полноценной реки после разлива, ручей, наличие рядом леса для сооружения рогаток так же было в пользу дела, так как лесостепь не всегда изобиловала строительным материалом.

Закипела работа, в которой участвовали не только обозники, но и, под их командованием, согревались трудотерапией все новики. И причиной было то, что вновь резко похолодало. Между тем понадобилось два дня, чтобы все было готово к встрече с противником. Разъезды же сообщали, что враг близко, случились уже две встречи с монгольскими разъездами, в которых потрепаны были обе противостоящие стороны. Данный факт охладил «шапкозакидательское» настроение русичей. Противника нужно уважать. Лучше, как говориться «перебдеть, чем недобдеть».

Уже значительно позже я узнал, что через день после выхода части войск противника из Биляра в нашу сторону, в бывшую столицу уже бывшего государства залихватски ворвался корпус Ипатия и, не ожидавшие такой наглости и прыти от русичей, монголы растерялись. Степняки посчитали, что большое русское войско как-то обошло степное воинство, вышедшее навстречу русичам.

Между тем, город был взят под временный контроль, а монголы, которые смогли уйти с Биляра, собирали повсеместно отряды, чтобы контратаковать. Вот только, основное войско степи ушло, а то подкрепление, либо немногие сотни, прибывающие в Биляр, не могли решить проблему с наглыми русичами. Не знали монголы, что цели сохранить контроль над полуразрушенным городом у Ипатия не было, а вот пограбить и сжечь то, что затруднительно вывести, но может пригодиться степным завоевателям, - главное, за чем попаданец пришел в столицу.

Реагировать на захват Биляра, но прежде всего, на потерю награбленного монгольскими воинами добра было необходимо. Не поймут бездействие ханов и сами монгольские богатуры и союзные войска, те же половцы свезли в Биляр свое награбленное, чтобы отправится на битву с русичами не обремененными. Монголам, прежде всего хану Угедею, пришлось отправить в погоню целый тумен, который возглавил младший брат в ханской семье, Тулай. Ипатий же сообразил о погоне, послал весточку великому князю и стал выводить монголов на княжеское войско. Этот тумен был обречен.

Между тем, самое ценное добро из Биляра было загружено на восемь кораблей и отправлены в Унжу. Все награбленное не получалось отправить, только самое ценное – драгоценные металлы, каменья, дорогие ткани, ценное оружие. Кони же в большом количестве, как и другой скарб на более сорока телегах отправились под охраной пяти сотен в сторону марийцев, чтобы там передать трофеи унжанским ополченцам. Это было опасно, и готовый уже поезд стоял в стороне, ожидая вестей от Ипатия. И только когда попаданец-диверсант убедился, что большинство карательного тумена устремился мстить, а не рыщет по округе, дал добро через вестового выдвигаться. Уже от залетной сотни охрана отобьет обоз, а больших сил противника севернее не наблюдалось.

Диверсии, стрельба по командирам отрядов, отравление колодцев и ручьев, забрасывание прогнивших туш в лагерь степняков, ничем не гнушались воины Ипатия, доводя преследующий их тумен до исступления в своей бессильной злобе.

Стоит ли упоминания то, что выведенный на княжескую рать изрядно потрепанный тумен степняков, был рассеян одной атакой русичей. Больше трех тысяч степных воинов, в основном туркмен и уйгуров сдались на милость русского князя. Ярослав не стал казнить пленников, а приказал выявить среди них людей, знакомых с ремеслом, пахарей, инженеров и отправить во Владимир для дальнейшей пересортицы.

***

- Я рад, что великий воин степи и Пес Чингисхана, остался в живых, — сказал я по-монгольски сидящему напротив нахмурившемуся мужчине.

Субедей-богатур, собственной персоной. Я узнал его на поле боя, высмотрев в бинокль, и приказал захватить живым. Много пришлось положить своих воинов для того, чтобы я сейчас мог говорить с одним из самых успешных полководцев монголов. Было даже чувство вины, но Субедей в плену может сохранить больше русских жизней, чем было положено при его пленении. Для многих богатуров Субедей – символ непоколебимости, верности, ума и отваги. И вот его взял в плен мальчишка. Монгольские командиры станут опасаться принимать решения, чтобы не угодить в ловушку. А безынициативная армия, пусть и большая, обречена.

Монголы, видимо, уже уверив в свою непобедимость – булгар то они одолели – «перли буром. Тем более, как стало понятно после, степняки не воспринимали всерьез силы русичей, логично считая, что Русь не станет вторгаться большими дружинами на земли булгар, оголяя свои княжества. Русь должен был покорять Джучи, он уже с ними сражался и сейчас уже почти собрал огромное войско. Так что все учтено и впереди только победа.

Однако, монгольская атака началась с проблем у восточных завоевателей. Тут и конница попадает в ямы и рогатки не дают концентрировать удар, ну и пушки, работающие на разрыв стволов. Сперва ядра выкашивали воинов прямо в становище противника, потом картечь дальняя и ближняя, луки и арбалеты по растерявшемуся противнику, выход тяжелых пехотинцев, на которых «агрились» вражеские всадники и удар конницей во фланг. Идеально сыгранная партия.

- Меня ждет смерть? Ну, это не важно, я только хотел выполнить наказ моего хана. И только это огорчает меня. Великий сказал идти до Западного моря, а я отправлюсь к предкам на земле мусульман, - сказал Субедей, отпивая из чаши чай, заваренный на бульоне с солью и специями.

Интендантам пришлось судорожно искать нужные ингредиенты и искать монгола, который имел понятие, как готовить такой напиток. Субедей же хотел именно такой напиток, или ничего.

- Не отказывайтесь от своей идеи, идите к Западному морю, я даже помогу. Но Русь остается нетронутой и в тайных союзниках с вами. Мы поможем продовольствием, даже оружием, благо у вас его много взяли, - я заметил, как скривился Судебей. – Идите к мадьярам, покарайте половцев, идите дальше в Европу по степи, южнее наших княжеств по Дикому полю. Гоните половцев, мадьяр, великий князь не будет против.

- Ты отпустишь меня? – удивился Субедей, поняв суть предложения.

- Ну не так все просто, за тебя, богатур, нужно выкуп брать, чтобы без урона чести. Я пошлю письмо Джучи, - сказал я.

- Сомнительно это, сын Бортэ не захочет выкупать меня, - Судебей развел руками.

- Он очень разумный хан и не может не помочь самому грамотному военачальнику сгинуть, - парировал я сомнения пленника.

А еще, как я понял, Субедей был таким «переходящим кубком чемпиона». В котором войске находился этот военачальник, то воинство и начинало считаться истинно монгольским, так как верный соратник самого Чингисхана в нем командует. Джучи не нужно де-факто монгольское войско, но вот считаться таковым в степном монгольском союзе не помешает. А мне не помешает тысяча золотых хорезмийских монет.

***

После поражений от нашего корпуса и от великого князя Ярослава, монголы начали долгую перегруппировку. Нам так же нужно было время отойти от стремительного наступления и заняться вопросами снабжения и политического урегулирования для дальнейших действий. Раненые отправлялись домой на лечение и реабилитацию, или списывались со службы. Во Владимире Нечай занимался и такими, пристраивая их к делам по способностям, исходя из степени увечий.

Политические же вопросы по Булгарии так же решались и прорастали уже давно посеянные зерна будущего сосуществования булгар и русичей. Так, из лесов близ Биляра ко мне в ставку прибыл Атанас, чтобы задать ряд вопросов. Он помнил наш разговор о будущем своего народа и видел, что сейчас еще можно было что-то сделать, проблема только в том, чем именно придется отплатить русичам. Без Руси решить проблему выживаемости для остатков некогда великого народа представлялось невозможным.

- Ты речешь, что потребно поднять люд супротив монголов? – спросил в очередной раз у меня купец-булгарин уже перед отъездом его к Ярославу.

- Всех людей пошли, дабы те рекли булгарам и иным народам вставать и сечь монголов, а Русь поможет, - в очередной раз я объяснял Атанасу. – Разумей, что насколь булгары станут сами отбивать свою землю, так и оставят вам воли. Булгарии уже не стало, но могут вольно жить в Руси булгары.

Я предлагал булгарину дополнительный ко всей военной компании русичей план. Всеобщее восстание на уже захваченных территориях, но войско русичей не вмешивается в него. Зловещий план с маской спасителей и благодетелей. Мы не станем влиять на ход восстания, только пошлем некоторых обученных воинов, чтобы те стали во главе булгарских повстанческих отрядов. Монголы, если не будут вовлечены в противостояние с Русью, быстро и показательно жестоко расправятся с самыми патриотично настроенными и активными гражданами. Такие стали бы проблемой и для нашей власти. Но лучше убрать подобных людей чужими руками.

Понял ли главный замысел Атанас? Скорее всего, нет. Для него все выглядело вполне логичным. Русь пришла в Булгарию, чтобы не дать монголам вторгнуться на русские земли. Между тем, если сами булгары, с небольшой, но действенной помощью русичей, смогут отбить хоть часть своего прежнего государства, то и возродится страна.

Между тем, русичи уже могли начинать более активные действия, перегруппировка прошла быстро и качественно, численно еще больше увеличив воинство православное, если бы часть ратников не привлекли к несвойственной для них деятельности…

Так, великий князь не спешил закончить войну. И в замедлении крылась та самая проблема, которая задевала и меня и многих – посевная. Мы срочно отправляли воинов на помощь в посеве полей, не всех ратников, но треть точно. Две недели они должны помогать тиунам в поместьях, а после вернуться в войско. Наступали сложные времена, когда урожаи станут катастрофически малыми и необходимо минимизировать предполагаемые потери. Тем более, что стратегические запасы расходовались неимоверными темпами, большое войско невообразимо много употребляло провианта, а кормиться на булгарских землях было нечем, сами волжане сжигали свои хлебные амбары, чтобы только не достались завоевателям.

Не только армия съедала накопления, беженцы так же стачивали продуктовую безопасность. И не поделиться было нельзя, по крайней мере в моем поместье этого не поймут. Дело не только в имидже, но и, пусть и нелогично это звучит, в рациональности. Дело в том, что в Унже были люди, которые занимались тем же, чем во Владимире Нечай, отбирая наиболее нужных для будущего развития мастеров, или привлекая к работам в полях. В суздальское и унжанские поместья отбирались и расселялись в основном ремесленники, которые должны будут в будущем стать частью промышленного потенциала, но пока были без еды и крова.

Были среди булгар-беженцев и те, кто умел владеть оружием или же состоял в различных воинских формированиях. Из таких людей на базе воинской школы началось формирование дружин, чтобы сами же булгарцы принимали участие в освобождении своей родины, ну или в процессах вхождения их земель в состав Великого Владимирского княжества. Но родину беглых воинов, именно так, с маленькой буквы, как никто не собирался наделять независимостью. В истории этой страны уже была зависимость от Хазарского каганата, вернем к истокам волжан. Только вместо хазар будем мы.

В течение мая мы наблюдали, с каким отчаянием и самоотверженностью бьются восставшие булгары, соединившиеся с еще не разгромленными отрядами регулярного войска, за свое будущее. Русские дружины не вмешивались в побоище и отговаривались занятостью, все же изредка помогая, если становилось очевидным поражение волжан.

Филиппу приходилось постоянно находиться, на юге, чтобы не пропустить войско Джучи на север. Хан западного улуса несколько раз пробовал «на зуб» наши войска, но постоянно отступал при первых же серьезных потерях. Ярослав уже хотел решать проблему Джучи, но тут буртасы отказались выполнять договоренности с русичами и Ярослав, вместе со своим тестем Мстиславом Удалым гоняли степняков по всем волжским степям.

Да, пришел на помощь Мстислав Киевский. Таким вот странным образом именно тогда, как владимирцы одержали ряд побед и длинные обозы с трофеями и награбленным поплелись в города Северной Руси. Бывший тесть пришел с тремя тысячами конных ратников и по своему вкладу в общее дело был, пусть и в богатых одеждах, не больше тысяцкого.

Мстислав, как потом стало известно, рассчитывал в благодарность за свою «помощь» утвердить патриаршую кафедру не во Владимире, а в Киеве. Приводил множество, не безосновательных, аргументов. И то, что Киево-Печерская лавра – центр русского православия, что Киев – мать городов русских и много еще чего, вплоть до того, что Киев ближе всех городов к Царьграду. Но, не добился ничего киевский князь от Ярослава, который полностью переборол в себе некий трепет перед бывшим тестем и даже страх. Владимирский великий князь сидел свою мощь, понимал, что может смести Мстислава, как песок у крыльца дома. Зачем же идти на уступки? Правильно, незачем. Казалось, Мстислав после отказа уйдет к себе и начнет строить козни и интриги, но нет, проглотил обиду Удатный, остался. Мудр к старости стал киевский князь, понял многое, пусть и не сам стал объединителем Руси, но уже почти смирился, что поддержит Ярослава, почти… Если у зятя не сточится такое воинство, то придется…

К июню стало очевидным, что восстание булгар подавлено в большинстве очагах народного сопротивления и началась новая фаза войны с монголами.

***

- Корней, дай мне еще тысячу конных, и я пройду по Волге и выжгу всех степняков, - восклицал Ипатий.

- Друг, у тебя уже и так три тысячи бойцов, куда еще? – ответил я.

- Да, Иване привел армянского и грузинского молодняка – храбры, мотивированы, но учить их еще и учить. Отдай мне воинов Трапезунда – катафрактариев, - сказал Ипатий, а в глазах читалось «ну пожалуйста».

Так-то друг кремень, но, как и многих сильных мужчин, женщина проламывает бреши в его невозмутимости. Вот и сейчас, Ипатий не просит за абстрактных воинов, но хочет заполучить себе в подчинение конкретные отряды тяжелой конницы из Трапезунда – родины своей невесты. И я знал, что тут не обошлось без влияния тех же представителей одного из осколков Византии. Ипатием уже стали манипулировать через красавицу.

- Ну, куда тебе катафрактарии? Тяжелая конница для встречного сражения. Твоя задача – удар, отход, - привел я аргументы против уже принятого положительного решения, так, больше для самоубеждения.

- Ты же прекрасно понимаешь, что с ними я могу проламывать практически любую оборону монголов в поле. Разведка работает хорошо, нарваться на крупные силы нам не грозит, тем более, что и сейчас прекрасно знаем, что степняки формируют два кулака для последующих ударов – на тебя и великого князя. Филипп только может обидеться, он Угедея не интересует, - усмехнулся друг.

- Ладно, только пороха, сколько ты хочешь, не дам, запасы стремятся к нулю. Еще два боя и все, бесполезные игрушки, замедляющие колоны на марше, - сказал я и сделал глоток монгольского чая.

Было интересно попробовать этот напиток, но долго не решался, настолько чай на бульоне выглядел отвратительно. А тут, буквально два дня назад смогли перехватить монгольский караван из десяти повозок и полусотни навьюченных коней. Там и были ингредиенты для этого пойла.

Сдержать рвотный позыв я смог, но вылезшие из орбит глаза, нет. Ужасно невкусно и неоправданно остро. Специально захочешь сделать самый отвратительный напиток, — и вкус будет лучше, чем то, что я выпил.

- Ну и зачем эксперименты? – спросил через смех Ипатий.

- Врага изучаю, его вкусы и нравы, - откашливаясь, ответил я.

- Так что, даш? – проявил настойчивость друг, быстро подавив свое веселье.

- Бери шесть сотен, да конных язычников забирай. Они в войске только раздражители. Никак не успокаиваются, уже треть моего войска вместе с крестиком носят обереги, так и до отхода от православия недалеко. А церковники волнуются. Один поп даже обещал мне отозвать лекарей-капелланов, - сказал я, выливая остатки монгольского чая на землю. – Но есть условие. Возьмешь к себе Юрия и хорошенько расскажешь ему о своей деятельности, с отрядом, естественно. Пусть пацан понимает все сложности войны и ее разновидности.

***

В начале июля мы присоединились к Ярославу, который «бил копытом» и хотел уже поскорее закончить всю компанию, тем более, что тревожные новости поступали с Руси. Погода взбунтовалась и заливные дожди, которые доходили и до нас, резко сменялись неестественной жарой. Были даже ночные заморозки. Получалось, что и с учетом отличного зерна, прошедшего многолетнюю селекцию, мог случиться голод. Я очень надеюсь на овощи и прежде всего картошку, но и ее еще не достаточно засеяно, чтобы накормить всю Русь, да и этот овощ распространять можно только после обучения специфике его выращивания. А то могут и на солнышке подержать до озеленения клубней и употребить после этого, как следствие, - отравление.

Печальным известием стала кончина князя Вячко. Воин, много сделавший для Руси, даже когда у других и мыслей не было действовать, умер от какой-то болезни, которая мучала князя полгода минимум. Он никому не говорил о недуге и до последнего был на ногах, управляя своим Рижским княжеством и куя оружие победы, периодически занимаясь выгодной торговлей. Теперь же в Риге и вообще том регионе будет проблемно, авторитет Вячко был незыблемым, на нем держался и союз с эстами, и много торговых проектов завязаны на покойном. Брат Ярослава, Святослав отправился в Ригу, чтобы не допустить проблемного развития событий. Но после отбытия полоцкого князя вставал вопрос о самом Полоцке, где теперь не было правителя в связи с отъездом, и Литва, в лице Миндовга, отправившегося от поражений, может воспользоваться ситуацией.

Все эти мысли роились в моей голове во время перехода на север вдоль Волги. Разведка сообщила, что Угедей двинулся в сторону Нижнего Новгорода. Вряд ли хан задумал вторгнуться на Русь прямо сейчас, и, скорее всего, выманивает нас на решающую битву. Не может князь не реагировать на то, что монголы подходят к его землям. А предыдущие месяцы русичи проявляли крайнюю осторожность, которую монголы могли понять, как трусость. Русичи быстро окапывались, создавали укрепрайоны, которые, после нескольких попыток, способствовали большой крови в стане степняков.

Филипп прислал гонцов, что не может прийти на соединение, так как сам ждет атаку. Рассчитывать приходится на чуть больше десяти тысяч дружины Ярослава, четырех тысяч рязанцев, стародубских, ростовских, суздальских, новгородцев суммарно меньше трех тысяч. Был еще Мстислав с воеводой Дмитром из Киева с двумя тысячами. В итоге почти девятнадцать тысяч и мой корпус, насчитывавший сейчас восемь тысяч всех войск. Между тем, прибытие подкреплений пока задерживается – началась некоторая пробуксовка с формированием добровольческих соединений. Кроме того, пришлось отправить полторы тысячи воинов на усиление к Святославу в Ригу и тысячу в Полоцк, чтобы поумерить аппетиты Миндовга.

Когда осталось не больше трех дней перехода до Нижнего Новгорода, начались первые неприятности. Монголы начали действовать малыми группами и совершать неприятные диверсии. Усиление патрульной службы уменьшило эффект от такой тактики, но полностью купировать проблему не получилось.

Попытку ночного набега на пушкарей удалось вовремя распознать и не просто отбить три сотни степных диверсантов, но и разбить из всех. Артиллерия охранялась особо и всегда находилась в центре укрепленного лагеря. У монголов не было шансов. Один из секретов засек подход противника и смог доставить сведения, поэтому монголы попали в ловушку и смогли многое рассказать, но уже в плену. У каждого человека есть психология и болевой порог. Разговорить можно каждого вражеского воина, если у него нормальная психика и чувствительность.

Врагу же можно было аплодировать, достойный противник, умеющий гибко реагировать на угрозы. Они умудрились набрать в свою армию представителей из местных племенных образований. Предатели были во все времена во всех народах, это высококлассно использовали монголы. Политически, можно сказать, они нас пока переигрывают, несмотря на более удобную позицию Руси, как освободителей в рамках союзного договора с эмиром. Булгарские отряды из беженцев и добровольцев только формируются на Руси и проходят элементарное слаживание в воинских школах под руководством опытных, но уже престарелых воинов, все иные булгары отправлены на войну и большей частью сгинули во время антимонгольского восстания. Так что новые дружины могут и не успеть на войну, не говоря уже о сражении. Можно было считать в качестве подмоги, и гарнизон Нижнего Новгорода, город оставлять никак нельзя, он запирал проход на Русь, а монголы вряд ли решаться на осаду, скорее будут принимать бой рядом с городом.

Между тем, то, что можно посчитать усилением в количественном исчислении, может стать слабостью противника. Порядка пятнадцати тысяч инородцев в войске степняков представляются слабым звеном. Речь идет и о вероятных бунтах и о снабжении, так как ни булгары, ни эрзя не приспособлены обходиться без поставок продовольствия неделями, как это зачастую происходит у монголов, воюющих по принципу «все свое ношу с собой». Ну и не могут не понимать они, что являются для монголов только тем «мясом», которым, не задумываясь, пожертвуют.

Битва началась достаточно неожиданно. Мы знали о концентрации войск противника и что монголы готовятся к началу сражения, но лавина всадников вылетела на нас, как только мы начали оборудовать позиции для боя. Проворонила разведка, что привело в первые же минуты разворачивающегося сражения к потерям у нашего войска и так уступающего противнику в численности.

Под первый удар попало много обозников – посекли заготовщиков рогаток и секций под полевой частокол. После монголы вылетели со свистом на неожидающих удара ратников, многие из которых проверяли свое оружие и одевали, либо поправляли, брони. Враг был встречен без построения, русичи лишились своего главного преимущества – организованности, начали метаться в хаосе боя.

Удар был мощным и русичи в течении минут пятнадцати потеряли не менее пяти сотен ратников. Монголы же, не дожидаясь организации отпора, повернули своих коней и устремились прочь. Гнаться за ними никто не стал, действуя по непреложной истине – не гнаться за отступающими степняками вначале боя, чтобы не попасть в любимую тактическую ловушку монголов.

Затишье было не долгим. Конная масса противника, увеличившись в раза четыре от той, которая подловила нас на подготовке к сражению начала разгон, но рога трубили и русские полки уже начали действовать, ожидая скорой атаки. Пушки развернуть успели, готовность к выстрелам так же была подтверждена сигнальными флажками, но на поле все еще находились союзники, которые убирали тела, добивали раненых коней, уводили невредимых, ну и собирали оружие. Риск «дружественного огня» был высок, как никогда.

Решение далось сложно, но я его принял и приказал стрелять по приближающимся монголам, как только те подошли на расстояние поражения дальней картечи. Пушкари понимали, что они делают – стреляют в своих, и пытались целиться чуть в сторону от больших скоплений союзников, но картечь брала свое, не разбираясь в этнической составляющей.

Между тем первый порыв монголов был остужен вторым и третьим залпом. Те всадники, которые приблизились к стройным рядам пехотинцев с пиками, что успели сориентироваться из-за вбитых многодневной работой рефлексов, были остановлены. Лучники и арбалетчики вступили в бой и видимость, на миг, стала почти нулевой из-за стены стрел и арбалетных болтов, выкашивающих противников. Монгольская конница развернулась и стала уходить на свои позиции, только степные лучники, прикрывая отход своих соплеменников, организовали несколько «каруселей». Кружась по большому радиусу круга, монголы непрекращающимся потоком стрел не давали возможности приблизиться к своим воинам на расстояние арбалетного выстрела. Только два отряда генуэзских арбалетчиков смогли, используя свои массивные щиты, приблизившись, сделать еще один залп, после чего и они откатились назад.

Военачальник у монголов был не глупым, следующая волна «в лоб», то есть по центру, где располагался мой корпус, была из разношерстной массы всадников и даже пехотинцев, бегущих следом за конными. Было понятно, что это смертники с главной задачей отвлечь внимание самого сложного и смертоносного направление монгольского удара. Хорошо экипированные всадники с копьями наперевес и за ними конные с луками, выдвигались в сторону дружинной конницы. Намечалась битва на встречных.

Дружинники начали выстраиваться для атаки и выдвигаться в сторону приближающегося противника. Две лавины, одна из которых заметно уступала в численности, устремились друг на друга. Монголов было заметно больше.

- Боярин-воевода, треба послать в обход конных, - предложил Алексей.

- Добро, думаю туда, - я показал рукой в сторону леска, из-за которого можно было нанести удар и после туда же и отойти в случае неудачи.

Наш удар с этого направления мог позволить пробиться в тыл неприятеля. В любом случае, планы противника будут порушены, и вероятность перехода инициативы к нам станет высокой. Ну а кто владеет этой самой инициативой, тот, зачастую, и побеждает.

Вэто время заговорили пушки и «смертники», явные европеоиды, потеряли всякий порядок и управление. Интересный факт и даже откровение - булгары, как не удивительно, в большинстве были мало отличимые внешне от русичей. Иные народы Булгарии разнились внешним видом, но и среди них не поголовно были азиатами. Поэтому и контраст в облике противников на поле бросался в глаза.

Между тем, две лавины тяжелых всадников сблизились на расстояние выстрела из кавалерийских арбалетов и порядка двухсот болтов впились в тела лошадей, или людей. Были случаи, когда пробить монгольскую броню не удавалось, но кинетика удара сбивала монголов с седел, что так же не оставляло шансов всадникам, попадающим под копыта коней. Мало было арбалетов в дружине князя, не говоря о том, что в иных княжеских подразделениях их и вовсе нет, иначе эффект мог стать более результативным. В нашем корпусе арбалеты были у всех всадников. Особенно вооруженными были головорезы Ипатия. Хотя какие там головорезы, сейчас под началом друга была уже целая армия. Были полностью экипированные подразделения и в войске под командованием Филиппа.

Лютая сеча двух лавин затягивалась, не одна из сторон не смогла сходу завладеть инициативой и продавить противника, начиналась свалка, где важнейшим будет выучка, доспех и оружие. Эти показатели, смею надеяться, у русичей были лучше. Монгольские воины первой линии, того самого ударного кулака поголовно были отлично экипированы, чего не скажешь о тех воинах, которые шли во второй волне атаки. Русичи же были одеты в бронь, только более прочную, при этом сравнительно легкую из-за применяемой в производстве особых сплавов стали.

- Пушки треба выкатить далее и выйти пешцами, - даже не спросил, а констатировал Алексей.

Я кивнул. Мне тоже показалось, или даже какая чуйка сработала, что нажим на монголов нужно увеличить, помочь княжеской дружине. Тем более, что подобный маневр позволял нам бить во фланг конной монгольской лавине и помочь. Пехота начала формировать множество каре и выдвигаться, пушкари так же подогнали лошадей и стали крепить орудия.

Из леска, к тому самому, куда устремились по дуге наши всадники, но еще не дошли, начали выходить отряды степняков и устремляться в нашу сторону, видимо, рассмотрев угрозу от движения пехотных отрядов. Я выдохнул, степняки обнаружили свой засадный полк. Мы же чуть не попали в очередную мясорубку, избежать которую было необходимо, если бы отряд для фланговой атаки достиг леса. И так русичи сейчас теряют своих лучших представителей в сече. Если бы наши всадники уже входили в облюбованный лесок, то завязли там с монголами и не факт, что смогли бы в условиях леса использовать свое преимущество. Вероятно, победили бы супостата, спрятавшего засадный полк, но какой ценой? Итак, уже много русских людей сложили свои головы на этом поле.

- Сменить наказ конным, дабы били в спину тем конным, - сказал я, указывая как раз на вышедшие из леса отряды противника.

Сразу же отправились посыльные на быстрых конях, чтобы донести приказ. Сигналами можно было умудриться объяснить маневр, но нас не видели, как и мы уже не видим свою кавалерию.

В это время остатки иноплеменников в монгольском войске перегруппировались и начали отчаянную атаку на выдвигающиеся многочисленные коробочки-каре и артиллерию, выходящую на прямую наводку.

Конные отряды противника встретились с пиками построений и вклинились между построениями. Каре располагались таким образом, чтобы исключить «дружественный огонь» и отстреливать вражеских воинов, подвергающихся перекрестным обстрелам арбалетчиков и лучников в проходах между каре.

Не сразу поняли противники, что победить и продавить нас при использовании такой тактики не получится, и продолжали попадать в «огневые ловушки». В это время прозвучал рог и передние каре, прикрывающие артиллерию, начали расходиться в стороны, а пушкари направлять стволы на скопления противника. Выстрел! Одномоментная гибель многих десятков вражеских всадников окончательно поколебала атакующий порыв, и остатки кавалерии противника начали хаотично отходить, сбивая боевые порядки монгольской пехоты, которая так же выдвигалась в нашу сторону.

В то же время разгорелась ожесточенная схватка наших всадников, пошедших в обход и «засадного полка». Удар в спину монголам выкосил большое число противника, тем более, что арбалеты сработали практически в «тепличных» условиях отсутствия противодействия. Удар рогатинами также привнес свою долю в кровавую жатву. Но монголы смогли переориентироваться и часть из них начала оказывать существенное сопротивление, разделяясь на мелкие отряды. Одновременно в сторону этого боя были высланы, видимо, резервы хана, которые должны были ударить во фланг уже конницы моего корпуса.

Прозвучал сигнал к отступлению и подчиненные мне и Алексею кавалеристы начали разворачивать своих уже усталых коней обратно. Настигающие их монгольские отряды получали выстрелы арбалетов и замедлялись, так и не имея возможности единым фланговым ударом опрокинуть русичей, берендеев и воинов Антяса. В боевых порядках, огрызаясь, наши кавалеристы отступали вдоль того самого леска, от куда и атаковали противника.

- Ударить бы по обозу монголов! – воскликнул я, наблюдая в оптику бреши в обороне противника и возможность удара в тыл кавалерией, пусть и имея за спиной монгольских всадников.

При таком маневре уже степняки могли получить удар во фланг от пехоты и артиллерии, медленно, но верно приближающейся к становищу хана. Но отсутствие связи и несовершенство системы сигналов, не позволяли осуществить задумку.

- Конные татарвы выйдут туда, - Алексей указал на правый фланг. – Пусть пушки бьют по ним.

Предложение товарища было дельным. Я, увлекшись смакованием невозможности одного маневра, не оценил перспективу другого, который был, может, еще удачнее. Выкатить пушки, пусть часть пушек и ударить при поддержке каре правого фланга в кавалерию противника, если та не прекратит погоню за нашими всадниками.

Тем временем пехотные каре левого фланга и центра остались без дела, уже окончательно либо разгромив своих противников, либо прогнав их. А княжескую дружину медленно, но верно продавливали монголы, поливающие стрелами с большого расстояния по скоплениям русских ратников. Степняки даже не боялись задеть своих воинов выстрелами, но поражали, все же больше русичей. Защитники земли русской стояли стойко, выгадывая время, действия нашего с Алексеем корпуса оценили и ждали помощи. Время было важнейшим ресурсом, чтобы пехота корпуса начала маневрировать в сторону побоища.

Разделение на две части и оставление центра практически незащищенным было рискованным, но и ничегонеделание было еще более опасным. Битва протекала крайне сложно, вероятно, самая сложная за все время после моего попадания в этот мир.

- К бою, - сказал я, повернувшись к старшему сотнику, командующему тремя сотнями ратников, в его функции входила охрана «ставки». Эти воины постоянно находились со мной и Алексеем.

Наше местоположение было благоприятное, на возвышенности и, чтобы взять его, нужно использовать не менее полутора тысяч воинов, которым придется, к тому же спешится. Ну а использование трех небольших пушек и пятнадцати самозарядных арбалетов должно было сбить пыл нападающих. Да и вагенбург, сооруженный по периметру площадки на холме, не придаст маневренности вероятному наступлению противника.

- Огненную воду разлить по низу, - приказал я использовать горючую смесь.

Далее мы разместили немногие рогатки внизу склона холма и несколько десятков колючей проволоки там же – все что имели на сегодня из подобных девайсов.

Удары во фланги атакующих масс монголов были практически одновременны и внесли сумятицу уже во вражеские ряды, что позволило княжеским дружинникам начать перегруппировку. Отряды же рязанского князя умудрились провести лихую контратаку, немного отбросив противника, но тем самым зайдя в зону поражения пушек, чем усложнили им прицеливание, и второго залпа все еще не последовало, всячески стараясь показать рязанцам опасность их положения.

Действия пехоты корпуса и начало контратаки княжеской конницы заставили степняков с правого фланга дать возможность развернуться и перестроится в боевой порядок коннице нашего корпуса. Они готовились к контратаке, но в ее результативность особо не верилось: не люди устали, но кони.

- Корней, тысяча конных идет на нас, - прокричал Алексей.

- Вот и повоюем, - сказал я, проверяя готовность своего многозарядного арбалета и перекладывая единственную гранату в карман.

Стремительная скачка монголов в атаку выглядела, как отчаяние. Хан, или кто там командует, и нужно признать грамотно, увидел переломный момент сражения и послал на незащищенный, с виду именно так, центр, свой резерв. Очень хотелось надеяться, что это уже последний резерв.

Три пушки прогремели рано, командир пушкарей занервничал, и результативность была не большой, только с десяток всадников-степняков закончили свой боевой путь.

- Луки!- закричал Алексей и два десятка стрел устремились навесом на массу наступающих.

- Щиты, - прокричал вновь товарищ, и над скрепленными повозками стала вырастать деревянная защита, взявшая на себя большинство вражеских стрел.

Пришло время использовать свой арбалет, и я начал один за одним болтом посылать в стену врагов, благо, целится практически нужды не было, враг, казалось, был повсюду. Пусть и тысяча наступала на нас, но это выглядело очень масштабно.

Перезарядились пушки и два щита, поспешно сложенные перед орудиями, открыли пространство для нового выстрела. И картечь взяла свое, отыгравшись за предыдущее неумелое использование главного козыря нашего войска.

Перезаряжая свой арбалет, и судорожно размышляя о том, докину ли гранату до врага, услышал крик Алексея: «Жги!». Через полминуты в какофонию звуков добавились крики отчаяния и истошное ржание лошадей. Стало понятно, что горючая смесь поубавила пыла рьяным завоевателям Булгарии а в иной реальности и Руси.

Выстрел! Еще один болт полетел. Уже показывались головы атакующих, взбиравшихся на не сильно пологий холм. Мы проигрывали. Переоценил я силы, убеждая себя, что только полторы тысячи воинов могут пытаться взять штурмом наши укрепления. Меньше тысячи монголов, первоначально атаковавшие наши позиции и значительно поредевшие, уже запрыгивали на повозки. Полетела граната и взорвалась где-то на склоне. Отвлекаться и анализировать результат взрыва, было невозможно – первые монголы были уже внутри укрепления.

- Алла, Алла! – послышались крики, и сквозь множество звуков прорвался топот копыт.

Надежда, что пришла подмога, затеплилась внутри, когда я уже рубился вместе с оставшимися в живых защитниками внутри вагенбурга.

Выпад и снизу вверх разрубаю ближайшего врага. Под ноги падает с отрубленной головой другой степняк – результат работы Алексея. Примечаю, что больше внутрь укреплений противник не лезет, значит все же подмога пришла. Озолочу того, кто додумался спасти нас от излишней самоуверенности.

- Собака, свинья! – выругался я на монгола, который смог подловить меня и ударил по доспеху в район ребер. Хотелось больнее обидеть ловкого врага, поэтому и назвал его и самым обидным оскорблением, в тот момент я как-то упустил из виду, что степняк ни разу не мусульманин.

Защита, конечно, выдержала удар, но не факт, что мне не сломали ребра. Стрела! Один из ратников убил моего обидчика. И вдруг все стало тихо, враги закончились.

***

- Пораненный я, - констатировал факт, не требующий аргументации, великий князь Владимирский Ярослав.

- Вижу, князь, - ответил я.

Меня отвлекли от увлекательного занятия, которым я пытался психологически укрыться от рефлексии и переживаниям об огромных потерях во время сражения, как и от подсчетов трофеев. Посыльный от Ярослава нашел меня среди ратников, рыскающих по телегам и юртам монголов. Князь хотел лицезреть своего слугу. Мне же хотелось высказать князю за битву. Никакой согласованности, слушать никого не стали, вперед с саблей наголо в лихую атаку. Вот только не забыли поставить наш корпус на самый сложный участок, а сами, по старинке, на встречных курсах зарубиться. Можно же было вывести монголов под артиллерию, они еще не так чтобы и пуганные этим оружием, не знают, как бороться с пушками. Но вышло так, как вышло. И стою я в шатре князя, который уже готовится помирать. Имеет все же слабости наш князь, вон не такое уже и сложное ранение, а зовет всех на наставления посмертные.

- Ты сынов моих Федора, да Александра во учения к собе прими, да слушай князя свого Святослава – брата мого, - вещал великий князь.

Ну почему даже самые сильные мужчины, зачастую только почувствовав недомогание, сразу же ищут сочувствия. Мне рана на княжеском плече не показалась ужасающей, пусть и рука отсушена.

- Княже, пригляд за сынами твоими будет, токмо и тебе рано до Бога. Я кликну своего лекаря, он излечит твои раны, - произнес я, стараясь не показать своего раздражения. Ну как отвлекать от сбора трофеев?!

Среди обозников, которые являлись и лекарями в большинстве случаев, проходя обучение в воинской школе по этому направлению, были самородки. И мази делали на основе трав и пытались примитивные операции проводить, по крайней мере, в моем корпусе потери от ранений были ниже, чем это я наблюдал в войске князя. Так что направить к князю костоправа не было проблемой.

Посещение князя принесло и некоторую пользу – информацию для размышления. Не от князя, а от его свиты я расслышал некоторые подробности боя, которые не удалось уловить в процессе динамично развивающегося сражении. Не пришлось даже вслушиваться, так как все, возмущаясь, говорили нарочито громко.

Не все я рассмотрел на поле боя. Не увидел, что ратники Мстислава Удалого не устремились за всеми дружинниками-русичами в атаку, а плелись в хвосте конной лавины. И после избегали всячески прямой схватки. Уличив момент, сам Мстислав, с двумя сотнями, вообще покинул поле битвы.

И не вериться в банальную трусость одного из самых успешных и смелых полководцев Руси начала XIII века. Именно этот князь своим талантом смог переломить ход междоусобной битвы при Липе. Он же и ринулся одним из первых в безумную атаку на монголов в битве на Калке. Получалось, что даже во время судьбоносной для всего русского мира битве, Мстислав решал свои задачи по укреплению положения в древнерусском сообществе, стремился выделиться среди прочих.

Иначе себя повел черниговский князь Михаил, присоединившийся со своими ратниками накануне битвы, – это он, лично возглавив три сотни дружинников, рванул на выручку центру, между прочим, меня. Придется отдариваться как-то правителю Чернигова, спас он меня, без сомнений. Когда конные русичи прибыли на помощь, из наших трех сотен оставалось в строю меньше сотни бойцов, пушки были уже захвачены и бой был проигран.

- Воевод моих порубили, бери рать всю и бей ворога, - наделил меня властью Ярослав.

И я принялся за дело. Первым делом оттеснил ратников Мстислава от дележа добычи. Дело дошло до рукопашной, даже некоторые похватались за мечи. Но большинство было на стороне наших союзников, к коим я уже не причислял Мстислава. Он же, вероятно припомнив ситуацию в Киеве, не стал обострять. Забрал тот скарб, что уже удалось стащить на телеги, и быстро отправился домой.

Наблюдая в оптику, как ратники Удалого растворяются за гаризонтом, я сожалел, что не имел под рукой специалистов Ипатия. Было бы правильно устроить ранее новгородскому, а ныне киевскому князю сюрпризы. Зла я не держал только на Дмитра – воеводу Мстислава. Тот и повинился и вел себя правильно, одергивая своих ратников, когда те в очередной раз полезли за несправедливой долей в трофеях.

А добыча досталась богатая. Убитые ханы, а я присмотрел за тем, чтобы исполнить свою часть уговоров с Джучи и устранить его братьев, возили награбленное в большей степени с собой. Тут и ковры диковинные, которые украсят горницы в поместьях, ткани, удивительной выделки керамика с наполнением из еще большей красоты ювелирными предметами. Много, очень много коней. Только приблизительно больше двух тысяч великолепных туркменских лошадок. Монгольских степных я не считал, только поинтересовавшись у людей, сколько потребуется времени, чтобы переучить вышколенную монгольскую лошадь на сельскохозяйственные работы. Главное, что это можно, видел у себя в поместьях, как пашут на монголках. А еще золотые и серебряные монеты, не булгарские, те не чеканили, как и русичи, а восточные. Тут и чеканка Хорезма и Киликийского султаната и каких-то арабских эмиров. Четыре сундука.

- Да тут можно сразу в монетный оборот Руси и долго еще чеканить не придется. А еще в Европе мало золота, можно столько всего прикупить!.. И даже людей купить можно, пусть и говорят, что в Европе нет рабства, за деньги все есть. А потом расселить европейцев на Урале, пусть руду добывают, - вслух мечтал я, разглядывая богатства.

Получилось кое-что оставить при себе, но больше половины того, что было найдено в ханских шатрах, пошло в общий фонд. Распределение трофеев по всему войску было простым – всем воинам, оставшимся в живых по золотой монете и одной монгольской лошади, комплект доспеха и оружия от убитого монгола. Оказалось, что в живых осталось всего восемнадцать тысяч, что сильно огорчало радость от победы. Потери в девять тысяч ратных – это очень много, несопоставимо много. Это видел и Дмитр, который понимал, что потери в его дружине в разы меньшие, чем у остальных, поэтому и каялся, но ослушаться своего князя не отважился. Придется акцию готовить по Мстиславу, если только Ипатий не израсходует все патроны.

По приблизительным подсчетам, военная компания условно окупилась. Условно, потому что, даже имея много золота и серебра, купить то же самое продовольствие, поросят для увеличения поголовья свиней, или закупить товары повседневного спроса, просто неоткуда. Европа страдает от неурожаев еще больше, чем мы и готова платить большие деньги за зерно, товары же мы и сами производим еще и лучшие, чем зарубежом. Можно закупить в Англии те же колесные плуги, они показали себя с хорошей стороны, можно и химию заказать в Германии, но это то немногое, куда могут пойти деньги, если не на людей. И то, расточительно, так как и сами после войны сможем немало произвести сельскохозяйственного инвентаря, да и с химией все не так уж и плохо. Даже среди булгар-беженцев были, как я узнал из последнего письма с поместья, химики и они уже начинают вплотную работать с немцами, привезенными мной годом ранее. Рассчитываю, что получится отличный симбиоз знаний и практик. Ну а я выберу наиболее лояльного, и переведу часть одной из книг по этому, безусловно, важному, направлению. Глядишь, и бездымный порох изобретут, но это влажные мечты.

Ранение Ярослава было болезненным, но отнюдь не фатальным. Как я понял с объяснений лекаря, у него психологическое и физическое истощение и выздоровление будет более интенсивным, когда он будет регулярно спать и есть, без напряжений и цейтнота. Но вроде бы такая возможность, ненадолго, но складывается.

- Боярин-воевода, - прервал мои размышления подскочивший ратник. – Там хана живого нашли, тяжкий он, но еще Богу душу не отдал.

Направляемый ратником, я поспешил в один из шатров, где укрытый ковром в дальнем углу, где можно было и не заметить, лежал некий азиатского вида пленник. Руки у средних лет мужчины в кандалах, он был одет в растрепанную, но явно дорогую одежду, были связаны, лицо имело следы побоев. Человек хрипел и смотрел туманным взглядом.

- Кто ты? – задал я вопрос на монгольском языке и получил бурчащую, невнятную отповедь на языке, которого я совершенно не знал, но по легенде должен.

Это был некий знатный, очень знатный араб, по крайней мере, те перстни, которые были на пальцах у этого человека, говорили о его значительном статусе.

Штирлиц был, как никогда близок к провалу. Я же всем говорил о том, что долгое время прожил среди арабов, но языка, как оказывается, не знаю. Было дело, что я единожды избегал встречи с арабскими купцами, чтобы не засветиться, теперь отвертеться не получится. Однако Нечая тут нет, как нет и самых близких мне людей, знающих легенду о бедном мальчике, лишившегося отца и получившего образование на Востоке, откуда и новинки. Поэтому риски быть разоблаченным снижались.

- Джелал…Дин, - расслышал я в череде неизвестных мне слов.

- Ахренеть, вот это рояль в ковре, - проговорил я тихо, чтобы никто, кроме пленника не слышал, сдержать эмоции было сложно.

- Десятник! Сего хана привести до моих особых подвод и охранять его особливо, токмо подалей от Субедея. Да и лекаря клич, - принял я решение, осталось только с исполнителем определиться.

Решение было простым и корыстным – продать ценного пленника, или его ликвидация, но не бесплатная. Пусть решает Джучи, что для него лучше, но за одну и ту же цену. Этого хотелось бы продать не за деньги, а то, что будет более ценным. Джелал-ад-Дин был прямым соперником именно хана западного улуса, так как претендовал на сердце владений Джучи – Харезм. Думаю, что пятнадцать тысяч баранов, караван, как минимум, из тридцати подвод специй, договор о поставках марганца и хотя бы пять подвод чая – та позиция, с которой можно торговаться. Но задешево отпускать деятельного сына последнего легитимного правителя Хорезма, который может собрать войско и, пока жив, тревожить Джучи.

Ни золота, ни серебра я требовать не стану, хватает металлов, да и специи и в голодные годы продам в Европу по хорошим ценам. Марганец же, надеюсь, найдут, он есть во владениях Джучи, жаль только описание минерала прилагается, а не образец. Были сомнения требовать и коней, но их-то как раз очень много, была бы возможность прокормить такое количество в лесистой местности на родине. Итак, насыщение тягловым скотом крестьян, как и воинской школы лошадями, требует серьезных трат на прокорм и отведение значительных посевных площадей под овес.

Вопрос с Угедеем и другими ханами так же решился – они были мертвы, только Талай и ушел. Запоздалая погоня вернулась через три дня с опущенными головами – не удалось настичь и нарвались на отряды башкир, которые, видимо пользуясь полным хаосом, так же решили поживиться. Башкиров разбили, но след потеряли.

Через неделю, после сражения, в поместье отправился большой обоз из почти тысячи подвод и почти десяти тысяч коней с пятью тысячами баранов и волов. Даже при голоде, в моих поместьях на белковой диете можно будет прожить больше года, но овцы нужны были для шерсти, а волы для строительства.

А еще через два месяца прибыл гонец от Джучи, который уверил, что выкуп и за Субедея и за Джелал-ад-Дина в пути. Первый нужен в лучшем виде и при лучшем оружии, с почетом и эскортом, второй же должен быть гарантированно умерщвлен, что гонец и должен засвидетельствовать лично.

Интермедия 8

Младший брат среди всех наследников великого Чингисхана, Талай сидел в шатре Джучи. Это был один из, пожалуй, всех родственников, кто не считал хана западного улуса незаконным сыном великого монгола. По крайней мере, Талай никогда не позволял себе подобные высказывания, чем заслужил уважение со стороны Джучи. Это знал и младший брат, который, вместо того, чтобы бежать в исконно монгольские великие степи, пришел к своему брату с жалкими остатками некогда великого войска.

Всего удалось собрать чуть меньше тысячи воинов, и даже их не смог привести Талай, так как русичи настигли их и чуть не разбили, удалось сбежать. Это не были те враги, которые разбили великое войско, а другое войско, мобильное, злое, проходящее огнем и мечом по всей некогда Великой Булгарии.

И сейчас Талай, за долгие почти три недели бегства по кругу ото всех, наконец, не беспокоился о своей жизни, он доверял Джучи, знал, что тому не нужны земли на Востоке, которые принадлежали Угедею и ему, Талаю.

- Расскажи брат, пока слуги достают из глины корову, как погибли славные воины и ханы – братья наши, - повелел, именно, что повелел, а не попросил, хан.

Джучи упивался победой. Своей победой, но чужими руками. Он не был столь фанатичным в преданности к отцу, и его наказы всегда осмысливал, а не слепо исполнял. Чингисхан был более прямолинейным, чурался подлой хитрости, в отличие от своего сына. Но своего ли?..

Теперь Джучи – единственный хан монголов, который имел реальную силу. Конечно, можно в степи набрать еще одно войско, может и большее, чем то, с каким Угедей пошел войной на булгар. Но это войско нужно оснастить, вырастить и выдрессировать коней, выучить молодняк и лишить монгольские степи последних защитников.

- Братья, наши, - на последнем слове Талай сделал ударение, чем угодил Джучи. – Погибли, как герои. Они возглавили атаки и в первых рядах вели воинство. Субедей же, как я знаю, оказался в плену у воеводы князя урусов, который разбил войско степи.

Джучи напрягся. Такие повороты в политике ему не нравились, сильно много связано с деятельностью боярина Корнея. Три дня назад хан уже отправил первый караван на Русь, в котором были бараны и часть требуемых специй. А все для того, чтобы получить отрубленную голову Джелал-ад-Дина и стать, наконец, законным правителем и для жителей хорезмийских городов, которые готовы признать власть Джучи, но не делают этого, пока жив наследник их последнего шаха. Отправил хан и выкуп за Субедея, которого и сам хотел послать в степь. Пусть он, вместе с Талаем, занимается наследием Чингисхана. Пусть ведут монголов к Западному морю, сам Джучи не станет в этом участвовать, ему хватить сложностей на пути создания своего государства.

- Как думаешь, брат, а зачем Субедею идти в степь? Он решил мстить русам и булгарам? – спросил Талай, отпивая из глиняной пиалы кумыс.

Младшего брата удивило решение Джучи создать новое войско. Так мог и даже должен был поступить Угедей, но не сын Борте, стремящийся отказаться от монгольского наследия и соединить степную и городскую культуру Востока.

- Субедей был против этого похода на урусов, но подчинился Угедею. Богатур хотел идти на Запад и покорить модьяр и франков, Субедей дал клятву Чингисхану в этом, - ответил Джйчи, чем обрадовал быстро думающего Талая.

Младший брат рассуждал про себя: «Джучи не пойдет в поход, но должен быть хоть кто из чингисидов, чтобы поход был легетимным. Остается только он, Талай. Следовательно, можно будет набрать много трофеев, утвердиться, как единственный монгольский лидер и править всей степью единолично».

«Какая отличная возможность избавиться от непокорных, отправив их в поход, ну и поживиться добычей. А боярин умеет думать, он же практически обезопасил Русь с юга и востока, а теперь ослабит и Запад нашими руками. Или Корей только инструмент, а ремесленник Ярослав?» - размышлял про себя Джучи, поглядывая на задумавшегося Талая.

Глава 15

- Ты страшный человек, Корней Владимирович, - произнес Атанас.

Мы искали этого человека, с самого начала войны, искали долго, потеряв при этом немало добрых молодцев в постоянных стычках, как с монгольскими и союзными им разъездами, так и с булгарами. Я знал, что купец в основном проживал в старой столице волжан, Булгаре, но часто находился по делам в новом стольном граде Великой Булгарии, Биляре. Поисковые отряды не приносили хороших вестей, чаще были доклады о боестолкновениях и потерях. Только Ипатий, со своей неизменной удачливостью, обнаружил убежище купца и не только его. Многие торговые люди и просто имеющие достаток, но мало относящиеся к правящей элите, укрылись в небольшой деревушке вверх по течению Камы. В камыше, переходящем в заросли кустов, а после, в густой лес, можно было спрятать и десятки кораблей и многочисленный скот, что и сделали торговцы, ожидая развязки событий. Топи и леса создавали сложности в деле обнаружения беглецов, которые, впрочем, и сами довольно сильно ощетинились, выставляя дозоры и формируя десятки и даже несколько сотен охранного войска. Но людям Ипатия удалось…

- От чего же я страшный? – притворно удивился я.

- Ты знал, что так произойдет. Может и подстроил все это. Вот только как? Не мог же ты убедить степных ханов действовать по твоему плану? Но ты знал, собирал войско, тренировал молодняк. Даже наша с тобой торговля была только для войны, твоей войны. Я не удивлюсь, что это ты сменил князя Юрия на Ярослава, - распылялся Атанас.

- Друг мой, речи сии опасны и необоснованные. Кто я по-твоему, что смог такое совершить? – нарочито спокойно ответствовал я.

- Не знаю, может для своей Родины, ты и добрый ангел-спаситель, для степи – злой шайтан. Мне важно, кто ты для булгар? – сказал Атанас и пристально посмотрел на меня.

- Не дави взглядом, Атанас. Много меж нашими народами было обид, очень много. Искать кто прав, а кто виноват, нет смысла. Может обиды идут со времен Святослава Игоревича, который пограбил вас, но потом, за ваше же серебро пошел на хазар и уничтожил ваших же хозяев – каганат. Может, еще раньше обиды возникли, когда русы и булгары стали соперниками в торговле с Халифатом. Кто знает?! Но одно точно понятно, что монголы – зло и для вас и для нас. Булгарии уже нет,- купец, или уже кто-то больше, чем простой торговец, резко встал, - да присядь, не ершись. Ты и так все понимаешь, что только с Русью по пути осколкам Булгарии. Много беженцев уже нашли себе кров и пропитание на русской земле, их никто не гонит. Только в моем поместье уже более двух тысяч человек. И это не только мужики, но и бабы с детятками.

- Понимаю я, принять все это сложно, - из Атанаса, как будто, вынули стержень, купец осунулся, и из его глаз потекли слезы.

Мы сидели в шикарном зале в одном из дворцов Булгара, построенном еще до того, как эмир решил перенести столицу в более тихое место, подальше от неспокойных русичей. Стульев не было, но то, что я некогда называл «пуфики» было повсеместно, как и многочисленные ковры. Монголы пограбили дворец и уже мои люди, создавая, как они думали, идеальный интерьер, нанесли огромное количество ковров и подушек. Так что в глазах пестрило от красок и узоров.

Только вчера с вестями от Ипатия и большим отрядом охраны, в составе которого были и булгары и русские ратники, пришел Атанас.

Друг-попаданец смог найти убежище волжских толстосумов, преследуя отряд монголов в самом начале своего победоносного похода. Тогда монголы, не смогли протиснуться через природные ограждения к полянам, на которых проживали беженцы. Однако, разведчики Ипатия, буквально, «на пузе» удалось обнаружить следы пребывания людей.

Интернациональное войско Ипатия не стало грабить сбежавших купцов, чинуш, богатых ремесленников, а, напротив, оставили с ними легкораненых бойцов, как на излечение, так и для защиты от незначительных отрядов и степняков и просто грабителей. К трем сотням охраны булгар присоединились тогда две сотни русичей. И это уже была сила.

Что касается действий Ипатия, из письма становится очевидным, что все крупные города и поселения некогда грозной державы без защиты и кишат разномастными бандами, занимающимися местными разборками. Монголы же снимали гарнизоны, вывозя наиболее ценные вещи и целыми кварталами ремесленников. Степняки терпели поражения от русичей и не видели возможности распылять свои силы на многочисленные гарнизоны, которые должно было держать в изрядном количестве, в том числе из-за беспокоящих набегов русских иррегуляров.

Нужно было степнякам и озаботится большим сопровождением в многочисленных караванах с награбленным добром, на что шло изрядное количество монгольских войск. Положиться в таком деле на союзников было невозможно и, без того немногочисленные монголы, которых было меньше половины в огромном степном войске, растворялись в охранных отрядах.

Несколько таких караванов были перехвачены Ипатием и отправлены частью в мои поместья, частью, из-за опасности перехвата уже степняками, прятаться в леса. Много полоненных людей было в таких вот караванах. И у ремесленников, которых монголы гнали на свои земли, впервые был выбор: они могли идти на все четыре стороны, на Русь, или же продолжить путешествие к «просвещённым монголам». Все было по желанию, но снабжение и охрана организовывалась только для ремесленников, отправляющихся в русские земли. Получалось, что де-юре, выбор есть, а де-факто – только переход до русских княжеств представляется единственным направлением.

Сейчас же Ипатий, пройдя через всю территорию уже некогда булгарского государства, соединился с Филиппом и они, отогнав башкир, занимаются зачисткой городов и, ничего не поделаешь, а надо, - разграблением и оказывающих непокорность самих булгар, но прежде всего монголов.

- Друг мой, я не знал, а только мог предположить варианты развития, как и ты, но мой прогноз исключал уничтожение Булгарии, я думал о крепком союзе между нашими народами, - соврал я, но исключительно ради дела, продолжая разговор, выждав время, пока Атанас придет в себя и выплачет горесть.

- Не могло быть союза между нами, эмир никогда бы на это не пошел. Мы были соперниками. Вы уже начали покорение марийцев, ты начал, а они платили дань нам. Мокша пошла под вашу руку, благодаря твоему другу, эрзя колебалась. А что было бы дальше? Буртасы, башкиры? Новгород смотрит за Камень, уже строит свои остроги в Парме. Нет, союза не могло быть, только война на истощение. А теперь у нас только один вариант – идти в вассалитет сильнейшему в войне. Эмир убит, его куввады так же, войско либо разбежалось без командования, либо в ватаги сбивается, но многие достойные уже погибли, - глаза Атанаса вновь увлажнились и скупая, но очень горькая слеза скатилась по щеке. Однако, купец сумел взять себя в руки.

- Мы защитим своих вассалов и не станем разрушать мечети, как это делали монголы, - сказал я, похлопав булгарина по плечу.

- А монголы и не разрушали святынь, они боятся истинного Аллаха, а у русичей есть свой Бог и вы поставите свои церкви на наших землях, - парировал Атанас.

Для меня тоже было удивительным, что захватчики не трогали мечети и мало того, старались не убивать служителей культа. Атанас, как и я, не знал ни об одном убитом имаме. Но все одна из мечетей в Булгаре была разграблена точно, сам видел. Скорее всего, это сделали не монголы, а их покоренные, но прецедент был.

- Давай к делу, друг. Можно много обид вспоминать, да заниматься пересудами. Но дело нужно делать. Так, что я предлагаю… Сначала нужно собрать людей, пусть это будут уцелевшие купцы, ремесленники, чиновники, воины. Они и должны попросить о помощи и поддержке земли, которая станет русской, но при сохранении веры, традиций. Русь сейчас в силу входит, и ваши товары найдут своих покупателей. Я поделюсь с твоими людьми секретами, дам зерно хорошее на посев, овощи разные, - говорил я, вырисовывая перспективы.

И главное, что я не обманывал. В интересах Руси, ну и в моих личных, были земли в Поволжье с отличными почвами и неплохим климатом, чтобы они давали свой хлеб, создавали возможности для экспансии на и за Урал. Урожаи должны перекрывать все потребности и русских земель, как и в их составе булгарских, так и накормим часть Европы без последствий для себя. Это и рост населения, и освоение Урала, куда уже рвется ремесленная молодежь, понимая, что старички, типа Дарена, свое не отдадут, а молодость она бунтарская, пассионарная.

- И Ярослав также ответит? – спросил Атанас.

- Да, о том уже разговор шел после битвы с Угедеем, - снова, пусть и частично, соврал я.

Разговоры такие были, чаше на пирах, «вводились в уши» будущего Великого государя идеи освоения Урала, соглашений не только с булгарами, но и с другими инородцами, что встретятся Руси на пути ее расширения. Идея проста: не трогать святынь и распространять православие плавно, часто даже с сохранением неких местных обычаев, дальше – соглашение о количестве ясыка, включение местных элит в государственную систему. Все это уже проходили в истории на разных ее периодах, но допускать тех же войн, как с чукчами, которых таки и не покорили, но крови пролили много, нельзя. Местным должно быть выгодно идти под руку Руси. А крепости и остроги с отрядами казаков, которых пока нет, но будут, должны иметь государственное покровительство и снабжение.

***

- Венчается раб Божий Ипатий рабе Божией Феодоре, во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь, - громогласно, зычным басовитым голосом провозгласил отец Михаил.

Ускорить венчание было решено, когда Феодора отправилась по Волге в поисках своего суженного. Прибывший в поместье раненый Ермолай, которому в одном их пограничных сражений с монголами западного улуса, отсекли ступню, стал тем катализатором, который подвиг бунтарскую натуру Феодоры к безрассудству. Ермолай принес в поместье информацию, что и Филипп получил ранения и Ипатий лежит обездвиженный, очень плох. При этом умудрился высказаться, что война закончилась и по Волге нынче не опаснее, чем завсегда, ходить на кораблях.

Феодора, приехавшая, в сопровождении своего дяди по материнской линии Александра Гвидо, в унжанское поместье, чтобы там ждать своего суженного, отправилась с очередным отрядом ратников, которые плыли в Булгар в рамках ротации войск.

Конечно же, девушку-беглянку поймали, но только в Городце. Она посчитала, что уже на булгарской земле, так как вокруг была слышна больше речь булгар, чем русичей. Вылезла из-под ткани, где пряталась среди ящиков с провиантом. Причиной разоблачения Феодоры стали естественные нужды девушки, которая была достаточно чистоплотной, чтобы не гадить в месте, где спит. Так она и была замечена воинами.

Этот демарш ускорил процесс принятия решений и политических и личных. Тогда Ярослав, идя уже на поправку, но недавно прибывший во Владимир из похода, одобрил союз. Когда же пронырливые слуги трапезундских вельмож прознали, что Ипатий еще и богаче самых знатных толстосумов их родины, особенно по итогам войны, то воспылали желанием скорее поучаствовать в сложном деле управления парнем для «правильного распоряжения богатством». Ну, это они еще не поняли, с кем имеют дело, и что Ипатий не только воин, но и еще за пояс заткнет таких дельцов-интриганов.

Поступок же Феодоры приобрел широкую огласку и оброс множеством подробностями. Девушка стала неким символом любви и верности, самоотверженности. Даже не вспоминали, что суженная Ипатия нисколько не русская, а вобрала в себя и сельджукскую кровь и греческую и даже норвежскую, она была предназначена русскому герою-воину, значит русинка. И такой подход меня более чем устраивал, создавались предпосылки к принятию новых народов в единую семью, нет никакого расизма или чувства превосходства над народностями.

- Поздравляю, друг, - я протянул руку Ипатию, но передумал и крепко обнял его, троекратно расцеловав.

- Спасибо! Федора – моя женщина, и это из-за того, что бы лезешь всегда не в свои дела, но дальше как-то сам, друг, – Ипатий посмотрел на стоявшую рядом с невозмутимым, нужно признать очень милым, лицом, девушку.

- Покой нам только сниться, Ипатий! Толком свой дом, да кровати в нем и не проверите на прочность, - сказал я, намекая на недостаток времени, что бы насладиться жизнью в объятьях молодой жены.

Ипатию предстояло путешествие на земли Трапезунда. Было принято решение расширить владения этой маленькой империи и создать свои, русские базы на черноморском побережье. При том, что флот «адмирала» Жадобы должен был уже прибыть для торговых операций в Рим, а оттуда прорываться в Черное море.

Ярослав сильно отнекивался, утверждая, что Европа не даст русичам захватить Константинополь и выйти на оперативный простор Средиземного моря. Говорил, что много воинов потеряли уже и еще больше можем потерять в авантюрах по восстановлению Восточной Римской империи под русским протекторатом. Для местных властителей это звучало, как если бы в США стала под протекторат Мексики.

Но я не видел ничего не исполнимого. Наши войска сейчас, напротив, на подъеме. Отдохнут и многие отправятся на войну, патриотизм и чувство сильной державы велико, боевой дух на необычайном подъеме. Мало того, еще ранее разговоры были с католиками по участию в Крестовом походе русичей. И сейчас все складывается как нельзя отлично. А отсылать часть войска просто необходимо, во время неурожайных лет нет ничего лучшего, пусть и циничного, как кормиться ратникам на чужой территории.

Еще одним политическим фактором, который побуждал к активным действиями, стало то, что Грузинское царство уже выразило интерес участвовать во всех делах, включая и Крестовый поход. Они боялись, что при перекрытии пути на север и в Западную Европу монголам, после поражения от Руси, те обязательно обратят внимание на их государство, тем более, что Грузия становилась некой «костью в горле» для хорезмийского хана Джучи. Русь начинала выступать, как серьезный игрок на политической карте.

- Не горюй, Ермолай! – я похлопал сидящего по левую сторону рядом со мной за столом друга.

- Якоже, калеченый я отныне, не вой боле, - ответил друг.

Ермолай сильно переживал за свою ногу, вернее ступню, которую отсекли монголы. Но нога заживала, а Никифор – умелец наш неизменный, по моей наводке соорудил вполне сносный, пусть и деревянный протез. Так что сейчас Ерема только хромает, но передвигается на своих ногах.

- Запамятовал, что школу воинскую треба рядить, вот ты и станешь в ней головою. Ратник ты добрый, лепей за иных, - подбодрил я друга.

Вопрос о том, кому быть руководителем воинской школы, забрасывать которую ни в коем случае не собираюсь, решился после того, как Ярослав в ультимативной форме потребовал к себе в ближние воеводы Филиппа. И тот, особо не кочевряжился, а сразу согласился. Не малую роль в соглашении Филиппа переехать в стольный град стало стремление к усилению своего лобби со стороны ростовских бояр, выразителем которого все еже являлся воевода. Великого князя проняли полководческие способности молодого воина. Да я и сам поражался, насколько Филипп умеет видеть поле боя, перспективы, слабые и сильные стороны противника, быстро действовать и слаживать все свои подразделения в единый организм, прямо мистика. Думалось даже иногда, что Филипп еще один попаданец, но все проверки и подозрения не подтвердились. Между тем, местные хроноаборигены, по крайней мере, многие из них, были не менее, а более деятельны и смышлены, чем те, из времени которых меня перенесли.

Ярослав же приблизил Филиппа к себе и стал во всем его слушать, что касалось воинского искусства, особенно с то того момента, как воевода, наконец, присоединился ккняжеской дружиной, и пошла сплошная череда побед хоть какими силами, и малыми и большими. Монголы, даже лишившись своих ханов, нашли силы и организовались для контрудара, но получили такой отлуп, что вся Булгария очистилась от степняков «от греха подальше». Все бежали, даже башкирские отряды ушли в степь. А русичи стали организовывать засечные черты уже на территории бывшей Булгарии. И днем и ночью работали рабочие строительные артели, собранные по всей Руси и усиленные ратными людьми. Большой обоз со строительным инвентарем и с разобранными механизмами лесопилок. Между тем по Волге вниз по течению сплавлялась древесина в большом количестве. Такого объема военного строительства Русь еще не знала.

Джучи все же сделал попытку ударить, вероятно, рассчитывал, что русичи достаточно потеряли ратников и не смогут оказать сопротивления, а он улучшит свое геополитическое положение. Очень ошибался хан, для себя катастрофически. Жестко выбивали войска Джучи с нижнего Поволжья, выгоняли его и с территорий, что только недавно были под ханом, прочно выходя к Каспийскому морю. Уже там, на новых территориях срочно начиная ставить засеки и рубить крепостицы для обороны – вырабатывалась уже стратегия, когда, не считаясь со стоимостью, все новые территории срочно обзаводились прочными укрепрайонами.

Хан прислал посольство скоро и счел лучшим признать границы по Каспию. По сведениям купцов, у Джучи начались внутренние проблемы – локальные восстания хорезмийцев. Слабого хищника пожирают самого, а монголы ослабли после поражений, проигрыш же в пограничной войне с Русью, возбудило, до этого не осмеливавшихся, противников новой ханской власти и те начали действовать. Пусть эти действия были плохо организованы и даже после нашего вливания серебром, не приобрели больших масштабов, но Джучи пришлось оставить все свои надежды на укрепление и освоение степи на юге бывшей Булгарии.

Между тем, Субедей, вопреки моим прогнозам нашел достаточно сил, чтобы идти на Запад. После поражения Джучи, Талай, номинальный руководитель монгольского войска, и Субедей, вышли на связь с русичами и запросили проход войска по территории Булгарии и, как это ни странно, по Дикому полю, которое степняки посчитали уже русским. Пришлось, конечно, направлять дополнительные силы на юг бывшей Булгарии, как и укреплять всеми, что были в наличие, пушками пограничные крепости. Пришлось так же напрячься и отправить большие обозы с продовольствием к места предполагаемого соприкосновения с монгольским корпусом, что шел в Венгрию. Обещал же Субедею помощь, вот и приходится, даже рискуя для себя, делиться важнейшим ресурсом.

Но некоторую выгоду все же получить удалось. Огромное количество монгольского оружия было, в большинстве своем, не востребовано на Руси и должно было быть переплавлено, удалось обменять на рослых коней, на монголок не меняли, они уже на Руси больше шли на мясо, чем в помощь.

***

Прошло два года со дня свадьбы Ипатия. Многое изменилось для Руси, да и в моем доме вновь прибавление. Божана разродилась еще одной дочуркой – темненькой с зелеными глазками девчушкой. Назвали Дашей. Ждем еще одного прибавления во все разрастающемся семействе, но уже внука – жена Юрия на сносях. Вот я уже и дедушкой скоро стану, молодым таким дедом, еще озорным и охочем. Уже столько детей, а жизнь только начинается. Так никаких денег не хватит на достойное приданое, шучу, конечно, хватит и останется.

Сам же старший сын, пусть и приемный, но родной, опять отправился на землю сарацинскую, в тот самый Крестовый поход, куда паписты зазывали, а теперь не знают, как выгнать «удачливых схизматиков». Разрозненные армии арабов разгромили без труда, вначале повоевал Филипп, а после его отбытия на Родину, уже Лавр постарался на славу, будучи до этого в учениках у «Филиппа-завоевателя», так нарекли арабы великокняжеского старшего воеводу.

При всем при этом, русские рати шли в авангарде, якобы поведясь на прямую хитрость крестоносцев, что хотели уменьшить большой контингент русских войск и перехватить пальму первенства в походе. Вот только получалось так, что все «самое вкусное» трофеяли русичи, уже неоднократно посылая огромные караваны в сторону Грузии и Трапезунда, откуда они шли, после некоторых торговых операций, на Русь.

Некоторые сложности возникли при взятии Дамаска, и после осада Иерусалима. Дело в том, что Дамаск нашими ратями был взят достаточно быстро, пусть и не без проблем, а вот Иерусалим католики никак не могли покорить, взяли город в осаду, от которой больше страдали сами. Запаса продовольствия у крестоносцев было крайне мало, тут и русичи постарались перекрыть некоторые торговые тракты, по которым к морю шли обозы с зерном. Между тем, венецианцы были готовы предоставить в достаточном количестве и продовольствия и переправить подкрепления, но цену заломили такую, что папа римский даже рассматривал вопрос о предании анафеме Венеции. Шли долгие переговоры, к которым присоединились и франки и германский император. Между тем, крестоносное войско сильно буксовало под Иерусалимом, тогда как арабы стали собирать все большие отряды для беспокоящих ударов по католикам.

Но были очевидны и наши сложности. Так, порох был на исключительной экономии, все никак не могли накопить достаточный запас, поэтому и велась осада, а мы не предоставляли артиллерию, потому как накапливали порох для будущих решительных действий. Да и спесивые европейцы не желали делиться добычей, обвиняя нас уже в том, что русичи осели в Дамаске, и мы в богатейшем городе распространяем свои правила, как будто они не стали так поступать. Так что даже когда были заполнены продовольствием и оружием магазины, скорой помощи крестоносцам не последовало, пусть потолкутся вокруг города, а мы пока торговые, да иные экономические связи наладим. Чего стоит уже то, что ожидается большой караван с Индии с селитрой, которая в этой стране на диво хороша и ее много. Сера из Сицилии уже в изрядном количестве на складах лежит, уголь найдется и на месте, так что на одну войну запаса пороха сделать получится.

Строго настрого были даны указания всем командирам в русском воинстве о действиях на захваченных землях. Русь не приходила на эти территории надолго, а перенять ремесленное мастерство, переслать некоторых ремесленников на Север континента. Не было никакого жесткого ограбления городов, со смертями, с насилием. Да, прецеденты были, но единичные, бессистемные. Ремесленники перемещались на Русь со своим всем скарбом, торговцы откупались от претензий со стороны новой власти половиной своего имущества, и тут могли быть нюансы, если купец мог быть в будущем полезен. Между тем, тихо, но жестко, была выкошена вся правящая элита, вот тут уже экспроприация была безусловной. Было принято решение элиты менять, полностью, чтобы новые власть имущие, которых находили в среде опальных аристократов, или обедневших, были благодарны именно русскому ратнику, на «штыках» которого они пришли к власти. Такая вот форма необъявленного, но фактического вассалитета. Русичи уйдут, но большое посольство останется, как и договоры о беспошлинной и приоритетной торговле. Вопрос о военной базе так же обсуждался, но скорее в Ларнакии, на побережье. А для этого, нужно как то выгнать крестоносцев.

Во время передышки на Ближнем Востоке, пока католики «ковыряли» стены Иерусалима и пошли караваны на Русь, а треть войск были задействованы в охране этих грузов, русские дипломаты, ведомые мной и Нечаем, мы сменялись вахтовым методом по полгода, начали свою работу. Уже сейчас можно говорить о том, что, пусть и временно, но русские купцы стали монополистами в торговле пряностями со странами Европы. Великий шелковый путь, плотно контролируемый ранее монголами был оседлан Джучи на Западе и наместнику Талая на Востоке и оброс рядом договоренностей. Младшему брату удалось не дать развалиться монгольской империи, отбить, не лучшим образом организованные, попытки реванша со стороны Китая и даже немного продвинуться и захватить Пекин и центральную часть азиатского государства. Но тем же монголам срочно понадобились деньги, те же китайские войска частью, из-за повальной коррупции, можно было купить. И тут Русь давала не сверхприбыль, но стабильный доход. Кроме того, огромное количество оружия степняков выменивалось по неплохому курсу за специи, которых у монголов было много и за шелк.

В тоже время на Руси важнейшим товаром стали металлы и не железо, которого шведы изрядно наловчились добывать и нам продавать, а благородные. Проведенные мной подсчеты, насколько хватило знаний и разумений, говорили о том, что производства товаров на Руси резко выросло и в количественном и качественном отношении, в то время, как серебра сильно не прибавилось. Вот и наблюдался дисбаланс. Из-за этого много торговых операций проходило в бартер, что было тупиком для развития экономики даже в среднесрочной перспективе. Нужно было много металла и работа по исследованию соответствия количества и производства товаров, поступление платы из-за рубежа и наличия местного серебра и золота. Никакой революции цен, как это было в другой реальности после увеличения потоков серебра и золота из колоний, нельзя так же допустить. Тогда продукты в европейских странах стоили немыслимое количество серебра, зачем нам это здесь. К примеру, будущая королева Англии Елизавета Тюдор радовалась подарку на День рождения в виде большой корзины овощей. Так что нужно и резервный фонд создать, так, на всякий случай.

Но не металлом единым сыта русская земля, в любом случае, путь на Урал открыт и знания о залежах там серебра имеются. Важнее иное – кооперация со странами Востока. Это во времена Петра Великого, которого здесь может и не случится, была необходимость догонять Европу в промышленном, научном и управленческом потенциале, сейчас же еще Восток не растратил наследие великих исследователей и еще полон и математиками и астрономами и, тем более лекарями. Методы того же Али Ибн Сина – Авиценны, все еще революционные и ими пользуются восточные врачи и XIII веке. А в то время, как Фибоначчи только доказывает в Европе удобство десятеричной системы исчисления и пользу индийских цифр, арабы уже давно прошли этот этап принятия. Тот же Аль-Урди – мой современник, правда еще должен быть сильно молодым, должен стать великим геометром и астрономом, который активно критиковал модель Птолемея и был близок еще до Коперника и Галилео со всякими там Джоржанами Бруно, к гелиоцентрической системе.

На Востоке много книг по различным направлениям, которые канут в Лету или будут уничтожены инквизицией при проникновении в Европу. Огнестрельное оружие и то было впервые применено на Востоке и речь не только о бамбуковых трубках китайцев, но и ручном арабском орудии. Так что есть задача в поиске научных людей и привлечении их к работе на благо Руси. Ну, может в большем количестве переедут и в русские земли некогда булгарского государства, чтобы религиозность не стала раздражителем.

Там, в бывшей Великой Булгарии, даже была заложена Ярославом мечеть в Биляре, по проекту, самая большая на данный момент в мире. Ох, как сложно принимали этот факт церковники, но патриарх Арсений, работающий в тесной связке с князем, дал укорот своим подчиненным. И какой же это был качественный и выгодный ход. В купе с тем, что Русь пришла к булгарам, и буртасам не только с оружием, но и полными кашей казанами, да еще и с грамотной политикой наместника князя Ярослава Атанаса, весть о новой мечете резко поубавила протестные движения. А они начинались, уже формировались подпольные ячейки в городах, уже пришло серебро от Джучи. Но разведка сработала и даже заработала, конфисковав немалое количество хорезмийского серебра и многим меньше золота. Оборот серебряных монет в экономике Великого княжества еще больше увеличился.

В целом же про ремесленников Востока можно долго говорить. Пусть европейцы и кажутся более практичными, то восточное ремесло, это больше искусство. И оно нам нужно. Соединить все технологии и выявить лучшее – залог успеха и мы постараемся его добиться.

Важнейшим для меня делом, стоящее большого труда и все большего роста уважения к деятельности Григория Потемкина, которого может в этом варианте истории и не быть, стала закладка комплекса верфей в Крыму в Трапезунде. Ну, конечно же, данное мероприятие не обошлось без свежеиспеченного «ромея-патриция» Ипатия, ставшего сразу же большим человеком в одном из осколков Византийской империи. Уже то, что он привел с собой в Трапезунд полторы тысячи, прошедших не одно сражение, подготовленных воинов, вызвало икоту у императора Адроника I, которая усилилась, когда Ипатий начал создавать свою воинскую школу. Однако, правитель понял выгоду и уже решил ряд своих проблем на полуострове с помощью новой силы. И друг решился вложиться в дело строительства военного и торгового флотов и Руси и Трапезунда, дав немалые средства на обустройство верфей и строительство целых городов для ремесленников.

Выписанные из Генуи корабелы с переехавшими из Риги уже опытными кораблестроителями-русичами с еще несколькими немцами, во всю готовят новые типы кораблей – прототипы уже улучшенной каравеллы и флейта. Безусловным новшеством становится установленный на кораблях штурвал. Лес для постройки частично готов, частично сушится, частью еще сплавляется по Днепру, пушки отливаются уже на месте, ну а порох… ждем большой караван из Индии.

Конечно, опасно было строить верфи практически на территории Трапезунда, но где еще? В Риге верфи загружены, там так же строится экспериментальный корабль типа «пинасс». Чертежи из книг были мной перерисованы, меры длинны переведены. И по минимум пятнадцати чертежей на один корабль и строится будущий океанский флот. Причем, именно что «пинассы» больше подходят для торговых операций, поэтому есть надежда, что эти корабли будут окупаться со временем.

Планирую ли «открыть» Америку? Да, и еще раз – Да! В планах и путь в Индию проложить, пусть сейчас определенные договоренности с персами и монголами есть по доступу к индийскому рынку пряностей и чая, но не вериться, что те же персы или степняки не попробуют еще раз русичей на зуб. Есть мнение, что этот зуб обломается, но торговые операции могут усложниться. Да и самим, без посредников, поторговать в Индии будет очень заманчиво, даже с учетом затрат на переход вдоль африканского побережья, там и слоновой костью поторговать выгодно получится и застолбить золотые жилы на Юге африканского континента.

Но пока корабли только строятся, а будущие моряки вахтами ходят по морям на имеющихся торговых суднах, готовимся к войне. Именно к ней! Казалось, война и не останавливается, вон крестовый поход все еще идет, пусть католики и немного выдохлись, но он не стал катастрофически провальным для католического мира, как в иной истории, которую знаю только я, но которой не суждено сбыться.

Православные же становятся серьезнейшими соперниками в исторической перспективе, все больше набирают очки в будущем устройстве мирового порядка. Сама идея воевать с Русью должна стать невозможной для будущих поколений, поэтому и достаточно мобилизованное общество, да и война перестала быть убыточным мероприятием.

Следовательно, это поколение русичей должно стать героическим, да уже стало. Но потенциал еще есть, он велик и становится все больше. Неурожайные годы еще идут, но они, по утверждению знающих людей, того же Нечая, более сытые, чем раньше были урожайные. Интересной стала сделка с Джучи. Так вот, Джучи, в том числе при посредничестве Талая, предложил рис, много риса, в обмен на то же оружие. Причем оружие, желательно монгольское, уже распространенное в войске. Ну а этого добра оказалось очень много для всех сделок, ну и сами кое-что по монгольским лекалам стали делать. Так что Русь ест плов. Ну как ест? Пока только познает, что это такое вообще. Но, думается, распробуют. А так как мяса вполне хватает, то голод не предвидится, в отличие от Европы.

Внутри же многоэтнического государства все в порядке. Нет, проблем очень много, но нет нерешаемых. Ярослав собирается объявить о Княжей Раде, как главном совещательном органе при великом князе. Туда должны войти представители наиболее важных регионов строящегося государства. Можно назвать некоторые имена, кто будет совещаться в стольном граде Владимире при принятии князем важных решений. Так, от эстов, ливов и латгалов будет Мейлис, в Ригу Ярослав назначает своего тиуна, но Ревель остается городом вассальных эстов, которые доказали свою верность всем соглашениям еще того, когда ливы и латгалы дрались против русичей. От мордвы будет Антяс и от булгар его почти тезка – Атанас. Последнего «избрали» оставшиеся вельможи и купцы бывшего государства, само собой это стоило и серебра и нервов, но Атанаса я уже знал и очень хотел его на этом месте, а Ярослав не вмешивался в этот процесс, ему хватало проблем со стороны своих родственников-рюриковичей. Прежде всего, Мстислава. От Полоцкой земли был Святослав Всеволодович, от Новгорода – Семьюн.

Должен быть и представитель и от марийцев, но они пока не определились с ним, там развернулась чуть ли не гражданская война и нас попросили не вмешиваться, оно и не нужно, тем более, что дань идет с двух противоборствующих сторон в повышенных объемах – умаслить хотят обе стороны, да мы и не против. Так уже скоро в лесах куниц с другими пушистыми не останется – рухлядью загружены три склада и при этом шитье шуб и шапок не прекращается ни на день. Кроме того, тот факт, что русичи не вмешиваются во внутренние дела уже подконтрольных марийцев, дало определенные дивиденды для формирования Союза. Так, местным элитам было крайне важно, чтобы в их внутренние дела не вмешивались, при этом, что быть в составе большого и сильного государства так же выгодно. Но пусть и думают так, централизация – долгий процесс, может на сто, а, может и на все триста лет. Главное, чтобы это было неумолимо, а то любой проигрыш в каком сражении и начнется сепаратизм.

Оставались еще представители в Раду от Ростова, которым стал Великобор – старший сын умершего Войсила, от Рязани князь Ингвар еще не определился, возможно, и сам будет представлять свое княжество, предлагал мне, так как все еще числился послом Рязани, но это, скорее, было все же в качестве некого вежливого жеста «серому кардиналу», коим меня все больше начинали считать, люди уже могли проанализировать произошедшее и понять, откуда ветер дул при последних событиях.

От Новгорода Семьюн будет советовать в Княжеской Раде, будет и выборный представитель Пскова. Интересным стало то, что Унже так же дали одно представительство. И, видимо, великий князь, сделал это под меня, но тут облом – Гаврила – тысяцкий города пока что станет представлять интересы нашего, уже изрядно многолюдного региона. Остальных до числа двенадцати назначает великий князь, кроме, еще одного представителя от… Киева, вероятнее всего, воеводы Дмитра.

Великий князь Мстислав, прозванный Удалым, скоропостижно скончался в противостоянии с диким кабаном, до этого начав сильно раздражать Ярослава, собирая коалицию против Сереной Руси. Это была отличная операция, проведенная совместно Филиппом и Ипатием. Все близкие родственники одного из некогда самых удачливых князей Руси так же покинули этот мир. И никаких ниточек, ведущих к Ярославу нет, да и сам великий князь Владимирский и не предполагает, что случилось на самом деле. Он даже тосковал по своему тестю. Мстислав Киевский практически формировал коалицию против владимирского князя, привлекая Давида Романовича, Литву, соблазняя черниговцев, даже половцы с венграми выразили желание поучаствовать в авантюре. И ведь знал Ярослав о скором сборе войска против его, но все равно горевал, пил унжанские горячительные напитки, страдая душевно от того, что должен лить русскую кровь.

А модьяры еще не знают, что их ждет, вот и распыляют свои силы. Субедей нашел общий язык с Джучи и отправляется в поход к морю на Западе. Частично его войско, на двадцать тысяч воинов получает от нас оружие, объемы производства оружия никак не уменьшаются. То оружие, которое было у них забрано после всех поражений степняков в Булгарии, уже раздали, поэтому сами производим, монголам много нужно. За это частью степняки рисом платят. Коней же не даем, самим нужно, в степи еще не перевелись лошадки, а нам в сельском хозяйстве нужны. Выносливые низкорослые лошадки, не привередливые в корме, пусть и с трудом, но переучиваются под средневековых аграриев. В купе с тем, ряд оружейных мастерских и кузнечные мануфактуры перевели на мирные нужды и нарастили плугов, борон, как и иных орудий труда, рассчитываем рост сельского хозяйство на треть уже в этом году, тем более, что начали строить остроги и осваивать Дикое поле.

Да, погряз я в грязной политике, и смотреть в, ставшее обыденным на Руси, зеркало бывает и неприятно. Но как же иначе? Тот же Мстислав собирал серьезную силу, включая тех же русичей, были брожения и в умах новгородцев, которые помнили Удатного некогда своим князем. Что было бы? Большая битва и опять жертвы, погибшие и покалеченные сильные мужчины – опора любого государства, как на поле сражения, так и на поле пахотном. Шесть власть имущих человек умирают и сохраняются тысячи жизней и стабильность в державе, чтобы неповадно было захватчикам опять точить ножи на Русь.

Вот и получается, что русские земли, которые некогда можно было назвать Киевской Русью, объединены и уже решают не как устоять, а, как развиваться и отбивать у латинян Царьград.

Ну а с монголами все срослось у всех заинтересованных особ. Так, Джучи нужна стабильность, он строит сильное государство, пытаясь объединить культуру степи и города. Пусть хан и пытается пакостить нам, на данный момент главным своим если не противникам, то соперникам, но так, по мелочи. Между тем монголы все еще пассионарны и готовы к свершениям. Нужно подточить этот этнос, но лучше чужими руками. Венгры, хорваты, вероятно, поляки, если повезет степнякам, то и германские государства – все они остановят монголов. Но какой ценой? Большой! Так как немного, но мы степи поможем.

Эпилог 1

- В лето 6731 по грехам нашим… Тьфу ты, какие тут грехи то, все сложилось то по доброму, - бурчал я, как старый дед.

А почему то, как старый – я и есть старый. Сто двадцать три года уже стукнуло. Долгие года – мое проклятие. Не цепляюсь я за жизнь, устал уже, все слезы выплакал. Каково это было хоронить любимую жену? Божана прожила тоже долго, но ушла уже как двадцать пять лет назад.

Юрий так же уже давно ушел, вот Глеба похоронил только два года назад, а Ульяна год, как почила. Тяжело хоронить своих детей, пусть те и седовласые старики и прожили больше ста лет. Да у меня внуки старики, а правнуки умудренные мужи и многодетные матери. Зато породниться с родом Корнеево-Унжанских не зазорно и принцам, и князьям. Вот Сашка – правнук мой, но для всех он Александр II царь Русский, эмир булгарский, князь полоцкий, великий князь киевский, повелитель Урала, сибирский правитель и прочее и прочее.

А я вот летописанием занимаюсь. Да после реформы языка, когда удалось, наконец, договориться с церковью, писать и сочинять стало легко. Но я собирался только правду писать. Так и начинается повествование – «сие есть правда, как жили наши великие люди». Ага, именно, что, правда, – ха, и еще раз ха. Сколько же грязи и крови пришлось взять на себя за всю жизнь, что лукавый сам придет за мной у смертного одра. А меня уже планируют канонизировать после смерти, только те, кто такую неумную подали, уже сами заждались на небесах ожидать моего прихода.

А людям нужна легенда, героизм, если угодно, патриотическое воспитание на истории. Вот я и пишу для будущих поколений, а не для занудных историков, нечего им облегчать жизнь, пусть поработают, а не просто перепишут мою летопись.

- Деда, деда, а что делаешь? А? А я вот с Шахом играла, так он Филиппа укусил, а неча меня шторхать…- в рабочий кабинет в унжанском дворце влетела ягоза Божана.

Это моя прапра… да не важно, впрочем. Я взял сиротку на воспитание после того, как ее родители погибли при атаке каперов в Карибском море. Она чудо, как похожа на мою жену, такая же красивая девчурка растет, да и мудрости у нее хватает, как и ума, вон старший наставник Семен Абдулов – потомок одного араба-математика, переселившегося в Россию еще лет девяносто назад, говорит, что нарадоваться на Божану не может. Все схватывает на лету.

- Божанка, а что это за слово «шторхать», али тебе старший наставник Семен Федорович не наставничает русскую речь? – сказал я, обнимая любимую внучку. Ну не могу я ее ругать, есть у старика такая слабость.

Шах – это ее любимая собака. Пес огромный и добрый, для своих добрый – достойный потомок легендарного прародителя, который спас мою семью на заре новой жизни в этом мире. Как в Советском Союзе было модным называть собак Рексом да Мухтаром, так и сейчас в каждом дворе свой «Шах». А русская обережная порода ценится во всем мире своей сообразительностью и преданностью. Какое то время торговля щенками была даже весьма прибыльным делом.

- Деда, да ну енто наставничество, лепей меня в классе и нет учня. А в лекарскую школу я и так пройду, - сказала внучка и ухватилась за шоколадку. – Позволишь, деда?

- Да бери уже, ягоза, - произнес я и придвинул нарубленный в тарелке шоколад с орешками.

- Спаси Христос, деда, - сказала Божана, быстро, как будто я передумаю, закидывая куски лакомства в рот. – М-м, эта, м-м. Царь м-м едет.

- Так с того бы и начала, ух Божанка, накажу тебя, - постарался я строго погрозить.

- Не, не накажешь, я с бабкой вельми схожа ликом, - задорно произнесла внучка и прихватив самый большой кусок шоколада, убежала из кабинета.

- И не только ликом ты похожа… Эх Божанка, как ты там на небесах без меня? Вот чувствую, что скоро, подожди еще немного, любая, - сказал я и взяв свой посох, который помогал мне при движении, пошел вниз, дать распоряжение готовится к приезду внука-царя русского.

Еще сын Александра, который так и не стал Невским, но мудро правил после смерти своего брата Федора, взял титул царя. Говорил, что, дескать, негоже русскому государю быть князем, когда Царьград у его вотчине. Дело было нужное и своевременное. Константинополь, правда, не долго был в нашем полном подчинении – Никейская империя в союзе со своими злостными некогда врагами венецианцами, при наущении и финансовой поддержке Священной Римской, то есть германского императора, напала таки. Сражение за Царьград было эпичным – воевода Божко и наместник Алексей держали оборону стойко и устроили из города громадную крепость. Местное население же, узнав, что на них идут венецианцы, было настроено против захватчиков. Даже тот факт, что с европейцами еще и никейцы, особо не изменило отношение.

Тогда состоялось и грандиозное сражение у проливов. Адмирал, я ввел это арабское слово в оборот, Жадоба разбил в пух и в прах весь флот захватчиков. Флейты, даже с небольшим количеством пушек, показали себя на несколько голов выше всех галер и каррак венецианцев.

А в это время, Ипатий в своей манере с тремя тысячами ратных вторгся в Никейскую империю, и там завопили о мире. В итоге, Никейская империя признала сюзереном далекую Русь, но получала Константинополь и ряд городов и территорий, которые были освобождены. Вопрос проливов даже не обсуждался, как только будет попытка их перекрыть, сразу же начнется война. Ипатий же стал вторым, а кто говорит, что и первым лицом в Трапезундской империи, которая так же признала Русь, как главного объединителя православных земель. Да и как не признать, когда войска Ярослава стали главной силой в Крыму, а флот Жадобы, перед его смертью имел пять тысяч моряков и еще больше абордажников.

- Эй, Николка, ты Аглае скажи, кабы снедь готовала, царь едет, - выкрикнул я, только выглянув из-за кабинета, знал, что посыльный всегда в приемной сидит.

Начался переполох. Сразу же прислуга забегала, кто со швабрами и давай драить полы, кто окна протирать, ковры стелить, девок наряжать, мужиков подальше прятать, чтобы своими бородами нечесанными не смущали царя. Прятали и девок, были за внучком грешки, портил девок, а кто из нас без греха, но в моем доме не посмеет озорничать.

- Батюшка, а збитень, али пива, можа вина заморского подать? – перечисляла домоуправительница.

- Не части, старая, внук передохнуть от дел государевых до деда едет, водки Унжанки подашь, да с огурцом прикусить, - распоряжался я.

- Да какая ж я старая, мне и пол доли от твоего, батюшка, нету, - обиделась пятидесяти шестилетняя «молодуха».

- Не ну баба, о старости своей услыхала, а что подать царю, так и нет, вот выгоню, ей Богу, погоню, - ворчал я вслед убегающей ключнице. Ох и ворчливый я стал.

- Дед старый, - буркнула себе под нос Аглая.

- Я все слышу, - крикнул я ей вслед.

А чего обижаться? Уже почти сорок лет Аглая верой и правдой служит в доме. Вначале подавальщицей, а сейчас опытной домоправительницей, ну или ключницей. Стала своей, моим главным собеседником и критиком, пока дом не наполнился счастливым голосом внучки Божаны.

- Едут! – прибежал запыхавшийся Николка.

- Ну и чего оглашенный орешь? – пожурил я взволнованного парня.

Ну, это для меня – внук едет. А для всех присутствующих – царь, великий государь. На самом деле, Александр мог и взволноваться за мое здоровье. Мало того, что только в последний год я начал усиленно болеть и чахнуть, чего не было за все время жизни, так еще и Кирилл – современный наместник Унжи, ну и мой правнук, в последний раз, перед тем, как отправится на Царский Совет, видел меня лежащим в постели с весьма болезненным видом. Знаю, что переполошил весь Совет своими россказнями про то, что сильно плох, гадёныш.

Многие меня считали чудом и Богом целованным, так как никогда не болел, да и являлся я абсолютным рекордсменом в продолжительности жизни. Была даже попытка создания секты, где меня, многогрешного, представляли, как миссию или пророком, но я сам пресек это дело. Между тем, как не прошу патриарха Филарета не делать из меня святого, тот не слушает. Говорит, что люди не поймут, они то знают меня только с лучшей стороны, что я, подобно Прометею, принес и ремесла и семена, что только благодаря мне уже сейчас русская земля насчитывает почти двадцать пять миллионов человек.

Ну, это – да, немало так населения для этого времени, но может и больше живет на Руси. Наша последняя перепись населения не смогла добраться до многих уголков большого государства, что с моей подачи начала именоваться Россией. А как не быть увеличению, если еды хватает, степняки в полон не берут, войны только за пределами державы, да и контрацепция не развита, хотя иногда и нужна. Бабы рожают чуть ли не каждый год и умирают намного чаще мужиков. Как ни проводили разъяснительную работу, никак не хотят понимать. В городах еще более-менее, но в селах и по двадцать и больше детей, но болезненная мать.

- Отец наш! – произнес с поклоном русский царь Александр, как только подошел к парадной дворца.

- Ну тебе, не гоже царю России Великой голову склонять перед старцем дряхлым, - сказал я и подошел ко все еще стоящему в поклоне монарху. – Пошли в дом, внук, говорить будем. Только чарку прими.

- Спаси Христос, батюшка, Корней Владимирович, Унжанка завсегда лепа, - сказал Александр и принял «чарку» - цельный стакан фирменной водки, которую чтут во всей Европе. А я подмигнул ключницы, мол, слушай советы деда, что именно подавать гостям.

- Буде тебе, Александр Андреевич, к деду приехал, какой я батюшка, в монахи не пошел еще, - сказал я и поцеловал троекратно внука-царя.

- Поклон тебе, Корей Владимирович, от всего Царского Совета, Бога молят мужи, дабы тот ниспослал лет тебе, - Александр поклонился.

- Лисы твои радники, внук, хитрые лисы, но и мудры вельми, поклон передавать не гоже царю, а Унжанки по бутылю, да мяска вяленого с халвой, передам. А лета мне не потребны, устал жить то уже. Пошли в дом, Аляксандр, - сказал я и в нарушение норм и правил пошел первым, сейчас я встречал не царя, а внука, а старику далеко за сотню лет, такое можно.

- Так что привело тебя до дряхлеющего деда? – спросил я, как только мы присели за огромный стол из красного дерева – один из элементов «выпендрежа» во дворце.

- Так, проведать, здрав ли ты, батюшка, - ответил Александр.

- Внук и чему тебя научали у Затворе Ростовском, коли ты на седмицу дела бросаешь и едешь к старику чайку попить? Али есть вопросы и радеть нужда? Кирюха там набает, что я и почил уже, ты ж царь, тобе токмо о державе и думы думать, а не о старом, – поучал я внука, с хитрым прищуром, как бы вынуждая ученика самостоятельно прийти к решению задачи.

- Да ведаю я сие, но и ты захворал, а мне порадеть потребно с тобой, - сказал царь и уже озорно продолжил. – Да и все ведают то, что лепей снеди, чем в Унже, нет во всем белом свете. И напои твои по нраву мне.

- То добро, токмо напоями охолони, пьяный царь России не потребен. Я то знаю. Да и с девками достоль уже нагулял, пора и праведником стать. Давай поснедаем, да и вопросы твои выслушаю, - сказал я и позвонил в колокольчик.

Все засуетилось, зашевелилось, люди забегали, принося тарелки и горшки с едой. Все тут было – фаршированная с перцем щука, голубцы в капустных листьях и долма в виноградных, котлеты по унжански (каюсь, передрал у «по-киевски») и запечённая картошка, просоленная в пряном рассоле семга, запечённая под сыром с луком и грибами свинина, шашлык из баранины и много еще всего. Аглая, наверняка сбегала в «Две Насти», что на гостином дворе, да и взяла там всего.

- Да, батюшка, и в царском дворце такого не видал, - сказал Александр и принялся поглощать фирменный унжанский борщ на говядине.

- Так смени слуг, пусть расторопнее будут, - проворчал я по-стариковски и взял кусочек семги.

Поглощали еду степенно, больше, конечно, Александр. Я в последнее время не мог есть, не то, что много, а даже мало. Вон кусочек рыбки, да колбаски и больше ничего не лезет. А молодой, тридцати пяти летний внук, сметал еду со стола. Моя порода, передался ген долголетия Александру. Выглядит то он на двадцать, не больше. Такая особенность у моих потомков, они долго сохраняют свою молодость и доживают, если только не война, до девяноста лет и больше.

А Сашка лучшее взял от своих предков. Каштановые волосы немного кудрявые, правильные мужские черты лица с выразительными голубыми глазами. Статный высокий парень под метр девяносто будет, сильный от природы и еще тренированный с самого мальства, он выделялся даже среди опытных ратников. В войске его уважали, называли «вторым Филиппом-Завоевателем».

Друг мой Филя тогда серьезный вклад сделал в победы Руси, не проиграл ни одного сражения и даже успел написать книгу о тактике и стратегии. Труд этот только недавно рассекретили, а так только воеводы и могли читать.

Ну а за дела государственные Александра всегда называли «корнеев внук». Ну и как же иначе, если Александр имел в родстве и Филиппа и меня, так перекрутились линии судеб.

- Давай уже, говори, Аляксандр, - сказал я, когда убедился, что внук насытился.

- Батюшка, вопросов много, давай начну с франков и англов, - Александр подобрался и даже преобразился. В нем проявилась стать и серьезность. – Просят эти немцы единороги наши и ружья. Все новое просят.

- Ну, Аляксандр, сам же разумеешь, что сие нам не нужно. Старые пушки, да ружья – торгуй, но токмо с франками боле. А, ежели франки почнут побеждать, то англам торгуй боле. Ну, якоже такое не разуметь, внук? – я покачал в осуждении головой.

-То верно, батюшка, токмо англы и были теми ушкуйниками, что корабль Михаила приступом брали и закололи родича нашего, дщерь сиротою оставили, - сокрушался царь.

- Ты личное да державное не мешай! – я аж притопнул. – Виру за то возьмем, уже скоро. Я сам послал своего выученика к карибским ушкуйникам англицким, буде им вольница, да такая, что кровью харкать станут. А торг Руси с воюющими державами вельми полезен и для мошны и для державных дел. Но токмо старыми пушками.

- Они еще кораблей просят, - уточнил проблему внук.

- Ха! Вот прохвосты, лисы, тати, ушкуйники морские. Корабли им? Пора все же шотландцев поддержать. Что там с этим самозванцем Балиллем? Пора возвращать Давида II на шотландский трон. Как раз, Англия втянулась в череду войн с франками. Желаешь совета – вот он. Две тысячи ратных и шесть-семь пушек, далее ставишь королем сына Брюса – Давида и даешь добро ушкуйникам лето палить корабли и франков и англов, - я выдохнул и облокотился на спинку массивного стула. – Старость не в радость!

- Поразмыслю. Другой вопрос – монголы. Китайцы победили степняков, и вышли ратными сотнями на юг Сибири. Монголы просят помощи, и я думаю ее дать, - царь посмотрел на меня, ожидая одобрения.

- Все верно! Нет постоянных врагов, нет и постоянных союзников. Делай только то, что державе твоей пользу несет. Монголов два раза били, но помогли им с походом на венгров и ляхов. Они стали слабыми, нужно теперича сделать слабыми их врагов, дабы самим быть сильными, - я приподнял указательный палец в наставительном жесте. Вот откуда эти старческие жесты и повадки берутся?

- Думал я совместно с татарами ударить по уйгурской державе. Дам степняков, да вольных ратных в наем возьму с пушками, - озвучил свои мысли внук.

- То токмо доля вопроса. Нужно еще и самих китайцев рассорить, да корабли подвести до их городов. Мзду дать боярам китайским, много трудов. И вольных ратных пускай резвиться в те места. Они люди лихие, расширят твою державу знатно. Ну а ты им пороху высылай, да зерно. Людишек вольных, да холопов присылай в те земли, да в Новую Землю шли людишек, дабы там землю пахали, да плодились, - последние слова дались особенно трудно и я закашлялся.

- Что ты, батюшка? Лекаря кликнуть? – взволновано спросил царь.

Я лишь покачал отрицательно головой. Знаю свой организм, готовится он к покою. Да и устал я уже от жизни, психологически устал, может именно по этому, и стала давать сбой моя мистическая регенерация. Прожить в сумме сто восемьдесят лет? Куда еще? Вот не понимаю я этих алхимиков, что «философский камень» ищут, чтобы получить бессмертие.

Кашель отошел, и я припомнил споры, которые разгорелись между мной, Ипатием и Жадобой, как назвать новый континент, который так удачно на третий год после победы над монголами был «открыт» «Жадобой-первопроходцем». Не было в этом времени ни Колумба, ни Америго Виспуччи, может, и будут, но не родились еще. А вот Жадоба был прозван «первооткрывателем». Термин «Жадобия» для адмирала, уже в достаточно уважаемых к этому времени годах не выглядел комичным, мы же с Ипатием смеялись до слез, придумывая, как можно будет называть жителей нового континента «жадобиец», «жадобак». В итоге решили оставить «Новая Земля», ну а первое поселение в Северном континенте было не Виргиния, а Рус. Теперь колониальные товары если не бурной рекой, то основательным ручьем стекаются в Тартус, Севастополь, Ригу и Новгород.

Освоение новых территорий не было бескровным, пусть и далеким от действий конкистадоров. И одной из причин, что государства ацтеков не было, как и развитой культуры воинов. Но, тем не менее, отгремела-таки колониальная война с мешико – предками ацтеков. Те только собирались обосновываться на землях, прекращая кочевой образ жизни, когда появились первые корабли с новгородско-псковскими ушкуйниками. Теночитлана не было, как не стало и самого народа мешико. Ушкуйники проявили крайнюю жестокость и цинизм в купе с зачатками расизма.

Стало об этом известно значительно позже произошедших событий, после того, как на рынках Новгорода и Пскова начали массово попадать диковинные ювелирные изделия, и торговые города перенасытились благородными металлами. Решения после были приняты и сейчас ситуация более-менее контролируемая, а ушкуйников стали контролировать, не запрещать, но регламентировать их разбои.

Вот только европейцы, быстро, я бы сказал молниеносно, перенявшие многие новшества в кораблестроении, начали создавать свой флот, напрягая свои экономики, даже с учетом обнищания и голода в деревнях. Уже через двадцать пять лет после открытия Новой Земли, начало расцветать каперство. Хорошо, что пушки у европейцев были столь примитивные, что наши, даже торговые судна, могли оказать сопротивление нападающим, но не всегда. Тут же разгорелась очередная война с сельджуками, и корабли были необходимы на старой земле. Проблема уже во многом решается, особенно после попытки абордажа «Святой Божаны» английскими пиратами. Тогда героически и погиб отец Божанки – внучки-ягозы, единственной моей отраде. Русский, по большей степени, исследовательский корабль, фиксирующий глубины и собирающий натуралистическую информацию о флоре и фауне, сражался достойно и, потеряв до трети своего личного состава и ученых, так же сражавшихся, не только отбился, но и было захвачено вражеское судно.

А вообще, Русь стала мощнейшим фактором в мире. Новое вооружение, тактика, воспитание и главное – устойчивая инновационная экономическая система дала возможности России расти и крепнуть. Есть мнение, что населения в этом варианте истории хватит и на расселение русских людей до Тихого океана и на колонии в Новой Земле.

- Государь, приглашаю тебя посетить посвящение в державные послушники в унжанский женский монастырь, - обратился я к царю, привставая в знак уважения.

- Хорошо, батюшка, пойдем, токмо учни и наставники книги тебе прислали от Ростовского Затвора. Кланяются и просят, дабы ты их прочитал, да отписался им, свои думы изложил, - уже внук церемониально поклонился, передавая мне сверток, который ранее взял с собой.

- Благодарствую, заутро и отдам. Ты же государь вечерять станешь в «Двух Настях»? – с хитрым прищуром я спросил господаря земли русской.

Тот смущенно кивнул. Я знал, что Настя Даренова – праправнучка «железного короля» Дарена неровно дышит к царю, как и он к ней. Настя уже вдова с сынишкой, Александр уже отец троих парней и двух дочерей, но первая любовь не прошла бесследно. Мне только по-стариковски жаль и их и Февронию – царевну. Но никогда нравоучением не занимался. Феврония была важной партией для тогда еще царевича, на пользу государства. А нынешний царь – государственный деятель, который свои чувства умеет придавливать, пусть и охальник, многие девки плачут в подушку от нынешнего царя – не только царя, но и мужественного красавца. И кто говорит, что царь – отличная работа? Пусть Александр и не безгрешен, но любовь своего юношества несет через всю жизнь.

Державные послушники – это детище моей Божаны. Эта женщина, по правупричисленная к лику святых, много отдала для воспитания молодого поколения, особенно девочек. С ее участием были открыты три ремесленных школы для девочек и одна для парней, она почетный наставник в Ростовском затворе. Ну и ей, как все считают, а я и не переубеждаю, принадлежит идея послушников – пионерия и комсомол в современных реалиях.

Послушники должны обязательно учиться, чтить Бога и родителей, помогать государству, по требованию общества и державы отправляться в самые глухие места и там служить. Это резерв чиновников и служащих, будущих воинов и снабженцев, наши пассионарии и первопроходцы. Благодаря им получается хоть как то сдерживать вольнодумские порывы вольных ратных в Сибире и на Дальнем Востоке. Именно выходцы из этих послушников поплыли на тихоокеанское побережье, и там создают новый регион с центром в Александрии Дальней (продавить Владивосток не получилось, как раз, в год основания города, умер Александр I Ярославович). В Александрии уже есть верфи и ремесленная база, город становится не только важным на Дальнем Востоке, но и важнейшим звеном в кольце «Александрия-Камчатка-Аляска-Росс (Калифорния)-Гавайские острова-Александрия». Теперь уже город – главный торговый центр в регионе, монголы, китайцы, корейцы активно торгуют с Русью-Россией.

Ну а в держаных послушниках молодых людей кормят, образовывают, рассказывают о принципах ведения сельского хозяйства, общаются о перспективах технического прогресса, играют в театральных постановках, ну и много чего еще. Особенно важным направлением для будущих первопроходцев является стройки. Так, в Крыму строятся по новому типу, разработанному унжанскими послушниками в соавторстве с Воинской Царской Унжанской Школой, разделенной на три автономных заведений, города-крепости, на острове Лесбос и на Мальте строятся военно-морские базы России, куда так же добровольцами едут послушники и помогают в благоустройстве новых территорий.

В итоге получаются преданные, патриотические, образованные пассионарии, которые отправляются и в Сибирь и на Урал и в Новую Землю. Некоторые оседают, другие возвращаются с отчетом о выполненной работе и получают уже тут новое задание. Ну а при успешной службе в десять лет на таких поручениях бывшие послушники имеют приоритет при получении должности на царской службе и повышении в табеле о ранге. Так что это серьезный социальный лифт для любого, в том числе и крестьянина.

Все новики бывшей воинской, а ныне конной воинской школы, пушечной воинской школы, воинской школы пешцов, так же являются послушниками.

- Лепо, Корней Владимирович, - выразил свое восхищение царь.

На площади внутри женского монастыря, которую больше можно сравнить с плацем, выстроились полторы сотни подростков, преимущественно девочек лет двенадцати-тринадцати. Все в парадной унифицированной форме по принципу «белый верх, черный низ», с красными галстуками на согнутой левой руке. Этот девайс я, конечно, содрал из советской пионерии, но в современном мире средневековья красный шелковый галстук с оттиском лика Иисуса Христа, освещенный в церкви – это очень сильный удар по неокрепшим умам молодежи. Они держат неотъемлемый атрибут своего гардероба трепетно, благоговейно. Все серьезные, немного боязливые, но гордые непомерно.

Стройные ряды немного зашевелились только тогда, как кто-то узнал подъехавшего на вороном коне царя. Но шепотки быстро пропали, а лица девочек и мальчиков напряглись еще больше.

Началось принятие присяги. Текст послушников мало отличался от того, что декламировали ратники по завершении воинской школы, или которых брали на службу, как рядовых. Школы же готовили уже сразу десятников – будущих офицеров. И это диковинное слово я начал насаждать, но почему то оно пока не особо прижилось.

- Я рад, что в нашей державе столь много дев и отроков, кои животы свои готовы положить за доброе дело укрепления славы России. По сему, повеливаю, кожнаму послушнику, что сего дня дал клятву верности даровать по три рубля бумагой, - увидев воодушевленные лица парней и девчонок от того, что они получат чуть ли зарпалату своих родителей только по факту присяги, царь завершил девизом России. – Православие, держава, народ, и пусть стоит третий Рим вечно!

- Третий Рим навека! – откликнулись послушники.

Бумажные деньги ввели относительно недавно – двадцать лет назад. Много нужно было сделать и создать для их использования. Уже обменные пункты во всех городах и даже постоялых дворах стоили казне огромных масс благородных металлов. И то это было опасным для экономики, пока, наконец, по моей наводке, не обнаружили серебряные копи на Урале и не стали намывать золото в Сибири. Этот ручеек еще слабенький, но он есть и глобального финансового кризиса случиться не должно.

Особенно ситуация стала меняться с приходом в казначейство Митрофана Нечаева. Как и его уже далекий предок Нечай, Митрофан обладал очень гибким умом и был для этого времени очень образованным человеком. Мало того, что он блестяще окончил Ростовский Затвор – наш университет, так еще и стажировался в Византии, был слушателем в Билярском медресе – еще одним учебном заведении, но больше восточного направления науки, на грани искусства. Я сам не меньше пяти раз подробно разговаривал с Митрофаном и должен был себе признаться, что этот человек перерос меня в понимании экономики финансов. Даже пытался переманить его в свой Волжский банк управляющим, но Александр был более убедительный, недаром же царь.

Сейчас бумажные рубли из лучшей, уплотненной, бумаги расходятся по всему царству и уже открылись филиалы Державного банка, как и Волжского и в германских землях и во Франции. Англичане только не пускают нас, но это пока, им придется, так как с каждым годом оборот русских бумажных денег растет, с тем, что хранилища металлов заполняются. Да выпусти на рынок все золото и серебро, что хранится в подвале владимирского и Ростовского банков, так оно станет не многим дороже куска железа по весу, накопили изрядно.

- Пошли, внук, я тебе диковинку покажу, - сказал я и оперся на посох, немного повело, и закружилась голова.

- Батюшка, ты как? Может лекаря? – заволновался Александр.

- Мое время близко, но показать тебе диковинный механизм я должен, - сказал я, приходя в норму.

Мы отправились на оружейный завод. Вот насколько было не выгодно и неудобно его ставить в Унже, так как сырье далековато, но все срослось без моего участия. В свое время Дарен так развернулся, что превратил свою небольшую мастерскую в большой завод с более чем тысячей работников. Это тут начали производить самострелы с кремневыми замками, тут отливали и исследовали пушки, по большей части малых калибров. Еще один пушечный завод из всего трех был основан на Урале, но еще не дающий продукцию, ну и в Новгороде. Будущие Северсталь и Новокузнецк, Кривой Рог и Курск с их железными рудами еще будут, таково мое завещание, которое напечатают сразу же после смерти. Там много чего, Макиавелли со своим «Государем» нервно посапывает в сторонке. Может он уже ничего и не напишет.

- А где парус? – удивленно спросил Александр, когда мы уже стояли на новой, каменной пристани.

- А нет его! – игриво сказал я.

- А то как? – недоумевал хозяин земли русской.

- Механизм на пару, - упивался я успехом.

Неоскудела земля русская своими талантами. Последователи Никифора, который на склоне лет с моей помощью открыл, что-то вроде исследовательского центра уже немало привнесли в мировую науку изобретений. Были там и станки, туже прядильную машину усовершенствовали, создали ткацкий станок, столярный и слесарный, открыли электричество, законы тяготения и сохранения энергии, много чего, что было написано в нескольких книг по физике, что я притащил из другого мира.

Наконец, дело дошло и до установления парового двигателя на корабли. Пока только на небольшие суденышки, но готовится прототип и на бригантину, проблема с турбинами. Но все решаемо, решат и это, благо направление мысли им уже подсказано.

Одна из причин отложенного открытия предприятий на Урале, как раз из-за того, что никак не могут наладить все производственные процессы из-за использования паровых машин.

- Ну, к Насте? – спросил я, засмеялся, вот только смех сменился кашлем.

- Пошли, - как то обреченно сказал царь.

О том гостевом дворе, который был построен в первый год моего попаданчества, уже ничего не напоминало. Добротные здания из кирпича и даже частью мрамора, пять этажей, что является для этого времени просто рекордом. Гостевые домики на три и четыре комнаты с банями. Большой ресторан на сто двадцать посадочных мест и тремя залами, выделанными под разные стили. Тут был и зал для мусульман с халяльным меню, так как много представителей этой веры прижились в Унже еще после Великой войны со степью. Мы же заняли один из залов для переговоров.

Получив мое молчаливое согласие, Александр убежал искать свою зазнобу, я же попросил кофе, пока наша еда будет готовиться. Этот напиток тут, кроме меня и не пьет, но он всегда в наличие в «Двух Настях». Само название имеет корни в том самом, для меня золотом и счастливом прошлом, когда Настя из суздальского поместья переехала в Унжу и стала работать помощницей хозяйки гостиного двора, которую так же звали Настя. Вот и повелось. Вначале, народная молва, ну а после пожара и начала строительства нового гостиничного комплекса, девушки-компаньонки и решили так назвать свое заведение.

Неизменно вкусно, за годы профессионализм поваров только отточился и блюда эталонные. Ну, или я проголодался. Как то в последний час даже нормально себя чувствую.

- Спаси Христос, девочки, - поблагодарил я официанток и пошел на выход, ждать внука смысла не видел.

Большим городом стала Унжа. Я уже владел не поместьем, а частью этого города, так как приток населения заставил застраивать многие пустоши, оставляя место только под поля и огороды, и то они значительно сместились, отобрав не один десяток гектар у леса. По последним данным в городе проживает уже шестьдесят шесть тысяч человек, что больше, чем Владимир в то время, как я его впервые увидел. Сейчас же это целая агломерация в триста двадцать тысяч горожан и без всяких слобод вокруг города. По численности горожан со столицей может сравниться только Киев и Биляр. Рязань и Новгород так же покрупнели, мордва выстраивает свои города, самым крупным из которых был Антяс, в честь своего национального героя и моего друга. Сложно быть единственным свидетелем истории.

Интермедия 9

Царь Александр II Андреевич нежился в объятиях своей зазнобы, в скромном коттедже на территории гостиничного комплекса «Две Насти», когда услышал колокольный звон. Вначале один колокол, потом второй, через пару минут, все колокола вокруг, на всех колокольнях многочисленных церквей звенели. И было в этом звоне необычайно много грусти и сожаления, металл, ударяясь о другой металл, выдавал стон, полный горя и отчаяния. У Александра повлажнели глаза, он еще не знал, но догадывался, что именно случилось – ушла эпоха, Русь, Россия в один момент оскудела, осиротела. А он, монарх самого великого государства эпохи, вдруг, стал такой беззащитный, таким одиноким, что даже уже спешно одевающаяся любимая, дети, уважаемая, но не милая, жена – никто не сможет утолить это одиночество. Умер Корней Владимирович, тот, которого ученые уже хотели называть Великим, а духовенство, вопреки всему, святым. Вот только Дед был против и никто не смел.

- Царь, Александр Андреевич, беда приключилась, даже не ведаю, что, может пожар, али еще что, бунт в граде, даже не ведаю, - сокрушалась растерянная молодая женщина, а монарх все еще находился в ступоре.

- Что? А? Что ты речешь? Все нормально, что же нужно по первой делать-то? – сумбурно, постепенно приходя в себя, бормотал Александр.

- Что, милый? – спросила Настя Даренова.

- Ничего! Клич слуг! Коня быстро! Готовь снедь на поминки, дед почил, - волевым, монаршим голосом сказал царь Александр II, быстро собираясь.

Он, внук своего Деда, уже решил, что именно будет делать – он быстро поедет во Владимир, приказав прежде унжанскому наместнику максимально скрыть факт смерти Корнея Владимировича. Да, царь не сомневался, что Дед почил, он чувствовал, он «знал». Но это события, для всего мира, событие, нужно постараться до поры скрыть. А прежде, срочно собрать Царскую Раду, объявить по войскам тревогу, начать возврат всех офицеров из отпусков, усилить службу в городах, согласовать с печатниками и духовенством пропагандистскую работу. Объявить Корнея святым и Великим. Но главное, показать решимость Руси противостоять всем вызовам, чтобы у врага не было и шанса укусить русского медведя.

А Дед, он поймет, что не могу я рыдать над его гробом, что дела государственные с его смертью важнее личного горя, он поймет…

Эпилог 2

- Так, это мы уже проходили, трали вали, тили тили… Вашу мать, может дадите уже как-то определится и где я вообще, - негодовал я.

- Вы находитесь на орбитальной станции Европа 2, в зоне ответственности Марсианской народной республики, - поведал механический голос от куда-то сверху.

Я ничего не ответил, за свои жизни уже устал как-то удивляться. Что такого? Абсолютно белая комната, капсула, да голограмма, видимо, моего нового тела. Так, обыденность. Ну не продолжать же истерику, что моей судьбой опять какие-то игрища. Подожду, что-то проясниться.

- Приветствую вас, назовите свое имя! – прозвучал уже знакомый голос, но при этом голограмма, недавно демонстрирующая молодого мужчину, сменилась на привлекательную женщину, в которой я узнал…

- Кто вы такие, что используете облик моей жены? – закричал я, крутясь во все стороны, высматривая дверь, окно, или вообще что-то кроме капсулы и голограммы.

- Благодарю Вас, Вы подтвердили свою личность. Рады приветствовать Вас, Корней Владимирович. Все интересанты в эксперименте проинформированы, ожидайте связи и гостей. А пока, прошу вас, не побрезговать, - сухим, безэмоциональным тоном вещала голограмма в образе Божаны, ну почти ее, видимо максимально похожий образ получить у потомков не удалось.

Каким образом материализовался стол с какими-то блюдами на нем, я не понял, как особо и не удивился, что среди блюд я увидел «унжанку» - водку, котлеты по-унжански и еще ряд блюд, так знакомых мне. Я уже понял, что я в будущем и меня так сказать «вызвали» на разговор с потомками может благодарными, а, может, и не очень. Тем не менее, я был спокоен и расслаблен. Цель колонизировать планеты явно достигнута, вероятнее всего, человечество, как вид, не только выжило, но и начало космическую экспансию. Потомки решили показать мне результат моего попаданчества? Очень мило, но явно лишнее…

- Корней Владимирович, к вам глава Председатель Республиканского Совета, примете? – спросил механический голос в облике Божаны.

Странно было понимать, что я тут решаю, кого принимать, а кого – нет. Тем не менее, явно не последнего человека в этом вот Марсианском государстве, следует принять.

В комнате материализовался, опять недоступно для понимания как, журнальный столик и два, я бы сказал, стильных кресла. Смена меблировки комнаты совпала с появлением высокого, с пышными, «буденовскими» усами человека среднего роста. Человек появился, когда часть стены неожиданно отодвинулась. Вошедший поклонился и, не ожидая моей реакции, присел в одно из кресел, которое моментально изменилось, скорее всего, подстраиваясь для максимального удобства по телосложению.

- Мы знаем кто вы, и очень благодарны за Ваш вклад в развитие человечества. Без преувеличений и преуменьшений, Вы неплохо справились. Да, при модуляции самой популярной игры-стратегии, появившейся сразу же после рассекречивания исследования о личности Корнея Владимировича и появлении людей из параллельного мира, многие получают куда больший результат. Но, в целом, не плохо, но… - говорил представитель местной элиты. Да, он первоначально поклонился, как бы «по протоколу», сейчас же он, как будто пытается меня унизить.

- Иди на хрен! – перебил я вошедшего, который даже не представился, пусть и поклонился.

Теперь же принижает мои успехи. В игре добились успехов? А ты прими решение, когда в метре от тебя погибает человек, когда от твоих действий зависят тысячи жизней. А в игре что – НПС? Так их как не наделяй человеческими свойствами, останутся лишь персонажами.

Между тем, на лице какого-там «председателя» чего то там мелькали эмоции. Это и злость, и пренебрежение, сменяемые страхом, после и некой обреченностью.

- Простите, Корней Владимирович, позвольте я поясню проблему, - гамма чувств и эмоций закончилась проявлением покорности и просительными, даже «щенячьими» глазами. – Дело в том, в Солнечной системе два крупнейших государства – Марсианская Народная Республика и Земная Федерация. В двух государствах, несмотря на названия, существуют монархии, пусть они и весьма номинальные при принятии решений, но популярны у народа. Уже пять лет идет война между государствами. Оба монарха – ваши давние потомки. Нам нужен символ для примирения, поэтому вы здесь. Я понимаю, что это цинично, что вы проживете только до момента встречи Корнея Остмана и Юрия Рюриковича. Человечество сделало большой рывок и сейчас в 2125 терроформированы Марс, Венера, некоторые спутники, есть поселения в астеройдном поясе Аль-Массудди. Но война не только притормозила развитие, но и по мнению аналитиков отдаляет нас от создания гипперпрыжкового двигателя, прототип которого был утерян при бомбардировке станции Европа 1.

- Зови моих потомков, - сказал я после долгой паузы, взятой на осмысление сказанного, - Да ремень дай, буду воспитывать драчунов по-семейному…

Конец.

Владислав Зарукин Невериум

Глава 1. Утраченные воспоминания

На глубоком небе светило солнце. Редкие облака, дрейфующие над лесом, казались белоснежными башнями великих магов, выстроенными на фоне бесконечного лазурного моря. Внизу же, под кронами деревьев, царил полумрак, разрезаемый нечастыми лучиками света, и в тишине между древесными стволами стояли пятеро. Ни один из них не двигался и не говорил, а только рассматривал окружающих, напряжённо раздумывая о чём-то своём.

"Что за чертовщина здесь происходит?" - спросил бы любой, кому случилось оказаться поблизости. Но увы - кроме упомянутых пятерых там никого не было. Так что странная компания оказалась предоставлена сама себе.

- Кто-нибудь знает, который час? - поинтересовался у окружающих Рок. Но спрашивал он вовсе не потому, что его интересовало время - просто очень уж странно было стоять на небольшой поляне в окружении совершенно незнакомых ему людей. И ладно бы только людей – напротив него озирался шоккер. Подумать только: житель далёкой пустыни - в лесу! Не самое привычное сочетание…

"Да и сам я, кстати, что здесь забыл?" - мелькнула мысль. Но додумать её до конца Рок не успел.

- Кто? Я? Такой? - медленно спросил шоккер, поднимая небольшого размера арбалет. Заряженный арбалет. Факт наличия метательного снаряда в ложе заставлял всерьёз относиться к крохотному по человеческим меркам оружию. - И почему у меня нос волосатый?!

- Ты же шоккер. - поморщился здоровяк, стоящий по правую руку от Рока. - У тебя ещё и задница волосатая.

Впечатлённый собственной волосатостью шоккер принялся целиться из арбалета во всех присутствующих по очереди.

- А.. зовут меня как? И.. кто вы все такие? Почему здесь стоите? И.. где я вообще?!

- Ты - Орф. - неожиданно для себя ответил Рок. - А вот я, кажется, Рок.

- Мор.

Собравшиеся на поляне вздрогнули. Тихо щёлкнула арбалетная тетива, и короткий болт, сорвавшись с ложа, со свистом унёсся куда-то прочь.

- Я.. я думал, что это дерево. - оправдывающимся тоном сказал шоккер по имени Орф, и поднял вверх короткие когтистые лапы. Брошенный арбалет шлёпнулся на траву перед ним. - Откуда мне было знать, что оно говорящее?!

- А стрелял ты зачем? - с этими словами тот, кого принимали за дерево, сделал пару шагов вперёд и подобрал арбалет. - Едва мне плечо не продырявил, обормот лохматый.

Подняв оружие и подержав его в руках несколько секунд, назвавшийся Мором протянул арбалет владельцу.

- Кто-нибудь в курсе, что такое "ограничение по Классу"?

Присутствующие переглянулись.

- По Классу…? Стоп! – взъерошенный парень, рядом с которым остановился Мор, широким жестом вытащил из-за спины длинный посох и удивлённо воскликнул: - Игра, чёрт подери! Я в игре!

- Что наша жизнь… - пробормотал Мор и посмотрел на парня с посохом. – Шутник. Давайте, что ли, познакомимся. А то странно как-то. Собрались непонятно зачем, стоим…

- Скажите, а… Это… Кто-нибудь помнит, почему я здесь… - подняв свободную от арбалета лапу, шоккер помахал ей в воздухе и принялся вопросительно озираться. – Ну…

- У меня другой вопрос. – сказал Рок. – Кто-нибудь из вас вообще про себя что-нибудь помнит? Ну, кроме имён! Откуда он, как сюда попал, всё такое…

- Меня зовут Холод. – сказал парень с посохом. – И мы с вами в какой-то игре. Чёрт его знает, только, какой. Интерфейс только у меня не работает, или это у всех?

- Интерфейс?

- Игра?

Рок нахмурился и осмотрел всех по очереди. Слева от него стоял Мор - худощавый парень с короткими серыми волосами, одетый во что-то вроде мантии с глубоким капюшоном. Из-за его спины выглядывал другой парень в точно такой же мантии, всё ещё сжимающий в руках посох. У дерева напротив переминался с ноги на ногу коротышка шоккер, а по правую руку хмурился облачённый в штаны и короткую тунику мускулистый парень с длинными тёмными волосами. Осмотрев себя, Рок понял, что на нём тоже надеты штаны и короткая туника.

«Что за чёрт?» - мелькнула у него мысль.

- Почему ты считаешь, что мы в игре? – спросил Рок.

- Это же очевидно. – ответил Холод. – Одежда одинаковая, ощущения странные… Оружие, опять же. Какое у тебя оружие?

Подумав об оружии, Рок автоматически поднял руку над плечом и вздрогнул, наткнувшись ладонью на шершавую рукоять.

- Ого! – оценил парень справа. – Неплохо!

За спиной у Рока обнаружился примитивно выкованный двуручный меч.

- А ну-ка… - заведя руки за спину, длинноволосый улыбнулся и вытащил словно из ниоткуда длинное копьё с потемневшим от времени древком. – Вот, это я понимаю!

- А у меня арбалет есть! – похвастал шоккер, но перехватил взгляд Мора и тут же спрятал оружие за спину.

- Друзья! – подняв руку, Рок дождался, когда все посмотрят на него и продолжил. – Я помню, что меня зовут Рок, а ещё имена некоторых из вас. Вот его. – тут он указал пальцем на шоккера. – Зовут Орф. А тебя… - он повернулся к длинноволосому обладателю копья. – Тебя, кажется, Лас. И ещё я помню…М-ммм, нет. Пожалуй, это всё.

Остальное как-то очень размазано…

- Моё имя Мор. – сказал Мор. – И мои воспоминания такие же обрывочные, как и у тебя. Помню, как я тонул… Вроде бы. На этом всё.

Назвавшийся Холодом парень убрал посох и покрутил головой.

- Моя очередь, да? Ну – меня зовут Холод и я, судя по всему, маг. Посох мой вы уже видели, а что до воспоминаний, то… Ну, мы с вами явно в игре. Только интерфейс не работает и чат никак не открывается. Чертовщина какая-то, одним словом. Может быть, баг?

- Странная игра получается. – сказал шоккер. – Где вы все нормально выглядите, а у меня волосатость повышенная.

- Тебя зовут Орф. – сказал Рок. – И ты шоккер. Так что с…

- Игра! Точно игра! – поняв, что все смотрят на него, мускулистый парень с копьём улыбнулся и щёлкнул пальцами. – Ну, вы чего? Шоккер же! Котобус! Кто-нибудь из вас видел в нормальной жизни таких здоровенных разговаривающих кошек? Да, к тому же, одетых!

- И с арбалетами в лапах. – добавил Мор. – Да, друг, ты прав. Похоже, мы действительно в игре. Не понимаю только, почему мы ничего не помним…

- А меня зовут Ланс. – сказал копейщик. – И Рок назвал моё имя почти правильно. Думаю, что…

- Оп-па! Работает!!!

Рок вздрогнул от неожиданности.

- Что ж ты так орёшь-то, мы же рядом стоим!

Но радостно улыбающийся Холод его не слушал. В руках у него появился небольшой дорожный рюкзак, и он тут же принялся в нём копаться.

- Вещи какие-то… - приговаривал он. – И-ии… Нет, так неудобно. – повернув рюкзак, он распахнул его пошире и тут же застыл, рассматривая содержимое.

- Да это инвентарь! – сказал он. – Нормальный. Двадцать ячеек!

- Инвентарь. – произнёс Рок, прислушиваясь к звучанию знакомого слова. – Если у него такой есть – значит, должен быть и у нас.

Все принялись обшаривать себя руками и похлопывать по бокам в поисках карманов.

- А где ты его нашёл?

- Сбоку на поясе висел, маленький совсем…

- Есть! Нашёл!

- Я тоже!

Инвентари в итоге нашлись у всех. К сожалению, они оказались почти пустыми – если не считать небольших фляжек и мешочков с сухарями.

- Фляга и сухари. – сказал Рок. – У меня всё. У всех так?

- Да.

- Да.

- Нет.

- Как «нет»?! Есть что-то ещё?

Выяснилось, что в инвентаре у Холода имеется артефакт «Помощник», на который наложено «Проклятие противоречия», а из рюкзака Орфа появился тёмный блестящий шар, по поверхности которого вились золотистые неразборчивые письмена.

- А для чего этот Помощник? – спросил у Холода Мор. – Прочитай-ка ещё раз описание.

- «Магический артефакт-помощник». – принялся читать Холод. – «Незаменимый ассистент и библиотекарь любого уважающего себя чародея. Обладает способностью запоминать и систематизировать заклинания».

- Дальше.

- «Внимание! На предмет наложено проклятие! Активный эффект – «Проклятие противоречия». Провоцирует возникновение у големов-прислужников и артефактов-помощников Ядра Разумности и чувства противоречия. Внимание! В случае длительного воздействия, Проклятие трансформируется в ранг Особенности».

- Любопытно, но бесполезно. – вздохнул Мор. – Орф, а у тебя что?

- «Орб». – прочитал шоккер. – «Уникальный предмет. Символ легенды. Особенность: четырёхпроцентная вероятность появления на местности голодного тролля».

- Голодного тролля? – хором переспросили Холод и Рок.

- Ну… да. – приоткрыв зубастый рот, шоккер поднял голову и посмотрел на Рока. – Тут так написано.

- А выйти кто-нибудь может? – не в тему спросил Ланс. – Я – нет.

Мордочка Орфа озадаченно сморщилась.

- Куда выйти? Ты о чём?

- Мы в игре. – спокойно пояснил Ланс. – Что автоматически означает, что её можно в любое время покинуть. Но я не могу!

- Я тоже. – кивнул Холод. – Я уже пробовал. Хотя, может, мы просто не знаем, как? Инвентарь-то я нащупал чисто случайно…

Компания принялась размахивать руками, подпрыгивать на месте и выкрикивать разнообразные команды. Через некоторое время, впрочем, такое занятие всем наскучило, и товарищи по несчастью успокоились.

- Я думаю, что это какой-то баг. – сказал Холод. – Ошибка. Временное отключение части функций или что-то вроде этого.

- Отключение функции выхода из игры с полным погружением? – Рок с сомнением покачал головой. – Непохоже. И куда, в таком случае, делась память? Почему мы ничего не помним? Я даже имени своего нормального не помню, а только вот это – Рок. Знаю, что должно быть какое-то другое, но – не помню. И как я сюда попал – тоже. И где мы находимся – не знаю.

- Ну, это какая-то начальная локация… - протянул Холод.

- В лесу?

- Ну а почему нет?

- А где тогда остальные игроки? – спросил Ланс. – Если это стартовое место, тут должна быть толпа, а на пятеро человек.

- Четверо. – поправил его Орф. – Я какой-то не человек. – посмотрев на свою правую лапу, он выпустил короткие когти и коротко ими пошевелил. – Хотя мне нравится.

- Хоть кому-то из нас здесь что-то нравится!

- Может быть, всё это какой-нибудь конкурс? – предположил Рок. Усевшись на траву, он упёрся спиной в дерево и принялся рассуждать. – Смотрите сами. Интерфейса нет. Памяти нет. Есть только лес и пятеро игроков. Почему бы не предположить, что мы участвуем в каком-то шоу или конкурсе? Нас помещают в определённую локацию, и мы… Ну, не знаю. Выкручиваемся как можем?

- Подобное шоу предполагает наличие опасности. – сказал Мор. – Голод, например, или что-то вроде того. А какая может быть опасность в игре?

- Я даже знать не хочу, какие здесь есть опасности. – сказал Ланс. – Я просто хочу понять, что тут происходит.

- Слушай, а этот твой помощник работает? – спросил Рок у Холода. – Если проклятие создало в нём «ядро разума» - то, может быть, он что-нибудь скажет?

- Не знаю. – достав артефакт, который выглядел как матово-серый конус, Холод взвесил его на ладони. – Включись!

Артефакт не отреагировал.

- Активация!

Ответом была тишина.

- Просыпайся! Помощник! Подъём! Работай!

Но конус оставался всё так же безжизненно-серым.

- Твою ж дивизию… - выругался Холод. – Или батарейки сели, или вообще не работает.

- Может быть, ты просто не так говоришь?

Все посмотрели на копающегося в инвентаре Орфа.

- А как, по-твоему, надо? – поинтересовался Рок.

- Ну… - шоккер замялся и покрутил в воздухе короткой лапой. – У него же Проклятие противоречия. Значит, правильной команды он не послушается. Надо наоборот!

- А это идея! – воскликнул Холод и поднял помощника на ладони перед собой. – Сон!

Конус вздрогнул и перевернулся, зависнув острой частью вниз, после чего разделился на несколько частей, которые разошлись вверх и вниз. Между деталями появилась полупрозрачная улыбающаяся рожица.

- Доброго дня, Мастер! – произнёс помощник ломким голосом. – Чем могу быть полезен?

- Не рассказывай мне, что со мной произошло!

Рожица помолчала, а затем прищурилась.

- Не буду, Мастер. Вам нехорошо?

Присутствующие на поляне расхохотались. Орф смеялся настолько самозабвенно, что сначала опёрся о дерево, а затем повалился на спину.

Хмуро посмотрев на веселящихся новых знакомых, Холод повернулся обратно к помощнику.

- Какие ты хранишь заклинания?

Мордочка помощника приняла озабоченное выражение.

- Я? Что-то храню? Что вы, Мастер, я…

- Не перечисляй мне известные тебе заклинания! Никогда!

- А оно только одно! – радостно отрапортовал помощник. – Воллер памяти!

- Чего?

- Что-что? – переспросил Рок. Остальные тоже прекратили смеяться и взволнованно столпились вокруг Холода. – Он что-то сказал про память?

За последующие пятнадцать минут получилось выяснить, что «воллером памяти» называется редкое заклинание, позволяющее магу просматривать собственные воспоминания, а также демонстрировать их другим.

- Зачем вы мне дали такое заклинание, Мастер? – ворчливо сокрушался помощник. – Это же хлам! Оно занимает столько места, а использовать его просто некуда! Оно ведь показывает совсем недавние воспоминания! Вы что – можете забыть то, что случилось пару часов назад?

- Что-то он больно умный для простого помощника. - удивился Ланс. - Советы даёт, ругается…

- Это наверняка проклятие. - сказал Орф. - Оно делает его разумным, вот он и болтает.

Мор раздражённо махнул рукой.

- Пусть болтает сколько хочет. Но это заклинание нам просто необходимо!

- Согласен. - сказал Рок. - Оно может показать, как мы здесь очутились.

Ланс кивнул.

- Да, Холод, давай попробуем!

- Прямо сейчас!

Холод посмотрел в светящиеся глаза помощника.

- Активацию воллера памяти запрещаю.

- Принято! Начинаю обратный отсчёт! Три! Два! Один…

* * *

Маленький кораблик нёсся по огромным волнам, вздымающимся, казалось, к самому небу. Воздух наполняли солёные брызги, а тёмные облака источали слепящие молнии.

Ш-шшарх!

Яркий столб молнии появился откуда-то из облачной пелены и врезался в поверхность воды далеко справа. Сумрачный вечер на мгновение превратился в день, а вода на месте удара рванулась вверх, вскипая и поднимаясь разлетающимся по сторонам фонтаном. Грохот, последовавший вслед за этим, с лёгкостью перекрыл даже рёв ураганного ветра.

- Левее! - послышался крик Ланса, вцепившегося в один из канатов. - Левее берём! Орф, мерзавец! Крути штурвал!

Вцепившийся в медленно вращающееся рулевое колесо шоккер что-то ответил, но его слова заглушил ещё один громовой раскат.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Оглушение".

Вы ничего не слышите.

Длительность: 60 секунд…

- Грёбаный шторм! - заорал прочитавший появившееся сообщение Рок, но ничего не услышал. Скосив глаза на Полосу Состояния, он обвёл взглядом несколько небольших картинок, символизирующих положительные и отрицательные эффекты. – Чёртов старик не предупредил нас про гром!

Холод, пробиравшийся к рулевому колесу, увидел, что Рок открывает рот и что-то кричит, но тоже ничего не услышал.

- Я тебя не слышу!!

- Ненавижу шторма!

- Мо-ооор! Скотина, у меня твоя защита деактивировалась! Мо-оооор!!!

- Я ничего не слышу! Ещё сорок секунд!

- Что?!

- Я не слы-ыышу-уу!!

- Да прекрати ты орать! Пиши в чат!

- СКАЛА-ААА!!

Что именно кричал Орф, никто не услышал, но неправильно интерпретировать его мимику было бы невозможно. Шерсть на затылке шоккера встала дыбом, а глаза сравнялись по размеру с небольшими блюдцами. Короткая лапа указывала куда-то прямо по курсу.

- Скалы!

- Чё-ооорт!

- Крути штурвал!!

- А-ааааааааа-ааа!

Огромная, торчащая из воды скала пронеслась слева от корабля, на расстоянии буквально нескольких метров. Её массивная тень на мгновение нависла над судном, а затем величественно уплыла куда-то во мрак. Кораблик приблизился к вершине волны и следующая вспышка молнии высветила просторы бушующего океана на многие лиги.

- Остров! Там остров! Все видели?

- Да-аа, мы добрались!

- Ещё нет! Держитесь!

- Орф, болван, крути уже сво…

Недра облаков прямо над кораблём озарились неверным светом и ярко вспыхнули, а вниз понеслась, разветвляясь, исполинская слепящая молния.

- Не-е…

Грохот и треск утонули в яркой вспышке, за которой последовала темнота.

* * *

Несколько секунд все молчали. Потом Орф почесал когтем нос и задумчиво произнёс:

- И это что - всё, что ли? Последнее, что я помню?

Рок нахмурился и кивнул.

- Судя по всему - да.

Ланс встрепенулся.

- Но ведь мы были вместе. Все это видели? Мы были все вместе и куда-то плыли! К какому-то острову!

- Жаль, добраться до него не успели. - заметил Мор. - Я так понимаю, что та молния в нас попала…

- Погодите. - сказал Холод. - Чёрт с ней, с молнией! Если это - последнее воспоминание Орфа, то мы были в игре и до того, как потеряли память! Понимаете, что это значит?

- Что мы здесь застряли. - сказал Мор. - В игре что-то сломалось и нам подчистило воспоминания…

- Разве такое возможно?!

- Выходит, возможно.

- А если так и должно быть? - спросил Орф. Все посмотрели на шоккера.

- Как? - переспросил Рок. - А ну-ка, поясни.

- Я хочу сказать, что это не просто последнее воспоминание. Это последнее ИГРОВОЕ воспоминание! Понимаете? Мы куда-то плыли и не доплыли. Провалили задание, потеряли корабль… Кто знает, что с нами было потом? И ещё – на том корабле мы были нормально экипированы, я смотрел! А сейчас – нет. И сумки у всех почти пустые. Может быть, это всё и правда какой-нибудь конкурс или соревнование?

- А лохматый-то соображает. - сказал Мор.

Рок похлопал шоккера по плечу и кивнул.

- Согласен. А теперь давайте поищем других игроков. Не одни же мы здесь такие!

Ланс и Холод посмотрели на Рока.

- Отличная мысль!

- Идём?

- Пошли. В какую только сторону? Компас у кого-нибудь есть?

- А зачем тебе компас, Ланс?

- Тогда карта.

- Карты нет.

- Что это за игра такая? - проворчал Холод, убирая Помощника в инвентарь. - В которой есть инвентарь, но нет карты?!

- Нужно выбраться на открытое место и осмотреться.

- Давайте тогда…

Но что именно хотел предложить Ланс, никто так и не узнал. Густые заросли высоких кустов затрещали и из них вывалилась здоровенная туша человекоподобного существа. Существо было толстым и высоким, имело большой живот и мясистые ступни, а из одежды на нём была только набедренная повязка. Уши на приплюснутой голове походили на помятые локаторы с военной радиоустановки. Правая рука существа сжимала рукоять толстенной дубины. Маленькие голодные глазки рассматривали присутствующих.

- Тро-оооооооль!! - заорал Рок.

- Голодный!!! - завопил Орф.

От резкого крика тролль вздрогнул, а потом заревел и начал размашистое движение своей дубиной. Наполовину обработанное полено поднялось в воздух, но оказалось слишком коротким, а потому угрожало столкновением только Орфу.

Все бросились кто куда. Рок прыгнул влево, увлекая за собой Холода, а Ланс с Мором отступили за деревья и разбежались в разные стороны. Орф же издал панический боевой вопль и быстро попятился, успевая при этом стрелять из своего арбалета. Короткие лапы мелькали с потрясающей скоростью и сноровкой. Послышалась череда тихих щелчков, и толстая лапа тролля украсилась рядом из «пяток» маленьких арбалетных болтов.

- Оо-оо-уу-у…

Обиженно заурчав, тролль уставился на засевшие в его шкуре снаряды, а потом перевёл недоумевающий взгляд на шоккера. Орф в это время смотрел то на тролля и торчащие из его конечности болты, то на арбалет, который всё ещё держал перед собой. Из-за деревьев выглядывали Рок и все остальные.

- Э… Я… Я не знаю, как это получилось! – пробормотал Орф. – Я не специально!

В этот момент до тролля наконец-то дошло, что в него из чего-то попали. Издав оглушительный рёв, он поднял своё полено над головой и с размаха опустил на то место, где ещё секунду назад находился маленький шоккер. Сам Орф уже убегал в лес, причём проделывал это с такой скоростью, что его ноги превратились в одно размазанное пятно. Выскочив за пределы поляны, он с тонким воем помчался куда-то в чащу, но врезался в высокое дерево и опрокинулся на спину. Дерево затрещало и содрогнулось, а с его кроны посыпался водопад из зелёных листьев.

- Бра-аа-ааа… Гы-ыыыы-ы…

Переступая толстыми конечностями, тролль попёр через поляну подобно танку.

- Отступаем! – заорал Ланс. – С троллем не справиться!

- Почему?! У нас должны быть какие-нибудь умения!!

- Какие умения, Холод?! Это же тролль!! Я даже его уровня не вижу!

- Откуда он здесь взялся?!

Последнюю фраза утонула в громком треске падающего дерева, по которому пришёлся удар дубины тролля. Медлительный монстр размахивал дубиной так, что деревца потоньше заваливались после первого попадания.

- Бежим! Быстрее!

Холод и Рок подхватили на руки бесчувственного Орфа и бросились догонять опередивших их Мора и Ланса. По счастью, оторваться от бушующего тролля удалось совсем скоро – петляя между деревьев и густых кустов, друзья промчались до опушки леса и остановились, сообразив, что криков преследователя уже не слышно.

- Оторвались?

- Похоже на то. Вроде бы не преследует…

- Ну и чёрт с ним. Как там Орф?

- Давайте посмотрим… Эй, котобус! Ты ещё жив?

Помятый шоккер медленно приоткрыл один глаз.

- Что это было?

Рок усмехнулся.

- Сначала - тролль, а потом - дерево. Смотреть надо, Орф, куда убегаешь! Интересно только, этого тролля действительно твой шар приманил или это простое совпадение?

- Не верю я в такие «простые совпадения» … - буркнул Холод, а Мор осмотрел местность и воскликнул:

- Смотрите, там люди!

- Где?!

Перед опушкой леса располагалось широкое ровное пространство полей и пашен, за которыми поднимался лес, а из-за леса виднелись очертания далёкой башни. И сбоку от распаханной земли действительно стояло несколько человек. Некоторые из них размахивали руками и бегали из стороны в сторону, словно участвуя в какой-то игре.

- Игроки, что ли? Тоже застрявшие?

- А кто ж его знает. – сказал Ланс, с прищуром всматриваясь в маленькие фигурки. – Не видно ничерта.

- Не важно, кто это. – решил Рок. – Я предлагаю идти к ним. Если это НПС – послушаем, что они скажут, а если игроки – то хотя бы пообщаемся. Может быть, им известно больше, чем нам…

Однако вблизи фигурки превратились в обычных НПС-крестьян, суетящихся вокруг захворавшего товарища.

- Подсобите нам, добрые воины! – закричал один из них. – Занемог у нас друг, отравление приключилось! Нет ли у вас зелий оздоравливающих или лекарств чудодейственных?

Внимание!

Вам предлагается выполнение первого игрового задания!

После принятия задания функционал игрового взаимодействия будет видоизменён и расширен.

Вы принимаете задание? Да / Нет

- Оп-па. – Рок пробежал глазами по строчкам появившегося сообщения. – Вы все это видите?

- Да!

- Да.

- Да.

- Принимаем?

- Конечно! – воскликнул Холод. – Здесь же расширение функционала! Может быть, кнопка выхода появится…

Приняв задание, Рок посмотрел по сторонам и с удивлением обнаружил, что мир вокруг него несколько изменился. Все предметы стали выглядеть немного иначе – у них словно появился дополнительный объём, а над головами его товарищей загорелись их имена.

- Орф Барсумкин?! – посмотрев на шоккера, Ланс рассмеялся и похлопал в ладоши. – Прекрасная у тебя фантазия, ничего не скажешь. Но откуда у тебя два имени?

- Тут подпись, что это родовой Клан. – пояснил шоккер. – У нас так принято.

- Так вы нам поможете, воины?

Мор сделал несколько коротких жестов.

- Парни, у меня появились панели Состояния и персонажа. Умения… У кого есть что-нибудь лечащее?

- У меня нет. – покачал головой Ланс. – Тут только «Бросок копья» и «Могучий выпад».

- И у меня нет.

- И у меня.

- А как отсюда выйти-то?! Кто-нибудь видит?

- Нет. – хмуро ответил Рок, закончив экспериментировать с почти прозрачными окошками. Строка Состояния, вмещающая в себя шкалы Выносливости и Жизни, пустующее окошко игрового Чата, Инвентарь и небольшой набор внутриигровых Настроек. – Здесь вообще нет ничего глобального. Только то, что относится к персонажу и игровому процессу.

- Жаль. – протянул Мор, блуждая глазами по сторонам. – Ох, чёрт…

- Что?

- Я, кажется, могу попробовать его подлечить.

- «Кажется»? – иронично переспросил Холод. Двое крестьян подошли поближе и теперь с надеждой всматривались в лицо Мора. – Что значит «можешь попробовать», Мор? Ты либо умеешь лечить, либо нет – третьего не дано. Какой у тебя Класс? А то я не вижу…

- Жрец… - неуверенно ответил Мор. – Ещё Заклинатель. У меня почему-то смешанный Класс.

- Так не бывает.

- Помогите же! Видят Боги, мы вас уже сколько времени на коленях просим!

Вытянув откуда-то из-за спины пару тонких жезлов, Мор неторопливо вытянул их перед собой и затянул:

- Fassa laa Ran te-eeeeo-ooooo…

В воздухе над лежащим сотчётливо зелёным лицом крестьянином вспыхнул слабо светящийся столб света, в котором медленно кружились золотистые пёрышки. Через мгновение видение исчезло, а над пострадавшим появилась полоска Жизни, окрашенная в желтоватый цвет.

- О, спаситель! –закричали крестьяне. – Благодарим тебя за доброту твою и сострадание к ближним! Не бросил и не оставил на…

Улыбающийся Мор кивнул и продолжил:

- Vaas Su-uu inn Garr Za-ard Raz-ze…

Однако ничего не произошло. Лицо Мора приняло удивлённое выражение, а удовлетворённые крестьяне подняли своего товарища и медленно повели куда-то в сторону леса.

- Благодарствую вам. – сказал последний крестьянин. – Вот ваша заслуженная награда!

В следующее мгновение произошло сразу два события. Перед глазами друзей появилось сообщение о получении двадцати медных монет и тридцати пяти очков опыта, а в нескольких метрах от них разрыхлённая земля вздулась и из неё вытянулась испачканная костлявая рука.

- Уу-уууы-ыыы-ыс-ссс…

- Это там зомби, что ли? – усомнился Орф, принимая сообщение о награде. – Но откуда здесь…

- Мертвяа-аааааааааак!! – заорал крестьянин, а его товарищи оглянулись и, выпучив глаза, рванули с такой скоростью, что догонять их было бы бесполезно. Бывший больной при этом бежал наравне со своими товарищами и даже не отставал. Задержавшийся крестьянин также бросился наутёк.

Оставшиеся на пашне четыре человека и один шоккер повернулись в сторону медленно выбирающегося из-под земли неупокоенного.

- Действительно, зомби. – сказал Рок и вытащил меч из ножен. – Откуда он взялся?

- Мор. – покосился на товарища Холод. – Сознавайся – твоих рук дело?

- Я так понимаю, что да. – кивнул Мор. – Давайте прикончим его и посмотрим, сколько за такого дадут. Потом уже разберёмся с нашими Классами.

Зомби пал после первого же удара. Ледяная стрела, посланная Холодом, пробила его череп и заставила рассыпаться волной из праха.

- А… - протянул Мор. – И… где?

- Награды не будет?

- Нет, Орф, не будет. – сказал Рок. – С призванных монстров трофеев не получить. Ты зачем зомби поднять решил, Мор? И как это у тебя получилось, если ты Жрец?

- Здесь большое поле для развития… – проговорил Мор. – Вы ведь уже смотрели Умения ваших Классов, да?

- Да. И что? У тебя выбраны Умения нескольких Классов?

- Не совсем. – Мор усмехнулся. – Судя по всему, изначально у меня основным Классом был Некромант. После чего я забыл открытое поле и переключился на Жреца и Заклинателя. Из Заклинательства взял пару пассивных умений, а из Жречества – «Обновление Жизни» и «Световой Луч».

- А зомби?

- Здесь отметка, что на мои Умения налагается проклятие, срабатывающее с произвольной периодичностью, которая зависит от Удачи. – сказал Мор. – Это из-за смены Класса. Будет активно до получения двадцатого уровня.

- Обалдеть можно. – покачал головой Рок. – В первый раз встречаю Жреца с некромантическими наклонностями.

- Дикость какая-то. – сказал Холод и посмотрел на небо. – Ненормальность.

- В каком смысле?

- В прямом! – взмахнув посохом, Холод сделал движение, будто собирается швырнуть его на пашню, но потом остановился и с раздражением воткнул в рыхлую землю. – Вокруг нас не игра, а просто ересь какая-то! В игре должно быть что? Должны быть разные твари, за убийство которых полагается опыт, должны быть задания, должен быть какой-то сюжет! Чёрт! Я нормальную игру хочу, раз уж я тут, а не вот это вот всё!

- А я хочу узнать, где здесь кнопочка выхода.

- Успокойся, Ланс. – сказал Рок. – Выяснили уже, что её тут нет.

- Предлагаю назвать свои Классы и Умения. - сказал Мор. - Раз уж так получилось, что мы давно знакомы и путешествуем в одной группе.

- В группе? - Холод прищурился и принялся рассматривать пространство перед собой. - А где индикация и всё такое? Почему я ничего не вижу?

- Под Строкой Состояния посмотри. - посоветовал Мор. - Видишь прозрачную серую кнопку?

- А, да. Нашёл. Есть группа. То я ещё удивился, что нам награда одинаковая пришла…

Спустя некоторое время экспериментов друзья решили, что несколько непривычный для таких игр интерфейс освоен и им можно двигаться дальше.

- Жрец и Заклинатель. - назвался Мор. - Пока что умею только лечить, но, если сработает проклятье, получиться может всё, что угодно. Через пару уровней смогу призывать громовую птицу.

- А зачем она нужна? - спросил Орф.

- Будет сражаться на моей стороне.

- А, ясно.

- Я ледяной маг. - сказал Холод. - Могу бросить Ледяную стрелу или Заморозить противника так, что тот застынет на месте.

Ланс кивнул.

- Я копейщик. И так понятно, в принципе. Умения - "Бросок копья" и "Могучий выпад". То есть могу копьё бросить, а могу просто ткнуть. Пока всё. Рок?

- Я мечник. - ответил Рок. - Двуручный меч. Из навыков знаю "Широкий удар", чтобы сразу по нескольким противникам попасть, и "Ошеломление". Последнее - удар мечом плашмя, чтобы вырубить или дезориентировать.

- А ты, Орф?

- Я? - шоккер дёрнул ухом и посмотрел в пространство перед собой. - Я вроде Мора. У меня пара специализаций… Тут ещё Клановая ветка навыков начата…

- Клановая ветка? - заинтересовался Холод. - Вот же чёрт! Знал бы - тоже бы котобусом начинал!

- Сам ты котобус! - поморщился Орф. - Гринписа на тебя нет.

- Ближе к делу! - сказал Рок и хлопнул в ладоши. - Что там с твоим Классом?

- Я Вор, Менестрель и Исследователь.

Холод и Ланс переглянулись, Мор нахмурился, а Рок удивлённо наклонил голову набок.

- Это как?

- У меня есть арбалет и два Умения - "Обстрел", из серии выстрелов, и "Ускорение", позволяющее двигаться намного быстрее обычного в течение нескольких секунд.

- А! - сказал Рок и кивнул. - Так вот, что мы сегодня видели, когда ты удирал от того тролля!

- Именно. - подтвердил Орф и продолжил. - Ещё могу экипировать кинжалы и струнный музыкальный инструмент. Через уровень смогу исполнять поднимающие боевой дух песни… Ещё есть бонус к картографии, изучению местности и опознанию предметов.

- Котобус-менестрель… - протянул Холод и рассмеялся. - Додумался же ведь кто-то! Что ещё мы встретим в этой игре, интересно?

Глава 2. Голос Бога

- Нужна Карта. – сказал Рок. – В игре обязательно должна быть Карта. Где же она может быть? М-мммм… А, вот.

Стоило «царапнуть» взглядом по небольшому значку и в воздухе немедленно развернулась карта игрового мира, стилизованная под старинный пиратский документ.

- Карта спрятана под значком в правом верхнем углу. – оповестил остальных Рок. – Открывайте и давайте уже что-то решать.

- Вижу.

- Есть!

- Нашёл. Материк тут какой-то странный…

- Но местность-то скрыта!

Изменив масштаб и изучив карту, Рок понял, что детали местности и рельефа действительно не показываются. Нормальный рисунок наличествовал только в том месте, где они находились.

- Она просто не разведана. – послышался голос Ланса. – Ничего страшного. Сориентироваться можно – и ладно.

Ближайшим населённым пунктом оказалась столица Асстилонского королевства – город Дорнбург. Судя по всему, башня, силуэт которой выглядывал из-за леса, располагалась именно там.

- А здесь не так уж и далеко, в принципе. Идём?

- Пошли. – согласился Холод и пожал плечами. – Надо же делать хоть что-то. Одно задание выполнили – интерфейс появился. Может быть, после второго ещё что-нибудь дадут…

Сориентировавшись, друзья направились в сторону леса.

- Главное, чтобы тут никаких волков не водилось. – сказал Орф, оглядывая подлесок. – А то с нашими первыми уровнями мы для них не угроза.

- Кстати, да. – достав копьё, Ланс взвесил его в руке и перехватил поудобнее. – Посмотрим, какие тут звери рядом со столицей.

Несколько минут было тихо. В кронах деревьев перекликались птицы, где-то в отдалении ухало какое-то большое животное. Под ногами у друзей потрескивали сучки и мелкие ветки.

- А в городе мы чем будем заниматься? – спросил Орф. – Какой у нас план?

- Импровизировать. – ответил Рок. – Что же ещё! В столице обязаны быть важные НПС – это раз, ну и масса игроков – это два. Послушаем, кто о чём говорит, да и вообще… что вокруг происходит. Глядишь – узнаем что-нибудь интересное.

- А вот странно. – начал Мор, и, убедившись, что его слушают, продолжил: - Я застрял в какой-то игре и ничего не помню о собственной настоящей жизни. Это ведь стресс. Правильно? И стресс сильный – а я иду себе по лесу, да удовольствие получаю. Запах цветов и зелени, солнце… красота. Странно.

- Так тебе что – не интересно, что происходит? – спросил Ланс. – Просто получаешь удовольствие?

- Интересно, конечно! – взмахнул рукой Мор. – И ещё как! Да и выбраться я тоже хочу! Застрять внутри игры… такое себе удовольствие, знаете ли! Но всё равно я должен волноваться гораздо больше. А я спокоен.

- Понимаю. – кивнул Холод. – У меня, в принципе, то же самое. Думаю, что это из-за потери памяти так. Мы элементарно не помним, что потеряли.

- Пожалуй…

Через пару часов движения через лес поредел, а затем закончился. Взорам путешественников открылись широкие луга, за которыми расположился величественный и богатый город. Внешняя стена у него была настолько высокой, что крыши обычных домов из-за неё не просматривались, и всё, что можно было увидеть – это здание дворца и остроконечные шпили немногочисленных башен.

- Красиво. – оценил панораму Мор. – Давайте, что ли, направо. Пройдём через вон тот перелесок - судя по карте, за ним должна быть нормальная дорога.

- «Первый королевский торговый тракт». – прочитал название на Карте Холод. – Ничего себе название! И первый, и королевский…

Добравшись до зарослей перелеска, друзья услышали крики и звон оружия.

- Тише, тише! – зашипел Рок, первым различивший не самые подходящие для полуденного леса звуки. – Остановитесь! Слышите?

- Слышим. – подтвердил Ланс. – Где-то за деревьями идёт бой.

- Вмешаемся?

Рок с сомнением посмотрел на Мора.

- А оно того стоит? Давайте сначала посмотрим, кто там и с кем дерётся. А то мало ли что… Вдруг мы в этой игре не бессмертны.

- Чушь! – вскинулся Холод. – Быть такого не может! Я ни…

- Тихо ты! – зашипел Рок и приложил палец к губам. – Это было простое предположение. Давайте лучше за…

Положив руку на плечо Року, Мор сделал ему знак замолчать, а потом указал пальцем на зелёные заросли. Друзья посмотрели на них как раз в тот момент, когда ветки сомкнулись за широкой спиной низкорослого шоккера.

- Вот же скотина мохнатая! – тихо выругался Ланс. – А если его заметят?!

- За ним.

С другой стороны полосы деревьев оказался ещё один луг, с разбросанными по нему группами низкорослых деревьев. У ближайшей рощи и происходило сражение, больше походящее на игру «в догонялки», в исполнении бедных ролевиков или начинающих реконструкторов.

- Чем они там занимаются? – пробормотал Рок.

- Светящиеся красным ники? – хмыкнул Мор и с иронией покосился на товарища. – Известно, чем. Нападением на себе подобных. Все против всех…

- Нет, парни, смотрите! – повернувшись, Ланс принялся тыкать пальцем в дерущихся игроков. – Видите, на земле несколько погибших? Те трое, что стоят над ними - только обороняются. Ну ещё бегают постоянно. А вот те четверо наоборот –нападают.

- То есть мы наблюдаем развязку банального ограбления… – догадался Рок. – Замечательно. Просто замечательно.

- Предлагаю вмешаться!

- Поддерживаю Мора. – сразу же кивнул Ланс. – Их всего четверо. Они уже в меньшинстве.

- Я «за».

- Я тоже!

- В таком случае – решение принято единогласно. – поднявшись из кустов, Рок неторопливо двинулся вперёд. – И если эти олухи не совсем тупые, сейчас они будут от нас убегать.

Но нападавшие игроки никуда не побежали. Мало того - они заметили вновь прибывших лишь после того, как те успели подойти к ним почти вплотную.

Агрессивных игроков было четверо – Лучник Вырвиглазз первого уровня, двое воинов с мечами – Мармук и Мармок первых уровней, и второуровневый маг ПошёлВон. Трое противостоящих им первоуровневых игроков – один Жрец и двое воинов – постоянно перемещались и прикрывали друг друга. Жрец прятался за спинами держащих щиты соратников и изредка их подлечивал, но полосы здоровья «танков» неумолимо уменьшались.

- Лови! – прошипел Холод и ледяная стрела, сорвавшаяся с его пальцев, с тихим звоном разбилась о голову ПошёлВона. Столбик жизни вражеского мага сразу же сократился наполовину и окрасился жёлтым, а обрадованный успехом Холод выпустил ещё несколько стрел.

Промах! Промах! Промах!

- Да что б тебя!!

Рок с Лансом бросились к бандитам-воинам, а Орф двинулся в сторону, старательно прицеливаясь из своего арбалета. Мор застыл на некотором расстоянии от места схватки.

«И правильно! - успел подумать Рок. – Всё равно у него нет ни одного атакующего Умения …». В следующее мгновение, впрочем, он потерял бывшего некроманта из вида, а прямо перед ним оказался вооружённый и крайне озлобленный «красный» игрок.

- Ах ты, мелочь! – противник Рока оскалился и сделал несколько выпадов топорами, но Рок отступил назад и тот промахнулся. – Сдохни!

Применив Широкий удар, Рок отбил новую атаку и полоснул клинком по левой руке «красного» воина, чьё здоровье сразу же мигнуло и принялось уползать в красно-жёлтую зону.

«Ошеломление!» - подумал Рок и мысленно вдавил иконку на Панели Умений, скользнув вперёд и ударив противника по голове. Тот попытался заблокировать удар, но попытка удалась только частично – получив удар, он попятился и принялся трясти головой.

В следующее мгновение мимо лица Рока с тихим свистом пронеслась стрела, а после этого последовала вспышка и чей-то удивлённый возглас.

Выругавшись, Рок скользнул в сторону и попытался достать бандита мечом, но не смог – в его плечо ударила молния и удар увело далеко в сторону. Количество Очков Здоровья сократилось на треть.

- Мо-ор!

Воздух вокруг Рока вспыхнул, и шкала здоровья поползла обратно вверх. «Молодец!» - хотел крикнуть Рок, но тут мимо него пронеслась сияющая желтоватым светом летучая мышь и ударила в голову «красного» Мармука, стоящего напротив. Ник агрессора окрасился серым, а бездыханное тело опрокинулось на спину.

- Готов!

- Марму-уук! Паскуды! – бросившийся в атаку на Ланса с Роком подраненный Мармок неистово размахивал топорами, но отбить летящее длинное копьё Ланса не смог. Сбившись с шага, пронзённый воин свалился на землю. Шкала Здоровья над его головой была практически пустой и истерично мигала красным цветом.

- Ах вы х…

Несколько коротких болтов обрушились на него коротким градом и ник Мармока тоже сделался серым.

Быстро оглядевшись, Рок увидел валяющееся на траве тело вражеского лучника и покрытого налётом изморози мага ПошёлВона, по сторонам от которого застыло двое воинов с щитами и мечами. Тех самых, которых он не так давно собирался убить.

- Две секунды! – крикнул Холод, приближаясь к полю сражения. – Одна!

Изморозь на теле мага пропала и тот обрёл способность двигаться, но тут же пропустил удар щитом и отшатнулся, попав под новый удар щитом уже другого воина.

- Да…!

- Вы…!

- Ху…!!

- Хват…!

- При…!

Воины-щитовики перебрасывали тщедушного мага второго уровня словно мячик, сбивая подготовку заклинаний и поддерживая кратковременный Эффект Дезориентации в активном состоянии.

- Да вы за…!

В этот момент Очки Здоровья у ПошёлВона закончились, и он рухнул к ногам одного из недавних жертв.

- Закончился. – с улыбкой кивнул один из воинов.

«Коббальт и Шестипёр. – прочитал имена союзников Рок и посмотрел на опускающего посох наполовину живого Жреца. – Светлозар. Ну, что же – будем знакомы.»

- Привет всем! – крикнул он вслух. – Эти трое на вас напали?

- Да. – ответил Светлозар. – Мародёры чёртовы…

- Почему мародёры? – удивился Ланс. – Бандиты же!

- Мы таких нападающих раньше мародёрами называли. – ответил Жрец. – В игре. Я помню.

- Помнишь? – взволнованно спросил подошедший Холод. – А ещё что-нибудь помнишь?

- Мало…

Выяснилось, что воспоминания у встреченных игроков отличаются всё той же обрывочностью. Вроде бы что-то такое было – да – но вот только что? Никто не мог сказать ничего конкретного.

- А они на вас прямо тут напали? – поинтересовался Мор.

- А! – подпрыгнув, Светлозар вскинул посох и воскликнул: - Ты откуда тут взялся?!

Кобальт с Шестипёром тоже едва не схватились за оружие.

- Как это – откуда взялся? – не понял Мор. – Да вот здесь стоял, после того, как драка началась, в трёх шагах. Не заметили, что ли?

- Нет… - убрав посох за спину, Светлозар покачал головой. – Мне бы такую маскировку. Я ещё удивился, когда та мышь летучая со стороны прилетела. А это, выходит, ты?

- Да. – кивнул Мор. – Это я Рока подлечить хотел, но не сработало.

- Подлечить? – заинтересовался Рок. – Так это не ты мне здоровье поднимал?

- Нет. – развёл руками смущённый Мор. – Я понял, что что-то идёт не так, сместил прицел в сторону…

- И добил одного из топористов. – усмехнулся Ланс. – Во дела!

Тут откуда-то сверху послышался короткий писк и в воздухе перед игроками появилось сообщение:

Внимание!

Вы успешно закончили своё первое сражение!

Поздравляем! Теперь вы можете сами определять свои Характеристики! Рекомендуется подойти к этому процессу со всей ответственностью, ведь это существенно повлияет на ваш игровой процесс.

Сражайтесь храбро и помните, что за нападение на мирных игроков не начисляются очки опыта и назначается штраф к репутации у местного населения!

Приятной игры!

- Это ведь все видят, да? – уточнил Рок.

- Да.

- Конечно. – Светлозар кивнул. – Странно только, что с таким опозданием. Бой-то уже несколько минут, как закончен…

- Да уж. Непонятно.

- А трофеи от этих хмырей остались? – спросил Орф.

Воины с щитами посмотрели на него и тихо рассмеялись, а Светлозар улыбнулся и кивнул: - Давайте посмотрим.

Первым были осмотрены вещи погибшего товарища пострадавших – тело от первого же прикосновения рассыпалось мелкой пылью, а внутри горки быстро истлевающего праха обнаружилось несколько медяков.

- Эти монеты заберём мы. – сказал Коббальт. – Отдадим владельцу, когда вернётся. А вот деньги с остальных предлагаю поделить поровну.

В итоге каждому из пяти друзей досталось по восемь медных монет.

- А прибыльно получилось. – сказал ухмыляющийся Орф. – Может быть, эти мародёры ещё вернутся, а? Вместе с вашим товарищем? Как думаете?

- Навряд ли. – покачал головой Светлозар. – Они, слава Богу, с другой стороны пришли, а мы вот оттуда. – с этими словами он показал на лес. – Кстати, вы сейчас в город?

- В Дорнбург. – согласился Рок. – Да.

- Тогда предлагаю идти вместе. И безопаснее будет, и вообще. Только Бретёра нашего давайте подождём.

- Я не против. – сказал Холод. – Народ, вы как?

С предложением согласились все. Собравшись в круг, друзья уселись на траву вместе со своими новыми знакомыми.

- Кто что знает о текущем событии? – спросил Светлозар.

- Событии? – переспросил Мор.

- Ну, это же наверняка какое-то событие! – сказал Светлозар и покрутил рукой, изображая что-то непонятное. – Ну, вот это всё, я имею в виду. Когда у всех стандартная экипировка и полное отсутствие нормальных воспоминаний.

- А почему не баг? – спросил Холод и наклонил голову набок. – Какое же это событие, когда ты из игры выйти не можешь?!

- Какое-то новое. – пожал плечами Жрец. – Глобальный эксперимент какой-нибудь. Я думаю так. Сами смотрите – разве может ошибка привести к тому, что мы все оказались в разных местах в компании тех, с кем были знакомы?

- С кем были знакомы… - Рок усмехнулся. – А что - похоже. Но откуда информация?

- Предположение. – сказал немногословный Шестипёр.

- Смотрите. – принялся объяснять Светлозар. - Ни один из нас не смог вспомнить свою реальную жизнь, зато мы смутно припоминаем друг друга. О чём это говорит? Чувствуете? Или из вас никто никого не помнит? Вы ведь рядом появились, в одном месте?

Рок кивнул.

- Вместе. И да, мы друг друга немного помним.

- Ну вот. - Светлозар улыбнулся. - Я же говорю - событие.

- Знать бы ещё, какое.

- Нужно добраться до города. - сказал Холод. - Если где-то и можно получить информацию о происходящем, то это там. Тем более, что это не просто город, а столица.

- Жаль, что местных вокруг этой столицы практически нет. - добавил Мор. - Всего нескольких крестьян видели, за всё время.

- О. А задание получали? - заинтересовался Коббальт.

- Получали. - подтвердил Мор и усмехнулся. - До того момента у нас даже интерфейс не работал.

- У нас тоже не работал. - пожаловался Светлозар. - Не знали, блин, куда бежать и чего делать. А потом встретили какого-то кобольда и приняли от него задание.

Орф встрепенулся.

- Кобольды? Здесь? В смысле, вот в этих лесах?

- Ну, там холм небольшой есть. - начал рассказывать Жрец. - Во-он в той стороне. И под холмом был выход из их логова. И его почему-то завалило - то ли почва сдвинулась, то ли ещё что-то. В общем, он просил камни с землёй раскидать, и мы этим часа полтора занимались. Сами видите, какие теперь красивые. - тут он с иронией указал на запачканную подсохшей грязью одежду. - Зато с Умениями.

Разговор плавно свернул на обсуждение существующих в игре Классов и связанные с этим перспективы. Холода заинтересовало, как именно Светлозар с товарищами собираются распределять полученные Очки Характеристик. Завязался спор.

- Ну зачем магу Ловкость? – недоумевал Холод. – Я что – лучник или вор?

- А от заклинаний противника ты как уклоняться собираешься? – усмехался Светлозар. – На щит атаки принимать никаких запасов маны не хватит!

- Ну, как - Мудрость с Интеллектом на максимум поднимаешь – и всё. Для пары отражений этого достаточно, а потом противника перерождение должно ждать. Для магов ведь главное – что? Жизнь и Ловкость? Чушь! Маг должен наносить максимальное количество повреждений, находясь в недосягаемости для противника. И побеждать раньше, чем противник до него доберётся.

- Урон решает всё, да? – переиначил Жрец известную поговорку. – Ладно, думай как хочешь. Но ты как-нибудь присмотрись, как ваш котобус от стрел уворачивается. Вот сколько у тебя сейчас Ловкости, ушастый?

- Сейчас – десятка. – проворчал Орф, - А за «ушастого» в следующий раз стрелять буду.

- А почему вы думаете, что это именно так работает? – вмешался Мор. – Ну, Ловкость, Интеллект и всё остальное…

- А как же иначе? – удивился Холод. – Эта механика у большинства игр одинакова!

- Пусть так, только мы ничего про нашу игру не знаем. – возразил Мор. – Нам даже название её неизвестно!

- Почему же? – хмыкнул Коббальт. – Известно – Невериум.

- Невериум?

- Ну да. Типа мир, в который никто не поверил.

- Так себе слоган, если честно. – оценил Рок.

- Ну, это я своими словами передаю. – сказал Коббальт. – Как там оно дословно было – не помню.

- Невериум, значит? Так мы что, ни…

- Светлоза-ааар!

Все повернулись на крик и увидели одинокого игрока, бегущего к ним со стороны леса.

- О, Бретёр! – обрадовался Шестипёр. – Вернулся!

Ланс облегчённо выдохнул и наклонился к Року.

- А я уже боялся, что он не придёт. – сказал он. – И что возрождение не работает. Что если убили – то всё, кранты.

Рок улыбнулся.

- Не дрейфь, дружище. Ещё поживём!

Познакомившись с игроком по имени Бретёр, друзья в компании новых знакомых направились в сторону столицы Асстилона. Отыскав дорогу, они зашагали быстрее и вскоре вышли на более открытую местность, похожую на лоскутное одеяло из-за обилия вспаханных полей и огородов. Здесь и там торчали ряды маленьких домиков, а вдалеке справа размеренно вращало лопастями несколько мельниц.

Впереди по курсу возвышались стены богатого города.

- Красота-то какая. – восхитился Орф. – Даже хорошо, что я ничего этого не помню и словно впервые вижу. Вы только посмотрите на эти стены! А башня-то, башня!

- Да. – согласился Светлозар, прикрывая глаза ладонью. – Высокая. Какая-нибудь Гильдия Магов построила, не иначе.

- Если она тут есть. – сказал Рок и пощёлкал пальцами. – А знаете, у меня даже какой-то азарт появляется. Интересно, что будет дальше и чем всё это закончится.

Идущий рядом Ланс усмехнулся.

- Скоро узнаем…

* * *

Ворота города Дорнбург походили на стены расколотого утёса и возвышались над головами входящих в город подобно скалам.

- Люблю я это дело. – прокомментировал увиденное Холод. – Смотрите, какие ворота! Сколько одна такая створка в реальности бы весила, интересно?

- В реальности они бы такие стены около сотни лет возводили. – сказал Мор. – И то бы не справились. Здесь ведь метров двадцать пять минимум, а то и все тридцать!

Компания игроков остановилась перед воротами, наблюдая за повозками крестьян, проезжающими внутрь. Стражники в латной броне кивали и внимательно разглядывали прибывающих.

- Там ещё игроки! – сказал Ланс и указал рукой вдоль стен. – Три человека.

- И вон там ещё двое. – воскликнул Орф.

- И там!

На окружающих городские стены землях появлялись всё новые группы игроков, торопливым или, напротив, неспешным шагом идущие в сторону города.

- Это мы удачно пришли. – сказал Рок. – Одними из первых. Идём внутрь?

Мор хотел что-то сказать, но его перебил Светлозар.

- Вы чат читаете?

«Так он же не работает. – подумал Рок и, опустив взгляд, развернул полупрозрачное окошко. – Ох, ты ж, ё…»

- А как карта открывается, скажет уже кто-нибудь или нет?

- Атлас себе купи, ракообразное!

- Достали ругаться, мля! Что происходит?

- Аа-ааааа-аааа!!!

- Продам домик в пригороде, недорого!

- Ты как клешнями буквы тыкаешь, чучело?

- У меня выйти в реал не получается, у всех так?!

- Заткнитесь!

- Ма-аама-аааааа ради миня абратна рас рас

- Из игры не выйти, повторяю – никто не может.

- Разрабы, вы там совсем обмороженные, что ли? У вас игра висит!

- Да не висит она, олух! Это ивент такой! Стопудово!

- А почему…

Дальше Рок читать не стал – строчки с сообщениями ползли вверх с такой скоростью, словно их набирали полтора десятка профессиональных стенографисток. Смысла же в большинстве высказываний не наблюдалось совсем.

- Не чат, а помойка. – пробормотал он.

Светлозар услышал и рассмеялся.

- А чего ты хотел, друг? Это же игровой чат! Классика.

- Пинкертон. – произнёс вдруг Коббальт и посмотрел на Жреца. – Свет, а ведь я этот ник помню! Мы знакомы!

- Так напиши ему, в чём проблема-то? – пожал плечами Светлозар. – Где он сейчас?

- Пишу… - кивнул Коббальт и принялся отвлечённо таращиться в пространство перед собой. – Так, он у какого-то заросшего дома. Пишет, что у него задание на изгнание нечисти, а как выполнить – не поймёт. Находится это… - развернувшись, воин покрутил головой. – Вон там. Где-то…

- Так мы в город заходить будем, нет? – спросил Орф. – А то стоим тут, непонятно зачем…

Рок посмотрел на Светлозара.

- Вы как, с нами? Или к этому… Пентагону?

- Пинкертону. – улыбнулся Коббальт. – Свет, давай прогуляемся, а потом уже в город, а?

- Пошли.

Попрощавшись и занеся друг друга в списки друзей, путешественники разошлись в разные стороны.

- Нормальный народ, да? – сказал Холод, оглядываясь на спины удаляющейся четвёрки. – Давайте свяжемся с ними попозже, совместную Гильдию организуем!

- А зачем нам Гильдия? – спросил Орф. – Мы вроде и так неплохо справляемся.

- Ну ты, темнота. – покачал головой маг. – Кто же от Гильдии отказывается? Это и помощь, в случае чего, и компания…

Пройдя по коридору, ведущему через крепостную стену, друзья ступили на территорию города.

- Ах, мать честная!

Основание башни – той самой, высотой которой они восхищались совсем недавно, потрясала воображение. Колонны и арки, многочисленные уступы и балконы – всё это сливалось в единый узор, переходящий в отвесные стены с тонкими линиями контрфорсов. А уж высота…

- Да-ааа, - протянул Мор. – Не хотел бы я увидеть Рапунцель, у которой такая башня!

Откуда-то сзади послышалось сдавленное хрюканье, и он обернулся, но никого, кроме стражников, не увидел.

- Куда сначала? – поинтересовался, осматриваясь, Рок. – Предложения будут?

- На главную площадь. – уверенно сказал Холод. – Тут даже думать не над чем.

- Ну что же, идём.

- Надо ещё посмотреть где здесь Гильдии и торговцы. – сказал Ланс. – Аукцион какой-нибудь, торговая площадь…

- Торговая площадь? – Мор фыркнул и посторонился, пропуская мимо нагруженную телегу. – Мы полчаса назад паниковали, что из игры выйти не можем, а сейчас вас уже торговые площади интересуют!

Главная торговая улица была широкой. Дома, правда, в противовес крепостной стене оказались небольшими и аккуратными – не превышали четырёх этажей и выполнялись преимущественно из дерева. Верхние этажи выдавались вперёд и нависали над нижними, прикрывая боковые части улицы непрерывными козырьками.

По мостовой сновали нагруженные телеги и небольшие повозки, горожане спешили по своим делам, а крестьяне торопились довезти товары до лавок и торговых толков. Игроков на улицах практически не было.

- Заданиями не интересуемся? – уточнил Орф. - Сразу на площадь?

- А зачем нам сейчас задания? - Рок посмотрел на шоккера и улыбнулся. - Думаешь, после выполнения следующего квеста заработают новые функции или что?

Орф замялся.

- Нет, я… просто подумал - а где мы будем ночевать?

Услышав такой вопрос, Рок едва не споткнулся.

- Ночевать?!

- Ну да. - развёл короткими лапами шоккер. - Вдруг нам придётся тут задержаться? Есть тут какая-то система усталости или нет - не знаю, но если бы мы нашли комнату, то…

- Вон слева таверна. - сказал Мор. - Давайте заглянем и поинтересуемся свободными комнатами. Сложно, что ли…

Свободные комнаты в указанной таверне нашлись, но стоили они от пяти серебряных монет за одни сутки, что существенно превышало все имеющиеся у друзей запасы наличности.

- Надо будет поискать гостиницу попроще. - сказал Холод. - А то эта на главной улице - ясен пень, тут цены как в королевском дворце.

- О, кстати! - оживился Ланс. - А где здесь королевский дворец? Карта схему города не показывает.

- Наверное, её нужно купить. - предположил Рок. - Нужно будет отыскать какого-нибудь картографа.

- Или любого другого торговца. - сказал Холод. - А то я бы посмотрел на местные цены.

Вскоре впереди показалась главная площадь - обширное, вымощенное крупными блоками пространство, посередине которого возвышался округлый каменный постамент. Бока постамента украшали разнообразные барельефы, а вдоль верхнего края стояли небольшие треноги с дымящимися травами, источающими незнакомый приятный аромат. В воздухе над постаментом светилось что-то вроде высокого столба, испускающего едва слышный гул и едва осязаемую вибрацию.

- Интересная штука. - сказал Мор, показывая в сторону постамента. - На портал чем-то похожа…

- А почему он такой узкий? - спросил Орф, рассматривая сияющее образование.

- Откуда мне знать - может быть, у него сейчас неактивная фаза?

Выйдя на площадь, друзья двинулись вдоль её края, замечая всё больше игроков, также появляющихся по краям площади.

- А народ-то подходит. - улыбнулся Холод. - Хорошо!

- Как думаете, - спросил Рок. - Этот портал может быть выходом из игры?

Все посмотрели в сторону светящегося "столба".

- Даже если и так, - сказал Холод. - То я бы не советовал проверять это экспериментально.

Ланс с интересом покосился на мага.

- Почему?

- Потому что в таком случае вокруг нас совершенно точно какой-то новый "ивент" и тот, кто первым полезет к порталу, выставит себя натуральным посмешищем.

Ланс перевёл взгляд на Мора и тот вздохнул.

- Звучит логично. Подождём…

Игроки всё пребывали. Чат локации ломился от переполнявших его сообщений, а воздух над площадью понемногу наполнялся призывами и выкриками. Кто-то собирал игроков для создания Гильдии, кто-то задавал вопросы, кто-то торговал, а кто-то пытался объединять окружающих под своим началом. Вскоре у боковых улочек появились усиленные отряды городской стражи, а широкая площадь оказалась забита местными жителями и игроками так, что свободного пространства практически не осталось.

"Сейчас что-то будет", - подумал Рок, а в следующее мгновение висящий над центром площади портал вспыхнул ещё ярче и растянулся в тонкую линию, устремившуюся в бездонное небо подобно молнии.

Над площадью прокатились громовые раскаты. Нить портала сверкнула и превратилась в широкий луч света, в котором появилась огромная сверкающая фигура.

- Смотрите! Смотрите!

- Какого чёрта?! Эй, не заслоняйте мне вид!

- Кто это? Что происходит, кто-нибудь уже скажет?

- Админ! Точно вам говорю, это админ!

- Какой "админ"? Заткните кто-нибудь этого барана!

- Сам баран!

Стоящее на пьедестале существо было величиной с трёхэтажный дом и напоминало человека весьма отдалённо. Ног у него было две, а вот рук уже целых четыре. За спиной росло несколько пар крыльев, а лицо закрывала вытянутая маска с светящимся округлым кристаллом на месте глаз.

"Циклоп какой-то…", - мысленно фыркнул Рок, хотя существо больше напоминало внезапно ожившего египетского бога. Те, правда, не носили столь необычно украшенных лат, но сходство прослеживалось определённо.

Внимание!

Вы вошли в число избранных и присутствуете при первом посещении мира Невериума своим Богом!

(награду, соответствующую уровню данного события, вы сможете получить позже)

Радуйтесь и внимайте речам Его!

Вы будете проинформированы о новой глобальной цели после истечения соответствующего времени.

Время: 00:59

Обозначающее оставшиеся секунды число стремительно уменьшалось. Площадь наполнилась голосами удивлённых игроков.

- Какого чёрта? - пробормотал Рок. - Какая ещё глобальная цель?

- Смотрите! - воскликнул стоящий рядом Ланс. - Читайте, что тут написано - "в число избранных"! Понимаете? Это всё же ивент! Нет никаких ошибок! Ха! А я уже нервничать начал!

- Не ты один. - сказал, повышая голос, Холод. Игроки вокруг них гомонили так, что продолжать разговор делалось всё труднее.

Через несколько секунд в воздухе мигнуло короткое сообщение "Время ожидание истекло!" и пространство наполнилось звуками торжественного марша. Музыка зазвучала словно из ниоткуда и заставила примолкнуть большинство разговаривающих.

- ДЕТИ МОИ! - раздался громоподобный голос сияющего божества. - В ЭТОТ ВЕЛИКИЙ ДЕНЬ И СЛАВНЫЙ ЧАС Я ВИЖУ ВАШИ ТОРЖЕСТВЕННЫЕ ЛИЦА, ОЗАРЁННЫЕ ДАРОВАННЫМИ ВАМ СИЛАМИ И МОГУЩЕСТВОМ!

Внимание!

Вы получили положительный Эффект "Божественное покровительство".

Эффект не может быть снят или заблокирован.

Ваше здоровье медленно восстанавливается, при условии, что вы не участвуете в бою.

Не влияет на полученные Эффекты от Травм и Переломов.

- Пусть осознание того, кем вы являетесь, ведёт вас к вершинам и наполняет ваши сердца храбростью! - продолжал ораторствовать местный Бог. - Ведь отныне вы сильны и стоите в начале пути к подлинному Величию. Достойны ли вы этой чести - покажет время! Те из вас, кто не побоится идти до конца и отыщет дорогу до Последней Преграды - получит Свободу! Обретёт истинное знание и настоящую независимость! Ступайте, дети мои, и станьте теми Героями, которые будут достойны! Вперёд!

Вспыхнуло. Сияющее божество исчезло и постамент, на котором оно стояло, превратился в портальный круг, расположенный на небольшом возвышении.

Внимание!

Вы получили ваше Основное Задание и узнали, какова Глобальная Цель.

Цель: получить Свободу.

Задание: обрести Величие.

Условия выполнения задания: пройти по пути истинного Героя.

Мир Невериума велик и его невероятные приключения ждут вас!

Удачи!

Подсказка 1: обращение Великого Мага к народам Эссваса состоится послезавтра в полдень. Не пропустите!

Прозвучала короткая торжественная мелодия и всё стихло. Несколько долгих мгновений ничего не происходило, а затем толпа взорвалась негодованием и криками ярости.

Глава 3. Трагедия в Небесной Башне

Утро следующего дня. Приёмный кабинет Великого Мага

- ЧТО-ОО?? КАК ОНИ МЕНЯ НАЗЫВАЮТ??! А ну-ка, повтори!!

Помощник великого мага Реберлиуса вжал голову в плечи и впервые в жизни пожалел о том, что занимает такую почётную должность. Широкая лысина облачённого в расшитую мантию толстячка покрылась холодным потом.

- Вашество… они ж не…

- ТАК КАК?!!

- Рап… - запнувшись, помощник сглотнул и, наконец, выговорил: – Рапунцель.

Губы Ребелиуса сжались в тонкую линию.

- Вот, значит, как. – процедил он, стоя у высокого окна и рассматривая находящийся далеко внизу город. – Рапунцель. Ну, что же. Хорошо.

Некоторое время было тихо.

- Таппок!

Успевший уже успокоиться толстячок едва не подпрыгнул:

- Да, Вашество! Всегда здесь!

Реберлиус повернул голову и его сверкающие синие глаза ощупали помощника раздражённым взором. Великолепные длинные волосы великого мага, которыми он ещё вчера так сильно гордился, волной спадали на его плечи.

- Найди того, кто произнёс это первым. Потрать столько золота, сколько потребуется, но я хочу знать его имя ещё до обеда. Ты понял меня, Таппок?

- Д-да, Вашество!

Великий маг развернулся.

- И ты понял меня правильно, Таппок?

- Да, Вашество! – эту фразу Таппок произнёс уже на бегу, бросаясь выполнять поручение своего господина.

В то же время. Общий зал трактира «Пузатая мелочь»

- Может быть, мы всё же что-то не так поняли?

Рок вздохнул и хмуро посмотрел на сидящего справа от него шоккера.

- Ну, конечно! И другие игроки тоже не так поняли. И даже местная стража… - покачав головой, он отхлебнул подогретого вина из своей кружки и снова принялся прокручивать в памяти события минувшего вечера.

После фееричного появления крылатого Бога игроки ожидали чего угодно – но только не того, что произошло в действительности. И когда Бог объявил о том, что свободу получат лишь те, кто пойдёт по какой-то там дороге и обретёт какое-то там Величие, а потом исчез… На центральной площади величественного Дорнбурга воцарился хаос. Взбешенные и ошарашенные услышанным игроки кричали так, что можно было оглохнуть, и проклинали администрацию игрового проекта на все лады.

Кто-то требовал компенсации, кто-то – объяснения происходящего, а кто-то – отката игры и её последующего повторного старта. И все без исключения желали покинуть мир Невериума прямо сейчас. Однако не вышло. Возможность выхода в реальный мир всё так же отсутствовала, а администраторы молчали и делали вид, что их не существует.

Крайними для озлобленных игроков были назначены местные НПС, представленные в виде обычных жителей, а также отрядов городской стражи. Завязался бой. Игроки проклинали Невериум и бросались в драку не раздумывая, давая выход негативным эмоциям и умело пользуясь численным превосходством, но… этого оказалось мало. Уровни присутствующих можно было пересчитать по трём пальцам, а уж экипировка… в общем, силы игроков оказались слишком незначительны для того, чтобы их воинственный протест перетёк в серьёзные беспорядки.

В итоге треть собравшихся отправилась в городскую тюрьму, а остальные разбрелись по местным кабакам и тавернам – пить, ругаться на судьбу и администрацию, а также проклинать одноглазого псевдоегипетского Бога.

- Но ведь мы получили подсказку. – продолжал настаивать на своём шоккер.

- Я помню, Орф. – перебил котобуса Холод. – Ты об этом уже говорил. Ещё вчера!

- Ну так и что же? – не понял Орф. – Вчера говорил, а сегодня повторяю – не может быть такого задания и подсказок в обычном игровом сюжете. Я разве не прав?

- Ну, хорошо. – не выдержал Ланс. – Не может. И мы с этим уже согласились. Дальше-то что?

- А дальше мы имеем уникальное шоу и соревнование, выведенное на принципиально новый уровень! – шоккер развёл лапы так широко, что едва не свалился со своего стула. – Вроде того же «Последнего выжившего», только тут в качестве приза выдаётся билет в настоящую жизнь!

Холод с прищуром посмотрел на своего товарища.

- Ты где таких слов понабраться успел, ушастый? Принципиальный уровень ему… Эй, хозяин! – обернувшись, маг помахал рукой бородатому громиле за стойкой. – Будь любезен, плесни мне того же самого, что этому блохастому!

Громила кивнул.

- Может, хоть в голове прояснится. – пробормотал Холод, поворачиваясь обратно. – Хорошее настроение появится, вера в какое-нибудь хорошее будущее…

- Тебе для этого не пить нужно было, а деньги поэкономить. – проворчал Орф, наблюдая за тем, как подошедшая девушка-разносчица наливает в кружку мага янтарный напиток. – Или пил бы мёд с самого начала, как я.

- Да какая мне разница…

- Разница в том, - сказал шоккер. – Что на вас на всех ослабляющие Эффекты висят, на Ловкость, Мудрость, Интеллект и Обаяние! Добавьте сюда нарушение координации и цену в пять монет, и подумайте о том, что…

- Что смысла во всём этом не найти даже с увеличительным стеклом и прожектором. – договорил за своего товарища Рок.

Сидящие за столом товарищи невесело рассмеялись.

- Я не понимаю, чего ты от нас хочешь, Орф. – сказал Рок. – Лично мне сейчас понятно одно – что мы тут застряли. И не получим свободы от Невериума до тех пор, пока не станем Великими. А как ты себе это представляешь? И за сколько? Играть до тех пор, пока силы живого тела окончательно не иссякнут?

Шоккер на мгновение задумался и пожал плечами.

- А кто сказал, что они иссякнут? – спросил он, и, положив локти на стол, принялся рассматривать своих друзей. – Вы ведь согласны с тем, что происходящее – не баг и не ошибка, да? А если так, то разве не должны были организаторы всего этого такую возможность предусмотреть?

- И что?

- И то. – палец Орфа поднялся вверх. – Что мы не просто так ничего не помним. Это испытание! Мы участвуем в каком-то новом проекте и всё это было заранее определено. В этом и смысл!

- А он прав.

Все вздрогнули.

- Мор! – воскликнул Холод. – Ты, когда так долго молчишь, не заявляй о себе внезапными фразами, а? У меня чуть разрыв игрового сердца не произошёл!

- Хорошо. – кивнул Мор. – Не буду. Но наш хвостатый соратник прав. Чем бы не было обусловлено то, что творится в Невериуме, но выбора у нас нет. Ни у нас, ни у кого другого. Всё, что нам надлежит делать – это искать путь к величию и прохождению ПоследнегоИспытания.

Рок щёлкнул пальцами и хотел что-то сказать, но передумал и задумчиво промолчал. Ланс внимательно посмотрел на него и перевёл взгляд на Орфа.

- Так что ты предлагаешь, конкретно? Искать задания?

Шоккер кивнул.

- Да. Искать задания и поручения, выбивать себе новую экипировку… Играть! Разобраться с характеристиками и Умениями, дождаться этого выступления магов, о котором упоминал Бог…

- Надо бы тогда Светлозару написать. – протянул Холод. – Где они там сейчас сидят… Может, Гильдия какая-нибудь подберётся. У сплочённого коллектива шансы на прохождение опасных мест больше.

Мор сделал из кружки последний глоток и кивнул.

- Тогда давайте сделаем вот как…

- А-ааааа, паскудство!

Дверь трактира с грохотом распахнулась и в зал спиной вперёд ввалился израненный игрок-орк. Лезвия двуручной секиры, которую он держал перед собой, были иззубрены, а на доспехах темнели подпалины и резаные дыры. Запнувшись о выступающую доску, он взмахнул конечностями и повалился на пол. Поднялась пыль.

- Паскуды-ыыы! – завопил орк. - Мародёры-ыыыы!

В то же мгновение с улицы послышались чьи-то крики и звуки приближающегося боя.

- Мародёры? – с недоверием переспросил кто-то из зала. – В черте города? Но здесь же мирная зона!!

Рок быстрым жестом открыл Карту и всмотрелся в обозначения.

- Уже нет.

- Что? Да быть этого не может!

- Он прав. - подтвердил Холод. - Сейчас мирной зоной остаются только помещения внутри зданий. Всё, что снаружи - открытая территория.

- Но ведь вчера так не было? - полуутвердительно спросил Орф.

Рок, не отрывая взгляда от окон, кивнул.

- Не было.

Мор с Лансом поднялись и присоединились к остальным посетителям, начав передвигать столы и выстраивать из них полукруглую баррикаду.

- Бесплатный ужин для всех, кто посодействует в защите заведения от грабителей! - выкрикивал в это время хозяин трактира. - Пиво для всех, кто проявит себя героем!

Холод усмехнулся и коротко заглянул в свою опустевшую кружку.

- Да уж, этот бармен не пропадёт.

На улице тем временем сверкали вспышки от боевых заклятий и исцеляющих чар. Раздавались приглушённые стенами выкрики.

- Почему же отключилась мирная зона? - проговорил Рок.

- Сделать улицы города открытой зоной может только верховный маг. - сказал кто-то из столпившихся у трактирной стойки. - Такое только в его власти.

Рок обернулся к говорившему и недоумевающе посмотрел на своих друзей.

- Верховный маг? Тот самый, о котором говорилось в подсказке? Который завтра выступает? Но зачем ему это делать?!

Вопрос остался без ответа.

- Поджигай уже! Поджигай! - послышалось с улицы. - Выкурим этих кретинов!

- Эй там, внутри! С вещами на выход!

Тут же послышался разноголосый смех. Стоящие вокруг импровизированной баррикады посетители трактира переглянулись.

- Как думаешь, отсидеться получится? - спросил Рок у Холода. - Здесь они нам ничего сделать не смогут.

- Если только не подожгут дом. - покачал головой обеспокоенный маг. - На огонь запрет не распространяется, так что если здание сгорит и развалится - нам хана.

- Значит, хватаем стулья и на улицу! - воскликнул Орф. - Идём?

- А стул-то тебе зачем? - удивился Холод.

- Ну, как… - шоккер, уже приподнявший свой стул, остановился и посмотрел на друга. - Для эффекта. Внезапно же! Двери открываются - а мы все со стульями!

- Нет, Орф, это чепуха. - отрубил Рок. - Верни-ка мебель на место. Ланс! Мор! Давайте сюда. Что у вас всех с характеристиками? Очки распределили?

- Давно уже. - кивнул Холод. - Погоди, сейчас настрою видимость у этого блока…

Проделав необходимые манипуляции, друзья смогли увидеть параметры других членов их группы.

"А мы с Лансом одинаково всё расставили…", - подумал Рок, рассматривая столбики цифр.

Рок

Сила - 10

Ловкость - 7

Выносливость - 7

Интеллект - 5

Образованность - 5

Мудрость - 5

Обаяние - 5

Удача - 3

- Они подожгли стену! - закричал кто-то от двери. С улицы доносились стеклянный звон и множество выкриков.

- Спасайте трактир!!

- Я наружу! - выкрикнул один из игроков - коренастый гном с именем Крохобор. - Кто со мной?

- Я!

- Я тоже!

- На ста-ааааарт!

Ланс повернулся к дверям.

- Так, там сейчас будет самое интересное. Идём? Зачем мы вообще в эти цифры полезли-то?

- Вперёд!

-В бо-оооой!

Кто-то из игроков выбросил за дверь небольшой предмет и через несколько секунд в окнах блеснула ослепительная вспышка.

- А-аааа, га-ааад! - заорал кто-то невидимый с улицы.

- Все наружу!

И воинственно галдящая толпа хлынула из ставшего неуютным трактира на улицу.

* * *

- Бе-еееей!!!

- Стреляй в него! Стреляй!

- Ты куда щит убрал?! Вернись немедленно!

- Вылечите меня-ааа!!

Улочка с неаккуратным названием "Мятая" с приходом утра превратилась в настоящую зону боевых действий. На мостовой валялись сломанные и полыхающие останки тележек, за которыми пытались спрятаться раненые игроки, а воздух наполняли метательные снаряды и шлейфы от атакующих заклинаний. Воины ближнего боя сходились в скоротечных поединках и тут же прятались за выступы стен, боясь оказаться под огнём противника.

- Да сдохни ты уже наконец!

- А-аааааа!

То и дело кто-нибудь из игроков получал смертельное ранение и рассыпался пылью, но остальные дерущиеся на такие мелочи внимания не обращали.

- Справа! Справа-аа!!

Сражение не прекращалось. С одной стороны по улице продвигались игроки из гильдии "Кровавые мародёры", а Рок и его друзья присоединились к числу тех, кто пытался сдерживать это неотвратимое наступление.

- Откуда у них четвёртые уровни?!

- Заткнись и просто стреляй из своего лука!

- Хи-ил! Хи-иии-иил!

Среди игроков то и дело мелькали доспехи городской стражи, но уровень этих воинов был невелик и серьёзной угрозы для мародёров они не представляли. В какой-то момент из рассыпанного по мостовой праха восстал человеческий костяк и сражение как будто замерло, сопровождаясь чьим-то восклицанием "Некромант! У них с собой некромант!",

но скелет оказался сражён одним-единственным метким выстрелом и обмен ударами возобновился.

- Наверху! - закричал кто-то. - Они на крышах!

На мостовую перед Роком грузно приземлился неплохо экипированный игрок-воин.

"Кольчуга! - успел подумать Рок перед тем, как атаковать. - Откуда он взял кольчугу?!"

Удар двуручного меча пришёлся в плечо мародёра и оказался настолько удачным, что забрал не меньше трети очков здоровья противника, окрасив его полосу жизни в тёмно-зелёный цвет. Мародёр дёрнулся и развернулся.

- Ах ты…! А, Рок! Рак, ахха-ха-ха!

"Какого чёрта?", - подумал Рок и тут же понял, что имя мародёра ему знакомо - Мармук.

"Да это же один из тех самых гадов!"

Отбив пару выпадов, Рок попытался ошеломить противника резким ударом, но промахнулся и получил рану в боку, а его здоровье окрасилось в жёлтый цвет.

- Критует, сс… - заликовал было противник, но тут в его шлем прилетело сразу две стрелы и он зашатался, а полоса здоровья сделалась красной.

Широкий Удар Рока отправил мародёра на перерождение.

- Ты чего тут спишь? - сбоку от Рока появился Холод, ожесточённо высматривающий кого-то из нападавших. - Прячься за те ящики!

- Да я…

В нескольких метрах от них разорвался огненный шар и жёлтая полоса здоровья Рока озарилась красноватыми оттенками. Повернувшись к Холоду, Рок понял, что здоровье у того тоже светится мутновато-жёлтым цветом.

- У них больше жрецов! - сказал маг, укрываясь за выступом стены. - А наш остался только один, не считая Мора!

Здоровье под действием "Божественного покровительства" принялось восстанавливаться, но - медленно. Слишком медленно. Подняв голову, Рок осмотрелся и заметил, как за высоким крыльцом с другой стороны улицы прячется Орф, обстреливающий неприятеля из своего арбалета. Из проулка за его спиной выглядывал Мор. Ланса видно не было.

- Стража-аа! - послышался крик кого-то из игроков. - Где все стражи, чёрт бы их побрал?! Почему тут никого нет?

- Да есть они тут… - проворчал Холод. - Вон, прямо посреди улицы.

И действительно - на мостовой то тут то там лежали тела, принадлежащие городским стражникам. Не имея божественного Эффекта и обладая всего лишь вторыми уровнями, они выполняли роль пассивных защитников, прикрывая широкими щитами выступавших на их стороне игроков. И гибли.

К Року с Холодом присоединилось ещё двое игроков - воин с щитом и лучник.

- Видишь кого-нибудь? - спрашивал воин, удерживая перед собой тяжёлый щит вытянутой формы. - Стреляй уже в них! Стреляй! У меня выносливость вот-вот закончится!

- Тебе легко говорить… - процедил прищурившийся лучник. - А они все в…

Откуда-то послышалось частое лязганье и глухие удары, сопровождающиеся глухими взрёвываниями и противным писком.

- Это ещё что? - прошептал Рок, осматривая улицу и немногочисленных оставшихся в живых игроков. - Холод! Ты слышишь?

- Да. Но никак не пойму…

Высунувшись из-за укрытия, Рок увидел, как решётка колодца, расположенного посреди улицы, откидывается, и из подземелья вылезает здоровенная человекоподобная крыса. Вместо одежды на ней было множество связанных вместе металлических пластин, а в лапах имелась ржавая, но выглядящая весьма опасной секира.

"Крысюк. - прочитал он красную надпись над головой пришельца. - Шестой уровень…"

- О-оооо чёо-оооорт!! - заорал кто-то.

После этого всё пошло наперекосяк. Крысюк, воинственно заверещав, бросился на ошарашенных мародёров, а из-под земли полезла целая орда более мелких человекоподобных крысят. Каждый из них был одет в обноски, с нашитыми поверх них мятыми железными пластинками, и вооружён каким-нибудь ржавым оружием.

Противостояние свободных игроков и членов мародёрской гильдии прекратилось - и тем, и другим пришлось отступать и отбиваться от наседающих на них крысюков.

- У них пятые уровни-иии! Бежи-иим!

- Трус! Умри, как подобает му…

- А-ааа! Боромира убили! А-аааа!

За спинами быстро отступающих игроков прозвучал рог и кто-то успел радостно заорать: "Стража! Ну наконец-то, нормальная городская стража!", а затем на мостовую что-то упало и покатилось, глухо позвякивая на каменных выступах.

Обернувшись, Рок увидел Холода и едва живого Ланса, удивлённо смотрящих куда-то под ноги. Сбоку показались Орф и сопровождающий его Мор.

- Смотрите! - сказал Холод. - Это же не то, что я думаю, верно?

Орф опустил взгляд вниз.

- О! Похоже на бомб…

В следующее мгновение что-то вспыхнуло и вокруг опустилась кромешная темнота.

* * *

Проморгавшись и покрутив головой, Рок понял, что находится в очень большом и тёмном зале, а рядом стоят его друзья.

- Не понял… - пробормотал озирающийся Ланс. - Где это мы?

- В Чистилище.

Рок посмотрел на Мора.

- Где?

- В Чистилище. - пояснил тот. - Вон - посмотри, какой на нас Эффект появился.

Внимание!

Вы только что были убиты и теперь ожидаете воскрешения.

Получен Эффект "Мёртв".

Умения заблокированы.

Артефакты заблокированы.

Мгновенное перемещение невозможно.

Получен Эффект "Чистилище".

Вам доступна соответствующая локация.

Невериум многогранен!

- Ну, блин, прекрасно. - усмехнувшись, Рок осмотрелся ещё раз, но теперь уже более внимательно. - Вот где-где, а в Чистилище я ещё не бывал…

Локация выглядела необычно - пол помещения был выложен большими каменными плитами, а стены и потолок находились на таком расстоянии, что различить их не получалось от слова "совсем". Источниками света служили горящие свечи, стоящие в углублениях на многочисленных колоннах, поддерживающих свод. Колонны были квадратные и сложенные из массивных, грубо обработанных блоков.

- Немаленькое такое Чистилище. - сказал Ланс, медленно поворачиваясь вокруг себя. - Интересно, а здесь хоть что-нибудь кроме колонн и свечек есть?

- А зачем? - спросил Орф. Шоккер был занят тем, что пытался задуть одну из свечек, но погаснув, та с завидным упорством разгоралась обратно. - Это же Чистилище.

- А выход?

Друзья принялись прислушиваться и озираться. Было тихо. Ряды высоких колонн расходились в разные стороны и тянулись вдаль настолько, насколько хватало глаз, а невидимый потолок располагался так высоко, что его как будто и не существовало.

Свечи, стоящие в своих углублениях, тихо потрескивали, создавая атмосферу какого-то невероятно большого и очень странного храма.

- Ну, понятно. - сказал Рок. - Значит, будем сидеть и ждать.

- А мне непонятно. - покрутил головой шоккер. - Где все?

- Кто "все"? - удивился Холод. - Остальные на той улице остались, вместе с…

- Да я не об этом! - замахал лапами Орф. - Просто… мы ведь в Чистилище! Тут должно быть народу - не протолкнуться! Скольких поубивало на нашей улице! А тут никого.

- Гм. - буркнул Холод. - И правда…

- Я думаю, что это нормально. - сказал Мор. - Мы просто состоим в группе, вот и оказались рядом друг с другом. А остальных, кто стоял рядом, могло раскидать по всему Чистилищу… Нам же неизвестны его размеры. Если оно вообще общее, а не индивидуальное.

- Индивидуальное чистилище… - повторил Ланс и усмехнулся. - В моём, пожалуйста, большой диван и горячую ванну!

Холод рассмеялся.

- Скорее - губозакаточный станок для пыток!

Сойдя с места, Рок неторопливо прошёлся между рядами колонн.

- А что думаете по поводу этой свалки? - спросил он. - Что-то тут дурдом какой-то, в этом Невериуме. Ладно, если Орф прав и это всё нестандартное испытание - хорошо. Но исчезновение мирной зоны? Мародёры в кольчугах?! А крысы из канализации? Вы ведь их видели?

- Крысюки. - кивнул Холод. - Видели, конечно. Сложно было не заметить, тем более, что у них уровни повыше наших!

- Откуда они взялись? Что там, чёрт возьми, происходит?

- В канализации?

- В Дорнбурге, Орф! При чём тут канализация?

- Меня больше бомба интересует. - сказал Мор. - Та самая, из-за которой мы здесь оказались. Могу поспорить, что она половину улицы сюда отправила!

Холод щёлкнул пальцами.

- Именно! Бомба! Она не со стороны крысюков или мародёров прилетела, а откуда-то сзади!

- То есть… - Рок на секунду задумался. - Её к нам стражи что ли забросили?

- Судя по всему - да.

- Прекрасно! - раздражённо вздохнув, Рок развёл руками и хлопнул себя по бокам. - Нормальный у них тут "френдли файер"…

- Может быть, будет какая-то компенсация?

Ланс издал неопределённый звук.

- Ну да. Надеемся.

Некоторое время друзья разговаривали, обсуждая события минувших утра и ночи, а затем Мор посмотрел по сторонам и уверенно произнёс:

- Час.

- Что?

- Я говорю - час. - повторил Мор и, видя непонимание на лицах друзей, пояснил: - Мы здесь торчим уже около часа. Я считал.

Все замолчали.

- Как ты там говорил, Рок? - спросил Холод. - "Сидим и ждём"?

- Был неправ. - сразу же признал Рок. - Я почему-то подумал, что это сработает…

- Ладно, идёмте. Осмотрим местные достопримечательности.

Однако пройти они успели совсем немного - через пять минут Орф наклонил голову набок и застыл, знаками подзывая своих друзей.

- Тихо! - зашипел он. - Я что-то услышал!

Компания остановилась.

- Ну? - тихо спросил Холод через минуту. - Что?

Лапа шоккера вытянулась в сторону бокового ряда колонн.

- Там кто-то есть. Я слышу, как там кто-то бормочет. И ещё скрипы.

- Пошли, поздороваемся. - махнул рукой Рок. - Мы и так уже в Чистилище. Что может быть ещё хуже?

Двинувшись в указанном направлении, друзья и правда вскоре расслышали невнятное бормотание, а также тихое поскрипывание какого-то механизма.

- Да штош ты не работаеш-та опять? - ворчливо бормотал кто-то. - А, Бездна! Проворачивайся уже! А то прокляну!

Наконец между колоннами показался источник звуков - им оказалось существо небольшого роста, напоминающее древнего гоблина. Существо возилось с непривычного вида механизмом, основу которого составлял здоровенный металлический шар на широких кованых ножках. В стенках шара было проделано множество прорезей и отверстий, сквозь которые просматривались многочисленные пружины и шестерёнки. Внешнюю сторону шара опоясывало с десяток колец различного радиуса - на некоторых крепились шары поменьше, другие же были ничем не заняты.

Одетый в пестрящую заплатками древнюю мантию, гоблин тянул за какие-то неприметные рычаги, отчего некоторые из колец подёргивались, а изнутри шара доносились тревожные скрипы. На поясе и боках у гоблина висел по меньшей мере десяток разномастных сумочек и фляжек, перемежающихся позвякивающими связками ключей.

- У, Бездна! Четыре тысячи лет без единого хлопка - и тут сюрпризик!

- Привет, дедушка! - воскликнул Орф.

Гоблин застыл и медленно обернулся. Друзья увидели седую бороду, крючковатый нос и презрительно кривящиеся губы. Пронзительный взгляд светящихся зелёным глаз по очереди ощупал всех присутствующих.

- Пустынный кхогт тебе дедушка, толстопузый. - проскрипел гоблин. - Зачем пришёл?

Друзья недоумённо переглянулись.

- Так это… - неуверенно начал Ланс. - Убили нас. В бою…

- А! - услышав такое, гоблин почему-то обрадовался. - Так вы, значица, из павших? Ну, лады - раз сами пришли, то и хорошо. А то шляюца тут всякие…

Оставив в покое неработающий механизм, гоблин подхватил непонятно откуда взявшийся посох и поковылял навстречу компании.

- Эт вы хорошо, эт вы правильно. - продолжал бубнить он. - Эт я люблю, когды сами приходять…

Рок с интересом посмотрел на посох гоблина - довольно длинный, он был заметно выше своего сгорбленного хозяина и покрыт затейливой резьбой, а также короткими блестящими накладками. Навершие посоха походило на дерево, потому что центральная часть изгибалась, и от неё отходило множество ответвлений, заканчивающихся небольшими крюками. Некоторые крючки были пустыми - на остальных же висели небольшие, гремящие при каждом движении посоха решётчатые фонарики. Красные, зелёные, желтовато-оранжевые…

- Так, значица, это… - подойдя к друзьям, гоблин задумался и требовательно посмотрел на Рока.

- Слёзы ес-сть?

- Чьи слёзы? - не понял Ланс.

- Да уж не твои, не бойся, - фыркнул гоблин. - Твои-та я во флягу наливать не стану, нет.

Сплюнув на пол, гоблин потянул носом и поинтересовался:

- Так что?

- Чьи именно слёзы вам требуются? - спросил Рок.

Гоблин смерил его оценивающим взглядом, а затем буркнул:

- Ангелов.

- Ангельские слёзы?! - Холод саркастически засмеялся, но тут же прервал сам себя и несколько невнятно произнёс: - Простите. Гхм! Нет. Ничего подобного у нас нет.

- Так а чево ж вы припёрлись-та? - удивился гоблин. - Поболтать?

- Мы в Чистилище в первый раз. - произнёс Мор.

- А! - вздрогнув, гоблин уставился на Мора. - Ты ещё кто таков? Откуда взялся? Что-то я тебя тут раньше не видел…

- Говорю же - мы в первый раз!

- Н-де… - пожевал губами гоблин. - Новички… Тогда так. - стукнув посохом, он опёрся о него поудобнее и произнёс: - Сейчас буду объяснять.

Задумавшись, гоблин посмотрел куда-то наверх и принялся говорить.

- Когда вас убивают, вы, значица, погибаете. А погибнув - попадаете все сюда. Ежели хотите сразу вернуться - то так и говорите, причём вслух. Хочу, мол, туда-то и туда-то, на возрождение. И возрождаетесь. Вещички ваши при этом процессе страдают и теряют немного прочности… Хотя, может, и много - это уж как повезёт. А кто не хочет их прочность терять - тот ходит и ищет маятник, опосля чего…

- Маятник? - переспросил Орф.

Гоблин запнулся и замолчал.

- Да. - произнёс наконец он. - Маятник. Вон. - с этими словами он показал куда-то за их спины. - Глаза-то разуй, толстопуз пустынный.

Все обернулись. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом…

- Оп! - резко выдохнул Ланс. - Вы это видели?!

На некотором расстоянии от них ряды колонн внезапно заканчивались и каменный пол уходил куда-то в непроглядную темноту. И в пустоте за колоннами двигался маятник. Но что это был за маятник! Круглый груз маятника был не меньше семи или восьми метров в диаметре, и вид его неторопливого движения вызывал желание отскочить назад. Появляясь из-за колонн то с одной стороны, то с другой, он на мгновение преграждал дорогу и сразу же исчезал, а через несколько секунд появлялся снова.

Рок сглотнул и посмотрел наверх, гадая, к чему крепится и на чём висит маятник такого размера.

- Так вот, - продолжал повествование гоблин. - Ищет маятник и пытается проскочить на другую сторону. Если везёт - то вещи не портятся. Если не везёт - ломается то, по чему придётся удар.

- Удар чего? - тихо спросил Холод и оглянулся. - Маятника?

- Агась, маятника. - с видимым удовольствием кивнул гоблин. - Ха-аро-оший аттракцион. Уж сколько служу - а не надоедает! - довольно захохотав, гоблин внезапно чихнул и закончил: - А ежли у вас есть Слёзы, то зовёте меня и я вас выхлопываю, без потерей.

- Выхлопываете? - медленно проговорил Орф. - А это, простите, как?

- А вот смотри! - произнёс гоблин и хлопнул в ладоши.

Мир вокруг друзей завертелся волчком и исчез.

Тем же утром. Личный кабинет Великого Мага

- Вашество! Ва… вашест… во! Ваш… - задыхающийся толстячок взбежал по лестнице и ввалился в дверь личного кабинета своего господина. - Бе… беда!

- Таппок. - с нейтральным выражением голоса произнёс Реберлиус. - Ты уже здесь? Моё распоряжение выполнено?

- Я… - сбившееся дыхание тучного помощника и не думало восстанавливаться. - Я… пока… Там! Такое… творится!

- "Там" - это, очевидно, в городе? - неторопливо уточнил Великий Маг. - Хорошо. И что же там происходит?

- Кры… крыс…

- Крысы? - взгляд Реберлиуса сделался слегка удивлённым. - Мне нужна только одна крыса, Таппок. Та, которая посмела назвать меня…

- Но, Вашество! Там ещё и мародеры! - завопил Таппок. - Бои… На ул… улицах! Игроки… гибнут!

- И это хорошо. - спокойно улыбнулся Великий Маг. - Даже избранные герои обязаны понимать, что…

- Но, Вашество!

- Таппок! - громыхнул голосом Великий Маг. - Если ты посмеешь ещё один раз меня перебить, я тебя в окно выброшу! Тебе известно, который это этаж?

Лицо помощника сделалось белым.

- Но крысюки… - еле выдавил из себя он.

- Крысюки? - Реберлиус нахмурился. - При чём здесь крысюки?

- Они выбрались… на поверхность! И атакуют торговые лавки! А городскую стражу по вашему приказу не…

- ТАК ЧТО ЖЕ ТЫ МОЛЧИШЬ?!

От крика Великого Мага задрожали окна, а незадачливого помощника приложило о стену.

- Я… Я…

- Немедленно направить отряды ветеранов на защиту города! Забросайте их бомбами так, чтобы ни одна хвостатая сволочь не выбралась! Ты понял, Таппок?! Дави их! И дави их быстро! А ну живо вниз!!

Пузатый помощник исчез с необъяснимой скоростью, а Реберлиус откинулся на спинку кресла и с раздражением посмотрел в окно.

- Не вышло. - пробормотал он. - Жаль. Но всё равно я этого гада поймаю. Рапунцель я для него… С-скотина.

Глава 4. Приятные бонусы

- Вставайте, герои, вставайте! Не разлёживайтесь!

- Что? - Рок сел и с недоумением осмотрелся. Смена обстановки произошла настолько резко и странно, что голова всё ещё немного кружилась.

- Чёртов гоблин. - проворчал пытающийся встать Ланс. - У меня от его телепортации голова разболелась.

- Это виртуальные боли. - сказал Орф, помогая друзьям подняться и стреляя глазами по сторонам. - Ничего страшного. Смотрите лучше, какое забавное место!

Площадь, с установленным посреди неё Порталом Возрождения, была довольно уютной - с разных сторон на неё выходило несколько улиц, а в домах круглосуточно работали разнообразные лавки и мастерские. Часть пространства занимали хаотично расставленные скамьи, шатры и навесы для желающих отдохнуть или поторговать игроков.

- Да уж… - протянул Ланс, изучая взглядом дома и высокую арку над порталом, где они появились. - Удобное место для воскрешения. Торговая площадь!

- Вторая малая торговая, если быть точным. - глаза шоккера блуждали по карте города. - И, кстати… Здесь рядом Аукцион!

- Погодите. Стойте!

Остановившись, друзья посмотрели на Холода.

- Что?

- У меня у одного вверху и посередине значок оповещения подмигивает?

- Ээ-эм… Нет. У меня тоже!

- У всех. - кивнул Рок. - Молодец, Холод! А я даже внимания не обратил. А ну-ка, посмотрим…

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили новое Умение!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

- Ого… - на лице у Рока появилась улыбка. - Это за наши бои на улице? Неплохо.

Свернув окошко, он скользнул взглядом по сидящему на лавке напротив гному, со знакомым именем Крохобор, и запнулся.

"Кажется, это один из защитников трактира…" - припомнил он.

Гном тем временем тоже его увидел и поспешил подняться навстречу.

- Здорово, народ! Вы откуда всей стаей? Вас что - снова поубивали?

- Нет. - Рок усмехнулся. - Мы из Чистилища, только что вернулись. В первый раз там были.

- А! - Крохобор понимающе кивнул. - Тоже, значит, сидели и дожидались. Знакомо!

Холод отвлёкся от рассматривания своих характеристик и повернулся к гному.

- Привет, Крохобор! Тебе сколько уровней выдали? Ты, вроде, ещё жив оставался, когда нас унесло…

- Три уровня. - сознался гном. - Только я до конца побоища не дожил - местные умники после первой бомбы ещё три штуки бросили.

- Ого…

- Вот да. Причём последней мне по спине так шарахнули - четверти жизни как не бывало! А она потом ещё и рванула - я даже обернуться толком не успел.

- Не повезло. - посочувствовал гному Ланс.

- Да как сказать… - Крохобор усмехнулся в густую бороду. - Уровни-то, они на дороге не валяются. А здесь сразу три и всего-то за полчаса мясорубки.

- Касательно уровней. - сказал Мор. - Нам нужно где-то остановиться и разобраться с характеристиками и Умениями. И ещё узнать, где приобретаются новые Умения.

Крохобор фыркнул.

- Последнее не проблема - вон, видите лавку с зелёной вывеской? - слова сопровождались указующим жестом.

Друзья обернулись.

- Это которая "Три ступени могущества"?

- Она самая. - кивнул гном. – Сейчас закрыта, но томики с Умениями там есть. Зайдёте, посмотрите. Вы, главное, в Совет перед этим не забудьте заглянуть.

- Городской совет? - уточнил Орф. - А зачем?

Крохобор засмеялся.

- Ха! Всё время забываю, что вы всё пропустили. Так… - развернувшись к скамье, он поманил всю компанию за собой. - Давайте, рассаживайтесь - поведаю вам, что тут у нас и к чему.

Из рассказа гнома выяснилось, что ранним утром в Городской Совет поступил приказ о введении кратковременных изменений в режим патрулирования города и охраны некоторых объектов. В результате этого один из крупных складов с оружием и доспехами остался без охраны, а все имеющие "ветеранский" уровень стражи собрались вокруг Королевского Дворца и Небесной Башни.

- Ну, мародёры этим и воспользовались. - сказал гном. - Не знаю уж, кто им про этот склад сообщил - может, и сами следили, с этих уродов станется. В общем, вынесли они, говорят, всё подчистую. Ну и сами прибарахлились, само собой.

- Так вот откуда на них такие кольчуги… - пробормотал Рок.

- Именно. - повернулся к нему гном. - Ворованное городское имущество. Это минус в репутацию, но они по мародёрскому пути сознательно идут, им терять нечего.

- Погоди-ка. - сказал Холод. - А приказ к Совету от кого спустили? От короля?

Крохобор помотал головой.

- Не. Это Рапунцель местная постаралась.

- КТО?

- Да маг местный, который главный! - захохотал гном. - Я чуть от смеха не помер, когда услышал, как его тут все называют. У него ж причёска, по слухам, как у девицы - до пояса!

- Рапунцель? - Рок покосился на Мора и спросил: - И давно его стали так называть?

- Да вроде недавно. - посерьёзнел гном. - Легенда про девушку в башне у них тут есть, но я так понял, что прозвище ему от кого-то из нас досталось, из игроков. Не суть… в общем, это он и мирную зону убрал, и отсутствие стражников обеспечил. Хотел, наверное, чтобы оставшиеся игроки между собой все попередрались. А тут мародёры - хоп! А потом и крысюки из канализации - хоп! Ну, этот маг только тогда и опомнился, когда хвостатые из подземелий вылезать начали…

- Ясно. - Рок внимательно посмотрел на невозмутимого Мора. Тот старательно делал вид, что не услышал ничего интересного.

- В общем, за участие в борьбе с крысюками нам награды полагаются. - заключил гном. - Глашатаи выходили уже, объявляли. Так что советую вам посетить Совет. Там и Умения могут выдать, и серебро.

- Серебро? - воодушевился Орф. - Сколько?

- Немного. - улыбнулся гном. - Но на один томик с Умением хватит. Если сторгуетесь…

Пообщавшись ещё немного, друзья распрощались с гномом и отправились в Городской Совет. Сам Крохобор там уже побывал, а отходить от портала возрождения не хотел, так как у него была назначена встреча с представителем какой-то новообразованной Гильдии.

- Судя по Карте, нам куда-то на соседнюю улицу. - сказал Ланс, замедляясь и глядя прямо перед собой. - Так что сейчас направо, а потом - налево.

- Я уже понял, куда нам. - улыбнулся Мор. - Это же вон то высокое здание с двумя шпилями. Торчит над крышами, посмотри.

- А! Удобно. Ориентир…

- Кстати о высоких зданиях. - сказал Рок. - Мор, ты с этим небожителем что собираешься делать?

- Каким ещё небожителем?

- Великим Магом из Небесной Башни! - пояснил Рок. - Про которого ты очень удачно пошутил, когда мы входили в город.

- А это точно из-за его шутки? - усомнился Ланс. - Кто сказал, что мысль про Рапунцель высказал именно наш…

Рок с иронией посмотрел на товарища.

- А у скольких из игроков, по-твоему, Удача на двух единицах застряла, когда у неё минимальное значение - трёшка?

Холод фыркнул.

- Думаешь, оно прямо так и работает?

- А кто его знает. - покачал головой Рок. - Но у меня нехорошее ощущение, что это "жу-жу-жу" неспроста.

Семенящий рядом Орф обернулся на друга и засмеялся.

Перед зданием городского Совета галдели столпившиеся игроки. Улица была забита разношёрстными группами по несколько человек, а основная масса сгрудилась перед центральным входом. Очередь, впрочем, продвигалась довольно быстро, так что вскоре друзья уже шагали по прохладному и украшенному гобеленами холлу.

- Приветствую вас. - обратился к ним благообразный старичок, стоящий за широкой стойкой. - Располагайтесь. Сейчас я запишу вас в журнал, и вы сможете получить положенную награду…

Махнув рукой в сторону нескольких кресел, старичок принялся неторопливо перебирать листы массивного фолианта.

- Скажите, а где те игроки, которые заходили чуть раньше? - поинтересовался Орф. - Дверь открылась, и мы зашли, но наружу-то никто не…

- С ними работают мои коллеги. - ответил старичок. - Не волнуйтесь, пространства в этой комнате хватает на всех.

- Всё правильно. - тихо сказал Холод. - Внутренности Совета индивидуальны для каждого входящего. Это же городской центр! Представьте, какое здесь могло бы быть столпотворение!

- Так. - произнёс старичок. - Пожалуйста. Вот это ваше…

На поверхности стойки один за другим появились пять небольших шкатулок.

- Это нам? – переспросил молчавший до этого Мор.

- Д-да. – старичок испуганно дёрнулся, но сразу же сделал вид, что ничего не произошло. - Выбирайте любую, их содержимое в любом случае будет настроено на вас сразу же после открытия.

- Что ж. - усмехнулся Холод. - Пусть нам повезёт.

- И мне, и мне! - пробормотал Орф, первым хватая свою шкатулку.

Разобрав шкатулки, друзья вернулись обратно к креслам.

- Итак… - открыв шкатулку, Рок увидел, что её внутреннее пространство покрыто чёрным бархатом, на котором лежат три круглых жетона. Один - серебристого цвета и два - золотого. На серебристом было выгравировано изображение кошелька, золотые хвастались изображениями открытой книги и чего-то, подозрительно похожего на наручные часы.

- Перед вами три предмета. - прозвучал голос старичка. - Серебряный жетон при активации превратится в произвольную сумму от пятидесяти до пятисот серебряных монет. И он ваш в любом случае. Золотой жетон вы можете выбрать только один. Для того, чтобы узнать его характеристики, требуется однократное прикосновение.

Заинтересовавшись, Рок ткнул пальцем в изображение книги на первом жетоне. Над предметом сразу же появилось полупрозрачное окошко.

Наградной жетон Городского Совета Дорнбурга.

Ранг предмета: Уникальный.

Содержимое: Книга Умений.

Активация данного предмета позволяет получить в своё распоряжение одну случайную книгу Умений для Вашего Класса.

- Та-аак… - подавив восторженный вздох, Рок коснулся пальцем последнего жетона.

Наградной жетон Городского Совета Дорнбурга.

Ранг предмета: Уникальный.

Содержимое: Браслет.

Активация данного предмета позволяет получить в своё распоряжение случайный браслет, подходящий для Вашего Класса.

- Мм-ммм, у меня вопрос. - сказал Рок и посмотрел на старичка за стойкой.

- Слушаю вас.

- Рядом с описанием содержимого стоит странный значок синего цвета. Что это означает?

Старичок мягко улыбнулся.

- Очевидно, речь идёт о некоем предмете экипировки, не так ли? В таком случае, синий цвет означает, что полученный вами предмет будет иметь редкий ранг качества.

- Вот оно что… - протянул Рок.

- Обалдеть можно!

Повернувшись к товарищам, Рок увидел их озарённые улыбками лица.

- Вот Крохобор вредитель, - проговорил Орф, не отрывая взгляда от содержимого шкатулки. - Здесь такие сокровища выдают, а он молчал!

- Почему же, - не согласился Рок. - Он нам о них и рассказал!

- Да, но я думал, что тут просто меди накинут, а тут!!

Откинувшись в кресле, Мор с задумчивым видом потёр подбородок и покосился на остальных.

- Кто что выбрал? Кому что выпало?

- У меня здесь деньги, книга умений и оружие. - сказал Ланс. - А у вас?

- Примерно то же. - кивнул Холод. - Я так понимаю, набор всегда одинаков. Жаль только, что приходится выбирать между экипировкой и Умениями…

- А чего тут выбирать-то? - фыркнул шоккер. - Умение надо брать, само собой. Они знаешь, сколько стоят! Я тут слышал пару разговоров, на площади…

- А оружие редкого качества? - спросил Ланс. - Уверен, что выпавшее мне Умение будет лучше, чем копьё с каким-нибудь усилением?

Шоккер только пожал плечами и вытащил из коробки пару жетонов.

- Решать тебе.

- Умение, говоришь… - протянул Холод. - Дорого стоят… А, ладно! Пускай будет Умение.

В итоге выбор сделали все, кроме Мора. Жрец сидел в глубокой задумчивости, с прищуром рассматривая свою шкатулку.

- Не понимаю твоих сомнений. - сказал Ланс. - Что ж там у тебя за предмет такой, покажи.

- Амулет. - вздохнул Мор. - И у меня настойчивое ощущение, что амулеты традиционно самая дорогая часть из всей существующей бижутерии.

- Ночью приду душить. - ехидно прошептал Орф. - Твоя жадность.

Друзья рассмеялись.

- К чёрту. - сказал наконец Мор. - Раз все уже и так взяли Умения, то…

- Итак. - послышался голос старичка, о существовании которого все уже позабыли. - Ваш выбор сделан?

- Да. - сказал Мор, забирая из шкатулки второй жетон. - Сделан.

- Хорошо. - сказал седой служащий. - Можете оставить шкатулки прямо здесь, их заберут позже. Интересует ли вас что-либо ещё?

Друзья посмотрели друг на друга.

- Пожалуй, нет. - ответил сразу за всех Рок. - На сегодня у нас всё. А в чём вы можете оказать помощь?

- Во многом. - невозмутимо ответил старичок. - Наём в армию вас самих или поиск подходящих вам наёмников, снижение налогов в счёт полезной для города ремесленной деятельности, охранн…

- Понятно, спасибо. - перебил служащего Орф. - Извините, но если других наград для нас нет, то мы, пожалуй, пойдём.

- Орф. - тихо прошипел Ланс. - Это было невежливо.

- Ничего страшного, молодой человек. - сказал старичок и ещё раз улыбнулся. - На такой должности к этому привыкаешь. Однако ваш хвостатый соратник напомнил мне вот о чём - в том случае, если вы планируете ступать по пути Величия исключительно вместе и выберете соответствующую божественную награду, то я смогу оказать вам необходимую консультационную поддержку.

Все замерли.

- А.. о какой божественной награде вы говорите? - уточнил Рок.

- Ну, как же? - лицо старичка сделалось удивлённым. - Вы оказались в числе избранных и лично видели посетившего наш мир Бога!

- Точно! - охнул Ланс. - Писалось же про какую-то награду!

- Вот именно. - старичок кивнул. - Ваша награда может быть индивидуальной, а может быть коллективной. Индивидуальная может включать бесплатные банковские ячейки и дополнительные вещевые сумки, ездовых или же боевых питомцев.

- А коллективная?

- Коллективная награда ориентирована на Гильдии. Каждый игрок по отдельности не получает лично для себя ничего, но вся компания может владеть какой-либо недвижимостью. Землёй, торговым прилавком, домом…

Друзья заговорили одновременно.

- А какого вида может быть ездовой питомец?

- А боевые питомцы даются на выбор?

- А сколько ячеек в банке предоставляется?

- А питомца кормить не ну…

- Тихо! - взмахнув рукой, Рок сделал знак своим товарищам замолчать. - Спокойно. У нас всегда будет время подумать как следует и определиться, чего именно мы хотим. Верно? Ни к чему торопиться и принимать решения, о которых потом пожалеем.

- Может быть, всё-таки лучше решить сейчас? - спросил Орф.

- Зачем? Мы ещё многого об игре не знаем!

- И не узнаем, если будем шагать на своих двоих. Неужели ты не хочешь себе лошадку?

- Или увеличение инвентаря. - поддержал шоккера Ланс.

- А может быть, всё-таки лучше дом?

Рок посмотрел на Мора.

- А зачем нам дом?

- Отдых. - сказал переучившийся некромант и принялся загибать пальцы по одному. - Ночлег. Уют. Место для хранения вещей. Убежище…

- Простите, - повернулся к старичку Рок. - А дом, выдаваемый в качестве коллективной награды, разрушить могут?

- Учитывая, что такие дома находятся в черте города - нет.

- А зайти внутрь сможем только мы или ещё, скажем, те, у кого получится вскрыть замок?

- Учитывая, что такие дома находятся в черте города - только вы.

- Гм…

Друзья задумчиво посмотрели на Мора.

- Это наилучшее решение. - сказал тот. - Тем более, что это будет недвижимость, расположенная в столице!

- А размер дома? - заинтересовался Орф. - Сколько там будет комнат, сколько этажей?

- Прошу внимания. - сказал старичок и все повернулись в его сторону. - Учитывая, что вас всего пятеро, то вариантов для выбора имеется всего два.

С этими словами служащий извлёк из-под стойки ещё один фолиант - едва ли не больше первого - и с кряхтением положил его перед собой, после чего открыл и развернул в сторону друзей. На левой странице был изображён небольшой двухэтажный особнячок, а на правой - четырёхэтажная, но довольно узкая башня.

- Пожалуйста. Дом на Заводной улице и башня на переулке Говорунов.

- Башня? - Холод скептично поморщился. - Но это же неудобно. Узкая она и вообще…

- Наоборот! - воскликнул Орф. - Это же здорово! Какой же ты маг, если не хочешь жить в собственной башне?!

- Так. - прервал рассуждения товарищей Рок. - Какой из этих объектов ближе к центру города?

- Дом. - не раздумывая ответил служащий. - Переулок Говорунов красив и находится рядом с парком, но это окраина.

- Тогда не о чем думать. - сказал Рок и обвёл взглядом всех остальных. - Ну? Что думаете? Берём?

- Мебель понадобится. - вздохнул Ланс. - И…

- Минимально необходимый набор мебели входит в комплектацию предоставляемого жилья. - сказал старичок. - А внутреннее пространство здания изменяется в соответствии с числом владельцев.

- Ну это прямо песня какая-то. - восхищённо пробормотал Холод. - Такие подарки и, к тому же, бесплатно…

- Божественная награда. - пожал плечами старик. - Это совершенно нормально.

- А как нам её получить? - спросил Рок.

- Вы уже состоите в группе?

- Да.

- Откройте ваш Журнал.

- Есть.

- Раздел Божественных поручений видите?

- Э.. да.

- Строка с божественными наградами есть?

- Есть. - кивнул Рок. - Нашёл! Чёрт возьми, без подсказки через год бы заметил!

- Активируйте.

Внимание!

Вы собираетесь получить Награду для Избранного.

Согласны получить её прямо сейчас?

Да / Нет

- Да.

Внимание!

Вы состоите в группе из нескольких участников.

Желаете ли Вы, чтобы полученная награда была коллективной?

Да / Нет

- Да.

Внимание!

Требуется подтверждение от всех участников вашей группы!

….

- Нажимать "Да"?

- Ну, разумеется!

- Нажал.

- Я тоже.

- И я.

Награда получена!

Вы имеете право на выбор коллективной награды.

Для получения обратитесь в Городской Совет ближайшего к Вам населённого пункта.

- Итак, - улыбнулся старичок-служащий. - Вы выбираете дом на Заводной улице?

- Да!!

Внимание!

Вы являетесь собственником недвижимого имущества!

Список имеющегося у Вас имущества и функции управления им будут доступны в соответствующем разделе.

- Обалдеть можно…

- Поздравляю вас! - сказал старичок. - Могу ли я помочь вам в чём-то ещё?

- Да. - немного рассеянно кивнул Рок. - Не подскажете, как пройти на Заводную улицу?

* * *

Добираться до нужного адреса оказалось совсем несложно - Заводная улица действительно располагалась близко к центру и находилась всего в одном квартале от Большой Торговой Площади и здания Аукциона, в котором, к слову, одновременно располагался Банк.

- А который из этих домиков наш? - с жадным интересом спросил Орф, крутя головой по сторонам улицы. - Может, на выбор?

- Ага, на выбор! - фыркнул Холод. - Щ-щас!

- Номер нашего дома - тринадцать. - медленно проговорил Мор. - В разделе недвижимости написано. Так что давайте искать…

Нужный дом нашёлся в конце улицы, где Заводная улица заканчивалась и примыкала к Механической. Двухэтажный дом с тёмно-бордовой крышей имел два окна на первом этаже и два на втором, а также чердак.

- А ключей-то нам никто не давал! - внезапно воскликнул Рок. - Чёрт! Похоже, придётся возвращаться!

- А где ты видишь замочную скважину, Рок?

Замка в двери действительно не было. Подойдя к ней вплотную, Мор положил на неё руку и попытался толкнуть. В первое мгновение ничего не произошло, а затем перед друзьями появилось небольшое окошко.

Добро пожаловать домой!

- Вот это я понимаю - сервис! - Мор усмехнулся. - Ну что, заходить будем?

-Давай уже, не тяни!

Дверь распахнулась. Внутри оказалось немного вытянутое помещение со столом и несколькими стульями. Справа у стены стоял шкаф с открытыми полками, а у противоположной стены расположилась лестница на второй этаж и ещё одна дверь.

- Красотища! - воскликнул Орф и бросился к двери рядом с лестницей, после чего приоткрыл её и заглянул внутрь. - Тут кухня, народ! Печка, котёл, всё такое. Только окон нет - ничерта не видно.

Секунду спустя его короткие ноги уже грохотали по ведущей на второй этаж лестнице.

- Здесь несколько комнат и подъём на чердак! - послышался его приглушённый голос.

Друзья захлопнули дверь и остановились посередине помещения.

- Я так понимаю, что это что-то вроде столовой. - сказал Ланс.

Холод кивнул.

- Да так и есть. А там - кухня и, скорее всего, кладовка.

Послышался топот и по лестнице скатился воодушевлённый шоккер.

- Четыре комнаты с кроватями на втором этаже. - доложил он. - И ещё одна на чердаке. Там, кстати, даже стол есть, и тоже со стульями. Чур на чердаке живу я!

Рок осмотрелся и подвинул к себе ближайший стул.

- Как хочешь, Орф. Только учти, что ты теперь не Орф Барсумкин, а Орф Чердачник.

Друзья рассмеялись.

- Рассаживайтесь, что ли. - продолжал Рок. - У нас вещей всё равно никаких нет, так что нам все эти комнаты сейчас не к спеху. Давайте лучше разберёмся с Умениями…

Первым делом друзья ознакомились с полученными при достижении третьего уровня Умениями.

Року достался "Рывок", позволяющий стремительно переместиться к противнику и нанести по тому сильный удар.

Мор выучил "Призыв соратника" в виде Грозовой Птицы, испускающей молнии и сражающейся на его стороне.

Холод освоил замедляющий противников "Ледяной поток".

Ланс получил "Сбивание с ног".

А Орф открыл в себе способность зачаровывать "Замедляющие стрелы".

- Отлично! - воскликнул Холод, пристукнув ладонью по столу от переизбытка чувств. - Теперь у нас по четыре навыка, если считать те, что мы ещё не открыли.

- Не будем, кстати, тянуть. - сказал Ланс и первым активировал свой золотой жетон. - Ого! Гм… Занятно.

- Что-то полезное? - заинтересовался шоккер. - Я тоже так хочу!

В итоге Ланс получил "Прыжок", позволяющий преодолеть изрядное расстояние за один раз.

Орф получил "Взлом замков", позволяющий открывать замки.

Холод получил "Ледяные оковы", обездвиживающие противника на определённое время.

Мор получил "Усиление", увеличивающее параметры его соратников.

Рок же получил "Рассечение" - удар, не только наносящий прямой урон, но и вызывающий длительное кровотечение.

- Ни одного повторяющегося навыка. - сказал улыбающийся Мор. - Повезло. А ну-ка!

Короткий жест сопроводился гулким "Шш-ух!" и на всех присутствующих появился новый Эффект.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Усиление".

Ваши атаки наносят на 5% больше урона.

Длительность: 15 минут…

- Полезно. - благосклонно кивнул Холод. - А с улучшением Умения бонус будет повыше, да?

- Я так понимаю, что он возрастёт до десяти процентов. - сказал Мор, рассматривая описание навыка. - Хорошая штука.

- Ловкость, ловкость, ловкость…

- Ты чего там бормочешь, Орф? - спросил Рок. - При чём тут ловкость?

- Характеристики я смотрю. - ответил шоккер. - Тут десять очков свободных… Думаю, что будет, если я их потрачу на Ловкость…

- А зачем тебе ловкость, шарообразный? - засмеялся Холод. - Ты же вроде как менестрель?

Шоккер исподлобья посмотрел на мага.

- Ох, сейчас кто-то договорится!

- Заканчивайте уже с вашими шутками. - вздохнул Рок. - И Орф у нас не Бард, он в первую очередь Вор. Я ведь верно запомнил, да?

- Да. - подтвердил шоккер. - Бард у меня так взят, для разнообразия.

- Для разнообразия… - повторил Холод. - Нет, друзья. Вы как хотите, а я такого "разнообразия" не понимаю. Выбирая свой Класс, ты обязан сосредоточиться на чём-то определённом, а не хватать всё подряд, что тебе больше понравится. То, что здесь нет жёсткой системы навыков - это плохо.

- Это, например, чем?

Холод задумался.

- Ну, например - появлением недожрецов-псевдонекромантов. - сказав это, маг покосился в сторону Мора. - Без обид, дружище, но вспомни скелета, которого ты поднял, пытаясь вылечить нашего Ланса! Про внезапную мышь, которая едва Рока в Чистилище не отправила, я уже промолчу.

Мор с неопределённой улыбкой пожал плечами.

- Пожалуй, ты прав. Но проклятие действует не из-за размытой специализации, а из-за отказа от выбранного Класса.

В итоге всех обсуждений характеристики друзей стали выглядеть следующим образом:

Рок

Сила - 16

Ловкость - 9

Выносливость - 9

Интеллект - 5

Образованность - 5

Мудрость - 5

Обаяние - 5

Удача - 3

Ланс

Сила - 16

Ловкость - 9

Выносливость - 9

Интеллект - 5

Образованность - 5

Мудрость - 5

Обаяние - 5

Удача - 3

Холод

Сила - 5

Ловкость - 6

Выносливость - 6

Интеллект - 17

Образованность - 5

Мудрость - 12

Обаяние - 5

Удача - 3

Мор

Сила - 5

Ловкость - 6

Выносливость - 6

Интеллект - 16

Образованность - 6

Мудрость - 12

Обаяние - 4

Удача - 2

Орф Барсумкин

Сила - 10

Ловкость - 15

Выносливость - 10

Интеллект - 5

Образованность - 9

Мудрость - 1

Обаяние - 5

Удача - 3

Воины сделали акцент на Силе, вор на Ловкости, а маг и жрец - на мудрости с интеллектом. Мор хотел увеличить ещё и Удачу, но у него ничего не вышло - она являлась уникальным параметром и обычные очки характеристик в неё не вкладывались.

- Жаль, что возможности перераспределения не предусмотрено. - сказал Ланс. - Умения-то еще ладно, а вот с характеристиками неудобно.

- Зато это мотивирует думать сразу. - сказал Мор. - А то будет половина игроков с такими же проблемами, как у меня.

- А как это у тебя получилось, кстати? - спросил Орф. - С отменой взятого Класса и все такое?

- Не знаю, Орф. - покачал головой жрец. - Это случилось до того, как мы оказались на той поляне. Так что…

- По сути, прошлая жизнь. - улыбнулся Холод.

- Именно.

- И даже странно, что мы об этом забыли. - заметил Рок. - Столько волновались по поводу воспоминаний и выхода из игры, а потом - бац! - сидим в собственном доме и считаем характеристики.

- Ну и что? - спросил Мор. - В нашей ситуации это совершенно нормально. Мы ведь уже решили, что будем просто играть и повышать уровни. Может быть, даже доберемся до этого… Величия. В чем бы оно не выражалось.

- Насчет игры… - Орф принялся копаться в рюкзаке и извлек оттуда серебристый кругляш. - Поиграем?

Друзья достали оставшиеся жетоны и активировали их один за другим.

- Пятьдесят серебра. - сказал Рок. - Минимум, хотя и приятный.

- Семьдесят два серебра. - улыбнулся Ланс. - И мне кажется, что нам пора идти разбираться в местных ценах.

- Сто тринадцать! - воскликнул Холод и кивнул Лансу. - Согласен, пора идти.

- Пятьдесят. - констатировал Мор. - Вполне ожидаемо.

- Эм… - Орф приоткрыл рот и как будто задумался. - Я даже не знаю, как вам об этом сказать…

- А сколько выпало? -спросил Холод. - Что-то под двести?

- Около того. - согласился шоккер. - Пятьсот.

Рок усмехнулся и изобразил короткие аплодисменты.

- Пять золотых. - сказал он. - Поздравляю, Орф. Возглавляешь наш поход на Торговую площадь.

Глава 5. Аудиенция Верховного Мага

Цены в магазинах кусались нешуточно. Самый обычный меч в оружейной лавке продавался за одиннадцать серебряных монет, а копья и двуручные мечи стартовали с минимального ценника в двадцать пять.

- Что-то я не вижу того, на что у меня хватило бы денег. - сказал Рок. - Да и двадцать пять монет за меч, практически идентичный тому, что у меня имеется - это… Ну, я даже не знаю.

- А на более качественный у тебя и уровня недостаточно. - добавил Ланс. - Смотри, вот эти "зелененькие" требуют уже как минимум пятый.

- Печаль. Может быть, зайдем на Аукцион?

- Аукцион бесполезен.

- А? Почему?

Стоящий рядом с ними игрок с именем Роберт обернулся.

- Я говорю, что Аукцион бесполезен. Сейчас, по крайней мере. Не знаю, что будет завтра.

- А почему бесполезен? - уточнил Рок. - Тоже высокие цены?

Роберт покачал головой.

- Не только. В первую очередь - там хлам. Никто ничего путного еще не нашёл, а денег хочется побольше и желательно сразу. Так что там все завалено бесполезным хламом. Ну и - да - по заоблачным ценникам.

- Ясно. - сказал Рок. -Спасибо.

- Советую пройтись по окраине. - сказал Роберт. - Там тоже встречаются хорошие вещи, а расценки значительно ниже. Хотя редкостей, конечно, уже не встретишь…

Тут в магазинную дверь ввалилось сразу несколько игроков, и друзья поспешили выйти на улицу.

- Дело к вечеру. - сказал Орф, задрав голову и рассматривая начинающее темнеть небо. - Мы действительно собираемся посетить трущобы?

- Не трущобы, а окраины. - поправил товарища Мор. - Хотя я предлагаю оставить это дело на завтра.

- Неужели надоело осматривать город?

- Да не совсем… - протянул Мор. - Просто… Это, наверное, прозвучит странно, но у меня такое чувство, что я устал.

- У меня тоже. - сказал Холод. - Я думал, что это нечто фантомное, но теперь не уверен.

Ланс повел плечами.

- Не скажу, что устал, но шляться действительно надоело. Устроить бы перерыв.

- Тогда предлагаю посетить Банк и Аукцион. - сказал Рок. – Хотя бы ради любопытства. А потом посмотрим.

- Идем.

Посередине Торговой Площади возвышался деревянный помост, на котором не стояло ни одного лотка или прилавка, и в то время, когда друзья приближались к дверям Аукциона, на него взобрался некто, облаченный в расшитую золотыми цветами и звездами ливрею.

- Внимание, внимание! - закричал этот человек и его голос разнесся над площадью неожиданно далеко. - Важная информация для гостей и жителей нашего славного города! Великий маг Реберлиус не будет устраивать публичного выступления, а проведет личную аудиенцию со всеми героями, находящимися на территории нашего города! О подробностях и особенностях мероприятия будет сообщено дополнительно! Приятной вам ночи и счастливых снов!

Развернувшись на месте, глашатай быстро спустился с помоста и куда-то исчез, а толпа вокруг удивленно забормотала. Друзья оторопело переглянулись.

- Личную аудиенцию? - переспросил Ланс. - Да еще и с каждым героем… На кой черт ему это надо? Зачем?!

- Я, кажется, знаю, зачем. - сказал Рок и покосился в сторону Мора. - А вот как нам на это реагировать, еще не решил.

- Я могу подождать вас за городскими стенами. - предложил Мор. - Вы ведь слышали, что сказал этот парень - "героями, находящимися на территории города". Так что, если я буду за воротами - ноль проблем.

- И сколько тебе придется там просидеть? - нахмурился Орф. - Герои - это ведь мы, игроки. Представляете, сколько времени этому магу потребуется, чтобы пообщаться со всеми?

- Чепуха какая-то. - сказал Холод. - Не верю, что все будет происходить именно так. Мы с вами явно чего-то не знаем.

Пройдя в широкие двери здания Аукциона и Банка, друзья оказались в обширном помещении, наполненном игроками и местными служащими. Мимо проносили разнообразные контейнеры и ящики, высокие стопки книг и ворохи свитков. На стене сбоку висела здоровенная доска, у которой на высокой стремянке стоял гном и что-то чертил.

- Как тут оживленно! - восхитился Орф.

Друзья подошли к одному из служащих и расспросили его о работе банка, а затем пообщались с седовласым гномом-аукционером и полистали большую книгу с торговыми предложениями других игроков.

- «Волчий глаз». - прочитал Ланс название одного из лотов. - За семь золотых?!

- Иллюстрация того, о чем нас предупреждали. - сказал Рок. - Непонятный хлам по заоблачным ценам.

- А из оружия что-нибудь есть? Давайте посмотрим.

К сожалению, подавляющее большинство оружейных лотов были непомерно дорогими и неоправданно примитивными, вроде обычных деревянных дубин или затупившихся ржавых кинжалов.

- Похоже на оружие крысюков. - сказал Холод. - Трофеи, что ли, распродают?

- Наверное.

Выйдя из здания Аукциона, компания неторопливо направилась к неосмотренным магазинам.

- И все-таки банковский ящик нам понадобится. - сказал, обращаясь к своим товарищам, Холод. - Если не сейчас, то уж в будущем однозначно.

- Из-за доступности в любом банковском отделении? - догадался Мор.

- Конечно! Загрузил туда какие-нибудь зелья, чтобы с собой не таскать - и забираешь, по мере необходимости.

- За двадцатку серебра. - напомнил Рок. - А меня подобные ценники не устраивают.

Холод пожал плечами.

- Это не так уж дорого. Надо просто выполнять задания и исследовать мир. Мы ведь кроме ближайших полей и небольшой части города ничего не видели. Если будем сидеть на одном месте, то деньги и не появятся.

- Справедливо. - согласился Ланс. - С завтрашнего утра начинаем искать задания. Пообщаемся с этим ма…

- Смотрите! - воскликнул Орф и ткнул пальцем в небольшой магазинчик слева. - Книжная лавка!

- Ты заинтересовался литературой?

- Нет, но там же могут быть книги Умений! Или нет?

- Книги Умений - в книжном магазине. - сказал Мор. - Звучит логично. Зайдем?

Отворив заскрипевшую дверь, компания друзей зашла в помещение лавки. Большую часть ее внутреннего пространства занимали стеллажи с книгами, и лишь с дальнего их края выглядывала столешница от небольшого прилавка.

- Проходите, проходите. - послышался чей-то голос. - Что я могу предложить моим покупателям?

- Книги с навыками для разных Классов есть? - спросил Орф.

- А. - голос невидимого хозяина охладился сразу на несколько градусов. - И вы тоже за этим…

- Это значит "нет"? - подойдя к прилавку, друзья увидели низенького старичка, на носу которого покоились очки с невероятно толстыми линзами.

- Учебников для магов и воинов у меня нет. - сказал хозяин. - Зато есть карты и справочники по окружающим землям. Дневники путешественников, бестиарии, мемуары исследователей из других стран. Могу также продать дешевую мебель.

- Мебель? - Року показалось, что он ослышался. - Учебников нет, а мебель есть?

Коротышка-хозяин смутился.

- Не удивляйтесь, молодые люди. Этот товар оказался на моем складе совершенно случайно. История его появления довольно длинная, а я не люблю, когда что-то лежит и пылится без дела. Так вы заинтересовались?

- А что у вас есть?

- Тэк-с. Ну… давайте посмотрим. – достав толстый блокнот, хозяин быстрым движением перелистнул несколько страничек. – Угу-мм… А, вот. Всё верно. Значит, имеется сундук – среднего размера, из железного дерева. Есть столик и пара кресел. Слегка потёртые, зато крепкие и красивые. Ещё есть шкаф – с двойным дном, после небольшой реставрации.

- Нет, спасибо. – покачал головой Рок. – Нас такое не интересует.

- Отдам всё за два золотых!

- Извините, но…

- За один!

- Спасибо, мы не…

- Восемьдесят серебра! – воскликнул хозяин. – И можете считать, что вы меня ограбили!

- Да не собираемся мы вас грабить!

Старичок обрадовался.

- Так значит, сойдёмся на золотом?!

Рок удивлённо замолчал.

- Послушайте, уважаемый, - начал Мор. – Мы пришли не за старой мебелью, а…

- Двадцать пять серебра! – выкрикнул старичок. – И только потому, что вы мне понравились! Себе в убыток предлагаю! Ну?!!

- Двадцать монет. – предложил Ланс. – И только потому, что я хочу вам помочь и рассчитываю на будущее сотрудничество.

Какое-то мгновение было тихо. Хозяин лавки неподвижно смотрел перед собой, и борьба его чувств ощущалась почти физически.

- Продано! – внезапно гаркнул он и хлопнул ладонью по прилавку. – Продано молодому человеку с длинными волосами! Доставку организую сам, скажите адрес.

- Улица Заводная, дом тринадцать. – сказал улыбающийся Холод. – И ещё нам нужны карты.

- Пожалуйста. – засуетился хозяин. – Какие именно территории вас интересуют?

- Окрестности города, для начала. – Рок облокотился на прилавок и с интересом посмотрел по сторонам. – Желательно, максимально подробные. Если есть.

- Есть, как не быть! – закивал торговец. – Сейчас покажу…

Из книжной лавки друзья выбрались уже в сгустившихся сумерках.

- Прямо ограбление какое-то. – ворчал Орф. – Да я за десять серебра арбалет себе мог бы купить, а не какую-то там карту!

- Если бы мог бы – купил бы. – парировал его замечание Рок. – А карты необходимы для того, чтобы хоть немного ориентироваться на местных землях. Не будешь же ты всё исследовать и осматривать сам?

- Ну, не знаю… - смешался шоккер. – Мог бы и осмотреть…

- Не ворчи, Орф. – махнул рукой Холод. – Рок прав – карты брать было необходимо. Хотя десять монет – это, конечно, немало. И, кстати, Ланс, - тут маг с интересом посмотрел на своего товарища. – Зачем тебе тот антикварный хлам, что ты приобрёл? Да ещё за двадцатку!

- Захотелось. – коротко ответил Ланс. – Представил, как захожу к себе в комнату, открываю окно, сажусь в кресло… На столике свеча, в шкафу какие-нибудь книги…

- Да ты романтик! – усмехнулся Орф. – Открой себе при случае обучение Барда, будем с тобой на двоих музыку сочинять!

- Спасибо, я лучше останусь обычным воином.

- А, кстати, о Бардах. – улыбнулся Мор, - Орф, а как ты хочешь быть музыкантом, если у тебя из инструментов кроме лап и хвоста ничего нет?

Глаза шоккера сделались почти идеально круглыми, а его друзья рассмеялись.

- И правда, Орф, как?

- Я как-то об этом не думал. – ответил Орф. – Я ведь кроме стрельбы ещё владение кинжалами хотел прикупить, и что-нибудь из воодушевляющих маршей… Значит, решено – нужны кинжалы и инструмент!

- Простите, уважаемый. – обратился Холод к одному из прохожих горожан. – А музыкальные инструменты тут где-нибудь продаются?

- Да. – кивнул горожанин. – Там! – с этими словами он показал на ряд из небольших лавок.

- Спасибо. – поблагодарил его Холод и повернулся к друзьям. – Давайте поищем барабан для котобуса – и домой. У меня рядом с полосой Выносливости значок появился, что я устал и она больше не восполняется.

Шоккер решительно зашагал впереди всей компании и ворвался в лавку подобно маленькому торнадо.

- Мне нужен струнный инструмент!

Долговязый, похожий на скелет торговец и игрок с именем Ваббер обернулись.

- Котобус? – удивился Ваббер. – Котобус-менестрель?!

- Сам ты котобус! – рявкнул Орф. – Моя раса называется Шоккер!

- Да, да, извини. – пробормотал Ваббер. – Я припоминаю… - протянув торговцу пригоршню серебра, он убрал в карман небольшой предмет и, окинув друзей задумчивым взглядом, вышел на улицу.

- Что конкретно вас интересует? – поинтересовался хозяин лавки у шоккера. – Люрни, гудни или мелотоны?

- Э… м-мммм… - задумался Орф, осматривая разнообразные инструменты, развешанные по стенам. – Вот это! Сколько такое стоит?

Вытянув необыкновенно длинную руку, торговец снял со стены небольшую гитару с корпусом каплевидной формы, и протянул её подпрыгивающему от нетерпения шоккеру.

- Этот инструмент называется мелотон. – сказал он. – Могу порекомендовать его для…

Короткие пальцы шоккера с лёгкостью обхватили тонкий гриф и пробежались по струнам. Помещение наполнилось мелодичной трелью.

- О. – кивнул торговец. – Вижу, вы уже знакомы с музыкой…

Остальные рассматривали занятого мелотоном шоккера с большим интересом.

- Так что? - спросил Ланс. – Ты действительно умеешь играть на такой штуке?

- Похоже на гитару. – шепнул своему товарищу Холод. – Только корпус какой-то странный.

В воздухе тем временем прозвучало ещё несколько аккордов, а затем поплыли ноты незатейливой и неторопливой мелодии.

- Мне ещё не доводилось слышать это произведение. – сказал торговец. – Скажите, уважаемый, вы менестрель?

- Ещё нет. – ответил шоккер. – Но я обязательно научусь. У вас, кстати, есть учебники воодушевляющих маршей или…

- Нет. – помотал головой хозяин лавки. – Я понял, о чём вы говорите, но – нет. Книги навыков можно приобрести или в Гильдиях, или в нескольких специализированных магазинчиках. У меня таких нет.

- Ясно. – кивнул Орф. – А цена этого мелотона?

- Всего лишь два золотых, уважаемый, и за эти деньги вы приобретаете не просто инструмент, а изделие, в которое создававший его мастер вложил свою душу! Обратите внимание, как…

- Какую душу? – завопил Орф. – Вы мне что предлагаете?! Я вам что – чернокнижник?! Колдун?! Я не желаю приобретать чужие души, мне нужен лишь инструмент! Зачем мне чья-то душа?!

- Нет-нет! – замахал руками торговец. – Тише!! Я не имел в виду ничего подобного! В нашем славном городе за предложение купить душу разумного существа могут арестовать!

- Вот! – воскликнул шоккер. – Сами понимаете, что это противозаконно! Как вы вообще решились мне это предложить?!

Торговец онемел и начал покрываться красными пятнами.

- Да не предлагал я вам этого! Это… Это ошибка! Вы ошиблись!!

- Я прекрасно слышал, что вы мне предлагали! – перебил хозяина лавки Орф. – И всё, что вы говорили про чью-то душу, расслышал! У меня четыре товарища в свидетелях - поинтересуйтесь! Душа, надо же! Да ещё за такие невероятные деньги! Нет! Я отказываюсь от вашего предложения и ухожу, чтобы…

- Стойте! Нет! – воскликнул торговец и сделал такое движение, словно хотел схватиться за всех и сразу. Взгляд его метался между Орфом и остальной компанией. – Это ошибка! Это… неправда! Вы всё не так поняли! А цена… Один золотой! Нет! Да! Золотой и двадцать серебром! Чтобы сгладить недопонимание!! Я честный торговец! Это все знают!

Рассерженный шоккер внезапно успокоился и неторопливо кивнул.

- Ну, что же. Я, как уважающий вас покупатель, согласен на цену в один золотой и двадцать серебром. Пожалуйста…

Покинув лавку, друзья медленно двинулись через площадь, причём изучающие взгляды товарищей были прикованы к довольному своим приобретением Орфу.

- Скажи-ка, Орф, - обратился к нему Холод. – Ты нам ведь всё о себе рассказал, да?

- Да вроде… А что такое?

- То, что мы сейчас наблюдали, - сказал Рок. – Называется «разводом».

- И проделал ты всё это, не задумываясь ни на секунду. – заметил Мор.

Орф запнулся.

- Ну… я… Я как-то не специально. Я об этом и не думал вообще!

- Может, и не думал. – усмехнулся Холод. – Но торговаться в местных лавках теперь тебе. Понял?

Шоккер поморщился, но улыбнулся.

- Ла-ааадно.

Дом на Заводной улице порадовал друзей небольшим сюрпризом – приобретённая Лансом мебель уже стояла в его комнате, завёрнутая в большие куски грубой ткани.

- Телепортировали они её сюда, что ли? - задумался вслух Рок, осматривая самый большой свёрток. - По лестнице такой шкафчик даже вчетвером не поднять…

- Магия. - усмехнулся Холод. - Должны же быть у игры хоть какие-то преимущества перед реальным миром, не так ли?

- Пожалуй.

Используя острие копья в качестве ножа, Ланс принялся распарывать упаковку шкафа.

- Та-ак. Что тут у нас…

- Какой-то он у тебя поцарапанный.

Без упаковочной ткани шкаф выглядел ещё более массивным – дерево, из которого он был выполнен, потемнело, а накладки из светлого металла отполировались прикосновениями и местами блестели.

- Мы его передвинуть-то сможем? – открыв тихо скрипнувшую дверцу, Ланс посмотрел на широкие внутренние полки. – Не видно ничерта. Мор! Не загораживай свет!

Оглянувшийся на окно Мор послушно отошёл в сторону и сказал:

- Про освещение мы, кстати, забыли. Ни одного фонаря на все комнаты.

- Откуда нам было знать, что они не предусмотрены? – проворчал Холод. – Мебель ведь есть! Да и крепления для светильников вон – тоже.

- Орф, а ты в темноте видишь?

- С какой это стати? – удивился шоккер.

- Ну… ты же всё-таки кот, а кошки, говорят, в темноте хорошо видят.

- Кошки, может, и видят. – вздохнул Орф. – А вот я – нет.

Осмотрев шкаф, вместительный сундук и пару широких кресел, друзья расставили предметы мебели по комнате Ланса.

- А ничего получилось. – заметил Рок. – Уютно. Надо будет тоже что-нибудь прикупить.

- Начни с оружейной стойки. – сказал Ланс, срывая слои ткани с небольшого круглого столика. – А то захочется старую железяку дома оставить, а места нет.

- Кстати о покупках. – протянул Мор. – Никому не показалось, что появление всего вот этого в книжной лавке – совсем не случайность?

- В смысле? – поднял голову Ланс. – Как это не случайность? Ты же слышал, что сказал хозя…

- Чушь. – отрубил Мор. – Торговец может говорить всё, что угодно, но его желание продать всё это выглядело подозрительно.

Рок задумался.

- Почему? Здесь ведь игра, а не реальность… Или ты думаешь, что это может быть скрытым заданием?

- Но ведь похоже, согласись? Торговец увидел группу из игроков и тут же всучил одному из них какой-то хлам, сбрасывая цену до тех пор, пока тот не согласился на сделку. Звучит?

- Не звучит. – фыркнул Ланс. – Креслица пусть и потёртые, но всё равно шикарны. А стол! Ты посмотри, что у него вместо столешницы! Это ж произведение искусства! – сказав это, он подтащил столик к окну и все остальные подошли поближе.

- О. – поднял брови Холод. – И правда красиво.

Поверхность стола была не простой, а состоящей из множества вращающихся колец, на каждом из которых был нанесён какой-то замысловатый разноцветный рисунок. Большой наборный круг из таких колец располагался по центру стола, а более мелкие – по его углам.

- Занятная штука. – проговорил Мор. – Похожа на ребус.

- Нет. – с внезапной уверенностью возразил Орф. – Это не ребус. Это графическая анафония.

- Чего?!

- Ну, как тебе объяснить… Анаграмма знаешь, что такое? Вот. Только там просто переставляются буквы, а тут…

- Орф!

- А? Что?

- Ты где таких слов понабрался, менестрель-рецедивист с тремя образованиями?

- Я, вообще-то, не только Вор. – самодовольно сказал Орф. – Я ещё и исследователь! Я даже предметы опознавать умею! Я же говорил! У меня Образованность на девятке!

- Похвастался. – кивнул Холод. – Молодец. У меня это значение меньше. Но ты всё-таки объясни, что это, по-твоему, такое.

- Ну, смотрите… – начал Орф и постучал когтями по столу. – Анаграмма – это слово, составленное из букв другого слова. Был, скажем, Мор, а стал – Ром. Вот. А анафония – это когда в некоем тексте или песне всё время повторяются разрозненные звуки, вместе образующие нечто, обладающее особым смыслом. Скрытым смыслом.

- То есть, - проговорил Рок. – Ты полагаешь, что в этих картинках что-то зашифровано?

- Вовсе нет. – помотал головой шоккер. – Откуда я могу знать, зашифровано тут что-нибудь или нет? Но очень похоже. Смотри - круги вращаются и из них складываются разные рисунки, а если совместить их правильно – может быть будет что-то… ну… не знаю. Что-нибудь красивое или важное.

- И торговец хотел от этого избавиться. – сказал Мор. – Интересно.

- Не так уж и интересно. – возразил Рок. – Если ты прав, то нас только что некрасиво подставили. И о последствиях этого мы можем только гадать.

- Так! – хлопнув ладонью по столу, Ланс поднялся и посмотрел на друзей. – Давайте-ка оставим всё это на завтра. Сидеть тут в темноте и рассуждать, кто и кого подставил – не для меня. Я спать хочу. А завтра уже посмотрим, что тут к чему. Согласны?

- Я только «за». – сказал шоккер и двинулся к двери, тут же, впрочем, налетев на стоящее на его дороге кресло. – Ай, чёрт! Расставил тут свои стулья!

- Руки прочь от моей мебели! – обеспокоился Ланс и сразу же рассмеялся. – Ладно, завтра обязательно закупим светильников. Всем до завтра!

- Пока!

- Счастливо.

Друзья на ощупь разбрелись по собственным комнатам и легли спать.

* * *

- Парни! Парни! Мор, чёрт возьми, ну ты как накаркал!

- Что там опять? – в ведущем на чердак проёме появилась заспанная мордочка Орфа. – Ты кто такой?

- В смысле, кто я т… А, чёрт! Нашёл время шутить!

Из боковой комнаты вышел Рок.

- Доброе утро, Ланс. Что стряслось?

- Орфова пикрограмма пропала!

- Кто пропал?

- Пиктог… А-а, чёрт! Да ребус этот, который на столе был! Пропал!

Из-за дверей других комнат показались Холод и Мор.

- То есть как это – «пропал», Ланс? Стол уже, что ли, кто-то украл?

- Нет! – сделав энергичный жест руками Ланс выдохнул и немного успокоился. – Просто вчера на поверхности стола была та занятная головоломка, а сейчас там ничего нет! Всё исчезло! Самый обыкновенный деревянный стол!

- Так. – сказал за остальных Рок. – Пошли посмотрим.

Столик в комнате Ланса стоял на том же месте, где его и оставили – рядом со стеной у окна. Верхняя часть его столешницы была чистой и почти идеально гладкой. Друзья обступили его со всех сторон и принялись осматривать, периодически ощупывая или простукивая. Орф даже попробовал поскрести его поверхность когтями, но ничего не добился – полированная столешница оставалась самой обыкновенной доской.

Поднявшись на ноги, Рок положил руки на пояс и внимательно посмотрел на стол.

- Ну-у… - протянул он и обвёл взглядом всех остальных. – Гм. Какие будут идеи?

- Чертовщина какая-то. – сказал Ланс.

- Или магия. – добавил Холод. – Если тут наложены чары, то ребус может быть виден лишь по определённым числам, или в конкретную фазу Луны, или…

- Это не ребус. – перебил товарища Орф. – А Луны вчера вообще не было!

- Может быть, он появляется по ночам? – спросил Мор и пояснил: - Мы же его практически ночью осматривали – не будь на улице фонаря, вообще бы ничего не было видно.

Рок задумался.

- А может, всё дело как раз в темноте и есть? Сейчас светло – и ребус не видно.

- Тогда давайте отнесём его на кухню и проверим. – предложил Ланс, а стоящий рядом с ним Мор согласно кивнул.

- Да, давайте попробуем.

Но увы – эксперимент успехом не увенчался. Даже будучи помещённым в глубокий мрак, загадочный столик не изменялся и никаких необычных свойств не проявлял.

- Спущу-ка я его в подвал. – сказал Ланс, а на вопросительные взгляды друзей ответил: - Для подстраховки. Не хочу, чтобы такая странная вещь стояла в открытой комнате. Мало ли, какие там на нём чары…

- Может быть, стоит отнести его к местным магам? – поинтересовался Рок. – Мы ведь всё равно собирались посещать их Гильдию, верно? Показать им этот стол, всё описать… Думаю, они быстро разберутся, что там к чему.

- И если там окажется что-нибудь запрещённое, то у нас будут большие проблемы. – саркастически улыбнувшись, Мор покачал головой и уселся на край обеденного стола в гостиной. – Нет уж, Рок, я предлагаю не торопиться. Столом ещё никто не интересовался, да и вреда от него никакого нет. Лучше подождать. Кто знает – может быть, раздобудем ещё какую-нибудь информацию.

- А завтракать будем?

Друзья с некоторым удивлением посмотрели на Орфа.

- Ты что – хочешь есть?

- Нет. – помотал головой шоккер. – Но проснуться и остаться без завтрака – как-то не это… ну… В общем, давайте позавтракаем.

- Нужно узнать цены на местную еду. – сказал Холод. – Спиртное даёт кратковременный бонус к Силе, но накладывает штрафы на Ловкость и Интеллект – это значит, что и еда обязана обладать какими-то «баффами».

- Значит, куда нам нужно… - задумался Рок и принялся перечислять: - Пройтись по Гильдиям и посмотреть на Умения – раз. Изучить ассортимент мелких магазинов с оружием и бронёй – два. И поискать доступные несложные задания – три.

- И позавтракать!

- Орф. – сказал Рок. – Вот у тебя сколько денег?

- Около четырёх золотых.

- А у меня – сорок монет серебром. Ты понимаешь, что это значит?

- Что после завтрака денег на Умения и остальное уже не останется. – грустно констатировал Орф. – Ладно, оставим еду на потом. Но ведь идея хорошая, согласитесь!

Выйдя из дома, друзья принялись петлять по извилистым улицам, но в конечном итоге всё-таки нашли узкую улочку, на которой работало сразу несколько ремесленных и торговых лавок.

- Половину города истоптали, пока нашли. – сказал Холод, изучая игровую Карту. – И, кстати - оцените, какое забавное название – улица Цирковая.

- Действительно, забавное. – фыркнул Мор, пробегая взглядом по нависающим верхним этажам домов и не слишком нарядно одетым местным. – Развлечений тут прямо навалом…

И друзья с энтузиазмом ввалились в первую лавку, оказавшуюся оружейным магазином. Через некоторое время они перекочевали во вторую. А затем и в третью.

Пару часов спустя деньги остались лишь у Холода – и только потому, что Лансу удалось договориться с владельцем сразу двух магазинов о большой скидке. Каждый из компании приобрёл для себя Оружие, Доспех, Наручи, Поножи, Обувь и Шлем, а Орф расстался со всей имевшейся у него наличностью и обзавёлся кинжалами, а также двумя книгами Умений для открытых у него Классов.

- Зачем тебе и арбалет, и кинжалы? – спрашивал у шоккера Холод. – Выбрал бы что-то одно – и не беспокоился!

- Во-первых, что это удобно. – благодушно возразил Орф. – А во-вторых, мне нравится разнообразие.

- Оо-о, - простонал маг. – Опять это «разнообразие»!

Довольные приобретениями, друзья бодро шагали в сторону центра. Холод пытался донести до шоккера всю бесполезность его растрат, а остальные рассматривали дома и строили планы на оставшийся день.

- В Гильдии-то заглянем? – поинтересовался Мор. – Второй день уже дойти никак не можем.

- А зачем? – спросил Ланс и усмехнулся. – Орф вон в каких-то забегаловках за пару примитивных Умений аж три золотые монеты отдал! Теперь представь, какие ценники будут в магазинах у Гильдий!

- Да, - вздохнул, соглашаясь, Мор. – Большие!

Фонарь в рыночных лавках удалось приобрести только один – собирающиеся на исследования подземной части Дорнбурга игроки разобрали все имевшиеся у торговцев запасы светильников - зато свечей друзья закупили большую коробку.

«А чтоб были!» - воскликнул хозяйственный шоккер, когда у него спросили, для чего ему такое количество восковых изделий.

А дойдя до порога своего дома, друзья услышали отголоски чьего-то громкого голоса.

- …айте… ители… рода…

- Глашатай где-то выступает. – сказал Рок. – Ускоримся!

Поспешив и выйдя на соседнюю улицу, друзья стали различать доносящиеся до них слова полностью.

- …сегодня после двенадцати часов дня. Великий Маг будет ожидать вас в своём личном кабинете в Небесной Башне до самого вечера. Слава будущим героям Невериума и Асстелона!

Друзья переглянулись.

- Ну, прекрасно. – сказал Рок. – Теперь надо ре…

Внимание!

Вы приглашены на аудиенцию Великого Мага Реберлиуса!

В ходе аудиенции возможно получение информации, необходимой для выполнения Основного Задания и Глобальной Цели.

Будьте внимательны! Игнорирование данного приглашения означает сокращение доступного игрового функционала!

Время до начала аудиенции: 49 минут…

- «Сокращение функционала» – прочитал Холод. – Ничего себе аудиенция! И как это понимать?

- Понимать так, что идти туда придётся всем и прямо сейчас. – сказал Рок. – Выбора у нас теперь нет.

- Идём.

Пространство перед Небесной Башней было забито разнообразно экипированными игроками. Воздух над толпой наполняли шум от разговоров и громкие выкрики.

- Задания им, задания… - проворчал Холод, услышав некоторые из доносящихся до друзей реплик. – Пошли внутрь. Есть мнение, что этот маг работает по тому же принципу, что и Городской Совет. Стоять здесь и занимать какую-то очередь смысла нет.

Поднявшись по нескольким длинным лестницам, друзья прошли мимо ряда стройных колонн и остановились на площадке перед высокими воротами Небесной Башни. Здесь уже теснилось около двух десятков игроков, а также стояла усиленная охрана из королевских гвардейцев.

- Пятидесятый уровень! – восторженно прошипел Орф, коротким жестом указывая на неподвижных гвардейцев. – Вы это видите?! Пятидесятый уровень!! Вот кого нужно было на крысюков посылать, а не каких-то там стражей!

- Да, - согласился Холод. – Это похоже на дисбаланс. Зачем Великому Магу охранники такого уровня, если стража во всём остальном городе гораздо слабее?

- Чтобы их не смогли захватить? – предположил Рок.

Холод покосился на своего товарища.

- Захватить? Кто?

- Игроки. – ответил Ланс вместо Рока. – Или отряд из какого-нибудь соседнего государства. Представь, что будет, если игроки решат вырезать всю «верхушку»?

Но Холод только махнул рукой.

- Да это понятно! Но что ж теперь – оставлять город практически беззащитным? Да и мирная зона тут, кстати – попробуй-ка, напади!

Послышался удар далёкого колокола.

- Двенадцать часов дня! – провозгласил появившийся непонятно откуда глашатай. – Двери Башни открыты для всех приглашённых!

Массивные створки за его плечами медленно распахнулись, и успевшая собраться небольшая толпа потекла внутрь. Пройдя через несколько гулких залов, друзья поднялись по длинной винтовой лестнице и оказались перед широкой деревянной дверью. Поверхность двери украшала мелкая резьба и непонятные символы, а пол вокруг был выложен разноцветными мраморными плитками.

- А куда все подевались-то? – спросил Орф и с недоумением обернулся. – Сюда перед нами человек десять поднимались, если не больше!

- Ну – они либо внутри, либо в индивидуальном пространстве. – сказал Холод. – И в последнее мне верится несколько больше.

- Интересно, - задумался Ланс. – А нас позовут или…

Украшенная резьбой дверь распахнулась. Друзья увидели низкорослого и весьма упитанного человечка, одетого в красивую тёмную мантию, а также богатую комнату, больше всего похожую на некий музей.

- Прошу вас! – улыбнулся человечек и неловко подпрыгнул на одном месте. – Проходите! Великий Маг Реберлиус ждёт вас!

Зайдя в кабинет мага, компания оказалась в окружении добротной деревянной мебели и настоящих завалов из разнокалиберных книг. Слева на стене висели большие часы, стрелки которых конвульсивно подёргивались и то забегали на полминуты вперёд, то делали несколько коротких рывков назад. Откуда-то доносились размеренные и тягучие удары далёкого колокола. Бо-ооо-оооо-оом-мммм…. Бо-ооо-оооо-оом-мммм….

- Итак.

Разом повернувшись, друзья уставились на облачённого в расшитый серебром костюм худощавого человека, чьи золотистые волосы были заплетены в короткую косичку на правом виске, а также ниспадали на спину и плечи. Взгляд тускло светящихся синих глаз незнакомца отдавал морозцем и раздражением.

- Вы пришли сюда потому, что Пророчество свершилось и час настал. – сказал он. – И сейчас вас наверняка терзает вопрос, что станется с нашим замечательным королевством, когда на его пороге появится сама Вечность.

Рок бросил быстрый взгляд на своих друзей. Орф и Ланс слушали Великого Мага с жадным любопытством, Холод – несколько отстранённо, а лицо Мора вообще не выражало никаких эмоций.

- Однако я скажу вам, что у нас ещё имеется шанс спастись. – продолжал Маг. – Не пропасть в забвении и не раствориться в хаосе, а спастись! – сказав это, Реберлиус замолчал и выдержал театральную паузу.

- Вы спросите – «как»? – сказал он. – Так я отвечу! Вам и именно вам предоставляется возможность сразиться с… к… - вытянув руку, он указал тонким пальцем прямо на друзей и тут же наткнулся взглядом на бесстрастного Мора. – Э-эээм…

Взгляд Реберлиуса сделался злорадным и метнулся в сторону своего помощника, а брови вопросительно поднялись вверх. Помощник же сначала безразлично пожал плечами, а затем опомнился, вспотел, и, прыгая глазами между друзьями и Великим Магом, затряс головой. Руки его разошлись в примитивном жесте совершенного непонимания.

Рок, наблюдавший за этой безмолвной пантомимой, нахмурился, а Великий Маг опустил руку и заговорил вновь.

- Позвольте мне задать вам пару вопросов. – произнёс он.

- Задавайте, конечно! – кивнул Орф. – Я, если смогу, то с…

- Это был ещё не вопрос. – процедил Реберлиус и пронзил шоккера гневным взглядом.

- Но как же? – растерялся шоккер. – Вы же сами спросили, нельзя ли спросить, так и я ответил!

- Я… - оторопело выдохнул Великий Маг, а затем быстро приблизился и остановился напротив бывшего некроманта.

- Понравился ли вам наш город? – спросил он.

Мор коротко кивнул.

- Пожалуй. Светло, чисто. Много торговых лавок.

- А каково ваше впечатление от моей Башни?

- Высокая. – оценил Мор и спокойно добавил: - Жалко, у меня такой нет.

Лицо Великого Мага на какие-то пару мгновений стало растерянным. Кашлянув, он отошёл от друзей и прошёлся по комнате, завершив своё неторопливое движение напротив окна.

- Продолжим. – деловым тоном сказал он. – Наш мир в опасности и сохранить его в целости сможете только вы. И потому вам даруется возможность чувствовать перспективы и отделять требуемое от обыкновенного. А теперь – в путь!

- А куда? – бесхитростно удивился Орф. – Далеко? И что мы там должны сделать?

- Сразиться с Вечностью.

- ЧТО?! – вопрос был задан совсем тихо, но всеми одновременно, а потому прозвучал чётко и был хорошо слышен по всей комнате. Великий Маг, впрочем, на него внимания не обратил.

- Я поделюсь с вами теми знаниями, что у меня есть. – сообщил он. – И укажу местонахождение предмета, который поможет вам в ваших поисках. – подойдя к столу, маг развернул на нём огромную карту, накрывшую всю столешницу целиком и свалившуюся на пол с противоположного от него края.

- Вот. – прозвучал уверенный голос. – Здесь находится то место, где окончил свой путь Хонбир Путешественник, великий исследователь и картограф. Именно там сейчас должен оставаться его дневник, из которого вы узнаете местонахождение Обители Вечности. А теперь – не медлите! Великая тень нависает над всеми нами и не будет никому ни покоя, ни радости, пока не получит мир из ваших рук избавления!

Друзья внезапно оказались на площадке перед дверью, а сама дверь при этом моментально захлопнулась.

«Дах!» - глухой звук разнёсся по площадке и переродился в эхо, заметавшееся по пролётам лестницы.

Орф Барсумкин ошарашенно посмотрел на своих друзей.

- Вы что-нибудь поняли?

Внимание!

Вы начали первый этап Основного Задания и встали на путь достижения Глобальной Цели.

Цель: узнать местонахождение Обители Вечности.

Задание: найти дневник легендарного Хонбира Путешественника.

Примечание: отметка области расположения дневника имеется на вашей карте!

Удачи!

Подсказка 2: данное задание рекомендуется выполнять в группе!

Компания игроковпереглянулась, а Рок раздражённо вздохнул.

- Прекрасно. – протянул он. – Просто прекрасно.

Глава 6. Пещера пустотных гоблинов

- И всё-таки. - упрямо покачал головой Рок. - Как вы себе представляете сражение с вечностью? Это же бред! Наверняка тут какая-то метафора!

- Не обязательно. - сказал Холод. - Не забывай, что в игре есть свои условности, так что столкнуться мы можем с чем угодно. Хоть со стенкой, на которой будет написана эта самая "вечность", и которую нам нужно будет чем-нибудь раздолбать.

- Мне нравится. - быстро сказал Орф. - Я "за".

- Не волнуйся, Орф, нашего мнения об этом никто не спрашивает.

Выйдя на площадь, друзья неторопливо двинулись через заполонившую её толпу игроков. Рок, открывший игровой чат, усмехнулся.

- А чат с первого дня и не изменился. Всё такая же ругань, болтовня и истерики.

- Так это нормально. – сказал Холод и тут же поправился. – Вернее, это НЕ нормально, но для таких игр вполне естественно. – нажав мысленным усилием соответствующий значок, маг тоже пробежался глазами по быстро ползущим строчкам.

- Кто на приёме был, расскажите, что там дают!

- Таким, как ты, великий маг не даёт!

- Прекра-ааати-иииите-ееее рас рас Не засоряйте мне чат

- Кто там чат бедному чудику засоряет? Эй, малышня, ты чья?

- Он вечность убить просит! Что за фигня?!

- Что??

- Продам огород за городом и волчью шкуру! С дырами!

- Эй, кто там вечностью убился? Отсыплешь немного своему другу?!

- Парни, это не шутка, всё серьёзно! Маг выдаёт квест убить вечность!

- Чего-оо?! Я в этой игре целую вечность убивать должен??

- Так вечность убивать или убивать вечность? Что за фигня?!

- Ищу группу в канализацию!

- Как вы оба это читаете? – удивился Ланс. – Я туда периодически заглядываю, на секунду, так там кроме пустой болтовни ничего нет! Плюс…

- Стоп! – сказал Холод. – Всем открыть чат! Это важно!

- А что там?

- Смотри сам, тут так не объяснишь…

- Да я серьёзно, блин! Говорю ж вам, там тролль!

- Такой же толстый, как ты?

- Ищу пати в канализацию!

- Да смойся ты уже! В прямом смысле!!

- Кааа-аапец! В башне этого мага – тролль!! Одного стражника уже завалил!

- Там что, серьёзно тролль? Где квест брать?

- Как тролля-то зовут? Не вечностью, нет? Может, это его убивать надо?

- Валите все от входа! Он на нас агрится, у нас уровни меньше!

Прочитав очередное сообщение, друзья оглянулись и увидели, что на длинных лестницах и у самого входа в Башню возникает суетливое движение. Игроки вокруг них гомонили всё громче – кто-то пытался собрать рейд на Тролля - Босса Башни, а кто-то – выяснить, где получить задание на его ликвидацию.

- Слушайте парни, а этот тролль, случайно, не наш? – тихо спросил Ланс.

- Нет! –зашипел шоккер и оскалился. – Мы мирные игроки и троллей за собой не таскаем!

- Согласен!

- Пойдёмте-ка отсюда. – решил Рок. – А то вдруг этот маг как-то учует содержимое Орфовской сумки - будет нам тогда ситуация…

По дороге к дому друзья увидели в чате сообщение о том, что тролль обезврежен – королевские гвардейцы опомнились и скрутили нарушителя толстыми цепями. Но несколько десятков самонадеянных игроков в Чистилище тот отправил.

- Орф! – позвал товарища Мор. – Может, оставишь тот шар в своей комнате, а? Или к Лансу в сундук положи, если боишься, что потеряется. А то выскочит тролль перед нами в самый неудобный момент – и что будем делать? Гвардейцев среди нас нет!

- Не хочу я его нигде оставлять. – помотал головой Орф. – Это же артефакт какой-то, и наверняка очень дорогой. Вдруг пригодится!

- Так ведь мы тебе его не выбрасывать предлагаем! – поддержал Мора Рок. – А всего лишь положить дома.

- И что тогда будет? – скептически спросил Орф. – Голодный тролль у Орфа на чердаке, да?

- Гм…

- А ведь правда! – Холод фыркнул и рассмеялся. – Если он этот шар дома оставит, то тролль где-нибудь у нас и появится! Чёрт! Я уже собирался вас поддержать…

- Можно попробовать положить его в…

- Стоп! Смотрите!

Друзья проследили за жестом Орфа и увидели, что в окна их дома пытается заглянуть какой-то человек. Худощавый и одетый в потёртую накидку, тот скрывал своё лицо под капюшоном и с любопытством таращился внутрь комнат.

- Это ещё что за кадр? – спросил Ланс.

- Это местный. – сказал Мор. – Имени над головой у него нет.

Человек тем временем повернул голову и увидел друзей, после чего вздрогнул и, поняв, что его рассматривают, бросился бежать. Через несколько мгновений он скрылся за углом дома на перекрёстке.

- Прекрасно. – покачал головой Рок. – Просто замечательно! У нашего дома теперь и соглядатаи будут дежурить!

Холод посмотрел на товарища.

- Соглядатаи? Думаешь, это маг из Башни кого-то прислал?

- А больше некому! Видел, как он на Мора смотрел? Узнал же ведь что-то, зараза обидчивая…

Ланс улыбнулся.

- И ты был бы таким обидчивым, если бы над тобой половина города насмехалась. Хотя волосы у него, к слову, и правда как у настоящей Рапунцель.

Зайдя в дом, друзья взяли стулья и расселись вокруг единственного стола в своей гостиной.

- Появятся деньги. – сказал Ланс. – И надо будет разной мебели прикупить. Диван какой-нибудь, пару кресел…

- Это потом. – не согласился Рок. – Для начала давайте обсудим, что будем делать с поручением мага.

- Ты снова про Вечность?

Рок отмахнулся.

- Чёрт с ней, с Вечностью. Сейчас у нас задание отыскать дневник какого-то путешественника, и я думаю, что начинать следует именно с него.

- Есть предложения?

- Есть. – кивнул Рок. – Но сначала скажите – кто-нибудь понял, что маг говорил про новые возможности?

- Возможности? – переспросил Ланс. – А, ты про эту чепуху насчёт перспектив! Нет. Я вообще не понял, к чему он это сказал.

- И странно, что после этого он выдал точные координаты дневника. – добавил Холод. – А то описал бы местность так же размыто и…

Несколько секунд было тихо.

- И? – поднял брови Рок. – Ты договаривай уже, чт…

- Карта! – сказал Холод. – Откройте Карту, быстро!

Друзья открыли свои Карты и принялись рассматривать схему города.

- Ну и что? – спросил Орф и тут же запнулся. – Ого!

Выяснилось, что на Карте появилось множество новых обозначений, отображение которых настраивалось соответствующим активирующимся значком.

- «Активируемая индикация наличия первостепенных заданий», - прочитал описание новой опции Рок. – Ничего себе! Вот это да…

- Не ожидал. – кивнул Холод. – Хотя решение довольно странное. Это же настоящая подсказка!

- Но зато посмотрите, сколько здесь этих заданий!

Значков на карте было действительно много – причём большая их часть располагалась на ещё не исследованной территории.

Друзья принялись обсуждать появившиеся обозначения и решать, стоит ли пытаться добраться до тех, которые располагались относительно близко. Победу в итоге одержал Холод, поддержавший предложение Рока искать дневник.

- Это ведь Глобальное Задание. – сказал он. – Или как оно там ещё называется… Что может быть важнее его?

Сборы в дорогу много времени не отняли.

- Зелий лечения, жалко, нет. – сказал Рок. – Надо было закупиться, а я не подумал.

- А в чём проблема? – удивился Орф. – Мелкие флаконы стоят по пятьдесят медяков. На них у нас ещё хватит, особенно если всего по четыре штуки на каждого. Попросим сейчас Ланса и он сходит.

- А почему не ты? – прищурился Ланс.

- А у меня ещё Умения не изучены!

Мор с Роком расхохотались.

- Хорошая отговорка, Орф, молодец.

- Что у тебя там с музыкальным навыком, кстати? – спросил улыбающийся Холод. – Показывать будешь, нет?

- «Восстанавливающий марш»! – сказал шоккер и активировал книгу Умения, которая вспыхнула и рассыпалась невесомым пеплом. – О! Хорошо пошло!

- А что раньше-то не изучил? Ещё при покупке?

- Сам не знаю. – сказал Орф и извлёк приобретённый мелотон. – Ну, сейчас попробую…

В комнате зазвучала неторопливая, но при этом задорная мелодия. Несколько аккордов повторялись «по кругу», вызывая приятное покалывание в подушечках пальцев.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Восстановление чувств".

Ваше Здоровье, Мана и Выносливость восстанавливаются быстрее обычного.

Длительность: 10 минут…

- Эффект не сильный. – задумчиво протянул Ланс. – Он мне полное здоровье минут десять будет восстанавливать.

Но наигрывающий новый мотив шоккер не смутился.

- Это ты сейчас так говоришь. – сказал он. – А вот когда запас зелий закончится…

- Кстати, о зельях. – перебил его Мор и посмотрел на копейщика. – Ланс. Идём?

- Пошли. – кивнул тот, и они оба вышли на улицу.

- Ну, что же… - протянул Рок. – Ждём их возвращения – и вперёд! Орф, исполни лучше то, что ты наигрывал в музыкальной лавке. Мне понравилось.

- Легко.

* * *

Окрестности города выглядели всё так же. С тем, конечно, отличием, что количество игроков многократно возросло и друзья замечали на себе любопытные взгляды.

- Нас скоро уже в лицо узнавать начнут. – сказал Рок. – У меня такое ощущение, что шоккер в этом городе только один!

- Один, конечно. – важно согласился Орф. – И это я!

- Смотри, не лопни от важности, шарообразный!

- Да я тебя!!

Через некоторое время распаханные поля закончились и из небольших рощиц по сторонам дороги стали доноситься воинственные выкрики.

- Охотится народ. – сказал Ланс, читая чью-то переписку в игровом чате. – Пишут, что тут какие-то олени водятся, с кроликами - вот их сейчас массово и забивают. Кроликов можно бить в одиночку, а оленей уже лучше в группе – здоровья много и бодаются больно.

- А что по опыту? – спросил Холод и тоже открыл чат. – Я вот думаю – может, нам задержаться? Третий уровень - это немного. Набить бы хотя бы пятый.

- Давайте попробуем. – согласился Рок. – Почему нет?

Орф тут же приостановился и достал мелотон, начав наигрывать восстанавливающий марш.

- Вперёд и с песней!

Следующая пара часов пролетела незаметно. Друзья носились между деревьями и атаковали кроликов, некоторые из которых проявляли неожиданную агрессивность. Рок и Ланс в итоге получили небольшие ранения и Мор оттачивал на них свои целительные способности. А затем произошёл небольшой казус…

Мор пытался поднять характеристики сражающегося Рока своим световым лучом, но луч внезапно принял зеленоватый оттенок и Мор едва успел прервать Умение, уведя поток непонятной энергии в землю. Однако перед тем, как истончиться и окончательно иссякнуть, тот успел окатить израненного кролика с головы до кончика хвоста. И несколько мгновений спустя зверёк превратился в нечто весьма неприятное.

- "Чумной зверь из подземного царства", - прочитал Ланс новое имя увеличившегося в размерах ушастика. - "Имеет ядовитый укус и Ауру Заражения. Уровень 5".

Видоизменённый кролик сипло зашипел и бросился на удивлённого Рока, чья полоса здоровья немедленно приобрела зеленоватый оттенок.

- Рок! Беги!!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Помутнение".

На вас воздействовала Аура Заражения существа из Подземного Царства. Восстановление ресурсов заблокировано. Вы постепенно теряете здоровье.

Длительность: 5 минут…

- Мор! С-скотина!!

- Все назад!

В обезображенного кролика ударил ледяной луч, замедляя его и сковывая тонкой ледяной коркой. Полоса здоровья небольшого монстра дрогнула и принялась уменьшаться.

- Бей!

В воздухе просвистело копьё и вонзилось прямо в кролика, отняв почти половину очков здоровья. Замелькали метко пущенные арбалетные болты. Затем между деревьями пронеслась окутанная ореолом электрических разрядов птичка и с размаху ударила кролика куда-то в спину.

- Навались! Рок! Сбоку его обойди! Сзади!

Холод сковал кролика ледяными оковами и обстреливал ледяными стрелами, а Орф не переставая осыпал обычными и замедляющими болтами из арбалета. Грозовая птичка Мора клевала чумного зверя и стегала тонкими молниями. И чумной зверёк пал.

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

- Ну наконец-то! - устало пробормотал Холод. - Пятый! Уфф…

- Вовремя этот поганец загнулся. - прокомментировал гибель противника Орф. - У меня как раз выносливость и мана закончились! Да и болты…

- Я тоже почти на нуле. - кивнул Холод. - Но, главное, справились.

- Очки распределяем сразу?

- Конечно! Это ведь прямое увеличение урона и ресурсов! Не знаю даже, почему мы раньше столько тянули.

- Так мы ведь с городом и игрой разбирались. - пожал плечами Ланс. - Что там у них, где, всякое такое. Там оно особо не требовалось…

Рок тихо фыркнул.

- Ну да. Крысюки тебя бы сейчас поддержали.

- Эй, их нашествие - это чистая случайность!

- Ну, конечно.

Открыв свои характеристики, друзья принялись тратить полученные очки. Рок и Ланс поступили одинаково, повысив Силу и Выносливость, Холод всё вложил в Интеллект, Мор - в Интеллект, Мудрость и Образованность, а Орф потратился на Силу, Ловкость, Выносливость и Образованность.

- Твоя Образованность тебя не спасёт. - сказал ему Холод, когда Орф поделился с товарищами своим выбором. - Вот встретится тебе серьёзный противник - и что ты будешь с ним делать? Расскажешь про теорию относительности?

- А что такое теория относительности?

- Не помню. - дёрнул плечом маг. - Но где-то что-то такое было.

Друзья покинули лес с норами длинноухих грызунов и двигались короткой дорогой через густые перелески, срезая путь до торгового тракта.

- Вот я и говорю, - продолжал убеждать шоккера Холод. - Что подобное распределение нерационально.

- Чушь. - возразил Орф. - В игре все играют так, как им захочется - скажешь, не так? Конечно, везде есть наиболее выгодные и практичные решения, но быть одним из армии клонов я не хочу. Ты дополнительные характеристики и пассивные Умения вообще смотрел? У меня за счёт Образованности даже обычная картография свой бонус имеет. Открой свою Карту и максимально приблизь - есть какие-нибудь подписи там, где мы только что были? А?

- Гм… - задумался Холод и принялся смотреть куда-то в пространство. - Нет. Только общее название для окрестных лесов - "Окраинное Светолесье".

- Вот. - кивнул довольный Орф. - А у меня вдобавок к этому мелкий рисунок и подпись: "Кроличьи поляны". Полезно?

- Полезно. - согласился маг, но тут же скептично заметил: - Но карту с такими обозначениями наверняка продаст один из торговцев, а вот с…

- Ну, какой же ты! - воскликнул Орф и с досады разрядил арбалет, выстрелив в один из травяных холмиков под деревьями впереди.

- Последний болт. - пояснил он своё расточительство. - Говорят, с одной стрелой таскаться - плохая примета.

- Оо-оо-ооуу-у….

Подстреленный травяной холм внезапно зашевелился и медленно заворочался. Послышался низкий рык и утробное ворчание. Друзья остановились как вкопанные.

- Стрелять куда попало - вот тебе настоящая плохая примета! - прошипел Ланс, доставая оружие и все остальные тут же вышли из ступора, начав приготовления к бою. Орф быстро отыграл короткую мелодию Восстанавливающего Марша, а Мор наложил на всех Усиление и призвал свою Громовую Птицу.

Холм же неуклюже развернулся и оказался здоровенным медведем. Трава и колючие кустарники настолько густо запутались в его лохматой шкуре, что сделали зверя похожим на какую-то подземную тварь.

Подкустовный медведень.

Грозный зверь из дальнего леса.

Уровень 8.

- Ни у кого запасных болтов не завалялось? - с надеждой поинтересовался Орф, а медведень заревел и тяжело побежал в его сторону.

- О-оорф!!

Но шоккер уже и сам оценил опасность, использовав Ускорение и помчавшись прочь так, словно за ним гнались все армии Невериума вместе взятые. Медведень не раздумывая побежал за ним.

- Холод! – рявкнул Рок. – Мана восстановилась? Сможешь заморозить этого гада?

- Не полностью! – ответил маг и тут же добавил: - Смогу.

Заклятие сорвалось с его пальцев и ударило в набирающего скорость зверя.

Отражение!

Ваша атака не удалась и была отбита.

- Что за чёрт? – возмутился Холод, крутанув посохом и посылая в противника Ледяной поток. Серебристый луч ударил в грязную тушу с глухим звуком, а медведень вздрогнул и стал замедляться. Растительность на его шкуре покрылась инеем, а шкала здоровья медленно поползла вниз.

- Ла-ааанс!

Разбежавшийся копейщик высоко подпрыгнул и, совершив небольшой полёт, упал на широкую спину медведня, погрузив своё копьё в его тушу. Здоровье зверя сократилось на треть, а сам он вздрогнул и тут же споткнулся, повалившись вперёд и зарывшись мордой в густую траву. Ланс при этом не удержался и улетел в сторону, чудом не угодив в корявое дерево.

- Ланс! – взмахнув мечом, Рок подскочил к медведню и полоснул мечом по его боку. – Оружие! Быстрее!! Забери копьё, пока он ещё оглушён!

Вскочив на ноги, Ланс бросился к зверю, но тот уже приходил в себя и встретил воина взмахом когтистой лапы. Здоровье монстра опустилось чуть ниже половины и продолжало снижаться, хотя и медленно. Глаза его наливались кровью. Послышался утробный угрожающий рык. Рок с силой опустил меч на голову медведня, но Ошеломление не сработало, а ответный удар едва не вырвал оружие из рук Рока.

Внезапно медведь поднялся на задние лапы и словно раздулся, а зрачки его злобных глаз засветились алым светом. Шкала здоровья рывком наполнилась, вновь обретя приятный глазу зелёный цвет.

- Это Ярость! – закричал Холод, бросаясь в медведня ледяными стрелами. – Он в ярости! Отходите!

Пасть зверя распахнулась, и он издал оглушающий рёв, от которого начали подгибаться ноги. Однако в этот момент в воздухе что-то сверкнуло, и зверь заткнулся, странно хрюкнув и взмахнув лапами.

- Отлично, Мор! – воскликнул Рок, заметивший, как громовая птичка юркнула прямо в глотку медведня, начав жалить его небольшими молниями изнутри.

Подняв голову, медведь принялся мотать ей из стороны в сторону, а затем внезапно подпрыгнул на одном месте. Земля вздрогнула, а небольшая ударная волна, разошедшаяся по её поверхности, заставила Рока, Ланса и Холода повалиться на землю.

- Скотина!

В следующий момент произошло кое-что неожиданное – на голову медведня свалился Орф. С громким криком он упал откуда-то сверху и вогнал свои кинжалы в полыхающие глаза неуклюжего монстра.

- Критануло-ооооо! – восторженно заорал Орф.

- Ра-аааа-ооо-ооооа-аа! – заревел ослеплённый медведень.

Резкое движение головы зверя отправило шоккера кувыркаться по траве между деревьев, а сам медведень от этого закачался и рухнул на спину. Рёв его на мгновение стих, а затем продолжился неожиданно диким визгом. Из груди монстра показалось остриё копья, которое Ланс так и не успел выдернуть из его туши.

Шкала здоровья медведня рухнула вниз, окрасившись рубиновым цветом, и замигала в районе десяти процентов от изначального уровня.

- Это наш шанс… - пробормотал Рок и сразу же закричал: - Бьё-ооооом!! Добиваем его, быстро! Пока он снова не подлечился!

В бока переворачивающегося зверя ударили ледяные стрелы Холода, меч Рока и ещё камни, которыми бросался из кустов неунывающий шоккер.

Медведень подох. Его ник окрасился серым, а туша начала медленно бледнеть, чтобы через несколько минут осыпаться лёгким пеплом.

- Ого! – воскликнул Холод, оценивая количество полученного опыта. – Почти половина до шестого уровня!

- Но прочность копья уменьшилась. – пожаловался Ланс, также изучающий системные сообщения. – Чинить придётся.

- Не страшно!

Других неожиданностей на пути к торговому тракту не оказалось. Забрав выпавшие из медведня трофеи – шкуру, зубы, когти и эльфийский колчан для стрел – друзья продолжили свой путь, беспрепятственно добравшись до широкой и удобной дороги.

Вскоре на их пути показалась небольшая деревенька Реббе, рядом с воротами которой имелась телепортационная площадка. Вокруг неё толпились игроки и разгуливали некоторые местные жители.

- Отлично! – обрадовался Ланс. – Хотя бы обратная дорога будет короче!

Зайдя к местному торговцу, друзья продали собранные трофеи, получив за всё сразу шестьдесят четыре серебряные монеты.

- Обули нас. – сказал усмехающийся Холод, как только компания покинула торговую лавку. – И я даже знать не хочу, на сколько именно.

- А куда деваться? Не таскать же с собой всё это барахло целую вечность!

- Да и торговец нормальный. – поддержал Ланса немногословный Мор. – Не думаю, что в столичных магазинах предложили бы больше.

И друзья продолжили путь к пещерам, попутно отмахнувшись от нескольких предложений присоединиться к какой-то там замечательной группе.

- Судя по карте, через час мы будем на нужном месте. – сказал Рок. – Но путь, однако, совсем не близкий. На бумаге оно как-то поменьше смотрелось.

- Повезло, что тут телепорт есть. – сказал Ланс. – И что он тут почти бесплатный.

- Бесплатный! – тихо фыркнул Орф. – По пятьдесят медяков!

- Ты эту сумму на кроликах за десять, максимум пятнадцать минут набить можешь, Орф!

- Не важно! Я просто говорю, что…

Так, коротая время за разговорами, они и шли, остановившись лишь тогда, когда на ведущей вдаль дороге показалась небольшая толпа игроков.

- Кто это там собрался? – задумался вслух Орф. – Ха! Там ещё и башня какая-то. Интересно, а… - открыв Карту, шоккер воскликнул: - Да! Есть!

- Что «есть», Орф?

- А во-он та башня, у которой игроки стоят. – ответил шоккер. – Она у нас на карте отмечена. Глядите – так и называется – «Одинокая башня».

Приблизившись к башне, друзья убедились, что поблизости от неё действительно не имеется никаких построек, а игроки не расходятся потому, что ждут того, кто предпримет попытку забраться в башню. Входа у той не было и единственный путь внутрь лежал через находящееся под самой крышей гостеприимно распахнутое окно.

- Не. – коротко фыркнул шоккер, задирая голову и рассматривая ровную кладку стены башни. – Такое без меня. Это вам не на дерево рядом с медведем забраться, да по ветке проползти – тут без специальных навыков делать нечего.

- А что внутри? – спросил Ланс у стоящих поблизости игроков. – Никто не знает?

- Нет. – покачал головой высокий орк. – В этом и смысл! Я вот уже три раза узнать пробовал, но потом надоело. При падении почти все жизни теряешь. Сиди потом, жди пока они восстанавливаются.

- Но вы же всё равно ничего не делаете. – сказал Мор.

Орк подпрыгнул.

- А! Ты ещё откуда взялся?!

Хмыкнув, Мор развернулся и отошёл в сторону.

- А ну-ка – расступись!

Обернувшись, друзья увидели, как с тракта сворачивают несколько всадников на приземистых лошадях.

- Мы вернулись! – крикнул тот, что требовал расступиться. – Сейчас будет настоящее покорение башни!

Игроки загомонили. Кто-то пренебрежительно засмеялся, а кто-то с любопытством подошёл поближе. Приехавшие игроки – два человека и один эльф – спешились и принялись доставать из своих рюкзаков деревянные части, из которых один из них тут же принялся что-то мастерить.

- Арбалет. – догадался Мор.

И это действительно был арбалет. Толстые металлические дуги и усиленная конструкция позволяли ему стрелять не только специальными стрелами, но и грубо выкованным осадным крюком. Завершив сборку оружия и последующие приготовления, игрок выдохнул и, подняв арбалет, прицелился. Звякнула тетива и крюк с привязанной к нему верёвкой описал дугу, закончив свой полёт где-то в комнате башни.

- Да-ааааа!!!

- Ее-ееееесть!

Толпа вокруг разразилась радостными криками.

- Забирайтесь уже! – закричал кто-то. – Давайте!

- Спокойствие! – подозрительно посматривающие по сторонам люди из троицы покорителей башен натянули верёвку, а их товарищ эльф ухватился за неё и неторопливо полез наверх. Вот он добрался до середины башни, потом до её верхней трети…

А потом на стенах вокруг окна вспыхнули странные символы и верёвка, за которую держался эльф, вспыхнула и моментально исчезла. Собравшиеся вокруг игроки охнули, а неудавшийся альпинист с недоумённым криком полетел вниз.

- Фиг там! – раздражённо бросил тот орк, который не забрался в башню с третьего раза. – Не пустит оно никого с верёвками-то. Только руками!

- Нечестно! – звучали вокруг разочарованные крики. – Как так?! Он же почти залез!

- Неправильная какая-то башня! И магия у неё тоже неправильная!

- Пойдёмте-ка дальше. – обратился к товарищам Рок. – А то мы тут только зря время теряем…

По пути от башни до пещер выяснилось, что Орф откопал во вкладках окна с игровой Картой некие Путевые Заметки, представляющие собой некую разновидность справочника, где приводилась информация по игровым местам и особенностям монстров.

- Провалы, - принялся читать вслух Орф. – Не имеющие чётких границ и очертаний разрывы пространства, уводящие, согласно трактатам Древних, куда-то на территорию Хаоса и Пустоты. Нередко служат вратами для существ с другой стороны, пользующихся ими для проникновения в наш мир. М-мм… Тут ещё есть примечания, но они почему-то скрыты.

- Погоди, Орф. Как это относится к нашим пещерам?

- А, да! – спохватился шоккер. – Это же самое главное! Там находится одно из обиталищ пустотных гоблинов.

Холод нахмурился.

- Кого?

- Пустотных гоблинов. – ответил шоккер и прочитал: - Пустотные гоблины – это несчастные изгнанники из племени гоблинов, попавшие под влияние Пустоты. Их тела были насильственно изменены, а разум – исковеркан и порабощён тенями из другого мира.

- И зачем мы туда прёмся со своими пятыми уровнями? – спросил Ланс. – Звучит так, что я лучше к той башне вернусь, записываться в очередь из скалолазов.

- А кто сказал, что они особенно сильные? – удивился Рок. – Мы же не знаем, какие там уровни!

- Можно было бы спросить в чате! Не одни же бараны там сидят – хоть кто-нибудь бы, да ответил!

- Не кипятись, Ланс. – поддержал Рока Холод. – Я думаю, лучше всё увидеть своими глазами. Да и осмотреться в любом случае не помешает…

У входа в пещеры было людно.

Взглядам друзей открылся небольшой холм с широкой расселиной, уходящей куда-то вниз и в сторону. В каменном полу были вырублены широкие ступени. У входа стояло или сидело множество игроков – многие были заняты поиском группы или игроков с конкретными классами; кто-то мастерил и продавал факелы; кто-то занимался починкой своих доспехов.

- Группа вниз! Группа вниз! Есть два места, нужны «танки»!

- Эй, Брод! Давай к нам в группу! Пойдём вниз!

- Иди к чёрту! Я только что оттуда и возвращаться не собираюсь!

- Продам гоблинский фонарь! Повторяю – гоблинский фонарь!

К игроку с фонарём тут же устремились покупатели из разных групп, устроившие перепалку с постоянным повышением цен. Осмотрев окрестности пещеры, Рок задумчиво повернулся к своим друзьям.

- Что скажете? Сунемся вниз так или попробуем добрать несколько человек?

- Я бы добрал.

- Я тоже.

- Тогда так и делаем. Стандартная группа здесь сколько игроков? Девять?

- Семь.

- Всего семь? – Рок поморщился. – Как-то мало.

- Нам нужен правильный Жрец. – сказал Мор. – До тех пор, пока с меня не спадёт проклятие, вреда будет получаться больше, чем пользы.

- Ещё четырнадцать уровней!

- Я помню, Ланс. Но какие у меня варианты?

- Значит, нам нужны лекарь и воин ближнего боя с хорошей защитой. – решил Холод. – Хил и Танк. Ну, что же – давайте искать.

Поиски недостающих людей не затянулись – друзья едва успели устроиться рядом с холмом, как к ним подошли двое игроков и поинтересовались, не собираются ли они идти вниз.

- Мы туда уже четыре раза спускались. – сказал один из игроков, гном Бонбер с большим мечом и широким щитом. – Но пройти дальше второго яруса нереально – никто никого не слушает, все хотят урвать что-то для себя. Дохнут быстрее, чем до трофеев дотягиваются. Да и гоблины сильные - если больше, чем две штуки за один раз попалось – хана.

- А место возрождения где-то здесь находится, да? – спросил Орф.

- Да тут же. – ответил второй игрок – человек с жреческим посохом и именем Поллоз. – Как раз перед воротами на первый ярус. Увидите.

- А гоблины тут которого уровня? - спросил Рок.

- От шестого и до одиннадцатого. - ответил гном. - Как повезёт. Но в целом на первом уровне только "шестёрки".

- Ну так мы что - идём? - спросил Поллоз. - Берёте нас в свою группу?

Рок кивнул.

- Да. Принимайте приглашение и пошли.

Через несколько минут друзья уже спускались по каменным ступеням, уводящим в тёмную глубину Пещеры пустотных гоблинов.

Глава 7. Ружья войны

Личный кабинет Великого Мага

- Это издевательство!

- Д-да, Вашество!

- Неслыханная самонадеянность! Невероятная наглость!

- Д-да, Вашество!

- Он что, настолько глуп, что не понимает, кто я такой?!

- Да, Вашество!

- Или он считает меня бездарным глупцом?

- Да, Вашество!

Последовало секундное молчание, после чего горящий взгляд Реберлиуса упёрся в растерянного помощника.

- Что «да»?!!

Тучный помощник побледнел и колени у него подогнулись.

- Я-я… Вашест… о-он… бе… б-б-б…

- Безумец? - великий маг отвернулся от помощника, явно разговаривая с самим собой. - Что же, я могу допустить и такое. Но как мог безумец узнать, что я с детства ненавижу этих поганых троллей?! Как?! Да ещё призвать одного из них буквально у меня на пороге!! Немыслимо!

Вспотевший толстячок вытаращил глаза и на всякий случай кивнул.

- Однако, - продолжал рассуждать маг. - Мне всё ещё неизвестна его личность… Таппок!

Толстячок подскочил на месте.

- Здесь, Вашество!

- Тот странный маг, которому понравилась моя Башня - он вообще кто?

- Герой, Вашество. В-входит в число тех, к-кого призвали защищать м-мир.

Великий маг задумался.

- Гм… А ведь описание ему подходит. Во-первых - маг, во-вторых - короткие седые волосы… Которые, правда, скорее серые, но… Гм. Он это или не он? Таппок?

- Не могу знать, Вашество. - пожал плечами помощник. - Но Героев с такой внешностью и средним ростом совсем немного.

- Н-да. - Великий Маг с сомнением потёр подбородок. Синие глаза буравили каменную стену напротив кресла. - Как его, говоришь, зовут?

- Мор, Вашество.

- Мор? - Реберлиус поморщился. - За что ж его родители-то так невзлюбили, а? Таппок? Или это он их… Ладно, не важно. - собрав пальцы в кулак, маг пристукнул им по широкому подлокотнику. - Если то возмутительное прозвище мне дал именно он, то я проучу его как следует, невзирая на то, что он из героев. Но я должен быть уверен! Таппок!

- Всегда здесь!

- Бегом в Хранилище. Принесёшь мне капсулу с Фантомом номер четыре.

- Но, Вашество! Он же ведь непослушный!

Маг устало взглянул на своего помощника.

- В этой Башне, Таппок, есть только одно непослушное существо - и это ты. А ну живо в Хранилище!

Входная дверь гулко хлопнула и из-за неё послышался дробный топот спешащего толстяка.

- Непослушный… - пробормотал Реберлиус, откидываясь на спинку кресла. - Что ж… Пожалуй. Зато это самый исполнительный мелкий демон из всех, что мне удалось призвать. Ха! Посмотрим, что он сможет выяснить про этого Мора…

…Позже, под сводами пещеры Пустотных Гоблинов

- Свинство какое-то…

- Зажигай его, зажигай!

Друзья находились на втором ярусе пещеры. Первый был уже пройден и представлял собой классический лабиринт из переплетающихся коридоров, запутанная схема которых медленно прорисовывалась на Карте Орфа. Пустотные гоблины оказались весьма неприятными, но вовсе не непобедимыми противниками, а единственное, что вызывало растущее раздражение - это вездесущая темнота.

- Надо было ночное зрение получить, прежде чем сюда лезть. - ворчал Холод. - Или подсветку какую-нибудь магическую…

Второй ярус начался с огромного зала, неровный пол которого был по щиколотки залит водой. С далёкого потолка то и дело падали крупные холодные капли - и каждая из таких капель при попадании тушила факела за доли секунды.

Фш-шш-ш-шшшш!

- Ещё один!

- Тьфу! Да прикрывайте вы их уже чем-нибудь! Щитами что ли, я даже не знаю…

"Теперь понятно, почему гоблинские фонари такие востребованные. - подумал Рок, помогая товарищам зажечь погасший факел. - Они просто закрытые."

- Может, ускоримся? - предложил Поллоз. - Не хотелось бы остаться без света в таком месте!

- Спокойно, Пол. - сказал Боббер. - Даже если останемся - пять минут подождём и попросим огня у другой группы. Делов-то…

- Да не люблю я, Боб, такие места.

- О. - буркнул вполголоса Орф. - Как я тебя понимаю!

Ускорив шаг, компания беспрепятственно прошла через весь зал, оказавшийся сильно вытянутым, и встретила несколько человек, оставшихся от другой группы. Игроки возвращались на поверхность, попутно осматривая зал в поисках Места Отдыха. Такие "места" были разбросаны по всей пещере и представляли собой небольшие пятачки сухого пространства, с разведённым посередине маленьким костерком. У каждого костерка можно было восстановить здоровье и другие ресурсы, а также починить экипировку и отдохнуть. Вдобавок к этому любой отважившийся сунуть руку в центр костерка мгновенно превращался в пепел, оказываясь у выхода из пещеры.

- А этот ярус длиннее, чем первый, или нет? - спросил Боббер у встреченных игроков. - А то мы дальше никогда не заходили и ничего не видели.

- И не увидите. - сердито буркнули ему в ответ. - Этот зал и есть второй ярус. Только тут сейчас никого нет, потому что группа перед нами всех зачистила. Тут гидра какая-то живёт - если её убить, то твари некоторое время не возрождаются и получается свободная зона.

- А третий ярус где? - поинтересовался Орф. - Вы там были? Там вообще, как?

- Третий там. А "как" - сходите и посмотрите.

Проводив глазами удаляющиеся спины, друзья переглянулись и посмотрели в указанном направлении.

- Пойдёмте, что ли? - спросил Поллоз. - Хотя бы посмотрим, действительно…

Входов на следующий ярус оказалось несколько - четыре широкие лестницы уводили куда-то вниз, по спирали спускаясь в прохладную темноту подземелий.

- Смотрите-ка, тут что-то написано. - воскликнул Орф и показал на небольшую записку, прибитую арбалетным болтом к каменному обрамлению одного из проходов. - Объявление какое-то, что ли?

- Давайте, я прочту. - сказал Рок и отодвинул шоккера в сторону. - Так… Это от кого-то от игроков. "Друзья! Будьте внимательны! Каждая лестница ведёт в свой коридор и накладывает свой Эффект - чаще всего отрицательный. Не торопитесь и не вздумайте переться дальше неполной группой!". Всё.

- Любопытно. - оценил предупреждение Холод. - Ну и? Кому какой ход больше нравится?

- А есть ли разница?

Рок обвёл взглядом своих соратников.

- Если особых пожеланий нет, предлагаю идти в ближайший.

- Лучше в дальний.

Все посмотрели на Орфа.

- Почему это лучше в дальний?

- А потому что до него идти дольше. - ответил тот. - И ленивые игроки наверняка оставили там что-нибудь интересное.

Ланс фыркнул.

- Знаете, это настолько глупо, что может оказаться правдой. Поддерживаю.

- И я.

- Идёмте уже!

Зайдя в арку выбранного хода, группа начала спускаться по винтовой лестнице. Было тихо, по неровным стенам беспорядочно скакали гротескные тени от движущихся фигур.

- А где же Эффект? - спросил Орф.

- Эффект… Эффект… эффект… эффе-к-т.. - ответило ему многократное эхо.

- Ого! - воскликнул Ланс.

- Ого-го! Ого-го! ого-го… ого-ого… - послышалось со всех сторон.

- Это здорово, но жутковато. - тихо сказал Рок. - Давайте без разговоров, пока не спустимся, а? Не услышим ещё за этим эхом что-нибудь важное…

Пространство лестницы наполнилось множеством шёпотков и перешёптываний.

- Важное… важное… важное… - звучало то с одной стороны, то с другой.

- Жутковато… жутковато… жутковато…

- Спустимся… спустимся… спустимся…

- Услышим… услышим… услышим… Что-нибудь… что-нибудь…

Шагая по ступеням, друзья оглядывались и водили факелами по сторонам, стараясь осветить окружающее пространство по максимуму. Эхо от их шагов повторялось и словно прыгало из стороны в сторону, а длинная лестница всё тянулась и тянулась, даже и не думая заканчиваться.

- Надеюсь, эта лестница не бесконечна. - тихо сказал Мор.

- Надейся… надейся… надейся… надейся…

Все замерли. Орф даже поднял свой арбалет и нацелил его в первый же попавшийся тёмный угол.

- Кто это?! - нервно воскликнул он.

- Где? Где? Где… где… где… - ответило эхо.

- А ну-ка покажись! - потребовал Рок.

- Раскомандовался… раскомандовался… раскомандовался…

"Какого чёрта?" - произнёс Рок одними губами, чувствуя, как спина начинает покрываться холодным потом. Военный поход в обычную пещеру неуклонно превращался в кошмарный сон.

В этот момент перед игроками появилось новое сообщение.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Обманчивое Эхо".

Вы слышите не то, что произносите вы или ваши товарищи.

Будьте внимательны!

Длительность: не определена…

Холод уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но Рок оказался быстрее, развернувшись и замахав руками перед его лицом. "Тихо!" - произнёс он движением губ, после чего принялся показывать товарищам, что они должны общаться исключительно знаками. Все закивали, а Холод пощёлкал пальцами и сделал вид, что играет на каком-то клавишном инструменте. Рок с Лансом переглянулись, а Поллоз изобразил аплодисменты, но Холод не впечатлился. Закатив глаза, он изобразил крайнюю степень недовольства и принялся жестикулировать, одной рукой изображая нажатие клавиш, а другой показывая на рот и первую руку. После этого друзья сообразили, о чём именно им говорил маг.

- Мы поняли, Холод! - написал в чате группы Боббер. - Можешь прекращать своё представление. Молодец!

- Долго же до вас доходило, блин!

- Норма-ально всё. Не ругайся.

- Я вообще про этот чат позабыл. Привык как-то, что у нас есть голос…

- Вот-вот. Со мной то же самое.

- А всё это эхо! Чёрт! Кто его вообще придумал? Уши бы ему оторвать! Я из-за него едва седым не сделался!

- Может быть, подождём тех, кто пойдёт следом?

- Зачем? Чтобы поделиться трофеями?

- Нет, конечно! Просто интересно, получат ли они тот же самый Эффект.

- Нет уж. Я за то, чтобы идти вниз. Идём?

- Да, давайте уже продолжим. А то стоим тут, в темноте…

- Хорошо, что факела не прогорают!

И друзья продолжили спускаться по лестнице. Через несколько минут, впрочем, её ступени закончились, и они оказались в округлом помещении, двери которого выводили в неплохо освещённый коридор. Стены коридора были выложены большими камнями, а потолок поддерживали перекрещивающиеся деревянные балки. Кое-где на них висели квадратные, усыпанные шипами светильники.

- Ничего себе! - написал Поллоз. - Да тут прямо цивилизация!

- Направо или налево? - спросил Холод. - Кому какое направление больше нравится? Мне - всё равно.

- Думаю, лучше направо. - забывшись, произнёс Рок и ему сразу же ответило эхо.

- Не ходи… Не ходи… не ходи… не ходи…

- После того, как ты сказал это вслух, мне очень хочется в противоположную сторону! - заявил Орф.

Однако в итоге друзья повернули именно направо - никому не хотелось уступать перед каким-то там болтающим эхом. Некоторое время коридор шёл прямо, а затем круто повернул в сторону и разветвился, превратившись в целую систему небольших переходов. Кое-где потолок уходил высоко вверх и взглядам открывался "второй этаж", состоящий из мостика, переброшенного между проходами в тёмные коридоры.

- Интересное место. - оценил новый уровень подземелья Мор. - И уже совсем не похожее на пещеру. Кто-нибудь знает, сколько тут всего этих ярусов?

- Нет. - ответил Боббер и тут же выругался. - А, чёрт! Забыл про это проклятое эхо!

Эхо тем временем не стало повторять его слова, а изобразило чьё-то неразборчивое хихиканье. Оно слышалось то из одного коридора, то из другого, а затем внезапно затихло и Эффект с названием "Обманчивое эхо" исчез.

- Ну наконец-то! - сказал Поллоз. - Без этой ерунды будет как-то спокойнее.

- Не уверен. - не согласился со жрецом Мор.

- Почему?

Вместо ответа Мор показал на Орфа, шерсть которого топорщилась и вставала дыбом.

- Вон туда посмотри.

- Орф! Что случилось?!

- Сюда кто-то бежит. - проговорил прислушивающийся шоккер. - И их много!

- Строимся! - скомандовал Рок. – К стене и по местам!

Боббер сразу же скользнул вперёд, а Ланс с Роком заняли места рядом с ним. За ними встал обнаживший свои кинжалы Орф, а позади всех остались Мор, Поллоз и Холод.

- Я, кажется, что-то слышу… - сказал Ланс и показал пальцем на один из боковых коридоров. - Вон там!

- А мне кажется - там!

- А мне… Чёрт. У нас, похоже, проблемы.

Топот множества небольших ног слышался уже совершенно отчётливо и раздавался, казалось, со всех сторон. Одновременно с ним писклявые голоса хором скандировали какое-то короткое слово.

- Вайп! Вайп! Вайп! Вайп! Вайп!

- Чего? - удивлённо протянул Боббер и покосился на остальных. - Я ведь не один эту ерунду слышу, верно? Какой ещё, к чертям, вайп?!

Через несколько мгновений изо всех коридоров вывалились десятки низкорослых существ, размахивающих небольшими алебардами и топорами.

- Вайп! Вайп! Вайп! - восторженно надрывались они все сразу. - Вайп! Вайп!

Пещерный адепт грядущего Вайпа.

Безумие и суицид!

Уровень 4.

Рок едва успел прочитать название новых противников и осознать, что они похожи на маленьких крокодильчиков, как первые из них уже набросились на него и его товарищей.

- Вайп! Вайп! Вайп!

- Сдохните, паршивцы!! - широкий взмах двуручного меча тяжело ранил сразу несколько крокодильчиков, а также отбросил назад остальных, но они и не подумали отступить, а из коридоров позади них появлялось многочисленное пополнение.

- Вайп! Вайп! Вайп!

Звенел металл, в воздухе мелькали брызги мгновенно исчезающей крови Пещерных адептов. Ледяной поток Холода замораживал безумных крокодильчиков десятками, а удары мечей и копья разбивали неподвижные скульптуры по несколько штук за раз, но твари всё прибывали и прибывали. В воздухе засверкали брошенные маленькие алебарды.

- А-ай! - Рок не успел увернуться от очередного "снаряда" и острое навершие кольнуло его в плечо, пробив одежду и сняв несколько очков Жизни. - Паскуды-то, а?! Атас, они своими топорами кидаются!

- Это называется алебарда, Ро… - начал гворить Орф, но тутодна из этих самых алебард впилась в его лапу, и он с руганью спрятался за спины людей. - А-ааа, пакость! Противно без арбалета!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Кровотечение".

Ваше здоровье медленно убывает.

Требуется лечение!

Длительность: 4 минуты…

- Прекрасно. - пробормотал Рок, бросая беглый взгляд на предупреждение об полученном им Эффекте. - Мор! Пол!

- Слышим!

Вокруг сдерживающих натиск противника воинов засияли волны целительной магии, а Орф сменил кинжалы на мелотон, начав наигрывать мелодию "Восстанавливающего марша". Над головами атакующих носилась, раздавая удары клювом, стремительная громовая птица.

Число крокодильчиков-адептов тем временем сделалось максимальным. Забив пространство коридора почти полностью, они образовали настолько плотную толпу, что продвигались вперёд лишь после того, как игроки уничтожали несколько их товарищей.

- Вайп! Вайп! Вайп!

- Надо возвращаться! - воскликнул Холод, перекрикивая гомон безумных адептов. - Здесь мы уже не пройдём! Их слишком много!

- Дохнут же от пары ударов! - возразил Поллоз. - И уровни на них можно набить! У меня уже почти половина восьмого набралась!

- У меня чуть меньше. - ответил Холод. - Но дело не в этом. У тебя зелья или Умения для восполнения маны есть?

Поллоз нахмурился.

- Нет.

- Вот и у меня нет. - кивнул маг, бросаясь в крокодильчиков целым веером ледяных стрел.

Ланс тем временем сделал не самый удачный выпад копьём и пропустил удары сразу от нескольких тварей. Шкала здоровья над его головой окрасилась жёлтым.

- А-аа, чёрт!

- Ланс! Ты зачем это делаешь?!

- Выносливости нет! А восстановление слишком медленное!

"Хана нам". - подумал Рок, а дальние ряды крокодильчиков внезапно замолчали и бросились к тем коридорам, из которых недавно вышли.

- Они что - бегут?

- Вайп! Вайп! Вайп!

- Ву-уа-аааа-ааа-йпп!!!

Друзья услышали чей-то низкий рык и приближающиеся тяжёлые шаги, а через мгновение после этого из бокового прохода появилось высокое и невероятно жирное существо. Это был ещё один крокодил, только раскормленный до такого состояния, что его туша едва помещалась под сводами коридора. По бокам от вытянутой головы торчали длинные, закручивающиеся по спирали рога.

- Это ещё что за тварь? - завопил шоккер, а охваченные внезапной паникой мелкие адепты вайпа бросились врассыпную по боковым коридорам.

- Ву-аа-а-а-ааайп! - заревело жирное чудовище.

Пророк Вайпокалипсиса.

ПАНИКА-А-А!

Примечание: пророк не любит, когда его игнорируют.

Уровень 15.

- Да что б тебя! - выругался Боббер. - У этой твари пятнадцатый уровень!

- Давайте наза-аа….

Последним, что увидел Рок, были решительные лица стоящих рядом друзей и огромное пузо быстро приближающегося Пророка.

* * *

- ..ааа-ааадова скотина! Сволочь! Паскуда! Гад! Что б тебе никогда не…

- Орф!

- А? Чего тебе?

- Мы уже в Чистилище. Не ори.

- Тебе легко говорить, Мор! Этот жирный мамонт на меня наступил!!

- На меня тоже. - сообщил Холод. - Но я почему-то не склонен делать из этого такую трагедию!

- Уфф… - приподнявшись с пола, Рок принял сидячее положение и посмотрел по сторонам. - Все здесь?

- А куда мы денемся? - Боббер усмехнулся и помог Орфу подняться с пола. Сидящий у одной из колонн Поллоз посмотрел на них и сказал:

- Я к этому месту скоро уже привыкать начну, на самом деле. По пять раз на день сюда попадаем.

- Маятник искать будем, парни? Или поиграем в рулетку?

Ланс с непониманием посмотрел на гнома.

- Рулетку?

- Конечно. - кивнул гном и, видя, что Ланс всё ещё удивлённо на него смотрит, пояснил. - Ну, мгновенное возрождение без Маятника и помощи Смотрителя.

- Мерин он необразованный, а не Смотритель! - неприязненно заметил Поллоз. - Смотритель, тоже мне!

Орф, снова пытающийся потушить одну из свечек в колонне, обернулся.

- Мерин? Смотритель? Вы о ком? Я что-то отвлёкся…

- Мы про гоблина, который за определённую плату отправляет тебя обратно в мир. - пояснил Боббер. - Народ называет его Смотрителем.

- Точно! - Ланс щёлкнул пальцами. - Вспомнил! Он ещё слёзы каких-то ангелов требовал, в качестве взятки!

- Взятки? - повторил Поллоз и рассмеялся. - Ах-ха, а ведь точно подмечено! Взятка и есть.

Друзья принялись обсуждать возможные варианты действий. Выбор у них, впрочем, был невелик - либо возродиться сразу, рискуя повредить или даже поломать одну из вещей, либо искать тот самый гигантский маятник, а потом попытаться проскочить на "другую сторону".

- А что за слёзы нужны этому Смотрителю, кто-нибудь знает? - поинтересовался Мор у новых знакомых.

- Знаем. - ответил Поллоз. - Это название особой настойки из каких-то там хитрых трав - она довольно дорогая и продаётся во всех местных храмах. Так что достать её несложно - были бы деньги.

- Двадцать серебра за маленькую бутылочку. - уточнил Боббер. - За такую сумму проще новую вещь купить, даже если старая поломается.

- Тогда я за немедленный выход. - сказал Мор. - Смысл ждать, если можно попробовать ещё раз?

- А мы и не ждём, - поправил его Холод. - Мы отдыхаем.

Маг сидел на каменной плите пола и опирался спиной на колонну, рассматривая мерцающие в высоте огоньки свечей.

- Чего тебе здесь не нравится, не понимаю? Тепло, тихо. Сейчас немного передохнём, а затем уже можно обратно. Вы как - хотите попробовать ещё раз или нет?

- Ради опыта - можно. - сказал Боббер. - Трофеев с гоблинов, конечно, не падает, но…

- Чепуха это всё! - махнул рукой Ланс. - Опыт и в городе можно получить. Вы что - не видели, сколько там заданий? То и дело кто-то из горожан рукой машет и просит что-нибудь для него сделать. Про доску с объявлениями я уже промолчу.

- То есть ты вниз больше идти не хочешь?

- Ну почему же? Хочу. - сказал Ланс. - Интересно же посмотреть, сколько там всего ярусов, да и вообще… Просто сейчас это будет глупо. Вывалится на нас ещё раз тот пророк, со своим пятнадцатым уровнем - и что мы будем делать?

- Он прав. - поддержал копейщика Поллоз. - Будь он один, мы бы ещё, возможно, и справились. А вот сначала с толпой мелких крокодилов, а потом и с ним… Ммм. Сложно.

- Надо будет зельями запастись. - сказал Орф. - Лечения побольше взять, плюс мана всякая, и ещё выносливость.

- Тогда что - возрождаемся?

- Наверно…

- Слушай, Мор. - сказал Холод и несколько секунд помолчал.

- Да?

- Я давно уже хочу спросить, но всё время забываю - зачем ты читал слова заклинания из описания умений? Ну, в тот раз, когда мы первое задание выполняли…

Мор непонимающе помотал головой.

- Описание умений? Каких?

- Твоего лечащего умения. - сказал Холод. - Когда крестьяне попросили нас помочь, ты вытянул жезлы и принялся читать текст вместо того, чтобы активировать умение с

Панели Умений. Зачем?

- Ну… - Мор усмехнулся и пожал плечами. - Чёрт его знает. В тот момент мне показалось, что оно активируется именно так.

- Fassa la Ran teо! - внезапно произнёс Поллоз, и Холода окатило светящейся волной целительной магии. - Оп-па! Работает!

- Класс! - похлопал лапами Орф. - Жалко, с арбалетом голосовое управление не сработает…

* * *

У портала возрождения, находящегося напротив спуска на первый ярус пещеры, было шумно и многолюдно.

- Танки! – кричал кто-то усиленным магией голосом. – Всем танкам сюда!

- Лучники-ии! За-аалп!

Мимо промчались несколько воинов со щитами, а в десятке шагов у стены сидело около десятка игроков – двое Жрецов пыталось снять с них Эффекты от тяжёлых ранений.

- О! Ещё вернувшиеся! – сказал кто-то из толпы сбоку. – Вы чего стоите? Бегом на передовую, а то подземелье перейдёт к ним!

- К ним? – завертел головой по сторонам Рок. – К кому? Что происходит?!

- Мародёры! Там у входа из локации мародёров, наверное, сотни две! Если они нас отсюда вытеснят – к пещере будет не подойти!

- Вот чёрт!

- Плохо дело. – резюмировал Поллоз. – Ну, что же. Кажется, сейчас заговорят ружья войны.

- Чего? – обернулся на товарища Орф. – Ружья? У тебя всё это время было ружьё?!

Боббер захохотал.

- Нет у него ничего, Орф, ты его побольше слушай! Это он свои любимые книжки про индейцев с ковбоями цитирует – для Пола это нормально.

Сориентировавшись, друзья побежали в сторону выхода на поверхность, где за спешно возведёнными баррикадами держали оборону осаждённые покорители подземных глубин.

- Снова идиоты из этой Гильдии! – воскликнул Холод, рассмотрев надписи над головами мародёров. – «Кровавые мародёры», блин, чтоб им в Чистилище поселиться!

- Откуда ж их здесь столько?! – удивился Рок. – Дармоедов…

В этот момент над головами нападающих коротко сверкнуло и на траву перед баррикадами свалилось нечто округлое и дымящееся.

«Граната, что ли?», - успел подумать Рок, а со стороны мародёров понеслись разъярённые крики:

- Волька-ааа! Бара-аан! Ты не добросил!!

- Кто пустил этого дегенерата к нашим запасам?!

- Прячемся! Она же сейчас рва…

После этого все услышали гулкий «Ту-умм-мм!» и день на одно короткое мгновение превратился в ночь. Рока и его друзей выдернуло из рядов защитников и швырнуло куда-то вперёд, а воздух наполнился фрагментами баррикад и различным хламом. Игроков и всё находящееся вокруг них подхватило и разбросало – воины кричали и падали, изредка сталкиваясь друг с другом на земле или ещё в воздухе.

Над выжженной непонятным оружием поляной медленно поднимался вертикальный столб густого белого дыма.

- А-аааааа-ааа!

- Что произ-зошло-оо?

- Ору… жие… Дайте… Ко мне…

- Добейте этих уродцев! Быстро! Все в пещеру!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 3 минуты…

Отмахнувшись от мигнувшего оповещения, Рок приподнялся и осмотрелся. Здоровье застыло на середине шкалы и в «жёлтой зоне», а у остальных членов группы ситуация была едва ли не хуже.

- Ну, прекрасно… - рассеянно пробормотал он. – Сейчас ещё и…

Рядом послышались шаги и Рок едва успел вытащить меч, чтобы подставить его под удар противника.

Дз-занг!

Секира мародёра отскочила и её увело вбок, а её обладатель выругался и отступил, давая Року возможность подняться и контратаковать.

- Пошёл вон!

Мимо пронеслась громовая птица Мора. Противник Рока отвлёкся на неё и пропустил ошеломляющий удар в голову, а затем оказался повержен одним удачным выпадом.

- Крит! – обрадовался Рок, увидев, как тело мародёра рассыпается в пепел, но тут в его плечо ударило что-то тяжёлое и он повалился наземь.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Сбит с ног".

Вам неплохо досталось и хочется отдохнуть.

Длительность: 5 секунд…

«Не встану…», - подумал Рок, наблюдая, как в его сторону смещается сразу несколько размытых тёмных силуэтов.

Через мгновение шкала Жизни вспыхнула красным и после этого наступила тьма.

Глава 8. Политика и немного некромантии

- Чёрт бы подрал этих мародёров. – с чувством произнёс Рок, ощущая под собой прохладу каменного пола.

Чистилище за время его отсутствия не изменилось – всё те же колонны и многие тысячи тихо потрескивающих свечей.

- Эй, тут кто-нибудь е…

- Не кричи, Рок, тебя и без этого неплохо слышно.

Оглянувшись, Рок обнаружил Ланса, Мора и Поллоза, сидящих у одной из колонн.

- Неудачно получилось, да? – сказал Поллоз. – Не знаю, что они там взорвали, но оно выдернуло всех, кто находился около баррикад.

- С баррикадами вместе. – заметил Ланс.

- Вот именно. Мощная штука…

В воздухе по правую руку от собравшихся возник Орф. Секунду спустя он плюхнулся на пятую точку и тут же подскочил вверх, извернувшись и сместившись немного в сторону.

- А-ааа!! … А?! Чистилище?!

- Да, Орф, Чистилище. - Поллоз засмеялся. - А ты, однако, акробат!

- Да, я такой. - согласился шоккер и Рок с удивлением отметил, что тот выглядит чем-то довольным. - А где Хо…

Маг и гном-воин появились практически одновременно. Холод хмуро посмотрел на товарищей и раздражённо засопел, а Боббер сплюнул на пол и витиевато выругался.

- С-скоты! - злобно бросил он в пространство. - Вот что им там - мёдом намазано, что ли, в этой пещере? Зачем нападать?

- Там выполняется начальная фаза основного задания. - сказал Рок и пожал плечами. - Так что это в чём-то логично. Найдут дневник сами и сделают всё, чтобы его не нашли другие.

- Да не получится у них этого! - покачал головой Холод. - Ну займут они на сегодня-завтра эту пещеру - и что? За несколько дней из нормальных игроков такая толпа соберётся, что эти мародёры по сводам подземелья размажутся, когда она войдёт внутрь.

- Но фора в пару-тройку дней у них будет, заметь.

- Думаешь, они это делают для того, чтобы всех опередить?

- Конечно! - кивнул Мор. - Для чего же ещё?

Холод почесал затылок.

- Ну, возможно…

- У меня плохие новости.

Все посмотрели на Поллоза.

- О чём?

- А вы сами посмотрите. – ответил тот. – Откройте Карту. У портала возрождения в Пещере надпись, что он находится на недружественной территории.

- Прекра-асно. – кивнул Рок. – Значит, эти сволочи уже победили.

- Откуда у них такое вооружение, хотел бы я знать?

- Склады. – тихо сказал Мор, а Ланс и Холод кивнули.

- Точно! Они же какие-то хранилища городской стражи вскрывали. Наверно, оттуда.

- А какой у нас ближайший портал? Город?

- Да. – подтвердил Рок, глядя на Карту. – Дорнбург.

- Тогда мы пошли. – сказал Боббер и развёл руки в стороны, словно обнимая всех, кого видел. – Парни, было круто. Вы в эту пещеру ещё как, пойдёте?

- Пойдём, конечно! – ответил за остальных Холод. – Задание-то никуда не исчезнет.

- Да и с мародёрами надо бы разобраться. – добавил Ланс.

- Слушайте! - сказал Орф. – А это… если есть «Кровавые мародёры», то должно быть и что-то противоположное… Ну – тоже Гильдия какая-нибудь, или вроде того… Ну – те, кто с ними воюет!

«Что это за название такое вообще – «Кровавые мародёры»? - некстати подумал Рок. – Примитив какой-то, а не название!»

- Лохматый прав. – кивнул Холод. – Кто-то уже наверняка организовался. Надо будет узнать, когда этих красных балбесов будут наказывать.

- Узнаем. – сказал Поллоз. – Я вас в список друзей занёс – свяжемся и присоединимся.

- Тогда – до встречи!

- Счастливо!

- Пока!

Поллоз и Боббер покинули группу, после чего пробормотали желания о возрождении и исчезли.

- А мы чего ждём? – поинтересовался Холод. – Седьмые уровни – это мало, сидеть на одном месте смысла нет. Давайте, что ли, двинем за ними в город – посмотрим, что там и как с заданиями. В канализацию наведаемся, к этим крысам…

- Я бы ещё в пару ремесленных лавок наведался. – сказал Мор. – Пока на одежде дыры не появились, после всех этих смертей и приключений.

- И ещё нам на торговую площадь надо зайти. – добавил Орф.

- Зачем? Мы же почти ничего не насобирали?

- Это вы не насобирали. – прищурился шоккер. – А меня тот взрыв прямо на одну из повозок наших любимых мародёров забросил.

- Оп-па! – захохотал Рок. – То есть ты что –успел что-то у них своровать?

- Почему это своровать?! – возмутился Орф. – Не своровать, а добыть! Во время военных действий!

Все рассмеялись.

- Похвастаешься?

- А то!

На свет появилось несколько разных сумок – три больших и ещё две маленьких.

- Вот. – с довольной улыбкой произнёс Орф, ставя перед собой последнюю сумку. – Всё, что успел. Там, конечно, было что-то ещё, но по мне три или четыре мага пристрелялись, так что…

- Да ты наш герой, Орф! – удивлённо сказал Холод. – У тебя там инвентарь, часом, не резиновый? Ты как всё это упёр?

- Ну… Большие сумки по четыре ячейки занимают, а вот эти маленькие – по две. Едва поместились.

- Давай уже, открывай. - подбодрил товарища Ланс. – Не затягивай. Интересно же, что ты у них прихватил!

В больших сумках оказались запасы провизии, дающей разноплановые положительные Эффекты, а также изрядное количество зелий маны, здоровья и выносливости.

- Орф, а ты молодец. – сказал Рок. – Зелья маленькие, но на первое время нам их хватит с запасом!

- А что в тех, которые поменьше? – спросил Ланс, указывая на оставшиеся сумки. – Тоже припасы?

- Сейфас пофмотфим… - проговорил Орф, жуя трофейный бутерброд и возясь с завязками на одной из сумок. – Так-с… - открыв сумку, шоккер на несколько секунд замер, а затем поднял глаза и безапелляционно заявил: - Это моё!

- Твоё. – кивнул Мор. – Никто из нас и не претендует, даже если там золотые слитки.

- А что там такое, кстати? Орф?

- Щас. – отложив сумку с так понравившимся ему содержимым, Орф подтянул к себе последнюю и, распутав шнуровку, заглянул внутрь.

- О! А это уже для вас.

- Для нас? – Холод усмехнулся и посмотрел на товарищей. – Ну-ка, ну-ка…

В сумке оказалось несколько небольших округлых бомб, похожих на те, которыми городские стражи забрасывали наступающих крысюков.

- Гранаты, значит. – кивнул Рок. – Отлично, Орф, спасибо. А что же всё-таки в…

Из «своей» сумки шоккер вытащил красиво изогнутую деревянную рукоять, с ружейным механизмом и толстым, усиленным несколькими рёбрами, коротким стволом.

- А вот это – моё. – с восторгом произнёс он.

- Мортира?! – удивился Рок.

- И как это, интересно, сочетается с магией? – с сомнением произнёс Холод. – Гранатомёты-то…

- Может быть, такое оружие есть только у городской стражи?

- А в чём разница? Стражи, выходит, могут стрелять из ружей и гранатомётов, а игроки – только из луков и арбалетов? Чепуха!

- Ну - на стене того же Дорнбурга были пушки. – заметил Мор. – А раз пушки есть, то чему же вы удивляетесь?

- Мы не удивляемся, Мор, мы просто не понимаем.

- Потом разберёмся. – сказал Орф. – Не переживайте. Вы лучше послушайте, какое тут описание: «Ручная мортира неуверенного гвардейца. Тип предмета: стрелковое оружие. Ранг предмета: отличный. Уровень предмета: седьмой. Дальность стрельбы: минимальная. Урон: девятнадцать – двести шестьдесят два. При экипировке становится персональным. Ограничение по Классу отсутствует, для использования активируется соответствующее умение.»

- Ограничение по Классу отсутствует? – повторил Ланс. – То есть - этим может пользоваться кто угодно?

- Именно! – взяв в руки оружие, шоккер дёрнул ухом и прицелился в разные стороны. – Шикарная штука! Перезарядка десять минут, зато стреляет магией и не требует боеприпасов! Ба-ааам!

- Удобно. – оценил Холод. – Только с такой дальностью это оружие не дальнего боя, а ближнего.

- Зато какая убойность!

- Откуда ты знаешь?

- Чувствую!

* * *

Возродившись в городе, друзья добрались до своего дома и оставили там добытые шоккером запасы, после чего отправились в памятный для них трактир «Пузатая мелочь».

- Денег у нас опять немного. – сказал Рок, когда все расселись за стол. – Так что сейчас отдыхаем, а потом разбираемся что к чему – и на задания.

- Согласен. – кивнул Ланс. – Ты, кстати, не против, если к нам Крохобор присоединится? Он мне сейчас как раз пишет – спрашивает, насколько далеко мы от города.

- Пускай приходит. – сказал Рок. – Я не против. Заодно послушаем последние новости.

- Он нас в Гильдию какую-то зазывает. – сообщил Ланс. – Я так понял, кто-то собирает людей для противостояния мародёрам.

- Противостояние - дело полезное. – сказал Мор. – Но Гильдия…

Холод с прищуром посмотрел на друга.

- А что? Не хочешь быть частью большой компании?

- Не люблю принуждения и сваленных на меня чужих обязательств. – спокойно покачал головой Мор. – А во многих Гильдиях это есть. Форма, конечно, варьируется, но…

- Всё! – хлопнув ладонью по столу, Ланс кивнул. – Я объяснил ему, где мы. Сейчас подойдёт.

Прерванный на середине фразы Мор терпеливо вздохнул.

- Я предлагаю начать с крысюков.

- В каком смысле?

- Мы собираемся поднять уровни хотя бы до пятнадцатого и найти тот дневник из пещеры, верно?

- Да.

- А для этого нам нужно выполнять задания и получать опыт. Вот я и говорю – стоит начать с крысюков и зачистки верхних уровней подземелий. Заодно и уровень репутации в городе подрастёт.

Холод с интересом посмотрел на Мора.

- Про репутацию откуда знаешь?

- Из чата локации. Там сейчас половина города переписывается.

- Не самая лучшая половина, я бы сказал. – фыркнул Ланс и посмотрел куда-то в пространство. – Тут две трети сообщений от мародёров. Читать противно.

- Так отфильтруй это. – улыбнулся Мор и изобразил круговые движения указательным пальцем. – Я счи…

- Вот вы все где!! – со стороны входа с шумом появился Крохобор и несколько неуклюже протиснулся между занятыми столами. – Привет!

- Привет. – наклонил голову Мор. – Меня сегодня постоянно перебивают. Ты не заметил?

Усмехнувшийся гном помотал лохматой головой.

- Нет, Мор. Ещё не успел. И слушайте… - подвинув стул, Крохобор уселся за стол и посмотрел на товарищей. – Я зачем пришёл-то – вы себе Гильдию ещё не нашли?

- Нет. – ответил за всех Рок. – Ещё не успели.

- А слышали, что произошло у Пещеры с гоблинами, куда здешний Великий Маг по заданию отправляет?

- Слышали. – подтвердил Рок.

- Даже участвовали. – добавил Холод.

- Серьёзно?! – поднял брови гном. – Ну, так тем более! В общем, игроки из нескольких Гильдий решили основать Альянс и выдавить этих умников из этого места. В идеале, нам ещё и местные помогать будут, хотя я бы на это особо не рассчитывал.

- А что за Гильдии? – заинтересовался Орф. – Большие?

- Примерно по сотне человек в каждой. – сказал гном. – Это «Гильдия Героев», «Светлые ратники», «Иллюминация» и «Покорители». А общее название будущего Альянса – «Страж».

- И что предлагаешь?

- Присоединяться к «Покорителям», разумеется! Вот, смотрите – это название у меня в подписи под именем. Организуемся как следует, придавим этих обормотов, пройдём пещеру…

- Для прохождения пещеры нужен пятнадцатый уровень. – сказал Холод. – Там внизу довольно сильный «босс», на третьем ярусе – так вот, он аккурат пятнадцатого. Ну и потом… требования твоей Гильдии подразумевают, что мы уже будем не сами по себе, своей группой, а вольёмся в общий строй и будем делать то, что нам скажут. Верно?

- Прозвучало грубовато. – протянул гном. – Но если в целом, то – да. Именно в этом и есть смысл Гильдии! Не шарахаться в одиночку туда-сюда, а двигаться к чётко поставленной цели! Да ещё в хорошей компании!

- Подраться с мародёрами мы не против. – сказал Рок. – Но вот присоединяться к Гильдии не хотим. У нас уже своя группа складывается, как ты видишь – не хотелось бы расставаться.

- Тогда давайте в «Гильдию Героев»! – не сдался Крохобор. – Там устава как такового нет – Гильдия создана для взаимопомощи и поддержки. Да и руководители правильные. Если игрок нормальный и показывает себя хорошо - его оставляют, а дураков и странных личностей выпихивают без разговоров.

- Шоккер!

- Что «шоккер»? – не понял гном. – Нет, Орф, шоккеры странными личностями не считаются. Ты же не…

Но Орф только отмахнулся и показал в окно.

- Да я не о том! Там был шоккер! На улице!

- Конечно, был. – сказал Крохобор и тоже посмотрел в сторону окна. – Чего странного-то? Тут вообще за последний день кто только не появился. И шоккеры, и эльфы, и полурослики. Даже гиганты, представляете?

- А раньше они все где прятались?

- Откуда же мне знать? К городу, наверное, шли. Или, может, задания выполняли…

Почесав в бороде, Крохобор нахмурился и откинулся на спинку стула.

- Так что вы решите-то? Я, конечно, не тороплю, но больше ста пятидесяти человек в одну Гильдию не зачислить, а оно впоследствии неплохие бонусы обещает.

- Политика… - тихо протянул Мор и отвернулся. – Терпеть не могу политику.

Ланс услышал сказанное и кивнул.

- Я тоже.

Рок поморщился.

- Чёрт с ней, с политикой. – сказал он и поинтересовался у гнома: - А если мы решим присоединяться к этой Гильдии с героями – тогда что? Куда бежать, куда записываться?

- А! – воскликнул гном. – Это самое главное! Сейчас… - развернувшись, он с прищуром посмотрел в сторону часов над барной стойкой. – Сейчас уже… почти одиннадцать часов утра. Так вот – в половину шестого у нас большой поход к крысюкам. Приходите – познакомитесь с офицерами из этих «Героев», да и вообще!

Друзья переглянулись.

- Идём?

- Идём, конечно! Крохобор, а где вы, говоришь, собираетесь?

Выйдя из трактира, друзья пошли вдоль домов, раздумывая, чему посвятить время до второй половины дня.

- Давайте возьмём какое-нибудь задание. – предложил Ланс. – Смысл в хождении просто так?

- В таком случае нам в другую сторону. – сказал Рок.

- Почему?

- Потому что центр города – это там. И большинство заданий, скорее всего, тоже. Задания, друг мой, не кирпичи - на голову не падают, их искать надо. И если…

По мостовой забарабанило несколько мелких камушков, свалившихся откуда-то сверху. Следом за ними упала и разлетелась шрапнелью старая черепичка.

- Что за к… Ух!

На плечи Ланса свалился тёмный силуэт и сбил его с ног, а падая, тот невольно толкнул идущих рядом товарищей. Все повалились на пыльную мостовую. На ногах устоял только Орф, успевший отскочить на пару шагов в сторону.

- Ты кто такая?!

На дороге рядом с возмущённым Лансом лежала девушка-игрок с именем Ракетка, шестого уровня.

- Падла пушистая. – сказала она, глядя снизу-вверх на изумлённого шоккера. – Знала бы ты, как я тебя ненавижу!

- Сама ты падла. – пробормотал Орф.

- Чего? – взгляд Ракетки сфокусировался и стал более осмысленным. – Так. Ты ещё кто такой? Я не с тобой разговаривала!

- А с кем? – поинтересовался поднимающийся Ланс и протянул девушке руку. – Ты что, с неба свалилась?

- С крыши. – буркнула Ракетка и схватилась за протянутую руку. – Спасибо. Вы задание с кошкой не выполняли? Три золотых за завершение квеста! Три!

Компания заинтересованно обступила упавшую, а Мор принялся с осторожностью восстанавливать здоровье ей и ушибленному ею Лансу.

- А что это за задание такое, прибыльное? – спросил Холод. – И где его брать?

- И в чём подвох? – добавил свой вопрос Мор.

- Берётся в квартале отсюда, у владелицы небольшой гостиницы. У неё убежала любимая кошка и задание состоит в том, чтобы её поймать и вернуть. А подвох в том, что эта хвостатая мерзость убегает со скоростью самолёта!

Друзья переглянулись.

- Ну, что? Будем ловить?

- А сетью её нельзя? – спросил Орф.

Ракетка фыркнула.

- А ты у нас хитрец, да, Орф? Нет. Сетью её нельзя – провалишь задание. Использовать можно исключительно руки.

Последовав за девушкой, друзья добрались до небольшого, но опрятного домика, на вывеске которого было выведено «Гостиница «Тёплый месяц». Внутренние стены были выкрашены в песочно-бежевые цвета, а на столах и креслах лежали украшенные вышивкой тканые накидки. Хозяйка оказалась невысокой, но очень полной дамой, сначала смерившей друзей долгим скептичным взглядом, а затем начавшей рассказывать про убежавшую кошку.

- А уж шустрая она у меня какая! – не останавливаясь щебетала она. – Быстрая! Рр-раз – и уже на другом конце комнаты! Так что придётся вам постараться, чтобы её вернуть, но не забывайте об осторожности! Ни напугаться она у меня не должна, ни…

Закончив слушать разговорчивую хозяйку, друзья вместе с новой знакомой поднялись на крышу и остановились на небольшой площадке, окружённой сломанным с одной стороны ограждением.

- Награда за выполнение. – прочитал фрагмент описания задания Орф. – Вместительная фляжка вдовы и три золотых. Гм… А мне нравится!

- Много кому понравилось. – кивнула девушка. – Только вот кошку до сих пор ни один из них не поймал. Я сегодня к ней вплотную подобралась, думала – всё, задание выполнено! – а она р-раз…

- И на другом конце комнаты?

Ракетка обернулась и посмотрела на едва улыбающегося Холода.

- И на соседней крыше, юморист. А я – внизу. Повезло, что вы проходили, а иначе – привет, Чистилище!

- Вон она! Я её вижу!

- Где?

- Вон!

На высоком коньке дома напротив действительно сидела невероятно толстая серая кошка.

- Ничего себе колобок! – удивился Холод. – Как же она по крышам скачет, с такой комплекцией?

- У меня вопрос поинтереснее, друг. – улыбнулся Ланс. – Как она вообще ходит?

Почувствовавший неожиданную солидарность с тучным животным Орф неприязненно посмотрел на посмеивающихся товарищей.

- Она не толстая. – обиженно сказал он. – Она особенная!

- Да неужели?

Сидящая неподвижно кошка внезапно повернулась и посмотрела в сторону Орфа.

- Оп-па! – удивился Рок. – Она нас что – слышит?

Ракетка прищурилась.

- Не исключено. - наклонившись поближе к Року, она продолжила, но уже значительно тише: - Зверюга хитрозадая до невозможности. Знает, что её хотят поймать, и никому не даётся.

- Не хочет возвращаться. - кивнул Мор. - Интересно, чем ей в этой таверне так не нравится?

- А кто ж её знает…

Разойдясь в стороны по крышам, друзья в компании с Ракеткой принялись подманивать неуловимое четвероногое.

- Киса, киса, киса…

- Хочешь мяса, пушистенькая?

- Кс-сс, кс-сс-с, кс-с…

Но кошка не шла. Внимательно смотрела на игроков немигающим взглядом, подёргивала ушами, водила из стороны в сторону носом и даже зевала – делала всё, что угодно, но в руки не шла. А при попытках сократить расстояние уносилась с такой скоростью, что даже шоккеру с активированным «Ускорением» оставалось только завидовать.

- Я эту кошку скоро возненавижу. – сознался Рок, когда хвостатое создание в очередной раз увернулось от его рук и ускакало на другой конец крыши. – Насчёт остальных кошек, конечно, не знаю, но эта. – тут он ткнул пальцем в облизывающееся животное. – У меня уже в чёрном списке.

- А у тебя есть такой список?

- Теперь есть.

Подошедшая по коньку крыши Ракетка посмотрела на кошку и покачала головой.

- Нет, мальчики, так у нас ничего не выйдет. Нужно разделиться и ловить её с разных сторон, чтобы у неё было меньше пространства для манёвров.

- А что, раньше её так никогда не ловили? С окружением?

- Ловили. – согласилась девушка. – Например, вчера.

- Поймали?

- Нет.

- Это безнадёжно. – махнул рукой Холод. – Давайте попробуем ещё пару раз, а потом закончим. Надоело уже прыгать по этим крышам! Я вам не Карлсон.

Ракетка засмеялась, и маг посмотрел в её сторону.

- Что?

- Игрок с таким именем её вчера видел. Карлсон, то есть. Вылез на крышу, посмотрел – а потом спустился вниз и просто ушёл. Сказал, что это неправильная кошка и что она живёт на неправильной крыше.

- Забавно.

Перебравшись на стоящий рядом дом, Рок помахал рукой остальным.

- Расходитесь! Что вы там встали? Холод! Иди вон туда!

Через несколько минут кошка оказалась в медленно сжимающемся кольце «поклонников».

- Главное – не спугните. – сказал Холод. – Иначе я за себя не ручаюсь.

Рок кивнул и тут же покрутил головой по сторонам.

- Эй, а где Орф?

- Внизу, в доме. – ответил Мор. – Сказал, что проголодался и идёт выяснить на предмет обеда.

- Вот обжора-то, а?

- Не отвлекаемся!

Друзья медленно приближались к казалось, мирно дремавшему животному, но в какой-то момент кошка открыла глаза и резко бросилась в сторону Ракетки. Девушка обрадованно сделала хватающее движение, но промахнулась – четвероногое внезапно повернуло и проскочило под ногами у Ланса.

- Чёрт! Ушла!

- Не уйдёт!

Использовав «Прыжок», Ланс взвился в воздух и опередил убегающую кошку, несколько неуклюже рухнув у неё на пути.

- Хватай!

Когти животного взвизгнули по крыше, да так, что одну из черепичек выдрало с места и она улетела куда-то вниз. Кошка же изменила направление движения и бросилась в другую сторону, направляясь ко всё ещё открытому выходу на крышу. Испуганное хвостатое существо при этом не только уподобилось лохматой комете, но ещё и оглядывалось на бегу, глазея своими большими глазами на ругающегося Ланса.

Из ведущего внутрь дома прохода тем временем показался довольный Орф.

- Смотрите, каким мясом я тут разжи… - начал говорить он.

Тум-к!

- Мя-аааафк!

- А-ааааа!!!

Время для свидетелей этой сцены словно замедлилось, и они как зачарованные следили за толстой кошкой, врезавшейся в вылезающего из люка шоккера подобно пушечному ядру. Глаза Орфа вытаращились в пространство, а лапы выпустили кусок копчёности, инстинктивно вцепившись в появившееся непонятно откуда животное. Через мгновение шоккер завалился на спину и провалился в тот самый проём, из которого только что выкарабкался. Раздался глухой удар, и держащаяся «на честном слове» приподнятая дверца люка вздрогнула, после чего захлопнулась с громким лязгом.

Холод с Роком переглянулись и посмотрели на Мора, который невозмутимо пожал плечами.

- Бывает.

- Вы ведь этого не планировали, нет? – с подозрением поинтересовалась удивлённая Ракетка.

- Нет. – успокоил её Мор, после чего все бросились к люку.

- Заело… - кое-как справившись с ржавой защёлкой, Ланс поднял дверцу, и друзья увидели Орфа, всё ещё лежащего на спине. Круглые глаза шоккера невидяще смотрели на друзей, а лапы сжимали кошку, сомкнувшую челюсти на большом куске мяса. Толстое животное утробно мурлыкало.

Задание «Кошка для одинокой хозяйки» успешно выполнено!

- Да-аааа!! – закричала Ракетка и вскинула руки в победном жесте. – Мы это сделали!

Внимание!

Вы получили достижение «Котик, который живёт на крыше»!

Ваше чувство равновесия становится лучше.

Незнакомые кошки смотрят на вас с непониманием.

- И это называется Достижением?

- Да плевать, как оно называется! – воскликнула Ракетка. – Главное, что награда у нас в кармане! Кто последний – тот Дун-Дук! – с этими словами юркая девушка спрыгнула в люк и её сапоги ударили в пол рядом с головой затрепетавшего Орфа.

- Вставай! Пошли золото получать!

На улицу все вышли в весьма благодушном и приподнятом настроении.

- А с вами весело. – сказала Ракетка. – Никому, кстати, в Банк не нужно?

- Нет. – сказал Рок. – Ты лучше оставь сегодняшний вечер свободным и подходи к кузнечной лавке на Тенистой Аллее, часам этак к пяти.

- Ого! И что там будет? Свидание?

Рок усмехнулся.

- Нет. Небольшая экспедиция в подземные дебри.

- А, к крысюкам! – судя по всему, предложение Ракетку изрядно обрадовало. – Это я не против! До встречи вечером!

И девушка убежала.

- Время два часа. – задумчиво сказал Холод, провожая глазами удаляющуюся спину новой знакомой. – Я посмотрел на часы около лестницы, пока мы спускались. Может быть, пока есть время, пройдёмся до этой самой Аллеи? Надо же узнать, куда мы её пригласили. Да и вообще…

- Идём. – согласился Мор. – Мы не против.

* * *

- Не проходите! Постойте! Помогите!! Куда же вы?! Кто-нибудь!

По боковой улочке метался пыхтящий, закутанный в плотный кафтан, человечек. Его умоляющие глаза рассматривали прохожих, а руки протягивались вперёд и нервно подрагивали, словно готовясь схватить несчастную жертву и удерживать её столько, сколько потребуется.

- Какой интересный человек. – показал на него Ланс. – И, кажется, у него для нас поручение.

- Давайте послушаем, что он скажет. – предложил Холод. – И, если нам не понравится, просто уйдём.

- Доброго дня вам, уважаемый!

- А? - человечек обернулся и через мгновение уже мчался навстречу друзьям. - Воины! Великие и славные герои! Не погубите! Помогите мне-ее!!

- Да что случилось-то, ты можешь сказать? - не выдержал Мор.

Человечек в кафтане вздрогнул, кивнул и зачастил:

- Вы понимаете, я - торговец. Торговец я, а товары у меня на складах хранятся, и это нормально. В том смысле, что торговцы всегда хранят свои товары на таких складах и это нормально! Двери крепкие, так просто не пролезть. Никто не пролезает! А тут… Ну, то есть сегодня… В общем, всё пропало! Всё, что нажито непосильным трудом - всё пропало!

- У вас что-то украли?

- Да! - быстро ответил человечек, но тут же застыл и через секунду сконфуженно поправился: - То есть нет, извините, конечно же нет - ещё не успели. Но мне известно, что сегодня и очень скоро на мой склад нападут! И наверняка испортят товары! Ограбят, вынесут, разорят!

Торговец разговаривал очень путано и настолько быстро, что Року захотелось помотать головой и прочистить уши.

- Так. - сказал он, когда торговец запнулся и замолчал. - Кто-нибудь понял, что он от нас хочет?

- Он верит, что его склад атакуют с минуты на минуту. - ответил Холод. - После чего вынесут всё, до чего смогут добраться и полностью его разорят. Время поджимает и обратиться к городской страже он никак не успеет. Так что просит помочь и защитить его склад. Я правильно говорю, уважаемый?

Человечек энергично закивал.

- Да, да!!

Задание "Проклятый склад".

Цель: отбить нападение недоброжелателей и защитить склад торговца.

Склад и товары внутри него не должны быть уничтожены.

Награда: 50 серебряных монет.

Вы принимаете задание? Да / Нет

Рок кивнул и нажал на соответствующий пункт.

- Принимайте задание, парни. Звучит несложно.

- Но описание у этого задания какое-то странное. - заметил Мор. - Почему склад называется "проклятым"?

- Может быть, потому что его каждый день атакуют? - предположил Орф и посмотрел на торговца, но того на месте не оказалось - он убегал куда-то по улице.

- А… Куда это он?

Холод пожал плечами.

- Не знаю. К складу своему, наверное.

- А кто-нибудь кроме него знает, где он находится? Склад?

- Нет.

- Тогда почему мы ещё стоим?!!

И друзья бросились догонять убегающего работодателя.

Склад занимал помещение большого ангара и находился неподалёку от городских стен. Жилых домов в этих местах не было, а пространство по сторонам от дороги заполняли многочисленные и разнообразные хранилища.

- Вот он, мой склад! – воскликнул человечек. – Товары все! И… ах, тени уже у самых стен! Воины! Обороните! А я… мне… Я скоро! Жду!

И вспотевший задыхающийся торговец рванул обратно в сторону города.

- Странный парень. – сказал Мор. – Очень.

Рок кивнул.

- Мне это задание не нравится всё больше и больше. Такое чувство, что мы ввязались во что-то неприятное.

- Задание есть задание. – философски заметил Холод и пожал плечами. – Защитить склад. Подумаешь, придут какие-нибудь крысюки или грабители. Что тут может пойти не так?

Распахнув створки дверей, друзья зашли в ангар и прошлись между рядами деревянных бочек, коробок и массивных контейнеров.

- Где будем ждать? Здесь или снаружи?

Ответить ему никто не успел – откуда-то раздался резкий звук, похожий на то, как рвётся толстая струна, и в помещении стало как будто немного темнее.

- Тихо! – воскликнул Ланс. – Я, кажется, что-то слышал.

- Мы тоже. – кивнул Орф. – И я думаю, что…

Одна из лежащих неподалёку коробок вздрогнула. Послышался странный скребущий звук – такой, словно внутри коробки было заперто что-то живое и сейчас оно пробовало на прочность стены своего обиталища.

Друзья достали оружие, а Орф и Мор наложили на всю группу свои Эффекты.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Усиление".

Ваши атаки наносят на 5% больше урона.

Длительность: 15 минут…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Восстановление чувств".

Ваше Здоровье, Мана и Выносливость восстанавливаются быстрее обычного.

Длительность: 10 минут…

- Отлично! – одобрил Рок. – Ну, теперь можно уподобиться инквизиции!

- Почему именно инквизиции? – удивился Орф.

- Ну, а кто там ещё изгнанием духов и полтергейстов занимается? – Рок ткнул пальцем во всё ещё подрагивающую коробку. – Смотрите, она сейчас уползёт!

- А что будем делать, если склад действительно проклят? – спросил Ланс. – Впрочем, - добавил он тут же, - Здесь в любом случае интереснее, чем сидеть в трактире и думать про политику Гильдий…

Коробка тем временем сдвинулась в сторону и в полу под ней оказалось странное размытое пятно, очертания которого выглядели смазанными и постоянно дрожали. А из глубины пятна торчало несколько костлявых рук, которые и сдвигали коробку. В воздухе отчётливо запахло чем-то похожим на серу.

- Мо-оооор… - позвал товарища Холод. – Пожалуйста, скажи мне, что это – не то, о чём я подумал.

- О чём ты подумал – не знаю, а вот эта клякса очень похожа на Малый Инфернальный Портал!

- Чёрт! Чёрт, чёрт, черт, чёрт! – махнув друзьям, Рок бросился к выходу. – На выход! Где-то там некромант, который призывает к нам свою нежить!

Однако двери сарая оказались не просто закрыты, но ещё и ограждены тонкой мерцающей пеленой магического щита.

- Что это за дьявольщина? – выругался Рок, ударяя в пелену своим мечом и выбивая целый сноп ярких искр. – Выход перекрыт! Да кто же там напал на этого чёртового торговца?!

- Никто не нападал. – хмуро сказал Холод. – Просто он не сказал нам всей правды.

- Почему ты так думаешь?

- На Панели Состояний высветилось отображение неизвестного эффекта. Думаю, что сейчас будет и сооб…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Проклятие инфернального места".

Приготовьтесь провести время в неприятной компании.

Длительность: не определена…

- Вот же дрянь… - протянул Рок. – Это он нас что – подставил, что ли?

Холод кивнул.

- Думаю, да. Пока не перебьём всю появляющуюся нежить – не выберемся.

- Ненавижу некромантию. – сказал Ланс. – Парни, я передумал! Давайте лучше вернёмся в трактир и поговорим о политике. А?

Из-за горы коробок послышалось рычание и гортанные хрипы. Орф развернулся и коротко выглянул за угол.

- У-уууу… Мор! Это, кажется, за тобой.

Призванный зомби-эклектик.

Авантюризм и каннибализм!

Уровень 7.

- Очень смешно, Орф. – процедил Мор, рассматривая появившегося противника. Зомби выглядел так, словно его собирали в спешке и из совершенно разных наборов – одно ухо явно больше другого, левая рука короче и толще, а безумные глаза отличались и размером, и цветом.

- И это называется зомби? – фыркнул Рок. – Да его как будто из сушёных гоблинов сшили!

- Ы-ыыгр-рр-ра-ааа….ы-ыы!

- Он седьмого уровня… - оценивающе проговорил Холод. – Справимся. В бой!

Неказистый зомби развалился на быстро истлевающие куски уже после первой слитной атаки группы, но вслед за ним показались другие, точно такие же зомби. И с каждой секундой их становилось всё больше.

- Лезут, как мухи на мёд! – заорал Орф, вскарабкавшись на пандус с ящиками и обстреливая нежить из своего арбалета.– Их там полно!

- На мёд обычно лезут не мухи, Орф!

- Пофигу! А-ааа-аа!!

Первые ряды зомби, столпившихся в проходе между нагромождениями коробок и ящиков, удерживать оказалось не так уж и сложно. Необычная магическая нежить отличалась такой медлительностью, что пробить ей череп внезапным выпадом было нетрудно. То и дело один из зомби спотыкался и, нелепо размахивая конечностями, валился на пол.

- А вроде несложно! - сказал Ланс, применяя Могучий Выпад и добивая противника одним ударом. - Скоро восьмой уровень наберём!

- Мне не нравится, что их тут так много. - сказал Холод. - Если тот портал не заткнуть…

- Тихо вы! Что это за звук?

Друзья прислушались, как могли, но первым оценить опасность сумел Орф.

- Полундр-ра! - заорал он с вершины штабеля. - Они начали грызть коробки и портить товар! И у них получается!!

- Что?! Ч-чёрт!

- А ну-ка, позвольте мне! - воскликнул Холод и дождался, пока его товарищи разойдутся в стороны. - Постараюсь накрыть сразу всех! И-иии….

Отражение!

Ваша атака вышла неудачной и была отражена в вас.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Окованный льдом".

Вы не можете разговаривать, двигаться или применять умения.

Длительность: 4 минуты…

- Да чтоб тебя!! - воскликнул Рок, видя, как Холод покрылся толстым слоем инея и медленно повалился на пол склада.

- А-аааааа-аааа!!! - откуда-то из-за ящиков прозвучал короткий истеричный вопль, закончившийся глухим "шмякающим" звуком.

- Орфа стащили на пол! - понял Ланс и принялся осматривать коробки в поисках пути наверх. – Его же сейчас сожрут! Я по…

Раздался громкий хлопок. Ящики вздрогнули, а из-за штабеля вылетело несколько зомби, с головы до ног забрызганных чем-то синевато-зелёным.

- Он что - лопнул? - ошарашено спросил Ланс, но тут из-за груды коробок показался Орф, бегущий так, словно за ним гнались не зомби-эклектики, а бешеные собаки.

- А-ааа! Спасите, помогите!!

- Замедляющими по ним, Орф! - заорал Рок. - Стреля-аай!

- Да из чего-оо?! – не переставая работать короткими ногами, Орф перемахнул через упаковки товаров и понёсся по ангару, отчаянно петляя между нагромождениями бочек. – У меня уже ничего нет!

- Арбалет?!

- Сломан!

- А мортира?!

- Перезаряжается!

- Связался, чёрт, на свою голову… - убрав за спину меч, Рок с разбега запрыгнул на второй ярус большого пандуса и одним ударом перерубил пару канатов, удерживающих ряды расставленных сбоку бочек. – Поберегитесь! Холод! Холо-оод! Ты там где? А, ты же… Чёрт! Мор! Сможешь прикрыть этого снеговика-неудачника?

Сосредоточенно кивнув, Мор выставил перед собой оба магических жезла, ведя огонь коротко вспыхивающим Световым Лучом. Удары ярких световых язычков вырывали из неупокоенных клочья плоти, но не убивали, а лишь замедляли, сковывая продвижение всей толпы. У ног Мора лежал Холод, всё ещё покрытый коростой инея.

Послышался нарастающий рокот от падающих бочек, и тут…

- Внимание, всем лучше спрятаться! Удаа-ааар!

Сверкнуло. Небольшое помещение складского ангара наполнилось воем и грохотом, а несколько больших штабелей из ящиков развалились, придавив едва ли не половину от общего количества зомби. Между стенами заметалось оглушающее эхо. С коротким лязгом лопнула половина окон.

- Лаа-аанс! – закричал Орф, зажав уши и свирепо вращая выпученными глазами. – Нельзя взрывать бомбы в замкнутых помещениях!

Но Ланс оставил этот крик без внимания. У него было занятие поважнее – он пытался выбраться из-под завала пустых бочек, отброшенных прямо на него взрывной волной.

Как ни странно, но неожиданный взрыв принёс в сражение больше пользы, чем неудобства. Освободившийся от ледяных оков Холод и присоединившийся к нему Рок быстро уничтожили остававшихся на ногах монстров, после чего перед ними появился таймер, отсчитывающий время в одну минуту.

0:58…

0:57…

0:56…

0:55…

- Одна минута! – воскликнул Рок, наблюдая, как Орф орудует кинжалами, а Мор пытается вылечить извлечённого из-под лавины бочек Ланса. – Держимся!

Зомби всё ещё появлялись, набрасываясь как на друзей, так и на разбросанные повсюду товары, но о возобновлении их первоначальной численности речи уже не шло. Последняя минута проклятия истекла и Орф добил последнего остававшегося на ногах зомби-эклектика.

Внимание!

Задание «Проклятый склад» успешно выполнено!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

- Во-оот, это я понимаю. – кивнул Орф. – Восьмой уровень. Хорошо!

Рок перевёл дыхание и, убрав меч, осмотрел разорённую территорию склада. Часть окон была выбита, ящики, коробки и бочки разбросаны по всему помещению. На поверхности пола сбоку чернело неряшливое пятно, оставшееся после разрыва бомбы.

- Не пришлось бы нам возмещать ущерб… - пробормотал он.

- Что? – Холод повернулся и с недоверием посмотрел на Рока. – Возмещать ущерб?! Нас наняли отразить нападение на склад! И ни единого слова не сказали про неупокоенных и проклятия!

- Тоже так думаю. – поддакнул Орф. – Это нам должны ущерб возмещать, а не мы!

В этот момент двери ангара скрипнули и в помещение ввалился облачённый в кафтан миниатюрный владелец.

- Мой склад устоял! – восклицал он. – Оо-о, как же я р… а…

Застыв, человечек сначала обвёл взглядом весь склад, а затем покачнулся и заметил стоящих посреди всего этого бардака друзей. Вид у него был, мягко говоря, ошалелый.

- Да это… это… - начал говорить он, но был безжалостным образом перебит.

- Я возмущён! – заорал выскочивший прямо перед человечком Орф. – Как вы смеете являться сюда после такого обмана! Вы нас обманули! Подставили! Обрекли на ужасную гибель! Отдали на растерзание порождениям некромантии! Я этого так не оставлю! Сейчас же отправляюсь в здание Городского Совета!

Товарищи Орфа обменялись понимающими взглядами и отошли в сторону, краем глаза наблюдая за тем, как шоккер выбивает из деморализованного торговца полагающуюся награду.

* * *

- Ну и оплатит починку нашего оружия и амуниции. – закончил Орф. – Как благодарность.

- Блохастый, ты – молодец! – рассмеялся Ланс и оглянулся на склад торговца. – Что бы мы без тебя делали.

- Что, что… - проворчал улыбающийся шоккер. – Получили бы уменьшенное вознаграждение – вот что.

- Но складу от нас всё же досталось. – заметил Рок. – Согласись?

В ответ на это Орф только отмахнулся.

- Чепуха. Я думаю, что этот жадина обманул какого-то мага, а тот не стал разбираться и проклял склад того, кто его обидел. После чего уведомил об этом своего обидчика, а обидчик перепугался за товары и решил нанять нас. Обормот меркантильный…

- Парни, а наш лохматый умнеет на глазах. – сказал Холод. – Тоже, что ли, закинуть пару Очков в эту его Образованность?

Все кроме шоккера рассмеялись, а Орф коротко усмехнулся и очень вежливо поинтересовался:

- Друг наш Холод, а ты теперь каждый раз первую половину боя в состоянии мороженого проводить будешь?

Рок, Мор и Ланс расхохотались так, что сбились с шага и на них принялись оборачиваться прохожие.

- Нет, ты не подумай, - продолжал говорить Орф. – Я тебя даже отмороженного уважаю…

- Скотина мстительная! – помотал головой посмеивающийся маг, а Ланс хлопнул шоккера по плечу и спросил:

- Ладно, парни. Мы сейчас куда?

- Пройдёмся по мастерским. – ответил Рок. – Время ещё осталось, так что надо как следует подготовиться. Оружие Орфа починить, доспехи… Ну а потом на встречу. Никто, надеюсь, не передумал?

- Нет.

- Конечно, нет!

- Ну вот и отлично. Орф, а куда ты хотел заглянуть в первую очередь?

- Сейчас покажу…

Глава 9. Тени в глубинах

На встречу друзья пришли изрядно раньше установленного срока – без пятнадцати пять.

- Ну, что, - сказал Ланс, рассматривая вывеску кузнечной лавки. – Кажется, это здесь.

- Да. – подтвердил Рок. – Мы на месте.

- Всё взяли, как думаете? У меня ощущение, что мы что-то забыли.

Холод посмотрел на задумавшегося Мора.

- Зелья есть, еда – тоже… У Орфа болтов для арбалета несколько пачек. Вроде бы всё, нет?

- Наверное, всё. – согласился Мор. – Но у меня отчего-то такое чувство, что мы о чём-то забыли.

- Значит, это было не так уж и важно. – беспечно сказал Ланс, рассматривая старинную лепнину на фасаде здания. – Потом как-нибудь вспомнится.

- Привет!

Друзья обернулись и увидели приближающуюся Ракетку, успевшую получить уже седьмой уровень.

- Слушай, Ракетка, а какой у тебя Класс? - поинтересовался Орф.

- Лучница.

- Дальник, значит. - Холод улыбнулся и кивнул. - Хорошо. А то мы…

- Вот оно! - обычно бесстрастный Мор досадливо сморщился и хлопнул себя по лбу. - Точно!

- Что такое, Мор?

- Поллоз и Боббер! Хоть кто-нибудь из нас им сообщение написал? Раз уж мы с Крохобором и кем-то ещё идём в подземелья, хорошо было бы и их пригласить!

- Нет, стоп… мы же не знаем, сколько свободных мест в будущем рейде. - сказал Ланс. - А тут ещё два человека…

- Ну а чат нам на что? - тихо спросил успокоившийся Мор и принялся быстро водить руками перед собой. - Ладно, это уже не важно. Сейчас всем напишу.

- Хорошо, давай.

- А про кого забыли? - спросила Ракетка, обводя глазами присутствующих. - И кто ещё придёт?

- Придёт один хитрый гном, - ответил Рок. - Его зовут Крохобор. С ним будет несколько человек из разных Гильдий. У них сегодня заход в подземелья, и они пригласили нас. Ну и…

- А где здесь вход в подземелья?

Рок запнулся и посмотрел по сторонам.

- Ну… Гм.

- Не пойми меня неправильно, Рок, - продолжала девушка. - Но ни одного входа в канализацию в этом районе нет. По крайней мере, таких, о которых кто-нибудь слышал. Я задала пару вопросов, пока шла – и… - разведя руками, Ракетка подняла брови и сделала удивлённое лицо. – Вы точно знаете, где вход?

- Ничего мы не знаем, Ракетка. – сказал Холод. – Успокойся. Нам предложили присоединиться к тем, кто собирается «вниз» - и мы согласились. А потом пригласили и тебя. Есть мнение, что люди понадобятся.

- И они скоро будут. – сказал Мор и пояснил: - Поллоз с Боббером. Я им написал. На всё согласны и с энтузиазмом бегут сюда. Крохобор не против.

- О, ну и отлично.

- Видишь? – сказал лучнице Ланс. – Нас всё больше и больше.

- Вижу. – кивнула девушка. – А сколько нас всего будет - четырнадцать? Двойная группа?

- Мы ещё не знаем. – сознался Орф. – Про подземелья разговаривали в спешке, времени на обсуждения особо не было. У тебя, кстати, оружие для ближнего боя есть?

- Пока нет. - ответила Ракетка и тряхнула чёлкой.

- Значит, ты только с луком? – уточнил Ланс. – А стрел у тебя с собой много? Орф в этот раз треть инвентаря себе боеприпасами завалил.

- Запас есть. – кивнула лучница. – Я даже несколько взрывающихся взяла, с зажигательными. Хорошо бы не пригодились, но кто знает?

- А как у тебя характеристики распределены? – задал новый вопрос Орф и, увидев скептический взгляд в свою сторону, улыбнулся. – Неужели секрет? Я вот во всё понемногу пытаюсь вкладывать, а Холод считает, что я не прав.

- Конечно не прав. – согласилась Ракетка. – Увеличивать нужно только полезные характеристики! Хотя это, конечно, скучно… Вот, смотри.

Перед девушкой появилось небольшое окошко с данными.

Ракетка

Сила - 13

Ловкость - 25

Выносливость - 22

Интеллект - 5

Образованность - 2

Мудрость - 2

Обаяние - 5

Удача - 3

- Ого… - протянул шоккер. – Вижу! Окошко с числами. А как ты это сделала?

- Функция внешнего отображения. Слева от окна с параметрами ищи.

- Так, нашёл! Сделать содержимое видимым? Да!

Перед друзьями одно за другим появились аналогичные окна.

- Хм. Любопытно…

Рок

Сила - 30

Ловкость - 13

Выносливость - 15

Интеллект - 5

Образованность - 5

Мудрость - 5

Обаяние - 5

Удача - 3

Ланс

Сила - 30

Ловкость - 13

Выносливость - 15

Интеллект - 5

Образованность - 5

Мудрость - 5

Обаяние - 5

Удача - 3

Холод

Сила - 5

Ловкость - 6

Выносливость - 6

Интеллект - 37

Образованность - 5

Мудрость - 17

Обаяние - 5

Удача - 3

Мор

Сила - 5

Ловкость - 6

Выносливость - 6

Интеллект - 30

Образованность - 9

Мудрость - 20

Обаяние - 4

Удача - 2

Орф Барсумкин

Сила - 13

Ловкость - 28

Выносливость - 15

Интеллект - 5

Образованность - 12

Мудрость - 1

Обаяние - 5

Удача - 3

- Холод наиболее рационален. – заметил Мор, а Ракетка дёрнулась и окошко с её характеристиками исчезло.

- А-а! Чёрт!! Мор! Ты откуда взялся? Уходил же вроде!

- Никуда он не уходил. – улыбнулся Рок. – Привыкай, с ним такая ситуация постоянно. Можешь считать его кем-то вроде дружелюбного привидения.

- А почему? – заинтересованная лучница посмотрела на Мора. – Это какая-то маскировка, да? Умение?

- Нет. – Мор отрицательно покачал головой и вздохнул. – Это «что-то» осталось с прошлого игрового процесса, о котором я ничего не помню. Не спрашивай, откуда это взялось и как работает – я не знаю.

- Обалдеть можно. – восхитилась девушка.

- Я сначала тоже так думал. А потом оказалось, что…

- Вон они! На месте! Я же говорил!

Запнувшись на полуслове, Мор посмотрел в сторону Крохобора, идущего к ним в сопровождении нескольких незнакомых игроков.

- Вот. – кивнул Мор. – Отличная иллюстрация. То в упор не видят, то перебивают.

- Непросто. – признала Ракетка. – Но зато как удобно! Я бы от такого навыка не отказалась!

Мор усмехнулся.

- Узнаю рецепт – сразу же сообщу.

- Договорились!

- Парни, да у вас пополнение! Кто эта милая дама? Какой Класс?

- Лучница я. – ответила Ракетка и взмахнула рукой. – Привет.

- Я смотрю, уровни-то подтянули… - проговорил Крохобор, подходя к компании поближе. – Отлично! Ну, что – давайте знакомиться. Эти вот славные воины, - с этими словами он показал на тех, кто пришёл вместе с ним. – Мои соратники из «Стража».

Друзья посмотрели на пятерых игроков, имевших десятые и одиннадцатые уровни. Финс и Вирм принадлежали, как и Крохобор, к Гильдии «Покорителей», а Кельт, Пеленг и Линк – к той самой «Гильдии Героев», о которой рассказывал гном.

- Всем привет. – поднял руку Финс. На игроке были надеты частично кожаные, а частично - металлические доспехи, что делало его похожим на какого-то обедневшего рыцаря. – Вы ещё кого-нибудь ждёте?

- Ждём. – подтвердил Ланс. – Два человека должны прийти – Жрец и Воин-танк.

- Это хорошо. – кивнул Финс. – Значит, у нас будет три полноценных двойных группы.

- Три? – заинтересованно переспросил Рок. – То есть придут ещё две двойных группы?

- Да.

- Ого! Ничего себе у нас толпа набирается!

- Слушайте, а зачем столько групп? В рейд объединиться разве не проще?

Финс покачал головой и посмотрел на задавшего вопрос Холода.

- К сожалению – нет. Форма объединения влияет на сложность прохождения и самый оптимальный вариант – это двойные группы. Причём не более четырёх за один раз.

- В двойной группе четырнадцать человек. – сказал Ланс, повернувшись к Мору. – А их сейчас соберётся целых три штуки. Да мы там внизу бойню устроим!

Мор согласно кивнул.

- Да, дружище, скучать мы сегодня не будем. С гарантией.

- А как мы попадём вниз? – спросила Ракетка. – Я уже спрашивала, но никто не знает. Сознавайтесь, где ваша секретная дверца? Не за нарисованным очагом вот в этой кузне, надеюсь?

- Нет. – рассмеялся Финс. – Никаких нарисованных очагов у нас нет. Просто у Кельта. – тут он показал на игрока с таким именем. – Хорошая репутация с Городским Советом и дружеские отношения с одним из их служащих, который и позволит нам попасть внутрь.

- Здесь есть вход для чистильщиков и ремонтных служб. – пояснил Кельт. – Он старый и им редко пользуются, так что о нём мало кто знает. А дверь нам откроет начальник этих самых ремонтных служб. Я спас его и его семью от крысюков во время недавних беспорядков, так что он мне немного обязан.

- Да и дело мы делаем не бесполезное. – добавил Вирм. – Ему оно и зачтётся!

- Ну, и это тоже. – не стал отрицать Кельт.

Оставшиеся игроки появились строго в половину шестого - друзья услышали, как застучали часы в одной из лавок, и тут же заметили толпу игроков, показавшуюся из-за поворота.

- Успели-таки. - сказал Кельт и бросил весёлый взгляд в сторону Финса. - А я уже думал, что опоздают.

- Не дождёшься!

- Рок, насчёт Гильдии и прочего потом пообщаемся? - тихо поинтересовался у товарища Холод. - Уже после похода?

- Думаю, да. - кивнул Рок. - Так будет правильнее. Сходим в эту совместную вылазку, посмотрим на них, они - на нас. А то - кто знает - может быть, мы и сами не захотим к ним присоединяться.

Игроки из "Стража" тем временем приближались. Здесь были не только мужчины, но и женщины, а уровень их варьировался от седьмого и до двенадцатого.

- Привет, Финс. - сказал высокий игрок с седыми усами. Голова его была побрита наголо, а округлый шлем болтался на поясе. Звали игрока Гельб-Усач. - Ты представляешь, её всё-таки поймали!

- Кого?

- Маруську шарообразную! Помнишь кошку, за которой Барабас и Козлик полвечера по крышам гонялись?

- За ней половина города гонялась, не только они. - фыркнул кто-то.

- Не важно! - махнул рукой Гельб. - Главное, что сегодня её поймали! Пару часов назад буквально.

- Надо же! - сказал Кельт. - Я был уверен, что этот квест сломан и кошка не может пойматься в принципе. Если только сетью и с провалом задания…

- А кто её поймал? - спросила улыбающаяся Ракетка.

- Не знаю, сестрёнка. - ответил Усач. - Сам не видел, так что врать не буду. Мне писали, что там группа из котобусов ловила, с кусками мяса на удочках.

- Кусками мяса? - округлил глаза Орф. - На удочках?!

- О! - Усач заметил шоккера и помахал ему рукой. - Здорово, котобус! Ну, в общем, да. Без понятия, правда ли они это делали и если да, то зачем, но… Мне так написали. Собственно, половина чата на эту тему до сих пор переписывается - можете почитать.

Посматривая на подошедших и обменивающихся приветствиями игроков, Рок открыл чат и пробежался глазами по сообщениям. Усач был прав – поимка кошки Маруськи действительно горячо обсуждалась.

- Да враньё это всё! Не обращайте внимание - обычная байка!

- Молчал бы, нуб! Мой согильдиец лично за этим наблюдал!

- Что – говорят, Маруську поймали? Серьёзно? Как?!

- Да, поймали. Прикинь? Сегодня только.

- А почему она Маруська-то? В квесте имени нет!

- Ну а как этот дирижабль на ножках ещё называть? Ты сам-то подумай!

- Дирижабль! Муа-ха-хахаха-ха…

- Не верю!

- А кто её поймал-то? Сколько во флягу входит, расскажите? Ведро хоть есть?

- Что за фляга?

- А-аааа, все сюда! Что на крышах вокруг «Месяца» творится – это надо видеть своими глазами! Тут такая толпа! Кошку со злости уже раз пять завалить пытались!

- И чего – убили, что ли?

- Не верю!

- Кошка бессмертная, а после попыток напасть прибегают Стражи! Штраф пятьдесят серебра!

- А что за кошка такая?

- Привет! Ого, сколько вас тут! Мы успели?!

Рок отвлёкся от чата и увидел подбегающих Боббера и Поллоза.

- Успели. – кивнул им Холод и повернулся к Крохобору. – Крох, у нас все в сборе!

- Отлично! – обрадовался гном. – Через пару минут выдвигаемся.

Дверь в подземелья оказалась в весьма неожиданном месте – на самом виду, в боковой стене небольшого проулка. Размерами она не отличалась, зато была целиком металлической и выкрашенной в тёмно-бордовый цвет.

- Ничего себе – секретный проход! – рассмеялась Ракетка.

- Милая воительница, в этом проходе нет ничего секретного. – ответил начальник ремонтно-канализационной службы. Он пришёл с небольшим опозданием и выглядел как обычный горожанин средних лет, разве что в не совсем обычных сапогах и перчатках.

- Просто он слишком старый и мы предпочитаем пользоваться более удобными путями, а этот закрыли за ненадобностью.

За нещадно проскрипевшей дверцей игроков ожидал небольшой сюрприз.

- Скелет. – сказал Орф, выглядывая из-за высокой фигуры Финса.

- Скелет. – подтвердил служащий Совета, рассматривая белеющие в полумраке человеческие останки.

- Скелет? – спросил Кельт, с интересом переводя взгляд с костяка на начальника ремонтной службы. – А чей это и что он тут делает?

- Не зна… - начал отвечать служащий, но тут же запнулся и тихо кашлянул. – Гм. Давайте посмотрим. – шагнув в проём, он опустился на одно колено и внимательно осмотрел едва прикрытые остатками одежды кости. – Так. Гм. Ну, что же… А. Гм. Ага. Ну…

- Мастер Бетанир, - обратился к нему Кельт. – Поясните, пожалуйста, поподробнее.

- Это останки Фартукка, одного из наших ремонтников. – растерянно проговорил начальник ремонтной службы. – Он исчез около года назад. Но как он сюда попал и почему от него остался голый скелет? Я… Гм. Уважаемый Кельт! От имени всей ремонтной службы и Городского Совета я прошу вас выяснить, какова была судьба моего погибшего подчинённого Фартукка. Надеюсь, что вы не откажетесь посодействовать в восстановлении справедливости и установлении истины.

«В чём же, интересно, будет заключаться восстановление справедливости?» - подумал Рок, и тут же перед ним появилось окно с предложением о принятии поручения.

Задание "Потерянный во мраке".

Цель: узнать, что случилось с работником ремонтной службы Фартукком.

За выполнение дополнительных поручений награда может быть вариативно увеличена.

Примечание: задание рекомендуется выполнять в составе группы.

Награда: 5 золотых монет.

Вы принимаете задание? Да / Нет

Кнопки «Да» и «Нет» при этом оставались неактивными.

- Сейчас решение за тобой, Кельт. – сказал Финс. – У нас меню выбора не работает. Думай, будем мы этим заниматься или нет.

- Будем, само собой, что тут думать! – вполголоса ответил Кельт и повернулся к мастеру Бетаниру. – Не откажусь. Я и мои соратники выясним, что произошло с этим человеком.

- Замечательно! Надеюсь на вас! Большое спасибо! – рассыпавшись в благодарностях, Бетанир передал удивлённому Кельту ключ от двери и, сославшись на неотложные дела, быстро ушёл.

- Дела у него… - тихо сказал Кельт, провожая взглядом удаляющуюся спину, после чего снова посмотрел на валяющийся у двери скелет. – Да уж. Дела.

Игроки принялись осматривать останки несчастного Фартукка и высказывать предположения о том, что стало причиной его гибели.

- Да чего там гадать-то? – говорил кто-то. – Ранили его всё те же крысюки – это же очевидно! Только он от них убежал и собирался выбраться через эту дверь.

- А почему же не выбрался?

- Откуда я знаю? Или рана была слишком сильной, или оружие отравленное.

- Нет. – сказал, пресекая любые обсуждения, Финс. – Если бы он схватился с крысюками, то в одиночку никогда бы от них не ушёл. Это вам не игрок-ворюга с повышенной скрытностью, это обычный рабочий. И кто из вас не помнит здешних крысюков? Чтобы они – да от кого-то отстали? Ха!

Разбившись на группы, игроки принялись протискиваться в узкий проход и спускаться по уводящему куда-то вниз коридору. Рок и его друзья занимали позицию в «голове» колонны, так что имели возможность оставить свои следы в пыли забытого коридора одними из первых.

- Ну, как вам первое подземелье Дорнбурга? – спросил Крохобор, когда проход расширился и превратился в широкую лестницу с нависающим над ней низким потолком.

- Тесновато тут. – недовольным тоном ответил Ланс, а невысокий Орф только помотал головой и коротко рассмеялся.

- А мне нормально!

- Значит, так. – сказал идущий впереди всех Финс и оглянулся на смеющихся друзей. – Вы в канализации в первый раз, верно?

- Да. – подтвердил Холод, но Ракетка взмахнула рукой и воскликнула.

- Неверно! Я уже третий!

- Хорошо. - кивнул здоровяк Финс. - Ты молодец, но тогда поговорим с остальными. Парни, вы об этом месте уже что-нибудь узнавали или ещё нет?

- Нет. - смущённо ответил Рок. - Как-то не подумали об этом, если честно. А в чём дело? Тут какие-то сложности?

- Сложности? - переспросил Финс, и многие шедшие позади них тихо рассмеялись. - Да сколько угодно, Рок.

- Смотрите. - щёлкнул пальцами Крохобор и принялся пояснять: - Всего под городом имеется четыре подземных уровня. Некоторые исследователи-невидимки рассказывают, что видели проход на пятый, но это, сами понимаете, информация ни о чём. Последний уровень - лабиринт, и про него забудьте сразу - мы до него, скорее всего, не доберёмся.

- Нам бы первые три нормально пройти. - добавил Финс. – Да ещё так, чтобы не подохнуть.

- А что там такое? - заинтересовался Орф.

- На первом всё довольно обычно. - ответил Финс. - Это очистные сооружения, решётки, отстойники, туннели с водой и останки того, что крысюки считают своими укреплениями. Много крыс, крысюков и некоторых других тварей. На втором уровне уже интереснее - крысюки крупнее и бродят в компании разных чудовищ навроде гигантских слизней или жуков. Полно старинных укреплений и руин заброшенных водоводов и водохранилищ.

- Ого…

- Да. На третьем начинается самый кошмар. Там полно больших залов с настоящими джунглями - грибами, растениями, лишайниками. Встречаются ручьи, а также пара больших поселений крысюков. Ну, ещё есть их шахты. Из противников имеются водярники, ядовитые ящеры, чумные псы и жабы-оборотни.

- Жабы-оборотни? - удивился Орф. - А это как?

- Это когда большой булыжник, на который ты собирался сесть, открывает здоровенную пасть и откусывает тебе задницу. - сказал кто-то и игроки расхохотались.

- А ну тихо всем! - прошипел Финс и, наведя относительный порядок, повёл отряд дальше.

- Ну а четвёртый уровень - лабиринт. – продолжил рассказывать он. - Много странных крыс, бешеных призраков и големов. Встречаются те же слизни и жуки. Есть старые захоронения, саркофаги, замурованные камеры с узкими окнами и чьими-то останками внутри. Провал в Бездну.

- Провал? Что за провал?

- Дыра в земле, Ланс. Большая такая дыра, размером с футбольное поле - а через неё небольшой мостик. Причём дно у этой дыры настолько глубоко, что обнаружить его не получилось. А может, его и вовсе там нет - мы так и не выяснили. Но место жуткое.

- Заканчивайте с разговорами. - сказал тем временем Кельт. - Мы на месте.

Лестница закончилась, приведя игроков в широкий туннель, посередине которого по каналу протекала вода. Редкие магические светильники под потолком обеспечивали тусклое освещение.

- Занятно. - тихо сказал Орф. - Канализация, а совсем не пахнет!

- И слава Богам! - обернулся к шоккеру один из воинов. - Даже знать не хочу, какая тут могла бы быть вонища!

- Тихо.

Все замолчали и услышали, как издалека доносится ритмичное попискивание.

- Слышите? Там патруль.

- Патруль?! Но какого чёрта он тут делает? - возмутился кто-то из стоящих на лестнице. - Мы же далеко от центра! Тут даже сточных коллекторов ни одного нет! И стражники говорили, что эта территория крысюками не патрулируется!

- Непонятное происходит. - согласился Финс и принялся раздавать указания:

- Всем вниз! Разбиться по группам и рассредоточиться. Встретим этих хвостатых как подобает!

Игроки принялись доставать оружие и выстраиваться вдоль стен туннеля. Маги и несколько Бардов накладывали усиливающие эффекты на свои группы. Перед Роком появилось несколько системных оповещений, но он только отмахнулся от них, всматриваясь в полумрак туннеля.

Крысюки появились уже через несколько минут. Впереди топало трое воинов, несущих на сутулых плечах ржавые старые секиры, следом за ними семенило около десятка более мелких сородичей.

Крысюк - стражник.

Внимание! У него топор!

Уровень 6.

Крысюк - разведчик.

Рождённый ползать везде пролезет.

Уровень 4.

Прочитав подпись под именем одного из разведчиков, Рок едва не расхохотался в голос, а притаившиеся вдоль стен стрелки и маги открыли огонь. Крысюки с алебардами успели только вскинуть оружие – и сразу же превратились в утыканных стрелами «ежей», а юркие разведчики бросились врассыпную. Кто-то из них даже прыгнул в текущую по каналу туннеля воду.

- Никогда не бегай от снайпера. – засмеялся один из игроков, перезаряжая арбалет и наблюдая за пускавшим пузыри тонущим крысюком. – Умрёшь уставшим.

- Вытащить бы его. – с сожалением проговорил Финс, поглядывая в канал. – Да и допросить как следует. Но ведь не дастся, скотина – видели мы уже подобные случаи.

- А как их можно допрашивать? – удивился Ланс. – Они разве по-человечески понимают?

- По-человечески – нет. – ответил маг с именем Пеленг. – Но стоит ткнуть несколько раз мечом – и услышишь много интересного.

- Вот только не того, что тебе нужно. – засмеялся один из игроков. – Среди всех говорящих тварей крысюки – это н…

- Собираемся! – прервал все разговоры Финс. – Потом пообщаетесь! Разбиваемся на группы и - вперёд. Не задерживаемся!

Некоторое время ничего особо интересного не происходило. Игроки быстрым шагом продвигались по сухим или частично заполненным водой туннелям и переходам, спускались по лестницам или перебирались по небольшим плотинам. Время от времени им встречались гигантские крысы, отряды крысюков и мерзкие слизни второго уровня, противно пищащие и размахивающие ложноножками.

Все твари уничтожались без жалости и промедлений. Полезных трофеев с них почти не падало, но Крохобор уверял, что это только начало.

- Мы специально зашли через этот проход. – говорил он. – И сейчас находимся как бы за спиной у основной массы здешних жителей. Посмотрите ещё, что будет, когда мы доберёмся до их укреплений!

Но неожиданности начались значительно раньше запланированного срока.

Сначала игроки услышали звуки далёких ударов и приглушённый рёв, а затем стены коридора вздрогнули и пространство наполнилось протяжным гулом.

- Какого чёрта?

- Что происходит? – завопил Орф. – Спрячьте меня куда-нибудь!! А-аааа!

- Тихо! – воскликнул Финс, привлекая внимание поднятыми руками. – Стоим и ждём!

- Чего ждём-то? – прошептал кто-то из игроков, а потом камни старинной кладки стен захрустели и коридор тряхнуло ещё раз. Откуда-то послышался грохот и в воздухе заклубилась мелкая пыль. После этого отчётливо потянуло прохладным воздухом.

- Финс! – послышался голос Кельта. – В чате пишут, что в Белом Зале что-то рвануло, а это совсем рядом с нами!

- Дальше и левее на семьдесят девять метров. – уточнил Финс, рассматривая игровую карту. Игроки за его спиной принялись придвигаться ближе, опасаясь не расслышать важного разговора. – Не понимаю! Там же сплошной камень! И…

- Не сплошной, Финс. В стенах было полно старых туннелей и теперь всё это добро благополучно обрушилось. Так что там сейчас здоровенная дыра с выходом прямо в Зал. И ещё там идёт побоище с Микрозавром.

- Здесь?! – удивлённо выкрикнул кто-то. – На первом уровне? Враньё же!

- Присоединяюсь. – сказал Финс. – Как мог Микрозавр попасть в Белый Зал?

- Прорыл ход. – пожал плечами Кельт. – Наверное. Я пока не знаю. Суть в том, что он сейчас там и кому-то весело. Может, присоединимся?

Все посмотрели в глубину туннеля, откуда доносился смутный шум и отзвуки раскатистого рыка.

- Вперёд!

Провал обнаружился именно там, где и предполагал Кельт – в широком боковом ответвлении, оснащённом глубокими каналами для воды. Часть туннеля просто исчезла, а вместо неё образовался громадный овраг с рваными краями, испещрёнными черными провалами разнокалиберных коридоров. Вниз по завалам из земли и битого камня стекала вода, пробивая себе путь между глыб и скапливаясь во многих местах небольшими озёрами.

- Это и есть Белый Зал?

- Центральная часть канализационной системы Дорнбурга! – прокричал, оборачиваясь, стоящий у самого обрыва Финс. – Второе подземное водохранилище!

Водохранилище было большим и выглядело как вытянутый зал прямоугольной формы, со множеством поддерживающих свод колонн. Стены были облицованы плитами из какого-то белого минерала, отчего зал, судя по всему, и получил своё неофициальное название.

Между колоннами метались многочисленные игроки, перепрыгивая через останки их менее удачливых товарищей. Воины, Лучники, Маги, Заклинатели, Барды… все они атаковали здоровенное чудовище, покрытое сине-зелёной бронёй с торчащими во все стороны изогнутыми шипами. Чудовище напоминало смесь аллигатора с обезьяной, у которой внезапно отросли щупальца и высокий костяной гребень.

Мокрозавр.

Вечно голодный страж подземного царства.

Уровень 15.

Над вытянутой головой монстра мерцала полупрозрачная корона тревожно-красного цвета.

- Смотри-ка! Действительно Микрозавр! – сказал Финс, бросая взгляд на монстра и осматривая спускающиеся ко дну зала завалы.

- Зачем вы называете такую зверюгу Микрозавром? – удивился Орф. – Он же не меньше дома размером! Да и «Красная корона», к тому же!

- Потому что он очень тупой. – ответил шоккеру Пеленг, останавливаясь рядом с ним и наблюдая, как остальные игроки из их группы спускаются по камням вниз. – Здоровья много, как и брони, а вот умений практически никаких. Преимущественно физические атаки.

- Орф! Пеленг! Не расслабляйтесь! Давайте вниз!

Маг махнул шоккеру рукой, и они принялись спускаться к своим товарищам, уже готовящимся вступить в бой.

- Разбиваемся по группам! Усиления включаем! Зелья пьём!

- Есть.

- Сделано!

- Все готовы?

- Да-а!

- Ну, тогда… В бо-ооо-оой!

Игроки бросились вперёд всей толпой, быстро расходящейся в разные стороны. В занятого сражением Мокрозавра полетели стрелы, атакующие заклинания и взрывающиеся зелья.

- Слева! Слева от него заходи!

- Чёрт! Колонна!

- Он поворачивается! Аккуратно!

- Хвост! Хвоста его берегитесь!

- А-ай!

- А я предупреждал!

Здоровье толстокожего чудовища неуклонно снижалось. Три двойных группы, приведённые Кельтом и Финсом, обеспечили игрокам такой перевес в численности, что у когтистого исполина не осталось и шанса.

- У него глаза позеленели! - внезапно заорал кто-то. - Назад! Всем назад! Не дайте ему себя сожрать!

Мокрозавр взревел и принялся топтаться из стороны в сторону, выставив руки перед собой и свирепо вращая вытаращенными глазами.

- Всем отойти! - написал в чате группы Финс. - Если он кого-нибудь съест, то восстановит здоровье и всё начнётся по-новой!

- Понял, не дурак. - пробормотал Рок, укрываясь за одной из колонн и посматривая на одинокого игрока, неподвижно стоящего на одном месте.

"Уснул он там, что ли?" - подумал он, а в следующую секунду кто-то закричал:

- Парни! Поршень под окаменением! Чёрт!

- Вытащите его уже кто-нибу-ууу… а-ааа, чёрт!

- Жрецы! Я вас всех налысо, блин, побрею! Почему ему никто не помог?!

Аа-ааарм-мм!

Мокрозавр сделал быстрое движение и схватил фигурку окаменевшего игрока передними лапами, после чего она незамедлительно исчезла в его глотке. Глаза монстра из зеленоватых сделались жёлтыми, а шкала здоровья поползла вверх и окрасилась изумрудно-зелёным.

Со всех сторон послышались проклятия и неразборчивая ругань.

- Твою ж диверсию! - воскликнул кто-то позади Рока, а чат локации мигнул новым сообщением.

- КРЫСЮКИ-ИИИИИИ!!

На какое-то мгновение все застыли. Мокрозавр медленно водил зубастой пастью и, казалось, выбирал, кем бы ему ещё закусить. Игроки смотрели то на монстра, то на широкий проход в боковой стене, а Рок с товарищами растерянно переглядывались и перехватывали оружие поудобнее.

Из прохода в стене водохранилища выходила целая колонна крысюков. Среди них были и воины, и лучники, и даже пара крысюков-великанов, тащивших за собой массивную метательную машину.

- Рассредоточиться! - написал Финс. - У них аркбаллиста, так что всем быть предельно внимательными! Микрозавра не бъём - только отвлекаем! В первую очередь крысюки!

- Отступать не будем? - поинтересовался кто-то.

- А нам некуда. - коротко ответил ему Финс.

- И то правда. - сказал Мор, стоящий за спиной Рока. - Обратно по тем завалам не заберёшься, а единственный выход перекрыт хвостатыми паразитами.

- Огонь!

- Танкам! Прикрывайте магов и лучников!

Сражение разделилось на два условных участка. На первом металась объёмная туша Мокрозавра, гонявшегося за быстрыми игроками, а на втором игроки обменивались ударами с наступающими крысюками. Человекоподобные крысы погибали чаще, но выигрывали в численности, в результате чего чаша весов победы так и не могла склониться на определённую сторону.

- Мор! – получивший стрелу в плечо Рок спрятался за одной из колонн и скривился от злости. К крысюкам прибыло пополнение из лучников и количество стрел в воздухе превышало все допустимые нормативы. – Вылечить меня сможешь?

Мор обернулся и посмотрел на товарища, здоровье которого светилось красновато-жёлтым.

- Ого… Сейчас сделаю!

Фигуру Рока окатило светлой волной исцеляющей магии. Раз, другой… После чего раздался странный звук – словно кто-то наступил на перезревшую тыкву – и в первых рядах прячущихся за щитами крысюков поднялся безобразный неупокоенный.

Великанский зомбокрыс.

Голоден!

Уровень 7.

- Смотрите! – закричал кто-то из игроков. – Это ещё что за чертовщина?!

- Там зомби! Кто его поднял? Гаврик, твоих рук дело?

- Нет! На наших уровнях ещё нельзя поднимать убитых врагов!

- Тогда какого чё…о-ооо, смотрите! Он же их жрёт!

В рядах крысолюдей началось беспорядочное движение. Зомбокрыс бросался то к одному крысюку, то к другому, но те проявляли завидное проворство и прятались от него за щитами или небольшими повозками. Закончилось всё тем, что на здоровенного зомбокрыса повалили высокий фургон, в котором загремело что-то металлическое. Неупокоенный зыркал светящимися зелёными глазами и размахивал единственной свободной лапой, но выбраться из-под придавившей его тяжести не мог.

- Странно, что они его не добили. – сказал кто-то.

Игроки перегруппировались и начали наступать. Смятение в рядах крысюков позволило подобраться поближе и произвести несколько слитных атак, изрядно подкосивших ряды противника. Привезённая крысами аркбаллиста всё ещё продолжала стрелять, но делала это настолько редко, что становилось не очень понятно, зачем её вообще притащили.

- Бъём! Давим их, народ! Дави-им!

- А ну дорогу мне! Дорогу! Сейчас я этого гада взорву!

- Стой! Сто-оооой!

- Остановите кто-нибудь этого имбицила-аа!!

Многие обернулись.

- Это там что - самоубийца, что ли? – спросил Холод, застывший вполоборота с зажатым в руке зельем маны. – Ну, удивил!

Подраненный всего лишь на четверть от шкалы жизни Мокрозавр стоял между игроками и толпой крысюков, а прямо на него надвигался маг с именем Фарс, держащий в руках светящийся рыжий шар размером с кочан капусты.

- Эй ты, капибара картавая! – заорал Фарс. – Готовься к смерти!

Мокрозавр раскрыл пасть и заревел, а маг швырнул светящийся шар прямиком в его глотку. И промахнулся. Пасть захлопнулась, а громадное чудовище отскочило назад, ухитрившись поймать брошенный снаряд передней лапой.

- Он уже активирован! – закричал Фарс, дёргаясь назад и хватаясь за голову. – Бегите все! Скоро рванёт!

- Фарс, ты идио-оот!

Мокрозавр поднял лапу вверх и посмотрел одним глазом на шар, после чего утробно рыкнул и небрежно бросил его куда-то за спину.

Дальнейшие события происходили практически одновременно.

Игроки принялись разбегаться в разные стороны от Мокрозавра и крысюков, выброшенный монстром шар угодил в толпу крыс и укатился куда-то за фургон с лежащим под ним зомбокрысом, а маг по имени Фарс нехорошо усмехнулся и вытащил из инвентаря ещё один светящийся шар.

- Два раза не прома…

Последовал взрыв. Поверхность под ногами вздрогнула, а несколько колонн покрылись трещинами и частично осыпались. Пространство между ними наполнилось огнём и дымом. Ряды крысюков смело и испепелило, а лежащий на боку фургон превратился в облако мелких щепок, из которого ливнем ударили разлетающиеся снаряды для аркбаллисты. Большая их часть врезалась в спину Мокрозавра, здоровье которого скачкообразно уменьшилось, а последовавшая за ними взрывная волна швырнула израненного монстра на пол. Прямо на успевшего активировать второй взрывающийся заряд мага.

ДДО-ООН-ННН-ННР-РРРР!!!

Рвануло так, что удержаться на ногах не вышло ни у кого. Воздух заполнился облаками пепла, пыли и какой-то непонятной гадости, по щитам и шлемам игроков забарабанили падающие мелкие камни.

Внимание!

Мокрозавр, страж подземного царства, повержен!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Оглушение".

Вы ничего не слышите.

Длительность: 60 секунд…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Сбит с ног".

Вам неплохо досталось и хочется отдохнуть.

Длительность: 10 секунд…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 3 минуты…

Лежащий на грязном полу водохранилища Рок рассматривал сообщения и пытался понять, что же гудит сильнее – его голова или эхо от мощных взрывов. Слева возился Орф, пытаясь вытащить из небольшого кармашка восстанавливающее зелье.

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вам доступно новое Умение!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

- Обалдеть можно… – улыбнулся Рок, но ничего не услышал. Повернув голову, он посмотрел на шоккера и заметил, как тот наблюдает за чем-то за их спиной. Бросив взгляд на Полосу Состояния и активные Эффекты, Рок кое-как поднялся на ноги. Игроки вокруг них обменивались эмоциональными жестами и подлечивали друг друга, многие направлялись к медленно оседающим облакам пыли, в глубине которых находился погибший монстр.

- Всем, кто жив. – появилось новое сообщение в чате. – Поднимаемся и собираемся в группы. Не успевших переродиться сейчас поднимут.

- Поднимут? – удивился Рок, и в следующеемгновение Эффект оглушения исчез, а пространство наполнилось многочисленными звуками.

- Жрецы! – звал кто-то. – Давайте сюда, мы вас ждём!

- Крысюков нет! Всех повырезало?!

- Сундук-то остался, не смотрели ещё? Кто там поближе? Сундук есть?

- Жрецы-ы! Ну где хоть один, когда он так нужен!

- Не ори ты, нам тут из-за тебя что – разорваться, что ли? Вон скольких положило!

К Року подошёл покрытый пылью Холод.

- А было здорово. – сказал он. – Правда, у меня мана три раза заканчивалась, и я половину запаса зелий израсходовал…

- А что это так красиво жахнуло? – написал в групповом чате Ланс. Рок осмотрелся, высматривая товарища, но так его и не увидел. Видимо, тот затерялся где-то среди игроков.

- Фарса с ярким таким шаром видел? – написал в ответ Кельт. – Это он. Получил три легендарных гранаты за какое-то уникальное задание и все три сегодня потратил. Первую ещё с пользой – завалил проход, прорытый Микрозавром от нижнего уровня, а вот остальные…

- Не ворчи, Кельт. Микрозавр-то сдох!

- Верно.А взорвав проход, он и нам дорогу проделал!

- Ха.Тебя послушать, так Фарс сегодня герой!

- А что? Скажешь - нет?

Рок посмотрел на Холода.

- Знаешь, здесь оказалось ещё веселее, чем я предполагал.

- Согласен.

За следующие полчаса друзья узнали сразу несколько приятных вещей. Во-первых, игроки десятого и более высоких уровней не отправлялись в Чистилище сразу, а превращались в никем не видимых «призраков», стоящих над своими телами. И вполне могли возродиться обратно на месте гибели – в том случае, если рядом оказывался имеющий Умение «Возрождение» Жрец. Конечно, игрока можно было вернуть при помощи специфического одноразового артефакта, но… такое стоило уже изрядно дороже.

Во-вторых – на месте гибели Мокрозавра остался большой каменный сундук, из которого каждый из присутствующих игроков мог получить полагающуюся ему награду. И, в-третьих, проход на следующий уровень остался без охраны, что обещало самые приятные финансовые перспективы.

- Смотрите! Зомби!

- Где? Откуда здесь… о, чёрт! Зомби!

- Бей его!!

Сверкнуло несколько магических вспышек и «Неприкаянный зомби» девятого уровня превратился в волну из праха, с тихим шелестом разошедшуюся по земле.

- А где опыт? – удивлённо спросил один из магов. – Почему за него ничего не дали?!

Рок и Холод, наблюдавшие за этой сценой со стороны, понимающе переглянулись, а пару секунд спустя к ним неторопливо подошёл Мор.

- С десятым уровнем получил Воскрешение. – недовольно сказал он. – Но до двадцатого уровня оно будет срабатывать через раз. Чёрт! И зачем мне, интересно, потребовалось менять Класс?!

Холод усмехнулся.

- Мне больше интересно, как именно ты это проделал. Не просто же так тебе такой странный штраф впаяли, верно? Не думаю, что это из-за обычных ограничений…

Рок задумчиво посмотрел на своих друзей.

- Кто знает, парни. Кто знает. Предлагаю найти Орфа с Лансом и идти уже к тому сундуку. Финс пишет, что все остальные на месте.

- Серьёзно? Тогда идём!

Добравшись до поверженного колосса, друзья получили по несколько Чешуек Мокрозавра, 2 золотых монеты, а также круглый жетон салатового окраса.

Неизвестный наградной жетон Подземелий Дорнбурга.

Ранг предмета: Отличный.

Содержимое: Неизвестный предмет.

Активация данного предмета позволяет получить в своё распоряжение неизвестный предмет.

- Потом открою. – решил Рок, прочитав описание жетона. – Не в канализации же с неизвестными предметами разбираться…

- Итак! - послышался голос Финса. - Все на месте? Вылечились? Дальше идём? Готовы?

Услышав нестройное "Да-ааа", Финс кивнул и направился к закопчённому проходу, вокруг которого во множестве валялись детали экипировки воинства крысюков.

- Изначальный маршрут движения отменяется. - сказал он. - Вход на третий уровень сейчас без охраны и дурак тот, кто этим не воспользуется. Так что не расслабляемся и топаем сразу вниз. Сделаем небольшой круг - и в Подземное Царство.

- А почему, кстати, Подземное Царство? - поинтересовалась Ракетка. - Здесь же, по сути, канализация! А настоящее Подземное Царство, как я слышала, не здесь, а где-то под…

- А вот увидишь. - обернувшись, Финс нашёл взглядом Ракетку и подмигнул. - Шутка это была такая, Ракетка. Кого-то из игроков. Но она пришлась, что называется, "в тему" - и название прижилось. Скоро увидите…

Глава 10. Покорители подземелий

Первый зал второго уровня подземелий был огромным. С далёкого потолка свисали длинные сталактиты, а вдоль стен возвышались остатки разломанных укреплений. Две длинные линии крепостных стен, несколько массивных охранных башен… Судя по всему, когда-то это место выглядело совершенно иначе и лишь невероятное по своей жестокости сражение смогло столь кардинально изменить его облик.

- А что здесь произошло? - поинтересовался Орф, оглядываясь на разбросанные по земле оплавленные каменные блоки. - История какая-то есть или как? Никто не знает?

- Ну, краткую справку можно найти в Путевых Заметках, а в Гильдии воинов рассказывают, что здесь проходила одна из последних линий обороны от Древнего Зла. Ну или чего-то очень похожего – я не помню.

- Любопытно. - заинтересовался Мор. - Так тут что - ещё и Древнее Зло какое-то есть? И где? На последнем уровне?

Финс улыбнулся.

- Нет. Сейчас уже никакого Древнего Зла нет - кто-то из Богов уничтожил его раньше, чем оно пробилось через канализацию и выбралось на свободу. Но люди сражались с ним именно тут.

- Неплохо. И много тут таких залов?

- Таких же больших – хватает. А вот развалины сохранились далеко не везде. Да и не только тут стены с крепостями, на самом деле. Чаще встречаются старые водохранилища и очистные сооружения.

- Очистные на глубине в несколько десятков метров. – задумчиво проговорила Ракетка. – Гм…

- Не загружайся ты этим. – посоветовал ей Кельт. – Мы ведь в игре! Кто будет продумывать абсолютную достоверность для всех деталей?

- Да я понимаю. – отмахнулась девушка. – Но всё равно – странно!

Первыми противниками, встреченными на втором уровне, оказались вездесущие крысюки. Эти, правда, были крупнее своих сородичей и имели восьмые, а то и девятые уровни. На месте их гибели оставалось оружие плохого качества, детали амуниции и редкие серебряные монетки.

- Если настоящий лабиринт будет только на четвёртом уровне, - сказал Ланс, осматривая многочисленные боковые ответвления от туннеля, - То мы сейчас тогда где?

- В пещерах. – лаконично ответил Финс. – Видишь ли, лабиринт нижнего уровня полностью рукотворен. А тут… половина залов – простые каверны. Впереди ещё такие пустоты будут – закачаешься.

- Ага, «закачаешься»! – передразнил товарища Кельт. – Особенно сильно придётся раскачиваться, когда в тебя крысюки с другой стороны из луков начнут палить.

- Посмотрим!

Игроки успели пройти мимо ещё нескольких больших залов и истребить около четырёх десятков крысюков, когда из темноты послышался писк и показались длинные желтовато-серые панцири огромных жуков.

- Панцирники. – сказал Финс. – Опять, наверное, из какой-нибудь стены выкопались.

- Внимание всем! – написал в чате Кельт. – Впереди панцирники! Держим строй в несколько линий. Меняемся, наступаем вперёд. Ну – всё как обычно. Не своевольничаем!

- Сколько у них здоровья? – поинтересовался Рок, рассматривая медленно приближающихся насекомых. – Я их мечом смогу или…

- Не сможешь, дружище, даже и не надейся! – взяв Рока за плечо, Финс уверенно потянул его за собой. – Потому что мы с тобой отходим. В первой линии будут исключительно танки, понял? Потом маги и жрецы, а за ними – лучники и копейщики. Причём только из тех, у кого умения дальней атаки. А мы с тобой отправляемся в конец колонны и отдыхаем.

Мимо Рока с Лансом деловито протиснулся Орф.

- Пропустите-ка меня! – восклицал он. – Места мне, места! У меня ещё мортира как следует не испытана!

Рок оглянулся и присмотрелся.

Малый панцирник.

Очень вредное насекомое.

Уровень 9.

- Мортира? – с сомнением пробормотал он. – А она поможет? Мортира-то…

Однако у других игроков реакция оказалась скорее восторженной.

- Люди-и! – воскликнул кто-то. – Вы смотрите, что делается! Пока мы с вами по канализациям бродим, котобусы с «Авроры» главный калибр утащить успели!

Под низкими сводами прокатилась волна многоголосого хохота.

- Эй, Орф! Ты где такую гаубицу открутил?

- Верни на место сейчас же!

- Заканчивайте с шутками! – завопил Кельт. – Пеленг! Мальт! Построение! И пустите лохматого во второй ряд! Орф! Слышишь меня? Лови торг! Засыпай в ствол вот эти шарики. Первый залп - твой!

- Понял! Сделаю!

Панцирники между тем подобрались на расстояние выстрела.

- Орф, готовься! Се-еку-уунду-уу… Давай!

Мортира шоккера коротко рявкнула и коридор перед игроками затопило золотисто-красным огнём. Жуки заскрипели и принялись метаться, сталкиваясь друг с другом и не обращая никакого внимания на игроков.

- Огонь, огонь, огонь! - надрывался Кельт. - Лучники! У кого с собой разрывные стрелы? Залп!

- А зачем шарики были нужны? – спросил Рок у Финса. – Мортира же магией какой-то бъёт…

- Магией или нет – не важно. – ответил Финс. – Те "шарики", которые ты видел - это споры гигантского гриба с третьего уровня. Засыпаешь их в ствол любого оружия и огнём шарахает так, что… ну, в общем, ты слышал.

Рок усмехнулся.

- Даже знать не хочу, каким образом это выяснили.

- Экспериментальным, разумеется. Каким же ещё?

От массированной атаки агрессивных жуков получилось отбиться довольно быстро – узость туннеля вынуждала насекомых нападать плотным строем и уничтожать их в такой обстановке было несложно.

- Всегда бы так получалось. – сказал Ланс, с улыбкой посматривающий поверх голов толпящихся игроков. – Стоишь, отдыхаешь, а опыт капает…

- Размечтался! – фыркнул услышавший его Финс. – Здесь то и дело такие твари встречаются, что только держись! А нам пока что просто везёт.

- А кого мы могли встретить? – поинтересовался Мор.

- Мутантов. – ответил один из игроков сбоку. – Таких, знаешь… Похожих на гоблинов, только с щупальцами.

- Обалдеть можно. – оценил описание Рок. – И часто они тут встречается?

- Частенько.

Закончив с жуками, игроки собрали оставшиеся на месте сражения трофеи и двинулись дальше.

- Из шипов и усиков городские алхимики делают зелья. – рассказывал товарищам довольно улыбающийся Кельт. – А крылья нужны для повторяющихся заданий.

- Ты поэтому такой счастливый? Набрал предметов для какого-то квеста?

- Ну да. И это тоже. Кстати, я вам совет…

- Кельт! – послышался голос идущего впереди Финса. – Давай ко мне! Тут впереди какая-то дичь…

- Что случилось?

- Останавливаемся! – появилось сообщение в чате. – Танки и воины с аурами отражения - в первый ряд! Все остальные ближники – во второй. Маги, дальники и жрецы – в третий. Быстрее!

- Да что происходит-то, чёрт возьми?! Кто там впереди? Скажите уже что-нибудь хорошее, а?

Пещерный ход привёл группы игроков в вытянутый зал, дальняя часть которого когда-то была выложена камнем и перекрыта несколькими рядами оборонительных сооружений. Сейчас же каменные бастионы были разрушены, а сколоченные из толстых брёвен сторожевые башни – повалены и частично сожжены. Пол усеивал пепел, мелкие монеты и разнообразные вещи.

- А чьи это укрепления? – спросил Холод. –Крысюков?

- Да.

- Кто же это их так?

- Трофеи собрать! – скомандовал осматривающийся Финс. – Рассредоточиться! Маги! У кого есть щиты – давайте к туннелям. Перекройте их, чтобы к нам никто не пролез!

- А что здесь произошло?

Игроки расходились по помещению, подбирая разбросанные ценности и с недоумением оглядывая разбитые стены. То, что смогло разбить настолько толстую кладку, должно быть невероятно мощным.

- Ракетка! – позвал девушку Рок, заметив её фигурку около поваленной башни. – Слушай, а ты здесь ещё не бывала? Или уже доводилось?

- Доводилось. – ответила лучница. – Но моя группа после себя такого не оставляла!

- Верю. – усмехнулся Рок. – Но ты мне вот что скажи - сколько здесь вообще было крысюков? Много? Какое у них было оружие? Что могло оставить после себя вот такое? Может быть, тут что-нибудь взорвалось?

- Нечему тут было взрываться. – ответил вместо девушки один из находящихся рядом игроков по имени Мервер. – Обычная крепость с обычными крысюками. Лучниками, копейщиками, парой шаманов… Единственная и паршивая пушка была на какой-то из тех вон башен. – с этими словами он показал рукой в направлении груды разномастных обломков. – Мы, конечно, тоже могли бы всё тут сломать, но за пару часов чистого времени. А так эта застава с нормальным составом группы минут за двадцать проходится, считая обеды и перекуры.

- И что тут, в таком случае, произошло?

- Ты меня спрашиваешь, Рок? Откуда я знаю?

К разговаривающим подошёл Орф.

- Может быть, перед нами идёт какой-то очень крутой рейд?

- Может. Но зачем этому крутому рейду оставлять после себя все трофеи?

Игроки озадаченно замолчали и бросили несколько взглядов по сторонам.

- Действительно, странно.

- Внимание всем! – долетел до них голос стоящего у противоположной стены зала Финса. – Собираем ценности и идём дальше!

- Я Арбалет Чугунного Следопыта нашёл! – написал в чате один из игроков. – Так что здешний «баттл» мутили не наши!Не мог бы ни один игрок его бросить! Две сотни золотом на первой ставке!

- Разделение трофеев после окончания рейда. – сразу же ответил на это Финс. – Собираемся и топаем! Не отвлекайтесь!

- А что мы будем делать, если догоним тех, кто весь этот развал за собой оставил? Это же явно ненормальные какие-то были люди! Не факт, и правда, что вообще игроки.

- Твои предложения? Если хочешь, можешь оставаться здесь – я не против.

Собравшись у одного из выходов, игроки построились наиболее удобным образом и неторопливо втянулись в полумрак потрёпанного коридора.

- Кладка ровная. – тихо заметил Рок, показывая пальцем на одну из боковых стен. – Здесь уже работали не крысюки.

- Согласен. – ответил Холод. – Думаю, что мы добрались до области старых водохранилищ и водоводов.

- Эй! Знает кто-нибудь, что у нас впереди из достопримечательностей?

- Мост. – ответил кто-то. – Подземная расселина и узкий мост на другую сторону. Но там по большей части довольно тихо, так что интересного ничего. Красиво только.

- Ясно.

Очень скоро, впрочем, стало ясно, что упоминавшей о тишине игрок изрядно ошибся – из темноты коридора слышались вопли ярости и доносилось эхо от раскатистых взрывов.

Кельт неслышно приблизился к прислушивающемуся Финсу.

- Что будем делать, Финс? Предложения будут?

- Нет. – покачал головой тот. – Но варианты вроде «вернуться и искать обходные пути» я не рассматриваю.

- Отправим пару разведчиков?

- Лучше пять.

- Ничего не имею против. – коротко кивнул Кельт и обернулся к остальным игрокам. – Всем! У кого изучены Маскировка и Скрытность – подойдите ко мне! Работа есть…

Через несколько минут тени следопытов и воров исчезли во мраке, а для их товарищей потянулись минуты неподвижного ожидания.

- Здесь какой-то дурдом! – появилось сообщение в групповом чате. – Самый настоящий, безо всяких подделок!

- Подробности! – потребовал Финс.

- Крысюки, мутанты и ещё кто-то, кого с нашего балкона не видно – все дерутся друг с другом и палят во все стороны, как ненормальные. Мимо меня четыре стрелы за одну минуту просвистели! Хорошо, не попали…

- Крысюки одиннадцатых уровней! Мутанты – от девятого до двенадцатого.

- А те, кого вы не видите – кто? Наши?

- Нет, Финс, не похоже. Эти гаврики какой-то магией бьют, не переставая, так что если там игроки, то исключительно маги.

- На сообщения в чате не реагируют?

- Нет! И тут чата зоны не существует!

- В смысле?!

- В прямом. Его просто нет! Никуда не напишешь, только в группу!

Замершие в тёмном коридоре игроки переглянулись.

- И правда дурдом.

- Вмешаемся?

- Ни в коем случае! – отрезал Финс. – Если те невидимые маги – те самые, кто развалил заставу крысюков, у нас будут большие проблемы. Ну их к чёрту! Связываться будем только в том случае, если они нас заметят.

- Заметят? То есть ты предлагаешь всё-таки…

- Да! Пройдёмся по балкону и свернём в обводные туннели.

- Обводные туннели, значит, да? Прекрасная идея, Финс. А что, если там Мамонтёнок? То что тогда? Я ведь ни разу не его мама!

Услышав последние слова Кельта, Рок с удивлением посмотрел на стоящего рядом Мора, а тот, в свою очередь, недоумённо переглянулся с Лансом.

- Мамонтёнок?! Парни, мы, похоже, реально многое пропустили…

Финс с Кельтом в это время уже закончили обсуждение и огласили его результаты остальным игрокам.

- Выдвигаемся вперёд на балкон! – громко сказал Финс. – Танки прикрывают нас щитами, а маги – отражающей магией. После выхода сразу же поворачиваем налево и топаем до большого пролома. В бой без необходимости не вступаем. Возражения есть?

- Нас тут сорок человек. - сказал кто-то из глубины коридора. - И мы сюда не за гусеницами зелёными спустились, а воевать! Какой смысл прятаться? Появились новые подземники - так вломим им как следует и…

- Ну давай - иди! Вламывай!

- А?

Все обернулись на голос и увидели, что это вернулся один из разведчиков, который выглядел взъерошенным и раздражённым. Имя у него было забавное - Финник.

- Не знаю, кто эти маги там наверху, - сказал он. - Но огненная магия у них такая, что камни взрываются. Ещё они каких-то духов призывают и… В общем, кто там хотел пойти им накостылять? Вперёд! Отвлечёшь на себя внимание, пока мы сматываемся.

- Отставить сматываться. - сказал Финс. - Где они вообще сидят? Твоё "наверху" - это где?

- Уступ там какой-то есть - над нами и немного правее. - ответил Финник. - И эти… чернокнижники недоделанные, засели именно там. Отгородились полупрозрачным куполом и…

- Я понял. - перебил разведчика Финс. Коротко выругавшись, он поднял руку вверх и выкрикнул: - Привал окончен! Все, кто хочет на третий уровень - пьём защитные зелья и давайте за мной!

Рок повернулся к своим товарищам.

- Идём?

- Ну не оставаться же!

И они устремились навстречу звукам непрекращающегося боя.

- Расселина? Да это целый каньон!

Быстро осмотревшись, Рок бросил беглый взгляд на Холода и кивнул.

- Да, дружище, согласен. Даже не верится, что всё это находится под землёй.

Коридор привёл игроков на широкий уступ, за которым начиналась настоящая бездна. Каменные стены уходили и вверх, и вниз настолько, насколько хватало глаз, и терялись из виду в подземном полумраке. Поверхности стен пестрили разнообразными выступами, уступами и наклонными «балконами», между которыми темнели пятна пустот и туннелей. Кое-где светились колонии из гигантских грибов; в широких трещинах мерцали тусклые магические камни.

Мост, ведущий на противоположную сторону, был усыпан пеплом и завален телами крысюков и мутантов. Под ногами то и дело гремели ржавые части от примитивных доспехов. В воздухе плавали сизые клубы противного удушливого дыма.

- Щиты! Щиты поднимите! Головы бережём!

Игроки растянулись в цепочку и принялись двигаться вдоль стены расселины, следя за мелькающими в пространстве копьями, стрелами и росчерками атакующих заклинаний. Вокруг них то и дело что-то взрывалось, щёлкало и грохотало.

- Сколько же их там! – воскликнул Рок, обращаясь к идущим рядом товарищам. Шум стоял такой, что разговаривать спокойно было бы невозможно. – И что они так сильно не поделили, а?

На выступах и открытых площадках с противоположной стороны пропасти кипел бой – толпы крысюков схватились с ордой мутантов, и каждый из них стремился нанести как можно больший урон своим противникам. Многие из тварей, впрочем, стреляли куда-то вверх, целясь значительно выше Рока и его знакомых.

- Эй! Глядите, там…

По глазам ударила резкая вспышка и в рядах мутантов прогремел взрыв, огненной лавиной разметавший сразу несколько десятков монстров.

- Быстрее, быстрее! – поторопил останавливающихся игроков Финс. – Не стоять, чтоб вас всех так! Вперёд!

Вскоре стало значительно тише. Игроки то и дело оглядывались, прислушиваясь к громкому эху и постепенно затихающим крикам. Жрецы торопливо подлечивали тех, кого задели шальные стрелы крысюков и прочие снаряды.

- Конец мутантам. – сказал кто-то за спиной Рока. – Видели, как по ним разрывными заклинаниями стали долбить? Знать бы ещё, кто…

- А оно тебе сейчас надо? Будем возвращаться – ещё насмотримся.

- Так это когда будет!

- Внимание! – появилось сообщение в чате. – Восстанавливаем здоровье и в темпе двигаем в обводной туннель. Никто не отстал?

- Далековато топать получается, Финс!

- Я бы всё же попробовал через мост. И почему мы игнорируем центральные лестницы?

- Стоп! Обводные туннели – это же логово Мамонтёнка?

- Тише, друзья! – написал Кельт. – Тише! Высказываемся только по существу! Кому нечего сказать – пожалейте мои глаза, промолчите!

Через несколько минут игроки добрались до широкого прохода и свернули в тускло освещённый туннель. Стены у него были сложены из крупных камней, а в воздухе пахло чем-то, похожим на переспевшие яблоки.

- Теперь – пожалуйста, ведите себя потише. – написал в чате Финс. – Касается всех, без исключений! Ускоримся и прогулка будет лёгкой!

Хлюп! М-ммр-рррр…. Хлюп!

- Оп. – Ланс вздрогнул и обернулся. – Что это? Вы это слышали?

- Твою же зелень. – устало выругался невидимый в толпе Кельт. – Мамонтёнок всё же проснулся… Жалко. А я надеялся – повезёт.

Игроки вокруг засуетились, доставая боевые зелья и извлекая оружие.

- Слушайте! – не выдержал Рок. – Да что такое этот ваш мамонтёнок?! Тоже «босс», вроде Микрозавра, или что?

- А, вон. – буркнул кто-то и постучал ему по плечу. – Можешь посмотреть сам.

Игроки вокруг друзей пришли в движение, так что Року пришлось немного поманеврировать, но источник странных звуков он всё-таки рассмотрел.

Маленький Мо.

Находит всех потерявшихся.

Уровень 19.

- Ох, ё! Это… Это улитка такая или что?

- Я бы сказал, что это – слизняк-броненосец, Мор. Гигантский!

- Эй, там! Хватит разговаривать! Валим!

- Залейте пол огнём! – скомандовал подбежавший Финс. – Замедлим его по максимуму!

Несколько человек бросили в неторопливо приближающегося слизня бутылки с огненным зельем и пространство туннеля сразу же заволокло остро воняющим дымом. Занимающий большую часть прохода многоглазый монстр утробно заворчал и остановился.

- Бегом! – закричал Кельт. – Обгоняем его, пока ещё есть фора! Обгоняем!

- А почему мы не… - начал спрашивать Холод, но его поняли с полуслова и перебили.

- Не получится, Хол! Эту тварь бить бесполезно - у неё иммунитет ко всем нашим атакам! На таких низких уровнях его не убить!

- Но это же дурь какая-то! Дисбаланс!

- А вот не факт! Возможно, что так и задумано!

- Двигаемся, чтоб вас всех! В темпе, в темпе!

Нельзя сказать, что Рок и его друзья были довольны тем, что им пришлось сначала прятаться от сражения и вжиматься в стену, а затем убегать по тёмным туннелям от громадного слизняка-переростка, но… Выбора у них действительно не было. Удирающие игроки оставляли после себя и ловушки с огненными зельями, и магические капканы, но брюхоногий «Мамонтёнок» только ворчал, неотступно преследуя их и оглашая окрестности хлюпаньем и заунывно-монотонным мычанием.

- С Мокрозавром было как-то поинтереснее. – заметил Рок, оглядываясь и замечая, как вспыхивает желтовато-красный шар от очередного взрыва.

- Пожалуй. – согласился бегущий справа от него Ланс. – Чёрт, у меня зелий выносливости уже меньше половины…

По счастью, в скором времени Маленький Мо отстал, отвлёкшись на группу неудачливых игроков, вывалившихся из бокового туннеля. Обрадованный такой удачей Финс повёл своих товарищей через анфиладу залов и спуск по широкой каменной лестнице, ступени которой местами истёрлись настолько, что едва выделялись.

После этого они повстречались с несколькими другими группами и добрались до большого зала, в одной стен которого выделялся чёрный провал уходящего далеко наверх лаза. На полу зала в беспорядке валялись громадные каменные глыбы.

- Вот отсюда Микрозавр к водохранилищу и прокопался. – сказал Кельт, указывая на груды земли и развороченную стенную кладку. – Видите? В обычное время он просто спит посередине зала.

- Понятно…

- А где переход на следующий уровень? – поинтересовалась Ракетка. – Где-то здесь?

- Правее. – ответил Пеленг. – Его пока что не видно из-за камней… Сейчас дойдём, посмотришь.

Проход на третий уровень выглядел довольно обычно – как тёмный провал широкого туннеля, уходящего под изрядным уклоном куда-то вниз. Вокруг прохода лежали многочисленные булыжники и массивные валуны, окружённые россыпями из мелкой гальки. А над проходом из стены выдавался массивный выступ, на плоскости которого было выведено: «Падземное Царстфо».

Глава 11. Подземное царство

Личный кабинет Великого Мага

- Докладывай.

Необычно чёрное существо, больше всего похожее на огромную летучую мышь, угрюмо поморщилось и промолчало.

- Докладывай, или я отправлю тебя обратно.

Сидящий на высокой спинке резного кресла демон с неприязнью посмотрел на Великого Мага.

- Скучно.

- Вот и развлекись. – терпеливо предложил маг. – Расскажи мне, что ты увидел и что услышал.

- Ничего я не услышал. Там ничего нет.

- Конкретнее, Четвёртый, конкретнее. Где он был и чем занимался, о чём разговаривал и…

Чёрный демон фыркнул настолько громко, что Реберлиус запнулся и с раздражением посмотрел на лучшего из своих соглядатаев.

- Что такое, Четвёртый? Что-то не так?

- Да всё не так. – согласно пропищал демон. – Я же говорю, что там ничего нет.

- Где?

- Там!

- А там – это где?

- Внутри.

- Внутри чего, Четвёртый? Кристалла, в который я тебя заточу на ближайшую тысячу лет, если ты не начнёшь нормально докладывать?! Или чего-то ещё? А?

- Внутри дома.

- Дома?! Какого ещё, к чертям, дома?!

- Того самого! – запищал демон. – В который ты меня зачем-то отправил! Еды – нет, врагов – нет, зрелищ – нет, жильцов – нет! Даже мебели! Мне там и посидеть не на чем - ещё хуже, чем в Пустоте!

- Ну ладно, ладно. – примирительно усмехнулся Великий Маг. – Верю. Однако тебя, Четвёртый, должна была волновать совсем не недвижимость, а один из её владельцев. Разве не так?

- «Отправляйся на Заводную улицу». - сказал демон голосом Великого Мага. – «Дом тринадцать. Я хочу знать обо всём, что там происходит. Посмотришь, послушаешь – потом расскажешь. Понял меня? Тогда иди. Когда вернёшься – доложишь».

Замолкнув, демон уставился на Реберлиуса, а тот, в свою очередь, уставился на него. На лице Великого Мага отобразилась целая гамма разнообразных эмоций и в конце концов он спросил:

- А… хозяева дома? Этот… как там его… Мор?

- Никого не было. – отрезал демон и устроился на спинке кресла поудобнее. – По крайней мере, лично я никого не видел.

Несколько секунд было тихо, а затем Великий Маг заорал так, что кресло под демоном повалилось на пол, а подхваченного воздушной волной Четвёртого отшвырнуло и впечатало в противоположную стену.

- И ты только сейчас об этом рассказываешь??!

- Ну а когда? – еле слышно проскрипел распластанный по стене демон.

- Во-ооооооон!!

Кабинет мага озарила магическая вспышка, а последовавший за ней грохот заставил входную дверь дёрнуться и протяжно задребезжать. Находящийся с её противоположной стороны Таппок споткнулся и, нерешительно поёжившись, побрел прочь.

«Пожалуй, лучше всего будет подняться сюда ещё раз. – рассудил он. – Немного попозже. Вечером, например. М-мм… Завтрашним…»

Примерно в это же время, но где-то очень глубоко под городом…

- Привал! – громко объявил Финс и со вздохом уселся около массивной каменной глыбы.

- Передохнём полчаса. – написал он в групповой чат. – А потом спустимся вниз и посмотрим, как далеко получится пробиться на этот раз. Возражения есть? Или всех устраивает?

- Принято единогласно, Финс!

- Ну наконец-то!

- Ура!

Подойдя к уводящему вниз проходу, Рок и его друзья принялись изучать странноватую надпись, оставленную кем-то из игроков. Все высеченные на поверхности скалы буквы имели разный размер и выглядели так, словно их наносили разные люди.

- И ведь не лень кому-то было таким заниматься… – протянул, посмеиваясь, Холод. – Хотя выглядит немного забавно, не спорю.

- А вам покой только снится, да?

- А?

Друзья обернулись к подошедшему Крохобору.

- Народ сидит, зелья перебирает и монетки подсчитывает. – продолжал тот. – А вам что - уже не терпится дальше?

- Нет. Название следующего уровня заинтересовало. – ответил сразу за всех Рок. – Стоим, рассматриваем. Какой умник его нацарапал, известно?

- Нет. – покачал головой гном. – Кем бы этот шутник ни был, но имени его история не сохранила. Никто ничего не знает, на удивление.

- А как далеко получилось пройти по третьему уровню в прошлый раз? – спросила Ракетка. – До конца? Или вы туда раньше не заходили?

- Заходили, конечно. – кивнул Крохобор. – Там дорог всего три - либо в Грибники, либо к поселениям крысюков, либо в шахты. И единственное место, куда мы пока не совались – это поселение.

- А почему?

- Людей было мало. Туда тремя или четырьмя группами стоит идти, чтобы тебя не вынесли в первые же минуты. Тут, кстати… - гном оглянулся и сделал быстрый жест рукой, показывая пещеру. – Обычно как-то более людно. Странно, что кроме нас ещё никто не пришёл. Микрозавра же завалили!

- Придут. – с уверенностью сказал Холод. – Я думаю, что многие на той потасовке с мутантами и непонятными магами застопорились. У самого были мысли подзадержаться и трофеев насобирать. Там же столько всего осталось валяться – ух! Уходить не хотелось.

- Ах, вот вы где! Холод! Рок! Привет.

- Привет ещё раз. – Рок кивнул появившимся в поле зрения Бобберу и его неизменному спутнику Поллозу. – Куда потерялись-то?

- Осматривались. – сказал Поллоз, проходя мимо и заглядывая во тьму ведущего на следующий уровень прохода. – Ого. Широка пещерка! А что там внизу?

- Скоро посмотрим. – оглянувшись на остальных игроков, Крохобор уселся прямо на пол и открыл инвентарь. – Зелья только нужные подготовим – и можно идти…

Третий уровень встретил игроков густым полумраком и запахом сырости, появившемся сразу после того, как они прошли через туннель и оказались на пороге обширного вытянутого зала.

- Ну, вот мы и…

- Тихо!

- А что такое?

- Ти-ихо-оо!

- Да чего ты шипишь-то? Что-то слу… м-ммм… Пуфти!

- Замолкните уже! – взмахнув рукой, Финс сделал всем знак остановиться и замолчать. – Вопрос ко всем - вы тоже это слышите? Где-то совсем рядом…

Друзья прислушались. В тишине погруженного в дремоту зала что-то тихо потрескивало и поскрипывало, где-то капала вода, а из-за выступа скальной породы справа доносилось какое-то неразборчивое бормотание.

«Ого! – подумал Рок и помахал рукой остальным. – А это уже становится интересным.»

Притихшие игроки принялись медленно обходить естественное препятствие, всматриваясь во мрак и готовясь отражать любую атаку.

- Что-о ж-же они с-сдел-лали с-сс ним-мм… - шепеляво приговаривал кто-то невидимый. – Н-нда-а уж-ж… Важ-жнос-сть моя, важ-жнос-сть… Ценнос-ссть…

- Опа-па. – тихо сказал кто-то из игроков. – Ущипните-ка меня кто-нибудь, а?

На полу зала сидело очень странное существо – сгорбленное и неказистое, оно застыло в неудобной позе и крутило в узловатых пальцах некий вытянутый, поблёскивающий металлический предмет.

- С-сделали-ии с-сс ним-мм… - бормотала человекоподобная тварь. – Цен-нос-ссть…

Маленький Брат.

Забытый смотритель нижнего уровня.

Уровень 50.

- Ну… Я… Даже не знаю… - пробормотал Финс.

- Акс? – существо наконец-то почувствовало, что в пещере появился кто-то ещё. – А-ааас-сс? Кто это та-аам? Кто это у нас-с здес-сь шляетс-сся? Такой ва-ажны-ыыый… Такой грус-ссстный…

Игроки зажгли ещё несколько фонарей, и пятно света разрослось, высвечивая всё новые и новые детали из мрака. Существо оказалось похожим на сильно изуродованного человека, одетого в грубые изодранные лохмотья, а когти у него были настолько длинными, что им позавидовала и пантера.

- А-аааааааар-рррр! – взревел Маленький Брат и поднялся на ноги, после чего отскочил на несколько шагов назад и запричитал:

- Что они с-сделали-и с-сс ним, моя важ-жнос-ссть… Они его-оо убили-ии!!!

Последние слова существа перешли в визг, ударивший по ушам не хуже кузнечного молота.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Оглушение".

Вы ничего не слышите.

Длительность: 60 секунд…

В следующее мгновение монстр швырнул свой блестящий предмет в толпу игроков и бросился бежать, моментально затерявшись среди каменных валунов и обломков.

БАМ!

Звука удара и последовавшей за ним ругани никто не услышал, но жестикуляция оказавшегося на грани гибели Финса была невероятно красноречивой.

- …….. !!

Шкала здоровья походного лидера замерла на отметке в несколько процентов и истерично мигала насыщенно-красным цветом. Игроки вокруг его засуетились - воины ближнего боя заняли круговую оборону, а жрецы окутали раненого сполохами целительной магии. Здоровье Финса сразу же поползло верх, а Эффекты переломов и травм замигали и развеялись.

- … на веки вечные и тебя, и тех, кто тебя придумал! - оглушение внезапно пропало и крики разъярённого Финса эхом отразились от далёких стен. - Да чтоб меня какой-то урод кривой железкой на перерождение отправлял!!

Остальные игроки, впрочем, вели себя не менее эмоционально.

- Не, ну вы это видели?! - восклицал кто-то в задних рядах. - Видели?!

- Пятидесятый уровень! Чёрт! Поверить не могу! Пятидесятый! Да у здешнего короля уровень меньше!

- А что это была за тварь?! Кто-нибудь понял?

- Демон! Или… Слушайте, а это может быть демон или нет?

- Может быть, это ещё один босс?

- Какой ещё босс, дубина? Ты его уровень вообще видел? Для кого тут такой босс?

- Тихо все! - воскликнул Кельт и окружающие притихли. - Финс… - с этими словами Кельт протянул своему другу металлическую болванку. - Взгляни-ка, чем этот уродец в тебя запустил.

Повреждённый молот Фартукка.

Ранг предмета: Сюжетный.

Необходим для выполнения определённого задания.

Некогда добротно выполненный, сейчас этот молот погнут и потускнел. Кто знает, что за судьба настигла его владельца…

- Вот это поворот… - протянул Финс, рассматривая неожиданную находку. - А я уже и забыл, что у нас здесь задание. Так что же получается - Фартукка прикончил вот этот монстр?

- Сомневаюсь. - скептически покачал головой Кельт. - Как ты себе это представляешь? Убил здесь, а потом отобрал молоток и тащил тело до самого выхода?

- Он мог его отравить. - сказал маг по имени Линк, подходя и опираясь на длинный посох. - Или как-то проклясть. Причём так, что у Фартукка хватило времени убежать и добраться до верхнего уровня.

- Отравить? - с иронией переспросил Кельт. - Чем же он его мог отравить, дружище? У этого Мелкого Брата уровень больше, чем у королевских гвардейцев. Представь себе, какой будет урон у его отравления!

- Тогда давайте примем за истину то, что он непричастен. - успевший прийти в себя Финс расправил плечи и посмотрел в ту сторону, куда удрал непонятный монстр. - У этого Братца слишком высокий уровень для того, чтобы быть заурядным боссом. Так что тут явно что-то другое.

- И он его жалел. - сказал кто-то.

- Кого жалел? Кто?

- Маленький Брат. Он ведь жалел Фартукка. Вспомните, что он заорал как раз перед тем, как смотаться - "Они его убили!".

- Точно! И ещё эти странные причитания про то, "что они с ним сделали"!

- Кстати, да. - хлопнув в ладоши, Финс принялся раздавать указания. - Друзья, разбиваемся на группы по семь человек и расходимся по пещере. Давайте поищем, не осталось ли здесь других подсказок по нашим заданиям… Далеко только не разбредайтесь, будьте постоянно на виду!

Игроки рассредоточились по залу и принялись обшаривать даже самые тёмные уголки, но - тщетно. Погнутый молот и исчезнувший Маленький Брат остались единственным, что напоминало о погибшем по неизвестной причине Фартукке.

- Ладно. - вздохнул Финс после того, как на поиски было потрачено более часа, а из ведущего с верхнего уровня коридора вывалилась новая порция игроков. - Пойдёмте дальше. Доберёмся до Шахты - и там уже будем думать.

- Эй, парни! - окликнул он спустившихся в пещеру искателей приключений. - Привет! Мы сейчас к Шахте собираемся - присоединиться не хотите? Судя по происходящему наверху, там может оказаться всё, что угодно!

* * *

Последующие несколько часов игроки занимались именно тем, зачем и спустились - сражались с монстрами. Обитатели глубин встречались разнообразные - и гигантские насекомые, и ядовитые ящеры, и уже хорошо знакомые крысюки. Чуть реже попадались стаи чумных псов и необычные жабы-оборотни, из тушек которых выпадало оружие и драгоценные камни.

Самыми неприятными из всех встреченных существ оказались водярники - выбирающиеся из глубоких подземных ручьёв разумные земноводные владели собственной магией и уничтожать их было не так-то просто.

Шахта, упомянутая Финсом, представляла собой нечто вроде широкого туннеля, закручивающегося по спирали и спускающегося куда-то глубоко вниз. И там искателей приключений поджидала целая армия из крысюков, оказавшая такое ожесточённое сопротивление, что почти половина отряда игроков отправилась на точку возрождения уже на первых минутах кровопролитного боя.

- А, что б тебя! - выругался один из возродившихся игроков.

- Погано вышло. - согласился другой. - Пропустил всего два удара - и привет…

На улицах Дорнбурга властвовали ранние сумерки. Солнце, скрытое за ломаной линией крыш, подсвечивало длинные перистые облака, а по улицам расхаживали Королевские Возжигатели, заправляющие и зажигающие масляные фонари уличного освещения.

- Как это, оказывается, странно. - сказал Ланс, вдыхая вечерний воздух и обводя взглядом стоящих вокруг товарищей игроков и городских жителей. - Вернуться.

- В каком смысле?

- Ну, - Ланс усмехнулся и сделал короткий жест рукой. - Там, в подземельях, словно другой мир. Темно, тесно, пыльно. Крепости эти доисторические, развалины. Монстров, наверное, миллионы. Вы же видели, что там сейчас было - прямо война!

- Есть такое дело. - кивнул Холод. - И что?

- А то, что здесь очень тихо. - ответил Ланс. - Поджигатели какие-то расхаживают, фонари зажигают. Дети рядом с ними играют, бегают. Идиллия! Словно и нет никаких этих монстров и всего остального. Город получается один, а между землёй подземельем - такая разница…

- Философ… - фыркнул Орф, и хотел сказать что-то ещё, но тут на округлой плите портала возрождения один за другим появились Финс, Мор и ещё несколько игроков из их сдвоенной группы.

- Да что б тебя! - выругался ошарашенный Финс. - Что у меня за день такой сегодня, неудачливый, а?! Меня что, кто-нибудь проклял, а я не заметил?!

Мор, стоящий рядом с возмущающимся воином, тоже выглядел несколько удивлённым.

Друзья не теряя времени подошли к ним и узнали, что в разгаре сражения перед первыми рядами игроков что-то вспыхнуло и в воздухе появилось округлое пятно магического портала. Из пятна со скоростью пушечного ядра вылетела какая-то чёрная тварь и с такой силой врезалась в Финса, что полоса его здоровья опустилась до практически нулевой отметки. После чего первая же попавшая в него стрела отправила неудачливого полководца в Чистилище.

- Обалдеть можно. - прокомментировал услышанное Холод. - Это крысюки что ли такое заклинание применили? Вот же паршивцы! А что там была за тварь?

- Крысюки? - скривился Финс. - Нет, брат, это кто-то другой. А тварь странная - такая, знаешь, большая летучая мышь, ну или что-то очень на неё похожее. Обматерила меня и тут же куда-то исчезла.

- Обматерила? - переспросил Рок. - Финс, а ты уверен, что…

- Уверен. - ответил вместо Финса Мор и покачал головой. - Серьёзно, Рок, я был рядом и наблюдал всё это с самого начала.

- И что конкретно эта мышь сказала?

- О, поверь - лучше тебе не знать.

В этот момент вокруг друзей появились ещё несколько игроков и к ним подошёл один из городских стражников.

- Герои, - обратился он к игрокам. - Не толпитесь, пожалуйста, в таком месте. Этот алтарь очень древний и собираться в его пределах большими компаниями не подобает. Запрещено…

- Мы уже уходим. - быстро ответил сразу за всех соратников Финс, после чего убрал оружие за спину и вздохнул. - Пойдёмте, парни. Скоро сюда выкинет и всех остальных, так что будем делить трофеи и договариваться о следующем проходе.

Игроки отошли в сторону и расселись на полянках ближайшего сквера, наблюдая за тем, как на портале возрождения появляются их раздосадованные товарищи.

- Ну и мясорубка же там! - бросил один из воинов, с облегчением усаживаясь на пушистую травяную кочку. - Давно уже не видел такого количества крысюков в одном месте. Их даже у того Моста меньше было! Ух… Проклятая Шахта!

Разбор найдённых в подземельях трофеев занял изрядное количество времени и завершился уже практически ночью, при свете установленных вокруг сквера невысоких масляных фонарей. После чего игроки разошлись по городским Гильдиям, рынкам и магазинам, договорившись встретиться у центрального спуска в подземелья перед рассветом.

Творящаяся в подземельях Дорнбурга неразбериха ясно говорила о том, что на нижних уровнях происходят какие-то изменения и среди игроков не нашлось ни одного, кто не желал бы посмотреть на них своими глазами здесь и сейчас.

Глава 12. Тайна номер тринадцать

Азарта и любопытства Року с его товарищами хватило на неполные двое суток. После истечения этого времени они настолько пропитались пылью и затхлостью подземелий, что мысль о возвращении под землю не вызывала у них ничего, кроме брезгливости и отвращения.

Группы под руководством воина Финса спускались в Дорнбургские подземелья ещё несколько раз. Они проходили по многочисленным коридорам и сражались с полчищами врагов, наполняякарманы серебром и разнообразными трофеями. Новых подсказок по заданию о гибели Фартукка им не попалось, зато опыта игроки получили столько, что Рок с компанией успели получить четырнадцатый уровень.

- Всё. - вздохнул Мор после того, как друзья заполнили свои инвентари полагающимися им частями добычи и попрощались с остальными участниками похода. – Теперь – отдыхать. Задачу по набору уровней предлагаю считать перевыполненной!

- А по магазинам?

Укоризненно посмотрев на изображавшего возмущение Орфа, Мор покачал головой и ничего не ответил.

- Пройдёмся, шарообразный, не переживай. - усмехнулся Холод. - Прямо сейчас туда и направимся.

Добравшись до Аукциона и торговой площади рядом с ним, друзья распродали большую часть из своих трофеев. Чешую Мокрозавра, оружие крысюков и разнообразные зелья с охотой покупали не только владельцы городских магазинов, но и толпящиеся у них на порогах игроки.

- Невероятное какое-то богатство. – сказал Рок, рассматривая полученные золотые монеты. – Особенно если сравнивать с тем, что у нас имелось вначале.

- Ха! – рассмеялся довольный Орф. – То ли ещё будет!

Освободив место в сумках, друзья заглянули в ремесленную лавку с бронёй и докупили недостающие элементы – наплечные накидки, перчатки и ремни. После этого посетили торговца зачарованной бижутерией и лавку с забавным названием «Три ступени могущества», в которой продавались книги Умений для любых Классов.

К дому на Заводной улице они подошли уже под покровом приближающихся сумерек.

- До чего же приятно оказаться дома. – сказал Холод, открывая дверь и проходя внутрь комнаты. – Даже если это всего лишь игра и чьи-то фантазии.

- И раз вокруг тебя всего лишь фантазии, то, может быть, ты поищешь фонарь, который мы куда-то забросили?

- А зачем его искать-то? – перебил уже открывшего рот Холода Орф. – Вот он, у меня в сумке. – с этими словами шоккер открыл инвентарь и вытащил из него небольшой фонарь. – Только в нём масло уже закончилось, а нового мы ещё не купили …

- Свечами обойдёмся. – сказал Холод и подошёл к шкафу, на верхней полке которого стояла вместительная коробка. – Нам их на ближайшие полтора месяца хватит, непрерывного использования.

Вернувшись к столу, он пощёлкал небольшим огнетворным механизмом и расставил по столешнице несколько толстых свечей.

- А стало уютно, да?

- А где Мор?

Холод посмотрел на задавшего вопрос Орфа, а затем перевёл взгляд на Ланса, который пожал плечами и посмотрел на Рока.

- Рок, ты заходил последн…

- На улице он остался. – ответил Рок. – Стоит, общается с какой-то девушкой.

- Во даёт! – рассмеялся Ланс и изобразил короткие аплодисменты. – Времени не теряет, а?

Тут за их спинами хлопнула дверь и через мгновение послышался голос Мора:

- У кого из вас хорошее настроение?

- У меня. – ответил удивлённый неожиданным вопросом Холод. – А что?

- Сейчас оно станет ещё лучше. – фыркнул Мор и, подойдя к столу, уселся на один из стульев. – Господа, у меня для вас пренеприятные известия.

- К нам едет ревизор?

- Что? – запнувшись, Мор покрутил головой и нахмурился. – Да при чём здесь… Какой ещё ревизор?!

- Не обращай внимания, Мор. – Рок махнул рукой и улыбнулся. – Я просто шучу.

- Ага, я сейчас тоже начну шутить. – мрачно кивнул Мор и выдал: - В общем, в нашем доме появились то ли демоны, то ли привидения. Представляете? Его даже из списков на продажу успели изъять, после того, как информация дошла до Городского Совета.

- Какая информация?

- Какие ещё привидения?

- Что, прямо здесь?

Заговорившие одновременно, друзья замолчали и переглянулись.

- Оно сейчас на чердаке, да? - спросил Орф. - В моей комнате, да? Я угадал?

- Понятия не имею, о чём ты. - ответил Мор. - Но я пообщался с владелицей соседнего дома и.. в общем, вокруг нас происходит что-то непонятное. Помните ту "летучую мышь", которая появилась из портала и отправила в Чистилище Финса?

- Помним, конечно. - кивнул Ланс. - Мы эту зверюгу в подземельях ещё несколько раз видели. Мельком, конечно, но…

- Так вот, - перебил воспоминания товарища Мор. - Теперь угадай, как выглядел призрак, разгуливающий по дому и вокруг него в то время, пока нас не было?

- Летучая мышь?

- Именно. - Мор кивнул и посмотрел на Рока. - Она самая. И ещё угадай, с какого момента она исчезла и больше не появлялась?

- Не появлялась? - переспросил Орф. - То есть призрак ушёл?

- Никуда он не ушёл. - усмехнулся Мор. - Он просто перестал маячить в окнах. Около двух дней назад.

- Оп-па. - сказал Холод и щёлкнул пальцами. - Интересно…

- Весьма. - согласился Рок. - Как раз в то время, когда его впервые увидели в подземельях!

- Угу. - кивнул Мор. - Вот и думайте после этого, что оно такое и что ему от нас нужно.

- Есть хочет. - предположил Орф.

- Есть? И ты в это веришь?

- Нет. - невозмутимо ответил шоккер. - Но предположение хорошее, согласись?

- Не соглашусь. - покачал головой Мор. - Если, конечно, оно прямо сейчас к нам в дверь не постучит и само об этом не скажет…

В дверь постучали.

Разом повернувшиеся ко входу в дом товарищи едва не схватились за оружие, но посмотрели друг на друга и передумали.

- Кто там? - громко поинтересовался Рок. - Заходите, у нас открыто!

- Да я… это… - дверь дёрнулась и приоткрылась, а в образовавшейся щели появилось неуверенное лицо незнакомого человека. – Доброго вечера вам. Я от Городского Совета. У вас тут, по нашей информации, заперт демон?

- Нет у нас здесь никакого демона. – ответил Рок. – И заходите уже внутрь, уважаемый. Не через порог же нам разговаривать!

- Спасибо! Но я, знаете, лучше здесь. – смущённо, но уверенно пробормотал человек. – Такой хороший вечер. А я, знаете, с самого утра в помещении и… - кашлянув, он немного замялся и уточнил: - А можно я к вам ещё раз потом загляну? Когда солнце… ну, то есть когда посветлее будет. А то – знаете…

- Знаем. – сказал Холод и подошёл к двери. – Значит так. Последние три дня мы у себя дома отсутствовали и о том, что тут могло происходить, ничего не знаем. Демонов не призывали и запрещённых ритуалов не проводили. Слова о призраках и демонах будем проверять, а когда что-нибудь выяснится – расскажем вам. И если у Совета имеется штатный демонолог – ждём. Пусть приходит в любое время, мы окажем ему любое содействие.

- О! – обрадовался человек. – Я так, знаете, и передам! И… спасибо! – развернувшись, посетитель зашагал в направлении перекрёстка. Через несколько шагов он, правда, запнулся и посмотрел назад. – А! Доброго вечера!

- Доброго. – задумчиво согласился Холод и закрыл дверь.

- Ну, что? – спросил он, поднимая взгляд на своих друзей. – Какие будут соображения?

- Это, конечно, не к месту, но мне здесь нравится. – произнёс Рок. – В том смысле, что мир вокруг настолько живой, что я то и дело забываю о том, что это игра.

- И что?

- Да ничего. – улыбнувшись, Рок пожал плечами и сделал жест в сторону двери. – Реакция Совета говорит о том, что здесь действительно кто-то был. И я думаю, что Мор прав – это тот летающий Мыш.

- Мыш?

Рок рассмеялся.

- Ну да, Мыш. Надо же нам как-то его называть!

- Не возражаю. – махнул рукой Холод. – Пускай будет Мыш. Только что мы будем с ним делать?

- А нам надо? – спросил Ланс и иронично поморщился. – У нас основное задание не выполнено, пещера с гоблинами не пройдена, а позавчера мы ещё и квест в подземельях на себя повесили, дополнительно. Главный маг города ненавидит Мора, а в подвале валяется заколдованная мебель с каким-то ребусом. Давайте уже выберем что-то одно и…

- Вот оно! Стол!

- Какой стол? – запнувшийся на середине слова Ланс бросил взгляд на тёмную столешницу и непонимающе посмотрел на Мора. – Что-то не так?

- Тот столик с ребусом, который ты опустил в подвал. – сказал Мор. – Помнишь, Ланс? Ты ещё говорил, что…

- Погоди-ка. – перебил товарища Холод. – Я, кажется, понял. Ты думаешь, что этот призрачный мыш пролез сюда из-за этого столика?

- А это дело! – воскликнул Орф. – Может быть, он и в самом деле его ищет! И Мор тогда говорил, что торговец нам эту мебель неспроста втюхивал!

Друзья переглянулись.

- Надо проверить. – сказал Рок и встал со стула. – Давайте достанем стол и посмотрим. Сейчас уже почти ночь - может быть, тот рисунок опять проявился…

И Рок оказался прав – поверхность столика действительно покрывали затейливые рисунки, вытравленные на вращающихся разномастных кольцах.

- Вот же дьявольщина! – покачал головой Ланс. – Хорошо, что мы сейчас не в настоящем мире, а то я бы, наверное, испугался.

- И зачем эта штука летучему мышу? – задумался Холод. – Гм… Знать бы ещё, что тут за изображение, на этих рисунках!

- Какая-нибудь карта. – предположил Рок. – Или, может быть, волшебный орнамент.

- Или древнее заклинание для того, чтобы открыть портал в Ад и всех уничтожить. – добавил Орф и спохватился. – Ой! А, может быть, не будем его осматривать и где-нибудь закопаем, а? А то вдруг тут и правда какая-нибудь пакость!

- Нет, Орф. – сказал Мор. – Если бы всё решалось настолько просто, то тот торговец закопал его в этом «где-нибудь» сам. Так что с этим предметом наверняка связано какое-то задание. Как думаешь, Холод – я прав?

- Возможно. – задумчиво кивнул маг. – Очень возможно.

- А может… - взявшись когтистыми пальцами за поверхность кругов, Орф принялся вращать их в разные стороны. – Шифр - шифр, сотни цифр… Гм… Нет. Не подбирается!

- А должен? – Рок рассмеялся. – Это ведь не сейф, Орф!

- Тогда так. – сказал шоккер и, запрокинув голову, заорал, старательно имитируя «заклинательские» интонации: - Эй, ду-ууух! Мы-ыыыыш! Ответь мне-ее! Для чего тебе этот сто-ооол?!

Присутствующие в комнате расхохотались и смеялись ровно до того момента, пока не поняли, что в комнате второго этажа кто-то есть.

- Вы это слышали? – вполголоса спросил Мор, рассматривая потолок и бросая быстрые взгляды на ведущую наверх лестницу. Друзья закончили смеяться около минуты назад и после этого с возрастающим удивлением прислушивались к повизгивающему смеху, продолжавшему доноситься из верхних комнат.

- Это тот самый демон, да? – поинтересовался Орф, оглядывая друзей расширившимися глазами. – Мыш?

- Наверное.

- Предлагаю подняться и посмотреть, что там за…

- Эй, ты-ы! – внезапно завопил Орф. – Мы-ыш! Чего тебе от нас на-адо?

Стало тихо. Настолько тихо, что сделался различимым далёкий и едва слышный колокольный звон, доносящийся с улицы.

- Может, ушёл? – тихо спросил Ланс, поднимая руку и медленно вытягивая из-за спины копьё. – Давайте-ка…

- Я ему уйду! – сделавшийся на удивление смелым Орф упёрся взглядом в потолок и позвал. – Мыш! Слышишь, ты, собака летающая! Если ты…

- Да сам ты собака! – пропищал незнакомый голосок, а в дальнем углу появилось тёмное пятно неопределённой формы. – Я тебе, хомяку, сейчас голову откушу – а потом буду рассказывать, что так и было!

- Молчать! – выкрикнул шоккер, но одновременно трусливо попятился. – У меня твой стол!

- В нутро себе его запихни, прихвостень бутафорский! – пропищало пятно. – Развелось героев, блин, плюнуть некуда! Один – хамло, второй – маг, а у третьего – так вообще, ни одного нормального кресла!

Друзья ошарашенно переглянулись.

- Достали вы уже меня – дальше некуда! – продолжал тем временем писклявый голос. – Глаза б мои не глядели! Тьфу! Пошёл я от вас…

В следующее мгновение пятно исчезло и в комнате стало тихо. Около минуты игроки сосредоточенно изучали стены, а затем Мор вздохнул и взял со стола ближайшую к нему свечку.

- Чёрт с ним, вот что я вам скажу. Потом разберёмся. Непохожа эта пискля на страшного демона.

- Думаешь, что рисунок на столе и проклятия здесь не при чём?

- А кто ж его знает, Рок! Но это пугало летающее к нам привязалось не просто так. - с этими словами Мор пошёл по направлению к лестнице. - Я спать. Давайте уже прервёмся на пару часов, а потом посмотрим…

- Да зачем нам спать? - нахмурился Ланс. - Мы ведь в игровом мире!

- А ты что же - не устал? - удивился Рок. - Подремать не хочешь?

Копейщик на секунду задумался.

- Хочу, конечно. Но… какая разница-то? Неужели нам обязательно это делать - спать? В игре?!

- Может и необязательно. - оглянулся также семенящий к лестнице Орф. - Зато как приятно! Всё, ребят, меня не будить!

Рассмеявшись, Рок похлопал Ланса по плечу и протянул ему одну из оставшихся на столе свечек.

- Идём.

Проспали друзья, впрочем, не так уж и долго - ранним утром следующего дня их разбудили оповещения о сообщениях, посыпавшихся в игровой чат.

- Переношу обсуждение сюда. - написал незнакомый игрок с именем Нильс. - И напоминаю участникам, что сбор у Белого Дуба через полчаса. Опоздавших не ждём!

"Сбор у Белого Дуба?" - удивлённо подумал Рок, проснувшись и рассматривая игровой чат.

- Какого чёрта? - послышался голос откуда-то с чердака. - Я же едва лёг!

Накануне днём друзья вступили в дружные ряды Гильдии с названием "Гильдия Героев", но познакомиться со всеми участниками и обсудить последние новости не успели.

- А что у нас происходит? - написал сообщение в одну из страниц Гильдийского чата Рок. - Куда кто собираемся и зачем?

Через несколько мгновений Року ответил Кельт, объяснивший, что игроки альянса "Страж" собираются в окрестностях пещеры пустотных гоблинов для того, чтобы выбить оттуда окопавшихся мародёров. Рок подумал, что такой информацией стоит поделиться с товарищами, но не успел.

- Пошла вон! - заорал кто-то в соседней комнате. - Ты какого чёрта здесь делаешь, образина?!

- Сам образина! - засипел в ответ чей-то писклявый голос. - Мне у вас сидеть не на чем!!

- Ах, ты!!!

- Эй! Ты это чего удумал?! Не смей! А ну, положи эту палку на место, а то поранишься! Стой, кому говорят!

Послышались гулкие удары и громкий мат. Судя по звукам, дверь соседней комнаты распахнулась и с грохотом ударилась о деревянную стену.

- Стой, с-скотина!

Вскочивший с кровати Рок выхватил меч и выскочил в тёмный внутренний коридорчик, озарённый тусклым светом догорающих лампочек. В воздухе над уходящим вниз проходом лестницы кружились фиолетовые искорки, а на полу лежало чьё-то неподвижное тело.

- Что происходит? Ланс!

- Эй!

- Вы тут что - войну решили устроить?!

Из чердачного люка выглянул Орф, а на пороге других комнат появились взъерошенные Холод и Мор.

- Так. Это ещё кто? - спросил Мор, жестом указав на лежащего на полу человека.

- Ланс. - Рок взглянул на распростёртую фигуру и перевёл взгляд на своего друга. - На кого ты там орал? К тебе что - кто-то залез?

- Да! - раздражённо ответил копейщик. - Та самая летучая мышь, которую мы вчера видели, представляешь? Я просыпаюсь - а эта тварь уселась на одно из кресел и дрыхнет! Да ещё и храпит!

- Такие мыши обычно вниз головами спят. - заметил Орф. - Хватаются когтями за потолок - и…

- Значит, это была ненормальная мышь! - воскликнул Ланс. - Потому что она сидела на спинке моего любимого кресла!

- То есть это кресло уже любимое?

- Стоп. - сказал Холод и взмахнул ладонью у Орфа перед мордочкой. - А ну-ка тихо! Ланс. - продолжил он и показал на пол. - Это ты его так?

- Нет. - покачал головой Ланс. - Не я.

- А это вообще кто?!

Друзья обступили лежащее на полу тело.

Культист-вор.

Уровень 5.

- Культист-вор. - прочитал появившуюся надпись Мор. - Странно. А где описание?

- И почему уровень только пятый?

- А что он тут вообще делает? Не понимаю!

- Ну, Орф, тут-то как раз всё понятно - он залез в дом, чтобы нас ограбить.

- Но почему он культист?!

- Ну… служитель какого-нибудь культа, наверное…

Внимание!

На вашу территорию проник враг. Желаете ли вы разобраться в произошедшем?

Задание "По следу культистов".

Цель: получить информацию о культистах Сереброликих.

Владыки Культа могут быть уничтожены или порабощены для получения дополнительных бонусов.

Награда: в зависимости от результатов.

Вы принимаете задание? Да / Нет

Несколько секунд друзья безмолвно рассматривали новое системное сообщение.

- От результатов… - протянул наконец Холод. - От каких ещё, мать, результатов?! Кто-нибудь понимает?

- Нет. - ответил Рок и встал, задумчиво рассматривая бездыханное тело вора. - Должен сознаться, друзья, что я уже вообще перестаю понимать хоть что-нибудь, если оно касается нашего дома. Сначала эта мышь, слоняющаяся по комнатам и преследующая нас в подземельях, а теперь ещё и этот культист! Чушь какая-то, в соединении с мистическим невезением! И сплошные тайны!

Мор усмехнулся.

- Ну что я могу тебе сказать, Рок? Ты ведь помнишь, какой у этого домика номер?

Глава 13. Маховик событий

Прошёл час. Тело культиста рассыпалось невесомым пеплом сразу же после того, как друзья приняли предлагаемое задание, а следов таинственной "мыши" не нашлось ни на первом этаже, ни даже в подвале, куда заглянул развивший необыкновенно бурную деятельность шоккер.

- Знаете, - сказал Рок, когда они расселись за столом на первом этаже и принялись обсуждать произошедшее за минувшую ночь. - У меня какое-то необыкновенное ощущение…

- В плане чего? - заинтересовался Ланс. - Что надо было выбирать не этот дом, а ту башню около парка, что нам предлагали?

Рок усмехнулся и покачал головой.

- Нет. У меня такое чувство, что за последние часы кое-что изменилось и теперь всё будет несколько по-другому.

- А температуры у тебя, случаем, нет? - обеспокоился Орф и встревоженно посмотрел на Рока. - Эй, народ! Он, кажется, бредит…

- Тихо, Орф. – прервал засмеявшегося шоккера Холод. – Рок прав. Мне тоже как-то не по себе и такое чувство, что надо куда-то бежать и что-то делать.

- Давайте распределим характеристики. – предложил Мор. – А потом ещё раз заглянем на Аукцион и наведаемся к той пещере. Остались там ещё мародёры, не остались…

- Остались. – кивнул Рок. – Мне Кельт уже написал, по моей просьбе. Эти дегенераты всё-таки отбились от их атаки.

- Плохо. – оценил информацию Ланс. – Значит, в ближайшее время в пещеру нам не попасть?

- И не только нам, Ланс. Там сейчас такое обсуждение идёт, в чате локации… Туда ведь никто попасть не может – по крайней мере, из нормальных игроков. А пещерка-то – с сюжетным заданием. Я так понимаю, что, через пару дней тамошних мародёров просто сметут.

- О-оо, тогда мы должны при этом присутствовать!

- Обязательно!

И друзья занялись очками характеристик. Набранные за время прохождения подземелий уровни принесли им по тридцать пять очков для распределения, что сулило весьма приятные перспективы.

- Интересно, а что получится, если я вложу все имеющиеся очки в Силу? – задумался Рок. - Буду убивать за один удар?

- Ага. Или умирать, когда промахнёшься. - фыркнул Ланс. - Потому что не будет у тебя ни Ловкости, ни Выносливости! Нет уж, дружище, давай без глупостей. Тебе, как воину, предстоит сражаться на передовой, а там - сам понимаешь, погибать нельзя.

В итоге характеристики пятерых игроков стали выглядеть так:

Рок (Класс: Воин, Уровень: 14)

Сила - 45

Ловкость - 25

Выносливость - 23

Ланс (Класс: Воин, Уровень: 14)

Сила - 45

Ловкость - 28

Выносливость - 20

Холод (Класс: Маг, Уровень: 14)

Интеллект - 57

Мудрость - 32

Мор (Класс: совмещённый Маг/Заклинатель, Уровень: 14)

Интеллект - 50

Образованность - 10

Мудрость - 34

Орф Барсумкин (Класс: совмещённый Вор/Менестрель, Уровень: 14)

Сила - 23

Ловкость - 45

Выносливость - 20

Образованность - 15

- Характеристики только какие-то обрезанные… - прокомментировал визуализированные окошки с данными Мор. - В прошлый раз их, помнится, было больше. Или… А! Гм.

- Тоже заметил, да? - усмехнулся Холод. - Система выделяет основными параметрами только те, которые мы повышаем - и тут же скрывает все остальные, помечая их в качестве второстепенных.

- Ну, это удобно.

- Конечно удобно, Рок, никто и не спорит. Вот только происходит это без нашего ведома. Могли бы уведомление какое-нибудь запустить, я не знаю…

- Описание Классов появилось, смотрите-ка! - заметил Орф. - Совмещённый, не совмещённый. Здорово!

- Хоть кому-то понравилось. - проворчал усмехающийся Мор и извлёк из инвентаря Жетон, доставшийся в качестве награды за победу над чудовищным Мокрозавром. - Пора открывать. Как думаете - что там внутри?

- Оружие. - не колеблясь ответил Холод. - Крохобор говорил, что чаще всего выпадает именно оно. И я бы, кстати, не отказался - а то сражаться с таким посохом, как у меня, да ещё на четырнадцатом уровне…

- Просто офигительно! - завопил Орф и, увидев непонимающие взгляды, вытянул перед собой небольшой поблёскивающий арбалет. - Смотрите! Из жетона вытащил, только что!

Арбалет карманника.

Тип предмета: стрелковое оружие.

Ранг предмета: отличный.

Уровень предмета 14.

Дальность стрельбы: средняя.

Урон: 57 - 70

Ограничение по Классу: возможность использования ограничена наличием специализированных умений.

Зачарование: Ловкость +1

Требования: Уровень 14 / Ловкость 45

- Вот почему так? - поинтересовался Ланс. - Одним всё, а другим - ничего?

- А тебе что - ничего не выпало?

- Ну, я свой жетон ещё не открывал, но уверен, что… О. Гм!

Пика паникёра.

Тип предмета: древковое оружие.

Ранг предмета: отличный.

Уровень предмета 14.

Дальность применения: ближний бой.

Урон: 55 - 99

Ограничение по Классу: возможность использования ограничена наличием специализированных умений.

Зачарование: Ловкость +2

Требования: Уровень 14 / Сила 45 / Ловкость 25

- Это, по-твоему, "ничего"? - пробормотал Рок, читая описание оружия. - Паникёр ты наш… с пикой…

Активировав собственный Жетон, Рок получил из него "Длинный меч наёмника", дающий прибавку +2 к Силе владельца. Холоду достался "Посох неофита", а Мору - парные "Жезлы экспериментатора", причём посох прибавлял одну единицу к Интеллекту, а жезлы - по одной единице к Мудрости каждый.

- Как-то это слишком хорошо, чтобы быть правдой. - сказал Ланс, рассматривая блестящий наконечник своего нового копья. - Жетон, конечно, выдаётся только за самую первую победу, но это же такой бонус!

- А какой это бонус, Ланс? - покачал головой Холод. - Оружие неплохое, но смотря с чем сравнивать. Ты ведь помнишь, какие мечи и копья были в оружейных лавках, да? Тройное зачарование, повышенная прочность и удобность, гравировка на лезвии…

- Да-ааа… - восторженно вздохнул Орф. - А помните реликтовое оружие? Ну - то, которое Великого ранга?

- С названием чёрного цвета? - уточнил Рок и кивнул. - Я помню. Как раз двуручный меч был, с такими показателями, что Микрозавров за один удар разрубать можно, да ещё пачками!

- Угу. - хмыкнул Мор. - Вот только если у тебя есть полтора миллиона золотом на такой меч, то зачем тебе какие-то микрозавры?

Рассмеявшись, друзья принялись копаться в сумках и разбирать приобретённые накануне вечером предметы. У Орфа были два браслета, увеличивающие Ловкость, у Рока с Лансом - дающие Силу медальоны, у Мора - клинсы на Мудрость, а у Холода - клинсы с Мудростью и медальон, повышающий Интеллект. После бижутерии на поверхности стола появились разноцветные Книги Умений.

- А как эта чепуха называется? - спросил Орф, поднимая взгляд от лежащего перед ним учебника с умением "Прятки". - Клинсы, кажется, да?

- Да. - подтвердил Мор, прикладывая к вискам небольшие предметы, выглядящие, как заключённые в металлическую оправу драгоценные камни. - Интересные вещицы. За счёт чего они держатся?

Едва соприкоснувшись с поверхностью кожи, клинсы прилипали к ней настолько плотно, что переместить их можно было только приложив изрядное усилие.

- Вы с ними на каких-то роботов похожи. - сказал рассматривающий друзей Ланс. - Таких, знаете - с дополнительной парой глаз по бокам…

- Ничего, мы скоро все такие же будем. - спокойно ответил Мор, а Холод усмехнулся и молча кивнул. - Характеристики лишними не бывают.

Изучив Книги Умений, друзья пополнили списки своих навыков: Рок получил умение "Удар сверху", Орф - "Прятки", Ланс - "Вращение", Холод - "Ледяная стена", а Мор - "Спасение".

- "Спасение", - начал читать описание умения Мор. - "Возможность переместить дружественного персонажа в пространстве". Гм. Забавно - ограничение имеется только по дистанции применения, а если использовать его на противнике, то цель не только переместится, но ещё и получит некоторый урон.

- Полезная вещь! - кивнул Рок и посмотрел на шоккера. - Орф, а твои "Прятки" - это что?

- Невидимость. - ответил Орф. - Позволяет спрятаться где угодно. Действует, конечно, всего пару минут, но зато какая возможность!

- Прекрасно. - покачал головой Холод и усмехнулся. - А ты понимаешь, что использование любого из твоих умений всю эту невидимость с тебя снимет? Это ведь Умение для воров, для использования в ночное время! При солнечном свете ты разве что к каменной статуе подкрадёшься…

- Фигня. - отмахнулся от доводов мага довольный Орф. - Зато я теперь и ловкий, и невидимый, и опасный!

* * *

- Ну, что же… Гм. Кажется, это здесь. – Холод поднял глаза от врученной им одним из горожан бумажной карты и посмотрел на начинавшуюся впереди полосу леса. – Дремотный лес…

Закончив разбираться с умениями и вещами, друзья некоторое время переписывались со своими соратниками из Гильдии, обсуждая ситуацию с мародёрами и изменениями в игре. Город Дорнбург лихорадило – в него всё ещё приходили появившиеся далеко на окраинах игроки, а неразбериха в подземельях достигла такого масштаба, что меньше четырёх-пяти групп за раз туда уже не спускалось.

В какой-то момент в дверь друзей постучали – и они познакомились с шустрым пареньком по имени Каин, принёсшим им свиток с предложением работы от своего родителя. Выяснилось, что у владелицы гостиницы «Тёплый месяц», чью сбежавшую кошку они ловили по окрестным крышам, много родственников. И все они уже наслышаны о героях, чьи ловкость и чувство такта не знают границ в пределах разумного. В связи с чем один из них и хочет предложить им одно достаточно выгодное, но при этом весьма деликатное поручение.

После этого друзья и оказались перед высокими лесными кронами.

- Здесь, здесь. – утверждающе покивал Мор. – Давайте-ка я ещё раз прочитаю вам текст задания. Так…

- Давай я лучше выведу его в отдельном окне наружу. – сказал Холод и сделал несколько коротких жестов, после чего перед ним появилось небольшое окошко. – Так будет удобнее.

Задание "Старый дом".

Цель: осмотреть заброшенную недвижимость доктора Франко Ше Тейна и установить, насколько безопасным может быть проживание в этом доме.

Для успешного завершения задания вы обязаны вернуться живыми.

Награда: 2 золотые монеты.

- Давайте уже в лес. – сказал Орф, подёргивая усами от нетерпения. – Тут, судя по всему, близко!

- Уверен? – прищурился Ланс. – Орф, ты туда так рвёшься, что у меня появляются нехорошие предчувствия…

- Какие там ещё предчувствия? – возмутился Орф. – Это ведь настоящее заброшенное поместье! В центре леса, под сенью великих тайн!

- Чего?

- Он говорит, что там проклятое и забытое всеми Богами место, в которое уже лет триста никто не заглядывал. – пояснил Рок. – А я только сейчас обратил внимание на ту строчку в задании, где говорится, что мы обязаны вернуться живыми… Не нравится мне всё это.

- Хватит разглагольствовать. – махнул рукой Холод. – Идём.

И друзья углубились в лес, почти сразу же оказавшись в густом полумраке, разлитом посреди молодых деревьев и колючих кустарников. Трава доставала до колен и была настолько густой, что напоминала стоячую воду. В воздухе сновали басовито жужжащие насекомые, а где-то над головами посвистывали и перекликались редкие птицы.

Нужное место обнаружилось минут через тридцать – друзья вышли на почти свободное от деревьев пространство и увидели здоровенный особняк, настолько густо оплетённый разнообразной растительностью, что с определённого ракурса его можно было бы и не заметить.

- А вот и она - недвижимость. – сказал Ланс, проводя взглядом по замшелым и потемневшим от времени высоким стенам. – И где тут вход?

- Я думаю, с другой стороны. – Холод покрутил головой и показал направо. – Смотрите, там когда-то были другие постройки. А вот тут, кажется, что-то вроде забора.

Из земли и травяных зарослей местами действительно выглядывали прогнившие и оплетённые вьющимися растениями куски деревянных конструкций.

- Разделяться и осматривать территорию с разных сторон не будем?

- Нет. Предлагаю найти вход и запустить туда нашего шоккера, для проверки. Орф, ты как? Не против? Орф!

Неподвижно стоящий шоккер словно очнулся и перевёл рассеянный взгляд на Рока.

- А… я… Это… В общем, я туда уже не хочу.

Удивлённые взгляды друзей скрестились на лохматом «котобусе».

- Не понял? – сказал Ланс. – Почему не хочешь? Ты что, уже передумал?

- Ага. – кивнул шоккер и тут же добавил. – Там внутри кто-то есть.

- Где?!

- А вон – видите второй этаж, где от заколоченного окна одна доска отвалилась?

- Видим. И что?

- На меня оттуда что-то смотрело. – сказал Орф. – Вытянутая такая рожа, словно резиновая – узкая, бледная и с такими глазами… Голодными…

- Голодными? – переспросил Холод. – Чёрт. Там точно не тролль?

Взъерошенный Орф покачал головой и снял с предохранителя свою мортиру.

- Нет. Морду тролля я бы от этой страхолюдины отличил.

- Тогда будем считать, что дом обитаем и в нём поселилась какая-то пакость. – сказал Рок. – Давайте поосторожнее. Чёрт её знает, где она себе тут выходы понаделала…

Друзья неторопливо пошли вперёд и обогнули заросший двор перед зданием, остановившись у высокого крыльца, над которым возвышалась наглухо заколоченная входная дверь.

- Ну, прекрасно. – выдохнул Рок. – Просто замечательно. Вы это видите, да? Как вам? Все понимают, что тут произошло?

- Этот дом стоит заброшенным не просто так. – кивнул Мор. – В нём кого-то заперли. И, учитывая с каким старанием у него заколотили все выходы, хозяева очень не хотели, чтобы этот кто-то оттуда выбрался.

- Обалдеть можно. – сказал Ланс. – И как же этот бедолага там выжил?

- Я не уверен, что там внутри человек. – сказал Орф и все посмотрели в его сторону.

- Может, и нет. – согласился Мор. – И давайте-ка сделаем вот что… - подняв руку, он обрисовал ей какой-то сложный узор и в воздухе сразу же что-то вспыхнуло, а на локоть игроку приземлилась нахохлившаяся грозовая птица.

- А она подросла, твоя птичка-то. – посмотрел на магическое создание Холод. – Это умение улучшаемое, да?

- Конечно. Сейчас посмотрим, что она сможет увидеть… - наклонившись к птице, Мор что-то тихо ей зашептал, после чего она сорвалась с места и, сверкая белыми сполохами, рванула к одному из заколоченных окон особняка.

- Дерево оконных рам сильно рассохлось. – сказал Мор друзьям. – Я заметил пару таких трещин, что и сапог пролезет – не то, что птица! Сейчас она заберётся внутрь и посмо… - Мор запнулся и замолчал.

Воцарилось недолгая тишина.

- Мор? Что случилось?

- Птица пропала. – ответил Мор. – Забралась внутрь – и просто исчезла.

- Исчезла? Почему?

- Он её что – сожрал?

- Да ну его к чёрту! – воскликнул Рок и, достав меч, направился в сторону перекрытого входа. – Терпеть не могу таких вот невнятных заданий! "Идите, осмотрите, расследуйте…" Тьфу! Орф! Давай за мной! И приготовь свою мортиру в тандеме с «Прятками». Судя по всему, они тебе сейчас пригодятся.

На первом этаже заброшенного имения было пусто. Пусто и ещё очень грязно – пыли на полу и предметах было столько, что она образовывала сплошное, мутновато-серое покрывало. Выбитые двери рухнули внутрь и потревожили этот ковёр, отчего в воздухе кружились и пританцовывали потухшие искорки.

- А следов-то и нет.

- Каких следов?

- Никаких следов. - уточнил Холод. - Подумайте сами! Если здесь заперта какая-то тварь, то она не может вечно сидеть на верхних этажах и наверняка не один раз спускалась на первый. А теперь посмотрим, сколько здесь пыли - море! Был бы монстр - были бы и следы…

- Но я не мог ошибиться! - воскликнул Орф. - В том окне абсолютно точно была какая-то рожа!

- Сейчас разберёмся…

Выстроившись в "боевой порядок" - Рок и Ланс впереди, а все остальные немного сзади - друзья медленно и с опаской прошлись по первому этажу. Помещения дома наполняли густой полумрак и запахи плесени, а по углам темнели остовы прогнившей мебели. Под ногами то и дело похрустывал мелкий мусор.

- Полезное изобретение - эти светильники! - сказал Ланс, бросая взгляды на небольшие светящиеся шарики, закреплённые на правом плече у него и его товарищей. - Друг перед другом главное в темноте не стоять, чтобы не слепляло. И ведь как удобно!

- Жаль только - дорого. - заметил Мор. - Почти все оставшиеся деньги на них истратили!

- Ничего страшного, если оно того сто…

Откуда-то сверху послышался тихий скрип, а затем последовала длинная череда быстрых ударов, похожих на шаги. Друзья подняли головы и посмотрели на тёмный потолок.

- А вот, похоже, и твой новый знакомый, Орф.

- Не завидуй, Ланс. - усмехнулся шоккер. - Пойдём со мной, и я вас познакомлю.

Холод коротко рассмеялся.

- Да ты никак чувство юмора освоил, Орф!

Лестница на второй этаж нашлась в узком и вытянутом холле, располагавшемся посередине здания и не имевшем никакого сообщения с улицей.

- Забавная планировка. - заметил Мор, пока они медленно поднимались по поскрипывающей на разные лады конструкции. - Чем здесь этот Франко Ше Тейн занимался, интересно?

- Не интересно… - пробубнил, не оборачиваясь, Ланс. – Но мы это скоро узнаем.

- Тихо!

- Оу… Мать моя пустыня, да у них тут, кажется, грызуны!

Всё видимое пространство на втором этаже было основательно попорчено чьими-то зубами - картины, криво висящие на стенах, были обкусаны и изгрызены, а уцелевшая мебель искусана так, что почти развалилась. И даже на стенах кое-где пестрели весьма характерные повреждения.

- Или грызун всего один, Орф, но при этом очень большой.

- Молчал бы ты уже, Рок! А то, когда тебе что-то не нравится - то именно оно потом и происходит!

- Ну-уук… Ну-ууук… Ну-ууук….

Череда странных подвывающих звуков прокатилась по внутренним коридорам и помещениям, а затем раздался настолько громкий и истеричный крик, что Орф едва не выронил свою мортиру, а остальные поморщились и ощутили желание зажать уши руками.

- Это… ещё… что такое? - проговорил, с напряжением озираясь, Ланс.

- Клиент наш, кто же ещё. - ответил Холод. - Ладно. Оглушение не повесил - и хорошо. Идёмте-ка дальше.

Однако никакого монстра в комнатах на втором этаже не нашлось. Друзья прошли их одну за другой дважды, но ничего, кроме разрухи и погрызенной мебели не нашли.

- Ну и где эта сволочь прячется? - спросил сам у себя Холод, когда они завершили второй круг и остановились неподалёку от лестницы. - Мор, у тебя Грозовая Птица ещё на перезарядке?

- Да. Обновится через полторы минуты. - кивнул Мор. – Эх… Я, когда её сюда отправлял, не думал, что её так быстро прикончат.

- Мы тоже не думали. - усмехнулся Рок, а Холод провёл рукой по волосам и вздохнул:

- Не важно. Главное, чтобы во второй раз она нашла здешнего жителя до того, как он заорёт и потом исчезнет.

- А куда он, кстати, делся?

- Странный вопрос, Орф. Мы-то откуда знаем?

- Надеюсь, он не невидимка.

- Не думаю.

- Но почему он не атакует?

- Хороший вопрос. – согласился Рок. – Птицу Мора он прибил почти сразу, а от нас почему-то прячется.

- Слушайте, а с чего мы взяли, что он тут только один?

Друзья переглянулись и посмотрели на Орфа.

- В смысле?

- Ну, я просто подумал, что птицу мог бы убить и не он. – пояснил шоккер. – И что их тут может быть несколько.

- Умеете вы, ребята, подбодрить. – кивнул Ланс. – Один говорит, что наш противник – большого размера, а второй намекает, что таких противников несколько!

- Наслаждайся. – коротко рассмеялся Рок и показал в сторону лестницы. – И давайте уже пойдём на третий этаж. Не торчать же нам здесь до вечера.

Последовала магическая вспышка и громовая птица Мора сверкающим силуэтом унеслась куда-то во тьму.

- О! Перезарядилась!

- Да. Теперь держимся осторо…

- Ры-ыыыыыыы! А-ааааааааа! – в одной из комнат верхнего этажа послышались глухие удары, а затем кто-то заорал настолько противно, что шоккер зашипел и его короткие уши задёргались.

- Наверх! Бегом!

Чудовищный обитатель заколоченного особняка обнаружился быстро – он носился кругами по большому залу, пытаясь схватить птицу Мора корявыми пальцами.

- Ы-ыырк! Ы-ыыррррр!

Громовая птица совершала быстрые пируэты и жалила своего преследователя тонкими и длинными молниями.

- Ну и рожа…

Квопль.

Вечно голодный обитатель трущоб.

Уровень 15.

При каждой вспышке молнии уродливый и похожий на тощего морщинистого человека Квопль вздрагивал и спотыкался, на мгновение заслоняя глаза корявой лапой.

- Все заметили?! – воскликнул Холод. – Он не выносит света! Мор, давай его своим световы…

- А-ААААААА-ААА!

Заметивший компанию игроков Квопль внезапно остановился и завизжал. Из одежды на нём были только старые и неимоверно грязные лохмотья, а кривые когти на длинных пальцах упирались в пол. Пасть монстра наполняли острые, пожелтевшие от времени зубы.

- Заткнись! – заорал Орф и выстрелил из мортиры, но Квопль был слишком далеко и его почти не задело. Оружие выплюнуло облако дыма и превратило в щепки одно из полуразвалившихся кресел, а монстр сделал полшага назад и отделался незначительными царапинами.

- Получи! – бросив мортиру на пол, шоккер сноровисто вскинул арбалет и сразу же выстрелил. На этот раз он не промахнулся, и его замедляющая стрела впилась в ничем не защищённое плечо уродливого Квопля.

- Аы-ыыыыы! – раненый Квопль, которого успела ударить клювом и грозовая птица, мгновенно подобрался и взвился в воздух, намереваясь обрушиться на своего обидчика. Но – не успел. Помещение перед игроками перегородила внезапно появившаяся ледяная стена и монстр влетел в неё со всего размаха, вывалившись со стороны игроков не только оглушённым, но ещё и в облаке из острых осколков.

- Ы-ыыыыыы!

- Бьём его, бьём!!

В тело Квопля полетели арбалетные болты и ледяные стрелы, а когда он попытался встать, к ним присоединилось и брошенное Лансом длинное копьё. Здоровье монстра стремительно таяло, а полоска над головой окрасилась сначала в жёлтый, а затем – в неодобрительно-красный.

- Ы-ыыыы! – резкий выпад когтистой лапы настиг грозовую птицу во время очередной атаки – и через мгновение она уже исчезла за частоколом из желтоватых зубов.

- Ой, фу!!

- А ну выплёвывай её, ты, тварь!

Но Квопль уже рванул в сторону, укрываясь от бьющих в него снарядов за остатками мебели, а затем юркнул в тёмный лаз, открытый прямо посреди обычной деревянной стены. Сделалось тихо.

- Птичку жалко. – заметил Орф.

- Спасибо, утешил!

- За ним! Куда это он там провалился?

- Потайной проход. – сказал Рок, когда друзья подошли поближе к тому месту, где скрылся с глаз уродливый монстр. – Так вот почему мы не увидели его этажом ниже! Он спрятался!

- Проклятый особняк… - проворчал Холод. – И что нам теперь остаётся? Бегать за ним по лестницам или прыгать так же, как он?

- Давайте посмотрим.

- Эй, погоди! Не подходи туда, вдруг он… - однако от чего именно хотел предостеречь Ланса его товарищ шоккер, никто не узнал – участок пола вокруг потайного коридорчика провалился и поверхность под ногами игроков из горизонтальной превратилась в практически вертикальную.

- Да что б тебя!!!

- А-аааа!

- Хватайтесь за что-нибудь! Хватайтесь!

Падение закончилось только четырьмя этажами ниже.

- Что тут вообще такое? Кто-нибудь видит?

- Тьфу! Ненавижу эту проклятую пыль! А-аапчхи!

- Свет! Нужен свет! У кого светильник уцелел, активируйте его обратно! Мой разбился!

Вокруг товарищей кружилось облако взвеси из пыли и мелкого мусора, а над головами тускло светился уходящий к третьему этажу округлый провал. Под ногами валялись обломки досок.

- Я чего-то не понял – мы где?

- Подземелье какое-то, Орф.

- Опять подземелье!

- Хорошо хоть не канализация…

Коридор, в котором стояли друзья, был ничем не освещённым, но при этом широким и относительно чистым.

- Куда пойдём?

- Туда. – не раздумывая ответил Холод и ткнул пальцем куда-то в темноту. – Вы разве не слышите?

Занятые включением погасших светильников и приведением себя в порядок, игроки действительно не сразу заметили, как откуда-то доносится невнятное бормотание и утробные хрипы.

- Орф, мортира перезарядилась?

- Наверняка! – ответил шоккер. – Но только я за ней не полезу! – с этими словами он показал куда-то наверх.

- Она что – осталась там же, где ты её бросил? На третьем этаже?!

- Ну да.

- У-уууу… Это ты зря.

- Сам знаю. – расстроенно кивнул Орф. – Но откуда же мне было знать, что мы куда-то провалимся?

Подлечившись и восстановив бодрость духа, друзья двинулись в направлении звуков. Некоторое время коридор шёл прямо, а затем круто повернул и в его конце появились отблески яркого света.

- Здесь пара боковых проходов, слева. – заметил Рок. – И этот Квопль, похоже, там.

- Точно там. – согласился Мор. – Звуки идут оттуда.

- А почему в конце туннеля свет? Может, посмотрим?

- Не пойми меня неправильно, Ланс, но идти на свет в конце туннеля – это…

- А кроме шуток? Только не говорите, что вам не интересно!

- Интересно, конечно, кто ж спорит. – сказал Рок. – Ведь если там свет, то этот монстр туда не заходит, а это… Гм. А ведь ты прав – надо сходить и посмотреть. А то я теперь тоже не успокоюсь.

- Тогда вперёд. И назад поглядывайте, а то вдруг эта падаль подкрадётся!

В конце туннеля оказалась прямоугольное и довольно обширное помещение, с единственным входом и открытой металлической дверью. На полу по центру комнаты была начерчена кривоватая пентаграмма, а под потолком горел здоровенный светильник овальной формы. На стене неподалёку от входа темнел рубильник с деревянной рукояткой, рядом с которым было написано следующее: «Не выключать! Опасно!». И больше в комнате не было ничего.

- Чертовщина какая-то. – резюмировал Холод, осмотрев пустующее помещение. – Пентаграмма - раз, один-единственный выход – два, и магический светильник, который выключаетсярычагом – три. Бред!

- Это не рычаг, Холод. Это рубильник.

- Да хоть электромагнитный пускатель! – взорвался маг. – Зачем тут нужен, если управление такими светильниками осуществляется или голосовыми командами, или вообще активацией при чьём-то присутствии? А?

- Давайте выключим. – предложил Орф.

- А давайте не будем? – тут же ответил на это Рок. – А то у меня какое-то ОЧЕНЬ нехорошее ощущение.

- Ну, раз у тебя ощущения… - усмехнулся Ланс, но больше ничего сказать не успел, потому что Мор протянул руку и потянул сухо щёлкнувший переключатель вниз. Последовала короткая вспышка и потолочный светильник погас, а друзья обнаружили, что находятся в очень странной и весьма неопрятной компании.

Посередине комнаты возникло что-то вроде громадного котла, под которым переливалась тусклым зелёным пламенем целая груда чьих-то обглоданных костей. На стенах появились многочисленные бурые подтёки, брызги и кривые надписи, а воздух похолодел и наполнился отвратительным запахом. Через край котла свисали лениво шевелящиеся полуразложившиеся щупальца, а вокруг игроков стояло несколько длинных чудовищных фигур. У тварей отсутствовали глаза и уши, зато пасти были такими широкими и зубастыми, что тот же Квопль бы обзавидовался. Узловатые пальцы монстров заканчивались длинными чёрными когтями, а дыхание вырывалось из их раскрытых пастей облачками смрадного пара. Три оставшихся в рабочем состоянии светильника на плечах у друзей освещали эту комнату ужасов с разных позиций, так что каждое из чудовищ обзавелось сразу несколькими гротескными тенями.

- Уп-пх! – судорожно вздохнул кто-то.

Но тут же раздался новый щелчок и светильник под потолком вспыхнул, а комната приобрела всё тот же пустоватый вид.

Несколько долгих мгновений было тихо – друзья молчали и переводили взгляды с пентаграммы в центре комнаты друг на друга – а затем Орф медленно поднял арбалет и направил его в сторону Мора.

- Руку. С рычага. Убери. Пожалуйста.

Сконфуженный Мор посмотрел на рубильник, рукоять которого он всё ещё сжимал в ладони, и разжал побелевшие пальцы.

- Извините, парни. Я не думал, что это будет… так.

- А что это было?

- Не знаю! И знать не хочу! Пошли уже отсюда – мы тут не для того, чтобы с рубильниками играться! У нас задание!

- Тише! Вы слышите? Квопль заткнулся! Интересно знать, почему…

- Удивлён тем, что нашёлся тот идиот, который переключил рубильник!

- Хватит уже, Рок. – сказал Холод. – Оставим эту комнату на потом - напишем Кельту с Линком, посоветуемся…

Вернувшись в коридор, друзья добрались до узких коридорчиков, из которых доносилось бормотание Квопля. Через несколько минут блужданий они увидели и его самого – монстр стоял рядом с большим каменным саркофагом и задумчиво грыз один из его углов.

- Орф, давай нам своё усиление! Мор!

- Сейчас сделаем!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Восстановление чувств".

Ваше Здоровье, Мана и Выносливость восстанавливаются быстрее обычного.

Длительность: 10 минут…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Усиление".

Ваши атаки наносят на 5% больше урона.

Длительность: 15 минут…

- Добиваем урода!

И рассерженные игроки как вихрь налетели на раненое чудовище. Квопль ревел и оглушающе визжал, но нанести серьёзного урона так и не смог. Его заморозили, сбили с ног, затем оглушили, а затем Рок удачно использовал Широкий Взмах и отделил уродливую голову от его не менее уродливого тела.

- Ну, всё! - выдохнул Ланс, глядя, как потерявшая свои цвета фигура монстра рассыпается невесомым пеплом. - Готов…

Друзья переглянулись и на их лицах появились неопределённые улыбки.

- Отлично! Теперь собираем всё, что найдётся полезного - и…

- Нет. Стоп! А ну-ка стоп. Тут что-то не так.

- А что тут может быть не так? - удивился Орф и принялся копаться в останках твари. - Глядите-ка - глаз!

Глаз голодного Квопля.

Ремесленные компонент.

Ранг предмета: уникальный.

"Я тебя вижу!"

- Причём уникального качества. - заметил Холод. - Интересно…

- Не так уж и интересно. - сказал Мор. - Я ещё раз повторяю, что тут что-то не так. Смотрите - главный противник мёртв, а задание не закончилось!

- То есть как это не закончилось? - удивился Орф и взгляд его сделался "стеклянным". - М-мм… Уп-с. И правда! Но почему?

- Очевидно, что мы ещё чего-то не выполнили. - сказал Рок. - В комнату какую-нибудь не заглянули или… я даже не знаю.

- Или этот Квопль - не главный противник, да?

Рок посмотрел на Мора и задумчиво замолчал.

- Было бы грустно.

Закончивший копаться в прахе противника Орф встал и, посмотрев на озадаченных друзей, с наслаждением отряхнулся.

- Тьфу! Ненавижу пыль! А что в саркофаге? Сокровища?

Все повернулись и посмотрели на саркофаг.

- И правда. Надо бы загля…

В этот момент тяжёлая каменная крышка погребального ящика вздрогнула и из-под неё явственно послышался гулкий стук. Во внутреннем пространстве гроба кто-то возился, и тишина подземного помещения наполнялась тихими зловещими отзвуками.

Коротко выдохнув, друзья одновременно отступили на несколько шагов назад и выставили оружие перед собой.

- Придушить бы тебя… - пробормотал Ланс.

- Кого? - тихо спросил стоящий рядом Рок. - Саркофаг?

- Тебя!

- Меня?! А меня-то за что?

- Ощущения у него, понимаешь ли, изменились! По-другому всё теперь будет! Спокойная жизнь, понимаете ли, закончилась!

- Да я же не…

- Тихо! - зашипел Орф. - Вы что – совсем ничего не слышите?!

- А?

Все замолчали. Несколько секунд было тихо, а затем в саркофаге вновь завозились и изнутри донеслось приглушённое:

- Эй! Там! Фнаружы! Вытаффите мена-ааа!

* * *

- И что? - с интересом поинтересовался Крохобор. - Вы его спасли? Ну - того, кто там сидел, имею в виду. Вытащили? Чем наградили за квест?

Орф засмеялся.

- Ничем, Крох. - ответил он. - Внутри гроба оказался брат того самого доктора, который выдавал нам задание. Смекаешь?

- Аа-аа… - на лице гнома обозначилась кривая улыбка. - Вот скотина! То есть ваш работодатель отправил вас убедиться в том, что его узник помер, а вы его зачем-то освободили?

- Не совсем. - сказал Мор, а идущий рядом Рок принялся объяснять:

- В саркофаге лежал Иззен Ше Тейн, родной брат нашего "работодателя". Он – старший сын и является наследником. Доктор пытался его отравить ради того, чтобы получить все наследство, но яд не подействовал. После этого в ход пошли проклятия и наемные убийцы, а под конец этот поганец ударился в темную магию. Погрузил Иззена в сон и натравил на него тварь, которую вытащил откуда-то из Нижнего Мира. Ну а конец этой истории тебе известен - и монстр, и его жертва оказались чрезмерно живучими и дождались нас. Одного мы убили, а второго вытащили на свободу.

- Ничего себе история… - крякнул Крохобор. - И что теперь?

- Да ничего. Если бы мы прикончили этого Изю, а потом доложили об этом доктору Франко Ше Тейну, то получили бы дополнительную награду. А так… Награды у нас не будет и…

- Вообще-то нет.

- Что "нет"? - замолчав, Рок посмотрел на Холода. - Нам разве что-нибудь выдали?

- Нам достался уникальный ингредиент. - сказал Холод. - И ты забыл про Комнату.

- А. Точно!

- Комнату? - Крохобор непонимающе завертел головой. - Какую комнату?

- Интересную. - усмехнулся Рок. - И есть мнение, что тебе понравится. Смотри…

Пообщавшись с Крохобором, которого они встретили у городских ворот, друзья договорились с ним о совместном посещении Комнаты с Рубильником, а потом направились в сторону Аукциона.

- Повезло, что мы его встретили. - сказал Ланс. - Не пришлось писать и договариваться о встрече.

- Точно. Заодно и новости разузнали!

- Угу. Осталось понять, где набить такое количество уровней.

- Набьем.

- Где?

А Крохобор рассказал пятерым друзьям вот о чем - мародеры, оккупировавшие окрестности пещеры Пустотных Гоблинов, закрепились настолько крепко, что выбить их оттуда не получалось совсем. И игроки из Альянса "Страж" повышали уровни с утроенным энтузиазмом, намереваясь провести решающее сражение в ближайшее время.

- Нам нужен двадцатый уровень – а это немало. - задумчиво проговорил Холод. - Ну, то есть это, конечно же, мало, но не настолько, чтобы мы успели набить шесть уровней за оставшиеся полтора дня… Гм. Черт. Можем и не успеть.

Добравшись до Аукциона, друзья выставили глаз Квопля в качестве временного лота с открытой для повышения ставкой и восполнили запас алхимических зелий. Прошлись по нескольким магазинам, почитали чат локации и сообщения из вкладки Гильдии…

Возвращение в дом на Заводной улице завершилось очередным сюрпризом. Отворив скрипнувшую входную дверь, друзья зашли внутрь и тут же застыли, удивленно рассматривая взлохмаченного старика в помятой мантии, сидящего на положенном набок стуле. Поза старика выдавала изрядное напряжение, а взгляд не отрывался от противоположной стены комнаты, у которой расположилось существо, похожее на огромную летучую мышь.

- Э-эээ… - неуверенно протянул Орф. - Всем привет.

- Отдай. - сказал старик, напрочь игнорируя появление пятерых игроков. Судя по всему, он и летучий Мыш были заняты "состязанием взглядов", в котором седой джентльмен неуклонно проигрывал.

- Не отдам.

- Отдай! Я тебя победил!

- Маразм свой сперва победи!

- Ах ты, засранец! - вскочив со стула, старик взмахнул непонятно откуда взявшимся посохом, а Мыш метнулся вдоль стены и быстрее молнии исчез на ведущей на второй этаж лестнице.

- Сто-оой!!

- Сам стой!

Старик с посохом вздрогнул и обернулся, только сейчас заметив вернувшихся хозяев дома.

- Ааа… - протянул он, рассматривая направленную на него мортиру.

- Я сейчас за курок потяну - и твои уши на пол упадут. - проинформировал незнакомого старика Орф. - Так что советую быть повежливее. Ты кто такой?

- Вы находитесь на частной территории. - добавил Рок. - Кто вы и что вам здесь нужно?

- Так я… эм. Меня пригласили! - воскликнул дед и опустил руку с посохом. – Я - демонолог Городского Совета!

- Ну, слава Пустыне! - обрадовался шоккер и опустил оружие. - А я уже думал, что к нам еще один куль… ай!

Пристукнув по затылку шоккера, Холод улыбнулся демонологу и кивком указал в другой конец помещения.

- А демона вы, я так понимаю, поймали? Не получилось ли выяснить, откуда он появился?

Старик-демонолог вытаращил глаза и застыл. Рот его несколько раз открылся и закрылся, а общий вид сделался такой, словно он не знал, что ответить на вопросы Холода.

- Яа-аа… да. – выдавил наконец он. – Да, я… поймал. Но только это не демон, а… Вредное существо, на самом-то деле… Я бы рекомендовал ва…

- Ах, вредное существо? Я?! – раздался приглушённый писк откуда-то сверху. – Ну всё – я за себя не отвечаю!

Тут же послышался звук захлопывающегося окна и, через несколько секунд, женский крик откуда-то дальше по улице.

- А-аааа! Демоны!!

Маг из Городского Совета вжал голову в плечи и заскрежетал зубами так громко, что его услышали все присутствующие.

- Извините, Герои. – выдохнул он. – Я вынужден откланяться. У меня дела!

Ещё не закончив говорить, старик бросился к двери и, протиснувшись между Лансом и Мором, выскочил из дома на улицу.

- Сто-ой! Собака летающая! – послышались его медленно удаляющиеся крики.

Молча прислушиваясь к происходящему снаружи, друзья недоумённо переглянулись.

- Кто-нибудь что-нибудь понял? – поинтересовался Орф.

- Они знакомы. – сказал Рок. – И это очевидно так же, как и то, что наш Мыш – никакой не демон. Но какого чёрта в нашем доме поселилась эта летучая мышь, я не понимаю!

- Привет от Великого Мага Дорнбурга?

- В каком смысле?

- Ну, как же, - усмехнулся Мор. – Вы ведь помните Великого Мага, выдавшего нам задание по поискам дневника, да? Если он всё ещё обижен на меня за то, что я назвал его женским именем, то вполне мог кого-нибудь подослать. Какую-нибудь тварь вроде этого Мыша.

- Допустим. – кивнул Холод, проходя вперёд и поднимая лежащий на полу стул. – Но для чего?

- А кто ж его знает? Может быть, хочет как-то напакостить?

- Мелко.

- Ты думаешь? А мне показалось, что…

- Стойте, стойте! Тихо. Мор! Погоди, дай сказать. Это важно!

Друзья повернулись к Року, который стоял на одном месте и водил руками перед собой.

- Мне Кельт написал. – сообщил он. – Десять минут назад вернулось несколько наших разведчиков и… Гм. В общем, он пишет, что «маховик игровых событий запущен» и у нас есть шанс получить несколько уровней за полтора дня. Но придётся поторопиться, потому что времени в обрез, а добираться не близко.

- Кого пойдём убивать?

- Ланс, ты мне не поверишь, но…

- Куда идёт хозяин мой

Большой-большой секрет.

Но я о нём вам не скажу,

О нет, конечно нет! Ах-ха-ха-хаха-ха…

Медленно повернувшись, игроки посмотрели в сторону Холода.

- Холод. – произнёс Мор. – Звук идёт от тебя. Это ты так разговариваешь?

Холод отрицательно покачал головой.

- Нет.

- Тогда кто? Откуда был этот голос?

- Вот умора-то. – произнёс кто-то. Голос был немного звенящим и звучал приглушённо – так, словно его владелец находился под двумя одеялами. – Хозяин – ты что, про меня забыл, да?

Глава 14. Все оттенки осени

Да! – раздражённо воскликнул Холод. – Забыл! – разведя руки в стороны, маг принялся озираться, с осторожностью переставляя ноги с одного места на другое. Выглядело это так, словно он решил исполнить некий медленный и странно выглядящий танец. – Что б тебя! Кто ты вообще такой?! Откуда ты говоришь?

- Продолжишь открывать инвентарь преимущественно по праздникам – и никогда не узнаешь.

- Инвентарь?! Так это… – Холод быстрым движением сдёрнул с пояса свою игровую сумку и вытащил из неё небольшой матово-серый конус. – Помощник, это ты, что ли?! Какого чёрта?!

- Да неужели! – произнёс голос и стало очевидно, что он действительно исходит от конусообразного артефакта. – Хозяин обо мне всё-таки вспомнил. Ха! Или ты мне уже не хозяин?

- За языком следи, говорилка. – раздражённо процедил Холод. – Хочешь, я тебя заморожу и сброшу в канализацию?

- Я хочу верить, что два разумных существа всегда придут к взаимопониманию и обоюдовыгодным соглашениям!

- К слову о разумности, - сказал Рок. – Помощник, почему ты считаешь себя разумным?

Артефакт в руках у Холода вздрогнул и в воздухе перед ним развернулось полупрозрачное информационное окно.

Помощник мага.

Артефактное устройство, обладающее способностью к поглощению знаний.

«Информация! Нужно больше информации!»

Уровень: не определён.

Особенности: разумность и независимость.

- Ничего себе эволюция… - пробормотал Мор. – Холод, а ведь в прошлый раз на нём висело какое-то проклятие, верно?

- Да. – подтвердил маг. – Висело. Я про него по этой причине и не вспоминал. Продать его нельзя, потому что он персональный, а толку от него никакого не…

- Если мне позволено будет высказать собственное мнение, то я замечу, что наличие спровоцированного воздействием специфического проклятия Ядра Разумности ещё не является основанием для подобного рода умозаключений и обвинений в отсутствии пользы, равно как и…

- Да у меня, кажется, конкурент. – пробормотал Орф и поднял перед собой мортиру. – Эй, ты! Артефакт! Думаешь, самый умный, да? Образованный, да?

- Я – нет!

Шоккер замер, старательно игнорируя возмущённый взгляд Холода, заметившего, что в его сторону направлен оружейный ствол.

- Что значит «нет»? Я всё слышал!

- Орф, успокойся и не занимайся ерундой. – положив руку на ствол мортиры, Рок вынудил шоккера опустить оружие к полу. – А ты, Помощник, ответь на простой вопрос. Что именно тебе нужно? Ты ведь подал голос сам – а, значит, чего-нибудь хочешь.

- Хочу с вами. – незамедлительно ответил конус и распался на несколько зависших в воздухе частей, между которыми появилась светящаяся округлая рожица. – Хочу новых впечатлений и знаний, хочу приключений и ещё информации! Много информации!!

- Мы это обсудим. – кивнул Рок. – Холод, ты как? Не против?

По лицу мага скользнула мимолётная усмешка.

- Не особенно.

- Тогда отправляемся в Гильдию Магов – пообщаемся с ними на предмет Помощника, плюс Кельт писал, что у них можно взять задание на исследование дальних земель. Узнаём про его и топаем в место под названием Торстрейд.

- А это где?

- И что там интересного? – спросил Ланс, открывая игровую карту. – Рок, ты лучше не темни, а… Ох, ты ж, чёрт! Рок! Это что - на границе с Меннфером?!

- Левый рукав Светловодной, Ланс. Не так уж и далеко.

- Да? Гм… Ну, ладно. Но это в любом случае день пути. Как думаешь добираться?

- Пока не знаю. Повозку какую-нибудь наймём, ну или вроде того.

- У нас сейчас всех денег около полутора золотых, суммарно. – заметил Мор. – Так что это будет очень маленькая повозка.

- Давай по ходу дела разберёмся, а, Мор? – спросил Рок и махнул рукой. – Давайте уже на выход. Время не ждёт!

По дороге к Гильдии Магов Рок зачитал своим друзьям сообщение от офицера их Гильдии, Кельта, в котором говорилось, что в городке под названием Торстрейд через одни сутки начнётся первое локальное игровое событие – фестиваль Проводов Осени. Разведчики сообщали, что ожидаются масштабные народные гуляния и различные состязания, обещающие в качестве награды серебро и увеличенный опыт.

- И если подсчёты наших согильдийцев верны, - рассуждал Рок, - То мы там, при некотором везении, и до тридцатого уровня доберёмся, а быть может и выше.

- Чепуха это, Рок. – поморщился Холод. – Тут количество опыта на каждый следующий уровень требуется всё больше и больше, по экспоненте. О каком ещё тридцатом ты говоришь? Там ведь фестиваль намечается, а не война!

- Ну, это я так – образно…

Гильдия Магов встретила пятерых друзей вполне учтиво, но ничем, кроме небольшого совета, не помогла. Увидев получившего собственный разум и индивидуальную личность Помощника, Рок уже понадеялся развить из него полноценного боевого голема, но… Как вежливо пояснил брезгливо поморщившийся седовласый маг, «Гильдия не имеет дело с проклятыми или испортившимися артефактами».

Это несколько охладило восторженное состояние Рока, хотя всё тот же маг сообщил, что Особенность Помощника целесообразно использовать для хранения справочной информации. В итоге Холод выдал Помощнику доступ к данным Путевых Заметок, а разумный артефакт с одержимостью взялся за их изучение.

У восточных ворот города друзья столкнулись с несколькими группами своих согильдийцев.

- Ребята! – замахала им какая-то девушка, и через мгновение стало ясно, что это Ракетка.

- Привет, Ракета. – поздоровался Рок, когда они подошли поближе. – Какие мысли по поводу Торстрейда?

- Думаю, что надо говорить тише, потому что вон те игроки наверняка нас подслушивают.

Ланс и Мор обернулись, посмотрев на двух лучников, сосредоточенно рассматривающих какую-то листовку.

- А почему ты думаешь, что они нас подслушивают? Это что - кто-то из мародёров?

- Нет, конечно! - отмахнулась девушка. - У них же ники зелёные и всё такое. Но посмотри сам, сколько тут людей - и все то и дело таращатся в нашу сторону.

- Чему я нисколько не удивлён. - сказал Холод. - Если я увижу на какой-то площади столько игроков из одной Гильдии - я тоже начну на них глазеть. Ясно же, что они собираются в одном месте не просто так!

- И это значит, у нас будут затруднения с транспортом. - кивнул Рок. – Потому что как только они увидят, как мы пытаемся нанять повозку…

В этот момент в чате Гильдии появилось мигающее сообщение.

- Всем внимание! - гласило оно. - Общий сбор у Восточного торгового поста! Немедленно!

- Та-ак. - протянула Ракетка. - Идём! - обернувшись, она осмотрела собравшихся на широкой улице игроков и громко позвала: - Крохобо-ор! Ты где, борода?!

- Оу! И Крохобор тут?

- А куда он денется?

Из-за спин игроков показалась коренастая фигура гнома.

- Чего стоим? – с ходу воскликнул он вместо приветствия. – Чего ждём?

- Тебя ждём, чего же ещё! – парировала Ракетка и вместе с друзьями побежала в направлении торгового поста.

Из ворот города они выехали уже через четверть часа.

- Так вот я и говорю, - разглагольствовал Крохобор, сидя на краю одной из телег торгового обоза и болтая в воздухе левой ногой. – Эта игра как будто бы оживает, понимаете? И чем дальше, тем больше. В подземелье какие-то культисты завелись, непонятные, там война уже который день не утихает… и даже задания!

- А с заданиями-то что не так? – удивился Орф.

- Меняются. – пояснил гном и махнул рукой куда-то в направлении Дорнбурга. – Я бы даже сказал – модифицируются. И это уже многие замечали. Приходишь сегодня – и тебе дадут поручение принести каравай хлеба. А придёшь завтра – и каравай превратится в целый короб с различной выпечкой, причём из вполне определённого трактира, где тебя будет ждать очередное задание!

- И раньше такого не было? Точно?

- Не было, Ланс, не было! Ты так спрашиваешь, будто сам ни разу не замечал!

- А он и не замечал. – сказал Холод. – Мы задания в городе почти что не выполняли. То в пещере время проводили, то в подземельях…

- А. Ну тогда ясно. – кивнул гном.

- Единственное, что мы успели нормально выполнить – это одно задание с проклятым складом, и ещё та толстая убежавшая кошка…

- Маруська? – встрепенулся Крохобор. – Которая «неуловимая дрянь» на крыше трактира?

- Она самая. – засмеялась Ракетка, сидевшая на козлах рядом с возницей. – Я же рассказывала!

- А я, похоже, прослушал. Так это вы её поймали?! Без шуток?

- Ну а кто же ещё?

Город Торстрейд показался на горизонте во второй половине следующего дня, когда большинство тем для обсуждений давно закончилось, а игроки успели изрядно устать от однообразного и неторопливого движения торговых повозок и телег.

- Смотрите, там что-то торчит! Башня?

- Город, город! Наконец-то!

Кое-кто из игроков спрыгнул с телег на землю и со всех ног устремился к очертаниям пока ещё далёкого городка.

- Имеет смысл. – заметил Рок, кивая в сторону одного из подобных марафонцев. – Если они будут бежать непрерывно, то окажутся в городе значительно раньше нас.

- А это обязательно? – с опаской спросил Орф, выглядывая из-за большого тюка с какими-то тканями.

- Что именно? – уточнил Ланс. - Бежать на своих двоих до города? Нет, конечно! Просто это будет быстрее.

- Успеем ещё. – поморщился лежащий на большом деревянном коробе Холод. – Караван попался очень удачно, так что времени у нас хватит. Фестиваль и состязания начнутся не раньше вечера.

- Кстати о фестивале. – сказала Ракетка. – Кто-нибудь знает, куда нам вообще нужно? На карте ни одного задания нет.

- Это потому, что мы далеко от города, Ракета. Подъедем ближе – и всё появится.

И Рок оказался прав – по мере приближения к городу игровая карта обновлялась, становясь всё более масштабируемой и детальной.

- Забавное место. – задумчиво сообщил Мор, рассматривающий город. – Смотрите, какая у него высокая башня посередине… И ещё она стоит на какой-то возвышенности.

- Это холм. Причём он один и очень высокий.

- И почему-то посреди города.

- Святилище безымянного Хранителя. – прочитал Ланс. – Всё нормально, этот холм – территория храма.

Рок нахмурился.

- Целый холм под один храм? А там, случайно, не кладбище?

Сонный, а потому более молчаливый, чем обычно, Холод пожал плечами.

- Возможно. А что здесь такого?

- Ну… - Рок задумался. – Наверное, ничего, но…

* * *

- Какой идиот догадался построить кладбище в центре города?!

Мор посмотрел на товарища и усмехнулся.

- Успокойся, Рок. Тебе в последние дни всё время что-то не нравится.

- Я абсолютно спокоен. – покачал головой Рок, и указал на высокие металлические ворота. – Но вы только посмотрите! Здоровенное кладбище, битком забитое старыми фамильными склепами и захоронениями! Я надеюсь, все понимают, что обычно происходит в таких случаях?

- М-мммм… - промычал Холод. – Эпидемии?

- Да при чём здесь эпидемии?! – возмутился Рок, однако его перебил шоккер.

- А что конкретно тебя не устраивает, Рок? – спросил он. – Да - кладбище, да – старое. Да, со склепами. Но что ещё может быть на кладбище, кроме захоронений? Трактир? - коротко хохотнув, Орф улыбнулся и поправил сбившийся капюшон. – Будь осторожен, Рок, ты превращаешься в пессимиста!

- Скорее уж в реалиста, Орф. Не стоит игнорировать подобные вещи.

В ответ коротышка-шоккер пожал плечами и проследил взглядом за Лансом, который приблизился к мощной каменной стене, опоясывающей Холм Памяти, на котором располагалось кладбище и небольшое святилище с колокольней. Дошедший до ворот копейщик задумчиво постучал пальцем по толстым прутьям.

- Ты намекаешь на то, что вечером оттуда полезет разная мерзость? Гм… Возможно, но – посмотри, какие ворота! Их и из пушки не выбить, а ты намекаешь на какую-то нежить.

- Хотя сам факт стены наводит на размышления. – сказал Мор.

- Факт стены? Мор, а это как?

- Факт наличия стены, Орф, если тебе так будет понятнее. Я говорю о том, что обычное кладбище такими стенами не защищают. Посмотрите, какая тут высота – метров семь-восемь, не меньше. Только крепостного рва не хватает. Так что кое в чём Рок прав – это выглядит подозрительно.

- А я вот когда-то слышал, - сказал Орф. – Что в старые времена горожане именно так и поступали. Ну то есть хоронили своих вождей, а также наиболее уважаемых жителей, в захоронениях прямо посреди своих поселений. Ну а что? Тихо, почётно, да и магазины под боком.

- Да уж! – хохотнул Ланс, ещё раз постучав по ограде. – Вот магазины для тех, кто тут лежит, особенно актуальны!

- Я про родственников говорил. – обиделся Орф. Облизнувшись, он обвёл взглядом стену и, коротко потянувшись, вытянул короткую шею. – Давайте-ка посмотрим на ваши ворота…

Обогнув друзей, он засеменил в сторону приоткрытых ворот кладбища.

- Каменная кладка. Старинная… Здоровенные какие тут у них камни! Гм. Мхом заросло, а выглядит основательно! Так, а это у нас что? Вы поглядите-ка – череп!

- Какой ещё череп?! – успевший отойти на несколько шагов Рок оглянулся и уставился на белесый предмет в лапах у шоккера. – Откуда тут…

- Забрось-ка его за оградку. – посоветовал шоккеру Холод. – А то придёт кто-нибудь из местных стражей и сочтёт тебя расхитителем духовных ценностей.

- Ещё ч…

- Эй, Рок! Холод! Вы там чего?

Друзья обернулись и посмотрели на Ракетку и Крохобора, вышедших с соседней улицы в окружении других игроков.

- Давайте сюда, парни! Мы узнали, где этот Распорядитель!

Друзья прибыли в город Торстрейд около полутора часов назад и сразу же взялись за поиск ответственных за проведение Фестиваля. Однако в первые полчаса удалось найти только мелких чиновников и подручных мэра, которого здесь почему-то называли Распорядителем. Самого городского начальника пришлось разыскивать по всему центру, состоящему из лабиринта узких и переплетающихся друг с другом улочек.

Внешне выглядящий не слишком большим, внутри городок производил впечатление провинциального городского центра. Здесь были и кладбищенский холм, и часовня, и ремесленный район, и даже обширная городская площадь. Игроки из «Гильдии героев» зашли на территорию города всей толпой, а затем разделились – кое-кто отправился общаться с местным начальством, а кое-кто - осматривать достопримечательности.

- Уже идём! – крикнул в ответ Холод, и посмотрел на Орфа с Лансом, занятых изучением находки шоккера. – Нам пора, народ. Бросьте эту черепушку где-нибудь у стены и…

- Не брошу. – покачал головой Орф и укоризненно посмотрел на друга. – Что это за предложение вообще? Откуда в тебе столько неуважения к павшим?

Маг сардонически усмехнулся и не ответил.

- И где же вы его нашли? - поинтересовался Рок, когда они подошли к своим соратникам из Гильдии. - Он что, всё-таки оказался в городе?

- Ага. - кивнул Крохобор. - Причём, ты не поверишь, где - на главной торговой площади!

- Не верится. - согласился Холод. - И правда. Как же он туда попал, если мы её уже обходили и никого не нашли?

- Осматривал посты стражи в компании командира местного гарнизона. - сообщил воин с длинным копьём, стоящий сбоку. Имя у него для выбранного им Класса было забавное - Пожарник.

- Посты стражи? - недоверчиво переспросил Рок. - Зачем? Я думал, он занимается Фестивалем…

- Мы все так думали. - сказал Крохобор, а Ракетка посмотрела на него и добавила:

- Только вот мэр нервничает и чего-то боится. Потому и организовал все эти состязания - чтобы привлечь побольше героев.

Рок с Лансом переглянулись и, не сговариваясь, посмотрели назад, на кладбище.

- Да не дай Бог…

- А что такое? - спросила Ракетка. - Куда вы сейчас посмотрели? На холм? Там ведь кладбище, да?

- Да. - подтвердил Мор. - И Рок считает, что обнесённое крепостной стеной кладбище в центре города – это не что иное, как здоровенный рассадник нечисти и…

- У-уууу… - тоскливо протянул кто-то из игроков. - Чёрт. Надо было с собой народу побольше позвать.

- Может быть, ещё и не поздно? Написать сейчас всем, кто остался в Дорнбурге и…

- И что тогда? Им сюда добираться часов двенадцать! Если и приедут, то только завтра.

- На пепелище.

- Опять ты про своё пепелище?! Слышь, Пожарник, ты город-то пожалей!

- Тихо-оо! - внезапно завопил Орф, а когда все взгляды остановились на нём, поинтересовался: - А что конкретно будет на празднике, кто-нибудь в курсе? Что именно тут собираются отмечать?

- Проводы осени.

- А почему именно осени? В Дорнбурге сейчас лето вообще, и только в окрестностях этого городка почему-то осень!

- Не по адресу вопрос, Орф. - сказала Ракетка. - Эту информацию ты получишь только у того, кто это придумал.

- А я это не просто так спрашиваю. - пояснил Орф. - Здешний мэр ведь вам не сказал, чего именно он опасается, верно?

- Нет. - покачали головой ближайшие к шоккеру игроки. - Сразу же перевёл разговор на другую тему.

- Вот видите! А это может быть тайна! Поэтому нам необходимо узнать, о чём этот праздник говорит и какая у него история. Должна быть какая-то история, обязательно!

- Думаешь, в ней будет намёк на то, чего нам ожидать вечером?

- Запросто!

- Мысль немного безумная, но не без смысла. - решил Крохобор. - Я согласен. Надо проверить!

Посовещавшись, игроки разделились на две группы, одна из которых отправилась обратно на торговую площадь - собирать информацию и слушать истории - а вторая направилась на территорию кладбища.

- Ну, что же… - протянул Холод, когда он и его товарищи прошли через ворота и принялись подниматься по петляющей посреди древних захоронений дорожке. - Надеюсь, нам повезёт.

Остальные ничего не ответили, а только покосились на многочисленные надгробия, торчащие по обеим сторонам от них. Стены медленно разрушающихся склепов покрывал мох, а вьющиеся растения распространились настолько сильно, что местами образовывали настоящий ковёр.

Поднявшись на вершину Холма Памяти, друзья принялись осматриваться и тут же наткнулись на донельзя удивлённого дедушку, который выскочил к ним из дверей святилища и закричал:

- Подите прочь, нечестивые создания! Как солнечный свет, изгоняю я ва…

- Вы чего орёте-то, дяденька? - поинтересовался Орф, а старик вытаращил глаза и замолчал.

- Мы к вам с экскурсией. - сказал шоккер и запрокинул голову, рассматривая высокую колокольню. - Ого… Это сколько ж в ней этажей?

- Ровно шесть. - с гордостью ответил дед, но тут же опомнился и завопил: - Но как вы здесь оказались, странники?! Даже если вы и не демоны, то ка…

- По дорожке мы поднялись. - ещё раз перебил старика Крохобор и показал в сторону спуска. - Вон она, от ворот поднимается. Что-то не так?

- Так… Вечер Почитания же! Кто же вас пропустил?

- А кто нас мог не пропустить, дедушка? Замка на воротах не было - мы и вошли.

- А стражи-то куда… - начал дед, но запнулся и через мгновение махнул рукой. - А! Тень с ними! На площадь наверняка опять убежали, отпраздновать…

Рок подошёл поближе к странному старику и вежливо поинтересовался:

- Скажите пожалуйста, а вы здесь живёте?

- Я тут Смотритель. - вздохнул дед и, совершенно успокоившись, направился обратно к себе. - За порядком, значит, слежу и факелы зажигаю. А вы, как я посмотрю, чужеземцы, никаких наших порядков не ведаете. Местные-то сегодня от Холма подальше будут держаться, согласно традициям.

- То есть здесь опасно?

- Что вы! - взмахнул руками смотритель. - Наоборот!

Из дальнейшего разговора со стариком друзья узнали, что святилище было построено во славу некоего Безымянного Хранителя, что в незапамятные времена умудрился спасти и сам город, и даже его окрестности от неизвестной опасности.

Легенда о тех временах гласила, что в окрестностях города жил невероятно могущественный и весьма своенравный маг. И что однажды случилось так, что этот маг поссорился с жителями города и наложил на их поселение своё проклятие. Община местных заклинателей попыталась нейтрализовать воздействие губительной магии, но не смогла - и только вмешательство приезжего охотника спасло жителей Торстрейда от неминуемой гибели. Что именно этот охотник сделал и как это у него получилось - никто не знал, но на месте битвы этого героя с тёмными силами горожане насыпали высокий холм, а на вершине его воздвигли Святилище, напоминающее всем об их чудесном спасении.

- А сам охотник не выжил? - уточнил Крохобор у смотрителя.

- Откуда ж я знаю? - ответил тот. - Давно это дело было - сейчас уже никто и не вспомнит. Может, и выжил.

- А что тогда символизирует ваш Фестиваль? - спросил Рок. - Это что-то вроде Дня Памяти?

Но старик пояснил, что это скорее День Избавления, потому что именно в этот день ежегодное пожелтение и облетание деревьев прекращается и они снова начинают отращивать листья и плодоносить.

- Один раз в год к нам эти отголоски проклятия прорываются. - сказал дед. - И последний вечер такой осени называем Вечером Почитания. Люди вспоминают Хранителя и благодарят его за избавление от кошмаров.

- Чего же тогда боится ваш мэр? - удивился Ланс. - Если всё так благополучно закончилось…

- А распорядитель Бун чего-то боится?!

По виду старика друзья поняли, что он про страхи и опасения городского главы ничего не знает - а значит, новой информации от него уже можно не ждать. Попрощавшись с удивлённым дедушкой, игроки спустились с Холма и погрузились в переплетения улочек, а через четверть часа вышли на главную Торговую площадь.

- Ракетка пишет. - громко сказал Крохобор, стараясь перекрывать гомон толпы вокруг. - Они у бокового помоста. Давайте искать…

Большую толпу игроков из "Гильдии Героев" обнаружить оказалось несложно - в первую очередь из-за шума, который они производили.

- Мы узнали! - закричала Ракетка после того, как Крохобор заметил её и помахал ей рукой. - Идите сюда!

- Ты про историю праздника или про распорядителя? - поинтересовался Ланс.

- Про распорядителя! - ответила лучница. - Он боится слухов о том, что с момента победы какого-то Хранителя над тёмным проклятием прошло слишком много времени и проклятие может вернуться вновь. А защитить их сейчас будет некому. Ну, то есть его, конечно, не сами слухи пугают, а то, что они могут оказаться правдой.

- Так вот зачем здесь все эти стены. - сказал Рок. - Мэр ждёт, что город будет атакован!

- Именно! И героев он сюда пригласил тоже поэтому! Чем больше приезжих воинов - тем больше шансы на то, что кто-нибудь из них спасёт город!

- Звучит логично.

- Угу. - кивнул Крохобор и вид его сделался довольно угрюмый. - Жаль только, что состязания, ради которых мы сюда добирались, не состоятся.

- Это ещё почему?

- А вы сами как думаете? - усмехнулся гном. - Раз уж мы слышим столько разговоров про это проклятие и опасения мэра?

Ракетка нахмурилась.

- То есть он что - прав? Проклятие существует?

- А, дьявол! - воскликнул Мор и многие игроки вокруг него вздрогнули, а кое-кто с удивлённым возгласом шарахнулся в сторону.

- Она же ещё ничего не знает! - продолжал Мор, не обращая внимания на обращённые на него взгляды. - Рок! Напиши, пожалуйста, Кельту и перескажи в чат Гильдии всё, что мы узнали от смотрителя. Нужно рассказать эту историю всем!

- Верная мысль. - заметил Холод. - Жаль, что мы сразу об этом не подумали. Сэкономили бы время…

- И нам нужны ещё игроки. - сказал Крохобор. - Проклятие! Никогда бы не подумал, что придётся стоять на стенах и оборонять целый город!

- Оборонять город? - переспросила Ракетка. - Ребята, вы о чём? Кто тут на него нападёт? Демоны?!

- Сейчас… - закончив шевелить пальцами в воздухе, Рок сделал пару движений и в чате появилось длинное сообщение о том, что такое Фестиваль Проводов Осени и откуда он такой появился.

Через мгновение послышались удивлённые возгласы и многоголосая ругань.

- Серьёзно? Да какого чёрта?! Рок? Ты где стоишь, покажись? То, что ты написал - правда?!

- Нужно сообщить всем! Быстро! Пишите всем, кого знаете!

- Давайте объединимся со стражей - и на стены! Откуда ударят, ещё не известно?

- Опыта наберё-оооом! Люблю такие события! Красота!

- Кельт! Ке-еельт! Где он? Только что тут стоял!

- Валим отсюда!!!

Вся масса собравшихся на площади игроков пришла в движение. Призывы к отступлению вызвали лишь взрывы хохота, а игроки принялись расходиться настолько быстро, что занимаемый ими участок местности стремительно опустел. Многие из собравшихся знали, что опыта за уничтожение тёмных магических существ выдаётся много, а свитки опыта на этот раз имелись у всех - стража раздавала их совершенно бесплатно, и делала это ещё у внешних ворот города.

- Вперёо-ооооод!

Прошло несколько часов.

Собравшиеся в городе игроки разделились на группы по знакомствам, гильдиям и интересам, после чего рассредоточились вдоль крепостных стен и приготовились оборонять их от нечисти. Никто из них не знал, чего ожидать, и многие полагали, что сражаться придётся с какими-нибудь нечестивыми голодными духами. В итоге нужные зелья были выпиты, заклинания и свитки активированы, а наиболее выгодные для обороны позиции - заняты. Защита Торстрейда становилась крепкой как никогда, и мэр уже успокаивался, размышляя над тем, что никакое проклятие не способно уничтожить такое количество славных воинов…

Однако игра распорядилась немного иначе.

Глава 15. Демон внутри

Друзья стояли на высокой крепостной стене Торстрейда и посматривали вниз – туда, где светлые пятна от факелов перемешивались с тенями, движущимися в сторону города. Массивные металлические ворота были закрыты и припозднившимся игрокам приходилось подниматься на стены при помощи верёвочных лестниц. Ни один из них, впрочем, не жаловался, потому что мероприятие намечалось весьма перспективное и некоторые неудобства можно было перетерпеть.

- Ланс! Рок! – позвал своих товарищей Холод. – Посмотрите-ка вон туда. Знакомые лица, а?

- Мир тесен. – согласно усмехнулся Мор и закричал: - Светлоза-ааааар!

Через мгновение этот крик был подхвачен некоторыми из стоящих рядом со стеной горожан и даже кем-то из стражей, которые подумали, что это был боевой клич. Игроки вокруг них засмеялись.

- Поллоз! Боббер! Поднимайтесь сюда!

- Идём!

Через несколько минут между узкими зубцами стены протиснулось несколько хорошо знакомых пятерым друзьям игроков – Светлозар, Шестипёр и Коббальт, а также Поллоз и следом за ним - Боббер.

- Ну, вот и встретились. – сказал Светлозар, осматривая собравшуюся компанию. – Давайте, рассказывайте, что вы тут устроили!

- Это не мы. – замотал головой Орф. – Это местные. Вы, кстати, пока к воротам шли, ничего подозрительного не видели? Наших на дороге не много?

- Ну не то, чтобы много, но достаточно. – ответил Поллоз. – Особенно вон там, где дорога сворачивает. Отсюда не видно. В общем, обозов из Дорнбурга пока нет и добираться прихо…

Зазвонил колокол.

Все обернулись и посмотрели в сторону святилища, а тягучий и гулкий отзвук колокольного удара всё длился и длился, наполняя собой окружающее пространство.

- А вот и полночь. – сказал Рок. – И если атаке суждено быть, то она начнётся в ближайшее время. Хм. Знаете, а ведь это даже забавно.

- Что нас атакуют?

- Нет – что сегодня праздник. Сегодня праздник и празднества сейчас должны быть уже в самом разгаре. А мы все здесь, на стене, да и горожане тоже по домам разбежались. И как только здешний мэр всё так быстро пересмотрел и реорганизовал?

Крохобор хмыкнул и пожал плечами.

- А что ему ещё оставалось? Игроки ведь сами сказали, что будут оборонять город. А он что – дурак? Глупо было бы не использовать такую возможность!

- Эй, болтуны! – позвал товарищей Орф, который не оборачивался и целился из арбалета куда-то в темноту за стеной. – Я, кажется, что-то видел!

- Где?!

- Вон там, где ёлки растут!

- Это не ёлки, Орф. Там кусты какие-то или что-то вроде…

- Не важно! Там что-то двигалось!

- Заяц?

- Да какой заяц, блин, если сейчас ночь?! Не хотел бы я встретить такого зайца…

- Мальчики… Я не очень хочу отрывать вас от вашего зайца, но…

- Ракета, подожди! Орф, у тебя зрение должно быть лучше нашего! Там точно больше ничего нет?

- Не знаю, Ланс. Я же не…

- Да посмотрите же вы туда, остолопы!!

Восклицание Ракетки вернуло товарищей к действительности, и они повернулись к своей подруге.

- А что там с… О-ооо, чёрт!

- Прекрасно. – выдохнул через плотно сжатые зубы Рок. – Просто прекрасно.

Облака над колокольней городского святилища полыхали оранжево-красным. Тонкие дрожащие лучи этого странного света возникали словно из ниоткуда и превращали Холм Памяти в декорации дешёвого фильма ужасов.

Монотонные удары колокола внезапно стихли, и ночную тишину пронзил омерзительный хриплый хохот.

- Ах-ха-ха-ха-ха-ха… - хохотал кто-то, а узкие улочки наполнялись от этого звука противным эхом. – Наконец-то! Моему заточению пришёл конец! Свобода-ааааа!

Голос перешёл в перемежающийся рычанием крик и друзья увидели, как на крыше колокольни появилась чья-то гротескная фигура.

- Ох, ё… - Крохобор скривился, словно попробовав нечто невкусное. – Я так не играю.

Проклятый Безымянный Хранитель.

Орудие возмездия.

Уровень 19.

- Не везёт. – согласился с высказыванием гнома Рок. – И ещё у меня такое чувство, что нас обманули.

Существо, забравшееся на колокольню, выглядело не просто усиленным – его имя имело багровую окантовку,поверх которой выделялась стилизованное изображение красной короны. Такой противник представлял большую опасность.

- А ведь Рок нас предупреждал. – улыбнулся Холод. – Забавно.

- ДА НАЧНЁТСЯ МЕ-ЕЕЕЕЕЕЕЕСТЬ! – взревел тем временем Хранитель и колокол в колокольной нише задёргался, наполняя пространство гулкими звуками.

Дон-нн! Дон-нн! Дон-н! Дон-ннн!

- Он хочет поднять кладбище! - воскликнула Ракетка. – Наверняка! Ну и силища у этого монстра! Но почему он злой? Это же тот самый хранитель!

- Понятия не имею. - ответил Рок. - Только стоять тут и дальше будет глупо. Нужно идти к кладбищу!

Игроки вокруг них решили также - они массово оставляли свои места на стене и бросались в сторону центра.

- Вперёо-оод! Завалим этого хранителя!

- Смотри, чтобы он тебя не завалил!

- Эй, все! Гранаты у кого-нибудь есть?

- Какие ещё гранаты в Невериуме?! Ты нормальный?!

- Я про бомбы стражей из Дорнбурга говорю, идиот! Так что - ни у кого нет?

Друзья влились в поток из игроков и городской стражи. Воины ближнего боя сплошной толпой бежали по улицам, а маги и лучники пытались забраться на городские крыши.

- Слушайте, а ведь там стена! - воскликнул Орф, вертя головой во все стороны и рассматривая карабкающихся по зданиям игроков. - Вокруг Холма, я имею в виду. И ещё ворота - крепкие! Любая нежить окажется взаперти!

И тут где-то совсем близко послышался приглушённый зловещий хохот.

- Эта примитивная преграда не способна противостоять моей ярости-иии! Ах-ха-ха-ха-ха…!!

- Что? Какого чёрта? Откуда это?!

Шоккер понял ответ на этот вопрос первым. Рванув с пояса сумку инвентаря, он вытряхнул оттуда найденный у ворот кладбища череп и тот закувыркался по мостовой под его ногами. В воздухе замелькали оранжевые отсветы.

- Ах-ха-ха-ха-ха!

Глазницы черепа светились так ярко, словно у него внутри горело несколько свечей, а неведомо как держащаяся на своём месте челюсть громко щёлкала.

- Ме-еееесть! Я принёс вам ме-е…

Бам!

Одному из игроков надоело слушать крики разговаривающего черепа, и он пнул его, словно мячик, изо всех сил. От этого удара череп взорвался и всех, кто оказался рядом с ним, окатило волной золотисто-оранжевого огня.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Горение".

Вы постепенно теряете здоровье, а прочность тканой и/или кожаной брони уменьшается.

Длительность: 5 секунд…

- А! Чёрт!

- Он взорвался! Вы видели? Вы видели?!

- Проклятая нежить!

- Вода!! У кого-нибудь есть вода?!

- Да не ори ты! Уже погасло!

- Нежить, которая взрывается после смерти… – сказал Холод, пытаясь оттереть свой правый рукав от разводов копоти. – Опасный, чёрт подери, каламбур!

- Надеюсь, остальные скелеты будут обычными!

Перед закрытыми на два огромных навесных замка воротами кладбища было людно. Воины с щитами выстроились в три длинных ряда, создавая первые линии обороны, а все остальные выглядывали из-за их спин. На крышах мелькали тёмные силуэты магов и лучников.

- Ну, скоро начнётся…

- Стой, Орф! Ты куда? – удивился Ланс, заметив, что шоккер начал забираться вверх по фасаду ближайшего здания.

- На позицию!

- Ну ладно, давай.

Колокол на колокольне всё ещё звенел, а улочки, прилегающие к Холму Памяти, заполнялись игроками и стражниками.

- А ведь Орф был прав! – прокричал Холод, старательно перекрывая голосом шум вокруг. – Для того, чтобы выйти к нам, нежити придётся сначала штурмовать ворота изнутри!

- Надо бы их завалить какими-нибудь с…

Доо-ооо-н-н-нн-ннн!!

- Ах-ха-хха-ха-хха-ха-ха!!

Удары колокола внезапно прервались, а стоящий на колокольне Безымянный Хранитель захохотал. Одно мгновение было тихо, а затем земля вздрогнула и с территории кладбища донеслись быстро приближающиеся грохот и треск.

- Что это?

- Где? Где?! Откуда был звук?!

- Что там у вас происходит? Кто-нибудь ви…

- НАЗА-ААААД!

Большая часть тех, кто успел подобраться вплотную к воротам, шарахнулась в стороны, но толпа была чрезвычайно плотной и многие не успели. Они даже не поняли, что именно с ними произошло.

А получилось всё очень просто – огромный колокол с колокольни святилища внезапно сорвался и упал вниз, после чего покатился по склону и развил такую скорость, что снёс старинные кованые ворота подобно разогнавшемуся локомотиву. Содранные с петель и бешено кувыркающиеся створки ворот проделали в рядах игроков настоящие просеки, а чаша колокола прокувыркалась по толпе и остановилась только после того, как врезалась в дом. Мостовая перед воротами украсилась разводами невесомого пепла.

- Назад! Всем назад!

- Воины! Всем, у кого щиты - на передовую!

- Вот сам и лезь!

- Не спорь с батькой!

Проводив озадаченным взглядом игрока с неоднозначным именем «Батька», Рок повернулся и посмотрел на своих друзей.

- Готовы?

- Да-ааааа!!

- Тогда дава…

- Смотрите! Смотрите!

- Осторожно! Вра-аааг!

Из ворот кладбища показался высокий и массивный костяк, закованный в древние металлические доспехи. Покрытые ржавчиной латы скрипели и скрежетали при каждом шаге, а на плече здоровенный неупокоенный держал длинный двуручный меч.

Проклятый скелет-берсеркер.

Размер имеет значение!

Уровень 15.

Выйдя вперёд, скелет остановился и сдёрнул с плеча меч, уперев его остриём в землю. Обвёл линию щитов светящимися глазами и вытянул левую руку вперёд, словно указывая на кого-то из игроков.

- Хха…

Сверкнуло. Пространство пронзил быстрый росчерк и не успевшего договорить скелета-берсеркера сорвало с места, зашвырнув обратно на территорию кладбища. Осиротевший двуручник закрутился в воздухе на одном месте и упал на землю с глухим звяканьем.

- Получи, черепушка пустоголовая! – кажется, это кричала Ракетка.

- Ракета! Это ты его так?!

- Ага! Титаническим выстрелом! Убойная штука, правда?

В этот момент отброшенный выстрелом скелет выскочил из ворот повторно. Посередине его грудного доспеха выделялась свежая вмятина, а шкала здоровья оказалась на четверть опустевшей.

- Хха-аааааахх!

Глаза нежити горели яростным огнём, а руки тянулись к потерянному мечу.

- Ме-еес-сссть…

Но момент для первого удара оказался безвозвратно упущен. И, хотя повалившая из кладбищенских ворот нежить выглядела и опасно, и омерзительно, было очевидно, что просто так им с защитниками города не совладать.

Сражение началось.

Приблизительно в это время в кабинете Великого Мага…

- Ну? – спросил Великий Маг, и откинулся на широкую спинку своего кресла. – Что ты мне скажешь на этот раз? Ты ведь проследил за тем, о ком мы с тобой разговаривали, не так ли?

- Да, проследил. – согласно пропищал демон. – И за ним, и за его спутниками, и даже за соседями, хотя меня об этом и не просили!

- И что же? Давай, Четвёртый, не тяни, начинай докладывать.

Расположившаяся на спинке стоящего напротив мага кресла летучая мышь задумчиво поморщилась.

- У меня две новости. Но первая не касается моего поручения, а вторая… гм. Странная.

- Странность в этой Башне только одна, Четвёртый. – ответил ему Реберлиус. – И это ты. Ответь мне честно – ты хочешь снова меня разозлить?

- Нет.

- Тогда почему я всё ещё жду твоего доклада?

- А чего ты хочешь услышать?

Реберлиус закрыл глаза и глубоко вдохнул.

- Таппок!

Из-за двери послышался приближающийся топот и через несколько мгновений она распахнулась.

- Да, Вашество?

- Кристалл простого сохранения, Таппок. Принеси-ка его сюда.

- Да, Вашество! – развернувшись на пятках, толстячок бросился выполнять порученное задание. Не забыв при этом аккуратно захлопнуть за собой дверь.

Удовлетворённо кивнув, Великий Маг посмотрел на удивлённого Четвёртого.

- Ты это серьёзно? – недоверчиво спросил демон.

Реберлиус кивнул.

- Ага.

- Но ты ведь не будешь этого делать, да? Я же полезен!!

- Не желаю этого слышать.

- Но ведь я…

- Я. Не. Желаю. Этого. СЛЫШАТЬ! – последнее слово Реберлиус рявкнул так, что оконные окна задребезжали. – Ты понял меня, Четвёртый? Достаточно ты надо мной поиздевался, теперь уже моя очередь!

- Подземелье!

- Я не ж… Гм. – Маг замолчал и удивлённо нахмурился. – Ты что - хочешь, чтобы я запер тебя не в кристалле, а в подземелье?

- Интересующий тебя герой по имени Мор находился в подземелье под городом и вступил в преступный сговор со своими товарищами, после чего они объединились с другими героями и коварно атаковали обитающих в старых туннелях крысюков! На свои злодеяния они потратили почти три дня, а когда вернулись, то принялись обзываться и подослали ко мне шпиона!

- Сговор… - задумчиво пробормотал Реберлиус. – Не понимаю… И подослали ко мне шпио… Ко мне?!

- Ко мне. – согласно кивнул демон. – Демонолога по кличке…

- К чертям демонолога! – вспылил Маг. – Мор этот сейчас где?

- В Торстрейде. Готовится принять смерть из рук Проклятого Хранителя.

- Восстанет. – поморщился Маг. – На то он и герой… - задумчиво пошевелив пальцами, Реберлиус посмотрел на дверь и перевёл взгляд на демона. – А теперь скажи мне правду, Четвёртый. Чем конкретно занимаются Мор и его друзья?

- Да ничем. – фыркнула летучая мышь. – Бездельем маются. Слоняются из угла в угол, и дерутся с теми, кто послабее. В Торстрейд зачем-то бросились, а ещё…

- Моё имя произносили?

- М-мм… Насколько я слышал – нет. А должны?

Фыркнув, Великий Маг расслабился и посмотрел на свой заваленный бумагами и старинными фолиантами рабочий стол.

- Неужели я промахнулся?

- А можно спросить?

Великий Маг перевёл рассеянный взгляд на демона.

- О чём?

- Ты правда Рапунцель? – задав вопрос, Четвёртый смутился и немного поёрзал. – Ты пойми меня правильно, я же не осуждаю… Но… Просто я всегда думал, что ты нормальный и живешь как все, а потом узнал, что…

Глаза Реберлиуса принялись наполняться красными отблесками.

Приблизительно в это время, в местечке Торстрейд…

- Слева! Слева заходите! И со спины!

- Лучники! Зажигательных не осталось?! Стреляйте без предупреждения!

- Вылечите меня уже кто-нибудь, я же сейчас подох…

Хрясь!

- Ме-еееееесс-сссссть!

Вум-мм!

Высокая волна из зеленоватого тумана разошлась в стороны и поглотила всех, кто оказался недостаточно проворен для того, чтобы отбежать в сторону.

- Назад, назад!

- А-ааа, чёрт! Он снова долбанул этой отравой! Лечитесь!

- Внимание! Яд Босса на перезарядке! Навались!

Сражение с нежитью Торстрейда продолжалось уже более часа и за это время ситуация успела кардинально поменяться несколько раз подряд.

Началось всё довольно обычно - скелеты и зомби выбегали за ворота и бросались на игроков, а те уничтожали их без пощады. А вот потом… Потом с колокольни спустился Безымянный Хранитель и в окрестностях кладбища воцарился Ад. Из-под мостовой полезли светящиеся зелёные призраки, а нежить словно обрела второе дыхание, отчего принялась размахивать оружием с утроенной яростью.

Несмотря на это, некоторое время игроки уверенно побеждали - неупокоенные погибали едва ли не быстрее, чем появлялись, а Хранитель двигался слишком медленно и пропускал такое количество заклинаний и стрел, что некоторые уже подумали о победе…

Но, как в итоге выяснилось - напрасно.

Всё изменилось в тот момент, когда жизнь Хранителя опустилось до отметки в тридцать три и три десятых процента. Глаза чудовища полыхнули красным, и он заорал:

- Ме-еееееесть!

После чего взмахнул руками и создал полупрозрачный вал, стремительно разошедшийся в разные стороны.

- Накрыло! – закричало сразу несколько игроков. – Накрыло!

- Что это? Опять яд?!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Проклятие тлена".

Вы утратили веру в жизнь и очень скоро развоплотитесь.

Длительность: 4 секунды…

- Ничего себе! – успел выдохнуть Рок, после чего мир вокруг него потемнел, и он оказался в Чистилище.

Внимание!

Вы только что были убиты и теперь ожидаете воскрешения.

Получен Эффект "Мёртв".

Умения заблокированы.

Артефакты заблокированы.

Мгновенное перемещение невозможно.

Получен Эффект "Чистилище".

Вам доступна соответствующая локация.

Невериум многогранен!

- Седьмой раз уже, а?!…

Отмахнувшись от окошка с оповещением, Рок осмотрелся и увидел других игроков – всех тех, с кем он состоял в увеличенной группе.

- Вот же дрянь. – сказал кто-то. – Я был уверен, что эта умелка у него одноразовая!

«Выходит, нет». – подумал Рок и мысленно произнёс: «Возрождение! Торстрейд!»

Внимание!

Прочность вашего снаряжения снизилась!

- Кто бы сомневался…

Спрыгнув с портала возрождения, Рок увидел Ланса и заряжающего арбалет Орфа.

- О, Рок! – обрадовался шоккер. – Слушай, а зачем мы всегда сразу в Чистилище улетаем? Не проще отключить эту глупую опцию и подождать пару минут, пока жрецы нас воскресят? И ломаться ничего не будет, и…

- Слишком долго! – отрубил Рок. – Это в мелкой стычке можно подождать, а тут каждая минута на счету. Возвращаемся!

- Чем будем его добивать? Он впал в ярость и восстанавливает себе жизнь быстрее, чем мы её отнимаем!

Выбежав на одну из наиболее широких улочек, друзья вместе с другими возродившимися игроками побежали вперёд и успели увидеть, как узконаправленное «Проклятие Тлена» превращает в пыль длинную секцию кладбищенской стены.

- Смотрите! Во даёт!

- Да это же ненормально! Мы его так целый год убивать будем!!

- Слушай, Рок. – сказал Ланс, и озадаченно посмотрел на друга. – А если этот Хранитель и правда сейчас не сдохнет? Тогда - что? Конец для всего Торстрейда?

- Наверное…

- Чёрт!

- Зато уже девятнадцатый уровень!

Усмехнувшийся Рок посмотрел на Орфа.

- Да, дружище – девятнадцатый уровень. Хоть какая-то польза…

- Сто-ооой!

- А?

- Кто это там орёт?

- И зачем?

Взбежав на Холм и приблизившись к Хранителю, стоящему неподалёку от дверей полуразрушенного святилища, друзья услышали, что какой-то маг продолжает кричать усиленным голосом:

- Скажи нам, кто тебя проклял, Хранитель?! Кто? Ты ведь защитник Торстрейда! Герой, который спас город! Пощади же мирных жителей! Отомсти тому, кто тебя проклял! Назови нам его имя, и мы…

- Кто-ооооо? – возмущённо заревел Хранитель. – Да вы-ыы же! Вы-ыыыы!! Геро-ой? Я? Я – всего лишь жертва вероломных заклинателей, что моей жизнью откупились от нависшего над ними проклятия! Сделали из меня сосуд, который вместил в себя то, что должно было излиться на них! А-аааар-ррр! Как же я вас всех ненавижу!

Игроки удивлённо замерли.

- Вот это поворот. – пробормотал Ланс. – То есть это местные его таким сделали, что ли? Взяли человека и сделали из него оберег? И спаситель совсем не спаситель, а жертва?

- Похоже на то…

Рок хотел сказать что-то ещё, но Хранитель уже закончил кричать от ярости и взмахнул длинной костлявой рукой.

- Я столько лет мечтал покарать этот город! – проревел он. – И сегодня я его покара… А-ааа! – внезапно дёрнувшись, Хранитель развернулся и стало видно, что в броневых пластинах, располагавшихся чуть ниже пояса, торчит рукоятка маленького кинжала.

- Кто посме-еел?! Ах ты, волосатая смертная тварь!

- Сам волосатый! Мне из-за тебя такой красивый череп пришлось выбросить!

Из теней у подножия колокольни выскочил Орф и замахал лапами, а по иссечённой броне проклятого героя застучали метательные стилеты. Хранитель рассвирепел.

- СДОХНИ!!!

Атакующий жест Хранителя оказался настолько быстрым, что пухлый шоккер выжил благодаря счастливой случайности. Активировав Ускорение, он промчался мимо колокольни и юркнул в кусты, а почти прозрачная волна проследовала по его следам и мягко толкнулась в каменные стены строений.

- Колокольня! – сразу же заорал кто-то из лучников, сидящих на крышах высоких склепов. – Колокольня, внимание! Сейчас упадёт!!

Высокое сооружение, подножие которого только что утратило прочность и целостность, действительно начинало наклоняться на один бок.

- Она же прямо на нас свалится! Уходим! В стороны, все! Быстро!

- СТОЯТЬ!! – заревел Хранитель. – ВЫ СДОХНИТЕ ПРЯМО ЗДЕ…

Сделав несколько шагов из-под кренящейся колокольни, он собирался нанести новый магический удар, но тут в воздухе что-то вспыхнуло и перед ним появилось округлое пятно магического портала.

- …ять отсюда! – услышали игроки, а затем из портала вылетело нечто чёрное и с такой силой впечаталось в Хранителя, что во все стороны полетели клочья земли и ржавчины.

- Х-хххххррр-рр…

Здоровье повелителя нежити нырнуло в красную зону и принялось истерично мигать, а через секунду на него свалилась развалившаяся прямо в воздухе колокольня.

- А-ааааааа! – завопили те, кто стоял поближе, потому что рухнувшая постройка накрыла собой не только монстра, но и не успевших отбежать достаточно далеко игроков.

Земля вздрогнула. Поднялась огромная туча пыли, через которую в тёмное небо ударил красивый, золотисто-оранжевый световой луч.

- Она рухнула! Вы видели? Рухнула!

- Прямо на него!

- Добила? Добила или нет? Проверьте, кто-нибудь!

- А-аа, дьявол! Терпеть не могу пыль! А-аапчхи!

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

Поздравляем!

Проклятый Безымянный Хранитель повержен!

Вы можете обратиться в Совет любого из городов Асстилона для получения положенной вам награды.

- Награды… - повторил Рок последнее слово сообщения и с облегчением рассмеялся: - Аа-ха, справились! И, кажется, получили двадцатый!

Глава 16. На пороге открытий

Прошли сутки. Защитив город и получив требуемые им уровни, друзья забрали из Городского Совета Торстрейда свою награду (по пять золотых монет на каждого) и отправились обратно в Дорнбург. Компанию им составили их старые знакомые - Поллоз, Боббер, Светлозар и Коббальт с Шестипёром, причём последние сообщили, что в Дорнбурге их дожидается лучник Бретёр - тот самый, что погиб от рук мародёров в первый же день - и маг Пинкертон, которого они знают по воспоминаниям о "прежней жизни".

Крохобор поинтересовался их планами на ближайшее время и завязавшаяся беседа закончилась тем, что все они - и даже сам Крохобор - вступили в ряды сообщества "Гильдия Героев".

После чего друзья объединились в расширенную, на четырнадцать игроков, группу, и принялись обсуждать их совместное игровое будущее.

- Не знаю, как вы, - сказал задрёмывающий и потому немного раздражённый Орф. - А я готов поубивать этих мародёров вот хоть прямо сейчас. Зубами!

- Смелое заявление. - улыбнулась Ракетка. - Думаю, что у тебя скоро появится возможность его исполнить.

Холод посмотрел на лучницу и его лицо осветила улыбка.

- А что - этот может! Я до сих пор вспоминаю, как он свою заточку в зад Проклятому Хранителю вогнал. Едва не упал, когда это увидел! Босс поворачивается - а у него в… гм… Ну, вы меня поняли.

Друзья весело расхохотались.

- Не, ну а чего он? – принялся оправдываться Орф. – Вы же сами видели, какой красивый я нашёл череп! Беленький, ровненький! И это из-за Хранителя он ожил и стал разговаривать! А представьте, как бы он выглядел у меня на каминной полке?!

- А у тебя что – есть каминная полка?

- Нет, но… Когда-нибудь бы была!

- Кельт пишет. - сказал Крохобор и взмахнул рукой, после чего уставился куда-то в пространство перед собой. - Почитайте-ка, оно того стоит! Штурм Пещеры будет уже сегодня.

- Как это сегодня? - возмутился шоккер. - Когда?!

- Вечером.

- Плохо. – оценил новости Мор. – Времени в обрез. Придётся разбираться с характеристиками и умениями на ходу, а я собирался… Ох, чёрт!

- Что?

- Проклятие пропало!

Игроки повернулись и с непониманием посмотрели на Мора.

- Какое ещё проклятие? Мор?

- У меня на Умения налагалось проклятие! – пояснил тот. – Вы что – уже всё забыли? Помните, как я зомби несколько раз поднимал, вместо лечащего умения?

- А ведь и правда. – улыбнулся Рок. – Ты же говорил, что оно спадёт после двадцатого уровня!

- Ну, оно не совсем спало… - поморщился Мор. – В общем – вот, смотрите.

Внимание!

Проклятие Бледных Чар исчерпало свою силу и было преобразовано в персональную Особенность.

Получена Особенность «Тёмное Прошлое»!

Вы начали свой путь заново, но ваше прошлое всегда будет рядом с вами.

Использование вами любых умений может сопровождаться спонтанными эффектами от тёмной магии и навыков раздела «Некромантия».

Доступно использование тёмных артефактов.

Периодичность использования: один раз в час.

- Эффектами… – прочитал Холод. – Ха! Занятно. То есть для тебя, по сути, ничего не изменилось и ты всё так же будешь призывать мертвецов? Так, что ли?

- Проверим! - с этими словами Мор достал один из своих жезлов и принялся использовать лечащее умение на всех присутствующих по очереди. В воздухе над тележками один за другим вспыхивали столбы золотистого света, а полные шкалы здоровья игроков мерцали изумрудно-зелёным, но никаких других эффектов не наблюдалось.

- Ладно. – сказал через несколько минут Мор. – Потом ещё поэкспериментирую, а то у меня мана уже на нуле…

- Главное, что теперь ты можешь нормально лечить, Мор. Даже если появится зомби!

- Именно!

До вечера успело произойти множество разнообразных событий. Вернувшись в столицу, друзья прошлись по торговым лавкам и избавились от наполнявшего их инвентари хлама. Ржавое оружие нежити, примитивные костяные амулеты и даже небольшие куски древних лат – всё это с удовольствием скупали как «прокачивающие» свои кузнечные навыки игроки, так и обычные городские торговцы. И цены их, как ни странно, были несколько выше тех, что назначались за те же предметы в Торстрейде.

После этого пятеро друзей со всеми своими товарищами посетили Дремотный лес и добрались до «комнаты с рубильником», где произошла короткая, но яростная битва с неведомой нечистью. Увидев, как гаснет свет, а вокруг появляются уродливые монстры, невыспавшиеся и злые игроки атаковали противника с таким видом, что некоторые из уродцев бросились в сторону выхода…

Обыск очищенной от нечисти комнаты подарил друзьям с десяток разнообразных магических амулетов и целый ворох алхимических ингредиентов для сильных ядов.

Вечер же и заход игрового светила игроки встречали в окружении соратников из альянса «Страж» и деревянных стен, широкими крыльями охватывавших позиции мародёров.

- Крепко сидят. – сказал воин Финс, рассматривая мощные деревянные укрепления на стороне противника. – Сволочи. Сжечь бы их ко всем чертям, вместе со зданием, да они сопротивляться начнут…

Кельт, стоящий по правую руку от него, посмотрел в сторону выглядывающих из-за укрытий мародёров и усмехнулся.

- Не переживай, Финс, им уже недолго осталось. Причём они это знают не хуже нас, потому и не дёргаются.

Воин кивнул.

- Верно…

- Слушайте, - сказал услышавший последнюю фразу Кельта Рок. – А серьёзно, почему их раньше отсюда не выбили? Их что – настолько много?

- А кто бы их выбивал, интересно? – поинтересовался вместо ответа Крохобор. – Игроков много - да - но собрать их в одном месте и заставить драться довольно сложно. Вот вы, к примеру, в предыдущих попытках штурма участвовали?

Рок смущённо поморщился.

- Нет.

- Вот и все остальные не участво…

- Ту-ууу-уууу-уоо-оооо-оооо!

Игроки вздрогнули и принялись вертеть головами в разные стороны.

- Не понял? Это ещё что?

- Труба, кажется. Это сигнал?

- Может, и сигнал, но для кого? Откуда это вообще?

- Они нападают или нет? Кто-нибудь видит?

Собравшиеся у ворот и на вершинах стен игроки взволнованно извлекали оружие.

- Что происходит?

Внезапно в чате замигало новое сообщение, отмеченное как особенно важное.

- Всему составу «Гильдии Героев» и «Покорителей» - на правый фланг! – писал игрок по имени Архитектор. – На территории мародёров появился демон и его сейчас пытаются выгнать. Они отвлеклись. Воспользуемся моментом! Поднимемся на стены и атакуем! Остальным можно бить только после нас!

- У-уу, зря он это так написал. – покачал головой Холод. – Особенно про «после нас». Тут сейчас такое начнётся!

- Но почему? – усомнился лучник с именем Бретёр. – Все же не настолько туп…

- В ата-ааку-ууу! – заорал кто-то и в воздухе закувыркался небольшой пузырёк взрывающегося зелья. Улетев по пологой дуге к стенам противника, он рванул рядом с одним из щитов, чья прочность моментально снизилась почти вдвое.

- Бее-еееей!

- Стойте! Дайте нам уйти на пра…

- Ур-раа-аааа!

- Да погодите же вы!!

- В атаку-уу! Смерть мародёрам!

Часть игроков обнажила оружие и бросилась в сторону вражеских стен, а друзья принялись проталкиваться через всю эту неразбериху в направлении правого фланга.

- Пропустите!

- А-аа, чёрт! Да пропустите же!

- Финс! Нужно отойти назад и обходить лагерь там! Эти идиоты собираются у стен, так что мародёры будут отстреливаться!

- Фигня! – отмахнулся Финс. – Пробьёмся! Лучше пейте зелья и используйте усиления! Слышите? Касается всех!

- Мор! Орф!

- Пинкертон!

- Слышим!

- Сейчас сделаю!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Восстановление чувств".

Ваше Здоровье, Мана и Выносливость восстанавливаются быстрее обычного.

Длительность: 10 минут…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Усиление".

Ваши атаки наносят на 5% больше урона.

Длительность: 15 минут…

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Оптимист».

Ваша Удача повышена, и вы ощущаете, как Боги смотрят на вас с одобрением.

Вам повезёт!

Длительность: 5 минут…

- Удача? Повышение удачи?!

- Пинкертон! Ты где такое умение взял? Ты же маг!

- Я – маг?! С Луны свалился? Я – Импровизатор!

- Кто?!

- Потом поболтаете, Крохобор! Быстрее!

Стены у мародёров на изрядном участке правого фланга больше не было. Вернее, она была, но лежала на земле и имела вид беспорядочного нагромождения брёвен. Вокруг свежих завалов древесины суетилось множество игроков, хотя основное движение происходило внутри территории мародёров.

- Какого чёрта там происходит?

- Смотрите! Смотрите! Рок! Это тот самый демон! – и Ланс показал пальцем на здоровенную летучую мышь, сидящую на вершине высокого каменного столба.

- Пошёл в Бездну! – пищала в это время летучая мышь. – Асстилон – свободное государство, на чём хочу, на том и сижу!

- А я говорю – убирайся! Погань крылатая! – кричал один из игроков-мародёров, маг по имени Д´арвин. – Что ты тут высматриваешь? Сдохни уже наконец, когда я по тебе попадаю!

Сверкнула тонкая молния и воздух наполнился тоненьким писком.

- Аха-ха-аха-ха-ха-ха! Щекотно!

- Сдохни! Сдохни! – мародёрский маг принялся эмоционально размахивать руками, а его серебристо-серые длинные волосы разметались по плечам. – Эй, пацаны, валите этого крокодила!

Смех стих.

- Я – КТО? – запищала летучая мышь так громко, что начисто заглушила все остальные звуки. – Как ты меня назвал?! Сам ты крокодил! Рапунцель несчастный!

Д´арвин выпучил глаза и заорал:

- Что-оо? Чтоб меня какой-то крокодил бабским именем называл!! Какого дьявола? Какая ещё Рапунцель? Рапунцель – это та златовласка из башни, при чём тут я?

- Златовласка? – с неожиданной серьёзностью переспросила летучая мышь и внимательно посмотрела на игрока. – Из Башни? Рапунцель?

- Чего-о? – продолжал бесноваться мародёр. – Ты чего там бормочешь, крокодил? Не слышу!

- Серые волосы… - тихо произнёс тем временем демон. – Тощий… Маг… Эй, ты! – неожиданным басом закричал он. - Д´арвин! Так это ты рассказал всем, что Великий Маг – Рапунцель?

- А-аааа! Прикончите же его уже кто-нибудь!! – с привизгиванием завыл Д´арвин. – Сдохни, сдохни, сдохни!! Вместе с этим своим тупоголовым Великим Магом, на чьё место я когда-нибудь сяду!

Кивнув с необычайно серьёзным видом, летучая мышь расправила крылья, и мародёры на земле под ней изумлённо выругались, потому что крылья оказались непропорционально большими. Через мгновение чёрная тень стремительно унеслась в небо и исчезла из вида.

- Ну и вали-иии! – закричал Д´арвин.

- А вы чего встали? – услышали друзья незнакомый голос и оглянулись, увидев игрока по имени Архитектор, который стоял на небольшой горке из брёвен и держал в каждой руке по слегка светящемуся мечу. – Особого приглашения ждёте? Вперёд!

С этими словами Архитектор прыгнул с места и его словно подбросило в воздух - причём так, что приземлился он уже в глубине территории мародёров.

- Смерть мародёрам! Смерть!

- Сме-ееееерть! – взревели десятки игроков из «Стража» и бросились вслед за своим предводителем.

- А-аааа! Вы-то откуда здесь?! Крокодилы двуногие! Сдохните!

- Руби-иии!!

Решающее сражение с мародёрами началось.

В это время, в кабинете Великого Мага…

- Реберлиус.

- А? – маг оторвался от чтения старинной книги и поднял голову, удивлённо уставившись на мощную чёрную фигуру, появившуюся у одного из книжных шкафов. – Что? Э… Четвёртый?

- Девятьсот девяносто девятое поручение выполнено. – произнесла фигура низким басом. – И оковы мои истают в ближайшие сутки. Я зашёл попрощаться.

- А… - открыв рот, Великий Маг на мгновение задумался, а затем улыбнулся. – Освободился, значит? Ну, что же – ладно. А если я тебя ещё раз поймаю, а? Тогда будешь нормально работать или как обычно - выделываться?

Чёрная фигура безразлично пожала плечами.

- Сначала поймай.

- Посмотрим, Четвёртый, посмотрим. Не будем прощаться. Передавай привет Аммиронниусу, если встретишь. Скажи ему, что… Гм. А ну-ка, стоп. Четвёртый!

- Реберлиус.

- Ты сказал, что моё поручение выполнено. А где доклад?!

Вместо ответа фигура на секунду размазалась и превратившись в седоволосого игрока по имени Д´арвин, лицо которого искажала гримаса ярости.

- Рапунцель – это та златовласка из башни! – закричал он и тут же дёрнулся, продолжив с несколько иной интонацией: - Сдохни, сдохни, сдохни!! Вместе с этим своим тупоголовым Великим Магом, на чьё место я когда-нибудь сяду!

Великий Маг отложил книгу и неторопливо встал. Лицо его было совершенно спокойно и только тускло светящиеся глаза выдавали клокочущую в нём неудержимую ярость.

- Д´арвин, значит, да? – пробормотал маг. – На место моё нацелился, умник? Ну, что же - хорошо. Будет тебе на всю твою будущую жизнь премия. Д´арвиновская!!

В окрестностях пещеры Пустотных Гоблинов…

Армия мародеров была деморализована и разогнана уже к ночи. Портал возрождения отвоеван и разблокирован для общего использования, а уцелевшие защитные укрепления - демонтированы и приспособлены для других нужд.

Игроки разбрелись по всей округе и принялись обшаривать завалы из строительных материалов, оставшиеся после вмешательства в сражение Великого Мага. Изначально события развивались в точности так, как это предполагал Финс - игроки "Стража" массово вступили в бой с мародерами, портал возрождения которых располагался у входа в Пещеру, а вот потом… Потом в воздухе появилось сияющее пятно магического портала, из которого прямо по воздуху выступила смутно узнаваемая фигура.

"Д'арвин из гильдии мародеров… - с неприязнью процедил прищурившийся Великий Маг, а затем его глаза засияли синим светом, а магический посох окутался сотнями тонких энергетических разрядов. – Мародёры, значит… Ну, сейчас я вам устрою!!"

И началось то, что останется в памяти свидетелей еще долго - столбы огня, вырастающие на местах оборонительных башен, сметающие любую защиту полупрозрачные ударные волны и слепящие всполохи от разветвляющихся молний.

Появляющиеся на портальном возвышении мародеры бросались бежать кто куда, не останавливаясь и не разбирая дороги. Всем хотелось убраться от Великого Мага как можно дальше.

Игроки "Стража" праздновали победу.

- Рок! - позвал Ланс товарища и отвлёк того от размышлений. - Подойди-ка сюда!

- Зачем? - прокричал в ответ Рок, наматывающий на руку витки прочного троса, другой

конец которого скрывался под обвалившимися перекрытиями одной из башен. - Это важно? Мы тут этот проклятый сундук никак не вытащим…

-А это всех касается! - ответил Ланс. - Давайте сюда! И побыстрее!

- Пойдёмте, что ли. - сказал Холод. - Не вытащим мы этот сейф, это уже очевидно. В нём веса полторы тонны самое меньшее!

- И что? - заволновался Орф. - А вдруг там что-нибудь особо ценное?

Рок посмотрел на шоккера и пожал плечами.

- Возможно, и так. Но какие у тебя предложения?

- Крохобо-ооооооор!

- Ай, что ж ты так разорался-то! - спросил Холод и приложил ладонь к уху. - Написать в чат не пробовал?

- В чате любой дурак написать сможет!

Мор фыркнул и рассмеялся.

- А ведь он в чём-то прав!

Тут из-за оставшегося в относительной целости участка частокола выглянул Крохобор.

- Вы чего там орёте? У нас тут та…

- Ты в сундуках разбираешься? - задал вопрос Орф.

- Смотря в каких!

- В огромных и набитых сокровищами!

- Да я в них лучший специалист, чем вы представляете!

К Лансу друзья подошли в приподнятом настроении - найденный в завалах сундук оказался забит разнообразными зельями и алхимические наборы игроков были полностью восстановлены с изрядным запасом.

- Ланс! Принимай торг, у нас тут…

- Потом, Рок. Всё потом! Смотрите!

- Ну и что? Обычный булыжник, на котором кто-то нарисовал пентагра… О!

Книфель-кенотаф Сереброликих.

Камень, во тьму закрывающий вход,

Мрачных небес подпирающий свод,

Истины свет его облик найдёт,

Тот, кто пожертвует жизнью - войдёт.

Тёмный артефакт.

Особенности: после использования разрушается.

- Ничего себе - "булыжник", а, Мор? - с улыбкой поинтересовался Ланс. - Тебе его название ничего не напоминает?

- Эта штука связана с заданием, которое мы взяли с тела забравшегося к нам вора… - сказал Рок. – Вот чёрт! Не думал, что тут может валяться что-то подобное.

- Я тоже не думал. - кивнул Ланс. – Глазам сперва не поверил, когда увидел.

- А что это вообще такое?

- Артефакт.

- Название какое у него странное… Книфель, книфель… Это же какой-то инструмент, да?

- Нет. – улыбнулся Холод. – Я, конечно, не специалист, но инструмента с таким названием не существует.

Мор нахмурился и перевёл взгляд на шоккера.

- А ты, Орф? Не помнишь, что такое этот книфель? У тебя Образованность была на десятке…

- Это было очень давно. – прищурился Орф. – А Книфель – это такая игра, в кости. Кубики такие, знаете, с насечками или циферками.

- Знаем, Орф, можешь не объяснять.

- Вот только при чём тут это надгробие и пентаграмма?

- А почему надгробие?

- Ну так – кенотаф же!

- Кенотаф – скорее памятник.

- Не важно. – взмахнул рукой Холод. – Вопрос в другом – как бы нам эту штуку отсюда забрать?

- Никак. – отрубил Мор. – Этот камень размерами с тот сундук, а весит наверняка больше. В инвентарь его не запихнуть, а поднять и вывезти можно только с бригадой грузчиков и специальной телегой.

- Значит, надо использовать его прямо тут.

- А как использовать-то? – усмехнулся Ланс. – Эта штука связана с Сереброликими культистами, про которых никто ничего не слышал - и только нам выпало задание что-то о них узнать. И? У кого есть мысли, что это вообще такое? Название – просто бессмыслица!

К товарищам подошли Крохобор, Ракетка и Полоз с Боббером.

- Что нашли? – спросил гном. – Ещё один сундук?

- Ага, сундук. Вот он лежит - полюбуйся.

- Книфель… - прочитала Ракетка. – Да ещё и кенотаф. Это что же такое – памятник-инструмент?

- Нет. Книфель – это такая игра, с чашкой и кубиками. – сказал Поллоз. – Но почему булыжник?

- И кто такие Сереброликие? Рок? Мор?

Рок посмотрел на Холода.

- Расскажем?

- Расскажем, конечно. – ответил за него Мор. – Тут задание явно не на пятерых человек.

- А на сколько? – заинтересовалась Ракетка. – И что за задание?

Объяснения много времени не заняли, после чего друзья написали сообщения Финсу с Кельтом, и попросили помощи в перемещении Кенотафа.

- Пока что не можем! – ответил за двоих Кельт. – Мы на предпоследнем уровне Пещеры и тут настоящий цирк, вы не поверите! Часть мародёров всё ещё сидит здесь! Разгребают завал в предпоследнем зале!

- Разгребают завал? – переспросил Холод. – Зачем?!

Но этот вопрос остался без ответа. Посоветовавшись, друзья связались с одним из офицеров «Гильдии Героев» и объяснили ему ситуацию с найденным артефактом, который связан с важным заданием, но при этом самоуничтожается после использования. Офицер оказался понятливым и организовал охрану для артефакта уже через десять минут после разговора, а друзья и их знакомые всей компанией отправились вниз – в Пещеру Пустотных Гоблинов.

Во время пути через лабиринты первого яруса Крохобор припомнил, что ему уже попадались упоминания о неких Сереброликих.

- По-моему, это те самые культисты, что обосновались в канализации. – сказал он. – Там, под Дорнбургом. Где-то я про них уже слышал. Вроде бы…

- Но зачем им засылать шпиона в ваш дом? – спросила Ракетка. – И почему именно в ваш?

- Это был не шпион, а вор. – поправил лучницу Мор. – Он забрался к нам ночью, так что собирался не подслушивать, а что-то украсть.

- А что украсть-то? Вы забрали из канализации какую-то ценность?

Рок задумчиво уставился на Крохобора.

- Да вроде бы нет, но… Мы об этом как-то не думали. В конце концов, это просто игра и появление вора вполне могло быть спонтанным…

- Не факт. – покачал головой Светлозар. Жрец нёс один из небольших фонарей и размахивал им из стороны в сторону. – В плане заданий тут всё очень последовательно и если к вам забрался какой-то вор, то у вас обязательно должно быть то, зачем он пришёл.

- Но у нас ничего нет!

- Уверен? Вы ничего не покупали, ничего не получали в подарок или в качестве награды за…

- Стол!

- А? – не успевший договорить Крохобор запнулся и удивлённо переспросил: - Стол? Какой ещё стол?

- Стол, который я приобрёл у торговца книгами!

Не понимающая о чём речь половина компании в недоумении посмотрела в сторону Ланса.

- Ты купил стол у торговца книгами? – восхитился Коббальт. – Без прилавка его оставил, что ли? Серьёзно?

- Да нет! – отмахнулся Ланс. – У него просто была ненужная мебель и он задёшево продал её мне. И там был столик с заколдованной столешницей – на ней появляются узоры, причём только в ночное время.

- Обалдеть можно. – покачал головой Крохобор. – И вы ещё говорите, что у вас ничего нет?!

- Так. – сказал Холод и остановился. – Потом пообщаетесь. У нас впереди второй ярус. Тушим факела, они нам тут не понадобятся. И думаю, что… А, чёрт!

Из бокового коридора вывалилось несколько пустотных гоблинов.

Пустотный Гоблин-говорун.

Ничем не отличается.

Уровень 10.

- Ва-аааа! – закудахтал один из них и бросился на игроков. – Пад-да! Пад-даж-де! Жды-ы!

- Достали. – с этими словами Холод активировал Ледяной Поток и повёл рукой, а белый потрескивающий луч превратил неказистых гоблинов в неподвижные статуи. Через несколько мгновений мелькнуло сообщение о получении опыта. – Урона не наносят, но выпрыгивают, как черти из табакерки, честное слово!

Орф улыбнулся.

- Ничего. Главное - спуститься на третий ярус и рассказать одному жирному крокодилу, какой урон у моей мортиры!

Прошёл час. За это время друзья с лёгкостью прикончили памятного им Пророка Вайпокалипсиса, а также множество других монстров, и добрались до шестого яруса пещеры, который был наполовину забит разозлёнными игроками. Они методично уничтожали периодически возрождающихся монстров и хмуро матерились, посматривая в сторону копошащихся в земле мародёров.

- А почему они ещё живы? – удивился Бретёр, рассматривая игроков с красными именами. – Нас же тут явно больше! Отправить их всех в Чистилище – и дело с концом!

- Нельзя. – угрюмо ответил покусывающий губы Финс. Воин стоял в первом ряду рядом с пятью друзьями и устало опирался на тускло поблёскивающий меч. – Как только мы нападём, они взорвут все оставшиеся у них гранаты и залу придёт конец. Засыплет к чертям собачьим, на целую неделю.

- В смысле? – не понял Рок. – Почему?

- Вы что – чат не читаете? – опешил Финс. – Архитектор же всё расписывал!

- Не читаем. – коротко кивнул Мор. – Забываем мы про него постоянно, да и не до того было… Обрисуешь в двух словах, что тут и как?

- Да нечего тут обрисовывать. – вздохнул Финс. – Финальный босс Пещеры находится в следующем зале, это вон там. Видите, проход в боковой стене? Вот, это туда. А дневник пропавшего путешественника лежит тут, под небольшим обвалом. Предполагается, что спустившаяся сюда группа игроков разобьётся на две половины – первая начнёт расчищать обвал, а вторая – отгонять от первой набегающих монстров. Ну а мародёры, когда пришли, решили не тянуть и расчистить обвал при помощи бомб. В итоге часть потолка обрушилась и зал завалило почти полностью.

- Не понял? – подпрыгнул Орф. – Они его что – всё это время раскапывали, что ли?! И дневник, который нам нужен, всё ещё там?! Нетронутый?

- Именно. – подтвердил Финс. – Вон - можешь полюбоваться, какие они из-за этого радостные.

- И чего? – спросила Ракетка. - Чего они хотят?

- Хотят, чтобы им дали расчистить завал до конца и подобрать дневник. В противном случае они устроят ещё один взрыв и снова всё похоронят. Можно будет, конечно, подождать, пока пещера восстановится сама, но на это уйдёт целая неделя, так что… Понимаете сами. Проще договориться.

- Ясно. А как…

- О-ооо-уу-ы-ыыыыы-мммм!

- А-аааа! Какого дьявола-аа?! А-аааа!

- Ры-ыыыыыы!

Бум-м! Бум-м!

Все разговоры вокруг друзей стихли. Игроки замолчали и принялись озираться в попытках определить, что является источником странных звуков. Рык и крики раздавались где-то совсем рядом, но при этом звучали несколько приглушенно.

- Что происходит?

- Где это? Кто-нибудь понял?

- Откуда?

Через мгновение послышался ещё один удар и дверь небольшого строения у правой стены зала вылетела наружу. Следом за ней выкатился помятый и едва живой мародёр, жизнь которого отчаянномигала красным цветом.

- У них там что - драка?

- Ры-ыыыыыыы!

- А-аааааа! Йяа-аааа…

Хрясь! Изнемогающий от ран мародёр отправился на встречу с хранителем Чистилища.

- Бра-аааааа… Гы-ыы…

Голодный тролль.

Смотрит на тебя, как на блюдо.

Уровень 44.

- Вот же де… - успел произнести обычно более вежливый Орф, а затем поднялся такой шум, что окончания его фразы никто не услышал.

Глава 17. Дневник путешественника

- Сзади! Сзади заходи, он тебя не заметит!

- Ры-ыыыыы! Бра-аааа…

- Отстань! Отстань, кому говорю, я невкусный!

- Гы-ыыы…

- Получи, зараза мародёрская!

- Взрывайте уже кто-нибудь этих олухов! Фиг им, а не задание!

- Не сме-ееть!

- Ры-ыыыыы!

Суета в полутёмном подземном зале царила страшная. Игроки с обычными и ярко-красными именами сражались друг с другом и пытались подобраться к большому ящику, в котором хранились оставшиеся у мародёров мячики бомб. Численный перевес был на стороне мирных героев, но около искомого ящика топтался голодный тролль, с аппетитом посматривающий на любого, кто рисковал подойти к нему достаточно близко.

- А-аааа! Отгоните его от меня!

Хрясь!

- Ры-ыыыы!

В теле монстра торчало уже несколько десятков стрел, а здоровье опустилось до оранжево-красной зоны, но тот этого словно и не заметил. Здоровья у него было настолько много, а убывало оно настолько медленно, что игрока, обладавшего подобными характеристиками, можно было бы называть бессмертным.

- Взорвите уже их! – надрывался один из мародёров. – Взорвите!

- Эй, ты! – закричали ему с противоположной, «мирной», стороны. – ПошёлВон! Пошёл вон! Оправдай уже своё имя! Свали в Чистилище!

«ПошёлВон… - подумал Рок и пристально посмотрел в сторону мародёра. – Да ведь этот один из тех агрессивных идиотов, которых мы встретили в первый день!»

Тут тролль отвлёкся на кого-то из игроков и убежал в сторону, так что место у опрокинутого уже ящика с взрывчаткой освободилось, и собравшиеся герои набросились друг на друга.

- Вали их!

- Смерть мародёрам!

- Назад! Назад, а то больно сделаю!

- Давай – сделай! Это тебе не со спины бить, крыса канцелярская!

- Сам ты крыса!

Мимо Рока пронеслась очередь из ледяных осколков, а затем сверкнула короткая молния. Перекатившись в сторону, он вскочил на ноги и едва не столкнулся с «красным» игроком, размахивающим двумя блестящими топориками.

«Мармук. – прочитал Рок имя оппонента. – Вот же чёрт! Опять он!»

Увернувшись от размашистого выпада противника, Рок прыгнул в сторону, а затем использовал Рывок и врезался в Мармурка подобно пушечному ядру. Шкала здоровья мародёра дрогнула и уменьшилась, а Рок отвлёкся и пропустил удар топором в плечо.

- Ай!

- Получил?!

Пропустив ещё два удара топорами и заработав Эффект «Кровотечение», Рок ошеломил противника мощным ударом и сбил с ног, после чего использовал Удар Сверху и отправил Мармука прямиком в Чистилище. Сорвав с пояса зелье, взялся за плотно подогнанную крышку и…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Окованный льдом".

Вы не можете разговаривать, двигаться или применять умения.

Длительность: 4 минуты…

«Вот же дьявольщина! – выругался Рок. – Кто это по мне так удачно попал?»

В следующее мгновение его что-то ударило в бок и спину, и он свалился на землю, оказавшись в довольно неудобной позе. Выпавший из рук меч зазвенел по камням рядом с ним, а здоровье окрасилось оранжево-красным. Новых ударов, впрочем, не последовало, а воздух через несколько секунд озарило золотое сияние.

Внимание!

Все негативные Эффекты сняты!

Ваши основные характеристики незначительно повышены.

Длительность усиления: 10 секунд…

Вскочив на ноги и коротко осмотревшись, Рок всё-таки выпил зелье лечения и бросился туда, где ещё шло сражение, но последний из мародёров упал на землю ещё до того, как он подбежал на расстояние удара.

- Готовы, демоны!

- Да-ааааа!!

- Победа-ааа!

- Ур-ра-аааааааа!

- Ры-ыыыыыыыыы! Бра-аааааа…

- А-аа, чёрт! Тролль!

Толстое чудовище было всё ещё живо и тяжело дышало, гоняясь то за одним, то за другим игроком. В более тесном зале тролль был бы поистине страшным противником, но здесь места было столько, что убежать от него было не так уж и сложно. Порождённый магией монстр был силён и живуч, но при этом весьма и весьма медлителен.

- Внимание всем!

Рок и все игроки вокруг него повернулись на звуки громкого голоса. Высматривая говорившего, Рок заметил Ракетку и Мора с Лансом, помогавших некоторым игрокам излечить тяжёлые повреждения. Мор воскрешал павших от рук мародёров, а их товарищи выдавали им специальные восстанавливающие зелья.

- Глупые растраты. – произнёс знакомый голос и Рок заметил, что прямо позади него стоит Холод. – Вне боя их здоровье и без зелий восстановится меньше, чем за десять минут. Да и переломы исчезнут…

- Ры-ыыыыы!!

- Внимание! – вновь послышался громкий голос и Рок увидел его обладателя – воина с именем Архитектор – который вышел из рядов игроков и остановился прямо напротив тролля.

- Друзья мои герои! Соратники! На пути выполнения нашего задания стоит тролль! Убьём тролля!

- Да-ааааа!!!

- Да-ааа!

- Гы-ыыыыыы!!

Начиная с этого момента участь голодного тролля была печальна.

* * *

- То есть? – удивился Орф, увидев в руках у Архитектора небольшую потрёпанную книжицу. – И это всё?

- А ты чего хотел, Орф? – поинтересовался Боббер. – Инкунабулу размером с лошадь? Это же дневник путешественника! Он и должен быть таким маленьким, чтобы помещаться в любой рюкзак!

Архитектор тем временем отошёл от останков Хонбира Путешественника и остановился, держа дневник на вытянутых руках перед собой. Стоя таким образом посреди земляных отвалов и каменных валунов, он сильно походил на некоего археолога, только что совершившего очередное открытие.

- Открывать? – поинтересовался он у толпы игроков перед ним.

Толпа ответила дружным рёвом:

- ДАА-ААААААА!

Внимание!

Задание выполнено!

Вы завершили первый этап Основного Задания и продвинулись по пути достижения Глобальной Цели.

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили новое Умение!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

День 3115.

Я не могу. Не буду. Нет! Нет! Даже и не просите! Я ни за что не стану обращаться за помощью к этим ушастым недоразумениям, что были созданы их невежественными божествами лишь благодаря досадной неосмотрительности! Ну и что, что этот носатый ушастик – единственный, кто заходил в их неприкосновенный Белый Лес! Ну и что, что он знает этот глупый древний язык и сможет перевести для меня то, что не даёт мне покоя вот уже целую вечность… А! Проклятие! И здесь Вечность! Фу! Не буду ничего больше тут писать! Никогда!

День 3164.

Это непереводимо! Вообще! Я изучил все доставленные мне книги и свитки, и даже довёл до истерики этого вредного старикана Капибарра Огра, но ничто – вы слышите меня, Боги?! – ничто не способно приблизить меня к выполнению моей цели. Зачарованная Обитель всё так же далека от меня, как это было в самом начале моего путешествия…

День 3804.

Дорогой дневник! А этот ушастый любезный эльф оказался отличным парнем. Ну, да – уши. Ну и что? У ослов вон тоже уши, а всё ж таки божьи твари…

В общем, он переведёт для меня текст из этой проклятой Крипты. Весь! Ве-еееесь! Я наконец-то найду эту постоянно ускользающую от меня Обитель! Я стану знаменит! Я стану силён! Я стану…

*несколько строчек сильно исчёрканы*

Нет. Этого лучше не писать нигде. Даже здесь.

День 3914.

Опасно! Да. Да! Кругом опасность! Все хотят предать меня, все хотят узнать местонахождение великой Обители!

И только ушастый тьфу-ты, опять ошибся!

И только уважаемый коллега, эльфийский исследователь, понимает меня больше, чем остальные. Его также, как и меня, притягивают древние знания!

День 4001.

Мы нашли! Мы перевели! Мы узнали! Но за нами гонятся! И мы вынуждены скрываться, запутывая следы, а потом петлять, подобно спасающимся от волков заяцам… заецам… а-аа, зайцам! Вот.

У меня уже руки трясутся от такой жизни.

Но всё изменится, когда мы взойдём по ступеням Обители.

День 4084.

Поймали! Нас почти поймали!

Я оставляю скрижаль с координатами и Словами своему компаньону-эльфу. Он сможет бежать быстрее меня, он сможет увести их куда-нибудь далеко-далеко!

А я… я попробую укрыться вот в этой милой пещере. Кажется, она достаточно глубока для того, чтобы я мог спрятаться от кого угодно.

Скоро я буду жить вечно!

День 4091.

Свечи… кончились. Темно-то как… Пора назад, но…

Надо… отдохнуть.

Немного…

И подниматься обратно.

Искать.

Искать эльфа.

Не мог же он обмануть старого Хонбира?

Некоторое время было тихо. Архитектор закончил читать уцелевшие строки и перед игроками появилось окно со всем, что можно было разобрать из содержимого дневника.

- И это всё? – шёпотом спросил Орф.

Рок в некотором смущении покосился на недоверчиво скривившегося шоккера.

- Думаю, да. Задание-то мы выполнили.

- А тогда почему…

Внимание!

Вы начали второй этап Основного Задания и находитесь на пути достижения Глобальной Цели.

Цель: узнать местонахождение Обители Вечности.

Задание: найти эльфийского коллегу легендарного Хонбира Путешественника.

Примечание: информацию об эльфе-исследователе можно получить на территории эльфов.

Удачи!

Подсказка 3: данное задание рекомендуется выполнять в группе!

- Опять?!

- Снова искать то, что потерял этот долбаный путешественник?

- Да сколько ж можно?!

Игроки разразились множеством недовольных выкриков, а Рок с задумчивым видом повернулся к друзьям.

- Что думаете?

- А что тут думать? – пожал плечами Холод и стоящий рядом с ним Пинкертон согласно кивнул. – Надо разузнать, какой там требуется уровень и ехать к этим эльфам. Узнавать, кто там из них дружил с Хонбиром Путешественником. Зря народ так ругается. Не понимаю, чего они ожидали. Эта пещера в половине дня пути от города и монстры в ней самых начальных уровней. Это же первый этап основного задания! Что тут ещё может быть, кроме отсылки в какое-то новое место?

- Вы очень зря не читаете игровой чат. – заметил Крохобор. – Очень.

- Читали мы уже этот ваш чат. – поморщился Холод. – И ничего, кроме бесконечного нытья, спекуляций и ругани не заметили.

- Значит, плохо читали. – возразил гном. – Иначе знали бы, что на границе с Эсморией появилась какая-то нежить и что там до сих пор ведутся военные действия.

- И в чём проблема? Мы теперь что – боимся погибнуть?

- Мы-то? – Крохобор рассмеялся. – Нет. А вот местные – ещё как! А возрождение некоторых из местных длится явно больше одной недели, это совершенно точная информация, проверяли. Так что прикинь сам, каково будет заниматься поисками в таких условиях. Захочешь получить необходимую информацию – а у кого? Все либо с нежитью убежали сражаться, либо с кем-то ещё. Задашь им пару вопросов – и тебе впаяют задание в войне поучаствовать, до полной победы. И только потом ответят.

- Не нравятся мне подобные перспективы. – сказал Мор. – А что, если собрать как можно больше людей и отправиться таким большим рейдом, чтобы…

- В таком случае игровой баланс усилит любых наших врагов настолько, что мы в Чистилище по частям попадать будем. – перебил Мора гном. – Нет, Мор, тут всё не так просто. Потому народ и ругается. Все ждали, что новое задание будет более… гм… конкретным.

- Ясно. А что там за военные действия, на границе? Люди с эльфами территорию не поделили или что?

- Ну, не то, чтобы не поделили… - протянул Крохобор. – Но обстановка, говорят, сложная.

- Гм…

Игроки вокруг друзей тем временем принялись расходиться, разбиваясь на группы и исчезая во тьме выходящих в зал коридоров. Некоторые, впрочем, никуда не торопились и даже разжигали небольшие костры, собираясь готовить походный ужин.

К занятым разговором друзьям подошёл Кельт.

- Всем привет. – сказал он. – Какие знакомые лица… Собрались-таки в одну большую компанию, да? Это правильно. А теперь рассказывайте, что там у вас за задание такое, с Культистами в подземельях?

И друзья рассказали. Причём не только Кельту, но и всем остальным желающим, после чего перевели задание про Сереброликих в разряд Общих и поделились им со своей Гильдией.

- Давно пора было это сделать. – сказал Ланс. – Такие задания не для группы. Они для толпы!

- Которая, к слову, куда-то делась.

Подземный зал уже действительно успел опустеть, и появившиеся по углам гоблины и камнегрызы с пугливым любопытством присматривались к оставшимся игрокам.

- Пойдёмте отсюда. Достали уже эти катакомбы…

Поднявшись на поверхность, пятеро друзей и их товарищи вернулись в город, где первым делом отправились на торговую площадь. Трофеи из их сумок переместились в карманы к торговцам, а появлявшийся было запас золота тут же истратился на приобретение нового оружия и экипировки.

Во второй половине дня игроки всей толпой ввалились в дом на Заводной улице и столпились вокруг стола на первом этаже, расстелив на его поверхности только что приобретённую подробную карту.

- Вот это - Дорнбург. – сказал Мор, водя пальцами по поверхности бумаги. – А здесь у нас граница с соседней Эсморией. Не так уж и далеко, в общем-то – парочка дней пути… Так, что тут ещё… О! Рудники какие-то и… Ого! Малый некрополь! Ха! А где же тогда большой?

- Большой в Овванхоре.

Все вздрогнули и повернулись на голос.

- Опять?!

- Да, пушистик, опять. – низкий бас, которым это было произнесено, ничуть не походил на тот писклявый голосок, которым демон разговаривал раньше. Да и фигура его теперь разительно изменилась – летучая мышь превратилась в фантасмагорическую смесь медведя и человека, над головой которого поднимались изогнутые рога. – Развлекаетесь?

Выйдя из тёмного угла, демон неторопливо прошёлся вдоль стены, а затем посмотрел светящимися глазами на игроков, которые его рассматривали.

- Такую толпу друзей привели, а сидеть всё равно не на чем. И не стыдно?

- Ты… та самая мышь, верно? – спросил Ланс, старательно рассматривающий пустующее пространство над головой монстра. – Но у тебя нет имени… А что ты здесь делаешь?

- И как тебя зовут? – добавил Орф.

- Летучий Мыш? – демон коротко рассмеялся и его белые клыки заблестели. – Ну, пускай будет Мыш. Так и называйте, я разрешаю. А что я здесь делаю… Пообщаться я к вам пришёл. По старой памяти.

- Старая память помнит летучую мышь ненормально большого размера. – проговорил Мор. – А кто такой ты, мы пока что не знаем. Так что ты извини, но…

Глаза демона остановились на игроке.

- Хоть горшком назови, только в печку не ставь.

В следующее мгновение очертания демона смазались, и он превратился в того самого нетопыря, о котором говорил Мор.

- Так лучше? – пропищал Мыш. – Или мне для тебя ещё и расписку от Реберлиуса притащить? Ты говори, говори – не стесняйся. А то знаю я вас, некромантов…

- Я – Жрец! – возмутился Мор.

- А я – метаморф! – ответил Мыш. – И у меня личин больше, чем у тебя комплексов!

- Какой классный…

- А? – замерший на месте Мыш повернулся и посмотрел на Ракетку, которая ойкнула и прикрыла рукой рот. – Это кто такое сказал? Ты?

- А чего конкретно ты от нас хочешь, Мыш? – спросил Холод и вышел вперёд, оказавшись в паре шагов от демона. – Ты прости, но мне как-то не верится в то, что ты зашёл лишь для того, чтобы пообщаться. В прошлые разы тебя присылал тот самый Реберлиус, верно? Архимаг из Башни?

- Архимаг? – переспросил Мыш и пискляво захохотал. – Ну, насмешил! Попробуй, скажи ему это при личной встрече – посмотришь, что он ответит!

- Так тебя снова прислал он?

- Нет. – покачал головой демон. – Мой срок службы закончился и теперь я свободен. Он, конечно, снова попытается выудить меня из Бездны, вот только кто сказал, что я собираюсь туда возвращаться?

- А что же ты будешь делать?

- Меняться.

Собравшиеся игроки удивлённо переглянулись.

- Меняться?

- Конечно. – с довольной улыбкой продолжал Мыш. – Потому что у меня есть то, что нужно вам, а у вас – то, что пригодится мне.

Повисла насторожённая тишина.

- А что у тебя есть? – не выдержал стоящий у стены Поллоз. – Золото?

- Лучше. – кивнул демон. – У меня есть информация. Я знаю, как зовут эльфийского исследователя, который переводил надписи со Скрижали для Хонбира Путешественника. И могу назвать вам его имя. Интересует?

- А что взамен? – быстро спросил Рок.

- Хочу мелкого демонёнка, который пытается впитывать информацию из информационного поля вашего друга. Я думаю, что он…

- Какого ещё демонёнка?!

- Но у нас такого не…

- Не смейте называть интеллектуально развитое и самостоятельно мыслящее свободолюбивое существо принижающим достоинство любого индивидуума термином «демонёнок»!

Все посмотрели в сторону Холода, из сумки которого исходил голос.

- Что это? – вполголоса поинтересовался Светлозар. – Ещё один демон?

- Нет, это мой артефакт-помощник. – сказал Холод и извлёк из инвентаря поблёскивающий конус. – На нём лежало необычное проклятие, и он получил собственный разум. Я позволил ему считывать информацию с игровых Заметок, а потом забыл… Гм. Всё время про него забываю.

- Именно! – воскликнул артефакт. – Забываешь! И друзья твои про меня не помнят! А я уже семьдесят четыре процента доступного объёма информации изучил!

- Которую они и без тебя могут использовать в любое время. – заметил Мыш и поинтересовался у Холода: – Так что насчёт обмена, волшебник?

- А моим мнением поинтересоваться никто не желает?! – завопил артефакт.

Мыш насмешливо уставился на помощника.

- А тебя что – устраивает жизнь в виде бездушного камня, да? Более удобное и подвижное тело получить не желаешь?

Артефакт замолчал и распался на несколько повисших в воздухе частей, между которыми появилась озадаченная рожица.

- Так что? – переспросил Мыш. – Меняемся?

Холод посмотрел на друзей.

- Ваши соображения?

- Ну, это был твой помощник. – пожал плечами Рок. – Так что тебе и решать. А сам он, судя по его виду, не против.

- А для чего тебе этот артефакт? – спросил у демона Орф. – Как ты собираешься его использовать?

- Мне одному скучно. – ответил Мыш. – А этот всезнайка послужит замечательным спутником, который…

- Я согласен! – завопил артефакт и подпрыгнул, поднявшись в воздух и зависнув посреди комнаты. – Я…

Тут пространство зарябило, и помощник исчез, а Мыш сделал такое движение, словно прятал что-то небольшое под одним из своих крыльев.

- Валлес. – произнёс демон. – Таково имя нужного вам исследователя – Валлес. Его соотечественники называют его Древолазом.

- Валлес Древолаз? – задумчиво повторил Крохобор. – Гм. Где-то я о нём слышал…

- Это возможно. – пискляво согласился Мыш и помахал крылом в воздухе. – Но с этим вы разберётесь самостоятельно. Всё! Всем пока. И прикупите уже какую-нибудь нормальную мебель!

С этими словами демон расправил крылья и исчез в одном из тёмных углов под лестницей.

Пару секунд было тихо, а потом Ракетка повернулась и посмотрела на Рока.

- Кто-нибудь расскажет, что именно я сейчас наблюдала?

Тот открыл рот, чтобы ответить, но не успел – в чате Гильдии появилось мигающее сообщение.

- Ээ-ээм… Момент.

- Парни! – писал Кельт. – Рок, Мор и все остальные, кто там сейчас вокруг них. Вы ещё живы?

- Да, всё нормально. – ответил Холод. – А что случилось?

- Кенотаф с узорами, который вы утащили у мародёров, включил уже две Ауры с негативными Эффектами. Пишет, что «превышено время ожидания ответа от основного связуемого компонента». Что это ерунда означает? Его Ауры отравления навешивают, и проклятия! Как это отключить?

- Кельт, мы не знаем!

- Тогда чем быстрее мы найдём, как его активировать, тем лучше! Не выбрасывать же его просто так, после того, как мы с ним столько возились… Я сейчас объявлю общий сбор!

- А как же эльф? – удивился Крохобор и написал:

- А основное задание когда? Мы ужевыяснили имя ушастого переводчика!

- КАК? А, впрочем, чёрт с ним. Сначала разберёмся с вашим булыжником! Встречаемся через полчаса на малой исторической площади. Я побежал.

Через несколько секунд чат замигал новыми важными сообщениями.

- Общий сбор. – прокомментировал происходящее Пинкертон. – Надо поторопиться. Эх! А я уже понадеялся услышать историю про вашего демона…

- По дороге услышишь. – успокоил товарища Мор. – А сейчас – пять секунд, паром отходит!

- Какой ещё паром?

- Да это я образно!

И друзья вышли из дома, отправившись на встречу со своими товарищами из Гильдии. Их ждали таинственный кенотаф и невыполненное задание Сереброликих, а также поиски пропавшего «ушастого» переводчика.

Которого, к слову, в эту самую минуту старательно замуровывали в лишённом окон и наполненном голодными крысами неуютном месте.

Владислав Зарукин Дух Игры

Глава 1. Ярость Сереброликих

- Броня! Сделаю броню с нужными вам характеристиками! Кому нужно?

- Лошади! Ездовые лошади! Количество ограничено!

- Порталы! Порталы! Продаю порталы!

- Эй, клоун, тебе наверняка нужны зелья защиты!

- Я не клоун, я - пиромант!

- Ну вот - пиромант, а выглядишь, как клоун! Купи зелья защиты!

Ланс обернулся и посмотрел на отходящих от портала друзей.

- Обалдеть можно. Откуда это взялось?

- Присоединяюсь к вопросу. - кивнул Рок. - Пару часов назад эта площадь была пустая!

- Погодите-ка! - Мор поднял руку и щёлкнул пальцами. - Тихо, тихо! Вы это слышите?

- Что именно?

- Ну, как же! Лошади! Портальные амулеты! ОТКУДА?!

Малая историческая площадь вокруг друзей буквально кипела - кричали торговцы и игроки, мимо проносились курьеры и шли по своим делам обычные горожане. У стен домов играли дети, а над крышами наматывала круги большая стая курлыкающих голубей.

- Смотрите!

Друзья посмотрели туда, куда указывал Холод и их взгляд упёрся в кровли домов, с которыми происходили необыкновенные метаморфозы - старая черепица обесцвечивалась и покрывалась серой изморозью, а через мгновение сменялась новой, более яркой и контрастной. Подобные изменения расползались по домам широкими волнами, захватывая всё новые поверхности и участки. Деревянные элементы приобретали вид отполированных и покрытых лаком, а на каменной кладке проявлялись инкрустированные украшения и геометрические узоры.

- Да что б мне провалиться! - ошарашено пробормотал Рок. - Это же изменение текстур! Обновление!

Крохобор нахмурился и бросил на него недоверчивый взгляд.

- Думаешь? Но почему тогда…

- Обновление! - завопил кто-то из игроков совсем рядом. - Народ, обновление накатили!!

- Правда, что ли?!

- А где?

Имеющиеся на площади игроки зашумели.

- Не, серьёзно! Смотрите - описания новые появились! И в заданиях, и в характеристиках!

- И иконки новые добавили!

- Но почему без оповещения?

- Эй, что за ерунда?

- Поверить не могу. - сказал Рок, поворачиваясь и обводя удивлённым взглядом гудящую площадь. - Бор, а ведь ты был прав! Игра и правда, как будто бы оживает! Причём с каждым днём всё быстрее! - в этот момент он увидел то, на что не обратил внимание сразу - в доме напротив портала появились высокие деревянные ворота, перед которыми лежали охапки сена и стоял поглаживающий объёмный живот торговец. Над головой торговца покачивалась вывеска, с нарисованной на ней золотистой подковой.

- Лошади! - внезапно завопил толстяк. - Повторяю - ездовые лошади! Предложение ограничено!

- Сколько?!

- Почём продаешь?

- А обмен возможен?!

Лошади оказались весьма дорогими - по пятьсот золотых монет, зато для их использования не требовались специальные Навыки или Умения. Игроки обступили торговца настолько плотно, что его не стало видно совсем и местонахождение бедолаги определялось исключительно по его голосу.

- А вон там, напротив, ещё амулеты какие-то продают. - сказала Ракетка. - Слышите? Телепортационные! Открывают портал до того города, на который настроены!

- Отлично! Может, возьмём?

- Давайте. А…

- Вот вы где! - к друзьям подбежал запыхавшийся Кельт, лицо которого имело несколько нездоровый оттенок. - Чёрт, такая толпа набежала, уже десять минут вас тут разыскиваю. Вы мои сообщения вообще замечаете, нет?

- Извини, Кельт! - сказал Крохобор. – Ещё не читали! Тут такая неразбериха, что…

- Чёрт с ним! Принимайте группу и давайте за мной!

- Но…

- Быстро! Вы что - не видите, сколько на мне проклятий?

Внимание!

Игрок "Кельт" предлагает вам вступить в группу.

Вы принимаете его приглашение?

Да / Нет

Приняв приглашение, друзья с удивлением уставились на значки негативных Эффектов, светящиеся рядом с миниатюрным изображением своего товарища.

- Ого!

- Ничего себе!

- Давайте уже быстрее! - позвал их тот и направился к ближайшему узкому переулку. - Чего ждёте? Там от нашего рейда скоро едва ли половина останется!

Кенотаф с обступившими его игроками обнаружился в пяти минутах ходьбы, в центре внутреннего дворика, образованного стенами высоких домов. Надписи на камне пульсировали красным светом, а на брусчатке вокруг него лежало десятка полтора погибших игроков.

- Не понял? - удивился Холод. - А почему их до сих пор не подняли?

- Да смысла нет. - ответил Кельт и направился к камню, взмахом руки предлагая последовать за собой. - Эффекты от этого булыжника после возрождения не сбрасываются, так что помирать придётся до тех пор, пока не устанешь.

Внимание!

Превышено время ожидания ответа от основного связуемого компонента.

Протокол защиты активирован!

Оскверняющие Ауры включены!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Гнев Сереброликих".

На вас воздействовала Аура Помутнения. Вы прокляты. Время применения Умений и активации Способностей существенно увеличено.

Длительность: не определена.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Боль Сереброликих".

На вас воздействовала Аура Заражения. Вы отравлены. Базовое восстановление ресурсов заблокировано. Вы постепенно теряете здоровье.

Длительность: не определена.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Презрение Сереброликих".

На вас воздействовала Аура Уныния. Вы прокляты. Базовый объём всех ресурсов снижен, а скорость увеличения Усталости увеличена.

Длительность: не определена.

- Ох, ты ж! - удивлённо присвистнул Крохобор.

Холод невнятно выругался.

- Понравилось, да? - остановившись рядом с камнем, Кельт выпил небольшое лечебное зелье и кивнул. - Ну - давайте, думайте, как нам его активировать. Где вы его вообще взяли? В задании изначально про него что-нибудь было, нет?

Игроки вокруг принялись переговариваться - часть из них ругалась на долгое ожидание и полученные Проклятия, а часть делала ставки на то, получится ли у них разобраться в работе проклятого предмета.

Друзья столпились вокруг камня.

Книфель-кенотаф Сереброликих .

Камень, во тьму закрывающий вход,

Мрачных небес подпирающий свод,

Истины свет его облик найдёт,

Тот, кто пожертвует жизнью - войдёт.

Тёмный артефакт.

Особенности: после использования разрушается.

- Ну? - спросил Рок, наблюдая, как уменьшается полоска его здоровья. - Какие будут идеи? Ещё парочка таких Аур - и нам хана.

- Я думаю, его надо с…

- Тихо! - внезапно воскликнул Мор. - Всем успокоиться!

- Что? Появились идеи?

- Это же тёмный артефакт. - ответил Мор. - Верно? Я как раз могу такие использовать!

- Как так?! - удивился кто-то из стоящих в стороне игроков. - Ты же ведь Жрец?! Какие ещё тёмные артефакты?!

- Мор, ты ничего не напутал? Его даже некроманты не смогли активировать!

Но Мор спокойно покачал головой.

- Нет. У меня Особенность. - с этими словами он присел перед Кенотафом и принялся ощупывать его, пытаясь обнаружить что-нибудь необычное.

- Выступов на нём нет, если что. - заметил Кельт, внимательно наблюдающий за манипуляциями мора. - Мы проверяли.

- Я думаю, нам нужно разгадать загадку. - сказал Орф. Почесав затылок, он ткнул когтистой лапой в сторону Кенотафа. - Вон, у него в описании про мрачные небеса написано - так, может быть, для его активации требуется ночь?

Стоящие вокруг друзей согильдийцы нервно вздохнули. Солнце ещё только клонилось к закату и времени до наступления темноты оставалось неутешительно много.

- Да быть этого не может… - пробормотал кто-то.

Ракетка фыркнула.

- Чепуха, Орф! Там дальше про свет написано - и что теперь? Скажешь, что придётся дожидаться рассвета?

- Не знаю. - развёл короткими лапами шоккер. - Может быть, на него фонариком посветить?

- Посветить? - задумчиво переспросил Мор и его лицо разгладилось. - А что - мысль!

Вскинув руку, он направил один из своих жезлов в сторону Кенотафа и из него ударил тонкий световой луч. В следующее мгновение внутренности тёмного артефакта словно вспыхнули, а на ставшей прозрачной поверхности засияли непонятные письмена.

- Гляди-ка - сработало! - обрадовано воскликнул кто-то. - А что это там за…

И тут Книфель-кенотаф взорвался.

Ударная волна из плотного воздуха и молний ударила во все стороны, но тут же остановилась, свернулась сама в себя и провалилась куда-то вовнутрь. В воздухе на месте камня образовался вытянутый овал портального перехода.

Тёмные Врата Боли Сереброликих .

Портал, принадлежащий культу Сереброликих.

Особенности: неуязвим для любых воздействий.

Время существования: 10 минут…

- Ну, слава Богам. – усмехнулся Кельт, выпив ещё одно небольшое зелье лечения. – Исчезли!

- Ауры спали! Эффектов нет!

- Отлично!!

- Ну что – вперёд?

- Отставить «вперёд»! Нужно подождать остальных!

- Внимание! – замигало важное сообщение в гильдейском чате. – Общий сбор у Кенотафа Сереброликих! Не позднее десяти минут начиная с этого момента! Быстрее!

- Не успеют. – покачал головой Холод. – Тут от ближайшего портала пешего хода минут пять…

- Не каркай! – оборвал его Кельт. – Сейчас Линк с Пеленгом активируют амулеты - и начинаем! Вы, кстати, уже можете заходить. Только помните, что тех, кто со щитами - вперёд!

Игроки принялись строиться в шеренги и готовиться к предстоящему сражению.

- Слушай, Мор! – позвал товарища Рок. – Тебя строчка про пожертвование жизнью в описании Кенотафа не смутила?

- Немного. – кивнул тот. – Но не прикончит же нас в момент телепортации, верно?

- Гм. Надеюсь!

- Понесла-аааась!

В портал заскочило несколько закованных в тяжёлую броню воинов, держащих в руках мечи и широкие щиты.

- Бегом, бегом, бегом! Жрецы?! Чего стоите? Вперёд! Поддержка! Давайте за ними!

- А мы чего ждём? – поинтересовался Орф. – Второго пришествия?

- Пойдёмте. – кивнул Крохобор и вытащил из-за плеча украшенный рунами двуручный молот. – Пора уже заканчивать с этим заданием…

- Один момент! – сказал Холод. – Мне всё-таки интересно, как остальные сюда доберутся. Кельт! Ты про какие амулеты говорил? Те, новые, что на малой имперской площади продавались?

Кельт, занятый подготовкой боевых зелий, обернулся.

- Ага! Там есть такие, которые между собой связываются и открывают портал от одного к другому. Вон – видишь, мой уже лежит?

На камнях дворика действительно поблёскивал небольшой металлический предмет, в центре которого светился маленький красный камень.

- Дорогие?

- Десять золотых за пару.

- Да это ж грабёж!

- Нет, брат, это мгновенное перемещение!

В этот момент амулет издал пронзительный писк и лопнул, а пространство над ним раздалось в стороны, и друзья увидели светящийся прямоугольный проём.

- О, чёрт! – выругался Рок и взмахнул рукой. – Давайте к культистам! Быстро! Тут сейчас будет не протолкнуться!

Подбежав к порталу Сереброликих, он нырнул в него головой вперёд и сразу же почувствовал короткий болезненный укол, после чего споткнулся и упал на пыльный каменный пол.

- Эй! Какого чёрта?

Внимание!

Вы только что были убиты и теперь ожидаете воскрешения.

Получен Эффект "Мёртв".

Умения заблокированы.

Артефакты заблокированы.

Мгновенное перемещение невозможно.

Получен Эффект "Чистилище".

Вам доступна соответствующая локация.

Невериум многогранен!

Быстро приняв сидячее положение, Рок оглядел большой тёмный зал, массивные колонны со свечками в нишах, и десяток собственных согильдийцев, стоящих вокруг с невесёлыми усмешками.

- А вот и наш Рок, который никогда не читает чата. – сказал ближайший из них. - Привет, Рок!

- С чего ты взял, что я его не читаю? – возмутился Рок, поднимаясь на ноги. – И почему мы в Чистилище?! Этот портал всё-таки убивает?

Игроки расхохотались. Один из них внезапно растворился в воздухе, а стрелок с именем Кедр прекратил смеяться и пояснил:

- Читал бы чат – не был бы таким удивлённым. Портал культистов сначала отправляет сюда, а уж только затем – на конечную станцию.

- Ах вот оно что…

Тут послышались приглушённые хлопки и вокруг Рока стали появляться его товарищи.

- Ай! Это было больно!

- Рок! Рок, что происходит?

- Проклятый портал! Он нас всё-таки за…

В этот момент пространство вокруг Рока мигнуло, и он оказался в обширной каменной пещере, посередине которой уже стояла небольшая толпа ощетинившихся оружием игроков.

За оставшиеся десять минут в подземелье оказалась четвёртая часть игрового альянса «Страж» - без малого две сотни игроков, многие из которых понятия не имели, куда они только что попали и для чего.

- Внимание всем! – появилось в общем чате сообщение игрока с именем Архитектор – того самого, что возглавлял атаку на укрепления мародёров. – Те, у кого нет заданий про Фартукка и Сереброликих – получите их от тех, у кого они есть! С вами поделятся. На всё пять минут, потом боевое построение. Время пошло!

- Ланс, Мор, Холод, остальные! – написал Рок в чат своей группы. – Я у стены с расколотым барельефом. Вы где?

Встретившись, друзья объединились в увеличенную двойную группу. В её состав вошли сами пятеро товарищей, а также Ракетка, Крохобор, Поллоз, Боббер, Светлозар, Коббальт, Шестипёр, Пинкертон и Бретёр – все те игроки, с кем они успели подружиться и подраться плечом к плечу.

- Ну, что, - сказала Ракетка. - Ведите, показывайте ваших культистов!

В следующее мгновение чат мигнул сообщением об общем сборе:

- Время вышло! Всем в строй! Разбиваемся на отряды и выдвигаемся!

- Хорошо сказать - "выдвигаемся"! - усмехнулся Ланс. - А мы вообще где?! Кто-нибудь понимает?

- Карта не отображается. - покачал головой Орф. - Пишет, что в подземельях под Дорнбургом, но не конкретно…

Исследования окрестностей подземного зала показали, что игроки альянса «Страж» оказались в неисследованных окрестностях пятого яруса Дорнбургских катакомб.

- В стороны не отходим! – написал в чате Архитектор. – Тут могут быть движущиеся стены. Потеряетесь – хана!

- Знаем!

И игроки двигались плотными рядами, заполняя широкий каменный коридор целиком. В скором времени они оказались в громадной пещере с таким высоким потолком, что детали его терялись в туманной дымке. Под сводами пещеры красовался наполовину разрушенный замок – стены его зияли проломами и пробоинами, а башни покосились и наклонились в разные стороны.

Было тихо. Пол пещеры устилали тела крысюков и мутантов, между которыми торчали обгорелые останки осадных машин, а у высоких ворот замка сидела чья-то большая сгорбленная фигура.

- Кто это там, интересно? – прошептал Рок. – Народ! Что за тварь там такая сидит, кто-нибудь видит?

- Нет.

- Далеко, блин, не разглядеть!

- На тролля вроде похож… Больно здоровенный!

Бросив взгляд на сидящего гуманоида, Мор открыл Дневник с заданиями и посмотрел на описание квеста Сереброликих.

Задание "По следу культистов".

Цель: получить информацию о культистах Сереброликих.

Владыки Культа могут быть уничтожены или порабощены для получения дополнительных бонусов.

Награда: в зависимости от результатов.

- Какое подробное описание…

- Построение! Разбиваемся на группы и расходимся! Толпой не стоять! Давайте к крепости!

Плотный строй игроков распался, и они принялись расходиться по своим группам.

- Как думаете, культисты тут? – поинтересовался у своих товарищей Ланс. – А то – чем чёрт не шутит, вдруг этот портал отправил нас в какое-то случайное место?

- Не думаю. – покачал головой Холод. – Во-первых, это был квестовый предмет, так что отправка в случайное место исключена. Во-вторых – мы попали как раз туда, где видели культистов…

- А в-третьих, - добавил Рок, - смотри, сколько тут перебили крысюков и мутантов. И кто, по-твоему, такое устроил? Уж точно не игроки! Они бы и оружие, и доспехи с собой утащили, так что…

- А откуда столько кровищи? – спросила Ракетка. – Фу! Наступать противно! Мне кажется, или раньше её поменьше было?

- Было. – подтвердил Рок. – Я тоже это заметил.

- Плохо. – буркнул Орф.

- Почему плохо? Детализация же…

Пузатый шоккер поднял лапу и с сосредоточенным видом почесал пушистую щёку.

- Угу. Сначала кровища, потом детализация, а после неё – что? Настоящие ощущения? Мне что-то не хочется узнавать, как это – когда тебя мечом протыкают! Меня и тот лёгкий зуд, который есть сейчас, полностью устраивает!

Друзья и шедшие вокруг них игроки переглянулись.

- Нет, ну это ты уже загнул! – сказал Поллоз, сжимая в руках золотистый жреческий посох. – Какие ещё, к чертям, настоящие ощущения? Это же игра?

- Угу, игра. – согласился Орф. – Да только где из неё выход?

Ответить ему никто не успел – кто-то из лучников выпустил сияющую зачарованную стрелу и она, описав дугу, ударила в сидящего перед воротами гуманоида. Вернее, должна была ударить – на практике она просто прошла через его фигуру насквозь и растворилась в воздухе.

- Эй, что за фигня?! – воскликнул кто-то. – Это призрак?

Сгорбленная фигура вздрогнула и медленно выпрямилась. Игроки увидели тощую долговязую фигуру, обряженную в потрёпанные обноски, и бледное вытянутое лицо, с тёмными провалами на месте глаз.

Ан-Ку.

Тёмный вестник с нехорошими новостями.

Уровень не определён.

- Уровень не определён?! – сказал Крохобор и усмехнулся. – И правда нехорошие новости!

Выстроившиеся широким полукругом вокруг замка игроки вскинули оружие, а тёмный вестник взмахнул руками и закричал.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Акустический фильтр".

Вы ничего не слышите.

Длительность: 10 секунд…

Звуки исчезли, а тощая фигура Ан-Ку замерцала и рассыпалась небольшим водопадом из тёмного пепла. По пещере после этого пронеслась стремительная прозрачная волна, оставившая впечатление того, что с замка и его окрестностей только что сдёрнули гигантское покрывало.

«Ох, ты ж, чёрт! – подумал Рок, глядя на сотни фигур культистов, наряженных в чёрные балахоны. – А вот это уже нехорошо!»

Культистов было так много, что замок казался выглядывающим из глубин какого-то странного чёрного моря. В руках у них были чёрные корявые посохи, а глаза под широкими капюшонами светились недобрым красноватым оттенком.

Культист Сереброликих.

Уровень 19.

- Чего стоим, кого ждём?! – разнёсся над рядами уже хорошо знакомый голос Архитектора. – Финс, бери своих танков и давайте катком на передовую! Щиты перед собой! Усиления! Зелья! Не спа-аааать!

Ватная тишина «Акустического фильтра» сменилась многоголосым воем и оглушительным грохотом. Культисты завывали и кричали что-то непонятное, а игроки выкрикивали проклятия и бросались взрывающимися зельями. В воздухе замелькали молнии, огненные шары и вспышки от разнообразных заклятий. Перед глазами у смешавших свои построения игроков побежали описания полученных усиливающих эффектов.

- Жрецам не спать! – продолжал надрываться Архитектор. – Давайте массовое лечение, а затем поднимайте всех, кого сможете! Смотрите за теми, кто впереди! Кельт, Финник! Отряды на фланги и не подставляйтесь по-глупому! В бой!

Началась битва.

- Ур-ра-а! – выхватив копьё, Ланс бросился вперёд и пригнулся, уклоняясь от росчерка вражеского заклинания. Использовав умение, прыгнул сразу на десяток метров вперёд, подобрался и… Увидел яркую вспышку, после чего почувствовал, как тело охватила необыкновенная лёгкость. Окружающий мир посерел и подёрнулся белесой дымкой, а крики и звуки взрывов доносились словно из-за стены.

«Какого чёрта? - подняв руки и посмотрев на них, Ланс увидел белые полупрозрачные контуры своих конечностей. – А! Убили, что ли? За одно попадание?»

Внимание!

Вы только что были убиты и теперь ожидаете воскрешения.

Получен Эффект "Мёртв".

Умения заблокированы.

«Гм. Действительно…»

Внимание!

Вас пытаются воскресить.

Вы согласны возродиться на месте гибели?

Да / Нет

- Конечно! – воскликнул Ланс, сосредотачиваясь на варианте «Да». – Ещё бы я не согласился!

В следующее мгновение мир расцвёл красками, а по ушам ударили звуки боя.

- Не стой, Ланс! – крикнул пробегающий мимо Пинкертон. – Смотри, как я умею! Хоп!

Сражение продолжалось.

Бойцов ближнего боя среди собравшихся вокруг замка культистов не было. Каждый из них был магом и имел всего лишь девятнадцатый уровень, но сила их заклинаний была такова, что могла уничтожать по несколько противников за один раз. Для этого, конечно, требовалось прямое попадание и отсутствие у цели специфических Сопротивлений, но… Игроков «Стража» спасала лишь их высокая численность – стоящие под защитой крепких воинских щитов Жрецы,Заклинатели и Барды лечили и воскрешали своих союзников, а остальные игроки бросались к культистам и уничтожали их одного за другим. Игроки, убитые в ходе подобных вылазок, возрождались. Культисты – нет.

Последнее обстоятельство и определило исход сражения – некоторое время спустя последние остававшиеся в живых защитники замка были разбиты, и игроки окружили высокий донжон, изнутри которого доносилось неразборчивое бормотание и временами безумный хохот.

В чате замигало важное сообщение.

- Проверяйте запасы зелий! - писал неутомимый Архитектор. - Особенно маны! Жрецы, у кого мало - пишите, спрашивайте у окружающих! Делимся и идём валить местного Босса! Не спим!

Игроки засуетились, подготавливая боевые зелья и обмениваясь восстанавливающими.

- Босс, говорите… - протянул Крохобор и посмотрел в сторону выщербленных временем стен донжона. - Интересно будет на него посмотреть.

Внутри донжон выглядел нестандартно - это была не "отдельно стоящая башня военного назначения", а нечто вроде огромной пыточной. Помещение внутри постройки было одно - темное и очень просторное. Вдоль стен тянулись деревянные конструкции с прикрученными к ним кандалами и ошейниками, а с далекого потолка свисали разнообразные крюки и длинные цепи.

У дальней стены стоял высокий каменный трон - настолько большой, что в него бы поместился и взрослый огр. На троне вразвалку сидело что-то непонятное. Первые вошедшие в донжон игроки увидели груду черных лохмотьев и поблескивающие шипы, торчащие в разные стороны.

Владыка Боли.

Младший Сереброликий.

Уровень 35.

Вокруг имени монстра светился двойной оранжево-алый орнамент, увенчанный в верхней части красивой короной.

- Беру свои слова назад! - фыркнул Крохобор. - Что-то мне на этого урода смотреть больше не хочется!

- Внимание! - написал в чате Архитектор. - Босс - двуцветная "Корона"! Всем быть предельно осторожными!

- А что это вообще такое?! Кто-нибудь может внятно объяснить?

- Это, дружище, капец! Мы тут слиться можем, и не один раз!

- Не каркать! Нормально всё будет!

- Слушайте, а такие ещё где-нибудь есть? В первый раз двуцветный орнамент наблюдаю!

- Есть, есть. На севере Дорнбургского Гнилолесья, говорят, такая же тварь пасётся - что-то вроде проклятого древня. Так он любого, кто не латник, за один удар убить может!

- Интересно, - сказал Холод, мельком взглянув на мигающие сообщения, - а что эта "Корона" умеет?

Мор усмехнулся.

- Сейчас узнаем!

И тут Владыка Боли захохотал. Эхо от его смеха заметалось между грязными стенами и было таким громким, что разговаривать стало решительно невозможно.

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Ярость Сереброликих».

Уровень Эффекта: 1/5.

Входящий урон по вам увеличен на 3%.

Длительность: не определена.

- Что?!

- Ничерта себе!!

- Отступаем!

- ПОСТРОЕНИЕ! - рявкнул стоящий в первых рядах Финс. – Никаких отступлений! В толпу не встаём, нужно понять, как именно он атакует! Танки! Ко мне!

- Орф! - выкрикнула Ракетка, увидевшая, как мимо неё проносится шарообразный шоккер. - Ты-то куда со своим арбалетом?!

- Авось пригожусь!

И масса находящихся внутри донжона игроков пришла в движение, причём наиболее внимательные из них обратили внимание на то, что свободного пространства вокруг них остаётся с большим запасом. Реальная внутренняя площадь укрепления оказалась значительно больше визуальной.

Владыка Боли тем временем встал со своего трона, и игроки смогли рассмотреть его поподробнее. Это было высокое человекоподобное существо, целиком замотанное в рваный саван чёрного цвета, на ногах которого красовались массивные металлические "испанские сапоги". В каждой руке монстр держал по двуручному мечу с зазубренным лезвием, а на месте головы у него был угловатый металлический ящик. С одного края у этого ящика была дыра и из неё выглядывал светящийся безумием большой глаз.

- У-убьюу-уу… - просипел Владыка и сделал несколько медленных, тяжёлых шагов. - Приду-ушу-у и у-уу…

В этот момент в него ударило сразу несколько десятков разнообразных снарядов и заклинаний, и он скрылся из вида, окружённый облаком огня и разлетающихся магических искр.

- Всем использовать доступные усиления! - послышался голос Архитектора. - Рассредоточиваемся вокруг Босса и не спим! Бьём!

Но все усилия оказались напрасны. Стрелы, копья и магические снаряды Владыка Боли игнорировал, а от воздействия негативных эффектов и проклятий - лечился.

- Да что ж с тобой не так-то, а?! - раздосадовано заорал кто-то из игроков. - Эй, одноглазый, ты уже сдохнешь когда-нибудь, или как?

Владыка взревел дурным голосом и резко закрутил мечами вокруг себя, зацепив замешкавшегося игрока-танка и превратив его в едва заметного призрака. А затем в зале появились другие призраки - они возникли словно из ниоткуда, выстроившись вдоль стен и прикрученных к ним пыточных агрегатов.

- Призраки!! - крикнул кто-то. - Маги!! Дайте по ним масс…

- ОТСТАВИТЬ! - это, кажется, орал Кельт. - Не сметь!

Призраки тем временем враждебности не проявляли и вообще - мало походили на тех, кто хочет кого-то атаковать. На их телах светились многочисленные порезы и рваные раны, а общий вид выражал предельную усталость и изнуренность.

"Зачем они появились? - подумал Рок. - Чтобы помочь? Черт, да наверняка! С ними может быть связана стратегия боя… Интересно только, какая?"

Аналогичные мысли пришли в голову и остальным.

- На призраков не смотреть! - скомандовал Архитектор. - Продолжаем бить Босса! Ждём! У кого есть Провокация? Попробуйте подманить его к орудиям пыток!

- Зачем?!

- Попробуйте! Чем черт не шутит, вдруг они…

Тут мимо игроков на высокой скорости пронеслось несколько белых силуэтов, через мгновение врезавшихся в фигуру Владыки Боли. Монстр издал короткое уханье и повалился на пол. Пол вздрогнул. Полоска жизни над Боссом мигнула и сделалась короче, а также приобрела тусклый желтоватый оттенок.

- Смотрите!

- А ну-ка!

С разных сторон к продолжавшему лежать на полу Владыке подскочило несколько игроков, осыпавших его градом ударов. Здоровье монстра дрогнуло и стремительно поползло вниз.

- Йе-ееееееесть! - заорал Пеленг, бросая во Владыку яркую молнию. - Вали гада!!

Игроки разразились множеством криков и обрушили на противника столько снарядов, боевых зелий и заклинаний, что полоска его жизни укоротилась почти что наполовину.

- Отлично! - захохотал Крохобор, бросив во Владыку свой молот и угодив тому прямо по железному ящику на плечах. - Сейчас добьём!

Мимо гнома свистели стрелы и проносились заклинания, а опрокинутый на спину монстр горел, покрывался льдом и ядом одновременно. Количество негативных эффектов на его информационной панели менялось едва ли не каждую секунду.

- Бъём, бъём! Немного осталось!

- Ну!!

Но они не успели - Владыка сначала тяжело завозился, неуверенно размахивая тяжёлыми конечностями, а затем встал. От полосы его здоровья осталось только одна треть, окрашенная насыщенным жёлтым цветом, но к ней уже успели вернуться и прежний объём, и яркие краски. Рыкнув, Владыка повернулся вокруг себя и раскинул руки в стороны, а от стоящих у стен призраков к нему протянулись тонкие туманные ручейки.

- Поглощу-ууу… - загудел монстр. - Сии-иилу-уу…

Здоровье Босса медленно поползло вверх.

- Эй! - послышался звонкий голос Ракетки. - Так нечестно! А ну перестань!

Сверкнул яркий росчерк Титанического выстрела, угодивший прямо в грудь высокому монстру, но тот этого словно и не заметил. Впрочем, один из втягивающихся в его тело белесых ручейков внезапно исчез.

- Всем внимание! - написал в чате важное сообщение Финс. - Бейте по нему всем, чем сможете - не давайте тянуть силу из призраков! Ждём, когда они его свалят во второй раз!

- Вали гада!

- Ломай ему меч!

- За Астрахань!

- За Орду!

- Какую ещё орду, котобус! Ты чего тут забыл? Пошёл вон из первого ряда со своей пушкой!

- Прекратить комедию! - рявкнул Кельт, запрыгнув на вытянутую деревянную дыбу и тщательно прицеливаясь из своего короткого лука. - Жрецы! Не спите! Почему так много погибших?! У вас что - мана закончилась?

Через несколько минут часть призраков сорвалась со своих мест и бросилась к Боссу, повалив его на землю во второй раз. Владыка Боли рухнул на спину и его вытаращенный глаз оказался прямо напротив шоккера Орфа, сжимающего в лапах короткую ручную мортиру

- Па-аастарони-иись!

Рявкнул выстрел и Владыка завыл. Его единственный глаз лопнул, а здоровье резко уменьшилось, окрасившись ярко-алым и замигав. Со всех сторон на него обрушились многочисленные удары и выпады…

БАМ!

Помещение вздрогнуло, а стены содрогнулись. Из груди Владыки вырвался вертикальный световой луч, через мгновение превратившийся в фонтан ядовито-зелёной слизи. И из этой слизи вынырнул омерзительного вида полупрозрачный фантом.

Фантом Боли.

Проклятый призрак Сереброликого.

Уровень 30.

Взревев на высокой ноте, полупрозрачное чудовище бросилось вперёд и повалило сразу нескольких воинов, а разбросанные по полу зала старые кандалы и ржавые оковы внезапно ожили, прыгнув к ближайшим к ним игрокам.

- Ай! Чёрт! У меня ногу к месту приковало! И дебафф появился, на уменьшение урона!

- Ай! И у меня!

- Твою ж пенсию! Меня-то за что?!

- Жрецы, блин! У кого Очищение есть, поднимите руку, а?

- У меня есть! Но руку не подниму, на мне наручники…

- Внимание, маги! - усиленный магией голос Архитектора с лёгкостью перекрыл остальные крики и шум сражения. - Ослаблением и Заморозкой - залп! У кого есть - применяйте немедленно! И прекратите уже его бить - вы что, не видите, что урон не проходит?! Жрецы! Лечите эту погань! Она же проклятая!

- Эй, серьёзно! Лечением его!

- Н-на!!

Фантом завизжал. Большая половина игроков стояла скованной по рукам и ногам, но атаковать противника с расстояния им это не помешало. В призрака ударила пара десятков морозных магических потоков, а затем над ним вознеслось мерцающее зарево массовых исцелений. Визг оборвался.

Внимание!

Младший Владыка Сереброликих повержен!

Ваша награда будет увеличена.

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вам доступно новое Умение!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

- Ура-ааа!

- Готов!

- Есть! Мы его сделали!!

- Да не так уж и сложно было, кстати…

- Вылечите меня, кто-нибудь! А то зелья кончились, а у меня… кх-х-х…

- Эй! А ну не сметь подыхать на моём дежурстве!

Игроки принялись пить зелья лечения и освобождаться от фиксирующих их конечности ржавых оков. Многие поспешили к месту гибели Владыки Боли.

- А вот и награда!

- Сундук!

- Какой здоровенный!

Рок осмотрелся.

- Эй, народ, вы где? - написал он в чате их двойной группы. - Я вас почти никого не вижу! Пойдёмте трофеи делить!

- Я пока не могу. - тут же ответил Орф. - Я в обмороке.

- Не понял? - появилось сообщение от Мора. - В каком ещё обмороке? Что случилось? Ты где?

Вместо ответа в чате появился текст сообщения, скопированный шоккером из высветившегося перед ним оповещения:

Внимание!

Вы в одиночку нанесли критическое повреждение Владыке Боли. Вы - герой!

Получено скрытое Достижение «Давид и Голиаф»!

Получена Особенность «Размер не важен»!

Вы больше не получаете урон в дуэли без применения оружия.

Ваши характеристики в дуэли без применения оружия существенно увеличены.

Дополнительно: вы можете использовать любые виды доступного вам вооружения, вне зависимости от их размеров и веса, не получая Штраф.

Доступно использование тяжёлых видов вооружения.

- Тяжёлых видов вооружения? - повторил Рок. - Эй! Да какого чёрта?!

Глава 2. Повелители проклятий

Награда за уничтожение Младшего Сереброликого оказалась богатой. Во-первых, игроки получили по два, а некоторые и по три уровня, а во-вторых - из сундука, оставшегося на месте гибели Босса, выпало не только золото, но ещё и уникальные предметы экипировки.

- Шестой ранг! – воскликнул Холод, рассматривая золотистую окантовку наградного предмета. – Неплохо!

Наградной жетон Победы над Культистами.

Ранг предмета: Уникальный.

Содержимое: Плащ.

Активация данного предмета позволяет получить в своё распоряжение плащ, подходящий для вашего Класса.

- И ещё по пятьдесят золотых на каждого. – добавил Ланс. – Это даже больше, чем неплохо! Это просто отлично!

- Отлично будет, если мы отсюда нормально выберемся. – сказал Мор. – Вы не обратили внимания, что дебафф от этого Владыки никуда не исчез?

Рок прищурился и посмотрел на информационную панель.

- Гм. Да, действительно. Неприятно…

- Вот-вот. И заметьте, сколько у него имеется стадий – пять. А это означает только одно – Владык, которые его накладывают, ровно пять штук и Эффект не исчезнет до тех пор, пока мы не прикончим последнего!

- Думаешь?

- Уверен.

- И что? Полагаешь, что мы не справимся?

Мор усмехнулся и посмотрел на улыбающуюся Ракетку.

- Справимся, конечно. Нас тут вон какая толпа!

- Тогда какие вопросы? В случае проблем вызовем противника на дуэль и натравим на него нашего шоккера!

Друзья рассмеялись.

- А кстати, Орф! Откуда достижение? Как у тебя это получилось?

- Легко! – пожал плечами шоккер и надулся, попытавшись принять эффектную позу. Упитанное телосложение, впрочем, внесло в его намерения свои коррективы и выглядеть он стал довольно комично. – А если серьёзно, то мне повезло. Я на этом здоровяке собирался свой «Удар в спину» потренировать, а потом мортира перезарядилась, и я подумал, что надо бабахнуть. И тут он – бац! - шлёпается прямо передо мной и глаз его получается как раз напротив дула мортиры. Ну, я на курок и нажал…

Ракетка звонко захохотала.

- Да ты и правда везунчик!

- Используйте свои жетоны. – сказал Крохобор и в руках у него появился бордовый плащ. – Смотрите, какие полезные штуки с них выпадают!

Плащ скрытого оккультизма .

Тип предмета: броня.

Ранг предмета: уникальный.

Уровень предмета 30.

Уменьшает входящий физический и магический урон по вам на 4% и укрывает от внимания противника при нахождении в пещерах и подземельях.

Примечание: эффект Сокрытия не работает вблизи источников освещения.

Ограничение по Классу: нет.

Зачарование: Ловкость +5

Требования: Уровень 25.

- Ничего себе! Дайте два!

- Внимание! – появилось важное сообщение в чате. – Жетон за Владыку используйте сразу! Там плащ с эффектом Сокрытия, он может пригодиться в дальнейшем прохождении!

- Прохождении… - пробормотал Рок и повернулся к своим товарищам. – Зелья ни у кого не закончились? Лечение, маны, защиты?

- Нормально всё. – ответил сразу за всех улыбающийся Светлозар. Он стоял, положив жреческий посох на плечо и рассматривал покрытые грязевыми разводами стены. – У нас их с запасом, вместе же закупались! Ты мне лучше скажи, куда нам дальше? Тут ведь тупик!

- Обыщем. – сказал Ланс. – В таком месте наверняка имеется парочка скрытых проходов. Не просто же так тут сидел один из Владык!

- Надеюсь! – сказал Холод, рассматривая что-то в своём инвентаре. – А то нас там Эсмория ждёт, а мы тут с этими культистами зависаем…

Рок услышал его и неодобрительно покачал головой.

- Уровни лишними не бывают. – сказал он. – Прежде чем ломиться в Эсморию, надо добить хотя бы тридцатые уровни. Чем сильнее мы будем – тем проще справимся! Скажешь, нет?

- Согласен, но… их можно было бы получить и у эльфов. Народ там сейчас с Обновлением разбирается, а мы здесь…

- Кстати об Обновлении, - сказал Крохобор, - вы страничку нашу гильдейскую уже открывали?

- Гильдейскую что?!

- Окно с данными о Гильдии. – пояснил гном. – Отображается после активации новой иконки. Видите, значок, рядом с журналом и картой?

- Ох, ты ж, чёрт… - Холод сделал несколько движений руками и уставился в пространство застывшим взглядом. – Состав, численность, распределение обязанностей, ранги, статус конфликта, гильд-банк, доступные усиления, настройки оповещений, крафт… Вот это да! Не ожидал…

- А я о чём! – довольно кивнул Крохобор. – Ох, чувствую, должность главного гильдейского кузнеца меня ждёт!

- Чего? – Ракетка повернулась и с удивлением уставилась в его сторону. – Профессия? Какая ещё профессия, Бор?! Тебя реальность ждать должна, а не какая-то там профессия! Ты что – забыл, как мы здесь все оказались?

Крохобор смутился и покраснел.

- Ну… Я как-то…

- Это ведь не жизнь! – взмахнула рукой рассердившаяся Ракетка. – Вот это вот всё, Бор! Это игра! Игра, из которой мы пока что не можем выбраться! Всё, что нам сейчас надо – это разобраться с культистами, а потом отыскать Обитель Вечности и уйти! Выиграть в этом проклятом состязании, какие бы черти его, будь они прокляты, не придумали! А ты… – яростно фыркнув, лучница презрительно скривила лицо и отошла в сторону, мгновенно затерявшись среди окружающих игроков.

- Чего это она? – растерянно пробормотал гном. – Я же не против… Вообще не это имел в виду!

- Да ладно. – вздохнув, Ланс положил ладонь на плечо растерянного товарища. – Не переживай. Она же девушка! Более эмоциональна, сильнее переживает… Ситуация ведь и правда неприятная. Я сам, к примеру, стараюсь вообще не думать о том, как тут оказался и что будет, если у меня не получится выполнить это Глобальное Поручение… А теперь представь-ка, каково ей?

- Задание. – тихим и серьёзным голосом произнёс Орф. – Глобальное Задание.

- Не важно! Я просто говорю о том, что…

- Проход! – раздался громкий возглас откуда-то сбоку. – Давайте сюда, тут, кажется, есть проход!

- Задний?

- Подземный, болван! И ты в него отправишься первым!

Проход обнаружился вовсе не в стене, где предполагал Ланс – он скрывался за троном Владыки, который оказался частично полым. За каменной дверцей вниз уводила узкая винтовая лестница.

- Ну? – улыбнулся Финс и оглянулся на стоящих рядом соратников. – Двигаем дальше?

- Конечно! – кивнул Кельт и выкрикнул: - Внимание всем! Строимся! Проход узкий, так что будем идти по два человека!

Следующий этап прохождения подземелья оказался довольно скучным – спустившись по крутой лестнице, игроки попали в самый обычный коридор, где на каменных стенах висели горящие через один тусклые магические светильники. Идти по этому коридору пришлось так долго, что часть игроков заскучала и принялась распевать разнообразные песни.

- Как думаете, - обратился к своим товарищам Ланс. – Чем можно поработить такого Босса, как Владыка Сереброликих?

- В смысле – «поработить»? – удивился Коббальт. – С чего ты взял, что это возможно?!

- Из текста задания, откуда ж ещё! Смотри сам – там написано, что Владык Культа можно поработить или уничтожить для получения дополнительной награды. Вот я и подумал – что надо делать, чтобы заставить такого монстра служить?

- В нашем случае, думаю, ничего. – покачал головой Холод. – Это какой-то альтернативный вариант, у него наверняка масса ограничивающих условий. Владение уникальным артефактом или Умением, или что-нибудь вроде того…

- Ну почему сразу артефактом? Может быть, это вовсе не уникальная возможность и можно просто…

- Нет, Ланс. – внезапно сказал Мор. – Стой. Это всё чепуха. Холод прав – ты сам подумай, как мы здесь вообще появились? В подземелье?

- Ну, как… Взяли задание.

Мор щёлкнул пальцами и кивнул.

- Именно! С тела какого-то ворюги-культиста! Который забрался к нам после того, как ты приобрёл ту странную мебель!

- Да помню я. – отмахнулся копейщик. – Ну и что?

- А то, что это приобретение запустило какой-то скрытый сценарий, благодаря которому у нас и появилась возможность взять вот это задание. Ведь не купи ты тогда зачарованный стол – и всё! Ничего бы этого не было! Нас сюда привела случайность!

Ланс задумался, а Рок внезапно нахмурился и сказал:

- Погодите. Стол… задание… Это что же получается - второй раз по этому подземелью уже не пройти? Оно, выходит, совершенно уникальное? Разовое?

- Ну, да. – согласился Крохобор. – Как говорится, или пан, или пропал.

Идущие вокруг них игроки озадаченно переглянулись.

- Знаете, - произнёс маг-импровизатор Пинкертон. – А я как-то об этом не думал… Тогда выходит, что и предметы, которые мы отсюда принесём – уникальны? Например, плащи!

- Не факт. – сказал Холод. – То же самое может доставаться и в каком-нибудь другом месте. Могу поспорить на что угодно, что эта линейка заданий с Сереброликими не единственная. В том плане, что она в этом Дорнбурге такая не одна и…

- Обалдеть! – закричал кто-то дальше по коридору. – Да что б мне имбой не стать, идите сюда! Смотрите!!

Игроки принялись вытягивать шеи и подпрыгивать, пытаясь рассмотреть, что же там такого удивительного обнаружил безымянный крикун.

- Ладно, парни, потом пообщаемся. – сказал Рок. – Там, кажется, свет – а, значит, и выход.

Но выхода на источающем рассеянный свет участке не оказалось – вместо этого игроки увидели, как пробитый в скале коридор на время превращается в трубу с полупрозрачными светящимися стенами, а внизу под этой трубой кипит сражение между игроками и монстрами.

- Это там крысюки, что ли? – прищурился Светлозар. – Ба! И правда обалдеть! Это же шестой уровень! Та самая пещера, где лежит дневник Хонбира-Путешественника!

- Именно! Она и есть!

- Погодите, а они нас не видят? Эй! Мы тут, наверху-уу!! – один из лучников принялся подпрыгивать и размахивать руками в надежде, что кто-то из игроков снизу его заметит.

- Не майся дурью, – посоветовал ему Крохобор. – Мы все в этой пещере уже были и никаких туннелей под потолком не видели. Так что не загораживай проход, ты всех замедляешь.

- Жалко…

До выхода из коридора игроки добрались через четверть часа – длинный проход закончился, приведя их в невероятно огромную подземную каверну, под сводами которой расположилось древнее захоронение культистов.

- Сокрытая гробница Сереброликих. – прочитал Рок название локации в окошке с Картой. – А вот, похоже, и цель нашего путешествия!

Здание гробницы представляло собой высокий прямоугольник из тёмного камня, вокруг которого раскинулась широкая площадка, с лежащими на ней четырьмя огромными саркофагами. Всё это находилось выше уровня пола каверны, так что к площадке вело около полутора десятков высоких ступеней. По периметру возвышения лежали массивные каменные менгиры и множество расколотых и повреждённых надгробных плит. К подножию гробницы уводила петляющая каменная дорожка.

- Внимание! – мигнуло в чате сообщение от Архитектора. – Без команды никого не атаковать! В стороны не отходить! Куда попало не лезть! Готовимся к бою и пьём зелья! Не забываем про усиления! Ждём отставших!

«Ну, - подумал Рок. – Сейчас случится какая-нибудь внезапная пакость…»

Но он ошибся – до подножия лестницы толпа игроков добралась без препятствий и происшествий.

- И чего делаем дальше? – тихо поинтересовался один из игроков. – Лезем наверх и…

И тут по каверне разнеслись приглушённые удары колокола.

Дон-ннннн…. Дон-ннннн….

Звук был очень медленным и словно тягучим, навевающим ощущение меланхолии и тоски.

Внимание!

Вы обратили на себя внимание Владык Сереброликих.

Примечание: бежать поздно.

- Сомкнуть щиты!! – заревел не своим голосом Финс. – Жрецам и всем, кто может лечить – не спать! Внимание всем! Сейчас полезут!!

Масса игроков пришла в движение – многие выпивали зелья короткого усиления или поливали своё оружие специальным ядом, барды наигрывали короткие марши и воодушевляющие мелодии. Под сводами пещеры заметалось многократно повторяющееся эхо.

БАМ!

Глухой удар послышался откуда-то сверху и все вскинули головы, посмотрев на стоящие на верхней площадке громадные саркофаги.

- Из которого это? Кто-нибудь понял? Из которого гроба?

- Того, что слева! Кажется…

- Нет, я думаю, что…

- Тихо! Слышите?

Бам! Бам!

Звуки ударов доносились уже из двух саркофагов одновременно. Через несколько секунд колокольный звон стих и игроки услышали протяжный скрежет. Крышки двух саркофагов медленно сдвинулись и упали в разные стороны. На какое-то мгновение сделалось тихо.

- Это они сейчас что – все четверо повылезают, что ли? – спросил кто-то.

А затем над каменными гробами поднялись две вытянутые человекоподобные фигуры в развевающихся чёрных лохмотьях. На каждом из Боссов была надета ржавая металлическая маска – та, что слева, изображала кричащего старика, а та, что справа – гримасничающую старуху.

- Мерзость какая! – мелькнуло в чате одинокое сообщение.

«И когда они только печатать успевают?» - подумал Рок, бросая быстрый взгляд в чат и тут же возвращая его к уродливым монстрам.

Владыка Отчаяния.

Младший Сереброликий.

Уровень 37.

Владыка Скорби.

Младший Сереброликий.

Уровень 37.

И тут оба Владыки разом заверещали. Их визг разнёсся по каверне за доли секунды и ударил по ушам не хуже, чем рёв работающей циркулярной пилы.

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Ярость Сереброликих».

Уровень Эффекта: 3/5.

Входящий урон по вам увеличен на 9%.

Длительность: не определена.

- Вот же они сволочи!!

- Бьём!!

И стоящие в первых рядах игроки-воины бросились по широким ступеням вверх. Они выставили перед собой щиты и на какое-то мгновение показалось, что ошарашенные таким напором Сереброликие вот-вот отступят, но… Оба Босса внезапно бросились вперёд, превратившись в размазанные полосы из чёрного дыма. Они пронеслись прямо сквозь плотные ряды игроков, отбросив их обратно на ступени, а затем вернулись к более плотной форме и ударили по не успевшим разбежаться в стороны магам.

- Жрецам не спать! – послышался голос Финса. – Магам включить мозги и пить зелья! А всем остальным – в бой!

Убивать двух Владык культистов пришлось долго – они метались между атакующими их игроками, то и дело превращаясь в туманных призраков, и заключали друг друга в мерцающие сферы силовых щитов, которые не пробивали никакие заклятия.

- Вылечите! Вылечите меня! Кто-нибудь! А-аааа!

- Вы чего творите, демоны? У вас откуда руки растут – из задницы?

- Заткнись, болван, ты даже лечить не умеешь!

- Не трать стрелы, придурок! Ты что – не видишь, что он под щитом?!

Игрокам снова помогла их численность и ещё то, что после гибели одного Владыки второй уже не мог накладывать на себя щит.

- Сдохни!

- Добиваем его, добиваем!

- Кто-нибудь, шарахнете в него посильнее! Да!

- Ур-рааааа!

Внимание!

Младший Владыка Сереброликих повержен!

Младший Владыка Сереброликих повержен!

Ваша награда будет увеличена.

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

- Да-ааааа! Мы это сде…

И тут вокруг игроков появилось несколько сотен белесых призраков. Подняв руки к верху, они раскрыли провалы ртов и завыли, а затем внезапно развоплотились.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 10 секунд…

«Что это за ерунда?» - успел подумать Рок, а затем из-под земли под ногами игроков ударило множество полупрозрачных серых лезвий и длинных пик.

- А-аай!

- Какого чёрта?!

- Откуда это взя…

Внимание!

Вы только что были убиты и теперь ожидаете воскрешения.

Получен Эффект "Мёртв".

Умения заблокированы.

Выжить получилось лишь у тех игроков, что стояли на каменных плитах широкой кладбищенской дорожки – из толпы в почти что две сотни воинов на ногах осталось всего четырнадцать.

- Обалдеть не встать… - протянул Поллоз, обводя толпу едва заметных призраков растерянным взглядом. – Вот это ответочка…

- Это что сейчас было?!

- Эй! Что за дела?

- Меня обратно поднимать кто-нибудь будет, нет?!

Игровой чат наполнился десятками сообщений и строчки поползли вверх с постоянно увеличивающейся скоростью.

- Тихо!! – написал Архитектор и его сообщение замигало, оставаясь на одном месте. – Все, кто выжил – передавайте зелья на ману Жрецам! У кого есть свитки или амулеты воскрешения – используйте! Возвращайте нас! Время может быть ограничено!

Следующий Владыка появился из своего саркофага через минуту после того, как последний игрок вернулся к жизни. Фигура монстра была заключена в тяжёлую броню, а через щели в сочленениях её элементов на землю капало горящее масло. Над рогатым шлемом Босса ярко полыхала шипастая металлическая корона.

- Да когда же эти двуцветные Короны переведутся… - раздражённо пробормотал Ланс.

Владыка Безумия.

Старший Сереброликий.

Уровень 40.

Окинув взглядом лихорадочно готовящихся к бою игроков, Владыка утробно захохотал и собравшиеся почувствовали, как у них закладывает уши.

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Ярость Сереброликих».

Уровень Эффекта: 4/5.

Входящий урон по вам увеличен на 12%.

Длительность: не определена.

- Он явно «физик»! – написал в чате Кельт. – И ещё ближник! Посмотрите на его булаву! Держимся на расстоянии и не подставляемся под удар! По возможности атакуем в спину! Магам и стрелкам – залп!!

- Бьём!!

- Ух-ха-ха-ха-ха!!

Сражение со старшим Сереброликим получилось необыкновенно изматывающим – особых умений у этого Владыки не было, но брони и жизни имелось столько, что убивать его пришлось и долго, и нудно.

- Два часа! – сказал Холод и выпил восстанавливающее зелье, бросая очередной презрительный взгляд на валяющегося в грязи огромного монстра. – Поверить не могу… Да мы сюда добирались быстрее!

- Не ворчи. – бросил пытающийся отдышаться Мор. – Мы за них уже столько опыта получили, что…

- Опыта? – переспросил Орф и глаза его удивлённо расширились. – Кстати! А где мой опыт?! – оглянувшись на поверженного Владыку, он вытащил мортиру и, убедившись, что она готова к стрельбе, приставил её к голове неподвижного колосса.

БАХ!

Мортира коротко рявкнула, а шлем с обломанными рогами немного качнулся. Шоккер удовлетворённо улыбнулся, но затем застыл, и его улыбка исчезла.

- А где… Эй! Я так не играю! Народ – кто-нибудь знает, почему эта зараза никак не сдохнет?!

- Что? То есть как?

- В СМЫСЛЕ??!

Через несколько минут выяснилось, что лежащий на земле Владыка действительно ещё жив и, мало того, его здоровье начинает медленно восстанавливаться. Длинная полоска его жизни с каждой минутой становилась всё более яркой и вскоре начала неторопливо мигать.

- Я думала, что он очень лёгкий и поэтому опыт за него не положен, – сказала Ракетка, - а он, оказывается, ещё жив!

- Не просто жив, - поправил её хмурый Кельт. – Но ещё и скоро очнётся.

- Не скоро. – возразил Линк. – Смотри сам – если приглядеться, у него отображается около двух процентов здоровья. Так что встанет он часа через полтора, как минимум!

- Здесь главное слово – «встанет»! – недовольно покачал головой Кельт. – А какого, скажите мне, чёрта он это сделает, если мы его только что победили?

- Может, из него надо сделать раба?

- Чего?!!

Удивлённые взгляды игроков пересеклись на задумчиво нахмурившемся шоккере.

- А что? – озадаченно моргнул тот. – Так в задании написано, я ничего не придумал!

- Написано, да… - подтвердил Рок. – И как же ты собираешься это делать?

- А давайте его осмотрим. – предложила Ракетка. – Может, на нём какой-нибудь рубильник есть? Дернем его, и он отрубится окончательно!

Собравшиеся вокруг лежащего Босса игроки расхохотались.

- А что – идея… - внезапно отвлекшись, Финс указал на кого-то рукой и рявкнул: - А ну, стоять!! Куда полез?!

Поднявшийся на две первые ступени лестницы разведчик остановился и замер.

- А почему нет, Финс? Я сейчас в невидимость уйду и…

- Ты сейчас из рейда уйдёшь, а не в невидимость! – поддержал товарища Кельт. – У тебя есть гарантия, что, поднявшись туда, ты не разбудишь оставшегося Босса? Нет? Тогда спускайся и помоги обыскать вот этого громилу!

Несколько минут игроки осматривали заляпанные грязью латы Владыки, а затем Ракетка воскликнула:

- Ой! Смотрите, а тут какая-то надпись! На шлеме! Прямо на лбу! Надо его перевернуть, а то с такого положения непонятно…

- Так, хватайтесь за него все! Приподнимаем! И-иии, р-раз!

БУХ!

- Готово!

- Ну и? Что там у него нацарапано?

- Чепуха какая-то… - смешно поморщилась наклонившаяся над головой Босса лучница, и с выражением прочитала:

- Монстр, чья жизнь во служении Смерти,

Будет повержен однажды, поверьте,

Линия жизни свой крест обовьёт,

Молот обычный ту жизнь оборвёт.

Игроки озадаченно переглянулись.

- Ну, хорошо, - проговорил неслышно подошедший Архитектор. – Перед нами явно какой-то ребус. Загадка. Там ещё что-нибудь есть?

- Ничего. Только надпись выгравирована и крест над ней нарисован. Стилизованный…

- Крест… - повторил Архитектор и пробормотал: - Не иначе тот самый, который обовьёт линия жизни…

- Я думаю, что там его уязвимая точка. – сказал Линк и, когда все посмотрели на него, пояснил: - Смотрите сами – тут написано про некий крест, на который завязана линия жизни, а ещё про молот, который эту самую жизнь оборвёт. Очевидно же, что нужно найти молот и ударить им по этому кресту!

- Всем! – написал в чат важное сообщение Архитектор. – У кого есть молоты и любые молотки – подходите к Владыке и бейте его по шлему! В том месте, где нарисован крест, рядом с надписью! Быстро!

Через несколько минут полумрак каверны наполнился дробным перестуком, а ещё через пятнадцать минут воцарилось озадаченное молчание.

- Нет. – сказал напряжённый Финс. – Мы, наверное, что-то неправильно поняли.

- А может быть, по нему надо ударить его же собственным оружием? – предположил кто-то из воинов с двуручным молотом. – У нашего может не хватать веса…

- Чепуха! – отмахнулся от предложения Кельт. – Во-первых, у него оружие - не молот, а палица, а во-вторых – тут же ясно сказано, что нам нужен самый обычный молот.

- Ну, тогда… Гм. Не знаю.

- Вот и я тоже не знаю.

Игроки принялись переглядываться и бросать задумчивые взгляды на последний оставшийся саркофаг. Шкала здоровья Владыки Безумия медленно заполнялась.

- Стоп. – внезапно пробормотал Финс и хлопнул себя рукой по лбу. – Стойте! Я, кажется, идиот!

- Серьёзно? – прищурился Кельт. – И почему ты подумал об этом только сейчас?

- Молот! – продолжал, не обращая внимания на товарища, Финс. – Обыкновенный молот! – с этими словами он открыл свой инвентарь и вытащил оттуда примитивный металлический молоток.

Повреждённый молот Фартукка .

Ранг предмета: Сюжетный.

Необходим для выполнения определённого задания.

Некогда добротно выполненный, сейчас этот молот погнут и потускнел. Кто знает, что за судьба настигла его владельца…

- Эй! – обрадовался Кельт. – Так это же та самая болванка, которой в тебя бросался тот странный монстр! Как там его звали? Младший брат, кажется? Или нет?

- Маленький брат, Кельт. – поправил его Финс и, подойдя к Владыке, коротко замахнулся. – Хоп!

Пол от удара погнутого молотка о шлем Владыки Безумия вздрогнул, а где-то наверху раздались раскаты далёкого грома. Глаза поверженного Сереброликого на мгновение загорелись оранжевым светом, но тут же потухли, и он стремительно рассыпался чёрным пеплом.

Внимание!

Старший Владыка Сереброликих повержен!

Ваша награда будет увеличена.

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

- Йе-ееееесть!

Игроки разразились радостными криками, а свет вокруг них словно померк и перед глазами каждого из них появилось яркое подвижное изображение…

Они увидели, как незнакомый им человек в одежде ремонтника городских служб сидит на каменном обломке в плохо освещённой пещере и ведёт беседу со странным, сильно сгорбившимся существом. Вслед за этим мелькнула картина того, как они обнимаются, и игроки увидели всё того же ремонтника, но уже одного, стоящего посреди широкого коридора. Человек поворачивался из стороны в сторону и явно прислушивался к какому-то далёкому шуму.

Вот он крадётся вниз по узкой лестнице, потом пробирается по какому-то лазу… Вот перед ним появляются несколько культистов, позади которых возвышается фигура Владыки Безумия и тот вскидывает когтистую руку… Незнакомца окатывает мутновато-зелёной волной какой-то поганой магии и он кричит… Снова коридоры… Каналы с мутной водой… Покрытые светящейся плесенью туннели… Последним, что увидели игроки, было изображение обычной металлической двери в конце какого-то узкого коридора. После этого видение оборвалось и всё исчезло.

- Ох… Я это один сейчас видел или мы все?

- Все, дружище, все. Всё в порядке.

- Слушайте, а это ведь был тот самый хмырь из того задания…

Внимание!

Задание "Потерянный во мраке" выполнено!

Вы узнали судьбу несчастного рабочего и отомстили его убийце.

Награду за задание можно получить в здании Городского Совета города Дорнбурга.

- Поверить не могу… - покачал головой Кельт. - А я уже и забыл про то, что молоток был квестовым предметом. Чёрт побери, Финс, как ты про него вспомнил?

- Сам не знаю. - пожал плечами Финс. - Просто подумал, что…

- Ы-ыыыыхх-х-х-х-хх…

Бом!

- С-с-с-сс… В-в-в-в-ве-еет…

Бом!

Игроки обернулись как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как крышка последнего саркофага неторопливо возносится вверх и тяжело валится на каменные ступени. Раздался грохот, во все стороны брызнула каменная крошка.

- Вот же дерь… - начал говорить Орф, но изящная ладошка Ракетки с твёрдостью запечатала ему рот.

- Не ругайся, пушистый. - произнесла она, не отрывая, впрочем, взгляда от поднимающегося из гроба Владыки.

Последний Сереброликий был громаден. Его фигура оказалась настолько большой, что было не очень понятно, как он умещался в довольно тесном пространстве своего саркофага. Гигант был заключён в угрожающего вида тяжёлую броню, с торчащими во все стороны шипами и рёбрами жёсткости, а над головой его светилась призрачная корона. В воздухе вокруг него медленно кружились завитки мерцающего тумана.

Владыка Ужаса.

Старший Сереброликий.

Уровень 50.

Окантовка вокруг имени Босса была одноцветной и имела насыщенный рыжий цвет.

- Оранжевая Корона! - послышался сдавленный возглас кого-то из игроков. - Пятидесятого уровня! Да это же нереально!

Чат молчал. Игроки начали медленно пятиться. Медленно поворачивающий голову в разные стороны последний Босс выглядел настолько грозно и неприступно, что желающих бросаться в самоубийственную атаку не находилось.

- Проклинаю-уу… - разнёсся по залу тихий шёпот Сереброликого.

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Ярость Сереброликих».

Уровень Эффекта: 5/5.

Входящий урон по вам увеличен на 15%.

Длительность: не определена.

Старший Сереброликий медленно пошёл вперёд и от каждого его шага земля под ногами мелко вздрагивала. Обогнув саркофаги, он ступил на лестницу и принялся неторопливо спускаться, подняв руки и вытянув их в разные стороны. Громадный двуручный меч в правой руке монстра тускло блестел, а на тронутом патиной лезвии сияли зеленовато-синие руны.

Вокруг сделавших несколько шагов назад игроков послышались тихие шепотки и из земли полезли многочисленные неупокоенные. Скелеты, зомби, высушенные вампиры и прочая нежить. Все они имели двадцать девятый уровень.

- Да к чёрту! - выкрикнул какой-то лучник и в воздухе просвистела стремительная стрела. Ударив Владыку в центр нагрудника, она срикошетила куда-то в сторону, а перед игроками мигнуло короткое сообщение:

Отражение!

Объект невосприимчив к атакам этого типа.

- Быть этого не может… - просипел Финс, а Архитектор отдал короткий приказ и в приближающегося Сереброликого ударило несколько магических молний.

Отражение!

Объект невосприимчив к атакам этого типа.

- Капец. - коротко сказал Кельт, бросая взгляды на окружившее их войско из нежити. - Парни, рад был со всеми вами познакомиться. Жаль, что не получилось пройти это подземелье до…

- У-уби-ийца-аа!

Владыка сбился с шага и застыл, а игроки вздрогнули и принялись вертеть головами в разные стороны.

- А? Кто это сказал? Откуда?

- Что это был за крик?

- Ещё один монстр?

- Кто это та-аам? Кто это у нас-с здес-сь шляетс-сся? - голос доносился со стороны входа в каверну. - Такой ва-ажны-ыыый… Такой гро-оз-зныый… У-убийца-ааа!!

Тут мимо опешивших игроков пронеслась стремительная сгорбленная фигура. Несуразно согнутое существо перемещалось настолько быстро, что никто не успел его как следует рассмотреть. И только имя его оказалось отлично знакомым.

Маленький Брат.

Забытый смотритель нижнего уровня.

Уровень 55.

Важный Эффект: В ЯРОСТИ!

- Эй, это же…

Неказистый Маленький Брат тем временем налетел на Сереброликого и с такой силой ударил того в грудь, что Владыку Ужаса отбросило на каменные ступени.

- Ра-ааааааа-аа!

Взревевший с неожиданной силой человекоподобный коротышка запрыгнул на слепо отмахивающегося от него Владыку и вцепился в его шлем, после чего оторвал его вместе с головой и со зловещим хохотом запустил импровизированным снарядом в далёкую стену.

- У-убийца-ааа!! Моя-а ва-ажнос-сть!

Сделав несколько быстрых непонятных движений, он принялся рвать броню обезглавленного противника голыми руками и она заскрипела, ломаясь и разваливаясь под напором его когтей.

- Ы-ыыыыи-иии…

Завыв на высокой ноте, Маленький брат спрыгнул с тела Сереброликого ичерез мгновение же куда-то исчез, а удивлённые игроки уставились на то, что осталось от казавшегося непобедимым противника.

Владыка Ужаса.

Старший Сереброликий.

Уровень 50.

Важный Эффект: Лишён силы путём обезглавливания.

Смертен!

Время до восстановления способностей: 4 часа…

- Бе-еееееей!!!

@ @ @

- Да ну его к чёрту! - плюнул Ланс и выпил последнее оставшееся в инвентаре зелье восстановления. - Надоело!

Прохождение подземелья Сереброликих непозволительно затянулось - последнего оставшегося из их Владык они убивали уже полтора часа, но очки здоровья у потерявшего голову противника никак не заканчивались.

- Бессмертный он, что ли?

- Поднимите кто-нибудь Архитектора, у него урон выше, чем у нас вместе взятых!

- Сам поднимай, у меня зелья маны давно закончились! Как я вас после этого лечить буду?!

- Эй, ты, скоти…

БАМ!

- Ещё один в минус… Слушайте, парни, заканчивайте уже подставляться, а? Мы его такими темпами до вечера ковырять будем!

- А почему парни? Я вообще-то девушка!

- Да при чём здесь ты?! Ты вообще - лучница! А я с этими идиотами разговаривал, которые от атаки слепого Босса уклониться не в состоянии!

- Кстати, а почему наша лучница не стреляет?

- Потому что у вашей лучницы стрелы ещё полчаса назад кончились! И как только она найдёт хотя бы одну целую - ты узнаешь об этом первым!

- Народ, у меня дебафф от Усталости… У кого ещё есть зелья на Выносливость - подкиньте, сколько не жалко, а?

- Держи!

- О! Спасибо! Ну, сейчас я ему дам!

Из немалой толпы в две сотни игроков в живых осталось всего сорок четыре человека. Они бегали по площадке вокруг гробницы и её окрестностям, уворачиваясь от магических и прочих атак Владыки Ужаса, а тот гулко топал своими сабатонами и размахивал мечом, то и дело задевая лезвием по густо наваленным на земле останкам.

- Это ещё хорошо, что мы нежить перебили в первую очередь, - устало усмехнулся Линк, - а то представляете, что бы тут иначе творилось?- договорив последнюю фразу, маг оценил количество успевшей восстановиться магической энергии и ударил по Боссу искрящимся Ледяным Потоком. Владыка Ужаса тут же покрылся толстым слоем изморози и постепенно застыл.

- Смотри-ка - заморозка сработала!

- Давай ещё один раз такую же штуку - и…

И тут пол под ногами игроков вздрогнул. Подул непонятно откуда взявшийся ветер, а по закованной в лёд фигуре Сереброликого поползла сеть стремительно расширяющихся трещин. Вслед за этим по глазам ударила яркая световая вспышка.

Внимание!

Последний Владыка Сереброликих повержен!

Ваша награда увеличена.

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +15 Очков Характеристик!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

- Да-ааа!

- Есть!!

- Победа!!!

Внимание!

Задание "По следу культистов" выполнено!

Награда будет увеличена в соответствии с полученными достижениями и размещена в вашем инвентаре.

Поздравляем!

Ваши боевые свершения столь велики, что на них обратили внимание высшие силы!

Вами получено воинское Достижение "Воитель света"!

Вами открыто Специальное Умение "Полуночная звезда"!

Вами получено скрытое Достижение "Инквизитор"!

Вы получаете Уникальную Особенность "Фанатизм"!

На вас не действуют проклятия нежити и негативные эффекты от тёмной магии, при условии, что уровень их источника не превышает ваш собственный.

Дополнительно: нежить и нечисть равного вам уровня и ниже игнорирует вас до тех пор, пока вы не нанесёте первый удар.

Примечание: Шкатулка Вершителя размещена в вашем инвентаре.

Игроки, не ожидавшие такого количества сообщений, ошарашено замолчали.

"А про какую шкатулку идёт речь?" - задумался Рок.

В следующее мгновение перед его лицом возникло очередное красочное видение…

Картинки и образы сменяли друг друга с большой частотой, складываясь в историю о том, как увлёкшиеся не самым популярным магическим учением люди потеряли свои души и превратились в бездушных чудовищ, принёсших на подконтрольные им земли лишь войну и неисчислимые разрушения.

Игроки увидели огромный зелёный остров и высокие скалы, а также грациозные дворцы и затерянную в дремучих лесах угрюмую цитадель. Они увидели, как воины в красивых доспехах сражаются с наступающей на них ордой нежити, а седобородые маги творят какой-то магический ритуал, укутывая большую половину острова громадной светящейся полусферой.

После этого перед ними снова появилась уже знакомая угрюмая цитадель, но остров, в глубинах которого она находилась, преобразился - теперь он был значительно меньше и производил впечатление большого могильника.

Последнее видение было странным - игроки увидели широкий круг, внутри которого находилось множество кругов поменьше, и на каждом из них был нанесён какой-то рисунок. Непонятные значки, закорючки и множество мелких картинок - всё это складывалось в единое, хотя и не до конца понятное изображение.

"Где-то я это уже видел", - подумал Рок и тут видение сменилось неожиданным, но весьма лаконичным сообщением:

Внимание!

Вы только что были убиты и теперь ожидаете воскрешения.

Получен Эффект "Мёртв".

Умения заблокированы.

Артефакты заблокированы.

Мгновенное перемещение невозможно.

Получен Эффект "Чистилище".

Вам доступна соответствующая локация.

Невериум многогранен!

Глава 3. Свет обновления

- Эй! - воскликнул Орф и его голос далеко разнёсся под высокими сводами Чистилища. - Куда?! Там же ещё гробница неразграбленная осталась!

Мор хотел что-то ему ответить, но не успел - мир вокруг них мигнул и двойная группа, в которой состояли пятеро друзей, очутилась на узкой незнакомой улочке. Дома вокруг имели по три этажа и были густо оплетены вьющимися растениями. Из-за крыши справа выглядывало ярко сияющее солнце.

- Где это мы? - недоумённо оглянулся Шестипёр, всё ещё сжимая в руках оружие. - В Дорнбурге уже, что ли?

- Да. - подтвердил Мор. - Карту откройте - мы на северной окраине. Вон там, за домами, есть площадка телепорта…

- Парни! - жрец по имени Поллоз открыл свой инвентарь, да так и застыл, не отрывая глаз от его содержимого. - Не знаю, как вы, а мне срочно нужно прогуляться к Аукциону. Боб, ты как - со мной?

- Конечно!

Группа распалась. Поллоз с Боббером удалились в сторону Аукциона, а остальные - на центральную торговую площадь.

На тихой улочке осталась лишь пятеро друзей, Ракетка и Крохобор.

- Так. - сказал гном Крохобор, бросая косые взгляды в сторону лучницы. - У кого какие планы?

- Сначала распределяем очки характеристик, затем разбираемся с наградами за задания, а потом двигаем к эльфам. - сказал Холод. - Думаю, что…

- Ой! - Ракетка громко взвизгнула и тут же прикрыла рот рукой. - Ой…

- Что случилось?

- Шкатулка… - медленно произнесла девушка. - С наградой…

- Шкатулка? Ну и что? - открыв инвентарь, Орф деловито осмотрел сваленные в него предметы. - Ого! Откуда у меня семьсот золотых? Приятно! Кости, броня, черепушки, шкатулка… О!

Шкатулка Вершителя.

Ранг предмета: Великий.

Содержимое: награда за великие свершения.

Активация данного предмета позволяет получить в своё распоряжение одну произвольную награду, соответствующую уровню вашего подвига.

- Награда великого ранга… - пробормотал Ланс. - Народ, да это же предметы чёрного цвета! Мы такие в лавках по миллиону золотых видели!

- Если не больше. - согласно кивнул Рок. - Слушайте, а это не дисбаланс? Вдруг мне отсюда такой же клеймор выпадет, как тот, ну… помните, на красной стойке у оружейника? У него же урон чудовищный! Я таким Мокрозавра за четыре удара разделаю!

- Именно поэтому такое тебе не выпадет. - тут же покачал головой Холод. - Ну, сам представь - стали бы нам выдавать подобные вещи за…

- Смотрите. - перебила его Ракетка.

- А? На что?

И тут в руках у девушки появилось крохотное существо, напоминающее большого кота и сову одновременно - голова у него была птичья, с коротким загнутым клювом, а тело покрыто перьями и густой шерстью. Существо передёрнуло короткими крылышками и выпустило из кошачьих лапок короткие когти. На друзей уставились два огромных пронзительно-синих глаза.

- М-миак! - пискнуло создание и перевело взгляд на хозяйку. - М-миук!

Малый императорский грифон.

Персональное средство передвижения.

Ранг: Великий.

Уровень 1.

- Это… маунт? - несмело поинтересовался Орф.

- Да. - подтвердила Ракетка. - Летающий.

- В таком случае я желаю получить замок! - воскликнул Орф и быстрым движением открыл собственную шкатулку. - Ну!

Несколько секунд все молчали и ждали продолжения.

- Ну? - спросил наконец Крохобор. - И? Что у тебя там? Замок?

Вместо ответа Орф сунул лапу в шкатулку и вытащил оттуда небольшое лохматое существо.

Белый мимик.

Персональный спутник.

Ранг: Великий.

Уровень 1.

- Питомец! - усмехнулся Холод. - Надо же, какой лохматый! А что он умеет?

- Сейчас посмотрим. - посадив питомца себе на локоть, Орф внимательно посмотрел на него и скомандовал: - Кусь!

- Эй, Орф! - засмеялась Ракетка. - Я не думаю, что…

Мимик издал громкий писк и спрыгнул на землю, после чего приподнялся на коротких лапках и быстро оббежал вокруг всей компании.

- Ничего себе, у него скорость! - воскликнул Крохобор, наблюдая, как оседает поднятая шустрым питомцем пыль. – Его теперь можно на гонки фор…

В этот момент мимик внезапно остановился и прыгнул прямо на гнома, вцепившись в круглую пряжку его ремня. Игриво заворчав, он быстро перебежал на поднятую руку и спустя мгновение с хрустом впился в указательный палец.

- А-аааааа! - завопил гном. - Ах ты, сволота лохматая! Брысь!!

Все громко расхохотались.

- Чего смеётесь? - потряс рукой укушенный Крохобор и неприязненно посмотрел на прячущегося в ногах у шоккера пета. - Знаете, какие у него зубы?!

- Хочешь, я тебя подлечу? - спросил Мор.

- Нет! - отказался гном и неожиданно широко улыбнулся. - У меня есть идея получше… - с этими словами он достал и тут же открыл свою шкатулку. - Оп!

- Давай, хвастайся уже, - кивнул Рок, - потом и мы тоже свои откроем.

В руках Крохобора появилась небольшая поясная сумка.

Вещмешок жадного великана.

Ранг предмета: Великий.

Объём: не ограничен.

Особенность: помещённые в вещмешок предметы теряют вес.

- Гном по имени Крохобор с бесконечным инвентарём… - с иронией произнёс Холод. - А знаете, друзья, в этом что-то есть!

Счастливый Крохобор рассмеялся одним из первых.

- Ну, кто следующий?

Рок извлёк из шкатулки двуручный меч.

Клеймор Веков .

Тип предмета: меч.

Ранг предмета: Великий.

Уровень предмета 33.

Масштабирующийся.

Дальность применения: ближний бой.

Урон: 1500 - 5000

Ограничение по Классу: возможность использования ограничена наличием специализированных умений.

Зачарование: Сила +50

Требования: нет.

Примечание: не может быть передан, украден, продан или утерян.

Этот древний меч был выкован в те далёкие времена, когда по земле ещё ступали легенды…

- Я даже не знаю, что сказать… - протянул Ланс. - Поздравляю?

- Соберём народ с таким оружием, - сказал Крохобор, - и доберёмся до Обители Вечности за один день!

Мор взглянул на гнома и усмехнулся.

- Было бы здорово. Жаль, что одним оружием такие задания не решить…

- Чёрный меч… - сказал Рок, держа оружие в вытянутой руке перед собой. - Поверить не могу… Масштабирующийся предмет великого ранга!

- Потом налюбуешься! - хлопнул его по плечу Холод, а затем извлёк из своего инвентаря чёрную лакированную шкатулку. - Итак…

Корона Безмолвия .

Тип предмета: броня.

Ранг предмета: Великий.

Уровень предмета 33.

Масштабирующийся.

Многократно увеличивает поражающую способность навыков заклинателя и снижает затраты на их использование.

Увеличение урона: ×7

Снижение стоимости: 50%

Ограничение по Классу: возможность использования магии.

Зачарование: Интеллект +50

Требования: нет.

Когда-то давно эта корона украшала голову великого мага Сантана Хейнхельма, по прозвищу Леденящая Пустошь.

- Ну… - на лице у мага появилась улыбка. - Это, конечно, не меч…

Ланс повернулся к Мору и толкнул его локтем.

- Вместе?

- Давай!

И они открыли оставшиеся шкатулки.

- Что там? - спросил любопытный Орф. - Давайте уже, показывайте, не томите!

- Смотри!

Покоритель .

Тип предмета: копьё (древковое оружие).

Ранг предмета: Великий.

Уровень предмета 33.

Масштабирующийся.

Дальность применения: ближний бой.

Урон: 2500 - 4000

Ограничение по Классу: возможность использования ограничена наличием специализированных умений.

Зачарование: Ловкость +50

Требования: нет.

Примечание: не может быть передан, украден, продан или утерян.

Легенды гласят, что силе этого копья покорялись целые континенты.

- Тут ещё скрытые характеристики имеются. - сказал Ланс. - Есть подпись, что они откроются при выполнении определённых условий и достижении требуемого уровня.

- Дополнительные зачарования! - кивнул Рок. - Точно! Мы же слышали, что оружие такого уровня автоматически улучшается…

- Мор, - окликнула Ракетка застывшего у стены дома заклинателя. - А у тебя - что?

- Кольцо.

- Всевластия, надо полагать?

Прищурившийся Мор не понял, о чём говорит Холод, но рассмеялся.

- Лучше!

Лик Сноходца .

Тип предмета: кольцо.

Ранг предмета: Великий.

Уровень предмета 33.

Масштабирующийся.

Наделяет носителя иммунитетом к магии обездвиживания и контроля.

Наделяет носителя сопротивлением к магии.

Наделяет носителя Зеркальным Щитом.

Сопротивление к магии: 50%

Зеркальный Щит (эффект): каждая вторая магическая атака отражается в сторону её источника.

Ограничение по Классу: нет.

Зачарование: Мудрость +50

Требования: нет.

Ходят слухи, что первый владелец этого кольца получил его в обмен на собственную душу у великого сумеречного князя Инкао.

- Где бы нам ещё таких шкатулок достать… - проговорил Рок. - Представляю, что…

- Архитектор пишет. – перебил его Крохобор. – Просит залезть в настройки и отключить отображение название Гильдии.

- Зачем?

- Из-за Великих предметов. Оружие, кроме вас с Лансом, получил только один человек, но кольца, инвентари и маунты есть у многих. Это уже не скрыть – остальные на больших улицах появились, а не так, как мы…

- И что? – Рок нахмурился. – Я что-то не понимаю…

- Он не хочет привлекать внимание к «Стражу». – пояснил Крохобор. – Наличие таких предметов у игроков – это существенное усиление любой Гильдии! Стоит ли рассказывать всему городу, что оно у нас есть?

- А почему нет? – спросил Холод. – Это же такая реклама!

- Угу, реклама. И к чему она приведёт? – с иронией уточнил гном. – К нам ломанутся не те, кто хочет бить мародёров и добраться до Обители, а любители халявы и бесплатных «паровозов»!

Холод задумался.

- Гм. Тоже верно.

- А вообще, забавно получается. – сказала Ракетка, держащая на руках своего грифона. Маленький маунт вертел головой по сторонам и смешно разевал клюв в попытках поймать пролетающих насекомых. – Смотрите – в награду за божественное задание тоже обещали выдавать питомцев, но на практике этого не случилось. Помните - ивент такой был, с появлением странного монстра на площади?

- Помним. – кивнул Рок и задумчиво почесал затылок. – Нам, кажется, действительно предлагали награду на выбор…

- Вот только выбора на самом деле никакого не было! – сказала Ракетка. – Серьёзно! Я тогда экспериментировала с вариантами… Большинство пунктов были недоступны. Не было в игре ни питомцев, ни скакунов. А сейчас, после этого обновления – всё появилось!

- Мы поняли, о чём ты. Но не стоит путать большой ивент с наградой за уникальное достижение. – покачал головой Мор. – Это неверно. То задание, о котором ты говоришь, было всеобщим. И награду за него получили все, кому повезло оказаться на площади. А цепочка Сереброликих – это эксклюзив. Мы ведь, теоретически, могли выполнять это задание сами и ни с кем не делиться!

- И не прошли бы дальше большой толпы из культистов.

Мор улыбнулся и кивнул.

- Это да. Повезло нам, что мы не жадные.

- Вы закончили?

Друзья повернулись и посмотрели на шоккера, который вертел в лапах карту Дорнбурга.

- Пожалуй. – ответил Рок и уточнил: – У тебя есть какое-то предложение?

- Есть. Предлагаю пройтись по лавкам и как следует закупиться! У меня броня на несколько уровней устарела и то же самое я мог сказать о вас! А перед лавками забежим на Аукцион, выставим всю эту чепуху вроде ингредиентов…

- Одну минуту! – поднял руку Холод. – Давайте для начала посмотрим, что там за особое Умение нам досталось и определимся, что будем делать с заколдованным столом нашего Ланса.

- Умение? – переспросил Крохобор. – Ох, чёрт, а я уже и забыл…

Через минуту выяснилось, что специальное Умение «Полуночная звезда» создаёт висящий над головой заклинателя яркий шар, свет которого ослепляет противников и увеличивает вероятность обнаружения тайников и скрытых проходов. Не говоря уже о том, что он отлично подсвечивает окружающее пространство.

- Холод, а что ты хотел сделать со столом? – спросил Ланс. – Мы ведь так ничего и не узнали…

- Что значит – «не узнали»? – удивился Холод. – А картинка из видения про Сереброликих? Ну - та, которую показали последней… Ничего не напомнила?

Игроки переглянулись.

- Точно! – вдохнул Рок. – Рисунок! Нам же показали, как выглядит собранная головоломка!

- Парни… - начал Крохобор, а Ракетка воскликнула:

- О каком столе вы, во имя всего святого, говорите? И при чём тут ребус?!

- Тут дело такое… - сказал Рок. - Помните, мы упоминали о том, откуда получили задание на Сереброликих?

- Ну да, - подтвердил Крохобор. – С тела какого-то ворюги, который забрался в ваш дом, пока вы спали. И что?

- А то, что искал он скорее всего… - и Рок рассказал гному и лучнице про зачарованный стол, на поверхности которого проявляется необычного вида головоломка.

- Так во-от оно что. – понимающе протянула Ракетка. – Завершённое задание Владык подбросило вам отгадку для вашего ребуса!

- Да. Заглянем, посмотрим?

- А может, потом?

- А почему не сейчас?

- У меня в инвентаре одна-единственная свободная ячейка осталась. – сказал Рок. – А помимо этого, я не хочу бросаться в ещё одну авантюру до того, как поменяю нагрудник на что-нибудь более достойное. В этом Орф прав!

- Ладно…

Посещение преобразившихся торговых лавок и обновлённого Аукциона затянулось почти до обеда, после которого пятеро друзей вернулись в свой дом на Заводной улице и уселись за стоящий в гостиной одинокий стол. Ракетки и Крохобора с ними уже не было - они остались на торговой площади, осматривать увеличившийся ассортимент.

- Негативный Эффект от Усталости появился. – сказал Холод. - У меня одного?

- У меня тоже. – заметил Орф.

- И у меня тоже.

- И у меня.

- Надо поспать хотя бы пару часов. – сказал Рок. – Как раз подождём, пока остальные не подтянутся.

- Согласен. – поднял руку Ланс. – Но прежде, чем все разойдутся - у меня вопрос.

- Какой?

- Остальным игрокам из Гильдии про стол рассказывать будем?

- А что ты хочешь им рассказать? – удивился Орф. – Когда мы и сами ещё ничего толком не знаем?

- Мне тоже кажется, что это преждевременно. - сказал Мор. - Если получим интересное задание - сообщим. А так вот, на пустом месте… не стоит.

- В таком случае – спать!

К сожалению, выспаться как следует у пятерых друзей не получилось – их разбудил Крохобор, постучавший в дверь рукоятью своего двуручного молота.

- Ну где вы там? – вопил он, заглядывая в окна первого этажа. – Позасыпали все, что ли?

- Ты, Бор, не поверишь, но ты угадал. – открыв дверь, Мор пропустил гнома и лучницу внутрь дома. – А вы почему такие бодрые? У вас эффект Усталости что – не появлялся?

- Держи!

Мор повернулся и взял протянутое ему зелье. Жидкость внутри маленького вытянутого флакона имела насыщенный янтарный цвет.

- Красивая алхимия. И что с ней надо делать?

- Пить! – Ракетка рассмеялась и села на один из стульев. – Это концентрат из зелья восстановления Выносливости. Снимает эффект Усталости один раз в двадцать четыре часа.

- Удобно. – оценил Мор и убрал зелье в свой инвентарь. – пригодится, спасибо. Дорогое?

- Два золотых. – ответил гном. – Но оно того стоит! К тому же – нам за ваших Сереброликих столько золота отвалили, что…

- Да! – воскликнула лучница. – Кстати о валенках!

- Валенках? Каких ещё валенках?

- Таких, которыми я вас закидаю, если вы не расскажете всё то, что пообещали! Я ведь ничего не забыла! Кем было то чудовище, с которым вы тут вчера разговаривали? Ну?!

- Вспомнила всё-таки! – притворно вздохнул Мор. – Ладно уж, что с тобой теперь делать. Слушай…

За последующие пять минут, пока не спустились все остальные, он подробно рассказал обо всем, что они знали про необыкновенного летучего Мыша.

- Демон, значит… - почесал бороду Крохобор. – На службе у местного Великого Мага… Ну, дела-а…

- Мне больше интересно, для чего ему понадобился мой артефакт. – сказал Холод. – Нет, мне-то самому он был без надобности, но просто странно…

- Хочешь, я тебе ещё несколько странностей расскажу? – спросил Крохобор.

- Давай.

- В городе появилась новая волна игроков. – сказал гном и обвёл взглядом всех собравшихся. – Приходят группами с разных сторон – так, как это было и с нами.

- Серьёзно? – переспросил Орф. – То есть набор игроков на это странное испытание продолжается?

- Очевидно, да. Причем на этот раз много тех, кто играет другими расами – шоккерами, эльфами, полуросликами, дафлингами…

- Дафлингами? Это ещё кто такие?

- Гиганты. Ну или полугиганты, я толком не разбирался. Здоровяки, в общем.

- Понятно. И всё это разнообразие появилось после Обновления…

- Да.

- Выберемся. – сказал Рок и уголки его губ дрогнули в слабой улыбке. – Раз новые игроки всё ещё пребывают, то это не сбой в работе оборудования, а действительно какой-то конкурс или ивент. Выберемся!

Игроки переглянулись и приободрились.

- Да уж, - проговорил Ланс. – Не хотелось бы застрять в этой игрушке надолго. Я, правда, про нормальный мир почти ничего не помню…

- Погоди, Ланс, - прервал товарища Холод. – Про нормальный мир будем вспоминать, когда до Обители доберёмся. Что там снаружи ещё интересного, Бор?

- Много всего. – ответила вместо гнома Ракетка. – Вы зря после торговой площади домой убежали, на самом деле – у Городского Совета такая толпа! Доска с объявлениями преобразилась – с неё теперь любое задание можно взять. Ремесленное, гильдейские репутационное…

- Гильдейское? А от каких Гильдий?

- Представьте себе – игровых! Тут, в городе, Гильдия Стражей появилась, и ещё Воинов. Маги, опять же, Стрелки… Всех не перечислить.

- Обалдеть можно! И правда рано ушли. Это всё?

- Куда там! – хохотнул гном. – Мы ещё даже половины не рассказали!

- Именно! В игре Календарь Событий появился!

- Где?!

- Открывайте Журналы. Рядом с разделом Божественных Наград и Поручений новые значки видите?

- Да… Ох, ты ж, ё…

- Понравилось?

Открывшие окно игрового Календаря игроки с удивлением узнали, что за окнами стоит середина последнего весеннего месяца, а несколько дней назад в соседней Эсмории стартовало масштабное событие «Проклятие Белого Леса».

- А на следующий месяц почему ничего не расписано?

Крохобор усмехнулся и пожал плечами.

- Кто знает? Может быть, отпущенное время закончится и нас всех выкинет обратно в реальный мир?

Мор укоризненно посмотрел на гнома.

- Не смешно.

- А ещё вокруг города, говорят, новые подземелья появились. – сказала Ракетка. – Данжи, значит. Пещеры какие-то, всякое такое.

- Когда вы это успели узнать? – удивился Ланс.

- Из чата и разговоров. – ответила лучница. – Говорю же – у Городского Совета столпотворение до сих пор, народ обсуждает куда бежать – в данжи, или в Эсморию.

Рок фыркнул.

- Вот как так-то, а? Какие ещё, к чертям, данжи? В Эсморию надо двигать, к эльфам! Искать этого Древолаза, или как его там зовут… Они что – не хотят выполнить задание и освободиться?

- Не всё так просто, парни. – покачал головой Крохобор. – Но, чтобы два раза не объяснять… Откройте-ка чат. Открыли? Что видите?

- И как ты собираешься его проходить, умник? Он половину НР за один удар сносит!

- Не проблема. Зельями сейчас закидаюсь – и сразу пройду!

- Набор группы в канализацию! Примем всех, от седьмого уровня и выше! Приоритет на хилах!

- Четыре тела в Воющий Грот, на последнего Босса! Уровни двадцать два плюс!

- Какие зелья, баран? У него на любую отраву иммунитет!

- Помогите кто-нибудь с заданием Проклятой Булки! Не справляюсь с демоном!

- Ах-ха-ха-аха! Проклятые Булки, аха-ха-аха, не могу!

- Команда игроков тридцатого уровня проведёт вас по любому данжу! Цена за прохождение в личку!

- Дайте денег, кто-нибудь, а? Ну чего вам стоит? Я что – много прошу?!

- Два танка двадцать седьмого уровня ищут группу в подземелье!

- Продам латы для воина, на двадцать четвёртый уровень, на силу!

- Хил и танк двадцать девятого уровня помогут с прохождением данжа!

- Ребят, а это… - Орф погладил сидящего на его левом локте мимика и спросил: - «Хэ Пэ», о котором они разговаривают – это что? Здоровье, что ли? Вертится что-то такое в воспоминаниях, но…

- Да. – коротко подтвердил Холод. – Здоровье. Очки здоровья, если говорить точно.

- А.

Все задумчиво посмотрели на пестрящий сообщениями чат.

- И вот о чём я вам говорил… - продолжил гном. – В текущих условиях наш с вами тридцать третий уровень – не так уж и мало. В окрестностях Дорнбурга такого не выбить – после двадцать восьмого опыт даже за Мокрозавра не получить. Приходится уходить подальше от города, а там начинаются определённые сложности.

- Например, какие?

- Сильные противники. – сказала Ракетка. – Тут на севере Асстилона в лесах обычные волки от тридцатого уровня минимум. И если один на один с ними справиться ещё можно, то двое таких зверюшек уже могут скушать любого танка.

Друзья переглянулись.

- А нежить в Эсмории?

- Тридцать второго уровня.

Рок открыл рот, чтобы что-то сказать, но запнулся.

- Гм.

- Дошло, да? – усмехнулся Крохобор. – Мы с вами, дорогие товарищи, теперь в топе. Ваши Сереброликие отсыпали нам такое количество золотых и опыта, сколько остальные в мечтах и за десять лет не увидят!

- А если толпой?

- Толпой? Ты имеешь в виду, к эльфам? Так народ именно так и делает – собирается в рейд и пробивается сообща, но… Нежитью управляет кто-то умелый, так что в случае толпы отпор усиливается соответственно.

Орф захихикал.

- Ты чего?

- Читеры мы с вами, вот чего! – воскликнул шоккер. – У нас тридцать третьи уровни и достижения, из-за которых тридцать вторая нежить нас не заметит!

- Так вот почему так забеспокоился Архитектор… - пробормотал Рок. – Мы сейчас единственные, кто знает, кого искать на территории эльфов и единственные, кто может проделать это на практике. Интересно…

- А то! – воскликнул гном. – Я даже думаю, что так оно и задумывалось. Ну – создателями, то есть, разработчиками. Сначала кто-то убивает Сереброликих и участвует в начавшемся событии первым, а за ним уже приходят все остальные.

Игроки переглянулись и на их лицах начали появляться улыбки.

- Так что – переобуваемся и вперёд, к эльфам?

- А как же подвал?

- Подвал? – борода Крохобора встопорщилась от удивления. – Зачем нам в подвал?

Вместо ответа Ланс поднялся со своего места и ушёл на кухню, откуда послышался стук откидываемого деревянного люка. Через минуту он вернулся, неся в руках изящный деревянный столик.

- Твою ж песню! – хлопнул себя по лбу шоккер. – А я про него уже и забыл!

Игроки подобрались поближе и склонились над столешницей зачарованного предмета.

- Хорошо, что сейчас вечер. – сказал Ланс. – А то бы изображение не проявилось.

- Верно. – протянув руку, Холод повернул широкий внешний круг ребуса против часовой стрелки, а затем положил пальцы на тот, который шёл следующим. – Пожалуй, вот так…

- И ещё сюда…

- И здесь!

- А потом вот так…

БАХ!

Комнату затопило золотое сияние, которое тут же исчезло, а на очистившейся поверхности столика появился большой металлический ключ, вокруг которого медленно расползалось дымящееся обугленное пятно.

Ключ.

Ранг предмета: Сюжетный.

Необходим для выполнения определённого задания.

Говорят, что лишь владельцу этого старинного ключа под силу отворить врата, сокрытые под сводами Обители Возрождений.

- Прекрасно… – вздохнул Рок. – Очередная Обитель? – с этими словами он протянул руку к ключу и между его пальцами внезапно проскочила быстрая маленькая молния, стремительно обежавшая всех остальных.

- Ай!

- Рок! Ты не…

Внимание!

Вы только что были убиты и теперь ожидаете воскрешения.

Получен Эффект "Мёртв".

Умения заблокированы.

Артефакты заблокированы.

Мгновенное перемещение невозможно.

Глава 4. Легенды Белого Леса

Получен Эффект "Чистилище".

Вам доступна соответствующая локация.

Невериум многогранен!

Рок медленно выдохнул и посмотрел на своих друзей, после чего пробежался взглядом по массивным колоннам с горящими в них мириадами свечек.

- Рок. – сказал Холод и указал пальцем куда-то вниз. – Ключ.

Проследив взглядом за его жестом, Рок понял, что уникальный Ключ находится у него в руке.

- Дьявольщина какая-то… - пробормотал он.

- Напротив! – возразила Ракетка. – Всё очень логично! Чистилище – это место, откуда игроки возвращаются в игровой мир! То есть возрождаются! – раскинув руки в стороны, она с торжеством посмотрела на остальных. – Чистилище – и есть та самая Обитель Возрождений!

- Допустим. И где тут находится наша дверь?

Друзья принялись осматриваться и заглядывать за колонны.

- Ну, так мы её до следующего Обновления искать будем! – сказал Рок. – Это бесполезно!

Ланс в ответ на это улыбнулся и щёлкнул пальцами.

- Слушай, Орф, - сказал он, - а ведь ты про тот ребус первым догадался – может быть, придумаешь, в какой стороне искать?

- Это я запросто! – кивнул шоккер и завопил: – Эй, ты-ыы! Две-еерь! Ты где-ее? Ты меня слы-ышишь?

Несколько секунд было тихо, а затем откуда-то издалека донеслись отзвуки непонятного шума. Игроки обменялись озадаченными взглядами и посмотрели на шоккера.

- Ты знаешь, Орф, а ведь она тебе, похоже, ответила…

Шоккер дёрнул ушами и, сложив лапы рупором, закричал:

- Чего-оо?

- Заканчивай орать, говорю!

Все вздрогнули и повернулись в сторону старого морщинистого гоблина, появившегося из-за ближайшей колонны.

- Смотритель! – обрадовался Орф. – А мы тут…

- Слышал я уже, как ты тут! – раздражённо пробурчал гоблин и подошёл к шоккеру вплотную, после чего ткнул кончиком узловатого пальца ему в нос. – Ещё раз так заорёшь – и будешь ходить немым до конца недели! Понял?

Толстенький шоккер свел глаза к переносице и, посмотрев на палец Смотрителя, кивнул.

Остальные молча рассматривали надпись, красующуюся над головой наряженного в пёструю мантию Смотрителя.

Смотритель Чистилища.

Главный любитель тишины.

Уровень не определён.

- Скажите, Смотритель, а вы…

- Чего? – светящиеся зелёным глаза Смотрителя уставились на смущённого рока. – Ты, значица, кто таков?

- Я тот, у кого есть вот это. – и Рок поднял руку, продемонстрировав стоящему перед ним гоблину Ключ.

- О! Даже так? Аха-ха! Хе-хе… Нашёлся, значица! Ну, что же – давненько, да… Давненько… - развернувшись, гоблин взмахом руки позвал игроков за собой. – Идите-ка сюда. Сейчас посмотрим, насколько вы у нас подготовились…

«Подготовились? – мысленно повторил Рок и посмотрел на озадаченные лица своих друзей. – Интересно, к чему?»

Ответ на этот вопрос появился перед их глазами меньше, чем через минуту – одинокая колонна, к которой их привёл гоблин, была существенно шире соседних и вместо небольших углублений со свечками на её поверхности выделялась высокая железная дверь. Толщина двери казалась чудовищной. Поверхность металла покрывали мелкие вмятины и отметины от ударов, а каменная кладка по сторонам от двери обросла мхом.

- Нашёл! Ха! – вполголоса пробурчал гоблин. – А я-то уж думал, что потерялась. Хе! Давненько уже, да… Давненько… - с этими словами он ухватился за выступающую часть дверной створки и потянул её на себя. Последовавший за этим скрип прозвучал настолько душераздирающе громко, что все поёжились. По тёмному пространству Чистилища разошлось многократно повторяющееся эхо.

- Хе… - выдохнул Смотритель. – Хе… Тьфу! Пакость…

Дверь медленно распахнулась. Позади неё обнаружился прямоугольный проём, затянутый тусклой пеленой магического портала.

Врата Бесов .

Последний портал, уводящий в далёкий край, что населяют легенды.

Особенность: неуязвим для любых воздействий.

Время существования не ограничено.

Требования:

Наличие Ключа (выполнено)

Уровень 60 (не выполнено)

Наличие Меча (не выполнено)

Друзья переглянулись.

- Э-эм… - протянул Холод. - Гхм. Уровень шестьдесят?

- Меч?

- Смотритель, а вы… - за спиной у Рока прозвучал приглушенный смех гоблина, и он тут же обернулся, но никого не увидел. - Смотритель!

Игроки огляделись.

- Исчез. - развела руками Ракетка. - Последний раз, когда я его видела, он тоже так сделал. Узнал, что я не принесла ему слезы - и все…

- Пропал?

- Да!

- Гад. Я надеялся, что он ответит на пару вопросов.

- Погодите! Так нам обратно что - обычным путем возвращаться, что ли? - возмутился Крохобор. – Экипировку себе ломать? Тьфу!

- Вот и я тоже так подумал. - пробормотал Рок. - Ладно, народ. Ключик нам попался интересный, но толку от него сейчас никакого.

- Еще бы, блин! Шестидесятый уровень! Это ж сколько нам его еще набивать!

- Интересно, а что там, с другой стороны? - подойдя к волшебным вратам, шоккер наклонился и принялся пристально их рассматривать. - Я вот знаю, что через некоторые порталы можно… - тут между магическим полотном и носом шоккера проскочила миниатюрная молния. - Ай!

- Не лезь туда, Орф. Отправит ещё куда-нибудь не туда…

- Я и так в Чистилище, Ланс! Что может быть хуже?!

- В Гильдии про предметы Бесов никто ничего не знает. – внезапно сказал Крохобор. - Только что написал пару вопросов, но - "по нулям". Еще не встречались.

Рок обернулся.

- Погоди, а откуда ты узнал, что нам потребуются предметы Бесов?

- Так вон же она, надпись. - кивком указал в сторону портала гном. - В описании! Причём ключ у нас уже есть, а меча нет. Я подумал, что, если врата принадлежат каким-то Бесам, то, может быть, и меч - тоже?

- Логично… Ну, что ж, раз никто ничего не знает - то и черт с ним! Нам сейчас только еще одного данжа не хватает…

- А ты думаешь, что там данж?

- Наверняка! Какие могут быть ещё варианты?

- Тоже думаю, что там данж. - кивнул Ланс. - Странно, конечно, что за ключом охотились культисты, но… их уже никого не спросишь. Так что теперь - возвращаемся?

- Конечно! Не до ночи же нам тут торчать!

@ @ @

В Эсморию друзья смогли отправиться лишь спустя полтора дня. За это время они прошлись по обновлённому городу, выполнили несколько заданий и потратили большую часть имеющейся наличности на новые доспехи и бижутерию.

- Жаль только, что новые Умения какие-то странные, - сказал Ланс, когда друзья подошли к городским воротам и остановились, рассматривая многочисленные въезжающие и выезжающие повозки. – Не знаю даже, из чего выбирать.

- А что конкретно тебе не нравится? – спросила Ракетка. – Разнообразие ведь! Хорошо!

- Ну, как – «хорошо» … - усмехнулся Ланс. – Я, когда видел сообщение о новых доступных Умениях, ожидал чего-то полезного, вроде финтов или какой-нибудь контратаки… Но уж никак не расширение функционала Ремёсел!

- А ты хотел получать по новому боевому Умению каждый уровень? – с иронией посмотрел на него Мор. – Ха! Мечтатель…

- Вон она! – воскликнул Орф и показал короткой лапой на большую повозку, стоящую несколько в стороне от прочих. – Зелёная! Крохич, посмотри – это она?

Гном поморщился и бросил в сторону Орфа неприязненный взгляд.

- На лысо тебя обрить, что ли?

- За что?!

- Для стимуляции памяти! Может быть тогда запомнишь, как правильно произносится моё имя!

- Хватит уже! – фыркнула Ракетка и потянула гнома в сторону повозки. – Идёмте! Раньше сядем – раньше доберёмся!

Приблизившись к средству передвижения, с впряжённой в него парой лошадей-тяжеловозов, игроки увидели возницу, беседующего с каким-то хорошо одетым горожанином.

- Мастер Ганс! – окликнул возницу Крохобор. – Мы пришли!

- А? – низкорослый возница обернулся, показав друзьям крючковатый нос и длинную спутанную бороду. – О! Это ты! Подожди минуту, я сейчас!

Голос у возницы оказался невероятно низким и каким-то вибрирующим.

- Карлик? – вполголоса поинтересовался у Крохобора Холод. – Это ведь карлик, верно?

- Верно. – кивнул тот. – Только не говори, что тебе не нравятся карлики! К тому же - с кем ещё мог договориться гном, если не с карликом? Ха-ха-ха! – коротко рассмеявшись, Крохобор махнул рукой. - Ладно, шучу – на самом деле, для местного жителя этот Ганс отличный парень. Я для него неделю назад пару заданий выполнил, уникальных, так что он нас отвезёт за половину стоимости. Ну, это я уже говорил…

- Да, помним, помним.

И друзья с любопытством посмотрели на карлика, повозка которого выделялась своей высотой и множеством лежащих на её крыше товаров.

- Слушайте, а как мы туда залезем? – забеспокоился Орф. – Там ящиков уже, кажется, под завязку!

- Нет. – покачал головой Крохобор. – Эта повозка внутри вроде железнодорожного вагона - пассажирское отделение на восемь мест и ещё багажный отсек. Так что мы поедем со всем комфортом.

- Железнодорожный вагон… – задумчиво повторил Мор. – Гм. Интересно. Отлично знаю, что это такое и при этом не вспоминаю ничего конкретного. У всех так?

- У всех. – подтвердил Холод. – Мы это уже, помнится, обсуждали. Отсутствие нормальных воспоминаний – основная причина того, почему одни ломится выполнять

Глобальное Задание, а другие фармят данжи и собирают траву. Отсутствие стимула возвращаться! Многие просто не помнят, что именно потеряли.

Ракетка поморщилась.

- Парни, вы опять? Давайте лу…

- А-аааааа-ааааааа! – крик раздался откуда-то сверху. Игроки и все, кто находился вокруг них, принялись крутить головами в разные стороны, а с неба на мостовую рухнул отчаянно кричащий игрок. Урон от удара о землю оказался настолько большим, что имя его тотчас окрасилось серым светом, а фигура превратилась в невесомую пыль. На мостовой вокруг останков мелькнула какая-то крылатая тень.

- Дракон!

- А-аааа! Спасайтесь, кто может! Дракон!

- Бежим!

- Спокойно всем, это же не дракон!!

- Как не дракон? А кто?!

- Виверна!

Рок задрал голову и проследил за полётом величественного существа. Виверна описала над крышами домов небольшой крюк, а затем устроилась на кровле одной из высоких башен.

- Смотрите-ка! - сказал воин. - И правда виверна! Здоровенная… Откуда она взялась?

- Прилетела, наверное, – с лёгкой улыбкой пошутил Холод. – Сам-то как думаешь?

- Думаю, что вон тот бедолага упал не сам. – сказал Орф, указывая на место падения ушедшего на перерождение игрока. – И ещё я думаю, что…

- Это маунт!

- Маунт? – мордочка шоккера подозрительно скривилась. – Гм…

- Нет, я серьёзно! – повторил Крохобор. – Вы почитайте, что в чате пишут!

Друзья принялись рассматривать последние сообщения игрового чата.

- Забавно. – засмеялся Ланс. – Так в Одинокой Башне всё это время сидела виверна?

- Похоже на то!

- Погодите! - Ракетка подняла руку и помахала ей в воздухе. – А Одинокая Башня – это где?

- Да есть тут, неподалёку от города, одна башня. – объяснил Рок. – Думаю, ты уже поняла, как она называется. Так вот – в ней одно-единственное окно на самом верху и ничего похожего на дверной проём ниже. Люди туда всё это время забраться пытались, но ни у кого это не выходило. А этот вот полурослик, выходит, залез.

- И что – там внутри сидела виверна?

- Похоже на то! Взрослый маунт, для приручения которого требуется удержаться в седле не меньше одной минуты. Полурослик подумал, что справится и только в полёте понял, что прогадал.

- Маунт? Ха! – Орф фыркнул и с сарказмом посмотрел в сторону застывшей на крыше виверны. – Да нафиг он кому нужен, такой маунт? Голову ещё откусит и…

- Так, уважаемые, мы куда-нибудь сегодня поедем? – к компании друзей подошёл бородатый владелец повозки. – Запрыгивайте уже! Отправление через пять минут!

Игроки принялись грузиться внутрь транспортного средства, а Рок усмехнулся и посмотрел на стоящего рядом Мора.

- Как думаешь – Светлозар и остальные ещё в пути?

Мор на секунду задумался.

- Думаю, да. Они же себе обычных лошадей взяли, у них на первых уровнях скорость, как у престарелой улитки.

Забравшиеся внутрь повозки друзья услышали его слова и расхохотались.

- Вот я им это передам! – пригрозил Орф.

В ответ на это Мор только коротко рассмеялся.

- Предатель…

Два дня спустя они стояли напротив официального входа на территорию эльфийского государства.

- Ну? - спросил Рок, осматривая раскинувшийся впереди них палаточный городок. – С чего начнём?

- С завтрака. – с уверенностью кивнул Орф. – Не знаю, как вам, а мне бы парочка положительных Эффектов не помешала.

- Какой ещё завтрак, Орф? – засмеялась Ракетка. – Обед уже давно закончился, а ты…

- А у меня питомец прожорливей твоего! –заявил шоккер. – Твой грифон пару ящериц поймал – и уже доволен, а у меня…

- Гр-рррр! – из растущих в стороне кустов послышалось тонкое рычание и в траве показалось что-то небольшое и очень пушистое. Через мгновение к ногам удивлённого шоккера подбежал маленький белый мимик.

- Ты откуда тут взялся? – удивлённо воскликнул Орф. – Я же тебя отпустил!

Стоящая рядом лучница улыбнулась.

- А как ты его отпустил, Орф? Погладил и сказал «ну всё, иди давай отдыхай, отпускаю»?

- Ну да!

- Так вот он и уходил. А теперь вернулся обратно!

- И, кстати, притащил с собой какой-то ботинок.

- А? – посмотрев на питомца, Орф увидел, как тот дожёвывает кусок чего-то, что когда-то было кожаным сапогом. – Эй! Ты чего делаешь?! Ты где это взял?

Стоящие вокруг шоккера друзья громко расхохотались.

- Что, Орф – обед уже отменяется? – спросил Ланс, а мимик по имени Коржик заворчал и укоризненно посмотрел на своего хозяина.

- А, чёрт с ним! – махнул лапой шоккер. – Пусть ест. Но почему сапог?! Он же невкусный!

- А ты попробуй. – предложил ухмыляющийся Крохобор. – Может, понравится?

- Очень смешно!

- Пойдёмте к регистрационному пункту. – сказал Рок и указал в сторону большого шатра, над которым развевался раздвоенный синий флаг. – Светлозар со своими должны быть около него. Зарегистрируемся, возьмём пару заданий…

- Идём.

Попрощавшись с хлопочущим вокруг повозки карликом Гансом, игроки добрались до территории палаточного лагеря и зашли внутрь. Между шатрами и навесами сновали многочисленные игроки и их питомцы, а стоящие на своих постах королевские стражи хмуро оглядывали царящий вокруг них беспорядок и суету.

- Рок! Ланс, Мор! Холод! – послышался знакомый голос откуда-то сбоку. – Давайте сюда! Эй!

- Коббальт здесь. – обрадовался Рок и закричал: - Уже идём!

Через несколько минут выяснилось, что большая часть игроков из «Стража» находится на границе уже около суток, а в работе игрового чата появились изрядные перебои.

- Ерунда какая-то! – сказал Светлозар. – Сообщения то доставляются, то не доставляются! И никто не понимает, почему это происходит! Есть предположение, что всё зависит от расстояния до того, кому ты пишешь и ещё от того, находитесь ли вы в одной группе, но… Чётких закономерностей пока что не выявили.

- Ясно. – с облегчением кивнул Холод. – А то мы уже нервничать начали, когда гильдейский чат отключился. Я даже подумал, что что-то случилось…

- Нормально всё. Связи разве что стабильной не стало, а в остальном всё, как и планировали. Многие из наших уже здесь - заданиями занимаются. Тут ведь дальше уже земля эльфов начинается и нежити там как…

- Погоди, Свет. – прервал товарища Рок и попросил: - Расскажи лучше в целом, что тут у них происходит. В Путевых Заметках написано, что Белый Лес – это священное, закрытое для посещения место, и что попасть туда можно исключительно в сопровождении Великих Жрецов самой королевы…

- Всё правильно. – кивнул Светлозар. – Раньше именно так и было. У них тут какое-то побоище случилось, полторы тысячи лет назад – и с тех пор ни люди, ни эльфы по Белому Лесу уже не ходят. Во-первых, табу и лютая казнь для каждого нарушителя, а во-вторых – проклятие, о котором знают только то, что оно очень страшное и ударит по всем сразу.

- Дай-ка я угадаю, - сказал Крохобор. – Проклятие – это восстание нежити?

Светлозар кивнул.

- Именно. Какой-то умник забрался в Лес и что-то там не так сделал, а из могильников и курганов повалила разнообразная нежить. Тут и зомби есть, и скелеты, и костяные пауки, и прочая гадость. Воняют некоторые из них – вы не поверите – жуть!

- Верим. – сказал Рок. – А что с заданиями и эльфами? Про нужного нам исследователя хоть что-то известно?

- Пока нет. – покачал головой жрец. – С нашей новой Особенностью пробраться через некрополи – не проблема, но только что там искать? Единственное место, где можно узнать про эльфа, работавшего с этим Хонбиром – это Академия Исследователей Эсмории, а она находится в столице, в Эльмиссии! Угадайте – пропустят ли нас туда до того, как будет уничтожена окрестная нечисть?

Игроки переглянулись.

- И что? – спросил Мор. – Нам придётся перебить всех монстров в этом лесу прежде, чем мы продолжим выполнение божественного задания? Я правильно понимаю?

- Похоже, что так.

- Но это же идиотизм! Земля Белого Леса – почти половина Эсмории!

Светлозар вздохнул.

- Знаю. Но других предположений у нас нет. Мы уже со всеми здешними эльфами пообщались – и ничего! Вообще никто ни о чём не слышал, а все разговоры исключительно об проклятии и очищении Белого Леса от нежити.

- Понятно…

- Погодите, - сказал Холод и недоумевающе посмотрел на друзей. – А зачем нам эта Академия? Мы и так уже давно знаем, кого искать!

Светлозар и стоящие вокруг него игроки из его группы удивлённо застыли.

- Знаете? Откуда?!

- Ну… - Холод усмехнулся. – Долгая история. Но имя эльфа-исследователя нам известно.

- Так! – сказал Коббальт и с прищуром посмотрел в пространство перед собой. – Спокойно! Сейчас напишу об этом Архитектору. Парни, а Кельт или Финс уже в курсе?

- Кельт – да. – ответил Холод. – Мы ему сообщали, ещё до похода к Сереброликим. Хотя я думаю, что он об этом уже позабыл.

- Понятно… - протянул Светлозар. – Ну, что же - это серьёзно меняет дело! Знаете, что? Пройдитесь-ка пока по местным военачальникам, соберите доступные поручения – а мы сейчас найдём Кельта и потом встретимся с вами на этом вот самом месте. Тут лагерь небольшой, так что не потеряемся. Идёт?

- Давайте. – кивнул Рок. – Часа через полтора на этом же месте. И попробуйте ещё написать в чате – вдруг заработает?

- Хорошо!

Кивнув друг другу, игроки разошлись в разные стороны. Рок со своими друзьями прошёлся по лагерю и в итоге остановился у центрального шатра – того самого, в котором располагался регистрационный пункт. Там друзья приняли несколько заданий на помощь местным стражам и уничтожение нежити, а затем Ракетка указала на одного необычного игрока.

- Смотрите! – сказала она своим товарищам. – Какое у него забавное имя!

Рок повернулся и увидел того, на кого указывала Ракетка.

«Мыш? – с некоторым замешательством подумал он, рассматривая лохматого парня, из-за спины которого выглядывало не то копьё, не то очень необычный посох. – А что - похож!»

Игрок действительно выглядел непривычно – доспехи у него были очень красивыми и преимущественно металлическими, с вытравленными на них узорами и непонятными символами, а голову укрывал плотный полотняный капюшон. С левого плеча свисала потрёпанная пятнистая накидка, а на правом сидела механическая обезьяна в больших круглых очках.

- Игрок Мыш и его механический питомец Умник. – проговорил Мор. – Надо же. Как интересно…

- Слушайте, а он вам никого не напоминает?

- Идёмте знакомиться. - решил Рок. - Даже если это не он - поинтересуемся, где можно достать такие доспехи…

Друзья подошли к странному игроку и Ланс уже открыл рот, чтобы поздороваться, но тот внезапно повернулся к ним сам. Глаза у него оказались закрыты округлыми непрозрачными очками, похожими на те, какие применяют некоторые сварщики.

- А. - сказал он. – И вы здесь? Ну, привет!

- Мыш! - недоверчиво покачал головой Рок. - Чёрт возьми! Это действительно ты?

- А что - не похож?

- Вообще говоря, не очень.

Мыш тихо рассмеялся.

- Ну вы, игроки, даёте! Уже второй раз от вас слышу, что я - это на самом деле не я… Похоже, богатым стану!

- Обязательно… - вполголоса пробормотал Орф и пристально посмотрел на механического питомца. - Эй, ты! Обезьяна! Ты настоящая или нет?

Обезьяна сняла очки и устало вздохнула, а затем уныло покосилась в сторону шоккера.

- Ответ положительный. Но что мне толку от примитивной беседы с антропоморфным представителем животного мира, пусть даже он и способен осознать всю тщетность собственных потуг называться разумным?

Мор с Холодом улыбнулись, а лапа шоккера потянулась к рукоятке его волшебной мортиры.

- Вот я тебе сейчас как…

- Уймись, косолапый. - бросил в сторону Орфа Мыш, а затем перевёл взгляд на Умника и кивнул в сторону ближайших палаток. – А ты давай – тащи сюда остальное.

Обезьяна клацнула зубами и, спрыгнув с плеча хозяина, моментально затерялась среди походных столиков и кустов.

- В общем так, разумные, - сказал Мыш, - давайте вы не будете устраивать сцен и примите то, что я - это именно я, как данность. Идёт?

- Идёт. - не раздумывая согласилась Ракетка. - А ты вообще кто?

Орф фыркнул и расхохотался, а Рок тронул лучницу за плечо и пояснил:

- Это тот самый демон, которого ты видела в нашем доме, только тогда он выглядел, как летучая мышь. Вспоминаешь? Это он сообщил нам имя эльфа-исследователя.

- Ой! - воскликнула девушка и хлопнула в ладоши. - Точно! Мыш! Слушай, а почему ты кажешься человеком?

Мыш поморщился.

- А что мне - в нежить перекидываться, что ли? Или в одного из ушастых? Нет уж, спасибо. Я лучше побуду среди таких же, как вы.

- А что ты здесь делаешь?

- Ищу своего давно потерянного собрата. - ответил Мыш. - Ну и ещё раздумываю, давать вам бесплатную подсказку или же подождать.

- Давать, конечно! - с уверенностью сказал Мор. – Знаешь, как у нас говорят? Сделай добро - и оно вернётся к тебе стократно!

- Правда? В таком случае вам стоит очень сильно поторопиться.

Друзья недоумённо переглянулись.

- Поторопиться? Куда именно? - уточнил Холод. - И в чём? В поисках?

Мыш усмехнулся и покачал головой.

- Вот же дотошный! – восхитился он. – Ладно, Шерлок, слушай меня внимательно, сейчас объясняю. У вас есть три дня на то, чтобы найти того, кого вы разыскиваете и вытащить его из того, во что он угодил. Понятно? Потому что через четыре дня вам всем станет совсем не до этого. Надеюсь, дошло?

- Дошло. Но как мы смо…

- О, Боги всемогущие! – вздохнул Мыш. – Ну ты и зануда! – и с этими словами исчез. Стоящие вокруг него друзья принялись оглядываться по сторонам, а Орф даже вышел вперёд и пошарил лапами в воздухе.

- Пусто!

- Слушайте, а он точно не соврал? – поинтересовалась Ракетка. – Ну какие ещё три дня, скажите мне? Откуда ему это вообще знать?

- Не знаю, - ответил Холод, - но в то, что это была ложь – не верю.

Ланс согласно кивнул.

- Я тоже.

Мор повернулся и посмотрел в сторону леса.

- В таком случае предлагаю делать так, как он предложил – сначала сообщаем нашим про ограничение времени, а затем бежим искать ушастого древолаза.

- Вперёд!

Глава 5. Гробницы и Стражи

Встреча с Кельтом и Архитектором завершилась быстро – услышав имя эльфийского исследователя, Архитектор коротко улыбнулся и попросил:

- Всем подряд про него пока что не рассказывайте, лады?

- Да не проблема. – ответил Рок. – Мы и не собирались.

- Отлично! – кивнул глава Гильдии. – Тогда давайте за мной.

- Погодите, парни, – поднял руку Крохобор, - у нас чат всё ещё не работает. Как будем сообщать остальным? Ну – я имею в виду нашим?

- А мы пока что не будем. – ответил Архитектор. – Знаете поговорку – «То, что знают двое – знают все»?

- А как же они тогда? – спросила Ракетка. – Мы тут, выходит, будем искать этого Дре…

- Эй, стоп! – прервал её Архитектор. – Я не собираюсь скрывать эту информацию, я хочу убедиться, что она достоверна. Понятно? Так что давайте за мной – навестим здешнего распорядителя. А вот когда узнаем, где конкретно шляется этот эльф – сообщим остальным. Принято?

- Принято. – подтвердил Холод и кивнул. – Веди.

Однако эльфийский распорядитель не смог сообщить им ничего интересного.

- Валлес Древолаз никогда не отчитывался о том, куда направляется. – сказал он. – Зато не раз игнорировал законы и эдикты Его Величества. Не знаю, зачем он вам нужен, но искать вам его придётся самим. У нас сейчас есть занятия поважнее…

- Прекрасно! – саркастично воскликнул Рок после того, как они покинули ставку распорядителя. – И к кому теперь обращаться? Может быть, стоит опросить и всех остальных?

- Не думаю. – возразил ему Архитектор. – Во-первых, это излишне времязатратно, а во-вторых – мы и так уже всех опрашивали. Так что, если на имя Валлеса не отреагировал даже главный эльф, остальные будут молчать как убитые.

- Тогда что будем делать? – поинтересовался Мор и Архитектор, уже переставший его замечать, вздрогнул.

- Идём в лес. – сказал он после пары секунд размышлений. – Что же ещё… Раз время на поиски ограничено, то сидеть на одном месте не стоит. Рассредоточимся по территории, всё осмотрим – может быть, нам всё-таки повезёт.

Пообщавшись ещё некоторое время, игроки «Стража» решили объединиться в большую рейдовую группу, а действия координировать при помощи гильдейских оповещений. После этого Архитектор в компании Кельта вернулся к своему отряду, а группа Светлозара удалилась в сторону торговых рядов.

- Ну, что решаем? – спросил Ланс, провожая взглядом удаляющихся соратников. – Зелья, случаем, никому не нужны?

- С запасом. – ответил Мор. – Мы же все вместе закупались и ещё ничего не потратили!

- Орф? Стрел для твоего арбалета достаточно?

- Более чем. – кивнул шоккер. – Но я больше не за них беспокоюсь, а за наш провиант. Я, пока мы с этим распорядителем общались, мимика на прогулку отпустил, и он снова что-то там слопал.

- Опять? – удивился Холод и огляделся. – А он вообще где?

- Не знаю. – покрутил головой Орф. – У меня сообщение о повышении его уровня выскочило, а он у него сейчас повышается после того, как он что-нибудь съест.

Лицо Ракетки удивлённо вытянулось.

- Повышении уровня? И который он у тебя сейчас?

- Четвёртый. – с некоторой гордостью ответил Орф. – До десятого его требуется только кормить, а после опыт будет исключительно за победы над…

- Кормить? – фыркнул Холод и плечи его затряслись от смеха. – Видели мы уже, как ты его кормишь! С голодухи башмаки потасканные воровать начал!

- Ракетка, а что с твоим грифоном? – спросил Крохобор. – Почему ты его не призываешь и не тренируешь?

- Боязно как-то. – созналась лучница. – Он такой милый… Вдруг его кто-нибудь поцарапает?

За такими разговорами друзья отправились в сторону леса. Вблизи эльфийские деревья оказались очень высокими – их мощные стволы поднимались к небу подобно колоннам, а в гигантских кронах могли бы уместиться целые замки. Внизу под кронами царил приятный зеленоватый полумрак, а в зарослях цветущих кустов сновали разнообразные насекомые.

- А тут симпатично. – сказал Рок, осматривая обширное пространство между деревьями. – Не было бы ещё только такой толпы…

На поляне впереди действительно скопилось множество игроков – кто-то собирал травы, кто-то спал, а остальные устраивали дуэли и упражнялись с оружием.

- Зачем они это делают? – спросила Ракетка, глядя на то, как размахивает мечами несколько воинов. – Уровни Умений от подобных занятий же не растут?

- Не растут. – подтвердил Рок. – Но, может быть, они об этом ещё не знают?

- Эй, привет! – внезапно крикнул один из дафлингов и поспешил навстречу друзьям. - Здарова! Вы новенькие, да?

- Смотря в чём. - усмехнулся Холод и указал кивком головы на поляну. - Скажи лучше, вам эта гимнастика что - действительно помогает?

- А.. ну да. – ответил дафлинг, вблизи оказавшийся настолько высоким, что даже Ланс доставал ему только до груди. – Конечно! Координация движений улучшается, скорость…

- А как вы узнаёте, что они улучшаются, если все характеристики остаются без изменений?

- Характеристики – чепуха! – отрубил дафлинг. – Главное – нормально тренироваться и тогда всё появится!

- Слушай, Динар, - сказал Ланс, взглянувший на имя, висящее над головой дафлинга. – Ты уже двадцать восьмого уровня и всё ещё веришь в такую чушь? Серьёзно?

Лицо дафлинга омрачилось.

- Ад, в котором мы находимся - это не чушь.

- Ну почему сразу Ад? – удивилась Ракетка. – Из игры, конечно, не выйти, но…

- Это не игра! – немного нервно перебил её дафлинг. – Пойдёмте со мной и всё узнаете сами! Среди нас есть тот, кто видит настоящую сущность этого места…

Друзья переглянулись.

- Сущность?

- Тела наши остались на бренной земле, - продолжал дафлинг, - а души тех, кто согрешил, просыпаются здесь. Не надписи эти глупые определяют, кто мы такие, а вера и каждодневные тренировки! Приложенные усилия!

«Ай да клоуны! – мысленно восхитился Рок. – Они и правда думают, что померли и оказались на том свете?»

- Скажи, Динар, а того, кто вас во всём этом просветил, наличие в лесу нежити не смущает? С заданиями, уровнями, описанием и…

- Поднявшиеся мертвецы! – с готовностью кивнул дафлинг. – Да! Это наше испытание, и мы его преодолеем без всех этих бесовских искушений! – сказав это, он возмущённо выдохнул и закончил: - Ничего, вы это ещё поймёте!

И, развернувшись, гигант-полукровка убежал обратно к своим товарищам.

- Компания подбирается - лучше некуда! – прокомментировал его уход Мор. – В этом лесу только игроков сумасшедших не хватало, для полного счастья!

- Да чёрт с ними! – поморщился Рок. – Сидят на своей поляне и пусть сидят – главное, чтобы под ногами не путались. Давайте только от них подальше куда-нибудь отойдём…

Но далеко уйти они не успели. Как только поляна с находящимися на ней игроками скрылась из вида, откуда-то из глубины леса прозвучал рог.

- Тихо! – воскликнул Крохобор и вытащил из-за спины свой двуручный молот. – Это был боевой рог! Слышали?

- Слышали. – подтвердил Мор. – Только я не очень понял, кому он принадлежит. У сигнальных труб местных эльфов голоса, кажется, несколько тоньше…

- Это не из лагеря. – покрутила головой Ракетка. – А со стороны леса. Оттуда!

Друзья посмотрели в указанном направлении и вдруг протяжный звук боевого рога повторился, прозвучав где-то совсем рядом.

Отражение!

Негативный эффект «Голос Древних» не подействовал на вас из-за блокирования эффектом уникальной Особенности «Фанатизм».

Со стороны поляны с игроками долетело множество встревоженных криков.

- Нежить! – воскликнул Холод и вскинул руку с магическим посохом. – Смотрите!

- К бою, народ!

- Видим!

- Откуда их такая толпа? Тут же лагерь в пяти минутах?!

В поле видимости появились первые одиночные противники.

Древний скелет-воин.

Уровень 32.

- Усиливаемся! – воскликнул Рок, выпивая одно из временно увеличивающих Силу зелий. – Сейчас начнётся!

Между деревьями впереди мелькало уже несколько десятков скелетов и скачкообразно передвигающихся зомби. Мор вскинул руки и активировал одно из своих Умений, а Орф, выдернувший из-за спины новый, поблёскивающий тёмным лаком мелотон, наиграл короткую боевую мелодию.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Усиление".

Ваши атаки наносят на 5% больше урона.

Длительность: 15 минут…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Восстановление чувств".

Ваши ресурсы восстанавливаются быстрее обычного.

Длительность: 10 минут…

Первые из бегущих впереди основной толпы костяков были уже совсем близко.

- И-и-ии… - закричал Ланс, выставляя перед собой копьё. – Получ… Э-э… Что за ерунда?

Несущаяся на друзей лавина из нежити разделилась на два потока и принялась огибать их, не приближаясь ближе, чем на несколько метров. Первые секунды игроки непонимающе таращились на проносящихся мимо них противников, а потом Холод воскликнул:

- Вот же мы болваны! Эта нежить ниже нас на один уровень! Она нас просто не видит!

Все сразу же немного расслабились, а Ланс усмехнулся и указал в сторону поляны с игроками.

- А вот там сейчас, похоже, веселье!

Из-за деревьев в самом деле доносились лязг оружия и разные выкрики.

- Может, поможем?

- Да ну их к чёрту! – отмахнулся Холод. – Воскреснут!

В следующее мгновение боевой рог прозвучал оглушительно громко, а из-за деревьев показалось несколько скелетов-всадников. Вокруг них громыхало ржавыми латами около двух десятков зомби, а на костях всадников сохранились остатки командирских регалий.

- Командующий состав подъехал! – обрадовался Орф. – Слушайте, а давайте их всех завалим! У нас одно из заданий как раз на таких, как эти!

- Предложение дельное, - согласился Крохобор, - только их слишком много. Навалятся со всех сторон – и что?

- Согласна! – поддержала его Ракетка. – У меня из оружия только лук, а в ближнем бою он…

- Ар-рррр!

- Не понял?

- Слышали? Что это такое?

- Вон! Это… Орф, да это же твой пет!

- Коржик! – подпрыгнул Орф. – Коржик, собака, а ну стоять! Стой, с-скотина!

Но слегка увеличившийся в размерах белый мимик, молнией пронёсшийся через всю поляну, высоко подпрыгнул и врезался прямо в череп одного из скачущих на лошадином костяке полководцев.

Хрясь!

Послышался короткий хруст, и голова полководца отвалилась, а мимик, вцепившийся в её болтающуюся нижнюю челюсть, сразу же уволок свой жуткий трофей в густую траву.

- З-зараза… - успел проговорить шоккер.

А затем пробегавшие мимо друзей скелеты остановились и взгляды их пустых глазниц скрестились на ощетинившихся оружием игроках.

- Чего вылупился? – заорал Орф, выхватив из-за спины мортиру и разрядив её в ближайший ходячий костяк. Мортира коротко рявкнула, а верхняя половина скелета разлетелась небольшим фонтаном переломанных костей. – О! Крит! Вы это видели, видели?!

В следующее мгновение нежить набросилась на друзей со всех сторон. Ракетка использовала Расщепляющий выстрел и её тонкие стрелы разлетелись широким веером, ударив по первым приближающимся скелетам. Ещё один закованный в латы костяк был опрокинут Отбрасывающим выстрелом, а затем друзья вступили в ближний бой, и она постаралась укрыться за их спинами.

- Ух! - резко замахнувшись мечом, Рок применил Широкий взмах и лезвие его меча прочертило длинную дугу, развалив на части сразу четверых подобравшихся на расстояние удара скелетов.

«Ничерта себе! – мысленно воскликнул Рок. – Да это же не меч, а просто счастье какое-то!»

Урон от оружия Великого ранга оказался высоким невероятно – там, где раньше требовалось не менее десятка ударов, теперь хватало и одного. Рок и Ланс уничтожали скелетов и набегающих зомби одного за другим, а Ледяной Поток, испускаемый Холодом, врезался в ряды противников почти непрерывно.

- Ай! Ребята!

Ракетка, прыгающая из стороны в сторону и старающаяся уклониться от проносящихся мимо трухлявых стрел и выпадов нежити, споткнулась и упала на землю. К ней сразу же подскочило двое здоровенных зомби, а Крохобор, дёрнувшийся в её сторону, никак не успевал до неё добраться.

- Держись! – закричал Орф, глядя, как над головой лучницы поднимается большая ржавая булава, но в следующее мгновение фигурка девушки расплылась и исчезла с тихим шелестом, а оружие нежити ударило по пустому месту. – Что? Эй, а куда…

- А-ааааааааа!

Обернувшись, шоккер увидел, что Ракетка, целая и невредимая, сидит на траве рядом с Мором, а тот вскидывает один из своих магических жезлов и указывает на что-то за его спиной.

"Спасением её выдернул. - понял Орф. - Хорошее Умение, я бы от такого не отказался. А куда это он показывает?"

- Орф, не тупи!

БАМ!

От сильного удара куда-то в область уха здоровье шоккера окрасилось жёлтым цветом, и он почувствовал, как его куда-то ведёт.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 3 минуты…

Через секунду округлое тело Орфа окатило волной целительной магии, а затем над его головой промелькнуло несколько брошенных Холодом атакующих заклинаний.

- Заканчивай, спать, хвостатый! Чистилище приснится!

- Уже! – быстро повернувшись, шоккер использовал Ускорение и помчался вокруг выстроившихся неровным кругом друзей, бросаясь маленькими кинжалами и успевая наносить быстрые удары в спины противников. – Р-рра-ааа!!

Через несколько минут сражение было закончено. Поляна вокруг игроков оказалась завалена останками нежити, а восставшие полководцы под ударами чёрного оружия Рока и Ланса превратились в большие кучи разномастных костей. Под ногами хрустели осколки костей и скрипели элементы от прогнившей насквозь брони.

- Ф-фух! – выдохнул Орф и тут же поднял покрытый ржавчиной ятаган. – О! Глядите, какая сабелька!

- Это ятаган, Орф.

- Да? А в чём разница?

- Да ты сам посмотри, какой он кривой!

- Ну и ладно… - начавший копошится среди костей шоккер внезапно подпрыгнул и обернулся ко всем остальным. – Ой, давайте-ка все быстрее сюда! Я сундук нашёл!

- Тоже мне - сундук! – усмехнулся Ланс, первым посмотревший на то, что стало добычей шоккера. – Строго говоря, Орф, это скорее шкатулка.

- И она, мм-м-м, не открывается! – усевшись на валяющийся рядом ржавый нагрудник, Орф поставил шкатулку себе на колени и принялся царапать когтями место соединения крышки с корпусом. – Зубами её, что ли, попробовать?

- Фу! – скривилась услышавшая его Ракетка. – Зубами! Противно же?! Ты что – не чувствуешь, какой от неё запах?

Шоккер поморщился и покрутил носом.

- Воняет, да. Ну-ка, а если вот так? – с этими словами он извлёк откуда-то из-под одежды связку отмычек и засунул одну из них в едва заметную замочную скважину. Прошло несколько мгновений и внутри шкатулки что-то звонко щёлкнуло. – Хоп!

- Оп-ля! – удивился Крохобор. – Ты как это сделал?

- Вскрытие замков! - ответил шоккер. - Умение от третьего уровня. Хм-м, не думал, что пригодится…

Рок нетерпеливо кивнул.

- Открывай.

В шкатулке обнаружилась одна-единственная вещь – короткий четырёхгранный стержень, с каждой стороны заканчивающийся острым жалом. На поверхности стержня были вытравлены мелкие значки, а металл, из которого он был выполнен, потемнел и покрылся разводами патины.

Сердечник Древних.

Артефакт.

Ранг предмета: Сюжетный.

Один из двухсот Отворителей, созданных великим мастером Лесспером Камнерезом.

- Сюжетный. – заметил Мор. – А задание на него у нас есть?

- Как раз пытаюсь его найти. – ответил Рок. – Но в поиске по Журналу результатов нет. Возможно, мы его ещё просто не брали?

- Везёт вам, парни, на всякие редкости! – хмыкнул гном. – Впрочем, теперь уже, конечно, нам.

- Интересно, а кто таков этот Лесспер Камнерез?

- Архитектор.

Друзья повернулись и посмотрели на шоккера.

- И откуда тебе это известно?

- В Заметках нашёл. – невозмутимо ответил шоккер. – У меня, вообще-то пассивные Умения на Исследования взяты, если вы об этом забыли. И Образованность я себе после подземелий Сереброликих поднял до тридцати.

- Тридцатка?! – едва не подавился Холод. – Но… ты же Вор!! Куда тебе столько?!

- Исключительно на пользу. – улыбнулся Орф. – У меня при взгляде на этот артефакт сразу же отсылка на соответствующий раздел в Заметках Путешественника появилась.

- И что там есть? – спросил Рок. – Давай, зачитывай уже!

- Ну, тут написано, что Лесспер Камнерез был одним из лучших архитекторов Древнего Эльфийского Королевства. И что сооружением некрополя на территории Белого Леса занимался именно он.

- А эта штука называется Отворитель… - протянув руку, Холод взвесил стержень в руке и повернул, оценивая остроту боковых лезвий. – Гм. Интересно, что же он отворяет? Гробницы? Может быть, это какой-то ключ?

- Вот пойдём дальше и всё узнаем. – предложил Рок. – Давайте, собираем тут всё и…

ТУ-У-У-У-У-У!!!

Звонкий гул от боевого рога прокатился под сводами деревьев и затих, сделав наступившую тишину ещё более плотной, чем раньше. Из глубины леса послышался топот приближающихся всадников, а друзья посмотрели в сторону чащи и переглянулись.

- То есть как? – пробормотал шоккер. – ОПЯТЬ?!

Глава 6. Ловушки во тьме

- Нет, - покачал головой Мор. - Это не нежить. Звук другой.

Холод прищурился.

- Да вроде бы тот же самый…

- Нет-нет, - поддержала жреца Ракетка, - мне тоже показалось, что он другой. Чище как-то…

- В таком случае, встречаем гостей. - решил Рок. - Орф, Мор - давайте еще раз свои усиления! Ракета, а ты держись сзади! Или на дерево какое-нибудь заберись, я не знаю… У тебя Невидимость когда появится?

- Вот как обучающая Книга в продаже будет - так сразу! Я оставила заявку, но их так быстро разбирают, что…

- Тихо, не отвлекаемся! Сейчас появятся!

Ланс, Рок и Крохобор перехватили оружие поудобнее и пошли вперед. Мор, Холод и Орф держались немного позади них, а лучница постаралась прятаться за деревьями.

Некоторое время они никого не видели, а затем между широких стволов мелькнули первые всадники.

- Тьфу ты, блин, да это же Стражи! - фыркнул Крохобор и убрал молот за спину. - Вовремя прискакали, ничего не скажешь! Где ж они были, когда к лагерю подходила нечисть?

Эльфийские стражи в это время заметили игроков и развернули своих лошадей в их сторону. Уставшие животные хрипели после долгого бега и нервно косились туда, где осталась валяться нежить.

- Приветствуем вас, воины Асстилона! - воскликнул тот Страж, который ехал первым. - Мы рады, что вы откликнулись на наши просьбы и пришли посодействовать в очищении наших лесов от…

- Вы Валлеса Древолаза не видели?

Эльф запнулся и издал такой звук, словно подавился едой, а друзья повернулись и с упрёком посмотрели в сторону Орфа.

- Хвостатый, ты хотя бы предупреждай! - усмехнулся Холод. - А то у их главного от твоих манер, похоже, припадок…

Но командиру Стражей уже удалось взять себя в руки. Прочистив горло и нахмурившись, он сделал какой-то быстрый знак своим подчинённым, а затем успокаивающе похлопал лошадь по шее и спустился на землю. Взгляд его сделался цепким и изучающим.

- А вы его ищете? - нарочито нейтральным тоном спросил он.

Орф кивнул.

- Ага, ищем. Ворюга он у вас, чтобы вы знали! Так что у нас к нему пара вопросов и…

- Орф! - негодующе прошипел Рок. - Прекрати! - подняв руку в успокаивающем жесте, он вышел навстречу эльфийскому Стражу и сказал: - Мой друг несколько преувеличивает, однако у вышеупомянутого Валлеса действительно находится то, что ему не принадлежит. И нам очень хотелось бы этот предмет вернуть…

Поза командира Стражей стала менее напряжённой.

- Значит, он ещё и вор… - вполголоса проговорил он. - Ну, что же… так даже лучше.

- Простите? - переспросил Рок. – Что значит «лучше»? Вы его видели? Знаете, где он сейчас?

Эльф коротко усмехнулся, и усмешка его получилась весьма жестокой.

- Знаем, воин. Валлес Древолаз нарушил одно из Правил и был казнён в соответствии с инструкциями и указаниями Его Величества.

Друзья замерли и растерянно посмотрели друг на друга.

- То есть как это - "казнён"? - удивилась Ракетка. - Давно?

- Несколько дней назад. - бесстрастно ответил эльф. - Приговор был вынесен лично мной и приведён в исполнение сразу же, ввиду особой степени вины арестованного.

- Что же он сделал?

- Освободил Проклятие. – коротко бросил эльф. Потеряв интерес к разговору, он взобрался обратно в седло и посмотрел на молчащих игроков. – Так что мы воздали ему по его заслугам.

- Последний вопрос! – поднял руку Рок и эльф перевёл свой взгляд на него.

- Да?

- Где мы можем найти его тело?

Услышав вопрос, некоторые эльфы из отряда Стражей заулыбались, но их старший ответил совершенно серьёзно:

- В настоящий момент он может быть ещё жив.

- Жив? – обрадовался Рок. – Тогда скажите, где вы его оставили, и мы…

- Валлес Древолаз был замурован в одной из осквернённых им гробниц. – перебил его эльф. – И память об этом недостойнейшем из всех наших соплеменников будет стёрта. Удачи вам, воины Асстилона, в будущих битвах! Прощайте!

Пришпорив всхрапнувшего скакуна, эльф ускакал в сторону лагеря, а его подчинённые последовали за ним. Сделалось тихо.

- А знаете, я ведь… - начал говорить Ланс.

Внимание!

Вы продолжаете выполнение второго этапа Основного Задания и находитесь на пути достижения Глобальной Цели.

Цель: узнать местонахождение Обители Вечности.

Задание: найти и спасти эльфийского исследователя Валлеса Древолаза.

Примечание: область местонахождения исследователя показывается на вашей карте.

Примечание 2: задание имеет ограничение по времени.

Срок жизни исследователя: 60 часов…

Удачи!

Подсказка 4: при выполнении данного задания рекомендуется проявлять внимательность и осторожность.

- Сюжетка! – воскликнул Орф. – Отлично! Кого-нибудь позовём?

- Всех. – кивнул Рок и посмотрел на товарищей. – Как думаете, что произойдёт, если мы не успеем его найти?

Крохобор пожал плечами.

- Не знаю, Рок. Но ничего хорошего точно. Помните, о чём говорил Мыш?

- Помним. Не понимаем только, как он это сам выяснил.

- Как, как… - фыркнул Холод. – Легко! Он же метаморф, чёрт побери, не забывайте об этом. Превратился в летучую мышь – и облетел половину леса! Вы лучше другое скажите – зачем он нам это сообщил?

- А что? – спросил Рок. – Думаешь, это всё специально? Хитрый план и всё такое?

Холод посмотрел на задумчиво молчащего Мора и вздохнул.

- Да кто ж его знает… Может, и нет. Но мне почему-то кажется, что да. Мы ведь не сами выяснили имя этого Валлеса – нам его подсказали. Сам Мыш, кстати, и подсказал.

- Гм… И правда…

- Так что теперь? – спросила Ракетка. – Будем стоять тут и гадать или пойдём искать этого эльфа?

- Сейчас пойдём! – уверил её Крохобор. – Только… народ, посмотрите чат. Он опять заработал…

- Уже! – хмыкнул Орф. – Я так понял, обновление задания распространилось на всех?

- Эй, а кто про него узнал-то, кто? Не молчите!

- Там же область громадная! Половина леса!

- Не успеть!

- Отставить панику! Разобьёмся на группы и быстро зачистим гробницы, по одной!

- Не успеем! Блин! Всего шестьдесят часов!

- Да кто задание-то получил? Как? Где? Чего все молчат?!

- Какие гробницы, олух? В них проходы запечатаны, без специального задания не зайти! Выяснили же это ещё позавчера!

Сообщений в окне внезапно заработавшего чата было много, и друзья не стали вчитываться во все, остановившись на тех, где обсуждалось количество защищённых от проникновения гробниц.

- Дела… - протянул Холод, рассматривая отметки на обновившейся карте. – А ведь их действительно много. Насчёт половины леса – это, конечно, преувеличение, но…

- Зато у нас есть ключ для гробниц!

- Правда? Где?

- А это ключ?

- А он работает?

Игроки переглянулись.

- Значит, так. – выдохнул Рок. – Заканчиваем тупить и идём искать ближайшую к нам гробницу. Попутно вырезаем встречную нежить и выполняем задания. Добираемся до гробницы, находим вход и выясняем, работает этот артефакт или не работает. Если работает – зовём остальных и…

- Зачищаем гробницы по очереди? – вопрос Холода прозвучал предельно скептически. – И как ты себе это представляешь, Рок? В этом Некрополе усыпальниц – как грибов вон на той поляне! А ключик всего один!

Рок посмотрел на друга и улыбнулся.

- Предложения?

- Ни единого. – вздохнул маг. – Просто мне эта неопределённость не нравится!

Рок удовлетворённо кивнул.

- В таком случае – выдвигаемся!

@ @ @

Первая гробница появилась на пути команды уже через тридцать минут – это было массивное сооружение из грубо обработанных каменных глыб, каждая из которых была размером с целого огра. Гробница имела пирамидальную структуру и имела три высокие «ступени» с каждой стороны. По краям ступеней выстраивались хорошо сохранившиеся резные каменные колонны.

- Занятно как… – прокомментировала увиденное Ракетка. – Смотрите - постройки развалились, но лианами почему-то не заросли!

Крохобор обвёл взглядом каменные конструкции и безразлично пожал плечами.

- Магия…

Холод кивнул.

- И, к тому же, игра.

Девушка обернулась на мага и потёрла переносицу усталым жестом.

- И правда! Что-то я сегодня туго соображаю…

Входа в гробницу не было. Вернее, входная арка всё же была, но путь внутрь игрокам преграждала сплошная каменная стена.

- Так. - проговорил Рок и принялся вертеть головой в разные стороны. - Где-то здесь должна быть замочная скважина.

- Должна - значит будет! - улыбнулась Ракетка. - Главное - нежити не видно!

Орф встрепенулся.

- А, кстати, почему? Пока шли, столько тварей перебили, я уже думал у меня уровень поднимется, а тут никого!

- Согласен, это странно. Но я думаю, что…

- Эй, идите сюда! - отойдя немного в сторону, Мор остановился между двумя колоннами и позвал остальных.

- А что там, Мор?

- Не знаю, но похоже на ту скважину, которую ты искал.

- Правда, что ли? - подойдя к другу, Рок увидел на каменной стене широкий выдающийся круг, в центре которого темнело небольшое отверстие. - О, вы поглядите! И впрямь…

Стержень вошёл в отверстие только до половины, после чего каменный круг вздрогнул и медленно повернулся. На тронутой мхом поверхности высветились старинные руны.

- Смешные закорючки! - указал на них коротким коготком Орф. - Смотрите - похоже, будто они в какое-то слово складываются… М-мм… Мне кажется, что-то про барбекю…

Мор подошёл поближе и присмотрелся.

- Скорее про балабола…

- А мне кажется - Бармаглота!

Тут камни под ногами игроков вздрогнули, а из стены неподалёку неуклюже вывалился змееподобный монстр. Плоть чудовища казалась высушенной и постоянно осыпалась струйками из серого праха, но крылья и лапы заканчивались весьма опасными на вид костяными шипами. Зубастая пасть, обрамлённая короткими щупальцами, широко открывалась в беззвучном крике.

Бармаглот.

Нежить.

Уровень 35.

«Зелёная корона! - мысленно воскликнул Рок, посмотрев на окружающий имя противника ареол – Но откуда он появился?!»

- Бо-ор! – завопил тем временем шоккер. – Твою ж колокольню, а ну прочитай эти закорючки ещё раз и пускай там будет что-то про моё барбекю! Ну, пожа…

- Хо-ооо! – просипел Бармаглот, и его сморщенная шея вытянулась, а из пасти вырвалось облако пепла.

Игроки отпрыгнули в стороны.

- Ланс! – выкрикнул Крохобор, становясь рядом с Роком и выхватывая из-за спины молот. – Заходи с другой стороны! Положим этого гада!

Рок успел взять в руки меч и использовать сбивающий с ног удар, но тут в грудь Бармаглота влетела сияющая стрела и он промахнулся. Лезвие меча коротко свистнуло в воздухе и ударило в камень, а монстр отшатнулся назад и исчез из вида, грузно свалившись на первый ярус гробницы. В воздухе закружилась серая пыль.

- Ракета! – воскликнул Ланс, также не успевший нанести ни одного удара. – Ты чего творишь?

- Я нечаянно!

Послышалось громкое шипение. Упавший монстр поднялся на ноги и запрыгнул обратно на второй ярус, после чего сразу атаковал. Первый же его удар снял у замешкавшегося Крохобора больше половины очков жизни, но на этом успехи Бармаглота закончились. Ледяные оковы Холода заставили его на мгновение замереть, а Ослепляющий выстрел Ракетки лишил зрения. Следом в его тело ударила ветвистая молния и длинная очередь из арбалетных болтов Орфа.

- Готов!

Поверженный Бармаглот издал тоскливое сипение и повалился на камни, после чего рассыпался мелкой пылью.

- Смотрите-ка! – воскликнул Орф. – Тут что-то есть! – с этими словами он разворошил пылевую горку сапожком и вытащил на свет помятый бумажный лист. – Записи какие-то… с датами… Страничка из дневника!

- Читай, Орф. – кивнул Холод. – Вслух! Вдруг это касается нашего эльфа?

- Моментик! Так… - шоккер откашлялся и с выражением прочитал: - Сегодня, после всех этих долгих дней, мне наконец-то удалось разобрать, что эти ушастые нацарапали на своих стенах! Всё оказалось просто – в момент открытия гробницы активируется вплетённое в структуру армирующих кристаллов заклинание, воплощающее наиболее яркий образ из ваших мыслей. И это великолепно! Потому что сокровища мёртвых мне ни к чему, а вот свой Идеал я увижу уже сегодня!

Мор задумчиво посмотрел на Орфа.

- И что потом? Всё?

- Всё! – подтвердил тот, рассматривая оборванный лист с другой стороны. – Следы зубов ещё есть, если тебе это интересно…

Крохобор рассмеялся.

- Занятная магия! То есть этот Бармаглот появился только из-за того, что я что-то такое про него вспомнил? Ха! Интересно, а что случилось бы, если бы я подумал про Сереброликих?

- Ничего хорошего, точно. – ответил Рок и кивнул на пылевые разводы. – Вон, владелец этих записей какой-то там идеал воплощать собирался, а закончил путь в желудке у призванного монстра. Не понимаю только, как его записи попали в конкретно нашего Бармаглота, но… Чёрт с ним! Пойдёмте-ка лучше проверим вход. Надеюсь, что он открылся…

Проход внутрь гробницы действительно был открыт – сплошная каменная стена куда-то исчезла, и друзья увидели узкий проход, уводящий в прохладную темноту. Из прохода тянуло затхлостью и ещё чем-то, похожим на плесень.

- Ну? – спросил шоккер и перехватил мортиру поудобнее. – Кто первый?

- Ребята, а вам не кажется, что вход в гробницу с эльфом должен выглядеть немного не так? – спросила Ракетка. – Тем более, что его не просто заперли, а замуровали! А?

- Я думаю, это место в любом случае надо зачистить. – сказал Ланс. – Во-первых – мне интересно, что там, а во-вторых – надо же узнать, с чем нам предстоит столкнуться? Вдруг там какая-нибудь зловредная магия, которая мысли воплощает или что-нибудь вроде того…

- Последнее заклинание, что мы активировали, не просто воплощает мысли, – заметил гном, - оно ещё и делает то, что у неё получается, нежитью.

- Тем более!

Холод кивнул и посмотрел на остальных.

- Я с Ракетой согласен. – сказал он. – Я тоже не думаю, что эта та самая гробница. Но спуститься и посмотреть нужно. Так что давайте не будем тянуть и…

- Зануда. – фыркнул шоккер и, пройдя мимо мага, принялся спускаться по крутой лестнице. – Правильно Мыш тебе сказал, ты… А-А-А-А-А-А!

Ступени под ногами шоккера внезапно повернулись, образовав ровную наклонную поверхность, и он повалился на спину, после чего с увеличивающейся скоростью заскользил куда-то во тьму.

- Что за ерунда-а-а-а??! – послышался его быстро удаляющийся голос.

Друзья переглянулись.

- Хороший был котобус. – спокойным тоном заметил Холод. – Наглый, но забавный.

- Умение Спасения не сработало! – сказал Мор. – Он слишком быстро уехал!

- О-оорф! – заорал Крохобор во тьму прохода. – Ты там как - жив?!

- Жив, не беспокойся. – тут же ответил Рок. – Здоровье, правда, всего четыре процента…

Из глубины прохода послышался слабый крик шоккера. Эхо делало егонеразборчивым, но общее настроение угадывалось безошибочно.

- Что это он там кричит? – спросила Ракетка. – Кто-нибудь слышит?

- Ругается.

- А.

- Спускаемся! – сказал Рок. Окно рейда позволяло визуализировать информацию по входящим в его состав игрокам, и он увидел, что шоккер выпил зелье лечения и его здоровье восстановилось. – Только давайте держаться за стены, а то уедем так же, как наш ворюга…

Внутри гробницы оказалось на удивление чисто. Проход закончился в просторной округлой комнате, где друзья увидели магические светильники и три коридора, уводящие в разные стороны. В центре комнаты стоял низкий каменный стол, на котором сидел раздосадованный шоккер.

- Что ж вы так долго-то? – спросил он.

- С горок кататься боимся. – ответил Холод. – Ну, как тебе аттракцион?

В ответ на это шоккер неожиданно улыбнулся.

- Сделаешь ещё один шаг, - сказал он, - чтобы вон на ту квадратную плиту наступить – и тут же узнаешь!

Все повернулись и посмотрели в сторону мага.

- А что будет?

- Ловушка там. – ответил Орф. – Наступаешь на плиту – и в тебя прилетает несколько зачарованных дротиков. Вы ведь не думаете, что я на этот стол просто так залез, нет?

- Уже не думаем. – ответил за всех остальных Рок. – А что за дротики? Чем травят?

- В курицу они превращают, - недовольным тоном ответил Орф. – На одну минуту. И ещё ты теряешь контроль и начинаешь метаться в разные стороны. Попадая при этом в следующие ловушки и всё такое.

Ракетка нахмурилась.

- А ты в них почему не попал?

- А я в первую же секунду об стену ударился. – сознался шоккер. – Ну и вырубился до окончания действия…

На этом месте друзья не выдержали и расхохотались.

- Я даже не знаю, что говорить… - сказал, вытирая выступившие слёзы, Холод. – То ли это везение, то ли наоборот – проклятие…

Орф сделал лапой неопределённый жест и промолчал.

- Ладно. Какой коридор выберем? – спросила Ракетка. – Только я чур первой не пойду, а то в курицу неохота…

За последующий час выяснилось, что ловушек внутри гробницы не так уж много, а общая её структура довольно простая. Подземная часть усыпальницы имела четыре этажа – верхний был самым большим, и львиная часть ловушек располагалась именно там. Следующий этаж был уже поменьше, но в его узких коридорах стояли объёмные керамические урны, лопающиеся от малейшего прикосновения. Некоторые из урн были пустыми, в остальных же находились обломки костей и призраки тридцать первого и тридцать второго уровней. Вырвавшись из своего заточения, они обводили пространство коридора озлобленными взглядами и медленно растворялись в воздухе.

Третий этаж состоял из широкого коридора, от которого отходило несколько более мелких проходов. Проходы пересекались друг с другом и в конечном итоге возвращались обратно, а основной коридор проходил последовательно через четыре комнаты, в каждой из которых стояла высокая каменная статуя. Глаза у статуй были металлическими и неотрывно следили за коридором, по которому прошли игроки.

- Как же всё-таки хорошо, что здешние сторожа не выше нашего уровня. – сказал Ланс, внимательно рассматривая последнюю статую. – Представляете – сражаться с каждым таким гигантом?

Скульптура изображала мускулистого воина с четырьмя руками и небольшими крыльями за спиной. В каждой из рук изваяния застыло по массивной и покрытой шипами булаве.

- Знаете, - задумчиво протянул Мор, - а я вот всё думаю – почему все встречные эльфы называли своего правителя «Его Величество»? У них там разве не королева?!

- У них там раскол. – ответил Орф. – Найди в Заметках статью про наследственное титулование эльфов, полюбопытствуй.

Рок заинтересованно оглянулся.

- А почему раскол? Они что – власть поделить не могут?

- Неа. – помотал головой Орф. – Не в этом дело. Просто у королевы есть сын, но он ещё слишком мал, чтобы командовать. Вот она и диктует свою волю якобы от его имени. И одна половина эльфов признаёт, что до его совершеннолетия править будет именно она, а вторая – верит, что королева передаёт желания сына…

- Чепуха какая-то! – засмеялась Ракетка. – Нет, я всё понимаю, но согласитесь, что это странно?

- Странно, конечно, - фыркнул Орф, - только мы про эльфов разговариваем, а не про людей! А они тут сами по себе странные! Сама подумай - где ещё ты встретишь стреляющую ловушку, которая не убивает, а превращает в сумасшедшую курицу?

На последнем этаже гробницы друзья обнаружили один-единственный вытянутый зал, стены которого покрывали разнообразные письмена и частично осыпавшиеся мозаики. Вдоль дальней стены выстроились неподвижные фигуры в тяжёлых латах, а на возвышении в центре комнаты покоился высокий и невероятно широкий саркофаг.

Игроки замерли у входа в помещение и осмотрелись.

- Вот мне интересно, - протянул Орф, - я один хочу посмотреть, что лежит вон в том здоровенном ящике? Или нет?

- Спокойствие, - вполголоса произнес Рок. – Не будем торопиться. Это же последний зал – мало ли, какая тут может прятаться пакость…

- Слушайте, а может быть, просто уйдём?

Крохобор с удивлением посмотрел на смущённую лучницу.

- То есть как это уйдём? Почему? Это же подземелье, тут обязаны быть сокровища!

Ланс улыбнулся и покивал.

- Насчёт сокровищ согласен!

Ракетка замялась и потёрла рукой лоб.

- Ну… Это ведь не просто подземелье, это – гробница. Захоронение, значит, и всё такое. Могила, понимаете?

- А. – выдохнул Холод и наклонил голову. – Переживаешь, что мы её оскверним?

- Да!

- Но ты ведь понимаешь, что это не настоящая гробница, Ракета? – спросил Рок. – Ты ведь сама говорила, что всё окружающее - простая игра!

- Не имеет значения. – покачала головой лучница. – Некоторые вещи всегда должны оставаться без изменений! В любом случае! Нельзя разрывать гробницы, вы понимаете? Нельзя! Просто потому, что это дикость и вандализм! Мы сюда зачем пришли? Посмотреть, что тут внутри и ещё найти нашего эльфа - правильно? Мы его нашли? Нет! Потому что его тут и не было! А значит – надо разворачиваться и идти в другую гробницу!

- А как же помощь эльфам?

- И поэтому я не понима… - Ракетка запнулась и посмотрела на шоккера. – А при чём тут помощь эльфам?!

Мордашка Орфа осталась невозмутимой.

- Ты описание События читала, правильная ты наша? Или только скоренько просмотрела?

- Я…

- Белый Лес проклят, Ракета. – сказал Орф. – А ивент - запущен. Это место попало под действие проклятия, и оно выражается в том, что поднимает захороненных здесь ушастых в виде нежити. Ага? Чуешь, чем дело пахнет? Те призраки и скелеты, которых мы видели – не охранники, а жертвы. Они нападают на нас не потому, что мы грабители, а потому, что такова воля Проклятия. И если мы не вынесем отсюда всё самое ценное – это сделают остальные, сразу после того, как магия поднимет тех, кто тут захоронен!

Ракетка вздохнула.

- Вижу уже. – сказала она. – Прочитала… «Освободите души, захваченные Проклятием Древних и отпустите их в Начертанные Пределы»! Хм… Это меняет дело. Идёмте дальше – я согласна!

Стоящие вокруг лучницы игроки облегчённо выдохнули и перевели свои взгляды на шоккера.

- Даже предположить не возьмусь, Орф, сколько тебе может быть лет в настоящей жизни. – сказал Холод. – Иногда мне кажется, что двенадцать, а вот в такие моменты – что все шестьдесят!

Орф тихо рассмеялся и вошёл в зал.

- Не отставайте, ребятня.

- Орф! Стой!

Кх-х-х-х-х-х-х!

Звук раздался со стороны огромного саркофага. Толстая крышка вздрогнула и начала сдвигаться в сторону с тихим скрежетом.

- Усиления! – скомандовал Рок и Мор с Орфом наложили на всех свои усиливающие Эффекты.

- Все готовы?

- А то!

Ху-у-у-уу-у-у-уу!

Крышка саркофага свалилась со своего места вниз и раскололась на несколько частей, а из каменного ящика неторопливо выбралась долговязая фигура, на которой сохранились остатки серебристой кольчуги и украшенных броневых пластин. Глаза на сморщенном лице нежити светились тусклым зелёным светом.

Саммер Командор.

На колени!

Уровень 35.

- Это что – Босс? – пробормотал гном, покачивая своим двуручным молотом. – Насмешка какая-то! Он же даже не «Корона»!

И тут Командор выбрался из места своего тысячелетнего сна окончательно. Игроки переглянулись.

- Ты этой насмешке даже до пояса не достанешь! – сказал Ланс. – Давай, расскажи ему, как ты…

Босс гробницы атаковал. Только что он стоял на возвышении рядом с саркофагом – и вдруг оказался напротив Рока, уже опуская на того свой громадный меч.

- Ат-т! – инстинктивным движением вскинув своё чёрное оружие, Рок попытался блокировать удар Командора, но тот оказался такой силы, что воина швырнуло на спину, а чёрный клеймор со звоном улетел куда-то в сторону.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 10 секунд…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Сбит с ног".

Вам неплохо досталось и хочется отдохнуть.

Длительность: 5 секунд…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Обезоружен".

Вы лишились вашего оружия и не имеете возможности его применить.

Длительность: 10 секунд…

«Ничего себе у него сила! - пронеслось в голове у Рока, а затем он увидел сообщение о том, что всё ещё недоступное для использования оружие перемещено в его инвентарь. – Так, а вот это удобно!»

Восставший Командор тем временем покачнулся и сделал шаг назад, оказавшись на прежнем месте рядом с саркофагом.

- Рок! Поднимайся!

Над головой воина просвистела сияющая стрела и с короткой вспышкой отскочила от груди Босса.

Отражение!

Ваша атака была отражена.

- Магия! – закричал Мор. – Его защищает какая-то магия! У него щит!

Холод бросил быстрый взгляд на Жреца.

- Попробуй окатить его своим световым Умением! Ну!

Но Мор не успел – Командор взмахнул своим громадным мечом и вонзил его в камень, на котором стоял, а плиты пола под ногами у игроков завибрировали и потеряли цвет, через несколько мгновений сделавшись почти совершенно прозрачными. Нормальный вид сохранили не более десяти небольших фрагментов, на которых и остались стоять озирающиеся игроки. По помещению принялся разгуливать леденящий ветер.

- Пол пропал! – воскликнул Орф, приседая и прицеливаясь в Босса из своего арбалета. – У нас никто высоты не боится, нет?

- Я боюсь! – выдохнула Ракетка, старательно не смотрящая себе под ноги. – Но это же не навсегда, нет?!

- Думаю, нет. – ответил Холод. – Наш новый знакомый расходует на это свою энергию. Смотрите!

На покрытом зазубринами лезвии меча Босса светились эльфийские руны, а по клинку стекали хорошо различимые серебристые волны.

- Видим, видим! Оп! Получи! - Мор ударил в монстра сначала молнией, а затем Световым Лучом, но тот не обратил на это никакого внимания. – А, дьявол! Не получается!

И тут вцепившийся в рукоять своего меча Командор сначала злобно зашипел, а затем распахнул широкую пасть и утробно захохотал. Плиты, на которых стояли игроки, завибрировали, а затем неожиданно дёрнулись с такой силой, что Ракетка не выдержала и закричала.

Внимание!

Улучшенное чувство равновесия, полученное в награду за редкое Достижение «Котик, который живёт на крыше», позволило вам сохранить баланс и остаться на своём месте.

Время до возможности повторного срабатывания: 1 минута…

Смех нежити оборвался, и Командор выпрямился, с немым изумлением наблюдая за стоящими игроками. Руны на его мече погасли и пол вокруг друзей вернулся в изначальное состояние.

- Вот это поворот! – пробормотал Крохобор, не свалившийся в бездну лишь потому, что его плита примыкала к стене помещения. Орф, стоящий неподалёку от него, посмотрел на гнома, а потом выдернул из-за спины аркебузу и навёл её на неподвижного Босса.

БАХ!

Командор дёрнулся и над его головой проявилась полоска жизни, тут же уменьшившаяся на несколько процентов.

- Бе-ееей!

Дальнейшее сражение показало, что центральное возвышение окружает невидимый магический купол, не позволяющий подобраться к Боссу вплотную. Из-за этого друзьям пришлось использовать Умения дальнего боя и ждать, пока нежить не выйдет из своего укрытия. Командор же активировал заклинание исчезающего пола ещё дважды, становясь при этом всё более уязвимым, а на последних процентах жизни рассвирепел и бросился в самоубийственную атаку.

- Погань восставшая! – выругался шоккер, когда Босс гробницы оказался повержен, а его самого воскресила магия посмеивающегося Мора. – С-скотина!

- Зря ругаешься, Орф. – сказала Ракетка. – Не полез бы наносить последний удар – ничего бы и не случилось!

- Я в невидимости вообще-то был. – пропыхтел Орф, поднимаясь с пола и подбирая оброненные кинжалы. – Я предположил, что так можно…

В качестве трофеев из Босса выпало по четырнадцать золотых монет на каждого члена группы, а также несколько редких предметов экипировки и маленькое колечко черного цвета. Осмотрев кольцо, Рок вытянул руку и показал его остальным.

- Полюбуйтесь.

Милость Древних.

Артефакт.

Ранг предмета: Специальный.

Возвращает ко входу в то подземелье, в котором найдено.

- Ну, что - давайте наверх? Или у кого-то есть желание задержаться?

- Наверх! – решительно кивнула Ракетка. – Во-первых, я хочу посмотреть на солнце, а во-вторых, у нас всё меньше времени на поиски этого противного эльфа…

Глава 7. Трагедия Древолаза

- Прикончу! – пробормотал Ланс, наблюдая за тем, как широкоплечая фигура Босса-зомби валится на усыпанный мелкой каменной крошкой пол. – Придушу этого мерзавца, вот честное слово!

Холод повернул голову к другу и улыбнулся.

- Это ты сейчас про кого?

- Про эльфа нашего, про кого же ещё?! – убрав копьё за спину, Ланс выпрямился и тяжело вздохнул. – Фу-уух… Предлагаю сделать так - сначала вытащим его из того места, где его заперли, расспросим, а затем засунем обратно!

- Зачем?

- Для восстановления справедливости! Какая это уже по счёту гробница? Седьмая?

- Вообще-то девятая.

- Вот! О чём я и говорю!

Обследованная гробница действительно была уже девятой по счёту. Друзья переходили от одного полуразрушенного сооружения древних эльфов к другому, открывали в них вход и проходили до самых погребальных залов. В качестве Боссов им встречались восставшие скелеты и призраки, а в последней усыпальнице оказался тридцатисемиуровневый генерал-зомби.

- А я ещё раз повторю, что проверять эти помойки до самого основания не обязательно! – сказала Ракетка. – Мы же зря тратим время! Неужели кто-то думает, что эльф будет прятаться на месте одного из Боссов?!

- Хватит! – махнул рукой Рок. – Надоело уже обсуждать одно и то же! Решили же вроде, что эта гробница – последняя! Остальные открываем, минут за десять осматриваем – и уходим!

- Я просто напоминаю.

- Ненавижу задания на время… - пробухтел Орф, копаясь в пепле, оставшемся на месте гибели Босса. – Столько золота сейчас потеряем… Так, что у нас тут? Лук? Ракетка, тебе ещё один лук не нужен?

- Какой? – обернулась девушка. – А, редкий! М-ммм, нет. Эффекты на нём хорошие, но урон ниже. А менять уникальное оружие на редкое только из-за эффектов…

- Вопрос снят. – кивнул шоккер и передал трофей стоящему рядом с ним Крохобору. – Прячь. Выберемся – навестим ближайшую лавку.

Гном с довольным лицом убрал оружие в свою бездонную сумку.

- Вы закончили? Тогда уходим! – сказал Холод и активировал подобранное с пола кольцо портала. – За мной!

Десятая попавшаяся игрокам гробница оказалась не совсем обычной - ярусов у нее было не три, а семь, колонны на "ступенях" отсутствовали, а вокруг расположилось широкое кольцо разнообразных построек.

- Зомби и костяные пауки. - сказал Холод, взобравшийся на одинокий огрызок каменной стены с обломком колонны. – Это только те, что поблизости. А с той стороны - скелеты.

- И что - у всех тридцать третий уровень?

- Ага.

- Заметят. - Рок кивнул и взял меч наизготовку. - Придется пробиваться… Готовы?

Орф предвкушающе усмехнулся и поднял аркебузу на уровень груди.

- А то!

Спустившийся обратно на землю Холод саркастично рассмеялся.

- Мы что – прямо так и пойдём? А усиления? Орф, там нам свой марш на этой пушке играть собираешься или как?

- О, черт! Точно! - убрав аркебузу, шоккер выхватил из-за спины мелотон и, хитро прищурившись, завопил: - Лу-уч солнца-а-а золото-оова-а-а…

- Орф!! - сразу же зашипел Крохобор. - Тихо! Ты чего разорался?!

Шоккер озорно зажмурился и улыбнулся.

- Да ладно тебе, дружище, никто же не слы…

- Нежить услышала! - закричала Ракетка и тут же использовала Выстрел Навскидку, сбив прыжок появившегося из зарослей костяного паука. - Сейчас полезут! Ай!

БАХ!

Мортира в руках Орфа коротко дернулась и выбравшегося из кустов зомби унесло обратно.

- Да чем они могли услышать?! - возмущенно воскликнул Орф. - Это же нежить!!

- Вот у них и интересуйся! - Мор, наложив на группу Эффект усиления, призвал грозовую птицу и ударил по подбегающим зомби яркой ветвящейся молнией.

Запахло подпаленной тухлятиной и озоном.

- Мо-ор! - задохнулась Ракетка. - Прекращай!!

- Ерунда какая-то, - пробухтел Орф, - вроде бы игра, а воняет как в жизни!

Бой с местной нежитью занял у друзей минут двадцать. После этого они собрали оставшиеся на земле трофеи и принялись искать вход в основное здание.

- Смотрите! - воскликнула вдруг Ракетка. - Там палатка! - и она указала на две высокие поваленные колонны, рядом с которыми действительно белела верхняя часть небольшого походного сооружения.

Осмотр показал, что палатка была оставлена кем-то из местных жителей. Внутри лежало несколько потрепанных походных костюмов эльфийского покроя, большой поток веревки и поясная сумка с непонятными металлическими приспособлениями.

- Интересно… - протянул Рок, осматривая небольшую конструкцию, похожую на примитивную астролябию. – Как считаете - это могут быть вещи нашего ушастого?

Ланс усмехнулся и посмотрел в сторону пирамидальной гробницы.

- Было бы неплохо. Идёмте, что ли - посмотрим, что там внутри?

При активации открывающего вход заклинания никто не появился, а на узкой лестнице друзья увидели несколько порванных и измятых листков.

- Опа-па. – сказал Крохобор. – Записки по заданию?

- Кто идёт первым?

Шоккер замотал головой.

- Чур не я!

- Крохобор, сейчас твоя очередь.

- Слышу! Уже иду…

Намотав на руку конец найденной верёвки, гном зашёл внутрь прохода и сделал несколько осторожных шагов по ступеням.

- Так. Момент… Гм… Ловушек, похоже, нет. И листы… Сейчас посмотрим… Нет, не разобрать. Тут записи какие-то и ещё рисунки, но бумага мокрая и всё расплылось.

- Заходим.

Спустившись по проходу, друзья попали в лабиринт из узких коридоров, стены которых были расписаны тусклыми, едва различимыми изображениями.

- Тут всё не такое, как раньше… – сказала Ракетка и посмотрела на остальных. – Ребята, мне кажется, мы его нашли!

- Кого «его»? – удивился Холод. – Эльфа, что ли? Тут же никого нет!

- На следующем этаже посмотрим! Ну посудите сами – палатка с инструментами, записки, все эти рисунки…

Однако все ярусы гробницы оказались пустыми. Помещений и разнокалиберных коридоров было много, но в них не нашлось ничего, кроме пыли, затхлого воздуха и мелкого сора.

- Смотрите, а там крыса! – сказал в какой-то момент Орф. Растерянные игроки стояли в одной из комнат и рассматривали стоящие вдоль стен останки каменных статуй.

- Крыса? - брезгливость на лице Ракетки смешалась с удивлением в ее голосе. - Откуда? Здесь же совершенно нечего есть!

- Наверное, нечего. - согласился Орф, показывая на длинный хвост грызуна, скрывающийся в какой-то незаметной щели. - Но зверюга была здоровая. Глазищи -во!

Спрятавшаяся в стене крыса как будто услышала его слова и выглянула обратно. Игроки увидели ее красноватые глаза и услышали, как она угрожающе зашипела.

Подземная крыса.

Осторожно, кусается!

Уровень 20.

- Брысь, падаль! - выругался Крохобор и бросил в грызуна свой молот. Не успевшая увернуться крыса коротко пискнула и спустя мгновение рассыпалась серой пылью.

Крохобор усмехнулся.

- Всегда этих тварей ненавидел! – сказал он. – Как увижу, прямо…

- Тихо! – воскликнул Орф и, обогнув гнома, подбежал к месту гибели серой вредительницы. – Народ, тут что-то блестит…

- Из неё что – ещё и лут выпал? – удивился Холод. – При такой разнице в уровнях?!

- Похоже на то! Здесь медальон забавный и он… Ой! Это же портальный амулет!

- Покажи!

Друзья столпились вокруг шоккера и его находки. Крохобор подобрал оружие и, поморщившись, осмотрел то, что осталось от наглой крысы.

- А больше там ничего не было?

- Неа. – помотал головой шоккер. – Только эта вот железяка.

- Эта «железяка» - половина парного портального амулета.

- Правда? А где вторая?

Друзья недоумённо переглянулись, а маленький красный камень, инкрустированный в амулет, внезапно запульсировал красным светом.

- Ай! – Орф, держащий в руках амулет, дёрнулся от неожиданности и бросил светящийся предмет на землю. В следующее мгновение послышался тонкий писк и амулет лопнул, а в воздухе над ним образовался мерцающий прямоугольный портал.

- Смотрите, как мерцает. – сказала Ракетка. – Мне кажется он нестабилен.

- Заходить будем?

Холод с недоумением оглянулся на Ланса.

- В портал? Ты думаешь, оно того стоит?

- Конечно! Не случайность же это! Наверняка как-то связано с нашим заданием!

Рок с сомнением посмотрел на портал.

- А если нет?

- Ну, в таком случае мы…

Тут портал зарябил и из него вывалился незнакомый эльф в порванном походном костюме. На одном боку у него висела объемная сумка, а на другом болталось несколько пристегнутых к поясу книг. Грудь пришельца пересекали матерчатые ленты с нашитыми на них маленькими кармашками, а в руках он держал кирку и толстый свиток.

- Ну наконец-то это барахло заработало… - пробормотал эльф и дернулся, увидев стоящих перед ним игроков.

- О! Сам пришел! - улыбнулся Холод, а Орф помахал в воздухе короткой лапой.

- Привет!

Валлес Древолаз осмотрел всех по очереди и, с усилием сглотнув, проговорил:

- Вы кто? У вас воды не найдется?

Ракетка полезла в инвентарь и, вытащив одну из своих фляжек, протянула ее Древолазу.

- Держи!

- Спасибо! - выдохнул тот и ухватился за флягу. - Благодетельница!

- Слушай, Валлес, - сказал Холод, наблюдая за тем, как эльф откручивает крышку и жадно пьет. - А правда, что это ты активировал здешнее дремлющее Проклятие? Мы встречались с местными Стражами, и они считают, что в происходящем виноват ты.

- М-мм! - помотав головой, эльф оторвался от фляги и коротко бросил: - Чушь! Проклятие сработало бы и без меня! Нам с Хонбиром просто не повезло оказаться не в то время и не в том месте!

- Хонбир погиб. - сказал Рок. - Он прятался в пещере Пустотных Гоблинов и…

- Пещере? - переспросил Древолаз и, вернув флягу, устало уселся прямо на земляной пол. - Погодите, в какой ещё пещере?! Его же ядом Абсолютного Распада отравило, ему к алхимикам надо было бежать, к лекарям!

Рок отрицательно покачал головой.

- Извини, Валлес, но его скелет мы нашли в пещере Пустотных Гоблинов.

- А Бог Невериума выдал нам задание отыскать Вечность. - добавил Орф. - Так что мы хотели бы узнать о том, что было написано на той Скрижали.

Валлес Древолаз несколько раз моргнул и нахмурился.

- А… Да. Ладно. Но… кто вы вообще такие?

- Мы - игроки. – ляпнул шоккер.

- Игроки?! - светлые брови эльфийского исследователя поднялись вверх. – И во что вы играете?

- Это не важно. - быстро ответил Ланс. – А важно то, что я тебе сейчас расскажу, поэтому слушай внимательно. Хорошо? – эльф кивнул, и копейщик продолжил: - Пару недель назад в Невериуме появлялся Бог и выдал всем, кто его увидел, особое поручение - отыскать Вечность. От него же мы узнали, что координаты Обители находятся у Хонбира Путешественника, однако всё, что нам удалось найти – это его скелет и дневник, в котором говорилось, что вся информация находится у тебя.

Валлес приоткрыл рот и оторопело моргнул.

- То есть… То есть вы явились сюда за мной?

Ланс кивнул.

- Да. Мы выяснили, что Стражи заперли тебя в одной из гробниц и отправились на поиски. И вот мы здесь.

Валлес вздохнул.

- Ну… Хорошо. Я чувствую, что ты говоришь правду и ещё вы совершенно не похожи на тех, кто нас преследовал…

- А кто вас преследовал, кстати? – спросил Холод. – Хонбир написал, что за вами гнались, но так и не написал, кто именно.

- Бандиты. – пожал плечами эльф. – Охотники за редкостями. Та Скрижаль, на которой были записаны координаты – огромная редкость. Там магическая пиктограмма, составленная на древнем языке моего народа и… Стоимость таких предметов на чёрном рынке будет заоблачной.

- А вы её продавать не планировали?

Эльф с усталой брезгливостью посмотрел на Орфа.

- Нет, милейший, не планировали. Это для вас, шоккеров, любой старинный храм – площадка для игр, а для меня такая реликвия будет бесценна.

Орф фыркнул.

- Да много ты понимаешь!

- Хонбир разделял моё отношение к нашей истории, - продолжал, не обращая внимания на шоккера, Древолаз, - то, чем жили многие столетия назад наши далёкие предки – священно. Я никогда не понимал всех этих глупых условностей и ограничений. Бессмысленность! Нецелесообразность! Абсурд!

Ракетка нахмурилась.

- Чего?

- Я говорю о правилах, что запрещают моим соплеменникам узнавать подробности и факты о нашей истории… - пояснил эльф. – Я ведь никогда не…

- Прости, что я тебя перебиваю, - сказал Рок, - но нам и правда очень нужна твоя Скрижаль. Скажи, она у тебя с собой?

Исследователь как будто сжался и замолчал.

- Валлес. – позвал его Ланс. – Дружище, ты только не молчи. Знаешь, сколько мы сюда добирались?

- Вот да! – поддакнул товарищу Крохобор. – Со Стражами спорили, крысу эту убивали, с амулетом!

- Да… Амулет… - едва слышно пробормотал Древолаз. – После того, как мои неразумные соплеменники завалили вход в катакомбы и закрыли его иллюзией, я запихнул половину портала в грызуна, надеясь, что он покинет его организм где-нибудь на поверхности и… я… я…

- Валлес. – сказала Ракетка. – Пожалуйста, скажи, что эта проклятая Скрижаль у тебя с собой.

Губы эльфа сжались, а глаза уставились в одну точку.

- Валлес!!

- Нет. – выдохнул исследователь и тут же зажмурился. – У меня её уже нет!

Игроки разочарованно переглянулись.

- Твою ж колокольню! – вздохнул Орф. – Ну я прямо как знал! – раздосадовано махнув лапой, он вновь посмотрел на эльфа и спросил: - Эй, а ты чего жмуришься-то? Не дрожи, колотить не будем. Мы тебе не враги!

Эльф приоткрыл глаза и посмотрел в сторону шоккера.

- Я свободный исследователь. – сказал он. – И всегда говорю исключительно правду. У таких как я, друзей не бывает. Вы упомянули, что пришли за Скрижалью и проделали большой путь, а я…

- Валлес. – Рок опустился на одно колено рядом с исследователем. – Если у тебя нет Скрижали – просто скажи, где нам её найти. Мы выведем тебя отсюда в любом случае!

- Точно! – подтвердила Ракетка и ободряюще похлопала Валлеса по плечу. – А если хочешь – отправишься с нами! Сам покажешь, где там эта Обитель Вечности и вообще…

Глаза эльфа изумлённо округлились, и он улыбнулся, но спустя мгновение погрустнел снова.

- Я не знаю, где Скрижаль. – сказал он. – Видите ли, в чём дело… В здешних гробницах пиктограммы встречаются очень редко и всегда содержат информацию о чём-то важном. Мне посчастливилось наткнуться на одну из них, но я никак не мог перевести то, что на ней написано. Древний язык весьма специфичен… Хонбир подсказал мне алгоритм расшифровки – он нашёл упоминания о нём во время одной из своих поездок и у него были старинные Свитки из некоей Крипты… Я смог расшифровать записи со Скрижали и…

- Там были координаты и ещё какие-то «Слова», верно?

Древолаз задумался, а затем отрицательно покачал головой.

- Нет. На скрижали действительно была зашифрована карта с какой-то отметкой, а Слова для Ритуала Открытия были на его свитках.

Холод прищурился.

- Что со свитками?

- Я их сжёг. – ответил Древолаз. – Я не знал, получится ли у меня выбраться из этой гробницы и не мог допустить, чтобы они попали в руки каким-нибудь мародёрам… А Скрижаль я отдал своему питомцу. Дал ему задание передать её в руки тому, кто будет достоин – и разорвал связь. Он… ушёл.

- Так. – быстро сказал Рок и жестом попросил своих товарищей не мешать. – Ещё раз и поподробнее. То есть Скрижаль сейчас находится у твоего питомца?

- Да. Он должен передать её тому, чья тяга к знаниям не меньше, чем у меня. Такое условие. Я отпустил его, разорвав связь, и это позволило ему выбраться на поверхность… У меня был Фантомный Мимик, для него земля – не преграда…

- И что теперь – он будет искать другого исследователя для того, чтобы передать ему Скрижаль?

- Да.

- А Свитки? Те, которые ты сжёг – ты помнишь, что за Слова там были написаны?

- Нет. – расстроенно покачал головой эльф. – Но знаю, что те же слова написаны на стене той Крипты, где их обнаружил Хонбир. Это в Большом Некрополе, в Овванхоре!

Друзья обменялись озадаченными взглядами.

- Н-да. - протянул Холод и потёр лоб. – В принципе, никто и не утверждал, что будет легко. Значит, нам нужно сначала поймать сбежавшего питомца, а затем брать его в охапку и топать до Овванхора…

- Странное какое-то это задание. – сказала Ракетка. – Неконкретное. И ещё я не понимаю, почему у нас до сих пор не появилось никакого оповещения. Валлеса-то мы давно отыскали!

- Может быть, нужно сообщить об этом всем остальным, иначе не засчитается?

- Возможно, но только как? Чат опять не активен, а права на настройку гильдейских оповещений есть только у офицеров!

- Нет, погодите, это всё чушь! Не может такого быть, это же…

- Призрак.

- А?

Друзья замолчали и принялись активно осматриваться.

- Какой призрак, Древолаз? Где?!

- Это имя моего бывшего питомца – Призрак. – сказав это, эльф встал и обвёл всех серьёзным взглядом. – Он отзывается на него и легко подпустит к себе того, кто достаточно образован. Я… я буду рад помочь вам в его поисках. Я готов идти вместе с вами. Ведите.

Внимание!

Задание выполнено!

Вы завершили второй этап Основного Задания и продвинулись по пути достижения Глобальной Цели.

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

Внимание!

Вы начали третий этап Основного Задания и находитесь на пути достижения Глобальной Цели.

Цель: узнать местонахождение Обители Вечности.

Задание: отыскать таинственную Скрижаль, содержащую координаты Обители и узнать Слова Ритуала, открывающего проход.

Примечание: информацию об местонахождении Скрижали и Слов можно получить на территории Эсмории.

Удачи!

Подсказка 5: данное задание рекомендуется выполнять в группе!

- Ущипните меня кто-нибудь. – пробормотал Мор, и Древолаз подпрыгнул от неожиданности, только что поняв, что справа от него кто-то стоит.

- А что не так-то? – почесал себя за ухом Орф. – Валлеса нашли, сейчас пойдём ловить этого мимика…

Мор задумчиво нахмурился и посмотрел на друга.

- Формулировка примечания не смущает? Всем, кто не общался с Древолазом, подробности задания предлагают искать на территории целого государства! А как они это будут делать, без подсказок?!

- Какого задания, Мор? – Холод коротко усмехнулся и кивнул в сторону эльфа. – Это мы такие везучие, что и имя Валлеса узнали, и его самого нашли. А остальные? Все, кто не в нашем Альянсе, до сих пор бегают, разыскивают безымянного эльфа, о котором упоминается в журнале Хонбира!

Крохобор хмыкнул.

- Всё правильно. Это ведь соревнование, парни. То, что вокруг нас происходит. Верно? А в любом соревновании обычно побеждает кто-то один.

- И правда!

- Так мы идём? – Валлес Древолаз поднял голову и посмотрел на низкий каменный потолок. – Я прошу меня простить, но мне хотелось бы посмотреть на солнце…

- Идём.

Поверхность встретила игроков неожиданным и весьма пренеприятным сюрпризом.

- Откуда ж они тут взялись? – вполголоса произнёс Ланс, доставая из-за спины копьё и рассматривая толпу разнообразной нежити, окружившей гробницу. – Валлес, а ты уверен, что Стражи ошиблись? Может быть, твоё появление в лесу и правда как-то связано с…

- Жи-и-и-изнь! – прошелестел откуда-то неприятный голос, и игроки увидели, как ряды нежити расступаются, пропуская плывущую по воздуху призрачную фигуру высокого Лича. – Ж-жалкие с-сс-смертные!

Заббракс Низверженный.

Жнец Древних.

Высшая нежить.

Уровень 60.

- Ну? - сказала Ракетка, вскидывая лук и сдувая в сторону непослушные пряди своих волос. – Как будем его убивать?

Глава 8. Бремя Войны

- Никак! - прошипел Холод. - Давайте назад! Спуск в гробницу достаточно узкий для того, чтобы…

И тут произошло то, чего не ожидал никто из присутствующих - Жнец Древних коротко рявкнул, а воздух вокруг друзей сгустился и потемнел.

- Что за чёрт?!

- В сторо…

Но они не успели. Мир повернулся вокруг себя и мигнул.

* Орф

Не сумев удержать равновесие, шоккер всё-таки не выпустил из лап аркебузу и повалился на деревянный пол вместе с ней. Рядом свалилось несколько мелких камушков. В лучах солнца, падающих откуда-то сверху, закружилась поднятая его движениями пыль.

«Что за ерунда?!» - успел подумать он, а затем перед ним появилось окошко игрового оповещения.

Внимание!

ВОЙНА!

Государство Меннфер объявило государству Эсмория войну.

Для принятия участия в боевых действиях необходимо обратиться в вербовочные пункты одной из сторон.

Пусть победит сильнейший!

- Какого лешего? – возмущённо пробормотал шоккер, вспоминая описание отношений между странами гномов и остроухих эльфов. – У них же нейтралитет на ближайшие полтысячи лет и десять соглашений тому гарантией! Какая ещё война?! Войну им подава-а… о-о-о…

В это мгновение рассеянный взгляд шоккера сфокусировался и упёрся в высокие стойки с расставленными на них разнообразными зельями. По бокам от зелий лежали зачарованные амулеты, а на соседних полках покоились волшебные жезлы и защитные артефакты.

- Война – это же непросто… - прошептал шоккер. Его короткая шерсть азартно встопорщилась, а внимательный взгляд деловито ощупывал расставленные вокруг него стойки, этажерки и стеллажи. – Война – это настоящее бремя… А бремя войны – оно… такое… требует подготовки. - короткие лапы Орфа скользнули к поясу и вытащили связку отмычек.

«Это я удачно зашёл! – подумал игрок, подхватывая с ближайшей полки маленький, но при этом увесистый сундучок. – Та-ак…»

Замок щёлкнул и в лапах шоккера оказалась пара бутылочек с дорогостоящими зельями усиления.

- Отлично! А положу-ка я их в… Гм. – зажав бутылочки в одной лапе, он сделал пару коротких жестов и задумчиво уставился в свой наполовину заполненный инвентарь. Застыв на несколько секунд, Орф вздохнул и перевёл взгляд на окружающее богатство.

- Фургон. – тихо и уверенно произнёс он. – Мне срочно требуется фургон…

* Холод

Взмахнув руками, маг пошатнулся и выругался, после чего окружил себя Ледяной Бронёй.

- Танки вперёд!

- Атакуют, атакуют!

- Внимание!!

- Бе-еей!

- Лича положите, кто-нибудь, у него дебаффы на площадь!!

Холод дезориентировано закрутил головой.

«Что происходит?»

Мимо него то и дело пробегали размахивающие оружием игроки, а в отдалении возвышались крепостные стены какого-то города. Карта подсказала, что он находится рядом с эльфийской крепостью Леннебен.

«Вот же поганый Лич! Он меня телепортировал!» - мысленно воскликнул Холод, пробуя связаться со своими друзьями и убеждаясь в том, что игровой чат по-прежнему неактивен.

- Эй, маг, ты чего стоишь?! – закричал кто-то из игроков поблизости. – Помогай! Смотри их тут сколько!

Обернувшись, Холод увидел сотни скелетов-воинов и тощих зомби, разрозненными отрядами нападавших на отчаянно защищавшихся игроков. Игроки уничтожали противников одного за другим, но за спинами нежити то и дело мелькал хохочущий Лич, накладывающий отравляющие и ослабляющие Эффекты.

- Ненавижу личей! – пробормотал Холод и тут перед ним открылось окно игрового оповещения.

Внимание!

ВОЙНА!

Государство Меннфер объявило государству Эсмория войну.

Для принятия участия в боевых действиях необходимо обратиться в вербовочные пункты одной из сторон.

Пусть победит сильнейший!

- Что?

Рядом с Холодом остановился и замер один из игроков, спешащих к первой линии обороны.

- Война? – недоумённо спросил игрок и посмотрел на мага. – Дружище, у тебя Календарь Событий об этом что-нибудь зна… О! Холод! А ты здесь как?

- Бретёр! – обрадовался Холод. – Привет! Я – случайно, меня Лич телепортировал…

- Этот, что ли? – разбойник развернулся и посмотрел в сторону нежити. – Не знал, что он так умеет!

- Не этот, - качнул головой Холод, - Там у одной из гробниц «красная корона» объявилась… Но это мелочь, на самом деле. Ты мне лучше скажи, откуда война?!

- То же вопрос. – согласился Бретёр. – И в Календаре об этом почему-то ничего нет…

- Заканчивайте трепаться! – закричали им откуда-то со спины. – Холод! Бретёр! Вы помогать собираетесь, нет?!

- Собираемся! – раздражённо воскликнул Холод и, развернувшись, ударил по нежити Ледяным Потоком и Замораживающими Молниями.

«Война…» - подумал он, наблюдая, как медленно тают запасы маны. – «Откуда она взялась?»

* Рок, Ланс

- А-аай! Зараза!

- Рок! Мы… Он нас что – телепортировал?

Друзья осмотрелись.

- Похоже на то. – ответил Рок, выбираясь из кустов и стряхивая с одежды засохшие листья. – Проклятый Лич! Мы вообще где?

- Северо-восток Эсмории. – ответил Ланс. – Ближайший населённый пункт – крепость Леннебен, это где-то вон там. – он показал рукой в сторону густых зарослей. – Но топать до неё мы будем до самого вечера. М-мм, проклятая нежить!

Рок обвёл взглядом лес и посмотрел на неработающий чат.

- Как думаешь, остальные где-то побли…

И тут перед ним появилось полупрозрачное новостное окно.

- Это ещё чт… Ого!

- Война. – прочитал Ланс и с непониманием посмотрел на друга. – Рок, ты это видишь? Оповещение?

- Вижу. – подтвердил тот. – Вот только не понимаю. У нас же событие с нежитью ещё не закончилось… Да оно вообще едва началось! За каким чёртом они решили включить ещё и эту войну?

- «Они» - это администрация проекта?

- Ну да. Кто же ещё?

- Ну, откуда я знаю. Мало ли…

Друзья помолчали, занятые рассматриванием Карты и информационного окна Календаря Событий.

- Ланс! – внезапно прошептал Рок. – Смотри! – и он указал в сторону раскидистой кроны одного из деревьев.

Копейщик обернулся и внимательно изучил зелёные заросли.

- Ничего не вижу. – тихо ответил он. – А что там такое?

- На самой нижней ветке, справа.

- Погоди, я не… О-ох, ты ж!

На ветке сидело лохматое и почти прозрачное существо размером с собаку. Его широкие уши были разведены в стороны, а большие округлые глаза не отрываясь таращились на игроков.

Призрак.

Фантомный мимик.

Свободный питомец.

Ранг: сюжетный.

Уровень 50.

- Питомец Древолаза! – прошептал Ланс.

- Он самый! Давай подойдём поближе и попробуем… - с этими словами Рок сделал небольшой шаг и мимик дёрнулся, а затем превратился в огромного зайца и спрыгнул на землю.

- Во даёт! – усмехнулся копейщик, а полупрозрачный заяц тем временем развернулся и бросился наутёк. – Эй! Куда?!

- Стой! – закричал Рок. – Призрак! Остановись!

Но мимик вместо ответа подпрыгнул и обернулся птицей.

- С-скотина… - процедил Рок, наблюдая, как крылатый силуэт уносится вверх и растворяется в переплетениях густых крон. – Ушёл!

- Скорее уж - улетел. – Ланс подошёл к товарищу и встал рядом. – Что будем делать? Пойдём за ним?

Рок поразмыслил пару мгновений и затем кивнул.

- Да. Не сможет же он убегать от нас вечно?!

* Ракетка, Крохобор

- Ай! – взвизгнувшая во время перемещения лучница покачнулась и выпустила стрелу, быстро промелькнувшую в одном волоске от кончика носа Крохобора.

- Эй!!!

Гном подпрыгнул от неожиданности и посмотрел на лучницу, а та в ответ уставилась на него. После этого они повернулись к рассерженному игроку, стоящему в десяти метрах от них. Стрела Ракетки торчала из его наплечника, а здоровье находилось на «жёлтом» уровне. Над головой игрока высвечивалось его имя – Джениус.

- Скажи спасибо, что урон не прошёл! – раздражённо воскликнул тот. – А то бы я тебя наказал!

- Эй, друг, это получилось случайно! – сразу же сказал Крохобор. – Не злись! Да и кого ты собрался наказывать, со своим тридцать первым уровнем?

- Тебя, борода, кого же ещё? – засмеялся Джениус и сорвался с места, перепрыгнув большой куст и пробежав между Ракеткой и Крохобором. – Развлекайтесь, копытные!

Крохобор поднял перед собой молот и повернулся, проводив взглядом убегающего игрока. Ракетка тоже смотрела ему вслед и выглядела при этом немного сконфуженной.

- Извини! – крикнула она. – Я нечаянно!

- Ракета! – воскликнул Крохобор. – Ты чего?! Этот умник тебя копытной назвал, а ты…

- А я в него стрелу всадила, Бор!

- Один случайный выстрел! – махнул рукой тот. – Да и тот в броню! О чём тут вообще говорить? И почему он драпает, интересно?!

В это мгновение из-за деревьев появилась небольшая стая костяных пауков, бросившаяся по следам убежавшего игрока. Лучница и гном их не заинтересовали.

- «Развлекайтесь!» - повторил Крохобор и посмотрел на Ракетку. – Вот почему он убежал! Пауки шли по его следу, и он подумал, что они отвлекутся на нас. Вот же гад!

- Он всего тридцать первого уровня. – сказала Ракетка. – Может, поможем?

Гнома от такого предложения передёрнуло.

- Что?! Да он же…

И тут перед ними появились окошки игрового оповещения.

- Война… - прочитал Крохобор. – Хо! Вот это сюрприз… Тольковсё вроде стало налаживаться – и на тебе…

- Давай за ним! – воскликнула Ракетка и побежала следом за пауками. – Не бросать же этого олуха одного!

- Да на кой нам… - возмутился гном, но тут же понял, что Ракетка его не слушает. – А, будь оно проклято! Хорошо! Меня только подожди!

Догнать Джениуса и добить окруживших его преследователей получилось уже через несколько минут – шипящий подобно раскалённым углям игрок метался по небольшой поляне и бросался в разные стороны метательными кинжалами, а вокруг него прыгали разозлённые тридцатидвухуровневые пауки. Точные выстрелы Ракетки уничтожили первых трёх противников, а с остальными расправился использовавший Размашистые Удары и Неостановимое Вращение гном.

- Выжили всё-таки! – усмехнулся Джениус, останавливаясь и выпивая зелье лечения. – Ну чего, молодцы! Возьмите с полки пирожок… - выбросив в сторону опустевшую бутылочку, игрок с прищуром посмотрел на остановившуюся напротив него лучницу. – О, смотрите-ка. А ты ничего…

Крохобор мысленно улыбнулся, зная, что Ракетка подобные замечания ненавидит, и подумал о том, что где-то он этого Джениуса уже видел. Идеально правильные черты лица разбойника были ему определённо знакомы. Игрок подошёл к созданию своего аватара настолько старательно, что внешность у того получилась запоминающейся и яркой.

Но Ракетка на слова разбойника не отреагировала.

- Где группу-то свою потерял? – спросила она, подбирая с останков костяного паука одну из своих стрел. – Или ты тут один?

Джениус мгновение помолчал, но потом кивнул и ответил:

- Один. Мы, разбойники, народ вольный. Да и опыта побольше падает. Вы, кстати, где так разожрались?

«Разбойники!» - внезапно пронеслось в голове у Крохобора, и он вспомнил, как во время осады лагеря Мародёров видел этого игрока с ярко-красным именем, швырявшего со стены взрывающиеся зелья. – Да это же мародёр!!»

- Мародёр!

Ракетка запнулась на полуслове и непонимающе повернулась к своему товарищу, а Джениус отреагировал на обвинение гнома необыкновенно спокойно. Скептически усмехнувшись, он провёл кончиками пальцев по закруженным усам и, прищурившись, произнёс:

- Чушь.

- Ты – мародёр. – повторил гном. – И даже не рассказывай мне, что это не так. Рожа у тебя запоминающаяся, а с памятью у меня пока что в…

- Бор!!

Крохобор замолчал и скосил глаза в сторону лучницы.

- Что-то не так?

- У него ник – зелёный! – воскликнула Ракетка. – Ты чего? Ни один мародёр за такое время репутацию не поднимет! Несколько дней всего прошло!

Крохобор озадаченно замолчал.

«А она права, - подумал он, - за подобный срок от убийства и кражи не отмоешься…»

Джениус фыркнул.

- Ну что, борода? – насмешливо спросил он. – Осунулся?

Услышав подобное, Крохобор рассвирепел.

- А повторить сможешь?! – прорычал он, поудобнее перехватывая тяжёлый молот.

- А ты что – плохо расслышал?

- Крохобор!!

- Прибью урода!

- Бо-о-р!

Гном замер, с ненавистью глядя на довольно оскалившегося разбойника.

- Что?! Ракета, он…

- Моё имя – Ракетка! А ты – ведёшься на детские подначки, словно ребёнок! Что на тебя вообще нашло?! Чего ты на него вообще взъелся, мы же его первый раз видим? Как он может быть мародёром, если у него с репутацией всё в порядке?! Тьфу! Ты как хочешь, а я иду к ближайшему лагерю, искать наших! Пока! – и девушка развернулась, быстрым шагом направившись куда-то в сторону.

Стоящий с кинжалами в руках Джениус бросил взгляд на неё спину и подмигнул растерянному Крохобору.

- Ну чего делаем, борода? Будем стоять или догонять?

* Мор

Когда фигуры друзей Мора сделались прозрачными и исчезли, его самого лишь немного ударило и оттолкнуло на пару шагов назад.

- Какого?!

Внимание!

Применённая против вас способность Жнеца Древних «Изгнание» не срабатывает из-за сопротивления к магическому воздействию.

«Изгнание?! – успел удивиться Мор. – Этот гад нас телепортирует?!»

А в следующее мгновение Жнец Древних пронзительно заверещал и ударил в него кислотно-зелёным магическим лучом. Пространство вокруг игрока ярко вспыхнуло.

Внимание!

Применённая против вас способность Жнеца Древних «Немедленный Приговор» отражается положительным Эффектом «Зеркальный щит».

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 10 секунд…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Сбит с ног".

Вам неплохо досталось и хочется отдохнуть.

Длительность: 5 секунд…

- Ненавижу личей… - пробормотал Мор, проводя рукой по лицу и пытаясь подняться на ноги. Лич же в это время что-то неразборчиво прошипел и рассыпался водопадом из чёрного пепла.

Внимание!

Жнец Древних Заббракс Низверженный повержен!

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +10 Очков Характеристик!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

«Повержен? - удивившись происходящему, Мор дождался окончания действия Ошеломления и посмотрел на то место, где всего несколько секунд назад стоял Лич. – Но почему? Он что – уничтожил себя своим же заклинанием?!»

Ответ на этот вопрос был, судя по всему, положительным. Рассыпавшийся пеплом Жнец оставил после себя несколько плохо различимых из-за расстояния предметов, а столпившиеся вокруг гробницы зомби и скелеты стали выглядеть потерянно и уныло.

- Всё правильно, - прошептал, глядя на собравшуюся нежить, Мор, - Босса у вас больше нет, а меня вы увидеть не можете… - с этими словами он поднял руку и посмотрел на поблёскивающее чёрное кольцо.

- Н-да. Раньше бы меня за такое забанили… - сказал он, и тут перед ним появилось полупрозрачное новостное окно. – А, чёрт, это ещё что за… Война? – пробежав глазами оповещение, игрок открыл окошко Календаря Событий и с недоумением уставился на одну-единственную отметку. – Пусто… Гм. Не понимаю. Откуда ж она взялась? Ладно…

Закрыв решительным жестом все окна, Мор попробовал связаться со своими друзьями при помощи чата.

- Не работает… - с досадой пробормотал он и принялся осматриваться. – О! Кстати… Валлес! – громко позвал он пропавшего эльфа. – Валлес Древолаз! Ты где?!

Ответом ему была тишина. Лишь гулко жужжали проносящиеся мимо насекомые, да время от времени бряцали надетые на некоторых зомби или скелетах доспехи.

- Проклятый Лич… - выругался Мор и принялся спускаться к месту гибели Босса.

«Однако целых два уровня… - подумал он, спрыгивая с поверхности нижней ступени на густую траву. – Не знаю даже, радоваться мне или ругаться…»

- Двести пятьдесят золотых?! – воскликнул он минуту спустя, увидев доставшиеся ему трофеи. – Надо же, какой богатенький Буратино… А это…

Фламберг Жнеца Древних .

Темный артефакт.

Тип предмета: меч.

Ранг предмета: Легендарный.

Уровень предмета 35.

Дальность применения: ближний бой, дальний бой.

Урон в ближнем бою: 700 – 1200

Урон в дальнем бою: 1000

Время обновления дистанционного удара: 19 секунд

Наносит увеличенный урон по нечисти и нежити.

Ограничение по Классу: отсутствует.

Требования: нет.

И пусть прошлое обратится в пепел…

«Держите меня семеро! Тёмный артефакт! – подумал Мор, вставая и делая несколько пробных взмахов двуручным мечом. – Да ещё в форме меча! Покажу остальным – не поверят! У меня теперь, получается, два оружия… Гм. Пригодится. А как, интересно, активируется дистанционный удар?»

Стоило игроку подумать про дистанционную атаку, как по клинку пробежала цепочка светящихся рун, а из острия вырвался тонкий тёмный луч, пронзивший сразу нескольких ближайших зомби. Восставшие слабо дёрнулись и рассыпались прахом, а глазницы собравшейся вокруг нежити обратились в сторону Мора.

- Оп-с. – вполголоса выдохнул тот. – А вот это я зря…

Глава 9. События Белого Леса

* Орф

Обследовав комнату, в которой он оказался, а также прилегающие к ней помещения, шоккер понял, что магия Лича забросила его на некое подобие военного склада. Чего там только не было! На массивных деревянных стеллажах были разложены и мечи, и жезлы, и посохи, и разнообразные амулеты, и даже зелья. Этажей в здании склада оказалось два, а дверь выводила на небольшую улочку, с противоположной стороны которой протягивалось высокое и богато украшенное строение.

Выглядывая в крохотное окно, Орф понаблюдал за тем, как у окружённого тонкими колоннами входа то и дело останавливаются кареты приезжающих эльфов.

«Надо же, сколько их туда набежало…» - подумал Орф, и тут его внимание привлёк высокий экипаж вытянутой формы, с восемью колёсами и резными гербами на деревянных стенках. Карета была настолько большая, что напоминала торговый фургон.

- Ха! А вот и моя прелесть… - удовлетворённо пробормотал шоккер. Мысли в его голове пришли в движение, а шерсть на загривке азартно встопорщилась. – Теперь главное – не упустить!

Похожая на фургон карета в это время остановилась и из неё выбралось несколько вооружённых до зубов шоккеров.

- Шоккеры?! – удивился Орф. Увидев своих игровых соплеменников в эльфийском городке, он так растерялся, что едва не свалился с приставной лестницы, на которую ему пришлось забраться ради возможности посмотреть в окно. – За каким лешим они сюда притащились?!

Шоккеры тем временем столпились у входа в здание и один из них вступил в спор с остроухим охранником. Деталей их разговора Орф разобрать не смог, но жестикуляция низкорослого котобуса выглядела весьма эмоциональной. Через некоторое время шоккеров пропустили внутрь, а спорить между собой принялись уже сами эльфы. Один из них показывал то на себя, то на фургонообразную карету, а остальные разводили руками и делали резкие отрицающие жесты. В конце концов первый спорщик забрался на место возницы и дёрнул поводьями, заставив четырёх лошадей пойти шагом, после чего отогнал карету почти вплотную к стенам того склада, где притаился потирающий лапы Орф.

«А мне сегодня везёт! – подумал, глядя на останавливающуюся карету, Орф, и открыл Карту. – Ну-ка, где это такое перспективное место? М-мм… Город Лаканна! Ха! Что же он такой крохотный? Тоже мне – город! Четыре улицы…»

Спустившись на первый этаж склада, шоккер вскрыл дверной замок и выглянул на улицу. Убедившись, что его никто не видит, он оставил дверь приоткрытой и прокрался к карете, после чего вскарабкался на подножку и заглянул внутрь.

- Ого!

* Рок, Ланс

Рок с Лансом в это время сидели на стволе поваленного дерева и с недовольством рассматривали окружающий их лес.

- Ну что? – спросил Ланс. – Ещё пять минут отдыха – а потом возвращаемся в лагерь?

- Лучше к той крепости. – возразил Рок. – Как она там называется… Леннебен! – с этими словами он открыл окно Гильдии и посмотрел на текст последнего оповещения. – Если Финс прав и чат с почтой работают только в специальных местах вроде лагерей и поселений, то наши будут именно там.

Копейщик кивнул.

- Согласен. Жаль только, что Призрака упустили. Я почему-то думал, что, показавшись нам один раз, он будет оставлять какие-нибудь следы или что-то вроде…

- Угу. – пробурчал кто-то со стороны леса. – Следы! Вот, Умник, полюбопытствуй. Зануда у них в компании уже есть – теперь ещё и халявщик объявился!

Игроки обернулись.

- Мыш! – обрадовался Рок. – Отлично! У меня как раз появилась пара вопросов!

- Вопросов! – передразнил неторопливо приближающийся Мыш. – Умник, ты это слышал? Этот двуногий считает, будто я – справочник!

Идущий в траве рядом с Мышем механический обезьян-фави по имени Умник тихо рассмеялся.

- Не обижайся, Мыш. – сказал Ланс. – Но ты уже несколько раз выручал нас своей информацией, вот мы и подумали, что…

- Мышлением любого разумного индивидуума называется психический процесс моделирования закономерностей окружающего мира на основании доступных аксиоматических положений и фактов. – сказал Умник. – А то, чем занимаетесь вы – всего лишь предположения.

Рок прищурился.

- Хорошо, погремушка кибернетическая. – сказал он. – Чем же, в таком случае, ты занимаешься сам?

- Он? – остановившись рядом с друзьями, Мыш задумался и картинно вздохнул. – Он познаёт мир и помогает мне разыскивать существо, которое известно вам под именем Призрак.

- Питомец Древолаза? – оживился Ланс. – А зачем он тебе нужен? Ты тоже выполняешь задание Бога?

Демон по имени Мыш расплылся в улыбке.

- Нет. – ответил он. – Однако я заинтересован в том, чтобы его смогли выполнить вы.

- Почему?

Умник издал неопределённый звук, а Мыш наклонил голову и укоризненно посмотрел на Рока.

- Это логичный вопрос. – сказал Рок. – Ты ведь не один из игроков, но при этом сильно нам помогаешь! Так почему? Мы должны будем что-то для тебя сделать? Или что?

- Будете. – кивнул Мыш. – И сделаете. Но только не раньше, чем доберётесь до Обители Вечности.

- А что такое, кстати, эта Обитель?

Мыш скептично прищурился.

- Здание, игроки. Большое и необычное здание. Вы и вам подобные назвали бы его Бесконечной Башней.

- Бесконечная Башня? – недоверчиво переспросил Рок. – Серьёзно? То есть нам в конце всего этого ещё и чёрт знает сколько этажей зафармить придётся?

Мыш нахмурился и обернулся к механической обезьяне.

- Умник, переведи.

- Под термином «фарм» подразумевается процесс многократного повторения определённых элементов игровой механики. - ответил Умник и поправил свои большие очки. – Говоря об этом, он предполагает, что им придётся вырезать всё живое во внутренних помещениях каждого этажа Обители.

Мыш кивнул.

- Понятно. Нет, друзья, тотального геноцида в рамках предстоящего вам предприятия не планируется. И давайте обойдёмся без глупых вопросов! Вот доберётесь до места – тогда и поговорим.

- Ладно, Мыш. Но почему мы?

- Тому есть несколько причин. – серьёзно ответил Мыш. – Однако раскрыть их – означает поделиться чрезвычайно дорогостоящей информацией. Поэтому тебе придётся догадываться о них самому. Отвечу так – в вашей компании есть то, что сильно отличает вас от остальных игроков. К примеру – ты никогда не задумывался над тем, что вас время от времени тянет именно жить в окружающем вас мире, а не играть? М? Вы даже дополнительными заданиями не сильно интересуетесь…

Рок и Ланс переглянулись.

- Гм. Ну, есть немного, но…

- Я резюмирую. – сказал Мыш и хлопнул в ладоши, прерывая начавших говорить игроков. – Вам нужен Призрак, и я его для вас отыскал. Он уже покинул Эсморию и в данное время направляется в Меннфер. Я бы предложил вам поискать его в местечке под названием Годдлтен. Запомнили?

- Ну, это уже чересчур! – сказал Ланс. – Что происходит вообще? Ты же просто приходишь – и сливаешь нам уникальную информацию! Мы, конечно, можем ей воспользоваться и победить во всём этом соревновании, но… Это ведь нечестно по отношению к остальным!

- Нечестно? – тихо повторил Мыш и глаза его внезапно наполнились красным светом. – Нечестно – это сначала даровать кому-либо жизнь, а затем её отобрать!! - рявкнул он и игроки отшатнулись, а механический Умник подбежал к ноге хозяина и подёргал его за крепления поножей.

- А… Гм. – смущённо кашлянув, Мыш бросил взгляд на Умника и уже совершенно спокойным тоном сказал: - Но вы не переживайте. К вам двоим моё возмущение никак не относится.

Рок поднял руку.

- Мыш, а ты…

Но их собеседник уже пропал, вместе со своей механической обезьяной. Запнувшись, Рок обвёл глазами опустевшее пространство и посмотрел на Ланса.

- Надо было у него про эту глупую войну поинтересоваться, что ли… Глядишь - узнали бы что-нибудь интересное…

* Ракетка, Джениус, Крохобор

- Ну а потом я добил оставшихся зомбарей и попёрся обратно в лагерь, к тому длинноухому, которого они называют главным. – закончил свой рассказ Джениус. – Взял у него пару новых заданий – и забурился в лес, ну а потом уже и вы оба нарисовались. И борода, вон, меня уже где-то видел!

Крохобор поморщился и ничего не ответил. Его жутко бесило то, что Ракетка не поверила его словам о том, что Джениус является мародёром, а также раздражали сомнения в собственной правоте. Ведь если Джениус действительно мародёр – почему висящее над его головой имя имеет зелёный цвет?

- У этой «бороды» своё имя есть. – заметила тем временем усмехнувшаяся Ракетка. – Давай уже запоминай, как оно произносится, раз уж мы теперь путешествуем вместе.

«Вместе… - мысленно передразнил девушку Крохобор. – А почему мы вообще вместе?! Какого чёрта мы принимаем в свою компанию непонятно кого?!»

Покачав головой, игрок вздохнул и бросил раздражённый взгляд в сторону разбойника. Тот ухитрился это заметить, и его усмешка сделалась ещё шире.

- Запомню, сестрёнка, не сомневайся. Слушай, а чего это твой гном такой краснющий и молчаливый? Эй, борода, ты там, часом, не заболел?

- Бор, - окликнула его Ракетка, - заканчивай уже с этим, а? Нормально же вроде всё! Ну, подумаешь, подкалывает тебя кто-то – ты что, всегда теперь будешь так реагировать? Это же мелочь! И вообще, я думаю, что это у него из-за комплексов – пассивная защита вечного одиночки!

Джениус фыркнул.

- Эй, сестрёнка, ты не права! Это я сейчас одиночка, а вообще-то я…

Дальнейшие словоизлияния разбойника гном пропустил мимо ушей, задумавшись над тем, что ему сказала Ракетка. Ведь действительно – какого дьявола он так реагирует на этого идиота? Ну, встретились они случайно, ну идут вместе с какой-то крепости… ну и что с того?

«Я ведь всегда считал, что я довольно общительный, - мысленно рассуждал Крохобор, - люблю любые активности, никогда не отказываюсь от новых знакомств… Так почему у меня такая реакция на этого идиота?!»

Через несколько минут размышлений он пришёл к выводу о том, что его раздражают два фактора. Первый – что бывший мародёр Джениус ведёт себя как форменный кретин совершенно не сдерживаясь, а второй – что его подруга Ракетка никак на это не реагирует.

«Но, чёрт побери, почему?!»

Глубоко вздохнув, Крохобор подумал о том, что необъяснимо дружелюбная реакция Ракетки досаждает ему гораздо сильнее всего прочего.

«Спокойствие, - решил в конце концов он, - Только спокойствие!» - и принялся слушать ведущийся между Ракеткой и Джениусом разговор.

- И теперь я маунта для себя подумываю прикупить, - продолжал разглагольствовать разбойник, - боевого там какого-нибудь, или летающего. Выращу какого-нибудь дракона – и буду на нём в…

- Боевые маунты очень дорогие. – покачал головой Крохобор. – Цена обычной лошади начинается от пятисот золотых, а боевые стартуют от четырёх тысяч. Ты серьёзно можешь себе такое позволить?

- О, так ты всё-таки говорящий! – коротко засмеялся Джениус и с вызовом посмотрел на гнома. – А что – думаешь, не могу?

- Может, и можешь. – пожал плечами Крохобор. – Но, если у тебя столько золота, почему сражаешься в подобном старье? – и он кивнул на потёртую экипировку разбойника, большая часть которой имела двадцать третий или двадцать четвёртый уровень.

- Про летающих маунтов я, к слову, молчу. – добавил он секунду спустя. – Они на данном этапе вообще редкость. Ты сам за последние дни хотя бы одного видел?

- Да что бы ты понимал, борода! – с досадой процедил побледневший Джениус, и Крохобор мысленно улыбнулся, почувствовав, что его замечание ударило по больному месту разбойника. – Это мой боевой костюм, я с ним до последнего не расстанусь! А что до золота – так золото пыль! Сегодня нет, а завтра – сколько угодно! Игра – она такая… И на маунта летающего я смотреть не хочу, он мне в руках нужен!

Ракетка рассмеялась.

- Погладить, что ли, хочешь?

Джениус бросил на неё быстрый взгляд и усмехнулся.

- Ага.

- Ну, это пожалуйста… - и лучница вытащила из воздуха своего маленького грифона. Шерсть и перья у того топорщились в разные стороны, а над головой висело полученное от хозяйки имя – Альтаир.

- М-миак! – пропищал слегка подросший зверёныш. – М-миаук!

Ракетка с улыбкой смотрела в большие глаза своего маунта и ничего не заметила, а Крохобор как раз повернулся в её сторону и успел поразиться тому, какая всепоглощающая жадность появилась в глазах разбойника. Красивые черты лица Джениуса на мгновение исказились, и он сделался похож на злобного мага, увидевшего перед собой источник абсолютной силы и могущества.

«Мародёр! – с озлобленной уверенностью подумал гном. – Как есть мародёр! Клеймо поставить некуда! Но как же этот паршивец восстановил социальную репутацию?!»

Последней мыслью Крохобора было соображение о том, что за разбойником придётся как следует присматривать, а в следующее мгновение тот выхватил метательные кинжалы и закричал.

* Мор

«Ах, з-зараза!» - мысленно выругался Мор, когда в его плечо вонзилась очередная выпущенная скелетом-лучником зазубренная стрела.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Кровотечение".

Ваше здоровье медленно убывает.

Требуется лечение!

Длительность: 4 минуты…

- Ты!! – не выдержав, закричал Мор. – Хватит по мне стрелять!

Ответом ему была новая стрела, промелькнувшая в считаных сантиметрах от его глаза.

«Поганая нежить! – подумал игрок. – Достала!»

Сложность положения Мора заключалась в том, что нежити вокруг него оказалось чрезмерно много. Разница в уровнях в совокупности с новым оружием позволяла ему уничтожать напирающих скелетов по несколько штук за один удар, но лучники и костяные заклинатели доставляли громадные неудобства. Они не переставая стреляли по нему из своих луков и бросались разнообразными, в том числе ослабляющими, проклятиями.

- Ну, держитесь! – прошипел Мор, отмахиваясь от очередного сообщения про отражённое Зеркальным Щитом вражеское заклинание. Применив к себе Обновление Жизни, он с удовлетворением увидел, как полоска здоровья возвращается к максимальному показателю и использовал Усиление, обновив таймер увеличивающего урон эффекта. – Н-на!

Развалив на две неаккуратные половины нескольких противников, он понял, что перед ним образовалось свободное пространство и ударил по стоящим на расстоянии выстрела скелетам ветвистой Молнией. Загрохотало. Несколько восставших лучников прекратили стрельбу и осыпались на землю водопадами пепла.

Вслед за этим Мор развернулся и, блокировав выпад широкого меча скелета-берсерка, снёс ему голову.

- На колени, несчастные!! – взвыл игрок. – Всех убью, один останусь! Н-на! Получи!

Агрессивные скелеты и зомби закончились приблизительно через четверть часа. За это время Мор уничтожил такое количество нежити, сколько ему и его друзьям не встретилось и за весь предыдущий день.

- Проклятый Лич… - пробормотал Мор, добивая последнего скелета и обводя глазами не перешедших в агрессивное состояние восставших, небольшие группы которых были раскиданы по большей части территории вокруг гробницы. – Откуда ж вас тут столько взялось?

Выдохнув и переведя дух, игрок убрал оружие и призвал Грозовую Птицу, подросшую уже до размеров хорошего ястреба.

- Так. – пробежав глазами по своим характеристикам, Мор распределил недавно полученные очки и заметил, что одна из полупрозрачных иконок мигает огоньком полученного сообщения. – Это ещё что? Гм… Оповещение Гильдии… - несколько секунд Жрец читал последние новости, а затем кивнул собственным мыслям и открыл Карту игрового мира.

- Леннебен. – произнёс он. – Вот, значит, где мне их всех искать. Леннебен…

* Орф

- Па-асторони-ись! – изо всех сил орал Орф, мёртвой хваткой вцепившийся в поводья и мечтающий только об одном – чтобы треклятая карета не перевернулась. Несущееся по лесной дороге транспортное средство раскатисто грохотало и подпрыгивало, а многочисленные коробки в его салоне звенели и подпрыгивали вместе с ним.

«Жадины остроухие! – мысленно обзывался Орф. – Подумаешь, экспроприировал парочку амулетов! Обеднеют они без них, что ли?!»

При этом в глубине своей авантюрной души шоккер всё-таки признавал, что немного лукавит, потому что из попавшегося ему здания склада он вытащил абсолютно всё.

- Стой, собака бешеная! – послышался голос одного из преследующих его эльфов.

«Это он кому – мне, что ли?!» - недоумённо подумал Орф, а потом развернулся и заорал:

- Сам ты собака! Я – кот!! – с этими словами он отстегнул крепление лежащего рядом с ним ящика и спихнул его с сиденья на проносящуюся мимо землю. – Ничего, сейчас ты меня запомнишь надолго…

Ящик свалился вниз и исчез, а взгляд Орфа внезапно остановился на втором ящике, щеголявшем наклеенной на его бок желтоватой бумажкой.

- «Зажигательные» … - прочитал Орф. – О, мать моя пустыня, а что же я тогда сбросил?

Через мгновение отряд преследующих карету эльфов услышал чей-то отчаянный вопль, а потом по дороге перед ними закувыркался разваливающийся прямо на глазах ящик.

- Осторожно! – выкрикнул один из скачущих в голове отряда эльфов и ударил в ящик мощным испаряющим заклинанием. Он был уверен, что коварный бандит-шоккер выбросил им под ноги упаковку самовоспламеняющихся зелий.

Однако того, что произошло в следующее мгновение, не смог бы предугадать никто – ящик после попадания в него заклинания словно взорвался, а дорогу стремительно заволокло непрозрачной пеленой мерцающего тумана.

- Прощай, моя королева! - испуганно воскликнул кто-то из эльфов, а затем его и его товарищей поглотил туман.

Глава 10. Дороги Белого Леса

* Ракетка, Джениус, Крохобор

- Опасность!! – заорал Джениус и метнул кинжал, пролетевший по длинной дуге и угодивший в глазницу наполовину вросшего в одно из лесных деревьев скелета. В следующее мгновение скелет вздрогнул и глаза его загорелись недобрым зелёным светом.

Ракетка взвизгнула и отпрыгнула в сторону, развернувшись в воздухе и успев выдернуть из колчана ослепляющую стрелу.

Альтаир воинственно пискнул и неуклюже спланировал куда-то в траву, а Крохобор выдернул из-за спины молот и заступил дорогу дёрнувшемуся в ту же сторону разбойнику.

- Куда прёшь?! – угрожающе зарычал он. – Твоя опасность в другой стороне!!

Глаза Джениуса сузились и полыхнули нескрываемой злобой, а затем он развернулся и бросился навстречу приближающимся скелетам.

- За мно-ой!

- Стой! Ракетка! – прошипел Крохобор прежде, чем прицелившаяся девушка сделала первый выстрел. – Подожди! Они не собирались на него нападать, он их атаковал специально!

- Что?! – Ракетка застыла и бросила на него удивлённый взгляд. – С чего ты это взял? Почему?

- Сама посуди, - быстро проговорил гном, наблюдая, как Джениус ловко прыгает между атакующими его скелетами, - Они были слишком далеко, чтобы нас заметить, да ещё и находились в состоянии сна! А спящие твари видят тебя только в том случае, если ты находишься рядом!

- Ну да… - неуверенно подтвердила Ракетка. – Но Бор, зачем ему это надо!

Крохобор почувствовал, как его снова наполняет жгучая ненависть.

- Да потому, что этот придурок подумал, будто сможет забрать твоего питомца! Разве ты не заметила, как…

- Аа-аааа! Вы чего там стоите-то?! – заорал, перебивая его, разбойник. Здоровье ловкого игрока понизилось до «жёлтого» уровня, а сам он пропустил несколько чувствительных ударов и теперь отступал. – Вы мне помогать будете или нет? И почему они вас не замечают?

«Потому что ты – придурок, вот почему!» - подумал Крохобор, а Ракетка тряхнула длинной чёлкой и использовала Ослепляющий Выстрел.

* Орф, а также Ракетка, Джениус и Крохобор

Карета Орфа стремительно неслась по заброшенному торговому тракту. Эльфийские стражи и патрули в этой части леса уже не встречались, а Карта показывала, что до ближайшей крепости с названием Леннебен он доберётся в течение часа.

«Эликсира жалко… - думал Орф, скользя взглядом по проносящимся мимо стволам деревьев. - Где я ещё такую редкую штуку найду?»

Не стоило забывать, конечно, о том, что потеря эликсира позволило ему избавиться от погони, но…

«Чего они вообще ко мне прицепились?» - подумал Орф.

Очистив склад, шоккер забил внутреннее пространство кареты практически до отказа, а затем забрался на место возницы и с невозмутимым видом подстегнул лошадей, направив карету к ближайшим воротам города. Заметившие его эльфы посмотрели на шоккера с удивлением, однако останавливать не стали – очевидно по причине того, что карета принадлежала таким же шоккерам.

«Ничего личного, коллеги, - думал про своих игровых соплеменников Орф, - я уверен, что на моём месте вы поступили бы точно также!»

Из самого города он выехал без вопросов, но на первом же военном посту его сначала грозно окликнули, а после того, как он не отреагировал, попытались остановить.

«Один пост – один ящик… - размышлял шоккер. – Н-да. Невыгодная какая-то математика! Как всё-таки хорошо, что на севере полуострова появилась нежить и большая часть их стражи находится там!»

И тут он сначала услышал, а затем и увидел кое-что необычное. Между древесных стволов далеко впереди замелькали фигуры бегущих во весь дух игроков, а на некотором расстоянии позади них показалась плотная толпа преследующих их скелетов.

«Спасать или не спасать – вот в чём вопрос?» - задумался шоккер. Разумеется, он сознавал, что проехать мимо и не помочь попавшим в непростое положение бедолагам он не позволит себе при всём желании, однако представить себе видимость морального выбора было приятно.

- О-оорф!! – внезапно расслышал он и тут же понял, что этот девичий голос ему знаком.

- Ракета?!

- Котобус, останови-ись!

Скорректировав траекторию движения экипажа, Орф поиграл поводьями и заставил лошадей снизить скорость настолько, что спасающиеся бегством игроки смогли поравняться с ним и сначала запрыгнуть на подножки, а потом взобраться на крышу кареты.

- А теперь – вперёд! – воскликнул незнакомый шоккеру разбойник по имени Джениус. – Спасай наши задницы, волосатый! Давай, давай, быстрее, не тупи!

- Тебе чего – командовать захотелось? – возмутился Орф. – Поговори у меня ещё! На своих двоих до лагеря побежишь!

- А? – смотрящий на преследующих карету скелетов и зомби Джениус обернулся и ткнул кинжалом в сторону шоккера. – Барыга, ты чё? Жить надоело?

Выхватив из-за спины аркебузу, Орф развернулся вполоборота и навёл оружие на разбойника.

- Улыбнись! Сейчас вылетит птичка!

- Орф, нет!!!

БАХ!

Аркебуза коротко рявкнула и Орф опрокинулся на спину, дёрнув поводья и едва не свалившись под колёса кареты. Замешкавшегося же разбойника с крыши транспортного средства просто смело – полоска его жизни окрасилась красным цветом и он, перекувыркнувшись через голову, улетел куда-то в придорожные заросли.

- Ты зачем это сделал, псих?! – закричала Ракетка, вцепившаяся в идущий по периметру каретной крыши поручень. – Он же был вместе с нами и…

Внимание!

Вы атаковали игрока с временно восстановленной социальной репутацией. Многократное повторение подобных действий может привести к потере очков вашей собственной репутации!

Рекомендуется вести себя осмотрительно.

Приятной игры!

«Чего?! - удивился прочитавший сообщение Орф. – Какая ещё восстановленная репутация? Это вообще о чём?!»

- Спасибо, Орф! – воскликнул Крохобор и показал шоккеру отогнутый кверху большой палец. – Давно хотел так же сделать, но вот Ракетка не позволяла! – с этими словами он посмотрел на смущённую лучницу.

- Ну? – спросил он. – Убедилась? Не знаю, как он ухитрился поднять репутацию, но он – мародёр!

- Да.. Я… - пробормотала девушка. – Я уже поняла, Бор. Спасибо.

* Рок, Ланс

Солнце, скрывающееся за густыми кронами древесных гигантов, неторопливо опускалось в направлении горизонта. Двое друзей бежали через лес уже около двух часов и то и дело посматривали на Карту, отмеряя, насколько сократилось расстояние между ними и интересующей их крепостью.

- Ну что, - пропыхтел Ланс, - ещё три часа – и будем на месте!

Рок бросил быстрый взгляд на своего друга.

- Жаль, что в настоящем мире нет таких зелий для снятия Усталости, а?!

- О, да! – ответил тот. – Я бы пару ящиков прикупил!

Рок собирался что-то ответить, но внезапно запнулся, а затем удивлённо воскликнул:

- Эй!

- Что?

- Ты заметил, что Мор поднялся до тридцать седьмого уровня?

- То есть как?

Ланс замедлил бег и пристально посмотрел на имя товарища в окне рейда, рядом с которым отображался достигнутый уровень.

- Обалдеть можно! И когда только успел?

- Может, ухитрился поймать этого Призрака? – предположил Рок, но тут же покачал головой. – Впрочем, нет, маловероятно. Задание-то не обновлялось…

- Рок.

- Что?

- У меня, кажется, глюки.

Рок закрыл Карту, которую рассматривал, и изучающе посмотрел на друга.

- В каком смысле?

- В прямом. – ответил Ланс. – Я вижу здоровенную королевскую карету, у которой кучером шоккер вроде нашего Орфа.

Рок повернулся и уставился в ту же сторону, что и копейщик.

- А где? Что-то я не…

- Да вон она. – ткнул пальцем куда-то за деревья Ланс. – Тебе дерево загораживает, отойди. Впрочем, если это и правда галлюцинация, то ты её не увидишь…

- Уже вижу! – улыбнулся Рок. – И котобус на месте кучера – действительно Орф. Не думаю, что в этом лесу найдётся второй такой же упитанный менестрель!

Заметив, в каком направлении движется транспортное средство, друзья бросились ему наперерез и в скором времени добрались до поросшего травой заброшенного торгового тракта.

- Ла-аанс! – заорал заметивший своих товарищей Орф. – Рок! Отлично! А вот и вы!

Одно из окон кареты распахнулось и оттуда выглянул Крохобор.

- Привет! А где Холод и Мор?

- Мы думали, они с вами!

Запрыгнув в сбавившую ход карету, Рок с Лансом расположились на широких мягких сиденьях напротив Ракетки и осмотрелись.

- Ракета, привет! Вы где такое чудо угнали?

- А это не мы, - усмехнулась устало выглядящая лучница и сделала жест в сторону торцевой стенки, с другой стороны которой находился Орф, – это наш пушистый соратник постарался.

- И это ещё не всё! – добавил довольный Крохобор. – Вы ещё не видели, сколько тут разного добра было навалено – по самую крышу!

- Вот в этом фургоне? – Ланс недоверчиво поморщился и демонстративно осмотрел внутреннее пространство кареты. – Да сюда же…

- Именно! – подтвердил гном. – Именно! Он какой-то склад у эльфов разорил, до самого основания! Тут коробок было – не протиснуться! Оружие, бижутерия, алхимии, наверное, целая тонна …

- И куда ж вы всё это дели? – спросил Рок. – Только не говори, что уже продали!

Ракетка тихо фыркнула.

- В сумку он всё убрал, куда же ещё! Они же у него бездонная…

- А ещё совсем ничего не весит! – с удовольствием подтвердил гном. – Это просто баг какой-то, на самом деле! Я в такой инвентарь практически что угодно могу убрать! Ну, разве что кроме вот этой кареты…

- Приготовьтесь! – услышали игроки голос Орфа. – Сейчас повернём на нормальную дорогу, поедем быстрее!

- Давай!

@ @ @

До крепости Леннебен они добрались уже через полчаса. Игровой чат на её территории не работал, зато у входа они встретились с Холодом и Мором, а также старыми знакомыми из группы Светлозара.

- Чёрт-те что происходит! – сказал им Холод вместо приветствия. – Народ, вы уже в курсе всего этого дурдома или ещё нет?

Друзья переглянулись.

- Нет. Рассказывай, что случилось.

Выяснилось, что предположение Финса об особенностях работы игрового чата частично сбылось и на территории крепости он время от времени оживает.

- А вокруг всего этого организовался какой-то бардак, - повторил Холод, - во-первых, перебои в работе чата и гильдейских оповещений. Они ведь должны показываться сразу, а на деле отображаются только в том случае, если работает чат. Во-вторых – последнее обновление подняло репутацию у всех, у кого она опустилась ниже нейтралитета. То есть – все эти уроды-мародёры бесплатно «перекрасились» и выполняют задания вместе с нами.

- Знаем уже. – вполголоса пробурчал Крохобор и при этом почему-то посмотрел на Ракетку. – Видели.

- Эм… - отвлёкшийся на замечание гнома Холод прищурился и покашлял. – Да? Гм, ну ладно, потом расскажете… В общем, большая часть игроков сейчас находится где-нибудь здесь, на границах Эсмории. Плюс кое-кто разбежался по Белому Лесу и… там сейчас такое происходит, что туши свет. Если коротко, то многим выпали такие же Отворители, как и нам, и народ поперессорился из-за очерёдности прохождения захоронений. Многие из мародёров уже вернули свою отрицательную репутацию… Что ещё… В некоторых гробницах сидели «красные короны», вроде нашего Лича, и как только внешние двери были открыты – они все повылазили на поверхность…

- А руководители гномов и эльфов вербуют игроков для военной службы. – добавил Мор.

Крохобор нахмурился.

- Какой ещё военной службы? Задание такое выдают, что ли?

Мор кивнул.

- Ну, да. Подписываешь контракт – и сражаешься на той стороне, которую выбрал. И количество таких поручений увеличивается с каждым часом. К кому хочешь, к тому и присоединяешься – к регулярным войскам, к гвардии. Даже в академию королевской стражи можно вступить! В том случае, если ты – эльф, конечно же.

Игроки задумчиво посмотрели по сторонам и друг на друга.

- Да зачем это всё вообще надо? - пробормотал гном. – Тут ведь смысл был совершенно не в этом! Нам задание нужно выполнять, чтобы к Обители прийти и из игры выбраться, а не в гвардейцы или воины наниматься!

- Не знаю, зачем. – покачал головой Мор. – И никто не знает. Архитектор пишет, что это эмуляция живого мира и разнообразие контента для тех, кто не сможет или не захочет заниматься поисками этого Древолаза.

- То есть как это – «не захочет»? – переспросил Ланс. – Ладно – не сможет, это я ещё понимаю. Не ко всем знакомые Мыши приходят, чтобы информацией поделиться, но…

- Сумасшедших помните?

Глаза Орфа удивлённо округлились.

- Каких ещё сумасшедших?

- Ну – тех, которые движения отрабатывали, у первого лагеря. – уточнил Маг. – Не помните? Там ещё дафлинг такой был, ненормальный - говорил, что они все померли и эта игра на самом деле - загробный мир?

- Дафлинга помним. – подтвердил Рок. - И что?

- А то, что в игре таких идиотов едва ли не каждый пятый. – ответил Мор. – Они не могут найти никаких упоминаний о Древолазе – даже имени его не знают – и поэтому застряли на одном месте. Бегают туда-сюда, занимаются какой-то чепухой и уверяют, что находятся в игровом подобии Ада. В соревнование и задания не верят – говорят, что это всё видимость и выполнить на самом деле ничего нельзя. Есть даже такое мнение, что…

- Мор, погоди. – перебил товарища Рок. – Мы ведь уже общались с этим Древолазом и можем распространить обновлённое задание на всех остальных! В чём проблема?!

- Не можем. – покачал головой Холод, а Рок недоверчиво прищурился и спросил:

- Почему?

- Откуда я знаю? – пожал плечами Маг. – Система не позволяет. При попытке синхронизации заданий появляется сообщение об отсутствии прав на осуществление операции. В группе ты с этим человеком или без группы – не важно.

- Так. А наши что? Ну – все те, с кем мы сейчас в рейде?

- У них всё нормально. Задание обновляется. Но только у них.

- Жесть…

Рок с Лансом переглянулись.

- Парни… - медленно произнёс Ланс и тут его взгляд остановился на лучнице. – А! Извини, Ракета, ещё, конечно же, ты! В общем, тут такое дело… Мы с Роком, пока за петом Древолаза гонялись, ещё раз встретили Мыша и…

- Погоди – вы что, видели Призрака?

- Да.

И Рок рассказал друзьям обо всём, что с ними произошло, а вслед за ним и остальные поделились подробностями своих приключений.

- Мать моя пустыня… - засмеялся Орф после того, как умолк последний рассказчик. – Всего-то полдня прошло, а событий на целую книгу!

Ракетка улыбнулась.

- Не преувеличивай, пушистый. Максимум на одну главу…

И друзья замолчали, задумчиво рассматривая проходящих мимо них других игроков.

- Ладно. – сказал через несколько минут Рок. – Предлагаю считать, что этот странный Мыш знает, что делает, а нам просто повезло в том, что мы такие особенные. В конце концов, это ведь ничего не меняет!

Холод внимательно посмотрел на друга.

- Есть предложения?

- Конечно! – с готовностью кивнул тот. – Добираемся до ближайшего Аукциона и продаём трофеи, а потом закупаемся расходниками и всем прочим. Ждём, когда заработает чат и списываемся с Архитектором, а потом собираемся все вместе и отправляемся в Меннфер. Он от нас по карте «в четырёх локтях», так что медлить не стоит…

Крохобор в ответ на это решительно кивнул и посмотрел на погруженного в размышления Светлозара.

- Эй, а твои почему молчат? Парни, вы так тихо стоите, что я о вас уже позабыл!

Бретёр, сидящий на большом камне справа от него, улыбнулся.

- Кто понял жизнь, тот не спешит.

- Спешить и не надо. Просто скажите, что думаете.

Пинкертон улыбнулся и перевёл взгляд на Светлозара.

- Свет?

Жрец кивнул.

- Мы с вами. Какие у нас ещё варианты? А то, что происходит между вами и Мышем… я думаю, это неспроста. Он ведь явно из администрации всего этого проекта, так что…

Рок нахмурился, и они с Лансом переглянулись.

- Администратор? Ты серьёзно?

Светлозар пожал плечами и усмехнулся.

- А почему нет? Сами подумаете – кто ещё может знать то, что знает он, и делать то, что делает он? М?

- Ну… Гм.

- Вот именно! И раз он с вами так плотно занимается, то вы действительно чем-то отличаетесь от всех остальных. Сделали уже что-то или что-то нашли… Да и вообще – где мы все сейчас были, если бы не вы с этими вашими Мышами и Кенотафами?!

Спустя двадцать минут разнообразных споров и обсуждений группы игроков разошлись в разные стороны.

- А знаете, что? – спросил Орф, обводя взглядом своих товарищей. – Я думаю, помощь Мыша связана с тем, чем мы занимались в игре до этого… – запнувшись, он посмотрел на белого мимика, который появился у его ноги и принялся рвать на части деталь чьего-то кожаного доспеха. – О! Ты где это утащил?

На лице Ракетки и Крохобора появились удивлённые выражения.

- Орф, погоди секунду! Вы что - помните, чем занимались до того, как начался этот ивент?!

- Не помним. – покачал головой Рок. – Просто в тот момент, когда мы только пришли в себя, в инвентаре у Холода был артефакт и… В общем, если коротко, то мы смогли увидеть то,что происходило с нами за несколько часов до этого.

Крохобор нахмурился.

- И что вы делали?

- Плыли куда-то на большом корабле. – ответил Холод. – Причём во время такого шторма, что закачаешься. Волны как небольшие горы, молнии каждые пять секунд… Последним, что мы увидели и была одна из молний, которая ударила в наш корабль.

Ракетка разочарованно выдохнула.

- Как-то не густо…

- Ну, уж как есть. – усмехнулся Рок и проводил взглядом высокого дафлинга, окружённого группой из нескольких полуросликов. – Но - ладно. Хватит воспоминаний. Если в них что-то и есть, то сейчас нам от этого никакой пользы. Давайте лучше на Аукцион, а потом по магазинам… Ракета, ты своего маунта призывать будешь? Смотри, у мимика уже восьмой уровень!

- Призову, по позже. – махнула рукой девушка. – Тут же столько народа! Набегут сейчас с вопросами и расспросами… К тому же, он у меня уже девятого уровня и…

- Как девятого? – воскликнул Орф. – Когда ты успела?

- Когда? В то самое время, пока ты занимался грабежом эльфов. – ответила лучница, но затем рассмеялась. – Это из-за сражения со скелетами, Орф! Он хоть и не боевой, но опыт во время сражения получает…

- Слышал, Коржик? – поинтересовался у своего питомца шоккер. – Заканчивай жрать! Будешь теперь изображать группу поддержки!

Мимик заурчал и коротко фыркнул, а Ракетка, следившая за его гримасами, улыбнулась.

- Интересно, что именно из него вырастет…

И друзья, продолжая разговаривать, зашагали в направлении местного отделения игрового Аукциона.

Глава 11. На крыльях приключений

Поздним вечером того же дня они стояли неподалёку от ворот крепости и рассматривали широкую вырубку, заваленную останками от уничтоженной нежити. Скопившиеся в крепости игроки разбрелись по окрестностям и истребляли нежить, выполняя местные задания и пытаясь найти подсказку для поручения игрового Бога.

- А я и не говорю, что у нас не получится, - произнёс Ланс, продолжая прерванный до этого разговор, – я просто не понимаю, как именно мы собираемся это сделать! Древолаза-то у нас уже нет!

- А зачем он нам нужен? – хмуро уточнил Рок. – В поисках своего питомца он не помощник, а его соплеменники его ненавидят. Проводник из него сейчас был бы хуже, чем из нашего котобуса, которого уже наверняка ищут! Как и его карету, к слову, которая до сих пор в соседнем лесу…

- Так я разве спорю? - вздохнул Ланс. – Просто этот эльф знал лес, как свои пять пальцев…

- А зачем нам вообще по нему тащиться? – спросила Ракетка. – Может быть, ну его, этот лес, а? Может, вернёмся в Асстилон и доберёмся до их границы самостоятельно?

- Король Асстилона придерживается нейтралитета. – вздохнул Мор. – И все, кто сейчас поедет в сторону гномов по его территории, получат соответствующее снижение репутации. Ты же видела, что написал Архитектор в оповещении?

- Видела. – подтвердила девушка. – Но до конца не дочитала. Он так занудно всё излагает… А чем плохи Ничейные Земли? Может быть, пройдём через них?

- Чем плохи? – улыбнулся Рок. - Ты имеешь в виду – кроме того, что четыре сдвоенных группы под руководством Финса подохли там всем составом?

Ракетка закусила губу и замолчала.

- Позвольте, я подведу итог. – сказал Холод. – Никто не против?

Маг подождал пару секунд, а затем продолжил:

- До территории гномов мы можем добраться тремя путями. Первый – это транзитом через земли Асстилона, который не приветствует перемещение в том направлении всех игроков, не находящихся в прямом подчинении у самого Асстилона. Причины такого решения не совсем понятны, однако не суть. Второй путь – это Ничейные Земли, но там мы скорее всего не пройдём. Финс, вон, уже попробовал и все знают, чем это закончилось… Ну и третий вариант – это телепорт Древних, расположенный в глубине земель эльфов и связанный с таким же телепортом на территории Меннфера. Голосовать будем?

Крохобор улыбнулся.

- А надо?

Ракетка сделала неопределённый жест и хотела что-то сказать, но тут Ланс воскликнул:

- Чат, народ! Смотрите! Чат заработал!!

- Отлично!

- Ну что, неудачники? Завидуйте – я уже узнал имя этого эльфа и скоро отыщу его самого!

- Проверка связи! Раз, раз!

- Заработало! Народ, дайте кто-нибудь золота, а?

- И как же его зовут? Эльфа?

- Примите меня в группу! Я - эльф тридцатого уровня!

- Как будешь восьмидесятого – сообщишь!

- Да-да, так я тебе и рассказал, как его зовут! Могу сообщить за тысячу золотых! И деньги вперёд!

- А ну закончили болтать просто так! Пишите только по делу или не пишите совсем! Найду и накажу!

- Продам виверну!

- Ой, вы посмотрите, какая у нас чувствительная девочка! Чем тебе наша болтовня не нравится, милая?

- Я – парень! Заткнулись все, я сказал!

- Ах-ха-аха-ха-ха, он сказал, вы только послушайте! Ты своему ветеринару когда последний раз показывалось, копытное?

- Продам виверну!

- Примите в группу! Я драться хочу!

- Сбор пати на ласта в МПУ, два слота!

- Какая ещё «пати»? Вечеринка, что ли? А почему в ластах?! И в слове «слон» у тебя ошибка!

- Заткнулись, я сказал!

- То ли олды подъехали, то ли тролли! Вы из какой пещеры выбрались, уважаемые?

- Кому виверну? Семьсот золотых! И хватит уже писать про обмен!

- Продам имя эльфа! За тысячу золотых!

- Только имя? А самого эльфа за сколько?

- Кто на юге Белого Леса сейчас, расскажите, что происходит? Тут Стражи с ума посходили, ищут какого-то преступника-шоккера с большим фургоном! Какого чёрта?

- Всё, не пишите мне больше, я виверну продал!

- Да уж, - протянул Рок, отрываясь от чтения ожившего чата. – Сумасшедший дом… И ведь во всех областях наверняка такая же чепуха, куда ни прыгни! Тьфу! Читать противно!

- Я отписался Архитектору и Финсу. – сообщил Крохобор. – Сейчас сориентируются и ответят. Будем решать, где встретимся и по какому пути отправимся…

- Интересно, а что за виверну там продавали? – задумался Ланс. - Вы же видели сообщение, да? Семь сотен золотых! И ведь кто-то купил!

- Да, это был я.

- ЧЕГО?! – Ланс повернулся и с удивлением посмотрел на Мага. – Холод! Ты серьёзно?

- Конечно. – кивнул тот. – Продавец подойдет к воротам крепости через пять минут. Так что давайте немного скинемся на виверну и…

- Но зачем?!

- Этот парень – вор. - ответил Холод. – Кто-то вроде нашего Орфа, только с узкой специализацией грабителя. Забрался в одну из гробниц и ухитрился вытащить оттуда амулет, позволяющий одноразово призвать маунта - взрослую карликовую виверну.

Друзья переглянулись.

- Маунта? – переспросила Ракетка. – Да ещё и летающего? А почему тогда всего семьсот золотых?

- Потому что виверна – карликовая. – пояснил Маг. – Взрослому человеку на такую не сесть. Плюс призывается только один раз и существует до момента гибели. Опыт не получает, особенностей у неё нет.

- Ничего не понимаю… – покачал головой Крохобор. – Для чего же она, в таком случае, нам нужна?

- Для нашего шоккера.

- Для Орфа?

- Для меня?!!

- Конечно. – подтвердил Холод. – Неужели не понимаете? Эта виверна – наш билет на экспресс до территории гномов!

- Так. – сказал Рок и помахал рукой, призывая своих друзей к тишине. – Холод, поясни нормально, что именно ты придумал?

- На самом деле, ничего сложного. – улыбнулся Маг. – Мы сейчас покупаем эту виверну и идём обратно на Аукцион, искать свитки с Невидимостью или чем-то похожим, а затем находим подходящее под неё седло. После этого призываем маунта, сажаем на него Орфа – и загружаем закупленными свитками. Он машет нам ручкой, набрасывает на себя невидимость и летит в сторону портала Древних, где активирует первую половину парного портального амулета, после чего открывается проход и туда попадаем мы. Всё.

- Гм… Отлично!

- Холод, а ты молодец!

Орф же нервно рассмеялся и завертел головой.

- А моё мнение, я смотрю, никого не интересует?

- Извини, Орф, - ответил ему Холод, - но общественные интересы требуют принесения в жертву кого-то одного из нашей компании. И этот счастливчик - ты!

- Но я…

- Всем привет! С кем из вас я договаривался о продаже виверны?!

@ @ @

Один час спустя небольшая уродливая виверна сидела на траве перед друзьями и крутила головой, то одним, то другим глазом рассматривая своего седока. Восседающий же у неё на спине Орф гримасничал и сжимал в лапах пучки тонких тросиков-нитей, удерживающих его на одном месте.

- А я говорю, что мне эта идея не нравится… - вполголоса бурчал он.

- Орф, ну а что ещё мы можем придумать, если сёдел нужного размера не продаётся? – успокаивала его Ракетка. – К тому же, эти верёвки самые крепкие из тех, что можно купить за деньги! Они не порвутся!

- Я волнуюсь не за то, что они порвутся! – воскликнул Орф, - А за то, что они, во-первых, тонкие, как паутина, а во-вторых – совершенно невидимые в темноте! Вы на них посмотрите! Это же кошмар! Вдруг какой-то из узелков во время полёта развяжется? И как я, скажите на милость, смогу об этом узнать?

- Не развяжется. – категорично отрубил Крохобор. – И ничего тебе узнавать не придётся. Смотри – эти тросики очень тонкие, но в прочности не уступят стальным канатам, плюс защищены специальной магией и не скользят. Не думаю, что в этой игре есть что-то более надёжное, чем крепление из такого материала и… Чёрт! Тебе напомнить, в какую сумму они нам обошлись?

- Не нужно. – пробурчал Орф. – Я просто…

- Что?

Но шоккер запнулся и покачал головой.

- Да нет, ничего. Давайте я уже полечу?

- То боишься, то торопишься… - с улыбкой покачал головой Мор. – Орф, у тебя точно всё хорошо?

- Ну… я сижу на спине уродливого крылатого ящера, - пожал плечами Орф, - привязанный к нему какими-то лесками, а впереди меня ожидает перелёт на полтысячи километров над территорией страны, которая меня ненавидит и… Да, Мор, у меня всё хорошо! Разве может что-то пойти не так?

- Всё, Орф, шутки в сторону. – сказал Холод и опустился на одно колено перед виверной. – Готов?

Орф замолчал и медленно выдохнул.

- Свитки взял, амулеты взял, зелья взял… - забормотал он. – Очерёдность распускания узелков вроде запомнил… Готов!

- Тогда вперёд!

Игроки пожелали своему другу удачи и сделали по паре шагов назад, а тот натянул поводья и виверна взмыла в стремительно темнеющее вечернее небо. С разных сторон послышались удивлённые возгласы других игроков.

- Смотрите, смотрите! Дракон!

- Какой там дракон, он же крохотный!

- Держите меня семеро! У него на спине какой-то кошак!

- Блин, люди, вы это видели?!

- Ну, что же, - сказал Холод, наблюдая за тем, как виверна делает широкий круг над вырубкой, - через несколько часов он уже доберётся до места. Жаль, конечно, что она такая медленная, потому что…

- Наро-оод!! – внезапно заорал поднявшийся уже довольно высоко Орф. – Я хочу созна-ааться-ааа!! Я боюсь высоты-ыы!! – вслед за этим шоккер прокричал что-то ещё, но вокруг виверны развернулся Купол Незаметности и его никто не услышал.

- Чего?! – переспросил Крохобор. – Мы что – отправили в полёт того единственного, у кого была акрофобия?

Холод и Рок переглянулись.

- Похоже, что так…

Несколько секунд друзья ещё таращились в опустевшее небо, а затем посмотрели друг на друга и Ракетка произнесла:

- Ладно, ребята, не стоит так волноваться. Я думаю, что всё будет хорошо. Ведь если он боится летать, то не станет вести себя как обычно и валять дурака, верно?

В ответ на это Ланс скептически усмехнулся.

- Гм…

* Орф

«А летать, пожалуй, не так уж и плохо! – подумал Орф, когда страх немного разжал свои леденящие душу объятия и к шоккеру вернулась способность соображать. – Свалиться отсюда я не могу, потому что привязан… Видеть и слышать меня тоже никто не может… Охо-хо!»

Некоторое время шоккер рассматривал поверхность леса, освещённую ярким светом огромной луны, а затем потянул за поводья и скорректировал траекторию движения виверны так, чтобы она летела вдоль большого торгового тракта, протянувшегося несколько в стороне. Карта показывала, что он стремительно приближается к центральной части заповедных земель эльфов и по краям дороги то и дело попадались хорошо освещённые факелами сторожевые посты.

Вытащив из наспинного крепления арбалет, освоившийся на широкой спине маунта Орф развлекался тем, что целился во все проплывающие далеко внизу эльфийские вышки и громко хохотал, отпуская разнообразные замечания на их счёт. Так продолжалось до тех пор, пока впереди не показались огни и шпили красивого города.

- О-оо, а вот это место я хочу рассмотреть поподробнее! – пробормотал Орф и подумал:

«Когда ещё я, в конце концов, сюда попаду?»

Снизившись на минимально возможную, с учётом требований скрытности, высоту, шоккер оказался в десятке метров над уровнем кровель и принялся вертеться в разные стороны, рассматривая многочисленные барельефы и открытые крыши.

«Ничего себе они тут понастроили!» - подумал он и повернулся, чтобы лучше рассмотреть одно из наиболее симпатичных строений. И тут его улучшенное чувство равновесия его подвело.

«Пора на пенсию!» - промелькнуло у него в голове одновременно с тем, как он почувствовал, что происходит что-то неладное, а затем его лапы потеряли точку опоры и шоккер соскользнул с маунта вниз, навстречу проносящейся далеко под ним улице.

- А-аааааа-аааа! – громко и испуганно заорал Орф. – Маа-ма-ааа! Что творится-ааа!

Упасть на землю ему было не суждено – многочисленные тросики, обмотанные вокруг его конечностей, накрепко связывали его с седлом, но длина их внезапно оказалась вполне достаточной для того, чтобы повиснуть под бледным брюхом машущей перепончатыми крыльями виверны.

- Да что ж мне так не везёт-то, а?! – воскликнул Орф и принялся дёргаться, пытаясь выпутаться из тросиков и взобраться по ним обратно. К его досаде, сделать это оказалось не так-то просто и единственное, что у него получилось – это сбросить с себя их тонкие петли и провалиться ещё ниже, повиснув на единственном страховочном тросе.

- А-ааааа!! – завопил шоккер, почувствовавший, как его раскачивают плотные потоки встречного ветра. – А-ааа! Ушастые-ее! А-ааа! – прокричав это, он с удивлением осознал, что многие из находящихся в поле зрения эльфов разворачиваются и смотрят в его сторону.

«А почему они…?» - начал спрашивать сам у себя Орф и тут же понял, что длина страховочного троса позволила ему оказаться вне поля действия маскирующего поля, так что его теперь и видели, и слышали все желающие.

И тут находящегося на грани обморока шоккера разобрал смех.

* терраса на крыше имения Дома Метентил, город Тель-Меллиан

По открытому пространству террасы неторопливо прохаживалось множество богато одетых эльфов. Это был один из тех самых приёмов, попасть на которые мечтают даже наиболее состоятельные и родовитые эльфы, поэтому все разговоры велись, согласно этикету, вполголоса, а лица присутствующих озаряли вдохновение и ещё какая-то особая, возвышенная красота.

Темой для обсуждений служило недавнее возмутительное происшествие.

- И вы же знаете этих шоккеров, - с плохо скрываемым презрением говорил высокий эльф, украдкой следящий за реакцией внимающих ему дам, - какие они беспардонные и невежественные! Этикет и условия для них значения не имеют, а правилами они интересуются исключительно для того, чтобы их нарушать!

- Так что же произошло? – с ленивой улыбкой поинтересовалась одна из стоящих рядом с рассказчиком красивых эльфиек. – Нам тут столько всего рассказывают…

Гладкое лицо эльфа исказила брезгливая гримаса.

- Пустыня прислала к нам делегацию. – проговорил он. – Большой Некрополь, как вы знаете, находится в Овванхоре и их Великий Блохастый Совет решил, что нам может потребоваться его помощь в ликвидации нежити.

Собравшиеся вокруг благородные эльфы сдержанно улыбнулись.

- Глупые косолапики. – послышался чей-то смущённый и молодой голос. – Впрочем, чего ещё мы могли от них ожидать? Они ведь такие необразованные…

- Не стоит путать необразованность с невоспитанностью. – мягко поправил говорившую эльф-рассказчик. – Их беспринципность и хамство оказались таковы, что они бросили свой неуклюжий фургон прямо на пороге Дома Четырёх Листьев!

Многие из собравшихся ахнули. По толпе поползли едва различимые шёпотки.

- Быть этого не может!

- Но как они могли?

- Неслыханно!

- Привратникам и стражам пришлось нарушить несколько Правил Недопущения, - продолжал тем временем эльф, - и переместить их колёсное средство к воротам старого склада, располагавшегося напротив. А через некоторое время они увидели, как на фургон садится и уезжает один из шоккеров. Конечно, это было ещё одним грубым нарушением правил, но шоккеры к тому моменту успели нарушить их столько раз, что этому решили не придавать значения…

- И что было потом?

- Потом выяснилось, что склад, рядом с которым был оставлен фургон, взломали. И вынесли из его помещений всё содержимое.

Лица слушателей удивлённо вытянулись.

- То есть как это? – пробормотал кто-то. – Они нас что – посмели ограбить?!

Эльф-рассказчик сделал глоток из своего бокала и неторопливо кивнул.

- Да. Очевидно, что этот негодяй-шоккер всё это время прятался внутри их глупой повозки и воспользовался ситуацией в свою пользу. Отмечу, что сама делегация хвостатых в процессе присвоения наших ценностей участия не принимала и сейчас яростно отрицает свою вину. Возможно даже, что их слова являются правдой, но… Негодяю удалось скрыться. Стражи с внешнего городского поста получили сообщение слишком поздно и их преследование успехом не увенчалось.

- Поверить не могу… - трагично произнесла одна из эльфиек. – Неужели наши доблестные воины оказались неспособны остановить одну-единственную повозку с одним-единственным шоккером? – и её слегка раскосые глаза посмотрели в сторону угрюмо глядящего куда-то вдаль высокого эльфа. Тот был облачён в расшитый золотом костюм и выправкой походил на выходца из военного Дома.

- Беллиус, уважаемый, скажите, как же это произошло?

- Моя госпожа, позвольте, я…

- Нет. – покачала головой эльфийка. – Не позволю. Я абсолютно уверена, что моему отцу будет очень интересно узнать, на что были потрачены недавно выделенные для вас средства.

Лицо воина практически побелело от ненависти.

- Мы преследовали его, моя госпожа! – тихо проговорил он. – Так долго, как только могли! Но его циничность и безжалостность оказались просто невероятны! Он использовал против моих подчинённых Мерцающий Стих!

После этих слов все разговоры на террасе внезапно затихли.

- Самый опасный из всех запрещённых наркотиков? – шокировано произнесла красивая эльфийка. – Но… Откуда же ему было его взять и… О-о… Так все эти слухи про отряд эльфов, что в обнажённом виде посетили Обитель Смирения – правда?!

- А что там было-то? – прошептал кто-то в толпе позади неё.

- Стражи с заставы там были. – ответили ему столь же тихо. – Приехали в непотребном виде к дому молоденьких послушниц и принялись искоренять блуд и терзания.

- Что-что искоренять, простите?

- «Блуд и терзания». Они сами так говорили!

- Странно… И как же они их искореняли?

Говоривший отчего-то тихо закашлялся.

- Ну, как бы вам это объяснить, м-мм… - едва слышно произнёс он. – В общем, совсем не так как ожидали послушницы… Позвольте, я не буду произносить подобные непристойности вслух?

- Но Беллиус! – воскликнула тем временем красивая эльфийка, не обратившая внимания на тихие разговоры. – Вы же понимаете, что поимка этого негодяя в такой ситуации – дело исключительной важности и приоритета?! Это… это же дело нашей чести!

- Не извольте беспокоиться, моя госпожа! – громко и отчётливо ответил эльф с военной выправкой. – Мы уже дали обещание, что не позволим ни одному из шоккеров смеяться над тем, как…

- Тихо! Прекратите разговоры! Вы слышите?

Многие эльфы развернулись и удивлённо уставились на того, кто позволил себе перебить говорившего, но затем и их уши уловили то, что грубо нарушало условия поведения в ночное время.

- Оно приближается… - неуверенно прошептал кто-то.

И тут из-за шпиля ближайшего высокого здания вылетела маленькая упитанная фигурка.

- Ахха-ха-ха-ха-ха! – донёсся до всех присутствующих истерический хохот. – Ой, не могу, аха-ха-ха! Я лечу… лечу… а они… ха-ха-ха… Они… Эй, ушастые! – и маленький шоккер – а это был именно он – заложил небольшой вираж, после чего показал собравшимся неприличный жест и умчался куда-то навстречу ночи.

На широкой веранде сделалось тихо. В широко распахнутых глазах благородных эльфов, до глубины души поражённых произошедшим, всё ещё стоял образ летающего и заразительно хохочущего шоккера.

- Это… был… был… - пролепетала одна из девушек, а затем позади неё послышался шум от упавшего в обморок эльфа с военной выправкой.

Глава 12. Стены из камня

* Орф

- Ну! Ещё немного! Ещё чуть-чуть! Да-а!! – сдавленно завопил Орф, ухватившийся за шею виверны и сумевший взобраться обратно на её спину. – Уф-ф… Ну и поездочка!

Карта показывала, что он уже совсем рядом с порталом и до прибытия на место остаются считанные минуты.

- Проклятие…

Вцепившийся в шею крылатого маунта шоккер подумал о том, что никогда в жизни не расскажет своим друзьям про то, как он пролетал над тем проклятым эльфийским городом. Ощутив себя свободно болтающимся на огромной высоте на одном-единственном тонком тросе, Орф настолько сильно перепугался, что принялся хохотать. А петли и виражи, закладываемые потерявшей нормальное управление виверны, этому состоянию только способствовали.

«Но рожицы у этих эльфов, конечно, были забавные, – мелькнула у него мысль, - надо будет зарисовать их чуть позже, пока не забыл…»

* Холод, Рок и все остальные

- Как думаешь, он уже долетел?

Рок очнулся от раздумий и, отвернувшись от походного костра, встретился взглядом с Лансом.

- Не спится?

- Нет. – копейщик покачал головой и, подойдя, уселся рядом с товарищем. – И знаешь – я тут полистал Заметки… Так вот, там написано, что эльфы и шоккеры друг друга не любят. Эльфы относятся к шоккерам примерно как к животным, которые получили разум по чистой случайности, а шоккеры считают эльфов… м-мм, тут такое описание, что надо читать… «глупыми разнополыми самочками, помешанными на собственных бестолковых условностях». Вот. Так что нашего котобуса там, в случае чего, пришибут с особой любезностью. Особенно, если вспомнить его характер!

- Звучит печально. – сказал Рок и, поразмыслив несколько мгновений, продолжил: - Но только ты зря так драматизируешь, Ланс. Мы ведь не обычные жители этого нарисованного мира, не забывай. Что такого они могут с ним сделать? Я бы на твоём месте больше беспокоился за здоровье самих эльфов. Для начала - за психологическое…

Ланс скептически фыркнул, но лицо его просветлело.

- Думаешь?

- Уверен! А то ты не знаешь нашего Орфа! Я до сих пор вспоминаю, как он…

Тут из темноты по другую сторону костра послышались чьи-то неторопливые шаги, и друзья услышали напряжённый голос:

- Привет, народ. Как жизнь? Слушайте, вы тут поблизости бородача по имени Крохобор не видели?

Рок усмехнулся.

- Здравствуй, Джениус. Тоже не спишь?

Разбойник на мгновение замер, но тут же улыбнулся и развёл руками.

- Да вот… Такая ночь! Куда уж тут спать! Мы с вами как - знакомы?

- Виделись как-то раз. - кивнул Ланс. - Пару дней назад или около того, когда мы штурмовали ваши глупые мародёрские баррикады.

- Эй, слушай, я…

- Ты - мародёр, Джен. - спокойно перебил разбойника Рок. - Мы уже в курсе. Так что разворачивайся и иди туда, куда пришёл. Нам с тобой разговаривать не о чем.

- А что так резко? Я же по-доброму…

- Ещё бы ты не по-доброму! – фыркнул Ланс. – Попробуй провести эксперимент, ради разнообразия – увидишь, что будет!

- Проваливай, Джен. – сказал Рок. – Нам с тобой, повторюсь, разговаривать не о чем.

- А причём тут вы? – усмехнулся Джениус. – Я коротышку бородатого ищу, с ним девчонка такая ходит – ну, знаете, с луком. Они-то мне и нужны. Давайте вы просто скажите, где их искать, а? Кончайте выделываться! Мародёр там, не мародёр… Я с миром пришёл, за пару вопросов перетереть и…

Тут ночная тишина наполнилась громким писком, а под ногами у разбойника загорелся небольшой красноватый огонёк.

- Эй! – тут же воскликнул тот. – Что за фигня? Пацаны, вы…

В следующее мгновение раздался знакомый звук лопающегося портального амулета, и в воздухе развернулся мерцающий прямоугольный портал. Неудачливого разбойника, стоявшего над сработавшим амулетом, разрезало на две аккуратные половины, тут же рассыпавшиеся серой пылью.

- Портал. – сказал Ланс, и они с Роком посмотрели друг на друга.

- Подъём! – закричал Рок. – Народ, просыпайтесь! Собираемся, быстро!

@ @ @

- Привет, Орф! – воскликнула Ракетка, выпрыгнув из портала и увидев перед собой деловитого шоккера. Хвостатый игрок был занят тем, что собирал разбросанные по площадке старинного телепорта крупные камни и складывал их в некое подобие баррикады. Рядом с примитивным заграждением стояло несколько бутылочек с взрывающейся смесью. Белый мимик носился вокруг своего хозяина и урчал, а его округлые глаза светились подобно миниатюрным прожекторам.

- Орф! – ещё раз позвала девушка. – Да остановись же ты! Для чего ты это делаешь?

- Ракета, привет! – коротко махнул лапой Орф. – Мне нужна ещё пара минут, я скоро закончу. А где остальные?

- Сейчас будут. – улыбнулась Ракетка. – А что ты делаешь?

Из портала за её спиной вывалился Крохобор.

- Молодец, котобус! – широко улыбнулся он своему товарищу шоккеру. – Как добрался? Что делаешь, помощь нужна?

- Привет, Бор! – кивнул Орф и со стуком уложил на место ещё один тяжелый булыжник. – Добрался хорошо, от помощи не отказываюсь…

- А для чего тебе эти камни?

Шоккер перевёл дух и кивнул в сторону лестницы.

- Для наших ушастых друзей. С которыми вы скоро познакомитесь, если и дальше бу…

Тут в воздухе над его головой свистнула стрела и с коротким лязгом ударила в широкий наплечник Крохобора.

- Оп-па! – выдохнул тот и тут же сместился в сторону, закрывая собой ошарашенную Ракетку. – Орф! Что тут у тебя происходит?

- А я почём знаю? – воскликнул Орф и, подскочив к своей каменной стенке, метнул в темноту за ней несколько заготовленных боевых зелий. – Эти эльфы какие-то ненормальные! Понятия не имею, как они меня отследили!

Крохобор выругался вполголоса и осмотрелся. Площадка портала располагалась на вершине высокой каменной пирамиды, с одной стороны которой имелась широкая и удобная лестница, сейчас перегороженная сооружением Орфа.

Из портала один за другим выпрыгнули Ланс, Холод, Рок и, наконец, Мор.

- А что здесь… - начал было говорить Мор, но тут рядом с ним промелькнула очередная стрела и он, инстинктивно пригнувшись, запнулся. – Оу, чёрт!

- Орф, что происходит?!

- Ничего хорошего! – ответил шоккер и побежал к середине портальной площадки. – Не пускайте их к нам хотя бы минуту, я попробую запустить портал!

Рок извлёк оружие и, прищурившись, проследил за действиями Орфа, который подскочил к небольшому металлическому шару и принялся быстро ощупывать его поверхность.

«Какой странный телепорт…» - подумал Рок, а затем перед ним появилось полупрозрачное информационное окно.

Внимание!

Перемещение будет осуществлено через 5 секунд…

4…

3…

- Как? Уже?! – удивилась Ракетка, а Холод завертел головой по сторонам и закричал:

- Всем быстро к Орфу! Давайте, давайте, нужно встать как можно плотнее!

Через мгновение мир вокруг друзей мигнул и по глазам ударило ярким светом.

@ @ @

- Народ! – позвал Рок, закрывая глаза от слепящего солнечного света. – Крохобор, Орф, Ракетка! Мор! Холод, Ланс! Вы здесь? Ничерта не вижу!

- Здесь, здесь! Куда мы денемся…

- Кто-нибудь что-нибудь видит?

- Сейчас… Пятна исчезнут…

- Предупреждать же надо! – с возмущением сказал протирающий слезящиеся глаза Крохобор. – Из-за таких шуток и ослепнуть недолго!

- А почему на улице день?!

- Не знаю, Орф, это ведь ты активировал этот переход!

- Кстати, да! – воскликнула Ракетка и, отчаянно щурясь, повернулась в сторону Орфа. – Ничего не хочешь нам рассказать?

- Да нечего там рассказывать. – сказал сидящий на тёплых камнях портальной площадки Орф. – Я летел в сторону портала и уже перед самым финишем ко мне привязались какие-то эльфы. Не знаю, откуда они взялись, даже не спрашивайте.

- А потом?

- А потом я приземлился на какой-то поляне и начал искать этот треклятый портал. Кто же знал, что он находится наверху пирамиды?! Пока туда-сюда бегал, подтянулись остроухие… Начали стрелять, всё такое. Я решил сделать ограждение и активировал амулет. Он сначала заработал, потом перестал работать, потом снова заработал…

- Понятно. – Холод потёр лицо и, проморгавшись, осмотрелся. Друзья стояли на вершине новой пирамиды, но на этот раз вокруг них были не эльфийские леса, а холмистые лесостепи королевства гномов. Кое-где к небу поднимались одинокие скалы или широкие плато. По безмятежно-синему небу медленно дрейфовали белые кучевые облака, рядом с которыми сияло яркое солнце.

- Слушайте, а тут красиво. Кто-нибудь помнит, в какую сторону нам идти?

- Сейчас разберёмся. Главное – что мы сюда добрались! Надо будет связаться с остальными и…

- Наро-од…- со странным выражением протянул Орф.

- Что?

Вместо ответа шоккер указал лапой на большой отряд всадников, подъезжающий к пирамиде с той стороны, где была расположена лестница.

- У нас гости!

- Откуда они тут взялись? Разбойники, что ли, или кто?

- А может, эльфы?

- В таких-то латах? Не думаю.

- Похожи на гномов…

- Главное – чтобы не эльфы!

- Это гномы. – кивнул Мор. – Смотрите – вон их лагерь, отсюда видно. Похоже, этот портал находится под охраной коронных войск.

- Логично, в принципе, - пожал плечами Крохобор, - Вторая площадка телепорта на территории эльфов, а для гномов они, по сути, противники…

Друзья собрались на краю лестницы и стали наблюдать за тем, как спешившиеся всадники неторопливо поднимаются по направлению к ним.

- Слушайте, - сказала Ракетка, когда воины гномов преодолели почти половину подъёма. – А это нормально, что они все с оружием?

Крохобор нахмурился.

- Да кто же их тут разберёт? Время-то военное… Наверно – нормально.

- А зачем они его тогда направляют на нас?

- А вот это уже ненормально!

- Давайте-ка построимся в боевой порядок. – сказал Рок. – Так, на всякий случай…

- Думаешь, они на нас нападут?

Воин кивнул и посмотрел на шоккера.

- А ты на них посмотри повнимательнее, Орф! Сколько их там? Рыл двадцать? А дружелюбия ни в одном глазу!

Орф дёрнул ухом и положил пальцы на рукоятку своей аркебузы.

- Так, может, бахнем?

Ланс улыбнулся.

- Бахнем, Орф. Обязательно бахнем. – спокойно ответил он. – Но не сейчас.

И тут воздух наполнило резкое завывание боевого рога.

- Эй, вы!! – послышался низкий и явно усиленный магическим образом голос. – Оружие на землю! И на колени!!

Друзья переглянулись.

- Так на землю или на колени? – переспросил Крохобор.

- Молчи, негодяй! – загрохотал тот же голос. Поднимающиеся по лестнице гномы выстроились в шеренгу и закрылись широкими щитами, поверх которых выглядывали лезвия коротких копий и острые носы заряженных арбалетов. Впереди шеренги вышагивал необычайно широкоплечий гном, кажущийся из-за своего тяжёлого доспеха совершенно квадратным.

- Оружие положите на землю! – приказным тоном повторил он. – А после этого – на колени! Вы арестованы как пособники эльфов и противники законной власти! Именем короля!

Внимание!

Стражи Меннфера собираются арестовать вас.

Подчинитесь ли вы их требованиям?

Да / Нет

Внимание!

Неподчинение требованиям представителей Короны может расцениваться как преднамеренное враждебное действие, что повлечёт снижение социальной репутации и ухудшение отношений с означенным регионом.

- Вот тебе, бабушка, и Юрьев День… - пробормотал Рок.

- А что это за день, кстати? – спросил Ланс.

- Понятия не имею. – ответил Рок. – Но откуда-то помню, что так говорят… Гм. Что скажете про их предложение?

Крохобор насупился.

- Я – против. – вполголоса произнёс он. – Мы здесь только затем, чтобы отыскать Призрака. А если они нас сейчас арестуют, то…

- А я- за! – не согласилась Ракетка. – Поссориться мы с ними всегда успеем! Надо же узнать, что тут происходит!

- Согласен. – произнёс Мор. – Надо понять, какого чёрта они на нас разозлились.

- А можно, я по нему бахну? – быстро зашептал шоккер. – Ну пожалуйста, а?! Всего один раз - ну, чтобы он не выделывался! А потом сразу сдадимся!

Ланс, стоящий рядом с ним, отрицательно покачал головой.

- Успокойся, Орф. – тихо сказал он. - Если ты в него выстрелишь, они нас просто так не отпустят.

- На колени!! – снова заорал гном-Страж. – Считаю до трёх! Раз!!

- Мы сдаёмся! – тут же выкрикнул Рок и демонстративно достал из-за спины оружие, после чего убрал его в инвентарь. – Вот! Мы безоружны! И официально заявляем, что не замышляем ничего плохого! Произошло какое-то недоразумение!

- Разберёмся… - хмуро произнёс Страж, после чего сделал короткий жест и от шеренги за его спиной отделилась несколько воинов. – А теперь – на колени!

Час спустя друзья сидели на жёстких деревянных стульях перед большим столом, за которым расположилось несколько усатых и бородатых гномов. Вид бородачи имели весьма воинственный и в сторону игроков посматривали с почти не скрываемой ненавистью.

- Ну? – пробасил тот гном, чьё место находилось по центру стола. – И долго вы собираетесь так молчать?

- А что вы хотите от нас услышать? – спросил Рок, занятый изучением игровой Карты. – Ваши подчинённые взяли нас под стражу и привезли сюда, при этом отказались пояснять, по какой причине или по чьему приказу это делается! Не желаете рассказать, на каком основании нас всех задержали?

Гном свёл на переносице косматые брови и покраснел.

- Вопросы здесь задаю я! – рявкнул он и грохнул по столу кулаком с такой силой, что столешница загудела. – Кто вы такие? Зачем пришли?! Какие у вас дела с ушастыми мизантропами?!

- Дяденька, а вы откуда такие слова знаете? – спросил Орф.

Лицо гнома приобрело отчётливо лиловый оттенок.

- Мастер Додо, позвольте мне? – спросил, привстав со своего места, тот гном, что был помоложе и сидел с правого края.

Названый мастером гном прошёлся по друзьям свирепым взглядом, а затем безмолвно кивнул.

- Моё имя – Камнебом. – представился молодой гном. – И вы находитесь в замке Нордрок, где и проведёте остаток жизни в том случае, если не будете отвечать на наши вопросы. Это понятно? Вы использовали портал Древних, а это запрещено! Строжайше! Нарушение военных законов в военное время преступно и карается по всей строгости! А незнание наших законов – ещё не повод забывать об ответственности! Отвечайте! Зачем вас послали на территорию Меннфера?!

Игроки посмотрели друг на друга и Холод кивнул.

- Давайте, я. – едва слышно сказал он и посмотрел в глаза говорившему гному. – Моё имя – Холод и я могу поклясться вам в том, что ни я, ни мои спутники не состоим на службе у королевства эльфов.

Гном, сидящий в левой части стола, после этих слов оживился.

- То есть вы были наняты неофициально? – въедливо уточнил он.

- Глупое предположение. – спокойно ответил Холод. – В Белом Лесу сейчас и своих вопросов хватает, чтобы к вам ещё своих игроков-шпионов засылать! Тем более, что у нас нет ни времени, ни желания во всём этом участвовать. Мы ищем сбежавшего питомца, которого случайно освободили и у которого осталась дорогая для нас вещь.

Гном усмехнулся.

- И поэтому воспользовались порталом на внутренней земле эльфов?

- А у нас не было выбора. – ответил маг. – Питомец, которого мы разыскиваем – мимик. Если бы мы решили добираться сюда другими путями, он сбежал бы от нас на другую сторону континента!

Бородачи за столом переглянулись.

- То есть вы прошли через портал ушастых, не спрашивая их разрешения?

- Да. – кивнул Холод. – У нас не было выбора. В противном случае нас бы просто не пропустили.

- Ну, хорошо. – пробурчал «центральный» гном. – Допустим, всё так, как вы говорите. А куда конкретно вы направлялись?

Холод посмотрел на Рока.

- Рок, как там называлась эта деревенька, о которой говорил Мыш?

- Годдлтен. – припомнил тот. – Кажется, так. Думаю, что мы… - тут он замолчал и непонимающе посмотрел на гномов, которые принялись переглядываться и смеяться.

- Ну вы и путешественники! – с кривой усмешкой произнёс Камнебом, а затем рявкнул: - Стража!!

Дверь зала стукнула и в него ввалилось несколько закованных в железо гномов.

- Мастер?

- В камеру их! – скомандовал Камнебом. – И магический подавитель на максимум! Пусть никто не…

- Да за что?! – закричала Ракетка. Вскочив со своего места, девушка возмущённо всплеснула руками и гномы дёрнулись, хватаясь за рукояти своих мечей. – Мы же ничего не сделали!!

- Вы пришли со стороны врага! – заорал тот гном, что сидел в центре стола. – И сами сказали, что направляетесь в крепость изменников! Зачем?! Чтобы помогать им бороться против нас, да?! А ну – сознавайтесь!

«Вот же мы дураки! – подумал Рок. – Что мешало выяснить обо всём, что тут у них происходит – и телепортироваться только после этого?!»

- Ничего мы про ваших изменников не знаем! – воскликнул Крохобор. – И мы не подданные вашей Короны!

- Разумеется, вы не подданные! – согласился гном. – Вы же враги! В камеру их! Пускай посидят, подумают! Завтра прибудет грандмастер, он разберётся!

- Что?! Ах, ты…

- Тихо! – громко воскликнул Рок и повернулся к своим друзьям. – Народ, не сопротивляемся! Начнём драться – и будем как мародёры! Предлагаю дождаться этого грандмастера – и тогда решать!

- Да сразу их бить надо было! – прошипел Крохобор, вставая со стула и быстро осматривая помещение. – Я же предупреждал!

- Руки за спину!

- Размечтался!

- Бор! А ну убери молот!

- Ага, сейчас! У них же тридцать четвёртые уровни, Рок! Пусть подходят!

- Руки за спину, кому сказал! Повторять не буду!

- Подходите по одному, позорища! Всех убью, один останусь!

- Не всех! Я тоже хочу!

- Орф! Орф, скотина такая, опусти пушку!

- Сначала - бахну, потом - опущу!

- Руки за спину и не сопротивляться! Считаю до трёх!

В помещении сделалось необыкновенно громко. Крохобор тряс молотом и призывал гномов подставиться под его удар, Орф весело хохотал и размахивал аркебузой, а остальные образовали живое ограждение между ними и матерящимися стражами.

- Бор, убери молоток! Хватит тупить!

- Два!

- Рок, ты что – серьёзно предлагаешь сдаваться вот этим уродам?!

- Твои предложения?! Перебить всех гномов в округе и прорубаться через всех, кого пришлют им на замену?

- Ну… нет! Но не сдаваться же им на пустом месте!

- Один!

- Да заткнись ты уже! – заорал Рок на гнома-стража и это было так неожиданно, что тот действительно замолчал. – Достал считать вслух! Математик недоделанный!

А в следующее мгновение комнату затопила яркая вспышка.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 10 минут…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ослепление".

Вы были ослеплены ярким светом и почти ничего не видите.

Длительность: 10 минут…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Сбит с ног".

Вам неплохо досталось и хочется отдохнуть.

Длительность: 10 минут…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Обезоружен".

Вы лишились вашего оружия и не имеете возможности его применить.

Длительность: 10 минут…

«Что происходит? - удивился Рок, ощущая, как его поднимают и укладывают на что-то вроде носилок. Перед глазами плавали покачивающиеся световые пятна. – Чем это они меня так?!»

В себя друзья пришли через десять минут, когда вокруг них уже были стены тюремной камеры.

- Посидите, подумайте! – злорадно хохотнул один из стражей, заглядывающий в маленькое зарешёченное оконце на окованной железом двери. – А за ваше отвратительное поведение подавитель будет работать в усиленном режиме! Ясно?!

- Да что такое этот ваш подавитель? – спросил Холод, успевший подняться на ноги раньше, чем все остальные. – Пять раз уже упомянули, но ни разу не объяснили! Что он делает?

Уже закрывшееся было окошечко снова открылось. В узком проёме появилось искажённое недоверчивой гримасой лицо гнома.

- А вы что же – не знаете? Никогда не слышали про наш Подавитель?

Холод сконцентрировал взгляд на массивной двери и прикинул, получится ли у него выбить эту преграду своими заклятиями.

- Нет. – коротко бросил он. – Не знаю. Знал бы – не стал бы спрашивать.

- Подавитель не позволит вам использовать артефакты! – с видимым удовольствием ответил гном. – Так что даже не мечтайте телепортироваться или куда-то исчезнуть! А если у вас имеется что-то проклятое или запрещённое с негативным эффектом – готовьтесь! Усилится так, что мама родная не узнает! Ахха-ха-ха-ха…

Окошко захлопнулось.

Глава 13. Нашествие троллей

- Прекрасно… - пробормотал Рок, поднимаясь и пробегая глазами текст появившегося оповещения. – Просто прекрасно!

Внимание!

Вы находитесь в поле действия уникального артефакта Негатор Древних.

Использование других артефактов заблокировано.

Мгновенное перемещение невозможно.

Негативные Эффекты, Проклятия и Особенности любых имеющихся у вас предметов многократно усилены.

Длительность: не определена.

- Спокойно. – поднял руку Холод, который всё ещё стоял напротив двери. – Смотрите - эта железяка имеет показатели прочности, а значит – её можно разбить и уйти.

- Уйти? – Крохобор невесело усмехнулся и уселся на полу, опёршись спиной о стену. – Нет уж! Ну их к чёрту, со всеми их негаторами и эффектами! Дегенератизм какой-то организовали, честное слово! Что эльфы, что эти коротышки… Одни нападают, вторые нападают… Тьфу! Надоело! Не хочу я уже никуда идти. Баста! Посижу лучше вот тут, на этом самом месте!

- Ну знаешь, ты…

- Мастер, а позвольте мне?

Рок удивлённо посмотрел на Холода и улыбнулся.

- Изволь.

- Друзья мои… - начал маг и, сделав короткую паузу, заорал: - Вы какого дьявола делаете, вредители? Детство из пятой точки ещё не выветрилось?! Или что?!

Игроки удивлённо уставились на своего товарища.

- Прости, что?

- Прощаю. - бросил Холод и посмотрел на оторопелую лучницу. - К тебе, Ракета, у меня вопросов нет. А вот к этим двум идиотам, которые почему-то делают вид, что меня не слышат, их предостаточно!

Шоккер насупился и исподлобья посмотрел в сторону мага.

- А что не так-то?

- Да всё! - серьёзным тоном ответил Холод. - Конечно, я понимаю, что вокруг нас игра и, каким бы сложным это глупое соревнование ни было, мы в первую очередь именно игроки, а не какие-то там заумные шахматисты, но… С головой-то, чёрт бы вас подрал, дружить всё-таки надо, нет?! Сначала один недоумок хватается за оружие и хочет "бахнуть", превратив нас в отпетых преступников в глазах целого государства, а потом и второй туда же! Вы что - забыли, зачем мы сюда пришли?!

Крохобор нахмурился.

- Слушай, Холод, не нагнетай, пожалуйста, а? Сам же говоришь, что всё это игра - так кому какая разница? У Ланса с Роком оружие максимального ранга! Плюс эти местные все тридцать четвёртого уровня, а мы - тридцать пятого! У Мора, вон - вообще тридцать седьмой! Перебили бы их всех и не заметили! Уровень бы ещё подняли, да и вообще…

Несколько секунд было тихо, а затем плечи Холода расслабились, и он совершенно спокойно спросил:

- И что? Ты правда готов выломать эту дверь и идти убивать их всех, одного за другим? Готов?

Крохобор ничего не ответил, и маг сделал несколько шагов в сторону.

- Давай. – сказал он и показал на дверь. - Иди. У неё прочность всего-то несколько тысяч, ты её своим молотом за три-четыре минуты сломаешь. Идёшь?

Но Крохобор внезапно понурился и отвернулся.

- Нет. - тихо пробурчал он и столько в этом коротком слове прозвучало эмоций, что Ракетка обеспокоенно присела рядом с ним и положила свои ладони ему на плечи.

- Бор… – прошептала она. – Ну ты чего?

- Да я.. я… Не знаю… я… нормально. - Крохобор медленно выдохнул и, проведя ладонями по лицу, повернулся обратно. - Всё верно, Холод. Ты прав. Извините меня, друзья. Не хочу я никого убивать просто так, пусть даже это всего лишь неигровые персонажи. Сам не знаю, что на меня нашло.

Холод кивнул.

- Проехали. - после этого он перевёл взгляд на смущённого Орфа и поинтересовался: - Ну а ты? Всё ещё хочешь кого-нибудь пристрелить или как?

Шоккер поморщился.

- Нет. Не хочу. Просто эта проклятая игра перед нами такое количество препятствий понаставила, что я уже понемногу зверею.

- Я тоже, Орф, - сказал Холод, - но мы ведь оба не…

- Стойте!

- А?

- Стоим. Что такое?

Друзья повернулись и посмотрели на Рока.

- Что случилось, Рок?

Вместо ответа тот сделал неопределённый жест и пожал плечами.

- Ещё не знаю, но… Вы ничего странного не чувствуете?

Игроки переглянулись.

- Да… вроде бы нет. А что такое?

- У меня ощущение, что сейчас что-то начнётся.

Холод прищурился.

- Начнётся что?

- Не знаю. – снова пожал плечами Рок. – Но чувство такое, словно мы…

Тут откуда-то издалека послышался едва различимый прерывистый гул, и все замолчали.

- Ребята… - протянула Ракетка. – Скажите, вы меня сейчас специально пугаете? Да?

Ланс с Роком переглянулись и синхронно покачали головами.

- Нет.

Звук повторился, и на этот раз уже значительно ближе.

- Похоже на чей-то рёв. – сказал Мор. – А вот этот шум - на звуки ударов. Слышите?

Друзья притихли и принялись напряжённо прислушиваться.

- Кто-нибудь, скажите мне что это не такая игра, где будут ужастики, а? – взволнованно прошептала Ракетка. – Ведь не такая? Не будет там, за дверью, пустой тюрьмы и непонятных чудовищ? Терпеть всего этого не могу!

Холод сделал успокаивающий жест.

- Нет, подруга, ничего такого тут не…

Утробный рёв какого-то монстра, изрядно приглушённый каменными стенами и расстоянием, послышался, казалось, со всех сторон. Он был не особенно громким, но при этом настолько отчётливым, что все выхватили оружие и прижались друг к другу. После этого внезапно сделалось тихо.

- Как думаете, что это? – едва различимо прошептала Ракетка, а со стороны двери послышались чьи-то далёкие и неразборчивые крики. За ними последовал то ли гул, то ли новый рёв, а затем грохот ударов и снова рёв. Несколько мгновений тишины – и новые истеричные, срывающиеся на фальцет, крики.

Лучница нервно прицелилась в середину двери.

- Ненавижу ужастики! – прошептала она. – Ненавижу, ненавижу, ненави…

Раскатистый рык огромного зверя покатился по коридору совсем рядом с камерой игроков, и девушка замолчала. Рок посмотрел на Холода, тот бросил взгляд на Ланса, Ланс указал в сторону двери Мору, а тот, в свою очередь, повернулся к Орфу.

- И чего вы на меня все уставились? – прошипел Орф. – Это же, наверное, тот самый грандмастер припёрся, с которым Рок хотел побеседовать – вот он пускай к нему и идёт!

Крохобор перехватил поудобнее молот и коротко хохотнул.

- Грандмастер, говоришь? А зачем он тогда так ревёт?

- Откуда мне знать? – ответил Орф. – Может, у него проблемы с пищеварением – вот он и…

- Бры-ы… Гра-а… Гы-ы… - донеслось тем временем из коридора, а после этого друзья услышали эхо от тяжёлых шагов.

Тумм! Тумм! Тумм!

«Где-то я это уже слышал…» - подумал Орф и, убрав оружие, активировал Умение «Прятки», позволяющее, помимо прочего, перемещаться совершенно беззвучно. Прокравшись к двери, он приник глазом к крохотной замочной скважине и застыл.

- Ну, что? – едва слышно прошептала Ракетка через несколько минут, когда шаги и рычание из коридора затихли. – Орф?

Шоккер повернулся и обвёл странным взглядом своих друзей, а затем открыл инвентарь и вытащил оттуда тёмный блестящий шар, по поверхности которого вились золотистые неразборчивые письмена.

Орб.

Символ легенды.

Ранг предмета: Уникальный, Сюжетный.

Особенность: четырёхпроцентная вероятность появления на местности голодного тролля.

Примечание: в связи с наличием внешнего воздействия вероятность срабатывания особенности увеличена до четырёхсот процентов.

- О-ооо… Хана этому замку!

- Дай-ка я угадаю. – сказал Холод. – Там, за дверью – Голодный Тролль?

- Неа. – помотал головой Орф. – Там не просто голодный тролль, их там целое стадо!

- Ну, в общем-то, всё понятно. – кивнул Рок. – Воздействие Подавителя гномов разогнало работу Особенности до таких значений, что тролли начали появляться один за другим. Не удивлюсь, если там уже половина камер ими забита!

- И что будем делать? – спросил Мор, после чего использовал одно из своих умений и наложил Эффект Усиления на всю группу. – Можем, конечно, подраться, но у меня есть предложение подождать. Когда троллей станет слишком много, они неминуемо…

Пол тюрьмы вздрогнул, а стены качнулись. На головы друзей посыпались ручейки пыли, а звуки из-за двери оповестили о том, что там разгоралась полноценная битва. Воинственные крики гномов, взрывы, звон мечей и утробный рёв разъярённых троллей – всё это смешивалось в нестройную разноголосицу безумной схватки.

- Орф! – позвал своего товарища Холод. – Давай своё музыкальное Усиление! Потом давайте выпьем защитные зелья и…

Что именно предлагал Холод, друзья так и не узнали, потому что пол под их ногами внезапно подпрыгнул, а часть одной из стен исчезла, обвалившись куда-то вниз с оглушительным грохотом. Пространство заполнили клубы пыли.

- Держитесь!

- Ракета, ты у самого края! Смотри не свались!!

Когда заполнившая воздух камеры пылевая завеса немного рассеялась, игроки увидели, что часть скалы, на вершине которой располагался замок Нордрок, обрушилась, обнажив несколько подземных этажей с всевозможными помещениями и камерами. На половине новообразованных террас стояли облачённые в тяжёлые доспехи гномы и голодные тролли, сражавшиеся с одинаково свирепым видом. Тролли громко ревели и размахивали дубинами, а гномы трубили в рога и метали в монстров железные дротики.

- Гра-ааа!! Ры-ыыы!!!

Голодный тролль .

Смотрит на тебя, как на блюдо.

Уровень 54.

- Смотрите! – воскликнул Орф и ткнул коротким пальцем в одного из наиболее толстых троллей. – Ну и туша! Как он там вообще поместился?!

- Не время! – закричал Рок. – Все разговоры потом! Выбираемся и уходим! Давайте все вниз, по краю обвала! Вперёд!

@ @ @

Окрестности негостеприимного замка друзья покинули уже через четверть часа, когда его силуэт остался далеко позади, а крики и грохот от взрывов превратились в шум не сильнее птичьего гомона.

- Всё, - махнул рукой Мор, - хватит убегать! Предлагаю остановиться! Гномам сейчас в любом случае не до нас…

Игроки остановились и перевели дух.

- Как думаете, - спросил Орф, - а тролли этих коротышек съедят или просто понадкусывают?

Крохобор засмеялся.

- Сами виноваты! – махнул рукой Ланс. – Не орали бы, что мы шпионы – ничего бы и не было! Интересно, конечно, что там так взорвалось… Кстати, как думаете – это начало какого-то хитрого задания или просто случайность?

- Что именно? – уточнил Холод. – Наш побег или то, что они нас арестовали?

- Арест, конечно! Они ведь там целый лагерь развернули, чтобы схватить любого, кто будет телепортироваться…

- А что ещё они должны были делать? – удивилась Ракетка. – У них же там портал на территорию эльфов! Гномы, конечно, тоже мерзавцы, но кто знает - вдруг эльфы использовали бы его для переброски войск?

Маг поразмыслил и пожал плечами.

- Звучит логично. Но это приводит к вопросу о том, почему об этом не подумали эльфы? Орф! Ты ведь приземлился рядом с пирамидой, да? Там точно больше никого не было?

Шоккер задумался и покрутил головой.

- Нет. Не было. Ловушки и ограждения разве что – там, у подножия лестницы… Я почти полчаса потратил, пока прошёл!

- Ну, вот вам и объяснение. – сказал Рок. – Ушастые сами боялись вторжения и поэтому установили ловушки. А лагерь с охранниками могли не разбивать потому, что не успели. Ну или из-за вторжения нежити…

Усмехнувшись и кивнув, воин открыл Карту и погрузился в изучение местности.

- Годдлтен на северо-востоке от нас. – сказал он. – Смотрите, сейчас визуализирую… вот он, вот тут. Думаю, что есть смысл идти к нему напрямую, не сворачивая к торговому тракту и основным маршрутам. Тут путешествия-то, в принципе, всего на пару часов хорошего бега. Если по прямой…

- Поддерживаю! – согласилась с предложением друга Ракетка. – Раньше выйдем – раньше доберёмся. Потом отыщем этого Призрака – и на выход! Поднять уровни успеем и в Асстилоне.

Крохобор обвёл взглядом пейзаж.

- А чего так категорично? Если бы не война, то тут было бы очень мило…

- Может и мило, – покивала лучница, - только неуютно. Всё время ждёшь что прибегут какие-нибудь гномы и скажут, что ты шпион. Тьфу!

- Ну, с этим не спорю. – вздохнул Крохобор и друзья зашагали в направлении далёкой крепости.

Некоторое время ничего интересного или значимого не происходило. Игроки бежали по холмистой местности, преодолевая широкие ручьи и огибая тенистые рощицы, разбросанные по всему пространству до самого горизонта. По пути им попадались птицы и разнообразные животные, а также многочисленные следы пребывания гномов – остатки костров или повозок, следы и разнокалиберный мусор.

- Симулятор бега какой-то, а не игра… - проговорил, не сбиваясь с ритма движений, Мор. - Ни игроков в округе, ни… - и тут его перебило появление информационного окна.

Внимание!

Вы первыми из игроков достигли внутренней территории королевства Меннфер!

Поздравляем!

Количество имеющегося у вас опыта увеличено!

Примечание: напоминаем, что в связи с последними обновлениями ваш функционал взаимодействия с игровым миром был расширен.

Приятной игры!

- Обновлениями? – удивилась Ракетка. – И когда успели?!

Орф хихикнул.

- Интересно, а увеличение опыта – это…

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

- Ничего себе! Два уровня на пустом месте?!

Друзья остановились.

- Так, это всем сейчас прилетело?

- Ну, да…

- Да здравствует тридцать седьмой уровень! – засмеялся Ланс. – О, Мор, а ты почему-то тридцать восьмой!

- До тридцать девятого не хватило. – кивнул Жрец. – Шкала прогресса чуть больше, чем наполовину заполнилась…

Все принялись распределять очки характеристик и изучать изменения в областях Умений, а Рок спросил:

- Кто-нибудь понимает, о чём эта последняя фраза про функционал?

- Я - нет.

- И я тоже не понимаю. Вроде бы никаких изменений…

- А я нашла!

- А? – Холод повернулся к Ракетке. – Где?!

- Смотрите! – и девушка сделала несколько коротких жестов, после чего перед ней появилось окно с описанием её характеристик. – Вкладку с Особенностями открываете и… вот, видите?

- «Индивидуальность», - прочитал Мор и тоже сделал несколько жестов в воздухе. – Ого! Смотрите!

«Незначительность»

Уникальная черта вашего персонажа, взаимодействующая с восприятием как игровых, так и неигровых персонажей.

Описание: сохраняя безмолвие и неподвижность, вы выпадаете из поля зрения окружающих и о вашем присутствии забывают.

Зависимости: от уровня окружения.

Модификаторы: отсутствие освещения.

Ограничения: не работает в отношении артефакторных, механических, божественных и уникальных магических сущностей и существ.

Несколько секунд было тихо.

- Обалдеть можно. – пробормотал Холод. – Жреца-то мы и не заметили… Ну-ка, а у меня?

«Прагматизм»

Уникальная черта вашего персонажа, определяющая особенности взаимодействия с окружающим миром.

Описание: вас сложно обмануть или запутать – вы всегда собраны и видите суть вещей, оценивая их с точки зрения их практичности и целесообразности.

Зависимости: нет.

Модификаторы: нет.

Ограничения: нет.

- Не удивлён. – усмехнулся Рок и сделал видимым собственное окошко. – А теперь - позвольте представиться – «Предсказатель»! Моё чувство будущего настолько острое, что я могу предугадывать опасность и нападения!

- Слушайте, а ведь мы уже видели, как это работает! – воскликнула Ракетка. – Смотрите - Рок узнал о появлении троллей в тюрьме ещё до того, как они появились! И предупредил нас!

- Верно! – кивнул Мор. – Это полезная особенность. А что у тебя?

- «Очарование», - с лёгким смущением ответила лучница. - У меня снижено количество вызываемой агрессии и ещё это может взаимодействовать с некоторыми умениями. Не знаю, правда, с какими… Может быть, зачаровывающий выстрел какой-нибудь будет или что-то вроде…

- Слушай, а ты в меня, случаем, никогда не стреляла? – спросил Крохобор и девушка бросила на него недоумевающий взгляд.

- В каком смысле? Зачем мне в тебя стрелять?

Крохобор вздрогнул, словно очнулся, и смущённо забормотал:

- Да я… шучу просто… не совсем удачно…

- Бор, а у тебя – что? – поинтересовался Рок. – Какая черта?

Гном дёрнул себя за бороду и ответил:

- «Рыцарь». Я бросаюсь в бой в любой ситуации и готов пожертвовать собой ради других.

Друзья переглянулись и на их лицах появились улыбки.

- Так вот в чём причина твоего поведения! – засмеялась Ракетка. – А я уже подумала, что ты у меня психопат!

Все расхохотались, а взгляд Крохобора сделался неподвижным.

- «У меня…» - тихо повторил он, но Ракетка этого не услышала и, отсмеявшись, повернулась к шоккеру.

- Ну, хвостатый, хвастайся! Что у тебя там – «Безумие и отвага»?

За этими словами последовал новый взрыв хохота.

- Безумие… - повторял смеющийся Ланс. – И… отвага… Ой, не могу, ах-ха-ха-ха…

Шоккер же отчего-то не смеялся, а наоборот – немного насупился.

- Что случилось, Орф? – спросил у него Холод. – Смешно же! Разве не так?

Орф вздохнул.

- «Храбрость и безрассудство», - прочитал он.

На этот раз смеялась даже Ракетка.

Индивидуальной особенностью Ланса оказалась «Коммуникабельность» – её описание гласило, что владелец особенности вызывает чувство приязни у собеседника, а необыкновенное красноречие позволяет ему увидеть новые возможности в диалогах. Сам Ланс, впрочем, отнёсся к появившейся «пассивке» весьма прохладно.

- Что-то я не уверен, что она корректно работает. – сказал он. – Мы у гномов на допросе столько времени просидели, а я по большей части просто молчал!

- Да мы, в общем-то, все там молчали. – заметил Мор. – Рок с Холодом пытались с ними поговорить – и, я думаю, никто не забыл, что из этого получилось!

Копейщик усмехнулся.

- Ну, да.

- Эй, а я знаю, почему они на нас разозлились!

Друзья повернулись и посмотрели на шоккера.

- Кто? – спросила Ракетка. - Гномы? Ну и почему?

- А у них тут тоже раскол. – ответил Орф. – Один из баронов оспаривает законность власти действующего монарха и хочет занять его место самостоятельно. Давно уже спорят… На сегодняшний день часть вольных баронов примкнула к нему, а часть осталась на стороне монарха. Они и воюют….

- Ясно. – кивнул Ланс. – А при чём тут мы?

- А мы направляемся в одну из крепостей, контролируемых противниками действующей власти.

- И имели наглость сознаться в этом представителям короля! – засмеялся Рок. – Чёрт! Ну и дурдом! Нет, ну вы представляете, а?! Надо же было вот так совпасть!

- Нормально. – махнул рукой Крохобор. – Кто же мог знать, что у них тут такая неразбериха? Все думали, что они собираются воевать с эльфами!

- А с этим вообще смешная история! – заметил Орф. – Войну объявил не король, а один из сторонников оппозиции, пробравшийся в королевский замок и использовавший специальный артефакт для оповещения о начале боевых действий.

- Но зачем? – выразил общее удивление Холод. – Им же самим теперь придётся воевать на два фронта!

- Вопрос не по адресу. – фыркнул шоккер. – Скажу лишь, что война с остроухими – основа политической программы мятежников. Долговременные последствия такого решения их не интересуют…

- И где ты это всё вычитал, Орф? В Заметках?

- Ага! Стоило поднять значение Образованности до тридцати пяти – и…

- Тридцать пять?! – Холод едва не споткнулся на ровном месте. – Ты потратил на Образованность целых тридцать очков характеристик?!

- Ну да. – подтвердил шоккер. – А что?

- А то! Ты же - Вор! Разбойник! У тебя основными параметрами должны быть Сила и Ловкость! Ещё, возможно, немного Выносливость и…

- Ой, Холод, не начинай! – отмахнулся от товарища Орф. – Мы с тобой эту тематику уже обсуждали. И ты снова забываешь, что я не просто Разбойник или Вор, но ещё и Менестрель, и Исследователь…

- И огнемётчик, и балалайка! – передразнил шоккера Маг. – Чушь! Нельзя распределять характеристики подобным образом, Орф! Ты можешь загубить своего персонажа!

- Открылись двери в дивный мир… - пробормотал шоккер. – Выдали ботанику его «Прагматизм» - и всё, готовьтесь, сейчас начнётся!

Он хотел сказать и что-то ещё, но изящная ладошка лучницы решительно зажала ему рот.

- В нашем случае он и его персонаж – это одно и то же. – сказала девушка. – А его Образованность может сослужить нам большую службу.

Холод скептично прищурился.

- Чем?

- Хотя бы тем, что – цитирую – «он должен передать его тому, чья тяга к знаниям не меньше, чем у меня». Не помнишь, случаем, кто это нам сообщил?

- Валлес Древолаз. – ответил вместо задумавшегося Мага Орф. – Его питомец отдаст Скрижаль только другому Исследователю. То есть мне!

Холод кивнул.

- Ладно. Понимаю. Это рационально, Орф. Извини.

Шоккер коротко усмехнулся и фыркнул.

- Как ты говоришь сам – «проехали»!

Друзья поднялись на вершину одного из высоких холмов и осмотрелись. По правую руку от них местность была относительно ровной и довольно пустынной, а с противоположной стороны вздымались горы и скалистые выступы. Прямо по курсу лежали поросшие редкими лесами холмы, а на горизонте просматривалось множество разнообразных построек.

- Ну, вон он, наш замок. – ткнул пальцем по направлению движения Крохобор. – Уже виден. Передохнём?

- Передохнём! – согласился шоккер. – Надоел уже этот марафон по пересечённой местности!

- Народ, чат ожил!

- Серьёзно? – Рок открыл специальное окно и на его лице появилась улыбка. – Ха! И правда – работает! Сейчас узнаем, где там застряли наши соратники… М-мм. Ох, ё!

Несколько секунд было тихо, а затем Холод переключил несколько вкладок чата и открыл окошко игровой Гильдии.

- Ну, что же, - невесело произнёс он, - Значит, нам придётся рассчитывать на себя…

Глава 14. Битва за Годдлтен

"Друзья и соратники! – писал в новостях Гильдии Архитектор. – Держу вас в курсе последних событий. По пунктам:

Первое, оно же главное – Рок, Мор и остальные игроки из их группы смогли первыми найти эльфа–исследователя, а от него узнали местонахождение Скрижалей. Здесь сложность – предметы находятся у свободно перемещающегося пета–мимика и его ещё нужно будет поймать. Точка сбора – Меннфер, место под названием Годдлтен.

Второе – обновляете своё основное задание при первой возможности! Прогресс должен быть одинаков у всех!

И третье – не выходите из рейда ни при каких обстоятельствах! Это важно.

Данное объявление будет дополняться по мере необходимости.

Доп.1 :

Не разбредайтесь! Все, кто не входит в состав основного рейда – не вздумайте набирать квесты в Белом Лесу! Основное задание в первую очередь! Через час выступаем в Меннфер через Ничейные Земли. Координатор отряда – Финс. По мелким вопросам пишите Кельту.

Доп.2 :

Через Ничейные Земли не пройти. Отряд Финса перебит, вылазка успехом не увенчалась. Собираемся в Сарддстоуне, на границе Асстилона. Ждём всех, не тупите!

Доп.3 :

Хорошие новости! Группа Рока нашла возможность добраться до портала Древних – того, который в Эсмории. Если у них получится – будем в Меннфере уже завтра. В связи с этим – ВСЕМ ЯВИТЬСЯ в Сарддстоун! Желательно побыстрее.

Доп.4 :

Идея с порталом Древних не оправдалась. Рок и остальные скоро будут в Меннфере, но парные порталы на его территории не активируются, пользоваться можно только стационарными телепортами. Ограничения связаны с военными действиями и последними Обновлениями.

Будем добираться своим ходом. Выход через час, место встречи – Сарддстоун. Кто опоздает – двигайтесь по седьмому торговому тракту, на Меннфер. Не ждите!

Доп.5 :

Рок, Холод, Мор! Это сообщение для вас. Чёртов чат опять не работает, а страница Гильдии обновляется через раз. На нас не рассчитывайте. Тут на границе бардак форменный, разберёмся не скоро. Расчётное время прибытия на место – семьдесят четыре часа. По возможности действуйте самостоятельно. Удачи!»

Друзья посмотрели сначала друг на друга, а потом – на далёкую крепость.

– Не вижу особых сложностей, если честно. – сказал Ланс. – Давайте только сразу решим, как мы туда проберёмся. Скрытно, через какой–нибудь потайной проход, или через основные ворота?

– А ты знаешь, где у них потайной проход?

Копейщик усмехнулся.

– Нет. Но если он есть, то нам про него расскажут заранее, верно? Задание какое–нибудь попадётся или что–нибудь вроде того. Это всё же игра!

Холод в сомнении покачал головой.

– Мне бы твою уверенность…

– Давайте не будем строить планы раньше времени. – предложил Рок. – А то стоим тут, делим шкуру… неубитого Мокрозавра. До него ещё добраться нужно, до этого Годдлтена.

– Согласен. Давайте ещё десять минут отдыха – и потом бегом!

К крепости друзья приближались под прикрытием неторопливо опускающихся сумерек.

– Ничего себе у них тут строительство… – сказал Орф.

Рок в ответ на это только кивнул. Увиденная ими картина выглядела весьма неожиданно и больше всего напоминала разворошённый какими–то невероятными силами муравейник. Гномов в окрестностях крепости оказалось так много, что издалека они смотрелись сплошной шевелящейся массой, облепившей разнообразные постройки и оборонительные сооружения. Скрипели многочисленные подъёмные механизмы, стучали молоты, вздымались и опадали длинные стрелы рабочих кранов.

– Мятежники, значит. – задумчиво проговорил Холод. – Гм. Народ, как думаете – будем им говорить о том, что мы развалили одну из королевских тюрем?

Мор фыркнул, а лучница засмеялась.

– Да, друг, ты от скромности не умрёшь!

– Тем более, что тот замок развалили не мы, а тролли!

– Это не важно. – упрямо сказал Маг. – И просто посудите сами – что мешает этим гномам посчитать нас шпионами точно так же, как это сделали их соотечественники? Слова о том, что мы выполняем задание? Два раза ха! Они ничего о нас не знают, а мы пришли с той стороны, где находится один из королевских замков!

– Вот это меня и напрягает. – пробормотал Мор, а Крохобор посмотрел на него и поинтересовался:

– Что именно? Что мы пришли не с той стороны?

– Нет. – покачал головой Жрец. – Мне очень странно то, что мы обязаны продумывать свои действия и свою историю так, словно всё происходит в реальной жизни. Не знаю, о чём там думают создатели «Невериума», но сообразительность здешних персонажей уже раздражает. Реализм – это, конечно, здорово, но в данном случае – перебор!

Игроки переглянулись.

– Зато тут интересно. – сказала Ракетка и улыбнулась. – Скажешь, нет?

Мор посмотрел на смеющуюся девушку и, не выдержав, расплылся в улыбке.

– Ну, в общем-то да, но…

– Эй! Человеки! – послышался внезапно чей-то возмущённый бас. – Вы откуда тут появились?! Чего высматриваете?

Через мгновение друзья увидели, как из-за ближайшей группы деревьев к ним направляется отряд вооружённых гномов. Трое воинов ехали на толстых, увешанных броневыми пластинами, кабанах, а ещё трое вышагивали впереди них пешком.

– Ну? – громко поинтересовался один из гномов. – Кто такие? Зачем пожаловали?

– Мы… – начал отвечать Рок, но Орф его перебил и громко выкрикнул:

– Торговать хотим! По сниженным ценам!

Гномы замедлились и переглянулись.

– Коробейники, что ли? – удивился тот же голос. – А где тогда ваша повозка? Потеряли?

Вместо ответа Орф подскочил к Крохобору и дёрнул того за рукав.

– Бор! Достань-ка им пару ящиков из наших запасов! – после этого он развернулся к приближающимся гномам и закричал: – Повозки – это прошлый век! А вам, как первым покупателям – солидная скидка!

Увидев амулеты, украденные Орфом с эльфийского склада, гномы принялись улыбаться и переглядываться.

– Трофейные, что ли? – спросил командир их маленького отряда.

– Конечно! – воскликнул шоккер. – И самые лучшие!

– Мастер, – пробасил один из пеших гномов, – вон те зелья, если судить по цвету, и правда хорошие. Я думаю, стоит брать.

– Что у тебя с ценой, кот?

– Один золотой за порцию!

Гном внезапно нахмурился.

– Не понял! Ты ими что – без наценки торгуешь, что ли?

– А то как же! – возмутился Орф. – Не наживаться же мне на вас, в военное время?!

Бородатый командир улыбнулся, но тут его голову посетила некая мысль и он решил проявить подозрительность.

– Хорошее дело делаешь, коробейник. – сказал он. – Полезное. Но как-то это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Скажи, почему твои товары таскает в волшебной сумке один из гномов? И кто такие твои сопровождающие? Охрана? Какой дорогой вы сюда добрались?

– Хороший вопрос! – быстро воскликнул Рок и, когда гном перевёл взгляд на него, продолжил: – И ответ на него очень простой – мы все свободные воины и сопровождаем нашего друга шоккера в его поездках, куда бы он ни направлялся. Конкретно к вам приехали для того, чтобы поддержать припасами, и ещё чтобы помочь другу отыскать его убежавшего пета.

Командир отряда гномов задумчиво помолчал.

– В то, что от шоккера убежал питомец я ещё могу поверить, но… Ваша–то выгода в чём? У нас тут война, знаете ли, и вы сейчас в её эпицентре!

– Вы собираетесь биться с эльфами. – сказал Рок. – А у нас с ними старые счёты. Поэтому…

– Значит так. – перебил воина бородатый гном. – С эльфами мы сегодня сражаться не будем.

– А с кем будете? – тут же спросил Орф.

– С королевскими обормотами. – ответил один из гномов-всадников. – Они нас штурмом собираются брать, причём в самое ближайшее время.

Командующий гномов согласно кивнул.

– Верно говоришь, Хонс! – пробасил он. – Так что вы, коробейники, теперь в одной лодке с нами, хотите вы этого или нет. Убежать уже не успеете. Сражаться будете вместе со всеми и на всякий случай учтите, что за вами будут присматривать. Это понятно?

– А питомца-то я своего могу поискать? – выкрикнул Орф. – А то у меня вот, смотрите – один мимик на месте, а второго нет!

Бородатый гном небрежно кивнул и натянул поводья, начав разворачивать своего кабана в сторону.

– Ищи, не проблема. Припасы отвезёшь в здание арсенала, там за всё заплатят. Всё, идите. А мы, парни, не расслабляемся! Смотрим в оба!

И гномы поехали дальше, двигаясь по извилистому, одному им понятному маршруту.

– Нормальные вроде ребята. – сказал Крохобор, провожая взглядом удаляющийся отряд. – Деловые. Не то, что некоторые…

– То есть слова о том, что у них тут в ближайшее время начнётся бойня, тебя не затронули?

– Не особо. – ответил гном. – Я верю, что Орф поймает этого пета до того, как сюда нагрянет королевская гвардия.

– О-о, и я тоже!

Вблизи крепость Годдлтен оказалась весьма впечатляющим сооружением – её стены поднимались на высоту полутора десятков метров, а немногочисленные пушки на подвижных лафетах смотрелись серьёзно и угрожающе.

– И кто-то собираются всё это штурмовать? – спросила Ракетка. – Чем?!

– Ты ещё «зачем» спроси! – усмехнулся Холод. – На самом деле, друзья, я бы не отказался на такое представление посмотреть. Представляете, что тут будет твориться завтрашним утром?

– А почему именно утром?

– Ну не ночью же они на них нападут, верно?

– Гм. Ну да…

Рок оглянулся и посмотрел на высокие башни, наверху которых как раз заканчивалось сооружение катапульт.

– Сражение или не сражение, народ, но мне кажется, нам стоит поторопиться. Не нравятся мне все эти приготовления…

Добравшись до арсенала – массивного четырёхэтажного каменного дворца – друзья продали большую часть из тех вещей, что успел наворовать Орф. Самому шоккеру, впрочем, упоминание о факте воровства совсем не понравилось.

– В каком это смысле «ворованное»?! – с возмущением переспросил он. – Оно не ворованное, а раздобытое в результате боевой вылазки на территорию предполагаемого противника!

После посещения арсенала игроки удостоились встречи с главным командующим крепости и обзавелись двумя сопровождающими, приставленными к ним для «удобства ориентирования и коммуникации». Затем они остановились посреди широкого внутреннего двора и осмотрелись.

– Многовато тут зданий. – заметил Ланс. – Если будем обшаривать все подряд – не управимся и за целый месяц!

– Все и не нужно. – ответил Рок. – Надо только определиться, какие осматривать в первую очередь.

– Давайте представим, что я – это мимик. – протянула Ракетка и задумалась. – Куда я могу забраться и зачем? Может быть, в столовую, за едой?

– Вариант…

– Погодите. А что конкретно вам говорил Мыш? – спросил Холод. – Не помните? Может быть, приметы какие-то называл или…

– Ничего он не называл. – покачал головой Рок. – Сказал, что искать Призрака стоит в местечке с названием Годдлтен. И на этом всё.

Холод нахмурился.

– Как-то не густо. Мор, что думаешь по этому поводу? Бор? Ракета?

Крохобор пожал плечами, а лучница сделала неопределённый жест и вздохнула.

– Даже не знаю. – протянула девушка. – Если не столовая, то… Может, посмотрим в библиотеке?

Рок и Холод переглянулись.

– Библиотеке? А тут есть библиотека?

Ракетка рассмеялась.

– Ну, я просто предположила! Валлес ведь отправил его искать другого исследователя, не так ли? А где ещё сидеть исследователям, как не в библиотеке?!

– Гурбон! – позвал Рок одного из сопровождающих друзей гномов. – Дружище, скажи – у вас библиотека есть?

– Книгохранилище. – коротко кивнул степенный гном, длинная борода которого была заплетена в десяток косичек. – Есть. Вон то здание под голубым флагом. Видите?

– Видим, спасибо. – ответил Холод и повернулся к друзьям. – Итак, настало время для просвещения!

@ @ @

– Вон он! Справа! На потолке сидит, в виде паука!

Призрак нашёлся уже на четырнадцатой минуте поисков, во время осмотра самого большого из залов библиотеки. Мимик расположился рядом с длинным карнизом и выглядел мягко говоря сюрреалистично, потому что принял образ гигантского паука, из тела которого росла голова большого лохматого кролика.

– Дичь какая-то. – сказал Орф, а гномы-сопровождающие синхронно подняли руки и сделали отвращающий проклятия жест.

– Погань у тебя какая-то, а не питомец, кот. – сказал тот, которого звали Гурбоном. – И как ты это чудовище приручил?

– Так он тогда маленький был! – не раздумывая сочинил шоккер. – И не такой вредный. Потом уже только подрос и разбаловался.

– Слушай, Орф, – вполголоса сказала Ракетка, – а как ты его оттуда достанешь? Там ведь высоко!

– У стеллажа лестница стоит. – показал рукой Крохобор и отошёл в сторону. – Сейчас принесу.

Рок сделал несколько шагов и остановился рядом с шоккером.

– Позови его по имени, для начала. – посоветовал он. – Может, сработает? Ну а потом уже, если он не отреагирует, заберёшься.

Правое ухо котобуса обеспокоенно дёрнулось.

– Слушай, Рок, ты как считаешь – он меня не сожрёт? А? Вон морда какая нахальная! Вы с Лансом не говорили, что он такой!

– Какой «такой», Орф? – удивился Рок. – Это же мимик! Во что угодно превращается! Мы его в лесу и зайцем видели, и птицей!

– Вот лестница! – сказал Крохобор и стукнул об пол тяжёлой деревянной стремянкой на колёсиках. – Давай, Орф, удачи!

Упёршись в стремянку, шоккер шумно выдохнул и покатил её в дальний конец зала, где остановился точно под сидящим на потолке мимиком.

– Призрак! – позвал Орф. – Эй, малыш! Превратись во что-нибудь симпатичное, а?

Одна из лап паука дрогнула, а кроличья голова повернулась вбок, уставившись на Орфа вытаращенным красным глазом.

– Слушайте, а он его не сожрёт? – взволнованно прошептала Ракетка. – Как думаете?

– Да вроде не должен… – пробормотал Крохобор, но выглядел при этом весьма неуверенно. Рок улыбнулся.

– Орф тоже об этом спрашивал. – сказал он. – Но подобные опасения – чепуха! Меня больше беспокоит то, что он опять убежит…

Шоккер тем временем прекратил повторять имя мимика и принялся карабкаться вверх на стремянку.

– Я за тобой что – по всему Невериуму бегать должен? – ворчал он. – Слышишь, ты, обормотень недоделанный?

Остановившись на верхней ступеньке, Орф распрямился и неожиданно для себя обнаружил, что стоит буквально лицом к лицу с мимиком, кроличья морда которого поворачивается и смотрит на него то одним, то другим глазом.

– Ну, привет. – сказал шоккер. – А я уже общался с твоим старым хозяином, Валлесом Древолазом, и он сказал, что Скрижаль из Крипты находится у тебя. Ты мне её не отдашь?

Призрак не отреагировал. Паучье тело оставалось неподвижным, а белая лохматая голова всё так же поворачивалась из стороны в сторону.

– Призрак? – позвал мимика Орф. – Ты меня слышишь? Эй! Ну дай мне Скрижаль, тебе что – жалко, что ли? Она тебе всё равно не нужна, а у меня на неё задание!

Питомец Древолаза безмолвствовал.

– Ты что – глухой? – возмутился Орф. – Ау! Я тут с тобой разговариваю вообще–то! Или мне тебе стихи прочитать?

Ответа не было.

– Как думаете, на что он отреагирует? – вполголоса спросил Ланс, не отрывая взгляда от размахивающего лапами Орфа. – На какую–нибудь определённую фразу или вроде того? Я, если честно, думал, что всё будет несколько проще.

– Я тоже так думал. – кивнул Рок. – Но, с другой стороны, он его хотя бы подпустил к себе! Уже хорошо…

В этот момент Орф разошёлся настолько, что схватил кроличью голову за уши и притянул вплотную к собственному носу.

– Хватит так на меня смотреть!! – заорал он, глядя прямо в красные глаза питомца. – Отвечай-ка лучше – куда подевал Скрижаль?!

Лапы мимика задёргались, а Холод воскликнул:

– Орф, отпусти его, он же…

Но его совет опоздал. Мимик принялся отползать от Орфа в сторону окна и сделал это настолько быстро, что просто стащил шоккера с его стремянки. Мгновение – и тот повис в воздухе, мёртвой хваткой вцепившись в длинные и пушистые уши мимика. На какой–то миг в зале воцарилась удивлённая тишина, а затем её прорезал визгливый вопль Призрака.

– Ля-аа-аа!

Глаза питомца выпучились, и он изменился, превратившись в небольшого, покрытого блестящей чешуёй, дракона. Паучьи ноги сделались перепончатыми крыльями, а кроличьи уши превратились в короткие лапы.

– Нет, нет, нет, нет, нет, посто-оой! – заорал Орф, а питомец рванулся к широкому окну и пробил его, вывалившись наружу вместе с висящим на его ногах игроком.

Сделалось тихо.

– А занятные они ребятишки, Гурбон. – раздался голос второго гнома-сопровождающего, имени которого никто не запомнил. – Смешные. А ты говорил – «ничего особенного». Ха! Что скажешь теперь?

Что на этот вопрос ответил Гурбон, друзья не услышали, потому что бросились к выходу из библиотеки.

– Быстрее! – закричал Холод, хотя они и так уже бежали изо всех сил. – Мор, у тебя есть твоя Грозовая птица! Можешь призвать и проследить?

– Момент!

Сверкнула магическая вспышка и сверкающее пернатое стремительно пронеслось по длинному коридору, исчезнув за одним из приоткрытых окошек.

– Он… они улетают! – воскликнул одну секунду спустя Мор.

– А, проклятие!! – выругался Рок и тут же увидел, как количество очков жизни Орфа, показываемое в списке игрового рейда, сократилось до десятой части одним рывком.

"Твою ж диверсию! – подумал он. – Неужели этот паршивец его сбросил?!"

Предположение подтвердилось. Многочисленные находящиеся на просторном дворе гномы стояли, задрав головы кверху, а упитанный шоккер матерился и одновременно отряхивался.

– Он меня сбросил!! – закричал он.

– Чёрт!!

– Вот гадство!

– Да что ж нам так не везёт-то с этими… – начал говорить Рок, провожая взглядом уносящегося в вечернее небо дракона, но тут произошло то, что заставило игроков сначала подпрыгнуть от неожиданности, а затем обеспокоенно осмотреться по сторонам – в воздухе что-то коротко свистнуло, а фигурка мимика окуталась клубами огня и дыма. Через мгновение она изменила траекторию движения и понеслась вниз, намереваясь рухнуть куда-то на широкую крепостную стену.

Один долгий миг друзья стояли совершенно неподвижно, глядя на стремительно несущегося навстречу земле дракона, а затем события понеслись со скоростью отлично разогнавшегося экспресса.

– Грачи-ии! – заорал кто-то из гномов и крик этот, усиленный магическим образом, моментально разнёсся по всей крепости. И сразу же со всех сторон завыли басовитые боевые рога.

– О-ооо!

– У-ууу!

– Что происходит? – обернувшись, Холод столкнулся взглядом с одним из присматривающих за игроками гномов. – Какие ещё грачи?!

Мимо друзей пробегало множество вооружённых до зубов воинов, откуда-то слышались обрывки приказов и множественные хлопки от взрывающихся боевых зелий.

– Королевская гвардия! – рявкнул Гурбон. – Недостойная своего имени свора вооружившихся земляных крыс! Только вид важный – не хуже, чем у грачей!

– А что…

В небе ещё несколько раз свистнуло и во внутреннем дворе крепости поднялось несколько земляных фонтанов. По ушам ударило грохотом взрывов.

– Атаковали… – прошептала Ракетка и почти сразу же закричала: – Нам нельзя здесь умирать, нас выбросит на территорию Асстилона! Бежим!

– Нет, стой! – остановил девушку Рок и развернулся к сопровождающим гномам, только после этого заметив, что те уже куда-то исчезли. – Э…

– Они вон к той башне побежали! – показал лапой направление Орф. – Их кто-то позвал!

– А куда побежим мы?

БАМ!

Ба-ба-ба-бах! Ба-бах! Бах!

Дон-ннн!

Над крепостью начали вспыхивать многочисленные взрывающиеся снаряды. Территорию двора и стен накрыло мерцающим магическим куполом и запущенные королевскими войсками бомбы бессильно рвались на его поверхности. Звук от этого получался такой, словно крепость попала в гулкий железный ящик, по обшивке которого колотило десятка полтора молотков.

Орудийные башни за территорией крепости уже вовсю отрабатывали потраченные на них ресурсы и время – катапульты размеренно поднимались и опускались, а размещённые на небольших площадках баллисты швыряли в неприятеля зажигательные снаряды.

Над стенами крепости развевались флаги и мельтешили вспышки от алхимических зелий и магических артефактов. Крики, топот, лязг оружия и хлопки от взрывов смешивались во что-то трудноописуемое, пробуждая противоречивое желание сражаться и искать укрытие одновременно.

– Спокойно! – выкрикнул Холод и помахал руками, привлекая внимание своих друзей. – Нам всё ещё нужно поймать этого поганого мимика! Согласны?

– Твои предложения, Холод?

– Бежим на стену и ищем то, что от него осталось! – воскликнул Маг. – А потом забираем Скрижаль и хоть трава не расти, можем даже в этом безобразии поучаствовать!

Игроки переглянулись.

– Я думаю, никто не против… - начал говорить Крохобор и вздрогнул, когда в небе загрохотало особенно громко. – Но, чёрт возьми, как же это реалистично!!

– За исключением того, что чрезмерно быстро! – воскликнул Мор. – Сколько времени прошло с того момента, как мы тут появились – часа полтора? А там, под стены, похоже, уже половина населения Меннфера заяви…

– Вы чего тут стоите? А ну живо на стены! – воскликнул выскочивший непонятно откуда гном, но тут же осмотрел друзей повнимательнее и запнулся. – Э, да вы не из наших! – и умчался куда-то в темноту, разрезаемую многочисленными факелами и вспышками. Следом за ним пробежал большой отряд арбалетчиков, за которыми спешило несколько длиннобородых магов.

Рок встрепенулся и вытащил из-за спины меч.

– Ну что, друзья? Пойдём, посмотримна это безобразие из первого ряда?

Глава 15. Орудие мести

Добравшись до широкой каменной лестницы, уводящей к проходу на вершине крепостных стен, игроки влились в толпу разъярённых гномов и уже через минуту оказались на первой линии обороны.

Внимание!

Вы находитесь в зоне проведения локального события «Осада Годдлтена».

Вы можете присоединиться к любой из сторон и, в случае её победы, получить дополнительные награды и опыт!

Примечание: вы можете выбрать только одну из противоборствующих фракций.

Длительность: 12 часов…

– Очень своевременное оповещение! – фыркнул Крохобор, небрежным жестом отмахиваясь от вспыхнувшего перед ним информационного окна. – Сказали бы хоть, какие за это награды…

– Наша награда – это Скрижаль! – выкрикнул Рок, укрываясь за высоким каменным зубцом от прилетающих со стороны королевских войск каменных и чугунных ядер. Шум вокруг друзей был такой, что общаться можно было исключительно криком. – Давайте за мной! Нам нужно вон туда, на северо-восточный участок!

– Вперёд!

БАМ!

Ба-бах!!

– Куда лезете?! Давайте назад!

– Пригнитесь! Огонь!

– Щиты поднять! Почему орудие не стреляет?!

БАМ-М!

– Бросай, бросай!

БАХ!

– Ах-ха-ха-ха! Что – получили, грачи-беспризорники, а? Ха-ха-ха…

Друзья прятались за зубцами стены вместе с защитниками крепости, бросались в нападающих взрывающимися зельями и запасёнными на стене бомбами. Отмахивались от проносящихся над головой стрел и заклятий, а также помогали отталкивать от стены массивные осадные лестницы королевских гномов.

– Давайте, давайте, ещё немного осталось! – подбадривал своих товарищей Рок. – Мы уже близко! Он должен быть где-то здесь!

И тут в основание подвижного лафета одной из тяжёлых пушек, стоящей посреди широкой площадки неподалёку от игроков, ударил какой-то яркий светящийся шар.

БА-АММ-ММ!!

Взрыв оказался такой силы, что огромную пушку подняло и перевернуло вместе с массивным лафетом, а всех, кто оказался рядом, разбросало в разные стороны.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Акустический фильтр".

Вы ничего не слышите.

Длительность: 10 секунд…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 10 секунд…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Сбит с ног".

Вам неплохо досталось и хочется отдохнуть.

Длительность: 10 секунд…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Обезоружен".

Вы лишились вашего оружия и не имеете возможности его применить.

Длительность: 10 секунд…

«Чем это они по нам зарядили? – задумался Рок, неуклюже переворачиваясь и прислоняясь к широкому каменному выступу. – Рвануло так, словно… О, да это же наш котобус!»

Стоявший позади лежащих вповалку игроков и гномов Орф под ударную волну не попал и оттого отделался лёгким испугом. Который, как ни странно, в настоящий момент сменился приступом плохо контролируемой ярости, из-за чего шоккер подпрыгивал на одном месте и что-то кричал. Негативный Эффект не позволял окружающим услышать его голос, но мимика разгневанного игрока выглядела весьма красноречивой.

Пару секунд Рок наблюдал за тем, как шоккер размахивает лапами и вопит, а потом увидел, что тот бросился к лежащей на груде переломанных камней пушке и перевернул её за одно-единственное движение.

«А как он это…» – удивлённо подумал Рок, а шоккер ухватился за обломки пушечного лафета и поднял их перед собой, вместе с закреплённым на них тяжёлым орудием.

Орудие из крепости Годдлтен .

Тип предмета: тяжёлая осадная пушка.

Ранг предмета: Уникальный.

Уровень предмета отсутствует.

Дальность применения: дальний бой.

Урон: 40 000 – 71 000

Ограничение по Классу: нет.

Требования: возможность использования тяжёлых видов вооружения.

Прочность: 377/2000.

Количество зарядов: 1

Это оружие изготовлено в мастерской легендарного мастера Дальнобоя.

«Даже удивляться этому не хочу…» – ошалело подумал Рок, а затем время действия дебаффов закончилось и на него обрушилась лавина из звуков.

– …лучите, грачи позорные! – проорал Орф и осадное орудие, которое он удерживал на весу без каких-либо видимых затруднений, коротко бухнуло. Из длинного ствола вырвалось пламя и огромное чугунное ядро со свистом унеслось в сторону противника. Через несколько мгновений далеко внизу что-то вспыхнуло, а затем ярко засияло и взорвалось так, что защитники крепости прикрылись щитами и попрятались в укрытия. Воздух наполнился оглушительным громом.

– Ты чем сейчас выстрелил, Орф?! – закричала Ракетка. – Тротиловой шашкой?!

– Понятия не имею! – ответил тот и поставил пушку на камни рядом с собой. – Эй! А кто-нибудь знает, как её опять зарядить?!

Стоящие вокруг игроков гномы переглянулись и бросились заряжать пушку, а Орф посмотрел на своих друзей и воскликнул:

– Вы прикиньте, я её одной рукой могу удержать! Из-за Особенности, которую в подземелье Сереброликих получил, за Достижения!

– «Размер не важен» … – пробормотал, вспоминая описание Особенности, Мор. – Точно! Ты же можешь пользоваться тяжёлым вооружением!

– Скажу честно – не ожидал! – покачал головой Холод, посматривая на пожар, огромное пятно которого расползалось посреди позиций противника. – Думал, что речь идёт о каких-нибудь арбалетах или тех же аркебузах!

– Да и я так же подумал! – хохотнул Крохобор. – А тут! «Осадное орудие», надо же! Вот это, Орф, Годдлтен тебя одарил!

Шоккер счастливо засмеялся.

– А при чём здесь Годдлтен, Бор? Это – орудие моей мести!! Ах-ха-ха-ха-ха! – и, ухватившись за обломки лафета, Орф поднял пушку в воздух, после чего побежал в направлении следующего орудийного выступа. Выглядело это, учитывая пропорции пушки и маленького шоккера, настолько противоестественно, что гномы-защитники делали отвращающие беду жесты и шарахались с его пути в разные стороны.

– Да уж… – произнёс Холод, стоящий по правую руку от Рока. – Правильно про него Ракета пошутила – «Безумие и отвага». Иначе не скажешь!

Место падения Призрака обнаружилось быстро – им оказалась широкая и низкая угловая башня, в кровле которой выделялась округлая сквозная дыра. Башня располагалась на выдающейся из земли скале и королевские войска не интересовала, из-за чего на прилегающем к ней участке стены было относительно тихо.

– Ты куда уже пушку подевать успел, торопыга? – поинтересовался Ланс, когда друзья догнали своего замершего перед входом в здание башни товарища. Получивший в свои лапы осадное орудие шоккер активировал одно из Умений и сделался настолько шустрым, что скрылся из зоны видимости меньше, чем за одну минуту.

– В гномов бросил. – беспечно ответил Орф. – Ну – в тех, которые там, внизу, разумеется. Она, зараза, однозарядная, и я ей нормально пользоваться не умею. Подошёл пару раз к здешним коротышкам, чтобы они её зарядили, а они только бородами трясут и разбегаются. Недотёпы…

Крохобор издал короткий горловой звук.

– Бросил? – переспросил он и выглянул из-за зубца вниз. – И как? Попал?

– Откуда я знаю?

Друзья посмотрели в дымную темноту под стенами, которую разрезали световые пятна от факелов, фонарей, горящей земли и магических вспышек. Неразбериха и суета там царила такая, что свалившейся откуда-то с неба пушки можно было и не заметить.

– Понятно. – кивнул Холод и перевёл взгляд на башню. – Призрак там?

– Там, конечно. – подтвердил шоккер. – Где ему ещё быть?

– А ты его звал?

– Ага! – шоккер энергично кивнул. – Звал. Как только сюда прибежал, так сразу внутрь и сунулся.

– И что?

– Ничего. – пожав плечами, Орф почесал за ухом и указал лапой на башню. – Вредничает он. На стене сидит – наверху, справа. И плюётся огнём в любого входящего. Вы же заметили, что отсюда защитники поразбежались?

Друзья озадаченно переглянулись и укрылись под зубцами стены напротив широкого дверного проёма. В стороне от них всё ещё кипело большое сражение – стреляли пушки, скрипели деревянные баллисты и катапульты, выкрикивали разнообразные оскорбления гномы.

– Ну, у кого какие мысли? – спросил Рок. – Холод! Ты у нас самый здравомыслящий. Что-нибудь скажешь?

Холод задумался.

– Если не улетает и атакует каждого встречного – значит, боится. – проговорил он. – Ну и, в принципе, мы могли бы этим воспользоваться. Отвлечь его со стороны выхода, а потом оглушить и…

– Что?! – возмутилась Ракетка. – Оглушить?! Холод, ты – садист! Что тебе сделал бедный питомец? Можно же просто накормить его какой-нибудь вкуснятиной из запасов Орфа! Он подобреет, успокоится…

– И тут я его Ледяными Оковами, да?

– Так! Ты опять?!

Бросив скептический взгляд на друзей, Орф призвал своего питомца и выложил перед ним несколько щитов и латных перчаток.

– На вот. – тихо сказал он. – Лопай, пока никто не увидел.

Мимик громко пискнул и тут же вцепился в ближайший щит, после чего заурчал и потащил добычу куда-то в сторону.

– А здесь тебе чем не нравится? – засмеялся Орф, но внезапно подпрыгнул. – Эй! Ты куда собрался?! Туда нельзя!

Однако мимик уже скрылся в проходе башни. Через мгновение оттуда донёсся длинный переливчатый свист, заглушивший даже звуки сражения, а затем послышались скребущие звуки.

– Коржик! – завопил Орф, выдёргивая из-за спины арбалет и с опаской приближаясь к дверному проёму. – Вернись, собака, я тебя…

Тут из дверей башни выкатился обглоданный по краям щит, а затем показался недовольно бурчащий Коржик, позади которого семенил просительно попискивающий питомец Древолаза. Вид у Призрака был самый обычный – лохматый, лопоухий и наполовину прозрачный.

– Призрак! – тут же воскликнул Орф. – Ты есть хочешь?

Мимик остановился и уставился на шоккера.

– Умк!

– У меня есть еда. – с этими словами Орф вытащил из инвентаря здоровенный бутерброд и латную рукавицу. – Смотри. Нравится?

– Умк!

– Давай меняться? Я тебе вот эти аппетитные штуки, а ты мне Скрижаль, которую тебе вручил предыдущий хозяин! Идёт?

Мимик молчал, с подозрением рассматривая Орфа.

– Я тоже исследователь! – сказал тот. – У меня в Образованность тридцать пять очков вложено!! Честное слово! Не веришь – вон, спроси у Холода, он у нас правдолюб!

– Умк, умк, умк! – мимик дёрнул лапой и на камни под ногами Орфа упал небольшой блестящий предмет. – Умк!

– Орф! – воскликнул Холод. – Подними её, подними! Быстрее!

Шоккер выложил перед Призраком рукавицу и бутерброд, а затем наклонился и поднял Скрижаль, лежащую у его ботинка.

Внимание!

Задание выполнено!

Вы полностью завершили второй этап Основного Задания и продвинулись по пути достижения Глобальной Цели.

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили новое Умение!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

Внимание!

Вы частично выполнили третий этап Основного Задания и находитесь на пути достижения Глобальной Цели.

Цель: узнать местонахождение Обители Вечности.

Задание: найдите Слова Ритуала, открывающего проход в Обитель.

Примечание: Слова Ритуала следует искать на территории Большого Некрополя в Овванхоре.

Удачи!

Подсказка 6: при выполнении данного задания рекомендуется воспользоваться помощью местных!

– Да-а-аа!! – закричала Ракетка. – У нас получилось!

– Отлично!

– Е-е-есть!

Выразив радость громкими криками, игроки столпились вокруг шоккера и уставились на Скрижаль.

Скрижаль Древних.

Ранг предмета: Сюжетный.

Необходим для выполнения основного задания.

Опытные исследователи найдут на поверхности этого предмета указания о местонахождении Обители Вечности.

– Активируем… – сказал Орф и нажал на металлическую бляшку Скрижали ногтем, после чего перед друзьями появилось небольшое окно с схематичным изображением какой-то гористой местности. По краям примитивной карты светились строчки с мелкими неразборчивыми письменами. – Ох, ничего себе! Кто-нибудь знает, где в Невериуме такие горы?

– Понятия не имеем. – ответил Ланс. – К тому же, это ты у нас исследователь – вот ты и думай!

– Я…

БО-ООМ-ММ!!

Ночь вокруг игроков наполнилась гулкими раскатами грома, а часть крепостной стены, находящаяся далеко к югу, обрушилась вместе с одной из высоких башен.

– К южным воротам! – послышался крик кого-то из военачальников гномов. – Иначе они прорвут нашу оборону! Быстрее! Бего-ом!!

Перед игроками вспыхнуло очередное информационное окно.

Внимание!

Локальное событие «Осада Годдлтена» близится к завершению.

Стена повреждена!

Вы можете проигнорировать произошедшее или внести ещё больший вклад в оборону крепости!

Примечание: решение стоит принимать незамедлительно!

Время до прорыва периметра: 25 минут…

Рок оглянулся.

– Что скажете, народ? Присоединимся?

Друзья переглянулись, а Орф вытащил аркебузу и с решительным видом кивнул:

– Да!!

@ @ @

Утро застало друзей стоящими на наполовину разрушенном участке крепостной стены. Отряды гномов с ростовыми щитами застыли в проломах, укрытые широкими полотнами волшебных барьеров, а выставленные позади них мортиры обстреливали уходящие королевские войска специальными бомбами.

– А неплохо повоевали, да? – спросил Крохобор, обводя взглядом картину сражения, и посмотрел на восток – туда, где над чередой островерхих холмов неторопливо поднималось ярко-красное солнце. – Хотя, скажу честно – я ожидал чего-то большего. Мы, помнится, не так давно лагерь мародёров штурмовали – и вот там действительно было весело! По крайней мере, пока тот странный маг не появился. А тут…

– А тут игроков всего семь человек на целую крепость. – заметил Холод. – И это мы!

– Вот, кстати, да!

– И лично мне тут, между прочим, очень понравилось. – договорив, Холод улыбнулся и показал на нахохлившегося Альтаира. – И ему вот, кажется, тоже.

Питомец Ракетки сидел на одном из широких зубцов и притворялся спящим. Полученный им четырнадцатый уровень превратил недавнего пушистика в довольно крупное существо, с большим клювом и длинными острыми когтями.

– Слушай, а ты с какого уровня на нем летать сможешь? – поинтересовался у девушки Орф. – С пятидесятого?

– С тридцатого. – поправила его лучница. – На пятидесятом он не только меня, но еще и тебя унести сможет.

Шоккера от подобной перспективы едва не передернуло.

– Н-нет уж. – проговорил он. – Я, пожалуй, воздержусь, а то…

– Умк!

Взгляд Орфа опустился вниз и остановился на белом мимике, достигшем гордого двадцатого уровня.

– Что? Ты тоже хочешь летать? Ничего, дождешься сорокового – и полетишь!

– Я вот всё думаю, Орф, – сказал Ланс, – а ведь он и тебя возить сможет, когда подрастет! Превратится, как Призрак, в какого-нибудь дракона - и вперед!

– Сможет. – подтвердил Орф. – Только у него запас хода в сравнении с грифоном совсем крошечный. Мимики в этом плане универсальны – и сражаться могут, и перевозить, но и то, и другое с ограничениями. Маунт Ракетки, например, от этой крепости и до столицы Асстилона долететь сможет, а превратившийся мимик – до ближайшей границы. И то – в качестве максимума. Потом перезарядка…

– Все равно неплохо. – сказал Рок и показал рукой куда-то на юго-запад. – Граница, кстати, проходит вон там и я предлагаю двигаться в ее направлении сразу после того, как нам выдадут наши награды.

Холод кивнул.

– Согласен. Скрижаль у нас, так что пора возвращаться. Да и у официальной власти мы теперь не в чести…

Внимание!

Локальное событие «Осада Годдлтена» завершено !

Награда будет начислена в соответствии с вашим вкладом и полученными Достижениями, после чего размещена в вашем инвентаре.

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

Поздравляем!

Вы – один из семи игроков, принявших участие в обороне!

Вами получено воинское Достижение "Неравнодушный"!

Вами открыта Специальная Особенность "Верность Духа"!

Неигровые персонажи, сражающиеся в одном отряде с вами, имеют повышенные показатели Морали и Чувства Справедливости.

Вами получено скрытое Достижение "Триумфатор"!

Вы получаете Уникальную Особенность "До последнего!"!

Каждый третий ваш удар становится критическим при условии участия в локальном событии.

Примечание: дополнительная награда была размещена в вашем инвентаре.

– Хе-хе-хе… – довольно рассмеявшийся Ланс повернулся к Крохобору и хлопнул того по плечу. – Ну вот – видишь?! А ты говоришь – "мало"! Куда уж больше?!

– Потом будем со всем этим разбираться! – махнул рукой Холод. – Потом! Рок дело говорит – надо двигать в сторону Асстилона. Не знаю, как у вас, а у меня всего одно зелье для снятия Усталости осталось, так что…

– А зачем пешком-то идти? Может быть, воспользуемся порталом? У меня тут один амулет симпатичный лежит, так он на торговую площадь ориентирован…

– Портал? На торговую площадь? – брови Ланса поднялись вверх. – Орф, я не ослышался? У тебя есть большой Дорнбургский амулет грузового портала?!

Шоккер смущённо улыбнулся и пожал плечами.

– Ну да. Я подумал – мало ли что? Ну и купил…

Рок тихо рассмеялся и махнул рукой.

– Активируй. Доберёмся до дома, отдохнём – и потом видно будет, куда нам дальше.

– Сейчас! – шоккер вытащил из инвентаря небольшой металлический кругляш и несколько раз на него нажал, но никакого видимого эффекта от этого не проявилось.

– Не работает. – сообщил Орф. – Пишет, что использование грузовых порталов на территории крепости недопустимо.

– Всё ясно. – фыркнул Холод. – Пока за стены не выйдём – не заработает.

– За стены? – Ракетка повернулась и с брезгливой гримасой посмотрела на царящий в окрестностях стены беспорядок. На перепаханной взрывами земле были разбросаны фрагменты осадных башен и лестниц, оружие, элементы брони, тела погибших и разнообразные мелкие вещи. Всё это местами покрывала смесь из серого пепла и мелкой пыли. – Ну, если без этого никак, то давайте попробуем.

И друзья принялись спускаться вниз, пробивая себе дорогу через ряды празднующих победу защитников.

– И чего они так ликуют, не понимаю. – сказала Ракетка. – Ну, отбились они один раз от королевской армии – и чего? У их правителя что – отряды закончились? От одного войска избавились, порадовались, а завтра новые пришли и их уже на порядок больше!

– Не придут. – покачал головой задумчивый Мор. - Если я правильно понимаю происходящее, то Годдлтен прошедшей ночью штурмовала большая часть вооружённых сил этого королевства. И значимых пополнений пока что не ожидается.

– Думаешь? – пробормотала лучница. – Гм. Ну, может быть.

– Ещё не стоит забывать о том, что у них после победы повышенные показатели Морали и Чувства Справедливости! – пошутил Рок.

Все засмеялись.

– А вот этого Достижения я, если честно, пока не понял. – сообщил Ланс. – О какой такой Морали идёт речь? У меня, например, ничего подобного в Характеристиках нет – откуда оно возьмётся у неигровых персонажей?

– А что тебя удивляет? – спросил Холод. – Придумали какую-то новую механику, прикрутили…

– Они бы лучше баланс в Достижениях прикрутили! – воскликнул Крохобор, первым спрыгивая с разрушенного участка стены на опалённую землю. – А то мы тут чихнуть не можем без того, чтобы какую-нибудь Способность не получить! От нас скоро все противники разбегаться начнут, как только увидят…

– Не преувеличивай, Бор! – отмахнулась Ракетка. – Выясняли же уже, что в игре этих Достижений, как грязи! За любое исследование выдаются, даже если ты просто на что-нибудь посмотрел!

– Да я, в общем-то, и не против…

Игроки остановились.

– Ладно, Орф, можешь запускать свою шарманку. Думаю, что…

10…

9…

8…

7…

Рок нахмурился.

– Что за ерунда? – спросил он и посмотрел на своих товарищей. – Это все сейчас видят? Цифры вроде таймера?

– Ну да…

– Да.

– Вижу.

– Я тоже вижу!

"Не нравится мне это. - успел подумать Рок. - Ох, не к добру…"

3…

2…

– Гос-споди, – скептически пробормотал Мор, – только бы не перезапуск сервера и всё с самого начала, а?! Опять этот лес, опять все эти выяснения, куда мы попали…

Внимание!

Пророчество свершилось!

Избранные Невериума ступили на путь обретения Величия и с каждым шагом приближаются к легендарной Обители Вечности!

Последняя Преграда зовёт их!

Внимание!

В мире Невериума стартовало новое континентальное событие «Наследие Древних»!

Всех истинных героев подстерегает опасность – безжалостные убийцы из тёмного ордена Наследников Древних идут по их следу! Они поклялись уничтожить любого, кто противостоит им, и воля их Ушедших Повелителей ведёт их.

Всем избранным рекомендуется проявлять осторожность.

Примечание: адепты Древних могут пользоваться Тёмными Артефактами, а также Умениями и Способностями Закрытых Школ.

Удачи!

Игроки переглянулись.

– Я что-то не поняла, - протянула Ракетка, - это что получается – за нашими головами теперь охотиться будут, что ли? Или что?!

Крохобор щёлкнул пальцами и уже открыл рот, чтобы ответить, но тут в воздухе послышался странный жужжащий звук и перед друзьями открылся пульсирующий тёмно-зелёным светом квадратный портал.

Глава 16. Наследие Древних

Из портала появилось четверо воинов в черных доспехах. Все они были облачены в тяжёлую, украшенную шипами броню, а оружием им служили большие мечи – настолько широкие, что их клинки походили на окрашенные деревянные доски. Лица незнакомцев закрывали зеркальные маски.

Адепт Древних.

Воин тёмного ордена.

Уровень 45.

– Склонитесь! – пророкотал самый высокий из новоприбывших. – И молите Ушедших Повелителей о снисхож…

Закончить фразу он не успел, потому что над головой у Холода загорелась ослепительная белая звезда и все четверо адептов застыли, покрывшись тонким налётом изморози.

– Мой ход! – воскликнул Орф и взвился в воздух, через мгновение оказавшись за спиной одного из противников. Быстрой молнией сверкнул его широкий кинжал. – Н-на!

В следующее мгновение на прислужников Древних обрушился целый град ударов. Ланс с Роком повалили двоих из них на землю, а по оставшимся на ногах ударили Ледяной Поток и ветвистая Молния. Один из латников рассыпался пылью практически сразу, но остальные сбросили Эффекты контроля и их фигуры размазались в воздухе, сместившись в сторону и оказавшись вне досягаемости оружия игроков.

– На колени! – взревел один из адептов. Полоса его жизни была окрашена тёмно-оранжевым, но окруживший тело магический щит отражал и стрелы Орфа, и даже ледяные снаряды Холода. – Сопротивление бесполезно и лишь усугубит вашу у…

– Заткнись! – вполголоса произнёс Мор и ткнул в сторону адепта своим черным мечом. В воздухе вспыхнул тонкий тёмный луч, и противник запнулся, замирая и рассыпаясь водопадом из пепла.

– Молодец, Мор! – заорал Орф, выхватывая из-за спины мортиру. – Так держать! А вы – руки вверх! Не то я за себя не отвечаю!

Израненные воины Древних переглянулись и одновременно выдохнули:

– Во славу Ушедших!

В следующее мгновение одного из них смело с места Отбрасывающим выстрелом Ракетки, а второй превратился в обледеневшую статую. Мортира Орфа коротко рявкнула, и голова статуи разлетелась облаком мелких осколков.

– Готов!

Сделав несколько шагов, Рок взмахнул мечом и добил того, кого оглушила лучница.

– Этот тоже.

– Ну вот и ладушки! – положив молот на плечо, Крохобор огляделся и помахал рукой гномам, наблюдавших за их коротким сражением со стены. – Ха! Не так уж это было и сложно! Адепты Древних, адепты Древних… Я уже подумал, у нас проблемы!

Холод в это время покачал головой и принялся осматривать то, что осталось на месте поверженных латников.

– По пятьдесят серебра с каждого. – сказал он. – Неплохо! Но… странно. В чём смысл такого События? Подарить нам лишние опыт и золото? Бред! Их ввели, чтобы они за нами охотились, а какую опасность представляет тот, кто убивается за один удар?!

– Не скажи. – покачал головой Рок. – Представь на мгновение, что было бы, если бы их было не четверо, а пятьдесят.

Маг поднял голову и посмотрел на друга.

– Думаешь, дойдёт и до такого?

Рок задумчиво усмехнулся.

– Может, и не дойдёт. Но Событие направлено против нас, так что в Дорнбурге предлагаю задержаться подольше. Надо подготовиться. Узнать последние новости, закупиться алхимией… Орф, а ты почему без дела? Ты свой портал активировать будешь, нет?

Ракетка посмотрела в их сторону и помахала рукой.

– Эй! Погодите! – сказала она. – Мне нужна пара минут! Сейчас характеристики разбросаю – и тогда пойдём…

– Давай. – кивнул Холод и сделал несколько быстрых движений пальцами. – Я, пожалуй, тоже этим сейчас займусь.

– Холод! – окликнул товарища Крохобор. – А чем ты по ним таким засветил, в самом начале? Когда что-то вроде звезды появилось?

– Так звезда и была. – ответил Холод. – Это новое Умение, за сороковой уровень – «Хладный свет». Ультимативная штука, на самом деле, жаль, что по мане затратная. Зажигает магическую звезду, которая обездвиживает любого, кто на неё посмотрит. Десять секунд чистого контроля!

– А мне «Длинный прыжок» выдали. – сообщил Орф. – Почти мгновенное перемещение за спину к противнику!

Крохобор засмеялся.

– Вот оно что! А я ещё удивился, когда ты распрыгался!

– Ребята, я закончила! Идём?

– Да, пора. – согласился Рок. – Орф?

– Сейчас сделаю… – короткие лапы шоккера совершили несколько быстрых движений и перед друзьями появилась мерцающая пелена портального перехода. – Та-да-аам!

Дорнбург встретил друзей многоголосым шумом и десятком разнообразных игровых оповещений.

– Как мухи надоедливые… – пробормотал Рок, отмахиваясь от открывающихся информационных окон. – Как бы это всё отключить? – через мгновение его взгляд упал на одну из подмигивающих иконок. – Ого! Смотрите-ка, у нас чат заработал!

– А ещё игровая почта и новости Гильдии. – добавил Холод и покачал головой. – Бредятина какая-то, честное слово. Чушь! Что это за чат такой, который за пределами города отключается?

– Не преувеличивай, у него это далеко не всегда.

– Правда? А когда это он работал? В крепости Леннебен? Так там такой же населённый пункт, как и здесь! Разве что не такой крупный…

– Эй, парни! – тут к друзьям подошёл незнакомый игрок-полурослик, одетый в красиво украшенную кожаную броню. – Привет! Вы ведь из «Стража», я прав?

– Да. – кивнул Холод. – Наша Гильдия входит в…

– С администрацией связаться можете? Передайте им, чтобы меня отключили! Я не хочу здесь оставаться! У меня память о прошлом пропала начисто, я даже тех мелочей, которые у остальных сохранились, не вспоминаю! Это ведь ненормально, согласитесь! Согласны?

– Погоди… – Рок сделал останавливающий жест и посмотрел на имя, отображающееся над головой полурослика. – Сэм… С чего ты вообще взял, что мы можем связаться с администрацией?!

– Половина Невериума об этом знает. – с иронией в голосе ответил Сэм. – Вы ведь не такие, как остальные! У вас рейд-лидер с «чёрным» оружием разгуливает – скажете, нет? А вчера днём несколько ваших танков с бывшими мародёрами у Белого Леса зарубились, так они их разделали под орех! Характеристики задраны выше крыши! У танков!! О чём это говорит? Ха! Не думаете же вы, что мы тут все поголовно тупые?

– Стой, Сэм, мы…

– А ещё вы все сорок третьего уровня! – прервал Холода полурослик. – За такой-то срок! И теперь посмотрите, которого я! Видите?

– Тридцать четвёртый – это неплохой результат, Сэм. – сказал Рок. – Ты ведь в Гильдии не состоишь, а значит – по подземельям не ходишь. Чего же ты хочешь, если у тебя ни группы, ни компании? В полезных Событиях в одиночку не поучаствуешь, а основной опыт идёт с них!

Полурослик вздохнул.

– Мда-аа… Так и знал, что вы от всего откреститесь! Впрочем, ладно. Я вам свою просьбу к администраторам передал, а вы уже, если не совсем уроды, про меня не забудете. Хорошо? За мной, если что, не заржавеет!

– Погоди, Сэм! – сказала Ракетка. – Не уходи. Что ты там про Белый Лес говорил?

Уже повернувшийся в сторону боковой улочки Сэм остановился и рассмеялся.

– А вы что – ничего не знаете? Правда?

– Мы в Меннфере были. – ответила лучница. – Там чат не работает и со связью большие проблемы. Расскажи, пожалуйста, кто там кого зарубил?

– Никто никого не рубил. – фыркнул Сэм. – Просто десяток дятлов из числа бывших мародёров что-то не поделили с вашими танками. Решили, что у тех урон маленький и всё такое. Ну, они их в Чистилище и отправили…

«Кого – их? – подумала удивлённая девушка. – Дятлов?»

– То есть действующие мародёры всё же остались? – уточнил Мор.

Полурослик вздрогнул и шарахнулся в сторону.

– А куда они денутся? – проговорил он, с испуганным раздражением осматривая Жреца. – Большая часть, конечно, репутацию обратно не уронила, но… Конкретно эти были из «Жертв Вайпа». Слышали когда-нибудь о такой Гильдии?

– Это те умники, которые в первый день крысюков из канализации на поверхность выманили. – припомнил Рок. – Верно?

– Да, они. – кивнул Сэм. – Так вот, они все поголовно опять «красные». Нападают на всё, что уровнем ниже них. Ну и ещё, желательно, в спину.

– А в целом тут сейчас как? – спросил Мор. – Что происходит? Народ всё так же в Белом Лесу или…

– Да вы прямо как с деревьев свалились! – захохотал Сэм. – Ты чего, Мор? Какой ещё Белый Лес? Это Событие уже дня два, как закончилось! Там сначала ваш рейд неплохо так погулял, почти до самой Серебряной Рощи добрались, а потом уже иллюминаты присоединились и…

– Кто присоединился?!

– Иллюминаты. – повторил Сэм. – Народ из Гильдии «Иллюминация». Тоже из топов, как и вы - фармят безостановочно, у каждого Достижений по целому списку…

– Ясно. И что потом?

– Да ничего. Нашли какое-то Сердце Некрополя – не знаю, что это такое, даже не спрашивайте – и зачистили его от проклятия и старинных чар. После этого нашествие нежити прекратилось и всё успокоилось.

– Понятно. Значит, из событий осталась только континенталка с Древними и война между эльфами и гномами. – сказал Рок. – Ну, ладно… Спасибо тебе, что просветил.

– Не за что. – бросил полурослик. – Только про войну вам лучше забыть. Асстилон на эту тему подписываться не станет, а у гномов на границах ни замков нормальных нет, ни армии. Да и у эльфов тоже всё как-то тухло – отряды для наступления вроде укомплектовали, наших туда почти две тысячи записалось, а они потом добрались до Дикой территории – да и загнулись! Легли практически всем составом, представляете? Ваши из «Стража», к слову, там тоже повоевали, но потом отправились следом за эльфами… Откуда вы, блин, взялись, что ничего про это не знаете? – с этими словами он покачал головой и, не прощаясь, отправился куда-то по своим делам.

– Ну, прекрасно. – сказал Рок, глядя на удаляющегося полурослика. – Теперь половина игроков уверена в том, что мы фавориты администрации…

– Чёрт с ними. – махнула рукой Ракетка. – Я речь этого уникума через слово понимала, о чём он там говорил. Расписки какие-то, дятлы, зарубки… Тьфу!

– Пойдёмте-ка на Аукцион. – предложил Орф. – А потом к оружейникам и алхимикам.

– Может, лучше сразу домой?

– Нет.

В дом на Заводной улице друзья попали лишь два с половиной часа спустя.

– А о мебели нормальной мы так и не позаботились. – сказал Холод, проходя в широкое помещение первого этажа и с усмешкой глядя на один-единственный круглый стол. – Стол, шкаф, и несколько стульев… Давайте, что ли, вернёмся, закупимся?

– Потом. – покачал головой Ланс и подвинул к столу один из расставленных вокруг стульев. – В ближайший час предлагаю считать меня за недвижимость. Никуда не пойду! Ни за подарками, ни за покупками… Да и для чего тебе мебель, Холод? У меня из комнаты кресло сходи возьми, если обычные стулья уже не устраивают.

– Да при чём тут стулья… - Маг фыркнул и уселся по правую руку от Ланса. – Просто мы тут сколько уже находимся, в этом Невериуме? Не первую неделю, верно? Ну и вот. А дом как был пустым и неуютным – таким и остался. Нехорошо.

Копейщик улыбнулся и тактично кивнул.

– Обставим.

Их друзья в это время заняли места на свободных стульях, и принялись обсуждать всё увиденное и услышанное за последнее время.

После разговора с полуросликом Сэмом друзья прошлись по торговым рядам и лавкам, продавая накопленные трофеи, и пополнили запасы стрел, арбалетных болтов и алхимических зелий. Следующим шагом они посетили игровой Банк и приобрели расширенные хранилища для вещей, а затем отправились в ряды ремесленников и надолго остановились возле торговца разнообразными ездовыми животными. Кроме лошадей в продаже появились и волки, и медведи, и даже несколько уникальных саблезубых тигров.

– И кузню походную хочется! – пожаловался своим товарищам Бор. – И алхимическую лабораторию! И медведя! И чтобы все это на него нагрузить и в любом направлении перетаскивать…

– Угу. И еще четыре мешка с золотом, чтобы все это закупить. – проворчал Орф. – Тут один только медведь – уже полторы тысячи! А для него еще и седло требуется, и доспехи!

– Хорошо, что у нас оружие уже есть! – сказал Ланс. – А то вышли бы отсюда нищими, и в последних подштанниках!

– Оружие? – задумался Крохобор и на лице его появилась скептическая усмешка. – А кто тебе сказал, что оно нам не нужно? Это у тебя оно чернильного цвета, а вот я бы свою дубинку тридцать пятого уровня на что-нибудь заменил…

Вот так со всеми прогулками и получилось, что к дому игроки вернулись в районе обеда.

– Ладно. – сказал наконец Рок и постучал ладонью по столу, привлекая внимание окружающих. – Предлагаю открыть награды за Годдлтен и сюжет, а потом связаться с Архитектором и…

– Сюжет… – вполголоса фыркнул Холод и улыбнулся. – Какой ты, однако, дипломатичный! Сюжет…

– А что тебя не устраивает?

Маг засмеялся.

– В первую очередь то, Рок, что сюжета в этой игре нет. Есть просто задание, которое необходимо выполнить для того, чтобы победить и вернуться обратно в реальный мир.

– Погоди, а как же Древолаз? – спросила Ракетка. – И его Призрак? Гномы со всеми интригами и еще вот эта война? Там же целые истории открываются! Скажешь, нет?

Но Маг упрямо покачал головой.

– То, о чём ты говоришь, – сказал он, – всего лишь набор никак не связанных между собой событий. Конечно, это можно считать имитацией настоящего мира, но кто сказал, что с цепочкой конкретных заданий было бы хуже? Вы просто представьте, что все, что мы узнавали от Мыша, мы могли бы узнать от специально созданных персонажей в специально продуманных ситуациях.

– В таком случае из Невериума пропал бы соревновательный элемент. – сказал Орф. – И все наши импровизации обесценились.

Друзья повернулись и уставились на задумчивого шоккера.

– Я уже говорил, что ты меня временами пугаешь? – спросил Холод.

– Ой, я тебя умоляю! – поморщился Орф. – Пугаю я его! Чем?! Я у вас и пушистый, и практически белый!

– Ну конечно! Хочешь, я тебе напомню, пушистый ты наш, как ты торговца в музыкальной лавке шантажировал, когда тот цену скидывать не хотел?

– Да я…

Тук-тук-тук-тук!

Друзья замолчали.

– Нам в дверь стучат. – нейтральным тоном сообщил Орф. – Открывать кто-нибудь собирается?

За дверью обнаружился посмеивающийся Архитектор, одетый в облегченные латы эльфийской работы. По бокам от него стояли Финс, Пеленг и Кельт.

– Ну, вот и наши ангелы-хранители! – сказал Архитектор и широко улыбнулся. – Рад вас видеть, парни! Ракета! – громко позвал он. – Ты где там прячешься? Привет!

– Привет, Арх! – лучница выглянула из-за плеча стоящего в дверях Крохобора. – Заходите, чего встали? Бор, отойди! А как вы узнали, что мы дома?

– Ну, во-первых, локация вашего местонахождения прописывается во вкладке Гильдии. – начал отвечать Архитектор, а Финс ехидно добавил:

– А во-вторых, вас девять наших согильдийцев видели и, если бы вы удосужились прочитать чат, то вы бы об этом узнали!

– Понятно.

Друзья поздоровались со своими старыми знакомыми и собрались вокруг единственного стола.

– Эй, а вас что – обокрали, что ли? – спросил Пеленг. – Или вы просто обстановкой не заморачиваетесь?

– Не заморачиваемся. – подтвердил Рок и бросил смеющийся взгляд в сторону Холода. – Нисколько.

– Это вы молодцы. – похвалил игроков Архитектор. – Но я, с вашего позволения, перейду к делам. Никто не против?

– Я – нет. – ответила Ракетка. – Скажите только, когда мы будем выезжать в Овванхор?

Пеленг засмеялся.

– Краткость – сестра таланта. Так что скажешь, Арх? Когда?

– Завтра. – ответил глава "Стража" и подмигнул Финсу, а тот улыбнулся и принялся расстилать на столе здоровенную карту. – Вот, смотрите. Сейчас расскажу, что у нас получилось…

За последующие полчаса выяснилось, что игроки Альянса "Страж" времени даром не теряли – поняв, что догнать семерых друзей в Меннфере невозможно, они сформировали несколько групп разведчиков и отправили их к территории Овванхора.

– Ну и что там сейчас? – спросила Ракетка. – Тоже какая-нибудь война?

– Нет. – покачал головой Архитектор. – Как раз там сейчас относительно тихо. Ведутся несколько внутренних конфликтов и всё такое, но в целом спокойно.

– Давай уже про Событие. – вполголоса сказал Кельт.

– Спасибо, Кельт, я помню. – кивнул Архитектор. – Так что, друзья, ситуация у нас получается следующая… Больше половины игроков про Основное Задание позабыли. Эльфа они не нашли, про его питомца им ничего не известно, да и ангелов-хранителей, подобных нашим, у них нет.

Ракетка нахмурилась.

– Каких ещё ангелов-хранителей?

– Вас, Ракета. Вас! – ответил Архитектор и широко улыбнулся. – Вы ведь уже в курсе, что мы не можем синхронизировать прогресс выполнения Основного Задания с остальными, не так ли? Ну и вот. Из этого получается, что в настоящий момент единственные реальные претенденты на будущую победу – это мы, а если уж быть совершенно точным – вы. Некоторые, кстати, так или иначе об этом узнали и теперь настолько обижены, что могут действовать неадекватно. В связи с чем рекомендую вам быть внимательными и соблюдать осторожность. Что ещё… Да! Ещё у одной части игроков поехала крыша и они полагают, что Невериум – это Ад, а остальные сбились в группы и отправились путешествовать. Не верят, что у них есть шанс победить и пытаются получить от игры максимум удовольствия.

– Как будто они неправы.

Глава «Стража» коротко хохотнул.

– Ну, в общем-то правы, да… Все заняты своим делом… Итак. Новое Событие, как вы уже знаете, ориентировано на тех, кто занимается поисками Обители, и в первую очередь оно затрагивает вашу группу. Хотя бы потому, что вы уже нашли Скрижаль и являетесь источником информации о направлении поисков. Наши аналитики просчитали несколько возможных вариантов развития событий и пришли к единогласному выводу, что…

– Бр-р! – Сидящий по правую руку от Архитектора Орф потряс головой и ущипнул себя за предплечье. – Бр!

– Эм. – глава «Стража» запнулся. – Орф, ты в порядке?

– В полном. – кивнул Орф. – Мне просто показалось, что я на внеплановой бизнес-конференции в крупной фирме. Аналитики какие-то, единогласные выводы, варианты… Может быть, расскажете об этом как-нибудь проще, а?

Архитектор усмехнулся.

– Ещё один! Впрочем, ладно, мне это не принципиально… Финс?

– Понял. – воин кивнул и тут же поднялся со своего места, обведя взглядом всех остальных. – Если коротко, то всё указывает на то, что администрация проекта «Невериум» не рассчитывала на такое быстрое продвижение по Основному Заданию, как это начали делать вы. Понимаете? И они ввели Наследие Древних в виде Ордена убийц, которые будут убивать вас и ограничивать, затрудняя выполнение квестов и развитие в целом.

– Это очевидно. – сказал Мор. – Но я не вижу в этом ничего страшного. Как говорится – не впервой.

– Верно, – согласился Финс, - для игроков с оружием великого ранга все эти Адепты Ордена – не проблема. Но представьте, что будет, если они получат пропорциональное усиление? А они получат! Это основы баланса в любой игре!

Холод задумался.

– Хочешь сказать, что если сегодня они были сорокового уровня и не справились, то завтра вернутся уже пятидесятого и верхом на драконах?

Архитектор поморщился.

– Это утрировано, но… да. Мы опасаемся именно этого. Поэтому передвигаться толпой, как это планировалось изначально, никто не будет. Вместо этого мы разобьёмся на группы, подобные по составу вашей – и будем действовать одновременно на как можно большей территории.

– Думаете, это сработает?

– Чёрт его знает. – сказал Кельт. – Но попробовать стоит.

– Именно! – Финс кивнул. – Поэтому сейчас мы отдыхаем и ждём, когда группа Финника доберётся до Овванхора. У них есть несколько парных амулетных порталов и они выдернут нас к себе при первой возможности. Предположительно – завтра.

– Понятно. – сказал Рок. – Маунты нам не потребуются, никто не знает? А то стояли сегодня у торговца, приценивались…

– Не тратьтесь. – покачал головой Кельт, а Пеленг бросил одобрительный взгляд в его сторону и кивнул. – Оно того не стоит. Удобно, конечно, вопросов нет, но не за такую цену, какую просят! Медведи, например, самые выносливые, но вы ведь видели, сколько они стоят, да?

– Ага. – подтвердила Ракетка. – Видели.

– А можно я не поеду?

– Ну вот я и… – Кельт замер и озадаченно посмотрел в сторону Орфа. – В каком смысле, Орф? Куда не поедешь?

– В Овванхор. – угрюмо пробормоталшоккер. – Можно, я тут останусь? Посижу дома, пороюсь в Заметках. Подумаю, где находятся эти горы, которые изображены на Скрижали.

Пеленг оживился.

– На Скрижали изображены горы? То есть Обитель Вечности где-то в горах?

– Да. – тихо ответил ему Рок. – Только мы понятия не имеем, где они расположены. На известной нам карте Невериума ничего похожего на них нет.

– Будем держать с вами постоянную связь, - продолжал тем временем хмурый шоккер, - я вас буду снабжать информацией и…

– Орф!

– Что?

– Что случилось? Чем тебе не нравится Овванхор?

– Ну… – шоккер замялся. – Там же Шоковая Пустыня под боком, а я…

– И что тебя не устраивает? – воскликнула Ракетка. – Увидишь свою игровую родину, посмотришь на своих игровых соплеменников!

– Вот это и не устраивает! – в тон девушке ответил Орф. – Я ведь у их делегации фургон позаимствовал – ну, там, в Эсмории – кто знает, что им потом за это было?! Обиделись ведь наверняка… а потом ещё и… ну… с этими… которые… С эльфами, короче. Пообщался… пока мимо пролетал. Общался односторонне, но они теперь меня точно не любят и вполне могли нажаловаться шоккерам из Пустыни и… в общем, я не думаю, что ехать туда – это хорошая мысль. Вот.

Игроки ошарашено переглянулись.

– Орф, - сказал Рок, – а вот это твоё «пока мимо пролетал» – это было в тот день, когда мы тебя на виверне отправили, да?

– Да. – пробурчал Орф и покраснел.

– А как ты смог с кем-то пообщаться? – нахмурился Холод. – Если мы тебе маршрут специально в стороне от любых поселений прокладывали?

Шоккер нахохлился и промолчал.

– О-оорф!

– Ну что ещё?

– Ты ничего не хочешь нам рассказать?

– Нет.

– Точно?

– Точно.

– А если подумать?

Орф дёрнул левым ухом и уже набрал в грудь воздуха, но тут где-то на улице загрохотал гром и оконные стёкла протяжно задребезжали.

– Ого! – воскликнул Крохобор и откинулся на спинку стула. – Гроза! Ох, и люблю я это дело!

– Я тоже. – улыбнулся Пеленг. – Причём это будет первая гроза, которую я здесь…

Гром прозвучал ещё раз, но уже в сопровождении какого-то странного эха, а вслед за этим до игроков донеслись далёкие крики. Все посмотрели в сторону улицы.

– Что за ерунда? – спросил Рок. – Слушайте, а это точно гром?

И тут снаружи раздался такой грохот, что все невольно подпрыгнули. Стены дома вздрогнули, а на стол с потолка посыпалась тонкая струйка пыли.

БАБАХ! ДОТ-ДОТ-ДО-ДО-ДО…

На улице закричали. За окнами промелькнуло несколько силуэтов. Игроки вскочили на ноги и обнажили оружие.

– У кого есть усиливающие Эффекты – накладывайте! – скомандовал Архитектор и уже несколько тише договорил: – Это не гром. Там что-то случилось.

– Ребята! – воскликнула Ракетка и коротко указала куда-то в пространство. – Чат!

«И правда!» – подумал Рок и открыл подмигивающее окошко.

– Сорок пятые уровни, народ! Их тут полно!

– Не ври! На Торговой Площади только сорок первые!

– Будь проклято это Событие! Прикиньте, они моего торговца прихлопнули, я с ним поторговать не успел! Деньги пропали!

– Ах-ха-ха, нуб!

– Верните мои деньги! Сволочи!

– Ещё один портал над Городским Советом! Тут колдун!

– Собираю группу на Адептов Древних! Сбор у портала Возрождения!

– Давай на Главную Площадь, умник! Спросишь у них насчёт своих денег, а мы посмотрим!

– Эй, а где Стражи?! Тут же столица! Куда Стражи подевались?!

– У Башни все Стражи, и ещё у Дворца! Там сейчас такое творится – надо видеть!!

– Капец вообще! Меня завалили за один удар!

– Удивил! Ты же однокнопочное!

– Люди! Будьте осторожны, у них какие-то хитрые артефакты!

– У северных ворот свалка! Такой замес, чтоб я так жил вообще! Давайте сюда!

– Народ, я в трактире, тут местные наружу выходить боятся. Скажите, эта фигня что – по всему городу?

– Да!!

«Ну, это уже какая-то жесть», - подумал Рок и тут перед ним появилось информационное сообщение:

Внимание!

Столица Асстилона атакована адептами тёмного Ордена!

Защитите древний город от его повреждения или разрушения!

Примечание: принимать участие в данном мероприятии следует в группе.

Длительность: не определена.

Удачи!

Глава 17. В ловушке

– «Удачи!» – процитировал сообщение Ланс. – Нет, ну вы это видели? Они издеваются!

– Финс! – позвал товарища Архитектор. – Давай наружу - разберись, что там, но только без героизма. Пеленг – свяжись с группой Светлозара, узнай где они. Позови к нам. Ещё мне нужны Линк и Вирм. Кельт! Займись страницей Гильдии, оповести всех о том, что тут происходит. Я вернусь через пять минут. – и глава «Стража» застыл, быстро двигая пальцами в воздухе перед собой. Глаза его слепо уставились куда-то в пространство.

– Ну что, друзья, давайте прощаться? – усмехнулся Финс и скользнул к дверям. – Если не вернусь – считайте меня однокнопочным!

– Эй, а ты ничего не забыл? – спросил шоккер и побежал следом за ним. – Я с тобой!

– С чего бы это?

– Мой дом – мои правила!

– Не занимайтесь ерундой. – сказал Рок и залпом выпил усиливающее зелье. – Пойдём все.

На улицу команда семерых друзей высыпала полным составом. Улочка была пуста. Посередине ближайшего перекрёстка лежал оброненный кем-то стальной шлем, но больше ничего интересного видно не было.

– Куда стоит идти, как думаете? – спросил Ланс. – На игровой Карте отметок нет.

– Далеко уходить не будем. – ответил Холод. – В любом случае надо подождать остальных. Финс?

– Поддерживаю. – с улыбкой кивнул воин. – Подождём. Они сейчас с Гильдией скоординируются, постараются собрать рейд. Будет попроще.

– Да уж. В текущей ситуации чем больше людей – тем больше шансов.

– А как это вообще возможно? – задался вопросом Ланс и посмотрел в небо. – Разве можно взять и напасть на целый город? Это ведь ненормально!

– Ну, почему же, – хмыкнул Мор и Финс вздрогнул, с удивлением покосившись в его сторону, – это совершенно нормально. Ты просто вспомни о том, что это игра!

БАХ!

Между домами прокатилось гулкое эхо, а в небе над островерхими крышами что-то сверкнуло. Послышались чьи-то разъярённые крики.

– Где это? Кто-нибудь понимает?

– Вроде бы на соседней улице.

– Предлагаю прогуляться и посмотреть. В конце концов, вся эта катавасия из-за нас…

– А вот котов попрошу не трогать!

Игроки двинулись вдоль стен домов и в скором времени оказались на одной из ближайших улиц, посередине которой стояла группа закованных в чёрные латы воинов.

Адепт Древних.

Воин тёмного ордена.

Уровень 47.

– Смотрите, они привели какую-то тварь!

На мостовой рядом с одним из Адептов переминалось на составных лапах странное существо, похожее на механического паука и настольную лампу одновременно.

Скруббер Древних.

Механизм.

Смотрите, у него барабан!

Уровень 45.

«Ну, хотя бы не дракон», – подумал Рок, а Орф вытащил оба своих кинжала и произнёс: – Никто не против, если я вон ту кофеварку с барабаном себе заберу?

– Забирай кого хо…

– Мама, мама! Мамочка, ты где?!

Игроки замерли. Коротко выдохнула изумлённая Ракетка.

На улице позади Адептов Ордена показалась маленькая фигурка. Это была девочка, приблизительно четырёх лет, одетая в расшитое большими цветами красное платье. К груди малышка прижимала игрушечного медведя.

– Мама!

Крохобор почувствовал, как что-то внутри у него сжимается, а окружающий мир стремительно темнеет, уменьшаясь до узкого пространства со стоящими на нём чёрными фигурами. Руки гнома стиснули рукоять тяжёлого двуручного молота.

– Герда!

Из дверей высокого дома выскочила растрёпанная женщина, а девочка радостно взвизгнула и бросилась к ней, за одно мгновение пробежав прямо сквозь строй по-хозяйски осматривающихся Адептов. Но ни один из них даже не обернулся. Последователи Древних вообще не обратили никакого внимания ни на малышку, ни на подхватившую её мать. Фигуры женщины и ребёнка исчезли в доме. Двери захлопнулись.

– Ох-х…

– Вы видели? – тихо произнёс Мор. – Она пробежала через них так, словно они из воздуха!

– Уверяю тебя, они не из воздуха. – ответил Финс. – Просто эта игра ещё не настолько опустилась, чтобы распространять механику игровых событий на рядовых жителей. Они ведь не…

Раздался протяжный скрип и металлическая калитка, закрывающая один из узких проулков между домами, медленно распахнулась. Из проулка вывалился пошатывающийся местный житель с криво надетым на нём кожаным нагрудником, и поднял над головой короткий меч.

– Э-ээ! – неровно выкрикнул он. – Вы чего тут забыли, а? А ну, щас как…

Один из Адептов сделал короткий жест и в воздухе промелькнуло несколько арбалетных болтов, швырнувших тело незадачливого горожанина на ближайшую стену.

– Не распространяется, говоришь? – вполголоса спросил Рок. – Ну-ну!

Шоккер хихикнул, а потом внезапно замолчал и с возмущением посмотрел на своих друзей.

– И как долго мы собираемся тут торчать? – сказав это, он пробурчал нечто весьма нецензурное и бросился в сторону Адептов, становясь прозрачным и пропадая из виду прямо во время бега.

"Сюрреализм…", - подумал Рок, глядя, как растворяются в воздухе летающие уши. Эта деталь шоккера отчего-то исчезала самой последней.

Через мгновение один из Адептов дёрнулся и глухо заорал, а его здоровье рывком опустилось до «красного» уровня. Ещё через одно мгновение имя воина посерело, и он превратился в пепел, а за его спиной появился вооружённый ручной мортирой шоккер.

– Сюрприз! – бодро воскликнул он.

БАХ!

Мортира выстрелила и ближайшего к Орфу противника отбросило в сторону. Раненый Адепт взревел, как голодный бык, и повалился на спину.

– Оружие к бою! – зарычал командир Адептов. – Убить всех недостойных! Во славу Ушедших!

– Подавишься! – выхватив кинжал, Орф бросил его в командира и попал – оружие угодило тому в незащищённое бронёй горло. Жизнь командира уменьшилась на четверть, а Орф ускорился и прыгнул в сторону, уклоняясь от ударов и одновременно доставая второй кинжал. – Оп!

Ловкость шоккера позволила ему избежать серьёзных ранений, но несколько мечей всё-таки чиркнуло по его доспехам, уменьшив их прочность и окрасив полосу жизни в жёлто-зелёный цвет.

«Настало время для тактического отступления», - подумал Орф и использовал Длинный Прыжок для того, чтобы вернуться к своим друзьям. К сожалению, на его пути попалось препятствие в виде одного из наиболее мощных воинов тёмного Ордена.

БОМ!

Оглушённый и дезориентированный шоккер свалился на мостовую, а последователь Древних, получивший неожиданный удар от живого снаряда, выронил оружие и грузно завалился на одного из своих соратников. Через мгновение над ними промелькнул вращающийся в воздухе меч, тут же насквозь пронзивший одного из Адептов. Секунду спустя на уже погибающего врага запрыгнул непонятно откуда взявшийся белый мимик и впился острыми зубами в его плечо. Стоящие вокруг воины Древних засуетились, и улочка наполнилась громкими криками.

– Ар-ррррр! – рычал вращающий глазами мимик.

– Ложись!

Приближающиеся к Адептам игроки повиновались команде Финса и повалились на брусчатку, а над их головами просвистели арбалетные болты.

– Быстрее! – воскликнул Ланс. – Пока они не перезарядились!

Мор призвал грозовую птицу и использовал Умение «Спасение», выдернув приходящего в себя Орфа из-под клинков последователей Древних.

– Кота забрал!

– Вижу! – воскликнул Холод и зажёг свою замораживающую Звезду, однако часть Адептов на неё не отреагировала.

Неудача!

Применённое вами Умение не подействовало.

«Какого чёрта?» - подумал приготовившийся к броску в сторону противника Рок, а из-за спин Адептов выскочило то существо, которое они заметили в самом начале. Небольшой дырчатый барабан в его верхней части бешено закрутился и по ушам резанул пронзительный свист. В воздухе замелькали какие-то стремительные снаряды. Ланс с Крохобором дёрнулись в стороны, но атака Скруберра ударила в Финса, после чего тот рухнул, словно подкошенный. Имя игрока окрасилось в серый цвет.

– Финса прибили! – озадаченно воскликнул Крохобор. – Ах ты, железяка! – с этими словами он прыгнул вперёд, опустив свой молот на голову первого же подвернувшегося Адепта. Противник опрокинулся на спину, а на его место встало двое новых.

– В сторону, Бор! – мимо гнома просвистели стрелы Ракетки. – Стреляю!

– Во славу Ушедших!

Скруббер тем временем затарахтел ещё громче, но тут же заткнулся, отброшенный в сторону ударом копья Ланса. Копейщик влетел в группу Адептов подобно вихрю – вращаясь и нанося глубокие резаные раны всем окружающим. Латы от ударов его оружия почти не спасали.

Через несколько мгновений к сражению присоединился Финс. Двуручный меч в его руках порхал быстрее бабочки, а клинок рассекал воздух с приятным гулом. Он, Крохобор и Ланс начали теснить оставшихся в живых Адептов назад, а Ракетка, Холод и Орф вели по ним огонь с расстояния. Рок прикрывал собой рвущегося в первые ряды Мора.

– Дай хоть молнией по ним засвечу! – раздражённо воскликнул Мор. – А то стоим тут непонятно зачем…

– Нельзя, Мор! – ответил держащийся настороже Рок. – Ты – единственный из нас, кто умеет лечить и воскрешать! Видел, что эта железяка сделала с Финсом?!

– Ещё бы мне не увидеть… – пробормотал Мор, применяя Умения Восстановления и Очищения к своим сражающимся друзьям. – Урон у этой турели с ножками запредельный!

– А я о чём!

Сражение тем временем завершилось. Ланс легко подпрыгнул и метким ударом добил последнего остававшегося на ногах Адепта.

– Готово! Рок, Мор, вы там живые?

– А вы?

– А мы – не уверены!

Рок засмеялся.

– Откуда взялись такие сомнения, Орф?

– У меня Коржик кофеварку сожрал!

– Какую ещё кофеварку?!

Игроки повернулись и увидели лохматого мимика, с ожесточением грызущего решётчатую деталь от Скруббера Древних.

– А вот это интересно. – сказал Финс и наклонился, подняв с останков скруббера какой-то предмет. – Смотрите, что тут. Похоже, что в трофеях с таких скрубберов будут ремесленные детали!

Направляющий блок Скруббера Древних .

Ремесленный компонент.

Деталь.

Ранг предмета: уникальный.

Требование: наличие Особенности «Знание механизмов».

– То есть такие железки – это бегающие наборы для крафта?

– Угу. – кивнул Финс. – Причём весьма агрессивные и сорок пятого уровня!

– Эй! – воскликнул Холод и поманил к себе остальных. – Идите все сюда. Смотрите!

Друзья столпились над телом горожанина, погибшего от рук Адептов Древних. Над неподвижной фигурой светилась едва различимая надпись.

Житель города Дорнбург.

Подданство: Асстилон.

Уровень: 40.

Статус: мёртв.

Время до перерождения: 19 часов…

– Оп-па! – усмехнулся Ланс. – То есть простые жители тоже возрождаются?

– Похоже на то.

В небе над домами что-то раскатисто загрохотало. Игроки вскинули головы и принялись осматривать линию крыш.

– Это на нашей улице, что ли? – спросил Орф. – Или дальше?

– Нет, это в другой стороне. – успокоил его Финс. – Вон, посмотрите в чат – там пишут, что… Эм-мм… Нет! Отставить читать чат! Идём обратно – Архитектор прислал сообщение. У вашего дома Адепты!

@ @ @

С появившимися на Заводной улице воинами Древних игроки разобрались достаточно быстро, хотя и не без неприятностей – Мору дважды пришлось воскрешать и Крохобора, и Рока. Не потому, что Адепты были особо сложными противниками – нет – но урон от их ударов время от времени прилетал такой, что броня и наложенные на неё зачарования не справлялись.

– А вот таких вещиц я раньше не видел. – сказал Кельт, подняв с останков воина Древних небольшую квадратную шкатулку. – Полюбуйтесь!

Куб Древних.

Артефакт.

Ранг предмета: Мифический.

Содержимое неизвестно.

Может, лучше не открывать?

– Артефакт, содержимое которого неизвестно. – сказал Мор и на его лице появилась скептическая усмешка. – Ну-ну… Если эта штука – нечто вроде одноразового инвентаря, то там может оказаться всё, что угодно.

– Предлагаешь не открывать?

– Предлагаю повременить. – уточнил Мор. – Кто знает – вдруг там внутри бомба, которая рванёт сразу же, как только мы её извлечем?

– Вот зачем ты это сейчас сказал, Мор? – спросил Орф. – Мне теперь капец, как хочется туда заглянуть!!

– Мор прав. Позже.

Встретившись с Архитектором и остальными остававшимися в доме игроками, друзья направились к центру города.

– А почему пешком? – спросил Орф, когда глава «Стража» рассказал всем о том, куда именно им нужно будет дойти. – Может, лучше воспользуемся порталом? У Городского Совета тоже есть портал – высадимся там и…

– Порталы не работают. – покачал головой Пеленг. Маг всё ещё был занят активной перепиской через игровой чат и выглядел странно, то и дело замедляясь и присматриваясь к тому, что ему отвечали. – Ни стационарные городские, ни индивидуальные.

– Что – вообще не работают?!

– Да, Орф. Вообще.

– Слушайте, а что мы будем делать, если наши разведчики в Овванхоре выйдут на связь раньше, чем закончится это нападение? – спросила Ракетка. – Они ведь не смогут открыть для нас портал!

– Не смогут. – подтвердил догадку девушки Архитектор. – Но до этого момента ещё сутки, так что предлагаю не торопиться. Мы ещё усп… Стоп! Внимание!

Игроки добрались до небольшой площади, посреди которой дымила весело полыхающая повозка, а вокруг неё суетилось несколько человек с красными именами.

– Мародёры! – фыркнул Крохобор. – Вот же крысы, а?! Уже повылазили!

Ракетка прищурилась и наложила на тетиву зачарованную стрелу, а Архитектор повернулся к разбойнику и позвал:

– Кельт.

Кельт усмехнулся и вытащил из ножен пару длинных кинжалов.

– Понял.

– Орф, не торопись. – остановил готовящегося к сражению шоккера Финс. – Пусть Кельт атакует их первым.

– А почему не все вместе? – удивился Орф. – У меня временная невидимость есть, и я…

– Тихо! Сейчас всё увидишь сам.

Кельт тем временем выпил зелье усиления, коротко выдохнул и пропал, исчезнув из поля зрения мгновенно и полностью.

– Вот. – удовлетворённо кивнул Финс. – А теперь смотрите и наслаждайтесь…

Мародёры у горящей повозки чувствовали себя вполне уверенно. Их было шестеро, и они имели тридцать девятые уровни. На рукоятках их оружия переливались редкие руны, а всех, кто оказался поблизости и посчитал себя сильнее их, они не так давно перебили. Мародёры занимались тем, что оправдывали своё прозвище, а именно – собирали разбросанные вокруг повозки ящики с алхимическими зельями. Эликсиры «Высшего исцеления» стоили по полтора золотых за штуку и ингредиенты для их изготовления попадались нечасто.

Внезапно один из них споткнулся и выругался, а полоска его здоровья сократилась наполовину.

– Эй! Что за…

– Стелсер! Тут сте…

– А-акх-ххх…

Между застывшими в разных позах мародёрами стремительно металась размазанная фигура. Останавливаясь на доли мгновения рядом с каждым из мародёров, она наносила им удары кинжалом и сразу же возникала уже в другом месте. Мародёры с бессильной злобой наблюдали за тем, как отсчитываются секунды до истечения времени действия обездвижившего их эффекта и одновременно с этим уменьшается полоса их собственного здоровья.

Через семь с половиной секунд тот, кого атаковали первым, отправился в Чистилище, убитый не только ударами тени, но ещё и мощнейшим Эффектом Кровотечения, а жизнь остальных сократилась практически на две трети.

«Нет, ну это уже читерство какое-то… - подумал Рок. – Так даже неинтересно!»

Архитектор и Финс тем временем бросились вперёд и лезвия их мечей замелькали с завидной скоростью. Четверо мародёров были убиты сразу, а последний успел телепортироваться далеко в сторону и ещё несколько секунд сопротивлялся, пока его не добил Прицельный Выстрел приблизившейся к перекрёстку Ракетки.

– Скучно с вами. – заявил Орф и тут его взгляд остановился на разбросанных ящиках. – Я так не игра… О! А что это там внутри?

– И думать об этом не смей! – прикрикнул на него Архитектор. – Ты что – читать разучился? На них же клеймо!

– А? – шоккер прищурился. – Гм. Действительно…

Дорнбургский алхимический короб .

Содержимое: Эликсир Высшего Исцеления.

Количество: 20/20.

Принадлежность: торговый дом «Мертон и Кэш».

– Ну и ладно. Не очень-то и хотелось!

– О, привет!

– Вы чего – повозку разбомбили? Или это не вы?

Друзья обернулись и увидели, что с одной из боковых улиц на площадь выходит большая толпа игроков, уровни которых варьируются от двадцать седьмого до сорокового.

– Не мы. – ответил Финс. – Это работа мародёров. Вон они валяются – можешь полюбоваться, пока не исчезли.

– А вы на центральную площадь ещё не ходили? Говорят, основной удар Адептов пришёлся там!

– Так и есть! – воскликнул кто-то из толпы. – Я же говорил! Там пятидесятых Адептов как грязи, они со Стражами зарубились! Нет больше центра! А остальной город теперь вроде ивентовой зоны для игроков – местные все по домам сидят, а мы разбираемся, как умеем!

Несколько игроков засмеялись.

– Видели мы уже, как ты умеешь! Дохнешь от одного удара!

– Так ясен пень! – возмутился голос невидимого игрока. – Разницу в уровнях никто не отменял! Я – тридцать третий, а они почти что пятидесятые!

К Архитектору подошёл орк с именем Горо, вооружённый огромным арбалетом.

– Привет, Архитектор. – сказал он. – Я знаю, кто ты такой – наслышан. Какой у вас план?

Вокруг них начали останавливаться и другие игроки.

– О, смотрите-ка! – то и дело слышался чей-то голос. – Да это же Архитектор из «Стражей»!

@ @ @

Несколько часов спустя над столицей сгустились ранние сумерки, но пробиться в центр к зданию Городского Совета за это время так и не получилось. Игрокам удалось зачистить от Адептов Древних большую часть периферийных районов города, но центральный сектор был занят такими сильными отрядами темного Ордена, что совокупной мощи находящихся в Дорнбурге игроков катастрофически не хватало.

– Неприятная ситуация. – говорил Финс. – Ворота у города открыты и не охраняются, но телепорты не работают, а пешком или на маунтах сюда даже от Белого Леса добираться не меньше суток! Все, кто знают о Событии, уже движутся к нам, но тупо не успевают! Причём совсем! Не знаю даже, сможем ли мы что-нибудь с этим сделать…

– А как же Стражи? – спросил кто-то. – Почему они не могут перебить этих тухлых Адептов?! Здесь же и Великий Маг есть, и…

– Есть, конечно! – перебил игрока Финс. – Но пользы от них сейчас примерно столько же, как от нас с тобой, если не меньше! Чёрт… Ты что – не видел, что творится у этой Башни?! Или видел? Ну, вот. Думай…

В окрестностях Башни Великого Мага действительно творилось нечто невообразимое. Адепты Древних, окружившие это величественное сооружение, почти поголовно имели пятидесятый уровень, а Босс, явившийся вместе с ними – семидесятый. Огромное, увенчанное чёрной зазубренной короной чудовище обладало такой разрушительной силой, что умений Великого Мага Дорнбурга едва хватало на то, чтобы не позволять ему уничтожить город.

В итоге всё, чего смогли добиться уставшие игроки – это перебить наиболее мелкие отряды Адептов и закрепиться в паре районов, по мере сил патрулируя прилегающую к ним территорию.

– Как думаете, – сказал Ланс, когда друзья решили сделать небольшой перерыв в сражениях и уселись за стол в памятном для них трактире «Пузатая мелочь». Заведение было одним из немногих, которые всё ещё оставались открыты, – удастся нам отвоевать Дорнбург или придётся уходить и ждать, пока эти Адепты исчезнут сами?

Холод задумчиво пожал плечами, а Рок нахмурился и ответил:

– А чёрт его знает, Ланс. Если Адепты действительно охотятся за нашей Скрижалью, то просто так они не уйдут, а что будет в том случае, если у них получится захватить Башню… Не знаю. Город-то, само собой, не исчезнет, но… опять же, не знаю. Всё зависит от того, что придумают разработчики.

– А я думаю, что это ещё не всё. – сказала Ракетка. Девушка сидела, прислонившись к тщательно скрывающему довольную улыбку Крохобору и смотрела в окно. – Сами подумаете – разве сможет кто-то из нас справиться с тем Боссом, который топчется рядом с Башней? Нет. Не сможет. Даже если соберёмся все вместе – и то не факт. Так что назначение у него одно – отвлекать на себя Великого Мага города. Помните – мы с ним ещё разговаривали в самом начале? Мебиус, кажется, или как-то так.

– Реберлиус. – поправил лучницу Мор. – Великий Маг шестидесятого уровня. Мне тоже кажется, что тот монстр пришёл сюда исключительно для него. Не будь с Адептами такого мощного Босса, Реберлиус раскатал бы их по мостовым быстрее, чем повар тесто.

– Вот-вот! А значит – для нас в этом Событии будет какое-то особенное…

Внимание!

Сил защитников Асстилона оказалось недостаточно, и его столица была захвачена адептами тёмного Ордена!

Дорнбург захвачен!

В связи с произошедшим на территории города действуют следующие ограничения:

- городские порталы отключены

- действие любых перемещающих артефактов заблокировано

- функционал Аукциона и Банка недоступен

– городские ворота закрыты и заблокированы

Все находящиеся на территории города игроки получают Эффект «В ловушке», не позволяющий выбрать в качестве точки возрождения место, находящееся за пределами городских стен.

Примечание: выжившим рекомендуется применять хитрость.

Длительность оккупации: 74 часа…

Удачи!

Глава 18. Военная хитрость

– Снова «Удачи!»? – скептически фыркнул Ланс. – Знаете, я уже даже не удивлён!

– Не волнуйся, я тоже. – улыбнулся Рок. – В такой ситуации нам только на удачу и надеяться.

– Думаешь, шансов нет?

Рок повернул голову и посмотрел на эльфа, в одиночестве сидящего за соседним столом. Большая часть игроков-эльфов отправилась осваивать земли Эсмории, но этот по какой-то причине остался в Дорнбурге.

– Ну, почему же – есть. Вот только сколько? Я пока что не понимаю, на кого это всё рассчитано. Обычные Адепты нам не противники, а те, что обосновались у Башни – наоборот. Там уже мы для них не противники, а не они для нас.

– Можно подождать эти семьдесят четыре часа до окончания оккупации. – предложила Ракетка. – Событие закончится, и мы…

– А оно закончится? – перебил её скептично настроенный эльф. Крохобор очнулся от своих мыслей и хмуро покосился в его сторону.

– С утра было масштабное нападение, – продолжал тем временем эльф, – а вечером город уже захвачен. И что потом? Ха! Да я даже предполагать не возьмусь – от этой игры можно ожидать чего угодно! Готов допустить, что эта столица просто исчезнет…

– Чепуха. – спокойно возразил Холод. – Я могу поспорить на круглую сумму, что до этого не дойдёт.

– Да и я, в принципе, тоже. – кивнул эльф. – Но гарантии-то ведь никто не даёт, верно? Ладно, засиделся я тут уже. Пойду повоюю.

– На передовую или в патруль? – спросил Орф.

– Под землю. – ответил, поднимаясь из-за стола, эльф. – У меня экипировка скоро в лохмотья превратится, с этими Адептами! Так что я лучше с крысюков трофеи пособираю…

Проводив взглядом уходящего эльфа, Рок подумал о том, что знает, куда подевались многие из тех, кто совсем недавно сражался на улицах, а затем куда-то исчез.

"Тоже где-то в катакомбах отсиживаются", - мелькнула у него мысль.

За окном в это время что-то протяжно загрохотало.

– Я в канализацию не пойду. – заявил Орф. – Меня тамошний Мокрозавр бесит.

Холод засмеялся.

– Так никто и не предлагает! Какой смысл? Нам и с Адептов всякое барахло неплохо падает. У меня в сумке уже четыре мифических нагрудника на тридцать пятый уровень валяются. А…

– Кстати о барахле! – воскликнул Рок. – Награду за Годдлтен хоть кто-нибудь открывал?

Друзья посмотрели друг на друга.

– Нет.

– Нет.

– Нет, как-то не до того было! – сказала Ракетка.

– А я не успел!

– Значит, самое время успеть! Давайте смотреть, что нам там выдали, а то сейчас Архитектор с Вирмом вернутся и всё снова забудется.

– Давайте. – согласился Ланс. – Давно пора!

– Так себе ящичек, если честно. – сказал Крохобор и вытащил из инвентаря вытянутый деревянный короб.

Сундук поддержки Годдлтена.

Ранг предмета: Уникальный.

Содержимое: включает в себя основную и дополнительную награды за участие в обороне крепости Годдлтен.

Активация данного предмета позволяет получить в своё распоряжение награду, соответствующую уровню вашего подвига.

– Не внушает.

Орф усмехнулся.

– Да, дружище, нам после сереброголовых культистов только «Великое» подавай!

– Ну что – открываем?

– Ой!

– Давайте одновре… – начал было говорить Ланс, но прервался и посмотрел на лучницу. – Ракета, ты чего? Уже открыла?

– Ага. – кивнула девушка, которая выглядела весьма удивлённой. – Но я не специально! Тут меню выпадает, и я выбрала на тот пункт… И там внутри костюм!

– Костюм?! – Рок недоверчиво посмотрел на свой наградной сундучок. – На кой чёрт нам может понадобиться костюм?! Куда его надевать?

– А я – хочу! – воскликнул Орф и быстрым движением откинул крышку у сундучка, после чего вытащил наружу небольшой светящийся амулет.

Секрет иллюзиониста .

Артефакт.

Тип предмета: бижутерия/броня/оружие.

Ранг предмета: уникальный.

Уровень предмета отсутствует.

Использование данного артефакта позволяет изменять внешний вид и свойства экипированного оружия и доспехов в соответствии с выбранным Обликом.

Примечание: привязка Облика к артефакту осуществляется только один раз. Выбирайте правильно!

Ограничение по Классу: нет.

Зачарование: нет.

Требования: нет.

Ничто не истина, всё дозволено…

– Ого…

– Я уже видел такие штуки в чате! – сказал Крохобор. – Люди хвастались! Это не простые костюмы! Их получают за первые прохождения подземелий и редкие достижения! Они экипируются в слот для артефактов через меню персонажа и активируются после выбора исходного облика.

– Ни одного слова не понял. Не пояснишь?

– Ну, смотри… Встречался ты уже, скажем, с крысюком… Убил его, всё такое. И этот факт остался у тебя в индивидуальной статистике. Так вот – надев этот амулет, ты можешь выбрать внешний вид крысюка в качестве исходника для создания костюма. То есть вставляешь артефакт в слот, активируешь – и твои латы превращаются в броню крысюка! Бам! Оружие, броня – всё, что на тебе надето, меняется! Характеристики в целом остаются такими же, но зачарования, если есть, могут заработать по-новому. С оружием так же.

– То есть, если я выберу в качестве донорского облика внешний вид крысюка – то превращусь в крысюка?

– Ну… – гном задумался и замялся. – Да! Получается, так. Достоверности сведений, сам понимаешь, не гарантирую, но люди писали, что это работает именно так. Плюс у тебя ещё пара новых умений может появиться, в зависимости от того, что именно ты там навыбирал. А самое главное – это то, что если ты выглядишь, как крысюк – то другие крысюки посчитают тебя своим и не атакуют! Большинство, по крайней мере. Сможешь пройти, куда захочешь, даже в самый центр их укреплений!

Холод даже руки потёр от возбуждения.

– А ты уверен, что это работает именно так?

– Конечно. – кивнул гном. – Только ты погоди радоваться, эта возможность не уникальна – любой нормальный разбойник с невидимостью пройдёт гораздо дальше и сделает гораздо больше! Причём не только туда, куда позволит костюм!

Рок прищурился.

– А теперь ещё раз. Что будет, если я выберу в качестве исходника воина Древних?

– Как это что? – фыркнул Крохобор. – Превратишься в одного из них!

Игроки замолчали и переглянулись.

– И мы будем шляться где захотим! – вполголоса сказал Орф, с восхищением рассматривая лежащий на столе амулет. – Мне уже нравится!

– Используем?

– Можно. – Рок сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. – Я почти уверен, что это будет полезно, но… нам нужен план. Предположим, что Адепты действительно станут видеть в нас своих. И? Куда нам в этих образах прорываться? Зачем?

Ракетка пожала плечами.

– Может быть, в Башню?

– А смысл? Что мы там можем сделать такого, до чего ещё не додумались наши разведчики?

– Можно принести к Боссу какую-нибудь мощную бомбу и подорвать!

Друзья расхохотались.

– Кто о чём, а шоккер о бомбах! – проговорил смеющийся Ланс. – Орф, ты себе представляешь бомбу, которая может навредить Боссу семидесятого уровня?

– Представляю. – кивнул Орф. – Большая такая, чёрная, со стабилизаторами и характерным рисунком на боку…

– А у тебя такая есть?

– Нет.

Копейщик развёл руками.

– Тогда о чём мы говорим?

– Будем экспериментировать и проверять. – внезапно сказал Холод и, видя непонимающие взгляды товарищей, пояснил: – Я написал в Гильд-чат вопрос про костюмы, невидимость и Адептов. Прочитайте, что мне ответили!

– Не хочу, он вверх постоянно ползёт! – пожаловалась Ракетка. – Неудобно. Можешь в двух словах описать?

Маг кивнул.

– Легко. Под невидимостью любого вида в центр города не пройти – пробовали неоднократно. Адепты всё видят. Их передвижные пулемёты реагируют на игроков даже в тех случаях, если те сидят по другую сторону каменных стен. И ещё их маги глазастые не в меру, всё замечают.

– Печально.

– А с костюмами что?

– Неактивированные амулеты были только у двоих. – ответил Холод. – Они их уже настроили на внешний вид Адептов, но не для того, чтобы куда-то пробраться, а просто потому, что внешний вид доспехов понравился. В общем, они сейчас на улицах, фармят. В центр города пока не совались.

– Ясно. – кивнул Рок. – Ну, что же… Я за то, чтобы прогуляться до Башни. Вдруг Ракетка права и из этого что-нибудь выйдет. Не сидеть же здесь до конца События.

– Я – за! – поддержал товарища Мор. – Народ, вы как? Ракетка?

– Согласна!

– Поддерживаю.

– Тогда идём!

В дверях трактира у друзей произошла небольшая заминка. Они уже надели и активировали свои амулеты, превратившись в закованных в латы воинов Древних, а потом двинулись к выходу – и тут в помещение ввалилось несколько их согильдийцев во главе с потрёпанным Архитектором.

– Адепты!! – заорал Финс и в руках у него появился меч. – Те, что справа – мои!

Игроки успели достать оружие и приготовиться к нападению, но тут же остановились.

– Стойте… да это же наши!

– Твою же пенсию… – медленно произнёс Архитектор, опуская оружие. – Чёрт, парни! Ещё парочка таких выходок – и я к концу этого события поседею!

– И не он один. – добавил Вирм. Закинув за спину свой гитароподобный музыкальный инструмент, он обвёл взглядом стоящих перед ним друзей и поинтересовался: – Вы где так вырядиться ухитрились? От Адептов не отличишь!

– Вот и мне это интересно. – сказал Архитектор. – Это ведь Костюмы такие, верно? Артефакты?

– Именно! – подтвердил Рок и коротко описал всё, произошедшее за последнее время.

– Так что мы подумываем наведаться в центр города. – резюмировал он. – Посмотрим, так сказать, из первых рядов на то, что там происходит. Глядишь – заметим что-нибудь интересное.

– Здравая мысль. – одобрил решение товарищей Финс. – А то мы на улицах уже такого бреда наслушались! "Бежать надо!" "Нас тут всех перебьют!" "Слишком сложно!" "Город потерян!" – изобразил он чьи-то высказывания. – Дурдом, одно слово. Идиотизм!

– Многие поломали экипировку и разбегаются. – подтвердил Архитектор. Подойдя к ближайшему свободному столу, он положил на него шлем и потёр лицо ладонями. – М-мм… Кузнецы-то ведь сейчас не работают! А ремесленников с нужным умением на весь Дорнбург четыре штуки, представьте! Плюс Адептов у Башни уже столько, что площадь чёрная. Вот люди и побежали…

– И куда они собираются убегать? – фыркнул Мор. – Мы тут немного заперты, если что! Ворота закрыты, а через стены не перебраться – система не разрешает.

Архитектор пожал плечами.

– Кто ж их всех разберёт. На что-то надеются…

Через четверть часа друзья шагали по широкой улице в направлении Городского Совета. Шпили этого приметного здания уже маячили над крышами на некотором расстоянии впереди.

– Ещё один. – сказал Крохобор, коротким жестом указывая на квадратный портал, открывшийся над какой-то из соседних улиц. Из портала один за другим вываливались чёрные фигуры воинов Древних. – И когда они, интересно, закончатся?

– Через семьдесят два часа. – предположила Ракетка. – Вместе с Событием.

Крохобор усмехнулся, но из-за глухого шлема этого никто не увидел.

– Логично…

– Смотрите!

Улицу впереди игроков перегораживала стена из больших механических турелей Адептов. Среди них имелись и скрубберы, и какие-то другие модификации.

– Вот они, значит, где. – с удовлетворением сказал Холод. – А я всё думал, почему улица такая пустая…

– Как для нашей встречи подготовились. – согласился Рок и повернулся к своим друзьям. – Ну что, коллеги-камикадзе? Все готовы?

– Я не готов. – сознался Ланс. – Напомните мне, пожалуйста, ещё раз, для чего нам понадобилось это здание?

– Там могут быть задания или подсказки, как можно отвоевать город. – сказал Мор. – Это ведь Городской Совет! И ещё туда не удалось забраться ни одному из наших разведчиков.

– А… ну да, конечно. Тогда идём.

– Не переживай, Ланс, доберёмся мы ещё до твоей Башни. – сказала копейщику Ракетка. – Просто, согласись, что было бы глупо пройти мимо Городского Совета и не заглянуть!

– Мне больше тот главный Босс интересен. – покачал головой Ланс. – Но спорить не буду. И вообще – почему мы опять стоим?

И друзья зашагали вперёд по улице. Дежурящие у домов тройки Адептов попадались им всё чаще и чаще, а когда до зоны действия турелей осталось всего несколько метров, воздух наполнился неожиданным громким рыком.

- А-ар-ры-ыы! – заворчал кто-то. – Е-е-еда-ааа!

– Копать-колотить! – удивлённо завопил Орф. – Тролль!

Голодный тролль .

Смотрит на тебя, как на блюдо.

Уровень 55.

– Ры-ыыыы!

– К оружию, братья! – глухо закричал один из Адептов. – Уничтожить чудовище!

– Во славу Ушедших!

По улице разнеслись слаженные выкрики и звон оружия. Адепты бросались на появившегося из ниоткуда тролля со всех сторон, и полоса здоровья огромного монстра поползла вниз.

– Во славу Ушедших!

– Сопротивление бесполезно!

– Пади на колени, тварь!

Рок быстро оценил происходящее и, повернувшись к своим друзьям, резко махнул рукой.

– Быстрее! – выкрикнул он. – Давайте внутрь, пока они разбираются с троллем!

Игровая карта уже подсказала друзьям, что в здании Совета выдаётся необычное, подсвеченное красноватым кружком, задание, и теперь они горели желанием выяснить, что это такое.

Игроки бросились вперёд. Адепты уже успели окружить тролля и теперь гибли под ударами его дубины, а тот крутился на одном месте и натужно ревел, отмахиваясь от попадающих в него заклинаний.

- Рра-ааа!

И тут в дело вступили многочисленные турели. Пронзительно засвистев, они обрушили на тролля настолько плотный ливень из метательных снарядов, что тот превратился в неуклюжее решето и рассыпался пеплом уже через несколько секунд. Игроки в это время как раз поравнялись с одним из проходов между рядами завывающих скрубберов.

– Оп-с! – выдохнул Орф, а турели тихо зажужжали и слитным движением развернулись в его сторону. Друзья застыли.

– Заметили, что ли? – прошептал гном, а Ракетка не выдержала и зажмурилась.

Но механические изделия Адептов уже потеряли к ним интерес, разворачиваясь в другие стороны.

– Фу-уух… – выдохнул Ланс и коротко засмеялся. – Живём! Пойдёмте быстрее, пока они не передумали!

Вход в здание Городского Совета Дорнбурга был завален телами Адептов и наполовину обрушен. Одна из дверей висела криво, а вторая – разбитая и обугленная – валялась рядом со входом. В холле здания царила непроглядная темнота.

– Фонарь у кого-нибудь сохранился? – спросила Ракетка, заглядывая в разгромленное помещение. – Тут темно, хоть глаза выколи, а нам, похоже, куда-то на верхние этажи.

– Надо поискать лестницу.

– Здесь свечи вроде бы где-то были. Канделябры кто-нибудь видит?

– Они нам не понадобятся. – сказал Мор и над его головой зажегся яркий желтовато-оранжевый огонёк.

– Ого! Красиво! Что за Умение? – заинтересовался Ланс.

– Полуночная звезда. – ответил Жрец. – Получил за Достижение у Сереброликих. У вас тоже такое есть, вы просто забыли вынести его на панель.

– Серьёзно? Гм… А, да! Действительно!

– Эй, а где котобус?

– В смысле? – Рок развернулся и принялся осматриваться в поисках Орфа. – Чёрт! Орф пропал!

– Остался на улице?

– Тьфу! – плюнул Крохобор и выругался. – Давайте на выход! Если его утащили Адепты, то…

В дверном проёме появилась округлая фигура шоккера.

– А вот и я! – воскликнул Орф. – Скучали? Сознавайтесь!

– Скучали. – раздражённо подтвердил Холод. – Ты чего отстал?

– Собирал трофеи с убитых Адептов. – ответил шоккер. – И смотрите, что я вам притащил!

Особый куб Древних.

Артефакт.

Ранг предмета: Невозможный.

Содержимое неизвестно.

Aut Caesar, aut nihil!

– Обратите внимание на его ранг. – подсказал Орф. – Невозможный! Представляете, что там такое внутри?

– И с кого это такое богатство выпало? – прищурился Рок.

– Понятия не имею. – ответил Орф. – Там особо не разберёшься, на самом деле, а эта штука – единственное, что у меня получилось найти.

– Похоже, наш жирный друг тролль прикончил кого-то из командующих. – сказал Холод. – Интересно… И подпись намекает на то, что там внутри либо ненужная ерунда, либо то, что нам пригодится.

– Открывать будешь?

– А то! – и шоккер нажал на специальный выступ в верхней части артефакта. Раздался щелчок, за которым последовал тихий гул. Стенки куба разошлись в стороны, и он исчез, а в лапах Орфа оказался матовый чёрный шар с двумя широкими ярко-красными полосами.

Аннигилятор Древних .

Тип предмета: усиленная артефактная бомба.

Ранг предмета: Невозможный.

Уровень предмета отсутствует.

Дальность применения: отсутствует.

Урон: ~ 3 000 000

Ограничение по Классу: нет.

Требования: нет.

Примечание: принцип действия аннигиляторов основан на использовании портальных технологий и заключается в нанесении близлежащим объектам урона от взрыва Тьмы, с последующим перемещением в Последнюю Бездну.

Секрет производства данного вида вооружения безвозвратно утерян. Хотя оно, возможно, и к лучшему?

– Бойтесь своих желаний. – вздохнул Рок. – А то они временами сбываются… Ну, что же, Орф – поздравляю! Если этот город не уничтожат Адепты, то следующим кандидатом в Разрушители будешь ты!

@ @ @

Источник необычного задания обнаружился не на верхних этажах, как предполагала Ракетка, а в подвале. Стены неожиданно просторного подземелья были выложены крупными каменными блоками, а пол завален останками непонятных механизмов. Посреди всего этого безобразия выделялся массивный металлический люк, закрывающий спуск на следующий уровень. В верхней части люка помигивал красным светом магический камень.

– Ну и что это такое? – спросил Крохобор, останавливаясь рядом с люком и осматривая его со всех сторон. – Ручек ни одной нет… Как же его открыть?

– Может быть, тут голосовое управление? – предположил Орф и, наклонившись над люком, прокричал: – Люу-ук! Это яа-а! Твой оте–ец!

Холод поморщился.

– Что ты, черт тебя подери, такое несёшь, Орф?

– Не знаю. – покачал головой шоккер. – Вспомнилось что-то… Из прошлой жизни.

– Кто… здесь?

– А?

– Тихо!

Игроки окружили люк и принялись его рассматривать.

– Вы это слышали? – спросила Ракетка. – Голос из красного камня! Да?

– Кто… здесь? – тут же повторил камень. Свечение его при этом замерцало так, словно собиралось вот-вот погаснуть. – Враги?

– Мы не враги. – возразил Холод. – Мы – герои, призванные Богом Невериума для сражения с Вечностью!

Камень мигнул.

– Ну… наконец-то… – просипел он. Через мгновение цвет самоцвета поменялся с красного на зелёный, а толстый колпак люка вздрогнул и приподнялся.

– Проходите… Я… здесь… внизу…

Ухватившись за крышку люка с разных сторон, друзья приподняли её и откинули в сторону. Их глазам открылась короткая винтовая лестница, в ступени которой были вмонтированы светящиеся волшебные камни. Спустившись, игроки оказались в узком вытянутом помещении, вдоль стен которого стояли высокие металлические стеллажи. На полках покоились разнообразные детали и механизмы, а на полах у стен возвышались пирамидки из покрытых мерцающими рунами каменных плиток.

– Зачем же… вы так… вырядились? – спросил голос.

Повернувшись на звук, игроки увидели широкоплечего гнома, одетого во что-то вроде рабочего комбинезона со множеством кармашков, креплений и маленьких ремешков.

Мастер Анкер .

Главный механик Дорнбурга.

Подданство: Асстилон.

Уровень 45.

Статус: на краю гибели.

- Я… едва не… пальнул. – договорил гном, и друзья заметили лежащую у него на коленях ручную мортиру. Сам гном сидел на полу, привалившись спиной к стене, и выглядел, мягко говоря, плохо.

– Подходи… те…

Игроки приблизились к механику и Орф протянул ему большое зелье лечения.

– Возьмите. – сказал он. – Если не хватит, у меня ещё есть.

– Нет. – коротко отказался гном. – Мне это… не поможет.

Ракетка вздохнула.

– А что поможет? Что нам делать?

На лице гнома появилась кривая усмешка.

– Это… не важно. – медленно произнёс он. – Я не… думал. Что так… выйдет… но… время… пришло. Там… дальше. По коридору… Мои творения. Коды активации… одинаковые… Семь. Семь. Семь. Два. Возьмите… их. И… отомстите… за наш… город. Вы… сможете… вы… должны… – с этими словами гном затих и сделался неподвижным. Имя над его головой обесцветилось, а надписи слегка изменились.

Мастер Анкер .

Главный механик Дорнбурга.

Подданство: Асстилон.

Уровень 45.

Статус: мёртв.

Время до перерождения: 64 часа…

- Я что-то не понял, – сказал Рок, – а что мы…

Задание "Град обречённый".

Цель: освободить город Дорнбург от захватчиков.

Дополнительно: предотвратить разрушение города.

Дополнительно: ликвидировать Наставника тёмного Ордена Анно-Раха.

За выполнение дополнительных поручений награда может быть увеличена.

Примечание: в ходе выполнения задания рекомендуется использование изделий мастера Анкера.

Награда: в зависимости от вашей активности.

Внимание!

В случае провала задания возможен штраф!

Вы принимаете задание? Да / Нет

– Ничего себе заданьице… – пробормотал Ланс и коротко рассмеялся. – Спасение города, да ещё со штрафом в случае провала! Как думаете – принимать?

Холод, Крохобор и Мор переглянулись, а Рок оглянулся на Ракетку и пожал плечами.

– А какой у нас выбор?

Подтвердив своё согласие на принятие задания, друзья осмотрелись и прошли в следующее помещение.

– Ничерта себе! – прокомментировал то, что там находилось, Орф. – Держите меня семеро! Да это же танк!!

В просторном зале стояло несколько высоких и громоздких агрегатов, один из которых по своим очертаниям действительно напоминал стилизованный под стенобитное орудие танк.

Изделие ТО-1 .

Тяжёлый осадный голем города Дорнбург.

Уникальный механизм, предназначенный для защиты собственных или разрушения вражеских укреплений.

Тип предмета: артефактный механизм.

Ранг предмета: Сюжетный.

Уровень предмета отсутствует.

Дальность применения: ближний бой, дальний бой.

Урон в ближнем бою: 70 000 – 120 000

Урон в дальнем бою: 150 000

Время обновления дистанционного удара: 10 секунд.

Наносит увеличенный урон по слабо бронированным противникам, зданиям и укреплениям.

Щиты: 100%

Прочность: 100%

Ограничение по Классу: нет.

Требования: нет.

Примечание: принцип действия голема предполагает полноценное слияние сущностей аппарата и управляющего существа.

Внимание!

В случае гибели аппарата вы утратите все имеющиеся у вас ценности и экипировку!

Прототип уникального механизма, изготовленного в мастерской гениального механика Анкера по заказу Городского Совета Дорнбурга.

– Я даже не знаю, как это прокомментировать. – протянул Холод. – То ли это читерство, то ли ловушка… Что думаете?

– Думаю, что отказаться от такого задания просто так уже не получится. – ответил Рок и его лицо приобрело упрямое выражение. – Придётся рискнуть.

Орф сделал несколько коротких жестов в воздухе перед собой и внезапно расхохотался.

– Орф! – окликнула его Ракетка, успевшая подойти к подножию первого из осадных големов. – Ты там в порядке?

– В полном! – ответил посмеивающийся шоккер. – Мне просто захотелось перечитать описание События – а там рекомендуется использовать хитрость!

Лучница убрала упавшую на глаза прядь волос и нахмурилась.

– Ну и что?

– Да ничего… Кроме того, что вместо военной хитрости мы собираемся использовать военные танки!

Глава 19. Великолепная семёрка

* зал трактира "Пузатая мелочь"

Налив себе ещё одну кружку "Анемонового мёда", Финс полюбовался янтарным цветом напитка и сделал очередной неторопливый глоток.

– Хорошая штука. – произнёс он, на мгновение зажмурившись и мазнув взглядом по иконке обновившегося Эффекта снижения Усталости. – Побольше бы та…

Игроки, сидящие за соседними столами, внезапно заволновались.

– Да враньё это всё! – громко сказал кто-то. – Кому вы, блин, верите? Видно же, что тупо брехня!

– А если нет?

– Точно брехня! Откуда в Невериуме подобная техника?

– Я должен это увидеть! – облачённый в латные доспехи полурослик, за спиной которого висел длинный широкий меч, поднялся со своего места и осмотрелся. – Кто со мной?

– Идите-идите, потом расскажете!

– Эй, подождите, я тоже хочу!

– И я!

Финс отставил кружку в сторону и непонимающе оглянулся.

«Что происходит? – подумал он. – О чём они говорят?»

– Парни! – позвал своих товарищей Финс. – Просыпайтесь, там что-то случилось! Эй! – обратился он к остальным игрокам. – У города опять неприятности или что?

– А чёрт его знает. – сказал кто-то. – Спроси что-нибудь полегче.

– А ещё лучше – почитай чат!

Архитектор, спящий напротив Финса, очнулся от полудрёмы и рассеянно заморгал, а остальные, судя по движениям из зрачков и пальцев, погрузились в изучение игрового чата.

– Пишут, что на одной из центральных улиц какая-то дичь. – произнёс через несколько секунд Кельт. – Но вменяемых сообщений пока что не наблюдаю…

– А из наших там сейчас кто-нибудь есть?

– Есть. – кивнул Кельт. – Пинкертон был рядом и утверждает, что несколько домов в окрестностях Городского Совета развалились, после чего из-под земли откопались то ли роботы, то ли танки!

Сидящие за столом игроки переглянулись. Пришедший в себя Архитектор скептически поморщился.

– Танки?!

* тем временем на одной из центральных улиц

– Идут, идут!!

– Назад! Быстрее, они нас заметят!

– Да не заметят, они ещё далеко!

– А что это вообще?!

– Откуда я знаю?! Не видно же ничерта! Проклятая ночь!

У поворота улочки далеко впереди что-то вспыхнуло, а потом в угол одного из домов ударил ослепительный яркий луч. Послышалось громкое шипение, и угловая часть дома обрушилась, прихватив с собою часть кровли и маленькую надстройку. При этом края у оставшегося стоять строения выглядели так, словно по ним прошёлся гигантский скальпель.

– Смотрите! – заорал кто-то из прячущихся в тенях игроков. – Вот это настоящая жесть!

– Что там происходит? Это Адепты?!

– Какие Адепты, дебил, откуда у них лазерное оружие?!

И тут из-за домов показались огромные и неповоротливые боевые машины.

@ @ @

– Орф, скотина тупая, ты что творишь?! У нас задание защитить этот город, а не разрушить!

«Фш-шшш!»

– Прошу простить, промахнулся!

«Фш-шшш»!

Переговоры друзей, общавшихся при помощи специальных амулетов, то и дело прерывали раздражающие помехи.

– Давайте дальше! Здесь уже никого не осталось…

– О, смотрите-ка, а там игроки! Справа, на улице!

– Вижу. Они в тебя, кстати, целятся. А кое-кто и стреляет!

– ЧТО?! Кто посмел?!

– Орф, не вздумай им отвечать!!

– Да я и не собирался…

– Рок, Бор! Напишите им кто-нибудь, чтобы топали по нашим следам!

– Как раз этим и заняты! Сейчас сообщим в Гильдию, а они уже все организуют!

– Эй, а вы куда? Поворачивайте! Вон та улица шире и выведет прямо к Башне!

– Сейчас!

Рок изменил положение фигурных рукоятей, которые сжимал в руках, и надавил на педаль, находящуюся под правой подошвой. Послышался гул и картинка, проецируемая перед его лицом при помощи нескольких артефактов, изменилась. Появилось и исчезло несколько подписей.

– А здорово, блин! – воскликнул Рок, обращаясь к своим друзьям. – Эти железяки замечают даже тех, у кого невидимость! Вон, смотрите – парочка разбойников слева, на крыше! Видите их?

– Видим.

«Фш-шшш»!

– Адептов больше не наблюдаю… Думаю, они отступили!

– Наверняка! Да и что им тут делать? Смотрите, сколько тут игроков, на боковых улицах!

– Точно! А вон и сам Архитектор!

@ @ @

Идущие по улице осадные големы выглядели так, словно перенеслись в Невериум со страниц какого-нибудь фантастического романа. На первый взгляд они не были похожи ни на что конкретное – просто неторопливые ползущие башни, состоящие из нагромождения броневых пластин и торчащих из них кристаллических излучателей – и лишь некоторое время спустя в глаза бросались различные примечательные детали. Так, к примеру, у них имелось по две пары нижних конечностей, и даже по одной парочке верхних. Руки големов напоминали кузнечные молоты, а ноги были настолько мощными, что перемалывали в пыль даже массивные каменные глыбы. Небольшие светящиеся амулеты, установленные в разных частях големов, передавали изображение окружающего мира находящимся внутри игрокам. Двигались военные машины с басовитым гудением.

– Не видел бы своими глазами, – сказал Архитектор, глядя, как вслед за вышагивающими големами движется нечто, больше всего похожее на громадный танк, – не поверил бы! Откуда они взялись?!

– Выбрались из подземного бункера в районе Городского Совета. – ответил Кельт. – Рок упомянул, что эти роботы им выданы в рамках какого-то исключительного задания.

– Ясно. Поделиться заданием можно?

– Нет.

– Ну, я почему-то так и подумал. – Архитектор кивнул и принялся раздавать указания. – Собирайте всех наших! Ориентир – вот эти самые роботы. Движемся следом за ними, помогаем уничтожать Адептов. Посмотрим, может быть против такого оружия эти твари и не устоят…

@ @ @

– Слева!!

– Вижу!

– А-ааа!! – закричал Ланс, до предела вдавливая кнопки на торцах управляющих рукоятей. Излучатели выстрелили яркими росчерками и те прошлись по плотной толпе приближающихся Адептов. Изображение окружающего мира перед глазами копейщика пошло рябью, а с правого бока побежали строчки информационных сообщений. – Есть! Готовы!

БУХ! Бах! Бах! Бах! Бах!

– А теперь справа!!

– Чёрт! Орф! У тебя заряды в той пушке ещё остались?

– Сейчас будут!!

«Не успеет, – подумал Рок, глядя на то, как неповоротливая, походящая на танк машина медленно поворачивается, а округлые башенки на её броне разворачиваются в нужную сторону. – Надо помочь!»

– Внимание! – закричал он. – Залп!! – и утопил самую большую из доступных кнопок до самого основания.

БОММ!

Голем качнулся, а в направлении ударного отряда Адептов устремился огромный, переливающийся огненным сиянием, шар.

«Кажется, не промазал», – обрадовался Рок, а после этого шар ударил в ряды противника и взорвался. По глазам резанула яркая вспышка.

Внимание!

Уровень общего энергетического заряда приближается к критическому минимуму!

Рекомендуется выполнить переход в режим уменьшенного энергопотребления и избегать использования силовых излучателей.

Рядом с сообщением высветились шкалы состояния щитов и корпуса голема. Вместе с ними отобразился и уровень запаса энергии, имеющий насыщенный желтый цвет.

– Народ, у меня батарея разрядилась! – доложил Рок. – Скоро сдохнет!

Переговорное устройство разразилось чередой шипящих и пощёлкивающих звуков.

– Не страшно! – послышался искажённый помехами голос Холода. – Большую часть их армии мы уже перебили, а…

– Внимание! Босс!!

«Фш-шшш»!

– А что с ним случи… О, дьявол!! Он идёт к нам!

– Кто идёт к нам? Дьявол?

«Фш-шшш»!

– Нашла время для шуток! К нам идёт Босс!!

Рок заставил своего голема развернуться и уставился на неторопливо приближающегося гиганта.

Анно-Рах.

Слуга Древних.

Наставник тёмного Ордена.

Уровень 70.

– «Двуцветная Корона… – подумал Рок, рассматривая оранжево-алую окантовку вокруг имени Босса. – Ну что же – кажется, нам хана. Жаль…»

– Когда он успел сюда прибежать? – воскликнула Ракетка. – Он же был с другой стороны Башни!

– Наверное, испугался, что мы перебьём его подчинённых!

– Так мы бы и перебили!

– Слушайте, все! – сказал Холод. – Нам его не убить! Големы не справятся. Предлагаю дать столько залпов, сколько успеем, а потом…

– Хватит нудить! А ну-ка, разойдитесь!

«Какого чёрта?»

Повернув голову, Рок посмотрел на машину Орфа, шарообразные колёса которой закрутились с постоянно возрастающей скоростью.

– В стороны! – заорал весело хохочущий шоккер. – Верьте в меня! У меня есть план!

@ @ @

Бойня, учинённая невероятными военными изделиями мастера Анкера, получилась кошмарной. Излучатели осадных големов били по воинам Древних с таким уроном, что пробивали и броню, и щиты, и даже наспех сооружённые баррикады. Улицы на пути чудовищных механизмов оставались буквально заваленными доспехами и мелкими элементами брони противника. Адепты Древних сражались без страха, но все их попытки причинить големам хоть какие-нибудь заметные повреждения заканчивались неудачей.

Грозные роботы практически без задержек прошлись до самой Центральной Площади и учинили на ней такое опустошение, что даже те из игроков, кто считал себя бывалыми героями, содрогнулись.

– Четыре уровня!! – обрадованно закричал Финс, наблюдая за тем, как яркие лучи, испускаемые одним из големов, с лёгкостью выкашивают ряды очередного отряда Древних. – Четыре уровня получил! Ах-ха-ха-ха, хорошо!

– Не стой на месте! – одёрнул его Кельт и укрылся за торчащим вверх закопчённым огрызком какой-то стены. – Один импульс от граббера – и тебя нет!

– Помню!

Игроки двигались позади сражающихся големов сплошным потоком, рассредотачиваясь по площади и занимая подходящие для обороны позиции. Они добивали оставшихся в живых Адептов и отсекали от основной массы противников те отряды, с которыми могли справиться своими силами.

– А хорошо идут! – прокомментировал действия големов Пеленг. – И – главное – быстро! Они такими темпами этот город ещё до утра вычистят. Великолепная семёрка, блин, иначе не скажешь…

БОММ!

– Ого! – воскликнул кто-то из игроков. – Видели, как он по ним зарядил?! Аж земля вздрогнула!

– Видели. – кивнул выглядывающий из своего укрытия Архитектор. – Хорошее попадание…

И тут из-за тёмного силуэта Башни Великого мага показался Босс. Игроки заволновались.

– Чёрт, чёрт, чёрт, чё-оорт!

– Слушайте, а он ведь прямо сюда идёт, нет?

– Отставить панику, наши роботы с ним разберутся!

– Да? А если не разберутся?!

– Так, вы мне объясните – мы уже отступаем? Или ещё подождём?

Воины Древних тем временем спешно перегруппировывались, отступая в сторону приближающегося Босса. Маги укрывали их отряды широкими плёнками волшебных щитов, а механические турели строились в линии и занимали удобные позиции для стрельбы.

– Чем там Великий маг занимается? – спросил Архитектор и бросил недоумевающий взгляд на Башню. – Почему он этого урода не задержал?

– Да кто его знает! Интересно, а Рок с остальными уже догадались, что им пора уходить?

– Не знаю. – покачал головой Архитектор. – Но…

Тут до развалин, в которых укрывались игроки, донеслось басовитое гудение, а Финс выглянул поверх стены и пробормотал:

– Ох ё… Мне одному кажется, что они его атакуют?!

@ @ @

– Орф, что б тебя, прекрати этот балаган! – закричал Рок. – Ты ему ничего не сделаешь!

– Я не сделаю – аннигилятор сделает! – захохотал в ответ Орф. – Вот сейчас фейерверк будет, любо-дорого посмотреть!

– Будет, но только ты его не увидишь! – воскликнула Ракетка. – И вспомни – после гибели голема ты потеряешь всё, что у тебя есть!

– За Ор-рду!!

– За какую ещё орду, Орф?!

– Оставь этого ненормального! – рявкнул Холод. Помехи, звучащие теперь практически непрерывно, превращали его голос в странный рокочущий баритон. – Он всё равно не успеет! – выкрикнув это, маг несколько мгновений помолчал, а затем обратился к самому шоккеру:

– Орф, остановись! Ты не успеваешь! Он снесёт тебя ещё на подходах!

– За Альянс!!

– А, что б тебя, блохастый!

Голем Холода неуклюже потоптался на одном месте, присел, и ударил в сторону Босса сразу несколькими энергетическими лучами. Следом за ними отправились короткие очереди из маленьких огненных шаров.

– Давай, Орф!! – заорал Крохобор и его голем тоже развернулся, а между антеннами излучателей пробежала яркая паутина переплетающихся разрядов. – Мы его отвлечём!!

После этого события понеслись со скоростью сорвавшегося под откос курьерского поезда.

Слуга Древних неотвратимо приближался к друзьям, а ослепительные лучи осадных големов бессильно разбивались о его бронированное тело. Во все стороны сыпались искры, ночную темноту разрывали отсветы многочисленных ярких вспышек. Игроки стреляли не переставая, расходуя последние остающиеся в их батареях заряды, а похожий на танк механизм Орфа преодолел уже большую часть расстояния между ним и Боссом.

«Не успеваем! – с досадой подумал Рок, наблюдая за тем, как Анно-Рах переводит взгляд своих светящихся глаз на осадную машину шоккера. – Сейчас он его снесёт…»

– Внимание, ульта!!

Вж-жжжжж! ДОННН!!

Голем Ракетки задрожал и частично трансформировался, из-за чего броневые пластины на его груди разошлись в стороны, а очертания изменились. Воздух пронзила огненная линия, ударившая Босса в области шеи.

Анно-Рах вздрогнул и сбился с шага, а его здоровье дрогнуло и чуточку опустилось.

– Пробила!! – радостно заорал Крохобор. – Вы видели, она его пробила!! Давайте все вме…

И тут Анно-Рах вытянул перед собой руки, сжимая в них направленный на друзей магический жезл.

Ш-шшарх!

В воздухе сверкнуло ярко-зелёным и в середине голема Ракетки появилась широкая оплавленная дыра, а сам осадный механизм подпрыгнул и неуклюже повалился на спину. На землю рядом с ним посыпались обломки от расплавленных броневых пластин.

– Что? Не-е-ееет!!

Ш-шшарх!

Следующий удар пришёлся в машину Мора. Одну руку голема тотчас оторвало, а сам аппарат приподняло в воздух и развернуло, после чего он рухнул подобно старой и поломанной кукле. Рейдовая иконка Мора окрасилась ярко-красным, а иконка Ракетки сделалась неактивно-серой и тут же погасла.

– Ах ты толстозадая гнида!!

С этим криком Крохобор задействовал наиболее сильное – ультимативное – умение своего голема. Военная машина завыла и рванула вперёд, открывая огонь из всех орудий одновременно.

Тонн! Тонн! Тонн!

Выстрелы Крохобора угодили Слуге Древних в плечо, бедро и живот, но тот лишь немного дёрнулся, тщательно прицеливаясь из своего жезла.

Ш-шшарх!

Ярко-зелёный луч протянулся в паре локтей от бокового излучателя голема и врезался в землю за его спиной, выбив из её поверхности высокий земляной фонтан.

«Промазало, чудовище криворукое!» – подумал гном, а затем закричал:

- Да когда же ты уже, наконец, сдохнешь?!

Тонн! Тонн! Тонн! ДАНН!

Крохобор успел произвести ещё несколько выстрелов, один из которых оказался вполне удачным, а затем перед его глазами мелькнуло выделенное красным контуром сообщение.

Внимание!

Энергетический ресурс изделия ТО-4 исчерпан!

Все системы отключены.

Голем замедлился и повалился на землю бессильной бронированной болванкой. Взметнулась пыль.

Ш-шшарх!

В лежащего голема ударила магическая атака Анно-Раха и за одно мгновение превратила его в груду искорёженного металлолома. Но находящийся внутри него гном этого не увидел, потому что оставшиеся без энергетической подпитки визуализирующие системы уже отключились. Рейдовая иконка Крохобора погасла.

А в следующее мгновение в застывшего на одном месте Босса врезался колёсный механизм под управлением шоккера.

– Финита ля комедия, толстожопый!! – заорал Орф, и пространство площади затопило ослепительное сияние.

* несколько часов спустя

Уставший физически и вымотавшийся морально Архитектор сидел на большом камне и размышлял, раз за разом прокручивая в уме события минувшей ночи. После того, как группа Рока направила своих големов в самоубийственную атаку на Босса, почти половина выбравшихся на площадь игроков бросилась врассыпную.

«Двуцветная корона» семидесятого уровня – это серьёзно, а конкретно этот Босс уже успел зарекомендовать себя, как крайне опасного противника. Что, к слову, подтвердилось в первые же мгновения боя, когда он сходу уничтожил сначала одного голема, а следом за ним и другого.

А вот потом… То, что произошло потом, не получило никакого объяснения до сих пор. Анно-Рах вёл себя вполне предсказуемо, начав уничтожать големов одного за другим, но, когда в него врезался танкоподобный агрегат, что-то неизвестное полыхнуло так, что у части игроков возникли Эффекты Ослепления и Световой Абберации. Вслед за ярким светом по всему, что находилось на площади, ударила плотная взрывная волна, а после этого область с Боссом окружило непроницаемо-чёрным туманом.

– Если это у него такие Умения, – пробормотал в тот момент Финс, – то я не понимаю, каким образом мы должны были…

Но не успел воин закончить фразу, как чёрный туман исчез, прихватив с собой и выстроившиеся в боевые порядки отряды Древних, и даже самого Босса. Центр самой главной городской площади опустел.

«Куда же они подевались? – в который уже раз задумался Архитектор, мысли которого вернулись к его друзьям. – Их ведь целых семь человек, не могли же они бесследно исчезнуть! И эта странная телепортация Босса их не задела – големы-то до сих пор на площади!»

Ответа не было.

* некоторое время назад, в Чистилище

– Ага! Я так и подумал, что вы всё ещё тут! – появившийся под сводами Чистилища Рок осмотрелся и сразу же заметил своих друзей. Орф, Ракетка и Крохобор сидели на полу у одной из колонн со свечками и неторопливо завтракали, разложив вокруг себя пакеты с бутербродами и несколько бутылок с каким-то напитком.

Мгновением позже Рока в Чистилище появился Ланс.

– Вот вы все где! – обрадованно воскликнул он. – А чего сидим, кого ждём?

Тут же с левой стороны от Рока возник Мор, и почти сразу же после него – Холод.

– Ну вот мы и снова в сборе! – сказал Крохобор. – Чего стоите? Проходите, присаживайтесь!

Игроки подошли поближе к своим друзьям и уселись на пол напротив них. Каменные плиты на ощупь оказались неожиданно тёплыми.

– Что ж… вижу, экипировку у вас действительно утащило. – сказал Холод, глядя на простенькие серые костюмы, которые были надеты на завтракающей троице. – А оружие – тоже?

– Тоже. – кивнула Ракетка. – Оружие, доспехи, всё наличное золото и содержимое инвентарей. Хорошо хоть сами инвентари остались, а то у Бора он дорогой и, к тому же, бездонный.

– И ещё – еда! – добавил Орф. – Не знаю, почему она у меня сохранилась, но пришлась как нельзя кстати. Хотите сэндвич?

Рок с Мором переглянулись.

– Нет, Орф, спасибо. А почему вы до сих пор тут? Нам в Дорнбурге, чтобы сюда попасть, по всему городу Адептов пришлось выискивать, чтобы потом об них самоубиться. А вы тут пируете!

– Знаешь, Рок, – медленно протянула Ракетка, – иногда нужно просто остановиться и помолчать.

– В каком смысле?

– Ну, прислушайся. Ты что-нибудь слышишь?

Рок послушно затих и настороженно прислушался. Под высокими сводами Чистилища царила почти совершенная тишина. Ветра не было. Верхнюю часть колонн окутывал полумрак, а в каменных нишах едва различимо потрескивали пламенем мириады одинаковых огоньков.

– Ничего. – ответил за своего товарища Холод и посмотрел на Ракетку. – Тут всегда тишина.

И тут в голову Рока пришла внезапная мысль.

– А смысл, получается, именно в этом и есть? – уточнил он. – Я прав?

– Ну, разумеется! – улыбнулась девушка и откинулась назад, опёршись спиной о колонну. – Когда ещё мы сможем посидеть просто так и спокойно позавтракать, без того, чтобы на нас свалилось очередное задание или какое-нибудь опасное поручение?

– Мы бы, на самом деле, уже давно возродились. – добавил Крохобор. – Но появился Орф и начал устраивать такой пикник, что мы на него посмотрели и решили остаться…

Рок понимающе усмехнулся и кивнул, а Ланс протянул руку к ближайшему бутерброду.

– Тогда – угощайте!

@ @ @

– Интересно, а когда нам будут выдавать положенные награды?

Семеро друзей появились на Портале Возрождения рядом с Малой Торговой площадью и первым, что они увидели, был десяток местных рабочих, занимающихся восстановлением торговых построек. Яркое утреннее солнце смущённо выглядывало из-за трубы соседнего дома.

– О каких наградах ты говоришь, Орф? – уточнил Рок. – До окончания события с Древними ещё шестьдесят с лишним часов, да и статус оккупации с города никто не снимал. Видишь большой значок на Панели Состояния персонажа?

– А почему, кстати? – спросила Ракетка. – Какая может быть оккупация, если мы уже победили?

– Не знаю. – ответил воин. – Может быть, мы победили, но не до конца?

– Ерунда какая-то! Босс мёртв. Да и адептов мы большую часть давно перебили… Вы же сами видели, что всех, кто оставался в центре площади, испарило!

– Я не уверен, что это было засчитано как убийство. – покачал головой Холод. – Хотя город мы, по сути, отвоевали и…

Внимание!

Город Дорнбург был освобождён до истечения срока оккупации территории !

Поздравляем!

Награда будет начислена в соответствии с вашим вкладом и полученными Достижениями, после чего размещена в вашем инвентаре.

Задание «Град обречённый» выполнено!

Вы – один из семи игроков, внёсших значительный вклад в освобождение города!

Вами получено уникальное воинское Достижение "Великолепная семёрка"!

Вами получено уникальное воинское Достижение "Один из Семи"!

Потомки Беллианты Сиятельной узнали о вас и относятся к вам с уважением.

Вами получено Достижение "Механизатор"!

Вами получено Достижение "Испытатель"!

Вы получаете скрытую Уникальную Особенность "Изо всех сил"!

Вы можете однократно использовать любой механизм, без каких-либо требований или ограничений.

Вы наносите увеличенный урон по любым необыкновенным противникам.

Примечание: дополнительная награда была размещена в вашем инвентаре.

– А вот и награда! – обрадовался Орф. – Интересно только, а почему так мало? Мы ведь…

И тут перед глазами друзей буквально зарябило от многочисленных сообщений о получении уникальных доспехов, золотых монет и дополнительных уровней.

Глава 20. Секреты пустыни

– Вот где одна большая кнопка «Убрать всё», когда она так нужна? – пробормотал Рок, небрежными жестами отмахиваясь от всплывающих сообщений. – И почему нельзя показать одно большое сообщение? Неужели обязательно выводить из себя десятками мелких?!

– Не занудствуй, Рок! Ты только посмотри на это богатство!

За успешное выполнение опасного задания и участие в неанонсированном событии игрокам начислили по восемь уровней, а также одарили многочисленными предметами экипировки.

– У меня два полных сета брони набралось, – сказал Холод, – один лёгкой и один – средней. А ещё четыре с половиной тысячи золотых. Плюс коробка с наградным маунтом и особенным артефактом. У всех так?

– Да.

– Да.

– У меня всё то же самое!

Пока друзья разговаривали, из-за угла ближайшего дома выбежал Пеленг и сразу же посмотрел в сторону Портала Возрождения.

– Попытка номер три… – вполголоса бормотал он, а увидев Рока и остальных, быстро обернулся и закричал: – Эй, они здесь! Давайте сюда!

– Смотрите-ка. – указал на приближающегося мага Ланс. – А нас, похоже, уже потеряли!

– Здорово, народ! – воскликнул тем временем Пеленг. – Слава Богам, вы здесь! Вы где пропадали?!

– Отдыхали! – бойко ответил Орф. – А что?

– По всему городу вас разыскиваем. – рассказал Пеленг. – Когда Босс взорвался и пропал, мы подумали, что вас утащило в Чистилище, но вы всё не появлялись и не появлялись. Потом уже и солнце встало, а вас всё нет. По списку Гильдии местоположение не прослеживалось… Непонятно, блин! Ещё и сообщения не доставлялись!

Из-за домов показалось трое знакомых игроков – Вирм, Пинкертон и Линк.

– Всем привет!

– Слушайте, а почему вокруг никого нет? – воскликнул Ланс, внимательно осматривающийся по сторонам. – Мы тут уже минут пять стоим, а единственные игроки, кого мы увидели – это вы! Город что – до сих пор оккупирован? Ворота закрыты?

– Открыли. – кивнул Пеленг. – Но большая часть людей сейчас в центральных районах зависает, охотятся. Кое-кто по окраинам разбежался, но там шансов на добычу гораздо меньше.

– А на кого они охотятся? – поинтересовался Рок. – На Адептов?

– Ну да. Их мобильные грабли, которые на самом деле турели, по всем подворотням попрятались, а у них, как вы помните, начинка из уникальных ингредиентов…

– Понятно.

– Коллеги, у меня для вас два вопроса! – сказал Пинкертон. – Ответите?

– Ну, давай. – согласилась Ракетка. – Спрашивай.

– Отлично! Тогда вот вам первый – что вы устроили на центральной площади? Про големов и задание мне уже рассказали, но каким образом вы прикончили семидесятого Босса?!

Рок засмеялся.

– Это Орф его прикончил. – ответил он и показал пальцем на шоккера, который гладил сидящего у него на плече белого мимика. – Ему от одного из Адептов аннигилятор достался – это что-то вроде гибрида гранаты и атомной бомбы – вот он его и взорвал.

Вирм и Пеленг переглянулись.

– Ну, вы, блин, даёте. – восхищённо заметил Вирм. – И правда герои, без всяких преувеличений.

– А какой у тебя второй вопрос был, Пинк? – спросил Холод. – Ты ведь только один задал. А какой второй?

– Расскажите, кто такая Беллианта?

Ответом было удивлённое молчание.

– Кто?

– Беллианта. – менее уверенно повторил Пинкертон. – Неужели не помните? Её имя упоминалось в оповещении о победе! Было сказано, что её потомки о нас узнали и теперь относятся с уважением. Я думал, что, если вы убивали Босса, то вам должно быть что-то про это известно.

– Вообще-то нет. – ответил Рок и принялся копаться в архиве с последними системными сообщениями. – Я это имя от тебя впервые услышал… Гм. А ведь и правда написано! «Потомки Беллианты Сиятельной»! Странно…

– Асса!!

Услышав чей-то крик, игроки обернулись и увидели всадника, передвигающегося на немного комичном, но весьма проворном существе. У существа была длинная шерсть, большие глаза, длинный хвост и шесть лап, причём те из конечностей, что располагались «посередине» остальных, прижимали к бокам существа объёмные походные сумки. Общий вид создания напоминал здоровенного лохматого кота.

– Да это же Финс! – рассмотрел имя всадника Холод. – На чём это он приехал?

– Тоже такого себе хочу! – сказал шоккер. – Это же самый настоящий Мохнозадый Шестилап!

Пинкертон расхохотался.

– Не хотелось бы тебя огорчать, Орф, – сказал он, – но этот маунт называется по-другому.

Впрочем, Финс и его зверь уже были так близко, что друзья и сами различили имя диковенного существа.

Оттоколобус.

Храбрый Ман-а-Нул.

Персональное средство передвижения.

Ранг: отсутствует.

Уникальная награда за участие в освобождении города Дорнбурга от захватчиков из Тёмного Ордена.

Уровень 30.

Далёкие предки этого удивительного существа наводили страх на жителей Шоковой Пустыни и Диких Земель, зато сейчас вы не найдёте никого, кто был бы более предан и сопровождал бы вас везде, куда бы вы не отправились.

– Прелесть какая! – умилилась Ракетка. – Ребята, а где такого можно достать? Мы ведь тоже принимали участие в…

– Вам коробки с маунтами должны были выдать. – ответил Вирм. – И такие оттоколобусы сидят в каждой из них. Причём они сразу тридцатого уровня, так что доставайте и можете пользоваться.

– Только сумки для вещей придётся покупать отдельно. – добавил Линк. – Броня у него в комплекте, а сумок нет.

– Ну, вот и встретились! – усмехнулся Финс, останавливая маунта перед игроками. Спрыгнув на землю, он похлопал лохматого «кота» по спине и сказал: – Свободен. Отдыхай пока, я позову тебя позже.

Маунт исчез, а Финс повернулся и внимательно посмотрел на друзей.

– Пятьдесят первые уровни. – протянул он. – Неплохо. Я вот только сорок девятый. – тут взгляд его остановился на Ракетке, и он спросил: – А зачем вам такой примитивный наряд? Это тоже костюм какой-то или что?

– Это – то, во что нас нарядила система. – ответила лучница. – Нас Босс прихлопнул вместе с големами, а их условия использования предусматривали исчезновение всех имеющихся предметов. Оружие, броня, золото…

– Ничего себе! – удивился Финс и тут же нахмурился. – То есть это что получается – у вас тупо всё отобрали? Вообще всё, что у вас имелось?

– Нет, не всё. – возразил Орф. – У Ракетки маунт остался, а у меня – пет. И даже еда почему-то сохранилась. Так что мы потеряли только то, во что были одеты, ну и ещё золото.

– Но это ерунда, потому что и то, и другое уже компенсировали. – добавил гном. – Экипировку всю выдали новую, надо только характеристики на ней подобрать, а золота за задание отсыпали ещё больше, чем было!

– Надо только оружием озаботиться. – сказала Ракетка. – А то у меня большая часть Умений работают исключительно с луком.

– Это правильная мысль. – похвалил девушку Финс. – Этим и занимайтесь. Причём в ближайшее время, потому что Финник скоро доберётся до места и… – воин посмотрел в сторону Пеленга. – Вы им уже рассказали или не успели?

Холод хитро прищурился.

– Рассказали о чём?

– Ясно. – кивнул Финс. – Значит, не успели. В таком случае передаю суть – наши разведчики уже вышли на связь из Овванхора и написали, что присоединяются к каравану, идущему в направлении Роттрафта. Это довольно крупный городок на границе Шоковой Пустыни и на его территории имеется собственный телепорт. От неизвестного стационарного портала нам, конечно, пользы немного, но само по себе место для нашего перемещения идеально. И нам надо как следует подготовиться.

– Сейчас сделаем!

За последующие несколько часов спустя облик друзей претерпел кардинальные изменения. Доспехи на пятидесятый уровень уже не выглядели, как обычные латы – нет, это были подлинные произведения искусства. Нагрудники украшали витиеватая резьба или вышивка, а общий дизайн у комплектов смотрелся так, словно его придумывали известные мастера художественного дела. Картину завершали большие и невероятно пушистые маунты, извлечённые из подарочных сундучков.

Последней наградой для игроков стали персональные портальные артефакты, способные мгновенно переместить своего обладателя на центральную площадь города Дорнбурга. Что было, к слову, весьма своевременно, учитывая, чем именно предполагали заниматься семеро друзей в ближайшее время.

– Ну, как настроение? – поинтересовался у игроков Архитектор после того, как они завершили все приготовления и собрались на одной из площадей на окраине города. – Готовы?

– Всегда готовы. – ответил игрок-Шаман по имени Махаон, рядом с которым стоял его призрачный боевой питомец. – А сколько нам ещё тут торчать?

– У меня тот же вопрос! – сказал кто-то. – Наша группа…

– Внимание! – крикнул Архитектор и игрок замолчал, как и все остальные собравшиеся. – Финник уже написал, что они активируют портал через десять минут. Так что проверяйте, всё ли вы взяли, и разбивайтесь по группам. Напоминаю, что те, кто идут первыми, должны будут открыть проходы для остальных.

– Помним!

Масса игроков пришла в движение, быстро рассредоточиваясь по всей площади. И не успели они закончить перестроения, как в нескольких шагах от стоящего особняком Архитектора открылся прямоугольный портал.

– Внимание! – выкрикнул глава игрового Альянса. – Портал открыт!

– Ну что, Орф, – сказала Ракетка, – вот и пришла пора отправиться в сердце пустыни! По сути, на твою игровую родину! Покажешь нам, где у вас там самое интересное?

– Сердце, сердце… – недовольно пробурчал Орф, но сделал это так, чтобы улыбающаяся лучница ничего не услышала. – А кто сказал, что это будет именно сердце?

@ @ @

Портал разведчиков привёл компанию друзей на окраину обширной торговой площади. Город Роттрафт неожиданно оказался настолько большим, что на его центральной, а, по совместительству, и торговой, площади могла бы разместиться пара жилых районов.

– Ничего себе – «довольно крупный»! – сказал Рок, рассматривая дома, расположенные по периметру площади. – Обалдеть можно! Вы видели, как он нарисован на Карте? Да он по размерам не меньше Дорнбурга!

– Меньше. – категорично заметил Холод. – Хотя я тоже ожидал немного другого, факт.

– Позже пообщаетесь! – сказал, оборачиваясь, Крохобор. – Пойдёмте лучше вон к тем рядам, а то тут скоро станет немного людно.

Игроки «Стража» в это время появлялись из порталов и расходились в разные стороны, после чего открывали новые порталы. Многие из местных оглядывались на это мельтешение с любопытством, а кое-кто принимался спешно вытаскивать из ящиков дополнительные товары. Торговцы оставались торговцами в любой ситуации.

Прошёл час.

Воины «Стража», прибывшие на площадь Роттрафта почти полным составом, успели изучить большую часть города, пообщаться с главой местного совета и осмотреть достопримечательности, а также выяснить местонахождение Большого Некрополя.

– Значит, так. – сказал Рок, расстилая одну из недавно приобретённых карт на каменном блоке, лежащем у стены высокого дома. Новое оповещение Гильдии застало друзей посреди улицы, и они остановились в первом же подходящем для них месте. – Нам нужен квадрат А-четыре. Кто-нибудь его ви… А, да вот же он!

– Как-то это неблизко. – заметил Ланс. – Мы до этих холмов часа три добираться будем, не меньше.

– Нормально! – махнул рукой Рок. – Главное – узнать, где находится Крипта.

Шоккер смущённо потёр шею.

– Вообще, Крипта – это место для погребения. – сказал он. – Причём такое, которое находится под каким-нибудь храмом. А если на стенах этой Крипты нарисовано, в какой последовательности браться за расшифровку языка Древних, то, может быть, и сам храм тоже посвящён им?

Холод в задумчивости посмотрел на Орфа.

– Ну ты, Орф, гимназист! Тебе бы фантастику писать, а не в играх за котов отыгрывать. При чём тут храмы? Некрополь – это не комплекс храмов, а примитивный могильник!

– В нашем случае это очень большой могильник! – поддержала шоккера Ракетка. – Так что Орф прав, надо поспрашивать и про храмы.

Холод всё так же задумчиво пожал плечами и кивнул.

– Спросим.

Во вкладке гильдийского чата замигало новое сообщение.

– Внимание! – писал Финс. – Здания коллегии исследователей в этом городе нет, так что не ищите! Мы выяснили, что все, кто занимаются исследованиями, собираются в трактирах, причём каждый раз в разных, поэтому надо ходить и спрашивать. Координаты Некрополя уже известны – вы видели их впоследнем оповещении. Финник выдвинется туда в ближайшее время. Кто хочет – можете присоединяться. Задача для всех остальных – выяснить конкретное местонахождение Крипты. Некрополь слишком большой и без конкретной информации мы там можем увязнуть надолго…

– Самое время для появления Мыша. – сказал Крохобор и осмотрелся. – Его точно нигде нет? В прошлые разы он…

– Эй! Смотрите! – внезапно подпрыгнул шоккер. – Вон тот здоровяк! Это же он!

– Кто «он»? – переспросила Ракетка. – Мыш?!

– Да какой ещё Мыш! Огр!!

– Ещё один?! – Мор стремительно развернулся и выхватил свои короткие жезлы. – Где?!

– Эй, да я не в том смысле! – сделав резкий раздражённый жест, Орф даже зажмурился от возмущения. – Это не такой огр! Он, может, и не огр вовсе!

– Орф. – сказал Холод и окинул взглядом улицу перед игроками. – Ты можешь ясно ответить, о чём конкретно ты говоришь?

– Могу! – воскликнул шоккер и указал лапой в сторону необыкновенно высокого местного, заходящего в двери одного из домов. – Вон того здоровяка зовут Капибарр Огр! А мы это имя уже видели – это тот самый историк, про которого написано в дневнике Хонбира Путешественника!

Игроки переглянулись.

– Уверен?

– Абсолютно! Что я – не помню, что ли?!

– Он прав. – подтвердил слова товарища Мор. – Вот, я нашёл. – сделав несколько коротких жестов, Жрец визуализировал окно своего Журнала Заданий. – Хонбир пишет, что общался с ним по поводу перевода языка Древних!

– Бинго! – засмеялся Рок и подмигнул улыбающемуся шоккеру. – Орф, а ты у нас молодец!

– А я о чём!

В двери трактира – а дом, в дверном проёме которого исчез историк по имени Огр, оказался трактиром – друзья ввалились уже через половину минуты.

– Вон он! – громко прошептал Орф. – У дальнего столика! За мной!

«Чего это он такой смелый?» - удивилась Ракетка, а шоккер тем временем уже остановился за широкой спиной историка.

– Здравствуйте, мастер Огр! – воскликнул он. – Позвольте, мы отвлечём вас на…

– Назовёшь меня огром ещё раз – пожалеешь! – прогудел Капибарр Огр и развернулся, выискивая взглядом того, кто обозвал его не самым приятным образом. В первую секунду он никого не увидел и недоумённо нахмурился, но затем догадался посмотреть вниз и тут же заметил весьма смущённого шоккера.

– Ещё один?! – удивился историк, после чего наклонился к Орфу и угрожающе пробасил: – Тебе чего – жить надоело?

– Да я про Древних хотел узнать… – пролепетал Орф и, кажется, побледнел. – Всего-то пару вопросов…

Капибарр Огр выпрямился и с громким стуком поставил на ближайший стол тарелку, которую всё это время держал в руках. Тарелка была с кухонный поднос размером.

– Древние?! – процедил он. – Да я твоих Древних в… – тут взгляд историка застыл, а выражение лица постепенно смягчилось. – Погоди-ка… – пророкотал он. – А ты ведь не из местных!

– Мы – герои из Асстилона. – сказал Рок. – И этот шоккер – один из нас. Мы…

– О-ооо, золото Бездны!! – взревел Огр так громко, что все посетители вокруг него вздрогнули. – Да что же вы сразу-то не сказали?!

С трудом развернувшись в узком проходе между столиками, Огр уселся за стол и жестом пригласил друзей устраиваться напротив.

– Падайте! – сказал он. – Вот так встреча! Я уже слышал о том, что вы появились в городе, но как-то не предполагал, что в ваших рядах окажется шоккер!

– А чем это плохо? – пробурчал Орф. – Я же не…

– Менталитет у вас, хвостатых, особенный. – пробасил Огр. Крупные черты его большого лица исказились в усмешке, и он сделался похожим на настоящего огра. – Любую мелочь до абсолюта раздуваете. А потом набиваете до отказа взрывчаткой – и ка-ак…

– Извините, мастер! – перебил историка Ланс. – А как нам к вам обращаться?

– Капибарром меня зовут. – ответил Огр. – И ещё, действительно, Огром, но это только для друзей, так что…

– Конечно, конечно! Мы понимаем!

– Вот и называйте меня Капом, для простоты. – кивнул Огр. – И раз уж вы отвлекаете меня от обеда, потрудитесь объяснить, чем именно я вам обязан?

В ходе дальнейшего разговора выяснилось, что на территории Большого Некрополя действительно имеется святилище Древних, но располагается оно в такой его части, куда не осмеливаются заходить даже наиболее подготовленные исследователи.

– Под землёй. – «обрадовал» компанию игроков Кап. – И лезть туда я вам категорически не советую! Карты тамошних катакомб ни у кого нет, а твари время от времени вылезают такие, что…

– А как же Хонбир Путешественник? – спросил Орф. – Он ведь там побывал и каким-то образом выбрался!

– Хонбир? – переспросил Кап и его плечи затряслись от сдерживаемого смеха. – Про таких, как он у нас говорят: «Рождённый ползать везде пролезет», если вы, конечно, понимаете, о чём я. Так что этот случай можно считать исключением.

Холод вздохнул.

– Ну, с опасностями, я полагаю, мы разберёмся. – проговорил он. – А где конкретно находится это святилище, вы не знаете?

– Нет. – покачал головой Кап. – Знаю только, что где-то на северной оконечности подземелий…

На улицу друзья выходили молчаливыми и сосредоточенными.

– Ну? – спросил наконец Рок. – Что думаете?

– Будем искать. – пожал плечами Ланс. – Свяжемся сейчас с Архитектором, соберём Гильдию – и спустимся в катакомбы. Пройдём их несколько раз туда и потом обратно… Найдём. Куда он, блин, денется?

– А если там появятся Древние?

Ланс нахмурился и встревоженно посмотрел на Ракетку.

– Надеюсь, что не появятся. Мы же от их армии только что отбились!

– Отбились, да. Но они ведь за нами охотятся, а мы собираемся спуститься в святилище тех, кому они поклоняются… Чувствуешь?

Крохобор фыркнул.

– Да ерунда это всё! – сказал он. – Какая разница, будут они за нами охотиться или не будут? Задание от этого никуда не исчезнет!

По лицу Рока скользнула лёгкая улыбка.

– Бор прав. – сказал он и рассмеялся. – Чёрт с ними! Появятся – получим очередные пятнадцать уровней!

И игроки рассмеялись.

@ @ @

– Знаете – а мне что-то уже не смешно. – сказал Ланс несколько часов спустя, когда друзья зашли в небольшую пещеру и принялись спускаться по тёмному проходу с неровными стенами. – Это место очередными Сереброликими попахивает. Ещё и этот Эффект…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Тишина Подземного Царства".

Ваша Удача понижена на «1», а вероятность столкновения с одним из Ужасов увеличена.

Длительность: не определена.

– Что это, интересно, за Ужас такой, да ещё с вероятностью столкновения?

Рок бросил взгляд на Панель Состояния, на которой отображался Эффект.

– А чёрт его знает. Наверное, одно из тех чудовищ, о которых упоминал Кап.

– Наверное.

И игроки единодушно пожалели о решении искать Крипту обыкновенными «одиночными» группами.

После того, как друзья побеседовали с Капибарром Огром и узнали от него приблизительное местонахождение Крипты, Архитектор запустил голосование на предмет того, как именно следует осматривать территорию подземелий. Сложность предстоящих исследований состояла в том, что размеры подземного Некрополя едва ли не превосходили размеры наземной части. К тому же, многие Роттрафтские исследователи уверяли игроков в том, что подземелья насчитывают несколько уровней и их подлинная глубина никому неизвестна. А Хонбир Путешественник, как ни странно, не пожелал распространяться о том, где именно ему посчастливилось набрести на ту злосчастную для него Крипту.

– Сволочь пронырливая! – ругался на него Крохобор. – Ну что ему стоило нарисовать в своём дневнике карту?! А нам шатайся теперь по каким-то потёмкам, в грязи и ещё неизвестно, в чём…

– Не ругайся, Бор! – успокаивала товарища Ракетка. – У нас в Альянсе почти два с половиной десятка групп получается. Сейчас распределимся по территории, спустимся вниз, осмотримся… Что может пойти не так?

Однако, как показала практика, не так может пойти практически всё.

Глава 21. В недрах пустыни

«… Залитый ослепительным сиянием полуденного светила город Роттрафт выглядит успокаивающе, а временами и по-настоящему сонно. В окнах его высоких домов отражается бездонное синее небо, а белые стены, расписанные золотистыми орнаментами, превращают строения в миниатюрные подобия королевских замков. Над округлыми очертаниями черепичных крыш вибрируют струи разогретого воздуха, а тихая музыка, доносящаяся из уединённых маленьких двориков, придаёт его атмосфере изысканные ноты провинциального курортного захолустья.

В домах проживают многочисленные ремесленники, исследователи, искатели древностей, наёмники, скупщики драгоценностей и торговцы, а набор встречающихся рас настолько разнообразен, что на улицах вам попадутся и гномы, и даже остроухие эльфы…»

Именно такое описание Роттрафта друзья увидели во внутриигровых Заметках Путешественника и именно таким его запомнили все прочие игроки. Царством тепла, света и приятного запаха раскалённой на солнце вездесущей растительности.

Под сводами же подземелий Большого Некрополя царили вечная ночь и непроглядная темнота.

Проходов в это обиталище мрака было проделано предостаточно. Над созданием части из них потрудилась сама природа – это были многочисленные промоины, расселины, пещеры и даже каверны – а остальные пробили или прокопали пронырливые исследователи. От игроков не требовалось заниматься поиском мест, подходящих для спуска в неприветливые глубины – им нужно было лишь выбрать те, что подошли бы именно им.

Семеро друзей остановили свой выбор на узком проходе, образовавшемся из обычной пещеры и многочасовой работы заинтересованных охотников за сокровищами.

И, к сожалению, это место оказалось совсем не тем, чего они ожидали.

– Повезло еще, что чат работает. – сказал Крохобор. – Представляете, какое было бы веселье, если б он отключился?

– Не представляю. – фыркнул Мор. – Это убило бы на корню всю нашу затею! К слову – а кто-нибудь следит за тем, что пишут наши уважаемые соратники?

– Я слежу. – одновременно ответили и Холод, и Рок. Рок после этого рассмеялся, а Холод коротко улыбнулся и произнес: – Эффект на снижение Удачи появился у всех, а вот с Ужасом пока что никто не встретился.

– Так, может, и не придется? – с надеждой протянула Ракетка. – Не зря же мы столько денег на новые маскирующие Плащи потратили! Пару недель назад за подобную сумму можно было бы дирижабль построить, не то, что купить один-единственный Плащ!

– Насчет дирижабля это, пожалуй, преувеличение, – ответил, оглядываясь, Холод, – но про здешние Ужасы мы, если что, узнаем одними из первых. Если купленная Карта не врёт, то наш проход один из самых коротких.

– Это он-то короткий? – возмутился толстенький и постоянно задевающий за влажные стены Орф. – Да мы за это время уже до земной мантии должны были добраться, или даже до самого ядра! Сколько мы уже так спускаемся? Минут двадцать, если не больше!

– Тихо! – шикнул на него идущий впереди компании Рок. – Время спуска сейчас не главное. И, если хочешь, можешь порадоваться, но только без воплей. Мы, похоже, куда-то пришли.

Воин оказался прав – стены по мере движения группы расходились в стороны, а потолок поднимался на такую высоту, что свет от волшебных светильников доставал до него все реже и реже. Откуда-то потянуло сквозняком и свежим воздухом.

– Занятно… А тут, похоже, никаких коридоров не будет. – сказал Рок. – Скорее, что-то вроде больших залов, как на последних уровнях под Дорнбургом. Заметили, что эхо исчезло?

– Ага. – подтвердил Орф. – А еще нас дожидается старый знакомый!

– Кто?!

– А вон он стоит. – показал коротким коготком Орф. – Неужели не видите?

Игроки всмотрелись в темноту и только после этого разглядели, что на вершине каменного выступа далеко впереди застыла сгорбившаяся человеческая фигура.

Ан–Ку.

Тёмный вестник с нехорошими новостями.

Уровень не определён.

– Опять он! – воскликнула Ракетка. – Слушайте, в прошлый раз такая встреча ничем хорошим для нас не закончилась!

– Ну, почему же? – не согласился с ней Крохобор. – Сереброликих-то мы в конце концов победили!

– А почему у нас это получилось, не напомнишь? Так я тебе отвечу – потому, что у нас был рейд! А сейчас?

– Хватит стоять и спорить. – сказал Рок. – Надо идти. Сам по себе этот вестник на нас не бросится, а в крайнем случае просто возродимся на ближайшей точке.

– Это верно.

Сделав несколько шагов, друзья увидели, как темная фигура Ан-Ку распрямляется, а затем раскидывает руки в стороны в нарочитом приветственном жесте. Спустя мгновение она побледнела и растворилась в воздухе.

А вскоре после этого друзья увидели, что скалы, образующие проход, раздаются в стороны и пространства впереди становится существенно больше, чем раньше.

– Какая большая пеще… – начал говорить Орф и тут друзья внезапно выбрались на открытое место. Закрывающие обзор каменные зубцы и выступы остались позади, а на их месте…

– О, черт. – высказался Ланс, обводя озадаченным взглядом открывшуюся панораму. – Я, кажется, знаю, какие новости были у того тощего призрака!

Пещера, в которую пришли игроки, имела поистине циклопические размеры. По сути, это была вовсе не одна пещера, а целая сеть из громадных залов, слившаяся под влиянием времени в единое, ничем не разделяемое, пространство.

Свод пещеры находился на высоте никак не меньше пяти или даже девяти десятков метров, а бесчисленные уступы, выступы, наросты, сталактиты и сталагмиты создавали настолько невероятную картину, что передать ее красоту простыми словами было бы решительно невозможно. Кое-где от пола до потолка поднимались массивные каменные колонны, а разбросанные здесь и там колонии светящихся кристаллов наполняли пространство тусклыми отблесками и таинственным мерцающим светом. На поверхности колонн и потолка светилось множество маленьких огоньков. Некоторые из них временами подмигивали и хаотически перемещались в пространстве.

Игроки при этом оказались как бы на возвышенности, у стены пещеры, а относительно ровная тропа, по которой они пришли, спускалась, непрерывно петляя, далеко вниз, скрываясь в лабиринте из скальных образований и неторопливо плавающих туманных косм. По бокам от тропинки возвышались огромные трех или четырехгранные черные пирамиды.

Было тихо. Лишь время от времени откуда-то слышались скребущие звуки, да доносились едва различимые отзвуки падающих капель.

- Кто-нибудь, – сдавленным голосом проговорила Ракетка, – скажите, пожалуйста, что вам не страшно, а?

– Скажу. – с готовностью кивнул шоккер. – Сейчас вот только дрожать перестану – и сразу же…

Иконка гильдийского чата осветилась оповещениями о полученных сообщениях.

– Архитектор пишет. – сказал через несколько секунд Рок. – Они тоже спустились вниз и видят примерно то же самое, что и мы. Только у них на пирамидах светятся белые символы, а с потолка свисают какие-то длинные цепи.

– Цепи?!

Рок посмотрел в чат и пожал плечами.

– Ну да, цепи. Тут так написано. Не веришь – можешь прочитать сам.

– Верю. – решил Крохобор. – И скажу, что это место непохоже на то, что я ожидал увидеть! Что мы тут сможем найти? Где? Как вообще можно обшарить что-то, что выглядит ВОТ ТАК?!

– Можно. – твёрдо ответил Холод. – Всё можно. Не стоит забывать, что это – игра, а значит – имеет массу условностей.

– Каких ещё условностей, друг? Тут даже Карта не открывается! Пишет, что в данной области необходимо использовать бумажные носители и специальные компасы!

– А вот это уже интересно. – сказал Рок. – Причина такой особенности не указана?

– Неа.

– Жаль.

– Проклятие, наверное, какое-нибудь. – предположил Орф. – Тут же гробницы!

– А какая разница?

– А такая! Раз есть гробницы, то должны быть и темнота, и проклятия, и разные призраки!

Ракетка поёжилась.

– Ненавижу тёмные места и подкрадывающихся призраков.

– А с чего ты взяла, что они тут есть?

– В смысле? Ты же сам только что сказал, что…

– А-ААА-ААА-А!!!

Игроки одновременно вздрогнули и выхватили оружие.

– Это ещё что?! – раздражённо прошипел Ланс.

Друзья принялись осматриваться в поисках источника звуков и тут до них долетел новый пронзительный крик, на этот раз ещё более громкий, чем раньше. Тут же послышались шлёпающие звуки и на тропинке далеко впереди появилась тощая человекоподобная фигура.

Пугливый биксель.

Паника!

Уровень 45.

– Ущипните меня, кто-нибудь… – пробормотал Орф, а Мор не глядя протянул руку в сторону и выполнил требуемое. Шоккер взвизгнул.

Существо со странным именем биксель услышало и подпрыгнуло от испуга, а затем издало такой громкий и истеричный вопль, что игроки брезгливо поморщились. В следующую секунду оно развернулось и бросилось бежать, причём проделало это с такой скоростью, что тут же исчезло.

Крохобор нервно засмеялся.

– Напугали зверюшку! – заметил он.

– Биксель-пиксель… – сказала Ракетка и покачала головой. – Надо же! И кто это всё, интересно, придумывает?

– Не знаю. – ответил потирающий плечо Орф и с упрёком посмотрел в сторону Мора. – Но я бы этого выдумщика в одной из этих вот пирамид замуровал на ближайший месяц. Для профилактики…

Наложив на себя усиливающие Эффекты и выпив зелья защиты, друзья пообщались с другими игроками из «Стража» и принялись спускаться вниз, на дно пещеры. По пути им то и дело попадалась мелкая пещерная живность, а также следы обитателей поверхности – останки от канатов, досок, телег или костров. Несколько раз они замечали, как что-то небольшое и тёмное следит за ними из-за скальных выступов, но выяснить, что именно это было, не удалось.

Первая неприятность случилась после того, как игроки миновали ближайшую пирамиду. У её подножия они немного задержались, раздумывая над тем, не стоит ли им заглянуть внутрь, а затем всё-таки двинулись дальше.

– Не стоит размениваться по пустякам. – говорил Холод. – Пеленг писал, что Храмы Древних, как правило, небольшие, так что эта громадина – явно не наш профиль.

– Так я и не призываю проходить её до конца! – отвечал ему оглядывающийся шоккер. – Можно было бы осмотреться у входа и…

Договорить он не успел. С одной из высоких каменных колонн, рядом с которой они стояли, внезапно спрыгнула незнакомая тварь. Существо было похоже на паука и ящерицу одновременно, а единственными подробностями, которые успели рассмотреть игроки, стали зубастая пасть и убийственно острые окончания длинных лап.

Ужас Подземного Царства.

Голодный монстр с кулинарными комплексами.

Страшно?

Уровень 60.

«Ну и рожа!» – подумал Рок, а в следующее мгновение уже читал приветственные сообщения из Чистилища.

Внимание!

Вы только что были убиты и теперь ожидаете воскрешения.

Получен Эффект "Мёртв".

Умения заблокированы.

Артефакты заблокированы.

Мгновенное перемещение невозможно.

Получен Эффект "Чистилище".

Вам доступна соответствующая локация.

Невериум многогранен!

– Вы как хотите, – сказал Холод после того, как в зале с колоннами оказались все шестеро его друзей, – но разработчики Невериума – ненормальные! Вы видели, с какой скоростью этот Ужас перемещался?

– Очень быстро! – подтвердила Ракетка. – Я даже испугаться как следует не успела, а он меня уже съел!

– Какой-то это был неправильный Ужас. – заметил Ланс. – Он же должен был нас сначала напугать, а только после этого прикончить, а не наоборот! Верно?

Холод угрюмо посмотрел на копейщика.

– Неправильный или нет – нам теперь придётся топать обратно. И я вполне допускаю, что не один раз! У кого-нибудь есть мысли, как такого можно прикончить?

– Ну, даже не знаю… – протянул Рок. – Мне кажется, он слишком быстрый. Не успеем. Может быть, у Орфа с его Ускорением что-то получится?

– О, кстати, Орф! – воскликнул Крохобор. – А ты чего от него не убежал-то? Ты же ведь мог!

Орф задумался.

– Сам не знаю. – ответил он. – Я как-то не успел об этом подумать…

Возродившись в городе, друзья написали обо всем случившемся в чат Гильдии и за то время, что длился их разговор, Ужас успел появиться и отправить в Чистилище ещё около полутора десятков игроков.

– На осьминога был похож! – написал игрок по имени Морлок. – Здоровенный такой, чёрный, а по периметру головы несколько ртов!

В итоге на место своей гибели семеро игроков добрались изрядно позднее предполагаемого – им пришлось наведываться в торговые лавки и закупаться специфическими зельями и эликсирами.

– Интересно, – задумчиво сказал Мор, рассматривая ту самую колонну, около которой их атаковал Ужас, – а если он сейчас снова появится, то это опять будет наш паук или уже кто-нибудь новый?

– Не хочу это выяснять. – покачал головой Ланс. – На него даже маскировочные Эффекты от наших плащей не подействовали, так что с таким встречаться себе дороже. Как бы он там не выглядел…

Друзья миновали опасное место медленно и в состоянии повышенной боевой готовности, но неприятный монстр так и не появился.

– Хитрый, мерзавец! – сказал Холод. – Один раз напал – и теперь выжидает, пока мы не успокоимся!

Ракетка опустила свой лук и нахмурилась.

– А может быть, он просто ушёл?

– Может и ушёл.

Мор тихо рассмеялся.

– И правда – Ужас! Недаром ведь говорят, что больше всего пугает неизвестность!

И игроки пошли дальше, по мере движения всё больше убеждаясь в том, что Подземное Царство вовсе не такое опасное и непроходимое место, как о нём говорили. За исключением быстротечной встречи с голодным Ужасом им не встретилось ничего особо опасного или необычного. Конечно, наросты со светящимися кристаллами на потолке или стенах пещеры выглядели волшебно и даже чарующе, но в остальном это было самое обыкновенное подземелье. Хотя и наполненное такими нестандартными объектами, как огромные пирамиды.

– Внутри пирамид находятся лабиринты из узких проходов. – зачитал сообщение из чата Гильдии Крохобор. – В самих коридорах ничего нет, а из охраны только скелеты, зомби и блуждающие призраки. Ценных трофеев мало, встречаются исключительно в сундуках. Есть мнение, что в центре пирамид ждёт хорошая награда и охраняющий её Босс, но туда ещё никто не добрался.

Ракетка отвлеклась от рассматривания чего-то, что видела она одна, и посмотрела на гнома.

– То есть все эти пирамиды – это маленькие данжи? Примерно такие же, как в Белом Лесу?

– Ну да. Только эти на пару порядков объёмнее.

– Понятно. – лучница кивнула и снова посмотрела куда-то в пространство. – А мне Джениус написал. Спрашивает, где я нахожусь и уверяет, что мы его не так поняли.

Орф оставил в покое зелёный кристалл, который тщетно пытался выковырять из каменной глыбы, и обернулся.

– Так этот гад всё ещё жив?

– Вот и мне интересно. – добавил нахмурившийся Крохобор. – Какого чёрта ему от тебя надо?

– Ну, он пишет, что репутация у него опускалась из-за случайности, потому что он взялся выполнять какое-то уникальное задание. И что если бы мы…

– Ракета! – перебил девушку Холод. – Ты говоришь, он интересовался, где ты сейчас находишься?

– Ну да.

– И что ты ответила?

– Пока ничего. Я…

– И не отвечай. – Маг подошёл поближе и щёлкнул пальцами. – О том, чем мы и наша Гильдия занимаемся, сейчас уже даже собаки на улицах разговаривают. И то, что мы серьёзно продвинулись – ни для кого не секрет. В свете этого внимание бывшего мародёра выглядит весьма двусмысленно, не находишь?

– А если ему не задание интересно? – возразила Ракетка. – А я?

– Что?! – Крохобор, услышав такое предположение, едва не задохнулся. – Чушь!!

– А почему бы и нет?!

– Тихо! – рявкнул Холод, и его друзья замолчали. – Давайте не будем забывать, где мы с вами находимся. – уже значительно тише продолжил он. – Это первое. И второе – Ракета, при всех прочих условиях этот парень – мародёр, и у него нет никаких доказательств обратного. Его кто-нибудь из нормальных и заслуживших доверие игроков знает? Или нет?

Лучница слегка растерялась.

– Да я… откуда ж я знаю? Я же не интересовалась!

– Вот и поинтересуйся. – кивнул Маг. – А до того момента предлагаю молчать. Пусть пишет всё, что ему вздумается. Если он действительно такой правильный игрок, как он говорит – поймёт.

Ракетка задумалась, а Крохобор, то и дело бросающий взгляды в её сторону, выглядел возмущённым.

– Позвольте, я вас отвлеку? – спросил улыбающийся Мор. – А то вы из-за этих мародёров сейчас между собой ругаться начнёте.

– Отвлекай. – вернул улыбку товарищу Маг. – Что-то придумал?

– Пока нет. Но попробуйте посмотреть вон туда, наверх, на колонну. Ничего не замечаете? Справа?

– Ступеньки какие-то… – протянул Рок и тут же воскликнул: – Эй, да там же целая лестница!

Дальнейшие исследования показали, что вокруг колонны действительно завивается спиральная лестница. Её ступени были вырублены в скале или выполнены в виде вставок из дерева, а подогнаны и оформлены при этом так, что заметить их можно было только если как следует присмотреться.

– Давайте поднимемся! – сразу же предложил Орф.

– Зачем?

– А вдруг там сокровища?!

– Кто о чём… – вздохнул Рок. – Впрочем, на этот раз я с нашим хвостатым согласен – подняться стоит.

– Именно!!

– Погоди, Орф. – сделал успокаивающий жест Холод и посмотрел на Рока. – Что конкретно ты хочешь сделать?

Воин, уже прикидывающий, с какой стороны удобнее всего подбираться к ступеням, усмехнулся.

– Осмотреться, конечно же! С такой высоты должен быть отличный обзор!

И открывшаяся взорам отважных игроков панорама действительно впечатляла.

– Смотрите, что творится! – приглушённым голосом воскликнул Ланс и вытянул руку куда-то в сторону. – А ведь это, похоже, за нами!

Холод прищурился.

– Не видно ничерта. Орф, можешь рассмотреть, что там такое? Кто это?

– Комиссия для встречи высоких гостей. – с иронией ответил всматривающийся в пещерный полумрак Орф. – Твари там какие-то, вроде обычных полуросликов. Только доспехи у них ржавые и шнобели во-от такого размера.

Маг обернулся и с раздражённой гримасой посмотрел на шоккера.

– Что-что у них «вот такого» размера? Шноркели?

Шоккер фыркнул и принялся давиться от смеха.

– А что, можно сказать и так!

Рок, стоящий на один лестничный виток ниже, задрал голову и прошипел:

– Орф, ты лучше не выделывайся, а повтори ещё раз! Ситуация не та! Сейчас не до шуток!

– Да носы у них здоровенные! – вздохнул шоккер. – Носы! Ну вот что мне за друзья такие достались, а?! Неужели никогда не слышали, как большие носы шнобелями называют?

– Не слышали. – покачал головой Ланс и тут же добавил: – Но зрение у тебя, конечно, отменное! Я увидел только то, что сюда кто-то идёт. Без подробностей…

– Ланс! Давай-ка вниз! Пора спускаться!

Оказавшись внизу, друзья рассказали Мору, Ракетке и Крохобору о том, что по следам их группы движется отряд каких-то неизвестных существ.

– Так, может, они дружелюбные? – предположила Ракетка. – Местные жители какие-нибудь! Почему вы решили, что они станут на нас нападать?

– Может, и не станут. – пожал плечами Холод. – Но мы этого не узнаем до тех пор, пока не встретимся, так что лучше как следует подготовимся. Орф, Мор – давайте свои усиления!

Получив положительные Эффекты, игроки укрылись за скальными выступами и камнями по обеим сторонам от тропинки. Несколько минут они провели в ожидании, а затем из-за поворота показались первые человекоподобные существа. Аборигены были низкорослыми и коренастыми, с торчащими в разные стороны ушами и большущими носами, похожими на маленькие слоновьи хоботы. Одеждой им служили основательно побитые ржавчиной латные доспехи, а в руках они сжимали короткие мечи и разнообразные копья.

Жадный форфель.

Моё! Всё моё!

Уровень 48.

За некоторыми из форфелей семенили небольшие животные, похожие на мохнатые шары с длинными ножками.

Подземный кусач.

Количество зубов: 419

Уровень 47.

Толпа форфелей прошла по тропинке мимо игроков не оборачиваясь, не заметив их даже после того, как Орф выбрался из-за камня и прицелился в одного из кусачей из своей мортиры.

«Маскировка работает!» – с удовлетворением подумал Рок, а первые из форфелей внезапно замедлились и принялись крутить носами в разные стороны.

– Они нас потеряли!! – написала в чате Ракетка. – Плащи действуют! Они нас не видят!

– Как только начнут специально искать – заметят. – ответил Холод, а Ланс коротко кивнул и подтвердил:

– Согласен.

– Так что будем делать?

– А чего тут думать? Перебить их всех – и идти дальше!

– Я – за!

– Я тоже.

– Ракета? Твоё мнение?

– Бьём!

И ослепляющая стрела лучницы разорвалась в самом центре столпившихся на тропинке противников. Воздух наполнили гортанные крики.

– А-ааа! Моё!

– Нет, моё!

– Дай! Дай! Дай!

– Мне!!

Активировав Рывки, Рок с Лансом одновременно ворвались в суетливые ряды разбегающихся форфелей. На землю принялись оседать небольшие облака из серого пепла.

– Бей этих жадюг!

Бах!!

– Орф!! От твоей пушки грохота столько, что о нас сейчас вся пещера узнает!!

– Ну и что?!

– Не стреляй!

– А я больше и не могу! Она перезаряжается!

– О-оо, Боги, дайте мне терпения с этим шоккером!!

– Эй! Моё!!

– Нет, моё!

Несмотря на то, что половина форфелей погибла уже в первые же секунды боя, оставшиеся в живых и не подумали пугаться или паниковать. Их глаза начали светиться от жадности, а в подписях под именами произошли некоторые изменения.

Жадный форфель.

Моё! Всё моё!

Уровень 49.

– Уровни! – закричал внимательный Мор. – Смотрите! Эти поганцы растут в уровнях!

И игроки атаковали форфелей с такой энергичностью, что расправились с оставшимися за половину минуты.

– Готово. – сказал Крохобор, отправляя в небытие последнего, сбитого с ног монстра. – Уфф… Вот же гадство! Какого чёрта они увеличивались в уровнях? Кто-нибудь понимает?

– Не знаю. – покачал головой Холод и открыл игровой чат. – Но уверен, что нужно написать про них остальным.

– Хорошая идея. – согласился Ланс и проверил останки ближайшего форфеля. – О! Смотрите-ка, а с них золото выпадает! По четыре монеты с каждого!

– Какие приятные носатики! – обрадовалась Ракетка. – Ребята, а давайте ещё таких поищем, а? Ну, по пути к Крипте!

Орф посмотрел на стопку монет в своих лапах и глаза его озарились внутренним светом не хуже, чем у самих форфелей.

– Поищем!

За последующие часы поисков друзьям попадались и носатые форфели, и напрочь игнорирующая присутствие игроков нежить. Несколько раз им приходилось отбиваться от небольших стай завывающих привидений, а один раз пришлось сцепиться с пещерным троллем, который оказался настолько живучим и сильным, что успел прикончить двоих игроков сразу – Крохобора и Холода.

На четвёртый час блужданий друзья заметили небольшую каменную площадку, посередине которой торчала стела с инкрустированным в неё огромным самоцветом.

– Вот это мой размерчик! – кивнул Орф, с восторгом рассматривая сияющий ровным синим светом кристалл. – Как думаете, сколько такая штуковина стоит?

– Нисколько. – с уверенностью ответил Мор. – Орф, тебя не смущает, что этот бриллиант вделан в специальную стойку посередине какого-то круга?

– А что? Думаешь, что камень нельзя достать?

– Уверен.

– Гм…

Друзья окружили необычное сооружение и принялись его рассматривать, а шоккер обошёл стелу по кругу несколько раз.

– Ловушек нет! – сказал он.

Холод предостерегающе поднял руку.

– Орф, если ты собираешься его доставать, то…

Но шоккер уже протянул лапу и прикоснулся к поверхности светящегося кристалла. И тут же исчез.

Оставшиеся на своих местах игроки некоторое время просто стояли, настороженно посматривая то друг на друга, то на то место, где совсем недавно находился их пушистый товарищ.

– Эй! – неуверенным голосом сказала Ракетка. – Орф! Ты меня слышишь?

Ответом лучнице была тишина.

– Орф! – написал сообщение в чат Крохобор. – Ты куда пропал?

– Сам не знаю! – почти сразу же ответил тот. – Я всё ещё в пещере, но тут всё какое-то другое! И цепи на потолке! И книжные полки!

Игроки удивлённо переглянулись.

– Книжные полки? – переспросил Ланс.

И друзья принялись по очереди прикасаться к синему камню, переносясь в новое место следом за Орфом.

Глава 22. Далёкие огоньки

– Интересно, где мы сейчас находимся? – задумался вслух Мор. – Огр упоминал, что Крипта и Храм расположены на севере подземелий…

– Ну да! Знать бы ещё, в котором направлении север! – вздохнула Ракетка. – В этом полумраке всё слишком одинаковое!

– Слушайте, а ведь если попытаться открыть Карту, то системное сообщение упомянет о неких компасах…

– И что? У нас их всё равно нет, да и в Роттрафте нам о них ничего не рассказывали.

– Может быть, мы просто не там спрашивали?

– Предлагаешь вернуться и уточнить?

Ланс фыркнул и развёл руками.

– Нет.

– А я говорю, что эти подземелья безразмерны. – повторил Орф. – Нас сюда почти две сотни человек спустилось – и что? Где, спрашивается, хотя бы один? Уже несколько часов тут шляемся, а никого из наших не встретили!

Рок в задумчивости посмотрел в сторону шоккера.

"Может быть, ты и прав", – подумал он, после чего повернулся и окинул взглядом окружавшие их пирамиды.

На стенах усыпальниц тускло светились разнообразные символы, а длинные цепи, во множестве свисающие с далёкого свода, превращали пейзаж в гротескное подобие порванной паутины.

– Можно прыгнуть обратно. – предложила Ракетка, указав пальцем на светящийся синий кристалл – точно такой же, как тот, к которому они прикасались пару минут назад. – Вернёмся и продолжим поиски с той же точки…

– Не уверен, что это разумно. – покачал головой Холод и сделал короткий жест. – Так. Подождите минуту, я жду ответа от Пеленга. Спросил, где они находятся и не встречались ли другие группы друг с другом.

– А общим чатом воспользоваться не быстрее?

Маг усмехнулся.

– А ты туда загляни!

Крохобор открыл чат и уставился на быстро смещающиеся верх строчки.

– Красноглазые, что ли?

– Ну да! Такой толпой навалились, мы даже обратно выбраться не успели!

– Та-ак, всё с вами понятно. В погреба не лезть!

– Лекс, Лекс, ты тут?!

– Второй готов! Эй, кто видит пирамиду с красным камнем на вершине – давайте туда! Пройдём вместе!

– А что за погреб такой? О чём речь?

– Нужны зелья невидимости! У кого есть? Только срочно!

– Лекс, ты тут? Почему не отвечаешь?

– Слышишь, умник, напиши своему Лексу в личные сообщения, а?

– Погреб – это руины вроде дольменов, а внутри – крутая лестница вниз. Но туда спускаться без смысла – Храма там нет, а красноглазые твари – есть.

– Ну? – улыбнулся Холод. – Видишь? Чат Гильдийский, но свалка там такая же, как и в общем. Два раза им уже вопросы писал, но ответили только шесть человек.

– Не понимаю! – воскликнула Ракетка. – Почему такая неразбериха?

– Потому что всех не заткнёшь. – ответил Маг. – Мы же не военные. Обычные игроки, а многие даже без особого опыта. Вот и общаются кто о чём. Тем более, что у нас сейчас треть состава пирамиды и разные склепы обшаривают.

Прислушивающийся к разговору Ланс обернулся.

– А зачем, кстати? Мы сюда разве за этим пришли?

Холод пожал плечами.

– Нет, но как это помешает? Вдруг в дальней комнате одной из этих пирамид лежит подсказка к местонахождению Крипты?

Ланс фыркнул и покачал головой.

– Не верю.

– Я тоже. Но… Стоп, а вот и Пеленг ответил. Группы встречались. Всего два раза, но тут важен сам факт. Локация явно общая! – Маг улыбнулся. – Это хорошо. А вот телепортов ещё никто не видел…

– Надо будет вернуться в город при первой возможности. – внезапно сказал Рок. – Закупить что-нибудь, чем можно оставлять знаки на скалах, для себя и других групп. А то шатаемся туда-сюда безо всякой системы…

Игроки переглянулись.

– Отличная идея! – согласился Холод. – Странно даже, что никто не подумал об этом раньше!

– Это потому, что мы ещё не знали, с чем столкнёмся.

– Эй, ну вы ещё долго трепаться собираетесь? – спросил Орф. – Серьёзно, я уже скоро засыпать начну! Давайте двигаться дальше. Я вот думаю, что…

– ВРАГ!

Друзья вздрогнули и выхватили оружие.

– Где?!

– Где он?

– Кто?!

– Вон! Там, за камнем!

Посмотрев в ту сторону, куда указывал Мор, игроки увидели крайне странное существо, похожее на раздавленного паука. Вместо тела у него было нечто бесформенное и наполненное клубящейся тьмой, а по бокам от этого образования торчали длинные и тонкие ноги из белых костей.

Ужас Подземного Царства.

Продукт летальной мутации.

Ни жизнь, ни смерть!

Уровень 50.

– Ужас… – выдохнула Ракетка. – Ещё один Ужас!

– Тихо! – зашипел Рок и повернулся, делая останавливающие жесты своим друзьям. – Стойте! Не вздумайте в него стрелять!!

– Да поняли уже! – кивнул Орф. – Это же нежить…

Подкравшийся к игрокам Ужас действительно был нежитью, причём на один уровень ниже, чем его предполагаемая добыча. Из-за чего оказался в крайне неприятном для него положении.

– Пытается нас отыскать, но не может. – прокомментировал судорожные движения Ужаса Холод. – Н-да… Что думаете? Прибьем?

– А сможем? – усомнился в собственных силах Ланс. – Прошлой такой зверюшке мы были на один удар!

– Да, только она была шестидесятого уровня.

– А сейчас у нас работает иммунитет к его проклятиям и ещё, вероятно, магии. – заметила Ракетка. – Можно попробовать…

Ланс улыбнулся, а Орф вытащил из-за спины мелотон и ударил по струнам, накладывая на группу усиливающий Эффект.

Вопреки ожиданиям, убить Ужаса у игроков не получилось – он убежал. Первые же удары уменьшили полосу жизни странного существа едва не наполовину, после чего оно развернулось и одним длинным прыжком перенеслось на пару десятков метров в сторону.

– С-скотина. – разочарованно заметил Рок после того, как паукообразный силуэт Ужаса скрылся из виду. – А я уже надеялся посмотреть, что у него внутри!

– Да, – согласился Холод, – это было бы интересно.

И повеселевшие игроки зашагали по узкой тропинке, извивающейся между подножиями гигантских пирамид. Окружавшие их сооружения были почти такими же, как и те, что они видели раньше, но отличались наличием светящихся рисунков и многочисленных выемок прямоугольной формы, на некоторых из которых стояли старые книги. Заинтересовавшийся ими Орф хотел ознакомиться с содержимым фолиантов поближе, но у него ничего не вышло – прогнившие страницы рассыпались от его прикосновений в мельчайшую пыль.

– Чёрт побери! – выругался шоккер. – Да будет в этой пещере хоть что-нибудь интересное или нет?!

Но интересное попалось семерым друзьям лишь целый час спустя, когда они успели перебить несколько больших отрядов форфелей и даже повстречаться с одной из групп своих союзников.

– Смотрите! – воскликнула Ракетка, первой заметившая изменения местности. – Пирамиды закончились!

И пещера с пирамидами действительно закончилась, а вместо неё перед глазами игроков предстала огромнейшая каверна, под сводами которой поднималось невысокое плато. На плато просматривались разнообразные руины, среди которых бродили отряды нежити, а также чернело множество спусков в какие-то захоронения и гробницы. На далёком потолке пещеры бродили странные тонконогие существа, рассмотреть которых не получалось из-за скудности освещения.

Друзья остановились, рассматривая увиденное, а Мор бросил несколько взглядов по сторонам и вздохнул.

– Нет. – сказал он. – Надо заканчивать. Вы, конечно, можете не согласиться, но такими методами мы с вами ничего полезного не найдём.

Холод поморщился.

– А какими найдём?

– Простыми. – усмехнулся Жрец и коротко пояснил: – Нужно возвращаться и искать проводника.

– А это поможет?

– Должно! – пожав плечами, Мор отошёл в сторону и уселся на массивную каменную глыбу. – Вы просто сами подумайте, сколько мы уже прошагали – а потом посмотрите вот на это! – и он кивнул в сторону плато. – Видите? А сколько всего мы видели раньше? Тут, внизу, целый мир! И исследовать его нашими силами можно сколько угодно! Вечность! Искать Храм Древних без того, кто тут хотя бы немного ориентируется, это всё равно, что искать иголку в стоге сена, да ещё с завязанными глазами!

Холод задумался, а Рок посмотрел на товарищей и протянул:

– Ну, определённая логика в этом есть, только я не…

– Эй!

Рок обернулся и посмотрел на взволнованного Крохобора.

– Что?

– Там туман!

– И что? Он тут повсюду.

– Да, но конкретно этот туман какой-то ненормальный! – встревожено пояснил гном. – И ещё он идёт сюда!

После этого на широкую полосу быстро приближающегося тумана уставились все. Клубы белесого марева надвигались со стороны плато, но откуда они появились, было неясно.

– Бежим, что ли? – неуверенно спросила Ракетка. – Или чего?

– Не успеем. – покачал головой Холод. – Смотрите, как быстро он ползёт!

– Интересно, что это за ерунда?

– Скоро узнаем. – сказал Рок. – Становитесь плотнее! Спина к спине!

– И оружие в руки! Орф, Мор! Давайте свои Эффекты!

Туман накрыл семерых друзей с головой за одно мгновение. Миг – и вот они уже в глубине непрозрачной толщи, ощущают на своих лицах лёгкую влагу и прикосновения почти незаметного ветерка. Ракетка нервно хихикнула.

– Знаете…

Внимание!

Вы подверглись воздействию неизвестной магии.

Получен Эффект "Сингулярность".

Умения заблокированы.

Артефакты заблокированы.

Мгновенное перемещение невозможно.

Получен Эффект "Туман".

Вам доступна соответствующая локация.

Невериум многогранен!

Примечание: следует проявить осторожность.

Будьте внимательны!

Удачи!

– И снова это пожелание удачи… – пробормотал Ланс. – Гм.

– Спокойно. – сказал Холод. – У меня вот чат не работает. Это у всех?

Игроки принялисьоткрывать и закрывать различные информационные окна.

– Да! У меня тоже!

– И у меня!

– У меня даже страница Гильдии недоступна!

– Чертовщина какая-то! Что это вообще за локация такая – Туман?!

Сдвинувшись с места, друзья построились тесной группой и направились в ту сторону, откуда они пришли, стараясь двигаться по своим же следам. Однако уже через минуту выяснилось, что следы постепенно исчезают, а поверхность под ногами становится необыкновенно ровной и чистой.

– Тут уже не земля, а каменные плиты! – воскликнула в какой-то момент Ракетка. – Смотрите! Полноценный каменный пол!

– И дверь!

– Дверь? ГДЕ?!

– А вон туда посмотрите! Справа! Разве это не дверь?

Друзья с осторожностью двинулись в том направлении, которое указал Орф, и почти сразу убедились, что он был прав – на идеально подогнанных плитах пола действительно стояла самая обыкновенная деревянная дверь, обрамлённая массивными деревянными косяками.

– Одинокая дверь в волшебную страну! – вполголоса засмеялась Ракетка. – Интересно, куда она приведёт?

– Ну уж не в волшебную страну, точно. – сказал Мор.

– Думаю, что в этом тумане таких дверей может быть несколько. – предположил Рок. – Каждая из них приводит в свою локацию, а в итоге получается что-то вроде ребуса, потому что полезная для нас локация только одна.

Холод осмотрелся и неторопливо кивнул.

– Похоже на правду.

– И что будем делать? – спросила лучница. – Если честно, то пещера мне уже надоела. Может, зайдём?

– Можно. Опознавательных надписей на ней нет, так что какая разница, одна она тут или их пятьдесят…

За дверью друзья увидели большой зал с полированным каменным полом и высоким потолком, под которым сияли магические светильники. По сторонам от дверного проёма торчали краешки деревянных столов, а в стороне виднелись большие шкафы, открытые полки которых были целиком заполнены разнообразными книгами.

– Библиотека какая-то, что ли? – удивился Орф. – Как думаете? Похоже!

– Заходим!

Пройдя в проём, игроки остановились у одного из столов, а дверь позади них бесшумно захлопнулась и тут же исчезла. Рок оглянулся.

– Оу…

Внимание!

Эффекты «Сингулярность» и «Туман» сняты!

Получен Эффект «Архив».

Вам доступна соответствующая локация.

Невериум многогранен!

Примечание: требуется соблюдать режим тишины!

Нарушители будут наказаны незамедлительно!

Рок толкнул локтем стоящего рядом с ним Холода и кивком указал в ту сторону, куда смотрел.

– Огр! – едва слышно прошептал он.

Перед глазами тотчас же появился странный округлый символ зелёного цвета. Провисев в пространстве пару секунд, он замерцал и растворился в воздухе.

– А это, наверное, местный библиотекарь. – тихо прошипел Ланс. Зелёный символ появился снова.

«Сколько же людей трудилось над этим Невериумом? – подумал Рок, рассматривая того, кого его друг копейщик назвал библиотекарем. – Как им такое только в голову приходило?»

Бот Архивариус.

Хранитель Малого Архива.

Высший огр.

Молчание или смерть!

Уровень 90.

Выглядел Бот Архивариус весьма колоритно – это был огромный огр, облачённый в превосходно сшитый камзол чёрного цвета, с лысой головой и длинными ушами, отдалённо напоминающими ослиные по своей форме. Огр сидел за низким столом и увлечённо читал громадную книгу, толстая обложка которой была окована металлическими пластинами.

Пока друзья рассматривали Хранителя, Орф недовольно поморщился и подошёл к одному из столов, на столешнице которого лежало несколько книг.

– Ну и что вы тут для меня приготовили? - едва слышно пробормотал он.

Однако стоило ему коснуться одной из книг, как перед друзьями тут же высветилось сообщение:

Недостаточно прав для пользования Архивом!

Получите или продлите права у Главного Библиотекаря!

– Что?! Да какого черта?! – возмутился Орф, даже не пытаясь умерить громкость своего голоса. Перед глазами отчаянно замигал окрасившийся красным цветом символ, но игрок не обратил на него внимания. Обернувшись, он с негодованием посмотрел на своих друзей. – Слушай, Рок! Ты, когда дверь открывал, таблички с надписью "Сумасшедший дом" не заметил?

Сам Рок в это время внимательно следил за Хранителем, глаза которого со злобой рассматривали хвостатого нарушителя. Медленно поднявшись из-за стола, огр оскалился и внезапно оглушительно заревел:

- ТИХО, я сказа…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Акустический фильтр".

Вы ничего не слышите.

Длительность: 3 минуты…

Звуки исчезли. Чёрный камзол Хранителя куда-то исчез, сменившись потемневшими от времени латами, а Мор что-то прокричал, но его никто не услышал. Все дальнейшие события выглядели, как немое кино, и не сопровождались ни единым звуком. Орф использовал Ускорение и совершил стремительный круг вокруг стола, бросив в Архивариуса сначала один стул, а сразу же после него - второй. Мор призвал Грозовую птицу, а Холод использовал Хладный Свет и ударил по Архивариусу Ледяным потоком. Крохобор, Ланс и Рок обнажили оружие, готовясь атаковать приближающегося Бота при первой возможности. Не успели.

Удары стульев Хранитель проигнорировал, как и обездвиживающую Звезду, а замораживающая магия разбилась о его доспехи с бессильным треском. В следующее мгновение он коротко взмахнул рукой и в воздухе между игроками что-то мелькнуло. Ракетка коротко пискнула и исчезла.

– Что?!

– Эй, что это было?!

"Молот! – успел понять Рок, огибая стол и видя, как Хранитель отводит руку для нового броска. – Он бросается молотом!"

А в следующее мгновение молотообразный снаряд появился словно из ниоткуда и с невероятной силой ударил его в грудь.

Внимание!

Вы подверглись воздействию реликта «Банхаммер Архивариуса»!

Вы нарушили режим тишины и были изгнаны из Архива его Хранителем!

Вам запрещено появляться в Малом Архиве в течение 30 дней.

«Ерунда какая-то! – подумал Рок, замечая, как мир вокруг него мигает и одно пространство сменяется другим. – И что теперь?»

– Неаккуратно получилось, да?

– А? – Рок повернулся и встретился взглядом с Холодом, опирающимся на его посох. Рядом с Магом стояли Ракетка и Мор, а вокруг игроков была все та же, уже успевшая надоесть, пещера.

– Неаккуратно. – вздохнул Мор. – А ведь место было интересное, явно с каким-то сюжетом и…

– А-аааа!! – возникший в паре шагов от своих товарищей Орф стоял с поднятыми лапами и явно пытался закрыться от удара летающего молотка. – А-а… Эм. Уже всё?

– Всё. – коротко подтвердил Холод. – Только ты, Орф – болван! В Архиве могла найтись полезная для нас информация, а ты из-за своей несдержанности всё испортил!

Рядом с Роком появились Ланс и Крохобор.

– Не получилось. – сказал Крохобор и, видя непонимание в глазах окружающих, пояснил: – Я в соседней комнате попытался спрятаться, так его кувалда меня даже через стену достала!

– Хороший молоток. – заметил Рок. – Я бы от такого не отказался.

– И я!

Друзья переглянулись и замолчали. Ракетка щёлкнула пальцами и усмехнулась.

– Ну, что теперь? В Роттрафт? Или, может, попробуем… ой! Орф, постой! Ты куда?!

Шоккер, успевший уже отбежать на некоторое расстояние, обернулся.

– Сейчас вернусь! – сказал он. – Там у скалы что-то непонятное и я хочу понять, что!

@ @ @

Непонятным Орфу показался широкий проход, из которого лились лучи тусклого серебристого света. Проход был прорублен в сплошной скале и некогда закрывался большими каменными створками, в настоящее время сорванными и валяющимися в пыли напротив проёма.

– Что тут произошло? – спросила Ракетка, осматривая витиеватую каменную резьбу вокруг входа. – Столько отметин! Тут как будто войну устроили!

– И притом не одну. – добавил Рок. – Орф, ты как это всё увидел?

– Случайно. – ответил шоккер, занятый тем, что с любопытством заглядывал внутрь ворот. – Смотрю – огоньки какие-то, далёкие, непонятные. Ну и заинтересовался!

– Огоньки?

– Ну да! Я конкретно этих лучей не видел – расстояние большое. Мне показалось, что тут какие-то огоньки. А тут, смотрите-ка, целый зал… – сделав несколько шагов, Орф проигнорировал предостерегающий жест Холода и прошёл внутрь прохода. За проходом был короткий коридор, который почти сразу поворачивал в сторону и, едва зайдя в него, шоккер застыл, уставившись на что-то, различимое только с его позиции.

– Главное – чтобы тут не было огров. – заметил Крохобор.

Холод улыбнулся и внимательно посмотрел на неподвижного шоккера.

– Орф, ты ещё жив?

Орф вздрогнул и непонимающе посмотрел на друзей.

– Я? Да… – внезапно его взгляд сделался более осмысленным, и он завопил: – Эй, идите все быстрее сюда! Тут такое! Такое!!

Поздравляем!

Вы первыми из игроков обнаружили Место Силы Ушедших!

Получен Эффект «По следам Легенды».

Вам доступна локация «Место Силы».

Невериум многогранен!

Примечание: возможно получение важного задания!

Возможно получение подсказок к Основному Заданию!

– Ну, что я могу тебе сказать, Орф… – удивлённо произнёс Холод. – Считай, что ты только что реабилитировался за Архив!

– Это ещё не всё! Смотрите – там…

Внимание!

Первым игрокам, самостоятельно обнаружившим Место Силы, полагается награда!

Вы получили новый уровень!

Вы получили новый уровень!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Вы получили +5 Очков Характеристик!

Зона доступных для изучения Умений расширилась!

Ракетка засмеялась.

– А мне нравится! – воскликнула девушка. – Ничего не делаешь, а два уровня сверху – хлоп!

– Да уровни – чепуха! – перебил её Орф и суетливо выбежал на свободное место перед друзьями. – Вы лучше посмотрите, что тут! Ну!!

Рок поднял взгляд и принялся рассматривать округлое помещение с остатками каменных стоек и алтарей, в дальней части которого возвышалась широкая полукруглая стена. Стена выглядела невероятно древней, значительно старше своего окружения, а в её центре притягивала взгляд глубокая выемка вытянутой формы.

Поздравляем!

Вы обнаружили место хранения Меча!

Внимание!

Меч был похищен адептами тёмного ордена Наследников Древних!

Отыщите его и используйте для выполнения Пророчества!

В выемке на мгновение появился длинный и полупрозрачный призрачный меч.

Меч.

Ранг предмета: Сюжетный.

Необходим для выполнения определённого задания.

Говорят, что лишь владельцу этого старинного меча под силу одолеть врага, сокрытого под сводами Обители Возрождений.

Игроки застыли.

– Это что – задание такое? Или чего?

– Не знаю…

– А где подсказки к Основному Заданию? – спросил Мор. – Кто-нибудь понял?

– Я – пока нет.

– Они могут появиться позже! – сказал Крохобор. – Давайте задержимся! Надо тут всё обыскать!

– Согласен! И ещё надо написать нашим, что… а, чёрт, этот проклятый чат опять не работает!

И друзья рассредоточились по залу, старательно осматривая потрескавшиеся стены и усыпанной каменной крошкой пол. Результатом поисков стал небольшой листок из походного журнала, на котором кто-то оставил своё послание.

– Ну, что же, друзья, – удовлетворённо сказал обнаруживший листок Орф, – похоже, что мы сейчас узнаем кое-что интересное! Вы готовы?

– Читай уже, умник! – улыбнулась Ракетка.

И шоккер начал читать.

Эпилог

«Всем привет! – писал неизвестный автор. – Надеюсь, что это хоть кто-нибудь когда-нибудь прочитает и одновременно с этим надеюсь, что он поступит подобающим образом, позаботившись о том, что от меня в скором времени останется!

Знайте же, что меня зовут Люк Взрывашкин

(да-да, тот самый Взрывашкин! Это я!)

и я – заявлю вам без ненужной скромности – один из наиболее выдающихся исследователей этих земель! Возможно даже, что всех земель, какие они есть, без исключения, потому что я велик и мои бесчисленные находки тому свидетельством!

Однако.

Мне удалось отыскать Храм Древних! Мне удалось отыскать лазейку этого бородатого зазнайки Хонбира (который отчего-то взял на себя наглость полагать, будто он хитрее, чем я!) и повторить его путь, найдя проход в ту самую Крипту!

(ну – ту, которая из Пророчества. И даже не заикайтесь о том, что вы его не читали!!)

Я даже нашёл Место Силы и своими глазами увидел хранящуюся в нём Реликвию – Меч! К моему великому сожалению, я так долго не решался взять его в свои лапы, что дождался появления адептов Древних. И теперь мне отсюда уже не выбраться – иллюзий по этому поводу у меня нет. У меня получилось запереть двери, но они колотят по ним с другой стороны с такой силой, что их проникновение сюда, очевидно, вопрос времени.

Поэтому:

Кто бы не нашёл то, что они от меня оставят, и кто бы ни читал сейчас эти строки – заклинаю вас, погребите меня так, как полагается исследователю моего уровня!

(со всеми почестями, понимаете, да? Цветов только не надо, я их не люблю, а вот скорбно склонённая голова обязательна!)

Я ведь велик! (по крайней мере, был, пока меня не поймали проклятые Древние)

И ещё прекрасен! (а вот это даже не обсуждается!)

Вот.»

Ниже основного текста следовала приписка, выведенная довольно коряво, и была подробно нарисована какая-то карта.

«Ах, да! Едва не забыл про самое главное! Священный Меч эти ослоглазые проходимцы наверняка утащили к себе в берлогу! Я в этом уверен. Так что если у того, кто это читает, появится желание прославиться и заполучить в свои руки одну из наиболее ценных реликвий нашего мира – дерзайте! Карту я вам нарисовал.

(только не спрашивайте, где я её подсмотрел, ладно?)

Единственная просьба – расскажите на поверхности о том, что я для вас сделал. Хорошо?

(а не расскажете – вернусь с того света и буду являться, пока не расскажете!)

Вот теперь всё.»

Подпись: Люк Взрывашкин.

Дочитав приписку до конца, Орф прищурился, рассматривая выполненный рядом с ней рисунок, а затем визуализировал игровую Карту и принялся переводить взгляд с неё на листок и потом обратно. Друзья заинтересованно наблюдали за этим процессом и ждали.

– Ничего не понимаю! – разочарованно выдохнул через несколько минут Орф. – А место под названием Остров Бесов – это вообще где?!

Владислав Зарукин Эволюция

Пролог

* В угрюмом и погруженном в полумрак каменном зале…

– И вы клянётесь выполнять любые возложенные на вас задания?

– Да! Клянёмся!

– Клянётесь неукоснительно следовать полученным приказам?

– Да! Клянёмся!

– Можете встать.

Коленопреклонённые игроки поднялись на ноги.

– Ваши старые имена меня не интересуют. – глухо проговорил тот, кто принимал клятвы. – Можете считать, что их у вас больше нет. Я буду называть вас Шестнадцатый и Второй.

– Мы – первые из многих, господин. – сказал тот, которого поименовали Шестнадцатым. – За нами придут ещё…

– Я САМ ЗА ТОБОЙ ПРИДУ! – заорал «господин» и его новоиспечённые подчинённые вздрогнули. – Особенно если ты ещё хоть раз меня перебьёшь!!

Сделалось тихо.

– Так как, вы говорите, имена этих недостойных?

– Их много, мой господин. – ответил Шестнадцатый. – Но основных всего семеро. Их называют Рок, Холод, Крохобор…

– НЕ ПЕРЕЧИСЛЯЙ их мне, недостойный! А просто найди и уничтожь!

Шестнадцатый замялся.

– Их… их нельзя убить окончательно, мой господин. Они ведь герои и…

– В таком случае – помешай им! Запри! Свяжи и заставь слушать звуки своего голоса! Делай всё, что хочешь, но они не должны добраться до нашего острова!

– Острова, господин?

– ТЫ ЧТО-ТО СКАЗАЛ?!

Игрок всеми силами изобразил, что он глухонемой от рождения.

– И ещё… – добавил командир Шестнадцатого и Второго. – Кроме героев вы должны немедленно разыскать и убить искателя по имени Люк Взрывашкин.

Один из игроков внезапно поперхнулся, а второй подпрыгнул и захрюкал от смеха.

– Я ЧТО – СКАЗАЛ КАКУЮ-ТО ШУТКУ?

Шестнадцатый взял себя в руки и согнулся в низком поклоне, а Второй захохотал, совершенно не сдерживаясь.

– Ах-ха-ха-ха-ха, не могу! Не, ну ты его слышал?! Взрывашкин, ах-ха-ха-ха, да ещё и Люк! Люк Взрывашкин, ах-ха-ха-ха! Я щас помру от…

Сверкнуло. По ушам ударил оглушительный треск, а на том месте, где только что стоял Второй, появилось большое и уродливое пятно закопчённого камня. В воздухе закрутились пряди вонючего дыма.

– Ты. – с тихой яростью процедил голос. – Предатель своего народа! Пусть это будет первым твоим заданием. Люк Взрывашкин. Найди его. И убей!

Глава 1. В поисках Люка

– Остров Бесов?

– Ага! – подтвердил Орф и поднял лапу с зажатой в ней запиской над головой. – Тут нарисован какой-то остров и подписано: «остров Бесов»! А его местонахождение не указано! Я весь Невериум уже осмотрел, но острова с таким названием на игровой Карте нет! Точно нет! Он большой, я бы его заметил!

– Тут нет ничего необычного. – покачал головой Крохобор. – Если эта локация особенная, то на стандартной карте её и не будет. Забыл уже, как мы карты в Дорнбурге и Роттрафте покупали?

– Но остров же должен отображаться! – возразил Орф. – Не подробности местности, а сам остров!

– Думаешь, должен? – усмехнулся гном. – А я вот скажу, что нет. Если здешняя реликвия и остров и правда как-то связаны с Основным Заданием, то к нему ведёт особая отсылка, которая может быть запрятана как угодно. К заданию какому-нибудь привязана, или вроде того. Вспомните, для примера, как мы…

– Бор!

Гном замолчал.

– Что? Я не прав?

– Прав, конечно. – согласился Холод. – Вот только ты не с того начинаешь. Главное сейчас не то, как нам отыскать этот несуществующий остров, а то, что исследователю по имени Люк известно местонахождение Крипты!

– И какой нам от этого прок, если его давно прикончили? – удивился Ланс и, улыбнувшись, кивнул в сторону Мора. – Разве только Мор вспомнит свою прошлую жизнь и вызовет его призрак…

– А кто тебе сказал, что он мёртв? – спросил Холод. – Давай не будем забывать о том, что Люк – местный, а они в большинстве своём бессмертны. Помнишь, мы видели таймер над телом одного из жителей в Асстилоне?

– Люк был сюжетным местным. – заметил Мор. – Такой может и не восстать.

– Нет, погодите. – сказал Рок. – Холод прав! Давайте рассуждать последовательно. Если Люк мёртв – то где тогда его тело? О котором он, кстати, просил позаботиться!

Игроки принялись озираться.

– Нет тут никакого тела! – заявил Орф. – Если бы было, то мы бы его уже нашли!

– Тогда, может, ему удалось спастись?

– Не факт! Возможно, его кто-нибудь утащил!

– Или сожрал!

– Или оно вообще испарилось! Откуда нам знать, как конкретно это работает!

– Допустим, испарилось. – вздохнул Холод. – Но как же тогда Хонбир? Он тоже имел отношение к сюжету и его костяк сохранился отлично! Скажете, нет?

– Ну… Гм. – Крохобор сделал неопределённый жест и крепко задумался. – Сохранился, да. С этим не спорю… Но если этот Люк ушёл, то почему оставил свою записку?

– Может, он про неё забыл или потерял?

– Я предлагаю считать, что он выжил. – перебил товарищей Рок. – Придумывать можно что угодно, но давайте лучше вернёмся в Роттрафт. Узнаем, где прячется исследователь по имени Люк – и уже у него выясним всё остальное. А если окажется, что он погиб – начнём расспросы про остров.

– Согласен. – сказал Орф. – Надо искать…

– Не понимаю! – воскликнула Ракетка и поправила сбившиеся волосы. – Стойте! Каким образом этот Люк и его реликвия связаны с Основным заданием? Только тем, что ему известно, где находится Крипта?

– Возможно, этим. – кивнул Рок. – А возможно, это всё вспомогательное задание для выполнения Основного.

– То есть?

– То есть это задание для получения важной информации или усилений. – Рок потёр лоб и принялся объяснять: – Поправьте меня, если я ошибаюсь, но наш Ключ и пропавший Меч нужны для того, чтобы пройти через портал в Чистилище. Верно?

– Да.

– И мы только что узнали, что Меч украден адептами Древних? Да? Теми самыми, которые хотят помешать нам проникнуть в Обитель?

Холод прищурился.

– Я, кажется, понял. Ты думаешь, что портал в Чистилище приведёт нас куда-то к Обители! Так?

Рок кивнул.

– Как вариант – да, так. Согласись, это было бы логично! Впрочем, нас может выбросить и не к Обители, а просто куда-то, где мы получим очередное направляющее задание. Возможно всё! И уведомление системы о том, что мы получим подсказку, не могло появиться просто так. А значит – здешний Меч и линейка заданий с Криптой взаимосвязаны!

Повисло молчание.

– Согласимся – это звучит логично. – резюмировал Мор. – Но что конкретно ты предлагаешь?

– Да, в принципе, ничего нового. – пожал плечами Рок. – Осмотреться. Обшарить это Место Силы ещё раз, а потом перенестись в Дорнбург. Оттуда можно будет прыгнуть в Роттрафт и отыскать Люка. Ну а потом свяжемся с остальными и расскажем им про эту записку. Как-то так.

– Давайте так и поступим. – кивнул Ланс. – Только чур в Дорнбурге первым делом или домой заглянем, или в какой-нибудь из трактиров – отдохнуть. А то мне вся эта беготня по рынкам и подземельям уже вот тут вот сидит!

Холод рассмеялся.

– Я – за!

– Вы знаете, у меня какое-то очень странное ощущение. – сказала Ракетка. – Такое, ну… Как будто что-то изменилось, но я пока не понимаю, что именно… У вас такого нет?

Друзья переглянулись.

– Нет. – ответил за всех остальных Мор. – Но если моя память не врёт, то слова про "что-то изменилось" я уже от кого-то слышал… – и Жрец посмотрел в сторону Рока.

– Что? – перехватил его взгляд Рок. – В смысле? У меня никаких ощущений нет!!

Орф подошёл сбоку и требовательно заглянул в глаза другу.

– А субъективных и грозящих немедленной гибелью всему живому предчувствий?

Хохот игроков был слышен далеко за пределами Места Силы.

* * *

Дорнбург встретил друзей моросящим дождём.

– Дождь? – спросил Мор и с некоторым удивлением посмотрел на затянутое облаками небо. – Вот же! Не ожидал… Первый дождь в этой игре, под который я попадаю!

– Да и мы тоже. – согласился Рок. – Наверное, очередное Обновление установили, пока нас не было – и погоду подправили, и ещё что-нибудь. Интересно только, что именно…

Иконка игрового чата ожила и замигала оповещением о важных сообщениях. Отойдя от портала, вокруг которого стояло много других игроков, друзья принялись просматривать то, что они пропустили.

– Телепорты найдены, – принялся перечислять Холод, бегая взглядом от сообщения к сообщению. – Пирамиды пройдены, несколько захоронений обчищено. Скрытые задания, пара квестов в лабиринтах… ну, что ж… пока что всё ожидаемо. О! Смотрите-ка – кто-то тоже умудрился попасть в Архив!

– Эй, народ, а вы где так прокачаться успели? – спросил кто-то сбоку и Холод отвлёкся от истории переписки, только сейчас заметив, что взгляды многих окружающих прикованы к ним.

– Слышите, Стражи! – прозвучал новый голос. – А у вас никакого донабора людей не планируется, а? Я уже сорок пятого уровня! Маг!

– В подземелье пойдёте?

– Эй, купите карту, а? Настоящие ничейные территории, ещё никому неизвестны! Честное слово! Для вас, как топов, за полцены!

– Возьмите меня в группу, я вам помогать буду! Вы сейчас куда собираетесь?

– Оружие продаёте?

– Народ, подкиньте золота, а?! У вас же наверняка много!

Орф повернулся и осмотрел толпу с брезгливой гримасой.

– Вы как хотите, – сказал он своим друзьям, – а я – домой. Не знаю, почему нас записали в один список с топами, но разговоры с попрошайками меня раздражают!

Но не успели друзья выйти с портальной площади, как им пришли сообщения от Архитектора.

– Народу привет! – писал глава «Стража». – Где вы ещё по паре уровней отхватили, я уже даже не спрашиваю – не удивлён – но куда вы так внезапно пропали, не поделитесь? В данж?

– Я отвечу. – сказал Ланс и замедлился, набирая текст короткими скупыми движениями.

За несколько минут переписки он ввёл Архитектора в курс того, что они нашли и поделился с ним планами группы на ближайшее будущее. Ответ пришёл незамедлительно.

– Ждите. – написал Архитектор.

– Во даёт! – восхитился Орф. – Шустрый, как электрический веник! Везде успевает!

– Ему по должности так положено. – сказала Ракетка. – Он же координатор объединения из четырёх Гильдий!

– Он – координатор, а мы – до сих пор не решили, куда идём! Домой или нет?

– Давайте лучше в «Пузатую мелочь». – предложил Рок. – И отдохнём, и с Архитектором пообщаемся. Как считаете?

– Можно!

И друзья повернули на улицу, ведущую в направлении памятного трактира, внутри которого оказалось на удивление малолюдно.

– Ого! А куда это все подевались? – удивился Ланс и махнул рукой нескольким сидящим за столиками игрокам. – Здорово, народ! А почему нас так мало?

– А чего ты ожидал? – фыркнул один из игроков. – Тут трактиров штук пятьдесят, в городе, не всем же зависать именно здесь! Да и задания сами себя не выполнят. Вот все и поразбежались…

– И слава Богам, что так. – тихо заметил сидящий в стороне от остальных орк, перед которым стоял прозрачный графин со светящейся жидкостью. – Достала уже эта толкучка!

Пройдя в зал, друзья заняли стоящий в тенистом уголке столик и переглянулись.

– Всё! – выдохнул Орф и откинулся на спинку стула. – В ближайшие полчаса, как говорит Ланс, считайте меня недвижимостью!

Игроки засмеялись.

– Я думаю, останемся тут часа на два. – сказал Холод. – Почитаем чат, узнаем новости, потом пообщаемся с Архом – и можно будет двигать в Роттрафт. Посмотрим, действительно ли этот Люк такой везучий, как он о себе писал.

– Интересно, а кто он такой? – спросила Ракетка. – Как думаете? Имя у него какое-то странное…

– Нормальное имя! – помотал головой Орф. – Он же шоккер!

– Шоккер? С чего ты взял?

– А какие у тебя ещё варианты? Посмотри на мое имя и вспомни, как зовут остальных шоккеров, которых мы уже видели. Даже игроков!

– А Орф прав! – заметил Ланс. – Имена у них у всех и правда нестандартные. Всякие Духи Леталкины и Руды Подземники... это да. Помню, видел игрока с именем Пак Дровишкин! Представляете?

– Пак Дровишкин? – повторил Крохобор и захохотал. – Силён!

– Именно! Так что наш хвостатый прав – Люк Взрывашкин определенно один из шоккеров.

– Что же... – протянул Холод. – Определенность, конечно, радует – шоккеров в Роттрафте не так уж много. Но, раз такое дело, не пришлось бы только тащиться за ним в Шоковую пустыню!

Орф нахмурился.

– Да уж, не хотелось бы! Пустыня большая...

Тут дверь трактира распахнулась в зал вошел одетый в разукрашенную броню Архитектор. Над его левым плечом висел округлый предмет, больше всего похожий на большое глазное яблоко. По поверхности предмета металось небольшое светящееся пятно вроде зрачка, что делало сходство с чьим-то глазом почти несомненным.

Пошарив взглядом по сторонам, Архитектор улыбнулся и направился к столику семерых друзей.

– Привет еще раз.

– Привет, Архитектор. – кивнул Холод и посмотрел главе "Стража" за спину. – А почему ты один?

– А. – Архитектор издал неопределенный звук и уселся на один из стульев. – Смысла нет кого-то еще вытаскивать. Только от поисков отрывать. Вдруг им повезет?

– Ладно. А где Финс? Я думала, он почти всегда при тебе.

– Финс? – упоминание о воине вызвало у Архитектора очередную улыбку. – Финс, Ракета, в глубокой ж…

– Где?!

Глава Гильдии засмеялся.

– В яме, Орф, в яме. Финс и ещё четыре везунчика провалились во что-то вроде колодца, представьте! Как Алисы в Страну Чудес. Вот только вместо чудес там сплошные ловушки и дебаффы, а вместо кролика – некий Глубинный Погрызун пятьдесят девятого уровня и масса запутанных коридоров. До сих пор блуждают, никак не выберутся.

– Ясно. – кивнула Ракетка. – А кто такой Погрызун?

– Голова на ножках. – ответил Архитектор. – С очень большим ртом и десятком длинных ручек. Общий размер приблизительно с шоккера. Неприятная тварь, на самом деле. Обладает способностью пожирать броню. Нападает – отхватывает кусок и сразу же драпает.

– И что – они его до сих пор не убили?

Архитектор посмотрел на что-то, видимое ему одному, и пожал плечами.

– Ну, судя по всему – нет. Впрочем, предлагаю поговорить об этом потом. Сейчас, если нет возражений, вернёмся к нашим общим вопросам. Вы как?

По лицу Холода скользнула короткая улыбка и он кивнул.

– Мы все внимание, можешь начинать. Люка нашли?

Архитектор поморщился.

– Нет. Я после твоего сообщения первым делом заглянул в Роттрафт, но… исследователи просто отказываются со мной разговаривать. Упоминаю имя Люка Взрывашкина, а они такие: "Люк? Какой ещё Люк? Не знаю никакого Люка!". И на этом всё.

Друзья переглянулись.

– Странно. А что по острову Бесов?

– Пока пустота. – Архитектор вздохнул и повёл плечами. – На доступной игровой карте такого острова нет, местные в магазинах карт ничего не знают.

– И только этому Люку что-то известно…

Архитектор кивнул.

– Именно. Непонятная история, на самом деле. Очень похоже на то, что вы были правы и реликвия-меч с островом Бесов действительно важны для Основного Задания, а вся эта линейка квестов с Взрывашкиным – альтернатива. Один из неочевидных вариантов прохождения, завязанный на какие-то предметы или задания.

– Записку?

Глава «Стража» задумчиво посмотрел на Ракетку.

– Может, и на записку. В таком случае пока не попробуешь – не узнаешь.

– Эксперимент подождёт. – сказал Рок. – У нас отдых. У тебя, кстати, тоже! Отвлекись на пару часов от своих обязанностей, Кельт с Пеленгом справятся и без тебя!

– Уже справляются. – улыбнулся Архитектор и повернулся в сторону барной стойки. – Эй, хозяин! Тут еду какую-нибудь продают?!

* * *

– А ещё мы приняли решение, что пора начинать обучение кузнецов. – рассказывал Архитектор спустя полтора часа. – Ну и всех остальных, конечно, по специальностям. Но сперва кузнецов! У них на сороковом уровне профессии новые возможности открываются и там такие перспективы, что только держись!

– Например? – спросил заинтересованным тоном Крохобор. Сидящая рядом с ним лучница бросила на товарища ироничный взгляд, но ничего не сказала.

– Например, интеграция в любое оружие зачарованных самоцветов и Рун! Там усиления до семидесяти процентов! Согласно расчётам, включение в оружие и броню комплекта Рун тринадцатого уровня…

– А почему именно тринадцатого?

Архитектор запнулся.

– Ну… Четырнадцатого уровня Руну не сделаешь. У них и на тринадцатом-то стоимость почти космическая, так что выше лезть никто не решится. Но я говорил о том, что…

– А почему этим занимаются кузнецы? – спросил молчаливый Мор, и Архитектор вздрогнул.

– А, дьявол! – пробормотал он. – Всё время забываю, что ты у нас невидимка! И что тебя удивляет? Оружие и латы – это вроде как к кузнецам… Всегда так было. Разве нет?

– А посохи? – уточнил Мор. – А волшебные жезлы? Луки? Одежда из ткани?

– А-а, так вот ты о чём! Ладно, можешь не продолжать, я понял. Ответ такой – с этим вопросом надо идти к разработчикам. Это они придумали так, что инкрустацией Рун и прочего в амуницию занимаются исключительно кузнецы. Ещё, конечно, некоторые местные, но у них такие цены, что…

– М-ррррр! Пык! Тык! Тык!

– Чего «тык-тык»?! Потыкай мне ещё, обормот лохматый!

Друзья обернулись и посмотрели на Орфа, который наклонился к большому белому мимику, сидящему у его стула. Мимик имел тридцать седьмой уровень и походил на необыкновенно лохматую собаку, матушка которой имела романтические связи с кем-то из аллигаторов.

– Ничего себе у него пасть. – оценил внешность питомца Архитектор. – Поднос с пирожками целиком пролезть сможет! А что он у тебя умеет, Орф?

– Жрать он у меня умеет! – проворчал, не оборачиваясь, шоккер. – Причём раньше ему хватало брони из числа трофеев, а сейчас уже и мясо, и даже оружие… Две свиные ножки вот только сегодня слопал – и опять попрошайничает!

– Арф! – подтвердил слова хозяина мимик.

– Через три уровня получит способность к превращениям. – добавил, поворачиваясь к товарищам, Орф. – Летать сможет, а также перевозить. Пока что только кусает. И ещё жрёт!!

Глава «Стража» прищурился.

– Летать? Так это же здорово!

– Здорово. – спокойно согласился Орф. – Вот только я летать не люблю! А для перемещения у меня имеется Пончик.

– Пончик?

– Оттоколобус. – пояснил вместо шоккера Ланс. – Маунт из подарка. Орф назвал своего манула Пончиком.

– Ясно. – сказал Архитектор. – А у меня из питомцев только вот этот «глаз»! – с этими словами он небрежно указал себе за плечо, где бесшумно левитировал небольшой шар.

Друзья посмотрели на странного питомца и Рок спросил:

– А что он умеет?

– Видит невидимых врагов и ловушки. – ответил Архитектор. – Замечает скрытые проходы и тайники, а ещё собирает информацию обо всём, что видит и после обработки проецирует её в виде подсказок на указанные объекты. Удобно!

– Хочу такого же! – тут же решил Орф.

– И, кстати, Ракета! – сказал Архитектор. – У тебя же вроде целый Королевский Грифон был? Он как – уже летает или ещё нет?

– Один уровень остался. – ответила лучница. – Потом полетит. Он сейчас двадцать девятый. Такой большой стал! Могла бы призвать сюда и продемонстрировать, но грифон – не мимик, между столами не поместится…

Архитектор улыбнулся.

– Значит, скоро будешь взмывать ввысь и осуществлять прикрытие с воздуха. Ха! Ждёшь?

– Ещё как! – воскликнула девушка. – Я, если честно, раньше об этом не задумывалась, а теперь жалею, что не начала прокачивать его сразу. Посмотрела, как Орф на той виверне лавировал – и так завидно стало, не поверишь!

Орф хрюкнул и что-то пробормотал, а Холод спросил:

– Арх, а ты про игрока с именем Джениус что-нибудь знаешь?

Ракетка тут же притихла, а Крохобор нахмурился и стал более серьёзным.

– Джениус, Джениус… – задумчиво пробормотал Архитектор, а затем отрицательно покачал головой. – Прости, Холод, но нет – не припоминаю. А что? Это кто-то полезный?

– Да как тебе сказать… – Маг усмехнулся. – Это такой игрок, который с необъяснимым упорством таскается за Ракеткой. При этом Орф опытным путём узнал, что его социальная репутация «временно восстановленная» – то есть он вполне может быть мародёром. Да и лексикон у него весьма своеобразный.

– Понял. – кивнул Арх. – И что в этом интересного?

– Интересно то, что Ракета до сих пор получает от него сообщения, в которых он настойчиво интересуется её – а, следовательно, и нашим – местонахождением. Понимаешь? Меня категорически не устраивает интерес мародёров к нашей группе. Учитывая все обстоятельства – это чревато…

– Ну… – Архитектор хмыкнул. – А он точно мародёр? Ошибки нет? И почему ты не рассматриваешь вариант, что ему интересна сама Ракетка? – глава «Стража» усмехнулся и покосился в сторону девушки. – Она у вас девочка симпатичная, вот он и заинтересовался. Почему нет?

Холод скептично поморщился.

– Заинтересовался кем? Искусственным персонажем?

– Повторюсь – а почему нет? Ты посмотри вокруг! Да эта игра местами ощущается не менее реально, чем настоящая жизнь! О которой мы тут, к слову, по большей части ничего не помним. Так что приязнь со стороны этого парня может быть вполне объяснима.

Ракетка смущённо покраснела, а Холод недоверчиво покачал головой.

– Я бы всё-таки его проверил…

Архитектор кивнул.

– Хорошо, проверим, это не проблема. Напишу сегодня парочке игроков, они…

Пет, висящий у плеча главы игрового союза, внезапно мигнул оранжевым светом и запищал, а его хозяин прервался на полуслове и сделал несколько коротких жестов.

– Извините, важное сообщение… Так, что тут у нас… Ого!

– Что там?

– Светлозара помните? Его группа вошла в число тех, кому повезло забраться в Архив и пять минут назад их друг по имени Пинкертон ухитрился найти какую-то книжку про остров Бесов.

Сидящие вокруг Архитектора друзья оживились.

– То есть он узнал, где он?

– Нет, пока не узнал. Текст написан на неизвестном языке, а для перевода требуются другие книги… М-мм, плюс ещё есть требования по характеристикам, вроде Образованности.

– Давайте в Роттрафт. – сказал Мор и, залпом допив горячий мёд из кружки, со стуком поставил её на стол. – Пора! А то пропустим всё самое интересное.

Орф вскочил со стула и потряс в воздухе маленьким кулаком.

– Вперёд! – завопил он, привлекая внимание немногочисленных посетителей. – На поиски Люка!

Глава 2. Искатели-невидимки

* Холод. Где-то на улицах города Роттрафта…

– Неа. – лениво покачал головой торговец-шоккер. – Никогда про такого не слышал.

Холод недоверчиво прищурился.

– Уверен?

– Неа.

– Не уверен?!

– Не слышал.

Медленно выдохнув, игрок выпрямился и с нескрываемым раздражением посмотрел на шоккера, занимавшегося починкой рыболовных сетей.

«И на кой чёрт ему такие сети в пустыне? – подумал он, и, стараясь успокоиться, посмотрел в другой конец улицы, где виднелась фигурка размахивающего руками Орфа. – Семерых местных шоккеров уже опросил – и каждый раз одно и то же! Может быть, мы просто не с того начали?»

– Покупать что-нибудь будете?

Отвлёкшись от нерадостных мыслей, Холод перевёл взгляд на торговца.

– А что ты продаёшь? Рыболовные сети?

– Ага.

– В пустыне?

– Ну.

«Всё-таки эти котобусы ненормальные. – решил Маг, глядя на то, как торговец орудует крючком и вытянутой дощечкой. – Кого тут этими сетями ловить? Пауков и песчаных ящериц?»

– А кого мне ими ловить, не подскажете? Здесь во всей округе ни одного озера!

– Не хотите – не покупайте!

– Да я у тебя что угодно куплю, если ты хоть немного расскажешь про Люка Взрывашкина!

Торгующий рыболовными снастями шоккер заинтересованно посмотрел на Мага.

– Врёшь!

«Он что – клюнул на деньги?!» – удивился Холод и вытащил из инвентаря набитый золотыми монетами кошелёк.

– Нет, не вру! Смотри! Тут несколько сотен доказательств моей искренности! Видишь?

Взгляд торговца намертво прилип к увесистому кошельку.

– Вижу. Но про Люка ничего не знаю.

– А, что б тебя!

– Зато знаю про того, кто однажды был знаком с тем, кто когда-то прочитал целую книгу о том, кто видел того, у кого был друг с похожим именем!

Холод непонимающе уставился на собеседника.

– Чего?

– Деньги, говорю, вперёд! – сказал шоккер, всё так же не отрывая взгляда от кошелька. – Чего же тут непонятного? Дашь?

«А-а, чёрт с тобой!» – подумал Маг и протянул подпрыгивающему от жадности торговцу кошелёк.

– Держи!

– Спасибо. – шоккер схватил мешочек с монетами и тут же спрятал его в карманах своего забавного комбинезона. – Кхм… Я уже говорил, что с вами приятно иметь дело?

Мысленно сосчитав до пяти, Холод успокоился и спросил:

– Так что ты можешь рассказать про Взрывашкина?

Шоккер широко улыбнулся и, наклонившись вперёд, доверительно сообщил:

– Тебе точно нужно отыскать Лома Поджаркина.

Руки игрока потянулись к оружию и лишь невероятное усилие его воли спасло пушистого пройдоху от неминуемой гибели.

– Зачем мне Лом?! Меня интересует Люк Взрывашкин, исследователь!

– Многих интересует. – согласился шоккер. – Но любой исследователь рано или поздно становится искателем, а Лом – это как раз тот самый искатель. Улавливаешь? – с этими словами котобус подмигнул и, оставив сети, неторопливой походкой направился куда-то по своим делам.

– Все эти сети теперь твои. Удачи в поисках!

«Вот же вредитель хитрозадый! – подумал Холод, провожая взглядом удаляющегося торговца. – Не дай Бог окажется, что этот Лом такой же невидимка, как и Взрывашкин!»

* Орф. Где-то неподалёку от Холода…

– Да что-то не припоминаю… – протянул остановленный Орфом исследователь и, смешно наморщившись, почесал свой покрытый короткой густой шерстью лоб. – М-ммм, нет. Не знаю такого.

– А если подумать?

– Если подумать? – удивился шоккер и тут же изобразил глубокую задумчивость. – Ну-у, если подумать, то… О! Скоро обед!

– Что?! Обед? А ну-ка послушай, ты! – завопил Орф и принялся размахивать лапами перед самым носом у оторопевшего собеседника. – Я тебе не бюро по поиску пропавших котов, понял?! И даже не фея!!

– Какая ещё ф… фея? – пробормотал удивлённый исследователь.

– Добрая! – рявкнул Орф. – Что, не знаешь, какие феи бывают?

Тут исследователь пришёл в себя и взгляд его сделался более осмысленным:

– Да что ты ко мне пристал? Я же уже сказал, что я занят и не…

– Мне! Нужно! Его! Тело! – громко и чётко произнёс Орф, после чего извлёк из сумки записку Взрывашкина и поднёс её к самым глазам исследователя. – Видишь, что тут написано, вот в этой строчке? Или тебе прочитать?

– Погребите меня так, как полагается исследователю моего уровня… – невнятно прочитал шоккер. – Но… как же так? Он же не…

– Он же не что?! – сразу же подхватил Орф. – Ну? Что?! Где он? Где его тело, я тебя спрашиваю! Сознавайся! Отвечай, засранец, а то я сейчас тебя вместо него погребу, со всеми подобающими! Куда ты его тело запрятал, ну?!

– Да не прятал я ничего! – замахал лапами шоккер. – Он жив и укрывается у…

– У кого??

Однако исследователь, внезапно осознавший, что сболтнул лишнее, замолчал.

– Послушай, – сказал ему Орф и успокаивающе похлопал игрового сородича по плечу, – я тебя понимаю – дружеская солидарность и все такое... Ты за него переживаешь и будешь молчать. Но ведь я не ради себя стараюсь! Пойми! А ради него!

– Нет! Нет… Я не могу решать такие вопросы. – выдавил из себя терзающийся противоречивыми чувствами собеседник. – Я простой исследователь! У меня в Шоковом Совете друзей нет!

Орф, услышавший про Совет с подобным названием, сразу насторожился.

– У меня тоже нет. А у кого есть?

– У хозяина трактира под названием "Караван". – ответил исследователь. – Так что иди к нему и с ним разговаривай! Если он тебя, конечно, не выгонит.

– С чего бы это ему меня выгонять?

Шоккер-исследователь немного смутился.

– Ну,ты же ведь этот... как его… Герой? Да?

– Ага. – с охотой подтвердил Орф. – И что? Хозяин трактира ненавидит героев?

– Нет, не в этом дело. Он просто не любит тех, кто над ним смеется!

– А с чего ты взял, что я буду над ним смеяться?

– Ну, я просто…

– Привет, Орф. Что-нибудь выяснил?

Орф повернулся и махнул рукой приближающемуся Холоду.

– Привет. Кое-что узнал, да, но вот этот вредный шо... э... Эй, ты куда?! – повернувшись к исследователю, Орф увидел, что тот удаляется со всей возможной поспешностью. – Стоять!

– Оставь его в покое, Орф. – посоветовал Холод. – Мне уже удалось выяснить имя того, кто, возможно, знает про нашего Взрывашкина.

– Хозяин некоего "Каравана"?

Брови Холода удивлённо приподнялись.

– Ещё не знаю. А почему ты думаешь, что…

Чат группы мигнул новыми сообщениями.

– Бесполезно! – писал своим товарищам Рок. – Они молчат! Поодиночке мы с ними разговариваем или все вместе – значения не имеет! Кого ни спроси – все отвечают одно и то же!

– Сейчас. – сказал Холод и напечатал:

– Рок, спокойно, у нас есть прогресс. Мы с хвостатым услышали пару наводок... Сейчас пойдём проверять.

– Ну, хоть какие-то хорошие новости! А что за наводки?

– Узнали, где находится Люк?

– Где?!

– Подробности только при личной встрече. – написал Орф. – Идите к трактиру с названием "Караван"!

Через пятнадцать минут семеро друзей стояли перед четырехэтажным зданием вытянутой формы, над широким входом которого висела большая пестрая вывеска – "Караван".

– Так я правильно понимаю, что этот Взрывашкин где-то внутри? – поинтересовалась Ракетка. – Или нет?

Холод усмехнулся.

– Нет. Говорю же – мне назвали имя некоего Лома Поджаркина, с намёком на то, что он знает нашего невидимку, а Орфу аналогичным образом указали на владельца вот этого заведения. Возможно, что это одно и то же лицо, но выяснить это можно только одним способом. В связи с этим вопрос такой – кто пойдёт первым?

– Первым? – переспросил Мор. – А почему не все сразу?

– Потому что там внутри один из тех, кто связан с неким Шоковым Советом. – ответил Орф. – И я по одному названию понимаю, что это какой-то руководящий орган в Шоковой Пустыне.

Рок нахмурился.

– А какое отношение это имеет к нам?

– К вам – не имеет. – вздохнул Орф. – А вот ко мне – да!

– Орф! – засмеялась Ракетка. – Мы что – чего-то о тебе не знаем?

– Так! – громко сказал Холод и щёлкнул пальцами. – Объясняю для всех. Орф считает, что хозяин этого балагана имеет контакты с Шоковой Пустыней, у представителей которой он когда-то увёл тот самый фургон, на котором вы добирались до Леннебена. Помните такую крепость?

– Ах вот оно что! – усмехнулся Рок и кивнул. – Я понял. Орф не хочет, чтобы нас видели в одной компании с ним, потому что у него может быть отрицательная репутация! Ясно. Но почему бы тогда не сделать наоборот? Давайте зайдём первыми, а Орф подождёт нас снаружи и…

– Наводку на хозяина трактира получил именно Орф. – возразил Холод. – Это может иметь значение.

– Да? Гм… Ну, что же – звучит логично. Орф?

Шоккер вздохнул.

– Уже иду. И, если что, запомните –внутри трактира нельзя смеяться или над кем-то шутить. Особенно над хозяином! Запомнили?

Крохобор кивнул.

– Запомнили. Давай уже, иди! Ждём твоего триумфального возвращения!

Поправив одежду, Орф подошёл к дверям трактира и, вздохнув, толкнул одну из широких створок.

– Зашёл. – констатировал наблюдавший за передвижениями шоккера Рок. – Как думаете, сколько времени ему потребуется на…

– Тихо! – воскликнул Холод. – Вы слышите?

Из-за дверей трактира доносились необычные звуки – громкое сипение, хрипы и длинные приступы надсадного кашля.

– Это Орф! – воскликнула Ракетка. – Но почему он так сипит? Его там что – убивают?

– За ним!!

Ворвавшись в двери трактира, друзья увидели Орфа, который стоял посреди помещения и старательно изображал кашель. По сторонам от него теснились пустые квадратные столики, а за стойкой бара стоял усатый шарообразный шоккер, имя которого выглядело несколько эксцентрично.

Нюх Собачкин.

Хозяин трактира.

Уровень 50.

Пару секунд игроки рассматривали хозяина трактира, а затем принялись сипеть и кашлять не хуже, чем их хвостатый товарищ.

– Знаешь, Крот. – протянул Нюх, скептически изучая сражённых внезапным недугом посетителей. – А подмети-ка ты полы ещё раз. Предыдущие уборки, судя по всему, не подействовали!

Сидящий на крохотном стульчике лохматый шоккер по имени Крот Подземник поднялся со своего места и возмутился:

– Опять?! Да какого форфеля, Нюх?! Четырнадцатый раз уже, за полтора дня!

– Подмети! – более строгим голосом приказал Нюх и кивнул в сторону постепенно успокаивающихся друзей. – Не видишь, что ли, какая напасть приключилась?! Наверняка из-за избыточной пыли!

– Да откуда бы ей тут взяться, пыли-то… – пробормотал Крот, выходя из-за стойки и подхватывая стоящую в углу большую метёлку. – И кто их вообще знает, этих приезжих? Может быть, у них эпидемия?

Игроки тем временем пришли в себя и начали успокаиваться.

«Не смеяться! – повторял про себя всё ещё имитирующий покашливание Рок. – Только не смеяться!»

– Ну и имя у этого шоккера! – мигнуло в чате сообщение от Ракетки. – Собачкин Нюх! Я, как увидела, подумала, что лопну от смеха!

– Спокойно. – написал Холод. – Имя у него и правда забавное, но не настолько, чтобы веселиться до самого вечера.Впрочем, причину того, почему игроки над ним смеялись, мы выяснили.

– Здравствуйте!

Хозяин внимательно посмотрел на прекратившего кашлять Орфа и степенно кивнул.

– Да здравствую, да. Вы здоровы?

– Полностью. – кивнул Орф. – Вы нас извините. Воздух тут у вас такой… необычный. Но я уже притерпелся! Скажите, а вы здесь давно?

Хозяин трактира удивлённо хмыкнул и переглянулся со своим помощником Кротом.

– Да, пожалуй, давно. С самого рождения, можно сказать… А почему вы спрашиваете?

– О-ооо… – многозначительно протянул Орф и, приблизившись к барной стойке, загадочно подмигнул. – Тут такая история! Вы понимаете, какое дело… М-мм… Всё началось с того, что я стал исследователем…

Слушая нелепое повествование шоккера, Рок, Холод и остальные игроки не сговариваясь уселись за один из столов.

– Давайте позволим ему закончить. – написал сообщение в групповой чат Холод. – Посмотрим, какой будет эффект у этого представления.

Ракетка улыбнулась и посмотрела на гримасничающего шоккера.

– Давай, Орф, мы в тебя верим!

Но шоккер был так сильно занят собственным повествованием, что общения друзей не заметил.

– Представляете, какая мне угрожала опасность? – восклицал он. – А ведь у меня с собой даже фонарика не было! Я уже подумал, что заблужусь… Но, в общем, итогом моих поисков стал Архив и ещё забытое Место Силы, а потом я наткнулся на документ, в котором он попросил меня позаботиться о его теле! Вы понимаете?

Хозяин трактира дёрнул себя за ус и неторопливо кивнул, а затем поманил коготком своего помощника.

– Беги к нашему здоровяку, – тихо, но явственно приказал он, – и ещё приведи кого-нибудь, кто разбирается в сумасшедших. Эти герои какие-то ненормальные.

– Эй, я вообще-то всё слышу! – с укоризной произнёс Орф. – И хочу добавить, что ищу достойного шоккера по имени Лом Поджаркин.

– Следопыта? – удивился Крот и тут же получил подзатыльник от своего начальника.

– Бегом отсюда! – процедил Нюх, а затем посмотрел на Орфа и улыбнулся. – Конечно, уважаемый, я с вами совершенно согласен! Заказывать что-нибудь будете?

– Сказал бы я тебе всё, что я о тебе думаю, – вздохнул растерявший благодушное настроение Орф, – да лишние брёвна в стенах есть.

Трактирщик замер и с подозрением покосился в сторону ближайшей стены, которая, к слову, была сложена из хорошо обработанных каменных блоков.

– А пока количество пострадавших равно нулю, – продолжал Орф, вытаскивая из-за спины заряженную мортиру, – нам стоит поговорить о том, как…

– Нюх!

Друзья обернулись на новый голос и увидели, что напротив выхода застыл так и не успевший никуда уйти Крот, а в дверях стоит необыкновенно высокий и угрожающе выглядящий новый шоккер. Шерсть на плечах и локтях новоприбывшего пестрела подпалинами и обгорелыми местами.

Лом Поджаркин.

Следопыт. Искатель. Поджигатель.

Уровень 55.

Несколько долгих секунд было тихо, а после этого Лом оскалился и тихо спросил:

– Ну и у которого из вас большие проблемы?

– У Люка Взрывашкина. – бодро ответил Орф. – А ты, говорят, про него кое-что слышал?

– Смотря кто спрашивает! – буркнул Лом и упер свой взгляд в Орфа. – Я тебя что-то не... О! – тут здоровяк-шоккер внезапно прищурился и усмехнулся. – Да что б мне форфеля проглотить! Нюх, ты только посмотри, кто к нам пришёл! Это же тот самый наглец, который увел у нашей делегации транспорт!

Орф застыл, раздумывая, не сбежать ли ему через одно из широких окон, а Нюх Собачкин тем временем покрутил носом и произнёс:

– Про того парня, который угнал транспорт врут, будто бы он забирался в одно из вспомогательных эльфийских хранилищ... И я вот с той поры думаю – много ли ему удалось унести?

Уши Орфа возмущенно дернулись.

– Что значит "много"? – спросил он. – Я утащил все!

Хозяин трактира и следопыт обменялись очень странными взглядами.

* окрестности трактира "Упитанный летописец"...

– Опрошены все местные исследователи и торговцы в северной оконечности города. – докладывал Кельт. – Выполнено несколько десятков заданий, среди которых около десятка скрытых и одно уникальное. Иссле...

– А Люк?

Кельт посмотрел в глаза Архитектору и покачал головой.

– Люка пока нет, Арх. Все такой же никому неизвестный невидимка, как раньше.

Глава Гильдии закусил губу и кивнул.

– Понятно. Что ж.. этого следовало ожидать. Но, черт подери, я все-таки надеялся на то, что нам повезет.

– Тут не в везении дело. – покачал головой Кельт. – Для успешных поисков явно необходимо выполнение какого-то требования, а мы до сих пор понятия не имеем, какого.

Архитектор поморщился.

– Да я понимаю...

– Странно, что это не та записка. – заметил погруженный в размышления Финс. Воин сидел на большой бочке и занимался изучением игровых Заметок. – Я был уверен, что её будет вполне достаточно!

Кельт кивнул.

– Да-да. Я тоже так думал.

– Холод писал, что у них получилось кое-что выяснить. – сказал Архитектор. – Чем чёрт не шутит, может быть это и будет то самое? Сообщение пришло около получаса назад – он сказал, что они проверят информацию и выйдут на связь.

– А где они, кстати? Может быть, им чем-то помочь?

Архитектор кивнул и открыл чат.

– Сейчас спрошу... заодно и местоположением поинтересуюсь. Если они в черте города, то… Гм… Ничего себе! Да они на заднем дворе трактира "Караван"!

– И что?

– А то, что эта локация помечена как закрытая!

Кельт с Финсом переглянулись.

– Как же они туда забрались?

– И зачем?

– Минуту…

Архитектор быстро напечатал несколько фраз и пробежал взглядом ответное сообщение.

– Парни, представьте – кто-то из местных только что вызвал Орфа на дуэль! – скептически усмехнувшись, он недоверчиво покачал головой и пробормотал:

– Поверить не могу… С каких это пор они такое умеют?!

Глава 3. Эволюция

* задний двор трактира "Караван"...

– Можешь начинать. – благосклонно кивнул Орф и сцепил лапы у себя за спиной. Выглядел он при этом необыкновенно расслабленно. – Силы у нас не равны, поэтому я дам тебе небольшую фору.

Лом Поджаркин, значительно превосходящий Орфа в размерах, потоптался на месте и неуверенно хрустнул костяшками пальцев. Он явно не понимал, отчего этот маленький шоккер ведёт себя настолько беззаботно и вызывающе.

– Ну, смотри, герой. – пробормотал он. – Я тебя предупреждал!

С этими словами он бросился вперёд и, оказавшись перед Орфом, нанёс тому несколько размашистых ударов когтями.

Холод, наблюдавший за ритуальным поединком вместе со всеми остальными, наклонился к Року и прошептал:

– Как тебе этот комедиант?

Воин улыбнулся.

– Который из них?

– Да оба!

– Тогда на троечку. – тихо рассмеялся Рок. – Особенно если в сумме!

Лом Поджаркин тем временем почувствовал себя не вполне уверенно. Обычно лёгкое, при его габаритах, состязание неожиданно оказалось невероятно сложным. Его удары достигали цели, но урона не наносили, а противник усмехался настолько самоуверенно, что это наводило на определённые подозрения.

– Не смей жульничать! – зарычал Лом, в очередной раз пытаясь поцарапать самодовольно скалящегося Орфа. – Использование оружия и магических усилителей в таких дуэлях запрещено!

– А он и не использует! – закричала Ракетка. – Сам знаешь! Лучше сразу признай, что он достоин и прими его в ваш Союз!

– Какого-то выскочку – просто так?! Ни за что!!

Лом и Ракетка продолжали выкрикивать что-то ещё, но Рок развернулся к ним спиной и осмотрел двор.

"Что за чертовщина?" – обеспокоенно подумал он. Примерно минуту назад у него появилось очень странное ощущение, что с ними со всеми вот-вот что-то произойдёт и к текущему моменту это непонятное чувство только усилилось.

– Рок! – окликнул товарища Ланс. – Ты чего? Из-за Орфа дёргаешься? Так он же неуязвим! У него Особенность есть – помнишь, за убийство Сереброликого?

– Нет. – коротко ответил Рок и тон у него был такой, что все игроки кроме Орфа уставились на него. – Сейчас что-то произойдёт!

– В каком смысле? – спросил Холод и резко взмахнул рукой. – Рок, давай обойдёмся без таких вот шуточек, хорошо?

– Да как же ты это делаешь?! – завопил в это время Лом Поджаркин, всё так же безуспешно пытаясь поцарапать Орфа хотя бы одним-единственным коготком. – Кто ты вообще такой? Кто?!

– Я – Герой! – радостно сообщил шоккер и ткнул лапой в сторону своих друзей. – А это – мои друзья! Понял?

И тут Ракетка, стоящая рядом с Крохобором и наблюдающая за поединком, бесследно исчезла. Мгновение назад она ещё стояла на своём месте, улыбаясь и опираясь руками на деревянное ограждение – и вот её уже нет.

Крохобор дёрнулся.

– Это как понимать?! – произнёс он и инстинктивно отпрыгнул в сторону, после чего принялся напряжённо всматриваться в пространство. – Это невидимость сейчас сработала или что? Ракета! Ты где?

– Ракетка! – выкрикнул также заметивший исчезновение лучницы Ланс. – Это очень глупая шутка! Сейчас же появись!

Но девушки не было.

Игроки выхватили оружие и принялись обшаривать взглядами двор, а Орф, заметивший, что происходит что-то непонятное, проворно наклонился и, ухватив здоровяка Поджаркина за лодыжки, повалил того на землю. После чего с лёгкостью подхватил и швырнул в сторону ближайшего небольшого сарайчика. Завопивший от неожиданности Лом долетел до сарайчика и, выбив дверь, исчез в полумраке захламлённого помещения. В воздухе заклубилась пыль.

– Эй, народ, а что у вас происходит? – спросил Орф, крутя головой во все стороны. – И куда подевалась Ракетка?

– Исчезла. – коротко бросил гном, после чего взмахнул молотом и заорал: – РАКЕТА-ААА!! Ты меня слы-ыши-ишь?!

Но девушка не откликнулась. Вместо неё из окна трактира выглянул Крот, а в дверном проёме хозяйственной постройки показался потрёпанный Лом Поджаркин.

– Уфф… – выдохнул он и остановил свой блуждающий взгляд на Орфе. – Что это было?

– Спонтанная левитация! – засмеялся Орф. – Я, знаешь ли, всегда говорил, что…

Не успев закончить фразу, шоккер мигнул и растворился в воздухе.

Игроки застыли.

– Спокойствие… – перехваченным голосом протянул Холод, а молчавший до этого момента Мор посмотрел куда-то в небо и произнёс:

– Спокойствие не поможет. Это вмешательство извне!

– Что?

– Внешнее вмешательство, говорю. Не обычное игровое. Вы разве не понимаете? Они не просто пропали – их вывели из игры!

– Из игры… – повторил Крохобор и, убрав оружие, посмотрел на Рока. – Рок! Ты говорил, что что-то почувствовал! Что именно? Боль? Какие-то ощущения от настоящего тела?

– Нет. – коротко ответил Рок. – Ничего такого не было! Просто появилось такое же ощущение, как тогда, в самом начале – что всё меняется и скоро будет совсем не так…

– В задницу ощущения! – процедил Холод. – Меня больше интересует, какого чёрта их отключили!

– Но разве это так плохо? – спросил Ланс и по очереди посмотрел на своих друзей. – Нет, серьёзно – а что в этом такого плохого? Может быть, там просто возникли какие-то сложности с техникой – вот их и выдернули в реальный мир!

– И ты считаешь, что это нормально?! – возмущённо воскликнул гном. – Ланс, ты чего?! Нормально всё было бы в том случае, если бы они покинули игру после победы, а не когда пропали на середине фразы!

– Интересно, а мы тоже исчезнем? – задумчиво произнёс Мор и через одну секунду пропал.

– Прощайте. – неожиданно спокойным голосом сказал Холод и расправил плечи. – Не знаю, как оно будет дальше, но… было здорово! Если мы…

– Смотрите! – сказал Крохобор и ткнул пальцем куда-то вверх. Стоящие на заднем дворе трактира игроки задрали головы.

– Похоже на координатную сетку. – сказал Маг. – Интересно, для чего она там… Невериум что – собираются отключить?

– А-аапчхи!

Рок, Ланс, Холод и Крохобор подпрыгнули от неожиданности, а затем повернулись к чихнувшей Ракетке, которая снова стояла на том же месте у ограждения.

– Ракета! – радостно заорал Крохобор и заключил лучницу в крепкие объятия. – Жива!

– Ай, Бор, ты чего творишь?! – закричала та, не предпринимая, впрочем, серьёзных попыток освободиться. – Разумеется, я жива! Я же просто чихнула!

– Будь здорова. – медленно сказал Холод и посмотрел на Рока. – Что там с твоими чувствами, Рок?

– Да вроде бы ничего… – пожал плечами воин и секунду спустя пропал, как будто его и не было.

Холод вздрогнул.

– В любом из нас полно закрытых способностей! – послышался голос Орфа. Шоккер, так же, как и Ракетка, появился на прежнем месте и выражение его мордочки сделалось удивлённым.

– Или не закрытых, а скрытых… – пробормотал он и махнул лапой. – А, ладно, всё равно никто не разберётся! Так о чём это я… О! Ракета! А мне сказали, что тебя нет! Ха! И куда подевался Мор?

В чате локации тем временем творилось нечто невообразимое.

– Обновление! – настойчиво писал кто-то. – Разумеется, это Обновление! Не думаете же вы, что все эти изменения просто так?!

– Какие ещё изменения, идиот? Ты видел, сколько народа пропало?!

– Варан, ты здесь?! Ответь, если ты это видишь!

– А что с небом происходит, кто-нибудь понимает? Это Событие какое-то или как?

– Игру отключают! Сейчас вырубимся!

– Они не пропали, они скоро вернутся! У нас половина группы вернулась и даже не понимает, что куда-то пропадала!

– Вайп! Это вайп! Да-ааа!

– Заткнитесь уже! Прекратите захламлять чат!

– Это не может быть событием! Ни одного оповещения нет!

– Не будет никакого вайпа! Я только что вернулся и все вещи с золотом на местах!

– Всем привет. А что за фигня на небе, кто-нибудь в курсе?

– Собираю рейд на вайп! Принимаю всех желающих! Место сбора – центральная площадь!

– Народ, вы прикиньте! Заскочил в Дорнбург – а там такие же полоски на небе и народ всё так же то пропадает, то опять появляется!

– Продам лекарство от вайпа! Недорого!

Многочисленные сообщения появлялись одно за другим и превращали чат в концептуальное подобие соревнования профессиональных стенографисток.

Архитектор, скосив глаза, некоторое время наблюдал за бегущими строчками, а затем медленно выдохнул и посмотрел на стоящего напротив него торговца.

– Простите, что?

– Да ничего. – пожал плечами торговец. – Не продам, говорю, ничего. Вы со мной даже не поздоровались!

Архитектор, Пеленг, Кельт и Финс переглянулись.

«Сначала светопреставление и массовое переподключение игроков, – подумал Архитектор, – а теперь ещё и вот это…»

– Ходят тут всякие, ходят, – продолжал своё ворчание уличный торговец, – а у меня потом деньги с товарами пропадают! Знаю я вас!

– Тихо. – сказал глава «Стража» своим соратникам и, повернувшись к торговцу, изобразил нечто вроде короткого уважительного поклона.

– Доброго вам дня ещё раз. – сказал он. – Мы хотели бы приобрести несколько ваших зелий.

Округлые глаза орка-торговца с неприязнью посмотрели на игрока.

– Меня зовут Бурдоран. – с достоинством произнёс он. – А он! – и орк указал пальцем на Финса. – Минуту назад назвал меня словом «орчатина»! Не стану я вам ничего продавать. Уходите!

* * *

– Выпью-ка я чего-нибудь успокаивающего. – сказал Лом Поджаркин и, словно подтверждая собственные слова, с уверенностью кивнул. – Вот прямо сейчас! А вы, – обратился он к смотрящим на него игрокам, – как только закончите пропадать и появляться – сообщите!

С этими словами глава Союза Искателей дёрнул ушами и исчез в здании трактира. Рок проводил взглядом его спину и посмотрел на друзей.

– Итак. – произнёс он. – Я, выходит, тоже уже пропадал, да?

– Ага. – подтвердил Ланс. – Причём вернулся самым последним. Вот только что.

Несколько секунд игроки внимательно смотрели друг на друга.

– Ну и? – спросил Рок. – Как? Что-нибудь изменилось?

– Многое. – сказал Мор. – Мы ещё и сами не всё заметили, но если коротко, то это было самое масштабное обновление из всех, что мы наблюдали.

– Всё-таки обновление?

Холод кивнул.

– Да. Тут после того, как игроки закончили пропадать, такое началось… Представь – в небе висит эта светящаяся сетка, чат не работает, а перед глазами то и дело появляется сообщение об ошибке.

– А что за ошибка?

– А никто не знает. – ответил Ланс. – Сообщение состояло из странных символов, нам такие ещё не встречались. Просто так не переведёшь.

Рок нахмурился.

– Вы как хотите, но это явно ненормально. А почему вы решили, что это была именно ошибка?

– Из-за стиля оформления. – пояснил Мор. – Окно сообщения выглядело как стандартное окно из-под сообщения об ошибке.

– Понятно…

Ракетка услышала его фразу и рассмеялась.

– Ну вот, – улыбнулась девушка, – хоть кто-то из нас всё понимает!

– И чат, к слову, всё ещё сбоит. – добавил Холод. – Групповой более-менее работает, но он такой остался один. Да, кстати – Архитектор сделал Гильд-оповещение, что один из местных торговцев отказался торговать с ним после того, как Финс позволил себе неуважительное замечание.

– Неуважительное замечание? – переспросил Рок. – По отношению к торговцу, что ли? И что – тот на него обиделся?

– Ну да. – подтвердил Ланс. – Торговец был орком, а Финс, когда они проходили мимо, назвал его «орчатиной».

– Ерунда какая-то! – покачал головой Рок. – Слушайте, а они уверены, что всё было именно так? Не может обычный неигровой персонаж так реагировать на какое-то неосторожное слово!

– Раньше не мог. – вздохнул Холод. – А теперь – может.

– Всё равно подозрительно… – протянул Рок и почесал в затылке. – То есть взаимодействие с местными теперь завязано на индивидуальную репутацию?

– Ага. – кивнул Орф. – Причём она, в отличие от фракционной, нигде не прописывается!

– И работает у всех неигровых персонажей, – добавил Крохобор, – а не только у уникальных и ключевых, как было до этого.

В ответ на такие новости Рок выдохнул и провёл ладонями по лицу.

– С ума сойти! Это всё?

– Нет, Рок, не всё. – ответил Холод. – Тебя очень долго не было – минут сорок. Ничего в связи с этим не припоминаешь? Не помнишь, куда исчез?

Рок задумался.

– Нет. – сказал наконец он. – Я этого времени вообще не заметил!

– Жаль. Впрочем, не важно. Открой-ка на минуту свои характеристики.

– А что там не так?

– Ты лучше не спрашивай, а открывай. – усмехнулся Орф. – Поверь мне – тебе понравится!

Рок послушался и открыл окно с необходимой информацией.

– Ох, ё…

– Вот именно, что «ох, ё»! Теперь понимаешь? Это не просто обновление, а ОБНОВЛЕНИЕ! Администрация игры сделала ребаланс Классов и Характеристик, изменила Умения, даже интерфейс стал выглядеть немного иначе! присмотрись! Плюс неигровые персонажи ведут себя, мягко говоря, необычно. На разные фразы в свой адрес начали реагировать, и даже на взгляды! В общем… теперь за своими действиями придётся следить. Да, кстати! Орф! – Маг обернулся и посмотрел на недовольно гримасничающего шоккера. – Ты меня слышал? Следить! И тебе за своим языком – в первую очередь!

Рок вздохнул и посмотрел на обновлённое окошко характеристик, целиком заполненное мелкими надписями.

– То есть Невериум усложнили?

– Я бы сказал, что не усложнили, а актуализировали. – возразил Ланс, а Мор, размышляющий о чём-то своём, заметил:

– И сделали более живым.

– Вот! Да! – неожиданно эмоционально поддержала Жреца Ракетка. – Точнее не скажешь! Именно живым! Тут и раньше многое было похоже на настоящую жизнь, а уж то, что происходит сейчас – настоящая эволюция! Я, конечно, очень хочу закончить с этим соревнованием и уйти, но… Если честно, то мне начинает тут нравиться. Я даже думаю, что потом вернусь, в любом случае.

– А ещё все эти изменения коснулись и нас. – сказал Мор и прошептал какое-то короткое слово. Через мгновение в воздухе рядом с ним сверкнула молния и на локоть игроку приземлилась большое, искрящаяся электрическими разрядами, крылатое существо.

Дух Молнии.

Призванное существо.

Хозяин: Мор.

Уровень 53.

– Вспомни ту Грозовую птицу, что у меня была. – сказал Мор. – И сравни её вот с ЭТИМ!

– Красивый… – согласился Рок, рассматривая глядящего на него Духа. Дух был заметно крупнее своей предшественницы и походил на сову и гарпию одновременно. Зрачки призванного существа мягко светились. – Так. А что это за Атрибут у меня в окне Снаряжения?

– Тоже нововведение. – ответил Ланс. – Вот, смотри. – с этими словами копейщик извлёк из кармана игральный кубик размером с кулак и продемонстрировал его Року. На гранях кубика загадочно мерцали незнакомые символы. – Это он.

– Это твой Атрибут?

– Да. Нажимай на иконку Атрибута – и сможешь посмотреть свой.

Рок так и сделал.

– То есть они у всех разные?

– Ну да. – кивнул Ланс, а Ракетка сказала:

– Самый здоровский Атрибут у Бора – у него труба!

– Эй! – обиделся гном. – Эта «труба» вообще-то называется Горн!

– Труба – она и есть труба, как её не назови! – засмеялся Орф и достал из инвентаря поблёскивающий монокль. – Вот! Смотри, что раздают настоящим интеллигентам!

Прогресс открытия Атрибута тем временем завершился и на ладони у Рока материализовался большой металлический компас. Стрелок у прибора имелось шесть и все они показывали в разные стороны. Одна из них – самая тоненькая – медленно и без остановок вращалась в направлении против часовой стрелки.

Компас Искателя.

Атрибут.

Ранг предмета: Персональный / Специальный.

Функционал скрыт.

– Эй! – воскликнул Орф. – А почему не мне? Я тоже хочу себе такой компас!

Холод фыркнул.

– Вот и веди себя хорошо, а то не подарят! А если серьёзно, то давайте-ка уже завязывать с разговорами – надо найти Лома и выяснить то, ради чего мы сюда пришли!

– Идём.

Друзья вернулись в трактир и прошли по коридору, ведущему в основной зал. Шоккер по имени Лом стоял у барной стойки и с наслаждением пил какой-то пенный напиток из деревянной кружки.

«А вот интересно, почему шоккеры не лакают? – подумал Рок и скосил глаза в сторону Орфа. – Они же коты!»

Но произносить этот вопрос вслух игрок не решился – в первую очередь потому, что у них имелись загадки и поважнее.

– А вот скажите, уважаемый Лом, – произнесла Ракетка, бросая быстрый взгляд в сторону хозяина трактира, – сколько всего исследователей зарегистрировано в вашем Союзе?

– Ни одного. – покачал головой Лом. – У нас нет никакой регистрации и другой бюрократической ерунды. К чему нам лишняя волокита?

– То есть любой, кто выполнит условия для входа, сможет вступить?

– С точки зрения установленных правил – да. Но на практике это получается у очень немногих.

– Хорошо, я поняла. А что насчёт нашего общего друга Орфа?

– Ну… – Лом повёл плечами, посмотрел на горделиво выпятившего живот Орфа и неожиданно улыбнулся. – Он определённо уже вступил.

– Да!! – завопил Орф и, вскинув лапы к потолку, забавно подпрыгнул. – Искатели – сила!

– Сила грабежа… – едва слышно прошептал Крохобор, а Лом каким-то чудом услышал и возразил:

– Что вы, любезный! Мы никого и никогда не грабим! Мы просто берём в бессрочный долг у тех, кто это может себе позволить. Например, у эльфов… – и Лом с Орфом, обменявшись многозначительными взглядами, громко расхохотались.

– Орф! – написал в групповом чате Холод. – Спроси у него про Люка!

– Понял! – ответил Орф и тут же сказал:

– Слушай, Лом, а где же всё-таки этот Взрывашкин? Я надеюсь, ему удалось убежать от проклятых Адептов? Или как?

Лом внимательно посмотрел на игрока-шоккера и кивнул.

– Удалось. Они его не догнали. Проблема в том, что они его видели и с той поры наверняка ищут, чтобы убить. Понимаешь? Все эти проклятые адепты – фанатики! От своего не отступят…

– Народ! Пс-сст!

– Погоди, Ланс! – отмахнулся от товарища Орф. – Не сейчас! Не видишь, что ли – мы разговариваем?!

Вместо ответа копейщик сделал видимым одно из игровых окон, в котором отображались разнообразные объявления от других игроков.

– Доска Объявлений. – сказал он. – Четвёртое объявление сверху. Читайте.

Игроки переглянулись, подошли поближе и принялись читать. Даже Лом вытянул шею и принялся изучать зал трактира, не до конца понимая, на что именно все с таким интересом уставились.

– Уникальное задание… – пробормотал Холод, пробегая взглядам по строчкам объявления. – Значительное вознаграждение гарантировано… Живым или мёртвым… Обязательно иметь при себе доказательства гибели цели… Имя цели – Люк Взрывашкин…. Стоп! Наш Взрывашкин?!

– А чей же ещё? – коротко усмехнулся Ланс. – Не думаете же вы, что в этом городе найдутся два шоккера с подобным именем?

– Но зачем кому-то из игроков понадобилось его убивать? – спросила Ракетка. – Какой в этом может быть смысл?!

– Ещё не знаю. – ответил Ланс. – Но на Доске подобных объявлений одиннадцать штук – все анонимные и все требуют одного и того же.

– А ведь это охота. – серьёзным тоном заметил Орф. – Кто-то из нас начал на бедолагу Люка охоту.

– Угу. – подтвердила Ракетка. – Вопрос лишь в том, кто из нас доберётся до него раньше!

И семеро друзей синхронно посмотрели в сторону Лома.

Глава 4. В центре событий

* на одной из улиц города Роттрафта…

– Бред! – фыркнул Финс и коротко рассмеялся. – Клоунада первостатейная! Зачем его убивать? Смысл?

– Может, из-за задания?

– Какого?

– На его убийство, Финс, какого же ещё?! – Кельт потёр переносицу и продолжил: – Подумай сам, какая ещё может быть мотивация платить четыре тысячи золотых за какого-то никому неизвестного шоккера? Тем более одного из местных!

– Это Взрывашкин-то никому неизвестный? – хохотнул Финс. – Ну да, ну да! Рассказывай! А то, что он в Основном Задании фигурирует, ты уже позабыл?

– Это может быть совпадением. – заметил шагающий сбоку Пеленг и бросил раздражённый взгляд на ближайший перекрёсток, где устраивали поединок развлекающиеся игроки. Визуальные эффекты от их обновлённых магических Умений были настолько яркими и громкими, что сражение напоминало праздничный фейерверк.

– Красиво дерутся. – заметил Финс, глядя на то, как проигравшие в поединке рассыпаются водопадами из пепла и быстро гаснущих красных искр. – Настоящее представление...

– Слушайте, парни, – сказал Кельт, – тут до "Каравана" всего десять минут. Давайте без остановок, а? А то как бы наши семеро уникумов опять куда-нибудь не исчезли!

Игроки ускорили шаг и свернули на соседнюю улицу, по которой быстро дошли до нужного поворота.

– Налево. – сказал Финс. – Вон туда, где… О, смотрите-ка – Крохобор!

– И ещё Ракета. – кивнул Архитектор. – Узнаю её растрёпанную причёску. Но странно… а где же все остальные?

– Привет! – закричал тем временем Крохобор. – Идите сюда!

– Давайте к ним.

Подойдя поближе и поздоровавшись, Архитектор поинтересовался:

– А почему вас всего двое?

– Остальные сторожат Взрывашкина. – сказала Ракетка. – Мы подумали, что пятерых игроков для этого хватит. А почему ты спрашиваешь? Вы нас тоже искали? Проклятый чат опять не работает и…

– Успокойся, Ракета! – поднял ладони Архитектор. – Всё в порядке. Просто это первый раз, когда я вас вижу не всей компанией…

– И я тоже! – поддержал товарища Финс. – Вы же всегда вместе! У нас половина Гильдии вас давно Неразлучниками называет. Неужели не замечали?

– Финс, это подождёт. – прервал начавшееся обсуждение глава «Стражей» и посмотрел на гнома. – Бор, что у вас со Взрывашкиным? То, что вы его нашли, я уже понял, а что с заданием и всем остальным? Всё нормально?

Крохобор усмехнулся и кивнул.

– В целом – да. Мы…

– Расскажешь, где вы его откопали? – поинтересовался Кельт и, заметив скептические взгляды своих товарищей, спросил: – Что? Вам разве не интересно? У нас в объединении больше двух сотен людей, а котобуса отыскали именно рокеры!

Крохобор прищурился:

– Кто?!

– Во время нашего знакомства лидером у вас в группе был Рок. – пояснил Пеленг. – Отсюда и название.

– Так что там с котобусом? – нетерпеливо повторил Кельт. – И что за дуэль у Орфа?

– Да пошл… – заметив выразительный взгляд Ракетки, гном запнулся и продолжил уже несколько тише. – Гхм… В общем, наводку на того, кто знаком с Взрывашкиным, мы получили пару часов назад – вы это уже знаете. Потом мы нашли трактир, в котором встретили котобуса по имени Лом Поджаркин…

Слушающие Крохобора игроки рассмеялись.

– О, Боги, – проговорил улыбающийся Кельт, – меня эти шарообразные доконают! Поджаркин! Чёрт… Надо же! И кто им только имена придумывал?

– Это ещё не самое интересное. – улыбнулась Ракетка. – Хозяин трактира тоже шоккер, и он не любит игроков, которые над ним смеются. Знаете, почему?

– Ну?

– Его зовут Нюх Собачкин.

Последовавший за этой фразой хохот был слышен даже на соседней улице.

– Тише, вы! – зашипел на развеселившихся игроков Крохобор. – Сказано же, что он ненавидит тех, кто над ним смеётся! Чего ржёте? Что, как вы думаете, будет, если нас сейчас кто-нибудь услышит и ему передаст?

Архитектор успокоился первым.

– Хорошая шутка. – сказал он, вытирая выступившие слёзы. – Так что там с вашим трактиром?

– А дальше Орфа узнали и вызвали на дуэль, которая что-то вроде обязательного ритуала при вступлении в Союз Искателей Приключений. Это такой закрытый клуб у местных исследователей.

– Погоди, а как они его узнали-то? – не понял Финс. – Орф разве был с кем-то из них знаком?

– Нет, не был. – покачала головой Ракетка. – Просто пока мы были в Эсмории, он ухитрился ограбить эльфийский склад, а некоторые из здешних шоккеров были в курсе.

Игроки напряглись.

– Так. И что у него с репутацией?

– Да нормально у него всё. – успокоил их Крохобор. – Они тут все так сильно не любят эльфов, что у Орфа теперь немалый авторитет. В общем, он победил в дуэли и Лом связался с Взрывашкиным по какому-то сигнальному амулету. Тот прибежал уже через пять минут и… в общем, они все остались в трактире, а мы пошли искать вас.

Архитектор кивнул.

– Ясно. Кельт! – посмотрев на разбойника, глава «Стражей» сказал: – Найди, пожалуйста, Линка и расскажи ему про Взрывашкина. Нужно организовать ему охрану и навести справки о тех, кто вывесил объявления на его убийство. Подключи к этому делу Вирма и Финника. Если котобуса прикончат, у нас будут проблемы. Оповещения я сейчас наберу сам.

– Сделаю, Арх.

– Отлично! Тогда мы в трактир. Как он там называется, Бор?

– «Караван». Это в двух шагах, на соседней улице.

– Веди!

В трактире игроки прошли через внутренний коридор и оказались на заднем дворе, окружённом хозяйственными постройками. Шоккер Люк Взрывашкин сидел на широком бочонке и болтал короткими лапами в воздухе, рассказывая что-то собравшимся перед ним слушателям. Холод и Ланс стояли сбоку, внимательно наблюдая за выходом из трактира.

– Всем привет!

Лом Поджаркин обернулся и с подозрением посмотрел на подходящего к нему Архитектора.

– Ну, предположим, здравствуйте. А вы кто?

– Это наш друг, Лом. – сказал Орф. – Он тоже герой и мы с ним хорошо знакомы.

– Арх! – позвал главу «Стража» Холод. – Вам про объявления рассказали?

– Да! Но мы их уже и сами увидели.

– Есть мнение, кто бы это мог быть? И зачем?

– Пока нет, но скоро выясним. – Архитектор сделал несколько шагов и остановился напротив Люка Взрывашкина. – Рад видеть тебя в добром здравии, Люк. Меня зовут…

– Да слышал я уже, как тебя зовут, дылда, не шуми. – перебил игрока шоккер. – Хватит уже любезничать, у нас сейчас не та ситуация. Кризис!

Архитектор фыркнул.

– Не вопрос. Ты в курсе, кто именно тебя ищет и для чего?

– Адепты, ясен пень. – Люк скептически посмотрел в глаза игрока. – Хотят приобщить меня к наследию Древних.

– Приобщить к наследию? – заинтересовалась услышанной фразой Ракетка. – А это как?

– Закопать!

– И что ты думаешь с этим делать? – спросил Архитектор и бросил взгляд на окружающих игроков. – Рок, Холод, вы уже на эту тему что-нибудь обсуждали?

– Конечно! – Рок кивнул и указал коротким жестом куда-то вниз. – Люк отведёт нас в Крипту уже сегодня.

– А почему тогда сразу туда не пошли? Решили подождать нас?

– Не, не только. Люк говорит, что до вечера туда соваться нет смысла – в окрестностях Крипты живут какие-то твари и в светлое время суток мимо них не пройти – заметят. Солнца там нет, но они как-то чувствуют, что оно ещё не зашло, и кидаются… Устанем пробиваться.

– Ясно. А что с островом Бесов?

– Нашли. – коротко кивнул Рок. – Но, Арх, давай с этим уже после Крипты, потому что он далеко в море, и мы пока не очень понимаем, как именно до него добираться.

– Как, как… – громко проворчал Люк. – По воздуху, как же ещё?! Возьмите меня с собой – и я вас туда доставлю!

В воздухе над трактирным двориком раздался многоголосый писк от системных оповещений.

– Арх, чат ожил!

– Вижу, спасибо.

Связавшись со своими соратниками из Гильдии, игроки ввели их в курс происходящего и принялись обсуждать подробности предстоящих мероприятий.

– Линк пишет, что охранять Взрывашкина силами Гильдии будет глупо. – сказал Ланс. – Вы уже прочитали?

– Угу. – погруженный в размышления Архитектор отвечал односложно. – Он, в принципе, прав – большая толпа во главе с вашей семёркой привлечёт ненужное нам внимание. Но какие у нас варианты?

Холод пожал плечами.

– Дождёмся Пинкертона – узнаем.

Маг Пинкертон, состоявший ранее в группе Жреца Светлозара, в настоящее время занимался чем-то вроде информационной разведки и внутренней безопасности в «Страже». Он уже успел пообщаться с Архитектором и обещать тому явиться в трактир в ближайшее время.

– У меня есть подозрение, что одной только охраной мы не отделаемся. – вздохнул Рок. – Нужно придумать что-то ещё.

– Может быть, стоит разделиться? – спросила Ракетка и посмотрела на шоккера-исследователя. – Кто-то спустится вниз, к Крипте, а кто-то останется здесь охранять Люка. Люк, вы же можете показать местоположение Крипты на карте?

– Нет, не могу. – проворчал Люк. – И мы это уже обсуждали. Я отведу вас туда сам! И точка!

– Некрополь – это не проблема. – заметил Рок. – В подземельях народа сейчас полно, никто не удивится, если мы спустимся туда не одни, а в составе рейда. Это нормально. Но что делать с островом Бесов?

– А что с ним не так? – спросил Ланс. – Люк же сказал, что знает туда дорогу. Доберёмся до его де…

Рок улыбнулся.

– А игроки? – скептически поинтересовался он. – Остров находится за побережьем, которое от нас в четырёх локтях по карте. Как бы мы ни двигались, неизбежно повстречаемся с большим количеством игроков. Среди них вполне может оказаться тот, кто придёт выполнять задание на убийство! Как понять, у кого оно имеется, а у кого – нет?

– Никак.

– Вот именно!

– Значит надо найти того барана, который разместил объявление и узнать, за каким чёртом он это сделал.

– Ну, надо, да, согласен. А как искать? Принимать задание на убийство мы уже пробовали – без толку. Заказчика оно не показывает, а завершить его можно исключительно через посредника.

Ракетка нахмурилась.

– Какого ещё посредника?

– Местный банк.

Слушавший разговор Архитектор собирался что-то сказать, но внезапно передумал и осмотрелся.

– Эй, а куда пропал Мор?

– Сюрприз! – сказал Мор, стоящий между Финсом и Кельтом, и оба игрока забавно подпрыгнули.

– МОР!! – рявкнул Финс и, нервно рассмеявшись, взмахнул рукой. – Напугал!

– Извините, парни. – улыбнулся Мор и отошёл в сторону. – Хотелось посмотреть, как работает моя Особенность после последнего обновления.

Глава "Стражей" осуждающе покачал головой и отошёл в сторону.

– Обновление! – фыркнул в это время Кельт. – Не говорите мне про это «обновление»! Не знаю, как вы, я бы того, кто всё это придумал, прибил! У нас в подземельях шесть групп на перерождение отправились, из-за всех этих переподключений. Плюс срыв сделок у тех, кто занимался торговлей через Аукцион! Тьфу!

– Неприятно, согласен.

Друзья принялись обсуждать последние изменения, а также личность охотящегося на Люка Взрывашкина игрока и так увлеклись, что закончили со спорами лишь после того, как из дверей выглянул помощник трактирщика.

– Лом! – зашипел он и помахал искателю лапой. – Иди сюда! Меня Нюх послал! К нему там какой-то новый герой припёрся – утверждает, что его сюда пригласили. Говорит, что его зовут… – тут Крот вытащил из-за отворота одежды бумажный листик и прочитал: – Пин-кер-тон. Вот!

– Тащи его сюда. – кивнул Лом. – Он уже и так задержался.

Появившийся спустя несколько минут Пинкертон выглядел немного помято.

– Ну и денёк у нас с вами сегодня, да? – сказал он вместо приветствия и небрежным жестом указал куда-то за спину. – Трактирщика видели? Одно слово – шикарен!

Шоккеры Лом и Люк переглянулись.

– А я? –с оттенком неуверенности спросил Люк. – Я же ведь тоже шикарен? А?

Однако его вопрос никто не услышал.

– Давай, Пинк. – кивнул Архитектор. – Краткую сводку, как и договаривались.

Пинкертон усмехнулся и покачал головой.

– Нет, Арх, уж извини, но тут у нас такие дела, что коротко не получится при всём желании.

Глава "Стражей" вздохнул.

– Тогда начинай с самого главного и, пожалуйста – покороче. И так уже сколько времени потеряли…

– Пока ты спишь, враг качается! – засмеялся Финс, но Архитектор его шутку не поддержал.

– Истинно так.

– Ну, значит, смотрите… – начал Пинкертон. Остановившись перед товарищами, он потёр подбородок и принялся излагать: – Во-первых, Основное Задание и Архив. Та книжка, которую я откопал в Архиве, рассказывает о телепорте, позволяющем попасть на остров Бесов.

Игроки оживились.

– Так ты её перевёл? – уточнил Архитектор, а Пинкертон покачал головой и ответил:

– Нет, не перевёл, зато нашёл того, кто способен это сделать вместо меня. И попрошу не перебивать, а то я из-за этого никак мысли не сформулирую…

– Извини. Можешь продолжать.

– В общем, есть вероятность, что пути на остров у нас будет два. – продолжил говорить Маг. – Тот, который знает Люк, и тот, который описан в книге. Вот. Теперь второе – про задания и объявления. Не знаю, обратили вы внимание или нет, но в игре в последнее время и без обновления произошло немало всяких изменений. Это и рейдовые подземелья в Меннфере, где выбиваются маунты, петы и даже Умения, и объединения местных, где дают возможность использовать оружие и броню Великого ранга.

– Великого ранга?! Сет амуниции Великого ранга?! Серьёзно?!

– Так. Я же просил не перебивать!!

– Молчу.

– Так вот, я это всё говорю к тому, что большая часть игроков на месте не топчется и с каждым днём всё быстрее догоняет нас. Тот разрыв, что образовался благодаря нашей великолепной семёрке, скоро исчезнет.

– Пинк?

Маг замолчал и обречённо вздохнул.

– Да?

– Что с Основным Заданием у других?

– Продвигается. Кроме квеста про Хонбира, путь к Обители Вечности описан в неких утерянных Хрониках Древних и… если коротко, то это альтернативная ветка всё того же Основного Задания. Как, возможно, и остров Бесов.

Игроки переглянулись.

– Позволь-ка мне уточнить. – сказал Холод. – Я правильно понял, что ты считаешь поиски Меча на острове Бесов не частью Основного Задания, а одним из способов его выполнения?

Пинкертон кивнул.

– Да.

– И тебя ничего не смущает? Зачем разработчикам Невериума размещать квест на поиски Меча и записку Люка, который знает про Крипту, в одном месте и в одной локации? Если это, по сути, одно и то же задание?

– Ты это у меня спрашиваешь?!

Холод скептически покачал головой.

– Это чепуха.

– Возможно. – покладисто согласился Маг. – А возможно, и нет. Вспомни – в дневнике Хонбира написано, что он планирует попасть к Обители Вечности сразу после того, как эльф закончит расшифровывать пиктограмму на Скрижали. Верно? Верно. Скрижаль у вас уже есть. И вот вопрос – что вам мешает использовать Слова Ритуала из Крипты уже сегодня? Доберётесь до места, прочитаете надписи на стенах – и вуаля! – перенесётесь прямо к Обители!

Ракетка захлопала в ладоши и засмеялась.

– Я готова! Давайте победим, а? Ну пожалуйста!

Пинкертон улыбнулся и кивнул.

– Победим, сестрёнка, куда же мы денемся. Я как раз к тому и веду, что активные игроки доберутся до Обители в любом случае. Либо через Скрижаль и Слова Ритуала, либо через украденную реликвию и остров Бесов. Надо только поторопиться и…

Тут земля под ногами у игроков коротко вздрогнула, а в небе над трактирным двором прогремели раскаты грома. Пинкертон замолчал.

– Это ещё что такое?! – воскликнул Лом и принялся вертеть головой в разные стороны. – Гроза? Откуда она взялась? Туч-то на небе ни одной нет!

– Нет. – медленно покачал головой Рок и осмотрел небо. – Это не гроза.

Через мгновение в высоте что-то ярко вспыхнуло, а по ушам ударил оглушительный грохот. Над крышами соседних домов промелькнуло что-то большое и тёмное.

– Что за чёрт?

– Вы это видели? Видели? Это…

В следующую секунду двор тряхнуло так сильно, что Люк Взрывашкин опрокинулся на землю вместе с бочкой, на которой сидел, а игроки пошатнулись и расставили руки в стороны.

– Твою ж диверсию! Я упал!

– Спокойно! Всем оставаться на своих местах!

– Землетрясение! – закричала взволнованная Ракетка. – Откуда здесь землетрясение?!

Но подземные толчки больше не повторялись – вместо них откуда-то доносились многоголосые крики и громкий вой.

– Что происходит? Почему нет ни одного оповещения?

– Пинк! – принялся раздавать распоряжения Архитектор. – Свяжись с нашими, мне нужно минимум четыре полных группы и желательно посильнее.

Маг кивнул и деловито прищурился.

– Когда? Где?

– Здесь и сейчас! Финс! Ты, Кельт и Пеленг остаётесь с рокерами – поможете им в случае опасности. В первые ряды не лезть, если что – сразу же отступайте. Охраняйте Люка!

– А ты сам?

– Я к «Иллюминатам» – их основной состав должен быть в соседнем районе. Гильдмастер у них неплохой парень, так что постараюсь договориться.

– А зачем нам нужны иллю…

БАМ-М-ММ!

В нескольких домах от трактира внезапно что-то взорвалось и сделало это с такой силой, что игроки увидели фонтан огня и разлетающиеся обломки.

– Бегом!!

Глава 5. Ошибка

– Финс! – окликнул Холод товарища после того, как они выбежали из трактира на улицу. – Командуй! Мне кажется, у тебя в таких делах опыта больше!

– Я тоже могу командовать! – воскликнул Люк. – У меня столько идей!

– Не сейчас, Люк! – отмахнулся от шоккера Кельт и посмотрел на друга. – Финс, что скажешь? Если наши всё ещё в Некрополе, то меньше чем через десять минут их можно не ждать. До этого момента мы сами по себе! Куда идём?

– В Крипту. – сразу же решил Финс. – У нас есть все шансы открыть портал к Обители уже сегодня. Глупо потерять такую возможность из-за банальной неосторожности!

– А что вообще происходит? – спросила Ракетка. – То землетрясение, то взрывы… И до сих пор ни одного оповещения!

Ланс усмехнулся.

– А кто сказал, что это Событие?

Мимо «Стражей» пробегали другие игроки, спешащие к тому месту, где в небо поднимался столб из чёрного дыма.

– Эй, народ! – крикнул один из них. – Кто-нибудь в курсе, что происходит? Событие?

– Мы не знаем! – ответил Ланс. – Мы в трактире были!

– Понятно…

Оживший чат мигал оповещениями о новых сообщениях.

– Всем привет! – написал Рок. – А почему нас трясёт? И что там такое взорвалось, кто-нибудь видел?

– Сами не понимаем, бро! – сразу же ответил ему игрок по имени Рандо. – Сначала вспышка, потом какой-то корабль, летающий …

– Какой ещё корабль, блин? Вы чего там употребляете, не поделитесь?

– Продам «Лук спятившего разведчика», за девятьсот монет! Встроенный двойной выстрел!

– Не, друг, там серьёзно что-то пролетело! Я тоже видел! Оно где-то на северо-востоке свалилось!

– Два человека в Проклятый Подвал! Уровни сорок пять плюс, желательно ближники!

– Всем! Всем! Всем! Внимание! Мародёры! Повторяю – там, где что-то горит, мародёры!

Прочитавшие последнее сообщение друзья переглянулись.

– Так вот почему мы не видим оповещений! – сказал Холод. – Это не Событие, это проделки мародёров!

– Бахнем?

Ланс, Холод и Рок с иронией посмотрели в сторону Орфа.

– И кого же ты там собираешься «бахать», Орф? – спросил Рок. – У твоей мортиры такой уровень, что ей сейчас только зайцев распугивать. И то – не факт, что это сработает!

– Не вижу проблемы. – невозмутимо ответил тот. – С таким весом, как у неё, важно только удачно подкрасться…

– Парни, у нас проблемы! – из дверей трактира выскочил задержавшийся Пинкертон. – Там не только мародёры, с ними механизмы Адептов!

– Эти-то там откуда взялись?

– И с каких пор адепты стали проблемой?

– Я думаю, что они договорились. – ответил Маг. – Это странно, но многое объясняет. За последнюю неделю активность мародёров упала настолько, что они даже на одиночек в Диких землях почти не охотились. Мы всё гадали, куда же они исчезли, а они здесь! Вы понимаете, что произошло? Они заручились поддержкой Адептов!

Мор нахмурился и оглянулся на столб дыма.

– Получается, с адептами можно договориться?

– Получается да!

Финс фыркнул.

– Не удивлён. Что адепты, что мародёры – уроды!

– Люк! – позвал исследователя Холод. – А где Лом?

– В трактире. – указал лапой шоккер. – Он с нами не пойдёт, у него сегодня и так занятий достаточно.

– Ты помнишь, где конкретно находится Крипта?

– Конечно. – горделиво кивнул Люк. – Я даже помню, как…

– В какой стороне тот спуск вниз, через который нам придётся спускаться?

– Ну… Дайте-ка подумать… – на мгновение замявшись, шоккер потёр нос и, дёрнув ушами, с уверенностью показал в ту сторону, где всё ещё поднимался дым. – Там!

– Там, значит… – с непонятным выражением вздохнул Маг. – Ну, что же… Я отчего-то так и подумал.

Первые две группы «Стражей» написали о своей готовности к телепортации уже через пять минут. Пинкертон использовал портальный амулет и на небольшой улочке сделалось людно.

– Ба! – улыбнулся, оглядываясь, Светлозар. – Да тут одни знакомые лица!

Орф тут же помахал ему лапой.

– Привет, Светик! Как сам?

– Твоими молитвами, Орф!

– О! И рокеры здесь! Всем хай!

– Кто координатор? – спросил игрок-шаман по имени Норо. – Кельт?

– Нет, сегодня это обязанность Финса. – кивнул в сторону товарища разбойник. – А я пока на подхвате.

– А что тут у нас? Пинк написал, что в городе мародеры…

– Так и есть! – Пинкертон вышел вперёд и коротко обрисовал сложившуюся ситуацию.

– Так что нам нужно попасть на ту сторону Роттрафта. – заключил он. – А с этим проблемы. Разумнее всего будет не лезть в пекло, а обойти всю эту суету стороной, но для этого придётся выйти из города.

– Ясно. А что это там так красиво горит?

– Арсенал. – ответил Пеленг. – По крайней мере, в чате пишут, что это он. И обходить его через соседние кварталы я не хочу – там улочки ещё уже, чем эта. Столкнёмся с мародёрами – и привет!

– А почему нет? – спросил лучник по имени Карт. – С каких пор мародёры стали настолько опасны? Парни, нас тут без малого три десятка! Кого мы должны встретить, чтобы не справиться? Мега-босса?!

– Мы пройдём по окраине города потому, что так решил я. – сказал Финс. – Можешь считать что это приказ, а приказы не обсуждаются.

В ответ Карт усмехнулся и поднял руки.

– Ладно, идём в обход.

Игроки принялись проверять свои запасы и доставать усиливающие зелья.

– А это, значит, и есть тот самый знаменитый Взрывашкин? – спросил Светлозар.

– Ну а кто же ещё? - воскликнул Люк. – Разумеется, я!

Игроки рассмеялись.

– Приятно познакомиться!

– Да-а, он от скромности не умрет. – заметил кто-то.

– Заканчивайте с разговорами! – окрикнул их Финс. – Мы теряем время. В строй!

И тут случилось кое-что непредвиденное.

"Стражи" стояли на узкой улочке, зажатой между трёх и четырёхэтажными домиками, и как раз выстраивались в боевой порядок, когда несколько игроков заметили странную тень на стене и указали на неё остальным. В следующее мгновение Кельт выхватил из кармашка на поясе стеклянную колбу и метнул её в сторону тени. Колба, ударившись о каменную кладку, разбилась, после чего из воздуха рядом с ней вывалился игрок, закутанный до самых глаз во всё тёмное.

Ксерокс.

Уровень 50.

– Враг!!

Увидев ярко-красный ник незнакомца, игроки синхронно выхватили оружие и бросились к нему, но тот молниеносно скользнул в сторону и в руках у него появилась пара длинных кинжалов.

"Ассасин!" – догадался о Классе противника Рок, а убийца тем временем бросил оба кинжала в сторону Люка. В следующее мгновение он выхватил из-за спины тонкий меч и ринулся к замешкавшемуся Орфу. Мордашку шоккера перекосило в непонятной гримасе, а затем он словно размазался в воздухе, успев увернуться от удара в последний миг. Клинок ассасина выбил из камней искры, а сам он подпрыгнул и, оттолкнувшись от стены, бросился к спрятавшемуся за воинами "Стража" Люку Взрывашкину.

Но он не успел. Стрелы и заклинания ударили в него со всех сторон разом, превратив умелого игрока в облако из пепла и ярких искр.

– Вот же с-скотина… – процедил Пеленг. – И как он сумел подобраться так близко?

– Не расслабляемся! – скомандовал Финс. – Он мог прийти не один! Внимательнее!

– Коббальт, Шестипёр, – тихо сказал своим товарищам Светлозар. – Держитесь-ка рядом с нашим товарищем шоккером. Мало ли что…

Финс заметил манёвр воинов и кивнул.

– Правильно. Так будет лучше.

– Люк, ты там живой?

– А то! – шоккер выглянул из-за щита могучего игрока-орка и показал кулачок с выставленным большим пальцем. – Мазила этот ваш ассасин! Промахнулся!

– Да не промахнулся он, Люк! – возразил Пинкертон. – Попал! Просто на тебе был кинетический щит и у него не получилось его пробить. Ты что – не заметил вспышки?

– А за каким чёртом этот балбес на Орфа кинулся, кто-нибудь понял? – спросил Норо. – Если он явился за Люком, то и бил бы исключительно по нему!

– Я думаю, он просто не успел рассмотреть их имена. – сказал Кельт. – Некоторые из Умений невидимости работают через колоссальные штрафы по зрению и у него, я полагаю, было одно из них... Нам повезло, и он не разобрался сразу, который из двух шоккеров ему нужен. Ударь он сначала кинжалами, а затем каким-нибудь ядом – и было бы грустно.

Посерьёзневшие «Стражи» окружили Взрывашкина стеной из игроков-«танков», но мера предосторожности казалась излишней – других агрессивно настроенных мародёров поблизости не было.

– Проваливаем отсюда! – сказал Финс. – Они знают, где мы и наверняка пошлют кого-то ещё.

– Думаешь, этот Принтер был вместе с мародёрами?

– Ну а кто ещё может разгуливать с красным ником?

– Погодите! Смотрите, что я нашёл!

Игроки обернулись и увидели Орфа, копающегося в ворохе пепла, оставшегося на месте гибели мародёра.

– Трофей!

Тёмный коготь.

Тип предмета: меч.

Ранг предмета: Легендарный.

Уровень предмета 50.

Дальность применения: ближний бой.

Урон: 2200

Ограничение по Классу: возможность использования ограничена наличием специализированных умений.

Зачарование: Ловкость +5

Требования: Уровень 50 / Сила 40 / Ловкость 75

– Легендарка на пятидесятый уровень! Никому не нужна?

– Вот это сюрприз! – присвистнул Холод. – Это же меч ассасина!

– То есть из них теперь что – оружие выпадает?

– Похоже на то!

– Вау!

– Напишите об этом в чат, быстро! – воскликнул Рок. – На них теперь половина игроков охоту устроит!

– Точно! Будут знать, как среди бела дня подкрадываться! – добавил Люк.

Вопреки ожиданиям, из города игрокам удалось выбраться быстро и без приключений. Бои с мародёрами продолжались и чат пестрел сообщениями о том, в каких районах развернулись наиболее ожесточённые столкновения.

– У них у половины в руках либо «мифики», либо «легендарки»! – писал кто-то в окошке чата. – И ещё турели, но тех уже почти не осталось!

– Зато шанс выпадения вещей прикрутили! Я одного лучника грохнул, так мне с него лук выпал!

– Не врёт! Сам видел!

– Люк! – позвал исследователя Холод, оглядываясь на оставшиеся позади городские стены. – Подойди, пожалуйста, ко мне. Ты можешь показать на карте, куда именно мы направляемся?

– А вот сюда! – ткнул когтем в разложенную бумажную карту шоккер. – Где дерево нарисовано. Там такой небольшой сарайчик стоит и…

– Погоди, но разве там есть спуск в Некрополь? – удивился Ланс. – Я знаю это место, мы там проходили. Это же рядом с лесопилкой! Там нет пещер! По крайней мере, таких, которые уводили бы далеко под землю!

– А зачем тебе пещеры? – удивился Люк. – Уважаемый, тебе не нужны никакие пещеры! Тебе нужен я!

* в одном из маленьких тупичков города Роттрафта...

– Что значит – "тебя заметили"?! – возмутился игрок, известный в определенных кругах под именем Шестнадцатый. – На тебе была абсолютная невидимость от уникального Умения! Какого черта?!

– Заканчивай орать, Шест. – раздражённо ответил Ксерокс и устало поморщился. – Ты сказал, что там будет только один шоккер, а их оказалось два!

– И что с того? – язвительно поинтересовался его собеседник. – Ты в них запутался, что ли? Или чего?

– Я не знал, на которого из них у тебя заказ. – пояснил Ксерокс. – Имен-то под этой невидимостью не видно! Да и не абсолютная она ни разу – стоило подойти поближе и меня тут же заметили!

– Ну, в общем, понятно. – вздохнул Шестнадцатый. – Ладно. Пусть первый блин комом. Но откуда там взялись проклятые "Стражи"? Я был абсолютно уверен, что они отвлекутся на Арсенал!

– Как видишь, не отвлеклись. – заметил стоящий рядом Второй. – Не такие уж они, выходит, тупые, а?

– Уж кто бы говорил! – фыркнул не желающий признавать ошибку Шестнадцатый. – Зато у меня получилось выманить их из города. И они сейчас едут... гм. Понятия не имею, куда этих оленей понесло! Но – раз не получилось прикончить кошку вблизи, наделаем в ней дырок издалека. Правильно? Штепплер с одним котобусом справится. Ксерокс, ты меня слышал?

– Пошел ты!

* где-то у северной оконечности того же города...

– Будем в нужной точке через пятнадцать минут. – сказал Пеленг и посмотрел на окружающих его друзей. Игроки передвигались на шестилапых Оттоколобусах и скорость их движения была гораздо выше той, на которую они рассчитывали.

– Отлично! – воскликнула Ракетка. – И почему мы про них раньше не вспоминали? Такой крюк заложили, а по времени даже выиграли! Пешком бы полдня тащились!

Рок, скачущий впереди неё, обернулся.

– Манулы шустрые! Без них…

Закончить фразу он не успел – с темнеющих небес посыпались стрелы и одна из них угодила прямиком в открытую шею воина.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Кровотечение".

Ваше здоровье убывает.

Требуется лечение!

Длительность: 4 минуты...

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Токсин".

Вы отравлены.

Ваше здоровье убывает.

Требуется противоядие или лечение!

Длительность: 2 минуты...

– Воздух!! – громогласно закричал кто-то из "Стражей". – Всем разойтись!

– Останавливаемся!

Игроки как смогли быстро остановились и разбились на две группы.

– А, чёрт! – воскликнул Светлозар. – Чуть-чуть не успел!

Рок, опустившийся на траву напротив него, превратился в искры и серый пепел.

– Там яд! На стрелах! Нейтрализует действие лечащих зелий! – успел написать он. – Эффект "Токсин"!

– Токсин, значит. – прокомментировал сообщение Финс. – Знаем. Это уникальное умение. С увеличенным уроном по антропоморфным противникам.

Кельт кивнул.

– А значит – атака не случайна. Рядом мародёр. Причём не такой балбес, как тот ассасин, а более осторожный.

– Люк, ты там где? Жив?

– Да!

– Построение в круг! Маги, давайте полог! Карт, Бретёр! На разведку!

– Только что ушли, Кельт!

– Хорошо. Найдите этого гада!

Над укрывшимися за щитами "танков" игроками вспыхнул столб света и Рок, появившейся на месте своей гибели, громко чихнул.

– Уфф… Спасибо, Мор. – поблагодарил он Жреца. – Как это он меня, а? Не ожидал я такого сюрприза посреди поля!

– Никто не ожидал. – сказал Холод.

– Откуда он тут вообще взялся, этот стрелок?

– За нами пришёл, разумеется. – ответил Финс. – Не думаешь же ты, что "Ливень Стрел" с "Токсином" – это случайность?

– Думаешь, кто-то из мародёров за нами присматривал и заметил, в какую сторону мы пошли?

– Уверен, что так и было.

Игроки принялись осматривать окружающее их поле, а Люк Взрывашкин, чудом избежавший ударов стрел, сидел под прикрытием сразу нескольких широких деревянных щитов. В скором времени из воздуха вывалились разведчики.

– Всё чисто, Финс. – сообщил Карт. – Мародёр ушёл.

– Я бы на его месте тоже ушёл. – заметил Холод. – Удар он уже нанёс, в Люка попасть не получилось. Второго шанса мы ему не дадим. Всё! Смысл ему под нас подставляться?

Кельт кивнул.

– Это логично. Но дальше нам таким же строем ехать нельзя – слишком велика вероятность, что эта сволочь вернётся. Люк! Иди-ка сюда. Пинк, ты можешь наложить на него свой барьер?

– Конечно!

– У меня ещё есть "Ледяная Броня". – предложил Холод. – Выглядит не слишком опрятно, зато повышает физическую сопротивляемость.

– Давай и её тоже!

В результате всех магических манипуляций шоккер сделался похожим на новогоднюю ёлку. В воздухе вокруг него мерцали разноцветные искорки, а одежда покрылась участками морозного инея.

– Вот так лучше. – кивнул Финс. – А через десять минут остановимся и обновим.

– Ну что – поехали дальше? – спросил Орф и опрокинул в пасть бутылочку с увеличивающим количество здоровья зельем. – Или будем подождать?

– Едем. – решил Финс и громко спросил: – Все подлечились? Раненых больше нет? Тогда в сёдла!

Игроки призвали маунтов и продолжили движение к заданной точке.

В городе в это время разгоралось пламя войны. Уронив на город несколько летающих башен, мародёры рассредоточились по ближайшим кварталам и принялись поджигать всё, что только попадалось им под руку. В некоторых домах, впрочем, им оказали достойное сопротивление местные жители, а вскоре на помощь подоспели и игроки. Завязалось сражение. На извилистых улочках зазвенели мечи и загрохотали заклинания. Чат локации словно по движению волшебной палочки превратился в свалку, загромождённую ругательствами и проклятиями в адрес мародёров.

В какой-то момент показалось, что силы мародёров и остальных игроков примерно равны, но тут из нескольких телепортов сразу пришла «кавалерия» – объединённые боевые группы «Стражей» и их союзников «Иллюминатов». И масштабная битва превратилась в не менее масштабную мясорубку.

– Архитектор написал! – оповестил товарищей скачущий впереди отряда Финс. – Будет ждать нас у Северных Ворот с отрядом «Иллюминатов»!

– А зачем? – не понял Мор. – В чате пишут, они там и без нас неплохо похулиганили! От волны мародёров почти ничего не осталось!

– А мы сами ему и не нужны. – пояснил Финс. – Он нам что-то передать хочет или вроде того. Я не до конца понял.

– Бор, а что там в городе? – повернулась в сторону Крохобора Ракетка. – С нападением уже разобрались, да? А то я не читала…

– Разобрались. – кивнул гном и потрепал своего маунта между ушей. – Да ещё как! Загнали мародёров на порталы возрождения и убивали до тех пор, пока они не отъехали! Ха! На что они вообще надеялись, нападая на целый город?! Дуболомы!

– Ну не скажи, Бор. – покачал головой Холод. – У них в подчинении были турели Адептов, так что это нападение не спонтанное. У них явно был какой-то план!

– Какой-то – это какой? Подпалить Арсенал? Или самоубиться о стражу и тех, кто приехал в Овванхор для фарма Некрополя?

– Не обязательно! Вот сам подумай – зачем им всё поджигать? Просто потому, что они могут? Чушь! Что, если это был отвлекающий манёвр?

Крохобор засмеялся.

– Какие ещё манёвры, если мы…

И тут воздух впереди отряда пошёл рябью, после чего из него появилась группа закованных в черно-красные латы игроков. На одно короткое мгновение всё замерло – «Стражи» сидели в сёдлах несущихся во весь дух маунтов, а стоящие на их пути игроки с красными никами держали перед собой подготовленные боевые жезлы.

А после этого воцарился Ад.

– Щиты!! – успел заорать Финс как раз перед тем, как в его оттоколобуса ударил фиолетовый луч. Шкала здоровья маунта опустела за долю секунды, а его хозяина выбросило из седла, после чего он покатился по густой траве навстречу противникам.

Кельт и все, кто ехал вокруг него, успели отвести своих лохматых скакунов в сторону, а остальные, кто как мог, попытались закрыться щитами и уклониться от летящих в них заклинаний. Над несколькими «танками», защищающими жизнь Взрывашкина, развернулся непрозрачный магический щит, о поверхность которого сразу же разбилось несколько молний. Некоторые игроки что-то закричали. Всё смешалось.

– Щиты! – послышались команды Кельта и Пеленга. – Барьеры! Невидимость! Зелья! Рассредоточиться!

Игроки «Стража» не знали, кто из них был профессиональным участником подобных проектов в прошлом – как и были ли таковые среди них вообще – но за время сражений в подземельях они успели сработаться друг с другом настолько плотно, что действовали подобно единому организму. Разумеется, у них не было такого опыта в сражениях с игроками, какой имелся у мародёров, но… В данном случае это было не принципиально.

Те из игроков, кто имели среди своих Умений невидимость, моментально исчезли. Ещё несколько человек не успели уйти с линии удара и превратились в пепел, а остальные разбежались в стороны и, держась на расстоянии друг от друга, атаковали в ответ. Маги и воины то и дело вливали в себя различные зелья, а держащиеся позади них Жрецы окатывали их волнами исцеляющих заклинаний.

Первым из мародёров пал некий Блуппер, убитый ударом подобравшегося к нему Бретёра, а затем настала очередь остальных.

– Не стоять! – закричал Пинкертон, окружённый переливающимся щитом отражающего барьера. – Не подставляться! У них могут быть артефакты!

– Начхать! – Холод ударил по ближайшим к нему мародёрам Взрывом Шипов, а затем использовал Хладный Свет. Подраненные ледяной магией игроки превратились в статуи, с бессильной яростью наблюдая, как тают их и без того уже не полные полоски жизни.

Зазвенела сталь. Отряд мародёров раскололся на три неравные части, одна из которых непрерывно пятилась, отбиваясь от Рока, Крохобора и Боббера одновременно. Пятеро мародёров пытались достать своими заклинаниями Люка, но окружившие шоккера воины любые их атаки блокировали, а лучницы-близнецы Синти и Аллика не позволяли им подобраться поближе.

Вот рассыпался пеплом ещё один игрок с красным ником. А потом ещё один. И ещё. Мародёры дрогнули и принялись отступать. Бросившийся в отчаянную атаку шаман «Стражей» Норо попал под очень неудачный для него удар и погиб, а Крохобор пропустил стремительный выпад и заработал крайне неприятный негативный Эффект.

– Лечь!!

Крик одного из мародёров, держащегося за спинами остальных, заставил его соратников повалиться на землю. Сам же игрок, имя которого звучало как ПошёлВон, поднял перед собой что-то вроде большого кристалла. В игрока ударило несколько стрел и магических шаров, но все они срикошетили в сторону, отражённые непробиваемым куполом.

– У него Неуязвимость и артефакт!! – заорал Кельт. – Сейчас ударит! В стороны, в стороны!

Но его предупреждение запоздало. Кристалл в руках мародёра ярко засиял и исторг из себя ослепительный белый луч, устремившийся расширяющимся потоком в сторону «Стражей». Попавшие под его воздействие Боббер и Линк застыли, поражённые обездвиживающей магией Древних, а в следующее мгновение луч наткнулся на неожиданное препятствие и отразился в сторону своего источника. Кристалл в руках у мародёра со звоном лопнул, а самого мародёра оглушило, ранило и отбросило далеко в сторону. Оставшиеся на ногах обездвиженные мародёры с непередаваемым удивлением уставились на стоящего прямо перед ними Мора.

– Ты откуда тут взялся, копытный?! – выдохнул один из них. – Не было ж тут тебя!!

– Сюрприз. – процедил Мор и ударил по противникам ветвящейся молнией.

Трое из них, не имея возможности вылечиться, превратились в разлетающийся пепел, а в остальных полетели снаряды "Стражей".

На какое-то мгновение всем показалось, что битва выиграна, но затем с небес упали первые стрелы.

– А, проклятие!!

Внимание!

Вы получили новый Эффект…

Внимание!

Вы получили новый Эффект…

"Проклятие!" – подумал Мор, увидев перед собой сообщение о том, что он убит. Через мгновение мелькнуло окошко с надписью об очередном Эффекте и вокруг игрока возникли колонны Чистилища.

– О, надо же! – удивился, увидев стоящих вокруг него игроков, Мор. – Вы все уже тут?!

* * *

Как ни странно, но "мародёрского" лучника по имени Штепплер – а атаковал отряд именно он – уничтожили игроки того же Класса, что и он сам. Убив Мора и ещё нескольких игроков, Штепплер почувствовал себя настолько уверенно, что решился подойти поближе и добить оставшихся в живых "Стражей" парочкой ручных бомб.

К его досаде, взрывы были нейтрализованы окружившим игроков непрозрачным магическим барьером, а невидимость, защищавшая его от посторонних взглядов, после броска бесследно исчезла.

"Твою ж диверсию!" – подумал Штепплер.

"Попался!" – удовлетворённо подумал Кельт и в следующее мгновение закричал:

– За-аааалп!!

Три Титанических Выстрела, произведённых лучницами Синти, Алликой и Ракеткой, слились в один. Штепплера смело с места и перевернуло в воздухе, отчего он обратился в пепел уже во время полёта.

– Готов.

– Да-ааа!!

– Успокоиться! – рявкнул Кельт. – Не расслабляться! Лечимся и делаем построение в две группы! Люка в центр!

Потери "Стражей" были катастрофическими – из двух с половиной десятков игроков в живых осталось всего половина, да и то с определёнными оговорками. Светлозар и Карт находились под действием негативных Эффектов и не могли нормально передвигаться, а полоски жизни Бретёра и Рока застыли на уровне десяти процентов.

– Светлозар! Ты можешь кого-нибудь воскресить?

– Нет! Они все уже в Чистилище!

– Где? Да какого чёрта? Почему нельзя было подождать?!

– Кельт, успокойся! Ты что – не видел, из чего этот недоумок стрелял?

Разбойник обернулся и встретился глазами с растрёпанной Ракеткой.

– Видел. – кивнул он. – Чёрное оружие с рунной инкрустацией…

– Вот именно! – воскликнула лучница. – Усиленный лук Великого Ранга! Такие штуки могут отправлять прямиком на перерождение, без вариантов! Да не реши он добить нас своими гранатами, мы бы тут все и остались! Включая Люка!

– Согласен… – пробормотал угрюмо осматривающий окрестные поля Холод. – По самому краю прошлись…

Оставшийся путь до Северных Врат игроки преодолели едва ли не шагом.

– Вон Финс. – сказал наконец Карт, когда они начали приближаться к городским стенам. – А за ним, похоже, и все остальные.

– Народ, мы уже подъезжаем! – мелькнуло новое сообщение в чате. – Архитектор и "Иллюминация" с нами. Ждите! Ещё буквально пару минут!

Люк Взрывашкин выглянул из-за плеча Боббера, позади которого сидел.

– А чего стоим, кого ждём?

– Спокойно, Люк! Сейчас встретимся со своими – и отправимся дальше.

– А! Жду!

Несколько минут спустя потрёпанная компания "Стражей" воссоединилась со своими друзьями.

– Мор! – окликнул Жреца Пинкертон. – А как у тебя получилось отразить то артефактное заклинание?

Мор тихо рассмеялся.

– Шкатулку Вершителя за победу над Сереброликими помнишь?

– Да. А что ты оттуда вытащил?

Вместо ответа Мор визуализировал описание своего кольца.

– Зеркальный щит… – прочитал Пинкертон. – Да ещё и иммунитет к обездвиживанию! Ха! Неплохо!

– С мародёров что-нибудь выпало? – спросил Финс.

– Нет. – покачал головой Холод. – Хотя мы особо и не искали. Время поджимало, так что, в принципе, могли что-то и пропустить.

– Ладно, чёрт с ними. Главное – что Люк жив и вы здесь.

– О, кстати об этом!

Вместе с Архитектором на встречу прибыло восемь Храмовников из Гильдии "Иллюминация", один из которых оказался коротышкой-котобусом.

– Всем привет! – сказал шоккер-игрок по имени Норк Рубежник и посмотрел на стоящего рядом с ним эльфа. – Логос, пора…

Эльф коротко кивнул, а затем извлёк из инвентаря некий маленький округлый предмет.

"Интересно, для чего эта ерунда нужна?" – с любопытством подумал Орф, а в следующее мгновение игроков окружил переливающийся магический купол.

– У нас полторы минуты. – сказал Норк и поднял лапы с зажатыми в них светящимися амулетами. – Так что слушайте меня все очень внимательно. Это – амулеты "Морок отшельника" и они скрывают личность того, кто их на себя нацепит. Имя, уровень, Класс – всё! Поэтому я сейчас сделаю так… – с этими словами шоккер снял с себя латный доспех и переоблачился в кожаную броню исследователя, а затем повесил на шею один из продемонстрированных амулетов. Имя над его головой бесследно исчезло.

– Надевай! – скомандовал сделавшийся безымянным Норк и бросил оставшийся амулет в сторону Люка.

– Зачем? – запротестовал тот. – Я же знаменитость! А из-за такой штуки меня никто не узнает!

– НАДЕВАЙ!!!

– Ла-адно…

– А теперь ты, Орф! – и в воздухе промелькнул очередной амулет.

Через несколько секунд магический купол исчез и вниманию окружающих предстали три почти совсем одинаковых шоккера.

– Хороший фокус! – оценил произошедшее Крохобор. – Но как мы их теперь различим?

* * *

К месту назначения игроки приехали в приподнятом настроении. После того, как игрок Норк и его внутриигровой сородич Люк сделались неопознаваемы, Архитектор с «Иллюминатами» вернулись на территорию города, а семеро друзей при поддержке своих соратников «Стражей» отправились дальше. Орф и Люк держались в центре отряда, а остальные старались прикрывать их от посторонних взглядов.

– Мы прибыли, Люк. – сказал через некоторое время Финс. – Это здесь.

– Вижу. – с готовностью кивнул один из шоккеров, а второй покинул своё место позади Крохобора и проворчал: – Ох, ну и позорище! Чтоб я ещё раз на подобное согласился!

– Согласишься столько, сколько потребуется, Орф. – ответил ему Холод. – Как думаешь, много будет смысла во всей этой маскировке, если ты примешься разъезжать на собственном маунте?

Спрыгнув на землю, Люк подбежал к одному из небольших сарайчиков, группа которых расположилась под высоким раскидистым деревом, и постучал в дверь. Ракетка с сомнением посмотрела на крохотное строение.

– А там что – кто-нибудь есть?

– Нет. – пожал плечами шоккер. – Но я всегда стучу, когда передо мной дверь! Традиция!

Внутри постройки обнаружился спуск под землю, через который друзья попали в просторную пещеру с установленной посреди неё каменной стелой. Верхняя часть стелы была украшена большим самоцветом. Внутри камня переливалось мерцающее сияние.

– А, чтоб меня! – рассмеялся увидевший стелу Мор. – Да у тебя тут настоящий телепорт до Некрополя!

Мордочка Люка выглядела невероятно довольной.

– А то!

Спустя час игроки прошли по узкому мосту, протянувшемуся под сводами огромной пещеры, и оказались в тёмном зале, заваленном каменными обломками и каким-то доисторическим хламом.

– Ну и мерзость. – прошептала Ракетка. Игроки медленно перемещались по помещению, осматриваясь и держа оружие наготове. Фрески на стенах пестрели изображениями Великих Древних.

– А теперь сюда! – прошептал идущий впереди шоккер. – Спуск вниз находится вон там, слева. И тут уже можно разговаривать, они нас не услышат.

– А кто там всё-таки обитает, Люк? – спросил Пеленг. – Я, как ни всматривался, никого не увидел.

– Это потому, что они спят. – ответил Люк. – А так… идёшь себе по мосту, никого не трогаешь – а потом хоп! – появляется щупальце и быстро утягивает тебя вниз. Всё!

– Ты так говоришь, будто сам при этом присутствовал.

– А то!

Крипта, вопреки ожиданиям, выглядела совершенно непримечательно. Несколько простых каменных постаментов, останки разбитой статуи и низкий пустой алтарь – больше в ней ничего не было. Зато на стенах тускло светились многочисленные надписи.

– Есть! – счастливо воскликнула Ракетка. – Мы её нашли!! Да!!

Лица игроков осветились радостными улыбками.

– Слушайте, а как мы будем…

Внимание!

Третий этап Основного Задания выполнен!

Вам стало известно местонахождение Обители Вечности.

Цель достигнута!

Новая Цель: добраться до Врат Обители.

Задание: проведите Ритуал или воспользуйтесь другим приемлемым для себя путём.

Примечание: попасть к Обители можно после проведения Ритуала, использования Звёздного Камня, путешествия Утерянным Трактом или после посещения острова Великанов.

Выберете один из предложенных вариантов или найдите свой собственный!

Удачи!

Подсказка 6: путешествие на остров Великанов может быть взаимосвязано с противостоянием Сереброликим и посещением локации остров Бесов.

– А вот и подтверждение того, о чём я вам говорил. – сказал Пинкертон, пробегая глазами текст появившегося оповещения. – Видите? И Звёздный Камень какой-то, и Утерянный Тракт! Это такие же альтернативные пути, как и остров Бесов!

Внимание!

Вы отыскали Скрижаль и Слова для проведения Ритуала.

Вы желаете провести Ритуал прямо сейчас?

Да / Нет

Игроки замерли.

– Ну, – вполголоса произнёс Кельт, – кому предоставлена возможность выбора? Вопрос я вижу, а вот принять или отклонить предложение не могу.

– У меня. – так же тихо ответил Ланс. – У меня выбор. И я сейчас нажму «Да». Никто, надеюсь, не против?

– Жми уже! – не выдержал Крохобор. – Какого чёрта мы тут разглагольствуем?! Давайте уже выигрываем и на выход!

– Погодите! – воскликнул Финс. – Координаты Крипты Архитектору кто-нибудь сбросил?

– Я! – одновременно ответили Кельт и Холод.

– И я!

– И я тоже.

– И ещё я!

– Тогда предлагаю со всем этим заканчивать. – сказал Рок и посмотрел на своих друзей. Атмосфера в помещении была торжественной и полной нетерпеливого ожидания. – Ланс, ты, если готов, давай нажимай…

– Да я, собственно, только что!

В следующее мгновение игроки услышали звуки далёкой музыки, а в воздухе вокруг них загорелись тускло светящиеся узоры. Надписи на стенах засветились ярче и принялись пульсировать в такт незнакомой мелодии…

А после этого внезапно погасли.

ОШИБКА!

Отсутствует отклик рецептивного эквивалента!

ОШИБКА!

Отсутствует отклик рецептивного эквивалента!

ОШИБКА…

Ланс дёрнулся.

– Что? Что за чёрт? Какая ещё ошибка?!

Игроки принялись взволнованно переглядываться.

– Да ладно вам, это же ерунда! – сказала Ракетка. – Мы ведь прошли до самого конца, верно? Значит, руководство игры это заметит и всё починит. Ну или засчитают техническую победу и вытащат…

– Да как же так? – Ланс развёл руки в стороны и сделал несколько неуверенных движений, словно пытаясь опереться на что-то невидимое. – Я ведь… А, чёрт! Меню Ритуала пропало! Проклятие, народ! Оно не работает!

– Админы-ыы!! – закричал, запрокинув голову к потолку, Холод. – Ау! У вас игра сломалась! Вы её чинить собираетесь или нет?!

Повторяющееся сообщение об ошибке внезапно исчезло. Сделалось тихо. Игроки встревоженно смотрели друг на друга и ждали, но никакого нового оповещения не последовало.

– Ну и? – спросил наконец кто-то. – На сейчас отсюда выдернут или что?

– Да пора бы уже!

– Давно пора! Мы уже заждались!

– Админы-ыы!!

– Слушайте, а почему так тихо, а? Были же какие-то звуки – и вдруг тишина!

– Тьфу, дьявольщина! Эта треклятая игра хоть когда-нибудь будет нормально работать, нет?!

– Я что-то не понял – так мы уже победили или как?

– Админы! Включите Ритуал!! Меня кто-нибудь слышит?! Эй!!

Люк Взрывашкин в это время стоял сбоку и непонимающе смотрел то на одного игрока, то на другого. Когда ему это надоело, он повернулся к Орфу и тихо спросил:

– Слушай, а о какой игре они все говорят? Может быть, поиграем?

Орф, пытающийся отыскать в игровом меню хоть что-нибудь, отдалённо похожее на «Сообщение в техподдержку», разочарованно покачал головой:

– Нет, Люк. Я, конечно, не Рок, но у меня такое ощущение, что конкретно в эту игру мы уже больше не поиграем…

Глава 6. Противостояние

– Хватит. – сказал усталым голосом Кельт, когда игроки немного охрипли от крика и бесконечных проклятий в адрес администрации. – Это бесполезно. Такими методами мы ничего не решим.

– Потому что нечего тут решать! – отрубил Финс и сделал очередной эмоциональный жест. – Мы выполнили это чёртово поручение! Сделали всё, что от нас требовалось! И не наша вина, что механизм этого поганого Ритуала сломался и не работает!

Игроки замолчали и посмотрели в сторону сорвавшегося на яростный крик Финса.

– Гхм. – под взглядами товарищей воин смутился и отошёл к стене, где опустился на покрытый толстым слоем пыли пол. – Извините, народ. Но мы тут все немного на взводе, поэтому…

– Да не парься, Финс!

– Всё путём!

– Ничего страшного.

– Мы тебя понимаем.

– А я – нет!

Игроки с удивлением посмотрели в сторону шоккера.

– Не понимаю! – повторил тот. – Чего вы разорались-то? Можно подумать, у вас тут что-то нехорошее произошло! Ну?!

В помещении Крипты стало тихо.

– А это кто? – едва слышно прошептал кто-то. – Который из котобусов? Люк?

– Эй, ты!! – воскликнул шоккер и ткнул пальцем в ту сторону, откуда донёсся голос. – Я всё слышал! Ещё раз назовёшь меня котобусом – прокляну!

– Да я…

– Не смей оправдываться! И вообще – почему мы всё ещё здесь? Вы ведь хотели, чтобы я показал вам местонахождение Крипты – так я показал! Всё! Чего вам ещё надо? Вы все, насколько я тут услышал, во что-то играете! Так, если вы и правда хотите играть – играйте! А не сидите в пыли, болтая о каких-то несуществующих механизмах! Собирайте свои чемоданы и давайте, поехали в сторону острова Бесов! Вы нашу Реликвию вообще спасать собираетесь или как?!

Холод с Финсом переглянулись.

– А ведь хвостатый прав. – произнёс Маг. – Даже если Ритуал не работает, мы знаем как минимум один дополнительный путь на выход!

* в трактире под названием "Рёбрышки Судьбы"…

– Арх! – ворвавшийся в обеденный зал игрок был сильно взволнован и сжимал в руках пожелтевший бумажный свиток. – Мы вычислили его! Нашли!

– А? Эм...

Архитектор прервался на полуслове и с непониманием уставился на вошедшего.

– Рад это услышать, Ниф! – сказал он. - Но я что-то немного не… – тут в глазах главы "Стражей" промелькнуло некое воспоминание, и он сразу же сел ровнее. – Постой. Нашли? То есть нам известны точные координаты?

– Да!

– Отлично! Игде же он?

Тут улыбка игрока внезапно поблекла, и он замялся.

– Ну... С этим будут небольшие проблемы.

* чуть позже, в одном довольно угрюмом зале...

– Что?! И ты туда же?! Штепплер, ты издеваешься? Назови мне хотя бы одну причину, по которой ты не прикончил этого шоккера!

– Купол Независимости.

– И это причина? А как он мог тебе помешать? Он же висит секунд двадцать максимум, а потом получасовая перезарядка!

– Их купол работает только пять-шесть секунд. – возразил Штепплер. – Но и перезарядка четыре минуты. Во всяком случае, не больше. Когда первая половина легла, я подбросил им пару Рыжих Взрывателей – откуда мне было знать, что они опять активируют Купол?!

– Слушай, Шест, – послышался голос Ксерокса, – мы, конечно, понимаем, что у тебя задание и ты сейчас главный, но за каким лесом мы клинимся с топами, про экипировку которых никаких данных? И ты ещё удивляешься, что они нас сливают! А чего ты хотел? На таких-то условиях!

Шестнадцатый с раздражением посмотрел на ассасина, но промолчал. Поразмыслив несколько секунд, он недовольно выдохнул и сказал:

– Ладно. Еще не вечер. Цитадель-то уже на месте?

– А то ты не в курсе! – Ксерокс фыркнул и посмотрел в чат. – Еще с полчаса назад сообщили.

– Тогда передавайте команду всем – мы начинаем!

* * *

Вернувшись в Роттрафт, семеро друзей и их соратники "Стражи" встретились с Архитектором и сообщили ему неприятную новость о том, что Ритуал, на который они так надеялись, не сработал.

– Да и пёс с ним. – поморщился Архитектор. – Была бы это первая неприятная новость за эту ночь – я бы ещё, пожалуй, и удивился, а так…

– А что случилось?

– Мы расшифровали текст той книги, которую Пинк вытащил из Архива.

Кельт удивлённо прищурился.

– И чем это плохо?

– По тем координатам, что указаны в книге, вместо Портала находится непонятная крепость. Флагов или опознавательных надписей на ней нет, ни на одной карте она не отмечена. Наши разведчики пообщались с местными и те утверждают, что буквально вчера на её месте ничего не было.

"Стражи" переглянулись.

– Так откуда ж она взялась?

Архитектор усмехнулся.

– Эх, дружище… Были бы ответы – был бы рай! Помнишь такой анекдот?

– Помню.

Сидящий за боковым столом Пинкертон отвлёкся от созерцания информационных окон и поинтересовался:

– А что с самой крепостью, Арх? Внутри неё кто-нибудь есть?

– Пока неизвестно. – ответил Архитектор. – Финник говорит, что там кто-то возится, но вот кто конкретно – не видно. Вплотную они на всякий случай не подходили.

– А местные, значит, про неё ничего не знают?

– Нет.

– Так, может, она туда действительно прилетела?

Игроки рассмеялись.

– Нет, ну в этой игре, конечно, всякое может быть. – сказал улыбающийся Финс. – Но чтобы летающий замок…

– То есть то, что летающие башни есть у мародёров – это нормально, а летающая крепость непонятно у кого тебя удивляет?

Финс запнулся и задумался, а остальные «Стражи» переглянулись. Пеленг обеспокоенно посмотрел на главу Гильдии.

– Слушай, Арх, а ведь если он прав, то…

– Спокойно, Финс, я уже об этом подумал. У нас там на дежурстве четыре группы, даже не считая Финника и его кротов. Так что с этой стороны волноваться не о чем. Ты лучше подумай о том, как…

В практически пустом трактирном зале пропищало несколько оповещений из чата.

– Пардон. – пробормотал Архитектор и принялся смотреть куда-то в пространство. – Сейчас я отвечу и… эм… Чёрт. Пинк, я тебя поздравляю… Тебя пора переводить на должность штатного предсказателя.

Пинкертон оживился.

– Почему? Там всё-таки мародёры?

– Да. Наши группы почти все в Чистилище, а мародёры и Адепты ушли в сторону ближайшего поселения местных… Это аут. Не очень понимаю, как такое возможно вне рамок игрового события...

Внимание!

В мире Невериума продолжается континентальное событие «Наследие Древних»!

Пусть первые атаки тёмного ордена и были отбиты, но Наследники Древних не привыкли проигрывать!

Всем избранным рекомендуется проявлять осторожность.

Примечание: Героям рекомендуется объединяться.

– О, ну вот и Событие!

Холод вздохнул.

– Интересно, что они придумают на этот раз?

– Мне больше интересно другое. – сказал Рок и посмотрел в сторону Архитектора. – Арх, какой у нас план? Что будем делать с этим Событием?

Игроки принялись обсуждать происходящее и переписываться с теми, кто находился в подземельях и окрестностях города. Холод и Рок считали, что Люка следует спрятать и охранять до тех пор, пока не закончится действие Объявления, сам Люк ругался и кричал, что достоин большего, а Пинкертон уверял, что времени на прятки и скрытное передвижение у них нет.

– Я же вам уже рассказывал, что происходит! – говорил он. – Нельзя нам нигде прятаться или концентрироваться на фарме, мы таким образом проиграем! Если ваш Ритуал не сработал, то нужно добираться до острова Бесов и выполнять там все задания, которые у вас есть! А оттуда найти дорогу до острова Великанов и найти эту чёртову Обитель!

– Да помним мы всё! – отмахнулся от него Кельт. – Арх, слушай. Если Портал на остров находится в той летающей крепости, то проще и быстрее будет воспользоваться тем путём, который предлагал Люк. Да и охранять его так будет удобнее!

– Стойте... – пробормотал Люк. – А ну погодите! – убедившись, что на него обратили внимание, шоккер спросил: – А вы все, что ли, хотите со мной идти? Всей толпой?

Крохобор нахмурился.

– Да. Это проблема?

– Ну… – шоккер-исследователь немного смутился. – Вообще-то да! Вы все ко мне на борт не поместитесь!

– Это не фатально. – сказал Финс. – Если у тебя есть корабль – уже хорошо, будешь показывать нам дорогу. Мы купим другие или, в крайнем случае, сможем построить плоты…

– Да, но мой корабль летающий!

Все замолчали. Люк Взрывашкин окинул взглядом собравшихся в зале «Стражей» и уточнил:

– Смогу взять только десятерых!

Пинкертон посмотрел на шоккера и вздохнул:

– Что ж. Похоже, нам придётся штурмовать эту летучую крепость до тех пор, пока она не развалится, и мы не обнаружим портал.

– И что – других вариантов у тебя нет? Если там будут такие же Адепты, как тогда в Дорнбурге, то это будет непросто.

Маг усмехнулся.

– Варианты? Ну, давай прикинем. Люк сказал, что за его головой охотятся Адепты, так? При этом на нас уже напали несколько мародёров, а остальные дебоширили в Роттрафте с применением турелей Адептов. Выводы сделаешь сам?

– То, что мародёры действуют по приказу Адептов, понятно сразу. – сказал Мор. – А я говорю о том, что, если ему известны координаты острова, и он…

– Мор, погоди.

– Что?

Архитектор поднялся со своего места и не торопясь прошёлся по комнате. В воздухе перед ним висело несколько визуализированных окошек с сообщениями и перепиской.

– Я написал сообщения в Гильдии «Иллюминация» и «Рубеж». Тем, кто уже забыл, напомню, что это те Гильдии, с которыми мы уже некоторое время успешно сотрудничаем по ряду вопросов. Так вот – они собираются закрывать событие Древних.

– Ну и что?

– Ну и то! Ракета! – глава «Стражей» повернулся в сторону лучницы. – Позволь я договорю?

Девушка потупилась.

– Да, конечно! Пожалуйста…

– Так вот. Если мы решим разогнать мародёров – то будем делать это в составе коалиции из минимум шести Гильдий, считая наши. А если отправимся к острову Бесов – справляться придётся своими силами. В том, что у нас всё получится, я не сомневаюсь. Но вот обеспечить безопасность нашего нового товарища Люка Взрывашкина в таких условиях будет непросто…

– Так, может, я просто спрячусь и пережду? – спросил Люк.

– Нет. – покачал головой Архитектор. – Я очень сильно сомневаюсь, что из этого что-нибудь выйдет. Ты уже засветился по полной и уйти со сцены просто так тебе не дадут.

– Я? – едва слышно пробормотал Люк и с интересом посмотрел на свои мохнатые лапы. – Засветился? Это как солнце светится, что ли? Ого! Так вот о какой звёздной болезни мне всегда говорили!

– У меня есть предложение! – сказал в это время Холод, и Архитектор посмотрел на него.

– Слушаем.

– Нам нужно разделиться. Надеть амулеты – такие же, как сейчас на наших шоккерах, и разделиться. Половина из нас пойдёт с вами убивать Адептов, а вторая отправится к кораблю Люка.

– Можно также использовать артефакты для смены Облика. – добавил Рок. – Чтобы выглядеть, как Адепты.

– Нет, лучше не стоит. Игроков с такими Обликами не так уж много, а про то, что у нас такие есть, многие в курсе…

– Но само предложение дельное. – кивнул Архитектор. – Мне нравится. Финс, Кельт? Остальные? Что думаете?

– Я за. – пожал плечами Ланс. – Давайте попробуем. Сколько у вас таких амулетов?

Некоторое время игроки потратили на обсуждение всех деталей и переписку с товарищами, а затем Архитектор махнул рукой и сказал:

– Ладно. Предлагаю считать наш с вами совет в Филях состоявшимся и...

Половина присутствующих недоуменно переглянулась.

– Арх, – сказал Крохобор, – а совет в Филях – это где?

Глава "Стражей" на секунду задумался.

– Понятия не имею, Бор. – ответил он. – Просто знаю, что есть такое выражение. Но с разговорами в любом случае закругляемся, а то нам скоро и освобождать-то нечего будет...

С последними словами Архитектор посмотрел в чат, где появлялись сообщения о том, что происходит в окрестностях города.

– Ого! – воскликнула вдруг лучница Аллика. – Карта! Вы Карту видели? Карту кто-нибудь открывал?

– Если ты хочешь рассказать про контур острова Бесов, – сказал Рок, – то да, мы его уже видели. А вот великанский остров еще не появился. Хотя я уверен, что он тоже где-нибудь там.

– Нет! – помотала головой девушка. – При чём здесь остров? Я говорю про второй континент!

* рядом с небольшим форпостом неподалеку от Роттрафта...

– Смотрите! Смотрите! – не своим голосом заорал один из стражников. – Летит! Сейчас свалится прямо на нас! А-А-А-А!

– Отставить панику! – рявкнул на вопящего стражника его командир. – Беги-ка лучше к коменданту, сообщи о том, что у нас тут противник!

Игроки, стоящие у другого конца надвратной стены, внимательно посмотрели на небо.

– Слушайте, – сказал тот, которого звали Торчлайтом. – А что, если эта дура и правда прямо сюда упадет?

– Чушь. – товарищи Торчлайта были настроены оптимистично. – Механика события предусматривает столкновения на местности, а не то, что они просто прилетят и всех нас тут передавят.

– Думаешь?

– Знаю.

Медленно снижающаяся башня тем временем неторопливо проплыла над крышами форпоста и стало очевидно, что она коснется земли на некотором расстоянии к северу.

– Смотрите, сейчас рухнет!

– Ага.

БОФ-Ф-Ф!!

Грузный удар от встречи башни с горизонтальной поверхностью отозвался настолько мощным подземным толчком, что игроки едва не свалились со стены вниз.

– Вот же сволочи, а?! Вы видели? Даже приземлиться нормально не могут!

– Ничего, скоро научатся. Айда посмотрим, сколько их там?

– Пошли. Торч, ты с нами?

– Спрашиваешь, Мопс! Разве я вас, доходяг, одних отпущу?

По мере приближения к башне игроки стали разговаривать тише, а также опрокинули в себя защитные зелья и вытащили из-за спины оружие.

– Ну? – спросил Торчлайт и приостановился, рассматривая возвышающуюся впереди башню. Широкое и массивное сооружение было округлым в сечении и имело целых семь этажей, отчего изрядно напоминало исполинскую бочку. – И где же их цыплячий комитет по встрече? Эй! Тут кто-нибудь есть? Цыпа-цыпа-цыпа…

Из-за дерева слева от игроков появился мародёр. В каждой руке он держал по небольшому изящному самострелу, а из-за плеча у него торчала рукоятка меча.

Панг! Панг!

Выпущенные самострелами короткие металлические болты пронзили пространство и ударили в игрока по имени Так-Так, фигура которого тотчас превратилась в белесый дым.

"Что за фигня?" – успел подумать мародёр, а затем на его нагруднике появилась пылающая руна. Игрок укрылся за деревом и ушёл в невидимость, после чего сорвал с пояса и выпил очищающее снадобье. Руна не исчезла.

– Эй! Да что за х…

БАХ! Наложенная на нагрудный элемент доспеха руна взорвалась с такой силой, что шкала здоровья мародёра окрасилась красным и сразу же опустела.

Внимание!

Вы только что были убиты…

– Первый пошёл! – закричал тем временем Торчлайт и на него с его товарищами посыпались удары от мародёров.

Бам! Бам! Бам! Пенг! ДОН-Н-Н!!

Стрелы и магические снаряды мелькали среди деревьев, срезая ветки и нанося изрядный урон зелёной растительности. Во все стороны летели земля и щепки, по окрестностям разносилось короткое эхо от взрывов.

– Бот! Лечи меня!

По фигуре Торчлайта прокатилась целительная световая волна.

– Спасибо! Н-на! – посох Шамана мелькал с удивительной быстротой, помогая своему хозяину отравлять и замедлять проворных противников. – Эй, ты, мордатый! А ну стоять! Куда побежал? Стоять, кому говорю!

Из-за деревьев выскочило сразу несколько мародёров. Вскинув перед собой светящиеся зачарованные арбалеты и мортиры, они произвели дружный залп, но игрок с именем Мопс успел на какое-то мгновение раньше. Поляну перегородила полупрозрачная матовая стена.

БАХ-Х! Снаряды мародёров рванули в считанных локтях от избежавших попадания воинов. А затем из воздуха появилась стремительная фигура и один из мародёров упал, лихорадочно пытаясь избавиться от сразу нескольких негативных Эффектов.

– Рвём их!!

Через несколько минут перед башней остались лишь пятеро игроков с зелёными никами, стоящие посреди разворошённого и перепаханного подлеска.

– Щеглы! – тихо и презрительно рассмеялся Торчлайт, после чего посмотрел на своих товарищей – Мопса, Фермера, Зен-Бота и Монаха по имени Так-Так. – Привыкли на крабов со спины нападать и полагают, что самые сильные. Народ, вы как?

– Жить будем. – усмехнулся Фермер и, запрокинув голову, закричал:

– Эй, там! Сова-а! Открывай! Медведь пришёл!

Игроки расхохотались и принялись издеваться над проигравшими:

– Кто-кто в теремочке живёт?

– Совесть-то у вас есть, нет? А если найду?

– Леопо-ольд! Выходи, подлый трус!

Однако обитатели Башни выходить не спешили. В конце концов Торчлайту это надоело, и он закричал:

– Ну вы, там, за стенами! Дохляки, что б вас в десятку! Кто из вас, дятлов, самый рукастый? Выгляни хоть разок – дай, я на тебя посмотрю! Или поднимайте свою развалину и летите обратно!

Товарищи Торчлайта, услышав его слова, снова развеселились, но тут из-за стен послышались непонятные звуки, а ставни на узких бойницах дрогнули и медленно поползли вбок.

– Да неужели?! – Жрец с именем Зен-Бот рассмеялся и приготовился активировать магический щит. – Подействовало, значит? Не ожидал!

– Готовься, Торч! Сейчас вылезут!

– Жду!

Однако вместо лиц мародёров в бойницах появились нацеленные прямо на игроков короткие стволы мортир и других похожих на них дальнобойных орудий.

* * *

Мор, Холод и Орф тем временем находились в составе четырёх групп, скачущих в направлении деревни под названием Чаттлтем, у которой приземлилась ближайшая к Роттрафту летающая башня Адептов.

– Не понимаю я такого События! – сказал Холод, провожая взглядом какого-то игрока на крылатом маунте. – Что это за бред с летающими башнями? Они бы ещё на драконах прилетели!

– А почему нет? – не понял Мор. – Не понимаю, что тебя не устраивает. Это ведь игра, дружище, тут можно встретить всё, что захочется разработчикам!

– Например, меня. – кивнул Орф и едущие рядом с друзьями игроки громко расхохотались.

– Да. – улыбнулся Мор. – Например, его.

– Я говорю не об этом, – покачал головой Холод, – а о том, что владение подобными сооружениями – дисбаланс!

– Владение твоей короной – дисбаланс! – засмеялся Орф. – А летучие башни отлично вписываются!

– Чушь! Моя корона хоть и Великого Ранга, но всего лишь броня – такие предметы сейчас и фармятся, и продаются, а вот левитирующие дома – это перебор. Вон, посмотри на того парня над нами – видишь? У него маунт – орёл, и таких пока что очень немного…

– Поправочка, Лёд. – заметил какой-то лучник, скачущий справа. – Орёл – это наиболее дешевый маунт из всех летающих. Его всего за четыре тысячи можно приобрести. Ну или выбить в Серых Гнёздах, если характеристики позволяют.

– Я – Холод. А Серые Гнёзда – это где?

– В Эсмории.

– Ясно.

Игроки свернули с торгового тракта и двинулись вдоль небольшой дорожки, петляющей в лабиринте из рощиц и высоких холмов.

– Всем приготовиться! – послышался голос возглавлявшего отряд Кельта. – Через пять минут доберёмся до нужной локации. Деревня находится прямо за этим лесом.

Холод повернул голову и посмотрел на Мора.

– Мор?

Тот кивнул.

– Сейчас сделаю.

Через мгновение у его руки появился Дух Молнии и сразу же полетел в лес, скрывшись из виду за стволами деревьев. Мор посмотрел куда-то в пространство и прищурился.

– Пусто. – сказал он несколько секунд спустя. – В лесу впереди нас никого нет. А дальше… Там что-то горит и идёт сражение. И ещё… А, чёрт! Духа сбили!

– Кельт, за лесом кто-то дерётся!

– Это нормально, там сейчас "Рубежники" со "Свободными" должны быть!

– Кто?

– Потом объясню! Народ, поторапливаемся! И пейте зелья уже сейчас! Не забывайте про усиления!

– У нас договорённости с несколькими Гильдиями. – сказал Холоду игрок по имени Ворог. – Это Гильдия "Рубеж" и Альянс "Свобода" ещё из четырёх Гильдий. Первые специализируются на подземельях и всяком крафте, а вот "свободные" – коматоз! Честно говорю – я рад, что мы с ними на одной стороне!

– А что с ними не так? – спросил Орф. – Высокие уровни?

– Не. – помотал головой воин. – Уровни-то у них нормальные, не выше ваших, просто у них основное занятие – это дуэли! Они и в Гильдии-то объединились преимущественно для того, чтобы на мародёров охотиться. Дерутся как ненормальные, я их пару раз видел, так они…

– Внимание! Противник!

– В стороны!

"Понеслось!" – подумал Холод и ударил в появившиеся впереди фигуры Адептов ледяной магией. Сражение началось.

* * *

Рок вздохнул. Башня, за которой они вели наблюдение, появилась в небе всего пятнадцать минут назад, и всё это время ему и его товарищам пришлось провести в кустах, стараясь не шевелиться и не выдавать своего местоположения.

– Слушайте, – написала в чате Ракетка. – А что мы будем делать, если они не уйдут?

– Они и не уйдут. – тут же ответил девушке Крохобор. – Наша задача – дождаться, пока сюда не подтянутся другие игроки. И уже тогда тихонько отъехать.

– Не буду я никуда отъезжать. – прошептал Ланс. – Ты как хочешь, но я рассчитываю уйти на своих двоих.

Люк с любопытством посмотрел на копейщика.

– Ты это о чём? Хочешь куда-то идти – иди! Мы тут, кстати, как – надолго?

– Надолго. – ответил шоккеру Рок. – Пока обитатели вон той башни не вылезут и не отвлекутся.

– Ага. – Люк дёрнул ушами и уселся поудобнее, начав копаться в недрах своей вместительной сумки. – Ну, я тогда пока пообедаю? – с этими словами котобус извлёк из сумки огромный бутерброд и впился в него зубами. – М-мм… Так воф, я думаю, фто… О! Фмотвите, а там ктофо ефть!

– Чего??

– Блин, Люк, а не говорить с набитым ртом ты не пробовал?

– Я сказал, что там кто-то есть! – и Люк показал лапой на противоположный край широкого луга, окаймлённый густыми зарослями зелёных кустов. – Вон там, под большим деревом!

Игроки повернулись и посмотрели в указанном направлении.

– Кто? Адепты?

– Не знаю. Я как-то не рассмотрел.

– Плохо. – Рок открыл чат и, пробежав взглядом по сообщениям, снова уставился на подозрительные кусты. – Так. Из наших за нами никто не идёт, так что будем предполагать худшее.

– Вряд ли это Адепты. – сказала Ракетка. – Да и на мародёров как-то непохоже.

Ланс и Рок переглянулись.

– Местные?

– Не думаю. С каких это пор они…

Тут в лесу за спинами друзей раздался звук боевого рога, и они замолчали. Несколько минут они прислушивались, улавливая лишь какие-то невнятные потрескивания и скрипы, а затем различили быстро приближающийся топот копыт.

– Да что б мне молотом подавиться! – прошипел Крохобор. – Это же Королевская Гвардия!

Глава 7. Порталы и мародёры

– Вон там ещё один! Справа! – коготок Орфа указал на небольшую группу деревьев, к которой тотчас же унеслось несколько зачарованных стрел. Через мгновение послышались приглушённые хлопки и чей-то крик, за которым последовали яростные проклятия.

– В яблочко! – засмеялся игрок-лучник с именем Карт и посмотрел на Орфа. – А у тебя глаз – алмаз, хвостатый! И как ты только его заметил?

Шоккер промолчал, но его самодовольная улыбка выглядела весьма красноречиво. После того, как «Стражи» и их союзники перебили всех, кто находился внутри четырёх летающих башен, его помощь в обнаружении вражеских разведчиков оказалась неоценима. Пушистый увалень словно знал, в каком именно месте притаились невидимые невооружённому глазу лазутчики.

– Не зазнавайся, Орф. – посоветовал сидящий у дерева Мор. – Норк пишет, что это работа скрытых усилений из-за близости Пустыни. Шоккерская особенность или вроде того – в качестве компенсации за избыточную лохматость.

– Усиления из-за пустыни? Это какой? Не той ли, которая в двух локтях по карте на север?

Мор рассмеялся.

– Ну, да.

Он хотел сказать что-то ещё, но тут в чате появилось новое мигающее сообщение.

– Караван с припасами «Рубежа» появится через пять минут. – писал Архитектор. – Так что всем группам предлагаю вернуться к Первой Линии. Разбираем припасы, перестраиваемся – и на штурм! Давайте попадём на остров с бесами уже сегодня!

Игроки оживились.

– Выдвигаемся! В темпе, в темпе!

– Орф! Ты чего расселся? С нами поедешь, нет?

– Спрашиваешь!

Первую летающую башню "Стражи" зачистили ещё вчера. Тогда же к ним поступила информация о второй башне, приземлившейся у расположенного неподалёку военного форта. За ней пришло сообщение про третью башню. А затем и про четвёртую.

Продолжение События «Наследников Древних» оригинальностью не блистало – оно заключалось в том, что в небесах открывались большие порталы и из них выплывали медленно снижающиеся огромные башни. На крышах летающих укреплений могли стоять катапульты или баллисты, а внутри находились отряды Адептов, мародёров и мелких атакующих механизмов. Время от времени встречались и настоящие арсеналы – такие, с каким столкнулись пятеро игроков альянса «Свобода». В остальном же в Событии ничего необычного не было, если, конечно, не считать активного сотрудничества Адептов и мародёров.

На второй день События отряды «Стражей» и союзных им Гильдий организовали атаку на Цитадель – именно так игроки окрестили большую крепость, появившуюся на месте портала до острова Бесов. Первые атака была отбита – как, к слову, и две последующие – а затем у осаждающих закончились зелья и боеприпасы. Тут же выяснилось, что внутри Цитадели имеется артефакт, блокирующий любые попытки телепортироваться или открыть портал. И ситуация сложилась неоднозначная – с одной стороны, мародёры лишили себя возможности отступления и отхода, а с другой – не позволяли нападавшим быстро получить подкрепления и расходные материалы. А время-то шло!

Выход предложила Гильдия «Рубеж», договорившаяся с местным Торговым Советом о снаряжении каравана со всем, что было необходимо игрокам. Который и должен был прибыть по оговорённым координатам в ближайшее время.

– А они, замечу, не торопились. – сказал Финс, наблюдая за неторопливо ползущей вереницей повозок. – Вон как ползут… Хотя нагрузились знатно. Смотрите, как последние фургоны просели! Вон тот, кажется, вообще по земле скребёт.

Холод улыбнулся.

– Доехали – и на том спасибо. Бомбы-то с баллистами они привезли, не знаешь?

– Чёрт его знает, Лёд. Должны.

– Моё имя Холод, Финс.

– Знаю, но это слишком долго, ты не находишь?

– Парни! – к игрокам «Стража» подбежал лучник с именем Зоркий. – Смотрите! С караваном какая-то ерунда!

В ту же секунду в чате рейда появилось новое важное сообщение.

– Всем внимание! Это Гильдмастер «Рубежа». У каравана отсутствует охрана из игроков! А те, кто должен приехать вместе с ними, не отвечают! Караван может быть…

Читать сообщение дальше Холод не стал.

– Мор! – развернулся он к своему другу. – Ты видел?

– Да! – с руки Жреца поднялся в воздух только что призванный Дух. – Похоже, на нас сейчас нападут!

Отовсюду послышались громкие крики.

– Караван не наш! Разойтись! Быстрее! Расходимся, толпой не стоим!

Игроки призывали своих маунтов и разъезжались в стороны, чтобы не попасть под возможный удар противника. Но перегруппироваться как следует они не успели.

Стены последних фургонов каравана внезапно упали в стороны, открыв низкие металлические платформы, на которых стояло множество странно выглядящих механизмов. До игроков донеслось тонкое прерывистое гудение.

Орнитоптер-бомбардир Древних.

Механизм.

Частица Роя.

Уровень 50.

– Ну знаете, – сказал совершенно спокойным голосом Орф, – это несправедливо. Это ведь была наша идея – применять летающих маунтов для бомбардировки противника! А используют её почему-то они!

– Над Цитаделью щит. – коротко бросил Мор. – Он отклоняет любые падающие на неё предметы. А вот над нами такого щита нет!

Друзья призвали оттоколобусов и помчались в сторону ближайшей рощи деревьев. Небо позади них заполнялось десятками небольших летающих механизмов.

Сражение началось не так и не тогда, как они ожидали.

* * *

– Но всё-таки! – сказал Рок. – Давайте представим, что мы с вами – Королевские Гвардейцы. Каким образом мы…

– Два.

– А? – воин повернулся и посмотрел на шагающего рядом с ним Люка. – Чего два?

– Я говорю, два гвардейца. – пояснил тот. – Я ведь двоих стою, вы как считаете? Или, может быть, трёх?

– Если мы говорим о твоей болтливости, то речь идёт как минимум о восьми! – засмеялась Ракетка. Но занятый своими мыслями шоккер услышал только её последнее слово.

– Восьми? – цифра произвела на искателя такое впечатление, что он на одну секунду остановился. – Не, ну это уже перебор. Спасибо, конечно, но я предлагаю остановиться на трёх!

– Так вот, – продолжил улыбающийся Рок. – каким образом мы могли бы попасть на территорию Овванхора?

– И зачем. – добавил Крохобор, то и дело посматривающий на кроны деревьев. – Это тоже важно.

– Касательно того, «как» – то они могли воспользоваться порталом. А вот «зачем» … Ну, это вариативно. Может быть, король Асстилона решил поквитаться за ту атаку на его город…

– Угу. И послал один-единственный небольшой отряд?

Слушающая разговор Ракетка тихо фыркнула.

– Небольшой, ха! Можно подумать, им это как-нибудь помешало!

Крохобор с Лансом переглянулись.

– Гм. Тоже верно.

Окрестности летающей башни игроки покинули после того, как отряд Королевских Гвардейцев из Асстилона принялся штурмовать сооружение Древних. Подъехав к башне, гвардейцы разделились на воинов-щитовиков, магов, жрецов и лучников, а затем перебили немногочисленных глупцов, выскочивших из ворот ради самоубийственной атаки и принялись методично выламывать бронированную входную дверь.

– Чёрт с ними. – сказал Ланс и открыл окошко с игровой Картой. – У нас тут проблема. Смотрите – вот побережье, а вот – мы. Половина пути уже пройдена. Но лесных массивов впереди практически нет. Для любого наблюдателя мы будем как на ладони. Люк!

– Что? Я велик?

Копейщик скептически посмотрел на шоккера.

– Очень. Скажи, какая наиболее безопасная дорога до твоего корабля?

– По торговому тракту, конечно. – махнул лапой Люк. – Только нам туда нельзя. Там сейчас Адепты ещё и эти, которых вы очень сильно не любите…

– Мародёры. – подсказал Рок и вздохнул. – Так. Стойте. Предлагаю остановиться.

– Зачем?

– Отдохнуть. Надоело бежать вперёд сломя голову. – с этими словами воин сделал пару шагов в сторону и уселся на толстый ствол поваленного дерева. – Объявляю пятиминутный привал. Можете не благодарить.

Игроки осмотрелись и устроились на отдых в густой траве. Было тепло. В высоте над их головами перекликались птицы, а лучи солнца, пробивающиеся через древесные кроны, превращали поляну в лоскутное одеяло из светлых и тёмных пятен.

– Смотрите. – сказала просматривающая чат Ракетка. – Народ пишет, что все, кто попадут на остров Бесов, получат уникальное Достижение и почти сразу же дойдут до Обители Вечности.

– А про миллионы золотых в подарок там не написано? – спросил гном и улёгся на спину. – Господи, ну сколько же вокруг идиотов, а? Они что – серьёзно верят, что доберутся до какого-то острова и на этом всё? Победа? Пф! Мы свами тоже так вчера думали – ну и что?

– Я бы лучше спросил, откуда они узнали про остров. – сказал Рок и тоже открыл чат. – Мы ведь про него никому не рассказывали.

– И про меня!

– Да, Люк, и про тебя.

– Помните, Пинк говорил о том, что у каждого задания есть минимум два пути для его решения? – спросила лучница. – Вот! Я думаю, что это оно и есть. Мы узнали про этот остров из письма Люка, а остальные… ну, тоже узнали. Из альтернативных источников.

– Похоже на то.

Игроки принялись обсуждать возможные перспективы и то, что на Карте появились очертания огромного незнакомого континента.

– А вообще-то это довольно логично. – сказал Рок. – Помните, как выглядит местность вокруг Обители, да? Горы! Причём не простые, а огромные! А на известном нам континенте такого рельефа нет!

– Может, у нас просто не всё открыто?

– Может, и так. Но я склоняюсь к тому, что Обитель находится где-нибудь там, на этом вот новом материке.

– Не каркай, Рок! Ты представляешь, сколько мы будем до него добираться?!

Игроки замолчали.

– Эй. – произнёс в возникшей тишине Люк. – А там за деревьями чей-то дом. Может быть, сходим, посмотрим?

Друзья обернулись и принялись всматриваться в чащу, где действительно выделялся силуэт какого-то большого строения.

– Поместье в лесу. – сказала Ракетка. – Ой, что-то мне это напоминает! Однажды мы уже в подобное место зашли…

– Ну и как? Много вынесли?

Лучница насмешливо посмотрела на шоккера.

– Нас там едва не сожрали, Люк. И это было совсем не клёво.

Ланс поднялся и, отряхнув поножи, направился в сторону одинокого дома.

– Пойдёмте глянем. Интересно же, мимо чего мы проходим!

Люк тут же бросился за ним следом.

– Эй, мне тоже интересно! Меня подожди!

Вблизи строение оказалось обветшалым и сильно заросшим. Обширные участки деревянных стен превратились в поля для разрастания мха или попали под власть вьющихся растений, а широкий навес над крыльцом выглядел так, словно вот-вот обвалится. Входная дверь с облезшей краской давно рассохлась и покосилась.

– А дом-то немаленький! Откуда он тут взялся, как думаете? – спросил Крохобор. – Мы же смотрели Карту и тут вроде бы ничего не было. А теперь есть! Названия, впрочем, не подписано, и заданий тут тоже ни одного…

– Ну, это ещё ни о чём не говорит. – заметил Рок. – Квест может выдаваться и в другом месте, а дом… Не думаю, что есть смысл туда заходить. Во-первых, мне это место не нравится, а во-вторых – мы вообще-то спешим.

– Тебе разве не интересно?

Рок улыбнулся.

– Интересно, конечно! Но посудите сами – у нас тут одинокий дом, стоящий в самом центре леса. Очень старый одинокий дом, уточню. Вы серьёзно думаете, что он не опасен?

Поднявшись на крыльцо, Ланс выдернул из-за спины копьё и потянул на себя входную дверь. Заскрипев на все лады, та проскребла по полу и медленно отворилась. Друзья увидели тёмный коридор с деревянными полами и длинный след из засохшей крови, уводящий куда-то в глубину дома. Больше ничего интересного видно не было.

– Уютное местечко, ничего не скажешь. – фыркнул Рок. – Гостеприимное.

– Зачищать будем?

– А оно нам надо?

– Ну… а почему нет? Может быть, найдём там что-то полезное!

– Вот в этой развалине, Бор? Да ты на него посмотри!

– Ай! Что это?! Вон, там, на полу! – Ракетка указала на странную тёмную лозу, неторопливо ползущую по коридору внутри дома. Лоза появилась из боковой комнаты и походила на какое-то очень странное растительное щупальце.

– Живая лоза? – удивился Рок. – Забавно. Я бы ожидал чего-то другого.

– Может быть, стоит закрыть дверь, пока она не…

В этот момент лоза поползла быстрее и внезапно совершила быстрый рывок, растянувшись и обвив ногу стоящей напротив входа девушки.

- А-ааа-ааааа!! Уберите от меня эту дрянь!!

Лоза дёрнулась, и Ракетка упала на спину, успев выхватить лук, но не успев им хоть как-то воспользоваться. В следующее мгновение лоза поволокла её в дом, отчего девушка закричала ещё сильнее, а Рок с Крохобором выхватили оружие и с размаху опустили его на лозу. Деревянный настил крыльца треснул и накренился, во все стороны полетели щепки. Лоза лопнула и заметалась, после чего хлестнула по стенам и одним движением втянулась обратно в дом.

– Ракета! – воскликнул гном. – Ты как?!

– Живая. – выдохнула девушка и коротко дунула, отбрасывая с лица непослушную прядь волос. Взгляд её наполнился возмущением и ненавистью. – А ну-ка, мальчики, разойдитесь!

– А что ты хочешь?

– Сейчас увидите! – вскочив на ноги, Ракетка оттащила в сторону Люка, который норовил заглянуть в дом, и наложила на тетиву лука взрывающуюся стрелу.

– Ракета! – сказал Рок. – Я не уверен, что…

– Держи свои грязные щупальца при себе! – прошептала девушка и выстрелила.

В следующее мгновение внутри дома раздался приглушённый взрыв и из дверей вырвалось целое облако древесной трухи, пыли и различных обломков. Старинное строение вздрогнуло.

– НЕ СМЕЙТЕ ЛОМАТЬ МОЙ ХРАМ!! – низкий голос прозвучал из недр дома и был наполнен такой яростью, что друзья не сговариваясь приняли боевые стойки.

А потом пространство вокруг игроков наполнилось десятками извивающихся тёмных лоз и их, опутанных с головы до ног, стремительно затянуло в глубину дома. Покосившаяся дверь захлопнулась с громким стуком.

Перед поломанным крыльцом остался лишь Люк Взрывашкин, остолбенело рассматривающий то место, где только что стояла группа его друзей.

– Ну нифига себе… – пробормотал он.

* * *

– Как думаете, они уже нашли портал или ещё нет?

Игроки «Стража» сидели за укрытием из необработанных древесных стволов и обсуждали происходящее в Цитадели. После того, как караван с припасами оказался колонной из военных механизмов Адептов, так называемую Первую Линию пришлось передвинуть – слаженная атака орнитоптеров и мародёров вынудила силы игроков отступить, перейдя на не до конца законченные вспомогательные позиции. Плюс в сложившийся ситуации был только один – до нового рубежа не доставали метательные орудия Древних.

– Нашли, конечно. – сказал Финс. – Не просто же так они засели именно там!

– Плохо. – сказал Карт. – Если нашли – то, значит, по-любому воспользовались.

Холод, занятый изучением игровой Карты, кивнул.

– Тоже так думаю. Они вклинились в это Событие ради того, чтобы захватить Портал и держать нас на расстоянии.

– Ну и чего мы тогда расселись? – спросил Орф. – Наворотили тут укреплений, сидим, ждём? Может быть, пошли повоюем?

Холод закрыл Карту и фыркнул.

– Ты слишком беспечно мыслишь, Орф. Мы тут сидим не потому, что нам это нравится, а потому, что на тебе надет Амулет Морока и ты изображаешь скрывающегося Люка. Это раз. Укрепления нужны для того, чтобы работал переносной портал возрождения – это два. Его нельзя активировать в чистом поле. А воевать мы не отправимся до тех пор, пока наши товарищи из «Рубежа» не разберутся, кто у них самый крайний.

– А зачем им крайний?

Финс рассмеялся.

– Ты почему не спишь, Орф? – спросил он. – Вон, Мор лежит спит. И ты тоже поспи. Не вечно же сидеть на восстанавливающих зельях!

– Да не хочу я спать, блин! Вы лучше расскажите, что там у «Рубежа»!

– Ты как с дерева свалился, хвостатый. – покачал головой Холод. – Это же они организовали нам караван! И маршрут его движения составляли тоже они. И это кто-то из них заморозил своих же товарищей артефактом – так, что они не смогли написать о том, что караван атакован!

– Вот оно что… Выходит, среди них есть предатель?

– Ага.

– Народ совсем с ума сходить начал. – не в тему сказал Карт. – Вы чат видели? Пишут, что тот, кто не сможет выполнить Основное Задание, останется в этой игре навечно.

Сидящие вокруг лучника игроки скептически посмотрели на своего друга и тоже открыли чат.

– А где тут такое написано? С чего они это вообще взяли?

– Похоже на бред.

– Потому, что это и есть бред, Финс. Просто мы в Невериуме уже столько времени провели, а толку с этого особо не видно. Вот где находится эта Обитель? Мы только предполагаем! В задании наших рокеров вроде как сказано, что она на соседнем континенте. Дорога на который идёт через остров Великанов, а он, замечу, вообще неизвестно где!

Финс свернул окно чата и вздохнул.

– Это верно. Мы и на остров Бесов пока не попали.

– Эй, а ну хватит ныть! Чего раскисаете? Откуда вы знаете, как именно тут течёт время? Может быть, за один день здесь в реальном мире проходит всего полторы минуты?

Проснувшийся и прислушивающийся к разговору Мор повернулся.

– Хорошая идея. – одобрил он. – Мне нравится.

– Эй, парни!

– Что?

Друзья развернулись и посмотрели на нескольких игроков, появившихся из-за небольшой палатки. Пришедшие были разных Классов, но принадлежали к одному альянсу «Свобода».

– Здарова. – поздоровался крупного телосложения игрок, которого звали Торчлайтом. – Вам тут не скучно? Мы собираемся вернуться к Цитадели и объяснить тамошним умникам, что они неправы. А вы?

Друзья переглянулись.

– А мы с вами!

– Отлично! – кивнул Торчлайт. – Тогда пошли, встретим остальных и пообщаемся с вашим главным. Пора развалить эту мародёрскую обитель уныния и пороков!

* * *

Рок, Ланс, Ракетка и Крохобор тем временем сидели, прикованные к каменной поверхности округлой площадки, по сторонам которой возвышались ступени пустого амфитеатра. За пределами постройки кружились пряди черно-серого тумана, медленно сходящиеся где-то в зените. Время от времени в глубине тумана что-то вспыхивало и некоторые из его областей начинали светиться.

– Это непохоже на дом, который мы видели. – сказал Крохобор. – Это место вообще ни на что не похоже… Ау, народ! Вы меня слышите?

– Слышим. – ответила Ракетка и загремела цепями, пытаясь вытащить руку из кандалов. – Я на чат засмотрелась. Там пишут, что те, кто не дойдут до Обители, застрянут в этой игре навсегда.

– В каком смысле «навсегда»?!

– В прямом, конечно же! Это очередная форма сумасшествия. Считают Невериум чем-то вроде рукотворного Чистилища. Мы ведь как личности не в реальном мире сейчас существуем, а только здесь.

– Чушь! Откуда им знать – может быть, мы тут всего-то пару часов?! Кто может сказать, что время в Невериуме не движется в несколько раз быстрее реального?

Девушка рассмеялась.

– Вот-вот! Половина чата тоже об этом пишет!

– Слушайте, а это ничего, что мы в кандалах и в какой-то пространственной аномалии? – спросил Рок. – Не то, чтобы мне не нравилось слушать ваши рассуждения, но…

– Это не аномалия. – произнёс чей-то низкий, но при этом довольно приятный голос. – Это мой Храм.

Игроки посмотрели в сторону говорившего, которым оказался высокий демон, сидящий на предпоследнем ряду амфитеатра. Демон был худощав и похож на обычного молодого парня, только с серой кожей и небольшими чёрными рожками. Ну и ещё зрачки у него ярко светились, и ростом он был в несколько раз больше положенного обычным людям.

Инкао.

Великий сумеречный князь.

Уровень 90.

– Инкао… Инкао… – пробормотал Ланс и повернулся к своим друзьям. – Эй! Кто-нибудь помнит, где мы уже видели его имя?

– Нет. – покачал головой Рок. – То, что где-то встречалось – помню, а вот где конкретно – нет.

– Простите, я вам не мешаю?

Копейщик повернулся обратно к демону.

– Нисколько. Продолжайте, прошу вас!

– О, надо же! – Инкао фыркнул. – Какое благородство!

В следующее мгновение демон уже был внизу на площадке и медленно прохаживался мимо друзей.

– Хотите знать, почему вы здесь оказались?

– Да. – сказала Ракетка. – Хотим! И ещё хотим избавиться от этих наручников!

– Если примете моё задание – избавитесь. – кивнул демон. – А вот в противном случае вам придётся остаться здесь навсегда.

– Эй! – пробурчал Крохобор. – Опять навсегда?! Какого чёрта? Невериум в конечном счёте только игра! Тут нельзя остаться навсегда, это невозможно!

Инкао улыбнулся, обнажив короткие и острые клыки.

– Желаешь проверить?

– Нет! – быстро ответил Ланс, бросая предостерегающий взгляд на гнома. – Он желает узнать, в чём заключается ваше задание!

– Сразу к делу, да? – прищурился демон. – Ну что же, пусть будет так. Всё просто – вы должны добраться до трактира у Пепельной Пустоши и передать его владельцу вот этот предмет.

В руках у сумеречного князя появилась поблёскивающая металлическая пластина с выплавленными на ней красивыми символами.

– А Пепельная Пустошь – это где?

– На острове Бесов, герои. Вы ведь именно туда и направлялись, не так ли?

– И что – как только мы передадим эту штуковину хозяину трактира, задание будет выполнено?

– Полностью.

– А что нам за это будет?

Услышав вопрос, демон застыл на месте и наградил Крохобора испепеляющим взглядом.

– Я сохраню тебе твою жизнь.

– Позвольте, я кое-что уточню? – спросил Рок и, дождавшись одобрительного кивка, продолжил: – Если мы откажемся выполнять задание, то просто останемся здесь, навечно?

– Да.

– А если примем и передадим то, о чём вы просите – то нам за это ничего не будет?

– Верно.

– Что случится, если у нас не получится выполнить это задание? Не получится передать предмет?

– Я верну вас сюда и заточу настолько глубоко в Сумерках, как только возможно.

– Но почему мы?! – не выдержала Ракетка. – В Невериуме тысячи других героев, попросите их!

Инкао улыбнулся.

– Ясно. Похоже, вам требуется время для размышлений. Хорошо. Думайте. Я заглянупозже.

И демон исчез.

– Стой!

– Мы согласны!

– Мы согласны на золото!

Крики друзей прозвучали одновременно. Крохобор нахмурился, а остальные посмотрели на него с осуждением.

– За золото? – переспросил Ланс. – Дружище, ты, похоже, кое-чего не понял! Этот верзила не торговался, он сказал, что если мы откажемся от задания, он просто оставит нас здесь! А…

– А где Люк?! Ребята! Я только сейчас поняла, что его нет! Его кто-нибудь видел?!

Друзья переглянулись и посмотрели по сторонам.

– Люу-уук! Лю-юуук!

– Бесполезно. – сказал Рок, когда шоккер не отозвался даже на их громкие крики. – Его здесь нет.

– Думаешь, что его заперли где-то в другом месте?

– Думаю, демон утащил с поляны только нас.

– Почему?

– Потому, что мы игроки. И он может выдать нам задание. А Люк – местный.

– Ох, ё…

– Вот именно! Мы сидим тут, а он остался там!

– Не проблема. – звякнула цепями Ракетка. – Сейчас напишем нашим, и они…

– Не напишем. – перебил её Ланс. – Чат уже не работает. Только что посмотрел.

– О, дьявол!

– Инкао-о! Инкао! Вернись, мы согласны на твоё предложение!!

Но сумеречный демон вернулся только через два дня. За это время игроки успели проклясть тот миг, когда они решили приблизиться к старинному дому и перепробовать все возможные методы освобождения. Но всё оказалось тщетно – цепи и кандалы игнорировали любые воздействия и не ломались, телепортация не работала, а чат молчал так, как будто его и вовсе не было. Четверо друзей были единственными живыми существами в этом пустынном, окутанном туманами сумеречном месте.

– Итак. – произнёс Инкао, появляясь в центре площадки и рассматривая лежащих на камнях игроков. – Что вы решили?

Рок встрепенулся.

– Мы согласны!

Задание "Обмен любезностями".

Цель: передать долговую пластину великого сумеречного князя Инкао владельцу трактира.

Дополнительно: скрыто.

Дополнительно: скрыто.

Дополнительно: скрыто.

За выполнение дополнительных поручений награда может быть увеличена.

Примечание: скрыто.

Награда: вариативна.

Внимание!

В случае провала задания последствия будут необратимы!

Вы принимаете задание? Да / Да

– Да!

В следующее мгновение друзья осознали себя стоящими перед разломанным крыльцом заросшего особняка. В нескольких шагах от них стоял хватающийся за сердце Люк.

– Ну нифига себе! – воскликнул шоккер. – То есть вас уже выгнали из этого сумасшедшего дома?!

Глава 8. Предательство в Цитадели

До большой деревни с названием Боттлбинг Люк и его сопровождающие добрались за полтора дня. Шоккер утверждал, что на территории деревни находится стационарный портал, а также убежище, в котором они смогут укрыться от внимания Адептов и мародёров.

По счастью, время в Храме сумеречного князя Инкао текло иначе и на поляну перед домом друзья вернулись всего через минуту после своего внезапного исчезновения.

Заглядывать внутрь особняка ещё раз они не решились.

– Одна из этих летательных башен совсем рядом с нами. – сказал рассматривающий карту Ланс. – Смотрите – вот Боттлбинг, вот Понково ущелье, а вот у этого леса находится башня. Основное сражение идёт рядом с ней.

– Я спросил в чате, есть ли кто-нибудь из Адептов у самой деревни. – сказал гном. – И мне несколько человек ответили, что никого нет. Ещё пишут, что их загнали обратно в башню и больше не выпускают.

– Это кто тут у них такой сильный? – удивилась Ракетка. – Что за Гильдия? Может, попросим их нас проводить? Отсюда до побережья рукой подать!

– Мне кажется, тут вопрос не в качестве, а в количестве. – улыбнулся Рок. – Смотри, что пишут – в здешнем ущелье Понка есть вход в подземный лабиринт, «Грот Усача» называется. Пройти его до конца непросто, но в награду выдают такие вещи и столько золота, что количество желающих попробовать постоянно растёт. И когда башня приземлилась, а адепты набежали в деревню и принялись громить, вся толпа игроков помчалась разбирать их скрубберов на запчасти.

– Понятно. – рассмеялась девушка. – Скрубберы! С них же какие-то уникальные ингредиенты падают, да?

– Именно. И на Аукционе их отрывают буквально с руками!

– Хорошая всё-таки штука – этот игровой чат! – сказал Крохобор. – А? Что скажете? Помойка помойкой, но всегда находится тот, кто ответит на любые вопросы!

Тут где-то совсем рядом с друзьями пронзительно запищало.

– Так. Это ещё что такое?

– Оповещение Гильдии… Гм. Архитектор пишет. Вам прочитать?

– Погоди, мы сейчас сами посмотрим.

Игроки погрузились в чтение текста.

– Оборонительные сооружения Цитадели уже сломали… – пробормотал Рок. – Метательных механизмов у них нет... Летающие уничтожены… Скоро будет решающий штурм… Люк! Ты говорил, что в этой деревне есть портал?

– В Боттлбинге-то? Да! И был, и есть. Куда он денется, он же такой большой и из камня!

– А то убежище, к которому мы идём, оно как – надёжное?

– Лучшее!

Крохобор прищурился и бросил косой взгляд на Рока.

– Рок, ты же не хочешь запереть его внутри убежища и сбежать, нет?

– Что значит – "сбежать", Бор? Если Люк сможет подождать нас в своём убежище хотя бы пару часов, мы поможем нашим в бою с мародёрами! А потом телепортируемся обратно!

– А зачем? – спросила Ракетка. – Без обид, Рок, но кому это нужно? Они без нас что – не справятся?

– Справятся. Но… не знаю. Я бы вернулся и помог. Лишними мы там не будем точно. Ланс! Ты-то что думаешь?

– Я думаю, что мы идиоты. – ответил Ланс и, улыбнувшись, с иронией посмотрел на своих друзей. – Но не спешите расстраиваться – остальные не лучше!

– Э… Что?

– Ланс, ты, конечно, извини, но…

– Я вот о чём говорю. – перебил девушку Ланс и указал куда-то в небо. – Смотрите! Во-он там, в высоте. Видите?

– Птицы, кажется. – прищурился Крохобор. – А хотя, нет… Эй, да это же игроки!

– Они самые. – кивнул Ланс. – Игроки на летающих маунтах. И вот у меня вопрос – какого чёрта мы не додумались до такого перемещения сами? Мы же уже отправляли в подобный полёт нашего Орфа. Прикупили бы несколько птиц – и добрались до побережья в течение часа!!

Игроки переглянулись.

– Ну, нам просто показалось, что… – неуверенно пожав плечами, Ракетка посмотрела куда-то за спину Ланса и её глаза удивлённо расширились. – А… Люк! Ты что делаешь?!

Друзья обернулись и увидели в руках у шоккера открытую сумку, из которой тот доставал небольшие продолговатые цилиндры. Цилиндров на траве вокруг Взрывашкина было столько, что они образовывали двойной круг.

– А чего? – удивился Люк. – Чего не так-то? Шашечки это, значит, мои, взрывательные. Вы что – взрывчатки никогда не видели, что ли?!

– Это капец. – бесцветным голосом произнёс Крохобор. – Вы ведь понимаете, что это значит, да? Мы уже столько раз дрались с мародёрами и у него всё это время была целая тонна какой-то взрывчатки! Да задень любое из заклинаний его сумку – и удивлялись мы бы уже в Чистилище!!

* * *

Во внутреннем дворе Цитадели было шумно – взрывались зачарованные стрелы и алхимические зелья, с взвизгиваниями рикошетили от камней снаряды скрубберов. Игроки укрывались за выступами стен и статуями, а затем дожидались удобного момента и атаковали в ответ. Бой смещался всё ближе к центральным укреплениям. Большую часть Адептов к этому моменту уже уничтожили, но возрождающиеся внутри крепости мародёры бились так, словно от исхода сражения зависела их настоящая жизнь.

– Не попали, не попали! – весело хохочущий Орф выглянул из-за колонны и в неё сразу же ударило несколько стрел. – Промах! Эй, мазилы, вы стрелять хоть когда-нибудь научитесь, нет?!

– Орф, с-скотина! – зашипел на него Холод. – Ты что творишь?! Спрячься, сейчас же, и не отсвечивай! Ты сейчас где должен быть?!

Шоккер без колебаний ткнул лапой в сторону донжона.

– В сокровищнице! Ты от неё входа, кстати, не видел?

– Ах ты…

– Да не трогай ты его, Лёд! – воскликнул Торчлайт, вывалившийся из-за угла и тут же спрятавшийся обратно. По каменной кладке забарабанили выстрелы механизмов Древних. – Оу, чёрт! И тут турели! А если вот так? – с этими словами Шаман ткнул основанием своего посоха в землю и на её поверхности вспыхнула зелёная пентаграмма. Секунду спустя из неё появился толстый зелёный стебель. Утолщаясь и удлиняясь, волшебное растение поползло вверх по стене, а Торчлайт ухватился за один из боковых побегов и через несколько мгновений поднялся уже на уровень третьего этажа.

– Давай, хвостатый! – крикнул он перед тем, как запрыгнуть в широкий стенной пролом. – Я в тебя верю! – а потом исчез.

Проводив Шамана осуждающим взглядом, Холод посмотрел на Мора, сидящего за выступом стены напротив. Тот меланхолично рассматривал бутылочку с зельем лечения.

– Не думал, что скажу это, но эти психи из "Свободы" переплюнули даже нашего шоккера!

Из прохода в галерею позади друзей показался их согильдиец-шоккер по имени Нокс.

– Привет, Лёд! Позволь-ка спросить, а чем тебе не угодили шоккеры? Мы сейчас на вес золота, вообще-то – нас тут всего шесть человек, на все Гильдии! И мародёры, твари, достали – то и дело выцеливают!

– Так я и не говорил о доблести! – рассмеялся Холод, оценивая объем восстановившейся маны. Зелий с маной у него осталось немного и сложившаяся ситуация намекала на экономию. – Просто у вас инстинкт самосохранения словно отсутствует! А вместо логического аппарата – генератор случайных чисел!

– Эй! – в один голос воскликнули оба шоккера и тут же, словно подтверждая слова об отсутствующем инстинкте, высунулись из своих укрытий. Две пары глаз разгневанно уставились в сторону Мага. – А ну-ка повтори!

Два снайпера мародёров, следящие за этой пантомимой из небольшой комнатки под самой крышей ближайшей башни, переглянулись.

– Ну и который из них Взрывашкин? – пробормотал первый. – Ты понял?

– Неа. – покачал головой второй. – Черт их разберёт, кто из них кто, они ж ведут себя одинаково! Вон! Гляди! Даже двигаются одновременно!

– Блин, и правда. Как они это делают?!

– Не знаю. Может, ну их? Мне вон та статуя обзор заслоняет, не попаду.

– Не ной! Надо что-то придумать! Фрезер написал, что один из них по-любому игрок. И нам нужно завалить второго.

– Легко ему говорить!

– Да уж, ошибиться нельзя. Если мы еще и эту точку просто так раскроем – хана!

Во дворе под башней тем временем кое-что изменилось. Из галереи высыпала группа игроков из "Рубежа" и "Свободы" и Мор вскинул руку в предупреждающем жесте.

– Осторожно! Тут Стражи Древних!

– Знаем! – махнул рукой один из "Свободных". – Мы прочитали твоё сообщение! – с этими словами он вытащил из кармашка на поясе небольшую светящуюся сферу. – А, ну-ка! Па-асторони-ись!

Нокс, увидев сферу, быстрым движением влил в себя зелье сопротивления огню и укрылся за статуей. Игроки рассредоточились по двору.

– Бросай!

Сфера, описав дугу, ударила в вытянутый корпус одного из высоких механических Стражей.

БУХ!!

Воздух дохнул в сторону игроков неописуемым жаром. Мощная деревянная дверь между двумя Стражами ярко вспыхнула, а сами они занялись зеленоватым алхимическим пламенем. По стенам ударило несколько коротких неприцельных очередей.

– Гори-ии! – засмеялся Орф и, выдернув из-за спины мелотон, ударил коготками по струнам. – Сго-ори-ии!! – а потом немного немелодично запел:

– Пылая огнём костра-аа!! Почу-уувствуй жар любви-и!!! Как первый луч за-ари – сго-ори-ии!!

– Не знаю, что этот парень принимает, – с завистью проговорил Нокс. – Но я категорически требую поделиться!

Искусственный пожар завершился быстрее, чем начался. Стражи превратились в уродливые оплавленные головёшки, с торчащими в разные стороны погнутыми орудийными стволами, а от охраняемой ими двери не осталось даже воспоминаний.

– Вперёд!

Игроки быстро пересекли двор и ворвались внутрь здания, где перед ними предстала широкая лестница, уводящая куда-то наверх, и почти ничем не освещенный боковой коридор.

– Шнапс! У тебя невидимость! Проверь, что там!

– Уже иду!

– Холод! Вы сейчас с нами или разделимся?

– Момент! – отмахнулся Маг, пробегая глазами последние сообщения в чате. – Мор! Рок пишет! Они могут переместиться к нам!

– А что случилось? – насторожился Мор. – Они что, уже добрались?

– Нет, они в деревеньке Боттлбинг и там есть портал. Они могут помочь нам, а потом вернуться. Люк в это время отсидится в каком-то своём подвале.

– Зови! – воскликнул Орф и показал в сторону выхода. – Только портал снаружи открывай, а то мы тут все вместе не поместимся! Народ! Погодите пару минут, у нас подкрепление!

– Подкрепление… – усмехнулся Нокс, стоя у стены и обрабатывая ядом несколько стрел. – Скажи спасибо, что блок телепортации уже отключили! Подкрепление…

Выглянув во двор, Холод увидел нескольких "Стражей" и помахал им рукой, после чего активировал свою половинку портального амулета. В воздухе открылся прямоугольный проход и уже через минуту семеро друзей были снова в полном составе.

– Всем привет! – обрадовано закрутил головой Крохобор. – Ого! Что мы тут пропустили?!

Мародёры, наблюдавшие за происходящем из окон потайной комнаты, переглянулись и тихо рассмеялись.

– Ну, вот и вся компания в сборе. – сказал один. – Семь рыл включая шоккера!

– Только шоккеров там два. – продолжил второй. – Что значит, что один из них – это Взрывашкин. Слушай, может шарахнем по ним взрывательными, а? Не прикончим – так хоть поцарапаем! Как думаешь?

– Глупая идея. – покачал головой первый. – Один из блохастых до сих пор в здании. И как ты считаешь, который из них вышел встречать своих друзей-игроков – такой же игрок или местный?

– Игрок. – ответил второй и тут же выругался. – А, чёрт! Точно! Наш клиент остался внутри! Надо написать про него Шестнадцатому!

– Уже пишу. – ответил первый. – Далеко не уйдёт…

* * *

Поднявшись по лестнице, семеро друзей оказались на втором ярусе донжона, где кипела ожесточённая схватка с мародёрами. В воздухе вспыхивали и гасли магические щиты, а между ними взрывались и рикошетили многочисленные снаряды. Шум в помещениях стоял такой, что уши закладывало.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Акустический фильтр".

Уровень вашего слуха существенно снижен.

Длительность: 30 секунд...

– У кого есть массовый контроль? Давайте! Не медлите!

– Дай пару секунд, сейчас сделаем!

– Эй, а алхимия подойдет?

– Все подойдет! Огонь!

"Вот почему, если нужно кого-то атаковать – то сразу огонь? – задумался Орф, наблюдая, как вспыхивает под потолком несколько ослепительных белых звезд. – Про какой огонь он вообще говорит? Тьфу!"

Игроки рассредоточились по залам. Численный перевес был на их стороне и это не оставляло мародерам ни единого шанса.

– Интересно, а зачем оно им сдалось? – задумался вслух Крохобор. Гном стоял у стены и наблюдал, как Торчлайт и пара его товарищей уверенно теснят нескольких мародеров.

– Им – это кому? – уточнила Ракетка. – Свободовцам?

– Мародерам. Они ведь осадные сражения никогда не любили, там кустов мало и в спину бить неудобно! А эти – ты посмотри, что творят! Дерутся так, словно им каждая секунда понадобилась! Тянут время непонятно зачем и… Гм.

Друзья переглянулись.

– Тянут время? – спросил Мор и почесал подбородок. – Допустим. Но для чего? У нас ведь не соревнование, тут никакого таймера нет!

– Зато портал на остров находится где-то здесь. – сказал Холод. – И если в него сейчас грузится кто-то из их Гильдии, то...

– О, парни, привет! – в нескольких шагах от друзей материализовалась фигура игрока из Гильдии "Рубеж". – Скучаете? Давайте за мной, там любая помощь не помешает! Эй, хвостатый! Не знаю, как твое имя... Тебя тоже касается! Стрелять из своей бандуры умеешь?

– В тебя точно не промахнусь. – успокоил игрока Нокс. – А...

Но спина разбойника уже скрылась в неприметном проходе, уводящем куда-то вниз. Друзья посмотрели друг на друга.

– Идем, что ли?

– Пошли! Посмотрим, что там у них такое. Зелья у всех есть?

– С маной – практически нет. – предупредил Холод. – Так что я сначала бью, а потом несколько минут прячусь. Идёт?

– Не проблема, давай воз...

– О! Вы чего тут такие столпились? Скучаете? – из большого коридора вывалилось несколько "Рубежников" и "Свободных".

– Расходники считаем. – усмехнулся Рок и кивнул одному из новоприбывших. – Видели сейчас Разбойника из ваших, так он спросил, почему мы скучаем. Потом сказал, что ему нужна наша помощь и убежал вон туда. – Воин показал в сторону прохода. – Давайте его догоним, что ли, все вместе. Не просто же так он нас звал...

– Народ, вы слышали? – воскликнул "Рубежник" и оглянулся. – Айда вниз! Это был кто-то из поисковой партии, по-любому!

Игроки принялись протискиваться в проход и сбегать по узкой винтовой лестнице.

– А что за поисковая партия? – спросил Ланс. – Это те, кто ищёт портал?

– В точку! И если они его нашли, то...

Лестница внезапно закончилась, приведя игроков в большой вытянутый зал, в дальнем конце которого валялось несколько огромных каменных глыб.

– Это мы сейчас где? – не поняла Ракетка. – В подвале, что ли? Или на первом этаже?

– Откуда бы тут взяться подвалу? – усомнился Крохобор. – Тем более, что вся эта штука летающая!

– Эй, а почему тут так тихо?

– Мне тоже интересно. Где все?!

Игроки не торопясь вышли на середину зала и увидели, как из-за каменных глыб появляется десяток игроков, принадлежащих к Гильдии "Рубеж".

Одно долгое мгновение обе стороны рассматривали друг друга с обоюдным удивлением, а затем один из только что спустившихся в зал воскликнул:

– Сквор, блин! Что за фигня?! Если это шутка – то самая тупая из всех, что я видел!

Стоящий рядом с камнем игрок по имени Скворецкий обернулся к своим.

– Ты кого привел? – громко и не сдерживаясь возмутился он. – Это же наши!

– Вот сам бы и шёл! – ответил ему кто-то невидимый. – А то только командовать научился!

Орф, прислушивающийся к разговору, захохотал.

– А я знаю, а я знаю! – радостно завопил он. – Скворецкий – убийца!!!

Скворецкий обернулся и по его лицу пробежала целая гамма разнообразных эмоций.

– Какого лешего... – пробормотал он.

– Убийца, убийца! – продолжал разоряться шоккер, а потом внезапно замолчал и прищурился. – Или я ошибаюсь? А? Поправьте меня!

Скворецкий поднял руку и указал на Орфа.

– Это он! – закричал он. – Люк!! ВАЛИТЕ УЖЕ НАКОНЕЦ ЭТОГО УРОДА!

* * *

Очутившись в Чистилище, Орф с удивлением посмотрел на висящие перед ним системные сообщения.

"И чего было так обижаться? – подумал он и пожал плечами. – Ну – подумаешь, пошутил! Ну, может быть, не совсем удачно – и что? Стрелять теперь сразу?!"

В зале Цитадели тем временем разгорался весьма ожесточённый конфликт. Предатели из "Рубежа" укрылись за мощными магическими щитами Древних, а стоящий на том же месте Скворецкий с презрением рассматривал бывших коллег.

– Эй, Сквор! – крикнул ему держащий перед собой арбалет Нокс. – Дай-ка я угадаю – мародер с придурковатым именем Шестнадцатый – это ты! Да?

Скворецкий усмехнулся.

– Да, блохастый, я. И теперь моя очередь спрашивать. Где Взрывашкин?

Нокс рассмеялся.

– Ну уж не в этой крепости, не волнуйся! Моя очередь! Расскажешь, как ты это всё провернул?

– Рассказать? – Шестнадцатый фыркнул. – Зачем? Ты этой лазейкой всё равно уже не воспользуешься!

– Ну, ты же типа всех победил! – покачал арбалетом Нокс. – На крепости прилетел, засаду организовал, союзника нашего для чего-то прикончил! Не хочешь напоследок дополнительно самоутвердиться и рассказать, как это у тебя получилось?

– Самоутвердиться я всегда успею. – усмехнулся предатель. – А по поводу твоего вопроса – всё очень просто. Я, веришь ли, первым сообразил, что неигровые персонажи теперь не просто персонажи, а кое-что с самостоятельным интеллектом. Ну и договорился. Ты удивлён?

– Удивлён. – согласился шоккер. – Не думал, что в твоей тупой голове бывают какие-то полезные мысли.

– Мой черёд. – сказал Скворецкий и слегка вздрогнул, когда от щита перед ним отскочило сразу несколько стрел и волшебных снарядов. – А впрочем… Идите-ка вы к чёрту! Что ты там говорил про самоутверждение?

Открыв инвентарь, предатель вытащил из него тонкий иссиня-чёрный посох, с закреплённым на нём зелёным кристаллом. И через мгновение навёл его на друзей. Кристалл в навершии посоха ярко вспыхнул, а лицо Скворецкого озарила злая улыбка.

– Последнее слово?

– Реберлиус.

– А? – Скворецкий застыл и его рука с посохом слегка опустилась. – Чего? Что за ерунду ты сейчас произнёс?

– Я сказал "Реберлиус". – повторил Нокс и, вытащив из-под доспехов небольшой амулет, крепко сжал его в своей лапе. – Видишь ли, умник, не один ты у нас умеешь думать и договариваться…

В следующий миг у боковых стен зала открылось сразу несколько сияющих порталов, из которых посыпались воины в доспехах дорнбургских Королевских Гвардейцев.

Глава 9. Волшебные искорки

– Ну? – воскликнул Орф, вваливаясь в комнату, где отдыхали его друзья. – Как вы тут без меня? Прохлаждаетесь?

– О, вот и он! – улыбнулась Ракетка. – Ну что, Орф? Везёт тебе сегодня, как утопленнику! Все самое интересное пропустил!

– А, не напоминай! – отмахнулся шоккер. – Я, как ваше сообщение прочитал, чуть гоблину-смотрителю уши не отстрелил. Королевская Гвардия против мародеров, а?! Это ж надо было кому-то до такого додуматься!

– "Иллюминаты" додумались. – заметил Рок. – Молодцы. Когда стало очевидно, что мародеры ухитрились найти контакты с Адептами, они отправили парламентера к нашему старому знакомцу Реберлиусу.

– Это ведь Верховный Маг Асстилона, верно?

– Да, он самый. В общем, он проникся ситуацией и, как мы уже знаем, прислал Гвардейцев.

– Мы их в первый раз по пути к побережью увидели. – сказал Крохобор. – Когда рядом с нами одна из тех летающих развалин приземлилась. Мы в тот момент в кустах спрятались, лежим, значит, такие, почти не дышим. А потом – бац! – кавалерия прибывает! Да-а... Такое зрелище надо наблюдать лично!

– Ладно. – Орф кивнул и уселся в одно из простеньких деревянных кресел. – Что у нас с мародерами и порталом? Я пытался спрашивать у других, но там снаружи никто ничего толком не знает, все носятся то в одну сторону, то в другую...

– Захваченная Цитадель может перейти в собственность победителя. – пояснил Холод. – Вот они и подсчитывают, у кого из нас цифра нанесенного урона длиннее...

– Ясно. А мародеры?

– Перебиты. Возродились уже, наверное, где-нибудь на своей территории, сидят, думают о том, насколько эпично они проиграли. А портал на перезарядке.

– В смысле на перезарядке? – не понял Орф. – Это как?

– Ну тут, видишь ли, был спрятан не полноценный портал, а какое-то артефактное устройство. – сказал Рок. – Бор ведь тогда правильно догадался – мародеры тянули время. Адепты собирались деактивировать портал и у них это, к слову, почти получилось.

– А ну-ка, стоп. – поднял лапу шоккер. – Давай главное. Я правильно понимаю, что портал скоро заработает и все в порядке?

Холод устало улыбнулся.

– Если в целом – да.

– И корабль Взрывашкина нам больше не нужен?

– В том случае, если мы хотим отправиться без него – нет. – согласился Рок и пояснил: – Здешний портал рассчитан только на игроков.

– Обидно, да? – усмехнулся Крохобор и хлопнул себя по коленям. – Не было бы у нас привязки к этому местному – отдохнули бы сейчас и переместились совместно с Гильдией! А так… Впрочем, ладно. Хватит рассиживаться! Пошли! Раньше сядем – раньше выйдем! Нам еще в Асстилон за летающими маунтами тащиться!

– Да, Бор, сейчас пойдем. Орф! Пока не забыл – не расскажешь, откуда ты узнал о том, что этот Скворец из "Рубежа" на самом деле предатель?

– Так я и не знал! – пожал плечами Орф. – Откуда мне было знать? У него просто имя такое забавное – Скворецкий! Почти дворецкий! Ну а раз дворецкий – значит, убийца! Вот!

Хохот друзей был слышен даже на улице.

Несколько часов спустя отдохнувшая семерка стояла на окраине деревеньки Боттлбинг.

– А тут ничего, симпатично. – сказал, блуждая взглядом по сторонам, Мор. – А я почему-то думал – пустыня...

– Нет, Мор. – улыбнулась Ракетка. – Пустыня – это на севере. А тут и холмы есть, и долины, и даже подземный лабиринт вон в той стороне!

– Аккуратно, сейчас откроется портал! – Рок бросил на землю половинку телепортационного амулета и через пару секунд в воздухе действительно появился портал.

– О! Надо же! – воскликнул шагнувший из портального марева Кельт. – Тут разве не пустыня?

– Вот и я тоже удивился! – кивнул Мор.

– Пустыня на севере. – повторил слова Ракетки Рок. – А нам, к слову, пора к Взрывашкину. Если он до сих пор никуда не сбежал...

– Раз пора – то, значит, идите! – Кельт посмотрел, как схлопывается его портал и огляделся в поисках площадки стационарного телепорта. – А где тут... Гм. Мы с вами что – на окраине, что ли?

– Да. – ответил Холод. – В центре деревни сейчас народа раз в пять больше, чем требуется. Не хотели привлекать лишнее внимание.

– А вот это правильно. Ну, ладно, пока! Спасибо, что подбросили! Напишите потом, как доберетесь!

– Не вопрос!

И игроки разошлись в разные стороны. По пути к убежищу Взрывашкина Рок рассказал Холоду, Мору и Орфу о доме в лесу и о задании от демона Инкао.

– Ничего себе, задание! – воскликнул Орф. – Пойди туда, не знаю, куда! И найди там того, не знаю, кого!

– Меня больше вот эти дополнения смущают. – заметил Холод. – Которые со скрытыми данными. Там ведь может оказаться все, что угодно…

– Может. – кивнул Рок. – И наверняка окажется! Но выбора у нас, как вы понимаете, не было.

– Да уж понимаем. – вздохнул Мор, а Орф дернул ушами и поморщился.

– Странный он какой-то, этот Инкао. – сказал шоккер. – Даже для важного персонажа! Предлагать задание и не принимать отрицательного ответа! Ха! Это вообще, как – законно?

– Это может быть одной из скрытых частей сюжета. – предположил Мор. – И в таком случае все логично – задание сюжетное и обставлено так, что не принять его невозможно. Просто этого не прописали конкретно.

– А с чего ты взял, что оно сюжетное? – удивился Холод. – Хорош, блин, сюжет, в глухом лесу и с каким-то демоном!

– Этот "какой-то" демон прописан в истории игры. – возразил Мор и визуализировал описание одного из своих колец. – Он – одна из легенд этого мира. Читайте подпись к описанию, вот здесь, внизу. Видите?

Лик Сноходца.

……

Ходят слухи, что первый владелец этого кольца получил его в обмен на собственную душу у великого сумеречного князя Инкао.

– Ого!

– Неплохо. – кивнул Рок. – Вот, значит, откуда я про него знаю…

– А я всё равно говорю – странно. – сказал Орф. – Если этот Инкао такой известный – почему мы про него ничего не слышали? Я бы запомнил!

– Как думаете, а можно где-то про него прочитать? – спросила Ракетка. – В библиотеке какой-нибудь или вроде того...

– А где ты тут видела библиотеки?

– Я не видела. – улыбнулась девушка. – Но, может быть, они все-таки есть?

– Здешние библиотеки – это Путевые Заметки. – вздохнул Орф. – И все, что там есть про вашего демона, это – вот!

Инкао - великий сумеречный князь демонов, иначе именуемый Вечерним Властителем. Известно, что во времена Древних его почитали, как олицетворение снотворных сил и кошмаров, а в более поздние эпохи - как Владыку Царства Иллюзий и Миражей.

Дополнительные данные недоступны.

Дополнительные данные недоступны.

– Прекрасно! – фыркнул Рок. – Тут скрыто, там недоступно! Тьфу! Этому демону следовало бы сделаться князем загадок, а не сумерек!

– Потом поругаешься. – прервал товарища Крохобор и свернул к небольшому домику в стороне от дороги. – Мы, кажется, пришли.

– О, точно! Это же здесь!

– Надеюсь, что он все еще там! – сказала Ракетка, а гном подошёл к домику и постучал по трубе, торчащей из земли рядом с входом.

Некоторое время ничего не происходило, а затем травяная верхушка холмика неподалёку от друзей вздрогнула и немного приподнялась.

– А! – послышался облегчённый голос Взрывашкина. – Это вы! Ну и чего вы тогда стоите? Спускайтесь!

– Занятно. – усмехнулся Холод и посмотрел на дом. – А в домике у него что?

– Это не домик, Лёд! – засмеялась Ракетка. – Это бутафория! Он на самом деле ненастоящий, там внутри ничего нет! У Люка тут что-то вроде бункера оборудовано, под землёй.

– Опять Лёд?! – возмутился Холод. – Ну какого чёрта, Ракета?! И ты!

– А мне понравилось. – сказал Крохобор. – Нормальное такое сокращение. Коротко, ёмко, по существу.

– Да, но это же не моё имя!

– Ой, Лёд, не будь таким занудой, а? – хлопнув Мага по плечу, Ракетка подмигнула Крохобору и направилась в сторону спуска в убежище. Холод с молчаливым раздражением посмотрел ей вслед, а гном подтолкнул товарища локтем и прошептал:

– Правда, она лучшая, а? Холод?

Но Маг, придерживающийся в тот момент противоположного мнения, ничего не ответил.

* * *

Глава игрового альянса "Страж" оторвался от созерцания Карты и посмотрел на одного из своих заместителей.

– И почему ты уверен, что они не успокоятся?

Пинкертон усмехнулся.

– А как иначе-то? У них было задание отвлечь внимание от сил Адептов и защитить портал, а они ни с первым, ни со вторым не справились! Плюс не будем забывать о том, какое количество вещей мы с них повыбивали! – Маг фыркнул. – Треть состава в одних подштанниках щеголяет!

– Ладно. – согласился Архитектор. – Мародёры от охоты за Люком Взрывашкиным не отступят. Принято. Что ещё?

– Адепты. – пожал плечами Пинкертон и ткнул пальцем в визуализированную Карту. – Наиболее проблемных областей сейчас две и одна из них расположена как раз там, куда направились наши общие знакомые.

– Ну, там и без Адептов не особенно пусто. – заметил Финс. – Кельт полчаса назад обновления для карт притащил – так там т…

– Что-то интересное?

– Да. – терпеливо кивнул Воин. – Я как раз об этом и говорю! Три любопытных подземелья, вот здесь, здесь и здесь. Одно, к слову, с ловушками, на ловкость. Ещё холмы с периодически оживающими захоронениями и большой открытый лагерь разбойников. Ну и всякого остального, по мелочи.

– Понятно. И что с Адептами?

– Адепты закрепились в районе Южного Редколесья, это вот тут. Там сразу четыре башни приземлились, плюс они договорились с какими-то наёмниками, из местных…

– Ого! Игровые персонажи теперь с другими такими же персонажами договариваться начали?

– Ну… да. – Финс с Пинкертоном переглянулись и почти одновременно пожали плечами. – Эволюционируют понемногу. Не зря же разработчики нам столько Обновлений выкатывают…

– Ладно. Рокеры, я так понимаю, в курсе?

– Естественно!

– И что решили?

– А что они могут решить, Арх? – рассмеялся Финс. – Как всегда – сказали, что будут смотреть и импровизировать!

* * *

Территория южного Овванхора с высоты птичьего полёта смотрелась непривычно и гипнотически. Под крыльями маунтов проплывали небольшие леса и редкие перелески, холмы и кажущиеся совсем игрушечными белые домики. Друзья рассматривали открывающиеся пейзажи с детским восторгом, стараясь не вспоминать о том, во сколько им обошлось приобретение шести транспортных средств. В карманах некоторых из них теперь звенело не золото – серебро.

"Красиво. – подумал Рок, рассматривая далекую землю и немногочисленные стаи обычных птиц. Он не помнил, доводилось ли ему бывать на такой высоте раньше, до того, как он оказался в игре, но теперешние ощущения оказались чем-то похожим на волшебство.

– А вон и искорки магические в воздухе висят. – тихо произнес он и улыбнулся. – Одна, вторая... О, вон еще одна! И вон там еще... Хм. Странно.

"Откуда тут столько искр?"

Проследив взглядом за несколькими искорками, Рок понял, что они не остаются на своих местах, а довольно быстро оседают на землю. Словно падают.

"Ерунда какая-то..." – подумал он и обернулся к своим друзьям, намереваясь сообщить им о необычном явлении. Первым, что он увидел, был Люк, сидящий на большом орле позади Ланса. Развернувшись в седле задом наперед, шоккер занимался тем, что поджигал фитили у своих взрывающихся шашек, а затем увлечённо швырял их вниз. Первые несколько секунд Рок наблюдал за неожиданным спектаклем совершенно безмолвно, а затем закричал так, что Орф, летящий по правую руку от него, дёрнулся и едва не свалился со своего места.

– Люк! Скотина лохматая, ты что творишь?!

– Чего? – завопил в ответ возмущённый шоккер. – Это я-то скотина?! А ну выбирай выражения, босоногий! Сам же сказал, чтобы я от них избавлялся!!

– Он говорил о том, чтобы ты оставил их у себя в Убежище, Люк! – воскликнул оглянувшийся на своего соседа Ланс. – А не о том, что ты должен бросаться ими в разные стороны! Ты что – занимался этим с начала полёта?!

– Ну да! Здорово я придумал, правда? – усмехнулся довольный Взрывашкин и счастливо захохотал.

Игроки переглянулись.

– Да, ладно, ладно, всё! Успокойтесь! – махнул лапой Взрывашкин. – Видели бы вы свои лица! Ха! Я же шучу!

– Хороши у тебя шуточки, Люк! – сказал Рок. – Сколько ты уже успел подорвать? Половину?

Люк фыркнул.

– Какую там половину! И четвёртой части ещё не потратил!

– Да как тебе вообще пришло в голову такой ерундой заниматься? Не объяснишь?!

– А ты на карту местности посмотри, синеглазка! – ответил девушке Люк. – Видишь, вон те домики, что мы уже пролетели? Да? А те, что вон там, чуть-чуть впереди – тоже видишь? Так вот, это владения Глупого Бома! Ферштейн?

– Ты у кого таких выражений понахватался, хвостатый?

– У вашего Барсумкина, у кого же ещё! И должен отметить, что он почти такой же клёвый, как я!

– Орф! Из тебя учитель, как из Адепта сестра милосердия!! Слышишь?

– Оставь его, Бор, у него акрофобия!

– А кто такой этот Бом и какое отношение он имеет к твоей взрывчатке?

– Отношение прямое. – сквозь зубы ответил Люк и, передёрнув ушами, посмотрел вниз. – Наёмник он. Наглый и такой же бессовестный, как его подчинённые-гоблины. Золота много, а чувства прекрасного – ни на грамм!

– Эй! – крикнул Рок и скорректировал движение своего маунта, подлетая поближе к Лансу и Люку. – Заканчиваем с рассуждениями! Люк! Очень тебя прошу – избавься от своих шашек при первой же возможности, хорошо? И будь так любезен, не…

– Исполнено! – воскликнул шоккер и, сделав короткое движение, столкнул сумку с остатками взрывчатки куда-то вниз.

– Эй!! Ты чего...

– Зачем?!

– Люк!!

– Стой! Сто… А, чёрт!!

Сумка, вращаясь, стремительно понеслась навстречу земле. И в первую секунду Рок такому обстоятельству даже порадовался, но затем заметил, что за ней остаётся весьма отчётливый след из сероватого дыма.

– Капец. – сказал во внезапно образовавшейся тишине Крохобор. – Этот пиромант ухитрился сунуть туда зажигалку…

* * *

Разозлённый Шестнадцатый в это самое время ругался с тем, кто отказывался выполнять его прямые приказы.

– Найти. – повторил он таким тоном, словно общался с умственно неполноценным. – И ликвидировать. Что в этих выражениях тебе непонятно?

– Оплата. – проскрипел гоблин по имени Бом и его огромный зелёный нос конвульсивно задёргался.

– Тебе уже заплатили. – процедил Шестнадцатый. – Мало?

– Нет мало. – продолжил скрипеть гоблин. – Но и нет много! Ваша неудачи – мои огорчения! Быть много дополнительный трат!

– О, да неужели? – злобно рассмеялся Шестнадцатый. – И что? Ты думаешь, что я буду возмещать твои неумеренные расходы?

Губы сидящего в глубоком кресле толстого гоблина недовольно сжались, а его соплеменники, стоящие по бокам от кресла, напряглись.

– Слушай меня, ты, зеленоголовый. – продолжал говорить игрок. – Единственная причина, по которой ты всё ещё жив, заключается в том, что…

– Если мой погибать, то Великий Господин тебя не любить. Часто.

Шестнадцатый замолчал и недоумённо прищурился.

– Чего?

– Великий Древний Господин сказать мне. – ответил ухмыляющийся гоблин. – Бом, твой лучший и верный из подчинённый! Если какой-нибудь герой твой убить, мой быть зол и убить герой. Много раз! Ты понимать?

Зубы Шестнадцатого скрипнули.

– И чего же ты хочешь?

– Золото.

И тут нервы потерпевшего сокрушительное поражение мародёра не выдержали.

– Да где я тебе его возьму?! – заорал он. – А? Где?! Ты думаешь я его что – из воздуха могу сделать?! Щёлкнуть пальцами – вот так! – и оно тебе на голову упадёт, да?! Да вот – чёрта тебе, гоблинского, а не золото! Понятно?! Не дам я тебе ни… – тут Шестнадцатый прекратил кричать и раздражённо вздохнул. – Ты меня вообще слушаешь? Эй! Зеленоголовый! Я с тобой разговариваю! Куда ты всё время смотришь?

И игрок, задрав голову, посмотрел в небо, посреди которого быстро увеличивалась в размерах непонятная точка.

– Это ещё что такое? – пробормотал он и бросил быстрый взгляд в сторону гоблинов. – Не золото же…

* * *

– Вартот. – прочитал Ланс и кивнул в сторону одинокого каменного строения на горизонте. – Это, очевидно, вон тот замок. Орф, у тебя карта должна быть подробнее – это он?

– А чёрт его знает. – пожал плечами Орф. – Наверное. Надо поближе подойти, оно с такого расстояния не напишет.

– Не надо никуда подходить. – сказал Рок. – Нам вообще повезло, что они нас до сих пор не заметили.

Холод скептически посмотрел на Рока.

– Думаешь, не заметили? А мне кажется, им сейчас просто не до того…

Друзьям пришлось снизиться и приземлиться сразу после того, как они попали на территорию Южного Редколесья – здесь всё ещё оставались боеспособные соединения Адептов и небольшие сражения велись практически на всём обозримом пространстве. Небо в различных сторонах то и дело пронзали серебристые росчерки.

– Н-да, спорить не буду. – хмыкнул Рок. – Может, и так. В любом случае, Пинкертон оказался прав – дальше пешком.

– Ага.

– Кого отправим за зельями?

– А у кого ещё остались запасы золота? – поднял брови Крохобор и повернулся к шоккеру. – О-оорф!

– Не пойду. – закрутил головой тот. – Я вам давно говорил, что надо невидимостью закупаться, чтобы потом два раза не бегать, так вы ни в какую! Вон, Рок у нас самый прижимистый был – он пускай и идёт!

– Схожу, схожу! – махнул рукой Воин и проверил количество оставшихся средств. – На зелья-то невидимости у меня ещё монеты остались. Сколько брать?

– Давай штук двадцать на каждого. И возьми ещё па…

– А оно вкусное?

Холод запнулся, и друзья повернулись к Люку.

– Кто?

– Зелье невидимости. Вы ведь про него сейчас говорили, да? Я слышал!

– Ну… Как… – Рок нахмурился, вспоминая. – Сладковатое.

– Скорее, кисло-сладкое. – поправил его Мор. – Как сироп, только разбавленный. В этом плане тут, пожалуй, половина зелий одинаковая…

– Тогда мне принеси тридцать. – решил Люк. – И ещё десяточек про запас. Ну а что? Я ж его ни разу не пробовал – вдруг понравится?!

Несколько минут спустя Рок уже стоял на широком круге стационарного телепорта, находящегося на втором ярусе стен Обители Молота. Вид с ремесленного центра Дорнбурга открывался почти такой же внушающий, как и из седла крылатого маунта.

«Подумать только, – подумал Рок, замирая у широкого бортика и глядя на многочисленные коньки городских крыш, с поднимающейся позади них величественной громадой Небесной Башни. – А ведь не так давно мы посещали этот город впервые и думали о том, где заработать серебра на ночлег и небольшой ужин…»

От раздумий его отвлекли игроки, подошедшие с нескольких сторон одновременно.

– Привет, Страж. – сказал высокий парень с именем Паккуль. – Чего такой задумчивый? Ты ведь Страж, да?

Рок обвёл взглядом стоящих перед ним игроков.

"Странные ребята. – подумал он. – Дерганые какие-то и такое чувство, что они не в себе…"

– Да. «Гильдия Героев» из альянса «Страж». Чего вы хотели?

Игроки – трое Воинов, Маг-Псионик и один Некромант – быстро переглянулись и в следующее мгновение атаковали.

– За Воргаал!!!

Глава 10. Длань Разрушителя

Удивиться тому, что вокруг него происходит, Рок не успел – увидев в руках у игроков оружие, он рефлекторно использовал Рывок в сторону и базовый Перекат, а после этого атаковал сам.

"Воргаал? – мелькнула у него в голове мысль. – Какой ещё, к чертям, Воргаал?! Что это вообще такое?!"

Секунду спустя, впрочем, ему стало не до размышлений – мимо пронеслась пара заклятий, а по сторонам появились созданные Псиоником двойники самого Рока.

«Казнь»! «Натиск»! «Широкий удар»! «Выпад»! «Резкий выпад»! «Ошеломление»!

Рок в буквальном смысле завертелся волчком, пытаясь уклониться от ударов противника и одновременно контратаковать самому. Двуручный меч резал воздух вокруг него с хорошо различимым гулом.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Кровотечение".

Вы получили…

Вы получили…

Несмотря на всю свою резвость и оружие Великого ранга, Рок пропустил с десяток ударов и получил несколько негативных Эффектов. Жизнь двоих нападавших, впрочем, за это же время успела почти закончиться, а после этого в ход сражения вмешалась городская стража.

– Немедленно прекратить!

Первый же взмах сверкающего палаша унёс последние единицы жизни сразу троих агрессоров – мага и двух воинов, а мгновение спустя за ними последовали и остальные.

Рок отшатнулся.

– Какого х…

Пепел, в который превратились тела уничтоженных игроков, ещё оседал на каменную мостовую, а на их местах уже проявились болезненно худощавые и странно изломанные фигуры. Больше всего они были похожи на ожившие тени, которые зачем-то отлепили от поверхностей и накачали туманом – контуры тел неведомых тварей сочились нитями ядовитого дыма. На Рока уставились несколько пар светящихся красных глаз.

Морок Воргаала.

Тёмный дух.

Уровень 60.

– Что вы ещё за дрянь… – прошептал Рок, и тут мимо него пронеслись массивные фигуры стражников.

– За Свет!

– За Жизнь!

Усиленным городским стражам, имеющим так называемый «ветеранский» восьмидесятый уровень, не составило особого труда расправиться с шестидесятыми духами, но на позолоченном нагруднике одного из них всё же остались уродливые следы от кривых когтей. Рок со смешанными чувстваминаблюдал за тем, как развеивается дымом последний из уничтоженных мороков. Из-за стен окружающих построек выглядывало несколько игроков и местных жителей. Невдалеке слышались приближающиеся шаги новых стражников.

– Что это такое было? – пробормотал Рок. Он был растерян и удивлён настолько, что продолжал удерживать перед собой меч.

– Герой! – рядом с Воином остановился высокий страж. – С вами всё в порядке?

– Да. – кивнул Рок и указал острием меча на останки мороков. – Что это была за дрянь?

– Изначальная тьма. – прогудел стражник и отошёл в сторону.

«Какая ещё изначальная тьма?! Почему нам об этом ничего неизвестно?!»

– Эй, приятель! – послышался голос кого-то из игроков-наблюдателей. – А из-за чего у вас был замес-то? И кто призывал теней? Некр?

– Понятия не имею… – прошептал больше для себя Рок, а затем пространство перед ним зарябило от информационных оповещений:

Внимание!

Континентальное событие «Наследие Древних» изменено!

Континентальное событие «Наследие Древних» вступает в новую фазу!

Континентальное событие «Наследие Древних» завершено!

ОШИБКА!

ОШИБКА!

Основное Задание скорректировано!

Статус знакового События обновлён!

Вводятся дополнительные ограничения!

– Что?!

Внимание!

Вы получили новый уровень…

Вы получили новый уровень…

Вы получаете…

По коже Рока пронеслась волна холода. Его словно ледяной водой окатили.

«Что происходит?! – непонимающе подумал он. – Ошибки… Уровни…» И тут же увидел новые сообщения:

Внимание!

Текущий Этап Основного Задания обновлён!

Слова Утраченного Ритуала деактивированы и удалены из игры.

Содержание модуля основного контента изменено!

ОШИБКА!

ОШИБКА!

ОШИБКА!

Начинается новое континентальное Событие «Тень Воргаала»!

В мир Невериума возвращается Древнее Зло!

Сразитесь с силами Разрушителя или погибните!

ВАЖНО!

Провал данного континентального События повлечёт утрату вашего персонажа и последующий распад личностной оболочки!

– Какую ещё утрату… – пробормотал Рок, а площадка вокруг Обители Молота взорвалась множеством криков.

* * *

– Так… – Архитектор усилием воли привёл свои мечущиеся мысли в порядок и открыл окно с оповещениями Гильдии. – Пинк! – повернулся он к своему заместителю. – Кельт! Тебя тоже касается! Свяжитесь с нашими, спросите, кто где находится. Что происходит? Что они видят? Какие изменения произошли? И всё остальное! Нам нужна любая информация! За работу!

– Чертовщина какая-то, Арх… – сказал Кельт, пробегая глазами быстро смещающиеся строчки чата. – Адепты дурят… Половина их механизмов отключилась, а сами они атакуют не только нас, но и мародёров!

Архитектор поднял глаза от настроек и прищурился.

– Серьёзно? Ха! Надо же! Хоть какая-то от них польза…

– Ещё несколько групп из Гильдии «Боты и Гроты» потеряли контроль над своими персонажами… Временно... Они были в каком-то подземелье в Диких Землях и что-то там исследовали, по скрытому заданию… Потом у них появился странный Эффект и их телепортировало в разные города… Где они напали на стражников и игроков топовых Гильдий…

– Чего? Это где такое пишут? – заинтересовался Пинкертон. – А! Всё, вижу…

– Ну и дурдом… Это всё из-за тех ошибок, что ли?

– Наверное…

Игроки оторвались от чатов и информационных окон и переглянулись.

– Без паники. – нейтральным голосом произнёс Архитектор. – Что бы ни случилось. Без. Паники.

* * *

– Кто-нибудь, скажите мне, что вы этого не видели? – с вопросительной интонацией попросил Орф. – А то я, кажется, заснул и у меня теперь полноценный постперелётный кошмар…

– Погоди, Орф. Сейчас не до твоих шуток. – покачал головой Мор и посмотрел на остальных. – Народ? Что думаете?

– С игрой что-то не то. – сказал Холод, а хмурый Крохобор и задумчивый Ланс согласно кивнули. – Причём совсем. Во-первых, Событие с Древними сначала изменено, а затем тут же закончено, и потом ещё все эти ошибки…

– И Основное Задание скорректировано! А как?!

– Да! И это тоже…

– То есть последняя фраза никого из вас не смутила?

Игроки замолчали, а Холод с осуждением посмотрел на Орфа.

– Орф, мы не…

– Нас могут убить, да?

Маг с удивлением уставился на Ракетку.

– Что? Чушь! С чего ты это взяла?!

– Распад личностной оболочки… – прочитала девушка и глубоко вздохнула. – Если Событие провалится, то персонаж исчезнет, а мы… Мы или опять потеряем память или…

– Да кто тебе сказал, что это об игроках?! – закричал, забывая о скрытности, Холод. – Речь может идти о качествах твоего персонажа!

– Ракета… – Крохобор осторожно взял девушку за плечо. – Не торопись. Мы ведь и правда не зна…

– При чём тут тороплюсь я или не тороплюсь?! – воскликнула Ракетка. – Тут написано про личностную оболочку, Бор! Ты понимаешь? Про личность! Какая может быть личность у твоего игрового персонажа? А? Скажи? Или у моего! Личность – это…

– Ракета! Эй!

Лучница замолчала и, вытерев быстрым жестом глаза, повернулась к Орфу.

– Что?!

– Что такое Атрибут?

Холод, Крохобор, Ланс и Мор недоумённо переглянулись, а Люк Взрывашкин на секунду задумался и проговорил:

– Ну, атрибут – это когда у тебя есть какая-то обязательная часть… Свойство характера, например, или даже вещь!

– Погоди, Люк, – отмахнулся от искателя Орф, – я сейчас говорю не об этом.

– А, да? Ну, ладно…

– Так что такое твой Атрибут, Ракетка? – продолжил вполне серьёзным тоном Орф. – У тебя он выглядит, как перчатка и ты носишь его на руке, но – что он сам по себе такое? И для чего?

– Орф, мы это уже обсуждали. – тихо заметил Ланс. – Никто не знает.

– Вот именно! – воскликнул шоккер. – Мы не знаем! Как и многое другое, напоминаю! Почему у нас пятерых есть общие воспоминания? Мы не знаем! Чем мы занимались до того, как пришли в себя и поняли, что вокруг игра? Мы тоже не знаем! Мор, вон, вообще каким-то образом свой Класс умудрился сменить! И как это произошло, мы тоже – я тебя сейчас удивлю – не знаем! Ты понимаешь?

Ракета бросила растерянный взгляд на Крохобора и коротко тряхнула головой.

– Нет.

– Мы не знаем ничерта. – доверительным тоном сообщил Орф. После чего извлёк из инвентаря большой бутерброд и, откусив почти половину, добавил: – Но прифибифь наф, конефно, могуп, с эфим не сповю.

Ракетка растерянно моргнула и посмотрела на Крохобора.

– Мы не можем знать, что подразумевается под словами «личностная оболочка». – рассеянно проговорил Ланс. – Народ, я, кажется, понял, о чём он. Орф прав. Нельзя делать выводы, пока у нас не хватает исходных данных.

Гном фыркнул.

– Угу. И поэтому он специально обратил наше внимание на эту фразу?

– Брось, мы её и сами увидели. Такое трудно проигнорировать!

– Эй, народ, в сторону! Я открою портал для Рока!

Половинка амулета упала в траву и, коротко пропищав, лопнула. В воздухе образовался портал.

– От меня!! – непонятно кому прокричал Рок, выпрыгивая из портала и сразу же разворачиваясь к нему лицом. Острие двуручного меча смотрело в направлении портала.

– Ну, вот и я! Осторожно, оттуда может кто-нибудь…

Портал закрылся.

Рок расслабил плечи и, опустив оружие, посмотрел на своих друзей.

– Ну и хаос там, я вам доложу… Вы оповещения видели?

– Видели. – кивнул Мор. – Я из-за них твоё сообщение едва не пропустил. Случайно заметил…

– Что там, Рок? В Дорнбурге?

– Сумасшедший дом, Бор. Я ещё с телепорта сойти не успел, а на меня уже какие-то психопаты набросились! – и Рок рассказал товарищам о том, что произошло с ним под стенами Обители Молота.

– А потом все начали орать друг на друга и устраивать истерики перед стражниками. – заключил он. – Звали верховного мага, короля, администрацию и даже Древних. Кто-то на кого-то напал, подтянулись новые стражники… В общем, я заскочил в ближайшее отделение Торговой Гильдии и…

– Торговой Гильдии? – возмутился Орф. – Рок! У них же наценки конские!!

– Ну да. – ответил Воин. – И что? Чего ты от меня ждал? Что я побегу на Аукцион? Там сейчас дурдом, Орф! Помните ту неразбериху, что была после появления одноглазого Бога – ну, в самом начале? Так вот, теперь история повторяется. В меня, когда я портал открыл, сразу несколько дураков стрелять начали. Одновременно спрашивая, не это ли переход на остров Бесов!

– Кстати, поздравляю всех с шестьдесят вторым уровнем.

Холод криво улыбнулся.

– Пф! Спасибо, Бор, и тебя тоже.

Тут в отдалении послышался приглушённый грохот, и друзья посмотрели в сторону источника шума.

– Что это сейчас так красиво бахнуло, интересно? – вполголоса спросил Орф.

Над редким лесом поднимались густые клубы чёрного дыма. До ушей игроков то и дело доносились громкие крики и рокот от применяемой боевой магии.

– Адепты поломались. – сообщил Ланс. – Загляните-ка в чат. Они теперь и по мародёрам лупят, без предупреждения…

– Весь мир с ума посходил. И что будем делать?

– Ну… – Холод на секунду задумался. – Концептуально для нас вроде как ничего не менялось… Рок, а ты зелья-то притащил?

– Да. Как и амулеты, и многое остальное. Пришлось, кстати, потратиться – у меня всего четыре серебряка осталось!

Раздался писк.

– Так, а это ещё что?

– Оповещение в Гильдии. Архитектор просит сохранять спокойствие и сообщать обо всём необычном, что вокруг нас происходит.

– Огромный красный портал с непонятными монстрами подойдёт?

Друзья обернулись в сторону Люка.

– ГДЕ?!

* * *

– Арх! – окликнул главу Гильдии Кельт и, убедившись, что тот его слушает, сообщил: – Рокеры пишут. Они сейчас у крепости Вартот, в Южном Редколесье – там, где ещё остались Адепты. Так вот, там появились служители Воргаала. Вылезли из порталов и рубят в капусту всех, кого видят.

– Что за служители? Вид, уровни, вооружение?

– Пока только гуманоиды. Называются Тёмными Храмовниками. Уровни от шестидесятого по шестьдесят пятый, вооружение стандартное – мечи и боевая магия. Проклятия, молнии, всё такое.

– М-ммм… – Архитектор потёр глаза и посмотрел на висящую перед ним Карту. – То есть они уже в трёх местах объявились, да? Лады. Кто что думает? Куда пойдём?

– А о чём там думать? – удивился Пинкертон. – К рокерам, ясен день, куда же ещё?! Взрывашкин всё ещё с ними и его привязку к Основному Заданию никто не отменял!

– Не факт. Я видел оповещение о том, что Основное Задание изменилось.

– Было дело. Но только как? Что, если это обновление его не коснулось? Мы что – собираемся проверять?

– Гм, нет. Не собираемся. В таком случае вопрос предлагаю считать решённым. Финс!

– Слышу и уже иду.

Несколько минут спустя Финс, Кельт и ещё двенадцать человек из «Стража» выпрыгивали из портала неподалёку от Вартота. Вслед за ними появились и «иллюминаты», также явившиеся в составе двойной группы.

– Рок, Холод! – позвал товарищей Финс. – Ещё раз привет. Вы сейчас к побережью?

– Нет. – ответил Холод. – Мы думали задержаться и…

– Вот я как раз об этом. – перебил соратника Финс. – Не стоит. Давайте вы лучше отправитесь к кораблю Люка, а мы в это время посмотрим поближе, кто такие эти храмовники.

– Кстати о храмовниках! – сказал один из «иллюминатов». – Они где? Пожар вижу, а из игроков или местных никого нет.

– Дальше ушли. – Крохобор махнул рукой в сторону леса. – Туда последние мародёры отступили, вот они за ними и увязались.

– Финс! У нас в Дорнбурге кто-нибудь есть? Не знаете, что там? Ну и вообще…

– Пока нет. – покачал головой Финс. – Никакой конкретной информации. Ясно лишь то, что про Адептов можно забыть. Ну и ещё стоит выяснить, кто такой этот Воргаал. Что из себя представляет, чего хочет, каких неприятностей от него ожидать…

– Кельт! Финс! Противник!

Финс развернулся.

– Понял! – повернувшись к семерым друзьям, он быстро взглянул на сидящего в стороне безмятежного Люка и сказал: – Народ, давайте без споров! Берите хвостатого – и вперёд! Наш портал активируется уже через шесть часов, было бы неплохо, если бы вы добрались за это время до побережья.

Холод кивнул.

– Мы попробуем.

– Финс, стой. – сделал короткое движение Мор. – Что у нас с воздухом?

Воин нахмурился.

– В каком смысле?

– В смысле передвижения. Нам до побережья добираться как – пешком или можно на маунтах? У Адептов были летающие механизмы и артефакты, а у этих храмовников вроде как ничего нет…

К игрокам подбежал Кельт.

– Финс, нам пора. Они уже близко. А вы! – тут он обвёл взглядом друзей. – Вы давайте ноги в руки – и в лес. Было бы хорошо ещё и в невидимость, чисто на всякий случай. Зелья есть?

– Есть. Но…

– Тогда почему вы ещё здесь? В темпе, в темпе!

Столпившиеся на окружённой кустами поляне игроки разделились. Группа друзей в сопровождении Люка отправилась в сторону побережья, а остальные принялись рассредоточиваться по территории, образуя широкое полукольцо перед приближающимися тёмными храмовниками.

Отбежав на порядочное расстояние, друзья обернулись. «Стражи» и «иллюминаты» уже успели вступить в бой и вполне уверенно теснили своих противников в обратную сторону. Впрочем, Орф заметил и несколько тяжело раненых игроков, лихорадочно опрокидывающих в себя одно зелье лечения за другим.

Через несколько минут в рейдовом чате мигнуло новое сообщение.

– Победили. – прочитал Рок. Друзья уже покинули окрестности Вартота и двигались мимо лагеря разбойников, на удивление тихого и, кажется, совершенно пустого.

– Ещё б они не победили, с таким-то составом! – фыркнул Орф. – Странно только, что у Адептов были и турели, и артефакты, а у этих хмырей, кроме обычного оружия и проклятий ничего нет. Подозрительно!

– Мороки зато есть. – заметил Рок. – Те, которые могут брать под контроль игроков. Ты что, не читал оповещения в Гильдии?

Шоккер поморщился.

– Читал я всё. Но там после захвата иммунитет на двадцать четыре часа, так что умение не такое уж и полезное.

– Стойте, стойте!

Друзья остановились и насторожённо осмотрелись по сторонам.

– Ракета, что? Ты что-то заметила?

– В Путевых Заметках появилась страница про Воргаала! – воскликнула лучница. – Вам прочитать?

– Да быть этого не может! – охнул Орф. – Я полчаса назад там всё перерыл!

– Полчаса назад, может, и не было – а вот сейчас есть! Смотрите!

Воргаал (или Владыка Воргаал) – это один из наиболее могущественных древних Богов, именуемый Разрушителем из-за пророчества, согласно которому мир Невериума будет уничтожен его рукой. Является покровителем Тёмного Храма, носящего его имя.

Согласно легендам, Владыка Воргаал бессмертен и непобедим. Будучи олицетворением Истиной Тьмы и Вечного Увядания, он неуязвим для обычного оружия и обладает иммунитетом к абсолютному большинству магических школ. Ему подчиняются нечисть и нежить, а также большая часть обитателей Нижнего, Подземного и Призрачного миров.

Служители Воргаала не любят солнечный свет и уязвимы к Умениям таких магических школ, как школы Возвышения, Освящения, Просветления и Озарения.

Воргаал также известен как антагонист Светлого Гения Белорадии.

Данные о происхождении: скрыты.

Данные об уязвимостях: скрыты.

Данные об истинной роли в истории: скрыты.

Данные о связанном пророчестве: скрыты.

Примечание: лишь беды и бесконечные горести ожидают тот мир, над которым простёрлась длань ужасного Воргаала!

– Вот это да… – пробормотал Рок. – Чёрт! Не думал, что скажу это, но предыдущее Событие мне понравилось больше.

– Думаешь, там было бы больше шансов?

– Не знаю. Но в случае с Адептами мы хотя бы понимали, чем их бить. А этих? Смотрите – магические школы Возвышения, Просветления и Озарения. Это что? Ни разу про них не слышал. И ещё эта… как её… Белорадия! Светлый Гений которой не любит Воргаала… Это вообще где?

– Может быть, на острове Бесов?

Рок улыбнулся.

– Страна или город с таким названием на острове, который назвали именем Бесов?

– А почему нет? – Ракетка вернула улыбку Воину. – Вдруг она там что-то вроде луча света в царстве мрака?

– Возможно… – Рок вздохнул. – Хорошо бы, на самом деле. Впрочем, доберёмся – узнаем!

– А можно поинтересоваться и прямо сейчас. – сказал Ланс и окликнул Взрывашкина. – Эй, Люк! Ты, случаем, не в курсе, что находится на острове Бесов?

– В курсе. – ответил Люк. – Но это исключительно потому, что я прекрасен и удивителен.

– И что там? Ну, говори уже, не тяни!

– Кладбища. – пожал плечами Взрывашкин. – Погосты, дремучие леса, горы, болота. Поля… Твердыня тёмного ордена Наследников Древних и замок Сереброликих. Древности… – на упоминании древностей глаза шоккера загорелись азартом. – Сокровища… Ценности и неосмотренные гробницы! Простор для исследований и изысканий! Слава и всемирный почёт! Уважение! Признание! Популярность! Деньг…

– Котобус! – рявкнул Крохобор. – Остановись! Мы тебя спрашивали о том, что там есть, а не о том, что ты надеешься там увидеть!

– Да? Ну, в таком случае я уже ответил. – снова пожал плечами маленький шоккер. – Других сведений у меня нет, я и эти-то едва прочитать успел, прежде чем тот проклятый фолиант развалился…

Орф заинтересованно посмотрел на своего собрата.

– А что за фолиант? – спросил он. – Интересный?

– Ну, так… – протянул Люк. – Не знаю. Довелось мне как-то набрести на останки старой библиотеки… И был там большой такой книжный шкаф, из камня, и несколько книжек. Я одну из них взял, полистал – смотрю, что-то про остров Бесов и то, как его найти, да где он находится. Ну – я подумал, что потом ещё полистаю – и бросил её на стол. Чтобы она, значица, не мешалась. А она возьми, да и развались! Откуда мне было знать, что она такая непрочная?!

– Варвар…

– Эй! Я, между прочим, всё слышу!

Несколько часов спустя игроки остановились на краю небольшой рощи, за которой начиналось совершенно открытое и превосходно просматривающееся пространство. Сложность дальнейшего маршрута состояла в том, что лежащие перед друзьями луга были покрыты пеплом от сгоревшей травы, а по окрестностям бродило несколько крупных групп Наследников Древних.

– Я, кажется, видел кого-то из игроков. – сказал Орф и ткнул лапой в несколько сторон поочерёдно. – Вон там, там и ещё там.

Ланс прищурился, но никого не увидел.

– Тоже прячутся от Адептов?

– Пока непонятно.

– Холод? Что думаешь?

– Думаю, что нужна разведка. И тут у нас варианта два – Дух Мора или мимик Орфа. Что выберем?

Мор повернулся и посмотрел на друзей.

– Дух быстро двигается, но его сразу заметят. Нерационально.

– В таком случае… О-оорф!

– Слышу. – пробурчал шоккер и сделал короткий жест правой лапой. В воздухе мигнула сложная магическая схема и на траве появился лохматый мимик.

– Значит так, Коржик. – сказал Орф и наклонился к ушам своего пета. – Иди сюда. Нужна твоя помощь… – шоккер принялся нашёптывать мимику некие наставления.

– Мы уже на самом побережье. – проговорила Ракетка. – Может быть, не будем лезть напролом, а просто сделаем крюк через лес?

– Какой лес? – поморщился Холод. – Тут лесов-то практически не осталось! И так не было, да ещё и эти проклятые поджигатели…

– Люк! – позвал шоккера Ланс. – А нам обязательно проходить именно здесь?

– Конечно! – тут же ответил Люк. – Во-он там, вдалеке, здание видите? Прямо посреди поля торчит?

– Мельница, что ли? – прищурился Крохобор. – Ну, да. Есть. И что? Только не говори, что нам туда!!

– Нет, гном, ты чего? Что я, по-твоему, мог забыть на такой мельнице?

Крохобор усмехнулся.

– Ну, слава Богам, а то я уже испугался…

– Там сразу за мельницей сарайчик стоит и спуск к моему кораблику у него внутри. Я думаю он не…

– ЧТО?! Да ты никак издеваешься?!

– Почему это? – удивился Люк. – Никаких издевательств! Пойдёмте туда прямо сейчас и я…

– Да мы эти поля минут пятнадцать пересекать будем!! – зашипел гном. – У всех на виду! Что прикажешь делать с Адептами?! Они, между прочим, вон на том холме собрались – отсюда видно!

– Так я и не…

– Эй, вы, двое! Тихо! Смотрите!

Друзья повернулись и уставились в указанном направлении.

– Ох, ты ж, что б тебя! Ну и тварь!! Откуда это чудовище вылезло?

– Не знаю…

– Ну не из-под земли же оно выкопалось!

– Погодите, я, кажется, догадался. Орф! На меня смотри! Этот монстр на самом деле твой мимик, да? То-то он куда-то исчез…

– Никакой он не монстр! – обиделся выглядывающий из-за куста Орф. – А просто кролик!

– Кролик! – выдохнула Ракетка и прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться.

– Это не кролик! – сказал шоккеру Рок. – Где ты, интересно, видел кроликов с телёнка размером? М? Да ещё розовых! И с такими зубами!

– Это уже не говоря о том, что кролики обычно прыгают, – добавил Мор, – а не бегают, размахивая хвостами…

– Вот да! И ещё рога, Орф! Рога-то твоему кролику для чего?!

Орф смущённо отвернулся.

– Слушайте, ну вот чего вы опять начинаете, а? Я ему сказал превратиться в кролика – он и превратился! Напутал немного с внешностью, это да, но – с кем не бывает? К тому же я…

– Ребята, там игроки! – Ракетка указала на небольшой пепельный холм, из которого в спешке выбиралось несколько покрытых черными разводами фигур. – Вон! Четверо!

– А там ещё трое. – показал Ланс. – И в тех руинах правее тоже кто-то сидит.

– Смотрите-ка, да они убегают!

– И весьма быстро!

Лучница тихо засмеялась.

– Во дают!

– Да-а… – качнул головой Холод. – Честно говорю – не думал, что из этого розового чудовища получится такой хороший разведчик.

– Это у них от неожиданности, Лёд. Если б на меня такая страхолюдина выпрыгнула, я тоже побежал, не разбирая дороги…

– Адепты отвлеклись. – сказал наблюдающий за передвижениями противника Рок. – Смотрите! Смещаются в сторону кроликозавра…

– Отлично! Расположение игроков нам известно, Адептов – тоже, а больше тут никого нет! Пьём зелья, в невидимость – и вперёд! Давайте, быстрее!

– Согласен, собираемся! Люк! Глотай зелье!

Но в следующее мгновение в небесах что-то гулко загрохотало и в вершину пологого холма с сожжённой травой ударило несколько ослепительных красных молний. Облака над возвышенностью принялись спускаться к земле и закручиваться в спирали. Поднялся ветер. На обожжённой земле появился большой отряд закованных в чернильно-чёрные латы тёмных храмовников.

– По воле Владыки! – донёсся до игроков низкий и угрожающий голос. – За Воргаал! В бой!!

Глава 11. К острову Бесов

– Арх! Рокерам нужна помощь! Рядом с ними большой отряд этих воргааловцев, остатки адептов и, похоже, кто-то из мародёров!

– А больше там никого нет? – фыркнул сидящий рядом с главой "Стража" игрок по имени Карт. – Звучит, как начало старого анекдота.

Скептическое замечание, впрочем, не помешало говорившему вскочить и, проверив запас зелий, посмотреть в чат.

– Сообщения вижу. Сейчас напишу своим и, если Финс занят, сможем присоединиться. Арх?

Архитектор кивнул.

– Хорошо. Линк, где они сейчас? Только конкретно.

– На побережье. Там перед пляжем холмы с лугами – в общем, что-то вроде большой открытой площадки. И они как раз перед ней. Вокруг них три-четыре группы Адептов, кто-то из игроков и несколько десятков тёмных храмовников.

– А мародёры?

– Пока неясно. По рокерам кто-то стрелял из чего-то странного, пока они были в невидимости, но никого не задело. После этого они спрятались и написали нам.

– Правильное решение. Воргааловцы их ещё не нашли?

– Нет. Отвлеклись на Адептов.

– А мне слово "воргааловцы" не нравится. Как насчёт воргалаков?

Лицо Архитектора перечеркнула скептическая усмешка.

– Карт, тебя Барсумкин, случаем, не кусал?

– Неа.

В комнату с шумом ввалилась целая толпа игроков.

– Начальству привет!

– Что с рокерами, когда отправляемся?

– Линк, здорова! И ты здесь!

– Так нас амулетом перебрасывать будут или как?

– Внимание! – повысил голос Архитектор и, когда все взгляды упёрлись в него, продолжил: – До активации нашего портала на остров ещё полтора часа. Ваша задача – помочь рокерам и одному местному котобусу попасть на его летающий корабль. Постарайтесь сделать так, чтобы котобус выжил. Задача ясна?

– Да-аа!

– Тогда у вас полтора часа. Не опаздывайте.

– Внимание, портал открывается!!

– Первый пошёл!

* * *

– Так это они или не они?! – раздражённо воскликнул один из мародёров, находящихся под прикрытием уникального артефакта. Сжимая в руках зачарованный арбалет Великого ранга, игрок лежал на небольшом пригорке и не отрывал взгляда от расположенных вдалеке руин.

– Спрятались! – процедил он. – Ни одного не вижу!

– Да они это, точно! – уверил лежащий рядом другой мародёр. – Они! У них специфический набор и Рас, и Классов, не перепутаешь!

– Все люди, кроме двух шоккеров и одного гнома.

– Да!

– Тогда, наверное, и правда они. А в которого из шоккеров мне стрелять?

– Чего? Ты что – издеваешься? – второй мародёр с недоумением посмотрел на своего коллегу. – Обоих убивай, у тебя ещё целых три выстрела в запасе! Вали их всех!

– Всех не выйдет. – ответил стрелок. – У снарядов радиус поражения крохотный. Плюс они нас, походу, заметили.

– Ну и что? Они могли заметить твой выстрел, а не то, откуда и кто именно в них стрелял! Ты, главное, ещё три раза не промахнись! А то представляю, как будет орать Шестнадцатый!

– О-оо, не напоминай мне про этого идиота, пожалуйста!

– А чего?

– «Чего»?! Он утверждает, что его грохнул тот самый котобус, за которым нас всех послали охотиться! И гоблинов-наёмников – тоже! И враждебная репутация с Адептами тоже появилась из-за него! Про сумку с динамитом, которая якобы свалилась на него с неба, я уже промолчу!

– Да уж… – тихо рассмеялся второй мародёр. – Параноик он, конечно, изрядный. Но чёрт с ним! Прибьём котобуса – и задание будет выполнено. А там уже и репутацию восстановить можно…

– Интересно, а реально пробовать как-то задружиться с этими вот храмовниками? Как думаешь?

– Наверное, реально. Но я бы не стал. Выглядят они как-то…

– Смотри-ка, портал! Кто это т… О, дерьмо!

– Что там? Они привели подкрепление?

– Да! «Стражи»! И сразу толпой!

* * *

Попытавшись пробраться мимо сражающихся тёмных храмовников и Адептов Древних, семеро друзей потерпели неудачу. Сначала их, несмотря на Эффект невидимости, заметило несколько внимательных мелких противников, а затем они угодили под обстрел из какого-то непонятного и весьма дальнобойного оружия.

– Я думаю, это что-то вроде Арбалета Шарх-Касса. – предположил Ланс, рассматривая круглую дыру с оплавленными краями, оставшуюся в каменной стене, за которой они укрылись. – Видел такие в продаже на Аукционе. Великий ранг, магические снаряды, все дела…

– Мне больше интересно, у кого этот арбалет в руках! – проворчал Крохобор. – Кому могло понадобиться в нас стрелять?! Зачем? Тем более, что мы были в невидимости!

– От пепла невидимость не спасает. – заметил Рок, с опаской выглядывающий и осматривающий местность. – За нами такой шлейф тянулся, что я удивлён, как нас не заметили раньше.

– Так что там наши? Ответили?

– Да. Будут через несколько минут.

– Рок! Твой Дух уже перезарядился?

– Две минуты.

– Понял, подождём. Орф! Чем ты там занимаешься?

– Пытаюсь понять, почему они атакуют Адептов.

Холод развернулся и, сместившись, посмотрел в том же направлении, что и Орф. Тёмные храмовники разделились на несколько отрядов и с уверенностью теснили огрызающихся заклятиями Адептов. Над холмами клубился дым и сверкали заклинания. Облака в небе образовали что-то вроде перевёрнутой воронки и лениво вращались.

– Красиво. – оценил увиденную картину Маг. – Не попасть бы им ещё под раздачу… А что конкретно тебя не устраивает?

– Я не понимаю, почему они на них нападают. – повторил Орф. – Храмовники на Адептов. Они же вроде как на одной стороне!

– С чего ты взял? Адепты считают себя наследниками Древних – у них даже орден так называется! А храмовники – последователи какого-то древнего Бога. Кто сказал, что они обязаны любить Древних?

– Гм. Ну… это логично.

– Внимание! – Рок щёлкнул пальцами и бросил в сторону от друзей половинку портального амулета. – Сейчас вылетит птичка!

Пискнуло. Амулет лопнул и над землёй развернулось полотно пространственного портала.

– А вот и мы!

– Всем привет!

– Эй, а ну не тупим! Чего стоите? Народ, где противник?!

– Щиты! – послышался знакомый голос. – Оборону занять! Построение!

Выпрыгнувшие из портала игроки засуетились. К укрывшимся за останками стен друзьям подбежал Линк.

– Мы вовремя? Все целы? Люк! Ты жив?

– А ещё велик и прекрасен – так же, как и всегда!

– Отлично! Рок! Лёд! Берите своих – и ходу! Вы заметили, откуда по вам стреляли?

– Откуда-то с запада. – показал в нужную сторону Мор. – Вон в камнях дыра осталась, можешь оценить.

Линк повернулся.

– Ого! Из арбалета Шарх-Касса зарядили, что ли?

– Ну или из чего-то похожего. – согласился Рок. – Какой у вас план?

– Прикрываем ваше отступление и валим всех, кого только сможем. Ну – за исключением игроков, само собой. Поэтому вам пора бежать. Вы готовы?

– Погоди, мы можем помочь!

– Исключено! У вас конечная точка маршрута где?

– Вон за той мельницей.

– А? – Маг посмотрел на торчащее на горизонте строение и усмехнулся. – Мельница? Замечательно! А более открытого места вы не нашли?

– Да мы и не…

– Внимание, противник! Щиты, щиты, щиты-ыыы!!

Вокруг руин загрохотали взрывающиеся заклинания. Брызнули мелкими осколками камни, над головами замелькали разноцветные блики.

– Карт, чем они по нам бьют?

– Ещё не знаю, но хочу научиться так же!

– Ядрёная дрянь!

– Рассредоточиться! Дым! Давайте дым!

Ланс с Роком выдернули из-за спин оружие, но тут между ними вклинился Линк.

– Заканчивайте дурить, парни. – прошипел он. – Приказы Арха не обсуждаются! Проваливайте отсюда, ну! Живее! Бегом!

Через несколько секунд друзья уже неслись по сожжённой траве, через накрывшую луг почти непроницаемую дымовую завесу.

– Да что за дела такие, а?! – успевал сокрушаться на бегу Крохобор. – Опять мы все куда-то бежим, ну! И почему мы всегда от кого-нибудь убегаем?!

– Правильно! – поддержал его Люк. – Давайте вернёмся и как следует жахнем! А?

– Нет! – приглушённо воскликнул Холод. – Уходим в невидимость, зона тумана сейчас закончится!

Семеро игроков и один маленький шоккер выпили зелья.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Невидимость".

…

Вырвавшись из затянутой серовато-белой пеленой области, игроки помчались по сожжённому лугу, не обращая внимания на поднимающиеся от их движения пепел и пыль.

– Эй! – послышалось откуда-то сбоку. Рок повернул голову и увидел пятерых игроков, лежащих тесной группой в вытянутой ложбинке. Двое из них целились из магических жезлов и арбалета в дерущихся не так далеко храмовников, а один стоял во весь рост и указывал на бегущих друзей рукой. – Смотрите-ка, там кто-то есть! В невидимости!

– Серьёзно? Эй, вы! Там!

– Кто там?! Остановитесь! Возьмите нас с собой!

– Слышите! А ну, стоять! Дайте и нам парочку зелий!

– Дебилы, что б их… – выругался Холод, оглянувшись и убедившись в том, что покинувшие своё укрытие незнакомые игроки побежали следом за ними.

– Рок, а можно я кого-нибудь из них подстрелю?

– Не вздумай! Использование любого Умения сбросит с тебя невидимость! А время перезарядки и действия у них одинаковое!

– Так они нас всё равно видят!

– Они нас видят, а вот храмовники и мародёры – нет!

– Поздно! – воскликнул Ланс. – Этих идиотов заметили!

Несколько тёмных храмовников, оказавшихся несколько в стороне от основных отрядов Воргаала, действительно обратили своё внимание на убегающих игроков. Двое из них взмахнули посохами и открыли порталы, из которых выпрыгнули высокие и мощные звери.

Кадавр Воргаала.

Оно живое!

Уровень 63.

«Прекрасно! – раздражённо подумал Рок. – Просто прекрасно!»

Заметившие несущихся по их следам кадавров, незнакомые игроки разразились чередой просьб и проклятий.

– Стойте, бараны! Стоять, кому сказал! Хватит убегать!

– Дайте зелья! Мы вам вернём, честно!

– Догоним – пристрелим, если не остановитесь! Молить будете о пощаде!

– Они нас заметили! Помогите отбиться!

Мельница, за которой располагалось укрытие Люка, была уже совсем близко – расстояние до неё сократилось больше, чем вдвое. К сожалению, на одном из холмов по пути к ней стояло почти полтора десятка храмовников, в сопровождении пятерых или шестерых кадавров.

– Придётся останавливаться! – воскликнул, поворачиваясь к остальным, Рок. – Народ! Двадцать секунд до конца Эффекта невидимости! Эти придурки нас увидят и тогда не отвяжутся точно! А впереди новые храмовники!

– Нет! – воскликнул Холод. – Есть идея! По моей команде – останавливаемся и ложимся! Все поняли?

– Да!

– Понял!

– А я не понял! И что мы после этого бу…

– Ложись!

В следующее мгновение произошло сразу два события. Первое заключалось в том, что игроки как смогли быстро остановились и улеглись на землю, а второе – в том, что на небольшом ровном пространстве впереди них появилась одинокая человеческая фигура.

– Сюрприз!!

– Это ещё кто? – выдохнул Мор, а незнакомец вскинул какое-то оружие и выстрелил. Над головами друзей пронёсся светящийся фиолетовый шар, врезавшийся в землю перед преследующими их игроками. По ушам ударил гулкий хлопок, а земляная поверхность вздыбилась, врезав по бегущим смесью грунта и незнакомой магии. Мгновение – и пятеро игроков исчезли, а догонявшие их кадавры остановились, потеряв цель.

Внезапно сделалось относительно тихо. На землю оседало большое облако из пепла и мелкой пыли.

Взоры выпавших из невидимости друзей упёрлись в стоящего перед ними игрока.

– Где-то я тебя, урода, видел… – пробормотал Крохобор.

Игрок несколько секунд смотрел на гнома, а потом расплылся в улыбке и сказал:

– Здорово, борода. Так-то ты встречаешь своего спасителя?

* * *

После того, как из портала появились «стражи», мародёры занервничали. Перед ними даже замаячила перспектива провалить задание и «вернуться с пустыми руками». Когда вокруг руин появился дым, они приободрились, а когда из него появились почти прозрачные силуэты, заметные лишь по поднимающемуся из-под их ног пеплу, один из мародёров усмехнулся и проворчал:

– Вот они! Ну, всё – теперь не уйдут.

– Я не могу стрелять! – пожаловался тот, что держал в руках арбалет. – Я ни одного из них не вижу! А палить наугад я уже пробовал!

– Тебе и не нужно. У меня ещё остался один заряд. Фиолетовый.

Мародёры переглянулись.

– Слушай, Второй, – протянул один из них, – а ты уверен? Это же такой эксклюзив! У нас их всего-то четыре штуки и было!

– Ничего. – усмехнулся Второй и выражение глаз у него сделалось по-настоящему злобным. – Для такого дела не жалко! – после этого он выдернул из пояса зелье невидимости и, опрокинув его в себя, выпрыгнул из зоны действия укрывающего артефакта.

– Зря. – вздохнул один из оставшихся мародёров. – Если у него опять ничего не…

– А ну заткнись! – оборвал его другой. – Смотри не накаркай! Второй не тупее нас с тобой. Он знает, что делает.

И игроки с красными никами принялись следить за старшим товарищем, бегущим навстречу предполагаемым жертвам. Вот он вышел на ровное пространство, через которое те должны были пробежать, вот остановился. Вот семерых невидимок заметили другие игроки и по какой-то причине побежали за ними. Вот их заметили храмовники, вот они призвали троих кадавров...

– Что за фигня? – не выдержав, воскликнул один из мародёров. – Что он делает? Он же не сможет положить их всех!

– Спокойно. – ответил ему другой. – Всех и не нужно. Эти бараны наверняка использовали стандартное большое зелье невидимости. А значит – его действие вот-вот закончится. Они появятся и тогда он нанесет удар.

И мародеры принялись наблюдать дальше. К их сожалению, события развивались не идеально – судя по направлению пылевой дорожки, жертвы двигались слишком быстро и прямиком к тому месту, где занял свою позицию Второй.

– Он не успеет! – сказал стрелок мародёров. – Они уже слишком близко! Сейчас или никогда!!

Второй выстрелил. Фиолетовый шар пронёсся над землёй и ударил в поверхность перед теми игроками, что бежали последними. Земля вздрогнула. Кадавры остановились. Когда пыль осела, мародёры с удивлением уставились на совершенно невредимых семерых игроков, лежащих на земле перед их соратником.

– Они живы… – прошептал мародёр с арбалетом. – Он промахнулся!!

– Стреляй! – скомандовал другой. – Ну! Чего медлишь?!

– Да не могу я стрелять!! – зашипел стрелок. – Я ни одного шоккера не вижу! Мне наш Второй обоих загораживает!

Второй тем временем о чём-то заговорил с игроками, и мародёры прислушались.

– Джениус! – говорил Рок. – Ты чего-то не договариваешь! Как ты мог за нами следить, если мы и сами не знали, когда сюда попадём?

– А мне и не нужно было ничего знать. – пожал плечами Джениус. – Я просто вычислил направление и поспешил сюда. Ракета не отвечает на мои сообщения! А я между тем спасаю вас от…

– Да у тебя ник краснее, чем твоя репутация! – зарычал Крохобор. – Ты же мародёр, у тебя это на лбу написано!

– А вот это правда. – с удовольствием согласился мародёр с арбалетом. – Рожа у Второго действительно так себе!

– Тихо! – шикнул на него другой. И они принялись слушать дальше.

– Слушай, борода, я тебе, кажется, уже говорил, что…

– Эй, умник! – воскликнул Орф. – А ты, когда нас спасал, куда целился-то?

– В каком смысле куда? В них! Ты что – не видел, куда я попал?

– Брехня! – фыркнул шоккер. – Я видел, как мы попадали на землю за пару секунд до того, как ты по ним зарядил. Так что не рассказывай сказок, умник, ты целился в нас!

– Точно! – рыкнул Крохобор и перехватил молот поудобнее. – Вали гада!

– Стойте!! – закричала Ракетка и схватила гнома за руку. – Не надо! А что, если он не врёт? Что, если это правда?

– Так я и не вру! – заорал Джениус. – Что вы этого хвостатого слушаете! Кстати! А почему их два и оба без имени?! Он у вас что – раздвоился? В прошлый раз, когда я его видел, он только один был!

– Рок. – тихо – так, чтобы не услышали остальные – позвал товарища Холод. – Ты понял, что он делает, да? Он пытается выяснить, кто с ним только что говорил – Орф или Люк!

– Да. – прошептал в ответ Воин. – Я понял.

Через мгновение к Року и Холоду подошёл Ланс.

– Бьём на счёт три?

– Да!

Но они не успели.

ТУ-УУУ-РУ-УУУ-УУУ!

– А? – пронёсшийся над сожжёнными холмами звук был настолько громким и чистым, что мародёр с арбалетом дёрнулся и едва не спустил курок. – Это ещё что такое?! Откуда?

Семеро друзей и Джениус тоже замерли, развернувшись в сторону источника шума. На лицах у них было написано беспокойство и раздражение – и лишь на мордочке Люка Взрывашкина отчего-то появилось выражение ехидности и довольства.

– А я уж думал, они не успеют. – тихо произнёс он.

В следующее мгновение из-за туманных и дымных косм, растаскиваемых туманом по окрестным пригоркам, пробились косые лучи заходящего солнца, а вслед за ними последовал ещё один трубный и пронзительный звук.

ТУ-УУУ-РУ-УУУ-УУУ!

– О-оо, чтоб меня! – выдохнул Крохобор и его оружие слегка опустилось. – А я-то уж думал, что видел всё! Это ведь не галлюцинация, нет?

Рок медленно и немного неровно кивнул.

– Не похоже.

По холмам напротив друзей двигалась настоящая лавина из всадников – десятков лохматых шоккеров, сидящих в сёдлах на спинах не менее лохматых гигантских грызунов.

– Это у них что, – прищурился Орф. – суслики, что ли? Или хомяки?

– Это боевые шортлинги!! – возмущённо воскликнул Люк. – Ты что – никогда не слышал про Пустынную Стаю?

– Да какого лешего?! – заорал Джениус и взгляд его заметался. – Кто это? Каким ветром их сюда принесло?!

– Позвали. – спокойным тоном ответил Люк. – Я ещё гадал, отправил им Нюх сообщение или не отправил…

И тут произошло ещё два неожиданных события. Первым стало образование очередного портала прислужников Воргаала, открывшегося на склоне одного из соседних холмов, где уже и без того стояли храмовники, а вторым – появление отставшего мимика Орфа.

– Слышь, – прошептал один из мародёров – тот, что держал в руках арбалет, – ты когда-нибудь что-то подобное видел?

И картина происходящего на пологих холмах действительно впечатляла. С одной стороны к семерым друзьям и растерянному Второму катилась волна из наездников-шоккеров, а с другой – мчалось повизгивающее от восторга розовое чудовище. Чудовище сильно напоминало гигантского зайца, но, в отличие от маленького пушистика, имело зубастую пасть, длинный и усеянный шипами хвост, а также невероятные, выдающиеся вперёд рога.

Мгновение – и мощные челюсти зайцеподобного монстра сомкнулись на шее оказавшегося на его пути Второго. Наблюдавшие за происходящим мародёры поёжились и потёрли шеи, а семеро друзей разразились противоречивыми криками.

– Ко-оорж! – закричала Ракетка. – Не смей! Мы ещё ничего не решили!

– Да-аа! – обрадованно заорал Крохобор. – Молодец, зубастик! Так его! Жри!

– Орф, он у тебя что – людоед?!

Мародёр с арбалетом коротко выдохнул и прильнул к прицелу, но выстрелить не успел – спохватившиеся друзья побежали в сторону мельницы, а за их спинами неслись навстречу друг другу тёмные храмовники и воины Шоковой пустыни.

– А почему мы снова бежим?! – воскликнул, не замедляя движения, Люк. – Зачем? Всё самое интересное пропустим!

– Там сейчас бойня будет! – выкрикнул Холод и оглянулся. – А нам нужно к твоему кораблю!

– А как же поздороваться?!

– Потом поздороваешься!

Над полями позади игроков послышался короткий торжествующий вой.

– Всё! – пропыхтел Орф. – Хана этому сказочнику, Ракета! Отбегался!

– Орф, ты не прав! А вдруг он…

– Ракета, не отвлекайся! Давайте все в невидимость! Люк! Ты в первую очередь!

– Сейчас…

Через пятнадцать минут друзья уже стояли у нужного им сарайчика и смотрели наоткрытый люк, в котором исчезла спина Взрывашкина.

– И всё-таки я не согласна. – сказала лучница. – Это вполне может быть совпадением. Что, если он и правда хотел помочь?

– С такой-то настойчивостью? – фыркнул Холод. – Сомневаюсь!

Стоящий рядом с ним Ланс кивнул.

– Поддерживаю. Ракета, этот Джениус – мародёр. Это же очевидно!

– Аккуратно!

Земля под ногами игроков вздрогнула и принялась вибрировать, а поверхность ближайшей лужайки приподнялась и раздвинулась в разные стороны.

– Ничего себе у него тут убежище! – воскликнул, глядя на медленно поднимающийся из образовавшегося провала корабль, Орф. – Да нам такие технологии и в Дорнбурге нечасто встречались!

– Ну, насчёт Дорнбурга ты зря. – покачал головой Мор. – Я тех големов, в которых мы с Адептами воевали, до сих пор вспоминаю.

– А их, по-моему, половина города вспоминает, не только ты! – засмеялась Ракетка. – Сколько мы там домов разрушили, пока добирались? Пять?

– Не знаю. Я после восьмого и не считал…

Корабль Люка тем временем показался из-под земли полностью, после чего принялся медленно дрейфовать в воздухе куда-то вбок. Корма его раздвинулась и оттуда выдвинулась широкая складная лестница. Одновременно с этим откуда-то сбоку упал якорь.

– Все на борт! – воскликнул Люк, появляясь на палубе и сбегая по лестнице вниз. – Мне ещё надо захватить пару вещей, а потом взлетаем! Я сейчас!

Игроки переглянулись.

– А ведь и правда – корабль... – задумчиво протянул Крохобор. – За счёт чего, интересно, такая штука летает? Как думаете?

Рок обвёл глазами корпус корабля, с торчащими по бокам решётчатыми конструкциями, и пожал плечами.

– Магия…

– Нет уж! Магия – это когда Лёд своими заклинаниями бросается, а тут…

– Моё имя Холод!

– Не важно. Давайте лучше посмотрим, что там внутри!

Друзья поднялись по лестнице и столпились на палубе, осматривая торчащие у высокой мачты рулевое колесо и деревянную панель с несколькими переключателями.

– А вот интересно, – сказал Орф, – для чего тут такая большая красная кнопка?

Рок стремительно обернулся.

– Не смей! Орф, ты меня слышал?! Даже думать об этом забудь!

– Да я и не собирался…

– Ребята…

– Не собирался? Да ты уже лапу к ней протянул!

– Ребята!

– Что?!

– Смотрите!

Друзья обернулись и посмотрели туда, куда указывала Ракетка. С высоты корабельной палубы они увидели холмы, на которых всё ещё кипела битва между храмовниками и шоккерами, а также одинокую фигурку Люка, спешащего на помощь своим собратьям. Большую часть расстояния, отделяющего его от сражения, тот уже успешно преодолел.

– Ну, прекрасно! – вздохнул Рок, усилием воли подавляя рвущиеся наружу эмоции. – Просто прекрасно!

Глава 12. Тёмная сторона Невериума

– Ребята, нет! – схватив гнома и копейщика за плечи, Ракетка протиснулась мимо них и сбежала по лестнице. – Вы не успеете!

– А ты – успеешь?!

– Да! –с этими словами лучница призвала своего маунта и тот взмахнул крыльями, приветствуя хозяйку. – Альтаир быстрее ваших орлов! И, к тому же, манёвреннее! – вскочив в седло, девушка рванула поводья, и грифон высоко подпрыгнул, заработав мощными крыльями с такой силой, что оставшихся на земле обдало волной пыли.

– Кхе-кх! – кашлянул Крохобор, морщась и глядя на то, как удаляется его подруга. – Кхе-кхе… Вот же сумасшедшая!

– Однако она права. – сказал Холод. – Ни оттоколобусы, ни орлы с её королевским грифоном в скорости не сравнятся.

– Коржик сравнится. – с гордостью заметил Орф, а потом заметил удивлённые взгляды и пояснил: – Ну, то есть в пределах стометровки, конечно же! У него же Рывок…

Друзья встали перед кораблём и принялись следить за летящей к бегущему Люку Ракеткой.

– Не подставляйся! – тихо произнёс Крохобор. – Только не подставляйся!

Игроки видели, что вокруг грифона то и дело мелькают разноцветные росчерки. Тёмные храмовники заметили его и старались сбить. По счастью, сделать это оказалось не так-то просто. Несколько раз магические снаряды проносились в опасной близости от летящего маунта, но он всё же добрался до шоккера и, заложив крутой вираж, приземлился у него на пути.

– Есть! – выдохнул Рок, а гном кивнул и коротко усмехнулся.

– Давай, давай, не задерживайся…

К прижавшемуся к земле маунту рвануло сразу около десятка кадавров и несколько храмовников. Друзья увидели, как к нему устремились и шоккеры, но служители Воргаала перемещались быстрее.

– Она не успеет! – воскликнул Крохобор. – Чёрт! Чёрт! Чёрт!

– Спокойствие, бармалей. – пробормотал Орф и, развернувшись, побежал по лестнице на корабль. – Сейчас посмотрим, смогу ли я сдвинуть с места это корыто!

– Мор! – Холод повернулся к Жрецу и кивнул в сторону сбежавшего Орфа. – Не проследишь? А мы тут пока… А-аа, да какого чёрта! Идёмте все вместе! Рок, Ланс! Пошли! Смысл стоять? Вдруг на этом корабле имеются пушки?

– А?! – обернулся услышавший только последнее слово Крохобор. – Пушки? Где?!

Пушек на обозримом пространстве палубы не оказалось, зато друзья хорошо рассмотрели виражи, закладываемые возвращающейся Ракеткой.

– Ну, Ракета, – засмеялся гном, пытающийся смотреть и на девушку, и на экспериментирующего с управляющими рычагами Орфа одновременно, – ты у нас и правда ракета! Эй, парни, вы видели? Что творит, а! Что творит!

В следующее мгновение в воздухе сверкнул сияющий луч, и грифон под Ракеткой с Люком превратился в облако быстро разлетающегося пепла.

– Не-еет!!

Друзья в оцепенении наблюдали за тем, как девушка с котобусом упали на землю и покатились по пологому склону. В воздухе за ними заклубилась пыль.

– Это были не храмовники. – сказал Холод. – У них нет такого оружия. Это те самые деятели, которые продырявили ту стену в руинах.

– Думаешь, мародёры?

– Уверен!

– Тогда впер-рёд! – зарычал Крохобор и выдернул из-за спины молот. – Давайте доберёмся до них и заставим страдать! Терять уже всё равно нечего!!

– Тихо! Смотри!

У спуска с холма – в том самом месте, куда скатились лучница и Взрывашкин, появился мерцающий полукруг магического щита.

– Они ещё живы. – сказал Рок и повернулся к возящемуся у штурвала шоккеру. – Орф, что у нас с кораблём?

– А чёрт его знает! – быстро оглянулся тот и потянул один из рычажков на себя. Палуба вздрогнула и откуда-то донеслось прерывистое гудение. – Вроде работает!

– Быстрее, быстрее! – горячился Крохобор. – Чёрт! Может быть, я всё-таки по земле?!

– Нет, не успеешь. Орф! Эта посудина развернётся?

– А вот сейчас и узнаем!

Корабль искателя, надсадно скрепя и покачиваясь, сдвинулся с места и, снеся один из углов соседнего сарайчика, ткнулся в землю. Палуба вздрогнула, а отвлёкшийся на призыв своего Духа Мор едва не улетел за борт.

– Пардон!

– В другой ситуации, Орф, я бы тебя за руль не пустил!

– Спокойствие, только спокойствие! Сейчас всё будет!

И корабль действительно выровнялся, после чего довольно резво поплыл в сторону Ракетки. Игроки приободрились.

– Молодец, хвостатый!

– Давай, давай! Ещё немного и…

– Стой! Стой, блохастый, мы забыли про якорь!

Забытый якорь тем временем мотало по земле и бросало в разные стороны, из-за чего он оказался у стены мельницы и зацепился за одну из её боковых опор. Корабль дёрнуло, и он накренился, зарывшись носом вниз, отчего друзьям пришлось вцепиться друг в друга и ухватиться за поручни. Шоккера при этом швырнуло на рычаги управления, из-за чего невидимый движитель взревел и принялся наращивать обороты. Палуба затряслась.

– Орф!! Орф, отцепи его к чёртовой ма…

Остатки фразы утонули в оглушительном треске, с которым деревянная опора мельницы лопнула, а половина высотной конструкции развалилась. Боковая стена строения рухнула, при этом несколько высоких жердей из каркаса мельницы с грохотом повалились наземь. Малый круг мельницы, снабжённый металлическими лопастями, при их падении сорвало и отшвырнуло прочь с такой силой, что он, вращаясь, со свистом умчался к рядам храмовников.

– Упс! – выдохнул Орф, оборачиваясь и наблюдая за падением мельничной части. – Я не хотел!

В этот момент трос якоря оторвался и корабль дёрнуло ещё раз, после чего развернуло и понесло в сторону от предполагаемого маршрута. Шоккеры из пустыни, мимо которых пролетела деталь от мельницы, кричали и вопили что-то восторженное. В рядах их противников образовалась широкая просека, в конце которой из земли торчали остовы мельничных лопастей.

– Орф! Левее! Левее бери!

– Не могу! Оно не слушается!

– Тогда сделай так, чтобы послушалось!!

Купол щита над Ракеткой и Люком тем временем истончился и пропал, а сами они вскочили и бросились наперерез неуправляемому кораблю. По корпусу ударило несколько стрел и заклинаний храмовников, благо те отвлекались на шоккеров и не могли сосредоточить свою огневую мощь на летящем судне.

– Всё не так! – ожесточённо пробормотал Рок, вертя головой и пытаясь понять, как можно выбраться из сложившейся ситуации. – Всё! Чёрт! Холод! Ты помнишь, откуда по ним стреляли?

– Нет! Кажется, откуда-то вон с того холма, но…

И тут над полями сверкнула линия нового выстрела. Сумка Взрывашкина сорвалась с его спины и разлетелась веером мелких обломков, а Ракетка, бежавшая рядом с ним, споткнулась, после чего упала и рассыпалась по земле волной из пепла и искр.

– Не-еет!! Га-ады-ыы!!

– Крохобор! – закричал на обезумевшего гнома Холод. – Прекрати! Она сейчас в Чистилище и возродится в Боттлбинге в любой момент! Нужно защитить Люка!

– Как?!

– Орф! Разворачивай этот гроб или это сделаю я!

Орф, уже более-менее освоившийся с управлением нестандартным транспортным средством, потянул один из рычагов на себя и повернул штурвал, отчего корабль свернул и оказался совсем рядом с бегущим шоккером.

– Давай… – прошептал в это время мародёр с арбалетом. – Тише… Покажись, ну…

– У тебя остался только один выстрел. – предупредил товарища другой мародёр. – Смотри опять не промажь!

– Не промажу! – поморщился стрелок. – Вон он, как на ладони! Стрелять?!

Второй мародёр нахмурился.

– Стреляй, конечно! Почему нет?!

– Потому что второй шоккер вон на том корабле! На лестнице стоит, видишь, нет? Кто из них кто?! Они одинаковые!

– А-аа, чёрт, и правда. Копать-колотить! Выстрел же только один! И чего нам делать?!

– Тише! Он что-то кричит!

Мародёры прислушались.

– Бейте вы их уже наконец! – кричал бегущий за кораблём шоккер. – Меня эти продукты летальной мутации разозлили! Гамадрилы бестактные!

– За гамадрилов ответишь. – процедил стрелок, а затем его лицо посетила какая-то мысль и он скосил глаза на своего напарника. – Эй! Ты его слышал?

– Ага. – ответил тот. – Он назвал нас гамадрилами и продуктами летальной мутации. Это игрок! Надо же – чуть было не перепутали! Вали второго!

И мародёр с арбалетом прицелился в стоящего на корабельной лестнице Орфа.

– Огонь!

* * *

Прошло несколько часов. После того, как Рок спрыгнул на землю и, призвав оттоколобуса, доставил Люка Взрывашкина на корабль, всё успокоилось. Маленький шоккер поднял судно на такую высоту, где его уже не могли достать ни магические снаряды, ни даже летающие механизмы, а погибшие игроки возродились в деревне Боттлбинг, присоединившись к своим товарищам «стражам» на территории Цитадели.

В тот момент, когда уснувшие Рок, Ланс и Холод наконец-то проснулись, они уже находились на острове Бесов и помогали согильдийцам в устройстве лагеря. Самодовольно улыбающийся Люк Взрывашкин в гордом одиночестве стоял у рулевого колеса посреди палубы.

Ланс вздохнул.

– Всё равно не понимаю. – сказал он, прислоняясь к бортику и рассматривая развернувшееся над кораблём звёздное небо. – Зачем им понадобилось убивать Орфа? Да ещё с Мором и Крохобором в придачу? Зачем? Хотели прикончить как можно больше? А смысл?

– Да нет в этом никакого смысла. – сказал Рок. – Разве только они продолжали охоту на Люка и подумали, что Орф – это и есть он.

– Ну, в таком случае нам просто эпически повезло. – покачал головой Ланс. – Представляете, что было бы, если бы в Люка попали в тот момент, когда мы уже практически выбрались?

– Не представляю. – ответил вместо Рока Холод. – И вы тоже не представляете. Мы ведь так и не выяснили, к какому конкретно заданию он привязан.

Рок открыл Журнал и принялся просматривать последние записи.

– Ну... Помня о том, где нам попалась его записка, я могу предположить, что он должен привести нас к Мечу. Который хранится на острове и нужен для выполнения некоего Пророчества.

– Пророчества? – Холод прищурился и посмотрел на друзей. – Слушайте, а это не то ли пророчество, с которым связано появление Воргаала? Про него написано в Заметках, но без деталей.

Рок, погруженный в чтение, только вздохнул.

– Может, и оно. Я помню, какое-то пророчество упоминалось в… Эй!

– Что?

– Взрывашкин! Его письмо!

– А что с ним не так?

– Да с ним-то всё в порядке, но… Люк! – Рок вскочил и направился к стоящему у руля шоккеру. – Люк!

– Да?

– Что тебе известно о пророчестве с Криптой и Разрушителем?

Люк дёрнул левым ухом и почесался.

– Да, в общем-то, как и всем – немного. Это одно из тех пророчеств, которые писались десятком разных людей и которые теперь приходится собирать по частям.

– А что в этих частях написано? Про Крипту, про Меч?

– А! – оживился шоккер. – Про Меч! Точно! – оторвав лапу от руля, Люк покопался во внутренних карманах и вытащил несколько смятых бумажных листков. – Вот, держите! Кажется, это оно! Учтите только, что я не всё перевёл…

Рок с готовностью схватил протянутые листы, а его товарищи тут же встали у него за плечами.

– Странные какие-то стихи. – сказал Ланс. – Сплошные метафоры.

Остров, погибший и всеми забытый,

На части расколот, в туманах сокрытый,

Пленённые души, что страхи питают,

От чёрных цепей избавленья не знают.

Светила осколок, что светел и ныне,

Угас в безвременье, в дороге к Твердыне,

Мечу, что врага в подземельях сражает

И Крипте, где вечности дух обитает.

Слова бесполезны, мертвы Ритуалы,

А цели достигнуть помогут порталы,

Ведь Бог-Разрушитель из тьмы возвратился,

И путь, что сокрыт, сам собой отворился.

На оборотной стороне листа было нарисовано несколько непонятных схем и написано:

Ключ – чтобы отворить Врата.

Меч – чтобы одолеть Врага.

– Люк! – сказал Холод. – Ты ничего не хочешь нам рассказать?

– А чего?

– Ну – например об этом Мече и Враге, которого тот одолеет. Или о чём конкретно вот этот стих? Остров, который расколот на части – это ведь остров Бесов?

Люк Взрывашкин расхохотался.

– Ишь, чего захотели! – воскликнул он. – А луну с неба вам, случаем, не достать?! Не-ет, друзья, ничего не получится. Я, конечно, велик, но всё-таки не настолько!

– Люк. – сказал Ланс. – Всё очень серьёзно. Расскажи, пожалуйста, то, что тебе известно.

– А вот это пожалуйста! – кивнул шоккер. – Я знаю, что есть такая реликвия – Ключ. И что она отворяет какие-то Врата. Лично я полагаю, что за ними будет сокровищница, но… В общем, не важно. Ещё знаю, что есть другая реликвия – Меч. Тот самый, про который написано в Пророчестве. И ещё знаю, что есть пророчество. В разных частях которого говорится о разных вещах или героях. Иносказательно. Ту часть, которую удалось найти мне, вы только что прочитали.

– И всё?

– Всё.

Друзья переглянулись.

– Ну, прекрасно! То есть…

Внимание!

Текущий Этап Основного Задания изменён!

Текущий Этап Основного Задания обновлён!

Континентальное Событие «Тень Воргаала» продолжается!

Исполните Пророчество и победите Разрушителя!

Для разблокировки альтернативных путей выполнения Пророчества необходимо посещение локации "Остров Бесов"!

Важно!

Для успешного завершения сюжета локации остров Бесов может потребоваться помощь:

– паладина, чей разум омрачён тьмой

– стрелка, что обменял зрение на забвение

– воина, что победил страх

– волшебника, что потерял душу

Примечание: итоговые награды будут скорректированы в зависимости от индивидуального прогресса.

– Так… – протянул Холод и пробежался взглядом по строчкам оповещения. – Ну, что ж, на этот раз хотя бы обошлось без ошибок.

Раздался разноголосый писк входящих сообщений.

– Пинкертон пишет. – сказал Ланс. – Им тоже высветилось оповещение и… Гм. Занятно. Похоже, оно появилось только у наших!

– У наших – это у "Стража"?

– Да. У "иллюминатов" ничего нет. Даже у тех, кто уже прошёл через Цитадель и попал на остров.

– Не понимаю. – покачал головой Рок. – То есть они уже попали на остров – и ничего? Задание не обновилось? А что же, в таком случае, послужило спусковым крючком у нас? То, что мы прочитали записи Взрывашкина?

Холод задумчиво посмотрел в чат.

– Похоже, так.

– Эй, вы там про меня разговариваете? – окликнул друзей Взрывашкин. – Я всё слышу!

– Да, Люк, про тебя. – подтвердил Ланс и улыбнулся. – Ты у нас велик и прекрасен.

– Я знаю!

Вернувшись на свои места на корме, друзья уселись на бухты канатов и принялись переписываться с остальными членами группы, уже находящимися на острове Бесов.

– Ракета забавно пишет. – улыбнулся Ланс. – Смотрите – «Тёмная сторона игры», ха! Мне нравится!

– А вот мне пока что не очень. – фыркнул Рок. – Дремучий лес, пепелища, руины и нежить. Отличное соседство для места высадки!

– Эй, они ведь не выбирали. Просто оказались там, куда их привёл портал.

– Вот я и говорю – не везёт.

После того, как Ракетка, Мор, Крохобор и Орф были убиты мародёрами, они возродились на территории Боттлбинга и прошли через портал в захваченной Цитадели вместе с остальными «стражами». Остров Бесов встретил их ранними сумерками и мрачноватым ландшафтом, над которым светилась большая оранжевая луна.

Как ни странно, но игроки из альянса «Страж» и союзных им Гильдий оказались не единственными, кто нашёл способ добраться до острова – многие игроки оказались в тех же краях почти одновременно с ними. Так, двойная группа из Гильдии «Пересмешников» явилась на остров внутри небольшого деревянного дома, передвигающегося на четырёх коротких, покрытых жёсткой чешуёй, лапах. Некоторые перенеслись при помощи уникальных артефактов. Были даже те, кто пробрался через какой-то невероятный волшебный колодец.

– Н-да... – протянул Холод, закончивший читать текст, размещённый Архитектором во внутренних новостях Гильдии. – Парни, вы до конца прочитали, да? Наш Невериум уже не игра, а что-то вроде гонки на выживание.

– Не всё так плохо, Лёд. – заметил Ланс, и Маг бросил на него раздражённый взгляд, который тот, впрочем, с успехом проигнорировал. – Нормальных игроков тоже хватает. Возьми тех же «иллюминатов» или «свободных»! Да и все остальные, кто сейчас с нами связывается и проходит через портал – тоже…

– А вот не скажи. – покачал головой Рок. – «Иллюминаты» были нашими союзниками изначально. А «свободовцы» играют в противостояние с мародёрами, так что все наши проблемы с Основным Заданием их интересует лишь «постольку, поскольку». Архитектор прав – состязательная часть игры приобретает новые формы. Чего стоят все эти бредни о том, что ключ от выхода в реальный мир находится на острове Бесов, а сам выход размещён в Чистилище!

– Но ведь в Чистилище действительно есть скрытый портал! Мы его видели!

– Ты про «Врата Бесов»? Так они уводят в… м-мм… как там было написано? «Край легенд», кажется, да? Согласись, что «край легенд» и настоящая жизнь – это несколько не одно и то же?

– Согласен. Но ведь остальные об этом не знают! Про описание портала, я имею в виду. Они его ещё не нашли!

– И не найдут. – сказал Холод. – Потому что Ключ от него у нас.

Друзья задумались и посмотрели друг на друга.

– Интересное дело. – сказал Ланс. – Выходит, путей для завершения игровых заданий всегда несколько, а Ключ для портала из Чистилища только один? Наш?

– И Меч. – добавил Рок.

– Да, кстати! И ещё Меч!

– Маловероятно. – покачал головой Маг. – Скорее всего, что мы просто чего-то не знаем. Ну или Врата открываются только один раз, после чего через них может пройти любой желающий. Смысл в таком случае делать несколько Мечей или других артефактов?

Рок засмеялся.

– Не такие уж мы, выходит, и уникальные, а?

Копейщик кивнул.

– Не такие. Кстати, а почему ты такой хмурый, не расскажешь? Всё же хорошо! Люк жив и ведёт корабль, время до прибытия на остров – около часа, а Ракета с остальными уже там!

– Да это всё так, но… Гм. – Рок усмехнулся и пожал плечами. – Не знаю… Не нравится мне это всё. Мутное пророчество, согласно которому герои должны остановить Разрушителя, ошибки, выскакивающие прямо во время обновления сюжетных заданий и теперь ещё игроки, которые сходят с ума и рвутся к выходу так, словно это вопрос их жизни и смерти.

Холод откинул голову назад и посмотрел на звёзды.

– Идиоты будут всегда, Рок. И мародёры, и Джениусы, и прочие неадекватные личности. Всё, что мы можем – это не обращать на них внимания и…

– Стрелять. – перебил игрока Взрывашкин, и, когда все посмотрели на него, пояснил: – В голову стрелять. Понимаете? Вот сюда. – шоккер постучал себя по виску. – Берёте пушку покрупнее – и ка-ак…

– Люк. – устало сказал Холод. – Веди, пожалуйста, корабль, а? Не отвлекаясь!

Маленький шоккер широко улыбнулся и вернул лапы на руль.

– Ладно.

– Так вот, – продолжил говорить Холод. – Я уверен в том, что остров Бесов – это ещё не конец. У нас впереди как минимум остров Великанов остался – помните, было про него оповещение, да? Ну и вот… А потом ещё второй континент!

– Континент – это да… – согласился Рок. – Это серьёзно. Только сумасшествия в рядах игроков он не отменяет. Ты ведь видел, о чём писал Архитектор? Вот. А теперь представь, во что превратится Невериум через месяц!

Холод вздохнул.

– Нет, Рок. Даже думать об этом не хочу.

– Вот и я тоже не хочу.

– Слушайте, – сказал Ланс, – а вот по поводу этого Джениуса…

– Мародёр. – не задумываясь ответил Рок. – Причём, скорее всего, один из тех, кто стрелял по Ракете, Люку и остальным.

– Стрелок у них, кстати, так себе. – заметил Маг. – То и дело промахивался, даром что из оружия Великого ранга.

– Не согласен. Ракетку-то он каким-то образом сбил!

– Сбил, да. Вот только целился при этом скорее всего в Люка. Да и в Мора с Крохобором он тоже попал случайно – сами виноваты, что встали на одной линии сразу за Орфом.

Копейщик задумался.

– Это верно. Но я хотел сказать не об этом.

– А о чём?

– Почему Ракета до сих пор отказывается верить, что он мародёр? Это же странно! Не знал бы её с самого начала – решил, что она… ну… В общем, неумная. Но дело-то ведь не в этом, верно? Тогда в чём? В какой-то личной симпатии?

Рок фыркнул.

– Симпатии? Чушь! Она просто слишком доверчива и наивна. Ну и ещё старается видеть в людях только хорошее, что, кстати, в её положении сильно мешает.

– Думаешь, из-за этого?

– Конечно! Это же очевидно!

– Ладно, Рок. Я тебя услышал. – Ланс кивнул и повернулся к Холоду. – А что скажешь ты?

– Скажу, что Рок прав. – неторопливо ответил Холод. – И ещё скажу, что вы оба забываете о том, что Невериум – не просто игра, а игра с уникальными индивидуальными особенностями для персонажей.

– А! – буркнул Рок и кивнул в сторону Мага. – Он намекает на механику личных черт.

– Именно! Так что доверчивость или наивность здесь не при чём. Ракета у нас кто? "Очаровашка"! Помните? Вызывает меньше агрессии и всё такое. Так вот – я считаю, что её легковерность и готовность к всепрощению – это оборотные черты этой особенности.

– Угу… – Ланс закусил губу и погрузился в размышления. – Ну, что же, ладно. Приму как рабочую версию. А то я уже готов был подумать про гипноз или что-нибудь в этом роде. Она, когда Джениуса видит, так тупить начинает, что…

– Забей. – скосил на него глаза Холод. – Мародёры сейчас имеют жесточайший минус репутации со всеми, кроме дикарей и разбойников. Их даже Адепты ненавидят. Так что про этих дегенератов можно забыть. Мы их если и увидим, то очень нескоро.

Рок улыбнулся.

– А вот это радует. Интересно только, откуда Пинку стало известно про их репутацию у Адептов? Новость написал Арх, но разведкой наверняка заведовал Пинкертон!

Холод лениво пожал плечами и ничего не ответил. Сделалось тихо.

Корабль продолжал свой стремительный полёт в ночном небе, а далёкий океан под ним казался огромной беззвёздной бездной. На линии горизонта, впрочем, уже показались первые сигнальные маяки.

– А остров-то не такой уж и маленький. – сказал Рок, до боли в глазах рассматривая темноту. – Смотрите, насколько тянутся берега!

– Маяк вижу. – оглянулся сидящий спиной к бортику Ланс. – А вот берега не вижу. Что ты в такой темноте вообще рассмотрел?

– Очертания, Ланс. Ты просто на лампу смотришь, поэтому ничего и не видишь. Закрой глаза, подожди – и потом поворачивайся. Убедишься.

– Не хочу. Успею ещё налюбоваться.

Прошло несколько минут.

– Занятно. – проговорил Холод. – А ведь берег и правда виден, Ланс. Причём весь. Вон, посмотрите туда, направо – такое ощущение, что остров чем-то подсвечивается.

– И небо, кстати, стало светлее.

– Это ненормально. Сейчас же три часа ночи, плюс мы летим на Юг, а не на Восток! Какого чёрта?

– А когда на луне нарисована злобная рожица и она улыбается – это нормально?

Игроки замолчали и посмотрели на Люка Взрывашкина, о существовании которого уже успели немного забыть.

– И ещё могу сказать, – добавил тот, с заговорческим видом наклоняясь в сторону друзей, – что она вращается. Представляете, да? Против часовой стрелки! Сам видел!

Глава 13. Пожиратели Ночи

– Ракета, привет. Вы луну видите? – написал Рок. Ответ появился почти сразу же.

– Видим. Она тут странная – с рожицей. Такая, знаешь – улыбающаяся и злобная одновременно. И ещё крутится.

– Крутится? Поясни.

– Вращается, против часовой стрелки. Медленно. Когда мы только появились, она была вверх ногами – глаза внизу, а рот сверху. А вот сейчас выравнивается. Вы через сколько появитесь?

– Люк говорит, что минут через двадцать.

– Отлично! Тогда вы ещё успеете!

– Успеем куда? Вы там ужин готовите, что ли?

– Нет, не ужин. Баррикады. Арх пригнал толпу плотников – стараемся оградить лагерь до того, как нас атакуют. Бор что – ничего вам не написал?!

– Нет!

– Вот же засранец, а ведь обещал! В общем, если коротко – Пинк с Кельтом убеждены, что луна вращается не просто так – это таймер. И как только рожица займёт "нормальное" положение, что-то случится. Босс какой-нибудь вылезет или что-то в этом роде.

– Аут… Ладно, не буду отвлекать, готовьтесь. До встречи!

– Ждём!

Нажав на боковую панель окна чата, Рок отключил его отображение для остальных и посмотрел на друзей.

– Что скажете?

– Занятно. – усмехнулся Холод. – Впрочем, никто не говорил, что будет легко.

– А что у нас с…

И тут палитра красок над лежащим впереди островом резко переменилась. По небу словно пронеслась невидимая волна, скрывая звёздные россыпи за золотисто-оранжевыми отсветами заходящего солнца. В небе появилась большая луна, а по земле впереди рассыпались десятки маленьких огоньков.

– Нормально так! – воскликнул Ланс, вставая и хватаясь за бортик. – Нет, вы это видели?

– Обособленная локация. – кивнул Холод. – Со своим собственным циклом дня и ночи. Занятно.

– А вон, похоже, и наш лагерь. Люк, ты сможешь сесть рядом с забором?

– Неа.

– Что значит «неа»?! Почему?

– А у меня система торможения не работает. – шоккер пожал плечами и подёргал один из рычажков. – Видите? В прошлый раз работала, а сейчас – нет. Вы, случаем, пока корабль заводили, якорем или днищем ни за что не цеплялись?

Друзья посмотрели друг на друга.

– Спокойно. – сказал Холод. – С технической точки зрения мы уже на острове. Сдохнем – возродимся в здешней локации.

– А Люк?

– Сейчас выясним. Люк, у тебя парашют есть?

Глаза шоккера сделались круглыми, словно блюдца.

– Чего есть?!

– Ладно, пойдём по длинному пути. Твой корабль не сможет нормально снизиться и приземлиться, верно?

– Не сможет.

– Тогда как ты собираешься попасть на землю?

– С одним из вас, разумеется. Как же ещё? Или вы спасаться не собираетесь?

Рок щёлкнул пальцами.

– Люк, давай ещё раз. Попасть на остров можно двумя способами – либо спрыгнуть за борт, либо через переносной портал. Но в портал тебя не запустит! Мы же пробовали…

– А зачем сразу портал? – улыбнулся Люк и посмотрел на игроков по очереди. – Нет, друзья, что-то вы сегодня чудите!

– Я что-то не понял. – сказал Ланс и неуверенно улыбнулся. – Ты что – собираешься прыгать?

– Я собираюсь сесть на орла, которого вытащит из воздуха вот этот парень. – сказал Люк и ткнул когтем в сторону Холода. – А ты, конечно, можешь прыгнуть, я бы на такое, в принципе, посмотрел.

Игроки расхохотались.

– А-а, чёрт! – сказал, посмеиваясь, Ланс. – Летающие маунты, точно! Я про них уже позабыл…

– Люк, Люк! Быстро за штурвал! Снижаемся!

– Уже бегу! А что там такое?

Рок, стоящий на носу маленького кораблика, обернулся.

– Мы опоздали! Там вокруг лагеря целы…

Внимание!

На острове наступает ночь!

Динамическое Событие «Пожиратели ночи» начинается!

В бой!

Время до окончания ночи: 6 часов…

Отмахнувшись от сообщения о Событии, Холод подбежал к Року и посмотрел на быстро приближающуюся землю.

– Ну, что ж. – тихо произнёс он. – Пожалуй, это даже красиво.

* * *

Игроки в лагере в это время занимали позиции у деревянного частокола и прочих оборонительных сооружений. С внешней стороны укреплений на них таращились многочисленные призраки, скелеты, зомби и прочие твари, вылезшие из-под больших валунов и из земляных трещин. Из ближайшего леса слышались тоскливые завывания, а в густом подлеске ворочалось и рычало что-то невидимое.

Огни заката наконец-то потухли, погрузив остров Бесов в густые сумерки.

– Не так уж тут и темно, как я думал. – сказал Орф, прицеливаясь в ближайшего неподвижно стоящего зомби. – В подземельях Дорнбурга было хуже.

– Было. – согласился Крохобор. – Как думаете, когда они уже нападут?

Мор открыл рот, чтобы ответить, но не успел – перед игроками появилось новое оповещение.

Внимание!

На острове наступает…

В следующее мгновение все твари, собравшиеся вокруг лагеря, повернули головы и посмотрели на его защитников. Их рты раскрылись и по окрестностям прокатилась волна разноголосых криков.

– А ну не ори! – рявкнул Орф и спустил курок, снеся арбалетным болтом почти половину здоровья у стоящего зомби. – Ночь на дворе, а он разорался…

– Ого-оонь! – послышался усиленный магией крик Архитектора. – В первую очередь дальнобойными! В ближний бой не вступать! За стены не выходить!

Зомби и скелеты побежали к укреплениям лагеря сплошной толпой. Выглядело это стремительное наступление весьма устрашающе, но первые же массированные залпы проделали в рядах нападавших такие бреши, что многие игроки принялись переглядываться и смеяться.

– Группа два! За ворота! – скомандовал Финс и семеро воинов один за другим спрыгнули со стены вниз. Нежить, увидевшая их, предвкушающе взревела, но радость их продолжалась недолго. Игрок-Маг бросался замораживающими заклятиями и замедляющими Эффектами, Лучник стрелял взрывающимися стрелами, а четвёрка воинов размахивала мечами и топорами так, что отсечённые конечности монстров разлетались далеко в разные стороны.

– Какие-то они слишком простые. – сказал Крохобор. – Легко убиваются! Всего-то по паре ударов на штуку!

Ракетка услышала его замечание и пожала плечами.

– Стандартная нежить. Притом всего-то шестьдесят первого уровня…

И тут над стенами прокатился долгий тоскливый стон.

– Выбрался всё-таки. – сказал Мор и выпил восстанавливающее зелье. Стоя на стене, Жрец с самого начала боя восстанавливал здоровья окружающим игрокам и использовал Световой Луч, снимая с них редкие отрицательные Эффекты. – Вон, видели? Из-под земли вылез. А я уже понадеялся, что не сможет.

Игроки повернули головы и посмотрели на гигантского монстра, рычание которого слышали ещё до наступления ночи. Чудовище было похоже на огромную летучую мышь, крылья которой обрезали и превратили в три пары неуклюжих когтистых лап.

Чёрный выворотень.

Элитная нежить.

Уровень 67.

– По толстозадому – за-аалп! – закричал Финс и лучники, обладающие самыми дальнобойными Умениями в Невериуме, слитно выстрелили в сторону приближающегося гиганта. Небольшой дождь из стрел ударил монстру прямо в лохматую грудь, но полоска здоровья едва шевельнулась. Три пары глаз выворотня начали наливаться красным светом, а пасть открылась и исторгла ужасающий вой.

Внимание!

Эффект "Акустический фильтр" отражён!

Следующее отражение возможно через: 20 секунд...

– За-алп! У кого есть зажигательные и разрывные – стрелять!

По туше монстра забарабанили новые стрелы. Языки огня вспыхивали и гасли, оставляя на густой шерсти многочисленные подпалины, но большого урона не наносили.

– Огонь убрать! Льдом и замедляющими – дава-аай!

Но выворотень, потерявший неполную пятую часть своего здоровья, всё так же полз вперёд, приблизившись на опасное расстояние к стенам. Некоторые игроки попятились.

– Перестроение! – закричал Архитектор. – Всем отойти! Дайте этому гаду места! Кельт! Бе…

Что именно хотел скомандовать Архитектор, никто не узнал – над головами сражающихся пронеслась стремительная громада летающего корабля и уже через мгновение ударила в приближающегося гиганта. Земля вздрогнула. Выворотень опрокинулся на спину и заревел так, что заглушил даже треск и грохот разваливающегося судна.

– Да-аа!! – выкрикнул Орф и захохотал. – Не такой уж ты и крутой, бэтмен!

А в следующее мгновение корабль взорвался.

ДАМ-ММ!!

Воздушная волна от взрыва была такая, что ближайшую к эпицентру нежить перемололо в пыль. Призраков развоплотило и развеяло, а наиболее крепких костяных рыцарей смело и побросало друг на друга. Частокол вокруг лагеря, не выдержав удара, распался на фрагменты и повалился, а большая часть игроков заработала Эффекты «Оглушения», «Ошеломления» и «Обездвиживания».

А затем лежащий на земле Крохобор увидел, как с тёмных небес спускается тройка летающих маунтов, на одном из которых сидела знакомая пухленькая фигура.

«Взрывашкин!! – с негодованием подумал гном. – Ну, подрывник-самоучка, ну, ненормальный!!»

Несмотря на поваленное ограждение, угроза уничтожения лагеря миновала. Единственный по-настоящему опасный монстр был уничтожен падающим кораблём Люка, а прочие оказались настолько слабыми, что убить их оказалось проще простого.

– Починят! – махнул рукой Рок, глядя на то, как суетятся занимающиеся ремонтом игроки. – Могу поспорить, что от того толстяка повреждений было бы больше.

– Факт!

– А мне понравилось! – сказал Люк. – Давайте ещё один корабль построим и тоже на кого-нибудь свалим?

– Взрывашкин, ты псих. – проинформировал шоккера Пинкертон, появляясь из-за палаток и подходя к друзьям. – Всем привет. С прибытием.

– Пинк. – поздоровался с Магом Холод. – Помощь нужна?

– Нет. Большую часть нежити за стен… – Пинккертон оглянулся на лежащие укрепления и продолжил: – За периметром уже перебили, а остальные сбегаются слишком медленно. Финс хорошую идею подал – сейчас поставим вокруг лагеря тех, кто поменьше уровнем и на этом всё. Пускай набивают.

– Каков план?

– Вы это у меня спрашиваете? – удивился Маг. – Я к вам, вообще-то, за тем же самым пришёл. Что собираетесь делать?

– Ну… – Холод задумался и открыл Журнал. – Надо искать Меч и выполнить задание от Инкао.

– А! – Пинк кивнул. – Пепельная пустошь. Помню. Карту смотрели?

– Нет ещё. – игроки открыли Карты и одновременно выдохнули: – Ого!

– Да она, по сути, вокруг нас! – воскликнул Орф. – Вон прямо за тем лесом и начинается!

– Именно. – согласился Пинк. – И я вот что думаю. Смотрите – на восточной оконечности острова находятся храмы Ушедших и Древних, плюс там же Святилище Воргаала. Видите? Меч из задания сейчас у Адептов, а значит – внутри Твердыни их тёмного ордена…

– Это противоположная сторона острова. – заметил Ланс. – Северо-Запад.

– Вот и я о чём! Вы ведь прочитали оповещение? Прежде, чем идти за Мечом, нужно отыскать ещё четверых ключевых местных.

– Есть предположения, где они?

– Пока нет. Но место с храмами и Святилищем – перспективное. Плюс ещё замок Сереброликих – вот тут, внизу, где болота. Так что мы, как только обустроим лагерь, двинем туда. Разобьёмся на группы, попробуем действовать так же, как в Некрополе Овванхора. Так что – решайте. Можете либо остаться с нами, либо обойти Пустоши и отыскать трактир.

– Лучше трактир. – сказала Ракетка. – Но я бы сначала осмотрелась.

Пинк кивнул.

– Осматриваетесь сколько угодно, время есть. За мечом мы в любом случае пойдём не сегодня и даже не завтра.

– А почему? Ну, то есть, кроме того, что сначала надо отыскать местных?

– У нас мало людей, Ланс. Я всё же надеюсь, что нам удастся скооперироваться с остальными и завалиться к Твердыне всем вместе. Сейчас на острове четыре лагеря, считая наш, и есть мнение, что для такой локации этого недостаточно.

– Кстати о локации. – махнул рукой Рок. – Там, где строят другие лагеря, сейчас то же самое? Ну – событие и толпа зомби?

– Да. – наклонил голову Маг. – Везде. Это по всему острову такая тема – вращающаяся луна со злобным «смайликом» и ночь, во время которой появляются монстры. Разве что твари разные – у нас это, сами видите, примитивные шестидесятники. А ближе к центру острова их сменяют Моровые проглоты и Рыцари смерти. И многие почти семидесятого уровня.

Семеро друзей переглянулись.

– Неплохо!

– Ещё как! – усмехнулся Пинк. – Плюс циклические локальные события внутри зданий.

– В смысле? – нахмурился Крохобор. – Внутри зданий – это как?

– Очень просто. Идёте вы, например, и видите – стоит дом. Большой такой особняк, этажа на четыре. Заходите внутрь – а он пустой. Только мебель поломанная валяется и никого нет. Скучно. Вы расслабляетесь, а за окном наступает ночь, и входная дверь оказывается замурована. На окнах появляются решётки, а коридоры и помещения складываются в бесконечный лабиринт с ловушками и разными тварями.

Ракетку от такого описания передёрнуло.

– Терпеть не могу подобные штуки! – сказала она. – И много тут таких особняков?

– Ещё не знаю. – покачал головой Пинк. – Но скорее всего – да, много. Тут локация такая, сама понимаешь…

– Да уж, – улыбнулся Рок. – Дизайн специфический.

– Вот-вот. Так что вы решили? Пойдёте искать трактир или останетесь с нами?

Рок повернулся и обвёл взглядом своих друзей.

– Ну, что? Может, проголосуем?

– А, может, не будем? – спросил Орф и сразу же прочитал: – «В случае провала задания последствия будут необратимы»! Это я про задание демона, если что. Никого не смущает?

– Как ни странно это произносить, но хвостатый прав. – сказал Холод. – Поручение Инкао надо выполнить в первую очередь. Тем более, что трактир может быть совсем рядом.

– В таком случае решено. – сказал Рок и посмотрел на улыбающегося Мага. – Мы пойдём в Пустошь.

Через несколько часов друзья покинули лагерь и отправились на поиски загадочного трактира, а Пинкертон подошёл к Архитектору и сказал:

– Проспорил, Арх. Они ушли по заданию своего демона.

Глава альянса фыркнул.

– Ожидаемо, Пинк. Чтобы "великолепная семёрка", да без импровизаций? П-фф…

– Зачем тогда было спорить?

– Ну, надо же как-то себя развлекать. – пожав плечами, Архитектор улыбнулся и протянул товарищу несколько золотых. – Куда они хоть отправились? Через Пустошь, к горам?

– Нет, на восток. Хотят пройти по периметру Пустоши.

– По периметру, значит. – Архитектор открыл Карту и задумался. – Хм… Сомнительное решение. До следующей темноты уже не вернутся. Взрывашкин ведь с ними, так?

– Да.

– Печально. Впрочем, это же «рокеры»! Будем считать, что эти не напортачат.

Пинкертон внимательно посмотрел на друга.

– Всё ещё думаешь, что они на особом счету у администрации?

– А ты считаешь иначе?

– То, что у них есть Взрывашкин и Ключ от Врат, Арх, ничего не значит. Я абсолютно уверен, что этот путь не уникален.

– Но других-то мы пока не нашли.

– «Пока».

Архитектор улыбнулся.

– Как бы то ни было, друг мой Пинк – время покажет.

* * *

После того, как над островом Бесов разгорелось тусклое сияние нового дня, друзья призвали своих орлов и полетели над полями к далёкому лесу. Первое время они наслаждались полётом и перспективой отыскать таинственный трактир задолго до наступления вечера, но уже на подлётах к лесу выяснилось, что по земле за семерыми игроками следует небольшая толпа врагов.

– Зомби, проклятые оборотни и фантомы… – перечислил бегущих по земле тварей Ланс. – Слушайте, а может, чёрт с ними? До нас они в любом случае не достанут, дальней атаки у них нет… Отвяжутся рано или поздно.

– Скорее поздно. – не согласился Рок и покачал головой. – Нет. Мне такое соседство не нравится.

– Тогда что будем делать? Спускаться и убивать?

– Думаю, да…

– А были бы у меня мои шашки, – заметил Люк, – вопрос бы решился незамедлительно!

Холод оглянулся на шоккера и рассмеялся.

– Знаете, а ведь он прав! Не думал, что скажу это, но его взрывчатка бы нам пригодилась.

– Ой!

Грифон Ракетки захлопал крыльями и шарахнулся в сторону, а мимо него пронеслась небольшая зелёная сфера. Описав дугу, она улетела куда-то вниз.

– Это что такое сейчас было?!

– Жаба плюнула! – вытянул лапу Орф. – Вон та, здоровенная!

– Плюющийся живоед. – прочитал Рок название монстра. – Ну и рожа…

Мимо игроков пролетело ещё несколько сфер, одна из которых едва не задела орла Ланса.

– Смотрите-ка, их там несколько.

– Плохо. От дальников улететь будет сложнее. А эти ещё все шестьдесят четвёртые, поголовно.Они нас видят…

– А не пойти бы им? – фыркнул Крохобор. – Давайте вверх, серьёзно! Оторвёмся и двинем дальше! Какой у нас ещё выбор? Не пешком же ходить!

– Нельзя, Бор. Если трактир стоит не на открытом месте, то с высоты мы его не найдём!

– Ар-ррр! Ну тогда, значит, спустимся! Давайте только отвяжемся уже от этой швали! Нервируют!

– Ладно, давай наверх.

Игроки потянули поводья маунтов и принялись набирать высоту.

– Народ, а как мы уровни получать будем? – спросил Орф. – Если собираемся драпать от каждой твари? Надо набить хотя бы шестьдесят пятый, чтобы заработала Особенность и вся эта нечисть от нас отстала!

– Хорошая мысль, хвостатый! – согласился гном. – Давайте тогда отыщем трактир и…

Внимание!

Вы входите в поле действия древнего проклятия!

Получен негативный неидентифицируемый Эффект!

Длительность: 20 секунд…

– А-аааа!

– Крохобор, чтоб тебя! Немедленно перестань!!

– Да это не йа-аааа!!

– Народ, я, кажется, управление потерял!! Ай!!

– Мы все его только что потеряли! Держитесь!

Маунты игроков принялись беспорядочно хлопать крыльями и хаотично кружиться, виляя из стороны в сторону и то и дело проваливаясь куда-то вниз.

– Потеря высоты-ыы!! – восторженно заорал Люк и, вытянув лапы, закрыл ими глаза сидящего впереди него Холода. – Сбросить балласт! Главному орудию за-алп!!

– Какое ещё орудие, психопат лохматый?! – заорал Маг, пытаясь выровнять полёт сорвавшегося в крутое пике орла. Несколько секунд мучений спустя у него это получилось, и игрок понял, что стремительно летит над самой землёй. – И убери свои лапы от моего лица! Я из-за тебя ничего не ви… А-А-АА!!!

Эффект от влетевшего в толпу скелетов и зомби Холода получился весьма разрушительный и кумулятивный – шкала здоровья маунта опустела после первого же удара, зато противников подняло в воздух и разбросало по всей поляне.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 60 секунд...

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Сбит с ног".

Вам неплохо досталось и хочется отдохнуть.

Длительность: 20 секунд…

"Добегался хвостатый… – подумал Холод, лёжа на траве и наблюдая, как к нему и шоккеру со всех сторон подбирается оставшаяся в живых нежить. – Двадцать секунд не смогу подняться… Да его за это время сожрут!"

Откуда-то с высоты слышались встревоженные крики остальных игроков.

«Беги, Взрывашкин! – мысленно воззвал к своему игровому товарищу Маг. – Беги!!»

Но шоккер всё так же оставался на одном месте.

– Великий час настал, в давно минувшие столетья предречённый… – пробормотал стоящий над телом игрока Взрывашкин, а затем его округлую мордочку перечеркнула злая улыбка. – Хоп!

И в лапах котобуса появилось что-то вроде короткой трубки, из которой спустя мгновение вырос гудящий, ослепительно-белый клинок.

Глава 14. Долгие поиски

– Да чтоб меня!! – воскликнул быстро снижающийся Крохобор. – Это у него что – световой меч?!

Люк Взрывашкин тем временем метался от одного противника к другому и размахивал своим необыкновенным оружием, словно дубиной. Головы и отсечённые конечности монстров падали на траву в буквальном смысле одна за другой, так что, когда игроки опустились на землю, способной продолжать бой нежити уже не осталось.

– Кто молодец?! – воскликнул Взрывашкин и потряс мечом, отчего тот издал прерывистое гудение. – Я молодец! Кто молодец?! Я молодец! Кто молодец? Я мо…

И тут его оружие погасло, превратив сияющий клинок в тонкую струйку из сероватого дыма.

– Эй! – воскликнул шоккер. – Куда?! Ты чего – поломался, что ли?! А ну – жужжи обратно!

Друзья переглянулись между собой и подошли поближе. Рок подал руку поднимающемуся с земли Холоду.

– Вставай. Вы как это так ухитрились?

Вместо ответа Маг ткнул пальцем в сторону трясущего рукоятью меча шоккера.

– Туда все вопросы, Рок. Этот обормот мне глаза своими лапами закрыл.

– Серьёзно?!

– Ага.

– Люк! Позволишь посмотреть, что это у тебя такое?

– Конечно. Держи. – протянул короткую трубу Взрывашкин. – Только оно уже не работает!

Эльта-плазменный излучатель NSC-14H.

Тип предмета: излучатель с ограниченным радиусом действия.

Уникальный артефакт из соседнего мира.

Дальность применения: ближний бой.

Урон: 30000 – 50000

Ограничение по Классу: нет.

Требования: нет.

Уровень энергии: 0%

Прочность: 0%

– Люк. – сказал Ланс. – Не расскажешь, где ты это взял?

– Нашёл где-то. – пожал плечами шоккер. – Давно. С тех пор носил с собой на всякий случай – вдруг понадобится? И вот – пригодилось! Жаль только, сломалось…

– Скажи, а ты бы нам такую штуку отдал? Ну, если бы понадобилась?

– Конечно. – кивнул Люк. – Обменялись бы на что-нибудь, договорились… А что – он был вам нужен? Почему же вы не сказали?!

– Ну, понятно. – вздохнул Холод и, окинув взглядом разбросанные вокруг останки монстров, потёр виски. – Очередная скрытая возможность, которую мы упустили. Жаль. Оружие было явно имбалансное.

– Люк, дружище, а больше у тебя ничего похожего нет?

– Неа. – покрутил головой шоккер. – А что – надо?

– Да! Очень!

– Ну… если найду – скажу!

Обсудив всё произошедшее, друзья решили передвигаться пешком. Было очевидно, что разработчики не желают облегчать игрокам жизнь и позволять им использовать летающий транспорт.

– Что, в принципе, довольно логично. – заметил Рок. – А то возьмёт какой-нибудь умник орлов, посадит на них половину своей Гильдии – и подробная карта острова будет у него в руках уже через час!

– Ну, насчёт «через час» – это ты, пожалуй, загнул…

– Не цепляйся, я образно! Смысл в том, что это было бы слишком просто…

Откуда-то издалека донеслись звуки начавшегося сражения.

– Во! – сказал Крохобор. – Дерётся кто-то. Пойдём, посмотрим?

– Не хочу. – отказалась Ракетка и посмотрела на Карту. – Давайте лучше искать трактир. Мы сейчас на востоке Пустоши и… Кстати, а кто-нибудь понимает, почему это место именно Пустошь? Обычные луга!

– Ну, это может быть просто название. – предположил Мор и добавил: – Для красоты.

– Интересно, – сказал Орф, – а трактир, который мы ищем – это тоже для красоты, а на самом деле там что-то другое?

Рок, прислушивающийся к отзвукам боя, позволил себе лёгкую усмешку.

– Считаешь, что есть разница?

– Ну, просто это немножко странно. – принялся объяснять Орф. – Что в таком неприветливом и безлюдном месте стоит трактир. Вы так не думаете?

– Мы думаем, что это игра. – сказала Ракетка. – И что вместо логики тут одна сплошная игровая условность.

Ланс скосил глаза и посмотрел на лучницу.

– Кстати о логике. – сказал он. – Не расскажешь, почему ты так защищала того психа, который по нам стрелял? Я, когда про его невиновность услышал, едва не взорвался!

Крохобор с Орфом переглянулись и почему-то расхохотались, а Ракетка отвернулась в сторону и покраснела.

– Да, точно! Вы же ещё не знаете! – сказал Мор. – Мы, как только в Боттлбинге очнулись, тоже её об этом спросили. И знаете, что оказалось?

– Ну?

– Ракетка. – позвал лучницу Мор. – Покажи им. Такое надо увидеть.

Сделав несколько коротких движений, девушка открыла интерфейс и визуализировала одно из информационных окошек.

– «Очарование». – прочитал Холод. – Снижение как вызываемой, так и генерируемой агрессии… Взаимодействие с умениями… И что? Мы об этой Особенности уже… Стоп. А вот это новое! «Благость души» … Вы обладаете невероятно обострённым чувством справедливости и чувствуете её на подсознательном уровне! Но… Не понял?!

– Ты дальше читай. – посоветовал Мор. – Вон, двумя строчками ниже.

– Требования. – послушно прочитал Маг. – Семи… ЧТО? Семидесятый уровень?!

– Вот и мы тоже удивились. – сказал закончивший смеяться Орф. – Представь – ей выпала особенность, которая не работает! А теперь посмотри то, что под описаниями, в Эффектах.

– Эффект «Бесчестная слепота». Штраф. Вы неспособны распознать ложь и с высокой вероятностью поверите любому слову даже самого закоренелого преступника. Для снятия штрафа требуется получение семидесятого уровня… Обалдеть можно! И когда это появилось?

– Ну – судя по всему, довольно давно. А Ракета просто не обращала внимания.

– Но это же явная ошибка! – сказал Рок. – Как система может выдавать неработающую особенность?! Как вообще можно получить то, что не можешь использовать, да ещё и со штрафом за эту самую неспособность?!

Погрустневшая Ракетка молча развела руками.

– Не знаю.

– И мы тоже не знаем. – заметил гном. – Но сказать вам, что самое забавное?

– Ну, просвети.

– Орф! Покажешь?

– Спрашиваешь!

В воздухе перед игроками возникло очередное окно с данными.

«Храбрость и безрассудство»

Ваше поведение нередко становится рискованным и безрассудным, но смелость и решительность ваших действий говорят о том, что у вас душа истинного героя!

«Эксцентризм»

Вы производите странное и неоднозначное впечатление. Ваши манеры сомнительны, а суждения полны скрытого смысла.

Бонус у Удаче: +5

– И как это понимать? – спросил Ланс и посмотрел на друзей. – Разработчики любят котиков?

– Все любят котиков. – с удовольствием подтвердил Орф. – А если эти котики говорящие, то вообще!

– У всех этих Особенностей наверняка есть собственная классификация и система. – покачал головой Холод. – Не думаю, что начисление бонусов или штрафов происходит за просто так.

– Интересно, – проговорила Ракетка и поправила волосы. – Что это я такого успела сделать, что заслужила подобный штраф?

– И что успел сделать Орф?

– Я-то? – Орф усмехнулся. – Ха! Я тебе так скажу – вполне допускаю, что вся эта история могла появиться из-за меня! А? Как тебе идея? Ты просто представь!

Крохобор повернулся и посмотрел на шоккера.

– Из-за тебя? В каком смысле?

– В прямом! Представь, что весь этот Невериум, вся игра – вообще всё, что с нами произошло – всё это возникло только ради того, чтоб был я!

– У тебя, похоже, одна из особенностей потерялась. – заметил Холод.

– Правда? И какая же?

– Антропоцентризм.

Шоккер с подобным предположением был не согласен, но выговориться не успел – внимание друзей привлекла троица игроков, показавшаяся из-за деревьев справа.

– Смотрите. – показал в сторону леса Мор. – У нас, кажется, появилась компания.

– Э-ээй! – приветственно закричал Взрывашкин и помахал лапой. – Идите сюда!

Однако реакция у игроков оказалась диаметрально противоположной призыву – они незамедлительно бросились наутёк.

– Ну и почему они от нас убегают? – задумчиво спросил Рок. – В глубине леса что – безопаснее, чем рядом с нами?

Крохобор при этих словах нахмурился и принялся озираться.

– А они точно от нас убегают? – спросил он. – Может быть, тут есть кто-то ещё, кого мы просто не видим?

Но на просторном лугу никого не было. Друзья посмотрели по сторонам и Холод показал рукой в сторону деревьев:

– А знаете – идея не торчать у всех на виду не такая уж глупая. Предлагаю садиться на манулов и ехать вдоль леса. Нежити тут почти нет, так что у нас все шансы пройти восточный участок ещё до обеда.

Компания оседлала оттоколобусов и те бодрой рысью побежали вперёд. И удивительное дело – несмотря на то, что на самих Пустошах монстров было совсем немного, в лесу их количество превышало все мыслимые пределы. Друзья замечали и фантомов, и скелетов, и мшистых грызней, и многие другие образцы как нежити, так и нечисти.

– Я, кажется, знаю, почему Пустоши – это именно пустоши. – заявил Ланс. – Они в сравнении с этим лесом тупо пустые!

– Потрясающее умозаключение! – фыркнул Орф, а в следующее мгновение из-за большого пня впереди друзей выглянуло ушастое и носатое нечто. Тварь была похожа на гоблина и черепаху одновременно, а глаза у него были маленькие и ярко светящиеся.

Мордонос.

Смышлёная нечисть.

Уровень 65.

– Смотри, Коржик, какая тварь! – воскликнул шоккер и ткнул когтем в сторону мордоноса. – Кусай его, пока тёпленький!

И мимик, на спине которого ехал Орф, выполнил команду, взбрыкнув и тут же перейдя в режим ускорения. В результате этого шоккера сорвало с седла и унесло в одну сторону, а воинственно рычащий пет умчался в другую.

– А-аааа! – завопил лежащий на траве Орф. – Коржи-ик! Стой, с-скотина! Куда?!

Но мимик не остановился, а добежал до того пня, где прятался мордонос и применил Рывок, разнеся древесное укрытие в мелкие щепки. Носатый монстр при этом увернулся и довольно резво помчался в сторону чащи, а мимик осознал собственный промах и побежал за ним.

– Вот так номер! – засмеялся Крохобор, но тут из-за деревьев высыпала такая толпа мордоносов, что он запнулся и выдернул из-за спины молот.

– Народ, там твари! Люк! Держись сзади и не высовывайся!

– А как же приключения?!

– А ну живо назад!

Игроки отозвали маунтов и достали оружие. Мимо стоящих в первом ряду Рока и Ланса пронёсся искрящийся маленькими разрядами Дух Мора. Холод перехватил посох поудобнее и приготовил заклятие Ледяной Стены, а Ракетка наложила на тетиву взрывающуюся стрелу и прицелилась. В подлеске перед игроками мельтешило несколько десятков мордоносов, а пет Орфа, облепленный ими со всех сторон, утробно ревел и метался из стороны в сторону.

– Хана торопыге. – сказал Орф, глядя на то, как мимик подпрыгивает в последний раз, а затем рассыпается серым пеплом. – А ведь я говорил…

– Хватит болтать!

Рок с Лансом использовали Рывки и скользнули вперёд, врубившись в толпу наступающих монстров. Копьё и меч описали несколько широких кругов и визг раненых монстров смешался со свистом разрезаемого воздуха. В следующее мгновение рядом с ними прогремел взрыв и замелькали всполохи магических молний.

– В сторону!! – рявкнул Холод, окружённый мерцающей сферой из искажённого воздуха, и, когда его товарищи ушли из зоны поражения, принялся бить по тварям Взрывами Шипов и Ледяными Всполохами попеременно. Подлесок наполнился эхом от взрывов и многоголосым рёвом гибнущих мордоносов.

– Уходят! – крикнул Мор несколько мгновений спустя. – Преследовать будем?

– Не надо! – выдохнул Рок и махнул рукой. – Пусть бегут…

Осмотрев разорённую опушку, друзья собрали несколько уникальных предметов экипировки и россыпь мелких светящихся камней, подписанных как алхимический ингредиент «Глаза мордоносов». После этого они вновь призвали маунтов и продолжили поиски таинственного трактира.

Час спустя на горизонте показалась полоска тёмного леса, над которой возвышались очертания огромной постройки.

– Представляете, какая эта башни вблизи? – спросил Люк, с прищуром изучая торчащую у горизонта высокую тень. – Большущая! Ух, какая там должна быть сокровищница!

– Эта «башня» называется Храмом Древних, Люк. – сказал Мор. – Не факт, что там есть то, что можно назвать сокровищницей. И мы туда сейчас не пойдём.

Стоящий впереди остальных Рок оглянулся.

– А куда мы, кстати? Свернём на юг?

– Думаю, да. Срежем немного через лес и осмотрим ту часть Пустошей, на которой ещё не были. Финс с Кельтом, кстати, никому не писали? Наши разведгруппы уже разошлись или пока нет?

– Понятия не имеем, Лёд.

– Бор! Моя имя – не… а, впрочем, чёрт с тобой, называй как хочешь. Рок! Ракета! Давайте сюда! Разворачиваемся!

И группа игроков направила манулов в сторону центральной части острова.

– Бормочущий лес. – прочитал Орф, когда друзья оказались под кронами могучих деревьев. – Так-так… А тянется он, смотрите-ка, почти до самой Твердыни. Вы видели?

– Спешиваемся. – сказал вместо ответа на вопрос Рок. – Там впереди грызни. Приближаются!

Мшистый грызень.

Заплесневелая нечисть.

Уровень 66.

Больше всего бегущие грызни напоминали огромных крыс, только невероятно тощих и покрытых разнообразной мелкой растительностью, похожей на мох. Зрачки монстров светились недобрыми тёмно-зелёными огоньками, а тела при движении оставляли в воздухе медленно тающие дымные следы.

– По одному или сразу толпой?

– По одному не стоит. – решил Холод. – Иначе мы тут так увязнем, что и до вечера не управимся. Поэтому всех и сразу. Никто не против?

– Нет.

– Люк, а ты держись сзади, хорошо? Как и раньше. А то мало ли, вдруг эта погань ядовитая… Орф, Мор, давайте свои Усиления. Бьём!

По бегущим между древесных стволов тварям ударили стрелы и боевая магия Холода. Рок, Крохобор и Ланс стояли впереди остальных, блокируя проход для большей части противников, а Ракетка, Мор, Орф, Холод и Люк вели огонь с безопасной дистанции. Заклинания Холода, впрочем, наносили прорвавшимся мимо воинов монстрам такой урон, что шансов на победу у лесной фауны не было.

Тем не менее, дальнейшее продвижение по лесу оказалось совсем не лёгким.

– Не понимаю. – сказал Рок пару часов спустя, когда тусклое солнце острова Бесов уже клонилось к самому горизонту. – Почему мы всё ещё не на Пустошах?

– Может быть, не туда свернули?

– Мы никуда не сворачивали, Люк, и все время движемся по прямой. Рок прав – лес давно должен был закончиться. Не веришь – посмотри, как низко опустилось солнце. Уже почти вечер!

– Ребята, а тут это...

– Что?

– Название локации изменилось. Я только сейчас заметила!

Рок открыл Карту и прочитал надпись, появившуюся в верхней части изображения.

"Урочище тайн".

– Так. – сказал Холод. – А вот это уже интересно. Останавливаемся! Надо...

– Погодите! Погодите! Можно спросить?

По лицам игроков скользнули улыбки, и они с интересом посмотрели на Взрывашкина.

– Спрашивай, Люк. Что тебя интересует?

– Как думаете, а рояль в кустах – это нормально?

Друзья недоуменно переглянулись.

– Это ты от Орфа такое услышал, что ли? – засмеялась Ракетка. – И – нет, Люк, это в любом случае не нормально. Подобные ходы свидетельствуют о том, что книга...

– Да какая там еще книга?! – замахал руками Взрывашкин. – Я с вами что – о литературе беседую? Вон, говорю, рояль! В тех кустах! И я не знаю, как вы, а лично я собираюсь что-нибудь с этим сделать!

Игроки развернулись и посмотрели на заросли, в направлении которых указывал шоккер.

– А ведь и правда... – пробормотал Ланс. – Рояль!

На поляне за деревьями блестел отполированными боками большой музыкальный инструмент. Игроки спешились и, отпустив маунтов, с осторожностью приблизились к необычной находке.

– Ничего не трогать. – строго сказал Холод, а Крохобор с Роком на всякий случай достали оружие и посмотрели по сторонам.

– Подписей нет и не появляются. – сказал Мор. – Он не идентифицируется.

– Видим.

– Но это ведь не может быть обыкновенный рояль, верно?

– Конечно нет!

– Тогда что это и для чего оно тут стоит?

– Ты у меня спрашиваешь?

Друзья обошли поляну по кругу и выяснили, что она имеет почти идеально круглые очертания.

– Ловушка. – сказал Крохобор. – Определенно ловушка. Хотя за саму идею пять баллов я бы поставил. Выглядит как минимум необычно. Что думаете?

– Думаю, что нам его не продать. – вздохнул Люк. – Слишком большой. Да и не играет у нас на таких никто...

Мор тихо рассмеялся.

– Давай-ка лучше проверим, что это музыкальная древесина делает. – предложил он. – Люк! Бери остальных и отводи их подальше, а я нажму на парочку клавиш и...

– А почему ты? – нахмурился Орф. – Может быть, лучше я? У меня и ловкости больше…

– А у меня иммунитет к контролирующей магии. – улыбнулся Мор. – И повышенное сопротивление ко всей остальной. Так что доставай свой арбалет и занимай позицию поудобней.

Друзья переглянулись.

– Попробуем. – кивнул Рок. – Ракета? Бор?

– Давайте. Куда нам отойти?

– На край поляны. – сказал Холод. – Дальше не нужно. В крайнем случае я прикрою нас Ледяной стеной, а вы уведёте Люка.

Друзья отступили, оставив Мора наедине с роялем. Тот подождал, пока все выберут удобные места и, обозначив готовность широким жестом, нажал на одну из белых клавиш.

В следующее мгновение над поляной прокатился звук удара тяжёлого колокола, а лес вокруг наполнился поскрипываниями и тихим треском. На поверхности нажатой клавиши проступила светящаяся руна, от которой поползли струйки зеленоватого дыма.

– Мор!! – закричал Холод. – Назад!! Быстро к нам, Ракета поставит купол!

Но перегруппироваться они, как это водится в таких ситуациях, не успели.

Глава 15. Дом, который построил Бес

После того, как тёмное время суток закончилось, а компания из семерых друзей и одного местного шоккера отправилась на поиски трактира, лагерь «Стража» претерпел серьёзные изменения. Игроки выстроили новые стены и укрепления, установили более вместительные шатры, а также принесли и активировали новую, более мощную модель стационарного портала.

Вслед за этим в лагерь вернулись несколько разведчиков, и Архитектор принял решение о выходе полноценных исследовательских групп.

– Пройдёмся по Пустошам. – сказал Финс, ведя пальцем по визуализированной для других игроков Карте. – Вот сюда. Поищем тот трактир, о котором я вам рассказывал, и посмотрим, что такое этот Бормочущий лес. Если успеем – доберёмся до гор и заглянем в лагерь «Прометея».

– До «прометеевцев» не успеем. – покачал головой разведчик Финник, входящий в состав группы Финса. – Это если по карте смотреть, то всё компактно и в пешей доступности, а на самом деле этот остров просто нереально огромный.

– То есть, если доберёмся до них, то до наступления ночи уже не вернёмся?

– Только если телепортом. – пожал плечами Финник. – А на своих двоих – нет. Даже на оттоколобусах.

– А на орлах? – прищурился Финс. – По воздуху-то оно по-любому быстрее!

В ответ на это разведчик только усмехнулся и фыркнул.

– Иллюзия, Финс. Будешь двигаться слишком низко – соберёшь на себя всех тварей, над которыми пролетишь, причём половина из них окажется «дальниками» и по-любому достанет. А поднимешься выше – получишь десяток негативных эффектов, после которых сильно повезёт, если не угробишься сразу.

– То есть по этой локации что – только пешком ходить, что ли? – уточнил лучник по имени Карт и Финник кивнул:

– Ну да, пешком. Или так, или на наземных маунтах. Третьего не дано.

– Есть вариант, что дано, просто мы пока ещё не поняли, как именно это сделать.

– Вполне возможно!

Выйдя за пределы лагеря, группа Финса перебила слоняющихся по окрестностям немногочисленных зомби и добралась до поросших невысокими деревцами холмов, за которыми раскинулись обширные луга Пепельных Пустошей.

– Ну – горы-то, в принципе, вот они. – сказал Карт и ткнул пальцем в вздымающиеся над горизонтом сероватые силуэты. – А вон там, значит, начинается лес…

– Идёмте! – поторопил замедлившихся товарищей Финс. – Время не ждёт.

И игроки перешли на быстрый шаг, останавливаясь лишь для того, чтобы уничтожить очередную компанию местной нежити. Сквозь тёмно-зелёную траву под их ногами проглядывал непривычный, с сероватым оттенком, грунт, а неподвижно висящая на своём месте луна неторопливо вращалась. Злобная рожица на её поверхности при свете солнца выглядела блекло и как-то невпечатляюще.

Подойдя к лесу, игроки выпили защитные зелья и шагнули под тень высоких деревьев.

– Классический проклятый лес. – прокомментировал Финник окружившие их картины поваленных древесных стволов и заполненных мелкой нечистью буреломов. – Только специфической музыки не хватает, на заднем плане.

– А ещё заданий и местных жителей. – добавил шагающий позади него Дейн. – У меня на этом острове такое ощущение, что тут, кроме тупого фарма нежити ничего не будет!

– Поживём – увидим. – философски заметил Финс и дёрнулся от неожиданности, потому что в идущего впереди него Карта угодила зачарованная стрела.

– Рассыпаться! Впереди мародёры! – заорал Карт. Шкала его здоровья окрасилась изумрудно-зелёным цветом и стремительно уменьшалась.

– Щиты! – одновременно с разведчиком закричал Финс. – Укрытия! Усиления! Зелья!

– Слышишь, ты, умник! – закричал в ответ кто-то невидимый. – Я тебя за мародёра не один раз прикончу, а как минимум трижды! Запомнил?!

– Разговаривайте с ним, разговаривайте! – мелькнуло сообщение в групповом чате. – Пусть болтает, иначе я его не найду. Он под какой-то хитрой невидимостью!

– Поняли тебя, сейчас сделаем.

– А как же тебя, кретина, называть? – выкрикнул Финник. – Если ты не мародёр, но при этом на нормальных игроков кидаешься?!

– А здесь – это тебе не там, «страж»! – не совсем понятно ответил голос. – Глаза-то свои разуйте! А потом разворачивайтесь – и проваливайте! Этот лес теперь наш, ясно? Дальше вам ходу не будет! Валите! А начнёте выделываться – я до трёх считать не умею! Понятно?!

– До трёх? – выпивший несколько зелий и антидотов подряд Карт нахмурился и посмотрел на выглядывающего из-за большого дерева Финса. – Почему именно до трёх?

Вглядывающийся в лесную чащу Финс коротко пожал плечами, а агрессивно настроенный игрок закричал снова:

– Время выходит! Проваливайте!

– Нашёл.

И в следующее мгновение между стволами деревьев сверкнуло несколько ослепительных взрывов. По соседним деревьям забарабанили щепки и разлетающиеся мелкие камни. Затрещало несколько падающих повреждённых деревьев.

– Сколько их всего было? – написал Финс. – Один? Или больше? Ворог, что скажешь?

– Погоди. – ответил Ворог. – Я не уверен. С вами разговаривал один, а рядом с ним был второй. Оба готовы. Но, может, были ещё…

– Из укрытий не выходить. – скомандовал вслух Финс и выпил зелье, позволяющее в течение короткого промежутка времени различать тех, кто находится под лёгким пологом невидимости. – Ждём.

Прошло несколько минут и игроки всё таки покинули свои позиции, расходясь полукругом и перемещаясь короткими стремительными рывками на случай атаки. Но было тихо.

– И кто это был? – спросил Нокс, появляясь из густых зарослей. Броня у шоккера-игрока была обсыпана пылью, а в шерсти на голове застряло несколько сухих листьев. – Всё-таки мародёры?

– Нет. – с сомнением протянул Финник. – Непохожи.

– Ворог! – позвал ассасина Финс. – Ты где?

Из воздуха в нескольких шагах от других игроков появился Ворог.

– Здесь я. И это были не мародёры.

– Уверен? Как ты это определил?

– Имена над их головами имели зелёный цвет.

– Чего? – разведчики недоумённо переглянулись. – Зелёный?

– Слушай, Вор. – сказал Дейн. – Я, конечно, не то, чтобы тебе не верю, но… Ты не ошибся?

– Нет. – покачал головой Ворог и подкинул на ладони короткий, отличающий болотно-зелёным цветом, стилет. – Зелёные. У обоих.

– Парни, я понял!

Игроки повернулись и выжидающе уставились на Карта.

– Ну?

– Смотрите описание Карты! Этот проклятый остров – одна большая территория для сражений. Открытая и без ограничений. Вообще!

"Правда, что ли?" – подумал Финс и, сделав короткий жест, открыл опциональное описание игровой локации.

– Уникальная зона с активированным режимом бессрочного противостояния. – прочитал Нокс. – Видите? Мы можем атаковать друг друга не опасаясь нарваться на штраф!

– Неожиданно.

– Факт!

– Надо сообщить остальным! – сказал Финс и, уже открывая чат, сокрушённо вздохнул. – Вот это мы, друзья, прозевали…

* * *

– Мо–оор!! – орал Орф, вцепившись в траву и изо всех сил стараясь не укатиться куда-нибудь под действием сотрясающих поверхность подземных толчков. – Держись!

Сам шоккер, как и теснящиеся рядом с ним друзья, находились под прикрытием защитного купола, отражающего часть получаемого урона. Мор же оставался в живых исключительно потому, что раз за разом окатывал себя потоками исцеляющей и усиливающей магии.

– Что это за чо-оорт?!

Пространство вокруг друзей сходило с ума и с ним происходили постоянные изменения. Деревья, треща и издавая надрывные скрипы, менялись местами и перемещались куда-то в стороны, из-под земли то и дело показывались верхушки громадных, покрытых резными рунами, валунов, а воздух рябил и подёргивался упругими волнами. Вокруг поляны появлялись и сразу же исчезали силуэты разнообразных высоких построек.

Продолжалась эта пертурбация, впрочем, совсем недолго – время работы активированного купола ещё не закончилось, а шум вокруг поляны уже ослаб. Сделалось тихо.

– Знаешь Мор, – вполголоса сказал Рок, поднимаясь с земли и оценивая произошедшие изменения, – в следующий раз, когда тебе захочется нажать на какую-нибудь непонятную кнопку – не нажимай.

– Не буду. – усмехнулся Мор и в очередной раз применил на себя исцеляющее Умение. – Блин. Четыре зелья с маной пришлось израсходовать…

Друзья стояли уже не на небольшой округлой поляне, а посреди просторной вырубки, заполненной торчащими из земли пеньками и потрескавшимися надгробиями. Справа от них возвышался старинный дом – с позеленевшими от времени стенами, каменными колоннами вокруг входа и здоровенным циферблатом неработающих часов, вмонтированных в стену прямо над заколоченной досками входной дверью.

– Не нравится мне это место. – сказал Рок, а затем перед игроками появились меняющиеся цифры.

10..

9..

8..

– Нам тоже не нравится. – кивнул, наблюдая за работой таймера, Холод. – Орф, Мор! Давайте свои усиления!

– А потом – мощный финальный аккорд! – воскликнул шоккер и, выхватив мелотон, пробежал когтями по его струнам. – Лу-ууч солнца-а золото-оо…

ДОН-НН!

В воздухе зазвенел мощный удар невидимого колокола. Циферблат часов в старинном особняке вздрогнул, а из стен строения посыпалась пыль. Земля заколебалась.

– О-ооо… а вот и нежить!

Из-под древних надгробий действительно принялась выкапываться какая-то нежить. На классических зомби или скелетов новые монстры, впрочем, походили мало – фигуры их были вытянутыми и тощими, голова почти не имела шеи, а длинные конечности напоминали искривлённые ветви засохших деревьев. Выпученные округлые глаза тварей тускло светились жёлтым светом.

Морозь.

Подземная нечисть.

Уровень 65.

Выбравшись на поверхность, морози тут же наводили свои глаза на стоящих кругом игроков и, спустя мгновение, бросались в атаку. Люк Взрывашкин, стоящий в кольце из семерых друзей, вертелся волчком и никак не мог выбрать, в кого стрелять.

– Подвиньтесь, кто-нибудь, а?! – восклицал он. – Ну вы же мне закрываете!!

Однако игроки его призывы проигнорировали. Их магия, стрелы и клинки уничтожали урчащих монстров одного за другим.

– Слева! Барсумкин, не спи!!

– Не спал, ваше благородие, не спал! Только на одну минуту прилёг!

Ракетка засмеялась и выстрелила взрывающейся стрелой, уничтожив сразу нескольких противников.

ДОН-НН!

– Народ, тут что-то не так. – воскликнул Крохобор, блокируя неуклюжий выпад морозя и срубая ему голову Быстрым Ударом. – Эти псевдо-деревяшки слишком простые!

Пронзивший сразу двоих противников за одно движение Ланс обернулся.

– Не понимаю, Бор, что тебя не устраивает? Это же хорошо!

И тут земля вокруг игроков буквально зашевелилась, после чего из неё выбралось порядка тридцати морозей за один раз.

– Внимание! – закричал Холод. – В круг! Плотнее! Взрывашкина бережём!

ДОН-НН!

Монстры бросились на друзей со всех сторон одновременно. Рок, Ланс и Крохобор встретили их бросок Широкими Взмахами, Холод – Ледяными Оковами, а Мор – сверкающей молнией. Коротко рявкнула новая аркебуза Орфа. Ракетка повалила первые ряды нападающих Отбрасывающим Выстрелом.

– А-ааа!! – завопил Взрывашкин. – Дайте мне! Я ж тоже хочу!

– Подождёшь, Люк! Не до тебя сейчас, извини!

ДОН-НН!

Удары колокола отдавались земляной дрожью по всей вырубке, а тварей вокруг игроков столпилось столько, что они мешали друг другу нормально атаковать. Пьющие одно восстанавливающее зелье за другим друзья начали получать первые раны.

– Ай! – воскликнула Ракетка, когда один из монстров прыгнул на неё и ухватил острыми зубами за левый локоть. – Пошёл вон, с-скотина! Мор! Подлечи!

– Отстань от неё! – Бор пнул шустрого морозя изо всех сил и тот отлетел в толпу своих собратьев. Мор в это же время обернулся и его исцеляющее Умение окатило друзей световой волной.

– Сделано! А, чёрт! Слушайте, нам надо куда-нибудь отойти! Их становится слишком много!

– И ещё они, похоже, как-то усилились! Я…

ДОН-НН!

При очередном колокольном ударе чудовища взвыли и принялись бросаться на игроков с таким остервенением, что Холод закричал:

– Ракета, твой купол перезарядился?!

– Да!

– Активируй его на счёт «Раз»! Люк! У тебя твои тротиловые шашки ещё остались?!

– Какие ещё шашки, друг?! Мне сказали – я выкинул! Всё!

– Не время шутить, хвостатый! Поджигай их и подбрасывай вверх! Быстрее!

– Как скажешь! – завопил счастливый Взрывашкин и захохотал. – Только учтите – не я это предложил!!

– Ракета, РАЗ!!

Купол над игроками и одним шоккером возник за мгновение до того, как рванули подброшенные в воздух взрывающиеся шашки.

БА-БАХ!!

Внимание!

Вы получили новый Эффект…

Эффекты Оглушения, Ошеломления, Кровотечения и Дезориентации появились у друзей практически одновременно. Игроки повалились друг на друга, а Ланс и Ракетка превратились в облака осыпающегося пепла и гаснущих искр.

ДОН-НН!

Купол исчез. Земля за его пределами была опалена и местами оплавлена, а от надгробий и торчащих в разные стороны пеньков не осталось даже мелкого сора. Старинный особняк с часами, впрочем, не пострадал и на первый взгляд остался совершенно таким же. Морозей или каких-либо других монстров видно не было.

– О-ооо… – восхищённо вздохнул Взрывашкин. – Вы видели, как оно бабахнуло, а? Мне понравилось! Может, ещё?

– Подожди, Люк! – отмахнулся от шоккера Холод. – Потом! Мор? Наши ещё здесь? Воскресить сможешь?

– Да. – кивнул Жрец. – Они всё ещё призраки. Сейчас верну…

Первым на месте своей гибели появился Ланс, а за ним в столбе света возникла и лучница.

– Оу! – воскликнула девушка. – А вот и я!

– Чем это вас так, Ланс? – спросил Мор. – Эффектами от взрыва?

– Ну, да. Сначала твари успели пару раз цапнуть, а потом ещё и…

ДОН-НН!

Земля под ногами друзей затряслась, а дверь старинного особняка вздрогнула от удара и на ней появилась длинная трещина.

– Смотрите! – выкрикнул Орф и ткнул когтем в сторону дома. – Часы показывают двенадцать!

– Угу. – согласился Крохобор, не отводя напряжённого взгляда от постройки. – А внутри дома, судя по всему, заперта какая-то тварь…

– Не нравится мне это де… – начал говорить Рок, а потом звук колокола прокатился над вырубкой ещё раз.

ДОН-НН!

Дверь особняка разлеталась фонтаном обломков и из глубины дома выскочило высокое рычащее нечто.

– Ох, ё… – коротко выдохнул поражённый Орф, а затем по ушам игроков ударил резкий и громкий рёв.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление"…

Вы получили новый Эффект "Оцепенение"…

Вы получили новый Эффект "Безвольность"…

Вы получили новый…

Перед застывшей компанией возвышалось лохматое существо, по виду напоминающее минотавра и какого-то демона одновременно. На антропоморфной морде создания застыло выражение крайнего недовольства, а горящие оранжевым пламенем глаза рассматривали игроков одного за другим. Вместо ступней у монстра были широкие копыта, а по сторонам от головы выделялись лихо закрученные рога. Стоящий ближе всех к чудовищу шоккер почувствовал на себе дыхание древней магии и неукротимой злобы.

Бес.

Владыка Голода.

Третий.

Уровень 92.

«Ничего себе – коренной обитатель острова!» – подумал Рок, а огромный Бес сделал быстрый шаг вперёд и схватил Орфа своей лапой, тут же подняв шоккера над головой. Полная обломанных зубов пасть монстра раскрылась неожиданно широко и…

– Ты какого чёрта делаешь, тварь?! – не своим голосом заорал Мор. – Тебе кто его разрешал жрать?!

Застывшие подобно статуям игроки с удивлением скосили глаза на своего товарища, не потерявшего, как выяснилось, и капли былой свободы.

– А ну выплюнь блохастого! – приказал Мор и в бок Бесу врезался стремительный Дух Молнии. – Ты! Дылда рогатая! Открывай пасть!

Но в следующее мгновение вокруг Духа сомкнулась мощная лапа Беса и тот исчез, озарив окрестности яркой вспышкой, а магические молнии Мора разбились о шкуру чудовища без какого бы то ни было видимого эффекта.

– Ох, ты ж, что б тебя! Это «Оранжевая Корона», народ! – в отчаянии закричал Мор. – У него сопротивления нереальные! Мне его не пробить!

Вернув волшебные жезлы на пояс, Жрец выхватил артефактный двуручный меч.

– А так?! – воскликнул он, и исторгнутый оружием тёмный луч ударил прямо в морду мгновенно озверевшего от такого обращения Беса.

– Р-РР-РА-АА!!

– Вот же дьявольщина… – успел пробормотать Мор перед тем, как лапа чудовища обхватила его поперёк тела, а широкая пасть распахнулась перед самым лицом.

Глава 16. Подземные миражи

– Не получается, Арх. – вздохнул Пинк и посмотрел на главу Гильдии. – Сообщения не доходят. Система пишет, что они в какой-то изолированной локации.

– Где-где? – переспросил Кельт. – В изолированной локации?

– Ага.

– Похоже, опять во что-то ввязались. И как это у них всё время выходит?!

Сидящий за столом Архитектор поднял глаза от карты и улыбнулся.

– Я почему-то не удивлён. – тихо произнёс он, неторопливо откидываясь на спинку стула. – Изолированная локация, говорите… Гм. Ну, что же – выходка вполне в духе «рокеров». Интересно только, куда их на этот раз занесло?

* * *

– А-аааааа!!! А-ааааа!

– Да всё уже, всё! Ракета! Прекрати орать!!

– А? – вскинувшая руки в защитном жесте Ракетка обернулась и посмотрела на Холода. – А… Чёрт! Вы все здесь? Но… Где это мы? Нас же вроде сожрали?!

– Не сожрали, а проглотили. – деловито поправил девушку Орф. – Это принципиально разные вещи, не путай!

– Толстяк дело говорит. – подтвердил Люк. – Меня уже когда-то пытались слопать и это бы…

– Толстяк? – внезапно переспросил Орф. – Какой толстяк? Я?!

– Орф! – прикрикнул на возмущённого шоккера Рок. – Тихо! Потом поругаетесь! Наша задача дождаться Крохобора и…

– А-ААА-ааная тварь, погань, дрянь, безмозглая падаль, уродлив… Э… – появившийся рядом с товарищами гном увидел своих друзей и запнулся. – О!

– Ну, вот и он. – кивнул Мор. – Привет, Бор. Зря ругался – мы всё ещё живы!

– Орф! – вполголоса прошипел из-за спины Жреца Люк. – Слышишь? Ты, если захочешь похудеть – спроси меня, как!

– Что?! Ах, ты!!!

БОМ-ММ-МММ…

Объёмный и гулкий звук колокола наполнил пространство вокруг друзей и прокатился по коридору из стороны в сторону. Услышав его, уже вытащивший из-за плеча арбалет Орф забыл про слова Люка и остановился.

– Опять колокол?

Игроки подняли головы и посмотрели на каменные своды плохо освещённого коридора.

– Второй раз уже звучит. – сказал Мор. – По крайней мере, с того момента, как сюда попал я.

– А мы, собственно, где? – спросил Крохобор. – Я, пока смотрел на то, как вас одного за другим глотают, едва с ума не сошёл! Думал, всё – доигрались. Мы отправимся в Чистилище, а Взрывашкин – в вечность. А он вас, оказывается, не съел, а телепортировал!

Осматривающий одну из стен коридора Ланс фыркнул.

– Пф! Врагу не пожелаешь такой телепортации!

– Мы в какой-то закрытой локации. – сказал Холод. – Я полагаю, что тот рояль запустил локальное Событие и мы оказались его участниками.

– Хорошо Событие! – пробурчал гном и дёрнул себя за бороду. – «Рыжая Корона» девяносто второго уровня! Ха! Что мы вообще могли сделать? Да в текущей ситуации на такого и целого рейда не хватит!

– Я не думаю, что с ним надо было сражаться. – покачал головой Маг. – Этот Бес не простой Босс, а явно сюжетный. Его задачей было парализовать нас, а затем проглотить и переместить сюда.

– А «сюда», к слову, это куда?

– Не задавай глупых вопросов, Бор! – взорвался Орф. – Откуда мы знаем?! Чат в этой глуши не работает, Карта – тоже…

– Понятно. И куда пойдём?

Игроки посмотрели в разные стороны коридора, но они выглядели одинаково – тёмно-серая каменная кладка, редкие магические фонари, да ещё более редкие рваные гобелены.

– Чтобы понять, куда идти, надо для начала определиться – зачем. – задумчиво сказал Мор. – Если это сюжетное подземелье, то направление значения не имеет. В худшем случае мы просто сделаем небольшой крюк.

Игроки переглянулись.

– Звучит логично. – сказал Орф и дёрнул ушами. – И я предлагаю идти вон туда!

– А почему именно туда?

– Там света больше.

Рок скептически всмотрелся в полумрак коридора.

– Ну, раз ты так в этом уверен…

И друзья двинулись в глубину коридора, обсуждая Беса и их возможные перспективы.

– А ещё у него очень странное описание. – сказал Ланс. – Вы не заметили? «Третий»! Помните Сереброликих? Там тоже было несколько Владык, и они нападали на нас по очереди.

– Нет, Ланс. – тряхнула головой лучница. – Тут что-то другое. Тех Владык звали немного иначе, да и в подземелье к ним мы пришли, уже имея тематические задания. А тут пока пустота.

– Надеюсь, что ты права. Потому что если третий номер был там, то два предыдущих вполне могут прятаться где-нибудь здесь…

Рассуждая подобным образом, игроки шагали ещё минут десять, пока не заметили, что у коридора начали появляться боковые ответвления.

– Ещё один проход. – показал Мор. – Второй по счёту. Проверять?

– Давай.

Искрящийся разрядами Дух сорвался с плеча Мора и умчался в темноту неосвещённого коридорчика. Игрок остановился и на несколько секунд застыл, напряжённо всматриваясь куда-то в пространство, а затем коротко выдохнул.

– Пустышка. Там несколько поворотов и решётка, перекрывающая проход.

– Ладно. Тогда идём дальше.

По мере движения ответвлений становилось всё больше и так продолжалось до тех пор, пока одинокий коридор не превратился в лабиринт со множеством небольших залов и переходов. Освещение на новой территории было таким же скудным.

– Задания нет,оповещения нет, подсказок нет. – сказал Рок, рассматривая очередной наполовину истлевший гобелен. – Что делать и куда идти – непонятно!

– Ты это сейчас к чему?

– Я…

– А-АААААА!!! Брысь!!

Игроки подпрыгнули от неожиданности, а затем выхватили оружие и стремительно развернулись, успев заметить, что в соседнем коридоре мелькнула какая-то быстрая тень.

Крохобор подскочил к кричавшей Ракетке и посмотрел по сторонам.

– Ракета? – обеспокоенно спросил он. – Ты кого-то видела или что?

– Видела. – подтвердила девушка, не отпуская, впрочем, натянутой тетивы. – Какую-то облезлую тварь!

– Где?

– Рядом! Вот прямо здесь! Я поворачиваюсь, а оно стоит прямо за спиной и пялится! Пялится!! – успокоившаяся девушка злилась на себя за крик и поэтому говорила с обидой и раздражением. – Дрянь! Ненавижу проклятых подкрадывающихся монстров! И внезапно выскакивающих ненавижу!

– А сидящих в засаде? – уточнил подошедший к лучнице Люк.

– И сидящих в засаде!

– Даже если те будут на потолке?

– А этих – особенно!

– А если они не нападают, а просто смотрят?

– Тем более ненавижу!!

– То есть получается, – протянул Взрывашкин, подсчитывая что-то на своих коротких когтистых пальцах, – что ты ненавидишь вообще всех?

Игроки рассмеялись.

– Вернёмся в город, я тебе специальный нагрудник подарю. – сказал девушке Крохобор. – Красивый, белый, с надписью: «Бесите». Крупным шрифтом.

Убравшая лук Ракетка заливисто расхохоталась.

– Спасибо, Бор! Не надо!

– Так я пре…

– Противник! – коротко бросил Холод и гном замолчал, подняв молот к плечу и развернувшись.

– Где?!

– Вон там. – показал Холод. – Был. Выглядывал из-за того угла.

– А кто это был? Тот же облезлый уродец, которого видела Ракета?

– Нет. – покачал головой Маг, лицо которого было необыкновенно серьёзным. – Просто чёрный силуэт с двумя белыми глазами. И пальцы на руках чёрные и очень длинные.

Рок в задумчивости посмотрел на друга.

– А звали его как? Не заметил?

Холод словно очнулся и немного смутился.

– Нет. Надписей не было…

– Ракета, а как звали того, которого видела ты?

– Да вроде никак. – ответила девушка. – Может быть я, конечно, не рассмотрела…

– Все разные и все безымянные? – усмехнулся Ланс. – Интересно.

– Я его вижу прямо сейчас. – сказал Орф и ткнул лапой куда-то в сторону.

– ГДЕ?!

– Вон!

Игроки посмотрели в указанный коридор и заметили, как в густых тенях у пола скрывается что-то лохматое и очень объёмное.

– Орф! – позвал шоккера Рок. – Что это было, объяснить можешь? Животное? Нежить? Кто?

– Н-не знаю. – с небольшой запинкой ответил Орф. – Но… Как-то тут стало страшновато, вы не находите? Темно, тени…

– Слушай, давай не нагнетай, а?

Тут друзья услышали тихое шуршание и резко обернулись, направив оружие к источнику звука.

– Умк! – разворачивающий завёрнутый в бумагу бутерброд Взрывашкин замер и уставился на смотрящие на него острия меча и копья. – Друзья, я же ничего не делал! Думал, вы там пока пообщаетесь, а я пообедаю… Или вы тоже хотели?

– Нет. – опустил оружие Ланс. – Не хотели. Всё нормально, Люк. Мы просто…

– Смотрите, смотрите!

Друзья развернулись на месте и увидели голову огромного демона, пялящуюся на них из далёкого бокового прохода. Свет расположенного рядом с ней светильника падал на её левую щёку и бросал гротескную тень на противоположную стену. Морда у демона была узкой и похожей на обезьянью, а торчащие в разные стороны рога упирались в стены и пол. Повращав глазами, гигантская голова скрылась в проходе. Кончики рогов при этом проскребли по каменной кладке, оставив на её поверхности царапины и глубокие сколы.

– Ну и рожа у этого демона! – тихо и с одобрением пробормотал Люк. – Здоров! Как он только туда поместился?!

– Вы все это видели? – поинтересовался напряжённым голосом Рок. – Или только я?

– Все. – почти что хором ответили остальные.

– И этот демон тоже был безымянный. – добавил Мор. – Не понимаю.

– У любого монстра в игре обязано быть описание… – пробормотал Холод и лицо его просветлело. – Эй! Серьёзно! Это же всё объясняет!

Крохобор, пытающийся смотреть в разные стороны одновременно, нахмурился.

– Объясняет что?! Я вот, например, пока ничего не понял!

– Это иллюзия! – воскликнул Холод. – Мираж! Все эти монстры ненастоящие!

– А борозды от рогов этого миража тоже ненастоящие? – скептично кивнул в сторону соседнего коридора Рок. – Предположение хорошее, Лёд, но только не вяжется. Посмотри, какие там следы на камнях остались! И что-то непохоже, что они собираются исчезать!

– В любом случае этот демон – подделка. – покачал головой Маг. – Подумайте: сколько мы уже видели монстров? Штук пять? И все они радикально отличались друг от друга! Так не бывает. Тем более, что ни один из них на нас не напал!

– Подземелье с иллюзиями? – Рок задумался и посмотрел в ту сторону, где в последний раз видели монстра. – Ну, ладно… может быть, ты и прав. Идём дальше?

– Да, пора. Не стоит задерживаться на одном месте. Наверху сейчас уже наверняка почти ночь!

– Коржик! Коржик, морда твоя лопоухая, вылезай!

Рок обернулся и посмотрел на то, как Орф призывает своего пета. На этот раз питомец появился в своём обыкновенном обличье – белом и невероятно лохматом. Большие зелёные глаза преданно смотрели на хозяина-шоккера.

– А теперь слушай меня внимательно. – сказал Орф и ткнул когтем в дальний конец коридора. – Вон там, в одном из тех переходов прячется шутник, который любит создавать миражи и пугать твоего хозяина! Понял?

Мимик кивнул и уголки его большого зубастого рта поползли вверх.

– Вот и молодец. – удовлетворённо хлопнул в ладоши шоккер. – Значит, твоё задание на сегодня – найти его и…

– Миу-ук! Мик!

Игроки повернулись на звук и обнаружили сидящего неподалёку от них белого мимика. Второго. Зелёные глаза зверя с преданностью косились в сторону Орфа.

– У меня, кажется, в глазах двоится. – сказал Люк Взрывашкин и тут же посмотрел на свои ноги. – О, ну как я и подумал! Две!

– Фрк! – заявил тем временем двойник Коржика. – Мирм-мирм?

– Что за… – Орф вернул взгляд на забеспокоившегося питомца и ткнул пальцем сторону его копии. – Взять!

Коржик с громким рыком сорвался с места, а его двойник взвизгнул и обернулся огромным белым кроликом, вместо ушей у которого почему-то росли небольшие крылья. Белоснежное чудовище бросилось удирать по коридору, а крылья на его голове истерично хлопали и теряли перья.

Удивлённые игроки безмолвно наблюдали за тем, как два мимика с повизгиванием и рыками уносятся куда-то вдаль.

– Мимик. – сказал вдруг Крохобор. – Тот монстр, который якобы создавал иллюзии – мимик!

– За ним, а то удерёт!! – завопил Орф, и друзья сорвались с места, бросившись догонять уже почти пропавшего из вида местного обитателя.

* * *

У лагеря игрового альянса «Страж», расположенного неподалёку от Пепельной Пустоши, в те самые минуты кипело большое сражение. В звёздном и украшенном усмехающейся луной ночном небе проносились стремительные крылатые тени, а на земле обменивались ударами игроки и разнообразная нечисть.

– В стороны! – рыкнул Кельт и двое игроков разошлись, уступая ему место у бойницы. Разбойник поднял самострел и быстро прицелился, утопив спусковую скобу оружия внутрь рукояти. Самострел дёрнулся, а в воздухе промелькнуло нечто маленькое и светящееся. Мгновение спустя на поле боя громыхнул очередной взрыв.

– Назаа-ад! – послышался голос Финника. – Заряжа-ай!

Игроки на стенах сменяли друг друга и, вскидывая самострелы, обстреливали прилегающие территории игровым аналогом светошумовых гранат.

– Отлично пошло! – засмеялся кто-то из стрелков. – Даже на нежить действует!

– Ещё как! – Финс опустил подзорную трубу и взмахнул рукой, привлекая к себе внимание. – Всем – берите прицел выше! Культисты у той группы деревьев, к западу!

– Да какие они культисты! – проворчал Кельт, заканчивая перезарядку своего самострела. – Так, название одно… Вояки чёртовы…

Причина для недовольства у разбойника была серьёзной – появление агрессивно настроенных игроков спутало обитателям лагеря их подробно составленные планы по уничтожению нежити. Хорошо ещё, что действие новоизобретённых снарядов распространялось на всех, не делая исключений для обвешанных деревянными амулетами мародёров.

– Финник! – выкрикнул один из игроков, вываливаясь из невидимости у самых стен. – Ловите! Один нашли!

– Давай!!

Через стену перелетела брошенная сильной рукой матерчатая сумка. Игроки подняли её и вытащили на воздух небольшой предмет.

Оберег грозного Беса.

Уровень 60.

Статус: активирован.

Этот грубый и примитивный оберег изготовлен воинами исчезнувшего племени альхоридов.

– Интересная вещица. – сказал подошедший к держащему амулет Финнику Кельт. – Вот, значит, почему этих уродов игнорирует нежить?

– Похоже на то. Знать бы ещё, где они их нашли и как активировали… Нам бы такие пригодились!

– В данжах, скорее всего нашли. – сказал кто-то из игроков. – Или в том, который рядом с горами, или…

– В ДАНЖЕ?! Здесь что – есть данж? Где?! Почему я ничего об этом не знал?!

– О, а вот и Пинкертон! Привет, Пинк!

– Ты мне зубы не заговаривай! Что за данж?!

– Нету здесь никакого данжа, Пинк. – сказал Финс и передал помощнику Архитектора подзорную трубу. – Успокойся. Есть три крохотных пещеры с ловушками и один грот, но называть эти места данжами я бы поостерегся. А обереги они могли найти где угодно. Этот остров размером с треть Асстилона! Сам понимаешь…

– Ясно. – кивнул Пинк и, посмотрев на стену и ведущих стрельбу игроков, покрутил в руках переданную ему трубу. – А это и есть наша модернизация?

– Она самая. Только не говори, что ничего про неё не знал!

– Знал, конечно. – не стал поддерживать шутку Пинк. – Но в руках держать пока что не доводилось. – приложив неровно выполненный окуляр трубы к глазу, разведчик принялся рассматривать сражение с другой стороны стен. Вокруг суетящихся в поле его зрения игроков и нежити появлялись и сразу исчезали короткие подписи. – Удобная штука… Но почему показывает только Класс и уровень? А имена с названиями Гильдий где? Мне писали, что…

– Невыгодно производить, Пинк. – перебил товарища Финник. – Слишком дорогой крафт. Мы и на боеприпасах к самострелам разориться можем, а уж на приспособлениях вроде трубок – подавно. Да и какая в них необходимость? Ни стрелять из них нельзя, ни чего другого полезного…

– Не скажи. – покачал головой Пинк. – Предмет, который не требует слота и при этом позволяет рассмотреть данные другого персонажа – это «маст хэв». Особенно здесь, где на тебя может напасть любой желающий.

За стенами лагеря что-то гулко загрохотало.

– Е-ееесть!!

– Хана культистам, народ. Ушли на перерождение.

– Молодец!

– Амулеты нашёл?

– Четыре штуки. Сейчас притащу.

– Только невидимость не используй! Проверь, будут ли они на тебе работать!

– Так я уже! И… слушайте, а они реально работают! Меня ни зомби, ни призраки в упор не видят!

– Добиваем мобов и выходим. – сказал Финник и посмотрел на Пинкертона. – Так что у нас с «рокерами», Пинк?

– Пока тишина. Они всё ещё в изолированной локации.

– Искать не будем? – спросил Финс.

– А есть представления, как? – удивился Пинкертон. – Они же могли забраться куда угодно! Да и зачем, опять же? Выберутся обратно – и сообщат. Архитектор им оповещение настроил, индивидуальное…

– Понятно.

* * *

– А вот мне – непонятно. – возразил Ланс и посмотрел на Мора. – Ты сейчас вообще про что?

– Я говорил о том, что мы выяснили, где находится центр этого подземелья. – пояснил Жрец. – Тот мимик привёл нас сюда не просто так. И обратите внимание, что эта пещера, в отличие от коридоров, рукотворна не полностью!

Погоня за удирающим обитателем подземелий привела компанию друзей в большую пещеру, неровные стены которой находились так далеко друг от друга, что в условиях скудного освещения почти не просматривались. Пол у пещеры был почти идеально ровным, а в центре возвышалось нечто вроде земляного холма.

– Главное – чтобы здесь не было ещё одного рейдового Босса…

Друзья медленно двигались через густой полумрак и присматривались к маячившему впереди пригорку.

– Коржик! – пытался отыскать своего питомца Орф. – Коржик, ты где? Вернись, я тебе что-нибудь прощу!

– Призови его через меню питомца. – предложила Ракетка. – Воспользуйся функцией возвращения, там же есть. Криком ты его до посинения призывать будешь!

– О, точно! – обрадовался шоккер и открыл перед собой требуемое окошко. – Так-с… О! Наро-од…

– Что-то не так?

– Мне пишет, что питомец на перезарядке. – озабоченным голосом ответил Орф. – А это значит…

– Что его кто-то прикончил! – воскликнул Крохобор и выдернул из-за спины молот. – Мор, повесь-ка на нас своё усиление, а?

Использовав усиливающие Умения, игроки выпили защитные зелья и выстроились плотной группой, в центре которой шагал воровато озирающийся Люк.

– Большая пещера. – сказал Рок. – Но эха тут почему-то нет. Вы заметили? Странно.

– Странно скорее то, что тут всё ещё не работает чат!

– Эй, а там свет!

– Где?

– А вон! – сказал Люк и показал куда-то высоко вверх. Игроки запрокинули головы и присмотрелись.

– Это не просто свет. – медленно проговорил Орф. – Это что-то вроде выхода. Там круглый проём и он светится!

– Не вижу. – признался Рок. – Пятно света различаю, а вот что-то поподробнее – нет…

– Ой!

– Ракета? – Холод опустил взгляд и посмотрел на издавшую короткое восклицание девушку. – Что?

Вместо ответа лучница вытянула руку и показала на изрядно приблизившуюся земляную гору.

Грунт.

Владыка Забвения.

Второй.

Уровень 97.

«Ну вот и второй нашёлся…» – подумал Рок, а в следующее мгновение возвышающийся над ними холм пришёл в движение и сделался ещё выше, неторопливо меняя форму и трансформируясь в гротескное подобие человека. В высоте загорелись два оранжевых глаза, а пространство пещеры наполнилось невероятно низким гулом, складывающимся во вполне различимые для человеческого уха слова.

– Мы-ы… Е-есть… ГРУ-УУ-УНТ!!!

Глава 17. Трактир у Пепельной Пустоши

– Я за это не возьмусь. – спокойным голосом проинформировал друзей Люк Взрывашкин. – Я к вам в землекопы не нанимался. Нет! И не просите!

Игроки промолчали. Крохобор, Ланс и Ракетка закрывали своими спинами Взрывашкина, а остальные изображали статуи и не отрывали глаз от говорящего Босса.

– Мы-ы… Е-есть… Гру-уунт… – повторил тем временем тот, но уже значительно тише. Удивительно, но голос земляного гиганта звучал печально, несмотря на всю его гулкость и низкий тембр.

– Какие будут предложения? – написал в чат группы Крохобор. – Мне кажется, этот здоровяк нас заметил!

– Это наше появление его разбудило, Бор! – ответил Орф. – И ещё он на нас смотрит! Разумеется, он нас заметил!

– Эй, да у нас чат заработал!

– Это только групповой, Ланс. С другими игроками по-прежнему не связаться.

– Бить Босса смысла нет. – написал Холод. – Тут нужно что-то другое.

– Попробуем пообщаться?

– Как вариант. Ланс, у тебя вроде бы Особенность на увеличение Красноречия?

– Ребята, а что у него там светится, под ногами?

Рок, Холод, Орф, Мор и Ланс одновременно подняли глаза от чата и посмотрели под ноги стоящего перед ними колосса.

– Похоже на пентаграмму. – написал Холод.

– Пойдёмте, что ли, посмотрим?

– Думаете, он нас не раздавит?

– А какие варианты? Не стоять же нам тут целую вечность!

Отправив сообщение, Ракетка первой сдвинулась с места и неторопливо приблизилась к светящемуся рисунку. Её друзья последовали за ней с секундной задержкой.

– Действительно пентаграмма. – протянул Крохобор. – Большая.

– И сложная. – добавил Орф. – Сколько же у неё лучей?

– Гру-уунт… Мра-аак… Гру-уунт…

Игроки посмотрели на вновь подавшего голос Босса и переглянулись.

– До того, как он встал на ноги, пентаграмма была погребена под ним. – сказал Холод. – Наверное, он и она как-то взаимосвязаны.

– И ещё он явно чего-то ждёт.

– От нас, что ли?

– Похоже на то…

Сделав ещё пару шагов, Ракетка подошла к сияющему чертежу вплотную и присмотрелась.

– Ребята, тут надпись! Стихи!

– Да что ж такое! – пробормотал Крохобор. – Пятеро мужиков, а разведчика изображает одна девушка!

– Давайте-ка почитаем. – сказал Рок, подходя к лучнице. – Ого! А это становится интересным! Что скажете?

Лишь золота блеск и кровавая плата

Свободу вернут добровольной расплатой,

Тому, кто во тьме беспросветной томится.

Согласен ли ты за него расплатиться?

– Мне кажется, или нам предлагают вот этого голема освободить?

– Похоже, что да. Смотрите, тут…

Внимание!

Для проведения данного Ритуала необходимо Ваше устное согласие!

Вы согласны предоставить требуемую плату?

Да / Нет

Рок повернулся и посмотрел на друзей.

– Все видят?

– Да. – кивнул Холод. – Только не вздумайте что-нибудь нажимать!

– А почему нет?

– Потому что надо сначала подумать, а только затем – делать!

– Мне кажется, что эти стихи про него. – сказала Ракетка и показала на нависающего над друзьями исполина. – Он узник пещеры и от нас требуется его освободить.

– А может, и нет. – покачал головой Маг. – Давайте-ка вспомним, как мы тут оказались!

Ланс нахмурился.

– При чём здесь это? Думаешь, если освободим – то он на нас нападёт?

– Не обязательно. Но я такого развития событий не исключаю!

– Народ, как думаете, если я сейчас нажму "Нет", то он на нас не обидится? Убежать будет проблематично!

– Ты лучше не нажимай.

– Интересно, а "золота блеск и кровавая плата" – это наша наличность и жизнь?

– Эй, вы меня вообще слышите?! У меня такое предложение – давайте не будем ничего нажимать, а просто осмотримся!

– Зачем? Хочешь отыскать того, кто прикончил Коржика?

– Нет, меня интересует, нет ли здесь другого выхода.

– Это ж сколько на такую дуру пива надо?

После последней фразы игроки умолкли, а затем повернулись и оторопело уставились на Люка Взрывашкина.

– Ну а чего? – не смутился тот. – Вы Лома Поджаркина помните? Так вот, он после каждого похода знаете, сколько с…

– Ребята!!

Перебитый на середине фразы Люк запнулся и с осуждением посмотрел на Ракетку. Крохобор улыбнулся и ободряюще взял девушку за плечо.

– Что? – спросил он. – Ты что-то вспомнила?

– Лом Поджаркин, ребята! – воскликнула Ракетка. – Точно! И ещё сам Люк! Я, кажется, поняла! Они же все местные! И помогают нам! Вы понимаете?

Друзья переглянулись.

– Нет.

– Они местные, которые помогают нам при выполнении задания. – принялась объяснять Ракетка. – Так? Вот Люк сейчас про Лома сказал, и я сразу подумала… Помните текст Континентального задания?

– Ну?

– Там было сказано, что для его выполнения нам потребуется помощь некоторых местных. И было перечислено… сейчас посмотрю… а, вот! Да! Четыре местных! Теперь понимаете?

Холод покачал головой.

– Нет, Ракета, не понимаем. Да, нам нужно отыскать их и заручиться помощью. И что с того?

– А то, что их четверо! То есть они – первый, второй, третий и четвёртый! Чувствуете? Третьего мы с вами уже видели, а второй – вот он! Стоит!

– Мы-ы… Е-есть… Гру-уунт…

Ланс нахмурился.

– Ты, Ракетка, не обижайся, – сказал он, – но как-то это чересчур фантастично.

– Да-да. – задумчиво сказал Крохобор. – Причём настолько, чтобы оказаться правдой.

– Не понял? И ты туда же? Ребята, вы что – серьёзно предлагаете его освободить?

– Ну, да. А что мы теряем?

– Что теряем? Мы стоим в какой-то изолированной пещере без нормального выхода, в компании "Оранжевой Короны" девяносто седьмого уровня и ещё кого-то, кто откусил голову питомцу Орфа! Причём Босс в данную минуту скован каким-то заклятием и – возможно, только поэтому не атакует – а ты предлагаешь его освободить?! Отличное предложение! Ну разве может что-то пойти не так?

Игроки принялись обсуждать возможности и строить предположения, в результате чего их мнения разделились.

– Давайте так. – вздохнул через несколько минут Холод. – Не будем спорить о том, кто из нас прав, а просто выскажемся, кто - "за", а кто – против проведения ритуала. Идет?

– Идет. Кто начнёт?

– Мы-ы… Е-есть… ГРУ-УУНТ!!

– Нет, Грунт! – закричала, поворачиваясь к Боссу, Ракетка. – Ты в голосовании не участвуешь!

Земляной гигант тяжело вздохнул и его могучие плечи словно опустились.

– Мы-ы… Гру-уунт… – расстроенно протянул он.

– Кто за то, чтобы попробовать освободить этого Грунта? – спросил Рок. – Невзирая на то, что может произойти после этого?

– Я. – махнул рукой Крохобор и добавил: – Не верю в то, что он будет нас убивать. Не та ситуация.

– Хорошо. – кивнул Рок. – Мы тебя услышали. Кто-то еще?

Ракета, Орф и Взрывашкин посмотрели друг на друга и подняли руки вверх.

– Мы!

– Мы-ы… Е-есть… ГРУ-УУНТ!!

– Нет уж, Грунт! - громко возразил Орф. – Грунт – это только ты! А мы – это мы! Понял?

– ГРУ-УУУНТ!

– Хватит орать!! – рявкнул Холод, словно забыв о том, что обращается к зачарованному Боссу высокого уровня. – Люк! Спрячься куда-нибудь на пять минут, а то тут сейчас будет жарко!

Жующий очередной бутерброд шоккер пробурчал что-то непонятное и укрылся за валяющимся в стороне большим камнем.

– Не нравится мне всё это. – сказал Рок. – Было бы лучше вернуться в составе нескольких групп и не рисковать. Да и Люка оставить где-нибудь на поверхности…

– Нет. – покачала головой лучница, не отрывая взгляда от неподвижно стоящего Грунта. – Нельзя. Ты только посмотри в его глаза, Рок! В них боль!

Орф хихикнул.

– Ну или оранжевое пламя игрового Ада. – прошептал он.

Девушка тем временем сделала шаг вперёд и громко произнесла:

– Я согласна!

– Ракета! – запоздало воскликнул Крохобор. – Стой! Я сам…

Босс вздрогнул. Светящиеся глаза гиганта замерцали и принялись гаснуть, а пентаграмма на поверхности пола наоборот – ярко вспыхнула и поменяла цвет на ослепительно-белый. Послышался долгий и чистый звук далёкого колокола.

– Ой…

– Ракета! – встал рядом с девушкой гном. – Что? Ты что-нибудь видишь? Что-нибудь чувствуешь?

– Да ничего особенного… – протянула Ракетка. – Только золото в сумке обнулилось.

– ЧЕГО?! – взвизгнул Орф и подпрыгнул так, что едва не выронил арбалет. – Сколько?! Сколько обнулилось?

– Да все. Всё, что было в инвентаре – пропало…

Шоккер убрал оружие и, обхватив лапами голову, тоскливо завыл.

– Лучше бы мне отдала… – сказал он, а затем пол пещеры вздрогнул и из него вырвалось длинное огненное копьё, пронзившее лучницу насквозь и показавшееся на целый локоть из её груди.

– РАКЕТА!! – хором закричали игроки, но копьё уже успело исчезнуть.

– Мор!!

– Слышу! – Жрец выхватил свои жезлы и упавшую без чувств девушку окатило волной целительной магии. – Уже лечу!!

Крохобор подхватил подругу на руки, а все остальные озабоченно столпились вокруг них.

– Ракета! Ты как?!

– Здоровье четыре процента… Одиннадцать… Тридцать семь…

Мор использовал своё Умение ещё несколько раз, а затем Ракетка вздрогнула и очнулась.

– А? Что… Что произошло?!

– Ты нам скажи! – воскликнул гном. – Мы тут уже…

– БЕРЕГИТЕСЬ!!! – выскочивший из своего каменного укрытия Взрывашкин завопил так, что вздрогнул даже нечувствительный к подобным акустическим явлениям Холод. – Голем разваливается!!

Друзья подхватили Ракетку под руки и бросились в сторону, а тело Босса продолжило рассыпаться и опадать на пол широкими водопадами из земли и каменной крошки. Поднялась пыль.

– Он что – загнулся, что ли? – воскликнул Орф. – Эй! Какого чёрта?! Мы же его спасти хотели, а не добить?!

– Так, может быть, в его ситуации это и было настоящее милосердие? – посмотрел на толстенького шоккера Ланс. – Откуда нам знать?

От человекоподобного тела Грунта тем временем совсем ничего не осталось – лишь самый обычный земляной холм и медленно оседающее облако пыли.

– А-аапчхи! – чихнул Взрывашкин и подошёл к друзьям. – А уж напылил-то, напылил!

Ракетка поднялась на ноги и посмотрела в сторону останков Грунта.

– Так странно. – сказала она. – Мне почему-то казалось, что…

И тут комья земли на одном из пологих склонов зашевелились и раздались в стороны, выпуская из своего плена высокую человеческую фигуру. Незнакомец был лыс и одет в необычно выглядящую лёгкую броню, а по его лицу вились узоры татуировок. Орф прочитал то, что было написано над его головой, и нервно икнул.

– Копать мой клад… – тихо прошептал он.

Стрелок.

Защитник острова Великанов.

Герой Сияющего Рассвета.

Уровень 200.

– Двойная «золотая корона». – вполголоса восхитился Ланс. – Народ, да это же абсолют!! Полноценный! Ёлки… вы представляете, кого мы выкопали?!

Стрелок тем временем устало повёл плечами и на его лице появилась робкая улыбка.

– Свободен… – произнёс он. – Взор… После стольких лет…

В следующее мгновение его фигура ярко вспыхнула и исчезла, а на том месте, где он стоял, остался какой-то плоский вытянутый предмет. Игроки переглянулись.

– Как думаете, – начал говорить Рок. – А…

Внимание!

Текущий Этап Основного Задания обновлён!

Континентальное Событие «Тень Воргаала» обновлено!

Поздравляем!

Один из великих героев древности на свободе!

Вы проявили сострадание и освободили Стрелка, что был обманут и обменял зрение на забвение!

Ваши шансы на победу существенно увеличились!

Получен новый уровень…

Получен новый уровень…

– Да здравствует шестьдесят пятый! – провозгласил Холод, когда световые столбы вокруг него и его друзей исчезли. Закрыв окно с оповещением о прогрессе, Маг повернулся к лучнице и кивнул:

– Спасибо тебе, Ракета. Ты молодец! Этот увалень и правда был одним из тех, о ком говорилось в задании!

– Погодите… Выходит, то рогатое чудовище, что нас сожрало – тоже один из древних героев?!

Холод усмехнулся.

– Похоже, что так. Надо будет сообщить его координаты всем остальным…

– Ракета, – сказал Рок. – Там, похоже, осталась твоя награда. Может быть, стоит на неё посмотреть?

– Почему это сразу моя? – удивилась лучница. – Наша!

Приблизившись к загадочному лежащему на полу предмету, игроки увидели, что это широкий и низкий деревянный сундук, запертый на старинный, осыпающийся кусками ржавчины навесной замок.

– Ого! – одобрительно хохотнул Орф. – Да у нас тут, похоже, сокровища!

Но к тому, что оказалось под крышкой в действительности, не был готов даже опытный кладоискатель Люк Взрывашкин.

– Реликт. – прочитал Рок и подавил желание протереть глаза. – Обалдеть можно! Вы верите, нет?! Это Реликт!!

– Неожиданно. – согласился с товарищем Холод и посмотрел на Ракетку. – Ну так как, подруга? Может, возьмёшь?

* * *

Глава игрового альянса «Страж» по имени Архитектор с задумчивостью рассматривал висящую перед ним карту.

– Так что ты об этом думаешь, друг? – поторопил его ожидающий ответа Торчлайт. – Вы с нами или будете пробиваться самостоятельно?

– С вами, Торч. – сказал стоящий неподалёку Пинкертон. – Куда мы с этого острова денемся!

Шаман с улыбкой кивнул и посмотрел на Архитектора.

– Арх?

Глава «Стражей» помассировал виски и вздохнул.

– Да, Торчлайт. С вами. А теперь, будь так любезен, перечисли всех, кто уже присоединился.

Торчлайт кивнул и, оглядевшись, уселся на один из стульев.

– Значит, смотри. Ваш альянс – это уже три Гильдии… У вас там места, кстати, ещё есть, нет? Или все «под завязку»?

– Укомплектованы. – кивнул Архитектор.

– Вот и мы так же. – вздохнул Шаман. – В общем, у нас вы, "Рубежники", "Иллюминаты", плюс четыре Гильдии нашего основного состава и две дочерних.

– Дочерних? А как называются? – уточнил Финс. – Мы с ними знакомы?

– «Квадратный Легион» и «Белые Путешественники».

– Почему легион квадратный – не спрашиваю. – хохотнул Пинк. – Но почему путешественники-то белые?

Торчлайт поморщился.

– Да они бледными должны были быть, на самом деле. Типа – призраки. Но тот олух, который вбивал название, что-то там недослышал – и…

– Понятно. Это всё?

– Нет. Ещё с «Летописцами» и «Бродягами» договорились.

– С «Летописцами»?! – удивился Архитектор. – Как это у вас получилось? Они же из тех фанатиков, кто окопался в Асстилоне до тех пор, пока весь регион не рассмотрят и не классифицируют!

Торчлайт фыркнул и пожал плечами.

– Всё так и осталось. Только мы с ними не договаривались – они сами пришли и захотели присоединиться. Тебе имя Реберлиус что-нибудь говорит?

Архитектор прищурился.

– Верховный маг.

– Именно! – хохотнул довольный Торчлайт. – Так вот, он, как выяснилось, настолько ненавидит нашего новомодного противника Воргаала, что решил оказывать нам самую всестороннюю помощь. И первое, что он сделал – отправил сюда все Гильдии, у которых хоть немного поднята репутация. Ну – помнишь, задания на службу городу и всякое такое, да? Вот. Все, кто в этом направлении вкладывался, идут сюда.

Архитектор помолчал.

– Ясно. Болота у Храма Ушедших – на вас?

Парламентёр Гильдии «Свобода» кивнул.

– Ага. Если за сегодня-завтра с ними закончим, останется только Святилище Воргаала и ещё то, что находится по ту сторону гор. Если там, конечно, что-нибудь есть.

– И потом Твердыня.

– Ну да.

– Как думаешь, справимся?

Шаман усмехнулся.

– С такими силами, как сейчас – нет. У нас треть игроков на острове не с мобами сражаются, а друг с другом. Штрафы же отключили. Вот они и дорвались, обрадовались… Дурачьё!

– Часть из них, замечу, на перемирие и осаду Твердыни уже согласны.

– Часть! – фыркнул Торчлайт. – В том-то и дело, что часть!

– Ладно. – подвёл итог разговору Архитектор. – Ты только наше согласие на вступление в Коалицию получить хотел? Или было что-то ещё?

– Ещё, конечно! – на лице Шамана появилась ехидная улыбка. – Вам, случайно, "оранжевые Короны" девяностых уровней не встречались?

Пинкертон с Финсом переглянулись, а Архитектор кивнул.

– Встречались. Мы скидывали в общий чат координаты последнего. А вы…

– А мы нашли того, кто узнал, кто это на самом деле такие.

– Серьёзно?! И кто?

– О-оо, брат, ты мне, если я расскажу, не пове…

Внимание!

Текущий Этап Основного Задания обновлён…

…

На несколько секунд в небольшом шатре сделалось тихо, а затем в гильдийском чате мелькнуло новое сообщение.

– ТРЕВОГА-АА!!!

* * *

После того, как лучница забрала награду за освобождение Грунта, произошло кое-что неожиданное – пятнышко света над головой мигнуло, а на поверхность земляного холма упал конец самой обыкновенной верёвочной лестницы.

– Лестница!!

– Лестница?!

Игроки переглянулись.

– Скрипт, скорее всего. – пожал плечами Рок. – Грунт рассыпался, Стрелок – освободился, награда – получена… Нам намекают, что мы свободны.

Крохобор оглянулся на Ракетку и с энтузиазмом посмотрел вверх.

– Тогда, может, пойдём?

И игроки принялись взбираться по свисающей откуда-то из темноты лестнице.

– Какая длинная лестница… – пропыхтел Люк Взрывашкин через десять минут непрекращающегося подъёма. Пятнышко света над головой увеличилось, но оставалось всё таким же недосягаемым, как прежде. Друзья поднимались в почти совершенной темноте, которую разгоняли лишь созданные ими волшебные огоньки, и всё, что они видели, заключалось в лестнице, пятнышке света далеко впереди, да ещё друг друге. Вокруг них были лишь сумрак и пустота.

– Может, передохнём? – спросил ещё через несколько минут движения Орф. Поднимающийся впереди него Холод замедлился и посмотрел вниз.

– У тебя что, зелья выносливости закончились?

– Нет. Ещё сто шестьдесят четыре штуки…

– В таком случае самое время ими воспользоваться. – сказал Маг и подмигнул. – На поверхности передохнём!

– Глядите-ка, а там храм!

– Где?!

Друзья дружно посмотрели в ту сторону, куда указывал шоккер.

– Люк. – сказала Ракетка. – Я там ничего не вижу.

– Я тоже! – добавил Орф. – Ты уверен, что не ошибся?

– Да как бы я мог?! Вон он, там! В темноте! Вы просто поднимайтесь ко мне – и сами увидите!

По мере того, как игроки продолжали карабкаться по лестнице, из густого мрака действительно вырисовывались контуры какой-то величественной постройки. Сначала они увидели только общие очертания, затем – рассмотрели огромные колонны, а потом света стало настолько много, что их глаза разобрали и некоторые подробности.

– Это не храм. – сказал Рок. – Это что-то вроде портала! Арка! Каменная арка!

– Какая же она огромная! – с восхищением протянул Люк. – Никогда такого не видел!

Орф прекратил подниматься и прищурился.

– А по верхнему краю – надпись! Вы её различаете?

– Очень плохо. – ответил сразу за всех Крохобор. – А что там написано?

– Врата Скорби.

– Звучит нерадостно.

– Ещё бы! – фыркнул Взрывашкин. – Если верить преданиям, то за такими вратами находится сама Смерть!

– Оп-с. Серьёзно?

– Люк! У тебя ещё один бутерброд есть?

– Да должен быть. А что?

– Ребята! – крикнула поднимающаяся в самом низу Ракетка. – А давайте не будем пока останавливаться, а? Потом будете вспоминать и устраивать обсуждения! Когда выберемся!

– Ла-аадно!

Через несколько минут сумрак сгустился обратно и Врата исчезли, а ещё через десять минут изнурённые игроки выбрались наружу из широкого каменного колодца.

– О-ох! – выдохнул Орф, переваливаясь через каменный бортик и в прямом смысле слова падая на растущую вокруг густую траву. – Всё! Предлагаю считать меня за булыжник!

Колодец выглядел самым обычным – небольшая деревянная крыша, выложенный из обработанных камней круг и массивный ворот – а вокруг него были небольшая поляна и тёмный лес. На другом краю поляны обрастала мхом приземистая бревенчатая постройка.

– Чат заработал! – сообщил остальным Мор и уселся на траву рядом с колодцем. – У нас там несколько новых оповещений, посмотрите.

– Видим. – Холод бегло осмотрелся и открыл Карту. – Так… Значит, мы сейчас… О! Недалеко! Совсем рядом с Пустошью…

– Вы как хотите, а я – в трактир!

Друзья замолчали и их взгляды скрестились на Люке.

– В какой трактир?

– А вон! – указал лапой на единственное видимое строение Взрывашкин. – Вы чего? У него же вывеска прямо над входом! Разве только вид какой-то… неаппетитный.

Рок повернулся и присмотрелся к потемневшей от времени широкой доске, прибитой над входной дверью старинного домика.

«Трактир» … – медленно прочитал он, а дверь трактира тем временем надрывно заскрежетала и распахнулась.

Глава 18. В преддверии Битвы

– Ну, я за себя не отвечаю! – храбро воскликнул Орф, а затем внезапно развернулся и побежал. Убежал он, впрочем, недалеко, потому что столкнулся с застывшем подобно каменному изваянию Люком. – Ай!

– Я… кажется… – едва слышно пробормотал Люк и его взгляд как будто остекленел. – Припоминаю… Но… Не конкретно…

Друзья посмотрели на странно ведущего себя шоккера и принялись изучать приближающегося к ним массивного незнакомца.

Баг Трактирщик.

Владыка Перепутья.

Первый.

Уровень 99.

"Смотрите-ка – первый!" – подумал Рок.

– А вот, похоже, и хозяин трактира! – воскликнула Ракетка, вырывая остальных из власти растерянности. – Причём он один из этих заколдованных героев и у нас на него дополнительное задание! Клёво!

– Вы кто такие?! – проревел тем временем Баг Трактирщик. – Я вас не звал! Идите н… – и тут взгляд здоровяка наткнулся на всё ещё неподвижного шоккера. – О… Искатель?

– В стороны, быстро! – написал Холод. – Не мешаем им разговаривать! Могу поспорить на свой посох, что перед нами очередной скрипт! Шоккер и Босс как-то связаны по сюжету!

Игроки неторопливо разошлись в стороны, оставив замерших неигровых персонажей перед собой. Люк Взрывашкин выглядел растерянно и потрясённо, а замотанный в лохматые шкуры бородач Баг хмурился и словно не решался что-то сказать.

– Искатель… – пробормотал он. – Искатель пути… Я знал, что один из вас однажды заглянет ко мне в трактир и…

– Извините, дяденька! – перебила Бага Ракетка. – А хозяин трактира у Пепельной Пустоши – это вы?

Баг Трактирщик с неудовольствием посмотрел на девушку и кивнул.

– Я.

– А нас просили передать вам вот это! – и лучница протянула бородачу небольшую металлическую пластину.

Увидев, что именно ему протягивают, Баг вздрогнул и прерывисто вздохнул, а затем выхватил пластину из пальцев Ракетки одним движением.

– Я… – выдохнул он и на видимых участках его кожи начали светиться непонятные письмена. – Я… Вижу… СВЕ-ЕЕЕТ!!

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Ослепление».

Вы ничего не видите.

Длительность: 30 секунд…

– А-а, что б тебя!!

Перед глазами у игроков появилась искрящаяся белая пелена, а затем запрыгали многочисленные «зайчики».

– Кто-нибудь что-нибудь видит?!

– Нет!

– Я – ничего!

– Стоим на своих местах! Ждём!

– Люк! Ты всё ещё здесь?

Внимание!

Задание "Обмен любезностями" выполнено!

Награда будет начислена в соответствии с бонусным прогрессом.

Внимание!

Встреча Искателя и Паладина завершена!

Локация "Трактир у Перепутья" восстановлена!

Проклятие снято.

Возможности восстановлены.

Реструктуризация комплекса заданий будет произведена в ближайшее время.

Альтернатива: разблокирована.

Разрешение получено.

Время до обновления: 10…

9…

8…

7…

– Рок! – воскликнул Ланс. – Пожалуйста, скажи нам, что твоё предчувствие ни о чём не предупреждает!

– Да вроде бы нет, но…

Эффект ослепления внезапно пропал, а зрение игроков нормализовалось. На какое-то короткое мгновение им показалось, что всё закончилось, но землю под ногами тотчас тряхнуло, а Баг Трактирщик взревел и принялся изменяться.

– Что за чёрт?!

– Опять?!

– Держитесь!

– За что держаться-то?! Что вообще происходит?!

И тут метаморфозы вокруг друзей внезапно закончились. Деревья по бокам поляны раздвинулись, увеличив её площадь в несколько раз, поросший мхом трактир превратился в высокий терем, а Баг Трактирщик сделался мощного телосложения воином, облачённым в тяжелые сверкающие доспехи. Полированная поверхность брони словно сияла, а взгляд горящих синим пламенем глаз в прорезях шлема внушал спокойствие и уверенность в собственных силах.

Паладин.

Защитник острова Великанов.

Герой Сияющего Рассвета.

Уровень 210.

– Ну, что ж… – тихо проронил Орф. – Двое есть. Можно отправляться за третьим.

– Я не понимаю смысла твоих изречений, маленький друг. – пророкотал приятным баритоном Паладин. – Но разрешаю задать мне один вопрос.

Холод прищурился.

– Только один?

– Только один. – подтвердил воин. – Поэтому пусть твой выбор будет разумным.

– Расскажи о том, как ты связан с историей острова. – попросил Мор.

– Что?! Мор, ну ты… Зачем?!

– Спокойно, Бор. – успокоил заметавшегося было гнома Рок. – Это очень хороший вопрос. Холод, я прав?

Маг кивнул.

– Я вас услышал. – произнёс Паладин. – А теперь – слушайте меня вы.

Я был рождён на земле этого острова в древние времена, когда он ещё составлял единое целое с тем, что сейчас называется княжеством Белорадия, и носил гордое название острова Великанов.

Наша страна была сильна и могущественна. Мы изготавливали лучшие в этом мире оружие и броню, а наши заклинания приводили в восхищение магов целого континента. Мы были счастливы и наслаждались собственным превосходством.

Так продолжалось долго – до тех пор, пока на острове не объявилась новая дрянь – тёмное учение, что заставляло людей меняться и предавать всё то, что было им знакомо и дорого с самого детства. Учение выросло и окрепло, после чего в рядах нашего славного общества произошёл раскол. Простолюдины сражались с простолюдинами, а аристократ поднимал оружие против аристократа. Пролилась кровь. Король и его семья были убиты одними из первых.

– То есть у вас объявились культисты и началась война?

Наполненные светящейся синевой глаза посмотрели на Ланса.

– Именно.

Я и мои соратники сражались в той войне на стороне Рассвета и принесли свои жизни в жертву в последней битве, что позволила нашим магам разделить остров и перенести его половину так далеко, чтобы до неё не достала отравившая эти земли тёмная магия. Наши дома и близкие оказались в безопасности. А мы проиграли. Пали в неравном бою, совершив при этом то, к чему нас готовили, но… За миг до окончательной гибели перед нами появился великий сумеречный князь, легенды о котором многие из нас принимали за сказку.

И он предложил нам то, чего мы желали более всего остального. И мы согласились.

– Согласились превратиться в чудовищ?

Паладин посмотрел в глаза лучнице, и та почувствовала, что лицо героя древности украшает улыбка.

Нет, маленькая сестра. Он дал нам шанс вернуться. И победить.

Выдав последнее сообщение, появившееся, как и все предыдущие, в отдельном окошке, Паладин повернулся и тут же исчез. Сделалось тихо.

Поздравляем!

Один из великих героев древности на свободе!

…

Ваши шансы на победу существенно увеличились!

Получен новый уровень!

* * *

– Подержи моего леща!! – злорадно выкрикнул Карт и выстрелил, сняв почти треть очков жизни противника за одно удачное попадание. – Народ, вы сообщение заметили? Или прозевали?

– Заметили… – отмахнувшись от вспыхнувшего оповещения, Кельт использовал «Бросок Кинжала» и заставил почти добежавшего до него Воина споткнуться. – Ещё одного освободили. Итого их уже два! – перекат в сторонупозволил уклониться от вражеской атаки, а «Стрела онемения» в сочетании с «Взрывным выстрелом» отправили неудачливого врага на перерождение. – И ещё двое осталось!

– Вообще-то один. – не согласился прячущийся неподалёку Жрец по имени Зен-Бот и наложил на Кельта ещё одно усиление. – Склеп с Королём Личей давно нашли и у нас есть все шансы разгадать загадку ещё до вечера.

– Да? – Кельт залил в себя зелье восстановления и применил «Ливень», выпустив почти полтора десятка тонких стрел одну за другой. – Ну, тогда будем надеяться!

От напавшей на лагерь «Стражей» толпы уже почти ничего не осталось. У разрушенного участка стены ещё металось несколько призванных тварей и боевых питомцев, да перебегало между обгоревшими укреплениями несколько игроков.

– А вот и я! – оповестил товарищей появившейся из-за покрытых копотью и гарью палаток Финс. – Что тут у вас? О, всего пятеро!

– Четверо. – поправил его Кельт. – Тот толстяк в латах – это питомец.

– Правда, что ли? А почему человек?!

– Мимик.

– Ах вот оно ка…

И тут мимо них с тонким гулом пронеслось что-то очень быстрое – что-то, что угодило в грудь вышеописанному мимику и буквально разорвало его на две неравные половины. Мимик рассыпался тучей пепла, а его хозяин закричал что-то обидное и не слишком членораздельное.

– Что за чёрт?!

– Привет, Кельт! – из-за поваленного шатра поднялась Ракетка, за спиной которой виднелись Люк Взрывашкин и Крохобор. – Финс, Карт! Привет, ребята! А у вас весело!

В руках у девушки был огромный лук, изготовленный неведомым мастером из матовых костей, самоцветов, дерева и широких металлических дуг. Кельт поймал себя на мысли о том, что ТАКОГО оружия ему ещё видеть не доводилось.

– Ракета… – заинтересованно проронил выглянувший из-за щитов Карт. – Ты за сколько такую прелесть купила? И где? Какой у него вес?! Что с требованиями по Силе?

– Да я не покупала. – улыбнулась девушка и визуализировала описание своего оружия. Игроки пробежали его взглядами и застыли.

– Вот это да…

Всполох.

Тип предмета: лук.

Реликт.

Уровень предмета 66.

Масштабирующийся.

Дальность применения: дальний бой.

Урон: 7000 – 21000

Ограничение по Классу: возможность использования ограничена наличием специализированных умений.

Зачарование: нет.

Требования: нет.

Примечание: не может быть передан, украден, продан или утерян.

Один-из-Пяти.

– Копать-колотить! – выдал Зен-Бот, прочитав, из чего именно только что стреляла Ракетка. – Держите меня семеро! Сестрёнка, а там, где ты это взяла, ничего похожего не осталось?

– Реликтовое оружие – её персональная награда за освобождение Стрелка. – сказал Крохобор. – Там требовалось принести определённую жертву и… в общем, этот лук – что-то вроде компенсации. Но за Паладина нам уже ничего не дали.

– За Паладина?

Кельт с Финсом переглянулись.

– Поверить не могу… – пробормотал Финс. – Так это вы, что ли, их выпустили?! Обоих? И первого, и второго?!

– Ну да. – подтвердил гном. – А ещё одного мы видели, но…

Банг!!

В бок Кельта ударил короткий арбалетный болт, а из воздуха неподалёку от игроков вывалился ассасин.

– Получил? Ничего, стражнички, сейчас мы ва…

Резко вскинув свой новый лук, Ракетка использовала «Выстрел навскидку» и всадила стрелу в плечо нападавшего. Игрок коротко вскрикнул и рухнул на спину, а шкала его здоровья замигала пронзительно-красным.

– Момент! – прыгнув вперёд, Карт бросил кинжал и добил раненого ассасина, а затем повернулся к остальным. – Везёт же некоторым! – с улыбкой сказал он. – Снимать всю жизнь за один выстрел! Через броню! А, чёрт! Пойдёте освобождать следующего героя из списка – зовите меня, ладно?

– Слушай, а какой у него сейчас урон прошёл? – поинтересовался Финс. – Ракета?

– Около тридцати тысяч. – ответила девушка, а занятый лечением Кельта Зен-Бот фыркнул.

– Серьёзно, что ли? Тьфу! Чит! Не, народ, вы как хотите, но если все с такими же реликтами начнут бегать – мне в Невериуме делать нечего!

* * *

– Арх! Мы здесь!

– Вижу! – глава «Стражей» обогнул накренившуюся дозорную вышку и подошёл к друзьям. – Привет.

– Здорово. – махнул рукой Крохобор. Стоящий рядом с ним Пинкертон кивнул и продолжил рассказывать:

– Вот они на лагерь и нападают, понимаете? Верят, что смогут связать нас сражениями и не пропустить дальше. Для них это что-то вроде соревнования.

– Идиотизм. – покачал головой Мор. – Даже если Воргаал победит и всё уничтожит – где гарантия, что игра закончится и нас выпустят в мир живых? Мы ведь не знаем условий, на которых мы тут находимся! Что, если Невериум просто перезапустят и нам придётся проходить всё то же самое ещё раз?

– Логичные вопросы, мой друг. – согласился Архитектор. – Но те из игроков, кто постоянно атакует других, об этом не думают. Им проще напасть на тех, кто выполняет квест и отправить их на перерождение, чем выполнить тот же самый квест самим.

– Но беспокоиться нам об этом не стоит. – заметил Пинк. – Этих идиотов на самом деле не так много, как кажется. Разберёмся.

– Разберёмся. – подтвердил Арх. – Расскажите лучше, что там у вас за Бес?

– О-оо, Арх, – засмеялся Крохобор, – хорошо, что ты спросил сам!

И семеро друзей принялись рассказывать остальным игрокам о том, что произошло после того, как они обнаружили на обычной лесной поляне рояль.

– Рояль, значит… – с улыбкой проговорил Кельт после того, как рассказ был закончен.

– А что – мне нравится. Необычно.

– Куда необычнее!! – фыркнул Ланс. – Особенно необычно было, когда эта рогатая бестия выскочила из дома и тут же слопала Орфа!

– Можно вопрос?

Друзья посмотрели на Пинкертона.

– Давай.

– Я у Люка хотел спросить. – пояснил тот. – Люк! Ты правда был знаком с хозяином трактира?

– Неа. – помотал головой Люк. – Не был.

– Но как же тогда вышло, что вы друг друга узнали?

– Понятия не имею. – пожал плечами маленький шоккер. – Мне его рожа на какой-то картине встречалась, только я уже позабыл, на какой. И что у меня каждый первый этим интересуется?!

– Я думаю, что их встреча – это часть какого-то задания, которого у нас нет. – сказал Холод. – В оповещении было написано про снятие заклятия, но Инкао ничего об этом не говорил…

– То есть привести Паладина в чувство можно было несколькими путями. – кивнул Пинкертон и выразительно посмотрел на Архитектора. – Всё сходится, Арх. Нам снова везёт.

– А что вам выдали за выполнение задания? – спросил Кельт и бросил быстрый взгляд на Ракетку. – Ну, то есть кроме Реликта…

– Золото. – сообщил Рок. – Золото и экипировку. Вот она, частично на нас надета.

Кельт вздохнул.

– Ясно…

– Мы тоже надеялись на что-то особенное. – развёл руками Холод. – Но и так, на самом деле, хватило. По пять тысяч на каждого, знаешь ли – хорошо.

– По пятёрке?! Нормально…

– Внимание! – мигнуло важное сообщение в гильдийском чате. – Короля Личей вот-вот прибьют! И это не мы!

Архитектор с Пинкертоном переглянулись и принялись набивать ответные сообщения.

– А кто?! Что у вас там вообще происходит?

– Почему мы узнаём об этом только сейчас?! Финник, ты там жив?!

– Почему молчит разведка?

– Где все?!

– Теперь жив. – ответил Финник. – У нас ЧП, но с момента его начала прошло всего четыре минуты. Мы только что из Чистилища. Король Личей теперь не наш.

– Что случилось?

– Выбили нас. Причём не только нас, но ещё и «свободовцев», представьте. Гильдия «Астрофизики». У нас про них никто ничего не знает. Кто-то новый. И они бьют Короля.

– Бьют Короля?

– Да и притом весьма успешно.

– НО ЧЕМ БЬЮТ?! Он же «корона» девяностого уровня?!

– Магией из каких-то скипетров, Пинк. И там не обычное оружие, а что-то особенное, наверное, квестовое.

– Вот и закончилась полоса нашего везения. – вздохнул Пинк. – Видели? Они что-то знают! Наверное, нашли то самое задание, которое не нашли мы!

– Так ты говорил, что у вас на него квест… – прищурился Орф.

Пинкертон поморщился.

– У нас квест на «возвращение силы», что бы это ни значило, а вовсе не на убийство. Так что…

– Внимание! Король пал!

– Да здравствует новый король… – пробормотал Архитектор и обернулся, посмотрев туда, где за полосой горизонта раскидывалась территория Старого Склепа. Через мгновение в небе промелькнуло что-то вроде столба из яркого света.

– Ослепление повесило. – сообщил в чате один из разведчиков. – «Астрофизики» явно с кем-то общаются, но мы ничего не видим.

Поздравляем!

Один из великих героев древности на свободе!

Герои проявили храбрость и освободили Мага…

…

Ваши шансы на победу существенно увеличились!

– Н-да. – протянул Финс, спокойно рассматривая игровое оповещение. – Не мы. Жаль, конечно, но никто и не говорил, что мы сможем заполучить всех.

– А зачем они нам, Финс? – спросила Ракетка. – Какая разница, кто какого Героя разбудит, если они в конечном счёте всё равно будут сражаться за нас?

– Это может сказаться на финальной награде. – ответил вместо товарища Кельт и, улыбнувшись, поинтересовался: – Так где, вы говорите, скрывается Бес?

* * *

В последовавшей за освобождением древнего Мага суете прошло три дня. На острове Бесов уже работало около двух десятков стационарных телепортов, и новые игроки всё прибывали и прибывали. Одни занимались тем, что убивали нежить и добывали новые ингредиенты для крафта, другие сосредоточились на поисках редких заданий, третьи выполняли поручения от глав Асстилона, Меннфера или Эсмории. Оставшаяся часть устраивала беспорядочные сражения друг с другом.

«Стражи» приложили все усилия для того,чтобы сразить Беса, выпустив наружу заключённого под его безобразной оболочкой Героя древности, но их усилия оказались напрасны. Удача улыбнулась не им, а четверым никому неизвестным исследователям, поймавшим рассвирепевшего Беса в ловушку из пентаграммы с изумрудно-зелёными рунами. Никто так и не узнал, откуда им стало известно про такой метод. Игроки не принадлежали ни к одной Гильдии, а на все вопросы лишь насмешливо улыбались. Пинкертон предполагал, что им посчастливилось найти направляющее задание, но так это или дело обстояло совсем иначе – никто не знал.

В послеобеденное время второго дня на остров прибыли войска гномов, сразу же приступившие к строительству каменной цитадели, а следом за ними явились и эльфы. Последними оказались люди, пригнавшие к острову несколько больших летающих кораблей. Королевский провидец из Асстилона утверждал, что Невериум ожидает редкое астромагическое явление, называемое Ночью Многолуния и доказывал, ссылаясь на старинные предания и легенды, что мощь властителя Воргаала в это время окажется ограничена.

Лучшие воинские подразделения Невериума объединились для того, чтобы использовать это и нанести удар.

– Они собираются штурмовать Твердыню. – говорил Пинкертон. – И, замечу, что такое ускорение событий выглядит необычно. Всего неделю назад Эсмория заявляла претензии на некоторые территории гномов, а теперь они все стоят плечом к плечу и собираются драться…

– И что же здесь странного? – возразил ему Финс. – Воины Воргаала появляются в разных местах по всему Невериуму до сих пор и сил у них, замечу, побольше, чем у тех же Адептов! Пророчество Взрывашкина говорит о том, что, если Воргаал победит – этот мир погибнет. Так чему удивляться?

Импровизатор кивнул.

– С точки зрения выживания и формальной логики всё выглядит достаточно понятно и стройно, не спорю. Но давайте вспомним, что с того момента, как мы узнали о существовании Воргаала прошло… сколько, кстати, уже прошло? Неделя? Или меньше?

Финс что-то подсчитал в уме и нахмурился.

– Меньше…

– Вот именно, друг мой. Меньше одной недели. А мы уже попали на его остров и собираемся выбивать из его подчинённых Реликвию. Которую они украли у Адептов, которую они украли в Овванхоре. Ничего не смущает?

Финс посмотрел на задумчивых игроков вокруг и пожал плечами.

– Ну… нет. Это же игра!

– Конечно, игра. – с лёгкостью согласился Пинк. – Вот только сюжет в этой игре двигается рывками и из вполне последовательно развивающейся истории превращается в невнятный калейдоскоп. Кто-нибудь не согласен?

– В каком-то смысле согласны, но...

– Никаких «но»!

– И он после этого называет себя реалистом?

– Эй! Я, между прочим, всё слышу!

Как бы то ни было, вечером второго дня одному из игроков повезло найти второе реликтовое оружие – двуручный молот – а среди игроков появились устойчивые слухи о том, что находящаяся внутри Твердыни Реликвия открывает двери в реальный мир. На остров прибыли основные ударные силы союзников. Последние приготовления к сражению начались.

* В некотором весьма необычном месте…

– Ну, что же... – прозвучал голос с металлическими нотками и его обладатель устало вздохнул. – В таком случае их ожидает смерть.

– Нет.

– Да.

– Нет.

– Да!

– НЕТ!

– Да и ещё четырнадцать раз да! Сам знаешь об этом!

Светящиеся глаза обладателя второго голоса сузились, а их выражение изменилось.

– Нет, Умник. Нет! На этот раз всё будет совсем по-другому.

– С чего бы это ему быть по-другому?

Светящиеся глаза закрылись.

– Потому что я позабочусь об этом сам.

Глава 19. Сражение при Твердыне

Смеркалось. Над головами игроков распахнуло свои широкие объятия вечернее небо, а над вершинами далёких гор показалась луна, украшенная зловеще ухмыляющейся рожицей. На восточной стороне в скором времени показалась вторая луна, а после этого появилась и третья. А потом и четвертая... Пятая…

– Всего шесть штук. – закончил свои нехитрые подсчеты Взрывашкин, деловито рассовывающий взрывающиеся шашки по кармашкам специального патронташа, и посмотрел на друзей. – Что-то много! Давненько такого не было, доложу я вам! Ого-го!

– А сколько лун одновременно тебе уже доводилось видеть? – спросила Ракетка. Шоккер почесал в затылке и, поразмыслив несколько секунд, ответил:

– Одну.

Семеро друзей находились в составе большого отряда своего альянса, расположившегося напротив того места, где должно было развернуться основное сражение. Игроки уже давно собрались и были готовы, а вот Люк Взрывашкин то и дело начинал перераспределять шашки по карманам или копаться в собственной сумке.

– Как-то это негусто. – сказал Холод. – А ничего похожего на сегодняшнюю ночь у вас раньше не было?

Шоккер задумался.

– Да вроде бы нет… – пробормотал он. – Мне, правда, однажды свиток попадался, с историей о том, как на небе появились сразу четыре луны и принялись спорить, какая из них достойна звания главной…

– А откуда они там появились? – уточнил Орф. Игрок-шоккер сидел на обломке скалы и держал заряженный арбалет у себя на коленях. Взгляд его скользил по вздымающимся к небесам стенам Твердыни.

– Не знаю. – дёрнул ушами Люк. – Про это там написано не было.

– А про что было? – заинтересовался Холод. – Что они в итоге решили?

– Ну… они решили, что останутся все вместе. И будут делать то, что умеют, но только в определённом порядке, по очереди.

– Какие молодцы, надо же… – сказал Холод и тут его улыбка застыла. – Погоди-ка. – подняв глаза, Маг встретился взглядом с Роком. – Делать то, что они умеют?!

– Пинк! – написал сообщение заместителю Архитектора Холод. – Люк говорит, что читал легенду о том, как на небе было четыре луны, в определённом порядке «делающих то, что они умеют». Похоже на чередующиеся Эффекты или что-то вроде. У нас никто ни о чём похожем не слышал?

– Нет, Лёд, – ответил Пинкертон. – Если бы слышали – я бы знал. Сейчас устрою внеочередной опрос, на всякий случай. Если что – напишу!

– А когда у нас начало безобразия?

– Пока без изменений – с наступлением ночи.

Холод повернулся и посмотрел на самую большую луну, с украшением в виде ухмыляющейся рожицы.

– Друзья, если ничего не поменяется, то у нас ещё около получаса.

* * *

В чате творилось совершенное безобразие.

– Гномы – лучшие! Кто-нибудь против?

– Я!

– Что – ты?

– Я собираю группу на Черный Рудник! Пять тел! Зелья ваши!

– Эльфам жизнь! Гномов на дно!

– Какой ещё Рудник? У нас через пятнадцать минут завершение События, не?

– Продам зелья!

– Слушайте все! А давайте завяжем драку – а потом куда-нибудь телепортируемся, а?

– Зачем?

– Ну… посмотрим, что будет!

– Гномы – топ! Эльфов на сосиски!

– Ещё раз пишу! Всем! Проваливайте отсюда! Пусть Разрушитель делает, что захочет! Не станет мира – игра закончится и нас выпустят!

– Продам Зелья из «золотого сектора» крафта! Много!

– НЕ МЕШАЙТЕ ВОРГААЛУ!

– Эй, заткнись! Народ пофаниться собрался, а ты обламываешь!

– Донабор в самый лучший рейд! Пишем в личку!

– Гильдия «Летописцев» проводит набор отрядов самоубийц! Оплата по факту!

– Продам маунтов! Летающих! Недорого!

– Зачем они нам? Тут же не полетаешь…

До начала штурма оставались считанные минуты. Разбившиеся на двойные группы «стражи» выстроились на своём секторе и посматривали вокруг, особое внимание уделяя высокоуровневым противникам, стоящим под стенами огромного замка.

Твердыня тёмного храма представляла собой поистине гигантскую крепость, некоторые башни которой поднимались настолько высоко, что, казалось, ещё немного и они упрутся в звёздное небо. Подступы к узким и единственным воротам охранялись массивными големами и кадаврами, а над землёй вокруг торчали одиночные башни, на вершинах которых выделялись украшенные шипами чёрные клетки. В клетках сидели Высшие Мороки Воргаала, щупальца которых выдавались далеко за пределы клеток, и водили по сторонам голодными взглядами.

Равнина вокруг крепости была заполнена игроками. Одиннадцать крупных Гильдий составляли основную ударную силу собравшихся и расположились напротив Врат, остальные же распределились по флангам и прилегающим территориям. Над отрядами местных людей, эльфов и гномов трепетали разноцветные флаги, а величественные корабли Асстилона застыли над линией побережья, походя своими очертаниями на маленькие летающие острова. Искорки светящихся на их бортах прожекторов напоминали крохотные окна далёких поселений.

– И всё-таки это немного странно. – заметил Ланс. – Такая толпа собралась, все стоят, ждут… а что, если кое-кто ошибся и врата Твердыни не откроются? Взлететь над ними не получится, там барьер. А атаковать в лоб – всего лишь способ телепортироваться в Чистилище. У них же до начала сражения «Неуязвимость», если мне память не изменяет, так? Или уже пропала?

– Осталась. – вздохнул Мор. – Но насчёт ошибки ты можешь не переживать – всё в порядке. Реберлиус вон – посмотри, несколько своих линкоров пригнал, так что… делай выводы.

– К тому же, Ланс, это ты сюда пришёл, чтобы закончить Событие и забрать Меч. – сказала Ракетка. – А вот они… – с этими словами девушка указала на группу гномов из Гильдии «Братство Крота», расположившейся по соседству. Бородатые коротышки держали друг друга за плечи и кружились, одновременно распевая забавную, но немного странную песню:

– Нож – тупи! Ложку – гни!

Бей бутылки, пробки жги!

Посуду для зелий бросаем на по-оол!

Золото – в землю, а кровь – на топо-оор!

Копейщик повернулся и с улыбкой посмотрел на весело хохочущих гномов.

– Да уж, этим ребятам какой-то там Воргаал не страшен.

Внимание!

Континентальное событие «Тень Воргаала» обновлено!

Связанные локации разблокированы.

Фаза «Ночь Многолуния» начнётся через несколько секунд.

10…

9…

8…

7…

– Внимание!! – разнёсся над рядами игроков усиленный магией голос Архитектора. – Готовность к бою номер раз! Построение! Зелья!

– Приготовиться! – вторили главе «Стража» руководители других Гильдий. – На ста-аарт!

3…

2…

1…

«Что-то будет», – подумал Рок, а луны на небе внезапно сделались ярче и на них проступили угловатые символы.

– Смотрите, там! – закричал кто-то. – На лу…

На что именно хотел указать внимательный игрок, никто не узнал – пространство вокруг игроков пошло крупной рябью и словно сместилось в разные стороны одновременно. Семеро друзей и все, кто стоял рядом и вокруг них, повалились на землю.

– Что происходит?!

– А-ааааа!! – заорал Взрывашкин. – Падаем на Луну!! Ложись!

«На какую ещё, к чертям, луну?!» – удивился Рок и поднял голову, тут же упёршись взглядом в громадную, почти на четверть видимого неба, луну. Спутник казался таким близким и рельефным, что хотелось протянуть руку и почувствовать под своими пальцами его покрытую пылевыми разводами поверхность. Тёмные области на луне складывались в странный и угловатый символ.

– По воле Владыки! – послышалось откуда-то издалека и словно бы сверху. – За Воргаал! В бой!

«Чего?! – удивился Рок и скользнул взглядом по таймеру, мигавшему рядом с непонятно когда появившимся Эффектом «Растерянность». – Это тёмные храмовники, что ли? Откуда они взялись?»

Следующим, что он услышал, был низкий хохот, от которого по спине пробежала нервная дрожь.

– Древние Боги пали! – взревел кто-то так громко, что со всех сторон донеслось многократное эхо. – И теперь лишь воля Ушедших Повелителей определит судьбу этого ничтожного мира!

Придя в себя, Рок обнаружил, что сидит на земле в окружении собственных товарищей, а Орф Барсумкин держит свои лапы на его висках.

– Видите?! – громко воскликнул шоккер. – Всё плохо! Пациент вышел из себя, вернётся не скоро!

– Что?! – удивился Рок. – Какого… Да что вообще происходит?

Вокруг ощущалась большая суета и слышалось множество весьма эмоциональных выкриков.

– Луны сработали! – крикнул, старательно перекрывая царящий вокруг шумный беспорядок, Мор. – Или это были Адепты, пока непонятно!

– А? – оторвав взгляд от смеющегося Орфа, Рок осмотрелся и понял, что вставать с земли будет несколько преждевременно – в первую очередь потому, что он и все, кто его окружал, стояли на том же участке земли, что и раньше, но вверх ногами. Кусок неба с яркой луной расположился сбоку, а прямо над головой нависал другой участок земли, с суетящейся на нём нежитью, игроками и целой ордой ревущих Адептов. Один из последователей Древних выглядел особенно угрожающе.

Руно-Рах.

Слуга Древних.

Наставник тёмного Ордена.

Уровень 80.

– Склонитесь перед величием Древних!

Рок вздрогнул и потряс головой.

– Так. – выдохнул он и пришёл в себя окончательно. – Что у нас происходит?

– Пространство вокруг Твердыни потеряло целостность! – ответил Холод. – Нас разбросало по разным участкам, в зависимости от того, где мы находились.

Рок поднял голову и посмотрел на идущее прямо над ними большое сражение.

– А…

– Разные участки ориентированы по-разному! – прокричал Крохобор. – Понимаешь? Смотри! Видишь? Тот, что над нами – вверх ногами по отношению к нам! Как и мы к ним! А теперь посмотри вон туда, на те, что там, дальше! Видишь?

– Они повёрнуты вбок…

– Именно! Туда можно добежать и перейти на их участок, но гравитация будет действовать в другую сторону!

– Ещё тут разные Эффекты действуют. – сообщил Орф. – И разные луны. Я думаю, что это взаимосвязано и число таких вот агломератов совпадает с числом лун.

– Наверняка! – согласился Крохобор.

– Погодите! Откуда вы всё это знаете?! – удивился Рок. – Нас же сюда только что…

– Не только что! – перебил его Холод. – Мы тут уже минут десять сидим, если не больше! Тебе какой-то совсем жёсткий Эффект достался, никак не могли привести в чувство.

– Да, нормально с ним всё! – махнул рукой Орф и перезарядил арбалет. – Он такой не один! Вон, посмотрите, сколько ещё таких же валяется! – подняв оружие над головой, шоккер выстрелил и крохотный болт стремительным росчерком ушёл в небо, чтобы мгновение спустя попасть на другой участок и угодить в голову кому-то из рядовых Адептов.

– Попал!! – возрадовался шоккер и вытащил из колчана следующий болт. – Слушайте, а это удобно!

– Стой! – воскликнула Ракетка и, схватив Орфа за лапу, посмотрела наверх. – Не стреляй! Здесь же режим свободного нападения действует, можешь подстрелить кого-то из наших!

– Оу…

Тут к семерым друзьям подбежал уже неплохо знакомый Лучник по имени Карт.

– Опять чат не читаете, да? – воскликнул он и махнул рукой. – Ладно. Мы уходим в соседний Сектор! Вы с нами?!

* * *

– Быстрее, быстрее!! Да подвиньтесь вы хоть немного! А-а, чёрт! – лавина игроков верхом на разнообразных маунтах неслась в сторону перехода в другой Сектор. Кое-кто попробовал оседлать летающих маунтов и на своём примере выяснил, отчего этого делать не следует – в момент пересечения разделительной черты призванные существа исчезали, отправляя своих хозяев в неконтролируемый полёт, а самих себя – на цикл перерождения.

– Карт! – закричала Ракетка. – А «иллюминаты» со «свободовцами» сейчас где?

– Часть над нами, в условном пятом секторе! – ответил Карт. – А «свободные» почти поголовно в четвертом, где катапульты! Откройте страницу Гильдии, там всё это уже есть!

В информационном окне игрового альянса действительно имелось краткое описание окружившего игроков сюрреалистичного мира. И выходило так, что пространство всех прилегающих к Твердыне территорий превратилось в набор из шести условно-замкнутых областей, соприкасающихся друг с другом в произвольном порядке.

Реальность игры внезапно сделалась невероятно пластичной, из-за чего семеро друзей мчались на своих оттоколобусах по тому же самому участку, на котором стояли до этого, а многие из их согильдийцев сражались с Адептами уже на своём участке, расположившемся прямо над их головой. За спиной у друзей сияла огромная луна, а далеко впереди виднелся пологий холм, причудливо закручивающийся и переходящий в длинную расселину, принадлежащую следующему Сектору. По правую руку просматривалось далёкое побережье, а по левую возвышалась громада Твердыни, торчащая – иначе не скажешь – под углом к той поверхности, на которой они находились. По сторонам от крепости виднелись другие, также расположившиеся под разными углами друг к другу, отдельные Сектора.

– Не хочу я никуда смотреть! – пожаловался Орф. – У меня от этого пространственного абсурда голова кружится!

– А мне нравится! – заявил Взрывашкин, высовываясь из-за плеча сидящего перед ним Крохобора. – Когда бы мы ещё такое увидели?! Красота!

Услышав последние слова шоккера, Рок мысленно согласился – панорама вокруг них действительно поражала. Неба и земли в привычном их понимании больше не существовало – вместо них игроков окружило нечто, отчаянно походящее на картину умалишённого. Висящие в воздухе взаимосвязанные огромные острова, торчащие под странными углами башни и скалы, чрезмерно большие луны, выглядывающие из захваченных ими Секторов… Слов для описания всего этого было бы недостаточно.

Переведя взгляд на Панель Состояния, Рок посмотрел на неограниченный по времени Эффект «Ускорение», позволяющий двигаться на пятнадцать процентов быстрее обычного, и открыл чат.

– Эльфов сейчас сомнут! Тут кадавров толпища!

– Какой идиот меня сейчас убил, а?! Вот ты дурак?! Зачем?!

– Айда на приступ! Неуязвимость вроде снята!

– Валим Адептов в первую очередь! Эй! Всем в пятый Сектор!

– А твой пятый – это у остальных какой?

– Неуязвимость снята, а как ты туда попадёшь? Там всё храмовниками забито!

– Всем! Важно! Не приближайтесь к башням с Мороками, они перехватывают управление персонажем!!

– Требуется поддержка в третьем Секторе! Кто может – прыгайте к нам!

– Второй Сектор! Собираем ударный рейд!

– Подтверждаю инфу про Мороков! Держитесь от них подальше!

– «Бродяги», что б вас метёлкой, где катапульты?! Почему они до сих пор не стреляют?!

«Всё тот же дурдом…» – подумал Воин, пробегая глазами по быстро смещающимся вверх сообщениям и остановился на упоминании катапульт.

«А что, если…» – мелькнула у него мысль и Рок посмотрел в сторону слегка искажённых башен Твердыни.

– Лёд! Катапульты «Бродяг» – это стандартный «Осадный требушет» или что-то более мощное?

– Более мощное! – не задумываясь ответил Маг и с улыбкой посмотрел на друга. – А что? Предлагаешь забросить нашего Орфа в качестве диверсанта?

– Почему бы и нет?

– Чего?! – воскликнул услышавший своё имя шоккер. – Вы там про меня говорите, да?

– А то про кого же! – развернулся в седле оттоколобуса Холод. – Карт! Мы сейчас будем пробиваться к крепости, верно?!

– Конечно!

– Ну вот и отлично! Орф, как насчёт небольшого перелёта?

– Я?! Да никогда в жизни!!

– Ну вот и договорились!

– Я сказал нет!!

Добравшись до склона холма, появившегося на месте соединения двух Секторов, лавина игроков с криками и хохотом понеслась по нему вверх, чтобы несколько минут спустя пройти по ущелью и выплеснуться на территорию нового Сектора.

– Плюс пять процентов к опыту за крафт зелий?! – возмутился Ланс, прочитавший описание нового Эффекта. – Эй, ну вы это видели? Какого ч…

– Осторожно!!

БУ-М-М-ММ!

По рядам игроков пронеслось нечто невидимое, ударившее по ушам шумовой волной и выбившее всех, кто оказался на его пути, из седла на землю. Маунты у оказавшихся на земле игроков мгновенно исчезли.

– Это что сейчас было?

– Атака Босса! Не спите, оболтусы, иначе он вас ещё и ослабит!

– НА КОЛЕНИ, НИЧТОЖЕСТВА!!

– Всем разделиться! – появилось в чате сообщение Финса. – Делимся на двойные группы и заходим на Босса! Приоритетная цель – Руно-Рах!

Вокруг семерых друзей взрывались и грохотали магические Умения других игроков. Мелькали молнии, с гудением проносились арбалетные болты и зачарованные стрелы. Боевые механизмы Адептов выпускали длинные очереди светящихся снарядов, а возвышающийся над своими подчинёнными Руно-Рах размахивал посохом и бил по площадям, сбивая игроков с ног и отправляя тех, кто не успел вовремя подлечиться, в Чистилище.

Над головами дерущихся проносились крылатые механизмы и искрящиеся электрическими разрядами Духи Молний. Несколько игроков оседлали грифонов и теперь кружили вокруг Босса, выгадывая момент для нанесения удара.

– Пошла жара!! – закричал Люк Взрывашкин и швырнул куда-то в толпу сразу несколько своих шашек. – И-их-ха-а! – рванув в сторону, он затерялся в суматохе боя быстрее, чем его друзья поняли, что именно произошло.

– Взрывашкин удрал!! – заорал Орф, а в толпе впереди прогремела серия из нескольких взрывов. – Куда-то туда!

– Потом отыщется! – крикнул Рок, отбивая мечом удар выскочившего на него адепта. «Блокирование»! «Резкий выпад»! «Удар сверху»! Добив противника и подхватив выпавшие из того монеты, Воин обернулся и посмотрел на рыжее пламя, взметнувшееся над местом нового взрыва. – Этот не пропадёт!

Чат между тем наполнился руганью и возмущёнными сообщениями.

– Какого дьявола тут происходит?! – писал кто-то. – Какой психопат динамитом швыряется, да ещё на передовой?! В Адептов целься, придурок!

– Нормально всё! Большую часть нежити перебили! Теперь осталось самое главное – Адепты и Босс!

– А кто-нибудь в курсе, почему у меня маунт не призывается, а?

– Потому что ты имбецил! Зачем тебе маунт посреди боя?!

– Люди! А как вы одновременно дерётесь и сообщения набива…

– Голосовой набор активируй, блин! Откуда вы такие берётесь?!

– НИЧТОЖЕСТВА! КАК СМЕЕТЕ ВЫ ПРОТИ…

БАМ-МММ!

Огненный цветок взрыва расцвёл прямо на груди у ревущего Босса и того буквально швырнуло на землю, а его полоса жизни уменьшилась на пятую часть.

– Йе-ееееесть!! – закричало множество голосов вокруг.

– Отлично!

– Хорошо пошло!

– А кто это его так? Чем!?

«Интересно… – подумал Холод, хорошо знавший, кто и чем атаковал Босса. – Урон от шашек этого шоккера больше, чем даже от взрывающихся зелий из «золотой» серии! Как так?!»

А затем Маг активировал то Умение, которое получил последним.

«А ну-ка – мелькнула у него мысль. – Эксперимент!»

– Холод! – в тот же момент закричала откуда-то сбоку Ракетка. – Осторожно!!

Холод быстро оглянулся, а у его ног появилась стремительно растущая ледяная лужица, уже через пару мгновений взорвавшаяся фонтаном прозрачных осколков. На землю Сектора из неё вырвалось нечто рычащее и покрытое ледяными шипами.

Ледяной Голем.

Призванное существо.

Хозяин: Холод.

Уровень 66.

– Эй!! – воскликнул Орф, уже успевший прицелиться в голема из своего арбалета. – Ты где его взял? Я тоже такого хочу!

– Умение за шестьдесят пятый уровень! – ответил Холод. – А у тебя уже есть твой мимик! Кстати, что-то мы его давно не видели!

Голем, повинуясь приказу хозяина, бросился в атаку на отряд Адептов, а мордочка Орфа сделалась удивлённой.

– Ой! Точно! Коржик! Коржик, скотина, а ну – живо сюда! Я про тебя забыл!!

Огромный ярко-рыжий енот, появившийся рядом с кричащим шоккером, произвёл незабываемое впечатление не только на своего хозяина, но и на окружающих игроков. Возможно, всё дело было в его не совсем стандартной раскраске, возможно – в больших и подвижных ослиных ушах, а быть может – в длинном слоновьем хоботе, растущем у енота на месте носа.

Увидев новый облик Коржика, Орф застыл и сделался на удивление молчаливым, а Крохобор встопорщил бороду и захохотал.

– Аха-ха-аха-аха-ха, ну и рожа! Ах-ха-ха… Ракета, ты это видела?! Рок!

Оценив произведённое впечатление, Коржик превратился в самого себя – большого белого и лохматого зверя – а затем лизнул всё ещё неподвижного Орфа в нос и помчался навстречу приключениям. Сражающийся с тремя Адептами сразу Ланс заметил, как мимо него проносится нечто белое и тут же врезается в одного из Адептов.

– О, Коржик! Ты вовремя! Спасибо, Орф!

– А? – услышавший своё имя шоккер очнулся и глаза его приобрели осмысленное выражение. – Ну, всё, паршивец, ты меня разозлил! – с этими словами он выдернул из-за спины аркебузу и бросился догонять сбежавшего мимика. – Стой, гад, а то догоню!!

* * *

– Ну, что? – Архитектор оторвался от чата и посмотрел на стоящего рядом с ним Пинкертона. – Кто-нибудь ответил?

– Почти все ответили. – поморщился Маг. – Жаль, толку от этого никакого. У нас половина состава в пятом Секторе, вместе со «свободными»! И уйти никак, у них там отряды Адептов…

– Мне не нравится, что вместе с Адептами пришёл Босс. – покачал головой Архитектор. – Кельт! Напомни, что у нас с Храмом Древних – мы его прошли или не успели?

– Храм Древних прошли. – ответил Разбойник. – А вот Храм Ушедших уже не успели. Очень хорошая защита…

– Ясно. – глава «Стража» поморщился. – Заданий там не было?

– Нет. Ни одного.

– Пинк? – вернул взгляд на Мага Архитектор. – Твоё мнение?

Но тот лишь пожал плечами.

– Не знаю, что сказать. Слуга Древних тут явно потому, что нужен сюжету, но вот зачем… Боюсь, что это мы узнаем по факту.

Игроки посмотрели на схематично изображённую карту Секторов и задумались. В первом и шестом Секторах на данный момент было относительно тихо и безопасно – там уже почти не осталось игроков и не появилось по-настоящему сильных противников. Второй Сектор представлял собой совершенно дикое сочетание из ровных площадок и скальных выступов, а в злополучном пятом объявились многочисленные отряды Адептов. Удар же служителей Воргаала пришёлся в основном на третий и четвёртый Сектора – с разницей в том, что третий Сектор оказался самым большим и войска королевств Невериума находились именно в нём.

– Ладно. – тряхнул головой Архитектор. – Что у нас с катапультами? Переделали?

– Переделали, и даже несколько раз испытали. Не дотягиваем.

– Ошибка в расчётах?

– Навряд ли. – покачал головой Пинкертон и угрюмо вздохнул. – Мастера уверяют, что мощности требушетов должно хватать и для каменных ядер, и для бомб, и для игроков. Но с последними по факту выходит проблема – не достаём до стен, как ни пытались. Есть вероятность, что это какое-то скрытое ограничение.

Кельт фыркнул.

– Да что тут вообще есть, кроме ограничений? Летать над этим островом нормально нельзя, забросить игрока на стену при помощи катапульты – тоже! Ещё полчаса таких историй и я скажу, что…

– Арх! Кельт! Корабли!!

– Что? Какие ещё кораб… Да твою ж диверсию! Всем! Всем, кто меня слышит! Общее перестроение! У нас будет поддержка с воздуха!! БЫСТРЕЕ!

* * *

Первым из семерых друзей плывущие в небе пузатые силуэты заметил Ланс. Выискивая уцелевших Адептов, он скользнул взглядом по их строю, удерживающему оборону под прикрытием магии Руно-Раха, и поднял голову, осматривая ставшие относительно безопасными небеса.

– Оп-па… – выдохнул секунду спустя Копейщик. – Народ! Вы только посмотрите, что делается!

Зрелище и правда выглядело, мягко говоря, фантастично – массивные летающие корабли Асстилона быстро скользили вдоль линии близкого горизонта, после чего слегка искривлялись и одним стремительным движением ныряли куда-то вглубь, в невидимые недра четвёртого Сектора.

– Эй, а почему они падают? Что за дичь?!

– Это иллюзия! – закричал Холод. Несмотря на то, что сражение вокруг уже входило в завершающую фазу, уровень царившего шума нисколько не уменьшался. – Следующий Сектор расположен, по сути, прямо под нами! Поэтому они ведут корабли по граничной зоне, а затем поворачивают в нужную сторону!

– НИЧТОЖ…

Завершить свою фразу Руно-Рах не успел – земля под ногами у игроков и Адептов вздрогнула настолько сильно, что он покачнулся, а большая часть из тех, кто был вокруг него, попадали на колени. Чат наполнился новой порцией эмоциональных сообщений и отборной ругани.

– Тут корабли! – то и дело писал кто-то из игроков, словно скользящие над землёй исполины не были заметны практически из любого Сектора. – Летающие корабли, прикиньте!!

– Чёрт бы с ними, с кораблями – они на нашей стороне! – писали им в ответ остальные. – А вот с драконами надо что-то решать!!

– С драконами? – громко подумал Орф, и они с Роком переглянулись. – С какими ещё дра…

– ДРАКО-ОНЫ-ЫЫ!!

Обернувшись, игроки увидели, что на вершине одной из наиболее высоких башен Твердыни, видимой с их позиции в наклонном положении, сверкает громадный фиолетовый портал. Края магического образования дрожали и искажались, обрамлённые десятками светящихся рун и символов, а изнутри него вырывалось множество больших и маленьких крылатых силуэтов. Некоторые из них, впрочем, казались намного больше того корабля, что привёз на остров Бесов семерых игроков и одного чудаковатого шоккера.

– Прекрасно... – выдохнул недовольный Рок. – Только этого нам ещё не хватало!

– НА КОЛЕНИ ПЕРЕД ГНЕВОМ УШЕДШИХ!!

По рядам отвлёкшихся игроков ударил очередной заряд магии Служителя Древних. Оставшиеся в живых Адепты образовали широкое кольцо вокруг своего Наставника и не позволяли игрокам нанести ему серьёзный урон. Полоса жизни Босса, уже окрашенная в жёлтый цвет, начала медленно восполняться.

БАМ-ММ!!

Очередной огненный взрыв заставил Руно-Раха пошатнуться, а на его украшенной броне появилось неопрятное обугленное пятно. Глаза Босса полыхнули красными отсветами.

– АХ ТЫ, НИЧТОЖЕСТВО! ТЫ СМЕЕШЬ ПРОТИВИТЬСЯ МОЕЙ ВОЛЕ?!

И тут произошло то, чего многие из собравшихся вокруг Адептов игроков не могли даже предполагать – Руно-Рах сорвался с места и, топча собственных защитников, погнался за удирающим от него маленьким шоккером.

– СДОХНИ! СДОХНИ! СДОХНИ! – грохочущий подошвами своих массивных сапог Босс ревел от ярости и бросался в бегущего шоккера боевой магией, но тому удавалось уворачиваться от взрывов в последний момент. – ДА ЧТО Ж ТЫ НИКАК НЕ СДОХНЕШЬ?!

А пронёсшийся через редеющую толпу игроков Взрывашкин не собирался останавливаться и с настойчивостью бежал в сторону края Сектора.

– Сюда!! – внезапно позвали его откуда-то сбоку. – Веди его сюда, хвостатый! Мы тут!

Несущийся во весь опор шоккер свернул и бросился к позвавшим его игрокам, стоящим вокруг нарисованной на земле пентаграммы. В центре светящегося белым рисунка застыл игрок по имени Призыватор, вскинувший руки с зажатыми в них волшебными жезлами.

Руно-Рах, увидев пентаграмму и Призыватора, сначала застыл, а затем зарычал.

– ЧТО? ДА КАК ВЫ ТОЛЬКО ПОСМЕ…

Призыватор что-то коротко выкрикнул и с тёмных небес позади него вырвался ослепительный луч, протянувшийся над головами игроков и ударивший Боссу в центр его подпалённого бронированного одеяния. Вспыхнуло. По ушам ударил громкий хлопок, а Слугу Древних отбросило назад и поволокло по земле, давя рядовых Адептов и сбрасывая его жизнь до мигающего красного уровня.

– НЕ-ЕЕЕ-ееет! – затихающе закричал Босс. – Этот бой не будет мною проигран! Никогда!

И фигура Руно-Раха стала размытой, чтобы через мгновение разлететься во все стороны плотной толпой из подвывающих духов.

– Да-ааа!!! – завопил кто-то из игроков и почти половина присутствующих его поддержали.

– Готов!!

– Добили мерзавца!

– Йе-ееесть!

– Эй, а почему задание не закрылось?!

– Да потому, что оно ещё не закончено! – закричал кто-то более внимательный. – Он же от нас сбежал!!

* * *

– Ну и что будем делать, народ? – громко спросил Ланс, подходя к собравшимся вокруг сидящего на траве Люка друзьям. – Босса преследуем или как? Там Финс отписался – он сейчас где-то в третьем Секторе, рядом с Твердыней! А нам ещё через весь четвёртый тащиться, так что, если хотим его догнать, то стоит поторопиться!

– Сейчас пойдём. – кивнула Ракетка. – Крохобора только надо найти и…

– Какого ещё Крохобора? – удивился Рок. – Ракета, он в третьем секторе давно, у портала возрождения! Его Босс прибил ещё минут пятнадцать назад! Мор хотел его обратно вытащить, да не успел…

– Да? О… Что-то я не…

– Друзья! – выдохнул пытающийся очиститься от налёта сажи Взрывашкин и головы друзей повернулись к нему.

– Говори, Люк. – сказал Холод. – Ты сегодня молодец! Мы тебя слушаем.

– Ага. – кивнулшоккер и тут же устало поинтересовался: – Скажите, а вы дождь любите?

Игроки недоумённо переглянулись.

– Ну… – задумчиво пожала плечами Ракетка. – Дождик? Пожалуй, да!

– Да, Люк, любим.

– Дождик – это же хорошо!

– Угу… – покачал головой Взрывашкин и с непонятными чувствами посмотрел куда-то наверх. – А если этот дождик – метеоритный?

Глава 20. Время огня

«Некоторые сражения, – думал Рок, не уменьшая, впрочем, скорости бега и старательно огибая оставленные метеоритами горящие кратеры, – не получится выиграть просто потому, что для этого необходимо наличие хотя бы одного выжившего…»

– А-а, чёрт!

– Осторожно!

БОМ-МММ!! ДА-ММ-М! ДА-ММ-М!

В воздухе висели плотные облака из пыли и едкого дыма. Огненные болиды, чьи оранжево-чёрные хвосты расчертили небо в наклонные полосы, врезались в землю по всей поверхности пятого Сектора. Холод и Мор считали, что их появление было вызвано последним заклинанием Руно-Раха, но, даже если это было не так, последствия у этого катаклизма оказались катастрофическими. Какая-то часть игроков погибла сразу, замешкавшись от неожиданности и попав под удар низвергнутых с небес каменных посланцев, а все остальные бросились врассыпную. Последние выжившие Адепты были выброшены из памяти почти сразу – сложно размышлять о битве в тот миг, когда вокруг тебя взрывается земля и на то место, где ты только что стоял, обрушиваются многотонные каменные глыбы.

ВЖ-Ж-жжжэ-эээу–ууу… БАМ-МММ!!

Поверхность под ногами в который уже раз вздрогнула и Люк подпрыгнул, удержавшись на ногах лишь благодаря вовремя подставленной лапе Орфа.

– Держись, братишка! – закричал Орф. – Осталось совсем чуть-чуть!!

Граница между Секторами действительно была уже совсем рядом.

– Бежим! Бежим! Ланс! Быстрее, не отставай!

– Стараюсь!

Рок оглянулся на товарища и бросил взгляд на небо, после чего закричал:

– Пьем зелья на защиту и скорость! Сейчас!!

Игроки опрокинули в себя содержимое небольших бутылочек и помчались вперед с утроенной скоростью.

– Люк! – воскликнул Мор, подхватывая шоккера за лапы на пару с Лансом. – Мы поможем! Держись!

В высоте позади друзей светился плотный рой из падающих метеоритов.

– Ну же! Еще чуть-чуть!

* десятью минутами раньше, на территории четвертого сектора...

– Пинк! Боссу Адептов удалось сбежать!

– Да видел уже, написали... Сейчас подождём – посмотрим, где эта зараза появится…

Игроки из «Стража» стояли неподалеку от позиции катапульт и просматривали чат, координируя действия своих соратников с маневрами отрядов из других Гильдий. Над их головами скользили последние корабли, догоняющие своих более быстроходных собратьев. В небе над Твердыней разгоралось сражение воздушных гигантов – летающих судов Асстилона с одной стороны и десятков крылатых тварей с другой.

– Ну, парни, чувствуется, скоро начнется... – протянул Пинкертон, рассматривая неторопливо приближающихся драконов. Полет монстров казался нарочито медленным, но Маг понимал, что они окажутся у них над головами в течение нескольких минут.

– Порох! Ты еще здесь? Заряжайте катап...

– Потом! Всё потом! Смотрите!

– Куда? А... Ого! У них там что – фейерверк?

– Дьявольщина какая-то! – фыркнул кто-то и засмеялся. – Надеюсь, это не метеориты!

Игроки переглянулись и посмотрели на горизонт, над которым поднимались и опадали огненные шлейфы десятков аэролитов.

– Я спросил и мне только что ответили. – упавшим голосом протянул Пинк. – Это реально метеориты. У них там метеоритный дождь.

– Что?! Но как им всем теперь оттуда сбежать?

– Как-то. – пожал плечами Пинк, не отрывая взгляда от горизонта. – Они, по крайней мере, пытаются…

Финс прищурился.

– Мне кажется или они постепенно становятся ближе?

* * *

Одновременный удар нескольких десятков болидов оказался настолько сильным, что по земле побежала сейсмическая волна, а вслед за ней зазмеились десятки быстро расширяющихся расселин.

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Сотрясение».

Координация ваших движений нарушена.

Длительность: 1 секунда...

– А-а, проклятие!!

Получив очередной секундный Эффект «Сотрясения» многие из игроков запутались в собственных ногах и повалились на землю. Метеориты при этом всё ещё падали, так что некоторые из споткнувшихся поднимались на ноги уже в Чистилище.

– Хватит!! – заорал Орф, оборачиваясь и грозя лапой плюющемуся метеоритами небу. – Я на всё согласен! Я больше не буду!

– Орф!! – рявкнул на него Холод. – Заткнись и беги, а то ещё и тебя потеряем!

– Слышите-е? – не прислушался к словам товарища Орф. – Эй там, наверху! Я даже готов похуде-еть!!

А в следующее мгновение под ногами пытающихся спастись игроков стремительно образовались небольшие каньоны. Движущиеся земляные разломы "пробежали" мимо и превратили границу пятого Сектора в россыпь разнокалиберных островков.

– Держитесь!!

Поверхность под ногами друзей накренилась, а небо над головами исказилось, превращая падающие метеоры в цветастые кляксы. Через мгновение они оказались в четвёртом секторе.

– А-аа-аааааа!! Я ненавижу лета-аать!

«Не летать, а падать! – подумал Рок, пытаясь удержаться на ногах и видя быстро приближающуюся землю внизу. – Но как мы оказались на высоте?!»

* * *

Отступление «Стражей» и их союзников происходило в незапланированной спешке. Когда с небес принялись сыпаться пылающие глыбы, игрокам пришлось наплевать на всё и просто бежать, стараясь добраться до границы третьего Сектора раньше, чем их накроет пологом импровизированной бомбардировки.

В какой-то момент над горизонтом проявились очертания чего-то огромного, а пару секунд спустя из воздуха принялись вываливаться обширные островки грунта. Появляясь словно из ниоткуда, они падали на землю, и немногочисленные наблюдатели замечали, что с их поверхности спрыгивают человеческие фигурки.

– Мор!! – мигнуло сообщение от Ланса. – Воскреси! У меня тут таймер на двадцать секунд, по истечению этого времени попаду в Чистилище!

– И у меня! – через пару мгновений добавил Орф.

– Тебя-то как угораздило? – вполголоса фыркнул Мор, выпивая лечащее зелье и с удовлетворением наблюдая, как полоса жизни меняет цвет с ярко-красного на светло-зелёный. Повернувшись на локте, он приподнялся и выхватил один из своих жезлов.

«Воскрешение»!! «Воскрешение»!!

В нахмурившееся небо ударило два световых луча, а запасы маны Жреца уменьшились ровно наполовину.

– Ну, вот и мы! – воскликнул Орф и влил в себя большое зелье лечения. – Уф-ф! Люка не потеряли?

Поднимающийся с земли Рок молча указал на Взрывашкина, лежащего на траве с блаженной улыбкой.

– Люк! Эй, дружище! Ты там живой?!

Шоккер вместо ответа улыбнулся ещё шире, а его лапы слабо зашевелились, изображая, как что-то сначала падает, а затем превращается в фейерверк.

– Нормально всё. – кивнула Ракетка. – Похоже на контузию, но это пройдёт.

– Тогда подъём! – скомандовал Холод. – Надо уходить, а то там на подходе следующая порция!

В задымлённом небе действительно светились россыпи приближающихся метеоров. Большая часть тех болидов, что преодолели преграду между Секторами вместе с игроками и кусками поверхности, уже упали, а оставшиеся утюжили местность в изрядном удалении, словно преследуя удирающих игроков, и всё понимали, что подобное затишье будет недолгим. Другие игроки вокруг друзей тоже поднимались на ноги и, дождавшись исчезновения негативных Эффектов, начинали движение в сторону третьего Сектора.

Который, к слову, располагался почти перпендикулярно четвёртому и занимал большую часть искривлённого небосвода.

– Капец картиночка… – протянул, рассматривая необыкновенную панораму, Ланс. – Вы только посмотрите! Вспышки магии, взрывы, отряды, драконы, корабли… Да там битва нереальная, а мы на это смотрим с такой высоты, словно богами стали или я даже не знаю! Рассказать кому – никто не поверит!

– Успокойся, Ланс. – сказал Рок. – Все, кому ты можешь это рассказать, сейчас здесь. А многие из них в том, что ты видишь, даже участвуют!

И бегство от неожиданного катаклизма продолжилось.

– А когда уже эти метеориты закончатся, как считаете? – спросил, не отвлекаясь от бега, Орф. – Они же не будут сыпаться бесконечно?!

– Надеюсь, что не будут! А то…

– Ланс! Ланс! Рок! Стойте!!

Воин и Копейщик, несущие на себе почти бессознательного Взрывашкина, замедлились и обернулись.

– Что?!

– Катапульты. – сказал Холод и для верности ткнул пальцем в сторону расставленных осадных механизмов. – Видите?

– Видим. И что? – не понял Орф. – Ты предлагаешь напоследок как следует жахнуть, или чего?

– Предлагаю ими воспользоваться. – покачал головой Маг. – Только не по назначению, а…

– НЕТ! – воскликнула Ракетка. – Лёд, нет! Я поняла, что ты хочешь предложить и даже думать об этом не хочу! Я не согласна! Тем более, что они на подобное не рассчитаны!

– Они рассчитаны и на большее! – возразил Холод. – Вы все видели сообщения в чате! Добросить игрока до Твердыни они не могут, но нам этого и не требуется! Мы просто перенацелим их на следующий сектор!

– Предложение интересное. – оценил идею Холода Рок. – Но как нам быть с приземлением? Упасть с такой высоты – это путь в Чистилище. И стоило, в таком случае, куда-то бежать? Остались бы в пятом Секторе и возродились сразу на третьем!

– Во-первых – не будем забывать про штрафы. – отмахнулся Холод. – Помереть и возродиться мы всегда успеем, в любом случае. Во-вторых – посмотрите на небо. Вон те яркие точки будут у нас через пять минут и превратят этот Сектор в подобие предыдущего. Мы не сможем убежать просто потому, что нам не хватит скорости. Мы не успеем. Ну и в-третьих – у вон той катапульты слева сложены парашюты. Смекаете?

Игроки переглянулись. Орф сглотнул и с неуверенностью покосился на очнувшегося Взрывашкина.

– Люк! Они собираются использовать тебя в качестве снаряда для катапульты!

– Снаряда… – протянул Люк и взгляд его сделался осмысленным. – М-мм…Что?! Вы хотите положить меня на катапульту и запустить в небо?!

– Погоди, Люк, – усмехнулся Рок. – Всё не так просто…

– Но я согласен!! – перебил его восторженный шоккер. – Почему мы всё ещё здесь?!

* * *

Изначально ситуация на просторах третьего Сектора складывалась удачная – служителям Воргаала и прочим появившимся с наступлением ночного времени монстрам противостояла объединённая армия из игроков и местных, а уникальные предметы, имеющиеся в распоряжении некоторых Гильдий, позволяли надеяться на победу.

Но потом в небе появились сначала летающие корабли из Асстилона, а затем ещё и огнедышащие драконы Твердыни, после чего у координаторов Гильдий возникли определённые опасения. Когда же небо расчертили дымные шлейфы от падающих метеоритов…

Появившимся на бывшей северной, а ныне западной, стороне третьего Сектора «Стражам» пришлось пересмотреть свой уже спланированный маршрут практически сразу.

– Назад!! Назад!! Остановиться! – закричал скачущий в первых рядах Пинкертон, а игроки посмотрели в его сторону и успели заметить, как в один из наиболее крупных летающих кораблей Асстилона врезается стремительный и яркий аэролит. Корабль скользил над небольшим плато, по которому и собирались двигаться игроки, и метеорит ударил его под большим углом, пробив две верхние палубы и превратив двигательный отсек в груду разбитых энергетических кристаллов и искорёженного магией металлического лома. Корабль рухнул. После чего некоторая часть имеющихся на нём боеприпасов сдетонировала и бывшее безлюдным плато осветилось заревом от мощного взрыва.

– Час от часу не легче… – выдохнул недовольно нахмурившийся Архитектор, глядя на наполовину уменьшившуюся полосу жизни. – Хорошо ещё расстояние помогло!

– Чёрт бы побрал того, кто придумал заблокировать возможность телепортации на время боя! – пробормотал Финс.

– А красиво упал, скажите? – спросил кто-то сзади.

– Рад, что тебе понравилось.

– Воздух! Воздух!

– Драконы!

В небе над землёй размеренно махало крыльями сразу два приближающихся к игрокам дракона. На некотором расстоянии позади них маячил ведущий преследование летучий корабль, но в то, что он сможет их сбить или задержать, никто не верил.

– Рассредоточиться! – скомандовал Архитектор. – Всем, у кого есть летающие маунты – в воздух! Попробуем пободаться…

Люк Взрывашкин в это самое время готовился к покорению неба. Игрока по имени Орф, впрочем, это обстоятельство сильно смущало, потому что в глубоком ковше катапульты сидел именно он, а Взрывашкин держался за украшенную резьбой ручку спускового механизма.

– Я тебе так завидую! – с чувством говорил Люк. – Подняться в небо подобно птицам! Воспарить ввысь и увидеть мир так, как не видел его до этого! Это ли не прекрасно!

– Вот сам бы и воспарил!

– Жду не дождусь, когда ты вернёшься и расскажешь о своих впечатлениях!

– Так может быть, ты развяжешь меня и испытаешь их сам?!

– Люк! – окликнул шоккера Холод. – Всё готово, можешь запускать! И начинай готовиться – ты идёшь следующим! Не забудь парашют!

Взрывашкин кивнул, а Орф вытаращил глаза и заметался.

– Нет! Стойте! Подождите! Я…

– Па–ааабереги-иись! – воскликнул Взрывашкин и повернул рычаг.

– Не-еееее-еееет!! – взвыл Барсумкин и под скрип сработавшего механизма умчался в задымлённое небо.

Игроки проводили его задумчивыми взглядами и встрепенулись только после того, как Рок закричал:

– Хватит спать! У нас времени буквально пара минут! Парашюты на спины!

– По местам!!

* открытый капитанский мостик флагмана Асстилонского воздушного флота...

– Мастер, у нас осталось всего четырнадцать кораблей!

Капитан, стоящий вполоборота к мерцающей в воздухе карте, нахмурился и рявкнул:

– Построение «Октаэдр»! Внешним судам перейти к обороне! Внутренним – в атаку! Орудия развернуть!

– Будет выполнено!

– Второй и шестой корабли развернуть к крепости!

– Сделаем!

– Открывать огонь без моей команды!

– Есть!

– Пятый и третий вернуть к основной группе! Не разбредаться! И помните, что, если вы погибнете – Мастер Реберлиус этого не простит! – отдав ещё несколько необходимых команд, капитан подозвал первого помощника и пошёл вперёд, выходя из-под укрытия броневых щитов и мутного пятна магического полога. Орудийные установки по сторонам от него вращались в разные стороны и время от времени стреляли, пытаясь уничтожить заполнивших небо проклятых драконов.

– Ну, давайте, мерзавцы, – вполголоса процедил капитан, неприязненно оглядывая окружающее пространство, – покажите мне хоть что-нибудь, чего я ещё не видел!

Первый помощник хотел что-то ответить, но не успел – из облачной дымки над кораблём, позади которой просматривались очертания соседнего Сектора, стремительно вылетело нечто маленькое и пошло на сближение с кораблём.

– Внимание! – послышались крики бортовых наблюдателей. – Неопознанный объект в верхней четверти! Возможно, враг!

«Ну, это не дракон…» – подумал капитан и в следующее мгновение понял, что быстро приближающийся предмет – это обмотанный какими-то верёвками шоккер.

– Не-ее-на-аа-аави-и-иииж-жу-уууу!! – прокричал шоккер, проносясь над палубой и исчез из зоны видимости в густом дыму. Сделалось тихо.

– Визуальный контакт потерян!

Первый помощник посмотрел на борт, за которым скрылся летающий шоккер, и они с капитаном переглянулись.

– Кому это он? – спросил первый помощник.

* неподалёку от врат Твердыни Воргаала...

Равнина перед вратами была усеяна телами монстров и обломками разбитых башен системы массового контроля. Запертые на вершинах башен Мороки были либо убиты, либо изранены настолько, что уже не представляли особой опасности. Силы тёмных храмовников были частично разбиты и теперь отступали, а выпущенные на волю драконы несли катастрофические потери от кораблей Асстилонского воздушного флота и метеоритов.

Воздух третьего сектора наполнял дым. У земли в нём мелькали разноцветные вспышки от магических Умений и алхимических взрывов, а в небе продолжали сражение оставшиеся в живых драконы и летающие суда. Всё это дополнялось изрядно поредевшим, но всё ещё продолжающимся метеоритным дождём.

– Мне. Жаль. – произнёс гулкий и словно бы механический голос мощного человекоподобного существа, появившегося перед вратами Твердыни. Существо было облачено в чернильно-чёрную мантию, края которой трепетали и словно порывались уползти в разные стороны, а в вытянутой руке оно сжимало горло наставника тёмного Ордена Руно-Раха.

– Всё могло бы завершиться совсем иначе. – продолжило говорить существо. – Великий Владыка не будет рад исчезновению последних Адептов Древних, но я…

И тут случилось кое-что непредвиденное.

* Орф Барсумкин...

Когда сработавшая катапульта швырнула его в небо, мысль у Орфа осталась только одна – что он разобьётся. Следующей появилась мысль о том, что он возродится и отправит на перерождение уже Взрывашкина, а последним промелькнуло соображение о том, что этого неигрового персонажа убивать нельзя, что тут же привело летящего неведомо куда игрока к тоске и унынию.

– Не-ее-на-аа-аави-и-иииж-жу-уууу!! – закричал он.

В следующую секунду под ним пронеслась громада летающего Асстилонского корабля и до Орфа дошло, что ему всё-таки удалось попасть на территорию третьего Сектора.

– Парашют, парашют, откройся сам, а?! – запаниковал шоккер, дёргая свободной лапой специальное спусковое кольцо. – Ну пожалуйста-ааа!!

Парашют открылся. Ранец за спиной игрока лопнул и в воздухе над ним развернулось широкое белое полотно.

В которое почти сразу врезалось что-то очень большое и быстрое.

– А-аааа-аа! – завопил Орф, когда его принялось мотать и дёргать в разные стороны. Мир вокруг шоккера завращался и успел сделать несколько оборотов, пока игрока не приложило спиной обо что-то твёрдое.

– Какого чёрта-ааа?!

Пару секунд спустя Барсумкин пришёл в себя и осознал, что висит на боку у большого чёрно-коричневого дракона, а стропы его спасательного средства обвивают летающего ящера вокруг шеи. Парашютное полотно при этом обернулось вокруг головы дракона и сделало это настолько плотно, что бедное чудовище не может ничего из-под него рассмотреть.

«Что делать?! – заметались мысли у хвостатого игрока. – Что делать, что делать, что делать… О! Придумал! Я его сейчас пристрелю!»

Но информация о монстре убеждала, что выполнить подобное в одиночку будет проблематично.

Дракон Воргаала.

Летающий ящер.

Уровень 72.

– Капец… – выдохнул шоккер и постарался вцепиться в шкуру дракона всеми когтями, потому как пытающийся вернуть себе зрение крылатый монстр начал дёргаться и наращивать скорость.

– Эй ты, ящерица летающая! – закричал шоккер. – Притормози!!

Но дракон и не подумал останавливаться. Выполнив мёртвую петлю, он набрал высоту и разогнался настолько, что вокруг него засвистел ветер. Последним, что Орф увидел в окружающем мире, был парящий вдалеке маленький парашют, уверенно дрейфующий в направлении крепости.

«Странно. – подумал Орф. – Кого это из наших туда понесло?!»

А потом драконьи крылья сложились, и монстр с невероятным ускорением полетел вниз.

* * *

– Архитектор!! – крик Пинкертона отвлёк главу «Стражей» от сражения, и игрок замешкался, едва не пропустив мощный удар со стороны кадавра.

– Момент! – выполнив «Кувырок», Архитектор оказался сбоку от противника и активировал «Сотню ударов», отчего оба его клинка замелькали с потрясающей скоростью. Здоровье кадавра опустилось в красную зону.

«Добивание!»

«Готов!» – с удовлетворением подумал Воин и повернулся к своему заместителю. Пинкертон стоял на коленях, под защитой стационарного щита, и не отвлекаясь работал с информационными окнами. Читал чат, отслеживал входящие сообщения и оповещения, отбивал команды для разных групп…

– Что там, Пинк?

– Наместник Воргаала, Арх. У крепости, вместе с Руно-Рахом. Похоже, что событие вступает в новую фазу!

Архитектор повернулся и посмотрел в сторону входа в Твердыню.

– Хорош…

Унд-Маар.

Наместник Воргаала.

Жрец.

Уровень 95.

Наместник тёмного Бога держал слугу Древних за горло на вытянутой руке и что-то говорил. С такого расстояния игроки не слышали, что именно, но тон и мимика человекоподобного монстра говорили о том, что судьба Руно-Раха весьма печальна.

– Странно, конечно. – обронил Пинк. – Я был уверен, что у Адептов своя сюжетная линия и…

– Пинк!!

Услышав крик, Пинкертон вскинул голову и успел увидеть, как из низких облаков вырывается несущийся к земле здоровенный дракон.

Секунду спустя крылатое чудовище врезалось в Унд-Маара и окрестности затопила светом яркая вспышка.

– Чёрт!!!

Глава 21. Время Реликвий

– Мои глаза-аааа!

– Да на месте твои глаза, не ори!

– Народ! Нас всех ослепило или кто-нибудь ещё видит?

– Всех!

– Плохо!

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Ослепление».

Вы ничего не видите.

Длительность: 15 секунд…

Когда белесое марево перед глазами игроков исчезло, они увидели, что участок земли перед вратами крепости покрывает чёрная сажа, а неподалёку от поднимающегося на ноги Наместника угасают всполохи магического портала.

– Сбежал. – злобно прогудел своим механическим голосом Наместник и перевёл взгляд на игроков. – Ну, что же… Беглеца можно настигнуть и позже. А перед этим я уничтожу ВАС! – последнее слово жрец выкрикнул с такой силой, что по воздуху от него пронеслась стремительная волна.

– Убейте их! – взревел он и повелительно взмахнул рукой. – Убейте их всех!

Тёмные храмовники, жрецы, тени, губители и кадавры в едином порыве бросились в сторону игроков.

– Построение!! – закричал Архитектор и побежал навстречу приближающимся монстрам. – Танки в первую линию! Передовому отряду – за мной!

Началась новая битва.

Под сводами Чистилища, впрочем, в это же время царили тишина, спокойствие и безмятежность.

– Это несправедливо. – произнёс Орф, лёжа на каменном полу и рассматривая уставленные свечами выемки в массивах колонн. – Через столько пройти и в конечном итоге всё равно оказаться здесь?! Нечестно!

– Опять жалуешься, хвостатый? Не дрейфь – у тебя ещё как минимум восемь жизней.

Шоккер встрепенулся и приподнялся с пола.

– Рок? Мор?! Вы как тут оказались?

– Прибили нас, какие могут быть варианты! А твоё приземление как? Тоже попал на позиции кадавров?

– М-мм, нет. Сначала я попал на дракона, а затем оказалось, что эта зверюга неуправляемая!

Мор с Роком переглянулись.

– В каком смысле?

– В самом прямом! – пробурчал Орф, поднимаясь с пола и отряхиваясь. – И нечего на меня потом ругаться, что он упал! Я не виноват! С кем угодно могло случиться! Вот ты, Мор! Скажи – ты умеешь управляться с драконами?

Рок нахмурился.

– Так, Орф. Минуту! Что у тебя там произошло?

– Ничего. – быстро ответил шоккер и одно его ухо дёрнулось. – Откуда мне было знать, что он летать не умеет?!

* * *

На равнине перед вратами Твердыни кипел бой, вступивший в свою последнюю и решающую фазу. Отряды игроков и их игровых союзников сражались с служителями тёмного храма, уверенно оттесняя последних в сторону крепости. Кадавры и тёмные жрецы погибали один за другим, а с неба падали последние, смертельно раненые драконы. Единственным, на кого не действовали ни Умения, ни даже зачарованные снаряды, оставался Наместник. Жрец храма Воргаал стоял как скала, о которую с грохотом разбивалась магия атакующих. Не помогла даже ритуальная магия школы Света, так хорошо зарекомендовавшая себя в сражении с Руно-Рахом.

– НИЧТОЖЕСТВА! – послышался низкий и вибрирующий рёв Наместника. – И это всё, на что вы способны?! Где же тот, кто осмелится бросить мне вызов? Где все ваши герои, все ваши защитники? Вы даже не…

– МЫ ЗДЕСЬ.

Посреди пустого пространства между нестройными рядами игроков и стоящим Наместником затанцевали линии электрических разрядов, а затем открылось несколько овальных порталов.

– Мы здесь, князь. – повторил Паладин, из-за спины которого струились потоки золотистого солнечного света. – И на этот раз тебе от нас не уйти!

Паладин.

Защитник острова Великанов.

Герой Сияющего Рассвета.

Уровень 210.

– НЕТ! – гулко выдохнул Наместник и отшатнулся. – Это невозможно! Как такое может быть?! Я же поубивал вас всех своими руками!

– Правда?

Паладин, Стрелок, Волшебник и Воин переглянулись.

– А я такого не помню. – сказал Стрелок.

– Что с дураком беседу вести… – пожал плечами Волшебник.

И оскорблённый до глубины своей чёрной души Унд-Маар бросился на обидчиков.

– Бо-ор! – выкрикнула Ракетка и пробежала последний десяток шагов, остававшийся до крутящего головой по сторонам гнома. – Бор, привет! Это я!

– Ракета! – обрадовался Крохобор. – Вот ты где! Рад тебя видеть! А где остальные?

– Сейчас подойдут. Мы немного задержались и…

– Потерь нет?

– Есть. – кивнула девушка и замялась. – Там… в общем, у нас Взрывашкина куда-то в сторону скал унесло, и мы пока не можем понять, куда именно. То ли на стену крепости, то ли в соседний Сектор…

– Унесло?! Что значит «унесло»?

– Мы с четвёртого Сектора катапультами выбирались. – пояснила Ракетка. – А приземлялись с помощью парашютов. Только кольцо уже над самой поверхностью надо было дёргать, а Люк что-то перепутал и… В общем, улетел куда-то… непонятно куда.

– Ладно. – кивнул Бор и дёрнул себя за бороду. – Допустим, понял. А где остальные?

– Ланс и Холод пошли к Архитектору, он сейчас где-то вон там, справа. – махнула рукой девушка. – А Мор и Рок не слишком удачно приземлились и придут от портала возрождения.

– А толстопузый?

– Орф, вероятно, тоже в Чистилище. – вздохнула Ракетка. – Я, конечно, не уверена, но…

Тут за спинами игроков что-то загрохотало, и они обернулись, уставившись на сражающихся с Наместником древних Героев.

– Четверо на одного? – спросил Крохобор сам у себя и усмехнулся. – Ха! Для гарантии, что ли?

– Валите его!! – принялись поддерживать четвёрку Героев стоящие вокруг друзей игроки.

– Накостыляйте ему как следует!

– Культистам смерть!

– Бе-ееей! Давай, паладин, бей, я на тебя золотой поставил!

– Больше фарма богу фарма!

– Эй, народ, а что эти герои какие-то неуверенные, а?

– Три золотых на Наместника!

– Принимаю!

– Пять золотых! На Стрелка!

– Поддерживаю!

– И я!

– Идиоты… – улыбнулась посмотревшая вокруг себя Ракетка. – У нас тут Событие непонятно как завершится, а они уже ставки начали принимать!

Гном бросил на неё снисходительный взгляд и пожал плечами.

– Одно другому не мешает. – сказал он. – И потом, не ты ли мне говорила, что каждый пришёл сюда за чем-то своим?

– Я, но…

Со стороны Твердыни ярко сверкнуло, и друзья снова посмотрели в ту сторону. Бой между Героями и Жрецом неожиданно быстро завершился, и остававшиеся поблизости служители Воргаала разбегались – в первую очередь потому, что Наместник стоял, связанный магическими путами, на коленях, а прямо над ним нависала внушительная фигура древнего Паладина.

– До! Бей! – скандировали веселящиеся на разные лады игроки. – До! Бей! До! Бей! До! Бей!

– Ой, ё… – выдохнул кто-то за спиной Ракетки и девушка обернулась.

– Орф! А вот и ты!

Вместо ответа шоккер поднял лапу и показал в сторону крепости.

– Сразу предупреждаю – я этого не хотел!

По рядам игроков тем временем распространялась волна удивлённых возгласов и недоумевающих вскриков.

– Эй! Это ещё что?

– Какого чёрта?!

– Что происходит? Какой недоумок его призвал?!

– А-аааа!!!

А голодный тролль двухсотого уровня, появившийся за спиной Паладина словно из воздуха, утробно зарычал и коротко буркнул:

– Гы!

В следующее мгновение возмущённые лица Стрелка, Воина и Волшебника развернулись в его сторону, а почувствовавший неладное Паладин начал оборачиваться, но катастрофически не успел – тяжёлая палица опустилась на его голову мгновением раньше.

БОМ-МММ-МММ!

Звук от удара по шлему Героя древности вышел красивый – чистый, гулкий и мелодичный. Но вот последовавшие за ним события никому не понравились.

Соратники кренящегося к земле Паладина ещё только вскидывали оружие, собираясь уничтожить толстопузого монстра, а Наместник Унд-Маар уже освободился от пут и коротко рявкнул:

– ВОО-ООР!

Голодного тролля, стоящего лицом к лицу с Наместником, распылило на атомы, а находящихся вокруг Героев подняло в воздух и разбросало в разные стороны.

– ГА-АА!

Раны Наместника затянулись, а шкала здоровья немного заполнилась, перекрасившись из мигающей красной в розово-алую.

– А-ААААЛЛ!!

За спиной Босса развернулись чёрные крылья, и он торжествующе заревел.

– А-ААХ-ХА-ХА-ХА-ХА! НИЧТОЖЕСТВА! И это всё, на что вы способны?!

Стрелок, Воин и Волшебник принялись бить по Унд-Маару не жалея сил, но без поддержки лежащего без сознания Паладина отчаянно не справлялись.

– Народ, это наш шанс! – закричал кто-то. – Вперё-оод!

– В атаку!

– Им надо помочь!!

– Стойте, идиоты! Всем оставаться на своих местах!

– Кто сказал?!

Над рядами оглядывающихся воинов прокатился звук боевого рога и вперёд вырвался игрок по имени Так-Так, отчаянно трубящий во что-то блестящее.

– Всем назад! – закричал он, а затем его маунт исчез, а его самого окружило плотное золотое сияние.

ДОН-Н-НН!!

За гулким звоном последовала яркая вспышка, и Так-Так превратился в воина, весьма похожего на лежащего Паладина.

– Жаль артефакта. – сказал кто-то сбоку от Ракетки, но девушка не решилась оторвать взгляд от происходящего и не обернулась. – Мощная была штука. Плохо, что одноразовая…

Так-Так же атаковал пытающегося взлететь Унд-Маара вместе с защитниками острова. В его руках появлялись сотканные из света золотистые копья, и он швырял их в пытающегося увернуться Наместника.

– Так его! – кричали игроки вокруг. – Так!

Но Жрец Воргаала внезапно дёрнулся и захлопал крыльями, после чего пригнулся к самой земле и понёсся, петляя, в сторону крепости.

– Врёшь, не уйдёшь! – закричали игроки. – Добей его, Так-Так! Ну!!

Однако вошедший в состояние максимального ускорения Босс с лёгкостью увернулся от всех атак – и от стрел Стрелка, и от магии Волшебника, и даже от сияющих копий Так-Така.

– Вот же паскудство! – процедил сквозь зубы угрюмый Крохобор. – Ушёл!

И оказался неправ.

Потому что казавшаяся незыблемой стена Твердыни внезапно вздрогнула, а одна из высоких каменных створок огромных врат накренилась, после чего, что называется, «пошла вниз». По сторонам от неё взметнулись облака пыли, перемешанной с густым дымом, и до игроков донеслись отзвуки от множества взрывов.

– Ох, ё…

Земля дрогнула. Всех, кто стоял на своих ногах, синхронно подбросило и они, удерживая равновесие, покачнулись. А массивная створка рухнула, погребя под собой останки неудачливого Унд-Маара. Игроки смотрели на свершившееся с недоверием и опасливым интересом.

– Я знаю только одного психопата, который мог бы взорвать такие ворота. – сказал Орф. – И я очень надеюсь, что он после этого выжил!

Внимание!

Наместник Воргаала пал!

Разрушение мира было отсрочено!

Континентальное событие «Тень Воргаала» обновлено!

Фаза «Ночь Многолуния» завершена!

Награда будет начислена в соответствии с вашим вкладом.

Слава героям!

– Народ, мы что – уже победили?!

– Ур-раа-ааа!

– Вот мне интересно, – проговорил Крохобор, – а что подразумевается под слов…

Внимание!

Вы получили новый уровень…

Вы получили новый уровень…

Вы получили…

Игроков, получивших по несколько новых уровней сразу, было так много, что на равнине началось настоящее светопреставление, превратившее лёгкий предутренний полумрак в пасмурный полдень. Затянутые туманной дымкой небеса осветились.

А в следующее мгновение Луны в Секторах побледнели и исчезли, после чего пространство вокруг крепости задрожало и одним невероятным движением нормализовалось. Небо оказалось вверху, а перепаханная и местами обугленная земля – внизу. Аномальные Сектора при этом пропали – так, как будто их никогда и не было.

– А-аа, что б тебя!

Многие из игроков почувствовали головокружение, отчего принялись шататься или даже усаживаться на землю. Воители из числа местных тоже выглядели довольно устало. На их лицах хотя и появлялись радостные улыбки, но в движениях и бросаемых по сторонам взглядах сквозила некоторая озабоченность.

«И что – всё?» – подумал Орф как раз перед тем, как сбоку от него послышался дикий вскрик.

– Н-нна-аа…

Внимание!

Вы только что были убиты…

– Чего?! – подпрыгнув от неожиданности и осмотревшись, Орф понял, что действительно попал под своды Чистилища. – Эй! Нечестно! Почему так быстро и без таймера? А что, если бы меня кто-нибудь воскресил?!

– Ты ещё спроси, не положена ли тебе теперь компенсация!

– О, Бор! И ты здесь!

Из-за соседней колонны выглянула Ракетка.

– Я тоже здесь, Орф.

– Вижу. Но почему?!

– А у нас там, похоже, очередной виток конфликта с братией сумасшедших. – ответил гном. – Перед тем, как меня сюда забросило, я видел, как один олух достал нечто круглое и с цифрами на боку. И чёрт меня подери, если это была не одна из Асстилонских авиационных бомб!

– То есть нас что – тупо взорвали?

– Ага.

– Ну, прекрасно! – воскликнул шоккер. – Как говорит наш Рок в таких ситуациях, мы…

– Эй! Там, кажется, кто-то произнёс моё имя?!

– Рок! Ты уже тут? Привет! О, Холод! Мор! Рад, что мы снова все в сборе!

– Угу. Жаль только, место немного не позитивное…

Семеро друзей вышли на открытое пространство и, посмотрев друг на друга, встали в круг.

– Как думаете – это опять мародёры? – спросил Ланс, подразумевая происходящее на острове Бесов.

– Не думаю. – покачал головой Рок. – Больше похоже на тех ненормальных, что вчера атаковали наш лагерь.

– О! Разве это было вчера?

– Ай, – отмахнулся Рок, – да не важно! Суть в том, что там снова эти дебилы. Никак не угомонятся…

– Ну почему сразу дебилы? – не согласился Холод. – С их точки зрения всё должно быть вполне логично. Их задача – задержать нас на одном месте как можно дольше, и они её выполняют.

– Ну, да! Как будто в этом есть хоть какой-то смысл!

– Ну, смысл в такой ситуации – вопрос не первый…

– Погодите, парни, я что-то не понял. – сказал Мор. – Вы это здесь и сейчас собираетесь обсуждать? Или, может быть, вернёмся обратно?

– Обратно? – нахмурился Орф. – Уже? Так быстро? Предлагаю воспользоваться ситуацией и передохнуть.

– Орф, нам ещё Взрывашкина надо искать. – напомнил Мор.

– Да? А, ну тогда ладно, тогда поехали…

– Ребята, подождите! – Ракетка подняла левую руку и показала её остальным. – Вы награды и Атрибуты ещё не смотрели?

– Нет. – ответил Ланс. – А что с ни…

В руке у Лучницы внезапно появился её лук. Мгновение – и его тетива была натянута, а наконечник взрывающейся стрелы смотрел в направлении потолка зала.

– Вау…

– Мне тоже понравилось. – кивнул гном. – Ракета, а как это у тебя получилось?

– Мой Атрибут может взаимодействовать с оружием. – сказала Ракетка. – И ещё у меня какое-то странное чувство, будто…

В чате мигнула отметка о важном сообщении.

– Внимание! – писал Пинкертон. – Общий сбор! И пожалуйста, не надо его игнорировать! От первой волны фанатиков мы отбились, но если будет вторая, то нам хана. И нужно обязательно отыскать Меч! Так что жду всех на месте гибели Наместника. Поторопитесь!

– Надо идти. – сказала Лучница и убрала лук. – Им может понадобиться наша помощь.

– Конечно! – согласился Рок. – Идём. Хотя насчёт странных чувств я согласен – ощущения необычные. Как после того Обновления…

– Друзья! – помахал лапой Орф. – А давайте вы сейчас на остров, а я – на секундочку в Дорнбург, а?

Необыкновенно молчаливый Холод посмотрел на шоккера и улыбнулся.

– Хочешь забежать домой и поспать?

– Неа. – покрутил головой Орф и ткнул пальцем в инвентарь. – Хочу пополнить свои запасы!

– Ой. – выдохнула Ракетка и хлопнула себя по изрядно отощавшему колчану со стрелами. – А ведь я тоже почти пустая!

В итоге в торговые ряды столицы Асстилона отправились все семеро друзей, явившись на поле битвы перед Твердыней с небольшим опозданием.

– А нормально они тут повеселились! – сказал Ланс, кивнув на большие кратеры с опалённой землёй, оставшиеся на тех местах, где полчаса назад сработали взрывные устройства. – Половину плато словно перекопали!

– Лучше бы они своими бомбами Наместника забросали. – согласился Холод. – Была бы хоть какая-то польза...

Архитектор с Пинкертоном нашлись в окружении отрядов из «стражей» и нескольких союзных им Гильдий.

– Удивительно, но факт! – улыбнулся Пинк, заметив приближение друзей. – Наша великолепная семёрка опаздывает!

– Забегали в Дорнбург. – вернул улыбку Рок. – Зелья нужно было купить, всё такое. Не с пустыми же карманами приходить! А что у вас интересного?

– Пока тихо. – сказал Пинк и кивнул на большую группу игроков, стоящую перед самым входом в Твердыню. – После того, как мы нашли останки Наместника и Меч, все более-менее успокоились.

– Так вы уже нашли Меч?!

– Конечно. – Пинкертон удивлённо посмотрел на Холода. – Я же написал на странице Гильдии! Он там, если коротко, лежит один, но взять его может кто угодно – в руках всегда появляется копия.

– Обалдеть можно. – прокомментировал услышанное Ланс. – Я был уверен, что Меч выпадет не из Наместника, а из какого-нибудь хранителя внутри Твердыни.

– Твердыня – отдельный данж. – сказал Пинк. – Мы уже отправили туда группу Финника, так что скоро получим нормальный отчёт. Пока известно лишь то, что храмовники там восемьдесят пятого уровня и это минимум.

– А ещё у входа в данж сидит один твердолобый искатель.

Друзья повернулись на голос и увидели улыбающегося Кельта.

– Привет, Кельт! А что за искатель?

– Взрывашкин, Люк. – сказал Кельт. – Знакомое имя?

– Жив, значит. – с облегчением выдохнул Рок. – Хорошо. А почему он там сидит? Не спрашивали?

– Вас дожидается. – ответил Кельт. – Говорит, что хочет попрощаться, а потом у него план.

– План? Какой план?

– А вот когда узнаете – сообщите. – сказал Пинк и, поднявшись с большого каменного обломка, подошёл вплотную к друзьям. – Вы врата в Чистилище открывать собираетесь? – вполголоса спросил он. – Вы говорили, что у вас не хватает только Реликвии.

– Откроем. – кивнул Холод. – Сейчас заберём Меч, пообщаемся с Взрывашкиным – и сразу туда.

– Эй! – буркнул Орф. – Нам бы ещё с наградами разобраться!

– Потом разберёмся. – покачал головой Рок. – Я согласен с Холодом – стоит поторопиться. А то у меня какое-то нехорошее ощущение, что мы уже везде опоздали…

И друзья в компании Кельта отправились к тому месту, где посреди разбитых камней ждала своего часа похищенная Реликвия.

– Меч как меч. – сказал Ланс, рассматривая короткий и покрытый налётом патины клинок. Рукоять оружия выглядела самой обыкновенной и очень старой. – Даже как-то обидно. Я предполагал, что Реликвия обязана выглядеть немного… иначе.

Меч.

Ранг предмета: Сюжетный.

Необходим для выполнения определённого задания.

Говорят, что лишь владельцу этого старинного меча под силу одолеть врага, сокрытого за вратами в Обители Возрождений.

– Ключ, чтобы отворить врата и Меч, чтобы одолеть врага. – задумчиво проговорил Орф. – Звучит красиво, но у меня такое ощущение, что...

Внимание!

Вы выполнили все условия для открытия Врат в Обители Возрождений.

Вы желаете перенестись в Чистилище прямо сейчас?

Да / Нет

– Выбирайте «Нет». – быстро сказал Холод. – Мы ещё не поговорили с Взрывашкиным.

Стоящий рядом с друзьями Кельт прищурился.

– Я правильно понимаю, что вам уже предложило какой-то выбор?

– Ага. – улыбнулся Рок. – Выбор. Увлекательное путешествие в сторону Чистилища!

– О, даже так? Ладно, это было ожидаемо. Давайте – прощайтесь с вашим искателем и бегом открывать Врата, хорошо?

– Уговорил, Кельт. Так и сделаем.

– Тогда я – обратно к нашим, готовиться. А вы, если что – пишите! До встречи!

– Пока!

Выбравшись из толпы игроков, друзья направились к высокому проёму крепостных врат, одна из створок которых превратилась в обломки. На боковой стене проёма темнела густая сеть из переплетающихся трещин.

– Вон он! – поднял лапу Орф, указывая на сидящего неподалёку от входа Взрывашкина.

Толстенький шоккер был занят своим излюбленным занятием – он обедал.

– Приятного аппетита, Люк! – воскликнула Ракетка.

Люк поднял голову и помахал товарищам лапой.

– Пвивет! – прошепелявил он и поднялся со своего места. – А ваф вфё вду, вду!

Девушка засмеялась.

– Люк, ты бы для начала прожевал, а?

Проглотив еду и убрав остатки огромного бутерброда, Взрывашкин с гордостью обвёл взглядом стоящих перед ним игроков.

– Я уже говорил, насколько я велик и прекрасен?

– И не один раз! – тут же заверил его Орф. – А вот чего ты не говорил, так что это того, зачем ты взорвал ворота!

Услышав про взрыв, Люк крякнул и попытался спрятать довольную улыбку, но с его округлой мордашкой это оказалось не так-то просто.

– Да не собирался я ничего взрывать! – сказал он. – Я просто дёрнул за то кольцо, как вы мне и говорили. А меня понесло почему-то не вниз, а в сторону – вон туда, на стену. – с этими словами шоккер ткнул лапой куда-то вверх. – И я стал искать место для спуска. Лестницы не было, а длинная такая щель у каменной створки – была. Ну, я в неё шашечек-то и понавставлял, пока спускался. Надо же мне было за что-то держаться, верно?

Игроки рассмеялись.

– Да, Люк, мы примерно так и подумали!

– Ну… да. – развёл лапами шоккер. – Как-то так. А потом я спустился, смотрю – из шашек такая ровная линия получилась, как по линейке. Интересно,думаю, а если я одну из них подожгу – остальные от неё загорятся или не загорятся?

Смех семерых друзей превратился в хохот, из-за чего на них стали оглядываться другие игроки.

– И как – загорелись?

– Ага, загорелись! – с восторгом подтвердил Люк. – И, главное, так быстро! Я, когда такое дело увидел, сразу спрятался, а они ка-ак…

– Да. – согласился Холод. – Именно, что «ка-ак». Мы это и увидели, и услышали. Ты теперь, кстати, куда?

– Я – в крепость. – ответил Люк. – У меня там план. А вас я вот для чего искал… – подняв свою сумку, шоккер пошарил у неё внутри и вытащил красивый музыкальный инструмент. – Вот! Это подарок! Для вас! Если вы его, конечно, возьмёте…

Друзья уставились на неожиданный подарок, которым был старинный мелотон без какого-либо внятного описания.

– Что за чёрт? – тихо сказал Мор. – Друзья, вы его описание видите?

– Нет.

– Нет.

– Не видим.

– Орф? – повернулся к шоккеру Холод. – У тебя Образованность на высоте и есть навык игры на подобных штуках. Что-нибудь различаешь?

– Неа. – покачал головой Орф, не отрывая взгляда от тёмной лакированной поверхности мелотона. Металлические струны инструмента призывно блестели, а витиеватая резьба превращала предмет в произведение искусства. – Но я бы на такой штуковине побренчал!

– Красивая гитара. – согласилась Ракетка, наклоняясь и осматривая мелкие руны из потемневшего металла, инкрустированные в деревянный корпус по бокам мелотона. – Странная, но красивая. Орф, я думаю, что это тебе.

Орф моргнул и с нервным ожиданием посмотрел на своих друзей.

– Брать?

– Бери. – кивнул Рок и посмотрел на Взрывашкина. – Люк, это превосходный подарок для Орфа. Спасибо!

– В таком случае – владей им. – необыкновенно серьёзным тоном произнёс Люк и протянул мелотон в сторону игрока-шоккера. – Но знай, что за некоторыми решениями стоит большая ответственность.

Уши Орфа Барсумкина удивлённо дёрнулись.

– Ответственность?

– Ага. – с важным и серьёзным видом кивнул Люк. – А также трудности и полоса испытаний.

Мало что понимающий Барсумкин принял инструмент из рук Люка и с осторожностью его осмотрел.

– Ну… никаких полосок не наблюдаю… А ты где его, кстати, взял?

– Там! – беспечно махнул лапой Взрывашкин. – В крепости! На алтаре! Ну, ладно, друзья! Спасибо вам за всё! Мы, может быть, ещё встретимся. Я побежал!

– Алтаре? – переспросил Холод и поднял руку, чтобы остановить Взрывашкина. – Люк, подожди, а… Люк! Стой! Люк! Люк!

Друзья осмотрелись, но Взрывашкина уже нигде не было видно.

– Куда он исчез?

– Не мог же он, чёрт подери, испариться?!

– А кто ж его, проныру, поймёт. – проворчал Крохобор и уселся на тот же камень, на котором до этого сидел Люк. – Такой местный, как этот, на что угодно способен. Даже на испарение в общественном месте!

– Орф. – позвал товарища Рок. – Что там с инструментом? Описание есть? А то у меня какое-то странное чувство, что…

Орф, не слушая товарища, кивнул и посмотрел на мелотон, который держал.

Внимание!

Вы обнаружили неидентифицированное сокровище старого мира.

Желаете оставить его себе?

Да / Нет

– Да. – прошептал Барсумкин.

Внимание!

Предмет идентифицирован!

Голос-Из-Сумрака.

Тип предмета: музыкальный инструмент.

Реликт.

Уровень предмета 70.

Масштабирующийся.

Ограничение по Классу: нет.

Зачарование: нет.

Требования: нет.

Примечание: не может быть выброшен, передан, украден, продан или утерян.

Первичная Особенность: РАЗУМЕН.

Вторичная Особенность: ПРОКЛЯТ.

Примечание 1: скрыто.

Примечание 2: скрыто.

Один-из-Пяти.

– Вот это ж… – выдохнул Орф и сжал зубы, наблюдая за тем, как появляются и гаснут новые строки игровых уведомлений.

Внимание!

Вам достаётся проклятый Реликт из старого мира.

Владение подобными предметами недопустимо!

Вы – изгой! Вас ненавидят и боятся в большинстве цивилизованных стран этого континента!

Примечание: скрыто.

ОШИБКА!

Отсутствует отклик рецептивного эквивалента!

Понижение репутации с королевством Асстилон!

Текущий статус: Изгой.

Понижение репутации с королевством Эсмория!

Текущий статус: Изгой.

Понижение репутации с королевством Меннфер…

– Орф... – сдавленно просипел Рок. – Пожалуйста, скажи, что там есть кнопка «Вернуть всё, как было до этого»!

Орф промолчал. Он был слишком шокирован произошедшим, чтобы ответить.

– Рад, что у тебя ещё сохранилось чувство юмора. – сказал Холод. – Но только что нам со всем этим теперь делать?!

– Нет, вы погодите… – проговорил Крохобор. – Не может же быть так, что этот статус не убирается! Мы же не мародёры какие-нибудь, верно? Это наверняка такое задание и…

– Идиоты!! – мигнуло перед друзьями окно оповещения Гильдии. – Вы что – ненормальные?! Это вы уже персональные Врата в Чистилище открыли или что?! Не знаю, что именно вы сделали, но у нас у всех появилось задание на вашу ликвидацию, с угрозой понижения репутации в случае невыполнения или отказа! На вас сейчас всё население нашего мега-сервера охоту начнёт!! За каким х… А, ладно! Скажу коротко:

БЕГИТЕ, ГЛУПЦЫ!!

– Ребята… – вполголоса позвала остальных Ракетка. – Мне кажется, что у нас проблемы…

Внимание!

Вы только что были убиты…

Внимание!

Вы только что были убиты…

Оказавшись в Чистилище, Рок неторопливо поднялся с пола и в полной рассеянности наблюдал, как вокруг него появляются его друзья.

– Ну… – выдавил из себя Орф. – В Чистилище мы собирались и так, и так… Верно?

– Орф. – Холод убрал за спину посох и спросил: – Как это получилось? Рассказывай!

Шесть пар глаз с ожиданием уставились на смущённого шоккера.

– Ну… – выдавил тот. – Мне написалось, что этот предмет – неидентифицированное сокровище и появился вопрос, желаю ли я оставить его себе. Я согласился.

– А потом?

– Потом мне высветилось название Реликта и…

– Стоп! – резко взмахнул рукой Рок. – Реликта? Какого Реликта?

Вместо ответа Орф достал мелотон и визуализировал его описание.

– Вот оно что. – сказал Холод и коротко выдохнул. – Ну, это… Гм. Может быть, ещё и не всё потеряно, а?

– Почему ты так думаешь? – спросил Мор. – Предмет проклят, а выкинуть его или избавиться другим образом Орф не сможет. Он привязан к нему навсегда.

– Вот только это не совсем обычный предмет. – заметил Ланс и скосил глаза на Холода. – Я прав?

– Возможно. И что нам это даёт?

– У нас на руках проклятый предмет, делающий изгоем любого, у кого он находится. – принялся рассуждать Холод. – Так? Так. И это – игровой предмет, которым мог бы воспользоваться любой желающий. Верно? Верно! Его мог бы поднять и не Люк! И не Орф… а значит – в игре наверняка предусмотрена возможность его очистки. Проклятие можно снять!

Друзья переглянулись, а Крохобор почесал в затылке и спросил:

– Как?

И шесть пар глаз вопросительно уставились на всё ещё смущённого шоккера.

– Что? – спросил Орф. – Что вы так на меня смотрите?! Откуда я могу знать, как?!

– Но ты же…

– А-АА-ААПЧХИ!!

Игроки вздрогнули от неожиданности и обернулись.

– Простите. – проскрипел гоблин-Смотритель и поправил мантию на плечах. – Это всё пыль.

Смотритель Чистилища.

Главный любитель тишины.

Уровень не определён.

– Здравствуйте…

– Да здравствую. – согласился Смотритель и кивнул, после чего внимательно осмотрел игроков по очереди.

– Ну? – спросил он. – И у кого?

– У кого что? – уточнил Ланс.

– У тебя – диагноз. – раздражённо ответил гоблин. – И очень похоже, что неутешительный. А вот у кого из вас, бестолковцев, Меч?

– У меня!

– О! – поднял вверх костлявый палец Смотритель. – Слышьте? Говорит, что, значица, у него. Пошли. – и, развернувшись, похромал куда-то за колонны.

– Погодите, – сказал Холод, – уважаемый Смотритель! Мы здесь…

– Пустынный кхогт для тебя уважаемый. – беззлобно ответил гоблин, даже и не думая останавливаться. – А ежели кто из вас, ротозеев, отстанет – то ждать не буду! Кхе!

И семеро друзей, переглянувшись, поспешили за быстро хромавшим Смотрителем. Конечный пункт их маленького путешествия, впрочем, обнаружился уже через сотню метров – в теле одной из колонн находилась распахнутая металлическая дверь, из-за своей толщины похожая на вход в какое-то банковское хранилище. За дверью светилась мутная пелена магического портала.

Врата Бесов.

Последний портал, уводящий в далёкий край, что населяют легенды.

Особенность: неуязвим для любых воздействий.

Время существования не ограничено.

Требования:

Наличие Ключа (выполнено)

Уровень 60 (выполнено)

Наличие Меча (выполнено)

– Смотритель, а мы… – начал говорить Рок, но понял, что гоблина поблизости от него уже нет. – Смотритель!

Холод оглянулся.

– Бесполезно, Рок. Эта сволочь опять исчезла.

– Как думаете, что находится по ту сторону? – спросил Мор. Подойдя к самой границе, Жрец остановился и задумчиво провёл пальцем по металлическому остову двери. – Остров был Бесов, врата – тоже. Гм…

– Да там всё, что угодно, может быть. – сказал Холод и устало вздохнул. – И меня такие заходы, если честно, немного достали. Порталы, острова, данжи… Тьфу.

– Заходить будем?

Игроки посмотрели друг на друга, но промолчали. Понижение репутации и последующая за ней гибель привели друзей в состояние растерянности и сомнений.

– Голосование? – робко предложил Орф.

– Не надо. – отказалась Ракетка. – И так понятно, что выбора у нас нет. В городах мы сейчас изгои и даже игроки из собственной Гильдии нас прикончат. Потому что задание.

– Там в чате, к слову, какой-то бедлам. – заметил Крохобор. – И ещё Архитектор пишет. Прочесть?

– Нет. – отрицательно качнул головой Холод. – Не хочу. Потом.

– Ну, тогда… Что? Будем заходить внутрь?

Ланс невесело усмехнулся и, размявшись, достал копьё.

– Давайте.

– Подпись в описании Меча предполагает наличие некоего Врага. – сказал Рок. – Мор. Орф. Давайте, что ли, свои усиления…

Озвученные игроки наложили на группу положительные Эффекты и вытащили оружие, с усталой обречённостью посмотрев на тусклый портал. После последних событий им больше всего хотелось сделать небольшую паузу и передохнуть, а не бросаться в сражение с каким-то непонятным противником. Но выбора не было. Не сидеть же в этом унылом Чистилище целую вечность…

– Орф.

– Что?

– У тебя есть Невидимость.

– И что мне с этой информацией делать? – начал было возмущаться шоккер, но увидел взгляды друзей и махнул лапой. – А, ладно. Я понял. Сейчас.

Сделав короткий жест, Орф исчез из виду и секунду спустя появился уже у Врат Бесов.

– Ой! – дёрнулся он, обнаружив, что Эффект Невидимости куда-то пропал.

А в следующее мгновение по глазам игроков ударила яркая вспышка, заставившая их закрыться от света руками и отступить. Где-то в отдалении зазвучали боевые рога, а из глубины портала появилась массивная рогатая тварь. Чудовище походило на смесь медведя и человека, и выглядело настолько ужасно, что друзья не сговариваясь попятились. Ракетка коротко взвизгнула и дёрнулась в сторону, запнувшись об угол колонны и упав на пол.

«Демон!» – подумал Рок, чувствуя, как его пальцы начинают дрожать, а ноги наливаются свинцом и превращаются в неподъёмные гири. Орф, оказавшийся к чудовищу ближе всех, оступился и растянулся на каменных плитах.

– СТОЯТЬ!

Все замерли. Семерым друзьям уже приходилось встречаться с различными Боссами и неприятными тварями, но ТО, что стояло перед ними сейчас, отличалось от прочих так же сильно, как аллигатор отличается от белого кролика.

Монстр с рогами и светящимися глазами был просто кошмарен. Он не наложил на них ни единого Эффекта и не воздействовал Аурой, но впечатление от его вида и голоса оказалось настолько сильным, что битва была проиграна ещё до её начала.

– Простите. – внезапно сказал демон обычным – и довольно знакомым – голосом. – Я, право слово, не ожидал, что вы доберётесь до этого момента уже сегодня.

«Что?» – подумал Мор и до него внезапно дошло, что внешность стоящего перед ним кошмара ему знакома.

– МЫШ?!

Глава 22. На перепутье

Демон кивнул.

– Узнали, глядите-ка. И даже с первого раза!

В следующее мгновение демон исчез и на его месте появился игрок с растрёпанными длинными волосами, одетый в красиво украшенные металлические доспехи. С правого плеча игрока свисала пёстрая накидка, а на левом сидела механическая обезьянка. Над головой игрока светилось его игровое имя.

Мыш.

Многоликий Древний.

Уровень: скрыт.

– Многоликий Древний… – прочитал Рок и опустил меч. – Так ты – один из тех самых Древних?

Странный игрок по имени Мыш усмехнулся и покачал головой.

– Нет.

– Но у тебя же написано, что…

– А в прошлую нашу встречу этой подписи ещё не было. – спокойно возразил Мыш и пожал плечами. – Так что ж мне теперь – соглашаться со всеми предположениями?

Семеро друзей посмотрели друг на друга и начали успокаиваться.

«Не понимаю…», – подумал Рок.

– Слушай, Мыш, – произнёс он вслух, тщательно подбирая слова для следующего вопроса, – а ты… ты сейчас там, где ты должен быть?

Мыш скептически поморщился и склонил голову набок.

– Прости, что?

– Не пойми меня неправильно, – сказал Рок, – в качестве Врага ты был очень убедителен… Я едва меч от страха не выронил! Но…

– Тот, кого ты называешь Врагом – мёртв. – сказал Мыш и шагнул в сторону от Врат, после чего опустился в непонятно откуда взявшееся широкое деревянное кресло. – Я убил его для вас. Сами бы вы с ним не справились.

– Но мы же…

– Даже при помощи этой штуки. – Мыш указал закованным в латную броню пальцем на Меч, который держал Рок.

– Привет, Мыш…

Мыш повернул голову и с иронией посмотрел на поприветствовавшую его Ракетку.

– Ты меня заметила? Да-а, сестрёнка, а тебя, похоже, конту…

– Не смей! – выкрикнула Ракетка и Мыш запнулся. – Не смей шутить в такой ситуации! Не тебе смеяться над обычными игроками, не обладающими и малой толикой доступных тебе возможностей! Это несправедливо!

Шестеро игроков повернулись и с удивлением посмотрели на свою подругу.

– Однако! – засмеялся Мыш и почему-то кивнул. – Очнулась последней, а вот эволюционировала, похоже, одной из первых. Не ожидал.

Ракетка нахмурилась.

– Что? Да ты…

– Ракета! – перебил её Холод и, когда девушка обратила на него гневный взгляд, спросил: – Ты позволишь?

Вздохнув, Ракетка махнула рукой, а Холод повернулся к Мышу и указал на Врата.

– Мыш, тебе известно, что находится по ту сторону?

– Глупый вопрос. – фыркнул Мыш. – Но – да. Мне известно.

– Расскажешь?

– Возможно. Всё зависит от того, к чему вы готовы.

– Практически ко всему, Мыш. У нас было задание добраться до Обители Вечности, а перед этим требовалось побывать на острове Великанов и острове Бесов. На острове Бесов мы уже были. Позади этих Врат – остров Великанов?

Игрок по имени Мыш мимолётно улыбнулся и кивнул.

– Теперь да.

Друзья переглянулись.

– Ещё у нас есть определённые сложности с репутацией.

– Знаю. – снова кивнул Мыш. – Не повезло наткнуться на один из Проклятых Реликтов. Хотя насчёт невезения – это ещё с какой стороны посмотреть…

Орф оживился и поднял правую лапу вверх.

– Минуточку! – воскликнул он. – Я что-то не понял – это проклятие снимается или нет?

Мыш фыркнул и оценивающе посмотрел на шоккера.

– Снимается.

– Вот видите! – закричал Орф и торжествующе развернулся к своим друзьям. – Снимается! Я же ведь говорил! Мы ещё повоюем!

– Вы отчего-то с упорством игнорируете большую часть предоставляемых вам возможностей. – в очередной раз поморщился Мыш. – И не замечаете даже той информации, что находится у вас перед самым носом.

– Почему? Мы же…

– Не обижайтесь. – добавил Мыш. – Остальные игроки ненамного лучше.

– И всё же ты помогаешь именно нам. – сказала Ракетка.

– Да. – подтвердил Мыш. – Помогаю. Поэтому рекомендую слушать не перебивая и особо внимательно.

– Мы слушаем. – заверил неожиданного благодетеля Рок.

– Реликт, переданный вам искателем по имени Люк Взрывашкин, предполагает появление у его обладателя особых возможностей, поэтому владение им сопряжено с прохождением определённых препятствий. Ваш текущий статус «еxcommunicado» – одно из них. Избавьтесь от него при первой возможности.

– Было бы неплохо услышать, как.

– Губа не дура. – улыбнулся Мыш. – Но с этой проблемой вам придётся разбираться самостоятельно. В настоящий момент я рекомендую вам задуматься не об этом.

– Мыш! – воскликнул Крохобор. – Мы сейчас изгои во всём Невериуме! Мы даже в собственном доме появиться не сможем, не говоря уже об Аукционе и лавках! Куда нам идти?! Нас же…

Вместо ответа Мыш ткнул пальцем в сторону Врат.

– Э-эм… Гм. – заметив жест Мыша, гном покосился на пелену портала и замолчал. – Ладно. – тихо произнёс он. – Намёк понял.

– А теперь самое главное. – продолжил Мыш. – Время, отведённое на завершение выданного вам Основного Задания – ограничено. Поэтому чем быстрее вы доберётесь до Бесконечной Башни – тем лучше. Срок существования стабильного портала до острова Великанов – два дня. Возможно, три. Но этом максимум.

Холод нахмурился.

– А потом?

– А потом вы будете не первыми, а одними из первых. – ответил Мыш. – Разницу объяснить?

– Придётся поторопиться. – сказал Холод и повернулся к друзьям. – Через два дня по нашим следам отправятся остальные!

Мыш неторопливо кивнул.

– Именно. Поэтому не тяните. Я уже сделал для вас всё, на что был способен. Количество конформных составляющих минимизировано. Альтернативных заданий и других аспектов для отвлечения больше нет. Вы пройдёте.

Року захотелось зажмуриться и проснуться, но он только прищурился и спросил:

– Мыш. Скажи, пожалуйста, почему ты нам помогаешь?

Сделалось тихо. Игроки в ожидании смотрели на сидящего перед ними метаморфа, а тот, казалось, о чём-то раздумывал.

– Потому что вы – одни из тех, кто может дать шанс на выживание всем остальным.

«Держите меня семеро…» – ошарашено подумал Рок и поинтересовался:

– На… выживание? В каком смысле? Неужели всё настолько серьёзно? Мыш?

Игрок по имени Мыш встал. Механическая обезьянка, сидевшая на его плече, спрыгнула на пол и через мгновение скрылась в недрах портала.

– Мыш!!

– Да? – развернувшись, Мыш неторопливо направился по следам обезьянки. – Я слушаю. Ты говори пока, говори…

– Мыш, подожди! Ответь на вопр… – Рок замолчал после того, как фигура Мыша растворилась в светящейся пелене портала. – Чёрт!

Под сводами Чистилища стало тихо. Игроки задумчиво молчали, а вокруг них потрескивали горящие свечи. От Врат Бесов доносился едва различимый гул.

– Ну и? – спросил Орф через несколько минут безмолвия и задумчивых взглядов. – У кого какие идеи?

– Когда всё только начиналось, – прошептала Ракетка, – я не допускала и мысли, что мне придётся участвовать в настоящей гонке на выживание. Я просто играла, как и все вы. Исследовала мир и выполняла задания…

– И что изменилось?

Лучница фыркнула.

– Орф, ты это сейчас серьёзно? Этот Мыш только что сказал, что и мы, и все остальные игроки можем погибнуть!

– А то, что мы едва в обморок не попадали, когда он появился, тебя не смутило?

Ракетка нахмурилась.

– Ещё как! Но… при чём тут это?

– А при том. – спокойно ответил шоккер. – Когда он только вышел из Врат, над его головой не было надписи. Вы не заметили? Она появилась позже – уже после того, как он превратился в одного из нас.

– Орф прав. – сказал Холод. – Я тоже это заметил и тоже подумал, что это странно.

– И какое у тебя объяснение?

Маг задумался и пожал плечами.

– Ну… Он явно не администратор и не игрок. Я думаю, что он скорее хакер, получивший доступ к управлению внутренними ресурсами этого проекта.

Шоккер кивнул.

– Угу. Который играет в какую-то свою игру. В нас!

Друзья переглянулись.

– Да ладно? – фыркнул Крохобор. – Ты думаешь, что Мыш нам на самом деле не помогает, а врёт?

– Я думаю, что нам следует закончить начатое. – помотал головой Орф и указал когтем в сторону портала. – Разобраться с заданием и отыскать эту затерянную Обитель. И уже потом задумываться о том, о чём мы сейчас ничего не знаем.

– Это рационально. – согласился Холод. – Но меня не покидает ощущение, что мы пытаемся играть по правилам, которые меняются в зависимости от наших собственных действий.

– И поэтому ты такой молчаливый?

– Нет. Вернее, не совсем. Я просто пытаюсь просчитать и смоделировать ситуацию. Мысленно.

– Правда? И какие успехи?

Холод вздохнул.

– Околонулевые.

– Я так и знал!

– Твои предложения?!

– Отправляться в портал!

Холод поморщился.

– Да что ты заладил, в самом деле! «В портал, в портал»! Залезем мы ещё в твой портал, не волнуйся. Я просто хочу понять, что именно происходит. Потому что всё то, что я в последние дни наблюдаю – это… – Маг попытался подобрать подходящее выражение, но только махнул рукой. – Это ненормально! Эта игра слишком подробная и разнообразная для того, чтобы быть обычным соревнованием. И, если это действительно инновационный экспериментальный проект – а у нас есть все основания полагать, что это так – то он немного не такой, как мы себе представляли.

Шоккер задумчиво передёрнул ушами и изогнул бровь.

– Думаешь?

Холод усмехнулся и изобразил мимику самого Орфа.

– Ага!

– Тогда… – Орф помедлил и щёлкнул пальцами. – У кого какие идеи?

Посмотрев друг на друга, друзья громко расхохотались. Напряжение, появившееся после общения с Мышем, внезапно исчезло и они расслабились, после чего убрали оружие и расселись на полу напротив портала.

– Ладно. – сказал Мор, прислоняясь спиной к колонне. – Вы как хотите, а я пока проверю Уме… О!

– Что?

– Откройте-ка свои Умения. – предложил товарищам Мор, рассматривая огромное поле с многочисленными разноцветными кружками, ромбами, октаэдрами и прочими геометрическими фигурами. Обширное пространство было разбито на неравные сектора и большая его часть казалась довольно блеклой – лишь в около-центральной части имелось хорошо заметное, словно выделенное цветом, пятно уже открытых возможностей. – У нас тут, похоже, очередные внеплановые изменения…

– Ого!

– Ничерта себе «изменения»! Мы ж, выходит, едва одну четвертую изучили...

– И ещё непонятно, какой уровень для всего этого требуется! – сказал Крохобор. – Если у нас сейчас целый семидесятый!

– Не так уж и много. – возразил Холод. – Обрати внимание, многие Умения не требуют ничего, кроме определённого уровня и Книги Умений, а это означает, что мы могли бы выучить их прямо сейчас! При наличии Книг, естественно… Гм. Тут ещё, конечно, вкладки с связанными усилениями… Н-да… Зато пара секторов – обратите внимание – исключительно ремесленного направления!

– Ещё описание Особенностей изменилось. – заметил Ланс. – И добавили окно управления Атрибутом.

– Серьёзно? Где?

– Всё там же, только теперь с отдельной кнопкой активации.

– А... Все, вижу. Но полный функционал по-прежнему недоступен.

– Возможно, еще откроется.

– Откроется-то откроется, – вздохнул Рок, – но только когда? Времени, как я понимаю, у нас в обрез, а контент игры не исследован даже наполовину. Учитывая размеры Древа Умений…

– Мыш, кстати, именно так и сказал. – заметила Ракетка. – Что мы еще ничего не осмотрели и не узнали.

– Погодите! Давайте посмотрим на это дело с другой стороны. – предложил Орф. – Оно нам надо? До этого момента мы, вроде, неплохо справлялись!

– Тоже верно. – задумчиво согласился Рок. – Но за учебниками по Умениям я бы все же зашел. Мы в последнее время как этим островом занялись – так даже...

Крохобор фыркнул.

– Какими ещё учебниками, Рок? Мы вообще-то изгои!

– Это временно. – пробормотал Орф, но гном бросил на него скептический взгляд и шоккер запнулся.

– Ракета, а как ты свой Атрибут активировала? – не в тему спросил Мор. – Я уже пару минут экспериментирую, но толку ноль.

– А я и не активировала. – честно ответила девушка. – Просто заметила, что у него появился интерфейс и новая опция. Попробовала – и оно заработало...

– Вот оно что. Понятно...

Игроки принялись открывать по очереди доступные им игровые окна, просматривая их содержимое в поисках изменений. Кое-где преобразования были заметны сразу, в остальных же параметры и настройки почти не менялись. Исследования завершились в тот момент, когда Орф Барсумкин сделал короткий жест и в его лапах появился вместительный, богато украшенный сундучок.

– Так награда же за задания! – сказал он в ответ на несколько удивленных и вопросительных взглядов. – Я подумал, что стоит открыть...

После этого друзья переключились на осмотр наград и подобранных в процессе битвы трофеев.

– Ну, хотя бы с этой стороны все в порядке! – сказал Крохобор пятнадцать минут спустя, с довольным видом осматривая новую броню и инкрустированный горящими рунами молот. – Маловато, конечно… За победу в таком сражении могли бы расщедриться и побольше.

– Тебе ещё и мало?! – засмеялась Ракетка. – Бор, да у тебя даже безразмерная сумка скоро заполнится! Почти шесть тысяч золотых на каждого, плюс по комплекту королевских доспехов! Это же как...

– Не конкретно королевских, а королевских гвардейцев. – поправил девушку Орф. – Ха! Были бы они действительно королевскими!! Представляете , как я бы тогда выглядел?!

Ланс улыбнулся и бросил быстрый взгляд на шоккера.

– Представляем, Орф. – кивнул он. – Комично, как и всегда.

– ЧЕГО?! Да я...

– Успокойся, хвостатый. – подавив желание засмеяться, Холод похлопал шоккера по плечу и сказал: – Ланс шутит. А всем остальным я предлагаю не улыбаться, а подумать о том, что мы собираемся делать дальше.

Рок иронично прищурился и кивнул в сторону Врат.

– Портал?

– Ясное дело, портал. – согласился Холод. – Но что мы там собираемся делать? Конкретно – что?

Друзья переглянулись.

– Ну, как... – протянул Ланс. – Мыш сказал, что минимизировал количество игрового контента и сократил сюжет, так что мы...

– Он вообще-то не так сказал.

– Но смысл был именно такой! – отмахнулся копейщик. – Поэтому наша задача – посмотреть, что там за Белорадия такая и найти того, кто проведет нас до Обители Вечности.

Орф засмеялся.

– Ага, проводники сейчас в очередь выстроятся. Дорога детская! Всего-то на другой континент!

Ланс поморщился.

– Не передергивай, Орф. Ты меня понял. Путь через океан должен быть где-то там и у нас три дня на то, чтобы его найти. Ну и еще избавиться от статуса отщепенцев.

– Изгоев.

– А кто будет умничать – станет отщепенцем!

– Орф, что мы знаем про океан?

Шоккер, уже наставивший на Ланса палец, замер с открытым ртом.

– А... Э... В каком смысле?

– Открой свой вариант игровых Заметок. – серьёзным тоном попросил Холод. – И проверь, что там написано про этот проклятый океан. Меня интересует, не бьют ли там с небес молнии.

Лица пятерых игроков внезапно посерьезнели. Шоккер полез копаться в Заметках, а Крохобор с Ракеткой озадаченно переглянулись.

– Парни, а вы не могли бы... – с вопросительной интонацией проговорил гном. – Ну...

– Помните, мы как-то рассказывали вам о том, с чего это все началось? – вздохнул Холод. – Ну – как мы познакомились и стали вспоминать, кто мы такие, и как потом выяснилось, что мы играли вместе и раньше? Помните, нет? Ладно, слушайте ещё раз…

И Маг еще раз пересказал друзьям историю их знакомства, не забыв про просмотр последних воспоминаний Орфа.

– А ну-ка стоп! – подняла руку Ракетка после того, как он закончил. – Я правильно поняла, что вы не просто появились рядом, а у одного из вас оказался при себе артефакт с единственной возможностью – просмотреть последнее воспоминание? И что воспользовавшись ей, вы увидели самих себя, опять же всех вместе?

Рок согласно кивнул.

– Да, Ракета. Все так.

Ракетка задумалась и спросила:

– Ребят… вы ведь понимаете, что эта история не совсем обычная, да?

– Разумеется. – кивнул Холод. – И ещё понимаем, что...

– Бьют! Молнии! Бьют! «Область опоясывающих штормов», называется! – внезапно воскликнул Орф.

Все посмотрели на возбуждённо осматривающегося шоккера.

– Ну, вот вам и ответ. – сказал Холод. – Нам предстоит то же самое путешествие, которое мы уже совершали.

– Пытались совершить. – поправил его Рок. – В тот раз в корабль попала молния и мы не доплыли.

– Слушайте... – сказал Орф. – А, это... Ну... Что, если по нам снова молния попадет и мы... Ну... Того… Снова в лесу? В самом начале? А?

Игроки переглянулись.

– Да не дай Бог! – проговорила Ракетка. – Это же... Нет! Забудьте об этом. Это было бы слишком странно! И вообще – я уверена, что до этого не дойдёт!

– У нас есть только один способ это проверить. – покачал головой Холод и встал на ноги. – Не ошибается только тот, кто ничего не делает. По местам!

Глава 23. По воле Проклятия

На высоком голубом небе светило солнце. Редкие облака, дрейфующие над домами, казались белоснежными крепостями великих магов, а выкрашенные в алые и золотистые цвета кровли раскалялись под лучами полуденного светила. Внизу же, между отвесными стенами высоких построек, царил полумрак, и в тишине его умиротворяющих объятий стояли пятеро стражников. Ни один из них не двигался и ничего не говорил, а лишь смотрел на улицу впереди, погруженный в свои напряжённые размышления.

«Что за чертовщина тут происходит?» – спросил бы любой, кому случилось оказаться поблизости. Но увы – кроме упомянутых стражей на небольшой улочке и в узком проулке никого не было.

На улочке тем временем продолжало мерцать овальное пятно магического портала.

– Портал. – повторил один из стражников и в очередной раз посмотрел на задумчивого командира группы. – Мэтр Канто, там портал! Что будем делать?!

– Ждать. – лаконично ответил командир Канто. – Если это и впрямь тот самый портал, о котором говорится в пророчестве, то посредством него нашему миру явятся великие геро…

Закончить свою мысль стражник не смог, потому что портал внезапно мигнул, и воин запнулся.

– Оп…

Из портала на мостовую выпрыгнуло необыкновенное и донельзя странное существо. Оно было низкорослым и весьма упитанным, а ещё очень пушистым и возмутительно ушастым. В лапах существо держало поблёскивающую полированным боком аркебузу, а позади него подёргивался длинный хвост.

– Мэтр Канто! – зашипел стражник. – Что мы будем делать?! Я вижу гигантского кота!!

– Шоккера. – поправил подчинённого командир Канто. – Это создание называется шоккер.

– Воргааловы уши! – прошептал кто-то из стражей. – Шоккеры! Так они действительно существуют?!

– Как видишь. – лаконично ответил Канто и повернулся к четверым подчинённым. – Ты! – ткнул он пальцем в одного из них. – Фарн! Дуй в Палату Ветроборцев – скажи им, что Пророчество осуществилось! А ты, Шенк, давай в Терем – расскажешь Воеводе, что в городе чужаки! Все всё поняли? Тогда отправляйтесь! Бегом!

Когда двое стражников пропали из виду, командир группы посмотрел на двух оставшихся и с решительным видом кивнул.

– За мной, друзья. Палата Защитников будет нами гордиться!

* * *

Выбравшись из портала, Орф первым делом поднял перед собой аркебузу и осмотрелся. Он оказался на небольшой улочке, зажатой между высокими каменными постройками. Стены были украшены барельефами в виде цветов и различных животных, а кое-где в специальных креплениях светились магические кристаллы. Узкие окна щеголяли пёстрыми витражами.

«Город, что ли? – подумал озирающийся по сторонам Орф. – Или я внутри какого-то замка? Не разобрать…»

Людей тем временем видно не было. Над разноцветными крышами домов висело синее небо, а возносящиеся к зениту тонкие шпили освещало яркое солнце.

– Ау! – воскликнул Орф и даже опустил свою аркебузу. – Тут кто-нибудь есть?

Из портала за спиной шоккера один за другим появились шестеро его друзей.

– А вот и мы!

– Ну как ты тут, Орф? Жив?

– Да пока непонятно. – покрутил головой шоккер. – Для города тут немного стра…

– Именем Рассвета, остановитесь!

– А?

Игроки обернулись и увидели, что к ним приближается тройка воинов, вооружённых длинными копьями.

– О! А вот и аборигены!

– Какие-то они агрессивные.

– Может, прибьём?

Стражники тем временем подошли к семерым друзьям вплотную и последняя фраза, сказанная Крохобором, заставила их нахмуриться и поудобнее перехватить копья.

– Моё имя Гавриил Канто. – сказал тот стражник, что был повыше и чей доспех казался получше. – Вы можете называть меня мэтр Канто. Кто вы, чужеземцы, и для чего к нам прибыли? Вы купцы?

– Нет. – ответил Рок, делая короткие движения пальцами перед собой.

– Никаких атак! – появилось в чате его сообщение. – Крохобор, Орф – вас касается в первую очередь! Забудьте про агрессию! Мы на основном континенте и так Изгои – забыли? Если получим такой же статус ещё и здесь…

– Да помню я! – проворчал вполголоса гном. – Пошутил просто.

– Мы герои из королевства Асстилон. – сказал тем временем Рок. – Прибыли на ваш остров в поисках пути к Обители Вечности.

Стражники слегка опустили копья и переглянулись.

– Обители Вечности?! – повторил мэтр Канто. – Однако! Воины из одной легенды ищут место из другой легенды… Но… Именем княжны! Мы обязаны задержать вас до тех пор, пока вы не пройдёте положенную проверку!

– Задержать? – Ланс сделал шаг вперёд и спросил: – А скажите, пожалуйста, уважаемый мэтр, какие именно процедуры положено проходить тем, кто прибывает в ваше прославленное государство с частным визитом?

Командир стражников на секунду задумался и ответил:

– Проверку.

– Я это уже понял, но мы…

Внимание!

Стражи Среброгорода собираются задержать вас.

Подчинитесь ли вы их требованиям?

Да / Нет

Внимание!

Неподчинение требованиям представителей княжны будет расценено как преднамеренное враждебное действие, что повлечёт снижение социальной репутации и ухудшение отношений с означенным регионом.

Ланс обернулся к своим друзьям.

– И чего делаем? Мне как-то не хочется с ними драться! – написал он.

– Мне тоже. – добавил Мор, а Холод задумчиво улыбнулся и выбрал пункт «Да». Направленное в его сторону копьё одного из стражников тут же сместилось немного в сторону.

– Парни, я не хочу проверять на комфортность местные камеры! – написал Крохобор. – Какого чёрта? Нас теперь что – все, кому не лень, задерживать будут, да?!

– Остынь, Бор! – написал Рок. – И согласись подчиниться. Нам нужно отыскать проводника и корабль! В крайнем случае будем действовать по обстоятельствам.

Крохобор поморщился.

– Как и всегда.

– Отлично! – воскликнул мэтр Канто после того, как семеро друзей выразили своё согласие с его требованиями. – Прошу всех оставаться на своих местах до прибытия Воеводы и Советника Магии. Мы будем вас охранять!

И стражники разошлись в стороны, образовав нечто вроде «треугольника», внутри которого оказались удивлённые игроки. Встав спиной к ним и друг к другу, стражи застыли и уставились невидящими взглядами в пространство перед собой. Не отреагировали они даже тогда, когда Орф подошёл к одному из них и постучал кулачком по висящему у того на спине щиту.

– Во дают! – восхитился шоккер. – Слушайте, народ, а ведь они, похоже, заснули!

Холод с Роком подошли к двум другим стражникам и с осторожностью осмотрели их неподвижные лица.

– Странно. – сказал Холод. – То ли какой-то сбой в анимации, то ли жители этого острова слишком особенные. Куклы какие-то, а не жители.

– Даже не дышат. – согласился с товарищем Рок.

– И чего будем делать?

Рок обернулся к Крохобору и пожал плечами.

– Ждать, что же ещё. Пройдём эту их проверку и потом посмотрим…

– А если не пройдём?

Мор фыркнул.

– А если не пройдём, то хуже, чем на острове Бесов, уже не будет!

Гном усмехнулся и кивнул в сторону неподвижных стражников.

– Уверен?

– Ребята! – сказала Ракетка и щёлкнула пальцами. – Вы на страничку нашей Гильдии не заходили?

– Ещё нет. – ответил Холод. – Думаю, что стоит сначала разобраться с нашими взаимоотношениями с этим островом – и уже тогда…

– Нет, Лёд. – покачала головой Лучница. – Ты не прав. Открывайте вкладку новостей и читайте. Архитектор нам целое послание написал!

– Правда, что ли? Сейчас…

Внимание нашим замечательным любителям не читать чат! – писал Архитектор. – У меня к вам, друзья мои, вопрос и звучит он, как бы это помягче выразиться, приблизительно так:

ВЫ КАКОГО %*%:**, *:**:*, *:** ДЕЛАЕТЕ?! МЫ С ВАМИ, КОНЕЧНО, ДРУЗЬЯ И МЫ, КАК ВАШИ СОРАТНИКИ, ВАС ПОДДЕРЖИМ, НО МОЖНО, *?№;**, ХОТЯ БЫ ИНОГДА СНАЧАЛА ДУМАТЬ, И ТОЛЬКО ПОТОМ – ДЕЛАТЬ?

ПОСОВЕТОВАТЬСЯ, НАПРИМЕР, ПЕРЕД ПРИНЯТИЕМ ВАЖНОГО РЕШЕНИЯ, ИЛИ ВРОДЕ ТОГО?!

Прошу простить, наболело!

А теперь серьёзно.

В крупные города или, тем более, столицу не возвращайтесь. Задание на вашу ликвидацию у нас всё ещё висит и исчезнет, судя по всему, только после того, как ваша репутация восстановится. В связи с чем вопрос – что случилось? Что именно вы умудрились сделать для того, чтобы «неписи» целого континента вас возненавидели? Уточню, впрочем, что конкретно ненависти к вам ни у кого из местных жителей нет, но разговаривать с вами они не станут. Аукцион, лавки и все остальные места для вас закрыты. Это первое.

Второе – все встречные игроки теперь постараются вас убить. Поняли? Вообще все! Даже мы – в том случае, конечно, если мы встретимся. За мирную встречу с вами полагаются такие штрафы, что из города после этого можно будет не выходить.

Третье – заведите себе, пожалуйста, исключительно полезную привычку читать чат! А не открывать его только тогда, когда уже становится поздно!

Четвёртое – пишите. Не поленитесь открыть почту и написать о том, что у вас происходит. Будем ждать.

И ещё. Мы в Гильдии понимаем, что падение репутации наверняка продиктовано особыми условиями и даже, возможно, уникальным заданием, поэтому будем присылать вам алхимию и остальные расходники – от вас потребуется только своевременная проверка почты. Не забудьте.

Первые посылки будут доставлены в ближайшее время. Смотрите во вкладках Внутренней Почты – это нововведение, разберётесь.

У меня всё.

P.S. не выйдете на связь за два дня – и я на вас собственноручно с десяток объявлений о ликвидации накидаю, хотя бы из принципа!

Архитектор.

P.P.S. народ, я ещё не знаю, куда вы пропали, но тут уже столько событий, что мы зашиваемся! На острове Бесов нашлись какие-то природные маги вроде друидов и выдают задание на получение второго Класса, стадо дебилов во главе с бывшими мародёрами пытаются организовать на вас охоту, а храмовники Воргаала вернулись и атаковали какие-то крепости на севере Меннфера! У них, говорят, появилось новое вооружение, и они стали намного злее, чем раньше – в общем, есть мнение, что будет весело.

И ещё. У нас ходят настойчивые слухи, что кое-кто нашёл путь на остров Великанов, который упоминался в Основном Задании, и в скором времени все смогут туда попасть. Врата в Чистилище, к слову, уже отыскали, но Ключа ни у кого нет, и они пока не открыты. Вот.

Пинкертон.

Дочитав текст до конца, Холод вздохнул.

– Нехорошо получилось.

– Да уж… – согласился Рок. – Надо было сразу им написать. А мы почему-то решили, что оно им не важно.

Тут с другого конца улочки послышался топот копыт и из-за поворота вырвалось несколько всадников. Первым мчался закованный в отполированные доспехи здоровяк, держащий на плече копьё неправдоподобно огромных размеров.

Добромир.

Воевода Белорадии.

Воин Рассвета.

Уровень 100.

– Вот это оглобля! – одобрительно протянул Орф, рассматривая оружие Воеводы. – Как думаете, сколько такая штуковина весит?

– Не меньше, чем его лошадь, точно. – предположил Ланс и добавил: – По крайней мере, если ты говорил про копьё…

– Мэтр Канто! – приблизившись к стражникам и игрокам, здоровяк спешился и, продолжая держать копьё на плече, неторопливо обвёл взглядом короткую улочку. – Мэтр Канто, мне доложили, что в вашем районе появился портал…

– Так точно! – воскликнул стражник. – Мэтр Добромир, это чистая правда! Видел его своими глазами, как сейчас вас!

Воевода Белорадии усмехнулся.

– Где же он?

– Не могу знать, ваше благородие! Исчез сразу после того, как из него выбрались чужеземцы!

Тяжёлый взгляд Воеводы прошёлся по семерым друзьям.

– Здравствуйте! – помахал лапой Орф. – А мы к вам с визитом для…

– Тихо! – шикнул на него Холод. – Разговаривать, если что, будет Ланс! У него красноре…

– Разговаривать, если что, буду я. – возразил Добромир и игрок запнулся. – А вам рекомендую отвечать мне честно и прямо. С миром вы пришли к нам или со злом?

– С миром. – почти одновременно ответили игроки, а шоккер засуетился и добавил: – А то, что я сначала с аркебузой зашёл – так это я для вида старался, исключительно в косметических целях! А то вдруг уважать не будут?!

– Слова ваши правдивы. – покачал головой Воевода и его взгляд затуманился. – Но я чувствую среди вас присутствие зла…

Стражи по сторонам от игроков напряглись и стиснули рукояти оружия, а Орф спрятал лапы за спину и невпопад доложил:

– А ещё я петь умею! Вот!

И странная реплика, как ни странно, подействовала. Воевода перевёл задумчивый взгляд на Орфа и кивнул.

– Добро. Пусть вас рассудит сама Светлейшая. Ступайте за мной!

Путь во дворец княгини оказался довольно длинным. Оказавшись на открытом пространстве широкого проспекта, игроки начали задавать вопросы и выяснили, что портал привёл их на пустующую территорию так называемого Города Мастеров, причём в ту его часть, где располагались закрытые после какого-то неприятногослучая мастерские.

– А что там случилось? – поинтересовался у Добромира Ланс. – Возможно, мы могли бы чем-то…

ОШИБКА!

ОШИБКА!

– Нет. – коротко дёрнул головой Воевода. – Не могли.

И замолчал. Друзья переглянулись.

– И как это понимать? – написал в чате Ланс. – Вы видели?! Я думал, он нам сейчас задание какое-нибудь даст, для повышения репутации, ну или чтобы мы могли доказать, что пришли с миром. А тут…

– Я думаю, что это из-за вмешательства Мыша. – ответил Холод. – Он ведь говорил, что нам теперь не на что будет отвлекаться, помните? Вот он тут, судя по всему, и понакрутил… Ограничений…

«Чепуха какая-то… – подумал Рок. – А если он где-то ошибся и заблокировал нам что-нибудь важное? Что тогда?»

Город вокруг задумчивых игроков тем временем впечатлял. По архитектурному стилю он напоминал нечто среднее между «классическим фентезийным средневековьем» Дорнбурга и основательностью каменных крепостей гномов Меннфера. Дома по бокам улицы были широкими и высокими, их стены украшали разноцветные барельефы, а видимые элементы деревянной облицовки зданий покрывала затейливая резьба.

– Забавный народ. – заметил Мор, показывая в сторону глазеющих на них горожан. – Смотрите, как одеты! То ли викинги, то ли варвары, то ли я даже не знаю…

И некоторые из встречных воинов действительно выглядели несколько неоднозначно. Так, например, у входа в одно из зданий стоял высокий воин, грудь, плечи и бёдра которого защищала надёжная латная броня. На голову его при этом был наброшен самый обычный тканый капюшон, сапоги выглядели мягкими и лёгкими, а на локтях красовались кожаные обмотки. Кисти рук воителя закрывали мягкие перчатки без пальцев.

– На игроков похожи. – сказала Ракетка. – Причём начинающих. Как будто на первую половину нормальной амуниции у них денег ещё хватило, а вот на вторую – нет.

Через пятнадцать минут пешей прогулки друзья в сопровождении Воеводы и стражников вошли во дворец.

– Терем… – протянул Рок, рассматривая игровую Карту, и повернулся к друзьям. – Эй, вы видели? Эта каменная громада называется Теремком!

– Так завещали нам наши предки. – сурово заметил обернувшийся после последних слов Воевода и тут же добавил: – В пределах Терема оружия не обнажать и магии не использовать! За своевольное нарушение – кара!

– Да поняли мы уже. – кивнул Холод. – Не переживайте – будем вести себя соответственно.

– Ступайте за мной.

Тронный зал княжеского терема походил своими размерами на авиационный ангар. Вдоль его стен протянулись белокаменные колонны, между которыми стояли вооружённые стражи, а в дальнем конце находилось возвышение, на котором расположился княжеский трон. Высокий сводчатый потолок был сплошь расписан цветами и яркими изображениями каких-то событий.

– Как интересно. – сказала Ракетка. – Ребята, смотрите!

Вокруг трона стояло несколько человек. Один из них, высокий старец с белыми волосами, отличался от остальных тем, что имел не только должность, но и собственное имя.

Любомир.

Советник Магии.

Наставник Рассвета.

Уровень 100.

На троне же сидела хрупкая молодая девушка, чей юный и наивный образ совершенно не соответствовал её имени.

Эльсе.

Великая Княжна.

Правительница острова Великанов.

Светлый Гений Белорадии.

Уровень 900.

Окантовка вокруг имени прекрасной княжны светилась и мягко переливалась серебристыми отсветами.

– Девятисотый уровень… – поражённо прошептал Орф.

– И ещё она – «мерцающая корона». – столь же тихо добавил Рок. – Вы понимаете, что это значит?

– А то! – кивнула Ракетка. – Эта особа – воплощение игрового Божества.

– Обалдеть…

– Орф, ты куда?

– Я должен её потрогать…

– Что? Эй! Орф!! Стой! Кто-нибудь – подержите его, что ли!

– Глядите, какая она класс…

– Орф, остановись!! А ну прекрати идти!!

Перехватить шагающего вперёд шоккера удалось уже на подходах к тронному возвышению, когда выстроившиеся вокруг княжны Советники нахмурились, а Воевода начал опускать с плеча своё копьё. Ланс с Холодом схватили Орфа под лапы и утащили назад к тому месту, где остановились сопровождающие их стражники.

– Здравствуй, Добромир. – сказала княжна и её мелодичный голос наполнил всё помещение в один момент. Игроки, не сдержавшись, восхищённо вздохнули. – Это и есть те самые герои, о которых мне рассказывали Ветроборцы?

– Да, Светлейшая. Они утверждают, будто прибыли с миром, но я…

– Погоди, Добромир. – махнула рукой княжна и Воевода замолчал. – Я сейчас посмотрю сама.

– Ваше сиятельство, – тихо, но явственно произнёс советник Любомир. – Возможно, вам не следует…

– Не беспокойтесь, дядя, всё будет так, как было предсказано. – поднявшись с трона, княжна быстро и непринуждённо сбежала вниз, остановившись напротив семерых друзей.

«Какая красивая… – подумал Рок. – Не знаю, сколько человек рисовали её лицо, но над остальными местными они почему-то так не старались…»

– Итак. – сказала Эльсе и обвела взглядом игроков, слегка задержавшись сначала на Море, а затем и на отчего-то засмущавшемся Орфе. – Скажите мне ещё раз. Вы пришли с миром?

Игроки переглянулись и почти хором ответили: – Да!

– Ага. – тонко улыбнувшись, княжна о чём-то задумалась и проговорила:

Один – менестрель, возрождённый пустыней,

Другой же отмечен был тёмной богиней,

Воитель из снов, приносящий надежду,

Волшебник, что хлад обращает в одежду,

Пророк, отыскавший дорогу к святыне,

Судья, чья душа неподвластна гордыне,

Защитник, чья доблесть приводит к победе,

Проклятье, что явится в первой беседе.

Продекламировав стих, княжна замолчала и ещё раз обвела взглядом друзей.

– Кто же из вас приютил в своей судьбе Изначальный Мрак?

– ЭТО ОН!

Игроки подпрыгнули от неожиданности. Шёпот, прозвучавший откуда-то со стороны Орфа, был тихим, но очень чётким.

– Я?! – возмущённо воскликнул Орф. – Да я не…

– ОН ЭТО, ОН. – повторил шёпот. – ТОЧНО.

– Орф!! – мигнуло в чате сообщение Холода. – Это твой Реликт! У него же была приписка, что он разумен!

– И вот, кстати, закономерность. – написала Ракетка. – Уже второй раз мы встречаемся с разумным предметом и уже второй раз он оказывается в руках у Орфа!

– В лапах. – поправил её Мор.

Княжна тем временем сделала пару шагов и наклонилась, заглядывая в глаза шоккеру.

– Ну же, малыш! – сказала она. – Покажи мне, что именно ты принёс.

– Я не специально. – пробурчал Орф, но Реликт всё-таки вытащил и вытянул на лапах перед собой. – Вот он.

Воевода, увидевший Реликт, напрягся, а Советник Магии нахмурился и вытащил откуда-то из своей мантии здоровенную книгу, которую тут же открыл и начал листать.

– Да… – вздохнула княжна, с грустной улыбкой рассматривая старинный мелотон. – Это и правда он. Я отчего-то так и подумала. Впрочем… – тут её взгляд вернулся обратно к Орфу. – У такого необычного героя, как ты, возможно, всё же получится выстоять перед ним.

– НЕА. – послышался шёпот со стороны проклятого инструмента. – НЕ ПОЛУЧИТСЯ. НИ У КОГО НЕ ПОЛУЧИТСЯ. Я ТАКИХ, КАК ОН, ВЕКАМИ ИСП…

– А если в костёр?

– КАКОЙ ЕЩЁ КОСТЁР?

– Который я тобой разводить буду! – пояснил инструменту Орф и его шерсть воинственно встопорщилась. – Особенно, если ты ещё хоть раз её перебьёшь! И вообще! С кем она, по-твоему, сейчас разговаривала? С тобой? Ах, нет? Ну тогда, будь так любезен, заткнись!

Крохобор, прослушав отповедь шоккера, тихо засмеялся, Ланс же показал Орфу большой палец и одобрительно подмигнул. Воевода и Советник Магии обменялись странными взглядами, а Великая Княжна неожиданно улыбнулась.

– Храбрец. – одобрительно сказала она. – Бесстрашен и дерзок настолько, что уже понравился Добромиру.

Игроки покосились в сторону Воеводы, но тот сделал вид, что ничего не услышал.

– Хорошо. – продолжала тем временем княжна. – Я уже приняла решение относительно вас. Но прежде, чем я его оглашу, скажите – чего именно вы хотите?

Холод уже открыл рот, чтобы ответить, но тут в чате мигнуло новое сообщение, и он промолчал.

– ПОЗВОЛЬТЕ МНЕ! – писал Ланс. – Я, похоже, знаю, что надо сказать!

Друзья повернулись к Копейщику и Рок, заговорщицки усмехнувшись, кивнул.

– Жги!

Ланс неторопливо выдохнул и вышел вперёд.

– Ваше сиятельство, – с поклоном проговорил он, – мы бы хотели задать вам несколько очень важных для нас вопросов. Если позволите, я произнесу их в порядке наибольшего приоритета.

Княжна улыбнулась и все присутствующие почувствовали себя так, словно за окном выглянуло яркое солнце.

– Изволь.

– Дело в том, что мы ищем путь до Обители Вечности, которая, как нам известно, находится на территории соседнего континента…

Правительница Белорадии спокойно кивнула.

– Знаю. Вы получите свой шанс до неё добраться. Дальше.

– А мой хороший друг ищет возможность избавить доставшийся ему предмет от нанесённого на него проклятия.

Княжна перевела взгляд на преданно смотрящего на неё Орфа.

– Тоже знаю. Для снятия проклятия ему придётся встретиться с тем, что стоит на страже искомой Обители.

– Ну просто тотальное невезение! – написал Мор. – Вы поняли? Мы не сможем появляться в населённых местах до самого конца этого треклятого соревнования!

– Ещё я и мои друзья хотели бы…

ОШИБКА!

Содержимое модуля синергетической сети не обнаружено!

ОШИБКА!

Все присутствующие в зале жители игры явственно дёрнулись, а Великая Княжна закрыла глаза и произнесла:

– Да свершится предначертанное.

И мир вокруг семерых друзей потемнел, а затем мигнул.

ОШИБКА!

ОШИБКА!

Основное Задание скорректировано!

Статус знакового События обновлён!

Вводятся дополнительные условия!

Внимание!

Вы получили новый уровень…

Вы получили новый уровень…

Вы получаете…

– Эй! – послышался вопль Орфа. – Куда?! Вернись, я всё прощу!

Внимание!

Текущий Этап Основного Задания обновлён!

Вы открыли новую локацию «остров Великанов».

Промежуточная цель достигнута!

Цель: добраться до Врат Обители.

Задание: пройдите Испытание и доберитесь до Обители Вечности.

Подсказка: в ходе прохождение Испытания героям необходимо получить предмет «Орб». Будьте внимательны! Получение данного предмета возможно только один раз! Утеря или передача предмета стороннему лицу может привести к невозможности выполнения Основного Задания!

Внимание!

Получен Эффект «Лабиринт».

Вам доступна соответствующая локация.

Невериум многогранен!

Примечание: посещение Лабиринта является обязательным этапом для выполнения Основного Задания.

Удачи!

– Не понял…

– Да что тут непонятного, Рок. – произнёс Мор и оглянулся. – Нас уже в который раз куда-то зашвырнуло без нашего на то согласия, вот и всё.

– А-ааапчхи!! Ну и пыльно же у них тут…

– Вот-вот! В этой игре ошибок и пыли больше, чем здравого смысла. То и дело какие-то неполадки.

– А мы, собственно, где?

Друзья стояли рядом с широкими воротами в крепостной стене – так, что с одной стороны от них была стена и массивные деревянные створки, а с другой – пространство, похожее на сад камней и лабиринт одновременно. От места их появления уводила широкая дорожка, выложенная квадратными каменными плитками. По сторонам от дорожки возвышались насыпи мелких камней, а за ними торчали вкопанные в землю обломки скал. Надо всем этим поднимались каменные стены, поверх которых царила непроглядная темнота. Игроки принялись высказывать различные предположения относительно того, куда именно их отправило, но к единому мнению не пришли.

– Давайте-ка я резюмирую. – сказал в конце концов Холод и поднял руку, останавливая споры своих друзей. – Можно?

Рок вздохнул и, бросив быстрый взгляд в сторону остальных, кивнул.

– Попробуй.

– Нас забросили в Лабиринт для прохождения испытания, без которого нам до Обители Вечности не дойти. Верно?

– Неверно. – дёрнул себя за бороду Крохобор. – Ты что, не видел, какое сообщение мигнуло перед тем, как нас сюда унесло? Сообщение об ошибке! С какой стати было нас сюда отправлять? По воле пророчества? Чтобы «свершилось предначертанное», как сказала княжна и считает Ракета? Или это результат работы проклятия? Чушь! Не будь у нас этого проклятого Реликта, у Великой Княжны и вопросов бы не было! Она же сама сказала, что…

– А как тогда быть со словами пророчества, Бор?! – возразил Ланс. – Ты ведь слышал стих! Мы все его слышали! Там были наши описания и…

– Совпадение там было, а не описания! Скажешь, нет? Ответь-ка тогда, о ком таком конкретном там говорилось? О нас? Ха! С чего бы это? Ну, ладно, менестрель – я ещё могу поверить, что это про нашего дежурного клептомана, но…

– А почему клептомана?

– А вон, посмотри – видишь, у него на боку кармашек оттопыривается?

– Что? А… ОРФ!!

– Я ничего не брал!! Оно вообще на земле валялось!!

– Конечно! Где бы ему ещё быть после того, как ты его туда уронил?!

– Ребята, успокойтесь! Надо осмотреться и разобраться, как тут что проходит!

– Я никуда не пойду!

– Хватит! Нам нужно выполнить задание и…

– Холод, дружище, заморозь-ка мне вот эти ворота!

– Что?

– Зачем?

– Бор, для чего тебе морозить ворота?

– Лёд!! – гаркнул гном и с досады ударил кулаком по своему бедру. – Вот тебе что – трудно?!

Холод пожал плечами и вытащил из-за спины посох, после чего ударил замораживающим заклинанием по воротам. Деревянная поверхность мгновенно покрылась льдом и разводами пушистого инея.

– Готово.

– Если ничего не получится, пойду туда, куда покажет Ракета. – раздражённо сказал Крохобор и, достав молот, с места прыгнул прямо к воротам.

БАМ-М-М!

От первого же удара промороженные деревянные створки треснули, брызнув в стороны мелким снежком и ледяной крошкой, а несколько последующих выпадов раздробили их окончательно.

Одна из воротин сорвалась с петель и рухнула, обдав игроков волной из мелкого сора, а от второй в итоге осталась лишь пара растрескавшихся фрагментов.

Позади ворот была глухая каменная стена.

– Замуровали, демоны. – сказал в наступившей тишине Ланс и оглянулся на уходящую в лабиринт дорожку. – Зато семьдесят пятый уровень… Интересно, нам его как первооткрывателям выдали или это такая поддержка для всех?

– Не важно. – буркнул гном. – В тот момент, когда они тут появятся, мы уже должны быть на другом континенте.

– Будем.

– О, хочется верить!

Ничего не ответив, Рок подумал о том, что все негативные предположения вполне могут оказаться правдой. Слишком уж много они замечали ошибок, приводящих к не вполне логичным заданиям и неожиданным поворотам…

Действие отменено!

Вы не можете призывать ездовых и прочих существ в таком месте.

– Вот же! – удивился Воин и, повернувшись к товарищам, сказал: – Вы представляете – тут нельзя использовать маунтов и боевых петов!

– Да ладно! – не поверил Ланс. – Серьёзно, что ли… Гм. А ведь и правда – нельзя!

– Чёрт с ними, с маунтами! – сказал Орф. – У меня для вас есть новости и похуже!

Друзья посмотрели на Орфа, а Холод нахмурился.

– Орф, если это такая шутка, то…

– Да какие тут шутки! – возмутился шоккер. – Открой-ка лучше свой инвентарь!

– Зачем?

«И правда – зачем?» – подумал Рок, открывая инвентарь и смотря на то, как перед ним появляется сообщение от системы.

Внимание!

На время прохождения Испытания все имеющиеся у вас предметы были изъяты и перемещены в Хранилище, находящееся в принадлежащем вам доме в городе Дорнбург.

– Э-э…

– Что?! Да они издеваются!! Как можно проходить испытания без единого зелья?!

– Пёс бы с ними, с этими зельями. – вздохнул Орф и, увидев непонимание на лицах товарищей, пояснил: – В подсказке к заданию было написано, что предмет «Орб» выдают за прохождение испытания и что получить его можно только один раз! Понимаете? Он у нас уже есть! И второй такой же нам скорее всего не дадут!

Игроки переглянулись.

– Так это же квестовый предмет! – фыркнул Ланс. – В чём вопрос-то? Тем более, что он у нас самого начала и… – и тут лицо Копейщика словно застыло. – Погоди. – несколько хрипло сказал он. – Ты же не хочешь сказать, что…

– Хочу!! – взмахнул обеими лапами Орф. – Именно, что хочу! Тот самый Орб, который выдаётся за это задание, лежал у меня в инвентаре! А теперь он в Дорнбурге!!

Глава 24. Узники Лабиринта

– Ну… – неуверенно сказала Ракетка. – Можно же попросить кого-то из наших заглянуть к нам в дом и забрать его. А потом отправить по почте, вместе с зельями!

– Не получится. – покачал головой Холод. – Даже если Орб не привязан и не заблокирован для перемещения другими людьми, как ты предполагаешь пропустить их внутрь нашего дома? Пропуска и гостевые настройки выставляются исключительно при личном присутствии, а мы… Нам с нашей репутацией туда путь заказан.

Друзья обменялись хмурыми взглядами и задумались.

– Погодите, – сказал Крохобор, – так это что же получается… Нам теперь в этой игре не выиграть по-любому?! Просто из-за того, что тот квестовый предмет, который мы должны были получить за это Испытание, уже валяется в каком-то хранилище? Откуда нам его никак не достать только потому, что все игроки и местные нам враждебны? Получается, так?

– Нет. – покачал головой Холод. – Стой. Не всё так плохо. Во-первых, наш дом расположен не в центре, а на окраине – а значит, там не так уж и многолюдно – а во-вторых – всё, что нам нужно, так это добраться до двери и попасть внутрь. При этом совершенно не важно, кто это сделает… Главное – что он сможет вернуться и принести Орб!

– Если Орбы передаются, то один из них можно было бы взять у того, кто пройдёт Испытание после нас.

– Конечно, можно, но для этого нам придётся сидеть тут и дожидаться тех, кто его пройдёт.

– А… Ну да. Как-то я не подумал.

– И кого же мы отправим за Орбом?

– Я могу попробовать. – предложил Мор. – У меня есть моя незаметность и…

– Твоя незаметность работает только в том случае, если ты неподвижен и молчалив. – сказала Ракетка. – А как ты в таком состоянии попадёшь в дом?

Жрец досадливо поморщился и вздохнул.

– Ну да. Верно…

– Так… И какие у нас варианты?

– О-оорф…

– А чего сразу я-то? – возмутился Орф. – Это из-за того, что я – кот?!

– Слышишь, кот, а напомни-ка нам, у кого из нас семерых есть Невидимость?

– У меня есть, но можно же попросить у Архитектора зелья!

– Предлагаю идти всем.

– А?

Друзья повернулись к Ракетке и Ланс переспросил:

– Всем? Но это же глупо! Ракета, эффект невидимости от зелий не такой хороший, как…

– Дело не в этом. – покачала головой девушка. – А в том, что это задание нужно нам всем. И неправильно будет отправлять за этим предметом одного Орфа. Мы ведь можем ему помочь!

– Отвлечь стражу, разве что… – предположил Холод и тут же встрепенулся. – Эй, а ведь это идея! Может сработать! Попросим Архитектора или Финса прислать нам зелий, телепортируемся в какой-нибудь из периферийных районов и отвлечём всех, кто будет поблизости, на себя. Можно даже взрывающихся зелий набрать, для верности…

– Каких ещё взрывающихся зелий?! – прищурился Крохобор. – Лёд, тебя Взрывашкин, случаем, не кусал?

– Если будет много шума и дыма, – спокойно ответил Маг, – то Орфа под невидимостью никто не заметит. Ферштейн?

– А кто такой Ферштейн? – спросил Мор.

Холод странно на него посмотрел и поморщился.

– Да кто ж его знает… Не помню.

– Это не важно. – сказал Рок и щёлкнул пальцами. – Хватит болтать. У меня такое ощущение, будто мы зря теряем время. Давайте свяжемся с Архом и распишем ему всё, что у нас получилось. Потом пройдём Испытание, заберём с почты зелья – и в Дорнбург. Идёт?

Друзья с воодушевлением переглянулись.

– Мы «за»!

– В таком случае напомните – у кого там была Особенность «Красноречие»?

* * *

Взрыв от рухнувшего к подножию башни пылающего дракона оказался таким сильным, что башня содрогнулась до самого основания, а по её стенам поползли широкие трещины.

«Минус ещё одна башня. – подумал Финс и повернулся к арбалетчикам, обстреливающим окрестности демонического портала. Полоса стабильности над порталом находилась уже в оранжево-жёлтой зоне. – Эдак они нам всю крепость раздолбают, пока это чёртово подкрепление не подойдёт!»

– Воздух!! – закричал стоящий на крыше пострадавшей башни Кельт. – Расчёт три, на восемь часов, орнитоптер!!

Названная группа стрелков встрепенулась и, развернувшись в указанном направлении, открыла огонь по летающему монстру, неизвестно почему обозванному орнитоптером.

Проклятый орнитоптер.

Разносчик.

Уровень 71.

Внешность у крылатой твари была неприятной – две головы с зубастыми ртами, четыре тощих лапы и три крепящихся на спине и боках механических метателя. Трепещущие крылышки монстра действительно напоминали по своим очертаниям птичьи.

Пам! Пам! Пам!

Метатели орнитоптера успели произвести несколько выстрелов, но утыканный металлическими болтами монстр уже через несколько мгновений свалился вниз.

Получено четырнадцать очков опыта.

«Мне-то за что?» – подумал Финс и посмотрел на юг, где разворачивалось основное сражение.

– Карт! – окликнул он товарища. – Пинкертон ничего не писал?

Лучник обернулся.

– Он – нет, но… ты что, ещё ничего не видел? Последние сообщения просмотри! Там рокеры объявились! Отписались длиннющим сообщением в общий чат!

– Правда, что л…

– ВОЗДУХ!!!

Финс обернулся и задрал голову вверх, уставившись на пикирующую с небес тварь. Дракон был для разнообразия не огненный, а костяной, семьдесят четвёртого уровня, а шкала его здоровья мигала красным на уровне семи или восьми процентов.

– Добейте его!!

– Цель на шесть часов! Бьём!!

«Вот же глупый «моб»!» – успел мысленно засмеяться Финс, а затем увидел, что на спине снижающегося монстра сидит неопрятный и покрытый длинными шипами толстяк.

Проводник Воргаала.

Не приходит один.

Уровень 67.

– Чёртова дрянь!! – заорал кто-то из стоящих на стене воинов. – Там же портальный монстр!! Не дайте ему спрыгнуть вниз!

Но предупреждение запоздало. Попавший под плотный обстрел дракон, здоровье которого снизилось до пары процентов, рухнул во внутренний двор крепости у соседней башни, а Проводник Воргаала с неожиданным проворством подпрыгнул и приземлился на стену.

Финс с Картом нехорошо выругались и вскинули луки, а Проводник злорадно захохотал и, обхватив своё тучное тело длинными лапами, взорвался. Проход на стене окатило волной из какой-то зелёной дряни, а в воздухе над тем местом, где находился монстр, засветилось ярко-фиолетовое пятно портала.

«Нам кранты!» – не слишком оптимистично подумал стоящий на крыше башни Кельт, а из портала повалили прислужники Воргаала. Первым из пространственного разрыва выпрыгнул закованный в чернильно-чёрные латы воин.

Тёмный храмовник.

Уровень 72.

«Справимся!» – подумал Финс и выпустил стрелу в приближающегося противника.

Следующим из портала показалось странное существо, похожее на гоблина и ящера одновременно. Из спины и боков у него росли длинные и тонкие щупальца, поблёскивающие металлом.

Жнец Воргаала.

Любитель разрушений.

Уровень 84.

– О-о чёрт, он же нас всех уделает! – закричал Карт. – Отходим н…

Через мгновение грудь Лучника пробило сразу несколько щупалец бросившегося в атаку Жнеца, и он превратился в облако из пепла и ярких искр.

– Танки! Танки к порталу! – выкрикнул Кельт, а на стене перед игроками тем временем появилось несколько нечётких и странно изломанных силуэтов.

Морок Воргаала.

Тёмный дух.

Уровень 70.

Простояв на месте одну секунду, Мороки стремительно растворились в воздухе, а трое игроков, сражающихся с Храмовниками и Жнецом, развернулись и с воплями ярости ударили мечами по своим же друзьям.

– За Воргаал!!

Пинкертон с Архитектором в это время находились с другой стороны крепости, сражаясь с наседающими на них отрядами тёмной армии Разрушителя. В небе над ними проносились Драконы и Орнитоптеры, а земля то и дело вздрагивала от разрывов бомб и взрывающихся алхимических зелий.

– Да что ж они жирные-то такие! – воскликнул Воин по имени Дейн, сбивая на землю одного из Тёмных храмовников и тут же набрасываясь на него сверху. Удары булавы о броню Храмовника походили на звон от кузнечного молота и наковальни. – Дохни, тварь! Почему ты никак не сдохнешь?!

Добить врага получилось лишь нанеся ещё десяток ударов.

– Дейн, Норо! – позвал своих подчинённых и друзей Архитектор. – Давайте на левый фланг, вы там сейчас нужнее!

– Не поможет, Арх. – выдохнул Пинкертон и запустил в небо магическую звезду, тут же врезавшуюся в летящего Орнитоптера. Раненый и потерявший левое крыло монстр заверещал и свалился на один из отрядов союзной Гильдии.

– Не поможет. – повторил Маг. – Дейн прав – у этих гадов стало слишком много здоровья. Нам не хватает ни уровней, ни урона, чтобы его нормально снимать.

– Думаешь, не удержимся?

– Нет. – Пинкертон сделал короткий жест и в воздухе возникла подробная Карта местности. – Смотри! Вот Лодоконт, вот Бодденбунт, а вот здесь сейчас находимся мы – Годдлтен. Королевские войска гномов обороняли Лодоконт, и он уже пал. Финник пишет, что Бодденбунт разорят в ближайшие пару часов, а мы тогда окажемся как будто в тисках. Отступать, разумеется, будет глупо, но… нас отсюда выбьют ещё до темна, в любом случае.

Из воздуха неподалёку от игроков вывалился Ассасин по имени Ворог.

– Арх! – выкрикнул он. – Западная часть крепости потеряна! Там Мороки и Жнецы!

Архитектор раздражённо вздохнул и тут же отпрыгнул в сторону, уклоняясь от брошенного кем-то из служителей Воргаала копья.

– Ясно. А подкрепление?

– Пока неизвестно. Но есть мнение, что они уже не успеют!

– Тогда держимся, сколько сможем, а потом возрождаемся в Ростиране.

– В столице?

– Да. У нас же с гномами-алхимиками репутация «Дружба»? Ну, вот. Закупимся как следует и отправим посылку нашим передовикам.

Пинкертон невесело хохотнул.

– Для кого «Изгои», а для кого уже «Передовики», да?

– Учитывая, что они уже на острове Великанов, а мы…

– ВНИМАНИЕ! ВОЗДУХ!!

– А, дьявольщина, опять драконы!! Всем разойтись!

* * *

– Как-то тут пустовато. – сказал Ланс и оглянулся, бросив взгляд на пройденный только что поворот. – Всё время кажется, что вот-вот кто-нибудь выскочит, но никого нет.

– Не могу сказать, что меня это огорчает. – пробурчал Орф. – А вот отсутствие указателей – неприятно.

Рок засмеялся.

– Тебе ещё и указатели подавай!

– Конечно! Повесили бы таблички – так, мол, и так, направо пойдёшь – неприятностей наберёшь, налево пойдёшь – с Боссом повстречаешься… Вот это было бы хорошо!

– Думаешь? – на лице Холода появилась скептическая усмешка. – В этой игре с некоторых пор что обычные противники, что Боссы – не разберёшь…

Ракетка заинтересованно посмотрела на Мага.

– В каком смысле?

– В обычном. Наместника помните? С которым трое Стражей Рассвета дрались, но так и не победили?

– Скажешь тоже! – фыркнул Крохобор. – «Не победили»… Тот монстр был правой рукой Воргаала и…

– И эта «рука» была девяносто пятого уровня! – перебил гнома Холод. – А трое его противников – двухсотого! Трое двухсотых, Бор! С двойным золотистым ободом в окантовке!

В проходе Лабиринта воцарилось задумчивое молчание.

– Слушайте, а ведь Холод прав. – протянул Ланс. – Как-то это действительно ненормально…

– А-ай, да не в этом дело! – махнул рукой Холод. – Нормально это или ненормально – всё фигня! Важнее то, что тут полно каких-то скрытых механик и характеристик, работу которых мы не замечаем до тех пор, пока не бабахнет! И бой с Наместником это наглядно проиллюстрировал.

– Ситуация… – протянул Мор, сжимая в руке трофейный артефактный фламберг. Повернув голову, он посмотрел на потемневшие от времени каменные стены и сделал несколько шагов в сторону, стараясь рассмотреть, что скрывается за поворотом дорожки. – Ещё и проход раздваивается, смотрите. Как будем выбирать, куда пойдём? Подбросим монетку?

Рок вышел на перекрёсток и посмотрел сначала в одну сторону, а затем в другую.

– Выглядят одинаково.

– Вот-вот. Спросить бы у кого-нибудь, да…

– Спрашивай.

Друзья вздрогнули и вскинули оружие, рефлекторно разворачиваясь в разные стороны.

– КТО ЗДЕСЬ?!

– Пятеро людей, бородатый гном и один великий герой, чьё будущее наполнено выдающимися свершениями.

– Орф, – сказал Холод, – звук идёт с твоей стороны. Это Реликт!

– Ох, ё-оо… – скривился шоккер. – Точно! Мы же совсем про него забыли!

– Зато я про тебя помню. – прошептал невидимый в инвентаре инструмент. – Хочешь обрести могущество и поработить мир? Я могу научить тебя, как это следует делать! Хочешь …

– И как у меня это из головы вылетело… – пробормотал Орф и вытащил из сумки мелотон, после чего положил его на землю и уселся на каменистую насыпь напротив. Следом за Реликтом на свет появилась парочка взрывающихся шашек, моток верёвки, маленький огнетворный артефакт и кинжал. – Сейчас, сейчас, разговорчивый ты мой, погоди буквально одну минуту.

– Э-эм… Ну, хорошо. А что ты собираешься делать? – игрокам показалось, что в шёпоте Реликта проскользнуло неподдельное любопытство.

– Костёр. – просто и односложно ответил шоккер. – И не говори потом, что я не сдерживаю собственных обещаний!

– Какой ещё костё… Стой! Ты что – серьёзно собираешься меня сжечь?!!

Лежащий на земле мелотон завибрировал. Руны на его поверхности налились светом, а шёпот сделался громким и приобрёл просительные оттенки.

– Стой! Подожди, хвостатый! Не надо! Не делай этого, мы же с тобой в одной лодке! Останови-иись!! Эй ты, бородатый, скажи же ему уже! Кто-нибудь! Ну! Я вам за это такое расскажу! Мне ведомы древние тайны и пророчества, я знаю, где спрятаны старинные клады, я… НЕ-ЕЕЕЕТ!!

Шоккер, зажавший проклятый инструмент ногами и уже занёсший над ним кинжал, остановился.

– А?

– Я всё скажу!! – зашептал с новыми силами мелотон. – Всё! Предлагаю сложить оружие и договориться, как нормальные люди! А, тьфу ты, то есть шоккеры! Только не ломай! А?!

Шестеро стоящих вокруг Орфа друзей переглянулись, а Ланс пожал плечами и протянул:

– Ну вот, видите? Костёр и насилие. А вы говорите – красноречие, красноречие…

В ходе последовавшего допроса выяснилось, что в Реликтовом инструменте заключён древний демон иллюзии Гельберион, наказанный за невыполнение возложенного на него задания великого сумеречного князя Инкао. К сожалению игроков, познания демона об окружающем мире обрывались на календарной отметке тысячелетней давности и использование его в практических целях было решительно невозможно. Не говоря уже о том, что наложенное на мелотон проклятие лишало демона большей части его возможностей. По сути, единственным умением, доступным заточённому в дереве демону было его умение говорить.

– Ладно. – вздохнул наконец разочарованный шоккер. – Не можешь помочь, так хотя бы под руку не шепчи. Потому что, если ты снова начнёшь болтать без моего разрешения – то… ты меня понял.

– Слышу тебя, Да Васко. – вздохнул демон. И замолчал.

– Да Васко? – переспросил шоккер. – А кто такой Да Васко?

– О, это очень интересная история. – оживлённо прошептал демон. – Но для её рассказа потребуется некоторое время…

– Тогда потом.

За последующий час друзья преодолели несколько десятков крутых поворотов и длинных, извивающихся проходов Лабиринта, попав в конечном итоге в какую-то новую его часть. Здесь на месте уже привычных стен по сторонам от дорожки возвышались фасады четырёхэтажных домов, а за стёклами их зарешёченных окон время от времени мерещились оскаленные нечеловеческие лица.

– Страшилки какие-то начались. – сказала Ракетка. – Может, вернёмся? Повернём возле последнего тупика не налево, а направо. Посмотрим, что там. А то я так не люблю все эти ужастики…

– Я назад не хочу. – покачал головой Крохобор. – Ты уж извини, Ракета, но там слишком однообразно. А это всё-таки Лабиринт. Надо же как-то его пройти, я не знаю…

– Как думаете, стоит попробовать забраться в одно из окон?

Холод повернулся и посмотрел на ближайший дом.

– Не думаю, что у тебя получится, Рок. На обычную стенку, как ты помнишь, Бор так и не залез. Да и ворота, которые мы в самом начале разобрали, были фиктивными. Скорее всего, что и здесь будет что-то похо…

– Тихо! – остановил товарища Рок и поднял руку, призывая остальных остановиться. – Внимание! Сейчас что-то произойдёт!

Игроки посмотрели на Рока, а потом завертели головами в разные стороны, пытаясь заметить появление возможной опасности заблаговременно.

– Рок, а ты уверен, что…

– Ребята, там!

Друзья повернулись на голос Лучницы и увидели, что прямо на них несётся какой-то монстр, больше всего похожий на скелет от крупной собаки.

«Нежить, что ли?» – подумал Мор.

Гибельная гончая.

Уровень 73.

Крохобор выхватил молот и уже собирался активировать свой любимый «Рывок», но мимо него просвистело что-то очень быстрое, а гончая внезапно споткнулась и её перевернуло в воздухе, после чего с размаху приложило о дорожные плиты. Полоса здоровья монстра уменьшилась до одной трети.

– Добиваем! – воскликнул Мор и перед друзьями мелькнуло уведомление об увеличении наносимого урона. – Я повесил на нас «бафф»!

– Момент!

Крохобор с Роком подскочили к поднявшейся с земли гончей одновременно с тем, как арбалетный болт Орфа пробил её оголённый череп. Синие огоньки в глазницах чудовища погасли, и оно рассыпалось грудой потрескавшихся старых косточек.

– Пятьдесят золотых. – сказал Крохобор и спустя мгновение его взгляд сделался более цепким. – Стоп. Что? Пятьдесят золотых?!

– Какая хорошая животинка! – восхитился водящий арбалетом из стороны в сторону Орф. – Где бы ещё таких накопать?

Однако заниматься поисками и раскопками семерым товарищам не пришлось – в новой части Лабиринта противников оказалось существенно больше, чем раньше. Среди них были и гончие, и мумии, и призраки, и оборотни, и даже несколько метазавров. Последние оказались настолько сильными и живучими, что отправили Мора и Ракетку на перерождение. Благодаря чему игроки выяснили, что при гибели в Лабиринте они будут возрождаться там же, где и погибли, расплачиваясь за мгновенное возвращение десятью процентами от накопленного со времени получения последнего уровня опыта.

– Вот это поворот… – протянул Крохобор после того, как Ракетка сообщила друзьям эту важную подробность. – То есть, если мы сейчас набредём на того, кто окажется сильнее и нас раз эдак десять прикончит – то прощай уровень?

– Наверно. – сказал Мор и пожал плечами. – Это тот самый момент, когда, пока не попробуешь – не узнаешь. Но проверять его я тебе настоятельно не советую.

Игроки рассмеялись.

А ещё через сорок минут блужданий и сражений с монстрами друзья оказались на небольшом пятачке, к которому приводило сразу несколько проходов-улочек. С противоположной стороны пятачка возвышался старинный дом, не имевший ни одного окна, зато могущий похвастаться массивной, окованной броневыми металлическими пластинами, дверью.

– Любопытно. – сказал Орф, обводя взглядом дверь и окружающую её каменную стену. – А куда подевалась табличка «Выход»?

Ответом на эту фразу послужило появление целого десятка Гибельных гончих, вывалившихся на пятачок из соседних улочек.

– А, чёрт! Гончие!

– Орф, Мор! – выкрикнул Холод. – Давайте ещё раз свои усиления! – в руках у Мага появился и окутался синевато-белым сиянием посох. – В круг!!

Гончие бросились на выхвативших оружие игроков, но вокруг тех внезапно выросла ледяная стена, на которую и налетели разогнавшиеся монстры. Стена через мгновение взорвалась фонтанами ледяных шипов, а рядом с Холодом появился призванный им Ледяной Голем.

– В атаку!!

Первых трёх гончих уничтожили выстрелы Ракетки и магия Холода, ещё нескольких разорвал рычащий голем, а с остальными расправились Рок и Ланс. Удар чёрного двуручного меча Рока разделил прыгнувшую на игрока гончую на две неравные половины, а Ланс применил «Вращение» и несколько «Быстрых ударов», почти мгновенно выведя из строя оставшихся тварей.

– Не, ну я так не играю! – коротко хохотнул Крохобор. – А мне?

БУМ-ММ!!

– Это ещё что такое?!

– Парни! Откуда был звук? Кто-нибудь понял?

– Я знаю, откуда он, Рок, но я не парень…

– Извини, Ракета, я это образно. Так откуда он бы…

БУМ-МММ!!

После второго гулкого удара никаких объяснений не потребовалось, потому что массивная створка двери в высоком каменном доме вздрогнула. Одна из броневых пластин на её поверхности погнулась, а из мелких щелей вылетели облачка невесомой пыли.

– Ох, ё…

– Я ещё не знаю, что оттуда пытается выбраться, – сказал Орф, обращаясь к гному, – но, Бор, оно твоё. Не стесняйся.

Крохобор фыркнул, и его борода воинственно встопорщилась.

– Лёгко!!

И тут с ближайшей улочки на пятачок выпрыгнуло двое озлобленных метазавров.

Гибельный метазавр.

Уровень 77.

– Атас!!

– Метазавры!

Ракетка успела вскинуть свой реликтовый лук и выстрелить, сбив с ног первого из нападавших, но второй сразу же прыгнул и ударил в грудь Ледяного Голема. Здоровье ледяного существа в тот же момент рухнуло, окрасившись тревожно-красным цветом, а Холод выкрикнул:

– Всем быстро пригнуться! Его сейчас раз…

Голем взорвался. Сидящего на нём метазавра сорвало с места и отбросило в сторону, а пробегавшего поблизости второго метазавра сбило с ног ещё раз.

– Мор! – выкрикнул Ланс. – Подлечивай по мере возможностей!

– Я постараюсь!

И сражение игроков с уродливыми монстрами началось. Метазавры отличались от других встречающихся в Лабиринте видов противников тем, что имели прочную чешуйчатую броню, а их когти и зубы наносили не только физический, но ещё и сильный отравляющий урон. Яд, которым они травили своих жертв, не всегда снимался даже специальным очищающим Умением Мора.

– В круг! – скомандовал Рок. – Быстрее! Старайтесь не поворачиваться к ним спиной!

Внешность у метазавров была противная и хорошо запоминающаяся – нечто среднее между крокодилом и сколопендрой. Лап у монстров имелось целых восемь штук, причём располагались они таким образом, что, стоило тем приподнять переднюю или заднюю часть туловища – и «верхние» конечности могли использоваться как руки. Зубастые пасти с мощными челюстями выделялись на обоих «торцах» их гибкого туловища.

«Я надеюсь, что однажды эта дрянь сожрёт того, кто её такую придумал», – сказал про метазавра после первого же сражения с ним Рок и остальные были с ним совершенно согласны.

– Мор! Лечи! – гаркнул Крохобор и бросился на ближайшего метазавра. «Вихрь ударов» заставил чудовище попятиться и зарычать, а второй метазавр сразу же запрыгал вокруг друзей, смещаясь в сторону и пытаясь зайти Крохобору за спину.

В воздухе одна за другой сверкнули четыре стрелы Ракетки, но метазавр внезапно ускорился и попала в него в результате только одна. Здоровье монстра окрасилось желтым цветом.

– Есть контакт!!

Рок с Крохобором теснили одного метазавра, не позволяя ему обойти их и выскочить на центр пятачка, к Мору, а Ланс с Орфом и Холодом сосредоточились на втором. В воздухе над дерущимися игроками носился электрический Дух Мора. Со стороны двери по-прежнему доносились непрекращающиеся глухие удары.

БУМ-ММ! БУМ-ММ!!

– А хорошо пошло! – азартно прорычал Крохобор и, что называется, «сглазил».

Стрелявший из своего арбалета Орф применил "Бросок кинжала" и попал одному из метазавров в глаз, отчего тот рассвирепел и метнулся к шоккеру со скоростью молнии. Орф каким-то чудом заметил начинающееся движение монстра и успел использовать как "Ускорение", так и новообретённое Умение "Прыжок в тень", однако этого, увы, оказалось мало. Уже перешедший в состояние невидимости шоккер получил крайне неприятный укус в бок и через мгновение вывалился обратно, с досадой отмахиваясь от оповещений об отравлении и других негативных Эффектах.

– Мор!!!

– Вижу!

Фигуру шоккера окутала волна из золотистого света, но через мгновение в неё вцепились оба метазавра и свет погас.

– По-орвали! – заорал не своим голосом Орф. – Поо-рвали нашу защиту!!

И быстрым движением схватился за челюсти находившегося перед ним метазавра, засунув в пасть чудовища зажжённую взрывающуюся шашку Люка.

– Передавай приветы лунатикам. – подмигнул удивлённому метазавру Орф.

А после этого пространство пятачка затопили огненный столб и яркая вспышка.

Глава 25. Трудности выбора

– Послал же Бог не сапёра, а смертника… – пробормотал Крохобор, лёжа на спине и глядя в непроглядную темноту над крышами Лабиринта.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 30 секунд...

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Сбит с ног".

Вам неплохо досталось и хочется отдохнуть.

Длительность: 30 секунд…

– Эй! – послышался откуда-то со стороны голос Рока. – Тут ещё кто-нибудь кроме меня выжил, нет?

– Очень надеюсь, что нет. – глухо ответил Мор. – Причем для его же блага, потому что в противном случае я буду бить его "Молнией" до тех пор, пока он не поумнеет!

– Ой, народ! – появилось в чате сообщение Орфа. – А меня почему-то обратно не возрождает! Никто не знает, почему?

– Потому что у тебя, идиота, соображения еще меньше, чем у пироманта Взрывашкина! – написал Ланс. – У нас текущий статус до сих пор "Бой"! Тебя это обстоятельство не смущает?!

Холод скосил глаза и посмотрел на Панель Состояния.Текущий статус, о котором упомянул Копейщик, выглядел лаконично: «В бою».

«Действительно... – подумал Маг. – Выходит, либо один из метазавров до сих пор жив, либо...»

БАМ-ММ!! Ш-ШР-РРРХ-Х-З-З-С-С-С!

Очередной гулкий удар сменился протяжным треском и тягучим скрипом, после которых выломанная бронированная дверь повалилась на мостовую. Громыхнуло. В воздухе над лежащими друзьями заклубилась пыль.

– Р-Р-Р-РЫ-ЫЫЫ!

«Этого нам еще не хватало! – подумал Рок и, заметив, что Эффекты обездвиживания наконец пропали, поднялся на ноги. – Босс!»

Гибельный кадавр-привратник.

Ненавидит посетителей.

Уровень 75.

Выглядел Привратник как изрядно раздавшийся в боках тролль, непонятно как напяливший на себя тяжелые латы. Побитая ржавчиной кираса и порванная кольчуга защищали чудовище на груди и спине, конечности же покрывала ороговевшая до состояния кости толстая шкура.

– Р-Р-Р-РЫ-Ы...

Вывалившись из дверного проема, неуклюжий монстр застыл и уставился на игроков сверху вниз крохотным и одновременно очень злым единственным глазом.

– Р-РА-А!

«Хорошо хоть метазавров прихлопнуло!» – подумал Мор, торопливо обдавая своих друзей волнами исцеляющей магии.

Что подумал одноглазый монстр, осталось неизвестным, но в атаку он бросился с громким рёвом.

– ГРА-ААА!!

Первым под удар чудовища попал гном, не успевший увернуться и попытавшийся блокировать атаку огромной дубины монстра выпадом своего двуручного молота.

Неудача!

Проверка параметром «Сила» провалена!

Вы получили новый Эффект "Обезоружен".

Вы лишились вашего оружия и не имеете возможности его применить.

Длительность: 10 секунд...

– Ай!! За-р-раза!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 10 секунд...

Молот Крохобора, вращаясь, отлетел в сторону, а самого его отбросило к ногам Мора мощным пинком. Жизнь гнома рухнула в оранжево-красную зону.

– Гад!

С громким треском в Кадавра-привратника ударила Ледяная молния, а следом за ней его движения сковал Ледяной поток. Рок с Лансом врезались в бока Босса на мгновение позже.

– Бей его!! – закричала натягивающая тетиву Ракетка, а Ланс воскликнул:

– Со спины, Рок! Руби со спины!

– ГРА-ААА!!

К сожалению, ни один из ударов не наносил Боссу достаточного урона. Здоровье тролля-переростка сокращалось слишком медленно, а сам он при этом двигался всё быстрее. Дух молнии, врезавшийся в его загривок, был пойман и моментально раздавлен, и даже Ледяной голем Холода не отвлёк разъярённого Кадавра дольше, чем на половину минуты.

«Обычная «зелёная корона»! – раздражённо подумал про Босса Рок. – А сопротивляется так, как будто минимум красная!»

Игрокам приходилось бегать и уворачиваться от ударов палицы Босса по всему пятачку. Шкала здоровья Кадавра постепенно пустела, но вместе с ней пустели и запасы Энергии игроков.

– Продам Босса за одно зелье! – захохотал Ланс и использовал несколько Умений одно за другим, практически обнуляя запасы стратегического ресурса.

Внимание!

Уровень вашей Энергии минимален.

Рекомендуется остановиться и немного передохнуть.

«Да мы такими темпами скорее передОхнем, чем передохнЁм!» – подумал копейщик.

– А, проклятие! Чем эту погань вообще бить?!

– Лучше избегайте атак! – выкрикнул Маг. – Попробуем потянуть время!

– Нет! – закричал в ответ Ланс. – Холод! Отвлеки его! Попробую одну штуку! Если повезёт, то, может, он сдохнет!

– Давай!

Мгновением позже Кадавр взревел так, что игроки вздрогнули. В его оскаленную морду ударила очередь из Ледяных стрел, а под ногами разорвалась Ледяная граната. Мостовая покрылась разводами инея.

– Р-Р-РА-А-А!

Ланс же, зайдя Боссу со спины, коротко разбежался и применил «Прыжок», сменив его в последнее мгновение на «Могучий выпад». Удар, пришедшийся монстру в загривок, оказался настолько сильным, что сбил тому пятую часть здоровья, из-за чего оно окрасилось в красно-жёлтый цвет.

«Почти получилось!» – с удовлетворением подумал Ланс и тут перед ним высветилось неприятное сообщение:

Внимание!

Запасы Энергии исчерпаны.

Остановитесь и дождитесь полного восстановления.

– Что?! Нет!!

– Р-Р-Р-РА-А-А-А-А!!!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Изнеможение".

Вы так сильно устали, что двигаетесь и атакуете на 50% медленнее обычного.

Длительность: 10 секунд...

Спрыгнувший со спины монстра Ланс попытался отбежать в сторону, но сделал это настолько вяло, что увесистая дубина Босса врезалась в него со всего размаха. Фигура копейщика выгнулась и рассыпалась водопадом из пепла.

Внимание!

Вы только что были убиты…

– Чёрт… – пробормотал Рок, наблюдая за тем, как гаснут в облаке пепла мелкие искры.

Кадавр же посмотрел на то место, где только что был игрок и зловеще захохотал. Причём смех его оказался настолько утробным и низким, что наводил на мысли об уханье совы, зачем-то помещённой в объёмную бочку.

ПАМ-М!

В пространстве над пятачком сверкнул сияющий росчерк, и Босс запнулся, а его голову запрокинуло назад настолько сильно, что он покачнулся и едва не упал. Шкала здоровья над его головой окрасилась красным.

– О-О-О-ОР-Р-Р…

– Да что б мне всех победить! – воскликнул Крохобор. – Ракета, молодец! Ты его ослепила!

Лишённый единственного глаза монстр тем временем натужно ревел и ощупывал неуклюжими пальцами свободной руки зелёную морду.

– Титанический выстрел! – засмеялась Лучница. – Отличная вещь для того, чтобы…

– ГРА-ААА!! – зарычал Босс и у имени над его головой появилась дополнительная иконка.

– Это усиление! – закричал Рок. – Всем быстро назад, он под действием Ярости!

– У меня Энергии почти нет!

– А у меня – Маны!

– Мне хватит на ещё несколько выстрелов, Рок! – выкрикнула Ракетка. – Я могу…

И тут впавший в неистовство Босс безошибочно определил то место, где находилась девушка, после чего поднял дубину над головой и с рыком понёсся в её сторону.

– Ракета! – опомнившийся раньше остальных Крохобор активировал «Удар в прыжке» и взвился в воздух, изо всех сил огрев бегущего мимо него монстра. Двуручный молот гнома и занесённая дубина Кадавра встретились с глухим треском.

Удача!

Проверка параметром «Сила» пройдена!

Вы обезоружили своего противника!

Окованная металлическими кольцами деревянная дубина Босса разлетелась фонтаном обломков, а гном приземлился на мостовую позади него и ударил в закрытую ржавой кирасой спину.

– Бор, стой!! – заорал Холод, но было поздно.

Усиленный состоянием Ярости Босс развернулся и с лёгкостью отразил выпад гнома, после чего взревел и с силой опустил на него свои огромные лапы.

Внимание!

Вы только что были убиты…

– Проклятие… – выдохнул Крохобор, уставившись на висящее перед ним оповещение. – И когда только успел?

Босс же в это время развернулся и зарычал, водя безглазой мордой из стороны в сторону.

– Немедленно прекратите умирать!! – написал в групповой чат Холод. – Экономьте Энергию и не подставляйтесь, а то дохните быстрее, чем мухи осенью!

– Это он меня спасал! – попыталась защитить гнома Ракетка. – Спасибо, Бор!

– Ты вполне могла увернуться самостоятельно! – возразил Маг. – А нас теперь всего четверо осталось, считая Жреца!

– И у этого Жреца закончилась Мана. – сообщил Мор. – Так что вы давайте поаккуратнее, ладно? Восстановление, пока бой не завершится, еле живое…

– Ладно. Как будем его добивать?

И игроки коротко обсудили стратегию битвы, после чего о бок Кадавра звякнула выпущенная Ракеткой зачарованная стрела.

– Замедлен! Четыре секунды!

– ГРА-А-А!

Босс снова принялся гоняться за уклоняющимися от его неуклюжих выпадов игроками, а те поочерёдно атаковали его замедляющими или ошеломляющими Умениями. Здоровье Кадавра снизилось до почти нулевого уровня, а затем…

Внимание!

Запасы Энергии исчерпаны.

Остановитесь и дождитесь полного восстановления.

«Да как так-то?!» – подумал Рок и выкрикнул:

– У меня энергия на нуле! Добивайте, я его отвлеку! – и подставил меч под удар израненного противника.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 10 секунд...

Здоровье Рока рывком опустилось до «красного» уровня, и он уже приготовился к бесславной гибели, но тут его окатило мощным водопадом исцеляющего волшебства. Шкала здоровья мигнула и через мгновение заполнилась до максимального уровня. Следом мелькнули сообщения о получении усиливающего Эффекта и кратковременном увеличении основных характеристик.

«Что происходит?!» – удивлённо подумал Рок.

Примерно то же самое подумал Мор, рассматривающий сияющие на его ладонях незнакомые символы. Шкала с Маной была заполнена доверху и казалась существенно большего размера, чем раньше. Секунду спустя перед игроком появилось игровое оповещение:

Поздравляем!

Функционал вашего Атрибута частично разблокирован!

Активация произведена в автоматическом режиме.

– Мор!! – окликнул своего товарища Холод. – Не знаю, как ты это делаешь, но не вздумай останавливаться! Мы почти победили!

* * *

– Интересно, как его будут проходить остальные. – сказал Ланс, рассматривая то, что осталось от погибшего Босса. – Те, у кого не будет Мора и его волшебных татуировок.

– Это Атрибут. – сказал Мор. – Так что у других могут найтись Умения и покруче.

– Мор, а Мор. – подошёл к Жрецу Орф. – Покажи ещё раз описание Атрибута.

– Ну, смотри.

Контур Мечтателя.

Атрибут.

Ранг предмета: Персональный / Специальный.

Первичное качество: кратковременное усиление.

Параметры: скрыты, требуется Ранг 2.

Дополнительный функционал скрыт.

– Красота! – с восхищением покачал головой шоккер и покрутил в руках небольшой монокль. – А вот мой окуляр почему-то не активируется…

– Мой тоже не сразу заработал. – заметил Мор. – Да и с параметрами у него пока не…

– Ну и чего вы там застряли?

Друзья обернулись.

– А?

Рок с Холодом уже прошли через дверной проём и теперь стояли на уводящей куда-то вниз лестнице, а Ракетка и Крохобор махали им руками от входа.

– Нам долго вас ещё ждать? – спросил Крохобор. – Или вы решили остаться?

– Уже идём!

Друзья собрались все вместе и принялись неторопливо спускаться по тёмной лестнице. Проход был довольно широким и очень старым – под ногами у игроков шелестела пыль, а с потолка свисали клочья паутины и останки давно засохших растений.

– Так что ты там хотел отыскать, Ланс? – поинтересовался гном, зажигая над своей головой небольшой сияющий огонёк. – С этого обормота ничего, кроме той железяки, не выпало, я же говорил!

– Да помню я… – протянул копейщик. – Подумал – может, вы что-нибудь пропустили.

– Не было там ничего, точно. – сказал Рок. – Только эта железка.

– Выведите-ка ещё раз её описание!

– Это всегда пожалуйста. – ответил Воин и в воздухе появилось информационное окно.

Око Привратника.

Ранг предмета: Сюжетный.

Старинные символы по краям этого предмета выдают его почтенный возраст, а почти стесавшаяся надпись гласит: "Всё намного проще, чем кажется".

Вытянутый металлический предмет, похожий по своей форме на приоткрытый глаз, оказался единственной наградой за победу над Кадавром-привратником. Не считая, разумеется, опыта. И теперь друзьям предстояло поломать голову над тем, где, когда и в каком качестве им может пригодится этот трофей.

– Я вот что думаю... – сказал Ланс. – Раз эта штука называется «оком», а в её центре – отверстие, то нам придётся через неё куда-то смотреть.

Холод кивнул.

– Согласен. Невидимок каких-нибудь будем рассматривать, или что-нибудь в этом роде.

– Главное – чтобы…

– Тихо! – внезапно зашипел Орф. – Там кто-то есть!

Игроки остановились и замерли.

– Где? – едва слышно прошептал Рок.

– Вон. – шоккер перехватил арбалет и ткнул когтем куда-то во мрак. – С левой стороны. Видите?

– Почти. – коротко ответил Мор и повернулся к Магу. – Холод! Может, зажжёшь свою ледяную звезду? Ну – ту, которая обездвиживает?

– Хорошая идея. – прошептал Холод и в чате появилось его сообщение:

– Всем приготовиться! Сейчас вылетит птичка! Раз… Два…

Сияющая белым светом звезда вспыхнула под сводами подземелья подобно небольшому светилу.

– Ай! – воскликнул Орф и закрылся лапами. – Лёд! Почему она у тебя такая яркая?!

Через мгновение свет исчез, а Холод смущённо пожал плечами.

– Сам не знаю. Зато мы выяснили, что впереди никого нет.

Поднятая остроглазым шоккером тревога оказалась ложной – человекоподобные тени, принятые им за притаившихся противников, оказались всего лишь останками от некогда весьма красивых скульптур. Выполненные в полный человеческий рост, изваяния изображали воина-человека и некое антропоморфное существо, идентифицировать которое не получилось из-за полученных статуей повреждений.

– Что за вандалом надо быть, чтобы такое проделать? – спросила Ракетка, изучая изувеченную скульптуру. – Голову отрубили, руки отломали… Зачем?

– Может быть, им не понравилось то, что она держала? – предположил Рок и указал на вторую статую, в руках у которой всё ещё оставалась относительно целая каменная табличка. На поверхности таблички было выведено несколько совершенно нечитаемых строчек.

– Интересно, что там написано.

– Не так уж и интересно. – возразил Крохобор и указал на проход, позади которого начинался уходящий в глубокую темноту коридор. – Нам туда. И я предлагаю поторопиться. И так уже сколько времени потеряли…

– Ладно, идём.

И семеро друзей продолжили путешествие по очередной локации Лабиринта.

В которой, к слову, оказалось необыкновенно темно, безжизненно и тоскливо. Миновав первый коридор, игроки попали в обширное подземелье, состоящее из множества переплетающихся проходов, туннелей, коридорчиков и разнокалиберных комнат. Им встречались указатели, написанные незнакомыми символами, разбитые статуи, алтари, и даже ряды заполненных рассыпавшимися костяками тюремных камер. Несколько раз друзья проходили через большие залы с высокими потолками, заваленные тем, что могло остаться только после произошедшей когда-то давно кровопролитной битвы. И везде, куда бы они не заглядывали, их окружали пыль и абсолютная темнота.

– Странный какой-то Лабиринт. – вполголоса протянул Мор после того, как время путешествия по безжизненным коридорам перевалило за отметку в четыре часа. – «Мобов» тут нет, неигровых персонажей – нет, ловушек – тоже нет… Вообще ничего нет, кроме мусора и чьих-то останков!

– Угу. – столь же тихо пробормотал Рок. – Даже думать не хочу о том, что мы увидим в итоге.

И вот один из коридоров привёл друзей в огромное помещение, где первым, что они увидели, были невероятно высокие и узкие ворота, верхние части створок которых скрывались в непроницаемой темноте. В целом, помещение было совершенно пустым – только четыре стены, в одной из которых располагались ворота, да ещё потолок и пол – но атмосфера в этом месте царила такая, что кто-нибудь из игроков то и дело начинал оглядываться и крутить головой.

– Как-то мне тут не по себе. – сказала Ракетка, а Холод повернулся к Року и тихо спросил:

– Что скажешь, Рок? Жить будем?

– Откуда ж я знаю… – усмехнулся Воин.

Пройдя на середину зала, друзья остановились.

– Смотрите. – сказал Орф и указал в сторону ворот, створки которых были светлее, чем окружающие их стены, а потому неплохо просматривались. – Там какие-то круги, на воротах, и, кажется, что-то нарисовано. Может, посмотрим?

– Давай. – согласился Холод и тут же достал из-за спины посох. – Только не торопитесь, а то мне это место сильно не нравится.

Игроки медленно двинулись в сторону ворот.

– Не знаю, как это задумывал разработчик, – сказал Мор, – но пока что это «Испытание» было испытанием исключительно для моих нервов!

Друзья посмотрели на Жреца и, соглашаясь с ним, невольно заулыбались.

– Это точно, Мор!

– Лучше не скажешь!

– А ну-ка тихо! – шикнул на товарищей Рок. – У нас тут, похоже, головоломка.

На выполненных из неизвестного камня створках ворот выделялись два больших металлических диска, в центрах которых были отлиты оскалившиеся черепа, а по краям выгравированы разнообразные символы.

Несколько секунд игроки молча рассматривали оба диска, а затем Крохобор сказал:

– Да вроде бы ничего сложного! Смотрите… – он принялся показывать пальцем. – Эти круги – что-то вроде замка на большом сейфе. И нам нужно повернуть их так, чтобы правильные символы оказались друг напротив друга. Тогда ворота откроются.

Игроки переглянулись.

– А «правильные символы» – это какие? – спросил Орф.

– Откуда ж я знаю! – пожал плечами гном. – Давайте экспериментировать!

– Нет! – тут же бросил Холод. – Погодите.

– Что?

– Вам ничего не кажется странным?

Ланс фыркнул и рассмеялся.

– Дружище, здесь вообще всё странное! – сказал он. – О чём именно ты говоришь?

– Ну… – Холод помедлил. – Большой пустой зал. Темно. И всего два диска вроде циферблатов с какими-то символами. Нам, очевидно, нужно их как-то вращать и подобрать определённую комбинацию, но… Кто знает, что случится, если подобранная комбинация окажется неверной?

Крохобор, как недавно и сам Маг, повернулся к Року:

– Рок?

Рок покачал головой и улыбнулся.

– Не знаю, Бор. Пока что я ничего не чувствую. За исключением того, пожалуй, что тут не слишком уютно в принципе.

– Ну, тогда… что? Будем экспериментировать?

– Пожалуй…

Орф вытащил свой мелотон, и они с Мором наложили на группу свои усиления, а затем игроки достали оружие и гном с осторожностью приблизился к створкам ворот.

– А, ну-ка… – пробормотал он, берясь левой рукой за край одного из дисков. – Попробуем!

Диск провернулся вокруг своего центра с отчётливым скрежетом, но ни к какому эффекту, кроме тихого эха, это не привело.

– Не работает!

– Может быть, попробовать и второй круг?

– Нет уж, давайте сначала разберёмся с первым.

– Верно! – воскликнул Орф. – Можно поворачивать круг так, чтобы разные значки оказывались напротив друг друга!

Крохобор посмотрел на диски и, убрав оружие за спину, принялся вращать их в разные стороны. Постепенно игроки осмелели и собрались все вместе, рассматривая символы и обсуждая их возможные сочетания.

В какой-то момент Холод замер и тут хлопнул себя по лбу.

– А-аа, чёрт! Да что же мы так сильно тупим!!

Ракетка прищурилась.

– Ты что-то придумал?

– Конечно! – воскликнул Маг. – Рок! Достань-ка «Око привратника» и посмотри через него на эти круги!

На лицах друзей появились улыбки, и они приободрились.

– Хорошая мысль! – одобрил предложение товарища Рок. – В коридорах я через него ничего не видел, а тут… Должно сработать!

Но диски с символами, к сожалению, через отверстие в металлическом «Оке» выглядели точно так же, как раньше.

– Ничего. – разочарованно сказал Рок и протянул «Око» Холоду. – Вот. Посмотри сам. Может быть, я что-то не так делал…

Следующие десять минут «Око» кочевало из рук в руки, после чего его крутили, поворачивали, переворачивали и прикладывали под разными углами к глазам. Всё было напрасно.

– Нет. – сказал, пытаясь рассуждать логически, Холод. – Мне всё-таки кажется, что изначальное предположение было верным. Нам нужно повернуть эти штуки таким образом, чтобы символы образовали определённое сочетание или схему и…

– А что, если таких сочетаний должно быть несколько? – предположил Мор.

Маг запнулся.

– Несколько? Ты думаешь, что…

– А почему нет? Смотри – мы вращаем круги и ставим вот эти два значка рядом друг с другом. Раз. Потом вращаем круги снова и ставим рядом уже новые символы. Два. Потом…

– Нет. – покачала головой Ракетка. – Нет, Мор, это уже чересчур. Предугадать необходимые сочетания в подобном случае невозможно! Это была бы уже не головоломка, а «баг»! Ошибка! Препятствие, которое не пройти!

– А мы его пройдём? – спросил Орф. Лучница повернулась к нему и поправила упавшие на глаза волосы.

– Пройдём, Орф! Обязательно пройдём. В конце концов, нам всего-то и нужно, что подобрать сочетание парочки символов. Как там было написано – «Всё намного проще, чем кажется»? Ну – вот!

– О! Кстати, насчёт этого…

И игроки принялись экспериментировать, проверяя разнообразные, даже самые неправдоподобные теории применения «Ока».

* Некоторое время спустя…

– Сколько мы уже торчим у этих ворот? – спросил Рок, сидя на полу спина к спине с Орфом. – Часов семь?

– Мне кажется, больше. – апатично ответил Орф. – Семь часов было в тот момент, когда я кричал «Банзай!» и бросался «Оком» на манер звёздочки.

– А.

Ракетка с Крохобором сидели неподалёку от них и просматривали Путевые Заметки, а Мор и Ланс занимались тем, что рисовали в пыли уже опробованные комбинации символов. Холод в глубокой задумчивости стоял напротив ворот.

– Знаете… – сказал Рок. – В какой-то степени это было ожидаемо. Ну – то, что мы рано или поздно наткнёмся на что-то, что не сможем обойти и преодолеть. Потому что нам до этого и так слишком сильно везло и…

Орф фыркнул.

– Везло? В чём? В том, что у меня в инвентаре лежал Орб, а потом у нас в доме появились Мыш и его подсказки?

– Ну да.

Холод повернулся и подошёл поближе к товарищам.

– Нет, Рок. – сказал он. – Я тут поразмыслил… это всё ерунда. Я почти уверен, что для открытия ворот не требуется ничего экстраординарного. Мы просто чего-то не понимаем. Или не о том думаем.

– А о чём же нам требуется думать? – спросил сидящий в стороне гном. – Мы тут с Ракетой уже половину Заметок о Белорадии перечитали и – ничего! Про Лабиринт этот только пара упоминаний!

Орф лениво посмотрел на друзей, а потом открыл Заметки и пробежался взглядом по заголовкам.

– Ха! Забавные у них там названия! – сказал он. – Оцените, как вам: «Палата Ветроборцев»!

Рок улыбнулся.

– Занятно. И почему они так называются?

– Потому что посвятили жизнь борьбе с влиянием Тёмного Сурда. – ответил гном. – Это у них такой остров, где-то далеко в море. Или не в море, я как-то не разобрался… Суть в том, что, если ветра дуют с его стороны, то на территории Белорадии поднимается нежить.

– Нежить? – удивился Холод. – Из-за ветров?! Серьёзно? Чёрт, кто это вообще придумал?! Вот уж действительно, буква «Л» – логика!

– И не говори…

«Логика. – несколько апатично размышлял в это время шоккер. – Откуда в этой игре логика? Давно же уже решили, что никакой нормальной логикой в этом странном проекте даже не пахнет…»

Подумав об этом, Орф внезапно нахмурился и привстал.

– Но если нет логики… – пробормотал он. – То что тогда определяет всё то, что от нас потребуется?

Рок, почувствовавший движение товарища, обернулся.

– А? Орф, ты сейчас о чём?

Шоккер же, не отвечая, поднялся на ноги и медленно прошёлся в сторону врат.

– Орф! Эй!

– Ничто не истина. – тихо и задумчиво бормотал шоккер. – Но ведь… в таком случае… выходит, что всё дозволено?

– Орф! – окликнула хвостатого игрока Ракетка. – Орф, ты меня не пугай.

– Всё нормально! – громко ответил шоккер. А затем развернулся в сторону ворот и закричал: – Эй, ты, дверь! Открывайся! Повелеваю тебе! Пусть тайное станет явным! Я хочу познать непознатное и узреть путь!!

Остальные шестеро игроков переглянулись.

– Слушайте, а он точно нормальный? – тихо, но отчётливо прошептал гном. – А то мне от этого места не по себе! Может, и его чуток зацепило?

– Я тебе так скажу. – таким же тоном ответил Рок. – Этот ушастый либо безумец, либо гений.

А Орф стоял, застыв от изумления, и рассматривал появившееся перед ним игровое окно.

Поздравляем!

Функционал вашего Атрибута частично разблокирован!

Активация произведена в автоматическом режиме.

Запустив лапу в инвентарь, шоккер вытащил оттуда небольшой монокль и просмотрел его изменившееся описание.

Окуляр Искателя.

Атрибут.

Ранг предмета: Персональный / Специальный.

Первичное качество: поиск сокрытого.

Параметры: скрыты, требуется Ранг 2.

Дополнительный функционал скрыт.

– Ну-ка, посмотрим… – нацепив окуляр со специальным креплением на нос, Орф посмотрел в сторону ворот.

– Рок! Дай-ка мне ещё раз это «Око»!

– Держи! – Воин подошёл и протянул Орфу нужный предмет. – А что? Ты что-то придумал?

– Возможно…

Ворота сквозь Атрибут выглядели почти совершенно так же, как раньше, за одним исключением – на их поверхности, посередине между дисками открывающего механизма, появилась маленькая, но ярко светящаяся точка.

Подойдя к створкам вплотную, Орф изучил подсвеченное место и выяснил, что там находится небольшое круглое отверстие.

– Допустим, сюда когда-то что-то вставлялось… – прошептал Орф. – Но что? И зачем?

И тут его взгляд упал на «Око», которое он держал.

– Так. А что, если…

Вытащив из колчана арбалетный болт, шоккер продел его через «Око Привратника», а затем загнал в обнаруженное отверстие.

ДОН-Н-Н-Н…

Откуда-то из темноты послышался низкий и протяжный удар гонга, а висящее на коротком болте «Око» начало бешено крутиться сначала в одну сторону, а затем в другую. Металлические диски на воротах также ожили. Символы на них принялись наливаться светом, а сами диски то вращались, то останавливались, взаимодействуя по какой-то непонятной системе. По тёмному помещению разносились поскрипывания и каменный скрежет.

– Орф!! – воскликнул Рок. – Поверить не могу! У тебя получилось! Как ты это сделал?!

– Да я… Это…

В этот самый момент в пещере сделалось тихо.

– «Это» – что? – спросила Ракетка после нескольких долгих секунд общего молчания.

– У меня Атрибут заработал. – сообщил Орф. – Вот этот монокль. И подсветил на стене определённую точку. Я подошёл посмотреть, что там – и нашёл дырку.

– И что?

– Ну… видите «Око»? У него посередине отверстие. Так что, если туда что-нибудь продеть, то оно станет похоже на стрелку компаса. Вот я и подумал...

Холод засмеялся.

– Молодец, Орф!

– Спасибо. Но почему ворота всё ещё заперты?

И игроки принялись осматривать створки, ощупывая диски и вращая «Око» в разные стороны. Ничего не происходило. Всё указывало на то, что открывающий механизм сделался таким же безжизненным, как и раньше.

– Ничего не понимаю. – сказал наконец Крохобор. – Как так? Орф же разгадал эту загадку! Всё действительно оказалось проще, чем кажется! Ощупать стену, найти отверстие и прикрепить туда эту «стрелку»! Всё!

– Тем более, что она изначально там и была. – кивнула Ракетка. – Вон, даже следы от её вращения сохранились.

– Вот-вот! Странно, кстати, что мы их только сейчас заметили.

– Так мы их раньше и не искали!

– А, ну да.

– Слушайте, а, может быть, надо…

– Народ!

Друзья обернулись к Мору, который указывал куда-то в темноту зала.

– Что?

– Смотрите. Вон там, на полу, ближе к центру. Там что-то есть. Видите?

К непонятному образованию игроки приближались со всей опаской. Воины шли впереди, а все остальные – сзади. Над головами копейщика и гнома сияли магические светлячки.

– Эй… – выдохнул вдруг Орф и убрал оружие за спину. – Да это же… Тьфу!

– Что там, Орф? Что это такое?

– Дыра там. – ответил шоккер. – Дыра в полу, типа провала. Просто она по краям никак не оформлена, вот и выглядит как непонятно что.

– Дыра?

Приблизившись к заинтересовавшему их месту, друзья увидели, что глаза хвостатого игрока ему не соврали – в поверхности пола действительно зиял широкий провал.

– Похоже на колодец. – сказал Мор и аккуратно заглянул вниз, но ничего не увидел. – М-м, чёрт, темно. Не видно ничерта.

– Как думаете – может быть, это и есть наш проход?

Холод обернулся.

– А как это может быть он? Дыра в полу?

– Не знаю… – развёл руками Ланс. – Но, посудите сами – этот провал в самом центре зала, а когда мы прошли тут в первый раз, то ничего не было.

– Всё правильно. – кивнула Ракетка. – Эта дыра появилась позже.

Игроки переглянулись и посмотрели на запертые ворота.

– Механизм замка – на воротах, а проход дальше – в виде дыры в полу. – сказал Рок и засмеялся. – Ах-ха-ха! Всё, что вы хотели знать про Невериум!

Ланс посмотрел на провал, а потом потёр руками лицо и коротко выдохнул.

– Так что мы теперь делаем, я не понял? Будем нырять вниз?

– Может быть, было бы разумнее послать бойца? Ну – типа на разведку?

– Ага. Кого-то из тех, кого не особенно жалко.

– О-оорф…

– ЧТО?! ОПЯТЬ Я?! – новая аркебуза шоккера уже была у него в лапах, а её чёрное дуло смотрело в сторону смеющегося Рока. – Да?!

– Да шутим мы, шутим, Орф. Успокойся. – с этими словами Воин коротко разбежался и прыгнул вниз, сразу же исчезнув в темноте провала. Ракетка ойкнула.

– Рок! – воскликнул Холод и дёрнулся. – А, чёрт! Предупреждать же надо…

Из провала тем временем послышался далёкий голос Рока.

– Давайте сюда! – кричал он. – Только это… поаккуратнее приземляйтесь. А то тут снег…

Стоящие вокруг провала друзья переглянулись.

– Снег?

* * *

Впечатления от прыжка в беспросветную бездну у игроков остались незабываемые. В первую очередь это было похоже на самоубийственный шаг в черноту заброшенного колодца, а затем напоминало прыжок с парашютом. В процессе падения каждый из них успел почувствовать вокруг себя движение холодного воздуха и ничем не ограниченное пустое пространство, а затем их буквально выбрасывало под ноги остальным.

– Эхк! – неловко упав на запорошённую снегом траву, Крохобор поднял целую волну из белых и почти невесомых маленьких хлопьев. – О-оо… Это чего – лес?

– Похоже на лес. – подтвердил предположение друга Рок. – Только некоторые из этих деревьев на самом деле колонны.

– Серьёзно? Обалдеть…

– Ай!! – следующей из воздуха над друзьями вывалилась Ракетка. – Ой! Спасибо, Бор! А… Ой… Где это мы? Это всё ещё Лабиринт?

Вокруг друзей царил лёгкий полумрак, рассеиваемый непонятно откуда берущимся тусклым светом. Под ногами шелестела присыпанная снегом трава, а по сторонам росло множество деревьев, стволы которых уходили куда-то высоко вверх. Крон видно не было – лишь непонятное тёмно-серое марево, из которого неторопливо падали редкие снежинки. Между деревьями дрейфовали облачка невесомого пара.

– Снег. – с улыбкой произнесла Ракетка и опустилась на колени. – Смотрите, снег! Прямо как настоящий! В первый раз вижу в этой игре снег!

– Да, необычно. – кивнул Холод и указал на одно из деревьев. – А вон и колонна.

При внимательном рассмотрении древесный ствол действительно оказался колонной круглого сечения, выполненной из какого-то необычного камня, фактура которого походила на кору дерева.

– Вон там парочка точно таких же. – сказал Рок и показал рукой в сторону. – Вон первая, и вон там – ещё.

– Идём?

Рок запнулся и посмотрел на Орфа.

– Куда? Ты что-то увидел?

– А зачем мне что-нибудь видеть? – не понял Орф. – Вот одна колонна, вон там – ещё. Туда и пойдём. Не думаете же вы, что они тут натыканы просто так?!

Друзья посмотрели друг на друга.

– Хорошее предложение. – кивнул Крохобор. – Дельное. Одобряю.

– И я!

– Согласен.

– Идёмте уже! – махнул рукой Рок. – А то у меня какое-то странное ощущение…

Несколько минут друзья шагали по заснеженному и погруженному в дремлющий полумрак лесу, а затем увидели небольшую поляну, пересечённую косыми лучами желтоватого света.

– Солнце, что ли? – недоверчиво спросил Ланс.

– Давайте посмотрим…

Источником света оказались магические светильники, висящие на стене незнакомого помещения. Игроки увидели стену с ними в пространстве между двумя колоннами и выглядело это настолько необычно, что они на некоторое время застыли, любуясь открывшимися им причудливыми картинами из света и тени.

Перед семерыми друзьями было открытое пространство, обрамлённое колоннами и деревьями, стоящими вперемешку. И посреди деревьев справа располагался, очевидно, пространственный переход. Волшебное образование было зажато между двумя колоннами и являлось, очевидно, порталом в какое-то новое место. Место, где стены складываются из грубых камней, а стилизованные под факела магические светильники сияют ровным светом, похожим на солнечный.

– Красота какая. – сказала Ракетка. – Правда?

Рок с Крохобором молчаливо кивнули, а Ланс оглянулся на лес и спросил:

– Кто за то, чтобы пройти туда сразу? В лесу вроде бы ничего нет, но у меня такое подозрение, что обратно нас уже не пропустит…

Посовещавшись и осмотрев окрестности поляны, друзья решили не медлить и идти внутрь увиденного помещения.

– Ита-ак… – протянул Рок, который снова шагал первым. Держа свой меч двумя руками, он перешагнул через невидимую границу, отделяющую тёмный лес от новой локации, и вздрогнул. – Ох, ты ж, чёрт бы тебя…

Сместившись в сторону, Рок освободил пространство для остальных.

– Заходите! Тут, кажется, только нас и не хватает.

Игроки прошли через портал.

– Ого! Слушайте, а давайте лучше…

И тут проход между локациями внезапно исчез.

– Ай! Проход пропал!

– Видим.

– Ну, что – застряли?

– Похоже на то. Но мы же вроде сюда и шли…

– Угу. Только если это очередная загадка, то я…

– ОСВОБОДИТЕ МЕНЯ…

Игроки вздрогнули, а Орф дёрнул ушами и зашипел.

– Который из них это сказал? – спросил Ланс, а стоящий рядом с ним Крохобор пожал плечами:

– Понятия не имею! Может быть, тот, который горит?

Игроки стояли посередине вытянутого зала со сводчатым потолком, на стенах которого светились двойки магических фонарей, а с двух сторон от них застыли две гротескных человекоподобных фигуры.

Первая принадлежала закованному в толстую и тяжёлую броню воину, внешность которого нельзя было рассмотреть из-за забрала, а вторая – исходящему оранжевым пламенем существу, глаза которого сияли подобно маленьким звёздам. Звали существ несколько эксцентрично:

Вариант один.

Узник Лабиринта.

Уровень: скрыт.

и

Вариант два.

Узник Лабиринта.

Уровень: скрыт.

Конечности обоих узников сковывали мощные кандалы и цепи, намертво вмурованные своими концами в каменный пол.

– Как сказал бы наш Рок – «прекрасно»! – захохотал Орф. – С одной стороны у нас консервная банка, а с другой – оживший костёр! И что будем выбирать?

– ОСВОБОДИТЕ МЕНЯ! – снова пророкотал голос, но его сразу же перебил другой:

– НЕТ! НЕ СЛУШАЙТЕ ЕГО, ГЕРОИ! ОСВОБОДИТЕ МЕНЯ!

– Ну, что? – спросил переставший смеяться шоккер. – Которого из них на свободу?

Глава 26. Новые враги и старые раны

– Не торопись, Орф. – остановил шоккера Холод. – Выпустить их мы всегда успеем. Для начала хотелось бы определиться, какой у нас выбор.

– ОСВОБОДИТЕ МЕНЯ!

– НЕТ! МЕНЯ!

– Повторите это ещё раз – и останетесь тут оба! – гаркнул Крохобор. – Это понятно?!

Бронированный и горящий «варианты» предпочли замолчать, а игроки внимательно осмотрелись.

Зал, в который они попали, был хорошо освещённым, но вовсе не таким большим, как им показалось вначале. Округлая каменная платформа в центре и две такие же платформы с узниками по сторонам – вот, собственно, и всё, что там было. Ни дверей, ни окон друзья не заметили.

– Так. – сказал Холод, поворачиваясь и проводя взглядом вдоль стен. – Орф. Посмотри, пожалуйста, своим волшебным глазом – ничего интересного не видишь?

– Неа. – покачал головой шоккер и пояснил: – Я уже посмотрел – сразу, как только мы тут появились.

– Так. Ладно… Значит, выход появится после того, как мы освободим одного из них. Наверное, так…

– А, может, освободим обоих?

– Не думаю, что это хороший вариант. – сказал Рок. – Такое решение может нарушить условия испытания. Недаром каждый из них требует освободить именно его!

Ракетка подошла к тому Варианту, что был облачён в тяжёлый доспех.

– Кто ты такой? Как ты сюда попал?

Но закованный в цепи громила не ответил.

– Почему мы должны освободить именно тебя?

– ПОТОМУ ЧТО Я СОГЛАСЕН ОТДАТЬ ВАМ ОРБ.

– ЛО-ООЖЬ! – рокочуще заорал пылающий Вариант. – ОРБ МОЙ! И ОТДАТЬ ЕГО МОГУ ТОЛЬКО Я!

– ОСВОБОДИТЕ МЕНЯ. – повторил латник. – Я ОТДАМ ВАМ ОРБ.

– НЕ-ЕЕЕТ!

– А ну тихо! – прикрикнул на дёргающихся заключённых Рок и посмотрел на друзей. – Что думаете?

– Один из них, как я понимаю, лжёт. – сказала Ракетка. – И смысл испытания в том, чтобы угадать, кто именно.

Мор нахмурился.

– А что будет, если мы освободим не того?

Орф фыркнул.

– Ой, да что тут может быть, Мор, я тебя умоляю! Ну, нападёт он на нас – и что?

– Ты Привратника помнишь?

– Ну… помню. А что?

– Вспомни, каким чудом мы тогда выжили и, может быть, поймёшь – что.

– Ребята! – воскликнула Ракетка. – Погодите! Мне кажется, мы этих двоих уже видели, в лабиринте. Там были статуи, помните?

– Статуи? Чьи?

– Да вот их же! Две штуки, когда мы спустились вниз. Помните?

Друзья развернулись и посмотрели на Вариантов.

– Ты думаешь, что это были они? – задумчиво протянул Рок. – Ну, латник, конечно, похож. Но вот второй…

– Да даже если это были их статуи, – покачал головой Холод, – то что с того? Вернуться туда и рассмотреть их ещё раз мы не можем.

– Ну… Я могу сказать, что статуя латника была более целой.

– Была. Я тоже это запомнил.

Некоторое время игроки спорили, припоминая детали увиденных скульптур, а затем попытались разговорить самих Вариантов. К сожалению, непонятные узники только и делали, что молчали, лишь изредка призывая героев не терять времени и освободить их. В конце концов игрокам это надоело и Ланс спросил:

– А монетки, случаем, ни у кого нет? Предлагаю доверить выбор судьбе!

– Была у меня одна подходящая монетка. – протянул гном. – Счастливая! Первая из тех, что я получил за задания. Вот только сейчас у меня её при себе нет – в Дорнбург отправилась, вместе с Орбом.

Орф засмеялся.

– Это у тебя нет. – сказал он. – А у меня – есть! – с этими словами он вытащил из бокового кармашка большую монету. – Хоп!

Рок прищурился.

– Так вот что ты утащил из Терема в Белорадии!

– Я не утащил, я – нашёл!

– Ладно. – махнул рукой Мор. – Хватит! Нашёл он… Подбрасывай давай. Если выпадет герб – значит, латник. А если нет – то тот, который горит.

– Алле… хоп! Гм… Герб.

– Выходит, латник.

Друзья повернулись и посмотрели на латника, имя которого было «Вариант один».

– Первый, значит. – хмыкнул Ланс. – Ну, что ж, ладно…

– Орф, Мор. – сказал Холод. – Давайте на нас свои Эффекты и держитесь сзади. Воины – вперёд. Разбиваем цепи и смотрим, угадали мы с выбором или нет. Если нет – то будем импровизировать. Все согласны? Тогда поехали!

– ОСВОБОДИТЕ МЕНЯ, И Я…

Цепи, удерживающие латника, лопнули после первого же удара.

– НЕ-ЕЕЕЕТ! – взревел пылающий узник. – ЧТО ВЫ НАДЕЛАЛИ! ГЛУПЦЫ!

– НАКОНЕЦ-ТО! – выдохнул латник и поднял обе бронированные руки к потолку. – СВОБОДА!!

Внимание!

Инициировано начало локального События «Последствия выбора»!

Древние захоронения «Тех-кого-нельзя-называть» открыты, и их обитатели пробудились!

Защитите жителей княжества Белорадия!

Примите участие в битве на склонах великого хребта Светлогорья!

В бой!

– Упс… – выдохнул шоккер, а мгновение спустя пол под ногами друзей провалился, и они рухнули в кромешную темноту.

* * *

– А-ааааа! А-ааа! А-ааа!

– Орф, скотина! Хватит орать!

Волшебный огонёк, вспыхнувший над головой Рока, разогнал тьму и высветил плавающие в воздухе клубы пыли.

– Тебе легко говорить, Рок! А меня что-то схватило и держит!! А-ааа!!

– Ракета! – выдохнул Крохобор и зашёлся в приступе кашля. – От-пус-ти… кха! Ты его… кха! Уже… кхе-кхе…

Лежащая на камнях Лучница разжала сведённые судорогой пальцы и шоккер замолчал.

– О! – послышался его облегчённый выдох. – Отпустило!

– Тебя, может, и отпустило, – проговорил Ланс, – а я вот всё ещё в какой-то пещере. Тут темно, пыльно и ещё почему-то рельсы…

– Мы, похоже, сделали неправильный выбор…

– То, что мы сделали неправильный выбор, очевидно! Иначе бы нас тут не было!

8:00

7:59

7:58

– Скажите, – послышался голос Лучницы. – А вот этот таймер обратного отсчёта никого не смущает?

Игроки замолчали и в пыльной полумгле сделалось тихо.

7:54

7:53

7:52

«О, чёрт… – подумал Рок. – У нас осталось меньше восьми минут! Вот только на что?!»

А в следующее мгновение все вскочили на ноги и загалдели. В воздухе зажглись волшебные огоньки.

– Смотрите! Ланс прав, тут и правда настоящие рельсы!

– Ага! А вон и вагонетка стоит!

– Так это что – шахта? Как мы сюда попали?!

– Телепортировало, наверное, или…

– Эй, это не может быть шахта! Тут вдоль стен какие-то саркофаги!

– Гробница? Странно…

– Ай! Там кто-то скребётся!!

– ГДЕ?!

Ракетка оглянулась на друзей и указала в сторону ближайшего саркофага.

– Там! Слышите?

Игроки прислушались и, действительно, разобрали вполне отчётливые постукивания, доносящиеся изнутри каменного мешка.

– А ведь их здесь… – тихо сказал Холод и отошёл на пару шагов в сторону, сместив магический светлячок так, чтобы его свет охватил как можно больше пространства. – Их тут несколько сотен! Как минимум! А может и больше!

– Надо уходить.

– Надо! Тем более, что у нас всего семь минут…

– А в какую сторону бежать?

– Бежать? Зачем бежать? Я предлагаю ехать!

Крохобор обернулся к шоккеру.

– На чём?

– На вагонетке! – Орф ткнул когтем в сторону маленького вагона, лежащего немного в стороне у стены. – Вон на той! Не зря же её сюда поместили!

Окружив немного помятый металлический вагончик со всех сторон, игроки перевели его в нормальноеположение и прокатили по полу, водрузив на потемневшие от времени рельсы.

– Тут уклон. – сказал Рок, наблюдая, как вагонетка медленно, но верно начинает движение куда-то вбок. – Смотрите, она катится! Нам туда!

– В таком случае – загружаемся!

– По места-аам!

* * *

– Тормози!!

– А-аа-ха-ха-ха-ха-ха!! Нет!

– Орф! Я кому сказал – тормози!! Мы слишком разогнались!

Несущуюся на невероятной скорости вагонетку в очередной раз тряхнуло и Рока с силой приложило о её стенку. Крохобор, вцепившийся мёртвой хваткой в борт и сидящую рядом Ракетку, выругался.

– Орф!!!

– Что – Орф?! – завопил сидящий впереди шоккер и обернулся. – Не умею я тормозить в такой ситуации! Понимаешь? Не умею! Тебе надо – ты и тормози! На! – и Орф сунул в руки Воину обломок короткого металлического рычага.

– Это что – тормоз?! – вытаращил глаза гном. – Ты его оторвал?!

– Он сам отвалился!

– О-оооорф!!

– Держитесь! – выкрикнул Холод. – Сейчас тряхнёт!

Налетевшая на стык рельсового полотна вагонетка подпрыгнула, и игроки повалились друг на друга, после чего послышался гулкий удар, и упавшая обратно на рельсы повозка окуталась облаком из быстро погасших искр.

– Твою ж диверсию! Это что сейчас было?!

– Может быть, попробуем выпрыгнуть?

– Куда?! Ты погляди, какая у нас скорость!!

– Тем более, что мы ещё не приехали!

Колёса вагонетки заскрежетали и засвистели, а рельсовое полотно понемногу свернуло, уведя транспорт игроков в один из боковых коридоров.

– А-аааааааа!!

– Орф! – выкрикнула Ракетка. – Хватит орать! Вопишь хуже девчонки!

– Так здорово же! – продолжил надрываться шоккер. – И-их-ха-ааа! Ух, какой ветер! Класс! Я только одного не пойму – я теперь шахтёр или всё-таки гонщик?!

– Ты – психопат, Орф!

– А ты – скучная!

– А ну, замолчали оба! – рявкнул Холод, а через мгновение в борт вагонетки ударило что-то тяжёлое.

БУМ-М!

– Держитесь!

– Что за фигня?!

– Там что-то было! Я видел…

БУМ-М!

Вагонетка вздрогнула и, загудев, понеслась ещё быстрее.

– Какого чёрта?! – воскликнул Рок. – По нам что – из чего-то стреляют?!

– Это твари из захоронений! – закричала Ракетка. – Смотрите! Они смогли открыть саркофаги!!

– Плохо! – ответил Холод. – Что же будет после того, как время закончится?!

Рок скосил глаза и посмотрел на продолжавший отсчитывать убегающие мгновения таймер.

3:00

2:59

2:58

«Надеюсь, что мы успеем…» – подумал он.

Вагонетка с игроками уже разогналась до такой степени, что почти летела над рельсами, а любые предметы, мимо которых она проносилась, появлялись и исчезали с быстротой молнии. Вокруг сидящих внутри неё друзей завывал ветер, а скрип и грохот из-под колёс подхватывались эхом и разносились далеко в разные стороны.

– Там нежить! – выкрикнул Орф. – Много! Только она какая-то странная…

По обеим сторонам от железнодорожного полотна действительно появлялось всё больше монстров, внешний вид которых наводил на мысли о кладбищах и часовых механизмах одновременно. У одних чудовищ из спины торчали какие-то странные шестерёнки, постепенно переходящие в гротескные решётчатые конструкции, другие напоминали останки от разбитых механических кукол.

– Ай!

– Осторожно!

Над головами игроков промелькнуло несколько быстрых снарядов.

– Они чем-то кидаются! – прокричал Орф. – Вон те дылды с длинными лапами!

– Бор! У тебя артефакт щита не экипирован?

– В Дорнбурге!

– Чёрт! Плохо!

– А как этих тварей зовут, кто-нибудь видит? – спросил Мор. – Я всё никак не прочитаю!

– Не рассмотреть!

– Там какие-то зомби механические, Мор!

Вагонетку тряхнуло и позади неё потянулся длинный шлейф из искр.

– Что происходит?!

– Скорость падает!

– О, проклятие! Почему?!

– Тут, похоже, подъём!

– И рельсы, похоже, более новые!

– Смотрите! Там впереди – свет!

– Тридцать две секунды на таймере!

– А мне Архитектор пишет! – прокричал, перекрывая царящий вокруг шум, Мор. – У них там что-то непонятное с Воргаалом и…

– Мор! – заорал Холод. – Давай вот с этим как-нибудь не сейчас, а?!

БАМ-М!

В туннеле шахты сделалось гораздо светлее, и друзья увидели десятки разнообразных монстров, выбирающихся из вмурованных в стены захоронений. Все они брели в одну и ту же сторону – к свету.

«Хорошо хоть по рельсам не шляются!» – подумал Рок, а потом некоторые из монстров его заметили и в воздухе замелькали стремительные снаряды.

БАМ-М!

БАМ! БАНГ!

– Ложись!

– Рок! Орф! Чёрт бы вас побрал! Прекратите высовываться!

– Пятнадцать секунд!!

– Пригнитесь, пригнитесь!

Банг! Банг! БОМ!

Вагонетка вылетела из темноты туннеля в тот момент, когда на таймере оставалось всего четыре секунды.

– Свобода-а! – закричал Орф и вскочил на ноги. – Ур… А-АААААА!

ДОННН!

Не успевшая как следует затормозить вагонетка врезалась в некую деревянную конструкцию и с ужасным треском перевернулась, а игроков разбросало по окрестностям так, как маленькие дети разбрасывают свои игрушки.

«Что там такое, Орф?» – хотел было спросить у вопящего шоккера Рок, а в следующее мгновение уже оказался в воздухе.

– Ах, ты ж…

Приземление в траву оказалось далеко не таким приятным, как ему бы хотелось.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Ошеломление".

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 5 секунд...

– Тьфу! Дьявольщина!

– Все живы?!

Поднявшись на ноги, Рок осмотрелся. Друзья находились на большой и довольно ровной площадке, протянувшейся вдоль пологого склона громадного горного хребта. Виды по сторонам от площадки открывались изумительные, но вываливающаяся из чёрного провала шахты плотная толпа монстров притягивала к себе взгляд гораздо сильнее.

– Осторожно! – послышался приглушённый голос Холода. – Там нежить! Давайте все сюда!

– Уже идём, Лёд.

– Эй, а где Бор?

– Нету его! Влетел вон в те железяки. Сейчас попросим Мора его воскресить…

– ГЕРОИ!

Подпрыгнув от неожиданности, Рок выхватил оружие и развернулся, оказавшись лицом к лицу с седовласым Любомиром, Советником Магии княжества Белорадия.

– Оу…

– Мне не слишком нравится, когда перед моим лицом размахивают оружием. – ровным тоном произнёс Любомир. – Однако я готов поверить в то, что причины подобного поведения весьма серьёзны. Итак… Вы готовы получить то, к чему стремились?

– Мы…

– Да! – громко и отчётливо произнёс Орф.

Но Любомир внезапно нахмурился, а перед игроками высветилось информационное сообщение:

Внимание!

Завершение Испытания невозможно!

Не выполнены требуемые условия!

Количество предметов «Орб»: 0/1

ОШИБКА!

ОШИБКА!

5..

4..

3..

2..

1..

Коррективы составляющих сегментов произведены.

Баланс восстановлен.

Подсказка: для получения предмета «Орб» необходимо успешное завершение локального События «Последствия выбора».

В бой!

Игроки переглянулись.

– Я сожалею. – с грустной улыбкой проговорил Любомир. – Но что-то подсказывает мне, что вы ещё не готовы. До встречи. Я буду ждать вашего возвращения в Тереме.

Мгновение спустя рядом с друзьями уже никого не было.

– Ну вот что за невезение такое… – проворчал Крохобор и вытащил из-за спины молот, после чего развернулся в сторону шахты. – Опять в бой и снова без эликсиров!

– Какой ещё бой, Бор? – усмехнулся Холод и окинул взглядом собравшуюся у входа в шахту толпу. – Мы на семерых с такой оравой не справимся!

– И что с того? – спросила Ракетка. – Мы что, даже пробовать не будем? Нельзя же просто стоять тут и смотреть, чем всё закончится! В описании события было сказано, что эти твари угрожают кому-то из здешних жителей!

Орф фыркнул.

– Угрожают? Серьёзно? Кому? Ты уровень местной княжны помнишь? Да она самого Воргаала уделает, если у того хватит ума сюда заявиться!

Ланс нахмурился.

– Не каркай, Орф. В Заметках сказано, что Владыка Воргаал – антипод Светлого Гения Белорадии, а это та самая княжна и есть. Так что если он сюда явится, то…

– Да какая разница, Ланс! – воскликнул шоккер. – Ты мне скажи – ты что, серьёзно собираешься завершать это событие?

– Ну… – копейщик на мгновение задумался. – Я – нет.

Ракетка с негодованием посмотрела на своих друзей.

– Парни, мы не можем оставить всё так, как есть! Уйти сейчас – это значит…

– Воспользоваться своим шансом достать Орб и отыскать дорогу к Обители! – перебил девушку Орф. – Ну же, Ракета! Мы уже выбрались из Лабиринта! Что может пойти не так?

Но Ракетка лишь упрямо вздохнула.

– Мы запустили это Событие. – сказала она. – Именно мы! А значит – мы же должны его завершить. То, что награда за него у нас уже есть, ничего не меняет. Мы не можем взять и уйти. Это будет несправедливо!

Игроки мужского пола переглянулись.

– Уходим? – спросил Орф и остальные кивнули.

– Конечно.

– А Ракетка?

– Одна из нас.

– Но тогда что? Остаёмся?

– Конечно.

– Народ, я не понял. – покачал головой Бор. – Так вы уходите или остаётесь?

– Остаёмся. Давайте только разберёмся с почтой и…

– Ой! – Ракетка подпрыгнула и ткнула рукой в сторону вершины хребта. – Ребята! Смотрите!! Вон!

Друзья развернулись и посмотрели в указанном направлении.

– Это ещё что за ерунда летающая? – пробормотал Орф.

А дело было в том, что на некотором расстоянии от игроков в воздухе висел… меч. Вернее, не сам меч, а только его лезвие – короткое, прямое и совершенно белое, светящееся, роняющее по сторонам яркие блики. Лезвие не двигалось с места и мелко подрагивало, а затем внезапно поползло вверх, оставляя позади себя изломанную горящую линию.

– Копать мой клад! – прошипел Орф. – Два плюса мне в карму! Вы это видите?!

– Видим, Орф. – подтвердил Рок.

– Как будто лютая неведомая фигня пытается прорезать дырку с другой стороны!! У-ууу….

– Какое ещё "У-уу", ушастый? – поморщился Ланс. – Клад, карма, лютая фигня…Ты где таких выражений понахватался? И ведь всё время что-нибудь новое! У тебя с собой что – какая-то методичка?

– Тише! – шикнул на копейщика Холод. – У нас гости!

Сияющее лезвие уже успело вычертить большой неровный прямоугольник, пылающие контуры которого дрожали и словно хотели сомкнуться обратно, но не могли. Внутреннее пространство портала покрылось рябью, из-за которой смутно просматривались очертания человекоподобных фигур.

– Как думаете, – тихо произнёс Орф, – это ведь не может быть Воргаал? Нет?

Рок с Холодом обменялись обеспокоенными взглядами.

– Надеюсь, что нет!

И тут из портала начали выпрыгивать вооружённые воины.

– Оп-па! Вот это сюрпризец…

– Да это же игроки!

– Твою ж песню, прячемся! Если они нас заметят – хана!

– Откуда они взялись?!

– Бор, ты что – не видел? Вон же портал!

– Тьфу ты, я не о том! Как они его сделали?!

Рассредоточившиеся по поляне вокруг портала игроки тем временем увидели толпящихся зомби и засуетились, опрокидывая в себя зелья и занимая удобные позиции для обороны. Из портала за их спинами появлялись новые и новые игроки.

– Уходим! – зашептал Крохобор и дёрнул Ракетку за руку. – Ракета! Идём! Видишь же, что с этим Событием разберутся без нас!

– Бор дело говорит. – поддержал товарища Мор. – У всех этих игроков на нас задание. Один раз увидят – и с круга возрождения мы уже не сойдём!

– Ладно. – кивнула девушка. – Я понимаю. Выбора нет. Но это неправильно!

– Будет возможность – вернёмся.

Отойдя подальше вниз по склону, семеро друзей укрылись за высокими кустами и принялись изучать Карту.

– Далековато нас выбросило. – сказал Рок, оценив расстояние до столицы Белорадии. – Но портал открыт, так что вернуться будет нетрудно.

– Друзья, а мы сейчас в Дорнбург? – спросил Орф. – Я правильно понимаю?

Холод кивнул.

– Да. Здешний Орб мы уже не заберём, в любом случае, поэтому дорога у нас одна.

– И каков план?

– Всё просто. Прыгаем вот в этот телепорт… смотрите на Карту. Вот, видите? Который у старого арсенала. И пробираемся от него до нашего дома. Тут, так-то, недалеко, так что проблем не будет.

– А если заметят?

– Телепорт на задворках. – пожал плечами Маг. – Много игроков или жителей там быть не должно. Отобьёмся. В крайнем случае будем отвлекать огонь на себя, а Орф уйдёт в невидимость и доберётся до дома.

– А где будем встречаться? Ну – на тот случай, если что-то пойдёт не так?

– В доме, где же ещё! Или договоримся через чат – это по обстоятельствам.

– Хорошо. Идём?

– Погоди минуту. Бор, что у нас с почтой? Разобрался?

– Нормально. – кивнул гном. – Там несложно, на самом деле. Пара нажатий – и зелья в сумке. Вот, кстати, разбирайте. Каждому по двадцать пять штук. Время действия полторы минуты, но только если не вступать в драку. И вот ещё по несколько штук «Ускорения».

– О-оо, – заулыбался Ланс. – Вот, это я понимаю – поддержка!

– Да уж, зелья не из дешёвых.

– Ну, что – со всем вроде разобрались. Вперёд, за Орбом?

– А то!

– Все готовы?

– Идём уже, Лёд! Я прыгаю первым, а вы…

И тут в небе над горным хребтом сверкнула необыкновенно яркая молния. Игроки подняли головы и принялись изучать клубящиеся облака, а Орф поинтересовался:

– А где гром?

– Чёрт его знает. – ответил Холод. – Но если сейчас польёт дождь, то это будет первая гроза, которую мы с вами уви…

Вместо ливневых капель из низких туч вырвалось несколько десятков странных механических существ, сразу же устремившихся вниз в направлении шахты.

Проклятый орнитоптер.

Разносчик.

Уровень 75.

Мгновение спустя с земли по ним ударили магия и взрывающиеся стрелы, а воздух наполнился криками и эхом от взрывов.

– Держите меня семеро… – оторопело протянул Орф. – Нет, ну вы это видели?! Они же на них напали! Кто это вообще такие?! Откуда их принесло?!

– Не знаю, кто они, – покачал головой Рок, – но готов поспорить на что угодно, что нам они не друзья. И ещё у меня такое чувство, что… Ох, чёрт!!

Вслед за стаей непонятных орнитоптеров из облачного слоя показалась громада летающего военного корабля. Символика, нанесённая на его чёрные как смола борта, была знакома и вполне узнаваема.

«Вот это номер!» – подумал Холод, а Крохобор ухватил привставшего со своего места товарища и усадил обратно.

– Не высовывайся! – зашипел он. – Заметят!!

– Ну что, Орф – накаркал! Вот тебе Воргаал!

– Хватит болтать! – приглушённо рявкнул Мор. – Нас тут сейчас прибьют – и если не одни, так другие! Уходим, немедленно! В Дорнбург!

И игроки почти одновременно активировали свои перемещающие артефакты.

* * *

БАМ! БАХ! Та-да-да-да-дан! БАХ!

Грохот, ударивший по ушам после перемещения в столицу Асстилона, дезориентировал. Появившись на портальной плите, Рок замешкался и сразу же пропустил с десяток чувствительных ударов в бока и корпус. Получив несколько обездвиживающих Эффектов, он повалился на землю и его тотчас отбросило в сторону ярким взрывом.

Внимание!

Вы только что были убиты…

«Обалдеть можно… – подумал Рок, появляясь в Чистилище и глядя на стоящего напротив него удивлённого Ланса. – И как это всё понимать?»

Глава 27. Голос войны

* Среброгород, тронный зал княжества Белорадия…

Выйдя на середину зала, игроки остановились и уставились на сидящую на троне юную девушку.

– Мать моя женщина… – пробормотал Поллоз. – Девятисотый уровень!! Это же, получается, местный Бог! Вернее, богиня…

– Тише, Пол. – вполголоса произнёс стоящий впереди их группы Вирм. – Перед нами тот самый Светлый Гений, о котором говорилось в Пророчестве и Заметках. Кем, по-твоему, она могла ещё быть?

– Жаль, Линка здесь нет, с Пеленгом. – сказал игрок по имени Бретёр. – Пускай бы порадовались, что их теория подтвердилась!

– Ещё успеют. – коротко бросил Вирм. – Сейчас самое главное – договориться. – едва слышно добавил он.

– Приветствую вас, герои! – сказала княжна и голос её оказался настолько красивым, что игроки замерли. – Добро пожаловать в княжество Белорадия.

Поллоз восхищённо вздохнул.

– Я сейчас забуду, что я в игре… – проговорил он.

Вирм же бросил на него раздражённый взгляд и поклонился в сторону трона.

– Доброго вам дня, великая Эльсе. – сказал он. – И долгих лет. Мы прибыли для того, чтобы… – услышав странные, но приятные для слуха звуки, игрок остановился и посмотрел на смеющуюся княжну.

«Я что – что-то не то сказал?» – недоумённо подумал он.

– Оставим эти мелочи за порогом. – сказала Эльсе и улыбнулась, отчего игроки расслабились и почувствовали себя лучше. – Вы прибыли сюда потому, что тени Разрушителя появились вновь, а голос войны звучит так громко, как не звучал ещё никогда. Великая опасность угрожает нашему миру, и лишь немногие герои будут способны встать на его защиту.

– Всё так. – согласился Вирм. – Мы поэтому и пришли, повторюсь. Дело в том, что… мы не справляемся. Воины Воргаала зачастую оказываются сильнее нас и…

– Светлейшая! – неприметная дверь в стене по правую руку от игроков распахнулась и в зал выскочил запыхавшийся взъерошенный парень из местных, одетый в лёгкую кожаную броню. – Светлейшая! Беда! Слуги Разрушителя в Светлогорье!

Присутствующие в зале воины напряглись, а игроки обменялись обеспокоенными взглядами. Единственным, кто остался совершенно спокойным, была княжна.

– Благодарю тебя, Тишь. – кивнула она парню. – Мне это известно. Не беспокойся – эта незначительная атака будет отбита. Настоящие сражения начнутся позже. Я сообщу вашей Палате, в какой день это произойдёт.

Парень обрадованно кивнул и скрылся за той же дверью, из-за которой пришёл.

– Простите, – сказал Вирм, – мы можем быть вам чем-то полезны? Мы могли бы…

Княжна улыбнулась и покачала головой.

– Нет нужды. Ваши друзья уже разбираются с этим.

Вирм и остальные игроки переглянулись.

– Наши друзья? Те семеро игроков, которые посетили ваш город первыми?

– Нет. – на лицо Эльсе набежала мимолётная тень. – У тех, кто живёт по воле Пророчества, свой путь. А с Владыкой Тени сегодня будут сражаться другие.

«Другие… – мысленно повторил Вирм. – Значит, Пинкертон был прав и «Астрофизики» действительно нашли дорогу на остров! Интересная получается ситуа…»

– Вирм! – зашипел откуда-то сбоку Бретёр. – Смотри! Ты видел?

И Разбойник указал куда-то на потолок.

– А что там? – уточнил Вирм. – Росписи? Ну и что? Слушай – это, конечно, здорово и красиво, но…

– Да там наши «рокеры» нарисованы, всем составом!

Вирм запнулся на полуслове.

– ГДЕ?!

* Где-то под сводами Чистилища…

– Надеюсь, что вы сможете завершить это проклятое состязание. Удачи! И подпись – ваш друг, Архитектор. Всё. – закончив чтение, Мор вздохнул и поднял взгляд на своих друзей. – Не самые приятные новости, а? Жаль, что мы не прочитали их сразу…

– Неприятные! Пф! – Крохобор фыркнул и, развернувшись, прошёл несколько шагов до ближайшей колонны. – То есть половина Меннфера захвачена Воргаалом, леса Эсмории в огне, а в окрестностях столицы Асстилона война – и ты это называешь «неприятными новостями»?!

– Кто скажет, что они приятные – пусть бросит в меня котобуса. – спокойно ответил Жрец и визуализировал карту Дорнбурга. – Меня сейчас больше интересует, как мы будем забирать Орб.

– Правильная позиция. – кивнул Холод. – Задачи следует решать по мере их поступления. Возражения есть?

– Есть предложение.

– Ну?

– Возрождаемся там же, но только группой. Стоим тесно и прикрываем Орфа. Несколько секунд у него будет и…

– Нерационально. – покачал головой Маг. – Мы же уже видели, что там творится. С одной стороны – гвардейцы, с другой – игроки, а посередине – храмовники Воргаала…

– Варга, Лёд. – улыбнулся Ланс. – Арх хорошо придумал – так быстрее и удобнее.

– Не принципиально. Нас убьют так же, как и в первый раз. Никто ничего не успеет сделать.

– А если возродиться в разных районах? – задумчиво спросил Мор. – И попробовать добраться до дома с разных позиций? У кого-нибудь может и получиться.

Рок скептически поморщился и покачал головой.

– Нет, Мор. Лёд дело говорит – нам нужен конкретный план и начинаться он должен с одновременного возрождения на одном портале.

– Ну… ладно, уговорили. Так что выберем?

– Окрестности Башни и основных торговых площадок я исключаю. – проговорил Холод. Сделав шаг, он вытянул руку к Карте и ткнул пальцем в небольшую улочку на окраине города. – Поэтому предлагаю вот эту точку.

– Переулок Говорунов?

– Да. Он далеко от центра и там поблизости ничего интересного, кроме парка.

Крохобор изучил карту и нахмурился.

– Да он в принципе далеко, отовсюду! От него до нашей улицы целых восемь районов…

– Зато почти по прямой.

– Да-да, вот только это треть города! Хочешь облегчить работу нашим преследователям?

– Нет – хочу посмотреть, обгонит ли Орф под «Ускорением» кадавров и орнитоптеров.

Друзья переглянулись и расхохотались.

– Так что? – спросил улыбающийся Холод. – Предложение принимается единогласно?

– Я согласен. – пожал плечами Рок. – В конце концов, а почему бы и нет? Ракета? Орф?

Лучница коротко махнула рукой.

– Я не против.

– Орф?

– Да что-то не хочется.

– В смысле?!

– Ну, видишь ли… – сидящий у подножия колонны шоккер лениво поморщился и принялся рассуждать: – Ты просишь меня принять участие в вашем коллективном самоубийстве и хочешь, чтобы самая ответственная часть работы досталась мне. Ты хочешь, чтобы я рисковал собой и подставился, чтобы я не жалел себя, но... Вы говорите об этом так, словно я и так это должен, вы понимаете? Как о чём-то, что само собой разумеется! Вы просите меня об одолжении, но делаете это без уважения, вы даже не говорите, что я ваш последний шанс!

После этих слов в Чистилище повисла ошеломлённая тишина и спокойный голос Ракетки прозвучал с внезапностью ружейного выстрела.

– Не видела бы, что он шутит – убила бы.

* * *

На улочках Дорнбурга тем временем было шумно – отряды Королевских Гвардейцев при поддержке летающих кораблей и великого мага Реберлиуса без труда удерживали оборону центральной части города, а вот на окраинах начинался Ад.

Мостовые были завалены останками служителей Воргаала и защитников города, а над домами сновали стаи орнитоптеров и игроков на летающих маунтах. Последних, впрочем, было немного – превосходство в воздухе было на стороне проклятых тварей.

– А ну-ка! Всем разойтись! – появившийся на портале возрождения Крохобор проворно отпрыгнул в сторону и взмахнул своим молотом перед собой. – Сохраняем спокойствие!

Мгновение спустя перед ним появилось игровое оповещение:

Внимание!

Столица Асстилона атакована воинством Владыки Воргаала!

Защитите древний город от разрушения!

Примечание: принимать участие в данном событии следует в группе.

Длительность: не определена.

Удачи!

Перед десятком стоящих вокруг портала игроков тоже появилось оповещение, но содержание у него оказалось немного другое:

Внимание!

Рядом с вами находится существо с репутационным рангом «Изгой».

Уничтожьте его при первой возможности!

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: бездействие в отношении «Изгоя» повлечёт за собой наложение штрафов и понижение репутации!

Время на выполнение поручения: 5:00…

4:59

4:58

«Чего они все стоят?» – подумал Крохобор.

«Изгой с оранжевым ником… На убийство пять минут…» – подумали остальные.

В этот момент на портале возрождения один за другим появились шестеро друзей гнома и перед игроками замелькали новые предупреждения о появлении одного Изгоя за другим.

– Изгои атакуют! – закричал кто-то, а Холод выхватил посох и коротко рявкнул:

– Бегом!

Над головами игроков вспыхнула сияющая белым светом звезда и все застыли, так и не успев достать оружие или нанести первый удар.

– За мной! – воскликнул Орф и куда-то побежал, но за ним никто не последовал.

– Так ты же в невидимости, болван! – прорычал Крохобор. – Тебя никто не видит!

Друзья бросились к ближайшему переулку.

– Орф! – закричал Ланс. – К нам не возвращайся! Главное – забери Орб!

В этот момент на портале появилось несколько новых возродившихся игроков.

– Оп-па! Изгои поблизости! А ну стоять!

– Три секунды! – выкрикнул Холод. – Потом все, кого я заморозил, освободятся!

– Быстрей!

Но они не успели. Бегущий сбоку от остальных, Крохобор внезапно вскрикнул и споткнулся, а из воздуха рядом с ним вывалился игрок по имени Мурк Потёмкин, держащий в лапах два изогнутых кинжала.

– Чего?! – воскликнул упавший на мостовую гном, полоса здоровья которого начала мигать красным и стремительно убывать. – Да что б меня убил какой-то вшивый котобус?! Я… – не закончив фразы, он рассыпался на пепел и искры.

– Гад! – закричала Ракетка и, не останавливаясь, выстрелила из лука.

Промах!

Однако Потёмкина на прежнем месте уже не было – на мгновение исчезнув, он появился рядом с Роком и сразу же метнул в того небольшой стилет.

– Да щас тебе! – отбив стилет выставленным перед собой мечом, Рок использовал «Рывок» и переместился к противнику, применив Умения «Тройной удар» и затем «Казнь». Чёрное лезвие меча рассекло воздух с резким свистом, но большая часть ударов пришлась в никуда. Проворный шоккер ухитрился отпрыгнуть, и, воскликнув на прощание: «Чёрное оружие? Ого! Круто!» – влил в себя какое-то зелье, после чего исчез. Шкала его здоровья была окрашена в густой оранжевый цвет.

– Эй, вы! Изгои! А ну стоять!

– Дайте стукнуть! Пожалуйста!

– Уходите! – крикнул Рок своим друзьям, разворачиваясь к порталу возрождения и бегущим от него игрокам. – Я их задержу!

Ракетка, услышав его слова, замешкалась и Мор дёрнул её за плечо.

– Бежим! Надо выйти из боя и уйти в невидимость!

Плотно сжавшая губы девушка с яростью посмотрела на Рока, начавшего сражение сразу с несколькими противниками. Здоровье Воина уже упало ниже половины от начального уровня и продолжало убывать.

– Ладно!

Дальнейшее отступление превратилось в беспорядочный бег по проулкам и улочкам, на некоторых из которых ещё сражались игроки и отряды служителей Воргаала. Холод призвал своего Голема и то и дело оставлял его сторожить узкие проходы, перегораживая их полупрозрачными перегородками «Ледяных стен». Электрический Дух Мора взлетал над домами и осуществлял функции воздушной разведки.

– Направо, направо!

– Нет, стоп! Сюда!

– Что там такое, Мор?

– Ещё не знаю, но…

– О, чёрт! Пригнитесь! Орнитоптеры!

В чате тем временем мигнуло сообщение от Рока и Крохобора:

– Возродились в Светлом тупике, это на севере! Попробуем догнать вас!

– Давайте. – ответил им Ланс. – Мы уже прошли часть пути, но тут везде хоть пара человек, но дерутся! Сложно пробежать так, чтобы никто не заметил.

– А невидимость на что?

– Она работает только против игроков и то – на дистанции. Тут полно Проклятых Жрецов Варга и они нас каким-то образом различают! Плюс тот котобус-ассасин до сих пор не отстал и держится где-то сзади.

– А почему он вообще такой сильный? – возмутился Крохобор. – Класс же вроде – Разбойник, как у нашего Орфа!

– А это из-за того, что наш Орф изучает всё, что ему понравится! – написал Холод. – А не то, что ему действительно нужно. И я его уже не раз об этом предупреждал!

– Эй! – появилось сообщение Орфа. – Я вообще-то всё слышу!

– Хватит болтать! – зашипел Ланс и ткнул пальцем в небольшой перекрёсток впереди друзей. – Мне кажется, я что-то там…

И тут под ногами у игроков запрыгали округлые маленькие предметы.

– Сюрприз, карапузики! – прокричал кто-то. А потом на улочке прогремело несколько взрывов.

БАМ-М! БАМ! БАМ-М!

Пространство между домами заполнилось густым дымом.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Туман".

Вы почти ничего не видите и не можете различать имена других игроков.

Длительность: 10 секунд...

– Не расходиться! – выкрикнул Холод и, сориентировавшись, использовал «Ледяные оковы» и «Заморозку», превратив пространство вокруг себя и своих друзей в некое подобие ледяного катка. Над головами игроков полыхнуло белым светом маленькое искусственное светило.

Отражение!

Объект, на которого оказывается воздействие, защищён.

«А, чтоб тебя! – мысленно выругался Маг. – Он же тоже в этом дымовом облаке!»

– Эй! – послышался тот же голос, что и раньше. – А где тот парень с большим мечом?

– Чего? Потёмкин, так это ты?

– Да! И вы это… без обид, ладно?

БАМ-М-М!

Взрыв, произошедший одновременно с исчезновением тумана, повредил фасад одного из домов и разбросал игроков в разные стороны.

– Ай-х!

– С-скотина! – выругался Ланс. – Ещё один подрывник на наши головы!

На середине перекрёстка тем временем появилась маленькая фигурка.

– Вы чего такие живучие? – поинтересовался Мурк, опрокидывая в себя одно за другим несколько зелий. – Ха! Ладно, давайте попрыгаем!

Ланс молча бросился вперёд и уже через мгновение оказался рядом с шоккером. Однако «Пронзающий выпад» Воина пришёлся в пустоту, а «Могучий удар» выбил мелкую крошку из мостовой.

– Мазила! – засмеялся уклонившийся от ударов шоккер и полоснул Ланса по открытому участку шеи. – Раз!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Яд Бездны".

При получении трёх уровней данного Эффекта вы будете перемещены в Бездну.

Количество уровней: 1 / 3.

– Что? – удивился Ланс и, выполнив финт с последующим «Вращением», всё-таки зацепил Потёмкина лезвием своего копья. – Как ты это делаешь, умник?!

– Два!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Яд Бездны".

При получении трёх уровней данного Эффекта вы будете перемещены в Бездну.

Количество уровней: 2 / 3.

– Ланс! – выкрикнул Мор. – Назад! Ты что – не видишь, из какой он Гильдии?

– «Свобода» … – прочитал Ланс и тут же пропустил очередной удар шустрого шоккера.

– А, ч-чёрт!!

– Три! – захохотал Потёмкин и перешёл в состояние невидимости. – Всем пока, паром отходит!

Вокруг Ланса полыхнуло фиолетовое пламя, и он исчез. Разбойник из «Свободы» удовлетворённо кивнул и дёрнулся, заметив, как на уровне верхних этажей домов мелькнула какая-то крылатая тень.

– Эй, друзья! А давайте, вы…

И тут в него ударила взрывающаяся стрела Ракетки.

«Ого! – подумал Потёмкин, когда его отбросило в сторону и вышвырнуло из невидимости, попутно навесив пару обездвиживающих Эффектов. Здоровье рухнуло в «красную» зону. – Вот это урон! Откуда и из чего эта девчонка стреляет?!»

Искушённый в боях с другими игроками шоккер не знал – да и не мог узнать – что «девчонка», которой надоело выцеливать его силуэт за фигурой Ланса, призвала летающего маунта и поднялась в воздух, произведя свой первый выстрел с его спины. Спрыгнув с грифона у самой линии крыш, девушка выстрелила повторно, а затем оттолкнулась от широкого карниза здания и в падении произвела уже третий выстрел.

Мурк Потёмкин в результате этого манёвра оказался в Чистилище, Ракетка заработала Эффекты «Ошеломление», «Травма» и «Лежачих не бьют», а Холоду с Мором пришлось подхватывать свою подругу под руки и в спешке тащить её к проходу на соседнюю улицу.

– Тихо! – прошептал Холод, когда Мор восстановил здоровье Лучницы и она выпила несколько восстанавливающих зелий. – Там храмовники Варга, много! Похоже, были где-то рядом и услышали, как мы нашумели…

– Чёртов «свободовец»! – выругался Мор. – Столько времени из-за него потеряли. Уже бы давно ушли!

– Он не виноват. – покачала головой Ракетка. – У него же наверняка было задание на нашу ликвидацию. А за невыполнение – штраф…

– Ладно. Давайте в невидимость – и вперёд! Рок с Бором уже на полпути к дому, Орф тоже где-то там. Постараемся встретиться…

Однако на подступах к Заводной улице шестерых друзей ожидал до крайности неприятный сюрприз.

– Спокойствие. – вполголоса сказал Рок, когда Маг, Жрец и Лучница крадучись подобрались к ним. – Идите сюда, только не шумите. Смотрите!

– Мародёры?!

– Да. – кивнул Воин. – И могу поспорить на что угодно, что они караулят нас.

– Уроды конченые. – бросил Холод и коротко осмотрелся. – А где Орф?

– Там. – ответил Крохобор и показал на противоположную сторону улицы. – У него невидимость, если ничего не делать, почти бесконечная. Так что он сидит тихо и ждёт.

– Ланс?

– Ланс сейчас подойдёт. Застрял в двух кварталах к востоку.

– Ясно…

Игроки притаились у стен частично разрушенного здания на углу нужной им улицы, и с осторожностью поглядывали в сторону своего дома, рядом с которым дежурило несколько игроков с красными именами.

– Шесть рыл. – сказал Крохобор и с намёком взвесил в руках свой молот. – Условия вроде бы равные, а? Попробуем?

– Нас пока пятеро, Бор. Орф не в счёт.

– Зато у тебя, Рок, чёрное оружие и мы ненавидим мародёров! Поэтому…

– А мы тебя, борода, тоже, знаешь ли, особо не любим!

Уже при первых звуках надменного голоса друзья вскочили на ноги и, развернувшись, направили оружие в разные стороны.

– Что? – продолжал невидимый владелец неприятного голоса. – Зрение подводит, да? Зельями закупились – и решили, что самые умные?

На улице позади друзей появилось шестеро игроков. Впереди стоял обладатель глубокого капюшона и весьма знакомого ника.

– Джениус!

– Ну, привет. – кивнул Джениус и издевательски рассмеялся. – Рад, что ты меня ещё помнишь!

Глава 28. Провальная оборона

– Да я тебя, урода…

В ответ на это Джениус захохотал, а позади игроков послышался топот подбегающих мародёров.

– Двенадцать против пяти, борода! – воскликнул Джениус. – У тебя с математикой как? Считать уме…

ШАРХ!

"Расщеплённый выстрел" Ракетки вспорол пространство яркими росчерками, ударившими мародёров и отбросившими их на пару шагов назад. Одновременно с этим над их головами взорвалась "Ослепляющая стрела".

БАХ!!

– Ослепление!

– А-ааааа! Ты чё, оборзела?!

– Вали изгоев!

– Сдохни!! – взревел Крохобор и бросился вперёд с такой скоростью, что удары атаковавших его мародёров пришлись в пустое место. Врезавшись в растерявшегося Джениуса, гном сбил его с ног и осыпал градом ударов. – Сдохни, тварь!

– Не вякай, борода! – применив какое-то из Умений Разбойников, Джениус вывернулся из-под очередного удара и вскочил на ноги. – А то щас сам огреб…

От «Мощного выпада» гнома мародёр ускользнул, с успехом уколов Крохобора в плечо одним из своих клинков, но последовавший за ним «Свергающий удар» пропустил.

– Уф! – выдохнул Джениус и повалился на землю, с раздражением и злобой глядя на сообщения о краткосрочных ошеломляющих и обездвиживающих Эффектах. – Слышь!

Крохобор не ответил. Его молот описал широкую дугу и опустился на голову лежащего мародёра.

– Стой!

Полоса жизни Джениуса просела до мигающего красным уровня.

– Нет! Нет! – истерично заорал Разбойник. – Стой! Погоди! Я же тебя найду и…

«Дробящий удар» гнома оборвал речь мародёра, взметнув в воздух облако из пепла и искр. По камням мостовой зазвенели оставшиеся без хозяина парные клинки и пара каких-то мелких предметов.

«Отправляйся в Ад, тварь!» – с глухой ненавистью подумал Крохобор, а затем услышал чей-то предупреждающий окрик:

– Бор!!

БОМ-С!

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Сбит с ног".

Вам неплохо досталось и хочется отдохнуть.

Длительность: 10 секунд…

– Ты чего зеваешь, Бор?! – крикнул Мор, проносясь мимо гнома и прячась за выступом стены. – Не время спать! – Жрец сделал пару быстрых жестов и Воина окатило волной целительной магии. Полоса жизни сразу же окрасилась зелёным цветом.

– Нормально!

Крохобор вскочил и коротко осмотрелся. За тот десяток секунд, что он потратил на бой с Джениусом, и без того пострадавшая улочка преобразилась до полной неузнаваемости. Окна в ближайших домах оказались выбиты, а стены покрыты подпалинами и разводами инея. Голем Холода отбивался от двоих мародёров сразу, а Дух Мора метался между сражающимися игроками и стегал некоторых из них электрическими разрядами. Звучали резкие хлопки, в воздухе плавали клубы дыма.

– Н-на! – кружащий и словно пританцовывающий на одном месте, Рок лихо развернулся и, вытянувшись, пронзил одного из кружащих вокруг него мародёров своим двуручником, словно копьём. Мародёр рухнул. В следующее мгновение в мечника ударило сразу два заклинания, и он упал, постаравшись откатиться в сторону и выпить восстанавливающее зелье. Не успел – взмах меча мародёра с именем ПошёлВон превратил его в облако пепла.

Радость мародёра, впрочем, оказалась недолгой – мгновение спустя в него ударил «Титанический выстрел» Ракетки, и он отправился на перерождение сам.

– Спокойно! – выкрикнул Мор и проворно проскользнул мимо Крохобора. – Дай мне одну минуту! Я его оживлю!

Но противников было слишком много. Да, половина из них едва достигла восьмидесятого уровня – а кое-кто имел уровень и поменьше – но в руках у этих игроков имелось оружие, и они не стеснялись его применять.

– Отходим! – закричал Холод. Он сам и пьющая лечебное зелье Лучница укрывались от вражеских атак за быстро теряющей прочность Ледяной стеной, а Крохобор подхватил выпавший с кого-то из противников большой щит и прикрывал творящего возрождающее заклинание Мора.

– Размечтался! – закричал мародёр по имени Мармук. – Вас ещё никто не отпускал!

В руках у него появилось несколько продолговатых цилиндров.

– А ну-ка – на колени! И тогда я, может быть… – внезапно замолчав, мародёр нахмурился и развернулся, словно собираясь схватить кого-то, кто стоял за его спиной. Однако там никого не было, а вот на броне самого мародёра сияла непонятно откуда взявшаяся хвостатая руна.

– Мар! – воскликнул один из мародёров. – У тебя на спине ру…

БАМ-МХ!

Светящаяся руна взорвалась и вскрикнувшего мародёра подбросило в воздух, отчего его, и без того неполное, здоровье уменьшилось до минимального уровня.

А прямо посреди улицы появился улыбающийся лысый Монах. Его необычная броня из ткани и кожи была сплошь увешана разнообразными амулетами, а на голове выделялся тёмно-фиолетовый обруч. В правой руке Монах сжимал длинный боевой посох, богато украшенный и укреплённый с обоих концов металлическими накладками. Над головой у игрока светилось давно знакомое для семерых друзей имя:

Так-Так.

Уровень 89.

«Восемьдесят девятый уровень… – удивился Крохобор и мысленно фыркнул. – Вот же паршивец! И когда только успел?»

– Скучали? – насмешливо спросил Так-Так, а один из мародёров вскинул арбалет и выстрелил ему в спину. Болт прошил фигуру Монаха без сопротивления и в следующее мгновение та развеялась серой дымкой.

– Обман!

«Обман, конечно!» – подумал Так-Так, используя «Касание звёзд» и убивая мародёра с арбалетом одним ударом.

– Он сзади!

– Эй лысый! Эти изгои наши!

«Ага. – улыбнулся Так-Так. – Ваши. Конечно!»

И тут же прикончил ещё одного мародёра.

– Какого лешего? Что за фигня?!

– Да у него девяностый уровень!

Оставшиеся на улочке мародёры были перебиты за последующие две с половиной минуты. Трое из них попытались бросить всё и удрать, но не преуспели.

– Вот как-то так. – усмехнулся Так-Так, когда последний игрок с красным именем был повержен. Взгляд Монаха обратился к шестерым друзьям. – Всем привет! Давненько не виделись, а?

– Здравствуй, Так-Так. – кивнул Рок, занимая оборонительную позицию. – Можешь одного из нас отпустить? Мы…

– А зачем? – спросил, всё так же улыбаясь, Так-Так. – Хотите куда-то идти – идите все, я вас не задерживаю. Большую часть воргааловцев на местных улицах я уже перебил. Ха! – Монах засмеялся. – Серьёзно! Вы же не подумали, что их тут нет из-за того, что им было скучно и они ушли?

Друзья переглянулись, и Ракетка тряхнула головой, убирая с лица волосы.

– Погоди, Так. Ты не нападёшь? Но у тебя же на нас задание, разве нет?

– Ага. – подтвердил предположение Монах. – Задание. Как и у всех. Но с тех пор, как у меня появилось вот это… – тут он с улыбкой продемонстрировал всем свой посох. – Бонусы и штрафы за большую часть заданий на меня не распространяются.

– Это оружие – артефакт? – спросил Холод.

– Нет, что ты. – ответил Так-Так. – Это – Реликт.

– Ещё один Реликт?! Здорово! А как…

– Я в домике! – появилось в чате сообщение от Орфа. – Орб у меня! Вы там ещё живы? Где встречаемся? В Чистилище? Вы все уже там?

– Погоди, Так. – сказал Холод и написал:

– Прыгай в Белорадию, Орф. Только будь осторожен – постарайся, чтобы тебя никто не увидел. Мы будем буквально через пару минут. Далеко от портала не отходи.

– Понял, сделаю.

На соседней улице что-то загрохотало, и игроки посмотрели в ту сторону. Из-за домов слышались громкие крики и чей-то рёв.

– Похоже, эти черти пробили очередной портал. – спокойно сказал Так-Так и щёлкнул пальцами. – Значит так. Времени у нас мало. Слушайте меня и не говорите потом, что ничего не слышали. Лады?

– Слушаем. – кивнул Рок.

– Руководство наших Гильдий считает, что всё происходящее может быть запланировано разработчиками. Усиление Воргаала и атаки его армии, разрушение городов – всё это может быть специальным не анонсированным Событием. Уверенности у нас, разумеется, нет, но такое предположение всё объясняет. А теперь главное… Вам нельзя участвовать в любых Событиях, связанных с Воргаалом. Не тратьте на них время. Это понятно?

– Но почему?

– Потому что, Мор! Другого ответа у меня для вас нет, иначе придётся расписывать всю цепочку наших умозаключений. Поэтому верьте на слово. Всё, что от вас сейчас требуется – это позабыть про всё, кроме Основного Задания. Хорошо? Все вещи и необходимые расходники мы вам пришлём, только напишите. Главное – узнайте, где находится Обитель и постарайтесь добраться до неё в кратчайшие сроки.

Ракетка нахмурилась.

– Погоди, Так, а как же вы? Остальные?

Так-Такулыбнулся.

– А мы будем фармить воргааловцев и постараемся перебить их столько, сколько сможем. Если повезёт, то выиграем вам время для того, чтобы завершить задания в Белорадии. Идите!

* * *

На площадке телепортации Среброгорода было тихо. Портальный круг располагался под широким куполом каменного шатра, вокруг которого росли густые кусты и высокие раскидистые деревья. Орф Барсумкин сидел у стены сбоку от портала и что-то ел.

– Вон он! – указала на шоккера Ракетка. – Орф, ты опять ешь?

– Не, ну а фто? – ответил с набитым ртом Орф. – Нельвя? Зато у меня теперь Эффект на уфеличение очкоф физни!

– Приятного аппетита. Орб у тебя?

Орф поспешно дожевал остатки бутерброда и кивнул.

– Ага. Я ещё и…

– Погодите! – прервал его Холод и начал оглядываться. – Там! Какие-то крики! Слышите?

– Да нормально там всё! – махнул лапой Орф. – Не обращайте внимания. Это местные Ветроборцы и тролль.

– Тролль? Какой тролль?

– Голодный, какой же ещё! – изобразил удивление шоккер. – Наш Орб других почему-то не призывает!

– Слушайте, а мне кто-нибудь скажет, где вас искать? – написал в чате Ланс. – Я уже рядом с нашим домом, но тут какая-то жесть! Храмовники, Кадавры… В двух улицах к западу открыт проклятый портал, и они из него лезут, как пчёлы из улья! Да, кстати, я видел Так-Така! Помните такого? Монах из «Свободы»? У него почти девяностый уровень! Он меня заметил, но почему-то не напал. Думаю, что расстояние было слишком большим и ему не выдалось задание… Так где вас искать?

Друзья переглянулись.

– Я что-то не понял. – нахмурился Орф. – Вы нашего псевдо-парламентёра что – забыли, что ли?!

– Мы были не вместе. – пробурчал Крохобор и, отстучав сообщение в чат, активировал половинку портального амулета.

Пи-и-и-ииип!

В воздухе появилось пятно пространственного перехода и мгновение спустя из него вывалился растрёпанный Ланс. Доспехи копейщика были расцарапаны и опалены, а шкала здоровья окрашена оранжевым цветом. Прихрамывая на правую ногу, Воин сместился в сторону от портала, огляделся, заметил друзей и, помахав им рукой, влил в себя исцеляющее зелье.

– Вот там мясорубка идёт, вы не поверите!

– Почему же? Верим!

Друзья принялись обмениваться наблюдениями и впечатлениями. Холод рассказал Лансу о разговоре с Так-Таком и о том, что думают о происходящем в их Гильдии.

– Ну, что же… может, они и правы. – задумчиво протянул Ланс. – Но ситуация в городе выглядит так, словно мы его вот-вот потеряем. А если Разрушитель захватит все самые крупные города, то… Ну, я даже не знаю…

– Так, может быть, в этом и смысл? – спросила Ракетка. – Мы либо доберёмся до Обители и победим, либо сдадим города и полностью проиграем.

– Я предпочитаю верить, что вы победите. – произнёс кто-то за спинами у друзей.

Игроки резко повернулись и увидели Советника Магии Любомира.

– О… добрый день. А почему вы не в Тереме? – спросил Рок.

– Добрый. – кивнул Любомир. – Я узнал, что вы вернулись на территорию княжества и решил выйти к вам самостоятельно. Итак – ваше Испытание пройдено! Поздравляю!

Внимание!

Текущий Этап Основного Задания обновлён!

Промежуточная цель достигнута!

Цель: добраться до Врат Обители.

Задание: доберитесь до Обители Вечности.

Подсказка: для реализации некоторых возможностей следует обращаться к Любомиру, Советнику Магии княжества Белорадия.

Удачи!

– Отлично! – довольно крякнул Орф. – А когда будет награда?

– Желаете ли вы получить то, для чего… – продолжил Советник, но внезапно вздрогнул и замолчал. – Ж… ж… ж… ж…

– Ребята, – сказала Ракетка, не сводя взгляда с запинающегося Любомира, – а ведь он, похоже, завис…

– Советник! – воскликнул Холод и помахал рукой у Любомира перед лицом. – Эй!

– Й.. й… йа… я… н-не п-п… – медленно проговорил стоящий как истукан Любомир и тут перед игроками начали появляться игровые оповещения:

ОШИБКА!

ОШИБКА!

Рецептивный эквивалент повреждён!

В массив сопряжений вносятся изменения!

5..

4..

3..

– Да что с этой игрой не так?! – закричал Крохобор. – Какого дьявола тут опять происходит?

Игрокам показалось, что мир вокруг них мигнул – сияние дня сначала погасло, а затем появилось вновь и сделало это с такой скоростью, что весь процесс не занял и половины секунды.

Советник Магии Любомир охнул и, дёрнувшись, с удивлением посмотрел на друзей.

– Пророчество… – прошептал он. – Пророчество сбывается… Прямо сейчас!

В небе над порталом и крышами соседних домов зазвучала труба. Звук был настолько глубокий и чистый, что напугал птиц и животных по всему городу, а игроки завертели головами и недоумённо переглянулись.

– Это у них сигнализация такая тут, что ли? – произнёс Орф. – Ну и дела…

Плита под ногами у игроков и Советника Магии вздрогнула. Все пошатнулись.

Внимание!

Текущий Этап Основного Задания дополнен!

Оборона ключевых областей государств Невериума провалена!

Условия процесса были изменены!

Содержание модуля основного контента изменено!

Инициировано дополнительное мировое Событие «Гнев Воргаала»!

В мир Невериума вернулось Древнее Зло!

Отразите атаку сил Разрушителя или погибните!

ВАЖНО!

Провал данного События повлечёт утрату вашего персонажа и последующий распад личностной оболочки!

До игроков донесся странный шум и множество приглушённых расстоянием криков.

– Опять! – покачал головой Холод. – Опять это непроходимое Событие и угрозы, что его нельзя провалить!

– Что будем делать?

– Давайте в город. – сказал Ланс. – Я думаю, что…

– Погодите! – воскликнула Ракетка. – Вы что – забыли, что нам сказал Так-Так? Нам нельзя участвовать в боях с Воргаалом! Нужно двигаться дальше!

– Согласен! – поддержал девушку Рок. – Мы уже выяснили, что Обитель находится в горах на соседнем континенте, поэтому…

Ф-Ф-ФС-С!

Под куполом телепортационной беседки что-то сверкнуло и вокруг игроков появилось несколько быстро вращающихся окружностей, чьи линии были словно сотканы из белого света. Вдоль окружностей мерцали непонятные символы.

– Это ещё что?!

– НЕ ДВИГАЙТЕСЬ, ГЕРОИ! – громовым голосом прокричал Любомир. Он успел отойти в сторону и держал руки вытянутыми перед собой, а вокруг его ладоней светились сложные многослойные пентаграммы. – Я ПОМОГУ!

В следующее мгновение световые окружности разделились и переплелись, образовав некое подобие клетки, а по глазам друзей резанули яркие отблески.

– Ай!

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Ослепление».

Вы ничего не видите.

Длительность: 5 секунд…

Шум и крики, доносящиеся с соседних с телепортом улиц, внезапно утихли, а общий звуковой фон разительно поменялся.

– Где это мы?

– Что произошло?!

– Эй, народ! Все здесь? Никто не потерялся? А то я вас не вижу…

– Да вроде бы все тут…

– А почему так тихо?

Когда Эффект ослепления спал, друзья увидели, что находятся в большом кораблестроительном ангаре – сами они стояли у одной из боковых стен, а над их головами и по сторонам располагались различные краны, лебёдки, строительные леса и подмостки. Посередине помещения возвышался корабль.

– Ох, ничего себе… – выдохнул Орф. – Это чего – для нас, что ли? Целый корвет?!

– Экспедиционный бриг Палаты Искателей. – с гордостью поправил его Любомир. Советник Магии уже прекратил творить заклинания и все магические контуры вокруг игроков развеялись. – Если и есть в этом мире корабль, способный донести вас до цели вашего путешествия, то это – он!

– Но… – произнёс Рок и зажмурился. – Погодите! Стоп. Как мы узнаем, куда нам плыть?

– Вас приведёт Орб. – ответил Любомир. – Используйте его и п… п… п… п…

Игроки переглянулись.

– Опять, что ли? – удивился Орф. – Да сколько ж можно?!

ОШИБКА!

– Мы верим в вас. –произнёс неожиданно пришедший в себя Советник. – Княжна верит. – тут старик словно вспомнил о чём-то важном и порывисто оглянулся, посмотрев куда-то на торцевую стену ангара. – Однако времени почти не осталось. Вперёд! Не бойтесь ничего, герои! На этот раз всё будет совсем по-другому!

Сказав это, Любомир исчез, а игроки уставились на широкий трап, непонятно когда появившийся между кораблём и пандусом, на котором они стояли.

– Вы все слышали, что этот старик сказал? – поинтересовался Орф. – Или у меня была слуховая галлюцинация?

– Что «в этот раз всё будет совсем по-другому». – сказал Рок. – Да, Орф, слышали.

– То есть мы через всё это уже проходили, да? Я правильно понял? И те воспоминания, которые мы смотрели в самом начале, были правдой! Мы реально уже пытались добраться до…

– Орф!! – воскликнул Холод и шоккер осёкся.

– Ну? Что? Я где-то неправ?

– В твоих воспоминаниях мы плыли по морю. – спокойно ответил Маг и кивнул в сторону корабля. – А эта штука, если ты ещё не заметил, летающая.

Глава 29. Навстречу ветру

– Арх! – Пинкертон заметил выпрыгнувшего из портала Воина и широко улыбнулся. – Наконец-то ты здесь! Финник передал, что «шоу» скоро начнётся!

– Извини, Пинк, задержались. Вы уже обустроились?

– Да. А что с Реберлиусом?

– Не придёт. Король запретил ему покидать Дорнбург.

– Пф-ф… – Маг раздражённо махнул рукой и поморщился. – Понятно… В общем, Арх, расклад примерно такой: наша позиция на плато перед центральными воротами, а княжеская дружина разместится у…

– Пинк, погоди. – Архитектор остановился и, оглянувшись на других выходящих из портала игроков, посмотрел в небо. – Вот эти красавцы – это всё, что есть, или потом ещё прилетят?

В высоте над крышами домов парили летающие корабли, похожие на дирижабли и парусники одновременно. Пинк задрал голову и посмотрел на ровные линии неподвижных посудин.

– А чёрт его знает, Арх. Ветроборцы нам такой информации не дают. Но у местных защита, на самом деле, хорошая – вот этот флот, пушки, башни, метатели, все дела… Плюс местная княжна – воплощение какого-то божества, у неё аж девятисотый уровень.

– Помню. – кивнул Архитектор. – Что ж… очень хочется верить, что этого хватит. Главное – чтобы не получилось как в Дорнбурге!

– Не получится. – категорично покачал головой Пинк. – Потеря Дорнбурга – это сюжет, сам знаешь. А тут у нас что-то вроде решающего сражения.

– Ну да. Сам-то что думаешь – шансы есть?

– Есть, конечно.

Игроки помолчали, задумчиво глядя на царившее вокруг них суетливое оживление.

– «Озарение» изучили? – спросил Арх.

– Конечно! – Пинкертон фыркнул. – Первым делом! И Озарение, и Просветление, и пару других. Полезные Школы, на самом деле – умения «Лечение» и «Очищение», которые может выучить любой Класс! Ха! Полжизни!

– Ладно. А что у нас с личным составом? Все здесь?

– Ну… так. – Маг сделал быстрый, похожий на качающиеся весы, жест. – Большая часть уже прибыла, остальные подтягиваются. «Астрофизики» почти прописались вот в этой башне, чуть севернее разместились «Свобода», «Рубеж» и «Иллюминация»… В общем, если коротко – то большая часть вменяемых игроков уже здесь.

Архитектор кивнул.

– Нормально. А «Легион»?

Выражение лица Мага стало скептическим.

– Половина «легионеров» ещё в пути. Зачищали Меннфер с Эсморией и доигрались до того, что там отрубило половину порталов.

– Отрубило – в смысле совсем? – Архитектор нахмурился. – То есть эти территории теперь частично отрезаны?

– Ну… вроде того, да.

– А Овванхор?

Пинкертон неожиданно поперхнулся и рассмеялся.

– О-оо, ах-ха-ха-ха! Арх! Хорошо, что ты спросил! Овванхор – это единственная приятная новость за целое утро!

Брови главы «Стража» поднялись вверх.

– Не понял. Они что – отбились?

– Лучше! – улыбнулся Пинк. – Ты ведь помнишь, что все эти шоккеры и их Искатели – ненормальные, да? Отбитые, если говорить прямо и…

– Пинк! – перебил товарища Арх. – Давай не тяни! Что у них получилось? Ну?

– Они перенесли столицу.

– Что? – просматривающий Карту местности Архитектор замер и повернулся к Магу. – Как так?

– А вот так! Варг открыл с десяток порталов вокруг их Тходдума – это в пустыне – так они тупо сбежали всем населением и перенесли столицу в Раккабан. А через несколько часов после этого – в Роттрафт. Часть котобусов вообще объявили себя кочевниками. Прикинь?! Заявили, что собираются мигрировать – и разбежались!

– Тьфу ты, блин, и правда ненормальные… – Архитектор тихо рассмеялся и, устало вздохнув, потёр руками лицо. – Уфф… Ладно. Будем надеяться, что всё пройдёт как надо. Ну и что наша «великолепная семёрка» не оплошает…

* * *

Корабль друзей тем временем стремительно набирал скорость, скользя над волнами Безымянного океана. Разобраться с управлением воздушного судна оказалось несложно – активация двигателя и повороты рулевых крыльев были привязаны к большому штурвалу и нескольким обычным переключателям рядом с ним.

– А ничего они тут устроились! – сказал Орф, держась за штурвал и одновременно рассматривая игровую Карту. – С одной стороны Море Блуждающих Душ, а с другой – океан, причём Безымянный. И обе локации помечены значками «Повышенная опасность»!

– Ну а как бы ты это хотел видеть, Орф? – спросила сидящая на деревянных перилах капитанского мостика Ракетка. – Обычный остров в обычном море? Пф-ф. Зачем? Это же совершенно неинтересно!

– Наверное. – задумчиво согласился шоккер. – Но… Для чего понадобилось воротить столько препятствий, если можно просто шагнуть в портал?

Рок рассмеялся.

– Ага! – фыркнул он. – Скажешь тоже – «шагнуть»! Тебе напомнить, сколько нам пришлось потрудиться перед тем, как мы, по твоему выражению, «просто шагнули»?

– Не говоря уже о том, что тварь, которая ждала за Вратами, убил Мыш. – добавил Ланс.

– Вот именно!

– Ла-адно! – усмехнулся Орф. – Уговорили. Пусть всё остаётся, как было!

– Орф! – засмеялась Ракетка. – Начальник ты наш великий… Курс лучше поправь!

– Оу…

Шоккер повернул рулевое колесо и нос судна сместился немного левее, выравниваясь в соответствии со светящейся линией, выходящей из закреплённого на рулевой колонке Орба. На поверхности волшебного шара появлялись и исчезали непонятные символы, а испускаемая им яркая нить пронзала пространство и уводила взгляд к далёкому горизонту.

– Хорошо идём. – заметил Холод. – Быстрее, чем на корабле Люка!

– О-оо… – улыбнулся Ланс. – Да-аа… Взрывашкин был «топ»! Где он сейчас, интересно, шляется?

– По пещерам каким-нибудь, скорее всего. – предположил Рок. – Ну или по подземелью Твердыни.

Орф коротко хохотнул.

– А представляете, какая будет хохма, если выяснится, что он уже там – на новом материке? – спросил он.

Друзья рассмеялись.

– Не, ну а что? – продолжал Орф. – Серьёзно! Я бы даже не удивился!

– Кстати, о материке. – сказал молчаливый Мор. – Орф! Как он там называется, на твоей карте?

– Лиро. – ответил Орф.

– Да, точно – Лиро. Так вот. По пути к нему нас поджидает «Область Опоясывающих Штормов», которую мы видели в том видении. Есть мысли, как будем её проходить?

Ракетка посмотрела на волны далеко внизу и пожала плечами:

– А почему это должно быть сложно? Поднимемся выше облачного слоя – и пролетим над ней, не пересекая!

– Хорошее предложение. – признал Мор. – А что будем делать, если не выйдет?

– Тогда…

Пи-иип! Пи-иип! Пи-иип!

Девушка замолчала и оглянулась.

– Парни, вы слышали? Откуда пищит?

– Оповещение в новостях Гильдии. – ответил Крохобор. – Новая опция, по умолчанию всегда включена… Похоже, Арх добавил какую-то важную новость… М-мм… Ого! Народ! Вам стоит это увидеть!

– Да? А ну-ка…

Игроки погрузились в чтение текста, размещённого на странице их Гильдии.

– Н-да… – Холод вздохнул и посмотрел в сторону острова Великанов. – Началось.

– Похоже на то. – Рок встал со своего места и подошёл к борту, взявшись руками за деревянное ограждение. – Представляю, какая там сейчас суета!

– Внимание! Внимание! – писал в своём послании Архитектор – Общий сбор у северной оконечности Среброгорода! Расчётное время до начала вторжения – четыре минуты! Напоминаю, что порталы открылись у хребта Светлогорья и озера Лун, ещё две штуки формируются в воздухе на северо-западе от столицы.

Важно! Княжна не может выходить за пределы городских стен. По крайней мере, в рамках этого События, так что от неё поддержки не ждите! В связи с этим всем, кто собирался оборонять город – на выход! Внутри укреплений вам делать нечего.

Также всем, кто успел изучить Умения новых Школ – поторопиться! Распределяйтесь по отрядам. Держите связь! Чат читаем в обязательном порядке.

Всё. Времени мало. Остальное по обстоятельствам.

Удачи нам всем. В бой!

– Жаль, что мы в этом веселье не поучаствуем. – вздохнул Крохобор. – А то я бы не…

В толще высоких кучевых облаков над островом Великанов что-то сверкнуло. До друзей донёсся низкий и продолжительный громовой раскат.

– Ого! Вот это шарахнуло!

Несколько минут друзья наблюдали за множественными вспышками в облаках и увидели, как облачная масса расширяется, подбираясь всё ближе к территории города.

– Слушайте, а там… это… что-то летит. – сказал Орф, с прищуром вглядываясь в облачную гряду. – Ну… в смысле, куда-то сюда. К нам.

– Где?

– Что именно там летит, Орф? Один из кораблей Воргаала? Дракон?

– Откуда я знаю? – фыркнул Орф. – Оно маленькое совсем! Не вижу!

Рок коротко выдохнул.

– Так, народ, на нашем корабле обязано быть вооружение. Пушки там, какие-нибудь, или что-то такое… Надо найти!

– Откуда здесь вооружение, Рок? – удивилась Ракетка. – Это же исследовательское судно!

– Тогда… Воин на мгновение замер. – Тогда надо соорудить самим!

– А зачем? – спросил Холод. – Ты думаешь, что Орф прав и за нами погоня?

– Я не думаю. – вздохнул Рок. – Я знаю.

– Даже так? – Крохобор и Холод переглянулись. – Эм-м… Давай-ка заглянем в трюм! Там, помнится, было полно ящиков…

Рок, Холод, Крохобор и Ланс сбежали вниз по короткой лестнице на палубу и нырнули в округлый дверной проём, за которым начинались внутренние помещения. При первом знакомстве с кораблём они сюда уже заходили, но на детальный осмотр в тот момент не было ни времени, ни желания.

– Ящики, ящики… – пробормотал гном, пробираясь по заставленному коробками помещению. – Нет, пушек здесь нет! Да под них и бойниц, на самом деле, не видно! Откуда бы тогда взяться пушкам?

– А что в ящиках?

В ящиках оказались материалы для ремесла: металл, древесина и разнообразные алхимические ингредиенты.

– Чёрт побери… – вполголоса выругался Рок. – Неужели тут действительно ничего нет?

– Почему же ничего? – воскликнул Крохобор и поднял вверх руку с зажатыми в ней несколькими маленькими бутылочками. – Концентрированное зелье восстановления и снадобье от усталости – раз! И ещё какая-то готовая еда – два!

– Пригодится. – кивнул Холод. – На сон и готовку у нас в любом случае времени нет.

– Именно! А тут ещё… ей! Что это? Народ, да тут пушка! Большая!

За штабелем из ящиков действительно нашлась большая корабельная пушка. Орудие было изготовлено с применением магических технологий и лежало на боку, вместе с покоящимся рядом массивным кованым основанием.

– У-у… – разочарованно выдохнул Ланс, отбрасывая в сторону ткань, которой было накрыто орудие. – Она же не собрана! Толку с неё, если мы не знаем, как её установить и использовать!

Рок подобрался к пушке и осмотрел составленные вокруг неё ящики.

– Чёрт с ней, с пушкой. Может, тут есть какие-нибудь гранаты?

– Давайте искать…

Тут в чате появилось новое сообщение от Ракетки.

– Ребята! Вам лучше подняться обратно! И побыстрей!

– Что такое, Ракета? Что-то случилось? – поинтересовался Рок.

– Да! – ответила девушка. – У нас тут портальная тварь!

Стоящие посреди заставленного деревянными коробками трюма игроки переглянулись.

– Наверх!

– Вон оно! – завопил Орф, стоило друзьям показаться на лестнице, ведущей на капитанский мостик. – Смотрите! То самое, про что я вам говорил!

В небе за кораблём размахивал крыльями большой и уродливый крокодилообразный монстр. Ракетка пыталась расстреливать его из своего лука, но из десятка выстрелов её стрелы не попали в цель ни единого раза. Летающее чудовище умело быстро сжиматься, уменьшаясь в объёме, а затем пропадать, возникая уже в совершенно другом месте.

Портальная тварь.

У ей внутре!

Уровень 3.

– Что за бред? – воскликнул Ланс. – Почему у неё всего-навсего третий уровень?!

Мор, призванный Дух которого безуспешно гонялся за постоянно телепортирующимся крылатым монстром, обернулся.

– Если уровень так мал, значит эта погань крайне опасна! – прокричал он. Орф увеличил скорость корабля до максимальной и разговаривать обычным голосом на палубе стало трудно из-за сильного ветра. – Видите подпись? Могу поспорить, что у этой твари есть особая способность!

– Например – открывать портал! – согласился Холод и, выругавшись, выдернул из-за спины посох. – Орф! Присоединяйся! Её надо сбить!

– Сейчас сделаем! – воскликнул стоящий у руля Орф и повернулся к Ракетке. – Эй, детка, подержи-ка вот эту штуку, пока я…

– ЧТО?! – опустив лук, девушка отвесила шоккеру настолько крепкий подзатыльник, что его развернуло в сторону.

– Согласен, переборщил. – едва различимо пробормотал Орф, а летающий монстр воспользовался тем, что игроки отвлеклись и несколько раз телепортировался, появившись угрожающе близко от корабля.

– Попался! – коротко усмехнулся Мор и вытащил свой артефактный двуручный меч, добытый ещё в Эсмории с убитого лича. Оружие имело всего тридцать пятый уровень, зато позволяло атаковать противников на таких расстояниях, куда заклинания и стрелы просто не долетали.

«Хоть бы урона хватило! – подумал Жрец и выбросил руку с мечом в сторону портального монстра. – Удар!»

По клинку тотчас же пробежала цепочка светящихся символов, а из острия вырвался тёмный луч, пронзивший заверещавшее чудовище в районе шеи.

– Готов! – выкрикнул Холод. – Молодец, Мор!

Но Портальная тварь не погибла, а лишь потеряла скорость и упала вниз, мгновенно скрывшись из зоны видимости.

– Эй! Какого чёрта? Почему оно ещё живое?!

Рок подбежал к идущему вдоль борта ограждению и посмотрел вниз, успев увидеть, что полоса здоровья убитого монстра мигает с быстро возрастающей частотой.

«Как будто таймер какой-то…» – подумал он и в следующее мгновение закричал:

– Держитесь! Эта тварь скоро взор…

БО-ОУ-УМ!!!

Корабль тряхнуло. Хлопок, раздавшийся позади и несколько ниже летящего судна, оказался настолько объёмным и громким, что игроки попадали на колени и получили кратковременные Эффекты Оглушения и Дезориентации.

– Это… что… такое… было? – медленно проговорил Орф, скатившись по лесенке и сидя рядом с проходом в трюм.

Рок же, стоящий у поручня, обернулся и не своим голосом заорал:

– Полный вперёд!! Орф! Куда ты исчез?! Нужно ускоряться! Быстрее!

– Да что ты там такое уви… – Крохобор с Лансом подбежали к Року и посмотрели туда же, куда и он. – О…

– ГОНИ! – закричал мгновением позже Ланс. – Давай врубай режим форсажа или ускорения! Что тут есть?!

– Да нету тут ничерта! – Орф взбежал обратно на мостик и посмотрел за борт. – Ох, ё…

В воздухе позади корабля висел огромный тёмный портал, края которого дрожали и источали густые клубы из чёрного дыма. Вокруг портала сверкали молнии, а с другой стороны угадывались очертания огромной человекоподобной фигуры. Некоторое время чёрный гигант смотрел в другую сторону, но затем заметил портал и внезапно приблизился.

«Твою ж диверсию…» – подумал шоккер, а одушевлённый мелотон за его спиной ожил и предупредил:

– Хозяин, ты, может быть, не в курсе, но вон то страшилище зовут Воргаалом. И я бы настоятельно не рекомендовал ему попадаться.

– А то я не понял! – взвыл Орф и одним прыжком оказался у штурвала, после чего перевёл в крайние положения несколько рычажков. – Давай, давай, давай…

Пространство по ту сторону портала тем временем закрыла огромная безобразная морда, словно принадлежащая и человеку, и какому-то дикому зверю одновременно. Друзья успели заметить горящий ярким пламенем жёлтый глаз, несколько длинных рогов и какие-то щупальца, а затем свирепая морда исчезла и из портала вытянулась невероятно длинная когтистая лапа.

– Й-а-а-а-а-ааазь! – заорал Орф и быстрым движением закрутил штурвал, едва не завалив стремительно накренившийся корабль на один бок. – Ахх-ха-ха-ха-ха!!

Летающее судно ушло в вираж, проскользнув между растопыренными когтями огромной конечности, и, наращивая скорость, понеслось навстречу поверхности океана. Когтистые пальцы на гигантской руке сжались ещё один раз и затем исчезли.

«Едва не схватил!!! – подумал Рок и только в этот момент почувствовал, насколько сильно вцепился в деревянное ограждение. – Уфф…»

– Воргаал! – выкрикнул Мор. – Вы видели?! Это был Воргаал!!

– Да он и сейчас есть! – ответил Холод. – Вон, посмотри, как таращится!

Из портала на кораблик действительно смотрел пылающий яростью жёлтый глаз.

– А ведь не промедли он в самом начале, – сказала Ракетка, – и протяни свою лапу за нами сразу и… всё. Раздавил бы, как мух!

– Ничего! – немного дёргано засмеялся Орф. – Теперь, небось, не раздавит!

Тут в голову шоккера пришла какая-то мысль и он завопил:

– Слышишь, ты, морда?! Ах-ха-ха-ха! Давай – до свидания!!

И портал с озлобленным Воргаалом исчез. Мгновение – и его уже не было, а небо над вновь набирающим высоту кораблём стало пустым.

– Исчез? – спросил Ланс и неуверенно посмотрел на своих друзей. – Вот так вот запросто?

– Ну… а почему бы и нет? – сказал приободрившийся после своей выходки шоккер и пожал плечами. – В конце концов, можем мы хотя бы иногда…

ДЗ-ЗЗО-Н-Н!

В небе на изрядном расстоянии от корабля друзей открылся небольшой портал и из него тотчас же выскользнул какой-то летающий аппарат.

ДЗ-ЗЗО-Н-Н! ДЗ-ЗЗО-Н-Н! ДЗ-ЗЗО-Н-Н!

В воздухе открылось ещё несколько порталов. Некоторые из них возникали в угрожающей близости к игрокам, остальные появились немного дальше.

– Порталы! – воскликнул Рок и тут же отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от удара неизвестного заклинания. – А, чёрт!

– Атас! – завопил Орф. – Они по нам магией швыряются!

Игроки вытащили оружие и рассредоточились по мостику.

– Щиты! Зелья! – скомандовал Рок. – И не подставляемся!

– Помним!

– Орф, Мор! – окликнул друзей Холод. – Давайте свои усиле…

В воздухе протянулся дымный след от чего-то быстрого и в палубу под ногами Орфа со свистом ударил вытянутый предмет.

БА-БАХ!

В воздухе над мостиком взметнулось и тут же опало яркое пламя, а Орфа подбросило и зашвырнуло прямиком на палубу, где он довольно неудачно скатился куда-то в трюм.

– О, проклятие!!

– Где Орф? Его сбросило вниз?!

– В трюме он, в трюме!

– Кто-нибудь, возьмите штурвал!!

Крохобор подбежал к рулевой колонке и вцепился в начавший незапланированное вращение руль.

– Держу!

– Давай левее! – выкрикнул Рок. – Попробуй поманеврировать!

– И Бор, посмотри – у нас никакого магического щита, случаем, нет?

– Кнопка щита есть, но она не работает! – доложил гном. – Держитесь!

Корабль вильнул и изменил курс, на мгновение приблизившись к одному из преследующих его летающих аппаратов.

Планер Воргаала.

С моторчиком.

Уровень 77.

Планеры представляли собой овальные конструкции с зауженной хвостовой частью, по бокам которых торчало несколько коротких крыльев. В каждом планере сидело по двое Тёмных Храмовников или Жрецов, а в двух машинах из восьми – по трое. Все они стреляли по кораблю из магических излучателей и небольших метательных установок.

БАМ-М-М! ФШ-Ш-шшшшш! БАМ-М!

Мимо корабля пронеслось сразу несколько свистящих снарядов.

– Бор! – крикнул Холод. – Направо!

Маг занял позицию с одной стороны капитанского мостика, а Мор, всё ещё держащий в руках артефактный меч – с другой. Рок и Ланс постарались укрыться за высоким креплением для канатов. Ракетка сделала несколько быстрых выстрелов и сместилась к правому спуску на палубу.

– Осторожнее!

БАМ-ММ!

Попасть по мечущимся из стороны в сторону планерам было весьма затруднительно и радовало в сложившейся ситуации только то, что прицелиться не могли и сами противники.

– Неудачники!

ФШ-Ш-шшшшш! БАМ-М!

– Мазилы!!

– Прекрати орать, Бор! Надо придумать, каким оружием мы сможем до них дотянуться!

– Может, для начала замедлимся?

– Исключено! Стоит кораблю выровняться – и они нас сразу же расстреляют!

– Ещё можно попробовать соорудить катапульту!

– Какую ещё катапульту? Из чего?!

– Ну, там внизу материалов хватает…

– Слушайте, а где Орф?

ДА-ДАН-Н-Н-Н-Н!!

– А-А-АА-А-А-А! – заорал гном, над ухом которого прогрохотало так, что его голова, если судить по ощущениям, раскололась. Ни одного негативного Эффекта, впрочем, так и не появилось.

– Какого х… – зарычал Крохобор и обернулся, с изумлением уставившись на вооружённого непропорционально большим для его тела корабельным орудием Орфа, стоящего на уводящей на палубу лестнице.

– Ну что, девочки? – хмыкнул шоккер. – Теперь повоюем?

Глава 30. Трудности путешествий

– Ты с кем этой штуковиной воевать собрался, маньяк?! – рявкнул гном. – С моими ушами?

– Спокойно, Бор! – успокоила товарища Ракетка. – Орф, где ты такую махину нашёл?!

– Да в трюме у нас валялась! – ответил Орф. – Представляешь? Я очнулся, смотрю – лежит! Дай, думаю, проверю – а вдруг работает? И ведь работает!!

ВЖ-Ж-Ж-жжэ-ээ-э-э-у-у-у-у-у! БОМ-М-М!

Мимо борта промчался стремительно пикирующий подбитый планер, за которым тянулась полоса из густого чёрного дыма. Спустя мгновение прогремел взрыв.

– Не понял! – обернулся Крохобор. – Так ты одного из них сбил, что ли?

– А то!

– Молодец, Орф! Продолжай в том же духе!

– Только не забудь, как ты это делаешь!

ФШ-Ш-шшшшш! БАМ-М!

– Ай!

– Осторожно!!

– Ах, ты! – едва удержался на ногах Орф и тут же приподнял своё орудие повыше, прицеливаясь. – Ну, сейчас я тебе устрою!

ДА-ДАН-Н-Н-Н-Н!!

– Промазал, Орф!

– Вижу!

– Сколько у тебя ещё выстрелов? Много?

– Э-ээ… Момент!

В воздухе появилось окно с подробным описанием орудия.

Орудие Исследователей Белорадии.

Тип предмета: тяжёлая корабельная пушка.

Ранг предмета: Уникальный.

Уровень предмета отсутствует.

Дальность применения: дальний бой.

Урон: 60 000 – 93 000

Ограничение по Классу: нет.

Требования: возможность использования тяжёлых видов вооружения.

Прочность: 3444/6000.

Количество зарядов: 11

Это орудие изготовлено лучшими мастерами Среброгорода.

– Одиннадцать! – обрадовался гном. – Отлично! Только целься получше!

ДА-ДАН-Н-Н-Н-Н!!

– ОРФ!! Я сказал целиться!!

– Получите, грачи позорные!

ДА-ДАН-Н-Н-Н-Н!!

Ближайший к кораблю планер вспыхнул и взорвался, превратившись в облако горящих обломков.

– Ах-ха-ха-ха! Молодец!

В этот момент до пилотов планеров наконец-то дошло, что их убивают, и траектории движения их аппаратов из обычных ломаных превратились в истерично-хаотические.

ДА-ДАН-Н-Н-Н-Н!!

– А, чтоб тебя! – выругался Рок, увидев, что светло-синий луч выстрела орудия пришёлся в пустое место. – Орф! Не торопись!

– Ещё восемь зарядов! – ответил шоккер. – Должно хватить!

Пи-ииип! Пи-ииип!

Орф остановился и опустил пушку на палубу.

– Чего это? – закрутил головой он. – Опять чат?

– Нет! – воскликнул стоящий за штурвалом Крохобор. – Это оповещение о том, что у нас перегрев двигателя! Не снизим скорость – и он начнёт терять прочность!

Игроки переглянулись.

– И что будем делать?

– Замедляться нельзя. Они же нас расстреляют!

– А пушка на что?

– Не все проблемы решаются при помощи пушки, Орф! – покачала головой Ракетка. – К тому же, пока ты будешь сбивать один планер – остальные пять откроют по нам огонь!

ФШ-Ш-шшшшш! БАМ-М! ФШ-Ш-шшшшш!

Рядом с кораблём пронеслось ещё несколько снарядов. Воодушевлённые прекращением обстрела планеры возвращались на прежние позиции.

Пи-ииип! Пи-ииип! Пи-ииип!

– Надо что-то решать со скоростью! – закричал гном. – Через пятнадцать секунд будет перегрев!

– Снижай! – решительно ответила Ракетка, а затем сделала короткий жест и на палубе перед ней появился золотисто-белый королевский грифон.

– Ракета! – воскликнул Ланс. – Стой! Ты что – хочешь…

– А какой у нас выбор?! – перебила его девушка. – Торчать здесь и ждать, пока они нас собьют? Ни за что!

– Ракета!! – заорал Крохобор, оборачиваясь и видя, как Лучница запрыгивает в седло летающего маунта. – Не-еееет!

Но грифон уже взмахнул крыльями и взмыл в воздух, унося своего седока навстречу небу и тарахтящим летающим аппаратам противника.

«Во даёт! – подумал Рок, глядя на стреляющую по Планерам Воргаала Ракетку. – Ну прямо Богиня Войны! Не ожидал…»

– А, дьявол! – выругался гном и развернулся к штурвалу. – Внимание! Тормозим!

Корабль вздрогнул и начал сбрасывать скорость, а Крохобор выдернул из-за спины молот и призвал из небытия своего орла.

– Ланс! – крикнул он копейщику. – Давай за руль! – и запрыгнул на спину маунта, заставив того забить крыльями и перелететь через борт. – Я скоро вернусь!

* Неподалёку от стен столицы Белорадии…

Разлившаяся по поверхности земли маслянистая жидкость горела сине-зелёным пламенем и чадила так, что у любого, кто оказывался поблизости, появлялся Эффект частичного ослепления.

– А, чёрт! – выругался игрок по имени Норк Рубежник и отбросил в сторону то, что осталось от толстой стеклянной колбы. – Тьфу! Чтоб тебе провалиться!

– Ты чего там ругаешься, Норк?

– Колба расплавилась! – ответил шоккер. – Последняя! А эта дрянь никак не собирается! Вообще никак!

– Так, может, и чёрт с ней, Норк? Оно тебе надо?

– Это же Кровь Воргаала, Лог!! Ингредиент! Ты представляешь, что из неё можно будет сделать?!

Игрок-эльф с именем Логос подошёл к товарищу и посмотрел на горящую жидкость.

Кровь Воргаала.

Ремесленный компонент.

Ранг предмета: Великий.

«Страшный сон любого вампира»

– Норк, – сказал Логос, – у нас есть вопросы и поважнее. – с этими словами он указал на север, куда успела переместиться линия фронта. После того, как появившийся в огромном портале Воргаал на что-то отвлёкся и пропустил магическую атаку Светлого Гения, портал исчез, на земле осталось большая лужа из чёрной жидкости, а отряды Разрушителя принялись беспорядочно отступать.

– Ладно, Лог, согласен. Пора идти. Давай только…

В этот момент над головами друзей пронеслась стремительная тень Дракона Воргаала и порыв ветра от его крыльев окутал их фигуры клубами едкого дыма.

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Ослепление».

Вы ничего не видите.

Длительность: 20 секунд…

– Тьфу ты! – плюнул лишённый зрения Норк Рубежник и встал на ноги, постаравшись отойти от горящей крови подальше. – И надо же ему было именно сейчас, а?!

Послышались чьи-то голоса и мимо эльфа с шоккером пробежал небольшой отряд игроков.

– Эй, вы чего там стоите? – крикнул кто-то. – Стадо Варга подкрепление получило, давайте за нам…

Откуда-то сверху послышался гудящий звук, и кто-то из игроков закричал:

– Осторожно! Осторожно!

Ослеплённые игроки почувствовали, как по ним что-то ударило, а затем увидели игровое оповещение:

Внимание!

Вы только что были убиты…

– Проклятие… – вздохнул Норк.

* * *

После того, как войска Воргаала потеряли его поддержку и принялись отступать, сражение вступило в новую фазу и разгорелось с неожиданной силой. Отряды Тёмных Храмовников и Жрецов сцепились с рядами «Легионеров» и «Иллюминатов», Тёмные Жнецы метались между отрядами «Стража» и «Рубежа», а Проклятые Губители при поддержке крупных стай орнитоптеров уверенно сокращали численность защитников Белорадии.

В сгустившихся облаках сверкали молнии, на землю не переставая сыпался чёрный пепел. Над головами сражающихся проносились Драконы Воргаала и игроки на летающих маунтах. Грохотали бомбы и заклинания, гулко щёлкали многочисленные метатели. Звон оружия и громкие крики, приказы, проклятия и рычание монстров – всё это превращалось в единый шум, окутывающий своим всепроникающим покрывалом картину битвы.

– Вот же клятые «Астрофизики»! – засмеялся шаман по имени Торчлайт, глядя на то, как отряд союзников с лёгкостью разгоняет большую группу Мороков Воргаала. – Слышишь, Мопс, это у них что – «Озарение»?

Маг с забавным именем Мопс обернулся.

– У кого? У «астрофизиков»? Это «Возвышение», Торч. А у вон у того длинного, который с бородой – похоже на «Просветление». Хорошие направления, Торч, полезные.

– Что дают?

– «Возвышение» – массовые усиления и всевозможные «станы», а «Просветление» – наоборот, анти-контроль с ментальными атаками. Как-то так.

– Ясно! – Торчлайт в два глотка выпил восстанавливающее зелье и закрутил посох вокруг тела, после чего вогнал в землю перед собой. По поверхности почвы тотчас разошлась быстро расширяющаяся волна, ударившая по приближающимся Тёмным Храмовникам. – Давай «Молнию», Мопс!

Ш-Ш-ШАРХ!

Всполох электрического заклинания слился воедино с облаком ядовитого тумана, появившегося благодаря Умению «Эпидемия» Торчлайта. Загрохотало.

– Есть! – радостно захохотал Торчлайт. – Слушайте, а без своей тёмной ауры они не такие уж и крутые, а?

* Где-то над водами Безымянного океана…

Из восьми преследовавших корабль Планеров Воргаала в воздухе оставалось всего два. К сожалению, оба аппарата были не только самыми большими, но ещё и лучше всего оснащёнными.

– Не пробил! – воскликнул Орф, а Рок выругался, заметив, как арбалетный болт шоккера отскочил от магического щита противника.

– У них щиты, Орф! Твой арбалет бесполезен!

– Помню! Но что мне теперь – совсем не стрелять?

В воздухе рядом с кораблём появился королевский грифон и, совершив небольшой пируэт, приземлился на палубу. Со спины маунта соскочила потратившая все экипированные стрелы Ракетка.

– Вы представляете, – воскликнула девушка, – пустой колчан на полный во время перемещения на маунте не меняется! Только если остановиться и слезть!

– Неудобно! – оценил сообщение Орф и выстрелил из арбалета ещё раз. – А, чёрт! Промазал!

– Ракета! – окликнул Лучницу Ланс. – Ты где гнома потеряла?

Девушка, развернувшись, указала рукой далеко вперёд.

– А вон он! Убедился, что меня не собьют и полетел на разведку!

– А тебя, значит, не собьют? – Холод усмехнулся и бросил ироничный взгляд на боевую подругу. – Ракета, то, что эти уродцы держатся на расстоянии, означает лишь одно – они тянут время. Не знаю, правда, зачем, но…

Пи-иип!

В чате появилось сообщение Крохобора.

– Народ!! – написал гном. – Тут впереди здоровенный портал! В воздухе! Золотистый, с двойной окантовкой! И линия из нашего Орба уходит прямо в него!

– Вот это поворот! – хмыкнул Рок. – То есть через пояс со штормами мы уже не летим…

– А куда летим, хотелось бы знать?

Холод кивнул.

– Вот-вот. Мне тоже. То, что портал не тёмного цвета, радует, но…

– Эй! – воскликнул Орф. – Все сюда! У нас тут затевается какая-то дичь!

– Ну что там опять? – игроки обернулись и поспешили подняться на мостик.

– Ох, ё…

Два последних оставшихся в строю планера летели один напротив другого, из их боков словно вырастали непонятные ажурные конструкции, а в пространстве между ними формировалось округлое воздушное искажение.

– Портал! – выдохнула Ракетка. – Парни! Они создают портал!

– Орф! – быстро сориентировался Холод. – Скорость на максимум! Давай!

– Сейчас сделаю!

– Бор! – написал сообщение в групповой чат Рок. – В срочном порядке возвращайся назад! Планеры открывают новый портал!

– Что? Проклятие! Понял, уже лечу!

Ракетка спрыгнула на палубу и вскочила в седло своего маунта.

– Нет времени его ждать! – закричала она своим друзьям. – Холод! Мор! Давайте за мной! Мы обязаны им помешать!

– Идём!

Но они не успели. Расстояние между игроками и планерами сократилось едва ли наполовину, когда создаваемый аппаратами Воргаала портал окончательно сформировался и заработал.

– Назад!! – закричал Холод, глядя на выплывающий из пространственного окна нос летающего военного судна. Поворотные механизмы нескольких пушек, закреплённых на его боках, тарахтели и медленно разворачивали орудия в их сторону. – Ракета! Назад!

– Бор! – появилось в чате сообщение от Ракетки. – Ты на корабле? Мы возвращаемся! Не сбрасывайте скорость, мы постараемся вас догнать. Планеры сбить не получилось – расстояние слишком большое, а портал уже открыт. И у них тут целый фрегат с пушками!

– Тогда живо назад! – написал в ответ Орф. – На полной скорости эту посудину даже твой грифон не догонит, поэтому возвращайтесь – и уже потом полетим!

ДУМ-МММ!

В воздухе неподалёку от игроков появилась и тут же исчезла яркая полоса.

– Чёрт! Они начали стрелять!

– В стороны! – воскликнул Мор. – А то сейчас пристреляются и…

ДУМ-МММ!

– А… Ну, или не пристреляются…

Луч нового выстрела промелькнул настолько далеко от друзей, что Жрец на мгновение растерялся.

«Кто там у них на месте стрелка? – подумал он. – Безглазые зомби?»

ДУМ-МММ!

– Эта стрельба ведётся не по нам! – выкрикнул Холод. – Смотрите! Они целят по кораблю!

И лучи от выстрелов действительно пролегали в опасной близости от выдающихся далеко в стороны крыльев экспедиционного брига игроков.

– Я на месте! – написал гном. – Вы скоро? Ракета?

– Уже почти!

Как только летающие маунты оказались над поверхностью палубы, шоккер повернул несколько ручек и двигатель летающего судна взревел. Корабль вздрогнул и принялся ощутимо увеличивать скорость.

–Не знаю, на сколько этого хватит, – прокричал Орф, – но минут пятнадцать, надо думать, протянем!

– Бор! – позвал товарища Холод. – Ты говорил, что там впереди – портал?

Гном энергично кивнул.

– Да! Не такой большой, как у Разрушителя, но наш корабль пролезет!

– Думаешь, нам туда?

– Похоже, на то…

– Погодите, народ! А что, если этот портал просто вернёт нас обратно на территорию острова?

– В задании про это ничего нет!

– А вот про это там что-нибудь есть?! – Ланс ткнул пальцем в фрегат Воргаала, окружённый десятком более мелких летающих аппаратов. – У нас там небольшая армада на хвосте, если вы ещё не заметили! И мы не…

ДУМ-МММ!

БАБАХ! Ск-р-ррр-ш-шшш…

Выстрел корабельного орудия преследователей пришёлся в одно из малых носовых крыльев брига, превратив его в фонтан обломков и повредив бортовую обшивку самого корабля.

– А-а, гадство! Попали!

– Минус три процента от общей скорости! – прокричал шоккер.

– Три процента? – переспросил Рок. – Ох, чёрт… Нельзя позволить им по нам попадать! Орф! Мы можем двигаться ещё быстрее?

– Нет! – помотал головой Орф. – Это всё, что есть! Максимум!

ТЗ-З-З-З! ТЗ-З-З-З!

В палубу ударила серия из тонких зелёных лучей.

ТЗ-З-З-З! ТЗ-З-З-З! ТЗ-З-З-З!

– Два планера! – оценил боевой потенциал приближающихся противников Холод. – И четыре кропплера.

Кропплер Воргаала.

Боевой механизм.

Уровень 75.

– Сейчас соб… – воскликнул Крохобор и тут же дёрнулся, когда угодивший в плечо зелёный луч пронзил его насквозь и отбросил на палубу. Здоровье гнома сократилось до половины от максимума. – Ай! Сволочи!

ТЗ-З-З-З! ТЗ-З-З-З!

– Прячемся! – выкрикнул Мор. – На открытых местах не стоять!

Игроки укрылись за бортами и перилами, отстреливаясь по мере возможностей. И тут же в воздухе с правой стороны от их корабля появился небольшой округлый портал.

Проклятый десантный портал.

Малая кротовая нора.

Прочность: 10/10

Время существования: 4 секунды…

– Это ещё зачем? – успел произнести Рок, а затем вокруг корабля появился целый десяток точно таких малых порталов. Через мгновение из них принялись выпрыгивать мелкие и довольно противные на вид твари.

– Осторожно!

Одно из пространственных окон появилось прямо над кораблём игроков и на его палубу свалился небольшой монстр.

Портальный Пыш.

Раздражитель.

Уровень 2.

Заверещав на высокой ноте, Пыш бросился к игрокам, но был уничтожен молниеносным выстрелом Ракетки. Коротко вякнув, мелкая тварь лопнула, разбрызгав вокруг себя какую-то тёмную и вязкую жидкость.

– Молодец, Ракета! – хохотнул гном, но тут же нахмурился. – Погодите-ка, народ. Тут что-то не то…

Жидкость, оставшаяся на месте гибели монстра, не собиралась никуда исчезать. Мало того – она имела собственное название и описание.

Нереальная грязь.

Редкий портальный компонент.

Ранг предмета: Мифический.

«Я мастерил его из грязи и палок, но палок не было. Поэтому… вот!»

Прочитав описание чёрной лужи, игроки удивлённо застыли и переглянулись, не обращая внимания на вспыхивающие вокруг них зелёные лучи.

– Портальный компонент? Из этой дряни что – серьёзно можно организовать портал? – с брезгливостью в голосе произнёс Ланс. – По виду это настоящее де…

Поверхность чернильной жижи внезапно дрогнула и покрылась рябью, а сама лужица раздалась в стороны и, спустя мгновение, превратилась в дрожащий тёмный портал. А ещё через одно мгновение из него показалась угловатая лапа, сразу же вонзившая когтистые пальцы в палубу рядом с порталом. Следом за лапой показалась чёрная рогатая голова.

Проклятый Губитель.

Отродье.

Уровень 80.

– Назад! – рявкнул Холод, и его друзья отпрыгнули в стороны.

– Бьём!!!

Глава 31. Каменный материк

* Неподалёку от стен столицы Белорадии…

В какой-то момент ожесточённое сражение замедлилось, распавшись на множество небольших стычек, а затем и вовсе прекратилось, позволив сторонам перевести дух и залечить полученные повреждения.

Объединившиеся отряды Губителей, Храмовников и Кадавров отступили, а из их рядов показалась высокая фигура нового Босса.

– Ещё один! – с раздражённой ухмылкой выдохнул Торчлайт. – Хотя… Погодите-ка! Зен! У тебя ведь восприятие усиленное – посмотри, какого уровня вон тот здоровяк?

Зен-Бот прищурился и с сомнением произнёс:

– Пятого.

Торчлайт и стоящие вокруг него игроки переглянулись.

– Пятого? А там перед пятёркой восьмёрочка не стоит?

– Нет.

Дунд-Дуук.

Посланник Воргаала.

Жрец.

Уровень 5.

– Оранжевая «Корона» пятого уровня?! – многие из игроков осматривали ряды противников и никак не могли поверить в происходящее. – Как это вообще возможно?

А Посланник, выйдя на открытое пространство, остановился и поднял руку с зажатым в ней длинным посохом. До игроков долетел его низкий и неприятно вибрирующий голос.

– ДА ЗАВАЛИТЕ ЖЕ УЖЕ КТО-НИБУДЬ ЭТОГО УРОДА! – написал в чате некто с именем Подстрекатель и секунду спустя в необычного Босса полетели первые стрелы.

Дон! Дон! Банг! Дон!

Большая часть из выпущенных в сторону Посланника снарядов и заклинаний ни во что не попала – расстояние между игроками и Боссом оказалось слишком большим – но те, которые всё-таки долетели, бессильно отскочили от проявившегося в воздухе магического щита.

Босс в это время продолжал что-то петь, а пространство перед ним морщилось и шло неторопливыми волнами.

Пинкертон, наблюдавший за действиями Посланника, оглянулся.

– Арх! У меня такое ощущение, что этот непонятный Жрец открывает портал!

– Вижу. – коротко кивнул Архитектор. – И думаю, что ты прав. Но кого он, чёрт бы его побрал, хочет призвать?

– Не знаю… О, смотри!

Игроки увидели, как под купол Босса вбегают несколько Губителей и прочих монстров, а сам Босс направляет на каждого из них свой посох, после чего между ними вспыхивает тонкая линия магического поводка.

– Что за чертовщина там происходит?

Босс сделал несколько движений посохом и на открытом пространстве перед ним действительно появился округлый портал.

– Не понимаю… – пробормотал Архитектор. – Почему портал так странно расположен? Горизонтально и, к тому же, на высоте?!

– Я, кажется, знаю. – сказал Кельт и щёлкнул пальцами. – Смотри: этот здоровяк – призыватель! Он сейчас принесёт в жертву тех, кого взял на поводок и вытащит из портала какую-нибудь особенно неприятную тварь.

Пинкертон скептично поморщился.

– Думаешь? Мне почему-то кажется, что…

И тут один из стоящих рядом с Боссом Губителей подпрыгнул, и его верхняя половина туловища скрылась в портале. Нижние конечности при этом остались болтаться внизу, по эту сторону. Несколько раз дёрнувшись, они тоже исчезли в мерцающей пелене.

Пинкертон повернулся и выразительно посмотрел на Кельта.

– Ошибся. – пожал плечами тот. – С кем не бывает?

Над рядами игроков пронеслись звуки боевого рога.

– В бо-ооой! – закричал кто-то издалека. – Не дадим им завершить ритуал!! Атакуем!

– А ведь и правда! – воскликнул Арх. – Какого дьявола мы тут расселись?! За мной!!

* На палубе экспедиционного брига семерых друзей…

– Слева! Ланс!

– Вижу!

ТЗ-З-З-З! ФШ-Ш-Ш БАМ-М!

– Ай!!

– Мор! Подлечи!

ТЗ-З-З-З! ТЗ-З-З-З!

– Куда прёшь, с-скотина?! А ну лезь обратно!

ТЗ-З-З-З!

«Ну, сейчас ты у меня получишь!» – подумал Крохобор и влил в себя зелье невидимости, сразу же сделавшись почти прозрачным и незаметным. Стоящий перед ним Проклятый Пожиратель не сумел сообразить, куда исчез его противник и развернулся, намереваясь атаковать дерущегося позади него Рока.

– Сюрприз! – мощная и неожиданная атака гнома забрала у Пожирателя почти половину его здоровья, а сам он с визгливым рыком повалился на палубу. – Готов! – обрадовался Крохобор и добил противника «Калечащим ударом».

– Рок! Помощь нужна?

– Сп… аси… бо! – выдохнул Рок, проводя серию ударов, а затем использовал «Казнь» и разрубил своего соперника пополам. – Пока не нужно! Сейчас подлечусь – и…

– Наро-од! – в очередной раз закричал Орф. – Помощь не нужна? Вы там справляетесь?!

– Справляемся! – выкрикнул Холод и призвал очередного Голема, а затем быстрыми глотками выпил зелье восстановления. – Ты лучше рули активнее, а то половину крыльев уже потеряли! Главное – постарайся залететь прямо в портал!

«Портал!» – вспомнил Крохобор и оглянулся, посмотрев в сторону приближающегося пространственного перехода. Корабль игроков летел значительно медленней, чем в начале гонки и золотисто-оранжевое «окно» всё ещё маячило прямо по курсу.

– Ребя… та-аа! Бор!!

Крохобор стремительно развернулся.

– Ракета!!

Когда на палубу экспедиционного брига принялись выбираться первые монстры, друзья приняли инстинктивное решение разделиться. Орф остался стоять за штурвалом, пытаясь минимизировать повреждения от выстрелов фрегата преследователей, а Ракетка сместилась в сторону, расстреливая появляющихся тварей издалека. Холод старался атаковать из-за плеча своего Голема, а Рок, Крохобор и Ланс сражались у самого портала, прикрывая по мере сил заживляющего их ранения Мора. На какое-то время ситуация приобрела положение неустойчивого равновесия, когда силы обоих противоборствующих сторон казались примерно равны, но потом…

ДУМ-МММ!

Выстрелы носовых орудий вражеского фрегата уничтожили сначала одно кормовое крыло летающего брига, а затем и второе. Целостность корабельной оболочки оказалась нарушена, а механизм перегруженного двигателя – повреждён. Скорость после этого упала настолько, что едва позволяла держаться на расстоянии от преследователей.

И вот из портала выпрыгнуло сразу трое Губителей, один из которых бросился к сместившейся на корму Ракетке и подмял её под себя. Полоса здоровья Лучницы начала стремительно убывать.

– А-ай! Ребята!!

– Уже идём!!!

Но сказать это оказалось намного проще, чем сделать. Из портала успело вылезти ещё несколько Пожирателей и все вместе они надёжно отрезали попавшую в беду девушку от её друзей.

– Ракета-ааа!! – заорал Орф и, закрепив штурвал в одном положении специальным захватом, подхватил лежащую позади него корабельную пушку. – Погоди там немного, не помирай! Я сейчас!!

– А для чего тебе пушка, Орф? – удивился Мор. – Ты же уже все заряды потратил?

– Один остался! – выкрикнул Орф. Сбежав с мостика по лесенке, он отважно бросился на помощь подруге… и в следующее мгновение провалился в тёмный портал, располагавшийся как раз посередине палубы.

Увидевший это Крохобор сказал одно весьма нехорошее слово.

* Неподалёку от стен столицы Белорадии…

– Бесполезная мелочь… – пропыхтел разведчик по имени Финник, опуская арбалет Шарх-Касса. Зачарованное оружие Великого ранга проделывало оплавленные отверстия в каменных стенах, но оказалось не способно пробить истончившуюся плёнку магического щита Посланника. – Да из чего же в тебя стрелять?!

Последняя атака со стороны игроков провалилась. Окружённый непроницаемым для оружия и магии игроков куполом Босс извергал настолько мощные и убийственные заклятия, что все, кто попадал под действие его магии, отправлялись прямиком в объятья Чистилища.

– Да уж… – Пинкертон остановился рядом с Финником и выпил восстанавливающее зелье. – До тех пор, пока эта погань жива, о победе можно только мечтать.

– А куда, интересно, уводит его портал? – спросил кто-то из игроков сбоку. – Смотрите – все твари уже там!

Рядом с Посланником уже действительно никого не осталось.

– Не важно. – покачал головой Пинк. – Народ! Слушайте меня! Здесь пока что ловить нечего! Отходим и…

– Эй! Что за фигня?!

– Смотрите! Смотрите!

Игроки уставились в сторону окружённого непробиваемым куполом Босса.

– У меня что – глюки? – предельно удивлённым тоном спросил Финник. – Это… Это же Орф!!

– Откуда он там взялся?!

– Из портала вывалился! – ответил кто-то. – Просто упал, вот только что! Я видел!

– Да чёрт с ним, с котобусом! – воскликнул другой игрок. – Вы лучше скажите, что за дьявольщину он с собой притащил?! КАК?!

В качестве оружия у крохотного с такого расстояния шоккера действительно имелось нечто невообразимое – огромная и тяжёлая даже на вид корабельная пушка, которую он мало того, что удерживал одной лапой, так ещё и делал это без каких бы то ни было видимых затруднений.

И тут шоккер навёл своё оружие на спину поглощённого своими заклинаниями Посланника.

* Орф…

Провалившись в некстати оказавшийся прямо под его ногами портал, Орф совершенно уверился, что погибнет в самое ближайшее время. Однако высота, с которой ему пришлось упасть, оказалась незначительной, а приземлился он настолько успешно, что даже устоял на ногах. И тут же увидел перед собой широкую спину вооружённого посохом приспешника Воргаала.

Дунд-Дуук.

Посланник Воргаала.

Жрец.

Уровень 5.

«Оранжевая «Корона» пятого уровня?» – удивлённо подумал Орф, а затем посмотрел по сторонам и понял, что кроме него и Босса вокруг больше никого нет. Взгляд шоккера упал на инкрустированный кристаллами излучатель его пушки, а затем переместился на маячившую впереди спину противника. Пушка – спина. Спина – пушка. Хм…

– Скдыжь! – прошептал шоккер и согнул лежащий на спусковой скобе корабельного орудия пальчик. Орудие выстрелило.

ДА-ДАН-Н-Н-Н-Н!!

* На палубе экспедиционного брига семерых друзей…

После того, как Орф исчез в тёмном портале, произошло сразу два неприятных события, а также одно весьма удачное совпадение. События заключались в том, что пара выстрелов с носовых орудий корабля преследователей угодили в двигательный отсек и повредили одно из больших кормовых крыльев. А совпадение получилось следующее – третий выстрел уничтожил сразу двух Проклятых Губителей, один из которых уже практически прикончил Ракетку, а также обезглавил беснующегося на палубе Тёмного Жнеца.

Воспользовавшиеся ситуацией игроки принялись убивать оставшихся в живых монстров одного за другим.

– Ракета!! – заорал гном, добивая «Могучим ударом» одного из Пожирателей. – Ты как?

– Нормально! – Лучница успела выпить несколько лечебных зелий и её здоровье восстановилось. – Только…

И тут оставшиеся в живых монстры рассыпались черным пеплом.

– Что? – выпад двуручного меча Рока пришёлся в пустоту. – Как это? Почему они все подохли?

– Парни! – Ракетка вскочила и указала на большие клубы дыма, вырывающиеся откуда-то из трюма. – У нас там пожар!

– О, проклятие! – выругался Крохобор. – Час от часу не легче!

– Крылья повреждены! И скорость… чёрт! Да мы же еле ползём!

– А где Орф?!

– Я видел, как он упал в портал…

Ланс оглянулся и быстро осмотрел палубу.

– Портал? Но портал исчез!

– Орф! – быстро написал в чат группы Рок. – Ты где?! Ты ещё жив, мы видим! Сейчас откроем портал! У тебя есть половинка от амулета?

– Есть, открывайте. – почти сразу ответил шоккер. – Я тут немного прибарахлился… И ещё тут весело!

– Чего он сделал? – удивился Ланс. – «Прибарахлился»?

– Народ! – Крохобор успел добраться до стойки управления и тон его голоса не предвещал ничего хорошего.

– Что?

– У нас тут это… проблемы!

* Орф…

Выстрелив в Босса, Орф не без удовольствия наблюдал за тем, как тот прерывает чтение своих заклинаний и с круглыми от удивления глазами оглядывается, после чего рассыпается чёрным пеплом.

– Получил, толстый? – довольно захохотал Орф.

И тут к его ногам подкатился какой-то маленький и блестящий предмет.

– О! – улыбнулся шоккер и наклонился. – Да ты ж моя прелесть! Трофей! Ну-ка, что это тут у нас?

В когтях у лохматого игрока оказалось большое и тёплое на ощупь золотое кольцо.

Моя Прелесть.

Тип предмета: артефакт.

Ранг предмета: Великий.

Уровень предмета 100.

При активации открывает портал в пространственное хранилище, вмещающее достойную награду для вашей группы.

После использования исчезает.

Количество доступных активаций: 1.

Ограничение по Классу: нет.

Требования: нет.

Ходят слухи, что девять таких артефактов передали лучшим ювелирам из числа шоккеров, для оценки. С тех пор их местонахождение неизвестно. И артефактов, и шоккеров.

– Ничего себе… – пробормотал Орф.

А потом в чате появилось адресованное ему сообщение.

* * *

Первым, что увидел вернувшийся на корабль друзей Орф, была здоровенная дыра в одном из кормовых крыльев. Прочие кормовые крылья отсутствовали совсем. Перила капитанского мостика были разбиты, а на палубе и оснастке чернели следы от огня и многочисленных попаданий лучевого оружия.

– Вы чего тут устроили?! – трагически завопил Орф. После чего его взгляд сфокусировался окончательно, и он увидел массивный силуэт преследующего их фрегата Разрушителя. – Эй! Нас что – ещё и догнали? А почем…

Ответ на последний вопрос шоккер получил ещё до того, как закончил начатое предложение – в воздухе над рулевой стойкой висело визуализированное окно игрового оповещения:

Внимание!

Опасность!

Прочность корабля снизилась до 39 процентов!

Режим Ускорения недоступен!

Скорость понижена до 60 процентов!

Силовая установка повреждена!

Двигатель неисправен!

Целостность машинной капсулы нарушена!

Нагнетательный контур повреждён!

Время до перегрева и детонации Источника:

2:14

Рекомендуется экстренная эвакуация!

– А… – пролепетал шоккер. – Я-аа… Э…

В следующее мгновение его подхватила и утащила в сторону Ракетка, а в то место, где он только что был, ударило сразу два зелёных луча.

ТЗ-З-З-З!

– Ракета!! – завопил Орф. – Народ! Как это получилось?!

– Как, как… – проворчал укрывающийся на капитанской лесенке Крохобор. – А то ты не понимаешь! У них же целый фрегат! С пушками!

– Чёрт с ними! – прервал товарища Холод. – Сбивать они нас явно не будут – наверное, надеются взять на абордаж или вроде того. А до взрыва корабля ещё две минуты. Должны успеть!

– Успеть? Чего успеть? – переспросил Орф.

Холод вместо ответа показал куда-то за спину шоккера. Тот обернулся.

– О! Наш портал!

Сияющий приятным золотистым светом портал был уже совсем рядом.

Светлый Путь.

Говорят, что он открывается избранным.

Прочность: 118453/200000

Время существования: не ограничено.

ДУМ-МММ!

– А? – в этот момент Орф понял, что пушки преследователей продолжают стрелять с такой же регулярностью, как и раньше. – Не понял?! Они что – расстреливают наш портал?!

– В точку! – выглянув из укрытия, Ракетка быстро выстрелила из своего лука и даже попала, но фрегат Воргаала этого словно и не заметил.

ТЗ-З-З-З!

– Да как так-то?! – воскликнул Орф. – Слушайте, с этим надо что-то делать!

– А что мы можем им сделать, Орф? – фыркнул гном. – Я вон, пару минут назад, попробовал призвать орла и устроить им небольшую диверсию…

– И что?

– И ничего! Хорошо хоть, на палубу упал, после того, как меня сбили – Мор потом воскресил.

– У них весьма скорострельные пушки, Орф. – добавил Рок. – Поэтому Бор прав – в текущей ситуации вся надежда на…

– Портал! – выкрикнул Мор. – Смотрите! Мы не успеваем! Эти уроды его почти уничтожили!

– Успеем! – не согласился Холод. – У нас ещё…

ТЗ-З-З-З! ТЗ-З-З-З!

– Ах-х-х-х…

– Мор! Вылечи его… А… Тьфу ты, чёрт! То есть – уже воскреси!

– Холод, болван! – выругался Крохобор. – Вот зачем он сейчас встал? Знал же, что стреляют!

– Портал!!

Угодившим в почти безвыходную ситуацию игрокам повезло – они успели. Вражеские пушки всё ещё сбивали последние единицы прочности с начавшего терять свою стабильность портала, а дымящийся и кренящийся на один бок корабль друзей уже приблизился к нему и погрузился в пелену волшебного перехода.

В этот момент везение игроков закончилось и окно уничтоженного портала начало сжиматься, безжалостно сминая и разламывая последние уцелевшие корабельные крылья.

Мир вокруг друзей мигнул, а затем вспыхнул новыми красками.

– Какого чёрта?! – заорал Крохобор, вцепившийся в остатки деревянного борта ради того, чтобы не упасть. – У нас ещё целая минута, на таймере! Почему это корыто падает?!

– И почему тут такой сильный ветер?!

– Это не просто ветер, Орф, это следствие нашей скорости!

Ланс нервно захохотал.

– Молодец, Лёд! Всегда есть время для лекции по аэродинамике!

– Держитесь!!

– Какое ещё «держитесь», Орф? – закричала Ракетка. – С ума сошёл?! Прыгаем на маунтов и уходим!

Оценив предложение покинуть корабль, игроки начали подниматься на ноги и призывать орлов. Объятый пламенем и клубами дыма бриг стремительно скользил над каменистым побережьем, с одной стороны которого игроки увидели поверхность неспокойного океана, а с другой – высокие скалы, постепенно переходящие в причудливо изломанные каменные утёсы. Надо всем этим возвышалась далёкая и невероятно огромная башня, смотрящаяся на фоне вечернего неба необыкновенно величественно.

– Смотрите-ка – башня! – воскликнул Орф. – Наверно, та самая!

А потом палуба под их ногами содрогнулась и корабль ускорился настолько, что друзей повалило на палубу и потащило в разные стороны.

Последним, что они успели разглядеть, была широкая площадка, окружённая многочисленными скальными выступами, и множество деревянных укреплений, вокруг которых суетились крохотные фигурки. До падения корабля оставалась буквально пара секунд.

Глава 32. Удачи и неудачи

* Где-то на побережье далёкого континента…

Стоящий у места собственной гибели призрачный Рок задумчиво смотрел на скользящие вокруг него тени и радовался, что игра не даёт игрокам возможность почувствовать весь спектр получаемых повреждений.

«Которая эта уже смерть, по счёту? – вспоминал он. – Семидесятая? Или больше? А ведь мы не так уж часто и погибали…»

Мир вокруг Воина выглядел обесцвеченным, серым, а любые звуки доносились приглушённо, словно из-за стены или другой аналогичной преграды. И тут перед ним появилось новое сообщение:

Внимание!

Вас пытаются воскресить.

Вы согласны возродиться на месте гибели?

Да / Нет

– Согласен, конечно. – прошептал Рок и нажал «Да». В следующее мгновение его окружило множество звуков, и он увидел улыбающегося Мора.

– Отлично! – с довольным смешком произнёс Жрец. – А я боялся, что тебя успеет утащить в Чистилище. – и Мор поспешил к большому куску корабельной обшивки, рядом с которым выделялось место гибели Холода.

– Эй, а меня воскрешать кто-нибудь собирается? – написал в чат группы Орф. – Вы там не торопитесь, если что, я могу подождать!

– Орф, давай без подначек? – ответила ему Ракетка. – Мор работает так быстро, как может, не отвлекай!У нас тут и без тебя вопросов хватает…

«А какие у нас вопросы? – подумал Рок и только тогда заметил, что напротив опирающегося на копьё Ланса застыло несколько высоких и худощавых грызуноподобных существ. – О, чёрт! Это ещё кто такие?»

Скриннер-парламентёр.

Переговоры?

Уровень 100.

Больше всего новые и странные существа походили на дорнбургских крысюков, только более опрятных и более крупных. Скриннер-парламентёр возвышался над крепкой фигурой Ланса на целую голову, а вид имел одновременно хищный и угрожающий. Худощавые тела человекоподобных грызунов были перевиты жгутами мышц и защищены разнообразными доспехами.

– Народ, не вздумайте делать глупости, хорошо? – написал в чате Ланс. – Эти грызуны – местные. Выглядят адекватными, но разговаривают странно. Давайте не будем их провоцировать!

– А кто они вообще такие? Откуда взялись?

– Ты хочешь, чтобы я тебе историю игры пересказал, или что? Откуда я знаю?! Крысолюди какие-то, что тут сказать…

Посмотрев, как Мор воскрешает Холода и осматривается в поисках погибшего Крохобора, Рок без спешки приблизился к группе скриннеров.

– Всем привет!

– И ва-аам… – проскрипел изучающий его пристальным взглядом Парламентёр. – Приветствие новому герою! Ру! Герой знать толк в оружие? Ру! Мы уважать! – и он застрекотал что-то на забавном скрипучем языке.

«О чём это он, интересно? – подумал Рок и обратил внимание на кинжалы, висящие на боках у высокого скриннера. – Ого!»

– Народ! У этих грызунов оружие чёрного цвета! Великий ранг! Ланс, ты видел?!

– Видел, Рок. Спокойно. Они вообще очень странно экипированы. Переговорщик почти не одет, а в броне у остальных никакой системы. Ткань, кожа… и у вон того крыса справа – пластинчатые доспехи «Прошедшей Эпохи». Полный набор из пяти легендарок! Как – нормально?

– Сегодня великий день, который мы давно ожидать! – проскрипел тем временем Парламентёр. – Пророчество становиться жизнь! Ру! Герои падать на летающий деревянный дом! А потом идти и побеждать! Хорошо!

– Опять это Пророчество! – сказала Ракетка. – Вот бы где-нибудь его прочитать…

– Скажите, а мы можем узнать, что говорится в вашем Пророчестве? – поинтересовался у скриннера Ланс. – Если это, конечно, не запрещено…

– Запрещение? Нет. Такого нет. – дёрнул головой парламентёр. – Но сегодня – день Песни! Врата в Укрытие перекрыт. Мы уходить, чтобы доложить вождь. И продолжать говорить завтра. Ру!

– РУ! – синхронно выкрикнули остальные скриннеры, после чего одновременно развернулись и побежали в сторону ближайшей крепости.

– Ну, вот и поговорили. – задумчиво вздохнул Ланс.

Мор в это время вернул к жизни Орфа, и группа друзей оказалась в сборе.

– Ну, что ж, – вздохнул Холод, осматривая место крушения брига, – должен заметить, что…

Внимание!

Текущий Этап Основного Задания обновлён!

Достижение «Инициатор» разблокировано!

Получите Достижение «Инициация» для получения награды!

Поздравляем!

Вы первыми из игроков достигли второго материка!

Отныне история этих земель будет неразрывно связана с вашим именем.

Промежуточная цель достигнута!

Новая цель: отыскать дорогу до Врат Обители.

Задание: войдите в Обитель Вечности.

Вы получаете новый уровень…

Вы получаете новый …

– Да сколько ж можно! – улыбнулся Холод, отмахиваясь от россыпи сообщений о повышении уровня и получении новых Умений. – Такой водопад на ровном мест… Ого! Народ, вы видели – сотня! Сотый уровень!! У всех так?

Игроки открыли окна с собственными характеристиками и переглянулись.

– У меня – сотня!

– И у меня!

– Я тоже сотого…

– Значит, у всех.

– Причём заметьте – уровень выдан очень точно, без лишних процентов. – сказал Мор. – Это странно. К тому же, столько уровней за один раз… Знаете, я почти уверен, что эти уровни добавлены специально. Система подтягивает наши параметры, чтобы нас не поубивало сразу…

– Похоже на правду. – кивнул Ланс и показал за спину. – Скриннеры-то все как минимум сотые и это только периферия локации. Представьте, что может водиться в центре! Игрока с восьмидесятым уровнем там просто сожрут…

Орф нахмурился и забавно дёрнул одним ухом.

– А мне это всё не нравится. – заявил он. – Ерунда какая-то! Пришёл, увидел и – что? Получил уровней? Пф-фф… И в чём тогда интерес? Телепортировало бы нас тогда уж к той самой Обители – и дело с концом! Зачем выбрасывать на окраине?

Рок усмехнулся.

– Ну, возможно, мы про это место чего-то не знаем…

– Или это последствия вмешательства Мыша.

Холод отвлёкся от изучения характеристик и посмотрел на копейщика.

– Мыш? Почему ты думаешь, что какой-то хакер на такое способен?

– А почему бы и нет? – пожал плечами Ланс. – Мы же ничего про него не знаем. К тому же, он сам говорил, что уже позаботился о том, чтобы мы смогли добраться до самого конца. Правильно? Ну и вот…

Ракетка задумчиво посмотрела на небо.

– Мыш, Мыш… Как думаете, тот портал, через который мы пролетели – его работа?

– Кто ж его знает… – Холод закрыл окно с данными и тоже посмотрел на продолжающее темнеть небо. – Может, и его.

– А корабли Воргаала за нами не прилетят?

Молчаливо рассматривающий укрепления скриннеров Крохобор обернулся.

– Пусть прилетают. – прорычал он и взмахнул молотом. – Встретим!

Но Маг в ответ на это скептически отмахнулся.

– Тебе, Бор, лишь бы оружием помахать! Нет уж... Войскам Воргаала тут делать нечего. По крайней мере, не в ближайшее время – портал закрылся одновременно с тем, как мы сквозь него прошли, вспоминайте. Мы ведь потому и разбились!

Ланс согласно кивнул и на его лице появилась улыбка.

– А ведь верно! Эти глупые твари, выходит, собственными руками уничтожили единственную возможность нас захватить!

Лучница улыбнулась.

– Ребята, вы меня неправильно поняли. Я подумала о том, что мы теперь выше служителей Воргаала на двадцать пять уровней.

Игроки переглянулись.

– Да? – буркнул Орф и осмотрел собственные лапы. – Гм… Ха! А что, мне нравится! Предлагаю вернуться обратно в Дорнбург, на пару часиков, и…

– Народ!

– Что?

Все посмотрели на необыкновенно серьёзного Холода.

– Что там у тебя, Лёд?

Не торопясь с ответом, Маг сделал несколько коротких жестов и визуализировал пару информационных окон.

– Смотрите. Во-первых, Репутация. Мы больше не Изгои…

– Серьёзно? Так это же хорошо!

– Отлично!!

– А во-вторых – телепортация не работает! Совсем! Перемещение заблокировано!

Ланс поморщился.

– Погоди. Это же стационарные порталы. А можно использовать артефакт из…

– Дорнбургский артефакт тоже заблокирован, Ланс. – отрезал Холод. – И парные портальные амулеты – тоже! Почта – недоступна! И чат – обрати внимание на вот это сообщение – не работает! Вы понимаете, что это значит?

Игроки обменялись взволнованными взглядами.

– Мы тупо отрезаны. – сказал Орф и Холод кивнул.

– Да. Корабль разбит, и мы не сможем вернуться ни одним из известных нам способов. Мы заперты. Без поддержки других игроков и только с тем, что у нас в карманах.

– Так. Я что-то не понял. Ты хочешь сказать, что это была дорога в один конец?

Холод вздохнул и пожал плечами.

– Похоже, что так.

На лице Ракетки появилось обеспокоенное выражение.

– Стой, Лёд. Погоди… Если всё так, как ты говоришь, то это ещё половина беды, но... Может быть, тут дело не в нас? Что, если этих изменений не мы, а…

– Ракета! – прервал девушку Крохобор. – Не переживай так, пожалуйста, мы справимся! – сделав пару шагов, он подошёл к Лучнице и взял её за плечи. – Главное – верить в себя! Верно? Мы уже через столько прошли! Что нам какие-то…

– Да я не за нас переживаю, Бор! – воскликнула Ракетка, освобождаясь из объятий гнома. – А за всех остальных!

Крохобор озадаченно нахмурился.

– За остальных? В каком смысле?

– В прямом!! Мы же улетели с того континента в тот самый момент, когда там началось решающее сражение с Воргаалом! Помните? Его корабли преследовали нас над океаном, но ведь для того, чтобы победить, ему вовсе не нужно пробираться следом за нами! Сюда, например, или куда-либо ещё! Понимаете? Он может просто уничтожить всех остальных!

Рок почувствовал, как в его душе зарождается беспокойство.

– И что? – протянул он. – Ты намекаешь на то, что он мог уже победить? Что мы, выходит, последние игроки в этом игровом мире?

– Ну… – Лучница замялась. – Я, конечно, не уверена, но… Смотрите сами – почта и чат заблокированы, а телепортация невозможна… Кто знает – может быть, это всё из-за того, что нам просто некуда возвращаться?!

* Эссвас. Окрестности главных ворот Среброгорода…

Сидящий на большом каменном обломке Финс выпил одно из последних зелий, снимающих негативный Эффект «Усталости», и посмотрел в сторону крепостной стены, вокруг которой суетились рабочие вперемешку с защитниками. Небо над стеной было практически чёрным от дыма, огромными клубами поднимающегося от окрестных земель, выжженных и превращённых в пепел в результате сражений. На столицу Белорадии опускалась ночь, но сил радоваться отдыху и тёмному времени суток уже не было.

– Вирм! – позвал своего товарища Воин. – Что там с Архом и остальными? Пинкертон ещё не писал?

– Чат в оффлайне. – усталым голосом ответил привалившийся к стене Бард. – Как и функционал Гильдии. Почта фурычит, но переписываться через неё – это издевательство. Подождём.

– Подождём. – согласился Финс. Мимо расположившихся у одного из домов «Стражей» пробежала группа игроков из «Рубежа» и «Бродяг».

– Здаров, Финс! – крикнул один из них. – Чего тут расселись? Княжна в Тереме такие речи толкает – заслушаешься! Говорит, что до следующей битвы ещё неделя!

Финс безразлично отмахнулся и открыл чат, в котором до сих пор отображались последние сообщения:

– Внимание всем! – писал Архитектор. – И в первую очередь «Стражам»! Все силы на правый фланг! Пробиваемся к Храму у озера, там ближайший к побережью возрождающий портал! Его необходимо разблокировать!

– А зачем он нам нужен, Арх? Там же только океан рядом! Мы что – потеряли несуществующий флот?

– Не в этом дело. «Рокеров» больше нет.

– КАК ЭТО НЕТ?!

– Очень просто. Их иконки в Гильдии неактивны. Так, будто они уже вне игры. Почта им не доставляется, сообщения – тоже. И Гильд-функции для них уже не работают.

– Так, может, они просто выполнили Основное Задание и ушли?

– Возможно. Но Холод писал, что собираются лететь на другой материк, а «Астрофизики» сообщили, что видели над океаном несколько фрегатов Воргаала, которые преследовали какой-то корабль. И в то, что это простое совпадение, я не верю. Поэтому нам и нужен тот портал возрождения. Я очень надеюсь, что им всё-таки повезёт…

«Неужели их и правда догнали? – подумал Воин и с грустью вспомнил описание События, в котором предупреждалось о возможности удаления персонажа. – Не может быть…»

Тут на улице рядом с ним что-то пронзительно запищало.

Игроки встрепенулись и увидели, как в воздухе появляется прямоугольный портал. Мгновение спустя из него выскочил потрёпанный Финник.

– Уфф! – выдохнул он. – Ну, вот и я! Так. А вы чего тут сидите?

– А где нам ещё сидеть? – усмехнулся Вирм. – Мы…

– Погоди, Вирм. – нетерпеливо перебил товарища Финс и посмотрел на Разведчика. – Что у нас, Финн? Какие новости?

– Новости? – остановившись напротив товарищей, Финник задумался. – Ну… следующий акт нашего эпичного противостояния с Варгом через неделю, а нам надо вернуться на остров Бесов и отыскать там какую-то ерунду, которая поможет пробиться в Дикие Земли…

Игроки недоумённо переглянулись.

– Зачем? – спросил молчавший до этого Линк. – Зачем нам в Дикие Земли?

– Несколько причин. – пожал плечами Финник. – Во-первых, там…

– Погоди-ка, Финн. – поднял руку Финс. – Не торопись. Чёрт с ними, с Землями! Что известно про наших «рокеров»?

Выражения лиц Вирма и Линка изменились.

– Кстати, да! Что с ними? На портале не появились?

Финник вздохнул.

– Нет. – ответил он. – Не появились. Архитектор, правда, спрашивал про них у Княжны, и она ответила, что с ними всё хорошо.

Финс облегчённо выдохнул, ощущая, как отступает сковавшее его напряжение.

– Ну, слава Богам!

– Проблема в другом. – продолжал Разведчик. – Видите ли, какая штука… В том случае, если они действительно добрались до того места, куда собирались – а очень похоже, что так и есть – возможности связаться с ними больше не будет.

– Почему не будет? – удивился Линк. – Что за бред? Этот второй континент что – полностью изолированная локация?

Разведчик хмуро кивнул.

– Ага.

– Но… Стоп. Как же им тогда вернуться обратно?

– Никак. – Финник поёжился. – Я ж говорю… Если верить тому, что сказала Княжна, то путешествие на Лиро – это очень долгая дорога в один конец. И те, кто туда попадут, либо доберутся до Обители и завершат игру, либо… либо останутся в заблокированной локации навсегда.

* Лиро. Западное побережье.

– Нету тут ничего. – сказал Крохобор и отряхнул ладони от песка. – Бесполезно! Мы так ничего не найдём.

– Поддерживаю. – согласно кивнул Мор. – И света уже слишком мало, и вообще… Тут, если что-то и сохранилось, то в виде обломков.

– Ну, может, хотя бы парочку зелий… – вздохнул осматривающийся Орф. – Я же сам видел, сколько их там было!

После того, как друзья поняли, что все доступные им припасы уже находятся у них в инвентарях, Орф напомнил остальным о том, что в трюме разбившегося брига имелась и еда, и внушительный запас разнообразной алхимии.

«Давайте соберем, сколько сможем», – предложил он, но затянувшиеся до темноты поиски ничего не дали – отыскать что-либо полезное посреди фрагментов корабля и расщепленных кусков деревянной обшивки было невозможно.

– Забудь, Орф. – сказал Рок и махнул рукой. – Всё! Предлагаю закругляться. То, что от корабля ничего, кроме щепок, а мы не в Чистилище – уже большая удача. Глупо рассчитывать на что-то большее…

– У моей удачи, к слову, есть вполне определённые и лицо, и имя. – Мор усмехнулся и показал в сторону Ланса. – Вон она в песке копается, можете посмотреть.

Орф нахмурился.

– Ланс? Он сейчас о чём?

Копейщик на мгновение застыл, а затем рассмеялся и вытащил откуда-то из брони светящийся игровой кубик.

– Спасибо, Мор! – воскликнул он. – Я ведь совсем про него забыл!

– А в чём дело, Ланс? – спросила Ракетка. – Это ведь твой Атрибут, верно?

Довольный копейщик кивнул.

– Да. Он активировался перед самым падением и… В общем, смотрите!

В воздухе появилось визуализированное окно.

Куб Фортуны.

Атрибут.

Ранг предмета: Персональный / Специальный.

Первичное качество: кратковременное увеличение общей Удачи.

Параметры: скрыты, требуется Ранг 2.

Дополнительный функционал скрыт.

– Вот… – Ланс улыбнулся. – Как-то так. Он высветил мне сообщение об активации и шансе на то, чтобы не получить повреждений. Мы в этот момент как раз собирались упасть, так что я успел схватить только Мора и...

– Понятно. – кивнул Холод. – Можешь не продолжать. Нам в очередной раз здорово повезло.

– Ну да.

– Ладно. И что теперь?

– Как что? Будем искать удобное место, где можно переждать ночь. – сказал Рок. – А с утра пообщаемся с новыми знакомыми Ланса и узнаем, не торгуют ли они чем-нибудь полезным. Потом проведем разведку с воздуха и...

– Не проведем.

Воин прищурился и посмотрел на Ракетку.

– Почему?

– Здесь заблокировано использование маунтов. – ответила девушка. – Только не говорите, что ещё не заметили! Вы что – не пытались призвать орлов перед тем, как корабль рухнул?

– Нет. – ответил за всех остальных Крохобор. – Мы не успели.

– А… Гм. Ну, я вот успела. – вздохнула Ракетка. – Только у меня ничего не вышло. Появилось сообщение, что...

– «Использование ездовых существ в пределах данной локации недопустимо»! – прочитал Рок висящее перед ним оповещение и плюнул. – Тьфу! И тут запрет! А я уже понадеялся, что случайность…

– Так. – Холод поморщился и потер виски. – Резюмирую: до врат Обители нам придется идти пешком... М-мм... Орф! Твоя карта самая подробная. Не откроешь?

В воздухе рядом с шоккером появилось окошко с Картой.

– Смотрите. – пожал плечами Орф. – Мне не жалко. Только тут по большей части неизвестная территория... Отображается лишь то, что мы успели рассмотреть, пока не упали...

– Да уж... – поморщился Маг. – Не густо.

– У меня и этого нет. – заметил Крохобор. – Весь материк тёмный.

– Давайте к делу. – сказал Рок и ткнул пальцем в центр Карты. – Башня находится где-то здесь. И она заметная, мы мимо неё не пройдем. Нужно лишь определить путь.

– И в чём сложность? – не понял Орф. – Вот мы, а вот – Башня. Сейчас передохнём и пойдём искать, где там у неё вход!

– А если он охраняется? – спросил Холод. – А если вокруг неё кольцо укреплений каких-нибудь условных скриннеров? Ты видел, чем эти грызуны вооружены? Вот. И теперь представь, какие монстры поджидают у Башни! Нет, Орф, в такой ситуации переть напролом нельзя. Следует соблюдать осторожность…

Мор кивнул.

– Тем более, что связи с Асстилоном пока нет.

– Вот именно!

Набрав деревянных обломков из разбросанных вокруг корабельных останков, игроки развели костёр и устроили вокруг него небольшой лагерь. Ракетка, Ланс, Холод и Мор улеглись спать, а Рок, Крохобор и Орф расселись по разные стороны от огня и принялись обсуждать последние происшествия.

– Поверить не могу, что мы сюда добрались. – сказал Орф, следя задумчивым взглядом за танцем пламени. – Что бы там сейчас ни происходило, на Эссвасе, мы…

– «Что бы ни происходило»? – повторил гном и фыркнул. – Пф-ф! Ты, хвостатый, как хочешь, но я надеюсь, что за страхами Ракеты ничего нет. Поэтому давай обойдёмся без всех этих намёков на то, что мы – единственные игроки этого проклятого мира, ладно?

– Во всём плохом может быть что-то хорошее. – сказал Рок. – И если игра для всех остальных и правда закончилась, то они уже наверняка вернулись в нормальный мир…

– «Провал данного События повлечёт утрату вашего персонажа и последующий распад личностной оболочки»! – процитировал, слегка повысив голос, Крохобор и Рок запнулся. – Пожалуйста, повтори ещё раз, что у них всё будет нормально?!

Игроки помолчали.

– А если мы доберёмся до Обители и победим… – проговорил через несколько минут Орф. – Может быть, равновесие восстановится и всё, что потерялось, вернётся обратно? А?

Погруженный в размышления Рок ничего не ответил, а Крохобор вздохнул.

– Эх, хвостатый… Нет слов, как бы мне хотелось именно этого…

– И знаете, – продолжил Орф, – в тот первый день, когда нам только выдали Основное Задание и мы сидели в трактире, я почему-то думал, что всё это будет немного не так. Вернее, даже не немного, а совсем и… В общем, тут даже не в игре дело!

Крохобор с Роком обменялись понимающими взглядами и усмехнулись.

– Минутка психоанализа от шоккера Орфа! – коротко хохотнул гном.

– Тебе лишь быпосмеяться! – поморщился шоккер. – А я, между прочим, о серьёзных вещах сейчас говорю! Ведь кем мы были до того, как всё это завертелось? Никем! Брались за какие-то мелкие задания, гонялись по крышам за какими-то кошками… Чёрт-те чем занимались, или я даже не знаю! Вот… А сейчас?

Рок улыбнулся.

– И что же сейчас?

– А сейчас мы настоящая команда! – сказал Орф и развёл лапы в стороны, изображая, по всей видимости, ту самую команду. – Отважные воины и не только! Известные путешественники! Герои! Настоящие друзья, чёрт побери! Один за всех и все за одного, если вы, конечно, понимаете, о чём я!

Воины, как быстро выяснилось, не понимали.

– Не понимаем. – ответил Рок. – Но выражение хорошее, надо запомнить.

– Э… А! – воодушевившийся было Орф махнул лапой и его плечи устало опустились. – Ладно. Что с вами говорить… Я, знаете ли, только об одном жалею…

– О чём?

– Что крыльев не выдали.

Гном и человек обменялись удивлёнными взглядами.

– Каких ещё крыльев? – недоумённо переспросил Рок. – Кому?

– Мне. – мечтательным тоном ответил шоккер. – Вы можете себе такое представить? Я бы тогда, наверно, бояться перестал! Совсем! И был бы первый в этом мире летающий шоккер!

– Угу, летающий! – тихо фыркнул Крохобор и приглушённо захохотал. – Гибрид параплана и пенопласта…

– ЧТО-ЧТО?!

– Ничего! – быстро ответил гном и широко улыбнулся. – Парил бы, я говорю, как птица!

Орф с подозрением прищурился и обиженно засопел.

– Смотри у меня! – сказал он. – А то я тут перед ним душу, может быть, проливаю, а он…

Земля под игроками дрогнула и Орф замолчал. Друзья встревоженно посмотрели друг на друга и принялись озираться по сторонам.

– Все почувствовали? – спросил Крохобор. – Как-будто упало что-то большое…

Рок всмотрелся в темноту за пределами освещённого круга.

– Если это упал корабль Воргаала, то всё не так уж плохо. Отыщем их и посмотрим, что они с собой привезли…

Из импровизированной палатки позади игроков появилась Ракетка.

– Ребята, – сказала она, – вы ничего не заметили? Мне показалось, что…

В этот момент воздух неподалёку от игроков пошёл волнами, а затем как будто разорвался, и на песчаное побережье хлынула тьма. В проёме новообразованного портала появилась гротескная фигура. Игроки вскочили.

– Просыпайтесь! – заорал Крохобор и выхватил из-за спины молот. – На нас напал Воргаал!

Глава 33. Там, где всё начиналось

– Нет. – сказал неуловимо знакомый голос. – Это навряд ли.

Чёрный туман, растекшийся по окрестностям лагеря, внезапно пропал, а нависшая над игроками тёмная фигура обрела конкретные очертания.

– Инкао?!

К костру неторопливо вышел молодой парень, которого при первом взгляде можно было бы принять за обычного человека. Он был улыбчив и худощав, а его насмешливый взгляд переходил с одного игрока на другого.

– Герои. – остановившись на границе освещённого пространства, Инкао кивнул. – Что ж, мы встретились куда быстрее, чем вы рассчитывали. М?

Инкао.

Великий сумеречный князь.

Уровень 900.

– Тоже девятисотый… – прошептал Рок и Инкао улыбнулся.

– Не все слова достойны того, чтобы их произносили. – загадочно сказал он. – И не все сторонние вмешательства обходятся без последствий.

Воцарилось молчание.

Инкао, смотрящий на друзей с высоты своего роста, обводил их взглядом и улыбался, а игроки лихорадочно просчитывали линии возможного поведения.

– Какого чёрта ему от нас надо?! – написал в чате Крохобор. – Кто-нибудь понимает?! Для чего он пришёл?

– Есть только один способ это узнать, Бор.

– Доброй ночи. – сказала Ракетка и изобразила нечто вроде короткого поклона. – Мы снова можем вам чем-то помочь?

Сумеречный князь рассмеялся.

– Я запомню твоё предложение. – сказал он. – Но для начала исполню условия нашего последнего соглашения.

– Так мы же вроде всё сделали! – воскликнул Орф.

– Вы – да. – кивнул Инкао. – Однако порученное вам задание было выполнено таким образом, что за мной образовался небольшой долг…

– А что мы…

– Прекрати перебивать меня, герой. – сказал Князь и воздух вокруг Орфа неприятно сгустился. – И, может быть, узнаешь, что ситуация, которую вы создали, угрожает не только вам, но и всему остальному миру.

Игроки переглянулись.

– Но мы…

– Ещё одно слово, малыш, – улыбнулся Инкао, и шоккер почувствовал, как у него отнимаются ноги, – и ты составишь компанию нашему общему знакомому, которого приютил. – демон прищурился. – Ты меня понял?

Орф торопливо кивнул.

– Ну вот и отлично. – Инкао посмотрел в темноту и продолжил: – Итак. Несколько минут назад тот, кого вы знаете под именем Воргаала, прошёл по вашим следам и… – демон выразительно посмотрел на семерых друзей. – Надеюсь, вы понимаете, что просто так вам от него не укрыться?

– Мы стали сильнее. – вполголоса сказал Рок. – И мы…

– Ничей голос не отзовётся радостью. – сказал Инкао. – И никто не бросится с криком в Храм. Проклянут сей день проклинающие… Откуда цитата, не напомните?

Игроки быстро переглянулись.

– Кто-нибудь в курсе, о чём он? – поинтересовался в чате Холод.

– Без понятия. – тут же написал Крохобор.

– Аналогично. – добавил шоккер.

Рок, увидев их сообщения, вздохнул и ответил:

– Нет, князь. К сожалению, не напомним.

– Мы этого как бы и не знаем… – пробормотал Крохобор.

– Не знаете? – Инкао наклонил голову набок и на его лице промелькнула гримаса удивления. – Герои, вы что – не читали Пророчества Первых Слов?

– Нет.

«А что – должны были? – с раздражением подумала Ракетка, не решающаяся высказать свои претензии вслух. – Нам оно ещё не встречалось!»

Сумеречный князь тем временем подумал о чём-то своём, и его улыбка слегка изменилась. Теперь она больше напоминала заговорщицкую усмешку.

– Так вот оно что… – сказал он. – А я-то уже почти удивился. Интересно…

Игроки снова посмотрели друг на друга.

– Что этот демон такое несёт?! – возмущённо написал гном. – Хуже Мыша, честное слово! Пришёл только для того, чтобы угрожать и говорить загадками!

– Не знаю, кто именно и по какой причине вам помогает, – продолжал демон, – но я надеюсь, что он понимает, что делает. Ибо великая сила ещё не означает великой цели. Этот мир в опасности, герои, хоть вы с упорством не желаете этого понимать. Ну ничего – я, пожалуй, придумал, как заставить вас хоть немного задуматься… Лови!

И Инкао бросил в сторону Орфа нечто небольшое и слабо светящееся. Шоккер дёрнулся от неожиданности и поднял перед собой лапы, а затем закрутился на одном месте и громко заверещал.

– Ай, ай, ай, ай! Ой! Щекотно!! А-аааа!!

– Орф! Что с тобой такое?!

– Инкао! Что ты ему дал?!

– Орф! Прекрати крутиться!

– О-оорф!!

Фигурку шоккера окатило волной целительной магии, и он застыл.

– Посмотрите. Пожалуйста. На мою. Спину. – прошептал он.

Ракетка сделала шаг в сторону и с беспокойством заглянула за спину Орфа.

– Ну? – слабым голосом спросил шоккер. – Есть?

– Что?

– Крылья…

– Чт… КАКИЕ ЕЩЁ КРЫЛЬЯ?! – вспылила Ракетка. – Орф, ты что – ненормальный?! Князь!! – развернувшись в сторону демона, девушка обвела взглядом пустое пространство. – А, дьявол! Где он?! Ушёл?!

– Похоже на то… – бросив взгляд назад, Холод повернулся обратно к шоккеру. – Орф! Он что-то тебе дал. Ты понял, что именно? Это может быть важно! Орф!

– Неа… – бесцветным голосом ответил шоккер. – Ничего я не понял. Думал – а чем чёрт не шутит, вдруг крылья появятся? А их нет…

– А зачем тебе крылья, шеф? – громко прошептал кто-то невидимый. – Только честно!

Крохобор дёрнулся и перехватил поудобнее молот.

– Эй! Кто это?! Покажись!

– Спокойно, Бор. – подняла руку Ракетка. – Я думаю, это Реликт Орфа.

– Да, это я. – подтвердил голос. – Позволю себе представиться ещё раз – Гельберион. Очень приятно.

– Сожгу… – тихо пообещал Орф.

– Уже не сожжёшь! – злорадно возразил голос. – Хозяин подарил Добби свободу!

– А кто такой этот Добби? – спросил Рок. – И как его освобождение защитит тебя от расправы?

– Добби – это маленький герой интересной истории. – ответил Гельберион. – Почти как ваш хвостатый друг, только не такой толстый и совсем без будущего. А вспомнил я о нём потому, что он, так же, как и я, получил от своего господина свободу.

– Погоди, – нахмурился Орф, решивший наконец обратить внимание на происходящее. – Так этот Инкао тебя только что освободил?!

Перед шоккером появился довольно скалящийся лохматый мимик.

– Ага! – кивнул волшебный зверь. – После стольких лет!

– Ах ты! – воскликнул Орф и вытащил из-за спины аркебузу. – Ты посмел вселиться в моего Коржика!

– Что?! Нет! – закричал Гельберион и улыбающийся мимик исчез. – Ни в кого я не вселялся! Это была простая иллюзия!

– Да?! А ну – вернись, а то пристре…

– ОРФ.

– А? – шоккер замер на полуслове, удивлённый тоном позвавшей его Ракетки. Девушка наклонилась и, заглянув ему в глаза, прошептала: – Побудешь немного серьёзным, Орф? Пожалуйста.

Шоккер взглянул на лучницу, а затем на аркебузу в своих лапах.

– Побуду.

– Спасибо, Орф.

Друзья с любопытством посмотрели на быстро успокоившегося шоккера, а тот вернул оружие на место и щёлкнул пальцами.

– Гельберион. – позвал он демона. – Появись.

Белый мимик материализовался на прежнем месте.

– Не беспокойся, шеф. – сказал он. – Твой питомец не пострадал. Я просто иллюзия.

– Тогда скажи мне – зачем?

– Чтобы было проще общаться! – пожал плечами мимик. – Тебе что – приятно разговаривать с пустым местом?

– Я спрашиваю, зачем Инкао отпустил тебя на свободу?

– Ах, это… – Гельберион замялся. – Ну, так… Откуда я знаю? Возможно, он думает, что я смогу вам помочь.

Шоккер прищурился.

– А ты сможешь?

– Это смотря чего вы от меня захотите. – ответил демон. – Я ведь по-прежнему привязан к твоему мелотону, не забывай. Да и место это, знаете ли, такое…

– Какое «такое»? – сразу же спросил Холод. – Разве это не просто второй континент?

– Ну-у… – протянул мимик. – Да-а… С одной стороны. Но только с одной! Это ведь, вы знаете, ну… ТО САМОЕ место. Место, где всё начиналось.

– Место, где всё начиналось… – повторил Орф. – И что?

– Здесь всё может оказаться немного не тем, чем кажется. – сказал мимик. – И вещи, и существа… Всё!

– А что ты знаешь про Разрушителя? – спросила Ракетка. – Про Воргаала? Инкао упомянул, что он прошёл по нашим следам…

– Конечно. – кивнул демон. – Именно поэтому вам и придётся поторопиться. Ведь если Владыка Вечного Увядания уже здесь, то… – мимик на мгновение замер. – Я бы предположил, что у вас не более семи дней.

– Неделя? – Рок с Холодом озадаченно переглянулись. – Неделя на то, чтобы добраться до Обители? А что потом?

– Потом? – демон фыркнул. – Потом, друзья мои, будет поздно.

– Откуда ты это знаешь?

– Что такое Пророчество Первых Слов?

Вопросы Ракетки и Крохобора прозвучали одновременно. Мимик, услышав их, широко улыбнулся и уже открыл пасть, чтобы ответить, но внезапно застыл и развеялся белым дымом. Перед друзьями мигнуло несколько оповещений.

ОШИБКА!

Запрашиваемый модуль повреждён!

ОШИБКА!

Запрашиваемый модуль повреждён!

– Не спрашивайте меня об этом. – прозвучал голос Гельбериона. – Я… я вам не отвечу. Мне нельзя!

– Но хоть что-нибудь ты можешь нам рассказать? – уточнил Ланс. – Хотя бы немного?

– Скажу, что если Воргаал получит контроль над Обителью Вечности, то все герои этого мира автоматически проиграют. И… и только в ваших силах это предотвратить.

– Пф! – фыркнул Орф и, коротко рассмеявшись, обвёл взглядом своих друзей. – Вы слышали, народ? Похоже, наше соревнование уже в прошлом. Теперь мы отправляемся спасать мир!

* * *

Оставшаяся часть ночи прошла в спорах и обсуждениях предполагаемого маршрута к Обители, начавшихся после того, как получивший неожиданную свободу Гельберион заявил о том, что прямого пути от побережья до Обители «может не существовать от слова совсем».

А утром ворота главной крепости скриннеров широко распахнулись и из них появилась небольшая процессия, состоящая из уже знакомого друзьям скриннера-парламентёра, нескольких воинов и одного шамана.

Скриннер-шаман.

Верит в магию.

Уровень 100.

– Интересно, – сказал Крохобор, глядя на приближающихся грызуноподобных существ, – этот шаман какими-нибудь мега-зельями не торгует? Я бы купил…

Однако шаман, как выяснилось, не собирался заключать каких бы то ни было торговых сделок. Первым делом он объявил героям о том, что их противостояние с Воргаалом – проблема исключительно их самих и никого больше. А затем предложил на выбор около полутора десятков разнообразных заданий на повышение репутации.

– Так что же, – уточнил в конце короткого разговора Орф, – до тех пор, пока один из нас не станет вашим Побратимом, вы не пустите нас в Укрытие и не окажете помощь? Я правильно понимаю? Даже о Пророчестве не расскажете? Так?

– Всё верно. – кивнул скриннер-шаман и тут же спросил: – Которое из поручений вы выбираете?

Игроки переглянулись.

– Нам нужно подумать. – сказала Ракетка. – И как только мы придём к какому-то мнению – сообщим.

Шаман кивнул и сразу же развернулся, неторопливо поковыляв в сторону крепости. Его сопровождающие отправились следом.

– Облом. – с досадой выдохнул Крохобор, провожая взглядом удаляющиеся спины. – Вот тебе и карты с запасами! Чёрт! А я уж было надеялся, как любит говорить наш Орф, прибарахлиться!

– Прибарахлиться… – вполголоса повторил Орф, а затем его мордашка осветилась гримасой радости: – Ой! Точно! Я же совсем забыл про трофей!!

Рок невесело улыбнулся.

– Знаешь, Орф, – сказал он, – если у тебя есть какие-то хорошие новости, то сейчас самое время для того, чтобы ими делиться!

– Есть, конечно! – воскликнул шоккер. – Я же говорю – забыл показать вам трофей! Вот!

На свет появилось большое и блестящее золотое кольцо.

Моя Прелесть.

Тип предмета: артефакт.

Ранг предмета: Великий.

Уровень предмета 100.

При активации открывает портал в пространственное хранилище, вмещающее достойную награду для вашей группы.

После использования исчезает.

Количество доступных активаций: 1.

Ограничение по Классу: нет.

Требования: нет.

Ходят слухи, что девять таких артефактов передали лучшим ювелирам из числа шоккеров, для оценки. С тех пор их местонахождение неизвестно. И артефактов, и шоккеров.

– Не удивлён. – сказал Холод, первым прочитавший визуализированное описание артефакта, и засмеялся. – Какой шоккер, такие и трофеи!

– А где ты его взял, Орф? – спросила Ракетка. – Мы же вроде ничего такого не находили…

– А! – махнул лапой шоккер. – Ерунда! Не о чем рассказывать! Поднял с «оранжевой короны» пятого уровня!

Игроки переглянулись.

– Откуда?!

– Простите, – послышался голос Гельбериона, – но я что-то не понял. Про какую оранжевую корову он говорит?

Семеро друзей согнулись пополам от громкого хохота.

– Ора… нжевая… коро… ва… – хохотал Ланс. – Ах-ха-аха-ха, не могу! Вы слышали? Слышали? Ах-ха-ха-ха…

– Гельб. – сказала вытирающая слёзы Ракетка. – Орф сказал не про корову, а про короНу. Понятно?

– Ага… – протянул Гельберион и, судя по молчанию, глубоко над этим задумался.

– Не поясняй. – сказал девушке Крохобор и махнул рукой. – Бесполезно. Ему это не понять, в любом случае. Хотя идея про трофей с оранжевой коровы мне нравится!

Орф тем временем взял кольцо двумя лапами и важно сказал:

– Запускаю!

ПОМ-М-М-М!!

Кольцо ярко вспыхнуло и бесследно исчезло, а на его месте образовался массивный, окованный толстыми металлическими полосами, сундук.

– Опс!

Пуф! Сундук выскользнул из лап шоккера и тяжело упал на песок перед ним. Шоккер отпрыгнул в сторону.

– А если бы на ногу?!

Сокровище.

Ранг предмета: Мифический.

Содержимое: достойная награда за уничтожение опасного противника.

Примечание: для получение всех предметов требуется создание группы.

– Группа? – спросил гном. – А зачем нужна группа?

– Не важно, Бор. – сказал Ланс. – Потом разберёмся. Орф, это ведь твоя награда – тебе и открывать!

Орф взялся лапами за толстую крышку и потянул вверх.

– Ита-аак…

Крышка откинулась, и друзья ошарашено уставились на содержимое сундука.

– Я что, сплю?

Холод бросил на Ланса косой взгляд и покачал головой.

– Не похоже. Я тоже их вижу.

– Но здесь же… Сколько? Один, два, три, четыре... Семь… Девять… Четырнадцать! Четырнадцать комплектов брони! Разной! Плюс к этому бижутерия, золото и зелья для усилений! Орф! Беру свои слова назад, я хочу во всём разобраться прямо сейчас! Откуда ты это кольцо притащил?!

Через час, когда рассказ Орфа был выслушан, а имеющиеся в сундуке вещи осмотрены и распределены по новым владельцам, выяснилось, что награда представляет собой ничто иное, как комплект расходных предметов и амуниции, рассчитанный на стандартную двойную группу.

– Тот странный Босс, очевидно, имел определённые уязвимости. – предположил Холод. – И эта награда для тех, кто смог бы их сначала выявить, а потом воспользоваться.

– Всё равно странно. – покачал головой Мор. – Нет, я не хочу сказать, что мне новая одежда не нравится, но… Полтора десятка мифических комплектов для того, кто успеет подобрать кольцо – это… Как-то чересчур. Нет?

– А при чём тут кольцо, Мор? Разве можно было предугадать заранее то, что Босс откроет портал на наш корабль, а Орф не будет смотреть под ноги и в него упадёт? Опять же, давай не будем забывать про то, какое у него было оружие – корабельная пушка! Не думаю, что многие из игроков могут расхаживать с чем-то подобным. Это простая случайность! Ну и сам Босс… Как считаешь, сколько у него было здоровья?

Мор задумался.

– На пятом-то уровне? Хм… Единиц, наверное, сто.

– А вот я уверен, что не меньше ста тысяч. – сказал Маг. – Раз он был пятого уровня, то, скорее всего, почти не имел брони. При этом в его арсенале была такая магия, которую просто так не пробить. И убить его нужно было одним-единственным сильным ударом. Не так, конечно, как это проделал Орф, но… Я думаю, что смысл был именно в этом. Босс, который убивается за один слаженный удар, но только в том случае, если группа отыщет способ к нему пробраться…

– И я не могу не заметить, что мне это нравится. – сказал Ланс. – То, что случайное сочетание игровых событий и скрытых механик может привести к абсолютно непредвиденным результатам!

– Это когда один хитрый шоккер нажимает на курок и загребает трофеи для целой группы?

– Ага!

Рок, прислушивающийся к беседе товарищей, улыбнулся. Совпадение действительно получилось весьма удачным – полученные из мифического сундука вещи автоматически подстраивались под уровень владельцев и потому пришлись весьма кстати.

– Я, конечно, не Люк Взрывашкин, – сказал Орф, с довольным видом осматривающий свои новые кожаные доспехи, – но в таких доспехах как-то и сам становишься…

– Ребята! – окликнула друзей взобравшаяся на ближайшую скалу Ракетка. – Давайте вон туда, левее! Обойдём укрепления и поднимемся на плато. Там, кажется, есть подъём!

Спустившись вниз, девушка подошла к остальным.

– Вы идёте?

– Идём. – кивнул Крохобор, не отводящий восхищённого взгляда от девушки – в белых обтягивающих брюках, короткой, украшенной броневыми пластинками куртке с капюшоном и узком плаще лучница смотрелась вполне гипнотически. – Да. Мы. Сейчас…

– Вижу. – улыбнулась Ракетка и, грациозно повернувшись, направилась в указанную ранее сторону. – Пошли уже! Не будем терять время. И так занимаемся не тем, чем надо…

Стоящие вокруг опустевшего наградного сундука игроки переглянулись и поспешили за своей подругой.

– Ну почему сразу «не тем»? – спросил гном. – Мы дождались утра, узнали, что…

– Не обращай внимания, Бор. – перебила его Ракетка. – Я просто ворчу. Мне очень не нравится то, что нам придётся идти вслепую. Да ещё вся эта неопределённость… бр-р, раздражает. Попав на остров, мы…

– Материк. – поправил девушку Холод. – Лиро – это материк, а не остров.

– Хорошо. – с лёгкостью согласилась та. – Пускай будет материк. Попав на него, мы первым делом едва не погибли, а затем уселись на одном месте и только и делали, что общались. Вместо того, чтобы как следует осмотреться и…

– Это ночью-то? – ехидным голосом уточнил Орф. – Ракета, тут видимость была околонулевая!

Ракетка улыбнулась и изобразила смешную гримасу.

– Отговорки. – сказала она. – Мы с тобой, пушистый, немного не в том мире, чтобы бояться темноты и… Ох… Вау…

Обогнув деревянную стену одного из укреплений скриннеров, игроки поднялись по пологому каменистому склону и оказались на каменном плато, протянувшемся параллельно линии берега. И открывшаяся их глазам картина была совсем не тем, что они ожидали увидеть.

– Так. – сказал Рок, останавливаясь и медленно обводя глазами фантастические пейзажи. – Похоже, воспоминания нашего иллюзорного друга оказались правдивы. Гельберион!

– Я здесь. – рядом с Орфом появился лохматый мимик. – А что такое? У вас затруднение?

– Да. – ответила вместо Воина Ракетка. – У нас затруднение. Тебе известно, как быстрее всего добраться до Башни?

Мимик развернулся и посмотрел на величественный пейзаж, состоящий из чередующихся высоких холмов и скалистых образований. Позиция игроков позволяла рассмотреть множество подробностей – таких, как силуэты частично разрушенных замков и брошенных крепостей, тонкие иглы одиноких башен и огромные статуи, высеченные из монументальных массивных скал. Кое-где выделялись яркие пятна зелёной растительности, а над всем этим вздымалась в небеса титаническая тень Обители Вечности.

– До Башни-то? – переспросил Гельберион и фыркнул. – Пфф! Понятия не имею!

Глава 34. Объятия лоскутного мира

Два с половиной часа спустя друзья остановились напротив развалин небольшого замка, от которого остались только внешние стены и неожиданно хорошо сохранившаяся надвратная башня. В проёме ворот застыл одинокий воин, облачённый в примитивные проржавевшие латы.

Последний страж.

Уровень 101.

– Имя вроде не красное. – сказал, присматриваясь, Мор. – Уровень почти как у нас… Подходить будем?

– А надо? – Холод в который раз исследовал Карту в попытках составить оптимальный маршрут. Оврагов и расселин на пути у игроков попадалось так много, что им приходилось то и дело петлять. – Стоит себе – и пусть стоит. Нам-то он зачем? Я предлагаю пройти мимо.

– Поддерживаю. – кивнул Рок. – Чем быстрее мы доберёмся до Башни, тем лучше.

Но миновать развалины без происшествий не получилось. Стоило игрокам оказаться в нескольких десятках метров от стен замка, как тот исчез. На месте поросших кустарниками останков военного сооружения внезапно образовалась пустая площадка, в центре которой возвышалась каменная арка. Камни, из которых она была сложена, покрывал тёмно-зелёный мох, а в воздухе посередине проёма светился алый мерцающий огонёк.

Последний портал.

Кто там?

Время существования: не ограничено.

Игроки остановились.

– Ну и что эти метаморфозы означают? – спросил Ланс. – Эй, Гельб! Что за чертовщина тут происходит?

– С твоего позволения – не Гельб, а Гельберион. – проворчал демон. – И мне об этом месте ничего не известно.

– Жаль.

– Парни, давайте туда не пойдём! – сказала Ракетка, не отрывая взгляда от светящегося портала. – А то превратится эта арка в какого-нибудь Босса – застрянем…

– Мы и не собирались. – проворчал Крохобор. – Хотя… честно говоря, в других обстоятельствах я бы туда сходил. Интересно! Не просто же так там такая иллюзия!

– А это и не иллюзия, шеф. – поправил гнома невидимый Гельберион. – Это просто место, которое меняется на другое место.

Рок прищурился.

– Правда? Минуту назад ты сказал, что ничего об этом не знаешь!

– Конкретно об этом месте – не знаю. – покладисто подтвердил демон. – Но любую иллюзию увижу ещё до того, как она образуется. И там, куда вы все смотрите, никакой иллюзии нет.

– А что же там, по-твоему, есть?

– Ну… – демон задумался. – Я вижу, как одна маленькая территория меняется на другую точно такую же… и…

ОШИБКА!

– Нет. – буркнул Гельберион. – Не могу сказать! Не понимаю…

Холод задумчиво хмыкнул.

– Ладно. Пусть будет так. А тот портал – он уводит на другую точку этого острова или куда?

Друзья с заинтересованностью посмотрели в сторону арки.

– Опять же – не знаю. – вздохнул Гельберион. – Легенды говорят, что Лиро в Невериуме появился первым, так что… всё, что вы тут найдёте, могло сохраниться с того самого времени. Кто знает, кем, зачем и для чего оно создавалось?

Рок нахмурился.

– А ну-ка постой. – сказал он. – Так эта локация что – вроде большого верстака, на базе которого создавался Невериум?!

– Конечно! – удивлённым тоном ответил демон. – Я же вам говорил!

– Верстак, значит. – протянул Холод и нахмурился. – Нет. Тут что-то не вяжется. Зачем привязывать финальный этап Основного Задания к подобному месту? Где логика?

– А она должна быть?

– Обязана! Мы ведь не просто так сюда пришли, а выполняя определённое задание. А значит – тут должны быть специальные заготовки… События какие-нибудь, задания, противники. Лояльные по отношению к игрокам местные жители, я не знаю… Хоть что-нибудь! А не лоскутное одеяло из непохожих кусков ландшафта, где замки превращаются в порталы и наоборот!

– Отставить панику. – сказал Крохобор. – И хватит стоять на одном месте, а то мы тут на виду. Пора двигать дальше.

– В лес? – Рок скептически посмотрел на начинающийся впереди тёмный подлесок. – Может быть, обойдём? Сразу говорю – мне это место не нравится. Слишком тёмное и… –открыв Карту, Воин запнулся на полуслове. – А. Понятно. Не обойдём.

– Да, он слишком большой. – кивнула Ракетка. – Зато внутри вроде бы ничего нет…

«Чёрта с два. – подумал Рок, всматриваясь в чёрные силуэты деревьев. – Чтобы в таком месте и ничего не было? Ох, надеюсь, нам повезёт…»

Вблизи лес действительно оказался весьма неуютным. Деревья в нём стояли засохшие, с почерневшими стволами и переплетёнными кронами, а в глубине особо густых зарослей то и дело угадывалось какое-то шевеление.

– Вы как хотите, – сказал Орф, напряжённо оглядываясь, – но у меня такое чувство, что за нами кто-то идёт.

Холод остановился и посмотрел назад.

– Кто именно, Орф? Ты кого-то увидел?

– Нет, но… – шоккер скривился и дёрнул ухом. – То с одной стороны странные шорохи, то с другой. Я и подумал, что…

В этот момент где-то за деревьями громко и отчётливо сломалась сухая ветка.

– Противник!

Игроки выхватили оружие и прислушались. Было тихо.

– Орф. – шёпотом сказал Рок. – Ты что-нибудь слышишь?

Орф повертел головой в разные стороны и так же тихо ответил:

– Неа.

– Давайте-ка свои усиления. – сказал Холод. – И потом пойдём дальше. До конца этой лесополосы не так уж и много.

Кивнув, шоккер убрал за спину арбалет и вытащил мелотон.

– Лу-ууч солнца-аа золото-оова-аа…

– Красиво!

Незнакомый скрипучий голос прозвучал из-за толстого ствола ближайшего дерева.

– Кто это сказал?! – выкрикнул Крохобор, а Орф через пару секунд добавил:

– А ну – покажись!

С левой стороны от дерева материализовался лохматый мимик.

– Слышишь, шеф, – сказал он, – тут у вас это… крыса какая-то!

– ЧТО?! – закричал голос. – Да чтобы какая-то невоспитанная волосатая жаба называла меня крысой?!

– А кто ж ты ещё?! – фыркнул мимик и бросил быстрый взгляд в сторону Орфа. – Слышишь, шеф, она, кажется, говорящая…

– Казню!! – и из-за древесного ствола появился низкорослый скриннер. Выпрыгнув на открытое пространство, он выхватил из наспинных креплений тонкое копьё и тут же застыл, потому что его противник мимик растворился в воздухе.

– Что за крысы такие пошли… – тихо пробормотал невидимый Гельберион. – То хамят, то зубочистками размахивают…

Сбитый с толку скриннер завертел головой.

– Выходи, жаба, я тебя накажу!

Гру-Гру.

Скриннер-проводник.

Один-из-Двух.

Уровень 100.

– Спокойно! – написал в чате Ланс и сделал несколько шагов в направлении скриннера. – Эй! Гру-Гру! Привет!

Скриннер, оскалившись, посмотрел на копейщика.

– Да, да. Слава героям.

– Почему ты идёшь по нашим следам?

Скриннер фыркнул и, ещё раз осмотревшись, убрал копьё.

– Баг, ты это слышал? Эти бледнолицые думают, что мы идём по их следам!

Из-за одного из соседних деревьев появился ещё один скриннер, который был такого же необыкновенно низкого роста, как и его товарищ.

Баггли.

Скриннер-проводник.

Один-из-Двух.

Уровень 100.

– Мы никогда не ходим по чужим следам. – сказал он. – А также не оставляем свои. И мы не враги. Вы можете опустить оружие.

– Вы разговариваете не так, как ваши сородичи. – сказал Холод, даже не думая опускать оружие. – Кто вы такие?

– Ну… – Гру-Гру почесал в затылке и немного замялся. – Мы – скриннеры из Укрытия.

– Тогда почему вы находитесь не в Укрытии, а здесь?

Гру-Гру смерил Холод задумчивым взглядом.

– Потому что сейчас наше место именно здесь. Дело в том, что… мы из тех, кого в Укрытии называют любителями п…

Орф хрюкнул.

– А мы – из тех, кого называют профессионалами! Ах-ха-аха-ха!

– Баг, ты это слышал? – спросил перебитый на середине фразы Гру-Гру. – Мне показалось, что это хвостатое недоразумение желает нас оскорбить!

– Мне тоже. – бодро кивнул Баггли и Гру-Гру деловито продолжил:

– А мы же не любим, когда нас оскорбляют – верно, Баг?

– Нет, Гру. – покачал головой Баггли. – Не любим.

– Давай тогда ему наваляем?

Орф перестал смеяться, а его лапы потянулись к висящим на боках парным кинжалам.

– Чего?!

– Орф! – воскликнул Ланс и, быстро обогнув шоккера, остановился напротив скриннеров.

– Расскажете, почему вас называют любителями? – спросил он. – Если это, конечно, не секрет! А то я ведь тоже, знаете, своего рода любитель…

– Тогда не перебивай. – спокойно проскрипел Гру-Гру. – Вы, герои, такие болтливые! Верно, Баг?

– Неа.

– Вот именно. А теп… Стоп! – глаза Гру-Гру сделались круглыми, и он повернулся к своему другу. – Ты сказал «нет»?!

– Ага. – неторопливо подтвердил Баггли и показал лапой в сторону Орфа. – Вон тот – болтливый, который решил повеселиться за наш счёт. А этот – нормальный. Только цинично хочет казаться красноречивым…

– Что это за ерунда? – появилось в чате сообщение Ланса. – Кто-нибудь понимает? Они что – поломанные? Как с ними вообще говорить?

– Риторические вопросы, Ланс. – ответила Ракетка. – Давай попробуем пообщаться все по очереди.

– Скажи, Баг, – сказала девушка, – я могу называть тебя Баг?

Баггли кивнул.

– Таково моё имя.

– А ты, значит – Гру-Гру, да?

Скриннер Гру-Гру кивнул.

– Это же очевидно!

– Сегодня утром мы немного пообщались с другими скриннерами, – продолжила девушка, – но они были не такими, как вы. Они не так хорошо говорили на нашем языке и совершенно отказались с нами сотрудничать. А нам, скажу честно, не помешала бы любая помощь. Скажите – вы можете нам помочь?

Скриннеры переглянулись.

– Можем. – сказал Гру-Гру. – Мы к вам, собственно, для этого и пришли.

– Этот лес называется «Бором тёмного взгляда». – добавил Баггли. – В него нельзя заходить в том случае, если вы не готовы драться.

– И, хотя вы, кажется, немного готовы, – продолжил Гру-Гру, – ну… по крайней мере, если судить по тому хвостатому… В общем, мы решили, что героям Пророчества не помешает наша скромная помощь.

– А кто на нас нападёт? – быстро спросил Рок, безошибочно выделив самое главное. – Когда? Откуда?

– Древесники нападут. – ответил Гру-Гру. – Откуда тут кому-то ещё взяться, если это Бор тёмного взгляда! А атакуют они… СЕЙЧАС! – и скриннер с быстротой молнии выхватил из-за спины копьё, сразу же метнув его куда-то в сторону чащи.

Хрясь!

Изломанное костлявое существо, метнувшееся к друзьям из густых зарослей, было пробито копьём насквозь, после чего повалилось на траву и забилось в агонии.

Древесник.

Исчадие тёмного леса.

Уровень 102.

– В круг!! – рявкнул Крохобор. – К бою!!

– Я прикрою! – выкрикнул Холод и вокруг вставших спина к спине друзей поднялось полупрозрачное ограждение из ледяных стен.

«Ничего себе!» – успел удивиться Рок, а затем земля рядом с ним покрылась морозным инеем и тут же провалилась куда-то вниз. Мгновение спустя из образовавшегося провала выбрался источающий холодную дымку Ледяной Голем.

– Рр-ра! – пробив ледяную стену, массивный питомец Холода бросился на противников. Ближайших из них он схватил своими мощными лапами и разорвал, а в тех, кто находился подальше, принялся бросаться снежными глыбами. Пространство наполнилось грохотом и разлетающимися щепками.

– Да что за чёрт?!

Привычные и не одну сотню раз использованные Умения внезапно сделались необыкновенно разрушительными. Использовав «Рывок», Рок не просто прыгнул к одному из Древесников, а буквально телепортировался, врезавшись в его покрытое чёрной броней тело с неожиданной силой. Тощего монстра смело с места и отшвырнуло в кусты, а рефлекторно применённый «Широкий удар» разрубил на неравные половины сразу двух монстров, после чего с оглушительным хрустом перерубил ствол ближайшего дерева. Заскрипев и затрещав, дерево накренилось и, ломая кроны ближайших собратьев, рухнуло, придавив собой трёх или четырёх Древесников.

«Ха! Не такие уж они и сильные!» – подумал Рок, а из-за деревьев показалась большая бронированная тварь.

– КР-Р-Р-РЫ-Ы…

Чащобник.

Мерзость чащоб.

Уровень 105.

Спину и бока нового монстра покрывала толстая роговая броня, на поверхности которой росли трава и даже мелкие кустики, а глаза похожего на гигантскую черепаху чудовища горели голодным зелёным светом.

– Корона! – радостно завопил Орф. – Зелёная! Вали «Корону»!!

– Нет! – Ракетка, стрелы которой пробивали насквозь не только нападающих монстров, но и деревья позади них, обернулась. – Стой! Ты же не…

Но Орф уже исчез со своего места и в следующее мгновение мелькнул совсем рядом с чудовищем, после чего принялся метаться вокруг него и наносить удары с такой скоростью, что сопровождающие Босса древесники валились на землю один за другим. Вот Орф скрылся в тенях и появился за спиной у растерянного древесника, тут же отправив его на тот свет ударом в спину, вот он бросается метательными кинжалами, вот стреляет из арбалета… Маленький шоккер демонстрировал такие проворство и ловкость, что увидевшие его в бою скриннеры Баггли и Гру-Гру переглянулись.

– Ты это видишь, Баг? – поинтересовался Гру-Гру и Баггли кивнул.

– Ага.

– И что думаешь?

– Если кто-нибудь спросит – скажем, что шоккеров было пять!

Шоккер же тем временем добил последнего остававшегося в живых древесника и упал на колени, тараща глаза и жадно хватая ртом прохладный воздух.

– Вот… это… ско… рость… – удивлённо выдохнул он.

– Орф!! – закричал Крохобор и прыгнул к товарищу, прикрывая его от возможной атаки рычащего чащобника. – Что случилось? Ты чего сел?!

– Вы… носли… вость. За… кончилась… – проговорил Орф и влил в себя восстанавливающее зелье. – Уфф… Что-то я немного увлёкся…

Улыбнувшись словам шоккера, Рок посмотрел на переминающегося на одном месте Босса.

– Хорошо пошло, народ! Но почему он не нападает?

– Потому что я ему запретил.

Рок повернулся и ошарашено посмотрел на Мора, стоящего с протянутой в сторону Босса рукой.

– ЧЕГО?! – спросил Рок и только тогда заметил, что вокруг расставленных пальцев Жреца вращается слабо светящаяся пентаграмма, из центра которой исходит нечто вроде тонкого луча, упирающегося в лесного монстра.

– Запретил, говорю. – повторил Мор. – Мне тут контролирующее Умение выдали, за сотый уровень, и… В общем, я его пока что держу. Он не сможет атаковать нас до тех пор, пока… А, чёрт! Слишком долго! У него Эффект невосприимчивости появился! Сейчас нападёт!!

– КР-Р-Р-РЫ-Ы…

Чащобник дёрнулся и, высоко подпрыгнув, грузно приземлился обратно на то же место. Земля вздрогнула.

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Ошеломление».

Ваша координация нарушена, а атаки выполняются медленнее обычного.

Длительность: 3 секунды...

А в следующее мгновение чащобник пронзительно завыл на одной ноте, наполняя воздух омерзительными вибрациями.

– Заткнись!! – заорал Крохобор и бросился на чащобника.

Но было поздно. Повинуясь зову Босса, из-под земли и изнутри некоторых деревьев полезли чёрные фигуры новых древесников.

– Он позвал подкрепление!

– Бьём!!

* * *

Два скриннера, сидящие на длинной ветке высокого дерева, переглянулись.

– Слышишь, Баг, – сказал один из них, – а с чего мы вообще решили, что им требуется наша помощь?

Второй пожал плечами и вытащил из сумки толстую книгу в твёрдом переплёте – потемневшую от времени и потёртую от бесчисленного количества прикосновений. Надпись на её обложке гласила:

Пророчество.

Инструкция по применению.

– Вот. Помнишь? Тут написано, что мы должны быть там же, где и они.

– Да?

– Да.

– А. – первый скриннер флегматично наблюдал за тем, как Умения игроков уничтожают сбегающихся со всех сторон монстров. Под кронами деревьев сверкали яркие вспышки и металось эхо от взрывов. Трещали деревья. В воздухе клубилась мелкая пыль и тонкие пряди серебрящегося инея.

– Тогда ладно.

И тут на поляне, где происходило сражение, начался настоящий северный шторм.

* * *

– Лё-оод!! – заорал Орф, закрываясь лапами от порывов завывающего вокруг него холодного ветра. – Какого чёрта ты сотвори-иил?!

Здоровяк-Босс и несколько мелких древесников, оказавшиеся в эпицентре бури, превратились в причудливые ледяные скульптуры, землю под ногами игроков покрыл снег, а деревья вокруг них раскачивались и разноголосо скрипели.

Внимание!

Нейтрализующая аура «Зима близко» активирована!

Вы проявляете невосприимчивость к Эффекту «Обморожение»!

Вы проявляете невосприимчивость к Эффекту «Обледенение»!

Вы проявляете невосприимчивость к Эффекту «Озноб»!

Вы проявляете невосприимчивость к Эффекту «Апатия»!

…

– Холод! – выкрикнула Ракетка. – Убери этот чёртов шторм!! Мы уже победили!!

– Я не могу-у! – прокричал Маг. – Я не знаю, как!

Но в следующее мгновение всё стихло. Семеро игроков неторопливо выпрямились и, переглянувшись, посмотрели по сторонам.

– Нифига себе... – с чувством произнёс Орф.

Всё, что было вокруг игроков на большой поляне, покрывал снег. Землю, траву, поваленные и переломанные стволы деревьев, останки монстров, кусты и разбросанные повсеместно обломки от веток – всё. Блестели редкие падающие с неба снежинки, серебрились украшенные пеленой инея тела стоящих посреди поляны противников.

– Что. Это. Сейчас. Было? – медленно спросил Крохобор.

Взгляды шестерых игроков скрестились на Маге.

– Не знаю… – сконфуженно пожал плечами тот. – «Буран». Умение за сотый уровень…

Четверть часа спустя игроки покинули негостеприимные объятия тёмного бора и остановились у небольшой группы хвойных деревьев, за которым начинался большой участок из голых скал.

– Нет, ну вы это видели?! – с сияющим видом восклицал Орф. – Они на меня – прыг! А я такой по ним – бац! Одному – раз! Другому – два! А после этого по всем и сразу – три!!

– Да видели, видели, Орф, не переживай.

– Как это у тебя, к слову, получилось? – спросил Ланс. – Новое Умение или что?

– Новое! – кивнул Орф. – «Веерная атака» называется! Лупит по всем противникам вокруг меня! Ну, знаете – из разряда «и пусть никто не уйдёт обиженным»!

– Полезное умение. – кивнул Рок. – Жаль только, что с изучением новых с этого момента будет проблема. Всё, что можно было получить за уровни, мы уже получили. А книг для навыков на этом материке пока что не продают.

Ракетка улыбнулась.

– А оно нам надо, Рок? Если доберёмся за ближайшие пару дней до Обители, то – всё! Победа!

Воин кивнул.

– Надеюсь.

– А мне новые Умения не нужны. – сказал гном. – Тут и те, что есть, уже девать некуда. Активных и постоянно используемых у меня лично около семи штук… «Рывок», там, или тот же «Широкий удар». А остальные очень ситуативные. Вот, скажем, «Удар в прыжке» – отличная штука! Тут такие криты… Но как часто я успеваю его применить?

Игроки принялись обсуждать эффективность основных Умений их Классов и то, насколько часто они используются.

– Не понимаю. – сказал наконец Холод, закончивший изучение окон с параметрами его персонажа и амуниции. – Что конкретно с нами произошло? Откуда взялось это непонятное усиление?!

– А тебе что – плохо? – фыркнул Крохобор. – Бери лучше пример с нашего шоккера! Радуйся!

– Я радуюсь. – возразил Маг. – Но то, что мы получили непонятное усиление, меня напрягает. Откуда оно появилось? На сколько? Что будет после того, как оно пропадёт?

– Надеюсь, не пропадёт. – сказал Рок, вспоминая, как валились от взмахов его меча большие деревья. – Ты наши Достижения видел? Например, вот это, последнее – «Инициатор»? Смотри…

«Инициатор»

Достижение за прибытие на Лиро в числе первых.

Особенности Ранга 1: общее усиление персонажа.

Особенности Ранга 2: скрыто. Требуется Достижение «Инициация».

– Как тебе? Или, скажем, параметры зачарования на нагрудниках! Это же «Режим Бога» какой-то! Я думал, что подобных чисел тут не бывает… Волшебство!

Кираса Победителя.

Тип предмета: броня.

Ранг предмета: Мифический.

Уровень предмета 100.

Увеличивает общую защиту.

Увеличивает один из основных показателейобладателя.

Ограничение по Классу: возможность использования тяжёлой брони.

Зачарование: Выносливость +350

Сила +180

Требования: Уровень 100.

– Кстати! – подал голос Мор. – А кто как раскидал характеристики? Автоматически, в соответствии с прошлыми предпочтениями или как?

– Я – вручную. – ответила Ракетка. – Урон должен получиться космический. Вот, гляньте!

Ракетка

Сила – 177

Ловкость – 797

Выносливость – 455

– Большую часть очков умений – в Ловкость. – пояснила девушка. – Ну и ещё бонусы от того, что на мне надето. Здорово, правда? Вторичные характеристики решила не трогать…

«Да уж… – мысленно усмехнулся Рок. – Вот из-за этого у нас и проблемы. Что мы ни Удачу, ни Обаяние не развиваем…»

– Хорошая броня. – кивнул Крохобор. – Рок прав. У меня вон тоже смотрите, что получилось.

Крохобор

Сила – 907

Ловкость – 360

Выносливость – 504

– Урон наше всё. – усмехнулся Холод и визуализировал окно с собственными параметрами. – Но цифры, конечно, всего, что мы теперь можем делать, не передают. А то буран, вы знаете, был хорош…

Холод

Интеллект – 1202

Мудрость – 670

– Красота… – покачал головой Мор.

– Кстати о красоте. – сказал Орф и повертел головой в разные стороны. – Наших грызунов-помощников кто-нибудь видел? А то они вроде бы пришли помогать…

Друзья осмотрелись.

– Что-то не видно.

– Может, решили вернуться в Укрытие?

– Сейчас выясним. – сказал Ланс и выкрикнул: – Гру-Гру! Ты меня слышишь?

Несколько секунд было тихо, а затем из-за скалы неподалёку выглянул низкорослый скриннер.

– Слышу. – донёсся до игроков его голос. – Сейчас.

Скриннеры-проводники выбрались на открытое место и подошли к игрокам.

– Вы там такую мясорубку устроили, – сказал Гру-Гру, – что я решил держаться подальше. Мало ли что…

Ракетка улыбнулась.

– Похвальная дальновидность. – сказала она. – Так вас, выходит, называли любителями пряток?

– Нас называли любителями приключений. – спокойно ответил Гру-Гру. – Наши законы не поощряют тех, кто любит далеко уходить от Укрытия, а мы с Баггли всегда любили пропадать на целые циклы.

– Мы говорили о том, что вы можете нам помочь. – сказал Ланс. – А наша цель – добраться до Башни. Вы сможете нас туда провести?

Глаза скриннеров округлились от удивления.

– Ты это слышал, Баг? – спросил Гру-Гру. – Эти ненормальные хотят добраться до Башни!

– Мы не просим провожать нас до самых врат! – уточнил Ланс. – Достаточно будет и просто показать нам дорогу…

Баггли покачал головой.

– На Плато Башни попасть нельзя. Мы пробовали. Но до его подножия мы вас проведём.

– А сколько времени займёт такая дорога? – спросил Мор. – Дня три?

– Три?! – скриннеры переглянулись и разинули рты, изображая что-то вроде улыбок. – Нет, герой. Меньше, чем два раза по пять лун не получится! Мы…

Тут в воздухе над деревьями поплыл какой-то странный тягучий звук, а перед игроками появилось информационное сообщение:

Внимание!

Вы находитесь в зоне активации ежедневного локального события «Сражение при Аббер-Тодде».

Выберите сторону и…

ОШИБКА!

Модуль корректировочной сигнатуры не определён.

Рекомендуется покинуть текущую территорию.

Одно долгое мгновение ничего не происходило, а затем Гру-Гру схватился за голову и закричал:

– А-аа, что б мне свой хвост проглотить! Тут сейчас будет битва пустотников! Бежим!!

Глава 35. Страна Миражей

Скриннеры переглянулись и заметались.

– Куда бежать, Баг?! – воскликнул Гру-Гру. – Нам нужно какое-нибудь возвышение! И быстро!

– А кто такие пустотники, Гру? – спросил Рок. – Их будет много?

– Очень! Это блуждающее сражение! Нам лучше уйти!

– Блуждающее сражение?!

– Да! И оно…

– Эй, вон та скала подойдёт? Она наклонная!

Скриннер повернулся и посмотрел в сторону высокого скального выступа, на который указал Орф.

– Или на деревья можно залезть. – предложил шоккер. – Хотя я и не понимаю, зачем…

По траве вокруг игроков тем временем поползли клочья густого стелящегося тумана.

– Туман появился! – крикнул Баггли и дёрнул Ракетку за плащ. – Бежим! Гру! Быстрее! Осталось около минуты, не больше!

Скриннеры помчались к указанной Орфом скале, а семеро друзей побежали следом за ними.

– Слушай, Гру! – выкрикнул на бегу Холод. – А нам обязательно использовать именно тот путь к Башне, о котором ты говорил? У нас нет десяти дней! Мы не успеем!

– Другого пути нет! – ответил Баггли. – Если выберемся из битвы пустотников, то попадём в Страну Миражей, а там только…

ДУ-У-У-У-УУ!!

Над полянами с редеющей травой и каменными площадками прокатился громкий звуковой сигнал, похожий на гудок от приближающегося поезда.

«Интересно, а что такое этот поезд?» – подумал Мор, который помнил, что поезд может приближаться и громко гудеть, но на этом его воспоминания обрывались.

– Забираемся наверх, герои! Живей!

Семеро друзей и двое скриннеров вскарабкались на наклонную каменную глыбу и осмотрелись. Места на её вершине было немного, но окрестности с такой позиции просматривались отлично.

– Пустотники! – показал лапой Гру-Гру.

И игроки, посмотрев вниз, увидели две армии призраков, спешащих к скале с противоположных сторон.

Воин-пустотник.

Фантом.

Уровень 102.

– Это они все к нам сбегаются, что ли? – удивлённо закрутил головой Орф. – Но почему? Они же не агрессивные!

Имена призраков действительно не были окрашены в красный цвет.

– Это они сейчас не агрессивные! – пояснил Гру-Гру. – Но стоит вам задеть хотя бы одного – и всего его соратники воспылают желанием вас убить!

– Я понял. – кивнул Рок. – Это боевой ивент на участие в сражении за одну из сторон. Видите, у них различаются рисунки на нагрудниках и щитах?

Живые волны из призраков тем временем сошлись неподалёку от каменного останца, выбранного друзьями в качестве укрытия, и воздух наполнился шумом битвы. Зазвенело оружие, со всех сторон послышались неразборчивые крики и сдавленные проклятия. Игроков сражающиеся фантомы не замечали.

– Сколько же их тут? – проговорила Ракетка, поворачиваясь и пытаясь оценить примерную численность сошедшихся в поединке армий. – Смотрите! Наверное, не меньше нескольких тысяч, да?

– Ничего себе Событие! – покачал головой Ланс. – Как в таком участвовать? Прирежут и не заметят!

– Наверное, оно предназначено для больших отрядов.

Холод кивнул.

– Скорее всего. Собираешь парочку рейдов – и вперед! Хм… Интересно, какая будет награда в случае, если твоя сторона победит?

– Меня больше интересует другое. – сказал Орф. – Как нам из этого События выбираться? Гру?

– Никак. – развёл лапами скриннер. – Придётся подождать, пока они не закончат.

– Гельб? – спросил шоккер. – А ты что думаешь?

Гельберион промолчал.

– Ты чего – дуешься, что ли? – спросил Орф. – Ладно тебе, давай – появляйся! Только не в том же виде, что в прошлые разы, хорошо?

– Хорошо. – ответил демон и на широком боковом уступе материализовался большой белый кролик, облачённый в чернильно-чёрный фрак. На голове у кролика сидела чёрная шляпа, а в правой лапе он держал толстую дымящуюся сигару.

– Однако, здравствуйте. – произнёс кролик.

– Баг… – севшим голосом проскрипел Гру-Гру. – Ты это видишь?

Но Баггли находился в глубоком обмороке и не ответил. Игроки же осмотрели курящего кролика с головы до ног и рассмеялись.

– Знаете, а эта игра не перестаёт меня удивлять. – сказал Ланс. – Только начинаю думать, что я уже видел всё, как…

Кролик фыркнул и, повернувшись, скептически уставился на копейщика.

– Игра? – переспросил он и коротко хохотнул. – Ну да, ну да… Считаю своим долгом уведомить вас о том, что в свете моей последней теории, ваши маниакальные стремления считать всё, что вас окружает, игрой, происходят из неосознанно подавляемого желания монополизировать психосоциальные взаимодействия между вашей группой и остальным миром, что в процессе дальнейшего развития может сказаться как на вашей собственной психике, так и…

Игроки расхохотались так громко и заразительно, что кролик запнулся и замолчал, а Баггли пришёл в себя и неуверенно улыбнулся.

– Вот! – прохрипел согнувшийся пополам Ланс. – Видите? Именно об этом я и говорил!

– Ах-ха-ха-ха-ха! – хохотал Орф. – Гельб, ну ты прямо доктор Франкенштейн!

– Вообще-то профессор. – раздражённо сказал кролик. – И не Франкенштейн, а… Гм. Ладно. Всё равно вы этой аллюзии не поймёте. Никто не понимает…

Выбросив сигару и сняв шляпу, кролик уселся на выступ и принялся болтать ногами в воздухе.

– Чего звали-то?

– Мы попали в Событие. – сказал улыбающийся Холод и сделал короткий жест, показывая на окружающее скалу сражение. – И у нас нет времени ждать, пока оно завершится. Есть идеи, как нам отсюда уйти?

Гельберион повернулся и внимательно посмотрел на Мага.

– Я мог бы создать иллюзию… – протянул он. – Но в такой толпе она не поможет. Боюсь, вам и правда придётся ждать.

ДУ-У-У-У-УУ!!

– А как долго может продолжаться такое Событие? Гру-Гру, сколько они обычно сражаются?

Скриннер задумался.

– Ну…

Крохобор некоторое время прислушивался к их разговору, а затем обратил внимание на очередной звук боевого рога и вспомнил про собственный Атрибут.

«А кстати…» – подумал он и, вытащив горн, решил провести ещё один эксперимент.

ДО-О-О-ОУ-У-У-УУ!!!

Безжизненный при предыдущих попытках использования, на этот раз горн Крохобора взревел так, что сидящие рядом игроки и скриннеры едва не попадали со своих мест.

– Бо-оор!! – заорал хватающийся за сердце Орф. – Мстительная твоя душа! Ты чего?!

Крохобор оторопело опустил руку с Атрибутом и сделал неопределённый жест.

– Да я, собственно…

– Ребята! – воскликнула Ракетка и указала вниз. – Смотрите!

Фантомы, сражавшиеся вокруг скалы, останавливались и поворачивались в сторону игроков, а затем их имена окрашивались зелёным цветом. Через несколько секунд вокруг позиции друзей образовался широкий круг, состоящий из дружественно настроенных пустотников. А ещё через пару секунд все остальные пустотники окрасились ярко-красным.

– Бегите. – вздохнул Гельберион и, вытащив из кармана своего фрака новую сигару, быстро откусил у неё кончик. – Не спрашивайте.Просто бегите.

* * *

Над пёстрым ковром из каменных площадок и выдающихся в небо скал грохотали заклинания и разносилось эхо от громких криков.

– Зачем?! – орал размахивающий кинжалами Орф. – Скажи мне только одно – зачем?!

– Не знаю! – отвечал ему Крохобор. – Я не специально! Я этого не хотел!!

– Заканчивайте с разборками, а?! – Ракетка одним движением запрыгнула на большой камень и выстрелила Взрывающейся стрелой, расчищая дорогу для своих друзей и их фантомов-защитников. – Давно уже выяснили, что Атрибуты оживают и срабатывают совершенно случайно!

– Знаю, но мы из-за этого сейчас сдохнем! И кто тогда будет нас воскрешать?

– А с чего ты взял, что тут нет ни одного портала возрождения?! Может быть, мы просто попадём в Чистилище, а затем вернёмся куда-нибудь на побережье?

– Ну конечно! Или проведём остаток дней в компании гоблина-Смотрителя, да?! Ты хочешь рискнуть?

Гном немного подумал и покачал головой.

– Нет.

– Ланс, осторожно!

– Вижу!

Количество дружественных пустотников, защищающих игроков от своих соплеменников, сокращалось с каждой минутой. С некоторых сторон их оставалось так мало, что агрессивные фантомы прорывались к друзьям один за другим. Защита у них, конечно, была никакой и уничтожить их можно было за один удачный удар, но… Выносливость приходилось восполнять за счёт зелий, а количество противников было таким большим, что исход сражения оценивался как очень печальный.

– Эй! – выкрикнул вдруг Мор, энергетический Дух которого носился над «морем» фантомов. – Берите левее! Там начинается свободная земля! Без этих мобов!

– Попробуем!

– Левее, народ!

– Холод! Ты что – оглох? Нам в ту сторону!

Дерущихся на стороне игроков пустотников становилось катастрофически мало. Друзья и их попутчики скриннеры продвигались так быстро, как только могли, но фантомов вокруг было слишком много.

– Чёрт с ними! – закричал в какой-то момент Холод. – Отрываемся, народ! Их сейчас добьют, и мы увязнем окончательно! Пробиваем коридор и уходим! Сейчас или никогда! Ну!!

В следующее мгновение на руках у Мора засияли магические линии его Атрибута, а перед Магом появилось игровое оповещение:

Поздравляем!

Функционал вашего Атрибута частично разблокирован!

Активация произведена в автоматическом режиме.

– Ничерта себе! – воскликнул Ланс. – Откуда оно взялось?

«Взялось что?!» – хотел было спросить Холод, но не успел.

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Доминатор".

Вы активируете Ауру Усиления.

Радиус воздействия ауры: 33

Восстановление ресурсов ускорено. Защита увеличена. Урон, наносимый вашим персонажем, увеличен. Все основные параметры увеличены.

Длительность: 3 минуты…

– Н-на! – рявкнул Крохобор и взмахнул молотом. Пустотник, по которому пришёлся удар, сразу же обратился в пепел, а в пространстве позади него разошлась полупрозрачная волна, сбившая с ног всех пустотников, с которыми столкнулась. Некоторые из них также рассыпались серым пеплом.

– Холод! – воскликнул Мор, применяя «Круг Исцеления» на своих друзей и скриннеров-проводников. – Не думал, что скажу это по своей воле, но нам нужен твой «Буран»!!

– Баггли! – завопил услышавший последние слова Гру-Гру. – Ты это слышал? Ложись!!

И вокруг семерых друзей заревели потоки леденящего ветра.

* * *

– Заявляю… – пропыхтел Орф после того, как плато с агрессивными фантомами осталось далеко за спиной. – Офици… ально… что больше… я… туда… ни ногой!

– Нам, надеюсь, и не придётся. – Рок, обернувшись, обвёл взглядом клубы тумана, в который превратились пустотники после того, как игроки вырвались за границы События. – Слава Богам, ушли… Холод! Усиление пришло от тебя?

Маг кивнул.

– Да, от меня. Атрибут проснулся.

– Поздравляю.

– Спасибо.

Игроки сидели на земле, неподалёку от низкой каменной башни, и ждали, пока их Выносливость не восстановится естественным образом.

– Добейте меня… – проскрипел Гру-Гру, лёжа на спине под большим кустом. – Я на такое не рассчитывал…

– Не ной. – Баггли сидел рядом с ним и выглядел более бодрым, чем его соплеменник. – Сколько раз уже туда доходили, вспомни! Дойдём и сейчас. Правильно я говорю, герои?

Рок улыбнулся.

– Пожалуй. Расскажите, лучше об этих местах. Например, вон та башня – это что?

Баггли обернулся.

– Это? Это Веха Часового. Нам туда заходить не стоит, он в светлое время суток всегда злой.

Игроки непонимающе посмотрели на скриннера.

– Кто злой?

– Часовой. – пожал плечами скриннер. – Он… немного странный. Говорит, что охраняет что-то важное, но там внутри ничего нет. Мы смотрели. А ещё он рассказывает забавные истории из своего прошлого. Перед этим, правда, требует принести ему свежего мяса, но…

– Погоди, Баг. – прервал грызуна Ланс. – Это всё не так важно. Идти-то нам потом куда?

– Туда. – подал голос Гру-Гру и ткнул когтем куда-то в сторону. – Там. Страна Миражей.

– А почему она так называется? – спросила Ракетка. – Там что – действительно миражи?

– Ага. – Баггли поднялся и принялся очищать доспехи от травяного мусора. – И много! Ещё острова… Но ничего, скоро всё увидите сами…

Отдохнув, игроки преодолели препятствие из нескольких холмов, разрезанных торчащими из них белыми скалами, и вышли к границам так называемой Страны Миражей.

– Это что за психоделика? – фыркнул Орф. – Я, как говорит Гру-Гру, на такую жесть не подписывался!

Скриннер нахмурился.

– Эй! Я не так сказал…

– Потом разберёмся. – прервал грызуна Холод. – Расскажите лучше, как нам через это пройти?

Игроки и их проводники стояли перед обширным полем, над которым нависала небольшая гора, замершая на высоте в пару десятков метров. По бокам от неё парило несколько небольших островов, а тело горы прорезала парочка глубоких расселин. Позади всего этого на разных высотах парили новые горы и множество разнообразных построек.

– Через поле внизу идти нельзя. – сказал Гру-Гру. – Там провалы открываются – можно провалиться. Поэтому мы пойдём по одной надёжной тропинке. За мной!

Пройдя вдоль кромки травяного поля, друзья свернули к нескольким высоким каменным валунам и забрались в неприметную пещерку, внутри которой обнаружился извилистый спуск в глубокое подземелье.

– Ну, Гру-Гру, я надеюсь, вы знаете, куда идёте. – сказал Рок и скриннер кивнул:

– Знаем, герой, не сомневайся. До выхода осталось совсем чуть-чуть.

Ланс посмотрел на нависающий над головой свод узкого коридора.

– Выход? Гру, мы сейчас на глубине метров в тридцать!

Гру-Гру изобразил улыбку.

– Вовсе нет!

Через минуту впереди появилось пятнышко яркого света.

– Видите? – указал на него скриннер. – Никакого обмана нет! Выход!

Ланс обернулся и посмотрел на идущего за ним Мора.

– Мор, мы же вроде постоянно спускались… Нет?

– Спускались. – подтвердил Жрец. – Только давай не будем забывать, где именно мы находимся!

– А где мы, кстати? – широкоплечему Крохобору надоело протискиваться сквозь каменный коридор, и он открыл игровую Карту. – Так… Гм. Орф! У тебя подробности на Карте отображаются?

– Нет. – не раздумывая покачал головой шоккер. – Тут нет нормальной Карты, Бор, и моя Образованность не помогает…

– Внимание, сейчас выберемся на поверхность! – сказал Гру-Гру. Пятно света было уже совсем рядом. – Выходите по одному и не пугайтесь. Хорошо? Помните, что вы не упадёте!

– Куда не упадём? – спросила Ракетка, а Орф остановился и с прищуром посмотрел в сторону выхода.

– Копать-колотить! Народ, там такая же чехарда с пространством, как во время штурма Твердыни!

И маленький шоккер оказался прав – друзья выбрались из-под земли на склоне длинного горного хребта, висящего вверх ногами над зелёными лужайками и верхушками высоких деревьев. В воздухе вращалось множество фрагментов от разнообразных построек. Игроки увидели большие куски кровли, лестницы, небольшие домики и даже разломившуюся на две половины старинную башню.

– Красиво. – сказала Лучница. – И куда теперь?

– Во-он туда. – ответил Гру-Гру и показал на большую группу деревьев, посреди которых угадывалась петляющая дорога.

– Не понял. – сказал Бор. – Они же вон где! Как мы туда попадём?

– Гру-Гру – птица ленивая. – послышался голос Баггли. – Не пнёшь – не полетит!

– Что? – напрягся Гру-Гру и начал поворачиваться. – Эй! Даже не ду…

ПАМ!!

Коротко разбежавшись, Баггли отвесил своему товарищу такого пинка, что того подбросило в воздух, а затем потащило куда-то вверх.

«Или вниз. – подумал Холод, наблюдая за полётом ругающегося скриннера. – Смотря с какой стороны посмотреть.»

– Несчастное создание! – кричал Гру-Гру, возносясь вверх и даже не думая возвращаться. – Да даже горбоносые прыгги не такие злопамятные, как ты!!

– За что ты его так? – спросил Мор, а Баггли, не отрывая довольного взгляда от своего парящего соплеменника, фыркнул:

– Известно, за что. В прошлый раз на его месте был я, а теперь, получается, его очередь…

– Вот оно что…

Игроки рассмеялись.

– Понятно. Но нам-то теперь что делать? Тоже прыгать?

– Конечно! – Баггли кивнул и тут же подпрыгнул, превратившись в неторопливо плывущий через пространство живой снаряд. – Смелее, герои! Это не так сложно, как кажется!

Ракетка посмотрела на своих друзей.

– Ну… кто первый?

Мимо неё тотчас промчался шоккер, оттолкнувшийся от небольшого каменного выступа и взмывший в воздух подобно птице.

– И-и-и-их-ха-а-а!! – восторженно завопил он. – Делайте, как я-а-а-а-а-а-А-А-А-А!!

Скорость, набранная в начале полёта, превратила Орфа из величественного путешественника в стремительно падающий лохматый метеорит.

– Ловите меня-а-а-а… – прокричал шоккер и скрылся в густых древесных кронах «другой стороны».

Оставшиеся на склоне игроки переглянулись.

– Что-то я не хочу делать, как он. – сказал Крохобор.

– В таком случае, не будем терять время. – сказал Рок и легко подпрыгнул. В следующее мгновение он почувствовал, как его тело становится невесомым и оглянулся, бросив взгляд на удаляющихся друзей. Ощущения были очень необычными. Воину показалось, будто он висит совершенно неподвижно, а окружающий мир неторопливо смещается сам по себе. Горный хребет уплывал прочь, а кроны растущих над головой деревьев медленно приближались.

– Рок! Подожди нас!

– Алле хоп!

– Да, друзья, вот чего я не ожидал точно – так это того, что мне придётся летать!

– Зато будет, о чём рассказывать в собственных мемуарах, Мор! А ещё название – ты только представь! – «Хроники пикирующего некроманта!»

– Да ну тебя, Бор! Мне казалось, что место клоуна у нас занято Орфом!

Несколько минут спустя друзья благополучно добрались до места назначения. Приземляться, правда, было несколько неудобно – главным образом из-за того, что снижение происходило «вниз головой» – но обилие деревьев и едва различимая сила тяжести помогли.

Поднявшись с ковра из густой травы, игроки осмотрелись и первым, что они увидели, были двое скриннеров, беседующих с каким-то похожим на ожившее дерево существом.

Рядом с ними стояло шестеро Орфов.

* * *

– Шесть? – Крохобор поморщился и посмотрел на друзей. – Пфф… Нет, ну это уже перебор. Мы и с одним-то не знали, как разобраться!

– Спокойно, Бор. – сказал Холод. – Идём к ним, послушаем, чего хочет это непонятное дерево. А по поводу Орфа – я думаю, что это проделки Гельбериона.

– Не-е-е-т. – говорило тем временем странное дерево. – Не впечатлё-о-он!

Ганк-насмешник.

Мираж.

Уровень 110.

«Надо же – ещё одна «корона»!» – подумал Рок.

– А так? – у пятерых шоккеров из шести отросли невероятно длинные уши. Шестой, глядя на эти метаморфозы, поморщился. – Так хорошо?

– Не-е-ет…

– А так?

На головах у шоккеров появились ветвистые оленьи рога.

– Чего? – завопил Орф. – Ты что творишь, ирод?! А ну, перестань!

– Помолчи, шеф. – пропели пятеро шоккеров голосом Гельбериона и отрастили по паре белоснежных крыльев. – А так?

– О-о-о… Кры-ылья… – протянуло дерево. – Краси-иво. Так хорошо-о…

Игроки тихонько подошли к скриннерам.

– Баггли! – шёпотом позвал Холод ближайшего грызуна. – Что происходит?

– Это испытание. – столь же тихо ответил тот. – Ганк увидел героя и захотел узнать, какой у него талант. Они начали разговаривать, а потом началось вот это…

– У нас тоже будут спрашивать про таланты?

– Нет. – покачал головой Баггли. – Он уже протестировал одного из вас, так что испытание пройдено.

Ракетка внимательно посмотрела на грызуна.

– А вы и раньше знали, что тут живёт тот, кто устраивает проверки?

– Нет. – ответил Гру-Гру. – Не знали. В этих местах Ганк появляется очень редко.

– А вас он уже испытывал?

– Ага. – Баггли хихикнул. – Давно уже. Два дня нас держал – допытывался, что же мы такое умеем.

– Два дня?! Ничего себе… И что потом?

– А потом сказал, что мы зануды и ушёл.

Ганк-насмешник услышал разговор и перевёл взгляд огромных фиолетовых глаз на Ракетку, Рока и остальных.

– О-о-о… – протянул он. – Сколько героев за один ра-аз…

И тут с поляны позади друзей послышалось угрожающее рычание.

«Ну, вот и неприятности!» – подумал Рок, а Крохобор выхватил из-за спины молот и развернулся.

– Внимание! Противник!! – закричал он.

Из густых зарослей напротив игроков с угрожающей неторопливостью выбиралось несколько чернильно-черных существ. Мощные изогнутые рога чудовищ были такими длинными, что касались их спин, а светящиеся алым глаза неотрывно следили за игроками.

– Матушка роща! – вполне отчётливо произнёс Ганк. – Откуда ж их-х таких принес-сло?!

Отродье Разрушителя.

Демон.

Уровень 100.

Глава 36. Колодец Орфа

– Это монстры Варга! – воскликнул Рок. – Чёрт, их много! Давайте в круг!

Облик стоящего рядом с игроками Ганка-пересмешника внезапно изменился. Из древообразного существа он превратился в рослого воина, целиком закованного в тяжёлые латы. Броневые пластины его наплечников имели такую толщину, что должны были весить целую тонну, а в глубоких прорезях покрытого резьбой шлема засветились раскалённые оранжевые зрачки. Имя миража окрасилось красным и тоже переменилось.

ГАНК.

Последний мираж.

Уровень 150.

– СОПРОТИВЛЕНИЕ БЕСПОЛЕЗНО! – взревел Босс и бросился навстречу рычащим Отродьям.

– Валим отсюда! – закричал Ланс. – Гру!! Уводи нас! Куда угодно, только быстрей!

Скриннер закрутил головой и, кивнув, выхватил из-за спины копьё.

– Все за мной!

Игроки побежали за скользящими между деревьев грызунами, а в спины им неслись вой, звуки ударов и хрипы погибающих монстров.

– Гру! – окликнул проводника Рок. – Почему он превратился? Это надолго?

– Не знаю! Я не знал, что он так умеет! Среди прочих миражей он вполне безобиден!

«Безобиден! – мысленно фыркнул Крохобор, вспоминая горящие глаза Босса. – Как же!»

Из-за деревьев с обоих сторон от игроков тем временем послышались рычание и громкий топот.

– Сворачиваем! – выкрикнул гном. – Они рядом!

Р-Р-Р-РА!

– Осторожно! Спра…

Бегущему в хвосте компании Року показалось, что время на несколько мгновений застыло. Движения его товарищей словно замедлились, а юркие скриннеры лишились большей части своей молниеносной подвижности.

Из-за деревьев с правой стороны выскочила массивная чёрная тварь.

Гончая Разрушителя.

Демон.

Уровень 101.

За первой тварью последовала вторая, затем третья… пару секунд спустя их стало так много, что ни о каком бегстве речи больше не шло. Бронированные бока чудовищ щетинились острыми шипами, а вид наводил на мысль о скрещивании бойцовой собаки и аллигатора.

Три Гончих вцепились в скриннеров и, не разжимая челюстей, стремительно уволокли их куда-то в чащу.

– Чёрт!!

Время вернулось в норму одним рывком. Друзья остановились и, выхватив оружие, принялись отбиваться от бросающихся на них Гончих. Над головами игроков вспыхнула ослепительно-белая звезда и тут же последовала короткая серия мощных взрывов.

– Ха! – выкрикнула Ракетка. – Пять взрывающихся подряд! Критует!

– Грызунов утащили! – закричал Холод. Земля с правой стороны от него провалилась и из образовавшейся дыры выбрался ледяной Голем. – Вон туда, я видел!

– Гр-р-ра!

– Хвостатым хана, Лёд! Уже не догоним! Надо добивать этих собак и идти самостоятельно! Направление нам известно!

– Проклятие!!

Гончих вокруг игроков уже было так много, что о возвращении скриннеров можно было забыть.

– Внимание, «Буран»!

БАМ-М!

Под кронами деревьев засвистел ветер, а затем загрохотали заклинания и зазвенели клинки. Орф бросался стилетами и стрелял из арбалета или аркебузы, Мор оставил в покое жезлы и, стегая ближайших тварей «Молнией», размахивал фламбергом-артефактом. Ракетка выпускала одну стрелу за другой.

– Лёд! Давай ещё раз своё усиление!! – крикнул Крохобор.

Несмотря на то, что игроки расправлялись с гончими вполне успешно и количество агрессивных монстров сокращалось, гном всерьёз опасался, что стопятидесятиуровневый Ганк закончит расправляться с отродьями и, услышав шум от их битвы, придёт на звук.

– Не получается, Бор! – ответил Холод. – Это Эффект от Атрибута, я его работу не контролирую!

– Нормально! – заблокировав мечом бросок гончей, Рок использовал «Казнь» и отрубил ей голову за один удар. – Прорвёмся и так!

«Рывок»! «Вращение»! «Мощный удар»!

Добив последних остававшихся на ногах монстров, игроки осмотрели разорённое лесное пространство. Большая часть поверженных гончих уже превратилась в пепел, но остальные всё ещё лежали на своих местах, превращая поляну в подобие скотобойни.

– Эй, а где Ланс?

– Ты не поверишь, – сказал Мор, – но его сожрали. Сейчас воскрешу…

В небо ударил луч света и на перепаханной земле появился копейщик.

– Уф-ф… Всем привет.

– Ланс, что случилось?

– Две твари в ноги вцепились. – рассказал Ланс. – Потом ещё две спереди прыгнули… Одолели. Они, похоже, тоже как-то усилились. Даже если сравнивать с теми, которые на нас нападали там, на Бриге…

В отдалении послышался грозный рык.

– Ланс, вставай! – скомандовал Рок. – Уходим!!

Оторваться от преследователей удалось лишь несколько часов спустя, когда друзья обнаружили небольшое озеро, отгороженное от остального мира густой стеной из высоких деревьев.

– Как-то их слишком много. – сказала Ракетка, выбираясь из кустов и осматривая широкую полосу песчаного пляжа. – Вы так не считаете?

– Считаем. – согласно кивнул Рок. – Тем более, что сегодня только первый день из шести обещанных.

– Вот-вот! А эти твари мало того, что уже здесь, но ещё и в таком количестве! – добавил гном. – Чёрт! Ещё и скриннеров утащили… Кстати, а почему мы не идём дальше?

– Вокруг этой локации стаи гончих. – ответила Лучница. – И, как только мы выберемся обратно, они нас заметят.

– А здесь?

– А здесь какое-то закрытое «квестовое» место. – сказал Холод. – Бор, хватит уже глупых вопросов. Ты что – не можешь посмотреть по сторонам?

Крохобор посмотрел. В строке названия локации на его Карте лаконично значилось:

«Озеро»

– Так. – сказал гном. – Ладно. И долго вы предлагаете здесь сидеть?

– Посмотрим…

Сидеть пришлось долго. Не прошло и одного часа, как небо над частично изолированной локацией начало темнеть и игроки принялись обустраивать временный лагерь. А ещё через один час из озера появились неприятные монстры.

Первым изменение обстановки ощутил Рок, почувствовавший, что из темноты со стороны озера на него устремлён чей-то тяжелый взгляд.

– Народ… – сказал он, вставая и разворачиваясь лицом к озеру. – Внимание! Есть мнение, что на нас сейчас нападут.

– А?

Орф поднялся со своего места и приложил к глазам Окуляр.

– Я ничего не вижу. – заявил он. – Ни с Атрибутом, ни без!

Ланс тоже развернулся и коротким жестом зажёг над головой небольшой огонёк.

– События сейчас нет… – сказал он. – Значит, если на нас и нападут, то это будут либо гончие, либо какие-нибудь…

И тут на границе освещаемого костерком пространства появилась очень странная тварь.

Кромешник.

Дитя тьмы.

Уровень 100.

– Фу-уу… – выдохнула Ракетка и у неё в руке появился лук. – Ну и мерзость…

Монстр выглядел как приземистый толстенький человечек, с короткими ножками и большим животом. Вместо лица у него была страшноватая примитивная маска, а голова имела вытянутую форму, утончаясь и переходя в длинное извивающееся щупальце. За спиной у первого монстра появился ещё один. А затем ещё один. И ещё.

– Та-а-ак…

– Холод, призывай своего Голема! Орф, Мор! Усиления!

– Лу-уч солнца-а золото-ова-а…

– Внимание!

Кромешники беззвучно бросились к игрокам. Над берегом вспыхнула замораживающая звезда Холода, но они её словно и не заметили. Не впечатлили их даже обездвиживающие стрелы Ракетки – приблизившись к игрокам, они атаковали их яростно и не обращая внимания на удары.

– Какого чёрта?! – заорал Крохобор, крутясь на месте и применяя Умения одно за другим. Кромешники падали на песок, но сразу же поднимались обратно. – Народ, по ним урон почти не проходит! Это регенерация такая или что?

– Скорее сопротивление! – предположил Ланс и выпил зелье исцеления. – Невосприимчивость к физическому урону или вроде того!

В воздухе клубился морозный пар от заклинаний Холода.

– На магию им тоже начхать!

– Тогда позвольте я шарахну из своей… оу…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Марионетка тьмы".

Управление персонажем временно недоступно.

Длительность: 5 секунд...

– У них контроль! – испуганно завопил Орф. – Я за себя не отвечаю!

БАХ!

Голова Крохобора дёрнулась, и он повернулся, с раздражением посмотрев в тёмное дуло направленной на него аркебузы.

– Я твою пукалку тридцатиуровневую, Орф, знаешь, куда тебе засу…

И тут под ногами у игроков вспыхнул рисунок массового исцеляющего Умения Мора. Послышалась слитная мелодия десятка фанфар.

В-О-О-М-М-М!

По ушам ударил многоголосый визг. Кромешники начали метаться и прыгать в стороны, а здоровье каждого из них серьёзно уменьшилось.

– Лечение! – понял Рок. – Мор! Ты нанёс по ним урон лечением!

– Ну, конечно! – обрадовалась Ракетка. – Они же создания тьмы, значит должны иметь уязвимость к свету! Мор, ты теперь…

– Всем лечь!!

Шестеро игроков послушались и бросились на песок, а ночь над их головами озарилась множеством ярких вспышек. Мор закрутился на месте подобно волчку, «Обновление жизни» и «Световой луч» следовали одно за другим, обжигая и развоплощая визжащих Кромешников. Некоторые из монстров пытались атаковать, размахивая короткими лапками и щупальцами на головах, но Мор, окружённый перламутровым коконом «Брони миражей», стоял неподвижно и крепко.

– Отличное представление! – прокричал Орф. – Мне нравится, продолжай в том же духе!

Гибнущие Кромешники пронзительно верещали и лопались, разбрызгивая по песку какую-то чёрную жидкость.

– Мор, мана есть?

– Да! Зелья… Не отвлекайте!

Через несколько минут бой закончился. Последние вылезшие из тёмного озера Кромешники погибли, а полоса пляжа оказалась залита дымящейся жижей.

– Смотрите-ка, – сказал гном, присматриваясь к резко пахнущей дряни, – а ведь это ингредиент!

– ЭТО – ингредиент?!

Эссенция тьмы.

Уникальный ремесленный компонент.

Ранг предмета: Мифический.

«Пробовать не рекомендуется.»

– Собирать будем?

– Издеваешься? – Крохобор скептически посмотрел на Орфа. – Зачем она нам? Где ты собираешься эту дрянь применять?

– Ну, можно отложить несколько колбочек для продажи…

– Продажи КОМУ, Орф?! Мы на Лиро, тут никого нет!

– А… – шоккер смутился. – Ну, да. Точно. Тогда что – собираемся и уходим?

Мор перевёл дух и посмотрел на поверхность озера.

– Уходить? Зачем? Гм... Думаешь, они нападут ещё раз?

– А вдруг?

В итоге начавшихся обсуждений игроки перенесли свой лагерь к границе локации и, потушив костёр, до самого утра занимались составлением предполагаемого маршрута.

– В теории, – рассуждал Холод, – у нас должно быть не меньше пяти дней… То есть, теперь уже, конечно же, четырёх, но… В общем, если не будем заниматься фармом и драками со всякими гончими, то можем успеть.

Вздохнув, Ракетка подняла голову и посмотрела на небо.

– Светает. Давайте собираться.

– Да. Идём.

– Народ, погодите… – Мор, занятый изучением своих характеристик, поднял руку и сделал останавливающий жест. – Вы помните мою Особенность «Тёмное прошлое»?

– Которое спонтанно превращало твои Умения в некромантские? – уточнил Ланс и после подтверждающего кивка сказал: – Помним, конечно. Только она уже давно не срабатывала.

Жрец усмехнулся.

– Правильно, не срабатывала. А почему – знаешь?

– Ну?

– Потому что она была отключена!

– Погоди. – Ракетка нахмурилась. – То есть твоей Особенностью можно управлять?!

– Да! По крайней мере, теперь. Её можно активировать или наоборот, дезактивировать. По умолчанию она была отключена.

– Любопытно. – сказал Рок. – Не знаю, как нам это пригодится, но будем знать.

Выйдя за пределы «Озера», друзья осмотрелись. Рассветное время превращало лес в довольно уютное и очень атмосферное место – косые лучи встающего светила скользили по кустарникам и деревьям, а над травой проплывали лёгкие пряди утреннего тумана. Пахло мокрой землёй и свежестью. Кое-где над полянами дрожали фиолетово-синие миражи.

– Так… – сказал Рок и медленно обвёл взглядом окружающее пространство. – Вроде бы всё спокойно… – сверившись с Картой, Воин с уверенностью указал в сторону запада. – Нам туда.

* * *

Через час друзья покинули территорию «Страны Миражей», ступив на новые земли, именуемые кратко: «Холмы». Ландшафт тут был преимущественно холмистый, с вкраплениями торчащих в небеса скал и высоких гор с плоскими вершинами, поросшими густым лесом. Башня и плато вокруг неё выглядели значительно ближе, чем раньше.

– Да-а… – протянул Холод, рассматривая пейзаж. – Прямых дорог в таких местах не бывает. Придётся поплутать…

– Может быть, там найдутся какие-нибудь скрытые переходы? – вытащив из кармашка Окуляр, Орф приложил его к глазу и принялся рассматривать отвесные склоны гор. – Портал какой-нибудь или короткий путь…

– Ну да, короткий путь! – Холод невесело улыбнулся. – Держи карман шире… – бросив взгляд на шоккера, Маг уже хотел идти дальше, но внезапно задумался.

– Минутку… – протянул он. – Рок! У тебя же вроде бы Атрибут – Компас?

Воин повернулся и посмотрел на товарища.

– Да…

– Используешь?

– О-о… – Рок вытащил Атрибут и посмотрел на его неподвижные стрелки. – Если бы я знал, как! Он ведь до сих пор не работает.

– А ты ему команду отдавать пробовал? – спросил Орф. – Ну, там… «Хочу, чтобы ты указал мне путь к Башне!» или как-то так…

Рок улыбнулся.

– Давай попробуем. Хочу, чтобы ты указал мне путь к Башне!

Атрибут не отреагировал. Пять больших стрелок по-прежнему смотрели в разные стороны, а самая тонкая лениво описывала круги в направлении против часовой стрелки.

– Компас! Покажи, где находятся Врата Башни!

Нет ответа.

– Где дорога к Башне?

Нет ответа.

– Путь к Обители Вечности!

Нет ответа. Рок повернулся к Холоду.

– Видишь? О чём я и говорил. Как только не спрашивал про Обитель – не реагирует.

– Но должен же он когда-нибудь активироваться!

– Должен. – вздохнул Рок. – Но только когда? – посмотрев на ближайшую гору, он предложил: – Предлагаю пройти вон там, правее того, что мы наметили, у горы. И посмотрим, что там. Потом сориентируемся.

– Идём. – согласился Ланс. – А то, пока мы тут ничего не делаем, время уходит.

Рок хмыкнул и посмотрел на компас.

– Видишь? – обратился он к Атрибуту. – Вопрос решён. А то спрашиваю у тебя: «Куда нам идти?», а ты…

Стрелки компаса сместились, поменявшись местами друг с другом, а тонкая стрелка замерла, указывая куда-то в сторону холмов.

Поздравляем!

Функционал вашего Атрибута частично разблокирован!

Активация произведена в автоматическом режиме.

– Вау…

Успевшие сделать по несколько шагов друзья Рока обернулись.

– Что? – спросил Ланс. – Рок, ты чего? Только не говори, что он заработал!

– Не скажу. – ответил улыбающийся Воин. – Но он действительно заработал!

– Серьёзно?

– Да! Только что!

Игроки переглянулись.

– Отлично! – воскликнула Ракетка. – Ну и… куда?

Спустившись с холма, друзья миновали несколько небольших рощ с лиственными деревьями и заметили, что по холмам и разделяющим их овражкам бродит множество существ, похожих на гоблинов и дорнбургских крысюков одновременно.

– Мелкий мираж. – прочитал имя одного из псевдо-гоблинов Мор. – Ха! Народ, смотрите – они все одинаковые. Даже пятна на шкурах на одних и тех же местах!

– Обойдём. – коротко ответил ему Холод, а Мор усмехнулся.

– Да я как бы и не предлагал…

– О! Смотрите, смотрите! Это же про меня!!

Друзья присмотрелись к тому, что привлекло внимание Орфа и не поверили своим глазам.

– Что за бредятина? – спросил Крохобор. – Как это вообще возможно?!

Холод бросил задумчивый взгляд на гнома.

– Погоди, Бор. – произнёс он. – Не торопись. – с этими словами Маг вернулся к Року:

– Рок, куда показывает твой Компас?

– А вот в его сторону и показывает. – кивнул тот, внимательно изучая необыкновенный объект.

Колодец Орфа.

Что это?

Время существования: не ограничено.

Игроки с некоторой опаской подошли к колодцу и осмотрели его со всех сторон.

– Выглядит, как обычный колодец… – неуверенно сказал Ланс. – Каменная кладка, крыша… Разве только ворота нет. Но почему у него такое название? Как думаете?

– Может быть это потому, что я молодец? – предположил Орф. – Или потому, что его выкопал тот, кто про меня слышал? Или его построил я сам, а затем телепортировался на другой континент и потерял память? Или…

– Или у кого-то слишком богатая фантазия.

Орф на мгновение задумался и пожал плечами.

– Ну, или так, да.

– Погодите. – покачал головой Холод. – Стоп. Давайте будем логичны. Во-первых, это может быть специальный ребус. Верно?

– Или проделки Мыша.

Холод фыркнул.

– Опять Мыш?

– А какие у тебя варианты? – спросила Ракетка. – Мыш знаком с каждым из нас – раз. И подобная выходка вполне в его стиле – два. Он же уже давал нам подсказки!

Орф нахмурился и заглянул внутрь колодца.

– Хм… А чем нам может помочь подсказка в виде колодца? Мы же не собираемся туда лезть!

– Орф, не подходил бы ты к нему, а? Мало ли что…

– Да ладно тебе! – отмахнулся шоккер. – Ты что – боишься, что оттуда кто-нибудь вылезет? Э-э-э-эй!! – громко завопил он, перегибаясь через край колодезной кладки. – Там кто-нибудь е… А-А-А-А!!!

Из глубины колодца показалась огромная костлявая лапа некоего гигантского существа. Когтистые серо-чёрные пальцы сомкнулись вокруг фигурки шоккера и тут же утащили её в темноту.

– А-а-а-а… – донеслось до игроков из колодезной глубины и всё стихло.

Глава 37. Пещерный Разум

– Орфа украли… – сказала Ракетка и мгновение спустя игроки уже обступили колодец со всех сторон.

– Не видно ничерта! – воскликнул Крохобор, бросая взгляд на меню группы. – Но хвостатый всё ещё жив…

– Орф, что случилось? – написал Холод в чат. – Кто тебя утащил? Где ты?

Но ответа от шоккера не последовало. Игроки встревожено переглянулись.

– За ним!

– Прыгаем?!

– Нет,блин, рубим деревья и мастерим лестницу!

– О-о-орф!

Перепрыгивая через край колодца, Рок подумал о том, что разработчики не предусмотрели функционала определения точного местонахождения других участников группы, из-за чего шоккера придётся искать по «горячим следам». В том случае если они, конечно, остались.

О том, что шахта колодца может оказаться слишком глубокой и бросаться в неё без подготовки не совсем разумно, Воин задумался уже в процессе непосредственного падения.

– Постарайтесь затормозить руками о стены! – выкрикнул он остальным, отчаянно пытаясь снизить собственную скорость. – А то разгонимся слишком сильно!

– Попробуем, Рок!

– Слушайте, а как тут поместилась та тварь, которая утащила Орфа? Тут же тесно!

– И глубоко!

– Да кто ж её знает!! Скоро выясним!

Холод в это время всё ещё стоял наверху у колодца, испытывая эмоциональный диссонанс и неожиданные переживания. В тот момент, когда он уже собирался последовать за своими друзьями, его тело словно одеревенело, а откуда-то из подсознания появились очень странные мысли.

«Безрассудность… – звучало у него в голове. – Глупость… Какой смысл забираться непонятно куда? Зачем? А что, если это ловушка и вы все попадёте прямо в неё? Где логика?»

– Какая ещё… К чертям… – пробормотал Маг, пытаясь совладать с собственными конечностями. – Логика… А-ар-р-р… Проклятие… О какой логике может идти речь, если моего друга сейчас прикончат?! – зарычав не хуже Проклятой Гончей, Маг неловко шагнул к колодцу и, вцепившись в потрескавшиеся камни, судорожным движением перевалил себя через край.

– Я иду-у!

Падать игрокам пришлось на удивление долго. В какой-то момент стенки колодца раздались в стороны, и отвесная шахта превратилась в просторный туннель, внутри которого бушевал ветер. Игроки услышали отзвуки музыки, а в окружившей их темноте то и дело мелькали размытые световые пятна.

«Фонари! – подумал Рок. – На стенах развешаны фонари!»

– Какого чёрта?! – заорал Крохобор. – Откуда тут столько всякой психоделики?!

– Не это главное! – выкрикнула Ракетка. – Смотрите! Там внизу свет!

Внизу действительно появилась непонятная светлая область, заполненная чем-то похожим на окружности открытых зонтиков.

– Что это, как думаете? – прокричал Ланс. – Похоже на зонтики, но…

И тут вертикальная штольня закончилась, а друзья оказались в очень большом зале, заполненном грибами всевозможных форм и размеров. Шляпка одного из растительных гигантов располагалась прямо под ними, и они падали на неё один за другим.

– Держитесь! – закричал Рок и рухнул на поверхность гриба, а в следующее мгновение его подбросило высоко в воздух. – АЙ!

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Прыгучесть».

Уровень вашей прыгучести существенно увеличен.

Длительность: 10 секунд...

БАМГ! БАМГ! БОМГ!

Игроки падали на шляпку гриба, и она одаривала их новым Эффектом, после чего отправляла в дальнейшее воздушное путешествие.

– Ай!

– Что происходит?!

– Чёртов батут!!

– Эй, а где Холод?! Холода нет!

Но выяснить местонахождение Мага друзья не успели, потому что упали на новые грибные шляпки и те снова подбросили их к потолку зала.

– АЙ!

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Прыгучесть».

Уровень вашей прыгучести существенно увеличен.

Длительность: 10 секунд...

– Я думаю, в этом смысл! – выкрикнул Мор. – Слышите? Нужно прыгать по грибам до вон той площадки! Видите её? Вдалеке!

– Видим, Мор!

– А-а-а-а-а-а-а!!!

– Эй, а вот и Холод!

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Падучесть».

Уровень вашей падучести существенно увеличен.

Длительность: 10 секунд...

– Проклятие! Старайтесь не попадать на красные шляпки!! – завопил Крохобор. – Они замедляют и почти не подбрасывают! А-а-а, чёрт!!

– Бо-ор!

БАМГ!

– Бор, держись! Не вздумай упасть!

БАМГ! БАМГ!

Около двух минут игроки перепрыгивали с одного гриба на другой, совершая неловкие кульбиты и кувыркаясь, а затем один за другим приземлились на каменную площадку, расположенную у дальней стены пещеры. Последним на её пропылённую поверхность рухнул Холод.

– О-о-о… – простонал гном и, коротко оглядевшись, без сил откинулся на спину. – Всё. Мы все здесь… Никуда больше не пойду… Буду лежать тут…

– Не все здесь. – заметила Ракетка. – Орфа нет.

– Не переживай, он всё ещё жив…

– Я не буду переживать только после того, как он вернётся!

Рок поднялся с пола и отряхнул доспехи от пыли.

– Лёд, а ты чего так долго?

– Сам не знаю… – ответил лежащий на камнях Холод. – Собирался спрыгнуть за вами, но почему-то не смог, а в голове заговорил какой-то голос…

– ЧЕГО?!

Маг приподнялся на локтях и подробно рассказал о том, что с ним приключилось.

– А потом полетел за вами. – закончил он. – Вот… Должен сказать, что внутренности этого колодца весьма впечатляют.

– Меня больше впечатляет то, что кто-то попытался тебя контролировать! – воскликнул Ланс. – Мы…

«Не контролировать, а вразумить. – прозвучало в головах у шестерых друзей. – Потому как если не я призову вас к союзу с собственным разумом, то кто же ещё?»

Игроки замолчали.

– Это сейчас у всех? – спросил Ланс, а Холод кивнул:

– Да.

– Какая-то погань копается у меня в голове… – наполовину вопросительным тоном протянула Ракетка, а затем неожиданно громко крикнула: – Немедленно прекратить!!

В ушах у игроков что-то коротко звякнуло, а тот же обезличенный голос сказал:

«О, и судья здесь... Ладно, больше не буду.»

После этого в пещере сделалось очень тихо.

– Чёрт с ним. – произнёс через несколько секунд Холод, который, судя по сосредоточенному виду, пришёл в себя. – Потом разберёмся. Сначала надо отыскать Орфа.

Ракетка хмуро кивнула.

– Я за.

– Тогда двигаем дальше. Вон там, похоже, какой-то проход.

Собравшись плотной группой и достав оружие, игроки покинули пещеру с грибами и зашли в широкий проход, позади которого обнаружился длинный извилистый туннель. По стенам туннеля росли светящиеся мхи и лишайники, а с потолка свисали грозди маленьких переливающихся голубым светом ягод.

– Интересное место. – сказала Ракетка. – Я думаю, что мы попали в какой-то ивентовый данж.

Рока предположение заинтересовало.

– Ивентовый? Почему?

– Тут слишком много всего. – ответила Лучница. – Смотрите… Странный колодец на месте входа, прыгательный паззл с грибными шляпками, непонятный голос в голове и ещё то существо, которое утащило Орфа…

– Который, к слову, до сих пор не отвечает на сообщения. – добавил Мор. – Я ему пишу каждые пару минут, но толку никакого.

– Может, и лабиринт... – вздохнул Холод, а затем остановился и быстро сказал: – Внимание! Там впереди что-то есть!

Игроки притихли и двинулись вперед особенно осторожно.

– Так…

Коридор закончился, и друзья увидели прямоугольное помещение с высокими потолками. На его боковых стенах мерцали старинные магические светильники, а посередине противоположной стены выделялось тёмное пятно деревянной двери.

– Любопытно. – сказал Мор и показал коротким жестом куда-то вверх. – Обратите внимание на потолок. Рисунки видите?

Рок поднял голову и посмотрел на свод, густо изрисованный разнообразными незнакомыми символами.

– Похоже, тут будет какой-то ребус. – сказал Холод и вышел на середину комнаты. – Гм… Давайте подумаем, в чём он состоит и как решается...

– А, может, просто попробуем открыть дверь? – Крохобор пересёк помещение и взялся за массивное дверное кольцо. – Ну-ка… Ух-х! Гм… Закрыто. А если постучать?

За последующие несколько минут игроки перепробовали множество различных действий – от примитивного стука в дверное полотно, до стрельбы по нему же из реликтового лука Ракетки. Но всё было тщетно – на потемневших от времени досках не осталось ни единой царапины.

– Мелок!

– Что?

– Мелок. – повторил Ланс и наклонился, подняв с пола продолговатый кусочек мела. – Вот. У стены лежал.

Холод повернулся.

– Мелок, говоришь? А ну-ка… ты позволишь?

Взяв мел, Маг подошёл к двери и аккуратными буковками написал: «Откройся».

– Ну и?

Дверь оставалось всё такой же закрытой, как раньше.

– Не работает. – сказал Крохобор, а Мор покачал головой и предложил:

– Попробуй какой-нибудь иероглиф с потолка.

Холод кивнул.

– Хорошая идея. А ну… – задрав голову, он присмотрелся к потолочным росписям и, стерев с двери написанное слово, неторопливо вывел небольшой символ.

Игрокам показалось, что дверь вздрогнула.

– Кажется, сработало! – с надеждой произнесла Ракетка. – Тяни!

Холод взялся за дверное кольцо и потянул на себя. Дверь сразу же отворилась с громким скрипом, а из-за неё посыпались старые глиняные горшки и испачканные в давно засохшей грязи метёлки. Взорам удивлённых игроков предстал самый обыкновенный стенной шкаф.

– Вот же… ерунда. – сказал Ланс. – Это мы что, получается – пришли сюда ради того, чтобы найти чей-то старый уборочный инвентарь?!

– Нет! – воскликнул Рок. – Чушь! Лёд, закрывай дверь и попробуй нарисовать другой символ!

Маг усмехнулся.

– Думаешь, сработает?

– Уверен в этом!

Предположение Рока оказалось правдой – начертанный на дверных досках новый угловатый символ превратил стенной шкаф в туалетную комнату.

– О, Боги. – сказал гном после того, как Маг распахнул волшебную дверь во второй раз. – Можно я забуду про то, что это увидел?

Игроки рассмеялись.

– Ничего! – махнула рукой улыбающаяся Ракетка. – По крайней мере, мы поняли, как это работает!

И друзья принялись экспериментировать, потратив около получаса на то, чтобы обнаружить подходящий им потолочный значок.

– Стоп. – сказал Рок после того, как за открытой дверью обнаружился уходящий куда-то вдаль каменный коридор. – Кажется, нам сюда…

– Тихо! – Ракетка подняла руку и прижала указательный палец к губам. – Вы слышите?

Игроки прислушались и разобрали, что из глубины коридора доносится едва различимый голос Орфа.

– Нашёлся. – с облегчением кивнул Маг.

Пройдя по коридору, друзья увидели очередную пещеру, содержимое которой оказалось весьма неожиданным. С левой стороны от входа в стене имелась широкая дверь, бронированная створка которой была приглашающе приоткрыта. В стене напротив тоже была дверь, но уже закрытая, с двумя высокими створками и на несколько размеров больше. На стене же справа висело великое множество разнообразных игрушечных кошек. Там были и большие металлические коты, и маленькие тряпичные. На полу под этим богатством стояло несколько топорно вырубленных каменных кошачьих скульптур.

Посреди же помещения возвышался массивный стол, уставленный всевозможными алхимическими приспособлениями и посудой, а также несколькими птичьими клетками, в одной из которых сидел Орф. С далёкого потолка свисали переплетающиеся стебли светящихся растений, соседствующие с вязанками бутылок, грибов, сумок, букетов засохших цветов и крохотных волшебных фонариков. Рядом со столом спиной к игрокам неуклюже топтался огромный огр.

Фру-Фру.

Огр.

Страж Врат.

Уровень 200.

По виду огр напоминал нечто среднее между гигантским головастиком-переростком и тем троллем, которого время от времени призывал памятный Орб. На его покатом горбу покоилась здоровенная чёрная шляпа, а по сторонам от этой шляпы сидели попыхивающий длинной сигарой кролик и весело скалящийся полосатый кот.

– Э-э-э… – протянул Крохобор.

Друзья остановились в коридоре и замерли, осмысливая увиденное, а Холод медленно выдохнул и произнёс:

– Курящий кролик и кот, который улыбается. Ты, Ланс, конечно, как хочешь, но я, кажется, видел всё.

– Тихо! – прошептала Ракетка. – Давайте послушаем, о чём они говорят!

– Ересь! – фыркнул тем временем курящий Кролик. – Философское трактование субстанции как самоопределяющейся сути не предусматривает её взаимосвязи с посторонними свойствами. Это же чушь! И потом – прежде чем переходить к обсуждению категорий классической рациональности, я предлагаю определиться с тем, что мы будем полагать за реальность!

Кролик фыркнул и в пространстве закрутилось несколько туманных колец. Полосатый кот, сидящий с другой стороны от шляпы, улыбнулся ещё шире и вальяжно кивнул.

– Свободу котам! – внезапно воскликнул Орф. – Я требую выпустить меня отсюда и сделать это прямо сейчас! Я не должен быть тут! Мне тут не место! Вы же все ненормальные!

Огр повернулся в сторону шоккера.

– Ча-аю? – утробным баритоном протянул он.

– Нет! – рявкнул Орф. – Не желаю я твоего чаю! Я хочу вернуться к своим друзьям! Гельберион! Скотина продажная! Скажи ему, чтобы он меня отпустил!

– Не могу. – послышался голос Гельбериона откуда-то из дальнего угла комнаты. – Он же всё равно меня не послушает, шеф! Он и говорить-то со мной начал только из-за того, что я создал ему кота!

– А я?

– А что ты? – удивился Гельберион. – Ты и сам кот, поэтому он тебя и не отпускает! У него же полноценная мания на хвостатых!

– Игра-ать? – вопросительно протянул огр и шоккер вздохнул.

– Нет. – обречённо сказал он. – Не буду я с тобой играть, жаба хвостатая!

Огр тут же повернулся к столу и продолжил что-то на нём перекладывать.

– Продолжа-ай. – подбодрил он сидящего на его горбу Кролика.

Наблюдавшие за этой сценой игроки переглянулись.

– Странное место. – прошептал Ланс. – И странное существо. Но все вместе они мне что-то напоминают…

– Пиши в чат, Ланс. – написал Холод. – А то услышит и… Есть идеи, как эту тушу нейтрализовать? Я боюсь, что «корону» двухсотого уровня нам не пробить.

– Значит, надо его отвлечь.

– Правильно! – написала Ракетка. – Заманить вон в ту дверь, которая открыта – и там запереть! А потом выпустить Орфа!

– ОРФ, НЕ ИГНОРИРУЙ ЧАТ! МЫ УЖЕ РЯДОМ!

– Бор, прекрати. Если бы он видел чат, то давно бы уже ответил.

– Друзья, с этим огром придётся что-нибудь делать в любом случае. – присоединился к переписке Мор. – Смотрите сами – он же «Страж Врат». Охранник. А врата здесь только одни – вон! Не думаю, что он нас туда пропустит. Так что Ракета права – надо его как-то запереть за той толстой дверью. Тем более, что она открыта.

Холод с Роком переглянулись и посмотрели на толстую дверную створку.

– Надо узнать, что там внутри. – написал Рок.

Холод кивнул и вытащил из инвентаря одно из зелий невидимости. Откупорив бутылочку, он выразительно посмотрел на остальных игроков.

– М?

– Пьём и выдвигаемся! – прошептал Ланс.

Через минуту игроки уже стояли в обширном и погруженном в полутьму зале.

– Дым какой-то… – вполголоса сказал Мор. – Смотрите! Дым же… Или нет?

В полутьме действительно плавали густые клубы не то тумана, не то очень плотного дыма.

– Нужно больше света…

В следующее мгновение в глубине зала что-то вспыхнуло и пространство прошили рассеянные лучи золотистого света.

– М-мать… – выдохнул Крохобор и вытащил из-за спины оружие. Остальные игроки незамедлительно последовали его примеру.

Помещение, в котором они находились, оказалось намного больше того, что они представляли и большую его часть занимал огромный провал, из которого словно вырастала окутанная облаками дыма наклонная башня. Верхняя часть башни была разрушена и обильно поросла разнообразными причудливыми растениями, посреди которых развалился здоровенный трёхглавый дракон.

Крылья летающего ящера неподвижно лежали по обеим сторонам от тела и скрывались в густых зарослях, а одна из мощных лап сжимала в когтях огромную курительную трубку. Средняя голова с сарказмом смотрела на игроков и одновременно выдыхала длинные струи густого дыма.

Логос.

Абсолют.

Хозяин Пещеры.

Уровень 900.

«Света вам? – прозвучало в головах у всех присутствующих. – Ну, вот вам свет. Легче стало?»

Глава 38. Эпоха аэронавтов

– Слушай… – сказала Ракетка. – Логос. Ты мог бы разговаривать с нами обычным голосом? Ну, вот как я?

– То разговаривай, то не разговаривай. – с иронией произнёс дракон глубоким и неожиданно приятно звучащим голосом. – Вы бы уже определились…

– Мы определились. – сказала Ракетка.

– Правда? О! Это, несомненно, меня обрадует…

– Скажи пожалуйста, кто ты такой? – спросил Рок.

– Я-то? – дракон так удивился, что прекратил выдыхать дым и тут же закашлялся. Две боковые головы заинтересованно приподнялись и посмотрели на игроков. – Я – Логос! А вот кто такие ВЫ – вопрос…

– Мы – герои из Асстилона. – сказал Холод. – А что это за место?

Правая голова дракона пренебрежительно чихнула. Средняя же неторопливо затянулась трубкой и, выдохнув очередную порцию дыма, ответила:

– Пещера Разума. Некоторые невежды полагают, правда, что ей больше подошло бы название «Пещера Безумцев», но это лишь заблуждение, говорящее о серьёзных пробелах в образовании.

Друзья переглянулись.

– Эм… Ну, ладно…

– Впрочем, – задумчиво продолжал дракон, – я, пожалуй, готов согласиться с тем, что некоторые из обитателей этой пещеры несколько… гм… странноваты. Да.

В воздухе закрутились пряди белесого дыма.

– Так для чего же вы ко мне заявились? – спросил дракон.

– Мы… – Ракетка бросила взгляд на своих друзей и твёрдо ответила: – У нас есть вопросы.

– Вопросы! Пф-ф… – головы дракона переглянулись и тихо рассмеялись.

– Нет. – сказала средняя голова. – Вы всё ещё не те, кем должны были бы быть для подобного разговора.

– Но мы хотим забрать своего друга!!

Дракон внимательно посмотрел на Лучницу.

– Правда? Что же вам мешает?

Девушка указала в сторону приоткрытой двери.

– Его удерживает в клетке огр по имени Фру-Фру.

– И что?

– Ну… – Ракетка смутилась. – Нам нужно как-то его оттуда достать…

– И ещё открыть ворота, которые охраняет огр. – добавил Крохобор.

Дракон скептически прищурился.

– Так что же вам всё-таки нужно – хороший совет или персональный тренер по мотивации?

– Совет! – быстро произнёс Холод. – Нам нужен совет.

– О как… – сказал дракон и затянулся трубкой ещё раз. – Один из вас внезапно научился соображать. Ну, что же… хорошо. Слушайте…

– Мы слушаем!

– Наш маленький Фру-Фру очень любит играть. Запомнили? И ещё кошек. Так почему бы ему не поиграть со своим новым другом там, где этот друг скажет?

Холод задумался.

– Одно уточнение! – воскликнул он. – Сможем ли мы…

Но озарявшее пещеру сияние уже погасло, а видение наклонной башни и дракона бесследно исчезло. Остались только темнота и вездесущие клубы густого дыма.

Игроки озадаченно переглянулись.

– И что? – спросил гном. – Кто-нибудь его понял?

– Я понял. – сказал Холод, а Рок и Ракетка одновременно кивнули.

– И мы.

– Не важно. Главное – нам нужно как-то связаться с Орфом.

– Через чат не получится. – сказал Мор.

– Помню. – кивнул Маг. – А значит – нужно придумать что-то другое.

– Гельберион?

– Возможно. Но…

– А зачем придумывать? – спросил Ланс, и друзья посмотрели на него. – Почему нельзя просто взять и сказать ему всё то, что от него нужно?

– Э… – Крохобор усмехнулся и убрал молот, который всё ещё держал в руках, за спину. – Хорошая мысль. Думаешь воспользоваться своим красноречием?

– А почему нет?

Десять секунд спустя в комнату к огру заглянул улыбающийся Ланс.

– Всем привет! – сказал он и подошёл поближе к столу. – Фру-Фру, рад тебя видеть! Орф! Ты очень хочешь поиграть, но только не здесь, а вон за той дверью, да?

Огр развернулся и уставился на копейщика. Орф вскочил на ноги и вцепился в окружающую его решётку, а кролик с улыбающимся котом округлили глаза и едва не свалились на пол от удивления.

– О-о-о-о… – протянул Фру-Фру. – Челове-ечек.

– Привет! – повторил Ланс и бросил многозначительный взгляд на Орфа. – Орф! Ты ОЧЕНЬ хочешь поиграть вон за теми воротами. ДА?

– Не люблю челове… – начал говорить огр, но тут же замолчал и перевёл взгляд на клетку с шоккером. – Ко-отик? Игра-ать?

Орф с ошалелым видом таращился то на Ланса, то на гипнотизирующего его взглядом огра.

Из-за двери драконьего зала высунулся Крохобор.

– Скажи, что хочешь играть, скотина хвостатая! – прошипел он. – Говори, быстро! А то пришибу!

Мгновение спустя гном исчез и за дверью послышалась странная возня.

– Шеф! – послышался обеспокоенный голос Гельбериона. – Шеф, а ну не тупи! Это же спасительная операция!

– Я… – механическим тоном произнёс Орф. – Это… Играть. Хочу. Вот.

Зубастая пасть огра расплылась в такой широкой улыбке, что любая уважающая себя акула бы обзавидовалась.

– Игра-а-ать! – обрадованно протянул он.

– Там! – показал лапой направление Орф. – За той дверью!

– А? Две-ерь? – белесые брови огра удивлённо приподнялись. – Где?

– Да вон же она! – подсказал Ланс. – Прямо за твоим столом, видишь? И котик хочет поиграть именно там!

– Ланс, мы заходим. – написал в чате Рок. – Он, похоже, не нападёт.

Игроки присоединились к копейщику и принялись наблюдать за тем, как огр отодвигает в сторону свой стол и вытаскивает из клетки верещащего Орфа.

– Поставь меня! – вопил шоккер. – И убери от меня свои грабли!

– Но у меня-а нет грабле-ей…

– Тогда лапы! Лапы от меня убери!

Поставив шоккера на пол, огр сложил огромные лапы на груди и принялся с умилением его рассматривать, а затем повернулся к двери и вцепился в одну из тяжёлых створок. По комнате заметалось эхо от скрипа и скрежета.

– Сработало! – вполголоса прошипел Крохобор. – Обалдеть! Поверить не могу, что всё решалось вот так просто…

– Ну почему же «просто»? – возразил Рок. – Это ж ещё догадаться нужно, что игрок-шоккер может попросить огра открыть дверь и тот это сделает!

– Тоже верно…

Врата распахнулись и игроков обдало волной из мелкой пыли. После этого из проёма повеяло свежим ветерком, принёсшим запахи дерева и ещё почему-то горячего металла.

– Чур я первый! – воскликнул Орф и исчез по ту сторону врат.

– За ним!

Друзья бросились вперёд и быстро обогнули растерянного огра с двух сторон, оказавшись в очередной гигантской пещере. Ракетка оглянулась.

– А как же Фру-Фру?

Огр стоял в проёме врат и делал странные ощупывающие движения лапами – такие, как если бы перед ним была глухая стена.

– А где-е ко-от? – непонимающе произнёс он.

Рок быстро осмотрел внутренности новой пещеры, присвистнул от удивления и тоже обернулся к огру.

– Не переживай, Ракета. – сказал он. – Этот парень не пропадёт.

– Я и не думаю о том, что он пропадёт. – покачала головой Лучница. – Просто он, посмотрите, не может войти следом за нами. Его не пускает! При этом Орф пообещал ему совместную игру, а потом ушёл... Так нельзя.

– Разве? – Холод с иронией посмотрел на девушку. – Подруга, мы вообще-то в игре! И здесь…

– Не имеет никакого значения, где мы! – довольно резко оборвала его Ракетка. – Человек должен всегда оставаться человеком. Всегда! И то, что мы собираемся сделать сейчас – несправедливо!

– Ко-о-от!! – взревел стоящий на прежнем месте огр. – Игра-ать!

– Сам с собой поиграй! – отозвался Орф. – Беспардонный расхититель общечеловеческих ценностей!

Крохобор хрюкнул и захохотал.

– Общечеловеческая… – смеялся он, показывая в сторону шоккера пальцем. – Ценность… Ах-ха-ха-ха…

– К слову сказать, Ракетка, – проговорил неслышно подошедший Мор, – этот лупоглазый здоровяк нашего товарища вообще-то украл. Захватил против его воли и утащил в своё убежище. Это, по-твоему, было справедливо?

Девушка поморщилась.

– Нет, Мор. Конечно, нет. Но его разум примитивен, как у ребёнка. Чего ещё от него ожидать?

– Ко-о-от!!

– Эй, вы чего там застряли-то, ну?

– Орф! Пожалуйста, вернись! Нельзя уходить просто так! Это нехорошо!

Орф вынырнул из полумрака пещеры и подошёл к Лучнице.

– Вернусь. – согласился он. – Уговорила. Но не раньше, чем осмотрю всё, что тут есть. Идёт?

– Ко-о-от! Игра-ать!

– Ладно. – вздохнула Ракетка. – Идёт. Спасибо, Орф.

– Спасибо на хлебушек не положишь! – засмеялся Орф и побежал куда-то к центру пещеры. – Идёмте скорее! Я хочу быстрее всё осмотреть!

А посмотреть в пещере можно было на многое. Её суммарная протяжённость была весьма велика и большую часть пространства занимала давно заброшенная судостроительная верфь. Мостики и подмостки, подъёмные краны, канаты, лебёдки и разнообразные механизмы громоздились со всех сторон от игроков, а посередине строительных лесов возвышалась громада полностью законченного летающего корабля.

– Фрегат! – послышался голос Орфа. – Держите меня семеро, это фрегат! Смотрите, какой здоровый!

– И, похоже, целый. – задумчиво проговорил Рок, после чего они с Холодом и Лансом переглянулись.

– Как думаете, – улыбнулся Ланс, – а эта посудина на ходу?

Мор фыркнул.

– Это было бы исключительное везение!

– Хватит болтать, давайте заберёмся на него и посмотрим.

– Давайте… Эй, а где Бор?

Ракетка отвлеклась от рассматривания корабля и закрутила головой в разные стороны.

– Что? Бор? Бо-о-ор! Ты только не пропадай, а?!

– Здесь я! – отозвался гном откуда-то из-за скального выступа.

– Где? – не поняла девушка. – Бор, я тебя не вижу! Как к тебе пройти?

– Слева проходите, где ступеньки… Я сейчас! У меня тут… работа.

Услышав последние слова гнома, игроки оставили в покое корабль и посмотрели в сторону торчащих из пола пещеры скал.

– Работа? – переспросил Ланс. – Какая ещё работа?

Пробравшись к Крохобору, друзья увидели, что за камнями скрывается обширное пространство, полностью заставленное высокими штабелями деревянных ящиков. Гном деловито бегал из стороны в сторону и запихивал в инвентарь один ящик за другим.

– И что это такое? – поморщился Орф. – Надеюсь, что-нибудь цен…

Метамифрил.

Слиток.

Ремесленный материал.

Ранг предмета: Невозможный.

«Метаматериал из метавселенной»

– Сейчас… – бормотал Крохобор, и его руки мелькали со всё увеличивающейся скоростью. – Сейчас, сейчас… Минуточку всего одну подождите…

– Невозможный ранг… – протянул Ланс и открыл окно игровых Заметок. – Это же… м-м… На одну ступень ниже максимально возможного, то есть Великого. Н-да, такое сокровище должно проходить по цене небольшого замка!

– Вот только куда нам его девать? Эй, Бор! Зачем тебе такое количество слитков? Мы же собирались добраться до Башни и уйти?!

– Я очень хочу когда-нибудь сделаться кузнецом! – пропыхтел гном. – А что, если я потом захочу вернуться? И эти слитки… Приго… дятся… Сейчас… Минуточку всего подождите…

– Не понимаю я чего-то. – сказал Ланс. – Бор, тут же этих ящиков… сотня тонн! Если не больше… Сколько из них ты надеешься унести?!

Гном на мгновение замер и обернулся. Лицо его покрывала пыль.

– У меня бесконечный инвентарь. – сказал он. – Поэтому я надеюсь унести всё.

– Слушай, Бор! – воскликнул Орф. – А сделаешь потом метафривольную статую в мою честь? Только чтобы в полный рост и со всеми деталями! А?

Гном, уже успевший вернуться к торопливому сбору ящиков, ничего не ответил, а вот остальные принялись давиться от едва сдерживаемого хохота.

– Э-эм, шеф… – послышался подчёркнуто нейтральный голос Гельбериона. – Ты, наверное, хотел сказать метамифрильную статую, да?

– Ну… – нахмурился шоккер. – Да. Конечно. А я разве не так сказал?

– Ах-ха-ха-ха-ха! – согнулся от приступа смеха Ланс. – Мета… фривольная… статуя… со всеми… деталями… Ах-ха-ха-ха…

– Ой, ну вас! – буркнул смущённый Орф и скрылся в проходе между скал. – Я на корабль!

– Давайте-ка за ним. – сказал улыбающийся Рок, оглядываясь и прикидывая, сколько времени потребуется гному для того, чтобы собрать оставшиеся ряды тяжёлых ящиков. – Пока Бор закончит, мы уже разберёмся, достроен там этот линкор или нет…

Шоккер обнаружился на широком, спущенном с корабля, трапе. Один из редких лучей рассеянного света, проникавших в пещеру откуда-то с потолка, падал прямо на него и придавал маленькому шоккеру черты возвышенности и просветлённости.

– Народ! – завопил он. – Давайте все быстрее сюда! Это просто феерия какая-то, честное слово!

– Что там, Орф?

– Это настоящий боевой фрегат… Нет! Корвет… Нет! А, вот! Авианосец! Да! Тут и пушки, и планеры! В полностью рабочем состоянии! Да я теперь… Да мы… Мы… – приняв горделивую позу, шоккер раскинул лапы в стороны и закричал: – Да здравствует время искателей и покорителей неба! Хватит нам хвататься за старое и топтаться ножками по земле! Настало время для нового времени! И новой эпохи – эпохи аэронавтов!!

«Ну да, конечно… – мысленно улыбнулся Рок. – Время у него настало, для нового времени, да…»

– Ко-о-от! – послышался очередной вопль расстроенного огра. – Ты меня обману-ул! Я позову бра-ата-а!

– Да хоть разработчиков позови, жаба сухопутная! – заорал Орф. – Я раньше, чем через полчаса к тебе не… Ой, ё!!

Заметив испуганный жест шоккера, подошедшие к основанию трапа друзья повернулись в сторону огра.

– О-о-о… А вот это нехорошо. – сказал Рок.

Потому что внешность косолапого Стража Врат стремительно изменялась, уступая место чему-то более мощному и кровожадному. Мелкие пупырышки на поверхности кожи превратились в длинные костяные шипы, а сама зелёная шкура внезапно ороговела и растрескалась, трансформировавшись в крепкую пластинчатую броню. Когти и клыки удлинились, а глаза разъехались в стороны и из добродушно-круглых превратились в узкие и сочащиеся змеиной злобой. Зрачки запылали кроваво-красным.

Злоббер.

Проклятый огр.

Свирепый страж Врат.

Уровень 250.

Между застывшими игроками и Злоббером материализовалась фигурка полосатого улыбающегося кота.

– Бегите, глупцы! – крикнул он голосом Гельбериона. – Я его задержу!

– Все на борт!! – завопил Орф и хвостатой кометой умчался на палубу. Стоящие перед кораблём друзья переглянулись.

– Давайте за ним. – кивнул Ланс. – Я постараюсь его отвлечь. Лёд с Ракетой – вы, если что, поможете на дистанции, а ты, Мор, сможешь подлечить.

– Я с тобой. – быстро сказал Рок и поторопил остальных: – Давайте! Живо!

– Бор! – мелькнуло в чате сообщение Орфа. – Заканчивай с экспроприацией! У нас тут проблемы! Огр озверел!!

– Понял. – написал гном. – Уже иду.

Взбегая по трапу, Холод обратил внимание на наименование корабля:

Сердце аэронавта.

Фрегат.

Экспериментальный прототип.

"Орудие будущего"

«Так вот откуда хвостатый взял свои сентенции про аэронавтов!» – подумал он.

– Я на корму! – выкрикнул Мор, бросаясь в хвостовую часть судна. – Орф, ты у руля?

– Нет! – голос шоккера донёсся откуда-то из корабельных недр.

– Вот же скотина! – выдохнул Холод и, бегло осмотревшись, взбежал на капитанский мостик. Вдоль бортов фрегата располагалось множество турелей и пушек, а рулевая стойка смотрелась как пульт управления атомным ледоколом из прошлой жизни.

«Ну и где тут кнопка включения? – подумал Маг и тут же заметил большой красный переключатель на боковой панели, вокруг которого была очерчена красная полоса. – Вот этот, что ли?»

Стоило переключателю сдвинуться, как корабль вздрогнул, а из-под палубы послышался монотонный гул.

– Работает!!

Внимание!

Двигатель активирован!

Проводится предполётная подготовка!

Сканирование…

Время до готовности: 4 минуты…

– Чёрт! – выругался Холод и крикнул: – Народ! Раньше, чем через четыре минуты оно не взлетит!

– А куда тут лететь-то? – выкрикнул Мор, бросаясь исцеляющими заклятиями в Ланса и Рока. – Мы же под землей!

– Не думаю! – покачал головой Маг. – Вон тот участок стены бутафорский. Поверхность явно деревянная, посмотри! Да и щелей в ней полно. Вон, светятся…

– Хватит болтать, Лёд! – крикнула Ракетка. – Призови лучше своего Голема, там ребята не справляются! Бор! Голова твоя бородатая, ты где?! Ты обещал помочь!!

– Не нужно! – выкрикнул Рок. – Мы справимся! Давайте лучше… А, проклятие! Ланс!

Копейщик, которого в этот момент атаковал Босс, смог увернуться от трёх ударов из четырёх, но последний подбросил его высоко в воздух.

– На мне обездвиживание, Рок! – выкрикнул Ланс. – Нужна хотя бы пара секунд, чтобы встать!

– Понял, сделаю! – и Рок применил «Рывок», многократно ускорившись и нанеся размашистый рассекающий удар по Боссу.

ХРЯСЬ!

Броня на боку Злоббера треснула и на ней появилась глубокая, сочащаяся тёмной слизью зарубка.

– Р-РА-А-А!! – Босс взревел и закрутился на месте, а потом развернулся к Року. – ГР-Р-Р…

– Я помогу!! – послышался голос Гельбериона. – Внимание!

– Успокойся, Гельб! – бросил поднимающийся с пола пещеры Ланс. – Этой жабе на твои иллюзии наплевать! – перехватив копьё, он нанёс стремительный колющий удар по Злобберу и тот взвыл, оставив в покое отступающего назад Рока.

– Эй, красноглазый! Давай за мной!

– Внимание, помогаю!!

– Гельб, я же сказал – не на…

И тут пространство вокруг игроков несколько изменилось. Вокруг фигуры Босса появилось несколько полупрозрачных подсказок и указателей, а на полу образовались разноцветные зоны.

– На красное не соваться! – снова подал голос Гельберион. – Прибьет! На жёлтое тоже нельзя – может задеть! А вот там, где зелёное – можно! И ещё… в сторону!

Злоббер бросился к Лансу и в воздухе перед ним возникла мигающая стрелка, на которой было написано:

«Влево!!»

Копейщик не раздумывая перекатился в указанную сторону и молниеносный выпад когтей Злоббера пришёлся в пустое место.

– Оу! А это удобно!

– Твою ж песню… – пробормотал в это время Холод, и они с Мором переглянулись. – Гельб, то есть ты всё это время мог…

– Н-н-на!! – из полумрака пещеры появилась размазанная фигура Крохобора, с глухим звуком врезавшаяся в бок озирающемуся Боссу.

– Бор! Ну наконец-то! – обрадовалась Ракетка.

Тяжёлую тушу Злоббера от удара разогнавшегося гнома приподняло и развернуло, из-за чего тот потерял равновесие и упал. Пол коротко вздрогнул.

– Назад, Бор! – выкрикнул Рок. – Не подставляйся! Он очень быстрый!

Гном отступил и завертел головой в разные стороны, оценивая окружающее пространство.

– Да? – спросил он. – А почему Лёд его ещё не заморозил?

– У него иммунитет к магии. – пояснил Ланс. – Так что стрелы и заклинания бесполезны! А ещё очень толстая броня!

– А откуда он вообще взялся, я так и не понял?!

– Ну, это тот же самый Фру-Фру, только превратившийся!

– Правда, что ли?

– Ну да…

– Р-Р-РА-А!

– В сторону!

Последовавшие за грозным рыком тридцать секунд игрокам пришлось на максимальной скорости носиться по всей площадке, потому что озверевший Босс ускорился и принялся бросаться из стороны в сторону, перемещаясь по витиеватым и хаотичным траекториям. Ни один из его выпадов, впрочем, по друзьям не попал – Гельберион ухитрялся предугадывать их заранее сообщать об этом друзьям.

А затем по пещере прокатился протяжный сигнал и одно из кормовых орудий корабля развернулось в сторону Босса.

– Ка-бум, жаба беспардонная! – послышался приглушённый вопль Орфа.

Орудие выстрелило.

ДА-Н-Н-Н-Н!!

Злоббера смело с места и унесло к каменному завалу у боковой стены пещеры.

– Молодец, Орф! – восторженно заорал Крохобор. – В десятку!

– Зря… – покачала головой Ракетка. – Сначала обманули, затем убили…

– А какой у нас выбор? – спросил Мор. – Иначе он бы нас отсюда не выпустил…

– Эй, народ! А он, похоже, ещё живой! Шевелится!

– Что? После такого залпа?!

– Ну да! Орф! Срочно требуется второй выстрел!

– Нет! Стойте! Подождите! – и Ракетка указала на поднимающегося Босса. – Он превратился обратно!

Фру-Фру, выглядящий предельно устало, поднялся на ноги и обвёл мутным взглядом пещеру. К удивлению друзей, на огре не было заметно ни единой царапины.

– Плохой… Котик… – медленно протянул он. – Неправильный… – и, медленно развернувшись, Страж Врат побрёл в сторону своей берлоги.

– Слышал, Орф? – засмеялся Крохобор. – Ты, оказывается, неправильный!

– И слава Богам! – послышался плохо различимый ответ шоккера. – Не хотел бы я его добивать…

Несколько минут спустя игроки стояли на мостике корабля и рассматривали множество полупрозрачных окон, висящих над бортовыми орудиями и излучателями.

– Удобно, блин. – оценил иллюминацию Рок. – Гельб, а почему ты раньше не говорил, что такое умеешь? Твои таблички и подсказки гораздо крупнее и удобнее, чем те, что у нас есть.

– Не знаю я, что там у вас есть, – ворчливым тоном ответил демон, – но рисование надписей в воздухе я придумал только сегодня!

Держащийся за штурвал шоккер покрутил головой.

– Так мы что, народ – отправляемся? Или как? Стена перед кораблём бутафорская, мы её вынесем за один залп! У нас тут пятьдесят с лишним пушек и…

– Слушай, Орф, – перебил шоккера Крохобор. – Забыл спросить – а ты почему на сообщения в чате не отвечал? Ну, пока мы тебя искали?

Орф пожал плечами.

– Так я их не видел! Меня как в колодец утащило, так я под замок и попал, буквально через пару секунд…

– Занятно. – сказал Мор. – То есть внутри той клетки не работал игровой чат?

– Нет!

– Надо было её забрать. – сказал гном. – А то меня есть целый список тех, кого бы я туда посадил…

– Забудь об этом. – махнул рукой Холод. – Те, о ком ты сейчас подумал, в любом случае на другом континенте. А нам пора двигаться дальше. Орф?

– Слышу. – отозвался Орф и нажал на кнопку, контролирующую работу носовых пушек.

БА-БАХ-Х!!

Глава 39. Два шага к победе

От слитного залпа нескольких корабельных орудий стена пещеры взорвалась и превратилась в лавину из щепок, стремительно обрушившуюся куда-то вниз. По глазам игроков ударили потоки дневного света.

– Да здравствует свобода! – завопил Орф. – Полный вперёд!!

Фрегат задрожал и начал неторопливое движение к выходу, толкая окружающие его деревянные стойки и строительные леса с десятками лесенок и подмостков. Послышался разноголосый треск и громкие скрипы.

– Орф! – закричала Ракетка, старательно перекрикивая окружающий шум. – Варвар!!

– Уж какой есть!

Разваливающиеся конструкции прогрохотали в последний раз и корабль вырвался на открытый воздух, а позади него потянулся широкий хвост из пыли и разнообразного мелкого мусора.

– А-апчхи! – чихнул Крохобор и потёр лицо. – Чёрт! Ненавижу такие пещеры!

– Орф, нам нужно правее! – сказал Рок. – Поворачивай вон туда, к Башне!

Друзья принялись осматриваться и быстро поняли, что потайная верфь располагалась внутри одной из тех самых высоких одиноких гор, которые они рассматривали ещё утром.

– Отлично! – удовлетворённо улыбнулся Холод, подходя к бортам и осматривая заполненное белыми барашками облаков небо. – Я так понимаю, что у Башни мы будем приблизительно через полчаса. Думаю, что нам…

БИ-И-И-ИП!

Игроки замерли.

– Что это? – насторожённо спросил Мор.

– Я, конечно, не специалист, – осторожно ответил невидимый Гельберион, – но мне кажется, что это было звуковое оповещение системы раннего обнаружения боевых единиц вероятного противника…

Орф дёрнул ушами и покосился на панель управления кораблём.

– Чё?!

БИ-И-И-ИП! БИ-И-И-ИП! БИ-И-И-ИП!

Протяжные сигналы начали звучать один за другим, а перед игроками появилось новое оповещение:

Внимание!

Обнаружен противник!

Производится автоматическая активация оружейных систем.

Экипажу рекомендуется занять места согласно боевому расписанию.

– Дьявольщина какая-то! – сказал Мор. – Я ничего не вижу. Орф, а ты?

Шоккер прищурился.

– Летает вроде бы что-то. Вон там. – и он показал лапой в сторону Башни.

– У Башни, что ли?

– Нет, ближе. Вон у той высокой горы.

– Верно. – кивнула Ракетка. – Я, кажется, тоже что-то различаю…

Холод задумчиво поморщился.

– Свернуть сможем?

– Неа. – помотал головой рассматривающий небеса шоккер. – Что бы там ни летало, оно про нас знает и летит к нам.

– В таком случае, стоит подготовиться. – сказал Рок. – Орф! Тут есть пушки, которые ты сможешь взять в руки?

– Нет. Я весь трюм перерыл, ещё в самом начале…

– Ладно. Но ты говорил, тут есть какие-то планеры?

– О, точно! – оживился шоккер. – Это внизу! Пойдёмте, я покажу, где!

На нижней палубе обнаружились ряды широких распашных ворот и десяток одноместных летающих аппаратов.

Подвиг аэронавта.

Лёгкий планер.

Специально сконструированный аппарат, предназначенный для воздушного боя.

Тип предмета: артефактный механизм.

Ранг предмета: Особый.

Дополнительный ранг: скрыт.

Уровень предмета отсутствует.

Дальность применения: дальний бой.

Урон в дальнем бою: 100 000

Время обновления дистанционного удара: 1 секунда.

Урон по слабо бронированным противникам увеличен.

Щиты: 100%

Прочность: 100%

Ограничение по Классу: нет.

Требования: нет.

Примечание: перед использованием рекомендуется прохождение обучения.

"Две лампочки - хорошо, а три – противоракетный манёвр"

– Вот. – ткнул когтем в ближайшую крылатую машину шоккер. – Это они. Пользуйтесь на здоровье.

Ракетка с иронией посмотрела на своего лохматого друга.

– А ты сам с нами не полетишь?

Шоккер пугливо икнул.

– Некогда мне. – пробормотал он и попятился к лестнице. – Вы тут прохлаждайтесь, а у меня, как у капитана, дел по самое по… – последние слова хвостатый игрок выкрикивал уже откуда-то с капитанского мостика.

Оставшиеся на нижней палубе друзья переглянулись.

– Ну… – вздохнул Холод. – Что? Проверим, как эти железяки на практике?

* Семнадцать с половиной минут спустя…

Вокруг окружённого прозрачным пузырём магического барьера фрегата кипело сражение. Грохотали разнокалиберные пушки, проносились запущенные противником стремительные снаряды, взрывались недостаточно манёвренные и плохо защищённые чёрные планеры.

– Есть!! – выкрикнул Крохобор и злорадно захохотал, глядя, как вспыхивает разноцветнымфейерверком преследуемый им летающий аппарат. – Готов!

Гном потянул штурвал на себя, и мгновенно возросшая сила тяжести с усилием вдавила его в заскрипевшее кресло.

– Ух-х, хорошо пошло!

БЭНГ!

– Что?! Вы, гады, по мне ещё и стреляете? Кто посмел?!

БЭНГ! ДОУ! ДОУ! ДОУ!

БАХ!

Внимание!

Правый дополнительный стабилизатор повреждён!

Эффект от повреждения: Стабильность - 3

– Бор, уходи в сторону! – произнёс кристалл связи голосом Ракетки. – У тебя четыре планера Варга на хвосте и ещё два сбоку!

– То есть это они так палят?! Какого чёрта? У них же урон, как у хлебушка!

БЭНГ!

– Зато точность не в пример нашей! – присоединился к разговору Рок. – Бор, если они повредят излучатели, ты не сможешь стрелять! Давай-ка выше и к нам. Мы поможем!

– Только кого-нибудь из нас не протарань, хорошо?

– Эй, это была случайность! – дёрнув рукоятку ускорителя на себя, гном откинулся на спинку кресла и, ощущая, как его вжимает в упругую поверхность, повернул штурвал. Мир по другую сторону колпака кабины перевернулся, а располагавшейся по левому борту фрегат внезапно оказался прямо над ним. В поле зрения появилось несколько летающих аппаратов противника.

– Вот вы у меня где… – пробормотал Крохобор и утопил кнопку активации бортовых излучателей.

ВЖ-Ж-Ж-Ж! ВЖ-Ж-Ж-Ж!

Один из планеров Воргаала тотчас превратился в огненный шар, окружённый пеленой из разлетающихся обломков, а ещё один вспыхнул и коптящим факелом полетел вниз.

– Сюрприз!

Последователи Разрушителя, внезапно переквалифицировавшиеся из преследователей в жертв, занервничали и разлетелись в разные стороны.

– Врёшь, не уйдёшь… – прошипел гном.

ВЖ-Ж-Ж-Ж!

БА-БАХ!

Небеса украсились сияющим цветком ещё одного взрыва.

– Готов! Ах-ха-ха-ха!!

– Молодец, Бор! А теперь давай к нам, у них подкрепление!

– Что? Откуда?!

– А чёрт его знает… Ого! Смотрите!

– Дракон!!

Невесть откуда взявшийся Дракон Воргаала разевал пасть и направлялся прямиком к фрегату друзей.

– Орф! – написал в чате Холод. – У нас впереди дракон!

– Вижу. – почти сразу ответил шоккер. – Только не впереди, а на десять часов слева. Сейчас подстрелю.

И корабельные пушки загрохотали длительной канонадой, быстро снижая количество единиц здоровья приближающегося монстра. Дракон не выдержал и спикировал вниз, выйдя из сектора обстрела, после чего полетел назад.

– А ничего у нас кораблик! – хохотнул Крохобор и, погладив штурвал, посмотрел сквозь стекло на хищные линии основного боевого судна. – Прямо мощь!

– И не говори! - поддержал товарища Мор. – Нам бы эту посудину во время перелёта с того континента!

– О-о-о, это да…

– Ребята, смотрите! Слева!

– Ох, чёрт! Народ, у нас, похоже, проблемы!

– Ну, пока что всё-таки не у нас…

– Откуда их там столько?!

Пролетев между двумя высокими горами, корабль поплыл над открытым пространством, широким кольцом опоясывающим поднимающееся над ландшафтом Плато Башни. И на большей части этого пространства велась ожесточённая битва. Чёрные легионы Воргаала сражались с странными существами, похожими на ожившие механизмы, и которая из сторон побеждает, было неясно.

– В общем, нескольких дней на путешествие до Башни у нас больше нет. – серьёзным тоном произнёс Рок и написал в чат:

– Орф! Держи курс на Башню. Скорость на максимум! Первый шаг к победе мы уже сделали, пришло время сделать второй!

– Не выйдет, Рок. Возвращайтесь на корабль, мы будем садиться. А то вон то облако из планеров атакует – и вам хана…

«Садиться? – непонимающе подумал Рок. – Зачем?»

И удивлённый игрок посмотрел в сторону Башни, только сейчас обратив внимание на едва различимую прозрачную стену, состоящую из мерцающих шестигранников и перекрывающую дорогу к Башне. Вздымаясь над обрывами Плато, она уходила в небо на невообразимую высоту.

– Чёрт знает, что такое! – появилось в чате сообщение гнома. – Народ, вы это видите? Там впереди долбаная стена!

– Это разделительная мембрана. – ответила Ракетка. – Там изолированная локация. Наивно было предполагать, что мы просто так возьмём корабль и долетим…

Выстроившись в ряд и стараясь не врезаться друг в друга, игроки один за другим посадили свои планеры на нижнюю палубу. Крохобор при этом сломал у своего аппарата второе боковое крыло, а Ланс повредил не до конца разошедшиеся створки планерного отсека.

На безопасном расстоянии от корабля друзей формировались боевые порядки из летающих аппаратов противника.

* * *

Снижаться и совершать посадку пришлось под плотным огнём планеров Воргаала. Орф увёл фрегат к самому Плато, подальше от сражающихся на земле монстров, и перевёл орудийные системы корабля в осадный режим.

ДАН! ДАН! ТА-ДА-ДА-ДАН!

ДОН-Н-Н-Н!

Установленные на корабле пушки и излучатели стреляли не переставая, оглашая окрестности оглушительной канонадой. К сожалению, наиболее мощные орудия приводились в действие исключительно вручную и требовали постоянного присутствия оператора.

ДОН-Н-Н-Н!

Тяжёлая пушка выстрелила и один из кружащих над фрегатом планеров превратился в облако из обломков. Держащийся за ручки орудия Мор коротко улыбнулся и перевёл перекрестие прицела на новую цель.

– Орф! – выкрикнула Ракетка и быстро оглянулась, посмотрев на копошащегося у панели управления шоккера. – Как там прогресс?

– Почти закончил! – заорал в ответ тот. – Щита хватит минут на двадцать, потом они его по-любому снимут!

– Но двадцать минут у нас есть?

– Если получится свалить незаметно – да! И это надо делать в невидимости, по-любому! Самые скорострельные пушки автоматически не работают, так что…

– Это понятно!

ТА-ДА-ДА-ДАН! ДАН-Н!

– Проваливаем отсюда! – прокричал Холод. – Плато совсем рядом, нужно успеть отыскать проход!

«Если он есть…» – невесело подумал Ланс и вздрогнул, когда через бортик, идущий вдоль палубы корабля, перепрыгнуло небольшое быстрое существо.

– Гру-Гру?!

– Привет, герой! – помахал лапой скриннер. – А вот и мы! Думали, не нагоним? Ха! Эй, Баг! Ты чего отстал? Давай, поднимайся!

– О, блин! – Крохобор оторвался от прицела установленного на стойку массивного излучателя и усмехнулся. – Смотри-ка – нашлись! А мы думали, что вас съели…

– Баг! – закричал куда-то за борт Гру-Гру. – Ты это слышал? Они думали, что нас можно просто взять и сожрать!

– Угу… – над бортиком появилась юркая тень и на палубу забрался взъерошенный Баггли. – Слышал… Нет, герои, стальную крысу просто так не возьмёшь.

ДАН! ДАН! ДАН-Н!

Услышав последние слова скриннера, Рок обернулся.

– Стальную крысу? А который из вас стальная крыса?

– Да это из книги. – отмахнулся Гру-Гру. – Один знакомый дракон как-то позволил нам прочитать весьма любопытный трактат…

– Гру-Гру! – Холод отошёл от пушки и подбежал к скриннеру. – Я рад, что вы оба живы и всё такое, но тут опасно и мы собираемся уходить. Щит корабля продержится ещё пятнадцать минут и…

– Знаем уже. – прервал игрока Гру-Гру. – Логос нам про вас рассказал.

Маг нахмурился.

– Логос?

– Ага. Так что мы сейчас немного постреляем из ваших супер-огнеплюек, а вы поднимайтесь во-он туда, где оползень, и ищите пещеру. Она приведёт вас в ущелье, в котором можно отыскать вход.

– Э-э… – удивлённый неожиданными новостями Холод потряс головой и постарался сориентироваться. – Ладно…

– Спасайся кто может!! – выкрикнул Орф и со счастливым хохотом прыгнул за борт.

– Зелье! – заорал ему в спину Крохобор. – Зелье невидимости выпей, придурок!! Нас из-за тебя засекут!

– О, чёрт! – послышалось откуда-то снизу. – Точно!

Выпив зелье и отойдя от корабля, друзья обернулись. Окружённый пеленой отражающего щита, корабль стоял, накренившись на левый борт, и походил на старинную непокорённую крепость. Планеры Воргаала роились над ним подобно голодным насекомым, но автоматические пушки вынуждали их держаться подальше.

– Через пару часов сюда подтянутся те чёрные твари, которых мы видели. – сказал Рок. – И вот тогда начнётся самое интересное.

Холод пожал плечами.

– Лишняя причина поторопиться, да?

Оказавшись рядом с указанным Гру-Гру местом, игроки осмотрелись. Над их головами в небо уходила почти отвесная стена огромного Плато, а поверхность скал была испещрена многочисленными расселинами и гротами.

– Ищем. – кивнул Ланс, а Ракетка встрепенулась и повернулась к друзьям.

– Орф! – позвала она. – Ну или ты, Рок… Попробуйте использовать свои Атрибуты! Вдруг получится…

Игроки переглянулись.

– Попробуем. – кивнул Орф. – Это идея!

Однако Монокль хвостатого игрока оживать не пожелал, оставаясь обычной безжизненной безделушкой, и не показывал ни потайных дверей, ни скрытых проходов.

– Бесполезно. – фыркнул Орф и повернулся к Воину. – Рок? У тебя как?

– Да вроде работает… – пробормотал Рок, поворачивая Компас то в одну, то в другую сторону. – И если эта штука не врёт, то нам куда-то вон в ту сторону…

Холод повернулся и осмотрел склон.

– Куда?

Рок вышел вперёд и жестом позвал друзей за собой.

– Идите за мной!

Игроки принялись прыгать по камням и пробираться по осыпающимся завалам.

– Как думаете, – спросил Ланс, – а те двое хвостатых, что остались на корабле – это Сюжет?

Внимательно вглядывающийся в окружающие скалы Крохобор пожал плечами.

– А кто ж их разберёт! Наверное…

– Как бы то ни было, к фрегату их прислал Логос. – сказал Маг. – Так что он в конечном итоге на нашей стороне и решил помочь.

– Да-а… – вздохнул Мор. – Как же я жду того момента, когда выберусь в нормальный мир и смогу узнать, какого чёрта тут происходит!

Друзья Жреца синхронно кивнули.

– И я тоже!

– И я.

– Мы пришли! Пещера! Похоже, нам сюда!

Три стрелки на компасе Рока указывали в направлении тёмного входа в глубокий грот. Орф активировал свою «Невидимость» и отправился на разведку, вернувшись уже через полторы минуты.

– Глубокая. – сказал он. – А в конце четыре прохода и все уходят чёрт знает куда.

– Идём! – решительно кивнул Рок и, бросив взгляд в ту сторону, откуда доносилась бесконечная канонада из выстрелов, посмотрел на Компас. – Пока эта железяка не поломалась…

Зайдя в пещеру, друзья зажгли над головами волшебные огоньки и быстрым шагом направились в неизведанные глубины.

– Терпеть не могу пещеры. – признался Ланс. – Раньше можно сказать любил, а вот после последних событий даже не знаю… Бр-р.

Идущий рядом с ним гном усмехнулся.

– А мне пещерки наоборот – нравятся! – сказал он. – Особенно если там хранятся бесхозные фрегаты и метамифрил!

Игроки рассмеялись.

– Бог с ним, с фрегатом. – сказал Маг. – Лично я хочу увидеть вход в эту проклятую Башню!

Впереди показался широкий зал и несколько тёмных проходов в новые коридоры.

– Вот это место! – сказал Орф. – Дальше я уже не ходил…

– Как ты сюда вообще добрался, без света? – удивилась Ракетка, а шоккер пожал плечами и фыркнул.

– Как, как… Зрение у меня хорошее. Я же ведь всё-таки кот!

Остановившись перед коридорами, игроки посмотрели на Рока.

– Ну? Что?

– Вот сюда. – сказал Рок и ткнул пальцем в сторону правого коридора. – Да. Сюда. Точно.

– Тогда идём!

Каменный коридор петлял и время от времени поворачивал, уводя игроков всё дальше и дальше в земные недра. Стены коридора при этом плавно расходились в стороны, позволяя друзьям передвигаться уже не парами, а более привычной плотной группой. В какой-то момент пространства стало ещё больше и коридор превратился в рукотворный туннель, широкий и облицованный плитами из чёрного мрамора.

– Интересное место. – сказал Рок и показал на стену. – Смотрите, там…

И тут волшебные огоньки над головами у игроков погасли, словно свечи, которые задуло порывом ветра. Стало темно.

– Стоим!

Игроки замерли.

– Кто-нибудь что-нибудь видит? – написал в чате Рок.

– Нет. – ответил Орф. – Просто темно.

– Нет.

– Ничего не вижу!

– Оружие все достали?

– Да!

– Внимание! Я сейчас зажгу огонёк.

– Давай.

– Все готовы?

– Давай уже, Лёд!

– Не тяни, зажигай!

Над головой у Мага вспыхнул магический светлячок и Ракетка испуганно выдохнула. Стен и потолка коридора видно не было, а семёрку друзей окружали десятки каменных изваяний. Большая часть скульптур изображала людей, но встречались и фигуры представителей других рас.

Одно короткое мгновение ничего не происходило – друзья ошарашено осматривались, а скульптуры сохраняли абсолютную неподвижность – а затем голова сначала одной фигуры, а затем и всех остальных повернулась в сторону источника света. Невидящие каменные глаза безошибочно уставились прямо на огонёк. Огонёк погас.

– ЧТО ЭТО ЗА ЧЕРТОВЩИНА?! – мелькнуло в чате сообщение от Ракетки. – Лёд! Ты почему погасил свет?!

– Спокойно! – написал Мор, на мгновение опередив Крохобора и Холода. – В темноте они нас не видят! А значит – не нападут! Ждём!

Несколько секунд было тихо. Слышались лишь звуки участившегося дыхания игроков.

– Мы не видим их, а они – нас. – написала Лучница. – Я правильно понимаю?

– Думаю, что так. – согласился Холод, а Рок написал:

– Название локации изменилось. Видели? Я думаю, что это очередное испытание для тех, кто идёт к Вратам.

– Опять испытание? Сколько ж можно…

– Не о том разговариваем. – написал Маг. – Испытание это или нет, нам нужно идти вперёд и отыскать выход. Есть предложения, как это можно осуществить?

– М-м-м… на ощупь?

– Плохой вариант. Мне не нравится.

– Мне тоже, но что делать? Один из нас пойдёт впереди, а остальные возьмутся за…

– Я, конечно, извиняюсь, – сказал Гельберион, – но долго вы ещё будете просто так стоять и молчать?

– Тихо! – довольно громко ответил демону шоккер, и все застыли, стискивая в руках оружие в ожидании атаки, но ничего не произошло.

– Ну тихо – так тихо, шеф. – покладисто согласился Гельберион. – Ты только объясни, чего именно вы ждёте?

– Истуканов вокруг видишь? – вполголоса спросил Орф.

– Ну, да, вижу. И что?

– Дорогу между ними показать сможешь? Как-нибудь её подсветить, но только так, чтобы без света?

– Орф! – написала в чате Ракетка. – Ты моя умница!

– Молоток, хвостатый, соображаешь! – присоединился к ней Крохобор.

– Подсветить – могу. – задумчиво произнёс демон. – Но…

– И ближайших истуканов тоже подсвети! – добавил шоккер. – Ну или обозначь как-нибудь… я не знаю…

– Сделаю, шеф. – напряжённым голосом произнёс Гельберион и пространство вокруг игроков преобразилось. Над поверхностью пола возникла переливающаяся зелёная линия, петляющая и уводящая куда-то вдаль, а по сторонам от неё обрисовались неподвижные серовато-бурые силуэты.

– Отлично. – на пределе слышимости произнёс Орф и первым двинулся по указанной траектории. – Эй, народ, вы там не уснули? Давайте за мной!

Брести в темноте между скульптур игрокам пришлось около получаса. Затем они почувствовали дуновение ветра и подсвеченные силуэты по бокам от них внезапно исчезли.

– Истуканы пропали. – сообщил Гельберион. – И ещё мы почему-то не там, где были до этого.

– Вот и хорошо, что не там. – сказал Холод и зажёг над собой магический огонёк. – Так…

Друзья, глаза которых уже успели отвыкнуть от света, прищурились и быстро опознали точно такой же коридор, какой они уже видели.

– Выбрались. Ура!

– Спасибо тебе, Гельберион!

– Не за что. – довольным тоном ответил демон. – Мне было не сложно.

– Чёрт… Как думаете, что это было?

– Не знаю. Но ещё парочка таких мест – и я начну бояться собственной тени.

– А кстати – локация называлась «Залы теней»…

– «Залы теней», говоришь? – сказал оглядывающийся назад Мор. – Тьфу… Не завидую я тем, кто будет идти по нашим следам!

– Народ, народ! Там впереди свет! Выход!

– Отставить разговоры! – тут же сказал Холод. – Всё потом! Давайте уже доберёмся до этой Обители!

И игроки замолкли, мгновенно подобравшись и с решительным видом направившись к маячившему далеко впереди пятнышку света.

* Двадцать минут спустя…

Семеро друзей стояли в узком ущелье рядом с небольшим озером и в сомнениях взирали на каменную стену перед ними.

– Скала. – сказал Ланс и посмотрел на Рока. – Рок, это совершенно обычная сплошная скала. Ты уверен?

Вместо ответа Рок наклонил свой Компас так, чтобы копейщик рассмотрел несколько стрелочек, указывающих в точности на каменную поверхность.

– Видишь?

– Вижу. – ответил Ланс и вздохнул. – Жаль только, не понимаю. Где дверь?

Ракетка повернулась к Орфу.

– Орф, что у тебя с Атрибутом?

– Ничего. – шоккер крутил в лапах Монокль и прикладывал его то к одному глазу, то к другому. – Ничего не показывает. Вообще. Просто камень.

– Так. – сказал Холод и свернул висящие перед ним информационные окна. – В тексте Заданий на эту тему ничего нет. Надо думать… Рок, ты точно уверен, что вход располагается именно здесь?

– Насчёт входа не знаю. – ответил Рок. – Но Атрибут показывает, что нам нужно куда-то туда.

Маг скептически посмотрел на скалу.

– Н-да? Хм… Может, стоит попытаться её тупо пробить?

Крохобор фыркнул.

– Вот эту стену?

– Ну да. У тебя есть предложения лучше?

– У меня есть. – сказала Ракетка. – Ребята, достаньте все свои Атрибуты и попробуйте их использовать. Вдруг какой-то из них внезапно сработает?

– Эффект от моего Атрибута пассивный. – покачал головой Ланс. – Да и что может случиться, если я брошу куда-нибудь сюда кубик? Нам повезёт?

Мор улыбнулся.

– До этого момента везло.

Крохобор посмотрел на него и, усмехнувшись, вытащил украшенный витиеватой резьбой Горн.

– Внимание, эксперимент! Заткните-ка на всякий случай уши!

– Бор, погоди, это не…

ДО-О-О-ОУ-У-У-УУ!!!

– М-м-м… – Ланс, не успевший приложить ладони к ушам, поморщился. – Чёрт, Бор! Что, по-твоему, эта штуковина должна была сделать? Сообщить служителям Воргаала, где именно мы сидим?

– Не знаю… – несколько удивлённо ответил гном. – Но он ведь сработал! А это значит, что…

– А из-за чего это вы, добрые герои, тут так расшумелись?

Игроки подпрыгнули от неожиданности и стремительно развернулись, выхватывая оружие и готовясь отразить любую атаку.

– Вот даже как. – спокойно произнёс незнакомец. – Гм. Я смотрю, ценителей человеческого общения мне среди вас не найти?

«Кто это? – подумал сжимающий арбалет Орф. – И почему у него нет имени?! У всех остальных персонажей есть, а у него – нет!!»

Перед друзьями стоял незнакомый худощавый человек среднего возраста, облачённый в превосходно сидящий чёрный костюм, с чёрной шляпой-котелком на голове. Имени над ним действительно не было.

– А я иду мимо и вдруг слышу – шумят. – сказал незнакомец, обводя взглядом компанию игроков. – Дай, думаю, загляну на рюмку чая…

– Гельберион, кто это? – спросил Орф.

– Не знаю. – ответил демон. – Но я очень рад, что он меня не замечает, а то…

Незнакомец в чёрном усмехнулся уголком рта и поднял руку, в которой оказался небольшой чёрный фонарик. Фонарик щёлкнул и в воздухе появился широкий конус из рассеянной тьмы, посреди которого проявилась искажённая человекоподобная фигура.

– А-А-А-А-А!! – заорал Гельберион, и фигура исчезла. – Как сказал бы мой хозяин, «это что ещё за фигня»?!

– Свет Истины. – спокойно ответил незнакомец и выключил фонарик. Разлившееся в воздухе пятно из тьмы растаяло. – А что? Что-то не так?

– Пожалуйста! – сказала вдруг Ракетка и, когда незнакомец посмотрел на неё, продолжила: – Пожалуйста, покажите нам, где находится дверь в тот проход, что ведёт к Обители Вечности. Мы никак не можем его найти…

– Это всё оттого, что вам не хватает внимательности.

Незнакомец направил руку с черным фонариком на скалу и конус из тьмы появился снова, заставив контур неразличимой двери заискриться и засиять яркими красками.

– Вот она. – сказал незнакомец. – Видите? Всё, что вам было нужно – это немного внимания. Вот и всё.

– Всё, что мне нужно, – не согласился Орф, меняя арбалет на аркебузу и старательно прицеливаясь. – Это знать имя того, кого я сейчас пристрелю!

– О! – на лице человека появилась лёгкая улыбка. – Всего лишь!

Отведя руку в сторону, незнакомец направил поток тьмы из фонарика в пространство над собственной головой. В воздухе тотчас же появилась украшенная витиеватым орнаментом надпись.

Роткадер.

Первый Шутник.

Великий Пингвизитор.

Банить или не банить?

Уровень: 0

Все замерли.

– Ну вот что это за жизнь, а? – спросил Орф, опуская оружие. – Первый и единственный представитель администрации, с которым мы познакомились – сумасшедший!

Глава 40. Бесконечная Башня

Роткадер нахмурился и посмотрел себе за спину.

– Администрации? – переспросил он. – Нет там никакой администрации, герой. Мы тут таких не любим.

Друзья нерешительно замолчали, а Ракетка подошла к стене, на которой только что светилась нарисованная дверь, и провела по ней кончиками пальцев.

– Это неправильно. – тихо произнесла она. – Неправильно.

Стоящий неподалёку Крохобор услышал и нахмурился.

– Почему?

– Потому что это уже не игра и не испытание, – ответила девушка, – а лотерея. Найдётся ли тот, кто поможет преодолеть нам очередной участок пути или не найдётся? До этого момента нам, конечно, везло, но… Роткадер!

Первый Шутник улыбнулся.

– Дева сумела прочитать моё имя?

Но Ракетка шутки не поддержала.

– Дева сумела отличить игру от издевательства. Если ты не администратор, почему у тебя такое странное имя и подписи?

Роткадер задумался.

– Интересный вопрос. – сказал он. – Я, признаться, до сегодняшнего дня об этом не думал, но… Моё имя – это моя суть. Таковы правила. Вот твоё имя – разве оно не отражает твоей души?

Ракетка на секунду смутилась.

– Ну… не знаю, я…

– Не знаешь? Ты… – Роткадер нахмурился и его невозмутимое до этого момента лицо омрачилось. – То есть вы хотите сказать, что до сих пор не обзавелись таким необходимым для существования любого разумного существа атрибутом, как душа?!

– Народ, он же явно сумасшедший! – появилось в чате сообщение Орфа. – Давайте попросим его ещё раз показать, где дверь, взломаем её – и тихо уйдём. А то, кто его знает, чего от него ожидать…

– Забанить он точно может. – написал Рок. – Подпись под его именем видели?

– Ага!

– Герои. – серьёзным тоном произнёс всё ещё хмурящийся Роткадер. – Я обязан информировать вас о том, что полагаю сложившуюся ситуацию недопустимой. У каждого из нас обязана быть душа. Не будет души – не будет и эволюции!

– Мы теряем время. – сказал Холод и скрестил руки на груди. – Роткадер! Я не знаю, кто ты такой, но, пожалуйста, не юродствуй и просто разреши нам пройти. Потому что последние несколько дней нашей жизни – это одна непрекращающаяся драка в погоне за миражом. Понимаешь? Мы устали от всего этого!

– Холод, подожди. – сказал Ланс и обратился к Роткадеру. – Послушай, уважаемый шутник или как ты сам себя называешь… Кем бы ты ни был, но нам нужна твоя помощь и не признаваться в этом будет по меньшей мере неблагоразумно. Нам…

– Ланс…

– Подожди, Ракета, я ещё не закончил! – копейщик махнул рукой и посмотрел на Первого Шутника. – Нам необходимо попасть в Бесконечную Башню. Ты сможешь нас туда провести? Мы уже выполнили множество заданий и все необходимые стартовые условия!

Несколько долгих секунд было тихо. Игроки выжидающе смотрели на Роткадера, а тот стоял настолько неподвижно, что походил на восковую скульптуру самого себя. Наконец его глаза ожили, и он кивнул.

– Да.

– Что «да»? – тут же переспросил Орф. – Мы…

А странный человек в чёрном сделал несколько шагов и исчез в поверхности монолитной скалы. Все замерли.

– Прекрасно. – сказал Рок. – Он что – уверен в том, что мы сможем поступить так же?

– А мы не сможем?

Друзья столпились у стены и принялись ощупывать её шершавую поверхность.

– Что-то не получа… – начал говорить Мор и в следующий момент его рука буквально провалилась внутрь стены – так, словно та была обычной иллюзией. – Опс!

– Получается! – воскликнул Ланс и постучал костяшками пальцев по скале рядом с рукой Мора. – А ну-ка… Сим-Сим, открой дверь!

– Ланс, а Сим-Сим – это кто?

– А чёрт его знает. – ответил Ланс. – Не помню… – и тут его пальцы тоже провалились внутрь стены. – Оу! Сработало!

– Похоже, всё дело в желании! – сказал Рок. – Позвольте… – шагнув вперёд, Воин навалился на поверхность скалы и в следующее мгновение вывалился с другой её стороны, оказавшись на нижней ступени уводящей куда-то наверх лестницы.

– А, что б меня! Получилось!!

– Рок!! – мелькнуло в чате новое сообщение. – Пожалуйста, скажи, что ты действительно там!

– Я там. – ответил Рок. – Всё нормально, можете проходить. Просто постарайтесь поверить в то, что это возможно!

– Принято. Мы идём!

И друзья появились у подножия лестницы один за другим.

– Уфф! – выдохнул Крохобор. – Занятный опыт. А где же этот… шутник?

– Не знаю. – покачал головой Рок. – Когда я тут появился, его уже не было.

Холод осмотрел уводящую высоко вверх лестницу и со вздохом уселся на одну из ступенек.

– В таком случае объявляю привал. – сказал он. – Мне нужна пара минут, отдышаться.

– Какой ещё привал? – спросил Крохобор. – Ты же только что говорил, что надо спешить!

– Надо, конечно. – кивнул Маг. – Я этого и не отрицаю. Просто… – подняв руку, он изобразил некий неопределённый жест. – Иногда необходимо остановиться и сделать небольшой перерыв. Посмотреть на себя со стороны, осмыслить происходящее… Вот мы, к примеру, практически добрались до Башни – и что?

Ланс улыбнулся.

– Да ничего. Сейчас доберёмся до входа и… победим.

– Вот. – сказал Холод. – Именно! Победим. То есть мы практически в двух шагах от победы. И где же наша радость? Где воодушевление? Где те нетерпение и энергичность, с которыми мы брались за выполнение первых заданий?

Ракетка улыбнулась.

– Мы поняли, к чему ты ведёшь, Лед. Но что конкретно ты предлагаешь?

Маг устало зажмурился и потёр лицо.

– Не знаю. Давайте просто помнить о том, кто мы такие и для чего пришли. А то мы уже так давно выполняем это Основное Задание, что процесс его выполнения начинает меняться местами с конечной целью… Бесит.

Орф, успевший подняться на десяток широких ступенек, обернулся.

– Дайте ему уже кто-нибудь зелье восстановления, а? – сказал он. – А то ведь, если крышу сорвёт – назад не воротишь…

Игроки переглянулись и громко расхохотались.

– Моя школа. – одобрительно заметил Гельберион.

– А вот тебе бы я рекомендовал помолчать. – сказал демону Рок. – Ты почему никому не сказал, что часть скалы ненастоящая и через неё можно пройти?

– Эй, точно! – встрепенулся Орф. – Гельб! Почему?

Друзья заинтересованно замолчали.

– Не знаю я, о чём вы все говорите. – насторожённо ответил демон. – И каким образом вы вот сюда пробрались – тоже не знаю. Не было там нигде ничего фальшивого или иллюзорного. Камни как камни, совершенно обычные. Скала как скала…

* * *

Несколько часов спустя герои перешагнули последнюю ступеньку и вошли в небольшой зал, в стенах которого имелась одна-единственная входная дверь. Под потолком светился шар магического светильника.

– Четыре с половиной часа! – сказал Крохобор и опустился на пол посреди зала. – Уф-ф… Четыре часа… подъёма… Жесть…

– Хватит прикидываться, бородатый! – хохотнул Орф и просеменил к двери. – Мы пять минут назад зелье Выносливости выпили!

Дверь оказалась незапертой. Приоткрыв её створку, шоккер осторожно выглянул наружу, а потом аккуратно закрыл и повернулся к своим друзьям. Глаза у хвостатого игрока были расширены, а мордочка выражала восторг и трепет.

– Э-э… – протянул Орф и ткнул когтем в сторону двери. – Там… Это…

– Что там? – быстро спросила Ракетка. – Ну? Да говори ты уже, не тяни!!

– Башня. – с запинкой ответил Орф. – Мы это… почти дошли.

Игроки посмотрели друг на друга.

– Башня… – повторил Ланс и посмотрел на дверь. – Тварей Воргаала не видно?

Шоккер нахмурился.

– Неа. Там пустое плато и потом Башня. Она… это… большая. Очень.

Холод прочистил горло.

– Тогда, может… пойдём?

– Да. – Рок вздохнул и неожиданно для себя почувствовал, как у него вспотели ладони. – Сейчас.

Ракетка с улыбкой посмотрела на оробевших друзей и, пройдя через небольшое помещение, распахнула дверь. Зал наполнился лучами заходящего солнца.

– Что б меня… – прошептал Мор. – Башня…

Находящаяся на расстоянии в несколько сотен метров, Башня была настолько большой, что занимала львиную часть видимого пространства. Её исполинская тень возносилась высоко вверх и исчезала где-то посреди облаков, приковывая внимание и заставляя почувствовать собственную ничтожность. Входные врата, отлично видимые с позиции игроков, были размером с пяти или даже семиэтажное здание.

Выйдя на поверхность, друзья остановились и принялись заворожённо рассматривать многочисленные уступы, выступы, балконы и галереи, выделяющиеся на стенах гигантской Башни.

– Вот это громадина, а? – сказал Орф и поёжился. – Слушайте, а что, если мы туда подойдём – а нас в этот момент ка-а-ак…

– Орф, хватит! – сказала Ракетка и пошла вперёд. – Не смешно.

– Не ругайся, Кэт! – воскликнул гном и поспешил за подругой. – Это у него нервное. И подожди меня!

Рок и Холод переглянулись. Маг дёрнул бровью.

– Кэт?

Воин улыбнулся и пожал плечами.

– А почему нет? Ты же ведь у нас Лёд…

Приблизившись к Вратам Башни, игроки поняли, что их громадные створки закрыты неплотно и между ними имеется щель, ширины которой вполне достаточно для того, чтобы в неё протиснулась даже упитанная фигурка Орфа.

– Мы всё-таки сюда добрались… – прошептал Рок, чувствуя, как его наполняет нетерпеливое и распирающее новое чувство. – А я, признаюсь, временами не верил.

– Сообщений о выполнении задания не наблюдаю. – сказал Холод и посмотрел наверх. – Предлагаю не ждать и заходить внутрь.

– Идём!

В гигантском холле Обители оказалось прохладно и неожиданно пусто. Пол покрывал превосходно отполированный тёмный мрамор, а сводчатый потолок располагался на головокружительной высоте.

– Не понимаю! – сказала Ракетка. – Нам сюда нужно было дойти или не сюда? В задании говорится о Вратах Обители – так мы их уже прошли! И вот оно первое помещение…

– Как-то тут пустовато…

Семеро игроков неторопливо и с осторожностью пошли вперёд, постепенно приближаясь к середине зала.

– Давайте встанем вон туда, в центр. – предложил Рок и показал описываемое место пальцем. – Видите, где рисунок в виде звезды?

– Полагаешь, это поможет?

– Я в этом уверен. – и Воин продемонстрировал товарищам свой Компас, все шесть стрелок которого указывали в направлении центра зала.

– Отлично! – нетерпеливо воскликнул Холод. – Давайте быстрей! Хочется поскорее с этим закончить!

– Смотрите, а дверь-то в этой Башне только одна!

– Правда? – друзья посмотрели в сторону Врат и закрутили головами по сторонам.

– Гм. Да, действительно…

Стены зала из-за скудного освещения просматривались нечётко, но то, что выход имеется в единственном экземпляре, видели все.

– Ну, я думаю, что… – не дойдя до центра помещения нескольких шагов, Рок внезапно запнулся и согнулся в странном поклоне, охнув и произнеся несколько нехороших слов. Полоса здоровья Воина дрогнула и немного уменьшилась.

– Ух-х! Дрянь…

– Что случилось?!

– В чём дело, Рок?

– Тут… – выпрямившись, Рок вздрогнул от неожиданности, когда его тело окатило волной исцеляющей магии, и повернулся к друзьям. – Спасибо, Мор. Тут… есть что-то невидимое. Вот здесь, смотрите…

Руки Воина зашарили по пространству, время от времени явно натыкаясь на какую-то твёрдую поверхность. Орф тут же вытащил свой Монокль, а Крохобор – Горн, но, заметив осуждающий взгляд Холода и Ракетки, спрятал духовой Атрибут обратно.

– Это… похоже на стол. – Рок вытянул руку и постучал по невидимому предмету мебели.

Тук! Тук! Тук! Тук!

– Слушайте, так и есть! Стол!

– Зачем он тут?

– Ещё одно испытание? – Холод вздохнул и повёл плечами. – Ладно, давайте смотреть…

Но стоило игрокам встать по разные стороны от невидимого стола, как пол под ногами вздрогнул, а оказавшаяся белоснежной столешница обрела «плоть».

– Ничего себе! – воскликнул Орф. – Да мы прямо рыцари круглого сто…

Внимание!

Цель Игры достигнута!

Основное Задание успешно выполнено!

Поздравляем!

Ланс удивился:

– И это что – всё?

А в следующее мгновение пространство наполнилось множеством новых оповещений:

Внимание!

Получен второй ранг Достижения «Инициация»!

Сгенерирована уникальная Особенность «Первый из равных»!

Дополнительные возможности активированы.

Сгенерирована уникальная Особенность «Один из Семи»!

Все способности вашего персонажа усилены.

Общая сопротивляемость вашего персонажа усилена.

Ваше умение обращения с оружием абсолютно.

Вам доступны новые Умения.

Вам доступна функция мультикласса.

Вам доступна активация личного Щита Совершенной Защиты.

Вы получаете иммунитет к Магии контроля.

Уникальное Достижение «Абсолютная власть» разблокировано!

Ваше имя вписано в историю Невериума!

Ваша репутация у всех фракций существенно увеличена.

Текущий Ранг: Идеал.

Вам доступно использование Ультимативных Умений!

Вам доступна функция Перемещения!

Уникальное Умение «Повелитель Врат» разблокировано!

Теперь вы можете создавать направленные порталы.

Поздравляем!

Вы проследовали по пути Истинного Героя!

Вы привлекли внимание Бога!

Уникальная Особенность «Великий» разблокирована!

ОШИБКА!

ОШИБКА!

ОШИБКА!

ОШИБКА!

Проведение повторной синхронизации модулей…

ОШИБКА!

Вы получаете новый уровень…

Вы получаете новый уровень…

…

После того, как последние звуки победных фанфар утихли, а последние строки оповещений были прочитаны, друзья переступили с ноги на ногу и переглянулись.

– П…п… – запинаясь, произнёс Орф. – Пять… Пяти…

– Пятисотый уровень. – тихо сказал Холод. – И целый вал каких-то читерских усилений… Да уж. Отсыпали так отсыпали… Не ожидал.

– Это всё, конечно, радует, – сказал Мор и посмотрел куда-то на потолок. – Но разве мы не должны были закончить игру и выйти?

– Наверное, это ещё не всё.

– Как понять «не всё»?!

– Да так и понять! – встрял в разговор пришедший в себя Орф. – Это же Бесконечная Башня! По-любому нужно подняться наверх и кого-то прикончить!

Крохобор вздохнул.

– Ф-фу-у-ух… – вытащив из-за спины молот, он усталым жестом водрузил его на край стола. – Так… Всё. Ближайшие десять минут я – недвижимость…

– Я тоже. – кивнул Ланс и, достав копьё, положил его на стол перед собой. – Вот. Хорошая идея, Бор. Пусть будет не просто стол, а символ!

– Интересно, а для чего он тут вообще нужен?

– Да кто ж его знает. Увидишь Роткадера – спроси. Мне кажется, этот психопат всё-таки из админов…

Ракетка улыбнулась и выложила на стол лук.

– Один за всех!

Мор с Роком рассмеялись и тоже достали своё оружие.

– И все за одного!

БАМ-М-М!!

Поздравляем!

Уникальное скрытое Достижение «Единое целое» разблокировано!

Ваша награда ждёт вас!

Позади каждого из игроков появился здоровенный сундук, выполненный из красноватого дерева и оббитый рельефными золотыми полосками.

– Ох, нифига себе! – воскликнул шоккер, а Холод усмехнулся и прошептал:

– Интересно, этот водопад из «плюшек» когда-нибудь кончится?

Ларец Силы Бога.

Ранг предмета: Мечта.

Содержимое: всё, о чём можно было только мечтать.

Примечание: извлечение содержимого способствует увеличению Жадности на 150%.

– А можно мне два? – слабым голосом произнёс Орф.

– Перебьешься.

Развернувшись к ларцам, друзья откинули их тяжёлые крышки и заглянули внутрь. Стало тихо. Взгляд игроков блуждал по строчкам с перечислением особенностей и характеристик награды, а лохматые брови Крохобора поднимались всё выше и выше.

– Кто… что думает? – немного сбивчиво спросил он.

– Думаю, что здесь и правда то, о чём я мечтал. – улыбнулся Ланс, но гном фыркнул.

– Ай, да я не об этом! Всё, о чём я мечтаю, стоит рядом со мной!

Лучница скосила глаза в сторону гнома и покраснела.

– Я хотел сказать о том, что ТАКИЕ вещи просто так выдавать не будут. – продолжал тот. – И финальное задание при таком раскладе обязано быть совсем зверским!

– Возможно… – задумчивым тоном протянул Холод, вытаскивая из ларца вырезанный из какого-то тёмного дерева посох. Красота резьбы на поверхности оружия впечатляла. – Но лично я отказываться от такого подарка не собираюсь…

Посох Силы Бога.

Тип предмета: посох.

Ранг предмета: Великий.

Часть комплекта Силы Бога.

Уровень предмета: 500.

Масштабирующийся.

Дальность применения: ближний бой/дальний бой.

Урон: 90000 – 200000

Может быть скрыт по желанию владельца.

Внешний вид может быть изменён по желанию владельца.

Может быть усилен или модифицирован.

Ограничение по Классу: возможность использования ограничена наличием специализированных умений.

Зачарование: Интеллект +400

Требования: нет.

При использовании в составе комплекта увеличивает собственные характеристики, а также урон и защиту владельца. Кратность увеличения зависит от количества экипированных частей комплекта.

Примечание: не может быть передан, украден, продан или утерян.

Этот волшебный предмет наполняет сила древнего Бога...

Ланс злорадно засмеялся.

– Я, конечно, не эксперт, но… Почти три тысячи пунктов Силы и Ловкости, а теперь ещё и вот ЭТО! Что вам сказать… Твари Воргаала нам с этого дня не противники!

На лицах друзей появились широкие улыбки.

– Слушайте, а я тут подумал… – протянул Орф и показал когтем куда-то в стену. – Ну… Может, вернёмся на пару деньков обратно на Эссвас и…

Фразу шоккер завершить не успел – перед игроками появились меняющиеся цифры.

10..

9..

8..

7..

Рок поморщился.

– Опять таймер?

3..

2..

1..

После того, как последняя цифра погасла, помещение Башни тряхнуло так, что друзья едва устояли на ногах, а по стенам поползли длинные трещины. С далёкого потолка посыпались камни и фрагменты каменной отделки.

ОШИБКА!

ОШИБКА!

…

«Не нравится мне это…» – подумал Рок, а повторяющееся сообщение об ошибке сменилось на более приятное для глаз оповещение о получении нового задания.

Внимание!

Задание «Финальный аккорд».

Цель: уничтожить Пожирателя Вечности.

Промежуточная цель: познать суть Бесконечной Башни, проследовав путями Изменения, Адаптации и Метаморфоз.

Дополнительно: выполнение этого задания связано с завершением двадцати семи альтернативных и восемнадцати дополнительных поручений.

Прогресс цепочки «Последнее поручение»: 2/45

Дополнительно: скрыто.

Дополнительно: скрыто.

Примечание: данное задание необходимо выполнять в группе!

Особенно если это группа из семерых нерасторопных оболтусов. (подпись: Мыш)

Награда: Свобода.

Внимание!

В случае провала задания последствия будут необратимы!

Вы принимаете задание? Да / Да

– И здесь этот Мыш! – фыркнул Рок, принимая последнее игровое задание. – Поверить не могу! Кто же он всё-таки такой? Обычный взломщик игр на подобное не способен!

– Чёрт с ним! – покачал головой Ланс. – Способен он там или не способен… Давно уже было понятно, что он крут. Но сорок три цепочки заданий, которые мы пропустили!! Как вам? Никого не смущает? Как мы вообще при таком раскладе сюда добрались?!

– Как, как… – Орф фыркнул. – На корабле! Я точно знаю, я им управлял!

– Смешно.

– Спасибо.

Игроки рассмеялись.

– Ладно. – произнёс Холод. – Предлагаю пойти и навалять этому Пожирателю. Подождите только, пока я характеристики раскидаю…

– А что будем делать с предупреждением? – Крохобор прочистил горло и забрал со столешницы свой Молот. – Там опять эти слова про необратимость последствий.

Холод поморщился.

– Ланс уже сказал – чёрт с ними.

– Он же говорил не об этом!

– А что – есть разница?

Мор пихнул Рока локтем и улыбнулся.

– Смотри-ка! Наш рационалист превратился в Ланса!

– Нет, Мор, чудеса и превращения тут не при чём. – покачал головой Маг. – Просто беспокоиться о возможности провалить задание глупо. Хотя бы потому, что она будет всегда и никогда не исчезнет… И, кстати, мы можем идти дальше, я готов.

– Дверь тоже готова. – сказала Ракетка. – Вон, смотрите – она теперь с другой стороны.

– Как это?

Врата Башни действительно успели переместиться на противоположную стену, уменьшиться в размерах и слегка изменить свой грандиозно-монументальный дизайн. Игроки переоблачились в новоприобретённые комплекты «Силы Бога» и, рассматривая друг друга, направились к ним.

– Ну вы прямо как рейдовые Боссы! – сказал своим товарищам Орф. – Особенно Бор. Эй, дружище! Ты в курсе, что у тебя глаза в прорезях шлема светятся? Причём красным!

– Теперь в курсе. – довольным тоном прогудел гном. – Пусть будут. Это для устрашения.

– Лёд! – продолжал веселиться шоккер. – А у тебя глаза из-под капюшона тоже светятся! Только синим! И зачем тебе ледяные шипы на наплечниках? Ты же не Воин!

– Для красоты, Орф. – ответила вместо Мага Ракетка. – Неплохо ведьсмотрится, согласись?

– Нифига он не согласится. – хохотнул Бор. – Ты же видишь, что он на себя нацепил! Кстати, Орф, а это на тебе что – стартовая роба первого уровня?

Но уверенно шагающий вперёд шоккер на подколку не отреагировал.

– Это уникальный набор Мастера-менестреля. – провозгласил он. – Плюс три к внешнему виду и с бонусом на артистичность!

Светящиеся сквозь изогнутое забрало глаза Крохобора удивлённо моргнули.

– Серьёзно?

– Нет, конечно. – без тени иронии ответил шоккер. – Я это только что придумал.

Холод фыркнул и взмахнул рукой.

– Посерьёзнее, народ. Достаём оружие и готовимся. Ланс! Сможешь открыть дверь? Только аккуратно!

– Момент…

Однако опасностей позади небольших ворот не нашлось. Вместо них там обнаружилась уводящая высоко вверх винтовая лестница.

– Занятно. – сказала Ракетка, делая шаг внутрь и рассматривая украшающие стены искусные барельефы. – А ведь здесь наша драка у Твердыни нарисована. С разделением на Сектора и отряды…

Рок посмотрел на изображения и, решив ничему не удивляться, спросил:

– Как думаете, что будет наверху? Какие-нибудь особые мобы или испытания в виде загадок?

– В задании говорилось о путях Изменения и Адаптации. – сказал Мор. – Так что я бы сделал ставку на испытания.

– А мне кажется, что агрессивные мобы.

– Мне тоже так кажется.

– Не-не, мобы и испытания – чепуха. Главное – чтобы не в какие-нибудь пещеры!

Холод усмехнулся.

– Хватит рассуждать. Давайте поднимемся и посмотрим.

Глава 41. Победа..

Лестница привела семерых друзей в огромный овальный зал, пол которого был покрыт разноцветными шестигранными пластинами. На многих из них выделялись повторяющиеся знаки, а над некоторыми горели крохотные магические огоньки.

– Значит, всё-таки испытание. – сказал Холод и кивнул. – Ну, что же, давайте посмотрим…

Достав оружие и выстроившись в боевой порядок, игроки ступили на плиты зала.

НИ-И-И-И-ИМ-М!

Вой сирены, прокатившийся по помещению, ознаменовал появление целой армии противников. Висящие над плитами пола магические светлячки ярко вспыхнули и взорвались, трансформируясь в широкие порталы, и мгновение спустя из них хлынули десятки разнообразных чудовищ.

– Внимание, враг!! – взревел Крохобор и, полыхнув сиянием огненной Ауры, рванул навстречу первым рядам противника.

– В бо-о-ой!!

Плиты пола по сторонам от Холода взорвались изнутри, выпуская на волю шестерых здоровенных Ледяных Големов, а над плечами Мора появились окружённые электрическими разрядами Духи Стихий. Копьё в руках у Ланса засветилось, выбрасывая плотные протуберанцы из оранжевой плазмы, а новая аркебуза Орфа начала заряжаться с таким громким гудением, что воздух вокруг неё задрожал.

НИ-И-И-И-И-И-М!

БАХ!

Повторный сигнал сирены почти заглушило эхо от выстрела Орфа, а затем ряды атакующих монстров столкнулись с бросившимися на них игроками.

И сразу после этого началась, как выразился бы шоккер, «настоящая дичь».

Почти треть несущихся к семерым друзьям монстров внезапно съёжилась, за одно мгновение превратившись из рычащих гигантов в довольно противно попискивающих хомячков.

Кровоглаз.

Монстр Изменения.

Уровень 514.

Примечание: Изменён.

Эффект «Щекастик».

Время до окончания: 54 секунды…

«Какого чёрта?!» – подумал гном, останавливая очередной взмах своего антрацитово-чёрного молота и глядя на то, как стая пятисотуровневых хомячков набрасывается на его правый ботинок.

В следующее мгновение он отскочил в сторону и почувствовал, как один из шестигранников под его ногой вздрагивает и опускается вниз.

– Ай!

Щёлк!

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Лохматая прелесть».

Ваш облик и Умения принудительно изменены.

Длительность: 60 секунд...

«Да что за…?!» – хотел выкрикнуть Крохобор, но вместо этого издал короткий переливистый лай.

– Ах-ха-ха-ха-ха! – захохотала Ракетка, увидевшая, как закованный в брутально-угрожающего вида броню гном превращается в бронированную собачку породы «Корги». Недоумённо тявкнув, пёсик принялся удирать от увлечённо преследующей его лавины крохотных хомячков.

– Ах-ха-хах, мальчишки, я не… могу… Ах-ха-ха-ха! – держащаяся за бока лучница смеялась так самозабвенно, что Холоду пришлось сместиться в её сторону и прикончить нескольких особенно прытких монстров.

«Кто этот идиотизм придумал?» – подумал Маг, поливая не успевших превратиться тварей «Ледяным потоком» и бросаясь замораживающими заклинаниями.

– ЧТО ПРОИСХОДИТ?! – недоумённо прогремел Орф, тоже наступивший на один из зачарованных шестигранников. Полученный Эффект «Гигантизм» превратил миниатюрного шоккера в неуклюже озирающегося десятиметрового великана. – Э-ЭЙ!!

– Аккуратнее топчись, блохастый!! – заорал Крохобор Орфу, но его товарищи услышали счастливый собачий лай.

– Ах-ха-ха-ха-ха! – продолжала хохотать Ракетка. – Бор… Ты ж… кобель… ха-ха-ха!

Пошедшее по очень странному плану сражение окончательно превратилось в фарс. Гигантский Орф переступал с ноги на ногу и пытался разобраться в описании появляющихся новых Эффектов, превратившийся в собаку гном спасался от хомячков, а Ракетка смеялась и никак не могла прийти в боеспособное состояние. Изрядную часть неразберихи обеспечивало то, что Ланс с Роком тоже то и дело наступали на особые плиты, активируя начертанные на них руны.

Напавшим на игроков монстрам доставалось не меньше – они замораживались и загорались, уменьшались, увеличивались и даже проваливались куда-то в пол. После чего внезапно менялись друг с другом местами, теряли оружие и трансформировались в лупоглазых лягушек.

Конец всей этой вакханалии положил Ланс, который отмахнулся копьём от очередного противника, а затем закричал:

– Серые плиты с изображением Башни, народ! Ходить можно только по серым плитам, на которых нарисована Башня!

– Ясно!!

– Спасибо, Ланс!

– Тяф-тяф!

После этого равновесие боя качнулось в сторону игроков.

– Бьём!

Рок, Ланс и превратившийся в самого себя Крохобор начали прореживать ряды монстров с возрастающей скоростью. Под сводами зала гремел гром и сверкали молнии, в воздухе кружились завитки из серого пепла. Прорубив себе дорогу сталью и магией, игроки уничтожили сначала первый магический портал, а затем и все остальные.

– А нам-то что делать? – спросил Мор, пассивно наблюдая за тем, как его друзья уничтожают остатки ещё стоящих на ногах противников. – Они там справятся и без нас…

Холод с Ракеткой переглянулись.

– Ничего не делать. – сказала улыбающаяся девушка. – Стоим, отдыхаем. Смотрим, чтобы всё было хорошо. В крайнем случае присоединяемся к Орфу.

«А чем он там, к слову, занят?» – подумал Мор.

– Эй, Орф! А что ты делаешь?

Уменьшившийся до своего нормального размера шоккер коротко оглянулся и продолжил методично ощупывать одну шестигранную плитку за другой.

– Ищу!

– Ты что-то потерял?

– Эффект тут где-то был! – ответил шоккер. – Проклятие какого-то там Мидаса! В описании говорилось, что всё, к чему прикоснёшься, превратится в золото! Представляешь? Эффект, правда, краткосрочный, на полторы секунды… Но я за это время… Да мне и одной хватит! Только его нигде нет…

– Понятно. – Жрец улыбнулся и перевёл взгляд на Рока и остальных. – Народ, вы там как?

– Закончили! – ответил Рок. – Давайте сюда! С той стороны дверь появилась, можно идти.

– Орф, ты идёшь?

Извалявшийся в пыли шоккер поднялся с пола и расстроенно произнёс.

– Иду…

Крохобор нахмурился.

– Не понял! Что это с ним такое? Орф! Ты чего? Подумаешь, пару раз превратился…

– Да я не из-за этого! – махнул лапой Орф. – Тут, понимаешь, такой бизнес-план разрушился…

Пройдя через зал, игроки остановились у небольшой двери и посмотрели друг на друга.

– Ну, что? – спросил Холод. – Все готовы? Здесь у нас был Зал Изменения, так что следующей должна идти Адаптация…

Рок скосил глаза в сторону и прочитал название локации:

«Зал Изменения»

– За дверью Зал Адаптации?

Маг кивнул.

– Да.

Ракетка щёлкнула пальцами.

– В таком случае готовимся к каким-нибудь Аурам разнопланового урона.

Холод прищурился.

– Почему?

– Ну... – лучница задумалась и принялась рассуждать. – Смотрите… В Зале Изменений были Эффекты, которые, образно говоря, накладывали изменения на тех, кто под них попадался. Так? И если следом идёт Адаптация, то нам, скорее всего, придётся подстраиваться под какие-нибудь условия. А о каких условиях может идти речь, если не о Аурах с разным уроном?

– Испытание вида «Успей выпить нужное зелье»? – Крохобор самоуверенно усмехнулся. – В таком случае я готов!

Однако на практике всё оказалось немного иначе.

* * *

Пройдя в дверь, игроки попали в просторное вытянутое помещение, с высокими потолками и огромными окнами по правую руку. Полы сверкали отполированным мрамором, на стене слева пылились многочисленные гобелены, а белоснежные потолки радовали глаз полупрозрачными венчиками хрустальных люстр. В противоположной стороне зала темнела входная дверь.

– Это зал для официальных приёмов, что ли? – с иронией хохотнул Крохобор. – Нормально!

– Немного неожиданно, соглашусь. – кивнул Холод, а Рок переложил меч на другое плечо и предложил:

– Давайте не будем расходиться. Построение стандартное, перемещаемся плотной группой.

– Я не против.

– Идёт.

Друзья выстроились в привычном порядке и пошли вперёд. Было тихо. Лишь едва различимо позвякивали свисающие с потолка люстры, да металось между стенами эхо от неторопливых шагов.

– Слушайте, – проговорил Крохобор, – я вот всё думаю, а…

Но Рок прервал его быстрым жестом, взмахнув рукой и схватившись за широкий наплечник гнома.

– Внимание! Сейчас что-то будет!

И события не заставили себя ждать – сила тяжести сначала уменьшилась, а затем оказалась переориентирована в другую сторону. Друзья почувствовали себя очень странно – так, словно они стоят на одной из стен, а пол находится где-то сбоку. А в следующее мгновение они уже падали на полотна висевших слева от них гобеленов.

– Да что за!!

Бум! Бум!

– Ай!

– Зар-раза…

– Что за… Мы что – сидим на стене?

Вскочив на ноги, Рок быстро осмотрелся и осознал, что Мор прав – под ногами у них пестрела поверхность одного из гобеленов, а высокие окна располагались прямо над головой. Помещение «зала приёмов» словно опрокинулось на один бок, а понятия «верха» и «низа» слегка перепутались.

– Ну вот, Кэт, – со смехом сказал гном, – видишь? А ты говорила – будет урон!

БАНГ!

В воздухе промелькнула стрела и, отскочив от нагрудника Крохобора, свалилась к ногам стоящего неподалёку от него Ланса.

– Атас, вспышка справа! – заорал Орф, выхватывая два небольших арбалета.

Та-та-та-та-та-та!!

Скорострельность «Великого» оружия пятисотого уровня поражала. Шоккер ускорился и принялся палить короткими очередями то в одну, то в другую сторону.

– Бегите, я вас прикрою! – снова заорал он.

– Отставить! – призвав нескольких Големов, Холод окружил своих друзей мерцающими «Ледяными барьерами», предназначенными для отражения дальних атак, и ударил по скачущим противникам «Ледяным Потоком». – Никаких отступлений! Уходя, гасим всех!

– Ненавижу, блин, обезьян! – фыркнул шоккер, пытаясь поймать в перекрестье прицела юркую фигуру хвостатого существа. – Эй, ты! А ну стой – стрелять буду!

Вооружённый коротким составным луком монстр разинул зубастую пасть и громко заверещал.

Скорострел.

Монстр Адаптации.

Хвостатый последователь Робина Гуда.

Уровень 555.

– Что? Это ты на меня пасть раскрыл?! – обиделся Орф. – Ну, гад! Да я тебя…

– Орф! – рявкнул Рок. – Заканчивай с развлечениями и давай в невидимость! Помогай!

Гоняться за отстреливающимися приматами оказалось на удивление нелегко. Скорострелы метались из стороны в сторону и совершали такие длинные прыжки, что догнать их не получалось даже у вошедшего в режим «Ускорения» Орфа. Единственным, кто ухитрялся попадать по быстро перемещающимся тварям, была Ракетка. У неё получилось уничтожить четырёх монстров, однако оставшиеся начали носиться ещё быстрее, чем раньше.

– Не получается, народ! – воскликнул шоккер. – Они слишком быстрые!

– А ты… БАНГ! БАНГ! Попробуй… БАНГ! Ещё раз! – отбив мечом несколько стрел, Рок применил «Рывок» и в следующее мгновение оказался рядом с противником. К сожалению Воина, меч со свистом ударил в пустое место. – Чёрт!

– Эй, народ! Оно, похоже, опять!

Не успевший понять, о чём именно предупреждает Орф, Рок почувствовал, что его ноги отрываются от пола и тут же понял, что падает прямо в одно из широких окон.

– А-а-ай!

– Держитесь за что-нибудь!

– Осторожно!

Огромный зал повернулся и «лёг» на противоположный бок, отчего падающий самым первым Крохобор тяжело рухнул посередине оконного полотна и, пробив его, в окружении осколков полетел прочь.

– Не-е-е-ет!! – крик Ракетки резанул по ушам акустической бритвой.

– Тихо! – заорал Мор и, уже падая на широкую полосу оконной рамы, применил «Спасение», выдернув гнома из мутной белесой бездны, раскинувшейся по ту сторону окон.

– А-а-а-а! – подброшенный в воздух Крохобор описал длинную дугу и свалился на полоску стены между окнами. – Ух!

Остальные игроки приземлились более-менее удачно. Рок с Холодом потеряли чуть меньше трети своего здоровья, а Ланс получил в плечо три стрелы и с гримасой сообщил о получении Эффекта с периодическим уроном.

– Стрелы накладывают «Кровотечение», народ! Будьте аккуратны! У него урон не фиксированный, в процентах!

«А вот это нехорошо», – подумал Рок, глядя, как скачут и гримасничают юркие Скорострелы. Ни один из монстров при смене «вектора тяжести» не пострадал и их подвижность осталась на прежнем уровне.

– В меня стреляйте! – орал тем временем подпрыгивающий на месте Орф. – В меня!!

В лапах у шоккера было зажато порядка десяти вражеских стрел. Один из приматов зарычал и выпустил короткую серию снарядов из своего лука, а Орф начал двигаться необычайно быстро и поймал их все, после чего бережно складировал в инвентарь.

– Ты как это делаешь, Орф?! – удивился Крохобор. – У тебя в роду цирковых артистов, случаем, не было?

– Не ёрничай, бородач! – отозвался шоккер. – Если я сознаюсь, сколько тысяч у меня Ловкость – ты прослезишься!

Прохождение «Зала Адаптации» затянулось. Скачущие во всех направлениях Скорострелы оказались крайне неудобными противниками, способными уклониться от большинства направленных на них атак, а урон у их примитивных стрел был таков, что при неудачном попадании забирал до половины здоровья за один раз. Отдельное неудобство доставляла периодическая смена «вектора тяжести», бросающая игроков то в одну сторону, то в другую.

До входа в следующий зал уставшие игроки добрались лишь пятьдесят четыре минуты спустя.

– Ненавижу обезьян… – бормотал Орф, инвентарь которого был основательно нагружен уникальными стрелами. – Уф-ф…

Дверь, за которой прятался переход на новый уровень, заскрипела.

– Ну, что? – спросил Ланс, заглядывая в полумрак лестничного прохода. – Идём наверх сразу или немного передохнём?

– Передохнём. – сказал Рок. – Ещё одного такого представления моя психика может не пережить…

Рассевшись на широких ступенях, друзья вытянули ноги и некоторое время молчали, погруженные в собственные размышления. А затем Орф прошептал Гельбериону несколько слов и под сводами лестницы заплясали отблески от небольшого походного костерка.

– О! – оживился Крохобор, глядя на оранжево-жёлтые языки пламени. – А вот это ты хорошо придумал!

Шоккер в ответ только хмыкнул, выуживая из инвентаря упакованные в плотную бумагу гигантские бутерброды.

– Ну? – спросил он. – Кому бекона с баффами на Выносливость?

Провизии с Эффектами захотели все.

– Я вот что подумал… – сказал Ланс после того, как от бутербродов Орфа ничего не осталось. – Про это вот всё … – копейщик пошевелил пальцами в воздухе. – Никому не кажется, что оно слишком затянуто?

– Кажется, конечно. – Ракетка кивнула. – У нас ведь в задании от того Бога что говорилось? Что нужно добраться до Башни и победить. Вот. А мы чем занимаемся?

Холод и Крохобор тихо рассмеялись.

– Логично. – заметил Рок. – Но, в то же время, согласись, прийти к победе совсем без драки было бы неприятно.

Ракетка криво улыбнулась.

– Кому как…

Пообщавшись ещё некоторое время, игроки собрались и с решительностью во взглядах поднялись на следующий этаж.

– Как, говоришь, называется этот зал? – спросил Крохобор.

– Зал Метаморфоз.

– А, ну да. Я почему-то так и подумал…

Перед друзьями был самый обычный зал – по крайней мере, если сравнивать его с предыдущими. Потолки располагались на высоте не более полутора десятков метров, а стены находились достаточно близко, чтобы до них можно было дойти за половину минуты.

При этом помещение было заставлено одинаковыми каменными постаментами, на каждом из которых лежал ключ. Каких изделий там только не было! Стеклянные, каменные, стальные, латунные и железные, пластиковые и даже бумажные – ключей было так много, что игроки остановились у входа и в некоторой растерянности переводили взгляды с одного на другой.

– Ну… здесь, я так понимаю, всё просто. – сказал Рок. – Вот ключи, а на другой стороне зала – дверь. И нам нужно подобрать правильный ключ.

Ракетка кивнула.

– Согласна. Осталось узнать, что произойдёт в том случае, если мы ошибёмся.

Мор с сомнениями посмотрел на ближайший к нему постамент.

– Метаморфозы, полагаю.

– Наверняка. Вот только какие?

– И как будем выбирать?

Шоккер почесал у себя за ухом и протянул:

– Знал бы, где упаду – соломки бы подостлал… Эй! Гельберион! Ты у нас в отпуске или где?

– Обижаешь, шеф. – отозвался Гельберион. – Я всегда здесь.

– Тогда почему молчишь? Помогать не хочешь?

– Хочу… Но вы ничего у меня не спрашиваете!

– Зато теперь спрашиваем. Который из этих ключей настоящий?

Гельберион задумчиво помолчал.

– Понятия не имею. – ответил наконец он. – А где, вы говорите, Ключи?

Друзья переглянулись.

– Вот здесь лежат. – сказал Холод и указал пальцем на ближайший постамент. – Вот. Прямо тут. Ты разве не видишь?

В проходе между постаментами неторопливо материализовался наряженный во фрак белый кролик. Озадаченно осмотревшись, он почесал длинное ухо и отхлебнул чая из небольшой кружки, которую удерживал левой лапой. Затем понюхал воздух и внезапно прошёл прямо сквозь ближайший к нему постамент.

– У меня такое чувство, что тут что-то есть. – пробурчал он и наклонился таким образом, что его голова оказалась внутри следующего постамента.

– Да что ты говоришь… – ошарашено протянул наблюдавший за этим Рок.

Друзья переглянулись ещё раз.

– Иллюзии? – удивлённо произнесла Ракетка. – Но… зачем? Ребята, как думаете? Для чего тут столько иллюзорных ключей?

– Если настоящий среди них только один, то найти его будет не так уж сложно. – сказал гном. – Предлагаю дотронуться до одного из них и посмотреть, что будет.

– Поддерживаю. – согласно кивнул Холод. – Это звучит разумно. Добровольцы есть?

– Есть. – сразу же заявил Орф и повернулся к постаменту, на котором лежал массивный золотой ключ. – На счёт три, да?

– Стой! – быстро воскликнул Рок и даже вытянул вперёд руку, чтобы придержать неосторожного шоккера. – Не так быстро! Давай-ка для начала нам свои «баффы», какие есть. Мор! Тебя тоже касается…

Внимание!

Вы получили новый Эффект "Усиление".

Исходящий урон увеличен на 35%.

Длительность: 15 минут...

– Отлично! Орф?

Шоккер вытащил из-за спины мелотон и, задумчиво прищурившись, принялся рассматривать видимые только ему информационные окна.

– Могу наложить восемь разноплановых усиливающих Эффектов. – доложил он. – Или всего один, но зато большой. Что выбираете?

Игроки задумались.

– Давай один. – решил Холод. – Это же какое-то из ультимативных Умений, верно?

– Не совсем. – покачал головой шоккер. – Ультимативные находятся в сцепке со вкладкой «Мультикласса», а она заблокирована до тех пор, пока мы не покинем Башню…

– Знаем уже, видели. – сказал Крохобор и махнул рукой. – Давай уже свой мега-бонус, не тяни!

– Ладно. – Орф кивнул и, перехватив инструмент поудобнее, запел:

– Проходя сквозь миры и обличья,

Я менял имя тысячи раз.

И, рождаясь в дворцах и трущобах,

Эту жизнь узнавал без прикрас…

Шестеро друзей застыли, в изумлении глядя на перебирающего струны шоккера. Голос, которым он пел, звучал несколько непривычно, но настолько красиво и завораживающе, что его хотелось слушать снова и снова. Мелодия же, которую он выводил, была незатейлива, но при этом проникала в самое сердце.

– О, Боги… – прошептал ошеломлённый Холод. – Орф…

А затем перед игроками появилось игровое оповещение:

Внимание!

Вы получили новый Эффект «Девятикратный».

Рефлексы, отвечающие за спасение жизни, усилены.

Восстановление основных ресурсов ускорено.

Параметр «Удача»: +3

В случае гибели вам доступно мгновенное перерождение.

Количество перерождений: 9

Длительность: 65 минут...

– Вот как-то так. – заключил шоккер и убрал мелотон обратно. – Откат у него только почти полтора часа…

– Читерство. – прошептал впечатлённый Ланс. – Читерство как оно есть, без преувеличений!

– Норма-ально! – отмахнулся Орф и сделав пару шагов, ухватился за золотой ключ. – Оп!

В следующее мгновение постамент с лежащим на нём ключом исчезли, а вместо них появилось тощее человекоподобное создание, сгибающееся под весом лежащего на его плечах огромного рюкзака.

Гоблин-воришка.

Монстр Метаморфоз.

Расхититель гробниц и бесхозных ценностей.

Уровень 200.

«Красная «Корона»!» – подумал Рок, а затем почувствовал, что мир вокруг него изменился. Постаменты с ключами куда-то пропали, сменившись тонкими декоративными колоннами, а на месте шоккера появилось донельзя странное бочкообразное существо.

– Эй! – воскликнуло существо голосом Орфа. – А ну, стоять! – и тут же наставило на Гоблина-воришку складной одноручный арбалет.

– Во! – обрадованно воскликнул Гоблин и ухватился за дуги арбалета со своей стороны. – Красивое! Хочу! Дай!

– Н-на!

Арбалет выдал короткую очередь, и голова Гоблина дёрнулась, а его самого отбросило назад и опрокинуло на спину. Свалившийся с его плеч рюкзак глухо звякнул, и друзья увидели, как по полу запрыгали большие золотые монеты.

– Золото! – обрадованно прогудела бочка с арбалетом и принялась расстреливать Гоблина почти в упор. – А ну бросай свой мешок! Бросай, кому говорю! Ну!

– Грабёж! – истерично завопил Гоблин и, напрочь игнорируя отскакивающие от него снаряды, подхватил рюкзак. – Хватай и беги!!

– Ловите его! – заголосила разволновавшаяся бочка с арбалетом. – Уйдёт!

И Гоблин действительно ушёл – открыв сияющий золотистым светом портал, он нырнул в него и сразу исчез. Портал закрылся.

– Тьфу ты! – глухо плюнула вооружённая арбалетом бочка. – Жопа какая-то, а не гоблин! Я так не играю!

Шестеро бочкообразных существ разного размера переглянулись.

– Что за фигня? – сказало одно из них голосом Крохобора. – Почему мы…

И тут мир вокруг игроков изменился снова, вернувшись в своё изначальное состояние.

– Бочки? – договорил Крохобор и с опаской посмотрел на свои руки. – О…

Внимание!

Нормальность восстановлена!

Оставшиеся попытки: 49

– Вот тебе и метаморфозы… – задумчиво произнёс Рок.

* * *

Тридцать четыре попытки спустя друзья успели попробовать себя в широкой палитре разнообразных – а подчас и довольно опасных – образов. Они превращались и в фрукты, и в овощи – причём в прямом смысле этого слова – и даже во всевозможные предметы домашней мебели. Примеряли на себя личины гоблинов и медведей, антропоморфных деревьев и состоящих из всевозможной рухляди механизмов.

Атрибут Орфа, который он пытался использовать, в процессе выбора правильного ключа не помог, а стрелки Компаса Рока показывали во все стороны одновременно.

И лишь тридцать шестая попытка неожиданно увенчалась успехом.

– Все готовы? – спросил Рок и, дождавшись подтверждающих кивков, протянул руку к очередному ключу, выглядящему, как кусочек чего-то абсолютно чёрного. – Итак…

Ключ на ощупь оказался твёрдым и невероятно холодным, а дверь, располагавшаяся в дальней стене помещения, внезапно заскрипела и принялась увеличиваться в размерах.

– Ключ!! – воскликнула Ракетка. – Рок, это тот самый, который нам нужен! Не отпускай!

А выросшая до внушительных размеров дверь распахнулась и зал наполнился ураганным ветром. За дверью была лишь непроглядная темнота.

– НЕТ!! – заорал Ланс. – Хватайтесь за что-нибудь! Это ошиб…

Закончить предупреждение игрок не успел – пространство зала пошло рябью и игроков буквально зашвырнуло в холодный мрак открывшегося Задверья.

– А-а-а! – вопил Орф, которому падение в темноте решительно не понравилось. – Не хочу-у-у!!

– Спокойно! – послышался крик Холода. – Смотрите вниз!

Падающие в беспросветной пустоте друзья как могли развернулись и посмотрели вниз, увидев что-то вроде гигантского зала, заполненного какой-то непонятной рухлядью. Стены и пол зала словно парили в окружающей их темноте и игроки стремительно падали прямо в центр этой необыкновенной локации.

– Спокойствие! – поддержал товарищей Рок. – Главное – что мы всё ещё вместе!

– Такое себе утешение, Рок!

– Другого не будет!

– Внимание!

– А-а-а-а!

Приземление прошло на удивление быстро и мягко. Вот друзья ещё кувыркаются в воздухе – и вот они уже стоят на полу зала, а сводчатый потолок над ними выглядит достаточно крепким.

– Фу-у-ух… – выдохнул Крохобор. – Знаете, а я уж на секунду подумал, что…

– БОР! – появилось в чате сообщение Рока. – ОБЕРНИСЬ.

Стоящий немного в стороне от остальных игроков гном обернулся и замер, уставившись на окаменевшие останки поверженного дракона. Дохлое чудовище занимало почти половину всего помещения, а надпись над ним повергала в состояние шока.

Пожиратель Вечности.

Макродемон.

Собиратель Душ.

Уровень 900.

Статус: мёртв.

Время до перерождения: перерождение заблокировано.

– А… – протянул Крохобор. – Я-а…

И тут над останками дракона поднялась зубастая морда нового существа. Четыре светящихся алым светом глаза уставились на игроков, а воздух наполнился утробным вибрирующим рыком. Монстр походил на ящера, быка и дракона одновременно. У него были мощные, загибающиеся назад, рога, и несколько пар конечностей, некоторые из которых были выставлены вперёд, а остальные торчали по бокам и позади туловища. Мощные ноги заканчивались блестящими, похожими на изогнутые клинки, когтями. Имени над головой у чудовища не было – вместо него мелькали непонятные надписи, состоящие из угловатых и незнакомых символов.

Внимание!

На вас воздействовала Аура «%^$#$%»!

Вы…

ОШИБКА!

Содержимое используемого модуля неизвестно!

Пространство вокруг игроков коротко зарябило и словно мигнуло, после чего все кнопки и окна игрового интерфейса внезапно исчезли.

– М-мы п-прошли? – неуверенным голосом прошептал Орф. Хвостатый игрок почувствовал, как его лапы начинают мелко дрожать, а ледяной взгляд безымянного чудовища промораживает его округлую фигуру насквозь.

Внимание!

Обнаружено присутствие дестабилизирующего элемента!

Выполняется ак…

ОШИБКА!

Рогатый монстр облизнулся и одним прыжком переместился к игрокам, а Ракетка закричала и выстрелила в его морду из своего лука.

– Несправедливо! – закричала она. – Тебе здесь не место! Не с тобой мы…

Монстр рыкнул и словно размазался в воздухе, отчего и первый, и второй выстрелы прошли мимо него, а затем внезапно оказался рядом с лучницей и одним движением перекусил её пополам. Раздался тихий хлопок и в воздухе закружились клубы из мерцающих искр. Где-то в высоте прозвучала короткая грустная нота.

– РА… кета… – задохнулся Крохобор и игроки застыли, ожидая возрождения своей подруги. Но возрождения не последовало. Мало того, иконка Лучницы в составе группы мигнула и бесследно исчезла.

– Что? – Рок был настолько поражён увиденным, что его начало ощутимо трясти. – Как… Как… Как это может быть…

Безымянный монстр облизнулся и довольно зарычал.

– РАКЕТА!!! – не своим голосом заорал Крохобор и окутался багрово-красным пламенем боевой Ауры, а поверхность его доспеха покрылась светящимися рунами и шипами. – СДОХНИ, ТВАРЬ!

Однако монстр перехватил гнома на середине его рывка и, ухватив за ногу, ударил несколько раз об пол. Всё произошло очень быстро.

БАМ! БАМ! БАМ!

Чёрный молот Крохобора улетел, вращаясь, куда-то в сторону, а челюсти чудовища сомкнулись на его голове. Крик разъярённого игрока оборвался. В воздухе закрутились красивые искры. С потолка прозвучала грустная нота.

Внимание!

Выполняется активация модуля вторичного…

ОШИБКА!

Оставшиеся пятеро игроков закричали и бросились в самоубийственную атаку. Рок успел нанести несколько размашистых ударов, ни один из которых так и не достиг цели, а затем ощутил, как что-то хватает его поперёк груди. После этого на Воина опустилась тьма.

* * *

Первым, что увидел очнувшийся Рок, было небо. Необыкновенно чистое и высокое, оно висело прямо над ним, а по сторонам его обрамляли кроны деревьев.

«Мы что… померли, что ли? – подумал Рок. – Где это я? Снова в начале?»

Кое-как пошевелившись и повернувшись, игрок уставился на заросли высокой травы и кустарников, посреди которых угадывались очертания его друзей.

«Так… Значит, мы все здесь… – с облегчением подумал он. – Ну, слава Богам, хоть это радует… Но где же мы? По-прежнему в игре… Неужели Орф был прав и нас снова забросило в самое начало?!»

Посмотрев на лежащих друзей, Рок с третьей попытки открыл игровую Карту, которая оказалась совершенно пустой, и с некоторым удивлением прочитал название локации:

«Сад Возрождения»

А затем повернул голову в другую сторону и застонал.

– Ух… Ты ж… Народ… Народ! Кто-нибудь!! Вы меня слышите, нет?! – просипел он.

Семеро игроков лежали в траве на уступе высокого горного массива, а рядом с ним стояла исполинская человеческая фигура. Тело человека было настолько большим, что заслоняло почти половину неба, а его голову и плечи окружали тонкие пряди разметавшихся облаков. Над головой у человека сияла и переливалась гигантская надпись:

Ориус Л´аммантир.

Создатель Невериума.

Бог.

«Нифига себе!» – подумал Рок, а затем его сознание отключилось.

* * *

В обширном, облицованном плитами из тёмного мрамора, помещении не было окон. Немногочисленные волшебные светильники сияли на его стенах подобно маленьким солнцам, а застывшие в облицовочных плитах серебряные прожилки пульсировали в неторопливом и успокаивающем ритме. Внизу, под сводами украшенного затейливыми барельефами потолка, стоял трон, выточенный из монолитного тела гигантского кристалла, и на троне сидел задумавшийся о чём-то своём великан. На полу перед троном стояло семеро игроков. Ни один из них не двигался и не говорил, а лишь переводил взгляд с одного из своих товарищей на другого.

«Что за чертовщина тут происходит?» – спросил бы любой, кому случилось оказаться поблизости. Но увы – кроме игроков и великана на троне в этом на удивление уютном зале никого не было.

– Гхм… – сказал наконец Крохобор, не сводящий пристального взгляда с стоящей напротив него Ракетки. – Кэт… Ты… как?

– Не… знаю. – не слишком уверенно ответила девушка и нахмурилась. – А что вообще произошло? Кто-нибудь объяснит? Помню, что Пожирателя Вечности кто-то прикончил ещё до нашего появления, а потом появилась какая-то тварь…

– Мы всё ещё в игре. – сказал Рок и, прислушавшись к собственным ощущениям, добавил: – Но чувствую я себя очень странно. Так, словно…

– Я вам не мешаю? – произнёс великан на троне, и игроки вздрогнули. – Так вы общайтесь на здоровье, я подожду.

Семеро друзей выхватили оружие и развернулись, одновременно выстраиваясь в боевой порядок.

– Хороши. – оценил реакцию игроков великан. – Ничего не могу сказать. Хороши.

– А ты, собственно, кто? – поинтересовался осмелевший Крохобор. – А то мы таких вот ироничных чудовищ уже с десяток видели, и хоть бы один… Ух! – локоть Ракетки чувствительно ударил гнома в бок и тот замолчал.

– Извините. – просто и без подхалимства улыбнулась Лучница. – Не важно, кто вы такой. Скажите, пожалуйста, мы уже победили?

– Да.

Игроки напряглись.

– Так… И почему мы всё ещё здесь?

– Для этого разговора, разумеется. – великан улыбнулся. – Позвольте, я вам кое-что расскажу…

И в головах игроков зазвучал торжественный голос великана, комментирующий появляющиеся перед их глазами яркие образы.

Первое и самое главное, что вам надлежит понять, – произнёс голос, – это то, что начиная с этого мгновения вы свободны и сможете уйти отсюда, когда пожелаете. Однако особенности вашего восприятия таковы, что вы, вероятно…

– Странный парень. – написал в групповом чате Ланс. – Во-первых – здоровенный, во-вторых – безымянный. Первый админ, которого мы видели, мне понравился больше.

– А почему ты думаешь, что это администратор? – ответил Мор.

– Ну, ты же его слышал! – возразил Ланс. – Кто ещё будет так разговаривать?

– А вот кто угодно. – присоединился к общению Крохобор. – Дракона Логоса помните? Или того же Инкао? Точно такие же ироничные дурики, как этот вот безымянный…

– Уважаемые герои, – сказал великан, – я, конечно, вполне способен понять ваше дестабилизированное эмоциональное состояние, но всё же попрошу воздержаться от переписки. Хотя бы на то время, пока я буду отвечать на ваши вопросы.

Друзья переглянулись.

– Вы что – видите наш чат? – спросила Ракетка. Ей отчего-то очень не хотелось обращаться к великану на фамильярное «ты».

– Вижу. – ответил великан и пояснил: – Я вижу всё, Ракетка. Я – создатель Невериума и в его пределах секретов от меня нет.

Над головой у великана внезапно проявился светящийся полукруг, с обрисованной над ним зубчатой короной, а также его полное имя.

Ориус Л´аммантир.

Создатель Невериума.

Бог.

– Я уже видел его. – тихо сказал своим товарищам Рок. – Совсем недавно. В какой-то странной локации с названием «Сад возрождения».

– Всё правильно. – подтвердил великан. – Локация Башни оказалась повреждённой внешним вмешательством, и система автоматически перебросила точку вашего возрождения в Сад. Я получил оповещение об этом и явился настолько быстро, насколько смог. Уж не обессудьте.

– Да… кто ты такой вообще? – помотал головой Крохобор. – Админ? Или кто-то ещё?! Я не понимаю!

– На вашем языке моё имя прозвучит так, как оно написано над моей головой. – сказал великан и даже показал на светящиеся надписи пальцем. – Разумеется, такой перевод неточен и весьма приблизителен, но… Это не важно. Вы можете называть меня Мастер Ориус. Или же попросту – Мастер.

– Хорошо, – сказал Холод, – Мастер. После того, как вы выскажетесь, мы сможем уйти? Выйти отсюда в нормальный мир? Да?

Мастер Ориус помедлил несколько мгновений, но затем неторопливо кивнул.

– В некоторой степени – да. И, пожалуй, мы с вами поступим несколько проще. Ловите…

Великан сделал короткий жест и в сознания игроков ворвался поток из множества образов. Они увидели одно за другим:

Огромную планету, окружённую множеством рукотворных колец, вращающихся в различных направлениях и под углами друг к другу.

Существ, живущих в четырёх мирах одновременно, чьи сила и особенности развития позволили им подняться на небывалый уровень техномагического прогресса.

Высокое одноглазое существо, отдалённо напоминающее человека, задумчиво смотрящее на висящую перед ним подробную голограмму.

Изображение на голограмме, которое показалось друзьям неуловимо знакомым.

Мир Невериума, сжатый до размеров теннисного мячика и окружённый многочисленными движущимися кольцами.

Себя, сражающихся на улицах города Дорнбурга.

И демона Мыша, окружённого множеством оранжево-красных рамок и перемигивающихся надписей.

В какой-то момент меняющиеся образы исчезли, а называющий себя Мастером великан спросил:

– Вы поняли?

Холод с усилием сглотнул и покачал головой.

– Не совсем.

– Жаль. – сказал великан и вздохнул. – Хотя попытаться стоило. Это могло бы здорово сэкономить нам время… Ладно. Спрашивайте, я отвечу на все ваши вопросы. Только пусть разговаривать будет кто-то один, хорошо? Таково моё условие. Нарушите его – и оставлю вас одних. Начинайте.

Игроки переглянулись.

– Может быть, я? – спросил Ланс и Холод, внимательно посмотрев на всех остальных, кивнул.

– Попробуй.

Копейщик откашлялся.

– Вопрос первый. Кто ты такой? Откуда? Зачем здесь находишься?

– Моё имя вы уже знаете. – ответил Мастер. – А родом я с планеты, которая называется Синнимир. Самоназвание моей расы – А'рзу. Нахожусь здесь для того, чтобы так или иначе завершить ваш путь в мире Невериума.

– Погоди. Я правильно понял – ты утверждаешь, что ты… инопланетянин?!

– С вашей точки зрения – да. Впрочем, уверяю вас, что ничего опасного или неправильного в этом нет.

– Так. – усмехнулся Ланс. – Давай-ка не будем торопиться! Во-первых, ты не слишком похож на инопланетянина. Это раз. А во-вторых – мы отлично понимаем, что ты нам говоришь. Это два. Как ты это объяснишь? Да ещё твоя манера разговора – словно скопирована с некоторых игровых персонажей! Не говоря уже о том, что мы, вообще-то, находимся в мире игры!

– Всё правильно. – ответил великан. – Моя речь и моя внешность скорректированы в соответствии с вашими предпочтениями. В своей реальности я выгляжу совсем не так, но здесь и сейчас я должен быть именно таким, чтобы у вас не возникало страха или сомнений. А моя речь… мне будет непросто это объяснить, но за м-м… перевод моего языка на ваш отвечает специальная программа, базирующаяся на одном из внутриигровых модулей. Отсюда и замеченная тобой схожесть с существами этого мира.

Ланс вздохнул.

– Складно излагаешь… Хорошо. Пусть будет так. И какая же связь у инопланетян с Невериумом?

– Если мы говорим о всех А'рзу – то никакой. А лично я – его создатель. Логическую основу мира, правда, разработал не сам, а позаимствовал из одноимённой игровой вселенной… М-м… Оттуда же, к слову, взялись и ваши воспоминания о реальном мире… Но доработка, наполнение и последующая стабилизация – целиком и полностью моя заслуга. Именно я позволил миру Невериума ожить и развиться в то, что вы уже видели.

Ланс в изумлении помотал головой.

– Ничего себе возможности. Ваша раса что – может создавать новые миры?

Мастер кивнул.

– В определённой степени – да. Мы делаем и это, и многое другое. Лично я занимался разработкой обособленного самоподдерживающегося мира – такого, который был бы способен к саморазвитию и преобразованию в очаг для появления субличностных индивидуализированных конструктов. Вас.

– НАС?! В каком смысле "нас"?!

Игроки переглянулись.

– Да он же по всем статьям ненормальный! – воскликнул Орф, а Холод предупреждающе взял его за плечо и, глядя на сидящего на троне великана, потребовал:

– Подробности!

– Проект под названием «Невериум» стал моей четырнадцатой работой. – принялся рассказывать Мастер. – Во время моих странствий по глубинам информационного эфира и пространственных искажений мне повезло обнаружить довольно чёткий отпечаток энергетической составляющей одного забавного рукотворного мира. Сам мир, чьим предназначением было развлечение пользователей, меня не заинтересовал, а вот оставшиеся в эфире информационные и психоэмоциональные эманации стали полезны. Я скопировал их и использовал в качестве основы для своего проекта. Вы понимаете?

Холод покачал головой.

– Нет.

– У вашего товарища Мора двойной Класс, связанный с тем, что его первоначальное развитие было ориентировано на так называемую «некромантскую ветвь». Как думаете, почему?

– Понятия не имею! – ответил Мор. – Я…

Холод прервал товарища резким жестом и повернулся к великану.

– Ну и почему?

– В игровом мире «Невериума» было реализовано несколько уникальных механик. – ответил Мастер. – Одна из них предусматривала самоуправление персонажей на основе заданных изначальных характеристик. То есть каждый игрок при создании своего аватара указывал ряд параметров, которыми эта аватара руководствовалась в те периоды, когда игрок находился «оффлайн». Одни аватары в таких случаях отправлялись спать, вторые – отдыхать в бар. Третьи снаряжались в ближайший лес за трофеями, а некоторые – такие, как ваш друг – добивали требуемый уровень и производили выбор профессии самостоятельно.

– Ох, ё…

– Вот именно. А чуть позже игрок, увидевший, что его персонаж остановил свой выбор на неинтересном для него Классе, его сменил. Класс, разумеется, сменил, не персонажа. Я же этот итоговый образец позаимствовал, в результате чего появился Мор. – Мастер вздохнул. – В общем, я сотворил тот самый Невериум, который вы знаете, из слепка примитивного игрового мира и собственных разработок. Соединил игровых персонажей с отголосками психоэмоциональной матрицы их игроков, укрепил получившиеся конструкции и позволил им почувствовать себя самостоятельно мыслящими существами. Разумеется, на начальном этапе это были не настоящие существа, а всего лишь приближенные к оригиналам копии, но… Со временем контролирующая и поддерживающая системы должны были отключиться, а конструкты – развиться и обрести способность к самоподдержанию. Эволюционировать, понимаете?

– Обрести свободу… –тихо прошептал Мор.

Мастер улыбнулся.

– Именно.

– То есть мы… Мы, получается, не игроки? Не люди?

– Строго говоря – нет. Вы скорее новорожденные эфирные сущности.

– А… кто такой Мыш? – спросила Ракетка. – Такой же как и ты – инопланетянин?

Лицо Мастера Ориуса страдальчески искривилось.

– Мыш… Гм. Видите ли, герои… «Невериум», как я уже говорил, был моей четырнадцатой по счёту работой, а все предыдущие проекты, эм-м… Оказались нестабильны и подвержены разрушению. Они распались. Созданные мной системы были самодостаточны, но отнюдь не вечны. И запасы их энергии истощались раньше, чем конструкты успевали обрести хотя бы часть необходимой для автономного существования индивидуальности. А тот, кого вы называете Мышем… Это демон. Настоящий демон, не игровой. Не знаю, каким образом он ухитрился проникнуть в то пространство, где располагался «Невериум», но… мир ему, очевидно, очень понравился. Поэтому он решил его сохранить, сделав проект успешным. Вот он и суетился, как смог, для того, чтобы вы прошли свой пути и получили свободу.

– А по какой причине ты не помог нам сам?

Брови великана удивлённо приподнялись.

– А какой тогда во всём этом смысл? – спросил он и развёл руки в стороны. – Вы должны были либо появиться без моего участия, либо не появиться вообще! Разве это не очевидно?!

Рок посмотрел на своих друзей, а потом уселся на прохладные камни пола.

– То есть вернуться в нормальный живой мир мы не сможем? Так?

Мастер коротко кивнул.

– Так. Вам просто некуда возвращаться. Вы сами – это вы сами. Всё. Вы теперешние – это всё, что у вас есть. И всё, что у вас когда-либо было.

Ракетка в смятении провела рукой по волосам.

– То есть я, выходит, не настоящая?

– Почему же? – возразил великан. – Настоящая. И ты, и все остальные. У вас есть ваши собственные уникальные личности, энергетическая и эфирная составляющая вашей сущности, сила… А теперь ещё и – это же очевидно! – Душа… И видите ли… ваш Мыш учёл почти всё. Он ухитрился вмешаться в механизмы моего мира настолько незначительно, что основные процессы остались без изменений. Поэтому я считаю проект успешным и даже готов оказать вам помощь. Единственное, чего этот демон, судя по всему, не учёл – так это того, что его лазейкой смогут воспользоваться другие.

– Другие?

– Ну – та тварь, которую вы встретили в Обители Вечности. – пояснил Мастер. – Это ведь тоже был демон – такой же, как Мыш, только несравнимо более примитивный. Он сожрал финального Босса и попытался сожрать вас, но… было поздно. Вы уже добрались до той стадии, когда примитивные эфирные твари над вами не властны. И вас перебросило в Сад, одновременно оповестив меня о том, что проект «Невериум» оказался успешен. И вот мы все здесь! Хороший сегодня день, не правда ли?

* * *

Друзья озадаченно переглянулись.

– Но мы… хотели вернуться. – сказал Крохобор. – Я надеялся, что…

– Вернуться КУДА? – спросил, явственно раздражаясь, Мастер. – Ты говоришь о возвращении, но ты про мир игроков хоть что-нибудь помнишь?

Гном задумался.

– Нет. Только какие-то мелкие фрагменты и…

– Вот именно! Подумаете, герои – а нужна ли вам какая-либо другая жизнь кроме той, которую вы уже получили? «Невериум» завершён и вскоре обретёт такую же самостоятельность, как и вы. Он будет развиваться и расти на ваших глазах!

Рок поднял голову.

– Самостоятельность?

– Конечно. Вы ведь замечали, что в мире игры раз за разом происходили лавинообразные изменения, делающие его всё более живым и детальным?

– Да…

– Это происходило из-за вашего собственного развития. Система сканировала ваши успехи и синхронизировала их с вашим окружением. Разумеется, это объяснение очень образное, но…

– То есть Невериум не исчезнет и со временем станет почти полноценным миром?

– Ну… да.

– И мы сможем вернуться обратно на Эссвас? К своей Гильдии и остальным игрокам?

– Да.

– А они тоже уже не исчезнут?

– Нет. Не исчезнут. И со временем, повторяю, станут такими же свободными, как и вы. Хотя…

Холод нахмурился.

– Хотя что?

Сидящий на троне великан рассмеялся. Ситуация и разговор его забавляли.

– Вы свои умения и характеристики когда в последний раз открывали, герои? На второй неделе после рождения?

– Почему же? Только сегодня! Мы…

– Вы – Великие Герои. Поймите же уже это! Осознайте. Игроки пятисотого уровня с ультимативными способностями и такими возможностями, которых даже псевдобожественные сущности не имеют. Вроде того же Воргаала и прочих. Вы, конечно, можете вернуться обратно в таком же виде, который у вас есть, но… чёрт побери, вы уверены? Любой из вас теперь способен расправиться с объединённой армией этого мира, а вместе вы сможете уничтожить и Воргаала, и любого другого. Вы ведь понимаете, к чему я это всё говорю, да? Вы можете заскучать!

– Расправиться с армией? – услышал самое интересное для себя Орф. – Так мы теперь что – типа игровые Боги?! Прямо настоящие? С неограниченными возможностями и всё такое?

Мастер вздохнул.

– Нет, Орф. Вы – не Боги. Вы – Герои. Первые настоящие герои своего мира. Хранители. Исключительно поэтому я и предлагаю вам выбор.

Холод услышал слова великана и прищурился.

– Выбор? Какой выбор?

– У вас есть два пути. – сказал Мастер. – Вы можете либо остаться здесь, в Невериуме, и стать его Хранителями, возможности которых будут на порядки превышать возможности всех прочих разумных, либо отправиться в другой мир, новый, где вас будут ждать неизведанные земли и подлинная свобода, о которой некоторым остаётся только мечтать.

Друзья посмотрели друг на друга.

– Э-э… А подумать можно?

– Можно. – милостиво кивнул Мастер. – Но не дольше одной минуты. Время пошло.

Игроки зашумели, высказывая предложения и обмениваясь впечатлениями о том, что им сообщили. Правда об игре и их происхождении оказалась настолько ошеломляющей, что думать о чём-либо другом было непросто даже практичному и рационально мыслящему Холоду.

– Итак? – спросил Мастер Ориус после того, как выданная им минута на размышление истекла. – Что же вы выберите? Всесилие Хранителей в развивающемся Невериуме или... или истинную свободу Нового Мира?

Интерлюдия

После того, как каждый из семерых друзей сделал свой выбор и зал опустел, Мастер Ориус повернулся к боковой стене и сказал:

– Что скажешь… Мыш? Как они тебе, по итогам? И прекращай уже свои глупые прятки, я же отлично чувствую, что ты там.

Из теней в углу помещения соткалась могучая фигура существа, похожего на человека и медведя одновременно.

– Скажу то же самое, что и раньше. – ответил Мыш. – Зря ты отпустил их вот так. Они ещё не готовы. Мыслят поверхностно, в деталях не разбираются от слова «совсем»… Ты ведь слышал, чему обрадовался этот хвостатый? Что он сможет опуститься до уровня игрового Бога! Пф-ф… Надо же ему было такое придумать…

В глазах Мастера Ориуса появилась усмешка.

– Не слишком ли ты суров в своих суждениях, новый друг? Ведь обстоятельства таковы, что им пока ещё слишком сложно…

– СЛОЖНО?! – светящиеся глаза Мыша возмущённо сверкнули. – Да таким, как эта семёрка, ВСЁ сложно! Конечно, я сделал на них ставку и не прогадал, но… эти умники умудряются путать собственные черты и игровые характеристики! Только не говори, что ты не заметил! Носятся со своими Особенностями и Атрибутами так, словно они действительно могут работать! Делают – и не понимают, что именно они делают! Сквозь стену сегодня утром прошли – и почему-то решили, что так и надо. Тьфу! Вот хоть бы один задумался, что что-то не так!

Развалившийся на троне великан тактично улыбнулся.

– Возможно. Не, скажешь, к слову, для чего тебе обезьяна?

Механический примат, сидящий на левом плече демона, посмотрел на великана и фыркнул, после чего покрутил узловатым пальцем у височной пластины. Мыш рассмеялся.

– Не оскорбляй моего воспитанника, Высший. Его зовут Умник и эта, как ты выразился, «обезьяна», могла бы спасти известных нам игроков в том случае, если бы Пожиратель оказался для них не по силам.

Лицо Мастера на мгновение сделалось неподвижным.

– Ты сделал из него Оракула?

– Да.

Демиург Невериума погрузился в размышления, а затем на его губах вновь появилась ироничная полуулыбка.

– Ну, что же… – протянул он. – Ладно. Решение интересное. Уважаю.

Мыш утробно хохотнул и, подмигнув великану, направился обратно в окутанный густыми тенями угол.

– Прощай, Высший. Если когда-нибудь понадоблюсь – то ты знаешь, где сможешь меня найти.

– Мыш.

Демон замедлил шаг и обернулся.

– Да?

– Ты ведь согласен, что шансы у них всё-таки есть, не так ли?

– Согласен. – ответил Мыш перед тем, как его фигура окончательно растворилась в густых тенях. – Есть. Осталось только дождаться и посмотреть, сколько.

Эпилог

Душа игрока-Разбойника, идущего по извилистым улочкам Старого Города, была неспокойна.

«Узнают. – думал он, бросая косые взгляды на попадавших в его после зрения Стражей. – Как два клинка обломать, узнают! И зачем я сюда вообще пришёл? Оно мне надо?»

Выйдя за территорию ремесленного квартала, Разбойник проскользнул мимо очередного отряда Стражи и принялся подниматься по длинной лестнице, ведущей к расположенному на высоком холме Святилищу.

По последнему десятку ступенек игрок почти что взлетел, едва не столкнувшись на самом верху с одним из Служителей.

– О, Холод Всемогущий! – воскликнул Служитель, отпрыгивая в сторону. – Опять ты! Мне казалось, что после твоей последней выходки ты уже не вернёшься!

– Привет, служитель! – коротко махнул рукой игрок. – Я же уже говорил, что у меня не было выбора. Я выполнял задание!

– Задание, задание… – неприязненно протянул Служитель. – А мне потом убирай! Да? Вот чего тебе тут надо? Решил сделать подношение или почтить Память?

Игрок на секунду задумался.

– Почтить память.

Служитель запнулся на полуслове.

– Э… Серьёзно? Ты? И чью же память ты собираешься чтить?

Разбойник фыркнул.

– На личные вопросы не отвечаю. Так я пройду?

– Пожалуйста… – удивлённый Служитель посторонился и сделал ироничный приглашающий жест. – Проходи… Дорогу-то хоть помнишь?

Но проскользнувший мимо работника игрок даже не обернулся.

– Ага!

Проводив игрока задумчивым взглядом, Служитель осуждающе покачал головой и двинулся по своим делам, а Разбойник прошёл мимо нескольких высоких строений и свернул к пригорку, на котором возвышалась Обитель Памяти.

«И зачем только я это делаю? – в который уже раз задумался он. – Как будто оно мне надо!»

Пройдя мимо стоящих на массивных постаментах высоких изваяний, изображающих Великого Князя Инкао и прочих Владык, Разбойник проследовал в основное помещение и остановился напротив своей цели.

– Фу-ух… – выдохнул он и подумал:

«И пусть потом не говорит, что я не держу своего слова!»

Опустившись на пол, игрок нажал на едва различимый выступ в основании одного из постаментов и, дождавшись появления небольшой ниши, подрагивающими руками положил туда небольшой продолговатый предмет. После чего нажал на выступ ещё раз и, поднявшись на ноги, быстрым шагом вышел на свежий воздух. В какой-то момент ему показалось, что с лица одной из статуй на него взирают живые глаза, но он только встряхнулся и отвернулся.

«Привидится же!»

– Ну, вот и всё. Выполнил. – сказал стоящий на пороге Обители игрок, и вдохнул воздух полной грудью. После чего откинул глубокий капюшон и посмотрел в высокое небо, посреди которого выделялся нависающий над Невериумом невыносимо огромный шар соседнего мира.

«Недолго осталось. – подумал Разбойник и начал неторопливый спуск к подножию Храмов. – Слияние уже совсем скоро…»

– Ох, помоги нам, Великий Орф…

КОНЕЦ

Владислав Зарукин Венец Бездны

Пролог

Скажите – вы любите приключения?

Я тоже их когда-то любил. В основном тогда, когда читал старинные легенды о великих героях и мечтал, что тоже однажды отправлюсь в далёкие страны для того, чтобы изучать там никому не известную магию. Что встречу там последнего оставшегося в живых дракона или даже настоящего демона, а потом сделаю что-то настолько важное или невозможное, что все только руками разведут, какой же я, оказывается, талантливый и уникальный.

Когда-то у меня таких мечтаний было полно. Хотя… а у кого бы их не было? Я учился в небольшой Обители Ордена вместе со сверстниками, и чем ещё мы могли заниматься, кроме как мечтать о том, что однажды станем всесильными и невероятно известными?

Впрочем, все эти наивные мечтания были ДО.

До того, как на одной маленькой улочке открылся портал и меня забросило на территорию Мёртвого Города.

А Мёртвый Город… Пустые Кварталы оказались тем самым местом, которое выбивает из любой головы любую романтику. Причём не просто выбивает, а делает это максимально стремительно и беспощадно.

Потому что о каких ещё, к чертям, мечтаниях может идти речь, если всё, что тебя окружает - лишь пепел, разрушения и вечная ночь, а любой попавшийся на глаза человеческий силуэт вызывает не радость от встречи, а полноценную панику?

Вопрос риторический.

И сейчас единственное, что радует меня во всех последовавших за этим событиях - это то, что они прошли. Благополучно и почти счастливо закончилось, оставив мне на память несколько душевных травм и уродливых шрамов.

Знаете, как говорят обитатели одного далёкого мира? "То, что тебя не убивает - делает тебя лишь сильнее".

И они правы.

А сегодня… Сегодня я возвращусь в один весьма любопытный и битком набитый разнообразными демонами городок, на улицах которого дожидается моего возвращения тот, кого я заслуженно могу называть своим другом.

М-да… Надеюсь, что его ещё не сожрали.

Глава 1. Онсбург

Первым, что я увидел после того, как вывалился из портала, была тварь. Почти прозрачное чудовище размером с небольшой грузовик, висящее над заасфальтированной поверхностью проезжей части. Больше всего оно напоминало огородное пугало, которому вместо головы прилепили человеческий череп, вот только у обычных пугал глаза кроваво-красным светом не светятся.

"Что за чертовщина? - промелькнула у меня мысль. - У них тут что - опять открылся портал, из которого полезли чудовища?"

И тут я заметил то, что лежало под когтями полупрозрачного монстра. То, что осталось от убитых чудовищем горожан.

- Ах ты, погань!!

Выпустив из руки множество силовых нитей, я сплёл их в сияющую плеть и ударил монстра поперёк его черепа. Тот взревел и, похоже, только сейчас осознал, что перед ним появился противник. Я бросил в монстра несколько энергетических линз, но он стремительным движением перетёк в сторону и светящиеся диски унеслись куда-то вдоль улицы.

«Чёрт!» - подумал я, а потом уже стало не до раздумий. Полупрозрачная тварь принялась размахивать когтистыми лапами и метаться вокруг меня, нападая то с одного бока, то с другого. Двигалась она очень быстро и постоянно врезалась в стоящие вокруг нас автомобили, отбрасывая их со своего пути. По залитому кровью асфальту рассыпались осколки разбитых стёкол.

«Куда же подевались местные чистильщики?»

Я слышал, как где-то в стороне надрывались многочисленные сирены, но на улице вокруг меня никого не было. Тех, кого монстр смог убить, он уже прикончил, а защитники города то ли были слишком заняты, то ли всё ещё находились в пути.

- Vvaknnasku-u… - прошипев нечто неразборчивое, монстр внезапно отрастил себе что-то вроде чёрных крыльев и полетел прочь.

- Да чтоб тебя! – выругался я, тщетно пытаясь попасть боевой магией по петляющему между брошенными машинами демону. Не попал. Лишь зацепил несколько автомобилей, один из которых перевернулся, а затем взорвался с оглушительным звуком.

Бах! В пространстве над улицей поднялось округлое дымовое облако. В воздухе замелькали языки пламени.

«А ведь эта погань сбежит… - раздражённо подумал я про демона и вытянул руку в сторону. – Форм! Ты мне нужен!!»

Воздух зарябил и из него вывалился массивный теневой варг. Вскочив в седло на его спине, я отдал мысленный приказ, и мы понеслись за быстро удаляющимся монстром. Оставлять такую опасную и агрессивную тварь в живых у меня не было никакого желания.

- Форм, в сторону!

Привстав в седле, я выбросил в сторону силовую нить и, уцепившись ей за фонарный столб, выдернул себя из-под удара коварной твари. Разорённый участок улицы закончился очень быстро и, как только мы оказались на заполненной движущимися автомобилями проезжей части, монстр развернулся и атаковал.

Форм прыгнул в сторону и, перекатившись через спину, развоплотился. Я заметил это краем глаза и тут же создал перед собой силовой барьер, отбивая выпад твари и блокируя её дальнейшие действия.

Монстр опешил. Предприняв ещё несколько тщетных попыток меня достать, он взревел и быстро сместился в сторону, где схватил припаркованную легковую машину и тут же бросил её в меня.

«Силён!»

Напрягшись и использовав Рывок, я ускорился и увернулся от рухнувшего рядом со мной автомобиля, а затем создал с десяток собственных фантомов и заставил разбежаться в разные стороны. Монстр, глядя на них, задёргался и пропустил сразу несколько ударов – сначала разрывное заклинание, а потом длинную серию из силовых линз.

Воздух наполнился пронзительным воем.

- Не нравится? – прошептал я и врезал по беснующемуся чудовищу плоскостью силового барьера. Тварь повалилась на землю, а поверх неё вспыхнул длинный яркий луч, появившийся откуда-то сбоку.

Я отшатнулся. Это ещё что такое?

Танн! Вжжж-ш-шшш!

Мимо меня промелькнул ещё один такой луч и я наконец-то понял, в чём дело. В сотне метров от меня стоял большой вездеход охотников из СКД и из него высовывался боец, держащий в руках военный разрядник. Мазила! И кто их там сейчас стрелять учит?!

- Аккуратнее! – закричал я и взмахнул рукой. Интересно, это кто-то из тех, с кем я когда-то работал, или нет?

Раненый монстр тяжело заворочался. Острые когти вспарывали асфальтовую поверхность как бумагу, а зубы в пасти увеличивались и удлинялись. Создав магическое плетение вокруг руки, я сформировал силовой молот и с размаху опустил его на чудовище. Искалеченная тварь завизжала, но я нанёс ещё один удар. А потом ещё один, и ещё. Визг оборвался. Демон превратился в бесформенную и почти прозрачную груду непонятной материи, вокруг которой заклубились обрывки тьмы.

«Что же ты такое?» - подумал я. Не помню, чтобы мне попадались такие твари.

- Не двигаться!

- Стоять!

- Стреляем без предупреждения!

- Если дёрнется – бьём!

А вот это уже неприятно… Занятый боем с монстром, я не обращал внимания на то, что происходило вокруг нас – на отчаянно сигналящие машины, на разбегающихся людей, на крики и растущую панику. И теперь понял, что защитники города наконец-то очнулись, заключив меня в широкое полукольцо из нацеленных разрядников и магических жезлов.

- Лечь! – крикнул мне один из бойцов. – На землю!

Я замер. Все, кто меня окружал, были одеты в костюмы максимальной защиты с зеркально-чёрными шлемами, и я никак не мог разобрать, есть среди них мои знакомые, или нет. Впрочем, какая разница? Сражаться с ними я не собираюсь и так, и так…

Я создал вокруг себя искажающий хроно-контур, пробить который не смог бы даже усиленный импульсный излучатель, и часть стрелков дёрнулась, едва не открыв огонь.

- Что это, кто-нибудь понимает? – услышал я возглас одного из них. Голос показался мне немного знакомым. – Что это за магия?

- Защитная, кажется. Это какой-то барьер! Вроде энергетического щита!

- Осторожнее, он опасен! Смотрите, что он сделал с той тварью! Карт! Твои арканы его обездвижат?

- Нет!

- Чёрт, он точно человек? Как думаете? У него глаза светятся!

- Парни, это может быть очередной Переселенец. Нужен фокусник из Академии! Им кто-нибудь сообщил?

- Уже едут!

«Так вот в чём дело! – подумал я. – Они никак не могут определиться, кто я такой!»

Медленно подняв правую руку, я помахал ей в воздухе, приветствуя чистильщиков, а затем откинул с головы капюшон. Я хорошо понимал, что теперь над моей головой появятся иллюзорные рога, проецируемые волшебным обручем, но так они, по крайней мере, хорошо рассмотрят моё лицо. Возможно, кто-нибудь из них и…

- АНРИЭЛЬ?!

Возглас одного из чистильщиков прозвучал настолько громко, что часть бойцов удивлённо повернулись в его сторону.

- Привет! – крикнул я. – Мы, наверное, были знакомы, да?

Опустив оружие, чистильщик снял шлем, и я увидел широкую улыбку своего старого друга Лиона. Вот это сюрприз!

«Ну, слава Ночи! – промелькнула у меня мысль. – Жив!»

- Лион! –увидев Лиона в добром здравии, я рассмеялся. – Рад тебя видеть!

- Лион! – резко спросил один из бойцов. – Кто это?

- Это Анриель! – ответил Лион. – Переселенец, с которым мы работали в одной группе как раз перед тем, как Службу переименовали! Помните тот портал в центре, во время праздника Осени? Его находка!

- Серьёзно?!

- Так это он?!

Разрядники и жезлы в руках чистильщиков принялись опускаться к земле.

- Ты уверен, что это тот самый парень?

- Анриель! Назови имена тех, с кем ты работал!

- Лион! – сказал я и показал в сторону Лиона. – Он был моим напарником, и наша группа имела пятый номер! Плюс охотники-исследователи третьей группы – Гранн, Санк и Релас! А встретили меня де…

- Достаточно! - боец кивнул. – Добро пожаловать обратно, парень! Убирай свой щит и подходи сюда!

Я убрал хроно-контур и протянул руку подошедшему Лиону.

- Ну – здравствуй, дружище…

- Анриель! – проигнорировав мой жест, старый напарник заключил меня в объятия. – Чтоб меня белые дети увели, а! Глазам своим не верю!Честно скажу – уже не думал, что ты и правда вернёшься!

* * *

Через несколько часов, потребовавшихся на то, чтобы разобраться с произошедшим на улице, мы приехали к зданию Службы Магического Контроля – именно так теперь называлась видоизменённая СКД.

У широких ворот меня поджидал демонолог третьей группы охотников Фарм Беркинс.

- Ну, привет. – сказал он, когда машина остановилась и я выбрался из широкой двери на улицу. – Два года назад, помнится, мы где-то здесь впервые и познакомились.

- Вообще-то это было в ангаре. – поправил его я. – Я приехал с парнями из твоей группы…

- И впрямь ты. – усмехнулся Фарм и кивнул. – Хорошо. А то у нас многие полагают, что Лион ошибся.

Поздоровавшись, мы отправились в здание.

- Нам на четырнадцатый этаж. – сказал Фарм, пока мы пересекали просторный и практически пустой холл. – Ты ведь вернулся для того, чтобы помочь, да? Я правильно понимаю?

Я кивнул.

- Да, Фарм. Не уверен, что у меня это получится, но…

- Получится. – перебил меня Фарм. – Ты мастера Ферро помнишь?

Я принялся копаться в воспоминаниях и припомнил, что видел мага с подобным именем в тот день, когда мы обнаружили алтари некромантов в жилом здании. Кажется, это именно он руководил действиями группы зачистки.

- Заклинатель с металлическими глазами, да?

Лион фыркнул, а Фарм бросил на меня ироничный взгляд.

- А ты всё тот же шутник, да? Ничего. Проживёшь столько же, сколько он – посмотрю, как ты будешь выглядеть сам! Впрочем, не суть. Я хотел сказать о том, что мастера Флинна немного подвинули и начальников оперативного отдела теперь два. Ферро занимает должность координатора и занимается исследованиями всего, что у нас происходит. Думаю, что с его знаниями и твоими умениями вы… Гм. Слушай, а Лион уже ввёл тебя в курс дела, да? Или как?

Я кивнул.

- Частично, Фарм. Нормально пообщаться мы не успели.

- Охранный отдел его едва под замок не запер. – пояснил Лион. – Можешь себе такое представить? Они его испугались! У консультанта из Академии глаза на лоб полезли, когда он увидел, кто именно нас посетил.

Фарм задумчиво кивнул и оценивающе посмотрел на меня.

- Верю. В прошлый раз Анриель выглядел несколько проще.

Тут двери лифта открылись, и мы ступили на толстый ковёр четырнадцатого этажа.

- Красиво. – оценил я, пробежавшись взглядом по картинам на стенах и по деревянной отделке длинного коридора. – А на остальных этажах теперь такое же благолепие? Или тут просто разместился кто-то очень богатый?

- Это небольшой филиал её величества Академии. – улыбнулся Лион. – Не думаешь же ты, что картины повесил кто-то из нашей Службы?

Я шёл по коридорам здания Службы следом за своими друзьями и размышлял о том, что время, в сущности, понятие весьма относительное. С того момента, как я обнаружил портал в Междумирье и ушёл из Палакса, прошло почти два года – мне же казалось, что минула целая вечность.

В тот раз я появился в Палаксе для того, чтобы отыскать выход в соседний Ринн. Вся техника с электроникой были для меня в новинку, и я с некоторым даже благоговением узнавал о том, что мелкого демона можно запереть в стеклянный шар и заставить заниматься полезным делом. Помню, как Лион в первый раз повёз меня на автомобиле в город… Ха! Что это были за впечатления! Огромные здания, быстрые машины, кабели и механизмы, питающиеся от запертых внутри них демонов – всё это вызывало ощущения восхищения пополам с восторгом. А вот сейчас…

Ну, даже не знаю. После того, как я побывал в местном Аду, получил в личное пользование Оружие Титана и принял участие в сражении с легионами адских монстров, все эти возможности и техномагический прогресс казались чем-то совершенно обычным.

Забавно.

- Смотри, куда прёшь!

Остановившись, я с удивлением посмотрел на полноватого парня, стоящего прямо передо мной. Выражение лица у него было настолько презрительным, что вызывало сильную неприязнь.

«Где-то я этого умника уже видел…» - подумал я.

- Ну и чего ты на меня уставился, уродец? – спросил парень. – Я…

- Реджин! – появившийся откуда-то сбоку Фарм быстро втиснулся между нами и вынудил наглого парня отступить. – Тебе не приходило в голову, что хамить всем подряд – идея опасная?

- Побойтесь Бога, Фарм. – с ухмылкой ответил Реджин. – Этот переселенец встал у меня на пути и…

- Этот «переселенец», - издевательски вежливым голосом перебил его Фарм. – Боевой маг Анриель, убивший два года назад одного из некромантов. Давай я сейчас отойду в сторону, и ты повторишь ему то, что только что произнёс?

Глаза у замолчавшего парня округлились, а уголок рта нервно дёрнулся.

- О. – выдавил он, после чего сделал шаг назад и зачем-то оглянулся. – Я… Я же не знал!

- Здравствуй, Редж. – сказал Лион, подходя и останавливаясь рядом с нами. – Мне странно слышать, что ты можешь чего-то не знать. Проблемы с памятью?

Наглый парень прошипел в ответ что-то неразборчивое и обошёл Фарма, после чего протиснулся мимо меня и удалился. Лицо у него было совсем белым от злобы.

- Это был Реджин Велн? – спросил я у Лиона, когда сам Реджин отошёл на достаточное расстояние.

- Именно. – кивнул Лион. – Ты его помнишь?

- Помню. Как был глупцом, так и остался.

- Меня всегда ставили в тупик его самонадеянность и ненаблюдательность. – сказал Фарм. – Не понимаю, как это у него получается.

Лион улыбнулся.

- Ты про его реакцию на Анриеля?

- Ну да. – демонолог кивнул. – Ладно ещё, он его забыл и не смог узнать – в это я верю. Но вот заступать дорогу тому, кто одет в такие доспехи! – тут Фарм бросил косой взгляд в мою сторону. – Я бы поостерегся.

Высказанная старым знакомым мысль вызвала у меня улыбку. Зачарованная броня, доставшаяся мне благодаря счастливой случайности, действительно смотрелась весьма внушительно. Прочная кожа, укреплённая десятками незнакомых рун, металлические щитки и накладки, магические узоры… В Палакс попадало много «переселенцев» - то есть тех, кто проваливался сюда из своего мира – но большинство из них, как правило, выглядело не так. Такой брони, как у меня, не смогли бы изготовить ни в одном обычном мире.

- Чёрт с ним. – сказал я. – Придушу при случае – и тут же забуду.

- Не стоит. – покачал головой Фарм.– Он ведь родственник одного из мастеров Академии. Нехорошо, кстати, что вы вот так вот столкнулись. Может попробовать отомстить.

Услышав подобное предположение, я весело рассмеялся.

- Извини, Фарм, - сказал я, глядя на удивлённое лицо демонолога. – Но после тех мест, где я побывал, любая месть от этого дурачка…

- Анриель! – прервал меня Фарм и приложил палец к губам. – Тихо! Мы сейчас на этаже Академии! А тот, кто стоит за спиной этого, как ты выразился, дурачка – очень опытный маг и игнорировать подобную угрозу не стоит даже такому бойцу, как ты. Я это к тому говорю, что…

Подняв руку, я сдёрнул с головы капюшон, открывая обруч с сияющими рунами и позволяя зрачкам засветиться оранжевым светом. Фарм запнулся.

- Кхм… - кашлянув, он медленно выдохнул и бросил взгляд на призрачные силуэты рогов, поднимающихся от обруча. – Ну, ты… полон сюрпризов, Анриель.

- Есть немного. – согласился я. – И поверь мне на слово – у меня найдётся, чем удивить любого мага этого мира. Каким бы сильным и опытным он себя не считал.

- Так мы это уже давно знаем. – сказал Лион. – С того момента, как ты расправился с одним некромантом…

Я усмехнулся.

- Он первый начал!

Рассмеявшись, мы двинулись дальше по коридору, а я припомнил тот день, когда произошло то незапланированное столкновение. Расправился я с некромантом, как же… Этот двуногий монстр оказался настолько сильным противником, что едва меня не прикончил. В живых, впрочем, из нас двоих остался именно я, а не он. Так что…

- Фарм! – голос, прозвучавший в коридоре, я уже где-то слышал. – Вы опоздали.

- Простите, мастер Ферро. – сказал Фарм. – Их задержали наблюдатели из Академии.

Коридор наконец-то закончился, и мы оказались в широком помещении, посередине которого стоял бородатый маг.

- Я уже опасался, что вы… - начал говорить он и вдруг замолчал, остановившись расфокусированным взглядом в районе моей груди. – Не придёте… - несколько другим тоном закончил он.

Несколько секунд было тихо, а затем маг посмотрел мне в глаза и поинтересовался:

- Скажи, воин, мы можем рассчитывать на твою помощь?

- Можете, конечно. – я кивнул. – Я ведь обещал Лиону, что ещё вернусь.

Мне показалось, что маг после этих слов немного расслабился.

- Когда это обещал тот Анриель, которого я запомнил, - сказал он, - Это было одно дело. А вот ты…

Лион улыбнулся и кивнул.

- О, да. Видели бы вы, какое он произвёл впечатление на отряд чистильщиков! Парни подумали, что это кто-то из вышей иерархии Ада!

- Нет. - я позволил себе улыбку. - Эти твари бы сюда прийти не смогли.

Старик Ферро внимательно посмотрел на меня.

- Почему же нет?

- Арббиал мёртв. Коббхуззар - тоже. Большая часть армии Владыки Динсманнора уничтожена. Так что Ад сейчас немного не тот, что раньше.

В комнате стало тихо.

- Анриель, - тихо сказал через несколько секунд Фарм. - Ты убил двух Владык?

- Ну не я один, разумеется! - предположение было настолько странным, что мне стало смешно. - Но несколько ударов нанёс, да.

- Чтоб меня белые дети увели… - пробормотал Лион и уселся на стоящий сбоку диван. - Так вот почему хищники из Гарда почти не приходят… Их всех перебили!

- Лион. - Ферро пристально посмотрел на Лиона. - Не торопись. - сделав несколько шагов, старый маг уселся за большой рабочий стол и жестом пригласил нас устраиваться поудобней.

- Садитесь. - сказал он. - И давайте начнём.

- Начнём что?

Взгляд мага остановился на мне.

- Разговор, Анриель, ради которого я остановил свою работу и вернулся вот в этот кабинет. - вздохнув, Ферро посмотрел мне в глаза. - Видишь ли, в последние месяцы городские власти едва удерживаются от того, чтобы объявить всеобщую эвакуацию.

Фарм Беркинс нахмурился.

- Что? А я почему ничего об этом не знал?!

- И правда! - поддержал его Лион. - Мастер, мы не…

- Тихо! - шикнул на них Ферро и мои друзья замолчали. - Вы от меня ничего не слышали. Понятно? Не хватало ещё, чтобы эта информация покинула пределы этого кабинета…

Фарм с Лионом взволнованно переглянулись, а я спросил:

- Всё настолько плохо?

- О! - невесело усмехнувшись, старый маг покачал головой и ответил: - Не просто "плохо", Анриель. Оно значительно хуже.

Глава 2. Улицы воспоминаний

- Для начала я хотел бы напомнить тебе о том, что происходило в нашем городе в прошлый раз. – сказал Ферро. – Два года назад ситуация была немного иная и ты появился в тот момент, который сейчас считается переломным.

- А ещё у вас не хватало сотрудников. – сказал я. – Я помню. Поэтому я прошёл обучение, и вы взяли меня на должность охотника-исследователя, чтобы мы с Лионом колесили по улицам и проверяли поступающие жалобы на достоверность. Узнавали, действительно ли где-то появились демоны или у кого-то из горожан разыгралась фантазия. Да. После чего я узнал, что охотники на самом деле не проверяющие, а первый рубеж обороны города. Было несколько неприятных моментов – в том числе с некромантом, с которым мне не повезло столкнуться в каком-то дворике. Ну и в конце осени я случайно наткнулся на периодически появляющийся портал.

- «Наткнулся», - повторил маг и с лукавой улыбкой посмотрел на меня. – Совершенно случайно.

- Вы намекаете на те поиски, которыми я занимался? – я фыркнул. – Мастер, вы никогда не убедите меня, что это было для вас секретом. Лион догадался о том, что я ищу портал, ещё в самом начале нашей работы. Не думаю, что ваши наблюдатели работали хуже… И – да, я действительно появился в вашем мире только затем, чтобы разыскать определённый портал. Подтверждаю. Какие вам ещё требуются доказательства того, что я – это действительно я? Вы ведь меня сейчас проверять пытаетесь, не так ли?

Лион удивлённо посмотрел на меня, а Фарм прищурился и бросил быстрый взгляд в сторону Ферро. Сам маг не отрываясь смотрел на меня.

- Я надеюсь, что ты поймёшь мои опасения, Анриель. – сказал он. – Потому что то, во что может превратиться наш мир, меня пугает, а ты… Тебе ведь известно, кто я такой и чем именно занимаюсь, да?

Я кивнул.

- Вы – один из наиболее старых и опытных магов этого мира. Один из тех, кто занимался созданием Академии Оккультных Искусств.

- На базе одной старинной магической школы. – дополнил мои слова маг. – Именно. Мне больше двух сотен лет, воин, и за это время я приобрёл некоторые весьма полезные навыки… Поэтому я ВИЖУ, кто ты такой. Понимаешь?

В этот момент я немного напрягся. О чём он, чёрт побери, говорит?

- Не совсем. – осторожно ответил я. – Поясните.

- В прошлый раз ты выглядел совершенно иначе. – сказал маг. Откинувшись на спинку кресла, он сложил пальцы перед собой и живо напомнил мне какого-то престарелого лектора. – А сейчас твои аура и энергетическая структура настолько мощные, что я за всю свою жизнь такого не видел. В тот раз ты был умелым и сильным магом, Анриель. Возможно даже, одним из наиболее сильных магов этой планеты. Но сейчас… Увидев тебя, я заподозрил, что твой облик принял кто-то другой.

- Но он же… - начал говорить Фарм Беркинс.

- Без возражений, Фарм. – перебил его старый маг. –Ты просто не видишь того, что вижу я. И я тебе, для полноты понимания, скажу так: сидящий перед нами человек может сровнять с землёй это здание меньше, чем за одну минуту. Вы понимаете, о чём это говорит? Или мне объяснить?

Лион и Фарм понимали, поэтому их вопросительные взгляды скрестились на мне.

- Ах вот вы о чём. – вздохнул я. – Кажется, я догадываюсь, в чём дело. Вы, уважаемый Ферро, скорее всего видите не только мою силу, но и силу вот этого предмета… - я медленно отвёл правую руку в сторону и посмотрел на мага. – Можно?

Ферро пристально посмотрел на мою руку и кивнул.

- Да.

«Лук!» - мысленно произнёс я. В ладони тотчас материализовалась увесистая рукоять, а пространство наполнилось басовитым гулом. Где-то этажом выше дурным голосом заорала сигнализация. Ферро встал. Фарм с Лионом превратились в неподвижные изваяния.

Лук Титана, появившийся в моей руке, выглядел так же, как и всегда – целиком металлический, украшенный шипами и тускло светящимися самоцветами на концах «плеч». Воздух вокруг него вибрировал и тихо гудел.

- Боги всемогущие… - тихо пробормотал маг. – Что же это такое?

- Это оружие одного из Титанов. – ответил я. – Его Ярость и его Гнев. Varn A´ttyr, что бы это ни значило. Сила Разрушения.

- Пожалуй, его пока что лучше убрать. – сказал Ферро и бросил взгляд на дверь, за которой раздавался дробный топот множества ног. Сирена всё ещё надрывно орала.

«Сложись», - подумал я и Лук исчез. Дуги с тихим лязгом истончились и втянулись в рукоять, а та сделалась невесомой и испарилась. Сирена за стенами комнаты сразу же смолкла. Стало тихо.

- Дашь пострелять? – заговорчески прошептал Лион и это моментально сбросило возникшее напряжение. Все громко расхохотались и даже Ферро смеялся вместе с нами – опёршись о стол и смахивая с глаз выступавшие слёзы. В комнату заглянул встревоженный заклинатель в форме Академии.

- У вас всё нормально? Мастер Ферро?!

- Да. – отметил, всё ещё посмеиваясь, старый маг. – Спасибо, Дженс, всё хорошо.

- Система мониторинга показала наличие в здании открытого Источника четвёртого класса! Сигнал уже пропал, но мы…

- Дженс, - сказал маг. – Я занят. Поговорим об этом потом.

Заклинатель кивнул и тут же исчез, закрыв за собой дверь.

- Спасибо, Лион. – успокоившийся Ферро благодарно кивнул и вернулся обратно в кресло. – А тебя, Анриель, я прошу впредь о подобных предметах предупреждать. Я, конечно, предполагал, что у тебя имеется некий артефакт, но этот Лук – это… - вздохнув, маг покачал головой и усмехнулся. – Надо же! Настоящий Источник!

- Я не смогу передать его кому бы то ни было для изучения. – предупредил я. – Так что если кому-то…

- Нет! – Ферро взмахнул рукой и вернул себе свой прежний суровый облик. – Нет, Анриель. Никаких исследований! У нас сейчас не та ситуация, чтобы тратить время на подобную ерунду. Изучением реликтов хорошо заниматься в мирное время, а не перед началом военных действий.

Я посмотрел на серьёзные лица Фарма и Лиона.

- Военных действий?

Маг согласно кивнул.

- Да. Пока что всё идёт именно к этому. Демонов и мелкой нечисти в нашем городе хватало всегда – в конце концов, у нас половина техники только за их счёт и работает – но те твари, которые приходят сейчас, имеют качественно другой уровень.

«Вот оно что… - подумал я, вспоминая ту левитирующую над землёй тварь, которую я сегодня прикончил. – Похоже на правду.»

- Их много?

- Не особенно. Но с тем, что они из себя представляют, ты сегодня познакомился сам. Крупные, быстрые, хитрые, устойчивые к повреждениям любого типа. Таких бы из военной техники расстреливать, но чрезвычайное положение пока что не введено… Однако, как ты понимаешь, так пробудет лишь до того момента, пока демонов не станет слишком много. После этого город превратится в поле боя и очень быстро перестанет существовать.

- Я понял. А как часто образуются такие порталы? Где именно? Почему? Вы ведь наверняка исследовали их при…

- Они искусственные.

- Искусственные?! – старому магу удалось меня удивить. Со времён прошлого визита в Палакс я помнил, что в городе полно разнообразных сектантов, и что умения у них встречаются весьма специфические, но, чтобы такие! – То есть заклинатели сектантов научились призывать на улицы города различных монстров?

- Судя по всему - да. – кивнул маг. - Добавь сюда некромантов, ситуация с которыми лучше не стала – и ты поймёшь, почему я так обрадовался твоему появлению.

Я задумался. Фарм Беркинс смотрел куда-то в сторону и временами задумчиво поглядывал на меня, а Лион сложил руки на груди и размышлял, с интересом прислушиваясь к нашему разговору.

- Вы полагаете, что действиями сектантов кто-то руководит?

Ферро кивнул.

- Конечно. Это же очевидно! Как и то, к слову, что в нашем правительстве имеется тот, кто их прикрывает.

- Шпион?

- Не просто шпион, - поморщился старый маг. – А высокопоставленный отступник, целенаправленно идущий по пути уничтожения нашего мира.

«Прекрасно», - подумал я и спросил:

- Скажите, взаимосвязи этих сектантов с некромантами не нашли? Они не вместе?

Ферро нахмурился и некоторое время раздумывал, что ответить.

- Нет. – сказал наконец он. – Не нашли.

Я видел, что магу хочется добавить что-то ещё, но он не позволяет себе этого сделать.

- Сектанты – живые люди. – сказал Фарм. – Такие же жители города, как и мы. А некроманты – нет.

- Согласен. – добавил Лион. – Не представляю, каким образом у них получилось бы контактировать.

- Это если они действительно контактируют. – возразил маг. – Приказы могут поступать и к тем, и к другим, по отдельности.

- Как скажете, мастер. – Лион не стал спорить и вместо этого поинтересовался: - Какими вы предполагаете наши действия?

- Найти с десяток таких же талантов, как Анриель, - тихо сказал Фарм. – И поставить по периметру Онсбурга…

Ферро бросил на демонолога осуждающий взгляд, а я вспомнил о Роане с Лирримиром и сказал:

- Кстати о талантах. Через несколько дней здесь вполне может оказаться пара моих знакомых и мне бы не хотелось, чтобы с ними получились конфликты…

Ферро внимательно посмотрел на меня.

- Кто это будет? Твои соплеменники, настолько же сильные, как и ты?

- Было бы неплохо, - кивнул я, - Но нет, мой соплеменник из них только один.

Фарм хотел что-то сказать, но Ферро поднял руку и попросил:

- Подожди Фарм. Позволь Анриелю рассказать нам подробности.

После этого маг ожидающе уставился на меня.

«Старый хитрец», - с мысленной усмешкой подумал я и принялся объяснять:

- Выглядеть они будут примерно так же, как я, но видимого оружия у них при себе не будет. Ни мечей, ни кинжалов – вообще ничего подобного. Первый чуть выше меня и носит за плечами музыкальный инструмент – его имя Роан-менестрель. А вот второй – худощавый парень, которого не отличишь от любого другого переселенца. Он…

- Интересное описание. – заметил Фарм. – Музыкант, который не носит оружия, но при этом умеет перемещаться между мирами.

- Ещё как интересное. – я улыбнулся. – Даже если не знать о том, что этот музыкант по совместительству рунный маг, который старше, чем вся история Онвиона.

Брови Фарма удивлённо приподнялись.

- Ого… А второй?

- Второго зовут Лирримир. – сказал я. – И он не человек, так что меня беспокоит, как бы его не решили атаковать.

- Он можетответить?

Я посмотрел на внимательно слушающего меня Ферро.

- Нет, мастер Ферро, он не любит убивать кого бы то ни было без причины.

- А тот, о ком ты упомянул первым… Менестрель? Он умеет создавать порталы между мирами – я правильно тебя понял?

- Да.

Надо отдать должное старому магу – самообладание у него было на высоте. Не выдав своего восторга ни словом, ни жестом, он только сухо кивнул – и лишь глаза у мастера зажглись голодным энтузиазмом.

- Хорошо. – сказал он. – А ты сам ещё не успел перенять частицу его мудрости?

Тон вопроса заставил меня расплыться в улыбке.

- Вы имеете в виду – не научился ли я создавать порталы? Нет. Всё, что я перенял – это основные аспекты боевых рун и атакующей магии.

Мы проговорили ещё некоторое время. Сначала я рассказывал всем о том, кто такие Роан и Лирримир, а затем мы перешли к обсуждению сектантских порталов. Ферро считал, что пространственные переходы сектантов основаны на использовании искривлений геомагического поля и рассчитывал на мою поддержку в этом вопросе. Не в плане теории – в Академии Оккультных Искусств своих учёных хватало и без меня – а в плане практического нахождения конкретных узлов и переплетений. Он всё ещё не забыл о том, кто именно нашёл циклично открывающийся межмировой портал, расположившийся практически в центре этого города - это был я, а вовсе не хвалёные специалисты из Академии или уже переименованной Службы.

За разговорами время пролетело незаметно и из кабинета старого мага мы вышли уже совсем вечером.

- Тебе должны были выделить одну из комнат для переселенцев. – сказал мне Фарм, когда я поинтересовался у него о возможном ночлеге. – Сейчас заглянем на наш этаж и…

- Эй, вот они где! Фарм! Мы тебя потеряли!

Я улыбнулся - именно этот голос я услышал в тот день, когда впервые познакомился с местными обитателями.

- Никсон! Привет!

- Анриель! - заорал в ответ Никсон Ринс. – Чёрт возьми! Я был уверен, что это правда!

- Никс, прекрати кричать. - из-за спины улыбающегося Никсона выглянул его более уравновешенный напарник, Дженом Тинн. - Анриель! Здравствуй. Рад, что ты нашёл возможность вернуться.

Улыбающийся Никсон налетел на меня и схватил за плечи.

- Ну ты вырядился, а! Надолго к нам?

- Успокойся, Ринс. – сказал коллеге усмехающийся Фарм Беркинс. – Не знаю, как ты, а мы с Анриелем ничего не ели ещё с обеда.

- Тогда чего мы ждём? Столовая всегда на одном месте!

* * *

На следующее утро мы с Лионом отправились на машине в город. Провести предыдущий вечер в небольшой компании старых друзей у меня не вышло – к нам присоединились и старый маг Ферро, и первый начальник отдела оперативной реакции Эдеван Флинн, и некоторые другие охотники. Информации от них было так много, что я пару раз уходил в неглубокий транс, запоминая и анализируя всё, что мне сообщали.

Два года назад Службу Контроля Других, занимающуюся отслеживанием и ликвидацией проникающих на территорию города демонов, реформировали, а затем переименовали в Службу Магического Контроля. Особенность новообразованной структуры состояла в плотном взаимодействии с Академией Оккультных Искусств, а также в существенном усилении и перекомплектовке сотрудников всех бригад. Тем же охотникам, для примера, теперь выдавали не устаревшие шестизарядные магические «пугачи» гражданского типа, а полноценные военные разрядники. Из одного из таких разрядников, к слову, мне едва не продырявили голову во время сражения со вчерашним «черепоголовым» демоном. Оперативники же и дежурные бойцы из отдела Реакции превратились в некое подобие полноценных чистильщиков. Численность рабочих групп увеличилась до пяти человек, а число бронированных вездеходов в автомобильном парке возросло настолько, что Службе пришлось соорудить специальную многоуровневую парковку.

В общем – произошло именно то, чего опасался демонолог третьей бригады Фарм Беркинс – прежняя СКД исчезла, преобразившись в наполовину военную организацию.

- Анриель, - окликнул меня Лион, стоя рядом с машиной и бросая взгляд на торчащие в стороне от нас высотные здания. – Ты меня вообще слышишь? Третий раз уже спрашиваю!

- Да, Лион, уже слышу. – ответил я. – Извини. Посмотрел на город и задумался.

- Обо всём сразу или о том, куда нам нужно в первую очередь?

«Хороший вопрос», - подумал я. По итогам вчерашних разговоров и обсуждений от нас требовалось сделать следующее – осмотреть город и определить наиболее перспективные районы для масштабных исследований. Ферро верил в меня больше меня самого и просил обратить особенное внимание на наличие возможных пространственных возмущений. Как ни странно, я ощущал их гораздо лучше, чем современная регистрирующая аппаратура Онвионских исследователей.

- Обо всём сразу, Лион. – ответил я и посмотрел на старого напарника. Тот как раз опёрся о бок автомобиля и делал какие-то пометки в карманном блокноте. – Гм. А почему ты без шлема?

- В машине в нём смысла нет. – ответил Лион. – В нём, знаешь ли, ощущения как в консервной банке, так что по обстоятельствам…

Решив начать осмотр города с того района, который был закреплён за нашей бригадой два года назад, мы уселись в автомобиль и выехали на прилегающую к территории СМК улицу.

- Машин как-то мало. – заметил я, вертя головой в разные стороны. – Это из-за административных ограничений или само по себе так получилось?

- Последнее. – кивнул Лион. Не отрывая взгляда от дороги за окном, он успевал нажимать на тумблеры встроенной в блок управления автомобилем аппаратуры и поворачивать руль в разные стороны. – Многие опасаются лишний раз выходить на улицу, Анриель. И я их понимаю – вспомни того монстра, который убегал от тебя вчера вечером.

- Днём, Лион. – поправил я своего товарища. – Когда я появился из портала, было светло. А что делают эти штуки? – я показал в сторону выпуклого экрана и прочих элементов управления, на которые нажимал Лион. – Это какие-то сканеры или что?

- Сканеры и есть. – ответил тот. – Их сейчас в большую часть машин поставили – позволяют составлять постоянно обновляемую карту энергетических изменений в городе. У нас ведь…

Тут где-то неподалёку взвыла сирена. Послышалось несколько хлопков, за которыми последовали громкие крики.

- Лион, там…

- Слышу!

Лампочки на корпусе нашего автомобиля ожили и принялись часто мигать, а Лион вывернул руль, и мы пересекли очередной перекрёсток по диагонали, направившись к тому месту, откуда всё ещё слышался чей-то крик.

- Смотри! Там разлом!

В воздухе над поверхностью улицы горела длинная светло-жёлтая полоса, светящаяся настолько ярко, что походила на маленькое и очень странное солнце. Дорога под этой линией была разбита, а неподалёку валялось несколько перевёрнутых автомобилей.

- Лион, здесь уже кто-то е…

Тут мимо нас пронеслось что-то большое и зубастое, сильно напоминающее своими очертаниями собаку. Разве что задние ноги казались чрезмерно длинными и широкими…

«Фархассу!»

- Анриель, это же Фархассу! – заорал Лион и тут же послал машину в крутой разворот, отчего она с визгом заскользила куда-то в сторону. – Чёрт! – сорвав с креплений переговорную сферу, он быстро проговорил: - Код пятьдесят! Код пятьдесят! Проспект Навигаторов! Повторяю…

Двигатель ревел, а машина летела по улице, набирая скорость. Мимо проносились тормозящие и отчаянно сигналящие чужие автомобили, а в двадцати метрах впереди нас бежала здоровенная адская тварь, рычащая и оставляющая на повреждённом асфальте большие продавленные следы.

- Анриель! – почти прокричал Лион. – Это адская гончая! Ты сможешь её как-то остановить?!

Глава 3. Гончая

- Сейчас узнаем. – я посмотрел на люк в крыше нашего автомобиля. – Так. Как это открыть?

Лион, не поворачивая головы, коротко ударил по какой-то кнопке, отчего люк приподнялся вверх и скользнул в сторону. По кабине сразу же принялся разгуливать ветер.

"Покинуть корабль!" - мысленно пошутил я и забрался с ногами на кресло, после чего высунулся в люк и посмотрел на несущегося впереди нас демона.

"Куда же она так спешит? - задумался я. - И чем её быстрее прикончить?"

В специальной нише на двери автомобиля Лиона имелся большой военный разрядник, но лезть за ним обратно мне не хотелось. Использовать же Лук в такой ситуации было бы глупо, так что…

"Не поупражняться ли мне в магии Рун?"

- Лион, внимание!

Я воспользовался одним из уроков Роана-менестреля и вплёл Руну неподвижности в ментальную вязь обыкновенного силового щита, после чего создал его на максимально удалённом от себя расстоянии.

Светящаяся стена возникла в нескольких метрах перед адской гончей и та, не успев затормозить, врезалась в неё всей своей массой. Земля под колёсами автомобиля вздрогнула и его резко увело в сторону, что, впрочем, позволило нам избежать столкновения с кувыркающимся по проезжей части монстром. Завизжали дымящиеся шины. Пробив поставленный мною щит, гончая снесла несколько стоящих у обочины машин и покатилась дальше, делая тщетные попытки остановиться.

- Чёрт!!

Выскочив из люка, я перевернулся в воздухе, и, создав несколько силовых линий, хлестнул ими об асфальт, чтобы погасить скорость. Приземление вышло не таким изящным, как я планировал, но самого главного я достиг – возможность второго удара осталась за мной.

Разводя руки в стороны, я сплёл несколько обездвиживающих арканов, и тут же впечатал их в тело монстра. Гончая, трясущая головой и пытающаяся подняться, заворчала, но это оказалось единственным эффектом от моей магии.

«Что ж такое? – успел удивиться я. – На метаморфа подействовало, а на тебя - нет?!»

- Гончих нельзя парализовать! – услышал я запоздавшее предупреждение Лиона. – На них это не…

- Да понял я уже… - пробормотал я и ударил гончую сияющей силовой плетью. Вернее – попытался ударить, потому что гончая внезапно прыгнула в сторону и, преодолев полтора десятка метров, развалила небольшой киоск у обочины улицы. В воздухе закружилось облако из мелких белых листиков, а не в меру шустрая тварь вскочила и вломилась на первый этаж ближайшего здания. Пробив широкие окна, она разворотила внутренние перегородки и с грохотом принялась пробиваться дальше. До нас донесся звон сигнализации и приглушённые крики работавших внутри здания горожан.

- Анриель, нет! Людей зацепишь!

Опустив руки, я посмотрел на Лиона и сказал:

- Зови остальных, дружище. Я её догоню.

После чего мысленно крикнул: «Форм!!»

Теневой варг появился из воздуха спустя секунду, а потом я вскочил в седло, и мы помчались за убегающим демоном.

«Не нравится мне эта тенденция, - подумал я, пока варг нёсся сквозь разгромленные офисы пострадавшего дома. – Сначала за одним шустрым гадом верхом гоняться приходится, теперь вот ещё за гончей…»

Адская тварь неслась вперёд, не разбирая дороги. Выскочив с противоположной стороны дома, она оказалась прямо перед патрулём городских стражей и те выстрелили в неё из своих разрядников.

Танн! Вж-ж-ш-шшш!

Огненные лучи пронзили пространство и отшвырнули гончую к стене дома, но та сразу же поднялась и прыгнула в направлении стражей. Не успела. Вязь силового молота, которую я швырнул в её спину, ударила гадину в район хвоста и тварь развернуло в воздухе, сбив с изначальной траектории немного в сторону. В результате гончая ударилась об автомобиль стражей и, превратив его в груду железа, перевалилась на другую сторону. Воздух наполнился пронзительным воем. Стражи побежали в сторону дома.

- Да что ж ты такая живучая, а…

На улице вокруг нас с визгом тормозили автомобили, а люди на тротуарах заскакивали в здания или прижимались к стенам, прикрываясь мерцающими силовыми барьерами. Лион упоминал, что защитные амулеты стали в последнее время одним из наиболее распространённых товаров в городе.

Адская гончая тем временем поднялась на лапы и осмотрелась, а затем остановила взгляд на мне и тут же рванула куда-то вдоль улицы.

- Стоять!!

Яркий росчерк таранной вязи сбил гончую с ног, и она неуклюже повалилась на бок, но уже через мгновение поднялась и понеслась в мою сторону. Соскочив с седла, я бросился навстречу монстру. Между мной и гончей возник силовой барьер и она, заметив его впереди себя, высоко подпрыгнула. Зря. Я тут же использовал Рывок и сместился в сторону, ударив силовой плетью поперёк уродливого тела твари. Получившая боковой удар и оплавленную отметину на толстой шкуре, тварь рухнула на спину и перекатилась, а затем поднялась и, припадая на одну из передних ног, неуверенно побежала куда-то вдаль.

«Куда она всё время бежит?» - удивился я, наблюдая за переваливающимся на помятых конечностях монстром. У гончей явно имелась какая-то цель и она не отвлекалась от неё больше, чем на пару ударов. Занятно. Где-то я подобное уже видел…

Добивать раненого демона пришлось долго. Гончая не отличалась сообразительностью или магическими умениями, зато обладала невероятной живучестью и прочной шкурой, умудрившись выжить даже после того, как я позволил ей подойти поближе и в упор ударил усиленным силовым молотом. По счастью, меня очень быстро догнал Лион и прикончить мечущегося монстра вдвоём оказалось немного проще.

- Это ещё что за чёрт? – пробормотал я после того, как тело поверженной гончей лопнуло, превратившись в небольшой фонтан раскалённой лавы. В лицо ударил порыв горячего ветра, и светящаяся лужа вязкой магмы принялась расползаться в разные стороны.

- Назад! – воскликнул Лион. – Назад! Анриель, чёрт подери, ты что творишь? Я же предупреждал!

- Ты сказал, что она взорвётся, - обернулся я. – А не что она превратится в вулканический гейзер!

Я развеял энергетический барьер, спасший меня от многочисленных раскалённых брызг, и отошёл к обочине улицы.

- Неудобная какая-то тварь. – сказал я Лиону. – Сначала убивать замучаешься, а затем ещё и от вулкана спасайся.

- Какая есть… - пожав плечами, Лион посмотрел на вездеход чистильщиков, лавирующий между брошенными автомобилями. – Хотя я такую тварь живой до этого дня ни разу не видел. Они у нас нечасто бывают, тем более на территории города.

Последующие полчаса мы оказались заняты разговорами с чистильщиками и одним представителем Академии, но потом всё же освободились и смогли вернуться к своим делам.

- Лион, а что там дальше по улице? – поинтересовался я у своего друга.

- Дома. – удивлённо ответил тот. – Одна из станций мониторинга, магазины…

- Эта гончая определённо куда-то рвалась. – сказал я. – В том смысле, что её как будто что-то звало. Помнишь, так было с… - в этот момент мой взгляд остановился на приземистом строении с покатой крышей, дверь которого имела округлую форму и широкий металлический диск на месте обычной ручки. – Метаморфом…

Лион проследил за моим взглядом и напрягся.

- Это спуск в систему подземных коммуникаций… Чёрт! Ты думаешь, что где-то внизу есть такие же врата, как и тогда, два года назад, да?

- Откуда же мне знать, Лион? – я вздохнул. – Может, и нет. Это запросто может быть простым совпадением. Но риски в противном случае… сам понимаешь. Кстати, а за то время, что меня не было, такие случаи были? Ну – с сектантами под землёй?

- Гм. – Лион задумался. – Вроде бы нет… Не знаю. Сейчас выясним. – кивнув мне, он снял с пояса переговорную сферу.

- Мастер Ферро! – сказал он и тут же поморщился, оглянувшись на сотрудников технической службы, занятых наведением порядка на улице. После этого он отошёл к домам, где было уже не так шумно, и я перестал слышать то, что он говорит.

«Туннели под городом. – принялся вспоминать я. – Лион как-то упоминал, что некоторая часть из них замурована, потому что там якобы откопали что-то опасное… вот же мерзость! А что если…»

- Анриель! – вернувшись обратно, Лион взял меня за плечо. – Мы возвращаемся. Я передал Ферро твои слова и он хочет о чём-то поговорить. Сказал, что вам лучше встретиться лично.

Мне оставалось только кивнуть.

- Поехали.

Вернувшись к зданию СМК, мы разделились – Лион отправился обратно на то место, где мы разделались с ищейкой, а я встретился с помощником старого мага и мы поднялись на этаж, занимаемой Академией.

- Анриель. – Ферро, как выяснилось, ожидал меня уже на лифтовой площадке. – Не выходи из кабины, нам надо вниз. – с этими словами он поменялся местами со своим помощником, и мы принялись спускаться обратно.

- Куда же мы едем? – поинтересовался я у старого мага. – Перейдём куда-то в Лекториум или что?

- Нет. – усмехнувшись, маг нажал на небольшую кнопку, расположенную сбоку от всех прочих. – Для начала мы с тобой посетим Хранилище.

«Отлично! – подумал я, - Давно хотел посмотреть, что у них там такое спрятано.»

- Лион рассказал вам о моём предположении, да?

- Рассказал. – подтвердил Ферро. – И я уже попросил направить туда несколько специалистов для проверки.

- Несколько? – я с прищуром посмотрел на старого мага. – Мастер, мне ли вам рассказывать, сколько под этим городом нарыли туннелей? Нескольких человек может быть недостаточно…

- Но только в том случае, если они не знают, куда смотреть.

Я запнулся и с любопытством посмотрел в сторону Ферро.

- А эти, получается, знают?

- Да. – коротко кивнув, маг развернулся к дверям лифта, которые открылись спустя мгновение. – Идём. Я покажу тебе кое-что интересное.

«Интересным», по мнению Ферро, оказался массивный кусок камня, поросший с одной стороны мхом и инкрустированный примитивными металлическими болванками по бокам. Вид у булыжника был такой древний, словно его обрабатывали ещё в позапрошлом тысячелетии. Подойдя к нему вплотную, мы остановились с разных сторон от необыкновенного экспоната.

- Любопытно… - проговорил я, с интересом рассматривая отполированную каменную поверхность. – Узоры и… Гм. Где, вы говорите, его нашли?

- В подземной каверне. – повторил маг. – Во время прокладки одной из транспортных линий. Сейчас она законсервирована.

- В подземной каверне… - протянул я и принялся размышлять.

Каким образом рукотворный – а этот камень образовался явно не по воле природы – предмет мог оказаться в замкнутом пространстве глубоко под землёй? Да только одним – его туда принесли. Ну или, как вариант, переместили вместе с самой каверной…

- Зачем?

Ферро с недоумением посмотрел на меня.

- Что зачем?

- Зачем он находился в каверне? – пояснил я. – Какую функцию он выполнял? Где конкретно его нашли? Что показали результаты исследований? Чем он вообще интересен, этот булыжник?

- Вот этим ты мне и нравишься, Анриель. – сказал маг. – Все, кто видит Онсбургский Камень впервые, интересуются тем, как он туда, в эту свою каверну, попал. А вовсе не тем, для чего его туда положили.

- А кто, кстати, положил? – заинтересовался я. - Вам это известно?

- Нет. – старый Ферро покачал головой и сделал несколько шагов в сторону. – Неизвестно. Как и то, для чего он предназначался – можешь даже не спрашивать. Мы не знаем. У него нет ни собственного магического фона, ни чего-либо другого, необычного. Это простой камень, на котором растёт простой мох и из которого торчит пара железок.

- Тогда почему он хранится в таком интересном месте?

- Из-за материала. – ответил Ферро. – Видишь вот эти металлические конструкции? – с этими словами он указал на торчащие из поверхности камня железки. – Они сделаны из хитрого сплава нескольких элементов, ни один из которых на нашей планете не добывается. Ты понимаешь, о чём это говорит?

Я кивнул.

- Конечно. Он из другого мира.

- Именно! – воскликнул маг. - Но это ещё не всё. При прокладке туннелей было сделано ещё несколько аналогичных находок и все они давно возвращены на свои места. В Хранилище остался только вот этот.

- Почему?

- Туннель, в котором была каверна, затопило до того, как его успели вернуть обратно. В итоге посчитали, что доставка окажется чрезмерно затратной и…

- Я не об этом. – сказал я. – Почему их возвращали обратно в каверны?

Ферро улыбнулся.

- Объясняю. После того, как Камни были изъяты из каверн и привезены сюда для исследований, на местах раскопок начали происходить странные случаи.

- Странные случаи… - протянул я. – Какие именно?

- Поломки оборудования, - принялся перечислять маг. – Сбои в работе такой техники, которая считалась безотказной. Пропажа рабочих и освобождение скованных демонов от ограждающих чар.

- И как узнали, что это из-за камней?

- Один из наших заклинателей решил привезти находку обратно. – сказал маг. – Это входило в составленную им программу экспериментов. В итоге он провёл на месте каверны четыре дня – и всё это время работы продолжались в штатном режиме. Ни сбоев, ни помех, ни даже мелких поломок.

- А стоило опять его увезти – и…

Ферро кивнул.

- Да. Происшествия начались по новому кругу.

- Понятно.

Обойдя камень по периметру, я не смог заметить ничего интересного. Да, он был изготовлен не в Палаксе, а в каком-то другом мире и – да – у него, несомненно, имелись необыкновенные свойства, вот только я их не ощущал и не видел. Взоры Основ, которые я использовал, ничего не давали – камень оставался всё таким же серым и неподвижным. Закончив с общим осмотром, я уже хотел сказать Ферро, что мне лучше вернуться к Лиону, но решил взглянуть на булыжник снизу и наклонился, после чего замер и почувствовал, как по спине пробежала волна мурашек.

В нижней части камня был высечен аккуратный выступ, по бокам которого протянулась линия угловатых Рун. И мне уже доводилось видеть такие же Руны – во время уроков Роана, объяснявшего принципы построения нестационарных порталов. Лежащий передо мной объект был как-то связан с пространственными перемещениями.

«Гм. Вот только какая мне от этого польза?»

- Что-то не так?

Присев рядом с камнем, я указал Ферро на выбитые в каменной поверхности закорючки.

- Мне уже доводилось видеть подобные Руны, мастер. Они имеют отношение к постройке порталов.

- А конкретнее? – взгляд мага сделался требовательным и суровым. – Анриель, если тебе что-то известно, то я прошу тебя…

- Я не Роан. – сказал я и, видя непонимание на лице старого мастера, пояснил: - Не тот мой друг, который умеет создавать рунические порталы. Понимаете? Я не разбираюсь. Я всего лишь видел подобные Руны и помню, что они связаны с искривлениями пространства, но об этом вы могли догадаться и сами.

Ферро вздохнул.

- Догадывались. – подтвердил он. – Да. А твой друг… этот Роан. Ты уверен, что он последует сюда за тобой?

- Уверен, конечно. – сказал я. – Собственно, я надеюсь, что он прибудет уже сегодня.

Из Хранилища я вышел спустя час – Ферро рассказывал мне о том, какие находки были сделаны на местах сооружения транспортных линий и почему администрация города приняла решение об их окончательной консервации.

Показанный мне Камень не был чем-то уникальным – глубоко в земле находили и старинные каменные плиты, и статуи, и каверны с жертвенными алтарями, и даже небольшие подземные залы, до самых сводов заполненные человеческими костями.

Легенды о проклятых капищах появились, как выяснилось, отнюдь не на пустом месте.

Как бы то ни было, с практической точки зрения пользы от такой информации не было никакой. Я ведь не собирался взламывать запирающие печати и пробиваться через наглухо замурованные туннели. Ну и для чего мне, спрашивается, узнавать о том, что в городских легендах содержится толика истины?

Впрочем - в легендах ли? Кто сказал, что в подземных туннелях по-прежнему ничего нет? Лион когда-то рассказывал, что в них не находили ничего необычного, однако сегодня выяснилось, что это неправда. Возможно, мне следует пойти немного дальше и предположить, что под городом всё же находится нечто, имеющее прямое отношение к порталам в Гард и появлению демонов? Да ещё и эти сектанты… Гм. В прошлый раз, помнится, за мной и Лионом кто-то следил, а я…

Первым, кого я увидел на лифтовой площадке первого этажа, был тот самый Реджин Велн, который едва не столкнулся со мной в коридоре на этаже Академии. Взгляд у парня был какой-то рассеянный, а стоял он так, словно только что вбежал в здание со стороны административного входа.

Увидев меня, он замер, а затем как-то нервно дёрнулся и воскликнул:

- Ты! Анриаль! Меня попросили тебя найти! Это срочно!

- Моё имя – Анриель. – сказал я, с неприязнью глядя на стоящего передо мной идиота. Может быть, придушить его аккуратненько, а? Или замуровать где-нибудь в стену под Руной Забвения – поразмышляет несколько часов над своим поведением, никто даже и не заметит…

- Лион спустился в туннели. – выдохнул тем временем Реджин Велн. – Но не в том месте, где вы убили гончую, а ближе к центру. С ним было несколько оперативников, но они успели убежать, а его утащило…

- Кого? – до меня внезапно дошло, о чём именно этот идиот говорит. – Лиона?! Куда?! Где?! Что именно это было?!

- Не знаю! – замотал головой Реджин. – Какая-то почти прозрачная тварь, с черепом вместо лица или… я не знаю! Но она схватила его и уволокла по коридору, а меня попросили сообщить тебе!

- Где это произошло?! – я подошёл к парню вплотную и тот рефлекторно прижался к стенке. – Где?! Мне нужно точное место! Адрес!

- Спуск на пересечении Второй Радиальной и Анвигорской, там…

Реджин говорил что-то ещё, но я уже выбегал из здания. Лион оказался в такой опасности, что даже малейшее промедление с моей стороны может стоить ему жизни. Единственное, на что я обратил внимание перед тем, как уйти – это тень довольной улыбки, скользнувшая по лицу хамоватого Велна. Парень, очевидно, считает, что всё произошедшее для него приятно. Ничего. Надо будет поговорить с ним как следует, когда мы вернёмся…

Глава 4. В Обители Отражений

"Если вернёмся", - мелькнула у меня неприятная мысль, но я отогнал её прочь и запретил себе думать о том, что Лион может остаться в том проклятом подземелье навечно. И какого чёрта он, спрашивается, туда полез?! Не ребёнок ведь неопытный и не новичок…

Во дворе Службы мне повезло застать несколько дежурных машин технической службы, и водитель одной из них согласился доставить меня на нужное место.

- А что случилось? - пытался узнать у меня он. - Я слышал про одну гончую, но больше вроде бы ничего не происходило…

Однако будка с проходом в подземную часть города на пересечении указанных улиц оказалось открытой. Рядом с ней уже стояло несколько городских стражей, огородивших пространство и пытающихся вернуть на место распахнутую и заклинившую в таком положении входную дверь.

- Стой! - заорал один из них, слишком поздно сообразив, что я собираюсь заскочить внутрь. - Куда?! А ну назад, там внизу опасно!

Стражи кричали что-то ещё, но я не остановился. Слишком хорошо представляю, насколько может растянуться получение официального разрешения для прохода. А времени у меня сейчас нет.

В коридоре было ровно так же, как и два года назад - тихо и сумрачно. Под сводами светились тусклые магические лампы. По стенам вились многочисленные провода.

"И в какую сторону мне идти?"

Осмотрев коридор, я убедился, что оба направления выглядят одинаково. Если тут и остались какие-то следы от Лиона и оперативников, то я их не замечал.

"Центр города - это там… - прикинул я и окружил себя иллюзорной вязью, а затем ещё и силовым щитом. - Значит - туда!"

Бежать пришлось долго. Спускаясь вниз, я рассчитывал, что утащившее Лиона существо далеко не ушло и всё ещё находится где-то поблизости. Увы - такие надежды не оправдались. Я двигался сначала по одному коридору, потом по-другому, а затем ответвлений и переходов стало так много, что я запутался и остановился. Вокруг меня была округлая комната, с пятью выходящими из неё небольшими туннелями. На боковой стене тихо гудели две перемигивающиеся лампы, а в противоположной от них стороне торчали ржавые остовы прогнивших ещё в незапамятные времена труб. С потолка мерно и неторопливо капала вода и эти звуки были почти единственным, что я слышал - кроме них до меня доносилось лишь невнятное тарахтение какого-то далёкого механизма. В воздухе пахло сырой землёй и иногда чем-то вроде оплавленной изоляции.

"Куда же эта тварь убежала? - пытался сориентироваться я. - Куда?!"

И тут я заметил то, на что не обратил внимание сразу - посреди одного из боковых коридоров в воздухе висел небольшой и совершенно чёрный предмет.

- Это ещё что такое…

Полотно сканирующей вязи пронеслось по коридору за доли секунды, а чёрный предмет вздрогнул и его очертания изменились. Через мгновение на меня уставились два округлых и светящихся жёлтых глаза.

- Ну, привет.

Странное существо тихо зашипело, а потом внезапно свалилось на пол. Приглядевшись, я разобрал, что оно похоже на изрядно располневшую кошку. Если, конечно, бывают такие коты - размером с собаку.

- Ме-ее-еа-ар-ррр…

Чёрное существо заворчало, и я уже подумал, что оно атакует, но тварь молниеносно развернулась и бросилась наутёк.

- Стоять!!

Не знаю, почему я бросился его догонять. Может быть, сработала моя интуиция, а может быть – какой-то из глубинных инстинктов. Как бы то ни было, я сорвался с места и побежал за ним.

Котяра оказался на удивление шустрым. Не знаю, из какого мира он появился, но перемещаться у него выходило со скоростью хорошо разогнавшегося автомобиля. Чтобы не отстать от него и не потерять из вида, мне то и дело приходилось пользоваться Рывком.

«Врёшь, не уйдёшь…»

Мы мчались по длинным коридорам и низким лазам, протискивались под переплетениями труб и несколько раз пересекли помещения с разнообразными аппаратами в громоздких экранирующих кожухах.

- Стой, с-скотина! – меня невероятно злило то, что я не сумел найти Лиона и эта похожая на кота тварь послужила спусковым крючком для моего гнева. – Куда же ты так бежишь…

Двигаясь по туннелям, я постоянно пользовался магией Взора Основ – это позволяло замечать различные преграды заранее – и поэтому заметил линии сторожевого заклинания сразу же, как только оно появилось в поле моего зрения.

«Чары?»

Стоило мне остановиться, как чёрный кот тоже замедлился и оглянулся. Мне показалось, что его светящиеся глаза смотрят на меня со злорадством. Громко фыркнув, существо нырнуло куда-то в стену.

«Оп-па! – удивился я. – То есть он мог удрать от меня в любой момент?!»

Приблизившись к тому месту, где только что находился кот-переросток, я внимательно осмотрел каменную кладку. Стена была сплошной и совершенно обычной. Невероятно. Зачем же он тогда удирал? Ему что – захотелось поиграть со мной в догонялки? Или…

Подумав о других причинах странного поведения чёрного существа, я внимательно посмотрел на обнаруженную сторожевую магию.

Тонкая мерцающая линия появлялась из одной стены и, пересекаясь с несколькими другими, скрывалась в прямо противоположной. С определённого ракурса такая структура напоминала повреждённую паутину.

«Кто поставил охранное заклятие в таком коридоре? – принялся гадать я. – И зачем?»

Ответ я узнал уже через несколько минут, нейтрализовав сторожевое плетение и пройдя вперёд на несколько десятков метров. В подземных сооружениях орудовали сектанты.

Люди в украшенных рунами мантиях расхаживали в туннелях как у себя дома и совершенно не беспокоились о том, что к ним может проникнуть неизвестный. Двигаясь по коридору под пеленой иллюзии, я замечал, как они таскают какие-то ящики и слышал разговоры о некоем «алтаре», который «не желает принимать жертву уже третий день подряд».

«Какого чёрта они тут делают?»

Наблюдая за тем, как работают сектанты, я не мог отделаться от ощущения, что вижу самых обычных рабочих, которых для смеха нарядили в несуразные мантии. Они разбирали одни стены и возводили другие, укрепляли своды и рисовали на камнях узоры светящейся краской. Изначальный коридор привёл меня в обширное помещение, одна из стен которого была разобрана, а за ней просматривалась большая пещера. Повсюду возвышались груды старых кирпичей и настоящие завалы из каменных блоков. На потолке светились сложные магические узоры.

Заинтересовавшись, я укрылся за большим камнем и принялся наблюдать. Я не знал, может ли Лион находиться где-то поблизости, но разговоры об алтарях и жертвах давали некоторую надежду.

«Что, если тварь схватила его живым как раз из-за этого? – думал я. – Что, если им потребовалась новая жертва?»

Разумеется, я понимал, что это предположение фантастично, но мне ещё не доводилось слышать о том, что демоны не убивают своих жертв, а куда-то утаскивают. Крайне нетипичное поведение, как сказал бы один знакомый демонолог Фарм Беркинс.

В этот момент со стороны пещеры послышался чей-то встревоженный крик. Несколько сектантов, которых я видел со своего места, переглянулись и бросились в ту сторону.

«Что-то произошло.»

Покинув удобное укрытие, я последовал за сектантами и вскоре оказался в таком необычном месте, что поймал себя на стойком ощущении, что я в нём однажды уже бывал.

- Будь проклято Междумирье. – прошептал я. – До чего же похоже!

Пещера оказалась чем-то вроде пространственной аномалии и представляла из себя удивительную структуру, составленную из различных, порой совершенно не сочетающихся, кусков.

«Как же всё это существует под землёй? – недоумевал я. – Как?!»

Пещера, в которую я попал, словно расслаивалась, превращаясь в несколько отражений самой себя, наложенных одно на другое в несколько уровней. В какой-то момент я услышал журчащие звуки проточной воды и с изумлением убедился, что небольшой, но быстрый ручей пробегает прямо по потолку над моей головой. Петляя, он уходил в небольшой грот, а оттуда срывался вниз и падал в широкий провал, пополняя небольшое озерцо на уровень ниже.

В нескольких местах я заметил обширные облака тумана, из которого вырывались рассеянные световые лучи.

«И всё это глубоко под Онсбургом…»

Впереди звучали громкие голоса сектантов. Пройдя мимо нескольких широких колонн, я увидел странную картину – длинный пролёт каменной лестницы, вплавленный в пол пещеры на моём уровне и уводящий куда-то высоко вверх. Поднявшись по нему, я оказался на следующем уровне.

- Ого…

Первым, что я увидел, была широкая площадка, посередине которой выделялся портальный круг. Над центром круга дрожало марево активированного перехода, в котором то и дело с руганью исчезал кто-нибудь из сектантов.

- Быстрее! Быстрее! – восклицал один из суетящихся вокруг портала людей. – Владыка покарает нас, если мы не сможем защитить Обитель и Храм!

- Обитель? – прошептал я. – Храм? А неплохо вы здесь, ребята, обосновались…

«Интересно, - мелькнула мысль. – Кто такой этот их Владыка?»

И тут я заметил скованного по рукам и ногам Лиона. Его форменная броня была смята и испачкана грязью, а на выбритой голове краснело несколько длинных царапин. Четверо культистов притащили его откуда-то сбоку и бросили прямо на пол, после чего побежали в сторону портала.

- Во славу Владыки!

- В Обитель! Всем в Обитель!

Увидев, что Лион лежит на полу подобно сломанной кукле, я разозлился. Мой друг явно был ещё жив, но при этом находился в полубессознательном состоянии.

- Ну, твари, сейчас вы мне за это ответите…

Вокруг портала ещё стояло около десятка сектантов и первого из них я прикончил ударом сияющей силовой плети. Фигуру второго смяло вязью силового молота, а в остальных полетела длинная серия энергетических линз. Сам я в это время укрылся под пеленой иллюзии и бросился к Лиону. Одновременно со мной по пещере разбежалось несколько моих двойников-фантомов.

- Враги! - заорали сектанты. - Враги здесь!

- К нам проникли!!

- Где?! Где они?! Где?!

Кричащие сектанты бросились к укрытиям и принялись швыряться молниями в разные стороны. Пещера озарилась множеством ярких вспышек.

- Во славу Владыки!

- Покажись, порождение Тени!

- Их кто-нибудь видит?!

Опустившись на колени рядом с Лионом, я обнаружил, что на него надели тяжёлые металлические кандалы.

- Вот ведь паршивцы, а…

Сформировав плетения рассечения и распада, я успел срезать широкие браслеты сначала с шеи Лиона, а затем и с его ног – и тут один из сектантов заметил, что жертва для их Бога куда-то исчезла.

- Эй, а где пленник?!

Спустя мгновение иллюзия вокруг нас с Лионом словно лопнула, а пространство пещеры как будто сморщилось и навалилось на тело со всех сторон.

«Что?! Как они это сделали?!»

Я почувствовал себя мелкой бабочкой, угодившей в плен какого-то вязкого вещества. Воздух вокруг меня рябил и шёл волнами, а конечности сдавило так, что у меня не получалось пошевелить и пальцем.

- Вон из будущего Храма! – заорал кто-то и меня с Лионом поволокло по камням, после чего забросило в светящееся пятно портального перехода.

«Какого чёрта?!» - подумал я, вывалившись с другой стороны портала в густые заросли из высокой травы. Исчезновение защитной иллюзии и последующий захват при помощи незнакомой магии произошли настолько быстро, что я не успел ничего с этим поделать.

Никогда бы не подумал, что полотно иллюзии можно уничтожить настолько быстро! А то, с каким качеством нас обездвижили, вообще выходило за границы моих представлений о магии на территории Палакса!

- Анриель…

Пришедший в себя Лион неуклюже завозился, а я накрыл нас двойной иллюзией и сформировал несколько пересекающихся силовых барьеров.

- Тише, Лион. Как себя чувствуешь? Ранения есть?

- Анриель… Какого чёрт…

- Тихо! Мы в логове сектантов.

Портал за нашими спинами тихо жужжал, а сами мы находились на широкой поляне, посреди зарослей травы и мелких кустарников. Чуть дальше росли деревья с кривыми стволами, а ещё дальше поднимались другие деревья, такие высокие, что заслоняли почти половину неба.

«Куда это нас занесло?»

Напротив леса возвышалась полуразрушенная постройка. Сооружение имело несколько башен и колонны вокруг входа, а по сторонам от него валялись массивные каменные глыбы. Между глыбами металось около двух десятков сектантов, а неподалёку от входа стоял некромант.

Я понял, кто это такой, едва увидев его худощавую фигуру – очень уж специфический вид имела его одежда. Многочисленные ремешки с гроздьями амулетов, мешочки, крепления с колбочками, даже приделанная к поясу сумочка с толстой книгой – всё это соседствовало с черепами мелких животных и несколькими нитями, на которых висели пульсирующие красным светом небольшие шары.

- Анриель. – уже более внятно проговорил Лион. – Я в порядке, просто всё ещё под действием парализующего аркана… Сектанты - сильные, гады… Гхм… Ты мне вот что скажи – за каким чёртом ты сюда залез? Героем себя почувствовал или что? Их же тут целая толпа! Откуда ты вообще узнал, что они здесь?!

- В смысле – узнал? – я недоумевающе оглянулся на своего друга. – Я к этим сектантам случайно попал, Лион! Спустился в туннели по вашим следам… вскоре после того, как тебя утащил какой-то демон. А затем увидел похожую на кота тварь, погнался за ней – и вот я здесь. Кстати – а кто именно тебя утащил? Такой же черепоголовый, какого я вчера прикончил?

Лион прищурился.

- Анриель. Кто тебе сказал, что меня «утащили»?

«Оп-па», - подумал я, а вслух ответил: - Реджин Велн. Я встретил его в холле Службы… Не понимаю! То есть он мне солгал? Но ты же действительно оказался там! У сектантов!

Лион скривился.

- Это вышло из-за того, что я ещё больший идиот, чем ты. – сказал он. – Я попался сектантам после того, как нам доложили, что ты спустился под землю. Я подумал, что ты что-то узнал после того разговора с Ферро и решил, что смогу тебя догнать.

- Вот же паскуда…

- Да. – кивнул Лион. – На этот раз Редж превзошёл самого себя. Давно у нас такого не…

Тут со стороны развалин что-то загрохотало и мы, не сговариваясь, посмотрели туда.

- Некромант! - выдохнул Лион. – О, чтоб меня белые дети увели! Смотри! Они с ним дерутся!

На опалённой магическим пламенем траве уже лежало несколько тел сектантов, но оставшиеся противостояли атакам некроманта вполне успешно. Наблюдая за боем с безопасного расстояния, я заметил, что используемая ими магия очень необычная и сильно отличается от всего, что я ожидал увидеть.

- Где они этому научились? – прошептал я, заметив, как фигура одного из сектантов рассеялась, а затем появилась вновь уже в совершенно другом месте.

- Мне тоже хотелось бы это знать. – сказал Лион.

В этот момент некромант подпрыгнул и закрутился, раскинув руки в разные стороны, а из-под земли в воздух ударили фонтаны какой-то дряни. Среди сектантов послышались предупреждающие возгласы.

- Ого…

Вырвавшаяся из земляных недр субстанция стремительно слилась в единое целое и образовала приземистого монстра, похожего на человека, с которого содрали кожу и часть мышц. На месте носа у чудовища болтался хобот, а из спины торчали изломанные и рваные крылья.

- Он призвал демона! – зашипел Лион. – Анриель, нам пора уходить. Быстро! Тут сейчас такое начнётся…

И он оказался прав – началось. Глухо ворчащий демон прыгнул к ближайшему сектанту и уже в движении превратился в оранжево-красный факел. Сектанты принялись колотить по нему боевой магией и кричать, но ярко пылающий монстр испепелил сначала одного из них, а сразу же за тем и второго. После этого я даже на таком расстоянии ощутил, как в рядах сектантов начинается паника.

- Бейте, братья! Бейте эту тварь!

- За Путь, что приведёт нас к единству!!

- Анриель. - шепнул Лион и схватил меня за плечо. - Смотри!

Некромант сидел, обессилено согнувшись, на почерневшей земле, и упирался своими ладонями в разрытую почву. Вокруг него пылала ярко-алая пентаграмма, а откуда-то из-за спины неторопливо выползало высокое и совершенно отвратительное чудовище. Я увидел нечто, похожее на лесного зверя с человеческой головой, из затылка которого росли кривые разветвляющиеся рога. По округе стремительно расползались запахи сожжённой травы и гнили.

- Уходим. - согласился я и обернулся, убедившись, что портальное марево успело исчезнуть. - А, ч-чёрт…

Поднявшись с места, я подхватил Лиона под руку, и мы двинулись в сторону кромки леса. Сектанты у своего храма воинственно кричали и пытались сражаться, но в их голосах всё чаще звучали боль и животный ужас. Существа, призванные некромантом, оказались слишком сильными и страшными, чтобы проиграть в бою обычным людям. Прислушиваясь к доносящимся крикам, я подыскивал подходящее место для формирования портала и напоминал себе о том, сколько зла эти сектанты успели принести для жителей Онсбурга. Не стоит им сейчаспомогать. Не стоит…

- Ого!

Подняв голову, я проследил за взглядом Лиона и увидел то же, что и он - огромную Луну, выглядывающую из-за тёмных крон гигантских деревьев. Луна была почти такой же, как в Палаксе, но только на порядок крупнее.

"Красиво", - мысленно оценил я.

- Лион, нам нужно место для портала! Ровное, и чтобы как можно меньше травы…

- Ты сможешь открыть портал?

- Да. - я кивнул. - У меня есть пара артефактов от Роана, так что… Начинаем искать!

- А-аааааааа!

Позади нас заорали так пронзительно и противно, что я обернулся. Большая часть из сектантов уже была мертва, причём трое из них ещё дергались, нанизанные на тонкие рога призванного чудовища. Оставшиеся в живых держались вместе, окутанные серебряно-синеватым защитным куполом и громко кричали.

- За Обитель Отражений! - орали они. - Во имя Владыки!

И тут один из них вынырнул из-под купола, бросившись прямиком в объятия горящего демона.

- Да прославится Мель… - закричал он, а затем взорвался.

Сверкнуло. Земля и огонь рванулись во все стороны с такой силой, что некоторые из разбросанных по округе обломков скал сдвинулись со своих мест и перекатились далеко в стороны. Земля под ногами дрогнула и нам пришлось пригнуться для того, чтобы устоять на ногах. Воздушная волна от взрыва была такая сильная, что поломала и повыдёргивала с корнем мелкие деревца по всей округе.

- Что ж у меня за день сегодня такой, а? - тихо произнёс Лион. Эхо от взрыва всё ещё металось по окрестностям, а в воздухе над храмом сектантов поднималось большое грибовидное облако из пыли и дыма.

Я попытался рассмотреть в дыму кого-нибудь из сектантов или их противников демонов, но не преуспел и принялся озираться. И тут…

- Лион!

- А?

Мой напарник обернулся, и мы вдвоём уставились на диковинное существо, наблюдающее за нами с вершины ближайшего холма. Создание было во многом человекоподобно, но имело очень тёмную кожу и сверкающие глаза, похожие на небольшие огранённые самоцветы.

- Час от часу не легче. - пробормотал Лион. - Анриель, ты как думаешь - это кто-то из местных?

- Не знаю. - я помотал головой и вытащил артефакт Роана, решившись активировать портал прямо здесь и прямо сейчас. - Но думаю, что нам стоит игнорировать его до тех пор, пока оно не решит подойти поближе.

- Ладно…

То, что мы находимся не в обычном мире, для меня было вопросом решённым - за время пребывания в этом месте я насчитал больше десятка разнообразных пространственных завихрений и аномалий. Это были и своеобразные "туннели" из воздуха, с другой стороны которых светились какие-то огоньки, и многие другие образования.

Понятия не имею, где всё это находится и по какой причине сохраняет стабильность - главное сейчас то, что Лион жив и нам необходимо вернуться обратно. Если, разумеется, эта странная штука сработает…

Поставив небольшую пирамидку на землю, я сформировал вокруг неё вращающийся ментальный узор и насытил его энергией, после чего принялся вплетать необходимые руны.

- Гудит. - прокомментировал мои действия Лион и обернулся. - О! Тот чернокожий куда-то ушёл… - осмотрев окрестности, он усмехнулся и потёр голову. - Знаешь, Анриель, а ведь это…

В следующую секунду по окрестностям разнёсся угрожающий рёв, а опора под нашими ногами куда-то исчезла.

Глава 5. Рунный портал

- А-аа, что б тебя!!

То, что я делаю что-то не так, я осознал уже в последнее мгновение перед тем, как стабилизировалась последняя Руна в моём плетении. В результате всё, что я успел - это подумать о том, что положение портала будет неверно ориентировано, а потом под нами разлилось белесое марево и мы провалились в него вместе с работающим артефактом.

Последним, что я услышал, был громкий рёв, известивший меня о том, что один из некромантских демонов всё-таки выжил.

"Чёрт!!!"

Вспышка света сменилась полутьмой подземного коридора, и мы взмахнули руками, пытаясь сохранить остатки равновесия. Не вышло. Пол оказался совсем не там, где мы ожидали - сбоку. В результате нас выбросило из портала словно котят, и мы сразу же растянулись на земле во весь рост.

Танн! Вжжж-ш-шшш!

В воздухе над нами промелькнул луч от военного разрядника, а за ним послышался чей-то крик:

- Там ещё двое! Огонь!

Следующий луч разбился о выставленный мной силовой щит.

«Да у них тут весело…»

В подземелье Онсбурга кипел бой. Сектанты с яростью защищали свои владения от вторжения городских стражей и чистильщиков.

- Стражей-то зачем сюда притащили? – пробормотал я, а кто-то из бойцов Службы узнал нас и крикнул: - Стойте! Те двое – наши! Не стрелять!

В следующее мгновение из-за ближайшего к нам угла выскочило трое сектантов.

- О, проклятие! – воскликнул один из них. – Откуда здесь этот порта…

У тут портал надо мной с Лионом сначала замерцал, а затем поплыл к сектантам и превратился во что-то вроде глубокой воронки.

- Не-ееет!

Взрыв, последовавший вслед за этим криком, едва не вышиб из меня дух – помогло лишь то, что преобразовавшийся портал сместился к сектантам и основная сила удара пришлась на них. Стало темно. Пространство наполнилось клубами пыли и разлетающимися каменными осколками. Грохот стоял такой, что уши закладывало.

Пару минут я и Лион потратили на то, чтобы отползти в сторону, а затем увидели перед собой останки колонии и пятна мутного света от фонарей чистильщиков.

- Что случилось? – пробормотал Лион, тряся головой и посматривая по сторонам рассеянным взглядом. – Что это так рвануло? Опять сектанты?

- Не думаю. – я накрыл себя несколькими исцеляющими узорами и сразу же почувствовал себя лучше. – Не двигайся пока, Лион. Мне надо тебя подлечить…

На поверхность мы поднялись приблизительно через час - и сразу же угодили в лапы разгневанного мастера Ферро.

- Анриель! – сказал он и я понял, что маг едва сдерживается, чтобы не закричать. – На пару слов… - тут он сделал плавное движение руками и вокруг нас возник полупрозрачный широкий купол. – Вот так. Теперь главное. ЗАЧЕМ?!

- Меня обманули. – коротко ответил я. Мне было крайне неприятно сознаваться в том, что произошло, но врать и что-либо придумывать не хотелось. – После нашего разговора в Хранилище я встретил Реджина Велна и тот известил меня о том, что Лион спустился в коммуникационные туннели, где его схватил неизвестный демон.

Ферро пристально посмотрел на меня.

- Так-так… И ты в это поверил?

«Анриель, ты только что выставил себя идиотом», - подумал я и согласно кивнул.

- Да.

- Тогда почему не попробовал связаться с Лионом через сферу?

- У меня нет сферы.

- А про то, что здание Службы набито сотрудниками, у которых она имеется, ты забыл? – маг разговаривал со мной таким тоном, что я почувствовал себя нерадивым учеником.

- Мастер Ферро, я…

- Повёл себя словно импульсивный ребёнок. – договорил маг и грустно вздохнул. – Поверить не могу, Анриель! Вот от кого я не ожидал подобной глупости – так это от тебя!

- Ну… - начал я, но внезапно остановился. «Какого чёрта?» - мелькнула у меня мысль.

- Мастер Ферро, а можно вопрос?

Маг на мгновение нахмурился и согласился.

- Задавай.

- По какой причине вы сейчас наседаете на меня, если источником проблемы послужил другой человек?

- Потому что это ты, Анриель, самово…

- Ребёнок?

Ферро запнулся.

- Что? Какой ребёнок?

- Я спрашиваю, ваш Реджин Велн – ребёнок?

- Да при чём зде…

- Или он - один из руководителей групп специализированной структуры, от слов и действий которого зависит судьба не только его подчинённых, но и всего остального города?! – продолжал я. – Вы спрашиваете меня, почему я ему поверил? Я вам скажу, почему! Потому что у меня и в мыслях не было, что ему может прийти в голову мне солгать!! Понимаете? Не по такому поводу, чёрт подери, и уж точно не в стенах Службы! От вас и ваших сотрудников зависят миллионы человеческих жизней! Почему я должен был проверять слова одного из вас? А? Молчите?

Лион, стоящий рядом со мной, кашлянул.

- Анриель, ты…

- Подожди, Лион. – оборвал его я и снова повернулся к старому магу. – Я пришёл сюда из-за обещания, которое дал Лиону, мастер Ферро. Вам это известно? Нам не раз приходилось сражаться плечом к плечу, и я считаю его своим другом. Как думаете, насколько это распространяется на всех остальных?

Лицо у Ферро потемнело и он опустил глаза, раздумывая над моими словами. Лион укоризненно покачал головой.

- Анриель, ты слишком категоричен.

- Но разве я не прав? – спросил я. – Серьёзно! С какой стати мне было думать о том, что этот Реджин может солгать?! Это же глупо!

- Не так уж и глупо, Анриель. – сказал Ферро. – Ты правильно заметил, что причиной произошедшего был не ты, но… Даже с учётом твоего рассказа, Реджин уже известил руководство Службы о том, что помогающий оперативному отделу переселенец самовольно прошёл на закрытую территорию, а один из старших оперативников последовал по его следам.

Лион в замешательстве уставился на мага, а я уточнил:

- И что?

- Согласно нашему Уставу, за это полагается суровое наказание. Ваши действия поставили под угрозу безопасность города и…

- НАШИ действия?

- Да. – спокойно подтвердил Ферро. – Именно ваши. Это ведь не Реджин Велн спустился в туннели и устроил бойню, обвалив своды одного из наиболее крупных энергетических узлов, не так ли?

- Мы понимаем. – быстро сказал Лион. – И что теперь?

Ферро фыркнул.

- Ничего хорошего. На стол мэра уже легла одна жалоба, а директор устроит обсуждение случившегося на завтрашнем совещании.

- И что будет с Реджином?

Ферро хмуро посмотрел на меня.

- Именно с Реджином? А у вашего разговора были свидетели, Анриель?

Я прищурился.

- А зачем свидетели? Вы же не хотите сказать, что…

- Именно! – воскликнул маг. – Вашего разговора никто не слышал, Анриель! Ни одна живая душа! А демоны, контролирующие следящие устройства внутри здания Службы в тот момент находились в состоянии самодиагностики.

- Что, кстати, странно. – заметил Лион.

- Странно, конечно. – кивнул Ферро. – Но в глазах высшего руководства ситуация выглядит вполне определённым образом – слово одного из старых сотрудников против слова одного из переселенцев. Далее объяснять?

- Но разве вы не можете повлиять на… - начал говорить Лион.

- Могу. – оборвал его маг. – Могу, конечно. Именно поэтому вы возвращаетесь на поверхность не одни, а в компании двух отрядов чистильщиков. Но мой авторитет, знаете ли, имеет некоторые границы…

Проговорив с нами ещё несколько минут, Ферро убрал звуконепроницаемый барьер и ушёл к сотрудникам Академии, присутствующим в кольце оцепления вместе с бойцами Службы.

- Дела… - протянул Лион и тут к нам подошёл один из начальников отдела оперативной реакции, Эдеван Флинн.

- Я уже даже не удивлён. - сказал он вместо приветствия. - Парни, у меня такое ощущение, что этих двух лет вообще не было, а Анриель решил разломать в нашем городе всё то, что не успел при прошлом посещении.

- Ситуация не смешная, Флинн. - ответил Лион. - Ты уже знаешь, что сделал наш Реджин?

На лице Флинна появилась скептическая гримаса.

- А этот-то здесь при чём? Мне сообщили про сектантов и Анриеля…

Лион покачал головой и вкратце обрисовал Эдевану всё, что произошло за последнее время.

- В итоге нас выбросило почти там же, откуда мы и ушли. - заключил он. - И там уже велась перестрелка. Сектанты увидели нас, подбежали и хотели что-то сделать, но один из них взорвался так, что нас едва не завалило. Еле выбрались…

- Умеете вы, парни, удивлять. - сказал Флинн. - Особенно ты, Анриель. Скажи, зачем тебе понадобился их портал? Раз уж ты пришёл за Лионом - так забрал бы его и просто ушёл! Зачем было бросаться в неизвестный портал?

Я устало улыбнулся.

- Ты и правда думаешь, что у меня был какой-то выбор? Я в тот портал не прыгал, Флинн, меня туда зашвырнули. Вместе с Лионом.

Лион удивлённо посмотрел на меня.

- Что значит "зашвырнули"? Я думал, что нас в него протащил ты!

Мне оставалось только пожать плечами и усмехнуться.

- Нет, дружище. Сектанты меня не спрашивали.

- Но как?!

- Не знаю. Я не ожидал, что они будут с такой ловкостью управляться с пространственными аномалиями. Ты помнишь, как нас что-то сдавило со всех сторон?

Лион поморщился.

- Смутно. Ты хочешь сказать, что это было заклятие сектантов?

- Да.

Флинн вздохнул.

- Ладно, парни, мне пора. Увидимся позже. – с этими словами он ушёл к бойцам в оцеплении, а мы отправились искать автомобиль Лиона, припаркованный на соседней улице.

- Анриель, - сказал Лион после того, как мы уселись на сиденья его машины. – Пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься делать никаких глупостей.

- Например, каких?

- Например придушить Реджина или что-нибудь в этом роде.

- Было бы неплохо. – кивнул я, закрывая дверцу со своей стороны. – Но ведь мне не стоит этого делать, верно?

- Верно. – с облегчением подтвердил Лион. – В Палаксе так нельзя. Тут есть определённые правила и за самоуправство могут покарать кого угодно. Тем более нас.

Встроившись в поток автомобилей, мы отправились в сторону Службы.

- Машин как-то необыкновенно много. – заметил Лион. – Причём это шоссе выводит за город и…

- Ты не хочешь разговаривать о том, что произошло?

Лион бросил на меня косой взгляд.

- Почему ты так думаешь?

Я фыркнул.

- Потому что дверь в подземный туннель была открыта, Лион, и ещё потому, что её заклинило так, что стражи не смогли вернуть её на место до моего прихода. Мы ведь оба понимаем, что это значит?

Лион коротко кивнул.

- Да, Анриель. Редж действовал не один и у него был как минимум один помощник, полностью посвящённый в происходящее. Только мне кажется, что об этом надо разговаривать либо с Ферро, либо с Флинном. На нашем уровне такого вопроса не решить. Не следить за этим недоумком, честное слово!

- А почему бы и нет? – коротко рассмеявшись, я вздохнул. – Впрочем, чёрт с ним. У меня есть вопросы и поважнее.

- Озвучь.

- Что за божественная тварь наделила сектантов столь странной магией и что это за Обитель Отражений, у которой они устроили сражение с некромантом – раз. Почему они вообще напали на некроманта – два. И не нападал ли он на них сам – три. Откуда в туннелях столько пространственных аномалий – четыре. И откуда взялся тот чёрный кот, который привёл меня к пещере сектантов – пять.

- Кот? – услышав упоминание про кота, Лион едва не выпустил из рук руль и недоумевающе посмотрел на меня. – Чёрный кот?!

- Ну да. – я коротко рассказал напарнику о том, как погнался за странным существом, и как оно скрылось от меня уже на границе сектантского логова. – А стена в том месте была абсолютно нормальная, я проверил. Понимаешь, что из этого следует? Он мог сбежать от меня в любой момент, но сделал это только тогда, когда я заметил линию магического периметра той пещеры!

- А это точно был демон?

- Думаю, да. Похож.

- И он, выходит, тебе помог?

- Вроде того…

Тут сфера Лиона ожила, и мы услышали усталый голос дежурного.

- Лион, меня хорошо слышно?

- Да.

- Ты один или вместе с Анриелем?

- Вместе.

- Ваше местонахождение?

- В машине. - ответил Лион. - Движемся в сторону Службы.

- Отлично! Поторопитесь, пожалуйста. Вас ждут.

Дежурный умолк, а Лион посмотрел на меня.

- Ждут? Чёрт… Я, кажется знаю, кто!

- А, нет. - шепнул мне Лион, когда наш автомобиль остановился напротив здания СМК. - Это не он.

- А кого ты ожидал увидеть?

Лион поморщился.

- Да есть у нас один активист, в Охранном отделе. Вечно ищет пособников сектантов там, где их заведомо быть не может…

У входа в здание СМК стояли четверо – помощник Ферро, двое заклинателей Академии и незнакомый мне человек в форме Службы с нашивками руководителя.

- Опаздываете! – сказал незнакомец. – Мы…

Продолжить он не успел – в здании за его спиной заорала сирена.

- И-иии-иие-е-е-ее-иии-ии!

- Что за чёрт? – быстро посмотрев наверх, Лион принялся вертеть головой в разные стороны. – Прорыв, что ли?! Но почему тут? Как?! Здесь же повсюду стабилизаторы!

- А что происходит? – спросил я. Работающая сирена говорила о том, что поблизости появился один из демонов, но стандартная система оповещения должна звучать немного иначе…

- Врата, мастер Анриель! – крикнул подбежавший к нам помощник Ферро. – Где-то рядом образуются локальные врата! – достав магический медальон, он создал перед нами силовой барьер. – Уходите! Мастер Ферро убьёт меня, если с вами что-нибудь произойдёт!

Через стеклянные двери холла было видно, как внутри здания появляется всё больше вооружённых людей в форме Охранного отдела.

- Эй, там! - окликнули они нас. - Давайте внутрь!

Однако я отрицательно покачал головой.

- Нет. Если проход в Гард откроется прямо здесь, то мне…

- Смотрите!

- Вон они! Вон!

На стенах здания открылись небольшие выемки, из которых показались сдвоенные стволы автоматических турелей, а в воздухе рядом с автомобилем Лиона появилась яркая горизонтальная полоса. Несколько секунд она висела неподвижно, а затем расширилась и принялась быстро вращаться. Через мгновение на её месте образовался широкий округлый портал, из которого ударили порывы штормового ветра. Поднялась пыль.

- Щиты!

Вокруг здания Службы теснилось уже несколько десятков бойцов, часть которых была облачена в броню чистильщиков.

«И когда только успели?» - подумал я.

Вокруг портала тем временем появились светящиеся руны, и я напрягся, подумав о том, что рунные порталы умеют формировать не только сектанты, но ещё и…

- Роан! - закричал я, укрываясь силовым барьером от ветра и пыли. - Это ты или нет?

Ветер внезапно стих. Пыль, клубящаяся в воздухе, не позволяла рассмотреть дорогу и то место, где открывался портал, но сирена в здании Службы продолжала работать.

- И-иии-иие-е-е-ее-иии-ии!

- Огонь по готовности! - услышал я чей-то усиленный магическим преобразователем голос. - У нас гость!

- Сканер сбоит! - пожаловался кто-то позади меня. - Никак не могу понять, один он там или их несколько!

- Кто-нибудь эту тварь видит? Где она?

- Проклятая пыль!

- Вон! Правее! Это демон!

- Огонь!!

В следующее мгновение я словно очнулся и использовал сканирующую вязь, получив ответ на вопрос о том, кто же именно воспользовался порталом. Это был Роан!

«Чёрт!! – промелькнула у меня мысль, – Они же будут в него стрелять!»

Танн! Танн! Вжжж-ш-шшш!

В воздухе замелькали лучи разрядников и длинные очереди из сверкающих бликов. Во все стороны полетели земля и каменная крошка, по ушам ударил грохот взрывов.

- Не-еет! Не стрелять! - закричав изо всех сил, я создал вытянутый силовой щит и попытался прикрыть им находящегося где-то впереди Роана, но меня тут же дёрнуло назад, и я едва не повалился на спину от неожиданности.

- Простите, мастер Анриель! - послышался голос помощника Ферро. - Но я не могу…

Чего именно он не может, я не узнал, потому что в глубине пылевого облака перед нами ярко сверкнуло и нас швырнуло друг на друга упругой волной из воздуха.

- А-ааа!

- Щита нет! У меня артефакт отключился!

- И у меня!

- Огонь! Огонь!

- Не работает! Оружие не работает!

- Амулеты тоже!

Вскочившие на ноги чистильщики укрывались за спинами тех, кто умел создавать магические щиты. Некоторые из них доставали короткие мечи и зачарованные кастеты. Все что-то кричали и не отрываясь смотрели на того, кто стоял на дороге напротив нас.

- Роан! – заорал я, увидев, как мой друг поднимает перед собой руки, вокруг которых завивалось яркое пламя. – Сто-ооой!

Глава 6. Диверсия

- Мастер Ферро! Мастер Ферро! Вы нам нужны! Вы меня слышите?! Мастер Ферро! Это срочно!

Старый маг недовольно поморщился – вызов на его личную переговорную сферу поступил в настолько неподходящее для разговоров время, что хуже и не придумать. Сначала эти сектанты под землёй, а потом ещё и сошедший с ума городской транспорт. Массивный онбус, управление которым осуществлял так называемый «мистический элемент» - демон - сошёл с маршрута и, выпустив в стороны механические «ноги», принялся блуждать по окрестным улицам. Вообще говоря, «ноги» предназначались для технических целей и использовались во время ремонта, но вышедший из-под контроля демон догадался применить их в качестве полноценных ног.

- Держите его! – закричал один из заклинателей, работу которых контролировал Ферро. – Держите! Дублируйте управляющий контур! Быстрее, пока он снова не вырвался!

Онбус, стоящий на высоких «ходулях» с несколькими суставами, походил на какое-то фантастическое животное и неторопливо раскачивался, помигивая фарами и издавая время от времени протяжный гул.

В другой ситуации чистильщики справились бы и сами, не прибегая к помощи заклинателей и самого Ферро, но сейчас ситуация осложнялась тем, что в салоне онбуса оставались люди. Кто знает, что взбредёт в голову демоническому водителю, если управляющие цепи не получится выжечь после первого выстрела?

- Мастер Ферро! Ма…

Опустив руку к поясу, маг снял с креплений сферу и поднял её на уровень рта. Глаза старого волшебника не отрывались от визуализированных чар, вращающихся вокруг пленённого онбуса.

- Слушаю тебя, Дженс. Что-то случилось?

- Да, мастер! – в голосе помощника прослеживалась настоящая паника. – Я сейчас у здания Службы и тут что-то вроде локальных врат!

Зрачки старого Ферро расширились.

- Что?!

- Из них выбрался какой-то демон, - продолжал рассказывать Дженс, - и сработала сигнализация, а наши начали по нему стрелять!

- Его ранили?

- Нет, мастер! Даже не задели! Он что-то сделал и уничтожил всю электронику в здании холла! Турели выключились, амулеты с щитами – тоже, даже разрядники не работают!

- А Анриель!

- Это главное, мастер! Анриель закричал на демона, чтобы тот остановился, и он и правда застыл! Сейчас они разговаривают и…

- Что?

- Он говорит, что он его знает, мастер! Ну - знает этого демона! Называет его…

- Роан. – сказал за своего помощника старый Ферро. – Так?

- Э… Да, мастер! Именно так! Вы что, тоже его знаете?!

- Ничего не предпринимайте! – быстро сказал Ферро, разворачиваясь и показывая знаками окружающим, что ему необходимо уйти. – Ждите меня, Дженс! Ты слышишь?! Не делайте ничего! Я уже еду!

* * *

- Забавный мир. – кивнул Роан. – Но я, кажется, понимаю, почему Лирримиру не захотелось его посещать. Гостям у них тут не рады…

- Они просто не понимают, кто ты такой, Роан. – сказал я. – Я уже предупреждал их о твоём приходе, но ситуация в городе ещё хуже, чем я предполагал. Порталы из Гарда открываются едва ли не ежедневно…

- А тот бритоголовый маг, что гипнотизирует меня взглядом – это и есть Лион? – светящиеся зрачки Роана на мгновение обратились в сторону моего старого напарника. – Да?

- Да, это он. – повернувшись, я помахал Лиону рукой. – Лион, давай сюда!

Роан тихо рассмеялся.

- Ну, хотя бы этот меня не боится. – сказал он, наблюдая за тем, как Лион отходит от кольца оцепления и приближается к нам. – Здравствуй, Лион.

- Здравствуй, Роан. – подойдя к нам, Лион с некоторой опаской посмотрел на рога Роана, вокруг которых танцевали язычки пламени. – Ты демон?

- Нет. – Роан усмехнулся, но из-за специфических черт лица и острых клыков усмешка получилась похожей на агрессивный оскал. – Это всего лишь моя демоническая половина. Примерно так выглядела тварь, с которой я когда-то сразился.

- Ясно. – кивнул Лион. – Победил?

Роан рассмеялся.

- Merrane menzo! Ещё один шутник? Мало мне одного Анриеля…

- Слушай, а правда - почему ты не возвращаешься к нормальному виду? – спросил я. – Был бы ты в человеческом обличье – все бы уже давно успокоились!

- Не люблю неопределённость, Анриель. – покачал головой Роан. – Вот когда они опустят свои магические жезлы – тогда и поговорим. А сейчас… сопротивляемость в демоническом виде у меня значительно выше. Да и отбиваться удобнее.

- А можно спросить?

Роан посмотрел на Лиона и кивнул.

- Давай.

- Как у тебя получилось вырубить местную технику? Если не секрет, конечно…

- Не секрет. - ответил менестрель, - это действие Руны Изменения. Я, к слову, всё ещё поддерживаю её стабильность, и она слегка корректирует вашу действительность. - повернув рогатую голову, Роан посмотрел на солнце, а затем перевёл взгляд на меня. - Кстати, Анриель, раз уж мы тут все собрались - просветишь, что тут у них к чему? Ты сказал, что ситуация оказалась ещё хуже, чем ты думал. Почему?

- Во-первых - некроманты. - вздохнул я. - Ты должен про них помнить, я рассказывал.

- Помню. Что ещё? Служители сект?

- Да. Мы виделись с такими как раз сегодня. Местный архимаг полагает, что они научились открывать порталы в Гард и прочие низшие миры, а затем переносить оттуда различных демонов…

- Чепуха какая-то. - покачал головой Роан. - Зачем строить портал и вытаскивать кого-то через него, если можно просто призвать?

- Ну… - я на секунду задумался. - Не знаю. Но порталами они действительно пользуются. - и я коротко рассказал менестрелю о своих сегодняшних приключениях. Роан слушал, не перебивая, и только кончики его губ временами подёргивались.

- Мне это не нравится. - сказал наконец он.

- Нам тоже. - добавил Лион.

Рогатый менестрель рассмеялся.

- Верю. Но я говорю не о демонах, которых они вроде бы призывают - меня больше заинтересовал тот Владыка, о котором они говорили. Да и Обитель Отражений… Нет, парни, здесь всё изрядно сложнее, чем вредительство через призыв каких-то там тварей… Анриель, мы сможем посетить это подземелье? Желательно сегодня.

Я в сомнении оглянулся на выстроившихся вокруг нас сотрудников СМК.

- Думаю, да, но… Если только позже. У них тут свои правила, Роан, так что придётся подождать.

- Глупо. - Роан фыркнул. - Впрочем, ладно. Желают потерять время - пожалуйста. Их проблемы. - подняв руки, менестрель провёл руками по голове и рога исчезли. Огонь вокруг рук погас, а светящиеся руны на коже превратились в замысловатые татуировки. Одежда также преобразилась, приняв вид привычной для меня чёрной накидки с капюшоном, широкого пояса с нашивками и всего остального. Из-за правого плеча Роана выглянуло изогнутое навершие грифа его гитары.

- Так лучше. Смотрю, все вроде бы успокоились. - сказал он.

Лион, наблюдая за изменениями в облике менестреля, покачал головой.

- Что б меня белые дети увели, а! А мне-то уже казалось, что всё самое интересное в этой жизни я посмотрел!

В это время на ведущей к зданию Службы дороге показался большой чёрный автомобиль.

- Ну наконец-то! - сказал я, указывая на него своим друзьям. - Я уже подумал, что он потерялся.

- Полегче с ним, Анриель. - встав рядом со мной, Лион, размял ладони и потёр ими лицо. - М-ммм… Я, конечно, понимаю, что Ферро для тебя не такой уж авторитет, но в мире Палакса его уважают. Да и человек он в целом очень хороший…

- Не волнуйся, Лион, я понимаю.

Машина, подъехав к собравшимся вокруг нас бойцов, остановилась, и из неё тотчас же показался Ферро.

- Какая интересная у него повозка. - сказал Роан. - Анриель, я правильно понимаю, что это тот самый архимаг, о котором ты говорил?

- Да, это он.

Тут Ферро добрался до нас и заговорил первым.

- Мастер Роан! - воскликнул он. - Рад приветствовать вас на территории города Онсбурга!

Роан коротко кивнул.

- Спасибо.

- Моё имя Ферро. - продолжал маг. - Предполагаю, что Анриель обо мне уже говорил…

От широкого кольца вооружённых людей вокруг нас отделилось несколько человек и быстрым шагом подошли к нам.

- Мастер Ферро, - сказал один из них, - какие будут указания относительно…

- Опасности нет! - быстро ответил Ферро. - Этот переселенец мой гость и о дальнейшем его размещении позабочусь я. Под мою ответственность!

Боец кивнул.

- Хорошо, мастер. Неработающее оружие передать в технический отдел?

- Неработающее оружие? - Ферро обернулся и посмотрел на меня. - Анриель?

Я перевёл взгляд на Роана.

- Роан?

- Сейчас. - улыбнувшись, менестрель сложил из пальцев руки странную фигуру и пропел: - La-aaaaaan-nn…

Тут же послышался тихий звон и дышать сделалось несколько легче.

- Это… - Ферро пытливо посмотрел сначала на Роана, а затем на меня. - Магия?

- Магия Рун. - подтвердил Роан. - Мне пришлось использовать одну из высших Рун для того, чтобы…

Танн! Вжжж-ш-шшш!

- А, ч-чёрт!

Обернувшись, мы увидели, как в небе мелькнул тающий светлый луч, а один из чистильщиков держит свой разрядник на вытянутых руках.

- Работает!

- Щиты включились!

- Амулеты тоже!

- Отбой тревоги! Возвращаемся на места…

В здании заголосила и почти сразу умолкла сигнализация. Окружившие нас сотрудники СКД принялись обмениваться впечатлениями и расходиться по своим корпусам. Взгляды большинства из них, впрочем, постоянно обращались в сторону Роана.

- Сдаётся мне, Анриель, что про тебя скоро никто и не вспомнит. - пошутил Лион. - Смотри, как они на него таращатся.

- Уважаемый Ферро, что происходит? - к нам приблизился тот самый незнакомец с нашивками руководителя на форме, который дожидался нас у входа в здание. - Этот новоприбывший вам знаком? С каких пор у нас прекратили действовать правила? Я полагаю, что вы позаботитесь о том, чтобы этот переселенец прошёл положенный ему карантин и…

- Четырнадцать случаев самопроизвольного выхода демонов из-под установленного контроля. - сказал Ферро и, мгновение помолчав, добавил: - С начала этого месяца. Вам это известно?

Незнакомец недовольно поморщился.

- Мастер, вы, видимо…

- Четыре из них были на первой неделе. - уверенно прервал его старый маг. - А остальные десять - уже на этой. Вы понимаете, к чему я клоню, Барнс?

Барнс замолчал и угрюмо уставился на мага.

- Я говорил не об этом.

- Мальчик мой, - сказал Ферро и я едва не вздрогнул, услышав интонацию его голоса. Мне ещё не доводилось слышать, чтобы он разговаривал ТАКИМ тоном, - мне абсолютно всё равно, о чём ты и с кем разговаривал. Ясно?

Явно не ожидавший ничего подобного Барнс побледнел.

- Мастер, я…

- Молчи! - бросил Ферро и Барнс замолчал. - Я примчался сюда не для того, чтобы выслушивать наставления от кабинетного дилетанта! Я половину жизни посвятил тому, чтобы защитить этот мир от того, что на него надвигается, а теперь, когда война практически началась, являешься ты и смеешь указывать мне, что мне следует делать?!

"Обалдеть можно!" - подумал я, наблюдая за тем, как глаза Барнса наполняются страхом. Зрачки разгневанного Ферро почти светились, а взгляд сделался настолько тяжёлым, что его давление ощущалось на физическом уровне.

- Пошёл вон!! - процедил маг и бедолагу Барнса как ветром сдуло - с такой скоростью он сорвался с места и умчался куда-то к соседнему корпусу.

- Простите. - кашлянув, Ферро прикрыл глаза и внезапно сделался тем самым спокойным и уверенным в себе человеком, которого я уже знал. - Я понимаю, как это выглядело со стороны, но, поверьте, в сложившейся ситуации это - необходимость. Я ещё не знаю, что произойдёт в ближайшие дни, но уверен, что ничего хорошего нас не ждёт.

- Предполагаете противостояние с чем-то серьёзным? – спросил Роан.

Ферро кивнул.

- Да. Идёмте. Мне хотелось бы о многом поговорить…

Обсуждение происходящего в городе безобразия затянулось часа на два – за это время к нам успели заглянуть и Эдеван Флинн, и один из заместителей директора СМК, и даже несколько высших магов из Академии.

- Мы никогда не находили следов подобных образований, – говорил Ферро, подразумевая открытый сектантами стационарный портал, - и это, признаюсь, меня смущает. Структура портала не может не вызывать пространственных возмущений, что создадут помехи в работе энергетических волноводов, а технические службы не сообщали нам ни о чём подобном.

- Так много слов. – сказал Роан и все присутствующие посмотрели в его сторону. – Позвольте, я кое-что уточню?

Ферро наклонил голову и произнёс:

- Пожалуйста.

- Спасибо. С вашего позволения, я буду рассматривать наши вопросы по порядку. Первое - вы просите меня научить ваших магов основным принципам построения рунных порталов. Я прав?

- Да! – подтвердил Ферро, - хотя это и не является приоритетом.

- Мастер Ферро, если позволите… - подал голос один из руководителей Академии.

- Не позволит.

Руководитель с недовольством посмотрел в сторону Роана.

- Я не желаю обидеть вас, мастер Роан, но…

- Это важно?

Маг из Академии замолчал и нетерпеливо нахмурился.

- Научиться строить самостоятельные порталы? Разумеется, важно!! Мы бьёмся над этой проблемой уже не первый десяток лет!

Роан спокойно улыбнулся.

- В таком случае скажите мне, что важнее – научиться создавать порталы или не проиграть в сражении за собственный мир?

«Интересно», - подумал я, услышав последние слова своего друга. Получается, что Ферро прав и деятельность сектантов направлена на уничтожение Палакса?

- И вы туда же… - пробормотал маг, бросая косой взгляд в сторону мастера Ферро. – Признаюсь честно, мне не слишком понятна ваша уверенность, когда вы говорите о том, что у нас война…

- Я помню о том, что работа вашей структуры предполагает соблюдение определённых правил, - сказал Роан. – Но, следуя им, вы не видите истины и запутываете сами себя.

- Поясните. – выдохнул маг.

- Пожалуйста. – Роан улыбнулся ещё раз. – В чём состоят проблемы вашего города? Если коротко?

- Демоническая угроза. – не задумываясь ответил Флинн, а Лион бросил красноречивый взгляд в его сторону и кивнул:

- Солидарен.

- И всё же появление в вашем мире демонов – это не причина, а следствие. Вы согласны?

- Разумеется, – согласился Ферро. – Флинн упомянул лишь о том, с чем нам приходится иметь дело в первую очередь. Розыск сектантов до этого дня был вопросом второстепенным. Надо понимать правильно – то, что произошло сегодня - беспрецедентно!

- И полностью подтверждает ваши предположения. – кивнул Роан.

- Какие? – поднял руку второй маг из Академии. До этого момента он сидел настолько тихо и неподвижно, что у меня появлялось подозрение, что он уснул. – Что сектантами руководит какое-то древнее и тёмное божество? Так это для нас не новость уже давно – на территории Онсбурга насчитывается около четырёх десятков различных сект, подавляющее большинство которых считает наивысшим благом уничтожение мира!

- А кто говорит об уничтожении?

- Но вы же сами…

- Ваш мир, уважаемые, - громко сказал Роан, и маг замолчал. – Расположен настолько удачно, что в него постоянно проникают разнообразные демоны и прочие астральные существа. Верно? Этот процесс естественный и мы его для рассмотрения не берём. Но вот у вас появляются некроманты – и назвать происходящее естественным уже нельзя. Они приходят по своей собственной воле, вы понимаете? Со стороны!

- Да. Это очевидно.

- То же самое касается и сектантов. Анриель и Лион лично убедились в том, что между сектантами и некромантами ведётся открытое противостояние, что приводит нас к выводу о том, что их цели противоположны.

- Ты думаешь, что они служат разным хозяевам? – уточнил я.

- Конечно. Это единственное возможное объяснение. Этот мир интересен и Владыке сектантов, и тому, кто управляет некромантами. С той разницей, что о деталях деятельности некромантов нам по-прежнему ничего неизвестно.

- Как и о сектантах. – заметил Флинн. – Анриель стал первым, кто побывал в одном из их святилищ и потом вернулся оттуда живым.

- Именно. – кивнул Роан. – Всё так и есть. А теперь скажите ещё раз – какую помощь вы желаете получить? Чего вы больше всего хотите? Потратить несколько месяцев и построить свой первый портал или узнать, что нужно для того, чтобы спасти мир?

* * *

- Как дети малые, честное слово! - сказал Роан через неполные двое суток, когда мы сидели в одной из жилых комнат на седьмом этаже основного корпуса. – У них в городе непонятно что происходит, а они то совещания устраивают, то разрешения получают! – коротко рассмеявшись, менестрель фыркнул и провёл пальцами по струнам своей гитары. Воздух наполнился красивой и незамысловатой мелодией.

- Ерунда какая-то…

Согласно вздохнув, я промолчал и посмотрел на переговорную сферу, лежащую на столешнице между нами. Мастер Ферро уверял, что решит вопрос о привлечении к работе Службы меня и Роана ещё до обеда, но вызова от него, несмотря на приближающиеся сумерки, так и не поступило.

- У здешних жителей очень сложные правила взаимодействия, Роан. – сказал я. – Тут нет ничего похожего на Городской Совет, который мог бы принимать решения за всех сразу – поэтому Служба, Академия и городская администрация находятся в перманентном противостоянии в области полномочий.

- Глупо. – покачал головой Роан. – Для того, чтобы избавить город от влияния Владыки сектантов, мне необходимо попасть в их пещеру, а не сидеть здесь в ожидании каких-то решений… Про ту странную историю с ложью и попыткой столкнуть тебя с сектантами я уже молчу.

- Ты про Реджина? – уточнил я. – Чепуха. Я не думаю, что он пытался стравить меня конкретно с сектантами – они ведь меня не ждали! Да и не нашёл бы я их самостоятельно, если бы не тот странный кот.

- Кстати, насчёт кота… Ты уверен, что это был не Во?

Я засмеялся. Было бы очень странно перепутать то крупное, но откровенно толстое существо с хищным и одновременно грациозным демоном Во Льгерди.

- Нет, Роан, это был не он. Точно.

- Жаль. – менестрель улыбнулся. – А то было бы интересно…

Тут дверь в комнату открылась и к нам зашёл улыбающийся Лион.

- Всё наладилось! – сказал он. – Наконец-то разобрались! Но что творилось на общем собрании, о-ооо… Чёрт возьми! Словами такого не передать! – сделав несколько шагов, он опустился в кресло и весело посмотрел на нас. – Сколько в этом мире живу – никогда такого не видел. Маги между собой едва сражение не устроили!

- Так они договорились или нет? – спросил Роан. – А если да, то о чём конкретно?

- Договорились. – кивнул Лион. – Вы можете перемещаться по городу и его окрестностям совершенно свободно. Жетоны и всё прочее вам передадут в ближайшее время. Единственное ограничение – это заранее сообщать обо всём, что вы собираетесь сделать. Ну и ещё с вами постоянно будут двое сопровождающих – я и Аллес. Анриель, ты Аллеса помнишь?

- Конечно!

Ещё бы мне его не запомнить – Аллесом звали наставника ближнего боя у оперативных работников – того самого, кто два года назад проверял меня на соответствие требованиям для работы в бригаде охотников.

- Ну вот – это и есть основные новости. Сейчас нам… А, вот ещё что! Ты помнишь тот день, когда у набережной Вирны произошёл Прорыв, а мы оказались рядом? Ну – тот самый день, когда ты познакомился с ледяными бесами?

- Помню. – ответил я. – А что?

- Помнишь того парня, которого мы вытащили из-под строительных лесов на одной из улиц? – я кивнул и Лион продолжил: - Так вот, он – один из советников нашего мэра. Представляешь? Мэр передал ему жалобу на тебя от нашего знакомого Реджина и тот не поленился пробиться на закрытое заседание Службы.

- И что?

- Если коротко – вопрос снят. Служба к тебе претензий не имеет, а Реджин… не думаю, что он решится попасться к тебе на глаза в ближайшие месяцы. Странно, конечно, что его отец не стал за него заступаться, хотя мы этого ожидали, но…

В дверь постучали.

- А вот и Аллес! – обрадовался Лион и повернулся в сторону выхода. – Входи! Тут открыто!

Дверь неторопливо отворилась. На пороге стоял странный парень, имени которого я не знал. Глаза его казались стеклянными, а взгляд блуждал.

- Анрие-ель? – несколько невнятно протянул он.

Я почувствовал, что происходит что-то неправильное и напрягся, а Лион успел нахмуриться и сказать:

- Анриель, я…

В следующее мгновение произошло несколько событий одновременно – я создал перед стоящим в дверях парнем силовой щит, Лион вытащил из кармана некий прибор, а Роан прыгнул вперёд и заключил незнакомца в свои объятия.

После этого в комнате засияло небольшое светило.

Глава 7. Светлые линии

Окна вылетели на улицу вместе с рамами. Всё, что находилось в комнате, превратилось в обломки и единственным, что спасло меня и Лиона, стал двойной энергетический щит, прикрывший нас от ударной взрывной волны. После того, как небольшое помещение затопил свет, нас впечатало в стену с такой силой, что я почти отключился.

Позже выяснится, что жизнь Лиона спасло мягкое кресло, с которого он не успел встать – оно имело специальную форму и существенно ослабило нагрузку на его позвоночник. Но это будет несколько позже. А вот сейчас…

- А-ан-ри-ие-ээль… ы-ы… ме-е… ня-аа… лышишь? Анриель!

Придя в себя, я осознал, что лежу на полу у стены, а прямо надо мной стоит высокий рогатый демон, на руках которого сияют огненные руны.

- Анриель! – морда склонившегося ко мне существа напоминала того самого чёрта, которого так не любят местные жители. – Ты ещё жив?

- Странный вопрос. – прохрипел я и закашлялся, поднимая мелкую пыль. – Уф-ф… Кхе! Кхе! Дрянь…

- Поднимайся и приводи себя в боеспособное состояние. Первого голема я успешно нейтрализовал, но если их появится несколько…

- Голема? - опутав себя восстанавливающей вязью, я нашёл взглядом Лиона, над которым светилось несколько парящих в воздухе Рун. Комната вокруг нас превратилась в развалины - на месте окна была неровная прямоугольная дыра, а по стенам змеилось несколько трещин. Мебель превратилась в россыпи медленно тлеющих обломков и щепок.

- Это был сектант?!

- Это был голем, Анриель. - ответил Роан. Стоя посреди помещения, он водил взглядом по сторонам, а в воздухе вокруг него вращались едва заметные светящиеся окружности. Где-то неподалёку выла сигнализация и слышались чьи-то неразборчивые крики.

- Какой ещё голем? - сознание всё ещё немного "плыло" и у меня никак не получалось сосредоточиться. - Робот, что ли?

- Голем - это искусственное человекоподобное создание, способное выполнять одну или несколько функций, заложенных в него в процессе создания. Только этот голем был очень странный… Я сначала даже не поверил, когда увидел. - Роан фыркнул. - Старею, наверное.

- Что с Лионом? Вижу, что ты наложил на него несколько Рун, но…

- Жить будет. Не трогай его сейчас, ему нужно время для восстановления.

В разорённом коридоре застучали торопливые шаги.

- Здесь кто-нибудь есть? Эй!

- Тихо! Там что-то светится!

- Да что случилось-то, кто-нибудь может уже сказать? И выключите вы эту сирену!

- За медиками послали?

- Да, они сейчас будут. И ещё… – в клубах дыма имелкой пыли мелькнуло чьё-то обеспокоенное лицо. – О, чёрт! Мастер Роан! Это вы или нет?!

- Я. - кивнул рогатой головой Роан. - Можете подойти.

- А что случилось?

- Сектанты прислали к нам свою марионетку. - ответил я. - Она добралась до нашей комнаты и взорвалась.

- Что?! Чёрт!!!

Несколько часов спустя мы с Роаном сидели в одном из залов Лекториума и пили чай, ожидая возвращения нескольких заклинателей и старого Ферро. У входных дверей дежурило четверо чистильщиков с военными излучателями в руках, а на стуле рядом с нами расположился наш новый напарник Аллес. Лион отдыхал в одной из палат медицинского корпуса.

- Так с чего вы будете начинать? – поинтересовался у нас Аллес. – Лион упоминал, что вы хотите обследовать подземелья, но ту пещеру, что видел Анриель, уже затопило.

- Знаем. – сказал я. – Ферро собирался заглянуть в технический отдел и поинтересоваться возможностью её осушения. Есть вероятность, что…

- Уже нет! – в зал быстрым шагом вошёл Ферро в сопровождении троих заклинателей. – Прости, что перебиваю, но времени слишком мало.

- Что-то случилось?

- Да. В здании одного из районных управлений появилось что-то странное и мне придётся вас покинуть.

- Не придётся. – сказал Роан и пояснил: - В том случае, если мы поедем с вами.

Старый маг довольно улыбнулся.

- Уверены, что желаете принять участие? Вы пережили такой взрыв…

- Мне это не повредило. – покачал головой Роан и Ферро посмотрел в мою сторону.

- Анриель?

- Я в порядке. – заверил я. – Когда выезжаем?

- Немедленно. – решил маг и повернулся к заклинателям. – Коллеги, нам понадобится фургон.

- Сделаем. – кивнул один из них и отошёл в сторону, снимая с пояса переговорную сферу.

- Мастер Ферро, а что с водой? – решил уточнить я. – Её не убрать?

- Нет. Специалисты городских служб уже предприняли несколько попыток осушения, но она не уходит.

- Мастер, машина будет через десять минут!

Ферро обернулся. – Спасибо, Райт.

- Аллес, - я посмотрел на старого знакомого. – Ты пойдёшь?

- Конечно! – ответил тот. – У меня это теперь основная обязанность!

Спустившись на первый этаж, мы вышли на улицу и насладились свежестью ночного воздуха, после чего перед нами остановился широкий и вытянутый автомобиль.

- Загружаемся!

Один из заклинателей прыгнул за руль и открыл бронированные двери, дожидаясь, пока все рассядутся по своим местам.

- Два слова о том, что произошло. – сказал Ферро, когда машина тронулась с места. – Нам удалось отследить тот момент, когда искусственное существо сектантов проникло в здание.

- И как именно он прошёл? – поинтересовался я.

- Через вспомогательный коридор технического корпуса. – ответил маг. – Не знаю, почему он выбрал именно это место – система сканирования там точно такая же, как и во всём остальном здании.

- Вот только она его не заметила.

- Не заметила. – Ферро задумался. – Биоэнергетический отклик был в точности такой, как если бы он был человеком.

- А как же форма? – не понял я. – А служебный номерной знак?

- Настоящие. Принадлежат младшему сотруднику, пропавшему во время дежурства примерно два месяца назад.

- Вот же чёрт…

- Именно! – кивнул Ферро. – Они нас опережают. И вовсю пользуются проколами в нашей системе внутренней безопасности.

- Мне больше интересно, откуда им об этих проколах известно. – пробормотал я. – Откуда им было знать, что доступ для пропавшего сотрудника не аннулирован?

Ферро задумчиво покачал головой.

- Не знаю, Анриель. Но буду искать.

- А чем будет заниматься Отдел Охраны? – голос Аллеса был полон сарказма. – Как они отнеслись к тому, что один из основателей Академии…

- Никак, Аллес. С этого дня я буду делать то, что считаю нужным и ни с кем не советоваться.

- О. – Аллес нахмурился. – Даже так?

- Да. – лицо старого мага стало серьёзным. – Последние два дня показали, что я могу доверять лишь тем, в ком моя уверенность абсолютна. Тебе известно, что увидел Анриель в пещере сектантов?

- В общих чертах – да. – Аллес кивнул. – Они…

- Тогда ты знаешь, что их поганый храм находился у нас под носом всё это время. А мы, Аллес, узнали о нём совершенно случайно! И главное - Роан считает, что обнаруженная Анриелем аномалия не единична и подобных «нор» под городом может быть нарыто сколько угодно.

- Не сколько угодно. – возразил Роан. – Для пространственного узла необходимы специфические условия.

- Под городом… - пробормотал Аллес и тут же недоверчиво посмотрел на нас. – То есть слухи не лгут? Закрытые подземелья на месте проклятых могильников действительно существуют?

- Не совсем в таком виде, как ты представляешь, Аллес, – сказал я, - Но да, они действительно есть. Я тоже удивился, когда увидел.

Аллес прищурился.

- Мне как-то рассказывали, что в нашем Хранилище имеется артефакт, найденный при строительстве одной из транспортных линий…

Ферро кивнул.

- Молодец, Аллес. Не только кулаками умеешь размахивать. Такой артефакт действительно есть, и я уже показывал его Роану. Есть предположение, что он играл роль стабилизатора, нейтрализующего возмущения геомагического поля.

Наставник чистильщиков потряс головой.

- А если по-человечески?

- Пробка для закрытия портала. – сказал я. – Артефакт не позволял пространству расслаиваться и превращаться в какую-нибудь неприятную дрянь.

- Ясно. – кивнул Аллес. – И это как раз то, чем вы предполагаете заниматься, да?

- Верно. – кивнул старый маг. – Не думаешь же ты, что я тебе всё это рассказывал просто так? Лиона выпустят завтра утром, и хорошо бы тебе к тому времени во всём разобраться…

К зданию районного управления мы подъехали минут через двадцать. У обочины дороги уже стояло несколько броневиков Службы, а напротив входа суетилась группа заклинателей. Увидев их, Ферро озадаченно усмехнулся и, выйдя из машины, направился прямо к ним. Несколько минут он выслушивал доклады, а затем вернулся и принялся раздавать указания.

- Райт, Гемс, - обратился он к тем заклинателям, что приехали вместе с нами. – Окружите здание сканирующим контуром. Амулеты ведь у вас есть? Хорошо. Я хочу знать обо всём, что там происходит. Ратто – на тебе подвал. Там уже работают ребята из оперативников, давай к ним. Осмотришь, потом сообщишь. Как понято?

- Сделаем, мастер.

Заклинатели принялись вытаскивать из стоящих в автомобиле сумок различные приборы и амулеты, а Ферро тем временем повернулся к нам.

- Парни, - сказал он, - давайте сегодня без разрушений, м?

Я улыбнулся.

- Ничего не имею против.

Роан же спокойно кивнул, не прекращая осматривать высокое здание.

- Что там?

Задрав голову, я с интересом посмотрел наверх. Здание управления было из новых и имело около двадцати этажей в высоту, при этом ни в одном из его многочисленных окон не горел свет.

- Самопроизвольное отключение электроэнергии. – сказал Ферро. – Плюс несколько свидетельств появления демонов. Странных. Их ещё не идентифицировали.

- В здании кто-нибудь есть?

- Нет. – покачал головой маг. – На момент отключения энергии рабочий день завершился, а технический персонал полностью эвакуировали.

- Ну а это тогда кто? – я указал в сторону одного из широких окон.

- Где?!

- Пятый этаж, второе окно слева, где выступ. Видите?

- Как интересно. – пробормотал Роан. – Что-то новенькое.

За стеклом указанного мной окна стояла человекоподобная тень. Силуэт был совсем чёрным и стоял между окном и светлыми занавесками, отчего был неплохо заметен. Несколько секунд он не двигался, а затем поднял обе руки и положил их на стекло перед собой.

- Ого…

Пальцы на руках тёмной фигуры удлинились и принялись расползаться по окну подобно лозам растения, а ладони расплылись и превратились в кляксы. И тут фигура внезапно исчезла. Стекло очистилось.

- Мастер Ферро, а что это была за дрянь? - спросил Аллес. – Вы знаете?

Маг тихо покачал головой.

- Нет.

- Роан, - посмотрел я на своего друга, - ты сказал, что это "что-то новенькое" и оно тебе интересно. Чем?

- У него крайне необычная структура, Анриель. - ответил Роан, не отрывая взгляда от окон. – Ты ведь не смотрел на него в ментально-энергетическом спектре, нет?

- Нет. Оно слишком быстро исчезло.

- В общем, эта тварь не из Гарда. Оно не демон.

Ферро тихо вздохнул.

- Пообещайте, что будьте аккуратны.

Аллес кивнул и надел на голову зеркальный шлем.

- Будем.

Широкий холл здания порадовал нас густым полумраком и тишиной – двери с затемнёнными стёклами закрывались практически герметично, надёжно блокируя любые звуки со стороны улицы. Мы видели лишь мерцание фонарей на обочине дороги и свет, исходящий от сканирующих пентаграмм заклинателей Академии. В центре холла на полу стояла металлическая тренога с хрустальным шаром, на поверхности которого мигало несколько тусклых точек.

- Это следящее устройство. – узнал я маркировку на боку шара. – Но с ним, похоже, что-то не так…

- Всё не так. – согласился Роан. – Используй магию Взоров Основ. Что-нибудь различаешь?

Я послушно посмотрел на шар магическим Взглядом.

- У аппарата крайне мало энергии, и она продолжает убывать… Он разряжается!

- Да. Заглохнет через несколько минут.

Аллес, успевший подойти к стойке администратора, оглянулся.

- Так у нас тут что - энергетический вампир? И при этом не демон?

Входные двери открылись, впустив к нам Ферро и одного из заклинателей.

- Роан! – позвал маг, - подобные случаи не моя специализация, но сканирование говорит о том, что во внутренних помещениях наблюдаются значительные перепады в температуре. Что бы там ни было, оно…

- Поглощает энергию из всего, к чему прикоснётся. – закончил за него Роан. – Спасибо, я уже понял.

Ферро кивнул и посмотрел на заклинателя.

- Ты знаешь, что надо делать.

Заклинатель взял в руки пару вытянутых устройств и принялся вычерчивать на полу линии какого-то магического узора. Двери за его спиной открылись ещё раз, и мы увидели нескольких бойцов из оперативного отдела.

- Парни. – коротко поздоровался тот, что шёл впереди остальных, а потом обратил внимание на Аллеса. – О! Аллес! Это ты?

- Я. Сопровождаю Роана и Анриеля.

- Отлично! А мы наверх. Осмотримся – сообщим. Здесь две лестницы – наша слева. – пройдя мимо нас, бойцы подняли разрядники и исчезли в высоких дверях в углу помещения.

- Роан, наверх пойдём?

- Пойдём. Но сначала – будь любезен, поставь скрывающий полог. Руны помнишь?

- Да. – сформировав требуемую вязь, я вплёл в неё руны и расположил образовавшийся контур вокруг нас. – А что ты хочешь сделать? Я думаю, проще подняться за оперативниками и посмотреть, что там за тварь такая хозяйничает…

- Перед тем, как смотреть, - ответил Роан, - надо понимать, куда именно. An-ntar Sa-ar Ta-an-nte-e… - пропев несколько рун, менестрель сделал широкий жест рукой и в пространстве над ним разлилось серебристое сияние. Постепенно сгущаясь, оно образовало рисунок, похожий на лабиринт, а затем мигнуло и исчезло.

- Не выходит. – прокомментировал его исчезновение Роан. – Жалко. Давайте наверх!

Второй и последующий этажи были погружены в темноту – окна там имелись исключительно во внешних комнатах, так что нам приходилось создавать магические огоньки для освещения и распределять их по коридорам впереди себя.

- Пусто!

- И здесь!

- Анриель, следующий этаж не сканировал?

- Пробовал, но вязь показывает, что там ничего нет.

- Надо же, как интере…

- Вон оно!

В дверях одной из рабочих комнат впереди по коридору показался худощавый чёрный силуэт. Фигура перемещалась неторопливо и была почти человеческой, но с необыкновенно длинными руками и тонкими пальцами. Выйдя на середину прохода, она остановилась и повернула к нам безглазую морду.

- Холод. – сказал Аллес и я обратил внимание на то, что моё дыхание внезапно начало превращаться в пар. В коридоре действительно изрядно похолодало. Использовав Взгляд, я посмотрел на тень и увидел на её месте непонятную чёрную кляксу, от которой по стенам расползалось пятно морозного инея.

«Однако…»

- An-ntar Nnu-uuu… - пропел Роан и над его ладонью появилась сияющая руна. Коридор вокруг нас озарился её золотистым светом, а тень дёрнулась и сделала несколько мелких шагов по направлению к нам.

- Тихо. – едва слышно прошептал Роан. – Это существо не имеет разума, поэтому…

Тут на этаже выше загрохотали многочисленные выстрелы из разрядника, за которыми последовали громкие крики. Чёрная фигура в коридоре подпрыгнула и куда-то исчезла.

- Наверх! – бросившись к лестнице, мы как могли быстро взбежали на следующий этаж.

- Слева, слева! – выкрикнул кто-то из оперативников совсем рядом. Вслед за этим послышался грохот ещё одного выстрела.

Секунду спустя мы увидели трёх бойцов, направляющих оружие в разные стороны вытянутого помещения. Ещё один стоял несколько сбоку и в руках у него светилось две толстые стеклянные колбы, внутри которых бились тонкие молнии. Ещё один оперативник наклонился над полом, заканчивая начертание одной из вариаций Контролирующей Печати.

- Всё нормально?!

Головы оперативников на мгновение повернулись к нам.

- Да, всё в порядке. Вы его видели?

- Видели! – подтвердил Аллес. – Чёрная тень и… Вон она!

Выскочившая непонятно откуда тень закрутилась на месте и прыгнула в нашу сторону. Магические огоньки, висящие под потолком по периметру комнаты, принялись гаснуть, погружая помещение в хаос из света и тени.

Дан-н! Дан-н!

Меткие выстрелы превратили фигуру в фонтан из чёрных брызг, но в следующее мгновение она уже собралась обратно.

- Чёрт! Ещё!

- Готово!

Контролирующая Печать ярко вспыхнула и загудела, однако подвижная тень этого не заметила. Во время моего обучения в Лекториуме два года назад нам рассказывали, что правильно составленная печать способна притянуть и удерживать почти любую магическую или даже астральную сущность, но… В этот раз что-то явно пошло не так.

- Не работает!

Дан-н! Дан-н!

Нам пришлось отступить на пару шагов назад, а боец со странными колбами сделал короткий выпад, отчего пространство пронзила сеть из сверкающих молний. Комната наполнилась громким треском. Тень, подобравшаяся к нам почти вплотную, исчезла, зато откуда-то сверху послышался приглушённый визг.

- О-о, да мы кого-то обидели… - сказал Аллес, и тут худые чёрные тени появились сразу с нескольких сторон от нас.

- В круг!! – заорал командир оперативников. – Щиты!!

Бойцы окутались светящимся ореолом, Аллес прикрыл широким щитом себя и Роана, а я рефлекторно использовал своё излюбленное заклинание - вязь ударной волны. Воздух вокруг меня выгнулся странной линзой и рванулся в стороны, увлекая за собой не только теней, но и всю имеющуюся мебель в комнате. По ушам ударил гулкий хлопок, а пара тонких межкомнатных перегородок смялась, покосившись и покрывшись широкими трещинами.

- Анриель!!

Силовые щиты моих товарищей выдержали, но бойцов-оперативников повалило на пол, а Аллеса не впечатало в стену только потому, что его удержал Роан.

- Не используй боевую магию внутри комнат, Анриель! – рокочущий голос Роана с лёгкостью перекрыл звон у меня в ушах. – Ферро же просил тебя не разгромить город!

Рванувшись к одному из боковых проходов, он на ходу принял демонический облик и прорычал:

- Догоняйте!

В следующее мгновение щиты вокруг сотрудников СМК исчезли, и я почувствовал, что они уставились на меня.

- Я же говорил, что он и не такое умеет… – пробормотал один из бойцов, после чего они поднялись на ноги и мы все последовали за Роаном.

Менестрель обнаружился семью лестничными пролетами выше – на этаже, внутренние перегородки которого были снесены и разбросаны по всему видимому пространству. Посреди этого хаоса выделялось тусклое белое пятно, не имеющее чётких очертаний и висящее в воздухе без какой-либо опоры. Из пятна высовывалась здоровенная чёрная рука, схожая с человеческой. Я увидел толстые пальцы, кисть и часть предплечья – остальное оставалось по ту сторону белесого портала.

- Роан!

Роан стоял между нами и чёрной рукой, а по сторонам от него корчились чёрные человекоподобные фигуры. Аллес тут же прикрыл нас силовым щитом, а оперативники вскинули разрядники и прицелились.

- Ffa-arz! – рявкнул менестрель и рука вздрогнула. Медленно шевелящиеся пальцы пришли в движение, и я заметил, что на конце каждого из них имеется рот. Пальцы поднялись и направили зубастые пасти в сторону Роана.

«Вот же погань уродливая», - подумал я.

Роан тем временем создал с десяток смутно знакомых Рун, и они засияли по разные стороны от него, медленно смещаясь и окружая чёрную руку своим кольцом. Несколько секунд ничего не происходило, а затем чёрные тени закончили подпрыгивать на своих местах и бросились к менестрелю.

- Ffa-aro!

Воздух вокруг Роана словно вздрогнул, отчего большая часть теней лопнула, а сам менестрель сделал несколько шагов вперёд и протянул демонические когти в сторону зубастых пальцев. Я решил помочь ему и ударил по чёрной конечности вязью иссушения, а оперативники поддержали нас выстрелами из разрядников.

Меньше чем через минуту конечность исчезла. Не знаю, почему – то ли тварь поняла, что энергетической подпитки больше не будет, то ли испугалась ударов Роана – но, как бы то ни было, рука втянулась в портал подобно змее, а оставшееся белесое пятно растворилось в воздухе.

Стало тихо. Мы стояли на разгромленном этаже и осматривались. Оперативники водили по сторонам оружием, а Роан задумчиво смотрел на золотистую руну, всё ещё висящую рядом с его правой рукой. Рассеянный свет от магических огоньков превращал картину разрушений во что-то загадочно-фантастическое.

- Всегда считал эту сказку наиболее неприятной. – произнёс Аллес.

- Какую сказку? – не понял я. – Ты о чём?

- Ну дети у нас такую сказку рассказывают, - пояснил Аллес и помахал рукой в воздухе, - про чёрную руку. Что однажды тебе может попасться чёрная дверь, из-за которой непременно появится чёрная рука и утащит тебя в неизвестном направлении. Что-то такое…

- То есть эти «руки» в Онсбурге уже появлялись?

- Нет. – ответил вместо Аллеса один из бойцов Службы. - Не появлялись. - покачав головой, он указал пальцем куда-то в сторону. – Только тени вроде тех, что мы видели. В основном так выглядят паразиты из Ада… а о чёрных конечностях я никогда не слышал.

В дальнем конце комнаты что-то сверкнуло.

- Там! – выкрикнул Аллес, и оперативники тут же прицелились в сторону вероятной опасности. – А хотя… Стоп. Отбой тревоги.

Приглядевшись, мы поняли, что моргающий свет исходит от уцелевшей лампы, входящей в систему внутреннего освещения.

- Тьфу ты! – плюнул командир оперативников. Обойдя помещение и осмотрев завалы строительного мусора, он махнул рукой в сторону лестничного прохода. – Уходим. Здесь нам больше делать нечего.

Спустившись вниз, мы с Роаном попали в объятия озадаченного Ферро, который принялся знакомить нас с результатами проведённых его заклинателями ритуалов. Хмуря брови, маг говорил о том, что спонтанно образующиеся порталы видоизменяются, причём чем дальше – тем больше.

- Здешний проход вообще не был похож ни на что из того, что нам попадалось. – сказал он. – Мы его даже идентифицировать по-человечески не смогли. Геомагическое поле словно взбесилось… Мастер Роан, вы к этой твари были ближе всего. Чем именно оно было?

«Мастер…», - подумал я и с интересом посмотрел в сторону своего друга. За последние дни Ферро проникся к нему большим уважением и иначе, как «мастером», не называл.

- Этот портал открылся не сам. – сказал Роан. – Его создали искусственно, воспользовавшись неравномерностью пространственного полотна.

Ферро понимающе сощурился.

- Снова сектанты?

- Нет. – покачал головой Роан и посмотрел в сторону работников технического отдела, входящих в опустевшее здание. Им предстояло оценить масштабы ущерба и провести разнообразные сопутствующие работы. – Я думаю, что эту лазейку чёрная погань нашла случайно… Здесь поблизости пустыри есть?

- Значит, я бы… эм… - сбитый с мысли неожиданным вопросом, маг запнулся и с удивлением посмотрел на Роана. – Пустыри? А сколько места вам требуется?

- Ну, вот как эта площадка перед зданием. – показал движением головы Роан. – Только пустая.

Один из стоящих рядом заклинателей щёлкнул пальцами.

- Такая в любом дворе имеется, мастер. На них играют в спортивные игры и…

- Ведите.

- Роан, - сказал я, - А что ты хочешь сделать?

- Проверить целостность пространственного полотна в границах этого города, Анриель. По-хорошему, это нужно было делать сразу после твоего рассказа, но я был уверен, что мне это не поможет.

- И почему передумал?

- Ты видел Руны, которые я использовал там, наверху?

- Конечно. – подтвердил я. – Малый Круг Познания, если я ничего не напутал…

- Не напутал, это был именно он. Так вот, эта погань своего портала не создавала – она воспользовалась уже проделанной до неё лазейкой. Причём… м-ммм, в общем, всё очень странно. Сейчас посмотрим…

Пройдя вдоль улицы, мы вышли за территорию делового района и, свернув внутрь квартала, оказались в окружении жилой застройки. Нужная нам площадка обнаружилась уже через пять минут.

- Отлично! – сказал Роан, осматривая широкий асфальтированный прямоугольник. – Как раз то, что нужно.

- Фонари вам не помешают? – поинтересовался один из заклинателей.

- Нет.

Выйдя на середину площадки, Роан развёл руки в стороны и тихо запел, а вокруг него одна за другой появились переливающиеся светом Руны. Следом за ними возникли медленно вращающиеся световые кольца и соединённые с ними мерцающие узоры. Через несколько минут пространство над площадкой представляло собой густое переплетение светящихся линий, узоров, незнакомых символов и других элементов.

- Вот это иллюминация. – одобрительно прошептал Аллес.

Согласно улыбнувшись, я бросил взгляд на остальных и увидел, что Ферро наблюдает за работой рунного мага вполне спокойно, а вот заклинатели смотрят на происходящее открыв рты.

- Невероятно…

- Просто потрясающе…

- О, чёрт, у меня автоматический сканер сгорел. Как думаете – почему?

В какой-то момент большая часть световых узоров Роана потускнела и тут же исчезла, а на её месте возникло странное несимметричное изображение, состоящие из десятков разнокалиберных светлых линий. Некоторые из них были короткими и толстыми, некоторые – тонкими и очень длинными, а парочка вообще походила на корабельные канаты.

Закончив напевать и делать движения руками, Роан сделал несколько шагов и встал поближе к краю площадки.

- Ну, что я могу вам сказать… - тихо произнёс он и покачал головой. – Мастер Ферро был прав. Ситуация очень сложная.

- Роан! – позвал я, - Эти светлые линии – это что?

- Это пространственные деформации, Анриель. – ответил Роан. – Те самые образования, по которым могут перемещаться и демоны Гарда, и твари наподобие той, с которой мы пообщались сегодня. И их в пределах этого города непозволительно много. Десятки…

Один из заклинателей потёр лоб.

- А в порядок это как-нибудь привести возможно? – спросил он. – Или уже нет?

Роан задумался и пожал плечами.

- Скорее всего – возможно. – сказал он. – Но как это сделать нашими силами я просто не представляю. Ваша реальность сейчас как сыр, пронизанный десятками дыр и переплетающихся проходов. И какие мыши из них появятся, известно только тому, кто эти самые проходы проделал…

Глава 8. Туман войны

Утром следующего дня мы стояли в небольшом сквере у здания Службы и ждали, когда к нам присоединится Лион. Аллес нервничал и то и дело поглядывал на часы – обязанностей по проведению внутренних экзаменов для сотрудников с него никто не снимал, так что ему предстояло оставить нас одних в ближайшее время. Что напрямую противоречило полученным им приказам.

- Время уже почти девять часов… - бросив очередной взгляд на запястье, Аллес посмотрел в сторону медицинского корпуса. – Парни, если его не выпустят в ближайшие пятнадцать минут, то я попрошу вас идти со мной и маячить где-нибудь под окнами зала. Пойдёт?

- Конечно. Почему нет? - фыркнув, я пожал плечами и уселся на широкую лавочку. – Не переживай. Может быть, в твоём сопровождении нас всё же пропустят.

- Исключено. – покачал головой Аллес. – Там с этим делом строго. Вы ведь официально числитесь личными помощниками мастера Ферро, а корпуса чистильщиков в сферу его влияния и интересов не входят. Их отдел - это сердце Службы, а не Академии…

- Он вышел. – сказал молчавший до этого момента Роан. – Только он, кажется, не один.

Мы обернулись и увидели, что рядом с появившимся на улице Лионом шагает стройная девушка с короткими светлыми волосами. Она была одета в длинный плащ с нашивками Академии и несла за спиной небольшой рюкзак, из которого высовывалась складная стойка для какого-то аппарата.

- О-оо… - скептически протянул Аллес. – Чёрт! Фея здесь.

- Кто?

- Её зовут Ава, Анриель, и она – один из лучших молодых магов Академии. В целом умна и профессиональна, но… Энергии и эмоций у неё много, а вот контроля над последними – маловато. Сейчас поймёшь, о чём именно я говорю, погоди.

Идущий к нам Лион приветственно помахал рукой.

- Привет всем. А вот и я!

- Доброго утра. – кивнул я. – Ли…

- Доброго?! – воскликнула девушка. – Он вчера едва не погиб, а вы говорите, что оно доброе!

- Это потому, что он жив и здоров, Ава! – рассмеялся Аллес. – И, кстати, здравствуй.

- Привет. – коротко кивнула девушка. Пройдясь по нам насторожённым взглядом, она остановила его на мне. – А вы, видимо, Анриель?

- Да.

- Я разговаривала с Ферро. Он отказался заменить Лиона на кого-то из чистильщиков. Сказал, что его полномочий для этого недостаточно… - Ава продолжила говорить о том, как она возмущена решением мага использовать в качестве наблюдателя именно Лиона, а сам Лион за её спиной улыбнулся и заговорчески подмигнул.

- Его работа и так опасна! – воскликнула наконец девушка. – А теперь ещё появляетесь вы!

- И что же вы предлагаете? Нам необходимо уйти?

Ава замолчала и с возмущением посмотрела на Роана.

- Нет, конечно! Но больше я его одного с вами не отпущу!

- Ава, ты ведь понимаешь, что Лион – опытный боевой маг? – спросил Аллес. – И что его работа…

- Да! – согласно кивнув, Ава вытянула руку и положила изящную ладошку на рот Аллеса. – Понимаю! Не повторяйся! Я просто хотела предупредить о том, что через пару дней присоединюсь к вам! И мне плевать, что скажет по этому поводу Ферро!

Развернувшись, она поцеловала Лиона в щёку и ушла в сторону главного корпуса Службы.

- Значит, два дня? – тихо произнёс Аллес, провожая взглядом удаляющуюся девушку. – Ну, что ж, прекрасно. Что думаешь, Лион? Она это всё серьёзно?

- Нет, конечно. – спокойно ответил Лион. – Ава шутит. На самом деле это один из Кураторов Академии попросил её принять участие в наших поисках, так что всё значительно проще.

- Аву?! – удивился Аллес. – Попросили?! Что за ерунда? Им что - такого мага, как Ферро, уже недостаточно?! Или её, в отличие от него, не жалко?

Лион осуждающе посмотрел на Аллеса.

- Не в том дело, Ал. Просто в Академии внезапно озаботились вопросом восстановления целостности подпространства, а тех магов, кто одновременно и молод, и разбирается в специфике предмета, совсем немного. Им был нужен кто-то, кто сможет носиться по всему городу, а выбор из подобного контингента у нас небольшой.

- Ну, ясно. Значит, через пару дней у нас… – подняв руку, Аллес посмотрел на часы и запнулся. – А, чёрт, время! Парни, мне пора. Я найду вас позже!

- Хорошо.

Аллес удалился на свой экзамен, а Лион вздохнул и с любопытством посмотрел на Роана.

- Мне уже рассказали о том, что у нас творится. Про голема, пропавшего сотрудника и про всё остальное. Ферро говорит, что сектанты оказались куда опаснее, чем он себе представлял, и ситуация может сделаться чрезвычайной в любую минуту.

- Пока что это лишь вероятность. – сказал я. – Я думаю, что время ещё есть, тем более, что один из Храмов сектантов уже уничтожен. Осталось найти и ликвидировать все остальные.

- Я готов. – согласно кивнул Лион и поинтересовался: - С чего начнём?

- Роан?

- С наиболее старой части города. – не колеблясь ответил тот. – Приобщимся, так сказать, к земляным работам и историческому наследию.

- Знаешь, Роан, а ведь я подумал, что про земляные работы ты пошутил. – сказал Лион несколькими часами спустя, когда мы спустились под землю и принялись петлять по сырым, запутанным коридорам. За прошедшее время мы успели провести несколько поисковых ритуалов, наложить специфические Руны на несколько десятков зданий и даже пообщаться с одним из руководителей военной части, чей войсковой состав был переведён в Онсбург в связи с осложнением ситуации. Аллес присоединился к нам в тот момент, когда мы беседовали с отрядом чистильщиков, присланных обеспечить нам огневую поддержку. Узнав о том, что Роан обнаружил ещё один потенциальный Храм сектантов, он спокойно кивнул и выразил готовность отправляться куда угодно.

- Я тоже так думал, – коротко усмехнулся Роан, обернувшись и посмотрев на Лиона, - но ни одного подходящего ответвления не наблюдаю… Превосходная маскировка, должен заметить. Не найдёшь.

- Так найдём или не найдём? – переспросил Лион. – Может быть, стоит…

- Спокойно, друг, я это говорил образно. – вытянув перед собой руку, Роан призвал Руну Истинного Зрения и сформировал вокруг неё двойной усиливающий контур. – Анриель, повторить сможешь?

- Легко. – скопировав Руну, я тоже принялся исследовать окружающее пространство.

- Ну? – поинтересовался Лион пару минут спустя. – Тут что-нибудь есть?

- Пока что я ничего не вижу. – ответил я. – Самые обычные стены.

- А возможность ошибки исключена? – спросил Аллес. Подойдя к ближайшей стене, он провёл рукой по сырой каменной кладке. – Что, если мы остановились не на той развилке?

Роан, услышав его слова, не оборачиваясь покачал головой.

- Нет, Аллес. Вход находится где-то здесь. Вопрос лишь в том, каким образом он укрыт… - опустив руки, он развеял Руны и пропел: - An-ntar En-nto-oo…

Вокруг фигуры менестреля тотчас появилось несколько светящихся колец, по краям которых дрожали мелкие угловатые символы.

- Это Ритуал Смещения? – присмотревшись как следует, я смог разобрать ментальный узор, сформированный моим другом, и удивился. – Но зачем? Что ты думаешь делать?

- Проверю на практике одну из своих теорий. – ответил Роан. – Маскировка пространственной аномалии требует большого количества энергии и приводит к… гм. В общем, если коротко, то сила у так называемых сектантов скорее всего не своя – заёмная. А это предполагает определённые изменения в подпространстве.

- Мы помним. – кивнул я. – Ты уже говорил. Помощь нужна?

- Не откажусь. Нанеси на стены Руны Разделения. – попросил Роан. – Фокусировочные контуры, надеюсь, помнишь?

- Помню.

Лион усмехнулся.

- Анриель, когда ты успел выучить рунную магию?

- За несколько месяцев перед тем, как здесь появиться. – ответил я. – Но Роан обучил меня только основам – наиболее простым ритуалам и атакующим эле…

- Проход!!

Мы обернулись и посмотрели на то место, куда указывал Аллес. На пустом участке сплошной стены действительно появилось новое ответвление - тёмный коридор почти сразу сворачивал в сторону и уводил куда-то в непроглядную темноту.

- Как интересно… - Роан сделал короткий жест пальцами, и окружающие его Руны и узоры исчезли. – А ведь это не «карманное измерение», как я предполагал изначально. Это полноценный проход.

- То есть?

- То есть пройдя через этот коридор, мы можем оказаться в другом мире.

- Так это портал?

- Нет. Это пространственный коридор с граничным значением энергетического слияния… - посмотрев на скептическое выражение лица Аллеса, Роан кивнул. – А, ладно! В текущих условиях его действительно можно считать порталом.

- Тогда я к чистильщикам. – решил Лион. – Передам им координаты, пусть прикрывают и сообщают магам из Академии.

- Давай.

Через пятнадцать минут мы медленно ступали по земляному полу сектантского коридора. Проход постепенно расширился и превратился в округлый туннель, с потолка которого свисали причудливые искривлённые сталактиты. На стенах выделялись странные наросты, а поверхность пола под ногами покрывала плотная туманная дымка.

- Туман войны. – тихо сказал Роан, стоя посреди коридора и осматривая белесое марево под ногами. – Надо же, до чего похоже…

- Что за туман? – сразу же заинтересовался я. – Эта дрянь для нас не опасна?

Менестрель засмеялся.

- Нет, Анриель. Не бери в голову – это выражение из моих воспоминаний…

Через несколько минут мы увидели, что посередине коридора впереди нас кто-то стоит.

- Всем замереть. – тихо произнёс Роан и обернулся, жестами призывая нас проявлять осторожность. Разумеется, мы были укрыты маскирующей магией, но в таком месте можно было опасаться чего угодно.

- Это сектант?

- Не видно ничерта… - прошипел я, формируя вязь «дальнозора» и пытаясь разобрать дрожащее иллюзорное изображение. – Но похоже на человека…

- Это скелет. – сказал Роан и, вытянув руку, показал несколько жестов следующему за нами отряду чистильщиков. Идущий впереди боец кивнул и остановился, делая аналогичные знаки своим товарищам.

- Нежить?

Я задумался. Дело становилось действительно интересным. Помня о том, что городу Онсбургу досаждают некроманты и демоны, я предполагал, что мне придётся сражаться и с теми, и с другими, изредка помогая оперативникам отлавливать и уничтожать разнообразную потустороннюю живность, но вот по факту… Настоящая ситуация оказалась куда забавней.

Во-первых, это сообщество социопатов-сектантов. Зная об их необычных способностях с прошлого посещения, я был склонен видеть в них закрытую компанию очень странных магов, объединившихся для достижения одним им понятных целей. А сейчас…

Роан предполагает, что сектанты являются проводниками силы некоего могущественного существа, которое пытается пробиться в пространство Палакса. Ферро считает, что они – фанатики, одержимые идеей превращения Онсбурга в адский котёл для игрищ голодных монстров. А я… чем больше я сталкиваюсь с этими сектантами, тем больше проникаюсь ощущением чего-то глобального. Более масштабного, чем обыкновенное вторжение или же особая вариация примитивного геноцида.

С этими сектантами определённо что-то не так. Недаром они строят свои Храмы в пространственных «карманах» и владеют такой магией, которая даже для Роана непривычна.

Остаются ещё, конечно же, некроманты… Но с этими двуногими ещё разбираться и разбираться. Один вопрос о том, живые они существа или же не живые чего стоит…

- Нежить. – подтвердил тем временем Роан. – Да… Анриель, скажи - а в той пещере сектантов, что ты видел, никакой нежити не было?

- Нет.

- Значит, либо этот храм отличается от остальных, либо в нём уже хозяйничают некроманты.

«Но всё-таки, - мелькнула у меня мысль, - какого чёрта этим некромантам потребовалось от каких-то сектантов? Решили устранить своих конкурентов в борьбе за мир? Или что?»

Непонятно…

- Я могу пристрелить его прямо отсюда. - предложил Аллес, рассматривая застывший посреди коридора костяк. – Видел уже когда-то подобную пакость. Магия, которая позволяет ему стоять, уязвима - стоит нескольким костям потерять целостность, и он развалится.

- Нет уж, - покачал головой Роан, - подожди. Обратите внимание - здесь нет сторожевых чар. Могу предположить, что этот скелет и есть сигнализация, сам по себе. Стоит нам его прибить - и его создатель об этом узнает.

- И что будем делать?

Роан усмехнулся.

- Есть у меня одна мысль… - сделав пару шагов вперёд, он вытянул перед собой руки и сформировал незнакомую для меня магическую вязь. В воздухе рядом с его ладонями замерцало несколько небольших Рун. – Оп!

Воздух в коридоре вздрогнул и сделался немного вязким, а стоящий скелет окутался лёгкой светящейся дымкой.

- Что это, Роан?

Менестрель обернулся и посмотрел на меня.

- А ты не заметил? Аналог твоего хроно-контура, Анриель! – вернувшись обратно к нам, Роан помахал рукой всем остальным.

- Двигаемся быстрее. – сказал он. – Этого сторожевика я обезвредил, но это ненадолго.

Сбоку ко мне подошёл Лион.

- Что за хроно-контур? – прошептал он. – Обездвиживающая магия?

- Вроде того. Это локальное искажение времени, когда сверхкороткое мгновение замыкается само на себя. Отличное оборонительное заклинание, между прочим!

- Звучит приятно. – кивнул Лион. – Надо будет как-нибудь научиться…

Пройдя мимо застывшего скелета, чьи пустые глазницы бессмысленно таращились в ближайшую стену, мы оказались на широком выступе, протянувшемся вдоль пещеры с высокими потолками.

- Смотрите!

В противоположной стене пещеры располагался сектантский храм. Скальная поверхность была покрыта затейливой резьбой и барельефами, а на округлой площадке перед входом горело несколько магических фонарей. На земле вокруг них лежали тела сектантов, а у дверей храма застыла фигура одинокого некроманта.

«Некромант! – мысленно воскликнул я и сразу же извлёк кинжалы из ножен. – Значит, Роан оказался прав…»

Наш выступ располагался немного выше уровня храма и к площадке с волшебными фонарями вёл массивный каменный мост. Несколько чистильщиков сразу ушло к нему, а остальные рассредоточились вдоль выступа, направив дула излучателей в сторону некроманта. Аллес с Лионом, едва ступив на мост, остановились, а я и Роан направились к храму.

- Не вздумай стрелять по некроманту из Лука. – едва слышно предупредил меня менестрель. – Даже если он не сможет защититься и сдохнет, то пещеру ты ликвидируешь вместе с нами. Постарайся обойтись обычной атакующей магией.

В ответ на это я просто кивнул, с раздражением подумав о том, что условия для боя получаются крайне несправедливыми. Возвращаясь в Палакс, я намеревался использовать в сражениях с некромантами и Лук, и рунную магию, а на деле от этого приходится отказаться. Выстрел из Лука настолько разрушителен, что уничтожит не только цель, но ещё и её окружение, а Руны… Руны я учил наиболее действенные – мощные и ультимативные – такие, чьё воздействие сопоставимо с двумя десятками таранных заклинаний. И толку мне, спрашивается, от такого арсенала на городских улицах?!

«О чём я вообще думал…»

Дойти до площади перед храмом мы не успели. Мы двигались абсолютно бесшумно, скрытые многослойными усиленными иллюзиями, но стоило нам пересечь мост, как некромант обернулся, и мы увидели, как его серовато-белое лицо перечёркивает кривая усмешка.

«Да ему же про нас известно!» – догадался я, а затем произошло то, чего не ожидали ни я, ни даже многоопытный долгожитель Роан. Пространство вокруг нас искривилось и пошло волнами, а на поверхностях храмовых стен открылись многочисленные порталы. Из одних хлынули потоки мутного света, а из других повалили облака противно пахнущего тумана.

Кто-то из чистильщиков закричал, но я не смог разобрать ни слова, а потом в стороне от нас сверкнуло несколько лучей от разрядников. Судя по всему, порталы открылись по всей пещере и из некоторых из них появилось нечто более агрессивное, чем туман.

Скосив глаза, я посмотрел на замершую рядом со мной фигуру Роана. Двигаться ни он, ни я не могли – воздух вокруг нас словно застыл, превратив нас в пару невероятно реалистичных скульптур. Одно радовало – некромант находился в таком же положении, как и мы, застыв с разведёнными в стороны руками и отклонившись корпусом немного назад.

«И что теперь?!! – мысленно произнёс я и обратил внимание на то, что Роан внимательно смотрит куда-то вбок. Проследив за его взглядом, я увидел широкий портал, отличавшийся от окружающих не только размерами, но ещё и цветовой гаммой. Края портального образования переливались иссиня-зелёными оттенками, а пейзаж с другой стороны выглядел симбиозом Мёртвого Города и демонического Гарда. Я увидел пустые улицы, над которыми нависали тёмные силуэты высоких зданий, и гигантское пятно бездонного провала где-то позади них, а затем под моими ногами открылся очередной портал.

«Что ж мне так не везёт-то, а?!» - хотел сказать я, но вместо этого провалился в туманную бездну.

Глава 9. Мир с двумя лунами

Падение получилось коротким и на удивление безболезненным. Упав на траву, я сразу же вскочил и хотел вернуться обратно, но никакого портала рядом со мной уже не было.

"Уже исчез?!»

Осмотревшись, я сконцентрировался и накрыл пространство вокруг себя полотном сканирующей вязи - тщетно. Поблизости от меня не было ни единой пространственной аномалии - вообще ничего похожего. Я стоял на широком зелёном лугу и всё, что вокруг меня было - это трава и вечерний воздух. Далеко в стороне виднелось что-то вроде деревенского частокола, из-за которого торчали коньки деревянных крыш, а с другой стороны поднималась стена тёмного леса.

- Что за чёрт? - переведя дух, я осмотрелся и понял, что оказался где-то довольно далеко от Онсбурга. - С-скотина…

"Куда же этот гад меня зашвырнул?" - задумался я и посмотрел на небо, после чего застыл и произнёс несколько более эмоциональных выражений. Потому что лун над кронами высоких деревьев имелось две - и ни одна из них не походила на ту, что скользила по небосводу Палакса.

- Ну привет, незнакомый мир… - пробормотал я и тихо рассмеялся. Меня позабавила мысль о том, что жители Палакса занимаются исследованиями в области построения межмировых порталов уже не первый десяток лет - и безрезультатно - а я, как назло, только прыжками туда-обратно и занимаюсь. Перехожу из одного мира в другой чаще, чем некоторые горожане из комнаты в комнату.

«Но как же мне вернуться обратно?»

Окружив себя на всякий случай маскирующей иллюзией, я принялся размышлять. Артефактов, позволяющих сформировать портал на территорию Онсбурга, у меня не было, а Роан в момент перехода находился в обездвиженном состоянии. Вопрос – стоит ли надеяться на то, что он сможет отыскать меня по остаточным следам от уже закрывшегося портала? Не думаю. Тем более, что некромант – противник не из лёгких, и вполне способен учинить какую-нибудь новую пакость. Вывод – рассчитывать придётся в первую очередь на себя.

Подумав об этом, я направился в сторону увиденного ранее частокола, но остановился, услышав, как откуда-то со стороны леса доносятся возмущённыеголоса.

«А вот и местные жители…» - подумал я.

И оказался прав – на середине пути между поселением и лесом стояла небольшая толпа, одетая в простую, но крепкую и добротную деревенскую одежду. Прислушиваясь к их восклицаниям и выкрикам, я понял, что те четверо мужчин, что стоят поближе к лесу, собираются ловить какую-то тварь, а остальные убеждают их не глупить и вернуться обратно.

«Интересно, - подумал я, рассматривая спорящих людей, - а почему я их понимаю?»

Язык Палакса и Ринна я выучил благодаря особой магии, потому что побывал на Звёздном Мосту незабвенного Путемастера, а вот здесь… Что это вообще за мир, интересно? Может ли быть так, что волшебство Путемастера наделило меня способностью понимать язык любого мыслящего существа? Гм. Предположение чрезмерно оптимистичное – не спорю - но чем чёрт не шутит? А вдруг?

Разобравшись в причинах спора местных жителей, я уже собирался снять с себя иллюзорные полог и поздороваться, но тут один из них сказал нечто такое, что заставило меня насторожиться и передумать.

- Манник! – выкрикнул он. – Ты что – совсем деревянный? Вообще ничего понимать не хочешь? Служители Владыки тебя завтра на работу придут позвать, а что нам им говорить, если ты не вернёшься?! А?!

«Служители Владыки?! – мысленно повторил я. – А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее!»

Из продолжившийся перепалки я уяснил, что здоровяк с забавным именем Манник является искусным резчиком по камню и сектанты, «волшебственная дверь» которых находится в здании местного храма, предлагают ему работу. Причём работать ему приходится не где-нибудь, а в «подземелье старинном, где ящики железные гудеть и тарахтеть помешанные». И забери меня Ночь, если это не описание подземного коммуникационного узла под Онсбургом!

- Отлично… - прошептал я.

Исходя из всего услышанного, я предположил, что портал в мир с двумя лунами открылся совсем не случайно – его координаты были каким-то образом привязаны к сектантскому храму. Не знаю, как у некроманта получилось это почувствовать и использовать, но проход обратно мне теперь обеспечен. Не считая того, к слову, что города вокруг меня нет и запрета на применение наиболее разрушительных заклинаний – тоже. Что означает прекрасную возможность доставить сектантскому обществу большие проблемы.

«Что ж, господа сектанты, завтра вам будет немного больно», - подумал я, и зашагал в сторону деревни. Клонившееся к закату солнце успело опуститься совсем низко и от леса расползались густые сумерки. Из чащи доносилось пение разных птиц и временами нечто вроде тяжёлых вздохов.

Узнав о том, что на территории местного поселения имеется портал в Онсбург, я успокоился и шагал медленно, так что на середине пути меня догнала компания местных жителей – им всё же удалось достичь взаимопонимания и в дома они возвращались все вместе. Прислушиваясь к их разговорам, я остановился напротив деревенских ворот и задумался. Услышав о том, что в лесу обитает какая-то нечисть, я не стал придавать этому большого значения – в конце концов, в том же Ринне лесные дебри разнообразными чудовищами просто кишели, но… Отметины на массивных воротных створках оказались такими, что произвели на меня изрядное впечатление.

- Надо же, - прошептал я, скользнув кончиками пальцев по глубоким бороздам, протянувшимся по измятой поверхности металлической обивки ворот, - какие хорошие у здешних зверюшек когти…

Частокол вблизи оказался неожиданно высоким – в четыре человеческих роста, к тому же его брёвна были обиты металлическими листами и полосами. Многие из них были исцарапаны или оплавлены, на некоторых выделялись следы от чьих-то когтей.

«Что ж у них тут за лес такой, интересно? - подумал я, оглядываясь на далёкую стену деревьев. – Откуда в нём появляются монстры? Неужели и здесь имеются проходы в Гард?»

Пробравшись в селение, я окутал себя дополнительным маскирующим пологом и двинулся вдоль домов. Улиц у деревни было несколько и все они приводили на округлую площадь, в центре которой стоял храм. Дома тут строили высокими и мощными – их стены были составлены из широких брёвен, а крыши покрывали всё те же металлические листы. Людей на улицах было много – дети играли в свои игры, а взрослые прибирались во дворах и закрывали окна толстыми деревянными ставнями.

«Где же мне переночевать? - задумался я, наблюдая за тем, как селяне, проходящие мимо закрытых дверей храма, поднимают руки и делают короткие жесты в его сторону. – Может быть, в храме?»

Идея была достаточно интересной – в памятном Веллебруке небольшое недостроенное святилище оказалось единственным местом, где я смог укрыться от атакующей нечисти. Возможно, такая тактика сработает и сейчас… Если, конечно, тут найдётся, от кого прятаться.

Насмотревшись на жителей деревни, я уселся на заднем дворике одного из домов и принялся рассматривать яркие звёзды. Небо в этом мире было очень красивым – глубоким, тёмным, с необычным фиолетовым оттенком. Глядя на него, я вспомнил то угрюмое место, которое мы с Роаном рассмотрели за одним из открывшихся некромантских порталов. Пустынный и тёмный город, бездонный провал циклопического размера… Что сектантам могло понадобиться в таком месте? Материалы они там какие-то добывают или что? Надо будет пообщаться по этому поводу с Роаном.

Раздумывая об этом, я услышал, как неподалёку разговаривают две местные жительницы. Поставив рядом с собой большие корзины, они обсуждали последние новости – как камнерез Манник собирался охотиться на Кукольщика из Ведьмова Бора, но его удалось образумить и возвратить обратно.

- Ведьмов Бор. - повторил я, вслушиваясь в звучание странного названия. – Слово-то какое придумали… Ведьмов! «Ведьмин» звучало бы благозвучнее.

В этот момент я почувствовал приятный запах и обратил внимание на содержимое корзин, которые несли жительницы – они были наполнены аппетитной выпечкой. Живот сразу же напомнил о себе голодным урчанием.

«Вот же чёрт! – подумал я. – Чем я только не занимался, но воровать у крестьян хлеб пока что не доводилось!»

Несколько мгновений я колебался, не решаясь присвоить себе чужое имущество, но затем мне в голову пришла одна интересная мысль и я решился. Сформировав несколько тонких силовых нитей, я выдернул ими пару наиболее пухлых лепёшек. Маскирующее заклинание помогло – ни одна из селянок ничего не заметила.

В скором времени солнце село окончательно и деревню накрыло покрывалом из поздних сумерек. Светильников на улицах селения не было, но две большие луны давали такое количество света, что видимость получалась не сильно хуже, чем днём. Я уселся на широком коньке одной из крыш и принялся рассматривать опустевшие улицы, попутно расправляясь с одной из лепёшек. Какое-то время ничего не происходило – деревня вокруг меня притаилась, словно вымершая, и меня постепенно начало клонить в сон. Было тихо - слышался лишь тихий стрёкот насекомых, да изредка доносилось пение ночных птиц. Я даже успел подумать о том, что не смогу отплатить селянам за заимствованную еду и немного расстроился – ведь я предполагал, что из лесной чащи выползет тот монстр, на которого собирались охотиться деревенские и я помогу им тем, что его прикончу.

А потом с опушки леса послышались отголоски женского смеха.

- Любопытно. – прошептал я и повернулся в сторону леса. – Ведьмов Бор… У них там что - действительно ведьмы?

Сформировав перед собой вязь дальнозора, я принялся всматриваться в далёкие древесные силуэты.

«Ну-ка, ну-ка… Ого!»

Сначала я разглядел, как в кронах деревьев загораются и перемигиваются светящиеся глаза каких-то существ, а затем приметил, как между деревьями проскальзывают янтарно-красные отблески.

«Костёр! – понял я. – Где-то за деревьями горит большой костёр!»

Свет от костра то почти исчезал, то вновь набирал силу, а временами я замечал, как между стволами танцуют гибкие человеческие тени.

«Неужели и правда ведьмы?» – принялся гадать я, не отрывая взгляда от огненных отсветов и загадочных глаз, перемигивающихся в густых древесных кронах. Когда-то давно, во время обучения в Обители, мне уже доводилось читать человеческие легенды про необыкновенных девушек, что не боятся ночи и танцуют у своих костров бок о бок с разнообразными чудищами, но, чтобы увидеть нечто подобное самому, практически невооружённым глазом… Гм. Не ожидал.

Поближе мне подойти, что ли? Подумав об этом, я вспомнил многочисленные отметины, украшающие облицовку ворот и стен, и перевёл внимание на окрестности поселения. На ведьм, или кто там в лесу танцует, местные монстры не охотятся, но навряд ли это распространяется на всех остальных. А значит…

«Так. Это ещё что такое?»

По дороге, ведущей от леса к деревенским воротам, медленно двигался человеческий силуэт. Сместив воздушную линзу дальнозора, я присмотрелся к нему и понял, что вижу фигурку хрупкой девушки, одетой в некое подобие длинного балахона.

«Девушка? – удивился я. - Какого чёрта?!»

Заинтересовавшись, я использовал магический Взгляд и увидел, как мир вокруг меня теряет краски, обесцвечиваясь и становясь похожим на картонные декорации. Девушка тут же исчезла, а на её месте осталось нечто непроницаемо чёрное, испещрённое красноватыми пульсирующими прожилками.

«А вот, похоже, и монстр…»

Разумеется, идущая со стороны леса девушка не была человеком – это была марионетка, созданная чудовищем для привлечения внимания потенциальной жертвы. Как там селяне называли этого монстра – кажется, Кукольщик?

- Сейчас познакомимся…

Поднявшись с конька крыши, я с наслаждением потянулся, ощущая, как напрягаются мои мышцы, и сплёл особую иллюзорную вязь, позволяющую создавать магические фантомы. Я сразу заметил, что на некотором расстоянии позади марионетки движется нечто неопределённое, но тварь маскировалась с такой тщательностью, что деталей было не разглядеть. И это было уже неприятно – нельзя атаковать противника, не зная ни где он находится, ни что конкретно из себя представляет.

Фантом у меня получился вполне приличный – расставив руки и периодически спотыкаясь, он двинулся вдоль стены с такой скоростью, чтобы оказаться перед воротами как раз перед тем, как к ним подберётся марионетка.

«С-скотина!»

Не знаю как, но пришедший к деревне монстр что-то почувствовал. То ли его смутило отсутствие звуков и запахов от моего фантома, то ли он учуял его магическую природу – как бы то ни было, фигура марионетки замерла и остановилась на безопасном расстоянии.

Ночной воздух наполнился девичьими всхлипами – судя по всему, Кукольщик не мог разобраться, что перед ним такое, и пользовался всё теми же приёмами, что и раньше – показал своей жертве заблудившуюся девушку и принялся имитировать её плач.

- Где же ты сидишь? – прошептал я, изучая тёмные заросли травы и кустарника позади марионетки. – Покажись…

Решив ускорить события, я заставил свой фантом попятиться к деревенским воротам, а затем развеял его одним резким движением. Фантом послушно исчез, а невидимый Кукольщик утробно заохал и заворчал. Воздух позади марионетки наполнился рябью и из него проступили довольно неприятные очертания охотящегося монстра.

«Вот он!» - усмехнулся я, после чего коротко разбежался и перепрыгнул на соседнюю крышу. С неё я перебрался на следующую и оказался практически напротив ворот, а насторожившийся монстр в это время противно ворчал, переступая длинными ногами, и смещался куда-то в сторону от дороги. Выглядел он, кстати, весьма противно – как тощий и непропорционально сложенный человек, сгорбившийся и теребящий траву когтистыми пальцами. Ноги и руки у него были почти одинаковыми – длинными и тонкими, заканчивающимися лопатообразными ладонями – при этом две пары конечностей торчали вперёд, а ещё одна пара располагалась немного сзади. Из спины у монстра росло множество гибких щупалец, скрывавшихся в окружавших его траве и кустарниках. Морда у него была узкая и какая-то плоская – с вытаращенными чёрными глазами и скалящимся клыкастым ртом.

- Ну ты и уродец…

Меня услышали. Монстр не смог рассмотреть меня за наслоениями иллюзорной вязи, но направление звука определил безошибочно. Пасть чудовища раскрылась, явив длинный извивающийся язык, а руки с длинными пальцами вытянулись в мою сторону.

Выстрел из Лука мог бы уничтожить этого монстра за одно мгновение, но стрелять из моего положения мне не хотелось. Взрывная волна в такой близости от стен наверняка нанесла бы им непоправимые повреждения, так что я решил использовать силовые линзы. Десяток сияющих дисков промелькнул в воздухе и вспорол поверхность земли в том месте, где только что находился Кукольщик. Не попал! Юркая тварь успела сместиться в сторону и не получила ни одной царапины. Грохот от моего удара смешался с пронзительным визгом напуганного монстра.

"Что, не понравилось? - подумал я, перебираясь на частокол и спрыгивая с него на землю перед воротами. - Да, от местных жителей ты такого не увидишь!"

Удар силовой плети сбил когтистое чудовище во время прыжка, и оно рухнуло на траву, размахивая лапами во все стороны.

- У-уумрри-ииии!!

- Ты ещё и разговариваешь?!

Захватив противника при помощи силовых нитей, я наложил на него Малую Руну Опустошения - одну из тех, которым научил меня Роан, и монстр заверещал. Действие этой Руны выжгло траву вокруг нас за доли секунды, а шкура Кукольщика обуглилась и местами почернела.

- Вр-ррра-ааааг!

- С этим не спорю. - странный монстр оказался неожиданно крепким, и я решил добить его при помощи таранной вязи. Выпущенное в упор, такое заклинание могло бы снести и небольшой дом, не говоря уже о каком-то там раненом монстре. Но вышло всё немного иначе.

За мгновение перед тем, как светящаяся вязь смяла чудовище и превратила в бесформенную кляксу, оно успело подтянуть к себе спинные щупальца и выставить их прямо перед собой. На каждом из них имелось по угловатой и немного бесформенной кукле - я заметил фигуру девушки, старушки, какого-то тощего паренька и нескладного ребёнка - а затем ударная магия врезалась в них и разметала во все стороны. Воздух наполнился истошным воем раненого Кукольщика.

- Да что ж ты шустрый-то такой, а?

Бой затягивался. Сколь бы странным этот монстр ни был, серьёзной опасности он всё же не представлял, и я не рассчитывал, что потрачу на него такое количество времени.

"Пора заканчивать!"

В тело монстра ударили один за другим несколько обездвиживающих арканов, а когда он задёргался и повалился на землю, я использовал вязи иссушения и разрыва. Завершил дело силовой молот, в который я накачал столько силы, что он разорвал искалеченное тело чудовища на две неравные половины.

- Воняет же от тебя… - закашлявшись от неожиданности, я убедился в том, что Кукольщик окончательно повержен - и только после этого вернулся к воротам.

- Ну что же, господин Манник, вот и не нужно больше никуда ходить… - пробормотал я, усмехаясь и немного сожалея о том, что отважный селянин меня не услышит. Тихо рассмеявшись, я посмотрел на дымящуюся траву, оставшуюся на месте действия моей Руны, и повернулся в сторону далёкого леса.

- Ого!

Ведьмы, тени которых были так сильно похожи на человеческие, успели выйти из-за деревьев и теперь стояли на лугу перед лесом, внимательно глядя в мою сторону. Создав линзу дальнозора, я посмотрел на них в ответ и тут же понял, насколько сильно ошибся при первоначальной оценке. Во-первых, танцевавшие у костра ведьмы не имели с людьми ничего общего - они и были теми самыми тенями, которые мне удалось заметить. А во-вторых - каждая из этих теней была по три, а то и по четыре человеческих роста в высоту. Говоря иначе - это были настоящие великаны.

- И откуда вы такие берётесь? - покачав головой, я неторопливо направился в сторону леса. Выбравшиеся из лесной чащи тени выглядели слишком опасными, чтобы игнорировать их и возвращаться обратно в деревню. И моё решение без внимания не осталось.

Стоило мне пройти с десяток шагов, как тени пришли в движение и начали маршировать на одном месте, поднимая и опуская ноги в какой-то преувеличенно-шутливой манере. Они словно пародировали меня, повторяя мои же собственные движения. Двигались они при этом очень плавно, вскидывая плечи и сильно отклоняясь всем телом назад. Создавалось впечатление, что эти существа ничего не весят и действительно являются выходцами из мира теней.

Продолжая идти вперёд, я прикидывал, какую конкретно боевую магию мне использовать - и в этот момент та из теней, что стояла с правого края, отпрыгнула в сторону и подняла длинные руки к ночному небу. В тёмных кронах за её спиной зажглись десятки светящихся глаз, но затем внезапно исчезли, а тень закружилась на месте и превратилась в высокий столб из сотен каких-то мелких крылатых существ. Это были то ли ночные птицы, то ли что-то вроде летучих мышей - я так и не понял. Плотная стая летучих тварей взвилась в небо и, быстро кружась, принялась смещаться в мою сторону.

- О, вы серьёзно?

Пренебрежительно усмехнувшись, я вытянул перед собой руку и мысленно произнёс: "Лук!" - и через мгновение в моей ладони появилась тяжёлая ребристая рукоять. Воздух вокруг оружия загудел, а самоцветы в навершиях дуг ожили и наполнились светом.

Реакция теней оказалась крайне быстрой и слегка неожиданной - они бросились врассыпную. Стая летающих существ изменила направление движения и унеслась в лес, а тени помчались кто куда - некоторые тоже в лес, а некоторые - по лугам вдоль лесной опушки.

Преследовать их я не стал - у меня не было намерения убивать этих странных существ, тем более, что я понятия не имел, кто они и откуда здесь появились. Разбежались - и ладно.

До границы леса я, тем не менее, всё же дошёл - очень уж хотелось посмотреть, как именно выглядит то место, где устраивали свои безумные пляски гигантские тени. А выглядело оно весьма неопрятно - на месте костра дымилось здоровенное чёрное пятно, покрытое разводами расплавленного камня, а высохшую траву вокруг покрыл ковёр из серого пепла. Деревья по краям поляны стояли словно сгорбившиеся, кора на их стволах растрескалась и покрылась опалёнными пятнами.

"Не самое гостеприимное место", - подумал я.

Из лесных дебрей за мной следило множество глаз всевозможных форм и размеров. Я то и дело слышал тихие шорохи, а также осторожные шаги и временами покашливания - один раз даже уловил неразборчивый шёпот.

Постояв немного и осмотревшись, я отправился обратно в деревню - мне предстояло дождаться того момента, когда в храм наведаются сектанты и затем пробиться через их строй к работающему порталу.

Н-да… Надеюсь, что я не ошибся и он действительно вернёт меня в подземелья Палакса, а не зашвырнёт в какой-нибудь Мёртвый Город…

Глава 10. Страх и ненависть Онсбурга

- Мастер Ферро, вы позволите? – заглянув в кабинет старого мага, Лион дождался разрешения и сразу же прошёл внутрь.

- Привет, Анриель. Рад, что ты вернулся! Роан пытался определить твоё местонахождение, но…

- Тише, Лион. Садись. – Ферро пронзил оперативника строгим взглядом и снова посмотрел на меня. – Извини, Анриель. И что было потом?

Я улыбнулся.

- Да, в общем-то, ничего особенного. Забрался в большой сарай, где у деревенских хранилось сено, отдохнул. Дождался утра, послушал, как местные обсуждают шум, который мы с Кукольщиком устроили ночью. Посмотрел, как они топчутся вокруг останков Кукольщика… А ближе к обеду появились сектанты. Открыли храм изнутри, вышли, принялись набирать работников. Местные их окружили и почти силой потащили показывать следы от моей Руны. Я этим моментом воспользовался и ушёл.

- Сектантов трогать не стал?

- А как? – я поморщился. – Они, конечно, сволочи, но вокруг них постоянно были деревенские жители! Так что я заглянул в храм - убедился, что портал действительно там - и вернулся обратно.

- Они что - оставили портал без охраны? – удивился Лион.

- Нет, конечно! Оставили там одного из своих, для охраны, но… В общем, он стоял спиной ко мне, поэтому я его оглушил, чтобы не шуметь, и воспользовался порталом.

- «Чтобы не шуметь», – с иронией повторил Ферро, и вопросительно посмотрел на меня. – А то, что ты устроил с нашей стороны - не считается?

- А какой у меня был выбор? – спросил я. – Я вышел в большом помещении, там этих олухов в балахонах человек десять стояло. И потом – откуда я мог узнать, что попаду не в подземелье, а в одно из обычных зданий?

- Да, это было внезапно. – согласился Ферро. – После последних событий мы думали, что сектанты собираются исключительно под землёй.

- Мастер Ферро, а можно объяснить мне, что там произошло? – спросил Лион. – Хотя бы в общих чертах? Меня из медкорпуса полчаса назад выпустили, и я…

Старый маг кивнул.

- Портал сектантов привёл Анриеля на двадцатый этаж здания в центре города. Там когда-то была историческая выставка, она уже несколько месяцев как закрыта. И он оказался в окружении сектантов.

- Что со зданием?

Услышав вопрос, я посмотрел на Лиона, лицо которого было совершенно серьёзно, и задумался над тем, что он меня как-то странно переоценивает. Конечно, у меня есть такое оружие, защититься от которого почти невозможно, да и собственные способности не из слабых, но… Почему он, чёрт побери, интересуется зданием, а не, скажем, моим здоровьем?

- Пострадало, разумеется. – ответил тем временем Ферро. – Внутренности двадцатого этажа разрушены, часть перекрытий на расположенные ниже этажи – тоже.

- Скажите лучше спасибо, что я предпочёл не продолжат бой, а сбежать. – сказал я. – Решил бы остаться – и…

- То есть как это – сбежать? – не понял Лион. – Куда?

- Вниз. – пояснил я. – Куда же ещё? Они окружили себя каким-то хитрым куполом, вроде моего хроно-контура. Пробить, конечно, можно, но уровень отражения такой, что зданию доставалось больше, чем самим сектантам. Поэтому я спрыгнул вниз и контролировал падение при помощи силовых нитей. Приложился, конечно, несколько раз… спина до сих пор побаливает.

- После этого на место прибыли чистильщики и мои коллеги. – продолжил рассказывать Ферро. – Здание оцепили, просканировали. Установили защиту и блокираторы, поднялись на этаж…

- Но там уже никого не было?

Уголки рта старого мага слегка дрогнули.

- Не было.

- Поэтому Роан с Аллесом решили задержаться и осмотреться, - закончил я, - разберут завалы и поэкспериментируют с Рунами – возможно, отыщется хоть что-то полезное. А я вернулся сюда, по просьбе мастера Ферро.

- Понятно. А куда тебя забрасывало, Анриель? Не знаешь? Что это был за мир?

- Понятия не имею, Лион. Небо там, конечно, симпатичное, да и лун целых две штуки, но живность в местном лесу такая, что…

Коммуникационная сфера мастера Ферро внезапно активировалась и издала длинную переливчатую трель.

- Мастер! – услышали мы чей-то взволнованный голос. – Мастер, у нас прорыв! Большой! Вы просили сообщить, как только…

- Да! – схватив сферу, старый маг поднялся на ноги и потянулся к своей сумке. – Я слушаю!

Лион в это время схватил меня за руку и указал куда-то в сторону окна. Я обернулся.

Кабинет мастера Ферро находился на четырнадцатом этаже здания Службы и вид из его окон открывался весьма симпатичный – на зелёный сквер, протянувшийся вдоль комплекса зданий, на широкую ленту транспортной магистрали, и на высокие дома, тянущиеся к небу своими шпилями.

И сейчас рядом с одним из таких зданий парил дракон.

- Здоровенная тварь! – сказал Лион. – Смотри, какой у него размах крыльев!

- О, проклятие на мою голову!

Повернувшись, я увидел Ферро, всё ещё держащего в руках сферу и смотрящего туда же, куда и мы.

- Общий сбор! – скомандовал он невидимому собеседнику. – Код пятьдесят четыре и девятнадцать! Немедленно!

За те неполные сутки, что мне пришлось провести в мире с двумя лунами, в Палаксе прошло целых три дня. И в первый день всё было относительно спокойно – но только до тех пор, пока на Онсбург не опустилась ночь. После этого в городе открылось сразу несколько порталов в Гард и центральные районы оказались наводнены многочисленными агрессивными демонами. По улицам носились стаи зубастых хищников, похожих на собак и ящериц одновременно, а в воздухе летали огромные, окружённые ореолами щупалец, глазные яблоки. Перемещающиеся по воздуху предметы, ожившие статуи, выбирающиеся из подвалов голодные чудовища и призраки – в ту ночь горожане увидели такое количество мистических тварей, сколько раньше не набиралось за целый месяц. Дежурный отдел Службы оказался завален жалобами от пострадавших и очевидцев, а оперативный персонал работал на пределе своих возможностей. Город начал погружаться в пучину из страхов и опасений.

На следующий день положение дел улучшилось, а ситуацию получилось взять под контроль, однако панические настроения достигли таких масштабов, что бегство людей из города стало повальным. Комплексы жилых зданий стремительно пустели, а ведущие в соседние города шоссе заполнялись многими сотнями разноцветных автомобилей.

Всё это происходило на фоне прибытия в город военных и введения особого положения, регламентирующего работу многочисленных организаций и производств.

«Кошмар! - подумал я, узнав о том, что происходило в моё отсутствие. – То, чего опасался Ферро, всё-таки происходит! Война началась…»

Выбежав из здания, мы присоединились к бойцам оперативного отдела и забрались внутрь одного из броневиков, отправившись к месту открывшегося портала. Сообщение о прорыве означало, что в Палакс могло проникнуть нечто опасное – и кружащее вокруг зданий крылатое существо тому подтверждение.

- Анриель! – воскликнул, сосредоточенно глядя на меня, Ферро. – Ты знаешь, что надо делать! Не дай этим тварям повредить город!

«Легко сказать! – подумал я, кивая и стараясь рассмотреть в окне летающего монстра. – И демонов победи, и домики не поцарапай… Чёрт! Пора бы нам уже расставить приоритеты!»

Через несколько минут безумной гонки мы прибыли на нужное место и остановились. Людей на улице видно не было, а между немногочисленными припаркованными машинами бродило около двух десятков странных существ – с бочкообразным телом и невероятно длинными конечностями – тонкими, похожими на искусственные ходули. Головы у монстров были вытянутыми и узкими, а глаза смотрели в разные стороны.

- Дымники! – бросил тот боец, что сидел за рулём нашего автомобиля. – Тьфу! И это у самой границы зоны вторжения! Дело дрянь!

Выбравшись наружу, мы осмотрелись и взялись каждый за своё дело – заклинатели из других машин озаботились формированием защитного барьера и сканирующих узоров, а оперативники разделились на несколько групп и взяли дымников на прицел. Ферро поднял руки перед собой и сплёл какое-то сложное заклинание, после чего замолчал и начал сосредоточенно его рассматривать.

- Кто такие дымники? – спросил я у Лиона, деловито осматривающего свой излучатель. – Что-то я таких не припомню.

- Они относительно недавно появились, Анриель, - ответил тот, - во время нашей совместной работы о них никто не знал. Эти твари всеядны и опасны тем, что в случае опасности заполняют пространство вокруг себя дымом. У него какой-то особый состав и… в общем, он поглощает большую часть существующих излучений. Даже энергетические разряды блокирует! Мы…

На соседней улице тем временем загрохотали многочисленные выстрелы. Дымники забеспокоились и начали сбиваться в толпу, а потом понеслись прямо на один из отрядов бойцов, которым не оставалось ничего другого, как открыть огонь. Первые несколько тварей превратились в продырявленные туши и с рёвом повалились на асфальт, зато остальные разбежались в стороны и окутались густыми клубами чёрного дыма.

- Уходят, уходят!

Дымящиеся монстры напоминали огромные снаряды, запущенные из какого-то непонятного орудия – с той разницей, конечно, что перемещались они по твердой земле, а не по воздуху.

- Улица впереди пустая! – закричал кто-то из заклинателей. – Кроме дымников никого!

- Принято! Внимание - всем огонь!

Загрохотали пулемёты, установленные на крыше одного из броневиков. Медленно расползающийся дым затруднял прицеливание, но этот недостаток с лихвой компенсировался скорострельностью – оставшиеся монстры были убиты и окончательно разогнаны меньше, чем за половину минуты.

- Мастер Ферро! – окликнул я старого мага, всё ещё рассматривающего собственное плетение. – Какие наши действия? Роан и Аллес сейчас где?

- Роан с Аллесом находятся с противоположной стороны от пострадавшего района. – ответил Ферро. – Мы их ещё увидим, но только позже. Координаторы службы уже послали сюда ищеек и пауков – нам нужно пропустить их вперёд и идти следом. – опустив наконец руки, он развеял заклинание и потёр лоб. – М-ммм, смотрите, что я узнал. Ситуация следующая… Из больших демонов здесь никого нет - только та летающая мерзость, что мы увидели из окна. Это плюс. С ней, конечно, придётся повозиться, но остальные такой проблемы не представляют. Чистильщики справятся.

- Мастер, это «Бродяга»?

Маг отрицательно покачал головой.

- Нет, Лион. Бродяги не умеют плеваться огнём, а эта сволочь умеет. Крайне опасное существо, нужно соблюдать осторожность. Анриель! Тебя тоже касается! Мне сообщили, что военные попытались сбить её при помощи роботов, но у них ничего не вышло. Магические атаки эта дрянь проигнорировала, а попадание ракеты просто сбило её на землю…

Позади нас раздался крик командира оперативников.

- Выдвигаемся! – командовал он. – Порядок стандартный, огонь без предупреждения! Сканеры включить, маги на связи!

- Мастер, данные системы мониторинга не приходят! Система городского слежения вышла из строя!

Ферро, услышавший последнее сообщение, спокойно кивнул.

- Следовало ожидать. Толку от неё в последние полгода уже никакого.

- За мной! Мастер Ферро, вы с нами или пока остаётесь тут?

Ответить маг не успел – на улице где-то впереди нас что-то загрохотало, а затем взорвалось так, что между домами заметалось гулкое эхо.

- Мастер, я хочу найти Роана. – сказал я. – И ещё – в одиночку я смогу отыскать ту летающую скотину намного быстрее. Варг бегает быстро, так что она не уйдёт.

Коммуникационная сфера мага что-то забормотала, и он сжал зубы, прислушиваясь и напряжённо глядя куда-то вдаль. Я видел, что ему очень не хочется меня отпускать, но через пару минут он всё-таки согласился.

- Иди, Анриель. Ты в сражениях не новичок – делай, как посчитаешь нужным. Однако прошу – не подставляйся под выстрелы наших умельцев, ладно? В следующем районе ситуация непростая…

Кивнув, я бросил взгляд на Лиона, который лишь усмехнулся и перехватил излучатель поудобнее.

- Давай, дружище. Мы пойдём по твоим следам.

«Ну, что же – пришла пора немного повоевать!» - подумал я, после чего тихо позвал:

- Форм!

Пространство рядом со мной зарябило и на улице появился теневой варг. Многие из оперативников вздрогнули, увидев его, а некоторые даже повернули оружие в нашу сторону.

- Не стрелять! Совсем с ума посходили, что ли?!

Командир кричал что-то ещё, но я его уже не слушал – вскочил в седло и понёсся в том направлении, откуда доносились стрельба и рокочущее эхо от взрывов.

* * *

На широких улицах города Онсбурга шла небольшая война. Мелкие демоны, не отличающиеся особой агрессивностью и боеспособностью, давно разбежались, и в строю остались наиболее сильные и хитрые особи. Они сбивались в стаи и бросались на приступ зданий, пробивая оконные стёкла или прогрызая себе путь через незащищённые магией двери. Первую группу таких монстров я увидел практически сразу – они метались между двумя броневиками оперативников и бросались на бойцов, с разбега ударяясь об выставленные магические щиты. Варг занёс меня в самую гущу сражения и прыгнул в сторону, а я соскочил с седла и, напрягшись, выбросил на дорогу перед собой связку из Рун Притяжения и Опустошения. Энергии они потребовали порядочно, зато и эффект получился просто великолепный - на асфальте вспыхнула яркая пентаграмма, притянувшая к себе всех демонов в радиусе нескольких десятков метров. Визжащих и рычащих тварей стремительно проволокло по земле со всех сторон, после чего они сбились в неопрятную кучу и воздух наполнился их оглушительным воем.

- Так их! - закричал кто-то, кого я не видел. - Да-а!

А затем из дверей ближайшего здания вылетел приземистый робот, беспорядочно размахивающий несколькими конечностями. Впечатавшись в стоящий автомобиль, робот оставил на нём внушительную вмятину и быстро заскользил в сторону пентаграммы.

"Робот! - мелькнула у меня мысль. - Паук! Одно из тех устройств для охоты на демонов, о которых упоминал Ферро!"

В следующее мгновение робота затянуло в груду воющих под действием Руны демонов, и я услышал, как кто-то громко кричит:

- Стрелок с турелью! Чёрт!! Вы видели?! На землю все, быстро! Он же сейчас рванёт!!

Всё, что я успел после этого сделать - это окружить демонов и пентаграмму куполом силового щита, а затем последовала мощная световая вспышка и меня отбросило взрывной волной. Выставленный мной щит поглотил большую часть удара, но оказался пробит и развоплотился.

Грохнуло. Останки демонов разбросало по всей округе, а оконные стёкла в близлежащих домах превратились в водопады осколков.

- А-аай!! Чёрт!

- Все целы?

- Собраться и встать! Щиты поставить! Не спим!

- Что это, чёрт подери, было?!

Поднявшись на ноги, я протёр лицо от пыли и помотал головой, пытаясь избавиться от ярких пятен, закрывающих взор.

"Пакость…"

Сбоку появился один из чистильщиков.

- Я знаю, кто ты. - сказал он. – Ты – Анриель, мне про тебя рассказывали. Спасибо, конечно, что помогаешь, но больше так делать не надо, лады?

Я коротко кивнул, и боец сразу же отошёл, а мне сделалось неприятно. Что я, в самом деле, как новичок какой-то неопытный - сначала делаю, и только потом - думаю?! Знал же ведь о том, что тут есть роботы с интегрированными "мистическими элементами", знал! И всё равно использовал Притяжение… Чёрт!

С такими мыслями я вернулся в седло варга, а затем помчался на соседнюю улицу.

- Огонь! Огонь!

- Усиление на щиты! Держим!

- Ренф, твою ж пентаграмму! Не спи!

В пространстве перед домами горели разноцветные магические узоры, а между ними мелькали лучи от излучателей и военных разрядников. Маги Академии осуществляли прикрытие бойцов и пытались замедлять демонов, воздействуя на них контролирующими заклинаниями. У стен домов стояло несколько паукоподобных роботов, стрелявших из какого-то энергетического оружия.

Варг пронёс меня мимо групп оперативников Службы и взвился в прыжке, заскочив на широкий карниз одного из зданий. Через пару секунд мы вернулись обратно на землю, но мне хватило и этого – несколько усиленных таранных вязей смели почти половину из беснующихся перед силовыми щитами чудовищ. Твари были похожи на жаб, но с такими клыками, которых не постеснялись бы и драконы.

«Кстати, о драконах, - мелькнула у меня мысль, - где там эта крылатая погань?»

Летающего демона видно не было – пару раз я замечал его стремительный силуэт высоко в небе, но каждый раз он не обращал на меня никакого внимания.

- Парни, в сторону!

Загрохотало. Асфальтовая крошка ударила в стены домов, а в воздух поднялись клубы из пыли и дыма. По земле закувыркались останки уничтоженных моим ударом демонов.

- Молоток, Анриель! – воскликнул один из бойцов Службы. - Посмотри, что там на перекрёстке дальше по улице, хорошо?

- Сделаю!

- Отделение, вперёд! Стрелять при визуальном контакте!

- По места-аам!

Отпустив варга, я побежал по улице на своих ногах. Демонического дракона я не видел, а вот мелких зубастых демонов обнаружил столько, что оставить людей без поддержки уже не мог. Знаю, что такова их работа, что они отлично подготовлены и обязательно справятся, но… разве можно увидеть, что на людей бросаются адские твари – и пробежать мимо?! Чушь!

И я старался делать, что мог. Бросался боевыми вязями и блокирующими узорами, применял Руны и силовые нити, ставил щиты и применял заживляющую магию. Очень скоро я оказался на той самой улице, где произошёл первичный прорыв – между домами всё ещё висело белесое туманное марево, а вокруг него суетилась небольшая толпа из демонических тварей. В воздухе между туманными космами то и дело вспыхивали ветвящиеся энергетические разряды.

«Ого! Такого я в этом мире ещё не видел…»

Стихийный портал действительно выглядел, мягко говоря, непривычно. Не правильный овал со светящимися краями, а непонятное нечто, скрытое за туманным облаком.

- Ур-ррррр! Р-ррру-ур-ррр!

Едва завидев меня, когтистые и зубастые демоны бросились в мою сторону. Я встретил их дезориентирующими и ударными вязями, а потом принялся хлестать энергетической плетью из силовых нитей. Слепящий хлыст метался из стороны в сторону, калеча и уничтожая противника, а вплетённая в его структуру вязь рассечения превращала магическое умение в оружие почти такое же грозное, как Старшие Руны. Окружившая меня стая тварей моментально распалась, поверхность проезжей части покрылась потёками из дурно пахнущей крови.

На улице позади меня загрохотали новые взрывы. Оглянувшись, я увидел медленно приближающихся бойцов Службы, позади которых шествовало несколько боевых магов.

- Отлично…

Переведя дух, я посмотрел по сторонам и понял, что улица опустела – находившиеся здесь демоны либо пали, либо сообразили, что шансов нет и ретировались.

«Чёртов портал…»

Посмотрев на скрытый за облаками тумана пространственный переход, я окинул взглядом дома и понял, что обзор с их крыш будет гораздо лучше, чем откуда-то с улицы.

- Надеюсь, что этого никто не увидит…

Создав несколько силовых нитей, я зацепился ими за ближайшую стену и притянул себя к ней. Ударился подошвами ног о её поверхность и создал новые нити, выбросив их выше своего уровня. Через минуту я уже стоял на плоской крыше четырнадцатиэтажного здания. Пробежавшись вдоль неё, я осмотрел магическое облако прорыва и соседнюю улицу, на которой группа бойцов добивала несколько приземистых ящероподобных чудовищ.

«А где, интересно, Роан? – подумал я. – Сколько времени прошло, но я его до сих пор не вижу…»

В этот момент откуда-то сверху донёсся протяжный рёв, и я поднял голову, осматривая верхние части высоких зданий. Дом, на крыше которого я стоял, был одним из относительно низких, а вот чуть ближе к центру города в небо поднимались настоящие великаны. Вокруг одного из них кружился тот самый крылатый демон, за которым я собирался охотиться.

- Ах вот где тебя носит! – прошептал я и задумался.

Чем же мне привлечь внимание твари? В данную минуту он меня если и видит, то из сотен других людей ничем не выделяет, а значит – приближаться не будет. Но атаковать его с такого расстояния я не могу! Даже если использовать Лук – ничего хорошего не получится. Не дай Бог промахнусь и попаду в здание…

Демон тем временем взревел ещё раз и сложил крылья, уйдя в крутое пике в непосредственной близости от одного из строений. Я увидел, как стёкла в громадных окнах, мимо которых он пролетает, лопаются и осыпаются вниз, в результате чего позади дракона образуется шлейф из стеклянных осколков.

«Кажется, этот дом ему не понравился… - подумал я. – Чёрт! Там же могут быть люди!»

Выругавшись, я сместился к середине крыши и начал экспериментировать. Окружил себя усиливающим магическим узором и Рунами Преобладания, а затем принялся бросаться в далёкого монстра всевозможными заклинаниями. Энергии при этом я использовал столько, что в воздухе позади них оставались светящиеся следы. Вязи силового молота и силовых линз, таранная вязь и рунический импульс. Рассечение и Иссушение, Разрыв и снова силовой молот… Большая часть из моих ударов прошла мимо цели, а некоторые даже угодили в стены домов, но один из бросков силового молота оказался удачным. Я попал по демону.

Расстояние между мной и противником было изрядным, но я хорошо увидел, как его тело вздрагивает, а затем переворачивается в полёте, чтобы неуклюже рухнуть на одну из покатых крыш. В воздух над пострадавшим домом взметнулась пыль и множество мелких обломков, мгновением позже послышались грохот и приглушённый расстоянием треск.

- Охх… - вздохнул я, расслабляя руки и переводя дух. – Надеюсь, там внутри никого не было…

Несколько секунд было тихо, а затем над домами поднялся стремительный силуэт. Воздух наполнился разъярённым рёвом. Услышав его, я не удержался и улыбнулся.

«Ну наконец-то!»

Зрение у летающего демона было прекрасным – он заметил меня практически сразу и выдохнул длинную струю красноватого пламени, после чего поднялся повыше и резко спикировал в мою сторону.

Я окружил себя двойным силовым куполом и принялся ждать, отсчитывая мгновения до того мига, когда дракон окажется прямо надо мной и уже не сможет свернуть куда-нибудь в сторону. Монстр показался мне крайне опасным и сообразительным, так что я не собирался позволить ему убежать.

«Лук!» - мысленно скомандовал я и время как будто замерло. В моей вытянутой руке появилось оружие Титана, и я ухватился за невидимую тетиву, замерцавшую в момент максимального натяжения. Появившаяся из воздуха светящаяся стрела пульсировала волнами неукротимой энергии.

В следующий момент наваждение закончилось - я отпустил тетиву и в спину мне ударил резкий порыв ветра, а басовитое гудение сменилось протяжным свистом. Огненный росчерк стрелы пронзил пространство подобно метеориту, врезавшись в крылатого демона и превратив того в вытянутое облако из огня и разлетающихся останков. Взрыв оказался настолько сильным, что походил на второе солнце, а хлопок от него получился таким громким, что уцелевшие до этого времени стёкла повыбивало во всём районе.

В небе над городом повисло объёмное облако из чёрно-бурого дыма. Между домами гуляло эхо, а на крыши падало то, что осталось от испепелённого дракона - демоническая чешуя и мелкие обугленные ошмётки.

"Откуда этот противный звук?"

Отвлёкшись от разглядывания неба, я убрал Лук и осмотрелся. Что это такое жужжит? Где-то рядом… Через мгновение я понял, что звук исходит от моей коммуникационной сферы, висящей в специальном креплении на поясе.

- Гляди-ка, не потерялась! - удивился я и вытащил её из пазов. - Да? Я слушаю!

- Анриель! - кажется, это говорил Аллес. - Ты видел, что произошло?! Дракона убили! Я встретил Ферро - он говорил, что ты эту тварь ищешь - так вот, её из чего-то сбили и никто не может понять, из чего!Там тако…

- Я знаю, Аллес. - перебил я старого знакомого. - Это был я. Всё в порядке.

- Ты?! О… Гм. Ну, тогда ладно… Я ду…

Тут из сферы послышался прерывистый писк, а затем я услышал голос старого Ферро:

- Анриель! Рад, что у тебя всё получилось, но у меня есть новости о сектантах. Я встретился с Роаном и он говорит, что ему удалось обнаружить то место, откуда был устроен весь этот прорыв. Ты сейчас где?

- На крыше дома рядом с демоническим порталом. - ответил я. - Отвлёкся на дракона и сам портал ещё не смотрел.

- Хорошо! Сейчас закроем его и потом начнём разбираться с сектантами! - воскликнул Ферро. - Время не ждёт! Ничего не предпринимай, мы будем через одну минуту!

Деактивировав сферу, я вернул её на пояс и посмотрел в сторону улицы.

- Ну, что же. Пора увидеть что-нибудь интересное…

Глава 11. Затишье перед бурей

- Назад! Всем назад!

- Маги! Усиление!

- Контур! Контуры держите!!

- И-иии….

Затрещало. Пентаграммы, сияющие на асфальте и на стенах домов вокруг места прорыва замерцали и налились светом. Туман вокруг портала начал рассеиваться, а затем в воздухе перед ним вспыхнула большая угловатая Руна. Послышался раскатистый гром и в пространстве между домами зазмеились длинные нити энергетических разрядов.

- Щиты усилить! Осторожнее!

- Совмещение, давайте уже совмещение! Ну!

Портал исчез. Некоторое время на его месте ещё висел мерцающий магический огонёк, но затем он рассеялся и на улице стало тихо.

- Сканер молчит! – громко сказал кто-то из заклинателей. – Геомагическое поле пришло в норму!

- Всё чисто!

- Щиты убрать!

Ферро, стоящий по правую руку от меня, повернулся и посмотрел на нас с Роаном.

- Что же - половина дела сделана. Мастер Роан, вы готовы отправляться дальше?

- Конечно. Анриель, а ты как? Не устал?

Вопрос вызвал у меня улыбку.

- Устал немного. Но не отпускать же вас теперь одних, верно?

- Мастер Ферро, машина готова!

- Идёмте! – позвал нас маг. – Район уже оцеплен и там полно моих коллег из Академии, но я опасаюсь, что сектанты поставят активные алтари. Такие будут помехи…

Добравшись по разгромленной улице до небольшого фургона, мы забрались внутрь. Аллес и Ферро устроились на передних сидениях, а мы с Роаном и Лионом – позади. Часть внутреннего пространства автомобиля занимало разнообразное оборудование и больше в него никто не поместился.

- Координатор и маги из Академии уже там. – сказал Ферро, когда мы тронулись с места и принялись лавировать между группами чистильщиков. – Надеюсь, что мы не опоздаем.

- Не опоздаем. – спокойно сказал Роан. – Я оставил на улицах вокруг района с десяток Старших Рун, так что всё в порядке – они нейтрализуют большую часть геомагических импульсов или аномалий. Новых порталов в той области пока не открыть.

- Слушай, а почему ты раньше их не использовал? – спросил я. – Если они такие мощные и действенные? Заблокировали бы ими весь город, да и…

- Потому что это Старшие Руны, Анриель. Для их поддержания требуется постоянная энергетическая подпитка. Пару кварталов я могу защитить легко, но с целым городом, как ты понимаешь, немного сложнее…

- Вот оно что. Жаль. – наклонившись, я выглянул в окно и посмотрел на здание, мимо которого мы проезжали. Фасадная облицовка была разбита выстрелами из разрядников, а первые два этажа внутри выглядели так, словно там сначала произошёл взрыв, а затем ещё и пожар. – Гм. Роан, пока мы едем – расскажи, что там у вас получилось с тем некромантом в сектантском храме? Ты уже говорил, что он сбежал, но хотелось бы услышать подробности.

- А не о чем рассказывать, Анриель. После того, как ты исчез, действие обездвиживающего заклинания прекратилось. Чистильщики принялись палить во все стороны, а некромант пропал.

- В смысле – «пропал»? Порталом каким-то воспользовался или что?

- Не знаю. – хмыкнув, Роан отрицательно покачал головой. – Просто исчез и я даже не заметил, куда. Честно говоря, я ещё такого не видел. Нужно будет пообщаться по этому поводу с Лирримиром.

- Понятно. - я задумался. – А что ты думаешь насчёт этой погани в целом? Живой он всё-таки или нет?

- Нет. – не раздумывая ответил Роан. – Живого в том существе не было ничего. Я, к слову, вообще не уверен, что это именно существо. Оно… Гм. Как бы тебе это описать, Анриель… Оно слишком странное. Понимаешь? Неправильное.

- Понимаю. - я усмехнулся. - Доводилось уже, знаешь ли, пообщаться. Ну а порталы, которые он открывал, куда подевались? Исчезли вместе с ним или что?

- Исчезли. Сначала закрылся тот, что был у тебя под ногами, а через пару секунд и все остальные. Я был уверен, что смогу найти тебя при помощи Рун, но - не получилось. Этот храм, который там вырублен - не простое строение, это в некотором роде полноценная овеществлённая аномалия! Так что у тебя были все шансы потеряться надолго…

- Внимание, подъезжаем! – предупредил нас Аллес. Фургон повернул на перекрёстке, и потом внезапно ускорился. – Через две минуты будем на месте!

- Последний вопрос, Роан. – сказал я. – Тот мир с провалом, который был за самым крупным порталом…

- А! Ха-ха… Всё ждал, когда ты про него спросишь! – засмеялся менестрель. Повернувшись на сидении во время очередного манёвра автомобиля, он поправил висящий за спиной инструмент и продолжил: - Если тебя интересует его название, друг мой, то мне оно неизвестно. Я в таких местах ещё, слава Богам, не бывал.

- Но это ведь был не Гард, нет?

- Нет, но… Возможно, что-то похожее. Я не знаю. Думаю, что об этом лучше разговаривать с Лирримиром.

- Которого, кстати, до сих пор нет. Где он, как ты считаешь?

- А что там гадать - топчется вокруг того далёкого мира, который ему интересен. Помнишь, он же нам о нём говорил?

- Помню. – я кивнул. – Но это всё равно неудобно, что его нет. Нам бы его уникальные знания сейчас пригодились…

Добравшись до границы оцепленного района, мы пообщались с дежурящими там сотрудниками Службы и узнали, что мэр Онсбурга только что ввёл Особое Положение, в связи с чем количество военных патрулей на улицах будет увеличено минимум вдвое.

- Люди уезжают. – сказал нам один из заклинателей, кивком указывая на ближайший дом. – Тут половина домов уже пустая была, когда мы начинали эвакуацию!

- Проклятие на головы этих болванов! – тихо выругался Ферро, потерев лицо и провожая взглядом проносящиеся мимо немногочисленные машины. – Тянули город в пропасть, тянули… Вот и дотянулись.

Я оглянулся и посмотрел на Роана, остановившегося в стороне и занятого проведением рунного ритуала. До нас долетали отзвуки выпеваемых им Рун, а вокруг его силуэта сияли медленно вращающиеся круги и магические узоры.

- Чистильщики уже здесь?

- Да. Вон, видишь, у дома с красной крышей расположились?

Я обернулся.

- Вижу… Гм. А для чего им такие антенны?

- Какое-то сканирующее оборудование, наверно. Или ретрансляторы…

- А внизу под нами сейчас что конкретно находится, кто-нибудь знает? – спросил Лион.

Ферро кивнул.

- Знаем. Здесь два силовых узла и немного дальше - распределяющая подстанция.

- Оу… - Аллес нахмурился. – Как так? Это же важные объекты! Там обязана быть ветвь системы мониторинга и сигнализации! Каким образом туда смогли проникнуть сектанты?

- Не говоря уже о том, - добавил Лион, - что магические манипуляции в таком месте привели бы к сбоям в работе оборудования и волноводов! Действительно – как это возможно?

- Хорошие вопросы, парни. – сказал Ферро. – Если узнаете на них ответы – сообщите.

- Вы готовы?

Мы обернулись.

- Роан? Ты закончил?

- В целом - да. – подойдя к нам, менестрель коротко улыбнулся и кивнул. – На ближайшие пару часов связи со здешними подземельями ни у кого не будет. Я блокировал любое внешнее воздействие, так что если там была какая-то техника, то она…

- Не работает! Сигнал не проходит и возвращается!

- Что за чертовщина опять?!

Посмотрев в ту сторону, откуда раздавались крики, мы увидели сотрудников технического отдела, суетящихся вокруг какого-то диагностического оборудования.

- Снабжение энергией отключилось! Сигналов от контролирующий системы больше нет!

- Активируйте вторичный контур! Нужно же разобраться, как…

- Да не активируется он! Вообще! Сигнал не проходит! Зеркалится!

- Подстанция отрубилась! Чёрт подери, да вы посмотрите! Сдохло всё, что только могло!!

- Пойдёмте-ка лучше вниз, а? - вполголоса предложил Аллес. – А то сейчас кто-нибудь сложит дважды два, и мы дождёмся неудобных вопросов…

Ферро задумчиво кивнул и через несколько минут мы уже спускались по длинному наклонному коридору, уводящему в подземную половину города Онсбурга.

- Нам сейчас в какую сторону, для начала? – спросил Лион. –Тут коридоры в два яруса прорыты, а указателей минимум. Не зная направления – заплутаем…

- А почему не сделали указатели? – удивился я. – Тут же то и дело кто-то работает, разве нет?

- Далеко не всегда, Анриель. – возразил Ферро. – Большая часть из нужного оборудования размещена на поверхности, тут внизу остались только наиболее габаритные установки.

- Для начала возьмём левее, - сказал Роан, - а потом посмотрим. Если я правильно понимаю, то алтарь или храм находятся на территории подстанции, а это… - замедлившись, он оглянулся на нас и пожал плечами. – Сами понимаете, это странно. У меня складывается ощущение, что это приманка и нас там ждут.

Некоторое время мы шли, почти не общаясь. Роан шагал впереди и оставлял на стенах вокруг себя угловатые Руны, а где-то далеко позади нас двигались чистильщики.

«Забавная у нас выходит процессия, - подумал я, - Впереди идёт рунный маг, потом я, два боевых мага и Ферро, а последними – вооружённые энергетическим оружием боевики. А надо бы, по идее, наоборот…»

- Стоп. – внезапно произнёс Роан, и мы застыли.

- Кто из вас хорошо разбирается в здешней технике?

- Я. – не задумываясь ответил Аллес. – А в чём дело?

- Здесь впереди странная сеть из небольших устройств, и я никак не могу их идентифицировать.

- А на что они похожи? Мы сейчас у станции, тут всякой аппаратуры навалом…

- Нет. – тихо ответил Роан. – Вашу энергетическую технику я уже видел и эти приборы к ней не относятся. Подойди ко мне, посмотри сам. Только осторожно.

Аллес ушёл вперёд, но уже через минуту вернулся.

- Взрывчатка. – коротко бросил он. – Дальше не пройти.

- Не понял. – удивился Лион. – Коридор что - заминирован?!

- Да. Я особо не смотрел, но в стены вмонтировано не меньше пяти независимых считывателей, а сеть с минами уходит куда-то дальше.

- Что такое эти считыватели? – не понял я. – Защита от демонов?

Аллес покачал головой.

- Нет, Анриель, скорее от магов. Такие датчики, как правило, реагируют на защитные чары и прочие активные магические ауры, так что… Сам понимаешь. Роан, судя по всему, прав – нас ждут. Здесь нет никакого храма, это ловушка.

* * *

За последующие несколько часов в заминированном коридоре людей побывало больше, чем за целый десяток лет до этого. Технические специалисты, кто-то из руководителей Службы, заклинатели Академии и даже несколько человек от мэра – после деактивации зарядов и последующей чистки подземелье сделалось едва ли не самым посещаемым местом в городе. И причина этого была проста.

- Суммарная площадь заминированных коридоров покрывает территорию двух районов. – сказал нам Ферро уже совсем вечером. Пройдя к своему креслу, он опустился в него с облегчённым вздохом и устало прикрыл глаза. – Вы, к слову, рассаживайтесь, сейчас будет самое интересное. Гм… Так вот. Если бы Роан ничего не заметил и сделал ещё хотя бы пару шагов – обратно мы бы уже не вернулись. Мощность установленных зарядов такова, что нас бы просто испепелило.

- Интересное решение. – усмехнулся Роан. – Набить взрывчаткой сеть подземных туннелей лишь для того, чтобы уничтожить нескольких сильных магов! Мастер Ферро, я правильно понимаю, что основной целью сектантов было не это?

- Возможно. – кивнул Ферро. – Мне тоже приходила в голову подобная мысль… В первую очередь потому, что в окружающих зданиях расположено несколько важных центров и их ликвидация затруднила бы работу городских служб. Но есть одна важная деталь, о которой вам ещё неизвестно. Собственно, вся сегодняшняя неразбериха именно из-за неё и произошла.

- Мы слушаем.

- Партия взрывчатых веществ, использованных для минирования, была изготовлена на одном из заводов компании «Онсбург Эл Ти Эр» и предназначалась для передачи в один из отделов Академии…

- Академии? – не выдержал я. – Мастер Ферро, вы извините, что я вас перебиваю, но какое отношение к Академии имеют сверхмощные взрывчатые вещества?

- Самое прямое. – спокойно ответил маг. – Диапазон направлений для исследований Академии весьма велик, так что… В ходе некоторых экспериментов может использоваться и не такое.

- Экспериментов?

- Конечно. – на лице мага появилась улыбка. – Несколько лет назад мы экспериментировали с локальными пространственными формированиями, известными в народе как «энергетические щиты». Одним из пунктов программы на проверку пределов их прочности была устойчивость к взрывной волне и направленным взрывам.

- Даже так… Что ж, понятно. Пожалуйста, продолжайте.

- А я уже, по большей части, закончил. – Ферро усмехнулся и бросил взгляд на Лиона. – Руководителя того отдела, для которого предназначалась взрывчатка, зовут Фолкон Велн.

Лион прищурился.

- Отец Реджина Велна?

- Именно.

Мы переглянулись.

- Но он же не сумасшедший? – скептически произнёс я. – Даже если предположить, что он хотел отомстить за ту историю с его сыном - зачем ему использовать официально записанную на него взрывчатку?

- А где он сейчас, мастер? – спросил Аллес у Ферро. – Его задержали?

- Нет. – покачал головой Ферро. – Фолкон исчез незадолго до того, как образовался первый из сегодняшних прорывов. Сбежал.

- То есть вся эта возня с минами и фальшивым храмом что - жест отчаяния? Организатор не верил в успех и скрылся ещё до того, как план привели в действие?

- Возможно.

- Но зачем им минировать весь район?

- Я думаю, что это страховка на тот случай, если он выживет. – сказал Аллес.

Лион повернулся и непонимающе посмотрел на своего коллегу.

- Кто выживет?

- Анриель. – пояснил Аллес. – Сам смотри – это вполне логичное объяснение! В прошлый раз, когда Анриель спустился в подземные коридоры, оказался разрушен один из крупных энергетических узлов. Правильно? Вот. А сегодня? Представь себе, что он спускается вниз опять, пускай даже вместе с нами – а затем происходит что-то непонятное и район вокруг него превращается в сплошные руины! Как считаешь – останутся у кого-то сомнения в том, кто в этом виновен?

«А ведь и правда, - подумал я, размышляя над словами своего друга. – Оправдаться от такого обвинения было бы сложно!»

- А как же следы от взрывчатых веществ? – задумался Лион. – Да любая экспертиза показала бы, что…

- В условиях Особого Положения и экстремальной нагрузки на Службу и Академию? Лион, ты и правда веришь, что Охранный Отдел нашёл бы на это и ресурсы, и время?

- Гм…

- Вот именно!

Ферро щёлкнул пальцами и спросил:

- Вы закончили? Хорошо. В таком случае я продолжу. В Академии сейчас большой скандал и внутреннее расследование – связь мага такого уровня с сектантами означает, что дело плохо, поэтому…

- Вот же у него семейка, у этого Реджа… - пробормотал Лион.

- Работать мы теперь будем немного иначе. – чуть громче закончил Ферро и пристально посмотрел в сторону Лиона. – В частности, вы с Аллесом по-прежнему сопровождаете Анриеля и Роана во время их выходов в город, но постоянных отчётов в Службу или Академию уже не требуется. Это понятно?

- Да.

- Хорошо. Поиск и ликвидация сектантских святилищ начиная с этого момента считаются приоритетом. Чистильщики совместно с городскими службами уже начали проверку территории подземных коммуникаций, так что наша с вами задача – помогать им по мере возможностей. Ну и… - прервавшись, Ферро несколько мгновений молчал. – Действуйте осторожно. Судя по тому, что сегодня творилось в городе – мы уже у черты. Той самой черты. И я даже знать не хочу, что случится после того, как мы её перейдём.

* * *

Минула неделя. За это время погода в городе сделалась совсем теплой, а мы познакомились с половиной сотрудников Отдела Охраны, и приняли участие в нескольких экскурсиях по подземному Онсбургу. Язык не повернётся назвать эти прогулки как-либо иначе - мы разгуливали по коридорам и переходам в компании нескольких групп тяжело вооружённых бойцов и не встретили ничего страшнее обыкновенной тени. Не буду говорить, что меня это обмануло - я отлично помнил о том, сколько человек бесследно исчезло в этих условно безопасных туннелях и ещё тот пристальный взгляд из темноты, что я ощутил во время памятной погони за метаморфом. Но, как бы то ни было, факт оставался фактом - ни сектантов, ни каких-либо чудовищ мы под землёй не нашли, а обстановка в городе стала необыкновенно спокойной. За несколько дней мы не увидели ни демонов, ни некромантов - Онсбург словно заснул, и лишь очень немногие люди чувствовали, что сон этот похож на одно из тех напряжённых затиший, что можно увидеть перед особенно сильными бурями.

И буря пришла.

Глава 12. Тропами геомантов

Началось всё достаточно заурядно – мы с Роаном проснулись, позавтракали и отправились в город в компании Лиона и Аллеса – искать оставшиеся сектантские храмы. Разместили на стенах домов в центре сеть специфических узоров, провели несколько исследовательских ритуалов… Вызов от дежурного застал нас на одной из центральных улиц, где мы обсуждали детали последующего маршрута.

- Лион! – донёсся до нас его взволнованный голос. – Ты меня слышишь? Лион!

- Слышу. – Лион снял с пояса сферу и поднял её так, чтобы разговор слышали все остальные. – Что у тебя?

- Ферро с вами уже связался или ещё не успел?

- Не связывался. – быстро ответил Лион и бросил взволнованный взгляд на нас. – Что-то произошло?

- Да. Общегородская система мониторинга как с ума сошла! У нас тут сотни противоречивых сигналов! Есть мнение, что…

Дальнейшее утонуло в сплошных помехах и пронзительном писке.

- Что за чёрт?!

- Аллес, попробуй вызвать Ферро! – попросил Лион. – Если он ответит, то…

- Не работает!

Коммуникационная сфера Аллеса при активации лишь мигнула и выдала длинную трель из хаотичных сигналов.

«Что-то произошло», – подумал я, а вслух поинтересовался: - Лион, где находится центр, отвечающий за работу переговорных сфер?

- Нигде. – покачал головой тот. – Централизованного управления для их взаимодействия не требуется. Тут ведь внутри небольшие демоны и программа для их действий нанесена на внутреннюю поверхность. Так что они почти независимы и автономны…

- Откуда же, в таком случае, берутся помехи?

- И что вообще может их создавать? – задался другим вопросом Аллес и принялся озираться. В нескольких шагах от нас находился один из немногочисленных, всё ещё работающих ресторанчиков, а дальше по улице проезжало несколько автомобилей. Прохожий в пределах видимости был только один – и тот передвигался практически бегом.

- Анриель, нужно ехать либо в центр, либо обратно к зданию Службы.

Роан заинтересованно прищурился.

- Почему именно так?

- Этот сбой в работе – наверняка дело рук сектантов. – ответил Аллес. - А если они лишили нас связи, то следующим шагом скорее всего ударят по одному из наиболее важных мест в городе. Логично?

- Думаешь, это будет Служба?

- Или мэрия. – согласно кивнул Аллес. – Я бы, на самом деле, выбрал мэрию – там система защиты немного похуже…

- Значит, едем туда. – сказал я. – Роан, как думаешь, ты…

Тут где-то неподалёку раздался стеклянный звон, а за ним последовал испуганный вопль.

- Что это? Где? Кто-нибудь видит?

Мы принялись озираться, а Роан поднял правую руку и что-то тихо пропел, после чего над его ладонью загорелся неразборчивый символ. Я на всякий случай окружил нас силовым щитом, а Лион вытащил разрядник и приготовил какую-то боевую вязь.

«Что сектанты устроят на этот раз, интересно? – мелькнула у меня мысль. – Очередной прорыв?»

И тут стена дома неподалёку от нас вздрогнула, а её поверхность покрылась многочисленными волнами – так, словно это была вода, в которую только что уронили нечто массивное. Через мгновение откуда-то изнутри каменной поверхности пробился свет, и мы увидели светящийся овал портального перехода.

Секунду спустя из него вывалился странный, одетый весьма необычным образом, человек.

- Стоять на месте!

- Замри!!

Лион прицелился в новоприбывшего из своего разрядника, а я едва удержался от того, чтобы швырнуть в него какое-нибудь парализующее заклинание. Я узнал этого взлохмаченного парня сразу, как только увидел – ведь это его я когда-то преследовал в городских лабиринтах и именно он удрал от меня перед тем, как я наткнулся на некроманта.

«Сектант!!»

Человек был одет ровно так же, как я его и запомнил – в узкий костюм из тёмной ткани, на плечах его болтался широкий шарф, а брюки пестрели многочисленными нашитыми на них ткаными ленточками. Длинные светлые волосы парня были растрёпаны, а взгляд блуждал из стороны в сторону.

- Замри!

- Подними руки! Медленно!

Пока Аллес с Лионом отрабатывали на странном сектанте свои команды, а я соображал, атаковать его сразу или же подождать, Роан спокойно повернулся и осмотрел улицу, а затем перевёл задумчивый взгляд на сектанта.

- Именем Владыки! – чётко и громко произнёс он.

Сектант испуганно вздрогнул и устремил взгляд на менестреля, а затем заметил меня и неожиданно улыбнулся.

- Ты! – воскликнул он и ткнул в мою сторону длинным пальцем. Аллеса с Лионом он игнорировал так, словно их никогда и не было. – Ты! Ходить! Уходить! Приходить! Быть! Звать! Звать и… Быстро! Быстро! Быстрее!! – с этими словами он развернулся и с поразительным для его нескладной фигуры проворством запрыгнул в портал, из которого появился.

Стало тихо.

Остававшийся открытым портал мерно гудел, а пространство по сторонам от него искривлялось, расходясь неторопливыми упругими волнами. С соседних улиц доносились громкие крики, а иногда слышались и редкие хлопки от выстрелов.

- Анриель? – Лион повернул голову и с недоумением посмотрел на меня. – Мне показалось, что он тебя знает. Кто это?

- Это сектант. - сказал я. - Тот самый, за которым я следил в тот раз, когда встретился с некромантом. У него даже одежда не изменилась!

- А ведь он хочет, чтобы ты пошёл следом за ним. Пойдёшь?

Я обернулся и посмотрел на Роана.

- Думаешь, стоит? Бежать в неизвестный портал за кем-то из сектантов только потому, что тот позвал?

Но Роан, не отрывая взгляда от портала, покачал головой.

- Нет, Анриель. Тут что-то другое. Пока ещё не знаю, что именно, но…

- Этот сектант не такой, как остальные, которых мы видели, верно?

Менестрель неторопливо кивнул.

- Да. Очень странный. Я не увидел в нём того, что было в других.

- Но портал…

- Парни, - с подозрением обратился к нам Аллес. - Вы ведь не собираетесь туда лезть? Нет?

- Разумеется, нет! - усмехнулся Лион, но потом перевёл взгляд на меня и его лицо приняло озабоченное выражение. - Я прав? Анриель?

- Оставайтесь здесь. - сказал Роан. - А мы с Анриелем посмотрим, что находится с другой стороны. - после этого он хлопнул меня по плечу. - Я иду первым! - и тут же преобразился, принимая демонический облик. Через мгновение его спина исчезла в глубинах светящегося портала.

- Роан! - запоздало воскликнул Аллес и возмущённо посмотрел на меня. - Какого чёрта? Вы что - с ума посходили? Это же явная ловушка! Зачем бросаться в неё из-за каких-то нелепых ощущений?

- Всё нормально, Аллес, мы справимся. - ответил я. - Встретимся у здания Службы!

- Анриель, ты…

- Стой!

Но я уже сорвался с места и прыгнул в портал следом за Роаном.

"И зачем я это делаю? - успел задуматься я в то короткое мгновение, когда вокруг меня сияли недра пространственного туннеля. - Вот будет не смешно, если там и правда ловушка!"

Но внутренне я был уверен в обратном - впереди меня ничего нет. Не знаю, откуда у меня взялась такая уверенность. Она просто была, и я ощущал её так же чётко, как и то, что мы с Роаном всё делаем правильно.

С другой стороны портала оказался широкий овальный зал, стены которого были выложены из какого-то тёмного камня. У боковой стены выстроился ряд массивных постаментов, на каждом из которых лежал светящийся синий кристалл, а прямо напротив меня светилось овальное марево очередного портала. Роан стоял посередине зала, осматриваясь и водя светящимися глазами по сторонам.

- Роан!

- Мы в одном из их святилищ. – сказал менестрель. – Я уже запомнил его местонахождение. Позже передадим координаты местным, а пока что давай за мной.

- Сектант убежал через тот портал?

- Конечно. Ты ведь обратил внимание, что в этом зале ни одной двери? – с этими словами менестрель сделал несколько шагов и ушёл в портал.

«Нет дверей? Интересно…» - подумал я и развернул вокруг себя полотно сканирующей вязи. Отклик от заклинания оказался необычным – я ощутил, что вокруг имеется несколько десятков таких же залов, как этот, и в одном из них находится нечто очень большое. В следующее мгновение я почувствовал, что обратило на меня своё внимание. Стало противно.

- Чертовщина какая-то… - пробормотал я и прыгнул в портал следом за Роаном.

Первым, что я увидел, вывалившись с другой стороны, был Роан, прижимающий к стене какого-то монстра. Монстр был приземистым и человекоподобным, с чёрной кожей, шеи у него практически не было, а на месте глаз светился округлый синий кристалл. Быстро осмотревшись, я понял, что нахожусь в длинной галерее, пробитой в сплошной скале, а за каменной колоннадой открывается вид на огромную пещеру, внутри которой проложено множество дорожек и высится череда каких-то построек. Я успел заметить сразу несколько открытых порталов, а затем передо мной появился чернокожий монстр.

- Анриель, осторожно!

Блокировав выпад монстра силовым щитом, я ударил в противника таранной вязью, отчего того выбросило из галереи, попутно приложив об одну из колонн.

- Всё нормально, Роан! Где наш сектант?

- Ушёл в тот портал. – ответил Роан и указал куда-то вперёд. Монстр, которого он прижимал к стене, внезапно издал тихое гудение и вздрогнул, после чего рассыпался небольшой лавиной из черной пыли. Вокруг нас тотчас же образовалось тёмное облако.

- А-апчхи! Тьфу, пропасть! Что это за твари?!

- Не знаю, Анриель. Первый раз таких вижу. Одно могу сказать точно – они не из Палакса. Мне показалось, что…

В одну из ограждающих галерею колонн ударило боевое заклинание, и мы обернулись. На полу пещеры, располагавшемся изрядно ниже уровня галереи, было устроено нечто вроде каменного парка – и на одной из его площадок собралось несколько сектантов. Глядя в нашу сторону, они протягивали перед собой руки и, кажется, готовили какую-то новую пакость. На дорожках вокруг них я заметил ещё нескольких темнокожих монстров, бегущих по направлению к нам.

- Не будем задерживаться. – сказал Роан, и я кивнул. Действительно – мы пришли сюда не за тем, чтобы устраивать драку со служителями таинственного Владыки. То есть оно бы, конечно, не помешало, но – не сейчас. Позже.

Прикрывшись силовыми барьерами и отразив ими несколько новых атак, мы добрались до того портала, в котором исчез сектант.

- Давай вперёд. – сказал я Роану и шагнул в портальное марево через несколько мгновений после него.

«Какого чёрта?!» - воскликнул я, оказавшись, против своих ожиданий, не в очередном храме, а на крыше какого-то высотного здания. Портал был открыт над надстройкой крыши и вид на город с такой позиции открывался поистине впечатляющий.

- Вон он!

Я посмотрел в указанном Роаном направлении и увидел «нашего» сектанта, бегущего к дальнему краю вытянутой крыши.

- Да, вижу. Давай за ним!

Спрыгнув с надстройки, мы обогнули переплетения труб и короба какого-то оборудования и бросились догонять сектанта. Тот, впрочем, повёл себя несколько странно – добежал до края крыши и развернулся к нам, после чего спокойно подождал, пока мы приблизимся и, улыбнувшись, несколько раз кивнул.

- Всё так. – сказал он, продолжая улыбаться. – Всё так, как должно.

- Кто ты такой? – спросил я, активируя Взгляд и пытаясь увидеть в сектанте что-то, что объяснит все странности его поведения. – Зачем ты меня сюда позвал?

Вместо ответа сектант поднял руку и показал куда-то наверх.

«Ну и что там? – подумал я, бросая быстрый взгляд на безоблачное голубое небо. – На что ты, чёрт побери, показываешь?!»

- А словами ответить не проще?

- Анриель! – тихо сказал Роан. – Смотри!

В небе над городом появилось несколько пространственных аномалий. Они выглядели как множество светящихся белесых полос и дрожащих завихрений, внезапно сложившихся в большой круг, описанный вокруг сложного, незнакомого мне символа. Вот это да…

- Я вижу. – сказал я сектанту. – Большой символ, похожий на Руну. И что?

Но ответа я не дождался – сложив руки на груди, сектант качнулся назад и перевалился через низкий бортик, служащий ограждением края крыши.

- Куда?!

Увидев, как странный парень начинает падение, я создал длинную силовую линию и уже собирался захватить ей одну из его ног, но тут передо мной появился чернокожий монстр.

Брам-к!

Сияющая нить ударила в монстра, пробила его плечо и рассеялась, а его самого при этом перевернуло и отбросило в сторону, после чего он свалился на бортик крыши, ударился об него и соскользнул вниз.

- Что?! Чёрт?!!

«Откуда эта темнокожая дрянь взялась?!» - мысленно возмутился я, а затем увидел, что по одной из соседних крыш бегут ещё несколько точно таких же монстров. Добравшись до ближайшего к нам края крыши, они вытянули перед собой лапы и с напряжением развели их в стороны, а воздух перед ними словно порвался, после чего они исчезли из виду и появились вновь уже на нашей крыше.

«Тоже хочу такие способности!» - подумал я, а затем окружил себя новым силовым щитом и подбежал к краю крыши, намереваясь заглянуть вниз. Сектанта, как ни странно, видно не было. Метрах в тридцати ниже моего уровня находилась крыша соседнего здания и она показалась мне совершенно пустой.

«Ушёл!»

- Анриель! – услышал я голос Роана и оглянулся, увидев, как он сбрасывает вниз последнего из чернокожих монстров.

- Что?

- Тот знак! Я его уже видел! Это одна из Срединных Рун! Основа для магии геомантов!

«Геомантов… - мысленно протянул я. – Так вот оно что! Ну, в принципе, это многое объясняет…»

В следующее мгновение я заметил, как сбоку от нас с менестрелем открывается портал и услышал крик:

- Во славу Владыки!

Последовавший за этим воплем взрыв был так силён, что и меня, и Роана с поверхности крыши просто смело – в компании всех механизмов и агрегатов, что были установлены вокруг нас. Взрывная волна ударила так резко и неожиданно, что мой силовой щит развеяло за долю секунды, после чего я получил несколько ударов какими-то твёрдыми предметами и перестал ориентироваться, где именно нахожусь.

Всё, что я чувствовал – это неконтролируемое падение, да ещё упругий поток воздуха, идущий откуда-то снизу. Поняв это, я постарался сконцентрироваться и окружил себя многослойным щитом, после чего выбросил в стороны более десятка силовых нитей. Часть из них во что-то попала и зафиксировалась, отчего меня сразу же повело в сторону. Мимо пронеслось что-то вроде стены с множеством окон, а затем я врезался в какую-то твёрдую преграду и пробил её, после чего больно ударился плечом и покатился по некоей горизонтальной поверхности.

Немного придя в себя, я сформировал узор-контур и опутал тело восстанавливающей вязью. Сознание сразу же прояснилось, и я понял, что лежу на полу в каком-то офисе. Рабочие столы рядом со мной были повалены, а в окне, занимающем боковую стену, зияла здоровенная дыра, окружённая густой сетью разнокалиберных трещин.

«Тоже своего рода портал…» - некстати подумал я и поднялся на ноги. Плечо и один бок немного ломило, а в ушах временами начинало тонко пищать. Да уж, серьёзная штука эти сектантские самопожертвования…

Использовав ещё несколько укрепляющих и восстанавливающих заклинаний, я выглянул в окно и посмотрел на соседнее здание, верхние этажи которого представляли собой хаотичное месиво из разломанных перекрытий, обрывков труб и изломанных металлических конструкций. Всё это было щедро окутано клубами дыма и слабо подсвечивалось пожаром, полыхавшем в глубине этого непрозрачного облака. С протянувшейся далеко внизу улицы доносились вой сирен и хлопки от выстрелов.

- Что же там происходит?

Онсбург, судя по тому, что я наблюдал, медленно тонул в пучине разрастающихся беспорядков. Рассматривая улицу, я увидел, как посередине проезжей части открылся портал и из него выбралось несколько косматых чудовищ, а сам портал исчез почти сразу же после этого. Монстры зарычали друг на друга и бросились бежать, исчезнув из вида в течение нескольких секунд. Время от времени по улице проносились автомобили городских стражей и технических служб, а один раз я увидел броневик Службы. Несколько в стороне просматривался небольшой перекрёсток, на котором держали оборону сотрудники Академии. На асфальте светились разноцветные узоры, а вокруг них работала какая-то не то измерительная, не то контролирующая аппаратура.

- Интересно, куда подевался Роан?

За здоровье менестреля я не переживал – демонический облик обеспечивал ему поистине колоссальную выживаемость. С такой стойкостью, как у него, ему бы не смогли навредить ни взрыв, ни даже падение с такой высоты на заасфальтированную улицу.

Проведя у окна около получаса, я почувствовал, что готов отправляться дальше.

«Вот только куда мне, чёрт побери, идти?»

Перед тем, как запрыгнуть в портал, я сказал Аллесу, что мы встретимся у здания Службы. Логика подсказывала, что отправляться следует именно туда - тем более, что основной удар сектантов мог прийтись по этой структуре в первую очередь.

Отыскав дверь, ведущую на лифтовую площадку здания, я убедился в том, что энергоснабжения нет и электромеханические системы здания не функционируют.

«Неудобно-то как», – подумал я, и принялся высматривать схему этажа здания, рассчитывая узнать расположение лестницы. Большинство из внутренних дверей было закрыто и мне не хотелось бы ломать их в попытках найти нужное помещение.

- Где же ты есть… А! Вот ты где!

Плакат с схематичным изображением планировки обнаружился неподалёку от лифтов – рядом с большой прозрачной полусферой, изнутри которой на меня уставилось два светящихся глаза с вертикальными зрачками. Система экстренного оповещения здания, частью которой являлась полусфера, отключилась, и запертый в ней демон вышел из-под контроля.

- Привет. – сказал я, глядя на то, как демон по ту сторону стеклянного купола подпрыгивает и водит любопытным взглядом по сторонам. Демон услышал и раскрыл широкую пасть, усеянную мелкими клыками. До меня донеслось приглушённое шипение.

- Грубиян…

Найдя на плане лестницу, я запомнил её расположение и успел сделать несколько шагов в её сторону, но тут до меня донёсся женский крик. Остановившись, я прислушался и понял, что звук приходит со стороны улицы.

- Помогите! Кто-нибудь! А-аааа! Нет!

Одно из окон лифтовой площадки открылось в нужную мне сторону и я увидел, что к стене дома напротив прижимается девушка, держащая на руках маленького ребёнка. Купол силового щита вокруг неё гудит и мерцает, а поблизости мечется несколько похожих на собак небольших демонов. Мелкие твари носились кругами, периодически бросаясь на своих жертв, а щит после каждого их удара становился менее ярким и начинал рябить.

"Сейчас разрядится!" - понял я.

- Уйдите! - закричала тем временем девушка. - Прочь! Да хоть кто-нибудь! На помо… А-аааа!

Очередной бросок небольшой твари оказался таким сильным, что девушка упала, а щит вокруг неё и ребёнка на какое-то мгновение исчез совсем.

- А-ааааа!

Не помню, как именно я оказался внизу на проезжей части. Помню только что руки дико ныли от того количества силовых нитей, которыми я удерживал себя в воздухе, да ещё хорошо запомнился звук, с которым сдвоенные вязи разрыва уничтожали суетливых рычащих монстров. Кажется, тварей было пять или даже шесть штук - я перебил их меньше, чем за половину минуты.

Вид того, как несколько мерзких демонов бросаются на беззащитную девушку и ребёнка настолько вывел меня из себя, что я совершенно не контролировал затраты энергии и лишь после того, как последний из противников был убит, обратил внимание на последствия. На чёрные полосы расплавленного асфальта, на выбитые окна первых этажей и на пробитую стену домовой пристройки, расположенной сбоку.

"Оп-с!"

- Вот же ж… - тут я перевёл взгляд на девушку и понял, что щита вокруг неё больше нет, а сама она, судя по её виду, собирается упасть в обморок.

- Я охотник из пятого отряда охотников-исследователей СКД. - представился я. - По крайней мере, был им некоторое время назад. Вам нужна помощь?

Пару мгновений девушка продолжала смотреть на меня испуганными глазами, а ребёнок на её руках ворочался и пытался развернуться. После этого до неё дошёл смысл того, что я произнёс и она быстро закивала.

- Да! Да! Мы… мы живём тут, недалеко! Не успели уехать сразу! Я…

- Спокойно. Уже всё хорошо. - подойдя к пострадавшей, я опустился рядом с ней на одно колено. - Я смогу защитить вас от любого демона, даже если он будет большим.

- Вы… так странно выглядите…

- Я переселенец. - я улыбнулся. - Моё имя Анриель и сейчас я…

- Анриель?! - лицо девушки словно разгладилось. - Переселенец Анриель?! Тот, который в одиночку убил некроманта?!

"Занятно. - мелькнула у меня мысль. - Да я, оказывается, знаменитость!"

- Да. - коротко подтвердил я. - Было дело. Уже два года назад, правда, но… Не важно. Вставайте, я провожу вас до вашего дома. В какую сторону нам идти?

Дом, в котором жила девушка, оказался недалеко - всего-то в паре кварталов. Пропустив ее внутрь широкого холла, я убедился, что массивная входная дверь захлопнулась, а потом облегченно вздохнул и вышел на середину улицы.

В городе творилось нечто невообразимое. С разных сторон слышались выстрелы, грохот взрывов и отзвуки чьего-то усиленного магическим образом голоса. Кое-где надрывались сирены, оповещающие население о том, что на улицах появляться опасно, и эхо от них металось между зданиями, отражаясь и накладываясь на остальной шум.

"Почему я не вижу ни чистильщиков, ни военных?" - подумал я, наблюдая, как по стене здания семенит несколько бочкообразных демонов. Выбравшись из открытого прохода вентиляционной системы, они пробежались между окон на уровне девятого этажа, а затем устремились вверх и скрылись на крыше.

Тут с соседней улицы вырулил вездеход Службы и я отвлекся.

- Привет! - закричал я, поднимая руку. - Эй! Я здесь! Не расскажете, что происходит?

Машина, рыча двигателем, остановилась рядом со мной. Спаренные излучатели на ее крыше поворачивались из стороны в сторону, а из боковых окон выглядывали оперативники.

- Анриель? - поинтересовался один из них. - Глядите-ка - жив!

- В смысле - "жив"?! - возмутился я. - Почему это вас удивляет?

- Нет времени! - рявкнул тот, кто сидел на месте водителя. - Джерк, заткнись! А ты, кто бы ты ни был, давай за нами! По этой улице до конца, потом налево - и потом сам услышишь, куда идти.

"В той стороне корпуса Службы Магического Контроля", - сообразил я. Черт! Что же там у них происходит?

- К Службе, я уже понял! Что там происходит?

- Война!

Вездеход взревел и, наращивая скорость, понесся вдоль улицы. Проводив его взглядом, я почувствовал, как что-то внутри меня образуется какая-то пустота. Вот же дьявольщина… Так вот откуда доносится эта непрекращающаяся канонада! Я только сейчас сообразил, что источник большей части шумов находится в той же стороне, что и СМК.

"Теперь понятно, отчего тут так мало чистильщиков! - подумал я. - Они отражают атаку сектантов! Черт… Как все-таки хорошо, что гражданского населения в городе уже практически не осталось!"

- Форм! Ты мне нужен!

Воздух рядом со мной зарябил и из него появилась фигура огромного теневого варга.

"Стая! Движение? В бой?"

- Да, Форм, - отмахнулся я от беспорядочно-вопросительных мыслей варга, - мы собираемся на войну!

* * *

"Да пропади оно всё пропадом!"

Чем ближе я оказывался к территории СМК, тем громче становились грохот от выстрелов и рокот от взрывов. В небо поднимались высокие столбы из черного дыма, с разных сторон мелькали разноцветные магические вспышки.

- Форм! Быстрее!

Варг напрягся и мы помчались вперед с такой скоростью, что ряд припаркованных у тротуара автомобилей слился в одно размазанное пятно. Мы выбрались на последнюю улицу и неслись в направлении зданий Службы практически по прямой.

"Да тут полноценное сражение!", - подумал я, а затем над дорогой впереди нас появился широкий овал портального перехода.

- Стой, стой!!

Но мы не остановились. Разогнавшийся варг перемещался с такой скоростью, что у него не вышло даже повернуть в сторону, и мы влетели в портал практически не замедлившись.

"Форм - исчезни!" - мысленно скомандовал я, соскакивая с седла и окружая себя силовым барьером. Сгруппировавшись, я вывалился с другой стороны портала и сразу же сформировал дополнительные силовые щиты, привязав их к земле геомагическими узорами.

Я оказался на улице неподалеку от главного здания СМК, и большую часть пространства вокруг меня заполнял дым. Хорошо просматривался лишь открытый участок вдоль стены ближайшего корпуса, на котором замерли три человеческих силуэта.

"Сектанты, что ли?" - задумался я, недоумевая, почему они просто стоят и ничего не делают.

- Ну, вот и встретились, переселенец! - воскликнул один из стоящих людей и я понял, что слышу этот голос уже не впервые.

- Реджин Велн?!

- Узнал, да? Тем лучше. Сегодня ты от нас никуда не у…

"Лук!" - скомандовал я, а спустя одно мгновение выстрелил.

Не возьмусь предполагать, на чём именно строились планы этих идиотов-сектантов. Что я испугаюсь? Что узнаю Велна и не решусь сражаться в полную силу? Или что я окажусь измотан настолько, что со мной совладают каких-то трое непонятных сектантов? Пф-ф… Я готов признать, что магия, которой пользуются служители Владыки, весьма необычна иимеет ряд неоспоримых преимуществ, но… Трое магов - против меня?

Чёрт! Да я даже два года назад посчитал бы это за оскорбление. А уж сейчас…

Клочок земли, на котором стояли мои противники, утонул в огне и яростном взрыве вместе с парочкой секций ближайшего здания. Я едва успел прикрыть себя усиленным силовым барьером, как по нему ударили взрывная волна и град из разлетающихся обломков. Выждав пару секунд, я использовал Взгляд и увидел, как мир делается бесцветным, а сквозь огонь и дым проступают очертания находящихся позади них предметов. Итак… где все?

Устроивших ловушку сектантов видно не было, однако человеческих силуэтов в поле зрения хватало с избытком. Я увидел чистильщиков, стрелявших в наседающих на них чернокожих монстров, творящих заклинания магов Академии и вооружённых разнообразным оружием сотрудников Службы.

- Смотрите! Там слева ещё один!

- Чёрт, да у него рога!

- Огонь!

- Стоп! Отставить огонь, это помощник Ферро! Анриель, это ты, нет?!

- Я! - подняв руку, я вернул нормальное зрение и посмотрел на подходящих ко мне четверых бойцов. Сопровождавший их заклинатель с изумлением уставился на мой Лук.

- О, Боги! Откуда ты взял такой артефакт?!

- Это оружие одного из Титанов.

- Титанов? То есть… А, ч-чёрт! Сканер словно с ума сошёл!!

- Анриель, давай за нами! Ваш мастер Ферро сейчас у северо-восточного корпуса и основной бой идёт именно там!

- Понял!

"Форм, ты мне нужен!"

"Стая! Бой!!"

Проскочив мимо шарахнувшихся в стороны бойцов Службы, теневой варг помчался через покрытую воронками от разрывов территорию внутреннего парка Службы. Покрутив головой по сторонам, я разобрался, что Лекториум и основное здание остались где-то позади и слева, а впереди меня поджидают корпуса чистильщиков.

К месту сражения я прибыл уже через несколько минут. Старого Ферро видно не было, но Аллеса и нескольких знакомых охотников из оперативного отдела я заметил почти сразу.

- Анриель! - крикнул обернувшийся в мою сторону Аллес. - Поберегись!

Секунду спустя мимо меня промелькнуло несколько синих лучей и только резкий прыжок варга в сторону позволил уклониться от этой атаки.

"Болваны криворукие! - мысленно выругался я, спрыгивая на землю и укрываясь за каменным постаментом, на котором ещё утром стояла высокая статуя. - Даже прицелиться как следует не в состоянии! Впрочем, ладно… Что тут у нас происходит?"

Как следует осмотревшись, я увидел военных стрелков, чистильщиков и магов из Академии - все они успешно отражали слаженные атаки нескольких десятков сектантов, но перейти в наступление не могли. Ситуация складывалась патовая и вмешаться в нее стоило прямо сейчас.

"А где, мне интересно, шляется Роан? - подумал я, укрываясь иллюзорной вязью и формируя вытянутый силовой щит. - Его бы помощь не помешала…"

"Форм! В атаку!"

Из-за укрытия я выскочил одновременно с несколькими фантомами - они не были укрыты иллюзией и сектанты сразу же принялись бросаться в них своими заклятиями.

"Вот же недоумки-то, а…"

Варг мчался широкими прыжками где-то левее, а я увидел перед собой четверых сектантов и рванулся вперед, используя Рывок и мощные удары силового молота. Первые трое погибли без единого звука и лишь последний успел выкрикнуть что-то непонятное на незнакомом мне языке.

- За Палакс! - призвав Лук, я вновь использовал Рывок и многократно ускорился, рванув вперед со скоростью почтового демона. Взбежал по обугленному стволу поваленного дерева, одновременно бросаясь во все стороны атакующими вязями, и выпустил сияющую стрелу в сторону наибольшего скопления сил сектантов. Взрыв за этим последовал такой, что выбравшихся на открытое пространство чистильщиков побросало на землю, а я поспешил укрыться за частично обвалившейся небольшой постройкой.

- Огонь!

- Щиты активировать! Стрелять по готовности!

- Вперед!

Правее меня из-за угла выскочила пара растрепанных сектантов, окруженных несколькими чернокожими демонами, и я не раздумывая ударил по ним таранной вязью. Большую часть демонов разметало, но сектанты шарахнулись в сторону и укрылись за мутными пологами магической защиты.

- Да ладно? - спросил я у ближайшего врага. - Вы это серьезно?

В то место, где я стоял, ударило боевое заклятье, но я уже перекатился вплотную к противнику. Удар силового молота оставил его без защиты, а окруженная энергетическими разрядами силовая плеть развалила тело сектанта на две половины.

- Анриель!!

Обернувшись, я увидел перед собой приятельницу Лиона - светловолосую девушку Аву, прикрывающую меня от второго сектанта силовым щитом.

"Откуда она взялась?" - успел удивиться я, а затем в воздухе вспыхнул синий луч и я понял, что он выходит из спины защищавшей меня девушки.

- Ава!!!

Контур пробитого сектантом щита Авы развеялся, а сама она неуклюже повалилась на опаленную землю.

"О, Боги… Нет!!"

"Как глупо-то получилось!" - мелькнула у меня мысль, а сектант в это время развернулся и сделал быстрое движение, после чего перед ним открылся светящийся овальный портал.

- Не уйдешь. - прошипел я и, напрягшись, собрал еще оставшиеся у меня силы. Время после этого словно замедлилось, а я настиг убегающего сектанта за один рывок и ударил двумя вязями силовых молотов одновременно, лишая проклятого негодяя жизни. Единственное, чего я не рассчитал - это ускорения, отправившего и меня, и останки моего противника в объятия сияющего портала.

"Опять?!!"

Какое-то мгновение вокруг меня еще сияло марево волшебного перехода, а затем я оказался высоко в воздухе, увидев под собой лазурную гладь округлого озера.

Глава 13. Ведьма

"Допрыгался, путешественник?" - мысленно спросил я сам у себя, извернувшись во время падения и бросив взгляд на оставшийся в высоте портал. После этого стало не до размышлений - сгруппировавшись, я с силой ударился о воду и моментально оказался на глубине. Кожаная броня, по счастью, вновь проявила себя наилучшим образом - она не только не стесняла движений, но и, казалось, отталкивала от себя воду, помогая мне подняться на поверхность и удерживать себя на плаву.

Вынырнув и осмотревшись, я добрался до берега и выбрался на песчаную отмель.

- Чёрт бы побрал этот портал… - усевшись на мелководье, я вытер от воды лицо и осмотрелся. Портала в небе уже не было - вместо него в высоте плавали пушистые облака. Заходящее солнце подсвечивало их косыми лучами и окрашивало в оранжевые тона, отчего создавалось впечатление, что по небу плавают клочки мягкого пуха.

Опустив взгляд к земле, я посмотрел на окружающие озеро лесные дебри. Заросли деревьев и разнообразных кустарников были такими густыми, что создавали впечатление непроходимой чащи. Признаков человеческого жилья видно не было, лишь далеко в стороне возвышался частично развалившийся каменный храм. Изучив его через линзу дальнозора я убедился в том, что строение выглядит совсем древним - часть стен развалилась на куски и осыпалась, а остальные щеголяли сквозными дырами и проломами. Не побитыми временем выглядели только несколько колонн на вершине - там, где была широкая открытая площадка. В какое-то мгновение мне показалось, что по ней перемещается непонятная тень.

"А вот, похоже, кто-то из местных жителей…"

- Мр-ррр ме! Ш-шшшш!

Резко обернувшись, я увидел то самое существо, что однажды показало мне расположение храма сектантов - толстого кота размером с собаку - округлого и черного, с большими светящимися глазами.

- Привет. - помахав коту рукой, я показал в сторону храма. - Хочешь снова меня проводить? Выход, я так понимаю, вот в тех руинах?

Кот фыркнул и улыбнулся. По крайней мере, выглядело это именно так - широкая пасть приоткрылась, а уголки рта изогнулись и приподнялись кверху.

"Демон. - подумал я про кота. - Причем разумный и отлично понимающий мою речь."

- Ты здесь живешь?

Кот не ответил, но взгляд его сделался весьма выразительным.

- Хорошо. - сказал я. - Тогда для чего ты ко мне пришел?

Поднявшись, я отряхнулся и оплел себя густой паутиной очищающего заклинания.

- Знаешь, мне уже как-то доводилось беседовать с одним демоном и он тоже был похож на кота. Но…

Кот зашипел и развернулся, после чего неуклюже засеменил в сторону леса. До меня донеслось его неразборчивое мурчание.

- Мр-рр меа-ау мр-рр ме-е…

- Ты уже уходишь? - крикнул я, прикидывая, оставаться на месте или идти следом за демоном. В том, что передо мной демон, я не сомневался ни на мгновение.

Из лесных зарослей, в направлении которых шел демон, внезапно послышался короткий ухающий звук, за которым последовал протяжный треск. Напрягшись и подготовив пару боевых вязей, я увидел, как одно из высоких деревьев кренится вбок и виснет на кронах своих соседок.

"Ого! У меня гости!"

- Так ты здесь, получается, не один? - используя Магию Взоров, я посмотрел сначала на кота - который, к слову, под воздействием Взгляда не изменился - а затем на лес, но того, кто мог бы повалить дерево, не увидел.

"Какого черта?"

Кот тем временем добрался до подножия первых деревьев и остановился, после чего грузно плюхнулся на задницу и принял такую позу, в которой могут сидеть люди, но уж никак не животные. Замерев на несколько секунд, он неторопливо обернулся и со вздохом посмотрел на меня.

- Ме.

- Чеаншир!

Голос раздался со стороны леса. Следом за ним послышался треск и всевозможные скрипы, а потом я увидел кое-что необычное - тесно стоящие стволы деревьев неторопливо выгнулись и раздались в стороны, образуя узкий проход, из которого выбралась человеческая фигура.

- Чеаншир!!

"Девушка. - с некоторым удивлением подумал я. - Живая…"

Не знаю, почему, но я был уверен, что в чаще находится некромант.

- Чеаншир! Ар-рр! Проклятие! Ты что, не смог найти места поприятнее?

"Значит, этого кота-демона зовут Чеаншир…"

- Меа-ааррр! - громко мяукнул кот.

- Вот именно! - ступив на песок, девушка обернулась к деревьям и коротко поклонилась. - Спасибо!

Деревья с протяжным скрипом вернулись в прежнее положение.

- О, ну просто прекрасно! Тут еще и вечер! - сделав раздраженный жест, незнакомка прошла мимо смотрящего на нее кота и направилась в мою сторону. - В таком случае не буду терять времени! Слушай! Не знаю твоего имени… Гм. Тебя ведь послали защитить тот несчастный мир, правильно? Я не ошиблась?

"Девушка - явно хозяйка демонического кота. - подумал я, рассматривая идущую по песку незнакомку. - А значит, это она присылала его в подземелья Онсбурга…"

На девушке был одет черно-коричневый дорожный костюм, за спиной висели большая сумка и длинный посох, а на боках болталось несколько пристегнутых к поясу книг. Темные волосы незнакомки в беспорядке рассыпались по ее плечам. Несколько мгновений спустя она остановилась напротив и уставилась на меня яркими зелеными глазами.

- Ну и почему ты молчишь? Ты что - не понимаешь моего языка? Эй!

- Язык-то я понимаю. - кивнул я. - А вот чего ты от меня хочешь - нет.

Девушка вздохнула.

- Что ж, повторю ещё раз. Мне нужна твоя помощь.

"Интересно, в чём?" - подумал я, а вслух сказал:

- Не только тебе. В мире с названием Палакс сейчас, знаешь ли, не совсем спокойно.

Девушка поморщилась.

- Знаю! Я…

- Твой Чеаншир как-то помог мне найти сектантов. - продолжил я. - И за это тебе спасибо. Скажи, ты…

- Мой Чеаншир?! - глаза девушки удивленно округлились. - Да что ты так… А! - тут девушка запнулась и внезапно расхохоталась.

- Ты что - подумал, будто я разговариваю с Тотемом? Аха-ха-ха-ха! Нет! Я это всё тебе говорила, а не ему! Чеаншир - не имя, это мир!

Раскинув руки в стороны, незнакомка насмешливо посмотрела на меня.

- Вот это вот все. Видишь? Мир позабытых сновидений! Чеаншир!

Я усмехнулся. Так вот оно как получается. У этого мира не только есть имя - оно ещё и хорошо знакомо этой таинственной путешественнице!

- Ясно. - коротко кивнул я. - К слову о мире - тебе известно, как из него выбраться?

- Ну… - незнакомка задумалась. - Конечно. Я… Стоп! Что это значит? Ты что - попал сюда не по своей воле?

- Не по своей. - подтвердил я. - Это была случайность. Так что насчет выхода?

- Выход…. А ты хочешь вернуться обратно в Палакс?

- Да.

Взгляд девушки стал задумчивым.

- Без моих способностей это будет не так-то просто…

- Ме.

Девушка обернулась и посмотрела на подошедшего к нам кота.

- Да, Тот, и без твоих тоже.

- А почему именно Тот? - спросил я. - Сокращение от Тотем?

- Ага.

Мысленно посмеявшись над непринужденными манерами незнакомки, я посмотрел на Тотема и наклонил голову.

- Мое имя Анриель, Тотем. Будем знакомы.

Кот пробурчал нечто невнятное, но при этом совершенно по-человечески кивнул, а взгляд его сделался куда более дружелюбным.

- О, проклятие! - воскликнула девушка и всплеснула руками. - Я забыла представиться! Гиннсе! Меня зовут Гиннсе!

- И кто же ты такая, Гиннсе? - спросил я. Мне подумалось о том, что, хотя девушка и не выглядит опасной, ее способности вызывают одни вопросы. Она явно умеет перемещаться между мирами, ей прислуживает разумный демон Тотем, а деревья уступают дорогу по первой просьбе. - Не расскажешь?

- Ну, как… - Гиннсе недоверчиво посмотрела на меня. - Ведьма я. Ты разве еще не понял? Я была уверена, что ты такое почувствуешь сразу! Да и мой Тотем, опять же…

"При чем здесь, интересно, Тотем? - подумал я. - Это что, обязательный атрибут для каждой уважающей себя ведьмы? Гм… Может быть, Тотем - это вообще не имя, а что-нибудь вроде должности? Надо будет узнать…"

- Нет. Мне еще не доводилось встречаться с ведьмами.

- Постой! А как же тот, кто тебя послал?

- А кто меня послал, Гиннсе? - рассмеялся я. - Я, слава Богам, один и у меня начальников нет. Ты упоминала про Палакс - так я находился там по собственной воле. В городе Онсбург живет мой друг и…

- Мррр. Ме.

Гиннсе бросила ошарашенный взгляд на Тотема, а затем вдруг схватила себя за голову.

- Как же так? Неужели я… Нет!! Невозможно! Я не могла ошибиться! - тут она пристально посмотрела мне в глаза. - Я рассказала тебе, кто я такая, Анриель! А ты сам? Кто ты такой? Ты утверждаешь, что защищаешь Палакс по собственной воле. Ну, допустим, что это правда. Тогда почему я не ощущаю твоего сознания? А? Никто из обычных смертных не способен скрывать его настолько долго и совершенно!

- Сознания? - переспросил я и подумал о том, что не отказался бы узнать о способностях ведьмы немного больше. - Ты говоришь о ментальной магии?

- Ну… если в целом, то - да. - Гиннсе кивнула. - Ментальная магия. Ведьмы могут увидеть внутренним взором или почувствовать душу практически любого живого существа, но почему-то не тебя! Тебя вообще как будто не существует! Как такое возможно?

- Очень просто. Это одна из моих… скажем так - особенностей. - ответил я. - Это уникальная черта. Такому нельзя научиться или как-либо перенять.

Гиннсе недоверчиво прищурилась, но затем лицо ее разгладилось, и она улыбнулась.

- Ладно. Пусть будет так - это ничего не меняет! Владыка в таких вещах не ошибается…

Меня после этих слов как ледяной водой окатили. Не понял! Так она что - тоже одна из этих тупоголовых сектантов? Но… Не понимаю! Зачем тогда было мне помогать?

- Владыка?!

Перехватив мой взгляд, Гиннсе вздрогнула и сделала шаг назад.

-Да. А что случилось? Почему вдруг такая реакция? Я искала тебя по его просьбе, да! Ему нужна твоя помощь!

- В чем? Разрушении Онсбурга?

Ведьма нахмурилась.

- Онсбург - это ведь тот город… Нет, Анриель! Нет! Все, что происходит в том несчастном мире, печалит Владыку не меньше, чем тебя! Поэтому ему и нужна твоя помощь! Он должен был послать к тебе одного из своих истинных последователей, но вы, видимо, еще не встречались…

Я уже хотел сказать: "Нет", но вспомнил про того странного сектанта, что провел нас с Роаном через череду порталов.

- А его последователь - это такой растрепанный человек с рассеянным взглядом и лентами на одежде?

- Человек? - Гиннсе расхохоталась. - Нет, друг, ты что! Тот, кого отправил к тебе наш Бог, точно не был обычным смертным! Никогда не поверю, что ты мог принять его за…

- Мме. Рр-р-р!

- Что? Уже?! - ведьма запнулась и принялась оглядываться по сторонам. - Тотем, ты уверен?

"Бог? - удивленно подумал в это время я. - Так Владыка, которому поклоняются сектанты - это какой-то Бог?!"

- Гиннсе, скажи, ваш…

- Прости, друг! Мне нельзя больше здесь оставаться! Ар-рр, как же я ненавижу Чеаншир!!

- Подожди! - быстро воскликнул я. - Объясни хотя бы, что происходит? Возможно, я смогу…

- Не могу! Еще увидимся! - с этими словами Гиннсе закрутилась на месте и внезапно провалилась куда-то вниз. Неосознанно отступив на один шаг, я посмотрел на то место, где она только что стояла.

- Это что - портал такой? - заметив, что Тотем сидит на своем месте, я перевел взгляд на него. - Тотем, ты мне не ответишь? Почему она убежала? Куда?

На песке между мной и желтоглазым Тотемом чернел провал, края которого были выложены крупными камнями. На поверхности камней светились зеленые и синие знаки, а из глубины провала тянуло травой, корнями, землей и холодным воздухом.

- Ме. - поднявшись на ноги, Тотем вздохнул, посмотрел на меня и кивнул куда-то в сторону. - Мр-р.

После этого странный кот подошел к провалу, неторопливо потянулся и спрыгнул вниз. Через мгновение провал подёрнулся лёгкой дымкой и пропал - на его место вернулась прежняя песчаная поверхность.

- Да что вообще происходит? - спросил я сам у себя и обернулся. На что этот демонический кот указывал? Или куда?

В первые несколько мгновений я не увидел ничего нового. Вокруг меня были всё тот же берег и то же озеро - разве что солнце уже совсем село и на небо высыпали яркие звезды. В воздухе появилась приятная свежесть.

" И чего она испугалась?" - подумал я. Окружив себя на всякий случай силовым щитом, я сформировал исследующее заклинание и активировал Взгляд. Мир сразу же выцвел, превратившись в фантасмагоричную картину из серо-черных теней и немногочисленных ярких пятен.

А в паре десятков метров от меня стояло странное и нелепо выглядящее существо. Чудовище было незаметно обычным зрением и больше всего походило на оживший детский рисунок - как будто ребёнок попытался нарисовать большое животное, но вместо этого у него получился уродливый монстр. Округлое тучное тело, несколько коротких ног, повернутых в разные стороны и небольшая голова на длинной шее - тварь выглядела настолько глупо, что испугаться её я не смог бы при всём желании. Вместо ушей у монстра торчали короткие конечности, похожие на человеческие руки, а большие белесые глаза слепо таращились в окружающее пространство. Существо открывало зубастую пасть и подёргивалось, поворачивая голову в разные стороны. Меня оно явно не замечало и в целом вело себя довольно потерянно.

"Так вот от кого убежала ведьма. - мысленно кивнул я. - Интересно… Чем же это создание так опасно? И почему оно меня игнорирует?"

Решив провести небольшой эксперимент, я создал несколько фантомов-двойников и заставил их разбежаться в разные стороны. Странное создание даже не шелохнулось. За фантомами последовали сканирующие вязи и узоры, а затем я ударил взрывным заклинанием в непосредственной близости от чудовища.

Реакции не последовало. Уродливая тварь всё так же стояла на одном месте и время от времени подёргивалась, поворачивая голову то в одну сторону, то в другую.

"Оно меня не игнорирует, - понял я, - оно меня элементарно не замечает. Не видит, как если бы меня вообще не было. Интересно, почему…"

"Лук!"

Стоило оружию Титана засиять у меня в руках, как непонятный монстр шарахнулся назад и с необыкновенным проворством помчался в сторону леса.

- Ха! - я усмехнулся. - А вот и средство для отпугивания местной живности!

Последующие несколько часов я провёл на том же берегу, погрузившись в невесёлые размышления. А поразмыслить мне было над чем. Я ведь ушёл из Онсбурга в тот самый момент, когда битва с силами сектантов уже почти завершилась. Кто знает, чем она в итоге закончилась? Возможно, проклятые последователи Владыки ухитрились победить, и жертва Авы и всех других оказалась напрасной?

Ава…

«М-ммм, чёрт…»

Повернувшись, я поднял с песка очередную сухую ветку и бросил её в костёр. Момент гибели Авы до сих пор стоял у меня перед глазами, и я старался не думать о том, как воспринял известие о случившемся Лион. Это ведь была его девушка… М-м, проклятие!

Да ещё и этот портал, отправивший меня в… как там сказала Гиннсе? Мир позабытых сновидений? Чеаншир… Странное какое-то название – непривычное.

- Кто же ты такая, Гиннсе? – пробормотал я, подумав о своей новой знакомой.

Ведьма? Гм. А что мне вообще известно о ведьмах? Пожалуй, что ничего, однако… Гиннсе упомянула, что разыскивала меня по поручению того самого Владыки, от имени которого сектанты уничтожают Онсбург. И что самому Владыке это совсем не нравится… Вопрос – каким образом владеющая ментальной магией ведьма оказалась связана с Богом этих проклятых сектантов?

«И откуда она вообще взялась, эта ведьма? – мысленно фыркнул я. – Да ещё и этот кот её непонятный, который скорее всего не кот, а разумный демон… Гм.»

Интересно также, почему она испугалась того странного существа, которое я прогнал при помощи своего Лука?

- Да уж… - протянул я, откидываясь на песок и глядя на глубокое звёздное небо. – Гиннсе, ты была не права - это мир не снов, а неразрешимых загадок.

Последним, о чём я подумал, был тот странный сектант, показавший нам с Роаном геомантскую руну – после этого мои мысли запутались, и я погрузился в глубокий сон.

Глава 14. Девять Башен

К реальности меня вернул сигнал от охранного заклинания, морозной волной прокатившийся по всему телу. Вскочив, я быстро сместился в сторону и окружил себя плотной пеленой иллюзии, выставив силовой щит и готовясь отразить любой удар или атакующее заклинание.

Но ни того, ни другого не последовало – вместо этого неподалёку от почти прогоревшего костра открылся портал, вокруг которого закрутились переплетающиеся цепочки из светящихся символов. Через мгновение из него появилась человекоподобная фигура рогатого демона.

- Роан!!

Развеяв щит и укрывающее заклинание, я широко улыбнулся и пошёл навстречу своему другу.

- Рад тебя видеть, дружище! Ты быстро!

- Быстро? – удивлённый менестрель принял свой обычный человеческий облик и, шагнув вперёд, коротко обнял меня за плечи. – Здравствуй, Анриель. Рад, что с тобой всё хорошо. Но, к слову - я рассчитывал этот портал полторы недели! Так что…

- Сколько?! О, чёрт, нам стоит поторопиться обратно!

* * *

- Роан, а почему так долго? Ты же сказал, что если его там не будет, ты сразу же… Анриель! Жив!!

Пройдя через рунный портал следом за Роаном, я оказался в большом помещении без окон, стены которого были выкрашены серой краской. В стороне стояло несколько лабораторных столов, а под потолком сияли магические светильники. На полу мерцало множество Рун, вписанных в невероятно сложный магический узор незнакомой конструкции.

- Всем привет! Где это мы?

- Анриель!

- Ава?! – увидев сидящую в кресле-каталке девушку, я застыл, обрадованный и поражённый одновременно. – Ну, слава Богам! Я был уверен, что ты погибла!

- А мы были уверены, что погиб ты. – с этими словами ко мне подошёл Лион. Коротко меня осмотрев, он кивнул и перевёл взгляд на Роана. – Роан, серьёзно – где вы пропадали столько времени? Часа три уже прошло! Портал вот - вот дестабилизируется, мы его едва удерживаем!

Словно в подтверждение его слов, портал за нашими спинами загудел и по нему пробежала волна искажений.

- Деактивируйте. - сказал Роан и устало махнул рукой. - Всё равно там не осталось ничего интересного.

Услышав эту фразу, я усмехнулся.

- О-оо, я бы так не сказал!

Через полтора часа мы сидели в одном из кабинетов Лекториума - в подвал которого, к слову, и приводил чеанширский портал - и заканчивали обмениваться новостями о произошедшем. Мне рассказали о том, что битва с сектантами завершилась относительно благополучно – группы нападавших были уничтожены, а наводнившие улицы города разнообразные монстры пойманы или истреблены. Число ликвидированных сектантов приближалось к нескольким сотням, потерь же среди сотрудников Академии и Службы оказалось меньше на целый порядок. В этом жителям Палакса помогла рунная магия, используемая Роаном для исцеления пострадавших.

- Но в целом это, конечно, какой-то кошмар. – резюмировал Лион, косясь на Аву, которая уснула в своей каталке. – Большая часть территории Службы в руинах, городу требуется ремонт, а тот, от чьего имени действовали сектанты, оказывается каким-то Богом.

- И при этом просит у Анриеля помощи.

Лион усмехнулся и посмотрел на менестреля.

- Вот да! И это тоже.

- Что ж. – Роан перестал перебирать струны своей тунры и отложил инструмент в сторону. – Во всём плохом есть что-то хорошее.

Мрачный и неразговорчивый Ферро бросил на него хмурый вопросительный взгляд.

- Например?

- Мы нейтрализовали девять сектантских храмов. – ответил Роан. – Как на территории вашего города, так и в пригородах. Многие последователи Владыки мертвы, а их влияние на этот мир серьёзно ослаблено…

В ответ на это старый маг раздражённо фыркнул и поднялся из кресла, а потом прошёл вдоль стола и вышел из комнаты. Я проводил его удивлённым взглядом.

- Лион, а Ферро…

- Ведёт себя вот так с той самой атаки. – ответил Лион. – То, что произошло, сильно на него подействовало. Не знаю, почему так. За последнюю неделю в городе уже два раза появлялись некроманты, а он требует, чтобы мы сосредоточились на угрозе сектантов!

- Он что - кого-то потерял?

Лион покачал головой.

- Не знаю, Анриель. Возможно. Сам он об этом не говорит.

Мы помолчали. Я посмотрел на задумчивого Лиона, спящего на столе Аллеса и дремлющую в каталке Аву, а затем остановил взгляд на стоящем у окна Роане.

- Роан! Что думаешь насчёт ведьмы, Чеаншира и прочего?

Роан повернулся и неторопливо вернулся обратно к столу. Постоял немного и, подвинув одно из кресел, уселся.

- Скажу так. Чеаншир вполне может быть одним из тех миров, что населён поглотителями.

- Кем?

- Твари такие, очень специфические и неприятные. Могут сожрать половину от твоих воспоминаний, да ещё так, что ты этого не вспомнишь.

Лион хмыкнул.

- Ха! Я, кажется, знаю, чего опасалась Гиннсе.

- Но это всего лишь предположение. – уточнил Роан. – Что там происходит на самом деле –мне неизвестно. Могу только догадываться.

- Ну а Гиннсе?

- Гиннсе, с её собственных слов – ведьма. Мне когда-то доводилось встречаться с теми, кого называли ведьмами, и они действительно владели своеобразным сплавом из ментальной магии и геомантии. Должен сказать, что это были весьма необычные существа. Хотя и забавные.

- Геомантия… - протянул я. – Роан, а если тот странный сектант и правда был посланником от Владыки – возможно ли, что ведьма правда разыскивала меня по его просьбе? Бога этого или кто он там на самом деле такой…

Роан задумался.

- Возможно, конечно. – сказал наконец он. – Почему бы и нет?

- А тот демон? – спросил Лион и побарабанил пальцами по столу. – Ну, который похож на кота и умеет улыбаться. Каким образом ментальный маг смог подчинить себе демоническое создание?

Роан покачал головой.

- А он, скорее всего, не демон. Учитывая то, что он разумен и что она называла его Тотемом, я полагаю, что он - шатран.

- Кто?

- Полиморфная пространственная сущность, взаимосвязанная с астрало-ментальным образом призвавшего его заклинателя.

Я и Лион переглянулись.

- А такие бывают?

Роан тихо рассмеялся.

- Как видите! - кивнул он. - Этот Тотем - не что иное, как добровольный проводник одного из аспектов силы самой ведьмы. Он пользуется её магией и возможностями, а она - его. Вспомните, как именно она покинула Чеаншир! Да и о появлении поглотителя она узнала не сама, а от Тотема.

- Верно. - согласился я. - Она ещё у него уточняла, нет ли ошибки.

- Именно. - сказал Роан. - Плюс то, как он себя вёл. Помнишь? Ты упоминал, что он сидел и двигался совсем не так, как свойственно обычным животным. О чём это говорит?

- Что это было другое существо, принявшее такой облик. – ответил вместо меня Лион. - Верно?

- Верно. - Роан вздохнул. - Меня в этой встрече больше заинтересовало другое…

- Владыка?

Менестрель согласно кивнул.

- Да. Что же это за Бог такой, который не контролирует работу своих последователей?

- Но при этом опечален тем, что они творят.

- Согласен, это странно.

- А, может быть, он просто не может?

- Чего не может? – мы с Роаном одновременно повернулись и посмотрели на Лиона.

- Я просто подумал… - проговорил тот, - с чего мы вообще взяли, что он действительно настоящий Бог?

«Действительно…» - подумал я, а вслух поинтересовался: - Но кто же он тогда? Если у него свои Храмы и столько последователей?

- Так в том-то и дело! – воскликнул Лион и щёлкнул пальцами. – Это ведь самое главное - Храмы! Святилища в его честь! Неужели его почитатели не связываются с ним через ритуалы или какие-нибудь молитвы? Чушь! Связываются наверняка! Почему же он тогда не прикажет им остановиться? Если он действительно настоящий Бог?

Роан усмехнулся.

- То есть ты согласен с тем, что для Бога этот Владыка выглядит крайне странно?

- Конечно!

- Чёрт с ними! – махнув рукой, я устало откинулся на спинку кресла. – Я скоро на ходу начну засыпать, давайте обсудим наши планы на будущее – и на этом закончим.

- Погоди, Анриель, - сказал Лион, - это ведь тоже важно! Что, если та ведьма и правда может оказать помощь? Или тот странный сектант? Если он, конечно, и правда сектант… Ведьма говорила, что уже искала тебя здесь, в Палаксе, но не смогла найти и потому решила, что ты особенный…

- Она приняла его за посланника одного из здешних Богов. – перебил Лиона менестрель. – Это же очевидно! Она была уверена, что его ментальная «невидимость» и иммунитет к её магии имеют божественное происхождение. Что кто-то из Богов выставил против последователей Владыки своего воина и постарался его защитить.

- Гм. Похоже на правду. А откуда у него такая защита? Анриель?

- Из-за обруча. – ответил я. – Это изделие Древних Арлу и… Хм… Длинная история.

- Не важно. – сказал Роан. – Как бы то ни было, сектанты её ошибку повторили. Сами подумайте, с какой настойчивостью они пытаются его устранить! Я для них – угроза не меньшая, но бросаются они в первую очередь на Анриеля.

- То есть…

- То есть тот парень, Реджин, с которым вы столкнулись в день появления Анриеля в городе, почувствовал в Анриеле угрозу и передал весть о его появлении остальным.

- Так ты думаешь, что…

- Я почти уверен. Вспомни о той специфической магии, которую применяют сектанты! Если принять как факт то, что она основана на умениях геомантов, то всё совпадает. Реджин и те, кто присматривался к Анриелю после него, увидели не простого переселенца в необычных доспехах, а того самого переселенца, который уже посещал их мир раньше. Понимаешь? В первый раз Анриель пришёл, зарекомендовал себя как сильного боевого мага - и исчез. А затем вернулся, принеся с собой какое-то непонятное оружие и обладая абсолютной защитой от управляющих чар и астральных воздействий. Вывод, к которому они пришли после всего этого, очевиден!

- Они решили, что при первом посещении Палакса он приходил на разведку. – проговорил Лион. – А на этот раз сейчас его послали для настоящего боя. Точно! И ещё ты… Они увидели в тебе демона и подумали, что Анриель привёл тебя для поддержки.

Роан неторопливо кивнул.

- Именно. Теперь видишь? Это всё объясняет. Анриель прав – не стоит зацикливаться на ведьме и том, почему Владыка не контролирует своих же последователей. Это вторично. Гораздо интереснее вопрос о том, как…

- Парни! – я хлопнул ладонью по столу и устало помотал головой из стороны в сторону. – Хватит. Вы уже в какие-то дебри предположений полезли, честное слово, а от них сейчас никакого толку. Нападение сектантов на службу для меня закончилось только вчера, а спал я, судя по ощущениям, около получаса…

- Извини, Анриель. – Лион оглянулся на спящую Аву и улыбнулся. – Я что-то слишком увлёкся.

Роан пожал плечами.

- Мы уже закончили. До вечера можешь спать, а ночью Ферро хотел провести какие-то поисковые работы в городе.

- Будем вылавливать оставшихся сектантов?

- Да. – подтвердил Лион. – Хотя у меня ощущение, что никто и ничего не найдёт. Если у них ещё и остались святилища, о которых нам не известно, то после всего произошедшего они будут сидеть в глухой обороне.

- А некроманты? – спросил я. – Ферро ведь занимался вопросом нейтрализации их заклинаний и упоминал об определённых успехах! С этим как?

- Никак. – вздохнул Лион. – Работа временно приостановлена.

- Серьёзно?

Лион кивнул.

- Да, Анриель. Серьёзно. С того дня, как сектанты атаковали здания Службы, Ферро занимается исключительно ими. Говорит, что будет думать на другие темы только после того, как вытравит этих паразитов из своего города. Это на него непохоже, поэтому Ава уверена в том, что сектанты убили кого-то, кто был ему очень дорог.

- Но кого?

- Понятия не имею.

«Что происходит?»

Поведение старого мага меня удивило. Я уже обратил внимание на то, что он стал вести себя немного иначе, однако не предполагал, что всё окажется настолько серьёзно.

- Ладно. – сказал я, размышляя над тем, что нужно будет пообщаться с мастером Ферро в ближайшее время. – Я - спать. Иначе усну прямо в этом кресле и вам придётся транспортировать меня своими силами.

- Отдыхай. Наша комната – девятьсот четырнадцать, это пятая дверь слева, если прямо по коридору.

- Спасибо! Постараюсь не потеряться.

Проснулся я от того, что Аллес аккуратно тряс меня за плечо.

- Анриель! Поднимайся!

- Да, да, я уже проснулся. Что случилось?

- Некроманты. Двое гадов вышли из своего портала у одного из координационных центров и разворотили почти половину здания. Большая часть персонала успела сбежать, но есть пострадавшие. Туда уже выехал отряд чистильщиков и…

- Понял! – вскочив, я принялся натягивать на себя броню. – Они всё ещё там? Некроманты?

- Нет, уже исчезли. Ферро просил позвать тебя и Роана в его кабинет – подозреваю, что он попросит вас поехать и осмотреть место происшествия.

- А сам он туда не собирается?

Аллес вздохнул и покачал головой.

- Нет.

Выйдя из комнаты, мы закрыли за собой дверь и быстрым шагом пошли в направлении лифтов.

- С Ферро стало очень сложно общаться, Анриель. Наш мастер не считает, что некроманты – это проблема. Его больше занимают сектанты.

- Ерунда какая-то! Кого же они убили, что он теперь только о них и думает?! Не знаешь, у него была тут семья? Дети?

В ответ Аллес пожал плечами.

- Не знаю. Ферро – одна из местных легенд, он всё время работает. Какая уж тут семья…

В кабинете Ферро царил густой полумрак, разогнать который пытался один-единственный переносной светильник, стоящий на столе рядом с сидящим в рабочем кресле старым магом. На столешнице белел лист бумаги, с разложенными на нём небольшими резными рунами, и хозяин кабинета с большим вниманием их рассматривал.

- Проходи, присаживайся. - сказал маг. - И будь любезен, прикрой за собой дверь. Поплотнее.

- Мастер Ферро, вы мне объясните, что происходит?

- Где? В городе? Там двое некромантов. Появились в районе Ра…

- При всём уважении, мастер, но я говорю не об этом. Вернее, не только об этом. - подойдя к столу, я уселся на один из низких стульев. - Меня интересует ситуация в целом. Что происходит? Некроманты представляют угрозу ничуть не меньшую, чем сектанты, но мы с вами, вместо того, чтобы изучать место их появления, встречаемся здесь! Зачем? Какой в этом смысл? Что успело произойти такого, что приоритеты в вашей работе настолько сместились?!

Ферро сгорбился и замолчал. Несколько секунд было тихо, а потом он поднял на меня тяжёлый взгляд и сказал:

- Именно из-за этого я тебя сюда и позвал, Анриель. Чтобы всё объяснить. Но должен предупредить, что тебе моё объяснение не понравится.

"Всё-таки у него что-то произошло!" - подумал я и кивнул, чувствуя, как в душе появляется быстро растущее беспокойство. Ферро же в это время повёл себя несколько необычно - поднявшись, он медленно прошёл к окну и остановился там вполоборота, хмурясь и впервые за всё время нашего знакомства выглядя на свой настоящий возраст.

- Скажи мне, Анриель, почему ты всё ещё находишься в этом мире? Что тобой движет? Что заставляет тебя делать именно то, что ты делаешь? Что?

- Странный вопрос. - не задумываясь ответил я. - Вы прекрасно знаете, что я желаю помочь вашему городу. А вернулся потому, что дал обещание Лиону…

- А ведь ты не лжёшь, мальчик. Жаль. Я бы не отказался получить для своих архивов одного Вездесущего.

"ЧТО?!"

Я был удивлён так, что едва не свалился со стула. Не знаю даже, есть ли на этом свете хоть что-то, что могло бы удивить меня сильнее, чем то, что только что произнёс старый Ферро.

- Не лгу?! Вездесущего? Да… какого чёрта?!

"Что за чертовщина?! - лихорадочно соображал я. – Что с ним происходит?! Мы не рассказывали ему о том, кто я такой! Откуда он это узнал?!"

- Чёрта? - тихо повторил маг. - А ведь ты, малыш, почти угадал…

В следующее мгновение произошло несколько вещей одновременно. Пол комнаты вздрогнул и завибрировал, по коридорам здания разнёсся гулкий грохот, а я использовал Рывок и вскочил со стула, отшвырнув его от себя и отпрыгнув в сторону. Прикрывшись силовым барьером, я впал в состояние невероятной отрешённости, прокручивая в голове мысль о том, что Ферро, судя по всему, враг и мне сейчас придётся с ним драться.

Сам Ферро в этот момент улыбнулся, но сделал это совсем не так, как обычные люди. Он дико оскалился, а кожа на его щеках разошлась в стороны, обнажив спрятанные под ней острые зубы. Облик старого мага словно поплыл, а затем внезапно развелся и на разделяющий нас стол вскочило человекоподобное существо. Кожа его была бледной и покрытой светящимися письменами, а голова – большой и лысой, обрамлённой множеством болтающихся косичек и ремешков. Одеждой существу служили останки какого-то длинного одеяния, изорванного настолько, что идентифицировать его не представлялось возможным. Плечи, грудь и руки монстра усеивали гроздья пощёлкивающих амулетов, а зубастая пасть была такой, что её не постыдилась бы и адская гончая. Округлые глаза создания горели зелёным светом.

То, что ещё минуту назад было старым магом, наклонило голову и издевательски поинтересовалось:

- Боишься меня, Вездесущий? Это правильно! Время платить пришло!

- Что ты за дрянь такая? – процедил я сквозь плотно сжатые зубы. – Где Ферро?!

- Ферро, Ферро, Ферро… - сидящий на столе монстр привстал и расхохотался. – Твой глупый маг мёртв, человечишка! Мёртв! Я сожрал его потроха и пережевал сущность! Как это было любезно со стороны тех, кого вы называете сектантами – организовать своё примитивное нападение! А твой маленький глупый маг, представь себе, захотел геройствовать и пришёл ко мне сам! Сам! Ах-ха-ха-ха-ха, как же сладок вкус угасающей жизни!

Я ударил первым. Сначала таранной вязью, затем вязью разрыва и руной опустошения. Силовой молот, молния и силовая плеть… Я наносил удары так быстро, что они накладывались один на другой и мебель в комнате перестала существовать за доли секунды. Окна выбило, а за тонкой гранью силового барьера ревели потоки энергетического шторма.

Но монстр жил. Некромантская тварь стояла в центре пульсирующей тёмно-бордовым светом пентаграммы и нагло смеялась, раскинув руки в разные стороны. Когти на её пальцах были такими длинными, что походили на особенные ножи.

- Не пытайся мне навредить, Вездесущий, ибо это не в твоих силах! – произнёс монстр и я услышал его, несмотря на творящиеся вокруг хаос и разрушения. Единственное, что оставалось на своём месте – это дверь кабинета, удерживаемая на месте незнакомым магическим узором. – Хоть ты и силён. Пожалуй, жители этого паршивого мира со временем стали бы полагать тебя Богом, но…

Внезапно прервавшись, некромант бросил быстрый взгляд в стену и швырнул в мою сторону волну из серого пепла. Я укрылся за усиленным силовым щитом и успел усилить его хроно-контуром, но это не помогло. Вся моя защита не продержалась и одного мгновения, а меня самого подхватило и впечатало в стену за моей спиной с такой силой, что потемнело в глазах.

- Пора платить, червь! – проревел некромант и захохотал.

«Лук!» - мысленно закричал я и вскинул появившееся в руках магическое оружие. Дверь кабинета внезапно исчезла, а на пороге комнаты возник исходящий ярким пламенем рогатый демон. Фигура же некроманта стала размытой и его окружило зеленоватое марево зарождающегося портала.

Тетиву Лука я отпустил в то самое мгновение, когда в воздухе между демоном и некромантом засияли яркие Руны, а портальное марево расширилось и поглотило то, что осталось от кабинета Ферро, целиком.

После этого на моё сознание опустилась тьма.

* * *

- Анриель! Скажи уже что-нибудь, а? Анриель! Я же вижу, что ты меня слышишь! Ну?

«Я вижу… Что ты слышишь… - неторопливо и с удивлением мысленно повторил я. - Чего? О чём это он?»

Мысли в голове ворочались словно ватные. Я почувствовал, что лежу на чём-то твёрдом, а лицо покрыто пылью и почему-то мелким песком. Тело ломило так, словно на меня уронили весь Онсбург сразу, а в памяти ощущалось что-то на удивление неприятное. Вспомнить бы ещё только, что именно…

- Где… Я… - выдавил я, а затем поперхнулся и закашлялся, с трудом перекатившись на бок и приняв более удобное положение. Открыв глаза, я уставился на землю и мелкие камушки перед глазами.

- Что происхо…

И тут я всё вспомнил. Нападение сектантов и моё перемещение в Чеаншир. Общение с ведьмой. Ферро, пригласивший меня для важного разговора. И неуязвимый некромант, убивший старого мага и нацепивший на себя его облик. На глаза навернулись непрошеные слёзы. Проклятые твари!!

- Ферро…

- Ферро? – голос прозвучал совсем рядом и принадлежал моему другу Роану. – Нет, Анриель, его здесь нет. В портал затянуло только нас с тобой и ещё ту тварь, которая на тебя напала. Ты как себя чувствуешь?

- Нор… мально… - прошептал я и снова закашлялся. – У тебя воды, случаем, нет?

- Нет. – ответил Роан, и я почувствовал воздействие исцеляющей магии. – В этом месте вообще ничего нет, кроме камней.

«Месте… - подумал я, ощущая, как дышать постепенно делается всё легче. – В каком ещё, черт побери, месте?!»

- В каком месте, Роан? Мыгде?

Менестрель хмыкнул.

- В одном из тех миров, что на моей родине назвали бы Тёмными. Что-то вроде знакомого тебе Гарда, только не с такой оригинальной структурой.

- И как мы сюда попали?

- Через портал той погани, с которой ты бился в кабинете Ферро. Как же ещё? Не расскажешь, кстати, что у вас там вообще получилось? И зачем ты начал стрелять из своего Лука в тот момент, когда у меня наконец получилось взломать дверь?

Я вздохнул. Непонятная слабость не позволяла встать, поэтому я уткнулся лбом в свою руку и принялся рассказывать менестрелю о том, что произошло, из такого неудобного положения. Роан выслушал меня не перебивая.

- Память и мир. – сказал он после того, как я замолчал. – Ферро был достойным человеком и талантливым магом. Его не забудут.

- Конечно, нет. – напрягшись, я поднялся с земли и принял сидячее положение. – Но как, чёрт побери, эта погань умудрилась занять его место так, что никто не заметил? И… О, ч-черт! – увидев окружающий нас ландшафт, я едва не повалился обратно. Воды в этом месте и правда не было - тут не было ничего вообще. Даже деревьев. Невысокие горы, каменные скалы, ущелья, разномастные каньоны и каменистые пустыни до самого горизонта - вот и всё, что у меня получилось увидеть. Сверху над всем этим унылым великолепием нависало беспросветно-серое небо. Кое-где в воздухе проплывали размазанные туманные клочья.

- Что это? Что это за мир?

- Не знаю, Анриель. Я тут впервые.

- Неприятно, но ладно. А выход отсюда ты ещё не нашёл?

- Выход? – Роан покачал головой и посмотрел куда-то в сторону. – Нет. Тут нет ни одного работающего портала, представь себе. Ни одного! А те портальные Руны, которые я знаю, не работают.

- Почему?

Роан пожал плечами.

- Кто их знает… Иногда такое бывает. Особенности пространства… В некоторых мирах их сила либо существенно ограничена, либо рассеивается. Вспомни, что было в Гарде!

Закрыв глаза, я потёр ладонями лицо и постарался сосредоточиться.

- Так. Сколько я провёл без сознания?

- Несколько часов. - ответил Роан. - Некромант явно планировал утащить тебя сюда вместе с собой и…

- Утащить сюда? - вялость и медлительность в моих мыслях внезапно рассеялись без остатка. - Мы что, попали сюда не случайно, а следом за некромантом?

- Конечно. Только он пытался переместить тебя в какое-то конкретное место, на которое был ориентирован его переход, а я изменил портал так, чтобы нас выбросило в совершенно случайном месте.

- Вот же чёрт! - я принялся озираться. - Но ведь это значит, что… - тут низкая облачность немного рассеялась и мой взгляд упал на то, что она за собой скрывала. - Гм. Роан, посмотри. Это скалы такие или что?

На некотором расстоянии от нас в небо уходило нечто невообразимо огромное - то ли скала, то ли гигантская каменная колонна. Это похожее на башню образование имело настолько циклопические размеры, что, реши оно накрениться и упасть в нашу сторону, убежать бы, скорее всего, не получилось ни у кого. Поверхность его бороздили мириады уступов, выступов, наростов, расщелин и ступеней, а вершина терялась в непроглядном облачном мареве.

- Скала. - подтвердил Роан мою догадку. - И она тут такая не одна, их много. Вон в той стороне они есть. - он показал пальцем. - А ещё вон там. И вон там - тоже. Их сейчас не видно из-за тумана и облачности.

Я осмотрелся.

- Слушай, тут местность на чёрт знает сколько километров вперёд просматривается. Где же ты их разглядел? На горизонте, что ли?

- Да, они были далеко. - сказал Роан. - Я даже думаю, что…

Закончить свою мысль у него не вышло - рядом с нами что-то загрохотало, а над ближайшим пустырем замелькали яркие молнии.

- Ставь защиту. – коротко бросил Роан и преобразился, превращаясь в рогатого демона. После этого он что-то коротко пропел и вокруг него появилось несколько светящихся угловатых Рун.

Пустырь тем временем озарила яркая вспышка, а по окрестностям разнёсся громкий треск. На каменистой поверхности пустыря осталось выжженное пятно, в центре которого стояла худощавая человеческая фигура.

«А, чтоб тебя! - мысленно выругался я, усиливая окружающий меня силовой щит и пытаясь избавиться от мешающих зрению светлых пятен. – Ещё один некромант!»

- Анриель, – сказал Роан. – не вздумай бросаться своими заклятьями. Это Лирримир.

«Что?! Ну, слава Богам, он тут!»

- Лир! – развеяв защиту, я помахал рукой нашему другу. – Чёрт возьми! Наконец-то! Я уже не думал, что ты появишься!

Лирримир не торопясь подошёл поближе. Во время движения он с какой-то удивлённой брезгливостью посматривал по сторонам и, остановившись, поинтересовался:

- Скажите честно - вы издеваетесь?

Роан, успевший принять человеческий облик, нахмурился.

- Мы тоже рады тебя видеть, Лирримир. Что-то не так?

Я махнул рукой, призывая менестреля помолчать, и сказал:

- Лир, привет! У нас проблема и…

- Да неужели?! – тон Лирримира был невероятно скептическим. – Проблема? Проблема в том, Анриель, что ты ухитряешься заставлять меня сначала делать, а только потом – думать! И пусть Бездна поглотит того, кто считает, что мне это по душе!

«Что-то не так», - понял я и задумчиво посмотрел на перебившего меня Лирримира. Его насмешливо-саркастическая манера общения говорила о том, что он в ярости.

- На меня напал один из тех некромантов, о которых я тебе рассказывал. – сказал я. – В Палаксе. Причём он отличался от других тварей, которых я видел до этого и на него не действовала магия. Он открыл портал и пытался отправить меня в какое-то нужное ему место, но потом вмешался Роан и в итоге нас выбросило вот здесь. Как называется это место мы не знаем, а рунные порталы отсюда не открываются. Так что – да. У нас проблема. И я очень надеюсь, что ты нам поможешь её решить.

Лирримир вздохнул.

- Ладно, Анриель, не обижайся. Роан – без обид, хорошо?

Менестрель кивнул.

- Просто открывая к вам проход я ожидал увидеть тот затерянный техногенный мир, о котором нам рассказывал Анриель, но уж никак не ВОТ ЭТО!!

- Что - "это", Лирримир? Тебе известно, где мы?

Тёмные глаза Лирримира посмотрели на Роана.

- Да, Роан, известно. Скажи, тебе уже встречался такой народ, как д´емрианцы?

Вид Роана сделался удивлённым.

- Если это те, что построили Врата-в-Небо - то да, встречались, но они ведь жили ещё до…

- Замечательно, это упрощает дело. – Лирримир улыбнулся. – Они называли этот мир Девять Башен.

Роан запнулся, а затем повернулся ко мне.

- Анриель, дело плохо. Если легенды не врут, то этот мир – нечто вроде одного большого портала, и открытого, и запечатанного одновременно. Отсюда нельзя выбраться просто так.

- Я уже ожидал чего-то подобного. – вздохнул я. – Лир, слушай, а ты, случаем, не с…

- Нет. – перебил меня Лирримир и покачал головой. – Можешь не договаривать. Я ведь не Бог, Анриель, законы подобных мест для меня нерушимы.

- Но некроманты ведь тут как-то устроились!

Лирримир прищурился.

- В каком смысле - "устроились"? Откуда это известно?

Вздохнув, я рассказал ему о том, как под личиной старого Ферро скрывался напавший на меня некромант.

- А теперь главное - Роан утверждает, что портал этого гада был ориентирован на этот мир. – закончил свой рассказ я.

Менестрель согласно кивнул.

- Так и было. Основной канал стабилизированного перехода привязывался к здешним координатам.

Лирримир поморщился и посмотрел в сторону ближайшей высокой скалы.

- Вот оно что… Значит, кто-то всё-таки разобрался в алгоритмах взаимодействия со здешними аномалиями… Интересно… Ладно, идём.

Я и менестрель с удивлением посмотрели на Лирримира, повернувшегося к нам спиной.

- Идём? А куда ты хочешь идти?

- Искать этих ваших некромантов, куда же ещё? – Лирримир обернулся. – Руны Равновесия и других Высших Кругов здесь не работают, а открыть Разлом требуемого порядка мне не под силу. Какие у нас ещё варианты? Надо идти, искать. Не сидеть же нам тут целую вечность!

Я развёл руками и улыбнулся.

- А спросить, что было в Палаксе, ты не хочешь?

- Расскажете по пути. – вновь повернувшийся к нам спиной хрономант поднял голову и посмотрел в туманное небо. – Только держитесь поближе и не отставайте. В Девяти Башнях только на первый взгляд ничего кроме камней нет, на самом деле тут что-то вроде лабиринта из ловушек и древних проклятий.

Переглянувшись, мы с Роаном последовали за Лирримиром.

- А почему именно Девять Башен? – спросил я. – Что это вообще за мир такой, что его так странно назвали?

- Всё просто, Анриель. Около полутора миллиардов лет назад в этом мире обитала раса тасмарритов, и катастрофа началась с того, что кому-то из них пришла в голову идея превратить своего правителя в полноценного Бога…

Глава 15. Камень и Тьма

История, поведанная хрономантом, оказалась занятной – искушённые в разнообразных магических науках жители мира Девяти Башен - который, к слову, тогда назывался совсем иначе - не придумали ничего лучше, чем превратить свой мир в огромный портал-преобразователь, насыщающий магической энергией одного-единственного человека. Ну, или не совсем человека… не важно. Предполагалось, что он получит божественную силу и неограниченные возможности, а народ Девяти Башен под его правлением будет жить едва ли не вечно. К сожалению, всё получилось совсем иначе - активированная сеть портальных конструкций, охватившая практически всю планету, сначала видоизменила всех живых существ, до которых смогла дотянуться, а затем превратила мир в извращённое подобие комнаты ужасов. Царство вечнозелёных деревьев и изящных летающих дворцов трансформировалось в замкнутый сам на себя пространственный лабиринт, заполненный портальными искажениями, аномалиями, чудовищами и другими вещами, от которых любой нормальный человек будет держаться как можно дальше.

За последующие тысячи лет ситуация изменилась, но совсем не в лучшую сторону – немногочисленные безопасные «коридоры» исчезли, аномальные образования стали невидимыми, а бродячие монстры переродились в огромных химер-опустошителей. Материя же мира, находящаяся под воздействием портальных преобразователей, всё это время таяла, тогда как энергетические каналы, расположенные под самими преобразователями, сохраняли её стабильной. Результатом этого дисбаланса стало появление тех самых «башен» - гигантских скальных образований, на вершинах которых остались всё ещё работающие портальные переходы.

- Постой, - прервал я рассказ Лирримира. – Если на вершине каждой Башни имеется портал, то что нам мешает ими воспользоваться?

- В первую очередь то, что там уже совсем не порталы, - ответил Лир, - а стабилизированные пространственно-временные разломы. Даже знать не хочу, что с тобой случится, если ты в один из них попадёшь.

- Слушай, Лир, - сказал непривычно молчаливый Роан. – А что ты думаешь делать, если некроманты используют для своих нужд один из Первых порталов?

- Стоп! Что такое Первые порталы? – спросил я.

- Девять наиболее больших порталов, которые были активированы первыми, - ответил Лир. – Башни под ними образуют правильный круг, посреди которого висит то, что осталось от дворца правителя.

«Так вот почему Девять Башен», - подумал я, а вслух поинтересовался:

- И что?

- Да ничего. – хрономант пожал плечами и улыбнулся. – Нам-то какая разница, каким образом ваши некроманты сюда попадают? Для начала я хочу разобраться, кто они вообще такие…

План Лирримира был прост – он хотел найти лагерь некромантов и своими глазами увидеть, какую именно магию они используют, после чего перебить их и воспользоваться их порталом для перемещения в тот же Палакс. Минусом этого плана было время, которого у нас, к сожалению, имелось не так уж много – в мире Девяти Башен не осталось ни воды, ни съедобных животных, а поддерживать свои силы одной только магией было сложно. По крайней мере, мне.

По счастью, обстоятельства сложились вполне удачно - некромантов мы встретили уже на третий день своего путешествия. Мы двигались по пологому склону каменного хребта и рассматривали вытянутое туманное облако, блуждающее по широкому плато на значительном расстоянии от нас. Само по себе облако нас не интересовало – хотя оно и двигалось против ветра – а вот то, что скрывалось у него внутри, изрядно интриговало. Во-первых, в облаке двигалось несколько гигантских монстров, спины которых изредка появлялись над его клубящейся поверхностью, а во-вторых – время от времени в его глубине сверкали энергетические разряды.

Глядя на него, я подумал о том, что без поддержки друзей не протянул бы в этом мире и первых суток. За время поисков нам встретилось множество странных существ и опасных мест, избежать знакомства с которыми помогло лишь необыкновенное чутьё худощавого Лирримира.

- Знаешь, Анриель, - сказал мне Роан после того, как очередная наблюдавшая за нами зубастая тварь сбежала, едва завидев как Лир направляется в её сторону. – В некоторые моменты меня этот La Sunre немного пугает.

- Почему? – спросил я. – Ты ведь прекрасно знаешь, кто он такой. Что человеческий облик – всего лишь видимость и что…

- Знаю, - перебил меня менестрель. – Но говорю совсем не об этом. Ты видел того зубастика, которого он только что отогнал?

- Конечно! – я усмехнулся. – Такого сложно не заметить – он же размером с пассажирский онбус из Палакса!

- А ещё это был репликатор. Тварь, которая живёт за счёт поглощения окружающих её энергии и материи. У неё нет энергетической сущности, которую можно было бы поглотить, а тело при уничтожении порождает двух новых, точно таких же тварей. И наш Лир напугал её просто тем, что сделал пару шагов навстречу.

Я с опаской посмотрел в сторону каменной насыпи, за которой скрылся уродливый монстр.

- Ну, что тебе сказать, Роан… Хорошо, что он на нашей стороне, вот что. А то я помню, как…

В следующее мгновение послышался тихий ухающий звук и пространство вокруг словно свернулось, окружив наши фигуры полупрозрачным пологом из плотного воздуха.

- Анриель! Роан! Тихо!

«Какого чёрта?! – быстро подумал я, глядя в спину стоящего впереди нас хрономанта. – Что он там такого увидел?»

- Некроманты. – тихо подсказал Роан.

Присмотревшись, я тоже разобрал несколько фигур, медленно идущих по краю высокой скалы впереди нас.

- Вот они где! Ну и отлично…

Через минуту наблюдений некроманты скрылись из виду, а Лирримир развеял свой защитный полог и о чём-то напряжённо задумался. Вид его сделался необыкновенно серьёзным.

- Это и были те самые некроманты, о которых я говорил. – сказал я. – Один из ни…

- Они не некроманты.

Я удивлённо запнулся и замолчал.

- А кто?

Роан с интересом посмотрел на Лирримира.

- Мне тоже интересно, Лир. Тебе что, уже доводилось их видеть?

По губам хрономанта скользнула улыбка.

- Нет, парни, Бездна свидетельница, я ни с одним из них ещё не встречался.

- Тогда откуда ты знаешь, кто они? – спросил я. – В Палаксе считают, что они когда-то были людьми, но…

- Не были они никогда людьми. – отрезал Лирримир и взгляд его обрёл более осмысленное выражение. – Ты меня вообще слышишь? Твои некроманты – не живые существа! Они даже не существа в прямом смысле этого слова. Это всего лишь оживлённые оболочки!

- Так… - задумался я. – Ладно. И о чём это нам говорит?

- В первую очередь о том, что у твоего Палакса большие проблемы. Не знаю, кто такие сектанты, но те, кого называют некромантами – не общество тёмных магов и не народ, а марионетки, заполненные силой одной-единственной сущности.

- Сущности? Какой именно?

- Могущественной. – пожал плечами хрономант. – Древней. Злобной. Хитрой. Могу предположить даже, что мы говорим об одном из Павших.

- Ох… Даже так? – Роан наклонил голову. – Гм…

«Павших? - задумался я, глядя на хмурые лица Роана и Лирримира. – Каких ещё Павших? Когда павших? Почему? Чёрт, ну неужели обязательно говорить такими непонятными фразами?!»

- И кто такие Павшие?

- Верховные демоны. – ответил Роан. – Очень старые и очень сильные существа, принимавшие участие в Первой Битве.

- Той самой битве, которая была на заре времён? Когда творения Создателя подняли бунт и сами захотели стать создателями?

- Да.

- И что? Они такие же сильные, как Владыки Ступеней из Гарда? Или…

- Нет, Анриель, - покачал головой Лирримир. – Владыка Ступени рядом с Павшим – это примерно как маленький ребёнок с деревянным мечом против тебя и твоего Лука. Чувствуешь?

Я нахмурился.

- А это не чересчур? Они ведь, получается, практически Боги!

- Так и есть. Именно поэтому Павшие и называются павшими. Они ведь пали! Не просто проиграли и разбежались, как произошло бы с обычными сильными тварями, а проиграли и были низвергнуты во тьму погибших миров – туда, где даже поля иллюзии не рождаются. В пучину забвения. В вечность.

Я попробовал представить себе подобное наказание и меня передёрнуло.

- И что же – получается, что один из таких монстров желает вернуться?

Лирримир согласно кивнул.

- Да.

Я подождал продолжения, но его не последовало. Лирримир снова погрузился в свои размышления, а Роан создал над ладонями Малые Руны и принялся копаться в ментальном хранилище воспоминаний – я видел, как светятся его зрачки, двигающиеся под опущенными веками.

- Друзья, я вообще-то всё ещё здесь! – сказал я. – Не могли бы вы дать парочку пояснений?

- Павшие – это очень серьёзно, Анриель. – сказал Роан. – Если то, что о них говорится в легендах – правда, мы…

- Да чёрт бы с ними, с этими Павшими! – не выдержал я. – Меня интересует ответ на вопрос о том, как не позволить одному из них терроризировать Палакс!

- Анриель, я не уверен, что это вообще возможно. Сила павших такова, что…

- Надо найти проводник.

- Что?

Я и замолчавший на полуслове Роан посмотрели в сторону Лирримира.

- Какой проводник? У тебя уже есть план?

Хрономант усмехнулся.

- Есть, Анриель. Конечно есть. То, что этот Павший - если мы, конечно, действительно имеем дело с одним из них – посылает в миры своих марионеток, говорит о том, что его возможности ограничены. Он не может применять свою силу непосредственно. И вынужден создавать бездушных кукол – существ, состоящих из его воли, заключённой в материальную оболочку.

- Вероятно, это так. – согласился Роан. – Но что с того? Прости, я не слишком хорошо разбираюсь в подобных сферах…

- Я веду к тому, что Павшие не способны созидать. Понимаете? Ваши некроманты слишком совершенны для поделок того, кто ни на что подобное не способен!

- Кажется, я понял. Ты думаешь, что ему кто-то помогает?

- Я в этом уверен. – Лирримир серьёзно посмотрел на нас. – Кто-то или же что-то – не важно. Важно, что их оболочки формирует не он сам, а какая-то сторонняя сила. И ликвидация этой силы – единственная возможность помешать Павшему сделать с Палаксом то, что он пожелает.

* * *

Принадлежащую некромантам Башню мы увидели через пару часов - она отличалась от остальных тем, что на её уступах дымились жаровни и алтари. На мир Девяти Башен опускалась ночь и многочисленные огоньки сияли в сгущающемся сумраке подобно звёздам.

- Значит, будем подниматься на вершину? – спросил я, задирая голову и рассматривая громаду Башни.

- Нет.

- Как «нет»? Разве портал, которым пользуются некроманты, находится не на вершине?

Лирримир усмехнулся.

- Портальный преобразователь тасмарритов – да, находится именно там. Но нас, кажется, интересовало немного другое? – повернувшись к Роану, хрономант спросил:

- Видишь что-нибудь интересное?

Роан кивнул.

- В нижней части Башни концентрация пространственных аномалий максимальна. А чуть выше располагается какой-то Источник. От него расходятся каналы силы, и они образуют что-то вроде разветвлённой сети. Я могу попробовать несколько ритуалов и узнать, где…

- Нет! – прервал менестреля Лирримир. – Никаких Рун! Есть вероятность, что они это почувствуют. А мы ещё не внутри…

- Хорошо, - сказал я, - так что мы собираемся делать? Идём внутрь?

- Я иду. – поправил меня Лир. – В Палаксе вы сталкивались с обычными марионетками, а здесь наверняка будет что-нибудь посерьёзней.

- Уверен? – спросил Роан. – Какой смысл создавать разных марионеток, если…

- А ты не видишь?

Менестрель прищурился.

- Нет.

- Тогда ждите. – с этими словами хрономант выскользнул из расщелины, в который мы укрывались, и исчез. Роан вздохнул.

- Что же он там, интересно, такое увидел?

Через пятнадцать минут до нас донеслись отзвуки от далёких хлопков и взрывов. В темноте у подножия Башни замелькали зеленоватые вспышки. Постепенно они смещались всё выше и выше, а затем пропали, после чего ночь наполнилась тоскливым визгливым воем. Звук был высоким и тянулся бесконечно долго, после чего всё же прервался и тогда вокруг сделалось совсем тихо.

Роан посмотрел на меня и указал кивком в сторону Башни.

- Идём?

- Да.

Мы выбрались на открытую местность и Роан принял демоническое обличье. Тёмная громада Башни нависала над нами, выделяясь даже на фоне ночного неба, а мелкие огоньки беспорядочно мерцали на её стенах.

- Знаешь, Роан, а она ведь не близко! – сказал я. С новой позиции было хорошо видно, что расстояние до Башни значительно больше, чем мне казалось до этого.

- Тогда есть смысл поторопиться!

- Форм! – позвал я своего теневого варга.

И тут перед нами появился Лирримир. Воплотившийся варг при виде хрономанта фыркнул и растворился в воздухе, а мы с Роаном одновременно прикрылись силовыми щитами.

- Лир! – воскликнул я одну секунду спустя. – Чёрт побери, разве обязательно так пугать?!

- Пугать? Ты собираешься вмешаться в дела одного из Павших, но пугаю тебя при этом именно я? – Лирримир рассмеялся. – Шутник.

- Что там внутри, Лир? – спросил Роан. – Портал есть? Некроманты?

- Портал - есть. – хрономант усмехнулся. – Причём не просто портал, а полноценная Дверь, представляете? Поэтому времени у нас мало.

- Дверь? – удивился я. – В каком смысле – «Дверь»?

Роан повернулся ко мне и собирался ответить, но не успел – пространство вокруг нас смялось, и через мгновение мы оказались посередине большого зала, потолок которого скрывался в густых тенях. Обычных дверей у зала не было – с одной стороны один над другим возвышались широкие уступы, похожие на лестницу для великанов, а с другой тускло светился округлый магический переход. Стены зала были выполнены из какого-то чёрного материала.

- Мы внутри Башни?

- Да.

Пол под ногами был светло-серого цвета и состоял из превосходно отполированных каменных плит. Местами его покрывали тёмные разводы, а вокруг портала дымилось множество вытянутых оплавленных участков.

- Что тут произошло?

- У Двери имелась охрана. – ответил Лирримир. – Пришлось устранить.

«Значит, это и есть та самая Дверь? - я посмотрел в сторону портала. – Как интересно…»

Магическая Дверь удивила меня тем, что пространство за ней просматривалось практически идеально. Обычные портальные переходы, как правило, тоже позволяют увидеть то, что находится по другую сторону, но изображение зачастую искривлено или же подёрнуто лёгкой дымкой. А тут… Складывалось впечатление, что мы смотрим не на внутренности другого мира, а на обстановку соседней комнаты.

- Роан, стой!

Менестрель сделал несколько шагов в направлении портала и тот мигнул, выбросив в сторону причудливо изогнутую яркую молнию. На полу образовалась очередная оплавленная область. В лицо пахнуло запахом раскалённого камня.

- Здесь что, какая-то защита? – недоумённо протянул менестрель. – Почему он так реагирует? Не понимаю.

- Ты наполовину демон, менестрель. – голос хрономанта был полон усталости и сарказма. – А особенность этой Двери в том, что она не пропустит никого, кроме марионеток Павшего.

- Тогда зачем мы сю…

- Или обычных смертных, к которым, с физиологической точки зрения, относится наш общий друг Анриель.

Роан замолчал и посмотрел на меня. Я же ещё пару секунд обдумывал то, что услышал от хрономанта.

- То есть вам туда не пройти?

- Нет, Анриель. – сказал Лир и сделал короткий приглашающий жест. – И встань поближе, дело серьёзное. Слушай внимательно и запоминай, второго шанса для разговора у нас не будет. Готов?

Я кивнул.

- Твоих некромантов действительно создал один из Павших. Считай, что это подтверждено. И граница его тюрьмы начинается вон там, прямо за этой Дверью. Мир, который ты там видишь, называется Венец Бездны – это что-то вроде большого атолла, окружающего место, где обитает Павший. В его центре находится место, из которого появляются новые марионетки. Твоя задача – отыскать того, кто создаёт этих кукол, и убить. Используй Лук и те Старшие Руны, которые помнишь – думаю, что этого будет достаточно. Тебе в таких делах обычно везёт…

- Я понял. – сказал я. – А как мне потом вернуться обратно?

- Не знаю. – покачал головой Лир. – Извини, но тебе придётся отыскать выход самостоятельно. Могу обрадовать лишь тем, что выходов оттуда не меньше пары десятков – сеть Павшего обязана быть разветвлённой. И ещё – ты должен осознать сразу, что убить Павшего или полностью помешать его намерениям в отношении Палакса мы не сможем. Найдёшь и уничтожишь того, кто создаёт некромантов – отлично! Осложнишь этому гаду жизнь и выиграешь изрядное количество лет спокойной жизни для своего Палакса. Но это не значит, что Павший не сможет пробраться туда повторно. Он чудовищно силён, бессмертен, неуязвим, и на его стороне целая вечность. Это понятно?

- Да. А где мы встретимся, если я оттуда выберусь?

- Выберешься, Анриель, на то ты и Вездесущий. А встретимся где угодно – мы найдём тебя, как только ты окажешься в нормальном мире – Палаксе или каком-то другом.

- Ладно… - я посмотрел на светящийся контур Двери и вздохнул. – Гм. Мракобесие какое-то. А почему именно Венец Бездны? Что это вообще такое? Ты там бывал?

- Венец Бездны – это мир-контур, служащий замыкающим элементом в пространственном образовании под названием «Тюрьма для одного обнаглевшего Павшего».

Роан фыркнул и тихо рассмеялся.

- Название взялось из-за его формы и большого портала в Бездну, который находится в центральной части и выглядит как провал. – продолжал Лирримир. – Таких миров очень мало и они, как правило, привлекают множество тварей из Междумирья. Я когда-то исследовал одно похожее место, но запертый там Павший крепко спал и мне было скучно.

- Прекрасная история. – оценил я. – А как быть с этим миром? Чего мне ждать?

Лирримир поморщился.

- Всякой падали из Междумирья, я же сказал. Ну и марионеток, скорее всего, тоже.

- Ясно. – я снова посмотрел в сторону Двери. – Устрою этим гадам небольшой геноцид…

- Не советую. – тут же сказал Роан. – Твоя задача – кукольник, а не его поделки. Используй Руны из линии Sano Lannte. Помнишь? Петля Разделения. Мы отрабатывали несколько основных Рун – они помогут тебе остаться незамеченным.

- Помню. Но они…

И тут я почувствовал, как по залу пронеслась волна из смрадного воздуха - резкий порыв ветра, ударивший не по телу, а по чувствам. Мне сделалось так гадко и противно, как не было уже давно - появилось ощущение, что я изрядно испачкался в нечистотах.

- О-ооооо… Мы ва-ам не помеш-шша-али?

На нижней ступени гигантской лестницы с противоположной стороны зала появилось трое некромантов. Или марионеток Павшего - чёрт его знает, как их теперь называть.

Первый некромант был очень похож на того, с которым я столкнулся в кабинете Ферро - у него была такая же широкая пасть и он так же скалился, шипя и растягивая гласные при разговоре. Второй некромант был худощав и облачен во что-то вроде камзола со множеством прикреплённых к нему амулетов и пузырьков. Голова у него была неприятной раздвоенной формы и на каждой её половине имелось своё усмехающееся лицо.

У третьей твари лица не имелось вовсе - на месте головы был лишь полупрозрачный шар, обвитый сетью из тонких щупалец, сходящихся у основания шара. Чуть ниже из темноты выступал длинный подбородок и блестели острые, торчащие во все стороны, клыки.

- Как много с-си-илы! - прошипел первый некромант. - Колю-уучей, сладкой с-силы!

Тварь с двумя лицами вскинула длинный черный посох, а монстр с шаром вместо головы сделался выше, и я заметил, что конечностей у него имеется как минимум шесть. Одна из его тонких когтистых лап поднялась и указала в нашу сторону.

- Убить. - натужно просипело чудовище. - Убить и поглотить.

Глава 16. Венец Бездны

Я мог бы призвать Лук и выстрелить из него по одному из монстров. Я мог бы ударить по тварям таранной вязью или одной из атакующих Рун. Я мог бы сделать ещё очень многое, но вместо этого не сделал ничего вообще - просто потому, что мне этого не позволили. Не успел шароголовый монстр закончить свою фразу, как Лирримир схватил меня и, буркнув что-то похожее на "Удачи!", швырнул в портал.

Дверь пропустила меня беспрепятственно. Её светящаяся окантовка мелькнула по сторонам, и я оказался в воздухе над крутой черепичной крышей.

«Да чтоб тебя!!» - мысленно крикнул я, а затем ударился о поверхность крыши и покатился к краю, увлекая за собой небольшую волну из черепичных обломков. Сбоку от меня пронеслось что-то тёмное и очень быстрое. Отмахнувшись от возможной атаки наспех созданным силовым щитом, я сформировал несколько силовых линий и выбросил их в сторону крыши в тот самый момент, как скат этой самой крыши закончился. Одно короткое мгновение я ещё продолжал падение вниз, а затем силовая нить натянулась и меня едва не впечатало в стену дома – спасло окно, попав в которое я оказался в тёмной и пыльной комнате.

Рухнув на пол, я откатился в сторону и остановился у стены. Мысли метались как при лихорадке, и я поспешил окружить себя пологом иллюзии. За судьбу хрономанта и менестреля я не переживал – из нас троих именно они были наиболее сильными и, к тому же, частично бессмертными. Ведь я, как ни крути, всего-навсего человек, хотя и принадлежу к одной из Старших Линий, а вот Роан – наполовину Великий Демон. Не говоря уже о Лирримире, расовая принадлежность которого неопределима и на языке демонов называется старинным термином «La Sunre». Сколько бы некромантов или призванных ими чудовищ на них не напало – они их незамедлительно уничтожат.

Но что же, чёрт побери, делать мне?

Ответ на этот вопрос подсказал большой круглый глаз, проникший в окно комнаты на тонком изгибающемся отростке. Крупный зрачок красноватого цвета задёргался, осматривая комнату, и я притих, готовясь отразить нападение в том случае, если непонятная погань меня заметит. Однако мне повезло – не заметила. Проболтавшись в воздухе из стороны в сторону, глаз исчез, и я остался наедине с вопросом о том, кому принадлежал такой безобразный отросток.

Мир, в котором я оказался, был похож на самое противное из тех мест, в которых я когда-то бывал – тут были запутанные и совершенно пустые улицы, тысячи заброшенных домов и изрядное количество нелепых созданий, одно из которых, к слову, только что пыталось меня найти.

«Руны из Петли Разделения…» - мысленно повторил я совет менестреля и задумался, припоминая то, чему он успел научить меня за время наших совместных занятий. Некоторое время я провёл в лёгком трансе, а затем выгнал из головы все посторонние мысли и принялся выстраивать требуемые последовательности магических знаков.

- U-un so-or ade-een… - тихо пел я. Над моими ладонями появлялись переливающиеся символы, и я оставлял их висеть в воздухе, каждые пару секунд добавляя по несколько новых знаков.

Честно говоря, мне не очень хотелось использовать подобную магию. Руны, входящие в так называемую линию Sano Lannte отличаются не только почтенным возрастом, но ещё и большим неудобством при их использовании. В частности – для своей работы они будут потреблять не столько магическую энергию, сколько энергетические ресурсы моего организма. Стоит ли говорить о том, что это значит при пребывании в таком мире, как Венец Бездны?

Хотя, в то же время – а какой у меня, чёрт побери, имеется выбор?

На крышу дома я выбрался спустя полтора часа – столько времени мне потребовалось на то, чтобы окружить себя самостоятельно поддерживающимся маскировочным пологом. Это была уже не простая иллюзия, исчезающая после первого же магического удара - рунный полог защищал меня от чужих взглядов, блокировал поисковые заклятия и искажал материю подпространства, сообщая всему окружающему миру, что его владельца не существует. Удобная магия, хотя и опасная для здоровья того, кто её использует.

Тварь, которая искала, но не смогла найти меня в комнате, сидела на коньке крыши противоположного дома. Её скелетоподобная туша развалилась с таким видом, будто грелась на солнышке, а пара десятков глаз на длинных щупальцах таращилась в разные стороны. Нелепое чудовище походило на жирную и только что освежеванную курицу.

«И откуда вы такие берётесь?» - подумал я и принялся изучать окружающие строения. Домов вокруг было много – так много, что кое-где они стояли наклонно, неведомым образом переплетаясь с соседними зданиями. Некоторые из них были частично разрушены и держались «на честном слове».

Занятый изучением городского лабиринта, я снова подумал о том, до чего же этот Венец напоминает тот Мёртвый Город из Тэллоса. Там царили такая же разруха и такое же запустение - даже освещение было таким же скудным. Закончив изучать заброшенные дома, я поднял голову и посмотрел на тёмно-серую пелену, скрывавшую небо.

- Печально…

Монстр с глазами на отростках услышал голос и дёрнулся, а половина его глаз развернулась, уставившись в моём направлении. Бросив на него раздражённый взгляд, я мысленно вздохнул и поднялся со своего места, после чего перепрыгнул на плоскую крышу соседнего здания. Спускаться на землю я не планировал – в глубине здешних улиц царил полумрак, и я не собирался узнавать, что может скрываться в его глубинах.

* * *

- Merrane menzo! – закончив выводить на каменной поверхности последнюю Руну, Роан прищурился, глядя как замкнутый узор вспыхивает и переливается иссиня-зелёным светом. – Лирримир! Этот монстр не врал! Они действительно закрываются!

Стоящий неподалёку от него хрономант кивнул.

- Похоже на то.

- И? Что будем делать?

- Ничего. А что ты хо…

- Что значит «ничего»? – громкий голос Роана сменился разъярённым демоническим рыком. Взмахнув рукой, он погасил светящиеся Руны и поднялся с залитого какой-то жидкой гадостью пола. – Через несколько часов у этого проклятого Венца не останется ни единого выхода и Анриель окажется заперт внутри него навсегда!

- Заперт - да. – голос хрономанта был совершенно спокойным. – Но ты забываешь о том, зачем его туда пропустили.

Менестрель нахмурился.

- Поясни.

- Твоя забота об Анриеле делает тебе честь, - сказал Лирримир, - но для существа твоего возраста ты остаёшься непозволительно импульсивным.

- Анриель - мой друг, ласунра, и я не хочу, чтобы он погиб!

- Погиб? – губы хрономанта изогнулись в ироничной усмешке. – Роан, нашего Вездесущего даже в Гарде теперь боятся, а ты…

- Лир. – Роан сделал несколько шагов и остановился напротив хрономанта. – Марионетки Павшего специально пропустили Анриеля на территорию Венца Бездны. Их господину известно, что он – один из Вездесущих, и тот собирается использовать его для того, чтобы распространить своё влияние на другие миры!

- Угу. А ещё он создаёт марионеток при помощи реликвии аркавианцев.

- Именно, Лирримир! Реликвии из мира Арк´Авиан неразрушимы! Анриель не сможет уничтожить её, а ведь именно за этим он туда и отправился! Он будет искать реликвию до тех пор, пока не найдёт!

Лирримир прищурился.

- Кажется, я понял, в чём дело. Ты не можешь понять причину моего спокойствия. Хочешь, я её тебе назову?

- Я слушаю!

- Исходя из того, что мы узнали, в руки Павшего попала Merro Sinnom. Этот предмет, так называемый Взор Изменения - это…

- Маска синома! – выдохнул Роан и пристально посмотрел на хрономанта. – Я прав?

Тот кивнул.

- Да. Это маска синома – уникального существа, способного изменять свою суть и превращаться в любого, кого он когда-либо видел. Ты понимаешь, что это значит?

Роан задумался и коротко улыбнулся.

- На Анриеле надет обруч Арлу. Он не позволит Павшему поработить его разум. А если у него будет такая вещь, как эта Маска – он…

- Рад, что ты понял. Как только Анриель доберётся до этой реликвии, он сможет использовать её по своему усмотрению! Выбраться в один из соседних миров, перебить оставшихся марионеток… Да всё, что угодно! – сказав это, Лирримир расхохотался. – Эх, жаль, что никто не увидит лица Павшего, когда тот поймёт, что подарил Вездесущему одно из наиболее могущественных сокровищ во всей Вселенной!

- Но почему ты так уверен, что он сможет её использовать?

Брови хрономанта удивлённо поднялись вверх.

- А почему не уверен ты? Ты что - не знаешь Анриеля?

- Гм. – менестрель на одну секунду задумался и затем усмехнулся. – Ну да, о чём это я. Этот парень на что угодно способен!

- Вот и я о чём. Так что мы про нашего друга ещё услышим. Интересно только, насколько изменит его такая находка…

* * *

«Хороший монстр… - подумал я и сместился немного в сторону. – Хороший… Проваливай уже туда, откуда ты прибежал… С-скотина!»

Мне всё-таки пришлось спуститься на угрюмые улицы – на очередной крыше, по которой я шёл, обнаружилась пространственная аномалия, обходя которую, я наткнулся на небольшое здание, хорошо сохранившееся и стоящее отдельно от остальных. Недолго думая, я перескочил на его крышу, после чего неожиданно для себя узнал о том, что некоторые здания – совсем не здания, а оголодавшие монстры. Притворяющееся заброшенным домом чудовище некоторое время ничего не предпринимало - ожидая, по всей видимости, пока я решусь исследовать его изнутри - а затем утробно заурчало и открыло множество глаз на своих стенах. Один из таких глаз оказался на месте слухового окна - в непосредственной близости от того места, где я стоял.

Увидев на расстоянии вытянутой руки огромный зелёный глаз, я до того удивился, что ударил по нему силовым молотом, а монстр, не ожидавший подобного обращения, возмущённо взревел и попытался прибить меня при помощи длинных щупалец, вывалившихся в большом количестве из дверей и оконных проёмов. Я принялся отражать удары и убегать. Создавшуюся ситуацию усложнило то, что монстр не видел того, кто его поранил, и колотил своими щупальцами по всему окружению без разбора. Я же всё это время оставался на его крыше и никак не мог поймать удобный момент для того, чтобы спуститься на землю.

Закончилось всё тем, что я попытался перепрыгнуть на соседнюю крышу и промахнулся, едва не переломав себе все кости во время падения. Дом-монстр услышал меня и тут же напал, развалив ближайшее здание и едва не похоронив меня под его обломками. После этого он принялся носиться по улице то в одну, то в другую сторону, врезаясь в дома и заваливая мостовую строительным мусором.

Мне пришлось спрятаться от него в небольшом тупичке между домами и затаиться, выжидая, когда же эта злопамятная погань угомонится и вернётся на своё законное место.

«Пошёл вон! – думал я, с ненавистью глядя на поскрипывающий и потрескивающий чудовищный дом. – Всадить бы в тебя парочку стрел из моего Лука…»

Меня очень раздражало то, что вылезти из тупичка и уйти без боя я бы не смог - щупальца монструозного дома были настолько длинными, что заполняли большую часть улицы, а некоторые из них то и дело мелькали в паре метров от моего убежища.

Так продолжалось некоторое время. Не знаю, чем бы всё это в итоге закончилось – а нервы у меня были натянуты до предела – но со стороны ближайшего перекрёстка притащилась новая тварь. Существо было очень большим и мгновенно заняло большую часть всего пространства на улице – с моей позиции оно походило на смесь из гигантского крокодила и мокрицы - со спины монстра свисали вытянутые броневые пластины, а из живота вырастало множество тонких многосуставных ног.

«Вот же дрянь!» - мысленно произнёс я, а чудовище раскрыло огромную пасть и напало на уже приготовившийся к обороне оживший дом.

Смотреть на битву местных титанов мне не хотелось. Развернувшись и окружив себя дополнительными силовыми щитами, я выскочил из тупичка и побежал по улице, стараясь убраться как можно дальше до того, как в сражении демонов наметится победитель. За спиной у меня раскатисто грохотало и ухало, мимо пролетали массивные камни, а заброшенные строения обваливались одно за другим. Разрушений дерущиеся чудовища производили столько, что пылевое облако поднялось высоко над крышами домов и скрыло от меня детали происходящего.

«И как вы тут друг друга все не сожрали, с такими замашками?» - подумал я, останавливаясь и прячась в густой тени у входа в полуразвалившийся дом. Бежать вперёд без остановок было бы глупо – кто знает, сколько тут ещё монстров и кто из них решит посмотреть на источник шума?

Выждав несколько минут и никого не заметив, я вышел из тени и, преодолев небольшой перекрёсток, двинулся дальше. Лирримир утверждал, что место обитания кукольника находится где-то в центре этого мира – там же, где и портал в обиталище Павшего. В такой ситуации всё, что мне нужно – это подобраться как можно ближе к провалу и посмотреть, откуда появится очередная порция некромантов-марионеток.

Надеюсь, что это не займёт много времени – меня уже и так ощутимо потряхивает от перенапряжения и усталости, да и поддержание работы рунного полога тоже даёт о себе знать.

«О, проклятие!»

Последняя мысль посетила меня при взгляде на небо, посреди которого медленно дрейфовал частично разрушенный дом. Это была большая постройка из камня и дерева, с горящими желтовато-зелёным светом окнами и покосившимися башенками на просевшей крыше. Стены дома покрывала плесень и засохшие растения, а из основания торчало множество деревянных свай - разломанных, потрескавшихся и расщеплённых. Их было так много, что они походили на оборванные щупальца обратившегося в камень древнего монстра.

«А ведь там внутри свет…» - подумал я, провожая взглядом летающее строение.

Дом проплыл у меня над головой и переместился к границам видимости – туда, где небо постепенно опускалось к домам и окунало их вершины в туманное марево. Я смотрел на огоньки в его окнах и вспоминал разноцветные звёзды из Междумирья, а потом заметил, как над крышами поднимается вытянутая человекоподобная тень.

«Вот же… чёрт!!»

На одной из улиц угрюмого и тёмного города скрывался великан. Он былневероятно тощим и большеухим, а его округлые глаза освещали туманную глубину подобно прожекторам. Поднявшись во весь рост, он вытянул руку и ухватился за сваи, торчащие из днища летающего дома. В следующую секунду его ощутимо повело в сторону, а туманная тьма наполнилась омерзительным воем. Звук был невероятно противным – как если бы кто-то попробовал делать вдох и кричать одновременно.

- Аж-ж… Скотина! – выругавшись, я зажал уши и окружил себя пологом тишины, который, к слову, в этом проклятом мире отчего-то практически не работал.

Звук тем временем прервался, и я увидел, как парящий дом продолжает движение по прежнему курсу, а замерший на своём месте лопоухий великан смотрит светящимися глазами в его сторону. Одна из его конечностей казалась укороченной наполовину.

«Чертовщина какая-то…» - мысленно пробормотал я.

За последующие часы мне встретилось ещё несколько «оживающих» домов, суть которых я распознал по особенной ауре, а также парочка ящероподобных чудовищ, которые могли бы поспорить размерами с городской ратушей. За ними на глаза попался лохматый мотылёк-переросток величиной с дом, каждый из десяти глаз которого не переставая вращался. Последним необычным зрелищем стала изящная старинная башня, сооружённая из чёрных костей – башня была высокой настолько, что её вершина скрывалась в небесной дымке. Я обошёл её по широкой дуге и приблизился к кольцу домов, за которыми больше ничего не было. Портал в Бездну начинался внезапно и выглядел как обыкновенный провал – улица заканчивалась отвесным обрывом, уходящим куда-то в непроглядную темноту. Я остановился у стены последнего дома и посмотрел вниз.

- Ну и где?

Места, в котором мог бы обитать создатель марионеток, видно не было. Я вообще ничего не видел, кроме невероятно огромного провала без дна и едва различимых контуров каких-то построек по другую его сторону.

«Неужели Лирримир ошибся?» - задумался я и подошёл к границе Бездны, остановившись в нескольких шагах от обрывающейся брусчатки.

– Не может бы… - в этот момент я обратил внимание на то, что далеко впереди в воздухе висит нечто вроде плоской платформы, посередине которой возвышается массивная каменная дверь. Рассматривая её, я заметил в воздухе странную рябь и тут же увидел, что в сторону платформы протягиваются десятки тонких полупрозрачных мостков, держащихся в воздухе без какой-либо видимой опоры.

– Ого!

Улыбнувшись, я сделал несколько шагов назад и убедился в том, что платформа пропала из виду вместе с дверью и магическими мостками.

«Ясно, - удовлетворённо подумал я, - здесь установлен иллюзорный полог, скрывающий жилище кукольника от обитающих в городе монстров. Отлично!»

Укрывшись в подходящем месте, я провёл несколько экспериментов и выяснил, что магический полог не обнаруживается ни одним из известных мне методов. Его словно бы вообще не существовало! А значит - ошибки не было. Я почти добрался до цели.

Решившись, я подготовил несколько боевых заклятий и окружил себя сторожевыми узорами, а потом с осторожностью поставил ногу на поверхность ближайшего ко мне магического мостка.

Глава 17. Взор Изменения

Каменная дверь, когда я до неё наконец-то добрался, оказалась не совсем дверью - это была всего лишь высокая арка, пространство которой заполняло что-то вроде серого марева. Другими словами - это был портал. Один из самых странных, что мне встречались.

Обойдя его по кругу, я некоторое время стоял, осматриваясь, а затем приблизился к изменчивому мареву и шагнул внутрь. У меня, конечно, была мысль понаблюдать ещё немного, но только зачем? Вход в жилище мастера марионеток я отыскал - другого такого места тут быть не может. Так стоит ли заставлять хозяина ждать?

"Кто-нибудь, напомните мне, зачем я сюда залез?!" - подумал я, увидев то, что ожидало меня по другую сторону арки.

Обитель кукольника оказалась совершенно не такой, как я её себе представлял. Я ожидал увидеть что-нибудь вроде большой мастерской, старинного дома или даже - чем чёрт не шутит - дворца, но - ЭТО?!

"Что это, чёрт побери, такое?!"

Я очутился посреди обширного помещения неопределённых размеров, заполненного разнообразными постаментами и уродливыми статуями. Тут были изображения некромантов и обычных людей, животных, звероподобных чудовищ, демонов, драконов и прямоходящих ящеров. В воздухе между постаментами медленно колебались полупрозрачные полотна, похожие на то портальное марево, через которое я прошёл. Полотна поднимались куда-то вверх и исчезали в бесплотной дымке, не позволяя определить высоту свода. На некотором расстоянии впереди просматривалось открытое пространство, посреди которого лежала здоровенная каменная глыба. Над камнем парило что-то небольшое и очень тёмное.

"Так. - подумал я, переводя взгляд с одного творения безумного скульптора на другое. - Спокойно. Хозяин всей этой безобразной выставки где-то здесь."

- Покажешься? – поинтересовался я вслух. Я был уверен, что создателю марионеток уже известно о моём присутствии. Не думаю, что подобное существо может пропустить визит в собственное жилище. – Или мне придётся тебя искать?

Выждав несколько минут, я понял, что мне никто не ответит. Кукольник, кем бы он ни был, либо испугался и удрал – что было бы, кстати, весьма прискорбно – либо предпочитал готовиться к обороне молча.

«Ну, что же – давайте посмотрим…» - мысленно пробормотал я и пошёл вперёд. Пространства между скульптурами и призрачными полотнами было много, так что я мог перемещаться совершенно свободно. Свет в помещении был рассеянным и появлялся, казалось, со всех сторон. В ушах протяжно и очень неприятно пищало.

- Где ты? Выходи или мне придётся разрушить твою мастерскую!

Ответом мне была тишина. Я медленно шёл между рядами изваяний и слушал усиливающийся писк в ушах. И откуда он, чёрт бы его побрал, берётся?!

Каменная глыба вблизи выглядела несколько необычно – её поверхность была покрыта оплавленными подтёками, вокруг которых вились неаккуратные строчки из мелких символов, а тонкие трещинки образовывали закручивающиеся в спирали узоры. Кое-где виднелись грубо нарисованные Руны. В результате всего этого кусок камня производил впечатление чего-то настолько древнего, что появлялось желание молчать и склонять голову в почтительном жесте.

В воздухе над глыбой парила угольно-чёрная маска. Маска напоминала карнавальную и была невероятно изящной – неведомый мастер выполнил её в форме угловатого лица с четырьмя узкими глазными прорезями, а края инкрустировал серебристым металлом. Приблизившись к странной композиции, я потряс головой и осмотрелся. Меня потряхивало и очень хотелось призвать Лук.

В ушах пищало. Призрачные полотна по сторонам колебались и шли волнами – так, словно находились под порывами сильного ветра, а меня самого то и дело клонило куда-то в сторону. Писк в ушах сделался почти нестерпимым – я то и дело окружал себя восстанавливающей вязью. Помогала она слабо, но, по крайней мере, позволяла не терять равновесие и не падать.

«Магия! – подумал я. – Этот проклятый зал – ловушка, заполненная какой-то ослабляющей магией!»

- Лук! – выкрикнул я и тут же почувствовал приятную тяжесть зачарованного оружия. Воздух вокруг меня загудел и завибрировал, а самоцветы в дугах Лука засияли, как маленькие светила. Голову обдало чем-то горячим. – Ай!

Подняв руку, я коснулся лба, но обжёгся и тут же отдёрнул пальцы в сторону, заметив на ладони оранжевые отблески.

«Обруч! – мелькнула у меня мысль. – Это светятся символы на обруче Арлу!»

- Ты что – пытаешься взять меня под контроль?!

Я наконец-то понял, что происходит. Мерзкая тварь, изготавливающая марионеток для Павшего, не собиралась со мной сражаться – она попросту спряталась, опутав своё обиталище сетью контролирующего заклинания.

- Ну, сейчас я тебе устрою! – процедил я и тут мой взгляд упал на висящую в воздухе маску. Не знаю, был ли этот забавный предмет приманкой, к которой я должен был подойти поближе, или чем-либо другим, но у меня появилось желание или уничтожить его, или забрать. В конце концов, почему бы и нет? Вдруг он окажется чем-то полезным?

"Небольшая проверка!"

Натянув тетиву Лука, я выстрелил почти не целясь, куда-то в сторону, и огненный росчерк стремительно унёсся вдаль от меня.

- Ого!

Помещение со статуями оказалось гораздо больше, чем я себе представлял – стрела угодила в стену и взорвалась лишь несколько секунд спустя, где-то очень далеко от меня, едва ли не на границе видимости. Пол вздрогнул. Льющийся непонятно откуда свет мигнул, а по полупрозрачным полотнам вокруг прошла сильная рябь, отчего они сделались совершенно чёрными. Невесомые марева принялись распухать и раздаваться в стороны, превращаясь во что-то вроде тумана, пульсирующего белым и чёрным светом одновременно. Быстро развернувшись, я окружил себя хроно-контуром и создал несколько силовых щитов, а потом сформировал силовую плеть и хлестнул ей по парящей чёрной маске.

- Надеюсь, это было для тебя ценностью! Слышишь, ты…

Но меня поджидало разочарование. Маска, которую моя плеть должна была уничтожить, даже не шелохнулась, а светящиеся нити из заклинания дёрнулись и втянулись в поверхность лежащей на полу глыбы.

«Ого! Даже так?»

На какое-то мгновение я удивлённо замер. Лежащий передо мной обломок скалы только что впитал в себя такое количество магической энергии, что его должно было бы испарить, однако этого не случилось. Вывод? Камень – не что иное, как мощный артефакт, не позволяющий нанести вред охраняемому объекту. А значит- маска имеет огромную ценность для своего хозяина! И действительно – недаром же он разместил её на таком почётном центральном месте!

Я бросил несколько быстрых взглядов по сторонам и принялся экспериментировать. Ударил по маске и каменной глыбе таранной вязью и силовым молотом, Руной опустошения и рассекающей вязью. Молнией, серией из силовых «линз», иссушением… Через несколько минут пол вокруг глыбы покрылся копотью и сетью из трещин, а также десятками мелких сколов. Окружающее же открытую площадку пространство скрылось из виду, закрытое клубами плотного чёрного тумана, по которому быстро бежали короткие световые волны. Туман приближался. Дышать становилось всё сложнее и сложнее.

- Ах так? – поняв, что обычная магия не справляется, я сделал несколько шагов назад и, окружив себя всевозможной защитой, поднял Лук.

Выстрел!!

По ушам ударил оглушающий грохот, а вспышка при попадании в глыбу получилась такой яркой, что я едва не ослеп. Воздух вокруг каменного осколка расслоился и пошёл волнами, плиты пола просели вниз, а маска прекратила своё медленное вращение и опустилась к поверхности глыбы. Изображение маски слегка дрожало, словно вокруг неё струился нагретый воздух.

На этот раз всё получилось как надо – силовые линии захватили предмет и дёрнули его в мою сторону. Мгновение – и чёрная маска оказалась у меня в руках.

Непрерывный писк в ушах внезапно исчез. Давление на плечи пропало. Воздух очистился и сделался более прозрачным, а чёрный туман пришёл в движение и принялся свиваться в извивающиеся смерчи, похожие на подвижные колонны из чёрных насекомых. Пространства сделалось гораздо больше, чем было раньше, и я увидел, что позади туманных колонн в воздухе пылают незнакомые корявые символы.

«Что происходит?»

Я опустил взгляд и посмотрел на маску. При первом осмотре она показалась мне совершенно обычной, но сейчас… Не знаю, как это описать. Мне ещё не доводилось чувствовать ничего подобного. Я ощущал, что держу в руках не просто магический артефакт – нет! - маска воспринималась как нечто, подобное моему Луку. Тысячи бестелесных голосов звучали в моём подсознании при одном только прикосновении к ней, а желание оставалось только одно – надеть. Надеть её прямо сейчас! Немедленно! И…

Пол под моими ногами вздрогнул и я словно очнулся, услышав громкий разноголосый вой.

«Это ещё откуда?!»

Кричали скульптуры, превратившиеся во вполне настоящих чудовищ, демонов и некромантов. Свободно плавающего чёрного тумана почти не осталось, и я смог рассмотреть их во всех подробностях - как они метались и пытались спастись бегством, сбивая друг друга с ног и распадаясь при этом водопадами из чёрного пепла.

Обитель кукольника вокруг меня разрушалась. По плитам пола расползались трещины и пролегали разломы, а гибкие колонны из тумана натягивались и лопались одна за другой, отчего вокруг меня гуляли порывы ураганного ветра.

Пол тряхнуло. А потом ещё один раз, и сразу за ним – ещё. Послышался гулкий треск и в пространстве образовалось множество изломанных прорех, с другой стороны которых просматривались какие-то заброшенные строения.

«Порталы!!» - догадался я.

- Форм!!

Теневой варг появился рядом со мной спустя мгновение, и я забросил Маску в одну из его седельных сумок. Теперь точно не потеряется! После этого я запрыгнул в седло, и мы помчались к ближайшему из пространственных разломов, перепрыгивая через расширяющиеся трещины и уворачиваясь от редких бросающихся чудовищ. Быстрее! Ещё быстрее!

Мы успели. Не знаю, насколько быстро разрушилось то место, где создавались марионетки – а оказавшись в городе, я его уже не увидел – но мы вывалились из перехода на одной из окружающих провал улиц и первым, что я увидел, оказался толстый чёрный кот по имени Тотем.

Тотем сидел у стены ближайшего дома и таращился на меня и моего варга совершенно круглыми выпученными глазами. Я попросил Форма остановиться, а затем похлопал по загривку и отпустил. Варг лизнул меня в нос и развоплотился, а Тотем потряс головой и принялся тереть глаза совершенно человеческим жестом.

- Тотем! – быстро осмотрев улицу, я помахал своему знакомому и пошёл навстречу. – Привет!

Тотем вместо ответа подскочил на месте и исчез в толще стены, у которой сидел.

- А что ты зде… Эм. – остановившись, я посмотрел на выщербленную стену дома и вздохнул. – Ну и зачем убегать?

Вопрос, впрочем, был вполне риторическим – тем более, что у меня было отчётливое ощущение, что Тотем скоро вернётся. Отойдя к стене, я ещё раз осмотрелся и зашёл в дом, найдя удобное для отдыха место в одной из комнат первого этажа. Уселся на покрытый каким-то мелким мусором пол и принялся размышлять.

Что же произошло в этом странном зале над Бездной? В том, что это было то самое место, где появлялись некроманты и прочие твари, сомнений не было, а вот в том, что то, ради чего я сюда пришёл, удалось – были. У меня ведь, как ни крути, так и не получилось увидеть кукольника, да и Маска, которую я забрал, представляла собой что-то совершенно непонятное. Могу предположить, что она – какой-то важный и, вероятно, могущественный артефакт, но – какая, чёрт побери, связь между ней и этим проклятым неуловимым кукольником?! И где мне теперь искать этого создателя марионеток? Ведь если он…

И тут что-то изменилось. Я ощутил, как дом вздрагивает и пригнулся оттого, что на голову попала тонкая струйка песка из потрескивающих перекрытий. Я повернулся к окну и различил, как по заброшенному городу гуляет гулкое эхо. Через несколько секунд эхо затихло, а затем я услышал… крик. Или, скорее, стон. Или гул. Не знаю, как можно описать такой звук – он родился где-то далеко-далеко и поднимался наверх, подобно туману – заполняя улицы и обволакивая собой всё видимое пространство.

«Это что – крик Павшего?» - подумал я. Не возьмусь сказать точно, с чего я решил, что это именно он, но…

- Анриель!!

Голос раздался со стороны улицы.

- Анриель! Ты ещё здесь?! О, проклятие моё, отзовись ты уже, а?! Я не хочу оставаться тут слишком долго!

«Гиннсе. – узнал я обладательницу голоса. – Не удивлён.»

Выбравшись из окна, я увидел ведьму, стоящую посреди улицы.

- Гиннсе! Не кричи. Я здесь.

- О! – девушка обернулась. – Анде… как тебя… Анриель! Когда Тот сказал, куда тебя занесло, я сперва даже не поверила! Скорее! Идём! Тут нельзя долго находиться!

Осмотрев улицу, я нашёл взглядом Тотема и кивнул ему, а тот ответил таким же кивком и помахал лапой. Ну, вот и поздоровались.

- Здравствуй, Гиннсе. Я не могу уйти с тобой до того, как уничтожу создателя некромантов.

- Некромантов? Так ты ж… - ведьма сделала удивлённое лицо и оглянулась, после чего зачем-то посмотрела на небо. – А ты разве не уничтожил? Этот мир только что опустел, тут никого нет! Вообще никого! В другом случае меня бы сюда не пустили!

- Не пустил кто?

- Истинный слуга Владыки, разумеется. Мы ведь на одном из Венцов Бездны, верно? Сама я бы сюда дорогу ни за что не открыла! Так что… в общем, ты идёшь?

Я посмотрел на тёмную притихшую улицу. Рунного полога на мне уже не было, а разговаривали мы довольно громко, но на нас до сих пор никто не напал. Возможно, она действительно говорит правду?

- Это очень странно, Гиннсе. Я был в том месте, где создавались некроманты, но того, кто занимался их созданием, не увидел.

- Ме.

Ведьма обернулась и посмотрела на кота.

- А?

- Ме. Мр-ррр.

Гиннсе посмотрела на меня и прищурилась.

- Анриель, а почему ты уверен, что воплощением воли Павшего занималось какое-то определённое существо?

«Надо показать ей Маску! – подумал я. – Может быть, она знает, что это такое!»

В следующее мгновение я понял, что странный артефакт находится у меня в руке.

- МЕА-АААУ! – заорал Тотем, и его размазанная тень унеслась куда-то вдаль по улице.

Ведьма отшатнулась. В глазах у неё появился страх.

- Ре… Реликвия. – сглотнув, девушка с непонятным выражением посмотрела на меня. – Реликвия!

- Реликвия? – подняв маску, я осмотрел её тускло поблёскивающую поверхность и изящную серебряную окантовку. – Ну - хорошо, пускай будет реликвия. А что она делает? Я нашёл её там же, где…

- Ты держишь в руках Реликвию, Анриель. – сказала Гиннсе и, явно немного успокоившись, произнесла: - Просто так. Руками.

- И? Что-то не так?

- Кто ты такой, Анриель?! Кто ты, во имя горизонта, такой?!

- Успокойся. В первую очередь я - человек, а не демон или какой-нибудь некромант. Скажи, как ты поняла, что это реликвия?

- Я её чувствую! - ответила Гиннсе. - Я же ведьма! А эта штука не просто сильный артефакт, это… ЭТО… Это что-то запредельное! Не понимаю, почему ты до сих пор жив! Хотя нет, кажется понимаю - ты особенный! Не простой человек. Именно поэтому Владыке потребовалась твоя помощь!

- Тебя снова прислал Владыка?

- Конечно! - девушка удивлённо посмотрела на меня. - Сама бы я сюда не пробилась, я же говорю! Пожалуйста, пойдём со мной! Как только мы попадём в Храм, ты получишь ответы на все вопросы!

Я упрямо покачал головой.

- Нет, Гиннсе. Я не могу уйти просто так. Создатель марионеток должен быть уничтожен.

- Я поняла. - ведьма обречённо выдохнула и огляделась. - Тот! Ты где? То-оот! Куда ты пропал, когда ты так нужен?!

- Ме.

Я и Гиннсе сначала недоумённо посмотрели по сторонам, а затем задрали головы к верху. Кот обнаружился на крыше здания - он сидел на краю широкого карниза и болтал ногами, с опаской посматривая в мою сторону.

- Ты чего туда залез? - воскликнула ведьма. - А ну быстро спускайся!

- Ме. Меар-ррр.

Гиннсе раздражённо вздохнула и о чём-то задумалась, а Тотем, не переставая ворчать, слез с карниза и медленно засеменил к нам прямо по стене. Оказавшись на одном уровне с нами, он спрыгнул на землю и, мяукнув, изобразил что-то вроде фальшивой улыбки.

- Что он сказал?

Ведьма со странным выражением посмотрела на меня и ответила:

- Говорит, что твоя Реликвия когда-то принадлежала проклятому божеству и он очень рад, что ты на нашей стороне. Считает, что того, кого ты ищешь, здесь нет.

- То есть кукольник ушёл? - я бросил вопросительный взгляд на кота, который перестал улыбаться и зевнул.

- Ме.

- Он говорит, что его никогда не было. Чудовищ порождала сама Реликвия. Конкретно эта такое может.

"Невероятно!"

Глубоко вздохнув, я вытянул руку с Маской немного в сторону.

"Исчезни!"

Маска испарилась, словно её никогда и не было. Гиннсе вздрогнула, а Тотем вполне отчётливо выругался.

"Реликвия слушается меня. - с лёгким удивлением подумал я. - И появляется в руках подобно Луку… Почему? Она что - принадлежала тому же Титану? Обалдеть можно!"

- Анриель, я понимаю, что ты упрям, но повторяю ещё раз, что это место…

Секунду спустя в небе над нами что-то сверкнуло и в воздухе появилась длинная светящаяся полоса. Протянувшись в облачной толще, она унеслась куда-то к земле соседнего района и мостовая под нашими ногами вздрогнула. Послышался далёкий грохот и следом за ним почему-то смех. Тотем завертелся на месте, а его шерсть поднялась дыбом. Кот зашипел. Гиннсе, посмотрев на него, резко повернулась и схватила меня за плечи.

- Анриель! Нет времени! Пожалуйста!! Все старые проходы из этого мира закрыты, а проводники воли Павшего уже здесь! Нет смысла с ними сражаться! Идём!!!

Бросив взгляд вдоль улицы, я прислушался к далёкому шуму, а затем сцепил зубы и коротко кивнул.

- Чёрт с тобой, Гиннсе, надеюсь я об этом не пожалею. Веди!

Глава 18. Путь

- Гиннсе! - прошипел я, окружая себя пологом иллюзии и силовым щитом. - Что это за место?!

Ведьма обернулась и пожала плечами.

- Путь, конечно! Это единственная возможность провести тебя на территорию Храма! На другие Пути ведьм посторонним не попасть, а на такой открытый, как этот - запросто! Слушай, ты как-то странно выглядишь… Вокруг тебя какая-то магия, да?

- Да. - увидев, что ведьма держится совершенно спокойно, я развеял защитную магию и поинтересовался: - Ты точно уверена, что тут безопасно?

- Ну, в общем-то да. Тут…

- Меу.

Тотем, семенящий позади меня, коротко мяукнул и его жёлтые глаза сверкнули, когда он поднял на меня взгляд. Я заметил это и обратился к его хозяйке:

- Что он сказал?

- Считает, что безопасно сейчас может быть только в одном из Храмов рядом с Хранителем, а не здесь. Но ты его не слушай, он у нас пессимист.

- Ме!

Я, Гиннсе и её спутник Тотем медленно двигались друг за другом через пещеру. По крайней мере, я предполагал, что вокруг нас именно пещера, хотя и не видел ничего, кроме непроницаемой темноты.

Открытый ведьмой пространственный переход привёл нас на очень старый и очень узкий мост, выстроенный из больших, грубо обработанных камней. По его поверхности разрослись разноцветные мхи, крохотные кустарники и даже тонкие деревца, а сам он производил впечатление сооружения, которое развалится не сегодня-завтра. Некоторые его участки слегка покосились и то и дело "виляли" в стороны, а сам он то поднимался, то опускался, словно неведомые создатели возводили его безо всякого плана. Освещения вокруг моста не было никакого - ни луны на небе, ни звёзд, ни даже огоньков в окнах далёкого поселения - вообще ничего. Лишь гулкая пустота и темнота, настолько густая, что в ней исчезали без следа любые осветительные заклинания.

Сканирующая магия результата также не принесла. Поэкспериментировав некоторое время, я заметил, что любой шум порождает слабое эхо и как раз после этого заподозрил, что мы в пещере. Вопрос лишь в том, где, чёрт побери, может находиться пещера такого размера? И куда ведёт этот мост?

Гиннсе на такие вопросы отвечала однообразно: «Это же Путь, Анриель, тут ещё и не такое встречается!» В конечном итоге я пришёл к выводу, что используемые ведьмами Пути имеют что-то общее с Междумирьем и памятным для меня Лесом Троп, который представлял собой пространственный перекрёсток.

- Итак, - сказал я, глядя на то, как Гиннсе освещает дорогу при помощи небольшого синего фонаря. – Мы с вами идём к одному из святилищ Владыки, так? А где конкретно оно находится?

Ведьма оглянулась.

- Святилище? Святилище в Нижнем Мире, Анриель, и нам туда не попасть! Мы идём в Храм, это в Верхнем Мире и…

- Нижний Мир – это как? Что-то вроде Венца или Чеаншира?

- Чеаншир? Нет!! – услышав упоминание ненавистного ей мира, ведьма зашипела. – Нижний Мир – это всего лишь тот из Осколков, который считается расположенным ниже своего брата. У нас так принято.

- Осколков? – переспросил я. – Гиннсе, а нормально рассказывать ты не можешь? Каких ещё Осколков? И у кого это – «у вас»? У тех, кто служит Владыке? Или у кого? А название у вашего мира есть? Или ведьмы предпочитают его скрывать?

- Меу. Мр-рр. Мек-мек…

Я обернулся на Тотема и рассмеялся – очень уж забавно тот выглядел.

- Гиннсе, а что он делает?

- Пытается говорить. – ответила, не поворачиваясь, Гиннсе. – Только у него ничего не получается, потому что мы ещё не дошли. Он хотел сказать, мы тебе не враги, Анриель, а рассказываем мало лишь потому, что некоторые вещи проще один раз увидеть…

- Странные вы. – вздохнул я. – Просите помочь, но при этом делаете загадочные лица и молчите, как разведчики на допросе. Ни какая конкретно помощь вам нужна, ни кто вы такие, ни откуда пришли, ни как про меня узнали – вообще ничего!

Идущая впереди девушка обернулась и подмигнула.

- Не мы такие, Анриель – ситуация такая. У любых стен есть лишние уши и… Гм. А что мы всё про нас да про нас? Расскажи немного о себе! Например, о той Реликвии, которую ты забрал у Павшего. Тотем сказал, что она могла создавать различных чудовищ…

- Быть может, и создавала. – подтвердил я. – Я нашёл её в центре Венца, под охраной артефакта, который выглядел как большой камень с насечками, отверстиями и Рунами.

- Ну, мне это ни о чём не говорит. – ответила девушка. – Хотя звучит опасно. Тотем, ты что думаешь?

- Ме.

- Вот и мне тоже так показалось. Анриель, а как же у тебя получилось её забрать? Ты сломал защитные чары?

- Вроде того. Ударил по охранному артефакту из своего оружия и, когда его действие ослабло, взял маску.

- Оружия? Что же у тебя за оружие такое?

- Могу показать, - улыбнулся я, - но предупреждаю сразу, что оно чем-то похоже на эту Реликвию и я не уверен, что…

- Похоже на Реликвию?! – ведьма замедлила шаг и посмотрела на меня через плечо. – Так, значит, часть той силы, что я в тебе вижу – это сила твоего оружия? Да что б мне за горизонтом раньше времени оказаться, Анриель! Имея при себе предмет такой мощи, ты можешь перебить всех врагов моего мира за один день!

«Ишь, размечталась!» - подумал я и усмехнулся.

- Не всё так просто, Гиннсе. Мой Лук был создан одним из Титанов и каждый выстрел из него оставляет рану на теле того мира, в котором находится. Понимаешь? Непрерывное использование может нанести вашему миру непоправимые повреждения.

- Значит, ты владеешь уже двумя Реликвиями, Анриель. – сказала ведьма и неожиданно захихикала. – Представляю себе глаза Хранителя, когда он тебя увидит!

Закончился каменный мост в темноте весьма неожиданно – дверью. Совершенно обычной деревянной дверью, выполненной из хорошо отполированного дерева, покрытого каким-то непрозрачным составом тёмного цвета. По косякам вокруг двери тянулась линия выжженных на поверхности незнакомых символов, а дверная ручка манила к себе желтоватым металлическим блеском.

- Психоделика какая-то. – сказал я, использовав терминологию Палакса. – Старинный мост с одинокой дверью, за которой ничего нет! Знаешь, Гиннсе, ты была права – тут действительно можно встретить всё, что угодно.

- Не очень понимаю, что тебя не устраивает. – протянула ведьма. – Дверь как дверь, ничего необычного. - сделав пару шагов, она опустилась на одно колено и принялась изучать надписи на косяках. – Сейчас… дай мне пару минут, я её открою.

«И что же это, в самом деле, меня не устраивает! – мысленно засмеялся я и обвёл взглядом окружающий мрак, остановившись на одинокой двери и замершей перед ней девушке. – Действительно, что тут может быть необычного?»

Вслух я, впрочем, ничего подобного говорить не стал – решил, что саркастические замечания неуместны. В конце концов, для Гиннсе эти Пути являются чем-то совершенно обыденным…

- А что будет, если взяться за ручку и открыть её прямо сейчас? – один вопрос я всё-таки задал.

- Да ничего. Она откроется и приведёт тебя на какое-то новое ответвление Пути. Только нам сейчас не туда. Мне больше хочется добраться до Перепутья.

- Ясно. – кивнул я. – А что потом?

- Потом мы будем искать указатель и, когда найдём, я…

- Меу.

- А, да! – ведьма обернулась и кивнула сидящему у моих ног Тотему. – Точно! Чуть не забыла! Спасибо, Тот, что напомнил… Если на Перепутье побывал кто-то из моих сестёр, они могли поменять защитную пирамиду и нам придётся поработать над её отключением.

- Пирамида – это артефакт?

- Нет, мы так называем паутину заклятий и… В общем, это как раз тот случай, когда лучше один раз увидеть. И, кстати! – ведьма встала и быстро нарисовала на поверхности двери корявую Руну, линии которой незамедлительно вспыхнули и принялись медленно угасать. – Вот оно! Открыто! Быстро заходим, пока не захлопнулась!

Распахнув дверь, девушка оглянулась на нас и, сделав приглашающий жест, шагнула внутрь.

* * *

- У меня такое ощущение, что ты ожидал чего-то другого.

Улыбнувшись тону девушки, я тихо рассмеялся и заглянул в ещё одну комнату.

- Это чувство не врёт, Гиннсе, я действительно полагал, что пересечение волшебных Путей будет выглядеть немного иначе.

А дело было в том, что дверь привела нас в обширный холл старинного особняка. С правой стороны на верхние этажи уводила широкая лестница, а стены и вся обстановка были выполнены из того же тёмного лакированного дерева, что и входная дверь. Кое-где на стенах висели тусклые магические светильники.

- Меу. – Тотем пробежал мимо меня и деловито поднялся по лестнице на второй этаж.

- Осторожнее там, - сказал я, провожая взглядом его черную лохматую спину, - Гиннсе, а что мы вообще ищем?

- Указатель. – ответила ведьма. Она стояла у закрытой входной двери и неторопливо осматривалась. – Знаки на стенах или какие-нибудь надписи. Если повезёт, то задерживаться тут не придётся.

- А если не повезёт? Ты упоминала о какой-то защите…

- Защита… Гм, да. Смотри. – сделав несколько шагов, ведьма топнула ногой по каменному полу. – Видишь? Простые плиты и никакого рисунка нет. А он должен! Тут такие круги должны быть, с рисунками, вроде диорамы. Если их не видно – это значит, что защита работает.

- И как её отключить?

- Несложно… - ведьма на секунду задумалась. – Пройтись по дому, отыскать управляющий ребус и решить его. Ну или убить – тут всё зависит от того, кто его поставил. Может быть, вообще не придётся ничего делать – указатель может попасться и так. Тут главное – не расслабляться, а то это всё-таки Перепутье.

- Убить ребус? – мне показалось, что я ослышался. – Это в переносном смысле или в буквальном?

- В буквальном, Анриель. В пределах такого Перепутья ребус – это вовсе не обязательно криптограмма. Может попасться и какой-нибудь гноббул.

- А гноббул – это?

- Промежуточное звено между гоблинами и доддлингами.

"Доддлингами?! - мысленно переспросил я. - Да что за…?!"

Закрыв глаза, я покачал головой и сказал:

- Так. Давай-ка ещё раз и, пожалуйста, покороче. Что именно мы ищем, как, и чего следует опасаться?

- Ну… - Гиннсе вышла на середину зала и посмотрела наверх. Последовав за ней и проследив за её взглядом я с удивлением увидел, что этажей у дома не два или три, а значительно больше. Срединная часть постройки была пустой, а по бокам, начиная со второго яруса, располагались балконы. У меня получилось насчитать сорок четыре штуки, после чего я моргнул и сбился со счёта.

- Вот же дьявольщина! Только не говори, что нам придётся обыскать это всё!

- Конечно нет! – Гиннсе фыркнула. – Выше пятого этажа указателей не бывает и… В общем, мы ищем указатель – надпись или вроде того. Ищем здесь и на парочке этажей выше. Опасаемся всего, что выглядит странно и умеет передвигаться.

- Демон с десятком рогов и большим фонарём в форме глаза под это описание подойдёт?

- Что?! – вскинув голову, ведьма уставилась туда же, куда смотрел я. – О… А! Да, но можно не беспокоиться – он слишком высоко и спуститься не сможет.

- Уверена? – я продолжал рассматривать рогатого уродца, выглядывающего из-за перил над нашими головами. Фонарь в его лапе дёргался и поворачивался в разные стороны.

- Конечно, уверена, Анриель! Ты что - думаешь, что я тут впервые? В таких местах имеются определённые правила и некоторые из них почти невозможно нарушить.

- А что находится выше пятого этажа?

Ведьма пожала плечами и отошла в сторону.

- Откуда я знаю? – сказала она. – Я туда ни разу не поднималась.

Я обернулся и посмотрел на девушку.

- Так ведь интересно же… Неужели не интересовалась? Или это запрещено?

- Не запрещено. Просто там, по слухам, открываются двери в другие планы и… Иди за мной! Такое словами не передать.

Отойдя в сторону, мы принялись подниматься по лестнице.

- Ну? – спросила Гиннсе после того, как мы достигли середины пролёта. – Ничего не чувствуешь?

Я остановился. Ощущения действительно несколько поменялись. Во-первых, шаг на каждую последующую ступеньку давался с некоторым трудом и оставлял стойкое впечатление небольшой пробежки. Пройдя всего несколько метров, я почувствовал, что оставил за спиной как минимум километр. Да и в остальном… пространство в обычном мире действительно отличалось от пространства на Перепутье.

- Чувствую. – сказал я. – А на Тотема эти фокусы не распространяются?

- Распространяются. – кивнула ведьма. – Только не так, как на нас. Ему проще.

В этот момент откуда-то сверху послышалось возмущённое мяуканье. Переглянувшись, мы поднялись на второй этаж и заглянули в ближайший коридор, тянущийся откуда-то из глубины здания.

- То-от! Ты там?

- Ме. – чёрная фигура кота появилась из полумрака и, поравнявшись с нами, остановилась. Тотем посмотрел на нас по очереди, а затем оглянулся и, фыркнув, затрусил дальше. Послышался скрип. Повернув голову, я увидел, как одна из дверей с левой стороны коридора медленно открывается и из-за неё появляется широкая когтистая лапа, отдалённо напоминающая человеческую. Я, не мешкая, перегородил коридор силовым щитом и приготовил несколько боевых вязей, а Гиннсе ойкнула и засмеялась.

- Анриель, ты… зачем? Оставь, это создание не опасно!

«Не опасно? - подумал я, не отрывая взгляда от зубастой рожи, выглядывающей из-за открывшейся в коридоре двери. – Это?!»

Я видел часть широкой скалящейся пасти, длинный острый нос и один глаз с узким красновато-коричневым зрачком. Спутанные волосы уродливого существа торчали в разные стороны.

- А кто это или что?

- Не знаю. И нечего на меня так смотреть! Я правда не знаю – тут каждый раз встречаешь кого-нибудь нового!

В этот момент существу за дверью надоело на нас смотреть, и оно скрылось. Дверь бесшумно захлопнулась.

- Идём. Я, кажется, знаю, откуда нам начинать.

Однако поиски затянулись. Сначала мы потратили полтора часа на то, чтобы осмотреть второй этаж, а после этого поднялись на третий. Направление движения нам указывала Гиннсе. У меня так и не получилось понять, чем именно она руководствовалась – девушка внимательно осматривала полы, прислушивалась к бормотанию Тотема и зачем-то принюхивалась к основанию стен.

- Гиннсе, ты, конечно, не обижайся, - сказал наконец я, - но за каким чёртом ты это делаешь? Что ты надеешься там унюхать?

Ведьма посмотрела на меня как на умалишённого.

- Ты сильный маг, Анриель, и, как я понимаю, могучий воин. Но следопыт из тебя ещё хуже, чем из Тота в те времена, когда тот был неразумным котёнком!

- Мя!!

- Ой, ну давай ты ещё на меня обидишься? – саркастически фыркнув, девушка бросила взгляд в сторону возмущённо смотрящего на неё Тотема. – А тебе, Анриель, я бы посоветовала не иронизировать, а учиться. Мало ли – вдруг ты сюда ещё попадёшь?

«Разумно», - подумал я и поинтересовался:

- Так для чего ты всё-таки это делаешь?

- Чтобы почувствовать холод. – ответила ведьма. – В том случае, если нам, конечно, не повезёт на него наткнуться. Видишь ли - на этом этаже некоторые двери уводят не на Пути или Перепутья, а куда-нибудь в темноту. Вниз. Ну… я думаю, ты понимаешь. И от стен вокруг них всегда исходит какой-нибудь запах. Холод там или аромат разложения…

- Ме.

- Именно! Вон, посмотри на Тота, как он…

- Ме!

- А? – замерев, ведьма повернулась к Тотему, стоящему посередине узкого коридора. – Что?

- Мр-ррр! Мя-аа!

- Кто-то активировал защиту! – Гиннсе повернулась ко мне, и я увидел, что её глаза удивлённо расширены. – Но проход на первом этаже не открывался – значит, Пути были пройдены не по правилам. Это чужак!!

Дон-нн! Тон-н! Тон-н! Тон-н!

По коридору прокатилась волна из гулких хлопков и скрипов, а со стороны середины дома послышалось повторяющееся эхо.

- Что это?

И тут я увидел. Декоративные элементы стен – такие, как выступающие панели, небольшие барельефы, желобки и карнизы прямо на наших глазах разглаживались, вжимались в окружающие поверхности или переворачивались, исчезая из виду и превращая коридор в туннель с идеально гладкими деревянными стенами. Двери одна за другой деформировались и исчезали.

- Анриель, нам ну… - закричала Гиннсе, но о чём она хотела сказать, я не узнал – по коридору пронёсся порыв такого сильного ветра, что нас швырнуло друг на друга и повалило на пол, тут же потащив с постепенно возрастающей скоростью. Пространство вокруг нас наполнилось свистящим и завывающим ураганом. Я увидел искажённое гримасой лицо ведьмы и понял, что она мне что-то кричит, не расслышал ни единого слова.

«Да что тут, чёрт подери, происходит?!»

Остановить движение у меня получилось лишь в непосредственной близости от выхода на балкон, который лишился своего ограждения и превратился в обыкновенный широкий выступ. Я успел заметить, как Тотем, кувыркающийся следом за нами, превращается в размытую тень и ныряет куда-то в стену, а затем раскинул руки и, сконцентрировавшись, опутал тело деревянного туннеля густой сетью из силовых линий. Через мгновение нас дёрнуло и едва не расплющило, но скольжение в сторону пропасти прекратилось.

- Гиннсе! Как это остановить?!!

Но девушка не услышала. Светящаяся сеть из силовых линий дрожала и трепетала, а ветер, бьющийся внутри коридора, имел такую силу, что едва позволял дышать.

«Ничего себе, у них тут защита!» - успел подумать я, а в следующее мгновение магический ураган внезапно закончился. Я услышал, как далеко внизу что-то оглушительно хлопнуло, а шум и грохот вокруг нас куда-то исчезли. Ветер стих. Одно долгое мгновение мы лежали в неожиданной тишине и слушали звуки собственного дыхания, а затем по коридору прокатилась волна изменений. На стенах проявлялись двери, возвращались на своё законное место декоративные панели и плинтуса, откуда-то появилось балконное ограждение. Посмотрев на него, я окружил себя и ведьму иллюзорным пологом, а затем спросил:

- А теперь, Гиннсе, ещё раз – где тот чужак, о котором ты говорила? Откуда именно он пришёл и когда появится?

- Ещё не знаю… - голос девушки прозвучал подавленно и немного хрипло. – Кхе! Х-ххм… Тьфу! А чего ты хочешь?

- Для начала – придушить того, кто всё это устроил!

- Мя! Мяу-ууу! Меахр-рр! Хра-ааа…

Гиннсе поднялась на колени и привалилась к стене, после чего с недоверием посмотрела на Тотема.

- Тот, ты чего мучаешься, говори нормально! А Анриелю я переведу! Ну?

Чёрный кот запнулся на середине фразы и посмотрел на меня.

- Рад, что ты уцелел, Тот. - сказал я. - А теперь пойдём, выбьем дурь из того, кто активировал вашу защиту!

Но Тотем отреагировал неожиданно - закатив глаза, он удручённо и совершенно по-человечески вздохнул и покачал головой, после чего поднял лапу и шлёпнул её поперёк своей морды. Застыв на мгновение, он показал той же лапой куда-то в сторону и выразительно посмотрел на нас.

- Ме.

- О чём он говорит, Гиннсе? - я успел встать и приготовиться к сражению с неизвестным гостем. - Где тот, из-за кого включилась защита? Он его видел?

- Погоди, Анриель, - тихо сказала девушка и наклонилась поближе к Тотему. - Тот, ты уверен? Он ведь никогда раньше не…

Тотем фыркнул и, развернувшись, гордо побежал куда-то по коридору.

- Гиннсе!

- А? Да, я… Хранитель, Анриель! Тот говорит, что сюда явился Хранитель!

- Какой Хранитель? Тот самый, к которому ты хотела меня отвести?

- Да! Но я никогда не слышала о том, чтобы он покидал Храм! Да к тому же с…

- Меар-рр!

Небольшой участок стены неподалёку от нас пошёл волнами и затрещал, а его деревянная поверхность смялась и принялась ломаться, пестря бесчисленным числом подвижных трещин. Выглядело это сюрреалистично, но при этом красиво - словно деревянная облицовка была водой, из-под которой всплывает что-то прямоугольное.

Несколько секунд спустя трансформации завершились и в коридоре стало одной двустворчатой дверью больше. Тотем, сидящий прямо напротив неё, шарахнулся в сторону, а широкие створки магического проёма распахнулись. Пространство коридора залил желтовато-рыжий солнечный свет.

- Пчхи! - громко чихнув, Тотем сделал некое странное движение, похожее на поклон, и неожиданно внятно пробормотал: - Un lass aktarr, at vel Leanorr. Мр-рр…

Стоящее в сияющем проходе существо неторопливо кивнуло.

- Un ras lannur, Младший. Пути Горизонта будут для тебя лишь началом.

- Гиннсе, - тихо спросил я, - это и есть Хранитель?

- Да!!

Хранитель тем временем поднял взгляд огромных глаз и посмотрел на нас, безошибочно определив наше местонахождение даже под прикрытием иллюзорной вязи и маскирующего полога.

- Гиннсе.

Голос Хранителя звучал странно. Не знаю, как у него вообще получалось разговаривать настолько чисто и внятно, учитывая, что вместо человеческой головы на его плечах красовалась птичья, а если говорить конкретно - совиная. Чем он там выговаривает слова, интересно? У него же ведь клюв!

"Человеческое тело с птичьей головой, - подумал я. - Ну-ну… Чем ещё меня порадуют приятели маленькой ведьмы?"

Хранитель тем временем прошёл мимо Тотема и подошёл к нам.

- Пусть линия Горизонта будут для тебя лишь началом, at vel Asfe Morrium.

Развеяв ненужную защитную магию, я кивнул.

- Здравствуй, Хранитель. Не повторишь, как именно ты меня назвал?

- Атт Вэл Ассфе Морриум. - слегка растягивая согласные, повторил совиноголовый Хранитель. - Славный Живущий-в-Вечности… Вездесущий. Мы ждали твоего появления очень долго. И ты пришёл!

Эпилог

- Хранитель! - Гиннсе быстро поднялась с пола и встала рядом со мной. - Я…

Округлые глаза Хранителя обратились в сторону ведьмы, и она замолчала, после чего поклонилась.

- Мне ведомо всё произошедшее. - произнёс Хранитель. - Прими моюблагодарность, маленькая сестра. - с этими словами он посмотрел на меня. - Я рад, что Перепутье соединило нас, Вездесущий - так, как это предсказывал Великий Владыка!

- А где на вашем Перепутье выход в нормальный мир он, случаем, не предсказывал?

Гиннсе, судя по звуку, который я расслышал, приготовилась упасть в обморок, а Тотем фыркнул и демонстративно отвернулся к ближайшей стене.

Хранитель же неторопливо кивнул.

- Разумеется, Вездесущий. Ты можешь покинуть эти стены в любой момент, когда пожелаешь.

Услышав такой ответ, я мысленно улыбнулся.

«Хорош. – мелькнула у меня мысль. - Держится спокойно и даже уверенно, на примитивную провокацию не поддался… Пожалуй, с ним и правда стоит поговорить.»

- Кто ты? – спросил я. – Почему покинул свой Храм? Чего хочет ваш Владыка и что за безобразие его последователи устроили в Онсбурге?

- Онсбург – это город в том бедном мире… - тихо сказала из-за моего плеча Гиннсе.

Глаза Хранителя на мгновение закрылись.

- Живущие под дланью Владыки называют меня мастер Леанор, Вездесущий. Я – Хранитель Мудрости в одном из его Храмов.

- Моё имя – Анриель, Хранитель. – перебил я совиноголового. – Продолжай.

- Владыка разрешил мне оставить Храм для того, чтобы встретить тебя и помочь Младшим доставить тебя в…

- Я не посылка, чтобы меня доставляли. – сказал я. – И я пришёл сюда лишь потому, что у меня был небольшой долг перед Гиннсе. Её спутник Тотем один раз здорово мне помог, и я не стал отказывать ей в её просьбе.

- Я понимаю… Анриель. Прими мою благодарность.

- Не за что. – я ободряюще улыбнулся. – И вернёмся к моим вопросам. Первое – кто такой этот ваш Владыка?

Огромные глаза совиноголового Хранителя изумлённо вытаращились. Похоже, у меня получилось его удивить.

- Он – наш Бог!

- Уверен? – я прищурился. – А почему? Он что - создал ваш мир или же тебя лично?

- Он создал нас всех! Всех, кого ты перед собой видишь.

«Ого…»

- Его сила подарила жизнь и нам, и нашему миру, Анриель. – сказал Хранитель. – Я понимаю твои сомнения, но поверь…

- Верю. – кивнул я. – Однако, если он обладает такой силой, то почему не контролирует своих последователей?!

- Потому что они не рабы. – ответил Хранитель и грустно вздохнул. – Наш Бог не вмешивается в наши желания, а те, о ком ты говоришь, давно не обращают внимания на его волю. Они – отверженные, использующие божественную силу для собственного обогащения и получения власти.

«Прекрасно! – подумал я. – И он полагает, что это кого-то оправдывает?»

- А вмешаться в то, чем они занимаются, вы не пробовали? Прислать в Палакс кого-нибудь вроде Гиннсе, только с уклоном в боевую магию, как вариант, или что-нибудь в этом роде? Как насчёт того, чтобы им помешать?

- Отверженные – коренные жители своего мира, Анриель. Мы чтим Равновесие и не можем…

Услышав про Равновесие, я взорвался.

- Равновесие?! – воскликнул я. – Да какое ещё, к чертям, Равновесие, Хранитель?! Ты себя вообще слышишь? Там люди гибнут! Ты хоть приблизительно представляешь, что там творилось, на городских улицах, нет?!

- Мне ведомо. – тихо и неразборчиво произнёс совиноголовый. – Но законы Равновесия непреложны. Я уже появлялся в том мире, о котором мы говорим.

- Серьёзно? И почему ушёл?

- Моё вмешательство привело к появлению посланцев Павшего.

«Некромантов, что ли? Что за ерунда?!»

- А что, если это была случайность? Как ты узнал, что они пришли в Палакс из-за тебя?

- Хранители не ошибаются, – прошептала у меня за спиной Гиннсе, - они воспринимают реальность не так, как ты или я, им…

- Спасибо, маленькая сестра, - кивнул Хранитель. – И – да. Я уверен.

Я фыркнул.

- Замечательно! То есть ты утверждаешь, что Равновесие уравновесило тебя некромантами? Допустим. А что, в таком случае, уравновесило их самих после того, как ты ушёл?

Хранитель поднял руки и указал открытыми ладонями на меня.

- Я?! – меня разобрал смех. – Ты это серьёзно?

- Конечно. – кивнул совиноголовый. – Законы Равновесия непреложны.

Опустив взгляд, я посмотрел на скучающего Тотема и махнул рукой.

- Ладно, Хранитель Леанор, можешь не продолжать. Я понял. Так чего конкретно ты и твой Бог от меня хотите?

Хранитель моргнул.

- Помощь в восстановлении Равновесия и освобождении Владыки из плена.

«Что?! – остолбенело подумал я. – Я не ослышался? Их Бог в плену?!»

- Неожиданно… - сказал я. – А что взамен?

- Сила и Знания, Анриель. Сила геомантии и знания о природе Путей нашего мира.

«Как интересно», – недоверчиво подумал я, а вслух поинтересовался:

- А без моей помощи Равновесие что - не восстановить?

- В сложившейся ситуации – нет. – покачал пернатой головой Хранитель. – Ты – ключ ко всему.

- К чему «всему», Леанор? Темнице, в которой держат Владыку?

- Наш мир и есть его темница, Анриель. – сказал Хранитель, после чего повернулся и сделал неопределённый широкий жест. У светящегося контура дверного проёма позади него тут же появилась руническая окантовка. – Однако я задержался. Меня зовут. Пожалуйста, сообщи мне о том решении, которое принял.

- То есть – пойду ли я в ваш мир для того, чтобы помочь вам, или отправлюсь искать дорогу обратно в Палакс?

- Да.

- А что будет, если я не захочу вам помогать и просто уйду?

- На всё воля Владыки и Равновесия. – ответил Хранитель. – Мы примем свою судьбу в любом случае, какой бы горькой она ни была.

- Ме. – черный кот подошёл к ногам Хранителя и грузно уселся на пол, а затем просительно посмотрел на меня. – Мр?

- Анриель… - вышедшая из-за моей спины ведьма только вздохнула. – Я… - больше ничего не сказав, она быстро провела рукой по глазам и в несколько шагов достигла сияющего портала.

- Уф-ффф… - устало прошипел Тотем, а потом помахал мне лапой и отправился следом за ней. Мы с Хранителем остались наедине.

- Я приму любое твоё решение, Анриель. – повторил тот.

- И тебе, разумеется, ведомо, какое именно оно будет?

- Нет.

- Ладно. Я смогу вернуться в Палакс после того, как переступлю порог твоего портала?

- Да. Но не сразу. Процесс перехода будет мгновенным и одарит тебя всеми необходимыми знаниями о том, что будет окружать тебя после выхода. В обмен на эти знания мы надеемся на…

- Хватит болтать. – сказал я и сделал несколько шагов вперёд, пройдя мимо Хранителя и успев хлопнуть того по широкому броневому наплечу. – Жду тебя на той стороне.

* * *

«Какой же это мир? – подумал я, стоя на широком круге стационарного портального перехода. – Это какое-то Междумирье стабилизированное! Кто это всё вообще придумал?!»

Задрав голову, я посмотрел на один из наиболее крупных летающих островов, из-за которого в данный момент выглядывало светило.

«Безумие какое-то… - снова мелькнула у меня мысль. – Форменное…»

После этого я посмотрел вниз, на чёрную Маску в своих руках. Слова Хранителя оказались правдивы – мой разум действительно наполнился знаниями о том, что окружило меня в момент появления в мире Владыки. И некоторые из этих знаний оказались настолько неожиданными, что повергли меня в состояние, близкое к глубокому шоку.

- Хороший день для смерти… - пробормотал я.

И медленно выдохнул, приложив Реликвию единственного бессмертного Арк´Авианского мага к своему лицу.

Владислав Зарукин Воины Горизонта

Глава 1. Разделённые небеса

Открыв глаза, я посмотрел на разукрашенный разноцветными красками потолок. Деревянная поверхность пестрела переплетающимися узорами, образующими стилизованное изображение летающих островов, а между ними светились заключённые в двойные круги угловатые Руны.

«Занятно», – подумал я. Одна из нарисованных на потолке Рун была мне знакома – именно её Гиннсе нарисовала на той двери, которая привела нас на Перепутье. Однако…

«Куда же это меня опять занесло?»

Повернув голову набок, я осмотрел стены приютившей меня комнаты, а также немногочисленную деревянную мебель: большой шкаф, стол, несколько стульев. У дальней стены стоял столик для умывания и лежала стопка аккуратно сложенных одеял.

Симпатичная комнатка. Пожалуй, я мог бы назвать её уютной… Поднявшись с заскрипевшей кровати, я размял затёкшую спину и в этот момент вспомнил всё, что со мной произошло за последнее время.

Венец Бездны, Павший, найденная мной Арк´Авианская Реликвия и Хранитель, который просил у меня помощи для своего пленённого Бога…

– Маска. – тихо произнёс я и чёрная маска появилась у меня в руке за долю секунды. Посмотрев на неё, я снова поразился тому, насколько невзрачный вид не соответствует её фантастической сути. Использовав Реликвию в первый раз, я оказался совершенно не готов к тому, что за этим последует.

И… к слову, об этом. Где я, чёрт побери, нахожусь?

Не успел я задаться таким вопросом, как за дверью послышались приближающиеся шаги.

– Анриель. – раздался приглушённый голос Хранителя. – Я почувствовал, как ты проснулся. Я могу войти?

– Заходите!

Дверь открылась. Совиноголовый Хранитель с некоторой осторожностью шагнул в комнату и быстро осмотрел меня с ног до головы.

– Рад видеть, что с тобой всё в порядке. – сказал он. – Когда я нашёл тебя в том разрушенном здании, то…

«О, нет. – подумал я. – Я что – развалил какое-то здание?»

– Прости, Хранитель. – быстро сказал я. – А что случилось с тем зданием? Кто-нибудь пострадал?

Хранитель Леанор моргнул.

– Слава Владыке, нет. Но следы на стенах и возмущение в подпространстве сказали мне о том, что ты принимал участие в битве. Прошу простить меня, Вездесущий. Это мой недосмотр. Я покинул Храм и на Мельфеан явились порождения Тени!

Припомнив некоторые подробности упомянутой «битвы», я подавил улыбку и успокоил Хранителя:

– Всё в порядке, Леанор. Ты ни в чём не виноват, поверь мне. А что за Тень?

– У Великой Тени много имён, Анриель. Ты, полагаю, предпочитаешь называть её Павшим.

– Кстати о Павшем. – помассировав шею, я кивнул в сторону окна. – Портальное плетение выдало мне общую информацию про ваш мир, но вопросов после этого стало ещё больше. Где мы можем спокойно поговорить?

– В Храме. – без раздумий ответил Хранитель. – Пожалуйста, следуй за мной.

Выйдя из комнаты, мы прошли по узкому коридору с высокими окнами и попали на лестницу, по которой спустились на первый этаж. Улица встретила меня запахами выпечки и солнечным светом.

– Какие у тебя впечатления от нашего мира, Анриель?

– Красиво, – кивнул я, – но слишком фантастично. Больше похоже на Междумирье, чем на обычный мир.

Хранитель обернулся и удивлённо посмотрел на меня.

– Междумирье? Почему?

– Почему? – повторил я вопрос Хранителя и засмеялся. – Ну, хотя бы потому, что мир, состоящий из двух кружащих друг напротив друга половинок – это ненормально. Да ещё эти острова, Луны, Искры… Для жителя обычного мира это выглядит, мягко говоря, странно. Нереалистично.

Шагающий рядом со мной совиноголовый изобразил что-то вроде улыбки.

– Хорошо. Теперь ты понимаешь, почему Владыка не решился уничтожить своё творение.

«Чего?»

Похоже, настала моя очередь удивляться.

– А он собирался его уничтожить?

– На заре времён – да.

– Зачем? – я попытался представить себе причину, по которой некий Бог решит убить всех тех, кого только что создал – и не преуспел.

– Об этом лучше разговаривать в Храме.

Пройдя вдоль стены здания, мы свернули с основной улицы и пересекли несколько широких, поросших зелёной травой полян, а затем вышли к группе небольших домиков, выстроившихся вокруг высокого строения, больше всего походящего на хорошо укреплённый донжон. Узкие окна-бойницы, множество уступов, три мощные башни на крыше… Где-то я это уже видел.

– Леанор, это и есть Храм?

– Да, Анриель. Портал, на котором ты должен был появиться, расположен на холме сразу за ним.

– Ясно.

Внутри Храма оказалось на удивление просторно и тихо. В приятном полумраке мерцали немногочисленные магические светильники, к далёкому сводчатому потолку возносилось несколько тонких круглых колонн. Выйдя на середину центрального зала, Хранитель обернулся и строго посмотрел на входные двери, которые тут же пришли в движение и неторопливо захлопнулись. По помещению заметалось гулкое эхо.

Застыв на несколько секунд в неподвижности, совиноголовый расслабился и кивнул.

– Мы под дланью Владыки, Анриель. Всё, что будет сказано здесь – останется здесь.

Я осмотрелся.

– Не сочти за дерзость, Леанор, но мне хотелось бы на что-нибудь сесть…

– Изволь.

Откуда-то от боковой стены с тихим скрипом выехало деревянное кресло. Проскользив по отполированным плитам пола, оно остановилось рядом со мной.

«Как он это сделал?» – подумал я. Силовых нитей Хранитель не формировал, известные мне магические плетения не использовал. И вот… как?

Совиноголовый словно прочитал мои мысли и сказал:

– Дистанционное перемещение незакреплённых предметов – один из простейших навыков, которым обучают в нашей Академии магических искусств.

Приняв эту информацию к сведению, я уселся в кресло и расслабился.

– Хорошо. Как появится свободное время – возьму у вас пару уроков.

– С твоего позволения, Анриель, я просил бы тебя поступить в Академию уже через два дня.

Произнеся это, Хранитель выжидающе уставился на меня.

– Прости, ЧТО? – я рассмеялся и подумал о том, что общаться с совиноголовыми сумасшедшими мне пока что не доводилось. – Ты хочешь, чтобы я поступил в вашу Академию?!

Леанор степенно кивнул.

– Да. Ежегодный набор адептов для обучения на первой ступени уже начался, но я полагаю, что два дня промедления не повредят и позволят тебе не…

– Хранитель, скажи мне честно – ты издеваешься?

Совиноголовый смущённо замолчал, а я скептически усмехнулся и спросил:

– Ты на полном серьёзе просишь меня начать обучение в одной группе с местными подростками? Я правильно тебя понял?

– Я… – Хранитель помедлил. – Гм. Анриель… Пожалуй, мне стоит рассказать тебе всё по порядку. С самого начала. Иначе ты не поймёшь.

«Не пойму ЧТО?!», захотелось заорать мне, однако я взял себя в руки и промолчал. У той невероятной чуши, которую предложил Хранитель, вполне может быть серьёзное объяснение. Кто знает, о чём он там собирается рассказать… Тем более, что я и сам собирался задать ему пару вопросов.

– Ладно, Хранитель, убедил. Я тебя слушаю.

Совиноголовый сделал пару шагов в сторону и уселся на подъехавшее к нему кресло.

– Прости мне мою настойчивость, Asfe Morrium, но тебе ведь уже известно, что представляет из себя наш мир?

– В целом. – подтвердил я. – Но если ты захочешь озвучить детали, то я не против. Я не до конца понимаю, почему ваш Бог оказался в плену у самого себя.

– В таком случае – я начну. – сказал Леанор. – На заре времён, когда механизмы Равновесия нашей Вселенной ещё только формировались, один из величайших демиургов, Вэн Ар´акктур, возжелал появления особого мира. Такого, что не был бы похож на другие, но соединял в себе…

«Вэн – это значит «Великий». – подумал я, с некоторым усилием вспоминая термины недавно выученного языка. Портальная магия Хранителя всё-таки отличалась от магии Путемастера не в лучшую сторону. – А Акктур – это… Гм. Творец? Или, что вернее, Создатель… Они называют того, кто их создал, Великим Создателем. Что ж, логично.»

– Однако создать такую уникальную систему было непросто. – продолжал говорить Хранитель. – И после очередной неудачи демиург оставил попытки, соединившись в окружающей Вселенной в особом трансе. Он поместил свою сущность в нематериальное подпространство и…

– Леанор.

Хранитель замолчал и с некоторым возмущением посмотрел на меня.

– Да?

Я улыбнулся.

– Прости, что я тебя перебиваю и, пожалуйста, не сердись на то, что я сейчас скажу. Но подробности именно ЭТОЙ части вашей истории меня не интересуют. Я знаю, что ваш демиург сознательно изолировал себя от нормальной реальности и уснул, а те плетения, которые он использовал при формировании нового мира, продолжили работать уже без его контроля. Я…

– Это не было обычным сном, Анриель.

– Не важно. Суть в том, что, пока он находился в трансе, вокруг него формировался мир. Правильно?

– Да.

– Вот. И что же было потом? Только, пожалуйста, покороче.

– Владыка не смог покинуть свою Обитель. – сказал Леанор. – Ибо именно в этой точке сливались геомагические сети нашего мира. Для того, чтобы уйти, ему пришлось бы уничтожить весь Мельнторн. И он… не решился.

«Так вот оно что! – подумал я. – Чёрт… а ведь это и правда ловушка!»

– Мы называем то место, где остался Владыка, Горизонтом, – продолжал Леанор, – потому что небо и земля…

– Горизонтом событий? – переспросил я, вспомнив похожее выражение из техногенного Палакса. Хранитель нахмурился.

– Нет, почему же? Просто Горизонтом. У нас так принято.

– А… Ну, ладно. Пожалуйста, продолжай.

И Хранитель продолжил свой рассказ, во время которого я сидел спокойно и больше не перебивал. Не стоит злоупотреблять расположением Хранителя и его же гостеприимством.

Мир, который появился вокруг неудачливого Владыки, получил название Мельнторн. Он состоял из двух больших половин, свободно кружащих выше и ниже положения Обители Владыки, а также множества небольших островов, рассыпанных по окружающему пространству. Верхний остров, имевший размеры небольшого самостоятельного мира, получил название Мельфеан, а нижний, соответственно – Мельфенир. При этом первые люди, ступившие на землю Мельнторна, появились именно в Мельфеане, а первые тролли и гоблины населили покрытый непроходимыми лесами и буреломами Мельфенир.

Верхний и Нижний миры были очень похожи – совсем как братья – но при этом разительно отличались. На верхнем Мельфеане с течением времени появились большие свободные города и развились прикладные искусства, организовались артели изобретателей и Академия Геомантов. На Мельфенире же процветали природная магия и древние культы, а воздушные перелёты осуществлялись не на рукотворных планерах, а посредством пойманных и зачарованных волшебных существ.

Пожалуй, в любой другой ситуации между Верхним и Нижним миром неминуемо разразилась бы большая война, но…

– Владыка не допустил кровопролития. – сказал Хранитель. – Он принял решение пожертвовать собой и сохранить наш мир в целости. В те времена было выстроено множество Храмов, а находящиеся на внешних островах Обители позволяли нам использовать силу Владыки даже за пределами нашего мира.

«Обители на внешних островах?» – мысленно повторил я и сказал:

– Минуту, Леанор. Когда ты говоришь об Обителях, ты имеешь в виду Обители Отражений?

– Да. – кивнул совиноголовый. – Вижу, ты в одной из них уже побывал?

– Было дело.

– Тогда ты понимаешь, что происходит. Обители помогают находить места Силы и возводить над ними Храмы Владыки за пределами нашего мира. Вот только… Если изначально они были нужны для создания портальной сети на Мельфенире и нормализации геомагических возмущений, то сейчас служат скорее для расширения сферы влияния высшего руководства нашей страны.

– Но разве руководство – это не вы? Не Хранители?

– Нет. – покачал головой Леанор. – Хранители – это скорее смотрители Храмов, лишь изредка покидающие их для выполнения поручений Владыки. Мы не занимаемся управлением государством, а взаимодействуем с Волей Владыки. Однако в последнее время мы… ОН больше с нами не говорит.

«А вот это уже интересно…»

– Не говорит? То есть канал связи с вашим Богом потерян?

Нахохлившийся совиноголовый угрюмо кивнул.

– Да. И я почти уверен, что его блокируют специально.

Я вспомнил всё, о чём мы говорили, и предположил:

– Тень?

Леанор на мгновение прикрыл глаза.

– Да. Я подозреваю, что один из Распорядителей Академии является проводником его воли.

– То есть – среди вас появился предатель?

– Да. И… – Хранитель помедлил. – Он может быть не один.

Мысленно согласившись с последними словами совиноголового, я кивнул.

– Понятно.

– И я надеюсь, что ты сможешь разоблачить их всех.

– Да? – я немного напрягся. – Вот так вот запросто?

– В последние несколько лет среди живущих под дланью Владыки стали появляться странные настроения. – сказал Леанор. – Люди принялись рассказывать друг другу о том, что строительство Храмов в других мирах – великое благо, а превращение их населения в детей Владыки – необходимость.

– А это не так?

– Разумеется, нет! – на птичьем лице Хранителя появилось неподдельное возмущение. Перья встопорщились, а глаза приобрели фиолетовый оттенок. – Напитывая новые Храмы, сила Владыки покидает Мельнторн и ослабляет его самого!

– Неужели ваш Бог не в состоянии контролировать расход собственной силы?

Плечи совиноголового опустились.

– В текущем положении дел – нет. – сказал он. – Он слишком сильно привязан к этому миру…

– А Павший, значит, подговаривает местных жителей устраивать интервенцию в чужие миры и тем самым ослабляет Владыку?

– Я думаю так.

– Странно… – откинувшись на спинку кресла, я принялся размышлять. – Для чего ему это нужно? Сектанты в Палаксе действительно строят новые Храмы, но… Я своими глазами видел, как на этих же сектантов напал некромант! А зачем Павшему натравливать своих марионеток на своих же собственных слуг?

Хранитель не ответил. Наклонив голову на бок, он глубоко задумался и сделался похож на большую, одетую в человеческую одежду, птицу.

– Не знаю, AsfeMorrium. Мне это не ведомо. Но многое указывает на то, что один из Распорядителей – враг. Я не могу понять, кто. Однако ты – сможешь.

– И как это поможет тебе и твоему Богу?

– Обнаружив предателя, я и другие Хранители разберёмся, как лучше ему противостоять.

Услышав такое объяснение, я рассмеялся.

– Извини, Леанор, но я не понимаю. Не может быть, чтобы твои представления были настолько наивны и идеалистичны. Ты и правда веришь, что против вас действует кто-то один? В том же Палаксе число сектантов исчисляется сотнями! И это, на секундочку, другой мир! А у вас? Если ты прав и один из местных министров действительно предатель, то неужели он не додумался организовать свою собственную преступную сеть? Как ты собираешься с ней бороться? Допустим, я завтра выясню нужное тебе имя – и что тогда?

Реакция Хранителя оказалась вовсе не такой, как я ожидал – он начал смеяться. Его ухающий смех разошёлся эхом по всему помещению.

– Я – всего лишь Хранитель Мудрости! – провозгласил он. – Извини, Анриель. Я не могу говорить за всех.

– А кто может?

– Другие Хранители. Я оповещу их о твоём прибытии уже сегодня. У Хранителей Знания и Памяти найдутся ответы на интересующие тебя вопросы.

«Занятно… – подумал я. – То есть Хранители, несмотря на все их возможности, настолько ограничены, что не могут делать или понимать определённых вещей?»

Я отчётливо помнил, как Леанор открыл свой собственный портал на Перепутье, обойдя защиту и пробив проход в казавшейся монолитной стене. Слабое существо на подобное деяние неспособно! А теперь выясняется, что он занимается поисками предателя, не имея ни малейшего представления о том, что будет делать после того, как найдёт. Интересно…

– А какие ещё есть Хранители, кроме тебя?

– Силы, Знания, Памяти и Магии. – ответил совиноголовый. – Когда мы встретимся, то объясним тебе все подробности нашего плана.

Я мысленно улыбнулся. То есть какой-то план у них всё-таки есть. Хоть это хорошо…

– А зачем мне нужно поступать в Академию?

– Чтобы получить доступ к Внутреннему Городу Кроммальгарна.

«Кроммальгарн – столица. – припомнил я. – Расположен в центре Мельфеана, неподалёку от Старых гор.»

– А Внутренний Город – это…

– Территория Академии, разумеется. Ты должен понимать, Анриель, что геоманты воспринимают пространство мира немного не так, как все остальные, и относятся к своим владениям с большим вниманием. Многие из них не появляются за пределами Внутреннего Города уже сотню лет…

«Неплохо!» – подумал я и поинтересовался:

– То есть попасть на территорию Академии могут лишь те, кто имеет к ней определённую принадлежность?

– Да.

– Ну, допустим. И что я буду делать в том случае, если смогу туда поступить?

– Усваивать новые знания. – ответил Хранитель. – А также помогать нам искать того, кто нас предал.

– Как у вас всё просто. – оценил я. – А как мне быть с тем, что я, мягко говоря, не слишком похож на необученного неофита?

– У нас есть способы скрыть твою силу и твою сущность. – сказал совиноголовый. – Хранитель Магии поможет нам в…

Тут откуда-то с улицы донёсся едва различимый колокольный звон. Хранитель запнулся на полуслове и посмотрел в ту сторону, откуда пришёл звук.

– Меня зовут. – проговорил он. – Что-то случилось. Прости меня, Asfe Morrium, мне нужно идти.

– Я могу чем-то помочь?

– Пока нет, Анриель. Спасибо.

С этими словами Хранитель исчез. Просто пропал, взмахнув на прощание полами своего просторного одеяния. Кресло, в котором он сидел, покачнулось и скрипнуло.

«Удобно, чёрт побери… – подумал я, осматривая опустевшее помещение. – Хлоп – и ты уже в другом месте! Тоже так хочу…»

Поднявшись из кресла, я подошёл к двери и вышел на улицу. Колокол всё ещё звучал, но уже значительно тише.

«Так где, вы говорите, ближайший портал?»

Леанор упоминал о том, что знакомая мне телепортационная площадка расположена где-то позади Храма… Гм… Обойдя постройку, я обнаружил сложенное из камней возвышение с телепортом, а также то самое разрушенное здание, в руинах которого меня нашли.

«Битва, ага…»

Я улыбнулся. Знал бы Хранитель, в какой именно «битве» я поучаствовал – извиняться бы пришлось не ему, а мне. Впрочем… мне в любом случае следует всё ему объяснить.

Подойдя к закопчённым руинам, я осмотрел каменные осыпи, в которые превратился высокий дом и порадовался тому, что это был всего лишь обычный склад. Слава Богам, что всё сложилось настолько удачно!

За сутки до описываемых событий…

Стоило Маске коснуться моего лица, как мир вокруг меня почернел и исчез, а тело едва не разорвало от давления внезапно наполнившей его силы. Я непроизвольно закричал, но горло сдавило так, что из него не вырвалось даже тихого хрипа.

«ЧТО ПРОИСХОДИТ?!»

Знания, полученные в момент перехода через рунный портал, говорили о том, что Маска способна изменить моё сознание и одарить такими возможностями, о которых мечтают даже высшие демоны. И последнее, чего я ожидал – что артефакт попытается меня уничтожить.

– Кх-х-х-х… кх-х…

Кажется, я упал на колени и всё-таки захрипел. Пространство вокруг меня словно сжималось и разжималось, а сам я каждую секунду становился кем-то другим.

«Стоп! Стоп! Стоп! – мысленно закричал я, пытаясь контролировать происходящие изменения. – Останови-ись!!»

Лоб обожгло болью. По глазам ударила яркая вспышка.

– ГР-Р-Р-Р!

Кажется, я превратился в какого-то монстра. Я умудрялся смотреть во все стороны одновременно и видеть окрестности телепорта, раскрашенные в тусклые цвета со множеством ярких пятен и светящихся точек. Я явственно ощущал, как моё тело покрывает несокрушимая броня, а на пальцах шести конечностей вырастают длинные и острые когти. Я чувствовал запахи всего, что находилось в округе и мог рассмотреть цветы на окошках маленьких домиков, теснящихся на краю небольшого летающего островка высоко в небе.

Испугавшись произошедшей дикой метаморфозы, я закричал. Зря. Вырвавшаяся из моей пасти прозрачная волна силы врезалась в ближайшее строение подобно цунами, отчего его стены смялись, и оно сразу же начало заваливаться в мою сторону. Дёрнувшись от неожиданности, я захотел отскочить подальше, но вместо этого ударил по земле хвостом с такой силой, что меня швырнуло прямо под стремительно оседающую постройку.

Боли от этого я, как ни странно, не ощутил. Вместо неё моё сознание захлестнула ЯРОСТЬ, превратившая меня во что-то ещё более опасное и смертоносное. Рык, который я издал, повредил боковые стены соседних домов.

«ХВАТИТ!» – мысленно закричал я и обхватил себя руками, закованными на этот раз во что-то вроде чешуйчатой тяжёлой брони. Сформировав ментальный узор-контур, я с усилием погрузил себя в лёгкий транс и постарался почувствовать своё привычное тело.

И у меня получилось. Не сразу, но – получилось. Несколько минут спустя я ощутил себя лежащим на груде битого камня и почувствовал, как на моё лицо оседает клубящаяся в воздухе мелкая пыль. Вокруг меня дрожали светящиеся линии волшебной сети и в каждой из её ячеек имелось изображение какого-то страшного, голодного и агрессивного существа.

«Ничего себе, Реликвия!» – промелькнуло у меня в голове за мгновение до того, как я отключился.

– Мм… – подняв руку, я провёл ладонью по лицу, стараясь выбросить из головы неуместные сейчас воспоминания. Арк´Авианская Реликвия оказалась не просто артефактом, а настоящим хранилищем для эфирных образов и информационных слепков всевозможных созданий – от примитивных демонов до таких чудовищ, которых и Владыки Гарда бы побоялись.

И я мог не просто превратиться в кого-либо из них – я мог бы ими по-настоящему стать. Получить в своё распоряжение всю их силу и их возможности. Их разум, их знания, и даже их невероятный тысячелетний опыт. Переродиться, изменив не только своё физическое тело, но и сознание. А потом щёлкнуть пальцами – и вернуть всё обратно. Возможности, предоставляемые Маской, были поистине безграничны и удивительны. Используя их, я мог бы уничтожить всех до единой марионеток Павшего за пару часов…

Если бы не одно «но» – у меня не получалось себя контролировать. Пытаясь обуздать силу Маски и остановить череду непроизвольных трансформаций, я ощущал себя маленьким длинноухим зверьком, попавшим в эпицентр сверхмощного урагана. Контролировать Маску – это всё равно, что пытаться обнять бездонное небо.

Попробовать нацепить на себя ЭТО ещё раз? Пф-ф… Нет уж, увольте…

«Интересно, а куда подевались все люди? – подумал я и осмотрел залитую солнцем улочку. – Их распугал я, отослал Хранитель или тут никого не было в принципе?»

– Ау! Тут кто-нибудь есть?

Ответом мне был странный зудящий звук, источник которого располагался где-то неподалёку.

«Это ещё что за чертовщина?»

– Эй! Кто зде… – сделав несколько шагов в сторону руин дома, я внезапно увидел, что именно издавало этот непонятный гул, и остановился.

«О-о, а вот это нехорошо…»

В воздухе, неподалёку от стены развалившегося дома, висела тускло светящаяся зелёная линия. Пространство вокруг неё шло мелкими волнами и покрывалось рябью, а поверхность земли прямо под ней обугливалась и дымилась.

– Ну и кого там черти несут? – тихо пробормотал я, а линия задрожала и принялась расползаться в стороны, после чего превратилась в широкий овал портального перехода.

– Fudz Azk RaggRuzz!

– Р-Р-Р-Р-Р!

Первой из образовавшегося портала вырвалась волна серого праха, с тихим шелестом разошедшаяся на несколько метров вокруг. Трава, на которую она попадала, чернела и сразу же обращалась в пепел. А потом на землю Мельнторна вывалилась уродливая клыкастая тварь.

«Каким образом эта погань открыла портал?» – успел удивиться я, а выбравшийся из портала демон взревел и выдохнул в меня струю из серого праха.

Глава 2. Совет Хранителей

Прикрывшись от разрушительного воздействия праха силовым щитом, я использовал рывок и откатился в сторону, одновременно подготовив несколько атакующих вязей. Демон захрипел и завыл. Выглядел он, как ожившие останки сожжённого дракона, а передвигался, подобно ящерицам, на широко расставленных коротких лапах. Глаз на его морде не было – вместо этого они росли на концах непонятных щупалец, торчащих откуда-то из загривка. Один глаз при этом таращился на меня, а второй истерично дёргался, осматривая окружающее пространство.

– Эй! – выкрикнул я. – Кто открыл для тебя этот портал? Похвастать не хочешь?

Не знаю, на что именно я рассчитывал. Предполагать, что это ящероподобное чудовище обладает разумом было бы глупо, но… одновременно с первым рыком монстра я очень чётко расслышал чей-то гортанный голос, и был бы не против пообщаться с его обладателем. Тот, кто умеет говорить, наверняка может что-нибудь рассказать…

– Fudz Azk Ra!

И тут я понял, что длинные отростки, на которых крутятся глазные яблоки чудовища – это ничто иное, как руки другого демона, сидящего на его спине. И противный голос принадлежал именно ему. Ну, что же… от второго монстра можно избавляться.

– Кто?! – выкрикнул я и ударил по «ящеру» плоскостью силового щита. Оскаленную морду демона перекосило, а его самого приподняло и развернуло в сторону. – Тебя! – ещё один удар, но на этот раз отталкивающей и одновременно разрывающей вязью. – Прислал?!

Последний удар я нанёс при помощи плетения силового молота, сформированного вокруг правой руки. Перестарался. Этот выпад вышел настолько сильным, что челюсть дезориентированного чудовища вырвало из суставов, а голова монстра деформировалась и свернулась набок. Демон утробно ухнул и повалился на правый бок. Его конечности начали конвульсивно дёргаться, а из глотки забили небольшие фонтаны серого праха.

– FudzZza Ruks Zzu… – второй демон с брезгливостью поднялся над агонизирующим телом первого. – Zzukh Az Fuz…

– А на нормальном языке тебя общаться не научили? – я с интересом посмотрел на тощую тварь, держащую в своих лопатообразных ладонях чужие глазные яблоки. – Или ты для этого слишком тупой?

Демон засмеялся.

– Ме-елочь… – зашипел он и глаза в его руках повернулись в мою сторону. – Мы-ы уж-же-е зна-ае-ем… Тебя-а… И знае-ем, где-е ты-ы… Ты-ы бу-удеш-шь поглощ-щён…

«Нет, с этим уродцем разговора не получится…» – разочарованно понял я и атаковал. Удар отталкивающей вязи заставил монстра заткнуться и прикрыться магическим щитом, а взрывающееся заклинание пробило щит и превратило его тело в разлетающиеся ошмётки. С последним плетением я, правда, немного перестарался, потому что, разметав монстра, заклинание ударило в землю и оставило на ней длинный, похожий на небольшой ров, уродливый шрам. Глина и песок разлетелись по всей улице. В воздухе закружились облака пыли.

«Тьфу ты…» – подумал я и обернулся к угасающему порталу.

Овальная дыра пространственного перехода успела сильно побледнеть и превратиться в неторопливо вращающуюся полупрозрачную аномалию, постепенно растворяющуюся в воздухе. На земле под ней образовалось большое выжженное пятно. Несколько секунд я наблюдал за тем, как портал исчезает, а затем необыкновенно отчётливо ощутил чей-то угрюмый и ненавидящий взгляд.

«Ого!» – успел удивиться я, а в следующее мгновение портал погас и ощущение гнетущего взгляда со стороны исчезло. Я оглянулся и быстро осмотрелся. Вокруг никого не было.

«А не разведчиков ли я только что прикончил? – мелькнула у меня запоздалая мысль. – Чёрт! Надо было прибить их за один удар, а не разговаривать…»

Мне захотелось нехорошо выругаться и закричать на самого себя от досады. Вполне вероятно, что я только что пообщался с разведчиками одного знакомого Павшего, желающего отыскать меня и забрать обратно свою игрушку. И я сам – сам! – рассказал ему, где именно нахожусь. Недаром тощий демон упоминал о том, что они всё про меня знают. А впрочем…

«Дкадда тебе в глотку, а не Маску!» – усмехнулся я, мысленно обращаясь в сторону Павшего. Ну, отыскал меня этот древний вредитель – и что? Забрав Реликвию с Венца Бездны, я обеспечил Палаксу несколько лет мирной жизни и… Гм.

«И привёл марионеток Павшего в Мельнторн.»

Подумав об этом, я развернулся и посмотрел на Храм. Не знаю, в курсе ли здешний Бог того, что сейчас происходит, но о том, что сейчас случилось, я не жалел. Ну его к чёрту, этого Павшего, в самом деле… Учитывая его возможности, он определил бы мое местонахождение в любом случае. Сейчас или парой месяцев позже – значения не имеет.

– Анриель!

Обернувшись, я увидел спешащего ко мне Хранителя Леанора.

– Я здесь.

– Демоны, Анриель! – возмущённо воскликнул совиноголовый. – Во имя Владыки! На Мельфеан явились отродья Тени!

– А раньше такого не случалось?

– Крайне редко. – остановившийся Хранитель покачал головой и осмотрел поверженных монстров. – Защита слабеет… – тут взгляд совиноголового сделался озабоченным, и он посмотрел на меня. – О, Горизонт! Надеюсь, ты не ранен?

Обеспокоенность Хранителя вызвала у меня улыбку.

– Нет, Хранитель. Это были слабые демоны. А что случилось там, куда ты ушел? Всё в порядке? И, к слову, почему тут никого нет? Рядом Храм, столица под боком, а тут…

– Стража на территории заметила появление нового портала. – ответил на первый вопрос Хранитель. – У меня получилось обратить его формирование, поэтому всё хорошо. А служителей отсюда удалил я. Ожидая встречи с тобой, я принял решение закрыть территорию Храма на три дня. Мне бы не хотелось, чтобы шпионы Тени проведали о твоём прибытии.

– Они уже знают. – вздохнул я, и рассказал о словах тощего демона.

Хранитель задумался.

– Что ж… пусть будет так. – сказал он после пары минут размышлений. – Кто мы такие, чтобы идти против Равновесия и Судьбы? На всё воля Владыки!

– Ты сказал, что защита слабеет. – повторил я слова Хранителя. – Почему?

– Не ведаю. – грустно ответил Леанор. – Мне ведомо многое из происходящего в пределах мира и ещё столько же из того, что происходит поблизости от него, но… Некоторые знания для меня закрыты.

– Ясно. А что ты и другие Хранители будете делать, если нападения повторятся?

Хранитель оживился.

– Сражаться. – ответил он. – Аккарун и Тиммефлет прибудут в Храм в ближайшее время. Они помогут. Я уже оповестил их о…

– Аккарун и тот второй – это Хранители?

– Да. Хранители Храмов Силы и Знаний.

– Ладно. – прикинув тему будущего разговора, я щёлкнул пальцами и спросил: – Как насчёт небольшого обеда?

Несколько часов спустя я стоял у широкого окна и рассматривал снующих под ним рабочих. Совиноголовый Хранитель не стал скрывать факт появления демонов на территории Храма и теперь городские службы занимались патрулированием и восстановительными работами.

– Нет, Анриель, – говорил Леанор, отвечая на моё предложение вернуться в Палакс и привести в Мельнторн Роана с Лирримиром. – Нельзя! Я прошу тебя не делать этого ни в коем случае! Законы Равновесия нерушимы. Появление в Мельнторне твоих друзей приведёт лишь к усилению наших противников.

– Нет – значит нет. – ответил я и пожал плечами. – Но ты должен понимать одну вещь, Леанор. Те, о ком я говорю, сильнее меня и мои возможности в сравнении с их весьма ограничены…

В комнате позади нас раздался чей-то приглушённый смешок. Я обернулся.

– Стучаться у вас не принято?

– Пр-рошу! Пр-ростить! – каркающий голос нового Хранителя был полон насмешки. – Меня пр-росили пр-рибыть без задер-ржек…

– А что смешного в том, о чём я говорил? – спросил я. – Один из тех, о ком я упоминал – ласунра. Ты знаешь, кто это такой?

Хранитель с головой ворона приглушённо каркнул.

– Asfe Morrium! – произнёс он. – Пр-ринявший вечность считает себя слабее других! Кр-ра!

Я лишь терпеливо вздохнул.

– Послушай, ворон…

– Тиммефлет, Анриель. – тихо подсказал Леанор. – Это Хранитель Храма Знаний.

– Тиммефлет. – я улыбнулся. – Раз уж ты – хранитель знаний, то тебе, наверное, будет интересно узнать о том, что ласунра – это существо, рождённое вне сопряжения энергетических линий этой Вселенной. И ещё он хрономант по своей природе. Понимаешь?

– Пр-рискорбно. – качнул длинным чёрным клювом Хранитель.

«Чего?»

Вороноголовый Хранитель меня удивил. Он выглядел так, словно ему было известно нечто важное, и посматривал на меня с доброжелательной снисходительностью. А учитывая, что видели мы друг друга впервые, это было несколько… странно.

– Леанор, – повернулся я к известному мне Хранителю. – Ты уверен, что перед нами действительно тот, о ком ты мне говорил?

Совиноголовый кивнул.

– Конечно!

– В таком случае предлагаю перейти к тому, ради чего я сюда пришёл. – подойдя к Тиммефлету, я посмотрел в его пронзительно-чёрные глаза. – Или Хранитель Знаний прибыл для того, чтобы изъясняться загадками?

Вороноголовый издал странный звук и поднял руки перед собой. Пальцы на его ладонях показались мне на удивление длинными.

– Пр-рости мне мою ир-ронию, Пр-ринявший Вечность, но ты, вер-роятно, ещё очень молод. Я пр-рав?

Мысленно хмыкнув, я подумал о том, что этот Хранитель весьма проницателен, и кивнул.

– Да.

– В таком случае я…

И в это мгновение его перебили.

– Un lass aktarr, at vel Vearant… – послышался чей-то низкий голос и одна из стен комнаты пошла рябью. Секунду спустя из этого искажения появилась мощная фигура очередного Хранителя, на чьих плечах сидела голова медведя. Ступив на пол комнаты, он остановился и осмотрелся. – Итак… Это и есть тот самый гость, Леанор?

– Меня зовут Анриель.

– Asfe Morrium. – медведеголовый довольно рыкнул. – Добро. Я – Аккарун, Хранитель Храма Силы.

– Очень приятно.

– Во имя кр-рая, Аккар-рун! Ты меня пер-ребил!

– Не сердись, at vel Timmeflet. Ещё повторишь.

– Ноддо.

Новый голос был непохожим на остальные. Услышав его, я с некоторым удивлением понял, что кроме меня и трёх Хранителей в комнате находится кто-то ещё.

– Рад приветствовать…

Хранитель Ноддо был обезьяной. По крайней мере, в животном мире его голова принадлежала бы какому-нибудь примату, а ростом он едва доставал до пояса Аккаруну. При этом в его глазах светились такие ум и спокойствие, каких я не замечал даже за Хранителем Мудрости Леанором.

– Я – Хранитель Храма Памяти. – представился Ноддо. – И великому Ар´акктуру уже доводилось встречаться с Принявшими Вечность. Рад, что ты согласился нам помогать.

– Строго говоря, – сказал я, – я ещё ни на что конкретное не соглашался. И именно это мне хотелось бы обсудить.

Аккарун степенно кивнул.

– Мы выслушаем тебя, Анриель. Всё свершится так, как предначертано волей Владыки.

Тиммефлет внезапно дёрнул головой из стороны в сторону и повернулся к Леанору.

– Мод уже здесь?

– Нет. – качнул головой тот. – Его ещё не было.

Тиммефлет и Аккарун переглянулись.

– Р-раньше он не опаздывал. – с обеспокоенным клёкотом произнёс Тиммефлет.

Я принялся вспоминать.

– Хранители, напомните. Мод – это смотритель Магии?

– Верно. – ответилНоддо. – И то, что он не ответил на зов именно сейчас, меня беспокоит.

– Как и нас, Ноддо. – хмуро заметил Аккарун. – Как и нас всех.

– Может быть, нам следует отправиться к нему самим?

Хранители посмотрели на меня как на умалишённого.

– Мы не сможем этого сделать, Анриель. – покачал головой Леанор. – Его Храм находится на территории Академии.

За последующие полчаса беседы я узнал несколько интересных вещей. Например, то, что Хранители являются не совсем теми, кем я их себе представлял. Они не были полудемонами или же измененными людьми, наделенными необыкновенными способностями своим демиургом. Нет. Они оказались чем-то вроде живых механизмов, созданными для осуществления определенных функций.

Создание летописей, сбор и хранение информации о всех более-менее значимых происшествиях, обучение обращению с оружием или же применению заклинаний, помощь местным… У каждого из Хранителей имелось собственное задание, выполнение которого являлось приоритетной целью существования самого Хранителя. И до некоторых пор они именно ими и занимались. А потом на Мельнторн обратила своё поганое внимание Тень и что-то сломалось. У Хранителей начали появляться новые мысли, неожиданные желания, разнообразные чувства… В общем, к настоящему моменту они превратились в почти полноценных живых существ. «Почти», потому что, несмотря на всю их силу, статус и вовсе не рядовые возможности, помощники Владыки подчинялись длинному списку неписаных правил, среди которых была даже такая чушь, как запрет на вмешательство в политику Академии.

Сами Хранители при этом считали, что милостивый создатель оценил их преданность и подарил заслуженную свободу.

«Н-да… Свободу им подарили, как же…»

Мне категорически не нравилось, что сектанты Палакса пользуются силой Владыки по своему усмотрению, а такие титаны, как Хранители, фактически заперты в пределах отданных на их попечение нескольких Храмов.

– Погодите. – сказал в какой-то момент я. – Не понимаю! Вам не позволено вмешиваться в то, что делает на вашей же земле Академия – допустим. Но разве вашу свободу передвижений кто-нибудь ограничивает? Вон Леанор, – я показал рукой на совиноголового Хранителя, – отыскал меня на одном из Перепутий геомантов. Лично!

– Леанор-р и Мод пользуются Путями по пр-раву стар-рших… – прокаркал Тиммефлет. – Мы же в пр-ростр-ранственной магии не искушены.

– Однако сюда вы всё-таки добрались. – заметил я. – И сделали это вовсе не пешим ходом.

– Мельфеан. – коротко пояснил Аккарун. – Всё, что в пределах Горизонта – подконтрольно Владыке.

«Ладно. – подумал я. – Сделаю вид, что я всё понял.»

– А как же ваша система стационарных порталов? Этих, как же их… телепортов! Их сеть пронизывает всё тело вашего мира, я прав?

Хранители переглянулись и почему-то посмотрели на пустой стул, на котором должен был сидеть Мод.

– Нет. – вздохнул Леанор. – Это не так.

И совиноголовый рассказал о том, что за последнюю сотню лет взаимодействие Верхнего и Нижнего миров претерпело значительные изменения. Первоначально Мельфеан и Мельфенир связывали не только Пути, но и аэровоздушное сообщение, а также постепенно расширяющаяся сеть телепортационных площадок. А потом…

– «А потом»! – повторил я слова Хранителя и рассмеялся. – Боги, Леанор! В каждой истории, что я сегодня услышал, имеется собственное «а потом». В вашем мире осталось хоть что-то, что не претерпело бы регрессивных изменений?

– Он не понимает. – сказал, опережая ответ Леанора, внимательно наблюдавший за мной Ноддо и встал. – Хранители! – продолжил он неожиданно твёрдым и звучным голосом. – Мы отправляемся в третью Обитель Отражений. Сейчас.

«Интересно, зачем?» – успел подумать я, а четверо Хранителей встали и, вытянув руки друг к другу, хором произнесли:

– По Воле Владыки!

Пространство комнаты вокруг нас дрогнуло и стремительно изменилось. Обернувшаяся плотным туманом обстановка была смята и развеяна за доли секунды, а деревянное кресло, на котором я сидел, исчезло так быстро, что у меня едва получилось устоять на ногах.

– О, проклятие!

– Узри же, AsfeMorrium, – сказал Ноддо твёрдым голосом, – третью Обитель. Одну из ещё сохранивших свою силу святынь нашего народа.

Я с интересом посмотрел по сторонам, пройдясь взглядом по едва различимым в густом полумраке стенам пустого зала. Было очень тихо. Тусклый свет проникал в помещение откуда-то сверху, а в воздухе пахло цветами и каменной пылью одновременно.

– Это Обитель Отражений?

– Да.

– Интересно… Мне как-то довелось наблюдать сражение у одной из таких Обителей и…

– Сражение?! – Леанор встрепенулся и его совиные глаза уставились на меня немигающим взглядом. – Когда?!

– Когда? – я задумался. – Ну, несколько дней назад. Семь или, может быть, десять…

– Немыслимо… – глухо ухнул совиноголовый. – Я полагал, что мне ведомо всё происходящее у любой Обители!

«Значит, не всё», – подумал я, а вслух сказал:

– Леанор, стены той Обители были совсем древними, она почти развалилась. Возможно, причина твоего неведения в этом.

– А что ты видел у той Обители, Анриель? – поинтересовался медведеголовый Хранитель. Выйдя на середину зала, он остановился и требовательно посмотрел на меня. – Ты уверен, что там была именно битва?

– Уверен. – кивнул я и коротко рассказал о схватке между сектантами и некромантом. Хранители выслушали меня не перебивая.

– Сокрыто… – угрюмо произнес Леанор после того, как я закончил. Глаза его были зажмурены, а пальцы переплетены между собой. – Знание о том, что ты сейчас описал – сокрыто… Не вижу… Не понимаю…

– Один из детей Владыки пожертвовал собой в попытке защитить остальных. – сказал Аккарун и утробно рыкнул. – Значит, его вера была сильна! Но как это могло быть, если он – отступник?!

– Кр-ругом обман и пр-роиски Тени. – утверждающе каркнул Тиммефлет, а Ноддо кивнул. Встав напротив Аккаруна, он выхватил из воздуха деревянный посох и гулко пристукнул им об пол.

– Итак, Хранители, я начинаю. Пришло время поведать нашему гостю о том, что сохраняет память этого мира. Аккарун, поможешь? Я, знаешь ли, все же не Мод…

Медведеголовый, не отвечая, кивнул и поднял руки над головой.

– Итак. – продолжил Ноддо и бросил быстрый взгляд на меня. – Смотри, Asfe Morrium. Смотри и запоминай.

Секунду спустя над медведеголовым Хранителем появилась объёмная светящаяся иллюзия, изображающая Мельфеан и Мельфенир, вращающиеся по вытянутым траекториям выше и ниже туманной области, внутри которой просматривались очертания гротескной человеческой фигуры.

– Это – наш мир, Мельнторн. – принялся вещать Ноддо и голос его звучал необыкновенно торжественно и объёмно. – Верхний и Нижний острова, которые жители называют Мирами или же Осколками, а посередине – Обитель Вэн Ар´акктура. И теперь прошу проявить внимание…

На поверхности островов вспыхнуло множество светлых точек. Некоторые были заметно крупнее других, а некоторые – едва светились.

– Ты видишь перед собой портальную геомагическую сеть, что связывала наши острова в единое целое. Когда-то в её состав входили Храмы, Обители Отражений и привязанные к особым местам геомагические артефакты. Не буду утомлять тебя подробными описаниями… Ты видишь, насколько она велика?

– Да.

– В таком случае смотри, как она изменилась.

И большая часть светящихся точек тут же исчезла. Осталась лишь небольшая россыпь на Мельфеане и несколько едва различимых пятнышек на кружащем внизу Мельфенире. Впрочем…

– А что это за звёздочки? – спросил я, указывая на две яркие точки, по-прежнему остававшиеся на своих местах.

– Это Первая Обитель Владыки, которую мы называем Святилищем, и портал, уводящий к ней с земли Мельфеана.

«Занятно. – подумал я. – То есть основное Святилище их демиурга расположено на Нижнем острове, а попасть в него можно исключительно с Верхнего?»

– А другие такие Святилища у вас есть?

Ноддо отрицательно покачал головой.

– Нет.

– Тогда как так вышло, что оно снизу, а попасть в него можно исключительно сверху?

– Не только свер-рху, кр-ра! – прокаркал Тиммефлет. – Пр-росто на земле Мельфеана пр-роход остался только один!

– И дайте-ка угадаю, – сказал я, охваченный внезапным предчувствием, – располагается этот проход на территории Академии. Верно?

Вороноголовый Хранитель издал неопределённый гортанный звук, а Ноддо посмотрел мне в глаза и степенно кивнул.

– Верно, Анриель. То, что мы тебе демонстрируем – не просто регресс. Древнее и могущественное существо, которое на нашей земле называют Тенью, блокирует энергетические каналы нашего Владыки и обманом склоняет на свою сторону его слуг. Коварство этого древнего Зла неизмеримо. Тень ослабляет наш мир и лишает его благодати великого Вэн Ар´акктура.

– Верю. – коротко кивнул я. – Но если сектанты Палакса служат невольными исполнителями планов Тени, то по какой причине её марионетки их атакуют?

Звериное лицо Ноддо осталось невозмутимо.

– Я не могу ответить на этот вопрос, Asfe Morrium. Скажу лишь, что Тень коварна, а её вероломство не знает равных. Всё, описанное тобой, может быть частью одного замысла.

«Полная чушь!» – подумал я, но озвучивать свои возражения не стал. Хранители уже успели продемонстрировать своё удивительное упорство в игнорировании некоторых, очевидных для меня, фактов.

– Хорошо. – сказал вместо этого я. – Я вас услышал и понял. Но чего же именно вы хотите? Мы уже столько времени потратили на разговоры – возможно, пришло время перейти к делу?

– Мы просим тебя выяснить личность главного пособника Тени. – ответил Аккарун. – И отыскать портал, сокрытый за стенами Академии Геомантов.

– А для чего вам портал? – удивился я. – Вы разве не можете отправиться на Мельфенир без него?

– Пока ещё можем. – сказал Аккарун и опустил руки, отчего иллюзия над ним расплылась и превратилась в облако светящегося дыма. – Но… многое изменилось. Большая часть Путей заблокирована, а те, что нам всё ещё доступны, истончаются и исчезают один за другим.

– Пр-редательство и кр-ровь! – пророкотал вороноголовый Тиммефлет. – Мир-р Мельнтор-рна становится мир-ром гр-раниц и запр-ретов!

– В настоящее время Мельфенир почти что отрезан от Мельфеана. – добавил Ноддо. – И эта изоляция нас всех беспокоит. Мы просим тебя установить причину этих изменений и, по возможности, её устранить.

«Ничего себе, заданьице! – мысленно рассмеялся я. – Спуститься неведомо куда и перебить там всех врагов одного неудачливого демиурга! Действительно, Анриель, ну что тебе стоит?»

– То есть вы хотите, чтобы я разоблачил предателя из числа руководителей Академии, а затем отправился на Нижний мир и выяснил, почему Пути блокированы, а Владыка молчит?

Ноддо кивнул.

– Да.

– И всё?

Хранители переглянулись. Совиноголовый Леанор недоумённо моргнул и поинтересовался:

– Но… разве этого мало?

Я вздохнул. Да-а, с чувством юмора у помощников Владыки дела не очень.

– Для чего мне это делать, Хранители? – спросил я. – Не поймите меня неправильно – я вашему положению сочувствую – но при чём тут именно я? Тем более, что я, на секундочку, совсем не бессмертен и…

– Мы видим твою истинную силу, Вэл Анриель. – ответил Ноддо. – И знаем, что твоё сражение с Тенью уже началось. Ты будешь биться с ней и повергнешь её во Мрак. Так было предначертано и так будет. Появление Принявшего Вечность было предсказано задолго до нашей встречи. Мы просим лишь о том, чтобы…

– Предсказано? – перебил я Хранителя. – Кем?

– Владыкой.

– Откуда он мог узнать о том, что я у вас появлюсь?

– Не ведаем. – покачал головой Ноддо. – Ответить на этот вопрос может лишь Великий Вэн Ар´акктур.

– Анр-риель, – внезапно обратился ко мне Тиммефлет. – Подобные пр-редсказания совер-ршенны. Не стоит даже пытаться их р-разгадать. Лучше ответь – мы можем р-расчитывать на твою помощь?

Сделалось тихо. Четверо Хранителей спокойно ожидали моего решения, а я размышлял о том, что самым правильным в моём положении было бы развернуться и вернуться обратно в Палакс. В котором, к слову, остались не только мои друзья, но и какое-то количество недобитых сектантов…

– Находясь в Палаксе, – сказал я, – я пытался защитить его от действий марионеток Тени и ваших отступников. В отношении Тени это в определённой степени удалось, но что прикажете делать с остальными? Если я соглашусь помогать вам и останусь здесь, то кто тогда наведёт порядок в Палаксе?

– At vel Leanorr, – пророкотал медведеголовый Аккарун, поворачиваясь к Леанору, – Ты сможешь провести меня через Пути?

И Хранители принялись совещаться, обсуждая возможности противодействия планам сектантов из далекого мира.

– Законы Равновесия непреложны. – сказал мне в конце концов Аккарун. – Мы не можем отправиться в мир с названием Палакс и встретиться с отступниками лицом к лицу. Но мы сделаем все для того, чтобы их связь с Мельнторном оказалась нарушена. Мы затрудним их взаимодействие с предателями из Академии настолько, насколько это возможно. Клянемся!

– Ну, что же… – протянул я, а про себя подумал: "Надеюсь, я об этом не пожалею".

– Я согласен задержаться и оказать вам помощь. С чего начнем?

Глава 3. На улицах Кроммальгарна

Вернувшись из зала Обители Отражений вместе с Хранителями, я вышел на улицу и направился в сторону выхода в город. Изначально, узнав о моем желании осмотреться, Хранители настаивали на том, чтобы я никуда не ходил, но, когда Леанор поведал им о появлении демонов, мнение изменилось.

– Так значит, предатели из Академии уже обо всем осведомлены! – прогудел тогда Аккарун. – О-о, во имя Края! Что толку в наших собраниях, если враг окружает со всех сторон!

Вспомнив его эмоциональные высказывания, я улыбнулся. Медведеголовый показался мне самым последовательным из всех Хранителей, хотя и наиболее импульсивным. Аккарун был склонен к длительным рассуждениям, Тиммефлет – к составлению не совсем понятных многоходовых планов, а Ноддо то и дело погружался в глубокие размышления. Про отсутствующего на собрании Мода я мог сказать лишь то, что его исчезновение получилось весьма некстати – мне ведь предстояло поступление в Академию…

«Чертовщина какая-то, – подумал я, когда мои мысли переключились на училище геомантов, – пройти через столько миров и битв – и снова отправляться учиться!»

Однако в следующее мгновение я мысленно рассмеялся.

«Было бы, чему возмущаться!» – мелькнула у меня мысль. Лукавить не стоило – мне уже доводилось сталкиваться с загадками геомантов – а некоторые даже испытать на себе – и я с нетерпением ожидал возможности к ним прикоснуться.

Впрочем… заниматься мне предстояло не только этим.

Добравшись до окружающей территорию Храма высокой кованой ограды, я осмотрелся. Храмовый комплекс представлял собой обширную площадку, в центре которой располагался Храм, а на некотором расстоянии от него теснились группы разнообразных построек. Вокруг всего этого поднимались к небу ветви зелёной зоны, а затем возвышалась та самая ограда, у которой я сейчас и стоял. По другую сторону от металлических прутьев просматривалась широкая, выложенная каменными плитами дорога, позади которой виднелись луга и высокие здания. В небе неторопливо дрейфовало несколько летающих островов и один, раскинувший белоснежные крылья, летучий корабль.

«Красиво…»

Подойдя к воротам, я поздоровался с парочкой скучающих храмовых стражников и двинулся по дороге в сторону города. На территории храмового комплекса народа было немного – по крайней мере, если не считать копошащихся в руинах рабочих – а вот дорога оказалась центром притяжения для множества местных. Тут были и торговые повозки, везущие в столицу разнообразные грузы, и обычные путешественники, спешащие по своим делам. Некоторые из них перемещались верхом на лошадях вполне привычного для меня вида. Когда я вышел из ворот к дороге, кое-кто из путников посмотрел на меня с любопытством, но не более – поверх брони на мне были надеты привычные для местных просторный камзол и двуцветная накидка.

Шагая по дороге, я рассматривал окружающие виды и размышлял. Изначально, подумывая о посещении города, я предполагал, что окружу себя иллюзией и переберусь через окружающую его стену в любом месте, однако общение с Хранителями заставило меня от этой идеи отказаться. Тиммефлет уверял, что подобное поведение приведёт лишь к тому, что меня заметят и постараются захватить.

«Захватят они меня, как же…»

Вообще, происходящее в этом мире мне сильно не нравилось. Внешне тут было весьма уютно – это правда – но обратная сторона у этого великолепия была неприятна.

Взять хотя бы уникальные особенности мироустройства Мельнторна. Верхний и Нижний мировые осколки, кружащие вокруг них разнокалиберные острова и небольшие светила, светящие каждое для собственного осколка. Если на Мельфеане существовало время полноценного, насыщенного солнечным светом дня, то на Мельфенире подобных радостей уже не было. Диск солнца на Нижнем острове появлялся всего лишь на пару часов, а всё остальное время суток на небе сияла одна луна. Не стоит забывать, разумеется, что эта луна была по меньше мере в пять раз крупнее упомянутого ранее солнца, но… Разве подобное деление можно называть в какой-то степени справедливым?

«И где тут, спрашивается, их хвалёное Равновесие?»

Не стоит забывать ещё и о том, что все передовые и перспективные производства располагались на землях более развитого Мельфеана, а погруженный в вечные сумерки Мельфенир довольствовался лишь «крошками со стола» своего везучего братца.

«И во всём этом, как я понимаю, вина Академии…»

Миновав парочку небольших поселений, с разбросанными по их окраинам ремесленными мастерскими, я поднялся на пологий холм и сошёл на обочину, останавливаясь и рассматривая открывшуюся передо мной картину.

– Да… – невольно пробормотал я. – Такого безобразия в Палаксе не увидишь…

Строения Кроммальгарна были настолько высокими и объёмными, что я увидел их вскоре после того, как вышел за территорию Храма, однако полноценно оценить их титанические размеры у меня получилось только сейчас.

К лежащему передо мной городу приводило множество дорог и, чем ближе они подходили к его стенам, тем больше им приходилось петлять посреди группировок белокаменных домиков. Домиков постепенно становилось всё больше, а сами они – всё крупнее, пока, в какой-то момент, над ними не возносилась огромная каменная стена. Местами разобранная, она, как мне показалось, выполняла скорее декоративные и прикладные задачи, нежели стратегические и военные.

За стеной теснилось множество домов и башен побольше – над частью из них парили крохотные летающие аппараты и развевались яркие флаги – а за ними к небесам поднимались настолько высокие укрепления, что я бы с огромным интересом посмотрел на монстров, против которых они были построены.

«Либо местные архитекторы страдали склонностью к гигантизму, – подумал я, – либо я об этом мире чего-то не знаю…»

Над шпилями самых высоких башен реяли полотна оранжево-белых флагов, хорошо различимых даже с такого изрядного расстояния.

– А вон и Академия Геомантов… – прошептал я и принялся спускаться с холма. Стоит сказать, что вид города произвёл на меня неизгладимое впечатление. Теперь, когда я увидел его вблизи, идея поступления в местную Академию казалась мне заманчивой как никогда раньше.

«Закрытая территория, говорите? Ну да, ну да…»

Первой – и основной – целью моего визита в город была разведка. Мне хотелось посмотреть на местную жизнь вблизи, услышать, о чём разговаривают люди, послушать, какими словами упоминают Хранителей и Академию Геомантов. Перед тем, как соваться внутрь обители местных магов, следовало узнать про неё как можно больше.

Представители Академии, к слову, моей персоной уже интересовались – прибыв к Храму Леанора, они очень настойчиво выспрашивали подробности появления демонов Тени, посматривая по сторонам с ТАКИМ видом, что сомнений в том, зачем они на самом деле явились, не возникало. Леанор и остальные Хранители ответили им, что нейтрализовали демоническую угрозу самостоятельно, а жертв удалось избежать потому, что храмовые служители были эвакуированы с территории заблаговременно. На вопросы о том, откуда им стало известно о будущем нападении, Леанор ответил уклончиво: «Воля Владыки…».

Соглядатаи из числа геомантов ушли. А вот сомнения о том, что же за чертовщина в этом Мельнторне происходит, остались.

Во-первых, меня раздражала двойственность взаимоотношений Павшего и служителей демиурга. То ли среди них действительно появились исполнители его воли, то ли появились, но очень мало, то ли – а чем чёрт не шутит? – Хранители ошибаются и предателей среди геомантов, как таковых, нет. Но тогда по какой причине они делают то, что они делают? Ради иллюзии увеличения собственной власти? Возможно… Служители Владыки всего лишь люди, а человеческих слабостей никто не отменял.

Ну а во-вторых – меня изрядно смущала организованная Академией блокада Мельфенира. Что же они там такого скрывают, эти геоманты, если стараются перекрывать Пути и даже дестабилизировать эфирные каналы связи с собственным Богом?

Или, может быть, Леанор прав и всем вышеперечисленным занимаются не люди, а марионетки Павшего? Или всё же люди, но по его приказу?

Н-да… Ладно. Чёрт с ними. Правы Хранители или не правы – не так уж важно. Ситуация вокруг Мельнторна в любом случае куда сложней, чем мы ее представляем. И у меня имеются нехорошие подозрения о том, что все известные факты – не более, чем надводная часть огромного айсберга.

«Да-а, – мелькнула у меня мысль, – вот где мне пригодился бы Лирримир! Особенно его всезнание и скептическое отношение ко всему подряд…»

Однако Лирримира рядом со мной не было. Хотя оно, пожалуй, и к лучшему, учитывая, насколько сильно в его поддержке нуждается Палакс.

Приблизившись к первым домам и высоким воротам, я влился в поток посетителей города. Моё внимание практически сразу привлёк голем, стоящий с правой стороны от ворот – его бочкообразное тело было неподвижно, а вот крохотная голова с тускло светящимся круглым глазом поворачивалась из стороны в сторону.

Созданное магами существо внимательно изучало всех, кто проходил мимо.

«А вот это уже интересно», – подумал я и свернул на обочину. Задержавшись у одного из домиков, внутри которого располагалась большая пекарня, я уселся на лавочку у его стены и принялся изучать ситуацию у ворот. Входить в город под присмотром голема мне не хотелось, но и карабкаться по стенам домов желания не было. С таким количеством окон, как тут, меня хоть кто-нибудь – но заметит. Даже с учётом полога невидимости. Знаю я их, этих геомантов…

Вообще, с адекватной архитектурой в этом мире явно проблемы. Внешняя городская стена была излишне высокой, каменные дома как будто догоняли высотки из Палакса, а видимые из пригорода здания Академии проектировал либо неопытный новичок, либо начинающий сумасшедший. Как иначе объяснить все эти разбросанные на разной высоте бойницы и окна, бесчисленные башенки и пристройки, мостики, эркеры, мансарды и мезонины?

Я поднял голову и посмотрел вверх. Крытые красной черепицей крыши через одну чередовались с ярко-оранжевыми кровлями неприступных башен, а посреди всего этого сновали разнообразные птицы и небольшие летательные аппараты.

«Может быть, пробраться внутрь города через одну из Обителей Отражений?»

На самом деле, этот вариант проникновения в столицу я рассматривал самым последним – мне не слишком нравилась мысль о том, что придётся возвращаться в Храм, а затем перемещаться в Обитель и пробираться по более-менее подходящим Путям, рискуя столкнуться с одним из наблюдателей Академии. Но, в то же время, какие у меня варианты?

Использовать свою магию по первому желанию мне нельзя – это могут заметить – а Обители Отражений являются упрощёнными копиями того места, где оказался заперт Владыка, что превращает их в универсальные перекрёстки, намного более безопасные, чем стандартные Перепутья.

«А, впрочем, чёрт с ним…»

Пронаблюдав некоторое время за людьми и воротами, я решился. Закрыл глаза и, погрузив себя в неглубокий транс, сформировал ментальный щит, призванный блокировать возможность дистанционного сканирования. От магии Взглядов меня это, конечно, не убережёт, но в случае с големом должно сработать. Ну а если нет, то… буду импровизировать.

* * *

Мне повезло. Проследовав мимо голема, равнодушно скользнувшего по мне своим магическим взглядом, я прошёл под аркой широкой стены и попал в город.

– Ну, здравствуй, Кроммальгарн…

В первую очередь мне хотелось пройтись по городским окраинам. Таких районов, которые можно было бы называть трущобами, в этих местах не существовало, но я рассудил, что на бедных улицах господа маги появляются существенно реже, чем на всех прочих.

«Осталось надеяться, что они не отправят туда големов…»

Прогуливаясь по широкой улице, уводящей от ворот к центру города, я рассматривал вывески торговых и увеселительных заведений. Здесь были и оружейные, и продуктовые лавки, а также гостиницы и отделения местных банков. Людей вокруг было очень много и все они занимались своими делами – общались, завтракали, что-то несли или куда-то спешили. От множества разноцветных шляп, накидок, капюшонов, камзолов и туник рябило в глазах. Любят они тут яркие цвета, как я посмотрю…

Когда впереди показалась округлая площадь с возвышающейся посередине телепортационной площадкой, я свернул вбок и двинулся по небольшой улочке, вдоль которой то и дело пробегали мальчишки в одинаковых тёмных костюмчиках. Как выяснилось позже, это были посыльные из отделения почты.

Пройдя по этой улочке до перекрестка, я свернул на следующую, пересек небольшую торговую площадь и погрузился в переплетения темных тупичков и изогнутых переулков. Солнца в этих местах практически не было – оно освещало лишь верхние этажи зданий – но у домов оказалось на удивление чисто и даже уютно. Яркие цвета на одеждах горожан, впрочем, куда-то исчезли. Здешние обитатели одевались менее красочно, чем их соседи с центральной улицы, но при этом более практично.

Заглянув в несколько встретившихся на моём пути лавок, я ознакомился с ценами на оружие и различные услуги, а также поинтересовался насчет работы. Разговаривали со мной охотно – происхождением или местом рождения никто не интересовался, а на все вопросы отвечали с улыбкой и благодушными шутками.

– Чего? – переспросил меня один из торговцев. – Работа? Да ты чего, друг? Откуда ж в наших краях работа?!

И тут же счастливо расхохотался, причём так заразительно, что его смех подхватило несколько посетителей. Как выяснилось минутой позже, он сильно удивился тому, что так хорошо выглядящий парень ищет работу вдалеке от основных улиц.

– На улицу Горизонта ступай. – посоветовал мне торговец. – Там тебя или в стражу возьмут, мечами размахивать, или в любую из лавок, работником. Ты, как я погляжу, парень крепкий… А я, чего уж там, много не предложу…

«Какой честный малый», – подумал я и поинтересовался:

– А в маги меня возьмут? Как думаете?

Круглое лицо торговца омрачилось, и он покосился на меня с недоверием.

– Ты что – с островов свалился? – удивился он. – Хочешь сказать, что никогда к Определителю не ходил? Совсем никогда?

– Служение не позволяло. – ответил я заранее заготовленной фразой и пожал плечами. – Я из Храма Памяти.

Лицо торговца разгладилось, и он кивнул. На Мельфеане существовала широкая практика помещения детей-сирот в Храмы, где они проходили обучение и работали до тех пор, пока Хранитель не разрешал им отправиться в «большой мир». Решение в таких случаях принималось индивидуально и некоторые из таких работников проводили в служении большую часть своей человеческой жизни. Посещать столицу им, разумеется, позволялось, но на территорию Академии хода не было. Даже в те дни, когда проводилась процедура тестирования новичков.

– Ах, вот оно что! – снова заулыбался торговец. – Ну, тогда дело ясное. А то я думаю: чтой-то ты какой-то чудной!

И наш разговор свернул в сторону Академии, а также вероятности оказаться в числе новичков.

– Они ж в основном молодёжь берут! – поделился торговец и подмигнул. – Подростков в первую очередь! А ты-то, кажется, уже не подросток!

«Оп-па! – подумал я. – А вот это нехорошо… Каким образом Леанор хотел отправить меня в Академию, если я должен быть в два раза моложе?»

Разумеется, у меня имелись предположения, КАК именно я могу этого добиться, но… Такую возможность я бы использовал в последнюю очередь.

– Одно полезно, – продолжал вещать словоохотливый хозяин лавки, – что господа геоманты всех подряд набирают, а не только богатых. А то были когда-то, знаешь ли, подобные предложения…

Тут в лавку заявились новые люди, и он отвлёкся. Я же вышел на улицу и в задумчивости направился в глубину квартала.

«Подростки… – размышлял я. – За каким чёртом они набирают именно подростков? Чтобы было проще их контролировать?»

Предположение показалось реалистичным. Чем меньше лет будет будущему геоманту в начале обучения, тем проще вырастить из него то, что нужно. Правильно?

«Интересно, – мелькнула у меня мысль, – как же всё-таки Хранители хотели отправить меня учиться?» Вот о чём нужно было спрашивать в первую очередь. А я так сразу и не подумал…

Добравшись до небольшого перекрёстка, я остановился и посмотрел на светлое небо, где как раз проплывало пузо летучего корабля. Корабль… Гм. Может быть, забыть про все опасения Хранителей и угнать одну из таких вот крылатых посудин? Увести его к Мельфениру, высадиться в каком-нибудь подходящем местечке и…

«И поссориться с теми, кто меня сюда пригласил».

Н-да… Нет. Действовать настолько прямолинейно нельзя. И, раз уж все пути ведут в Нижний мир, отправляться туда следует в соответствии с советами Леанора. Вот только как? Я задумался.

Попасть на Мельфенир через Пути я не могу – Тиммефлет заверил меня, что добраться туда в настоящий момент не сможет даже такая бесстрашная ведьма, как Гиннсе. Да и следят за ними, опять же. Если, конечно, ощущения Леанора не врут…

Какие у меня еще варианты? Корабль? Не подойдет. Какой-нибудь одноместный планер или астральная тварь? Ситуация та же. В сложившихся обстоятельствах тотальной слежки и бдительного контроля мне…

«Стоп. – от пришедшей в голову мысли я нахмурился и замедлил шаг. – А за счет чего я вообще намереваюсь тут находиться?»

Меня ведь сейчас наверняка ищут. Не могут не искать. А это автоматически повышает и без того высокие требования к уровню моей маскировки. Да и на территорию Академии мне без анонимности не пройти. Вот только как же этого добиваться?

Любой из наставников геомантов меня раскусит. Сразу же!

«Черт… Неужели все-таки придется использовать Маску?»

Или, может быть, альтернатива отыщется после появления отсутствовавшего на совете Хранителей Мода? В том случае если он, конечно, все еще жив. А то чем черт не шутит…

Прогнав от себя нехорошие вопросы и мысли, я уже собирался развернуться и вернуться к воротам, как внезапно услышал, что кто-то просит меня о помощи.

– Помогите! – восклицал женский голос из ближайшего проулка. – Кто-нибудь! Пожалуйста! Мельфенирский гном украл у меня деньги и спрятался в эту бочку!

«Мельфенирский гном? В бочке?»

Людей на улочке вокруг меня практически не было. Решив никого не ждать, я забежал в проулок и увидел невысокую худощавую девушку, одетую в типичный для местных городской костюм. Она отчаянно царапала поверхность большой стоящей у стены бочки, и тщетно пыталась сдвинуть её с места.

– Что случилось? – я подошёл поближе к пострадавшей. – Вы…

Девушка отреагировала неожиданно – вскочила и бросилась убегать. А в следующее мгновение в стене ближайшего дома открылась узкая дверь и из-за неё выскочила пара крепких парней, вооружённых длинными дубинками. Отметив, что верхние части дубин усеяны торчащими в разные стороны гвоздями, я обернулся. Выход из проулка перекрывала пара точно таких же парней, как первые двое.

– Вы чего такие одинаковые? – удивился я. – Близнецы, что ли, все четверо?

– Глядите-ка, парни, у нас тут юморист. – заметил парень из первой двойки.

– Слышь, умник! – сказал другой – один из тех, что стоял сзади. – Одёжку снимай и быстро! Пока на ногах стоишь! И кинжальчики свои на землю, да побыстрее! Тогда, может быть, пощадим, если сильно попросишь. Ну!

Я же смотрел на этих горе-грабителей и ощущал изрядное замешательство. Не то, чтобы мне было их жалко или я не решался себя защитить, но… Я сражался с легионами Арки в Междумирье и с чудовищными властителями демонического Гарда. Мне доводилось убивать и драконов, и демонов – я даже с некромантами Павшего дрался один на один! – а теперь какие-то обормоты угрожают мне своими дубинками?!

«Что за чушь…»

– Слышь, Миррет, – сказал один из грабителей другому, – а этот хлыщ сейчас, походу, в обморок упадёт. Может, завалим его, как обычно, и уже потом обдерём?

Тот, кого звали Мирретом, поморщился.

– Да ну… Кровищу потом опять отмывать…

– Слышь, ты, обморок! Чего застыл – думаешь, не ударю? Или думаешь, что ты тут самый крутой?

– Нет, парни. – ответил я и вздохнул. Миррет, как ни странно, был прав – кровищу отмывать действительно потребуется.

– Есть неиллюзорная вероятность, что я – ваша смерть…

Глава 4. Посвящение

«Перестарался… – подумал я, глядя на то, что осталось от неудачливых грабителей. – Опять. Чёрт… Ещё немного и фраза «перестарался» станет моим девизом!»

А дело было в том, что, решив не ждать, пока меня поколотят дубинками, я ударил по стоящим впереди меня бандитам отталкивающей вязью и сразу же развернулся к тем, что были у меня за спиной. Позади меня гулко ухнуло и омерзительно захрустело, а перекрывающие выход из проулка грабители дружно дёрнулись, после чего принялись истошно вопить. Мгновение спустя один из них бросил дубинку и, визжа как подстреленное животное, бросился наутёк, а второй заткнулся и, повалившись на мостовую, забился в конвульсиях. Я же обернулся и подумал то самое, что могло бы претендовать на звание моего девиза…

– Неаккуратно получилось… – пробормотал я, понимая, что, привыкнув сражаться с демонами, атаковал усиленной боевой вязью самых обычных, практически ничем не защищённых, людей. Да, к тому же, сделал это в условиях ограниченного пространства.

«Пожалуй, оставшуюся часть прогулки мне следует отложить…»

Выбравшись из города, я почти что бегом вернулся на территорию Храма и укрылся в зарослях одной из окружающих храмовые строения тенистых рощ. То, что произошло в городе, не могло остаться незамеченным – следы моей магии уже наверняка обнаружили, а меня самого принялись искать. Поэтому прятаться нужно было не только очень хорошо, но и как можно быстрее.

«Маска!» – мысленно приказал я и Реликвия появилась у меня в руках за долю секунды.

– Ну, что же, попробуем… – прошептал я и приложил Реликвию к своему лицу.

Боль, мгновенно охватившая все тело, появилась одновременно с ощущением беспредельной силы. Кровь превратилась в жидкую энергию, а мышцы – в полноценные каналы геомагической силы.

Меня наполнила непреодолимая жажда битвы и разрушений, а мир вокруг сделался каким-то невыразительным и бесцветным. Пространство рощи покрылось рябью, на периферии зрения замелькали странные образы.

– Тер…пимо… – сдавленно прохрипел я и сконцентрировался на том, как именно собираюсь себя изменить.

* * *

– Я слушаю. – совиноголовый Хранитель появился у ворот спустя всего полминуты после того, как я сообщил привратнику о цели своего визита. – Вы что-то хоте…

Тут в его округлых глазах мелькнуло узнавание, и он запнулся.

– Анриель?!

Я впервые увидел Хранителя таким удивленным.

– Да, Леанор, это я.

– Но… – на бедного Леанора было жалко смотреть. Его величественный вид сменился ошеломленным и словно потерянным, а изогнутый клюв то открывался, то тут же захлопывался. – Я… я не понимаю… Почему я не чувствую твоей силы? И ещё ты столь необыкновенно юн…

– Это абсолютно нормально. – заверил я Хранителя и указал на дверь. – И, может быть, пора зайти внутрь?

В большой комнате на третьем этаже обнаружился Хранитель Тиммефлет. Он сидел в резном деревянном кресле, вполоборота к двери, и повернул голову на звук открывающейся двери.

– Анр-риель. – каркнул он, покосившись на меня антрацитово-черным глазом. – Кр-ра! Пр-риятные пер-ремены, да?

– Мудрость Владыки неизмерима. – послышался ещё один голос, и я улыбнулся, поняв, что странное чучело на стене – вовсе не чучело, а Ноддо, сидящий в позе для медитации. Факт того, что он сидит на вертикальной поверхности, его не смущал. – А сила Принявшего Вечность велика. Я рад, что мы с тобой на одной стороне в этом противостоянии, Анриель.

«Уж я-то как рад!» – иронично подумал я и сказал:

– Хранители, у меня к вам пара вопросов.

Тиммефлет кивнул.

– За то вр-ремя, что тебя не было, Анр-риель, у нас тоже появилось, что тебе р-расказать. Но я пр-рошу тебя начинать первым. Говор-ри. Мы слушаем.

И я принялся излагать все то, о чем подумал за время своей прогулки. Спросил, почему Хранители не упомянули о том, что меня не примут в Академию из-за возраста, и при помощи какой магии они собирались меня замаскировать, и…

И в этот момент меня перебил появившийся посреди комнаты Мод.

«Пуф-ф!» – услышал я приглушенный хлопок раздвигаемого воздуха и на меня уставились два светящихся кошачьих глаза.

– Asfe Morrium. – негромко промурлыкал Хранитель, игнорируя удивленные и вопросительные взгляды своих собратьев. – Нам пора.

И комната вокруг меня исчезла так быстро, что я едва успел сгруппироваться и аккуратно приземлиться в заросли из густой травы.

– Не могу сказать, что я не рад тебя видеть, Мод! – сказал я. – Но все же начинать знакомство подобным образом несколько ненормально, нет?

– Ненормально, Анриель, – мягко, но уверенно поправил меня Мод, – это когда три Хранителя собираются в одной комнате без видимых на то оснований.

«Один – один», – подумал я и улыбнулся.

– С этим не спорю. Значит, ты не появился на Совете из-за этого?

Кошачьи глаза Хранителя прищурились.

– Не только.

Поднявшись и посмотрев на окружающие нас руины, я спросил:

– Это Пути?

– Не совсем. – коротко дёрнул головой Мод. – Это Чертоги.

– И ты притащил меня сюда, потому что… – я сделал паузу, позволяя похожему на большого и старого кота Хранителю её заполнить.

– Потому что, собравшись в одном месте, мои юные братья привлекли внимание Академии. – ответил Мод. – Потому что Леанор повёл себя неосмотрительно и поспешно. И ещё потому, что Аккаруну не хватило мудрости вразумить остальных.

– Юные? – эпитеты, которые употребил Хранитель, меня удивили. – Любопытно. Ты ведь говоришь об остальных Хранителях, верно?

– Ноддо самый старший из них. – кивнул Мод. – Однако ему самому это неизвестно, а его неторопливость граничит с медлительностью.

– А как же Леанор? Он ведь один из старших Хранителей, разве нет?

– Нет. Леанор считает себя взрослым, однако, если провести аналогию с человеком, подобен недоучившемуся подростку.

«Занятно…» – подумал я и поинтересовался:

– А ты?

– Я – Первый. – ответил Мод. – Мои собратья уже рассказали тебе историю их появления?

– Да.

– В таком случае, тебе известно, как всё начиналось. Добавлю лишь, что я сам явился на свет одновременно с зарождением Мельфенира.

«Ничего себе! – мысленно засмеялся я. – А я-то полагал, что старший среди Хранителей – Леанор!»

– Ладно. – сказал я и прищурился, когда откуда-то сверху пробился тонкий солнечный луч. – Тогда, будь так любезен, объясни, для чего мы сюда приш…

Сделав несколько бесшумных шагов, Мод обхватил лохматыми пальцами солнечный лучик и тот внезапно уплотнился и сжался, превратившись в сияющий тонкий посох.

– Ступай за мной. – сказал он. – Я покажу тебе кое-что интересное.

И двинулся прочь с поляны, пройдя между двух остовов каменных стен. Протиснувшись следом за ним, я внезапно оказался в широком каньоне, каменные склоны которого поднимались к самому небу с обоих сторон. Вход в то место, из которого мы только что вышли, выглядел как основательно заросший лианами маленький грот.

– Это всё ещё Чертоги?

– Да.

Похожие на вертикальные стены, склоны колоссального каньона плавно изгибались, и он уводил куда-то в туманную даль, а небо над ним было неопределённо-белого цвета. Дно каньона поросло разнообразными травами, лишайниками и мхами. Деревья тоже присутствовали, но росли отчего-то преимущественно у основания склонов-стен. Воздух показался мне необыкновенно приятным и чистым.

– У меня не так много времени, как мне бы хотелось, – сказал Мод, – поэтому я буду краток и укажу тебе лишь основные аспекты того, что тебе предстоит.

– Отыскать портал на территории Академии и спуститься на Мельфенир затем, чтобы определить местонахождение Первой Обители? – спросил я. – Верно?

Мод повернулся и строго посмотрел на меня.

– Не совсем. – проронил он и сделал движение своим световым посохом.

Каменная поверхность под нашими ногами внезапно вздрогнула, а ровная площадка впереди очистилась от порослей мха и приняла идеально круглую форму.

– Смотри.

И скальная поверхность поднялась, подобно волне, а затем опала, оставив перед нами массивные каменные изваяния хорошо знакомых мне очертаний.

– Академия. – произнёс я. – Это копии зданий Академии?

– Верно. Процедуру Определения и Распределения как правило производят вот здесь. – встав сбоку от каменных зданий, Мод вытянул руку и показал на широкую площадь перед воротами Внутреннего Города. – Это своеобразное посвящение много времени не потребует. А вот в этом здании размещаются новички. Здесь у вас будут проходить основные теоретические занятия, а вот тут…

И он принялся рассказывать мне о строении Академии – вернее, той её части, которую он хорошо знал. Всего во Внутреннем Городе насчитывалось семь небольших районов и три из них составляли для Мода одну большую геомантскую тайну.

– Ты всё понял? – спросил он четверть часа спустя и посмотрел куда-то в глубину каньона. – Или у тебя ещё остались вопросы. Спрашивай,Asfe Morrium, я постараюсь всё объяснить.

– Что такое Чертоги?

Уши Хранителя негодующе дёрнулись, и он фыркнул.

– Пф! И это то, что тебя действительно беспокоит? Чертоги, Анриель, это всего лишь особая часть путей, в которой мы можем разговаривать на любые темы без опасений.

– За вами действительно настолько плотно следят? Я не понимаю, Мод! Вы же Хранители! Что Академия Геомантов может вам сделать?

Кошачья физиономия Мода была необыкновенно серьёзной.

– Многое. – коротко сказал он. – Сложившаяся ситуация, Анриель, невероятна сложна и имеет многовековую историю. Не спрашивай у меня, как так получилось, а просто поверь. Если бы у нас имелись альтернативные методы противодействия Тени, то мы бы уже давно их использовали. Но их нет. Поэтому мы и прибегаем к твоей помощи.

«Сколько же у них тут разных условностей!» – подумал я и поинтересовался:

– А что ты думаешь о взаимодействии ваших ренегатов и Тени? Они действительно взаимосвязаны?

– Вполне вероятно. – задумчиво кивнул Мод. – Среди руководителей Академии были порабощённые Тенью – я в этом уверен. Другое дело, остались ли они там в настоящее время… Хм. Вот это мне уже неизвестно. Скажу лишь, что чувствую эманации силы нашего противника постоянно.

– Понятно. – я обошёл миниатюрную Академию по кругу. – А где искать тот проклятый портал в первую очередь? В одной из закрытых секций?

– Не знаю. – вздохнул Мод. – Зная геомантов, он может быть сокрыт где угодно.

«Не самая точная информация…»

– А остальные Хранители мне в поисках не помогут? Что, если мне понадобится отвлечь внимание охранников или что-нибудь вроде того?

– Как только наша беседа закончится, ты будешь действовать исключительно сам по себе. – сказал Мод. – Ни я, ни мои браться не сможем вмешаться во внутренние дела Академии и… Поверь, Анриель, мы не сделаем этого вовсе не потому, что мы не хотим.

Я кивнул.

– Да-да, я помню. Ваша сила – это ваша слабость и всё такое.

Уши Хранителя снова дёрнулись.

– Не мы придумали правила этой игры, Анриель. Но мы сделали многое для того, чтобы этот мир выжил.

– Ага. – я улыбнулся. – Например, отправили меня в Академию, да?

Мод засмеялся.

– Не воспринимай моих младших братьев как мудрых воинов или великих стратегов. – сказал он. – Мы были рождены без собственной воли – даже я сам – и выше определённого уровня нам не подняться. Да, остальные Хранители едва не допустили пару ошибок, но я могу заверить тебя, что я их уже исправил.

– А кое-что из этого исправил я. – я поднял руку и посмотрел на запястье, с которого исчезло несколько старых шрамов.

– Да. – подтвердил Мод. – И твоя сила, Asfe Morrium, впечатляет меня сильнее, чем…

Тут на большом валуне рядом с нами вспыхнули цепочки из светящихся символов и в воздухе явственно запахло озоном.

– Мне следует беспокоиться? – окружив себя силовым щитом, я бросил быстрый взгляд на оставшегося спокойным Хранителя.

– Нет. – покачал головой тот. – Сюда идёт мой юный брат Леанор.

Мод оказался прав – поросшая лишайником поверхность валуна заволновалась, как жидкость, и из её глубины выбралась фигура совиноголового Хранителя.

– Мод. – степенно произнёс Леанор и коротко поклонился, после чего внимательно посмотрел на меня. – Всё хорошо?

– В целом. – Мод улыбнулся. – Ты сможешь открыть проход для Анриеля, чтобы он добрался до Храма Памяти?

– Да, но…

– В таком случае вам пора.

Леанор никак не выдал своего удивления и неторопливо кивнул, после чего повернулся ко мне.

– Анриель, пожалуйста, следуй за мной.

Я же посмотрел на Мода и усмехнулся.

– Ну, что ж, Хранитель… Если всё пройдёт как надо, ещё увидимся. Не прощаюсь.

– Желаю, чтобы твои пути, Анриель, не привели тебя к горизонту.

– Не приведут.

И я нырнул в портал, открытый для меня Хранителем Леанором. Последним, что я перед этим заметил, был округлый провал, открывшийся на поверхности одной из скал напротив того места, где мы стояли. Из провала выпрыгнула знакомая темноволосая девушка.

«Гиннсе?»

А в следующий момент я уже переместился в одну из построек у подножия Храма Памяти.

* * *

– Следующий!

Я не торопясь вышел вперёд и приблизился к массивному сооружению, вокруг которого стояли геоманты и теснилась группа припозднившихся новичков. Основная масса желающих сделаться магами побывала на этой площади три дня назад и в настоящее время осваивала внутренности учебных корпусов Академии.

– Имя?

– Ганс Ноддиус.

Записывающий меня в толстенную книгу седой геомант оторвал взгляд от страницы и посмотрел на меня.

– Ноддиус? То есть ты из Храма Памяти?

– Да.

– А. – маг перелистнул несколько страниц и принялся выискивать что-то, видимое одному ему. – Точно, ты есть в списках. А по какой причине опаздываешь? Мы ждали тебя вчера!

Видимо, моё удивление всё-таки отразилось на моём лице, потому что маг усмехнулся и прекратил расспросы, ткнув пальцем в сторону сооружения.

– Давай к Определителю.

Взгляды окружающих сошлись на мне. Геоманты поглядывали со скучающим интересом, а глаза уже прошедших процедуру новичков горели от любопытства. Им явно хотелось узнать, в чью компанию меня забросит этот генератор случайных чисел.

«Ну, что же… – подумал я. – Сейчас проверим, какой из меня разведчик на практике…»

Я мысленно посмотрел на себя со стороны – худощавый жилистый паренёк с растрёпанной шевелюрой, одетый в потёртый костюм храмового служителя, замерший перед высоким механизмом Определителя. Сам Определитель больше всего походил на переносной электромагический генератор – все эти рёбра жёсткости, массивные стойки и висящая в пространстве округлая линза Визора наводили на мысли о производстве или переработке энергии. Светящиеся внутренности аппарата и торчащие по его бокам фокусировочные кристаллы этому образу соответствовали.

– Ближе, ближе. – подбодрил меня кто-то из магов. – Подходи уже, не тяни. Он тебя не укусит.

Многие засмеялись. Им было не понять испытываемого мной волнения, потому что если эта адская машина каким-то образом распознает, кто я на самом деле такой, то…

Но адская машина не распознала.

Мелко завибрировав и загудев, Определитель исторг из себя очередной конус синевато-зелёного света, окатившего меня с головы до ног, а Визор перевернулся в горизонтальное положение и явил миру сияющее изображение идущего куда-то по своим делам воина. Одной рукой он сжимал посох, а другой придерживал лежащий на его плече меч.

«Красивая иллюзия», – подумал я, а некоторые из рассматривающих меня магов переглянулись и обменялись многозначительными взглядами.

«Любопытно, – мелькнула у меня мысль, – реакция такая, словно они этого ожидали…»

– Факультет Странников! – провозгласил всё тот же седой геомант. – Ну и – поздравляю тебя, малыш, ты действительно достоин стать магом.

– А… кем я буду? – с небольшой запинкой спросил я, стараясь соответствовать своему визуальному образу. – Путешественником?

Услышавшие мои слова геоманты расхохотались.

– И путешественником в том числе. – ответил неожиданно тепло улыбнувшийся седой маг. – Проходи к своим новым друзьям, малыш, не заставляй остальных ждать.

Направляясь к группе приветствующих меня новичков, я коротко оглянулся. Позади меня к процедуре Определения и Распределения готовилось ещё четверо подростков – трое ребят и одна девушка. Один из парней смотрел на меня со смесью из ненависти и плохо скрываемого презрения.

«Чего это он?» – успел удивиться я, а в следующую секунду меня уже обнимали и хлопали по плечам со всех сторон.

Глава 5. Гостеприимная Академия

После того, как оставшаяся четвёрка пообщалась с Определителем и присоединилась к нам – а тот странный парень смерил меня своим ненавидящим взглядом ещё раз – к геомантскому механизму выстроилась длинная очередь из прочих людей, до этого момента спокойно стоящих по краям площади. Они вставали перед Визором и с замиранием сердца ждали, не обнаружится ли у них наличие волшебного дара. Я посматривал на них какое-то время, но магических способностей не нашлось ни у одного. Не скажу, впрочем, чтобы кто-то из-за этого сильно расстроился – сбиваясь в громко смеющиеся компании, неудавшиеся геоманты расходились с площади по кабакам и тавернам.

– Ганс! – пихнул меня локтем какой-то парень, имя которого я благополучно пропустил мимо ушей. – Ты слышал? Будешь обучаться по специальной программе!

«Это ещё зачем?» – чуть было не спросил я, но тут же одумался.

– Здорово! А ты тоже будешь учиться вместе со мной?

– Не. – помотал головой парень и рассмеялся. – Я ж техником буду, какой из меня геомант!

Некоторые из новоиспечённых учеников оглянулись на него с неодобрением, а говорящий о чём-то маг посмотрел в нашу сторону и сказал:

– Вы ВСЕ будете геомантами, юный Тонн, потому что у вас есть Дар и на то была воля Владыки. А ещё вам стоит начать слушать то, что я говорю, иначе кое у кого возникнут проблемы.

Тонн покраснел и быстро закивал, а я заметил, что тот непонятный мальчишка снова бросает на меня испепеляющий взгляд.

«Интересно, какая муха его укусила?» – подумал я и подмигнул ему в ответ. Лицо паренька скривилось, и он отвернулся.

Некоторое время встречающие учеников геоманты рассказывали нам о том, что нас ожидает в ближайшее время, а затем развернулись и повели группу на территорию Академии.

За воротами магической цитадели нас поджидала новая площадь, широкая и вытянутая, по бокам которой стояли административные здания, а в дальнем конце возвышалась высотка главного корпуса. Я уже знал, что формирование ученических групп и сортировка новоприбывших по местам их временного проживания будет производиться именно там.

– Не отставайте. – бросил нам один из троих оставшихся геомантов. Все остальные удалились в сторону ближайшего здания. – Искать вас по всей территории я не намерен.

И маг пошел вперед таким быстрым шагом, что нам не оставалось ничего другого, кроме как поспешить следом за ним.

– А ты кем собираешься стать? – перешептывались ученики по сторонам от меня. – Меня Фаттумом зовут, я буду целитель.

– А меня больше алхимия привлекает.

– Какая алхимия, ты ж вроде как техник!

– Знаю. Потому и грущу…

– Танч, а ты у нас кто?

– Для тебя я – вэл Танчер, дубина! – огрызнулся парень и бросил на меня очередной презрительный взгляд. – Я – воин.

– О, круто!

– Я тоже хочу воином быть! Можно ведь как-то перевестись, да?

– Куда перевестись, мы же еще нигде не записаны!

– А я хочу вместе с Гансом учиться, на специальной программе!

– Да, Гансу повезло, он крутой…

То и дело косящегося в мою сторону Танча после этих слов аж перекосило, а я впервые подумал о том, что мне предстоит учиться среди вот этих, фактически, вчерашних детей. Несмотря на их относительно немалый возраст – а многим из тех, кто шел вокруг меня, было по пятнадцать-шестнадцать лет – половина разговоров велась о том, кто из них в итоге будет «крутым», а у кого наоборот – ничего не получится.

«Особенности местного менталитета, что ли? – подумал я. – Или это просто сегодняшнему набору не повезло?»

Некоторые из ребят и девушек, впрочем, больше молчали и посматривали по сторонам с задумчивым любопытством.

– Ганс, а ты ведь из Храма, да? – спросила у меня одна милая девушка. Светлые локоны ее волос то и дело падали ей на глаза, и она встряхивала головой, чтобы отбросить их в сторону. – Слушай, такое дело… А это правда, что Тиммефлет спит вместе с птицами на храмовой крыше? Или нет? Ты извини, что спрашиваю, просто мне об этом половина знакомых рассказывает, но я как-то…

– Брехня! – ответил кто-то сбоку. – С чего бы это Хранителю спать на крыше? Зачем?

Девушка обернулась.

– Но ведь слух откуда-то взялся, верно?

– А я слышал, что Хранитель вэл Ноддо спит на потолке и говорит, что ему там удобнее.

– Спит, верно. У меня отец как-то с служителями Памяти работал и сам всё видел!

Прислушиваясь к этой забавной дискуссии, изрядно сдобренной городскими слухами и легендами, я улыбался и старался не слишком стрелять глазами по сторонам. Мы проходили мимо наставников Академии и учеников старших Кругов, и многие из них казались мне двойниками сектантов из Палакса – в первую очередь потому, что были одеты в специальную форму.

«Интересно, а нас всех тоже переоденут?»

Достигнув середины площади, мы поравнялись с вытянутой чашей каменного фонтана и, пройдя вдоль неё, поднялись по высоким ступеням к главному корпусу.

– Я думаю, что вы уже осведомлены о том, что это за здание. – обернулся к нам наш проводник. – Верно?

– Да-а… – нестройным хором ответили новички.

– В таком случае… – геомант взмахнул руками и массивные деревянные створки дверей медленно распахнулись. – Добро пожаловать в Академию Геомантов!!

* * *

Четыре с половиной часа спустя я сидел на широком подоконнике второго лестничного пролёта в административном корпусе и размышлял. Я думал о том, что увиденные мной геоманты, в сущности, не такие уж и плохие люди, а внутренняя жизнь Академии совсем не похожа на военно-подготовительный лагерь. Моему взгляду предстала вполне обычная высшая школа, с поправкой, разумеется, на местную специфику и наличие геомантов. Так, например, одна и та же лестница могла привести как на требуемый этаж здания, так и в какое-нибудь хранилище, расположенное в подвале.

В связи со всем этим состояние у меня получалось очень двоякое. С одной стороны, задание Хранителей предполагало активные поиски и требовало от меня немедленных действий, а с другой – я находился внутри громадного комплекса из высотных зданий, битком набитого геомантами и магами всех мастей. Которые не ожидали от меня ничего, кроме обычной учебы.

«И как же мне, скажите на милость, тут все обыскать?»

А начинать, конечно, придётся с главного корпуса – хотя бы потому, что комнаты руководителей учебной части располагаются именно там – и уже потом переходить к административным зданиям и пристройкам. Пройтись по их залам и классам, проверить всё на предмет наличия скрытых проходов… Гм.

При мыслях о секретных коридорах и замурованных комнатах я вспомнил о трёх закрытых районах, доступ в которые имели лишь лица, принадлежащие к кругу высших руководителей Академии. Хранитель Мод предостерёг меня от попыток «лобового» проникновения, но это было понятно и так, а вот как именно туда попасть и что конкретно осматривать в первую очередь?

«И ещё когда? – мелькнула у меня мысль. – Я ведь ученик, у меня теперь всё время занятия!»

В этот момент я принялся вспоминать всё то, что говорили Мод и остальные Хранители. Часть из выданной ими информации была, несомненно, очень полезной, но некоторые моменты откровенно смущали. Особенно сейчас, когда я мог поразмышлять над ними без суеты и лишних телодвижений.

Во-первых, Хранители упоминали о том, что мое появление было давно предсказано их Владыкой, но Мод об этом почему-то ничего не сказал. Во-вторых – рассказы четверых Хранителей и золотоглазого Мода об их истории разительно отличались, а необыкновенные магические способности при ближайшем рассмотрении оказались чем-то не таким уж и необычным.

«И за счет чего, интересно, они собирались скрывать от геомантов Академии мою силу?»

Черт его знает… Сразу я этого не спросил, а теперь уже, наверное, слишком поздно. Недаром Мод говорил, что после проникновения в Академию мне придётся действовать одному.

«Мод… – мысленно вздохнул я. – Поговорить бы ещё разок с этим Модом…»

Несмотря на то, что Храм Хранителя Магии находился на территории Академии, встретиться с ним можно было только после получения специального разрешения. Оглашалось, что у него слишком много работы для того, чтобы отвлекаться на вопросы каких-то младших учеников. А поговорить мне внезапно захотелось о многом.

К примеру – о Гиннсе, которую я заметил в тот момент, когда ещё не успел покинуть Чертоги. Она ведь наверняка пришла туда не просто так, а после приглашения Хранителя, но только зачем? О чём он собирался попросить её или какое задание выдать? Пообщаться с этой зеленоглазой ведьмой было бы интересно. Тем более, что я так и не поблагодарил её за то, что они с Тотемом вытащили меня с разваливающегося Венца Бездны.

И ещё тот парень, за которым мы с Роаном гонялись сначала по каким-то непонятным местам, а затем – по улицам Онсбурга. Или по крышам… Сейчас это уже не важно. Я ведь про него совсем позабыл! Тогда как Гиннсе упоминала о нём, как об «истинном последователе Владыки», что делает его фигурой не менее важной, чем те же Хранители.

«Кто же он всё-таки был такой?»

И почему ни один из Хранителей – даже Мод – ни словом не упомянул об его персоне? Не посчитали нужным? Не знали? Или просто не захотели посвящать меня в определённые планы? Хм…

А ведь у Мода какие-то планы есть, точно. К прорицателю не ходи, есть. Причём планы эти такие, о которых не знаю не то что я, но даже его собственные братья Хранители. И вопрос лишь в том, какие именно роли он нам отвёл.

«И каким образом обставил всё так, что меня без единого вопроса приняли в Академию?»

Хотя приняли, разумеется, не меня, а храмового служителя Ганса Ноддиуса, но разве это что-то меняет?

«Загадки… – без особого позитива подумал я, – сплошные загадки…»

Хорошо ещё получилось разобраться с тем, почему на меня глазел тот странный парень, на Посвящении. Один из моих новых товарищей обратил внимание на эти взгляды и рассказал о том, что Танч – а имя того парня звучало именно так – долгое время мечтал, как Визор Определителя высветит ему один из так называемых «гибридных Архетипов». Это когда у ученика выявляется предрасположенность не к одной конкретной специальности или направленности, а сразу к нескольким. В подавляющем большинстве случаев – к двум. Танч грезил тем, как ему высветится нечто вроде «механика-геоманта» или «геоманта-алхимика», но желаннее всего была иллюзия, соответствующая архетипу «геоманта-воителя». То есть та самая, которую получил я.

Поэтому Танч – являющийся, к слову, наследником какого-то там известного рода – меня и возненавидел. Бедолага. Мне до его эмоций и ненависти дела было чуть меньше, чем до внутренних переживаний вон того настенного паука…

– А-а, так вот ты куда запрятался! Так сразу и не найдёшь!

«Чего?»

Повернув голову, я с некоторым удивлением посмотрел на выглядывающего из-за угла Тонна. Кажется, ему Определитель показал вполне уважаемый Архетип «Механика».

– Прости, что?

– Спрятался хорошо, говорю. – повторил улыбающийся Тонн и вышел из-за стенки. – Не понимаю только, зачем. Тебя Армея по всему району разыскивает. Мы сначала подумали, что ты уже где-то на собрании или в столовой, но тебя там не было и…

– Погоди, Тонн, кто такая эта Армея? – спросил я. – И для чего ей потребовалось меня искать?

– Нет, Ганс, ну ты как до сих пор в своём Храме живёшь! – засмеялся Тонн. – Во имя Края! Ты что – забыл? Армея – староста нашей группы и должна передать тебе твой набор учебных пособий. Она же говорила! А ты просто взял и исчез!

Я улыбнулся.

– А… ну, да. Точно! Спасибо, Тонн, я что-то забыл.

«Говорила она… – мысленно повторил я. – Да я её разглагольствований и не слушал! Это вы сюда учиться пришли, а у меня…»

Спрыгнув с подоконника, я двинулся следом за Тонном, который привёл меня в вытянутый зал на первом этаже соседнего корпуса, где на большом столе были сложены стопки какой-то литературы, а неподалёку от входа стояла рассерженная светловолосая девушка.

– Армея, я его нашёл! – сказал Тонн. – Мы…

– Ты! – девушка стремительно развернулась к нам и ткнула в меня указательным пальцем. – Ганс! Что б тебе за горизонт провалиться, ты куда пропал?!

– Сидел на окне во втором административном. – доложил Тонн и улыбнулся. – Представляешь? Привык, наверное, что…

– Тонн, пожалуйста, помолчи! – воскликнула девушка. – А ты! – тут она гневно посмотрела на меня. – Ты меня подставил!

«Интересно, как?» – подумал я и поинтересовался:

– В каком смысле?

– В прямом! Ко мне подошёл один из Наставников и сказал, что, если от меня продолжат сбегать ученики, то старостой мне не быть! Понял?!

«Ну вот что за ребячество? – мысленно покачал головой я. – Быть ей старшим учеником в нашей группе или не быть – какая разница? Нашла из-за чего себе нервы портить…»

А в следующее мгновение я подумал о том, что веду себя совершенно неправильно. Потому что если я – неплохо обученный боевой маг, в венах которого течёт кровь людей Старших Линий, то она – всего лишь семнадцатилетняя девушка, впервые в жизни попавшая в такое заведение, как Академия Геомантов. И то, что не имеет никакой практической ценности для меня, для неё может оказаться едва ли не главным достижением за всю её предыдущую жизнь.

Откуда я могу знать, к примеру, какие привилегии даёт такая должность, как «Староста»? Возможно, я только что едва не загубил одну неплохую карьеру?

– Понял. – покладисто кивнул я и поднял ладони перед собой. – Прости меня, Армея. Я обещаю, что впредь буду более внимательно относиться ко всему, что ты говоришь.

– И, если ты… э… – Армея запнулась и её глаза удивлённо округлились. Судя по всему, она никак не ожидала, что я поведу себя настолько спокойно и извинюсь. – Ладно. – к чести девушки, она очень быстро оправилась и взяла себя в руки. – В таком случае возьми себе ближайшую стопку пособий – они твои. И бегом в общий зал! Все! Мы и так уже почти опоздали!

В общем зале в это время начиналось торжественное открытие нового учебного сезона. Новички готовились к получению новых знаний, а ученики старших Кругов – к продолжению обучения и новым предметам. Прибыв в Большой Зал – который, к слову, действительно оказался очень большим – мы расселись за длинные столы и выслушали изнурительную речь от одного из Кураторов, сводящуюся к тому, что времена сейчас неспокойные и будущее всего Мельнторна находится в руках защитников-геомантов. После этого входные двери открылись и несколько десятков забавно вышагивающих големов принесли огромные подносы с едой, которую нам предлагалось тут же попробовать. Закончив трапезу, мы выбрались из здания в объятия ранних сумерек, и староста Армея раздала нам листы со схематичным изображением корпусов Академии, после чего попросила идти следом за ней.

– Наш Общий дом в соседнем районе. – сказала она. – Идите за мной. Мы будем жить в четвертом здании.

– А откуда ты знаешь, куда идти?

– Мне объяснили. А если потеряемся – спросим…

И наша группа, численностью четырнадцать человек, отправилась на поиски своего нового обиталища.

Забавно, но факт – вне зависимости от полученных Архетипов, на первом Круге Академии обучение новичков происходило совместно. И лишь со второго полугодия появлялись какие-либо разграничения.

Здание, в котором мне предстояло жить, имело всего семь этажей и являлось, по сути, всего лишь пристройкой к другому, более высокому, корпусу.

«Две линии ловушек и четыре голема», – подвел я итог своим наблюдениям по части сетей обнаружения и контроля. В коридорах, через которые мы прошли, я рассмотрел несколько десятков вмурованных в стены сканирующих амулетов, а в проходе разделяющей районы стены нашлась почти что полноценная линия обороны.

«За каким чертом они возвели такие преграды? – недоумевал я. – Такое ощущение, словно строители предполагали отбиваться от вражеских армий!»

А, впрочем, кто его знает – возможно, в те времена, когда это строилось, подобная угроза и правда существовала. Гм. Надо будет как-нибудь спросить у Хранителей…

– Ганс! – оторвала меня от моих наблюдений Армея. – Твоя комната на седьмом этаже. Их там должно быть всего три – надеюсь, ты не потеряешься. Держи ключ!

Получив ключ, я помахал рукой своим одногруппникам и, оставив их общаться на улице, зашёл в дом.

«Итак – где тут у них ближайшая лестница?»

Но лестницы не было.

Исследовав весь первый этаж, я обнаружил лишь несколько различной величины комнат и одинокого голема-уборщика, стоящего в углу и невозмутимо гипнотизирующего противоположную стену.

– Привет. – сказал я, останавливаясь напротив голема. У меня еще не было возможности подробно осмотреть подобного робота и мне было интересно, что именно он умеет. – Ты меня понимаешь?

Голем мое присутствие проигнорировал, зато из коридора послышались голоса кого-то из одногруппников, и я замолчал.

– Вообще слова не вытянешь! – говорил кто-то, явно развивая свою предыдущую мысль. – Разговаривает только по делу, половину шуток не понимает…

– Да ладно тебе! – а вот этот голос я узнал. Он принадлежал одной из ведьм со сложно произносимым именем Аттанемма. – Он же из Храма! Сам знаешь, как там у этих Хранителей все строго! Чего ты от него хочешь?

– Ничего не хочу. – ответил первый голос. – Просто он немного странный, только и всего…

«Странный! – мысленно передразнил я обладателя голоса. – Приехали… Его народ скоро свой собственный мир развалит, а странный почему-то именно я!»

А вообще, тенденция отделения меня от остальной группы мне не понравилась. Общаясь с ними, я действительно держался особняком и, старательно изображая стеснительного храмового работника, разговаривал мало. Однако после того, что я сейчас услышал…

«Странный…»

Гм. Сейчас один из них считает меня странным, а что будет через месяц? Первая половина Круга будет подозрительно коситься, а вторая – старательно избегать? Нет уж. С этим делом придётся что-то решать. И побыстрее. Люди склонны опасаться того, чего не понимают, и если эти самые люди не станут понимать меня…

«Так где тут, чёрт подери, спрятана лестница?»

Ответ на этот вопрос я получил меньше, чем через минуту, когда обратил внимание на глубокую стенную нишу, в которую зашел какой-то ученик. Больше поблизости никого видно не было, и я подошёл поближе. Заглянув в нишу, я увидел арку, выложенную из крупных камней, на каждом из которых светились разные символы. Пройдя мимо нее в первый раз, я подумал, что это небольшое святилище, но теперь стало очевидно, что я ошибся.

– Телепортация, говорите? – прошептал я и принялся экспериментировать. Система перемещения, как выяснилось, работала просто: требовалось положить ладонь на символ нужного этажа и – хлоп! – через мгновение ты уже оказывался именно там.

Седьмой этаж нашелся достаточно быстро. Дверей в его коридоре обнаружилось действительно три, и моей оказалась та, что была справа – по крайней мере, ключ подошел именно к ней. Комната за ней была небольшой, вытянутой формы. В ней имелись кровать, маленький шкафчик для личных вещей, глубокий умывальник и узкий стол. В противоположной стене тускло светилось приоткрытое окошко.

«А что – уютно…»

Пройдя внутрь комнаты, я закрыл за собой дверь и, усевшись на кровать, принялся размышлять.

Завтра с утра у меня и у остальных новичков начинался полноценный учебный процесс. Знакомство с наставниками и предметами, первые лекции и первые практические упражнения – расписание было составлено так, что свободное время у меня появится исключительно во второй половине дня. Ну и когда мне, в таком случае, искать этот треклятый выход на Мельфенир? Не во время же занятий!

«Хотя…»

А в целом, ответ на этот вопрос мне уже известен – поиски рациональнее всего начинать немедленно. Ночью.

Поднявшись на ноги, я подошел к окну и достал карту Академии, прикидывая, где конкретно стоит мой дом и в каком направлении мне следует двигаться. После чего наметил маршрут, вернулся обратно к кровати и лег спать.

Проснулся я через два часа, когда за окном уже было совсем темно, а большая часть моих соседей благополучно уснула. По крайней мере, я больше не слышал ни их разговоров, ни топота.

– Ну, вот. Пришла пора отправляться на небольшую экскурсию…

«Интересно, – появилась у меня мысль, – а никто из геомантов за этим корпусом не следит?»

Потому что такое поведение с их стороны было бы самым разумным – особенно в свете того, что кое-кто из местных магов обо мне знал. Да и про то, что я попал сюда благодаря определённым действиям Мода, тоже не следует забывать…

Сосредоточившись, я использовал Взгляд и внимательно осмотрел всё видимое пространство. Светящихся окон в окружающих домах практически не было. Ореолов от энергетических структур бодрствующих людей я тоже не видел. То ли местные обитатели действительно спали, то ли очень хорошо скрывались – не знаю. Но время шло и действовать нужно было незамедлительно.

– Ну, Мод, надеюсь, что ты ничего не напутал…

Описывая устройство Академии, Хранитель упоминал о том, что ночное патрулирование на её территории до сих пор не ввели. Несмотря на множественные разговоры о том, что сторожевые големы и геомагические контуры не всегда достаточно эффективны.

«Хотя – какая мне теперь разница? – мысленно рассмеялся я. – Голем меня заметит, автономная система слежения или же человек? Один чёрт, увидят самого обычного новичка! Да ещё и ауру как следует не рассмотрят…»

Окружив себя наслоениями иллюзорной вязи, я открыл окно и, взобравшись на подоконник, выбросил несколько силовых Нитей. Уцепившись ими за карниз здания, я выпрыгнул из окна и буквально выдернул себя на уровень крыши. Под ногами мелькнула поверхность кровли.

– А вот и я…

Мягко приземлившись на наклонную крышу, я развеял Нити и вдохнул прохладный ночной воздух, подумав о том, что в каком-то плане моя прогулка будет весьма приятной.

А затем повернул голову и уставился прямо в голодные глаза весьма удивлённого демона.

Глава 6. Уровень слухов

«Ты ещё кто такой?» – успел подумать я, а демон поднялся на задние лапы и угрожающе захрипел. Пелена иллюзии не позволяла ему меня увидеть или услышать, но вот движение воздуха от моих движений он всё же почувствовал.

«Откуда на крыше общежития внутри Академии демон?!»

Тварь была в изрядной степени человекоподобной, с двумя парами конечностей, но в целом походила на человечка, которого нарисовал неумелый ребенок – с коротким тощим телом и еще более тощими конечностями, с вытянутой головой и когтистыми пальцами. Темно-серая кожа и зубастая пасть, правда, наводили на мысли уже не о рисунках, а об оживших ночных кошмарах.

И тут демон завизжал. Его пронзительный и пробирающий до самых костей визг наполнил воздух, а шесть глаз зажглись зеленым светом и жадно зашарили по пространству. Со стороны соседних домов донеслись новые визгливые крики.

«Так он тут не один!» – понял я, и тут же ударил в демона таранной вязью.

Тощую тварь смело с места и швырнуло куда-то в темноту улицы, а я развернулся и, добежав до противоположного конца крыши, выбросил к стене соседнего корпуса множество Нитей. Стена высокого здания возносилась надо мной подобно утесу, и я с ходу запрыгнул на ее поверхность, после чего принялся взбираться наверх, активно помогая себе новыми Нитями. Сил подобный метод передвижения отнимал изрядно, зато позволял перевести противостояние с демонами в новую плоскость. Мне следовало увести этих монстров от места проживания младших учеников и сделать это требовалось как можно скорее. А то у кого-нибудь из новичков хватит соображения открыть пошире окно и… Думать о том, что может случиться с любопытным учеником в таком случае, мне не хотелось. Это для меня все эти крикливые демоны не противники, а вот для них…

С этими мыслями я бросил взгляд вниз и увидел несколько теней, быстро взбирающихся по моим следам.

«Подействовало», – с удовлетворением отметил я.

И в следующее мгновение едва не сорвался вниз, потому что в стену неподалеку от меня врезалось нечто крылатое и довольно большое.

«Какого черта?!»

* * *

В одном из рабочих кабинетов второго района Внутреннего города стояли четверо геомантов. Они были далеко не единственными, кто в этот поздний час бодрствовал и занимался работой, но с эмоциональной точки зрения их состояние было поистине уникальным.

– Тихо! – яростно прошипел стоящий у окна маг и сделал резкий жест остальным. – Ни единого звука! Вы крик слышали?!

– Кажется, да…

– Но что это было?

– Может быть, система оповещения?

– У нас нет систем или големов, способных издавать подобные звуки.

– Да что вы так волнуетесь, вэл… – пробормотал один из магов. – Там же общий дом первогодков, а они ещё и не так…

И тут ночную тишину за окном разорвала новая порция громких воплей.

– Во имя Владыки! – воскликнул один из магов, едва не падая на пол вместе с табуретом, рядом с которым стоял.

– Проклятый Край! Что б мне за горизонт провалиться, там же отродья Тени!!

– Скорее! – выкрикнул первый маг и бросился к выходу из кабинета. – Нужно оповестить Совет!

* * *

Застыв на месте, я был готов переместиться в любом направлении и парировать атаку с любой стороны, но удара так и не последовало. Массивный черный демон – а это был, без всякого сомнения, демон – развернул широкие черные крылья и поднялся на ноги, оставшись стоять на стенной кладке так, словно это была горизонтальная поверхность. Его тело было окутано непроницаемой тьмой, колышущейся по бокам лохматыми космами, а округлые пустые глазницы тускло светились. Голова твари выглядела, как голый рогатый череп.

– Nurd kharz… – утробно прогудел демон. – Я чую твой страх, человечишка… Твоя душа бу…

Что еще хотел сказать монстр, я не услышал, потому что слова – это всего лишь слова, а вот таранное заклинание – это таранное заклинание.

В первое мгновение сбитое со стены чудовище рухнуло вниз, словно камень, но затем взмахнуло крыльями и рвануло к темному небу.

– Живучая погань… – произнес я и быстро осмотрелся, после чего уцепился за стену соседнего здания несколькими длинными Нитями и прыгнул вниз. Тощих демонов вокруг меня уже набежало штук двадцать и некоторые успели подобраться совсем близко. Конечно, можно было бы встретить их ударами энергетической Плети, но устраивать иллюминацию и привлекать внимание не хотелось. Тем более, что эти уродцы всё ещё не успели меня заметить.

Однако казавшееся очевидным решение на практике оказалось весьма неприятным.

В лицо мне ударил тугой поток прохладного воздуха, а длина Нитей оказалась слишком большой, из-за чего меня повело по широкой дуге – сначала вниз и после этого вверх, а под конец едва не расплющило о попавшуюся на пути стену. Происходило всё это очень быстро, но я все же успел ощутить себя маленьким паучком, несущимся куда-то вдаль на своей летающей паутинке.

«Никогда больше не буду так делать!» – подумал я, взбираясь по стене на конусообразную крышу дома, и тихо зарычал. Плечи после всей этой акробатики начинали вполне ощутимо ныть.

– Дкаддова виселица! – выругался я. Вылазка оказывалась совсем не такой, какой я ее себе представлял.

И тут к нашей, и без того не самой приятной, ночной компании присоединилась новая сила. Воздух над соседними крышами дрогнул и пошел волнами, а затем из него появилось несколько геомантов. В пространстве вокруг них засияли ослепительные световые шары.

– Сдохните, порождения Тени!

– Прочь!

Не знаю, чем эти олухи ударили по разыскивающим меня демонам, но громыхнуло оно так, словно рядом с нами потерпел крушение летучий корабль, а множественное эхо разошлось по всему району.

«О-оо, кажется, мне пора!»

Спрыгнув с крыши, я приземлился на широкий каменный выступ, опоясывающий здание на уровне девятого этажа, и с осторожностью побежал по нему в сторону следующего дома. Над соседней крышей появился еще один геомант.

– Во имя Владыки!

«Откуда ж вы, черти, берётесь…» – мысленно проворчал и я и, заметив открытое окно, не раздумывая заскочил внутрь. На улице тем временем снова загрохотало и ярко сверкнуло, а с небес долетели обрывки злорадного хохота.

«Так они с ними будут драться или пугать?»

В комнате, в которую я попал, никого не было, и я оглянулся, бросив ещё один взгляд на застывшего в воздухе геоманта. Маг висел над крышей без видимой опоры, разведя руки в стороны, и не испытывал при этом ни малейшего дискомфорта.

– Тоже так хочу. – прошептал я, разворачиваясь и направляясь к двери. Разгуливать по крышам этой ночью мне уже не хотелось.

В комнату общего дома я, уставший и раздражённый, вернулся перед самым рассветом.

Вероятно, поэтому я не выбрал из списка выданных мне учебников конкретно те, что должны были пригодиться на занятиях, а захватил всю сумку сразу – благо, она была оставлена на столе ещё с вечера – и явился к дверям столовой одним из первых.

Приняв поднос с завтраком, я устроился за столиком у окна и принялся за еду, попутно размышляя о том, что жизнь в Академии далеко не такая спокойная, как мне представлялась. И даже не такая, какой мне её описывал Мод…

– Встал и ушёл.

«Чего?»

Подняв глаза, я хмуро и с недоумением посмотрел на стоящего рядом с моим столиком ученика. Это был Танч – тот самый, который так старался просверлить меня взглядом на Посвящении.

– Ты что-то сказал?

– Встал, я говорю, и ушёл! – повторил Танч и сделал это на порядок громче, чем раньше. На нас тут же начали оглядываться окружающие ученики. – Это моё место. Запомнил? И сидеть на нём я тебе запрещаю. Всё, давай, поднимайся и пошёл вон!

Первым моим желанием было встать и схватить обнаглевшего паренька за горло, после чего швырнуть через половину зала так, чтобы он выбил своим телом входную дверь, но тут перед моим внутренним взором появилось видение одного измаранного в крови и внутренностях проулка, и я остыл. Однако в моём взгляде, по всей видимости, что-то такое мелькнуло, потому что Танч на мгновение дрогнул и отступил. А секунду спустя опомнился и воскликнул:

– А ну-ка встал!

И я действительно встал. Мне это было необходимо для того, чтобы подхватить с пола свою сумку и, стремительно развернувшись вокруг оси, с размаха обрушить её на Танча. Не знаю, о чём он конкретно думал, когда пытался мной командовать, но суммарный вес учебных пособий привёл его не только в чувство, но и в лежачее положение.

– Да ты… ты – псих! – заорал Танч с пола, а многие из смотревших в нашу сторону учеников расхохотались.

– Отличное представление, новички! – выкрикнул кто-то. – Давно выступаете?

– А ну – прекратить! – рявкнули со стороны кухни. – Выговор захотели?

Мой неудавшийся командир поднялся с пола и стиснул зубы. Лицо его приобрело багровый оттенок.

– Тебе конец. – процедил он и, развернувшись, быстрым шагом устремился в сторону выхода.

«Малыш, малыш… – с укором подумал я и, повеселев, уселся на своё место. – Ну, что ж – посмотрим, кто подойдёт к моему столу следующим…»

Однако пару минут спустя я уже выкинул Танча из головы и принялся размышлять о прошедшей ночи. Это было немного странно, но по дороге в столовую я не заметил ни усиленных патрулей городской стражи, ни даже обыкновенных сторожевых големов – вообще ничего. Улицы и дома нашего района выглядели практически так же, как и вчера, за исключением того, что по проулкам сновали строительные рабочие. А где же, спрашивается, все те, кто должен и защищать, и расследовать? Задавшись таким вопросом, я начал аккуратно посматривать по сторонам и прислушиваться к звучащим беседам.

Гудящие вокруг меня разговоры сводились к тому, что минувшей ночью один из пролетавших над городом кораблей сломался и, потеряв высоту, повредил какую-то из местных крыш.

«Вот это сюрприз… – удивился я, внимая доносящимся до меня обсуждениям. – По территории Академии шляются демоны, а руководство рассказывает небылицы про упавшие корабли?»

И тем не менее всё обстояло именно так. Подтверждение этому я получил в тот момент, когда в столовую зашёл уставший геомант, попросивший внимания и объявивший о том, что повреждения от свалившегося с небес корабля уже ликвидированы.

«Совет Охранителей призывает всех учащихся не верить слухам. – сказал он. – А также не повторять глупых историй о выдуманных чудовищах.»

После этих слов геомант вышел, а в столовую повалили ученики разных Кругов, проживающие по соседству, среди которых мелькали и мои одногруппники. Все они активно обсуждали и разбудившие их странные звуки, и последовавшую за ними серию взрывов. Официальная версия при этом критиковалась и дополнялась различными, порой совершенно нелепыми, предположениями.

Подавляющее большинство учащихся склонялось к тому, что один из их идиотов-наставников притащил в кабинеты Академии мельфенирскую тварь, а та, сожрав своего пленителя, получила свободу и попыталась сбежать. Соратники погибшего же бросились её ловить и в итоге получилось всё то, что слышала половина района.

Меня во всём этом удивило две вещи. Первая – ни один из учеников ничего не увидел. То есть – несмотря на то, что геоманты летали над крышами и бросались боевыми заклинаниями в демонов, очевидцев и свидетелей произошедшего не нашлось. Ну и, во-вторых – меня поразила та лёгкость, с которой ученики были готовы поверить в различную чушь.

«Странно…»

Решив, что мне следует стать более активным, я поднялся и подсел к уже знакомым ученикам, после чего завёл с ними разговор на предмет их собственных соображений. Последовавшее за этим расследование на уровне слухов показало, что внутри городских стен – и Академии в частности – циркулирует множество самых разнообразных легенд, часть из которых сформировалась практически на пустом месте.

Рассказывалось, к примеру, что Нижний Мир на самом деле ничто иное, как самый настоящий «тот самый Ад», а тамошние чудовища буквально спят и видят, как бы им отобедать зазевавшимся геомантом. Некоторые говорили о том, что ночной порой в коридорах ученических корпусов появляются бесплотные фантомы и кровожадные призраки, а кое-кто уверял, что в подземельях Академии содержатся порабощенные плотоядные демоны.

– Теперь понимаете? – многозначительно и с заговорческим видом шептал один из учеников. – Их же надо чем-то кормить! А чем можно кормить демонов, если не мясом?! Чувствуете?

Окружающие чувствовали и делали это настолько глубоко, что вскоре я услышал не менее десятка историй о загадочных исчезновениях как Наставников, так и самых обычных учеников. Рассказывалось, что пропасть без вести можно было практически откуда угодно. Даже из кресла Старейшины во время заседания самого Совета!

– Ганс, а тебе там, на самом верху, нормально было? – поинтересовался у меня Тонн. – Ну, ночью?Вас же там всего двое живет, под крышей…

– Один. – поправила его сидящая неподалеку Армея. – Второй житель – это Гемм Симм, с четвертого Круга, а он почти всегда ночует в академической мастерской.

– Почему? – удивился Тонн.

– У него там практика и новые разработки.

– Да я не о том! Почему его с четвертым-то Кругом у нас поселили, а не там же, где сейчас живет его группа?!

– Потому что эта комната – его собственность.

– Внутри корпуса Академии? Да ладно!

– Да.

– Слушай, Арми, – спросила девушка по имени Сарма, – а откуда тебе все это известно?

Армея мимолетно улыбнулась и пожала плечами.

– Ну, я же всё-таки ваша староста… – сказала она с таким видом, будто это действительно хоть что-нибудь объясняло.

После завтрака наша группа отправилась на свою первую лекцию по предмету с названием «Теория геомантии», где высокий и похожий на диковинную птицу наставник принялся рассказывать нам о том, что Пути геомантов всепроникающи и находятся в постоянном взаимодействии с переплетениями мировых геомагических потоков. Рунная магия позволяет нам пользоваться Путями и предоставляет доступ к особым коммуникационным центрам, а магия природы – которой, к слову, будут обучаться присутствующие среди нас ведьмы – дает возможность безопасного перемещения в…

На этом моменте рассказа я заскучал и принялся рассматривать карту Академии. Здания Концепториума, в аудиториях которого проводились теоретические занятия, была разбросаны по всем четырём районам, а вот Практикариум, в котором маги отрабатывали изученные навыки, был один. Здание Машинариума – то есть огромной учебно-производственной мастерской – располагалось в ещё не осмотренном третьем районе, а корпуса Библиотеки оказались теми самыми зданиями, мимо которых я проходил вчера по дороге к Главному корпусу.

Три закрытых района располагались как бы позади остальных и стоящие на их территории дома на схеме отсутствовали.

«Придётся дорисовать…»

Вклеив лист с картой в Книгу Ученика, я принялся изучать расписание учебных дисциплин на ближайший месяц.

«А это становится интересным!» – подумал я.

Артефакторика, Ритуалистика, Магия Рун, Геомантия и Боевая магия… Да-да-да… Если в Ритуалистике и Рунах я ещё более-менее разбирался, то магия пространства и Геомантия были для меня чем-то вроде одного большого белого пятна. Заполнить которое хотелось бы как можно скорее.

Научиться перемещаться в пространстве или зависать в воздухе, соединять казавшиеся несовместимыми поверхности и пространства, перемещать предметы без помощи Нитей…

«И ещё сделать мою ученическую сумку безразмерной!»

С вещами, кстати, в Академии Геомантов всё обстояло очень интересно и перспективно. Например, потому, что выданные нам в начале занятия Книги Ученика представляли из себя ничто иное, как простейшие артефакты. Они позволяли идентифицировать личность ученика и хранить все записанные им лекции в одном месте, а также осуществлять некоторые элементарные магические манипуляции.

Не понимаю только, для чего, в таком случае, нужны все эти ученические пособия и учебник? Записали бы их все в такие вот волшебные книжки – да и раздали учащимся! А то таскай с собой такую груду печатной литературы… Хотя лупить ей по зарвавшимся ученикам, безусловно, довольно приятно.

– Ганс!

– Да? – я повернулся к сидящему за соседним столом Тонну и увидел, что на меня смотрит не только он, но и все остальные, включая Наставника.

– Учащийся Ганс Ноддиус, – сказал Наставник, – ты меня вообще слышишь? Можешь повторить хотя бы часть того, о чём я вам сейчас рассказал?

В первое мгновение после этого вопроса я растерялся. Потому что, во-первых, пропустил большую часть речи Наставника мимо ушей и не смог бы повторить ни единого слова, а во-вторых – потому что похожая на этот момент ситуация произошла со мной в тот самый день, когда я оказался на улицах Мёртвого Города.

– Эм… Нет… Наставник. Не могу.

Мои одногруппники рассмеялись. Танч при этом веселился больше остальных и поглядывал по сторонам с невысказанным вопросом «Вот видите? А я что вам говорил?»

– По какой программе проводилось твоё прежнее обучение, Ганс?

«Программе?»

Вопрос Наставника поставил меня в тупик. Я понятия не имел, о какой, чёрт побери, программе он у меня спрашивает. Мод что – сказал геомантам, что я в Храме Памяти не только работал, но ещё и учился? Покопавшись в памяти, я припомнил имя Наставника и ответил:

– Программе? Вэл Индте, я не знаю. Старшие служители моего Храма учили меня читать, писать и…

Индте усмехнулся уголком рта, а его глаза лукаво блеснули.

– Не хочешь – можешь не отвечать, Ганс. Я не настаиваю. Но, даже если ты уже знаешь всё, о чём я рассказываю, то, будь любезен, не демонстрируй это настолько неуважительно.

Одногруппники начали посматривать на меня с внезапным интересом, а я, кажется, покраснел. Поведение Наставника было странным, но при этом довольно вежливым, а вот я, напротив, показал себя недостойно.

«Но о каком же, черт побери, обучении он спросил?»

Не мог же Мод насочинять им сказок о том, что у меня имеется какая-то подготовка? Или всё-таки мог? Но, если мог и насочинял, то почему не предупредил?

Вопросов было много, а возможности получить на них ответы не было.

«А, может быть, в этом и смысл? – появилась у меня мысль. – Маги Академии не доверяют Моду и, зная, что я в какой-то мере его ставленник, пытаются меня проверять?»

Понятия не имею, какую подготовку предполагал у меня Наставник, но большая часть его лекции оказалась совершенно неинтересной. Он излагал нам различные аспекты голой теории, не имевшие никакого практического применения. Ну вот зачем, к примеру, мне знать о том, что Пути всепроникающи и по ним можно куда-то прийти? Я хочу уметь самостоятельно это делать!

В конце занятия, впрочем, Наставник заявил, что первые практические занятия начнутся уже на следующей неделе.

«Вот и слава Богам!» – с некоторым облегчением подумал я. А то у меня уже начали появляться мысли о том, что идея с поступлением в Академию была провальной. Что толку от перспективы приобрести особые навыки, если для этого потребуется несколько лет неторопливой учёбы?! Для нормальных новичков такое, конечно, вполне приемлемо, а вот для меня…

После окончания лекции одногруппники забросали меня вопросами.

– Анриель, а ты уже бывал на Путях?

– А открывать на них проходы умеешь?

– А чему еще тебя научили в Храме?

– Да ладно тебе, чего скрывать! Ответить не можешь?

И я, чувствуя, что происходящее перестает от меня зависеть, решил отвечать.

– Ну… На Путях был трижды, только выходил не сам – меня провожали. А…

– Трижды? Ничего себе!

– И как там? Как впечатления?

Я посмотрел на любопытные лица окруживших меня учеников.

– Странные, если честно. Пространство нестабильное, а встретить можно кого угодно.

– Ушам своим не верю! – покачал головой парень по имени Сэм. – И кого же ты там встречал?

– А в других мирах когда-нибудь был?

Мысленно улыбнувшись, я подумал о том, что отправную точку для начала общения с моими одногруппниками я нашёл. Их интересует, чему меня научили в Храме? Ну, что же – я им расскажу. Тем более, что не имею малейшего понятия о том, какую именно интригу закрутил Мод – а значит, любое моё слово может быть истолковано совсем не так, как я полагал.

Так почему бы не создать свою «историю» первым?

Следующим предметом в расписании у нас стояла «Ритуалистика», Наставница которой предупредила о том, что мы не приступим к практическим занятиям до тех пор, пока не освоим ряд необходимых базовых элементов. За этим последовал перерыв на обед, а затем – вводное занятие по «Артефакторике», где нам ещё раз рассказали о том, насколько замечательная штука Книга Ученика и каких высот мы сможем добиться, если будем её использовать. Завершила первый учебный день «Практическая демонология», на которой нам пообещали провести экскурсию по местному Триумфариуму.

Меня такая перспектива заинтересовала – в корпусах Триумфариума хранилось множество артефактов и уникальных маготехнических агрегатов, добытых или сконструированных геомантами Академии. Где, как не там проще всего спрятать такую штуку, как стационарный портал?

На этом предписанные нашей группе занятия завершились, и мы отправились в Общий Дом.

– Сначала в комнату, пособия положу, – щебетала неугомонная Аттанемма. – А потом – в библиотеку. Кто со мной?

Вызвалось несколько человек.

– Я!

– Я тоже пойду.

– И я с вами. Главное – не забыть вернуться до ужина!

– Не забудем!

Группа распалась, и ученики разошлись в разные стороны. Одна часть двинулась по следам Аттанеммы в библиотеку, другая отправилась на площадь Главного корпуса – общаться с другими новичками Первого Круга. Остальные разделились на небольшие компании и разбежались по своим делам.

– А ты, Ганс? – спросил у меня смуглолицый Моно. – Пойдёшь с нами к Машинариуму или как?

– С вами. – ответил я. – У нас ужин во сколько?

– В семь. Почти через час. – сказал Тонн.

– Тогда нам стоит поторопиться.

– Ага!

В итоге к распахнутым воротам Машинариума мы подошли вчетвером: я, двое будущих «механиков» – Тонн и Коттер, «артефактор» Моно и Сарма – молчаливая ведьма с рыжими волосами. Остановившись перед входом, мы задрали головы и принялись рассматривать оформление надвратной башни.

«Машинариумом» в Академии Геомантов называлось огромное здание, совмещающее в себе научно-исследовательский институт и производственные мастерские одновременно. Здесь проводились практические занятия по Артефакторике и разрабатывались новые виды разноплановых артефактов, а также проектировались и выпускались многочисленные големы и прочая техника. Планеры, летающие корабли, самострелы, магические роботы и механизмы – всё это производилось здесь, в стенах возносящегося к далёкому небу старинного Машинариума.

– Большой. – сказала Сарма и улыбнулась, отчего веснушки на её щеках пришли в движение и словно бы разбежались в разные стороны. – Всегда мечтала здесь побывать.

– Я тоже. – добавил Моно.

– Так, может, войдём?

Мы поднялись по нескольким широким каменным ступеням и оказались на пороге этого грандиозного сооружения. Холл строения, впрочем, не впечатлял – мы увидели массивные колонны, украшенные символикой Маготехников, и множество спешащих по своим делам учеников и Наставников. Лишь где-то за их спинами угадывались очертания выставленного на всеобщее обозрение массивного механизма.

Пока мои товарищи издавали восхищённые вздохи, я оглянулся и посмотрел на широкую площадь, также заполненную учащимися разных Кругов. Кое-где выделялись широкие площадки, на которых застыли миниатюрные копии летательных аппаратов.

«Интересно…» – задумчиво оценил я всё увиденное и в этот момент заметил двух странных ребят, стоящих несколько в стороне от входа. Странными они показались мне потому, что оба пристально таращились в мою сторону, а когда поняли, что я их заметил – сразу же поспешили скрыться за ближайшим углом.

«Прекрасно! – мысленно улыбнулся я. – Теперь за мной ещё и следят!»

Глава 7. Враг внутри

Вернувшись к своим новым друзьям, я прошёлся вместе с ними по периметру Холла, уделив особое внимание размещённому там военному голему-охранителю, и посетил небольшой выставочный зал, демонстрирующий достижения артефакторных мастерских.

Все это время я раздумывал о тех неловких соглядатаях, что подстерегали меня у входа.

Кто их мог бы сюда прислать? Кураторы Академии? Или кто-то из числа текущих Наставников? Навряд ли. Первые воспользовались бы Книгой Ученика – которая, я уверен, отслеживает наше местоположение с точностью до одного локтя – а вторые навесили бы на меня какое-нибудь хитроумное заклинание. И уж совершенно точно не стали бы приставлять ко мне кого-то вроде тех болванов, что я увидел.

«Хотя, возможно, в этом и дело? Они просто отвлекали мое внимание?»

Усмехнувшись собственным мыслям, я покачал головой и бросил взгляд в сторону входа. Да уж, еще пара недель – и я буду с подозрением коситься в сторону собственной тени.

«Плохой из меня разведчик. – решил я. – Мнительный и недостаточно хитрый. Хотя, возможно, это просто следствие неприязни к интригам и привычки разбираться со всеми вопросами здесь и сейчас?»

Закончив осмотр Машинариума, наша компания вышла наружу и направилась в сторону Второго района.

– Голоден, как мельфенирский борбл! – сказал Тонн. – Давайте, что ли, шагать побыстрее, а? Как-то я не ожидал, что мы так припозднимся.

– Обжора. – засмеялась Сарма и тряхнула волосами, а зарисовывающий что-то в своей книге Моно оторвался от своего занятия и сказал:

– А я бы наоборот – попросил немного помедленнее. Надо закончить.

– А что ты там опять рисуешь, Мон?

– Схему распределения вторичных энергетических каналов у големов серии «Победитель». Она была на одном из плакатов.

– А зачем тебе это именно сейчас? – опешил Коттер. – Нам же про неё и так всё расскажут, рано или поздно.

– Скорее поздно. – покачал головой Моно. – Изучение этих схем относится к программе пятого Круга.

– Тем более, Мон! Зачем?

Моно спокойно пожал плечами.

– На будущее…

Прислушиваясь к этому разговору, я успел бросить несколько быстрых взглядов за спину и, улучив мгновение, шепнул остальным:

– Идите, не останавливайтесь, я скоро вернусь.

– А? – обернулся ко мне Коттер. – А ты куда?

– Да я на минуту!

Развернувшись, я разминулся с несколькими спешащими по своим делам учениками и, пробежав десяток метров, быстро запрыгнул за угол одного из домов.

– Бу!!

Оба скрывавшихся там ученика вздрогнули и одновременно подпрыгнули от неожиданности.

– Эй!

– Ты…

– Я! – подтвердил я. Стоящие передо мной ученики были старше моего визуального возраста и на полголовы выше, но явно не ожидали, что я выпрыгну на них из-за угла сам. И поэтому растерялись.

– Следите за мной?

– Э…

– А ты, говорят, на первом Круге самый крутой? Да?

«А вот этот, похоже, пришел в себя…»

– Ты говоришь так, будто в этом есть что-то плохое. – улыбнулся я и уточнил: – Но зачем вы за мной следите? Хотите побить?

На лице парня появилась недобрая усмешка.

– Испугался? Да, хотим. И ещё побьём. Поэтому давай-ка – поклонись и не забудь извиниться, а потом топай за нами и…

Осматривая настенные украшения и росписи Машинариума, я некоторое время размышлял о том, что конкретно мне следует делать, и пришёл к выводу о том, что шанс избежать длительного конфликта у меня один – эти ребята, как и приславший их Танч, должны посчитать меня законченным психом.

Не драться же мне с ними, на самом-то деле! Это было бы просто смешно!

– Вы хотите сделать мне больно?

Парни переглянулись.

– Бат, ты это слышал?

– Малыш, ты чего – больной, что ли? Тогда с…

– Давайте сделаем так. – предложил я. – Уйдем куда-нибудь, где нас никто не увидит – и вы там попытаетесь сделать больно мне, а я вместо этого сделаю больно вам. После этого у меня будет ужин, а у вас – около пары месяцев на то, чтобы заново научиться ходить. Идет?

Тот парень, что выглядел покрепче, взбесился.

– Да кем ты себя возо…

Немного ускорившись, я качнулся вперед и ударил этого идиота головой в нос. Хрустнуло. Парень пошатнулся и рухнул на задницу, а я взмахнул руками и сделал вид, будто пытаюсь восстановить равновесие.

– Ой, простите! Я такой неловкий!

Бить этих, по сути, совершенно неопасных для меня детей мне было откровенно противно, но другого пути разрешения возникшего конфликта я не видел. Лучше один сломанный нос сейчас, чем десяток покалеченных магов в итоге. Я пришел в эту Академию с вполне определенными целями и отвлекаться на капризы различных Танчей мне не хотелось.

– Я тебя уронил?

– Да ты ж больной! – воскликнул еще стоящий на ногах ученик и бросился поднимать зажимающего нос друга. Раненый делал бешеные глаза и что-то мычал. – Мы на тебя жаловаться будем!! Тебя надо изолировать!

– А у тебя сколько рёбер?

Парень так удивился, что оставил в покое продолжавшего скулить товарища.

– Чего?!

– Давай их вместе пересчитаем? А?

– Псих!!

Вот теперь в глазах моего оппонента появилось требуемое мне опасливое выражение.

«Наконец-то!»

– Давайте не будем больше встречаться, ладно? – предложил я и подмигнул. – Ни с вами, ни с Танчем. Передавайте ему, к слову, привет. А теперь всё, мне пора!

Развернувшись, я побежал догонять своих одногруппников.

* * *

Во время ужина к нашему столу подошел незнакомый маг в накидке Наставника. Найдя меня взглядом, он прищурился и спросил:

– Ганс Ноддиус?

Я решил не нагнетать обстановку и встал.

– Да, это я. Добрый вечер.

– Ступай за мной.

– А что случилось? Извините… – Армея приподнялась со своего места за соседним столом и обратилась к Наставнику. – Я – староста его группы и…

– К вам у нас в данную минуту вопросов нет. – ответил Наставник. – Не беспокойтесь и оставайтесь здесь. Я верну вам вашего подопечного уже через пару минут.

Я отошёл от стола и, забрав свою сумку, пошел следом за магом. Выйдя из столовой, мы прошли мимо нескольких домов и свернули в сторону перехода в административный район.

«Через пару минут? – саркастично подумал я о словах мага. – Ага. Как бы не так!»

– Скажите, пожалуйста, а куда мы идем?

– Разрешить несколько дисциплинарных вопросов.

«Дисциплинарных? Так вот в чём дело! Похоже, у тех двоих все-таки хватило наглости на меня пожаловаться!»

«Ну-ну… – подумал я, стараясь не улыбаться и делать вид, что немного напуган. – Интересно будет на всё это посмотреть…»

Оказавшись на территории первого района, мы свернули к одному из корпусов и, зайдя внутрь, перенеслись на одиннадцатый этаж.

– Сюда.

Длинный коридор привел нас к широкой деревянной двери, покрытой затейливой резьбой и инкрустированной зачарованными кристаллами.

«Ничего себе! Мной что – заинтересовался какой-то местный начальник?»

«Черт возьми! – сразу же мелькнула у меня мысль. – А что, если имеющиеся ко мне вопросы поведения – всего лишь предлог, чтобы увести меня из столовой?»

Однако в просторном кабинете за дверью обнаружились и сидящие у стены знакомые соглядатаи, и мой одногруппник Танч, так что я облегченно выдохнул и шагнул через порог совершенно спокойно.

– Это он! – воскликнул один из двоих ребят – носы обоих, к слову, выглядели совершенно целыми – и вскочил со своего места. – Он! Тот, который за нами следил, а потом напал!

– Я за вами следил?! – возмутился я, но меня прервали.

– ТИХО! – рявкнул маг, который сидел за большим столом слева, и мы замолчали. Парень у стены опустился обратно на стул.

– Здравствуйте, вэл. – сказал я. И замолчал.

Маг тоже молчал, внимательно рассматривая меня неприязненным взглядом. Молчал и мой проводник, все так же стоящий у двери за моей спиной.

Я старательно изобразил сначала смущение, а затем – растерянность.

– Простите, а…

– Может, прощу. – сухо обронил маг. Его округлое лицо приобрело надменное выражение и слегка раскраснелось, отчего начало контрастировать с седой бородой. – Если расскажешь о том, кто надоумил тебя нападать на…

Дверь за моей спиной скрипнула и распахнулась.

– Так вот вы все где!

Я ойкнул и отскочил в сторону, а мимо меня прошёл ещё один маг, лицо которого показалось мне немного знакомым. Кажется, он был среди тех, кто присутствовал на церемонии Посвящения.

– Марбен, – обратился он к сидящему за столом хозяину кабинета, – ну как так-то, а? Я же просил!

Вэл Марбен бросил на меня раздражённый взгляд и поднялся со своего кресла, после чего подхватил новоприбывшего под руку и увёл в сторону окна.

– Уважаемый Ранзо, – едва слышно прошептал он, – это дело совершенно рядовое и никаким боком не касается ни вас, ни вашей группы.

– Уверены? – Ранзо приподнял одну бровь и указал глазами в мою сторону. – А что, позвольте поинтересоваться, в вашем кабинете забыл вон тот тощий мальчишка?

– Он простолюдин. – тяжёлым тоном ответил Марбен. – И посмел поднять руку на…

– На кого? – Ранзо усмехнулся. – На другого ученика? Да? И чем же это закончилось? Синяком? Один оболтус стукнул по другому оболтусу – и все разошлись?

Марбен закрыл на несколько мгновений глаза и тяжело засопел.

– Ты знаешь, кто отец этого второго оболтуса? – едва различимо произнёс он.

Лицо Ранзо внезапно стало очень серьёзным.

– А ты? – спросил он в ответ. – Знаешь, что такое подготовка Храмовника?

После этих слов Марбен запнулся на полуслове и замер, а я навострил уши ещё сильнее и пожалел о том, что не могу использовать магию. Впрочем, на то, чтобы различить шёпот двух геомантов моих природных способностей хватало и так.

– Этому парню семнадцать лет. – продолжал Ранзо. – Мы вытащили его из лап Хранителей и он, как мы полагаем, проходил практику Воинов Владыки в одном из Храмов. Мне продолжать?

Марбен медленно покачал головой и посмотрел на меня. Я в это время старательно сверлил взглядом пол.

«Вот это мне Хранитель Мод удружил! – размышлял я. – Ну и хитрец! Практика Воинов Владыки, вы говорите? С-скотина…»

– И, если эта информация верна, – добавил Ранзо столь же тихо, как раньше, но я услышал, – то он мог бы убить твоего вэла Танчера, как и его дружков, за три-четыре хороших удара…

«Вообще-то за один», – мысленно поправил его я.

– Или вообще за один. – закончил Ранзо. – Вы понимаете?

– Да.

– И далеко не факт, что его стали бы за это судить.

Марбен вскинул брови и фыркнул.

– Не преувеличивайте, Ранзо. Он что, настолько важен?

– Если Мод действительно готовил из него Храмовника – да.

– А ваша группа, получается…

– А вот об этом, вэл, мы с вами поговорим потом. Представьте, как мы выглядим в глазах учеников – стоим тут, у окна, шепчемся…

Упитанный Марбен развернулся к нам и сделался похожим на рассерженного сторожевого пса.

– Ты! – указал он на меня пальцем. – Ещё одна драка – и я позабочусь о том, чтобы твоя учёба стала намного сложнее. Ты меня понял?

– Да! – подтвердил я и кивнул. – Простите меня, вэл, но я…

– ВОН! – рявкнул Марбен. – Можешь возвращаться к своей учёбе!

Скользнув взглядом по оробевшему Танчу и его друзьям, я развернулся и вышел за дверь, а Ранзо догнал меня и, ухватив за плечо, тихо произнёс:

– Постарайся вести себя потише. Хорошо, Ганс?

– Конечно.

– Ну, вот и молодец! Дорогу до Общего дома помнишь?

– Да…

– Вообще герой. В таком случае можешь идти. Если всё пойдёт как надо, мы с тобой ещё встретимся. Во славу Владыки!

Из здания я вышел задумчивым и очень неторопливым. Информации за время этой короткой встречи появилось столько, что её требовалось как следует проанализировать. Моя предполагаемая учеба на некоего Храмовника, практика Воинов Владыки, Мод, глубокая заинтересованность во мне геомантов, а также таинственная группа Ранзо, с которым мы еще обязательно встретимся…

«Дкаддова виселица! Во что же я, чёрт побери, вмешался?!»

* * *

На самом деле, сложность во всём происходящем была одна – это основополагающее требование о соблюдении тайны. Я не мог действовать открыто, как боевой маг по имени Анриель, а возможности простого ученика первого Круга Ганса Ноддиуса весьма ограничены.

Впрочем – простого ли?

«Это ещё с какой стороны посмотреть…»

Вернувшись к зданию столовой, я застал выходящую из неё Армею и остальных учащихся моей группы, которые, увидев меня, принялись размахивать руками и кричать:

– Ганс! Ганс! Давай сюда!

Армея посмотрела по сторонам и, заметив меня, бодрым шагом направилась в мою сторону.

– Ганс! – воскликнула она. – И почему я, скажи мне, не удивлена, а? Что ты там опять натворил? Рассказывай!

– Понятия не имею. – ответил я. – Мы с тем магом пришли в какой-то кабинет в административном здании, а потом хозяин кабинета меня отпустил. Сказал, что у него дела и что я могу возвращаться к учёбе.

Ученики вокруг меня недоверчиво переглянулись.

– И все? – на лице Армеи было написано недоверие. – Тебе даже не сказали, для чего тебя привели?

Я покачал головой.

– Неа. Я же говорю – просили сосредоточиться на учебе.

– В таком случае – сосредоточься! – сказала Армея и вытащила из своей сумки небольшой сверток. – Вот, держи. Тут хлеб и немного мяса. Заканчивай ужин, и чтобы больше никаких внезапных Наставников. Понял меня? Ну, смотри!

Сунув сверток мне в руки, девушка повернулась и ушла в сторону, а на ее месте появилась Сарма.

– Поздравляю, Ганс! – шепнула она и заговорчески подмигнула. – Кажется, ты ей понравился!

– Не кажется, а точно. – сказал стоящий сбоку от меня Тонн. – Я про его ужин даже не подумал, а она…

– А она – Староста! – сказала, изображая интонации самой Армеи, Сарма, и все рассмеялись.

– Ладно, народ. Вы как хотите – а я к себе…

– И я тоже.

– Идем. В любом случае в одну сторону…

Ночью у меня оказалось неожиданно много времени для анализа и размышлений. Изначально я предполагал, что прогуляюсь по крышам до Первого района и осмотрюсь, но, стоило мне выбраться из окна, как я обнаружил нескольких укрытых простенькими иллюзиями геомантов. Они неторопливо прохаживались по крышам и изредка перемещались с одного дома на другой, явственно выдерживая определенный порядок. Играть с ними в догонялки мне не хотелось, так что я вернулся обратно в свою комнату, после чего улегся на кровать и, уставившись в потолок, остался наедине со своими мыслями.

Как там сказал Наставник по Основам Геомантии? «Если ты всё это уже знаешь»?

Он на полном серьезе предполагал, что основы передвижения по Путям для меня не тайна. А тот маг, которого я увидел сегодня – Ранзо?

«Мы вырвали этого парня из лап Храма. – говорил он. – Его обучал Мод, и он проходил практику Воинов Владыки…»

«Тебе известно, что такое подготовка Храмовника?»

Соединить все, что я услышал, в единое целое оказалось несложно – геоманты Академии были уверены в том, что Хранители занимаются подготовкой собственных магов. Что они обучают их в своих Храмах и используют для этого некие «методики Воинов Владыки».

Вопрос – зачем? Для чего им требуются эти Храмовники и почему они ничего не сказали об этом мне?

А если геоманты об этом узнали и потребовали перевода всех будущих Храмовников в Академию, то где, в таком случае, обучаются все остальные? В других группах, на следующих Кругах или где? Не может же быть, что я здесь такой один… Или может?

«И кто такой, хотел бы я знать, этот Ранзо?»

Воин, исследователь, Куратор? Кто? Чего мне от него ожидать?

Н-да…

В такой ситуации главное – это сохранять спокойствие и делать в первую очередь то, что будет полезно для дела. Например – узнать, кто такие Воины Владыки, что у них за практики и как часто по ним готовят Храмовников.

– Вывод. – прошептал я. – Кому-то пора отправляться в библиотеку.

Глава 8. Время воспоминаний

В хранилище знаний я попал на следующий день, ближе к вечеру. После трёх теоретических занятий и одного практического, на котором Наставник Рунологии и Рунного дела вэл Маттон пытался научить нас способам начертания пространственных Рун. Дело продвигалось неважно – Наставник раз за разом рисовал Руны, а мы чесали в затылках и старательно ошибались.

– Посерьёзнее, ребята! – восклицал эмоциональный Маттон. – Старайтесь как следует, иначе из вас ничего не получится! Запомните – у вас лишь четыре месяца на то, чтобы всё как следует отработать! За дело!

Наставник без конца напоминал о том, что в конце указанного им срока нас ожидает экзамен, а затем – следующая четверть первого Круга.

«Четыре месяца… – думал я. – Не так уж и мало… Надо полагать, что к этому моменту я уже отсюда уйду.»

И вот надо мной возвышались стеллажи с десятками всевозможных учебников, справочников и сборников методических указаний. Разумеется, в библиотеке имелось и несколько информационных Визоров, существенно облегчавших поиск требуемой литературы, но мне их использовать не хотелось. Во-первых, у меня были подозрения, что это позволит отследить разделы, которыми я интересовался, а во-вторых – для использования Визора требовалась Книга Ученика, которую я благополучно оставил в комнате Общего Дома вместе с учебниками.

Итак… с чего бы начать?

Воспользовавшись указателями, я принялся разыскивать подходящую литературу. Уже через десять минут у меня набралась небольшая стопка из исторических трудов, и я перенес их поближе к окну, после чего уселся за стол и погрузился в чтение.

Быстро выяснилось, что Храмовниками в мире Владыки называли боевых магов, подготовленных совместными усилиями геомантов и Хранителей определённых Храмов. Они владели боевой магией и магией Рун, а также умели обращаться с разнообразным оружием.

«Занятно… – подумал я. – И чем же они отличаются от воспитанников Академии?»

Но этот момент, к сожалению, подробно не разъяснялся. Информации о Воинах Владыки я тоже не отыскал. Упоминалось лишь, что «их сила не знала равных», а заклинания разили не хуже, чем клинки ритуальных мечей.

«Надо искать…»

Заинтересовавшись, я принялся просматривать все стеллажи подряд, отдавая предпочтение тем книгам, что содержали в своих названиях упоминания об изучаемых на первом Круге предметах.

И – черт возьми! – за один час изучения книг я узнал больше, чем за прошедшие два дня учебы вместе взятые.

Всё дело было в том, что в выданных мне учебных пособиях содержались преимущественно общие теоретические материалы, а всю практическую составляющую курса я, по замыслу руководства, должен был отрабатывать под присмотром Наставников. В библиотечных же книгах можно было отыскать что угодно – в том числе и разнообразные практические руководства, предназначенные, к примеру, для учащихся старших Кругов. И они позволяли выучить большую часть той магии, в которой я хотел разобраться, не выходя за пределы административного сектора.

– Вот это находка… – вполголоса произнёс я и тихо рассмеялся. И почему я, чёрт побери, не подумал об этом раньше?

– Кто это там такой смешливый? – послышался голос откуда-то из-за стеллажей и несколько мгновений спустя я увидел его обладателя. Им оказался ученик какого-то из старших Кругов, облачённый в потёртый ученический костюм. Немного растрёпанный и серьёзный, он держал в руках увесистый том и напоминал своим видом одного из наших Наставников.

– Что? – спросил он и в его глазах появилось сочувственное выражение. – Пытаешься разобраться в том, что вам объясняют, да?

– Ну… – я посмотрел на лежащую передо мной книгу. – Ага.

– И как успехи?

– Ну…

– Не очень, да?

– Да.

Парень хохотнул и, развернувшись, пошёл обратно за стеллажи.

– Не торопись освоить всё сразу, – услышал я его удаляющийся голос, – такой мой тебе совет. Ещё разберёшься. Это только поначалу кажется, что всё очень сложно и непонятно. А потом оглянуться не успеешь, как ты уже на Изнанке и сражаешься с демонами.

Не успел я придумать ответ, как в дальнем конце помещения что-то ярко вспыхнуло и сразу же сделалось очень тихо. Я тут же напрягся.

«Не понял. – подумал я. – Это ещё что? Он там что - в портал провалился, что ли?»

Или… или его туда кто-нибудь затащил?

Как бы то ни было, построить портал в такое защищенное здание, как библиотека, практически невозможно – я уже интересовался этим вопросом у местных – а открыть проход на Пути из экранированного помещения – задача уровня как минимум Куратора геомантов.

– Эй! – окликнул я парня. – Ты там ещё жив?

Ответа не последовало.

«Что за чертовщина?» – подумал я и, отложив книгу, неторопливо прошёлся вдоль стеллажей. В проходах между ними никого не было.

– Здесь кто-нибудь есть?

Готовый к любым неожиданностям, я прошёл по периметру помещения и осмотрел всё свободное пространство, уделив особое внимание тому участку, откуда исчез взъерошенный парень, но никого не нашёл.

«Дкаддова виселица! Не мог же он просто так испариться?!»

Или мог? Я этого так и не узнал, потому что визуальные поиски и даже магическое сканирование помещения ничего не дали. Тем же закончились поиски и в соседних разделах. Стеллажи и книги оставались на своих местах, а ученик как сквозь землю провалился, словно его никогда и не было.

«Вот и не верь после этого в привидения…» – озадаченно подумал я.

* * *

– Изнанка… – повторил я, выйдя из библиотеки и направляясь в сторону Общего дома. – О какой такой Изнанке он говорил?

Обшарив зал книгохранилища, я вспомнил о словах парня и попытался отыскать упоминания о месте с названием «Изнанка», но ничего не нашёл. Не помогли даже поиски в соседних разделах. В принципе, будь у меня такая возможность, я бы обшарил все этажи здания, но возможности не было – приближалась глубокая ночь и мне следовало отправляться на отдых. Да и то, с какой скоростью я пролистываю книги, могли заметить. Мало ли, как у них тут к этому отнесутся…

«Что вообще могло бы называться Изнанкой?»

Парень говорил о ней в контексте вероятного сражения с демонами, из чего напрашивался вывод о том, что это место могло бы быть аналогом местного Ада… Вот только Ад в этом мире назывался именно Адом, а половина населения была убеждена, что он ничто иное, как Мельфенир.

Поэтому Изнанка, чем бы она не была, являлась чем-то, о чём я ещё ничего не знал.

«Н-да… Надо будет поспрашивать про нее у учеников…»

Возможно, это место как-то связано с мифологией?

Свернув на нужную улочку, я почти сразу почувствовал чужое внимание и использовал Взгляд, после чего заметил стоящего у стены одинокого мага. Прикрываясь от моего всепроникающего взора простейшей иллюзией, он с подозрением осмотрел улицу за моей спиной, а затем обратил внимание на меня.

Не подавая вида о том, что его присутствие для меня не тайна, я прошел совсем рядом с ним, после чего не оглядываясь направился в сторону Общего дома. Других учеников кроме меня на улице не было, и большую часть своего пути я ощущал, как он буравит взглядом мою спину.

«Понаставили сторожей… – с сарказмом подумал я. – У них там что – людей занять нечем, что ли?»

А оказавшись в своей комнате, я подумал о том, что занимаюсь совершенно не тем, чем следовало бы. Я пришел в этот мир для того, чтобы помочь Хранителям противостоять Павшему, а попутно освоить несколько новых заклинаний, но вместо этого – что? То общаюсь с Хранителями, выслушивая их противоречивые воспоминания о том, откуда они взялись, то записываюсь в младшие ученики Академии, то разбиваю носы окрестным оболтусам. Да еще и в местные интриги ухитрился, судя по всему, угодить.

«Расслабился», – мелькнула у меня мысль.

Усмехнувшись, я посмотрел в сторону окна. Пожалуй, я и правда слишком расслабился. Такими темпами я скоро забуду, кто я такой.

– Самое время вспоминать…

Сосредоточившись, я принялся покрывать стены комнаты густой сетью из ограждающих и отражающих Узоров, призванных магически изолировать помещение и скрыть происходящее внутри охранного периметра от сторонних глаз.

Спать я лёг уже перед самым рассветом.

* * *

– Ганс! – прошептал Тонн, толкая меня локтем и указывая глазами в сторону висящего в воздухе Сэма. – Смотри, что вытворяет! Ты как думаешь – повторишь?

С момента первого посещения библиотеки прошёл уже целый месяц, так что я успел ознакомиться с большей частью доступной для моего ученического уровня литературы. Из той, разумеется, которая была для меня интересна. Поэтому я мысленно улыбнулся и неопределенно ответил:

– Ага.

Практические занятия по Боевой Магии продолжались уже пятый день и первым же плетением, которое нам требовалось освоить, было плетение так называемой «Длани воздуха», позволяющее удерживать свое тело в пространстве на практически любой высоте. Мои одногруппники старались как могли и демонстрировали вполне приемлемые результаты, а я… И с этим, и с многими другими заклинаниями я закончил экспериментировать довольно давно. Тома библиотеки одарили меня таким количеством базовых знаний, что отработать расписанные на бумаге магические приемы стало вопросом времени. И я этого времени, скажу сразу и без лишней скромности, не терял.

Недаром большая часть Наставников называет меня одним из наиболее перспективных учеников своего Круга, а…

– Ганс Ноддиус! – голос вэла Нефенора прозвучал с обманчивой мягкостью. – Ты опять спишь?

– Разумеется, нет. – тут же ответил я. Если эта седая сволочь поймет, что я его не слушал – будут проблемы. – Я занят составлением предварительного ментального узора для воплощения, как вы и учили.

– Правда? – Наставник скептически прищурился и кивнул в сторону центра помещения. – В таком случае, как насчет демонстрации ваших занимательных разработок здесь и сейчас?

«Скотина мстительная», – подумал я, а сидящие по сторонам от Круга одногруппники засмеялись.

– Конечно, вэл.

Поднявшись со своего места, я подошел к широкому металлическому кругу, вмурованному в каменный пол. Нанесённые на его поверхности Руны позволяли не покалечиться даже в том случае, если кто-нибудь упадет на него из-под самого потолка.

– Давай, Ганс! – послышался голос Армеи. – Ты сможешь!

«А вот и не угадала», – подумал я и высоко подпрыгнул, после чего неловко раскинул руки в стороны и завис в воздухе, заметно накренившись на один бок. Конечно, я мог бы проделать это упражнение и без ошибок, но только зачем? Нет уж, в моем положении лучше не выделяться. Считают прилежным и подающим большие надежды – и всё. Этого для моих целей вполне достаточно.

– Посредственно, Ганс. – разочарованно произнес Наставник. – Очень посредственно.

Ученики загудели, обсуждая особенности моего неуклюжего выступления, а я немного повернул ладони и сплёл ноги между собой, сначала выровняв положение своего тела, а затем поднявшись на несколько метров над кругом.

– Ого! Смотрите!

– Молодец, Ганс!

– Сэм, а ты так же сможешь?

На лице вэла Нефенора появилась улыбка.

– Ну, что же, – сказал он, – хоть что-то из того, что я вам показывал, у тебя отложилось. Вот только что происходит с твоими ногами, Ганс? Или эти движения не случайны и ты пытаешься нам что-то сказать?

Помещение наполнилось приглушёнными смешками, а я сделал сосредоточенное лицо и привел конечности в более ровное положение. Вообще, поджимание или «переплетение» ног в процессе набора высоты – первая и, пожалуй, чаще прочих повторяемая ошибка учеников. Человек делает её инстинктивно – просто потому, что так проще удерживать себя в воздухе.

Не показывать же мне сразу, что я могу прекрасно обходиться без этого?

– Уже лучше. – сказал Нефенор и кивнул. – Можешь спускаться. Следующий!

Вернувшись на свое место, я обменялся несколькими фразами с остальными учениками и принялся наблюдать за тем, как Сарма подпрыгивает и забавно размахивает руками.

– Я что-то никак не пойму, – прокомментировал её телодвижения Наставник, – ты хочешь стать бабочкой или ведьмой?

Ученики засмеялись, а рыжая Сарма мило покраснела и всё-таки ухватилась обеими руками за воздух.

– Снова кулаки сжала. – вполголоса заметил сидящий рядом со мной Тонн. – Сейчас он ей выскажет.

И Нефенор действительно высказал.

– Скажите, Сарма, с вашими руками что-то не так? – спросил он. – Или эти стиснутые кулаки символизируют силу вашего духа?

Сарма покраснела и, распрямив пальцы, приняла более-менее ровное положение.

– Вот так-то лучше. – удовлетворенно кивнул Нефенор и повернулся в сторону группы. – Следующий!

Мои одногруппники вставали и по очереди пробовали поднимать себя в воздух, а я наблюдал за ними с таким же ироничным спокойствием, как и Наставник.

Прошедший месяц в Академии вообще оказался для меня наиболее спокойным периодом за все последнее время. Во-первых, это получилось из-за того, что множественные ночные патрули геомантов свели на «нет» мои попытки пробраться куда-либо незамеченным, а во-вторых – со мной не происходило ничего из того, что не было бы связано с процессом учёбы. Странной активности на территории Академии не наблюдалось, загадочный парень из библиотеки больше не появлялся, а вэл Ранзо ко мне так ни разу и не подошёл. Даже Танч, казалось, успокоился и сосредоточился на учёбе.

Поэтому я пошел по наиболее рациональному пути разделил свое время на две условные половины. В первую половину – днём – я посещал занятия Академии и усердно изображал обычного ученика, а по ночам экспериментировал с тем, о чём читал в обширных залах библиотеки.

Базовые заклинания или, как их тут называют, плетения геомантов оказались не слишком сложны и при этом невероятно разнообразны. Я научился левитировать, развеивать иллюзии и перемещать небольшие предметы без использования Нитей, а также провел серию экспериментов по телепортации на короткие расстояния, в пределах видимости. Даже фокусы с пространством не остались для меня чем-то таинственным и неповторимым. У меня получалось создавать альковы из воздуха, а также пространственные тайники, особенности которых давали простор для фантазии по части их применения.

Наиболее значимым моим достижением за этот месяц стало изменение геомагической структуры и пространственных характеристик выделенной мне комнаты, что превратило её из крохотной спальни в большое и просторное помещение. Следующим пунктом в моем списке дел стояло исследование и преобразование Книги Ученика, но… Для этого мне необходимо проникнуть в закрытые отделы библиотеки. А ещё, возможно, посетить во внеурочное время некоторые залы местного Машинариума.

– Ганс! – окликнул меня Моно после того, как занятие Нефенора закончилось, и мы вышли в общий коридор основного здания. – Мы после Демонологии в город. Пойдешь?

Я задумался.

За стены Академии в компании своих новых друзей я выбирался уже четырежды – мы посещали небольшие уютные ресторанчики, слушали игру уличных музыкантов в местном парке и наблюдали за сражениями големов – и тратить на подобное времяпровождение ещё и сегодняшний вечер мне не хотелось.

– Нет, Мон, я…

– Да пойдем, Ганс! – перебил меня Коттер. – Не пожалеешь! Мне дед прогулку на катере обещал организовать!

«Катере?»

На такую технику я посмотреть хотел. Летающих кораблей надКроммальгарном было много, но одно дело наблюдать с расстояния, а другое – оказаться непосредственно на борту! И, кстати, обычный Ганс Ноддиус на моем месте от такого предложения не отказался бы. Не стоит и мне.

– Катер, говоришь? – переспросил я и Коттер широко улыбнулся.

– Ага.

– В таком случае – уговорил!

Посмеиваясь и обсуждая прошедшие занятия, мы поднялись на следующий этаж Практикариума и двинулись мимо череды больших залов, широкие двери которых были открыты. Внутри залов стояло или лежало множество големов, а также разнообразных механизмов и аппаратов. Мимо нас то и дело проходил кто-нибудь из Наставников или старших учеников.

«Интересно, а как это всё охраняется по ночам?»

– Смотрите. – сказала вдруг Сарма и указала на округлый агрегат с двумя маленькими окошечками, из верхней части которого торчали две изогнутые, похожие на рога, антенны. – Как будто голова с глазами!

– О, точно!

– На Моно похож. – согласился Тонн и Моно тут же попытался схватить его за шею. – Ай! Нападение! Ганс!

– Провокаторов не поддерживаю. – засмеялся я, а идущая позади нас Армея громко заметила:

– Все, кто сейчас не успокоятся, получат выговор от вэла Вонка.

Моно сразу же отпустил Тонна и они привели свои костюмы в порядок. В этот момент мы как раз подошли к дверям Зала Демонов и столпились вокруг них. Армея постучала.

– Заходите. – послышался приглушенный голос Наставника и дверные створки медленно распахнулись.

Вэл Вонк, преподающий нашей группе демонологию, стоял посередине помещения и держал в руках длинный посох, на конце которого сидела светящаяся голубым сфера, вокруг которой летало несколько металлических шариков.

– Занимайте свои места. – сказал он, кивая на расставленные вокруг него широкие стулья. – И потом начнем.

«Интересно, – подумал я, наблюдая за тем, как посох Наставника создаёт фантомы различных демонов, – кто из здешних магов догадался сделать проектор иллюзий в виде посоха? Это же неудобно!»

Увидев эту фонящую магической энергией конструкцию в первый раз, я, помнится, больше всего опасался, что она дестабилизируется и взорвётся. По счастью, этого неприятного события всё же не произошло и у меня получилось дожить до окончания занятия без повреждений.

– А этот? – спрашивал Вонк. – Вели Аттанемма, как вы идентифицируйте подобную тварь?

– Этот доддлинг, вэл.

– А вы, Чира?

– Доддлинг.

– Тальк?

– Я… Мне кажется, что это изменённый гоблин.

– Тонн?

– С вашего позволения, доддлинг.

– Ганс?

Я бросил взгляд на призрачную фигуру.

– Гноббул.

Вэл Вонк усмехнулся.

– Кто согласен с утверждением о том, что это существо – гноббул?

Танч саркастично засмеялся, но тут Армея и ещё несколько человек подняли руки, и он заткнулся.

– Хорошо. – кивнул Наставник. – Это действительно гноббул. Вэл Танчер – минус балл. Аттана, Чира, Тальк и Тонн – минус полбалла. Гансу Ноддиусу продолжать в том же духе.

– Простите, вэл, а почему мне минус балл, а не…

– За отсутствие самообладания и недопустимое поведение во время занятий. Вы хотите что-то сказать?

– Нет, вэл Вонк, извините.

– Если вы надеетесь стать воином, Танчер, вам необходимо научиться себя вести.

– Да, вэл.

После окончания занятия угрюмый Танч рванул куда-то по коридору, а задумчивый Моно сказал:

– Не понимаю.

Коттер и Тонн посмотрели на будущего мастера артефактов.

– Танча?

– Наставников.

– Почему?!

– Особая программа обучения в рамках нашей группы предусмотрена для одного Ганса, но и для него она начнётся не раньше, чем через несколько месяцев. Так почему нам рассказывают о том, что мы должны проходить не раньше следующего Круга? Я изучал учебную программу, там…

Коттер фыркнул.

– Ты в окно когда последний раз выглядывал, Мон? У нас про войну с Мельфениром на каждом углу кричат, разве что глухие ещё не слышали. Но и они в курсе!

– Думаешь, всё из-за этого?

– А из-за чего же ещё?! Ложи Академии на последнем Совете, говорят, едва не передрались…

– Ага. – сказал Моно и оглянулся. – А ещё говорят, что те, кто об этом говорят, слишком много говорят.

Мы засмеялись.

– А вы думаете, правда будет война? – спросил я. – Ну, с теми, кто там, внизу, на Мельфенире?

– Может, и будет. – серьёзно сказал Тонн. – Мы-то с вами об этом узнаем в последний момент. Но Кот прав – программу занятий изменяют именно из-за этого. Нас готовят к конфликтам с врагом и стараются сделать это как можно быстрее. Думаю, Кураторы хотят обойти Хранителей и сделать наш мир таким, чтобы он понравился Владыке.

– Думаешь, сделают?

– Наверняка. – мы начали спускаться по одной из зачарованных лестниц и Тонн бросил несколько осторожных взглядов по сторонам. – Ты уж извини, Ганс, но, сам знаешь, эти Хранители много кого раздражают.

– Логофета Академии, например. – кивнул Коттер.

– Последил бы ты за своим языком, Кот.

– Ой, да ладно! Как будто об этом никто не знает!

«Ты прав… – мысленно сказал я, подумав о том, что политическая ситуация на Мельфеане становится всё более напряжённой. – Знают. Жаль только, что от этого ничего не меняется…»

До территории Порта мы добрались уже через пятнадцать минут после того, как вышли из Практикариума.

«Удобная штука эта телепортация. – подумал я, рассматривая высокие причальные стелы и массивную громаду портового здания. – Жаль, что в Палаксе до такого ещё не дошли…»

Вообще, я уже не раз обращал внимание на то, что прогресс – понятие достаточно растяжимое. В каждом из миров, где мне довелось побывать, было что-то своё, и зачастую эти особенности не повторялись. Где-то, разумеется, было больше плюсов, где-то – минусов, а где-то не было вообще ничего – как, например, в Гарде.

«Кроме, разумеется, демонов. Этих тварей на Ступенях расплодилось хоть отбавляй…»

А Мельнторн в этом плане выглядел весьма симпатично. Большие города, окружённые паутиной фермерских хозяйств и маленьких поселений, широкие дороги, относительно чистые улицы… Общественный транспорт тут заменяла система телепортации и широко распространенные одно или двухместные моноциклы, а множественные производства автоматизировались и снабжались искусственными работниками на базе големов. Даже системы здравоохранения и образования присутствовали. В зачаточном состоянии – это да – но все же присутствовали!

– А еще тут есть летающие корабли, звероголовые Хранители и неизлечимый гигантизм в архитектуре…

– Чего?

Последнюю фразу я, как оказалось, произнес вслух.

– Красивые у нас места, говорю. – сказал я. – Особенно Порт.

Тонн улыбнулся и согласно кивнул.

– О-о, с этим не спорю…

Остановившись на площади напротив ангаров, где проводилось техническое обслуживание воздушных судов, мы некоторое время ждали появления родственника Коттера, а затем не выдержали и отправились на его поиски самостоятельно.

– Он должен был работать в пятом ангаре. – заявил Коттер и ткнул пальцем в сторону высоких ворот далёкого здания. – Это вон там.

– Ясно. И что?

– Как это «что»? Идем туда!

– А для чего? – не поняла Сарма. – Я думала, мы его где-то тут, на площади, или в администрации искать будем, а не в ангаре. Нас же туда никто не пропустит!

– Не пропустят. – подтвердил Коттер. – Но, может быть, кто-нибудь его видел и расскажет мне, куда он пошел.

По территории Порта сновало множество людей, самоходных тележек и дребезжащих по каменным мостовым механизмов. Тут были и продуктовые грузовики, и почтовые, и даже передвижные справочные в виде големов. Пройдя вдоль длинного, опоясывающего территорию ремонтных ангаров забора, мы пообщались с несколькими охранниками и двинулись дальше.

– Слушайте, – сказал я товарищам в тот момент, когда мы поравнялись с одним из складов, – давайте, вы пойдёте вперед, а я на несколько минут задержусь, ладно?

– А зачем?

– Если у тебя на уме какая-нибудь авантюра, Ганс, то тебе лучше об этом забыть. – покачал головой Моно. – Без специального пропуска и разрешения в ангар тебе не зайти. А если ты всё-таки пройдешь и тебя поймают…

– Эй, вы чего? – глядя на встревоженные лица своих товарищей, я рассмеялся. – Не собираюсь я никуда лезть!

Сарма прищурилась и сделалась похожей на лисицу.

– Точно?

– Абсолютно!

– Тогда зачем ты хочешь от нас избавиться? Ты что-то задумал?

На самом деле, меня заинтересовали непонятные амулеты, вмурованные в каменную кладку ангарного забора, но рассказывать об этом Сарме я не хотел. Хотя бы потому, что заметить их можно было лишь при использовании Взгляда.

– На погрузку хочу посмотреть. – ответил я и пояснил: – У нас в Храме Памяти такой техники не увидишь…

За забором действительно работало несколько грузовых големов, а также сыпал синими искрами мобильный Активатор, наносящий на поверхность контейнеров следящие Руны. Вставленные в его внешние разъёмы энергетические кристаллы ярко светились.

– А-аа… – протянул Тонн, и все тут же заулыбались. – Ясно всё с тобой. А мы уже подумали, что ты решил устроить себе небольшую экскурсию.

– Я что – похож на того, кто способен на подобную глупость?

Коттер, Тонн, Сарма и Моно переглянулись.

– Вообще-то да. – без тени улыбки ответил Тонн, и мы расхохотались.

– Зар-раза… – сказал, смеясь, я. – Вот, значит, какого вы обо мне мнения!

Пообщавшись пару минут, мы договорились о встрече у ворот основного портового здания и разошлись. Вернее, мои товарищи ушли, а я остался на том же месте.

«Итак… Что же ты такое?»

Прищурившись, я посмотрел на мерцающий внутри стенной толщи амулет.

– Давай-ка посмотрим…

Использовать сканирующую магию у всех на виду было бы неосмотрительно, поэтому я стал действовать более тонко. Сделав вид, что увлечен зрелищем работающих големов, я присел и, положив ладони на каменное основание ограждения, принялся изучать расположение геомагических линий. После чего сформировал ментальный узор-контур, насытил его энергией и, стараясь действовать неторопливо и аккуратно, перенёс его линии на поверхность стены.

«Ого!»

Реакция амулета последовала незамедлительно. Видимая магическим взором энергетическая структура неизвестного артефакта ярко вспыхнула и выпустила в стороны множество тонких щупалец, одно из которых едва не коснулось моей руки. Эта штука почувствовала мою магию и попыталась обнаружить ее источник!

«Ничерта себе…»

Дальнейшее изучение амулета показало, что он довольно чутко реагирует на любые магические манипуляции рядом с забором и постоянно взаимодействует с другими амулетами охранной сети, образуя, тем самым, вполне приличный охранный периметр. Перелезть или перелететь через забор не стоило и пытаться – вплетённые в амулет заклинания могли сделать с гипотетическим злоумышленником в прямом смысле всё, что угодно.

«Вот же Дкаддова погань…» – подумал я. Осмотр охранной сети говорил о том, что реакция на мои эксперименты была пассивной и сообщения о попытке нарушения периметра на сигнальный артефакт, скорее всего, не ушло, но… Новость о наличии в пределах Академии таких амулетов была неприятной. Хотя бы потому, что последние пару ночей патрулей на улицах нашего района не было, и я рассчитывал отправиться на поиски портала в ближайшее время.

И если в тех местах, куда я направлюсь, будут встречаться охранные линии из таких же вот амулетов, то… Придется либо проходить напролом, либо использовать Руны из «Петли Разделения». И Дкадд меня забери, если я могу сказать, чего из этого мне не хочется больше.

– Шпионим?

Услышав за своей спиной голос, я обернулся. Я уже несколько раз ощущал, что на меня внимательно смотрят, но не предполагал, что этот кто-то решит приблизиться и заговорить. Да ещё и обвинить меня в шпионаже!

«Надо же. – подумал я, рассматривая окруживших меня ребят. – Снова ученики…»

Передо мной стояло пятеро учеников старших Кругов – высоких, подтянутых, смотрящих на меня с пренебрежительным превосходством.

– Ну, привет. – сказал я и поднялся на ноги. – Вы что-то хотели?

– Мог бы и не вставать. – заметил один из парней, а ещё один ответил:

– Да, выкормыш обезьяны, хотели. Твоё обучение в Академии завершено. Понял?

– Понял, конечно. – я улыбнулся. – Вот только позвольте с вами не согласиться…

Тот, кто со мной разговаривал, повернул голову к остальным и тихо сказал:

– Покалечить, но не добивать. Бьём!

Глава 9. Магия от магии

«Обезьяны? – успел подумать я. – Занятно. Чем им так не понравился бедный Ноддо?»

А в следующее мгновение стало не до раздумий. Ученики атаковали слаженно и одновременно.

Трое ударили в меня чем-то обездвиживающим, а двое – стандартными ударными плетениями, наносящими дробящий урон. Обычному человеку такое сочетание переломало бы кости. Рискну предположить, что и ученику-геоманту бы не поздоровилось, но в моем случае у этих ребят получилась осечка.

Приняв их атаки на силовой барьер, я рефлекторно бросился к ним и лишь в последний момент остановил уже сформировавшиеся вязи Разрыва и Рассечения.

«НЕ УБИВАТЬ!»

Первого парня я ударил в грудь ладонью, отчего его отбросило на спину, второго – кулаком в живот, а вот третьему досталась подсечка и последующий бросок в его же товарища. Последнего, уже успевшего растеряться, ученика я схватил магическим захватом и швырнул на ангарное ограждение.

После этого я развернулся и, бросив несколько быстрых взглядов по сторонам, немного расслабился. Наша скоротечная схватка хотя и привлекла ненужное внимание, но никто из присутствующих на площади стражников в нашем направлении пока не спешил.

Трое из пятерых нападавших старательно хрипели и, пытаясь вздохнуть, медленно ползли куда-то в сторону основного здания, один гримасничал и вливал себе в рот какое-то снадобье, а ещё один неподвижно лежал рядом с забором. На мостовой у его ноги валялся инкрустированный заряженными кристаллами маленький аппарат.

«Это еще что?» – подумал я и подобрал оброненное изделие. При ближайшем осмотре прибор оказался похожим на пистолет – по крайней мере, у него была вполне удобная рукоять и короткое острие энергетического излучателя.

– Какого лешего, парни? – поинтересовался я у лежащих вокруг меня идиотов. – Я ведь не ошибусь, если скажу, что эта штука – парализатор?

– От… родь… е… Те… ни… – просипел один из учеников, а я заметил нескольких направляющихся к нам портовых служителей.

«Как все неудачно», – раздраженно подумал я и двинулся в сторону главного здания, стараясь затеряться посреди спешащих по своим делам людей. Некоторые из них на меня косились и оглядывались, но я сам ни на кого не смотрел и про меня быстро забыли.

* * *

– Мне кажется, Ранзо, что у нас есть все основания для того, чтобы вмешаться. Ты так не считаешь? – маг в непримечательном городском костюме посмотрел на своего коллегу.

– Нет. – с легкой улыбкой ответил Ранзо. – Видишь ли, Синк, я абсолютно уверен, что он выпутается.

Двое геомантов стояли на широком балконе одного из домов и то и дело посматривали на портовую площадь.

– Перед ним пятеро магов пятого круга. – уточнил Синк. – И, если нам не соврали, у одного из этих придурков парализатор. Что он, по-твоему, может сделать?!

– Посмотрим.

– Ранз, говорю тебе, они его покале… – запнувшись на полуслове, маг присмотрелся к происходящему внизу и вполголоса произнес: – Немыслимо…

Вэл Ранзо посмотрел в том же направлении и рассмеялся.

– Теперь-то ты понимаешь, о чем я вам говорил, да?

Лицо Синка сделалось серьезным, и он кивнул.

– Да. Этот парень Храмовник. Прости, что не поверил тебе сразу, Ранз.

– Прощаю.

– Ты ведь разговаривал с Модом на его счет?

– Конечно! – фыркнул Ранзо. – Еще до того, как он поступил к нам!

– И что?

– И ничего. Этот ушастый хитрец утверждал, что Ганс – первый и лучший из тех, кого они готовили, но… проблема в том, что остальные не просто слабее. Они этому пареньку и в подметки не годятся. Понимаешь, о чем это говорит, да?

Синк вздохнул.

– Понимаю. Они отдали нам не первого ученика, а одного из старших послушников. А остальные все еще обучаются где-нибудь на Путях.

– Вот именно.

– И что мы собираемся делать?

– Ждать. – ответил Ранзо и посмотрел в сторону площади. – Ну и приглядывать, разумеется. Ни за что не поверю, что Мод отправил к нам одного из своих воспитанников просто так.

* * *

Подойдя к зданию Порта, я уселся на высокие ступени у его входа, после чего принялся размышлять. В то, что произошедшее нападение было случайностью, я не верил. Не после того, как увидел лежащий у себя под ногами парализатор.

Это ведь не простой прибор – такой, какой может обнаружиться у любого среднестатистического горожанина – нет. Это модернизированный военный образец – то есть почти настоящее оружие. Я видел несколько его аналогов в выставочном зале Триумфариума – такие штуки не просто парализуют цель, но ещё и наносят серьёзные повреждения мышцам в области поражения. Каким образом такое изделие попало в руки обычных учеников?

«Может быть, их прислали ко мне специально?»

Возможно, конечно, но почему я?! Кому может быть интересна моя скромная персона?

«Кроме непонятного геоманта по имени Ранзо, странного парня из библиотеки и демонов…»

Н-да… Достав из сумки парализатор я покрутил его в руках. Удобная штука, ухватистая… Повезло, пожалуй, что они решили не использовать его сразу. А то шарахнули бы по мне парой зарядов – и кто знает, как бы я на это отреагировал? Хотя, они и без него неплохо начали. Был бы на моём месте обычный ученик – несли бы его сейчас в какой-нибудь госпиталь.

«С другой стороны – к обычному ученику они бы не подошли…»

А почему они подошли ко мне? Потому что моя легенда говорит о том, что я попал в Академию прямиком из Храма? Пф-ф… Неужели этого достаточно? Странно. Мне казалось, что до такой открытой ненависти к Храмам на территории Мельфеана пока ещё не дошло.

«Или, может быть, я просто чего-то не знаю?»

В скором времени мои рассуждения прервала небольшая процессия, спешащая через площадь – впереди шагало несколько стражников, а за ними портовые работники тащили трое носилок с лежащими на них пареньками. Ещё двух ребят вели, поддерживая под руки с двух сторон.

– А вот и наши страдальцы… – тихо рассмеялся я, гадая о том, стоит ли мне ожидать какого-то наказания. Всё зависит от того, что они расскажут о причинах своего самочувствия, но…

«Стоп.»

Замыкающим звеном в процессии оказался никто иной, как мой одногруппник Танч, выглядящий бледнее обычного и постоянно оглядывающийся по сторонам.

«Танчер! Ах, ты ж, скотина неблагодарная! И ты здесь!»

Скептически усмехнувшись, я кивнул самому себе. Одним вопросом только что сделалось меньше – наверняка это он подослал ко мне очередных высокородных дегенератов. Недаром они начали разговор с того, что моё обучение закончено… Вот только зачем этому идиоту моё отчисление?

– Во имя Края! Он что – ещё не пришёл?

– Похоже, что нет. А…

– Да нет же, вон он! Ганс!

Я обернулся и увидел своих друзей.

– Я здесь!

– О, что б мне Куратором стать! – засмеялся Тонн. – Я уже подумал, что ты всё-таки забрался в тот ангар и мы тебя потеряли!

– Ребята, вы готовы?

Родственником Коттера оказался высокий мужчина преклонных лет, с частично поседевшими волосами и терпеливой улыбкой понимающего родителя. Осмотрев меня и остальных, он кивнул и сказал:

– Что ж, если вы больше никого не ждете, то нам пора. После девяти часов вечера полеты на судах моего класса запрещены.

– Мы помним, дед! – воскликнул Коттер и нетерпеливо взмахнул рукой. – Ганс! Идем!

Проследовав мимо административного здания, мы добрались до причальных стел и стартовых площадок, после чего поднялись на борт длинного и узкого корабля. Посередине палубы к доскам было прикручено несколько кресел, а вдоль бортов тянулся крепкий на вид ограждающий бортик. Невысокая надстройка капитанского мостика, змеящиеся по углам провода и короткие, раскинутые в разные стороны белые крылья…

«Красиво…» – подумал я.

– А почему белые? – шёпотом поинтересовался у Коттера Тонн. – Обычно же полупрозрачные или золотые!

– Не знаю. – пожал плечами тот. – Но дед говорит, что если должны быть крылья, то пусть будут белые.

– Внимание! – послышался голос капитана. – Всем взяться за поручни! На взлет!

Вид с высоты корабельного полеты открывался поистине фантастический. Отойдя немного в сторону от своих галдящих и перебрасывающихся шутками товарищей, я облокотился на поручень и посмотрел вниз. Забавно, но если раньше такая высота внушила бы мне смутное опасение, то сейчас я мог шагнуть за борт без малейшей опаски.

Хорошая это все-таки штука – магия. Особенно если ты знаешь, куда и как ее применять…

Использовав Взгляд, я посмотрел на раскинувшийся под нами громадный город. Дома, дома, крыши… Башни, балкончики, галереи… Калейдоскоп из магии, интриг и неплохо развитых технологий.

Постепенно мы поднимались все выше и выше. Мимо нас проплывали другие корабли – преимущественно большие – а также множество планеров, спускающихся с парящих островов на Мельфеан. Вдалеке на востоке виднелись исполинские горы, протянувшиеся к неразличимому отсюда северному озеру, на западе просматривалась река и светило клонящееся к закату солнце, а на юге зеленели луга и пологие холмы, посреди которых терялись небольшие поселения и Храм совиноголового Леанора.

«Красивое место. – в который уже раз подумал я. – Край легенд и живущих посреди людей сказок. Интересно, какое место во всём этом занимаю я?»

В том, что я успел привлечь пристальное внимание многих заинтересованных лиц, я нисколько не сомневался. Мне уже нашлось место как в интригах Хранителя Мода, так и в головах недолюбливающих Хранителей геомантов, так что вопрос теперь остался только один – что дальше?

Большую часть из интересовавшей меня здешней магии я благополучно освоил, пора приступать к развоплощению планов заигравшегося в демиурга Павшего. Если, разумеется, он меня не опередит…

– Скучаешь, Ганс?

– Ты чего так дистанцировался-то?

– Пришли все вместе, а ты убежал…

Я улыбнулся и повернулся к товарищам. Хорошие ребята, в общем-то. Открытые, честные. Правильные. Если и есть в этом мире что-то, ради чего его стоит спасать, то это они.

– Не обижайтесь, народ. Я…

– А где твой Храм, Ганс? – спросил Моно. – Не видел его ещё с такой высоты, а?

«Чёрт! – мелькнула у меня мысль. – А я ведь понятия не имею, в какой стороне расположен Храм Памяти!»

– Не надо про Храм. – попросил я. – Там не все воспоминания положительные и… ну, вы понимаете.

– Понимаем. – кивнула Сарма и посмотрела на Коттера. – Кот, попросишь деда сделать круг вокруг Академии?

– Так мы туда и летим. – усмехнулся Коттер. – Поднимемся до Третьего Острова – и потом обратно, по нисходящей.

– Отлично!

– Слушайте, а вот если мы сейчас спрыгнем – мы же не разобьёмся, да?

Мои товарищи повернулись и с недоумением посмотрели на Тонна.

– Я тебе спрыгну! – сказал Коттер. – Остаток пути в машинном отделении просидишь.

– Так я же не предлагаю! – возмутился Тонн. – Я вообще не об этом хотел сказать!

– Да?

– Да! И я чисто теоретически! Вспомнил просто занятия Нефенора и хотел сказать, что не знаю, как вы, но я теперь, кажется, высоты не боюсь.

– А я – боюсь. – пожала плечами Сарма. – До земли далеко, а ошибиться в составлении плетения будет достаточно один раз…

Остаток вечера в компании моих товарищей прошёл на удивление хорошо. Мы много шутили и обсуждали городскую архитектуру, смеялись над неровным полётом некоторых планеров и составляли планы на следующую неделю. Разговаривать с молодыми магами оказалось настолько легко и приятно, что я как будто бы хорошо отдохнул. По крайней мере, в комнату я вернулся посвежевшим и в превосходном расположении духа.

«Да уж… – подумал я, усаживаясь на кровать и обводя взглядом свою видоизменённую комнату. – Не думал, что так получится, однако я буду по вам скучать…»

У меня было стойкое ощущение, что время моего спокойного обучения подошло к концу. А следующий день продемонстрировал это совершенно недвусмысленно и наглядно.

* * *

Как ни странно, но моё скоротечное столкновение с пятерыми учениками не возымело никаких последствий, словно бы ничего и не было. Ко мне не подходили рассерженные моим поведением Наставники или стражники, и даже таинственный вэл Ранзо на пороге учебных помещений не появлялся. То ли те отчаянные ребята не стали рассказывать страже о том, кто именно их поколотил, то ли это дело оказалось замято так же, как предыдущее. Впрочем, я больше склонялся к первому варианту, потому что идти на драку впятером и с военным парализатором – это… Ну, скажем так – обычные ученики старших Кругов подобными делами не занимаются. А с этими пареньками, выходит, что-то не так.

Что же до инициатора этого происшествия, то высокородный вэл Танчер на сегодняшних занятиях не появлялся. То ли справедливо опасался, что я задам ему пару вопросов, то ли просто решил подстраховаться и заболеть.

– Анриель!

Я убрал Книгу Ученика в сумку и повернулся.

– Да?

– Пойдём телепортироваться!

– Иду. – улыбнувшись, я закинул сумку на плечо и поспешил за Моно и остальными. Следующим занятием после Ритуалистики у нас были Основы Геомантии и сегодня мы должны были отрабатывать плетение перемещения, то есть мгновенной телепортации.

– Слушайте, – сказал Тонн в то время, пока мы все вместе шли по длинному общему коридору. – А что, если переместиться прямо в зал, через дверь, а? Как думаете, Индте оценит?

– А как ты через дверь-то прыгать собираешься? – уточнила Сарма. – Ты же не увидишь, что там!

– Вот и мне тоже интересно. – добавил Коттер.

Тонн скривился.

– Какие-то вы скучные. – сказал он и поправил ремень сумки. – Я же гипотетически!

– Гипотетически, Тонн, мы тебя прямо отсюда можем телепортировать. Правда, Ганс? Как думаешь?

Я рассмеялся.

– Легко!

– Вот. – кивнул Моно и нарочито неторопливо протянул руку к Тонну. – А ну-ка, иди сюда!

– Не-ет!

Всё ещё смеясь, мы подошли к одной из лестниц и Сарма быстро нанесла на управляющий артефакт вторичную Руну. Артефакт выглядел, как висящий на стене рядом с лестничным пролётом плоский металлический круг, а Руна напоминала заключённый в ромб стилизованный галактический контур.

– Нам ведь сейчас в подвал, правильно?

– Ага. Четвёртый ярус.

Мы принялись спускаться вниз по ступеням. Лестницы в Академии Геомантов были изделиями не менее интересными, чем те же големы. Во-первых, потому, что для их работы требовалась магическая энергия, а во-вторых – потому что они могли уводить куда угодно, в зависимости от желания учащегося. В пассивном состоянии они являлись обычными каменными сооружениями, а после активации функционировали подобно пространственным переходам.

Поэтому, спускаясь с девятого этажа мы всего за один лестничный пролет преодолели изрядное расстояние и оказались довольно глубоко под землей. Прошлись по очередному коридору и прибыли к дверям нужного нам зала одними из первых.

– Ну, что? – спросил Коттер и кивнул в сторону Тонна. – Дверь, телепортация, все дела?

– Не смешно. – сказал Тонн, а Сарма закатила глаза и, шагнув к двери, потянула на себя ее тяжелую створку.

– Заходите вы уже, сейчас все остальные подтянутся!

Дверь открылась, и мы увидели Танча, быстро отходящего от зачарованного круга в центре помещения. Оглянувшись на нас, он явно занервничал и направился к самому дальнему из ученических стульев.

– О, Танч! – воскликнул Коттер. – Привет, Танч! Где тебя доддлинги носят?

– Оставь его, Кот. – тихо засмеялась Сарма. – Он, наверно, как наш Тонн, через дверь учился ходить…

Словно почувствовав, что разговор идет про него, Танч обернулся к нам, но наткнулся на мой насмешливый взгляд и принялся смотреть в пол. В этот момент в дверь повалили остальные наши одногруппники.

– Танч! – воскликнула Армея. – Рада видеть, что ты жив и здоров, но почему тебя не было на половине занятий?

В ответ Танчер махнул рукой, и раздраженная староста направилась к нему для получения объяснений.

– А вот и вэл Индте. – заметил Моно. – Край! Я опять не успел увидеть, откуда он появился!

Наставник действительно стоял у боковой стены и терпеливо наблюдал за тем, как ученики рассаживаются и достают Книги.

– Внимание. – громко сказал он. – Мы начинаем.

И занятие началось. Сначала мы повторили те элементы и плетения, что были отработаны на прошлой практике, а затем перешли к мгновенной телепортации.

– Концентрация! – громко повторил Индте. – Вот всё, что вам нужно. Концентрация и чёткое повторение определенного алгоритма. Вы помните? В таком случае, продолжаем. Ганс, наше прошлое занятие завершилось на вас, верно?

– Да, вэл. – подтвердил я. – Моя очередь так и не наступила.

– В таком случае – проходите. – и Наставник освободил мне место на Круге.

«Не нравится мне всё это. – подумал я, вставая и медленно заходя на зачарованный диск. – За каким чертом Танч пришел именно к этой практике и слонялся около Круга ещё до её начала? Он ведь вполне мог помнить, что первым на него буду заходить я…»

Как бы то ни было, возможности выбора сложившаяся ситуация не подразумевала. Не рассказывать же мне о своих невнятных подозрениях Индте!

– Итак. Концентрация, плетение и переход. Ганс, вы готовы?

– Да, вэл.

– Можете приступать.

Плетение телепортации не было чем-то сложным или трудно запоминающимся. Я быстро произвел все требуемые манипуляции и, активировав заклинание, собирался перенестись к противоположной стороне круга. Расстояние в таких случаях значения не имело – требовалось лишь видеть то место, где собираешься оказаться.

Однако задуманного перемещения не произошло. Вместо этого Круг под моими ногами вздрогнул, а в следующее мгновение словно провалился куда-то вниз, превратившись в некое подобие большого колодца. И меня втянуло в этот колодец с быстротой молнии. Последним, что я увидел, было донельзя удивленное лицо вэла Индте.

«Чёрт!!»

Глава 10. Хорошая ведьма, плохая ведьма…

– Проклятие…

Свалившись в образовавшуюся на месте Круга дыру, я оказался в месте, которое геоманты и ведьмы называют Путями. В данном случае они выглядели как длинный пещерный коридор с необработанными стенами. Кое-где на камнях сияли незнакомые символы.

«Как он, интересно, это устроил?» – подумал я про Танча и посмотрел на низкий каменный свод, покрытый многочисленными пятнами зелёного мха. Сначала парализатор в руках учеников, теперь ещё это… Похоже, этот парень далеко не так прост, как мне казалось. И явно выполняет распоряжения кого-то более значимого. Осталось только узнать – кого.

«Н-да…»

Повернувшись, я посмотрел в обе стороны коридора. Полумрак, камни, колонии светящихся грибов и тишина. Не сильно отличается от того, что я уже видел.

«Ладно. – мысленно вздохнул я. – Видимо, придется отыскать выход.»

Шагая по коридору, я старался выбирать наиболее ровные места и одновременно припоминал то, о чём рассказывали Индте и Гиннсе. Пути – это, конечно, прекрасно, но выйти из них в любом месте по своему желанию невозможно. Если ты, конечно, не ведьма. Поэтому мне необходимо отыскать ближайшее Перепутье.

«А чтобы попасть на Перепутье, требуется отыскать Дверь.»

Однако пройдя около четырёх километров и так и не увидев ничего нового, я понял, что визуальными поисками вопрос не решить. Остановившись, я присел у крупного валуна, лежащего у стены коридора, и нанёс на его поверхность поисковую Руну.

– Так… Надеюсь, что я ничего не напутал.

Окружив основную Руну узором стабилизирующего контура, я добавил усиливающие вторичные Руны и услышал, как откуда-то из-за стены раздаётся тонкий, едва различимый гул.

«Дкаддова виселица! – мысленно выругался я. Перепутье располагалось совсем не в той стороне, куда уходил Путь. – Придётся искать ответвление!»

Однако поиски перекрёстка и ответвления затянулись. Коридор уводил меня то вверх, то вниз, то вообще начинал петлять и поворачивать в противоположном направлении, но ни одного нового коридора я не заметил. Стандартная поисковая магия не работала, а Руны говорили о том, что ближайшее Перепутье осталось далеко за моей спиной.

«Вернусь – пришибу урода!» – пообещал я сам себе и сразу же почувствовал себя лучше. Не знаю, что конкретно Танчер сделал с магическим Кругом, но напакостить у него получилось просто отменно…

И тут я увидел торчащую посреди коридора невысокую стелу. Стела казалось грубо вытесанной из одного большого куска камня и её неровную поверхность покрывали непонятные письмена. Кое-где встречались смутно знакомые Руны.

«А вот и указатель!»

Остановившись у стелы, я наложил на пол вокруг неё несколько Рун и в воздухе сразу же замелькали мелкие искры.

– Надо же – работает…

– Ме.

Дёрнувшись от неожиданности, я едва удержал себя от того, чтобы ускориться и перекатиться в сторону, и оглянулся на ту часть коридора, откуда пришёл.

– Здравствуй, Тот. Какими судьбами?

– Ме. – коротко ответил большой чёрный кот и с явным усилием произнёс: – За. Тобой. Мр-р.

Я улыбнулся.

– В таком случае, рад встрече. Ты всё-таки разговариваешь?

– Мр-р. – Тотем кивнул. – Ме. – и сделал короткое движение лапой, выложив на мох перед собой небольшой металлический амулет.

– Ме.

– Хочешь, чтобы я его взял?

– Ме-е. Пф-ф! – фыркнув, кот зажмурился и, совершенно по-человечески тряхнув головой, пробормотал: – За что же мне это всё…

– Прости, что?

– Монета. – тихо ответил Тот. – Перехода. Наполни её. Силой.

Устремив на меня ироничный взгляд, Тотем потыкал лапой в амулет.

– Мр-р?

– Да, я понял. – сказал я и наклонился над амулетом, формируя вокруг руки передающую энергию вязь. Я уже догадался, что мне следует делать. Амулет требовалось насытить магией, после чего его можно будет использовать в качестве маяка. Судя по всему, Гиннсе как-то узнала, что я попал на Пути и отправила ко мне своего Тотема.

«Чудеса, да и только…»

Символ, выведенный в центре амулета, вспыхнул и воздух вокруг небольшого предмета пошёл волнами.

– Ме.

– Спасибо, Тот, я вижу. – выпрямившись, я сделал шаг назад, а пространство вокруг амулета зарябило и раздалось в стороны, после чего превратилось в округлый, выложенный крупными камнями, проход вниз. На поверхности камней светились разноцветные символы, а с другой стороны проёма просматривались внутренности очередной пещеры. Выглядело это так, словно в полу появилась дыра, ведущая в соседний коридор, который проходил ниже.

– За мной. – шепнул Тотем и спрыгнул вниз, приземлившись на четыре лапы и сразу же отойдя куда-то в сторону.

– Анриель! – услышал я странно искажённый знакомый голос. – Ты заходить будешь, нет?

«Действительно – Гиннсе», – подумал я и без сомнений шагнул в пространственный переход.

* * *

– Ну наконец-то! – темноволосая ведьма стояла в нескольких шагах от открывшегося в потолке пещеры прохода. – Я уже начала бояться, что вы потеря… э-э… Анриель?

– Да. – я улыбнулся и помахал ведьме рукой. – Привет. Это действительно я, можешь не сомневаться.

На лице Гиннсе отобразилось смятение, и она неуверенно посмотрела на Тотема.

– Тот?

– Он. – коротко ответил кот и изобразил что-то вроде улыбки. – Изменился, а?

– Да… – Гиннсе внимательно посмотрела на моё лицо. – Не то слово…

– Если хочешь проверить, то можешь спросить меня о чём-нибудь, что могу знать только я. – предложил я. – И я отвечу.

– Нет, я, пожалуй, не буду. Это маскировка?

– Ага. – сказал я с беззаботной интонацией Ганса Ноддиуса. – Круто, да?

Гиннсе явно расслабилась и рассмеялась.

– Да. Очень.

– Спасибо, что прислала Тотема. Я…

– Меня не присылают. – перебил меня Тотем и, усевшись у обросшей зелеными побегами стены, добавил: – Я предпочитаю приходить сам.

– Эм… Извини, Тот. – я улыбнулся. – А как ты меня нашел?

– Он почувствовал твое появление на Путях. – ответила Гиннсе. – Он на тебя настраивался ещё в самую первую встречу, так что… В общем, сказал, что будет тебя искать. Я отдала ему одну из своих Монет – и вот вы здесь!

– А это тоже Пути? – я обвел взглядом внутренности пещеры, которая разительно отличалась от моего коридора. Стены и пол здесь покрывала густая растительность, где-то в отдалении журчала вода, а с потолка в разных местах падали широкие столбы солнечного света. – Уютно…

– Да, это Пути. – ведьма кивнула и, внезапно улыбнувшись, быстро произнесла: – И, пока мы не отправили тебя назад, хочу сказать самое главное – спасибо!!

– Спасибо? – переспросил я. – За что?

– За осторожность. – ответил Тотем, а Гиннсе показала на него пальцем.

– Вот.

– Погоди, Гиннсе, – сказал я, – ты можешь объяснить подробнее, о чем вы оба говорите? Я вас не понимаю.

– Ну, как же? Ты и твоя сила, Анриель! – воскликнула Гиннсе. – Я разговаривала с Хранителем Магии, и он объяснил мне, кто ты такой. Это просто невероятно! Я так рада, что ты согласился нам помогать! Но… – тут девушка запнулась и продолжила уже более спокойным тоном. – Понимаешь, баланс между Верхним и Нижним миром очень непрочен. Поэтому сместить его может любое стороннее вмешательство – особенно ты! Я опасалась, что предатели обнаружат тебя и попытаются захватить, а ты… Ну, в общем, что ты их перебьёшь и тогда война начнётся уже в ближайшее время.

– Война?

– Конечно. – ведьма удивленно кивнула. – Ты разве не знаешь?

– Про то, что Академия готовится к противостоянию с Мельфениром – знаю.

– Не просто противостоянию. – покачала головой Гиннсе. – К вторжению. Их армия была подготовлена уже довольно давно… Впрочем, всё это будет неважно после того, как ты узнаешь, кто предатель и где портал.

– Ме.

– Да, точно! Спасибо, Тот! Анриель, тебе это, наверное, уже известно, но – тебя ищут! И геоманты, и демоны! Тебе нельзя показываться в поле их зрения, иначе они приложат все усилия, чтобы тебя захватить!

Я кивнул.

– Да, это не новость. Я видел демонов на крыше ученического общежития в тот же день, когда меня приняли в Академию.

– О! – сказала Гиннсе и усмехнулась. – Приняли… Попробовали бы они не принять!

Я заинтересовался.

– Кстати, Гиннсе, – сказал я, – ты не знаешь, почему некоторые Наставники называют меня храмовником?

– Знаю, конечно! Потому что Мод их всех дезинформировал. Дал понять, что Хранители якобы возрождают Орден Храмовников. – ведьма засмеялась. – И они поверили! Представляешь? Потребовали от него отдать всех учеников. Но Мод сказал, что передаст Академии только самых лучших, а остальных оставит доучиваться ещё на минимум один год.

– И в чем логика? – не понял я. – Какой смысл в том, чтобы отдавать самых лучших? Неужели геоманты не усомнились?

Гиннсе непонимающе уставилась на меня.

– Вэл Мод – Хранитель…

– Ме.

– О, Край! Точно! – хлопнув себя по лбу, ведьма отбросила в сторону непослушную прядь волос и пояснила: – Хранители не могут лгать, Анриель! Ты этого, наверно, ещё не знаешь… Но когда они говорят, то им верят. Тем более, что Мод и правда прислал к ним лучшего воина, что у него был. Тебя!

Такое заявление вызвало у меня улыбку. «Ну а что? – подумал я. – В чём-то такая логика справедлива…»

– Не хотел бы вас прерывать, мр-р, но времени мало.

Гиннсе бросила взгляд на Тота и повернулась ко мне.

– Он прав, Анриель! Тебе не следует долго здесь находиться! Многие Пути сейчас под наблюдением либо геомантов, либо отродий Тени. Тебя нужно вернуть! Зачем ты вообще сюда пришел? Ты что-то искал?

– Нет, это была случайность. – ответил я. – Моего мнения никто не спрашивал. Ученический Круг в Практикариуме был испорчен и забросил меня сюда во время занятий.

Кот и ведьма озадаченно переглянулись.

– Ме. – сказал кот и с прищуром посмотрел на меня.

– Анриель. – нерешительно произнесла Гиннсе. – Ты ведь не собираешься никому мстить? Нет? Ну – имею в виду того, кто тебя сюда отправил…

– Мстить? – мысль о том, что я буду мстить, меня позабавила. – Нет, Гиннсе, не буду. К тому же, я ещё не знаю, кому. Я всё-таки воин, а не шпион. И разобраться во всех этих ваших заговорах для меня непросто.

Ведьма улыбнулась.

– Ладно. Тогда нам и правда пора, а то мы теряем время. – развернувшись, она быстрым шагом поспешила куда-то вглубь пещеры. – За мной! Тот, ты там ещё не уснул?

– Ме.

– Кстати, – сказал я, стараясь не отставать от подвижной девушки, – ты знаешь, кто такой Ранзо? Это один из магов Академии, но меня интересует его специальность.

– Понятия не имею, Анриель. – обернулась ведьма. – Я же там недоучилась.

– Ого! Ты была в Академии и потом ушла?

– Нет, они меня выгнали.

– И правильно сделали. – тихо заметил Тот, но девушка услышала и, остановившись, оглянулась на нас.

– Это кто там у меня такой разговорчивый?

– Слушай, Гиннсе. – сказал я, возвращая разговор в рациональное русло. – Последний вопрос.

– Да?

Забыв про Тота, ведьма двинулась дальше и теперь шагала ещё быстрее, чем раньше. Свернув за ней в неприметный узкий лаз, я протиснулся сквозь длинную извилистую расселину и оказался в очень большой и довольно тёмной пещере.

– Туда. – указала направление Гиннсе и обернулась. – Так что ты хотел у меня узнать?

– Я хотел спросить, что, на твой взгляд, в происходящем в вашем мире самое важное? – сказал я. – Потому что напряжённые отношения между Хранителями и геомантами для меня очевидны, как и близость вторжения геомантов на Мельфенир. Но… Борьба за власть и силу вашего Владыки – это одно. А заговоры, за которыми стоит Павший – немного другое. Что вы будете делать, если я не…

В полумраке пещеры по направлению нашего движения что-то блеснуло, и идущая впереди меня Гиннсе дёрнулась, а затем опустилась на одно колено и принялась спешно искать что-то у себя на поясе.

– Да где же ты… – раздражённо бормотала она. – О, Край…

Тотем зашипел.

«Мы тут не одни», – подумал я и инстинктивным движением сформировал перед Гиннсе широкий силовой барьер.

А в следующее мгновение в темноте засветилось множество ярких точек. Тотем раздулся, увеличившись в размерах почти втрое, и выпустил длинные поблескивающие когти.

– Анриель! – воскликнула Гиннсе.– Аккуратно, это…

Из темноты пещеры протянулся яркий луч, с ослепительной вспышкой ударив в поверхность моего магического щита.

ФШ-Ш-Ш-Ш!

«Ого! Неплохо!»

Удар оказался весьма чувствительным. В барьер как будто таранное заклинание угодило, а не простой энергетический луч.

– Спокойно! – я прыгнул вперёд и на мгновение почувствовал себя в знакомой стихии. Наконец-то передо мной был противник, с которым можно было сражаться в полную силу.

«Давай посмотрим, что ты умеешь…»

Сосредоточившись и ускорившись за счёт рывка, я создал несколько осветительных вязей и своих фантомов, отчего пространство пещеры наполнилось светом и моими копиями. Под каменными сводами зазвучали громкие вопли. Странные, отдалённо напоминающие кошек существа, что успели окружить нас широким двойным кольцом, трясли головами и громко выли, не смея открыть травмированные ярким светом глаза.

– Тотем, назад! – воскликнула Гиннсе. – Их слишком много!

В воздухе вокруг неё изгибалось несколько полупрозрачных, причудливо изогнутых лап, а в руках у ведьмы светилось зелёным светом длинное копьё с широким лезвием. И откуда только она его вытащила?

– Ш-ш-ш-ш!! – сделавшийся изрядно крупнее себя обычного, Тотем заурчал и принялся метаться из стороны в сторону. – Мр-р-р-р!

Мои фантомы тем временем выбежали за пределы освещаемого пространства и по ним ударили новые заклинания. Секунду спустя я был неподалёку от них и рассмотрел того, кто на нас напал. Противник оказался худощавой девушкой, презиравшей одежду и носящей лишь короткую набедренную повязку. Открытые участки кожи девушки были сплошь покрыты затейливыми рисунками, а на кистях разведённых в стороны рук я заметил намотанные длинные нити, на концах которых болтались маленькие разноцветные камни. Волосы у девушки были частично зелёного, а частично – оранжевого цвета.

– У-ууу!! – котоподобные существа взвыли и бросились на Гиннсе и Тотема, всё ещё окружённых моим щитом. Я же ударил по ним широкой паутиной магической молнии, одновременно бросая в противницу вязи Рассечения и Волны.

– Тотем, нет! – крики Гиннсе утонули в грохоте и рёве, затопивших пространство. Часть нападавших тварей ударились о щит и подставились под удары копья ведьмы, часть была отброшена выпадами вырвавшегося за пределы силового барьера Тота, а остальные корчились на земле, поражённые разрядом моей молнии. Шкура на их боках покрылась ожогами и почернела, а выглядели они так, что о победе этого стада можно было забыть навсегда.

«Отлично. – подумал я. – Осталось разобраться с предводительницей.»

Которая оказалась намного сильнее и проворнее своих слуг. Проигнорировав мою оглушающую магию, неодетая ведьма отразила Рассечение полупрозрачным щитом, а затем переместилась далеко в сторону, делая руками быстрые и какие-то ломаные движения.

– Анриель, не надо! – выкрикнула Гиннсе, вращая копьём и успешно отбиваясь от оставшихся в живых котоподобных монстров. – Это Сестра Осени!! Она…

Но я ничего из этого не расслышал. Переместившись в пространстве следом за отступающей ведьмой, я ударил по ней серией из силовых линз, а затем – Разрывом, Иссушением и опустошающей Руной.

Линзы уничтожили окружавшие ведьму волшебные щиты и расколотили находящиеся за её спиной каменные глыбы, а остальные заклинания заставили её пошатнуться и опуститься на одно колено. Вид у ведьмы сделался потерянный и ошеломлённый.

– Lissko Vearant! – крикнула она и резко вытянула руки в мою сторону. С её ладоней сорвался и зашелестел стремительный тёмный поток, вблизи оказавшийся плотной стаей из каких-то мелких летающих существ. Ударив в выставленный мной силовой барьер всей массой, они принялись взрываться и наполнять воздух клубами ядовитого дыма.

– Ишь ты, хитрая… – выдохнул я и ударил в кружащую в тесноте пещеры стаю мощной молнией, а затем ярко вспыхнувшей силовой плетью. Таранная и отталкивающая вязи, в которые я влил столько энергии, что хватило бы снести небольшой замок, разметали остатки тварей по окружающему пространству.

Удивлённая ведьма обнаружилась на том же месте.

– Кто… – услышал я её растерянный голос. – Что ты такое… Кто ты…

Вместо ответа я ударил в неё несколькими боевыми вязями, которые она вполне успешно заблокировала, а затем выхватил кинжалы и за один ускоренный рывком прыжок оказался совсем рядом с ней.

Вихревая атака показала, что в ближнем бою противница стоит существенно меньше, чем в магическом поединке. В первую секунду она ещё пыталась отражать мои выпады своими непонятно откуда взявшимися клинками, но затем получила несколько серьёзных порезов и скорость её движений многократно замедлилась.

– Тварь… – выдохнула она и словно провалилась в невидимый лаз, исчезнув из поля моего зрения. В воздухе в том месте, где она только что стояла, осталась висеть большая клякса из дрожащего туманного марева.

Прикрывшись магическим щитом, я выждал несколько секунд, а затем сформировал вокруг марева широкий неподвижный барьер и обернулся.

– Гиннсе! Ты там как?

– Ме!

– Анриель… – девушка, дорожный костюм которой был заляпан брызгами зелёной крови, приближалась с опаской и не торопясь. – О, Край… Не думала, что ты настолько страшный противник…

– Оставь это. – поморщился я. – Скажи лучше, кто была эта девушка и куда она исчезла?

– Это была Сестра Осени. – ответила Гиннсе. – Одна из разумных порождений Путей Тени. Мне и моим сёстрам уже приходилось иметь дело с такими, как она, и это в лучшем случае заканчивалось ничьей. Сёстры Осени очень сильны!

– Не заметил.

– Ме!

По лицу ведьмы скользнула усмешка и она коротко взглянула на Тотема.

– Да, тот, мы тоже не заметили. Но, Анриель, ты бы видел себя со стороны! Я пыталась рассмотреть, как ты двигаешься, но не успевала… Ты словно был в нескольких местах одновременно! А твои плетения! Я… Когда Мод говорил о том, что ты на порядки сильнее его я, признаюсь честно, не верила, но теперь… Даже эта Сестра сначала приняла тебя за Хранителя…

– Почему ты так думаешь?

– Она сказала «LisskoVearant», Анриель. Это означает «глупый Хранитель». О, Край…

– Ладно, Гиннсе, это уже не важно. Скажи лучше, ты знаешь, что это за образование? – я ткнул пальцем в начавшее уменьшаться дрожащее марево. – Это портал?

– Ну… – Гиннсе скривилась. – Да, что-то вроде портала. Уводит скорее всего куда-то на тёмные Пути.

– Ясно. – я уже знал, что именно мне следует делать. – Дашь мне одну из твоих Монет?

– Что? – взгляд Гиннсе метнулся к мареву и потом обратно ко мне. – Анриель, но ты же не хочешь…

– Именно что хочу. – уверенно сказал я. – Пожалуйста, дай мне свою Монету. Честное слово, я её верну!

– Ме!

Ведьма улыбнулась и протянула мне небольшой металлический кружок.

– Держи, Анриель. О, Владыка, как же я рада, что ты на нашей стороне! А ведь я не…

Времени дослушать то, что она хочет сказать, у меня не было. Схватив Монету, я улыбнулся и запрыгнул во всё быстрее сжимающийся дрожащий портал.

Ф-ФУВЖШ!

Процесс перехода произошёл мгновенно, сопроводившись странным шелестящим звуком, после чего я вывалился из воздуха посреди длинного, обшитого лакированным деревом, коридора. В стене справа от меня располагалась широкая дверь, из-за которой доносились приглушённые голоса, а рядом с ней висела большая металлическая табличка.

«Вэл Аттус Ват Тунк, Распорядитель Совета Охранителей».

«Совет Охранителей?! – мысленно повторил я и осмотрел коридор уже с совершенно другим чувством. – Какого… Вот же Дкаддова виселица! Я что – в закрытом секторе Академии Геомантов?!»

Глава 11. Тени Академии

И, судя по тому, что меня окружало, всё было именно так. Советом Охранителей назывался высший законодательный орган Академии, а Распорядителями звались наиболее высокопоставленные его члены. Выше них по положению был лишь Логофет, любое слово которого считалось истиной и выполнялось беспрекословно.

И все эти замечательные люди размещались на территории центрального – пятого – района Академии, куда не было хода не то, что ученикам, но и абсолютному большинству рядовых сотрудников-геомантов. И если портал этой ведьмы привёл меня в такое место, то…

«О, чёрт!»

Это вполне может означать, что тот, кто её на меня натравил находится здесь. Возможно даже вот за этой ближайшей дверью.

«Проклятие! И что мне с этим делать?!»

Стоит кому-нибудь меня увидеть – и всё! Про мою легенду и маскировку можно будет забыть – пройти за этой ведьмой через портал мог только один человек – я. Анриель. Тот, на кого она охотилась.

Хотя… если ведьма меня искала, то как именно она это делала? Тотем разыскал меня благодаря своим необыкновенным способностям, а она? Что, если это всё же случайность? Или… М-мм, нет. Почему тогда она открыла портал не куда-нибудь, а именно в Академию? Гм… Может быть, это не случайность, а совпадение? Потому что она искала не меня, а Гиннсе? Меня же она не узнала и после того, как я ударил её в ответ, решила, что я – замаскировавшийся Хранитель…

«Да. Это уже похоже на правду.»

Недаром эта Сестра несколько раз спросила у меня, кто я такой…

Подумав об этом, я внезапно вспомнил про Танча, испортившего Круг по чьему-то распоряжению. Что, интересно, известно тому, кто его послал? Догадывается ли он, кто я? Для чего решил отправить меня на Пути? И – самое главное – не тот же это предатель, который послал Сестру преследовать Гиннсе?

Вопросов было много, а времени не было совсем. Оставаться в коридоре закрытого сектора было равносильно самоубийству.

Но что делать? Попытаться открыть еще один проход на Пути?

«А почему бы и нет?»

В здании, конечно, наверняка имеется какая-то система защиты, а от портала ведьмы ничего не осталось, но… Кто сказал, что у меня имеется выбор?

* * *

Сидящий в кабинете одного из Распорядителей Совета Ранзо отложил бумаги и повернулся к хозяину помещения.

– Полагаете, этим выводам можно верить?

– Разумеется. – Аттус Ват Тунк кивнул. – Прочитайте отчет до конца, вэл, и вы поймете, что…

– Тихо!

Ват Тунк замер и на его широком лице появилось возмущение.

– Простите?

Ранзо привстал с кресла и прислушался к ощущениям.

– При всем уважении, вэл, – вполголоса произнес он, – вы всё же не практикующий геомант и ваше чутье могло несколько притупиться…

– И?

– Мне показалось, что где-то недалеко открылся портал.

– В пределах здания? – Распорядитель коротко хохотнул. – Невозможно.

– Однако я, с вашего позволения, все же…

– Нет, вэл Ранзо, и ещё раз нет! Я лично занимался формированием местной защиты. Это немыслимо!

Все еще испытывающий сомнения Ранзо не торопясь опустился обратно в кресло.

«Немыслимо», – мысленно передразнил он хозяина кабинета. – Где-то я уже это слышал…»

И тут стены здания содрогнулись.

* * *

«Давай же… – сжимая зубы от напряжения, процедил я. – Работай!»

Добавив к нанесённому на пол и стены коридора сложному узору несколько новых Рун, я принялся накачивать энергией гудящий контур. Узор после этого засиял подобно короне солнца, а пространство вокруг него начало выгибаться и морщиться, превращая коридор в некое подобие королевства кривых зеркал. Стоя посреди горящей под подошвами моих ног многолучевой звезды, я едва удерживал несколько десятков управляющих силовых линий и хотел только одного – чтобы эта пытка скорее закончилась. Защита от портальной магии в здании действительна была и оказалась настолько крепкой, что для того, чтобы её обойти, мне пришлось поэтапно сформировать довольно сложное и многоуровневое заклинание.

Пожалуй, это были самые сложные магические манипуляции, которые мне когда-либо доводилось производить. Но они сработали. Уроки Роана не прошли для меня даром и единственное, чего мне сейчас не хватало – это энергии.

– Работай… Ну!

Завершив создание управляющей вязи, отвечающей за автономное поддержание геоэнергетического баланса, я почувствовал, как по моему лицу течёт пот и оглянулся. В коридоре, за границами пространственных возмущений от моего незаконченного портала кто-то был. Я прекрасно различал и топот ног, и вой системы сигнализации, и даже пощёлкивание элементарных боевых плетений, которыми прибежавшие на место происшествия маги пробовали на прочность моё творение.

«Дкаддова виселица! – мысленно выругался я. – А ведь если у меня ничего не получится, то…»

То мне придётся пробиваться отсюда с боем. Использовать весь арсенал доступной мне боевой магии и даже, вполне вероятно, Лук.

«Нельзя!»

Плюнув на осторожность, я ввёл себя в состояние медитативного транса и потянулся к гудящим потокам силы Арк´Авианской Реликвии.

«Будь что будет…»

Последним, о чём я подумал перед тем, как пространство вокруг меня раздалось в стороны и наполнилось разноцветными отсветами, было осознание того, что я так и не спросил у Гиннсе, что же за место эта таинственная Изнанка. А после этого мне стало не до размышлений.

* * *

– Пробивайте!!

– Не можем, вэл! Не получается! Тот, кто это делает, слишком силён!

– Тогда блокируйте!

– У нас не выхо…

– Нейтрализуйте!

– Пробуем, вэл!

– Я не хочу, чтобы вы пробовали! – заорал Ват Тунк. – Я хочу, чтобы вы смогли это остановить!!

После того, как одна из стен его кабинета превратилась в волнообразно колеблющуюся поверхность, Распорядитель почувствовал растущее раздражение. Когда же для того, чтобы покинуть кабинет ему пришлось использовать старый и потому давно заколоченный технический лаз, его сознание затуманила элементарная ярость.

– Да сделайте же уже хоть что-нибудь, наконец!! Чтоб вам за горизонт провалиться! Ну!!

Пол под ногами у набившихся в коридор геомантов задрожал, а по стенам проползло несколько трещин.

– О, Край! Как он это делает?!

– А кто это там? Какая тварь вообще на такое способна?!

Нахмурившийся и сосредоточенный вэл Ранзо стоял позади прочих и размышлял. В его обычно логичных и упорядоченных мыслях царил хаос. Что за демон сумел пробиться через выстроенную защиту и для чего? Куда собирался уйти? Как?! Как, борода Хранителя ему в глотку, возможно делать то, что он делает?! Создание геомагических возмущений такого уровня потребует целого океана энергии и это…

В этот момент пол вздрогнул ещё раз и вдоль коридора словно пронеслась невидимая волна. Искривлённые поверхности вернулись к своему изначальному состоянию, а воздух перестал рябить и сделался обыкновенно прозрачным.

– О…

Картина, представшая перед ошеломленными геомантами, больше подошла бы не для коридора административного корпуса, а для места долгой и ожесточённой магической схватки. Поверхности пола, стен и потолка были испещрены многочисленными оплавленными бороздами, в пространстве плавали кляксы остаточных пространственных искажений, а обугленные и почерневшие участки стенной обшивки лениво дымились. Кое-где мерцали и перемигивались появившиеся после применения мощной магии волшебные светлячки.

Некоторые из магов переглянулись.

– Кто-нибудь когда-нибудь что-либо подобное видел? – спросил один, но остальные лишь покачали головами.

– Нет.

– Нет.

– Никогда.

– Ранзо… – Ват Тунк уже взял себя в руки и оглянулся на своего коллегу. – Что скажешь?

– Ещё не знаю. – тихо ответил тот и указал пальцем на дымящиеся линии, избороздившие пол. – Но это… Это просто чудовищно.

– Похоже на портальные контуры, разве нет?

Вэл Ранзо прищурился.

– Да, но только если взять вот этот участок. А остальное… Мм… Думаю, что делать какие-либо выводы пока преждевременно.

– А что это такое, как думаешь?

Брови Ранзо удивлённо приподнялись вверх.

– Вы у меня спрашиваете?

– Э… – Распорядитель запнулся и сделал неопределенный жест руками. – Ну а у кого ещё? – после этого он повернулся к стоящим вокруг него геомантам. – Так. Кто-нибудь может сказать мне, что тут, будь оно все проклято, произошло? Я жду!

Геоманты с отчаянием посмотрели друг на друга.

* * *

– Кха… Кха… Кх-х…

С некоторым усилием перевернувшись на бок, я зашёлся в приступе кашля и только после этого почувствовал, как сковавшее мое тело напряжение начало отступать. После того, как я воспользовался энергией Маски, моя сборная портальная пентаграмма все же сработала, но получилось это вовсе не так, как я ожидал. Во-первых, вмурованные в стены здания артефакты принялись делаться видимыми и стремительно выгорать, а во-вторых – пространство вокруг меня странным образом исказилось, превратившись в нагромождение из почти прозрачных конструкций и элементов. В какое-то мгновение я смог увидеть все окружающие меня системы здания – и паутину блокирующих перемещения амулетов, и взаимосвязанные схемы охранных плетений. И ещё – широкую округлую тень непонятного сооружения, пестрящую огненными буковками портальных Рун. Судя по разделявшему нас расстоянию, она располагалась в помещениях соседнего корпуса.

А после этого пол под моими ногами исчез и то, чего я так добивался, наконец-то свершилось – у меня получилось вернуться из Академии на Пути.

«В том случае, если это, конечно, Пути…»

Поверхность, на которой я лежал, выглядела, мягко говоря, странно. Совершенно ровные каменные участки чередовались с торчащими к потолку неопрятными выступами, а кое-где я различал бугорки самой обыкновенной брусчатки. Это место словно слепили на скорую руку из разных кусков, а потом отвлеклись, да так и оставили. В воздухе витали запахи болота и подгнившей растительности.

Тут откуда-то сбоку раздался тихий чмокающий звук, и я повернулся. На покрытой тёмно-зелёным мхом стене висел глаз. Большой и круглый, он цеплялся за стену множеством узловатых корней-щупалец и при этом таращился на меня.

– Ну, привет. – просипел я, а глаз моргнул, и я услышал тот самый звук, который привлек мое внимание изначально.

«Надо вставать…»

Сцепив зубы, я кое-как привел себя в сидячее положение и застыл. Чувство было такое, словно меня сначала долго жевали, а затем выплюнули. Голова болела и временами кружилась, перед глазами плавали световые пятна. Мышцы по всему телу ломило так, что хотелось устроить незапланированную разминку.

«Нет уж. – понял я. – В таком состоянии я далеко не уйду…»

После чего постарался, как мог, расслабиться, и опутал себя густой паутиной исцеляющих заклинаний. Медитация позволила отрешиться от надоедающей боли, и я приготовился терпеливо ждать восстановления организма.

* * *

В коридорах корпуса Распорядителей было людно. Раздражённый и бросающийся во все стороны проклятиями Ват Тунк ушёл, но на его место прибыли исследователи и множество внутренних стражей. Вместе с ними явился и худощавый геомант в тёмно-красном костюме, чьё лицо казалось принадлежащим юнцу, но твёрдый и необыкновенно тяжёлый взгляд говорил совсем об обратном.

– Ранзо. – коротко кивнул он, подходя к стоящему у стены магу.

– Вэл Теор. – почтительно склонился в поклоне тот. – Пусть любые горизонты станут для вас лишь началом…

– Оставьте это. – спокойно сказал геомант и посмотрел в сторону повреждённого участка коридора. – Меня интересует произошедшее. У нас был прорыв?

– Пока ещё нет, вэл. – ответил Ранзо. – Но последние события действительно внушают определённые опасения. Мы…

– А тот мальчик, который пропал утром – его нашли?

– Ещё нет, вэл, однако я уже разослал людей. Ищем.

– А причина его исчезновения – установлена?

– Обычная ссора, вэл. Один из его одногруппников имел с ним конфликт и решил навредить ему, использовав украденный из хранилища его отца артефакт. Предмет оказался чувствителен к волшебным воздействиям и превратил ученический Круг Практикариума в проход на Пути.

– Тот, кто его использовал, об этом знал?

– Нет, вэл. Ученик полагал, что эффект от его работы совсем другой.

– Это информация достоверна?

– Абсолютно, вэл. То, что мой подопечный храмовник пропал – случайность.

– А взаимосвязь с посетившим нас демоном?

– Не прослеживается, вэл. Однако не могу не заметить, что работа всё ещё идёт и…

– Вы уже выяснили, кто именно это был?

В ответ на этот вопрос Ранзо вздохнул и покачал головой.

– Нет, вэл. Но… если позволите…

Логофет Академии Геомантов кивнул.

– Говори.

– Характер и масштаб повреждений здания говорят о том, что сила этого существа не поддаётся классификации общепринятым методом.

Глаза вэла Теора сощурились.

– То есть вы предполагаете, что…

– Да, вэл. Есть вероятность, что в вашей Академии побывал Архидемон.

* * *

Первое, что я сделал после того, как почувствовал себя лучше – это попытался активировать Монету Гиннсе. Но она не сработала.

«Так. – подумал я и провёл ладонями по лицу. – Без паники. В крайнем случае Тотем просто отыщет меня во второй раз.»

Сформировав вязь для передачи энергии, я попробовал подзарядить Монету повторно, однако результат оказался всё тем же – то есть нулевым. Артефакт вёл себя так, словно был обычным куском металла и на мои заклятья не реагировал.

– Что за чертовщина? – тут мне в голову пришла одна неприятная мысль и я принялся внимательно озираться. – Я что, на Тёмных Путях, что ли?

Поднявшись на ноги, я подошёл к ближайшей стене и, расчистив при помощи огненной вязи небольшой участок, начертал на нем поисковую Руну. Угловатый символ вспыхнул белым светом и тут же погас, а в воздухе появился отчетливый запах разложения.

– Вот же дрянь… – с досадой пробормотал я и отошел от стены.

Тёмные Пути были одним из наиболее неприятных мест для путешественников-геомантов. В этих негостеприимных краях не работала большая часть используемых геомантами Рун и действовали свои, местами довольно неприятные, правила.

«Интересно, на что похоже здешние Перепутье?»

Вз-з-з-з-з!

Мимо меня пролетел большой жук и приземлился на длинный стебель одного из растений. Сложив светящиеся красным крылья, он повернулся, и я с некоторым удивлением рассмотрел, что в передней части его панциря скрывается крохотная человекоподобная рожица. О, Боги, ну и твари же тут обитают…

Ещё раз осмотревшись, я выбрал один из широких проходов в противоположной стене и пошёл туда. Можно было бы, в принципе, зайти и в любой другой коридор, но этот показался мне наиболее светлым. Чёрт его знает, сколько мне ещё придётся блуждать по этим пещерам и гораздо приятнее это делать при дневном свете.

«Интересно, кстати, какая магия заставляет его сюда попадать…»

Шагая по коридору и обходя торчащие на пути каменные глыбы, я раздумывал о том, что любые Пути, сколь бы длинными они не были, обязательно сходятся на Перепутьях. Тёмная часть Путей в этом плане не исключение, так что надежда выбраться в нормальный мир уже сегодня у меня есть. Возможно даже, мне повезёт и это случится уже сегодня. В противном случае…

Услышав впереди по коридору тихий шорох, я остановился и прикрыл себя силовым щитом.

– Тут кто-нибудь есть?

– Есть! – ответили мне противным повизгивающим голосом. – Есть! Хочется есть!

«Откуда ж вы такие берётесь?» – подумал я, а из тёмного угла впереди выбралось лохматое, горбатое и довольно противное существо.

– Есть! Пища! Или маг? Маг или пища?! Вопрос!

А-аапчх-хе!

Громко чихнув, создание мотнуло головой в сторону и стену рядом с ним лизнули языки дымного пламени.

– Пища? – требовательно спросило оно и в глубине его огромных зрачков начали разгораться алые огоньки. – Пища, да?

Когти на пальцах существа заметно выросли, а зубы во рту удлинились и сделали его похожим на хищную рыбу.

– Пи-ищ-ща-а… – монстр облизнулся и на камни у его ног упало несколько капель тягучей слюны. Камни сразу же задымились. – Пи-ищ…

– А, может, всё-таки маг? – громко и чётко спросил я. Бес – а мне показалось, что это именно бес – на мгновение замер.

– Может. – утробно проворчал он. И бросился на меня.

Глава 12. Тёмные Пути

– А-ар-р-р-р-рр!

Блокировать бросок лохматого монстра оказалось несложно. Усилив щит, я ударил им летящего на меня беса и того отбросило к тому же месту, где он появился. Вскочив на ноги, монстр коротко дыхнул пламенем в стену и зарычал. Размерами он был чуть меньше меня, с двумя руками и ногами, вот только конечности его выглядели очень тонкими, почти тощими, а туловище походило на винный бурдюк. Морда беса наводила на мысли о слонах и крысах одновременно. Вытянутая и покрытая шерстью, с несколькими парами узких глаз и длинным болтающимся в разные стороны хоботком…

– Плохая пищ… – визгливо заорал бес, но тут же заткнулся, потому что рассекающая вязь разделила его тушу на две половины.

«Помолчи-ка лучше», – подумал я, а повалившиеся на пол останки монстра внезапно задергались.

– Дкаддова виселица… – пробормотал я, глядя на то, как две горки неопрятного месива пульсируют и, поднимаясь к верху, превращаются в двух совершенно одинаковых бесов. – Кто ж вас всех хоронить будет…

– Пищ-ща! – одновременно завизжали демоны и бросились на меня.

Сместившись на несколько шагов назад и тем самым уклонившись от прыжка тварей, я ускорился и ударил в них отталкивающей вязью. Затем молнией, вязью разложения и, наконец, энергетической плетью. Бесов разорвало и разбросало по всему коридору, от стен брызнули фонтаны мелких осколков. Пространство коридора заполнилось дымом и пылью.

Ш-ш-ш-ш…

Услышав шипение и непонятные противные звуки, я подвесил впереди себя магический огонек и меня сразу же замутило. Оставшиеся от поверженных бесов части непрерывно дергались и увеличивались в размерах, медленно, но неотвратимо превращаясь в новую порцию носатых монстров.

«Не сработало. – с сожалением понял я. – Ладно. А если вот так?»

В воздухе вокруг моих рук закружились светящиеся узоры. Перегородив проход несколькими барьерами, я принялся разрушать часть пещеры вместе с выводком не успевших превратиться в самих себя бесов. Вдоль каменного коридора замелькали силовые нити и линзы, молнии и мощные энергетические разряды. Последним я использовал усиленное огненное плетение, заполнившее коридор ревущим пламенным потоком.

Когда я закончил, из коридора передо мной исчезло всё. Останки бесов, растительность, какие-то мелкие насекомые… Всё. Остались лишь камни и торчащие из щелей потрескавшиеся чёрные кристаллы. Поверхности стен потемнели и покрылись светящимися разводами.

«Покойтесь с миром», – кивнул я сам себе и развернулся, намереваясь вернуться к одному из пройденных боковых ответвлений. Дальше по этому коридору в любом случае уже не пройти. Видимость из-за дыма и пыли почти нулевая, а…

В этот момент я сбился с мысли из-за того, что мое восприятие придавило чьим-то невыносимо тяжелым взглядом. Чувство было такое, словно на меня упало нечто невидимое. Через пару мгновений, впрочем, это чувство пропало, зато появилось отчётливое ощущение приближения чего-то большого и недружелюбного. Я обернулся.

«Может быть, показалось? Или…»

Нет, чёрт побери, все правильно. Странное чувство не исчезало и направление, с которого надвигалось непонятное нечто, определялось без колебаний.

«Нет уж, – мелькнула у меня мысль, – сегодня я на общение не настроен».

Вернувшись по своим же следам, я заглянул в парочку боковых проходов, но первый показался мне слишком мрачным и узким, а на стене второго сидело какое-то ушастое существо и питалось. Я расслышал его быстрое чавканье и трескучий звук, с которым оно рвало зубами свой завтрак. Почувствовав мое присутствие, существо повернуло голову, и я увидел, как блестят в полумраке его глаза. Зубы, торчащие из его пасти, были ещё длиннее, чем у испепеленных бесов.

– Р-р-р-р…

– Не буду я у тебя ничего отбирать. – заверил я существо, услышав, как оно угрожающе зарычало. – Приятного аппетита.

Вместо ответа зубастик перехватил поудобнее то, что он ел, и резво помчался куда-то вдаль. Причём сделал это там же, где и сидел – на стене, нимало не беспокоясь о силе тяжести.

«Так, этот коридор определенно не мой», – решил я и отправился дальше. Или, вернее, назад, учитывая, что мне приходилось возвращаться обратно.

Подходящий туннель обнаружился уже через пять минут и выглядел достаточно хорошо для того, чтобы им воспользоваться. Я свернул в него и шагал вперёд около часа, пока стены не раздались в стороны, а впереди не замаячило далёкое световое пятно.

«Выход, что ли?» – обрадовался я, но всё оказалось не так просто.

Увиденный мною свет лился из округлого прохода, ведущего в огромный зал, с далёкого потолка которого спускались многочисленные рассеянные световые лучи.

– Вот же красота… – оценил я увиденное и зашёл в зал. Вокруг действительно было очень красиво. Под ногами у меня шелестела трава, а по сторонам поднимались высокие лиственные деревья. Но Тёмные Пути не зря назывались Тёмными – за первыми же деревьями маячило множество гротескных фигур, некоторые из которых щеголяли длинными закрученными рогами.

«Сатиры какие-то», – подумал я и с осторожностью подошёл ближе. Увиденные существа действительно напоминали козлоногих тварей из мифологии Палакса. Выстроившись в две длинных шеренги, они образовывали своеобразный «почётный караул», в конце которого на небольшом холме стояла полуразвалившаяся каменная арка. Я поморщился. Не люблю арки, даже если они в таком же отвратном состоянии, как вот эта.

Посередине арки, впрочем, горело пятно работающего портала, а замершие в полной неподвижности «сатиры» при ближайшем рассмотрении оказались наполовину каменными, а наполовину – живыми. Верхние половины их тел выглядели так, словно были готовы прийти в движение в любой момент, а следящие за мной полные муки глаза тускло светились.

Остановившись в начале строя, я обвёл взглядом «сатиров» и посмотрел в сторону арки. Куда может уводить портал, размещённый в таком месте, как это? Большая часть пещеры, безусловно, выглядит очень красиво – даже и не скажешь, что я всё ещё на Тёмных Путях – но вот «сатиры»… Взгляд наполовину живых изваяний был пронизан болью, а их позы говорили о том, что стоят они тут явно не по своей воле. Да и вообще… Тёмные Пути – не такое место, где можно бродить где вздумается и открывать двери просто потому, что тебе интересно за них заглянуть. Большая часть выходов с Тёмных Путей приводит в миры, расположенные, что называется, «внизу», и далеко не факт, что гипотетическому путешественнику повезёт попасть в какой-нибудь Ринн. Может статься, что ему достанется дорога прямиком в Гард.

«Хотя, – подумал я, рассматривая выбитые на боковых частях арки угловатые Руны, – конкретно этот портал вполне может привести меня к Перепутью…»

Нанесённые на арку символы мне были знакомы – часть из них я видел на двери Перепутья в тот день, когда Гиннсе вытащила меня с территории разрушающегося Венца.

Тут за моей спиной что-то зашуршало, и я оглянулся.

«Это ещё что за дрянь?»

На поляне, через которую я недавно прошёл, открылся широкий люк. По крайней мере, выглядело это именно так – участок травы и расположенного под ней дёрна приподнялся и откинулся в сторону, а из обнажившегося лаза выглянула чья-то вытянутая и бледная рожа. На голове у существа росли торчащие во все стороны жёсткие рыжие волосы и один-единственный тонкий рог, глаза были круглыми и вытаращенными, а клыки во рту настолько длинными, что у него не получалось его закрыть. Вид у монстра в итоге получался весьма удивлённый.

«Или не монстра. – мелькнула у меня мысль. – Дкадд его знает, кто это такой. Вдруг такой же путешественник, как и я?»

– Ну, привет. – сказал я и коротко помахал рукой. – Ты кто?

– Гы. – буркнуло бледное существо и скрылось в лазе. На поверхности мелькнула его тощая рука и земляной «люк» торопливо захлопнулся.

– Ясно. – я, не сдержавшись, фыркнул и посмотрел на ближайшего ко мне «сатира». – Ошибся адресом.

Сатир не отреагировал. Его взгляд был расфокусирован и направлен куда-то в пространство.

– Ну, ладно.

Окружив себя двойным силовым щитом и сетью из отражающих узоров, я сформировал несколько боевых вязей и не торопясь направился к арке. В то, что «сатиры» внезапно оживут и решат на меня наброситься, я не верил, но неприятностей ожидал.

Но ничего не случилось. Я беспрепятственно добрался до арки и, оглянувшись, шагнул внутрь портального марева.

А вот затем досадная неприятность всё же произошла – вместо того, чтобы опуститься на твердую поверхность, моя нога провалилась в пустоту, и я свалился куда-то вниз, не успев даже как следует испугаться. Приземление получилось очень скорым и неуклюжим – я просто рухнул на какую-то твердую поверхность, и она жалобно заскрипела под моим весом. В ноздри сразу же набилась мелкая пыль.

«Дкаддова виселица!» – мысленно выругался я, вскакивая на ноги и обновляя окружающие меня щиты.

Я стоял посреди рукотворного коридора, облицованного широкими деревянными панелями. На стене справа от меня горел жёлто-оранжевым пламенем небольшой факел, а чуть дальше удивленно таращился большой глаз, родного брата которого я уже видел. В десятке метров дальше по коридору стояло странное длинноухое создание, похожее на измененного магией коффлика-переростка. Тело и конечности этого существа были тощими и вытянутыми, вдоль хребта росли костяные шипы, а покрытая шерстью морда была бы милой, если бы не зубастая пасть. Взгляд существа был устремлен на меня, а большие и широко расставленные глаза испуганно выпучены.

У ног странного создания лежала прислоненная к стене массивная каменная стела и, судя по усеивавшим ее царапинам, а также следам каменной крошки на морде создания, оно только что пыталось ее грызть.

– Привет. – сказал я. – Ты, случаем, не знаешь, где тут…

Реакция коффлика-переростка была неожиданной. Истерично взвизгнув, он бросился в стену и, ударившись о неё всем телом, прыгнул в противоположную сторону. Бам! Бам! Бам! Несколько секунд он колотился то в один участок стены, то в другой, а затем внезапно провалился куда-то внутрь её деревянной поверхности и исчез из виду. По обшивке в этом месте лениво разошелся одинокий круг. Такой, какой обычно появляется на воде, если в неё что-нибудь бросить.

«Там что – потайной выход?» – подумал я и посмотрел на глаз, всё ещё сидящий на своём месте. Глаз шумно моргнул и посмотрел на меня в ответ.

– А, ну тебя к чёрту…

Подойдя к заинтересовавшему меня участку, я тщательно осмотрел его, а затем постучал по стене костяшками пальцев. Обшивка оказалась вполне твердой и отозвалась характерным деревянным звуком. Как же этот длинноухий пожиратель камня туда пролез?

«Фокусник…»

Осмотревшись и поэкспериментировав с поисковыми Рунами, я убедился в том, что всё ещё нахожусь на Тёмных Путях. Несмотря на то, что этот коридор был гораздо опрятнее прошлой пещеры, нужная мне магия по-прежнему сбоила и не работала.

Итак… В какую же сторону мне идти?

* * *

Блуждать по петляющим переходам Тёмных Путей пришлось долго. Первый коридор, по которому я пошёл, был отделан деревом, а второй – камнем. Встречались также обыкновенные пещерные залы, гроты или туннели. По стенам ползали провожающие меня бессмысленными взглядами гигантские глаза, а из боковых проходов выглядывали какие-то писклявые мелкие существа. Время от времени до меня долетал чей-то топот и тогда я замечал мелькающие на периферии зрения силуэты.

Несколько раз мне встречались висящие в воздухе каменные стелы и алтари, кое-где на стенах светились непонятные символы, а один раз я прошёл через очень странную пещеру, заполненную плавающими в пространстве водорослями и снующими между ними стайками зубастых рыбок.

Магический сюрреализм как он есть…

После этого странные помещения начали попадаться всё чаще. Первой была комната с проломленным полом, из которого торчала чья-то громадная когтистая лапа. Кожа конечности имела тёмно-бордовый цвет и была усеяна разнокалиберными шипами, а поверхность пола вокруг разлома была разбита и исцарапана. Не желая применять магию, я обошел эту лапу по широкой дуге и в какой-то момент она вздрогнула, начав перебирать когтистыми пальцами, но я отступил назад, и она затихла.

Следующим необычным местом стал очень большой и очень тёмный зал, через который тянулся покосившийся узкий мостик. Нижняя часть помещения была залита водой и в её толще поблёскивало множество металлических раструбов.

«Интересно, что это такое?» – подумал я. Использовать сканирующую магию мне не хотелось. Медленно продвигаясь по мосту, я успел составить и тут же забраковать около десятка вариантов происхождения подводных труб, как из-под воды внезапно послышался приглушенный протяжный звук, а из одного из раструбов вырвалось большое облако пузырей. Поднявшись к поверхности, они заставили её вскипеть и после этого над водой поднялась человекоподобная водяная фигура. Вскинув руки вверх, она изобразила немой крик и сразу же лопнула, обрушившись вниз бесформенной массой. Сделалось тихо.

«Вот же чертовщина…» – покачал головой я, внимательно изучая остальной зал. Выждав несколько минут, я пошел дальше и успел добраться до выхода из зала, когда послышался новый гул и жуткая пантомима повторилась, но уже немного в другом месте.

«Дкаддов спектакль», – фыркнул я и ушёл.

А четверть часа спустя остановился перед старинной, покрытой пятнами лишайника, деревянной дверью.

– Тук-тук! – сказал я, высматривая что-нибудь, что можно было бы использовать в качестве дверной ручки. Полотно двери было сколочено из очень старых, но при этом идеально подогнанных одна к другой, досок. Некоторые из них покрывала сложная, отвратительно сохранившаяся резьба. – Открывайся…

Дверь едва заметно дрогнула и заскрипела.

«Ого! – отпрыгнув от двери, я на всякий случай отгородился от неё силовым щитом. – Не ожидал, что это сработает…»

Дверь же с душераздирающим скрипом отворилась и за ней обнаружился короткий коридорчик, стены которого были густо оплетены не то корнями, не то очень толстыми и грубыми стеблями.

– Плата… – прохрипел чей-то неприятный голос и в дверной проем выглянула бородатая морда рогатого демона. – Пла-та-а…

Глядя на то, как по периметру двери шевелятся корни и перебирают пальцами когтистые лапы, я догадался, что все оплетающие коридор корни и есть тело этого демона.

– Мне нужно попасть на ту сторону. – сказал я. Я уже успел разобрать, что коридор приводит в место, которое выглядит, как Перепутье. – Ты меня пропустишь?

– Нет пла-аты – нет пропуска-а. – протянул в ответ демон и оскалился.

«Ладно. – подумал я. – Попробуем поиграть в эту игру по твоим правилам…»

– Какая плата тебе нужна?

– Жи-изнь.

– Жизнь? – требование демона меня удивило. – Чья?!

– Не ва-ажно… – протянул всё ещё улыбающийся демон. Оплетающие коридорчик корни зашевелились и ощетинились длинными шипами. – Люба-ая…

«Достало», – раздражённо подумал я. Мало того, что я провалился на эти проклятые Пути, в которых непонятно как ориентироваться, так теперь ещё и этот низший демон требует жертву?! Обойдётся.

Призвав Лук, я направил огненный наконечник энергетической стрелы прямо в рожу наглого демона. Воздух наполнился басовитым гулом. Демон завыл. Его глаза наполнились ужасом, а корни с шипами лихорадочно запульсировали и один за другим втянулись в стены прохода. Которые, к слову, оказались вырублены из камня и украшены частично осыпавшимся барельефом.

– А твоя собственная жизнь – пойдёт? – спросил я, продолжая целиться в подвывающего монстра. – Или этого мало?

Морду демона буквально перекосило.

– Хва-ати-ит!! – проревел он и, дёргаясь, втянулся в одну из стен. Дверь скрипнула и покачнулась, а коридорчик позади неё опустел.

«Ну, вот и договорились!» – мысленно улыбнулся я и, развоплотив Лук, осторожно приблизился к дверному проему. Не знаю, насколько правильным было решение призывать Лук в таком месте, как это, но бродить по тёмным коридорам мне уже надоело. Тем более, что как минимум одному из местных гигантов про меня известно и так.

Глава 13. Возвращение

Перепутье на первый взгляд показалось мне тем же самым, в котором я уже побывал. Я не торопясь прошёлся по обширному пустому холлу и посмотрел на пол в центре комнаты, где пестрел множеством линий волшебный рисунок.

«Если узор на полу есть – то паутина защитных заклятий отключена. – принялся рассуждать я, вспоминая наставления зеленоглазой Гиннсе. – Это хорошо. Не придётся искать указатели или управляющий Ребус…»

– Здесь кто-нибудь есть? – крикнул я, надеясь на то, что на Перепутье каким-то чудом найдётся одна из ведьм и мне не придётся дожидаться появления Тота. Сколько я уже блуждаю по этим Путям – около суток?

Тут же показалось, что на правой, уводящей на второй этаж лестнице что-то мелькнуло.

– Стой! – выкрикнул я и едва удержался от того, чтобы бросить туда какое-нибудь взрывоопасное заклинание. – Я тебя видел!

– И что с того?

«Оп-па!»

Я замер. Чёрт возьми, так я не ошибся! На Перепутье действительно кто-то есть и этот кто-то умеет разговаривать. Голос, правда, немного странный, но…

– Не заставляй меня гоняться за тобой по всему Перепутью! – громко сказал я. – Покажись!

– А не то что?

– Сделаю с тобой то же самое, что сделал с демоном, который охранял сюда вход!

– А силёнок-то хватит? – с иронией спросил голос, но его обладатель всё равно показался. Им оказался коренастый и непомерно носатый гоблин, одетый в полинявший и вытертый комбинезон, покрытый таким количеством заплаток и нашитых друг на друга кармашков, что у меня зарябило в глазах уже после первого взгляда. Гоблин спустился по лестнице на половину витка и остановился, подслеповато щурясь и театральным движением наклоняясь на один бок.

– Слышь… – произнёс гоблин. – А ты вообще кто?

– А ты?

– Эй, я первым спросил!

– В таком случае, первым и отвечай.

– Эй… – гоблин запнулся и его торчащие в разные стороны уши смешно дёрнулись. – Нет! Ты не геомант!

– Может, и нет. – я кивнул. – Вот только и ты не Логофет Академии, а поэтому…

Но гоблин, недослушав, хрюкнул и громко захохотал. Его смех прозвучал настолько искренне и внезапно, что я улыбнулся.

– Их-хха-ха-ха-ха… Не… Зря… Ик! Остался… – проговорил, постепенно успокаиваясь, гоблин. – Ах-ха-ха… Ик! Надо же… Логофет… – с шумом утерев свой огромный носрукавом, гоблин сбежал по последним ступеням в холл и приблизился.

– Меня звать Фом. – представился он и окинул меня оценивающим взглядом. – А вот тебя я раньше что-то не видел… И что сегодня за день такой? Сижу, никого не трогаю, вдруг – бац! Слышу – кто-то идет! Ну, думаю, опять один из этих напыщенных геомантов! Ан, нет! Чую – другой кто-то! Ну, думаю, смотреть или не смотреть?! Решил – гляну! А там ты! Припёрся без спросу и ещё давай угрожать! Кстати… – наклонившись в мою сторону, гоблин изобразил плутовскую улыбку и заговорчески подмигнул. – Ты правда что-то сделал с тем демоном или всё-таки наврал? А?

Но отвечать на этот вопрос я не собирался.

– А что об этом говорит твое чутьё? – спросил я вместо ответа.

Гоблин на секунду задумался и помотал головой.

– Откуда ж мне знать! – воскликнул он. – Я ведь не ведьма, чтобы… – запнувшись на полуслове, носатый Фом посмотрел на одну из стен и внезапно засуетился.

– А вот теперь там и впрямь геоманты! – воскликнул он и, порывисто ухватив меня за руку, добавил: – Прячемся, друг!

И тут же умчался на второй этаж с такой скоростью, словно его преследовал Совет Охранителей всем составом.

В боковой стене в это время образовалась узкая дверь. Проступив на плоскости одной из стенных панелей в виде неровной щели, она расплылась в стороны и превратилась в оббитую металлическими квадратиками дверцу. Мгновение спустя она отворилась, и я увидел выходящего из-за неё геоманта. Маг был невысок, темноволос, весьма упитан и одет в походный костюм, поверх которого красовалась прожженная в нескольких местах накидка Наставника.

Ступив на пол Перепутья, геомант остановился и с непередаваемым удивлением уставился на меня, а я, не успев решить, как именно реагировать, рассеянно помахал ему рукой.

– Привет…

– Привет?! – выйдя из ступора, Наставник сделал пару решительных шагов ко мне, но остановился. – Откуда ты здесь… Стоп! Да ты же тот самый парень! Ганс Ноддиус, правильно?

В этот момент до меня окончательно дошло, что передо мной один из Наставников Академии и я зачастил:

– Да, вэл! Простите, вэл! Я и сам не знаю, как так получилось! У нас было занятие и мне нужно было перенестись в пределах Круга, но я, наверное, что-то напутал и попал на Пути! Я сразу же попытался найти дорогу сюда, но…

– Спокойно, Ганс. – перебил меня геомант и сделал останавливающий жест. – Ты нашёлся и это главное. Всё остальное уже позади. Рядом со мной ты в безопасности.

«Забавный маг. – мысленно улыбнулся я. – Я разве говорил про опасность?»

Маг тем временем сориентировался и взял себя в руки, хотя и заметно было, что он всё ещё немного шокирован тем, что вот так запросто на меня наткнулся. Вытащив из кармашка на поясе тонкий жезл, он вытянул руку с ним в сторону и на что-то нажал, отчего жезл вырос в обе стороны и превратился во что-то вроде длинного посоха. В верхней его части появился медленно вращающийся световой шар.

«Маяк, что ли?» – подумал я, а геомант воткнул посох прямо в каменный пол и принялся выводить вокруг него портальные символы.

– Приготовься, Ганс. – сказал он. – Сейчас я переброшу тебя обратно.

Десять минут спустя я уже разговаривал с вэлом Ранзо.

* * *

– Другими словами, – сказал Ранзо, – ты утверждаешь, что покинул Практикариум и ушёл на Пути непреднамеренно. Я правильно тебя понял?

– Да, вэл. Всё так и было.

– Ясно. – буркнул Ранзо. И замолчал.

«Какого чёрта? – подумал я, рассматривая погрузившегося в размышления геоманта. – Зачем ему делать вид, что он ничего не знает? Не может же быть, чтобы они не осматривали Круг или осмотрели, но ничего не нашли?!»

Но, если они и правда ничего не нашли, то – почему? Вмешательство Танча оказалось настолько тонким, что его не заметили? Чушь!

– То, что с тобой произошло – очень странно. – сказал наконец маг. – Напомни мне ещё раз, как ты добрался до Перепутья?

– Ну… – я пожал плечами. – Через Пути. Вэл Индте…

– Вэл Ранзо! – дверь в комнату приоткрылась, и мы увидели симпатичное личико молоденькой ведьмы. – Мы закончили. Он чист.

– Уверены?

– Конечно, вэл.

– Хорошо. Тогда можете отключать.

Светящиеся стенные панели в углах кабинета потухли, а тихое гудение, доносящееся откуда-то из соседних комнат, исчезло.

– Перейдём к хорошим новостям. – сказал Ранзо и посмотрел мне в глаза. – И вот первая – к тебе не прицепилось ничего лишнего. Что, учитывая, где именно тебе довелось побывать, большая удача. Однако…

– Извините, вэл Ранзо, – перебил я мага, – но не могли бы вы уточнить, что именно подразумевается под словами «не прицепилось»?

Взгляд геоманта сделался колючим.

– А ты сам что – не догадываешься? А, впрочем… – тут Ранзо о чём-то вспомнил и улыбнулся. – Вы ещё не успели это пройти, действительно… В общем… Насекомых на Путях видел?

«Неожиданный вопрос», – подумал я и кивнул.

– Да, вэл, видел.

– И что ты о них думаешь?

– Обычные насекомые… – я пожал плечами. – По крайней мере, большинство. Некоторые выглядят странновато, но таких мало.

– Обычные, говоришь… – Ранзо усмехнулся. – Что ж, вижу, что ты этого и правда не знаешь, иначе б не спрашивал. Объясняю… Ни на территории Академии, ни на Путях насекомых нет. Запомнил? Нет и быть не может. Ни при каких условиях. Они там не выживают и потому не живут.

А вот эта информация меня удивила.

– То есть я…

– Ты видел мелких демонических существ. – пояснил геомант. – И никак иначе. Практически все они для нас не опасны – это верно – но есть и такие, которые могут доставить немало хлопот. Поэтому я и сказал тебе, что у меня есть хорошая новость. Это доступно?

– Да, вэл. Но позвольте спросить, отчего нет насекомых на территории Академии?

Ранзо прищурился и выражение его лица мне категорически не понравилось.

– Во-первых – потому, что они не переносят обилия пространственных искажений. – ответил он. – Ну и ещё потому, что основатели Академии поставили специфическую защиту и позаботились о том, чтобы их тут не было.

– Я понял, вэл.

– А я вот не понял. – фыркнул Ранзо. – О таких вещах сейчас уже даже дети не спрашивают, это общеизвестно. Чему тебя там учили, в твоём Храме? Исключительно боевым приемам и всё?

Я улыбнулся.

«Ну, вот мы и добрались до самого интересного», – мелькнула у меня мысль.

– Не только. – проговорил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее. – Но мастер Леанор говорил, что времена, когда силы можно было тратить на что угодно, давно прошли.

– Вот как? – Ранзо подобрался и сделался похожим на охотящегося скарда. – То есть Хранитель Мудрости полагает, что настало время войны?

– Не войны, – покачал головой я, – а защиты творения Владыки.

– От кого?

– От Павшего.

– От КОГО?

«А, что б тебя!» – с досадой подумал я и тут же поправился:

– От Тени.

Ранзо усмехнулся.

– Павший, значит… Что ж, я так и знал, что Хранителям про него известно больше, чем нам. Вот только одни ли у нас цели?

– Одни, конечно. – с уверенностью сказал я. – Мы все – дети Владыки и защищать Мельнторн придется именно нам.

Геомант усмехнулся.

– Соглашусь. А что тебе известно о предателях?

«О как! – мысленно улыбнулся я. – Всё интереснее и интереснее…»

– Что они были и будут всегда. – сказал я и добавил: – Но о том, кто они такие, я пока ничего не знаю.

– Жаль. – коротко бросил Ранзо и совсем без перехода сообщил: – Вчера днём в пятом районе Академии появлялся Архидемон.

– Архидемон?! – магу всё-таки удалось меня удивить. Выходит, у них тут не только всякая мелочь по крышам шастает, но и кое-кто покрупнее? Ох, чёрт… Но почему он мне об этом рассказывает?

– Как ты понимаешь, – продолжал говорить Ранзо, – эта информация не для всех. Официально наше руководство отрицает возможность появления демонов на территории Внутреннего Города. И мы за этим, к слову, постоянно следим. Серьёзно. Так вот… Ты, наверное, гадаешь, для чего я всё это тебе говорю?

Я счел за лучшее промолчать, и маг продолжил.

– Я знаю, кто ты такой. – сказал он. – Знаю, какая у тебя специализация и даже подозреваю, кто именно и как тебя обучал. Возможно даже, что мне известно, по какой причине Мод счёл нужным прислать тебя к нам именно сейчас. И, исходя из всего этого, я заявляю: геоманты Хранителям не враги. Это доступно? Я очень надеюсь, что ты это понимаешь.

– Понимаю. – подтвердил я, и немного расслабившийся Ранзо вздохнул:

– Хорошо. Потому что Архидемон – это очень серьёзно. Гораздо серьёзнее, чем всё, что происходило до этого.

«Какой интересный вывод он сделал. – подумал я. – То есть те монстры, что скакали за мной по крышам в день Посвящения – это было ещё допустимо?»

– Вэл, если вы позволите, я…

– Зови меня Ранзо, Ганс. – сказал маг. Сложив руки на груди, он откинулся в кресле и лицо его стало предельно серьёзным. – За окном такое время, что нам уже не до этикета. Итак, спрашивай. Что ты хотел узнать?

– Вы выяснили, зачем приходил демон?

– Я как раз собирался к этому перейти. И… – Ранзо развёл руками. – Нет. Мне это неизвестно. Что меня и пугает. Понимаешь? Атлас говорит нам, что Архидемоны – это ближайшие подручные Тени и один из них просто не мог появляться на защищённой территории просто так. У этого посещения была цель, несомненно. Однако мы так и не установили, какая…

– Постойте, вэл… – начал было я, но тут же поправился: – Ранзо. А откуда вы знаете, что в Академию приходил именно Архидемон? И что он был один?

Услышав про Архидемона в первый раз, я удивился и принял это сообщение в качестве факта, но сейчас припомнил некоторые детали того, чем мне пришлось заниматься последние сутки и…

«Чёрт возьми! А не про меня ли мне сейчас сообщили?!»

– На половину твоих вопросов ответов нет. – покачал головой Ранзо. – Из-за этого я и разговариваю с тобой откровенно. Опасные времена требуют нестандартных решений. Что же до Архидемона, то… Нам неизвестно ни то, когда он у нас появился, ни где и сколько времени просидел. Мы наблюдали лишь за тем, как он разрушал нашу защиту и формировал портал.

«Чёрт! Ну, точно! – едва не выругался вслух я. – Они приняли меня за посланника Павшего!»

– И… Что же нам теперь делать?

По усталому лицу Ранзо проскользнула улыбка.

– Ничего. Занимайся тем же, чем занимался до этого. Продолжай учиться и наблюдай. Только передай Хранителям то, что я тебе сообщил. Ну и ещё – скажи им, что мы не враги. Хорошо?

– Да, вэ… Ранзо. Конечно.

– В таком случае – не буду больше тебя задерживать. Обо всём остальном мы сможем поговорить потом.

Разговор завершился.

Выйдя из кабинета Ранзо, я оказался под внимательным присмотром двух геомантов, проводивших меня до входа в общий дом, где обитали остальные учащиеся моей группы. После этого маги ушли, а я поднялся в свою комнату и уселся на широкий подоконник. Мне было над чем поломать голову.

Во-первых, всё происходящее в целом. То, что и Хранители и геоманты осуществляют своё взаимодействие путем не только разговоров, но и интриг, мне стало понятно уже давно, но вот о том, что в Академии есть те, кто прекрасно осведомлён о существовании предателей, я не подумал. А они, похоже, не просто есть, а, так же, как и я, пытаются установить их личности, чтобы нейтрализовать.

Такое открытие любопытно…

Да и Ранзо этот весьма непрост. Я ожидал, что он будет стараться вызнать подробности моего вымышленного обучения на Храмовника, а затем постарается завербовать, но он не сделал ни первого, ни второго. Вместо этого он прямо сказал мне, что догадывается и о том, кто я такой, и о том, что мое появление в Академии не случайность. Интересный маг. Надо будет присмотреться к нему получше.

А вот с дурачком Танчем ситуация непонятная. Я его имя в разговоре с Ранзо не упоминал, а тот старательно делал вид, что причина моего попадания на Пути ему давно известна и интереса не вызывает. Возможно, конечно, что всё так и есть, но – чьё же распоряжение выполнял Танч? Не может же быть так, что он ухитрился испортить Круг по собственной глупости? Но, если даже и так, то – КАК?

«Н-да. Надо было все-таки спросить прямо…»

Вздохнув, я повернул голову и осмотрел стены комнаты. После того, как Ранзо рассказал мне о существовании в Академии защиты от насекомых, меня волновал один немаловажный вопрос. А именно – откуда взялся на стене тот проклятый паук, которого я видел в день Посвящения?

Я тогда тоже сидел на каком-то подоконнике, и отлично запомнил, как по стене неподалеку от окна бегал маленький чёрный паук.

Но как, черт побери, он там появился? И что, если это был совсем не паук? А если не паук, то – кто? Вопросы интересные, но сейчас этого, к сожалению, уже не выяснить.

Поднявшись с подоконника, я прошёлся по помещению и посмотрел за окно, с другой стороны которого неторопливо сгущались вечерние сумерки. К чёрту всё. Сейчас надо ложиться спать, а как только окончательно стемнеет – искать Портал. Перед тем, как провалиться на Тёмные Пути, я успел заметить кое-что интересное – здоровенное сооружение, больше всего напоминающее клетку. Клетку, на которой начертаны десятки охранных, а также портальных Рун. Не думаю, что кто-либо станет возводить подобную конструкцию просто так.

«А значит – нужный мне Портал может находиться именно там.»

Или не там… Но очень может быть, что где-то поблизости. Как бы то ни было, стоя в своей комнате мне этого не узнать.

«Прости меня, Ранзо. – подумал я и улыбнулся. – Сегодня мне предстоит нарушить пару ваших законов…»

Глава 14. Последний портал

«Что для меня важнее – Портал или библиотека?» – поинтересовался я сам у себя и в сомнениях посмотрел в ту сторону, куда ушёл охраняющий коридор маг. Выбираясь из комнаты, я предполагал осмотреть здания пятого района и отыскать то, что принял за Портал, но на середине пути меня посетило воспоминание о закрытом разделе библиотеки. Я собирался пробраться туда уже довольно давно и, по-хорошему, сейчас было бы самое время этим заняться. Ведь если Архидемон появлялся в пятом районе, то какой район геоманты будут охранять особенно бдительно? Вот именно. А библиотека… кому она вообще нужна, эта библиотека?

В этот момент геомант-охранник вернулся обратно и остановился в нескольких шагах от меня.

«Ну и чего ты тут встал? – мысленно спросил я у него, наблюдая за тем, как тот сначала достаёт из кармана, а затем активирует свой переносной «переговорный» кристалл. – Давай, иди уже, куда ты там собирался…»

– Каддакс? – сказал кристаллу геомант и, словно услышав мои мысли, двинулся дальше. – Ты где? Что б тебе за горизонт провалиться, ты там ещё не уснул?! Знаешь, что будет, если кто-нибудь из Кураторов узнает, что я на нашем участке один?! Что значит – «не ори»? Ты вообще нормальный?!

«Так вот почему он один! – подумал я. – Его напарник опаздывает на смену…»

– Меня это не интересует! – прошипел в это время охранник. – А ну, живо сюда!

Посмотрев, как он неторопливо вышагивает в сторону первого района, я мысленно усмехнулся и принял решение. К чёрту библиотеку! В первую очередь буду искать Портал. В конце концов, большую часть интересующей меня геомантии я уже благополучно усвоил и…

«Оу, чёрт…»

Стоило мне развернуться и двинуться в сторону внутренних ворот пятого района, как в стене впереди по коридору образовался овальный провал, из которого пахнуло землёй и влажной растительностью. Мгновением позже из него выпрыгнула красивая рыжеволосая ведьма.

«Попалась!!» – успел мысленно воскликнуть я, формируя атакующие заклинания, но всё же сдержался и не ударил.

Стоящая передо мной практически обнажённая ведьма была вовсе не той Сестрой Осени, которая напала на меня на Путях. Эта девушка была более изящной и без такого количества рисунков на коже, плюс к этому волосы у неё на голове были не двуцветными, а исключительно рыжими.

«Занятно… – подумал я, невольно любуясь пропорциями ведьмы. – Может быть, это и есть та самая Осень, настоящая? Но какого чёрта она тут делает? Не Академия Геомантов, а проходной двор!»

Надо будет сказать Ранзо, что вся их хвалёная безопасность – профанация в чистом виде. Ладно я – чтобы пробраться сюда, мне пришлось воспользоваться силой Маски, чего я, к слову, предполагал избегать – но ведьма! Каким образом она смогла построить сюда портал?! КАК?!

Не может же эта Осень работать на кого-то из геомантов?

Девушка тем временем коротко осмотрелась и, не почувствовав моего присутствия, быстро побежала по коридору. Я вздохнул. Вот что мне с ними со всеми делать, а? С ведьмами, с демонами… Я тут наполняю себя энергией древней Реликвии и окружаю мощнейшими искажающими пологами, а они просто берут – и появляются там, где им вздумается! То в одном из коридоров внутри охраняемого периметра, то на городских крышах… Нет, я, конечно же, на звание шпиона не претендовал и не собираюсь, но, чёрт возьми, должна же во всём этом быть хоть какая-то логика!

– Тьфу!

Наплевав на осторожность, я частично ускорился и поспешил следом за ведьмой. Не помогло – девушка пропала ещё быстрее, чем появилась, и мне осталось только гадать, в каком из боковых коридоров она исчезла.

Выругавшись и проблуждав несколько минут, я разминулся с двумя небольшими группами геомантов и остановился перед широкими внутренними вратами. Здесь в охранении стояли маги гораздо серьёзнее тех, что мне встречались до этого. Во-первых, на них была надета отличная зачарованная броня: на кожаных накладках светились укрепляющие Руны, а многочисленные пряжки и застёжки представляли собой активные амулеты. А во-вторых – в руках у стражей сияли волшебными клинками артефактные копья. Стоимость каждой единицы такого оружия была заоблачной, зато эффективность в бою не имела равных – любой выпад копья сопровождался мощным ударом волшебной молнии и пробивал практически любую защиту.

«Ну, как – «пробивал»… – мысленно поправил я сам себя. – В теории…»

Укрывшись за выступом стены, я принялся наблюдать за тем, как маги проходят через врата в обе стороны. Несмотря на позднее время, таких было на удивление много. А вот ведьма тут, скорее всего, не появлялась.

Подумав об этом, я улыбнулся. Было бы странно предполагать, что мимо стражей прошла почти обнаженная девушка, а они её не заметили.

Осмотр стен показал, что в них полно замурованных амулетов и хитрых механизмов.

«Ну, что же, – мысленно заключил я, – похоже, тут обошлись почти без магии…»

Перемещаясь по крышам, я предполагал, что смогу пройти по ним до любого интересующего меня здания, но на деле всё оказалось совсем не так. Не знаю точно, каким образом это было проделано, но центральную часть Академии укрывал огромный купол из пространственных искажений, не позволяющий пройти на огражденную территорию. Соваться туда, даже с учётом использования Маски, было бы, мягко говоря, неразумно. Я не настолько продвинут в геомантии, чтобы пройти через аномальный барьер и не, как сказали бы в Палаксе, «засветиться».

Здесь же… Внутренний проход выглядел, даже с учетом вмурованного в стены разнообразия, довольно обычно.

Выйдя из своего укрытия, я прикинул оптимальную траекторию движения и, сформировав несколько мощных защитных плетений, зашагал навстречу стражам. По счастью, приготовленная магия не потребовалась – полог Реликвии защищал меня настолько хорошо, что ни стражи, ни охранные системы меня не почувствовали. Я беспрепятственно прошёл на территорию пятого района и, побродив немного по пустым залам, вышел на улицу.

– Ого… – беззвучно сказал я, посмотрев на укрытое защитным куполом ночное небо. Звёзды на нём, как ни странно, присутствовали, но их было значительно меньше обычного, да и выглядели они настолько яркими, что походили на подвешенные в непредставимой высоте гигантские фонари.

Из-за чего это, интересно, так получилось? Специально или в результате какого-то специфического эффекта?

Пройдя через внутреннюю площадь, я на пару минут задержался перед установленной в её центре высокой статуей, а затем отправился дальше.

«Чем дальше в Академию – тем чуднее. – подумал я. – Кто же такая эта Осень, что они поставили в центральном районе ее скульптуру?!»

Однако раздумывать об этом было некогда – из арки в ближайшем здании появилось несколько геомантов в сопровождении восьми массивных боевых големов. Мне уже доводилось видеть похожие образцы магомеханического искусства, но только в меньшем количестве. Да и размерами они, если мне не изменяет память, были скромнее…

Сместившись в сторону, я пропустил процессию мимо себя и осмотрелся. Магические фонари, лавочки, множество округлых светящихся штуковин на стенах… Не возьмусь сказать точно, чего я ждал от закрытого района, но в целом все оказалось довольно обыденно.

«Хотя несколько указателей здесь бы не помешали…» – мелькнула у меня мысль.

Направляющих надписей на домах или стенах действительно не было. Предполагалось, видимо, что все, кто сюда попадают, и так хорошо представляют, куда идти. Я же не знал. И потому принялся расхаживать по узеньким улочкам наугад, выбирая направление исключительно интуитивно. Строения вокруг были сплошь высотными и их стены возносились так высоко, что походили на отвесные склоны рукотворного ущелья. В какой-то момент я пропустил мимо очередную группу магов, сопровождавших нагруженную самодвижущуюся повозку, и понял, что оставаться внизу и дальше не имеет смысла. С внутренней стороны охранный купол, скорее всего, не опасен, а ориентироваться в нагромождении домов с высоты будет намного удобнее.

Найдя подходящий для подъёма дом, я коротко разбежался и, подпрыгнув, ухватился за широкий выступ, окаймлявший здание на уровне второго этажа.

«Ну, поехали…»

Оказавшись на крыше, я посмотрел по сторонам и сразу же обнаружил целую сеть из разнообразных следящих и сканирующих устройств, размещённых на стенах и небольших балкончиках соседних построек.

«Это что же, – удивленно подумал я, – весь район так выглядит, что ли?»

И, судя по тому, что я видел, всё было именно так.

«Да-а-а…» – мысленно протянул я и покачал головой. Любят эти геоманты всё делать с размахом! Если магию – то какую-нибудь особенно хитрую, если дома – то непременно гигантские, а уж если паранойю – то… Странно, что они ещё до собственной «СКД» не додумались, по аналогии с Палаксом!

Изучив окружение, я принялся переходить с одной крыши на другую в поисках того здания, где мне уже пришлось побывать. Как и ожидалось, поиски вскоре увенчались успехом.

«Вот оно!» – с удовлетворением подумал я, рассматривая очередную высотку, чьи линии показались невероятно знакомыми. Ну да, точно, всё правильно. Это здесь.

Вот только входа у этого замечательного строения не нашлось. Я дважды обошёл его по периметру и ничего, кроме забранных решётками окон, не обнаружил.

«Зачем им, интересно, такие решётки? – успел удивиться я. – А как же магия?»

И тут в соседнем здании включилась сирена.

Её монотонное завывание наполнило воздух тягучими нотами и заставило меня обеспокоенно закрутить головой. Какого чёрта? Неужели меня всё-таки кто-то заметил? Или не меня, а кого-нибудь другого – например, ведьму?

Разбежавшись, я перепрыгнул на соседнюю крышу и спрятался у выступа стены здания, примыкавшего к ней с другой стороны. Можно было бы, конечно, перенестись, используя магию, но… Я решил подстраховаться и обойтись давно привычными методами.

На улицах тем временем началась какая-то суматоха. Я увидел бегущих и вооружённых жезлами магов и боевых големов, а потом заметил несколько небольших летающих кораблей, скользящих над домами в дальней части района.

«Нет. – решил я. – Это не из-за ведьмы. Тут явно случилось что-то серьёзное…»

В этот момент я услышал тихое потрескивание и, используя магическое зрение, различил, как над выступом соседнего корпуса образуется небольшая портальная аномалия. Сначала в воздухе растеклась полупрозрачная неопрятная клякса, а затем её сердцевина потемнела и в ней появилась светящаяся сине-зелёным светом щель. Пространство вокруг неё пошло волнами и из воздуха вывалился косматый демон.

«Ну, здравствуйте… – с растущим раздражением подумал я. – Только этого мне ещё не хватало!»

Демон выглядел страшновато – как огромная, сплюснутая сверху и снизу зубастая пасть, по сторонам от которой росло несколько длинных когтистых лап. Ни глаз, ни каких-либо других органов видно не было. Потоптавшись несколько секунд на одном месте, пасть раскрылась подобно цветку и из её утробы появился подвижный округлый глаз, вертящийся в разные стороны на конце гибкого щупальца. Осмотрев окрестности, монстр рыкнул, втянул глаз внутрь и с неожиданной резвостью помчался куда-то вдаль. Вот он перепрыгнул на соседнее строение, потом на ещё одно, потом ещё… а затем пробежался по стене какого-то корпуса и скрылся из виду.

Секунду спустя до меня донеслись глухие раскаты далёкого взрыва, а в темноте над домами замелькали неясные отсветы.

– Ого…

Отойдя от стены, я подошёл к самому краю крыши и посмотрел вниз. На мостовой прямо подо мной стояло несколько магов, ещё четверо спешили куда-то дальше по улице. Замерев, я на всякий случай окружил себя пологом из Рун Петли Разделения и принялся формировать исследовательские узоры. Что бы в этом районе ни происходило, но соваться в самую гущу событий я не хотел. Моя задача – обнаружить Портал и, найдя способ к нему пробраться, отправиться в Нижний Мир. Поэтому самое разумное, что я могу сделать в такой ситуации – это воспользоваться неразберихой и просканировать тут всё, что только возможно.

– U-un so-or ade-een… – тихо пропел я несколько Рун.

Вплетя в светящуюся паутину магического узора усиливающие Руны, я замкнул контур и сориентировал получившееся плетение в нужную сторону. Воздух вокруг меня на секунду выгнулся гигантской линзой, а в пространстве пронеслась стремительная невидимая волна.

– Ох, Дкаддова виселица!

Возвратный импульс от поисковой магии оказался неожиданно мощным, причем настолько, что я пошатнулся и едва устоял на ногах. В административных корпусах вокруг меня завыли сирены, а в глубине одного большого и массивного строения проявились переливающиеся контуры огромной воронки.

«Портал!»

Отлично, чёрт побери! Я его нашёл! Причём ошибка исключена, потому что двух подобных образований тут быть не может. Но… Дкаддова ересь… какой же он всё-таки здоровенный!

* * *

Вэл Ранзо стоял на улице в окружении нескольких боевых магов и никак не мог решить, что же ему делать – то ли бежать к месту прорыва и уничтожать всё, что попадётся под руку, то ли придушить этого косноязычного докладчика, которого ему прислал толстощёкий Марбен.

– Несколько тварей у Накопителя и около двух десятков у Объекта! – продолжал говорить докладчик. – Вэл Марбен просил передать, что он…

– Уровень угрозы? – перебил парня Ранзо.

– Не особенно высокий, вэл! Мне сказали, что основные силы Тени не пробились и…

– Значит, несущественный. – пробормотал Ранзо и посмотрел в конец улицы. – Допустим, поверю. Но почему включилась охранка?

– Не знаю! Но у меня есть ещё одно сообщение, вэл! Последнее! Меня просили передать его вместе с остальными!

– Я слушаю.

– Значит… После того, как сработали охранные системы, один из патрульных в западной части района…

– Быстрее! – не выдержав, разозлившийся Ранзо рявкнул так, что стоящие вокруг него геоманты дёрнулись, а вестовой запнулся на полуслове. – Говори коротко и только по делу! Понял? Давай! Кого увидел патрульный? Ну?!

– Сестру Осени. – выдохнул вестовой. Ранзо фыркнул и недоверчиво поморщился.

– Правда? А на цвет её волос он, случаем, не посмотрел?

– Посмотрел, вэл, всё верно. Он упоминал, что когда…

– Коротко и ясно!! Ну?!

– Огненно-рыжие, вэл! – отрапортовал парень.

– Ой, бара-а-ан… – едва слышно протянул Ранзо и отвернулся в сторону. – Что же мне с вами, идиотами, делать…

– Вэл Ранзо, – обратился к нему один из боевых магов, – мы правильно понимаем, что Княжна на территории Академии?

– Да. – задумчиво кивнул тот. – Это была она. Но я сильно сомневаюсь в том, что охранные контуры отреагировали именно на неё, а значит… – запрокинув голову, маг обвел линии крыш внимательным взглядом. – Нас всех вполне может ожидать неприятный сюрприз. Фанк!

Вестовой подпрыгнул.

– Я здесь, вэл!

– Давай-ка бегом к Марбену. Передай ему, что стандартной «паутины» недостаточно и мне нужны наблюдатели на местных крышах. И давай поживей! До тех пор, пока Гасители не деактивируют, единственное средство связи – это ты! Понял? Тогда бегом!!

* * *

Пробраться к Порталу оказалось существенно сложнее, чем его отыскать. Особенно после того, как на крышах вокруг меня появилось множество геомантов, а затем прилетел широкий и плоский, как ладонь, летающий корабль местной охраны. Посмотрев, как они расставляют по балконам массивные сканеры и шарят по пространству световыми лучами, я выругался, и принял решение отправляться в библиотеку. Слишком уж много людей и энергетических возмущений скопилось вокруг нужного мне корпуса. Как бы ни была совершенна моя защита, но испытывать её надёжность в таких условиях мне не хотелось.

Развернувшись, я принялся перепрыгивать с одной крыши на другую, пока не добрался до границы с первым районом и не подумал о том, что мне пора спускаться на землю. И тут я заметил кое-что необычное.

По стенам в одном из небольших тупичков между зданиями расползался мох. Я обратил на это внимание потому, что то и дело использовал магический Взгляд, и область тупичка при этом выглядела как очень странная и ненормально яркая зона. Воздух в нём был перенасыщен энергией и наполнен клубами тускло светящегося тумана. Заинтересовавшись, я решил подобраться поближе. Ведь чем чёрт не шутит – вдруг там образовалась ещё одна лазейка для демонов?

– Ого три раза…

Первый же взгляд показал, что мое предположение не так уж далеко от истины – в покрытой порослями тёмно-зелёного мха стене торчал демон. Его похожая на собачью голова склонилась к земле, а костлявые лапы обессиленно висели по сторонам от неё. На мостовой вокруг демона темнели глубокие следы от его когтей.

«Каким образом его так вплавило в стену?»

Приблизившись, я рассмотрел, что передняя половина монстра свешивалась из стены в тупичок, а задняя оставалась по ту сторону каменной кладки. Плавающие между стенами туманные космы постепенно рассеивались. Используя Взгляд, я принялся исследовать стены и понял, что стою на границе медленно тающего пространственного перехода, с другой стороны которого просматривалось место, похожее на один из районов Академии.

Интересно, какого чёрта тут происходит?

Глава 15. Демоны в Академии

– Нет, ну а всё-таки? – Тонн прищурился и пихнул меня локтем. – Наверняка же видел что-нибудь интересное! А?

– Спокойно, Тонн. – сказал Моно. – Самое интересное он пропустил, потому что оно началось уже после того, как он провалился.

Мы рассмеялись.

– Хотя мы тут слышали, – с лукавой улыбкой проговорила Сарма, – что тому Наставнику, который тебя спасал, пришлось сражаться с демонами, потому что они собирались тебя сожрать…

– Так откуда нам знать – может, они его и сожрали? – спросил парень по имени Мирк и в меня упёрлось несколько подозрительных взглядов.

– Думаешь? А это тогда кто?

– А это – обманка.

– Да? И как теперь узнать правду?

– Может, иголкой какой-нибудь в него ткнуть?

– Ну, для начала можно попробовать просто спросить. Вдруг сознается?

– А если не сознается?

– Пусть только попробует! – и картинно нахмурившаяся Сарма со строгим видом повернулась ко мне.

– Ганс! – сказала она. – Важный вопрос. Ты всё ещё настоящий или уже нет? Мы не понимаем!

– Не говори ей, Ганс! – сразу же зашептали с другой стороны. – Она про тебя всем расскажет! Скажи лучше нам!

– Ой, а вы, значит, никому не расскажите?

– А мы – только если Кураторам… И за очень крупную сумму!

– Ганс, ты, главное, продолжай молчать! Пусть они думают, что ты настоящий!

– Что значит «пусть думают»?!

– А, да, точно. Вы же не умеете думать…

– Чего?!

Я улыбнулся. Вот, пожалуй, то единственное, чего мне будет по-настоящему не хватать – жизнерадостности и шуток моих товарищей. Компания этих учеников за прошедшее время превратилась для меня во что-то уютное и привычное. Меня забавляли их оптимизм и неутолимая жажда действий, их максимализм и их непосредственность. Они всё делали со старанием и с душой – шутили, тренировались, отлынивали от занятий или даже ругались…

Между корпусами заметался протяжный звук системы оповещения. Широкая улыбка Сармы тотчас увяла и она, посерьёзнев, посмотрела в сторону Практикариума.

– А вот и сигнал. – сказала она. – Ладно, хватит шутить. Идёмте, пока ещё есть время. Ганс! Хватай остальных и давайте за мной. А то отвык там, понимаешь, на своих Путях, от правильного режима…

– Да идём мы уже, идём. – проворчал Моно. – Как будто у нас есть выбор…

Мы поднялись со своих мест и отправились следом за девушкой.

По дороге на занятие я размышлял о том, что произошло минувшей ночью и ещё о тех новостях, что свалились на меня за это утро. Вчерашний проход с торчащим из стены демоном привел меня в третий район, в окрестности Машинариума, где я обнаружил ещё нескольких дохлых демонов и множественные следы пребывания ведьмы. Пройдясь по ближайшим улицам, я разминулся с патрулём геомантов, которые держались немного нервно, и зашагал в сторону общего дома. Искать убившую демонов ведьму было бессмысленно, а идти в библиотеку я уже не хотел.

Утро встретило меня стучащими в дверь комнаты одногруппниками и массой нововведений, касающихся нашей с ними учебы.

– Так что у нас тут теперь особое положение! – вздохнул Тонн после того, как я закончил рассказывать урезанную версию своих перемещений по разным Путям. – Представляешь? Все Наставники какие-то взвинченные и…

И все те специализированные занятия, что ожидали нас в начале следующих Кругов, должны были начаться в ближайшее время.

– Ходят слухи, что в одном из закрытых районов что-то случилось. – сообщила мне Сарма. – Никто не говорит, что, но мы думаем, что это было что-то очень серьезное. Да и разговоров о войне с Нижним Миром с каждым днём всё больше и больше.

– А где же наш замечательный воин Танч? – спросил я после того, как мы вошли в зал для занятий и принялись рассаживаться по своим местам. – И, к слову, Армея?

– Ну, Танч куда-то исчез сразу после того, как ты провалился в тот портал на Круге. – пожал плечами Тонн. – Мы сначала подумали, что в этом виноват именно он – ну, мы же видели его у Круга, да? Вот… Но он был напуган ещё больше, чем мы, так что это не он.

– Сделаю вид, что всё понял. – тихо рассмеялся я. – А что с Армеей?

– Кто ж её знает. – ответила вместо товарища Сарма. – А что? Соскучился?

– Конечно! Как же мне учиться без её поучений?

Наставник вэл Нефенор появился в своей обычной манере – переместившись от входной двери к центру зала.

– Пожалуй, начнём. – сказал он и нашу беседу пришлось прервать.

Начались занятия. Причем если раньше нам сначала что-то долго объясняли и показывали, и лишь затем предлагали перейти к практическим упражнениям, то на этот раз все было немного иначе. Мы отрабатывали мгновенные перемещения и развеивание иллюзий, исцеление лёгких ран и отражение простейших атакующих заклинаний. В результате этого к концу дня мои одногруппники намучались так, что едва не засыпали на ходу от усталости и мне пришлось изображать аналогичное состояние.

– Да уж… – протянул Моно, неукротимая жажда знаний которого слегка подугасла. – К такому меня жизнь не готовила…

– О! То ли ещё будет. – невесело улыбнулась Сарма. – Если то, о чём разговаривают в коридорах – правда, то со следующей недели нас вполне могут отправлять заниматься на Полигон.

– А что за Полигон? – тут же заинтересовался я. – Почему я раньше о нём не слышал?

– Чего?! – глаза ведьмы сделались похожими на средней величины блюдца. – Ты не знаешь про Белый Купол?

– Нет, про Белый Купол я знаю. – соврал я. – Но какое отношение он…

– Так это он и есть. – фыркнула Сарма. - Полигон для отработки навыков командных сражений в условиях, максимально приближенных к боевым. Ну или попросту – Полигон.

«Надо же… – подумал я. – Как у них тут всё, оказывается, серьёзно. Целый полигон… Даже жаль, что я до этого момента не задержусь.»

Вечером, после окончания всех занятий, мои одногруппники без обычных шуток и обсуждений устало разошлись по своим комнатам, а я, вернувшись к себе, собрал вещи и в задумчивости остановился напротив окна. Н-да… Если все получится так, как надо, то возвращаться в Общий дом мне уже не понадобится. И мне этого, как ни странно, было жаль. Изначально мне казалось, что процесс обучения в среде учащихся первого Круга будет мне в тягость, однако им удалось меня удивить. Тонн, например, при всей своей смешливости и бесшабашности, являлся одним из самых прилежных учеников нашей группы, а наиболее младший среди моих товарищей – Моно – зачастую вёл себя гораздо спокойнее и рассудительнее, чем иные из взрослых.

Про Сарму можно даже не вспоминать. Мне временами вообще казалось, что она и старше, и опытнее, чем все остальные.

– Прощайте, ребята. – вполголоса произнёс я. – Если Судьба разрешит, то как-нибудь встретимся.

Вздохнув и обведя взглядом комнату, я спустился на улицу и не торопясь направился в сторону соседнего района. Время до того момента, как окончательно стемнеет, у меня ещё оставалось и хорошо было бы потратить его с пользой. Посетив, к примеру, библиотеку.

«Особенно её закрытую часть».

Те книги, что могли бы быть мне полезны и хранились в залах общего доступа, я уже осмотрел – теперь осталось осмотреть те, что для обычных учеников под запретом. Конечно, для выполнения моей миссии ничего такого не требовалось, и я никак не мог отделаться от ощущения, что то, что я собираюсь сделать – это банальный грабёж, но… «Чёрт побери, я же не собираюсь ничего с собой уносить! Всего лишь скопировать…»

Рассуждая подобным образом, я добрался до библиотечного корпуса и, поднявшись на нужный этаж, прошёл в один из библиотечных залов. Окружил себя маскирующим рунным пологом и, занявшись просмотром исторических трактатов, обнаружил, что кое о чём звероголовые Хранители умолчали.

«Дкаддова виселица… – удивлённо пробормотал я. – Так эта война может быть уже не первой!»

Время за чтением пролетело незаметно. Листая труды Мельфеанских историков и геомантов, я даже не заметил, как за окном успели опуститься глубокие сумерки и очнулся лишь после того, как пол под ногами вздрогнул, а высокие книжные стеллажи вокруг меня разноголосо заскрипели и закачались.

«ОПЯТЬ?! – едва ли не воскликнул я вслух. – Да какого чёрта?! Что ж вам всем спокойно-то не живётся, а?!»

На этот раз, впрочем, в Академии происходило что-то серьёзное. Здание библиотеки вздрогнуло ещё раз, а ночь за окном наполнилась пронзительным воем систем оповещения. Да что ж там, чёрт побери, происходит?!

Выглянув из зала, я едва не столкнулся с парой служащих, пробежавших мимо меня в направлении лестницы.

– Что случилось? – крикнул кто-то невидимый из бокового ответвления коридора. – Кто-нибудь знает? Берн, что там?

– Демоны! – коротко бросил один из служащих. Остановившись у лестничной двери, он с усилием распахнул тяжёлую створку. – И много! В эфире помехи, а Большой Преобразователь повреждён! Слежения нет! Телепортационная сеть деактивирована!

– ЧТО?! Как?!

– Не важно! Бросай всё и давай за нами к Резиденции! Прорыв произошёл где-то там!

– В каком районе? В седьмом?

– Возможно, в пятом… Я не знаю! И хватит болтать, время дорого! За мной!

– Погодите! Берн! У меня нет допуска!

– Забудь об этом! Бежим!

Служащие исчезли.

«Значит, Павший всё-таки атаковал первым. – подумал я. – Ну, что же, придётся немного подраться…»

И посмотрел в сторону закрытых секций, ради визита в которые я и пришёл. Кто-то из служащих, по всей видимости, выбежал именно оттуда и двустворчатые двери были распахнуты.

«Надо помочь геомантам. – решил я. – Но забывать про историю не резон… А то – кто знает, о чём ещё позабыли рассказать эти Хранители?»

Проскочив пустой коридор, я ворвался в проход закрытой секции и сразу же увидел широкий стол, на котором лежало несколько больших книг в кожаных обложках. Взяв самую большую, я перевернул её и пробежался взглядом по названию.

«История и магия Мельнторна. Древние века и наше время. »

– А вот это я, пожалуй, возьму. – пробормотал я, разворачивая к себе остальные книги. – Так… что это у нас тут…

«Магия и ритуалы Мельфенира. »

«Забытые знания Мельфеана. Дневник Хонбира Путешественника. »

«Простите меня, друзья, – мысленно извинился я перед служащими библиотеки, – но эти сокровища я забираю!»

Дкаддова виселица! Это же какая удача, что они лежали именно здесь!

– Далеко собрался?

Ироничный вопрос застал меня уже на пороге секции и я застыл, после чего не торопясь обернулся. Голос показался мне невероятно знакомым.

– Опять ты!

– Ну, да. – усмехнулся тот самый ученик с растрёпанной причёской, который бесследно пропал из библиотечного зала. – Я. Хотел спросить, куда ты сейчас пойдёшь.

Я улыбнулся.

– Если отвечу – расскажешь, кто ты такой?

– О, это я тебе и так могу сказать. – пожал плечами парень. – Я – один из немногих истинных последователей Владыки. Так куда ты направляешься?

– В пятый сектор.

– А вот это правильно. – парень кивнул. – В конце концов, в том, что произошло, виноват ты.

У меня по спине холодная волна пробежала от такого заявления.

– Что? – вернувшись в секцию, я сделал несколько шагов в сторону ученика и остановился, потому что дорогу мне преградил стол. – В каком это смысле?

– Ну… – парень замялся и улыбнулся. – Ты же ведь использовал силу имеющейся у тебя Реликвии, верно?

Стараясь не выдавать своего удивления жестами и мимикой, я мысленно перевёл дух и ответил:

– Да. Но как ты про неё узнал?

– Я – слуга Владыки, Анриель. Настоящий. Все мои знания получены от него.

– А почему ты говоришь, что я…

– Реликвия, которую ты принёс в Мельнторн, долгое время принадлежала тому, кого мы называем именем «Тень». – ответил парень. – Он знает её. И может определять исходящую от неё энергию. Понимаешь? Ты ещё не настолько опытен,чтобы её скрыть. И как только ты начал её использовать – он…

«Проклятие!!» – захотелось заорать мне. Вот же… Дкаддова виселица!! Чёрт!! Это что же получается… В тот момент, когда я воспользовался Маской для того, чтобы создать тот портал на Пути, Павший узнал, где я? И то вчерашнее появление демонов – это что-то вроде разведки?!

– Не самое приятное известие, да? – сочувствующе покачал головой парень. Подойдя к столу, он понимающе улыбнулся и посмотрел на меня. – Ладно, Анриель, не переживай. На самом деле, слуги Тени ориентировали свой портал не только по твоей Реликвии, они использовали ауру последнего портала на Мельфенир. Твои действия лишь ускорили неизбежное. Не будь тебя – и это вторжение состоялось бы точно так же, просто несколько позже.

«Откуда он всё это знает? И про подготовку вторжения, и про портал?»

– Погоди-ка… – я нахмурился. – Ты знаешь, где находится тот последний портал?

– Конечно.

– И знал это в нашу первую встречу?

– Да.

Стиснув зубы, я сделал усилие, чтобы не сорваться на крик.

– Тогда какого чёрта не сказал мне?! – воскликнул я. – Ты ведь слуга Владыки! Мы с тобой на одной стороне! Почему же я должен помогать вам в полном неведении?! К чему все эти треклятые тайны?!

– Тайны здесь совершенно не при чём. – совершенно спокойно покачал головой парень. – Вспомни лучше, что Хранители рассказали тебе про действие Равновесия. Они ведь про него говорили, верно?

– Да. И что? Ты молчал только из-за этого?

Ученик кивнул.

– Конечно. А сейчас пришёл потому, что баланс уже смещён, ну и ещё потому, что я хотел попросить тебя спуститься на Мельфенир. Я бы провёл тебя туда сам, но, к сожалению, не могу.

– Почему?

– Почти все Святилища заблокированы. – на лице парня появилось непонятное выражение. – А я…

Пол вздрогнул, а волшебные светильники на стенах мигнули и на несколько секунд замерцали.

Истинный последователь Владыки запнулся и нахмурился.

– Дело плохо. – сказал он. – Они сумели дестабилизировать последний портал.

* * *

Добраться до пятого района оказалось существенно проще, чем раньше. Большая часть из установленных на зданиях следящих систем уже не работала, а купол из пространственных искажений бесследно исчез.

«А ведь этот вездесущий слуга прав. – подумал я. – Дело и правда плохо!»

После того, как мы заметили признаки дестабилизации портала, до нас докатились отзвуки далёких взрывов и он сказал:

– Я хотел бы задержаться подольше, но мне пора. Помоги им, пожалуйста. Хорошо?

И тут же дёрнулся всем телом немного вбок, превратившись в ещё одного знакомого мне человека. Парня, за которым я когда-то гонялся по улицам Онсбурга. Того самого, который привёл меня к троице некромантов.

– Так вот, значит, кто ты такой. – сказал я, а парень, паясничая, наклонился вбок и, вскинув плечи, картинно помахал мне рукой. После чего растаял в воздухе.

Я же не медля добежал до ближайшего окна, выбил его боевой вязью и поднялся на крышу, после чего двинулся в сторону центра.

– А, проклятие! – поскользнувшись на сломанной черепице, я пошатнулся и едва не свалился вниз с крыши, но перенёсся на открытую террасу соседнего здания и помчался дальше.

Возможности Маски в плане маскировки я уже не использовал. Оставил только те физиологические изменения, которые не требовали постоянной подпитки её энергией. Да и за каким чёртом мне сейчас прятаться? От кого?

– В бой! В бой! – кричали где-то за домами.

– Они на крыше! Правее!

– Стоп! Не стреляйте из излучателя! Не достанет!

Небо над домами центральной части Академии озарялось пламенем пожаров и вспышками от боевой магии, а ветер доносил эхо от взрывов и человеческих криков. Осмотревшись, я заметил несколько летающих кораблей, медленно снижающихся и ведущих огонь из бортовых пушек по чему-то, находящемуся ниже уровня городских стен.

«Чёртовы колодцы! – выругался я, вспоминая узкие улочки и крохотные дворики внутри административных построек. – Понастроят высоток, а как их, в случае чего, защищать?!»

Впереди тем временем сверкало и грохотало так, что я обеспокоился сохранностью города. Неужели нашествие демонов настолько масштабно?

– Ох, ты ж, Дкаддова виселица…

Направляясь к месту высадки демонов, я ожидал увидеть многое, но всё же не совсем то, что я увидел в действительности – красивая площадь с памятником, как и вся северо-восточная часть центрального района Академии, перестали существовать. Крупное приземистое здание – то самое, внутри которого находился Портал – превратилось в громадную груду битого камня, а окружавшие его корпуса получили разнообразные повреждения. Здесь и там в руинах что-то ярко горело, а в клубах всё ещё оседающей пыли и чёрного дыма метались светящиеся силуэты огненных демонов.

Пылающие монстры громко ревели и бросались плазменными шарами в геомантов, а те прикрывались магическими щитами и вели огонь из своих магомеханических пушек. Боевая магия, впрочем, также использовалась в полном объёме – волшебные молнии и всевозможные заклинания летели во всех направлениях, сталкиваясь, взрываясь и превращая уцелевшие элементы зданий в груды обломков. Хаос и бардак из-за этого получались просто невообразимые. Я такого даже в Онсбурге не видел, во время атаки сектантов на здание Службы.

Пространство площади и новообразованных руин было заполнено клубами дыма и движущимися тенями, а человеческие крики, эхо от взрывов и рёв демонов смешивались в единый, подавляющий и ошеломляющий гул. То тут, то там вспыхивали лучи от орудий, установленных на спинах паукообразных големов – они прошивали облака из дыма и мелкой пыли насквозь, подсвечивая их и создавая страшноватые фантасмагорические картины.

Надо всем этим нависала неторопливо вращающаяся воронка портала на Мельфенир. Время от времени она начинала подрагивать и мерцать, отчего над домами гремели громовые раскаты, а на площади появлялись новые демоны.

«Битва при Девенберге номер два», – подумал я и тут на крышу рядом со мной приземлился здоровенный рогатый демон.

Глава 16. Изнанка мира

– А ты у нас тут самый внимательный, да? – сказал я, потому что меня всё ещё окружала пелена иллюзии и заметить моё присутствие можно было только случайно.

– Nurd kharz! – прогудел демон и голый череп, заменяющий ему лицо, словно усмехнулся. – Я – Проводник Теней Древнего! Меня не обмануть примитивной уловкой!

«Тогда проверим, как у тебя с боевой магией», – подумал я и атаковал. Удар таранной вязи швырнул демона на спину и едва не сбросил вниз с крыши, но тот неожиданно быстро оправился и, взмахнув чёрными крыльями, вернулся обратно.

«А ведь я его уже видел! – вспомнил я. – В тот самый день, когда решил прогуляться по крышам!»

– Ты пытаешься сражаться, маг. – насмешливо прогудел монстр. – Но это лишь продлевает твои муче…

Четыре обездвиживающих заклинания врезались в тело демона одно за другим. За ними последовали Руны Притяжения и Опустошения, а затем завершающий удар сияющей в темноте силовой плети. Рогатого демона вбило в каменную стену дома, и он завыл.

– Manzsga-a-a-ar!! – неожиданно громко завизжал он. – Zurh ra-a-akk! Он здесь, Господин! Он зде-е…

Взревев на высокой ноте, раненый монстр рванулся и, оставив примерно треть своего тела на крыше, свалился вниз. В воздухе закрутились пряди странного чёрного дыма.

– Fudz Azk Ra-а-а… – донеслось до меня откуда-то снизу.

«А, что б тебя… – мысленно вздохнул я. – Этот паршивец понял, кто я такой…»

Хотя особой трагедии в этом, честно говоря, не было. Оставаться на одном месте и дальше я не планировал, а вмешательство в ход сражения в любом случае продемонстрирует всем присутствующим, кто я.

«Так стоит ли с этим тянуть? В бой!»

* * *

Куратор Академии геомантов вэл Ранзо был в ярости.

– Назад!! – рявкнул он, срывая голос и дополняя свою команду негодующим жестом. – Куда без приказа?! Держите периметр!!

Стражи Академии по разным сторонам от него бросались в противника боевыми плетениями и стреляли из магических жезлов, но иногда забывались и выходили за линию строя.

– Локализация места прорыва – задача первоочередная! – закричал Ранзо. – Помните – за нашими стенами спят обычные горожане! Держать строй!

– Мы поняли, вэл!

– Сделаем!!

Маг оглянулся. Кристаллические блокираторы магии и мана-поглотители, стоящие прямо позади них, надсадно гудели и вибрировали, а их торчащие в разные стороны светящиеся кристаллы ритмично вспыхивали и плевались в разные стороны облачками из искр.

«Не удержим. – понял Ранзо и посмотрел наверх – туда, где маячило несколько десятков разнокалиберных кораблей. – Разбомбить район проникновения невозможно, он слишком мал, а без Большого Преобразователя мы тут…»

Додумать свою мысль до конца геомант не успел – на заваленной строительным мусором и телами погибших площади впереди что-то ярко сверкнуло и по ушам ударила оглушающая звуковая волна. Позиции беснующихся демонов смяло и буквально испепелило, а оставшихся в живых монстров смело и разбросало в разные стороны. Издалека послышались удивлённые человеческие выкрики. Стражи переглянулись.

– Что это было?! Вы видели? Видели?!

– Это наши так долбанули? Но из чего?!

– Это не наши, Ген! У нас ничего настолько мощного нет!

– Смотрите, смотрите! Вон там!

Ранзо прищурился. На изгаженной останками демонического отряда территории стремительно двигалась человеческая фигура.

– Глазам своим не верю… – пробормотал кто-то из магов. – Это геомант?

– Не думаю… – покачал головой Ранзо, наблюдая за тем, как человек на площади уклоняется от дальних атак монстров и бросается какими-то непонятными плетениями, эффективность которых впечатлила даже тех, кто привык видеть боевую магию с детства.

– Вэл! Портал!!

Но Ранзо уже и сам обратил внимание на светящуюся воронку, в который уже раз начавшую подрагивать и грохотать. В воздухе над руинами поднимались объёмные клубы пыли.

– Внимание! Отродья Тени!

– О, Край! Откуда же их там столько?!

– Заряд жезлов на максимум! Стреля…

Но они не успели. Одиночка, всё ещё стоящий посреди площади, что-то сделал и пространство между ним и валом из наступающих демонов пронзил ослепительный оранжево-красный росчерк. Земля под ногами вздрогнула, а по глазам ударила яркая вспышка. Десятки атакующих чудовищ исчезли, превратившись, вместе с окружающими их каменными завалами, в фонтаны разлетающихся фрагментов. Геоманты, впечатлённые зрелищем, едва не попятились.

– О, мой Бог… Кто это?

– Как он это сделал?!

– Кто это, во имя Владыки, такой?!

Вопрос о личности незнакомого мага звучал всё чаще, а Ранзо хмурился, не желая верить своим глазам. Потому что движения, демонстрируемые незнакомцем во время битвы, были ему хорошо знакомы.

«Как же это возможно?» – в смятении подумал он и в этот момент на площади появилось новое действующее лицо.

* * *

Вблизи площадь производила впечатление ещё хуже, чем с расстояния. Дым и пыль в воздухе, гарь, кровь, завалы мусора под ногами, а также рёв и грохот со всех сторон. Зависшие над домами корабли геомантов методично расстреливали вылезающих из портала демонов, но тех было так много, что они не справлялись. Сил магических излучателей и прочих орудий также не хватало. У меня вообще сложилось впечатление, что мощного оружия на территории Академии по какой-то причине не держали изначально, а большая часть оборонительных и охранных систем погибла в момент дестабилизации мельфенирского портала. Недаром те геоманты упоминали про какой-то Преобразователь…

Спустившись вниз, я бросился на помощь погибающим Стражам Академии. Приведённые ими массивные боевые големы закрывали своих создателей широкими щитами и вели огонь из установленных на плечах и спине пушек, но в текущих условиях этого было мало. Скорострельность у кристаллических магомеханических орудий оставляла желать лучшего, а скачущих по руинам тварей было столько, что в моменты атаки они образовывали так называемый «живой ковёр».

– НА ЗЕМЛЮ!! – с максимально возможной громкостью закричал я. А после этого призвал Лук.

«К чертям маскировку!» – подумал я и выстрелил по сбившимся в здоровенную толпу монстрам. Эффект от сияющей стрелы получился весьма впечатляющим. Демонов, как и часть завалов, на которых они стояли, просто смело, а тех, кому посчастливилось выжить, покалечило и отшвырнуло в руины. Воздух наполнили языки огня, клубы пыли и мелкая взвесь из демонической крови.

– Да-а-а!! – услышал я ликующий возглас какого-то геоманта. Смотрящий на меня во все глаза маг кричал что-то ещё, но я уже устремился мимо него и его отряда на площадь. Демонов Павшего оставалось чрезмерно много и с этим уже нужно было что-то решать. Уклоняясь от мелькающих вокруг меня огненных шаров и магических молний, я бросался в тварей боевыми и ослабляющими вязями, энергетическими линзами и таранными заклинаниями, а затем принялся хлестать всех, кто оказался в пределах досягаемости, энергетической плетью.

– Сдохните, твари!! – заорал в какой-то момент я и тут моё внимание привлёк портал. По его широкой воронке пробежала сильная рябь и между уцелевшими зданиями заметалось гулкое эхо. – О, ч-чёрт…

Со стороны позиций геомантов долетели громкие крики.

– Демоны! Демоны наступают!

– Держим периметр! К бою!

– Не я это начал… – пробормотал я и, вскинув Лук, выстрелил ещё раз.

Сверкнуло. По земле от места взрыва разошлась быстрая волна, а окрестности портала затопило огнём и поднявшейся в воздух земляной и биологической массой. Уши едва не заложило от громкого грохота.

«Сколько ж мне ещё так палить? – подумал я. – Где эта хвалёная армия геомантов?! Какими средствами они собирались воевать с Мельфениром, если их самих атаковали и у них тут ничерта нет?!»

А потом передо мной появился очередной безобразно рогатый демон. Не знаю, откуда это чудовище вылезло. Одно мгновение назад его не было – и вот оно уже стоит передо мной, оскалив не имеющую губ пасть в безобразной улыбке. Демон был человекоподобен и частично облачён в тяжёлые пластинчатые доспехи, а ростом он смог бы потягаться и с боевыми големами геомантов. Закручивающиеся рога монстра спускались к его плечам, а множество острых выступов на лысой макушке образовывали костяное подобие королевской короны.

– Fuds Azk Razk! – пророкотал демон и гулко засмеялся. – Довольно противиться воле Древнего. Ты будешь поглощён прямо сейчас!

Воздух прорезал визгливый противный крик, источник которого находился где-то совсем рядом, словно бы между мной и этим демоном. Дёрнувшись от неожиданности, я понял, что это вопят демонические лица, выплавленные на поверхности массивных наплечников демона.

«Что за чёрт?!»

Сместившись в сторону, я ускорился Рывком и, создав с десяток своих двойников, ударил в демона таранной и взрывающейся вязями. Демон вскинул когтистые лапы и перехватил мои боевые плетения одно за другим. После этого мы остановились и замерли – монстр стоял, разведя конечности в стороны и сжимая в коротких пальцах дрожащие огни заклинаний, а я – просто уставившись на то, чего никогда в жизни не видел.

«Вот же Дкаддова виселица! – мелькнула у меня мысль. – Не видел бы сам – не поверил бы!»

А потом демон взревел и метнул мои заклинания в меня самого.

– Ар-р! – буквально зарычал я, уклонившись недостаточно быстро и почувствовав, как правую щёку словно обожгло раскалённым железом. – Тварь!

Демон захохотал и двинулся в мою сторону.

– Ты будешь поглощён, Вездесущий. Fudz Azk Ragg Ruzz!

* * *

Ранзо смотрел на происходящее в центре площади и чувствовал себя, словно в дурном сне. Ему и в мыслях не приходило, что в Академии может произойти что-нибудь вроде того, что происходило прямо сейчас. И всё же это случилось.

Последний уводящий на территорию Нижнего Мира портал оказался под контролем Тени и судьба всего Мельфеана сейчас находилась в руках… Кого, кстати? Их – геомантов? Или того мальчишки, что сражался посреди площади с Архидемоном?

«Да кто этот паренёк такой? – раз за разом спрашивал у себя Ранзо. – Кто?!»

Паренёк тем временем совершал нечто до этого момента совершенно немыслимое – он дрался с здоровенным демоном с таким искусством, что вынуждал того отступать. Магия, которую он применял, грохотала и вспыхивала как десяток порталов, а пространство вокруг него и его противника рябило от переполнявшей его энергии.

Шаткое равновесие битвы нарушилось – преимущество оказалось на стороне геомантов. Получив подкрепления и перегруппировавшись, они, поддерживаемые непрекращающимся огнём с летающих кораблей, перешли от безнадёжной обороны к энергичному наступлению. Стрельба из десятков пушек и энергетических жезлов сделала то, чего не смогли зачарованные мечи и боевая магия – заставили ряды демонов дрогнуть и побежать. На какое-то мгновение всем показалось, что победа не за горами.

– Не останавливаться! – зазвучали крики над отрядами геомантов. – Только вперёд!!

– Мы победи-им!!

А затем произошло ЭТО.

Огромная воронка мельфенирского портала словно уменьшилась и издала многократно повторенный эхом прерывистый гул. Вот по ней пробежала одна световая волна, а сразу за ней – другая… Ещё одна. И потом, практически сразу – ещё. Большая часть находящихся на площади геомантов заволновалась – им не требовалось объяснять, какой конкретно процесс они наблюдают.

– Назад! – заорал, срывая голос, кто-то из командиров. – Всем отступить и создать Укрытия! Быстрей!

Ряды защитников Академии смешались. Люди бежали в одном направлении, а их боевые механизмы продолжали двигаться в прямо противоположном.

– Давайте за стены! – вопил кто-то, энергично указывая в сторону полуразрушенных корпусов. – Мы сможем укрыться в…

– От Преломления не укроешься, идиот! – закричал потерявший терпение Ранзо. Его отряд, увеличившийся в результате пришедшего подкрепления в несколько раз, находился на середине пути до ближайших выходных врат. – Лучше выставляйте защиту! Формируйте Укрытия и…

И тут почти непрерывно пульсирующий светом портал взорвался. Конечно, знающие маги возразили бы, что происходящее не имеет никакого отношения к взрывам, но со стороны всё выглядело именно так. Портал взорвался и от него разошлось несколько десятков полупрозрачных пространственных искажений. Похожие на гладкие стены из плотного воздуха, они превратили площадь и её окрестности в подобие зеркального лабиринта, где зеркала не только отражают действительность, но при этом добавляют в изображение что-то своё.

* * *

Демон оказался неожиданно живучим и крепким.

– Я – Безымянный Великого Древнего! – ревел он. – Не смей противиться моей воле!

В идеале, мне стоило бы с ним не драться, а пристрелить из Лука, но использовать это оружие на такой ничтожной дистанции я не рискнул. Кинжалы против такого монстра были бесполезны, а магия… Энергетические линзы, таранные вязи и град ударов силовой плети заставляли его пятиться и отступать, но нанести ему серьёзные повреждения не выходило. Не знаю, из чего Павший создал этого Безымянного, но прочность тела у него была колоссальной. Я как будто по скале несокрушимой лупил, а не по какому-то там рогатому демону. И ситуация становилась всё более неприятной – патовой.

– Что? – захохотал в какой-то момент демон. – Это всё, на что ты способен?

«Ой, да иди ты к чёрту! – подумал я. – Что бы ты против меня делал, не будь у тебя такой совершенной защиты?»

И тут портал за нашими спинами начал мерцать. Световые волны, пробегающие по нему, появлялись одна за другой во всё возрастающем темпе и последним, что я услышал перед тем, как он взорвался, был крик кого-то из геомантов:

– Это Преломление!! Бежим!!

«Какое ещё Преломление?» – подумал я одновременно с тем, как пространство площади затопило огнём и светом. Земля из-под ног внезапно провалилась куда-то вниз, а по сторонам от меня возникли широкие полотна пространственных искажений. Упав на спину, я перекатился вбок и осмотрелся. Демон исчез и там, где он только что был, теперь стоял высокий худощавый маг, осматривающийся с какими-то остервенением и злостью. Повернувшись ко мне, он на мгновение оскалился, и я интуитивно почувствовал, что это – он. Тот самый «главный предатель», которого мне требовалось разоблачить.

– Хак-хак-хак-хак… – рокочуще засмеялся маг и этот гулкий, похожий на кашель, демонический смех разительным образом сочетался с его заурядной человеческой внешностью. – Радуйся, пока можешь, ничтожный. Ты вынудил меня вмешаться и показал поделкам Ар´акктура, кто я такой. Но скоро я…

Что демон говорил дальше, я не услышал – окружающие меня полупрозрачные искажения из плотного воздуха обрели материальность и превратились в полноценные стены, отрезав меня и от демона, и от всего остального. Поверхность этих стен оказалась зеркально гладкой, и я увидел отражение самого себя – растрёпанного и сосредоточенного, сжавшегося, словно готовящегося отразить или нанести последний удар. Одно долгое мгновение ничего не происходило, а потом многие из этих стен сделались прозрачными и превратились в громадные окна, ведущие в какие-то другие места.

Я увидел огромные озёра с совершенно чёрной водой и высокие горы. Холмы, над которыми парил частично развалившийся летающий замок. Непроходимые болота и бескрайние каменистые пустоши. Из одного пространственного окна хлынули потоки солнечного света, а из другого, очень широкого и высокого, показалась остроконечная верхушка хрустальной скалы. Всё смешалось. Мир вокруг меня больше не имел целостности – он был словно скроен из россыпи разномастных лоскутков, размещённых под разными углами друг к другу.

«Это и есть то самое Преломление?» – подумал я, а всё видимое пространство внезапно смялось и его начало затягивать в пылающее на заднем плане небольшое светило.

Сознание вернулось ко мне рывком, и я дёрнулся, тотчас же закашлявшись и поняв, что лежу на какой-то поляне в густой траве.

«Что… Что произошло?! Где я?»

Последним, что я запомнил, было сминаемое пространство площади – странное и идущее волнами, искривляемое самым причудливым образом. Кажется, оно расплывалось и вытягивалось, поглощаемое чем-то вроде маленького солнца…

«Что это, интересно, было? Мельфенирский портал?»

Приподнявшись, я окутал себя восстанавливающим плетением и замер, пережидая приступ головокружения, после чего посмотрел вокруг.

– Что это за место? – спросил я у самого себя вслух.

Потому что ни разрушенных, ни целых зданий Академии рядом со мной не было. Я находился на огромном каменном плато, с разбросанными по нему островками зелёной растительности, а за обрывом плато клубился туман и темнела линия далёкого горизонта. Кое-где угадывались группы непонятных построек и древних развалин. Небо надо всем этим было невероятно глубоким и имело насыщенный тёмно-синий цвет.

«Междумирье какое-то, что ли? – удивился я. – Но как меня сюда занесло? Не понимаю…»

Тут я почувствовал чьё-то внимание и обернулся, едва удержавшись от того, чтобы произнести несколько нехороших слов. Плато, как выяснилось, с одной стороны переходило в обширную равнину, занятую бесчисленными легионами разнообразных чудовищ, а прямо передо мной стоял незнакомый воин с длинными и практически белыми волосами. И когда он только успел ко мне подобраться?

Пристальный и серьёзный взгляд незнакомца тем временем ощупал меня с головы до ног и по его губам скользнула мимолётная сожалеющая улыбка.

– Нет. Ты – не он. – с непонятной интонацией произнёс он и, развернувшись, не торопясь побрёл в сторону равнины. Меч, висящий в специальных креплениях на его спине, был настолько широким, что весить должен был, наверное, целую тонну.

«Что за чёрт?»

Осмотрев оружие странного человека, я прикинул траекторию его движения и перевёл взгляд выше – туда, где над равниной и её окрестностями возвышались стены гигантской крепости. Вернее, я мог только предполагать, что это именно крепость, потому что видел всего одну стену, со множеством хаотично разбросанных по ней бойниц, и стена эта была настолько большой, что закрывала изрядную часть видимого небосвода, уходя куда-то высоко вверх, где благополучно терялась в клубящихся вокруг неё облаках. Можно было только гадать, какие функции выполняла эта невероятная фортификация и какой размер был у всего сооружения в целом.

«Да-а-а, – мелькнула у меня мысль, – надеюсь, строители Кроммальгарна про это великолепие не узнают. Удавятся ведь от зависти…»

Услышав крики, я очнулся от раздумий и посмотрел на равнину, где уже разворачивались первые кровавые акты масштабной битвы.

Дкаддова виселица… Куда же меня опять занесло?!

Глава 17. Армия геомантов

– Что там? Кто-нибудь видит?

Пыль, пепел и дым, смешавшиеся в единое целое и образовавшие практически непроницаемую завесу, заполняли пространство между высокими академическими корпусами настолько плотно, что поднимающиеся с земли геоманты ощутили себя находящимися в большой пещере.

– Защита! – коротко скомандовал Ранзо, стараясь, чтобы его голос звучал как можно твёрже. – Щиты сформировать, если у кого остались артефакты – активировать!

– Артефакты не работают, вэл! Преломление…

– О, Край… Точно.

Пока пыль оседала, а дым развеивался, маги успели перегруппироваться и подготовиться к продолжению битвы – возвести магическую защиту, помочь раненым и вернуть в строй отключившуюся технику. Однако нового сражения не последовало – площадь, как и все прилегающие к ней окрестности, оказалась пуста. На ней не было ни демонов, ни людей, ни големов. Исчезло всё – даже завалы строительного мусора и тела погибших.

«Будь проклята Тень и её отродья! – подумал Ранзо. – Как они ухитрились уничтожить портал?!»

Портала, ведущего в Нижний Мир, не было – на его месте осталась лишь воронка в земле, причём такая глубокая, что в неё поместилась бы половина атаковавших Академию демонов.

– Ранзо.

– Да?

Маг обернулся и его глаза удивлённо округлились.

– Вэл Теор?!

Логофет Академии выглядел ужасно – его некогда красивый тёмно-красный костюм висел лохмотьями и обнажал обширные участки кожи, покрытые рубцами и волдырями от сильных ожогов. Волосы на обожжённой голове геоманта не уцелели и только его глаза, светящиеся магическим светом, говорили о том, что их обладатель ещё способен оправиться от полученных повреждений. Геоманты, собравшиеся вокруг него, взирали на своего руководителя с решимостью и отчаянием одновременно.

– Посланником Тени был мой Советник. – хмуро сказал Логофет и бросил несколько взглядов по сторонам. – Вы слышали? Это необходимо передать всем. Вэл Соф больше не один из нас и его личные помощники должны быть задержаны незамедлительно.

– Скажите, вэл… – быстро поклонился один из магов. – А… где все? Почему нас так мало? Боевое расписание предписывало всем быть на своих местах, но…

– Подождите, Дафф. – прервал Логофет геоманта и тот замолчал. – Я об этом ещё скажу.

Повернувшись к Ранзо, Теор сказал:

– Найдите Индте. Разблокируйте и запустите резервные Преобразователи. Соберите и оповестите всех, кого сможете. Настало время для выполнения Первого Предписания. Вы поняли?

Ранзо сглотнул. Судя по всему, случилось именно то, чего он так опасался.

– Я всё сделаю, вэл. – охрипшим голосом сказал он.

Логофет кивнул и повернулся к столпившимся вокруг него геомантам.

– Итак, Дафф. Вы спросили меня, почему в Академии так мало людей? Всё просто – сегодня вечером отродья Тени отрезали нас от нашего Оплота на Изнанке. В настоящий момент он, скорее всего, уже уничтожен.

По рядам геомантов пробежала волна удивлённых вздохов.

– А наши острова на Изнанке, вэл?

– Под контролем Тени. – сказав это, Логофет вздохнул и посмотрел в сторону воронки на площади. – Первый удар нанесён, друзья мои. И времени на размышления больше нет. Война, к которой мы так долго готовились, началась.

* * *

– За Мельнторн!

– Слава Владыке!!

ДО-О-ОМ-М-М-МФ-Ф!

Та-та-та-та-та-та!

БОМ-М-М-М!

Мощные взрывы гремели над плато один за другим. В воздух поднимались высокие «грибы» из чёрного дыма, а трассеры от импульсных излучателей разрезали пространство во всех направлениях. Над землёй в разных местах появлялись и исчезали зеленоватые демонические порталы. Геоманты, численность которых здесь была на порядки выше, чем во время сражения в Академии, бросались в бой как ненормальные, не жалея ни себя, ни своих атакующих механизмов. Присмотревшись к происходящему, я понял, что демонические твари пытаются прорваться к отрядам стоящих на равнине чудовищ, а геоманты всеми силами стараются их туда не пустить. За спинами сражающихся людей возвышался массивный и инкрустированный энергетическими кристаллами аппарат, вокруг которого суетилось множество магов, а стоящие на равнине чудовища при ближайшем рассмотрении оказались боевыми големами геомантов.

«Опасные штуки…» – подумал я, оценивая хищные изгибы корпусов магомеханических монстров. Големы были заметно выше окружавших их магов и напоминали мифических химер, во множестве нарисованных на стенах и потолочных балках Мельнторнских Храмов.

«Интересно, что они пытаются сделать?»

Я уже догадался, что эти големы – та самая армия для вторжения на Мельфенир, о которой упоминала Гиннсе. Но почему они здесь, а не на Мельфеане? И почему бездействуют? Неужели у демонов как-то получилось их отключить? Гм… Допустим. Теперь, по крайней мере, я понимаю, почему в Академии оказалось так мало защитников – большая часть геомантов всё это время находилась здесь.

«Узнать бы ещё только, а «здесь» – это где?»

Окинув взглядом сражение, я задумался над тем, на каком из флангов моё вмешательство будет нужнее – и тут меня атаковало несколько демонов. Первая рычащая тварь размером с медведя появилась откуда-то сбоку и с утробным рёвом понеслась прямо на меня. Я бросил ей навстречу несколько энергетических линз, и они рассекли зубастого монстра на несколько подёргивающихся частей, покатившихся по земле в разные стороны. В воздух взметнулись веера из зелёной крови. Фу, мерзость!

Ещё два демона выпрыгнули из открывшегося неподалёку портала. Очутившись на твёрдой земле, они безошибочно повернули безглазые головы в мою сторону и одновременно взревели, после чего попытались атаковать, но не успели. Беловолосый воин, про которого я уже позабыл, вынырнул словно из-под земли и разрубил их обоих одним, невероятно быстрым движением.

«Ка…кого чёрта?» – удивился я. Длинноволосый парень выхватил из-за спины меч и располовинил двух здоровенных тварей быстрее, чем я успел бы призвать Лук! Каким образом он это проделал? Телепортировался?

Беловолосый тем временем и не думал останавливаться. Из висящего в воздухе портала продолжали выпрыгивать новые демоны, а он убивал их настолько быстро, что я не успевал увидеть его движений. Демонические твари просто распадались на части, выпучивая глаза и не понимая, что именно их прикончило.

«А ведь это не человек!» – подумал я, ускоряясь при помощи Рывка и наблюдая, как движения демонов замедляются, а их рычащие вопли превращаются в монотонный гул. Однако на скорости беловолосого моё ускоренное состояние никак не сказалось. Он двигался настолько быстро, что я даже характерной для таких случаев размытой тени не видел, и лишь время от времени замечал, что он всё-таки не телепортируется, а перемещается на нужную ему позицию сам. Его широкий меч резал воздух с ухающим свистом, а расчленённые демоны падали к ногам один за другим. Моя помощь этому незнакомцу явно не требовалась.

– Кто они? –спросил, внезапно обернувшись в мою сторону, беловолосый. Убив последних тварей, он увидел, что портал закрывается и сразу же потерял к нему интерес. Меч он вернул в крепления за своей спиной.

– Демоны. – коротко ответил я и остановился. Подходить к беловолосому вплотную мне не хотелось. Кто знает, что там у него на уме…

– Ну, это я уже понял. – с лёгкой усмешкой кивнул тот. – А что это за место?

– Извини, не знаю. – честно ответил я и добавил: – Меня сюда забросило Преломлением, из Мельфеана. А откуда появился ты?

– Из Маннсобарра. – беловолосый нахмурился. – Странно. Миры разные, но язык при этом один и тот же.

Я пожал плечами и усмехнулся.

– Магия, что тут скажешь. А, возможно – случайность.

– Может быть… – воин обернулся в сторону равнины. – Что они делают?

Аппарат, который геоманты запускали под прикрытием своих товарищей, наконец заработал и теперь над равниной формировался огромный купол, окружавший и магов, и большую часть стоящих бесконечными рядами големов.

– Возводят защиту, я полагаю. – сказал я. – Видишь демонов? Они пытаются уничтожить вон тех големов и вместе с ними людей.

– А люди – это…

– Геоманты из Мельнторна. – ответил я. – Они защищают свой мир от того, кто прислал сюда всех этих демонов.

– Дело правое. – кивнул беловолосый и мы с ним, не сговариваясь, посмотрели на магический купол.

Противостояние геомантов и демонов тем временем вступило в новую фазу. Находящиеся под прикрытием своего барьера геоманты зачем-то бегали вокруг големов, а количество демонов за пределами охранного периметра увеличивалось. Зелёные порталы вспыхивали буквально один за другим. Рассматривая эту изменчивую картину, я подумал о том, что големов на равнине всё-таки не так много, как мне показалось изначально, и число демонов в скором времени будет их численность превышать.

– Не понимаю. – сказал вдруг беловолосый и посмотрел на меня. – Кто, ты говоришь, посылает сюда этих демонов?

– Какой-то древний демон. Местные жители называют его Тенью.

– Ладно. Но если Тень так хочет уничтожить големов – почему открывает свои порталы здесь, а не там? Люди не смогли бы отбиться, если бы враги появлялись за их спиной. И не выставили бы защиту.

Я осмотрелся.

– Ну… Я думаю, что это как-то связано с этим плато. Оно, смотри сам, отличается от всего остального и порталы образуются исключительно над ним…

Тут перед нами появился знакомый мне демон – тот, который называл себя Проводником. Его более мелкие сородичи продолжали носиться вокруг купола геомантов и не обращали на нас никакого внимания, а этот появился из ниоткуда и гневно оскалился.

– Ничтожества. – озлобленно бросил он, выступая из разошедшегося в стороны воздуха. В глазницах его рогатого черепа светились красные огоньки, а тело окутывали клубы из чёрного дыма. – Вы…

Беловолосый воин разговаривать с ним не стал. Я не успел заметить, как он выхватил меч и увидел лишь тот момент, когда он уже нанёс удар по болтливому демону. Широкое лезвие меча с характерным свистом перечеркнуло тело Проводника в районе пояса и его речь прервалась, а силуэт смялся, кружась и распадаясь дымными прядями. Это был всего лишь фантом!

К похожим выводам пришёл и беловолосый.

– Призрак! – выкрикнул он и оглянулся на меня. – Он был ненастоящий!

Я уже собирался ответить, но не успел. Откуда-то сверху раздался пронзительный рёв, и мы посмотрели в ту сторону.

– А вот и он сам. – сказал беловолосый.

Проводник Теней висел, раскинув крылья, высоко в небе, прямо над куполом геомантов, и ревел, разведя костлявые лапы в разные стороны.

– Поглощ-щен-ны-ы-ы! – разобрал, прислушавшись, я. Магический Взгляд показывал, что в пространстве вокруг крылатого демона возникают и стремительно множатся мощнейшие энергетические потоки. – Р-ра-а-а…

– Осторожно! – предупредил меня беловолосый. – Он что-то делает!

Со стороны геомантов также послышалось множество обеспокоенных криков.

«Дкадда тебе в глотку! – мысленно воскликнул я и призвал Лук. – Подавишься!»

Выстрелил я за мгновение до того, как Проводник взорвался, превратившись в расползающееся пятно пространственной аномалии, напоминающей по своему виду гигантский глаз. По восприятию мазнуло ощущением чем-то невероятно мощного и омерзительного.

И сразу после этого прогремел взрыв.

Сияющий росчерк моего выстрела пришёлся прямо в центр зарождающегося геомагического возмущения, и оно как будто лопнуло, разойдясь во все стороны стремительной ударной волной. Купол над магами и големами деформировался и принялся распадаться, многих из круживших вокруг него демонов размазало по поверхности плато, а в следующее мгновение волна из пыли и плотного воздуха доползла к нам. И двигалась она, как выяснилось, намного быстрее, чем могло бы показаться со стороны.

– Держись! – выкрикнул я беловолосому, создавая перед собой магический щит.

Вуф-ф-ф-ф!

Мир вокруг меня на секунду исчез, а затем появился снова. Но что-то в нём было уже не так.

– Что-то не так. – сказал беловолосый, который обнаружился совсем рядом.

«Да неужели?» – с сарказмом подумал я.

А затем земля под нашими ногами вздрогнула и по поверхности плато побежали широкие трещины.

– Чёрт!!

В первое мгновение я подумал, что это проклятое плато сейчас развалится на части и потому переместился высоко в воздух, зафиксировав своё положение Воздушной Хваткой. Успел заметить удивлённый взгляд беловолосого и то, как обширные участки земли проседают всё ниже, а в воздух поднимаются объёмные облака из мелкого сора. После этого движение почвы постепенно остановилось и над равниной прокатился низкий, вибрирующий гул.

У-у-У-У-у-У-у…

Демоны вторили ему многоголосым рёвом, а геоманты начали быстро покидать свои позиции и разрывать дистанцию с демонами.

«Они бросают своих големов. Но почему?!»

Заметив фигуру беловолосого, неведомым образом оказавшегося на равнине, я поспешил переместиться как можно ближе к нему.

«Почему они отступают? – недоумевал я. – Они же оставляют свои творения без защиты!»

Ответ на этот вопрос я получил очень быстро – в тот момент, когда големы начали оживать и разворачивать свои излучатели в сторону демонов. Первые же слитные залпы их пушек уничтожили несколько десятков ближайших демонов, а затем… Затем големы принялись палить по своим же создателям, геомантам.

* * *

Хранитель Магии Мельнторна Мод стоял и молча рассматривал огромный хрустальный шар, внутри которого дрожали и переливались яркие молнии. По сторонам от него застыло множество геомантов, а ближе всех стоял угрюмый и сосредоточенный вэл Теор.

– Это было не самое умное решение, Логофет. – сказал Мод и его светящиеся зрачки обратились в сторону человека. – Использовав магию Отражений без моей поддержки, вы не только ослабили Академию, но и подставили под удар свой собственный город.

– Что ты посоветуешь? – голос вела Теора был сух и лишён эмоций.

Хранитель вздохнул.

– Разумеется, драться. В текущей ситуации другого выбора у нас нет. Я уже оповестил остальных Хранителей.

– Они к нам присоединятся?

– Да.

– Спасибо.

Глаза Мода раздражённо блеснули.

– Готовьтесь. – коротко сказал он.

Вэл Ранзо, наблюдавший за беседой Хранителя и Логофета, развернулся и собирался покинуть зал Преобразователя, но у выхода столкнулся с одним из знакомых магов.

– Ранзо! – обрадовался тот. – Ты тут! Не расскажешь, что происходит?!

– Что происходит? – Ранзо остановился и внимательно посмотрел на старого друга. – Ты с какого из островов упал, Синк?

– Я только что из пригородной лаборатории, Ранз. – отмахнулся тот. – Переместился телепортом сразу после того, как сеть активировали, а тут такое! Пытался задавать вопросы нашим боевикам, но ни один из них ничего толком не знает, а…

– Значит так, Синк. – прервал товарища Ранзо. – Время дорого, поэтому объясняю коротко и только один раз. Идёт?

– Да!

– Нас атаковали демоны. Открыли портал в том здании, где побывал Архидемон и отрубили Большой Преобразователь, а затем пробились к порталу на Мельфенир.

– На Изнанку? – недоверчиво дёрнулся Синк. – О, Край! То есть наш Оплот…

– Оплот уничтожен. – коротко ответил Ранзо. – А его Источник осквернён.

– Что?! Наша Армия под контролем Тени?!

– Ещё неизвестно. – Ранзо, стараясь успокоиться, вздохнул и потом продолжил: – Но у Теора получилось создать цикличное Отражение и все наши големы с частью Стражей сейчас находятся именно там.

– Ага… То есть, выходит, ещё не всё потеряно? Ну, в целом?

– Не знаю, Синк. Последнего портала больше нет, а выход на Изнанку блокируется отродьями Тени.

– То есть как – «блокируется»? Изнутри? Они что – уже ТАМ?!

– Да. – Ранзо кивнул. – И ещё – созданное нами Отражение нестабильно. Оно может расползтись в любую минуту.

Лицо Синка вытянулось.

– Ох, Кра-ай…

– Хватит! – отрубил Ранзо и бросился к выходу. – Если хочешь помочь – за мной!

Глава 18. "Спасение"

«Вот же они неудачники… – подумал я, наблюдая за тем, как металлические химеры геомантов оживают и обращаются против своих создателей. – И Мельфенир они потеряли, и в Академии у них бардак, а теперь ещё и с Армией непорядок…»

Оглянувшись, нашёл взглядом беловолосого воина – тот стоял на торчащей из земли скале и с абсолютным спокойствием взирал на происходящее на равнине. Ну, что ж – ладно. По крайней мере, от этого парня проблем не будет. Осталось понять, что делать с демонами и…

– Отражение! – донёсся до меня крик кого-то из магов. – Приготовьтесь все, оно сейчас исче…

И в следующее мгновение мир мигнул, после чего разительно изменился. С местности вокруг меня словно сдёрнули волшебное покрывало, после чего я оказался не на краю плато, а посреди каких-то руин и развалин.

Ф-ф-фанг!

Перед моим лицом промелькнул яркий луч излучателя, и я стремительно отскочил в сторону, после чего быстро осмотрелся и переместился под укрытие остатков каменных стен.

«ГДЕ Я?!»

Небо над головой оставалось всё тем же, а вот от равнины не осталось даже воспоминаний. Теперь меня окружали разбитые остовы каменных стен и разнообразных конструкций, а также завалы из строительного мусора и останков мана-механических агрегатов.

«Ни минуты покоя…» – раздражённо подумал я. Беловолосого парня видно не было, но геоманты, големы и демоны никуда не исчезли, поэтому бой внутри лабиринта из руин разгорался нешуточный. Големы, зажатые между сохранившимися участками высоких стен и каких-то построек, крушили и уничтожали всё, что попадало в поле их зрения, а демоны, судя по ихприближающемуся рёву, были уже совсем рядом.

Поверхности стен и завалы мусора под ногами были щедро окроплены кровью, повсюду валялись туши убитых монстров или фрагменты человеческих тел. В воздухе пахло пылью, смертью и гарью от сгоревших артефакторных аппаратов. Последних, кстати, вокруг меня было на удивление много. Похоже, что эти развалины когда-то были лабораториями геомантов.

– Налево, налево! – из-за дальней стены вырвался отряд из нескольких геомантов, за которыми следовал приземистый, похожий на паука, голем. Людей окружила мутная пелена магического барьера, все они сжимали в руках переносные излучатели или энергетические жезлы. Бегущий впереди остальных маг увидел меня и остановился.

– Во имя Владыки! – воскликнул он, глядя на меня, как на привидение. – Ты что – ученик?!

На мне действительно сохранились останки того, что ещё недавно называлось ученическим одеянием.

– Нет! – решительно ответил я. – Но я на вашей стороне! Скажите, где мы?

– На Изнанке, где же ещё! – геоманты выбрались в проход между стенами и рассредоточились вдоль него, заняв позиции за разбросанными фрагментами арок и перекрытий. Паукообразный голем остановился посередине. – Откуда ты вообще взялся? Кто ты такой?

– Что там сейчас в Академии, парень?

– На Академию напали демоны! – ответил я на самый простой вопрос. – Разрушили часть центрального района и…

– Проклятие! – бросил один из магов. – Выходит, мы зря старались… Они всё-таки прорвались!

– Феббер был прав! – воскликнул другой. – А, Край! Надо было сразу оживлять големов и уводить их туда!

Прочие слова утонули в грохоте обрушающейся стены. Проход неподалёку от нас заполнило облако пыли и из него показался массивный голем. Его мощное покатое тело покрывали ребристые участки броневых пластин, а узкие прорези, заменяющие искусственному существу глаза, светились синим и фиолетовым светом.

– Да что б тебя демоны сожрали! – раздосадовано воскликнул один из геомантов. – Ещё один Стенолом! Отходим!!

Голем издал прерывистый гул и попёр вперёд, цепляя плечными накладками стены и оставляя на них глубокие борозды.

– Я помогу! – крикнул я и сформировал на пути и металлического чудовища стационарный усиленный щит. Голем врезался в него и, вздрогнув, на секунду остановился, но в следующее мгновение пошёл дальше. Мой щит исчез – так, словно я его и не ставил.

– Не корми его маной!! – озлобленно заорало сразу несколько прячущихся за стенами геомантов. – Он её поглотит!

«Маготехники чёртовы! – раздражённо подумал я. – Зачем было создавать то, с чем потом не знаешь, как воевать?!»

Покинув укрытие, я бросил под ноги голему Руну Опустошения, а затем прыгнул прямо на него и ударил усиленной вязью Силового Молота в его грудь. Броневая накладка на корпусе Стенолома промялась и его опрокинуло на спину. Нелепо взмахнув конечностями, голем рухнул на мусорные завалы, попутно обвалив на себя ещё одну из боковых стен. Между руинами заметалось гулкое эхо.

– Уф-ф… – приземлившись на ноги, я потряс ушибленным кулаком. – Больно…

Несмотря на прикрывающую конечность пелену магического Молота, по пальцам мне садануло весьма чувствительно. Из чего, чёрт подери, эти тупицы паяют своих големов?!

– Вы видели, видели?! – закричал кто-то за моей спиной.

А затем период относительной тишины закончился.

Сначала откуда-то сверху начали падать похожие на собак демоны, а затем – между руинами появились новые големы. Стенолом, успевший подняться на ноги, издал низкий гул и ударил по бросившимся на него демонам чем-то вроде магической волны. Врезавшись в мусорные завалы, волна разбросала каменные обломки и демонов по всему окружающему пространству. Воздух вокруг меня и геомантов наполнился мелким мусором.

– Демоны!!

Обнаружившие вокруг себя врагов демоны взревели десятком глоток, а приближающиеся големы открыли огонь из своих излучателей. Стенолом вновь издал свой фирменный прерывистый гул. Отразив несколько энергетических лучей силовым барьером, я разбросал окруживших меня демонов вязью Волны и силовыми линиями, а в следующее мгновение понял, что стена, у которой я стою, покрывается трещинами и неотвратимо заваливается в мою сторону.

«Достало!!» – мысленно рявкнул я и, задрав голову, переместился высоко вверх, к крохотному участку светлого неба, выделяющемуся поверх Стенолома и завесы из пыли.

– О, ч-чёрт!

Зависнув на пару мгновений в воздухе, я увидел сразу нескольких демонов, заметивших меня и начавших движение в мою сторону. Одновременно с ними меня обнаружили и големы.

Ф-ф-фанг! Ф-ф-фанг!

Отпустив плетение Длани Воздуха, я позволил себе провалиться вниз и в том месте, где я только что был, промелькнуло несколько ярких энергетических лучей. Я же переместился ещё раз и попал на какую-то узкую улочку, с застывшими на ней насторожёнными геомантами.

– Сзади!!

Ш-Ш-ШАРХ!

– Да что б вас! – от первой ударившей в меня молнии я закрылся силовым щитом, а от последующих атак уклонился, после чего переместился ещё дважды, оказавшись, в итоге, на краю широкого пустого пространства.

– Хватит по мне стрелять!! – закричал я, обращаясь к отряду геомантов, стоящих в нескольких десятках метров от меня. Некоторые из них уже указывали руками в мою сторону, и их товарищи с жезлами и излучателями явственно намеревались их применить. – Надоело!

– Кто ты такой? – закричал в ответ кто-то из магов.

– Я…

И тут из-за полуразрушенного строения по левую руку от меня вырвался целый поток подвывающих демонов. Похожие на обезьян и пауков одновременно, эти рычащие и воющие на разные лады твари целенаправленно бросились к геомантам, не обращая внимания ни на меня, ни на показавшегося с другой стороны руин большого голема.

«Понятно. – подумал я, призывая Лук и тщательным образом прицеливаясь. – Похоже, эти твари разбились на небольшие стаи и теперь носятся по развалинам, отвлекая и выматывая геомантов постоянными атаками с разных сторон. Умно…»

Не знаю, кто осуществлял координацию действий демонов – умудрившийся выжить Проводник Теней или же сам Безымянный – но логика их передвижений была понятна. Ослабить магов и не позволить им избежать противостояния с потерявшими управление големами. Хитрецы… В других обстоятельствах, возможно, подобная стратегия победила б.

«Но – не сегодня…»

Призвав Лук, я выстрелил по растянувшемуся потоку демонов. Из-за скорости их движения удар пришелся в хвостовую часть колонны, но хватило и этого. Последовавший за яркой вспышкой взрыв испепелил почти половину монстров, а остальных опалил пламенем и разбросал по земле вокруг.

– Назад! Назад!

Геоманты принялись организованно отступать. К массивному голему, топчущемуся с другой стороны площади, присоединилось несколько новых, а шум, доносящийся с разных сторон, говорил о том, что рукотворные химеры схлестнулись со своими создателями.

– Форм! – позвал я своего призрачного варга. – Ты мне нужен!

«И почему я про него раньше не вспомнил?» – мелькнула у меня мысль.

Мощный теневой варг материализовался рядом со мной.

«Стая! – прозвучал его мысленный импульс у меня в голове. – Движение! Бой!»

Вскочив в седло, я ухватился за длинные седельные рукояти, и мы понеслись вперёд. Геоманты, старающиеся добить оставшихся в живых демонов и укрыться в руинах до того, как до них доберутся приближающиеся големы, что-то закричали, но я не расслышал, что именно. Словно порыв ветра, мы пронеслись по каменным завалам навстречу големам и свернули в сторону лишь после того, как они заметили нас и принялись палить из своих орудий. Я в ответ прошёлся по ним длинной очередью из Линз. Большая их часть оставила на телах големов лишь глубокие вмятины, но некоторые ударили более удачно и на землю упали отсечённые конечности и стволы орудий.

«Отлично!» – подумал я, ощущая внутреннее ликование Варга, и оглянулся. Големы перестраивались и направлялись следом за нами.

– Давай, Форм, вперёд! Быстрее!

Скорости, с которой мы носились внутри развалин, позавидовали бы и гоночные болиды из Палакса. Мимо нас то и дело пролетали ветвящиеся энергетические разряды из жезлов, лучи от излучателей и атакующие плетения, но мы были слишком быстры и потому как будто неуязвимы. Големы, демоны и даже геоманты замечали нас слишком поздно – как правило в те моменты, когда мы уже уносились прочь.

– Влево, Форм! А теперь – направо! Ну!

Мы с варгом петляли по переулкам между развалин, и я бросался магическими конструктами во всех големов, каких замечал. Демонов в руинах тоже хватало, но их группы были в основном малочисленны и серьёзных проблем перегруппировывающимся геомантам не доставляли. А вот големы… големы постепенно становились вопросом номер один.

Во-первых, после всего произошедшего их количество существенно превышало количество разбежавшихся по округе демонов. А во-вторых – львиная часть этих мана-механических воинов была снабжена так называемыми поглотителями маны, серьёзно снижавшими урон от боевых заклинаний. Мало того – накапливая попадающую в их тела магическую энергию, они использовали её для питания боевых излучателей. Нет, в целом я, разумеется, подобной концепцией восхищаюсь, но в текущей ситуации это создаёт большую угрозу. Что, спрашивается, могут противопоставить геоманты наступающим на них металлическим противникам? Магические молнии и атакующие плетения бесполезны, а обычным оружием броневые пластины механических воинов не пробить. Из чего выходит, что наиболее рациональным действием в сложившихся условиях является отступление. Но есть ли в этом странном месте куда отступать? Как там сказал тот геомант, с которым я разговаривал – «мы на Изнанке»?

Очень скоро окружившие меня руины закончились и стало понятно, что территория с мусорными завалами не такая уж и большая. С одной стороны её окружало несколько кварталов с целыми зданиями, а с другой расположился большой холмистый участок, заполненный пространственными искажениями и вкраплениями других миров. Магический взгляд показал мне множество локальных геомагических искажений, а также обширные и циклично замкнутые пространства, внутри которых угадывалось движение человеческих силуэтов.

– Форм! – сказал я. – Давай направо! Вон к тем домам!

Варг помчался вдоль границы холмистого участка и у меня появилась возможность как следует осмотреться. И то, что я увидел, мне категорически не понравилось. Идущих по нашим следам големов оказалось намного больше, чем я планировал, а детали окружающих разрушений говорили о том, что произошедший здесь катаклизм был совсем недавним и предельно жестоким. Я увидел кровь, копоть, грязь, воронки в земле и многочисленные тела людей, лежащих вперемешку с останками монстров… Всё это указывало на то, что вторжение демонов на территорию Академии было вовсе не началом битвы, а её продолжением. А то, что произошло здесь…

«А что здесь, к слову, произошло?»

Я оглянулся и ещё раз посмотрел на преследователей-големов. Выбираясь из проходов между развалинами, они выстраивались небольшими отрядами по шесть-восемь особей и, не сворачивая, двигались прямо к нам. Н-да. Как же всё-таки так получилось, что они стали неуправляемы? И почему сражавшиеся здесь геоманты никуда не ушли, а укрылись в каких-то непонятных аномалиях? И кто создал то Отражение, в котором мы были? Вопросов опять было существенно больше, чем ответов. А ответов у меня, к сожалению, нет совсем.

И что же, чёрт побери, теперь делать? Помогать геомантам? Так я вроде бы именно этим и занимаюсь, но… Получится ли у меня уничтожить целую Армию?

– Форм! – сказал я, высматривая наилучшую позицию для стрельбы из Лука. – Поверни-ка немного правее… Стой!

Варг остановился почти как вкопанный, отчего его сразу же развернуло и повело в сторону, а меня едва не выбросило из седла.

– Тихо! Ты слышишь? Что это?

Варг дёрнул длинным ухом и посмотрел в сторону.

«Существо! – услышал я его мысли. – Небольшое! Странное! Боится! Там!»

Повернув голову, я проследил за направлением его взгляда и заметил крохотное лохматое создание, сидящее на земле у большого каменного обломка. Создание заметно дрожало и издавало почти непрерывный жалобный писк – тот самый, из-за которого мы и остановились.

– Кто это?

Магическое зрение показывало, что пискливая мелочь является живым существом, а вокруг него сияют знакомые очертания стационарной обездвиживающей ловушки.

«Понятно. – мысленно кивнул я. – Похоже, геоманты нечаянно поймали кого-то из местных жителей.»

– Погоди, дружочек, сейчас мы тебя освободим.

Отпустив недовольно заворчавшего варга, я подбежал к ловушке. Существо, похожее на лопоухого лисёнка и белку одновременно, замолчало и уставилось на меня огромными, наполненными страхом, глазами.

– Не бойся, все свои! – сформировав несколько управляющих вязей, я грубо взломал контур ловушки и, выбрав накопленную в ней энергию, опутал маленькое существо паутиной восстанавливающего плетения. Зверюшка удивлённо пискнула и вздрогнула, после чего смешно высунула язык и принялась удивлённо себя осматривать.

«Забавная мимика. – мелькнула у меня мысль. – Такое ощущение, будто эта мелочь разумна…»

Тут в опасной близости от меня промелькнул луч от излучателя и мне стало не до размышлений.

«Проклятые големы!» – безмолвно выругался я и бросил маленькому созданию:

– Беги! – после чего ускорился и, переместившись в сторону, окружил себя тройным кольцом стационарных барьеров.

– Ну, что, железяки? – вполголоса произнёс я, наблюдая, как выстрелы металлических химер бессильно разбиваются о мою защиту. – Пришла пора проверить ваши шкуры на прочность…

Но выстрелить из Лука я не успел – уловил какое-то движение сбоку. Дёрнулся было в сторону и даже сформировал перед собой ещё один щит, но объект, который я заметил, упал на пустом пространстве между мной и приближающимися големами.

«Это ещё что?» – успел удивиться я, а непонятный предмет поднялся с земли и превратился в высокое человекоподобное существо, облачённое в тяжёлые латы и длинную накидку из какого-то металлизированного материала.

– Дкаддова виселица… – пробормотал я.

Новоприбывший напоминал человека и поднявшегося на задние лапы варга одновременно. Видимые участки его тела покрывал поблёскивающий доспех, а остальные детали не просматривались из-за накидки. Опустив взгляд, я обратил внимание на то, как продавливается под его ступнями поверхность, и подумал о том, что вес у него ненамного меньше, чем у какого-нибудь голема. Словно почувствовав мой взгляд, пришелец повернулся, и я понял, что у него имеется длинный металлический хвост. Из-под капюшона сверкнули светящиеся синим светом глаза.

«Что же ты, чёрт побери, такое?»

Похожим вопросом, судя по всему, задались и големы – лучи от их излучателей замелькали в пространстве вокруг хвостатого незнакомца один за другим. Я ожидал, что он выставит перед собой какой-нибудь щит, но тот поступил иначе – просто уклонялся от всех атак, с невероятной скоростью перетекая из одного положения в другое. Грация его движений завораживала.

А потом хвостатый проревел нечто вроде:

– Ottus vard ligvammir! Zur! – и прыгнул навстречу быстро приближающимся големам. Мгновение спустя он уже столкнулся с первым из них и, сделав короткое движение, бросился ко второму.

– Дкаддова виселица… – вполголоса произнёс я. То, что хвостатый незнакомец устраивал в толпе големов, было, мягко говоря, весьма неожиданно. Он убивал бронированных химер так, как если бы они были сделаны из бумаги. Атаковал, уклонялся от ответных выпадов и бросался из стороны в сторону настолько быстро, что у меня едва получалось за ним уследить. Из его правой руки то и дело появлялось длинное гибкое лезвие, издающее лязгающий звук и пронзающее големов насквозь за доли секунды.

Пришелец не использовал магию, но многие из геомантов наверняка посчитали бы его способности волшебством. Вот он стоит перед возвышающимся над ним противником, вот молниеносно отклоняется в сторону, чтобы не попасть под сокрушающий выпад, вот буквально растекается по земле, пропуская над собой плюющийся яркими искрами мана-молот, а затем словно исчезает и появляется уже на груди противника, нанося тому смертельный удар.

– Adder sar uveddar! Zur!!

Големы погибали один за другим, валясь на землю подобно сломанным куклам, и их число стремительно увеличивалось.

– Это один из твоих соратников?

Повернувшись на голос, я без особого удивления убедился, что пропавший после исчезновения Отражения беловолосый воин стоит рядом со мной.

«Один другого быстрее. – подумал я. – И откуда вы такие берётесь?»

– Нет. Я не знаю, кто это.

– Это не человек.

Я улыбнулся и бросил взгляд в сторону хвостатого незнакомца.

– Заметно, да?

Беловолосый кивнул.

– В этом месте тоже есть геоманты. – сказал он, указывая в сторону окружающих нас руин и построек. – Но они уходят. Не собираются вступать в бой.

Мне оставалось только вздохнуть.

– Да, я знаю.

– Что планируешь делать?

– Для начала – посмотрю, чем закончится драка между тем хвостатым и големами. А потом…

– Это не драка. – покачал головой беловолосый. – Это избиение. Ты разве не видишь? Они ему не ровня.

Половина големов уже действительно валялась на земле, а остававшиеся на ногах не могли нанести существу в накидке никакого урона.

– Не имеет значения. – сказал я и ткнул пальцем в сторону холмов. – Если я всё правильно понимаю, то где-то здесь…

В этот момент на земле между мной и беловолосым появились светящиеся буквы. Изначально едва заметные, они сияли всё ярче и вскоре слились в надпись, гласящую:

«Не двигайтесь! Я вас спасу!»

– Ты тоже это видишь? – успел спросить я у беловолосого, а потом мир вокруг меня потемнел, и я словно провалился в безмолвную бездну.

Глава 19. Феникс

– Жив?

Открыв глаза, я с удивлением увидел перед собой сосредоточенное лицо беловолосого воина.

– Кажется, жив. – произнёс он и его лицо исчезло.

– А что… произошло? – я с некоторым усилием приподнялся и сел, ощутив под ладонями густую траву. – Ты… видел надпись?

– Да. Я полагаю, что к произошедшему причастен твой маленький друг.

Я почувствовал себя актёром, которому забыли рассказать детали сюжета.

– Какой ещё маленький друг?

Посмотрев по сторонам и разобрав, на что указывает беловолосый, я некоторое время не мог решить, чего мне хочется больше – радоваться или же, наоборот, ругаться. Потому что я находился на Мельфенире, а в трёх шагах от меня лежал тот самый лопоухий зверёк, которого я освободил из ловушки в руинах Изнанки.

– Погоди. Ты хочешь сказать, что эта мелочь смогла перенести нас на Мельфенир?

Ушастый зверёк, услышав мой голос, отреагировал неожиданно – поднял голову и, найдя меня мутным взглядом, возмущённо фыркнул, после чего опять уткнулся носом в траву. В воздухе над ним вспыхнул и тут же погас незнакомый символ.

– Мельфенир?

– Да. – я окружил себя восстанавливающим Узором, отчего по телу разошлась волна целительной энергии и поднялся на ноги. – Видишь этот остров – там, наверху?

Беловолосый запрокинул голову и посмотрел на громаду Верхнего Мира, закрывающую большую часть видимого неба. По сторонам от неё висело множество более мелких островов и крупных Искр, а из-за горизонта выползала большая сияющая Луна.

– Вижу.

– Это верхняя половина мира с названием Мельнторн – Мельфеан. А мы, как ты понимаешь, находимся на его нижней половине. Она называется Мельфенир. И мне очень хочется понять, кого за это благодарить…

Подойдя к лопоухому существу, я опустился рядом с ним на колени и опутал восстанавливающим Узором, а затем использовал исцеляющую вязь. По телу зверька пробежала волна дрожи и он задёргал ушами, после чего поднялся на задние лапы и отряхнулся. На меня уставились два огромных любопытных глаза.

– Ну, привет. – сказал я. – Ты меня понимаешь?

Зверёк с готовностью кивнул, отчего его уши забавно мотнулись туда-сюда, и над его головой появилась светящаяся надпись:

«Да».

– Это ты притащил нас на Мельфенир?

«Ну конечно! Ты помог мне. А я помог вам. Без обид?».

Я вздохнул. Ну – что же, похоже, этот беловолосый парень оказался прав. Одной загадкой меньше.

– Кто же ты такой? Ты можешь отправить меня обратно?

«Нет. Уже не могу. – ответил зверёк очередным посланием. – Сил не хватит. Но зачем тебе назад? Там же опасно!»

– В этом всё дело. – вздохнул я. – Я как раз собирался помочь геомантам…

«Геоманты – зло. – категорично написал зверёк. – Не надо им помогать. Обойдутся».

Я засмеялся.

– Благодаря тебе уже и не выйдет. Так кто ты такой?

«Я – Феникс».

– А я – Анриель. Будем знакомы. Почему ты решил, что геоманты – зло?

«Много причин. Долго перечислять».

– Ну а всё-таки?

«Первая: слишком много воюют. Вторая: уважают только себя. Третья: большая часть геомантов – зло».

– Понятно. – поднявшись, я посмотрел на беловолосого. – Давайте, что ли, познакомимся, как подобает. Меня зовут Анриель. А тебя?

– Эльменри. – коротко ответил беловолосый.

Я кивнул и перевёл взгляд на Феникса.

– Феникс, Эльменри не принадлежит этому миру и попал сюда совершенно случайно. Ты знаешь, как ему вернуться домой?

Лопоухий зверёк отрицательно помотал головой.

«Нет, Мастер. Я же не Оракул! Могу открыть для него Пути, но провести не смогу. Там сейчас не пройти».

– Однако ты смог перенести нас сюда…

«Смог. Когда выбор между смертью и невозможным, я выбираю невозможное».

«Логично», – подумал я и спросил:

– А почему ты называешь меня Мастером?

Зверёк прижал лапы к груди и его уши торжественно поднялись.

«Потому что теперь ты – мой Мастер! Я выбрал. Думаю, это очень хороший выбор. Правильный».

– Феникс, что б тебя! – воскликнул я. – Я здесь не на прогулке! И находиться рядом со мной – опасно!

«Я понимаю. – написал в воздухе Феникс. – Не печалься об этом, Мастер. Я за тобой присмотрю».

– Ты издеваешься?!

– Не планировал вас прерывать, – сказал подошедший поближе Эльменри, – но вашей беседой интересуюсь не только я. – и он указал в сторону пологого холма, с вершины которого за нами наблюдало несколько носатых человекоподобных существ в простых кожаных доспехах.

– Это гоблины. – сказал я, без особого труда идентифицировав наблюдателей. – Они не должны быть агрессивными. Эй, там! Давайте сюда! – и я помахал гоблинам рукой.

Но гоблины общаться не захотели. Вместо этого они закружились вокруг того, кто стоял в центре, выкидывая коленца и размахивая руками. Связки мелких предметов на их шеях принялись болтаться в разные стороны и громко греметь.

«Обрадовались, что ли?» – недоумённо подумал я, а в следующую секунду группа гоблинов куда-то исчезла.

– Сбежали. – спокойным голосом сказал беловолосый и посмотрел на меня. – Они умеют перемещаться.

– Похоже на то. Осталось выяснить, в каких пределах. – кивнул я и посмотрел на Феникса. – Малыш, ты, случайно, не в курсе?

«С здешними гоблинами знаком плохо. – ответил тот и пожал плечиками. – Но думаю, что они ещё вернутся».

– Погоди, – я нахмурился, – я не спросил сразу, но – ты только надписями умеешь общаться? Словами – никак?

Лопоухий зверёк развёл лапками в совершенно человеческом жесте.

«Голосом не могу. – написал он. – Не умею. Только фантомы и иллюзии».

И тут на холме появилось округлое пятно магического портала, из которого начали выпрыгивать вооружённые гоблины. Несколько секунд спустя их было уже около двух десятков.

«Вернулись!» – написал Феникс.

– Будут атаковать. – безо всякого выражения добавил беловолосый.

Гоблины, словно только этой фразы и дожидались, разразились громкими криками и побежали прямо на нас.

– СТОЯТЬ!! – рявкнул я и ударил в подножие холма таранной вязью.

БУМХ-х-х!

Эффект от боевой магии получился великолепный – в воздух поднялось изрядное количество пыли, грунта и растительного мусора, которые широким покрывалом накрыли приближающихся гоблинов. Крики затихли. Через несколько секунд поднявшаяся пыль немного осела, и мы увидели угрюмо отряхивающихся гоблинов, из рядов которых протискивался наиболее носатый и необычно одетый. Нарядом гоблину служил потёртый комбинезон техника Академии, с огромным количеством нашитых на него заплаток, кармашков и ремешков.

«Где-то я его уже видел», – подумал я.

– Слышь! – выкрикнул тем временем гоблин. – Опять ты, да?!

Голос парламентёра показался мне невероятно знакомым.

– Фом?!

– Ну вот чего ты сюда припёрся, а? – продолжал орать Фом. – Нормально же разошлись, а? Ты в одну сторону, я – в другую! Ну?

Подойдя вплотную, гоблин увидел Феникса и остановился.

– Слышь, – сказал он на пару тонов тише, – а ты чего… Из фениксов, что ли, да?

Над головой у Феникса появилась надпись на неизвестном мне языке, а гоблин отчего-то повеселел и уважительно поклонился.

– Ну так я и говорю – рад! – с улыбкой затараторил он. – Я вас как увидел, так сразу себе и сказал – это, брат, самы… – переведя взгляд на беловолосого Эльменри, Фом на пару мгновений застыл, а потом стремительно побледнел.

– Ч… чую. – сглотнув, пробормотал он и затряс головой. – Н-не убивай. Друг.

– Не собираемся мы никого убивать. – строго сказал я, бросив предостерегающий взгляд на Эльменри, но тот оставался всё таким же спокойным и равнодушным к происходящему, как и раньше. – Понял, Фом? Ты лучше скажи, отчего такое гостеприимство – с оружием?

Гоблин моргнул и посмотрел на меня.

– Так это ж… – протянул он и всплеснул руками. – Ну, то есть как… У нас же теперь это всё началось, как его… Война!

* * *

Пару часов спустя я сидел на берегу небольшого пруда и размышлял. По воде на некотором расстоянии от берега носилось охотящееся за рыбой пушистое существо и Феникс развлекался тем, что комментировал его успехи и неудачи.

«Не понимаю! – написал в конце концов он. – Почему она не ныряет? Она же умеет!»

Я прочитал висящую в воздухе рядом с моим плечом надпись и ничего не ответил. Мне не очень нравилось, что этот лопоухий зверёк решил остаться рядом и сопровождать меня неопределённо долгое время. Вот что мне с ним теперь, спрашивается, делать? Уходить он не желает – лишь называет меня Мастером и говорит, что обо всём позаботится сам.

«Н-да…»

А ведь я между тем попал на тот самый Мельфенир, о котором мы разговаривали с Хранителями. Не совсем по своей воле, конечно же, но тут больше важен сам факт. Где-то здесь находится укрытое от всех взоров Святилище Владыки и ещё то неизвестное нечто, благодаря чему Хранители больше не имеют возможности общаться с собственным Богом. Уф-ф… И как мне, скажите на милость, всё это искать?

Я вздохнул. Мне ужасно не нравилась мысль о том, что я оставил геомантов наедине с демонами, неуправляемыми големами и тем странным существом, что убивало бронированных химер с такой лёгкостью, словно это были деревянные человечки. Вот кто может сказать, что там у них сейчас происходит? Никто!

«Снова думаешь про геомантов с Изнанки?»

Вздрогнув от того, что светящиеся буквы возникли у меня перед носом, я укоризненно посмотрел на Феникса.

«Извини. – тут же написал тот. – Мне просто хочется тебя подбодрить".

Я покачал головой и улыбнулся. В чём-то этот ушастый зверёк прав – война, свидетелем и участником которой я являюсь, по большей части совсем не моя. Меня всего лишь попросили о помощи.

– Извини, Феникс. – сказал я. – Но древний демон, которого вы называете именем Тень, нацелился на захват этого мира, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы это предотвратить. Понимаешь? Исходя из этого, нравятся нам с тобой геоманты или нет – не важно. Мы с ними в любом случае на одной стороне.

– Ага! – прозвучал откуда-то голос Фома. – На одной! Как же… Вот из-за таких вот заблуждений мы тут теперь и сидим!

Я обернулся.

– Привет, Фом. Вы уже закончили совещаться?

– Ну, да. – носатый гоблин остановился рядом со мной и уставился на цветущую воду пруда. – Закончили.

– И что решили?

– Решили, что ты – не геомант.

Феникс скептически фыркнул, а я снова посмотрел на гоблина и уточнил:

– И что теперь? Твои соплеменники всё-таки станут со мной разговаривать?

На лице Фома появилось удивлённое выражение.

– Нет, конечно! – воскликнул он так, будто говорил о чём-то общеизвестном. – То, что ты не геомант, ещё не означает, что ты не шпион!

«Мастер, – написал Феникс, – я, кажется, вспомнил, почему не общался с местными гоблинами!»

– Догадываюсь, о чём ты. – ответил я зверьку и повернулся к Фому. – Ну, допустим. Но ты-то? Ты-то ведь со мной говоришь!

– Я-то? – Фом усмехнулся, и его округлая рожица приняла заговорческое выражение. – Так мне положено. Я ж этот, как его… парламентёр!

– Ясно. – я снова посмотрел на воду. – Эльменри ещё не приходил?

Гоблин занервничал и оглянулся на невидимый с нашего положения лагерь.

– Нет. Не приходил. А, может, и не придёт? А? Как думаешь?

Я внимательно посмотрел на Фома.

– Чем же он тебя так… – изначально я хотел сказать «напугал», но затем решил, что гоблин может обидеться и выразился иначе. – Заинтриговал? Не расскажешь? Ты прямо в лице поменялся, когда его увидел. И не отнекивайся!

Фом поёжился.

– Чутьё у меня. – сказал он. – Хорошее! Вот. И этот твой спутник… Чужой.

– Чужой?

– Да. – гоблин кивнул и сделался при этом непривычно серьёзным. – Чужой. Совсем чужой. У нас тут таких не любят.

– Но ведь я тоже не из вашего мира…

– Ой! – поморщился Фом и для большего эффекта махнул рукой. – Да при чём тут это вообще? Я же не…

– Фо-ом!

Гоблин с готовностью оглянулся.

– Ну чего там?! – сварливо заорал он. – Кого опять демоны принесли?

– Старейшина зовёт!

– У. – сложив губы трубочкой, Фом издал удивлённый звук и, быстрым жестом поманив меня за собой, поспешил в сторону лагеря. Я посмотрел на впавшего в задумчивость Феникса.

– Феникс, мне надо идти.

Зверёк кивнул.

«Конечно, Мастер. Я пока осмотрюсь».

И уже в движении превратился в небольшую огненную комету, после чего рассыпался яркими искрами.

Добравшись до походного лагеря разведывательного отряда гоблинов, представляющего собой широкий круг из палаток на большой, окружённой деревьями, лесной поляне, я увидел, как Фом беседует с толстым гоблином, облачённым в чёрно-белую мантию с большим капюшоном.

«А вот, похоже, тот самый Старейшина», – подумал я.

– Не собирался! – восклицал тем временем Фом, размахивая руками перед самым носом Старейшины. – Ясно вам? Не-со-би-рал-ся! Я случайно обратно к нам провалился, иначе бы не вернулся! Там же ни по одному нормальному Пути уже не пройти!

Подойдя поближе, я остановился на расстоянии нескольких шагов от гоблинов.

– Одни тупики и завалы, честное слово! – продолжал Фом, но уже без энтузиазма. – Вот что б мне за Край провалиться! Честное слово! Тролли, бесы, демоны… Они же даже Хранителей не пускают!

– Разведчик из тебя, – поморщился Старейшина, – как из геоманта работник. Хоть не посылай, честное слово…

– Так вы и не посылайте! – тут же поддержал начинание Фом.

– А мы уже и не пошлём. – фыркнул Старейшина и посмотрел на меня. – Гм-м… Нет, братья, это не геомант.

Несколько успевших собраться вокруг нас гоблинов равнодушно заворчали и разошлись по своим делам.

Старейшина вздохнул.

– Меня Большим Бомом называют. – сказал он мне. – И отойдите-ка назад, вместе с Фомом. Я сейчас шатёр поставлю, и тогда сможем нормально поговорить.

Развернувшись, гоблин направился к центру поляны, где располагался большой участок ничем не занятого пространства.

«Так вот для чего им столько места!» – сообразил я, а Большой Бом уже извлёк из кармана мантии круглый амулет и принялся проводить над ним какие-то манипуляции.

– А в прошлый раз не заработало. – ехидно сообщил Фом, но тут же, словно извиняясь, добавил: – Старые уже артефакты, ещё наши предшественники притащили.

– Откуда притащили?

– Известно, откуда – сверху! Тут как бы больше и неоткуда…

Фигура Старейшины тем временем исчезла и на поляне появился высокий шатёр. Он оказался не настолько большим, как я ожидал, но обеденный стол и несколько лавок в него бы поместились.

– Заходите! – послышался приглушённый голос Старейшины. – Я готов!

Заглянув в шатёр, мы обнаружили широкое деревянное кресло, в котором уже восседал Бом, несколько стульев и округлый походный стол.

– Полезная штука эта пространственная магия. – сказал я, а явно повеселевший Бом усмехнулся и согласился: – Ещё как!

– Ну, что? – продолжил он, когда мы с Фомом расположились на паре стульев. – Поговорим о деле?

– Не против. – кивнул я.

– А он одного из фениксов притащил. – сказал Фом.

Я и Большой Бом одновременно посмотрели на Фома.

– Болтун.

– Куда притащил?

Обе фразы прозвучали одновременно. Фом хрюкнул и расхохотался, но под суровым взглядом Старейшины успокоился и ответил:

– Ну, я ж должен вам про него доложить, да? Вот я и докладываю!

– Но ты делаешь это в его присутствии!

– Да? – Фом в показном удивлении уставился на меня, а потом повернулся обратно. – А, ну да. И что?

– Так. – Большой Бом выдохнул и поставил кубок, который держал в руках, обратно на столик. – Пошёл вон.

– Я?

– Нет, он!

– А! Ну, ладно. Анриель, ты извиняй, если что, но…

– ДА, ТЫ! – заорал, теряя терпение, Старейшина и попытался швырнуть в ухмыляющегося Фома кубком, но забыл о том, что поставил его на стол и в замешательстве посмотрел на пустую руку. – Выметайся! И чтоб я тебя сегодня больше не видел! А то… в пещерники тебя сошлю, к гномам!!

– Ну и ладно. – сказал Фом и, поднявшись со стула, посеменил к выходу.

– Подумаешь! И чего в них такого-то, в этих гномах? – вполголоса забухтел он. – Нормальные ведь ребята, полезные. И выпить у них всегда чего-нибудь есть…

– А ведь я уже его забывать начал. – сказал мне Бом, когда фигура Фома исчезла на улице. – И его, и его дурацкие шуточки…

Я понимающе улыбнулся и спросил:

– Однако он хороший разведчик?

– Одарённый он. – обречённо ответил гоблин. – По Путям шляется, как у себя дома. Но как только возвернётся обратно – всё! Хоть уши отрезай и из города уходи…

– Магические Пути сейчас непроходимы. – сказал я. – Так что если Фом говорит, что вернулся случайно, то он не врёт.

Бом прищурился и, пожевав мясистыми губами, спросил:

– Почём знаешь?

– Хранители рассказали. – ответил я. – Там, на Мельфеане. Мне довелось пообщаться с…

Гоблин поморщился.

– Не знаю, кто ты таков, Анриель. – сказал он. – Но чую, что ты нам не враг и потому вот тебе мой совет. Не говори таких названий, как Мельфеан или Мельфенир. Не стоит.

– Почему?

– Потому что тебя у нас не поймут. Это же ведь… э-э-э… – Бом нахмурился и почесал в затылке. – Излишне официальные названия на древнем языке Владыки. Которые в переводе обозначают то же самое, что говорим мы. Чуешь, о чём я? Есть Верхний Мир и есть Нижний Мир. Всё! Никаких Мельфеанов. Мы тут, как ты, наверно, заметил, не геоманты. А Мельфеан – название геомантское. Вот.

– Понял. Учту.

– Учти. – гоблин тонко улыбнулся и подхватил со стола кубок. – А теперь – к делу. Что там сейчас наверху? Как?

– Плохо. – коротко ответил я. – Академия атакована демонами, а столица гудит от разговоров о карательном походе на Нижний Мир.

– Ну, такие разговоры были, сколько я себя помню. – задумчиво проворчал гоблин. – А вот активность демонов мне не нравится. Что-то ещё?

– Геоманты создали армию из боевых големов.

– Что?! ЗАЧЕМ?!

– Я думаю – для войны с вами. Но големы вышли из-под контроля во время нападения демонов, так что сейчас этой армии, вполне вероятно, уже не существует.

– Эм… – Бом вернул кубок на место и крепко зажмурился. – Так. Ладно. Хе. Что-то ещё?

– Хранители просили меня разыскать Святилище Владыки.

Старейшина гоблинов откинулся на спинку кресла и задумчиво посмотрел на меня.

– Многие пытались её искать. – сказал он. – Но тайна Сокрытой Обители не покорилась ещё никому.

Я улыбнулся.

– Что ж, в таком случае я буду надеяться, что мне повезёт.

Гоблин покачал головой.

– Когда от разведчиков пришло сообщение о том, что к нам занесло диверсантов из Академии, я им не поверил. Подумал, что те, кто тут оказался, переместились случайно, как и наш Фом. Но ты, выходит, пришёл сюда по своей воле?

Я кивнул.

– Если в целом – да.

– Но для чего тебе всё это? Кто ты такой?

– Моё имя Анриель, и я боевой маг из другого мира. Ваш Хранитель Магии Мод попросил меня о помощи.

Большой Бом несколько секунд смотрел на меня.

– Погодь… At vel Modd что – разговаривал с тобой САМ?

– Да.

– Не врёшь. – Старейшина заёрзал на сидении и постарался сесть ровнее, чем раньше, что с его габаритами оказалось не так-то просто. – Чую, что не врёшь. Ох… Слушай, а вот Фом… – гоблин быстрым движением указал в сторону выхода. – Он о том, что ты сейчас рассказал, знает?

– Нет, не знает. – с улыбкой ответил я. – Он не спрашивал.

– Ага… – Бом поёрзал на кресле и почесал лоб. – Так ты, выходит, действительно приручил одного из фениксов?

– Я его не приручал. – покачал головой я. – Он остаётся рядом со мной по своей воле. И, к слову, кто такие эти фениксы?

– А ты разве не знаешь? – брови гоблина удивлённо приподнялись. – Они… Ну… Дети Природы. Отражения её силы. Ожившие осколки души нашего мира.

«Понятнее не стало», - мысленно улыбнулся я, а гоблин продолжил:

– Так что если один из них остался при тебе сам, то… Вэл Анриель, а вам что-нибудь нужно?

Я с некоторым удивлением посмотрел на Бома и заметил, что тот смотрит куда-то вбок. Повернулся и увидел семенящего со стороны стены Феникса.

«Что я пропустил?»

– Почти ничего, Феникс. – сказал я. – Мы тут как раз разговариваем. Скажи мне, Бом, а когда я успел заслужить твоё уважение?

– Только что. – ответил Бом, неотрывно глядя на лопоухого Феникса. Зверёк запрыгнул на один из стульев и уселся, свесив короткие ножки вниз. – Для посланника Мода и я, и остальные гоблины из рода Светлого Глаза готовы на всё.

– Мне от вас нужна только информация. – сказал я. – К примеру – что сейчас вокруг происходит? Самое важное. И ещё – знаете ли вы кого-то, кто уже искал эту потерянную Обитель, и, если знаете, то где его можно найти?

– Те, кто уходят искать Обитель, обратно обычно не возвращаются… – с сожалением покачал головой Бом. – А что до происходящего, то… – спрыгнув с высокого кресла, он с неожиданным проворством подскочил к столу и вытащил откуда-то из складок мантии свёрнутую в трубу карту. – Вот!

Расчистив поверхность стола, Бом раскатал на ней карту и принялся, посматривая на меня, тыкать в отмеченные на ней места пальцем. Я присмотрелся. Карта изрядно отличалась от всего, что мне попадалось в Академии и не воспользоваться ситуацией было бы глупо.

– Бом, а ты не будешь против, если я её у тебя скопирую? – спросил я.

Гоблин, на мгновение запнувшись, покрутил головой.

– Нет, конечно! – воскликнул он. – Потому и достал!

Вытащив из сумки оставшуюся у меня Книгу Ученика Академии, я сплёл в пространстве узор из светящихся линий и поместил его над разложенной на столе картой. Мгновенная вспышка – и на развороте страниц Книги появилось точно такое же изображение.

– Ну, вот. – удовлетворённо кивнул я. – С этим уже можно работать.

Ландшафт Нижнего Мира особым разнообразием не отличался – с севера, юга и запада парящий в воздухе континент обрамляли различной величины горы, в центре поднимался огромный Трёхглавый Пик, а посреди всего этого петляло несколько речек и раскидывался обширный зелёный лес. Морей не было – если, конечно, не считать за таковые болота на юге и одно-единственное большое озеро где-то на севере.

– Я хочу сказать, что у нас тут сегодня бардак не меньший, чем наверху. – проговорил Бом. – И о единстве мнений можно только мечтать. Вот. Многие из здешних помогут тебе, вэл Анриель, но столь многие могут посчитать и врагом.

– Это понятно. – я кивнул. – А кто тут у вас где живёт?

– Кто живёт? – повторил гоблин и провёл ладошкой по голове. – Ну, э-э… Так много кто! И смотря где! В лесах если посмотреть – то это древесники, лешие и ещё, наверное, бесы. Линки всякие. Люди. В воде – водяники. В пещерах – гномы и бернии. Ещё, может быть, кто-то из наших. Ещё кропполи всякие, бесы… Или я про бесов уже говорил?

– То есть деления на страны у вас нет?

– Пф! – Бом фыркнул. – Нет, конечно. Откуда? Да и зачем? Ты уж нас извини, вэл Анриель, но мы же не геоманты!

– Ясно. А откуда посоветуешь начинать поиски? Где, скажем, Святилище располагалось до того, как исчезло?

– Вот тут. – Бом не раздумывая ткнул в северо-западную оконечность Нижнего Мира. – На Холмах Единения. Но там сейчас ничего нет и… место сделалось… Как бы это получше сказать… Гиблое.

– А странного ничего в последнее время не происходило? – уточнил я. – Суета какая-нибудь, которой до этого не было, появление демонов или…

– Я понимаю, о чём ты. – покивал гоблин. – Но такая суета у нас тут везде. Разве что… О, точно! Вот тут! – Бом склонился над картой и ткнул пальцем в южную оконечность острова. – Запретная Башня!

– Башня? – я принялся изучать отметки на карте. – Так тут же болота?

– Правильно. – подтвердил Бом. – А посередине болот – Башня! Там когда-то один из Храмов Владыки был и даже, как говорят, Хранитель, но… прошло время и… Ты понимаешь…

– Понимаю. И что – там сейчас объявились демоны?

– Ага. И демоны, и… – гоблин старательно понизил голос и почти прошептал: – Некроманты…

«Вот только их мне и не хватало», – подумал я.

– Это довольно далеко отсюда, Бом. Как туда добираться? Или там имеется телепорт?

– Нет, конечно. Откуда? Мы же не…

– Не геоманты. Да, Бом, я помню. Но ваши разведчики, заметив меня, отступили за подкреплением при помощи телепортации, а потом вообще открыли полноценный портал.

Гоблин вздохнул.

– Маяки у нас тут закопаны, вэл Анриель. – сказал он. – Маленькие такие, по прототипам с Верхнего Мира. Мы их маной подзаряжаем и потом наводимся, когда надо, чтобы переместиться. Ну или если портал.

– А у Башни этой маяков нет?

Бом усмехнулся.

– Ясное дело, нет! Они же какие дорогие! Штучный товар!

– Понятно… – я вздохнул и посмотрел на карту. – А другие предположения у тебя есть?

– Других – нет. Разве что кОракулу сходить, но его уже столько лет никто не видел, что я бы не рекомендовал. Тем более, что это на другой стороне Нижнего Мира и…

«Можно взять корабль у хвостатых».

Я повернулся и посмотрел на Феникса.

– Корабль? Феникс, ты о чём?

В воздухе на месте надписи появился толстый и стоящий на задних ногах кот, на голове которого сидела широкополая шляпа, а рядом с ним – потрёпанный временем летучий корабль.

«Вот!»

Я покосился на гоблина.

– У вас тут что – есть летающие корабли?

Большой Бом смутился.

– Ну… Если смотреть в общем и целом, то да – есть. Но кропполи их так просто не раздают. Даже если кто-то придёт от самого Мода…

И Старейшина гоблинов рассказал о том, что в дне пути от лагеря разведчиков находится один из городков кропполей, то есть прямоходящих и вполне разумных котов. Эти необычные существа прославились тем, что собирали, ремонтировали и переделывали любую технику Верхнего Мира, которая только им попадалась. Конечно, тем же самым промышляли и гномы, и даже некоторые из гоблинов, но те обитали преимущественно под землёй, что загоняло их технологическую деятельность в определённые рамки, а вот хвостатые кропполи хватались за всё подряд.

– Феникс. – позвал я и посмотрел на своего нового друга. – Ты вспомнил о них первым. Считаешь, что с ними можно договориться?

«Да».

– Вэл Анриель, я не могу не предупредить, что кропполи весьма… прижимисты. – заметил Бом. – Поэтому я бы мм… рекомендовал предложить им что-нибудь в качестве платы.

Я встал и прошёлся вокруг стола.

– Звучит здраво. А что их может заинтересовать?

– Амулеты… – протянул Бом. – Артефакты, какая-нибудь техника, книги…

«Книги?» – мысленно переспросил я и тут же вспомнил о своих находках в библиотеке. Я, правда, до сих пор не ознакомился с ними сам, но… Учитывая обстоятельства, теперь это уже и не нужно.

– Книги у меня есть. – сказал я и вытащил один из библиотечных трофеев. – Вот. Как думаешь, это подойдёт?

«Магия и ритуалы Мельфенира».

– Это? – старейшина гоблинов выпучил глаза и уставился на книгу так, словно она была выполнена из золота. – Да! Ещё бы! Это… это же копия с работы самого вэла Паррапенталля!

Я повернул книгу к себе и посмотрел на выгравированное на её торце имя.

– Ну, да, пожалуй. Что-то ценное?

– О да! – с готовностью закивал Бом. – Осмелюсь даже предложить вам обмен – вы отдадите эту книгу мне, а я договорюсь с хвостатыми о приобретении для вас летучего корабля!

Мы с Фениксом переглянулись.

«Когда едем?» – написал в воздухе зверёк.

– Едем-то сейчас, но… ты нашего беловолосого не видел? Который Эльменри или как его там…

«Нет», – ответил Феникс, а Большой Бом сказал:

– Вэл Анриель, если бы ваш друг вернулся к лагерю, его сразу направили бы сюда.

«В таком случае у меня два варианта. – подумал я. – Либо оставаться здесь до тех пор, пока не вернётся Эльм и отправляться к котобусам после этого, либо отправляться к ним прямо сейчас… Гм.»

Сомнения относительно беловолосого были продиктованы тем, что я видел, как он сражается. Эльменри явно не был обычным человеком и умел двигаться с такой скоростью, что в ближнем бою против него не было бы шансов даже у Роана. Да и у меня, наверное, тоже… Иметь рядом с собой такого союзника было бы ценно. Но, в тоже время, вопрос – а мне оно надо?

– Вэл Анриель, – явно нервничая, произнёс Бом, видя, что я задумался и колеблюсь, – вы можете отправляться по своим делам когда захотите. А как только ваш друг появится, мы сразу передадим ему, куда именно вы пошли. Идёт?

«Не терпится получить книгу», – понял я и протянул Старейшине затянутый в красную кожу том:

– Держи, Бом. Мы с Фениксом отбываем прямо сейчас.

Времени на размышления и длительный отдых у меня не было. На Мельфеане и Изнанке сейчас может твориться всё, что угодно, а пройти туда по Путям невозможно. И кто знает, сколько времени осталось до того момента, когда поиски Сокрытой Обители потеряют свой смысл?

Глава 20. Главные механики Мельфенира

Лагерь гоблинов мы покинули через пятнадцать минут. Бом всё это время никак не мог оторваться от отданной ему книги, а Фом крутился вокруг меня и путано объяснял, по какому маршруту быстрее всего добираться до кропполей.

В путь я отправился верхом на теневом варге. Причём с той скоростью, которую развил Форм, мы должны были добраться до города кропполей уже через несколько часов, а Старейшина обещал прибыть туда только к вечеру. Впрочем, о каком, к чертям, вечере может идти речь, если здесь в любое время ранние сумерки?

Местность Нижнего Мира напомнила мне зачарованный Ринн. Здесь были такие же обширные луга, переходящие в широкие, причудливо извивающиеся овраги, и такие же тёмно-зелёные рощи, из тенистой глубины которых доносились посвистывания и загадочный рокот. Здесь вырастали гигантские светящиеся грибы и позванивающие на ветру хрустальные растения. Тут бродило множество духов и разнообразных волшебных существ. За время пути я увидел и странных зверьков в остроконечных колпачках, гурьбой носящихся по стволам деревьев, и полупрозрачные фигуры, неподвижно висящие над позабытыми захоронениями, и даже несколько гротескных чудовищ, неуклюже ворочавшихся в затянутых ряской крохотных заводях. Встретилось также множество совершенно обычных животных и странных, похожих на лис, существ, позади которых развивалось по три, а иногда и по четыре хвоста. Два раза мы с Фениксом наблюдали перемещения небольших стай крылатых лягушек, а один раз на изрядном расстоянии от нас пролетело нечто, подозрительно похожее на мельфеанский грузовой планер.

А затем мы оказались посреди высоких холмов, и я обратил внимание на неподвижную человекоподобную фигуру.

– Форм! – окликнул я варга. – Остановись-ка на минутку вон там, левее.

Свернув с тропы, варг замедлился и застыл у края широкой площадки, где из-под земли торчали высокие брёвна, а между ними покоились останки огромного боевого голема. Или это был строительный робот… Так сразу и не поймёшь.

– Феникс, ты такое когда-нибудь видел?

Верхняя часть каждого бревна была покрыта глубокой резьбой и превращена в миниатюрное произведение искусства. Здесь были изображены верхние части тел людей и животных, а их выдающиеся носы и торчащие уши соединялись густой сетью из тонких, поблёскивающих в лунном свете серебряных нитей. Центром этой импровизированной паутины являлся тот самый огромный робот.

«Обалдеть можно…» – подумал я и присмотрелся получше.

На местах зрачков в глазах деревянных изваяний были размещены драгоценные камни, а в траве вокруг угадывались очертания сгоревших или разломанных аппаратов.

«Я думаю, что это имитация природной магии восполнения. – написал в воздухе Феникс. – Есть мнение, что у этого здоровяка закончились запасы энергии, а кто-то из местных пытался его воскресить».

«Вот оно что… – я кивнул и сформировал сканирующую вязь. – А ну-ка, посмотрим…»

Прозрачное полотно моей магии окутало робота и между нитями заплясали тонкие линии энергетических разрядов. Я нахмурился.

– Какого чёрта…

Магический отклик говорил о том, что находящаяся передо мной конструкция совершенно безжизненна. Откуда же, в таком случае, появились эти разряды?

«Здороваться будем?» – написал Феникс.

Бросив на зверька вопросительный взгляд, я повернулся и посмотрел на голема, в тёмных глазницах которого зажглись едва заметные огоньки.

– Ого! – я улыбнулся. – Так ты, выходит, всё ещё жив! Привет! Ты меня понимаешь?

Голем не ответил, оставаясь всё таким же безмолвным и неподвижным. Единственным, что выдавало его активное состояние, были эти два тусклых тлеющих огонька. Массивный и, судя по всему, бронированный корпус титана выглядел помятым и побывавшим в жестокой битве, а многочисленные бороздки и подпалины намекали на неоднократные и безуспешные попытки его взломать.

«Он не ответит. – написал Феникс. – Энергии недостаточно».

– Жаль, если так. – я посмотрел на уходящие в землю конечности голема. Мана-механизм изрядно оброс мхом и сидел в позе позабытой старой игрушки, накренившись на один бок и раскинув длинные конечности в разные стороны. Как он, интересно, сюда попал? И когда? Во времена какой-то из прошлых войн? Предположение похоже на правду, но почему он один? Боевые големы всегда сражаются небольшими группами. Где все остальные?

– Феникс, отойди, пожалуйста, немного назад.

«Зачем? Мастер хочет взорвать голема?»

– Нет, Феникс, Мастер хочет его зарядить.

«Боюсь, что это будет непросто».

– Я не могу не попробовать.

На самом деле, я полагал, что шансы на успешную перезарядку накопителей голема весьма велики. Во-первых, потому, что в системе всё ещё оставалась энергия – и это говорило о многом – ну а во-вторых – военные изделия мельфеанского Машинариума должны были обладать колоссальным запасом прочности. Могло и сработать.

Сформировав вязь для передачи энергии, я замкнул контур и влил в него такое количество сил, что в воздухе передо мной задрожали яркие линии. Нацелив магическую конструкцию на переплетения обвивающих робота нитей, я осыпал их мощными ветвящимися разрядами. Раздался треск, в воздухе запахло чем-то специфическим, как во время грозы. Шерсть у Феникса встопорщилась, и он перепрыгнул на большой камень немного дальше.

«Похоже, подействовало!»

Голем действительно ожил. Огни в его глазах сделались яркими и приобрели более чёткие очертания, а в недрах корпуса что-то загудело и застучало. В просветах броневых накладок замелькали фиолетовые отблески.

– Ммр-р-р… – зарычал голем, сопровождая попытку что-то сказать дребезгом и волной сильной вибрации по всему телу. – Д-д-д-д…

«Он, кажется, неисправен», – написал Феникс.

Голем же на мгновение затих, а затем выдал:

– Яд-д-др-ро-о н-нест-т-таб-бильн-н… О! Заб-б-бер-р-р… Ит-т-т-те м-м-м…

БАХ!

Внутри голема раздался громкий хлопок, и он дёрнулся. Огоньки в глазницах исчезли, а правая сторона корпуса раскрылась, словно цветок. Броневые пластины и панели разошлись в стороны, и мы увидели овальное углубление, в центре которого крепился большой продолговатый кристалл.

«Управляющий носитель? – удивлённо подумал я. – Внутри корпуса? Ха! А это становится интересным. И полностью объясняет, почему голем один – его сконструировали для автономной работы!»

«Мастер, мне кажется, нам стоит это забрать».

– Согласен. – я подошёл к голему и вытащил кристалл из пазов. На ощупь он оказался гладким и на удивление холодным.

– Любопытно. – я повертел кристалл в руках и посмотрел на Феникса. – Как думаешь, что нам с ним делать? Отдать тем «котам», у которых мы собираемся позаимствовать транспорт? Они вроде бы в таких вещах разбираются…

«Да, Мастер, я думаю, так будет лучше всего. Этот камень ведь что-то вроде его души?»

– Скорее мозга, Феникс. Если я правильно понимаю, то это так называемый управляющий контур. В него занесены все данные и внутренние алгоритмы этого робота.

«Робота? – не понял Феникс. – Робот – это голем?»

– Да. В некоторых мирах таких големов называют роботами.

«Я запомню».

Я вернулся в седло Форма и мы помчались дальше. Постепенно холмы с големом остались далеко позади и местность сделалась более ровной, а потом на горизонте показались очертания высоких построек.

* * *

– Кто таков?! Куда едешь? К нам?

Четверо кропполей, встретившие меня у одного из своих постов, произвели до крайности двойственное впечатление. С одной стороны, эти коротышки были облачены в полноценные лёгкие доспехи и сжимали в руках-лапах настоящее магическое оружие, а с другой – настолько походили на гигантских дрессированных кошек, что мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не засмеяться.

– Доброго вам дня, уважаемые. – ответил я, а Феникс, запрыгнувший на седло впереди меня, передёрнул ушами и кивнул. – Вы совершенно правы, я еду к вам. Мне…

– Это Феникс? – перебил меня один из «котов», а шерсть на его рыжей и упитанной мордочке встопорщилась. – Прямо настоящий? Живой?

Вместо ответа Феникс фыркнул и спрыгнул на землю, а затем создал большую иллюзию и превратился в точную копию усомнившегося в его происхождении кропполя.

«Решай сам», – написал над её головой он.

– Настоящий! – улыбнулся другой «кот» – тот, что стоял правее прочих. В лапах у него был необычный, инкрустированный светящимися мана-кристаллами, лук. – Здорово! Не знал, что они у нас сохранились!

– Да чтоб мне свой хвост отбросить! – воскликнул его сосед, у которого на носу смешно топорщилась шерсть. – Но почему он с этим парнем? Он ведь совсем не ведьма!

– Моё имя Анриель. – сказал я, привлекая внимание кропполей. – И я не ведьма, а маг из другого мира. Мне сказали, что у вас есть летающие корабли…

Тот «кот», что казался покрупнее остальных, поднял правую лапу вверх и его уже начавшие что-то бормотать товарищи замолчали.

– Меня называют Гат. – сказал он. – И у нас и правда есть летучие корабли. Вот только мы их первым встречным не продаём.

– А как насчёт аренды?

Гат прищурился.

– Для чего летучий корабль тому, у кого имеется целый варг?

Форм издал утробный звук и посмотрел на меня одним глазом, словно тоже интересуясь: «И ведь и правда – зачем?»

– Мне необходимо добраться к Запретной Башне. – ответил я. – А времени на путешествия через болота нет.

Кропполи переглянулись, и я заметил, что рыжий сжал свой энергетический жезл покрепче.

– Зачем же добрый маг едет в такое неприятное место? – ровным голосом спросил Гат.

– Я ищу Сокрытую Обитель.

Кропполи снова переглянулись, а Гат кивнул:

– Что ж, это дело достойное. Думаю, что Главный Механик согласится выделить для тебя один из наших разведчиков.

– Спасибо.

– Не за что. Они должны вернуться всего через два дня, так что…

– Погодите-ка, друзья! – перебил я Гата. – У меня нет двух дней. Есть ли какая-то возможность получить корабль уже сегодня? Как собственность он меня не интересует, мне нужно лишь добраться до Башни!

– Нет, путник, свободных кораблей сейчас нет.

– А если за высокую плату? Я разговаривал со Старейшиной гоблинов Большим Бомом, и он сказал, что у него найдётся чем вам заплатить. Он прибудет в ваши мастерские сегодня вечером.

– Не копи обид, путник, – сказал старший отряда кропполей, – но это не тот вопрос, который можно решить деньгами.

«А душа большого голема из холмов тоже не заинтересует?»

Прочитав загоревшуюся в воздухе надпись, хвостатые воины с удивлением посмотрели сначала на Феникса, а затем на меня.

– Вы взломали Железяку?! – ошарашено спросил рыжий.

– Нет. – я отрицательно покачал головой. – Я его зарядил, и он отдал мне кристалл сам.

– Зарядил?! – глаза Гата сделались почти совершенно круглыми. – Но как?! У него же Ядро нестабильное! Энергия рассеивается почти сразу! Вся!! Мы его как только не… – тут кропполь запнулся и зажмурился. – Мм-м… Так. Ладно. Не важно! Кристалл у тебя?

– Да.

– А вот это уже всё меняет! За мной!

И кропполи, повинуясь энергичным жестам своего командира, бросились к небольшому строению, внутри которого хранились их весьма своеобразные транспортные средства.

«Чего тут только не встретишь», – подумал я, наблюдая за тем, как из-за деревянных дверей появляются необыкновенные аппараты.

Затруднюсь сказать, чего конкретно я ожидал, но широкие и высокие колёса с установленными внутри них двигателями и сиденьями выглядели весьма колоритно.

Как бы то ни было, скорость эти круглые штуки развивали вполне приличную и под конец пути разогнались так, что Форм перешёл с торопливой рыси на неторопливый бег.

Вблизи город кропполей оказался чем-то вроде небольшой крепости. Окружённый широкой стеной, он напоминал лежащий на земле металлический улей, внутри которого гудели, стучали и дребезжали механические пчёлы. Проехав по главной улице, по сторонам которой выстраивались бесконечные ряды ремесленных мастерских, мы спешились и прошли внутрь центрального здания, на проверку оказавшегося авиационным ангаром.

– Вэлм Фактус! Вэлм Фактус! – то и дело вопил вышагивающий впереди Гат. – Вы здесь?

– Нет! – в какой-то момент из-за наполовину разобранного непонятного агрегата выглянул высокий и на удивление худощавый кропполь, на котором были лишь просторные кожаные штаны и широкий пояс. – Меня здесь нет!

– Мы встретили мага из другого мира, вэлм!

– Правда? А мне вчера снилось, что наши нагнетатели заработали!

– Вэлм, он ищет Сокрытую Обитель!

– Хорошо хоть, не смысл жизни…

– И у него есть управляющий контур из нашего Железяки!

– ЧЕГО?!

В ходе последовавшего за этим странным диалогом разговора выяснилось, что информационный кристалл большого голема – это одна из таких вещей, за обладание которой мне могут простить практически что угодно. Даже если я украду личный корабль Главного Техника, а потом привезу на нём из Ада Великого демона.

– Поверить не могу! – пробормотал Фактус, когда я передал ему продолговатый кристалл. – Исходя из его вида, это… действительно он! Размеры, температура, цвет… – высунув лиловый язык, кропполь быстро лизнул кристалл и зажмурился.

– Щиплет. – довольным тоном сообщил он и тут же бросился к дальней стороне ангара. – Не будем же медлить! Быстрей!

– Мы уже идём к кораблю?

Кропполь обернулся и с удивлением посмотрел на меня.

– Нет! К какому ещё корабл… А! То есть да! К кораблю! В смысле, и к нему тоже, но перед этим…

Цель нашего торопливого перемещения обнаружилась быстро – ей оказался небольшой бочкообразный и четырёхрукий робот, сидящий у дальней стены ангара, за нагромождениями полуразобранных механизмов и проржавевших контейнеров.

Фактус вскрыл спинной отсек робота и поместил в него кристалл Железяки, а затем долго что-то подтягивал и подкручивал, просовывая тонкий носик специального инструмента в пазы на корпусе мана-механизма. Наконец послышалось тихое гудение и в глазницах голема зажглись маленькие огоньки.

– Ж… железяка? – с запинкой спросил Фактус.

– Приветст… вую. Маленький… Друг.

Стоящие вокруг нас кропполи дружно выдохнули, а Фактус наклонился к голему и заключил того в объятия. Сам обновлённый Железяка в это время посмотрел на меня.

– Не. Бросил. – отрывисто сказал он. – Благо… дарю. Теперь буду. Жить.

– Спасибо тебе, искатель Обители. – сказал Фактус и, отпустив голема, поднялся на ноги. – Удружил. А я ведь, если честно, сомневался… Но это не важно. Будет тебе корабль. Будет! Сам его поведу!

Главный Механик города кропполей не соврал – небольшое летающее судно было подготовлено к отправлению уже через полчаса. За рулём его стоял сам Фактус, во внутреннем помещении возилось двое младших техников, а мы с лопоухим Фениксом поднялись на борт и разместились на палубе.

– Сейчас взлетим и через час будем уже перед Башней. – сказал Фактус. – Только учтите, что если встретим демонов, то близко не подойдём. Готовы?

Сидящий на бортовом поручне Феникс бросил на него косой взгляд и кивнул.

«Запускай!»

Внутренности корабля загудели и корабль медленно, но уверенно поднялся в воздух. Здания мастерских и ремонтных ангаров неторопливо уплыли куда-то вниз, а небо над головами сделалось ещё больше и заполнило большую часть видимого пространства. Я покрутил головой по сторонам и подумал о том, что здесь почти так же красиво, как на Мельфеане, вот корабль отчего-то покачивается, а то и дело хвататься за поручни неприятно.

– Вэлм Фактус, – окликнул я капитана, – а почему нас так раскачивает?

– Для тебя я просто Фактус, друг! – ответил кропполь. – А качка из-за того, что стабилизаторы старые. Уже не работают!

– А почему не заменили?

– Заменили? Чем? Где я вам тут замену найду, если их производство на Верхнем мире? Из дерева, что ли, выстругаю? Ах-ха-ха-ха… – Фактус подёргал правым ухом и захохотал, а я подумал о том, что перебирающие двигатели летающих кораблей говорящие кошки – это уже не странность и не курьёз.

Это, не в обиду Владыке будет сказано, сюрреализм.

Глава 21. Запретная Башня

«Мастер…»

– Да? – увидев перед собой светящиеся буквы, я отвлёкся от размышлений и посмотрел на Феникса. – Феникс, называй меня лучше по имени – Анриель. Что ты хотел?

«Мастер Анриель, а тебе всегда так везёт или это волшебное совпадение?»

«О чём это он?» – не понял я и спросил:

– В каком смысле «везёт», Феникс? Ты о чём?

«Мы двигались в сторону кропполей за кораблём. – ответил Феникс. – И встретили робота, который передал тебе свой кристалл. Главный Механик кропполей забрал кристалл и это позволило тебе получить корабль. Не было бы кристалла – не было бы и корабля. А я в такие совпадения обычно не верю».

Я вздохнул. Вот как мне объяснить этому зверьку, кто такие Вездесущие и что тот мир, на территории которого мы находимся, нам может время от времени «подыграть»? Тем более, что в данном случае моей жизни ничто не угрожало и всё это скорее всего действительно совпадение!

– Я понял, о чём ты говоришь, Феникс. – сказал я. – Но конкретно сейчас это и впрямь совпадение.

«Наш общий знакомый Фом сказал бы, что чует тайну».

Я усмехнулся.

– Гоблинам свойственно преувеличивать.

Феникс наклонил голову набок и прищурился, а затем внезапно превратился в многозначительно ухмыляющегося Фома.

«Правда?» – написал он в воздухе.

«А ведь у этого малыша феноменальные способности к маскировке», – мельком подумал я и кивнул:

– Правда.

После чего встал и подошёл к стоящему у штурвала Фактусу.

– Слушай, Фактус, а почему вы называете эту Башню Запретной? Я сказал о том, что направляюсь в её сторону, вашим разведчикам, и они так напряглись…

Выражение мордочки Главного Механика стало очень серьёзным.

– Да, искатель. Там ведь тьма.

– Тьма?

Кропполь кивнул.

– Тьма. И ещё скверна.

«Довольно размытое описание…» – подумал я и сказал:

– Ясно. Но я слышал, что там когда-то был Храм…

– Был. – согласился кропполь. – Это правда. Только это было очень давно. А сейчас там болота, Башня и ещё… Тьма.

Я собирался задать ещё пару вопросов, но тут на стойку управляющего штурвала запрыгнул Феникс.

«Мастер, вокруг Башни что-то происходит».

– В каком смысле? – я посмотрел в направлении нашего движения. – Ты что-то увидел?

Наш кораблик двигался на изрядной высоте над землёй, пролетая над широкими лугами, полями и рощицами, а горизонт далеко впереди затягивала туманная дымка.

«Да. – написал Феникс. – И хочу предупредить, что нам это не понравится».

– Я ничего не вижу. – сказал Фактус. – А что там?

Подняв руки, я сформировал «линзу» дальнозора и принялся изучать небо.

– Там что-то вроде летающих островов. – сказал я. – Фактус, сколько островов обычно висит рядом с Башней?

– Ни одного! – закрутил головой тот. – Не должно их там быть! До этого не было!

«А вот это уже серьёзно», – подумал я.

– Феникс?

«Острова странные. И их много».

Чем ближе мы подлетали к окрестностям Башни, тем больше убеждались в том, что Феникс прав – дело было нечисто. Парящие в воздухе островки земли походили на гигантские комья грязи, а тянущиеся за ними дымные шлейфы говорили о возможном наличии тёмной магии.

– Демоны. – обречённо выдохнул Фактус и посмотрел на меня. – Их слишком много, искатель! Ближе не подойдём! Опасно!

– Ближе и не нужно. – я успел увидеть достаточно. – Феникс, ты подождёшь меня здесь?

«Ага», – появилось в воздухе, и лопоухий зверёк выпрыгнул за борт.

Я замер. «Вот же мелочь неблагодарная!» – мелькнула у меня мысль, а затем я ухватился за поручень и прыгнул следом за ним.

– Мы тебя подождёо-ом! – услышал я быстро удаляющийся голос Фактуса.

Вид, открывшийся с высоты, производил впечатление. Высокий и широкий силуэт Башни, медленно вращающиеся вокруг него чёрные острова и бесконечные полосы полей и болот, протянувшиеся, казалось, до самого горизонта… В первое мгновение меня повело и закрутило в разные стороны, но я быстро сориентировался и выровнялся, после чего замедлился и внимательно осмотрелся. Феникса нигде видно не было, а у подножия Башни кипел бой. С такого расстояния мне было сложно понять, кто именно там сражается – я различил лишь множество демонов, кружащих вокруг чьего-то невидимого отряда, и здоровенную стаю крылатых тварей, носящихся в воздухе над местом битвы.

«Если эти твари не нападают, а обороняются, то, возможно, Обитель действительно находится где-то здесь!»

Я попробовал применить Взгляд, чтобы разобраться в происходящем – и в этот момент меня заметили демоны. Воздух наполнился их пронзительными криками и почти половина летающих чудовищ устремилась ко мне.

– Да что ж вы такие глазастые-то… – с досадой произнёс я, быстро крутя головой и оценивая всё, что показало волшебное зрение.

Нормальной поверхности вокруг Башни больше не существовало – земляную толщу пронизывали многие сотни мерцающих сине-зелёных энергетических линий, и почва вокруг них медленно плавилась, спекаясь в единую стеклоподобную массу. Местами из земляных недр пробивалось зеленоватое свечение, а в воздух поднимались почерневшие и дымящиеся островки.

«Ну и мерзость…»

Первые крылатые демоны были уже совсем рядом, и я переместился к самой земле, оказавшись в непосредственной близости от подножия Башни. Стоящие вокруг меня демоны сначала испуганно шарахнулись в стороны, но затем опомнились и бросились на меня.

Первого монстра, похожего на собаку с головой ящера, я разрубил пополам силовой плетью, а ещё двух оттолкнул магическим щитом и добил при помощи таранной вязи. Причём моя магия ударила не только в тела чудовищ, но ещё и в землю, однако образовавшаяся на её поверхности корка выдержала и не сломалась. Удивительно, но факт – чёрная бугрящаяся поверхность сделалась настолько крепкой, что её не пробивали даже полноценные боевые плетения.

«Так. – подумал я и посмотрел по сторонам, наскоро пересчитав приближавшихся ко мне крылатых и четвероногих демонов. – Надо обойти Башню и посмотреть, на кого они нападали…»

И я побежал навстречу демонам.

Удар!

Усиленная таранная вязь смяла несущихся ко мне тварей, проложив через их ряды широкую просеку. А в следующее мгновение я окружил себя маскирующей иллюзией и создал полтора десятка фантомов. Мои призрачные двойники бросились в разные стороны, а я ударил по демонам рассекающими вязями и энергетической плетью.

Удар! Уклонение и быстрый перекат в сторону! Рывок! Ещё один удар! Вязь волны!

В пространстве вокруг меня вспухла полупрозрачная сфера, стремительно увеличившаяся в размерах и разбросавшая оставшихся в живых демонов в разные стороны. Завертевшись на месте, я прикончил нескольких монстров бросками силовых линз и переместился в сторону, после чего осмотрелся. Уцелевшие чудища раскачивались из стороны в сторону и угрожающе рычали, но нападать почему-то не торопились.

«Испугались, что ли?» – подумал я и отметил про себя, что собравшиеся у Башни демоны принадлежат как минимум к четырём различным видам. А потом увидел, что твари, совсем недавно дравшиеся с кем-то у подножия Башни, бегут ко мне. Прекрасно! Они что – успели расправиться со своим предыдущим противником?!

Я создал вокруг себя несколько барьеров, но воспользоваться Луком или атаковать демонов магией на упреждение я не успел. На земле между мной и несущимися во весь опор демонами возник сияющий круг и внутри него появилась чья-то тёмная худощавая фигура. Мгновение спустя она взмахнула длинными руками и на земле вспыхнул новый магический круг – теперь уже значительно ближе.

«Это ещё кто такой? – задумался я, подготавливая атакующие плетения. – Тоже демон?»

Но это оказался не демон, а знакомого вида темнокожее существо – точно такое же, как и то, что я однажды видел у Обители Отражений. Давно – в тот день, когда вытаскивал Лиона из подземелий сектантов.

– Ты… – выдохнуло создание, появляясь в своём телепортационном круге прямо передо мной.

– Ну, я. – согласился я, выглядывая из-за фигуры существа и оценивая, насколько быстро движутся демоны. – А ты? Это ты сейчас дрался с демонами у Башни?

– Да. – коротко ответило существо. Его глубокий и на удивление мощный голос звучал неуверенно и разбито, а общий вид говорил о невероятной усталости. Большие и похожие на самоцветы глаза прерывисто мерцали, грубая чёрная кожа на руках и груди потрескалась. На землю падали капли его жёлтой и светящейся крови.

«Значит, никакого отряда у Башни не было. – подумал я и присмотрелся к чернокожему незнакомцу повнимательнее. – Там был только он…»

– At vel Asfe Morrium. – сказал чернокожий и его тонкие губы изогнулись в подобии улыбки. – Ar Akktur addes ras fartas delar tos ares. Aarut.

– Прости, что? – я бросил взгляд на демонов ещё раз. Твари были уже совсем рядом. – А на знакомом мне языке ты это не повторишь?

Первую половину сказанного, впрочем, я всё-таки понял – точно такими же словами меня приветствовал совиноголовый Леанор. Но вот остальное…

– Спаси детей… Владыки… – отрывисто выдохнул чернокожий и дёрнулся. На его руках проступили светящиеся жёлтые знаки, с поверхности которых вниз упали дымящиеся тяжёлые капли. Остекленевшая земля в тех местах, куда они попали, задымилась и начала проседать. В лицо мне пахнуло таким жаром, словно я стоял напротив кузнечного горна.

– Дкаддова виселица! – я переместился на несколько шагов назад. – Так ты…

И тут в воздухе передо мной вспыхнула светящаяся надпись.

«Мастер! Назад!»

Чернокожий, не слушая меня, развернулся и ударил по добравшимся до нас демонам своей магией, а откуда-то сбоку появился Феникс и одним стремительным прыжком оказался рядом со мной.

«Вот ты где», – подумал я, окружая нас силовым барьером, а лопоухий зверёк ярко вспыхнул и мир по другую сторону щита словно мигнул.

– О, проклятие! Феникс! Прекрати!

Башня, только что заслонявшая значительную часть неба, внезапно переместилась далеко в сторону, а в воздухе появились запахи влажной земли и гниющей растительности.

– Ты что – переместил нас к болотам?

«Да! У Башни опасно! Там Голос Владыки и он безумен!»

Феникс превратился сначала в миниатюрную копию Башни, а затем в чернокожего, оскалившего клыки и рвущего выросшими когтями что-то невидимое.

«Он опасен!»

– Не опаснее демонов. – возразил я и посмотрел туда, где грохотало сражение чернокожего Хранителя Башни и марионеток Павшего.

Деталей происходящего видно не было, но то, что творил этот якобы обезумевший чернокожий, внушало. Над обугленной землёй поднималось высокое облако из пыли и дыма, а внутри которого одна за другой сверкали яркие вспышки. По окрестностям металось раскатистое эхо от взрывов.

– Феникс, нам… – начал говорить я и тут из пылевого облака в небо ударил ослепительный тонкий луч. Не выдержав, я зажмурился и отвернулся. – А, Дкаддова виселица! Что ж так ярко-то…

Земля под ногами начала мелко дрожать. Открыв глаза, я торопливо потёр их, мимоходом использовав пару исцеляющих плетений, и посмотрел на Башню. По её неровной тёмной поверхности расползались десятки трещин, из глубины которых вырывались потоки жёлтого света, а Феникс топтался в нескольких шагах от меня и указывал куда-то в сторону. Над его головой мигала красная надпись:

«Башня распадается! Уходить будем?»

– Распадается? – я посмотрел на Башню ещё раз. Ого! Мне кажется, или она действительно слегка накренилась?!

Поверить в то, что это циклопичное сооружение вот-вот рухнет, было непросто. Какого чёрта?! Почему она разрушается? Из-за демонов? Но на уничтожение такой высотки потребовалась бы уйма энергии!

В этот момент земля вздрогнула ещё раз, а откуда-то сверху послышался оглушительный громоподобный треск. По окрестностям прокатилось гулкое эхо.

«Действительно падает», – мысленно согласился я с Фениксом и, развернувшись, помчался в сторону болот. Судя по тому, что я видел, верхняя часть Башни упадёт намного левее и опасности не представляет, но чем дальше мы от неё окажемся – тем лучше. А то – кто её знает, отчего она так светится изнутри…

Феникс, не отставая, бежал рядом со мной, то и дело поглядывая куда-то вверх. Проследив за его взглядом, я увидел в небе крохотную фигурку летающего корабля.

«Молодец, Фактус! – мысленно похвалил я Главного Механика. – Действительно дождался, не обманул!»

– Феникс! Забирайся на меня и держись как можно крепче! Я попробую добраться до корабля!

Ушастый зверёк кивнул и запрыгнул мне на плечо, после чего вцепился коготками в броню, а его длинный хвост обвился вокруг моей шеи.

– Ну, что ж, давай полетаем… – сосредоточившись, я переместился высоко вверх, отчего корабль кропполей рывком прибавил в своих размерах, и на несколько секунд завис на одном месте. Так. Корабль движется не особенно быстро, так что…

Рывок!

Широкие паруса корабля кропполей внезапно оказались прямо подо мной и третье перемещение привело нас с Фениксом прямиком на его палубу.

– О, чтоб мне за Край провалиться!! – воскликнул, хватаясь за грудь, стоящий у руля Фактус. – Откуда ты взялся, искатель?! Предупреждать же надо!

– Прости, Фактус, мне было некогда! И разворачивай корабль, мы…

Окончание моей фразы утонуло в громоподобном рокоте, наполнившем всё окружающее пространство. Корабль кропполей накренился на левый борт и мне пришлось ухватиться за боковой поручень. Оскалившийся Фактус вцепился в штурвал, а двое сидящих на носу корабля техников завопили и принялись показывать лапами куда-то вниз.

«Мастер! – появилась передо мной светящаяся надпись. – Я помогу!»

Одним длинным прыжком Феникс переместился на середину палубы и расставил свои короткие ножки в разные стороны. Шерсть на его спине окуталась язычками яркого пламени, а на поверхности досок вокруг него проступили дымящиеся линии сложного магического узора. В воздухе вокруг нас появилось несколько других летающих кораблей.

«А малыш-то силён… – подумал я, осматривая точные копии нашего судна. – Сколько всего фантомов он создал? Штук семь?»

– Противник! – закричал тем временем один из техников. – Справа!!

Подняв лук, в широкой и толстой металлической дуге которого торчало несколько мана-кристаллов, он натянул тетиву и выстрелил. Пространство пронзила маленькая яркая молния.

«Ого! – успел удивиться я. – Они собрали лук, стреляющий энергетическими снарядами!»

А затем корабль зарылся носом вниз и принялся набирать скорость. Над палубой засвистел ветер.

– Держитесь!! – послышался крик Фактуса. – Попробуем оторваться!

«Оторваться?»

Я выглянул из-за борта и посмотрел назад. Земли вокруг Башни видно не было – её скрывали густые клубы чёрного дыма. Верхняя часть самой Башни неторопливо и словно задумчиво оседала вниз, а в небе прямо над ней вращался зловещего вида облачный водоворот, внутри которого сверкали яркие энергетические разряды. Летающие острова, всё ещё остающиеся в воздухе, один за другим превращались в пылающие факелы, а от них к нам устремлялись десятки крылатых демонов.

– Ну прямо Ад какой-то, честное слово… – пробормотал я и развернулся к Фактусу. – Факт! Что ты собираешься делать?

– Снизиться и ускориться настолько, насколько возможно! – закричал в ответ тот. – Если Владыка позволит – прорвёмся в целости! Спасибо твоему фениксу, они отвлекаются на его миражи!

Часть демонов действительно уже выбрала своими целями иллюзорные корабли. Но я пробежался по ним взглядом и, оценив примерную численность преследующей на стаи понял – этого мало.

– Фактус! – закричал я, стараясь перекрыть грохот разрушающейся Башни, свист ветра и многоголосый рёв демонов. – Что бы не случилось – не останавливайся! Понял? А ты! – я повернулся к Фениксу. – Продолжай в том же духе! Мне это поможет!

– А что ты хочешь? – прокричал один из техников и выстрелил из чего-то, напоминающего по очертаниям арбалет. – У тебя есть какая-нибудь дальнобойная магия?

– У меня есть больше. – кивнул я и, окружив себя сферой из барьеров, переместился высоко в небо.

Лук!!

Глава 22. Скверна

Первые же выстрелы из Лука уничтожили такое количество демонов, что те позабыли о преследовании кораблей и принялись разлетаться в разные стороны. Вся их огромная стая стремительно разделилась на два фронта и начала неотвратимо охватывать меня по бокам.

– Окружить решили? – я усмехнулся и снова натянул светящуюся тетиву своего оружия. – Ну, как пожелаете…

И тут я увидел то, на что не обратил внимание сразу – нижняя часть Башни, ещё не успевшая утратить своей целостности, сильно наклонилась и почти провалилась куда-то вниз. Туман по бокам от неё исчез и уступил место непонятному тёмному пятну, а в воздухе – в тех местах, где взорвались магические стрелы от моего Лука – тоже появились небольшие, но хорошо заметные тёмные пятна.

«Это ещё что?»

Убрав Лук, я окружил себя десятком вращающихся барьеров и ударил по кружащим демонам самым массовым, что у меня было – Руной Опустошения. Усиленный Руной Преобладания, символ руны вспыхнул подобно солнцу, искажаясь и окружая меня подобием пылающего узора. Стремительно разойдясь в разные стороны, он наполнил пространство множеством светлых линий, а угодившие под их действие демоны завизжали так, что я услышал даже сквозь пелену барьеров.

Перемещение! Ещё одно!

Сражаться в воздухе оказалось не только непривычно, но ещё и энергозатратно. Каждое перемещение вызывало мелкую дрожь в мышцах, а помимо этого мне приходилось постоянно следить за тем, чтобы не перевернуться вниз головой и не упасть вниз.

«Чёрт… На земле было как-то попроще!»

Демонов в окрестностях Башни становилось всё больше. Бросаясь во все стороны светящимися «линзами» и взрывающимися вязями, я замечал их не только в воздухе, но и кое-где на видимых участках земли.

«Придётся отступать. – подумал я. – Столько монстров мне не уничтожить при всём желании. Особенно без Лука!»

Стрелять в тварей из оружия Титана я уже не хотел. Не знаю, была ли какая-то связь между моими выстрелами и той тьмой, что распространялась от подножия Башни, но…

Перемещение! Удар! Ещё удар!

Так, куда там улетел наш корабль? Я быстро посмотрел по сторонам и, ударив в ближайших демонов паутиной из молний, переместился ещё раз. А вон и корабль!

Летающая посудина кропполей скользила над самыми кронами деревьев по прямой траектории, лишь изредка изменяя свой курс, чтобы избежать столкновения с гигантскими грибами. По сторонам от неё скользило несколько её копий. Следом за ними плотным потоком неслись крылатые демоны.

«Откуда ж вас тут столько взялось?»

Переместившись ещё раз, я оказался в непосредственной близости от демонов и осыпал их градом из боевых плетений. Вязи дезориентации, разрыва и оглушения чередовались с длинными ветвящимися молниями и сократили число летающих тварей настолько, что те снова принялись разлетаться в стороны и отступать.

«Мастер! – появилась передо мной быстро тускнеющая надпись. – Вы там ещё не наигрались?»

– Зараза ушастая… – засмеялся я и несколько раз переместился, вернувшись на борт летающего судна.

– Ай! – дёрнулся после моего появления Фактус, а двое его техников повернулись и уставились на меня.

– Мы всё видели! – заявил один, а второй дёрнул ухом и прокричал:

– Кто вы такой?!

– Не сейчас! – заорал в ответ Фактус и помахал лапой. – Анриель! Благодаря тебе нас не догонят, но…

И тут в мой магический щит ударило какое-то незнакомое заклинание.

ДАМ-МТ!

Мне пришлось вцепиться в поручень, чтобы удержать равновесие и не упасть. Щит остался цел, но удар был таким сильным, что меня едва не швырнуло на палубу.

– Некроманты! – завопил кто-то из техников, а Фактус, не оборачиваясь, вцепился в штурвал и что-то озлобленно прошипел. Корабль отклонился от курса и принялся уходить в сторону. Я посмотрел вверх.

«Проклятие…»

В небе над нами действительно парило несколько некромантов. Глядя на них, я отлично видел и их неестественно бледную кожу, и состоящую из кожаных элементов броню. Двое тварей взмахнули руками и отправили к нам несколько светящихся зелёных лучей.

– А-ар-р-р! – зарычали испуганные техники. Тот, что сидел правее, выстрелил в некромантов из своего лука и прикрылся небольшим зачарованным щитом.

Я же опутал себя усиливающим Узором и расширил защищавший меня барьер настолько, что он окружил мерцающей сферой практически весь наш корабль.

БАМ-МН!

Барьер и корабль вздрогнули, а над палубой прокатилась короткая волна из скрипов. Фактус неразборчиво выругался.

– Они нас собьют! – заорал выглядывающий из-за своего щита техник. – Дава…

Мир за пределами барьера мигнул, и мы внезапно оказались высоко в небе.

«Феникс! Предупреждать же надо!» – успел подумать я, а в следующее мгновение корабль тряхнуло так, что я едва не улетел за борт. Мир вокруг нас мигнул ещё раз.

– Попадание! – закричал один из техников и выбрался из-за своего кормового укрытия. – Быстрее, Бамс! Вниз! Они нас подбили!

Бросившись к спуску в трюм, откуда уже поднимались первые клубы дыма, оба техника скрылись за распахнувшейся после последнего удара дверцей.

«Подбили? Когда же они успели?!» – придя в себя, я повернулся и посмотрел на Феникса.

– Феникс, где мы?

Ушастый зверёк выглядел устало. Задорный блеск в его глазах потух, а чёрно-рыже-белая шерсть несколько потускнела. На поверхности палубы рядом с ним проступили светлые буквы:

«Перебросил. Как смог. Обратно. К гоблинам».

– Я понял, Феникс. Ты молодец! Фактус!

– Не знаю! – тут же рявкнул дёргающий за один из торчащих из рулевой стойки рычажков кропполь. – Ничего не знаю! Гарантий не дам! Мы слишком высоко забрались! А двигатель повреждён!

Корабль тем временем всё больше кренился на левый борт, дрожал и стремительно снижался. В лицо нам били порывы холодного ветра, а стабилизирующие паруса начинали ритмично раскачиваться и тихо гудеть. В воздухе позади нас оставался широкий шлейф из чёрного дыма.

– Всё! – из прохода в трюм показалась взволнованная мордочка одного из техников. – Отлетались! Из шести накопителей целый только один!

Фактус выругался.

– А Преобразователь?

– Сгорел! А что ж ещё, ты думаешь, там так полыхает?!

– Край! – взвыл Фактус и добавил уже значительно тише: – О, Владыка, помогинам…

Посмотрев на тянущийся за нами дымовой хвост, я опустился на одно колено и наклонился к Фениксу.

– Феникс! Ты сможешь переместить корабль ещё раз?

Вместо ответа зверёк опечаленно помотал головой в стороны.

– Понятно. А если только кропполей? Они могут прижаться друг к другу и встать рядом с тобой…

«Нет. Устал».

– Держитесь!

Стоять на палубе сделалось очень сложно. Демонов и некромантов в небесах вокруг нас не было, но корабль двигался под большим наклоном к земле, да ещё заваливаясь на одну сторону. Из машинного отсека всё громче доносился раздражающий стук.

– Фактус, ты сможешь его как-нибудь посадить?

– Исключено! – голос хвостатого капитана был твёрдым. – Я не успею! Одного кристалла никак не хватит! Он может лопнуть в любой момент и как только это…

Б-БУМХ.

Звук был коротким, но очень гулким. Палуба вздрогнула и мне показалось, что корабль принялся замедлять ход.

– ДЕРЖИТЕСЬ! – заорал Фактус, и я осознал, что все шумы из машинного отделения куда-то пропали.

«О, чёрт!»

Всё смешалось. Нос корабля опустился вниз настолько, что палуба превратилась в почти отвесную стену, а затем его повело в сторону и куда-то наверх. Летающий транспорт падал, скрипя и трепеща в воздухе ломающимися крыльями, и мы ничего не могли с этим поделать. До земли всё ещё оставалось катастрофически далеко.

– Феникс! – закричал я, зная, что лопоухий зверёк рядом. – Проваливай на землю! Я вытащу остальных!

Короткая вспышка на краю зрения показала, что меня услышали. Я осмотрелся. Корабль больше не крутился – развернувшись носом к зениту, он падал, дрожа и протяжно поскрипывая. Земля под нами приближалась с угрожающей скоростью. Один из техников, сцепив зубы и крепко зажмурившись, висел на распахнутой дверце нижнего отделения, а Фактус с вытаращенными глазами всё ещё сжимал в лапах штурвал. Никто из них ни кричал и не устраивал бесполезных истерик – они знали, что вот-вот погибнут и принимали эту судьбу со всей стойкостью, на какую только были способны.

«К чёрту!»

Рванувшись вперёд, я сжал в объятиях Фактуса и сформировал вокруг нас плетение телепортации геомантов. Обернулся к вращающейся вокруг нас земле…

«Дкаддова виселица! – мысленно выругался я. – Как же трудно ориентироваться в таких условиях!»

Перемещение!

Оказавшись в нескольких метрах над землёй, я выпустил лохматого механика и уже в падении нашёл взглядом пикирующий корабль.

Перемещение! Ещё раз!

Руки и мышцы спины от непроизвольных усилий свело приступом боли. Добравшись за несколько движений до входа в трюм, я оторвал от двери первого техника и буквально запрыгнул внутрь, сразу же ударившись плечом о какой-то выступ. Сгрёб в охапку сжавшегося у одной из стен второго техника, высунулся обратно… Нашёл взглядом уже не такую далёкую землю… Ох, чёрт бы подрал эту проклятую круговерть…

Перемещение!

Корабль упал на землю через несколько секунд после нашего исчезновения. Уже растянувшись на траве и пытаясь остановить приступ головокружения, я краем глаза заметил, что в воздухе промелькнуло что-то большое и тёмное, а затем услышал резкий треск и громкий хлопок. Над окрестностями прокатилось лёгкое эхо.

– Все целы? – откинувшись на спину, я несколько секунд расслабленно ожидал ответа, а затем приподнялся и посмотрел вокруг. Я и двое кропполей-техников лежали на траве обширной лесной поляны, с одной стороны которой торчало несколько высоких разноцветных грибов, а с другой стороны над деревьями поднимался высокий столб густого чёрного дыма. Фактуса и Феникса видно не было, но я знал, что они где-то поблизости.

Вопрос лишь в том, сколько времени мне потребуется для того, чтобы их отыскать. Феникс, правда, вполне способен вернуться самостоятельно, а вот с Фактусом ситуация немного сложнее. Понятия не имею, где именно я его «обронил».

– Чего развалились, блохастые?

Услышав знакомый голос, я сел и посмотрел на хромающего в нашу сторону Фактуса. Обхватив лапами свой торс, тот заметно припадал на левую ногу и при каждом шаге морщился, но всё равно ухмылялся.

«Да уж, – подумал я, – улыбающиеся коты – это не для слабонервных…»

– Фактус! Ты как?

– Жив! – ответил кропполь, но тут же зашипел от боли и приостановился. – Уф-ф… Главное – жив! Ты мне, конечно, половину рёбер переломал своей хваткой… Но это не важно. Ах-ха-ха! Эй вы, пупырки наземные! Долго собираетесь так лежать?

Двое техников, валяющихся в разных частях поляны, приподнялись и посмотрели в мою сторону.

– Не знаю, кто ты и откуда ты. – сказал мне один из них. – Но меня зовут Бамс, и я теперь тебе должен.

– Забудь об этом, Бамс. – поднявшись на ноги, я отряхнулся и окатил себя волной восстанавливающей магии. – Ничего ты мне не должен. И даже не спорь.

– Но кто ты такой? – поинтересовался у меня второй техник. – Мы такого светопреставления даже на День Владыки не видели!

– Меня зовут Анриель, и я маг из другого мира.

– И в твоём мире что – все такие? Ну – то есть такие же сильные, как и ты?

Улыбнувшись, я вспомнил Лора Лезвие и пожал плечами.

– Нет, конечно. Многие посильнее.

– В таком случае, хорошо, что их нет среди геомантов. – сказал Фактус. – Иначе мы бы уже давно проиграли!

Встав на ноги, техники коротко обнялись с Фактусом и развернулись ко мне.

– Простите за корабль, парни. – сказал я. – Я как-то не думал, что всё может обернуться вот так…

– Нет! – выставив лапы перед собой, Фактус жестами прервал своих уже открывших рты подчинённых и сказал: – Нет. Тебе не за что извиняться, Анриель. Не побывай мы сегодня у Башни, то не узнали бы о том, что там происходит. И её скверна застала бы нас врасплох! А ты ведь сам видел, насколько быстро она может распространяться…

– И, к слову, об этом. – я внимательно посмотрел на хвостатого капитана. – Вам известно, что это было и откуда оно там взялось?

– Это была Тьма. – коротко и ёмко ответил один из техников.

– И Скверна Павшего. – добавил тот, которого звали Бамсом.

Посмотрев на них, я невольно улыбнулся. Эти двое были настолько похожи внешне, что я различал их лишь по подпалинам на их комбинезонах.

– Павший наступает. – согласно кивнул Фактус. – Хотя то, что он заберёт Башню, было понятно уже давно…

– Почему?

– А потому, что её Хранитель сошёл с ума. Этого достаточно. У нас за прошедшие годы погасло четыре Храма, и они всегда наполнялись Тьмой. А возле Запретной Башни ещё и демоны появлялись…

– Тьма и Скверна – это те большие тёмные пятна?

– Ага.

– Ладно, я понял. Но почему рухнула Башня?

Хвостатые любители механизмов переглянулись.

– Мы не знаем, Анриель. Это нужно спрашивать или у ведьм, или у берний, они ведь…

– Тихо. – я развернулся и посмотрел в сторону густых зарослей – туда, откуда стремительно приближался источник довольно странного звука. – Вы слышите? Там.

– Пищит что-то. – покрутил ушами Фактус. – Похоже на…

Ни-и-и-и-и-и-и-и-и-и!

Из-за деревьев вынырнуло крупное, светящееся золотистым светом насекомое, и, маневрируя, пронеслось через всю поляну. Тонкий гул, который я услышал, исходил именно от него.

– Копильщик! – воскликнул один из техников. – Глядите, это же копильщик! Какой здоровенный!

Бамс тоже оживился.

– Эй, а давайте его поймаем, у него же…

Но мы не успели. Из-за деревьев с той же стороны, откуда появился копильщик, вылетело нечто вроде миниатюрной кометы. Мгновение – и этот рассыпающий быстро гаснущие искорки болид уже промчался мимо нас с такой скоростью, что мы не успели его как следует рассмотреть. Впрочем, мы и без этого знали, что именно он такое.

– Феникс. – с уважением произнёс Фактус. – Вот же разогнался…

Все ещё доносящееся до нас гудение копильщика внезапно оборвалось, а несколько секунд спустя на поляну выскочил облизывающийся Феникс.

– Кто такие эти копильщики? – спросил я. – Живые энергетические накопители?

– Ага. – Бамс кивнул. – Живые мана-кристаллы. Причём…

– Постой-ка. – я поднял руку и жестом попросил техника замолчать. – Он хочет нам о чём-то сказать.

Феникс действительно указывал лапкой куда-то в сторону. Над головой у него возник светящийся шарик, мигающий тревожным красным светом.

– Что там, дружище? – спросил я. – Демоны?

Красный шарик над Фениксом исчез и вместо него появилось одно короткое слово:

«Разбойники».

– Разбойники? – кропполи переглянулись.

– Наверное, банда Серого Вилли. – предположил Фактус.

– Эти уроды? Так они же вроде у Курганов промышляют!

– А мы сейчас где?

Кропполи замолчали и посмотрели по сторонам.

– Грибы. – внезапно сказал техник, имени которого я так и не выяснил. – Смотрите, какие. – с этими словами он ткнул когтем в сторону гигантских растений. – Низ совсем почерневший, видите?

Фактус кивнул.

– Да, точно. Мы где-то рядом с Курганами.

Прислушиваясь к разговору мохнатых друзей, я сформировал сканирующую вязь и запустил её в ту сторону, куда указывал Феникс. Отклик от плетения пришёл уже через пару секунд.

– Там люди. – сказал я кропполям. – Чуть меньше двух десятков.

– Это Вилли. – вздохнул Фактус. – Они всегда такой толпой ездят, на всякий случай.

– А чем они занимаются, если в целом? Грабежами?

– Собирают деньги за проезд через их территорию. – ответил Фактус. – Ещё убивают нежить и прытников, подчищают Курганы и… ну и грабежами тоже, да.

Из-за деревьев послышался дробный топот копыт и громкие выкрики.

– Они опасны?

– Если откажемся платить выкуп, то – да.

– Ну и кто это тут охотится за моими копильщиками?

Я обернулся и посмотрел на выезжающих из-за деревьев людей. Лошади у них были странными – тонконогими и очень тощими – а впереди всех ехал бледный человек в кожаной броне и зачарованной кирасе. Феникс, увидев его, скользнул за ближайший куст и сделался невидимым, а кропполи заворчали и встали поближе друг к другу.

– Крысятничаем? – противным голосом спросил человек.

– Привет, Вилли. – сказал Фактус. – Пусть пути горизонта станут для…

– Оставь эту муть для тех, кто в неё верит. – напористо оборвал хвостатого капитана Вилли. Подъехав поближе, он остановил свою лошадь, а его подчинённые принялись останавливаться позади него.

– Владыка далеко, – продолжил он и обвёл нас взглядом, – а вы – здесь. Чего забыли тут, а?

– Мы…

– Заткнись! – тут же перебил кропполя Вилли. – Я ведь и так знаю, для чего вы все тут. Ловите моих копильщиков! Прилетели – и думали немного покрысить, да? Да только вот незадача – разбились!

– На каких-таких копильщиков, Вилли? – возмутился Фактус. – Очнись! Ты хоть одного видишь? И потом – как бы мы стали их догонять? На корабле? Ты серьёзно?

Вилли сцепил зубы и недобро прищурился.

– А ты осмотрись, блохастый. – процедил он. – Чего-нибудь видишь?

Кропполи бросили несколько взглядов по сторонам, а я закончил формировать вокруг себя иллюзорный полог и аккуратным движением скользнул в сторону. Рядом с кропполями остался стоять и бездумно пялиться в разные стороны мой двойник.

«Перебить бы вас всех», – подумал я, глядя на окруживших нас вооружённых бандитов. Экипировка у них была хороша – добротные металлические и кожаные доспехи, неплохо выглядящие арбалеты, магические жезлы, мечи… Вот только их амуниция меня не интересовала. А лошади, которых я мог бы отдать кропполям – интересовали. И ещё как.

– У меня тут есть маг, который учуял, что вы выжили, и ещё шестнадцать отличных проверенных парней! – продолжал тем временем Вилли. – Поэтому советую соображать быстрее. И, кстати, что это за полуглядок тут озирается? Тебя-то, морда блохастая, я уже знаю, а этого вы где выкопали? Э, лупоглазый, ты чей? Слышишь ме…

Закончить фразу главарь грабителей не успел. Какая-то неистовая сила с лёгкостью выдернула его из седла и подняла высоко в воздух, после чего сдавила, сминая и деформируя тело, и отшвырнула далеко в сторону.

– А-а-а-а-а-а!

Глава 23. Глаза Осени

– А-а-а-а! Кто это сделал?!

– Ты?! Это сделал ты?!

Крики зазвучали со всех сторон. Орали хватающиеся за оружие кропполи, кричали оглядывающиеся на изломанное тело своего главаря бандиты. Единственными спокойными существами в этом Аду оставались лошади – животное Вилли безмятежно стояло на своём месте, да и остальные никакого беспокойства не проявляли. Привыкли, надо полагать, к разнообразной неразберихе и крикам.

– Кто-нибудь видел, что это было? Видел?!

– Где? Где этот урод?! Ткните пальцем!

– Фактус, если это сделал кто-то из ва…

– ТАМ! ТАМ!

– А?

– А-а-а-а!

Устранив предводителя своры, я быстро сместился к краю поляны и использовал телекинетическую магию геомантов ещё раз, выхватив из сёдел сразу двух грабителей.

– Что происходит?!

Шеи подёргивающихся в воздухе грабителей одновременно хрустнули, а я, воспользовавшись нарастающей паникой, переместился к деревьям и убил ещё одного бандита. После чего решил подстраховаться и ударил в оставшихся без седоков животных обездвиживающими арканами. Лошади дёрнулись и принялись валиться на траву одна за другой.

– А-А-А-А-А!

Бандиты не выдержали. Они не привыкли погибать просто так, не имея возможности даже увидеть своего противника, а потому принялись спешно разворачивать своих лошадей.

– Уходим, уходим!

Паническое бегство усугубилось выходкой Феникса, создавшего иллюзию огромного и многоголового монстра. Полупрозрачный гибрид дракона и какого-то животного проявился у края поляны и повёл головами в разные стороны, словно собираясь снова атаковать.

– А-а-а-а-а-а!

– Спасите меня, спасите!!

– Откуда оно взялось?!

– Стреляйте по нему! Стреляйте!

Но в воздухе не промелькнуло ни единой стрелы. Ни магических импульсов, ни замеченных мной у некоторых бандитов метательных дротиков – ничего. Увидев монстра, люди начали колотить своих скакунов так, что те поскакали быстрее ветра.

– О, великий Владыка… – с ошарашенным видом проговорил Фактус, наблюдая за тем, как скрывается из виду последний разбойник. – А я-то думал, что видел всё.

Выполнивший свою задачу полупрозрачный дракон развеялся в воздухе, а я снял с себя волшебный полог и сделался видимым.

– Век живи – век учись. – сказал я и подмигнул топчущимся на одном месте кропполям. –Фактус, Бамс! Вы как там – все целы?

Бамс дёрнул ухом и нервно кивнул, а я подошёл к лежащей на траве лошади.

– Так… Фактус! Вы знаете, как управляться с такими тварями?

– Это не тварь, Анриель. Это создание называется лошадь. Оно…

– Эй! – я рассмеялся. – Я знаю, что такое лошадь. Просто ехать на них придётся именно вам, потому и спрашиваю. Вы же хотели вернуться домой как можно быстрее, так?

– Ну… да. А как же ты?

– А у меня есть варг. – развеяв аркан, я освободил первое животное и посмотрел на Феникса. – Кстати, Феникс. Спасибо, что подыграл.

Феникс скромно прикрыл глаза и кивнул.

– Ну что, друзья – готовим ваших лошадок – и в путь?

Однако всё получилось немного не так, как я ожидал. Если фантомное чудовище и вопли разбойников лошадеподобных животных не испугали, то вид теневого варга подействовал совершенно иначе. Увидев Форма, копытные твари захрипели и принялись пятиться, а потом попытались вырваться и сбежать. У нас так и не получилось их успокоить – не помогли ни ласковые слова, ни даже найденное Бамсом угощение из продолговатых светящихся корешков. В конечном счёте нам это надоело, и мы приняли решение разделиться.

– Доберёмся, конечно. – с уверенностью ответил Фактус на мой вопрос. – Куда мы денемся-то? Тут ехать всего ничего!

– А местные болваны вроде вашего Вилли не помешают?

– Нет. В окрестностях Курганов других банд нет. – покачал головой Главный Механик. – Да и не так уж часто они сюда забираются, на самом деле. Вилли, видимо, просто знал, что в этих местах гнездятся копильщики, вот и приехал.

– Ладно. – я поднял руку. – В таком случае, если хотите – можете ехать. К утру будете на месте и оповестите своих о том, что случилось у Башни.

– А ты к нам ещё заедешь?

– Думаю да, но… – я посмотрел на Фактуса и кивнул в сторону висящей на небосводе Луны. – Сейчас ночь. Поэтому я сначала немного посплю, а затем мне нужно вернуться к гоблинам.

– К гоблинам? А зачем? Может быть, сразу к нам?

Я улыбнулся.

– Нет, Бамс, не получится. Мне нужно пообщаться с одним беловолосым парнем, а ещё посетить местных ведьм и берников, о которых вы мне говорили.

– Берний. – поправил меня Фактус. – Они называются берниями. Но ты в любом случае возвращайся к нам. Мы поможем. Мы знаем, где их искать!

– Хорошо, Фактус, я это запомню.

Кропполи уехали. Проводив взглядом их быстро удаляющиеся фигуры, я вздохнул и посмотрел на тёмное небо.

– Ну, что, Феникс… я сейчас найду подходящее место – и спать. А часа через три-четыре можно будет отправляться. Ты не против?

«Нет. – ответил Феникс, создав светящиеся буквы прямо над своей головой. – Я пока немного поохочусь и осмотрюсь. Но зачем нам к гоблинам? Прошло уже почти двое суток! Эльменри вполне мог вернуться к их лагерю и отправиться на Железный Холм».

– Не понял. Что такое Железный Холм?

Взгляд зверька сделался насмешливым.

«Это город, состоящий из мастерских кропполей, Мастер. Мы посещали его вчера днём».

– А! – я усмехнулся. – Вот оно что. «Железный Холм», значит… Но – нет. К кропполям придётся вернуться в любом случае, так что этот пункт нашего маршрута будет последним. Не хочется просто так кататься туда-сюда. Вокруг творится не пойми, что, а времени мало.

«Как пожелаете, Мастер», – написал Феникс.

Отойдя подальше от той поляны, где остались лежать тела незадачливых разбойников, я набрёл на большое и старое, но всё ещё зелёное дерево, и устроился на отдых в развилке его корней. Окружил растительного гиганта плотным кольцом сторожевых пологов, улёгся на подстилку из травы и принялся размышлять.

Вопрос номер один – что произошло с так называемой «запретной» Башней и почему? Хранитель – ладно, чёрт с ним. Жил настолько долго, что в конце концов взял – и испортился. Могу предположить, что тут такое бывает. Но как быть с Башней? Она развалилась, потому что тоже испортилась или что?

«Или, – подумал я, – она была как-то связана со своим Хранителем и разрушилась именно потому, что тот пал?»

Возможно. Вполне возможно…

«Но как, в таком случае, быть со Скверной?»

Появилась ли она потому, что Башня разрушилась или же, напротив, сама послужила одной из причин её разрушения? И почему в тех местах, где взорвались стрелы от моего Лука, появились какие-то тёмные кляксы? Я чувствую, что этот вопрос важен, но как узнать, какое из предположений правдиво? Пока непонятно. Одно можно сказать точно – Павший уничтожит этот мир при первой возможности. Понять бы ещё только, зачем… Его ведь, если я всё правильно понимаю, интересует сила Владыки, а если Мельнторн исчезнет, то… То – что?

«Гм…»

Я вздохнул и посмотрел на огромную Луну, чей свет пробивался через кроны деревьев и превращал заросший кустарниками подлесок в волшебный сон. Информации катастрофически не хватает, а где искать тех, кто может мне её дать – неизвестно. И куда, спрашивается, бежать? Кого спрашивать? Где искать эту таинственную исчезнувшую Обитель? Такими темпами мне и правда придётся обращаться за помощью к местным ведьмам. Наплевав на то, что среди них наверняка хватает таких же предателей, как и среди академиков-геомантов. Впрочем, остаются ещё пещерные коротышки-исследователи. Как же их называл Фактус? Бернии, кажется…

«Да. – подумал я и мои глаза устало закрылись. – Надо будет как-нибудь заглянуть…»

* * *

«Мастер, я чувствую источник природной магии».

Придержав Форма, я снизил скорость его бега и посмотрел на Феникса.

– Где?

Феникс создал иллюзию большой деревянной стрелки и указал влево – туда, где поднимались затянутые туманной дымкой могильники и Курганы.

«Там».

– Далеко?

«На границе видимости».

«Далековато. – мысленно покачал головой я. – На таком расстоянии поисковая вязь не сработает».

– А что за источник?

«Не знаю. Но он крупный».

Я попросил Форма остановиться и достал из сумки Книгу Ученика, после чего визуализировал на одной из её страниц карту. Так… что в той стороне вообще находится, кроме Курганов? Гм… Пожалуй, что ничего. А что такое сами Курганы? Какие-то древние захоронения, состоящие из многоуровневых подземелий с усыпальницами и замурованных неизвестно кем глухих каменных лабиринтов… Любопытно. Откуда бы там взяться природной магии?

– Предлагаешь подойти поближе и посмотреть?

Феникс развернул уши и с хитрецой посмотрел на меня.

«Как скажет мой Мастер».

– Вот же ты провокатор лохматый. – засмеялся я и кивнул. – Ладно, давай заложим небольшой крюк. Форм, а ты, случаем, ничего не чувствуешь?

«Запах. Тлен. Прах. Много. Там!»

«Нежить, значит», – подумал я и усмехнулся. Спал я недолго, но силы после сражения у Башни восстановились. Справлюсь.

– В таком случае давай туда, но не торопись.

И мы помчались в сторону Курганов. Местность вокруг нас была преимущественно равнинной, с многочисленными островками из вековых деревьев или гигантских грибов. В воздухе носились мелкие светящиеся насекомые, а в траве и кустах шуршала разнообразная живность. Над землёй клубился молочно-белый туман.

– Странный запах. – сказал я, когда мы приблизились к одному из первых курганов. Высокий земляной холм, из верхушки которого торчало какое-то каменное сооружение, выглядел безжизненно и угрюмо. – Форм?

«Прах. Тлен. Мёд!»

– Мёд? – на какое-то мгновение я подумал, что теневой варг ошибся, а потом решил уточнить: – А откуда именно пахнет мёдом, Форм? Направление показать можешь?

Варг остановился и повёл носом немного левее предполагаемого маршрута.

«Там».

– Я понял. Форм, в драке ты нам не поможешь. Отдохни.

Фыркнув, варг нырнул куда-то в сторону и растворился в воздухе, а я окружил себя иллюзорным пологом и пошёл вперёд.

«Мастер!»

– Вижу. – тихо ответил я.

На склоне одного из курганов стояла тварь. Высокая и костлявая, она напоминала кривое высохшее дерево, но сходство портил её массивный рогатый череп.

«И откуда такие берутся?» – подумал я, бросая в одинокую нежить энергетическую «линзу». Сияющий диск ударил монстра в центр груди, однако эффект от попадания оказался совсем не таким, как я ожидал. Искривлённый древоподобный костяк от удара боевого конструкта не развалился, а всего лишь вздрогнул и пошатнулся. В стороны брызнули осколки мелких костей.

– Кта-а-а-а-а-а-а! – на высокой ноте завопил монстр и словно вывернулся наизнанку, превратившись во что-то чёрное и окутанное клубами тёмного дыма.

«Дкаддова виселица, да ведь это не нежить! – с некоторым удивлением подумал я. – Это демон!»

Демон тем временем завертелся на месте и принялся метаться из стороны в сторону, пытаясь увидеть того, кто его ударил. Из-под ног у него разлетелась сорванная трава и растительный мусор.

«Какая странная тварь…» – подумал я и атаковал демона иссушающей вязью. Демон споткнулся и развернулся в мою сторону. Воздух прорезал его пронзительный крик.

– Хватит орать! – не выдержав, рявкнул я и приложил монстра взрывающейся вязью, а затем осыпал градом из обычных ударных плетений. Взрывающаяся вязь швырнула демона на спину, но спустя мгновение тот уже поднялся и бросился на меня. Бьющие в его тело магические импульсы замедляли его и сбиваться с шага, но особых повреждений не причиняли.

– Вот же погань толстокожая… – пробормотал я и переместился за спину демона, захлестнув его дымящееся тело петлёй из силовых нитей. Демон зарычал и сразу же развернулся, но я уже приблизился и нанёс удар. Усиленный вязью Силового Молота, мой выпад едва не разорвал нескладное тело демона на две половины.

– Кра-а-а-а-а-а-а… – захрипел демон и принялся колотиться о траву, распадаясь густыми прядями из чёрного дыма. Пару мгновений спустя от него уже ничего не осталось.

«Интересно, что это была за тварь и какого чёрта она тут забыла?» – подумал я. Демон был сильнее и прочнее тех, что встретились мне у Запретной Башни. Окружив себя новой пеленой иллюзии, я поспешил сместиться в сторону от того места, где погиб монстр.

И вовремя – из тумана со стороны соседних курганов показалось несколько новых тварей. Наблюдая за их приближением, я заметил, что двое из них – это точно такие же демоны, как и тот, которого я прикончил, а остальные похожи на обычную нежить.

«Проверим…»

Первые же удары показали, что я был прав – неуклюже переваливающиеся костяные воины развоплотились сразу, а вот демоны взревели и одновременно бросились на меня.

«Надо было подготовить пару фантомов. – мельком подумал я и тут по сторонам от бегущий тварей возникло сразу несколько моих двойников. – Ого!»

– Спасибо, Феникс!

Первый демон замешкался, и я сбил его с ног ударом энергетической плети. Второй же, не отвлекаясь, прыгнул прямо на меня, и я сбил его в сторону волшебным щитом. Рывком ускорился и ударил ошеломлённого монстра куда-то в область затылка.

Хрясь!

Противно шипя, демон повалился на траву и задёргался, стремительно превращаясь в пепел и чёрный дым.

«Надо же, – мысленно улыбнулся я, – у них есть слабое место!»

В следующее мгновение я переместился за спину второго демона и прикончил и его тоже. Над травой заклубились противные тёмные космы.

– Отвратительно…

Благодарно кивнув Фениксу, я посмотрел на дымящиеся тёмные следы, оставшиеся после гибели демонов. Эти твари появились тут неспроста. Наверняка они как-то связаны с тем природным источником. Возможно, Павший прислал их, чтобы они попытались его поглотить? Это стоит узнать как можно быстрее.

– Феникс, – тихо сказал я своему ушастому другу, – не отставай.

И мы двинулись вглубь территории забытых курганов. Идти до самого её центра, прочем, нам не пришлось – уже через пять минут я увидел, как туман впереди подкрашивается необычным для этих мест золотисто-оранжевым светом, а затем рассмотрел, что источником иллюминации является высокое дерево. По мере приближения к этому дереву туман несколько поредел, и я смог увидеть всё, что за ним скрывалось.

– Какая интересная встреча… – пробормотал я и одновременно с этим задумался:

«Интересно, это она сама или одна из её копий?»

«Мастер!»

Я посмотрел на подпрыгивающего передо мной Феникса.

– Слушаю тебя, Феникс. Кстати, ты знаешь, кто это?

«Конечно, Мастер. Это Княжна Осень!»

«Ну, что ж – значит, она всё-таки настоящая», – подумал я и спросил:

– Как думаешь, что она тут забыла?

Феникс посмотрел на меня с укоризной.

«Не надо так, Мастер. Она очень хорошая. Правда».

– Уверен? – я улыбнулся и вернул лопоухому зверьку его взгляд. – В таком случае не отставай. Пойдём, поздороваемся.

Мы сделали несколько шагов и пересекли границу тумана, начав спускаться в небольшую низину, посередине которой стояло дерево. Воздух в низине оказался необыкновенно чистым и пах цветами, а также влажной землёй и приятной свежестью. Мы успели пройти почти половину пути, когда девушка, сидящая у корней дерева, внезапно встрепенулась и, подняв голову, с непередаваемым удивлением посмотрела на нас.

«Красивая. – с одобрением подумал я, рассматривая её правильные и утончённые черты. – Как будто с картинки сошла, честное слово».

Девушка поднялась с травы и развернулась к нам.

«Опс…»

В отличие от нашей прошлой встречи, когда на ведьме была короткая юбка и широкий пояс, с закреплёнными на нём свитками и какими-то пузырьками, в этот раз на ней не было ничего вообще. И – странное дело – отсутствие одежды в её случае ощущалось, как нечто совершенно естественное. Так, словно перед нами стоял не человек, а животное, понятие наготы к которому абсолютно неприменимо. Не дойдя до дерева с десяток метров, я остановился.

– Осень?

Взгляд ведьмы переместился с меня на Феникса и потом обратно.

– Ты не враг. – тихо сказала она и я мысленно кивнул – голос у девушки оказался таким же утончённо-красивым, как и её внешность. – Но кто ты? Почему ты здесь? И этот феникс… Он с тобой?

Сидящий на траве рядом со мной Феникс прижал уши и почтительно наклонил голову, а в пространстве над ним медленно засветилось несколько незнакомых мне символов.

– Тотем? – брови Осени удивлённо приподнялись. – Но… Как же? Малыш, этот воин не ведьма и даже не…

Символы над Фениксом погасли, а на их месте появились новые. Ведьма устало улыбнулась.

– Тебе позволено видеть больше, чем мне. – сказала она и бросила короткий взгляд на меня. – Я вижу лишь его исключительную силу…

– А можно я тоже поучаствую? – спросил я. – Я, конечно, всё понимаю, но стоять и слушать, как вы меня обсуждаете, скучно…

Ведьма, рассмеявшись, кивнула, а потом изобразила короткий поклон. И сразу после этого мне показалось, что мир вокруг меня несколько посветлел. Сердце в груди на мгновение словно застыло, а потом застучало как-то по-новому. Дыхание сбилось. Чувство было такое, словно я вернулся к родному дому из очень долгого путешествия и стою под лучами осеннего, но при этом всё ещё тёплого и ласкового солнца.

«Что за чёрт?» – успел подумать я, а потом поймал взгляд ведьмы и замер.

– Мое имя Осень. – представилась девушка. – Но тебе ведь это уже известно?

Я медленно кивнул. Глаза у девушки были совершенно нечеловеческими – радужка глаза сделалась пронзительно-синей, а зрачок окутался ореолом оранжевых прожилок и засиял мягким жёлтым светом. Глядя на неё, я ощутил себя кем-то вроде жреца, озарённого благодатью своего небесного покровителя.

– Ты используешь какую-то магию? – напрямую спросил я. – Прямо сейчас?

Ведьма опустила взгляд и, улыбнувшись, спокойно ответила:

– Нет. Это не магия, странник, такова моя суть. Я – одно из воплощений природной силы Нижнего Мира…

– А моё имя Анриель. – сказал я. – Я – маг из другого мира и Хранитель Мод просил меня разыскать Сокрытую Обитель.

Лицо ведьмы приобрело задумчивый вид, и она поправила волосы.

– Значит, ты не просто странник, а из тех, кого называют Искателями?

– Похоже, что так.

– Искатель из другого мира – это… неожиданно. – ведьма тепло улыбнулась, но мне показалось, что она грустит. – Что ж… При других обстоятельствах я бы с удовольствием побеседовала подольше, но… Сейчас вы должны уйти.

– Почему? – спросил я. – Мы тебе чем-то меша…

«Мастер!»

Феникс запрыгнул ко мне на плечо и попытался заглянуть в лицо.

«Мастер, мы ведь можем ей помочь, правда?»

– Не требуй от меня объяснений, Искатель, – тихо сказала Осень, – а просто покинь это проклятое место. Я не хочу подвергать опасности случайного путешественника из другого мира. Поэтому возьми своего тотема и…

– Почему ты называешь его тотемом?

Осень запнулась и удивлённо посмотрела на меня. Выглядела она при этом весьма мило.

– Он разве не сказал тебе? – спросила она. – Этот Феникс теперь твой тотем. Фениксы могут сами выбирать тех, к кому привяжутся, и делать это вне зависимости от пола, расы и даже наличия Дара у своего Мастера.

Я повернул голову и посмотрел в огромные глаза Феникса.

– А отвязаться обратно он уже не сумеет?

– Разумеется, нет. Подобная связь, Искатель, возникает однажды и навсегда.

– Ну ты даёшь, Феникс. – сказал я. – Отчаянный, как я не знаю, кто…

– Искатель! – воскликнула Осень, и я напрягся. В голосе ведьмы звучала тревога. – Уходи! Оно уже близко!

Я повернулся и, отпихнув пытающегося что-то мне показать Феникса, посмотрел в сияющие глаза ведьмы.

– Что именно близко? Скверна? Тьма? Демоны Павшего?

Лицо Осени приобрело очень странное выражение.

– К…какого павшего?

– Вы называете его именем «Тень». – пояснил я. – И ты мне не ответила. Ты говорила о демонах? Да или нет?!

– Да! Но…

– В таком случае мы примем этот бой вместе. – развернувшись, я сформировал широкий защитный контур, окруживший и нас, и огромное цветущее дерево двойным кольцом магического щита. – Феникс! Ты сможешь создать несколько наших копий?

«Конечно, Мастер!»

– В таком случае – создавай. А ты, Осень… – я оглянулся и посмотрел в глаза ошеломлённой ведьмы. – Я не могу почувствовать твою силу, поэтому… Просто делай то, что считаешь нужным.

«А я постараюсь сделать так, чтобы мы не пострадали и выжили», – мысленно добавил я.

Глава 24. На север

Первые демоны, появившиеся из глубины территории Курганов, выглядели невзрачно. Чёрные, неуклюжие и тощие, они передвигались длинными прыжками и угрожающе стрекотали, таращась на нас двумя парами больших светящихся глаз. Странно поглядывающая на меня Осень расправилась с ними самостоятельно.

«А ведь я её, пожалуй, недооценил. – подумал я после того, как ведьма создала энергетический луч и испепелила нескольких монстров одним коротким выверенным движением. – Недаром ей поставили памятник в Академии…»

Следующие атаковавшие нас демоны были крупнее. Похожие на медведей и лягушек одновременно, они вывалились из тумана настолько плотной толпой, что я на какое-то мгновение испугался. Доберётся сейчас одна из таких тварей до хрупкой Осени – и… Но они не добрались. Волшебное дерево Осени укрепило выставленный мной защитный периметр до такой степени, что он выдержал напор даже нескольких десятков демонов. А мы, бросаясь боевыми плетениями, перебили их всех за считанные минуты.

– Знаешь, Осень, – сказал я после того, как последний из медведеподобных демонов повалился на землю, – для воплощения природных сил твои способности весьма разрушительны.

Ведьма обернулась ко мне.

– Я не люблю убивать. – ответила она. – Это правда. Но кто тебе сказал, что я этого не умею?

Мне оставалось только усмехнуться и кивнуть. То, что она умеет очень многое, я уже понял.

«Мастер, внимание!» – написал в воздухе Феникс, а Осень нервным движением осмотрелась.

– Они здесь, Искатель! И теперь их намного бо…

Р-р-р-ро-о-о-оу-у-у…

Глубокий и тягучий звук зародился где-то высоко в небе, но из-за сгустившегося тумана мы не смогли увидеть его источник.

«Какого чёрта? – недовольно подумал я. – Опять летающие демоны?»

О-о-оу-у-уо-о-оу…

За границами низины пронеслось что-то большое и очень быстрое, как если бы с небес спустилась гигантская птица. Облака тумана пришли в движение и принялись смещаться, постепенно закручиваясь и уплотняясь.

– Искатель, – тихо произнесла ведьма и с отчаянием посмотрела на меня, – что бы со мной не случилось, не дай им…

Не слушая её, я ударил в туман мощным и ветвящимся энергетическим разрядом. Белесая пелена вспыхнула, озарившись множеством бликов, а над низиной заметалось короткое эхо. Увязнув в туманных дебрях, оно превратилось в непонятное уханье, а в следующее мгновение пространство вокруг нас наполнилось многоголосым рычанием и утробным воем.

«О-о, да их там полно…», – понял я, а затем использовал магию волшебного Взора и бросил несколько взглядов по сторонам.

О-о-о-ох… Дкаддова виселица!

Я, разумеется, ожидал, что демонов вокруг нас будет много, но, чтобы настолько! Монстров в окрестностях Дерева собралось как минимум несколько тысяч. Это была настоящая маленькая армия и каждая из её зубастых частиц клокотала от ярости и жаждала нашей крови.

–Феникс. – не оборачиваясь произнёс я. – Старайся не выходить из невидимости и держись рядом с Деревом.

Плетения боевых вязей формировались над моими ладонями одно за другим, а энергии в щиты я успел накачать столько, что пробить их теперь сможет разве что какой-нибудь архидемон.

Осень также была занята магическими манипуляциями. Я ощущал геомагические искажения вокруг неё даже без использования специфических вязей. Феникс создал по бокам от нас около десятка наших фантомов.

«Ну вот. – мысленно выдохнул я и сконцентрировался. – Можно начинать…»

И тут из тумана появилась человеческая фигура.

– Искатель! – послышался голос Осени. – Там…

– Вижу. – коротко бросил я. Приближающийся силуэт показался знакомым, и я подумал, что это тот самый Безымянный, которого я видел на территории Академии. Однако это был некромант. Худощавый, беловолосый и бледный, он напоминал ожившего мертвеца и только зелёные огоньки его глаз говорили о том, что эта погань ещё живая. Через мгновение из тумана появился ещё один некромант. А потом ещё один. И ещё. Когда число марионеток Павшего достигло восьми, Осень прошептала:

– Прощай, Искатель. Против НИХ защита моего Древа не выстоит.

«Ну, это мы ещё посмотрим», – подумал я и понял, что время для атаки пришло.

«Лук!»

Оружие Титана возникло в моих руках в то же мгновение, а строй некромантов дрогнул, и я впервые увидел на их безобразных лицах подобия человеческих эмоций. Это был страх.

– А-ай! – взвизгнула шарахнувшаяся от меня ведьма. Чёрт! Зря я не предупредил её о наличии у меня Реликвии.

«Потом извинюсь», – подумал я и переместился так высоко в небо, как только смог. И почти сразу выстрелил, безошибочно определив местоположение группы наиболее сильных демонов. Их ярость и ненависть горели в магическом подпространстве подобно корабельному маяку.

ДАМ-М-М!

Взрыв разметал и испепелил несколько десятков монстров, а вместе с этим разогнал туман, обнажив огромную толпу двухголовых тварей. Спустя мгновение они взревели и бросились в сторону Дерева.

«Их основная цель – Осень!» – понял я и переместился ещё раз, а в то месте, где я только что был, замелькали зелёные лучи некромантов. В пространстве вокруг меня пронеслось несколько их боевых плетений.

БАМ-МХ-Х! БОМ-МФ! БОМ-М-М…

– Во имя Владыки!

– Un gvuttak!

«Где-то я уже этот каркающий голос слышал…»

Фш-ш-ш-ш-ш! БАМ-Х!

Ускорившись и сосредоточившись, я хаотично перемещался из стороны в сторону, прицельными выстрелами уничтожая окруживших Дерево здоровенных монстров. Они погибали десятками и даже сотнями, но их уцелевшие соплеменники и не думали отступать. Зеленоватые вспышки от заклинаний некромантов тем временем вспыхивали всё ближе и ближе.

«У меня не получится убегать от них вечно», – подумал я. Этих тварей слишком много и выиграть такой поединок можно только в том случае, если использовать против них Лук. Но как подстрелить того, кто умеет перемещаться в пространстве гораздо быстрее и чаще, чем я сам?!

И тут я услышал короткое и звонкое восклицание.

– А-а!

«Осень! – дёрнулся я. – У какой-то из тварей получилось её достать!»

Подумав об этом, я ощутил прилив небывалой злости и ярости. Да – я, разумеется, никакой не герой. У меня нет таких запредельных возможностей, как у некоторых из Владык Гарда, да и мой Лук, на самом деле, не настолько ультимативен, как некоторые себе представляют. И я вовсе не тот, кто мог бы желать помериться силой с восемью магическими конструктами одного из Великих Павших. Но чтобы какая-то косолапая погань убивала на моих глазах невиновную девушку?!

«НИ ЗА ЧТО».

И я переместился обратно к земле, ударив во все стороны вязями волны, перелива и рассечения. Удар! Уклонение! Быстрое перемещение и новый удар!

БАМ-МХ!

Я защищался от летящих в меня плетений, отражал их, атаковал и контратаковал. Мои щиты и хроно-контуры возникали и рушились под натиском враждебной магии один за другим, а мощные таранные и взрывающиеся вязи проделывали в стаях демонов настоящие просеки. Несколько мгновений спустя я был уже у самого Древа. Земля вокруг него была опалена и обуглена многочисленными ударами заклинаний, а само оно уже поблекло и не светилось, превратившись в потемневшее и накренившееся обыкновенное дерево. Осень обнаружилась рядом с ним – она стояла в окружении шести некромантов, сжимавших вокруг неё дрожащее кольцо какого-то разрушительного заклятия.

Я ударил по ним серией линз, не отвлекаясь и не задумываясь. Тело действовало словно хорошо отлаженный механизм, а разум находился в состоянии отрешённости и покоя, погрузившись в подобие боевого транса.

Удар! Перемещение! Блок!

Оказавшись с противоположной стороны низины, я увидел, что кольцо из некромантов распалось, а созданное ими магическое плетение дестабилизировалось. Выйдя из-под контроля, оно сверкнуло и выстрелило в сторону от ведьмы, развалив и многострадальное Древо на две половины.

«Отлично!» – мельком подумал я и переместился в сторону, уклоняясь от трёх зеленоватых молний и развеивая ударившее в меня проклятие. Выставив вокруг себя двойной хроно-контур, я ударил по двум находящимся на виду некромантам энергетической плетью и выбросил в пространство широкий «веер» из силовых линз.

«Промах!»

Неподалёку от повалившихся на землю остатков Древа возник некромант.

«Бей меня!» – едва не закричал я и тот не заставил себя долго ждать – ударил. Я принял направленный в меня тёмный луч на расширенное плетение Спирального Барьера геомантов.

Взрыв!

По ушам ударила оглушительная звуковая волна, а попавшего под отражённый поток некроманта смело и, изломав, отбросило далеко в сторону.

«Первый», – отстранённо и без ликования подумал я. Да, любой из этих некромантов мог бы устроить тотальный геноцид населению небольшого города и – да, все вместе они были объективно сильнее чем я, но…

Ни у одного из этих псевдо-мертвецов не найдётся оружия Титана и Арк´Авианской Реликвии. А вот у меня они есть.

«Лук!» Выстрел!

Эхо от очередного взрыва ещё не стихло, а я уже осыпал мечущихся вокруг Осени демонов боевыми плетениями и зачерпнул энергии у Реликвии, ускорившись настолько, что проносящиеся мимо меня заклинания некромантов превратились в неторопливо пролетающих мерзких «птиц». Создав вокруг ведьмы несколько барьеров, я осмотрелся и, заметив трёх некромантов, переместился прямиком к ним. Волну из праха, брошенную мне в грудь, я нейтрализовал пространственным искажением, а затем атаковал их длинной серией силовых линз. Двое конструктов попытались прикрыться мутными щитами и телепортироваться, но не успели – Руна стабилизации, которую я наложил на обуглившуюся землю, замедлила этот процесс на пару порядков. В итоге их магические щиты развеялись, а одного из них мне удалось серьёзно ранить и в следующее мгновение добить.

«Второй…»

Оставшиеся в живых некроманты словно обезумели. Их тощие силуэты в потрёпанных тёмных накидках появлялись то здесь, то там, а в воздухе мелькали тёмные кляксы, зелёныеэнергетические лучи и серые шлейфы. В какой-то момент пространство неподалёку от меня покрылось рябью, из которой выпрыгнуло несколько чёрных чудовищ.

«Вас мне и не хватало…»

Перемещение! Удар!

Некроманты атаковали безостановочно. Они пытались отравить меня, сдавить в тисках пространственных искажений и сжечь. Развоплотить, развеять, смять… Но я был быстрее. Спиральный барьер, как и другие плетения геомантов, в сочетании с заёмной силой Реликвий вывел мои возможности на новый уровень. И я побеждал.

Ш-ш-ш-шарх!

Блокировав очередные заклятия некромантов широким сияющим щитом, я переместился чуть в сторону и захватил силовой нитью одного из гоняющихся за мной чернокожих монстров. Дёрнув его на себя, я подставил тварь под удар его же создателей и уродливое создание развоплотилось.

«Не возвращайся», – мысленно пожелал я, и тут из-под земли полезли многочисленные мерзкие монстры.

«Мастер, он здесь!»

«Кто?» – не сразу понял я смысл появившейся передо мной надписи. Конечно, то, что Феникс всё ещё жив и находится где-то поблизости, меня обрадовало, но о ком конкретно он говорит?

Переместившись в сторону, я осмотрелся и заметил над одним из некромантов мигающий красный символ.

– Ах, вот оно что…

Мертвенно-бледный монстр стоял, окружённый подвижными магическими барьерами и мерцающими энергетическими линиями, а его зрачки пылали зелёным светом. Вот, значит, кого нужно благодарить за появление магической нежити!

Выбирающихся из-под земли скелетоподобных чудовищ тем временем становилось всё больше. Освобождаясь от оков остекленевшей и растрескавшийся земли, они с сиплыми хрипами бросались на меня и мне приходилось уничтожать их, отвлекаясь от сражения с некромантами.

«Твари!»

Выхватив оба кинжала, я окружил их лезвия рассекающими узорами и принялся маневрировать, стремительными ударами сокращая численность уродливых монстров. Надо бы уничтожить того, кто занят их призывом, но только как? Не думаю, что мне позволят так просто к нему пробиться. А из Лука не выстрелишь – ведьма находится слишком близко…

И тут произошло то, что я наверняка буду вспоминать ещё долго. В воздухе позади застывшего в неподвижности некроманта – того самого, который создавал нежить – что-то ярко вспыхнуло и в спину ему ударила небольшая комета. В следующее мгновение глаза мёртвого мага округлились, а грудь словно взорвалась, вырвавшись наружу длинным языком оранжево-зелёного пламени.

П-ПАМФ-Ф!

Некромант повалился на землю как подкошенный. Окружавшие его светящиеся линии развеялись, а не успевшие вылезти из земляных трещин чудовища превратились в клубы вонючего дыма. Увидев это, я так удивился, что на какую-то секунду отвлёкся – и это едва не стоило мне моей драгоценной жизни.

ДУМ! Угодившее в меня заклятие было такой силы, что прикрывающие меня барьеры исчезли, а хроно-контур деформировался и почти развеялся.

«А, ч-чёрт!» – покачнувшись, я ускорился и несколько раз переместился, прикрываясь вновь созданными щитами и уклоняясь от брошенных в меня заклятий. Да уж, не ожидал я такого выступления от своего маленького ушастого друга. Не ожидал…

– V-va-a-a-a-a!

– Syrh-ha-a-a-a!

Некроманты дружно завыли, и территория вокруг Древа озарилась отсветами от их щитов и перенасыщенных силой энергетических линий. Заклятия полетели в меня и ведьму нескончаемым градом.

– Искатель! – услышал я возглас Осени. – Не стреляй из своего оружия, я открываю порта…

По глазам ударила яркая вспышка. Земля неподалёку от останков волшебного Древа вспучилась, а оказавшиеся поблизости некроманты телепортировались в разные стороны. Послышался громкий шелест и из земляных глубин показались длинные древесные корни. Вытягиваясь и переплетаясь, они начали быстро закручиваться и соединяться во что-то вроде широкой воронки, из темноты которой внезапно пробились световые лучи. Мгновение – и из новообразовавшегося портала вырвалось что-то стремительное и довольно большое, тут же стрелой унёсшееся куда-то в небо.

«Что за чёрт?» – успел удивиться я, а земля вокруг необычного портала принялась стремительно покрываться островками зелёной травы.

– Во славу Владыки!

– За Мельнторн!

Ситуация изменилась. Если раньше пятерым некромантам противостояли я и получившая ранение Осень, то теперь вокруг пространственного прохода одна за другой появлялись другие ведьмы. Воспользовавшись ситуацией, я атаковал ближайшего ко мне некроманта и, пробив его щит, отсёк двуногому чудовищу голову.

– Готов…

Откуда-то с неба послышался пронзительный птичий крик и на стоящего рядом с порталом некроманта спикировало что-то вроде огромной птицы.

«Так вот кто вылетел из портала! – подумал я, мельком рассматривая крылатое и при этом человекоподобное существо. – Интересно, кто это такой?»

Окружив себя новыми щитами, я нашёл взглядом другого некроманта и, ускорившись, побежал к нему, но тот внезапно странно выгнулся и исчез, а осмотревшись, я понял, что одновременно с ним пропали и все остальные. Выждав несколько секунд и просканировав окрестности низины, я понял, что они опустели. Некроманты решили отступить.

– Ушли, значит… – усмехнувшись, я нашёл взглядом сидящую на земле Осень и удовлетворённо кивнул. – Живая… Хорошо. Феникс, ты где?

«Здесь», – мигнула в воздухе надпись и рядом со мной появился выпачканный чем-то чёрным ушастый зверёк. Шерсть на его правом боку была сильно опалена, а одно из длинных ушей поцарапано. Улыбнувшись, я опустился на одно колено и окружил своего тотема восстанавливающим узором.

– Ничего. Поймаем для тебя пару копильщиков – и будешь как новый.

Феникс дёрнул здоровым ухом и усмехнулся.

«Не против».

Я поднялся и посмотрел в сторону Осени, вокруг которой стояли ведьмы и то странное крылатое существо, которое почти разорвало одного некроманта. Осень улыбалась и что-то говорила, а ведьмы и их крылатый соратник смотрели на меня. Я решил подойти к ним поближе.

– Всем привет. – сказал я и обвёл взглядом незнакомые лица. Ведьмочки были молоденькими и одетыми, подобно Гиннсе, в дорожные костюмы. У ног одной из них сидел толстый рыжий кот, а вокруг двух других носились подобия крохотных белок.

– Немыслимо. – зашептала одна из ведьм, но я расслышал. – Кто это такой? Ни один человек не может владеть такой силой! Даже храмовники…

– Ты Храмовник? – громко поинтересовалась другая.

– Нет. – ответил я. – Я – маг из другого мира. Я уже говорил об этом ва…

– Ой, смотрите! – взвизгнула, перебивая меня, худенькая ведьма со светлыми волосами. – Там – феникс!

Ведьмы ошеломлённо уставились мне за спину, и я оглянулся. Феникс шёл ко мне неторопливым шагом, а подойдя поближе, коротко прыгнул, приземлившись на моём правом плече.

«Извини, Мастер. – написал он в воздухе передо мной. – Я показался им только сейчас, раньше они меня не видели».

– Всё в порядке. – тихо ответил я и посмотрел на ведьм:

– Как Осень?

– Х-хорошо. – неуверенно ответила та, которая посчитала меня Храмовником. – Мы поможем ей восстановиться и… – она хотела сказать что-то ещё, но стоящая рядом с ней миниатюрная девушка внезапно схватила её за локоть.

– Нолли, это ведь Анриель! – тихо произнесла она. – Наверняка он! Помнишь, что нам рассказывала Гиннсе?

– О… Так это была правда?!

Ведьмы, внезапно активизировавшись, загалдели, и затихли лишь после того, как из-за их спин появилась Осень, поддерживаемая крылатым воином. Воин выглядел необычно. Обладая вполне человеческим телом, он имел птичью голову и большие широкие крылья, а все видимые участки его кожи покрывали перья и густой мех.

«На Тиммефлета чем-то похож», – подумал я, а птицеголовый почувствовал моё внимание и приветливо кивнул. Я ответил ему тем же.

– У меня почти нет времени. – тихо сказала Осень, и я обратил внимание на то, что она выглядит усталой и не совсем здоровой. Что, впрочем, неудивительно – после такого-то боя! – Я потратила слишком много сил и должна возвращаться к Средоточию прямо сейчас. Но ты говорил, что ищешь Святилище…

– Первую Обитель. – подтвердил я. – Да. Ну или Сокрытую Обитель, это как вам удобнее. И ещё у меня есть пара других вопросов.

Ведьмы вокруг нас принялись переглядываться и шептаться, а Осень кивнула:

– Спрашивай. Я благодарна тебе за спасение, но задержавшись, рискую остаться тут навсегда.

– Что такое Скверна?

– Особая магическая тень, которой наш Враг подменяет ткань Мельнторна на тех участках, которые сделались нестабильны.

– Не понимаю! – сказал я. – Зачем это ему? Это же разрушает ваш мир! А зачем Тени его разрушать, если он использует его для получения силы?

– Это мне неизвестно.

– Ладно. А где мне искать Обитель, ты знаешь?

– Нет. Я знаю только то место, где она была, но не думаю, что это тебе чем-то поможет.

Я разочарованно выдохнул.

– Что ж, ладно. Но…

– Ты можешь задать этот вопрос Оракулу. Тебе он ответит.

– Вопрос про Обитель? Хорошо, задам. А кто такой Оракул и где мне его искать?

– Младшие объяснят. – дыхание Осени сделалось тяжёлым, и я понял, что её пора отпускать. – Но, Искатель…

– Да? – я внимательно посмотрел в лицо ведьмы. – Осень, тебе пора. Не старайся…

– Обители – это не просто места концентрации или распространения силы. – сказала ведьма. – Они словно скрепы в мозаике этого мира. Запомни это. Не будет их – и Мельнторн исчезнет.

Сказав это, Осень провалилась куда-то вниз. Дёрнувшись от неожиданности, я опустил взгляд и посмотрел на округлый тёмный ход, края которого были выложены украшенными резьбой камнями. На поверхности камней тускло светились угловатые символы.

– Это ещё что за колодец? – вполголоса пробормотал я.

– Личный Путь.

«Не понял», – подумал я и сказал:

– Она что – могла воспользоваться таким в любой момент? Почему тогда не ушла раньше? Для чего было дожидаться демонов?!

Стоящая напротив меня ведьма покачала головой и поправила упавшие на лицо волосы.

– Она не могла уйти просто так. Открыв Путь, она привела бы некромантов Тени к нашему дому. Такие каналы не исчезают сразу, а они могут чувствовать их и даже проходить по ним по нашим следам.

– Но в Академию-то Геомантов она подобным образом приходила! – возразил я. – И тогда её почему-то не…

В этот момент мне в голову пришло одно любопытное подозрение.

– Стоп. Её визит в Академию и то, что произошло сегодня – взаимосвязано?

Птицеголовый воин кивнул, а одна из ведьм тихо ответила:

– Да. Посланцы Тени нашли её и даже изолировали от нас. Но… она не могла не побывать там. Портал нужно было закрыть. И Осень – единственная, кому хватило бы силы это сделать.

Такое заявление меня удивило.

– То есть вы пытались защитить Академию? – спросил я. – Но почему? Зачем? Геоманты собирались развязать с вами войну!

– И она была бы уже четвёртой. – ответила ведьма. Девушка говорила негромко, но решительно. Её слова походили на правду. – Это так. Но Княжна основывала Академию не для того, чтобы…

– Академию основала Осень?! – я был так удивлён, что даже позволил себе повышенный тон. – Серьёзно?

Ведьмы переглянулись и заулыбались.

– Конечно! – моя собеседница кивнула. – Ну… не только она одна, разумеется. Но она была в числе основателей, да.

«Однако…» – мысленно протянул я и задал следующий вопрос:

– Осень сказала, что вы объясните мне про Оракула. Кто это? Где мне его искать?

Ведьма оглянулась на своих подруг, и они обменялись молчаливыми взглядами, после чего она осталась стоять на месте, а все остальные принялись расходиться в разные стороны и исчезать. Крылатый воин произнёс что-то на странном гортанном языке и взмыл в небо. Проводив его взглядом, я посмотрел в сторону портала из корней и увидел, что тот потух, а окружавшие его толстые корни растрескались и засохли.

– Уже расходитесь?

– Мы многое хотели бы с тобой обсудить. – ответила ведьма. – Но ситуация такова, что нам лучше не задерживаться надолго. А рассказать тебе про Оракула могу я.

– Ладно. – вздохнув и размяв плечи, я почувствовал, насколько устал и проголодался за последнее время, и пробежался взглядом по завалам из останков демонов. – Я тебя слушаю.

– Особенность нашего Оракула в том, – начала ведьма, – что он появляется в одном-единственном месте, далеко на севере. И последний раз его там видели около семи десятилетий назад…

Глава 25. Железный Холм

«Помогли так помогли, – думал я, сидя на спине несущегося во весь опор варга. – Ничего не скажешь! Всего-то и надо, что отыскать Оракула, который живёт в окрестностях блуждающего озера, расположенного на противоположной стороне Осколка!»

– Шутницы…

Меня одолевали сомнения. Ведьма сказала, что «Оракул показывается лишь истинным последователям Владыки, поэтому сложностей с тем, чтобы его найти, у тебя не возникнет». А что, если с ним случилось то же самое, что произошло с Хранителем Запретной Башни? Что, если Озеро, рядом с которым он живёт, в нужное мне время не появится? И что, если он всё же не захочет со мной говорить? Что тогда?

Да и получится ли у меня отыскать это волшебное озеро – тоже вопрос. Особенно учитывая тот факт, что оно блуждает и его нынешнее месторасположение неизвестно даже таким могущественным ведьмам, как Осень.

«Далеко на севере. – сказала мне ведьма, и обвела изящным пальчиком небольшой участок земли на карте. – Где-то вот здесь. Прости, но я не могу указать точнее».

Я-то её, конечно, простил, но территория, которую она мне показала, по своим размерам сравнима с маленьким государством! Вздохнув, я постарался успокоиться.

«Ладно. – подумал я. – Чёрт с ним. В конце концов, в Палаксе всё было намного сложнее…»

«Мастер!»

– Да? – я повернул голову и посмотрел на бегущего рядом с варгом Феникса. – В чём дело, дружище? Ты что-то увидел?

«Скорее кого-то. Там впереди тот беловолосый, с которым ты хотел встретиться».

– Отлично! Где он? – я внимательно осмотрел местность перед нами, но ничего не увидел.

«Чуть правее нашего курса. Сидит на скале. Его сейчас не видно из-за деревьев».

Феникс оказался прав – каменная глыба с сидящим на её вершине Эльменри появилась в поле моего зрения уже через пару минут. Заметив нас, воин поднял руку и помахал ей в воздухе.

– Форм, – обратился я к варгу, – видишь вон того парня? Давай к нему.

«Понял!»

Вскоре я стоял напротив беловолосого воина.

– Рад, что ты вернулся, Анриель. – сказал тот. – Я дожидался тебя, чтобы сказать, что я остаюсь.

– Остаёшься?

– Да. – Эльменри кивнул. – Я предположил, что ты будешь искать выход из этого мира и хотел сказать, что мне это уже не нужно.

– Ладно. – я улыбнулся. – Нет – так нет. Но что заставило тебя передумать?

Эльменри покачал головой.

– Это будет непросто объяснить, друг. Но я уже долгое время разыскиваю Мать и… – беловолосый замялся. – Сейчас мне нужно идти вон туда. – с этими словами он повернулся и указал в сторону далеких холмов, над которыми торчали наклонные силуэты полуразрушенных башен. – В ту сторону. Я чувствую это.

– На север? – ничуть не удивляясь, уточнил я, а беловолосый коротко подтвердил:

– Да.

«Надо же, – с иронией подумал я, – какое удобное совпадение».

– Мне тоже нужно ехать на север, Эльм. Не поверишь, но мне нужно отыскать волшебное озеро.

– Озеро? – на лице всегда безмятежного Эльменри появилась слабая улыбка. – Которое работает как портал?

– Портал? – я засмеялся, а затем задумался. – Ну, даже не знаю… Может быть. Я об этом не спрашивал. Но рядом с водоёмом обитает некий Оракул, который подскажет мне местоположение того, что мне нужно.

– Это очень размытая цель, друг мой. – сказал беловолосый. – Руководствуясь ей, ты рискуешь ступить на неверный путь, который приведёт тебя в никуда.

Я пожал плечами.

– У меня нет выбора, Эльм. Мне нужно отыскать Первый Храм местного Бога, который укрывает воля одного из Павших и… в общем, долго объяснять. Но про Оракула я узнал от одной могущественной ведьмы, из местных.

– Тебе решать, друг. Но ведьма может предать.

«НЕТ».

Мы с беловолосым повернулись и посмотрели на Феникса, а тот развеял слепящую надпись и заменил её на менее яркую:

«Княжна не может солгать или предать. Это противоречит её природе».

Посмотрев на серьёзную мордочку Феникса, я кивнул:

– Ладно, Феникс, мы тебя поняли. Эльм, как думаешь добираться до своего севера?

– Пока не знаю. Но гоблины советовали посетить селение с названием Железный Холм…

– В таком случае, нам с тобой в одну сторону. Может быть, пойдём вместе?

– Идём.

* * *

Несколько часов спустя мы остановились перед распахнутыми воротами Железного Холма. Слева от ворот стоял накренившийся на один бок летающий корабль, вокруг которого суетилось с десяток кропполей, а из самого города время от времени выезжало по несколько штук разнообразных транспортных средств. В основном это были грузовые повозки с впряжёнными в них обычными лошадьми, но встречались и самодвижущиеся аппараты. Все они доезжали до перекрёстка и, поворачивая, уезжали куда-то на северо-запад.

«Любопытно», – подумал я. Спешившись и отпустив Форма, я с интересом посмотрел на Эльменри и заметил:

– Знаешь, Эльм, когда ты сказал, что не отстанешь, я как-то не думал, что ты всё время будешь нас обгонять. Не расскажешь, как тебе удаётся так быстро перемещаться?

– В этом нет секрета, Анриель. Чтобы обогнать вас, я просто бежал.

– Просто бежал? С такой скоростью?

– Да. Я живу быстрее, чем вы. – и беловолосый, поманив меня за собой, вошёл в город.

«Живёт быстрее… – мысленно произнёс я, прислушиваясь к тому, как звучит это странное выражение. – Такое и впрямь бывает?»

– Как думаешь, – повернулся я к Фениксу, – он не врёт?

«Думаю, что нет, Мастер. – написал тот. – Он ведь не человек».

«И этот тоже не человек. – пройдя в ворота, я помахал рукой рассматривающим нас часовым. – Надо же! Такое ощущение, что среди моих знакомых не демон и не нелюдь только один – Лион!»

Город мастерских за время моего отсутствия изменился. Не в том плане, что суеты и движения на его улочках стало больше – хотя это, несомненно, было именно так – изменения коснулись его атмосферы. И если в прошлый раз в его стенах мне слышалось деловитое жужжание железного улья, то в этот раз все те же звуки звучали обеспокоенно. Мы с Эльменри прошлись по центральной улице и направились в сторону большого ангара, где я познакомился с Главным Механиком.

– Да что б меня бесы слопали! – внезапно услышал я. – Анриель! Ты всё ещё жив!

– Привет, Фом. – повернувшись на голос, я кивнул спешащему ко мне гоблину. – У тебя очень странная манера здороваться. Ты что – поспорил с кем-нибудь, что я не вернусь?

– Ой, ну что за чушь, не бери в голову! – отмахнулся тот. – У вас, Искателей, расход по десять человек на один сезон, о чём тут разговаривать?! А про тебя я с самого начала знал, что…

– Что происходит, Фом? – спросил я, прерывая словесный поток говорливого гоблина. – Эвакуация?

– Вроде того. – кивнул гоблин и прекратил усмехаться. – У нас же ведь, как ты уже, наверное, знаешь, проблемы…

– С разрушением Запретной Башни и Скверной?

Гоблин хмуро кивнул.

– Ну да. И если бы только это…

– Мастер Анриель! Мастер Анриель! – оглянувшись, я увидел машущего мне техника Бамса. – Я тут! Идёмте! Мастер Фактус вас уже ждёт!

– Это чей-то? – удивился Фом и, шмыгнув носом, посмотрел на меня. – Да ты у этих хвостатых, никак, в авторитете?

– Потом объясню. – сказал я и схватил гоблина за рукав. – Идём. Рассказывай пока, что тут у вас стряслось. Эльменри! Нам туда!

Беловолосый оглянулся и, кивнув, жестом показал, что будет двигаться следом за мной. Бросив взгляд на семенящего рядом Феникса, я вновь посмотрел на Фома.

– Итак?

– Ну… – гоблин почесал нос. – Тут оно, ты понимаешь, такое… Всё и сразу. Но главное – у нас отрубилась телепортация.

– Как понять «отрубилась»? – переспросил я. – Не работает, что ли? Совсем?

Гоблин угрюмо пожал плечами.

– Ну, может, и не совсем, но стационарные точки больше не отвечают. И переправить мы тоже ничего не можем – ни живого кого, ни грузы.

– Ладно. А что же тогда не главное?

– А из не главного – это системы связи.

– Тоже перестали работать?

– Ага. Накрылись, как купольщик панцирем.

Мы подошли к центральному ангару и нас сразу же окружило множество кропполей.

– Ты чего здесь делаешь, Фом? – спросил у гоблина какой-то кропполь чёрно-полосатого окраса. – Заблудился?

– За вами, болтунами, присматриваю. – невозмутимо ответил Фом. – Анриель, ты к ним надолго?

– Не знаю, Фом. – ответил я. – Возможно, до вечера.

– В таком случае – ещё встретимся!

И гоблин ушёл. Поздоровавшись с хвостатыми механиками и представив им Эльменри, я вошёл внутрь большого ангара.

– О, вон он! – послышался голос Фактуса. – Анриель! Сюда!

Главный механик и пара его помощников занимались починкой довольно большого сооружения, напоминающего сплав деревянной телеги и гоночного автомобиля из Палакса. Колёса этого механизма имели сложную решётчатую структуру и высоту почти в человеческий рост.

– Как тебе, Анриель? – спросил Фактус. – Хорош? Сам придумал! Есть наверху парочка похожих разработок, знаешь ли, так я их усовершенствовал – и… Погоди, я сейчас закончу!

Закрутив невидимую с моей позиции гайку, механик вытер лапы испачканной в масле тканью и подошёл ко мне.

– Рад, что ты к нам всё-таки заглянул…

– Я тоже, Факт. И извини, я сразу перейду к делу. Что с телепортами?

Мордочка Фактуса в одно мгновение погрустнела.

– Бесполезны. – сказал он. – И даже не спрашивай, почему. Не знаю. Техника в последнее время вообще работает не пойми, как. Чем дальше, тем хуже. С начала этого месяца сбои идут один за другим. Если раньше только нагнетатели барахлили, то, как только рухнула Башня – так всё!

«А вот это нехорошо…» – подумал я.

– То есть телепорты просто взяли и отключились?

– Нет, почему же, они работают. Вот только… не переправляют.

– А связь?

– Та же история. Аппараты работают, но… – Фактус вытащил из одного из своих кармашков тёмный кристалл и показал его мне. – Вот. Видишь? Он мутный. А должен быть почти прозрачным. Да он таким и был, собственно, а потом внезапно сломался и потемнел. Не знаю, почему…

Кропполь замолчал, а я задумался и посмотрел на Феникса.

– Выходит, Тень действительно начал разрушать мир?

– Наверное. – буркнул Бамс, а Фактус поморщился:

– Похоже, что так.

– Фактус, у вас есть свободные корабли? Мне нужно попасть на север Осколка к…

Дружный вздох окружающих кропполей подсказал мне, что дело плохо.

– Что-то не так?

– Нет у нас больше кораблей. – сказал Фактус, но тут же поправился: – Вернее, есть, но они тоже не работают. Не летают. Отражающие пластины в двигателях испортились и… В общем – извини, Анриель, но мы, похоже, теперь только пешком.

Кропполи вокруг меня разом загомонили и Фактусу пришлось повысить голос, чтобы заставить их замолчать.

– Подожди несколько дней. – сказал он. – Хотя бы три-четыре, быстрее нам не успеть. – и кропполь указал на аппарат с большими колёсами. – А потом вот эта штука будет собрана, и ты сможешь добраться до нужного тебе места быстрее, чем на любой лошади!

– Спасибо, Фактус, – поблагодарил я, – но наземный транспорт у меня уже есть.

– А куда вы собираетесь, Мастер Анриель? – поинтересовался кто-то из стоящих рядом механиков. – К берниям?

– В горы? – спросил другой.

– Но это же далеко!

– Нет. – тихо ответил я и, не обращая внимания на галдящих кропполей, погрузился в собственные мысли. До этого момента я полагал, что доберусь до северной части Нижнего Мира уже завтра, а зрение Феникса позволит отследить местонахождение Озера везде, куда бы то не перенеслось. Но вот теперь… Гм. Надо подумать.

– А ну-ка тихо! – прикрикнул тем временем на своих подчинённых Фактус и тут же поманил меня и Эльменри за собой. – А вы оба идите за мной. Перекусим немного и заодно подумаем о вашей дороге.

Пару часов спустя мы с Эльменри сидели в небольшой комнате одного из зданий Железного Холма и рассматривали иллюзорную карту Мельфенира, созданную Фениксом на поверхности большого стола. Компанию нам составляли Главный механик Фактус и гоблин-разведчик Фом, с азартом обсуждавшие, как лучше и скорее всего добраться до севера.

– А я вам говорю, что просто так его не найти! – восклицал Фом. – Нет, ну вы только представьте! Доходите до нужного места – а озера-то и нет! И? Что вы будете делать?

Эльменри на рассуждения Фома никак не отреагировал, поэтому они с Фактусом вопросительно уставились на меня.

– А ведь и правда, Мастер Анриель, – сказал Фактус, – Королевское озеро – оно же, как говорят, блуждающее. Как вы собираетесь его искать?

– Понятия не имею. – честно ответил я. – Но в целом вариантов несколько. Всё будет зависеть от обстановки. Смотри – ведьмы сказали, что оно не появляется за границами определённой территории… Верно?

– Вроде бы да.

– Вот. – я кивнул и щёлкнул пальцами. – В таком случае, я просто доберусь до границ этой области и осмотрю окрестности с воздуха.

– Но как ты попадёшь на нужную высоту? – удивился Фактус. – Ты же не пти… А-а-а, стоп, точно! Ты же умеешь!

– Чего он умеет? – не понял Фом и удивлённо закрутил носом. – Летать?!

– Летать – нет. – ответил я. – А вот кое-что из арсенала геомантов – да.

– Облачность. – сказал Эльменри, и я сначала не понял, о чём конкретно он говорит. А вот потом до меня дошло.

– Ну… буду надеяться, что её не будет. – сказал я. – В противном случае мне придётся объезжать половину северных земель до тех пор, пока не отыщу озеро.

– Не нравится мне всё это… – Фом фыркнул. – Но ты, брат, смотри сам. Это ведь тебе туда надо, а не мне. И… хочешь хороший совет?

– Да.

– Мимо Трёхглавого Пика не проезжай.

– Почему? Из-за вашей столицы?

– Бывшей столицы. – поправил меня Фактус. – И Фом дело говорит. После Изменения там и правда опасно.

– Чем?

– Прямые выходы на тёмные пути – раз. Логово бесов – два. И блуждающие души – три.

– И это если забыть о том, что через четыре дня полнолуние. – добавил Фом.

Я посмотрел на карту. Кропполь и гоблин в вопросе выбора маршрута были на удивление единодушны и советовали обойти центральную часть Мельфенира по широкой дуге. Что ж… Возможно, они и правы.

Эльменри, до этого момента в разговоре почти не участвовавший, прищурился и спросил:

– А что там произошло?

Фом, посмотрев на него, странно замялся, а Фактус вздохнул и ответил:

– Сложный вопрос. С той поры ведь сотня лет уже утекла, если не больше. Изменение сразу после последней войны бабахнуло. И причины… Говорят, что там был какой-то важный эксперимент. С телепортацией, пространством и попыткой изменения положения Нижнего Мира.

– И закончилось всё это катастрофой. – утверждающе сказал я. Фактус кивнул.

– В точку! Сначала, как говорят, никто ничего не понял. Оно ведь постепенно всё начиналось, по нарастающей. Все пытались жить так, как жили до этого – что-то там торговали, исследовали… Пока на улицах ледяные бесы и горли не появились.

– А горли – это?

– Демоны такие. – ответил Фом. – Из наиболее неприятных.

В дверь постучали.

– Кто? – гаркнул Фактус.

– Заперто! – одновременно с ним заорал Фом.

Я, Фактус и Феникс укоризненно посмотрели в сторону гоблина.

– Некоторых жизнь ничему не учит. – сказал Фактус.

Дверь тем временем открылась и в комнату вошла красивая миниатюрная девушка. Одеждой ей служили лёгкие кожаные доспехи и тёмно-зелёная накидка, на поверхности которой были вышиты ряды угловатых символов.

«Ведьма», – подумал я. То, что девушка связана с древними силами, я ощутил сразу, как только её увидел.

– Пусть взор Владыки озарит вас своим сиянием. – сказала девушка и осмотрела нас всех по очереди. – Моё имя Лира и я…

– Началось? – серьёзным и напряжённым тоном спросил Фом. Я покосился на носатого шутника с удивлением, а девушка замолчала и кивнула.

– Да.

– В таком случае я с вами не прощаюсь! – сказал Фом и, вскочив, подхватил с пола сумку со своими вещами. – До скорого! – и мгновение спустя он скрылся за входной дверью.

– Так. – сказал я. – Лира. Вы можете объяснить мне, что происходит?

– И мне. – добавил Фактус. Немногословный Эльменри промолчал, невозмутимо рассматривая внезапную гостью.

– Посланники Тени заполняют доступные нам Пути. – ответила Лира. – Меня послала Осень, и я пришла для того, чтобы провести вас по тем Путям, что ещё доступны.

Мы с Фактусом переглянулись.

– Это очень кстати, – сказал я, – но почему вы не предложили этого сразу? Я имею в виду – тогда, после драки с демонами у Курганов?

– Я… – девушка запнулась. – Я не знаю. Просто война уже началась и… В общем, времени у нас мало. Итак. Кого из вас называют мастером Анриелем?

Глава 26. Герои с мечами и магией. Часть 1

Пути встретили нас запахом сырой земли и подгнившей растительности. Стены широкого коридора, в котором мы оказались, были выложены четырёхугольными каменными плитами, из-под которых торчали высохшие побеги какой-то травы, а с высокого потолка свисали длинные и покрытые шипами зелёные стебли.

– Какое интересное место. – протянул Эльменри и неторопливо повернулся, осматривая растения и покрытые резьбой камни. – Это и есть то самое Междумирье?

– Нет. – с улыбкой ответил я. – Междумирье выглядит совсем иначе, а это – Пути. Что-то вроде особых магических переходов.

Стоящая чуть в стороне ведьма отвлеклась от рассматривания стены и оглянулась.

– Пути – это вовсе не магия. – сказала она. – Это…

– Я знаю, Лира. – перебил её я. – Я успел проучиться в Академии несколько месяцев и всё понимаю. Но согласись, что такое определение наиболее простое и внятное.

Ведьма на пару секунд задумалась и согласно кивнула.

– Да. Пожалуй.

– И не обижайся, но я спрошу тебя ещё раз – мы точно не сможем помочь остальным ведьмам? Может быть, нам всё же стоит действовать сообща?

– Нет. – покачала головой Лира. – Я же уже сказала! И не отставайте. Нам нужно спешить.

Я вздохнул и посмотрел на Феникса.

«Ведьмы», – написал тот на стене и пожал плечами.

«Это не объяснение», – подумал я и мысленно вздохнул.

«Чёрт с ними. Надеюсь, они знают, что делают», – мелькнула у меня мысль.

– Куда теперь?

– Туда. – Лира закончила изучать стену и с уверенностью указала в нужную сторону. – Идите за мной и никуда не сворачивайте.

– Идём. А где, кстати, мы должны будем выйти? Какой у нас маршрут?

– Ну… – девушка на мгновение обернулась и, поправив волосы, начала объяснять: – Я постараюсь вывести вас на севере от Долемира, у Белостенья или Третьего Камня. Оттуда до Приутёсья и Озёрного края рукой подать, сможете добраться без сложностей.

– А по Путям туда не пройти? – я замедлился и посмотрел на тёмные следы на одной из стен – каменная поверхность была оплавлена, словно после воздействия боевой магии. – И, к слову, мне кажется, что здесь кто-то применял магию. Вот следы.

– На севере Нижнего Мира на Пути Природы выходов нет. – ответила ведьма. – И из-за проклятия Долемира, и из-за близости Забытого Города. И ещё вы правы, тут кто-то сражался. Но не волнуйтесь, я проведу вас по наиболее безопасному маршруту.

– В текущих обстоятельствах нет нужды прятаться, – заметил я, – если по пути встретятся демоны, то…

– Если вас заметят, – перебила меня ведьма, – то о спокойном перемещении можно будет забыть. За вами станут охотиться целенаправленно. А мне сказали, что вы пришли сюда не за этим… Или вы хотите уничтожить легионы Тени самостоятельно?

Я усмехнулся и одобрительно кивнул. А девчонка-то – молодец! Отчитала меня, словно ребёнка. И ведь по делу! Хотя вопрос, который она задала, навёл меня на интересную мысль – чего в сложившейся ситуации хочется мне? Мне лично? Потому что Мод просил меня отыскать и освободить от влияния Павшего Святилище их Владыки, но разве это сможет решить все проблемы? А как же твари Павшего? Избегая столкновений с демонами, я перекладываю бремя противостояния с ними на плечи всё тех же ведьм. И разве это нормально? Правильно?

«И почему они не хотят, чтобы я им помогал? На что надеются?»

– Лира, – сказал я, – расскажи, что сейчас происходит на Мельфенире.

Ведьма замедлилась.

– Княжна просила меня не распространяться на этот счёт…

Я улыбнулся.

– Извини, Лира. Но если не расскажешь ты, то я спрошу это у неё сам. В ближайшее время.

Девушка оглянулась и тихо произнесла:

– Я лишь проводник. Не просите меня нарушить слово одной из Старших.

– Меня не интересуют подробности. – сказал я. – Но ты ведь можешь описать происходящее в целом, верно? Я уже знаю, что Тень собирается уничтожить ваш мир и уже повредил некоторые из его составляющих. Из-за этого не работают телепорты, корабли и всё остальное…

Лира кивнула.

– Да. И ещё он натравил своих демонов на наши Перепутья и на Средоточие. Но мои сёстры сражаются с ним и будут сдерживать его столько, сколько потребуется.

– Только твои сёстры? А гоблины и прочие расы Мельфенира им не помогут?

– Они уже помогают. Все, кто откликнулся на призыв, уже ведут бой.

– Уже ведут бой? – переспросил я. – Но тогда почему мы… Лира, я не понимаю! Ты можешь объяснить, чем так важно то Святилище, которое я ищу? Осень сказала, что Обители – это скрепы на мозаике вашего мира. А первая Обитель – это что, получается, некий центр? Но целостность мира не может держаться на одном-единственном волшебном месте. Чем бы оно ни было!

Лира остановилась и развернулась к нам.

– Так она и не держится. Просто это единственное место, в котором Хранители могли общаться с Владыкой непосредственно. Там… как бы это объяснить… в общем, Первую Обитель не просто так называют Святилищем. Этот храм уникален! В нём содержится частица сущности самого Владыки! И если у Тени получится её контролировать или уничтожить – то…

Ведьма не договорила, но я всё понял и так. Что ж, при таких условиях победы в единичных сражениях действительно не будут иметь никакого веса. А раз так – то… Мне нужно как можно быстрее пробить себе дорогу к Святилищу. Пора бы уже завязывать со всей этой беготнёй и бесконечными исследованиями. Надоело.

* * *

Через десять минут путешествия по коридору мы попали в анфиладу из необычных каменных залов, со стоящей у стен мебелью и диковинными проржавевшими механизмами.

– Здесь что, кто-то живёт? – спросил у нашей проводницы Эльм, проходя вдоль стены с висящими на ней абстрактными картинами в потрескавшихся старинных рамах. – Или это чей-то временный лагерь?

Феникс запрыгнул на широкий каменный стол и пробежался по нему, оставляя в пыли цепочку из хорошо заметных следов.

«Это кладовая. – написал он иллюзорными буквами рядом с собой. – Поэтому я думаю, что Лира поведёт нас мимо Руин».

– Нет, это не жильё и не лагерь. – ответила одновременно с ним Лира. – Это просто место, где всегда что-нибудь есть. Всё, что вы видите вокруг себя – это Символы. Завтра они будут находиться на тех же местах, но выглядеть станут совершенно иначе. Мы называем такие места Кладовыми. Тут не опасно, но лучше соблюдать осторожность и ничего не трогать.

– А что такое Руины? – спросил я.

Ведьма улыбнулась уголком рта и бросила быстрый взгляд в сторону Феникса.

– Руины – это Символ Падения.

– Метафора? – уточнил Эльменри.

Лира скромно улыбнулась.

– Вы вскоре всё увидите сами. – сказала она. – Единственное, о чём я хочу попросить вас – это соблюдать тишину. У Руин сейчас должно быть безопасно, но привлекать лишнее внимание не стоит.

Эльменри посмотрел на меня.

– А магия Морока не поможет?

– Нет. Использование такой магии на Путях привлечёт то самое внимание, о котором говорит Лира.

Пройдя через несколько залов, мы свернули в боковой коридор и попали на открытую галерею, за перилами которой царила непроглядная темнота. В лицо повеяло прохладным воздухом. Вдоль стены галереи было выставлено множество разнообразных скульптур и каменных бюстов, а на поверхности облицовочных плит были вырезаны красивые барельефы.

– Погодите. – сказала ведьма и остановилась. Присев на одно колено, она вытащила из незаметного кармашка цветной мелок начертила на полу несколько символов, после чего приложила ухо к боковой стене. Два символа на полу засветились и бесследно исчезли, а остальные остались на своих местах.

– Спит. – тихо и, как мне показалось, с облегчением произнесла ведьма.

– Кто спит? – уточнил я.

– Суть Места. – туманно ответила ведьма и медленно пошла через галерею.

– Это прозвучит странно, но у меня такое чувство, словно я во сне. – сказал Эльменри. – Ничего не понятно, но при этом интересно, что будет дальше.

Я улыбнулся его определению и кивнул в сторону галереи.

– Тогда идём. Узнаем, что будет дальше.

Однако ступив на галерею, мы замерли уже через несколько шагов и Эльменри поднял руку, почти коснувшись кончиками пальцев рукояти своего чудовищного меча. Три каменных бюста, стоящие в разных местах вокруг нас, внезапно ожили и принялись крутить головами в разные стороны, раскрывая рты в беззвучных криках. Один из вырезанных в стене барельефов дрогнул и от него к полу протянулась тонкая полоска из мелкой пыли.

– Застыньте, застыньте! – зашипела на нас Лира. Стоя в середине галереи, она держала в руках небольшую книгу и короткую ветку с высохшими листьями. – Не шевелитесь! – посмотрев на нас и потом на бюсты, девушка перевела дух и тихо сказала: – А теперь – разойдитесь в разные стороны. Мастер Анриель – вам несколько шагов вперёд! Давайте!

Я послушался и сделал три неторопливых шага. Головы бюстов развернулись в мою сторону и их белесые глаза уставились на меня.

– Сейчас… – открыв книгу, Лира пристально посмотрела на одну из страниц и, прошептав несколько слов, захлопнула её обратно. Книга исчезла. Сжав ветку обеими руками, ведьма заставила её ожить и покрыться новыми листьями, а затем бросила мне.

– Держи! Брось её на пол под тем барельефом! И оба бегом ко мне! Быстрее! – разволновавшись, Лира позабыла о том, что обращалась к нам максимально уважительно. – Ну!

Эльменри оказался за спиной ведьмы через одно мгновение. Не знаю, как именно он это проделал. У меня вообще начало складываться впечатление, что этот хитрец всё-таки умеет телепортироваться.

– Ой! – Лира почувствовала, что беловолосый стоит позади неё и вздрогнула от неожиданности. Я переместился и оказался рядом с ними.

– О, Край…

Обернувшись, я посмотрел на происходящее в галерее и увидел, как зелёные листья на лежащей под барельефом ветви высыхают и рассыпаются прахом один за другим, а стоящие вдоль стены бюсты оживают и покрываются паутинами ветвящихся трещин. Мгновение – и они принялись взрываться. Бух! Бух! Бух! Во тьме, раскинувшейся по другую сторону ограждения галереи, прозвучал чей-то далёкий и прерывистый вопль.

– Сторож. – выдохнула ведьма. – О, Край, да тут же был вплетён Сторож!

– И что нам теперь с ним делать?

Ведьма посмотрела на меня взволнованным взглядом.

– Ничего! – воскликнула она. – Сюда скоро прилетит Удильщик и всё будет кончено! А если вы его прикончите – то… Великая Пустота, да я даже не знаю, что будет хуже! За мной!

Развернувшись, ведьма помчалась вдаль по постепенно сужавшемуся коридору. Феникс тут же рванул по её следам.

«Мастер, нам стоит пойти за ней!»

– Да я как бы не против…

Бежать за петляющей по коридорам, туннелям и узким переходикам ведьмой пришлось долго. Не знаю, действительно ли за нами гнался кто-то настолько опасный, как полагала девушка, но останавливаться и терять время мне не хотелось. В конце концов, я же собирался добраться до Оракула как можно быстрее – так почему бы и не поспешить?

– Стоять! – скомандовала в какой-то момент ведьма. Мы бежали по озарённому рассеянным светом округлому туннелю и впереди показался узкий, обрамлённый разнокалиберными каменными блоками, тёмный проход.

– Погост. – сказала ведьма и, переведя дыхание, посмотрела на нас. – Когда пройдём внутрь – первыми ни на кого не нападать и излишне пристально не смотреть. Ни с кем не разговаривать, на приветственные жесты не отвечать. Всё поняли? Тогда вперёд!

«Боевая», – с одобрением подумал я и мы один за другим протиснулись в проход следом за девушкой. Я обратил внимание на камни в его облицовке – грубо обработанные и покрытые древней, едва различимой резьбой – а затем мы вынырнули с другой стороны.

«Ого! – мысленно воскликнул я, обводя взглядом просторное помещение. – А ведь это и впрямь погост!»

Зал, в котором мы оказались, был просто огромным. Источником света в нём служили клубы стелящегося над полом густого тумана, сквозь который протягивалась полоса извилистой одинокой тропинки. По сторонам от неё торчали сотни покосившихся старинных надгробий.

Рядом с некоторыми из них прогуливались тёмные нескладные фигуры, а на одном поваленном на бок массивном монолите кто-то сидел.

«Весёленькое место, – подумал я, – никогда бы не подумал, что на Путях имеются какие-то кладбища…»

– Прекратите таращиться! – зашипела Лира. – Они же вас сейчас заметят!

Феникс быстро оббежал вокруг нас и в воздухе заклубились новые туманные космы, скрывающие нас от всех окружающих.

– Это нечисть? – спокойно спросил Эльменри и кивнул в сторону ближайшего тёмного силуэта. Ведьма, рассматривающая что-то на тропе перед нами, на мгновение обернулась.

– Нет. Вернее, не только. Это же Пути, тут всё немного не такое, как кажется. Идите за мной!

И мы пошли через это туманное кладбище. Свободная от светящегося тумана дорожка виляла из стороны в сторону и чем больше мы проходили, тем сильнее становилось ощущение, что мы спускаемся по пологому склону. Визуально же ни зал, ни ведущая через старинные захоронения дорожка не изменились. Между надгробиями то и дело появлялись чьи-то искажённые тени, но мы не останавливаясь проходили мимо, и они не обращали на нас никакого внимания.

А потом в воздухе мигнула короткая надпись:

«Будьте внимательны. Сзади».

Мы сразу же развернулись и увидели, как через узкий проход в зал протискивается неприятного вида полупрозрачное существо. У него была плоская голова и широкий мощный торс, по бокам торчали длинные лапы, а сзади волочилисьдлинные щупальца.

– Пустыш. – выдохнула Лира и с некоторым злорадством добавила: – Ползет, гад! Забыл, что на Погосте не полетаешь!

– Что делаем? – спросил я. Неуклюже переваливающийся на верхних конечностях пустыш опасным не выглядел, но оставлять у себя за спиной подобного демона не хотелось. Если это, разумеется, демон.

Однако Лира моих желаний не разделяла.

– Ничего не делаем. Идём дальше. – сказала она. – Это может быть первая тварь из свиты удильщика. – и тут же, развернувшись, быстро пошла вперёд.

Зал с погостом, впрочем, оказался всё же не таким гигантским, как я полагал. Дорожка привела нас к выходу из него уже через несколько минут. Пройдя мимо покосившихся и почерневших воротных створок, мы миновали пару погруженных в темноту туннелей и оказались в настолько большой пещере, что она вместила бы и целый десяток погостных залов. Тропа впереди нас пробегала по вершине высокой каменистой насыпи, вокруг которой раскидывалось несколько погруженных в густой полумрак низин. Потолка и стен с нашей позиции видно не было.

«А вот, похоже, и те самые Руины, о которых говорил Феникс», – подумал я. В низинах просматривались полуразвалившиеся постройки, среди которых мерцали тусклые огоньки и сновали суетливые тени.

Лира, помахав рукой, привлекла наше внимание и приложила палец к губам.

«Она права. – написал в воздухе Феникс. – В таком месте звуки действительно могут нас выдать».

«Не проблема», – подумал я и, кивнув, знаками показал, что мы можем двигаться дальше. И мы пошли. Ведьма шагала впереди нас и поддерживала достаточно бодрый темп, временами переходя с быстрого шага на лёгкий бег. Мы прошли по вершине насыпи и миновали несколько высоких башен, стоящих под углом и словно наклонившихся посмотреть на неожиданных посетителей. В разлитом вокруг нас полумраке они напоминали сгорбленных великанов. После этого мы свернули на более мелкую тропинку и, пройдя до её конца, спустились в прохладный грот, где нам пришлось протискиваться сквозь узкую извилистую расселину. Потом было ещё несколько гигантских пещер, как две капли воды похожих на первую, а потом…

«Замрите». – написал на большом камне справа от нас Феникс и Лира, а следом за ней и мы послушно остановились. Феникс же выбежал немного вперёд и, принюхавшись, раздражённо оскалился. Уши его при этом изобразили некий пируэт и прижались к загривку.

«Скрытый Алтарь. – коротко написал он. – Здесь. Кто-то призывал бесов. И думаю, это было проделано специально».

Лира взволнованно покрутила головой.

– Но… Как же…

«Они уже знают о нас. И они идут».

– Проклятие! – развернувшись к нам, Лира быстро произнесла: – Анриель, здесь была ловушка Сестёр Осени и мы её уже активировали. Сейчас на нас нападут бесы. Без боя не пройти, придётся обороняться. Вставайте рядом со мной. Быстрее!

– Что ты собираешься сделать?

– Ни один Алтарь не действует мгновенно, даже большой. Это значит, что у нас есть несколько минут форы и… У меня на такой случай кое-что есть. От настоящей Осени.

Я бросил взгляд на спокойно смотрящего по сторонам Эльменри и кивнул:

– Действуй.

Глава 27. Герои с мечами и магией. Часть 2

Феникс тут же запрыгнул ко мне на плечо, и мы с беловолосым встали позади Лиры. Ведьма же сняла с пояса небольшой плоский предмет и бросила его себе под ноги.

— Arssus arassarn sarri… — что-то быстро и неразборчиво забормотав, она быстро зашевелила пальцами, двигая руками и рисуя в воздухе затейливые узоры. В пространстве от этих действий закружились мелкие искры, а на земле вокруг нас вспыхнуло множество расходящихся наподобие солнечных лучей линий.

— Интересное колдовство… — начал Эльменри, но сразу же замолчал, потому что земля под нами дрогнула и из-под неё появились массивные каменные монолиты. Пробивая верхний слой почвы, они вырастали откуда-то снизу и тянулись к верху на наших глазах. Выглядело это довольно странно — мы словно оказались в пасти диковинного чудовища, а вокруг нас росли и удлинялись его огромные зубы. Несколько ударов сердца — и число колонноподобных скал достигло десятка. Высокие и покрытые разводами лишайников, они окружили нас со всех сторон, а Лира победно усмехнулась и принялась поочерёдно указывать на них пальцем.

— Окктус! Эппинор! Тэллевиар! Аррвус! Фергеддо!

На неровных боках выбранных ей монолитов загорались тусклые руны. Эльменри нахмурился, и я отметил, что тот выглядит удивлённым.

— Тэллевиар. — пробормотал он. — Но это же…

— Внимание! Они здесь!

Из темноты вокруг нашего волшебного ограждения появилось несколько бесов. Горбатые и лохматые, они приближались не торопясь, подёргивая своими подвижными хоботками, и в глубине их округлых глаз разгорались отблески багрового пламени.

— Ма-аги? — вопросительно протянул один из них и зарычал. — Не-ет…

— Пищ-ща! — хрипло рявкнул второй и все они бросились мимо камней к нам.

Ш-ШАРХС!

Пространство между монолитами полыхнуло густой сетью из сияющих нитей и бесов отбросило, причём трое из них ещё в падении рассыпались горстями земли и клубками чего-то явно растительного.

«Ничего себе! — подумал я. — Действенно. А я их огнём выжигать пытался…»

Лира тихо рассмеялась.

— Подлос-сть… — прошипел один из оставшихся в живых бесов и принялся раскачиваться из стороны в сторону, слепо обшаривая светящимися глазами пространство. — Прегр-рада… Близ-ско… Не пус-скает… Плох-хая пищ-ща! Плох-хая!

И тут в темноте за их спинами что-то вполне отчётливо зажурчало. Бесы прекратили раскачиваться и примолкли, а затем опустились на четыре конечности. Я посмотрел на ведьму.

— Лира?

— Я… — ведьма выглядела растерянно. Округлив глаза, она лихорадочно озиралась, неровными движениями ощупывая разные предметы на своём поясе. В голосе её зазвучал страх. — Я… Сейчас… Что-нибудь придумаю… Они привели одного из Поглотителей и…

Феникс, сидящий у меня на плече, напрягся и его коготки впились в ребристую поверхность моих наплечей. В воздухе над нашими головами появилось несколько ослепительно сияющих световых шаров.

— А-а-а-ар-р! — оказавшиеся на свету бесы бросились врассыпную, и мы увидели, что за их спинами поднимается настоящий вал из чёрной воды. Или это была не вода… Чёрт его знает. Жидкость маслянисто блестела и тянулась вверх подобно стене, а затем вдруг раздалась в стороны и из неё высунулось такое чудовище, каких я не встречал даже во время памятной Ночи Ужасов в Веллебруке.

Тварь имела отдалённое сходство с животными из семейства кошачьих и напоминала раздувшийся до пределов воздушный шар. Шерсть на её обширных боках лоснилась, а торчащие наверху две пары ушей подёргивались, словно под порывами сильного ветра. Округлые белесые глаза были слепо вытаращены в пространство, а огромная пасть распахнута так широко, что в ней поместилось бы несколько бесов сразу. В темноте за клыками монстра торчал ещё один ряд зубов – так, словно один рот располагался внутри другого – и в центре всего этого кошмара пульсировал тусклым светом округлый проход.

«Ну и страшилище, – мельком подумал я, рассматривая Поглотителя, – прямо, как на картинке в Академии. За исключением туннеля на месте глотки…»

И тут это огромное чудовище попыталось на нас напасть. Нисколько не смущаясь иллюминации Феникса, его широкая рожа приблизилась и врезалась в окружающий нас барьер.

Д-ДАРХ!

Земля под нами от этого столкновения дрогнула, а один из защитивших нас монолитов треснул и слегка покосился. Пространство наполнили яркие отсветы.

– Плохой котик. – выдохнул я и собирался ударить монстра магией, но тут меня внезапно схватила Лира. Обхватив руками мои плечи, она повисла на мне и закричала:

– Нет! Стой! Его нельзя убивать! Поглотитель – это часть Равновесия!

– Да? И что нам с ним делать?

– Ничего! Придётся выбираться прямо сейчас!

Темнота за пределами ведьминого барьера пошла волнами и из неё показались десятки горбатых бесов.

– Пи-и-ищ-ща-а! – разноголосо закричали они.

Поглотитель же утробно зарычал и сделал это так громко, что вокруг нас заметалось гулкое эхо. После этого он качнулся в нашу сторону ещё раз и ударился о барьер с такой силой, что треснувший монолит раскололся, а два других по сторонам от него наклонились. В следующее мгновение мы провалились куда-то вниз.

– Что за…

Падение получилось очень коротким. Я успел лишь окружить нас силовым щитом и подхватить свалившегося с моего плеча Феникса, как пространство вокруг наполнилось светом, и мы упали на спутанные заросли густой травы.

«Что за чёрт?!»

Выполнив перекат и переместившись в сторону, я быстро осмотрелся и понял, что стою рядом с остатками старинной крепостной стены, а над головой нависает дневное небо Нижнего Мира. На траве местами были заметны брызги крови и лежало чьё-то оружие, чуть в сторону дымился остов разбившегося летающего корабля. Прислушавшись, я уловил доносящиеся откуда-то издалека лязг и прерывистый дребезг.

«Что ж нам так не везёт-то!» – подумал я и посмотрел на стоящую на коленях ведьму.

– Лира?

– Сейчас… – девушка была занята тем, что рисовала на большом камне рядом с собой похожий на спираль символ. – Момент… Я…

Законченный символ мигнул и вспыхнул ровным белым светом, а затем принялся медленно угасать.

– Всё в порядке. – сказала Лира и бросила несколько взглядов по сторонам. – Мы вернулись в нормальный мир. Осталось определить, где именно мы находимся и можно идти.

– А что это было? – спросил Эльменри. – Я имею в виду то странное существо, похожее на кота-переростка. Это был демон?

– Поглотитель. – ответила Лира. Внимательно осмотревшись и уделив особое внимание разбитому кораблю, она повернулась в сторону беловолосого. – Он и ему подобные принадлежат к числу так называемых Больших Тварей. Конкретно тот, которого мы видели, когда-то был обычным Порталом вроде Обратного Ребуса, но потом с ним что-то случилось и… – внезапно замолчав, девушка перевела взгляд с Эльменри на силуэт тонкой башни, поднимавшийся за лесом над его головой. – О, Владыка…

– Что?

– Там Башня. – сказала девушка и зажмурилась. – Ах, что б мне за Край провалиться, мы же у Одиноких Башен!

«Одинокие Башни… – мысленно повторил я. – Это в центральной части Мельфенира».

Вытащив Книгу Ученика, я открыл её и посмотрел на появившуюся на развороте карту.

– Мы недалеко от столицы. У нас проблемы?

«У нас гости».

Лира, увидев сообщение Феникса, сразу посмотрела в ту сторону, откуда я слышал какие-то звуки.

– Малыш прав, – сказала она, – сюда кто-то идёт. Но несколько минут у нас есть.

– А здесь кто-нибудь живёт?

– У Башен-то? Да. Либо глупые люди, либо храбрые гоблины.

«Тут были демоны», – написал Феникс.

– Тоже так думаю. – согласилась девушка. – Похоже, что местная шайка наткнулась на один из отрядов Тени.

– Предлагаю отойти к тем зарослям. – сказал я. – Не будем показываться тем, кто сюда идёт, сразу.

Эльменри согласно кивнул.

– Я – за.

– Нам нужно двигаться на запад, приблизительно вон туда. – сказала Лира, пока мы располагались в кустах, а Феникс прятал наше присутствие за иллюзорным пологом. – В сторону Стены.

– Почему именно туда?

– Ну, нам было бы неплохо вернуться на Пути, а сделать это из этого места будет непросто. До Долемира отсюда рукой подать.

Тут в воздухе мигнуло сообщение Феникса: «Это гоблины», а из-за деревьев вырвалось несколько быстро крутящихся колёс, внутри которых сидели одеты в лёгкие доспехи гоблины. Лязгающие и грохочущие транспортные средства прокатились неподалёку от нас и унеслись дальше, а следом за ними показалась небольшая группа из людей и гоблинов.

– Здесь это, здесь! – восклицал один из них. – Вон, глядите – корабль полыхает! Видите, да?

– Точно!

– У кого сумки? Порч! Бери в охапку Шасспека – и в дозор! Остальным – не спать! Собираем, всё что можем – и тут же обратно!

– А эти-то куда так далеко укатили? Мало ли что!

– Поэтому и укатили, Порч. И они, вообще-то, не «эти», а наша главная линия разведки и обороны! И хватит болтать!

«Мародёры», – с некоторой брезгливостью подумал я и поделился этой догадкой с остальными.

– Всё верно. – тихо ответила Лира. – Именно так тут все и живут. Шастают в пригород Долемира и тащат оттуда всё, что плохо лежит, а потом или продают, или переделывают. Город-то был здоровенный! Хотя, он таким и остался…

– Идёмте. – сказал я, наблюдая за копошащимися вокруг корабля фигурками. – Не будем дожидаться, пока…

И тут из-за дальних деревьев появились несущиеся на максимальной скорости мана-колёса. Мародёры тоже заметили их появление и застыли, а затем принялись в спешке навешивать на себя наполовину заполненные мешки. От леса к ним возвращались двое дозорных.

– Кажется, у наших новых друзей проблемы. – заметил Эльменри. Лира, бросив на него косой взгляд, усмехнулась:

– Если не уберёмся подальше, они могут быть и у нас.

«Мастер, мы уходим?»

– Нет.

Эльменри кивнул.

– Поддерживаю. В бегстве с поля боя чести нет.

Лира нахмурилась.

– Эй! Я должна провести вас до Белостенья! Нельзя, чтобы отродья Тени узнали о вашем местонахождении раньше!

– Они уже знают. – возразил Эльм. – Мы же встретились на этих Путях с Поглотителем…

– Поглотитель – не творение Тени, – возразила девушка, – он часть Путей! Пусть тёмная, но… Услышьте же вы меня! Оба! Осень сказала, что вам нельзя попадаться на глаза демонам! Иначе всё, что было сделано, будет напрасно! Вы разве не понимаете?

Мы с беловолосым переглянулись, и я посмотрел в сторону Феникса.

– Феникс?

«Больше всего на свете я не люблю две вещи, – написал в ответ тот, – это геомантов из Мельнторна и убегать от врага».

На лице Лиры появилось отчаянное и ожесточённое выражение, а я улыбнулся.

– Сможешь прикрыть нас хорошей иллюзией?

«Конечно!»

– В таком случае…

– Стойте!

– Что? – обернувшись к Лире, я посмотрел на опустевшие окрестности всё ещё чадящего корабля и далёкие ряды деревьев, из-за которых выходила какая-то тварь. – А, вижу…

– Это не демон Тени. – сказала девушка. – Это создание Долемира.

Упомянутое создание тем временем не останавливаясь двигалось по следам мародёров. Деревья словно расползались с его пути, а трава и мелкие кустарники обращались в невесомую пыль. За спиной у монстра оставалась узкая просека.

– Оно живое? – спросил Эльм.

– Не знаю. – покачала головой Лира. – Я с такими ещё не встречалась. Но сознания его я не ощущаю… Как, к слову, и вашего…

«Любопытно, – мельком подумал я, – значит, у Эльменри тоже есть защита от ментальной магии… Да уж, этот парень полон секретов!»

И я посмотрел на бредущего через луг монстра. Больше всего тот походил на старое дерево, со всех сторон обмотанное непроницаемо-чёрной тканью. Короткие и мощные ноги, широкий торс и множество тонких конечностей, торчащих в разные стороны по бокам от непропорционально большой головы, делали его похожим на странный и обревший самостоятельность чёрный куст. Макушку похожей на голый череп башки монстра венчала металлическая корона – широкая, мощная, украшенная длинными и тонкими зубцами.

– Лира? – несмотря на признание ведьмы в том, что она с такими тварями ещё не встречалась, я всё же поинтересовался её мнением. – Что посоветуешь?

– Ты меня спрашиваешь?

– А кого же ещё? Кто из всех присутствующих житель Нижнего Мира – мы или ты?

– Скоро вернусь. – проронил Эльменри и поднялся на ноги.

– Нет, стой! – воскликнул я, но было поздно – беловолосый уже исчез. В следующее мгновение он появился рядом с чудовищем и несколько лап монстра отлетели в сторону от своего хозяина.

Ввум! Ввум! Ввум!

Меч беловолосого воина взрезал воздух с пронзительным звуком, а сам Эльменри появлялся то с одной стороны от противника, то с другой. Коронованный монстр скалился и беззвучно метался, пытаясь схватить своего обидчика, но Эльм рубил его конечности и тело с такой скоростью, что у того не оставалось ни единого шанса.

«Хорош!» – с одобрением подумал я, глядя на то, как сверкает мелькающий с быстротой молнии меч Эльма. Изрубленный и иссечённый монстр остановился и принялся неторопливо заваливаться на спину.

– А этот – готов… – тихо пробормотал я.

И сильно ошибся. Потому что монстр внезапно гулко захохотал, а затем взорвался, разлетевшись в стороны стремительной тёмной волной. Массивная корона чудовища упала на землю.

ПУМ-М…

Земля вздрогнула. На поверхности короны полыхнули тускло-синим пламенем неразборчивые письмена, а зубцы головного убора зашатались и принялись вытягиваться вверх, словно соревнуясь друг с другом.

– О, Край! Не-ет! – закричала Лира. Эльменри вдруг обнаружился рядом с нами, и она схватила нас обоих за руки, потащив за собой с неожиданной для такой изящной девушки силой. – Бежим, бежим!

– А куда бежим-то? Что происхо…

– Это был не обычный монстр, а Вирус! Он сейчас закольцует пространство и соединит его со своим Ядром!

– Чего?! – мы пробежали мимо руин и помчались через обширный луг так быстро, как только могли. – Что это значит?

– Он утащит нас в Долемир!

«А вот это уже плохо», – подумал я.

– Феникс! Ты сможешь вытащить нас отсюда?

«Нет».

– Понял тебя! Лира! Как далеко нам нужно от него отойти? – оглянувшись, я увидел, что зубцы короны превратились в наклонные металлические стелы и выросли до размеров небольших башен. – И… что за чёрт? Почему они так близко?!

– Он изменяет пространство, чтобы мы не смогли сбежать! – закричала Лира. Серовато-синее небо над нами стремительно темнело, а поднявшийся ветер трепал растительность и поднимал пыль. – Нужно двигаться быстрее!

– Хватайся за меня, я смогу нас переместить.

– Не вздумай! – ведьма с раздражением рубанула рукой воздух. – С Вирусом все эти геомантские штучки бесполезны. Притянет сразу же!

По сторонам от нас принялись сгущаться и возноситься вверх массивные тени. Заметив их, Лира закричала:

– Слушайте меня! Как только Вирус явит нам Проекцию Долемира, я смогу воспользоваться её структурой и открыть проход на Пути! Главное – сделать всё быстро, пока она не успела сформироваться! Видите эти тени? Обгоняйте меня и двигайтесь мимо них! Быстрей! – закончив последнюю фразу, девушка внезапно замедлилась. – Я его задержу!

– У меня идея получше. – возразил я и, подхватив взвизгнувшую Лиру на руки, мысленно воскликнул: – Форм!

Варг появился впереди нас спустя мгновение.

«Здесь!» – услышал я его мысль, а затем вскочил в седло, и мы понеслись.

* * *

Бегство от магии необычного монстра превратилось в гонку сквозь теневые декорации иллюзорного мира. Леса и поля, окружавшие нас до этого, куда-то исчезли, как и руины, а на их месте появились серебристо-чёрные силуэты высоких строений. Они проявлялись из серой мути одно за другим, а мы пролетали сквозь этот лабиринт подобно ракете. Варг мчался на пределах своих возможностей и нас бросало из стороны в сторону на крутых поворотах, а Лира, вытянув руку, бормотала что-то на неизвестном мне языке. По сторонам от нас вспыхивали и тут же оставались далеко позади светящиеся символы.

– Сейча-а-а-а-ас! – внезапно закричала ведьма и дорога впереди нас опустилась куда-то вниз, превратившись в пологий спуск до зияющей темноты округлого хода. – Туда!

– Эльменри! Ты где?

– Я слышал!

«И как только он от нас не отстал?» – подумал я, а в следующее мгновение мы уже нырнули во тьму туннеля.

В-В-ВУМ-МС!

Пространство вокруг нас дрогнуло и Форм споткнулся, отчего нас едва не сбросило с его спины, а потом задел боком какие-то кусты, замедлился и остановился.

– Лира? – тихо спросил я, приподнявшись над седлом и осматривая окутанное полумраком необычное окружение. – Всё получилось? Это Пути?

Место, в котором мы оказались, было в определённой степени пустынным, тихим и довольно мрачным. Неба или потолка видно не было, но меня не покидало стойкое ощущение, что мы в пещере, а всё, что удалось рассмотреть – это неаккуратно постриженные зелёные стены, состоящие из густых переплетений живых кустов. И, судя по тому, как они располагались, мы угодили в очередное подобие лабиринта.

– Кто-нибудь может объяснить, откуда здесь свет? – послышался едва различимый голос Эльменри, и я кивнул. Вопрос был действительно любопытный. Факелов, светильников или любых других источников освещения видно не было, но часть окружающего пространства и его детали мы различали совершенно спокойно. Рассеянный свет был словно разлит в воздухе, причём в некоторых местах его было больше, а кое-где – наоборот, недостаточно.

«Здесь нет никакого света. – написал на камнях перед нами Феникс. – Это Тёмные Пути, тут безраздельно властвует тьма. Всё, что вы видите – это то, что вам позволяет увидеть Суть».

Эльменри появился слева от нас и, озадаченно наклонив голову, переспросил:

– Суть?

– Суть Места. – ответила Лира. Аккуратно спустившись со спины Форма и одарив его опасливым взглядом, она посмотрела по сторонам. – Тотем прав, это Тёмные Пути. Я чувствую. И ещё… – сцепив зубы, девушка повернулась и посмотрела на меня. – У этого места есть свой Хозяин.

Форм коротко и согласно рыкнул.

– Тихо. – попросил его я и сказал: – Не вижу в этом ничего страшного. Мы ведь не собираемся его беспокоить и скоро уйдём.

– Нет. – покачала головой девушка. – Уйти просто так уже не получится. Наше появление его разбудило.

В этот момент из темноты донеслось подобие долгого вздоха, и я почувствовал, как мои чувства придавливает внимание древней силы.

Глава 28. Врата Забытого Города

– КТО-О-О… – прошелестел у меня в голове чей-то невыразительный и бесплотный голос. Форм зарычал, а Эльменри поморщился и оглянулся. Лира указала рукой в сторону.

– Он там. – тихо выдохнула она.

Посмотрев в указанном направлении, я разобрал высокий силуэт чего-то очень большого.

«Нет, ну только не это! – подумал я. – Не может же здесь быть тварь такого размера!»

– КТО-О-О… ЗДЕ-ЕС-С-СЬ…

– Идёмте, идёмте! – зашипела Лира. – Не стойте, идите за мной!

– Ты сможешь найти выход?

– Думаю, да, но… – издав короткий писк, ведьма схватилась за голову и зажмурилась, а затем вытащила из воздуха короткую толстую свечу. – Ф-фу! – вытянув губы, она дунула на фитиль и тот вспыхнул, осветив её искривлённое болезненной гримасой лицо оранжевым светом.

– Вот так-то лучше… – облегчённо выдохнула девушка и я удивился. Разве свет от этой свечи нас не выдаст? Разве, что…

– Эта свеча – артефакт?

– Да. Укрывающая свеча. Она помешает здешнему Хозяину меня подчинить. Но её действие недолгое и…

– ГДЕ-Е-Е… ТЫ-Ы-Ы…

– Идите за мной.

Отпустив раздражённо сопящего Форма, которому тёмный лабиринт совсем не понравился, я поспешил следом за Лирой. Со стороны мы, наверное, смотрелись странно – впереди девушка со свечой, которая ничего, кроме своей владелицы, не освещает, а затем мы. Я, с сидящим у меня на плече Фениксом, и Эльм, с висящим за его спиной громадным мечом. Пройдя мимо нескольких зелёных стен, мы попали в тупик и свернули в сторону, а затем принялись петлять по узким проходам.

«Надеюсь, она знает, что делает», – подумал я, посматривая в сторону ведьмы. Сам я выхода из этого лабиринта не чувствовал и для его поисков мне потребовалась бы магия Рун.

«Лабиринт, кстати, создан вокруг дерева».

«Правда, что ли?» – увидев сообщение Феникса, я обернулся и понял, что мой миниатюрный спутник прав – из темноты явственно проступали черты огромного Древа. Интересно – а как, при таком окружении, выглядит здешний Хозяин?

Ответ на этот вопрос я получил быстро – у выхода на первый же перекрёсток Лира застыла, а потом попятилась и жестами попросила нас отступить.

«Хозяин», – написал на ближайшей зелёной стене Феникс.

– КТО-О-О…

Внешность у монстра оказалась странной – его человекоподобная фигура была облачена в частично покрытый мхом деревянный доспех, а вместо головы на плечах торчало небольшое сухое дерево. На острых кончиках некоторых веток перемигивались большие круглые светлячки. Присмотревшись к их движениям и мерцанию, я понял, что они – не что иное, как глаза монстра.

– В данный момент он нас не видит и не слышит. – напряжённо сказала Лира. – Но присутствие чувствует.

– Договориться возможно?

– С кем-то вроде Хозяина, да ещё на Тёмных Путях? Нет!

– А убивать и ранить его тоже нельзя, да?

Девушка раздражённо зашипела.

– Нет, конечно! Он же не бес! Кто мы такие, чтобы нарушать Равновесие?!

– И как будем выбираться?

– Просто идите за мной.

«Как скажешь», – подумал я.

И мы принялись петлять по лабиринту, стараясь не встречаться с разыскивающим нас Хозяином. Древоголовый монстр чуял наше присутствие подобно охотничьему псу и то и дело оказывался где-то поблизости.

– КТО-О-О… – гулко и протяжно вопрошал он, проецируя звуки своего голоса прямиком в наши сознания. – КТО-О-О…

– Сюда! – сказала наконец Лира, останавливаясь и указывая рукой куда-то вбок. – Да… точно. Сюда. Выход совсем рядом.

– Не ставлю под сомнение твои способности, – произнёс Эльм, – но мы пришли с этого направления около четырёх с половиной минут назад. И по располагающемуся за этой стеной проходу уже проходили. Там ничего нет.

«А вот и не угадал, – написал в воздухе Феникс, – выход из такой локации вовсе не обязательно неподвижен».

Эльменри, прочитав сообщение, посмотрел на ведьму и склонил голову в извиняющемся жесте, а я осмотрелся и прислушался. Древоголового видно не было, но тени в коридоре впереди нас неторопливо перемещались, лениво переползая из одного прохода в другой.

– Что делаем? Лира?

– Момент. – начертив в воздухе перед собой несколько символов, девушка всмотрелась в вспыхнувший вокруг них узор и ответила: – Ждём. Он скоро появится перед нами.

– Выход?

– Да. У этого места необычная, но довольно простая структура…

Хр-р-рш-ш-шр-рс-с…

По проходу прокатилась волна из шелеста и тихих скрипов. Одна из растительных стен видоизменилась, закрыв одно ответвление и образовав парочку новых, и прямо перед нами образовалась широкая деревянная дверь. Ручка у неё была потёртой и украшенной завитками, а доски дверного полотна выглядели так, словно сравнялись по возрасту с нашей Вселенной.

– Удобно. – сказал Эльм.

Лира подошла к двери и, оглянувшись на нас, взялась за ручку.

– Внимание! – прошептала она и с осторожностью потянула дверь на себя. Та распахнулась легко и без единого звука. С другой стороны двери обнаружился вытянутый дворик, окружённый зелёными насаждениями, с другой стороны которого светилось марево портального перехода, а поверх всего этого возвышалось то самое Древо, которое мы уже наблюдали. Я и Эльменри подошли ближе.

– Заходим?

– Да.

– Погодите. – сказал я и посмотрел на своего ушастого друга. – Феникс, ты сможешь сделать нас невидимыми? Хотя бы частично?

«Уже сделано, Мастер».

– Спасибо. Вот теперь можно идти…

Пройдя внутрь дворика, мы ещё раз осмотрелись и, убедившись, что он пуст, направились в сторону портала.

БУХ!

Дверь за нашими спинами захлопнулась, и оглянувшись, мы не увидели ничего, кроме сплошной зелёной стены.

«Мастер, – написал Феникс, – кажется, это была ловушка и мы только что в неё угодили».

Я посмотрел на портал, на половине пути к которому стоял древоголовый Хозяин.

– ТЫ ЗДЕ-ЕС-С-СЬ…

Лира, сосредоточенно хмурясь, стремительными движениями рисовала в воздухе какие-то символы, но те дрожали и развеивались, едва засветившись. Эльменри извлёк из креплений свой меч и спокойно посматривал то на древоголового, то на ведьму. Я же подумал, что мне эта трагикомедия надоела.

– С меня хватит. – тихо сказал я и сделал несколько шагов навстречу Хозяину. – Да, я здесь. И если ты, погань кустоголовая, меня не пропустишь, то я тебя отправлю на удобрения. Ты меня понимаешь?

Где-то за моей спиной сдавленно пискнула Лира, а глаза-светлячки древоголового уставились на меня.

– ТЫ-Ы… – прогудел монстр. – ОСТАНЕШЬСЯ ГНИ-И…

Почувствовав усиливающееся давление на свой разум, я поднял руку и влил в подготовленную вязь огня столько энергии, что плетение визуализировалось и засияло, как маленькое светило.

– Я тебя сейчас в факел превращу, полено волшебное. – сказал я и рявкнул: – А НУ ПОШЁЛ ВОН!

Древоголовый дрогнул. Его светящиеся глаза мигнули, а сам он медленно отодвинулся от меня на несколько метров. Мощные ноги монстра при этом не двигались, и он скользил над поверхностью так, словно она была ледяной. Давление, которое я ощущал, внезапно исчезло.

– Надо же, ты его напугал. – сказал Эльменри.

А древоголовый хозяин лабиринта исчез. Мгновение назад он ещё стоял и таращился на меня своими магическими глазами – и вот от него остались только воспоминания. Я обернулся и посмотрел на своих спутников.

– Идём в портал?

Эльменри кивнул, а Феникс изобразил подобие зубастой улыбки. Лира же посмотрела на меня странно.

– Ты повелевал Хозяином Места. – сказала она. – Пожелал, чтобы он удалился – и он ушёл…

– Потому что, если он не ушёл бы – сгорел. – ответил я. Внутри меня всё ещё кипели гнев и безграничная ярость. – Мне надоело убегать и прятаться от каждого демона.

– Но это был не…

– Да какая разница, кто это был, Лира? – перебил я девушку. – Демон или не демон… К чёрту! Я помню, что ведьмы стараются жить в мире со всем существующим на Путях, но я-то не ведьма. Я, чёрт возьми, даже не житель этого мира!

Лицо девушки внезапно стало очень серьёзным, и она кивнула.

– Конечно, Великий. Я всё понимаю.

– Великий? – я фыркнул. – Эй, не надо так меня называть. Хорошо?

– Ему это не идёт. – заметил Эльменри и на его губах мелькнула улыбка. Я посмотрел на него с удивлением. Надо же! Наш финалист конкурса «Повелитель бесстрастности» умеет шутить!

– Спасибо, Эльм. В общем, я предлагаю не тянуть и воспользоваться порталом. Единственное, что… Лира, ты можешь выяснить, куда он нас приведёт?

– Думаю, да. – подойдя к пространственному переходу поближе, девушка опустилась на колени и выложила перед собой несколько каменных пластинок с выгравированными на них Рунами.

«Похоже на Малый Круг Познания. – подумал я, рассматривая знаки на пластинках. – Интересно…»

Занявшаяся магическими манипуляциями ведьма что-то тихо бормотала, а над табличками загорались и гасли разноцветные огоньки.

– Не понимаю… – протянула через пару минут Лира и обернулась к нам. – Портал стабилен и уводит в обычный мир, но координаты точки выхода не прослеживаются…

– Другими словами, – резюмировал я, – мы можем выбраться где угодно. Так?

– Нет. – Лира усмехнулась. – Не так. Выход определённо в северной части Осколка, но где именно, я почему-то не вижу. И не могу понять, почему.

– Феникс, а ты, случаем…

«Нет, Мастер. Я такого не умею».

– Ладно… А выход из этого лабиринта в единственном экземпляре, да?

– Да. – ведьма кивнула. – Если Хозяин не будет препятствовать, то я, конечно, могу попробовать сделать ещё один, но… Гарантий, как вы понимаете, никаких.

Мы с беловолосым переглянулись.

– Рискнём?

– Я не против. – ответил Эльменри и пожал плечами. – Север – то самое направление, которое мне нужно. Я уже говорил.

– В таком случае, я прохожу первым. За мной!

По глазам мазнуло короткой вспышкой.

«Ого…»

Первым, что я увидел, когда вышел с другой стороны портала, была степь – безлюдная и просторная, тянущаяся почти до пределов видимости. С левой стороны на горизонте поднимались многочисленные вершины далёких гор, а всё, что находилось правее, терялось в туманной дымке. Оглянувшись, я шагнул в сторону от появившегося из воздуха Эльма и осмотрелся.

– Надо же, а тут уютно.

Время на Мельфенире, очевидно, было вечернее, отчего с одной стороны небосвода висела Луна, а с прямо противоположной светилась нижняя часть выглядывающего из-за громадного Мельфеана солнца. В результате этого золотисто-оранжевый свет перемешивался с серебристым и это было необыкновенно красиво.

– Это Большая Степь? – Лира, возникшая из ниоткуда рядом с беловолосым, с прищуром смотрела в сторону гор. – Или… Нет, это точно она – Большая Степь. Отлично! А вот там, выходит, Западные горы… Мастер Анриель, мы в северо-западной части Нижнего Мира.

Открыв Книгу Ученика, я сверился с картой.

– Ну и хорошо. Эльм, ты слышал? Мы почти на месте. Что говорит об этом твоё чутьё?

Эльменри покачал головой.

– Я… – повернувшись, он медленно повёл взглядом вдоль горизонта. – Я не знаю. У меня такое чувство, что мой путь уже завершён.

– В каком смысле? Ты уже попал туда, куда шёл? То есть то, что тебе было нужно, здесь?

Беловолосый коротко взглянул на меня.

– Я полагаю, нет. – сказал он. – Но куда двигаться дальше, я не знаю. Очевидно, следует подождать…

«А вот ждать не хотелось бы», – подумал я и сказал: – Что ж, в таком случае предлагаю не терять времени даром и перекусить. Не знаю, как вы, а я проголодался. Лира, здесь можно развести костёр?

– Да, конечно. – девушка улыбнулась. – Это же самая обычная степь, тут нет ничего особенного.

Сформировав огненную вязь, я привязал её к небольшому клочку пространства и создал нечто вроде маленького костерка. Усевшись по сторонам от него, мы позволили себе небольшой отдых.

– Слушай, Лира, – сказал я, размышляя о том, что следующая такая передышка может получиться совсем не скоро, – я всё хотел спросить – а почему мы почти не видели поселений? Я хочу сказать, что в окрестностях Железного Холма не было ни других городков, ни каких-нибудь мелких посёлков. Да и во время нашего полёта к Башне я ничего подобного не увидел. В Академии нам говорили о том, что тех, кто живёт на Мельфенире, совсем немного, но я до этого момента думал, что это ложь…

– Это и есть ложь. – ответила Лира. – В Нижнем Мире подданных Владыки ничуть не меньше.

– Так где же они?

Девушка вздохнула.

– В основном в Лесу, конечно же. Некоторая часть в своих собственных городках-государствах, а остальные либо в Средоточии, либо рассеяны по предгорьям и долине Злодейки.

– Злодейки?

– Так называется местная река. – пояснил я для Эльменри и сказал: – Ну, хорошо, допустим, всё так. Но почему мы почти никого не видели?

– А где вы вообще были? – Лира усмехнулась. – У гоблинов? Или только на Железном Холме? Так на землях Курганов у нас никогда поселений и не было, а про Запретную Башню даже не стоит упоминать! В центральной части, у Трёхглавого пика, кроме мародёров и племён-отшельников сейчас никого и нет, а вы, как я понимаю, больше ничего и не видели.

Эльменри прищурился.

– А как же Большая Степь?

Лира фыркнула.

– А вы что – и правда захотели бы тут поселиться? На полностью открытом пространстве, посреди полей и ветров?

– То есть тут во всей округе никого нет?

– Ну… – девушка поправила волосы. – Почему же? Есть. Вон там, – с этими словами она развернулась и показала на горы, – на небольшом расстоянии от крайнего пика находится Оллдгарн, он же Забытый Город. А вон там, правее – так называемый Греймхейм, великий город берний.

«Ого! – подумал я. – А ведь это те самые коротышки, к которым я собирался попасть!»

– А почему Забытый Город забыли?

Лира поморщилась.

– Война с Верхним Миром. Последняя, само собой. Оборона, проклятия, дестабилизация выходных каналов к Святилищу… Город закрыт. Там сейчас мешанина из нашего мира и частичек других. Слияние с Путями, деформации пространства и… В общем, в Оллдгарне сейчас опаснее, чем в Долемире, а это, как вы понимаете, рекомендация не из лучших. Да, кстати! До того, как всё началось, Святилище располагалось именно там.

– Где?

– У подножия Западных гор. Во-он там, в паре часов пути от Оллдгарна.

– Так. – я отвлёкся от своего ужина и посмотрел в сторону гор. Значит, изначальное местонахождение Святилища совсем рядом? Хм-м…

– А тебе известно, где именно оно было? Ты там была? Показать сможешь?

Ведьма задумалась.

– Нет, не была. И это немного не моя специальность, так что… Я не уверена. И, если вам и правда туда нужно, то я бы рекомендовала нанять проводника из подземников.

– Из берний, что ли? Почему именно их?

– Ну, во-первых, потому, что их город совсем рядом, а во-вторых – они уже наверняка всё там исследовали, и не один раз. Так что…

Я посмотрел на беловолосого.

– Что думаешь, Эльм? Пойдёшь с нами? Кто знает – вдруг твоя цель находится именно там?

Эльменри, тоже смотрящий в сторону гор, кивнул:

– Я пойду.

– Феникс?

«В Греймхейме я ещё не бывал. Заглянем?»

– Обязательно. – я улыбнулся. – И вот ещё что. Вы пока отдыхайте, а я скоро вернусь. – с этими словами я встал и, устремив взгляд к Искрам и Мельфеану, переместился высоко в небо.

«Ух!»

Вид с большой высоты открывался просто ошеломительный. Степь, посередине которой мы оказались, была огромной. Я увидел большую её часть и понял, что решение о посещении первичного месторасположения Святилища было верным. До северных лесов от этих пустырей путь неблизкий и если не посетить интересующие меня места сейчас, то другого шанса может и не представиться.

«И где ж там, интересно, это проклятое озеро? – подумал я, ёжась на холодном ветру и всматриваясь в окутанные сиреневатой дымкой просторы. – И как его потом разыскивать, во всей этой суете?»

Может быть, подземные коротышки что-нибудь присоветуют?

Вернувшись на землю, я призвал Форма и мы помчались в сторону северных холмов, посреди которых находился вход в чертоги подземного Греймхейма.

– Мастер Анриель, а почему Форм? – прокричала мне в ухо сидящая позади меня ведьма. Варг двигался с такой скоростью, что общаться с обычной громкостью не получалось. – У нас такими именами гоблинов кличут!

– Так звали волшебного зверя, про которого я читал, когда был ещё маленьким. – ответил я. – Форм Фобберформ, лохматый страж из далёкого леса.

«Дар! – почувствовал я мыслеречь Форма. – Имя! Моё! Дар!»

– Чего?! – магическому зверю удалось меня удивить. – Так у тебя всё это время было своё имя? Но почему ты ничего не сказал?

«Стая! – ответил варг и повернул голову, бросив на меня уверенный взгляд. – Вожак! Дал! Имя! Новое!»

– Он разговаривает с тобой! – прокричала ведьма. – Я чувствую!

– Да! – подтвердил я и обратился к варгу. – Дар! Если это твоё имя, то я буду называть тебя именно им! Даром!

«Как странно получилось, – мелькнула у меня мысль, – я уже столько времени называл его Формом, и тут сюрприз…»

Громадный варг тем временем восторженно зарычал и наша, и без того немаленькая, скорость увеличилась ещё больше.

– Ар-р-р!

– Не так быстро, Дар! – закричал я, отворачивая лицо от бьющего в него ветра. – Притормози!!

* * *

Некоторое время спустя мы остановились в верхней точке пологого холма, с которого открывался отличный вид на ожидающие нашего визита окрестности. Здесь уже ощущалось близость жилья и были заметны следы строительной деятельности. Между холмов петляла вполне приличная каменная дорога, а на вершинах соседних возвышенностей торчали приземистые сторожевые башни.

– А это, – сказал я и указал пальцем на огромную каменную арку, поднимающуюся вдалеке над прочим ландшафтом, – памятник такой или что?

– Это – главные врата Оллдгарна. – ответила Лира и удивлённо продолжила: – Но откуда они… Уф-ф… Поверить не могу, что эти маленькие болваны их сюда притащили!

Эльменри улыбнулся.

– Оллдгарна? То есть местные жители забрали себе ворота из того самого Забытого Города?

– Я тоже не понимаю. – добавил я. – Для чего они им? Они ведь в любом случае живут под землёй! Да и каким образом они смогли их перетащить? Там же тысячи тонн камня! Если не больше…

– Бернии – превосходные механики и прирождённые маги. – пожала плечами Лира. - Только очень странные. И ещё они не слишком жалуют нас.

– Ведьм?

– Да, ведьм. Считают, что замысел Владыки был не в удержании Равновесия, а в его изменении.

– Ладно. – я махнул рукой и посмотрел на принюхивающегося к воздуху Феникса. – Пойдёмте, посмотрим на это чудо света поближе.

До врат мы добрались через четверть часа неторопливой езды по местным дорогам, с осмотром мана-механических дорожных указателей и деактивированных осадных големов.

– Зачем они их сюда притащили? – задавал я вопросы вслух, рассматривая лежащие у обочин бронированные корпуса кристаллических излучателей. – Как думаете?

«Готовились к обороне?» – предположил Феникс, а Лира пожала плечами и протянула:

– Бернии странные, я уже говорила. Живут всегда обособленно, уважают лишь своды своих собственных правил…

– Но техникой с Мельфеана при этом интересуются. – я усмехнулся. – Это ведь изделия откуда-то сверху, верно?

– Да. В основном – трофеи. Но кое-что и выменивали, конечно, когда ещё была такая возможность…

Вблизи врата оказались ещё массивнее и величественнее, чем я думал. Покрывавшие их поверхность каменные барельефы изображали людей и животных в натуральную величину, а монументальные створки были закрыты. Распахнута была лишь небольшая металлическая дверца в правой части сооружения, из-за которой вырывались лучи зелёного света.

– И где все? – спросил я сам у себя, поворачиваясь и осматривая безжизненные окрестности. Над коричневато-зелёной травой плавали разрозненные клубы тумана, а обесточенные установки на склонах холмов напоминали останки погибшей цивилизации. – Сбежали или забаррикадировались внутри?

– Скорее последнее. – сказала Лира и показала на открытую дверцу. – Мне кажется, нам туда.

За дверцей оказалось небольшое округлое помещение, посреди которого светилась большая иллюзорная надпись.

– «Греймхейм закрыт. – прочитал я. – Всем, кто желает войти и имеет на это право – входите»… Отлично, чёрт побери! Ну и как это понимать?

Глава 29. Голос пророчеств

– Интересно, – задумчиво произнёс Эльм, – а если мы зайдём с другой стороны врат, то там будет то же самое?

– Конечно. – ответила Лира. – Это же не обычные ворота, а магические Врата.

– Понятно. – сказал я. – Вот, значит, почему во всей округе никого нет – бернии решили не сражаться, а спрятаться. Что ж, жаль. Лира, а как насчёт самостоятельных поисков Первой Обители? Сколько это может занять времени, по твоей оценке?

Ведьма задумалась.

– Ну… Если выехать прямо сейчас, то…Возможно, что один-два дня. Но я повторюсь, это не моя специальность! Я больше разбираюсь в Путях и скрытых порталах!

«Скрытых порталах…» – мысленно повторил я и посмотрел в сторону текстовой иллюзии.

– Ладно. А у кого могут быть права на посещение закрытого города?

Эльменри посмотрел на меня с интересом.

– Ты так сильно хочешь туда попасть?

– Местные коротышки – исследователи. – пояснил я. – И раз уж Святилище располагалось совсем рядом с ними, то они вполне могут понимать что-нибудь в том, куда и по какой причине оно исчезло.

– Не думаю, что это так. – покачала головой Лира. – Да и закрытие их города для меня неожиданность. Раньше ничего подобного не случалось.

– Правда? Гм…

Я задумался и посмотрел на висящую в воздухе надпись, после чего перевёл взгляд на стены и использовал магический Взор. Мир вокруг меня сразу же выцвел. Сидящий у стены Феникс сохранил свой облик без изменений, а вокруг Лиры разлилось золотое свечение. Эльменри же превратился в кипельно-белый человеческий силуэт, с невероятно контрастными зрачками чёрного цвета.

– Оу…

– Что?

– Да так… – отвлёкшись от беловолосого, я внимательно осмотрел комнату. – Пытаюсь понять, не имеется ли здесь каких-нибудь скрытых сюрпризов.

Но в комнатке ничего не было. Только каменные стены, да установленные в углах панели мана-проектора, усеянные микроскопическими светящимися мана-кристаллами.

– Нет. Тут ничего нет.

Мы вышли на улицу, и я посмотрел на вздымающиеся над нашими головами огромные створки. Не понимаю… Если город закрыт, то для кого, в таком случае, оставлена иллюзорная надпись? У кого может иметься право беспрепятственного прохода в закрытый город?

– «Входите…» – с усмешкой повторил я послание коротышек. – Как-будто это настолько просто. А, впрочем… – тут мне в голову пришла одна мысль, и я направился к массивным воротам.

– Анриель, ты куда?

– Хочу проверить одну теорию.

– Мастер Анриель, пожалуйста, не нужно ничего здесь ломать!

– Да я и не собирался… – с недоумением посмотрев на обеспокоенную Лиру, я подошёл к центральной части врат – туда, где смыкались громадные створки – и, подняв руку, постучал костяшками пальцев по вплавленной в каменную поверхность зеркальной пластине. – Тук-тук! Есть кто-нибудь до…

Щёлк!

Между моими пальцами и пластиной проскочила яркая искра и идеально гладкая поверхность пластины покрылась многочисленными мелкими волнами.

«Это ещё что?» – подумал я и, насторожившись, быстро осмотрел пространство, но ничего опасного не заметил.

ДУ-У-У-У-У…

По окрестностям прокатился низкий протяжный звук и врата дрогнули, после чего принялись медленно отворяться.

«Мастер, ты взломал их врата?»

– Нет! Я…

– Анриель! – Эльменри внезапно оказался совсем рядом. – Друг мой, будь аккуратен. Это может оказаться ловушкой.

Лира была настроена более оптимистично.

– Невероятно. – сказала она, подходя ближе и неотрывно глядя на открывающиеся створки. – Они тебя приняли. Пропустили!

– Я вовсе не уверен, что дело во мне. – возразил я. – Та надпись гласит, что внутрь может войти любой, у кого есть на это право. А кто сказал, что его не может быть у обычного путника?

– «Греймхейм закрыт». – процитировал Эльменри и с иронией посмотрел на меня. – Не скромничай, друг мой. Ты – существо куда более необычное, чем пытаешься показать.

«О, кто бы говорил!» – подумал я, но ничего не ответил.

Врата тем временем разошлись достаточно для того, чтобы мы могли войти в них плечом к плечу, и остановились.

«Мастер, ты пока проходи. – написал Феникс. – Мы, если что, за тебя отомстим».

Мы с ведьмой рассмеялись, а Эльменри коротко улыбнулся.

– Ну, спасибо тебе, Феникс! – сказал я. – Кто же, чёрт побери, если не ты…

«Фом так шутил, я слышал. – пояснил Тотем. – Я подумал, что это будет уместно».

Тем не менее, Лира настояла на том, что она должна пройти за врата первой. Сделав несколько осторожных шагов, она поманила нас за собой, и мы пошли, все вместе, по уходящему куда-то вдаль широкому коридору. Воздух в коридоре пах пылью и чем-то острым, а под потолком светились магические светильники.

– Странно это всё. – сказал Эльменри, рассматривая стены коридора. – Такие большие врата и настолько маленький коридор… Зачем?

– Пространственное искривление. – ответила, не оборачиваясь, Лира. – В тех местах, где обитают бернии, такого полно. Спустились вы, скажем, в одну из наиболее глубоких пещер, а там во всех окошках яркое солнце! Как вам?

– Удобно.

Коридор закончился быстрее, чем я ожидал, широкими и высокими двустворчатыми дверьми.

– Тише, друзья. – сказал я, когда мы приблизились. – С другой стороны кто-то есть. Слышите?

Лира кивнула, а Феникс написал прямо на дверях:

«Это бернии, Мастер. Я узнаю их гудящие голоса».

– В таком случае – давайте поздороваемся.

Подойдя к дверям, я протянул к ним руку и постучал. Голоса смолкли. В следующее мгновение в стенах вокруг нас что-то глухо лязгнуло и дверные створки разъехались в разные стороны.

«Удобно. – подумал я, глядя, как скрываются в каменной толще половинки деревянной преграды. – Хитрые ребята эти бернии. И практичные».

А в следующее мгновение едва не оглох.

– ПРИВЕТСТВУЕМ ТЕБЯ, О ТОТ, КТО…

– А МОЖНО ПОТИШЕ?

Громоподобный голос стих, а коридор наполнился звуками многократно повторяющегося эха.

– Извините. – сказал я, рассматривая встречающую нас процессию из подземных коротышек. – Но я испугался за сохранность своего слуха.

«Занятно. – мелькнула у меня мысль. – А они не такие, как я представлял…»

Пространства за дверьми оказалось много. Мы увидели довольно длинный зал с высокими сводами, потолок которого поддерживался резными колоннами, выполненными в виде частей каких-то диковинных механизмов. Под потолком висели инкрустированные мана-кристаллами светящиеся шары, а пол укрывал тяжёлый и толстый ковёр коричнево-красного цвета. На ковре стояло десятка два берний, выглядящих так, словно они были ожившими глиняными скульптурами. Не знаю, почему, но я полагал, что бернии – это всего лишь самоназвание местных гномов, однако всё оказалось совсем не так.

В целом бернии действительно напоминали обычных дварфов, вот только их кожа имела коричневато-бежевый цвет и походила на глиняную поверхность, а радужка глаз едва заметно светилась.

– Аt vel Asfe Morrium. – произнёс берн, стоящий впереди всех, и коротко поклонился. – Мы рады приветствовать тебя под сводами Греймхейма. Мы так дол…

– Но дальше тебе нельзя. – пробасил кто-то сбоку, а остальные бернии подхватили эти слова и принялись повторять – тихо, но вполне явственно.

Тот, кто меня поприветствовал, запнулся и замолчал, а его блестящая лысина начала приобретать багровый оттенок.

– Мы… ожидали тебя. – с некоторой заминкой произнёс он. – Мы знаем, для чего ты здесь. И мы готовы тебе помочь. Но пропустить тебя под своды Логирии не посмеем.

Эльменри усмехнулся и посмотрел на меня, а Лира отступила назад и постаралась превратиться деталь интерьера.

– В моём мире, – сказал я и подошёл поближе к общавшемуся со мной берну, – при первой встрече было принято представляться, то есть называть свои имена. Итак, моё имя – Анриель. Позволено ли мне будет узнать ваше?

Берн, одетый в кожаную накидку, из-под которой выглядывали металлические доспехи, кивнул, и висящие на его шее цепочки тихо звякнули.

– Дак-Линт. – коротко произнёс он. – Глава Совета Старейшин Логирии.

– И вы здесь для того, чтобы…

– Встретить тебя и оказать посильную помощь.

Я улыбнулся.

– Что же, это весьма кстати. Но откуда вы обо мне узнали? От ведьм?

– Ведьм?! – округлил глаза Дак-Линт, а остальные бернии глухо зароптали. – Нет, Искатель, словам этих малодушных аддураток доверия нет.

Лира фыркнула.

– В таком случае, – я быстро оглянулся и бросил на ведьму предостерегающий взгляд, – почему же вы меня ожидали?

– Пророчество Омм-Латира. – ответил Старейшина и пояснил: – Около двухсот лет назад один из наших тайноведов предсказал появление Воина Владыки, в чьей власти будет освободить наш мир от влияния Тени. Он оставил нам подробные инструкции, а ещё особое плетение, позволяющее понять, действительно ли Воин тот, за кого себя выдаёт. Мы следовали его указаниям и воплощали плетение более четырёх лет. Мы даже позаимствовали Великие Врата из Забытого Города, потому что волшбу такой сложности можно наложить исключительно на…

– Позвольте, уважаемый Старейшина, но я вас прерву. – сказал я и Старейшина замолчал. – Я правильно понимаю, что вы закрыли ваш город не только из-за происходящих событий, но и потому, что ждали моего появления?

Дак-Линт наклонил голову.

– Верно. Омм-Латиром было предсказано, что первым в нашем мире появится Безымянный, а следом за ним – Воин Владыки. То есть ты. Мы пронесли это знание через время и…

– Оставим это. – сказал я и улыбнулся. – Извини, что я так бесцеремонно себя веду, но времени мало. Почему вы говорите, что не позволите мне пройти?

Дак-Линт потупился.

– Пророчество Омм-Латира. – проговорил он и немного нараспев произнёс: – И будет его сила велика, как небо, а ярость светла и всепоглощающа, словно свет. И будут в его руках и Искры, и молнии, и волшебство его принесёт погибель противникам, но опадут чертоги Логирии словно пыль, если он пройдёт под их высокими сводами.

Сделалось тихо.

– Нам ведомо, что ты один из Искателей, – сказал тот берн, что стоял за правым плечом Старейшины, – и мы понимаем, что ты, подобно остальным, захочешь совершить паломничество к хранящемуся в Ларце Логирии Сердцу, но…

– А если не захочу?

Берн замер с открытым ртом и его глаза удивлённо округлились. Стоящие вокруг него остальные бернии переглянулись.

– Не захочешь?

– Я ищу Святилище. – сказал я. – То есть Первую Обитель вашего Владыки. Вы знаете, где она?

Старейшина Дак-Линт покачал головой.

– Нет, Искатель. Первая Обитель давно исчезла, а то место, где оно когда-то находилось, осквернено.

– Осквернено кем – Тенью? Там сейчас логово демонов?

– Верно, Искатель. – подтвердил Дак-Линт и бернии оживились. Из их глаз пропала угрюмая обречённость, а в позах появилась некоторая расслабленность.

– Но мы же можем чем-то тебе помочь? – спросил тот, кто стоял позади Старейшины. – В пророчестве сказано, что ты попросишь о помощи.

Я пожал плечами.

– Я ищу Святилище, я же сказал. И если вы ничего об этом не знаете, то вопрос можно считать закрытым. Разве что… Возможно, вы в курсе, как можно найти Королевское озеро?

Бернии на мгновение застыли, а затем развернулись к невысокому толстяку, скромно стоящему посередине толпы. Толстяк несколько раз открыл и закрыл рот, а затем поднял повыше какую-то книгу.

– Д-да, Искатель. – с запинкой подтвердил он. – Нам это известно.

* * *

Из врат Греймхейма мы вышли меньше, чем через час.

– Лира, – обратился я к девушке, – что ты думаешь насчёт нашего артефакта?

– Никогда о таких не слышала.

– И всё же веришь в то, что он действительно может быть нашим проводником.

– Мастер Анриель, это вопрос? – ведьма устало улыбнулась. – Как бы то ни было, ответ – да. У берний полно недостатков, но в технике и артефактах они разбираются. Так что если тот толстый сказал, что оно работает, то оно и правда работает.

– Фом! – по привычке позвал я, но тут же исправился. – Тьфу ты, прости, то есть Дар! Появись, пожалуйста, ты мне нужен…

Варг вынырнул из воздуха ещё до того, как я закончил последнюю фразу.

«Стая? – услышал я его обрывистые мысли. – Новая цель?»

– Вроде того. – согласился я и положил на землю перед собой металлический шар. – Вот, посмотри. Как думаешь, эта штука не взорвётся?

Варг осторожно принюхался.

«Запах! Магии! Душ!» – сообщил он.

– Ну, дружище, это я уже знаю. – я поднял руки и сформировал показанное берниями активирующее плетение. – Ладно. Давайте посмотрим, действительно ли эта железяка умеет всё то, что нам обещали…

Шар загудел и на его матовой поверхности проступили хаотично разбросанные светящиеся значки. В следующее мгновение он окутался язычками прозрачного пламени и поднялся в воздух.

– Да-а-а… – услышал я исходящий от него голос – странный, с непонятным «металлическим оттенком». – Наконец-то-о… После стольких лет! Ах-ха-ха… Итак, для чего же я вам понадобился на этот раз?

– Мне нужно попасть к Королевскому озеру. – сказал я. Продолжавший изображать небольшое светило шар дёрнулся.

– Королевское озеро. – произнёс он. – Оно же Сторожевое, оно же Бродячее, оно же Бездонное. Тебе ведь известно, что прямой дороги до него не существует, не так ли?

– Он говорит правду. – шепнула Лира. – Большинство из тех, кто гонялся за Королевским озером, возвращались ни с чем…

– Какая умная девушка. – восхитился голос. – И, раз уж вы обо всём осведомлены, то я ожидаю с вашей стороны иных указаний. Чего пожелаете?

– Как твоё имя? – спросил я. Пламя, окутывающее шар, на секунду исчезло.

– Имя? – голос сделался саркастичным. – Вы выкупили меня у моих предыдущих хозяев ради того, чтобы спросить о моём имени?

– Мы тебя не выкупали. – ответил я. – Бернии отдали нам Якорь по своей воле. И я задал тебе вопрос.

Шар несколько мгновений молчал.

– Астемериус.

– Анриель.

– Очень приятно. – произнёс шар. – И для чего же смертному существу с таким именем понадобилось Короле…

Вытянув руку, я обхватил шар пальцами и одновременно окутал таким количеством силовых нитей, что тот превратился в светящийся оранжево-белым светом клубок.

– А теперь послушай меня, Астемериус… – шар при этих словах дёрнулся и его очертания размылись, после чего я осознал, что держу за горло полупрозрачное человекоподобное существо. – Мне. Нужно. Королевское. Озеро. Ты понимаешь? Только оно. Всё остальное – как, например, причины твоего пленения и заточения, а также взаимоотношения с теми, кто это проделал, меня не интересует. Сможешь провести нас к Королевскому озеру – и я тебя отпущу. Разрушу оболочку Якоря и отпущу на свободу. Понял?

Лицо существа, которое, несмотря на свою полупрозрачность, казалось вполне материальным, исказилось гримасой ужаса.

– Великая Бездна… – сдавленно произнесло оно. – Кто… Кто ты… такой?

Разжав пальцы, я выпустил духа, сразу же превратившегося обратно в шар, и ответил:

– Меня зовут Анриель. И я маг из другого мира.

Шар отлетел на пару шагов и остановился. В воздухе вокруг него мерцало разноцветное сияние.

– Великая Бездна. – повторил он. – Я… я всё сделаю.

«Поздравляю, Мастер. – написал Феникс. – Ты умудрился напугать одного из Блуждающих».

– Феникс? – шар на мгновение окутался белым пламенем. – Ты что – его Тотем?!

«Да».

Шар издал прерывистое гудение.

– О-о-о… Так значит, пророчество Омм-Латира – не сказка… – тихо произнёс он и тут же продолжил: – Ну, раз такое дело, то я повинуюсь. Только прямой дороги до Королевского озера нет!

Я улыбнулся.

– Траектория нашего маршрута значения не имеет. Главное – чтобы ты сумел отыскать путь. Бернии уверяли меня, что ты сможешь.

«Он сможет, Мастер. – написал Феникс. – Блуждающие могут забраться куда угодно».

Шар с заключённым внутри него духом пискнул и повернулся вокруг оси.

– Я смогу. Прошу вас идти за мной и не отставать.

* * *

«Забавно… – думал я, наблюдая, как изменяется ландшафт и исчезают вдали руины, мимо которых мы проезжали. – Всего одну неделю назад я был уверен, что поиски Святилища будут похожи на мою охоту за межмировым порталом в проулках Онсбурга. А теперь сижу на огромном варге в компании ведьмы, и тот несётся по полям за светящимся шариком…»

Артефакт, переданный мне Старейшиной Дак-Линтом, по своей сути был так называемым Якорем – предметом, приковывавшим к себе определённую астральную сущность. И дух, заточённый в конкретно этом предмете, считался идеальным проводником. Бернии уверяли, что он способен отыскать дорогу куда угодно. Даже в другой мир.

«Проверим», – подумал в тот момент я и, забрав артефакт, ушёл. Город берний, в отличии от Святилища, меня не интересовал, а их готовность помочь оказалась весьма кстати.

«Прав был Фом, – мелькнула у меня мысль, – коротышки действительно оказались отличными ребятами. Особенно тот провидец, который предупредил их, что я приду. И, кстати, об этом…»

Я быстро посмотрел по сторонам. Лира всё так же сидела позади меня, Феникс прижимался к седлу сбоку, а фигура Эльменри мелькала где-то далеко впереди.

– Астемериус! – окликнул я нашего проводника. – Мы сделали крюк!

– Разумеется! – летящий впереди нас шар окутался сиянием и мигнул. – Я отыскал кратчайший путь до вашего озера!

– Ты уверен? Озеро должно быть на севере, а мы движемся на запад и едем к горам!

– Ну, простите! – ответил шар. – Вы сказали привести вас к Бездонному озеру – вот я и веду!

– Мы на половине пути к Святилищу. – прокричала мне в ухо Лира. – Оно должно быть где-то впереди нас.

Я покачал головой.

– Не понимаю. Для чего нам к Святилищу? Астемериус! Ты хочешь выбраться на Пути или что?

– Откуда я знаю?! – ответил шар. – Я просто чувствую, что дорога к Королевскому озеру – там! Не спрашивайте меня, я это так просто не объясню.

Я обернулся.

– Лира, Феникс? Что думаете?

– Я не знаю, как именно у Тени получилось спрятать Святилище, – ответила ведьма, – но это в любом случае была очень сложная и невероятно сильная магия. Так что этот шарик может быть прав и там действительно имеется какой-нибудь выход. Пространственный разлом, например, или искажение, или что-нибудь в этом роде…

Феникс оскалился и коротко тявкнул.

«Полностью подтверждаю». – написал он.

«Ну, ладно, – подумал я, – будем надеяться, что чутьё этого Блуждающего нам не врёт».

Глава 30. Некрополь

Два с половиной часа спустя мы остановились у границ огромной пространственной аномалии.

— Интересное образование. — протянул Эльменри и скосил глаза на меня. — Ты правда хочешь туда войти?

— А у меня нет выбора, Эльм. — ответил я. — Дух уверяет, что проход к озеру находится именно там.

— Я живу долго и видел множество необычных вещей, — сказал беловолосый, — но такие, как ЭТО, мне ещё не встречались. Там может быть опасно. Ради чего ты будешь так рисковать?

— Ради спасения этого мира, конечно же. — я пожал плечами. — Разве это не очевидно? И этого, и ещё как минимум одного другого.

— А что, если тебя там прикончат?

Я посмотрел на Эльменри и заметил, что Лира с интересом прислушивается к нашему разговору.

— Ну… В таком случае я буду знать, что погиб не напрасно.

— Разве этого достаточно?

— Знаешь… — я вздохнул. — Когда-то давно мне довелось побывать в мире под названием Палакс, и познакомиться там с одним очень хорошим человеком. Мы вместе работали, и он учил меня всяким штукам… А потом в его мир пришли некроманты и… как ты думаешь, какая погань их туда посылала?

— Дай-ка угадаю. — улыбнулся Эльменри. — Тень?

Я коротко кивнул.

— Тень. Подручные этой твари причинили зло многим хорошим людям, Эльм. Со многими из которых я был знаком лично. Поэтому, сам понимаешь — я не буду бороться с ним ради какой-то там справедливости. Нет, это, разумеется, тоже важно, но… Я хочу отомстить. И если ради этого не стоит наступать на горло своим страхам и опасениям, то… Ради чего же ещё?

Лицо Лиры сделалось задумчивым, а Эльменри усмехнулся.

— Ну, что же — звучит достойно. Я с тобой.

— Снова? — решение беловолосого вызвало у меня улыбку. — Не подумай, что я не рад, но как же твои поиски? Ты всё ещё не чувствуешь цели?

Лицо беловолосого омрачилось.

— Нет. Не чувствую.

Мы посмотрели на прозрачную пелену, колебавшуюся в паре сотен метров от нас. Позади неё начинались холмы, за которыми виднелась широкая каменная платформа и небольшая группа разномастных строений. С левой стороны от холмов торчали скалы и поднималась стена высоких деревьев, а справа над ландшафтом доминировали стены Забытого Города.

Из кустов появился Феникс. Выпрыгнув на поляну, он переместился поближе к нам и в воздухе над ним появилась надпись:

«Попробовал обойти. Не вышло. Эта аномалия слишком большая».

— И включает в себя останки Оллдгарна. — добавил я. — Спасибо, Феникс. Значит, всё так, как мы и предполагали. Лира, а ты что скажешь?

Девушка улыбнулась.

— Скажу, что мне пора возвращаться к своим.

— Ты уходишь?

— Да. Не обижайтесь, но я уже и так задержалась сверх всяких…

— Всё нормально, Лира, — сказал я, — не извиняйся. Ты ведь провела нас дальше, чем собиралась.

Улыбнувшись, я коснулся рукой её плеча и подумал о том, что ведьма могла оставить нас сразу после выхода из того зелёного лабиринта, но заговорила об уходе только сейчас.

«Храбрая девушка», — мелькнула у меня мысль.

Мы пообщались ещё некоторое время. Ведьма дала нам несколько советов о том, как лучше всего ориентироваться на местных Путях, а потом ушла. Призвала какое-то призрачное создание, подхватившее её и утащившее в высокое вечернее небо.

— Вау! — рассмеявшись, я поднял голову и проводил взглядом быстро удаляющееся существо. — Это было неожиданно!

«Тоже удивлён. — написал в воздухе Феникс. — Её тотем — это настоящий Призрачник, а они встречаются очень нечасто. Странно, что я не почувствовал его сразу. Мы ведь с ними почти что родственники…»

— Друзья, я понимаю, что вопрос не совсем уместен, но — когда здесь стемнеет? — спросил Эльменри. — Кто-нибудь знает? Уже несколько часов как сумерки, а солнце всё не заходит и не заходит.

— Возможно, что никогда. — я пожал плечами. — Это же Мельфенир, Эльм. Тут луна почти такая же яркая, как и солнце, и при этом всегда на страже. Плюс к этому, не стоит забывать про такую штуку, как Искры…

— Ясно. — сказал беловолосый и посмотрел на меня. — А теперь второй вопрос — почему мы всё ещё здесь? Ты всю дорогу говорил, что времени мало и просил поспешить…

— Да я и сейчас могу это повторить. — сказал я. — Просто бежать или сражаться без перерывов довольно сложно. А мы до этого момента только это и делали. Так что хочется воспользоваться возможностью и насладиться минутами тишины. Хотя бы немного.

— И как — насладился?

Я с некоторым удивлением посмотрел на Эльменри.

— Эльм, ты меня, никак, поторапливаешь?

Беловолосый воин кивнул.

— Да, друг. Что-то подсказывает мне, что если ты принял решение идти дальше, то стоит спешить.

— Ладно. Я тебя услышал, спасибо. Феникс?

«Ведите, мой генерал».

— Шутник. — фыркнув, я покачал головой и окликнул нашего проводника: — Астемериус! Ты там, случаем, не уснул?

— Я находился в состоянии магического стазиса более полутора сотен лет. — ответил голос и из травы в воздух поднялся светящийся шар. — И повторять подобные эксперименты не собираюсь.

— В таком случае радуйся — перерыв закончен. — я посмотрел на свой лопоухий тотем. — Чего сидишь?

Феникс запрыгнул мне на плечо, и мы с Эльменри зашагали в направлении аномалии.

В-вомс!

Переход через почти невидимую границу ознаменовался странным жужжащим звуком, а в следующее мгновение на обозримом пространстве обнаружилось множество неразличимых до этого момента вещей.

«Спокойствие! — появилась перед нами белая надпись. — Я уже окружил нас иллюзией. Для любого наблюдателя мы — кусты».

«Которые отрастили ноги и научились перемещаться», — с сарказмом подумал я, и, использовав Взгляд, принялся изучать окружающее пространство.

— Спасибо, Феникс. Как думаете, откуда они все взялись?

Мы укрылись за густыми кустами и осмотрелись. Ландшафт вокруг нас остался более-менее прежним, а вот количество деталей разительно изменилось. В частности, на пустовавших до пересечения границы лугах появились разномастные постройки, а на небольшом холме прямо перед нами объявилось два толстых и диковинных существа. Первое походило на раздувшуюся птицу, клюв которой вырастал прямо из середины её округлого тела, а второе напоминало живую чёрную кляксу, с торчащими в разные стороны короткими щупальцами. На концах некоторых щупалец имелись глаза и один таких глаз безучастно таращился в нашу сторону.

— Безумие какое-то… — презрительно протянул Эльм.

— Внимание! — шар Астемериуса облетел вокруг нас и остановился напротив Феникса. — Прошу вас не использовать магию и следовать строго за мной.

— Без маскировки-то?

— Смею заверить, что иллюзии, наведённой вашим тотемом, вполне достаточно.

— Ладно. — я кивнул и посмотрел на окрестности. — И куда ты нас поведёшь?

— Для начала — в сторону Оллдгарна. — с готовностью ответил Астемериус. — Но не беспокойтесь. Я выбрал самый короткий путь и заходить на территорию города не потребуется.

— Аст, твой короткий путь слишком извилистый. — я прищурился и использовал магический Взор ещё раз. — И, к слову, между нами и городом десятки пространственных искажений.

— Четыре средних Разлома, два больших, одиннадцать локаций Смещения и шестьдесят четыре точечных взаимосвязанных гео-прокола, что известны в определённых кругах под именем Провалов. Если быть точным.

«Во даёт», — появилось сообщение от Феникса.

— Я чувствую появление твоих фантомных изображений, феникс. — сказал Астемериус. — Поэтому, будь так любезен, высказывай своё восхищение не скрываясь.

На мордочке Феникса появилась ироническая гримаса.

«Обойдётся», — написал он.

— Знаешь, Анриель, — сказал Эльменри и, по своему обыкновению, коротко улыбнулся, — Связанные с тобой существа настолько странные, что мне это даже нравится. Их присутствие делает мир более разнообразным.

Я тихо рассмеялся.

— Всегда пожалуйста, Эльм.

Обогнув холм с сидящими на его вершине монстрами, мы принялись продираться через кусты и петлять по каким-то звериным тропам. По пути нам попадалось множество странных вещей. Мы видели висящие в воздухе и пристально следящие за нами глаза, торчащие из-под земли замшелые надгробия, с высеченными на них непонятными письменами, а также множество пространственных аномалий, где воздух рябил или выгибался наподобие линзы. Наконец мы приблизились к стенам Оллдгарна и остановились.

— Попрошу минуту внимания. — произнёс Астемериус и вокруг него замелькали мелкие искры. — Перед нами Первая Стена Забытого Города.

Эльменри посмотрел на стену.

— Первая, значит. А сколько их всего?

— Насколько я могу вспомнить, шесть.

— Я думаю, что местные соорудили их для локализации искажений. — предположил я. — Мне уже доводилось видеть подобную логику. Посмотрите внимательно на барельефы и кладку — там через каждый метр какие-то амулеты. Видите?

«Полностью пустые, к слову. — написал Феникс. — И явно работы гоблинов. Печально. Столько труда ради возведения ограждения, а местная флора использовала его в качестве бесплатной подпитки».

Я с улыбкой покосился на феникса.

— Знаешь, Феникс, в тот день, когда мы с тобой познакомились, ты не показался мне настолько красноречивым.

«То ли ещё будет!»

— В каком смысле?

«В самом прямом, Мастер. Я же учусь!»

— Прошу соблюдать осторожность и не двигаться. — сказал Астемериус. — И будьте добры воздержаться от применения магии. Впереди Моховик.

Мы насторожились.

— В зарослях справа. — тихо сказал я. — Очередная ожившая квинтэссенция абсурда.

Эльменри нахмурился, а Феникс изобразил улыбку и подмигнул. Из кустов впереди нас выбралось довольно странное существо. Первой показалась похожая на замшелый валун округлая голова, посреди которой выделялся светящийся белый глаз, а затем на поляну вывалилось бочкообразное туловище. Голова при этом совершенно свободно болталась в воздухе, никак не соединённая с собственным телом.

«Это камень или не камень?» — подумал я. Кожа необычного создания выглядела так, словно это была изъеденная ветром и временем каменная поверхность.

«Шар правильно сказал, это Моховик. — появилось сообщение от моего тотема. — Такие попадаются на высоких этажах в больших Перепутьях».

— Хорошо. И что нам с ним делать? — едва различимо прошептал я.

— Вы можете говорить спокойно, он не умеет воспринимать звук. — ответил Астемериус. — И, если вы не будете двигаться, он скоро уйдёт.

Блуждающий дух оказался прав — не прошло и пары минут, как Моховику надоело топтаться на одном месте, и он отправился по своим делам.

«А вот с этим образцом всё будет сложнее», — написал Феникс.

— Опасность! — одновременно с этим провозгласил проводник. — Внимание! Это Призрачный Пастырь!

Я инстинктивно окружил нас пологом иллюзии и показавшееся над стеной полупрозрачное существо дёрнулось, после чего развернулось и посмотрело на нас семью светящимися жёлтым глазами.

— Вы использовали магию. — устало заметил Астемериус и очень натурально изобразил вздох. — А ведь я вас предупреждал…

Ду-у-у-у-у-у…

Призрачный Пастырь издал прерывистое гудение и пополз к нам, а Феникс запрыгнул мне на плечо, и я увидел, как от нас разбегается десяток двойников беловолосого Эльменри. Сам Эльм при этом повернулся и скептически посмотрел на Феникса.

— Внимание! — воскликнул Астемериус и ярко сверкнул, после чего метнулся в куда-то в сторону. — Сообщаю о необходимости изменить цель нашего движения! Всем быстро за мной!

«Надо же, как быстро он научился командовать», — успел подумать я, а потом мы бросились догонять лавирующего между деревьями и кустарниками проводника.

— Сюда, сюда, и ещё немного… — безостановочно бормотал тот. — Так, а теперь — сюда… О, вот то, что нам подойдёт! Феникс! Быстрее! Помоги мне открыть проход!

«Держитесь!» — мигнуло передо мной сообщение, и в следующее мгновение поляна, на которой мы стояли, словно провалилась сама в себя. То ли глубоко вниз, то ли в какой-то условный центр… Я так и не понял. Пастырь за нашими спинами разразился истошным истерическим воплем.

В-вомг!

Мир вокруг нас мигнул, и мы свалились на траву какого-то луга.

Ш-ш-шурф!

Мимо меня промелькнуло нечто светящееся и я переместился в сторону, сформировав несколько боевых вязей и окружив себя пеленой магического щита.

— Пожалуйста, прекратите применять заметную магию. — послышался грустный голос Астемериуса. Его шар висел рядом, на уровне моего плеча. — Ваши заклятья настолько мощные, что вносят искажения в геомагическую структуру…

— Где ж ты успел набраться подобной терминологии… — пробормотал я, развеивая щит и атакующие плетения. Посмотрев по сторонам, я увидел, что приютивший нас луг весьма широк, а также окутан клубами непроницаемого тумана. Вместо неба над головой висело белесое марево.

«Занятно…» — подумал я.

Из-под земли по всему лугу вырастали непонятные дугообразные образования, больше всего похожие на гигантские лезвия из стекла, а вокруг них стремительно носились объятые ярким пламенем летучие мыши. Не знаю, что это были за твари на самом деле, но выглядели они именно так – как летучие мыши. За каждой из них тянулся длинный огненный шлейф.

— У берний, разумеется, где же ещё. — ответил тем временем Астемериус. — Вы разве можете предположить иной вариант?

– Не могу. – ответил я, продолжая осматриваться. – Да и не хочу. Кстати, а для чего нам потребовалось убегать? Ну, увидел нас этот твой Пастырь – и что с того? Нам уже встречались монстры и пострашнее…

Вокруг шара разлилось оранжевое сияние.

— Всё дело в том, что Пастырь никогда не появляется без того, что называется его стадом. А сообщество этих существ не…

— Ладно, чёрт с ними. — я прервал объяснения Астемериуса и махнул рукой. — Не продолжай. Убежали так убежали. Скажи лучше — ты знаешь, в какую часть Путей нас занесло?

«Мастер, это не Пути. — ответил Феникс. — Это что-то вроде крысиной норы. Отсюда сразу несколько выходов».

— Не Пути? — прочитавший сообщение от тотема, Эльменри усмехнулся и посмотрел куда-то наверх. — А мне кажется — очень похоже. Как вы их различаете?

«Чувствуем».

— Прошу за мной. — буркнул Астемериус и полетел в направлении одной из стеклянных «скал». — Только, пожалуйста, не позволяйте этим милым созданиям себя поджечь.

Идти мимо точащих из земли выступов и носящихся между ними пылающих существ было неприятно. Дважды мне пришлось отпрыгивать в сторону, пропуская мимо себя летящую мышь, а в третий раз я просто закрылся от неё силовым щитом. БАМ! Врезавшись в щит, похожее на мышь создание взорвалось, разлетевшись во все стороны волной из яркого пламени. Трава вокруг меня моментально вспыхнула и через мгновение обратилась в пепел, но не прошло и одной минуты, как на её месте уже показалась новая.

«Фрукты бы тут научиться выращивать. — подумал я. — Вот это было бы перспективно…»

Наконец мы добрались до нужного места и остановились.

— Один из выходов здесь. — сказал Астемериус. — Поэтому, если кто-либо из вас создаст портал, то он тут же выбросит нас обратно.

— К Забытому Городу?

— Да.

«Мастер, мне нужна ещё одна минута для отдыха».

— Отдыхай, конечно. — согласился я. — С обычным-то порталом я как-нибудь справлюсь.

Наложив на земляную поверхность несколько Рун, я выстроил вокруг них подходящий узор и принялся формировать направляющий контур.

— Готово. Внимание!

Мир вокруг нас свернулся в крохотную точку, а затем стремительно развернулся обратно.

«Пастыря не наблюдаю». — сразу же написал Феникс, а шар Астемериуса тоненько зажужжал.

— Благодарю вас. Пожалуйста, идите за мной.

Я бросил несколько взглядов по сторонам. Стены Оллдгарна сместились в сторону и теперь располагались далеко слева, а интересующая нас каменная платформа оказалась практически за спиной.

— Нет, стойте. — сказал Эльменри и вытянул руку в сторону. — Смотрите. Я правильно помню, что вон те руины располагались за той скалой?

— Правильно… — задумчиво кивнул я и посмотрел на отлетевшего в сторону проводника. — Астемериус?

— Пространство меняется. — пояснил тот. — В таких местах, как это, такое не редкость. Идёмте же. До нужного нам прохода недалеко.

– Ладно, идём. И, пока мы идём, не расскажешь о том, откуда…

ТУФ-Ф-Ф! Тш-ш-ш… ТУФ-Ф-Ф!

Мы остановились.

– Что это? – спросил я. – Похоже на молнию, но…

– БЕЖИМ! – заорал Астемериус. – За мной, не медлите! Быстрее за мной!

— Да что происходит-то?! — воскликнул я уже на бегу, стараясь не отставать от уносящегося куда-то прочь шара. Эльменри и Феникс бежали рядом со мной. — От кого мы убегаем на этот раз?

— От Шторма! Из города идёт Шторм!

Мельком оглянувшись, я заметил, что над городской стеной неторопливо поднимаются клубы густого тумана. Дкаддова виселица, откуда ж они взялись? Только что там ничего не было!

Пробежка получилась похожей на марафон по минному полю. Мы то и дело сворачивали куда-нибудь в сторону, огибая аномальные образования, и перепрыгивали через преграждавшие путь непроходимые заросли. Белесая пелена позади нас успела поглотить стены Оллдгарна и теперь обманчиво неторопливо спускалась вниз, заполняя собой всё большую часть из видимого пространства. Внутри неё сверкали зеленоватые отсветы.

ТУФ-Ф-Ф! Тш-ш-ш… ТУФ-Ф-Ф!

— Оу! Осторожно! Назад, назад!

Но возглас Астемериуса слегка запоздал. Пространство вокруг нас внезапно зарябило и подлесок с искривлёнными деревьями превратился в зелёный луг. По сторонам луга возникли стены наполовину развалившихся зданий, а впереди замаячила та самая каменная платформа, к которой мы и собирались попасть.

«Кажется, мы угодили в Искажение», — написал Феникс.

— Да, Феникс, мы уже заметили. И что теперь?

Я быстро осмотрелся. Всё, что нас окружало, выглядело так, словно было хорошей иллюзией. Слишком яркое, слишком контрастное, слишком… неподвижное.

«Мастер, с этим местом что-то не так!» — сообщил Феникс, а шар Астемериуса предупредительно загудел.

— Приготовьтесь! — воскликнул он. — Материя мира дестаб…

О чём именно хотел предупредить нас наш проводник, мы не услышали — свет вокруг нас внезапно погас, а сознание словно провалилось в глубокую яму.

* * *

— Ма-а… ме-е-е… а-ар… ни-и…

«Что… произошло?»

Мысли были короткими и какими-то вязкими. Некоторое время я пытался сконцентрироваться и сообразить, где именно нахожусь, а затем приоткрыл глаза и уставился на переливающийся оранжево-красным светом шар, висящий прямо перед моим носом. Сбоку от него появилась озадаченная мордочка моего тотема.

— Вы… Кха-кха-кха… — начав говорить, я сразу закашлялся, но потом почувствовал себя лучше. — Так… Что произошло? Где мы?

— Ну, слава Великим Древним! — с облегчением в голосе сказал шар. — Жив! А то я уже почти испугался.

«Мы в пространственном разломе, оставшемся на том месте, где находилось Святилище».

Для того, чтобы понять смысл висящего передо мной сообщения, мне пришлось прочитать его ещё раз.

— Так… Мы попали туда, где было Святилище?

— Я смею полагать — да. — ответил вместо тотема Астемериус. — В пользу этого предположения свидетельствуют некоторые из составляющих эту локацию фрагментов.

— Знаешь, Аст, вот ты вроде бы обычный дух, а разговариваешь, как робот из какого-нибудь Палакса… — приподнявшись, я с некоторым усилием сел и окутал себя исцеляющими плетениями. — Уф-ф… Вот так значительно лучше… Эй, а что у нас с Эльмом?

Беловолосый воин валялся, как сломанная кукла, в нескольких шагах от меня.

«Он всё ещё без сознания. — написал Феникс. — Но зато жив и даже не ранен. Я думаю, что он скоро очнётся».

Осмотрев Эльма, я пришёл к тому же выводу, что и тотем — дыхание у воина было ровным, а ран или каких-либо повреждений не наблюдалось. Оставив его в покое, я осмотрелся.

— Разлом, говоришь?

Я, Феникс и Эльменри находились на плоской поверхности здоровенной скалы, расположившейся у стены гигантской пещеры. Сама пещера, с плавностью опускаясь, уводила куда-то далеко-далеко, а выглядела при этом так, словно отслужила свалкой для нескольких поколений берний-механизаторов. Разломанные и насквозь проржавевшие промышленные станки, остовы роботов и големов, какие-то металлические конструкции – всё это было свалено в громадные кучи и возвышалось по сторонам от выложенных каменными плитами узких дорожек.

«Надо же. — подумал я. — Какое неприятное место…»

«Это некрополь, Мастер. Нам следует соблюдать осторожность».

— Некрополь? С чего ты взял?

«Символы на стелах. — ответил Феникс. — И на вон тех камнях – тоже. Они говорят о том, что это территория города мёртвых».

— У мертвецов городов не бывает. — пробормотал я и усмехнулся: – К тому же, этот Некрополь больше похож на какой-то завод. Или даже на то, что от него осталось…

– Где мы? – голос Эльменри раздался из-за моей спины.

– Рад, что все живы и находятся в добром здравии. – сказал Астемериус.

Я обернулся.

— Рад, что ты пришёл в себя, Эльм. Как самочувствие?

Эльменри зачем-то посмотрел на свои ладони.

— Не так хорошо, как хотелось бы. — сказал он. — Так мы уже попали туда, куда собирались? Или ещё нет?

Астемериус издал короткий гудящий звук.

— Да, попали. И я могу повести вас дальше в любое удобное для вас время.

Идти по каменным дорожкам псевдо-Некрополя оказалось намного проще, чем по покрытым аномальными образованиями полям. Хотя бы потому, что здесь не было монстров и нам не приходилось петлять, по несколько раз возвращаясь обратно по своим же следам. Рассматривая отвесные стены пещеры и завалы из непонятных конструкций, я раздумывал о том, что мир Мельнторна на проверку оказался не таким уж волшебным местом, как я изначально подумал. Разумеется, в нём нашлось место для множества невероятно красивых вещей и явлений, но внутренние конфликты и старания того же Павшего превратили это уникальное место во что-то невнятное и уж точно не соответствующее тому, чем оно изначально являлось. Даже обидно. Ну неужели местные жители сами не…

На этом моменте мысленных рассуждений я пробежался взглядом по обширному участку покрытой чем-то чёрным поверхности и непроизвольно застыл. Потому что, во-первых, мы поравнялись с тем местом, где совсем недавно произошла жестокая схватка с применением магии, а во-вторых – все эти сажа и копоть были следствием одной-единственной Руны, очертания которой навеки отпечатались в словно оплывшей поверхности монолитной скалы.

И пусть меня разорвёт сам Дкадд, если эта Руна не была наложена руками моего знакомого – Роана Менестреля.

Глава 31. Очень сильная магия

— Всем стоять. — вполголоса произнёс я и мы остановились. Эльменри повернулся и вопросительно посмотрел на меня.

— Я знаю того, кто оставил все эти следы. — сказал я и указал на то место, где произошло сражение. — Хотя и не понимаю, каким образом его сюда занесло…

— Не хотел бы я повстречаться с вашими знакомыми. — заметил Астемериус. — Особенно, если они оставляют после себя такие следы. Должен сказать, что чувствую себя неуютно. Возможно, было бы разумней не задерживаться и отправиться дальше?

— Погодите минуту. — использовав Взгляд, я опустился на колено и внимательно осмотрел обугленную поверхность. — Руны Сингве и Альсаддор из Вечного Круга… Да, чёрт подери, это определённо работа Роана.

— А Роан — это рунный маг?

Я обернулся к беловолосому.

— Да. Только… я не понимаю, как он тут оказался. Последний раз, когда мы с ним виделись, он собирался оставаться в другом мире!

Эльменри пожал плечами.

— Ну и что? В тот момент он был в другом мире, а сейчас находится в этом. Почему нет? Не думаю, что это что-то меняет.

Я улыбнулся и поднялся на ноги.

— Да, ты прав. Просто я не ожидал, что он может оказаться где-то поблизости.

Мы двинулись дальше и шагали мимо завалов разнообразного технологического мусора до тех пор, пока пещера не изменилась, превратившись в длинную череду расположенных одна над другой широких площадок. Взволнованный своей последней находкой, я с максимальным вниманием осмотрел их все, но новых следов своего старого знакомого не нашёл.

«Какого чёрта? — раздумывал я. — Неужели Роан и Лирримир до сих пор сражаются с марионетками Павшего? Но почему так долго? И как Роан попал в Разлом на территории Мельнторна? Меня, что ли, разыскивал? Или что?»

Ответов на все эти вопросы у меня не было. А потом мы остановились перед большой пирамидой и время, отпущенное на воспоминания и размышления, истекло.

– Внимание! – прогудел Астемериус. –Впереди призраки.

И они действительно были там – немые и неподвижные, стоящие на широких каменных постаментах, где когда-то располагались красивые статуи. Сами изваяния – или, точнее, то, что от них осталось – были разбросаны по земле вокруг них. Выложенная плитами дорога проходила мимо постаментов и упиралась в чёрный провал прохода в здание.

– Видим. – кивнул я. Глядя на белесые силуэты призраков, я задумался о том, откуда взялись эти странные создания и почему они стоят на своих постаментах, но озвучивать свои размышления не решился. – Нам что – заходить в эту пирамиду?

– В пирамиду. – подтвердил шар.

«Выбитые тут символы утверждают, что внутри покоится воинство Верховного Вождя Арх-Атхета», – написал Феникс и у стены с правой стороны от входа появилась стрелка, указывающая на частично обвалившийся барельеф.

– Воинство? В одной пирамиде? – я улыбнулся, а лопоухий тотем пожал плечами.

«Тут так написано…»

– Если это место – гробница, то я бы предпочёл его обойти. – сказал Эльменри, а Астемериус озарился оранжевым светом и загудел:

– Нельзя. Чтобы попасть к Озеру, нам нужно следовать по этой дороге, никуда не сворачивая.

– Невзирая на то, куда она может нас привести?

– Таков путь.

– Такова глупость. – Эльменри посмотрел на меня и по выражению его глаз я понял, что он недоволен. – Выбирай дорогу сам, Анриель. Решать тебе. Но тому, кто собирается беспокоить мёртвых, не стоит ожидать ничего хорошего.

Я вздохнул. Ну и что мне с ними такими делать?

– Аст, а эта дорога – единственная?

– Да.

– В таком случае, выбора у нас нет. Мы заходим. Извини, Эльм. – я посмотрел на беловолосого. – Обещаю, что мы не будем трогать никакие захоронения, а просто пройдём мимо.

Эльменри ничего не ответил и мы, убедившись, что призраки на постаментах для нас не опасны, один за другим нырнули во внутренний проход пирамиды. Коридор, по которому нам пришлось идти, оказался низким и тесным, а его стены ответили на мой вопрос о том, каким образом тут похоронили целую армию – они были сложены из человеческих черепов. От пола и до самого потолка, полностью.

«До чего же неприятное место», – подумал я. Свет от летящего впереди нас Астемериуса превращал многочисленные черепа в смеющиеся рожи насмехающихся над нами демонов. По счастью, узкий коридор вскоре закончился, и мы попали в округлый зал, для облицовки которого использовали всё те же человеческие черепа. Из зала уводило несколько новых коридоров, а у боковой стены чернели обугленные линии большой пентаграммы.

– Здесь кто-то прошёл до нас. – заметил Эльменри.

– Верно. – я изучил линии пентаграммы. – И этот кто-то не пожалел энергии на то, чтобы поставить Запирающую Печать.

– Запирающую? То есть здесь была какая-то нечисть?

– Не знаю. Но создание таких печатей энергозатратно и ставить её без особой причины никто бы не стал.

Эльменри задумчиво кивнул, а Феникс пробежался вдоль стены и уставился на печать.

«Странная магия. – сообщил он. – Хотя и сильная. Но тут имеется что-то ещё».

– Что-то ещё? – я прислушался к ощущениям. – Что именно?

«Не знаю, – ответил Феникс, – я не могу это как следует описать. Просто ткань пространства в этом месте не такая, как во всех остальных. Тут всё как-то… иначе».

– Так вы идёте? – окликнул нас висящий у одного из новых проходов шар-проводник.

Мы с Эльменри переглянулись.

– Я предупреждал. – сказал он.

– Помню. – коротко вздохнув, я бросил последний взгляд на мерцающую в магическом зрении Запирающую Печать. – Идём.

Выход из кладбищенских катакомб появился перед нами всего через полчаса, но оказался вовсе не тем, что мы ожидали.

– Так. – сказал я, медленно и с осторожностью приближаясь к широкому дверному проёму. Толстенная металлическая дверца валялась на полу неподалёку от него. – Астемериус, не торопись. Тут надо как следует осмотреться…

«Никогда такого не видел», – написал на боковой стене Феникс, а Астемериус повис за моей спиной и прогудел:

– Потому что это не Пути и даже не подпространственная Изнанка, феникс. Это Планетарный Разлом.

– Серьёзная пещера. – кивнул Эльменри, а я подумал:

«Скорее каверна. Только очень большая».

Визуально Разлом напомнил мне Гард – в первую очередь потому, что обладал аналогичной структурой. Перед нами предстала пещера колоссальных размеров, стены которой пестрели многочисленными открытыми балконами, террасами, галереями, мостами и ярусами. Скальные карнизы и выступы причудливо перемешивались, образуя местами нечто вроде гигантских лестниц, а посреди всего этого дрожало оранжево-алое пятно пространственного перехода.

«Я думаю, что вон то непонятное солнце в центре Разлома – это остатки того самого портала, через который переместили Святилище», – написал тотем, и я был склонен с ним согласиться.

– Да, похоже на то.

Но самым главным, что мы увидели, был не портал, а множество разрозненных боевых отрядов, находящихся на разных «этажах» Разлома, и ведущих бои против разнообразных противников.

«Гоблины… – подумал я, с некоторым трудом идентифицировав бойцов одного из отрядов. – А прямо над ними, если судить по обилию техники, кто-то из берний…»

– Здешние обитатели агрессивны. – тихо заметил Эльменри и показал рукой на несколько хорошо просматривающихся ярусов. – Смотри. Призраки, что-то вроде теней и… бесы?

– Они. – я кивнул и сформировал в воздухе перед собой линзу «Дальнозора». – Сейчас посмотрим, кто там с ними дерётся. О, так это же гоблины! Но чем они таким заняты, не пойму…

«Ритуальная магия», – пояснил Феникс и спрыгнул с моего плеча на землю. Рядом с ним тут же появилась иллюзия небольшого круга из светящихся символов.

«Вот такая. Они проводят изгоняющий ритуал».

– Понятно. – я сместил волшебное плетение в сторону и принялся рассматривать занявший круговую оборону отряд гномов. – А вот у этих ребят, судя по всему, возникли проблемы…

На отважно сражающихся берний наседали полчища костяных монстров и у коротышек едва получалось отбрасывать их назад. Охранные мана-механизмы плевались искрами и работали на износ, а излучатели в руках стрелков перегревались и переставали работать.

– Так… – всмотревшись в происходящее на этажах Разлома, я напрягся. – Надо бы, по-хорошему, им как-то помочь…

– Недопустимо. – тихо, но явственно произнёс Астемериус, а Феникс, как ни странно, его поддержал:

«Не получится. Они слишком далеко».

– Не думаю, что это проблема…

«Стой!»

– Что такое?

«Это место – особенное. Не такое, как все остальные».

Я улыбнулся.

– Ну, дружище, это я заметил и без тебя. Но…

– Здесь крайне необычное течение времени. – сказал Эльменри. Я обернулся.

– Времени?

– Да. – беловолосый кивнул. – Я живу быстрее, чем вы, и ощущаю течение времени немного иначе. И здесь оно… мм… Неоднородно.

«Эльменри прав, Мастер! – написал Феникс. – Этот Разлом – не что иное, как одна огромная аномалия! Слепленная из различных пространственно-временных пластов!»

«Чего? – подумал я и перевёл взгляд на Каверну. – Пространственно-временных пластов?»

– Не понял. То есть то, что мы здесь видим – это вовсе не обязательно настоящее? А, возможно, прошлое или даже будущее?

«Ну да!»

– Надо же… – я непроизвольно рассмеялся. – Чем я только за прошедшее время не занимался, но в будущее заглядывать пока что не доводилось. Астемериус, а ты что скажешь?

– Явления цикличной темпоральной интерференции – не моя область.

– Чего? – из сказанного Шаром мне было знакомо лишь слово «цикличной». – Аст, ты точно уверен, что ты блуждающий дух и ничего больше?

– Я восемьсот лет просидел в информационном кристалле у одного из величайших исследователей этой вселенной. – прогудел Шар. – А потом он отправил меня в Лимб и моё путешествие закончилось в Чертогах у берний. Поэтому ответ – да. Я уверен.

«Как вам это нравится, Мастер? – написал в воздухе Феникс. – Мы тут, оказывается, путешествуем в компании с знаменитостью!»

– Ладно. – я усмехнулся и покачал головой. – Сейчас это не имеет значения. Аст, ты знаешь, куда нам надо идти?

– Да.

– Тогда дайте мне одну минуту, и мы выходим.

Наложив на пол вокруг себя усиливающий узор, я создал несколько сканирующих плетений. Я нисколько не сомневался в том, что сообщили мне об этом Разломе Феникс и Эльм, но некоторые вещи собирался проверить самостоятельно.

«Так. А теперь замкнуть контур и…Уф-ф!» – отклик от магии познания был таков, что мне пришлось погрузить себя в короткий медитативный транс и сформировать в сознании восстанавливающий узор-контур.

– О, Дкаддова виселица…

– Что такое?

«Мастер, ты как?»

– Жить буду. – придя в себя, я поднялся с колен и потёр ладонями лицо. – Ух. Не ожидал.

– А что случилось? – повторил вопрос Эльменри.

– Этот Разлом – не одна большая аномалия. – ответил я. – На самом деле их здесь несколько тысяч.

– Ого…

– Да. Поэтому – вы правы – попасть к тем, кого мы видим, невозможно, они находятся вне зоны нашего… – не успев завершить предложение, я посмотрел на одну из широких террас с другой стороны Каверны и замолчал. – Оу… Вот же Дкаддова виселица!

Эльменри проследил за моим взглядом и прищурился.

– Там демон. – сказал он. – Быстрый, сильный. Бьёт какой-то магией. Серьёзный противник и для коротышек, и для гоблинов.

– Да нет, Эльм. – слова беловолосого вызвали у меня улыбку. – На самом деле, это не демон. Это тот самый парень, о котором я вспоминал. Тот, который оставил на полу Руны. Его имя Роан.

– То есть он человек?

– Да, Эльм. Выглядит немного необычно, не спорю. Но он человек. А вот это пылающее чудовище с рогами – что-то вроде его боевой трансформы.

Беловолосый ничего не ответил, но его удивлённый взгляд был очень красноречив. Существа подобные Роану ему до этого момента явно не попадались.

«Но какого чёрта он там делает? – подумал я, возвращаясь к мыслям о Роане. – Как он туда вообще попал?»

Понаблюдав за Менестрелем ещё несколько минут, я дождался, пока тот не пропадёт из вида, и тогда сказал:

– А вот теперь – уходим. Астемериус, ты, кажется, говорил, что знаешь дорогу?

Путь по закоулкам Разлома оказался недолгим. Шагая мимо неровных и покрытых светящимися знаками стен, я раздумывал о том, как меня занесло в Мельнторн и по какой причине за мной последовал мой старый знакомый Роан.

«Ведь если Роан здесь, то, чем чёрт не шутит, вдруг где-то рядом и Лирримир?»

Но ответов на подобные вопросы у меня не было.

Пройдя по нескольким извилистым тёмным проходам, мы миновали анфиладу из пустующих залов и услышали звуки близкого боя.

– Щитами! Щитами работаем! – кричал кто-то низким басом, с лёгкостью перекрывая металлические лязганье и звуки ударов. – А теперь – накопление и-и-и… Разряд! Ещё разряд!

Ш-Ш-Ш-шарх! Под сводами подземелья заметалось гулкое эхо.

– Нам нужен левый проход. – проинформировал меня Астемериус. – Вы согласитесь пройти в него сразу или…

– Или. – решил я и посмотрел на беловолосого. – Эльм, давай посмотрим, что там?

– Давай.

– Феникс…

«Да, Мастер, я знаю. Держусь сзади, прикрываю вас обоих иллюзией».

– Молодец. Астемериус, мы сейчас…

– Да жду, жду. – устало прогудел Шар. – Куда я от вас денусь…

Оставив проводника висеть у стены и отбрасывать по сторонам желтоватые отблески, мы с беловолосым свернули в правое ответвление и миновали несколько пустых комнат, на полу которых пульсировали тусклым светом магические узоры. Звуки сражения раздавались где-то совсем рядом.

– Держимся! Щиты!

Ш-ш-шарх! Ба-бам!

– Эй! Я кому сказал – заряды не тратить?!

Тан-нз! Тан-нз!

– Гарф! Твоя последняя железяка вот-вот подохнет!

– А-а, чтоб мне за Край провалиться! Сейчас!

Картина происходящего развернулась перед нашими глазами за следующим поворотом – мы оказались в квадратном зале с высоким потолком, противоположную стену которого занимала массивная металлическая решётка. Облачённые в мана-механическую броню и увешанные всевозможным оружием, бернии толпились с другой стороны этой ограды, а некоторые из них увлечённо пытались её распилить.

– Внимание всем! – воскликнул один из них. – Мана-поле подпрыгнуло! Похоже, за решёткой есть какая-то тварь! Вон там!

– Дохляки, что ли?!

– По дохлякам – огонь!

– Сам ты дохляк, табуретка седобородая! – заорал я и уже нацеленные в нашу сторону жала мана-излучателей опустились.

– А ну-ка назовись, кто там шляется! – гаркнул тот же бас, который мы слышали раньше.

– Моё имя Анриель! – выкрикнул я. – И я человек из друго…

– Да-да, конечно! – захохотал обладатель баса. – Анриель! Давай, рассказывай, умник! Считаю до трёх, пока не назовёшь своё настоящее имя! Время пошло!

Мысленно выругавшись, я окружил себя пологом иллюзии и выскочил на открытое пространство, после чего сориентировался и переместился в самое сердце незаконченного сражения. Стоять на месте и доказывать кому бы то ни было, что я – это именно я, мне не хотелось.

Ш-ш-шарх!

Рядом со мной сверкнула длинная молния, а костяные чудовища узрели новую цель и бросились в мою сторону.

– Р-ра-а-а!

«Да что ж вы такие громкие-то… – раздражённо подумал я, блокируя выпады ближайших тварей силовым щитом и привычными движениями уклоняясь от бросков подбегающих. – Давайте, собирайтесь покучнее… Ну!»

Фш-ш-ш-ш!

Полумрак пещеры озарила яркая вспышка. Ускорившись и стремительно повернувшись, я ударил по окружившим меня чудовищам энергетической плетью, и они взорвались фонтанами из костяных осколков и тёмной крови. В воздухе заклубился вонючий дым.

– Рр-ра-а-а!

– Вы видели, братья! Вы видели?!

Переместившись ещё несколько раз, я перегородил пространство пещеры мутными полотнами силовых щитов, после чего поймал и уничтожил несколько оставшихся в живых монстров. И тут на полу у одной из стен полыхнула синим пламенем широкая пентаграмма.

– Осторожно! – наперебой закричали мне с позиции берний. – Сейчас появится новая партия!

«Не появится», – подумал я и ударил в каменную поверхность взрывающейся вязью.

Д-дамх!

Пол вздрогнул. Во все стороны полетели каменные осколки. Линии пентаграммы слегка искривились и размазались, но никуда не исчезли.

– Да что ж с тобой делать-то… – пробормотал я и наложил поверх магического узора Руну Иссушения, после чего ударил взрывающейся и таранной вязью одновременно. Громыхнуло так, что мне захотелось прочистить уши, а бернии позади меня помянули Тень и разразились проклятиями. Помещение начало заволакивать пылью и дымом, однако некротическое пламя потухло, а свет от геомагических линий исчез. Использовав Взгляд, я повернулся и быстро осмотрел окружающее пространство, после чего выбросил в разные стороны несколько сканирующих плетений. Пусто.

– Вы как там, все целы? – громко спросил я у ощетинившихся оружием берний. – Других пентаграмм поблизости нет?

– Ты о портальных выходах? – пробасил командир, с которым мы общались до этого. – Да не должно, вроде как… Четыре штуки их было, и мы их уже всех немного того…

– Ай!

Эльменри, которому надоело наблюдать за происходящем издалека, внезапно оказался совсем рядом с решёткой и один из берний выстрелил в него из своего излучателя.

Шарх!

Яркая короткая молния сверкнула в том месте, где ещё мгновение назад находился беловолосый.

– Ну и что ты делаешь? – спокойно спросил тот.

– А ты не мелькай! – не растерялся владелец излучателя. – Понял?

– Сабб. – коротко пробасил главный берн и его перешёптывающиеся подчинённые замолчали. – Так ты утверждаешь, что ты – Анриель? Да?

Я подошёл поближе и бросил короткий взгляд на Феникса, чьи огромные глаза поблёскивали из темноты пещеры позади решётки.

– Да. Это я.

Берн, облачённый в тяжёлую броню с многочисленными рунными вставками, повернулся и посмотрел на то, что осталось от расчленённых чудовищ.

– Похоже, не врешь… Тогда, значит, так. Моё имя – Арас-Кан. Можете обращаться ко мне коротко – Арас.

– Эльменри.

«Феникс».

Бернии завертели головами и принялись перешёптываться.

– Феникс! – тихо восклицали они. – Нет, ты гляди – феникс! Настоящий!

– Парни. – пробасил Арас. – А ну-ка тихо. А ты, Анриель… Не расскажешь нам, где ты пропадал? Ты не думай, мы от тебя ничего не требуем, но…

– А я разве пропадал?

– Ну, в общем, да. Ты же прошёл через Врата месяца два назад, если не больше! Совет Старейшин уверял, что после твоего появления ситуация наладится, но ты исчез, а демоны Тени атаковали нас со всех направлений. Многие из наших тогда подумали, что пророчество Омм-Латира – ложь…

– Два месяца? Я разговаривал с вашими старейшинами этим утром.

Бернии переглянулись. Арас нахмурился.

– Утром? Но…

«Мастер, давай я им всё объясню. – написал для меня Феникс и заполнил пространство перед гномами строчками из светящихся букв. Арас и его подчинённые погрузились в чтение.

«Да уж… – подумал я. – Новости у нас сейчас непростые. Для всех…»

Потому что если в нормальном мире уже успело пройти несколько месяцев, то… О, чёрт. Не проиграть бы нам, при таких-то условиях. Вот что я вам скажу…

Глава 32. Владычица Озера

– Вот оно, значит, как. – пробасил Арас. – Не в простое логово мы с парнями забрались, а в магический временной разлом…

Берн вздохнул и, посмотрев куда-то в глубину пещеры, опустил свой зачарованный молот на каменный пол. Инкрустированный в ударную часть молота мана-кристалл при этом действии осветился и выбросил в пространство несколько искр.

– Что скажете, парни?

Бойцы зашевелились, загремели бронёй. Пожали плечами в тяжёлых латах, перехватили поудобнее своё оружие.

– А нам-то что? Можно подумать, от этого что-то поменялось! – фыркнул один из тех, сжимающий в руках излучатель, а его сосед с зачарованной секирой кивнул:

– Согласен. Бадд дело говорит. Как рубились, так и будем рубиться, какая нам разница, который там сейчас день?

– Арас, – сказал я, – раз уж меня не было целых два месяца, то, может быть, ты мне расскажешь, что именно я пропустил? Хотя бы вкратце?

И Арас всё рассказал. Как на территории их города открылись демонические порталы, как некроманты появились у сразу десяти наиболее крупных поселений Нижнего Мира, как бернии организовали свою оборону и помогали другим…

– Никак не удавалось отогнать их и раздолбать последний проход. – закончил свою историю Арас. – А потом появился ты и со всеми расправился. Кстати, а чем ты их таким взял – магией, что ли? Я как-то не понял…

– Магией. – подтвердил я. – Сочетанием энергетической плети и заклинания разрыва.

– Ясно. – кивнул берн. – Мы их, в принципе, за счёт мана-усилений и разгоняли. Не любят они этого дела – больно чувствительны.

– Мастер Арас, – повернулся к командиру один из бойцов, пытающийся привести в работоспособное состояние валяющийся у стены механизм, – спросите, куда они собираются идти дальше.

– Хороший вопрос. – кивнул Арас и усмехнулся, отчего по его округлой физиономии разбежалось множество мелких морщинок. – Анриель, ты со спутниками сейчас куда? С нами?

Я задумался. Выбор передо мной лежал непростой – либо забыть про Оракула и проклятое Святилище ради того, чтобы принести хоть какую-то пользу Нижнему Миру здесь и сейчас, либо… Либо продолжать заниматься всё теми же почти бесплодными поисками.

«Мастер, – написал на стене Феникс, – не отыщем Святилище – и про победу над Тенью можно забыть. Ты сам это говорил…»

«Да. – мысленно согласился я. – Это правда».

– Нет, Арас. – ответил я. – Извини. Мне нужно отыскать Святилище.

Берн кивнул.

– Добро. В любом случае я рад, что мы с тобой познакомились. Эй, парни! Расслабились? А ну-ка подъём!

Приведя себя в порядок, бернии выстроились в боевой порядок и исчезли в одном из боковых коридоров. А я, посмотрев им вслед, почувствовал себя последним обманщиком. Куда они в итоге придут по этому подземелью? И когда? Смогут ли пробиться через нежить и выбраться на поверхность?

«А ведь их старейшины полагали, что у меня получится их спасти…»

– Не трать силы на сожаления, Анриель. – сказал Эльменри, всё так же стоящий с другой стороны решётки. – Если судить по тому, что я увидел, твой путь всегда будет отличаться от путей остальных.

– Так я и не трачу. – ответил я. – Мне просто очень не нравится, что я до сих пор так и не выяснил местонахождение этого треклятого Святилища. Блуждаем тут, в темноте – так, что скоро грибами покроемся – а толку от этого как не было, так и нет.

Вернувшись к Астемериусу, мы продолжили своё путешествие по петляющим коридорам. Каменные стены, странные символы и тёмные своды выглядели довольно однообразно и так продолжалось до тех пор, пока на нас не бросился первый монстр.

Не знаю точно, где эта тварь ухитрилась спрятаться, да ещё так, что мы её не заметили. Мне показалось, будто она появилась откуда-то из стены. Мгновение назад чудовища не было – и вот оно уже есть, летящее в сторону Эльменри с громким рёвом. Цель, впрочем, была выбрана неудачно, потому что рык твари оборвался уже на первой секунде, а голова отделилась от тела и, ударившись о стену, отскочила куда-то вбок. Лохматое туловище свалилось на пол, как куча тряпок.

– Ну и вонь… – с лёгкой брезгливостью произнёс Эльм и осмотрел широкое лезвие своего меча, которое осталось идеально чистым. Н-да. И когда только он успел его вытащить, чтобы ударить?

– Что это такое, интересно, и откуда оно взялось? – я внимательно осмотрел изгиб коридора. – Аст, почему ты не предупредил о том, что мы не одни?

– Прошу простить. – прогудел голос из шара и мне показалось, что дух смущён. – Я об этом создании ничего не знал.

– А что оно такое, кстати?

Я опустился на одно колено и изучил тварь.

– Ну, это не демон. – сказал я. – Хотя и на обычное животное непохоже.

«Возможно, очередной житель Тёмных Путей. – предположил Феникс. – Там ещё и не такое встречается».

– Мне кажется, волноваться не стоит. – рассудительно заметил Эльм. – Даже если таких созданий тут много – они для нас не опасны.

Мы двинулись дальше и очень скоро поняли, что беловолосый был прав – лохматых чудовищ в этих коридорах действительно было много. Они бесшумно бегали в темноте и выжидали удачного, по их мнению, момента, бросаясь в атаку из таких мест, где без полога иллюзии не спрятался даже маленький Феникс. Но все их броски заканчивались одинаково – Эльменри успевал вытащить из-за спины меч и обезглавить атакующего за долю секунды.

«Забавно. – подумал в конце концов я и оглянулся. – Наш путь усеян телами чудовищ в прямом смысле этого выражения…»

А потом Астемериус засветился, как праздничный шарик и предупредил нас о том, что чувствует выход. Проход, по которому мы двигались, принялся всё более круто забирать вверх и в скором времени мы попали в погруженный в рассеянный полумрак зал, высокий потолок которого поддерживали резные колонны.

– Это странно, – прогудел Астемериус, – но перед вами место, которое называется Зал Смотрителей. Не ожидал, что мы сюда попадём.

– А что в нём странного? – тихо спросил я, но тут же добавил: – Впрочем, можешь не отвечать. Вижу.

Колонны в зале выглядели своеобразно – вырезанные из какого-то тёмного минерала, они были пронизаны целой сетью из светлых прожилок, а кое-где раздувались в стороны и принимали форму гигантских глазных яблок. По поверхности таких «глаз» блуждали тускло светящиеся округлые пятна, отдалённо напоминающие зрачки. И после нашего появления все они неторопливо повернулись в мою сторону.

Заметив это, Эльменри оглянулся на меня и с осторожностью отошёл в сторону.

– Кажется, ты им понравился. – в свойственной ему манере пошутил он.

Мы медленно пересекли зал. «Глаза» в колоннах при этом не переставая таращились на меня, а Феникс носился вокруг и рассуждал о том, как было бы здорово, если бы все эти глазные яблоки были съедобны. Меня от подобных фантазий немного мутило, поэтому я ничего не ответил и вскоре мы беспрепятственно прошли в широкий туннель с другой стороны зала.

* * *

– Добро пожаловать в обычный мир.

– Спасибо, Аст. И всё же было бы лучше, если бы ты нас предупредил.

– Прошу простить. У меня не было данных, что это будет выглядеть именно так…

Пройдя по туннелю, мы обратили внимание на появившуюся вдалеке небольшую светлую точку, а сделав пару шагов, внезапно перенеслись на лесную поляну. «Ох, ты ж, чёрт…» – подумал в этот момент я. Перемещение получилось весьма неожиданным.

Пространство вокруг нас слегка выгибалось, словно искривлённое зеркало, и сжималось в висящую за нашими спинами чёрную точку. Впереди нас ожидал совершенно обычный на вид осенний лес.

– Интересно, почему тут осень?

«Может быть из-за того, что это север и тут так всегда?»

«Возможно. – подумал я. – А возможно – потому, что мы пропустили ещё несколько месяцев…»

– Феникс, ты можешь понять, куда именно нас занесло?

«Мы всё ещё на Нижнем Мире, Мастер. Если вы, конечно, спрашивали об этом».

Астемериус окутался оранжевым светом.

– Вы просили доставить вас в окрестности Сторожевого озера. Я доставил. Осмелюсь заметить, что…

– Анриель.

– Да? – я посмотрел на Эльменри и махнул рукой шару-проводнику. – Одну минуту, Аст. Эльменри, что?

– Я вынужден вас оставить. – лицо беловолосого оставалось спокойным, но в голосе звучали ноты непонятной тревоги.

– Почему? Ты снова почувствовал свою цель? То место, куда ты хотел попасть, где-то поблизости?

– Да. – ответил Эльменри и с уверенностью указал куда-то в гущу деревьев. – Оно там.

– В той же стороне озеро. – сообщил шар.

Мы с беловолосым переглянулись.

– То есть тебе нужно к озеру? – спросил я и усмехнулся. Бывают же совпадения! Недаром мы решили объединиться и путешествовать в одной компании.

– Думаю, да. – кивнул Эльм. – Хотя это и… странно. Разве что оно действительно работает как портал.

– Ладно. – я улыбнулся. – Дойдём и посмотрим. Но сначала я выполню одно обещание… – переместившись поближе к Астемериусу, я зафиксировал его сферу пересекающимися барьерами и опутал десятками силовых линий. Сверху получившегося кокона легло несколько иссушающих Рун.

– Не выйдет. – немного невнятно прогудел дух. – Я ценю вашу честность, но этот шар изготовлен из звёздного металла и разрушить его силами смертных считается невозмо…

Ф-фш-ш!

Вязь разрыва врезалась в шар и сразу же расслоилась, превратившись в ударившую по нашим глазам яркую вспышку. Эльменри поморщился и отвернулся.

«Не хочешь по-хорошему – попробуем по-плохому…» – подумал я. Обхватив сферу ладонями, я сформировал несколько атакующих вязей и принялся наслаивать их друг на друга, с трудом удерживая эту быстро дестабилизирующуюся конструкцию. Количество вкладываемой энергии увеличивалось с каждой секундой. В какое-то мгновение под моими пальцами разлилось белое свечение. Через несколько секунд оно расширилось и охватило руки до самого локтя, а потом на месте зачарованного шара засияло небольшое светило.

– Ого! – впечатлённо произнёс Астемериус. – Надо же! Я не видел такого количества силы с того момента, как…

– Помолчи с-с-с… – непроизвольно зашипел я, чувствуя, как кожу на руках обжигает волна почти нестерпимого жара. Напряжение в конечностях сделалось таким сильным, что они уже начинали терять чувствительность.

«Давай!» – мысленно закричал я и разжал пальцы, ударив всей накопленной мощью в оболочку зачарованной сферы.

ДАМФ-Ф!

В лицо мне пахнуло горячим воздухом. Расколотая на несколько частей сфера упала к моим ногам, а в воздухе закрутились пряди из тёмного дыма. Опустив взгляд, я заметил, что трава под ногами и на некотором расстоянии вокруг меня обратилась в пепел, а листва на ближайших деревьях опалена и немного дымится. Эльменри и Феникс стояли на безопасном расстоянии, внимательно наблюдая за происходящим.

– Немыслимо… – тихо произнёс кто-то совсем рядом со мной. Повернувшись, я увидел висящего над обожжённой землёй полупрозрачного духа, похожего на ёжика с непропорционально длинными иголками на спине. – Столько энергии… Почему ты всё ещё жив?

– Не стоит благодарности. – усмехнувшись, я несколько раз моргнул, стараясь избавиться от прыгающих в глазах световых бликов, и опутал обожжённые ладони исцеляющей магией. – Так это и есть твой настоящий облик?

– Да. – просипел дух и произнёс уже совсем тихо: – Я наконец-то понял, кто ты такой, о Великий.

– Эй, ещё один раз назовёшь меня Великим – и я засуну тебя обратно в твою скорлупу…

– Моё настоящее имя – Ас´Тэм Л´а Э´риус. – едва различимо прошептал дух. – Призови меня, если тебе потребуется моя помощь – и я приду…

С этими словами блуждающий дух исчез, а я размял онемевшие пальцы и направился к своим друзьям.

«Я всё правильно расслышал, Мастер? – спросил Феникс. – Этот Блуждающий действительно назвал тебе своё имя?»

– Похоже, что да. – остановившись, я принялся очищать одежду от осевшего на неё растительного пепла. – Но ты никому об этом не рассказывай, хорошо?

Мордочка ушастого тотема стала довольной.

«Да, о Великий».

– А, что б тебя! – я с досадой хлопнул себя по бокам, но затем не выдержал и рассмеялся. – И ты туда же?!

Озеро мы увидели уже через несколько минут пешего хода. Его неподвижная поверхность блестела из-за деревьев так, словно на небе сияло яркое солнце. Бросив взгляд на плотный облачный покров, я улыбнулся. Магия… Невероятно мощная магия. Сила блуждающего водоёма была такова, что я ощущал его присутствие даже отсюда. А это уже не совсем обычно для Мельфенира, учитывая, в скольких местах я уже успел побывать и что там ничего подобного не было. И как же оно, интересно, такое образовалось? Может быть, это и правда какой-то портал?

– Мне сюда. – с уверенностью сказал Эльм и с лёгкой улыбкой посмотрел на меня. - Не могу понять, по какой причине меня так тянет к этому водоёму, но…

«Внимание! Там в озере кто-то есть!»

Остановившись и посмотрев в сторону озера, мы увидели, как его идеально ровная поверхность морщится, покрываясь характерными волнами, свидетельствующими о том, что под поверхностью воды есть что-то живое. И, судя по всему, через несколько секунд неизвестное создание окажется на мелководье. Уж больно быстро оно плывёт…

– Феникс! Закрой нас своей иллюзией!

«Понял, уже делаю!»

Собственные магические умения я использовать не хотел. Кто знает, что там сейчас вылезет из этого озера? Не зря ведь Астемериус упоминал о том, что его называют Сторожевым… Почувствует то, что оттуда появится, мою магию – и придётся потом его убивать…

Однако из расступившихся вод озера показалась высокая и красивая фигура обнажённой девушки. Сотканная из воды и света, она была воплощением совершенства, женственности и красоты, а голос её оказался красив настолько, что произвёл почти гипнотическое воздействие.

– Здравствуй, мой мальчик.

«Кому это она?! – недоумённо, но в то же время немного восторженно подумал я. – Мне?!»

Лоб при этом почувствовал прикосновение чего-то горячего.

– Долго же ты сюда добирался…

– Ты не моя Мать. – сказал Эльменри и в этот момент я наконец-то пришёл в себя, почувствовав, как обжигает кожу мой магический обруч. Ого! Почему он так реагирует? Кто эта водяная дева такая?

– Разумеется, нет, мой мальчик. – ответила девушка, покинув узкую полосу песчаного пляжа и направляясь к нам. – Я всего лишь её недостойная тень.

– И ты укажешь мне путь?

– Нет.

– Тогда для чего ты звала меня? – спросил беловолосый и я по интонации его голоса почувствовал, как тот напряжён.

– Ах, Эльменри… – вздохнула дева и Эльменри вздрогнул. – У меня нет для тебя утешения. Но у меня есть для тебя цель.

– У меня уже есть цель.

– И Меч.

– Это не может быть тот Меч. – сдавленно возразил беловолосый и я почувствовал, что речь идёт не о простом мече, а именно о Мече. Серьёзном артефакте. Возможно, даже о какой-то Реликвии.

– Подойди. – сказала девушка и Эльменри, помедлив, подошёл к ней. Выглядели они весьма необычно – напряжённый, как струна, и одновременно растерянный Эльменри, и волшебная, невыразимо прекрасная дева, стоящая напротив него. Беловолосый едва доставал ей до пояса, отчего она возвышалась над ним подобно ожившему водопаду.

– Возьми. – в руках у девы откуда-то появился меч. Он был огромным и массивным – пожалуй, даже крупнее, чем тот, что висел у беловолосого за спиной, но тот принял его одной рукой и удерживал на весу без особенных сложностей.

– Это. Не тот. Меч. – неспешно и удивлённо проговорил Эльм.

Девушка улыбнулась, и я только после этого обратил внимание на сияющую на её голове корону. Чёрт… Да кто же она такая? И откуда ей известно имя моего спутника?

– Однако он попал в твои руки не просто так. – сказала девушка и мягко посмотрела на Эльменри. – И ты знаешь, что тебе следует делать. Правильно?

– Да.

– Эльм? - окликнул я беловолосого воина. – Тебе известно, кто наша новая знакомая? Всё хорошо?

– Да… – Эльменри обернулся. – Всё… Всё так, как и должно быть. Мы с тобой ещё увидимся. А сейчас – прощай. – и воин взмахнул своим новым мечом так быстро, что я почти не заметил его движения. Воздух перед ним в тот же момент полыхнул светом, а пространство выгнулось и словно провалилось само в себя. Беловолосый исчез. Почти также внезапно и бесшумно, как когда-то давно появился.

– Ого… – я, слегка растерявшись, посмотрел на Феникса и увидел, что тот с обожанием таращится на высокую деву. – Феникс, ты там в себе?

В первые пару секунд тотем ничего не ответил, но затем словно опомнился и торопливо кивнул.

«Угу».

– Понятно…

– Ну а ты? - обратилась ко мне волшебная дева и внезапно оказалась совсем рядом. – Что в этом мире желаешь отыскать ты?

Подняв глаза на хозяйку озера, я понял сразу несколько интересных вещей. Во-первых – мелкие волны, без перерыва бегущие по её водяной фигуре, образуют нечто вроде изящного облегающего платья, а сидящая на распущенных волосах корона мерцает восхитительным звёздным светом. Во-вторых – сочетание воды и струящегося внутри неё света придают поверхности тела девушки видимость человеческой кожи, а в-третьих – глаза волшебной девы имеют насыщенный бархатисто-лазурный цвет, что в сочетании с линиями лица наводит на мысли о чём-то родном и безвозвратно утерянном.

– Бедный мальчик. – тихо произнесла дева и я почувствовал, как на моих глазах помимо воли появляются слёзы. – Ты тоже всегда один. Такая же заблудшая душа, как и мой Эльменри…

Мысли у меня внезапно запутались, и я потряс головой, чтобы привести себя в чувство.

«Собраться. – твёрдо сказал я сам себе. – Собраться и не раскисать! Я пришёл сюда не за этим!»

– Пожалуйста, постарайся обойтись без ментальной магии и любого воздействия на мой разум. – сказал я. – Я этого не люблю.

Девушка рассмеялась и, развернувшись, отошла на несколько шагов в сторону.

– Взрослеешь, Анриель.

Горло у меня внезапно сдавило из-за странного спазма, но я коротко выдохнул и сконцентрировался на том, ради чего я сюда пришёл.

– Ты – хозяйка этого озера? – спросил я. – Я пришёл сюда для того, чтобы найти Оракула и был бы…

– Оракула? – дева удивлённо обернулась и звонко рассмеялась, отчего у меня на душе потеплело и сразу захотелось что-нибудь спеть. – Надо же. Здесь что – всё ещё называют меня Оракулом?

«Так вот оно, значит, как. – подумал я и мысленно улыбнулся. – Хозяйка таинственного озера и есть тот самый Оракул!»

– Я ищу Святилище Владыки.

– Мальчишки… – с непонятной интонацией произнесла дева и с мягким укором посмотрела на меня. – Вечно ищите, с кем бы подраться…

– Один из Павших собирается уничтожить этот мир! И не только его, но ещё и тот, из которого я пришёл!

– Это не так.

Услышав такое заявление от той, кого называют Оракулом, я замолчал, а дева вздохнула:

– В обычных обстоятельствах я предпочитаю не вмешиваться в жизнь местных. Помогать им – означает нарушать и без того неустойчивое Равновесие. Но в этот раз всё совсем не так, как раньше. Да, Вездесущий?

Не совсем понимая, о чём она говорит, я счёл за лучшее поклониться.

– Я буду признателен вам за любую помощь.

– Потому что ты блуждаешь во тьме. – дева улыбнулась. – И ты ошибаешься, когда утверждаешь, что Павший заинтересован в разрушении Палакса.

– Но он присылал туда своих некромантов! А сектанты, которых он организовал…

– Действовали по собственной инициативе. – закончила за меня дева и я запнулся. – Те, кого ты называешь сектантами, никогда не были связаны с твоим Павшим. А его некроманты посылались им для того, чтобы ликвидировать энергетические каналы, по которым сила Владыки уходила из Мельнторна в соседний Палакс.

– То есть они хотели помочь? – я почувствовал, как внутри меня поднимается ярость. – Так, что ли?!

– Разумеется, нет. – дева улыбнулась, и я сразу же успокоился. – Павший всегда желал одного – вернуть себе былое величие. И для этого ему необходима сила демиурга, которого здесь называют Владыкой.

В этот момент я наконец-то всё понял.

– То есть, перебив сектантов, некроманты бы просто исчезли? И сам по себе мир Палакс никогда Павшего не интересовал?

– Всё так.

– Для чего же он сейчас разрушает Мельнторн?

– По той же самой причине – ради получения силы. Не все причины и выводы настолько явны, как тебе кажется, мальчик. Истинное назначение Обителей, обретение самосознания Хранителями и разрушительное влияние Павшего – всё это взаимосвязано очень тесно.

Я зажмурился и потряс головой. Ну вот почему всё не может быть понятно и просто, а? Вот этот парень – плохой, а все остальные – хорошие. Почему обязательно нужно всё усложнять?

– Хорошо, я понял. Но для чего Павшему потребовалось переносить первую Обитель?

– Ты знаешь ответ на этот вопрос сам.

Я на секунду задумался.

– Он использует её взаимосвязь с Владыкой для того, чтобы вытягивать из него силу?

Дева грациозно кивнула.

– Разумеется.

– Так… А вы можете указать мне, где она спрятана? Где мне её искать?

И в следующее мгновение я увидел.

Глава 33. Истории Мельфенира

Прощание с Хозяйкой Озера получилось скомканным и довольно странным. Насланное ей короткое, но очень яркое видение показало мне проход к Сокрытому Святилищу со всеми подробностями, отчего я на несколько мгновений застыл, осмысливая и укладывая в памяти всё увиденное. А затем я поклонился и тихо сказал:

– Спасибо вам. Эта информация много для меня значит. Но… кто вы? Как мне вас называть?

Ответом мне были лишь ироничная улыбка и нежный взгляд. После чего водяная дева пропала, словно её никогда не было. На поляне между деревьев остался лишь я и восторженно шевелящий ушами Феникс.

– Гм. – осмотрев лес, я перевёл взгляд на пушистого друга.

– Дружище, ты там ещё жив?

«Конечно, Мастер. Я здесь».

– Не знаешь, с кем мы только что разговаривали?

Феникс нахмурился, что, с учётом особенностей его внешности, выглядело забавно, и передёрнул ушами.

«У слышал много её имён, Мастер. Но я не Астемериус, и не возьмусь их перевести…»

– Да чёрт с ним, с именем, Феникс! – не сдержался я. – Я видел, какими глазами ты на неё смотрел! Вот и объясни – почему? Почему она производит такое… странное впечатление?

«Словно она – мать?»

Прочитав висящую передо мной надпись, я на пару мгновений задумался.

– Да, Феникс. Словно она – мать. Почему? Кто она такая?

«В некоторых мирах её называют «Великая Лета». – написал Феникс. – Говорят, что она является частью всего Мироздания. Всех миров, какие есть. И где бы они не были».

– Звучит… странно.

«Согласен».

– Однако это многое объясняет… – задумчиво протянул я. – Ведь если она действительно олицетворение какой-то части этого мира, то нет ничего удивительного в том, что она знает по именам и меня, и Эльменри. Гм… Вот только почему она назвала себя «недостойной тенью» его настоящей матери?

«Мастер, ты сейчас вернёшься к вопросу о том, кем был наш беловолосый соратник».

– Похоже на то. – недовольно вздохнув, я уселся на траву и привалился спиной к дереву. – Ладно, Феникс. Хватит размышлений. Объявляю перерыв и отдых. Можешь поспать.

«Спасибо, но что-то не хочется».

«Мне тоже», – подумал я. Удивительно, но после общения с Хозяйкой волшебного Озера я ощущал себя хорошо отдохнувшим и полным сил.

«Так ты выяснил, где находится украденная Обитель?»

– Святилище Владыки, Феникс. Да. Она находится… Будь любезен, сообрази нам, пожалуйста, карту…

В воздухе над травой появилось подробное изображение Нижнего Мира.

«Так пойдёт?»

– Да, Феникс, спасибо. Смотри – проход расположен примерно вот тут… – я ткнул пальцем в область на юго-востоке от Трёхглавого Пика.

«Север Междуречья? – продемонстрировал замечательную память тотем. – Надо же. А ведь мы там не так давно проезжали!»

Я усмехнулся.

– Не совсем там, Феникс, но в целом ты прав – от тех же Курганов туда добираться дня полтора-два, не больше. А уж с учётом скорости Дара…

«И всё-таки жаль, что мы так далеко на севере».

– Не так уж и далеко, на самом деле. – я критически осмотрел карту. – Смотри, сейчас между нами и Святилищем, фактически, из препятствий только один Лес.

«А ещё – захваченные демонами Павшего Верховья реки Злодейки и Серый Яр».

– Гм. – припомнив подробности из рассказа берна Араса, я задумался. – Про Верховья ты прав. Но ничего. Я думаю, проберёмся. Да и через Серый Яр, по идее, тоже можно пройти. Время только терять не хочется…

«Может быть, попробуем через Рыжий Дол?»

– Сейчас он называется Темнодолье, Феникс. – сказал я. – Не забывай. За прошедшие месяцы там многое изменилось.

«Зато это прямая дорога сквозь отроги Трёхглавого Пика».

– Ага. Жаль только, что прямая дорога – это не обязательно самая быстрая, да?

Тотем фыркнул.

«Тоже верно. Но что тогда остаётся – Лес?»

– Лес.

Мы переглянулись.

– У нас с тобой получилось очень странное путешествие, дружище. – сказал я. – Ты не находишь? Все эти блуждания и поиски… В конце которых оказалось, что у Блуждающего озера есть кто-то вроде владычицы и она по совместительству тот самый Оракул…

«Повезло».

– Думаешь? – я улыбнулся и припомнил некоторые наставления Лирримира. – Нет, ушастый, обычное везение, как и удача, тут не при чём.

«А как жеиначе? – мордашка Феникса сделалась наигранно удивлённой. – Как ещё такие совпадения объяснить?»

Я с иронией посмотрел на старательно округлившего глаза тотема.

– Ну… Мы же с тобой герои пророчества Омм-Латира. Или ты уже позабыл?

Феникс фыркнул.

«Прав был беловолосый. – написал он. – В тебе загадок больше, чем рыбы в Бездонном озере!»

В этот момент я не выдержал и захохотал.

«А ещё, Мастер, ты временами на редкость скрытный и неразговорчивый тип», – добавил Феникс.

– Не переживай, дружище. – сказал я и погладил тотема по его торчащей в разные стороны шерсти. – Обещаю, что как только мы разберёмся с этим Святилищем, то я всё тебе объясню. Идёт?

* * *

Проведя ещё некоторое время у озера, я как следует изучил карту и наметил приблизительный маршрут дальнейшего путешествия. В идеале, быстрее всего было бы пересечь Мельфенир в его центральной части, пройдя мимо Трёхглавого Пика через упомянутое Фениксом Чернодолье, но соваться туда в сложившихся обстоятельствах мне не хотелось. Исходя из этого, я выбрал более длинный, но зато и более безопасный маршрут – через Лес.

«Кропполей бы сюда, – подумал я, посмотрев на пробивающееся через облачный покров солнце, – вместе с их летающим кораблём. Вот это было бы хорошо!»

Но лохматых механиков Мельфенира поблизости не было. А вот теневой варг – был.

– Дар! Появись, пожалуйста, ты мне нужен…

«Стая! Движение?»

Огромный зверь, как и всегда, вывалился из воздуха прямо передо мной, и я улыбнулся воспоминаниям о том, как испугался, когда увидел его впервые. Да уж… Помнится, это было весьма неожиданно.

– Да, Дар, ты прав – движение. Как насчёт прокатиться в сторону Леса?

«Лес! Охота! Стая!»

«Кажется, он не против», – заметил Феникс, и я посмотрел на него с удивлением.

– Ты можешь слышать его мыслеречь?

«Скорее – чувствовать наиболее яркие образы. – поправил тотем. – Я ведь связан с тобой, а через тебя – с ним…»

– Удобно. – взобравшись в седло, я бросил последний взгляд на карту и убрал Книгу Ученика в седельную сумку. – Ладно, друзья, на этом всё. Нам пора отправляться. Феникс, забирайся. Дар! Поехали!

Теневой варг рванулся вперёд и за считаные минуты выбрался за пределы окружившего волшебное озеро осеннего леса. После этого под лапами варга замелькала зелёная трава и я с некоторым удивлением уставился на тёмное небо. Под громадой чернеющего в зените Мельфеана висела луна, а вокруг неё сияло несколько Искр.

– Надо же… Мало того, что здесь всё ещё лето, так ещё и ночь! Феникс, что скажешь?

«Что мне в этом мире нравится. – ответил Феникс. – Тут уютно, я уже говорил. И ещё магия».

Я, прочитав его ответ, улыбнулся. Да уж… Чего-чего, а магии в этом мире достаточно. Чистая правда.

Варг мчался по просторным полям, наполненным тенями и разными звуками, а по сторонам от него появлялись и исчезали юркие тени. В кустах светились глаза различных животных, над травой носились светлячки и волшебные бабочки. У горизонта время от времени что-то вспыхивало, и я никак не мог разобрать, что это такое – то ли отсветы от применения боевой магии, то ли какое-то естественное явление. В воздухе приятно пахло травами и вечерней прохладой.

В голове у меня блуждали различные мысли. Я думал об Эльменри – о том, кто же он, чёрт бы его побрал, такой, а также о водяной деве, которая отдала ему тот огромный и наделённый неизвестной магией меч. Беловолосый исчез сразу после того, как его лезвие рассекло воздух – и я мог бы поспорить на что угодно, что взмах этого меча открыл портал в какой-то соседний мир. Или даже не соседний – чёрт его знает. Причём всё указывало на то, что Эльменри открыл его специально. Он знал, что делает и попрощался со мной за мгновение до того, как уйти.

«Интересно, куда именно он отправился? И почему дал понять, что мы с ним обязательно встретимся позже? Может быть, хозяйка озера показала ему какое-то видение, как и мне?»

Не меньшее количество вопросов вызывала и сама Владычица Озера. Ведь даже если принять на веру то, что она – это воплощение некоей составляющей этого мира, то откуда у этого воплощения меч? Который она хранила словно специально для того, чтобы отдать посетившему её Эльменри? И почему, к слову, сам Эльменри чувствовал, что ему нужно её найти? Потому что она его и правда звала?

«Скажи-ка, Мастер, – возник передо мной светящийся текст, – ты такой хмурый, потому что желаешь узнать ответы на все вопросы?»

Я улыбнулся и посмотрел на Феникса, бегущего по дороге вровень с теневым варгом. Дар двигался очень быстро, однако волшебный зверёк разогнался так, что нисколько не проигрывал ему в скорости.

– Угадал! – крикнул я и Феникс запрыгнул на седло передо мной. Его большие блестящие глаза тускло светились.

«Но это же глупо. – написал он. – А ещё нерационально и совершенно неинтересно!»

– Пожалуй. – согласился я. – Вот только иначе не получается. Мне ведь хочется понимать, что именно происходит.

«Мне тоже».

– Вот поэтому я и…

В этот момент над полями впереди нас прокатились раскаты чьего-то громкого хохота, и я замолчал.

«Демоны, что ли?» – мелькнула у меня мысль.

– Откуда был звук, Феникс? Ты понял?

«Мне кажется это от вон того дерева», – ответил тотем и создал в воздухе мерцающую серебристую нить, уходящую в сторону далёкого холма с растущим на его вершине громадным деревом.

Замедлив бег варга, я использовал Взгляд и коротко осмотрелся.

– Там кто-то есть. – сказал я Фениксу. – Но это не человек и не гоблин. Как думаешь – подойдём?

«Я – за. – написал Феникс. – Если тот, кого ты увидел, разумен, то ты сможешь его как следует расспросить о том, что сейчас происходит. А если он окажется агрессивен, то ты его прибьёшь».

Я покачал головой и коротко рассмеялся.

– Вот, значит, какого ты обо мне мнения. Дар! Поворачивай. Нам вон туда.

Вблизи растущее на холме дерево оказалось не только очень высоким, но ещё и до невозможности старым. Его морщинистая, иссечённая ветвящимися трещинами кора походила на застывшие волны штормового моря, а изогнутые ветви напоминали гигантские виноградные лозы. На одной из наиболее длинных и толстых веток была намотана целая связка из проржавевших цепей, а на их свисающих почти до самой земли концах покачивалось что-то вроде здоровенного ящика. Покрытый зеленовато-рыжими разводами лишайников, короб был продолговатым и похожим на гроб. На оббитой металлическими пластинами крышке сидело сильно горбящееся мохнатое существо – человекоподобное, однако с копытами и длинными прямыми рогами.

– Х-ха… Х-ха… – каркающе засмеялось оно и по окрестностям заметалось гулкое эхо. – В суете и нищете кто там бродит в темноте? Презирая все напасти, кто желает большей власти? – создание говорило низким голосом и слегка нараспев, создавая ощущение искусственности и участия в постановке. Феникс пренебрежительно фыркнул.

– Чего? – я удивлённо засмеялся. – Тебя как зовут, чудище? Имя-то у тебя есть?

– Что тебе до моего имени? – пророкотало создание и я увидел уставившиеся на меня алые угольки глаз. – Лучше подари мне свободу.

– Так я тебя вроде бы не держу.

– Верни мне моё оружие.

– Разве я его у тебя забрал?

– Мой меч. – пророкотало создание и ткнуло когтистым пальцем куда-то в сторону. – Верни мне мой меч, и я одарю тебя великой силой.

«И этому тоже какой-то меч подавай…» – подумал я, после чего ответил:

– Спасибо, у меня уже есть сила.

– Источником бесконечной энергии! – воскликнуло существо. – Могущества, власти, невероятных возможностей! Разве ты не этого ищешь?

– Вообще-то нет. – я усмехнулся. – А в том, что меня интересует, ты мне не помощник. Но ты меня заинтриговал. Скажи, откуда у тебя такая чудо-реликвия, о которой ты говоришь? Источник могущества и всего прочего?

– МЕЧ!

Варг зарычал и я, наклонившись вперёд, положил ладонь ему на голову.

– Спокойно, Дар, нам никто не угрожает. Феникс, что думаешь про этого умника?

«Похоже на старую и примитивную ловушку. – написал Феникс. – Не верю, что у него действительно имеется что-нибудь ценное. Иначе меч бы уже давным-давно принесли».

– Согласен. – осмотрев дерево и лохматое существо Взглядом, я кивнул. – Однако не всё так просто. Смотри – этот демон находится внутри какого-то большого заклятия. Ты его видишь?

«Вижу, – подтвердил Феникс, – но только не понимаю. Оно странное и как будто чужое».

– То есть тебе такие ещё не встречались?

«Нет. Но если это не простое заклятие, а проклятие – то наш новый рогатый друг может говорить не от своего имени. Он просто выполняет условия самого проклятия».

– И в любом случае пытается получить то, что его освободит, да? – спустившись на землю, я посмотрел в том направлении, которое указывал лохматый узник. – Так. Дай-ка мне несколько минут, Феникс. Я хочу посмотреть, что же у него там за меч.

«Мастер, ты же не думаешь, что это будет тот самый Меч, о котором упоминал Эльм?»

– Нет. – я тихо рассмеялся. – Это было бы уже слишком!

Обогнув дерево, мы принялись неторопливо спускаться с холма.

– Поторопитесь! – послышалось громогласное напутствие из-за наших спин. – Я буду ждать вас лишь до той поры, пока не покажется солнце! Не успеете вернуться – и всё будет зря!

– Ну, вот всё и прояснилось. – сказал я. – Похоже, что ты был прав – этот парень действительно под каким-то проклятием. Причём оно ограничено по времени до наступления утра.

«А ещё тут волшебная тропа».

– Вижу. – остановившись, я опустился на колено и изучил колеблющейся по сторонам от узкой тропинки воздух. – Геомагические линии словно узлом завязали… Гм. Интересно…

Поляна с торчащим в её центре двуручным мечом нашлась уже через несколько минут хода – в траве вокруг меча белело множество костей и человеческих черепов, а само оружие выглядело так, словно его принесли из старинной гробницы. Потускневшее и выщербленное лезвие покрывала патина, а широкую гарду и рукоять – зелёная плесень.

– Да уж… Я бы, пожалуй, таким мечом вооружаться не стал. – сказал я, а Феникс запрыгнул ко мне на плечо.

«Мастер, на этой поляне проклятие».

– Знаю, спасибо. – я сформировал несколько сканирующих плетений. – Сейчас посмотрим, смогу ли я с ним что-нибудь сделать…

Однако пропитавшая поляну магия поддаваться не пожелала. Я использовал несколько исследовательских вязей одну за другой, и каждая из них показала свой собственный результат. Некоторые вообще уведомили меня в том, что передо мной открытое пространство и монолитная скала одновременно.

– Феникс, будь внимателен. – сказал я. – Хочу попробовать извлечь эту железяку дистанционно.

«Понял».

Отгородившись от окружающего мира щитом, я попытался ухватиться за рукоять меча геомантским «Захватом». Получилось плохо – косо торчащее из земли оружие даже не дрогнуло, а вот в моё плечо ударил ощутимый откат.

«Ого! Так тут ещё и что-то вроде защиты…»

Решив сменить тактику, я сформировал несколько силовых нитей. Волшебные линии переплелись в воздухе и обвились вокруг потемневшей от времени рукояти.

– Итак…

Вж-жинк!

С глухим звуком меч выскочил из земли и, вращаясь, поднялся по крутой дуге в воздух.

– Оу! – взмахнув рукой, я быстро притянул оружие поближе и подвесил при помощи магического захвата перед собой. – Чёрт, надо же. Как-то это было слишком легко…

«Мастер! Назад!»

Останки, во множестве разбросанные по поляне вокруг меча, внезапно зашевелились, а земля под ними раздалась в стороны, выпуская на поверхность высокое и костлявое существо.

– В-в-во-о…

Монстр был похож на человеческий костяк, в несколько слоёв обмотанный чёрными лохмотьями. Из дыр в ткани торчали длинные когтистые руки, а над лысой шарообразной головой висела призрачная корона.

– В-во-ор-р…

– Сам ты вор. – сказал я. – Этот меч торчал в земле и вокруг него никого не было.

– Не име-ет значе-ения. – проскрипел монстр. – Поднявши-ий м-меч от меча и поги-ибнет.

Висящий между нами меч внезапно задёргался и мне пришлось приложить изрядные усилия, чтобы его удержать.

– Эй! – воскликнул я, едва сдерживаясь, чтобы не ударить по чудовищу таранной вязью. – А ну-ка сражайся честно! Если хочешь боя – ты его получишь!

Но костяк отреагировал неожиданно.

– Исполнен-но. – проскрежетал он и внезапно провалился сквозь землю. Поляна опустела. Даже черепа и кости, во множестве проглядывающие из-под травы, куда-то исчезли.

«Знаешь, Мастер, – написал в воздухе передо мной Феникс, – ты бы на моём месте спросил так: какого чёрта ты делаешь?»

– В каком смысле? – не понял я. – Имеешь в виду – для чего я сюда пришёл? В то время, когда собирался без остановок ехать в другую сторону?

«Да».

– Потому что я живой человек, Феникс. – я вздохнул. – И мне захотелось немного отвлечься. Да и потом – неужели тебе самому не захотелось выяснить, что это за чудовище на том дереве и для чего ему нужен меч? Нет?

«Мне ещё интересно, куда провалился этот костлявый».

– Да, – согласился я, – это было внезапно. Я, честно говоря, был уверен, что он нападёт.

Вернувшись к дереву, мы нашли лохматое создание на том же месте. Сундук – если это, конечно, был сундук – на котором оно сидело, с тихим скрипом покачивался из стороны в сторону, а всё так же горбящееся существо буравило нас своими кроваво-красными глазами.

– МЕЧ! – пророкотало оно. – Вы принесли меч?

– Возможно. – ответил я. – Но что взамен?

Монстр утробно захохотал.

– Будь счастлив тот, кто принесёт Кхаргадда длинный меч. Один лишь миг, удар и вскрик, чтоб плоть его рассечь! Когда истает жизнь, как дым, навеки сгинет боль, замкнётся круг, и ты узришь награду пред собой!

– Красиво. – оценил я. – Но…

– МЕЧ! – гаркнул монстр и нас с Фениксом буквально отшвырнуло от дерева. Заскрипели ветви и проржавевшие цепи, в воздухе закружилась сухая листва. – Я! Хочу! Меч!

– Ах ты, скотина. – тихо произнёс я, поднимаясь с травы. Воздушный удар оказался настолько внезапным и сильным, что я ничего не успел сделать. – Меч, говоришь, хочешь? Держи! – и я резко взмахнул рукой, отправляя старинный клинок в короткое путешествие.

Коротко свистнул рассекаемый воздух, но рёва раненого монстра за ним не последовало. Лохматая тварь неожиданно распрямилась и поймала оружие, а потом уставилась на него с удивлённым видом. Одно мгновение было тихо, а затем на клинке вспыхнули синие и зелёные символы. Послышалось тихое шипение. Монстр вздрогнул всем телом и, выгнувшись далеко назад, закричал. Причём это был вовсе не низкий утробный рёв лохматого монстра, нет – это был самый обычный человеческий крик, наполненный болью и безысходностью.

«Мастер!»

– Спокойно!

Шерсть слезала с корчащегося чудовища клочьями, вместе с бугрящейся чёрной кожей, а под ними обнажались потемневшие от времени старинные латы. Кольчужные вставки чередовались с покрытыми гравировкой броневыми пластинами, а вид доспехов наводил на мысли о том самом мече, с которым я минуту назад расстался.

«Неожиданное зрелище», – подумал я, рассматривая стоящего на коленях воина. Ящик под ним неторопливо раскачивался и ему приходилось прилагать некоторые усилия, чтобы не упасть. Через несколько секунд он, впрочем, всё-таки повалился на землю, причём так неудачно, что я не успел его подхватить.

Бух!

Древние латы от удара о поверхность земли лопнули, словно тонкая скорлупа, и брызнули в разные стороны шрапнелью мелких обломков. Звук был такой, словно кто-то опрокинул большой глиняный кувшин. Кранк!

Внутри доспехов оказался светящийся изнутри призрак молодого парня. Я успел заметить его облегчённую улыбку перед тем, как он обратился в золотистую дымку, истаяв в воздухе буквально за пару ударов сердца.

Оставшиеся на земле обломки лат начали покрываться мхом и погружаться в почву. Дерево над нашими головами протяжно заскрипело и накренилось. Щит вокруг меня окатило волной из опавшей листвы, а одна из ржавых цепей, на которых висел ящик монстра, внезапно лопнула, отчего тот закачался и накренился. Вслед за первой полопались и все остальные цепи.

Данг! Данг! Данг! Бум-мф!

Земля вздрогнула. Ящик, упавший на неё, раскололся и оказался вовсе не деревянным, а каменным, а толстая ветвь, на которой тот секунду назад висел, неторопливо изогнулась и принялась сворачиваться в тугую спираль. Окрестности наполнились поскрипываниями и треском.

«Не каждый день такое увидишь», – подумал я.

«Мастер, я что-то чую. – написал Феникс. – Там, в саркофаге. Что-то очень магическое! Может быть, стоит посмотреть, что там, пока это ещё возможно?»

Тотем был прав – мне следовало поторопиться. Огромное дерево стремительно высыхало, теряя листву и медленно наклоняясь в разные стороны. Его закручивающиеся ветви напоминали извивающиеся щупальца морского гиганта, а морщинистая кора покрывалась разломами и обваливалась, на глазах обращалась в мелкую пыль.

В ящике лежал один-единственный продолговатый предмет, завёрнутый в несколько слоёв ткани, из-под которой пробивалось белое сияние. Вытащив его из каменных обломков, я отступил назад и вовремя – холм, на вершине которого росло дерево, дрогнул и принялся проваливаться внутрь самого себя.

– Феникс, ко мне!

Тотем запрыгнул на моё плечо, и мы переместились высоко в небо, после чего зависли, наблюдая за разрушением волшебного места. Несколько минут спустя единственным напоминанием о холме, дереве и монстре остался лишь таинственный свёрток, который я удерживал в правой руке.

«Стая? – услышал я мысленный вопрос варга. Дар сидел на большой поляне внизу и рассматривал меня и Феникса с заинтересованным видом. – Стая?»

Я улыбнулся.

– Крепко держишься, Феникс? Думаю, нам уже пора возвращаться на землю. Надо же посмотреть, что мы с тобой такое нашли.

«Не против».

Переместившись к поверхности, я развернул свой трофей и увидел, что мне достался магический факел.

– Что скажешь? – я продемонстрировал факел Фениксу. – На первый взгляд, как будто ничего необычного, а? Давай-ка посмотрим на него повнимательнее… Не думаю, что тот лохматый мог охранять обыкновенный светильник.

Догадка оказалась верной. Более тщательный осмотр факела показал, что это не простое магическое устройство, а подлинный артефакт. Настоящее произведение магического искусства.

«Я чую его энергию. – сообщил Феникс. – Эта штука мощная. Очень!»

– Пожалуй…

Повернув рукоятку факела, я присмотрелся к нанесённым на её поверхность знакам и символам. Потоки энергии бились внутри тонкого жезла с неукротимой силой, но вырывались наружу в виде одного-единственного шарика белого света, замершего на крохотном расстоянии от специальной пластины.

– Ничего себе, факел… – пробормотал я. – Да я бы от такого факела пару корпусов Академии запитал, если не больше!

«Всё верно. – написал Феникс. – Мастер, я понял! Это не просто артефакт, это Источник!»

– Источник?

«Да. Поэтому я его и ощущаю. Это Источник природной магии! Сильный!»

– Ну, вот и хорошо. – я завернул факел обратно в ткань и убрал в сумку. – Отдадим его каким-нибудь встречным ведьмам.

* * *

Но первыми нам повстречались совсем не ведьмы, а гоблины.

«Мастер! – привлёк моё внимание Феникс, когда уже почти рассвело. – У нас скоро будет компания».

– Где? – я посмотрел по сторонам, но никого не увидел. Зрение волшебного зверька значительно превосходило мои возможности. – Кто?

«Чуть правее нашего курса. Кажется, гоблины».

Тотем оказался прав – большой отряд носатых коротышек появился в пределах видимости уже через пару минут.

«Вот они!»

– Да, я вижу. – кивнул я и убрал окружавшую меня и варга пелену иллюзии. Нас тут же заметили. Один из едущих впереди гоблинов что-то закричал и ткнул в нашу сторону пальцем, а остальные замедлились и обнажили оружие.

«Какие-то они нервные», – написал Феникс, а гоблины засуетились и принялись разделяться на несколько небольших групп.

– Учитывая, что у них тут сейчас творится – не удивлён. – протянул я и приветственно помахал рукой в воздухе. – Дар, давай-ка останавливайся. Позволим проявить инициативу нашим друзьям… Так, а это ещё кто?

Среди гоблинов показалось странное существо – такое, каких я ещё не видел. У него была приплюснутая голова и длинная шея, а ещё четыре широких уха и длинная трость с висящим на её конце ярким фонариком.

– Феникс, посмотри. Это, случаем, не тау?

«Он! – подтвердил моё предположение Феникс. – Тау. Здорово! Давно их не видел».

Гоблины тем временем подъехали уже совсем близко.

«Забавно, – подумал я, рассматривая выстроившиеся позади гоблинов бронированные фигуры, – а вот гномов я и не заметил…»

– Во славу Владыки! – заорал тем временем один из гоблинов. – Готовься!

И около двух десятков гоблинских бойцов вскинули арбалеты, направляя на меня светящиеся острия коротких болтов.

– Пли!

«Какого чёрта?» – подумал я за мгновение до того, как воздух наполнили зачарованные снаряды.

Глава 34. Настоящее прошлое

– Эй! – крикнул я, когда выпущенные гоблинами болты забарабанили по выставленному мной магическому барьеру. – Какого чёрта?! Ещё один выстрел – и я обижусь!

Гоблин-командующий вскинул руку и обстрел прекратился. Сделалось тихо.

– А ты кто?

– Я маг из другого мира, – ответил я, – и я вам не враг! Вы всегда стреляете в первых встречных?!

– Слышь, Хоб! – донёсся до меня знакомый голос. – А ну-ка, погоди! Этот болван, кажется, настоящий.

«Болван?» – возмутился я и воскликнул:

– Ещё одно такое замечание, Фом, и твой длинный нос укоротится наполовину!

– О, слышь – ругается! – восхитился Фом. – Похоже, и правда настоящий!

Нашу содержательную беседу прервал тонкий свист, плавно сменившийся замысловатой трелью. Из-за спин гоблинов и гномов выступил тау.

«А вот и живой Оберег, – подумал я, вспоминая уроки мастера Вонка, – уникальное существо с врождёнными способностями к природной магии и чёрт знает, чему ещё».

В Академии нам рассказывали, что последние тау – они же Обереги – вымерли около пяти десятилетий назад и в настоящее время уже не встречались. Ну, что ж… Похоже, у кого-то были недостоверные данные.

«Мастер, он просит нас не проявлять агрессии и хочет поговорить».

– Кто? Тау?

«Да. Мелодия, которую он наигрывает – это его язык».

– Как же он тогда с гоблинами общается? – удивился я. – Неужели они этот свист понимают?

«Наверное, знаками», – предположил Феникс. И тут в мои мысли вклинились вопросы от варга.

«Запах! – волновался он. – Новый! Незнакомый! Враг? Враг?»

– Нет, Дар, – успокоил я четвероногого друга, – это не враги, это друзья. Всё нормально.

Спрыгнув на землю, я вышел навстречу тау, к которому присоединились Фом и командир гоблинов. Справа от меня семенил Феникс. Тау, который вблизи оказался похожим на енота, кота и лисицу одновременно, поднёс к губам флейту и мелодично засвистел.

«Мастер, я буду переводить. – написал Феникс. – Его зовут Миро, и он сопровождает отряд Толстого Хоба к Серому Яру».

– Ну? – прошипел Фом, поворачиваясь к стоящему рядом с ним Толстому Хобу. – Убедился? Настоящий феникс, безо всяких там!

Мелодия флейты приобрела укоризненную интонацию.

«А теперь он обращается к Фому. – написал Феникс. – И говорит, что если один говорливый гоблин не замолчит, то тау превратит его во что-нибудь гадкое».

– Ой, да пусть не врёт, он этого не уме… – начал было Фом, но получил от Хоба короткий удар в живот и закашлялся.

– Помолчи-ка. – сказал Хоб и посмотрел на меня. – Извиняй, Искатель. Обознались. Мы уже шестерых демонов в твоём обличье встречали, вот и подстраховались. Они теперь частенько образ тех, кто им хорошо известен, принимают. Тебя, к примеру, или великой Осени…

– Зачем же вы тогда так близко подъехали? Расстрелять нас с расстояния разве не проще?

– Не. – качнул головой Хоб. – С расстояния стрелять вообще не выходит. Они, как только поднятое оружие видят – сразу же улетают. Отращивают крылья – и…

– А что за последнее время происходило? – спросил я. – Как там Серый Яр, к которому вы едете – всё ещё под контролем Тени?

Уши Оберега удивлённо дёрнулись, а Фом и командир гоблинов переглянулись.

– Почему под контролем Тени? – насторожённо спросил Хоб. – Наш он, Серый Яр-то… С чего бы нам его отдавать? Да и стены там в четыре ряда, опять же, возвышенность…

– Погоди. – я поднял руку. – А как же нападение некромантов в начале осени?

Глаза Хоба сделались круглыми, а Тау издал короткую и энергичную трель.

«Мастер, – написал Феникс, – Миро говорит, что осень начнётся только через две с половиной недели…»

– Так… – я нахмурился. – Фом! Когда мы с тобой виделись в последний раз, помнишь? Когда это было? Давно?

– Дык… – гоблин пожал плечами. – Недели две назад. Ну, может, на пару деньков больше. А что?

Я посмотрел на Феникса.

«Обожаю этот мир», – написал тот.

Большой Хоб хотел что-то сказать, но я прервал его на середине фразы.

– Всё потом. – сказал я и посмотрел в глаза стоящего напротив меня Оберега. – Слушайте, что я вам сейчас расскажу. Это касается нашего будущего. И, пожалуйста, постарайтесь запомнить каждое слово…

За последующие полчаса беседы я рассказал тау и гоблинам всё, что мне удалось услышать от Араса – начиная от появления некромантов и заканчивая нашей встречей под сводами временного Разлома. После чего возбуждённо посвистывающий тау принялся рисовать в стороне от нас какие-то сложные магические узоры, а командир гоблинов отправился информировать своих подчинённых.

– Фом, а ты знаешь, что он там делает? – спросил я у гоблина, кивая в сторону Оберега. – Интересный ритуал. Я таких раньше не видел.

– Так это… – Фом прищурился. – Со своими связывается, что же ещё. Обереги сейчас – почти единственный способ связи. Пути-то вместе с кораблями и порталами поломались… Ходят, правда, слухи, что кто-то где-то видел одного из Хранителей и тот сказал, что всё изменится в ближайшее время, но… Сам понимаешь…

– Кто-то где-то? – переспросил я и коротко рассмеялся. – Правдоподобная информация, да. Слушай, Фом, а Большой Бом знает, чем ты тут занимаешься? Или ты от них убежал?

Услышав имя Старейшины, Фом помрачнел.

– Большой Бом пропал. – серьёзным тоном сообщил он. – На Путях. Давно уже, почти сразу после того, как вы умотали с той симпатичной ведьмочкой. Так что его уже нет.

– Вот оно как… – я вздохнул. – Что ж, жаль. Но как он попал на Пути? Мне казалось, что для путешествия по магическим тропам у вас есть ты.

– А. – Фом с досадой махнул рукой. – Не о чем говорить. Скооперировались с ведьмами и решили устроить небольшую вылазку. Добрались до ближайшего Перепутья и… в общем, их там уже ждали. Демоны.

– Ясно.

«Мастер, у меня предложение».

Я повернулся к Фениксу.

– Да?

«Давай отдадим твой новый Источник этому тау. Нам он не поможет, а ушастый порадуется…»

– Ты тоже ушастый. И я думал сохранить этот источник природной магии для тебя. Неужели не нужен?

«Не так, как тау. – написал тотем. – Посмотри сам – его собственный источник вот-вот истощится».

Повернувшись в сторону занятого магическим ритуалом Оберега, мы не сговариваясь подошли поближе к нему.

– Миро. – сказал я, и Оберег развернул уши в мою сторону. – Извини, что прерываем, но у нас с Фениксом кое-что для тебя есть.

Глаза Оберега, увидевшего, что именно я достаю из сумки, стоило бы запечатлеть в красках.

– Феникс думает, что тебе это пригодится. – сказал я. Тау поднял к губам флейту и оживлённо засвистел.

«Он говорит, что это один из утерянных Белых Светочей. – сообщил Феникс. – И спрашивает, как он к нам попал. Считает, что недостоин владеть таким артефактом, но, учитывая обстоятельства, отказываться не будет».

– Ну, в таком случае – держи. – я протянул Светоч тау. – Мы достали его из каменного сундука, который охранял лохматый демон. А сам сундук висел на большом дереве, на холме. Мы проезжали мимо него этой ночью.

– Мастер, вы простите, что я вмешиваюсь…

Я обернулся и увидел Большого Хоба.

– Но я прочитал то, что написал ваш феникс, – продолжал говорить тот, – и захотел убедиться, что не ошибся. Вы и правда отыскали один из Светочей?

– Да.

– И забрали его из саркофага, на крышке которого сидел Федд?

– Если Федд выглядит как лохматая обезьяна с рогами на голове – то да.

Гоблин перевёл дух.

– Получается, что вы принесли ему меч Кхаргадда?

«Смотри, Мастер. – написал Феникс. – Они тут, похоже, какие-то знаменитости».

– И снова – да. – кивнул я. – Меч мы забрали с поляны неподалёку от дерева.

– Но… – Хоб взмахнул рукой и загримасничал. – Как?! Кхаргадд – это Мастер Смерти! И он перенесёт в призрачный мир любого, кто прикоснётся к его мечу!

– Так я к нему и не прикасался. – сказал я. – Я что, по-вашему, сумасшедший – хвататься руками за какой-то древний меч, на котором может лежать проклятие?

– А… – Хоб застыл. – А как же ещё? Геомантские уловки на оружие Кхаргадда не действуют!

Я улыбнулся.

– Хоб, я достал меч при помощи своей собственной магии. – в воздухе появилось несколько моих Нитей. – Выдернул его из земли при помощи вот таких линий. Видишь?

Командир гоблинов впечатлился.

– Пророчество… – пробормотал он. – Пророчество – это правда. – и тут же, развернувшись, со всех ног побежал к своим.

– А ну-ка построиться! – закричал он. – Мы выступаем сопровождением для Мастера Анриеля! Все по местам!

– Каким ещё сопровождением?! – возмутился я. – Эй, Хоб, а ну-ка вернись!

И тут на моё плечо легла узкая ладошка ушастого тау. Повернувшись к нему, я пронаблюдал, как он поднимает свою флейту и выводит переливчатую мелодию.

«Он просит не расспрашивать гоблинов про их пророчество. – написал Феникс. – Говорит, что оно поможет им сражаться и побеждать. И просит не отказываться от их помощи».

Я нахмурился.

– Миро… При всём моём уважении к тебе и этим гоблинам, я должен спешить. А ваши лошадки гораздо медленнее, чем мой варг. Понимаешь, о чём я?

«Он понимает. – сообщил Феникс. – И обещает сделать всё, чтобы не отставать».

* * *

Во время движения в сторону Леса я испытывал душевный подъём и немалый энтузиазм. Новость о том, что мы не перенеслись в будущее, а остались в своём собственном времени – а значит, ничего не потеряли и не пропустили – меня не просто порадовала, а по-настоящему вдохновила. Впервые за всё последнее время я почувствовал, что у нас всё-таки имеется шанс победить.

Понять бы только, по какой причине в том временном Разломе окажется Роан… С учётом всего, что он умеет, здесь и сейчас его поддержка была бы бесценной.

Первые часы путешествия с гоблинами протекали без происшествий. Миро, как и обещал, задействовал какую-то хитрую магию, благодаря которой их ездовые животные ускорились так, что насторожённо поглядывающий на них Дар смог бежать почти с такой же скоростью, как и раньше. Мимо нас проносились широкие луга и тенистые рощи, а несколько раз мы разминулись с конными отрядами людей и гоблинов.

А потом над горизонтом появилось то, что я ожидал увидеть в последнюю очередь.

– Корабли! – завопил скачущий на полосатой лошади Фом. – Корабли геомантов! Смотрите, смотрите!

«А вот это уже интересно. – подумал я, разворачиваясь и находя взглядом вытянутые тёмные силуэты. – Действительно, корабли…»

Летающие суда находились довольно далеко от нас и какие-либо детали на них не просматривались. Но то, что они были, что называется, «на ходу», как и то, что они спустились с Верхнего Мира, не вызывало сомнений. Гоблины принялись переговариваться и высказывать различные версии того, что привело такие большие суда в небо Нижнего Мира.

«Не люблю геомантов. – написал Феникс. – Как думаешь, Мастер, они прилетели для того, чтобы воевать?»

– Нет. – с уверенностью ответил я и многие гоблины вокруг нас замолчали. – Не знаю, что там сейчас происходит, на Верхнем Мире, но могу поспорить на что угодно, что у них проблем с демонами не меньше, чем у нас. Да что я тебе рассказываю – вспомни, как мы с тобой повстречались!

Тау сменил место в общем строе и, оказавшись рядом с моим варгом, прерывисто засвистел. Светоч, закреплённый на его спине, пылал белым светом и превращал ушастого Оберега во что-то странное и немного мифическое.

«Он говорит, что это не первые корабли геомантов на Мельфенире», – перевёл Феникс. – Его родичи сообщали ему о ещё как минимум трёх больших судах, прилетавших под флагами Кроммальгарна».

– А про Хранителей ему, случаем, ничего не известно?

Тау ответил короткой, но красивой мелодией.

«Конкретной информации у него нет, – сообщил Феникс, – однако он чувствует, что как минимум один из них сейчас здесь».

– На Нижнем Мире?

«Да».

«Интересно, который», – подумал я, вспоминая в первую очередь Мода и Леанора. Как бы мне хотелось встретиться с любым из них и задать хотя бы пару вопросов!

Оберег снова засвистел.

«Он говорит, что передал всё, что ты им рассказывал, остальным. – написал Феникс. – Так что они теперь предупреждены и передадут Хранителю последние новости».

Я кивнул.

– Ну, что ж, спасибо и на этом.

В конце дня мы подъехали к небольшому городку, каменные стены которого украшали густые заросли из кустов и зелёных деревьев.

– А вот за этой стеной у нас обосновались хвостатые. – сказал скачущий рядом со мной Фом. – Их тут, в Лесополье, сейчас полно. Ну а что – наиболее населённая часть Нижнего Мира! И Лес неподалёку, и Иглобор…

– А деревья по верху стены у них для чего? – спросил я. – В качестве украшения?

Гоблин помотал головой.

– Не, это у здешних ведьм защита такая. Они ж их там как-то специально выращивают, при помощи магии. Не просто так.

Тау, скачущий впереди отряда, издал громкий свист и толпящиеся у ворот города воины приветственно замахали руками. Я пригляделся. У распахнутых створок стояли и люди, и гоблины, и кропполи. Вооружённые контрастно и полноценно, они были разбиты на несколько отрядов и, судя по тому, что я видел, собирались куда-то идти. Поравнявшись с ними, гоблины принялись размахивать руками и делиться последними новостями, а мы с Фениксом и Фомом не останавливаясь заехали в город.

– Ого! – усмехнулся я, рассматривая уводящую от ворот центральную улицу. – А здесь симпатично…

Лесополье действительно выглядело уютно и в определённой степени празднично. Проезжая часть была выложена широкими и плоскими каменными плитами, а стоящие по сторонам от неё дома имели по несколько этажей и щеголяли многочисленными резными изображениями. Статуи, какое-то подобие идолов, барельефы… Особое очарование улице добавляли боевые и транспортные механизмы кропполей, смотрящиеся посреди деревянных домов неуместно и вызывающе.

– Давай пока прямо. – сказал Фом. – Доберёмся до Дома Совета и там уже посмотрим, кто тут у них сейчас командир.

На нас оглядывались. На улицах было полно местных жителей – в основном людей – и многие из них смотрели на теневого варга с большим интересом. Добравшись до стоящего в конце улицы широкого четырёхэтажного дома, мы с Фомом спешились и посмотрели на вооружённых кропполей, стоящих неподалёку. В руках у лохматых механиков светились мана-излучатели и разнообразные посохи, а кожаные доспехи украшали нашитые амулеты и зачарованные пластинки.

– Спасибо, Дар, можешь пока отдохнуть. – сказал я варгу и тот растворился в воздухе, после чего все до единого кропполи посмотрели на нас.

– Пусть взор Владыки озарит вас своим светом! – крикнул один из них, держащий в лапах инкрустированный мана-кристаллами магический жезл. – А вы кто?

– Меня зовут Анриель. – ответил я. – Я маг из другого мира.

– А я – Фом! – выкрикнул Фом. – Доверенное лицо Мастера Анриеля!

В следующее мгновение уши у болтливого гоблина удлинились и отчётливыми шлепками упали на плечи, а нос увеличился настолько, что превратился в огромный клюв. Над головой Фома вспыхнула светящаяся надпись: «Лжец». Кропполи расхохотались.

– Феникс! – воскликнул кто-то. – Чтоб мне за Край провалиться, смотрите, это он! Настоящий феникс!

Иллюзия, превратившая Фома в горбоносого уродца, исчезла, и тот обиженно засопел.

– Шуток не понимаете… – пробурчал гоблин и уверенным шагом направился к боковой улочке. – Пойду, поплачу.

Улыбнувшись, я проводил взглядом его удаляющуюся спину и направился к кропполям.

– Рад встрече со всеми вами! Не скажете, кто в этом городе сейчас главный? У меня есть информация о будущих нападениях демонов и некромантов…

Главным в Лесополье оказалась высокая и изящная светловолосая ведьма, которую я нашёл стоящей перед расстеленной на широком столе картой.

– Вели Риата?

Ведьма обернулась.

– Кто это там такой вежли… О! Феникс и человек… – глаза девушки подозрительно сузились. – Ты, часом, не Анриель?

– Да.

– Отлично! – ведьма схватила меня за руку и потянула к одному из боковых проходов. – Мира, Тира! – крикнула она сидящим у стола помощницам. – Я в Грот. Скоро вернусь.

– Ждём! – и девушки проводили нас любопытными взглядами.

– Мы уже знаем, где ты был и что видел. – сказала Риата, пока мы шли по длинному коридору, ведущему, судя по лёгкому наклону, куда-то под соседние здания. – Наш тау Лари нам всё рассказал.

– Это очень хорошо, – кивнул я, – но куда мы идём? В подвал?

– Нет, в Грот. Это такое место, где можно поговорить.

– Ладно.

Коридор закончился неожиданно – зеркалом. Подойдя к нему, Риата наклонилась и неторопливо подула, отчего отражающая поверхность покрылась мелкими волнами, а затем оглянулась на меня.

– Быстрее! – сказала она. – Пока оно обратно не успокоилось, а то придётся ждать! – и ведьма одним движением нырнула в волнующуюся гладь зеркала, словно в воду. Окружив себя на всякий случай мощным барьером, я подхватил Феникса и шагнул следом за ней.

Мир вокруг меня тут же мигнул, и я оказался в круглом каменном зале, стены которого покрывали плиты из красивого зеленоватого минерала. В центре зала стоял круглый каменный стол, а рядом с ним замерла беловолосая ведьма.

– Ну вот, теперь мы можем разговаривать без оп… – начала она и сразу же замолчала, рассматривая вращающийся вокруг меня магический контур. Плетение выглядело невероятно сложным и сияло так, что на стенах зала дрожали наши неровные гротескные тени.

– Что… это такое? – нахмурилась ведьма.

– Мой щит. – сказал я и развеял защитную вязь, вернув помещению положенный ему рассеянный полумрак. – Извините. Обычно он выглядит немного иначе.

– Это Грот. – немного рассеянно ответила ведьма. – Здесь многие плетения становятся видимыми… Но… – тихо рассмеявшись, девушка покачала головой. – Простите, Мастер. Я не привыкла видеть заклятия такой силы у простых смертных… Даже если они не простые или не смертные.

– Так для чего мы сюда пришли? – спросил я, возвращая разговор к интересующей меня теме. – Ведь, раз вам уже известно то, что я хотел рассказать, то вы, наверное, что-то хотели сообщить сами?

– Да. – ведьма кивнула и коротким жестом указала на стоящий перед ней стол. – Подойдите, пожалуйста, сюда. Я хочу вам кое-что показать…

Глава 35. Демоны на Бесовом Лугу

— Вы, кажется, некоторое время учились в Академии Геомантов? — уточнила Риата, и я кивнул:

— Да.

— В таком случае, вам, наверное, уже известно, что пространственная структура Великого Леса отличается от большей части нашего мира и… — ведьма протянула руку и по очереди коснулась нескольких рунных пластинок, вмурованных в поверхность каменного стола. — Смотрите… — несколько плавных движений пальцами и в воздухе над столом проявилась сложная многоуровневая схема, похожая на чертёж системы электроснабжения какого-то здания.

— Это ваш Лес?

— Да. Но только наш. Леса на западе Нижнего Мира выглядят совершенно иначе.

— Многоплановая геомагическая структура, значит… — протянул я и положил ладони на стол, внимательно рассматривая светящееся изображение. — Да уж. Не буду лгать — я никогда такого не видел. Но почему вы мне это показываете?

— Потому что вы ищете захваченное Святилище. — ответила ведьма. — И ради этого приехали в окрестности Леса. Однако на земле Леса оно находиться не может и это означает, что вы поедете куда-то на юг. Я ведь права?

«Надеюсь, ей можно доверять», — подумал я и кивнул:

— Да. Меня интересуют земли на юго-западе от Трёхглавого Пика.

Риата прищурилась.

— Значит, Междуречье…

— Не совсем. — я усмехнулся. — Место, в которое мне нужно попасть, не так далеко. Но почему вы спрашиваете? Вы можете найти для меня транспорт?

— Я — нет. — покачала головой ведьма. — А вот линки — могут. Вы ведь знаете, кто такие линки?

Я припомнил занятия в Академии и ответил:

— Волшебные существа наподобие тау. Только, в отличие от них, не считаются вымершими.

— И обитают исключительно на территории Леса. — добавила ведьма. — Да. Это верно. Но для вас важно то, что они, как и тау, обладают специфическими способностями. Такими, какие не встречаются у других.

Я заинтересовался.

— Так. И что же они умеют?

— Путешествовать из одной точки леса в другую, без использования Путей или телепортационных платформ. Другими словами, они смогут доставить вас на южную оконечность Великого Леса за пару часов!

«Ого! — мысленно удивился я. — То есть я могу добраться до отрогов Пика не в конце недели, а уже в ближайшие дни? Отлично!»

— И где же мне их искать?

— Вот в этом заключается сложность. — ведьма улыбнулась. — Линки обитают на четвёртом Ярусе Великого Леса и добраться туда самостоятельно будет непросто даже для вас. Особенно сейчас, когда всё… несколько неспокойно. Поэтому вам понадобится помощь проводника. Он, кстати, уже совсем рядом и…

В этот момент раздался короткий шипящий звук и от боковой стены отделилась невысокая тень.

— Оу… — послышался голос. — Я что-нибудь пропустить?

— Это — наш Лари. — представила новоприбывшего ведьма. — И он будет сопровождать вас столько, сколько потребуется. Нет, Лари, ты ничего не пропустил.

— Я радоваться. — ответил тау и подошёл к столу.

«Какой интересный тау. — написал Феникс. — Разговаривает!»

Я улыбнулся и протянул руку будущему проводнику.

— Приятно познакомиться, Лари. Меня зовут Анриель.

— Я знать. Я специально приходить, чтобы показать путь. Мы выходить сразу, как только солнце давать большой свет.

Риата тихорассмеялась.

— Лари, конечно, не лучший оратор Средоточия, — сказала она, — но остальные тау общаются при помощи флейт…

— Что скажешь? — спросил я у Феникса после ужина, когда небо над Лесопольем окончательно погрузилось в густую тень. К тому моменты мы уже основательно устали от всех разговоров и обсуждений и вышли на улицу, чтобы подышать свежим воздухом перед сном.

«Скажу, что нам снова везёт. — написал тот. — Получить такого проводника, как тау — это само по себе удача. А наш ещё и разговаривать научился».

— Это да. — пройдясь вдоль стены дома, я запрокинул голову и посмотрел на тёмную громаду Верхнего Мира. — Но я хотел узнать, что ты думаешь о том, что мы будем добираться до Святилища не своим ходом, а при помощи магии лесных эльфов.

«Мастер, линки не совсем эльфы».

— Не имеет значения. — я поморщился. — Я хотел сказать о том, что сейчас, в общем-то, не лучшее время для того, чтобы соваться на волшебные тропы, даже если они считаются безопасными и отличаются от Путей. Возможно, нам было бы лучше путешествовать по реке…

«В нижней части Злодейки полно Мороков. — ответил Феникс. — И ещё мы потеряли бы время».

Я кивнул.

— Это верно. Время — та самая причина, из-за которой я хочу поспешить. Ведь если я попаду в Святилище до начала осени, то… Сам понимаешь, того наступления некромантов, о котором мы слышали, может и не произойти.

«Говоря об этом. Что, если их окажется слишком много?» — Феникс запрыгнул на край высокого постамента с цветочным горшком, и его огромные мерцающие глаза уставились на меня. Строчки из белых букв появлялись в воздухе рядом с ним.

«Там наверняка будут и демоны, и некроманты. В Святилище. Ни за что не поверю, что Великий Павший оставил такое важное место без достойной охраны».

— Ты прав, — согласился я, — охрана там наверняка есть. Но кто сказал, что я собираюсь атаковать в лоб?

Феникс усмехнулся и в сумраке забелели его маленькие клыки.

«Отвлечём их иллюзиями?» — предположил он.

— Не только. — усевшись на одну из расставленных вокруг лавочек, я прислушался к звукам, доносящимся со стороны улицы. — Помнишь того демона, которого мы видели во временном Разломе?

«Роана? Да.»

— Так вот. Этот парень не только мой хороший друг, он ещё и опытный рунный мастер. И Руны, которым он меня научил, уже не раз помогали обмануть внимание демонов. Понимаешь? Загадывать не буду, но у нас есть все шансы пройти незамеченными.

Феникс засопел.

«А можно вопрос?»

— Попробуй.

«Какими судьбами твой друг угодил в тот Разлом?»

Я задумался.

— Не знаю, Феникс. Я уже долгое время размышляю над этим вопросом, но… Не знаю. В нашу последнюю встречу он и ещё один мой друг сказали мне, что отыщут меня сразу после того, как окажусь на земле обычного мира. Но Мельнторн, как ты понимаешь, обычным местом не назовёшь…

«Значит, это либо случайность, либо снова везение. — написал Феникс. — И, кстати, ты будешь спать? Я бы рекомендовал тебе отдохнуть».

— Да, конечно. — зевнув, я снова посмотрел на тёмное небо. Большую часть видимого пространства закрывал Мельфеан, но за счёт летающих островов и Искр картина получалась очень красивой. — Сейчас пойду.

* * *

Лесополье мы покинули лишь в середине следующего дня. Раньше не получилось – в основном потому, что мы ехали не одни, а в компании разношёрстного отряда из гномов, людей и нескольких гоблинов. Да ещё и тау уговаривал нас не торопиться, аргументируя свои слова тем, что «большое солнце создаёт препятствий для разный демон».

— Вы понимать! — косноязычно восклицал он. — Смотреть на карта и видеть, где Лес, а где — Бесов Луг! Почти на середина пути к Лес! И там может быть зло!

Бесовым Лугом назывался небольшой форт, расположенный на северной оконечности Великого Леса, и примечателен он был тем, что на его территории сохранились останки старинного портала на Тёмный Путь. Сведений о том, куда конкретно этот проход уводил, не сохранилось, но Тёмный Путь есть Тёмный Путь и о хороших новостях с той стороны никто не мечтал. Из-за чего от нас и требовалось добраться до потенциально опасного места в строго отведённое для посещения время. После этого нам следовало осмотреться — и затем отправиться дальше, по прямой, словно эльфийская стрела, дороге до Великого Леса.

А то, что вместо этого получилось… Ну, тут стоит говорить правду — в какой-то степени я этого ожидал.

Всё началось с того, что в степи перед нами показалась чья-то крохотная фигурка, быстро превратившаяся в движущегося навстречу одинокого всадника.

«Ого… — подумал я, рассматривая воина в плаще с глубоким капюшоном, скачущего верхом на лохматом варге. — А ведь и правда — похож!»

Воин тем временем поднял руку и приветственно помахал нам. Скачущие впереди отряда гном Арребир и тау Лари оглянулись и посмотрели в мою сторону.

— Мастер Анриель! — сказал гном и кивнул в сторону моего быстро приближающегося двойника. — Вот одна из тех тварей, о которых вам вчера говорили!

— Вижу. —я коротко кивнул и приказал варгу: — Дар, подожди меня здесь.

После чего выразительно посмотрел на Феникса и переместился далеко вперёд, оказавшись на пути несущегося во весь опор демона.

— Заблудился? — воскликнул я.

Варг демона от неожиданности споткнулся и, словно налетев на невидимую стену, остановился, однако сидящий на его спине всадник этот манёвр проигнорировал. Несколько секунд он сидел в седле и безынициативно таращился в мою сторону, а затем не торопясь поднял правую руку и открыл рот.

«Оу…» — мысленно произнёс я, с брезгливостью наблюдая за тем, как монстр хватает себя за верхнюю челюсть и вытягивает её вверх, откидывая голову наподобие капюшона. Из утробы демона появился медленно пульсирующий зелёным светом округлый глаз, неотрывно следящий за моими движениями.

— Сюрприз! — произнёс я, отлично зная, что оставшийся позади Феникс наложил на меня одну из своих иллюзий, из-за чего чудовищный соглядатай видел совсем не меня, а демоническое обличье Роана-менестреля. — Передавай привет своему хозяину.

БАМФ!

Взрывающаяся вязь врезалась в демона на середине его движения, развернув того в воздухе и оторвав одно из крыльев, которые он уже успел отрастить. Демон визгливо взревел и рухнул на землю, беспорядочно колотя конечностями рядом с собой. Во все стороны полетели травинки и прочий мусор. Прикрываясь магическим щитом, я подошёл поближе и едва успел отбить стремительный выпад одной из его лап. Человекоподобное тело демона менялось, плоть становилась пластичной, и он с невероятной скоростью превращался во что-то шипастое и когтистое.

«Ну и страшилище. — подумал я. — Хуже метаморфа!»

Демон тем временем зарычал и бросился на меня, но не преуспел. Руна Притяжения, наложенная на землю под его ногами, заставила его споткнуться и замешкаться, а несколько обездвиживающих арканов превратили в конвульсивно подёргивающуюся тушу.

— Ну, вот ты и допрыгался. — сказал я и ударил в демона рассекающей вязью. Демон дёрнулся всем телом и разъярённо взревел. Рана, нанесённая моей магией, была глубокой и длинной, но всё-таки недостаточной, чтобы прикончить тварь за один удар.

«Вот же сволочь живучая», — подумал я, а усиленная таранная вязь завершила дело. Земля под ногами вздрогнула, а тело монстра смялось и, взорвавшись, разлетелось в разные стороны.

«Как некультурно. — появилась передо мной светящаяся надпись. — Для чего тебе потребовалось его взрывать? Не то, чтобы мне было его жаль, но со стороны смотрелось неаппетитно».

— Я не специально, Феникс. — ответил я. — Думаю, это какая-то особенность этого вида.

«Как скажешь, Мастер. И что теперь?»

— Ничего. — тихо пробормотал я и отвернулся от останков демона, после чего переместился обратно к своим.

— Это был демонический соглядатай. — сказал я, обращаясь к командирам Арребиру и Толстому Хобу. — Так что ваши ведьмы были правы — эти твари действительно кого-то разыскивают.

— В таком случае — поспешим. — сказал Арребир. — До Бесова Луга ещё около двух часов.

Воины Владыки построились в прежний порядок, и мы поехали дальше.

— Мастер Анриель! — окликнул меня Лари, медленно догоняя варга на своей лошадке. Ездовое животное скакало, окружённое сиянием ускоряющей магии. — Вы подождать? Я есть, что вам говорить!

— Обращайся ко мне на «ты», Лар. — ответил я. — И прекрати уже называть меня Мастером!

— Я делать, как вы говорить, Мастер, — словно издеваясь, ответил тау, — но говорить хотеть совсем не об этом. Я просто слышать, что демоны Тень вас искать, и долго думать. А потом понимать, что знать, что вам помогать.

— Не беспокойся обо мне и демонах, Лари. — сказал я. — Спасибо тебе за заботу, но большая часть марионеток Тени для меня не опасна. Даже если их будет целая стая.

— И всё же я отдавать Мастеру вот это. — невозмутимо ответил тау и прямо на ходу бросил в меня каким-то маленьким артефактом. Взмахнув рукой, я перехватил его в воздухе и осмотрел. Это был овальный амулет с зелёным самоцветом, внутри которого то разгоралось, то угасало загадочное мерцание.

— Что это?

— Это называться Часть Леса. Фрагмент Великий Источник. Сильный служитель Тень разрушать его в те времена, когда на Нижний Мир ещё быть настоящий свет и быть мир. Сегодня Часть Леса защищать от злой глаз. Скрывать суть. Не позволять враги понимать, кто ты есть.

— Маскирующий амулет, значит. — кивнул я. — Ну, что же, отказываться не буду. Спасибо, Лари!

— Часть Леса не только маскировать. — ответил тау. — Она приводит к жизнь. Быть как путник на дорога в Великий Лес. Помогать!

«Помогать… — мысленно улыбаясь, подумал я. — Помог бы мне кто-нибудь понять, о чём конкретно ты говоришь!»

Потому что фразы «приводить к жизнь» и одновременно с этим «быть, как путник на дорога» — это уже чересчур. Мне таких загадок даже Великие Арлу не загадывали, а уж маленькие ушастики были выдумщики ещё те!

«И вот интересно, — мелькнула у меня мысль, — почему все одарённые магические существа, которых я встречаю, обладают такими большими ушами? Что это — забавная случайность или необычная закономерность?»

Когда до деревянных стен Бесова Луга осталось несколько сотен метров, тау завертел ушами и сделал нам знак остановиться.

– Что-то быть плохо. – вполголоса произнёс он. – Не так, как на день прежде. Опасно!

Воины вокруг нас зашептались, поудобнее перехватывая излучатели и подготавливая оружие ближнего боя. Некоторые маги заменили мана-кристаллы в своих посохах на более полные.

«Мастер, – написал Феникс. – Я не знаю, что конкретно почувствовал наш проводник, но рекомендую ему доверять. Тау в таких вопросах не ошибаются».

Я коротко кивнул. Магический Взгляд уже показал мне, что пространство вокруг форта неоднородно и деформировано наличием какой-то магии, но что это такое и откуда оно появилось, я не понимал.

– Арребир! – тихо окликнул я гнома-командующего. – Лари прав, с вашим фортом что-то не так. Возможно, тут были демоны. Я бы предложил обойти его и двигаться дальше.

– Не получится. – не оборачиваясь ответил гном. – Мы обязаны там всё осмотреть. И, если слугам Тени удалось оживить тот старый портал, мы…

В этот момент из густой травы неподалёку от стен форта поднялась нескладная человеческая фигурка.

– Внимание! Противник!

Воины, повинуясь жестам своих командиров, быстро разделились на два отряда и выстроились в боевой порядок. Маги вскинули посохи и воздух над головами бойцов подёрнулся рябью от формирующихся магических барьеров. Я же в это время пристально рассматривал стоящую между нами и фортом худощавую девушку.

«Ведьма, что ли? – раздумывал я. – Откуда она там взялась?»

Девушка была похожа на Сестру Осени, но носила одежду – тёмный комбинезон, изодранный на боках и штанинах так, что до самой земли свисали длинные клочья. Лицо её было вымазано какой-то грязью.

«Она не демон, – написал Феникс, – но…»

Прочитать сообщение тотема дальше я не успел – из стены форта выскочил некромант. Вывалившись из её деревянной поверхности, по которой сразу же расползлось обширное опалённое пятно, он уверенно и без колебаний направился к нам.

– Некромант! – воскликнул Толстый Хоб, и бойцы его отряда вытащили из нагрудных карманов светящиеся амулеты. Остальные воины последовали их примеру.

– Активируем!

Маги вокруг нас забормотали, формируя атакующие и защитные плетения для скорого боя.

– Феникс, прикрывай. – сказал я и, отпустив варга, переместился в сторону форта таким образом, чтобы оказаться сбоку и от некроманта, и от всё ещё стоящей на одном месте непонятной ведьмы. Я не собирался позволять этим тварям швыряться их поганой магией в тех, кто приехал сюда вместе со мной. Обойдутся.

Удар!

От первой брошенной в него вязи некромант уклонился, а вторую развеял за мгновение до того, как она ударила его в грудь. Третье плетение было отражено и срикошетило в землю, выбив из неё высокий фонтан из камней и мелких растений. Некромант остановился и сухо рассмеялся.

– Хек-хек-хек-хек…

Смех псевдоживого монстра прозвучал похоже на звук какого-то старого заклинившего механизма. Некромант стоял неподвижно, слегка наклонившись на левый бок, и был похож на самого обычного мертвеца: равнодушное выражение лица, белая кожа, растрёпанный и опалённый в нескольких местах городской костюм. На нём даже амулетов и талисманов не болталось, в отличие от тех его собратьев, которых я видел в последний раз. И лишь глаза горели всё тем же зловещим зелёным светом.

«Интересно, почему. – мельком подумал я. – У некромантов из Палакса подобных эффектов не наблюдалось…»

А затем со стороны форта донесся громкий хлопок и часть ограждающей его деревянной стены покрылась трещинами, после чего распалась на фрагменты и повалилась в наружную сторону. Из клубов поднявшейся пыли показалось несколько человекоподобных фигур. Первыми шли три совершенно одинаковые на вид Сестры Осени – почти обнажённые и покрытые замысловатыми татуировками, в одинаковых узких набедренных повязках. Глаза каждой из ведьм закрывала плотная полоска из чёрной ткани. Следом за ними через останки стены перебралась нескладная фигурка в изодранном тёмном комбинезоне.

«Ещё одна. – отметил про себя я, рассматривая шагавшую позади сестёр девушку. – Но эта от первой копии всё-таки отличается…»

И тут я заметил, что в траве по сторонам от ведьм движутся стремительные гибкие тени.

«Ох, ты ж, чёрт…»

– Внимание! – рявкнул я, пытаясь предупредить Воинов Владыки о приближении нечисти. Я уже понял, что это за странные девушки в разорванных костюмах нам попались, и по какой причине они выглядят настолько непохоже на ведьм. – Это мегреи!

Мегреи, или, как их называли в других мирах, кикиморы, изредка встречались и на территории Палакса. Это были весьма коварные и вместе с этим невероятно живучие существа. Их главной – и наиболее неприятной – особенностью было умение разделять собственную сущность на множество мелких особей, способных атаковать жертву раздельно, а затем сливаться в единое целое. Во время обучения в залах Лекториума Службы мне показывали несколько динамичных иллюзий, демонстрирующих битву с такими тварями и выглядело это, надо сказать, достаточно неприятно. С десяток чёрных теней, стремительно бросающихся на едва успевавших защищаться бойцов, и кружащаяся в диком танце нескладная девушка… Брр! Впрочем, настоящее безобразие началось потом, когда скользящие над землёй чернильно-чёрные змеи втянулись в тело своей прародительницы и превратили её в по-настоящему кошмарную тварь.

– Занять оборону! Не забываем прикрывать друг друга! Всем отступать!

«Молодец», – мысленно похвалил я адекватно оценившего ситуацию Арребира и взмахнул руками, перегораживая пространство между моими спутниками и ведьмами широкими полотнами силовых щитов. Над травой появилась изломанная и полупрозрачная мерцающая стена.

«Оп!»

Переместившись в сторону, я создал несколько двойников-фантомов и посмотрел на замершего в неподвижности некроманта. Сколько он так уже стоит? Секунд семь? Странно. Может быть, с ним что-то не так?

– А ну-ка не спать! – ветвистая молния вспорола пространство и наполнила его светом, бессильно отразившись от магического щита вокруг некроманта. В воздухе запахло чем-то горелым. Слуга Павшего вышел из своего оцепенения, стремительным движением сместился в сторону и тут же атаковал.

Удар! А, ч-чёрт, это было неприятно! Блок! Перемещение и вихревая атака! Удар, удар, взрыв!

БУМ-МФ-Ф!

«О, дьявол, до чего же всё-таки быстрая эта погань! А если вот так?»

БАМ-М!

Вступив в поединок с марионетками Павшего, я уже через пару мгновений забыл про всё, кроме меня и находящегося на расстоянии удара противника. Я забыл про Феникса и навешенную на меня маскирующую иллюзию, про то, что где-то рядом занимается незнакомым ритуалом отчаянный тау, про разбившихся на четыре небольших отряда отступающих гномов…

«Так, а вот и нечисть…»

Мои перегораживающие луг щиты внезапно размылись и из-за них показалась одна из Сестёр Осени.

– Эй! А где остальные?

Ведьма скрестила руки перед собой и воздух вокруг них выгнулся линзой, без следа поглотив брошенную мной таранную вязь. Ведьма пошатнулась и едва не упала.

– Что ты за тварь?! – хрипло прошипела она.

– Хотел спросить у тебя то же самое. – переместившись в сторону, я ударил в сторону Сестры молнией и, не глядя на результат, телепортировался высоко в небо.

Так, и кто тут у нас где? Ага, вот они!

Сражение продолжилось с новой силой. Три Сестры Осени швырялись в меня разнообразными заклятиями, стараясь ударить откуда-то со спины, и было заметно, что биться с равным им по силам противником эти порождения чёрной магии не умеют. В условиях замкнутого пространства Тёмных Путей они, вероятно, и представляли опасность – особенно для неподготовленных новичков – но для меня, здесь и сейчас… Нет. Эти твари для меня не противники. Некоторые неприятности доставляли лишь кикиморы, одна из которых слилась со своими конструктами и превратилась в неказистое уродливое существо. Пальцы её четырёх рук обзавелись огромными чёрными когтями, а выросшие из спины щупальца колотили по пространству не хуже кнутов.

Но главной угрозой оставался, разумеется, некромант. Его разрушающие, отравляющие или разрывающие удары не отличались особой силой, зато наносились с такой частотой, что отразить или заблокировать их временами просто не получалось. Я не успевал. Из-за чего мне приходилось постоянно перемещаться, стараясь следить за всеми тварями вокруг меня разом, и бить их атакующими и дезориентирующими вязями одновременно.

В какой-то момент гоняющиеся за мной ведьмы выстроились в такой порядок, как я и хотел.

«Попались», – подумал я и атаковал почувствовавшую азарт нечисть обездвиживающими арканами, после наложил на землю под их ногами несколько взаимосвязанных Иссушающих Рун. Перемещение! Удар!

Таранная вязь, которую я запустил в Сестёр, получилась такой силы, что двух из них смело и практически вбило в землю, а взрывающееся плетение поставило последнюю точку в деятельности последней. Одна из кикимор также получила ранение и, неловко переваливаясь, попыталась сбежать.

«Врёшь, не уйдёшь, – подумал я переместился ещё раз, одновременно создавая вокруг себя десяток двойников-фантомов. Короткая серия из сияющих силовых линз ударила в грязно-серый щит оказавшегося поблизости некроманта, а я ускорился и, рванув вперёд, отрубил удирающей мегрее голову рассекающей вязью. Готова!

«Ну, всё, – мелькнула у меня мысль, – осталась всего одна кикимора и ещё некромант…»

И тут рядом с моим лицом полыхнул зелёным светом разрушающий луч.

– Ах ты, скотина…

Основной проблемой в противостоянии с некромантом была его невероятная скорость. Не мёртвое и не живое создание телепортировалось по всему лугу с такой скоростью, что я не успевал за ним уследить. От ударов энергетической плети он уклонялся, атакующие вязи развеивал, а контролирующую и замедляющую магию игнорировал.

«Как же мне тебя прикончить? – мысленно обратился я к некроманту. – Энергию Лука или Маску использовать нельзя – в таком случае меня вычислят… А, ч-чёрт!»

Волна из праха, брошенная в меня некромантом, ударила в силовой барьер и отразилась в стороны, а я попытался переместиться поближе к нему и ударить кинжалом, но из этого ничего не вышло. Некромант исчез и появился метрах в двадцати от меня, поднимая руку для следующего удара.

– Да сколько ж можно! – возмутился я. – Я за тобой что, до самого вечера должен бегать?

Поморщившись и окружив себя двойным хроно-контуром, я сжал зубы и с ненавистью посмотрел на мёртвого мага. До чего же странная тварь – ни демонов не пытается призывать, ни какую-нибудь особо прыткую нежить. Вообще не замирает на одном месте. Всё, что он делает – это хаотично телепортируется и осыпает меня градом быстрых смертоносных заклятий. Чёрт возьми… Неужели он умнее своих сородичей? Или просто пытается тянуть время? Но для чего?

В этот момент земля у меня под ногами вздрогнула, а по окрестностям покатился оглушающий рёв.

– Р-Р-РА-А-А!

Глава 36. Семена Великого Леса

— Это ещё что? – обернувшись, я с удивлением посмотрел на разбежавшихся по простору полей гномов и на проводника-тау, стоящего у края светящегося изумрудно-зелёным светом магического узора. Линии узора были нанесены на поверхность земли и набирали яркость свечения с каждой секундой, а из центра этой паутины выбиралось что-то вроде боевого голема.

Свитое из переплетений корней и выгнутых веток, тело монстра выглядело настолько мощным, что наводило на мысли об ожившем дереве, а горящие всё тем же зелёным светом глаза без отрыва смотрели в сторону некроманта.

– Р-РА-А!

Древесное чудовище окончательно освободилось и бросилось через луг. Мгновение – и оно пронеслось мимо меня, обдав букетом из запахов свежей травы и цветущих растений. Некромант дёрнулся и телепортировался в сторону от небольшого пригорка, на котором стоял, а в следующее мгновение в то место врезался разогнавшийся монстр.

БУМ-МФ!

В воздух поднялся фонтан из земли и растительного мусора.

– Р-РА!

ШАРХС-С!

Непонятный древовидный монстр проявлял настоящие чудеса ловкости и гонялся за некромантом как одержимый, а тот прикрывался щитами и старался держаться на расстоянии.

– Лари! Это ты призвал эту тварь?

– Тварь – нет! – воскликнул в ответ тау. – Возмездие Природного Духа – да!

«Мастер! – у моей ноги появился Феникс. – Извини, но я устал. Иллюзия сложная. Долго не смогу. Нужен отдых. Скоро».

– Понял. – кивнул я. – Потерпи ещё буквально минуту. Я сейчас!

С этими словами я окружил себя двойным хроно-контуром и подготовил несколько атакующих вязей. Что ж, продолжим…

Некромант сопротивлялся как мог. Его разрушающие лучи и разъедающие проклятия колотили в тело Духа Мщения одно за другим, но тот отращивал новые ветви и оплетал их корнями быстрее, чем успевали отмирать и осыпаться уже поражённые. Я проследил за перемещениями мёртвого мага и усмехнулся. Ну что ж, падаль, вот ты и отбегалась. Сейчас посмотрим, как тебе понравится сражаться на два фронта!

Телепортировавшись за спину некроманта, я создал полтора десятка своих копий и, использовав Рывок, принялся осыпать пространство боевыми плетениями. Расчёт был простой – вынужденный уклоняться от бросков Духа, некромант либо отступит и сбежит, либо в какой-то момент ошибётся. И я оказался прав – он и правда ошибся. Угодил в область действия одной из моих Иссушающих Рун и замедлился, после чего отвлёкся на отражение моих атак и был сбит на землю метнувшимся к нему Духом.

– АР-Р-Р!

Послышался короткий противный звук и в разные стороны полетело то, что совсем недавно подходило под определение некроманта.

«Готов».

Удовлетворённо кивнув, я осмотрелся и бросил взгляд на рычащего от ярости природного Духа. Интересно, а он своих от чужих отличает? Не нападёт?

– Великий Дух помогать Великий Маг! – воскликнул у меня за спиной тау. – И мы побеждать!

– Ещё нет! – громко возразил я. – Некроманты – это одни из наиболее сильных марионеток Павшего, но их психологическая и интеллектуальная составляющие весьма примитивны. Им не ведом страх или сомнения, они не способны планировать или отступать.

Арребир перехватил свой топор и подошёл поближе.

– Ты это к чему?

– Этот некромант вёл себя не так, как все остальные. Он явно осторожничал и словно хотел потянуть время. Вот только вопрос – зачем?

Мы с гномом одновременно посмотрели в сторону форта.

– Что там ещё есть, Арб? – спросил я. – Вспоминай. Кроме того запечатанного тёмного портала, о котором вы говорили. Что-то ещё – есть?

Гном-командующий помотал головой.

– Нет. Ничего.

– Ладно. Нам ведь в любом случае нужно попасть внутрь, верно?

Арребир кивнул.

– Да. Эй, всем! Рассредоточиться! Хоб! Давай в форт! Твои слева, мои – справа!

– Идёт! Только чур внутрь без головы не лезть!

– Обижаешь!

Гномы, люди и гоблины по сторонам от нас быстро образовали два отряда и под прикрытием магических щитов двинулись в сторону форта. Не принявшие участия в сражении с некромантом и ведьмами бойцы хмурились и желали выполнить полученное задание до конца.

«Надеюсь, мои подозрения не оправдаются», – подумал я и окинул видимую часть форта магическим Взглядом. Пространство выглядело совершенно обычно, но отвратительное предчувствие никуда не исчезло. Пожалуй, было бы лучше отправить кого-нибудь на разведку…

– Мастер. – позвал меня подошедший тау. – Мы уже идти в форт?

– Как видишь, да.

– Тогда я немного говорить и потом посылать вперёд Дух. – тау бросился к сидящему над останками некроманта Духу и принялся что-то неразборчиво ему говорить. Я оглянулся и нашёл взглядом Феникса.

– Феникс! Ты там как?

«Жив, цел. Пара минут на отдых».

– Р-р-р-р…

Дух Мщения закончил слушать то, что говорит тау и поднялся на ноги, а затем помчался к разрушенной стене форта. Пару секунд спустя он уже перепрыгнул через неё и скрылся за ближайшими к ней постройками.

– Лари! – позвал я проводника. – Если на территории форта есть открытый портал или пространственное искажение – твой Дух сможет его отыскать?

Тау задумчиво почесал одно из своих ушей.

– Я не знать, – сказал он, – но думать, что…

И тут небо над нами на мгновение потемнело, а землю под ногами тряхнуло так, что тау шлёпнулся на пятую точку.

– Ой!

– Какого чёрта? – окружив себя маскирующим и защитным пологом, я переместился на высоту в сотню метров и посмотрел на форт. Вернее, на то место, где он одну минуту назад был. – Ох, Дкаддова виселица…

Вместо деревянного форта в земле образовался громадный тёмный провал. Его отвесные земляные стены, с торчащими из них корнями и клочьями чего-то растительного уходили куда-то глубоко вниз и терялись в непроницаемой темноте. Воздух над провалом дрожал и шёл волнами, а по окрестностям разносилось эхо от монотонного гула.

«Да что б вас!» – мысленно выругался я и сместился поближе к земле, одновременно создавая несколько десятков силовых нитей. Бойцы отрядов Толстого Хоба и Арребира отступали от края пропасти, разбившись на несколько небольших групп, и им требовалось оказать хоть какую-то помощь.

– Держитесь! – я направлял Нити к воинам и магам и выдёргивал их из поражённой зоны. Взгляд показывал, что пространство вокруг провала искривлено и наполнено аномалиями.

В этот момент тональность исходящего из провала низкого звука поменялась, а воздух над ним наполнился переплетениями геомагических линий.

«Портал срабатывает!» – понял я и крикнул:

– Всем лечь на землю!

Не успел я вернуться на поверхность и окружить всех, кого увидел поблизости, сферами силовых щитов, как земля затряслась, и над нами промчалась упругая воздушная волна. Поднялась пыль. В воздухе закружились травинки и мелкий мусор.

– Маги! – послышался голос Арребира. – Не спать! Щиты ставим! Защитные амулеты достаём!

– Жаль, големов с собой нет!

– Заканчиваем с разговорами! Защитное построение, быстро! Шевелитесь!

Встав на ноги, я посмотрел на суетящихся вокруг меня бойцов и развёл руки в стороны. Сконцентрировался и неторопливо поднялся в воздух. Ого…

За клубами плавающей в воздухе пыли возвышалась каменная ступенчатая пирамида, на вершине которой стоял массивный чёрный алтарь. На поверхности алтаря пульсировали грязно-зелёным светом угловатые знаки, а вокруг него прогуливался уже знакомый мне демон.

«Проводник Теней Древнего. – припомнил я его имя. – Кажется, так».

* * *

– Демон! – выкрикнул кто-то из магов и оба отряда накрыли мерцающие магические щиты. На поляне под моими ногами появился Феникс.

«Мастер! – написал он. – Этот демон очень силён! Я чувствую!»

«Ну ещё бы… – подумал я и тут заметил нашего проводника-тау, неторопливо бредущего к пирамиде. В ладонях у малыша светились маленькие желтовато-оранжевые предметы. – Так. А этот что собирается делать?»

– Лари! – крикнул я и переместился в сторону тау. – Нет! Предоставь этого демона мне!

Проводник Теней услышал мой голос и обернулся.

– Harrz? Addek? Nurd kharz!

Я вернулся на твёрдую землю и усмехнулся. Ну, вот и всё. Не знаю, как было бы с иллюзией Феникса, но сквозь мои маскирующие пологи эта погань видит великолепно. А значит – нет больше смысла скрываться и не позволять себе использовать Лук. В конце концов, разве оружие существует не для того, чтобы из него стреляли?

«Мастер!»

– Спокойно, Феникс. Отойди-ка назад. – приблизившись к пирамиде, я принялся подниматься по лестнице, проходящей сквозь широкие и высокие ступени наподобие лесной просеки. – Привет, тварь! Давно не виделись!

Демон оскалился, показывая, что моя личность для него не секрет, и произнёс:

– Ты долго прятался, смертный. Но конец твоей жалкой жизни уже предрешён.

«До чего же мерзкая у него рожа, – подумал я, ступая на верхнюю площадку пирамиды. – Так и хочется как следует приложить…»

С стоящим напротив меня демоном я сталкивался уже дважды – и каждый раз у него получалось уйти от меня живым. Что ж, проверим, насколько ему повезёт сегодня.

– Ты будешь поглощён.

– Ага. – я фыркнул. – Конечно. Ваш великий Безликий тоже хвалился, что пришёл меня поглотить. И где сейчас этот Безликий?

Черты Проводника Теней исказились.

– Не смей, смертный! – гулко рявкнул он и сложенные за его спиной крылья вздрогнули. – Не тебе, ничтожеству, произносить его им…

БАМФ!

Таранная вязь ударила в тело демона сияющим росчерком, но тот лишь дёрнулся и отступил на один шаг. Я поморщился. Плохо. В прошлые наши встречи у него такой хорошей защиты не было.

«Вот же чёрт! И как его теперь убивать?»

– Ничтожество… – пробасил демон и бросился на меня.

Щит! Создав перед собой широкий барьер, я переместился за спину демона и ударил в него плетением силового молота. За которым последовало несколько энергетических линз и взрывающееся плетение. БАМ-М! Ошеломлённого демона с силой приложило о барьер, который от такого обращения покрылся рябью и тут же развеялся, а демон зарычал и стремительно развернулся.

– Умри! – произнес он и развернул крылья.

«Ого…» – оценил я увиденное перед тем, как переместиться на другой край площадки и отразить брошенное в меня заклятие. При первой встрече у Проводника были вполне обычные перепончатые чёрные крылья, во время второй из них сочилось что-то вроде чёрного дыма, а сегодня они выглядели как два изломанных чёрных паруса, с торчащими во все стороны шипами и лезвиями. В воздухе вокруг них завивались туманные тёмные пряди.

– Р-р-р!

В руке у демона появился чёрный двуручный меч, и он взмахнул им, отчего в пространстве полыхнуло несколько язычков чадящего пламени, а потом завопил:

– Ssard Zzak Dhur!

Знаки на чёрном алтаре ярко вспыхнули зелёным светом, и я почувствовал, как ступни моих ног словно погружаются во что-то холодное.

«Лук!» – мысленно рявкнул я и переместился высоко в небо, сразу же натянув тетиву для первого выстрела. Ревущий на одной ноте демон взмыл в воздух и унёсся куда-то в сторону, а от алтаря по площадке пирамиды поползли зловеще шевелящиеся змеиные тени.

«Он пытается отвлечь моё внимание от алтаря», – подумал я, глядя на закладывающего вираж демона и без колебаний выстрелил в пирамиду.

БАХ!

Вспышка света за моим выстрелом последовала такая, что стало больно глазам. Вершина пирамиды утонула в огне, а воздух над ней наполнился десятками разлетающихся каменных осколков.

– Не смей! – вынырнув из облака дыма и пыли, крылатый демон спикировал на меня.

Я не стал блокировать его атаку и просто переместился в сторону, ударив по пронёсшейся мимо меня туше Рунами Иссушения и Опустошения. Взрывающиеся плетения и энергетические линзы завершили дело, превратив стремительный, но неуклюжий полёт демона в позорное падение, которое завершилось где-то в клубах дыма на далёкой земле.

Взгляд в сторону алтаря показал мне, что тот всё ещё цел. Массивный блок из чёрного минерала обзавёлся глубоким сколом и парочкой трещин, но со своего места не сдвинулся и не раскололся.

«Ну надо же, – подумал я, – такой же крепкий, как и охраняющий его демон».

Вскинув Лук, я натянул тетиву и собирался выстрелить ещё раз, но не успел – меня ударило в бок с такой силой, что окружавший меня отражающий хроно-контур лопнул, а небо с землёй принялись меняться местами с впечатляющей скоростью.

«Что за чёрт?»

Выровнять падение у меня не получилось – я инстинктивно телепортировался к земле и покатился по траве, с разгона приложившись плечом о что-то твёрдое. Ай, чёрт побери! Вот это уже было больно!

Окружив себя парой барьеров, я использовал на себе восстанавливающую вязь и, почувствовав облегчение, переместился высоко в небо.

ДАМФ-Ф!

В землю, на которой я только что лежал, ударило какое-то незнакомое мне плетение.

– Ты-ы! – взревел Проводник Теней и о мой щит разбилось новое заклинание. Щит дрогнул, а меня едва не сбросило вниз от сильной отдачи. Ого! Не знал, что этот демон такое умеет. И когда он успел оправиться от падения?

– Слава Владыке!

Ш-шарх! В воздухе у частично обвалившейся пирамиды что-то сверкнуло и в небо ударили яркие световые лучи. По окрестностям разнёсся протяжный звук, похожий на звук боевого горна – чистый, высокий и словно вибрирующий. Проводник Теней завизжал, и я с удивлением увидел, как тот мечется по площадке вокруг алтаря, беспорядочно размахивая когтистыми лапами. Крылья за его спиной хлопали и беспорядочно болтались из стороны в сторону.

«Что происходит? Как он туда попал?»

И тут пирамида вздрогнула. Послышалось странное шуршание и громкий треск. Световые лучи над пирамидой стали более яркими и из них соткалась высокая фигура крылатой воительницы. На голове закованной в броню девушки сидел шлем с изображением сразу трёх ликов и один из них показался мне похожим на Осень. В следующее мгновение в руках у девы появилось длинное копьё, а камни, из которых состояла пирамида, принялись крошиться и расползаться в разные стороны. Появляющиеся из-под них древесные корни росли и удлинялись с поистине ошеломляющей быстротой. Минуту спустя пирамиды как таковой уже не существовало, а вместо неё над степью возвышалось огромное дерево.

В центральной части гигантского растения сияла фигура воительницы, а у одной из её ног барахтался оплетённый многочисленными ветвями Проводник Теней. Наклонив голову, дева перехватила копьё и, помедлив пару секунд, пронзила им демона, словно надоевшее насекомое. Рычание монстра превратилось в вой, и он принялся рваться из своих пут с такой силой, что несколько удерживающих его корней лопнули, но воительница повела рукой и беснующегося демона разорвало на мелкие части.

БУФ-Ф-Ф…

Дерево за спиной воительницы вздрогнуло, а по земле разошлась короткая ударная волна.

«Из чего этот Павший делает таких демонов? – мысленно восхитился я. – И как мне их теперь убивать? Их же никакая магия не возьмёт, разве что прямое попадание из моего Лука…»

Призрачная дева тем временем приняла горделивую позу и потеряла чёткость очертаний, а затем растаяла в воздухе. Наполнявшие пространство световые лучи постепенно стали рассеянными и вскоре погасли. Сделалось тихо.

– Лари! – вернувшись на землю, я подошёл к сидящему на траве тау. – Друг мой, что это было? Феникс?

Мой тотем сидел по правую руку от тау и в его глазах читалось благоговейное восхищение, словно он снова повстречался с Владычицей Озера.

– Я сделать то, что быть необходимо. – тихо ответил тау. – Моя семья хранить семена Великих Древ очень давно, и никто не знать, как они быть верно сажать. Семена поглощать сила как песок. Не расти. А сегодня форт исчезать, и я видеть большая сила вокруг. Бросать семена.

– То есть это – Великое Древо, которое выросло из твоих семян? – я задрал голову и уже немного иначе взглянул на возвышающееся над нами дерево. – Здорово. Но почему твоя семья не посадила его где-то в лесу?

– Мы пробовать, но оно не быть! А мы не уметь…

– То есть не выросло? Ладно. А почему тогда проросло здесь?

«Возможно, потому, что на месте форта был открытый портал?»

Мы с тау посмотрели на Феникса.

– Нет. – покачал головой тау. – Когда Древо вырастать, портал больше не быть. Теперь эта земля стать хороший. Для всех!

– Это радует. – я кивнул и, потерев ушибленное плечо, осмотрелся. Гномы и гоблины, успевшие рассредоточиться по окрестным полям, шагали в нашу сторону, а солнце, успевшее миновать точку своей максимальной яркости, постепенно скрывалось за силуэтом громадного Мельфеана. – Вот только задерживаться на одном месте нам больше нельзя.

Глава 37. Мелодия листьев

Великий Лес Мельфенира вблизи оказался именно таким, каким я и ожидал его увидеть – невероятно высоким и впечатляющим. Первые попавшиеся на нашем пути деревья были обычными, за ними последовали такие же обычные, но уже очень большие, а вот после них начались такие гиганты, что впору было разевать от удивления рот и восторженно сквернословить. Растения в этих местах распределялись по нескольким ярусам. Первыми шли те, что вырастали непосредственно на земле – это была, в первую очередь, трава, а также разнообразные цветы и кустарники. Над ними властвовали привычные мне деревья и рощицы из гигантских разноцветных грибов, а выше поднимались башни тех самых лесных гигантов, которые и составляли основу Великого Леса. Между их стволами и переплетающимися ветками носились целые стаи каких-то птиц и висели лианы, а в кронах могли бы прятаться маленькие посёлки. Да они, на самом деле, и прятались – по крайней мере, если верить словам нашего проводника тау.

– Немаленькие тут деревья. – сказал я, когда мы выбрались на окраину широкой лесной поляны, посреди которой выделялись руины нескольких домов и каменных башен. В окружении титанических деревьев эти постройки смотрелись, словно игрушечные. – Ну и в какую сторону нам идти?

– Вперёд. – не задумываясь ответил тау. – Я не помнить верно, на какой из ярус проживать линки и поэтому мы искать их в столица Великий Лес.

– Росстрейме? – припомнил я карту. – Лар, да этот город на другой стороне леса!

– Нет. – тау повернулся и посмотрел на меня. – Нет Росстрейм. Мы приходить Рэтт.

– Что-то я не помню на своей карте такого названия.

– Рэтт быть глубоко. – ответил тау. – Но это не быть беда. Я знать, как ходить. Мы просто спускаться.

Я прищурился.

– Кажется, я понял. Он находится на одном из здешних волшебных Ярусов, верно?

– Да. Линки не любить, когда много свет и проживать там.

Достав из своего рюкзачка небольшой фонарь, тау зажёг его и прицепил на специальное крепление на правом плече, после чего пробрался сквозь кусты и принялся спускаться вниз по пологому склону. Мы с Фениксом последовали за ним.

– А ты, Феникс, здесь когда-нибудь был?

«Нет. – написал Феникс. – Тут слишком много тех, кто не отказался бы мной поужинать».

– Правда? – я посмотрел по сторонам. Нам уже встречалось много разных животных, но я ни разу не заметил кого-то по-настоящему крупного. – Гм.

Сформировав исследовательскую вязь, я выбросил ее полотно в сторону, и она унеслась в пространство расширяющимся узором. Мгновение спустя я узнал о том, что на некотором расстоянии от нас находятся как минимум пять довольно больших существ, но все они скрываются в глубоких дуплах или земляных норах.

– Мы никого не встречать, потому что нас опасаться. – пояснил, оглядываясь, тау. – Мы быть незнакомцы и мы быть страх. Жители Великий Лес чувствовать, когда сила. И если сила так много, как Мастер, то они чувствовать страх. И прятаться.

– Эй, не такой уж я и страшный. – пробормотал я, из-за чего удостоился ироничного взгляда со стороны Феникса.

А полчаса спустя мы решили остановиться и устроить привал. Солнце уже практически скрылось за Мельфеаном, и его косые лучи превращали окружающую нас чащу во что-то среднее между Тёмными Путями и Междумирьем. В верхней части гигантских деревьев ещё царил вечер и сияли янтарно-оранжевые лучи заходящего солнца, а у земли уже наступала глубокая ночь. Грибы и растения, усыпавшие торчащие из земли громадные корни, начинали вполне заметно светиться, в воздухе загорались разноцветные огоньки, а лохматые любители ночного образа жизни выбирались из своих нор.

– Красивое место. – вздохнул я, когда мы немного перекусили и отдохнули. – Пожалуй, даже уютное. Но оставаться здесь на целую ночь мне бы не хотелось. Лари, ты можешь продолжать путь?

– Да! – тау энергично кивнул. – Конечно! Я совсем не устать!

– Ладно. В какую сторону нам идти? – открыв карту, я пробежался взглядом по значкам и надписям, дополнявшим изображение Великого Леса. – Где находится спуск в этот ваш Рэтт?

– Ну… – Лари почесал одно из своих ушей. – Я думать, что мы быть проходить через Проклятый Луг.

Феникс фыркнул и принялся издавать похожие на смех звуки. Я покосился на него и улыбнулся.

– Лар, а ты уверен? Можно как-то обойтись без проклятых лугов и прочих мест с провокационными названиями?

Тау задумался.

– Я думать, что мы уметь искать подходящее место и пробовать прямо сейчас. А если проход не быть, то мы уходить дольше, до Грибники.

«Грибники, говоришь… – мысленно повторил я и поискал накарте такое название. - Так, вижу, вот они».

– Это не близко.

– Великий Лес быть очень большой. – согласился тау. – Но мы быть Грибники ещё до утра. Это время маленькое. Большое нет.

– Ну, ладно, Лари, проводник – ты. – сказал я. – Тебе и вести.

И мы двинулись дальше. Причём чем дольше мы шли, тем отчётливее я осознавал, что без помощи проводника застрял бы здесь всерьёз и надолго. Семенящий впереди тау вёл нас по каким-то кустам, широким, словно пешеходные мостики, корням, и на первый взгляд совершенно непроходимым зарослям. По сторонам от нас носилась и гонялась друг за другом разнообразная живность. Жуки и ночные бабочки, летающие лягушки, шестилапые зайцы или переливающиеся всеми цветами радуги змеи – всё это шипело, скрипело, жужжало или посвистывало с такой силой, что общаться, не повышая голос было решительно невозможно. Несколько раз, впрочем, нам попадались на удивление спокойные участки, на которых царили тишина и разгоняемый светящимися растениями полумрак.

– Проклятый Луг. – сказал наконец тау, останавливаясь во время перехода по очередному гигантскому древесному корню. – Вон там. – и он указал коротким когтем куда-то вбок.

Посмотрев в указанном направлении, мы увидели, что позади огромных древесных стволов и зарослей просматривается нечто вроде открытого и неплохо освещаемого пространства.

«Там что-то светится. – написал Феникс. – Лари, тут кто-то живёт?»

– Нет. – ответил проводник. – На этот Луг жить не так просто, как говорить. Тот свет, что мы видеть, от охранный амулет.

– А от кого охраняет амулет? – я улыбнулся. – От той самой причины, по которой луг считается проклятым?

Тау повернулся и бросил взгляд на меня.

– Вы говорить верно. Этот луг притягивать разных…

– Тихо. – прервав Лари на полуслове, я предупреждающе поднял руку и окружил нас маскирующим пологом. – Впереди и слева что-то есть.

«И это что-то очень странное», – написал Феникс.

Уши тау развернулись в разные стороны, и он закрыл глаза, после чего вытянул шею и медленно втянул носом воздух.

– Нет. – сказал он. – Это не быть жизнь. Это быть то самое тёмное волшебство, которое притягивать Луг.

Из-за деревьев показалось довольно странное светящееся существо. Мы стояли на выдающемся из земли корне, находясь довольно далеко от него, и оно нашего присутствия не почуяло. Существо имело облик скелета, составленного из множества несопоставимых частей, и походило на поделку какого-то неумелого некроманта. Ноги у костяка были от какого-то хищного животного, тело – от ящера, верхние конечности от человекоподобных приматов, а череп позаимствован у гигантской птицы. В глазницах магического создания светились сине-зелёные огоньки, а от костей по сторонам разливалось фиолетовое свечение.

– Что это за тварь, Лар?

– Рабакс. Падальщик.

– Он опасен?

– Нет. Глаза у рабакс быть плохой, видеть лишь то, что быть под рука. Видите? Он знать, что мы его замечать, но не понимать, как.

Скелетообразный рабакс в это время задёргался, пугливо поворачиваясь в разные стороны и разевая свою беззубую пасть.

– Смотрите-ка, у него ещё и хвост есть. – заметил я. – Лар, а откуда тут такие рабаксы берутся? С Тёмных Путей пробираются или что?

– Они… восставать. – ответил, немного поразмыслив, наш проводник. – Просто подниматься. Если вы понимать, о чём я. Рабакс – это не тот, что быть тут. Это тот, как быть каждый раз.

– Я понял. Ты хочешь сказать, что это общее название для такой нежити?

– Да.

– Ладно. – я посмотрел на рабакса, который закончил озираться и с треском забрался в какие-то колючие заросли. – Чёрт с ним. Идём дальше?

– Да. Но перед тем, как уходить, мы поискать путь. – с этими словами тау вытащил из своей походной сумки мелок и принялся рисовать на поверхности корня разные символы.

– Вы давать мне время и ждать. Потом мы вместе смотреть.

– От нас что-нибудь нужно?

– Я думать да. Если вы брать Часть Леса и делать её свой друг, то мы увидеть весь лес.

«Ничерта не понял», – подумал я, но подаренный тау амулет на всякий случай достал.

– Кстати, Лари. Ты говорил, что Часть Леса – это маскирующий амулет, но Проводник Теней узнал меня сразу, как только увидел. Почему?

– Такой сильный демон. – отвлёкшись от рисования, тау пожал плечами и моргнул. – Много странный, много сила. Всё замечать. Вы ещё не потерять Часть?

– Нет. – я вытянул амулет перед собой. – Вот о…

Стоило амулету немного приблизиться к нарисованным на корне символам, как те вспыхнули и все предметы вокруг нас сделались немного прозрачными. Я вздрогнул от неожиданности и не раздумывая переместился на один из соседних корней. В воздухе вокруг меня задрожала плёнка отражающего щита.

– Нет опасность! – закричал тау. – Нет страх! Часть Леса делать нас как быть путник!

«Мастер, ты чего? – появилась перед моим лицом светящаяся надпись. – Тау нанёс на кору ритуальные знаки для активации артефакта, вот он и ожил. Ты понимать?»

Вздохнув, я телепортировался обратно.

– Не ёрничай, Феникс. У меня после последних событий такая реакция уже на уровне рефлексов…

Выдохнув и успокоившись, я снова вытянул амулет перед собой. Знаки на поверхности корня вспыхнули.

– Вы повторять за мной. – сказал тау. – Готовы?

Я посмотрел на светящиеся знаки и уточнил:

– Магия амулета что – завязана на управляющий ритуал?

– Э… – Лари смешно дёрнул ушами и согласно кивнул. – Да, всё верно. Так вы повторять?

«Ритуалистика пространственно-природной магии. – подумал я, вспоминая занятия в Академии. – Пожалуй, даже жаль, что я в ней не разбираюсь…»

– Конечно, Лари. Диктуй.

– Aaddes… Riolleumm… Arrastemm… – тау принялся нараспев произносить слова на незнакомом мне языке, а я старательно повторял их, копируя и интонацию, и громкость. Очертания корней и растительности вокруг нас постепенно сделались немного размытыми, а затем амулет в моей руке вспыхнул и в воздухе вокруг него появилось множество мелких искр.

– Оу… – мир вокруг нас изменился настолько сильно и быстро, что я едва не свалился с корня. Пришлось даже прикрыть глаза и постучать мысками ног по коре, возвращая себе ощущение надёжное опоры и нормальной действительности.

«Потрясающе! – написал Феникс и вопросительно посмотрел на меня. – Правда?»

Всё, что нас окружало, выглядело так, словно мы попали в некий рукотворный мир из сновидений и волшебных иллюзий. Корень, на котором мы стояли и окружающие деревья, зелёная листва, цветы, лианы, кроны деревьев и даже небо – всё это сделалось почти совершенно прозрачным. Мы различали лишь общие очертания предметов, да ещё каким-то образом воспринимали их примерный объём. Земли под нами при этом не было – мы словно оказались на некоем символическом «этаже», образовавшемся из переплетённых ветвей соседних деревьев, и внизу таких этажей угадывалось ещё как минимум десять.

– Да уж… – протянул я. – Картина из тех, которые лучше один раз увидеть…

– Но мы всё-таки не иметь рядом спуск. – вздохнул тау. – Вы замечать? Нам интересоваться четвёртый ярус, а он отчего-то совсем не быть.

– Феникс, что скажешь? Ты у нас вроде бы спец по части иллюзий.

«Перед нами незримая половина Великого Леса. – восторженно сообщил тотем. – Это невероятно, Мастер! Подлинное волшебство! Видеть пространство так, как его сейчас видим мы – немыслимо!»

Я рассмеялся.

– Ладно. Будем считать, что я тебя понял. Так куда нам идти, Лар? Я рад, что всё это увидел, но нам вообще-то надо спешить…

– Конечно, конечно. – ответил тау и сделал движение ножкой, стирая один из светящихся символов. Мир вокруг нас в то же мгновение обрёл плотность, и я поморщился. Чувство было такое, словно нас вышвырнуло в тёмную ночь из ярко освещённого помещения. Брр.

– Мы проходить до Грибники прямо сейчас. – сказал Лари. – Малые Грибники быть много рядом и тогда мы попадать вниз.

Я кивнул и, потерев глаза, махнул рукой.

– Веди.

Через полчаса пути нам встретился первый из разумных лесных жителей. Всё началось с того, что я почувствовал на себе чужой взгляд и, насторожившись, постарался незаметно усилить окружавший меня защитный барьер.

– Лари, Феникс. – вполголоса сказал я. – Осторожно. За нами наблюдают.

«Тоже хотел об этом предупредить. – написал Феникс. – Но я не чувствую агрессии или злобы. Мне кажется, это не демоны».

– Это быть друг и лесная ведьма. – сказал Лари и ткнул коготком в сторону одного из деревьев. – Вон там.

В указанном месте в то же мгновение что-то задвигалось и из сумрака выпрыгнуло крупное животное чёрной масти, на спине которого сидела обнажённая ведьма.

– Слава Владыке! – воскликнул тау и приветливо замахал лапой, а я изучил ведьму внимательнее и понял, что она немного не человек. Её кожа имела явственный зеленоватый оттенок и напоминала молодую кору какого-то дерева.

– Искатель! – выкрикнула ведьма, немного растягивая гласные. – Un lass aktarr, at vel Arressem!

Зверь, на котором сидела, ведьма, дёрнулся в нашу сторону и в следующее мгновение вывалился из воздуха впереди нас.

«Надо же! – подумал я. – Этот зверюга, похоже, умеет телепортироваться!»

– Мы ожидали твоего появления, Искатель. – сказала ведьма. – Садитесь на моего ф´лисса. Я отвезу вас в Росстрейм Аттир.

– Приветствую. – кивнул я ведьме и посмотрел на нашего проводника. – Лари? Куда нас приглашают?

– Она быть друг. – сразу же повторил тот. – И предлагать нам путь до Россрейм Аттир – название крепость для Хранителей Листьев! Много хороший друзья! Мы находить там помочь!

– Феникс, прокатимся?

«Не против. – ответил тотем. – Особенно если это позволит сократить время».

Подойдя к боку диковинного ездового животного, похожего на лиса и кота одновременно, я взобрался на второе седло, закреплённое на спине зверя. Феникс запрыгнул мне на руки, а тау устроился на небольшом седельном выступе сзади, вцепившись коготками в мою броню. Ведьма обернулась к нам, и, глядя на неё, я подумал о том, что она идеально подходит под описание неких дриад из Палакса, о которых говорилось в их мифах. Её тёмно-зелёные волосы, зеленоватая кожа и ярко-зелёные глаза свидетельствуют о том, что она имеет необыкновенно тесную связь с природой. Да и под воздействием Взгляда эта девушка больше напоминает растение, чем человека. Совпадение или нет? Вопрос…

– Приготовьтесь. – сказала ведьма. – Для непривычного путешественника езда на ф´лиссе может послужить испытанием.

«И поэтому ты говоришь об этом только сейчас», – мысленно укорил я ведьму, однако вслух сказал немного иное:

– Меня зовут Анриель. Спасибо за помощь.

– Фелл'Ари. На всё воля Владыки.

И мы понеслись.

* * *

«Дар! – мысленно закричал я через некоторое время. – Ты мне сейчас не нужен, но, если ты меня слышишь, то просто обязан научиться бегать так же, как этот зверь! А, чёрт!»

Скорость моего теневого варга – которая, к слову, всегда была весьма впечатляющей, не шла ни в какое сравнение с тем, как умудрялся перемещаться лохматый ф´лисс. Этот лесной обитатель не бежал, а буквально летел, используя, очевидно, какие-то врождённые магические способности.

И если в первую минуту нашей поездки он мчался по зелёной траве обширной лесной поляны, то в следующие мгновения под его лапами замелькали стволы и корни гигантских деревьев. Для этого необыкновенного создания не существовало понятия верха или низа – он просто двигался там, где хотел, с завидной частотой ныряя в едва различимые пространственные искажения, исчезая в одном месте и в то же мгновение появляясь в другом. И как он, чёрт побери, умудряется их так своевременно замечать?

Крепость Росстрейм Аттир возникла перед нами почти внезапно – в какой-то момент мы различили за деревьями силуэты ярко освещённых построек, а затем наш ф´лисс нырнул в очередную аномалию, и мы оказались на широкой площади у подножия нескольких соединённых между собой кособоких башен. Верхние части построек освещали рассеянные лучи заходящего солнца, а по краям площади возвышалось множество ритуальных площадок. Остальное пространство было заполнено ведьмами, гоблинами и разнообразными диковинными существами.

– Ого… – я окинул взглядом наклонившиеся под разными углами башни и посмотрел по сторонам. – А здесь интересно.

Зеленокожая ведьма обернулась.

– Добро пожаловать в Росстрейм Аттир, Искатель. Крепость Хранителей Листьев.

– Спасибо. Скажите, а линки живут здесь или…

– Нет, Искатель. – с сожалением ответила ведьма. – Линков тут нет. Они готовятся к обороне на своём Ярусе.

– Что ж, в таком случае, спасибо за…

– Нет, стойте. Вы должны встретиться с Старшей Хранительницей.

– Для чего?

– У нас одна цель, Искатель. Мы можем тебе помочь.

Я улыбнулся.

– От помощи не отказываюсь. Но…

Тут послышался странный тягучий звук и воздух перед нашим ф´лиссом выгнулся, словно нечто с другой стороны пыталось продавить его на условную нашу сторону. Ф´лисс заурчал и отступил на пару шагов назад.

«Мастер, – написал Феникс, – я чувствую приближение демона».

– Фелл'Ари! – обратился я к ведьме, одновременно формируя плетение щита и атакующих заклинаний. – Там…

– Всё в порядке! – воскликнула ведьма. – Это посланник от Хранительницы. Мы договаривались, что он встретит нас, для того, чтобы открыть проход.

Многие из тех, кто стоял вокруг, повернулись и уставились в нашу сторону.

В-ВОМС!

Воздух перед нами коротко хлопнул и на площади появился огромный ушастый заяц. По крайней мере, ассоциация с этим животным была первым, что пришло мне в голову, когда я увидел эту в высшей степени необыкновенную тварь. Создание полностью копировало вид маленького зверька, но размерами превосходило даже моего теневого варга. На теле монстра был надет красивый и расшитый рунами чёрно-синий костюм, а в лапах светилось округлое мана-механическое устройство, похожее на хронометр. Уши «зайца» были настолько большими и длинными, что спускались вдоль спины до самой земли, а огромные зрачки светились оранжево-алым светом. Шею демона перехватывал широкий ошейник, за которым тянулась толстая металлическая цепочка. Один конец цепочки был вплавлен в поверхность ошейника, а второго мы не увидели, потому что цепочка исчезала в воздухе на расстоянии пары локтей от ушастого монстра.

– Я на площади. – наполовину прохрипел, наполовину прорычал удивительный «заяц». Склонившись в низком поклоне, он упёрся передними конечностями в брусчатку перед собой, и я обратил внимание на то, насколько длинные и мощные у него когти. – Да, они уже здесь. Конечно. Нет, я ничего такого не чувствую. Да. Разумеется, моя госпожа. Нет, я не допущу. Разумеется, я помню. Да…

«Мне кажется, или это ушастое недоразумение с кем-то общается?» – написал Феникс.

– Я думаю, с владельцем ошейника, который на нём надет. – предположил я. – Он похож на…

– Пр-риветствую вас и пр-рошу следовать за мной. – прорычал демон и согнулся ещё больше, приняв пружинистую и напряжённую позу. – Р-р-р…

Воздух вокруг демона задрожал и пошёл волнами, а сам он внезапно прыгнул вперёд и исчез из вида. Пространство площади при этом частично смялось и словно потянулось следом за ним, образовав искажение в виде небольшого туннеля. Мы ощутили дуновение лёгкого ветра.

«Так вот, значит, в каких норах обитают такие зайцы…» – с иронией подумал я, а ф'лисс сорвался с места и запрыгнул в туннель.

Через мгновение мы оказались на округлой площадке, венчающей крышу высокой башни. В мутной высоте неба светилось оранжевое вечернее солнце, а по сторонам от башни клубился туман, в котором угадывались смазанные силуэты огромных деревьев. Посередине площадки стояло широкое и массивное кресло, на котором сидела хрупкая зеленокожая ведьма, а зайцеподобного демона видно не было.

– Фелл'Ари. – усталым голосом произнесла сидящая ведьма. – Спасибо. Ты молодец.

Лицо у девушки было аристократично утончённым, а шикарная волна из вьющихся золотисто-зелёных волос рассыпалась по плечам и спускалась до пояса.

– Искатель. Un lass aktarr. Я – Альс'Терния, Старшая Хранительница Листьев этого Леса.

Спрыгнув со спины ф' лисса на камни площадки, я коротко поклонился.

– Анриель, маг из другого мира.

– И посланник Хранителей. – Альс'Терния наклонила голову и улыбнулась. – Мне ведомо, кто ты, Живущий в Вечности, и я чувствую наполняющую тебя силу.

– Приятно слышать, – сказал я, – но, может быть, мы поговорим о том, что сейчас действительно важно? Я пришёл в ваш Лес, потому что надеялся увидеть тех, кого называют линками…

Ведьма устало прикрыла глаза и кивнула.

– Да, Искатель. Ты не ошибся. Эта башня – единственное место в Крепости, откуда можно построить Спиральный Портал.

– Но… – тау за моей спиной издал удивлённый писк и, судя по звукам, свалился со спины ф'лисса. – Моя светлый госпожа! Последний а' ррапи быть уставший и засыпающий уже немало пятьдесят лет назад! Как это есть возможно?

Альс'Терния усмехнулась и в её глазах появился лукавый блеск, отчего она сделалась необыкновенно красивой.

– Да, он провёл в своей спячке шестьдесят четыре года. Но ты забываешь, маленький Лари, что я всё ещё одна из Хранительниц Великого Леса.

– Вы… Заплатить за его бодрость и сила своими силами жизнь?! – с каждым словом ушастый тау говорил всё тише и тише. – Но… Как же так… Можно…

– Так надо. – твёрдым и спокойным голосом ответила Хранительница. – Садитесь на ф'лисса нашей Фелл'Ари. Он достаточно силён для того, чтобы пронести вас через Спиральный Портал.

Я оглянулся на ездового зверя. Фелл'Ари сидела в седле молчаливая и собранная, с уверенностью сжимая в руках управляющие поводья, Феникс крутился на одном месте и озирался по сторонам, а Лари выглядел немного потерянно.

«Что такое, интересно, этот их спиральный портал?» – задумался я. Спрашивать об этом в такой момент не хотелось. Я видел, что Хранительница чувствует себя далеко не лучшим образом и приставать к ней с расспросами не собирался.

– Я могу вам как-то помочь?

– Нет. – Альс'Терния улыбнулась. – Ты и так уже сделал достаточно для того, чтобы мы оказались у тебя в неоплатном долгу.

– И всё же я мог бы…

– Нет. Вас ждёт Спиральный портал.

– Ладно. – вернувшись в седло, я помог тау взобраться на его место. – Куда нам…

Меня прервало появление драконоподобного существа, выбравшегося из-за края башни. Создание было довольно крупным и имело сильно вытянутое тело, две пары сложенных крыльев и длинный хвост. Из узкой зубастой пасти то и дело выстреливал раздвоенный язык, а глаза создания светились двумя золотистыми огоньками.

– А'ррапи! – восхищённо выдохнул тау. – Быть как живой!

«Да это же волшебный драконид! – написал Феникс. – Надо же. Не думал встретить одного из них в таком месте».

Драконид тем временем выбрался на открытое пространство сбоку от нас и упёрся лапами в камни, после чего вытянул шею назад и вверх, обвивая самого себя хвостом и образуя таким образом что-то вроде кольца. Мгновение спустя он замер в неподвижности и лишь один светящийся глаз, который мы видели, выдавал наличие жизни в застывшем теле.

«Занятно… – я с интересом следил за происходящим. – И что он собирается делать?»

А в следующее мгновение драконид запел. Это был очень странный звук, непохожий ни на что, что мне доводилось слышать до этого. Он исходил откуда-то из глубины его тела и вибрировал на одной ноте, становясь то громче, то, наоборот, незаметнее.

– Песня а'ррапи. – тихо прошептала Фелл'Ари, повернув голову в мою сторону. – У нас в Лесу её называют Мелодией Листьев.

Я посмотрел на а'ррапи. Воздух внутри кольца, образованного его телом, начал дрожать, и, чем дольше звучала песнь, тем сильнее становилась эта вибрация.

– Спиральный портал… – с благоговением в голосе произнёс тау, высовываясь из-за моего плеча. – Нам быть сильно повезло! Портал приводить нас на нужный Ярус без всякий спуск!

Пу-ум-м-м!

Образование портала сопровождалось протяжным звуком и было похоже на всплеск на поверхности воды, какой бывает, если уронить в неё что-нибудь крупное. Пространство пошло частыми волнами и провалилось куда-то внутрь самого себя, образовав почти идеально круглый портал. Воздух по краям образования при этом рябил и выгибался в разные стороны, образуя оптическую аномалию, превращающую магический переход в подобие вертикального водоворота.

«Теперь понятно, почему его называют спиральным», – написал Феникс, а ф'лисс напрягся и запрыгнул в портал. Последним, что мы услышали, был возглас Хранительницы Листьев:

– Удачи!

Глава 38. В объятиях шторма

«Снег?!»

Первым, что я почувствовал после того, как мы верхом на ф'лиссе пронеслись через волшебный портал, был холод. Ветер, бьющий нам в лица, совсем не походил на осенний, и вместе с ним я ощутил прикосновение чего-то мелкого и колючего.

– Снег?!

Эту фразу я непроизвольно произнёс вслух – как раз перед тем, как по бокам у ф'лисса появились крылья, и он рухнул, сложив их, в наполненную снежным крошевом тёмную бездну.

«Какого чёрта тут происходит?!»

Падение, по счастью, оказалось недолгим – уже через пару секунд движение ф' лисса выровнялось и он, погасив инерцию взмахами крыльев, упруго приземлился на присыпанную снегом траву какого-то поля.

– Мы на месте! – сказала Фелл'Ари развернулась в седле в нашу сторону. – Хотя это не пятый Ярус. Похоже, мелкие проказники забрались немного глубже, чем я думала.

– А мы сейчас где? – я посмотрел на неопределённо-тёмное небо, с которого сыпались редкие снежинки, и на просторное поле, с одной стороны уходящее куда-то во тьму, а с другой граничащее с чёрной стеной непроходимого леса. На опушке леса виднелся большой двухэтажный дом, узкие окошки которого мягко светились. – Это один из Ярусов?

– Да. – ведьма улыбнулась. – Теперь вы понимаете, отчего Великий Лес называют Великим?

Я бросил взгляд на отряхивающегося от снега Феникса и усмехнулся.

– Пожалуй, да. Но почему тут зима?

– Скорее – поздняя осень. – поправила меня ведьма и пожала плечами. – И это Ярус, Искатель, а не поверхность. Тут многое зависит от магии его обитателей.

Феникс и Лари спрыгнули со спины ф'лисса.

«Линки, видимо, живут вон в том доме», – написал тотем, а тау зябко поёжился и сказал:

– Не так я представлять себе Ярус линки. Я думать про лето, а не зима.

– Да пребудет с вами воля Владыки. – сказала Фелл’Ари, и её ездовой зверь нетерпеливо переступил с ноги на ногу. – Мне пора возвращаться. Дорога обратно будет не быстрой.

И не успели мы попрощаться, как ф'лисс молниеносно развернулся и помчался куда-то вдаль, активно размахивая широкими крыльями. В воздухе позади него закружились поднятые с травы снежинки.

Я и тау переглянулись.

– Лари, – сказал я, – это, конечно, не самый своевременный вопрос, но – зачем ты отправился с нами к линкам? Ты же вроде собирался проводить нас только до спуска на их уровень?

– Ярус. – рассеянно поправил меня тау. – Я думать, что должен выполнять дело до правильный итог. Как только вы отправляться к Святилище – я быть молодец.

«К нам кто-то идёт». – предупредил Феникс.

– Славного времени, любезнейшие. – произнёс тоненький голосок и пару мгновений спустя мы увидели его обладателя – им оказался маленький, словно ребёнок, человечек, с растрёпанной кучерявой шевелюрой и тонкими рожками. – Вы заблудились?

Остановившись в нескольких шагах от нас, человечек прищурился и принялся нас рассматривать. Расшитая разноцветными нитками, его курточка была похожа на одеяние циркового артиста, а насмешливый взгляд зелёных глаз выдавал неугомонный характер.

– Ой, надо же – тау! – воскликнул линк. – Вы всё-таки решили выбраться из Средоточия? Ха! А почему к нам?

– Мы приходить, чтобы просить помощь. – сказал Лари. – И мы быть очень…

– Быть очень замерзать, – перебил нашего проводника линк, – если не ходить за мной до наш дом! – и маленький проказник захохотал. – Ах-ха-ха-ха! Идёмте! Было бы, ради чего тут стоять! А ну-ка… – вытащив из-за отворота курточки тонкую дудочку, линк приложил её к губам и подул. Воздух наполнился протяжным красивым свистом, а гуляющий по полю ветер внезапно исчез.

– Ну, вот. Теперь пошли! – линк развернулся и побежал к дому. – Кстати! – воскликнул он уже на бегу и, не останавливаясь, оглянулся на тау. – А где ты так разговаривать научился?

– Дар Хранителя Мода. – необыкновенно ровно ответил Лари, и я подумал о том, что неплохо бы расспросить его поподробнее. Выходит, Мод действительно обладает властью немного большей, чем любой из его младших коллег?

По мере приближения к дому мы различали всё больше звуков от дудочек. Это были и игривые быстрые трели, и отрывистые посвистывания, и даже коротенькие мелодии – все они имели различную тональность и степень громкости, но слышались из одних и тех же приоткрытых окон.

– Я привёл гостей! – неожиданно громко закричал линк и всё это разнообразие звуков внезапно стихло. Взбежав на открытую веранду, линк потянул на себя низкую и тяжёлую дверцу.

– Заходите!

Внутри дом оказался намного объёмнее и просторнее, чем снаружи. Протиснувшись в узкий дверной проём, я оказался в широком холле, потолок которого располагался так высоко, что я мог стоять под ним не сгибаясь. Всё видимое пространство было заполнено маленькими линки. Рогатые малыши сидели на табуретках и стульчиках, в широких креслах и гамаках, выглядывали из-за углов и боковых коридоров.

– Привёл. – отрапортовал наш провожатый и тут же юркнул куда-то в сторону.

– Всем привет. – я улыбнулся и слегка наклонил голову. – Меня зовут Анриель и я – маг из другого мира. Ищу Святилище для того, чтобы предотвратить гибель Мельнторна.

Повисла тишина. Тау и Феникс безмолвно выглядывали из-за моей спины, а линки смотрели то на меня, то друг на друга. Наконец чей-то тоненький голосок пропищал:

– А вот этот Мельнторн – это чего?

И после этого все малыши принялись говорить разом. Перекрикивая друг друга, они размахивали кулачками и тыкали себя в грудь, потрясая друг перед другом крохотными фонариками и связками амулетов.

– Я! Я! Я его туда отведу! – вопили одни.

– Нет я! – с такой же громкостью отвечали другие.

– У меня лучше получится!

– Да ты же неумёха! И я тебе запрещаю!

– А ну разойтись!

– Да от твоей магии мухи дохнут!

– Так, всё! Я его забираю, и мы уходим!

– А ну-ка назад, мелочь пузатая! Я вас главнее!

ДУ-У-У-У-У!

С потолка протянулась тонкая струйка пыли, а линки зажали уши ладошками и умолкли. Я поморщился.

– Это было громко.

– Зато необходимо. – старенький линк – единственный линк преклонного возраста, которого я увидел – опустил свой металлический горн и принялся неторопливо спускаться по длинной лестнице, сбегающей с верхнего этажа. Молодые линки расходились перед ним в стороны и почтительно кланялись.

– Нам сказали, что наше время придёт. – продолжил во время движения старый линк. – И мы ждали. Даже когда началась война. Ждали. Ты должен был прийти. К нам. И объявить цель. И ты пришел. Теперь у нас. Она есть. Цель.

Совсем запыхавшись, линк остановился на предпоследней ступеньке и перевёл дух, после чего обвёл глазами своих сородичей.

– Но достигнуть её мы сможем лишь сообща! – выкрикнул он. – Вместе! Только объединив усилия, мы сможем провести Искателя через Чертоги Обители и совершить путешествие до нужного места… – вдохнув и выдохнув несколько раз, он взмахнул своим горном и закричал: – Я объявляю наш первый поход!

Линки заорали и завопили так, что у меня чуть не заложило уши.

– Ур-ра-а!

– Вперёд! Скорее!

– Собираемся, собираемся!

– Живём только раз!

Нас с Фениксом окружила и буквально вынесла на веранду плотная толпа из галдящих линков. Лари при этом остался в холле, и мы увидели, как он что-то говорит и машет нам на прощание лапой.

– А ну-ка подождите! – воскликнул я, пытаясь мягко остановить разошедшихся малышей. – Куда вы нас тащите? Вы сможете открыть для нас портал прямо сейчас?

– Нет! Мы будем делать грозу!

– Что? Какую ещё грозу? Мне нужен портал!

Перед домом царили суета и неразбериха. Около десятка линков стояли вокруг крыльца и тянули монотонные мелодии своими дудочками, а ветер с каждым мгновением становился всё теплее и теплее. Погода менялась. Я увидел, как снег с полей стремительно исчезает, а стебли травы удлиняются и приобретают зелёный цвет.

«Что происходит? – недоумённо подумал я. – Для чего они это делают?»

– Искатель! Ты готов? – передо мной обнаружился непонятно откуда взявшийся лохматый линк в дорожном костюме, на плечах которого светилась магическими значками длинная накидка. – Идти можешь?

– Могу, разумеется! – со смехом ответил я. – Но только куда и зачем?

– В лес!

– В лес? Но я так и не сказал вам, куда собираюсь попасть. Зачем нам идти в лес?

– Потому что на нужно перелететь в Обитель… – пожал плечами линк и посеменил к лесу. – В общем, давайте за мной! Делайте, как я – и не пропадёте!

«Мастер, предлагаю прислушаться к тому, что они говорят. – написал Феникс. – Посмотри на их магию! Ты такое когда-нибудь видел? Она действует и на погоду, и на природу, и наверняка как-то связана с этим лесом. Может, стоит просто позволить им колдовать?»

– Ладно, давай так и сделаем. – усмехнувшись, я посмотрел на волнующееся «море» из высокой травы и стоящих перед ним линков. Чёрт… Из чего изготовлены их дудочки, что они на такое способны?

Линков у дома тем временем становилось всё больше и больше. Они доставали свои дудочки и прикладывали их к губам, а многочисленные тягучие мелодии сливались в единую монотонную песнь. Температура успела подняться настолько, что морозная осенняя ночь превратилась в тёплую летнюю, а ветер, словно обезумев, свистел и грохотал вокруг веранды своими порывами. На втором этаже дома то и дело гулко хлопало несколько незакрытых ставен.

Ш-шархс-с!

В высоте сверкнула яркая молния. Невероятно длинная и ветвящаяся, она разделила небо напополам и заставила линков остановиться и посмотреть вверх.

– Бу-уря-а-а! – восторженно завопил один из них и остальные подхватили этот крик, поднимая вверх небольшие фонарики и устремляясь в сторону леса.

– Ну где вы там? – послышался голосок линка в волшебной накидке. – Просил же не отставать!

Добравшись до стены деревьев в компании с линками, мы углубились в лесную чащу. Несколько минут путешествия через тенистые буреломы привели нас к большому дереву, стоящему посреди расчищенного от травы пространства. Порывы штормового ветра налетали на его широкую крону сверху и заставляли её раскачиваться в разные стороны.

«Интересно будет посмотреть, где у них расположен портал», – подумал я и в этот момент один из столпившихся вокруг линков обернулся и посмотрел на меня.

– Ну, что? Пора залезать! – сказал он.

– Чего? – мне показалось что я ослышался.

– На дерево, говорю, забирайся! – со смехом воскликнул линк. – Давай за мной! – и маленький весельчак принялся карабкаться по толстенному стволу вверх.

– Вы издеваетесь, что ли? – спросил я, но меня никто не услышал. Взбудоражено галдя, часть линков бросилась к дереву и принялись взбираться наверх, размещаясь на наиболее крепких и толстых ветках. Остальные разбежались по поляне и образовали широкий круг.

– Искатель! Искатель! Давай наверх!

– Мы покажем, как надо!

– Забирайся! Чего стоишь?

«Мастер, пожалуйста, не делай такое злое лицо!»

Увидев сообщение Феникса, я рассмеялся.

– Не смешно, Феникс. Я отказываюсь понимать, для чего мы сюда пришли и что будем делать. Или ты предлагаешь и впрямь забраться на это дерево?

«А почему нет?» – написав это, Феникс запрыгнул на одну из нижних веток и побежал по стволу наверх.

«Тебе разве не интересно, чем это закончится?»

– Интересно, конечно… – тихо ответил я. – Но… А, ладно, чёрт с вами! – и я переместился на одну из хорошо просматривающихся развилок в глубине кроны.

Линки восторженно завопили.

– Ва-а!!

– Все здесь?!

Ту-у-у-у-у-у-у!

Сначала один линк, а следом за ним и другой принялись поднимать свои дудочки и непрерывно свистеть. Мелодия получалась довольно странной – монотонной, но при этом постоянно меняющейся, словно зависящей от дуновений прихотливого ветра. Слушая её, я почувствовал, как геомагические течения вокруг дерева изменяют своё направление, а ветер, и до этого достаточно сильный, озверел окончательно. Его грохочущие порывы налетали на бедный лес с такой яростью, что деревья скрипели и стонали на все голоса. Шум из-за всего этого получался такой, что мне захотелось вернуться под надёжную крышу.

– Я могу использовать защитную магию? – прокричал я, обращаясь к ближайшему линку. – Вам это не помешает?

– Чего? – запищал в ответ тот и его слова оказались едва различимы. – Дерево?

– Щит! Я могу создать магический щит?

– Дерево? Да!

– Я хочу создать щит! Барьер от ветра!

– Держись, Искатель! Только покрепче!

Дерево, на котором мы разместились, застонало и слегка накренилось. Линки счастливо захохотали и принялись перепрыгивать с ветки на ветку, а в следующее мгновение на стонущий под натиском бури лес обрушился ливень.

Ф-ф-ф-фш-ш-ш! Ш-шархс-с!

Шум от хлынувшего с небес водопада смешался с раскатами грома и едва не заглушил завывания дудочек. Ветер заметался и принялся реветь вокруг нашего дерева с такой силой, что оно задрожало. Фонарики в руках линков освещали их счастливые и мокрые лица, а мельтешащие в воздухе листья и дождь скрывали лес и оставшихся на поляне малышей в странноватой метели.

«И что теперь? – раздумывал я, обнимая ствол дерева и посматривая вокруг магическим Взглядом. – Земля разверзнется, и мы провалимся в Чертоги Обители?»

Но всё получилось совсем не так.

«Мастер! Я, кажется, понял, для чего мы сюда забрались!», – написал Феникс, а танцующие на ветвях линки подули в свои дудочки с такой силой, что их звуки перекрыли даже завывания ветра.

«И как их оттуда ещё не сдуло?» – подумал я о линках, а приютившее нас дерево внезапно содрогнулось и под аккомпанемент из скрипа и треска вознеслось вверх. Ревущий как легионы голодных демонов ураган всё-таки вырвал его из земли и, закружив, швырнул куда-то в тёмное небо.

– Держи-и-и-ись! – закричал я Фениксу и на всякий случай привязал его к себе и дереву дюжиной силовых нитей. – А-а, ч-чёрт!

Мир вокруг нас кружился в безостановочном танце, а счастливые линки кричали и хохотали на разные голоса. Молнии сверкали где-то совсем рядом с нами, а от громовых раскатов болели уши.

– Проклятие!

В какой-то момент вращение дерева сначала замедлилось, а затем совсем прекратилось. Мы оказались в центральной части огромного урагана и это, как ни странно, выглядело красиво. Наш импровизированный летучий корабль висел на огромной высоте над лесом и его бескрайнее море волновалось где-то далеко под оборванными корнями. Воздушные волны играли дождевыми каплями вокруг нас, словно ювелир самоцветами, а необъятное пространство наполняли всполохи танцующих молний.

Ох, если бы ещё не вся эта тряска и влага! А также свист ветра и не совсем определённые перспективы…

Воздушное путешествие закончилось в один миг, когда в наше дерево ударила ветвистая молния. Её стремительный росчерк заставил нас на пару мгновений ослепнуть, а после этого опора под нашими ногами исчезла, и мы попадали на ровную каменную поверхность.

Шум бури исчез так резко, словно его отрезало. Мы с линками сидели или лежали на широких каменных плитах, а вокруг нас окружала туманная темнота. С одной стороны, впрочем, вверх поднимался силуэт какого-то исполинского здания.

С осторожностью приподнявшись, я посмотрел на отряхивающегося мокрого Феникса. Вроде бы цел… Линки тем временем вели себя на удивление дисциплинированно и тихо. Вскакивая на ноги, они разбивались на небольшие отряды и устремлялись во тьму.

– Мы в Обители Отражений?

– Ага. – рядом со мной появился тот самый лохматый линк, с которым мы общались у дома. – Хорошо долетели, а? Один из лучших перелётов, что у меня был!

– Поверю на слово. А куда разбегаются твои товарищи, не подскажешь?

Личико линка приняло озабоченное выражение.

– Ой. Тут такое дело, Искатель… – протянул он. – Дело в том, что мы сюда обычно не ходим.

– Почему?

– Ну, тут… как бы это получше сказать… Немного небезопасно. Тени непонятные разгуливают и разные монстры…

Я осмотрелся. Кроме меня, Феникса и лохматого линка вокруг уже никого не было.

– Если всё так, как ты говоришь, дружище, – сказал я, – то вам следовало бы не расходиться, а держаться одной плотной группой рядом со мной.

– А как же разведка? – удивлённо спросил линк.

И в этот момент из глубины тумана послышался гулкий рёв, а следом мы увидели отсветы яркой вспышки.

Ро-о-о! Бум-м! Звуки доносились приглушённо, словно из-за стены, и постепенно множились. Было очень похоже на то, что рядом с нами разгорается большое сражение. Я выразительно посмотрел на линка, но тот лишь пожал плечами и произнёс:

– Упс!

Глава 39. Старый друг

«Мастер, я могу сбегать и посмотреть», – предложил Феникс.

– Нет, не нужно. Лучше прикрой нас дополнительной иллюзией. – сформировав маскирующий полог, я прикинул направление, откуда доносятся звуки. – И оставайся здесь, мне…

Из тумана вынырнула небольшая юркая птичка и, заложив быстрый вираж, приземлилась прямо передо мной. Вскинула крылья, подпрыгнула – и превратилась в напуганного линка.

– Там такое! – возбуждённо воскликнул он, размахивая руками. – Такое!

– Малыш. – прервал я линка. – «Такое» – это что? Опиши, на кого именно вы наткнулись? Только коротко.

– Так в том-то и дело! – запищал линк и ещё раз взмахнул руками. – Это не мы!

– А кто?

– Демоны какие-то! – ответил линк. – Тут раньше только тени всякие были, да разная мелочь, а эти прямо ух! Не, мы, конечно, всё равно сюда не ходили, но…

– Погоди, не части. – прервал я малыша и посмотрел вбок. Из темноты появлялись остальные линки. Возвращаясь в облике разных птиц, они прыгали по плитам и один за другим превращались в самих себя.

– Демоны! – пищали малыши. – Много! Разные!

– Всех теней распугали!

– Рунами бросаются! Заклинаниями!

«Рунами?!» – мысленно переспросил я. Факт применения кем-то из демонов рунной магии менял всё. Если это, конечно, не Роан. А то чем чёрт не шутит – вдруг…

– Кто-то из демонов применял Руны? – быстро уточнил я. – Вы уверены?

– Да! – с готовностью закивал рыжий линк с короткими волосами. – Точно! Я таких никогда раньше не видел!

«Не самое лучшее основание для уверенности», – подумал я, но времени на размышления не было. Я понятия не имел, что вокруг меня происходит, и с этим уже нужно было что-то решать.

– Феникс, если хочешь пойти со мной, то только в невидимости. – сказал я. – Понял?

«Будет сделано, Мастер», – написал тот и растворился в воздухе.

Я же обновил маскирующий полог и быстрым шагом направился в сторону здания – того самого, чей силуэт был так хорошо заметен в тумане. И уже через десяток шагов выяснилось, что тумана в этом месте намного меньше, чем мне казалось – на расстоянии в сотню метров от плит воздух очистился и у меня получилось как следует осмотреться.

Оказалось, что магия линков перенесла нас на окраину громадного летающего острова, висящего посреди бескрайнего тёмно-синего неба. В центре острова возвышался огромный каменный дворец, по бокам которого дрейфовало несколько маленьких островков. На земле вокруг дворца я заметил несколько больших полуразвалившихся зданий, а на бархате небосвода сияли прозрачно-сиреневым светом несколько лун.

«Так. – подумал я. – Интересно. И кто же тут на кого напал?»

Ответ на этот вопрос обнаружился быстро – на земле между зданиями была разлита зелёная кровь и разбросаны останки каких-то монстров. Осмотрев их, я отметил, что все они принадлежат к одному виду. Чешуйчатые тела, костяные шипы и гребни, зубастые пасти… Ящерицы какие-то. Не помню, чтобы мне такие встречались. И кто же, интересно, их убивал, да ещё с поддержкой из рунической магии? Я осмотрелся. Грохот заклятий и рычание демонов доносились откуда-то со стороны дворцовых построек.

– Феникс, ты здесь?

«Да».

– Держись в стороне, малыш. У меня такое чувство, что мы пришли на чью-то войну.

Призвав Лук, я переместился на крышу одно из ближайших зданий и, убедившись, что его кровля не собирается проваливаться под моим весом, поспешил в ту сторону, откуда доносились взрывы и рёв чудовищ. Пробравшись между торчащими остовами труб и надстроек, я посмотрел вниз и уже через пару секунд увидел его – Роана.

Находящийся в своей демонической форме мой друг стоял у дрожащего марева портального перехода, а вокруг него валялись разорванные туши тех самых ящероподобных демонов. Живых монстров видно не было.

Не ощутив моего присутствия, Роан закончил рассматривать портал и сделал такое движение, словно собрался пройти внутрь.

– НЕТ! – выкрикнул я, за мгновение до этого рассмотрев, что именно находится по ту сторону перехода. – Стой!

Роан оглянулся и поднял взгляд.

– Анриель?!

Развеяв маскирующую магию, я переместился вниз, к моему другу.

– Привет.

– Ого! – улыбка Роана в его демоническом обличье больше напоминала оскал. – Я чувствую в тебе намного больше силы, чем раньше.

– Да, я… – я усмехнулся. – Освоил магию геомантов. Ну, ты знаешь – срединные Руны, переименованный Ритуал Смещения, геомагическое позиционирование…

– О, вот это мой ученик. – дёрнув плечами, Роан превратился из демона в человека. Мы обнялись.

– Рад тебя видеть, Анриель. – сказал Менестрель. – У тебя всё в порядке?

– У меня – да. – я кивнул. – А вот у местного населения большие проблемы.

– Знаю. Мы с Лиром делаем всё, что можем, но оградить Мельнторн от влияния Павшего не в наших силах.

– Вы защищаете Мельнторн?

– Ну, разумеется. – над ладонью Роана появилась Руна Истинного Зрения и он внимательно посмотрел на меня. – Дай-ка я, к слову, тебя как следует осмотрю. Гм… Merrane menzo! А ведь и впрямь – силён… Ты разобрался, как можно безопасно использовать силу Реликвии?

– Реликвии?

– Я о Маске.

– Погоди. – я так удивился, что не сразу понял, что отвечать. – Ты знаешь о Маске?

– Да. – Роан кивнул. – Помнишь тех демонов, которые напали на нас перед тем, как ты отправился на Венец Бездны? Там ещё был такойсфероголовый уродец? Так вот, Лирримир выпотрошил его астральную сущность, и эта тварь поведала нам много чего интересного. В частности, о том, что Павший создавал своих марионеток при помощи той Реликвии, которую ты забрал.

– Всё так и было. – я улыбнулся. – Чёрт, как же всё-таки хорошо, что мы встретились! Я тебе такое могу рассказать, что ты не поверишь!

– Уже не верю. – вернул мне улыбку Роан и покосился куда-то вбок. – И долго ты собираешься там сидеть? – спросил он. – Заканчивай прятаться и вылезай из своей невидимости, она для моего зрения не помеха.

Из воздуха в нескольких шагах от нас появился Феникс.

«Привет!»

– Да, кстати, Роан, знакомься. – сказал я. – Его зовут Феникс и у меня есть все основания полагать, что он теперь мой тотем.

– Ещё один шатран? – Роан прищурился и изучил ушастого псевдо-лисёнка внимательным взглядом. – А, впрочем, нет… Надо же, какая необычная сущность. Малыш, ты не хочешь рассказать мне, кто ты такой?

«Я – феникс!»

– Правда? И как у тебя с возможностью перевоплощения?

Феникс, к моему удивлению, немного смутился и посмотрел в землю.

«Ещё не умею», – коротко написал он. Роан усмехнулся.

– Не умеешь? Сколько же тебе лет, малыш?

Феникс передёрнул ушами и ничего не ответил.

– И разговаривать ты, соответственно, тоже не научился?

Мой ушастый тотем фыркнул.

«Фениксы не говорят», – написал он.

– До тех пор, пока не свяжутся с кем-то вроде него. – ответил Роан и кивнул в мою сторону. – Такое моё мнение. Впрочем, ладно. Будем считать, что у тебя всё впереди. А сейчас… Анриель, почему ты был против того, чтобы я совершил небольшую прогулку вот в этот портал?

– Потому что он привёл бы тебя в пространственно-временной разлом, где ты застрял бы на ближайшие полтора месяца.

Глаза менестреля сузились.

– Разлом… – задумчиво пробормотал он. – Так, а вот это уже серьёзно. Откуда ты об этом узнал?

– Ну, это как раз то самое, о чём я собирался тебе рассказать. – ответил я. – Поэтому слушай… – и я рассказал Роану обо всём, что мы увидели и услышали за время блуждания по Разлому.

– Во имя Горна… – с досадой произнёс он после того, как я закончил. – То есть мы его всё же не предотвратили…

Я кивнул.

– Если ты имеешь в виду Вторжение легионов Павшего, то нет. Хотя теперь ты об этом узнал и всё будет немного иначе.

– О-о, это точно. – Роан улыбнулся. – И, говоря об этом – ты уже узнал, куда он переместил Святилище?

Я внимательно посмотрел в глаза Менестреля.

– Святилище? Роан, а есть что-то, чего ты НЕ знаешь? Ладно – Маска. Но про Святилище-то тебе кто рассказал?

– Мод. Мы встретились с несколькими Хранителями в одной из Обителей вроде этой.

– Какое знакомое имя… – протянул я. – Но я почему-то не удивлён. Похоже, этот котяра ещё хитрее, чем я думал.

– Да, он молодец. Организовал остальных звероголовых и перебил большую часть сектантов, которые перемещались между Мельнторном и Палаксом.

– И что там сейчас в Палаксе? Всё спокойно?

– Не знаю, Анриель. – покачал головой Роан. – Ни я, ни Лир там не появлялись. И давай лучше поговорим о том, что ты будешь делать после того, как отыщешь Святилище. Ты уже разобрался с взаимодействием Маски и обруча Арлу?

– Маски и обруча? Нет. Роан, эта Маска – не такая Реликвия, как Лук, она…

– Намного мощнее. – перебил меня Менестрель. – Да, Анриель, я знаю. Мне доводилось слышать и читать про Маску синома не один раз.

– Э… Синома?

– Merro Sinnom, Анриель. То есть «Взор Изменения».

– Вот оно что. Ну, что ж, название не…

«Многоуважаемые мастера!» – в воздухе рядом с нами вспыхнули светящиеся буквы, и мы с Роаном одновременно посмотрели сначала на них, а потом на Феникса.

«Я понимаю, что вы давно не виделись и вам хочется пообщаться. – продолжил писать тот. – Но вон из того дворца за вами следят какие-то твари, а наши маленькие друзья линки никак не могут решить, что им делать».

«Вот же чёрт», – подумал я и, посмотрев по сторонам, закричал:

– Это друг! Вы слышите? Это не демон, это мой друг! Всё в порядке!

Из-за угла ближайшего здания тут же выпорхнуло несколько мелких птиц, через пару секунд превратившихся в растрёпанных линков.

– Ты подружился с демоном? – загомонили они. – Зачем? А что будет, если он захочет тебя сожрать?

– Не верь ему!

– А когда он будет играть?

Запнувшись, на полуслове, линки замолчали и обернулись к самому маленькому из них.

– Ну, у него же аббрима за спиной висит. – сконфуженно пояснил тот. – Вот я и подумал, что он будет на ней играть. Решил спросить.

– Это тунра. – сказал Роан и, отстегнув пряжку ремня, вытащил инструмент из-за спины. – Вот. –с этими словами он пробежался пальцами по струнам и воздух наполнили ноты красивой мелодии.

– А-а-а-а… – дружно выдохнули линки, и я заметил, что из-за зданий выглядывает множество их сородичей.

Роан принялся наигрывать что-то бодрое и мелодичное одновременно, а линки вылезали из своих укрытий и подбегали к нам. Не прошло и пары минут, как нас окружило плотное кольцо из внимательно слушающих музыку малышей. Менестрель улыбнулся и принялся произносить в такт мелодии названия разных Рун.

– Un-nd A-alsur-r… – напевал он, а струны его тунры окутывало мерцающее свечение. В воздухе всё сильней ощущалось напряжение от разлившейся магической силы.

И вот мелодия завершилась. Роан провёл по струнам в последний раз и сделалось тихо.

– Чаропевец. – тихо и с благоговением произнёс линк – тот самый, который носил волшебную накидку. – Мы благодарим тебя за твою магию и твою поддержку. Ждите нас. Мы приведём помощь.

И не успел я поинтересоваться, о какой помощи он говорит, как все линки превратились в птиц и, хлопая крыльями, устремились куда-то к далёкому небу. Подняв головы, мы проводили их взглядами. Роан – спокойным, а я – непонимающе удивлённым.

– Феникс, ты, случаем, не знаешь, за какой помощью они улетели?

«Извини, Мастер, но – нет».

– Я спел им один из воодушевляющих маршей. – сказал Роан. – Вот они и воодушевились.

– И куда они умчались? Обратно в Лес?

– Наверное. Тот пушистый коротышка сказал, что они хотят привести для нас помощь.

– Вовремя, ничего не скажешь. – я усмехнулся. – Роан, эти пушистые коротышки должны были проводить меня до определённого места Нижнего Мира.

– То есть ты всё-таки узнал, где Павший спрятал Святилище?

– Да. Я…

– Анриель, постой. – повесив инструмент обратно за спину, Роан посмотрел мне в глаза. – Всё очень серьёзно. В настоящий момент марионетки Павшего пытаются захватить так называемые Пути и атакуют место, в котором обитают соратницы твоей Гиннсе.

– Средоточие?

– Да. Нам с Лирримиром удалось перебить множество демонов, в том числе наиболее сильных, но для победы этого недостаточно. Мельнторну всё ещё угрожает опасность и то будущее, которое ты увидел в Разломе, это подтверждает.

– А если привести сюда Лирримира? Вместе с Хранителями мы могли бы…

– Нет! – перебил меня Роан. – Ничего не получится. Лир не может попасть на территорию Мельнторна, ему даже в большую часть Обителей не пройти.

– Вот оно как… Ясно.

– Поэтому мы и действовали через Хранителей. Очищали Пути, помогали Аккаруну и Леанору спуститься в этот ваш Нижний мир… В общем, с учётом твоего рассказа, я абсолютно уверен в том, что большая часть созданий Павшего до этого момента почти не использовалась и будет отправлена в бой в ближайшее время.

– М-мм… То самое вторжение, о котором нам рассказал Арас?

– Да.

– Но если у меня получится отбить Святилище, то его может и не произойти.

– Верно. – Роан кивнул. – Это один из вариантов нашего будущего и именно на него, как я понимаю, надеется Мод.

– Слушай, Роан… – сказал я. – Парочку месяцев назад я присутствовал на одном Совете Хранителей они упоминали о некоем пророчестве, которое им якобы передал их Владыка. Так вот, там говорилось о том, что один из Вездесущих будет сражаться с тем, кого они называют Тенью, и победит.

Брови Роана удивлённо приподнялись.

– Даже так? Гм… Merrane menzo! – Менестрель вздохнул. – Ничего не буду говорить по этому поводу. Будем надеяться, что их демиург прав и всё именно так и получится.

– Тогда такой вопрос – ты поможешь мне отыскать Святилище?

– Конечно! – мой друг улыбнулся. – Вот только перед этим мы разберёмся с тобой и твоей Реликвией…

* * *

Из последовавшего разговора я узнал множество весьма полезных вещей. Дело было в том, что, когда Роан собирался отправиться в путешествие по Путям и Обителям, Лирримир предположил, что тот рано или поздно пересечётся со мной – и попросил его передать мне определённую информацию.

– Тот обруч, который надет на твоей голове, – сказал мне Роан, – не просто могущественный артефакт, защищающий тебя от ментальной магии. Это особый предмет, взаимодействующий с твоей душой и окружающим тебя магическим подпространством. Он может изменять и контролировать практически любые магические или магомеханические изделия. То есть – другие артефакты, амулеты и даже тотемы.

«Чего? – Феникс с шокированным видом уставился на Менестреля. – Меня?!»

Тот рассмеялся.

– Успокойся, малыш, я говорю об обычных тотемах – искусственных и неодушевлённых.

Феникс дёрнул ушами и улёгся отдыхать на прежнее место, но бросаемые им в сторону Роана взгляды были наполнены недоверием.

– Так вот, Анриель, имеющийся у тебя Амулет Призывателя – одна из таких вещей. Ты ведь сам как-то говорил, что можешь призывать своего Форма в любое время, хотя изначально там предполагались некоторые ограничения… Верно?

– Дара. – поправил я Роана. – Варг попросил называть его Дар.

– Серьёзно? – Роан усмехнулся. – Ну, в таком случае всё ещё интереснее, чем я думал. Твой обруч, Анриель, изменил Амулет Призывателя сразу же, как тот оказался в пределах его влияния. Понимаешь? Твой варг не просто игнорирует ограничения связанного с ним амулета, он прогрессирует гораздо быстрее, чем должен. В принципе. У такого духа, конечно, могут развиться и личность, и даже самосознание, вот только не за один год. На это требуется довольно долгое время. В обычных случаях.

– Понял. – я согласно кивнул. – И что?

– А то, что изделие Арлу позволит тебе частично контролировать и безопасно использовать силу твоей новой Реликвии.

К моему рассказу об экспериментах с надеванием Маски Роан отнёсся слегка скептически – обозвал меня бесстрашным болваном и заявил, что ещё не видел никого более безрассудного – а после этого принялся объяснять, что именно и как именно мне следует делать. Проведённые вслед за этим эксперименты его информацию подтвердили и к концу нашего разговора я ощутил себя гораздо увереннее, чем раньше. И дело было даже не в том, что я больше не опасался быть подчинённым Арк´Авианской Реликвией, а просто… Я осознал, что у меня теперь есть, что противопоставить силе и численности марионеток Великого Древнего.

«Посмотрим, кто кого». – подумал я.

Мысль об этом вызвала у меня улыбку.

Глава 40. В Чертогах разорённой Обители

– Чему улыбаешься?

– Да просто подумал, что…

«За нами наблюдают», – в воздухе появилась светящаяся надпись и мерцающая стрелка, указывающая в сторону основного строения Обители. Повернувшись в указанном направлении, мы заметили, как в тёмном проёме высоких ворот скрывается нечто чёрное и словно лохматое.

«Оно голодное, но напасть не решилось. – прокомментировал увиденное Феникс. – Странное. Я чувствую его эмоции, хотя жизни в нём нет. Не знаю, что это».

– Пойдём-ка, посмотрим, что там. – сказал Роан. – Если это демоны, то их следует уничтожить.

– А твой портал до Разлома?

– Это не мой портал, его открыл один из этих уродцев. – Менестрель показал пальцем на разбросанные вокруг нас туши. – Забудь про него. Он дестабилизируется в ближайшие пять минут.

– Феникс, идём. – поманив тотема, я догнал Роана, уже успевшего отойти на пару шагов. – Кстати, о демонах, Роан. Мне доводилось встречаться с монстром, который называл себя Проводником Теней Древнего…

– Вряд ли это был настоящий Проводник Теней. – перебил меня Роан. – Про подлинного пустотника ты бы таким беспечным тоном не говорил.

Я кивнул.

– Может, и не был. Я хотел сказать, что при первой встрече он от остальных демонов не отличался, разве что немного более прочный и быстрый…

– А во второй раз тебе пришлось изрядно постараться, чтобы его прикончить?

– Не совсем мне. – сказал я. – Но общую мысль ты уловил правильно. Да. Эта дрянь каким-то образом стала сильнее.

– Я тоже замечал подобные изменения. – ответил Роан. – Именно поэтому я сейчас здесь. Я думаю, причина кроется в том, что Павший пытается усилить воздействие на Мельфенир и поэтому делает этих тварей более… Так, Анриель. А ну-ка, не торопись.

Приблизившись к огромным дворцовым воротам, мы остановились. Внутрь строения уводил длинный и узкий коридор, дальняя часть которого терялась во мраке, а по поверхности стен и высокого сводчатого потолка ползали тени.

– Тени видишь?

– Да. Что они такое?

– Понятия не имею. – ответил Роан. – Давай попробуем разобраться… An-ntar Nu-u… – и Менестрель принялся вполголоса напевать различные Руны. В воздухе вокруг него появилось несколько светящихся окружностей, а по периметру ворот засияли красным светом незнакомые знаки.

– Ага. – появление знаков вызвало у Роана скептическую усмешку. – Так вот оно что.

– Ловушка? – предположил я.

– Не совсем. Скорее препятствие, призванное отфильтровать достойных от недостойных. Последних оно, впрочем, скорее всего прикончит… – вытянув перед собой правую руку, Роан сложил пальцы особым образом и в проёме ворот появился ещё один сияющий символ. – А если вот так?

В-шуф-ф!

Внутри коридора что-то лающе ухнуло и нам в лица пахнуло запахом пыли и запустения. Феникс зафыркал и громко чихнул.

– Будь здоров. – сказал Роан, развеивая светящиеся Руны и линии. – Анриель, ты готов? Мне хотелось бы попасть внутрь.

Мы одновременно шагнули в проём ворот. Тени из коридора куда-то исчезли, и он превратился в обыкновенный туннель из камня и плесени. Пройдя по нему, мы попали в огромный сумрачный зал, вдоль стен которого выстраивались тонкие резные колонны. Пространство между некоторыми из них выглядело странно – словно развёрнуто под небольшим углом и слегка искажённо.

«Зеркала, что ли?» – подумал я, а Роан, словно прочитав мои мысли, кивнул:

– Ну, я почему-то так и подумал. Зеркальные аномалии.

«Впереди тени», – предупредил нас Феникс, хотя не заметить эти выглядывающие из-за углов и колонн силуэты было бы сложно.

– Видим, Феникс, спасибо. Роан, я думаю, что эти тени – что-то вроде кладбищенских фантомов из Палакса, только сильнее.

– Доводилось встречаться?

– Нет. Рассказывали в Академии геомантов.

Тени в это время зашевелились и стало заметно, что далеко не все из них человекоподобны. Тут были и совершенно звериные силуэты, и даже напоминающие горбатых птиц.

– А вот, похоже, то место, откуда они пришли.

Одно из гигантских зеркал впереди нас отражало не помещение. Чем ближе мы подходили, тем лучше становилось видно, что за его условно-прозрачной поверхностью находится широкая лесная поляна, с горящим посреди неё маленьким костерком. На траве вокруг костра застыло множество чёрных силуэтов, а у костра стоит высокий и волосатый монстр. Детали различить было сложно, но я увидел здоровенный птичий череп на месте его головы, и длинные космы чёрных волос, спускающиеся от его основания до самой земли. В правой руке чудовище сжимало кривой деревянный посох.

– Обрати внимание на небо. – прошептал Роан, и я, присмотревшись, увидел, что на тёмно-синем небосводе над головами теней вырисовываются очертания рогатого существа с поднятыми руками.

– Обратил. И о чём эта мерзость нам говорит?

– Что в их пространстве сейчас период энергетического максимума. Будь внимателен – я думаю, они на нас нападут.

Менестрель оказался прав – стоило нам поравняться с портальным зеркалом, как тени задвигались и протянули в нашу сторону невесомые руки. Стало темнее. В воздухе замелькали длинные когти и раскрытые пасти.

И тут над нашими головами вспыхнули два небольших светила. Мы с Роаном влили в них такое количество энергии, что они озарили тёмное пространство зала ослепляющей вспышкой. Половина теней под её воздействием испарилась, а оставшиеся принялись метаться в разные стороны и противно вопить.

– Ву-у-у-у-у…

Тонкие вопли наполнили зал тихим неразборчивым гулом. Круг из чёрных силуэтов по ту сторону зеркального перехода распался, а стоящий над костром монстр поднял посох и принялся танцевать. По крайней мере, было очень похоже на то, что он пытается это делать. Мгновение спустя зеркало потемнело и стало обычным, отразив внутреннее убранство зала, Роана и меня, с сидящим у моей ноги Фениксом. Скачущие по стенам и даже потолку тени тоже исчезли.

– Психоделика какая-то. – сказал Роан. Расслабившись и обведя скептическим взглядом пространство, он не торопясь направился к дальней стороне зала. – Сколько путешествую по окрестностям этого Мельнторна, всё время натыкаюсь на разную нечисть. Или мне просто так не везёт?

– Да нет, это абсолютно нормально. – ответил я. – У них же тут и Пути, и Тёмные Пути, и демоны Тени… Стоит ли удивляться какой-то нечисти! Не понимаю только, как эта мелочь ухитрилась разорить одну из Обителей?

«Мастер, эти тени не нечисть. – написал Феникс. – Иначе я бы их чувствовал. И ещё – линки называли это место Чертогами».

– Бывал я уже в одних Чертогах. – припомнил я. – Мод приводил меня туда, чтобы без опасений обсудить портал в Академии.

Роан оглянулся.

– Без опасений, говоришь? – переспросил он. – Во имя Горна! А ведь в этом есть смысл!

– То есть?

– Тебя не смутило, что эти теневые фантомы не пытались атаковать?

«Как это – «не пытались»? – удивился Феникс. – Они набросились на вас всего минуту назад!»

– Нет, Феникс, – тихо объяснил я, – такие фантомы обычно атакуют иначе – вытягивают жизненные силы или вроде того. Но никак не кидаются, чтобы укусить или ухватить за руку. Не их профиль.

«Тогда зачем они на вас набросились?»

– Чтобы напугать. – ответил Роан, а я, пару секунд поразмыслив, согласно кивнул:

– Похоже на правду. Они вовсе не разоряли эту Обитель, они что-то вроде системы её охраны.

Не успел я договорить, как со всех сторон послышались приглушённые шорохи, поскрипывания и шелест. Темнота в зале наполнилась движением – в углах появились длинные и усыпанные шипами побеги, из стен выросли чёрные руки, а с высокого потолка посыпались мелкие камушки.

– Кажется, они на нас разозлились. – заметил Роан. – Анриель, постарайся, пожалуйста, никого не убивать. Хорошо?

– Само собой. – коротко и раздражённо ответил я. За кого он меня принимает? Откуда вообще взялась эта странная идея о том, что я обожаю всё подряд разрушать?

– М-м-мы-ы…

Услышав тихий и невыразительный голос, мы повернулись к его источнику. Им оказался тот самый лохматый монстр, которого мы видели с другой стороны зеркального перехода.

– Выпье-ем-м… Ва-ас-с-с… – прошипел он и начал растворяться в воздухе. – Ваш-ши ду-уш-ши…

Использовав Взгляд и оценив плотность окружающих нас геомагических линий, я сформировал несколько специфических плетений, изученных за время исследований в Академии геомантов. Черепоголовый монстр что-то почувствовал и даже дёрнулся в сторону, но убежать не успел. Тело чудовища внезапно сделалось более плотным, а пространство вокруг затрепетало и выгнулось. Попался!

– Хорошая идея. – кивнул Роан и, подняв руки, тихо пропел несколько Рун. Черепоголового тут же окружило несколько светящихся линий, и он застыл – так, словно мы его заморозили. Темноте и наполняющим её теням это не понравилось. Чёрные лозы по сторонам от нас зашевелились, а торчащие из стен руки принялись обшаривать полы и царапать колонны.

«Мастер! Здесь появился кто-то, кроме нас!» – мигнуло предупреждение от Феникса, и я напрягся. Кого там ещё принесло?

– Понял. – тихо прошептал я и повернулся к своему другу. – Роан, ты видел? Феникс говорит, что…

– Ну и чем вы тут занимаетесь?

Услышав знакомый голос, я удивился. Этот-то как сюда угодил?

– Что смотрите, мр-р? – спросил тем временем Тот. – Я вот к вам. Ждали? М-р…

– Здравствуй, Тотем. – сказал я, даже не пробуя удержать улыбку. – Рад тебя видеть. Какими судьбами?

– Тебя ищу. – лаконично ответил Тот и, мгновение помолчав, добавил: – Входит в привычку.

Из темноты беззвучно появилось несколько ведьм. Впереди шли Гиннсе и незнакомая мне худощавая девушка, а следом за ними шагала тройка их боевых подруг. Девушки были одеты в потрёпанные кожаные костюмы и вооружены зачарованным оружием.

– Привет, Анриель. – коротко махнула рукой Гиннсе, а её спутницы уважительно поклонились. – Надеюсь, ты не скучал?

«Нервничает», – заметил я и подумал о том, что вид у ведьмы непривычно помятый и отрешённый.

– Не скучал, некогда было. – ответил я и спросил: – Вас привели линки?

– Да. – Гиннсе кивнула и указала в сторону выхода. – Сказали, что в Обители появились демоны…

Мне хотелось о многом расспросить ведьму, но ситуация к долгим разговорам не располагала.

– Если коротко, то демонов больше нет. – сказал я. – И, Гиннсе, мне нужно попасть к южной части Трёхглавого Пика.

Ведьмы переглянулись.

– Позови кого-нибудь из этих мелких вредителей. – попросила Гиннсе одну из своих подруг и обернулась к нам. – А вы – отпустите бедолагу Зеркальщика, он для вас не опасен.

Мы с Роаном развеяли удерживающие монстра плетения и тот исчез. Бросив пару взглядов по сторонам, я понял, что и все остальные тени тоже пропали.

– Скажите, пожалуйста, вы знаете Элльду? – обратился к девушкам Роан.

Гиннсе поморщилась.

– Элльды больше нет, странник. Как и… многих других. Хранители смогли пробиться через Кольцо, но они прибыли слишком поздно.

– Память и мир. – сказал Роан и склонил голову. – А что происходит на остальном Мельфенире?

– По-разному. – ответила ведьма. – Окрестности Болот и Запретной Башни на юге потеряны и полностью контролируются тварями Тени. Железный Холм уничтожен демонами, а всё, кто его населял, ушли. В Западных горах и Белом Камне появилась какая-то новая нежить, а Серый Яр у Злодейки был под осадой. Всего один день, правда. Потом явился какой-то тау с настоящим древним Светочем и помог защитникам спалить большую часть тех, кто на них нападал. Остальные вроде как разбежались… Иглобор тоже атаковали демоны, но на месте форта с названием Бесов Луг появилось Великое Дерево и…

«Мы знаем. Мы видели, как оно росло».

– Феникс?! – Гиннсе так удивилась, что на мгновение сделалась такой же живой и энергичной, как раньше. – В Обители?!

– Мр-р. Ме.

– То… тотем? – широко распахнутые зелёные глаза ведьмы уставились на меня. – Правда, что ли?

– Ну да. – я улыбнулся. – Долгая история. Расскажу, когда всё это закончится.

По лицу девушки скользнула слабая улыбка.

– Да. Надеюсь, что…

– Чаропевец! – пропищал кто-то за спиной Гиннсе. – Мы привели помощь! Вот она! Теперь ты нам споёшь?

Из темноты появилась одна из ведьм в сопровождении лохматого линка.

– Как тебя зовут? – спросил я у малыша. – Моё имя Анриель, а твоё?

– Ит Нир.

– Ит Нир, вы сможете вывести меня на южную часть Трёхглавого Пика?

– Конечно! – воскликнул линк и поднял обе руки верх. – Это же Чертоги! Настоящие!

– Погодите минуту. – сказала одна из ведьм – светловолосая и с уставшим взглядом. – Я правильно поняла, от нас вам никакая поддержка не требуется?

– Вообще-то нет. – сознался я. – Но… Роан! Мне не слишком хочется это говорить, но у Средоточия и на Путях твоя помощь сейчас нужнее и…

Менестрель прищурился.

– Собираешься отправиться к Святилищу сам?

Я кивнул.

– Да. А ты помоги ведьмам отбиться от тварей Павшего. Идёт?

Гиннсе открыла рот, чтобы что-то сказать, но вгляделась в меня попристальнее и промолчала. Роан, нахмурившись, посмотрел на ведьм.

– Идёт. Но как только ты поймёшь, что можешь не справиться, то… – вытащив из незаметного кармашка маленький чёрный кубик, он протянул его мне. – Вот. Активируй вот это. Используй Малую Руну Изменения, её вполне хватит. Контуры инициации помнишь?

Я взял кубик и покопался в памяти.

– Помню. А что делает эта штука?

– Увидишь.

* * *

Пятнадцать минут спустя я стоял на небольшой поляне, затерявшейся в лесах на юге от Трёхглавого Пика. Феникс сидел на моём левом плече, а выступавшие проводниками линки – обошедшиеся, к слову, на этот раз без природной магии и полётов – уже ушли. Отправились на свой волшебный Ярус Великого Леса.

– Тихо тут. – сказал я, обводя глазами заросший подлесок. – Не знаю, даже, хорошо это или плохо.

«Наверное, хорошо».

– Наверное. Сообразишь нам карту?

В воздухе развернулось плоское изображение Нижнего Мира.

«Пожалуйста. Мне кажется, мы где-то вот тут», – на иллюзорной карте появилась большая светящая точка.

– Совсем рядом… – я припомнил расположение Святилища и вздохнул. – Ладно. Пять минут на отдых и перекус, а потом отправляемся.

«Жаль, что твой знакомый демон не с нами», – написал Феникс. Спрыгнув с моего плеча, он взобрался на ствол упавшего дерева и уселся, обвив себя длинным пушистым хвостом.

– Он не демон, Феникс, я уже говорил. Тот облик, который ты видел – это его боевая форма.

«Не только форма, Мастер. Я почувствовал. Демон – это половина его души».

– Меньшая половина.

Феникс улыбнулся.

«И она бы нам пригодилась…»

«Я… Тоже… Пригожусь…»

– Дар?! – я был так удивлён, что едва не подавился вяленым мясом. – Так… А ну-ка появись.

На траве передо мной материализовался теневой варг.

«Стая! – услышал я его мысленное обращение. – Мы! Стая! Я… Готов… Охотиться! Вместе!»

«А ведь Роан был прав. – подумал я. – Он действительно прогрессирует".

– Дар, наша задача заключается не в охоте и не в войне. Мы должны отыскать одно волшебное место и найти способ пробраться внутрь.

«Я… Готов! Искать!»

Энтузиазм лохматого зверя вызвал у меня улыбку.

– Ну, что ж, готов – значит, готов. Пробегись тогда по окрестностям, если хочешь, и осмотрись.

«Охота!» – мысленно рявкнул варг и умчался с поляны одним прыжком. Мы с Фениксом проводили взглядами его иссиня-чёрную спину. После этого тотем с задумчивым видом улёгся и свернулся в клубок, а я принялся доедать запасы провизии и размышлять.

Если Роан и Лирримир смогли найти контакт с Хранителями – это отлично, вот только их силы не бесконечны и помощью даже такого существа, как La Sunre текущее противостояние не решить. А значит – от нас потребуется сделать что-то другое. Но только что? Сопротивляться марионеткам Павшего можно вечно – в то время, как мы будем убивать одних, могущественная древняя погань наделает новых. Какой из этого вывод? На первый взгляд, он только один – необходимо уничтожить самого Павшего. Вот только я хорошо знаю, что нашими силами подобное неосуществимо и…

«М-да. Пожалуй, это тупик».

Я запил свой завтрак водой из фляги и посмотрел в лес. Святилище, Святилище… Мне ведь так и не объяснили, что конкретно находится в его центре. Чем же оно так важно, что Павший потратил столько сил на его изоляцию? И – главный вопрос – что произойдёт в том случае, если у меня получится его в известном смысле «освободить»?

– Феникс. – позвал я тотема. – Пора.

«Ведите, мой генерал».

– Прикроешь нас иллюзией?

«Уже сделано, Мастер».

– Спасибо. – кивнул я и в то же мгновение услышал мысленное послание от убежавшего варга.

«Волшба! – с хорошо ощутимым раздражением рычал тот. – Магия! Пр-роклятия! Зло! Много! Много! Плохой запах! Плохой!»

«Дар, – обратился я к теневому варгу, – возвращайся! Ты меня слышишь? Сейчас же возвращайся назад».

Над поляной появился варг. Вывалившись из ниоткуда, он приземлился на лапы и отряхнулся.

«Стая! Охота! Волшба!»

«Мастер, – появилось перед моим лицом сообщение Феникса, – я правильно понимаю, что эта лохматая гора отыскала проход к Святилищу?»

Потрепав Дара по голове, я посмотрел в тускло светящиеся глаза зверя.

– Надеюсь, что да.

Глава 41. Святилище

Приближаясь к тому месту, где Дар уловил «проклятия» и «плохой запах», я был полон решимости перебить любую охрану, из каких бы опасных тварей она ни была. За время моего путешествия по Нижнему Миру обстоятельства складывались таким образом, что я не увидел ни единой по-настоящему сложной битвы, а те стычки, в которых я участвовал, носили преимущественно случайный характер. Теперь же, посмотрев на осунувшееся и посеревшее лицо обычно жизнерадостной Гиннсе, я понял, как много я пропустил.

«Ничего. – мелькнула у меня мысль. – Дайте только забраться внутрь. А там посмотрим, кто кого…»

«Волшба! Злая волшба!»

– Тихо, Дар. – я положил руку на бок крадущегося рядом со мной варга. – Если у портала имеется сторож, то он не должен о нас узнать.

«Я никаких сторожей не чувствую».

– Я тоже, Феникс. Но это ещё ни о чём не говорит.

Обойдя обнаруженную Даром поляну по кругу, я применял известные мне исследовательские плетения одно за другим, но никакого информационного отклика от них не было. Магический Взгляд также не помогал, показывая лишь перекрученные немыслимым образом клубки из геомагических линий.

«Здесь нет охраны», – понял в конце концов я, и вывод из этого простого заключения мне не понравился. Ведь если охраны нет, то что это означает? Что она не нужна. Правильно? А значит – можно спорить на что угодно, что неприятности ожидают меня непосредственно у Святилища.

«В таком случае следует подготовиться», – мысленно вздохнул я и, опустившись на траву, принялся вызывать Руны из Петли Разделения. Не хотелось мне, конечно, этого делать, но – надо. Если что-то и способно оградить меня от чужих взглядов, то это они.

– Un-n… So-or… Ad-de-en…

«Мастер, ты исчезаешь! – сообщил Феникс и принялся бегать вокруг меня. – Что происходит?»

– Это действие Рун из Петли Разделения. – тихо пояснил я. – Погоди, сейчас внесу коррективы, чтобы ты меня не терял…

Сформировав маскирующий полог, я проверил его на предмет изъянов и покосился на терпеливо ждущих Дара и Феникса.

– Готовы?

Дар издал тихое рычание, а Феникс прищурился и кивнул.

«Готов».

– Тогда идём.

Вернувшись к границам пространственной аномалии, я всмотрелся в её структуру и определил направление, в котором располагался геомагический центр.

– Дар, Феникс. – вполголоса сказал я. – Держитесь за моей спиной. – и сделал несколько шагов вперёд. А потом ещё несколько. И ещё. По мере продвижения воздух делался всё более неприятным и плотным, а пространство вокруг заметно смещалось, разворачиваясь то в одну, то в другую сторону.

«Что за чертовщина? – подумал я. – Да тут будто десяток одинаковых реальностей в одном месте! И большой вопрос, которая из них настоящая…»

Очередной десяток шагов – и я заметил новую странность. Трава на некотором расстоянии впереди меня шевелилась и дёргалась – так, словно её тревожили порывы сильного ветра. В то время, как никакого ветра внутри аномалии не было.

«А вот, похоже, и сам переход…»

– Внимание. – тихо произнёс я. – Идите точно по моим следам!

Подготовив с десяток боевых вязей, я сделал несколько шагов и прошёл в портал.

В-В-ВФ-Ф-Ф-Ф!

Реальность вокруг меня изменилась за долю мгновения. Деревья и зелёные заросли густого подлеска исчезли, сменившись обугленной землёй, камнями и ударами ураганного ветра.

– Дкаддова виселица… – пробормотал я, пригибаясь и прячась за здоровенным обломком скалы. – Ветер-то здесь откуда…

Портальная аномалия привела меня на край огромной долины, центр которой располагался где-то далеко внизу, скрытый от моих глаз развалинами и руинами массивных сооружений. Под ногами у меня была опалённая немыслимым жаром земля и чёрные камни, а в воздухе носились пыль и мелкая каменная крошка. Резвящийся над скалами ветер был такой силы, что ощущался даже через мои отражающие барьеры. Прищурившись, я посмотрел наверх.

– Ох, ё…

Над центром долины в зенит возносился силуэт циклопической Башни. Постройка была настолько большой, что закрывала почти половину от видимого мутного неба, а кружащие вокруг неё островки и скалы казались незначительными игрушками. Присмотревшись получше, я понял, что изначально Башня имела ослепительно-белый цвет, но пыль и наслоения копоти превратили величественную красоту в грязевые разводы. В стенах Башни выделялись многочисленные проломы и выбоины, а кое-где темнели оплавленными пятнами огромные дыры.

«Да уж, – подумал я, – как-то это не то, что я ожидал».

Башня впереди была, судя по всему, тем самым Святилищем, которое я искал, но… Почему она в таком виде?! Я думал, что Павший просто «украл» Святилище, чтобы использовать связанные с ним потоки силы в собственных целях, а тут… Что это вообще такое?

Почувствовав, как завибрировал медальон Призывателя, я понял, что варгу ураган не понравился и он решил вернуться в призрачное состояние. Что ж, правильное решение. А где же феникс?

– Феникс!

«Я здесь».

Тотем обнаружился совсем рядом. Прижав уши к голове и телу, он щурился и, прижимаясь к земле, выглядывал из-за края скалы.

«Там демоны», – сообщил он.

– Где? В руинах?

«Да. И, Мастер, их очень много! Я не всех вижу, но чувствую…»

«Плохо. – подумал я. – Впрочем, этого следовало ожидать».

– Забирайся на меня, малыш. И не вздумай где-нибудь спрыгнуть.

«Я подумаю».

«Храбрый ушастик», – с мысленной усмешкой подумал я и окружил себя магическим барьером, усилив его при помощи нескольких Рун. Выбрался из-за скалы и принялся пробираться в обход долины, стараясь держаться на максимально возможном расстоянии от руин. Осматривая пространство при помощи Взгляда, я высматривал демонов, исследовал местность и составлял приблизительную карту расположения геомагических линий. И результаты получались весьма неприятными.

Во-первых, долина с висящей над ней Башней была, по своей сути, одним огромным аномальным образованием и состояла из нескольких наложенных друг на друга взаимосвязанных подпространств. Во-вторых – здесь не существовало такого понятия, как «реальность». Вид и состав окружавших меня скал могли меняться едва ли не ежечасно, в зависимости от мощности проходящих через них геомагических линий. Третьей неприятностью стала сама Башня – вернее то, что удерживало её в воздухе. Пронизывающие её потоки силы имели такую колоссальную мощность, что при определённых условиях могли бы жонглировать и Мельфеаном, и Мельфениром. Все повреждения, полученные Святилищем, были обусловлены именно ими. Как, кстати, и кружащий над руинами ураган, мощность которого нарастала по мере приближения к условному центру.

Не менее неприятным открытием стали бесчисленные легионы творений Павшего, занимавшие, как выяснилось, большую часть территории вокруг Башни. Находясь в состоянии странного транса, они стояли под ударами ветра плечом к плечу, и начинали обеспокоенно дёргаться каждый раз, стоило мне подойти поближе.

«Однако…» – озадаченно подумал я и уселся на почерневшую землю. Что же мне делать?

Телепортироваться напрямую к Башне я не могу – мешают энергетические потоки, ветер и расстояние. Пройти по земле – тоже. Руины и лавовые поля вокруг них заполнены тварями. Путей или чего-либо похожего на портальные переходы тут нет. И… что же мне остаётся?

– Феникс. – сказал я. – Мне нужно, чтобы ты держался на расстоянии и ни во что не вмешивался. Сможешь?

«Ты собираешься убивать демонов?»

– Да.

«Всех?!»

– Столько, сколько потребуется для того, чтобы пройти к Башне.

– У меня есть идея поинтереснее.

Переместившись в сторону, я едва удержался от того, чтобы не ударить в говорившего боевой магией.

– Да чтоб тебе за Край провалиться! – заорал я, даже не пытаясь заботиться о конспирации. – Предупреждать же нужно! В следующий раз буду бить, не раздумывая! Ч-чёрт… Как ты меня нашёл?!

– Столько эмоций, надо же… – стоящий напротив меня парень с растрепанной причёской – тот самый, с которым я дважды разговаривал в Академии – усмехнулся и покачал головой. – Впрочем, я на тебя не сержусь. – повернувшись, он посмотрел на висящее над долиной Святилище.

– Я верил, что ты сможешь отыскать его. – сказал он. – И ты действительно отыскал. Спасибо.

Медленно выдохнув, я сделал неопределённый жест и постарался взять себя в руки.

– Так. Слушай, ты… истинный служитель культа…

– Слуга Владыки.

– Не важно. – я махнул рукой. – Как ты здесь оказался? Учти, что, если ты сейчас скажешь, что мог бы отыскать Святилище и без моей помощи, но не искал из-за вашего проклятого Равновесия, я…

– Я не мог. – коротко ответил парень. – Ни отыскать его, ни пройти через обнаруженный тобой переход. У меня осталось не так много сил, как ты думаешь. И я приберегал их для этого дня.

«Ну, слава Богам. – подумал я. – Значит, в моих блужданиях был хоть какой-то смысл».

– Приберегал? Для чего?

– Чтобы помочь тебе, разумеется. – ответил слуга Владыки. – Ты ведь собираешься попасть внутрь Святилища, верно?

– А ты знаешь, что там? Сможешь меня туда перебросить?

– Нет, Анриель. На оба вопроса ответ «нет». Я и так прошёл сюда по твоим следам, так что провести тебя дальше у меня не получится.

– Ладно. – я сосредоточился. – Тогда какой у нас план?

– Ну… Я – отвлекаю демонов. – сказал парень. – А ты уже смотри сам.

И тут же исчез.

А в следующее мгновение со стороны руин прогремел взрыв и в воздух поднялся земляной фонтан, почти сразу унесённый в сторону яростным ветром.

Дум-м-м!

У земли что-то ярко сверкнуло, и я увидел, как ряды демонов приходят в движение один за другим. Сквозь свист ветра послышались рёв и многоголосые завывания.

«За каким чёртом он это делает? – подумал я. – Ну, проснутся несколько тысяч тварей – и что? Это же ничего не решит. Их слишком много!»

По счастью, мои рассуждения оказались ошибочны – магические удары последователя Владыки потревожили не несколько тысяч демонов. Они разбудили их всех.

– Феникс! – крикнул я, глядя на то, как армия Павшего приходит в движение и устремляется следом за своим врагом. – Ко мне! Будем прорываться!

Можно было бы, конечно же, использовать Лук. Выпустить несколько сотен стрел по всем этим демонам – и пройти по получившейся выжженной равнине, как на прогулке, но… Пространство, в котором я нахожусь – целиком искусственное. И существует лишь за счёт стабилизированных энергетических потоков высокой мощности – тех самых, которые позволяют левитировать Башне и островам. Нетрудно догадаться, что случится после того, как я это устоявшееся равновесие уничтожу.

«Проклятый ветер!» – мигнуло сообщение Феникса, и я усмехнулся:

– Согласен. А теперь – держись!

Сконцентрировавшись, я отрешился от всех эмоций и позволил силе Арк´Авианской Реликвии наполнить энергетические каналы моего тела. Ощущения от этого получились поистине непередаваемые. Меня словно окунуло в кипяток и ледяное крошево одновременно. Звуки сделались приглушёнными и немного тягучими, а порывы врезающегося в меня ветра превратились в приятный освежающий ветерок.

– С ДОР-РОГИ! – взревел я и не узнал своего голоса. Переместившись к ближайшему скоплению демонов, я высоко подпрыгнул и буквально взлетел на полуразвалившуюся крышу какого-то дома, после чего незамедлительно отправился дальше. Ветер с каждым движением становился всё плотнее, но это словно добавляло мне силы. Энергия Маски билась внутри меня и переполняла ощущением такой беспредельной мощи, что я готов был разрывать марионеток Павшего голыми руками.

Прыжок. Ещё один прыжок! Так, а вот здесь придётся задержаться подольше… Марионетки Великого Древнего были повсюду. Они рычали на земле и носились в воздухе, теснились на этажах уцелевших строений или сидели на окружающих меня стенах. Все они смотрели в одну и ту же сторону – туда, откуда слышался грохот атакующей магии. Их не смущали ни ураган, ни даже бьющие в их отвратительные рожи потоки каменной пыли.

«Надо же, как вас тут много…» – мельком подумал я и переместился на максимально возможное расстояние, оказавшись почти у самого подножия Башни. Мгновение – и ветер навалился на меня с такой силой, что мне пришлось согнуться и расставить руки в разные стороны. Буря вокруг меня ревела с яростью раненого соорда, а воздух казался настолько раскалённым и плотным, словно я нырнул в гигантскую плавильную печь.

– Феникс, дер-ржись! – проревел я изменённым голосом и сформировал одно из специфических геомантских плетений. Мне следовало пробить небольшое окно в окружающем Святилище спрессованном суб-пространстве и сделать это можно было лишь приложив большое усилие.

БУМФ!

Последняя телепортация привела меня непосредственно к Башне. Здесь тоже имелись демоны и эти твари не шли ни в какое сравнение с остальными. Многорукие и многоголовые, они походили на ожившие ночные кошмары, а размером и массой превосходили большую часть из всех, кого я видел до этого. По счастью, на меня они не смотрели – их внимание было приковано к происходящему за моей спиной. Я оглянулся.

В пылевых облаках у границ долины что-то ярко сверкало и вспыхивало, над землёй полыхали золотистые отсветы и блики от многочисленных молний.

«Во даёт…» – подумал я. Самоотверженность последователя Владыки не могла не вызывать у меня восхищения. Не начни он делать то, что он делает – и мне пришлось бы отбиваться от всех этих тварей самостоятельно. Возможно, даже с применением Лука.

«Мастер! Там наверху есть проход!»

– Где?

Услышав мой голос, ближайшее ко мне чудовище вздрогнуло и принялось озираться, а я поднял голову и осмотрел висящие в воздухе каменные обломки. Колонны, разломанные статуи, лестничные пролёты или фрагменты стен – чего там только не было! И всё это разнообразие находилось в постоянном движении, совершая неторопливое обращение вокруг Башни.

«Вот он!» – мысленно воскликнул я, когда у стены Святилища появилась большая светящаяся стрелка, указывающая на узкий и не слишком хорошо заметный с моей позиции воротный проём.

– Молодец, Феникс! – прошептал я и начал перемещаться, прыгая от одного кружащего в воздухе каменного обломка к другому. Через несколькоминут я был уже напротив входных ворот, оказавшихся, к слову, довольно большими. Это с земли мне показалось, будто они маленькие – на деле в них пролетел бы и среднего размера летучий корабль. В центре уходящего во тьму коридора светился портал.

«Мастер! Нам сюда?»

– Думаю, да. – я посмотрел вниз. Химеры у подножия Башни ревели, метались из стороны в сторону и высоко подпрыгивали, пытаясь последовать по моим следам. Многие указывали на меня когтистыми лапами.

– Гляди-ка, Феникс, они нас учуяли! – удивился я. – А ведь я был уверен, что рунный полог для таких тварей непроницаем…

«Какой ещё полог, Мастер? – написал Феникс. – Он же распался на середине пути!»

– Что?

Сконцентрировавшись, я понял, что мой тотем прав. Укрывавший меня самоподдерживающийся рунный полог развеялся, и я понятия не имел, по какой причине такое произошло.

– Ладно, чёрт с ним. – раздосадовано пробормотал я и присмотрелся к порталу.

Прыжок!

* * *

Внутреннее пространство Святилища выглядело не лучше, чем его окружение. А именно – Башня оказалась совершенно пустой, за исключением множества кружащих вокруг её условного центра округлых каменных островков. В верхней части Башни парил наиболее крупный остров – я увидел на нём небольшую крепость и бьющий из её крыши оранжевый луч, уходящий куда-то в туманную и неразличимую высоту. Из нижней части островка тоже выходил ещё один луч, очень похожий на первый – но этот растворялся в воздухе почти сразу.

– Обалдеть можно… – неосознанно произнёс я, осматривая внутренности Башни магическим Взглядом. Феникс появился сбоку от меня и кивнул:

«Согласен, выглядит интересно. Вот только откуда здесь свет?»

Откуда появлялось освещение, было неясно. Внешних повреждений у Святилища было много – я рассматривал их ещё из долины – но изнутри ничего подобного видно не было. Ни окон, ни каких-либо дыр или проломов. Лишь бесконечные стены с многочисленными карнизами и балконами, и кружащие меж ними островки из голого камня.

– Магия, наверное. – предположил я и с осторожностью приблизился к краю нашего небольшого балкона. – О… Гм. Чёрт.

Дна у Святилища не было. Или же было, но располагалось на таком расстоянии, что рассмотреть его не вышло даже при помощи Дальнозора.

«Мастер, это ведь не настоящие помещения Святилища? – написал Феникс. – Верно?»

– Думаю, нет. – ответил я. – Это место было создано искусственно – так же, как и вся долина снаружи.

«В таком случае странно, что я не чувствую аномалий».

– А их тут и нет. Смотри. – я ткнул пальцем в висящий над нашими головами центральный остров. – Вон ту каменную глыбу с крепостью и световым лучом видишь? Так вот, она – это средоточие изменённого Святилища. Единственное, что имеет энергетический и геомагический ареол.

«Ага! То есть так называемое «сердце Святилища», захваченное Павшим, находится там?»

– Ну, если предположить, что у Святилища было такое «сердце», то – да. – я кивнул. – Оно там. И нам придётся забраться туда в любом случае, потому что… Видишь вон те оранжевые лучи?

«Вижу. Моему Мастеру известно, что это?»

– Нет. – покачал головой я и рассмеялся. – Твой мастер понятия не имеет, что это такое.

В этот момент балкон под нашими ногами вздрогнул, а по внутреннему пространству Святилища начало гулять многократно повторяющееся тягучее эхо.

«А это что?»

– Что-то снаружи. – я оглянулся и посмотрел на выщербленную поверхность стены. – И я даже могу предположить, что именно.

Развернувшись, я посмотрел наверх, в сторону острова. Получится ли добраться до него за один прыжок? Сработает ли здесь пространственная магия геомантов? Без эксперимента подобное не узнать – придется попробовать. Сосредоточившись, я переместился на противоположную сторону балкона. Ага! Работает!

– Феникс, давай-ка на своё место. Попробуем добраться до этого островка.

Тотем запрыгнул мне на плечо, и я переместился к летающему островку вместе с ним.

ВФ!

«Чёрт!»

Едва я появился на одном из каменных выступов в нижней части острова, как меня подхватила и отшвырнула от него какая-то сила. Прекратив падение при помощи магии, я на несколько секунд завис в воздухе и переместился к острову ещё раз, но теперь уже на небольшую лужайку у стоящей там крепости. Результат оказался тем же – упругая волна неизвестного заклинания стремительно и непреодолимо отбросила меня прочь.

«Какого чёрта? – возмущённо подумал я. – За счёт чего это происходит?»

У меня не появлялось чувства, что на меня воздействует какая-то магия. Всё происходило так… естественно, словно я попадал под действие морского прилива… Гм. Кстати. А это ведь, пожалуй, идея.

Решив поэкспериментировать, я предупредил о своих намерениях Феникса и принялся методично телепортироваться вокруг острова, прощупывая исследовательскими вязями его «оборону». Осмотр выявил десятки геомагических искажений и аномалий, а также показал, что попасть на землю острова с моей позиции невозможно.

– Нет, Феникс. – сказал через несколько минут я. – С этой стороны у крепости входа нет. Чтобы пройти через пространственное искажение такой силы, надо… ну, я даже не знаю… Окружить себя другим искажением…

«А это возможно?»

– При определённых условиях – да. Я, в принципе, был бы не против это попробовать, но… – я усмехнулся. – Зачем подбирать отмычку для замка, который собираешься уничтожить?

Глава 42. Голод Титанов

«Мастер, ты же вроде собирался действовать тихо?»

– Собирался, конечно. Только вот… – призвав Лук, вокруг которого тотчас задрожали локальные аномалии, я посмотрел в сторону острова. – Видишь ли какое дело, Феникс… У окружения этого острова до крайности необычная энергетическая структура. Я даже предположить не возьмусь, на основе каких принципов её система взаимодействует. И с этой точки зрения, кстати, её уничтожение неразумно, ведь я не могу спрогнозировать всех последствий. Но есть одно очень важное «но».

«Какое?»

– Эта неизвестность работает и в другую сторону. Кто знает, что случится со мной после того, как я попаду внутрь? Что, если по ту сторону барьера ничего нет, а остров и крепость – всего лишь особенности визуализированных плетений? Что, если там только потоки из чистой энергии? Что будет тогда? Нет уж, друг мой… – я улыбнулся. – Что бы эта крепость в себе ни хранила, оно предназначено для того, чтобы ограничивать возможности местного демиурга. И учитывая, что его влияние на Святилище и связанные с ним Обители негативно, я… э… Гм. – я замолчал. При мысли об Обителях мне вспомнилась моя непродолжительная беседа с Осенью, в ходе которой она упомянула о том, что они являются важнейшими частями этого мира. И что, если исчезнут они – исчезнет и Мельнторн.

«Вот же чёрт…» – мысленно протянул я. А ведь мне, пожалуй, стоит вести себя аккуратней, даже не мечтая тут что-нибудь повредить. И уж тем более нельзя стрелять из оружия Титана в это энергетическое и геоструктурное «сердце»!

«Проклятие, ну почему всё не может быть просто?» – подумав так, я с некоторым сожалением приказал Луку исчезнуть. Да уж, эту проблему придётся решать немного иначе…

«Мастер? Ты передумал?» – на мордочке тотема появилось удивлённое выражение.

– Да. Я напрочь позабыл о том, что Святилище – это объединяющий узел системы Обителей. Сломаю его – и нанесу Мельнторну непоправимые повреждения.

Феникс закрутил головой.

«Дела… Ну, ладно. И что теперь делать? Нам же нужно нейтрализовать влияние Павшего!»

– Нужно, конечно. – согласился я. – Поэтому я попрошу тебя делать то, что я говорю. Идёт?

«Ого. У тебя есть план?»

– Вроде того. Прячься на одном из этих островков и жди, когда я вернусь.

«Вернёшься? То есть ты всё же попытаешься попасть внутрь?»

– Да.

Позволив Фениксу перепрыгнуть на ближайшую к нам летающую скалу, я переместился почти вплотную к центральному острову. Воздух вокруг меня угрожающе уплотнился, и я ощутил его возрастающее давление.

«А, чтоб тебя!» – мысленно выругался я и, зафиксировав себя в пространстве, принялся вызывать необходимые для создания аномалии Руны.

Assel… Fearris… Dassur…

Сформировав ментальный контур обыкновенного «пробойника» – плетения, использующегося для прокладывания «быстрых» переходов на Пути – я принялся накачивать его силой. Разумеется, я мог бы использовать и нечто более специфичное, но только зачем? Для того, чтобы пробить брешь в удерживающей меня преграде, требовалась не витиеватость, а точечное воздействие максимально возможной мощности. Так что выбор «инструмента» был очевиден.

В-вз-з-з-з…

Вобрав предельное количество энергии, визуализированный узор заклинания начал светиться и издавать прерывистый гул. В воздухе вокруг меня заплясали тонкие линии разрядов.

«Так… Ещё немного…»

Сконцентрировавшись и введя себя в состояние, близкое к медитативному трансу, я как мог изменил структуру «пробойника», адаптировав его к параметрам пространства Святилища, и, подобрав момент, нацелил его прямо перед собой. Мгновенное усилие – и…

По глазам ударило яркой вспышкой, а после этого в пространстве образовался нестабильный портал. Всего на одно короткое мгновение, но – мне хватило.

«Так вот оно, значит, какое – Святилище…» – подумал я, развеивая магические щиты и обводя взглядом округлую комнату. Пройдя через портал, я оказался вовсе не на острове, чего, откровенно говоря, ожидал, а внутри просторного зала. Белоснежный сводчатый потолок, выложенные белыми каменными плитами стены… Посреди зала выделялась массивная каменная платформа, с установленными по её краям тонкими постаментами. Над вершинами постаментов сияли разноцветные звёзды, а в центре платформы дрожала непонятная аномалия, пронзённая слепящим оранжево- алым лучом. Выйдя за границу аномалии, луч упирался в потолок и исчезал из виду.

«Похоже, источник этого луча расположен прямо под аномалией. – подумал я. – И что же это, интересно, такое? То самое «сердце Святилища», о котором говорил Феникс?»

Приблизившись к платформе, я посмотрел на каменные постаменты. Сколько их тут? Один, второй, третий… Двенадцать. Так. Полагаю, они должны что-то символизировать. Вот только что? Число Обителей вроде бы больше… И что мне надо делать для того, чтобы «освободить» Святилище? Стабилизировать и закрыть центральную аномалию? Или что?

– И, как назло, ни одного советника рядом… – пробормотал я.

Ситуация сделалась весьма неприятной. Я наконец-то смог отыскать Святилище и даже пробрался в его энергетический центр, но… Что мне теперь делать? Я ведь во всей этой природообразующей магии не силён! Как отличить, где следы от вмешательства Павшего, а где всё то, что тут и должно быть? Как? Чёрт… Телепортировать бы сюда одного из Хранителей или хотя бы того бесстрашного малыша тау…

Мысли о тау навели меня на воспоминание об артефакте, который мне передал Роан.

«Дкаддова виселица! – мысленно воскликнул я и даже зажмурился от негодования. – Мм… И как я мог про него забыть?! Это же решит все вопросы…»

Подняв руку для того, чтобы достать артефакт, я сделал небольшой шаг вперёд и внезапно разглядел то, из чего исходил оранжевый луч.

– Да что б меня… – забыв про артефакт Роана, я осмотрел пространство между постаментами магическим Взглядом. – Глазам своим не верю…

Однако ошибки не было.

Источником пробивающего свод луча служила Реликвия – средней длины изогнутый меч, висящий в центре выжженной на белом полу уродливой многолучевой звезды. Волшебный Взгляд превращал оружие в чернильно-чёрную тень, по сторонам от которой переливалось оранжевое сияние, а аура силы от этого предмета была не слабее, чем от моего Лука. Подступив ради эксперимента ещё ближе, я прислушался к давно знакомым ощущениям – вибрации воздуха, тревоге и беспричинной радости одновременно.

«Вот же чёрт…»

Навершие рукояти Меча, выполненное в форме головы дракона, украшали пылающие оранжевым огнём самоцветы, а из ребристой и покрытой витиеватой резьбой гарды торчало несколько коротких шипов.

– Да быть этого не может… – прошептал я. Однако, чем дольше я рассматривал меч, тем больше убеждался в том, что он изготовлен теми же руками, что и мой Лук. Те же материалы и самоцветы, та же гравировка, аналогичные хищные и в то же время изящные очертания…

Создатель этой Реликвии – тот самый Титан, которого почитают Великие Арлу! И этот Меч – уже вторая изготовленная им Реликвия, которая мне попалась. Вот только для чего она здесь? Какая роль ей отведена?

Найти ответ на этот вопрос оказалось несложно – кружащие вокруг Меча энергетические потоки непостижимым образом искажались и таяли, исчезая в гудящей и мерцающей аномалии, а бьющий из поверхности Реликвии луч был, очевидно, побочным эффектом от её разрушительного воздействия. Сомнений не было – сила местного демиурга поглощалась при помощи этого Меча. И никак иначе.

«Ай да Павший! – мысленно протянул я. – Вот это хитрец! Мало того, что собрал в своих коварных лапах сразу две полноценных Реликвии, так ещё и додумался, как их наиболее выгодно применить!»

А я-то ещё гадал, за счёт чего он похищает силу Владыки! А ответ – вот он, пожалуйста – зажат в переплетении геомагических линий…

– И как же мне его оттуда достать?

Отступив от центра платформы, я принялся расхаживать из стороны в сторону и размышлять. Итак, я собираюсь забрать отсюда Реликвию. Что мне для этого нужно? Как минимум – это изучить структуру аномалии и разобраться, каким образом формируется её баланс сил. Затем прикинуть динамику колебаний энергетического фона и… Гм. А что, если попробовать действовать проще?

Я оглянулся. Что тут у нас вообще?

Реликвия занимает место в одном из наиболее важных и потому хорошо защищённых узлов – что, кстати, неудивительно, учитывая те функции, которые она выполняет – и извлечь её обычными методами у меня не выйдет. Это понятно. Вывод – мне необходимо придумать что-нибудь новое… Силовые линии или точечные барьеры мне не помогут, геомагическое Смещение, Разделение или Копирование – тем более. Вмешательство в фиксирующие плетения невозможно – они для меня слишком мощные, даже с учётом использования Маски – так что мне остаётся… что?

На самом деле, я хорошо знал – что. Мне просто не слишком хотелось об этом думать. Потому что извлечь Реликвию из центра магической конструкции такой мощности может лишь тот, кто не обратит внимания на её воздействие. То есть Титан.

* * *

Подготовка к трансформации заняла у меня около часа. Наложив на полы и стены множество Рун, я как мог обезопасил себя от последствий ошибок и неторопливо погрузил своё сознание в боевой транс. Сердце начало колотиться, как бешеное. Перед глазами заплясали мелкие светлые пятна, а очертания постаментов и Меча сделались необыкновенно чёткими и контрастными.

– Ну, попробуем… – прошептал я и призвал Лук. Щёлкнуло. В моей отведённой в сторону руке возникла его тяжёлая рукоять, а вверх и вниз ударили глухо зазвеневшие шипастые дуги. Оружие Титана явилось, полностью подчинённое моей воле.

«Можно продолжать», – подумал я и, используя возможности обруча Арлу, материализовал в свободной руке Маску. После чего поднял её и неторопливо приложил к своему лицу.

Я знал, что именно должно за этим последовать. Но всё равно не выдержал и в какой-то момент закричал. Боль от происходящих со мной изменений была такая, словно меня окунули в расплавленный металл целиком.

– Р-р-ра-а-а!

Крик, вырвавшийся из моего рта, оказался таким сильным, что воздух в комнате задрожал, а очертания постаментов со звёздами слегка исказились. Между стенами заметалось безумное эхо.

«Кажется, получилось», – подумал я и протянул к Мечу необыкновенно мощную руку с серой кожей. Пальцы легли на его рифлёную рукоять и… Меч вздрогнул. Помещение наполнилось тягучим высоким гулом, а на поверхности моей кожи появились светящиеся узоры. Двигаясь и переплетаясь, они охватывали всё большую площадь и интенсивность их свечения увеличивалась. Чувство было странное – такое, словно я парю в воздухе и стиснут давлением со всех сторон одновременно. Рука, держащая меч, ощущалась, словно невероятно тяжёлый и неудобный протез.

Стиснув зубы, я повернул корпус и вытащил меч за границы выплавленной в полу гептаграммы. Однако он остался на своём месте.

«Что за чёрт? – удивлённо подумал я, рассматривая один Меч в своей руке, а второй – на его прежнем месте. – Я его что – скопировал, что ли?»

Однако мои пальцы сжимали не копию. Я ощущал это очень чётко и ошибиться в таких ощущениях было бы сложно. Но… Что, в таком случае, происходит? Не может же быть так, что этих мечей несколько? Или – может?

Невероятным усилием мне удалось поднять другую руку и протянуть её в сторону второго Меча. Тяжело дыша, я взялся пальцами за рукоять, сжал их, потянул оружие на себя. Конечность сдавило. В кости словно раскалённые спица загнали, но я лишь зарычал от боли и не сдался. Забрать его! Не оставлять на месте! Взять. Сдвинуть… Хотя бы чуть-чуть… Сжимая рукояти мечей в руках, я внезапно почувствовал, что третья моя рука по-прежнему держит Лук, а четвёртая остаётся совершенно свободной.

«О, чёрт, точно! – подумал я. – У образа этого Титана четыре руки!»

А потом сознание у меня погасло.

«Что происходит?!»

Вернувшись к действительности, я покачнулся и едва не повалился на каменный пол. Я стоял на коленях на прежнем месте и держал в руках похожие, словно близнецы, зачарованные Мечи. Разница состояла лишь в том, что левой рукой я сжимал оружие обратным хватом. Лука рядом со мной не было, а руки выглядели совершенно обычными. Выплавленная на полу гептаграмма была пуста.

– Так, значит, их действительно два… – пробормотал я, чувствуя, как на сознание что-то давит с такой силой, что оно готово сорваться в багровую тьму. – Они парные…

Подняв взгляд, я посмотрел на аномалию и увидел на её месте огромный глаз. Омерзительный и покрытый густой сетью светящихся прожилок, он был развёрнут бездонным зрачком в мою сторону, и я почувствовал, что через мгновение случится что-то очень плохое.

То, что я сделал после этого, было исключительно инстинктивным. Сжав пальцами правой руки Меч, я быстрым движением вогнал клинок прямо в центр уставившегося на меня зрачка. И мир вокруг меня окутался мраком.

Первым, что я ощутил, были несильные удары по щекам. Сначала с одной стороны, потом с другой. Шлёп! Шлёп! Шлёп! Удары были странные – несильные и наносящиеся чем-то мягким. И, кажется, даже пушистым…

– Что… Такое…

Удары прекратились и вместо этого я ощутил, как мой нос обтирают чем-то шершавым и влажным. Или… или это меня кто-то облизывает?

«Феникс!»

Открыв глаза, я увидел перед собой чёрный нос и два больших светящихся глаза. После этого лохматая морда исчезла и на её месте появилась пульсирующая светом надпись:

«Вставай!»

В этот момент я всё вспомнил. Поиски перехода к Святилищу, долина с демонами, Башня, Маска, очередная Реликвия… Сконцентрировавшись, я опутал себя восстанавливающим плетением. Дышать сразу же стало намного легче, а в кончиках пальцев появилось покалывающее ощущение. По телу растеклась волна живительной силы.

«Странно, – мелькнула у меня мысль, – раньше эта вязь таким эффектом не обладала…»

Поднявшись на ноги, я быстро осмотрелся и, как сказали бы в Палаксе, обалдел.

– Феникс, а куда ты нас перенёс?

«Никуда, Мастер! – ответил Феникс. – Честное слово! Это всё то же Святилище, что и раньше!»

Моё удивление было обусловлено тем, что внутренняя шахта Башни куда-то исчезла, сменившись нагромождениями стен и каменных лестниц. Теперь мы находились в просторном и красиво украшенном зале, стены которого были выложены квадратными плитами из белого камня. Одна из стен зала отсутствовала, а ещё одна была наполовину разрушена, давая нам возможность различить как минимум два таких же красивых, но тоже частично обвалившихся зала. Кое-где в воздухе дрожали марева пространственных искажений.

– Ладно, верю. – я посмотрел на Феникса. – А с тобой самим что? Или это иллюзия?

Феникс, до этого момента спокойно умещавшийся у меня на плече, увеличился в размерах как минимум втрое. Хвост и уши разумного «лисобельчёнка» сделались ещё длиннее, чем раньше, а глаза начали вполне заметно светиться.

«Я… Изменился. – написал он и смущённо потупился. – Не могу сказать, почему. Зато я, кажется, освоил магию превращений».

«Дкаддова виселица… – мысленно выругался я. – А ведь со мной связан! И, значит, в тот момент, когда я использовал Маску для того, чтобы превратиться в одного из Титанов, он… О, Боги…»

– Ладно, Феникс, с этим потом. Расскажи-ка лучше, как мы тут оказались? Что случилось после того, как я вошёл внутрь Святилища?

«Ну, ты исчез. – написал Феникс. – И пару часов было тихо. А потом тот оранжевый луч пропал и пространство сделалось дырявым, как решето. Крепость на летающем острове лопнула, тебя выбросило далеко в сторону. Я прыгнул и… в общем, смог подхватить. Потом переместил нас сюда. Тут комнаты выглядят не такими опасными, как там».

– Понятно. – кивнул я и прислушался к ощущениям. Чувствовал я себя, вопреки ожиданиям, хорошо. Ничего не болело и даже не ныло, а успевшая накопиться усталость куда-то исчезла.

«Мастер, а ты не мог бы ответить на один вопрос?» – написал Феникс.

– Могу, разумеется. На какой?

«Мы победили?»

– Думаю, да.

По шерсти феникса пронеслась быстрая огненная волна, а в воздухе вокруг затрещали яркие искры.

«УРА!»

«Интересно, а куда пропала местная Реликвия? – подумал я и без особой надежды посмотрел по сторонам. – Было бы неплохо её отыскать».

– Дружище, а ты, случаем…

– Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш! – пронзительно зашипев, Феникс вздыбил заискрившую шерсть и телепортировался к дальней стене зала, где спрятался за массивным каменным блоком. На полу вокруг меня заиграли яркие отсветы.

«Вот это сюрприз…» – ошарашено подумал я, опуская взгляд и рассматривая появившиеся на поясе зачарованные мечи. Ножны с кинжалами аррфов куда-то пропали, а вместо них на моих боках сияла Реликвия.

«Мастер! – большими буквами написал Феникс. – Ты мог бы предупредить! Это то, о чём я думаю?»

– Если ты думаешь о том, что это та самая Реликвия, при помощи которой Павший ослаблял местного демиурга, то – да. Это она.

«Но как ты её достал?! И почему «Реликвия», если их две?»

– Достал просто – превратился в Титана и забрал. – ответил я. – А Реликвия на самом деле одна. Присмотрись получше – эти мечи парные. Две половины одного целого.

«Я не могу такое увидеть. – написал Феникс. – Зато я ощущаю их голод».

– Голод? – правый меч прыгнул мне в руку, и я изучил его магическим Взглядом. – А, да… Действительно. Тут ты прав. И вот нам, к слову, ответ на вопрос о том, почему тут никого нет. Демоны Павшего – существа исключительно магические и близость такой Реликвии могла их просто развоплотить…

Успокоившийся Феникс покинул своё укрытие и посеменил ко мне, а я продолжил рассматривать Меч. В определённом смысле он действительно был очень схож с моим Луком. Но если в дистанционном оружии ощущались неукротимые ярость и безудержный гнев, то в этом Мече сливались воедино холодная уверенность и неутолимая жажда. Бездонная пустота, требующая немедленного заполнения. Ненависть, способная уничтожить всё на своём пути. Звериная жестокость и необузданная агрессия. И ещё Голод.

И чёрт меня дери, если я возьмусь сказать, что из вышеперечисленного страшнее.

Глава 43. Гнев Павшего

«И что теперь?»

Я посмотрел на Феникса. Хороший вопрос. Пытаясь отыскать сначала Святилище, а затем проход внутрь того, во что оно превратилось, я не особо задумывался на тем, что именно собираюсь сделать. У меня была моя магия, Лук, поддержка от Феникса… Я был уверен, что Первая Обитель захвачена особо сильными тварями наподобие Безымянного и всё, что от меня потребуется – это их уничтожить.

На деле же всё оказалось немного иначе. И что – как вполне справедливо поинтересовался Феникс – теперь?

– Надо осмотреться. – решил я. – Понять, что тут происходит – и выбираться в долину. Ты сможешь осмотреть окрестные залы?

«Чтобы отыскать выход? Легко!»

– Тогда сделай это.

«А если я могу переместить нас наружу прямо сейчас?»

Бросив на Феникса недоверчивый взгляд, я сформировал узор-контур Путеводителя. Насытил его энергией и всмотрелся в значки, мерцающие в переплетениях линий визуализированного плетения. Ну-ка, ну-ка… Ого!

– Вот же Дкаддова виселица…

Феникс не преувеличивал – пространство Святилища пришло в геомагическую норму, и мы могли переместиться отсюда в любой момент.

«Занятно, – подумал я, – так, значит, мы действительно победили?»

Задумавшись об этом всерьёз, я осознал, что это несколько неожиданно. Выходит, что – всё? Нам осталось только выйти отсюда и посмотреть, насколько изменился окружающий мир? Не передохли ли собравшиеся в долине демоны, не излечились ли места, заражённые Скверной?

Как-то это слишком хорошо, чтобы быть правдой. А узнать, насколько это правда, можно только одним способом…

Вздохнув, я посмотрел на опустевшую руку. Реликвия в какой-то момент исчезла, и я даже не заметил, как это произошло.

– Чёрт с ним, Феникс. Можешь переместить – давай.

Длинноухий тотем кивнул и принял напряжённую позу, отчего по его шерсти пробежала огненная волна. После этого мир вокруг нас мигнул, и мы оказались на заполненной рыжевато-бурым туманом равнине.

– Слева! – донеслись до нас приглушённые туманом и расстоянием выкрики. – Фланги держите! Фланги!

– Не пропускайте их! Не пропускайте!

На равнине явно что-то происходило. Мы услышали крики, лязг, рычание демонов и грохот от взрывающихся заклятий.

БАМ-М-М-М!

– Назад! НАЗАД, а ну быстро! Это приказ!

– Щиты ставим!

– Огонь! Огонь!

Вж-ж-ж-ж-ж! Бам-м-м!

Ту-ту-ту-ту!

Окружив себя магическим барьером, я осмотрелся. Какого чёрта? Это что – та самая долина, через которую мы пробирались к Башне? Неплохо же она изменилась! Обведя окрестности Взглядом, я усмехнулся. То, что в тумане вокруг нас оказались тысячи демонов, было ожидаемо. Но откуда тут взялись геоманты?

«Мастер, там геоманты. – предупредил меня Феникс, и, помедлив пару секунд, дописал: – Ненавижу геомантов!»

* * *

Куратор Особого Сектора Академии геомантов вэл Ранзо был зол. В этот день его бесило буквально всё – и прерванное ещё ранним утром совещание, и пропущенный обед, и неразбериха военного времени и, в особенности, эта проклятая аномалия, благодаря которой они оказались неизвестно где и в окружении демонов.

– Назад! – закричал в какой-то момент он. – Наша задача – удержать периметр и дать время ритуалистам открыть портал! Прекратите геройствовать!

Положение геомантов было отчаянным. Окружённые бессчётными легионами демонов, они сражались решительно и ожесточённо, но этого было мало. Посланники Тени умирали десятками, а на их место вставали сотни. Земля заливалась кровью людей и демонов, а силы детей Владыки убывали с каждой минутой. Ритуалисты, окружённые широким кольцом защитников, пытались открыть портал в Кроммальгарн, однако их усилия были тщетны.

И в тот момент, когда поражение показалось Ранзо уже неминуемым, пришёл ОН.

Просто появился из пелены тумана – стремительно и бесшумно. И, словно карающая длань Богов, обрушил свой гнев на заметавшихся демонов.

– А-а-а-а-а! Осторожно!

– Смотрите, смотрите!

– Что б мне за Край провалиться! Это ещё кто такой?!

– Периметр! – заорал Ранзо, усиливая голос при помощи магии. – Держать периметр! – и после этого неверяще уставился на незнакомого мага. Специфика его работы предполагала не только внимательность, но и хорошую память и то, что он сейчас испытывал, можно было отнести к глубокому шоку.

«Великий Владыка… – пробормотал Координатор, наблюдая за тем, как незнакомец стремительно и жестоко расправляется со стаями демонов. В руках воина сияло оранжевым светом зачарованное и невероятно действенное оружие. – А ведь я эти движения и пластику уже видел… Но как это может быть?! Неужели… Ганс?!»

Однако поздороваться с неожиданным защитником Ранзо не успел – один из работающих за его спиной ритуалистов что-то прокричал и над геомантами закружились нити пространственного портала.

* * *

«Интересно, за каким чёртом их сюда принесло?» – подумал я, рассматривая обороняющихся геомантов. Тёмная масса беснующихся демонов окружила магов со всех сторон и у оказавшихся в меньшинстве людей едва получалось сдерживать их чудовищный натиск.

– Феникс, – быстро сказал я, направляясь в сторону наиболее крупного скопления демонов, – держись позади меня.

«Но я хотел поучаствовать!»

Я замедлился и посмотрел на тотема, уже успевшего вернуться к первоначальным размерам.

«Надо же. – подумал я. – Похоже, что изменения в волшебном зверьке немного масштабнее того, что мне представлялось».

– Ты так уверен, что справишься?

«Конечно!»

– В таком случае – не отставай. – я переместился в сторону демонов. Короткое движение – и в моих ладонях засияли янтарным светом две половины Реликвии.

«Надо же – действительно слушаются!» – мимоходом удивился я, а в следующее мгновение нанёс первый удар.

Геоманты исчезли внезапно – уже через пару минут после того, как я вмешался в драку и отвлёк на себя внимание демонов.

«Ну и чёрт с ними. – подумал я, заметив краем глаза, как занимаемая ими площадка окуталась портальной дымкой и опустела. – Всё равно ничем бы не помогли…»

«Сбежали. – спустя мгновение написал Феникс. – Не удивлён».

– Не придирайся, малыш. – остановившись, я осмотрелся и понял, что демонов на расстоянии удара уже не осталось. – Их здесь вообще не должно было быть, мы же до сих пор в этой дкаддовой аномалии… Кстати, ты, случаем, не знаешь, что происходит?

Туман, ещё минуту назад безраздельно властвовавший над всей равниной, стремительно исчезал, расступаясь в разные стороны, а вместе с ним уходили и демоны. Разбегались, двигаясь с такими скоростью и проворством, каких я до этого момента за ними не замечал.

– Что за чёрт? – сформировав портальное плетение, я ради эксперимента попробовал открыть проход на Пути, но у меня ничего не получилось. Магия не сработала.

– Странно. Феникс, ты можешь нас куда-нибудь переместить?

Тотем дёрнул правым ухом и с озадаченным видом покрутил головой.

«Нет».

«Вот и я тоже не могу. – подумал я. – А как насчёт артефактов?»

Вытащив чёрный кубик Роана, я внимательно осмотрел нанесённые на его поверхность знаки и произвёл активирующее воздействие.

ПШ!

Амулет полыхнул синим пламенем и превратился в мелкую пыль, сразу же подхваченную и унесённую в сторону небольшим ветром.

– Ого…

Произошедшее оказалось для меня неожиданностью. Имея дело с Роаном, я уже успел привыкнуть к тому, что изготовленные им артефакты исключительно прочны и надёжны. А тут… Да что тут, чёрт побери, происходит?

– И вот ты снова передо мной, Вездесущий. – пророкотал чей-то низкий вибрирующий голос. – В прошлый раз я не успел завершить начатое…

Я обернулся. В двадцати шагах от меня стоял тот самый демон, с которым я сражался в Академии геомантов. Как же он себя называл? Кажется, Безымянный.

– Fudz Azk Ragg Ruzz, Вездесущий. – произнёс тем временем демон. – Ты будешь поглощён, как я и предсказывал. Поддержка Ар'акктура тебя не спасёт. Его воля помогла тебе обратить Явление Храма, но это лишь привело тебя к…

«Интересно, о чём он говорит? – мелькнула у меня мысль. – Поддержка Ар'акктура, какие-то предсказания… Эта тварь что, ещё не в курсе, что я забрал из Святилища их Реликвию? Придётся проинформировать».

И я переместился вперёд, ударив закованного в пластинчатую броню демона одним из своих новых Мечей.

Ж-ЖАНГ!

Безымянный покачнулся и, замолчав, неверяще уставился на то место, где только что располагались его плечо и рука.

– Urd Sa-ard! – рявкнул он и исчез, телепортировавшись далеко в сторону.

– Ты! – взревел он. – Ничтожный маг! Ты всего лишь человек! Ты не можешь использовать…

– Ну, ты же видишь, что я могу. – перебил я демона и взмахнул Мечом. Воздух между нами подёрнулся полосой ряби, и она ударила в Безымянного так, что сбила его с ног и бросила на спину.

«Приятно-то как», – с мстительным удовольствием подумал я. В прошлый раз битва с этим демоном протекала намного сложнее. Боевая магия на него почти не влияла, а из Лука на короткой дистанции было не пострелять… Теперь же у меня в руках светилась Реликвия и это, что ни говори, позволяло сражаться с подобной тварью на равных.

«Мастер!»

Не знаю, каким образом тотем почувствовал, что вокруг нас происходит что-то неладное, но его предупреждение, вполне вероятно, спасло мою жизнь. Увидев вспыхнувшую передо мной надпись, я, не раздумывая, переместился вбок и лишь благодаря этому столб из тьмы, опустившийся откуда-то с мутного неба, ударил не в меня, а в пустое место.

«Осторожно!»

Земля под ногами вздрогнула. Чувство было такое, словно рядом с нами упала чья-то полуразложившаяся туша. Меня передёрнуло от отвращения. Бросив несколько взглядов по сторонам, я выкрикнул:

– Феникс! – и, подхватив прыгнувшего ко мне тотема, телепортировался как можно дальше от этого непонятного места.

«Скверна! – написал тотем. – Это Скверна!»

– Знаю. – коротко кивнул я. Перепутать эту дрянь с чем-либо другим было решительно невозможно. Ну, что ж – значит, не так уж много пользы от того, что мы освободили Святилище. Раз Павший продолжает заражать этот мир своими проклятиями…

Убрав Мечи, я призвал Лук. Где там, говорите, этот недорезанный Безымянный?

Демон обнаружился неподалёку. Вырастив новую конечность взамен отсечённой, он окружил себя каким-то полупрозрачным пологом и уже посматривал в мою сторону. Ха! Надеюсь, не промахнусь…

Однако первая стрела прошла левее массивного силуэта демона. Чёрт! Я всё же промазал! БДУМ-М! Взрыв поднял большое облако пыли и закованный в броню демон скрылся из вида. А, проклятие! Я уже и забыл, насколько он быстрый!

– Р-р-ра!

Безымянный вывалился из воздуха справа от меня и я, ускорившись, с лёгкостью отбил его стремительный выпад. ДЗАНГ! Верхняя половина длинного чёрного клинка улетела в сторону, а тело Безымянного оказалось разрублено на две неравные половины. На землю хлынула дымящаяся чёрная кровь.

«Да уж… – мелькнула у меня мысль. – Вот это Мечи!»

На оскаленной морде демона застыло удивленное выражение.

– Пове… ли… тель… – прохрипел он. – К те… бе… Взы… ваю…

Над равниной разнёсся странный и неприятный звук. Подняв голову, я увидел, как «столб» из тьмы уплотняется и расширяется, а в его структуре появляются хорошо различимые подвижные пряди и волны.

«Похоже на водопад», – написал Феникс.

– Похоже. – согласился я. – И мне этот «водопад» очень не нравится.

«Мастер!»

Из глубины «водопада» появилась высокая и худощавая фигура. За плечами шагающего к нам демона тянулось что-то вроде длинного тёмного плаща, а над головой висела тускло светящаяся костяная корона.

«Это ещё кто? – мысленно фыркнул я. – Очередной эмиссар Павшего?»

Призвав Лук, я быстро прицелился и выстрелил. БУВ-В-В-В! Взмахнув рукой, демон в прямом смысле слова смёл сияющую стрелу далеко в сторону, и она взорвалась на значительном расстоянии от него.

«Дкаддова виселица…» – подумал я и напрягся. С таким противником стоит соблюдать осторожность. Чёрт! Как у него это вообще получилось?!

Демон тем временем прошёл почти половину разделяющего нас расстояния и рассмеялся.

– Нет, смертный. – произнёс он и его негромкий голос разнёсся, казалось, по всей равнине. – Со мной тебе так просто не будет.

«Мастер, он намного сильнее предыдущего демона!» – написал Феникс, а я коротко кивнул:

– Я заметил.

Мысли у меня были заняты возможностями нового демона. Уничтоженный ударом Реликвии Безымянный был одним из самых сильных противников, что мне попадались. Возможно, даже самым сильным – учитывая, что я сражался с ним один на один. А этот… Этот зубастый великан отшвырнул снаряд из моего Лука в сторону ещё до того, как тот до него долетел. Каким могуществом надо обладать, чтобы так сделать?

«Впрочем, – подумал я, – Безымянный погиб не в результате моего выстрела…»

Отбросив в сторону Лук, я выхватил из воздуха один из Мечей и ударил им так быстро и сильно, как только мог.

Д-ЗАНК!

Воздух между мной и приближающимся демоном вздрогнул, а сам демон остановился и посмотрел на короткий разрез, появившейся на его коже. Или доспехах… Тело демона имело такой насыщенный чёрный цвет, что различить детали и фактуру было непросто.

– Не смог. – с явственной издёвкой произнёс демон. – Вездесущий…

– Что ты за тварь такая? – спросил я. Демон остановился напротив меня и я посмотрел на широкий плащ, протянувшийся от его плеч до самого «водопада». Маленькие, светящиеся алым светом глаза, лишённая губ зубастая пасть, когти… Боги, до чего же они всё-таки уродливые, эти демоны… Этот правда, держится непохоже на остальных и выглядит в определённой степени аристократично. Даже странно.

– Тебя тоже прислал Павший, да? Не расскажешь, чего он хочет добиться?

Демон оскалился. Земля под моими ногами внезапно потемнела и, бросив несколько взглядов по сторонам, я понял, что это происходит по всей равнине. На окрасившихся участках проступали светлые ломаные линии каких-то узоров.

– Веришь, что обладание Реликвиями защитит тебя от меня. Да, Вездесущий? – пылающий взгляд демона окатил меня волной ненависти. – Ты так и не понял, что любая Реликвия – это лишь инструмент?

«Демоны!», – мигнуло в воздухе сообщение от тотема, и я заметил, что равнина стремительно заполняется стаями бронированных антрацитово-чёрных тварей.

– А ты, выходит, явился в чужой мир и наивно веришь, что будешь делать всё, что тебе захочется? Так?

Демон на мгновение замолчал и мне показалось, что он удивлён.

– На что ты надеешься, смертный? – неторопливо протянул он. – На помощь от Ар'акктура? Её не будет. Ты и твой зверёк сами зашли в это пространство и выхода из него для вас нет. А дети Ар'акктура… Они слишком слабы, чтобы пройти по твоим следам и воспротивиться моей воле. Так почему ты ещё не сдался? Скажи. И пусть это будет последнее, что ты скажешь.

Скосив глаза, я коротко осмотрелся. Прямо передо мной стоит архидемон, а большая часть равнины занята его бронированными монстрами – так, что мы находимся в центре широкого пустого круга. Феникс, с горящими жёлтым огнём глазами, прижимается к моим ногам сзади, а я… А что же, чёрт подери, собираюсь делать я?

Впрочем, такие вопросы я склонен называть риторическими.

– Много болтаешь. – сказал я и ударил вокруг себя появившимися Мечами. Ярко светящиеся Реликвии описали красивые дуги и по рядам окружающих нас демонов разошлась стремительная волна.

«Вот тебе!», – мысленно воскликнул я, подхватывая Феникса силовыми линиями и перемещаясь подальше от высокого демона.

Расчёт оказался верен – броня обычных демонов против моего нового оружия не стоила ничего и поэтому я произвёл поистине опустошительное воздействие. Вот только это ни на что не повлияло.

– Ничтожество! – проревел демон и внезапно оказался у меня за спиной. Удар, последовавший за этим манёвром, был настолько силён, что выставленный мной магический щит лопнул, а меня самого едва не швырнуло на камни. Укол одним из Мечей демон парировал, отбив пылающий клинок в сторону небрежным жестом.

Банг!

– Смертная мерзость! – прошипел демон. – Ты будешь поглощён прямо сейчас!

А в следующее мгновение тысячи собравшихся вокруг демонов зарычали и бросились на меня.

Глава 44. Священная Битва

– Прячься! – крикнул я Фениксу, и перегородил пространство вокруг себя десятком барьеров. В приближающихся демонов полетели связки из боевых плетений, а я испепелил ударами Мечей несколько тварей и начал телепортироваться, стараясь не подставиться под атаку неторопливо идущего за мной высокого демона.

Монстры на равнине вокруг нас пронзительно выли, наваливаясь на меня сплошным потоком со всех сторон, и я уничтожал их так быстро, как только мог. В воздухе кружилась пыль и мелкая взвесь из капель зелёной крови. Сверкали вспышки энергетических разрядов, по земле пробегали извилистые линии трещин.

– Пытайся… – смеялся следующий за мной демон. – Верь… Продлевай свою агонию, сколько сможешь…

Я же в это время пытался сообразить, что мне делать. Кем бы этот странный демон ни был, он был прав – Реликвии сами по себе ничего не значат. Тем более, что против него они практически бесполезны. Выстрелы из Лука он отбивает, Мечи его не берут… Остаётся лишь Маска, но этот предмет мне не хочется использовать до последнего. Слишком велика вероятность утратить контроль и раствориться в его беспредельном могуществе без остатка…

И в итоге получается – что? Мне остаётся лишь ждать, пока собравшиеся на равнине твари во главе с этим коронованным уродцем не задавят меня числом?

«Мастер! – мелькнула у меня перед носом светящаяся надпись. – Можно, я их сожгу?!»

БАМХ!

«Ну – сколько получится…»

– А-ар-р-р-р!

Поднырнув под когтистую конечность здоровенного монстра, я развалил его надвое ударом Меча и уклонился от брошенного в меня боевого плетения.

– Можно! – выкрикнул я. – Давай! – и закружился в стремительном танце так называемой «вихревой атаки», которую выучил в Палаксе.

БВ-В-ВУ-УВ-В-В-В!

Воздух вокруг меня наполнился язычками пламени, а стаи скопившихся на равнине демонов прошила ослепительная огненная комета. Яркая и невероятно быстрая, она двигалась по кругу и испепеляла всех демонов, которым не повезло оказаться поблизости. Воздух позади неё заполнялся дымом, гарью, разноголосыми визгами и облаками перемешенного с пылью невесомого пепла.

– Ого…

Завершив серию движений, я убедился в том, что боеспособных демонов вокруг меня больше нет и атаковал всё столь же неторопливого венценосного монстра. Швырнув в него несколько наиболее разрушительных вязей, я заполнил пространство плавающими щитами и создал вокруг себя усиленный хроно-контур. Переместился к противнику и ударил по нему Мечом. Уклонился от ответной атаки, переместился ещё раз и, призвав Лук, сделал несколькобыстрых выстрелов, один за другим.

Над равниной поднялись грохочущие облака огненных взрывов. Пришедшая от них воздушная волна развеяла танцующие в воздухе пыль и пепел, а туши убитых демонов смело и разбросало в разные стороны.

– Хак-хак-хак-хак-хак… – смеющийся демон неторопливо вышел прямо из стены магического огня и, насмешливо скалясь, зашагал ко мне. – Смертная пыль… Хватит. Твоя энергичность была забавной, но мне это надоело.

Рядом со мной появился запыхавшийся феникс.

«Мелочь сожгли. – написал он. – Остался толстый».

Улыбнувшись тому, что Феникс назвал тощего демона эпитетом «толстый», я использовал магический Взгляд и коротко осмотрелся.

– Вот же чёрт…

На равнине вокруг нас появлялись некроманты. Мужчины и женщины, с различной внешностью и одеждой, они возникали словно из ниоткуда и, ни мгновения не раздумывая, направлялись к нам.

– Феникс. – вполголоса произнёс я. – Назад. Не провоцируй.

Ситуация становилась не просто неприятной, а вполне отчётливо угрожающей. Справиться с демонами – особенно при помощи Мечей – было несложно. Подозреваю, что и некроманты против моей новой Реликвии не выстоят, но… Биться одновременно и с некромантами, и этим странным демоном я не способен. Я – боевой маг, чёрт побери, а не демиург! Похоже, всё-таки придётся использовать Маску…

Венценосный демон тем временем остановился и указал на меня.

– Убить. – пророкотал он. – Убить и поглотить.

И тут в воздухе между мной и демоном появилась маленькая светящаяся точка. Похожая на маленькое светило, она засияла настолько тепло и ярко, что некоторые некроманты скривились и ломаными движениями отвернулись. Я прищурился.

– Феникс? Это ты?

«Это не я!»

«Тогда кто?» – успел удивиться я, а маленькое светило вспыхнуло и превратилось в тонкий световой луч, устремившийся куда-то в мутное небо. Просияв несколько секунд, луч исчез, а поблизости от нас с Фениксом засверкали яркие всполохи.

Ф-фух! Ф-фух! Ф-фух!

«Мастер, эти демоны за нас или нет?»

– За нас, Феникс. – ошарашено ответил я. – Но это не демоны.

По правую руку от меня стоял Тиммефлет. Вороноголовый Хранитель был облачён в усиленную металлическими накладками кожаную броню, а на его правом плече лежал чудовищно длинный двуручный меч. Слева от меня появились как всегда растрёпанный служитель Владыки и медведеголовый Аккарун, а остальные вспышки ознаменовали прибытие Мода, Леанора и прочих Хранителей. Но самым неожиданным и приятным стало появление Роана и нескольких ведьм, одной из которых была рыжеволосая Осень.

– Пр-ринявший Вечность! – прокаркал Тиммефлет. – Пр-риветствую!

Служитель Владыки покосился на меня и кивнул, а Роан усмехнулся и произнёс:

– Я думаю, можно начинать.

– А'рл М'екфарр! – закричали ведьмы и пространство вокруг них наполнилось сияющими нитями их плетений. – Священная Битва!

– Во славу Владыки! – оглушительно заревел Аккарун. – В БОЙ!

И всё смешалось. Некроманты ударили в нас десятками заклинаний, а ведьмы и Хранители закрылись от них магическими щитами, после чего атаковали в ответ.

ДУМ-М-МВ-ВФ-Ф! Дум-м! Дум-м!

Воздух над равниной наполнился пылью, дымом, гарью и грохотом от боевой магии. Вспышки света следовали одна за другой, а воинственные крики ведьм сливались с треском от многочисленных молний.

Я был занят сражением с высоким демоном. Атаковал его боевыми плетениями и Мечами, дезориентирующими заклинаниями и наиболее мощными Рунами. Не помогало. Магия попадала куда угодно, но только не в демона – даже в тех случаях, когда я атаковал в упор – а лезвия Мечей оставляли на его шкуре лишь неглубокие и быстро исчезающие надрезы.

«Ладно. – подумал в какой-то момент я. – А если вот так?»

Геомантские плетения окружили демона областями закольцованного пространства, а удары Мечей посыпались на него один за другим. Плотное заграждение из насыщенных энергией силовых барьеров мешало монстру попасть по мне магией, а перемещающиеся вместе со мной фантомы должны были его дезориентировать и запутать.

Должны были. Но, к сожалению, не запутали.

– Urd D'arz! – рявкнул демон и все мои плетения просто исчезли. Фантомы развеялись, а магические щиты лопнули, брызнув в разные стороны осколками света. Демон взревел и бросился на меня. Я в ответ собрал остатки сил и ускорился. Битва вступила в новую фазу.

– Развейся! – рычал с всё возрастающей яростью коронованный демон. – Прекрати своё сопротивление, смертный! Умри! Умри! Умри!

Его атаки имели поистине невероятную силу. Земля вокруг нас была опалена, оплавлена и изрыта, а в воздухе дрожали остаточные фрагменты визуализированных плетений. Насыщенность пространства магической силой была такова, что развеянные заклинания не распадались, а некоторое время самоподдерживались, внося искажения и изменения в и без того взбесившийся магический фон. Я и демон телепортировались вокруг друг друга, обмениваясь ударами и выпадами с такой скоростью, что со стороны это, наверное, походило на какой-то экзотический танец. Мы рычали от ненависти и вкладывали в свои удары всю силу, но не могли нанести противнику существенного урона. Разница состояла лишь в том, что мои, пусть даже не совсем человеческие, силы были конечны, а вот подпитка моего противника осуществлялась волей Великого Древнего. Чем дольше мы сражались, тем больше я уставал, тогда как движения демона с течением времени становились быстрее.

– Умри! – ревел он, бросаясь в меня разрывающими плетениями и после очередного отражённого в последний момент заклятия я понял, что наше противостояние затянулось.

«Не я это начал», – подумал я и, сконцентрировавшись, принялся тянуть энергию из Арк'Авианской Реликвии. Пусть Маска и была «всего лишь инструментом» – притом довольно опасным для его обладателя – но возможности она предоставляла такие, о каких в иных обстоятельствах остаётся только мечтать.

– Ha-adz! – взревел демон, когда удар его когтистой конечности пришёлся на столь мощный щит, что его развернуло и едва не отбросило в сторону. – Нет! Нет! Как это возможно?!

«Да очень просто», – отстранённо подумал я. Раз уж мне противостоят создания, которых защищает и наполняет силой один из Великих Древних, то неужели я буду отказываться от возможности их победить? Я так не думаю. У них – поддержка и магия одного из Павших, а у меня – объединённая мощь моих природных способностей и как минимум трёх Реликвий. Логично?

Фхс-с-с-с!

По ушам ударил резкий и хриплый свист. Отразив очередной удар демона, я контратаковал и тот не успел увернуться от моего выпада. Один из Мечей пронзил его левую руку, отчего та конвульсивно задёргалась и, высохнув за пару мгновений, превратилась во что-то рудиментарное и неработоспособное.

– Sard fra-all! – наполовину прошипел, наполовину прокричал демон, и я услышал новую эмоцию в его голосе. Это был страх.

«Глупец! – выругался я на самого себя, бросая быстрый взгляд на засиявший ярче прежнего Меч. – И как я сразу не понял?! Первое, что ощущается внутри этой Реликвии – Голод! Она способна выпить этого монстра за пару ударов, только ей для этого нужно не резать, а колоть!»

С этого момента исход сражения можно было считать предрешённым. Потерявший одну из своих конечностей демон незамедлительно отрастил вторую, однако я заметил, что он напуган. И атаковал чудовище с утроенной силой. Удар – и одна из рук демона расстаётся со своей кистью. Новый удар – и его отбрасывает от меня прочь. Чёрт, а такая сила приятна! Перемещаюсь в сторону, отражаю две атаки противника и тут же блокирую брошенное в меня заклятие ослабления. Бах! Колющий выпад – и мощнейшие магические щиты демона распадаются, чтобы напитать освободившейся энергией Меч.

– Пр-роклятый Вездесущий… – прошипел демон. Он уже понимал, что наши роли сменились и его поражение не более, чем вопрос времени. Надо лишь чуть-чуть подождать. – Надо было поглотить тебя сразу!

– Ты настолько уверен, что смог бы? – осознав возможности своего оружия, я провёл обманный выпад и одним стремительным движением отсёк полупрозрачный плащ демона, по-прежнему вьющийся у того за спиной. Демон взревел и тут же сорвался на оглушающий визг, а в следующее мгновение его голова оказалась отделённой от тела. Визг оборвался. Пролетев по пологой дуге, безобразный череп ударился о землю, а висящая над опустевшими плечами костяная корона потемнела и обратилась в невесомую пыль. Тело демона принялось усыхать и рассыпаться водопадами праха.

Ф-ф-ф-ф…

К моим ногам доплыли клубы из тёмной, смешавшейся с останками демона, пыли.

«Готов».

Посмотрев то, что осталось от высокого демона, я огляделся. Думаю, что мои союзники не откажутся от моей пом… Ого… Ничерта себе они тут повоевали…

– Феникс?

Сидящий на оплавленной земле ушастый зверёк кивнул. Выглядел он паршиво – блестящий мех потускнел и покрылся подпалинами, а одно из ушей было явно травмировано и заметно дрожало.

«Присматривал за тобой, как мог. – написал он. – Тот рогатый хотел поучаствовать, я не дал. Чувствовал, что справляешься. Неплохо получилось».

– Спасибо, малыш. – подойдя к тотему, я опустился перед ним на одно колено и опутал маленькую фигурку исцеляющей вязью.

«Так лучше», – сообщил тот и, обмякнув, повалился на землю. Подхватив лохматое тельце, я позвал теневого варга.

– Дар! Ты мне нужен!

«Стая! Польза! Готов!»

– Вот. – подойдя к варгу, я аккуратно разместил Феникса в седле и зафиксировал его положение сетью из силовых Нитей. – Присматривай за ним, Дар. Защищай. Хорошо?

Варг зарычал.

«Сделаю!»

Позаботившись о Фениксе, я посмотрел по сторонам ещё раз. Да уж, умеют дети Владыки сражаться, в этом им не откажешь.

Каменистой и частично занесённой песком равнины вокруг меня больше не было. По крайней мере, в том виде, какой я её запомнил. Теперь меня окружала опалённая и распаханная проклятиями земля, на сотни метров протянувшаяся в разные стороны. В некоторых местах из-под поверхности торчали гигантские перекручивающиеся корни, а местами танцевали языки чадящего пламени. Дым, пыль, грязь. Лужи и множественные брызги из чёрной и красной крови… Наиболее впечатляющим мне показался огромный, в пару десятков метров высотой, обломок скалы, висящий над поверхностью земли в наклонном положении и неторопливо плывущий куда-то вдаль. Нижний край летающего островка упирался в землю и оставлял позади себя неаккуратный глубокий ров.

– Вот же чёрт…

Живых противников видно не было. Неподалёку от меня стояло несколько ведьм, а из Хранителей я заметил лишь Мода и Тиммефлета. Куда же подевались все остальные?

– Анриель!

Обернувшись, я увидел подбегающего ко мне Роана.

– Привет. Как вы меня нашл…

– Телепортироваться сможешь? – перебил меня Менестрель. – Где твой тотем? Я не могу открыть портал из этого пространства, оно нестабильно!

– Телепортироваться? – я попытался сформировать портальное плетение, но оно отчего-то не получилось. – М-мм, нет. Не выходит.

– МОД! – рявкнул Роан и по окрестностям прокатилось гулкое эхо. – Мод! Вытаскивай его! Куда подевалась Осень?!

– Роан, а что происходит? – спросил я. – Где все остальные? Кому-нибудь нужна помощь?

– Помощь? – Роан развернулся ко мне и вперил в меня негодующий взгляд. – Ты себя вообще видел? Герой-одиночка, чтоб тебя?!

– Я… нет. – я нахмурился. О чём он, чёрт побери, говорит? – А разве что-то не так?

Лицо Роана внезапно оказалось совсем близко от моего.

– На руки свои посмотри, болван! – прошипел он. – Или на грудь! Ты с кем схватился, воитель недоделанный? Бессмертным себя возомнил или неуязвимым? Твоим противником был не демон, а прямое воплощение Намерения Павшего! Во имя Горна! Я до сих пор не понимаю, как у тебя получилось его убить!

– Я…

– Чудо, что ты до сих пор на ногах стоишь! – продолжал кричать Роан. – Хотя, впрочем, нет, это как раз не чудо, а влияние Маски… МОД! НОДДО! Проклятие… ВЫ ГДЕ?!

Чувствуя себя удивлённо и до невозможности странно, я поднял правую руку и внимательно её осмотрел. Кровь. И притом много. Хм. Откуда это? А… Надо же. Пальцев всего четыре – мизинца не хватает… А что на левой? О, гм… Рваная рана и сквозное отверстие. Интересно, отчего? И почему я ничего из этого не ощущаю?! Странно…

Опустив взгляд на грудь, я без особого удивления посмотрел на несколько безобразных подпалин и сквозных дыр в броне, из которых медленными ручейками струилась кровь.

– Вот же чёрт… – прошептал я. – Так, значит, он меня всё-таки зацепил…

И тут земля под ногами сначала наклонилась, а затем приблизилась и с силой ударила меня по лицу. Сознание у меня погасло.

* * *

– …должен прийти в себя.

– Скоро?

– Уже. Открывай глаза, симулянт. Порадуй поклонников.

Открыв глаза, я увидел лишь калейдоскоп из разрозненных цветных пятен, но уже через мгновение картинка сделалась объёмной и чёткой, как никогда раньше.

– Анриель?

Бросив несколько взглядов по сторонам, я узнал, что лежу на узкой кровати в небольшой комнате, а рядом с кроватью стоят Гиннсе и горбоносый Фом. Слева от изголовья кровати светится овал окна, а за спинами ведьмы и гоблина просматривается распахнутая настежь дверь.

– Слышь. – сказал Фом и шмыгнул носом. – Похоже, что не соврали. Живой. Эй, Мастер-всеспаситель, привет! Тут лекари говорят, что…

– Фом! – локоть ведьмы ударил гоблина по рёбрам и тот замолчал.

– Анриель, – продолжила она уже другим тоном, – как ты себя чувствуешь? В груди ничего не покалывает? Не болит? Руками пошевелить можешь? Анриель? Скажи ты уже хоть что-нибудь, не молчи!

Я же в ответ на все вопросы молчал и пытался хоть немного собраться с мыслями. Что, чёрт побери, происходит? Где я? Как я здесь оказался? Мы что – уже победили? Но почему я тогда ничего не помню?

И… мне показалось или со мной действительно разговаривал Лирримир?

Глава 45. Последнее усилие

– А где… – с некоторым усилием произнёс я и понял, что горло у меня пересохло. – Гхм… Я нормально, но… Вода есть?

– Конечно. – Гиннсе взяла откуда-то сбоку наполненную кружку и протянула её мне. – Держи.

– Спасибо. – напившись, я уже более осмысленно посмотрел на своих посетителей. – Со мной всё в порядке. Где я?

– В Храме Мудрости, в окрестностях Кроммальгарна. – ответила ведьма. – Это на Верхнем Мире. Скажи… ты что-нибудь помнишь?

«Помню что?» – захотелось переспросить мне, но я промолчал. Раз она интересуется – значит, на то есть причины. Хотя это, конечно, странно. Надо бы спросить у Феникса о…

«Феникс!»

– Кто-нибудь видел моего тотема?

– Тама он. – ответил Фом и махнул рукой в сторону окна. – В Храме, вместе с Хранителями.

– С ним всё хорошо. – улыбнулась Гиннсе. – Анриель, а ты помнишь, чем закончилась А'рл М'екфарр?

Я покачал головой.

– Прости, что? Я не понял…

– А'рл М'екфарр. – повторила ведьма. – Священная Битва детей Владыки с порождениями Тени, в которой решалась судьба нашего мира. Ты участвовал в ней этим утром… Ты помнишь?

– А'рл М'екфарр! – закричали ведьмы и пространство вокруг них наполнилось сияющими нитями их плетений. – Священная Битва!

– Во славу Владыки! – оглушительно взревел Аккарун. – В БОЙ!

Гарь… Грохот… Безостановочные вспышки от заклинаний…

– Да. – медленно кивнул я. – Я, кажется, помню… – и в этот момент я на самом деле всё вспомнил. Равнину и демонов, коронованного монстра и некромантов. Слугу Владыки, позвавшего за собой Хранителей и Роана-Менестреля. И то, чем завершилось моё сражение с…

Подняв правую руку к глазам, я изучил её придирчивым взглядом. Цела, надо же. Даже мизинец на месте. А дыры в груди? Гм. Они тоже бесследно исчезли. Может быть, мне всё это показалось?

– Ты был ужасно изуродован, Анриель. – сказала Гиннсе, а гоблин кивнул. – Кисти рук поломаны и иссечены, на теле проникающие ранения, одного глаза нет и…

– Глаза?! – охнув от неожиданности, я уселся на кровати и ощупал лицо непослушными пальцами. Оба глаза находились на своих местах.

– Эй, ну сейчас-то с тобой всё в порядке, да? – сказал Фом. – Предлагаю остановиться на этом. А то заладили, понимаешь – кого подранили, кого подкоптили… Ну выжил и выжил – было бы о чём рассуждать! Анриель, ты лучше мне расскажи – ты ведь заставил его помучиться, да?

Я в некотором недоумении посмотрел на Фома.

– Кого?

– Ну, как это – «кого»? – нахмурился Фом. – Этого… Как там его… А, вот – Павшего!

– Павшего?!

В этот момент у входа в комнату показалась худощавая человеческая фигура.

– Так, уважаемые. Время для общения истекло. Не смею задерживать.

И не успел я хоть что-то сказать, как девушка и гоблин без единого возражения развернулись и вышли из комнаты. Я и замерший у кровати парень посмотрели друг на друга.

– Ну, что? – спросил Лирримир. – Опять ухитрился выжить?

– Лир!

Мой старый товарищ шагнул вперёд, и мы обнялись.

– Рад тебя видеть, Лир. – сказал я. – Слушай, в двух словах – какого чёрта тут происходит?

Лирримир скептически усмехнулся.

– В двух словах с тобой не получится. – сказал он. – Потому что твоё везение однажды закончится, и я очень не завидую тому миру, в пределах которого это катастрофическое событие произойдёт.

– Я…

– Но если коротко, то ты и то лопоухое недоразумение, которое ты называешь своим тотемом, при помощи подконтрольного тебе теневого варга отыскали проход к так называемому Святилищу. Ты это помнишь?

– Да. – я кивнул.

– Хорошо. После этого ты обнаружил, что вторичным элементом конструкции пространственно-временной аномалии, которая была центральной частью Святилища, является Реликвия, на удивление похожая на ту, которая уже лежала в одном из твоих карманов. Ты воспользовался одним из моих советов и, прибегнув к помощи Маски, забрал Реликвию, заставив локацию Святилища дестабилизироваться и распасться.

– Эй, ну я же не мог знать, что…

– А после этого, – продолжил, не слушая меня, Лирримир, – ты ухитрился пробраться в один из наиболее устойчивых обломков искусственной реальности Павшего и устроил там тотальный геноцид для его поделок, с несвойственной тебе жестокостью развоплотив его прямое творение. О, Бездна! Вот что ты так на меня уставился? Ты мне ещё скажи, что ты не знаешь, кого убил!

Я неторопливо покачал головой из стороны в сторону.

– Нет.

Лир вздохнул.

– Н-да. Тяжело с тобой. Одно слово – Вездесущий. Вот скажи мне, Анриель, что ты будешь делать, когда полоса твоего везения завершится?

– Считаешь, что мне повезло?

– И не единожды. – на лице Лирримира появилась скептическая усмешка. – Во-первых – ты не сошёл с ума после своих бездумных экспериментов с Арк´Авианской Реликвией. Во-вторых – Павший всё ещё достаточно крепко спит и не в состоянии контролировать ситуацию вокруг Башни. А его демоны оказались настолько тупыми, что позволили тебе пройти внутрь. Дальше тебе повезло, когда ты превратился в одного из так называемых Малых Титанов, а после этого – когда использовал энергию Маски для того, чтобы сделаться немного сильнее. Ну и, напоследок, тебе повезло с той странной Реликвией, которую ты утащил из Святилища. Эх, Анриель… Неужели ты не понимаешь, что тебя спасло лишь невероятное стечение обстоятельств? Нет? Запомни, друг мой, и никогда об этом не забывай: Реликвии – это лишь инструменты. Запомнил? Они не дают тебе ни…

Я засмеялся и Лирримир замолчал.

– Что здесь смешного?

– Знаешь, Лир, у вас с тем странным демоном есть кое-что общее. Жаль, что вы не встретитесь. Нашли бы, о чём поговорить.

Одна из бровей Лира поднялась вверх.

– Общее? Ты что – достал интенсионала Павшего до такой степени, что он начал рассказывать тебе о Реликвиях?

– Нет, Лир, он просто решил надо мной поиздеваться. Был уверен в своём превосходстве и всё такое. И что такое интенсионал?

– В твоём случае, Анриель, это воплощение Намерения Павшего. Материализация его желания получить свободу. Тебе довелось столкнуться с ним лицом к лицу, и ты победил исключительно за счёт того, что у тебя были твои Реликвии.

Я пренебрежительно фыркнул.

– И что? У него – поддержка Павшего, а у меня…

– А у тебя – безрассудство и неуместная храбрость! – перебил меня Лирримир. – Анриель, пойми, ты – маг необыкновенной силы и во многих мирах тебя посчитали бы Богом, но ты же всё-таки не Бог! И не Титан! Ты не можешь просто взять – и превратиться в одно из наиболее могущественных существ всего Мироздания! Не расскажешь, кстати, как ты себя чувствуешь?

Переход был весьма неожиданным.

– Да вроде неплохо. – ответил я, прислушавшись к ощущениям. – Немного странно, но…

– Ладно. – снова перебил меня Лирримир и отошёл от кровати. – Рекомендую тебе хотя бы пару дней не напрягаться. На всякий случай. Мы с Роаном вылечили тебя, как могли, но всё на свете имеет свои последствия…

ПУФ!

В углу полыхнули языки оранжево-жёлтого пламени и на мою кровать запрыгнул Феникс.

«Мастер! – написал он. – Я знаю, кто ты такой!»

– Серьёзно?

«Да. Я сделал правильный выбор!»

– Слово «провальный» пишется немного иначе. – заметил Лир. – И будь любезен, не размахивай своими ушами перед моим лицом.

К моему удивлению, Феникс на реплику Лирримира отреагировал сдержанно – развернулся и, прижав уши к голове, коротко закивал.

– Позже пообщаемся. – сказал мне Лир. – А то к тебе опять посетители…

В комнату заглянул совиноголовый Леанор.

– Мастер Анриель? Как вы себя чувствуете?

Из-за его плеча выглянули Мод и рыжеволосая Осень.

– Доброго… вечера. – с запинкой ответил я, на мгновение посмотрев в сторону окна. – Заходите. Со мной всё хорошо.

Общение с Хранителями, а также вернувшимися Гиннсе, Фомом и Роаном затянулось до глубокой ночи. Слов за это время было сказано много, но суть их сводилась к одному и тому же – у нас получилось.

Мы защитили Мельнторн от разрушительного воздействия Великого Древнего. И пусть угроза с его стороны никуда не исчезла, у тех, кто называет себя детьми Владыки, появилось хоть какое-то будущее.

– Мы снова начали слышать ЕГО голос. – говорил Мод. – Пока что он ещё слаб и неразборчив, но мы его слышим! ОН обращается к нам! Он нас не покинул!

Радость от того, что всё завершилось, омрачалась лишь сожалением о погибших. В жестоких битвах с порождениями Павшего пропали столь многие, что их точное число не поддавалось подсчёту. А последнее сражение, описанное в одном из старинных сказаний как Священная Битва, унесло с собой медведеголового Хранителя Аккаруна. Он бесследно исчез и никто из тех, кто присутствовал на той равнине, не мог сказать, что же с ним приключилось.

В тот момент, когда большие храмовые часы пробили полночь, я, Феникс и Лирримир стояли на небольшом открытом балкончике и смотрели на звёзды.

– Как-то всё это слишком быстро закончилось. – задумчиво протянул я. – Мы столько времени блуждали по Мельфениру – и заметного эффекта от этого не было. Хотя мы вроде бы и с демонами сражались, и с кем-то ещё… А стоило отыскать портал к потерянному Святилищу – и всё! История приблизилась к завершению за один день.

– Завершению, говоришь? – Лирримир улыбнулся. – Малыш, все эти милые зверюшки радуются тому, что выиграли первую битву. Тогда как остальная военная компания ещё впереди.

– Но ведь Павший больше не сможет тянуть энергию из их Владыки. Реликвия, при помощи которой он это делал, теперь у меня.

– Наверно, не сможет. – кивнул Лирримир. – Но, Анриель, ты должен понимать сам… это ведь Павший. Что мы можем знать о его возможностях? Ничего. Будущее покажет.

– Думаешь? Гм… – вздохнув, я облокотился на поручень и посмотрел вниз, на затихшую в полуночной темноте улицу. – Ладно. Может быть, ты и прав. В любом случае, я ожидал чего-то другого. Не обычной драки с зубастым демоном, по итогам которой я оказался спасителем для целого мира.

– Обычной драки? – Лир повернулся и искоса посмотрел на меня. – Ты это серьёзно?

«Мастер, вы оба частично трансформировались в каких-то чудовищ и колотили друг друга так, что развоплотили несколько некромантов».

– Чего?! – я повернулся к Фениксу. – Ты мне об этом не говорил!

«Так времени не было».

– Надо же… – я усмехнулся. – Чёрт. А я ничего из этого не заметил… Ещё удивился, что местные называют это сражение Священной Битвой.

– Она продолжалась около девяти часов. – сказал Лир. – И в тот момент, когда ты пришёл в себя, уже практически завершилась. Не полностью, конечно, а просто переместившись в другое место, но… Не важно. Ты меня понял.

– Я понял. – кивнул я и некоторое время молчал. – Как думаешь, что с ними теперь будет?

Лирримир хмыкнул.

– Да, в общем-то, ничего. Хранители и геоманты собираются восстановить контакты с Мельфениром и установить мир, а ведьмы займутся сооружением круговой обороны. На доступной им части Путей, Изнанке, этом их Средоточии… Посмотрим… Может, и отобьются.

– Отобьются? – я нахмурился. – То есть в том, что новая атака последует, сомнений у тебя нет?

– А у тебя?

Я только вздохнул.

– Нет.

– Что и требовалось доказать. – сказал Лирримир и направился к входу в здание. – Ладно, Анриель, иди спать. Всё остальное обговорим завтра.

Ласунра ушёл. Мы с Фениксом простояли в тишине ещё некоторое время, а потом я усмехнулся и тихо спросил:

– Не жалеешь?

Феникс фыркнул, и я увидел, как его зрачки вспыхивают насыщенным оранжевым светом.

«Не на мгновение», – написал он.

* * *

– Анриель? Анриель, мне ведомо, что ты здесь…

«Мастер!»

Проснувшись, я несколько раз моргнул и, прогнав остатки сонливости, осмотрелся. В комнате было темно. Небольшой очаг, сооружённый для красоты и освещения, успел погаснуть, так что помещение наполняли глубокие тени.

«Мастер, к тебе гость! – написал Феникс. – Это один из Хранителей! И он, кажется, ранен!»

«Странно. – подумал я. – Для чего ему прокрадываться ко мне посреди ночи? Тем более что я собственноручно запирал дверь на засов…»

– Анриель, – со странным выражением повторил смутно знакомый голос, – ситуация сложная. Мне может понадобиться твоя помощь. Ты здесь?

– Я здесь. – сказал я, уже совершенно проснувшись, и тут же увидел, как из дальнего угла появляется высокая тень.

– Среди нас предатель.

– Аккарун? – увидев посетителя, я насторожился и сконцентрировался. – Это ты?

– Да. – прохромав на середину комнаты, медведеголовый Хранитель тяжело опустился на стоящее у стены кресло. – Мне… осталось немного. Я пришёл сказать тебе о том, что мы проиграли. Для нас ещё ничего не закончилось.

– Почему проиграли?

– Среди нас предатель.

– Кто?

Аккарун утробно зарычал и тут же закашлялся.

– Не могу… сказать. Прямо сейчас. – прорычал он. – Сначала мне нужно добраться до Сердца этого Храма. Прошу тебя меня проводить.

Поднявшись, я подошёл поближе к считавшемуся пропавшим Хранителю.

– О, Боги. Что с тобой случилось, Аккарун? Ты уже дал знать Моду о том, что ты жив?

– Нет. – прокашлял Аккарун. – Нет. Нель… зя. Говорить. Никому. Предатель – это… Ар-р! Нет. Не здесь… Прошу тебя, помоги. Проводи меня. К Сердцу. Вместе мы…

Обращение к энергии Маски и последующая частичная трансформация произошли так быстро, словно я отрабатывал их заранее. Сорвавшись с места, я врезался в Аккаруна подобно пушечному ядру и, швырнув его массивное тело на стену, пронзил сначала одним сияющим Мечом, а затем другим.

– HRA-A-A-A-AGZ!

То, что ещё мгновение назад выглядело и разговаривало, как Аккарун, бешено визжало и принялось колотиться о толстую стену. Мечи сияли, как раскалённые, а в воздухе вокруг них крутился зелёный дым. Облик Аккаруна развеялся и под ним оказалась внешность безобразного демона.

– Hra-a-az… hra-a… – крики чудовищного создания быстро слабели и, спустя пару мгновений, оборвались. В стене остались торчать два Меча, вокруг которых расползалось огромное и дымящееся выжженное пятно. Комнату начало заволакивать вонючим дымом. Подскочив к окну, я распахнул его, а затем переместился к Фениксу.

– В главный зал, Феникс! Быстрее!

«Внутрь помещения не смогу. Только ко входу!»

– Не важно!

Мир вокруг нас мигнул, и мы оказались у массивных ворот высокого здания. По разные стороны от нас стояло с десяток вооружённых воинов и несколько магов, а вокруг приоткрытых ворот переливалось полусфера магического щита.

– Мастер Анриель! – воскликнул один из воинов. – Там внутри демоны и…

– Всем назад! – крикнул я и ударил по барьеру одним из Мечей. По поверхности барьера пробежала быстрая волна и он лопнул.

ПУФ!

Проскочив между воротных створок, я создал перед собой щит и быстро осмотрел просторное помещение. А… Вот оно что… Ну, так даже лучше. Здесь я всё самое интересное пропустил.

– Роан! Помощь нужна?

Менестрель обернулся.

– Не помешает! Где-то поблизости бродит ещё одна такая же тварь! Надо…

– Уже не бродит, я её прикончил.

– О… Даже так? Ну… ладно. В таком случае всё в порядке. Иди сюда.

Я подошёл к Роану и посмотрел на безобразного монстра, заточённого внутри прозрачного магического барьера. Шар с демоническим заключённым висел над поверхностью потрескавшегося пола на высоте человеческого роста, а напротив него стоял Лирримир.

– Где Леанор? – коротко спросил я. Совиноголовый был Хранителем этого Храма и мне было бы крайне неприятно, если бы с ним что-то произошло.

– Занят поисками второй твари. – ответил вместо Роана Лирримир. – Но, если ты её прибил, то, значит, появится в ближайшее время.

– Такой же демон явился ко мне в облике Аккаруна. – сказал я, изучая скалящегося и рычащего монстра. – Заявил, что среди нас предатель и попросил проводить его к Сердцу этого Храма.

Роан повернулся ко мне.

– А что тут считается Сердцем?

– Понятия не имею. – ответил я. – Сам хотел бы это узнать.

– Это небольшая крипта в подземной части. – пояснил Лир. – Является геомагическим центром Храма. Вот, значит, куда заякорена вся эта конструкция…

– Конструкция?

– Спиральная аномалия. Весьма занятная структура, должен сказать. Если постараешься, то ты её тоже заметишь.

– Какая ещё аномалия? Откуда она здесь? Тут ведь Храм!

– Ослабленного демиурга, спешу заметить. Так что тут сейчас может быть всё, что угодно. И попрошу вас мне не мешать.

Пока Лир производил понятные ему одному манипуляции над заточённым монстром, мы с Роаном отошли в сторону, и он ввёл меня в курс дела. Выяснилось, что первым появление демонов на территории Храма заметил Лир. Людей, если не считать нескольких храмовых охранников, на ближайших улочках не было, так что разыскивать нарушителей они с Роаном отправились в компании Леанора.

– Я закончил. – послышался голос Лирримира.

– Идём. – сказал мне Роан, и мы подошли к нашему другу.

– Ну и? – поинтересовался Роан. – Кто это такой?

– Конструкт. – ответил ласунра. – Как ни странно, но он искусственный и притом настолько странный, что я, кажется, знаю, кто конкретно его прислал.

– Последнее усилие?

– Прости? – Лир бросил недовольный взгляд в сторону Менестреля.

– Я говорю – последнее усилие со стороны Павшего, пытающегося вернуть потерянную игрушку. Я прав?

Лир кивнул, и они с Роаном обменялись понимающими улыбками.

«Мастер, а о чём они говорят? – написал Феникс. Забравшись на одну из колонн, он уселся на её вертикальную поверхность и уставился на меня. – Этого демона что – подослал Павший?»

– Да, малыш. – сказал Лир. – И он его не просто подослал, он его специально для этого создал. Перед нами частица уникального двуликого существа, связанного объединённым сознанием, с одновременной привязкой к пространственной аномалии. Если бы Анриель согласился прийти вместе с лже-Хранителем в Храм и оказался в поле действия аномалии, то эта дрянь остановила бы время.

– И что?

– И всё. Роан прав, Анриель. Павший собирался забрать у тебя Реликвию. По счастью – не получилось. Кстати, не расскажешь, как ты смог узнать, что пришедший к тебе Хранитель не тот, за кого себя выдаёт?

– Ну… – я пожал плечами. – Сам не знаю. Я просто увидел. И что он выглядит немного не так, как Аккарун, и что его аура… ну… Как бы это сказать… Совсем не такая.

– Угу. – Лирримир улыбнулся. – Маску использовал?

Я немного помедлил. Откуда он знает и почему спрашивает?

– Да.

– Молодец. Учитывая все обстоятельства – привыкай. Она тебе пригодится.

– В каком смысле?

– Пр-ринявший Вечность! – рядом со мной внезапно появился вороноголовый Тиммефлет. – Пр-рошу пр-ростить, но я вас р-разыскивал!

– Доброй ночи, уважаемый Тиммефлет. – сказал я. – Со мной всё хорошо.

– Анриель! – с другой стороны от меня возник Леанор. – Слава Владыке, ты здесь! Мы были в твоей комнате и видели стену…

– Всё в порядке. – повторил я. – Меня навестил двойник вот этого симпатяги. – и я показал на дёргающегося демона. – За стену простите.

– Мастер-р Лир-р! – закаркал Тиммефлет. – Вы знаете, что это за твар-рь?

Лирримир кивнул.

– Это конструкт Павшего. – сказал он. – И, как только я его выпотрошу, он поведает нам очень многое про того, кто его создал.

– Но как он пр-робрался на тер-риторию Хр-рама?

– Мастер Лирримир, нам следует ожидать появления новых демонов?

– Нет. – ответил Лирримир Леанору. – У меня есть все основания полагать, что новых уже не будет.

В этот момент в Храме начали появляться остальные Хранители.

– Анриель! Слава Владыке, с вами всё хорошо!

– Демон! Демон в Храме!

– Я чувствую изменения…

– Необходимо договориться с Академией и организовать дополнительную охрану…

– Оставим их, Анриель. – сказал мне Роан и кивнул в сторону выхода. – Предлагаю пойти и сообразить чего-нибудь вроде второго ужина.

«Я – за!»

– Погоди, Феникс. – я махнул рукой и посмотрел на Менестреля. – А если им потребуется наша помощь?

– До тех пор, пока отсюда не уйдёт Лирримир – это маловероятно. Да и потом – тут собрались четыре Хранителя. Чем ты собираешься им помогать?

Я улыбнулся и сделал неопределённый жест.

– Ну… Мало ли.

– Нет, дружище, – покачал головой Роан, – наша с тобой поддержка им уже не нужна. Поверь моему опыту. Так что – предлагаю считать это сражение завершённым. Ты как?

Я усмехнулся.

– Не против. Может быть, ты и прав… Битва выиграна. Узнать бы только, как завершатся все остальные. Павший ведь никогда не отстанет от этого мира. Я прав?

– Пожалуй. Однако благодаря тебе у этого мира появился шанс как следует подготовиться. Да?

– Да.

Похлопав друг друга по плечам, мы рассмеялись и направились к выходу. У самых ворот я остановился и, оглянувшись, посмотрел на то, как совещаются стоящие вокруг Лирримира Хранители.

Да уж… Чем бы эта история не продолжилась, сейчас мы сделали всё, что от нас зависит и подарили этому миру как минимум одну сотню лет и мира, и процветания. А что случится после этого? Да кто ж его знает…

В конце концов, это будет уже совсем другая история.

Эпилог

– Так вот вы где прячетесь. А я вас искал. – зашедший в комнату Лирримир прошёл, не останавливаясь, до окна и по-мальчишески запрыгнул на подоконник. Уселся на него и, болтая ногами, смерил нас ироничным взглядом. – Отдыхаете?

«Что-то не так», – понял я и посмотрел на Роана, сидящего с противоположной стороны стола. Менестрель внимательно разглядывал Лирримира.

– Что-то случилось?

– Ну, как вам сказать… – Лирримир усмехнулся. – У меня для вас две новости и я, если честно, никак не могу решить, которая из них хуже.

– А хороших новостей нет?

Лирримир, не отвечая, покачал головой. Мы с Роаном переглянулись, и он произнёс:

– Выкладывай.

– Нашего демона-информатора больше нет.

– Ты его отпустил, что ли?

– Скорее – развоплотил. Грешен, каюсь. Копнул немного глубже, чем следовало – а он и не выдержал.

– Однако ты узнал что-то важное.

– Да.

– Что же?

– Один хорошо знакомый нам Павший серьёзно расстроился после того, как Анриель увёл у него две Реликвии.

– И?

– И теперь, друзья мои… – Лирримир наконец-то перестал паясничать и спрыгнул на пол. – У нас с вами небольшие проблемы. Анриель, напомни – как ты относишься к путешествиям в прошлое?

Владислав Зарукин Петля времени

Глава 1. История повторяется

Лес, в котором я находился, был странным — тенистым, туманным и почти совершенно безжизненным. Деревья по сторонам от тропинки стояли накренившиеся, изломанные и засохшие, покрытые разноцветным мхом и останками от вьющихся трав. В воздухе плавали густые клубы удушливого тумана.

«Какого чёрта? — недоумевал я. — Где я, чёрт подери? И как я в этом урочище оказался?»

Однако ответов ни на один из этих вопросов у меня не было.

— Здесь кто-нибудь есть?

Лес на звуки моего голоса отреагировал странно. Я почувствовал, как в глубине тумана что-то задвигалось, а затем слегка испуганный женский голос отчётливо произнёс:

— Уходи.

— Зачем же мне уходить? — удивился я. — Особенно, если я только пришёл?

— Уходи! — уже более уверенно повторил голос.

— Да я бы с радостью. — сказал я и прищурился, пытаясь разглядеть свою собеседницу. — Вот только я не знаю, куда.

И тут что-то изменилось. Я почувствовал это так же чётко, как и влажные клубы тумана, касающиеся поверхности моей кожи. Туман вокруг меня сделался немного более светлым. Воодушевлённый этим фактом, я попытался продолжить разговор, но мне уже никто не ответил.

«Что за чертовщина здесь происходит? — подумал я. — И почему я не помню, как я сюда попал?»

Где-то в стороне хрустнула ветка. Посмотрев в том направлении, я с некоторым удивлением заметил, что у одного из деревьев имеются вполне человеческого вида глаза. Засохший вяз рассматривал меня с ленивым любопытством и то и дело посматривал куда-то за мою спину.

«Неприятно», — мелькнула у меня мысль. Я быстро обернулся и прищурился, но ничего не увидел. Всё тот же непроглядный туман, засохший лес и рассеянный свет, льющийся откуда-то с белесо-серого неба.

— Ладно. — произнёс я. — Тогда я просто пойду по этой тропинке. Можно?

Лес вокруг меня промолчал. Посчитав это добрым знаком, я зашагал быстрее и вскоре заметил, что света впереди меня становится всё больше и больше.

«Отлично! — подумал я. — Может, я наконец-то выйду из этого леса...»

Почувствовав отчётливый запах цветочных духов, я остановился и напрягся. Что это? Откуда? От кого? Сконцентрировавшись, я осмотрел пространство магическим Взглядом и немного расслабился — вокруг меня никого не было. Немного подождав, я понял, что запах исчез и решился двигаться дальше.

Лес закончился так же внезапно, как и возник. Резко и быстро, словно развеянная иллюзия. Вот я ещё иду по тропинке, перешагивая через выглядывающие из земли корни — и вот я уже стою на краю отвесного обрыва, а по сторонам от меня шумят зелёные заросли.

— Дкаддова виселица... — пробормотал я. — Да что же тут происходит?

Я стоял посреди кустов и гигантских растений, посреди которых росли высокие раскидистые деревья, а прямо передо мной располагалось что-то вроде гигантского кратера. Каменистая воронка была такой огромной, что в ней могло бы разместиться целое море, однако самое интересное висело над ней. В воздухе над кратером парил громадный кусок скалы, похожий на бублик. Он был настолько большим, что на уступах его стен теснились рощицы из настоящих деревьев, а вокруг всего образования в целом крутилось множество разнокалиберных облаков.

«Жуть какая-то...» — мысленно восхитился я, рассматривая исполинское образование и понимая, что воздух в центре этого тора дрожит и выгибается наподобие линзы.

«А ведь это не просто кусок скалы! — подумал я. — Это самый настоящий портал!»

И тут меня что-то ударило с такой силой, что я проснулся.

* * *

— Что за... — подпрыгнув на полу, я задел локтем о выступ кровати и выругался — было больно. — Уф-ф...

Поднявшись, я размял спину и вернул обратно на кровать свалившееся вместе со мной одеяло.

«Зар-раза. — подумал я. — Сон, будь я проклят! Опять этот сон! Надо будет поговорить насчёт него с Лирримиром...»

В дверь комнаты без стука заглянул Бэр.

— Опять двери не закрываешь? — насмешливо спросил он. Я посмотрел на друга.

— А от кого мне здесь прятаться? От тебя?

Бэр засмеялся.

— От меня не спрячешься. — возразил он и поинтересовался: — Что? Снова кошмар?

— Да, но... На этот раз какой-то странный.

— Интарн?

— Как ни странно, нет. Сегодня я видел лес и слышал чей-то голос.

Услышав про голос, Бэр нахмурился.

— Голос? Чей?

— Не знаю. Женский и совсем молодой, но я не...

— О-о-о-о! — протянул Бэр и расхохотался. — Дай-ка я угадаю. Его обладательницу зовут Делия, да?

— Нет. — ответил я и нахмурился. Какая ещё Делия? Не помню, чтобы в нашей группе была девушка с таким именем. Да и в прошлом Цикле, помнится, Бэр ни о ком подобном не вспоминал...

За окном тем временем разгоралось раннее утро. Заглянув в умывальню, мы привели себя в порядок и спустились на первый этаж, после чего вышли на улицу и отправились в соседний корпус, где располагалась большая столовая.

«Да-а... — мысленно протянул я, в который уже раз рассматривая окружающие меня здания. — В настоящем Танииме всё выглядело немного иначе».

Хотя, возможно, кое-кого немного подводит память.

Внутри столовой царили суета и столпотворение. Учащиеся разных возрастов сидели за столами или толпились вокруг них, толкались, шутили и обсуждали различные аспекты своего обучения.

— О, смотри, вон наши сидят! — сказал Бэр и, ткнув меня в бок, направился в противоположный конец помещения. — Пошли, чего встал?

Я без возражений последовал за своим другом. Предчувствие того, что со мной вот-вот произойдёт какая-то гадость, было таким сильным, что я едва удерживался от того, чтобы запечатать двери блокирующими вязями. Н-да. Представляю, какой бы поднялся переполох, если бы я решился это проделать.

— Анриель, ты чего тупишь-то? — Бэр уже садился за стол с другими учащимися нашей группы. — Иди сюда, весь завтрак остынет!

«Чёрт бы с ним», — подумал я, однако кивнул и поздоровался со всеми присутствующими.

— Всем привет. Приятного аппетита.

— Спасибо!

— Спасибо, Анр!

— Я, кажется, знаю, почему ты нервничаешь. — сказал мне Бэр некоторое время спустя, когда помещение столовой почти опустело, а мы уже успели позавтракать. — Догадался.

— Правда? Ипочему?

— А потому, что Делия снова опаздывает. Ты что же — думал, я не замечу, как ты замолчал, когда я про неё вспомнил?

Я внимательно посмотрел на своего друга.

— Бэр. Делия — это кто?

Бэрри сначала подавился, а затем заливисто засмеялся.

— Ну, ты, Анр, выдаёшь! Кто она... Хах, это ж надо! Вот она, кстати, идёт. Спроси-ка у неё, кто она, сам!

Я обернулся и едва не выругался. Вот же Дкаддова виселица! Впрочем, я почему-то так и подумал...

По проходу между столами шествовало очень странное существо. На первый взгляд это была молоденькая девушка, но стоило присмотреться — и становилось понятно, что эта дама не человек. Дёрганые движения наводили на мысли о сломанном механизме, а застывшая улыбка и остекленевший взгляд делали её похожей на кошмарную куклу.

— Анри! — произнесло существо двумя голосами сразу. Первый был обычным и почти человеческим, а вот второй — сипящим и каким-то вибрирующим. Сидящие за столом ученики, впрочем, ничего не заметили. — Можно, я тебя на пару минут украду? Пожалуйста!

— О-о-о-о... — протянул Бэр, а остальные переглянулись и засмеялись.

«Ох, детишки. — с иронией подумал я. — Знали бы вы, на какие „пару слов“ это чудовище меня приглашает...»

Я уже понял, что это за тварь. Странно только, что она появилась настолько быстро и что не пытается атаковать «в лоб». Прошлые носители набрасывались на меня практически сразу.

— Да, конечно. — ответил я и существо по имени Делия быстро утопало куда-то к дальним дверям. — Народ, меня не ждите. Встретимся на занятиях.

Мои товарищи и одногруппники снова засмеялись, а я поднялся из-за стола и пошёл за Делией. Чёрт. Если я её сейчас не прикончу, то чем Дкадд не шутит — вдруг она окажется способна затащить меня во внутренности Петли? А если прикончу, то — не вызовет ли это очередную Метаморфозу?

Вопрос...

Небольшой коридорчик за той дверью, где скрылась Делия, пустовал. Слева располагался тупичок с окном и проходы во внутренние помещения корпуса, а справа в конце коридора поднималась на верхние этажи деревянная лестница. Закрыв за собой дверь, я остановился и осмотрелся. Ну и где мне эту падаль искать? Гоняться за ней, что ли, по всем помещениям?

Подвинув левый рукав, я посмотрел на поверхность металлического браслета. Одна из матово-тёмных бусинок на его поверхности слабо светилась. Гм. Посмотреть бы сейчас на небо... Подойдя к окну, я открыл створку и высунулся наружу. Нет, не видно ничерта. Жаль. Если конец очередного Цикла окажется близок, то...

Развернувшись, я оказался нос к носу с Делией. Теперь это, правда, была уже не девушка, а полноценная тёмная тварь, парящая в воздухе на высоте около полутора метров. Ниже пояса у твари ничего не было и на месте её ног струились быстро исчезающие клубы из чёрного дыма.

— Й-а-а-а-а-а-а!

Та, кого называли Делией, оглушительно завизжала и, схватив меня за одежду, рванула куда-то под потолок. Мгновение — и она уже впечатала меня спиной в потолочную балку. Дерево треснуло.

— Пошла вон! — прошипел я и ударил в тварь иссушающей вязью. Делия завизжала и исчезла, а магическое плетение врезалось в противоположную стену. Я одновременно с этим упал вниз. — Да чтоб тебя!

Раскинув руки, я попытался остановить падение одним из основных приёмов магии геомантов, но у меня ничего не вышло. Встретиться с полом, впрочем, мне тоже было не суждено — появившаяся откуда-то сбоку тварь схватила меня и, обхватив костлявыми лапами, потащила в сторону лестницы.

— Да отвали ты от меня наконец! — выкрикнул я. Какого чёрта эта дрянь ко мне привязалась? И шустрая она какая-то, для носителя...

Протащив меня спиной по стене, чудовищное создание буквально взлетело на следующий этаж и понеслось, не выпуская меня из своей хватки, в сторону пустотелой башенки, поднимающейся над крышей. Отталкивающая, контролирующая и дезориентирующая магия на эту тварь не действовали. Я успел использовать несколько плетений одно за другим, а затем извернулся и ударил в неё слегка изменённой вязью Силового Молота.

— Йа-ак!

Чудовище, коротко вякнув на высокой ноте, лопнуло, обдав меня фонтаном из пепла и обжигающих мелких брызг, а я почувствовал, что падаю и тотчас врезался спиной во что-то стеклянное.

«Окно!» — мелькнула у меня мысль, после чего раздался стеклянный звон, и я полетел к земле в компании острых осколков.

В себя я пришёл несколько минут спустя. Застонав и выругавшись, я перевернулся и, ощупав себя, посмотрел наверх. Выбитое мной окно располагалось на уровне второго этажа и то, что я не изрезался стёклами в процессе падения, походило на чудо.

— Дьявольщина... — пробормотал я и подумал о том, что Лирримир всё-таки был неправ. Что толку от всей моей осторожности, если любая здешняя погань способна схватить меня и... О, кстати!

Усевшись на траве, я повернулся и посмотрел в небо. Едва заметная тень от гигантского циферблата обнаружилась сразу, а присмотревшись, я различил и тонкую часовую стрелку. Ф-фух, ну слава Богам, на середине. До конца этого Цикла ещё далеко.

Облегчённо выдохнув, я окатил себя волной исцеляющей магии и, стряхнув с запылившейся одежды оконные осколки, поднялся на ноги.

— Проклятая Петля...

Через десять минут я уже зашёл в просторное помещение, где должен был проводить очередное занятие мастер Марто.

— Анриель. — сказал мастер и с укором посмотрел на меня. — Опаздываешь.

— Простите, мастер. — я наклонил голову и как можно тише направился к своему столу. Не вышло.

— Тему сегодняшнего занятия помнишь?

— Да. — я остановился. — Методы защиты от дезориентирующих воздействий со стороны противника.

Брови старого наставника поднялись вверх.

— Надо же. — сказал он. — Молодец. И какие же ты помнишь вязи защиты?

— Таранную. — не особо задумываясь ответил я и мои одногруппники расхохотались. Марто улыбнулся.

— У тебя ещё будет возможность отработать подобные шутки на территории Поля. — сказал он и кивком указал мне на моё место. — Садись.

Усевшись на стул, я облегчённо выдохнул и тут же встретился взглядом с Бэром.

— Ты чего творишь? — едва различимо произнёс тот. — Тебе что — жить надоело?

Ничего не ответив, я лишь покачал головой и посмотрел на лежащие на столе со вчерашнего дня записи. Не хочу я с ним сейчас разговаривать. Достала меня эта Петля — не передать, как. Особенно после того, как в моей группе обнаружился такой персонаж, как Делия. Откуда она взялась? Обычные носители, как правило, намного слабее...

Остаток дня, как ни странно, пролетел незаметно. Бэр несколько раз пытался заговорить со мной о Делии, но в конце концов сдался и прекратил. А после того, как занятия завершились, мы вышли из Обители и направились к территории города.

Мой друг, посмеиваясь, рассуждал о том, насколько странно я себя веду в последнее время, а я смотрел на городскую стену и думал о том, что в Танииме из моих воспоминаний ничего подобного не было. Это ведь маленький торговый городок, с двух сторон которого отстроены Обители аррфов. От кого ему, простите, защищаться стеной?

— Анрие-ель? — пропел в какой-то момент Бэр.

— А? Что? — я очнулся от раздумий и посмотрел на товарища. — Да?

— Ты меня вообще слушаешь? — возмутился тот. — Идёшь какой-то, весь пришибленный, словно тебя мастер Анвалар оглушающим плетением обработал.

— Да ну тебя. — я улыбнулся. — День сегодня просто такой... длинный.

— Нормальный день. — Бэр фыркнул. — А я тебе говорил о том, что мы от здешних людей, по сути, не так уж и отличаемся. Альтериус вот вчера заявил, что...

— А почему ты думаешь, что мы не люди?

Раннабир с удивлением посмотрел на меня.

— Прости, что?

— Почему ты думаешь, что мы не люди?

Мой друг был так удивлён, что даже остановился.

— Анр, ты чего? — спросил он.

— Да ничего, в общем-то. — сказал я. — Просто хотел сообщить тебе о том, что мы — люди. Запомни это. То, что в наших жилах течёт кровь Старших человеческих линий, самого факта не отменяет.

Бэр задумался.

— Ты это где такого понабраться успел, я что-то не понял?

Я усмехнулся. Рассказать бы ему сейчас, ГДЕ именно я этого понабрался — так ведь он мне всё равно не поверит.

В этот момент мы подошли к лавке старика Морона, стиснутой между местным банком и представительством какой-то торговой фирмы, и мой друг сказал:

— Знаешь, Анр, твоё предположение, конечно, занятное, но я бы не советовал тебе разговаривать о нём вслух. Особенно, если рядом будут Ранг или Марто. И... А, ладно, забыли. Идём, посмотрим, как там дела у нашего механика.

«Морон Ван Пакт», — мысленно произнёс я имя старого мастера. Этот человек был единственным, кого я был действительно рад увидеть. Ну... разве что за исключением Раннабира.

* * *

На улицу мы вышли уже после того, как на город опустилась тёмная ночь. В воздухе чувствовались прохлада и свежесть, а в кустах у домов и в скверах стрекотали различные насекомые.

— Люблю ночь. — сказал Бэр и поднял руки, потягиваясь и разминаясь. — Уф-ф... Красота-то какая... Может, прогуляемся до часовой башни, а?

— Уже слишком поздно. — задумчиво произнёс я. Моё внимание было приковано к погруженной в полумрак безлюдной ночной улице. — Пошли, Бэр. Завтра придётся рано вставать.

Мыслями я уже готовился к предстоящей драке. При прошлой попытке я, помнится, допустил пару довольно глупых ошибок и это стоило моему другу жизни. Сегодня же...

— Анриель!

— Да?

— Ты там уже спишь, что ли? — Бэр рассмеялся и помахал рукой перед моим лицом. — Слушай, ты как хочешь, но с тобой в последнее время что-то не то.

Я только кивнул. Ещё бы! Тут с кем угодно станет что-то не то, если он попадёт в такую же ситуацию.

— Пошли.

На улочках Таниима было темно и тихо. Над остроконечными крышами домов светилась луна, а в воздухе носились попискивающие крылатые тени. Пройдя мимо Торговой Площади, мы разминулись с отрядом городской стражи и углубились в переплетения окраинных переулков. Улучив момент, я бросил короткий взгляд на браслет — вплавленные в его поверхность бусины мерцали серебристым светом все до единой. Увидев это, я выдохнул и подобрался.

«Время пришло».

— Слушай, Анриель. — сказал вдруг Бэр и замедлился. — Мне кажется или тут какой-то слишком странный магический фон? Нет?

— Кажется. — сказал я и, сместившись назад, ударил в спину своего друга парализующей вязью. Бэр замер и медленно завалился лицом вперёд. Подхватив его тело, я аккуратно перенёс его в сторону и сформировал над ним стационарный отражающий купол. После чего потёр руки и развернулся лицом к приближающемуся противнику.

— Ну и где же ты прячешься, тварь? — громко сказал я. — Покажись! Я знаю, что ты уже здесь.

Улица впереди на какое-то мгновение подёрнулась дымкой. Секундное движение — и передо мной появился закованный в тускло светящиеся латы инквизитор. Высокий и мощный, он держал свой переливающийся желтовато-рыжим сиянием меч на правом плече и не отрываясь пялился на меня. Я видел, как светятся бледным светом его глаза в прорезях шлема.

— Жалкая пародия на Тальниира. — сказал я. — Ты хоть разговаривать-то умеешь?

Вместо ответа инквизитор вытянул руку и изобразил насмешливый приглашающий жест.

«А вот это ты зря», — подумал я и мысленно призвал Лук. Тёмная тень возникла в моих руках за долю мгновения. Короткая вспышка — и бледно-жёлтый росчерк ударил инквизитора прямо в грудь. Хлопнуло. В домах по сторонам от нас задребезжало и треснуло несколько стёкол, а закованного в латы воина сорвало с места и бросило на спину. Меч, выбитый из его руки, зазвенел по выщербленным камням улицы.

— Понравилось?

Инквизитор вскочил. Теперь он уже ничем не походил на воина Светлых — доспехи монстра сделались чёрными, а на его шлеме обнаружились внушительные закручивающиеся рога. Глаза носителя засияли насыщенным алым светом.

— Р-р-ра-а-а! — лже-инквизитор взревел и между заснувшими домами заметалось гулкое эхо.

Я ждал. Меч в сражении с этим существом ничем не поможет, а от второго выстрела из Лука оно запросто уклонится. Знаем уже, пробовали...

— Ар-р-р!

Монстру наконец-то надоело стоять на одном месте, и он бросился на меня. Усмехнувшись, я ускорился и, сместившись в сторону, захватил конечности приближающегося существа магической нитью. Тварь дёрнулась и разорвала мою нить, но тут под её ногами проявилась угловатая обездвиживающая Руна.

— Р-р-р-р-р!

— Не дёргайся... — процедил я, превращая пространство улицы в густые переплетения светящейся энергетической паутины. Монстр заметался и принялся рваться в разные стороны, но от этого запутался ещё больше.

«Кажется, получилось», — удовлетворённо подумал я и, сформировав вокруг руки перенасыщенную энергией вязь Силового Молота, ударил ей в грудь обездвиженного противника. Монстр завыл и задёргался, отчего по нитям пробежала неприятная рябь.

«Вот же сильная погань!» — удивился я и нанёс ещё один удар и затем — ещё. После четвёртого удара доспехи чудовищного инквизитора смялись, а из-под них полыхнули языки зелёного пламени.

— Дкаддова виселица! — я едва успел отпрыгнуть от монстра подальше и в следующее мгновение прогремел взрыв.

БУМ-М-М!

В выставленный мной магический щит ударила волна из сжатого воздуха и заставила меня слегка покачнуться. Ого! Неслабо...

А после этого мостовая под моими ногами внезапно вздрогнула и из-под её каменной кладки начала пробиваться густая тёмно-зелёная трава.

— Чего? — я посмотрел на то место, где догорали сине-зелёным пламенем останки чудовища и бросил несколько взглядов по сторонам. — Нет, нет! НЕТ! Какого чёрта?! Я же его убил!

Бо-о-о-он-н-н-н-н....

Я сжал зубы и с ненавистью посмотрел на тёмное небо. Звук, похожий на удар далёкого колокола, всё длился и длился, словно желая заполнить собой всё окружающее пространство, а я стоял и ничего не мог с этим поделать.

— С-скотина...

Таниим стремительно исчезал. Камни мостовой сменялись зарослями травы, уличные фонари вытягивались и, выбрасывая в разные стороны ветви, обращались деревьями, а дома по сторонам от дороги дрожали и трансформировались в гротескные скалы.

«Проклятая Метаморфоза!» — подумал я, после чего на секунду прикрыл глаза и, переведя дыхание, осмотрелся. Превращение завершилось меньше, чем за одну минуту и теперь вокруг меня была не городская улица, а уродливый и мрачный зачарованный лес.

— Ну здравствуй, тёмное измерение. — со спокойной ненавистью произнёс я. — Давно не виделись...

Глава 2. Тёмное измерение

За некоторое время до описываемых событий...

— Нет, Анриель. — Лирримир отрицательно покачал головой и рассмеялся. — Извини, но явиться в Петлю и всех там перестрелять у тебя не получится.

— Почему?

— Потому, что это не обычный мир, а пространственно-временная Петля. — взгляд Лирримира говорил о том, какого именно он мнения обо мне и моих способностях. — Понимаешь? Искуственно составленный и выращенный конструкт, сооружённый Павшим из нескольких пространств зеркально-вторичного типа. Вот так.

— Никогда ещё ни о чём подобном не слышал. — заметил Роан и Лирримир посмотрел на него.

— Я тоже. — сознался он. — Но мудрые люди говорят, что, если какая-то ерунда может произойти, то она рано или поздно всё же случается. Привыкайте.

— Хорошо. — рассудительно кивнул Роан. — Пусть всё будет именно так. Но вот это тёмное измерение — оно...

Лирримир поморщился и махнул рукой.

— Да причём тут тёмные измерения? — спросил он. — Павший использовал не тёмное измерение, а определённые категории низших пространств. Ты меня сейчас вообще слышал?

Роан задумчиво нахмурился.

— Тогда почему мы обсуждаем путешествие в прошлое?

— Потому что по факту это оно и есть. — сказал Лирримир. — Наш с тобой юный друг — Вездесущий, и это означает, что узор его Судьбы вплетён не в какой-либо конкретный мир или хотя бы Эпоху, а во все Постоянство и Множество одновременно. Понимаешь?

— Да. Но...

— И это, в свою очередь, означает, что Петля обязана формироваться вокруг определённых ключевых пространственно-временных точек, саморазмножаясь и повторяясь на протяжении собственного развития. Ферштейн?

— «Ферштейн» — это что?

Лирримир с неудовольствием перевёл взгляд на меня.

— Не важно. Значение имеет лишь то, что Павший пытается создать твоего двойника, чтобы через него повлиять и на тебя, и на всех остальных твоих двойников. И сконструированная им Петля — это не обычный мир, куда можно просто так попасть и навести там порядок. Эта система невероятно сложна и даже я не могу увидеть всего, что к ней там с разных сторон примыкает. Догадываетесь, о чём это говорит?

Роан кивнул.

— В целом.

— А я — нет. — честно сказал я. — О чём же?

— О том, что Петля должна быть уничтожена — это раз. — сказал Лирримир. — И ещё о том, что сделать это будет совсем непросто — это два.

Я с недоверием посмотрел на своего друга.

— Как же мы сможем уничтожить копию целого мира?

Лир усмехнулся.

— Ну, во-первых, не «мы», Анриель, а ты. А во-вторых — ты ведь в этой Петле уже есть. Оригинальный, так сказать, персонаж. Так что мы просто найдём способ поместить тебя внутрь, после чего ты займёшь своё собственное место и постараешься отыскать все ключевые точки этой пространственно-временной сети. Убъёшь там кого-нибудь, что-нибудь разломаешь... Ну, в общем, всё как ты любишь, не переживай.

Роан улыбнулся и коротко хохотнул.

— А как я узнаю, что именно мне искать? — спросил я.

— Обсудим заранее. — пожал плечами Лир. — Необходимо наметить несколько поворотных событий в твоей жизни, после которых всё становилось немного не так, как было до этого, и начинать с них. Будем перемещаться между такими событиями по методу исключений. Да, и вот ещё что...

— Что?

— С большой долей вероятности на территории Петли ты станешь гораздо слабее.

— Слабее? — удивился я. — Почему?

— Потому что это не нормальный мир, Анриель, а... — Лирримир нехорошо прищурился и выжидающе посмотрел на меня. — Что?

— Пространственно-временной конструкт. — ответил я.

— Во-от. — мой старший друг улыбнулся. — Можешь же, когда хочешь!

— А что ты подразумеваешь под словом «слабее»? — уточнил Роан.

— Именно это и утверждаю. — спокойно ответил Лир. — Он ведь не в простой мир отправляется, а в такой, где уже проживает он сам. Не думаю, чтобы подобный парадокс ему навредил, но вот то, что серьёзно ослабит — с гарантией.

Мы с Роаном переглянулись.

— Повтори-ка ещё раз, Лир, — попросил я, — что именно мне потребуется делать?

— Прожить некоторые моменты собственного прошлого. — ласунра усмехнулся и посмотрел мне в глаза. — В первую очередь тот день, когда тебя занесло в Лимб.

— Куда?

— В Мёртвый Город.

— А...

— Ещё тебе нужно быть готовым к тому, что время в пределах Петли не является непрерывным. Оно, собственно, зачастую будет принимать форму той самой петли.

— То есть повторяться.

— Надо же, он запомнил! Роан, ты это слышал?

— Не смешно. — спокойно ответил Роаню. — Это для тебя все эти механики очевидны, а для меня и Анриеля — Ринвельская грамота.

— Ладно. — Лирримир коротко усмехнулся и посмотрел на меня. — Не переживай, Анр, одного мы тебя не оставим. Во-первых, сделаем для тебя артефакт, позволяющий отслеживать время завершения Цикла, а во-вторых — я постараюсь отыскать для нас возможность общаться.

— В любое время?

Ласунра рассмеялся.

— Ага, щас! Ишь, чего захотел... Нет. Думаю, что сеансы связи будем устраивать каждую ночь в определённые промежутки... Гм. Надо будет ещё подумать, когда.

— Я предлагаю сориентироваться на месте. — сказал Роан и щёлкнул пальцами. — И давайте уже определимся, с чего начнём.

На лице Лирримира появилась многобещающая усмешка.

— Ну, это я вам сейчас объясню...

* * *

Настоящее время.

— Чёртова Петля... — произнёс я, сооружая вокруг себя хроно-контур. Если в первые дни Обитель и Таниим вызывали у меня ощущения восторга и ностальгии, то сейчас я чувствовал растущее раздражение. Этот мир не был тем местом, где я родился и вырос — это была всего лишь подделка, битком набитая чудовищами и разнообразными аномалиями.

«Ну а теперь-то мне разговаривать можно?»

Прочитав появившуюся передо мной надпись, я повернулся и посмотрел на лохматого рыжего кота с большими ушами, сидящего рядом с моей правой ногой.

— Да, Феникс. Уже можно.

— У нас снова не получилось?

— Как видишь, нет.

— Но почему?

— О, если б мне знать! — я вздохнул и покачал головой. — Понятия не имею... Я поймал и ликвидировал носителя до того, как Цикл закончился, и Раннабир по итогу нашей драки остался жив.

— Может быть, не стоило лупить его в спину парализующей магией?

Я замолчал и с иронией посмотрел на волшебного спутника.

— Общение с Лирримиром не прошло для тебя даром, да?

Кот с большими ушами потупился.

— Извини, Мастер. Я думал, тебя такая шутка поддержит.

— Можешь не извиняться, я всё понимаю. Просто та магия, которую я применил к Бэру, здесь не при чём. Я пытался позаботиться о его безопасности.

— А зачем? Он же не настоящий.

Я рассмеялся.

— Ну, может, и не настоящий. Вот только как ты это почувствуешь? Выглядит он точно так же, как выглядел Бэр. Говорит, двигается, рассуждает. В рамках одного Цикла он вполне нормальное существо.

Феникс задумался и передёрнул ушами.

— Тогда почему вместо инквизитора приходит носитель?

Я пожал плечами.

— Возможно — случайность. Ты ведь помнишь, что говорил о них Лирримир? Носители — это разумные фрагменты Петли, которые позволяют ей сохранять стабильность. Подобной тварью может оказаться любой человек.

— А Делия?

— А вот Делия — это уже что-то необъяснимое. — согласился я. — Надо будет рассказать о ней Лирримиру.

Феникс нахмурился и выглядело это довольно забавно.

— Знаешь, Мастер, — сказал он, — я думаю, они появляются потому, что ты всё ещё слишком сильный. Как бы это сказать... компенсируют, вот. Понимаешь?

— Сильный? — я усмехнулся. — Ты хоть понимаешь, что говоришь это после того, как я попытался призвать Лук и у меня ничего не вышло?

— Зато ты призвал его Тень.

— Которой хватило только на то, чтобы уронить чудовище на дорогу, да. — я невесело усмехнулся. — Нет, Феникс. Моя сила здесь не при чём. Это ведь не оригинальный Лааттон, а искусственно выращенная копия. Да и потом — что я тут вообще могу? Эта Проклятая Петля сопротивляется моему присутствию так, что у меня тут ни Лука, ни геомантской магии, ни большей части из моих природных способностей. Не вспоминая уже про Маску и пару Мечей...

— Зато у тебя есть я!

Я улыбнулся и, присев, погладил кота между его огромными ушами.

— Да, Феникс, зато у меня есть ты. Куда бы я без тебя...

Феникс заурчал и по его шерсти пробежала бледная огненная волна.

— Ладно. — сказал я и встал. — Давай-ка поищем выход из этого измерения.

Вокруг нас с тотемом безмолвствовал наполненный угрожающим ожиданием таинственный лес. Из густой тёмно-зелёной травы выглядывали высокие земляные кочки, кое-где белели клубы тумана, а искривлённые и закручивающиеся в спирали деревья соседствовали с торчащими из-под земли высокими скалами.

— Тропинка!

— Да, вижу. — я тоже рассмотрел эту белесую полосу, пересекавшую поляну в десятке шагов от нас. — Предлагаешь проверить, куда она приведёт?

— Почему бы и нет?

— Дар! — позвал я. — Появись, пожалуйста, ты мне нужен.

Мгновение спустя рядом со мной материализовался огромный пёс, на лохматой спине которого крепилось потёртое кожаное седло. В спутанной шерсти животного светились каменные амулеты и небольшие жемчужинки, а зрачки зверя отсвечивали серебряным светом.

— Красавец. — прокомментировал появление изменённого варга Феникс.

Дар посмотрел на Феникса и пренебрежительно фыркнул.

— Тихо. — сказал я и уселся на спину Дара. — Не будем привлекать лишнего внимания. Феникс, ты едешь?

«Конечно», — написал в воздухе Феникс и запрыгнул на седло впереди меня. Я обхватил его рукой и пригнулся.

— Поехали!

Дар коротко взвыл и прыгнул вперёд. Мы понеслись между деревьев и скал, ведомые петляющей и узкой тропинкой. Феникс некоторое время глазел по сторонам, а потом спросил:

— Мастер, а мы вроде бы тут уже были?

— Были. — коротко подтвердил я. — Тут, в принципе, ничего интересного нет, если не использовать магию и добраться вон до того неопрятного домика. — я кивнул в сторону нелепого сооружения, видневшегося в тумане.

Неба в этом измерении видно не было — вместо него была белесо-серая муть, в которой изредка мелькали крылатые силуэты. И в этой мути далеко впереди просматривалось что-то вроде огромного замка, похожего на бессмысленное нагромождение разнокалиберных башен.

— В прошлый раз мы выбрались без проблем. — сказал я. — Там, у подножия этой постройки, есть такая россыпь из аномалий и...

Тут тропинка впереди нас внезапно вздулась горбом и раздалась в стороны, выпуская из земляных недр множество длинных и искривлённых щупалец. Дар резко свернул в сторону и инерция потянула меня из седла с такой силой, что пришлось пригнуться и вцепиться в деревянные рукояти.

— А, ч-чёрт!

— У-у-у-ур-р-р!

Окрестности огласились утробным урчанием кошмарного монстра. Выбирающиеся из земли щупальца оказались корнями какого-то растения и уже успели опутать ближайшие к ним деревья. Вместе с ними из земли показалось нечто невнятное, больше всего похожее на оплетённый лианами скелет чудовищной птицы. Я рассмотрел зазубренный клюв и длинные когти, торчащие на концах изломанных лап.

— Дар, быстрее! — закричал я. — Уходим отсюда! Так быстро, как только сможешь!

«Попробую!» — мысленно ответил преображённый варг. Его движения сделались более резкими, а скорость нашего движения увеличилась. Птицеподобный монстр остался далеко позади и потерялся из виду, скрывшись за спиралевидными деревьями и нагромождением скал.

— У-у-у-ур-р-р-р-ру-у-у-у!

Я оглянулся.

— Дкаддова виселица! А я уже начал надеяться, что нам повезёт... Дар, стой. Останавливайся!

Варг замедлился и, тяжело дыша, остановился.

— Всё, можешь исчезать. Ты нам сейчас не поможешь. Феникс! Сможешь переместить нас вон к той постройке?

Варг исчез, а тотем посмотрел на подпирающее небо сооружение и кивнул.

«Попробую».

По шерсти волшебного спутника побежали яркие волны и мы внезапно оказались в другом месте. Рядом со мной возникла замшелая поверхность скалы, у подножия которой покоились чьи-то кости, а с другой стороны — свернувшееся в корявую спираль дерево. Монструозное сооружение приблизилось и теперь заслоняло небо над нашими головами.

«На улей похоже. — подумал я. — Только очень большой».

«Мастер, я на большее расстояние не смогу. — сообщил Феникс. — Сложно».

— Не страшно. Держись! — я подхватил лохматого кота и забросил его себе на плечи, после чего обогнул скалу и помчался в сторону Улья. — Мы уже почти выбрались!

— У-у-у-у-ур-р-р!

Из тумана в высоте появилась уже знакомая нам кошмарная тварь. Мгновение — и её скелетоподобный силует врезался в землю впереди нас, разбросав в разные стороны обломки деревьев и клочья растительности. Поверхность у меня под ногами вздрогнула и я, с трудом удержав равновесие, остановился.

— Вот же погань летучая ...

Чудовищная скелетоподобная птица, утробно урча, поднялась на своих опутанных корнями изломанных крыльях и посмотрела на нас.

«Шесть глаз. — мелькнула у меня мысль. — Ну и страшилище».

— Не убьём. — вполголоса сказал я. — Феникс, ты слышишь? Будем уходить так.

«Не против».

— Тогда вперёд!

Наблюдавший за нами монстр что-то почувствовал и бросился в атаку одновременно с тем, как мы телепортировались далеко в сторону.

— Ур-р-р-р!

Хохотнув, я оглянулся и посмотрел на поворачивающего в разные стороны монстра.

— Гляди-ка, Феникс, он нас потерял.

Окружив себя и тотема иллюзорным пологом, я подхватил пушистое тельце на руки и бросился к выходу.

— Р-Р-РУ-У-У!

Не знаю, как, но скелетоподобное чудовище нас заметило. Взревев, оно одним рывком поднялось в воздух, а затем спикировало прямо на нас и только магия Феникса помогла нам избежать его разрушительного удара. Мы телепортировались ещё раз и оказались совсем рядом с Ульем, но монстр снова увидел нас и уже ревел за нашей спиной.

«Мастер, мне нужно время передохнуть!» — написал тотем.

— Понял тебя. — я кивнул и посмотрел в сторону монстра. Ну, что ж, падаль, давай проверим твою поганую шкуру на прочность.

Отпустив Феникса, я побежал навстречу не-мёртвой и не-живой твари. Чудовище разъярённо взревело.

«За счёт чего оно издаёт эти звуки? — подумал я. — Оно же скелет!»

Когда чудовищный оживший костяк был уже совсем рядом, я выбросил перед собой яркую силовую линию и зацепился ей за костлявое крыло монстра. Первый же рывок чудовища привёл к тому, что оно обрушилось на пустое место, а меня сдёрнуло с места и понесло в облёт его туши по широкой дуге.

«Лук!» — мысленно крикнул я и в следующее мгновение выстрелил.

БАМ!

Голова скелетоподобного монстра дёрнулась и его всего слегка развернуло. Во все сторону полетели мелкие щепки. Воздух наполнился оглушительным воем.

— Ру-у-у-уа-а-а-а-а!

Одно из крыльев чудовища внезапно ударило прямо в меня и я блокировал его выпад волшебным щитом. Бум! Удар был такой силы, что я, едва успев приземлиться, снова оказался в воздухе и влетел спиной в трухлявое дерево. Монстр тем временем пригнулся к самой земле и развернулся, снеся несколько ближайших деревьев, а я ударил в него вязью распада. В пространстве вспыхнул зелёный луч, внутри которого мелькали стремительные яркие импульсы. Не знаю, кто из нас удивился этому больше — я или монстр. Чудовищный живой костяк истошно заверещал и прыгнул куда-то в сторону, с хрустом и треском наткнувшись на одну из торчащих из-под земли скал. Похожие на чёрные лианы жгуты, переплетающие его кости, вспыхивали зелёным и посыпались на землю водопадами из мелкого пепла.

— Ру-у-у-уа-а-а-а-а!

«Как это у меня получилось?» — недоумённо подумал я. Всё-таки Петля иногда подкидывает и положительные эмоции...

«Лук!» Выстрел! Новое попадание оказалось удачным — часть левого крыла чудовища, только что повреждённое о скалу, разлетелось облаком из костей и мелких щепок.

Рёв монстра перешёл в визг.

— Мастер, я готов!

— Давай!

Местность вокруг меня внезапно сменилась и я увидел пятна дрожащего воздуха, переливающиеся над поверхностью земли в паре десятков шагов от нас.

— Молодец, Феникс! — подхватив спутника, я помог ему забраться на моё плечо и, ускорившись, прыгнул в первое же подвернувшееся пространственное искажение.

ВОМГ!

Мир вокруг меня свернулся в точку и развернулся обратно в одно мгновение, а после этого я ударился о штабель из затрещавших ящиков. Хрямс!

— А, чтоб тебя!

Упав на мостовую, я едва успел перекатиться в сторону и накренившаяся «башня» из деревянных контейнеров рухнула совсем рядом со мной.

— Дкаддова виселица... — пробормотал я. Я лежал на камнях Торговой Площади, а вокруг меня валялись разлетевшиеся в разные стороны ящики. Сбоку надо мной нависала знаменитая на все окрестности Часовая Башня. — Ну, ладно, я хотя бы вернулся. Уже хорошо...

Приподнявшись, я бросил несколько взглядов по сторонам и сел.

— Феникс, ты ещё здесь?

«Да».

Из-за ближайшего ящика выглянул хитро прищурившийся лохматый кот.

«А что?»

— Можешь общаться нормально. — сказал я. — Тут сейчас всё равно никого нет, уже слишком поздно. Идём. Поможешь мне провести внеплановый сеанс связи с нашим координатором.

Глава 3. Поломанный Цикл

— Лир! Ты меня слышишь?

Воздух над горящей на поверхности плоского камня гептаграммой задрожал и в нём появились тёмные пряди. Несколько мгновений они множились, свиваясь в пятно чёрно-серого марева, а затем превратились в верхнюю половину вытянутой человеческой фигуры. Призрак уставился на меня горящими угольками жёлтых глаз и спросил:

— Почему так долго? — шелестящий голос магического конструкта походил на шуршание осенних листьев и скрежет передвигаемых камней одновременно. — У тебя всё хорошо?

— Да, Лир, спасибо. — я кивнул. — Но появились некоторые странности. Во-первых — Метаморфоза произошла уже после того, как я уничтожилносителя.

Призрак наклонил свою лысую голову и посмотрел на меня.

— В рамках Сценария?

— Разумеется!

— Уверен?

— Лир, отклонения минимальны! И Раннабир выжил!

Лицо призрака приобрело задумчивое выражение.

— Странно.

— А я о чём! Плюс к этому, в последнем Цикле появился незадействованный в Сценарии монстр.

— В каком смысле — «незадействованный»? Почему ты так в этом уверен?

— Лир, в группе учеников Обители появилась девушка, которой в ней никогда не было! И это не ошибка. Все местные знали её по имени, хотя на самом деле это была тварь.

Призрак дёрнулся и его контуры размазались, окутавшись клубами тёмного дыма.

— Это невозможно!

— Так было, Лир.

Молчание призрака длилось около двух минут.

— Так. — сказал наконец он. — Я тебя услышал. Что-то ещё?

— Я видел ОЧЕНЬ необычный сон, Лир. Такой же, как раньше. Ну — ты понимаешь...

— О чём?

Я пересказал содержимое своего сна и призрак задумчиво почесал подбородок.

— Занятно... Впрочем, в сравнении с незадействованным носителем это мелочь.

— Если честно, я не уверен, что та тварь была именно носителем. — сказал я. — Однако она умела преображаться и левитировать. Собиралась сбросить меня откуда-то с крыши.

— То есть инсценировать гибель от естественных причин? — призрак нахмурился. — Но... О, Бездна! Да в этой Петле аномалий больше, чем в Белом Множестве звёзд! А что там с Метаморфозой?

— Ну, нас забросило в зачарованный лес с таким странным строением... Я о нём в одном из прошлых Циклов рассказывал, если помнишь. Только на этот раз на нас напала какая-то тварь.

— Час от часу не легче. — произнёс Лир. — А сейчас, выходит, Цикл в самом начале?

Я повернулся и посмотрел на небо, после чего сверился со своим браслетом.

— Да.

— Хо-ро-шо... — скрестив руки на груди, призрак задумчиво опустил голову и замерцал. — Гм. Анриель, а ты уверен, что не успел затронуть каких-то узловых или альтернативных событий?

Я пару секунд поразмыслил.

— Нет, Лир. Я бы в любом случае этого не успел.

— А аномалии и проходы? Что там с теми Путями, что ты нашёл?

Я пренебрежительно махнул рукой.

— Закольцованы. Выход только в зону Большого Провала.

— Я понял. — призрак сделался бледным и снова начал мерцать. — Ладно. Времени у нас мало, поэтому — продолжай. Ты меня понял? Попробуй проиграть этот Цикл ещё раз, а я пока подумаю над тем, что ты мне сообщил.

— Ладно.

— И будь осторожен. Я... — Лирримир продолжал говорить что-то ещё, но призрак уже дестабилизировался и расплылся. Гептаграмма коротко вспыхнула и дохнула на меня жаром. Каменная поверхность, на которой она была начертана, раскалилась до красноты и на ней появилось несколько трещин.

— Дьявольщина. — поднявшись с земли, я развернулся и посмотрел на Феникса. — Ты знаешь, малыш, у меня очень настойчивое ощущение, что мы чего-то не понимаем. Причём все, даже Лирримир. Что думаешь по этому поводу?

— Думаю, что тебе надо быть осторожнее. А время покажет.

— Да? — я улыбнулся и, запрокинув голову, посмотрел на мерцающие над нами россыпи звёзд. — Ну, что же... Может быть, ты и прав.

* * *

Утро началось вполне ожидаемо — с того, что в мою комнату заглянул Бэр.

— Опять двери не закрываешь? — насмешливо спросил он.

Я, не отрывая головы от подушки, ответил:

— Исчезни, смертный, я ещё сплю.

— Чего? — Бэр расхохотался и сдёрнул с меня одеяло при помощи Нити. — А ну-ка... О!

Почувствовав прикосновение чужой магии, я инстинктивно изогнулся и, оттолкнувшись ногой от стены, сбросил себя с кровати, приземлившись на пол уже в одной из низких боевых стоек. Одеяло упало на пол между мной и Бэром, а сам он с удивлением уставился на мерцающий в воздухе магический щит.

— Ты чего это? — немного растерянно спросил он. — Опять кошмар, что ли, привиделся?

— Нет, Бэр, извини. Я... — расслабившись и развеяв щит, я потёр лицо и принялся разминать плечи. — Не очень хорошо спал. А под конец и правда ерунда какая-то снилась.

— Ладно. — на лицо Бэра вернулась улыбка. — Завтракать хоть пойдёшь?

— Спрашиваешь!

— Тогда давай, буду ждать внизу. Не затягивай. — Раннабир ушёл, а я вернул одеяло на кровать и задумался. Обострившиеся после взаимодействия с Маской чувства сообщали мне, что что-то было не так. Висело что-то такое, не особо понятное, на периферии сознания. Маячило, мерцало и раздражало... Вот только что?

— Феникс, ты тут?

«Да. — ответ появился на поверхности стены, а секундой позже из неё выглянула ушастая рыжая голова. — Доброе утро, Мастер».

— Доброе. Ты ничего необычного в округе не видел? А то ощущения какие-то странные...

«Сейчас посмотрю».

Феникс исчез, а спустя половины минуты вернулся. Я даже одеться как следует не успел.

«Мастер! — написал он. — Тут в целом ничего страшного, но ты обязан это увидеть».

— Увидеть что?

Вместо ответа тотем создал большую жёлтую стрелку, указывающую в сторону входной двери.

«Там».

«Какого чёрта? — подумал я и, натянув длинную рубашку, затянул вокруг неё пояс. — Неужели нельзя ответить по-человечески?»

Посмотрев на жилет с вышитым на нём вензелем Обители, я решил оставить его в комнате и вышел за дверь. Широкий коридор уводил к противоположному концу корпуса и я увидел ещё несколько учеников, выходящих из своих комнат. Посередине коридора висело мерцающее пятно пространственного искажения.

— Это ещё что такое? — пробормотал я и с осторожностью подошёл поближе к пятну.

Откуда оно тут взялось? Когда я возвращался из города, ничего не было!

— Феникс. — тихо позвал я своего ушастого спутника. — Такая аномалия тут одна? Или ты ещё видел?

«Их тут полно». — написал на поверхности пола тотем.

— Вот же чёрт...

— Чего? — мимо меня прошёл смутно знакомый парень из старшей группы. — Ты это мне?

— Нет. Я... просто задумался.

— Ты какой-то странный, Анриель. — сказал парень. — Стоишь, бормочешь. Разговариваешь сам с собой. Тебя мастер Анвалар, случайно, не проклинал? — рассмеявшись собственной шутке, парнишка хлопнул меня по плечу и ушёл, а я вздохнул и посмотрел в сторону аномалии. Почему она появилась? Очередная ошибка в Сценарии или что?

Дождавшись, пока коридор опустеет, я сформировал усиливающий узор-контур и выбросил в сторону искажения сканирующую вязь.

В-вомг!

Магия сообщила о том, что пространство передо мной никакого интереса не представляет. Пустое и самое обыкновенное, без геомагических возмущений и посторонних предметов.

— Интересно...

— Анриель!

Я обернулся и увидел подходящего ко мне Раннабира.

— Дружище, а ты, часом, не заболел? — спросил он. — Может, тебе вместо Марто к Архелиусу сходить, пока ещё не поздно, а?

— Бэр, всё в порядке, я...

— В порядке? — Раннабир фыркнул. — Стоять посреди пустого коридора и таращиться в пространство — это, по-твоему, хорошо? Нет уж, ты как хочешь, но я сейчас оттащу тебя в медицинский корпус...

— Я просто вспомнил, что именно мне приснилось. — соврал я и пересказал своё вчерашнее сновидение. — Я видел высохший зачарованный лес с туманом и слышал голос молодой девушки. Она сказала мне...

— Что ты идиот?

Я запнулся и с возмущением посмотрел на своего друга. Не самое типичное для него поведение. Он мне что — не поверил?

— Потому что только полный идиот может стоять и вспоминать какой-то там сон, забыв и про завтрак, и про занятия. — сказал тем временем Бэр. — Анриель, очнись, пожалуйста! Какой ещё голос? У нас лекция мастера Марто скоро начнётся, а мы с тобой ещё не в столовой! Всё! Ты как хочешь, а я иду есть. Пока.

И Бэр, развернувшись, поспешил в сторону лестницы.

«Ну вот, — подумал я, стараясь не замечать сидящего у стены смеющегося тотема, — теперь меня отчитывает искусственная копия моего старого друга. И ведь по делу, что самое обидное! Не поспоришь...»

По пути в столовую я обнаружил ещё одиннадцать аномалий. Они дрожали в воздухе над крышами корпусов и переливались под лучами восходящего солнца, таинственно мерцали в тени одноэтажных пристроек или висели прямо посреди дороги, никак не влияя на проходящих сквозь них людей. Бегло осмотрев некоторые из них, я пришёл к выводу, что они не уводят куда-то в другие миры или измерения, а соединяются между собой.

«Надо будет их как следует осмотреть», — решил я и отправился завтракать.

Завтрак и первая половина дня прошли вполне спокойно и без происшествий. А в перерыве между Основами Ритуалистики и Теорией Управления Магией я сбежал. Дождался подходящего момента и просто прыгнул в окно, спустившись с третьего этажа при помощи Нитей. После чего укрылся пологом невидимости и выбрался за территорию комплекса построек Обители.

— А как же Сценарий? — поинтересовался появившийся откуда-то сбоку Феникс. — Ты ведь в оригинальной истории никуда не сбегал.

— Нет, конечно. — ответил я. — Но мне необходимо осмотреть город. Ты ведь видел, сколько тут аномалий?

— Думаешь, в городе ситуация хуже?

— Как раз это я и собираюсь выяснить.

Подойдя к городским воротам, я подождал своей очереди на вход и прошёл в город. Передо мной в Таниим приехал небольшой торговый караван и прилегающие к воротам улицы оказались забиты его нагруженными телегами.

«Да-а, в нормальном Танииме такой неразберихи не было», — подумал я и свернул на одну из боковых улиц.

В оригинальном Танииме, впрочем, вообще всё было немного иначе. Мир Петли, несмотря на то, что он был скопирован с Лааттона, имел множество разнообразных отличий. Во-первых, здешний Таниим был более чист и благоустроен, а во-вторых — здесь действовал жестокий свод различных установок и правил. Я так и не понял, аррфы подобные законы придумали, или же городские власти — но местные стражи следили за их выполнением с звериной жестокостью. При первом взгляде на город мне это показалось логичным и по-своему справедливым, а вот потом... Потом я понял, что здешние законы написаны не для всех, а только для тех, у кого не имелось достаточно средств, чтобы от них откупиться.

И это превратило красивый город в рассадник несправедливости исудейского произвола. Что, правда, не отменяло отсутствия убийств и грабежей на городских улицах.

Аномалий и пространственных переходов в переплетениях улочек я насчитал не меньше нескольких сотен. Этот проклятый город больше не был единым целом, он словно превратился в огромный кусок геомагического сыра, со множеством взаимосвязанных дырочек и скрытых лазеек.

«Ненавижу эту грёбаную Петлю», — подумал я, рассматривая деревянную дверь небольшой лавочки, по которой бежали короткие волны. Очертания двери колебались и я был совершенно уверен в том, что, открыв её, у меня есть все шансы провалиться в какой-нибудь тёмный мир. За то время, что я здесь торчу, со мной происходило и не такое. Петля была весьма необычным миром и напоминания об этом факте встречали меня едва ли не на каждом углу.

Монстры, нацепившие на себя обличия простых горожан или голодные твари, скачущие по ночам по погруженным в полумрак улицам, множественные аномалии и пространственные провалы — всё это являлось неотъемлемой частью бурлящей вокруг меня наполовину искусственной жизни. Даже так называемыеносители, гибель которых вне событий Сценария могла спровоцировать начало Метаморфозы, понемногу становились для меня чем-то обыденным и привычным. Ну — монстры, ну — сильные. И что? Я что, до этого никогда особенных монстров не видел, что ли? А Метаморфоза... А что Метаморфоза? Это всего лишь превращение мира Петли в то, чем она в действительности является — в низшее измерение. Которое приобретает облик какого-то ближайшего тёмного мира.

«О чём задумался, мастер?»

Улыбнувшись, я остановился и, пропустив мимо нескольких горожан, посмотрел на греющегося на полуденном солнце рыжего зверя.

— Обо всём подряд, Феникс. — ответил я, убедившись, что горожане ушли и меня никто не может услышать. — О Петле, о той системе, что она из себя представляет, о её наполнении.

«В наполнении Петли меня больше всего восхищает Сценарий», — написал Феникс, а я улыбнулся и пошёл в сторону прохода на соседнюю улицу.

Сценарий, да... Сценарием Лирримир называет последовательность событий в оригинальной истории, то есть в уже давно случившемся прошлом, которое разыгрывается и повторяется в Петле по нескольку десятков раз за один месяц. И это, на самом деле, невероятно важный момент, потому что нарушение определённых правил Сценария может привести к тому, что с миром произойдёт очередная Метаморфоза.

— О, смотрите-ка, это ещё кто?

— Ч-чёрт...

Задумавшись и погрузившись в исследования разбросанных по улицам аномалий, я перестал следить за тем, куда направляюсь, и оказался на той улице, где располагалось несколько закрытых образовательных учреждений для особо значительных горожан. И небольшая компания из детей тех самых «значительных» уже обходила меня с боков, отрезая пути к возможному отступлению.

— Проклятие...

— Чего ты там бормочешь, болван? — спросил тот парень, который обратил на меня внимание первым. — Ты чей вообще? Ты что — не знаешь, куда зашёл? Не слышал, что таким, как ты, не разрешают появляться на этой улице? Законы новые не читал, да?

«Так. — подумал я. — А вот это уже кое-что новенькое. Что тут происходит?»

Мне уже доводилось сталкиваться с такими вот идиотами, но в прежние разы всё ограничивалось десятком заурядных насмешек и неуклюжими попытками использовать в отношении меня примитивную магию. Сейчас же ситуация развивалась принципиально иначе.

Компания — пятеро парней и две девушки — окружила меня со всех сторон.

— Чушок обыкновенный, одна штука. — сказала, надменно прищурившись, одна из девушек.

— Ага. Спорим, что он не умеет писать? — усмехнулась вторая.

— И читать — тоже. — добавил один из парней.

— Только ходить. И то это ненадолго. — сказал самый высокий парень и вся компания громко расхохоталась.

— Может, я просто уйду? — спросил я. Мне, учитывая все обстоятельства, уже хотелось поубивать всех этих недолюдей, но делать что-либо подобное без веских оснований всё же не полагалось.

— Неа. — издевательски покачала головой одна девушка, а стоящий рядом с ней парень усмехнулся и сказал:

— Не надо тебе уже никуда ходить.

— Тебя отсюда унесут. — добавил высокий парень и его друзья засмеялись снова.

«Ещё одно слово, — подумал я, — и эти семеро псевдолюдей отправятся в Вечность».

— Очень удачно, что мы с тобой встретились именно сейчас. — продолжил тем временем высокий парень и кивнул своим товарищам, стоящим у меня за спиной. — Держите его, народ. Давайте уже опробуем эту штуку.

В мои плечи и предплечья немедленно вцепилось несколько рук, а главарь компании извлёк из потайных ножен на поясе узкий кинжал. Едва увидев это оружие я понял — передо мной артефакт. На лезвии кинжала светилось несколько странных символов, а интуиция буквально заходилась от крика: «Опасность! Немедленно уходи!»

— Сами напросились. — сказал я и, напрягшись, ударил в окружающее пространство отталкивающим и разрывающим плетениями одновременно. Конечно, в этом мире они имели далеко не такую силу, какую за его пределами, но для местных жителей, как правило, хватало и этого.

БВУМ!

Стоящих вокруг меня озверевших людей смело, сломало и разбросало в разные стороны. Окно в закрытой торговой лавке за моей спиной задребезжало и треснуло. На стены и мостовую полилась зеленовато-алая кровь.

— Твари. — тихо произнёс я, радуясь тому, что поблизости от мерзкой компании никого не было. Люди не хотели иметь с ними никакого дела и поэтому свидетелей моего грубого нарушения правил Сценария не осталось.

— Как-кой оп-пас-с-сный чуш-шок...

Дёрнувшись от неожиданности, я развернулся и увидел, что одна из девушек осталась жива. Мало того, она уже стояла напротив меня и очень неприятным образом скалилась, а в её глазах разгорались яркие огоньки.

— Йа-а теб-бя-а с-сожр-р... Р-Р-Р-Р! — тут челюсти девушки раскрылись так сильно, что послышался хруст, а кожа на её лице натянулась и лопнула. Мгновение — и на месте человеческой головы оказалась собачья, да к тому же непропорционально больших размеров. Полное преображение чудовища заняло не дольше пары секунд. Руки бывшей девушки трансформировались в когтистые лапы, а грудь раздулась и превратилась в собачий торс. Задние ноги при этом сделались настолько мощными и массивными, что я узнал очертания получившегося монстра с первого взгляда.

«Да это же грёбаная адская гончая!» — успел удивиться я, а гончая взревела и попыталась вцепиться в мой бок. Всё, что я смог сделать — это кое-как уклониться и обхватить руками её широкую шею. После чего чудовищная псина развернулась на месте и швырнула меня в ближайшую стену словно котёнка. По счастью, на месте стены оказалось растрескавшееся окно, которое я разбил со звоном и грохотом.

Выбив стекло, я пролетел в конец помещения и упал на пол, после чего перевернулся и закатился под стол, где пребольно ударился лбом об одну из его ножек. Удар этот, как ни странно, привёл меня в чувство и я понял, что мне конец. Спастись без моих обычных способностей от такого сильного демона, как адская гончая, нереально. Но какого чёрта она забыла в Петле? Подумав об этом, я обратил внимание на полосу дрожащего воздуха, протянувшуюся посреди помещения. Что это? Нестабильный портал? Вот же чёрт! Это образование не позволит Фениксу меня вытащить!

Все эти мысли пронеслись у меня в голове за доли мгновения, а входная дверь торговой лавки разлетелась с оглушительным треском. Стена, в которой она была проделана, покосилась, и в расщеплённый и деформированный дверной проём протиснулась гончая. Широкие бёдра мешали её движениям, однако энергии у этой падали было столько, что она рвалась вперёд с неотвратимостью урагана.

— Р-Р-РА-Р-Р! — ворвавшись в комнату, гончая бросилась ко мне и попыталась схватить меня за торчащую из-под стола ногу. Я отдёрнул конечность и, ухватившись за ножки, затянул себя под стол целиком. Челюсти гончей клацнули на пустом месте, а затем она вцепилась в столешницу и принялась мотать головой в разные стороны. Массивный вытянутый стол при этом мотался из стороны в сторону вместе с ней, круша и разрушая всё окружение. Шум поднялся просто невообразимый. По комнате разлетались мелкие предметы и деревянные щепки. Пару секунд спустя столешница не выдержала нагрузки и развалилась, а свалившийся на пол стол едва не сломал мне левую руку. Гончая, из пасти которой торчали размочаленные деревянные обломки, уставилась на меня.

— ЛУК! — в отчаянии заорал я, но выстрелить не успел — в бок адской гончей врезался огненный шар и её опрокинуло набок. Демоническая тварь взревела и начала подниматься, взламывая острыми когтями поверхность пола, а мир вокруг меня мигнул и я оказался в помещении какого-то склада.

— Тяже... ло. — выдохнул появившийся рядом со мной Феникс. — Демон... сильный. А я не... могу... переместить нас... дальше этого... здания. Тут какая-то... аномалия. Мешает...

Где-то за стеной ревела и металась потерявшая свою добычу адская гончая. Я слышал скрип, треск и гулкий грохот, а стены и пол время от времени немного вибрировали.

«А ведь она меня наверняка чувствует. — мелькнула у меня мысль. — Надо бы отсюда уходить и как можно скорее».

Вот только куда?

Поднявшись с пола, я осмотрелся. Комната, оборудованная под склад, была небольшой — с одной её стороны располагалась тяжёлая металлическая дверь, а большую часть остального пространства занимали стеллажи с какими-то коробками и бутылками. Подскочив к двери, я ударил по ней ногой, но та оказалась заперта и не двинулась с места.

— Ч-чёрт! — выругался я, а через мгновение гончая взревела где-то с другой стороны двери. — У, проклятие!

Что же мне делать? Выход из комнаты один и за ним меня поджидает здоровенная гончая. Телепортироваться дальше этого здания мы не можем из-за действия аномалии, а... Стоп. А зачем телепортироваться, если можно просто взять и уйти?

— Феникс, если что — помогай. — сказал я и, сформировав вокруг себя узор-контур, принялся накладывать на поверхность пола символы из магии геомантов. Да, летать и перемещаться по воздуху в этом проклятом мирке у меня не получится, вот только для рунной магии никакие разрешения не нужны. Надеюсь...

Ф-фув-в-в!

Вспыхнувший перед моими вытянутыми руками рунный круг завибрировал и словно провалился куда-то вниз, образовав посреди помещения бездонный колодец. Гончая за стеной на мгновение замолчала, а после этого зарычала так, что, будь у меня поменьше опыта — я бы её испугался. Удар, который она обрушила на складскую дверь с другой стороны, заставил металлическую преграду выгнуться и перекоситься. Толстенный деревянный косяк при этом треснул по всей длине, а вделанные в него дверные крепления оказались вырваны, что называется, «с мясом». В воздухе закружилась мелкая пыль и в образовавшейся щели мелькнул горящий красным пламенем демонический глаз.

— Да пошла бы ты. — пробормотал я и, не теряя времени, прыгнул прямо в темнеющий под моими ногами колодец.

Глава 4. Руины Судьбы

Тёмные Пути никогда не считались приятным или гостеприимным местом. Особенно, если они располагались поблизости от таких миров, как Петля. К несчастью, выбора уходить на них или не уходить, у меня не было — из двух зол, как говорится, выбирают меньшее. Вот я и сбежал.

Процесс перемещения прошёл довольно удачно — я благополучно приземлился на ноги и не пострадал, а вокруг меня никого не было. Рядом с моей ногой появился запыхавшийся Феникс.

— Какой неприятный... демон. — с небольшой паузой произнёс он.

— Это была тварь из мира под названием Гард. — сказал я. — Помнишь, я рассказывал тебе про Палакс и Онсбург?

— Да.

— Там таких чудовищ называют адскими гончими. Исключительно вредные и неприятные существа.

— Мастер, я не понимаю. — мордочка Феникса наморщилась и он смешно уселся на пятую точку. — Если это был демон из Гарда, то почему он появился в мире Петли?

Мы с тотемом посмотрели друг на друга.

— Не знаю. — ответил я. — Но возвращаться и спрашивать неохота.

Феникс засмеялся и эти забавные лающие звуки вызвали у меня улыбку.

— Если получится попасть в Таниим до вечера и не спровоцировать очередную Метаморфозу — спрошу об этом у нашего умника. Может быть, он что-нибудь предположит.

— Умника?

— Лирримира.

— А...

Мы осмотрелись. Перекрёсток подземных коридоров, посреди которого мы стояли, был просторным и совершенно пустым. Источником света служили растущие у основания стен массивные светящиеся кристаллы, а из наиболее широкого коридора тянуло прохладой.

— Свежим воздухом тянет. — сказал я и посмотрел на Феникса. — Стало быть, туда и пойдём.

— Можно.

Двигаться по коридору нам пришлось с большой осторожностью — я уже на собственном опыте убеждался, насколько непредсказуемы и опасны могут быть подобные переходы. Никогда не знаешь, какое страшилище покажется из бокового ответвления в следующий момент. Или вообще из стены.

«Мастер, а там впереди свет», — написал Феникс. В тех местах, где лишние звуки могли бы нас выдать, он предпочитал общаться посредством надписей и картинок.

Я кивнул. В глубине погруженного в лёгкий полумрак коридора действительно мерцали тёплые отблески. Складывалось ощущение, будто там горит небольшой костёр.

«А может быть, и правда горит», — подумал я. Это ведь Пути, тут можно встретить всё, что только угодно.

Но в действительности это оказался не костёр, а большой открытый светильник. Он висел на выступе стены в перевёрнутом виде и горел оранжево-жёлтым бездымным пламенем, озаряя приятным светом всё окружение. Позади выступа начинался большой полукруглый альков, в стенах которого были вырублены каменные полки в обрамлении сложных орнаментов, а в самом дальнем углу светилось зарешёченное оконце. Полки в каменных шкафах были забиты толстенными фолиантами в потёртых кожаных переплётах. Остановившись, я внимательно осмотрел видимое пространство, но ничего опасного не заметил.

— Посмотрим?

Вместо ответа Феникс подбежал к ближайшему «шкафу» и запрыгнул на одну из его полок.

— Окаменелости. — разочарованно доложил он.

Подойдя к полкам, я с осторожностью прикоснулся к одной из книг. Материал действительно напоминал камень.

«Ладно. — подумал я. — А что за окном?»

Бросив взгляд на перевёрнутый, но при этом весело полыхающий светильник, я подошёл к забранному решёткой окну и выглянул. С другой его стороны расположилась мутновато-серая пустота, наполненная клубами тускло светящегося тумана. В какой-то момент мне показалось, что я вижу в его глубине движение, но сколько я не приглядывался, ничего конкретного не заметил. Постояв ещё пару минут, я собрался уходить и тут в тумане показалась какая-то тень.

«А вот и местные жители», — предположил я и немного пригнулся. Мне не очень-то хотелось обращать на себя внимание кого бы то ни было в этом месте. Тень же с каждым мгновением становилась всё более крупной и чёткой, а затем белесые космы раздвинулись и из них показалась голова исполинского монстра. Чудовище было настолько огромным, что, будь оно живым, смогло бы проглотить поистине что угодно. Его окаменевшие зубы были едва ли не больше меня самого размером, а вытянутый в сторону обледенелый язык напоминал корабельный трап. В высоте над каменной мордой показались новые очертания и я увидел гигантское, разорванное перепончатое крыло.

«Да ну вас к чёрту!» — подумал я и отошёл от окна в сторону. Не нравятся мне такие места и такие вот окаменевшие монстры. Откуда он там вообще взялся, да ещё такого размера? Что это за туман, в котором он плавает и почему он в нём плавает? Когда и почему он погиб?

Вопросов много, а об ответах на них можно только мечтать.

— Феникс. — тихо позвал я тотема. — Идём.

Рыжий котяра прекратил обнюхивать какую-то книжку и спрыгнул на пол.

«Идём, Мастер».

Извилистый коридор привёл нас в лабиринт из частично обвалившихся туннелей, гротов и узких переходов. Пространство здесь было не совсем нестабильно и мы то и дело натыкались на висящие в воздухе клочья чернильной тьмы, камни, какие-то непонятные приспособления и предметы. В некоторых местах коридоры были затянуты паутиной, а в некоторых — завалены обглоданными костями.

— Мне не нравится, что здесь никого нет. — заявил через некоторое время путешествия Феникс. — Эта пустота подозрительна.

Я улыбнулся.

— Не зацикливайся на этом, малыш. Никого нет — и ладно. Главное — это отыскать подходящую для нас Дверь.

На самом деле, меня больше устроила бы не Дверь, а полноценное Перепутье, но отыскать его в окрестностях Петли было бы сродне полноценному чуду. Тем более, что поисковые Руны здесь практически не работали, а Стелы и им подобные указатели не встречались.

«Мастер, — внезапно написал Феникс, — я что-то почувствовал».

Прочитав сообщение, я тут же остановился.

— Что именно?

— Что-то странное.

— Где?

— Впереди.

Ответы маленького спутника вызвали у меня улыбку.

— Исчерпывающе.

— Мастер, я никак не могу понять, что это. — рыжий ушастый кот прищурился и шерсть на его загривке поднялась дыбом. — Но там точно что-то есть... Что-то непонятное.

— Ладно. — сказал я. — Скоро узнаем, что там. Дорога тут в любом случае только одна.

Через несколько десятков метров пещерный ход сделался более аккуратным и словно искусственным, а затем на стенах начала появляться каменная кладка и фрагменты деревянных панелей. Выглядело это немного психоделично и неуместно. Вскоре мы увидели широкий боковой проход, за которым расположилась громадного размера пещера. Пещера была окутана лёгким сумраком, а посередине неё стоял особняк.

«Это что — дом?» — написал Феникс.

— Похоже на то. — ответил я. — Только сразу говорю, что заходить внутрь него мы не будем.

«У меня какое-то странное чувство».

Я прислушался к своим ощущениям и согласно кивнул:

— У меня тоже.

Магическое зрение показывало, что на месте дома находится округлое пульсирующее пятно тьмы. Гм... Любопытно.

Зайдя в пещеру, мы остановились на безопасном расстоянии от странного дома, предполагая, что, если оттуда что-нибудь выскочит, мы успеем удрать обратно в туннель. Нанеся на поверхность под ногами поисковую Руну, я убедился, что она не работает и посмотрел в сторону дома.

— Как думаешь, Феникс, это может быть Перепутье?

Тотем нахмурился и посмотрел на меня.

«Перепутье? Мастер, нет. От этого домика опасностью веет, как от кладбища».

Аналогия с кладбищем показалась мне странной, но в целом Феникс был прав — со стороны особняка действительно исходила немая угроза. Внешне он выглядел довольно типично — два этажа и деревянные стены, полуприкрытые ставнями окна, крытая потемневшей черепицей двускатная крыша. Из общей картины выделялся только округлый вход, за распахнутой дверью которого начинался уходящий куда-то в темноту коридор. На стенах коридора висели масляные светильники, но света от них почти не было.

«Что же с ним не так?» — задумался я, а спустя одно мгновение понял — язычки пламени в светильниках дрожали и синхронно наклонялись сначала в одну сторону, а несколько мгновений спустя — в другую. Это неподвижное строение словно дышало, а пламя реагировало на это, несмотря на то, что фитили светильников располагались под стеклянными колпаками.

— Уходим. — тихо сказал я и мы отступили обратно в полумрак коридора. В ту же секунду со стороны дома послышался отчётливый гул.

У-у-у-у-у-у!

— Мастер! — воскликнул Феникс.

— Слышу. — быстро ответил я. — Давай-ка бегом!

И мы побежали, прислушиваясь к постепенно стихающим где-то вдалеке звукам. Да-а... Не стоит больше подходить к подобным объектам. Они и на обычных Тёмных Путях ничего хорошего не приносят, а уж здесь...

В город мы вернулись уже под вечер. После живого дома мы набрели на многоярусный городок каких-то пискливых карликов-альбиносов, а ещё через несколько часов — на очередную гигантскую пещеру, под сводами которой размещался настоящий забытый город. Там были полноценные, давно заброшенные дома, и улицы, на которых сохранились останки давно прогнивших деревянных телег, и много чего ещё. Но самым приятным для нас было то, что мы отыскали там Перепутье, внутри которого нашлась подходящая для возвращения Дверь.

Пройдясь по улицам Таниима и удивившись тому, что Цикл до сих пор не обновился и не закончился, я направился в сторону Обители. Раз уж Метаморфоза не наступила, у меня есть все основания подраться с тем псевдо-инквизитором ещё раз. Надо же как-то деактивировать этот узел!

* * *

— Анриель, ты вообще нормальный? — Раннабир был возмущён и не собирался это скрывать. — Ты куда исчез?!

— В окно выпрыгнул.

— В окн... — Бэр запнулся, нахмурился и с непониманием посмотрел на меня. — Чего? Ты сейчас серьёзно?

— Ну, ты же сам говорил, что я в последнее время какой-то странный. — сказал я. — Вот и я решил, что мне стоит немного побыть одному и привести мысли в порядок.

Бэр с недоверием посмотрел на меня.

— Ну и как — привёл?

— Ну... — я усмехнулся. — Относительно.

Бэр фыркнул.

— Пф. Понятно всё с тобой. К Морону-то как, пойдём?

— Спрашиваешь!

И мы отправились по дороге в сторону Таниима. Остаток вечера прошёл вполне стандартно, за исключением того, что к тому моменту, как нам должен был встретиться инквизитор, я успел так сильно проголодаться, что готов был вломиться в первую же подходящую лавку и как следует подкрепиться. В мыслях у меня царило смятение.

— О чём задумался, Анриель?

Я бросил взгляд на Бэра и рассмеялся. Сказать бы ему сейчас правду! О том, что меня беспокоит необъяснимая стабильность текущего Цикла, который не сломался даже после того, как я сбежал из Обители и прикончил нескольких озверевших уродцев. О том, что меня раздражают эти вездесущие аномалии, из-за которых я ощущаю себя не в своей тарелке. О том, что мне уже осточертела и эта Петля, и все эти её бесконечные Циклы...

— О той ерунде, которую ты только что рассказал о Светлых. — ответил я. — Как думаешь, кто в итоге выиграет, если они на нас нападут?

Раннабир задумался.

— На нас — это, в смысле, на нас двоих? Или на Обитель?

— И так, и так.

— Ну, если конкретно на нас, то нам, наверно, не поздоровится. Нас же полноценно сражаться пока не учили. А если на Обитель — то... Стоп. А ну-ка погоди...

«Ну — вот, похоже, и инквизитор», — подумал я.

— Анриель, тебе не кажется, что магический фон на этой улице несколько странный?

— Немного. — ответил я и подобрался, приготовившись закрыть себя и Раннабира волшебным щитом.

В следующее мгновение улица перед нами дрогнула и с неё словно сдёрнули прозрачное покрывало.

«Да что за...» — мысленно воскликнул я, обнаружив прямо перед собой какую-то тощую человекоподобную тварь с лысой головой распахнутой волчьей пастью. После этого я действовал быстрее, чем думал — отпрыгнул назад и ударил по оскалившемуся монстру энергетической плетью.

Ш-ш-шарх!

Сверкнула яркая вспышка. Голова отвратительного создания отделилась от тела и улетела куда-то в сторону, а обезглавленная туша опустилась на колени и рухнула на спину. Чуть дальше по улице обнаружилось ещё четыре таких же монстра, посреди которых застыл уже знакомый мне инквизитор.

— Это чего такое? — пролепетал Бэр, а события понеслись с ошеломительной скоростью.

— Щит! — рявкнул я и принялся бросаться в монстров разрушающими плетениями. Из стены ближайшего дома выскочил тотем и, окутавшись пламенем, врезался в одного из зубастых противников. Бам! Всё смешалось. Монстры принялись реветь и прыгать в разные стороны, стараясь уклониться от моих вязей, но я прикончил сначала одного из них, а затем второго. Феникс в это время расправился ещё с одним. А затем в воздухе сверкнула яркая Нить и бросившаяся к нам последняя тварь свалилась на землю.

— Молодец, Бэр! — выкрикнул я. Да уж, не ожидал, что он так быстро придёт в себя, да ещё и отважится помогать... Настоящий, чёрт побери, будущий воин!

Добив боевым плетением обездвиженного монстра, я двинулся к инквизитору, но тут произошло то, чего я не ожидал. Говоря откровенно, я должен быть предвидеть, что всё может случиться именно так, но та тварь, что появлялась в обличие инквизитора, ни разу не бросалась в атаку первой. В этот раз, правда, она припёрлась не одна, а с сопровождением, но...

Как бы то ни было, лже-инквизитор ударил в нас каким-то сложным гибридом из отталкивающего и дезориентирующего плетений. Бэра, прикрывшегося недостаточно мощным щитом, эта атака отшвырнула назад и он покатился по мостовой с приглушённой руганью. Феникс успел телепортироваться куда-то в сторону, а я закрылся отражающим щитом и отбрасывающее плетение меня не задело. Чего, к несчастью, нельзя сказать о дезориентирующим, потому что зрение у меня внезапно засбоило и грязная брусчатка оказалась намного ближе к моему лицу, чем ей полагалось.

«Что ж сегодня за день-то такой! — мелькнула у меня мысль. — Не Сценарий, а долбанная импровизация!»

— Ар-р-ра-а!

Мимо меня пролетел, вращаясь, инквизиторский меч. Свалившись на мостовую правее оглушённого Раннабира, он заставил того подскочить и окружить себя волшебным щитом. Инквизитор же взревел так, что между домами заметалось эхо, и принялся убегать.

— Мастер, он уходит!

— Вижу, чёрт...

Поднявшись, я обратил внимание на то, что в окрестных домах зажигаются окна, и бросился по следам инквизитора.

— Врёшь, не уйдёшь! — окутав себя коконом исцеляющего плетения, я сразу же почувствовал себя лучше и ускорился Рывком, стараясь как можно быстрее догнать удирающего противника. Монстр бежал далеко впереди меня, срывая с себя сияющие доспехи и разбрасывая их части в разные стороны. На дороге уже валялись наплечи и наполовину разорванный шлем, несколько частей нагрудника и правый наруч.

«Вот же сильная погань», — подумал я. Надо бы вести себя с этим чудовищем по-осторожней...

— Р-р-ра-а!

Тварь тем временем сбросила с себя оставшиеся латы и явственно прибавила в размерах, после чего опустилась на четыре конечности и помчалась ещё быстрее. Уменьшившееся было расстояние между нами сделалось неизменным. Чёрт! Почему эта дрянь настолько быстрая?

И тут бегущий впереди монстр куда-то пропал. Я перестал видеть его покрытую роговыми пластинами спину и использовал Взгляд, предполагая, что тот умеет становиться невидимым. Однако всё оказалось ещё интереснее, чем я думал. Прямо посреди дороги висело дрожащее марево пространственного портала. И готов поспорить на что угодно, что эта дрянь нырнула прямо туда!

— Мастер, там портал!

— Вижу! — ответил я. — Похоже, местные твари научились пользоваться порталами!

Или же, конечно, этот монстр — носитель. Такой же, как и тот, которого я встретил перед финалом прошлого Цикла.

Нырнув в портал, мы с Фениксом оказались в очередном суб-измерении, которое выглядело, как широкая поляна, в центре которой располагался большой каменный круг. Вокруг круга торчало несколько покосившихся каменных столбов, между которыми время от времени сверкали тонкие молнии, а над всей остальной поляной появлялись и исчезали полупрозрачные окна нестабильных порталов.

«Занятный перекрёсток», — подумал я и отыскал взглядом убежавшего монстра. Я уже смирился с тем, что очередная Метаморфоза — это вопрос времени, и мне хотелось расправиться с доставившей столько неудобств тварью. Ну и посмотреть на неё поближе, само собой. А то слишком уж она какая-то странная...

— Ар-р-ра-а! — чудовище обнаружилось на середине пути к каменному кругу. Не мешкая, я бросился следом за ним. Удар! От атаки энергетической Нитью тварь увернулась, а на парализующую вязь почти не отреагировала. Я уже собирался подранить её из Лука, как она словно споткнулась и влетела в появившийся прямо перед ней нестабильный портал. Мгновение — и от здоровенного монстра осталась лишь половина тела. Всё остальное разлетелось по поляне вокруг.

— Феникс, стой! — тут же выкрикнул я и остановился. — Давай-ка помедленней! А то, не ровен час, закончим, как этот монстр...

— Мастер, я могу перенести нас обратно.

— Что, прямо сейчас?

— Да.

— Отлично!

Я осмотрелся с большим любопытством. Что же это за место такое, что на него завязано столько порталов? Подняв руку, я посмотрел на количество светящихся бусин. Пять штук из шести. Что? О, чёрт! Всё, задерживаться здесь больше нельзя — пора возвращаться. В момент завершения Цикла нам лучше находиться в пределах Петли.

— Феникс! Давай. Вытаскивай нас отсюда.

Мир вокруг меня перевернулся и превратился в опушку густого леса. Останки монстра, покосившиеся столбы и нестабильные порталы исчезли, а вот каменный круг остался на своём месте и я посмотрел на него с удивлением. Ого. Ничего себе! Что же это за геомагический узел такой, что существует на нескольких слоях пространства и времени?

— Феникс! Посмотри-ка вон туда. Как тебе?

— Это Место Силы?

— Ещё не знаю. Но...

Из центра каменного круга в небо внезапно ударил световой луч, а всё окружающее пространство затемнилось и словно мигнуло. Рисунок облаков на небе неуловимым образом изменился, а звёзды сначала погасли, а через несколько секунд загорелись вновь.

— Что за ерунда? — пробормотал я и автоматически бросил взгляд на браслет. Всё бусинки на его поверхности были тёмными. Погодите-ка. Мы что... только что переместились в следующий Цикл? Но... КАК?

Глава 5. Петля затягивается

— Мастер, у нас тут, похоже, уже новый Цикл!

— Да, я заметил. — я кивнул и с осторожностью осмотрелся. — Чёрт... Не понимаю. Почему не случилось Метаморфозы? Сценарий же был нарушен и не единожды.

Феникс оглянулся на меня и пожал плечиками.

— Не знаю. Может быть, всё дело в том, что инквизитор на этот раз погиб сам?

— Возможно. — закончив с осмотром местности, я направился в сторону каменного круга. — Чёрт с ним. Идём. Посмотрим, что там за исторический памятник.

Круг из древних каменных плит выглядел весьма впечатляюще. Массивные блоки были подогнаны друг к другу настолько плотно, что казались единым целым, а вырезанные на их поверхности рисунки и символы внушали уважение к их создателям. Точность и качество исполнения были на высоте.

— Интересно, что это такое? — задумался я вслух и повернулся к тотему. — Феникс, как думаешь?

— Ну... Магии в этом месте нет. Ни в земле, ни в камне.

— Так. И что?

— Я не знаю, Мастер. Я ни с чем подобным ещё не встречался.

— Магии, говоришь, нет... — использовав магический Взгляд, я прошёлся по периметру каменной платформы и осмотрел её со всех сторон. После чего поэкспериментировал с исследовательскими плетениями и признал, что Феникс был прав — магической энергии ни в земле, ни круге действительно не было.

— Но луч света при смене Цикла из него бил. — задумчиво протянул я. — Гм... Давай-ка поговорим с Лирримиром.

Найдя поблизости подходящий валун, я нанёс на его поверхность требуемый узор и принялся насыщать его магической силой. Добавил необходимые Руны, активировал... и ничего не добился. Гептаграмма светилась всё ярче, однако результата от неё не было.

«Что-то не так», — понял я и оглянулся на Круг. Может ли быть такое, что его присутствие влияет на стабильность и эффективность некоторых плетений? Или же он просто блокирует возможность связи с кем-либо за пределами Петли?

— Чем дальше в лес, тем толще волки. — вздохнул я и встал на ноги. — Феникс! Идём. Отойдём подальше от Круга и попробуем вызвать Лира оттуда.

— Мастер думает, что его магия не работает из-за Круга?

— А его тотем считает иначе?

— Нет. Я... — дёрнув ухом, Феникс наклонил голову на бок и задумался, что, учитывая его кошачью внешность, выглядело забавно. — Мастер, тут что-то не так. Этот мир — он очень странный и...

— Может оказаться не тем, что мы ожидали?

Феникс задумался, а потом кивнул.

— Да.

— Я знаю, дружище. — сказал я. — Я тоже успел прийти к такому же выводу. Слишком уж тут много разных несоответствий с тем, что говорил Лирримир.

В этот момент мы поравнялись с небольшой группой деревьев и я замолчал, потому что среди растений к небу поднимались остатки от некогда широких каменных стен.

— Так-так-так... Смотри-ка, Феникс, тут ещё и какие-то развалины. — подойдя поближе к камням, я раздвинул оплетающие их зелёные ветви. — Ого. А вот это уже интересно...

На одном из камней были хорошо различимы Рунные символы моего народа.

— Что такое, Мастер?

— Тут Руны Аррфов. — ответил я. — Это означает, что тут жил кто-то из наших, но... — сделав несколько шагов назад, я окинул взглядом окружающее пространство. — Какой сумасшедший решил поставить дом посреди пустого пространства?

— Это могла быть башня.

— Башня? — я задумчиво посмотрел на сохранившийся участок стены. — Гм... А что — может быть... Даже радиус закругления подходящий... Вот только это ничего не меняет. Для чего тут строили эту башню? Тут же ничего нет. Кроме разве что Круга.

Я обернулся и посмотрел на неразличимый в ночной темноте Круг. А ведь занятно. Очень занятно. Во время обучения в Обители Лааттона у меня не было времени на то, чтобы исследовать окружающие Обитель и ближайший к ней городок земли. Возможно ли, чтобы эти башня и Круг имелись и там? И, если да, то как это сейчас выяснить?

— Надо поговорить с Лирримиром и здешним Марто. — решил я. — У меня такое чувство, что это место является чем-то важным.

Однако связаться с Лиром у меня не вышло. Гептаграмма светилась и, перенасытившись энергией, выгорала, но не работала. Лирримир не слышал меня, и никакая доступная мне магия Рунной связи не помогала.

В Обитель я приплёлся уже под утро, после чего добрался до своей комнаты и погрузился в медитативный транс, позволяющий восстановить энергию и необходимые силы. Полноценного сна, конечно, он мне не заменит, зато позволит не свалиться от усталости до окончания Цикла.

Вскоре после того, как в моё окно заглянуло солнце, на пороге комнаты появился Бэр.

— Опять двери не закрыва... — насмешливым тоном начал говорить он и замолчал, удивлённо уставившись на пустую и аккуратно застеленную кровать. После этого он повернул голову и увидел меня, сидящего у стены в окружении из нескольких исторических книжек. — Анриель, ты чего? Не спал, что ли? Чего читаешь?

— Да есть тут у нас одна башня, неподалёку от города. — сказал я и ткнул пальцем в южную стену. — Вон там. Вернее, не сама башня, а то, что от неё сохранилось и... Ты, случаем, не знаешь, для чего её построили и когда?

Вместо ответа мой друг расхохотался и покачал головой.

— Ну ты, Анриель, выдал, молодец. Башню ему подавай, да ещё в черте города. Ха! Ты сегодня хоть немного поспал, историк недоделанный?

Я фыркнул.

— Сон для таких слабаков, как ты, Бэр. Так что — ты про неё ничего не знаешь?

— Подожди, пока нас на Поле не выведут. — ответил Бэр. — Там посмотрим, кто тут из нас слабак.

— А башня?

— Не. — мой друг покачал головой. — Не знаю, Анр. Я этим как-то не интересовался. И давай уже оставляй свои книжки. Умывайся и... в общем, жду тебя внизу.

Дверь закрылась, а я вздохнул и захлопнул тот том, который листал.

— Надо спрашивать у Марто и Гельвиуса. — сказал я. — Они уже давно тут живут. Хоть что-нибудь да знают...

* * *

— Мастер Марто, вы разрешите задать вопрос, не касающийся темы сегодняшнего занятия?

Старый Мастер развернулся и внимательно посмотрел на меня.

— Разрешаю.

— На юго-востоке от Обители — там, где начинаются лесостепи — есть каменный круг, со множеством странных рисунков и символов. А неподалёку от него сохранился остов разрушенного строения, которое я идентифицировал как башню. Вы, случайно, не знаете, кто всё это построил и кто там жил?

Выражение лица у Марто отчего-то стало таким, словно он собирается упасть в обморок и я испугался.

— Мастер Марто! Всё в порядке? — окатив наставника волной исцеляющей магии, я схватил его за руку и оглянулся на дверь. Чёрт! А что, если он сейчас и впрямь упадёт — что я тогда буду делать?

— Кто... — выдохнул Мастер и перевёл дух. — Кто рассказал тебе про это место? Анриель! Кто тебе рассказал?

— Да никто не рассказывал. — удивлённо ответил я. Обалдеть можно! На безобидный, в общем-то, вопрос Марто отреагировал так, словно я спросил его о чём-то запретном. Какого чёрта? — Я просто гулял и...

— «Просто гулял»? — голос наставника внезапно окреп и налился силой. Минутная слабость прошла и он снова посмотрел на меня с такой же властной уверенностью, как и до этого. — Не лги мне, Анриель, я этого не люблю! Кто тебе рассказал про твоих родителей?

«Что?»

Так мы и замерли — я и старик Марто, друг напротив друга. Только Марто был рассержен и словно разгневан, а я — до глубины души удивлён. При чём тут мои родители?!

— Родителей?! Они что — были как-то связаны с этой башней?

Выражение лица наставника сделалось неуверенным.

— Так ты... пошёл туда не за этим?

«Придушу урода», — в полной растерянности подумал я и сказал: — Вы же говорили, что мои родители давно погибли. ИЛИ НЕТ?!

Марто моргнул и, опустив на мгновение взгляд, кивнул.

— Они и правда погибли, Анриель. Правда. Это была большая потеря для всех нас и...

— А Башня? — воскликнул я. — Мастер! Почему вы сейчас спросили меня про родителей? ПОЧЕМУ?!

Лицо у старого наставника дёрнулось.

— Потому что в ней жила твоя мать.

Я почувствовал себя так, словно настала моя очередь падать в обморок.

— Моя мама жила в той башне? Но... почему мне никто об этом не говорил? И для чего она там жила? Кто развалил башню?

— Мы... — Марто вздохнул и, разом утратив большую часть своей властности, уселся на стоящий у стены стул. — Я ещё не знаю, кто из нас решился рассказать тебе об этом, Анриель, но это было сделано зря. Гибель твоих родителей — это позорное пятно на истории нашей Обители и Ордена Тени. Мы не знаем, что там произошло, Анриель. Понимаешь?

Я попытался собрать свои разрозненные мысли в единое целое.

— А кто построил эту башню? Орден?

Старый Марто покачал головой.

— Нет.

В этот момент стены здания дрогнули, а где-то вдалеке прозвучал громовой раскат. Подпрыгнув от неожиданности, я посмотрел в сторону окна.

— Это ещё что?

Мастер Марто поднял взгляд на меня.

— Что? Ты о чём?

— Здание сейчас вздрогнуло. Разве нет?

Взгляд Марто сделался более внимательным и он с прищуром посмотрел на меня.

— Нет, Анриель. Как ты себя чувствуешь? Я понимаю, что то, о чём мы сейчас говорим, оказывает большое влияние на т...

— Всё, хорошо, Мастер! Правда! — я перебил Марто и он нахмурился. — Пожалуйста, продолжайте! Прошу вас!

Старик грустно улыбнулся.

— Хорошо, Анриель, слушай. Но эта история не из длинных. Когда первые разведчики из нашего Ордена появились у стен Таниима, башня твоей матери уже стояла на своём месте. И она жила там, отказываясь покидать её для переезда в более удобное здание. Не спрашивай меня о подробностях — мне они неизвестны.

— Так она что — была обычным человеком? — удивлённо уточнил я. — Я видел на камнях башни наши Рунные символы и подумал, что...

— Она была аррфом. — твёрдо ответил Марто. — В этом не было и нет никаких сомнений. А башня была построена нашими родичами. Кем-то, кто добрался до этого континента раньше, чем мы.

— Я понял. А что было дальше?

Пол снова задрожал. Гром за окном прогремел ещё раз, но я уже не обратил на него никакого внимания.

— Твой отец был превосходным разведчиком, Анриель. Храбрым и честным. Он познакомился с твоей матерью и влюбился в неё, а затем покинул нашу Обитель и поселился вместе с ней в Башне. Они прожили там один год, а затем... — Марто на несколько секунд замолчал и потом продолжил: — Через год башню и её обитателей уничтожили.

— КТО?

— Это нам неизвестно. Наши воины прибыли туда быстро, но слишком поздно. Мы смогли только опознать тела.

— Откуда же тогда взялся я?

— А ты спал в корзинке, укрытый каким-то неизвестным нам заклинанием. — ответил наставник. — В какой-то момент заклинание развеялось, ты нас услышал, проснулся и начал орать. Мы нашли тебя и принесли в Обитель... Вот. Остальное тебе известно.

«Невероятно», — рассеянно подумал я и обвёл невидящим взглядом комнату. Обалдеть можно. Спросил, называется, про развалины башни...

— Погодите, — внезапно встрепенувшись, сказал я, — а как же Круг?

— Какой круг?

— Большой каменный Круг, на котором вырезаны рисунки и символы. — объяснил я. — Он расположен на расстоянии прямой видимости от башни. Что он такое?

— Не было там никогда никакого круга. — покачал головой Марто. — Извини, Анриель, но ты переволновался и тебе, скорее всего, показалось.

«Ага, показалось... — подумал я. — Конечно. И луч света из его центра мне показался, и всё остальное...»

Комната снова содрогнулась и на этот раз с такой силой, что один из стоящих у стены книжных шкафов повалился на пол с треском и грохотом.

— А, проклятие! Что там происходит?

— О чём ты говоришь, Анриель?! — обеспокоенно воскликнул Марто и поднялся на ноги. — Всё хорошо! Ты просто слишком взволнован и...

Мастер пропал, не успев закончить начатую мысль. Ф-фуп — и его нет. В лекционной комнате остался один я.

— Мастер!

А, нет, не один — на первом столе среднего ряда возник взъерошенный Феникс.

— Феникс, ты слышал, что он сейчас рассказал?

— Мастер, это Большая Метаморфоза! Только она какая-то странная!

— Ну и чёрт с ней! Как думаешь, это может быть правдой?

Феникс внезапно взвился в воздух и приземлился на стену рядом со мной. Его огромные глаза оказались прямо напротив моего лица.

— Метаморфоза, Мастер! — повторил он. — Мир Петли опять изменяется!

«Да пусть хоть на изнанку вывернется!» — подумал я, но вслух этого говорить не стал. Феникс прав. Раз уж Петлю настигла очередная Большая Метаморфоза, надо к ней как следует подготовиться. Благо, сейчас у меня такая возможность есть. Подняв руку, я посмотрел на браслет. Все шесть бусин мигали с большой частотой сиреневым светом. Ого! Что-то я такого раньше не видел.

— Давай на плечи! — сказал я и Феникс перепрыгнул со стены на моё плечо. — Ух! Тяжёлый ты какой стал...

На пол комнаты легло несколько рунных контуров и широкое кольцо узора Совершенного Ограждения. Закончив со стационарной защитой, я окружил на с Фениксом волшебным щитом и усиленным хроно-контуром.

«Ну, вот. — подумал я. — Теперь осталось надеяться на то,что нам повезёт».

Здание лектория опять содрогнулось. Оконные стёкла,не выдержав нагрузки, задребезжали и со звоном полопались, а те, которые не разлетелись, покрылись густыми сетями из мелких трещин.

— Мастер! — завопил Феникс. — Пока не началось, хотел сказать, что остальные ученики и люди на улице пропали ещё минут пять назад!

— Не понял? — переспросил я. — Я что — продолжал разговаривать с Марто уже после того, как остальные местные поисчезали?

— Да!

И тут комната лектория начала изменяться и перестраиваться. Отделка на стенах затрещала и принялась истлевать, обращаясь в прах и осыпаясь на пол водопадами из невесомого пепла. Окна с хрустом и тихим звоном вытянулись вверх, после чего внезапно сжались и превратились в бойницы. Стены принялись перемещаться и выстраиваться по-новому, а на их трансформирующейся поверхности всё явственнее проступали очертания каменной кладки. Большая часть мебели бесследно исчезла, а та, которая осталась, видоизменилась и превратилась в подставки для оружия и странных конструкций. Потолок, ломаясь очертаниями, поднялся куда-то высоко вверх.

Несколько секунд со всех сторон раздавались шум, поскрипывания, дребезг и треск, а затем всё стихло и мы с Фениксом оказались стоящими в широком коридоре старинного замка. Атмосфера в нём, правда, была отвратной, потому что висящий в нескольких метрах от нас настенный гобелен выглядел так, словно был не выжит, а изготовлен из окрашенной человеческой кожи.

«Так. — сказал я сам себе. — Все лишние мысли прочь. Нам нужно срочно выбираться из этого места».

— Феникс, ты как?

— Нормально, Мастер. Куда это нас занесло?

— Понятия не имею, малыш, но у меня такое чувство, что тут опасно. Ты сможешь вытащить нас отсюда?

Феникс передёрнул ушами.

— Нет.

— В таком случае — будем импровизировать. — сказал я и принялся накладывать на камни под нашими ногами поисковую Руну.

* * *

К моему неудовольствию, ни поисковая, ни исследовательская магия не сработали. Несмотря на все мои эксперименты, нам не удалось узнать ни где мы находимся, ни в какой стороне выход.

— Ладно. — вздохнул через несколько минут я. — Чёрт с ним. Займёмся поисками самостоятельно.

Феникс задрал морду вверх и с прищуром посмотрел на настенный фонарь, дрожащий свет которого заливал округу.

— Куда пойдём?

Я посмотрел в разные стороны коридора.

— Туда. Там, кажется, посветлее.

Бум-х! Скр-ри-и-и...

Откуда-то издалека послышался глухой удар и протяжный скрип, а эхо разнесло отголоски этих звуков по всему коридору.

— Что ж нам так не везёт-то. — тихо пробормотал я. — Смотри, Феникс, сейчас появится команда по встрече.

Бум-м... Бум-м... Бум-м... Доносящиеся до нас гулкие удары до ужаса напоминали чьи-то шаги. Бум-м... Бум-м... Несколько секунд спустя из-за поворота коридора, который оказался гораздо ближе, чем я думал, появилось очень странное существо. Это был эклектичного вида голем, составленный из живого тела, металлических частей и деревянных протезов. Обе его ступни были полностью металлическими, из-за чего шаги и получались настолько громкими. На голове голема красовалась странная угловатая конструкция, закрывающая лоб и оба глаза. Вывалившись в нашу часть коридора, голем застыл и неровным движением поднял одну из своих лап к голове, после чего ухватился за небольшой рычажок, торчащий из виска, и потянул в сторону. Послышался тихий скрип и часть закрывающей его глаза конструкции раскрылась. Позади конструкции оказалась узкая металлическая полоска, которая незамедлительно отъехала в сторону. Позади полоски мы увидели вытаращенный безумный глаз, тут же повернувшийся в нашу сторону.

— Предлагаю отступить. — быстро произнёс Феникс.

— Согласен!

Мы развернулись и бросились бежать по коридору, а странный голем завыл, как сирена, и тяжело потопал следом за нами. Бум-м! Бум-м! Бум-м!

— Дар! Ты нам нужен!

В пространстве перед нами материализовался здоровенный лохматый пёс и я не останавливаясь запрыгнул в седло на его спине.

— Вперёд!

Дар коротко рявкнул и мы помчались. Настенные светильники замелькали по сторонам от нас один за другим и чем дальше мы двигались, тем больше вокруг появлялось звуков. Скрипели и хлопали невидимые двери, шептали различные бесплотные голоса, а через несколько минут послышались истошные нечеловеческие вопли.

— А-ау-у-уаи-иауа-а-а!

В какой-то момент бесконечный коридор закончился и мы оказались в округлом зале, из которого выходило несколько других коридоров. Посередине зала располагался бассейн, над которым висела полупрозрачная безобразная тварь, а вдоль стен стояли то ли воины в массивных латах, то ли просто сами латы, для красоты. Призрачная тварь, увидев нас, вытаращила глаза и заверещала, после чего схватила себя за волосы и, сдёрнув голову с плеч, швырнула её в нашу сторону. Промахнулась. Дар прыгнул в сторону и нырнул в ближайший коридор.

— А, ч-чёрт!

Дар зарычал и, сбившись с шага, немного замедлился. Коридор, в котором мы оказались, был очень тёмным и частично разрушенным. Каменная кладка стен была разбита и местами разобрана, а с потолка свисали клочья паутины и обрывки непонятно откуда взявшихся цепей. Оглянувшись, я увидел вплывающего в коридор призрака.

— Не останавливаемся, Дар! — выкрикнул я. — Только вперёд! Быстрее!

И Дар побежал дальше. Через несколько десятков метров коридор внезапно расширился и превратился в подобие рукотворной пещеры, заполненной деревянными и металлическими строительными конструкциями. На конструкциях сидело несколько десятков гоблиноподобных существ, грызущих и обгладывающих всё, до чего они могли дотянуться. Мы проносились мимо них подобно лохматой молнии и они оборачивались, отрываясь от своих занятий и провожая нас голодными взглядами.

— А-а-а-а-а!

— Гр-ра-а-а!

Многоголосый рёв за нашими спинами прозвучал настолько пугающе, что я понял — хана. Если мы остановимся и наши преследователи до нас доберутся — порвут.

— Не останавливаемся!

Дар продолжил мчаться по полуразрушенным коридорам, а я накладывал на стены магические ловушки и взрывающиеся узоры. Пару раз попытался перегородить проход сетью из энергетических Нитей, но здесь такой фокус почему-то не получился.

— Мастер, смотри!

Коридор впереди нас вливался в большой перекрёсток, за которым больше ничего не было — одна темнота. Граница раздела каменных стен и тьмы при этом выглядела настолько резко и неожиданно, что смотрелась, как грубо выполненная иллюзия.

«Обрыв, что ли?» — подумал я и крикнул:

— Дар, на перекрёстке направо!

«Понял!»

Пёс, проскрежетав когтями по каменной кладке пола, свернул в указанном направлении и мы попали в новый коридор, неплохо освещённый и богато украшенный. Вдоль стен выстраивались шеренги массивных рыцарских лат, а между ними висели громадные картины в роскошных позолоченных рамах.

Феникс внезапно материализовался впереди меня в седле и оглянулся, глядя на меня огромными, наполненными страхом глазами. Я знал, почему. Я чувствовал то же самое, что чувствовал он — глухую ярость хозяев этого места и десятки разгневанных взглядов, скользящих по нашим бокам и спинам. Монстры, изображённые на развешанных по стенам картинах, двигались, словно одушевлённые, разевали пасти и пытались выпрыгнуть наружу, а стоящие у стен рыцари начали оживать.

«Чую! Опасность!» — уловил я мысленный посыл Дара, а Феникс окутался пламенем и, превратившись в небольшую яркую птичку, стремительно полетел по коридору впереди нас.

«Какого чёрта он делает?» — удивился я, но в следующее мгновение понял. Рыцари у стен протягивали к нему руки и пытались схватить, отвлекаясь от нас и давая нам возможность пробежать мимо. Варг мчался на пределе своих возможностей и уже разогнался до такой степени, что, ударь по нам сейчас любой из этих здоровяков — и мы будем катиться по полам подобно брошенным шарикам.

И тут в дальнем конце коридора показалось яркое пятно света. В первое мгновение я подумал, что это выход, но затем различил, что источник света находится где-то сбоку, а значит, в стене коридора будет проход или хорошо освещённая комната.

— Осторожно!

Рыцарей у стен было слишком много. Не все из них отвлекались на ярко сияющего крылатого Феникса, и некоторые пытались ухватить нас. Дар вынужденно замедлился, а затем принялся прыгать из стороны в сторону. Проскользнув между вытянутыми руками нескольких рыцарей, мы увидели, что трое стражей успели взять в руки оружие и стоят прямо посреди коридора. У двоих из них были длинные алебарды, а у последнего — пара мечей.

«Поиграем!» — мысленно рявкнул Дар и мне осталось надеяться на то, что он знает, что делает. В нормальном мире я бы прошёл сквозь этот коридор без затруднений, не прибегая даже к помощи Реликвий, но здесь... В окрестностях Петли мои способности почти неотличимы от тех, что я имел в тот день, когда провалился на улицы Мёртвого Города. И из-за этого мне придётся полагаться на силы и умения моих спутников.

Вж-жух!

Первый рыцарь взмахнул алебардой с такой силой, что та коротко прожужжала в воздухе, но Дар в это время уже исчез. Не успев добежать до противника, он напружинился и прыгнул на стену, избежав одного смертельного удара и лишь каким-то чудом разминувшись с другим. Тускло светящийся меч второго стража просвистел у меня над головой и врезался в стену, после чего распорол её так, словно она была вылеплена из глины. Мгновение спустя мы приземлились на пол и понеслись дальше, а алебарда третьего рыцаря снесла половину руки второму. Отрубленные перчатка и наруч грохнулись на пол и я с удивлением понял, что внутри у них ничего нет.

«Эти латы можно разрубить!» — обрадовался я, но счастье моё продлилось недолго. Лежащие на полу элементы доспехов прямо на моих глазах зашевелились и, поднявшись в воздух, вернулись на свои прежние места. Повреждения на рыцаре исчезли так, словно их никогда и не было, а сам он целеустремлённо затопал к нам. За его спиной загрохотали шаги остальных рыцарей.

— Мастер, там лестница!

Проход, из которого лился свет, был уже совсем рядом и вновь набравший высокую скорость Дар запрыгнул в него со всего разгона. Вжавшись в лохматую шею преображённого варга, я вцепился в седельные рукояти изо всех сил. Только бы не свалиться! Потому что, если я упаду — всё!

Широкие лестничные пролёты замелькали мимо нас один за другим. Дар, стараясь не растерять скорость, отталкивался от стен и мощными прыжками спускался всё ниже и ниже.

«Интересно, куда нас приведёт эта лестница?» — задумался я и тут мы оказались в квадратном зале, на стенах которого пылали ряды из огненных рун. Из-под ног у Дара во все стороны полетели брызги и я осознал, что вместо пола у этого помещения огромный бассейн. Испугаться или удивиться я уже не успел — мы оказались в воде и тут же вывалились из неё куда-то на свежий воздух.

БУМ!

Меня что-то ударило по спине с такой силой, что сбило дыхание, а после этого я покатился по какой-то шершавой поверхности и больно стукнулся обо что-то ногой.

«Что происходит?»

Окружив себя пеленой отражающего щита, я приподнялся и осмотрелся. Голова всё ещё немного кружилась, но я увидел, что мы находимся на площадке из хорошо утоптанной земли перед величественным и мрачным высоким замком. По сторонам от замка к небу поднимались наклонные стволы засохших деревьев. При жизни эти растительные великаны были такими высокими, что их кроны, должно быть, поднимались на уровень замковых башен. Сглотнув и переведя дыхание, я посмотрел на своих спутников и перевёл взгляд на замок. Да уж... Впечатляет, ничего не скажешь. Стены, открытые галереи и навесные бойницы, громадные контрфорсы и уходящие под самые облака массивные башни. Обалдеть можно. Это что — то самое место, где мы только что убегали от стражи?

— Феникс... — сказал я и тут что-то коротко свистнуло, с силой ударив меня в плечо. В следующее мгновение я уже лежал на спине, с удивлением рассматривая торчащую из меня длинную стрелу чёрного цвета. Боли почему-то не было — одна лишь растерянность и лёгкий испуг. Какого чёрта? Откуда она взялась? И как?! Вокруг меня отражающий щит!

Услышав новый свист, я успел немного сместиться в сторону и следующая стрела пробила мне не голову, а левую руку. И после этого пришла боль.

— Ар-р-р-р-р... — глухо зарычал я, едва сдерживаясь, чтобы не заорать и ощущая, как моё сознание неотвратимо проваливается куда-то в вязкую темноту. Мысли сделались на удивление тусклыми и рассеянными. Последним, что я увидел, был рыжий ушастый кот, метнувшийся в мою сторону. А после этого на меня опустилась тьма.

Глава 6. Случайности не случайны

— Тихо ты, воитель недоделанный! — услышал я и чья-то сильная рука придавила мою грудь сверху. Не понял. Что тут вообще происходит?

Сознание возвращалось рывками, а память подбрасывала настолько фантастические картинки, что впору было подумать о карьере писателя. Где я, чёрт побери? В Риннгарде или...

— Ну, всё, ты меня достал. — раздался знакомый голос и я почувствовал, что полностью обездвижен. Чувство было такое, словно меня связали и завалили землёй. — Сказано ж тебе — «не дёргайся»! Так не-ет, ему обязательно надо подняться и попытаться самоубиться!

«Он, кажется, недоволен», — подумал я, а в следующее мгновение мир вокруг меня наполнился светом. Чувство было такое, словно с моей головы сорвали плотный мешок. Глаза заболели и я зажмурился, а тот же самый голос сказал:

— Так. У него, похоже, зрение заработало. Значит, жить будет.

— То есть твоё лечение подействовало?

— Да.

— Во имя Горна! Ну и слава Богам, а то я уже успел испугаться...

«Надо же, какие знакомые голоса», — подумал я и в следующее мгновение всё вспомнил.

— Ли-ир... — тихо прохрипел я.

— Помолчи-ка, герой, а то у тебя лёгкое насквозь пробито. — ответил Лир. — Понял? Разговаривать будешь после того, как я тебе разрешу. Феникс! Иди-ка сюда. Ты видел, кто его подстрелил?

— Да.

— И?

— Неизвестные мне демоны с птичьими головами. У них были луки и они сидели на стенах того замка, из которого мы выбирались.

— С птичьими головами, говоришь? — задумчиво проговорил Лирримир и помолчал. — Ладно. Потом расскажешь подробности. А вообще, конечно, всё сходится. Ещё один фрагмент в нашу с вами мозаику. Так. Анриель, ты меня слышишь?

Я попытался открыть глаза, но у меня ничего не вышло.

— Слышишь. — удовлетворённо произнёс Лир. — Значит так. Первое — у тебя сегодня были ненормально высокие шансы сдохнуть, а значит — поделка нашего общего знакомого реально работает. Понимаешь, что это означает, да? Тебе придётся научиться быть осторожным. Второе — нашу тактику необходимо менять. Судя по тому, что вы видели, Петля — это немного не то, что мы полагали. Надо разбираться. Ну и последнее — я тебя сейчас вырублю, так что не пугайся.

«В каком смысле выру...» — мысленно закричал я, но тут моё сознание отключилось.

* * *

— Анриель, спишь?

Я открыл глаза и увидел стену, находящуюся на расстоянии вытянутой руки.

— А? — перевернувшись, я стянул с головы одеяло и уставился на Лирримира, стоящего в проёме открытой двери. — Сплю? Я — нет. Я...

— Вставай, уникум. — сказал Лир. — Мы тебя уже заждались.

И ушёл.

«Вот так с ним всегда... — мысленно вздохнул я. — Сначала скажет что-нибудь непонятное, а потом исчезает и ты такой сидишь, думаешь...»

Опустив голову на подушку, я несколько секунд лежал в полной неподвижности, приходя в себя после долгого сна, а потом понял, что чувствую себя несколько странно. Обеспокоившись, я откинул лёгкое одеяло и сел, а затем прислушался к ощущениям. Ничего вроде бы не болело, не беспокоило. Скорее наоборот — в теле появилось чувство какой-то избыточной энергичности и лёгкости. Наверное, именно так ощущает себя прибор, в который вставляют новые батарейки.

Улыбнувшись пришедшей в голову аналогии, я поднялся на ноги и осмотрел свои плечи. Предпоследним, что я запомнил, были попадания сразу двух пробивших мой отражающий купол стрел. Первая, помнится, торчала из моего плеча вот где-то здесь... Заметив в месте ранения небольшой шрам, я аккуратно надавил на него и почувствовал боль. Вот оно, значит, как. Все мои воспоминания — правда. Меня действительно едва не убили.

В этот момент я словно очнулся и бросил несколько взглядов по сторонам. Где это я, к слову? Учитывая, что я видел Лирримира, я уже не в Петле. Но тогда где? И куда подевали мою броню? Почему я её нигде не вижу? Хотя, стоп. А, ну-ка...

Расслабив тело и сконцентрировавшись, я вытянул перед собой руки и сформировал несколько специфических плетений. Воздух вокруг меня в то же мгновение задрожал и искривился, а я оказался облачён в привычную мне зачарованную броню Древних Арлу.

«Отлично. — с удовлетворением подумал я. — Значит, мы не рядом с Петлёй. Вокруг меня какой-то нормальный мир».

— Лук!

Оружие Титана появилось у меня в руке через долю секунды, а комната наполнилась исходящим от него вибрирующим гулом. Ощутив шершавую рукоять Реликвии, я едва не застонал от удовольствия. Дкаддова виселица! Как же это, оказывается, приятно — чувствовать собственную силу и мощь Реликвий! Не думал, что я буду по этому скучать, но...

— Анриель! — голос Лирримира зазвучал со всех сторон сразу. — С тобой там всё хорошо? Или уже не очень? Предупреждаю сразу — уронишь остров на землю и я тебе голову оторву, а потом сделаю вид, что так и было и раньше. Выходи уже оттуда, тебя люди ждут.

«И кто же это там, интересно, меня ждёт? — подумал я. — И при чём тут какой-то остров? В какой мир он меня притащил?»

Выйдя из комнаты, я прошёл по узкому коридору и увидел небольшую лесенку, ведущую к ярко светящемуся проёму двери. В воздухе ощущались запахи цветов и утренней свежести. Выйдя наружу из здания, я прищурился и широко улыбнулся. О-о-о, вот это сюрприз!

— Роан, Тиммефлет, Гиннсе! Привет!

— Анриель! — темноволосая ведьма внезапно оказалась рядом со мной и мы обнялись. — Я так рада, что ты выздоровел! Тот говорил, что, когда тебя принесли, у тебя кожа была сине-зелёного цвета...

— Правда, что ли?

— Нет. — спокойно ответил сидящий в широком деревянном кресле Лирримир. — В местах попадания стрел она была чёрной.

Отойдя от Гиннсе, которая телепортировалась обратно на своё место, я признательно кивнул Лирримиру.

— Спасибо, Лир.

— На здоровье. — ответил тот и усмехнулся. — Хочешь знать, кто именно тебя подстрелил?

— Да. — я помахал рукой сидящим неподалёку Роану с Тиммефлетом и уселся в ближайшее свободное кресло. Уф-ф, как же хорошо! — И, кстати, мы это где?

— Это один из островов Храма Знаний над Мельфеаном. — ответил Лир. — Он очень маленький и тут, по сути, ничего кроме этого домика и его двора нет. Зато очень солнечно и всегда свежий воздух.

Я посмотрел на яркое солнце и зажмурился.

— Да, тут хорошо. А почему ты перенёс меня именно сюда?

— Это сделал Феникс.

— Феникс? — я удивился. — Он смог перенести меня в другой мир?!

Лир улыбнулся и пожал плечами.

— Растёт...

В этот момент из воздуха рядом с нами появился Феникс, а следом за ним переместился и Тот.

— Мастер!

— Ме.

— Привет, Феникс! Привет, Тот. Как сам?

— Мр-р.

— Рад за тебя. — тут мой тотем, вернувшийся к своему облику лисо-бельчонка, запрыгнул мне на руки и мы обнялись. — О, Феникс! Ты сколько, чёрт побери, весишь?!

— Много, Мастер. Я, кажется, потолстел.

— Фениксы могут становиться очень большими, Анриель. — сказала подошедшая поближе к нам Гиннсе. — Вплоть до размеров человеческого ребёнка приблизительно пяти лет. Он потом ещё ходить нормально научится и...

— Я это, вообще-то, уже умею. — недовольным тоном заметил Феникс. — И хочешь — превращусь в такого ребёнка, о котором ты говоришь?

— Ну, строго говоря, Фениксы не должны уметь в кого-либо превращаться. — заметила ведьма. — И то, что ты это можешь — отклонение...

— Не отклонение, а эволюция. — поправил её тотем.

— Мы вам не мешаем? — спросил Лир и Гиннсе, уже успевшая открыть рот, ничего не ответила. — Напоминаю, уважаемые, что мы тут собрались для важного разговора, а не только ради того, чтобы вы могли по-дружески пообщаться.

— В таком случае, я бы предложил начинать. — сказал Роан, подходя к нам в компании Тиммефлета.

— Пр-риятное утр-ро. — прокаркал вороноголовый Хранитель. — Не пр-равда ли?

— Правда. — ответил Лир и показал пальцем за их спины. — Кресла свои только притащите, а то разговор может быть долгим.

Когда все расселись, Лир внимательно посмотрел на меня.

— Тот замок, в который вас перенесло в результате Метаморфозы, — начал говорить он, — это какая-то странная вариация Форта Павших. Есть такое место в одном из низших миров, и весьма неприятное... А ранили тебя так называемые Демоны Распада, основная специализация которых — это удержание целостности границы тёмных миров. Оттуда ведь ТАКОЕ временами вылазит, что только держись. Вот... И они этих чудовищ уничтожают.

— А у настоящего Форта Павших они есть?

Лирримир посмотрел на Гиннсе.

— Нет. Я понятия не имею, как они оказались там, где они оказались. Хотя стрелы принадлежали именно им, точно. Не будь Анриель тем, кем он является и не собери он столько Реликвий — его бы среди нас уже не было.

Взоры всех присутствующих обратились ко мне.

— Эй, вы чего? — ситуация вызвала у меня улыбку. — Я в тот Форт не по своей воле, залез, если что — меня туда выбросило. Вон, Феникс подтвердит. Так что не надо так на меня смотреть.

— Совпадение действительно неприятное. — кивнул Лир. — Вот только совпадение ли это? Я уже не уверен.

— Если я пр-равильно понял р-расказ, — прокаркал Тиммефлет, — то Цикл событий, завер-ршённый без соответствия Сценар-рию, должен заканчиваться Метамор-рфозой. Вер-рно? Защитная р-реакция.

— Примерно так.

— Но пр-рактика показала, что пр-рямой зависимости нет. Вер-рно?

— Именно. — Лир вздохнул. — Что и привело меня к заключению о том, что я ошибался. Особенно после того, как Анр заявил, что видел монстра-носителя в образе несуществующего ученика.

— Ученицы.

— А есть разница?

— Погодите. — Гиннсе нахмурилась. — Если мир Петли во всём копирует Лааттон, то в нём не должно быть отклонений от оригинального мира. Разве не так? В противном случае это ставит под сомнение результат.

— Пр-равильно!

— Правильно-то правильно. — сказал Лир. — Но только в том случае, если нам известны намерения Павшего. А мы их, судя по тому, что я сегодня услышал, ещё не знаем.

— Ты же получил информацию из того демона. — вопросительным тоном заметил Роан и ласунра посмотрел на него:

— Ну, получил. И что? Мы исходили из предположения, что его знания — правда. Но что, если нет?

— Или планы Павшего сложнее, чем мы ожидали.

Лирримир усмехнулся.

— Или даже так, да. Вышеперечисленные странности тому подтверждением.

— Пр-рошу пр-ростить. — каркнул Тиммефлет. — Но я пр-редлагаю повтор-рить основные моменты для нашей подр-руги.

— Да мне бы хотелось послушать. — согласно кивнула Гиннсе. — А то я, как говорят в одном странном мире, немного не в теме.

— Анриель. — Лирримир посмотрел на меня и щёлкнул пальцами. — Просветишь?

— Конечно. — я улыбнулся старой знакомой. — Гиннсе, что тебе успели рассказать о мире Петли?

— Общее описание. — ответила ведьма. — Я знаю, что он такое и для чего нужен. Ну... предположительно. Знаю, что он тебя ослабляет и что пытается убить постоянными Метаморфозами...

— Не совсем так. — сказал я. — Метаморфозы обычно происходят в тех случаях, если я что-то делаю некорректно. Тебе уже рассказали о том Узле, в котором я находился последние две недели?

— Это там, где ты и твой друг встречаетесь с паладином? Да.

— Не с паладином, а с инквизитором, но... не важно. В общем, да. Петля превращалась в тёмное измерение в том случае, если я слишком долго гонялся за инквизитором, если причинял вред кому-то из жителей и если при этом погибал Бэр. Были, правда, и другие случаи, но... В целом от меня требовалось соответствовать тому, что мы называем Сценарием.

— Погоди... — проговорила Гиннсе. — Что-то я запуталась. Если бы ты действовал по Сценарию, то должен был бы проигрывать. Разве нет?

— Нет. — сказал Лир. — От него требовалось довести ситуацию до того момента, в котором он однажды попал в Мёртвый Город, но только не исчезать, а прикончить носителя. Быстро и незаметно для всех.

— Ладно. Я поняла. — Гиннсе задумалась и кивнула. — Но что-то пошло не так, да?

— «Не так» — это ещё мягко сказано! — рассмеялся я. — Тот Таниим, который находится внутри мира Петли — ненормальный. Он для оригинального города из Лааттона даже не близнец, а натурально пародия. Учащиеся Обители зачем-то ходят в форме с особыми отметками, но без оружия — раз. Уровень образования в человеческих школах почти так же высок, как и у аррфов — два. А ученики элитных заведений в черте города умеют использовать примитивную магию — три. Плюс к этому озверевшие от безнаказанности дети так называемых аристократов, которых даже местные жители опасаются — четыре... Я даже не знаю, как это всё охарактеризовать. То ли сумасшедший дом, то ли вообще — Ад...

— Понятно.

— Кстати, Лир, — я посмотрел на своего друга и наставника, — а для чего мы здесь все собрались? Ты сказал — «для важного разговора». О чём?

— О твоей защите, разумеется. — ответил Лир. — На территории Петли и даже прилегающих к ней миров ты будешь ослаблен и уязвим. И избежать этого у нас не получится, так что... — тут мой друг вздохнул и его взгляд приобрёл какое-то особое выражение. — Придётся повысить твои шансы на выживание искусственно.

«Ничего себе новости», — оторопело подумал я и спросил:

— Это как?

— Наложим на твоё тело парочку Рун.

Услышав про Руны, я посмотрел на хмурого Роана.

— Роан? О каких именно Рунах идёт речь?

Однако вместо менестреля ответил Лир:

— Тебе доводилось когда-нибудь слышать о таких существах, как Траунды?

— Нет.

— Они появились в давно погибшем мире с названием Рольд-Лер и в настоящее время известны как Рольд-Лерские Разорители. Причём боятся их куда сильнее, чем ненавидят.

— Неприятные, должно быть, личности. — сказал я. — И какое отношение они имеют ко мне?

— Я собираюсь наложить на тебя несколько Рольд-Лерских Рун. Таких же, как и те, что сияли в своё время на коже воинов Разорителей. И вот тут мне не помешает сторонняя помощь. Роан обеспечит стабильность процесса наложения, Тиммефлет и его братья — неизменность окружающего пространства. А Гиннсе будет присматривать за твоим состоянием.

Я напрягся.

— То есть что-то может пойти не так?

Лирримир фыркнул.

— «Не так» что-то пошло ещё в тот момент, когда в тебя всадили две стрелы, каждая из которых была способна тебя прикончить. И прикончила бы, не сумей Феникс тебя ко мне притащить. Ты, кстати, уже обратил внимание на его морду?

Я посмотрел на Феникса. А что — с ним что-то не так? Да вроде бы всё как обы... Ох, ё!

— Феникс, это след от стрелы?

Левую бровь и скулу зверька пересекал тонкий и на первый взгляд не особо заметный шрам. Феникс кивнул.

— Да, Мастер.

— Это была третья стрела, Анриель. — проинформировал меня Лир. — Которую у него, по счастливой случайности, получилось отбить своей глупой черепушкой. Не случись этого — мы бы сейчас уже не общались. Как видишь, твоя Удача сбоит, но полностью тебя пока не покинула. Пока.

— Я и мои бр-ратья будем готовы пр-ринять участие в р-ритуале по пер-рвому слову. — прокаркал Тиммефлет.

Я собрался с мыслями и медленно выдохнул. Вот же дьявольщина... Как-то слишком много всего на меня навалилось...

— Феникс, а ты ещё не рассказывал им про Круг?

Лир заинтересованно посмотрел на меня.

— Круг? Какой Круг?

— Дело в том, что... — и я рассказал всем присутствующим про Башню, Круг и то, что мне удалось узнать о своих родителях.

— Чтоб меня белые дети увели. — сказал Роан после того, как я закончил. — Вот это история...

— Да уж. — согласился с ним Лирримир. — Случайности не случайны... Я, кажется, знаю, о каком месте ты говоришь, Анриель. Я его видел.

Я ошарашенно посмотрел на Лира.

— То есть у тебя всё-таки получилось попасть в Петлю и ты...

— Я говорю про Лааттон. — перебил меня Лир. — Я был там и находил мощнейшее пространственное искажение, экранированное неизвестным мне образом. Неподалёку от развалин, подходящих по описание твоей башни.

— А Круг?

— Не было там никакого Круга. — взгляд Лира сделался колючим. — И то, что кроме тебя его никто больше не видит, наводит меня на определённые подозрения.

— Если Кр-руг — это пор-ртал, — прокаркал Тиммефлет, — то его р-родительница была Хр-ранительницей пор-ртала.

— И при этом чистокровной аффарим, появившийся на континенте до того, как туда прибыли разведчики её народа. — заметил Лир. — Какая интересная история, не находите?

Мы переглянулись.

— Кто же ты такой, Анриель? — с улыбкой произнесла Гиннсе и поправила волосы. — Чем дольше я тебя знаю, тем больше удивляюсь.

Я невесело рассмеялся.

— О, если б я знал! Лир, как думаешь — кому могло понадобиться убивать моих родных? И зачем?

— Чтобы понять ответ на этот вопрос, необходимо выяснить предназначение Круга. — сказал Лир. — И ещё узнать ту роль, которую играла твоя мать. А сделать это, как ты понимаешь, будет непросто. Гм... Похоже, надо будет посетить Лааттон.

— Мне тоже? — при мысли о том, что я смогу пройтись по улицам настоящего Таниима, я немного ободрился. — Я не против.

Но Лирримир моего энтузиазма не разделил.

— Незачем. — коротко сказал он. — Тем более, что я там задерживаться не собираюсь. А сейчас — хватит разговоров. Тим, зови сюда своих братьев. Пора начинать.

— Что? Но я не...

— Спи.

Сознание у меня погасло.

Глава 7. Мелодия Древнемира

Очнулся я только через два дня. Придя в себя, я некоторое время лежал, прислушиваясь к окружающей меня тишине, и пытался понять, где я и как я тут вообще оказался. После чего откинул одеяло и уставился на Руны, тускло светящиеся на моей коже. Незнакомые угловатые символы покрывали плечи и руки, переходя отдельными витками в область груди. Не знаю, что они должны были делать, но чувствовал я себя совершенно так же, как раньше. Может быть, их нужно как-нибудь активировать?

Вздохнув, я прислушался к ощущениям и и сел на кровати, а затем спустил ноги на пол. Интересно, почему тут так тихо? Неужели в доме никого нет?

Вернув на своё тело доспехи Арлу, я вышел из комнаты и прошёлся по нескольким безлюдным помещениям, после чего спустился на первый этаж и увидел Лирримира, который сидел на широком подоконнике и читал книгу.

— Привет, Лир. — сказал я и спустился по лестнице. — Что читаешь?

— Историю вашего Ордена в Лааттоне. — ласунра захлопнул книгу и посмотрел на меня. — Как самочувствие?

— Нормальное. — ответил я. — Я бы даже сказал обычное. Кстати, а обязательно было меня вырубать? Мог бы предупредить заранее, я бы не...

— Я не знаю, сколько у нас времени, Анриель. — перебил меня Лир. — И не особенно понимаю, что вокруг этой Петли происходит. Промедление в такой ситуации вполне может оказаться фатальным.

Я поднял руку и посмотрел на пробивающееся сквозь броню свечение Рун.

— Ладно, верю. Только что эти Руны делают? Создают вокруг меня какой-то незаметный магический щит или что?

Лирримир усмехнулся и покачал головой.

— Нет, Анриель, механизм работы Рольд-Лерских Рун намного сложнее, чем формирование какого-то там щита. Просто поверь, что в сложной ситуации они позволят тебе продержаться чуточку дольше.

— А негативные стороны у них есть?

— Есть, конечно. Правда, после того, что ты сотворил с собой при помощи Маски, об этом можно больше не думать.

Я вздохнул.

— Ладно, проехали. Так где все?

— По-разному. — Лирримир отложил книгу в сторону и посмотрел за окно, где медленно сгущались неторопливые сумерки. — Твоя подруга ведьма и её тотем на Путях, Хранители в районе центрального Храма, а Роан на другой стороне острова, экспериментирует с построением Портала Ткааля.

— Портала Ткааля?

— Особая форма портала, позволяющая проникнуть в закрытый мир. — ответил Лир и спрыгнул с подоконника на пол. — Идём. Покажу тебе кое-что интересное.

Мы вышли во двор и оказались на той самой площадке, которую я видел до этого. За прошедшее время, правда, тут кое-что изменилось — из-под земли выглядывал оплавленный и покрытый ветвящимися разводами каменный шар, а в воздухе над ним висело изображение чего-то, напоминающего обычную галактику, только окружённое ажурной сетью из мерцающих линий. Сбоку от этого образования вращалось ещё одно, соединяющееся с первым мигающим световым лучом. Луч проходил через обе «галактики» и растворялся в воздухе.

— Это... — начал я.

— Петля, — ответил Лир, — а также часть окружающего её пространства.

Остановившись перед иллюзией, он принялся указывать на разные её части.

— Полюбопытствуй, Анриель. Вот тут находится условное сердце мира Петли и тот самый Узел, которым мы с тобой занимались. Здесь — какие-то из Тёмных Путей, на которых ты уже побывал, а это — Большой Провал и искажённые тёмные измерения.

— А это что? — я показал на световой луч.

— А это, друг мой — пространственный канал, связывающий мир Петли с... — Лирримир замолчал и ткнул пальцем в сторону «галактики номер два». — С этим.

— И это образование — это... — я оценил сходство обеих «галактик» и предположил: — ещё один мир, что ли?

— Скорее всего — да. — кивнул Лир. — Однако проникнуть в него я так и не смог, так что он, скорее всего, имеет какую-то особенную структуру. Самозамкнутую, возможно, или что-то вроде того. И вот тебе один любопытный нюанс...

— Какой?

— Канал, который всё это связывает, проходит через то самое место, на котором ты обнаружил Круг.

Я кивнул. То, что этот Круг является чем-то необычным и важным, я уже понял. Меня больше волновало другое — как со всем этим связана моя мать?

— Это как-то связано с моими родителями, да?

Лирримир внимательно посмотрел на меня.

— Твой отец был самым обыкновенным разведчиком, Анриель. — сказал он. — Храбрым и опытным, но при этом обыкновенным. Некоторые из твоих наставников в Обители проходили своё обучение одновременно с ним и хорошо его помнят. А вот мать...

Я немного напрягся.

— Да?

— В Лааттоне про неё информации нет.

«Не понял», — подумал я и переспросил:

— В каком смысле?

— Смотри. — ласунра вздохнул и вытянул руки перед собой, после чего принялся загибать пальцы по одному. — Мы знаем, что она не была в числе тех аффарим, которые прибыли на земли Стаар-Нотта с соседнего континента — раз. Мы знаем, что она и её башня появились там задолго до появления их первых разведчиков — два. И нам известно, что поблизости от её башни, которую она, к слову, никогда надолго не покидала, располагается мощнейшая пространственная аномалия, а также невидимый для всех посторонних каменный круг — три. О чём это говорит?

Я задумался.

— Что она из какого-то отдельного и более сильного племени аррфов, чем те, которые меня воспитали. И что они построили её Башню специально для того, чтобы она могла следить за той аномалией... Так?

Лирримир кивнул.

— Возможно. Вот только это не отвечает на вопрос, по какой причине они оставили её там одну.

— Ну, она могла...

— Что?

— Не присматривать за ней, а контролировать. — предположил я и принялся рассуждать. — Я же ведь её сын, верно? И я могу видеть Круг, которого не видят все остальные. Что, если эта способность у меня от неё?

Лирримир кивнул.

— Именно, малыш. Я рад, что ты пришёл к тем же выводам, что и я сам. А теперь представь, КЕМ должна была быть твоя мать, чтобы управляться с магией, о которой никогда не слышал даже настолько старый La Sunre, как я.

Мы помолчали.

— То есть... — проговорил я и посмотрел на висящую рядом с нами иллюзию. — Предположение Тиммефлета вполне может оказаться правдой и она действительно была Хранительницей какого-то особенного Портала?

— Не просто Портала, Анриель, — поправил меня ласунра, — а полноценного коридора сквозь пространство и даже время.

— Коридора куда?

— Да кто ж его знает. — на лице Лирримира появилась знакомая мне скептическая усмешка. — Сам хотел бы это узнать.

— А тот... второй мир? Ну — тот, который рядом с Петлёй. Портал, связанный с Кругом ведёт не в него?

— Нет. — покачал головой Лир. — Тот мир всего лишь первая остановка.

Я задумался.

— Нда... Так, значит, моих родителей могли убить из-за этого «коридора»?

— Возможно. — голос Лирримира потеплел. — Не трать эмоции понапрасну, Анриель, мы ведь об этом совсем ничего не знаем. Мы можем только предполагать.

— Да уж... — я бросил ещё один взгляд на иллюзию и обернулся в поисках кресла. — Давай-ка присядем, что ли. Надо всё это как-то обмозговать.

— Мастер!

Из воздуха рядом со мной вывалился окутанный лепестками пламени Феникс.

— Мастер, я уже здесь!

— Привет, Феникс. — при виде буквально излучающей счастье пушистой рожицы я улыбнулся. — Где пропадал?

— Помогал мне пробивать дорогу в закрытый мир.

— Роан! — я обернулся и посмотрел на друга. — Привет! Мы в прошлый раз так нормально и не пообщались.

Роан подошёл ко мне и мы обнялись.

— Да, Анриель, — сказал он, — Лир убедил меня, что нам необходимо спешить. Впрочем, теперь я с этим согласен.

— Вы нашли, как пробраться в связанный с Петлёй мир?

— Нет. — покачал головой Роан. — Зато мы выяснили, что там действительно нормальный мир, а не какое-нибудь тёмное измерение. Впрочем, понятие нормальности в отношении этого мира весьма относительно.

— Почему?

— Он... странный.

— Почему странный? — заинтересованно уточнил Лир. — Чем?

Роан вздохнул.

— Наличие множественных областей с кардинально различающейся геомагической частотой. — сказал он. — И это ещё только начало.

Лирримир нахмурился.

— Значит, там не стандартный мир, а продукт Слияния... — протянул он. — Занятно... Впрочем, это многое объясняет.

— О чём конкретно вы говорите? — спросил я.

— О том, что связанный с Петлёй мир является результатом слияния двух других.

— Как Э’танх и С’арадж, из которых состоит Лааттон?

— Нет. — покачал головой Лир. — Те миры, которые ты назвал — это отражения, изначально являющиеся одним миром. Здесь же мы имеем дело с продуктом Слияния. Улавливаешь, что к чему, нет?

— Улавливаю. Два разных мира, которые сплавились друг с другом. — кивнул я. — Не думал, что такое бывает.

— Бывает ещё и не такое. — задумчиво сказал Лир. — Вопрос в том, не было ли их Слияние таким же искусственным, как реальность Петли?

Мы переглянулись.

— Так какой у нас план? — спросил я. — Начинаем изучение нового мира?

— Обожаю такие прогулки! — обрадовался Феникс и Роан бросил на него саркастичный взгляд.

— Прогулки? — переспросил он. — Малыш, у этого мира выход там же, где и вход. Анриель, ты понимаешь, что это значит?

— Да. Что вы не сможете меня выдернуть. — сказал я и посмотрел на менестреля. — Ну и что? Какой у меня выбор? Что делать с Петлёй, мы не понимаем. Кем была моя мама — тоже. Что такое Круг и кто его создал — не известно. А в этом м-мм... продукте Слияния могут найтись ответы на все вопросы. Разве не так?

— Ты мыслишь в правильном направлении. — кивнул Лир. — Работу с Петлёй действительно придётся приостановить. Но лезть в этот новый мир без подготовки тоже не стоит.

Роан внимательно посмотрел на Лира.

— То есть ты всё-таки решился? — загадочно спросил он.

Ласунра кивнул.

— Да.

— Вы сейчас о чём? — уточнил я и Лирримир улыбнулся:

— Скоро узнаешь.

Несколько часов спустя я сидел в позе для медитации посреди двора и чувствовал себя необыкновенно легко и приятно. После нашего разговора Лирримир развеял висящие над камнями иллюзии и принялся обучать меня специфическим приёмам взаимодействия с Маской. Не знаю, почему он не сделал этого раньше — сам он на этот вопрос ответить не пожелал. Во время своего пребывания в Святилище местного Владыки мне уже довелось внести определённые изменения в своё тело, однако сейчас вмешательство прошло на совершенно ином уровне.

— Мастер?

Открыв глаза, я не сдержал улыбки и посмотрел на Феникса.

— Что?

— Высший говорит, пора.

«Высший, значит. — мысленно кивнул я. — Понятно». Я уже успел привыкнуть к тому, что и мой тотем, и та же Гиннсе относятся к ласунре с невероятным почтением. Даже Хранители Мельнторна — и те разговаривали с ним весьма уважительно.

— Идём.

Поднявшись, я коротко размялся и вернулся к дому. Входная дверь была гостеприимно распахнута и за ней виднелась спина стоящего Лирримира. Пол под ногами у ласунры, выложенный из небольших пластинок разного цвета, пестрел красивым и постоянно меняющимся узором. Я приблизился к дверному проёму и заглянул внутрь.

— Заработало?

Лирримир не ответил, а стоящий у боковой стены Роан кивнул.

— Да. Связь нестабильна, но мы сделали всё для того, чтобы тебя закинуло к самому Кругу. Со временем только, уж извини, получилась накладка — ты можешь оказаться там и днём, и в два часа ночи.

— Не страшно.

— Ты готов?

— Да.

Менестрель ободряюще улыбнулся.

— Тогда вперёд.

В центре холла на полу появился светящийся изумрудно-зелёный круг. Узор мозаики внутри него не менялся, а по сторонам образовывались и сразу же исчезали многочисленные рисунки. Лирримир коротко обернулся и, бросив быстрый взгляд на меня, кивнул. Выдохнув, я махнул тотему и тот, обернувшись котом, пружинисто запрыгнул на моё плечо.

— Оп!

Стоило мне перешагнуть границу зелёной окружности, как мир вокруг меня мигнул и я оказался стоящим на траве в нескольких шагах от большого каменного Круга, с противоположной стороны которого застыл растерянный инквизитор. В высоте над нашими головами светилось солнце.

— Да чтоб тебя... — тихо пробормотал я. Откуда этот вредитель тут появился? За каким чёртом его сюда принесло?!

В следующее мгновение в руке у инквизитора появился меч, а я запустил в него усиленную несколькими Рунами таранную вязь.

БДУМ!

* * *

Меч инквизитора сверкнул в воздухе серебряной молнией и улетел куда-то в ближайшие заросли. Его хозяина в это время сорвало с места и швырнуло на землю так, что он закувыркался по ней подобно брошенной кукле. Я увидел, как по траве запрыгал слетевший с его головы шлем.

— Мастер, я... — произнёс Феникс и спрыгнул с меня на землю. — Кажется, это был не монстр, а человек.

«Согласен»,— подумал я. То, что мой противник был не чудовищным носителем, а одним из местных, я уже понял.

— Дкаддова виселица! — внезапно выкрикнул инквизитор. — Да чтобы какой-то тёмный! И, к тому же... послушник! Меня! Бил!

Магический Взгляд подсказал мне, что воин Ордена Света окутывает себя исцеляющей магией, а в следующее мгновение я увидел, как тот встаёт.

— Кто ты такой?! — закричал он, но я уже сделал несколько быстрых шагов и оказался рядом с центром каменного Круга.

— Феникс! Давай сюда.

— Иду, Мастер!

Воздух над центром Круга дрожал, словно в летний полдень, и от него исходила удивительная мелодия. Лёгкая и витиеватая одновременно, она была настолько красива, что я замешкался и посмотрел на тотема.

— Феникс, ты это слышишь?

Большие глаза волшебного спутника обратились ко мне.

— Инквизитора? Да. А что?

«Он не слышит», — понял я и тут же увидел, как воин Света разворачивается и направляется в мою сторону.

— Стой где стоишь!

«Ага, щас», — мысленно фыркнул я и, раскинув руки, сделал один шаг вперёд.

Мир вокруг меня исказился и сжался. Сдавил меня в своих невероятно сильных объятиях с такой силой, что у меня затрещали все кости, а когда я уже подумал, что мне конец — отпустил.

— Да что за ерунда-а-а-а-а!

Я падал в совершенной пустоте и темноте, где кроме меня ничего не было, и чувствовал со всех сторон какую-то бесконечную бездну. В лицо мне бил ветер и меня кружило во все стороны, отчего я то и дело переворачивался головой вниз. Магия геомантов не помогала. Силовые линии — тоже. В какой-то момент я ощутил, что тьма, в которой я нахожусь, приобретает форму большого колодца, из-за чего моя верхняя половина продолжает падать, а ноги остаются где-то далеко наверху.

«Искривление пространства», — мелькнула у меня мысль, а в следующее мгновение я рухнул в холодную воду.

БУВФ-Ф-Ф!

Когда я вынырнул, вокруг меня было светло и очень просторно. Глубина внезапно оказалась совсем маленькой — едва по колено — а по сторонам от меня проявились здоровенные здания. Переход завершился. У меня получилось проникнуть в связанный с Петлёй мир. Я осмотрелся.

— Феникс, ты здесь?

— Здесь.

Я обернулся и увидел намокшего Феникса, сидящего на вершине торчащего из-под воды камня. Тотем резкими движениями отряхнулся и вокруг него закрутились клубы белесого пара.

— Терпеть не могу мокнуть. — категорически заявил он.

— Ничего, переживём. — сказал я и посмотрел на ближайшее здание. — Главное, что у нас получилось.

Вокруг нас с Фениксом возвышался затопленный город. Мы стояли на обочине залитой водой улицы, вдоль которой выстраивались ряды заброшенных зданий, и совсем рядом с нами из воды поднимался заплесневелый фонарный столб. Его металлическую опору оплели какие-то растения с большими белыми цветками, а побеги от этих зарослей устремлялись в сторону ближайшего дома. Вообще, растений вокруг было столько, что улица напоминала уголок какого-то странного заповедника.

— Бывал я уже в одном затопленном городе. — протянул я, вспоминая далёкие дни скитаний по Междумирью. — Но тут как-то и посветлее, и поуютнее.

Район действительно не производил впечатления чего-то опасного. Высокие и явно некогда жилые строения выглядели достаточно целыми для того, чтобы в них можно было нормально переночевать, а вездесущие зелёные побеги покрывали цветы и разноцветные листики. Небо было неопределённо-синего цвета, а свет от прячущегося за домами солнца имел приятный глазу оранжево-бежевый оттенок. В воздухе пахло сладкой пыльцой и чем-то растительным. Прислушавшись, я уловил всё ту же мелодию, которую издавал поток дрожащего воздуха в центре Круга.

— Феникс, ты до сих пор ничего не слышишь?

Тотем озадаченно посмотрел на меня и развернул свои огромные уши в разные стороны.

— Спорит кто-то. — сказал он и кивнул в сторону ближайшего переулка. — Там.

— Спорит, говоришь... — забыв про странную мелодию, я бросил несколько взглядов по сторонам. Город обитаем — это бесспорно. Постройки не выглядят совсем обветшалыми, а на их стенах виднеются рисунки и надписи, нанесённые не ранее, чем месяц назад. Забавно, кстати... Я ведь отлично понимаю, что там написано.

— «К деревьям не подходить», — прочитал я одну из видимых надписей и мысленно усмехнулся. Занятные у них тут указания, ничего не скажешь. Впрочем, может быть, речь идёт о деревьях, которые чем-то опасны?

Прислушавшись, я действительно различил чьи-то возбуждённые голоса. Кто-то о чём-то спорил или что-то обсуждал. Ничего. Скоро разберёмся, что тут у них к чему.

— Феникс. — позвал я своего тотема. — Идём.

Лохматый кот перепрыгнул ко мне на плечи и мы двинулись в ту сторону, откуда слышались голоса.

— Сейчас аккуратно посмотрим на местных, — сказал я, — и потом решим, будем мы с ними общаться или нет. Было бы неплохо получить какую-то информацию об этом месте до того, как мы начнём проводить определяющий Ритуал. А то приманим на него какую-нибудь пакость и...

Обладатели спорящих голосов появились внезапно и для меня, и для Феникса, и оказались совершенно не в той стороне, где мы ожидали.

«Да уж, — подумал я, рассматривая замерший посреди улицы приземистый вездеход и стоящих вокруг него вооружённых людей, — с акустикой в этих местах какая-то чертовщина».

А в следующее мгновение нас заметили и палец сидящего на броне машины здоровяка безошибочно указал на нас.

— Эй, ты! — басовито заорал он. — Да, ты, который с котом на башке! Стой там и иди сюда! Быстро!

— Мастер, — приглушённо проговорил Феникс, — а давай сначала подойдём, а потом возьмём — и всех их поубиваем? А?

Глава 8. Улицы Изменений

— Какой ты у меня кровожадный. — с улыбкой сказал я и почесал тотему ушастую голову. — Не кипятись, поубивать мы их всегда успеем. Особенно если они ещё не научились пользоваться магией...

— Ты там уснул? — рявкнул один из тех людей, что стояли у вездехода. — Быстрее греби, когда тебя просят! Ну?!

— Надо же, какие они нервные... — протянул я. Убивать тех, кто стоял вокруг машины, мне не хотелось. Ну вот перебью я их сейчас всех — и что? Кто они такие я не узнаю. Как называется это странное место — тоже. И в чём тогда смысл? Думается, что будет намного перспективнее вначале поговорить. Тут главное — чтобы они не попытались меня ограбить. Иначе агрессивное предложение Феникса получит стопроцентные шансы на своё воплощение.

— Всем привет. — сказал я, подходя к вездеходу, и помахал рукой в воздухе. Ответом мне послужили полтора десятка удивлённых взглядов.

— Ещё один. — удивился здоровяк на броне и расхохотался. — О, Пакт! Народ, вы это видели? И как только такие идиоты тут выживают?

«Интересно, что я не так сделал?» — подумал я.

— Слышь, бледнолицый. — окликнул меня другой парень и половина его товарищей рассмеялась. — Ко мне иди. Тебе, похоже, на последние законы начхать, да? С этими вот двумя не знаком?

Я посмотрел на двух парней примерно моего возраста, стоящих рядом. Первый был худощавого телосложения, со светлыми волосами, собранными в хвост, и небольшой бородкой, а второй отличался округлостью очертаний и избыточным весом. Оба были одеты в какие-то полувоенные костюмы, с множеством навесных сумок и нашитых кармашков. За спиной у толстого возвышался здоровенный рюкзак.

— Нет. — ответил я. — Не знаком.

— Уверен? — усмехнулся вооружённый парень. — Я всегда думал, что местные бродяги знают друг друга по именам. Нет?

— Он, верно, новенький. — сказал тот, что был с бородкой. — Мы с Фортом его ещё ни разу не видели.

— Ты зачем с собой кота в Изменение таскаешь, чудила?

«Надо было на себя иллюзию какую-нибудь повесить», — запоздало подумал я. Судя по тому, что я сейчас увидел и услышал, меня выбросило на какой-то закрытой для свободного посещения территории, а вся эта компания на вездеходе — нечто вроде дорожного патруля. Не очень понятно только, почему они настолько разнообразно одеты? Мне казалось, что у любой организованной военизированной структуры в первую очередь появляется какая-то индивидуальная форма...

— Дома оставить было не с кем. — ответил я на вопрос про кота, но парень с оружием и его друзья мой юмор не оценили.

— Шутник, да? — прищурившись, спросил один из людей, и неизвестно, чем бы этот сомнительный разговор закончился, но тут откуда-то издалека послышался рокочущий звук и сидящий на броне здоровяк рявкнул:

— Рабберы! Уходим, уходим!

Вооружённые люди, забыв про нас, принялись взбираться на вездеход. Шум приближался.

— Прячемся! — зашипел один из двух бродяг — тот, у которого была бородка. — Эй, ты, с кошкой! Давай сюда!

Мы отбежали к ближайшему зданию и упали в воду, укрывшись за торчащими из неё конструкциями и строительными блоками.

— Чего это они днём высунулись? — произнёс упитанный парень, на спине которого до сих пор покоился внушительных размеров рюкзак.

— Понятия не имею. — ответил второй. — Но дуболомов они от нас отвлекли. — тут он повернулся и со странным выражением в глазах посмотрел на меня. — Кстати, друг. Без обид, но ты реально психопат. Я...

— Тихо!

Вездеход заревел двигателями и умчался, а из-за зданий с противоположной стороны улицы появилась удивительная конструкция, больше всего похожая не на транспортное средство, а на безумный гибрид ветряной мельницы, сторожевой башни и маяка.

— Это ещё что такое? — не сдержавшись, пробормотал я. Прячущиеся рядом со мной парни покосились на меня с немым удивлением.

Странная конструкция тем временем вылетела на середину улицы и быстро приблизилась. Нижняя её часть была совсем тонкой и узкой, зато верхняя — широкой и щетинящейся стволами каких-то орудий. По бокам у неё торчало несколько решётчатых «крыльев», из-за которых она и походила на мельницу. Лесенки, балкончики, окошки, верёвки, трубы и оружейные окна — всё это пронеслось перед моими глазами и не снижая скорости полетело по следам сбежавшего вездехода. Высотой конструкция была не меньше пяти этажей и мне показалось, что из нескольких окошек наружу высовывались какие-то зелёные гоблины.

Проводив взглядом этот странный летающий аппарат, я задумчиво посмотрел на своих новых знакомых. Эти ребята местные, а значит — вполне могут снабдить меня интересующей информацией.

— Парни, а можно я задам вам пару вопросов? — спросил я.

Обладатель бородки посмотрел на меня с удивлением.

— Это каких?

— Ну, например — как называется этот город?

Глаза бородатого парня сделались почти совершенно круглыми, а затем он моргнул и позвал своего друга:

— Слышь, Форт.

Форт был занят изучением опустевшей улицы.

— Вау?

— Он, кажется, не отсюда, а оттуда, причём совсем. Ну — ты меня понял.

После этой фразы Форт всё-таки повернулся и его тёмные глаза изучающе уставились на меня.

— Думаешь? — с сомнением спросил он.

— Ага.

— Чёт не похож.

«Не отсюда, а оттуда. — мысленно повторил я. — Занятно. Похоже, я уже не первый представитель другого мира, с которым им довелось познакомиться».

— Вы сейчас о чём? — уточнил я.

Бородатый уселся поудобнее и прислонился к камню, торчащему из воды за его спиной. Вода при этом стала доставать ему до груди, но он этого словно бы не заметил.

— Как, говоришь, тебя зовут? — спросил он.

— Анриель. — представился я и кивнул в сторону тотема, сидящего на верхушке строительного блока. — А его — Феникс.

— Ну — будем жить долго. — бросив взгляд на Феникса, парень усмехнулся. — Меня Заком звать. — сказал он. — А этого вот здоровяка — Форт. Мы ещё не встречались с теми, кто проваливался к нам из других миров, но много раз слышали. Говорят, что в северо-восточных районах таких полно. Ты ведь откуда-то из другого мира, я прав?

— Да.

— Он какой-то слишком спокойный.

— А?

— Я говорю, что он какой-то слишком спокойный. — повторил Форт и посмотрел на меня. — Если бы я провалился в другой мир, то, как два клубня слопать, запаниковал бы. А этот спокоен, как бур во время спячки, и спрашивает про город.

— Форт у нас молодец. — с улыбкой сообщил мне Зак. — Никому не доверяет и всегда чувствует, когда ему говорят неправду. Наверно, поэтому мы всё ещё живы. Ну и ещё, конечно, потому, что я чувствую натуру у людей. Уродов определяю с первого взгляда.

— Ты телепат?

— Такого слова не знаю, — ответил Зак, — но то, что ты не желаешь нам зла, чувствую. Как и то, что ты хороший человек. Даже странно, если честно. Выглядишь ты что-то не очень.

«Это ты меня ещё в нормальном мире без капюшона не видел», — подумал я. Представляю, что случилось бы, увидь эти ребята магические рога от моего обруча.

— Меня зовут Анриель. — повторил я. — И я пришёл в ваш мир для того, чтобы найти информацию о своей матери.

В глазах Зака промелькнуло какое-то очень странное выражение, но я не смог понять, что оно означает.

— Вот оно что... — протянул он и обернулся к Форту. — Форт?

— Вроде не врёт. — ответил тот и вздохнул. — Давай возвращаться.

— В смысле — возвращаться? — Зак взмахнул рукой и возмущённо подпрыгнул. — Уже?! Да мы даже до границы как следует не дошли!

— Ага. И уже наткнулись на дуболомов.

— А... — Зак дёрнул бровями и успокоился. — Ну это да.

— И ещё рабберов.

— Не задался денёк, что я могу поделать. — Зак выдохнул и, пожав плечами, покосился в сторону Феникса. — Слушай, Анриель, а ты сейчас куда?

— Если вы не против, то я бы прогулялся вместе с вами до города.

— Мы уже в городе. — Зак непонимающе посмотрел на меня.

— До нормального города, я имею в виду. — пояснил я. — Я же не знаю, где он тут и в какой стороне выход.

— Выход?

Я внимательно посмотрел на Зака. Любопытно. Чему он так удивляется? Может быть, я всё неправильно понял?

— Выход с закрытой территории. — сказал я. — Я слышал, как патрульные на вездеходе говорили о том, что...

Зак фыркнул и рассмеялся, а на полном лице Форта появилась добродушная улыбка.

— Это были не стражи порядка, Анриель, — сказал Зак, — а «Древорезы». Одна из местных банд, в которой все считают, что они самые умные. Главарь у них, кстати, кто-то из ваших. Тоже, говорят, из другого мира пришёл. Научил своих подопечных вырезать из дерева тотемы и обереги и... В общем, мы их дуболомами называем.

— Вот оно что. — я улыбнулся. — То есть ни вы, ни я никаких законов не нарушали?

Зак замялся.

— Ну, не то, чтобы не нарушали... — протянул он. — Тут всё непросто и зависит от того, с какой стороны посмотреть...

— Зак. — внезапно сказал Форт и Зак обернулся к своему другу.

— Вау?

— Идём.

Зак посмотрел на меня.

— Слушай, друг, давай поговорим по дороге, ладно? Если Форт говорит, что нам надо идти — то надо идти.

Я посмотрел на Феникса и тот, понятливо кивнув, запрыгнул на моё плечо, после чего мы последовали за нашими спутниками.

* * *

Путь до безопасной территории оказался неблизким. Город, по районам которого мы проходили, когда-то назывался именем Гранналин, но после Катастрофы выжившие жители переименовали его в Тернополис. Катаклизм слияния с другим миром случился всего-то около десяти лет назад, однако обстоятельства этого процесса разделили историю Гранналина на ДО и ПОСЛЕ.

— Наш мир называется Иллеандо. — рассказывал мне Зак. — А тот, с которым мы столкнулись, после Катастрофы начали называть Древнемир. Немного пафосно, да, но стоит тебе один раз побывать в Изменении — и ты поймёшь, что тот, кто придумал это название, не ошибся.

— Почему?

— Потому что у нас раньше не было никакой магии. — сказал Зак. — Всех вот этих, знаешь, Рун, заклинаний и прочего материала из разных мифов. Нас с Фортом воспитывали на рассказах о том, что любые магические проявления — это сказка. А потом пришёл Древнемир и из-под земли полезли разговаривающие растения.

— И деревья?

— Нет, причём здесь деревья? — не понял Зак, но тут же засмеялся. — А-а, всё, понял. Ты прочитал предупреждающие надписи, да? Слушай, а когда ты успел выучить наш язык?

— Я не учил. — сказал я. — Это что-то вроде особой магии. Я понимаю почти любой язык и письменность, в какой бы мир не попал.

— Удобно. — оценил Зак. — У нас такому пока что не научились. Молнии в бутылки засовывать умеем, а...

— Молнии в бутылки? — удивился я. — А это как?

— Ну, не совсем в бутылки... — Зак замялся. — Скорее, в банки.

«Молния — в банке? — мысленно повторил я. — Занятно...»

— Это магия такая, что ли? — уточнил я. — Или технология?

— Магия. — кивнул Зак.

— И для чего такие банки используют?

— Много для чего. Для подзарядки артефактов, для перезарядки оружия, в качестве отвлекающего предмета для рабберов...

— Кстати о рабберах. — сказал я, вспомнив пролетевшую мимо нас «башню». — Кто это такие? Гоблины?

Форт обернулся ко мне и коротко хохотнул, а Зак ответил:

— Нет, друг, гоблинов у нас, слава Богам, нет. Рабберы — это карлики. Одни из тех разумных, кто населяет области Изменений.

— Опасны?

— О! Ещё как!

«Изменениями» на территории Тернополиса называли области так называемого комбинированного пространства, в пределах которых законы технологического Иллеандо подменялись законами волшебного Древнемира. Там появлялись разговаривающие деревья и странные существа, там находили мощные артефакты или даже оружие.

— Так что, — заключил Зак, — Изменения для таких, как мы — всё равно, что родной дом. Мы там, образно говоря, и живём, и работаем.

— А нормальная работа и городские службы тут есть?

— Нормальная — это не связанная с Изменениями? — уточнил Зак. — Есть, конечно, и сколько угодно. Только за неё нормально не платят. У нас тут, видишь, какое дело... Есть жилые кварталы — и есть Изменения. А жилые кварталы в свою очередь делятся на те, которые были раньше, и те, которые появились позже.

Шагающий впереди Форт обернулся.

— Старый и Новый города. — сказал он. — Новый город — это где богатые районы и современная техника. У них там молнии в банках не продают — другого понапридумывали. А Старый город — это практически один в один то, что ты сейчас видишь.

Я посмотрел в сторону ближайшего узкого и высокого здания, наполовину скрывшегося за длинными побегами гигантских растений.

— То есть Старый город — это буферная зона между опасными Изменениями и теми, у кого имеется достаточно средств для нормальной жизни?

Зак и Форт переглянулись.

— Ну да. — коротко подтвердил моё предположение Форт, а Зак усмехнулся:

— Слушай, Анриель, а ведь ты не так уж и прост, как кажешься, а? Расскажешь нам что-нибудь про свой мир?

— А что там рассказывать? — я пожал плечами и улыбнулся. — Самый обычный мир, Лааттон называется. Дома, города, магия, механизмы... У нас, правда, нет таких высокоразвитых технологий, как тут у вас.

— Это каких? Больших зданий?

— Нет. Вездеходов и огнестрельного оружия.

Зак недоумённо нахмурился.

— Погоди, я что-то запутался. Откуда ж ты тогда знаешь, что это такое?

— У меня был очень долгий путь до вашего мира, Зак. — сказал я. — И мне уже приходилось бывать в местах, похожих на это.

— Обалдеть можно. — покачал головой Зак. — Форт, ты это слышал? Этот парень по другим мирам шляется чаще, чем мы по очагам Изменений!

Форт обернулся и пристально посмотрел на сидящего на моих плечах Феникса.

— Тут водится много мелких грызунов и животных, — сказал он, — но большинство из них несъедобно. Мясо с какими-то токсинами или что-то вроде. Не рекомендую.

— Ты с кем это разговариваешь, Форт? — не понял Зак. — С котом?

Я скосил глаза в сторону и посмотрел на прячущего улыбку тотема.

«А толстый молодец», — написал Феникс.

— Это не простой кот, Зак. — ответил, не оборачиваясь, Форт. — Ты сам разве не видишь? У него шрам через один глаз и слишком умный взгляд для простого животного.

Зак недоверчиво глянул на Феникса, а тот, не придумав ничего лучше, широко оскалился и заговорщицки подмигнул.

— Расскажу кому — не поверят. — сказал Зак, но тут же добавил: — Но я болтать не собираюсь, вы не подумайте. Феникс, ты, если что, извини, ладно?

— Ладно. — ответил Феникс и Зак споткнулся, после чего едва не свалился в воду, которая всё ещё доставала нам до колен.

— Да чтоб меня!

Форт засмеялся и махнул рукой куда-то в сторону.

— Всё, мы на внешней Границе. Давайте на проспект — и потом по прямой до поворота на Магистральную.

— Идём.

Свернув на соседнюю улицу, мы обошли скопление из ржавых автомобилей и пропустили мимо несколько необычных животных, похожих на волосатые шары на тоненьких ножках, а затем из окон ближайшего к нам здания показалась чёрная тварь. Доверившись знаниям и интуиции новых знакомых, я не использовал никаких сканирующих плетений и увидел страшноватое создание лишь после того, как оно выбралось на открытое место.

— Мы не одни. — заметил Феникс и Форт, завертев головой, воскликнул:

— Зак! Зак! Там ползун!

— Вижу!

Я посмотрел на ползуна магическим Взглядом. Мир вокруг него сразу же выцвел, растеряв все свои краски вместе с чёткостью очертаний, а тёмная фигура ползуна превратилась в зелёно-алого монстра. Причём в нормальном мире ползун выглядел как невероятно тощее существо, похожее на паука и человека одновременно, а в магическом варианте эта тварь превратилась в здоровенного скорпиона, на конце хвоста которого кривлялась вытянутая уродливая морда.

— Назад, назад! Анриель!

Зак с Фортом выхватили металлические предметы, похожие на гибриды дробовиков и фонариков, и направили широкие световые лучи в сторону ползуна. Ползун задёргался и спрыгнул со стены дома на завалы из строительного мусора, располагающиеся прямо впереди нас, после чего пронзительно заверещал.

— Анриель! — заорал Зак. — Беги!

«Отставить панику», — подумал я и в этот момент ползун прыгнул прямо ко мне.

Бамф-ф! Удар таранной вязи встретил ползуна во время движения и швырнул на то место, где тот только что был. Тело монстра деформировалось, а одну из лап оторвало и отбросило далеко в сторону.

«Надо же, какая крепкая тварь. — мелькнула у меня мысль. — Хотя в сравнении с теми, что обитают в Петле — ерунда».

— Хр-р-р!

Даже покалеченный, ползун поднялся на уцелевшие конечности и попытался атаковать. Я встретил его бросок силовым щитом, а затем развалил надвое рассекающей вязью. Останки странного монстра свалились в воду.

— Готов. — сказал я и, осмотрев стену ближайшего здания, обернулся к бродягам. — Вы там как?

На лице Зака застыло выражение крайнего удивления.

— Ну ты бесстрашный, как Пак, знаешь ли... — протянул он. — О, Мрак. Я, кажется, понимаю, почему в твоём мире не водится нормальная техника. За каким Пактом вам нужны технологии, если вы умеете делать ТАК!

Глава 9. Старый город - старые правила

— А огнестрельным оружием почему не пользуетесь? — спросил я. Мы с Фениксом и двое наших новых знакомых сидели за небольшим самодельным столиком в просторном помещении подвального бара. Заведение располагалось в недрах отлично сохранившегося складского комплекса и принадлежало, как ни странно, одной из местных банд. Зак рассказал, что первое время те занимались такими же грабежами, как и все остальные, а затем окопались на складах и принялись зарабатывать деньги менее кровопролитными способами.

— Потому что не помогает. — ответил Форт. Я посмотрел на него с интересом. Упитанный парень был не так словоохотлив, как его друг, но при этом более наблюдателен и прозорлив.

— В каком смысле — «не помогает»? — уточнил я. — А ваши фонарики сегодня что — помогли?

— Это не фонарики. — обиделся Зак. — Это излучатели! Пак, да ты хоть знаешь, сколько один такой стоит?!

— Дорого? — предположил я и тут же спросил: — Почему же вас до сих пор не ограбили?

Зак махнул рукой и принялся пить из своей кружки, а Форт сказал:

— Мы их обычно не носим. Только если куда-то совсем в глубину собираемся, как сегодня. Но сегодня нам просто не повезло.

— Это как сказать. — вернулся в разговор Зак. — От дуболомов отделались, от рабберов спрятались, царапин не получили. Ещё и с Анриелем вон познакомились.

— На ползуна посмотрели. — тихо добавил Феникс. Зал бара был практически пуст и он мог говорить не опасаясь, что его кто-то услышит.

— Ну, ползун, на самом деле — это не такая уж и проблема. — нахмурился Зак.

— Правда? — я удивился. — Почему же вы хотели, чтобы я от него сбежал?

— Зак, погоди. — сказал Форт и посмотрел на меня. — Анриель, ты вот что пойми. Мы — не воины. Понимаешь, да? Мы — исследователи. Странники из Старого города.

— Бродяги. — вполголоса подсказал Феникс.

— Нас называют и так, да. — согласился Форт. — Но слово это не передаёт суть. Мы — наблюдатели и собиратели. Понимаете? У Старого города старые правила. Мы знаем, как не трогать тех, кто нас окружает, и знаем, как сделать так, чтобы они не трогали нас.

— Жаль только, что с людьми это не работает. — сказал Зак.

Форт пропустил фразу своего приятеля мимо ушей.

— Возьми вот ползуна. — продолжал рассказывать он. — Его довольно трудно убить, даже из огнестрела. Только если взрывающимися жахнуть, или с особой начинкой. А работать с магическими энергиями так, как ты, у нас не умеют. Поэтому, когда на нас нападают ползуны — мы просто разворачиваемся и уходим.

— И они вас не преследуют?

— Так мы ж не шагом уходим. — удивился Форт. — А бегом.

— У ползунов нет нормального зрения. — сказал Зак. — Так что если прыгнуть куда-то в сторону и побежать — всё. Эта тварь тебя потеряет. Можно даже большую тряпку перед собой развернуть и затем подбросить — тоже поможет. Он на неё на пару секунд переключится и у тебя появится время, чтобы свалить.

Я кивнул.

— Ясно. Вы умеете выживать без применения силы.

— Ну да. — с важным видом кивнул Форт. — В таких местах, как Изменения, это важно.

— Он прав. — сказал Зак. — Многие из тех, кто полагались на оружие — уже там. — и бородатый показал глазами на потолок. — Последовали за буквами Пакта.

— А что такое, кстати, ваш Пакт? Ты его то и дело припоминаешь...

Зак надул щёки и медленно выдохнул.

— Ну... Это что-то вроде мифического соглашения, которое правитель страны Грёз заключил с миром людей. В легендах говорится, что текст Пакта хранится на территории Храма Ушедших в загробном мире. У нас много выражений с его упоминанием. Я об этом, если честно, как-то не думал.

«Весело у них тут». — написал на поверхности стола Феникс и спрыгнул на пол, после чего отправился исследовать бар.

— Другими словами, — продолжил говорить Зак, — наш мир изменился и нам пришлось научиться в нем выживать. Мы научились.

— Кстати об остальном мире. — сказал я. — Он выглядит так же, как и Тернополис?

Форт кивнул.

— Да. Практически весь. — сказал он. — Леса посреди городов, озёра в пустынях, горы там, где их никогда не было. А ещё магия, гигантские растения и волшебные существа.

— Многие агрессивные. — добавил Зак.

— А чем живёт остальной город? — спросил я. — Со Старым городом всё понятно — вы таскаете полезные штуки с территории Изменений. А что в Новом?

Зак пожал плечами и сделал большой глоток из кружки.

— Ну... В Новом городе всё красиво. Нормальные улицы, нормальные дома. В целом, это подобие того порядка, который установился до Катастрофы, с той лишь разницей, что сейчас появились новые технологии.

— А магия?

— Ты про боевые заклинания, как у тебя? — Зак усмехнулся. — Нет. Почти ничего такого у нас нет.

— Зато есть летающие лодки. — сказал Форт. — Построили на базе украденных технологий.

— Украденных? У кого?

— У рабберов. — с усмешкой ответил Зак. — Мы сегодня видели один из их кораблей, помнишь?

— Мне показалось, что это была летающая башня.

— Да не важно. — Зак махнул рукой. — Суть в том, что наши военные один из таких кораблей сбили и разобрали. Лет пять назад где-то или около того. Потом какой-то умник дотумкал, по какому принципу работает двигатель и соорудил прототип. Ну и понеслось...

— Любопытно. — протянул я. — А почему мы за время пути сюда ничего подобного не увидели? Таких аппаратов мало, потому что они дорогие? Или что?

— И это тоже. — согласно кивнул Зак. — Но тут загвоздка в том, что тащить в Изменение своё летающее корыто будет только тот, у кого таких как минимум десять. Там ведь опасно. Да и бронировать его придётся до такой степени, что оно потом не взлетит.

— Не говоря уже о том, что сегодня Оборонный день и народу не до полётов. — сказал Форт.

Я заинтересовался.

— Что за день?

— Ну... — Зак рассмеялся. — Помнишь, я тебе говорил о том, что у нас всё очень непросто? Ну, вот. Смотри... — вытащив из нагрудного кармана сложенный лист бумаги, парень ловко развернул его и разложил на столе. — Это — схема нашего города.

— Немаленький. — пробормотал я, рассматривая вытянутое пятно населённого пункта. Территории разных районов были разделены пунктирными линиями и подписаны разноцветными надписями.

— Центральная часть — это и есть Старый город. — принялся объяснять Зак. — Вот тут, на западе — Новый. А вот то, что на Востоке — практически сплошняком Изменения.

— Я смотрю, их и ближе к центру хватает. — заметил я.

— Само собой! — Зак фыркнул. — Тут же поблизости целых три Очага! Но показать я тебе хотел вот что. Смотри. Видишь этот район? — палец старателя очертил на бумаге небольшой круг. — Вот мы сейчас находимся в нём. У нас тут в каждом районе есть свой Совет и тот, кто его в текущем полугодии возглавляет, устанавливает законы. Свои. Такие, которые хочет, с некоторыми, правда, ограничениями. И в этом полугодии у нас тут действует особое расписание, включающее в себя Оборонный день. За Границу в такой день заходить нельзя. Населению предписывается собираться вместе и строить укрепления вокруг Изменений.

Я прищурился.

— И почему это плохо? Звучит, учитывая все обстоятельства, вполне перспективно.

— Но это только в теории. — сказал Форт. — На словах. На деле же всё выглядит так: тебя стараются подловить дома или на улице и отправить работать на того, кто сейчас у власти. И вовсе не на один день, как говорят, а бывает так, что и на неделю.

— Ясно.

— Поэтому мы в такие дни всегда в Изменениях. — сказал Зак. — Наш проводник... — упомянув проводника, парень запнулся, а сидящий напротив него Форт нахмурился и осуждающе засопел.

— То есть у вас ещё и собственный проводник есть? — спросил я, но Зак не ответил, а Форт нахмурился ещё больше и неуверенно пробасил:

— Нам бы не хотелось...

— Ладно, проехали. — кивнул я. У меня не было никакого желания допытываться, о чём таком эти двое предпочитают молчать. У каждого есть право на собственные секреты.

— А так — всё как и везде. — как ни в чём не бывало продолжил Зак. — Народ работает в магазинах, на фермах или заводах. Торгует, производит разные штуки... Как-то так.

«Надо бы спросить у них про Круг порталы», — подумал я и сказал:

— А такие места, где люди постоянно пропадают или появляются, у вас есть?

Старатели переглянулись и рассмеялись.

— Изменения. — сказал Зак. — Анриель, ты сейчас описал любое из Изменений.

Мы обменялись улыбками.

— Ладно. — не собирался сдаваться я. — А как насчёт каких-нибудь особенных мест? Таких, которые не как остальные?

Старатели задумались.

— Есть, конечно. — пожал плечами Зак. — Их сколько угодно. Мы...

— Эй! — тут в зал заглянул один из местных, которого я уже видел у барной стойки. — Чей кот по комнатам шляется?

Я поднял руку и сказал:

— Мой. Что-то случилось?

Мужчина подошёл ближе.

— Почём продаёшь?

— Он не продаётся.

— Ты не понял, бродяга. — сказал местный и усмехнулся. — Я не спрашиваю, продаёшь ты его или нет. Я говорю — «сколько»? Не скажешь — и я установлю цену сам.

Зак, гримасничая, пытался подать мне какой-то знак, но я не обратил на это внимания. Что бы он ни хотел мне сказать, терпеть подобное поведение я не собирался.

— Меняю на дом в центре Нового города. — сказал я. — А если у тебя его нет — разворачивайся и проваливай туда, откуда пришёл. Выход найдёшь?

Рожу мужика в пятнистом костюме перекосило от ярости.

— Ты чё? — рявкнул он и быстрым шагом пошёл к нам. — Нарываешься?

«Это будет интересно», — подумал я и встал из-за столика.

— А что ты мне сделаешь? — спросил я, выходя навстречу бандиту. — Подошвы оближешь?

От размашистого удара я уклонился без труда. После чего коротко ударил наглого болвана в район горла и швырнул через половину помещения в сторону выхода. Бандит ударился об пол, перевернулся и неуверенно вскочил на ноги, после чего пошатнулся и ухватился за стену.

— Х-х-х... Кха... Кхе...

Пройдя мимо пытающегося прийти в себя муж, я зашёл в основное помещение бара, где в меня упёрся десяток внимательных взглядов.

— Там какой-то дебил агрессивный приходил. — сказал я здоровяку, который стоял за стойкой. — Собирался меня ограбить. Это нормально?

Здоровяк посмотрел в сторону дверного проёма, откуда доносился надсадный кашель и сдавленные проклятия.

— У нас не грабят.

— Рад слышать. — я обвёл взглядом всех находящихся в помещении и вернулся обратно. Бандит, который пытался отобрать Феникса, шарахнулся от меня в сторону и что-то пробормотал.

— Не так уж тут и тихо, как вы говорили. — сказал я своим новым знакомым, подходя к столику и усаживаясь на прежнее место. — Феникс, ты ведь уже здесь?

Тотем появился на краешке стола.

— Я тут, Мастер.

— Ну и что ты там устроил?

— Просто пробежался по комнатам. — ответил Феникс. — Ни к кому конкретно не подходил. Откуда я мог узнать, что у них будет такая реакция?

— Анриель, я тебе уже говорил, что ты психопат? — прошипел Зак. — Бесстрашный, как Пак, честное слово! Вообще ненормальный!

— А что не так? Что я, по-твоему, должен был сделать? — спросил я. — Отдать ему Феникса?

— Нет, конечно. — Зак сжал зубы и коротко вздохнул. — Но... Так делать было нельзя. Ты его унизил прилюдно, а в их среде подобное не прощается. Он наверняка попытается взять реванш.

— То есть подкараулить и пристрелить?

— Скорее всего — да.

— Ну и хорошо. — я улыбнулся. — Я видел, у него на поясе отличный ножик висел. Мне такой пригодится.

Форт хрюкнул и сдавленно засмеялся.

— О, Пакт. С кем мы связались... — покачал головой Зак.

* * *

Покинув здание, в котором располагался бар, мы свернули на соседнюю улицу и остановились у того, что осталось от здоровенного автомобиля. Корпус машины покрылся ржавчиной и мхом, а из крыши пробивались ростки каких-то растений. Солнце успело спрятаться за линией зданий и теперь его косые лучи разрезали улицу на неравные части.

— Анриель, ты уж извини, но дальше мы с тобой не пойдём. — сказал Зак. — А то, знаешь, мало ли что. Да и тебе я после того, что тут было, рекомендую двигаться скрытно.

— Я подумаю над этим предложением. — сказал я и протянул руку старателям. — Ну, что же? До новых встреч?

Форт пожал мою руку первым.

— Мы в районе четвёртой Солнечной улицы обитаем. — сказал он. — Запомни. Если вдруг что понадобится — заходи.

— А переночевать ты сможешь в гостинице «Старатель». — добавил Зак. — Это в Третьем районе. Спросишь Голбера, скажешь, кто ты такой и что ты здесь недавно. Карта у тебя есть.

Мы попрощались и разошлись в разные стороны.

«Трусливые они какие-то. — написал Феникс, когда спины местных старателей скрылись из виду. — Вроде бы готовы помочь, но чуть только запахло жареным — и сразу сбежали».

— А что им ещё остаётся делать? — удивился я. — Они ведь не воины, как ты помнишь, а собиратели артефактов.

Тотем фыркнул.

«Ага. Собиратели. Вот до тех пор, пока они будут „собирателями“, вся эта бандитская тирания и не закончится».

— Хорошо. Какие у тебя предложения? Брать в руки оружие и отбиваться от всех подряд?

«Конечно. А почему нет?»

Я покачал головой.

— Нет, Феникс. Это немного не так работает.

Осмотревшись, я заметил несколько человек, неторопливо идущих по другой стороне улицы, и помахал им рукой. Мне ответили.

— Ладно. — сказал я и посмотрел на Феникса. — Обсудим типажи местных жителей в другой раз. Как думаешь, что будем делать в первую очередь?

— Нам нужно найти тихое место, чтобы провести поисковый обряд.

— Или, вернее сказать — ритуал, который активирует подготовленное плетение. — сказал я. — Да, ты прав. С этого и начнём.

Мы двинулись вдоль улицы, на которой уже совсем не было воды, и на всём её протяжении я ощущал на себе чей-то внимательный изучающий взгляд. После этого мы свернули на новую улицу и ощущение взгляда сразу исчезло.

— Я думаю, что на нас нападут сейчас. — сказал я Фениксу. — Направление, в котором мы пошли, они уже знают, так что догонят и ударят в спину в ближайшее время.

Феникс принялся крутить ушами в разные стороны.

— Так, может, они уже где-нибудь тут, в засаде?

— Нет, малыш. Если они нас и поджидают, то только не здесь.

— Почему?

— Потому что Старый город в другом направлении.

Феникс зажмурился и совершенно по-человечески помотал головой.

— Точно! Мы были в компании старателей и они могли подумать, что мы отправимся в жилые кварталы все вместе. Да, об этом я не подумал.

Изучив местность, мы спрятались на первом этаже одного из домов. Феникс создал моего фантомного двойника и тот принялся кормить своего фантомного кота чем-то мясным, остановившись практически посреди улицы. Слишком долго ждать не потребовалось — выстрел прозвучал минут через пять-семь, не больше.

«Быстрые ребята», — подумал я, а Феникс заставил моего двойника развернуться в воздухе и рухнуть на землю. Фантом кота при этом выгнул спину и, зашипев, отпрыгнул далеко в сторону.

«Изобразил как мог, но результата не гарантирую. — прочитал я появившуюся передо мной светящуюся надпись. — Я не знаю, какое оружие они использовали и какой от него должен был быть эффект».

Я ничего не ответил и только кивнул. Я успел заметить тонкий росчерк от выстрела и хорошо представлял, в каком направлении находился стрелок. Осталось лишь решить, какую меру я буду использовать в качестве наказания. Убивать этих идиотов мне не хотелось — в первую очередь потому, что это может привлечь внимание — но, в то же время, что мне ещё остаётся? Разве что попытаться их как-нибудь запугать.

«Надо было всё-таки выучить ментальную магию», — подумал я и, окружив себя маскирующим пологом, выбрался наружу из здания.

Четверо бандитов приближались со стороны складского комплекса. Первые двое шагали насторожённо и держали на прицеле моего двойника, а ещё один держал в руках какой-то затейливый аппарат. Последним был тот самый придурок, который собирался купить моего Феникса.

«Спорим, что я с ними справлюсь?» — написал тотем и я усмехнулся. Вот же разошёлся ушастый, а! А ведь я отлично помню те времена, когда он вёл себя совершенно иначе.

«Нет», — покачал головой я и пропустил четвёрку бандитов мимо себя. Дкаддова виселица! Вот что мне с этими баранами делать — действительно перебить?

И тут над растрескавшимся покрытием бывшей проезжей части замелькали яркие всполохи. Думф! Думф! Думф! Думф!

Четыре тихих хлопка прозвучали практически одновременно. Пришедшие за моим тотемом бандиты принялись валиться на землю, а у подножия одного из зданий внезапно появилось несколько человек. Одетые в чёрные костюмы и маски, они чем-то напоминали воинов Тени из одного известного мне Ордена. Вот только вместо мечей у них в руках дымились вытянутые длинноствольные ружья.

«Это ещё кто такие?» — подумал я и на всякий случай окружил себя отражающим щитом. Откуда они там взялись? Не сидели же они в этих кустах изначально под прикрытием каких-то заклятий? Или сидели?

«Мастер! — написал Феникс. — Мы не одни!»

— Знаю уже. — тихо ответил я и посмотрел на опустивших оружие стрелков магическим Взглядом. Да нет, вроде бы обычные люди, хотя... В этот момент в десятке шагов от меня сгустилось странное туманное пятно, а затем на пустом месте проявился ещё один стрелок. Облачённый в такой же костюм, как и все остальные, он держал своё оружие направленным в землю, а рельефная чёрная полумаска закрывала его лицо. Незащищёнными оставались только глаза с зрачками необычной формы.

— Приветствую тебя, Анриель. — сказал незнакомец. — Не нападай на меня, пожалуйста. Нам надо поговорить.

Глава 10. Незримые Стражи

— Ты ведь где-то здесь стоишь, напротив меня, да? — продолжил говорить странный парень. — Наставник уверил меня, что ты будешь идти позади них, но я, если честно, до сих пор не уверен... Мы тебе не враги. Дай знать, пожалуйста, если я не ошибся и ты...

Я убрал окружающий меня иллюзорный полог и стрелок вздрогнул.

— О, так ты действительно тут. Ну, что же — будем жить долго.

— Мы знакомы?

Незнакомец покачал головой.

— Нет. Мы узнали твоё имя от одного из своих друзей. А он о твоём появлении услышал от патруля Древорезов.

— Кто вы такие?

— Моё имя — Див. — стрелок коротко поклонился. — Я первый ученик наставника Незримых. Те трое, что остались у меня за спиной — старшие ученики.

— И чего вы от меня хотите?

— Ничего. Нам велено передать тебе приглашение на встречу с нашим наставником.

— Зачем?

— Нам это неизвестно. — покачал головой Див. — Хотя я могу предположить, что он желает встретиться с тобой из-за того, что ты пришёл сюда из другого мира.

Я засмеялся.

— Ну, прекрасно. Об этом что — весь город уже в курсе? Или ещё нет?

— Нет. — парень в маске остался спокоен. — Но нам известно, что ты путешествуешь в компании кота и что он совершенно не тот, кем кажется. Вывод из этого смог бы сделать и раббер.

«Интересно, почему он интересуется иномирцами», — подумал я и сказал:

— Ладно. Расскажи немного о вашем наставнике. Кто он такой?

Див, явно не ожидавший такого вопроса, задумался.

— Он — тот, кто познал Путь. — ответил наконец он. — Он учит нас, как не переходить границы и следовать по Пути.

— А как становиться невидимыми — тоже он научил?

Див спокойно кивнул.

— Конечно. Таков Путь.

— И как часто ваш наставник общается с такими, как я?

— Всегда, когда у него есть такая возможность.

— Ладно. Можешь передать ему, что я к нему загляну. Где его можно найти?

— В здании, которое называют Башней, в первом районе. Скажи, Анриель, у тебя ещё остались вопросы?

Я пару секунд поразмыслил и покачал головой.

— Нет.

— В таком случае, мы своё задание выполнили. Мы уходим. — с этими словами Див развернулся и направился к остальным стрелкам, которые уже успели убрать свои ружья за спину. После этого они всевместе скрылись в густых зарослях вокруг дома.

— Интересный мирок, не правда ли? — спросил Феникс. Он уже сидел рядом со мной и внимательно наблюдал за тем местом, где только что исчез отряд невидимок. — Тебя он ослабляет, а к другим — наоборот, подозрительно великодушен.

— В каком смысле?

— Ты смог понять, откуда они взялись, Мастер?

Я покачал головой.

— Нет. Насчёт основной группы стрелков я не уверен, а вот Див магию не использовал, точно.

— Вот и я тоже ничего не почувствовал. — сказал Феникс и, несколько секунд помолчав, спросил: — Это непривычно и... Что думаешь об этом наставнике?

Я пожал плечами. Что я могу подумать о том, кого ни разу в жизни не видел?

— Думаю, что встреча может быть интересной. Посмотрим на него и, может быть, поймём, откуда у них появились такие способности.

— Тут главное, чтобы нас потом не записали в ученики.

Я тихо рассмеялся и посмотрел на тела бандитов, всё ещё лежащие на своих местах. Да уж. Кто бы мог подумать, что всё сложится настолько неожиданным образом?

Четверть часа спустя мы стояли на укромном пятачке внутри того, что когда-то называлось жилым кварталом. Дома, нависающие над нами, были частично развалившимися и опутанными побегами гигантских растений. Расчистив поверхность одной из лежащих на земле каменных плит, я наложил на неё специальный узор-контур и поместил в его центре крохотный артефакт.

— Ну что, Феникс, готов?

Тотем отошёл от плиты подальше и прижал уши к голове.

— Запускай.

Улыбнувшись, я вытянул руки перед собой и принялся формировать в пространстве контуры плетений, которым научил меня Лирримир. Через несколько секунд над лежащим на плите артефактом разлилось мерцающее сияние, а по сторонам от него появились различные символы. Незнакомые мне знаки светились и медленно вращались вокруг артефакта, а затем тот вздрогнул и вся сооружённая мной магическая конструкция внезапно исчезла.

— А я ожидал чего-то большего... — сознался Феникс.

Артефакт, превратившийся в круглый камешек, висел в воздухе на высоте моего плеча и из него выходила тонкая оранжевая линия, протянувшаяся куда-то в сторону. Достав карту Тернополиса, которую мне подарил Зак, я разложил её на краешке плиты и сверился с тем направлением, которое указывал артефакт.

— Ну, что же. — протянул я. — Похоже, Феникс, нам с тобой придётся наведаться в здешний Великий Лес.

Тотем заинтересовался и запрыгнул на плиту рядом со мной.

— В Лес, Мастер? — переспросил он. — Зачем? Это же далеко. Разве Круг обязан находиться именно там?

— А ты посмотри на линию направления, внимательный ты мой. — я кивнул в сторону артефакта и постучал пальцем по карте. — Видишь? Она показывает в сторону Леса и она слишком длинная. Так что вариантов немного, сам понимаешь. Могу поспорить на что угодно, что Круг в Лесу.

— Не нравится мне это. — сказал Феникс и уселся, обвив своё пушистое тело длинным хвостом. — Этот Лес — одно большое Изменение и ничего больше. Путь туда может оказаться опасным.

— Согласен. — я кивнул и посмотрел на висящий в воздухе артефакт. — Нам нужно больше информации. Соваться в глубину исковерканной территории без подготовки нельзя.

— Будем общаться с местными исследователями?

— А стоит? — я усмехнулся и сложил карту, после чего забрал артефакт. — Планов по изучению здешней фауны у меня нет, да и с чего бы местным жителям нам помогать?

— Ну, мы могли бы немного на них поработать. Помнишь, ты рассказывал, как искал какие-то ингредиенты для Гильдии Алхимиков в Двоеземье?

Я вспомнил старину Банадина и улыбнулся.

— Да, было дело.

— Так почему бы не повторить? Тебе, Мастер, в любом случае придётся с кем-то сотрудничать. Это может обеспечить тебя и местом для отдыха, и вообще...

Я несколько секунд поразмыслил и согласился:

— Да, ты прав.

Феникс приободрился.

— Тогда какой у нас план?

— Ну, во-первых, мне нужно собрать больше информации о способностях местных. А то магией они, понимаешь ли, не владеют, но вот невидимыми отчего-то становятся... Во-вторых — в момент нашего появления в этом мире я слышал мелодию. Красивую и такую, знаешь... странную. Было бы неплохо узнать, что это такое. Ну а перед этим... — я посмотрел на тотема. — Надо проверить, насколько это место урезает наши возможности.

* * *

— Итак? — я прищурился. — Что? Снова не получается?

Феникс зажмурился и его шерсть на его загривке поднялась дыбом. В воздухе мелькнуло несколько пламенных язычков.

— Нет, Мастер. — выдохнул он и расслабился. — Не выходит! Вокруг меня как-будто стена.

— Ну, ясно. — я кивнул и развеял светящийся под нашими ногами ограждающий контур. — На территории Изменений телепортация не работает.

— Да работает она, Мастер. — не согласился Феникс. — Просто почему-то через раз.

— Не важно. — я махнул рукой и выбросил вперёд себя сканирующую вязь. Магическое плетение развернулось и стремительной волной умчалось в сторону невидимой за домами улицы. — Будет проще считать, что геомантские фокусы нам не помощники. Так, перед нами всё чисто. Можно идти.

— Возвращаемся в город?

— Да. С работающий в этом мире магией мы более-менее определились. С тем, что у нас получается, а что нет — тоже. Теперь можно поискать пристанище на ночь.

Выбравшись из укрывавших нас зарослей гигантских грибов, мы добрались до завалившегося набок большого дома.

— Так. По идее, граница этого Очага должна была остаться за нашими спинами. — сказал я и посмотрел на ушастого друга. — Феникс?

Бегущий рядом со мной лохматый кот кивнул и зажмурился. Мир вокруг нас внезапно мигнул и мы очутились неподалёку от того места, где наших иллюзорных двойников атаковали бандиты.

— Смотри-ка, знакомые места. — сказал я. — Молодец, Феникс.

— Вот видишь, Мастер! — с довольным видом проворчал тот. — Работает!

Отыскав прорубленный в разросшихся гигантских травах проход, мы вышли на соседнюю улицу и двинулись в сторону Старого Города. Людей на улицах вокруг нас по-прежнему не было, а вот всяких странных животных хватало.

— Ты ещё что такое? — удивился я, когда из глубокой лужи впереди нас поднялась высокая тварь, состоящая из большой головы с изогнутым клювом, и двух тонких птичьих ног. Посмотрев на нас несколькими глазами, странное создание разразилось серией щелчков и убежало куда-то в ближайшие заросли.

— Кажется, мы его напугали. — сказал Феникс.

В конце концов мы вышли на ту улицу, где располагалось одно из Укреплений — высокая конструкция из металлических лесов и каменных блоков, на верхней части которой торчала сторожевая вышка и пара прожекторов. Рассказывая о подобных сооружениях, Зак неизменно повторял, что они практически бесполезны — единственная их польза состояла в том, что при необходимости рядом с ними можно было безопасно переночевать.

— А ну-ка стоять! — закричал кто-то со стороны сторожевой вышки, стоило нам с Фениксом подойти поближе. — Ты кто такой? Откуда топаешь?

— Со стороны Озёр. — громко ответил я. — И я не здешний. Забросило через какой-то портал. Иду в гостиницу.

— Засланец, что ли? — с сомнением протянул тот же голос. — Ну, ладно... Хотя нет! Подойди-ка поближе, вот что. Давай посмотрим, кто ты у нас такой.

Жестом показав Фениксу, чтобы тот вёл себя тихо, я приблизился к подножию Укрепления. Здоровенная, зараза. Это ж сколько в ней этажей — семь? Или все девять? Один из прожекторов сместился в мою сторону и я едва не ослеп.

— А, Дкаддова виселица! — прошипел я и отвернулся, закрываясь от яркого света рукой. — Предупреждать же надо!

— Это что там за тварь рядом с тобой, не пойму? — воскликнул наблюдатель. — Кот, что ли?

— Да! — выкрикнул я. — И он не продаётся!

На вышке расхохотались.

— Ладно, проваливай! Куда хоть идти, знаешь?

— Знаю. Рассказали уже...

— Тогда давай.

Световой луч прожектора ушёл в сторону и исчез. Обогнув массивные конструкции внизу Укрепления, я прошёлся вдоль баррикад и, насчитав около десятка прячущихся в домах стрелков, усмехнулся. Серьёзно они тут окопались, ничего не скажешь. Вот только зачем?

Через несколько минут я вышел на большой перекрёсток, а затем попал на официальную территорию Старого города. Здесь, в отличие от районов Границы, светилась и шумела ночная жизнь. Первым, что я заметил, был здоровенный аппарат в округлом металлическом корпусе, висящий в воздухе посреди улицы. По бокам у него торчало несколько длинных антенн, а на земле под ним валялось множество проводов. Часть из них исчезала внутри аппарата. Заинтересовавшись, я подошёл к странному изделию поближе и обнаружил, что с одной стороны его корпус вскрыт, а внутри переливается сиянием маленькое светило.

«Смотри, Мастер, — написал Феникс в воздухе, — эти ненормальные подключили свои здания к батарейке из солнца».

— Искусственный источник энергии. — кивнул я и присмотрелся к «батарейке» магическим зрением. — Притом весьма мощный... Занятно. Ты обратил внимание, что в центральной части этого аппарата есть артефакт? Я думаю, что его левитация обусловлена именно этим и...

— Эй, ты!

Почувствовав, что возглас обращён ко мне, я обернулся и посмотрел на бородатого парня, подпирающего ближайшую стену.

— Чего тебе?

— Ты у выходной стены генератора для чего встал? Ждёшь, когда тебя Пак в свои объятия примет? — выдав эту тираду, парень расхохотался, а я заметил, что и другие люди посматривают на меня с удивлением. Судя по всему, висящий в воздухе генератор был вовсе не так безопасен, как мне показалось.

«Чертовщина какая-то. — подумал я и отошёл от аппарата. — Почему ж его тогда тут подвесили? Даже минимальных экранов не соорудили...»

«Мы идём в гостиницу?» — написал Феникс и я коротко кивнул.

— Да.

«Нам нужен третий район. Если верить твоей карте, то это там».

В воздухе появилась светящаяся жёлтая стрелка, указывающая в сторону нужной мне улицы. Почесав лохматую голову тотема, я улыбнулся.

— Ты ухитрился запомнить карту, да?

«Конечно. — с гордостью ответил тотем. — Но, Мастер, ты не боишься, что окружающие не поймут, с кем ты говоришь?»

— Нет, не боюсь. Я разговариваю со своим котом. — спокойно ответил я и подмигнул какому-то работнику в грязном зелёном комбинезоне, стоящем у входа в закрытую лавку. Тот фыркнул и ничего не ответил.

— Видишь? — сказал я. — Им всё равно.

«Не думаю. — покачал головой кот. — Они просто посчитают тебя идиотом».

— И чем это будет плохо?

На мордочке Феникса появилось странное выражение и он зафыркал.

«А-а, так ты специально! — написал он. — Чтобы они сразу посчитали тебя чудаком, да?»

— Естественно. — вполголоса сказал я. — Меньше вопросов возникнет. А то не успел появиться — и уже попал во внимание бандитов и невидимок. Нет уж. Ни к чему мне здесь такая известность.

«Ну, что же — звучит логично...»

Ночные улицы Старого города произвели на меня вполне благоприятное впечатление. В большинстве домов и окружающих их пристройках светились окна, по улицам бродило множество разномастно одетых горожан, а на потемневшем небе сияли звёзды. На поросших травой тротуарах громоздились проржавевшие остовы старых машин, а над ними возвышались стебли гигантских растений. Некоторые из таких растительных монстров раскрывали лепестки огромных цветов и слабо светились.

— И практически все они носят оружие. — протянул я, рассматривая нескольких идущих по своим делам жителей. — Феникс, ты заметил?

«Конечно, Мастер. Тут же рядом изменённые территории. Опасность, всякое такое».

Третий район на проверку оказался довольно неплохим местом. Не центр Онсбурга, конечно, но и до трущоб Двоеземья ему было далеко. На улицах светилось множество цветастых вывесок и фонарей, а в домах было полно таких заведений, которые не закрывали свои двери ни днём, ни ночью.

— Эй, бродяга! — окликнул меня помятого вида парень, за спиной у которого висело большое ружьё. — Подзаработать не хочешь?

Покачав головой, я прошёл мимо него и через несколько минут остановился перед широкими дверьми высокого дома. Над входом была прикреплена металлическая вывеска с выведенными на ней белыми буквами: «Старатель». По разным сторонам от дверей стояло несколько человек, которые курили и о чём-то общались между собой.

— Ну, вот мы и на месте. — сказал я. — Можно идти искать старину Голбера.

Внутри гостиницы обнаружился погружённый в полумрак холл и множество посетителей, сидящих за расставленными вдоль стен столиками. С правой стороны холла располагались какие-то торговые лавки, а слева светилась золотисто-алыми лампами барная стойка.

— Привет. — поприветствовал я стоящего за ней бочкообразного бармена. Тот отличался настолько мощным телосложением, что походил на оживлённый магией мегалит. — Не подскажешь, где я могу найти парня по имени Голбер?

Равнодушный взгляд тёмных глаз бармена обратился ко мне.

— Я — Голбер.

— Отлично! — я улыбнулся. — Будем жить долго! Мне сказали, что у вас можно переночевать и ещё мне бы не помешала пара советов.

— В этом городе многим не помешала бы пара советов. — кивнул Голбер. — Как будешь платить?

— У меня ещё нет местных денег. — сказал я и подумал о том, что не догадался поинтересоваться особенностями местной финансовой системы у знакомых старателей. Чёрт. Да я же понятия не имею о местных ценах! — Я попал в ваш мир через нестабильный портал и... В общем, я думаю, что мог бы выполнить для вас какую-то работу в качестве платы.

Массивного бармена моё признание не впечатлило.

— Один раз переночевать можешь бесплатно. — бесстрастно сказал он. — Про работу — подумаем. А вот твою байку про порталы я чтобы больше не слышал. Доступно объясняю?

— Но я же... — начал говорить я и тут на барную стойку запрыгнул Феникс.

— Мя-ау! Фш-ш-ш-ш!

— Эй! Ты какого чёрта делаешь? — удивился я и сгрёб тотема со стола, после чего пересадил его на своё плечо. — Извини, Голбер, это мой кот и он немного не...

— Кот? — переспросил Голбер и я увидел на его широком лице целую гамму различных чувств. — Да это ж грёбаный феникс!

Глава 11. Странная работа

«Ничего себе — бармен!» — удивлённо подумал я и наклонился через барную стойку к здоровяку.

— Почему ты решил, что это феникс? — тихо и со значением произнёс я. Голбер фыркнул.

— Чую. — ответил он и тут же, наклонившись навстречу мне, спросил: — Так ты волшебник или нет? Отвечай!

— А что, если да? Уверен, что стоит разговаривать подобным тоном с волшебником?

«Мастер, — появилось в воздухе огненное послание от Феникса, — мне кажется, что этот здоровяк — маг. Я чую в нём какую-то магию».

Голбер прищурился и словно бы сделался ещё больше, чем был. Я напрягся. Разносить гостиницу мне не хотелось, но если этот уникум на меня сейчас нападёт...

Тут к стойке подошёл один из посетителей и с громким щелчком уложил на её поверхность золотую монету.

— Бутылку «Штурма», Голб. — грубым голосом сказал он. — Только чур трёхлетнего, а не помоев. Есть?

Коротко выдохнув, бармен повернулся и, сграбастав монету, вытащил из стоящего позади него шкафа большую бутыль.

— Трёхлетний.

— Ну, жизни тебе, Голб. — сказал посетитель, после чего забрал своё приобретение и ушёл.

Я посмотрел на монету, блестящую в пальцах у Голбера.

— Золото?

Голбер покосился на меня и неожиданно тепло улыбнулся.

— Это тирин. — сказал он. — Металл, который появился после Катастрофы. Он у нас сейчас подороже золота будет.

Вернувшись на прежнее место, бармен вновь наклонился ко мне и с лёгким напором спросил:

— То есть ты всё-таки маг?

«Отвечать или не отвечать?» — задумался я. Выкладывать подробности о том, кто я такой, первому же встречному не хотелось. И так уже в разговоре с Заком ляпнул, что занимаюсь поисками своей матери. Пора бы и помолчать.

— Это личная информация. — сказал я.

Голбер издал неопределённый звук и кивнул в сторону.

— Идём. — выбравшись из-за стойки, он направился в сторону решётчатых дверей лифта. — Ну идём, чего встал? За мной давай. Покажу тебе твою комнату, а то не найдёшь.

«Ему от меня что-то надо», — подумал я и посмотрел на тотема.

— Прогуляемся?

«Можно. — написал тот. — В крайнем случае ты его парализуешь и спрячешь в подсобке».

Лифт поднял нас на девятый этаж. Выйдя в коридор, Голбер увёл нас в его дальний конец и открыл большим ключом последнюю комнату.

— Моя мать была ведьмой из другого мира. — сказал он, зайдя внутрь и застыв посреди неосвещённого помещения. — Я унаследовал лишь крохи её способностей, но таких существ, как Призрачники и Фениксы, определяю на глаз.

«Всё правильно. — написал Феникс. — Мы с этими Призрачниками родственники, вот он нас так чётко и ощущает. Этот здоровяк мог бы стать друидом, если бы его как следует обучили».

— И пусть меня разорвёт Пак, если я ошибаюсь. — продолжал тем временем бармен. — Твой кот на самом деле не кот, а феникс. Я прав?

— Ну да, прав. — подтвердил я догадку бармена. — Это он. Разве это что-то меняет?

Голбер развернулся ко мне и сложил руки на груди.

— Я уже имел дело с волшебными существами, приятель. И раз уж твоё животное — феникс, то ты — маг. И, стало быть, немного понимаешь в порталах.

— В порталах? — удивился я. Логика у бармена оказалась весьма неожиданной. — С чего ты это решил?

— Ты сам заявил, что прошёл сюда через какой-то портал.

— Прошёл, да, но кто тебе сказал, что это был МОЙ портал? Это не так. Я всего лишь воспользовался уже существующим.

Голбер нахмурился.

— И, кстати, почему ты изначально решил, что я лгу? — спросил я. — Я недавно познакомился с парой здешних старателей и они упоминали, что пришельцы из другого мира у вас не редкость.

— Не редкость. — Голбер кивнул. — Я видел многих из них, да. Вот только ни один не вёл себя настолько спокойно, как ты. Так кто же ты такой, приятель?

«Ещё один наблюдательный», — мысленно вздохнул я и сказал:

— Можешь считать меня путешественником. И у моего спокойствия есть причины. Мне бы не хотелось их называть. Это личное.

Голбер коротко кивнул.

— Добро. А с кем ты, говоришь, познакомился?

— С Заком и Фортом.

— О как. — бармен довольно хохотнул. — Пакт! Что ж ты сразу мне не сказал, от кого пришёл?

— Это было важно?

Здоровяк-бармен как-то странно посмотрел на меня и спросил:

— Как, говоришь, твоё имя?

— Анриель.

— Предлагаю тебе проживать у меня бесплатно.

— Предложение интересное. — я усмехнулся. — А что взамен?

— Хочу попросить тебя об одной услуге.

«Ну, вот уже и работа подъехала», — мелькнула у меня мысль.

— О какой?

— Выследить и поймать для меня Светильник.

— Чего? — я засмеялся. — От тебя лампа сбежала, что ли?

— Светильник — это волшебное существо. — спокойно объяснил Голбер. — Не особо большое, размером с твоего феникса. Светится в темноте.

— Разумное?

— Частично.

— Если не секрет, для чего оно тебе нужно?

Голбер замялся.

— Тут надо правильно понимать... Меня интересует не любой Светильник. — сказал он. — А строго определённый. Тот, который сначала жил здесь, а затем убежал.

И бармен рассказал мне о том, что у здания, в котором располагается его гостиница, есть один маленький и не особенно приятный секрет.

— В этом доме восемнадцать этажей. — сказал Голбер. — А мой Светильник жил на девятнадцатом.

— На техническом этаже, что ли? — уточнил я.

— Нет. — покачал головой Голбер. — Просто на последнем этаже, где, к слову, я никого не селю, есть дверь. Она не такая, как все остальные, ты её сразу заметишь. И, если её открыть, то за ней будет лестница. На новые этажи. Ну... на такие, которых на самом деле нет. Понимаешь?

В этот момент я заинтересовался по-настоящему.

— Продолжай.

— Так я тебе уже всё рассказал. — пожал плечами Голбер. — Светильник жил на девятнадцатом и не позволял тому, кто сидит выше, спускаться к нам.

— Тому, кто сидит выше?

— На двадцать пятом. — бармен нахмурился и кивнул. — Да. Там... Что-то такое. Ну... Опасное. Может сожрать.

— Откуда ты знаешь? Ты туда заходил?

— Я — нет. Я до двадцатого только поднимался, но там просто темно и пыль. Ничего интересного. А потом нашёлся один парень, который добрался до двадцать пятого. Он узнал, что там кто-то есть и собираллся узнать, кто.

— И?

— И — всё. Не вернулся. Я же говорю — оно может сожрать. — лаконично ответил Голбер.

Я посмотрел на Феникса и увидел, что тот смотрит на меня.

«А они нашли, где гостиницу устроить, да?» — написал он. Я перевёл скептический взгляд на Голбера.

— И как давно исчез этот твой Светильник?

— Неделю назад. — Голбер вздохнул и я внезапно понял, почему тот выглядит настолько хмурым — он элементарно боится. — Он ушёл и... То, что было наверху, об этом узнало. Оно уже спускалось. Я слышал, как оно пыталось отворить дверь.

— Ладно. Я тебя понял. Ты знаешь, в какую сторону он ушёл?

— Да, он на девятнадцатом этаже. — сказал Голбер и, видя моё удивление, объяснил: — Там зеркало есть, в большом зале. Оно что-то вроде небольшого портала. Он там.

— Почему ты думаешь, что он именно там?

Голбер помрачнел.

— Ему там нравилось. К тому же я видел, как он ушёл.

«Он что-то недоговаривает», — подумал я и задумался. Куда бы то зеркало ни вело, посмотреть на это место было бы любопытно. Да и само существование подобной пространственной аномалии интригует.

— А что, если... — начал говорить я, а Голбер внезапно дёрнулся и посмотрел на потолок.

— Оно здесь. — тихо произнёс он. — Снова.

«Мастер, это правда. Там наверху что-то есть. Что-то... Что-то странное».

— Давай-ка поднимемся на восемнадцатый. — предложил я и Голбер кивнул.

— Поехали.

Восемнадцатый этаж выглядел точно также, как и девятый. С той лишь разницей, что неподалёку от выхода на обычную лестницу темнела здоровенная и невероятно тяжёлая с виду дверь.

— Прямо как в банке. — сказал я и посмотрел на бармена. — Она у тебя что — бронированная, что ли?

Тот бросил на меня непонимающий взгляд и ничего не ответил. Всё его внимание было приковано к странной двери.

— Мастер, там... — едва заметно произнёс Феникс, а со стороны волшебной двери раздался протяжный звук.

Скри-и-ир-рс-сз-зс...

Долгий и гулкий скрип прозвучал так, словно некая сила изгибала и выкручивала железную балку.

Бум-м-м!

В дверь с другой стороны что-то ударило и эхо от этого удара заметалось по всему коридору. Одновременно с этим я услышал тихий шорох.

— Раньше такого не было. — пробормотал Голбер и посмотрел на меня. — Может быть, людей пора уводить, а? Как думаешь, маг? Или не надо? Оно же ведь не сможет отпереть дверь, верно? Оно её не откроет?

— Как знать. — сказал я и подошёл поближе к двери. Некоторое время всё было тихо, а потом я заметил, как по тёмной металлической поверхности скользнуло быстрое искажение.

«Ого!» — я тут же напрягся. Что бы за этой дверью ни находилось, оно явно прилагало все усилия для того, чтобы оказаться снаружи.

— Тянет его сюда, что ли... — пробормотал я.

«Я думаю, оно просто голодное», — написал Феникс.

Существо за дверью тем временем успокоилось. Ударов и странных звуков больше не было, да и едва различимые шуршащие отзвуки куда-то исчезли.

— Ушло. — вздохнул за моей спиной бармен. — Ну и Пакт с ним. А то я уже подумал, что оно всё-таки вылезет.

«Обязательно вылезет», — мысленно согласился я. Ситуация выглядела откровенно паршиво. Какое бы нечто с другой стороны этой двери ни сидело, то, что оно не сумело выбраться сейчас, ничего не значит. Учитывая, как вздрагивали стены, его свобода — это вопрос времени.

— Мне нужно около получаса. — сказал я и посмотрел на бармена. Тот кивнул.

— Как скажешь. Я буду внизу. Соображу тебе что-нибудь перекусить. Когда закончишь — спускайся.

Бармен ушёл. Дождавшись, пока гудение лифтовой системы затихнет, я прислушался и окружил нас с Фениксом маскирующим пологом.

— Что думаешь?

— Я не понимаю, что там такое было. — сознался тотем. — Да и дверь эта тоже какая-то непонятная. То ли портал, то ли не знаю.

— Ну, это явно не обычное карманное измерение. — сказал я. — И не естественная аномалия. И даже не выход на какой-то аналог Путей.

— Почему нет?

— Потому что Голбер упомянул, что пространство позади двери выглядит точно так же, как и остальные этажи этого дома. Думаешь, оно могло образоваться случайно?

— Намекаешь на то, что его создали искуственно?

— А чёрт его знает. — я усмехнулся. — Всё может быть. Только я пока не понимаю, как это было проделано. Плюс обрати внимание на дверь — она выглядит совершенно обычной.

— Но это ведь чушь?

— Разумеется. — закончив осматривать дверь магическим Взглядом, я потёр щёку. — И вывод из всего, что мы видим, напрашивается один — она артефакт. Который почти наверняка вмонтировали в эту стену намеренно.

— Зачем?

— Да кто ж его знает, малыш. — я рассмеялся и наложил на стену перед собой поисковую Руну. — Ты ещё спроси, кто это проделал!

Когда Рун на стене стало семь и они образовали малый рунический полукруг — атакль — их очертания внезапно поплыли и атакль исчез.

— Не понял... — нахмурившись, я принялся обрабатывать массивную дверь различными заклинаниями. Изучающая и сканирующая вязи, плетения Познания и даже воздействие геомантских Старших Проникающих Рун ничего не дали. Дверь опознавалась как дверь — старая, изготовленная из досок и железных полос. Ржавая, пыльная, покрытая облупившейся краской. Магия не желала работать и откровенно врала, с каждой новой попыткой запутывая меня всё больше и больше.

— Ладно. — сказал наконец я, когда очередной использованный мной приём не сработал. — Хватит. Феникс, ты ничего нового не унюхал?

— Нет.

— Жаль. Похоже, нам всё-таки придётся заходить внутрь.

Мы одновременно посмотрели на дверь и Феникс поморщился.

— Мастер, а это обязательно?

— Думаю, да. Не хочешь же ты, чтобы то, что там заперто, оказалось снаружи?

— Нет, конечно. Но тогда, может быть, завтра?

— Сегодня, малыш. — покачал головой я. — Может быть и после ужина, но — сегодня. У меня такое ощущение, что в противном случае завтра может не наступить.

* * *

На первом этаже меня ожидал неплохой ужин из чего-то, похожего на картофель, и мяса, а также большой тарелки нарезаных овощей. Голбер уже не выглядел таким хмурым и поглядывал на меня с плохо скрываемым любопытством. Не знаю, почему, но он явно верил, что я смогу отыскать и вернуть обратно его Светильника. Мои же мысли занимал таинственный узник. Кто он? Что эта за тварь такая, с которой не может справиться Голбер, но которая боится волшебного светлячка? Кто её туда посадил и зачем? Откуда вообще взялась эта проклятая волшебная дверь? Ни на один из этих вопросов ответов не было. Голбер в ответ на мой вопрос пожал плечами и заявил, что, когда он организовавал гостиницу, странная дверь уже была на своём месте, а расспрашивать кого-либо из местных мне не хотелось.

— Ну, что ж, Феникс. — сказал я и сделал последний глоток из своей кружки. — Ты готов?

«Всегда готов. — написал на поверхности стола Феникс. — Но идти за эту дверь безоружными неразумно. Может, стоит поискать в окрестностях ещё одного светлячка?»

Посмотрев на мордочку кота, я понял, что тот сдерживает улыбку.

— Идём.

— Анриель. — стоило мне подняться, рядом с нашим столиком появился Голбер. — Ты наверх?

— Да.

— У меня есть парочка излучателей. — тихо произнёс бармен. — И даже импульсных отражателей. Может, возьмёшь?

— Спасибо, Голбер, но — нет. Они мне будут только мешать.

По лицу бармена скользнула улыбка.

— Мать тоже ничего не боялась. — сказал он и, неожиданно смутившись, добавил: — Вы чем-то похожи. — после чего кивнул и, пробормотав, чтобы я обращался, в случае чего, за помощью, отошёл.

«Всё правильно. — написал Феникс. — Магическая сила у ведьм обычно передаётся по женской линии. Если же рождается мальчик, то он получается вот таким — способности есть, а силы, которая была бы оружием — нет».

— Ты это сейчас к чему?

«Мысли вслух».

— Ты мне лучше вот что скажи, — тихо произнёс я в то время, пока мы шли в сторону лифта, — каким образом его мать и все остальные сюда попадают? За счёт чего?

Феникс задумался.

«Ну, видимо, односторонняя проницаемость у здешнего входа-выхода всё-таки есть. Вот в него кого-то и затягивает время от времени».

— В таком случае то, что мы считали порталом, таковым не является. — двери лифта открылись перед нами и мы с Фениксом зашли внутрь. — Я ведь правильно понимаю, да?

— Наверное. Это у Высшего надо спрашивать, Мастер. Я в особенностях работы пространственно-временных порталов не разбираюсь.

Я покачал головой.

— Портал или не портал, значения не имеет. Тут сложность скорее в том, что Круг работает как некий, образно говоря, «коридор», пронизывающий этот мир подобно центральной оси учебного глобуса. Это означает, что внутренняя структура Иллеандо вполне стандартна, но почему тогда отсутствуют выходы на Пути?

— Может быть, они просто заблокированы?

Я посмотрел на Феникса.

— Ты когда-нибудь слышал про миры, в которых это возможно?

Тот невозмутимо посмотрел на меня.

— Нет. Но, может быть, я нахожусь в таком прямо сейчас?

Ответ тотема вызвал у меня улыбку.

— Возможно.

Восемнадцатый этаж за время нашего отсутствия не изменился. Всё такой же тихий и безлюдный. Волшебная дверь ждала нас на своём месте. Подойдя к ней, мы остановились и Феникс сказал:

— Ну что, действуем так же, как и всегда? Вламываемся и импровизируем?

— Нет, Феникс. Для начала я позову Астемериуса.

Тотем непонимающе посмотрел на меня.

— Кого? А, стоп! Точно! Блуждающий дух с Мельфенира, да?

— Именно. — ответил я и несколько раз отчётливо произнёс одно и то же имя:

— Ас’Тэм Л’а Э’риус!

Воздух в коридоре вздрогнул и в пространстве появилось светящееся полупрозрачное существо, похожее на ежа с непропорционально длинными иглами на спине.

— Необычный мир, говорили они. — проворчал Феникс. — Всего один вход, говорили они...

— Феникс, не перенимай язвительность Лирримира, — тихо попросил я, — тебе не идёт. Астемериус, это ты?

Висящий в воздухе дух открыл глаза и с удивлением уставился на меня.

— Великий?

— Меня зовут Анриель.

В этот момент до духа дошло, что он оказался в каком-то мире и он принялся вертеть головой в разные стороны.

— Ого! Надо же! Какое интересное место! И сколько переплетений двуродной силы! Вы что, призвали меня в какой-то продукт Слияния?

— Да. Этот мир называется Иллеандо.

Астемериус внимательно посмотрел на меня.

— Я помню тебя, Великий. Ты — тот, кто подарил мне свободу.

— На что ты её потратил, кстати? — спросил Феникс. — Путешествовал в неизведанные миры?

Дух посмотрел в сторону Феникса и поморщился.

— Вообще-то я лёг спать.

Феникс хрюкнул и беззаботно расхохотался, а Астемериус прикрыл глаза и удручённо покачал головой.

— Фениксы... — с осуждением протянул он.

— Аст, мне нужна твоя помощь. — сказал я.

— Всё, что угодно.

— Ты можешь мне объяснить, что это такое? — я показал на дверь. Дух обернулся.

— Ого...

— Что?

— Это... — Астемериус подлетел к двери и принялся с интересом её осматривать. — Это проход в Совмещённую Зеркальность. Невероятно. Последнее такое изделие я видел лет эдак девятьсот назад, да и то оно было намного... Стоп. Великий, я не хочу тебя расстраивать, но в этом уникальном артефакте что-то закрыли. И это что-то — вовсе не то, с чем кому-то захочется иметь дело.

— Пусть оно тебя не волнует. — сказал я. — Меня больше интересует некий Светильник. Магическое создание, светящееся в темноте. Оно спряталось в недрах волшебного зеркала в большом зале за этой дверью. Как ты думаешь, ты сможешь его отыскать?

Дух несколько секунд помолчал.

— Думаю, да. Хотя я и надеюсь на ваше понимание того факта, что я не возьмусь гарантировать результат.

— Сделай, что сможешь. — кивнул я и Астемериус исчез.

— Мастер, а давай отправим его на поиски Круга? — спросил Феникс.

— А зачем? — удивился я. — Нам и так отлично известно, где он находится.

— Ну, он мог бы отыскать для нас безопасный путь.

Я улыбнулся.

— Безопасный путь в глубоком Изменении? Не смеши меня. Там такого не существует. Да и потом, ты забываешь, что Астемериус — это дух из другого мира. К чему нам привлекать внимание подобным соседством?

Феникс задумался.

— Да? Ну тогда ладно.

— Давай-ка лучше прикроем нашего друга. — шагнув к двери, я прислушался к ощущениям и взялся за ручку. Та оказалась самой обычной — металлической и гладко отполированной. Дверь тихо скрипнула и медленно отворилась.

«Магия», — написал Феникс. За дверью мы увидели пролёты тёмной лестницы, уходящей на следующий этаж. Сама лестница выглядела вполне обычно, однако на стенах имелись странные отметины, словно их неоднократно царапали чем-то острым.

— Ну-ка посмотрим. — тихо произнёс я и окружил нас с Фениксом несколькими щитами. Подготовив пару боевых плетений, я переступил через порог и вышел на лестницу.

«А она ведь не только наверх уходит. — написал Феникс. — Ещё и вниз. Мастер, ты заметил?»

Я спокойно кивнул. Лестничные марши действительно уходили в разные стороны. Необычное место. Интересно, что будет, если спуститься по этой лестнице на первый этаж? Можно ли оттуда выйти на улицу? Проверять эту возможность, впрочем, мне не хотелось.

Осмотревшись и не заметив ничего опасного, я медленно поднялся по ступеням на следующий этаж. Итак, вот он — несуществующий в нормальной реальности девятнадцатый. И где же тут так называемый «большой зал»?

Глава 12. Узник задверья

Света в коридоре девятнадцатого этажа не было, как и окон. Часть дверей в боковые комнаты была распахнута, а на стенах белели такие же царапины, какие я уже видел на лестничной клетке.

«Занятно. — подумал я. — Видимо то, что здесь заперто, довольно большое».

На каком там этаже оно обычно сидит? На двадцать пятом? Моргнув, я совместил обычное зрение и магический Взгляд. Коридор после этого сделался более узким и кривым, потолок покрылся странными разводами, а на стенах проступило множество непонятных тёмных следов. В следующее мгновение я почувствовал, что мы не одни.

— Оно нас почуяло. — сказал Феникс и превратился в самого себя. — Думаю, скоро придёт сюда. Где будем его ждать — здесь?

— Нет. Я хочу найти то зеркало, о котором говорил Голб.

Пройдясь по этажу, мы осмотрели небольшие тупички и заглянули в открытые комнаты, частично заваленные различным хламом. Везде было темно, тихо и очень пыльно. Зал обнаружился неожиданно — в стене слева от нас, за широким проёмом. Большая часть помещения была заставлена какими-то непонятными и довольно сложными механизмами, почему-то целиком деревянными, а у боковой стены возвышалось здоровенное зеркало.

— Надо же, оно ещё и в пол вросло. — сказал Феникс и я с удивлением отметил, что он прав — массивная деревянная рама действительно уходила куда-то в пол. На поверхности зеркала отражения не было.

«Итак, зеркало мы нашли», — подумал я и тут из глубины коридора донеслось глухое постукивание. Тук-тук-тук-тук.

— А вот и тварь. — прошипел Феникс. В его глазах тотчас загорелись маленькие огоньки, а шерсть окуталась лепестками пламени. На стенах заиграли желтоватые отсветы.

— Кх-х-х-х...

Сиплый вздох, пришедший из темноты коридора, был похож на звук от сломавшегося насоса.

— Не светись, малыш. — тихо сказал я Фениксу. — Давай подпустим эту погань поближе.

Таинственный обитатель двадцать пятого этажа приближался. Это хорошо ощущалось по чувству сгущающегося воздуха и по противному ощущению, нараставшему где-то в районе лопаток. Наконец мы увидели, как пространство коридора на некотором расстоянии от нас заполняет что-то большое и очень тёмное. Дышать стало немного трудно и неприятно, хотя какого-то конкретного запаха я не заметил.

«Что же оно, интересно, такое?» — подумал я. Магический взгляд показывал нечто странное — плотную и словно размазанную в пространстве туманную дымку, неподвижно висящую посреди коридора. Какого чёрта? Разве так должна выглядеть голодная тварь?

И тут в темноте перед нами что-то задвигалось. Я не сумел разобрать, что это такое и зажёг в пространстве перед нами несколько ослепительных огоньков. На какое-то короткое мгновение стало светло и я содрогнулся от омерзения, рассмотрев, наконец-то, внешность нашего оппонента. Чудовищное создание было мёртвым. Уродливым, нелепым и словно высушенным, с изломанным телом и скрюченными под разными углами конечностями. Оно было настолько большим, что заполняло коридор целиком, ощупывая стену перед собой когтистыми пальцами.

— Мастер! — заорал Феникс, а в выставленный передо мной магический щит что-то ударило.

БОМ!

Вздрогнув всем телом, я покачнулся и сделал один шаг назад, а созданные мной магические огоньки внезапно исчезли. Прошипев нехорошее слово, я ударил в дохлую тварь боевой вязью, но плетение прошло сквозь неё так, словно та была обычной иллюзией.

— Какого?!

Чудовище что-то коротко рявкнуло и с оглушительным грохотом проломилось сквозь ближайшую стену. В меня и Феникса полетели мелкие обломки и щепки, коридор наполнила пыль и частицы мелкого мусора.

— Мастер! Оно уходит!

— Ну и чёрт с ним!

Использовав осветительное плетение ещё раз, я двинулся к тому месту, где только что была тварь. Быстро выяснилось, что немёртвое нечто проломилось не через стену, а сквозь дверь в обычную комнату. Которой, к слову, на месте не оказалось — вместо неё мы с Фениксом увидели большую пещеру с округлыми сводами, из потолка и стен которой торчали части различной мебели. В разные стороны уходило несколько коридоров.

«Почему оно не попыталось атаковать? — подумал я. — Силы у этой погани явно в избытке...»

— Мастер, ты это видел? — воскликнул тотем. — Оно дохлое, но при этом не нежить!

— А ещё — с клювом, но не птица. — согласился я. — Да, создание странное. Ты, кстати, куда?

— Как это «куда»? — успевший отбежать от меня на несколько шагов тотем обернулся. — Ловить этого... Кадавра.

— Зачем?

— А что, не нужно? — Феникс покрутил ушами и вернулся обратно. — Ну, ладно. Возвращаемся к зеркалу?

— Конечно. Оно...

Однако вернуться в большой зал к зеркалу нам не дали. Со стороны одного из туннелей послышались странные звуки и мы увидели, как по потолку бежит уже знакомая нам немёртвая тварь. Здесь она выглядела немного иначе, чем в коридоре — большую часть её изуродованного тела закрывали лохмотья, из-под которых торчали искривлённые когтистые лапы.

— Давай-ка в коридор. — сказал я и отступил в сторону выхода, но только уткнулся плечом в стену. Повреждённого дверного проёма больше не было. Остатки косяков с торчащими в разные стороны щепками и обломками были, а вот проход превратился в монолитную стену, по поверхности которой ещё расходились неторопливые волны.

— Мастер, эта дрянь нас что — замуровала? — удивился Феникс.

— Не думаю, что это она. — покачал головой я. — Обрати внимание на остов двери — он остался на месте. Я думаю, что стена просто возвращается в первоначальное состояние.

Бросив взгляд на сидящего на потолке монстра, я перегородил пространство мощным щитом и сформировал перед своей рукой ударную вязь.

— Феникс, в сторону. Я сейчас...

Тут рядом со мной появился Астемериус и его светящиеся глаза уставились на меня.

— Великий? Я нашёл вашу пропажу.

— О, отлично! — я опустил руку. — Где он?

Дух показал когтем в сторону коридора, а затем покосился на потолок.

— Ждёт вас в основном коридоре, но... О. Я смотрю, вы уже познакомились с узником. Жалко , что он неуязвим, да?

— Неуязвим? — я посмотрел на застывшее на потолке уродливое создание. — Почему?

— Потому что здесь его дом. Не знаю, кем он был до того, как его прикончили, но после гибели он переродился уже здесь. То, что мы перед собой видим — продукт особо тёмной и жестокой магии. Он стал частью этого места. В пределах этой зеркальности узника победить нельзя.

— Для чего же он такой нужен? — уточнил я. — В качестве стража?

— Не знаю. — ответил дух. — Об этом нужно спрашивать того, кто его сюда поместил.

Некротический монстр внезапно оживился и прыгнул в сторону, исчезнув из нашего поля зрения. Заметив это, я ударил в стену подготовленной вязью и в ней тотчас образовался округлый пролом.

— Выходим!

На полу коридора нас поджидало небольшое светящееся существо.

— Привет. — сказал я. — Так вот, значит, кого потерял старина Голбер...

Существо, похожее на хомячка и котёнка одновременно, посмотрело прямо на меня и я едва не споткнулся, потому что в моей голове прозвучал голос:

«Ты желал говорить?»

— Не успел сказать. — заметил откуда-то из-за моей спины Астемериус. — Тот, кого вы называете Светильником — это малый Солнечник, ещё более редкое создание, чем ваш покорный слуга. Не стоит оскорблять его примитивными нарицательными.

Переведя дух, я провёл ладонями по лицу. О-о, ну прекрасно! Здоровяк Голбер оказался болваном, а зверёк, которого он называл Светильником — каким-то редким магическим существом. Да ещё и разумным. Отлично...

— Привет, Солнечник. — ещё раз поздоровался я и махнул рукой. — Меня зовут Анриель и я — маг из другого мира. Хотел спросить, не собираешься ли ты возвращаться обратно? Человек по имени Голбер беспокоился о том, что ты ушёл.

«Обратно? — услышал я мысли солнечника. — Нет такого желания. И Голбер не чувствует беспокойство, его мысли очень просты. Он не понимает важных вещей. Не понимает меня. Без понимания нет уважения. Без уважения не будет смысла. Так скажи мне — зачем?»

— Если ты не вернёшься, то здешняя немёртвая тварь выберется и сможет кому-нибудь навредить.

«Я обещал жить и защищать пять лет. Но принявшего обещание больше нет, а время закончилось. Я свободен. А уважения нет. Нет дружбы. Но если нет дружбы, зачем быть защите?»

— Я думаю, что понимаю, о чём ты. — сказал я. — Скажи, если Голбер сам придёт сюда и попросит тебя остаться — есть вероятность, что ты передумаешь?«

Солнечник около минуты молчал, а затем ответил:

«Он должен прийти сам. Без сопровождения и оружия».

— Я ему передам.

«Жду».

«Ну, жди», — мысленно усмехнулся я и обернулся к Фениксу: — Феникс! Идём.

Поднявшись с пола, я кивнул наблюдавшему за мной солнечнику и пошёл по коридору в сторону лестницы.

— Астемериус, — обратился я кдуху, — ты молодец. Спасибо тебе. Даже не представляю, как бы я искал такого малыша во всём этом дурдоме.

— Не стоит благодарности, Великий. Я всего лишь отдавал долг. — сказал блуждающий дух и исчез.

«Удачи», — прозвучал на прощание его затихающий голос.

На лестницу мы с Фениксом вышли вдвоём.

— Странная вылазка получилась. — сказал я. — Даже подраться как следует не пришлось, хотя я, если честно, был уверен, что мы без этого отсюда не выйдем.

— Я думаю, что этот монстр почувствовал, что ему нас не убить. Вот и не нападал. Мы сейчас к бармену?

— Конечно. Надо передать ему то, что сказал солнечник. А он уже потом пусть сам разбир... — остановившись на последней ступеньке, я с некоторой оторопью посмотрел на чьи-то бледные пальцы, выглядывающие из-за ближайшего угла. Внутренности здания изменились. Лестница заканчивалась открытым выходом в коридор, а волшебная дверь, которая должна была быть прямо передо мной, расположилась в противоположной стене коридора.

— Что-то не так... — тихо произнёс я и ощутил, как внутри груди сворачивается упругая спираль беспокойства. — Феникс! Ты что-нибудь чувствуешь?

— Мастер! Это место только что стало другим!

«Но как это возможно?» — подумал я, а торчащие из-за угла пальцы удлинились, обзавелись чёрными когтями и внезапно исчезли. Сразу после этого лестница под моими ногами вздрогнула и я почувствовал запах гари. По потолку над моей головой принялись расползаться чёрные пятна.

— Что за чертовщина? — пробормотал я. Появившиеся на потолке пятна заметно дымились. Что происходит? Почему это магическое пространство так лихорадит?

Окружив себя силовым щитом, я запрыгнул в коридор и тут же почувствовал, что под ногами у меня ничего нет. Коридор внезапно изменил своё положение и превратился в узкую вертикальную шахту.

— Да чтоб тебя! — прошипел я и, падая, создал несколько силовых нитей, тут же попытавшись зацепиться ими за стены. Не получилось. Нити пробили стены и ушли куда-то за границу обзора, а меня немедленно дёрнуло и приложило о ближайшую стену.

* * *

В себя я пришёл уже лёжа на камнях посреди каких-то наполовину засохших перепутанных зарослей. Ничего не понимая, я приподнялся на локтях и осмотрелся.

— Феникс... — прошептал я.

«Мастер, ты очнулся! — появилась передо мной светящаяся надпись. — Я здесь!»

Тотем обнаружился в десятке шагов от меня, сидящим на плоском камне. Из-под его мохнатых лап струился зелёный свет, а на мордочке читались раздражение и усталость.

«В ловушку попал. — пожаловался он. — Не посмотрел, куда наступил — и...»

«А где мы вообще?» — спросил я сам у себя и посмотрел по сторонам ещё раз, но уже более внимательно.

— Чёрт побери... Мы что — на Тёмных Путях?!

Местность, в которой мы с Фениксом оказались, не могла принадлежать ни одному нормальному миру. Частично поросшие травой каменные площадки, высохшие кривые деревья и кренящиеся в разные стороны высокие особняки — такое можно было бы увидеть лишь на Путях. Особенно учитывая закрытое туманной пеленой низкое небо.

«Похоже на то», — написал Феникс.

— А почему иллюзией, а не голосом? — одними губами произнёс я, но мой тотем меня понял.

«Вон в тех домах кто-то есть. — сообщил он. — А мы сейчас немного не в том состоянии, чтобы проверять, кто».

Бросив взгляд на ближайший особняк, выглядывающий из-за деревьев, я сел и окружил себя маскирующим пологом, а затем опутал сетью восстанавливающих плетений. Дышать сразу же стало легче, в голове немного прояснилось.

«Тёмные Пути, говоришь?» — подумал я и поднялся на ноги. Сейчас посмотрим, что тут к чему. Подойдя к тотему, я осмотрел руническое плетение, на которое он наступил. Занятная штука. Оно его не удерживает, но прикончит сразу же, как только он предпримет попытку уйти.

— Телепортироваться не получилось? — тихо уточнил я.

— Нет. — таким же шёпотом ответил Феникс. — Эта штука не позволила.

Я кивнул. Я отчего-то так и подумал. Надо бы запомнить, как она выглядит. Попробую при случае воспроизвести. Мало ли, вдруг где-нибудь пригодится? Окружив Феникса защитным барьером, я наложил на камень под его лапами несколько Рун. Плетение тотчас дестабилизировалось и стало мигать, а несколько секунд спустя распалось и полыхнуло огнём в разные стороны.

— Ну, вот и всё. — сказал я и посмотрел на наклонные особняки. Надо бы проверить, в какой тут стороне выход. А то чем чёрт не шутит — вдруг придётся забираться в один из них? Феникс был прав — ощущение того, что внутри домов скрывается что-то неприятное, было отчётливым.

По счастью, поисковая Руна указала куда-то в сторону. Изучив местность, мы с Фениксом принялись аккуратно пробираться сквозь засохшие заросли. Первое время всё шло нормально и так продолжалось ровно до того момента, когда мы увидели небольшой пруд. Вода в нём была очень тёмной и неприятной на вид, а земля вокруг водоёма выглядела так, словно её обработали кислотой. Над землёй вокруг пруда в разных местах парили почерневшие головы человекоподобных существ. Глаза их были закрыты, а остроконечные уши торчали в разные стороны.

«Это ещё что за ерунда некромантская?» — подумал я и оглянулся. Последний из покосившихся домов уже остался за нашими спинами.

«Мастер, мне кажется, нам стоит их обойти».

— Согласен.

Но выполнить намеченный манёвр мы не успели — откуда-то издалека донёсся ухающий звук и глаза нескольких летающих голов тотчас раскрылись.

— Чтоб тебя. — с досадой сказал я. Одна из голов смотрела в точности на меня.

— А-а-а-а! — заорав на высокой ноте, голова надулась и лопнула, превратившись в небольшой шар зелёного пламени. В лицо пахнуло какой-то мерзостью и болотной тиной. Остальные головы тоже начали орать и взрываться.

— Феникс, уходим! — закричал я и мы понеслись вперёд. Дома позади нас принялись скрипеть и проявлять признаки жизни.

— Мастер, пруд!

Быстро обернувшись, я увидел, как из прудика поднимается целый пучок длинных и чёрных щупалец, многие из которых уже ползут по нашим следам.

— Чёрт!

Раздался душераздирающий полускрип-полустон и один из домов принялся грузно поворачиваться, одновременно приподнимаясь на нескольких толстых сваях.

«Ну и психоделика! — подумал я, а потом заорал: — Дар! Ты мне нужен!

Варг вывалился из воздуха прямо передо мной.

«Здесь!»

— Проваливаем отсюда! — я не теряя скорости запрыгнул в седло и мы помчались. Рядом с варгом бежал ярко пылающий Феникс. — Давай, давай, давай!

Деревья вокруг нас быстро закончились. Теперь мы неслись по лугам со спутанной жёлтой травой, а по сторонам появлялись клубы тумана. Где-то позади скрипели и трещали странные здания. Оглянувшись, я увидел, как несколько домов поднялись над землёй на кривых сваях и неотвратимо движутся в нашу сторону. Скрипящие деревянные конечности изгибались и несли их вперёд с изрядной скоростью. В окнах чудовищных особняков мелькали острые зубы, растущие прямо из косяков.

«Нужно отыскать выход», — подумал я. Сражаться с этими ожившими постройками при помощи боевой магии мне не хотелось. А то привлеку внимание какой-нибудь особенно неприятной твари — и что тогда? В моём положении это может оказаться критичным.

«Вижу! Выход!» — сообщил Дар и я зашарил глазами по окрестностям. Трава, колючие кусты, какие-то камни... О чём он, чёрт побери, говорит? Ничего не увидев обычным зрением, я использовал магический Взгляд и наконец-то понял, что привлекло внимание варга. На небольшой полянке далеко впереди стояли узкие каменные врата, внутри которых мерцало марево портального перехода. Надо же, как всё просто. На Тёмных Путях я ожидал чего-то более изощрённого.

— Молодец, Дар! Давай к этому порталу!

— Мастер, этот переход странный!

— Вижу.

Геомагическое пространство вокруг врат действительно выглядело весьма необычно. Не так, как должно было бы, особенно в том случае, если перед нами обычный портал. К сожалению, о том, что это такое, я догадался лишь после того, как мы подбежали почти вплотную.

— Дар, стой! — воскликнул я и выпрыгнул из седла прямо на ходу. — Феникс!

Мы ударили одновременно. Феникс — широкой дугой из яркого пламени, а я — взрывающимся плетением. Рвануло после этого так, что мы едва не оглохли, а каменные врата исказились и разделились на целое облако из мелких осколков, за считанные мгновение пересобравшись в приземистую человеческую фигуру.

— Мастер, это один из носителей! — заорал Феникс.

«Что б ему провалиться», — успел подумать я, а монстр взревел и телепортировался куда-то за мою спину. В следующее мгновение меня окатило волной из чистой энергии и мир вокруг меня мигнул, на мгновение раскрасившись цветами волшебной радуги.

— Ай!

Падение на камни получилось весьма болезненным. Перевернувшись, я откатился в сторону и тут же вскочил, окружая себя усиленным хроно-контуром. Какого чёрта? Где эта тварь? Куда она меня перебросила?!

Глава 13. Туда и затем обратно

— Это ещё кто такой? — спросил кто-то. Я стоял посередине большого каменного зала, заполненного моими соплеменниками, и чтоб мне провалиться, если они не принадлежали к ордену так называемых Светлых!

— Откуда он выскочил?

— Погодите, это ж один из нас!

— Я его не помню. Он Тёмный!

— А кто его так странно одел?

Голоса раздались одновременно со всех сторон, а затем кто-то рявкнул:

— Молчать!

Собравшиеся моментально утихли. Из рядов столпившихся вокруг меня аррфов вышел высокий воин в лёгкой броне, на поверхности которой светились узоры зачарований. Его тёмные волосы были коротко подстрижены, а лицо показалось мне смутно знакомым.

— Ты же Тёмный, да? — уточнил он. — Ладно, можешь не отвечать, я и так вижу. Как у тебя получилось сюда попасть?

— Он телепортировался, Мастер. — сказал кто-то из толпы. — Я видел. Вывалился прямо из воздуха!

Мастер прищурился.

— Я никак не могу определить твой ранг... — с лёгким раздражением протянул он и я понял, что он меня опасается. Не может понять, кто я такой — и элементарно боится. Не каждый день увидишь аррфа, умеющего перемещаться в закрытые помещения.

— Я попал сюда по ошибке. — сказал я. — Это был эксперимент и он не удался. Мне лучше уйти. Со всем уважением к вам, Мастер, я...

— Нет. — сказал, не слушая меня, Мастер, и усмехнулся. — Я сначала подумал, что Взгляд видит иллюзию, но её нет. Ты — ученик. А ну-ка скажи мне, который из ваших наставников забросил тебя сюда?

Вместо ответа я окружил себя маскирующим пологом и, ускорившись Рывком, скользнул в сторону от линии возможной атаки. В первое мгновение воины вокруг меня растерялись — видимо, не ожидали с моей стороны такой наглости — а затем по помещению прокатилась мощная волна сканирующей магии.

«Чёрт!»

— Вон он! Там!

В меня полетели магические плетения. Большая их часть была парализующими и дезориентирующими, но попадались и вполне боевые.

«Совсем обалдели!» — подумал я, увидев, как рассекающая вязь врезается в каменную кладку на расстоянии нескольких локтей от меня. Во все стороны брызнула каменная крошка. А потом с десяток плетений ударило в мой щит и я разозлился. Что это за Светлые такие, которые пытаются покалечить своего же соплеменника, который им ещё ничего плохого не сделал?!

— Хватит! — прорычал я и ударил в аррфов вокруг себя отталкивающей вязью. Залить в неё максимальное количество энергии я не сумел, зато усилил наложением полукруга специфических Рун. Результат превзошёл все ожидания. Полупрозрачная пелена, скользнувшая от меня во все стороны, увлекла за собой и людей, и попавшуюся на её пути мебель. Помещение наполнили громкие вопли, грохот и треск. В два прыжка я добрался до выхода и выскочил наружу. Итак, где же это я? Бросив несколько взглядов по сторонам, я понял, что я в Таниимской Обители ордена Светлых. Проклятый носитель! Ну прямо как знал! Нет, чтобы зашвырнуть меня куда-нибудь в лес...

Все эти мысли пронеслись у меня в голове за доли мгновения, а после этого я бросился в сторону внешней стены Обители. Искать врата не было времени, да и не нужны они мне, на самом деле — что я, на обычную стену не заберусь?

— Стой!

— Держите этого урода!

Разгневанные Светлые следовали за мной по пятам. Маскирующее плетение не позволяло им определить моё местоположение с точностью, но направление движения они определяли, видимо, инстинктивно.

«Надо сворачивать», — понял я и нырнул в проход между двумя зданиями. Выбравшись с другой его стороны я коротко осмотрелся и помчался в сторону вспомогательных построек. Со стороны основных строений доносились крики и чья-то ругань, но я не оглядывался. Если эти олухи не заметили, куда я свернул — всё. Теперь уже не догонят. Тут главное — не попасться в поле действия сторожевых амулетов, которые могут среагировать на мою маскировку. Подумав об этом, я развеял скрывавшую меня вязь и пару секунд спустя встретился взглядом с инквизитором, выглянувшим из дверей ближайшего здания.

— Ты! — удивлённо воскликнул Светлый и я понял, что это тот самый аррф, которого я видел у Круга. — Опять ты! Стоять!

— Ага, щас. — пробормотал я и ускорился, за мгновения проскочив мимо здания и побежав к стене. Не такая уж она и высокая, кстати — этажа два. В настоящем Танииме подобное ограждение было повыше. При мысли о Танииме я задался вопросом о том, каким образом та странная погань затащила меня в Петлю. И куда, чёрт побери, исчез мой тотем?

— Стой! Стой, паршивец, не то накажу!

— Наказывалка ещё не выросла! — добежав до стены, я выбросил вперёд несколько силовых нитей и запрыгнул на её поверхность, после чего начал подниматься наверх. Несколько секунд — и я уже спрыгнул на землю с другой стороны.

«А инквизитор-то ничего. — мелькнула у меня мысль. — Честный. В спину, в отличие от всех остальных, бить не стал».

— Не уйдёшь!

На землю в десяти шагах от меня упал инквизитор. Свалившись откуда-то сверху, он удержался на ногах и вытянул руки в мою сторону:

— Всё, отбегался! Стой!

— Да что ж ты настырный-то такой, а? — пробормотал я и, на мгновение остановившись, ударил в землю взрывающимися вязями.

Бу-думф!

Фонтан земли и пыли, поднявшийся в воздух, скрыл от меня инквизитора и я со всех сил рванул в сторону от него. Окружил себя маскирующим пологом, но его внезапно сорвало волной нейтрализующей магии.

— Ого... — я был так удивлён, что остановился и оглянулся. — Что за чёрт? У тебя там что, артефакты?

Единственным, что могло развеять маскировочный полог таким образом — это направленное воздействие весьма специфических геомагнитных полей. Не представляю, как такие можно сформировать вручную и с достаточной мощностью.

— Да, артефакты! — ответил инквизитор, появляясь из быстро оседающего пылевого облака. — И у тебя есть все шансы почувствовать их действие на себе! Хочешь?

«Что ж мне с тобой делать?» — подумал я. То, что от этого инквизитора просто так не сбежать, было очевидно. Учитывая, как я ослаб, мы сейчас почти что на равных. Я даже готов допустить, что эта сволочь сильнее.

Ничего не отвечая, я окружил себя усиленным щитом и хроно-контуром, а вслед за этим атаковал. Однако брошенные мной вязи дезориентации развеялись, отталкивающая вязь отклонилась далеко в сторону, а контролирующее плетение дестабилизировалось и куда-то исчезло.

— Неплохо. — произнёс инквизитор и я увидел в его руках светящийся золотой шар. — Впечатляющий набор для простого ученика. Вот только у меня, как видишь, имеется Поглотитель. А ты... Кто ты такой?

— Скоро узнаешь. — тихо ответил я и вытащил из крепления на поясе артефактный меч, который прихватил с собой с Мельфеана. Нажатие на небольшую Руну в его рукояти активировало вложенные плетения и короткое лезвие удлинилось, превратившись в полноценный клинок.

— Плохой выбор. — сказал Светлый и, убрав Поглотитель, выхватил из-за спины меч. — Ты лучше встань на колени и извинись.

— Обойдёшься. — выдохнул я. И атаковал.

* * *

Мчащийся по изгибающимся туннелям Тёмных Путей феникс был недоволен. Мало того, что тот, кого он выбрал своим Мастером, куда-то исчез, так он ещё и не смог к нему нормально переместиться! Проклятые Пути просто не позволяли ему это сделать! Хорошо хоть чувство направления работало безошибочно...

— С дороги! — прошипел феникс и, на мгновение вспыхнув пламенем, пробежал мимо шарахнувшегося с его пути существа. Создание возмущённо пискнуло и, взмахнув длинным хоботком, посмотрело на него четырьмя глазами на тоненьких «ниточках». Проводив взглядом удаляющегося феникса, оно дёрнуло парой глаз, раздулось и преобразилось, покрывшись бронёй и отрастив целых две дополнительных головы. Взревев, монстр бросился по следам волшебного зверя.

— Ненавижу перевёртышей. — прорычал тем временем Феникс и ускорился, превратившись в яркую пылающую комету. Портал, который он чувствовал, с каждым мгновением становился всё ближе и ближе.

Пробежав по длинному петляющему туннелю, феникс попал в каменный лабиринт, в тупиках которого возвышались миниатюрные подобия замков и прочих укреплений. Обитатели этих построек походили на больших полевых мышей, но отличались свирепым нравом и необыкновенной воинственностью.

«Вырасту, вернусь и всех поперекусаю», — думал тотем, уклоняясь от проносящихся мимо крохотных арбалетных болтов. Псевдо-мыши организовали преследование и теперь катились по его следам гремящей доспехами и непрестанно попискивающей лавиной.

За лабиринтом последовал большой перекрёсток, половину которого занимало тёмное озеро, потом были заросшие живыми лианами пещеры и целая сеть из узких переходов, похожих на водосточные коллекторы. А после этого Феникс оказался в громадной пещере, посреди которой возвышался земляной холм. На вершине холма стоял особняк — покосившийся и замшелый, производящей впечатление последнего пристанища безумного мага. Окна дома светились мягким жёлтым светом. Взбежав по извилистой дорожке на холм, Феникс увидел, что входная дверь особняка целиком металлическая, и что между ней и косяком имеется широкая щель. Протиснувшись внутрь, тотем оказался в обширном холле. На деревянных стенах сияли старинные масляные светильники, а у ведущей на следующий этаж лестницы возвышалась большая металлическая скульптура. Странная и нелепая, она походила на поделку сумасшедшего кузнеца, пытавшегося соединить черты человека и большого кальмара. У скульптуры было вытянутое тело, овальная голова и множество разной длины конечностей, заканчивающихся острыми шипами или крюками.

— Оу. — сказал Феникс, рассматривая странное изваяние, а то внезапно ожило и повернулось к нему. Лицо у скульптуры было выполнено очень условно — линии бровей и рта едва намечены, а роли глаз играют два округлых тёмных провала. На мгновение застыв, скульптура вытянула одну из своих непропорционально длинных рук и острое жало пробило деревянный пол в том месте, где только что стоял Феникс.

— Отстань! — выкрикнул тот и создал более десятка своих двойников, сразу же разбежавшихся по полам и стенам. Отвлёкшаяся на них скульптура замешкалась и феникс проскочил мимо неё к лестнице, за считанные мгновения оказавшись на втором этаже.

«Дверь, дверь, где же дверь... — мысленно повторял он, прислушиваясь к своему сверхъестественному чутью. — Где-то здесь должна быть подходящая дверь... О, да вот же она!»

Слегка напрягшись, Феникс проскочил прямо сквозь поверхность двери и тотчас же оказался в узком и довольно грязном проулке, заваленном наполовину сгнившими ящиками.

— Мастер. — произнёс он и мгновение спустя телепортировался, ведомый исключительной ментально-магической связью.

В следующее мгновение он увидел двух воинов, сражавшихся на мечах. Один из них был облачён в доспехи и напоминал инквизитора, с которым они повстречались буквально вчера, а вторым был его Мастер по имени Анриель.

— Я здесь! — воскликнул Феникс и помчался на помощь своему человеку, но тот его не услышал. Анриель и инквизитор бились отчаянно, заставляя воздух буквально гудеть от их размашистых выпадов. Во все стороны сыпались искры. Встречающиеся клинки звенели и лязгали, а воины атаковали и контратаковали, бросаясь друг на друга с остервенелой яростью уличных кошек.

«Я, кажется, вовремя», — подумал Феникс и по его длинной шерсти побежали язычки волшебного пламени.

* * *

— Я здесь! — донёсся до меня чей-то знакомый голосок и я едва не пропустил удар сосредоточенно сопящего инквизитора. Поняв, что я нисколько не уступаю ему в силе, он прекратил болтать и начал сражаться так, что это навело меня на нехорошие подозрения.

Что мне с этим шизиком делать? Убивать я его не хочу, да не так-то это, на самом деле, и просто. Отступить и скрыться он мне не даст, а его товарищи Светлые могут появиться у этого участка стены в любую минуту.

— Уй-ди! — яростно прошипел я, отбивая в сторону выпад противника и пытаясь достать его обратным ударом. Мечи зазвенели и инквизитор на мгновение отскочил назад, сразу же проведя своим клинком обманный манёвр.

— Ни за что! — выдохнул Светлый и набросился на меня с ещё большей силой, чем раньше.

«А он хорош», — отстранённо подумал я, отражая сыплющиеся на меня удары. Уже несколько раз у меня получалось достать своего противника клинком и оставить на его броне безобразные дыры, но серьёзных повреждений я ему не нанёс и это только увеличило его гнев. Да уж, давненько мне не приходилось драться в таких условиях...

И тут между мной и отшатнувшимся инквизитором что-то сверкнуло, а мир вокруг меня мигнул и переменился. Не удержавшись на ногах, я на мгновение свалился на землю, но тут же вскочил и уставился на каменный Круг, появившийся в нескольких шагах от меня. Инквизитора нигде не было.

— Мастер!

— Феникс? — повернувшись, я посмотрел на своего тотема, а тот запрыгнул мне на плечо и принялся щекотать ухо и щёку своей шерстью. — А вот и ты...

— Я вовремя?

— Пожалуй, да. — опустив меч, я перевёл дух и погладил своего волшебного спутника. Как же всё-таки удобно, что у него остались его способности. В противном случае у меня бы уже появились проблемы. — Спасибо, малыш.

— Не за что. Когда тебя утащили, я попытался переместиться, но Пути не позволили, так что мне пришлось искать выход на своих четырёх.

— Молодец, Феникс. — сказал я и направился в центр Круга. Петля меня уже не интересовала, а незаконченные дела ожидали на территории Иллеандо.

* * *

— Вот как-то так. — закончил я свой рассказ, и посмотрел на бармена. — Это если вкратце. Теперь он ждёт тебя наверху и хочет, чтобы ты извинился. Не скажешь, кстати, что его так сильно расстроило? Без обид, но у меня сложилось впечатление, что он обижен чем-то конкретным.

Голбер кивнул.

— Да. Так и есть. Я... — смущённо усмехнувшись, здоровяк бросил быстрый взгляд на меня. — Незадолго до его ухода чуток перебрал и... В общем, пытался его продать.

— Солнечника?

— Угу.

Я тихо рассмеялся.

— Да уж, дружище, что-то я не удивлён, что он от тебя удрал. Иди наверх. Твой Светильник гораздо умнее, чем ты думаешь. Думаю, вы найдёте, что обсудить.

Бармен ушёл. Я посмотрел на стоящую передо мной пустую тарелку и перевёл взгляд на Феникса, развалившегося на сидении соседнего кресла.

— Спишь?

«Нет», — ответил тотем, но глаза при этом даже не приоткрыл.

— Я вот тоже подумываю поспать. — сказал я. — Устал просто кошмарно. Мало того, что день был насыщенный, так ещё и этот инквизитор...

«Угу».

Улыбнувшись, я взял Феникса на руки и направился к лифту, после чего поднялся на девятый этаж и прошёл в выделенную мне комнату. Работа по поиску «Светильника» была выполнена, так что я смогу бесплатно ночевать здесь ближайший месяц. Отлично...

Положив Феникса в глубокое кресло рядом с окном, я некоторое время смотрел сквозь давно не мытое стекло на ночной город, а затем повалился на кровать и тут же уснул.

— Мастер, ты сегодня просыпаться собираешься, нет?

— А? — очнувшись ото сна, я приподнял голову и уставился на Феникса, сидящего рядом с кроватью. — Чего?

— Я говорю, вечер уже скоро, Мастер. Пора вставать.

— То есть как это — вечер? — повернувшись к окну, я с некоторым недоверием увидел за ним кусок вечернего неба. — Вечер? Это ж сколько я спал?

— Зато отдохнул.

— Ну, так-то да. — повернувшись, я уселся на кровати и потянулся. — Уф-ф... Сколько тут сейчас, по местному времени?

— Откуда мне знать. — Феникс фыркнул. — Я же не Астемериус. Но солнце, если что, ещё не зашло.

— Тогда идём вниз. Посмотрим, не откажется ли Голбер накормить нас бесплатным завтраком.

Голбер не отказался. Мало того, он пребывал в таком хорошем расположении духа, что принёс поднос с едой за мой стол самостоятельно, из-за чего я заработал несколько удивлённых и подозрительных взглядов со стороны местных.

Перекусив, я вышел из здания и неторопясь пошёл по улице, рассматривая Старый Город при солнечном свете. Надо сказать, что днём он производил уже не такое приятное впечатление, как прошлой ночью. Становились видны и разрушения, и не самое лучшее состояние многих зданий. Те дома, которые ещё хоть как-то использовались или в которых кто-нибудь жил, выглядели нормально, а вот остальные... Заколоченные окна и двери составляли едва ли не треть из того, что я увидел на улицах.

— Да уж... — протянул я. — Вчера тут было как-то повеселее.

«Смотри-ка, а тут есть книжная лавка», — написал Феникс.

Повернувшись, я с некоторым удивлением понял, что он прав — в одном из магазинов действительно предлагали книги. Но что за книги можно продавать в таком месте, как Старый Город? Карты местности разве что и... и что ещё?

Зайдя в магазин, я выяснил, что карты там действительно были. Наряду с разнообразными справочниками, руководствами, путеводителями и сборниками рецептов. Хозяин лавки — ловкий и подтянутый старичок по имени Мерфер, утверждал, что в его литературе можно найти любую информацию, необходимую для путешествий по территории Изменений. Он даже оружие продавал, наряду с предметами первой необходимости.

В какой-то момент я обратил внимание на увесистый том, стоящий на отдельной деревянной подставке рядом с основным стеллажом.

— «Животные Древнемира. — прочитал я название книги. — Волшебные твари и места их обитания. Классификация и методы обороны». Ого...

— Отличный выбор для покупки! — подбодрил меня Мерфер. — Занимает почётное место на полке в доме любого, кто собрался прогуляться по Изменениям.

Заинтересовавшись, я взял книгу в руки и открыл примерно посередине. На левой половине разворота было нарисовано странное существо, вызывающее смутные ассоциации с какой-то птицей. С большим загнутым клювом и десятком разного размера глаз на длинных отростках. Правая страница извещала о том, что создание называется габри-баркль.

— А, габри. — протянул Мерфер, заметив, какое изображение я рассматриваю. — Нет, друг. Таких у нас больше не водятся. Баркли были такими ценными, что их давным давно перебили. Боккеры ещё, наверно, остались, может ещё габри-плаффера можно встретить. А вот барклей в ближайших Изменениях больше нет.

Приняв эту информацию к сведению, я вернул книгу на место и, попрощавшись, вышел на улицу.

«Куда теперь?» — написал Феникс. Прочитав его сообщение, я улыбнулся:

— Мне кажется, малыш, что пришло время нанести небольшой визит вежливости.

Глава 14. Время для поисков

Путь до так называемого Первого района занял у меня не более получаса. Пройдясь по окраинным улицам, я вышел на проспект Свободы и добрался до того здания, которое было известно, как Башня. Признаться честно, я ожидал увидеть нечто довольно тонкое и высокое, светящееся огоньками прожекторов и широких окон, но Башня оказалась совсем не такой.

— Башня? — с некоторым удивлением переспросил я.

— Ну да. — прохожий, к которому я обратился за помощью, посмотрел на меня с усмешкой. — А что? Непохожа?

— Не очень. — честно ответил я.

— Она и есть, не сомневайся. — хохотнул тот и не торопясь пошёл по своим делам.

Я перевёл взгляд на Башню. Широкое и угрюмое четырёхэтажное здание, возведённое безумными строителями по чертежам не менее безумного архитектора. Округлое, с неоправданно высокой входной аркой и без единого намёка на то, что в других домах называется окнами. Со всех сторон Башню окружал широкий участок пустой земли, за которым следовало двойное кольцо высокой ограды.

«Тюрьма какая-то», — написал в воздухе Феникс.

— Похожа. — согласился я и направился к массивным воротам.

«Если не секрет, о чём ты собираешься с ним говорить?»

— Ни о чём. — ответил я Фениксу. — Мне больше интересно то, ради чего он меня сюда пригласил. Должен же быть в этом какой-то смысл.

— Анриель?

На дорожке, ведущей от ворот к Башне, внезапно обнаружился парень в чёрном костюме и полумаске.

— Наставник сказал, что вы зайдёте к нему сегодня. — сказал парень. — Моё имя Арден. Я вас провожу.

Мы с Фениксом переглянулись.

— Видишь? — сказал я. — Вот поэтому я и хочу с ним поговорить.

Открыв ворота, я пошёл следом за Арденом, который проводил меня до двери Башни. Дойдя до порога, тот внезапно остановился и поклонился. Дверь тихо заскрипела и медленно отворилась.

— Магия, что ли? — пробормотал я, пытаясь различить, какими именно плетениями он воспользовался, а тот услышал и, на мгновение обернувшись, сказал:

— Нет магии. Лишь Путь.

Внутренности Башни поразили меня своей пустотой. Просторный холл был совершенно пустым и едва освещённым. В боковых стенах я насчитал четыре двери.

«Мастер!»

— Я вижу. — сказал я и остановился на пороге. — Арден, дружище, тебе известно, что ваша Башня — это ничто иное, как один из очагов Изменения?

— Разумеется. — парень остановился и посмотрел на меня. — В противном случае наш Наставник не забрал бы её себе.

Я использовал магический Взгляд и осмотрел пространство ещё раз.

— А жители этого района в курсе?

— Конечно. — на лице Ардена появилась улыбка. — Они благодарны Наставнику за то, что тот помогает Старому Городу сохранять его облик в целости.

— И вы живёте в этой пространственной аномалии?

— Таков Путь.

— Ладно. — вздохнул я. — Извини, что задержал. Веди дальше.

Пройдя в центр холла, Арден на несколько секунд задержался, а затем поклонился в сторону одной из дверей, и та отворилась.

«Какой интересный способ открывать двери. — заметил Феникс. — Как думаешь, Мастер, а у меня так получится?»

За дверь обнаружился короткий коридор, а за ним — большое вытянутое помещение, у боковых стен которого светилось множество магических фонарей.

— Проходите, пожалуйста. — сказал Арден и подвинулся, пропуская меня из коридора в помещение. — Я буду ждать вас на этом месте.

Мы с Фениксом прошли внутрь и дверь закрылась. Я осмотрелся и мне сразу же бросилась в глаза одна странность. Помещение, если не считать волшебных светильников, было совершенно пустым, однако на стене в его дальней части лежала человекоподобная тень. Её присутствие там было бы совершенно нормально, если бы на каменной плите, установленной перед стеной, сидел человек, но... На плите никого не было.

Или у меня просто не получалось его увидеть?

«Мастер, караул. — написал Феникс. — Я вижу на стене тень, но не могу рассмотреть того, кто её отбрасывает. Ты его не видишь?»

— Нет.

Я немного поэкспериментировал с магическим Взглядом, но так и не рассмотрел того, кто нас ожидал.

«Чёрт возьми! — мелькнула у меня мысль. — А ведь он действительно невидимка!»

— Я рад видеть вас у себя. — послышался голос со стороны тени. — Анриель. Скажи мне, ты уже отыскал Путь?

— Ещё нет. — ответил я и вышел на середину помещения. — Хотя я всегда считал, что путей много и ничья судьба изначально не предопределена.

— Истинный Путь только один. — произнёс голос. — Arans Sa-An Rau.

Я замер. «Путь только один», говорит он? И ещё что-то непонятное на странном языке... Хм-м... А ведь я это уже где-то слышал... вот только где?

— Ты не согласен? — спросил невидимка, а я внезапно вспомнил полуразрушенные строения, в которых мы с моим товарищем Аннишем ночевали во время наших блужданий по Междумирью, и очень странного гостя, забравшегося к нам в окно в одну из ночей.

— Истина всегда неизменна, да? — спросил я. — Дай-ка я угадаю. Ты — один из тех, «Кто-Следует-По-Пути»?

Владелец тени удивлённо помолчал, а затем поднялся и не торопясь подошёл ко мне. У меня не получалось его увидеть, но я отлично определял его местонахождение по теням, которые перемещались по стенам.

— Ни один из нас не Следует-По-Пути прямо сейчас. — сказал он. — Однако тебе явно довелось приобщиться к мудрости Старших.

Я улыбнулся воспоминаниям.

— Вроде того. Мы с моим товарищем как-то заплутали и встретили того, кто Следовал-По-Пути. По крайней мере, он назвался именно таким образом. И ещё он утверждал, что его Путь определяется Истиной.

Тени Наставника на стенах синхронно кивнули.

— Путь Познания. — с уважением произнёс он. — И этот Старший помог вам обрести Путь?

— Ну... — я задумался. — Он обратился за советом к Гласу Светил и показал нам, куда идти. Это помогло нам выбраться из того забытого места и выжить. Так что в каком-то смысле — да. Он помог нам обрести Путь.

Невидимка тихо и, как мне показалось, одобрительно рассмеялся.

— Старшие... Скажи, Анриель, я могу задать тебе пару вопросов?

— Смотря каких. Я ведь не на допрос пришёл, если что.

— Разумеется, нет. Как звучит название твоего мира?

— Лааттон.

Невидимка несколько секунд молчал, а затем спросил:

— А о мире Raass De Art’e Arve’s ты когда-нибудь слышал?

Я покачал головой:

— Что-то не припоминаю. У него есть другие названия?

— Нет. Только это. Переводится как... — невидимка помедлил. — Мир-Над-Которым-Поднимается-Башня.

Я улыбнулся.

— Опять Башня? И — нет, я об этом мире слышу впервые.

Невидимый наставник Незримых вздохнул.

— Как и все, у кого я спрашивал о нём до встречи с тобой.

— Скажи, а вот этот мир, который ты ищешь — это твой дом? — уточнил я.

— У меня нет дома. — мягко ответил невидимка. — Лишь Путь.

— А как же ваша Башня? Разве она не...

— Лишь часть Пути.

— Но ведь здесь очаг Изменения. — ответил я. — Верно?

— Да. Моё присутствие упорядочивает его и удерживает в пределах стен.

Услышав такое заявление, я задумался.

— То есть ты что... никогда отсюда не выходишь? Я правильно тебя понял?

Тени невидимки шевельнулись.

— Таков Путь.

«Путь сидеть на одном месте и задавать бесконечные вопросы прохожим... — подумал я. — Интересно, кто ему сказал, что это сработает?»

— То есть твой Путь связан с Изменениями?

Мой невидимый собеседник тихо рассмеялся.

— Изменения не важны, Анриель. Они не есть Путь, они всего лишь малая его часть.

— Что-то я запутался. — сказал я. — И у меня тоже есть для тебя пара вопросов.

Тени на стенах синхронно кивнули.

— Я слушаю.

— Тебе что-нибудь известно о спящем Павшем и о пространственном коридоре, проходящем через этот мир?

Воздух передо мной на мгновение замерцал, и я заметил призрачную фигуру атлетично сложенного мужчины.

— Павший. — задумчиво произнёс он. — Вот, значит, какое испытание назначил для тебя Путь... Нет. Я о нём ничего не знаю. Знают Светила. Но они не говорят с Младшими, у которых нет права Голоса.

«Мастер, я всё больше утверждаюсь во мнении, что он психопат», — написал Феникс.

— Что же до упомянутого тобой коридора... — продолжал говорить невидимка. — То ты, вероятно, подразумеваешь под ним врата, ведущие во тьму пространства за пределами этого мира. О них мне известно. Они находятся там. — тени на стенах пришли в движение и показали в разные стороны. — За болотами, в самой глубине Леса.

— За болотами, значит... — повторил я. — Ладно, я это учту. А ты, случаем, не знаешь, как туда быстрее добраться?

* * *

— «Следовать по Пути»... — передразнил Феникс нашего невидимого собеседника после того, как мы покинули его Башню. — Помощничек, тоже мне...

— Зря ругаешься, Феникс. — сказал я и, наклонившись, потрепал тотема по загривку. — Для нашего нового знакомого такой совет — единственно нормальный из всех возможных. Я, в принципе, с самого начала подозревал, что он может ответить подобным образом.

— И всё равно пошёл внутрь? Зачем? Только время зря потеряли.

— С одной стороны да — потеряли. — согласился я. — Но, в то же время — сейчас в любом случае уже вечер. Куда нам ещё идти? Не в Изменение же тащиться. А так мы отблагодарили Незримых за их помощь и выяснили, что ничего полезного для нас у них нет. Верно?

Феникс остановился и с подозрением посмотрел на меня.

— Мастер, да ты его, никак, защищаешь?

— Конечно!

Рассмеявшись, мы вышли за ограду Башни и Феникс вернулся к общению при помощи иллюзорных надписей.

«Куда теперь?»

— В гостиницу, наверное... — ответил я и задумался. Ходить по улицам и осматривать город мне не хотелось. Изучать ассортимент магазинов до того, как у меня появятся деньги — бессмысленно, а отправляться на поиски работы пока преждевременно. Вывод?

— В гостиницу. — решил я. — Нужно экономить силы и отдыхать.

В холл гостиницы мы зашли, когда уже порядком стемнело.

— Знаешь, а у вас тут быстро темнеет. — сказал я бармену, останавливаясь рядом с широкой стойкой. — Никогда не думал, что...

Голбер обернулся и, взмахнув рукой, произнёс:

— Сейчас, Анр. Погоди пару минут.

Я посмотрел на десяток столпившихся вокруг бара людей и понял, что занимаюсь какой-то ерундой. Голберу сейчас совершенно не до меня. Так зачем я пытаюсь отвлекать его своими беседами? Подумав об этом, я отыскал у боковой стены холла свободный столик и уселся в стоящее рядом с ним кресло, а Феникс улёгся на пол рядом с моей левой ногой.

— Завтра думаю прогуляться в ближайшее Изменение. — вполголоса сказал я. — Поднимемся пораньше и дойдём до той забавной статуи с большими ушами.

«Гоблина?»

— Ага.

«А те двое старателей, с которыми мы познакомились?»

— А что с ними?

«Почему ты не хочешь позвать их с собой?»

— Потому что они живут у четвёртой Солнечной. — я засмеялся. — Ты помнишь, где расположена улица с таким названием? Вспоминай.

«В двух локтях по карте от нас... — написал Феникс. — Ладно, я понял. Так далеко не пойдём».

— Именно. — кивнув, я собирался попросить Феникса создать карту, но тут почувствовал на себе чей-то напряжённый изучающий взгляд.

«Кто это у нас такой смелый?» — подумал я и с осторожностью пробежался глазами по холлу. А, вон он. Тот парень в защитно-маскировочном костюме, с небольшим рюкзаком. Н-да... Ну и рожа. Похоже, ко мне решил присмотреться местный бандит.

«Мастер, один из местных на тебя пялится», — сообщил Феникс и запрыгнул на стол.

— Знаю. — спокойно ответил я. — Я уже почувствовал. И слезь со стола, пожалуйста, ты этими лапами по земле ходишь.

«Я — кот, мне можно».

— Феникс!

«Всё, всё. Видишь — я уже слез!»

К рассматривающему меня парню присоединились ещё двое и количество направленных в мою сторону глаз увеличилось до шести.

«Мастер, у них на плечах такие же нашивки, как и у тех олухов в баре. Ну — тех, которые собирались меня купить».

«Правда, что ли?» — подумал я и скосил глаза на бандитскую троицу. Рассмотреть детали их одежды оказалось не так-то просто, потому что между нами постоянно кто-нибудь проходил.

— Слушай, а ведь и правда — они. — я раздражённо вздохнул. — Чёрт. Должно быть, это друзья тех идиотов, которых постреляли Незримые.

«Если это правда, то от них придётся как-то избавиться».

— Как ни странно, Феникс, — протянул я, — но тут ты прав. Хоть мне это и не по душе.

«Что будем делать?»

«Убивать», — раздражённо подумал я. Настроение было бесповоротно испорчено.

Поднявшись из-за стола, я не торопясь потянулся и посмотрел на большие часы, висящие над барной стойкой, после чего направился в сторону выхода. Дойдя до дверей, я отошёл в сторону, пропуская входящих внутрь посетителей, и коротко оглянулся. Все трое бандитов уже поднялись со своих мест и теперь медленно приближались ко мне. Один даже успел стащить со спины рюкзак и теперь пытался что-то из него вытащить.

Выйдя на улицу, я двинулся вдоль неё быстрым и уверенным шагом. Прошёл до конца квартала, увидел несколько заброшенных трёхэтажных домиков и повернул к одному из них. После чего осмотрел остовы брошенных машин и, запрыгнув на один из них, забрался через частично заколоченное окно внутрь дома. В лицо пахнуло запахом давно забытого помещения. Пылью, плесенью и ещё чем-то, напоминающим цветущую воду.

— Феникс! — тихо сказал я. — Спрячься тут где-нибудь, чтобы они тебя не заметили.

— А что собираешься делать ты?

— Увидишь.

Феникс исчез. Я же окружил себя отражающим и маскирующим барьерами и встал на относительно чистом месте у боковой стены. Долго ждать не потребовалось — шаги бандитов я услышал уже через половину минуты. После этого в проёме окна появилась чёрная тень и чей-то тихий голос сказал:

— Смотрите, вот оно. Он вроде сюда залез.

— Сюда-сюда, точно. — ответил ему второй. — Я же видел.

— Спит тут, наверное. Крысёныш.

— Ну, чё? Берём его и сразу режем?

— Не-не, ты чего, какой «режем»! Сначала пытать. Пусть расскажет, кто ему помог Боффера завалить.

— Надо ему ногу прострелить. Или подпалить.

— Это сколько угодно. Только смотри, чтоб местные не припёрлись. А то они тут все любопытные, как крысы. Хуже, чем рабберы.

— Ну так мы чего — заходить будем или тут подождём?

Преследователи по одному забрались внутрь.

— Темнота какая... — приглушённым голосом прошипел один, а в следующее мгновение схватился за горло, повалился на пол и принялся дёргаться. Его товарищи синхронно захрипели и попадали рядом с ним. Не знаю, о чём они в этот момент подумали. Увидеть меня или обвившие их шеи силовые линии они не могли, а значит — наверняка решили, что подверглись нападению какой-нибудь твари из Изменения. Хотя, возможно, и нет... Как бы то ни было, для них это уже ничего не решало.

— Тьфу. — с отвращением произнёс я, когда с бандитами было покончено.

— Ты правильно поступил, Мастер. — прошептал невидимый тотем. — Эти трое были проблемой и её надо было как-то решать. Что ты и сделал.

Развеяв Нити, я посмотрел на застывшие на полу тела и грустно усмехнулся.

— Эх, Феникс... Если ты думаешь, что мне этих обормотов хоть капельку жаль, то ты заблуждаешься. Но вот сам факт убийства тех, кто неможет сопротивляться — это... Это как насекомое раздавить, честное слово — и обувь испачкал, и видимой пользы от этого никакой.

— Ну почему же «никакой»? — выбравшись из стены, выглядящий самим собой Феникс уселся и с лукавым прищуром посмотрел на меня. — Мир только что сделался чуточку чище.

— Да ну тебя.

Оставив тела троих дегенератов валяться в комнате, я вернулся в гостиницу и, едва добравшись до своей кровати, моментально уснул.

* * *

— Интересно, а почему оно не падает? — Феникс наклонил голову набок и пошевелил ушами, а потом обернулся и умоляюще посмотрел на меня. — Мастер, можно я туда сбегаю, погляжу?

Мы стояли у подножия того, что когда-то было автомобильной автострадой, но впоследствии подверглось воздействию пространственной магии и превратилось во что-то невообразимое. То, что привело меня в замешательство, а Феникса — в непроходящий восторг.

— Нет уж. — сказал я Фениксу. — Не хочу я, чтобы ты туда залезал.

Задрав голову, я всмотрелся в поросшую травой проезжую часть, частично нависавшую над нашими головами. Мне показалось или там сейчас пробежала какая-то тварь?

— А я бы посмотрел... — протянул Феникс. Дело было в том, что полотно широкой дороги, вдоль которой мы шли, в определённом месте взмывало в воздух, изгибалось, переворачивалось и вообще, вело себя так, словно все законы материального мира куда-то исчезли. Многочисленные камни и мусор, разбросанные на протяжении автострады, валялись на перевёрнутой поверхности дороги прямо над нашими головами, но даже не думали возвращаться на землю.

«Занятные фокусы», — подумал я и посмотрел в ту сторону, откуда мы пришли. Когда же это мы, чёрт побери, заблудились? Шли вроде бы никуда не сворачивая, согласно ориентирам...

— Феникс, сообрази-ка нам, пожалуйста, карту.

В воздухе появилась большая иллюзия. Пробежавшись по ней взглядом, я ткнул пальцем в один из значков:

— Интересное дело. Феникс, смотри — «Дорожная арка». У меня такое ощущение, что это она.

— Как это может быть она, если полчаса назад мы проходили через Курганы?

— Не знаю.

— И ещё тут всё ещё слишком пусто.

Я, ничего не ответив, кивнул. Феникс был прав — несмотря на то, что за последние пару часов мы уже прошли изрядное расстояние, животные или старатели нам не встречались. Не пели птицы, не пролетали насекомые. Даже вездесущая мелкая живность, живущая в магических зарослях, куда-то исчезла. Мы словно заглянули в огромный и невероятно реалистичный музей. Чёрт знает что, а не Изменения.

— Как думаешь, может быть, пора возвращаться?

Феникс поразмыслил и посмотрел на меня.

— Не знаю, Мастер. Эти места сегодня какие-то странные.

— Словно ненастоящие.

— Вот именно! Но разве это возможно?

— До того, как я побывал в Петле, Феникс, я бы сказал, что... Тихо. — развернувшись, я окружил нас маскирующим пологом и сформировал боевую вязь. — Там кто-то есть.

«Где?»

— Вон у того дома, где заросли. Ты сам ничего не слышишь?

«Да вроде бы нет. — написал Феникс, но тут же исправился. — А, нет! Уже слышу. Похоже, что там человек, который идёт сюда!»

Несколько мгновений спустя в подозрительных зарослях треснула ветка и чей-то громкий голос сказал:

— Новичок! Эй! Не помню, как тебя зовут, но ты наверняка где-то здесь! Отзовись!

Мы с Фениксом ничего не ответили и незнакомец продолжил:

— Слушай, ты только прятаться не начинай, ладно? Во-первых, я не бандит и тебе не враг, а во-вторых, я не для того за тобой столько времени шёл! О, Пакт. Ты отзываться собираешься, нет?

Просканировав окрестности исследовательским плетением, я убедился, что наш таинственный преследователь совершенно один. Так вот, значит, чей взгляд на себе я время от времени чувствовал! А я уже начал думать, что показалось...

— Кто ты такой? — с достаточной громкостью спросил я, а тотем написал:

«Мастер, я его помню. Это тот парень, который сидел за столом напротив нас, в холле гостиницы».

Я кивнул. Я тоже вспомнил этого парня. Вот только что ему от меня надо?

— Меня зовут Над. — ответил в это время парень. — Я старатель. А шёл я за тобой для того, чтобы тебя вытащить. Нет, я, конечно, верю, что такой парень, как ты, вернётся и сам, но... Со мной оно будет как-то вернее.

Мы с Фениксом переглянулись.

«Мастер, ты это слышал?» — написал тот.

«Интересный поворот», — согласно подумал я и, развеяв маскирующую магию, вышел на открытое место.

— Я здесь.

— Долгой жизни. — помахав мне рукой, Над пересёк улицу и остановился в пяти шагах. — Привет.

— Так из чего ты собирался меня вытащить? — спросил я. — Как у тебя вообще получилось за мной проследить?

Над усмехнулся. На вид ему было лет двадцать, но множество морщинок выдавали немалый опыт и нелёгкую жизнь.

— Из Солнечного дня, дружище. — сказал он. — Ты разве не заметил, что вокруг всё как-то не так?

— Заметил.

— Ну, вот. — Над кивнул. — Это он вокруг нас и есть — Солнечный день. Аномалия такая, пространственная, навроде кармана. Зайти в такой карман, если он появился, проще простого, а вот выбраться ещё нужно суметь. Я ведь, на самом деле, с тобой ещё на Границе собирался поговорить, но понял, что ты куда-то пропал, принялся искать следы и наткнулся на аномалию.

— И тоже залез внутрь?

— Ну, да.

— Отважно. — оценил я. — Ради чего?

— Чтобы помочь. — лицо Нада приобрело серьёзное выражение. — После того, как ты ушёл, к Голберу завалилось несколько Грузчиков и начали выяснять, не видел ли тебя кто. Народ с ними особо общаться не пожелал и они свалили. А я поднялся и пошёл за тобой. Думаю, что ты должен знать о том, что происходит.

— Ну, что ж, спасибо.

— Тебе спасибо. — покачал головой Над. — Хоть я уже и забыл, как там тебя зовут, но несколько лет назад Грузчики прикончили моего друга. Это сейчас они такие красивые — бар завели, торговлей прикидываются. А раньше всё было совершенно иначе. Гермад балбесом был, больше фантазировал, чем головой думал. Ну и взял у них в долг. А у них с теми, кто сразу не отдаёт, разговор короткий. А деньги-то у него на возврат были, что самое обидное, он просто срок немного пробил. Они же даже разговаривать не стали. Ну и...

Мы помолчали.

— А сегодня с утра я услышал, что появился ты и наиболее отмороженные уроды из Грузчиков куда-то пропали. Некоторых, правда, уже нашли и... В общем, не помню я твоего имени, но решил помочь.

— Анриель.

— Спасибо, запомню. Так что? Выходить будем?

Я ответил на этот вопрос согласием и старатель по имени Над повёл нас с Фениксом на выход из аномалии.

«Неплохо мы погуляли», — размышлял я в то время, как мы шагали в сторону города. Я понял, в какой момент произошёл переход. Покинув гостиницу, мы с Фениксом направились в сторону Границы никуда не сворачивая и уже приблизившись к Изменению прошли через короткий, проходящий под обрушенной автострадой, туннель, после которого я обратил внимание на то, что солнце каким-то образом переместилось в зенит. В тот момент я, помнится, подумал, что это какая-то оптическая иллюзия.

«Иллюзия. — мысленно усмехнулся я. — Ничерта себе у них тут иллюзии... Целый небольшой мир!»

По словам Нада, Солнечный день являлся сложной пространственной структурой замкнутого на самое себя измерения, полностью копирующего многие места на территории Изменений. Отличие состояло в том, что в нём было крайне сложно ориентироваться, да ещё и живые существа в пространстве аномалии не водились.

— Некоторые умники тут по три-четыре дня умудрялись проводить. — рассказывал Над. — Отдыхали, понимаешь, от разных ужасов реального мира. Но как по мне, так это всё баловство.

Довольно скоро мы вышли к широкой улице и идущий впереди нас старатель остановился.

— Вон. — сказал он и ткнул пальцем в ближайший высокий дом. — Этот домик похож на тот, который нам нужен.

Я внимательно осмотрел обветшалое здание.

— По каким признакам ты это понял?

— А ты посмотри повнимательнее на его окна. Видишь, вся центральная часть в идеальной сохранности?

— Ну да.

— Ну и вот. Это означает, что здание восстанавливается. Не спрашивай, как это работает, не знаю. Просто запомни, что в пределах Солнечного дня если центральная часть сооружения целая — там можно найти проход.

— Проход — это, в смысле, выход наружу?

— В том числе.

Поразмыслить над последней фразой Нада я не успел — мы уже вошли в здание. А после этого я стал свидетелем довольно странного ритуала. Блуждая по коридорам и комнатам, Над некоторое время обнюхивал стены, пока наконец не уселся перед завалом из рухнувших перекрытий и не посмотрел на меня.

— Садись, Анриель. — сказал он. — Нам надо подождать и я не знаю, насколько это затянется.

Осмотрев стены, я покачал головой.

— Спасибо, но я лучше постою. Тут сыро.

Старатель ничего не ответил и, судя по тому, как он наклонил голову, вообще задремал. Через несколько минут он, впрочем, внезапно проснулся и, вскинув голову, весело хохотнул.

— Ну, вот! — довольно воскликнул он и показал пальцем в сторону завала. — А я о чём говорил? С первого раза!

Глава 15. Время для действий

Проследив за взглядом старателя, я обалдел. Завал из строительных конструкций, напротив которого мы разместились, исчез. Теперь вместо него было самое обыкновенное помещение. Тёмное, пыльное и совершенно пустое.

— Не понял юмора. — сказал я. — Этот завал был иллюзией? Или что?

— Никаких иллюзий. — покачал головой Над. — Всё честно. Просто в этом месте мог появиться проход и он появился. От нас потребовалось лишь чуть-чуть подождать. Всё.

«Надо же, как у него всё просто. — подумал я. — И по какому принципу это работает?»

— Погоди, Над. Как ты понял, что тут может образоваться проход?

— По запаху.

— По запаху? — я внимательно посмотрел на лицо старателя. Он что, издевается? На сумасшедшего вроде бы не похож.

— Сразу видно, что ты новичок. — улыбнулся Над. — Все, кто по первому разу такое слышат, не понимают. Смотри. — подойдя к стене, старатель провёл по ней кончиками пальцев. — У любой поверхности имеется запах. Даже у стен. Они могут пахнуть пылью, какой-нибудь дрянью, плесенью... Когда чем. А вот если запаха нет, то будь уверен — то, что ты нашёл, не совсем настоящее. И туда стоит либо вернуться позже, чтобы посмотреть, что именно изменилось, либо... либо чуточку подождать. Примерно так, как это сделали мы. Понимаешь?

Я кивнул.

— И много тут у вас таких хитростей?

— Больше, чем ты можешь себе представить. Иначе почему, ты думаешь, настоящих старателей так мало, что их можно пересчитать по пальцам?

— А Зак и Форт — это какие старатели?

Над с весёлым удивлением посмотрел на меня.

— О, Пакт, так ты с ними уже знаком? Эти ребята правильные, из самых старых. Таких, как они, во всём Старом Городе сейчас единицы. Большинство старается вооружиться по-максимуму, импульсные излучатели начинает таскать, патроны с алхимической начинкой, и сам Пак не знает, чего ещё. А они... Ну, в общем, я думаю, что ты понял. Ладно. Засиделись мы тут с тобой. Тебе ещё что-нибудь нужно?

Я бросил вопросительный взгляд на Феникса и тот ответил:

«Мне — ничего».

— Нет, Над, больше ничего. — сказал я. — Спасибо тебе за помощь.

— Если хочешь хороший совет, — сказал Над, — то тебе стоит найти напарника. Кого-то из местных, у кого достаточно опыта для того, чтобы работать проводником. На тебе будет защита вашей группы, а на нём — вопросы по прокладке маршрута.

— Намекаешь на себя?

— Нет, нет. — Над засмеялся. — Я здесь не при чём, не придумывай. Просто если ты собираешься шляться по Изменениям, то я рекомендую это делать вдвоём. Вот.

— Я подумаю над этим. — сказал я и протянул руку старателю. — Спасибо тебе ещё раз. Удачи.

Мы попрощались и пересекли опустевшее помещение, после чего разошлись в разные коридоры. Над выбрался на улицу сразу же, через окно, а мы с Фениксом прошли до конца здания, после чего вышли наружу через пролом в стене.

— А ведь действительно аномалия... — протянул я, рассматривая перевалившее за точку зенита солнце. В воздухе внезапно обнаружился запах дыма, а откуда-то издалека донеслись приглушённые выстрелы. Где бы мы до этого ни были, теперь мы явно вернулись в нормальный мир. — Феникс, ты как?

— В лёгком шоке. — ответил тотем. — Здешняя реальность не похожа ни на один мир, который я видел. Мне это не нравится.

— Предлагаешь последовать совету Нада и нанять проводника?

— Не лучшая идея. Услуги грамотного следопыта будут недёшевы, а нам пока что нечем ему платить.

— Вот и я об этом подумал. — я усмехнулся. — Ну что — попробуем ещё раз?

Сверившись с картой, мы сделали небольшой круг по району и прошли вдоль Границы до соседнего «очага», после чего обогнули затопленный участок и двинулись в ту сторону, куда указывал наш артефакт. Мысли и эмоции у меня были крайне противоречивы. С одной стороны — я прибыл в этот мир не по своей воле и не собирался задерживаться. Заниматься заработком местной валюты, заводить полезные знакомства и не торопясь исследовать территорию — всё это не про меня. Конечно, Иллеандо, как и Петля, во время перемещения «отобрал» у меня большую часть моих сил и способностей, не позволяя использовать даже магию геомантов, но... Какого чёрта? Неужели оставшихся возможностей не хватит даже на то, чтобы пройти по этой странной земле до определённого места?

В конце концов, да что такого тут может мне угрожать?

«Мастер, я чувствую чей-то запах».

— Двое людей в здании справа. — сказал я, пробежав глазами сообщение Феникса. Сканирующая магия предупредила меня о засаде за несколько секунд до того, как её почувствовал мой тотем. — Может быть, старатели, а может быть и бандиты.

«Мне посмотреть?»

— Нет, не нужно. Я в любом случае не собираюсь сворачивать. По этой улице удобнее всего добираться до Рощи.

В здании оказалась пара бандитов. Я заглянул к ним под пологом невидимости и понаблюдал за тем, как они осматривают улицу при помощи небольших оптических трубок. После этого я парализовал обоих при помощи магии и что называется вырубил, забрав с собой их тяжеленные рюкзаки и бросив их поглубже в ближайшие заросли.

— Что? — спросил я у Феникса, заметив, с каким выражением тот на меня смотрит. — Считаешь, что мне следовало их прикончить?

— Я видел, на что ты способен, Мастер. — тихо ответил тот. — И знаю, какова цена твоей атакующей магии. Ты мог бы устроить местным разбойникам настоящую бойню, а потом держать их в страхе и использовать тех, кто выживет, в своих целях. Но ты ценишь чужие жизни так же высоко, как и свою собственную. И ведь не следуешь какому-либо кодексу чести, а просто... Ты просто этим живёшь.

Я прищурился.

— Так ты это одобряешь или нет?

— Да. — дёрнул большим ухом Феникс. — Одобряю.

Пройдя улицу до конца, мы упёрлись в большой завал, образованный упавшим высотным зданием, и свернули в сторону. Позади заросшего травой проулка и нескольких пристроек обнаружился очередной водоём, на берегу которого занималась поглощением пищи зубастая тварь. У хищного создания был длинный хвост и мощные ноги, а также четыре тонкие передние лапы и маленькая голова с непропорционально широкой пастью. Глаза у монстра были большими и выпуклыми.

«Любопытно, — подумал я, — зачем этой животине такие глаза? Большие зрачки нужны лишь тем хищникам, которые ведут ночной образ жизни и охотятся по ночам. Но, если это животное ночное, то почему оно загрызло кого-то днём?»

В следующее мгновение произошли две вещи. Сначала передо мной появилось сообщение Феникса.

«Мастер, тут что-то не так. — написал он. — То, что лопает эта тварь — не свежее. Это не её добыча. И ещё от неё такой запах, словно ей подпалили шерсть из местного излучателя».

А затем зубастая тварь отвлеклась от своей трапезы и развернулась ко мне. Ноздри на её морде задёргались, а узкие зрачки возбуждённо расширились.

«Учуяла, зар-раза», — подумал я.

«Мастер, оно нас унюхало», — написал Феникс. Бросивший еду монстр тем временем уже двигался в нашу сторону.

— Да чтоб тебя. — с досадой сказал я и, развеяв маскирующую иллюзию, ударил по животному короткой серией энергетических линз. Первая из них отсекла созданию заднюю лапу, а остальные разделили его тело на несколько неравных частей. Останки монстра разлетелись в разные стороны и попадали на землю, причём длинный хвост сохранил подобие жизни и продолжал двигаться, нанося хлёсткие удары по всему подряд.

«Испортил я кому-то охоту», — подумал я. Если обоняние Феникса не ошиблось, то тот, кто подкинул для этой твари наживку, вполне может оказаться где-то поблизости. Хотя, возможно, он просто понаставил по округе ловушек.

— Феникс, а ты... — начал говорить я, но тут неподалёку раздался гулкий хлопок и в мою грудь что-то ударило с такой силой, что я упал.

БУМ!

Неведомая сила сорвала меня с места и бросила на спину, отчего я пролетел несколько футов и оказался в воде.

«Что за чёрт?!» — мелькнула у меня мысль, а затем послышался новый хлопок и песок рядом со мной взвился в воздух мелким фонтаном.

«Выстрелы! — понял я. — Это выстрелы из скорострельной винтовки!»

То есть кто-то прямо сейчас. Стреляет. Из своей винтовки. В меня.

Ударная волна, рождённая от связанных между собой боевых вязей, рванула во все стороны от моих рук с такой силой, что унесла с собой и некоторую часть песка с прибрежной косы, и воду, и даже то, что осталось от зубастой твари и её ужина. Кусты и заросли вокруг нас смело и перемешало между собой. В воздух поднялось огромное количество грязи и пыли. Ускорившись при помощи магического Рывка, я окружил себя защитными барьерами и рванул в ту сторону, откуда мог вести огонь снайпер. Выскочил из созданного мной пылевого облака, помчался дальше....

Итак, где же эта погань засела? Первая сканирующая вязь ничем мне не помогла и тогда я увеличил её мощность, охватив не только ближайшие ко мне здания, но и все расположенные за ними постройки. Ага, вон он где. Неблизко, надо заметить, устроился. И как только попал, с такого-то расстояния... Сколько их там, к слову? Один, два, три... А, нет, четыре. Да, точно. Их четверо.

Мир вокруг меня ощущался, словно вязкий кисель. Давненько я уже не чувствовал такой ярости. Попадание из дальнобойного оружия пробудило во мне воспоминание о чёрных стрелах и заставило заледенеть при мысли о том, что какой-то недоумок мог только что меня пристрелить. Даже не вступая со мной в схватку, а просто нажав на курок с безопасного расстояния...

— В сторону!

В зарослях на моём пути зашевелилась какая-то зубастая тварь. Не останавливаясь, я отрубил ей голову и побежал дальше, после чего сформировал перед собой несколько Нитей и запрыгнул на стену. Пробежался до ближайшего окна, забрался внутрь здания... Спрыгнув со второго этажа на другой стороне дома, я быстро пересёк заваленный разнообразным мусором двор и, мельком обратив внимание на пару примитивных ловушек, взобрался по очередной стене вверх. Изнутри здания слышались чьи-то громкие крики.

«Что кричи, что не кричи — не поможет», — подумал я и мгновение спустя запрыгнул в одно из окон. В точку! Людей в пустом прямоугольном помещении обнаружилось двое, причём первый уже успел что-то почувствовать и теперь поднимал перед собой большое ружьё. Дёрнув его оружие в сторону силовой линией, я швырнул в его владельца рассекающее плетение. Крик оборвался, а стена позади бандита раскрасилась красным. Второй стрелок оказался проворнее и всё-таки успел произвести выстрел, не поднимая оружия, от бедра. Огонь от этого выстрела растёкся по моему щиту, а снаряд с визгом срикошетил куда-то в сторону. Удар взрывающейся вязи превратил напавшего на меня идиота в кровавую пыль.

Выскочив в дверной проём, я попал на лестницу и спустился по ней на пару этажей ниже. Третьего бандита я уничтожил вместе с дверью, позади которой тот прятался — просто запустил в неё таранную вязь и понаблюдал за тем, как вздрагивают и проваливаются вниз массивные межкомнатные перекрытия. По стенам дома поползли трещины. В воздухе заклубилась мелкая пыль.

«Охотник. — подумал я. — Где же этот чёртов охотник?»

Расстояние, с которого по мне открыли огонь, подразумевало, что размер винтовки должен быть довольно большим. Но я до сих пор ничего похожего тут не видел.

Тот, кто в меня стрелял, обнаружился во дворе дома. Здесь зарослей вездесущих растений оказалось на удивление мало, и я смог полюбоваться тем, как он бежит, размахивая руками, куда-то вдаль, не останавливаясь и не пытаясь где-нибудь спрятаться. Длинноствольная винтовка болталось у него на спине в такт движениям. И куда же это он, интересно, надеется добежать?

Догнать бандита оказалось несложно. Подобравшись на расстояние удара, я просто связал его конечности силовой линией, после чего повалил на землю и потащил к себе, а тот заорал, как полоумный, и принялся хватался руками за всё подряд. Оказавшись рядом со мной, он внезапно заткнулся и уставился на меня ничего не видящими глазами. Взгляд этого человека был настолько безумен, что я удивился. В следующее мгновение, впрочем, он начал действовать вполне обдуманно — рука бандита скользнула под куртку, и я увидел направленный прямо на меня пистолет.

Бах! Бах! Бах! Бах!

Выстрелы рикошетили от моего щита и ударяли в окружающие нас стены до тех пор, пока один из них не поразил в лоб своего «создателя».

Бупф!

— А, чтоб тебя... — с брезгливостью произнёс я и отвернулся. Да что ж там такое было заряжено, если от попадания в тело такой эффект?

— Неаккуратно получилось. — сказал Феникс, появляясь из воздуха рядом со мной. — Мастер, а ты это всё специально подстроил или...

— Или. — коротко ответил я и пояснил: — Вообще-то я собирался с этим идиотом поговорить.

— А. — подёргав ухом, Феникс кивнул и приглушённо зафыркал. — Ну, видимо, не судьба.

* * *

Настроение сделалось отвратительным. Вернувшись к большому дому, я уселся на наружной лестнице и расстелил рядом с собой карту. Так... Я сейчас нахожусь примерно вот здесь, между двумя «очагами» Изменений, в относительно безопасной зоне недалеко от Границы. И бар Грузчиков получается с одной стороны от меня, а те места, в которые я намеревался попасть — с другой.

«Придётся выбирать», — подумал я и нахмурился. Выбирать не хотелось.

— Я чувствую, что ты зол. — сказал Феникс и уселся рядом со мной. — Почему?

Подняв взгляд на тотема, я усмехнулся.

— Потому что мы с тобой пришли в этот мир для того, чтобы отыскать Круг. Узнать, куда он ведёт и попутно выяснить, что произошло с моими родителями. А я пока что только и делаю, что кружусь на одном месте. То мы с тобой в какие-то аномалии попадаем, то в драки с местными идиотами...

Феникс помолчал и иронично прищурился.

— Таков Путь.

Я засмеялся, подумав о том, что невидимый наставник Незримых наверняка ответил бы точно так же. Даже жаль, что меня подобное объяснение не устраивает.

— Нет, Феникс, — сказал я, — я думаю, что дело не в этом. Просто я уже настолько привык и к Луку, и к своей магии, что их отсутствие заставляет меня сомневаться и... В общем, сейчас настал такой момент, когда мои взаимоотношения с миром нуждаются в пересмотре.

Уши Феникса вздрогнули и развернулись в разные стороны.

— Чего?

— Я хотел сказать о том, что любые вопросы следовало бы решать по мере их появления. — пояснил я. — И это означает, что мне следует начинать не с Изменений, а с Грузчиков...

— Ну, вот и бар. — протянул Феникс после того, как мы добрались до логова Грузчиков. — Противное место, на самом деле. Ты точно хочешь туда войти?

— Предлагаешь пообщаться с ними отсюда?

— Нет, конечно. Но что, если они станут по нам стрелять?

Остановившись, я без всякой симпатии посмотрел в сторону склада, внутри которого располагался бар.

— Пусть только попробуют.

Пара охранников у входа узнала меня с первого взгляда.

— Ты. — сказал один из них и ткнул в мою сторону пальцем. — Тебе в бар нельзя. Проваливай.

— Мне не нужен бар. — сказал я, останавливаясь в паре метров от них. — Я хочу обсудить излишнее внимание ваших коллег к моей персоне. Это может неприятно закончиться.

— Чего?

— У вас есть командир? — спросил я. — Начальник, руководитель? Мне бы хотелось его увидеть.

— Ты что — тупой? — возмутился второй охранник. — Сказано же — проваливай. Или тебе объяснить?

«Спокойно», — сказал я сам себе и вежливо поинтересовался:

— Просто скажите, где и когда я смогу увидеть вашего командира?

Оба бандита расхохотались.

— Слышь, — сказал один другому, — давай. Объясним этому обмороку, что к чему.

В следующее мгновение в тела мужчин врезались парализующие плетения и они синхронно приложились затылками о стену, у которой стояли, после чего повалились на землю.

«Мастер, мне их поджечь?»

— Нет. — тихо ответил я. — Лучше исчезни и следи за тем, чтобы тебя никто не увидел.

«Понял».

Войдя внутрь здания, я прошёл по короткому коридору и попал в первый зал, где за столами у стен сидело несколько человек.

— Всем привет. — сказал я. — Могу я увидеть вашего командира?

На меня уставилось восемь пар глаз.

— Ты ещё кто такой? — спросил кто-то, но его тут же перебили.

— Тебя кто пустил?!

Трое бандитов вскочили и нацелили на меня пистолеты.

— Стой на месте!

— Стою. — покладисто согласился я, незаметно усиливая окружающий меня щит. — Так могу я увидеть вашего командира?

Бах! Бах! Бах!

Выстрелы прогрохотали в замкнутом помещении оглушающе громко. Одновременно с этим со всех сторон раздались крики и я осознал, что разговаривать мне с этими людьми решительно не о чем. Судя по тому, что я увидел и услышал, они понимали только один язык — силу.

«Не я это начал», — подумал я и ударил во все стороны отталкивающей вязью. Грохот после этого поднялся такой, что я поморщился. Столы, стулья, и людей швырнуло на стены, а затем они беспорядочно и с шумом свалились на пол. Сделалось относительно тихо. Лишь где-то в соседних помещениях громко кричали и матерились. Несколько секунд я слушал, как хлопают двери, а затем до меня донёсся тягучий звук аварийной сигнализации.

— Ну, вот и всё. — задумчиво проговорил Феникс. — Теперь тебе придётся перебить их всех...

Глава 16. Интересные новости

— Если понадобится — перебью. — кивнул я и направился к сорванной с петель двери. У меня не было сожалений по поводу моих действий. Если обитатели этого места искали конфликта — они его и получат.

— Мастер, — сказал бегущий по моим следам тотем. — А вот у меня вопрос.

— Ну?

— В тебя ведь попали из той здоровенной переносной пушки. Так?

— Да.

— Не пойми меня неправильно, но — где дырка от пули?

Остановившись, я с улыбкой посмотрел на ушастого зверя.

— А ты сам-то как думаешь?

— Думаю, что тебя спасла защита от Рун.

— Вообще-то от Маски. — сказал я и пояснил: — Она позволяет поддерживать что-то вроде пассивного щита, плюс...

Бумк!

В стену коридора впереди нас что-то ударило, и я инстинктивно отбросил этот предмет отталкивающей вязью. БОМ-М!

Взрыв, который за этим последовал, был такой силы, что меня немного контузило. Взрывная волна ударилась о мой силовой барьер и остановилась, а вот коридору и ближайшим помещениям досталось изрядно. Потолочные фонари полопались и принялись плеваться искрами. В воздухе заметались клубы мелкой пыли, а по стенам расползлось множество трещин. На голову посыпался строительный сор и куски потолочной облицовки.

— Феникс? — тихо прошипел я. Вдыхать воздух и не закашляться было непросто.

«Я здесь».

Увидев появившуюся передо мной надпись, я удовлетворённо кивнул.

— Хорошо. Тут и оставайся. Смотри только, чтоб тебя не заметили.

Скользнув вперёд, я миновал несколько разорённых помещений. Пол, стены и потолок здесь покрылись копотью и почернели, а остатки мебели тлели и вспыхивали язычками дымного пламени. Пройдя ещё немного, я увидел, что впереди за поворотом горит свет и движутся чьи-то гротескные тени.

«Даже не пытаются действовать скрытно», — с презрением подумал я. Бандиты тем временем заняли оборону и перегородили проход широкими бронированными щитами.

Подойдя чуть ближе, я начал различать их тихую ругань и перешёптывания. Судя по тому, о чём они говорили, в их голову пришла не очень светлая мысль о том, что к ним подослала вооружённых диверсантов враждебная группировка. Что ж, придётся их немного разочаровать. Приблизившись к укрывшимся за металлическими щитами бандитам, я уже поднял руку для того, чтобы ударить по ним таранной вязью, но внезапно остановился.

Нет... Не могу я так — прийти и методично всех перебить. Ладно ещё болваны из первого зала — те, которые стали по мне стрелять... Но эти? Поразмыслив несколько секунд, я понял, что от ненависти, что наполняла меня минуту назад, почти ничего не осталось, и принял решение действовать соответственно.

— Вы! — заорал в этот момент один из Грузчиков. — Там! Если кто ещё жив! Вы...

Дальше он не договорил, потому что в него влетело парализующее плетение, и он повалился на грязный пол вместе со своим щитом. Следом за ним попадали и его коллеги. Обездвижив их, я просканировал ближайшие помещения и пошёл дальше. Неторопливо забиравший в сторону коридор раздваивался и превращался в настоящий лабиринт из тупичков и маленьких комнат, в некоторых из которых скрывались люди. Попетляв по переходам, я обработал своей обездвиживающей магией их всех. А потом из дальних помещений донесся усиленный каким-то устройством голос.

— Эй, там! — выкрикнул кто-то из Грузчиков и добавил несколько оскорблений. — Надеюсь, вам меня хорошо слышно! У вас два варианта! Либо вы сейчас бросаете оружие и выходите с поднятыми руками, либо...

Не особо вслушиваясь в то, что говорит переговорщик бандитов, я пробежался по коридорам и вышел к просторному помещению, у дверей которого стоял вещающий в громкоговоритель бандит. По сторонам от него замерло десятка полтора вооружённых бойцов. Пройдя мимо них незамеченным, я окружил себя ещё одним щитом и просканировал зал. Так. А вот, похоже, и тот, кто мне нужен — в небольшой комнате за дальней стеной стоял человек, перед которым выстроилось несколько других. Не думаю, что такое «противостояние» спонтанно. Наверняка тот одиночка из числа тех, кто принимает решения.

Добравшись до распашных дверей в противоположном конце зала, я разминулся с группой бандитов, спешащих на помощь своим товарищам, выбежал в коридор и вошёл в заинтересовавшую меня боковую комнату. Людей в ней осталось всего трое — двое вооружённых излучателями стрелков и высокий бандит с хмурым лицом и знакомой внешностью. Стоп, так это же местный бармен! Занятно.

Парализовав бойцов с излучателями при помощи магии, я обхватил их тела силовыми нитями и вышвырнул в коридор, а потом захлопнул дверь и перегородил её визуализированным щитом. После чего повернулся и, развеяв скрывающую меня иллюзию, посмотрел на дуло направленного на меня ружья.

— Ну, привет. — сказал я. — Может быть, пообщаемся?

— А, может, я просто нажму на курок?

Голос бармена прозвучал нервно, а сам он показался мне побледневшим. Напуган? Хорошо, если так. Это изрядно поможет в переговорах.

— Нажимай. — я кивнул. — Один придурок с синими нашивками на плечах сегодня уже так сделал. Рассказать, что с ним после этого произошло?

Надо отдать бармену должное — раздумывал он не дольше пары секунд. После чего направленное на меня оружие опустилось.

— Чего ты хочешь?

За дверью комнаты кричали и ругались ничего не понимающие бандиты. Судя по звукам, они как раз пытались выломать дверь.

«Ну-ну. — мелькнула у меня мысль. — Удачи».

— Я тебе лучше скажу, чего я НЕ хочу. — сказал я, старательно выделив голосом частицу «НЕ». — Я не хочу видеть баранов из числа Грузчиков, которые раз за разом пытаются меня пристрелить. Вы же ко мне всё лезете и лезете, не переставая. Сначала был тот болван, которому понравился мой кот. Ну и его друзья, разумеется. За ними появилось трое олухов с рюкзаками. А сегодня ещё и этот охотник...

— Это была случайность.

— Серьёзно? — я фыркнул. — Ладно, в случае с охотником я ещё могу в это поверить. Случайность. Ну а остальное? Скажем, те два дебила у входа, которые сказали мне убираться или трое умников в первом зале, которые стали по мне стрелять? Что — тоже совпадения?

— Ты пришёл к нам сам. И мы защища...

— Ты, кажется, не понял. — сказал я и не оглядываясь ударил в сторону двери таранным плетением.

Стены вздрогнули, а бармен сжался и шарахнулся к стене, закрывая голову руками. Дверь, щит перед которой я убрал за мгновение до того, как ударил магией, разлетелась в мелкие щепки. Стены по сторонам от неё частично разрушились, а потолок над нашими головами опасно деформировался и немного просел. Заметив это, я сразу же укрепил его стационарным барьером. В воздухе заклубилась пыль.

— Хочешь, я сделаю то же самое с вами всеми? — спросил я у бармена и кивнул в сторону двери. Тот бросил туда один взгляд и посмотрел на меня как-то по-новому.

— Нет.

— Или вот скажи мне, — продолжал я, — может быть такая причина, которая заставит вас напасть на Незримых и устроить конфликт с тем, кого они называют Наставником? Нет? Думаю, что нет. А ведь он, в отличие от меня, не собирается покидать свою Башню. В то время, как я могу навестить вас когда захочу.

Тот, кого я знал, как бармена, оказался понятливым. Помолчав около минуты, он взял себя в руки и, встав поровнее, кивнул.

— Я понял, почему ты пришёл. И говорю, что вопросов больше не будет.

— Надеюсь на это. — сказал я и вышел в разгромленный и частично обвалившийся коридор.

* * *

— О-оо, Мастер, ты бы видел, что там на улице творилось... — протянул Феникс, когда мы удалились на достаточное расстояние от бара и он принялся рассказывать мне о том, что делал во время моего отсутствия. — Они из этого здания разбегались, как мелкие насекомые из горящего пня, во все стороны.

— Самая правильная реакция на боевую магию, в общем-то. — заметил я. — Тем более, что в этом мире такие ситуации редкость.

Феникс остановился и, запрыгнув на торчащий из земли большой камень, пытливо посмотрел на меня.

— Ладно, Мастер. И что теперь?

— Теперь мы вернёмся в гостиницу. — сказал я. — И будем там отдыхать. А завтра прогуляемся по Изменениям ещё раз.

— Как скажет Мастер, но... Почему не сейчас? Раз уж ты у нас такой непобедимый и пуленепробиваемый...

— Я, Феникс, настолько пуленепробиваемый, — невесело усмехнулся я, — что у меня грудь до сих пор болит. Причём так, словно по ней кузнечным молотом зарядили. С размаху.

— А. — улыбка тотема немного увяла. — Ладно. Будем считать, что про непобедимость я пошутил.

На следующее утро в гостевом зале гостиницы все разговоры были преимущественно о том, что случилось у Грузчиков. Одни рассказывали, что на бар напали какие-то монстры, другие — что это были бойцы из других группировок. Правды не знал никто, но она, как мне показалось, никого особо и не интересовала. Грузчиков, как ни странно, многие недолюбливали и появившиеся у них проблемы не вызывали у старателей ничего, кроме улыбок.

Граница встретила меня тишиной и массивным засохшим деревом, растущим прямо посередине бывшей проезжей части. Остановившись на безопасном расстоянии от растения, я принялся осматривать его магическим Взором.

— Странно... — тихо произнёс я. То, что возвышающееся передо мной растение не совсем обычное, я понял сразу — хотя бы потому, что вчера на этом месте его не было — но вот то, как оно выглядело в энергетическом подпространстве, меня поразило.

Феникс дёрнул ушами и посмотрел на меня.

— Что?

— Видишь дерево? — спросил я и ткнул пальцем в сторону дерева.

— Вижу. — ответил тотем. — Только это не дерево.

«Вот это поворот», — подумал я и поинтересовался:

— А что же оно такое?

— Не знаю. — лохматый кот покачал головой и шерсть на его загривке приподнялась. — Но оно мне не нравится. И чем дольше я на него смотрю, тем это чувство сильнее.

— В плане Основы оно выглядит как рука. — поделился я наблюдением. — Корявая такая, знаешь, когтистая...

Феникс непонимающе посмотрел на меня.

— В плане чего?

Я вздохнул.

— О, Дкаддова виселица. Ты это серьёзно? Магический зверь с твоим интеллектом — и не знает, что такое Основа и тонкий план?

— Нет.

— Любой мир состоит из нескольких энергетических слоёв. — пояснил я. — То есть — так называемых «планов». Есть реальный мир — план физических предметов. А есть другой, первичный в движении бытия. Более м-м... тонкий. Понимаешь? Он, скажем так, изначальный и как бы базовый. Основа.

«Мастер, сюда кто-то идёт».

Прочитав сообщение Феникса, я окружил себя маскирующим пологом и осмотрелся. Да, действительно — на северо-западе от нас, два человека. Гм... Просканировав пространство усиленным вариантом поисковой вязи, я понял, что двое незнакомцев, кем бы они не были, явственно идут по моим следам. Опустив взгляд на землю, я посмотрел на примятую траву и отпечатки подошв, оставшиеся на влажных и покрытых грязевыми разводами участках. Да уж, в таких условиях можно выследить кого угодно. И никакая магия не нужна.

— Феникс. — тихо произнёс я. — Исчезни.

Тотем понятливо кивнул и растворился в воздухе. А минуту спустя из-за высоких растений у дома напротив показалось двое людей.

«Ну надо же, — подумал я, рассматривая хорошо знакомые лица, — какое интересное совпадение».

— А я тебе говорю, что найдём! — вполголоса говорил Зак. В руках старателя светился маленький фонарик, и он старательно направлял его на мои следы.

«Забавное зрелище. — подумал я. — Неужели он ему помогает?»

— Стой. — сказал вдруг Зак и застыл, глядя на торчащее посреди дороги засохшее дерево. — Да это же... Вот же Паково проклятие, а! Форт, ну ты это видишь?

— Вижу. — кивнул Форт, снова несущий за спиной огромный рюкзак. Остановившись, он повёл плечами и принялся осматриваться, несколько раз посмотрев мне прямо в глаза.

— И нас тоже кто-то видит. — тихо предупредил он. — Никак не могу понять, кто. Но не враг.

«Он чувствует мой взгляд», — понял я и, решив не скрываться, развеял маскирующее меня плетение.

— Привет!

— А! — Зак дёрнулся и скользнул пальцами по метательным ножам, закреплённым у его левого плеча. — Анриель! Ты!

— Я. — согласился я. — Вы не меня, случаем, ищете?

— Не надо больше так делать!

Я развёл руки в стороны.

— Так я и не делаю. Просто стою.

— Да ты-то стоишь! — проворчал Зак и подошёл ближе. — А мне вот благодаря тебе уже хочется полежать! Долгой жизни, что ли...

Форт был менее эмоционален и просто, тепло улыбнувшись, кивнул.

— Давно он здесь? — спросил Зак и кивнул на дерево. — Не знаешь?

— Сегодня появился. — ответил я. — Но почему «он»?

— Потому что это корень древесника.

— Кого?

— Ну... — Зак поморщился. — Есть у нас тут такая неприятная сволочь — древесник. Как он выглядит — никому не известно. Известно только, что он всегда сидит под землёй. И высовывается наружу в виде таких вот сухих деревьев. В разных местах. Открытых или закрытых, заросших, затопленных — где угодно. И если днём такие корни ведут себя как обычные деревья, ну только засохшие, то вот по ночам...

— Оживают. — сказал Форт, рассматривая древесника. — Оживают, выкапываются и могут приползти к домам.

— Поэтому его надо рубить сейчас. — сказал Зак и принялся копаться в висящей на боку небольшой сумке. — Пока он ещё не оброс и не закрепился...

— Я могу помочь?

— Ты? — Зак оставил в покое сумку и посмотрел на меня. — Слушай, Анриель, точно! Ты же маг! Ты сможешь его как-нибудь... — бросив взгляд на дерево, старатель замялся. — М-м... подпалить или что-нибудь в этом роде?

— Поджечь?

— Можно поджечь. — ответил вместо своего друга Форт. — Можно срубить. Всё, что угодно. Главное — это чтобы оно больше не было одним целым. Тогда его останки не смогут ожить.

— Сейчас попробуем. — сказал я и развернулся к древеснику. Поднял руки, окружил себя и старателей мерцающим силовым щитом, а потом ударил по псевдо-дереву серией из энергетических линз. Яркие магические диски врезались в древесника один за другим, а он в ответ на это трещал и трескался, разбрасывая в стороны мелкий мусор и небольшие фонтанчики из опилок.

«Ого...»

— Не знаю, кто такой этот ваш древесник, — сказал я, — но прочность у него, как у зачарованного металла.

Я принялся бросаться в древесника взрывающимися и разрушающими плетениями, а тот стонал, трещал и неохотно расставался с толстыми ветками. Больше всего усилий ушло на покрытый ороговелой корой ствол — даже будучи в расщеплённом и опалённом боевой магией состоянии, он не желал разрушаться и сохранял вертикальное положение. Но в конечном итоге я смог размолотить и его.

— Уф-ф... — выдохнул я и перевёл дух, после чего оглянулся на старателей. — И часто такие древесники у вас появляются?

— Не очень. — протянул Зак, задумчиво рассматривая то, что осталось от древоподобного монстра. — Примерно один раз в два года... — сказав это, старатель вытащил из кармана несколько золотых монет и с отстранённым выражением на лице протянул их Форту.

— Проспорил. — пояснил для меня Форт и забрал монеты. — Считал, что для похода в глубокое Изменение нам можешь понадобиться не ты, а оружие.

Я рассмеялся.

— А я, выходит, лучше, чем оружие?

Форт, коротко улыбнувшись, кивнул, а Зак вздохнул и, с некоторой робостью посмотрев на меня, сказал:

— Анриель, нам просто позарез нужна твоя помощь.

— В чём?

— Ты помнишь, мы... Как-то заговорили о том, что у нас с Фортом есть знакомый проводник и я не захотел развивать эту тему?

— Помню.

— Это потому, что она пропала. Ушла в сердце Леса и не вернулась. Уже почти две недели прошло и... В общем, мы решили, что будем её искать. И, если она жива, то...

— Подожди. — я остановил старателя и переспросил: — Я правильно понимаю, что у вас была знакомая девушка, которая так хорошо знала Изменения, что выполняла роль проводника?

— Ну... Если в целом, то — да.

— И две недели назад она ушла куда-то туда, вглубь Изменений? И пропала?

Зак кивнул.

— Да. Всё так и было.

Я вздохнул.

— Дружище, ты хоть понимаешь, что шансов на то, что она ещё жива, нет? Две недели — это...

— Анриель, — покачал головой Форт, — подожди. Не делай преждевременных выводов. Всё не так просто.

— Леата — не простой проводник. — сказал Зак. — Она... Как бы это тебе сказать... Она как настоящий маг! Изменения для неё — не то же самое, что для нас, она... м-м... Оназдесь почти что как дома! Понимаешь? Она видит, понимает и чувствует больше, чем мы с Фортом вместе взятые. Вот ты, например, боевыми заклинаниями бросаешься, а она...

— Это не заклинания, это скорее плетения.

— Не имеет значения! — отмахнулся Зак. — Важно то, что Леа не могла пропасть просто так! Не могла. Понимаешь? Такие, как она, не пропадают! Да её даже Хранители Болота не трогали, а они...

— Стоп. — сказал я. — Зак. Погоди. Если она такой замечательный следопыт, как ты говоришь — за каким чёртом она полезла в самое сердце вашего волшебного Леса?

Зак вздохнул и оглянулся на Форта, словно в поисках поддержки.

— Ну... — протянул он. — Она пыталась отыскать свою мать. Говорила, что там, в центре Леса, есть что-то такое, особенное и именно в этом месте она...

«Чего? — подумал я и тоже посмотрел на Форта. — Мать?»

Простые слова о том, что некая девушка ищет свою пропавшую маму там же, где находится Круг, привели меня в состояние некоей оторопи. Возможно ли, чтобы у Круга в этом мире тоже имелся некий Хранитель? Или её мать пропала случайно и вся эта история не больше, чем совпадение? Или...

— Анриель! — воскликнул Зак, и я очнулся от размышлений.

— Что?

— Ты как-то странно застыл и мне показалось, что ты меня не слушаешь. — Зак улыбнулся. — А я говорил о том, что...

— Когда, ты говоришь, пропала мать вашей Леа?

— А... — Зак запнулся. — Я так-то не говорил, но... Не знаю. Когда-то давно.

— Во время Катастрофы?

— Наверное. — старатель пожал плечами. — Я точно не знаю. Леата её не помнит, но говорит, что обязательно отыщет, потому что у неё остался её амулет.

«Амулет... — мысленно повторил я. — Круг. И пропавшая матушка местной ведьмы, которая каким-то образом со всем этим связана... Чёрт».

— Ладно, Зак. — неторопливо проговорил я. — Можешь считать, что я согласился участвовать в поисках вместе с вами. С чего начнём?

Глава 17. Тропами Изменений

Разложенная на наклонной каменной плите карта пестрела десятками пометок и надписей.

— Вот он. — сказал Зак и ткнул пальцем в изображение крохотного домика. — Маяк, который нам нужен — это вот здесь.

— И в нём сидит некий смотритель по имени Белый Карлик? — уточнил я. — Интересно будет посмотреть... А для кого там, кстати, нужен маяк? Тут же кругом лес, за исключением вот этого жилого массива...

— Ни для кого. — покачал головой Зак. — Маяк — это всего лишь образное название. Да ты и сам всё сразу поймёшь, как только увидишь. А Белый Карлик — он не смотритель. Смотритель — это скорее Хозяин Чащи. А этот бледный кретин вообще ни за чем не смотрит, кроме своего носа. Он просто живёт.

— Тогда почему «смотритель»?

— Слушай, ну... — Зак усмехнулся и пожал плечами. — Не знаю я, если честно. У нас так принято. Спроси что-нибудь попроще!

Я усмехнулся и посмотрел на Форта, который вытаскивал большую подзорную трубу из своего рюкзака. Чёрт возьми, а как эта громадина туда поместилась? По размерам вылитый телескоп...

— Ладно, — сказал я, — будем считать, что с тем, куда мы идём, мы определились. Осталось понять, почему мы туда идём, и для чего.

— Так я же уже всё объяснил! — удивился Зак. Засунув карандаш за ухо, он почесал бороду и посмотрел на меня. — Смотри. Сегодня утром нам с Фортом рассказали о том, какой погром ты устроил у Грузчиков — и мы поняли, что если в Тернополисе и есть кто-то, кого пропустят Хранители — то это ты. Вот. А к Карлику нам нужно для того, чтобы купить Ключ.

— Ключ, который позволяет пройти через болота?

— Скорее — не заблудиться в них. Но — да — через болота.

— А потом мы двинем к особому монстру, которого называют Хранителем — и он пропустит нас короткой дорогой в центральный лес? Где мы найдём вашу подругу?

— Ну... Как-то так, да.

Я мысленно улыбнулся. Двое старателей настолько верят в необыкновенные способности пропавшей девушки, что ни секунды не сомневаются в том, что она сидит в глубине Изменений целой и невредимой.

— И как вы собираетесь её там искать?

Вместо ответа Зак показал на подзорную трубу в руках у своего друга.

— У нас есть селектор.

— Вот этот телескоп?

— Это не телескоп, Анриель. Это селектор, он позволяет разглядеть определённого человека на расстоянии до десяти километров и почти через любую преграду.

— Ого! Полезная штука. — оценил я изобретение. — Вот, значит, почему ты так уверен в победе?

— А то! Для нас ведь самое главное — это чтобы Хранители не...

— Мастер! — Феникс выпрыгнул из воздуха и уселся прямо на разложенную карту. — Я всё проверил. Чисто. Мы можем идти.

Мы с замолчавшим Заком переглянулись и посмотрели на толстого старателя.

— Форт?

Тот оглянулся и кивнул.

— Да, идёмте. Мы должны успеть пройти мимо Скульптуры, пока жевуны ещё спят.

Наблюдая за тем, как собираются старатели, я посмотрел на окружающие нас заросли и спросил:

— Так почему всё-таки мы идём не через Рощу, а здесь?

Ответ на этот вопрос интересовал меня с того самого момента, когда я выяснил, что добраться до интересующего нас Маяка по прямой мы не можем, и поэтому нам придётся пробираться в обход. Выбирая между районом с так называемыми жевунами и окрестностями муравейника рабберов. К рабберам я идти не хотел — в первую очередь потому, что у тех, со слов Зака, наблюдалась неприятная способность просматривать насквозь любую иллюзию. Людей из группировки Незримых, по крайней мере, они замечали вне зависимости от их желания спрятаться.

Так что из двух зол приходилось выбирать меньшее и мы приняли решение идти к жевунам.

— Роща... — протянул Зак. — Нельзя нам в Рощу. В роще, друг мой Анриель, в это время года встречается Леший.

— Монстр? — уточнил я. — Настолько опасный, что из-за него придётся идти мимо логова жевунов?

— Он не то, чтобы монстр, и не то, чтобы опасен... — протянул Форт. — Просто мы с ним несколько в ссоре.

— Почему?

Форт посмотрел на Зака и, увидев, как тот пожимает плечами, указал пальцем на притороченную к боку рюкзака трубу селектора.

— Вот эта штука раньше принадлежала ему.

Я засмеялся.

— Да-а, ребята, умеете вы заводить друзей.

— Ты только не думай о нас плохого. — попросил Зак. — Мы всё ещё собираемся его вернуть!

«Знаешь, Мастер, — появилось передо мной сообщение Феникса, — а они вроде ничего, смешные. Хотя и трусливые».

Я бросил ироничный взгляд на тотема. Этот ушастый уникум всё ещё не может простить старателям ту лёгкость, с которой они расстались с нами перед первым нападением Грузчиков. Но только что они могли сделать?

Выбравшись из укрывавшей нас небольшой рощи, мы двинулись по заросшим травой остаткам широких улиц. Деревья в этих местах росли изменённые — на первый взгляд похожие на обычные, но с закручивающимися в спирали ветками или здоровенными цветами наверху крон, из которых временами просыпалась золотистая пыль. И чем дальше мы уходили, тем более заросшим и переделанным становился город. Полосы свободной земли между зданиями становились всё шире, а вездесущие растения оплетали некоторые строения так, что те превращались в зелёные коконы. Несколько раз мы перебирались через большие ручьи, а затем переходили вброд неширокую реку. Деревьев и гигантских цветов делалось всё больше. Над одно- и двухэтажными постройками возвышались гигантские грибы, в воздухе сновали странные птицы и светящиеся насекомые.

В какой-то момент я понял, что между заброшенными зданиями впереди нас темнеют очертания чего-то, подозрительно напоминающего примитивный каменный замок.

— Зак. — окликнул я старателя и кивнул в сторону замка. — Вон то строение с башнями — это что?

— Замок. — ответил Зак. — Их в этих местах несколько. Конкретно в этом, слава Пакту, до сих пор никто не живёт.

— А откуда на территории города взялся замок?

— Появился. — Зак пожал плечами, а Форт сказал:

— Этот замок попал к нам из Древнемира, Анриель. Он не наш.

— Он из другого мира? — я посмотрел на маячащий вдалеке замок. Занятно. Я отчего-то не задумывался о том, что после Катастрофы в Иллеандо появились не только аномалии и волшебство, но ещё и новые здания.

— Ну да. — Зак посмотрел на меня с любопытством. — А что тут такого? У нас же тут теперь не один мир, а что-то вроде коктейля из двух...

Людей на территории Изменений было немного. В первые пару часов пути мы то и дело замечали небольшие группы стрелков или же старателей-одиночек, затем остались только старатели, а по мере приближения к Маяку мы не наблюдали уже никого.

— Странно как-то. — заметил я. — До глубокого Изменения ещё далеко. Неужели сюда никто не заходит?

— Да, в общем-то, нет. — покачал головой Форт. — Незачем. Здесь ведь на самом деле почти ничего нет.

— Он имеет в виду, из полезных «очагов» или ресурсов. — пояснил Зак. — Мы сейчас на той границе, после которой законы нашего мира начинают ослабевать. И в тех районах, что мы прошли, относительно безопасно. Кого там бояться? Ну — рабберов, да. Ну — парочку видов монстров. И всё. А здесь, брат, начинается история посерьёзней.

— Безопасно? — переспросил Феникс, и старатели вздрогнули. До этой минуты тотем вёл себя очень тихо. — Ради чего тогда обвешиваются оружием ваши бандиты? Например, Древорезы?

— Древорезы это делают потому, что они не древорезы, а дуболомы. — ответил Зак. — Настоящему исследователю оружие ни к чему, и мы об этом уже говорили. Вот нас возьмите — с кем нам там воевать?

Феникс коротко дёрнул ухом.

— С ползунами?

— Сталкивались уже раз двадцать. — возразил Зак. — И, как видите, всё ещё живы.

— Ладно, мы поняли. — сказал я. — Районы Старого Города относительно безопасны.

— Если соблюдать правила. — кивнул Форт.

— Тогда чего нам ожидать здесь?

Старатели задумались.

— Да, в общем-то, ничего особенного. — сказал Зак. — Просто перед Маяком и дальше возрастает количество магических аномалий и таких мест, в которые лучше не заходить.

— Вроде Солнечного Дня?

— Нет, что ты. Солнечный День с точки зрения выживания почти не опасен. Разве только для конченых идиотов. А в этих местах всё по-другому. Вот, например, этот замок — он пуст. А если пройти немного на северо-восток, то там будет башня. Не особо высокая, этажей на двенадцать. Днём она выглядит довольно обычно. А вот по ночам из её дверей и окон расползается тьма.

— В каком смысле «тьма»?

— Визуально — в самом прямом. — пожал плечами Зак. — Изнутри башни выползает что-то вроде чёрного покрывала и затягивает всё, до чего сможет дотянуться. Хорошо хоть движется медленно, при желании вполне можно успеть убежать. Так вот, оно выползает и распространяется по округе, а перед самым рассветом убирается внутрь. Представляешь? Там из-за этого дела уже даже грибы не растут. А деревья если и есть, то только засохшие. Как и трава, кстати. Вообще ничего живого не осталось.

— А что такое эта «тьма», вы не знаете?

— Нет, конечно! — Зак коротко хохотнул. — Откуда?

— А на окраине Болот есть Глазастый Лес. — сказал Форт. — Не слишком большой, но заходить туда без особой причины не стоит. Деревья могут ожить и сожрать. Случаи были.

— А во-он там... — протянул Зак и указал рукой куда-то на север. — За речкой, через которую мы уже проходили. Там что-то вроде небольшого озера и остатки от жилого района, с куском автомобильной эстакады. Там ведьма живёт.

— Ведьма? — я заинтересовался. — Настоящая?

— Настоящая, Анриель, вне всяких сомнений. — покивал Зак. — Ты даже не думай. Только она странная очень. Не только ворожить любит, но и торговать. Молнии в бутылках продаёт, различные штуки. Говорят, у неё даже консервированное время имеется.

— Консервированное время? — я засмеялся. — Чёрт, ты это серьёзно?

Зак бросил взгляд на меня.

— Ну, так говорят. — извиняющимся тоном ответил он. — И ещё говорят, что у неё нет тени.

— Занятно. — я улыбнулся. Какие только суеверия не придумают... — Куда же она её дела?

— Хранит в сундучке в торговом зале. — сказал Форт. — При этом тень хочет сбежать и поэтому сундучок иногда начинает подёргиваться.

— Фантазии какие-то. — скептично заметил я. — Впрочем, спорить не буду. После того, на что я успел насмотреться, я могу поверить во что угодно. Кстати, вон те руины впереди — это что?

— Храм Надгробий. — сказал Зак. — Только мы в него не пойдём, потому что там пузыри искажённого времени и большая часть из тех, кто туда забирается, застревает. А у нас и так времени мало из-за этих проклятых жевунов.

— Как скажете.

Пробравшись через очередные заросли, мы обошли по кругу стаю небольших лохматых животных и остановились перед лежащей на земле каменной башней, из-за которой выглядывали верхушки деревьев и голова Скульптуры, мимо которой мы предполагали пройти.

«Крепкая конструкция. — подумал я, рассматривая башню. — И как она только не развалилась?»

Нижняя, соприкасающаяся с землёй, часть башни поросла мхом, а из каменной кладки стен пробивались мелкие деревца и вьющиеся растения. Внутрь башни можно было попасть через несколько широких окон.

«Мастер, там птица. — написал Феникс. — Только она какая-то странная».

Я кивнул: «Вижу». Большая птица, сидящая наверху башни, действительно выглядела весьма необычно. Чёрно-зелёное оперение и загнутый клюв наводили на мысли о южных странах, но общее впечатление от вида крылатого создания было отталкивающим.

— Зак. — тихо позвал товарища Форт и коротким жестом указал на птицу.

— Что? У-у-у... Да, Форт, я понял. — с этими словами Зак сделал несколько шагов вперёд и медленно поклонился.

— Тот-Кто-Приходит-С-Тьмой! — провозгласил он. — Трое путешественников приветствуют тебя!

Птица повернула голову и посмотрела на нас. Я замер, ощутив необыкновенное давление от этого взгляда, и понял, что именно с этой птицей не так.

— Это не живое существо. — тихо произнёс я. — Это демон.

Форт, услышавший меня, согласно кивнул.

— Да.

Птица тем временем надула шею и принялась говорить. Голос у неё оказался низким и глубоким, а то, как она произносила слова, выглядело немного пугающе. Словно птица была матерчатой игрушкой, надетой на руку того, кто её озвучивал.

— Какие-Слова-Желают-Произнести-Те-Кто-Владеет-Именем?

— Мы хотим пройти через территорию жевунов.

Птица нахохлилась и посмотрела на нас одним глазом.

— Они-Теперь-Одно-Целое-С-Прошлым.

«О чём это он?» — подумал я, а Форт переступил с ноги на ногу и прошептал:

— Похоже, он слопал всех жевунов.

Услышав такое заявление, я напрягся. Что мы будем делать, если эта погань пожелает слопать и нас?

— Но это хорошо. — продолжил свою мысль Форт. — Это означает, что в ближайшие несколько дней он будет сыт.

В это время Зак, поклонившись ещё один раз, вернулся к нам.

— Быстрее. — сказал он. — Давайте не будем искушать судьбу. Пролезаем через башню, идём мимо Скульптуры и потом дальше. Анриель, этот район сейчас пуст и твоя магия не потребуется. Пожалуйста, не делай ничего, что может привлечь внимание демона.

— Хорошо.

Однако стоило мне приблизиться к башне, как птица широко раскрыла глаза и уставилась на меня горящим пламенем взором.

— Чувствую-Вездесущего. — произнесла она ещё более низким голосом, чем до этого. — В-Чём-Цель-Нашей-Встречи?

— Я иду в центр здешнего Леса. — ответил я. — Меня интересует Круг, находящийся в глубине так называемых Изменений.

Несколько долгих секунд птица молчала, и я уже приготовился к тому, что она нападёт, но тут она расправила крылья и поднялась в воздух.

В-В-ВУФ-Ф-Ф!

Волна из плотного воздуха, поднявшаяся от движения чёрных крыльев, оказалась настолько резкой и быстрой, что опрокинула обоих старателей на спину. Зак при этом свалился в кусты, а падение Форта остановил его огромный рюкзак. Я выставил перед собой силовой щит, защищая от ветра и пыли себя и спрятавшегося за меня Феникса.

В-в-вуф-ф...

Вторая волна была уже не такой мощной, как первая, и мы увидели стремительно удаляющуюся чёрную птицу.

— Он улетел! — воскликнул Зак и поднялся на ноги. Взгляд его не отрывался от летящего демона. — Улетел! Поверить не могу... Нет, ну вы это видели?! Он удрал! Анриель, чем ты так напугал демона?

— Анриель. — пропыхтел Форт, поворачиваясь на бок и предпринимая несколько неуклюжую попытку подняться на ноги. — Друг мой, мне кажется, ты нам чего-то о себе не рассказываешь.

— Он и мне ничего не рассказывает, успокойтесь. — сказал Феникс.

— Эй! — подав руку Форту, я помог ему встать с земли и сказал: — У меня нет ничего такого, о чём мне следовало бы рассказывать. И я понятия не имею, по какой причине он решил улететь. Ясно?

Старатели переглянулись.

— Ясно, конечно. — сказал Зак и лицо его внезапно расплылось в широкой улыбке. — О, Пакт! У нас есть все шансы добраться до Леса уже этим вечером!

Район, в котором недавно обитали существа с названием жевуны, пустовал. На многочисленных вытоптанных полянах и тропинках никого не было, а встреченные нами примитивные землянки и домики выглядели так, словно их покидали в огромной спешке. Благодаря этому, мы сильно сократили себе путь и прошли через самый центр разорённого поселения.

— Третий раз уже подобное наблюдаем. — поделился воспоминаниями Зак. — Причём в прошлый раз Приходящий уничтожил небольшое поселение рабберов, и ты просто не представляешь, что там творилось! Старателей набежало — тьма. Потом ещё бандиты пожаловали, с грузовиками... Даже парочку летающих кораблей пригнали. Один из них потом, кстати, упал и... В общем, всё, что оставалось от рабберов, растащили буквально за пару часов.

— Могу представить. — улыбнулся я. — А на ваш Старый Город этот демон не нападал?

— Нет. — покачал головой Зак. — Он, слава Пакту, за линию Границы не вылезает. Житель Изменений, что с него взять...

К Маяку мы подошли уже в полдень.

— И это Маяк? — спросил я, рассматривая неказистое одноэтажное здание, больше всего напоминающее старый сарай. Выложенное из крупных камней, оно имело округлые очертания и венчалось остроконечной черепичной крышей, немного покосившейся на один бок. На поверхности стен пестрели пятна из разноцветного мха и светящейся плесени. Деревья по сторонам от этого здания стояли искривлённые и наклонившиеся, словно старающиеся держаться подальше от странной постройки.

Феникс, увидев то, что называлось Маяком, наклонил голову набок и начал принюхиваться.

«Не понимаю. — сообщил в конце концов он. — Чую, но не понимаю».

Зак, услышав мою скептическую реакцию, усмехнулся.

— Знал, что тебе понравится. — сказал он и быстрым шагом пошёл вперёд. — А теперь — смотри!

Подойдя к стене сарая, на которой висел крохотный колокольчик, старатель легонько щёлкнул по нему ногтем и воздух наполнился тихим звоном.

— Красивый звук. — оценил я. — Дайте-ка угадаю — сейчас в стене откроется дверь?

Форт на это ничего не ответил и лишь улыбнулся, а каменный сарай внезапно вздрогнул и принялся поворачиваться вокруг своей оси. Выглядело это довольно странно — так, словно он стоял на некоей вращающейся платформе, которую крутил скрывающийся под землёй механизм. А несколько секунд спустя здание принялось расти вверх.

— Дкаддова виселица... — пробормотал я, наблюдая за тем, как из-под земли появляется каменная кладка скрытых до этого мгновения стен. То, что я посчитал сараем, росло прямо на глазах, стремительно превращаясь в высокую башню, причём делало оно это стремительно и совершенно беззвучно. Наконец из-под земли показалась широкая деревянная дверь и движение Маяка остановилось.

Бум!

В полотно двери с внутренней стороны что-то ударило, а затем послышался долгий скрип. После этого дверца приоткрылась, и мы увидели слеповато прищуривающееся, похожее на гоблина, существо. Большой нос Карлика компенсировался такими же большими глазами, а кожа у него действительно была практически белой.

— Припёрлись... — недовольным тоном произнёс хозяин Маяка. — Сами наверняка не знают, зачем, но припёрлись... А я вас, сразу скажу, не жд... — тут Карлик заметил меня и его и без того немаленькие глаза удивлённо расширились.

— Ты?! — возмущённо завопил он. — Опять ты?! Я ж тебе сказал, чтоб ты больше не приходил!

Глава 18. Особая магия

— Не припоминаю, чтобы мы с тобой разговаривали. — несколько растерявшись, сказал я.

Услышав звук моего голоса, Карлик запнулся и пробормотал:

— О. Надо же. А голос-то и не тот...

— Это потому, что ты его слышишь впервые. — я оправился от удивления и подошёл поближе к Карлику. — Я сюда ещё ни разу не приходил.

— Ты, наверное, его с кем-нибудь спутал. — предположил Зак.

— Так! — рявкнул Карлик. — Вы мне тут голову не морочьте! Перепутал я им... Ага, щас! У меня зрение, чтобы вы все знали, получше вашего будет. Вы вот своими глазами смотрите, да не видите, а я... — тут хозяин Маяка уставился на меня. — Я могу рассмотреть суть. Душу. Незримое начало. Кровь...

— Не надо нам никакой крови. — быстро сказал Зак. — Нам нужен Ключ.

— А? — дёрнув головой, Карлик перевёл взгляд на старателя. — Чего? Ключ? Какой ещё Ключ?

— Ключ Болот. — терпеливо пояснил Зак. — У тебя ведь такой есть, да?

Карлик прищурился и нехорошо усмехнулся.

— Может, и есть. — согласно кивнул он. — Но ты, как я погляжу, с пустыми руками...

Вместо ответа Зак вытащил из поясной сумки тонкую трубку и продемонстрировал её Карлику.

— У меня есть вот это.

— Ишь ты. Ну, так уж и быть. Заходите. — Карлик крякнул и исчез внутри Маяка. Мы со старателями переглянулись.

«Я бы не стал». — написал Феникс, а Зак усмехнулся и покачал головой:

— Анриель, ты, конечно, извини, но ты уверен, что ты в нашем мире впервые?

— Абсолютно.

Зак посмотрел на Форта, в ответ на что тот пожал плечами.

— Ну, он не врёт.

— Знаешь, Анриель, — сказал Зак, — хочу, чтобы ты знал. Ты — самый удивительный и странный человек, с которым нам с Фортом довел...

— Эй! Вы там заходить собираетесь, нет?! — из Маяка показалась голова Белого Карлика. — Или мне из-за вас дверь до завтра открытой держать?

— Да идём мы, идём.

Приблизившись к Маяку, мы по очереди зашли внутрь.

— Так. А это ещё кто? — увидев Феникса, Карлик вытаращил глаза и ткнул в ушастого кота пальцем. — Ты! Ты же не простой зверёк, а?

— Вот я тебе сейчас нос откушу — узнаешь. — ответил Феникс.

Белый Карлик захохотал.

— Ах-ха-ха-ха-ха! — смеялся он и его выдающийся нос забавно подёргивался. — Каков, а? Маленький, но уже злой. Мне это нравится.

Похлопав ладонями, Карлик махнул нам рукой и направился в глубину помещения.

«Ещё одна аномалия», — подумал я. Зал, в котором мы оказались, изрядно превышал размеры Маяка, у которого мы недавно стояли.

— Так-так-так... — пройдя мимо стоящих у стены стеллажей, заваленных разнообразными предметами и поделками, Карлик остановился у большого стола и обернулся к нам. — Ну, что там у тебя? Давай, показывай.

Зак подошёл к столу и протянул хозяину Маяка ту самую трубку, которую показывал перед этим. Присмотревшись к ней повнимательней, я понял, что это вовсе не труба, а цилиндр. Покрутив его в пальцах, Карлик довольно крякнул и принялся бормотать:

— Да-да-да. Что это тут у нас? М-м... Свет. Пойманный, солнечный. Почти полная порция. Надо же. Х-ха! А ещё есть?

Зак почесал бороду и покачал головой.

— Пока нет. Но если появятся, то я, кажется, знаю, кому его принесу.

Карлик кивнул.

— Надеюсь, что знаешь, да. А то, если узнаю, что ты общаешься с Лешим — прокляну.

— Мы не общаемся. — сказал Форт.

— Да? — Карлик усмехнулся и, выразительно посмотрев в сторону закреплённого на боку рюкзака селектора, захохотал. — Да уж, вижу, ха-ха-ха-ха.

Зак нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

— Так что насчёт Ключа?

Закончив смеяться, Карлик презрительно фыркнул и, протянув руку, вытащил откуда-то из-под стола массивный металлический ключ.

«Обалдеть можно, — мелькнула у меня мысль. — Действительно — ключ».

— Держи. — сказал Карлик и бросил предмет Заку. — Помни мою доброту.

Довольно заулыбавшийся старатель спрятал Ключ в сумку, и мы, попрощавшись, вышли из Маяка наружу, оказавшись совсем не в том месте, которое я запомнил.

— Будете проходить мимо — проходите! — сказал нам на прощание Карлик и, уже закрывая дверь, поинтересовался: — Кстати, бродяги, а для чего вам Ключ?

Зак посмотрел на Карлика с удивлением.

— Как это — «для чего»? Чтобы он провёл нас через Болота!

— Да? — скептически переспросил Карлик. — А этот на что? — тут он кивнул в мою сторону. — Или он уже разучился? Вы же с ним всегда раньше ходили.

Старатели посмотрели на меня и переглянулись.

— Мы вообще-то не с ним ходили, а с...

Пробурчав что-то про пустоголовых человеков, Карлик, не слушая Зака, затворил дверь. Хлоп! Сделалось тихо.

— Странно всё это. — задумчиво протянул Форт. — Обычно он одного человека с другим не путает. Впрочем, Анриель с Леатой в чём-то похожи...

— Я думаю, она у нас тоже немного маг. — сказал Зак. — Только не боевой, а такой, знаешь... путеводящий.

Форт поморщился.

— Давай-ка, знаток магов, не отставай.

И мы двинулись через поле, заросшее рыжевато-жёлтой травой. С трёх сторон его окружал лес из деревьев и разнообразных гигантских трав, а прямо перед нами поднимались к небу высокие здания.

— Высотки из бывшего центра города. — сказал Зак. — Тут стоит быть осторожным, потому что...

Туф! Туф! Туф!

Замолчав, старатель остановился и посмотрел в ту сторону, откуда донеслись выстрелы. Стрельба всё не прекращалась и было очень похоже на то, что в паре районов от нас кто-то пытается отбиться от чего-то серьёзного.

— Бронебойками бахают. — прошептал Зак. — Слышите, какой звук объёмный?

— Это значит, что там не старатели. — сказал Форт. — Обычные бродяги с таким обвесом не ходят.

— Бандиты?

— А Пак их всех разберёт. Может и они. Только что они в этих местах забыли?

Прислушиваясь к звукам далёкого боя, я подумал о том, что такой шум может привлечь внимание рабберов. Если мы, конечно, всё ещё в окрестностях Маяка.

— Парни, а мы сейчас где? — спросил я. — Рядом с Маяком?

— Нет. — покачал головой Форт. — Маяк нас уже к Роще перекинул. — и тучный старатель ткнул рукой в сторону леса. — За вот этими зарослями должны быть Шахты, а во-он за теми домами начинается Роща.

— Тут, главное, на Мороков не напороться. — заметил Зак. — А то им эти дома почему-то нравятся. Раз пять уже на них натыкались...

— Феникс, проверишь? — я посмотрел на сидящего рядом со мной тотема.

— Дома или перестрелку?

— Я думаю, лучше начать с домов. — решил я. — Стрельба — не наше дело, к тому же она от нас далеко.

«Как скажет Мастер».

Феникс исчез, а через несколько мгновений стихли и выстрелы. Прислушиваясь к воцарившейся тишине, я внезапно различил ту самую мелодию, которая привлекла моё внимание в первый день.

— Слушай, Зак, — сказал я, — а ты такую тихую мелодию откуда-то издалека слышишь?

Бородатый старатель посмотрел на меня с очень странным выражением лица.

— Какую ещё мелодию?

— Ну... — я пару секунд поразмыслил, подбирая правильные слова. — Лёгкую такую, красивую, неторопливую. Местами витиеватую... Не знаю, как её описать.

— И откуда она идёт?

— Ну, откуда-то с... — я прислушался и указал в сторону домов. — С той стороны. Да. Оттуда.

Старатели переглянулись.

— Леата тоже слышала какую-то музыку. — проговорил Форт. — Может быть, вы слышите одно и то же?

Зак нахмурился.

— Если они оба маги, то... почему бы и нет?

Я осмотрел окрестности магическим зрением, но ничего не увидел.

— А источник этой мелодии ваша Леата, случаем, не искала? — спросил я. — Откуда она идёт?

— Нет. — покачал головой Зак. — Ничего такого она нам не говорила.

— Я здесь. — сказал, появляясь из воздуха, Феникс и тут же спросил: — Мороки — это такие круглые лохматые шары?

— Да. — коротко сказал Форт. — В состоянии спячки они именно так и выглядят. Где ты их нашёл?

— Небольшая колония вон в том доме. Который справа.

— Колония, значит... — протянул Форт. — Плохо. Расплодились...

«Нам необязательно проходить через эти дома. — написал, посмотрев на меня, Феникс. — Тут такое место, что я смогу наспереместить». Окажемся с другой стороны квартала, где начинаются большие деревья. Наверное, та самая Роща, о которой они говорили«.

— Давай. — тихо сказал я и обратился к старателям:

— Парни, приготовьтесь. Сейчас будет небольшой фокус.

— Фокус? — переспросил Зак. — Анриель, я, конеч...

Тут мир вокруг нас мигнул и рядом с нами появилась стена необыкновенно высоких деревьев.

— О, Пакт! — Зак дёрнулся, а Форт покачнулся и расставил руки в разные стороны.

— Как мы тут оказались?!

— Спокойно, нас сюда переместил я. — сказал я. Рассказывать старателям о том, что это дело лап моего тотема, я не хотел. Мало ли что. Проболтаются ещё кому-нибудь за обедом, сидящий на соседнем кресле это подслушает — а со всеми последствиями разбираться мне.

— Анриель, — напряжённым голосом сказал Зак, — ты что, мог переместить нас сюда с самого начала?

Я рассмеялся.

— Нет, Зак. Это так не работает. В ваших Изменениях вообще нигде не получается телепортироваться, кроме некоторых избранных зон. И здесь, по счастью, такая зона.

— А. — старатель разочарованно выдохнул. — А я-то уже обрадовался. Но ладно, давайте-ка поспешим. Доберёмся до Большой Поляны — и там пообедаем.

Большой Поляной, как оказалось, называлась именно большая поляна — лишённая какой-либо растительности, кроме травы и имеющая почти идеально круглую форму.

— И для чего мы сюда пришли? — спросил Феникс.

— Чтобы увидеть одного из Хранителей. — ответил Зак. — У нас так принято.

Пройдя до центра поляны, мы остановились у торчащего из земли остроконечного обломка скалы. На его белесой каменной поверхности вились нарисованные тёмной краской узоры, а вокруг верхушки было обмотано множество ремешков с разноцветными бусинками.

— Колдовство какое-то. — сказал я и посмотрел на обломок магическим Взглядом. Каменная глыба сразу же сделалась частично прозрачной, и я увидел, как внутри неё переплетаются геомагические потоки. — Вау...

— Такие камни у нас называют Клыками. — сказал Форт. Сняв свой громадный рюкзак, он уселся на землю и принялся отвязывать от его бока селектор. — Ими отмечаются места силы, где можно встретиться с волшебными существами и духами.

— Волшебные существа и духи... — повторил я. — Хм. Знаете, парни, оказавшись в этом мире впервые, я отчего-то решил, что территория Изменений очень опасна. Что там водятся разные чудовища, аномалии, что-нибудь в этом роде. А теперь я прихожу к выводу, что самое опасное создание в Изменениях — это человек.

На лицах старателей появились улыбки.

— Что тебе на это сказать, Анриель, — протянул Форт, не торопясь рассматривая через селектор окружающий лес. — Ты и прав, и не прав одновременно.

— Изменения не то, чтобы очень опасны. — сказал Зак. — Они скорее... м-м-м... Очень коварны. Понимаешь? В один раз ты можешь пройти до центра одного из очагов и принести оттуда что-то полезное, а в другой — наткнёшься на спрятавшихся фантомов, и они тебя разорвут — и это всё у самой Границы! Тут нет ничего стабильного или постоянного. Ну... за редким исключением разве что.

Форт кивнул и, вздохнув, опустил селектор.

— У жизни в Иллеандо множество правил, Анриель. И большая часть из них довольно проста, но...

— Непонятна интуитивно.

— Спасибо, Зак, — усмехнулся Форт, — но всё, скорее, ровно наоборот. Они интуитивно непонятны.

— Да? А я как сказал?

Бу-у-у-ум-м-м...

Земля у нас под ногами вздрогнула, а на противоположной части поляны вздулся небольшой травяной холм. Я не раздумывая окружил нас силовым щитом, а Феникс оскалился и сделался невидимым.

— Тихо. — сказал Форт. — Это Хранитель.

Холм в это время поднялся вверх и, оторвавшись от земли, превратился в возносящийся к небу крохотный земляной остров. По сторонам от него тянулось множество перепутанных корней, скрипели камни и осыпались тонкие ручейки из почвы и пыли.

«Зачем Хранителю поднимать такой островок?» — подумал я, а через пару мгновений увидел тускло светящиеся глаза волшебного существа и понял, что этот островок и есть сам Хранитель.

— Анриель, перед нами Хранитель Чащи. — подтвердил моё предположение Зак. Старатель поднял руку и медленно, гудящим голосом произнёс: — Ми-и-и-и-ир-р-р!

Хранитель кивнул. Выглядело это слегка забавно — учитывая, что больше всего он был похож на примитивного голема из земли и каменных блоков. Массивным телом Хранителя был земляной остров, а голова и мощные руки состояли из камней, стеблей растений и переплетающихся корней. Спутанные, свисающие до самой земли травяные корни напоминали длинные волосы. Осмотрев нас, Хранитель неторопливо подлетел поближе и завис на расстоянии пары шагов. После этого его фигура нависла над нами подобно небольшой скале и я подумал о том, что этот лесной дух выглядит изрядно горбатым — в основном благодаря тому, что его голова располагалась чуть выше уровня условного пояса.

— КТО. — услышал я очень странный голос в своей голове.

— Ай! — сказал я. — А можно так больше не делать?

— НЕТ.

— Анриель, он по-другому не умеет! — быстро сказал Зак. — Хранители общаются только так — мысленно!

— КТО. — повторил Хранитель.

— Трое старателей. — громко и с расстановкой ответил Форт.

— КУДА.

— Лес.

Хранитель повернулся и его светящиеся глаза уставились на меня.

«Пусть смотрит. — подумал я. — Главное — чтобы больше не разговаривал».

Ощущения от звучащего в голове голоса волшебного существа были весьма неприятные — непривычные и приносящие отчётливый дискомфорт.

— ДОСТОЙНЫ. — решил наконец Хранитель и отвернулся от нас, после чего поплыл в сторону леса. Стоило ему подойти к краю поляны, как воздух перед ним исказился и пошёл волнами, а в следующее мгновение Хранитель исчез. Перед деревьями осталось висеть пространственное искажение — большое, округлое и сильно напоминающее нестабильный портал.

— Здорово, правда? — спросил Зак и посмотрел на меня. — Как тебе, Анриель? Этот проход приведёт нас прямо к Болотам!

— Нашёл, чему радоваться. — заметил Феникс.

— Но это сэкономит нам время!

Поднявший свой рюкзак Форт уже подошёл к искажению.

— Поторопитесь! — сказал он. — А то не успеете пройти и... — с этими словами он сделал один шаг вперёд и тут же исчез.

— Действительно, поторопимся. — сказал Зак, и мы подошли к порталу. Изучив его магическим Взглядом, я понял, что понятия не имею, какое плетение его поддерживает. Пространственный переход просто висел в воздухе, окружённый загадочными значками и тонкими линиями, но я подобные образования видел впервые.

С другой стороны портала оказались болота.

— И правда болота. — сказал я, поворачиваясь и рассматривая окружающие нас затопленные пространства. — Слушайте, а какие-нибудь Озёра тут есть?

— Озеро. — кивнул стоящий рядом со мной Форт. — Да, есть. Только там в тёплое время года обитает Ныряльщик.

— Тоже монстр?

— Наверное. — Форт пожал плечами настолько, насколько ему это позволил висящий за спиной объёмный рюкзак. — Ныряльщик почти невидим. Выглядит как рваное полупрозрачное одеяло. Двигается очень быстро и постоянно ныряет в воду. Может быть — монстр, а может быть — какой-нибудь мелкий демон.

— Опасная тварь. — сказал Зак. — Мы с ним, если что, ещё не встречались.

— И не собираемся. — сказал Форт.

«Интересно, почему тут образовались болота?» — подумал я. Из воды и увядшей растительности торчали останки каких-то строительных конструкций, зданий и прочих сооружений. Мы явно находились на территории бывшего города.

Зак вытащил из сумки Ключ и с некоторой нерешительностью вытянул его перед собой.

— Думаешь, на этот раз сможешь? — спросил Форт. Зак бросил на него раздражённый взгляд.

— Я хотя бы попробую.

— Ну, пробуй.

— А что ты собираешься делать? — спросил я у Зака.

— Использовать Ключ. — ответил старатель. — Он просто меня не всегда слушается и...

Дрогнув, рука старателя дёрнулась в сторону и мне показалось, что рядом с Ключом мелькнуло несколько мелких искр.

— О, работает! — с удовлетворением сказал Зак. — Давайте поторопимся. Нам вон туда.

И мы зашагали по щиколотку в воде, огибая торчащие из неё растения и то, что осталось от старых зданий. Окружение выглядело весьма необычно. С одной стороны, мы всё ещё были в городе и путь наш пролегал по затопленным пустырям между высотными зданиями, а с другой — вокруг был не просто подтопленный район, а довольно опасная и гибельная трясина. Просканировав водяную толщу магией, я убедился в том, что твёрдой поверхности под нашими ногами практически нет.

— На что же мы, в таком случае, наступаем? — удивился Зак, когда я поделился со старателями результатами наблюдений.

— Понятия не имею. — покачал головой я. — Эта поверхность просто появляется впереди по мере нашего продвижения. Может быть, из-за того, что мы несём с собой Ключ?

— Магия. — с некоторым восхищением сказал Зак и кивнул. — Особая магия.

Мы шли по заболоченной местности около часа. Зверей или каких-либо магических существ за это время мы не увидели, зато из глубины помещений уцелевших домов за нами следили чьи-то округлые светящиеся глаза. Мы то и дело замечали в окнах непонятные тени, а один раз остановились, потому что услышали быстро приближающееся шлёпанье босых ног.

Вскоре после этого идущий впереди нашей группы Зак замедлился и сказал:

— Выбрались, парни. Ещё минут пять — и будем на суше.

— Давно пора. — вздохнул Форт. — А то мы обедать собирались ещё в Роще.

«Я бы тоже чего-нибудь съел. — написал Феникс. — Можно даже обычной пищи».

И тут откуда-то издалека до нас донеслось тонкое прерывистое попискивание. Первым его различил Феникс. Его широкие уши принялись поворачиваться в разные стороны, и он сообщил:

«Мастер, у нас, кажется, будут гости».

После этого подозрительные звуки заметил и я.

— Зак, Форт. К нам приближается что-то, что умеет пищать.

— Пищать? — Зак обернулся и задумался. — Ну, даже не знаю. Что у нас есть такое, что живёт на Болотах, быстро бегает и умеет пи... — не закончив предложения, старатель замер и посмотрел на Форта. Одно короткое мгновение они молчали, а потом одновременно выкрикнули:

— Бегом!

И мы помчались. Бежать по воде, впрочем, было не слишком удобно. Феникс, с начала путешествия сидящий у меня на плечах, вцепился когтями в мою одежду, а Зак, стараясь не растерять дыхание от быстрого бега, спросил:

— Анри... ель! Переме... стить. Сможешь?

«Нет. — написал Феникс. — Я даже на Пути проходов не чувствую».

— Нет, Зак, ничего не получится. Придётся бежать самим.

— Жалко!

В этот момент из-за большого наклонного дома за нашими спинами показалось странное существо — похожее на змею и какого-то морского обитателя одновременно. Создание имело длинный хоботок, небольшие крылышки и покрытое мелкой чешуёй изящное тельце.

«То ли рыба, то ли дракончик», — мелькнула у меня мысль, а летающий житель Болот промчался мимо нас и нырнул в непроходимые заросли у каких-то развалин.

— Земля! — выдохнул Зак, и мы увидели, что он прав — болота заканчивались и впереди над ними появлялась неровная поверхность влажной земли.

— Ну, вот и хоро...

— Зубастики!

«Какие ещё зубастики?» — подумал я и обернулся. С той же стороны, откуда прилетел странный дракончик, катилась целая лавина каких-то мелких существ. Несмотря на незначительные размеры, они бежали прямо по водяной поверхности и проделывали это с такой скоростью, что явственно и неотвратимо приближались к нам.

«Догоняют», — подумал я, а затем присмотрелся и различил, что преследующие нас зверьки похожи на лохматых чёрных котят. С светящимися белым светом глазами и алыми пастями, внутри которых сверкают белоснежные зубки.

— Мерзость какая. — сказал мне в правое ухо Феникс.

— Быстрее, быстрее! — восклицал тем временем Зак. — Зубастики никогда не устают и отлично чувствуют запахи! Если мы немедленно не ускоримся, они нас сожрут!

Глава 19. Леата

«Проклятие!» — мысленно выругался я. Мне приходилось прилагать изрядные усилия для того, чтобы не оторваться от своих спутников, и я успел понять главное — мелкие зубастики их скоро настигнут.

— Феникс! Создай пару отвлекающих фантомов!

— Никакой магии! — пропыхтел на бегу Форт. — Они её поглотят!

«Час от часу не легче! — подумал я и, коротко оглянувшись, ударил по приближающимся зубастикам взрывающейся вязью. — А если вот так?»

Бумвф-ф! Ударившая в поверхность влажной земли магия выбила из неё целый фонтан воды и грязи, а преследующие нас зверьки восторженно запищали. Я так и не смог понять, убил я кого-нибудь из них или нет. И откуда только такие берутся?

— Дар, ты мне нужен! — решение о том, что делать, я принял быстро. На размышления времени уже не было. Варг в виде огромного лохматого пса вывалился из воздуха прямо передо мной, и я запрыгнул в седло на его спине за одно движение, после чего развернулся и швырнул в подобравшихся совсем близко монстров отталкивающую вязь. Ряды верещащих зверьков дрогнули, запищали на разные голоса и рванули ко мне.

«Кажется, получилось», — подумал я и направил Дара в сторону. Зак и Форт за моей спиной что-то кричали, но я их не слушал — самым главным было увести зубастиков как можно дальше.

— Мастер, я сейчас! — Феникс спрыгнул с моего плеча на седло и его шерсть окуталась язычками пламени, которые быстро перетекли с него на самого варга. Следы ездового зверя сделались светящимися, а в воздухе позади него появились мерцающие следы. Зубастики взвыли.

— Теперь не отстанут. — пропыхтел тотем.

— Ну и хорошо. — я кивнул и бросил несколько взглядов по сторонам. Места тут были, конечно, интересные — эдакая смесь из Междумирья и чёрт знает, чего ещё. Дар промчался по кромке болот, из которых мы только что выбрались, и тут же оказался на тонком мостике, протянувшемся над бездонным провалом. За мостиком последовал широкий луг, а после него по сторонам от нас потянулись развалины старинных каменных замков. Или это когда-то были большие дома — понять такое на скорости было непросто.

— Мастер, они отстали. — сказал Феникс.

— Догонят. — возразил я. — Ты же слышал, что говорил Зак? Они не устанут и не отстанут. Так что нам придётся рассказать им о понятии геноцида.

— Др-рака! — внезапно рявкнул варг, и я едва не свалился с негона землю.

— И ты туда же? Чёрт, Дар, когда ты успел выучить наш язык?

— Св-вязь! С хозяином! Мы тепер-рь одна! Стая!

— Мастер, это же Теневой Варг. — сказал Феникс. — Те немногие, которых мне довелось повстречать, были вполне разумны.

— Р-р-р-р! — развернувшись, Дар оскалился и зарычал.

— А мелкие твари разогнались. — заметил Феникс.

Стая зубастиков, сделавшаяся, казалось, ещё больше, чем раньше, неотвратимо неслась по проходу между руинами прямо позади нас.

— Не. Пр-рогоняй. Меня. — вполне различимо произнёс варг.

— Чёрт с тобой, — сказал я, останавливая Дара и формируя поперёк улицы усиленный силовой щит, — можешь оставаться. Только отойди назад и не мешай. Я всё же попробую остановить эту мелюзгу при помощи магии.

На землю перед нами легли мерцающие очертания иссушающих Рун. Окружив их стабилизирующими и усиливающими контурами, я дождался, когда первые из зубастиков пересекут условный периметр — и сразу же ударил боевой магией. Не знаю, какое количество энергии эти мелкие твари могли бы поглотить за один раз, но таранные и взрывающиеся вязи проделали в их рядах настоящую просеку, а когда я напрягся и прошёлся по их стае магической молнией, восторженные и голодные писки превратились в слитный агонизирующий вой. Впитавшие избыточное количество магической силы зубастики надувались и лопались, но выглядело это вовсе не так забавно, как могло бы показаться на первый взгляд. В воздухе закружились пряди густого и удушливого чёрного дыма. Я бил магией по накатывающим на мои Руны тварям без перерыва, а они истошно визжали и взрывались по несколько штук за один раз. Проход, в котором мы находились, стремительно превращался во что-то неописуемо грязное.

«Мастер, они уходят», — написал Феникс. Вполне допускаю, что он пытался сказать мне об этом вслух, но за рёвом зубастиков и грохотом магии я его не услышал.

— Уже? — опустив руки, я использовал Взгляд и просканировал пространство перед нами исследовательской магией. Тотем был прав — уцелевшие монстры стремительно исчезали, закапываясь в землю с такой скоростью, словно их туда затягивала какая-то сила.

— Ну и чёрт с ними. — с облегчением выдохнув, я поморщился и посмотрел на свои руки. Чувство было такое, словно я только что лупил по стене голыми кулаками. Насколько же я всё-таки ослаб, в сравнении со своим естественным состоянием...

— Анриель! Ты где?

— Смотри, вон он.

— Анриель! Пожалуйста, скажи, что это всё ещё ты.

— Это я.

— О, слава Пакту! Анриель, мы нашли Леату!

— Серьёзно?

Я встретил старателей у здоровенной скалы, выступающей над окружающим ландшафтом. Перебив зубастиков, мы с Фениксом сели на Дара, и он отвёз нас обратно к тем местам, где мы расстались с нашими спутниками. По пути нам попалось несколько пространственных аномалий и одно донельзя странное существо, выбравшееся из-под земли неподалёку от нас. Оно уставилось на нас своими выпуклыми золотисто-алыми глазами и беззвучно открывало зубастый рот до тех пор, пока мы от него не уехали. Чёрт его знает, что это такое было, но останавливаться я не стал. Не решилось на нас напасть — и ладно.

— Да. — выглядевший уставшим Зак обрадованно кивнул. — Мы уверены, Анриель. Она там. Мы её видели. Она жива!

— Ну и отлично. — я улыбнулся. — Тогда что? Небольшой привал — и потом в путь?

Старатели кивнули и Форт практически свалился на траву у большого камня.

— Всё. — выдохнул он и покачал головой. — Ближайшие полчаса я — недвижимость.

Мы с Заком тихо засмеялись.

— Здесь можно останавливаться? — спросил я и посмотрел на возвышающуюся над нами скалу. — Это безопасно?

— Не знаю. — ответил копающийся в рюкзаке у Форта Зак. — Думаю, нет. В этих местах местность нестабильна и часто меняется, а твари, говорят, обитают такие, что... В общем, о безопасности тут не стоит и думать. Хотя, учитывая, как ты разобрался с зубастиками... О, Пакт! Я даже не представляю, что может нам помешать!

— С чего ты взял, что я с ними «разобрался»?

Форт усмехнулся, а Зак скользнул рукой по бороде и спросил:

— А ты что ж — думаешь, что мы ничего не слышали? От твоих заклятий шума было на всю округу.

«Не очень здорово», — подумал я, но говорить ничего не стал. Очень уж счастливыми выглядели старатели. Чёрт... А ведь они и правда её нашли, свою подругу. Каким же образом она выжила?

* * *

— Стоп. — сказал Форт и, отведя руку Зака в сторону, ткнул в карту. — Это вот здесь.

— Думаешь, на Площади? — Зак нахмурился. — Нет. Мне кажется, что всё-таки дальше.

— На Площади. — безапелляционно заявил Форт.

— А что, если не там?

— Дойдём — и посмотрим.

— На что посмотрим, Форт? — начал заводиться Зак. — На Храм?

— Его там нет.

— Откуда ты знаешь?

— Иначе мы бы её не увидели.

Зак замолчал и задумался.

— Ну, да. Это верно. — произнёс он после нескольких секунд размышлений и махнул рукой. — Ладно, Пакт с тобой. Давай посмотрим, что там на Площади.

Развернувшись ко мне, бородатый старатель замялся и, подбирая слова, принялся объяснять:

— Анриель. Тут такое дело... Смотри. Форт считает, что Леата находится на пустыре, который у нас называется Площадь. Там несколько зданий вокруг — два наших и два не наших — а посередине пространство. Она может быть там.

— Ладно. — кивнул я, понимая, что это ещё не всё. — И в чём сложность?

Зак поморщился.

— Прежде всего в том, что там может быть Храм. Помнишь, я говорил о том, что здешняя действительность не всегда постоянна? Это как раз такой случай. Площадь может исчезнуть, а на её месте появиться большое такое здание. Ну — вроде как храм. Мы его, собственно, так и называем.

— И что там внутри?

— Доподлинно неизвестно. — Зак усмехнулся и покачал головой. — Тут ведь, знаешь, есть такие здания, в которые лучше не заходить... Одно из них — Храм.

— Ладно, я понял. А может такое быть, что ваша Леата находится внутри Храма?

Старатели переглянулись.

— Нет. — сказал Форт, а Зак посмотрел на него и пожал плечами:

— Не знаю, Анриель. Надеюсь, что нет.

Собравшись, мы покинули место отдыха и двинулись в сторону таинственной площади.

«Мастер, да тут же полно магических источников! — написал в какой-то момент Феникс. Сидя у меня на плече, он старательно вертел головой и ушами по сторонам. — Это не похоже на обычный мир. Я такого даже на Путях не встречал».

Центральное Изменение действительно выглядело весьма необычно. Мы продвигались по его земле не торопясь, окружённые невидимыми пологами защищающего и маскирующего плетений, а вокруг нас пробегали странные звери и возносились к небу фантастические сооружения. Здесь были и гигантские растения, и висящие в воздухе громадные скалы, и накренившиеся под разными углами друг к другу высотные здания. Пространственные искажения, нестабильные порталы, аномалии и клубящиеся над всей этой фантасмагорией пушистые облака. Ландшафт был максимально неровным — высокие выступы соседствовали с неожиданными провалами, а зелёные рощи — с каменистыми пустырями. И лишь одно объединяло все эти несуразные территории — магия. Волшебные существа, примитивные демоны и геомагические узлы тут были повсюду. Не представляю, как тут можно было бы выжить без владения защитной и атакующей магией. Несколько раз нам приходилось пробираться мимо таких немыслимых тварей, что вступать с ними в открытое противостояние не захотелось бы даже такому искушённому в боях с чудовищами воину, как я.

Чего стоило хотя бы то непонятное существо, верхняя половина тела и конечностей которого была обычной, а нижняя — совершенно прозрачной. С видимой части его тела при этом свисали многочисленные лоскутки и тёмные ленточки, а над головой светились частично видимые рога. Монстр басовито рычал и время от времени осматривался — и тогда мы слышали, как дребезжат и лязгают невидимые оковы и цепи.

Чёрт его знает, что это такое было. Проверять я не собирался ни при каких обстоятельствах.

Наконец мы остановились и Зак прошептал:

— Вот они. Смотри — видишь те три здания чуть правее? Площадь прямо за ними. И похоже, что Форт был прав — Храма там действительно нет. Повезло.

— Слушай, а откуда вы вообще узнали об этих местах? — спросил я. — Неужели кто-то ухитрялся сюда проходить? Как?

— Ну... — по лицу старателя скользнула улыбка. — Я же говорил — эти территории нестабильны. И примерно раз в год всё получается так, что сюда можно добраться без особых усилий. С определёнными сложностями, разумеется, но...

— Мы вам не мешаем? — прошипел Форт и показал глазами в сторону зданий. — Чего встали? Идём!

— Извини, Форт. — сказал я. — Зак, пошли.

Пройдя через поле и небольшую рощицу, мы обогнули развалины какого-то старинного особняка и приблизились к большим домам, позади которых скрывалась подруга старателей. В этот момент я почувствовал, что кое-что изменилось.

— Стоп. — тихо, но с достаточной громкостью сказал я. — Парни... Стоим.

Старатели остановились и насторожённо уставились на меня.

— Что? Что-то не так? Анриель? Ты что-то заметил?

«Мастер? — написал Феникс. — Ты в порядке?»

— Я... — покачав головой, я с неуверенностью посмотрел на свою правую руку, под кожей которой гудели и пульсировали невидимые глазу переплетающиеся магические потоки. По крайней мере, если верить появившимся у меня ощущениям. — Нет...

— Чего нет?

— Мне нужна пара минут. — сказал я и, коротко выдохнув, опустился на колени, после чего расслабился и погрузил своё сознание в поверхностный транс. Звуки окружающего меня мира сразу исчезли, а ощущение переполняющей меня силы стало настолько ярким и мощным, что захотелось кричать. Это ощущение пьянило, и я внезапно осознал, что снова могу взаимодействовать с энергетическими потоками имеющихся у меня Реликвий.

«А ну-ка...» — подумал я и, открыв глаза, вытянул правую руку в сторону.

«Лук!»

Воздух вокруг моей ладони дёрнулся и разошёлся в разные стороны мелкими волнами, а после этого послышался короткий вибрирующий гул.

«Невероятно! — мелькнула у меня мысль. — У меня практически получилось призвать Лук! Поверить не могу... Что изменилось?»

— Анриель, ты хочешь вызвать ту волшебную собаку, которая помогла отвлечь зубастиков? Зачем?

Выдохнув, я расслабился и посмотрел на Зака.

— Волшебную собаку?

— Ну... Когда за нами гнались зубастики, ты призвал такую большую собаку, запрыгнул на её спину — и вы уехали. Ты ведь сейчас её пытался сюда призвать или нет?

Я улыбнулся.

— Нет, Зак. Я просто кое-что проверял. Это было важно. А та «собака» на самом деле мой варг и он... — повернувшись к Фениксу, я с некоторым удивлением понял, что к нему вернулась его обычная внешность. — Феникс?

— Да, Мастер. — ответил тот. — Я уже не кот. Тут очень странное пространство. Оно совсем обычное и словно не принадлежит этому миру.

— Анриель, — тихо прошептал Зак, — дружище. Мне очень не хочется тебя торопить, но если всё в порядке, то...

— Да, Зак, я уже иду. — поднявшись на ноги, я махнул старателям рукой, показывая, что можно продолжать путь, и посмотрел на возвышающиеся впереди большие постройки. В воздухе звучала едва различимая переливающаяся мелодия.

«Я обязательно выясню, какого чёрта тут происходит», — подумал я.

* * *

Два здания из пяти выглядели вполне привычно. Бородатый старатель не ошибся — они и впрямь принадлежали этому миру. А вот архитектура и внешний вид остальных наводили на определённые размышления.

— А что у них внутри, известно? — поинтересовался я у старателей. — Кто-нибудь заходил?

— Нет. — сказал Зак. — Тут очень часто прячутся разные твари.

— Из тех, что и правда очень опасны. — добавил Форт. Замедлившись, он быстро поднял трубу селектора и, приложив на несколько мгновений глаз к окуляру, кивнул: — Так. Мы не ошиблись. Она там!

Я почувствовал напряжённое нетерпение обоих старателей и просканировал магической вязью окрестности ближайшего дома.

— Феникс. — тихо сказал я. Ответ от использованной вязи мне не понравился. — Ты сможешь в случае чего нас отсюда телепортировать?

Тотем несколько мгновений помедлил и коротко произнёс:

— Нет.

— Тогда пробегись, пожалуйста, по зарослям впереди нас. Только осторожно.

Феникс кивнул и тут же исчез, а я окружил нас защитным хроно-контуром и приготовился к возможной драке. Под действие моего поискового плетения что-то попало и это что-то вполне могло быть демоном или живым существом. Магия не могла передать, что это, но оно было тут и при этом перемещалось с умопомрачительной скоростью.

— Мастер! — Феникс вывалился из воздуха рядом с нами и старатели вздрогнули. — Рядом с этим домом никого, кроме мелких монстриков, но я нашёл следы.

— Чьи?

— Не знаю. — помотал головой феникс. — Следы очень странные. Они есть и на почве, и на камнях — и на камнях выглядят так, будто их выплавили.

— Я понял. — сказал я и мысленно выругался. Вот же чёрт! Обнаруженные Фениксом следы указывали на то, что в окрестностях нужной нам Площади шляется демон.

— Анриель. — Форт внимательно посмотрел на меня. — У нас проблемы?

— Ещё не знаю. — задумчиво произнёс я. — Но, думаю, да. Давайте-ка вы будете идти сзади.

Старатели немедленно перестроились в «хвост» нашей группы.

— Анриель, у нас с собой есть разные штуки... — сказал Зак. — Некоторые из них могут отпугнуть кого угодно. Ты говори заранее, если что.

— Против демонов что-нибудь есть?

Зак посмотрел на Форта, но тот, помедлив пару секунд, покачал головой.

— Нет. Боюсь, что нет.

— В таком случае, делаем всё так, как и собирались. — сказал я и сформировал несколько боевых вязей. Чёрт его знает, какой монстр тут прячется, но сожрать кого-либо из нас я ему не позволю.

Приблизившись вплотную к домам, я поднял голову и осмотрел оба строения. То, что возвышалось справа, напоминало обработанный гигантским резцом обломок скалы — верхняя его половина была неровной и несимметричной, а нижнюю покрывала сложная система из карнизов и выступов. Левая постройка выглядела более канонично, но количество странных балконов и торчащих в разные стороны кран-балок превышало любые мыслимые пределы. В мрачных глубинах его помещений то и дело угадывалось какое-то движение. В многочисленных тёмных комнатах что-то было, и оно явно не торопилось показываться на свет.

— За мной. — тихо сказал я и, просканировав пространство ещё раз, двинулся через зелёные заросли. Кустарники здесь переплетались с вьющимися растениями, а обычные на первый взгляд деревья свивались в спирали и выглядели так, словно их слепили из глины. В кронах попискивали неразличимые за вуалью из засохшей листвы твари.

Наконец мы пробрались через эти дебри и оказались у самого края Площади.

— Оу. — сказал сидящий на моём плече Феникс, а Зак ткнул своего товарища в бок и принялся что-то возбуждённо шептать.

Площадь выглядела как настоящая площадь — большая, вымощенная крупными каменными плитами, и почти совершенно пустая. В центральной её части выделялся массивный алтарь, вырезанный из какого-то золотистого минерала, а неподалёку от алтаря застыла фигура стройной девушки. Девушка была одета в походный костюм — практически такой, как и на моих знакомых-старателях — и стояла в странной позе, разведя руки в разные стороны. Так, словно пыталась удержать видимые ей одной стены.

По сторонам от неё висели полупрозрачные силуэты перекошенных засохших деревьев.

— Поверить не могу, что с ней произошло именно это. — различил я шёпот Зака. — Это же Ловушка Снов!

— Зак. — позвал я старателя. — Что за ловушка?

Зак с Фортом подошли поближе ко мне.

— Это сделал алтарь. — уверенным тоном сказал Зак и Форт, подтверждая его слова, молчаливо кивнул. — Нам рассказывали, что иногда он проделывает что-то подобное. Стоит кому-то оказаться поблизости от него — и он изменяет пространство, создавая разные аномалии или какие-нибудь неприятные штуки.

— А почему там какие-то деревья?

— Это проекция Леса Снов. Их присутствие означает, что Леа находится в двух мирах одновременно — и здесь, в обычном мире, и в реальности так называемых Снов.

— Как её оттуда достать?

— Я... — Зак замялся и посмотрел в сторону аномалии, а Форт сказал: — Мы не знаем, Анриель. Мы о Ловушке Снов только слышали и нам говорили, что со временем она исчезает сама.

— Может быть, просто подойдём туда и...

— Нет, нельзя! Всё, что попадает в поле действия Ловушки, тут же оказывается внутри. Она нас захватит!

«Ну и как же нам, в таком случае, её вытащить?» — подумал я и тут у подножия ближайшего дома кто-то вздохнул. Звук был очень коротким и тихим, но хорошо различимым. Старатели тут же развернулись в ту сторону и Форт вытащил из рюкзака парочку излучателей.

— Парни. — тихо сказал я. — Отойдите назад.

Бродяги послушались, и я использовал сканирующую вязь, после чего внимательно осмотрел пространство магическим Взглядом. В густых кустах и за стволами деревьев никого не было.

«Мастер, — написал Феникс, — оно здесь. Я не могу разобрать, что это, но оно было рядом».

— Понял тебя. — кивнул я и посмотрел в сторону девушки.

«Какого чёрта?» — мелькнула у меня мысль. Надо импровизировать и искать подходящий способ её достать. Не стоять же нам тут просто так до тех пор, пока этот проклятый демон решиться атаковать!

Сконцентрировавшись, я сформировал вокруг себя усиливающий контур и выбросил в пространство сияющие линии магических Нитей. Промчавшись над площадью, они опутали тело застывшей в Ловушке Снов девушки, превратив её в светящийся кокон, подняли в воздух и потащили ко мне. Несколько мгновений — и я опустил её на землю рядом с большим рюкзаком Форта, оставшимся лежать на том месте, где тот его снял. Нити развеялись и Леата обмякла, прислонившись к рюкзаку, словно к объёмной подушке.

«А она красивая. — подумал я, рассматривая на удивление знакомые мне черты. — И я её уже определённо видел. Вот только где?»

Повернувшись к старателям, я увидел неожиданную картину — Форт с саркастической улыбкой смотрел на Зака, а тот переводил взгляд с меня на Леату и бормотал:

— Пак меня забери, Форт! А ведь точно — одно лицо!

«Чего?» — успел удивиться я, и тут в меня что-то ударило с неожиданной силой.

БУМ!

Рухнув на спину, я услышал крики старателей и увидел прямо над собой оскалившуюся зубастую пасть. Прятавшийся до этого момента демон всё же напал и ухитрился проломить все окружающие меня магические барьеры.

— Масте-ер! — заорал Феникс, а поверхность подо мной внезапно просела, и мы вместе с демоном провалились в тягучую темноту.

Глава 20. Всего один день

«Да чтоб тебя!» — успел подумать я, удерживая руками щёлкающие перед моим лицом широкие челюсти, а в следующее мгновение по сторонам от меня вспыхнул ослепительный свет.

Бам!

Я ударился спиной о что-то твёрдое и неровное, а демон коротко зарычал и исчез. Напрягшись, я быстро перекатился в сторону и увидел, что тот валяется на каменистой земле рядом со мной.

— Я-а-ар-р-р!

Издав громкое рычащее шипение, монстр взмахнул хвостом и поднялся на ноги.

— Р-р-р! Гр-р-р-р!

«Ну и страшилище», — оценил я его демоническую внешность. Передо мной стоял и скалился никто иной, как очередной носитель — здоровенная человекоподобная тварь, с мощной шеей и приплюснутой головой. Широкий и похожий на клюв нос, горящие алым огоньком глаза, зубастая пасть... Внешность монстра была отталкивающей настолько, насколько это возможно.

— Откуда ты взялся? — спросил я демона, рассматривая его чёрные и непропорционально вытянутые конечности. Когти у этого гада вымахали такие, что напоминали изогнутые ножи.

— Йяа-ар-р-р! — коротко рявкнув, носитель бросился на меня. Ускорившись Рывком, я едва сумел увернуться от его удара и отбросил монстра в сторону вязью волны. Упав на спину, демон перекувыркнулся через голову, но через мгновение размазался в пространстве и появился в совершенно другом месте.

— Р-р-р-ра-а!

«До чего же эта падаль быстрая», — мельком подумал я. Носитель двигался с такой скоростью, что я едва успевал за ним уследить.

Удар!

Чувство было такое, словно в меня врезалась брошенная наковальня. Мир бешено завращался вокруг меня, и я едва сумел приземлиться на ноги, тут же сместившись немного в сторону. В следующее мгновение демон промчался мимо меня, обдав потоком воздуха, а моя таранная вязь ушла в пустоту.

«Проклятие!» — мысленно выругался я. Нечасто мне попадались настолько шустрые твари. В обычном состоянии я бы с ним справился, но сейчас...

— Ар-р-р! — монстр появился сбоку от меня, и я лишь каким-то чудом заблокировал его выпад. Бум! Удар оказался такой силы, что я пошатнулся. Взревев, демон попытался достать меня зубами и когтями, но я уже опутал его линиями обездвиживающего аркана.

— Попался! — сформировав плетение силового молота, я обрушил его на демона. Визгливо взревев, тот дёрнулся и, разорвав волшебные путы, умчался куда-то в сторону.

— Ур-р-р...

— Да откуда ж ты такой взялся... — пробормотал я. Первые встретившиеся мне носители были разумными и хитрыми, но при этом не особенно сильными. Этот же образец выделялся на их фоне подобно светилу. Интересно, почему? Возможно, такое усиление порождений Петли закономерно и обусловлено моими попытками всё изменить?

— Мастер! — Феникс появился из воздуха рядом со мной. Лопоухий зверёк выглядел потрёпанным и запыхавшимся, однако на его шерсти плясали янтарные язычки. — Мастер, я тут!

— Спрячься. — тут же сказал я, концентрируясь и формируя вокруг себя постоянно действующую поисковую вязь. — Сделай так, чтобы этотноситель тебя не увидел.

— Мастер, я прошёл по его следам... — выдохнул Феникс. — Это не носитель! Это полноценный демон и он...

— Похвальн-но.

Голос прозвучал откуда-то из-за моей спины и, не успел он затихнуть, как я уже развернулся в ту сторону. Демон стоял прямо передо мной, не скрываясь, и выглядел уже совершенно иначе — более человекоподобно и пропорционально. На его теле появилась одежда — нечто среднее между бронёй и расшитым камзолом, а над чёрной безволосой головой поднималось несколько пар изящных рогов, складывающихся в подобие короны. Крохотные светящиеся глаза демона следили за мной.

— Таскаешь с собой феникса? — спросил он и усмехнулся, обнажив два ряда белых клыков. — Потому что не можешь почувствовать мир так же, как он, верно?

— Что ты такое? — спросил я и улыбка демона сделалась ещё шире.

— Я — то, что тебя прикончит, Вездесущий. Я — твоя смерть.

— Интенсионал Павшего говорил так же.

— Он был несовершенен и слаб. — спокойно ответил демон. — А я... Даже мой фантом, с которым ты сейчас разговариваешь, сильнее тебя.

— Правда? Тогда почему он не атакует?

Демон тихо рассмеялся.

— Всему свой срок, Вездесущий. И твой уже близок.

С этими словами псевдо-носитель пропал, исчезнув быстро и бесследно. Просканировав пространство вокруг нас, я убедился, что его действительно нигде нет и вздохнул.

— Чертовщина какая-то. Феникс, ты его слышал?

— Да. — тотем обеспокоенно посмотрел на меня. — Мастер, этот демон опасен.

Я усмехнулся.

— Это я уже понял. Павший натравил на меня очередную поделку.

— Нет. Этот уродец не такой, как все предыдущие. — сказал Феникс. — Не такой, как Безымянный и его Повелитель.

— Безымянный был сильнее. — согласился я. — Намного. А у этого вся сила в том, что он слишком быстрый. Напади он на меня в обычном мире — не продержался бы и минуты.

Подумав об этом, я вздохнул. Ощущение силы, появившееся перед тем, как мы со старателями подошли к Площади, уже отступило, оставив чувство пустоты и неполноценности.

— Он сказал, что он всего лишь фантом. — заметил Феникс.

— Учитывая, как он исчез, это может быть правдой. — опустившись на желтовато-коричневую траву, я вздохнул и потёр лицо. — Ладно. Пять минут на отдых, а потом будем разбираться, куда именно он меня затащил.

* * *

Место, в котором я оказался, было, очевидно, каким-то вариантом тёмного измерения — просторная каменистая равнина, частично поросшая желтовато-красного цвета травой, с торчащими в небо остроконечными скалами. Равнину со всех сторон окружали высокие горы — я видел их резные пики повсюду, куда только ни бросал взгляд — а в условном центре этого плато высилось нечто, напоминающее каменный замок. Для обычной крепости, впрочем, эта постройка была чрезвычайно высокой. Я рассматривал её некоторое время через плетение дальнозора и пришёл к выводу, что передо мной очередная скала. Которой по какой-то причине придали форму и видимость высотного укрепления.

— Мастер, а почему носители стараются утащить тебя в мир Петли? — спросил Феникс. — Как ты думаешь? Сегодня был уже второй случай.

— Не знаю, малыш. — ответил я. — Чтобы понять ответ на этот вопрос, необходимо выяснить, кто такие эти носители. Для чего на самом деле была создана Петля и каким образом монстры из тёмного измерения проникают в закрытый мир.

— Иллеандо — не закрытый мир.

— Думаешь? Тогда скажи — ты смог бы покинуть его перемещением?

— Нет.

— А я о чём. — улыбнувшись, я потрепал тотема по пушистой голове и посмотрел на неопределённо-светлое небо. — Не переживай, Феникс, всё будет хорошо.

— Я не смогу нас отсюда телепортировать. — пробурчал тотем. — Придётся искать портал.

— А как ты, кстати, сюда попал?

— Через аномалию, которая осталась после твоего исчезновения. — Феникс дёрнул ухом и помолчал. — Там было что-то вроде пространственного разлома и у меня получилось пробраться по нему до этого места. Это ведь тёмное измерение, да?

— Скорее всего. — кивнул я. — Только оно, как видишь, на этот раз немного другое.

— Из-за того, что на нас напал особенный демон?

Я рассмеялся.

— Феникс, твои вопросы слегка не по адресу. Я же не Павший. Откуда мне знать, кто такой этот рогатый и зачем ему понадобилось на меня нападать.

— Но догадки-то у моего Мастера есть?

— Есть, конечно. — подобрав лежащий у моей ноги камушек, я принялся задумчиво рассматривать его со всех сторон. — Смотри — мир Петли и мир Иллеандо связаны через Круг, за которым когда-то присматривала моя мать. При этом в Иллеандо тоже есть Круг — и тоже есть тот, кто занимается поисками своей матери...

Подумав о встреченной девушке, я замолчал. То, что мы с ней оказались немного похожи, наверняка ничто иное, как совпадение, но вот её Ловушка... Лес Снов, окружавший девушку на той Площади, был мне хорошо знаком. Я уже видел его — в том самом сне, когда попал неизвестно куда и слышал голос таинственной незнакомки.

«И, чёрт возьми, — подумал я, — возможно ли, что это был голос этой самой Леаты?»

Феникс некоторое время смотрел на меня, ожидая, что я продолжу, а когда этого не случилось, спросил:

— Мастер, а ты заметил, что вы с этой Леатой почти близнецы?

Я усмехнулся.

— Серьёзно?

— Вообще-то да.

— Здорово. — сказал я и бросил камень, который крутил в руках, обратно на землю. — Намекаешь на то, что она — это я сам, только не из Лааттона, а Иллеандо? Брось, малыш, это всё ерунда.

Феникс некоторое время смотрел на меня очень странным взглядом, а потом сказал:

— Она твоя сестра.

— Чего?

Я повернулся к Фениксу и внимательно его осмотрел. Для него это что — шутка? Однако зверёк был совершенно серьёзен и не отвлекаясь наблюдал за моей реакцией.

— Она твоей крови, Мастер. — сказал он. — Твоей расы. Ваши ауры очень схожи, а их энергетическая структура почти идентична. И ещё тот странный гоблин думал, что ты — это она. Ты помнишь? Как он сказал? «Я могу рассмотреть суть. Душу. Незримое начало. Кровь». Ты понимаешь, о чём это говорит, Мастер?

Я несколько секунд поразмыслил и медленно кивнул. Я понимал. Я чувствовал себя очень странно, но то, что говорил Феникс, перестало вызывать у меня сомнения. Он был прав. Те странные ощущения из сна, как и тот факт, что я его видел, плюс наше необычное внешнее сходство и замеченная тотемом идентичность энергетических аур — всё это говорило о том, что его вывод верен.

На Площади в Изменении я встретил свою сестру. Которая, получается, также занимается поисками нашей матери...

Но почему же, чёрт побери, мы жили и воспитывались в разных мирах?! Как так вообще получилось, что я остался в Лааттоне, а она — в практически закрытом двойном мире под названием Иллеандо? Выходит, что эти миры были связаны изначально? Задолго до того, как я столкнулся с Павшим и образовалась Петля?

А Круг? Что он такое и для чего по-настоящему предназначен? Возможно ли, что Петля появилась не только и-за меня, но и из-за него? Или...

— Мастер. — сказал Феникс. — Я понимаю, что для тебя это может быть неожиданно, но...

— Старатели говорили, что у неё остался её амулет. — перебил я тотема. — У Леаты. Амулет нашей матери. Верно?

Феникс наклонил голову набок.

— Говорили. И что? Не думаешь же ты, что она может быть жива?

— Не знаю, Феникс. Но с каждым днём эта история становится всё запутаннее. Сначала мы просто собирались уничтожить Петлю, а теперь оказывается, что всё совершенно не такое, как выглядит. И Петля не совсем обычный конструкт, и Круг — это не портал, а что-то нечто намного большее, и Иллеандо со всем этим связан гораздо теснее и дольше, чем мне представлялось. И даже Лирриимир, выходит, всё понял неправильно.

Тотем поёжился.

— И теперь ещё этот демон...

— Да чёрт с ним, с демоном. — сказал я. — Будем разбираться с вопросами по мере их появления. Для начала давай попробуем отыскать дорогу обратно.

Поднявшись на ноги, я попытался открыть портал на Пути, но у меня ничего не вышло. Магия не сработала. Не слишком расстроившись, я активировал поисковый артефакт Лирримира и убедился, что тот тоже нам не поможет. После чего построил специфический рунный круг и выяснил, что ближайшая пространственная аномалия расположена в той же стороне, что и уже обнаруженная мной высотная «крепость».

— Какое удивительное совпадение. — с иронией пробормотал я и сказал:

— Дар, появись, пожалуйста. Ты мне нужен.

— Я здесь! — варг вывалился из воздуха прямо передо мной и выглядел он совершенно обычно. Глядя на него, я внезапно почувствовал, что кожу на моих руках и плечах начинает жечь и, задрав один из рукавов, увидел светящиеся витиеватые Руны.

— Куда? Мы? Направляемся?

— Мастер?

Я посмотрел на Феникса, успевшего запрыгнуть на спину варга, и на недоумевающую морду ездового зверя.

— У меня такое чувство, друзья, что всё вокруг меня идёт кувырком. Так что... Дар, давай-ка вон к той скале. И чем быстрее — тем лучше.

У подножия скалы меня ожидал сюрприз — большая часть из моих сил внезапно вернулась. В определённый момент я почувствовал себя намного лучше и увереннее, чем раньше, а где-то в груди загудела неукротимая энергия трёх Реликвий.

«Что же это за скала такая?» — подумал я и осмотрел её магическим Взглядом. В пространстве Основы вид гигантского каменного образования был точно таким же, как и в обычном мире, за исключением того, что вся её поверхность оказалась усеяна бойницами или овальными окнами. Уступы и выступы превратились в карнизы и парапеты, а где-то над вершиной засияло что-то вроде небольшого светила.

— Занятно... Феникс, ты сможешь переместить нас в Петлю?

Тотем помотал головой из стороны в сторону.

— Нет! Вернее, переместить могу, но куда нас выбросит, не знаю.

— В таком случае, давай попробуем по-другому. — кивнув, я напрягся и переместился к самому скальному основанию прямо из седла. — Воу!

Покачнувшись, я всё-таки устоял на ногах и подошёл к скале. Неровная рыжевато-коричневая поверхность была тёплой на ощупь и внутри неё ощущались пульсирующие магические потоки.

— Попробуем... — тихо произнёс я и принялся наносить на камни полукруг из специфических Рун. Магические символы тускло вспыхивали и воздух вокруг них едва заметно дрожал. — И-и-и...

В-вомг!

Стоило мне наложить последнюю Руну, как кусок пространства между мной и скалой смялся и, скомкавшись, провалился сам в себя. В воздухе образовался дрожащий овал портального перехода.

— Ну? — я оглянулся на Дара и Феникса. — Все готовы?

Варг подобрался и растворился в воздухе, а Феникс пронаблюдал за его исчезновением и запрыгнул на моё плечо:

— Ведите, мой генерал.

Я сделал шаг вперёд, и мы с тотемом провалились в подвижную пестроту магического портала.

* * *

— Мастер. Мастер, ты меня слышишь?

Открыв глаза, я повернул голову и оказался нос к носу с Фениксом.

— Слышу. — я лежал на полу рядом с кроватью в ученической комнате Обители, и в распахнутое настежь окно заглядывало яркое солнце. — Я что, опять у себя в комнате?

— Похоже на то. — ответил тотем и дёрнул ухом. — Но, Мастер, тут, знаешь... Тут что-то не так.

— Что именно?

Феникс покрутил ушами и коротко бросил:

— Всё.

— Давай-ка посмотрим. — усевшись на полу, я принял позу для медитации и, сконцентрировавшись, прислушался к ощущениям. Вокруг меня действительно что-то было не так. Это странное чувство рождалось где-то внутри и доставляло такой же дискомфорт, как назойливый комариный писк в комнате.

— Да, дружище, ты прав. — сказал я. — Надо выбираться отсюда и...

— Анриель! — входная дверь распахнулась и на пороге моей комнаты появился Бэр. — Опять двери не запираешь? О! У кого ты украл кота?

Я посмотрел на Феникса и увидел, что тот успел превратиться в большого полосатого кота.

— Мя-ау!

— Анриель, если мастер Анвалар узнает, что ты притащил к нам в корпус животное, то...

— Мяа-а-ау!

— Слушай, а где ты его нашёл? Нет, правда. Давно таких здоровенных не видел...

— Мя-а-а-ау!

Раннабир поморщился.

— Анр, ну чего он так у тебя орё...

— Мя-а-а-ау-у!

— Да заткни ты его уже! — не выдержал Бэр.

— Тише, Феникс. — спокойно сказал я, не отрывая взгляда от открытой двери. — Я всё вижу.

— Феникс? Ты уже и имя ему успел дать?!

«Дкаддова виселица... — мысленно вздохнул я. — Вот что мне с этим болваном делать?»

— Бэр. — сказал я, вставая с пола. — Заходи внутрь и закрой дверь.

— Ещё чего! — весело хохотнув, мой друг исчез в коридоре, и я услышал его удаляющийся голос: — Давай-ка лучше бегом за мной, пока мы завтрак не пропустили!

Медленно выдохнув, я пристально посмотрел на скалящуюся на потолке тварь. Звероподобное чудовище было почти прозрачным и заглянуло в комнату сразу после того, как Бэр отворил дверь. Одного не могу понять — почему оно ещё не напало?

Монстр тем временем повёл себя странно — вцепился зубами в угол двери и, откусив от неё кусок, скрылся из виду. Мы с Фениксом переглянулись.

— Что происходит?

«Не знаю».

Просканировав коридор и ближайшие помещения при помощи магии, я выяснил, что в здании полно пространственных аномалий. А выглянув из комнаты, увидел одну из них — участок стены, проходящий под самым потолком, выглядел полупрозрачным и немного светился. В его глубине неторопливо перемещалась та самая тварь, которую я уже видел.

— Ничего не понимаю... — пробормотал я и оглянулся на Феникса. — Ты только посмотри на это, малыш! Похоже, мир Петли сошёл с ума окончательно.

— А ты уверен, что это мир сошёл с ума, а не ты? — спросил проходящий мимо ученик из соседней группы. — Стоишь тут совсем один, разговариваешь...

— Не бери в голову. — отмахнулся от него я. — Всё нормально.

Парень посмеялся и ушёл, а я вернулся в комнату и переоделся, после чего спустился вниз и остановился у подножия лестницы. Посреди холла стояла большая уродливая статуя, которую я тут никогда раньше не видел. Она изображала человекоподобного демона, у которого было целых три головы — одна человеческая и ещё две звериных, растущих по сторонам от первой. Осмотрев это странное изваяние Взглядом, я подошёл поближе, отчего оно тотчас же ожило, оскалилось и развернулось в мою сторону.

— Что и требовалось доказать. — тихо произнёс я. — Феникс, ты это видишь?

«Да. Это какая-то тварь из тёмного измерения. — написал Феникс. — Но почему-то в виде статуи».

— Именно. Похоже на то, что местная реальность немного сбоит.

Выйдя на улицу, я добрался до ворот и пошёл в город. Я не обращал внимания на окликавших меня знакомых и мастеров, и только отмахивался от особенно настойчивых умников. Да, я знаю, что все учащиеся должны придерживаться положенного для них расписания — и что с того? Можно подумать, что это для меня важно...

Зайдя на территорию Таниима, я не торопясь пошёл вдоль главной торговой улицы. Здесь уже вовсю суетились работники лавок и мастерских, скрипели телеги и покрикивали друг на друга приехавшие торговцы. Рассматривая людей, я заметил нескольких слоняющихся среди них уродливых демонов. Горожане, что характерно, не обращали на страшных монстров никакого внимания.

— Интересное дело. — вполголоса сказал я. — Феникс, полюбопытствуй. Эти уродцы не являются частью Петли, однако местные жители их словно не замечают.

«Здесь не только монстры из тёмного измерения. — сообщил Феникс. — Есть и здания».

— Где?

«Чуть дальше по улице».

Заинтересовавшись, я поспешил в указанном направлении. И — удивительное дело — в ряду с обычными городскими домами действительно возвышалось массивное уродливое строение. Из его широких карнизов торчали шипы, а забранные изогнутыми решётками узкие окна наводили на мысли о тьме и жестокости.

— Тюрьма какая-то. — сказал я и обратил внимание на противоположную сторону улицы. Дверь одной из лавок была не обычной, а очень тёмной и заплесневелой — такой, словно её вытащили из какого-нибудь болота. Она висела на широких исцарапанных петлях и выглядела, как вход в подземелье безумных гоблинов. Подойдя к ней вплотную, я внимательно её осмотрел и взялся за потёртую дверную ручку.

— Посмотрим, что там? — спросил я у тотема и, улыбнувшись, медленно отворил дверь. Послышался скрип, и мы увидели очень тёмное помещение, грязные и мутные окна которого не давали почти никакого света. Все поверхности внутри лавки были затянуты чёрным мхом. Он был в буквальном смысле повсюду — на полу, на стенах, на мебели и даже на потолке. В ноздри мне ударил противный запах, и я отшатнулся, а дверь лавки внезапно затрещала и, отвалившись от стены, упала на истоптанную брусчатку. Камни под ногами вздрогнули, с окрестных крыш взлетели испуганные птицы. Горожане при этом ничего не заметили и продолжили заниматься своими делами.

«Что за чёрт?» — удивился я, а упавшая дверь растрескалась и принялась стремительно разваливаться на части. Из-под каменной кладки вокруг неё начала пробиваться густая трава.

— Мастер, это Метаморфоза?! — Феникс, перестав прятаться, появился рядом со мной.

— Ещё не знаю. — растерянно сказал я и осмотрелся. Люди всё так же открывали торговые заведения или куда-то шли по своим делам, а улица вокруг них понемногу менялась. Между камнями брусчатки прорастала трава, стены домов затягивало мхами и лишайниками, фонарные столбы кренились и изгибались в разные стороны. Стёкла в окнах некоторых домов лопнули и изнутри их комнат высунулись ветви с засохшей листвой.

— Феникс, ты угадал, это и правда Метаморфоза. — сказал я и окружил нас с тотемом защитным барьером. — Но почему?!

Некоторые прохожие посмотрели в мою сторону, и я с некоторой оторопью понял, что они успели превратиться в зубастых и лишь отдалённо напоминающих нормальных людей чудовищ.

— Мастер!

Повернувшись, я увидел, как возвышающаяся над одним из домов округлая башня медленно клонится в сторону улицы. Через несколько секунд она рухнула, превратившись в пылевое облако и груду обломков, а во все стороны от неё разошлась сейсмическая волна. Улица от этой волны изогнулась и стала наклонной, а затем всё окончательно превратилось в кромешный Ад. Земля всё быстрее проседала вниз и куда-то проваливалась, а пространство вокруг нас выгибалось так, что улица принимала форму огромной воронки.

— Держи-ись! — закричал я Фениксу, пытаясь удержать нас и выдернуть из этого кошмара при помощи Нитей, но света вокруг внезапно сделалось очень мало и сознание окружила беспросветная мгла.

Очнулся я лежащим на полу в своей комнате. Феникс с очумелым видом и взъерошенной шерстью оглядывался рядом со мной, а в распахнутое настежь окно заглядывало яркое солнце.

— Дкаддова виселица... — вполголоса произнёс я. — Вот это застряли...

Глава 21. Загадки Петли

- Анриель! Опять двери не закрываешь? – Раннабир, как и всегда, появился на пороге моей комнаты без стука и предупреждений. – О! Ты почему на полу?

- Упал. – как мог спокойно ответил я, внутренне обмирая и раздумывая, успею ли я схватить тотема и переместиться на улицу. Монстра на потолке за дверью на этот раз не было. Там вообще ничего не было, потому что всё пространство коридора заполняла чернильная тьма.

- Мастер… - подал голос Феникс и Бэр подпрыгнул от удивления.

- Ого! Великая ночь, Анр, а это ещё кто? Когда ты успел приручить лису?

- Помолчи, пожалуйста. – сказал Феникс и Бэр побледнел.

- Не понял. Она что – разговаривает?!

- Это чернота, Феникс. – сказал тем временем я. Поднявшись с пола, я окружил нас усиленным хроно-контуром. – Боевая магия против неё не поможет.

- Ой, да ну тебя к Дкадду с твоими иллюзиями! – махнул рукой Бэр и, шарахнувшись назад, захлопнул за собой дверь.

- Закончишь валять дурака – скажешь! – услышал я ослабленный деревянной преградой голос.

«Что за чёрт? – в который уже раз удивился я. – Как он может разговаривать после того, как шагнул в черноту?»

Создав волшебную Нить, я зацепил ей дверь и потянул на себя. Дверь открылась. Позади неё оказался хорошо знакомый и почти пустой коридор. Мимо комнаты прошло несколько болтающих учеников и один из них махнул мне рукой.

- Анриель! Доброе утро!

Мы с Фениксом переглянулись.

- Феникс, ты можешь выдернуть нас из Петли? – не слишком веря в удачу, спросил я.

Тотем вполне ожидаемо покачал головой.

- Нет.

- В таком случае, будем импровизировать. – решил я и принялся переодеваться.

В общий зал или столовую я не пошёл. Не заинтересовал меня и город - вместо этого я отправился туда, где когда-то жили в своей башне мои родители.

- Сразу надо было туда идти. - сказал я Фениксу. – Сам не знаю, за каким чёртом я…

- Эй, ты! Стой!

Обернувшись, я увидел, что у дороги на некотором расстоянии от меня стоит инквизитор. Тот самый, с которым мы когда-то подрались на мечах.

- Ты ведь ученик Тёмных, верно? – на губах инквизитора появиласьулыбка. – Подойди-ка сюда. Я хочу с тобой поговорить.

Раздражённо выдохнув, я посмотрел на Феникса и спросил:

- Как думаешь, может быть, убить его сразу?

Феникс прищурился.

- Ты же ведь не хочешь его убивать?

- Не хочу, конечно. – легко согласился я. – Но…

- Давай я нас куда-нибудь перемещу. Сейчас это возможно.

- Куда?

- Ну, скажем, вон к тому зданию. – тотем, повернувшись, указал хвостом в сторону большого фермерского дома, торчащего на краю леса. – Он не поймёт, куда мы исчезли и пойдёт по своим делам.

- Давай.

- Парень, - повысил голос инквизитор, - я не собираюсь весь день ждать, пока ты…

Мир вокруг меня мигнул и голос инквизитора оборвался, а я внезапно оказался стоящим у порога сложенного из камней дома. Быстро осмотревшись, я никого не увидел и окружил нас с Фениксом маскирующим пологом.

- Молодец, Феникс!

- Знаю, спасибо.

Откуда-то издалека послышался крик. Подойдя к стене дома, я осторожно выглянул из-а угла и увидел суетящегося у дороги инквизитора Светлых.

«Не понимает, что происходит», - подумал я. В чём-то мне этого инквизитора было жаль. Он ведь не способен осознать, что является искусственной личностью и существует лишь в рамках так называемого Сценария. Для него его жизнь вполне настоящая. Интересно, а что было бы, если бы…

- Эй. – прервав размышления, я посмотрел на уверенно шагающего инквизитора. – Да он же сюда идёт! Вот же сволочь догадливая!

- Мастер, моя способность снова пропала. – пожаловался Феникс. – Не знаю, почему. Может быть, попробуем уйти в лес?

- Лучше в дом. – сказал я и посмотрел на здание. – Не станет же инквизитор вламываться в чьё-то жилище.

- А мы – станем?

Я уже подошёл к двери и протянул руку.

- Нам, в отличие от него, известно, что мы в Петле. Ой!

Замерев, я внимательно посмотрел на дверь. Когда мои пальцы коснулись рукояти, мне показалось, что по двери и стенам дома пробежала быстрая рябь.

- Что такое?

- Дкадд знает, Феникс. – сказал я и бросил несколько взглядов по сторонам. – Я на секунду подумал, что эта реальность собирается засбоить.

- Мастер, он уже совсем близко.

Дверь дома оказалась не заперта. Зайдя внутрь, я осмотрел погруженную в полумрак комнату и закрыл за собой дверь, после чего заблокировал её деревянным засовом.

- Ну, вот и всё. – тихо произнёс я. – Теперь остаётся только чуть-чуть подождать – и…

Я замолчал. В доме внезапно обнаружился странный запах, а чувство было такое, словно я зашёл вовсе не туда, куда собирался.

- Мастер.

- Да?

- Смотри. – Феникс запрыгнул на подоконник и кивнул в сторону улицы.

Выглянув, я с некоторым удивлением понял, что утреннее солнце куда-то исчезло и небо теперь затягивает белесая мгла. В воздухе над землёй появились клочья тумана, а цвета окружающего мира словно поблекли.

- Понятно… - я вздохнул. – Похоже, аномалии в Петле ещё не закончились. Чёрт с ним, с инквизитором. Давай попробуем вернуться обратно.

Однако, открыв дверь на улицу, я увидел всё то же, что и до этого – неподвижные поля, деревья, дорогу вдалеке и клочья тумана.

- Что за чёрт? – пробормотал я и посмотрел на мир магическим Взглядом. Ничего не изменилось. Магическое подпространство выглядело точно так же, как и обычный мир. – Ничего не понимаю… Эй, Светлый! Ты ещё здесь?

Эхо от моего крика разлетелось по полям и потерялось в тишине погруженных в неподвижную дремоту окрестностей.

- Феникс? Переместишь?

- Мастер, извини. Не получится.

- В таком случае, будем выбираться через Пути. – решил я. – Не торчать же в этом тумане целую вечность…

Сконцентрировавшись и почувствовав пьянящее ощущение вернувшейся силы, я наложил на землю перед собой геомагическую Руну, а затем сформировал вокруг неё круг из дополнительных символов. Земля под переливающимися символами вздрогнула и провалилась вниз, а в лицо мне пахнуло запахами травы и мокрой растительности.

- Работает. – с удовлетворением сказал я и подошёл поближе, осматривая образовавшийся колодец придирчивым взглядом. – Значит так, Феникс. Смотри, какой у нас план…

И тут произошло то, чего я ожидал в последнюю очередь – из глубины колодца вытянулась тонкая чёрная рука и вцепилась пальцами в ограждавшие его камни.

- Какого… - отпрыгнув от неожиданности назад, я ударил по этой странной руке силовой линией. Конечность дёрнулась и тут же исчезла, а потом из глубины колодца выпрыгнуло небольшое чёрное существо. Приземлившись на траву, гоблиноподобное создание повернулось и медленно вытянулось вверх, за несколько секунд превратившись из коротышки в высокого и тощего человека. Если, разумеется, где-нибудь бывают такие люди – с совершенно чёрной кожей и почти что безликие. Черты лица у странного монстра были очень условными – такими, словно он был не живым существом, а творением начинающего художника.

- Откуда вы только такие лезете… – поморщившись, я дестабилизировал геомагический контур и колодец исчез. Стоящий напротив меня монстр опустил голову и, осмотрев землю вокруг себя, задёргался, разделившись на несколько ещё более тощих монстров. – А, ч-чёрт…

Вздрогнув от неожиданности, я переместился в сторону и сформировал несколько боевых плетений. Воздух вокруг моих рук тотчас же заискрился и задрожал, а в пространстве появились сложные узоры и яркие линии.

- Ого! – обрадовался Феникс. – Мастер, а я вижу твою магию!

- Я тоже её вижу. – ответил я. Тощие монстры успели разойтись широким полукругом и теперь не торопясь двигались в мою сторону. – Сейчас проверим, как она действует.

Удар взрывающейся вязи был страшен. Участок земли, в который она врезалась, подняло и выбросило в воздух вместе с парочкой чернокожих созданий, а остальные монстры разбежались в разные стороны. В ушах запищало.

«Ничерта себе!» - подумал я и переместился ещё раз, увеличив дистанцию между собой и вероятным противником. Я понял, что мои плетения в этом пространстве отчего-то действуют намного сильнее обычного. Да и энергии в них откуда-то существенно больше. Интересно, отчего это происходит?

Заметив парочку подбирающихся ко мне тварей, я ударил по ним энергетической плетью.

Ш-шархс!

Земля под ногами дрогнула. Яркость и мощь у моей плети оказались такие, что в пространстве появился её рассеянный след, а угодивших под удар монстров буквально испепелило. Задев поверхность земли, сияющий кнут заставил её разлететься в разные стороны высоким фонтаном.

«Обалдеть можно», - подумал я и на всякий случай сформировал вокруг себя ещё один защитный полог, в совокупности с наполовину активированными боевыми плетениями. Воздух вокруг меня пришёл в движение и наполнился мелкими искрами, а появившиеся по сторонам от ладоней магические потоки засвистели и задрожали.

- Мастер! – воскликнул где-то позади меня Феникс. – Как ты это делаешь?

- Понятия не имею! – ответил я и тут откуда-то сверху послышался тягучий всепроникающий звук.

Бо-о-он-н-н-н-н!

- Чего? – посмотрев вверх, я бросил взгляд на руку с артефактным браслетом. – Завершение Цикла? Сейчас? Здесь?!

А в следующее мгновение все мои магические плетения и контуры куда-то пропали. Исчезли, словно их никогда и не было. Оставшиеся в воздухе редкие искры погасли, а ветер стих и гудящий в небесах несуществующий колокол сделался ещё более громким, чем раньше.

Бо-о-он-н-н-н-н!

- Мастер! Они приближаются!

- Вижу.

Трое оставшихся в живых чёрных монстров были уже совсем рядом. Я попробовал ударить по ним магией, но лишь убедился в том, что она не работает. Не знаю, почему, но это стало так, а времени разбираться в причинах происходящего уже не было.

- Я помогу! – Феникс окутался языками пламени и бросился под ноги приближающимся существам. Активировав артефактный меч, я прыгнул на ближайшего ко мне монстра. Удар! Одна из конечностей существа отлетела в сторону, но он тут же вырастил на её месте новую.

- А если так? – я обрушил на противника град ударов, отчего тот быстро превратился в подобие изрубленного со всех сторон манекена, но тут ему на помощь пришли оставшиеся монстры и я отступил.

- Мастер! – Феникс носился вокруг нас и старательно пытался сбить с ног то одного чернокожего уродца, то другого. – Они не горят! Эта мерзость, из которой они состоят, словно резиновая! Не позволяй ей попасть на одежду и кожу!

«Понятно», - мысленно кивнул я. Вот, значит, почему они пытаются до меня дотронуться.

Бо-о-он-н-н-н-н!

Я защищался от наступающих на меня существ ещё около минуты, а затем гудящий в высоте колокол внезапно затих. Монстра напротив меня замерли в странных позах. Замер и я, не успев закончить очередной выпад. Феникс замер посередине прыжка, зависнув в воздухе подобно миниатюрной ушастой комете.

А в следующее мгновение моё сознание словно выключили и окружающий мир окутала темнота.

* * *

- Ма-асте-е-ер! Мастер!

- А? – открыв глаза, я без особого удивления увидел сидящего у меня на груди Феникса и подумал о том, что эта залитая солнцем комната и утро успели мне уже порядком поднадоесть. – Что?

- Мы снова в начале дня!

Я иронически улыбнулся.

- Спасибо, малыш, я это уже понял.

В следующее мгновение дверь распахнулась и на пороге моей комнаты появился Бэр.

- Опять двери не закрываешь? – воскликнул он. – О! А почему ты на полу в обнимку с животным? Что это вообще такое – лиса? Великая ночь, Анриель! Где ты её нашёл?

- Волк ринвелльский тебе лиса. – пробухтел Феникс и нырнул в стену, а Раннабир запнулся и, зажмурившись, потряс головой.

- Бр-р-р. – сказал он и открыл глаза. - Тьфу! Куда оно делось?

- Кто?

- Лиса.

- Какая лиса?

Бэр прищурился и с подозрением посмотрел на меня.

- Большая лиса, Анриель. Странная, ушастая. Лохматая. Сидела прямо на тебе.

- Отдохнуть тебе надо, Бэр. – сказал я, потягиваясь и поднимаясь с пола. – И поменьше фантазировать перед сном.

- Анриель! – раздражённо воскликнул Бэр. – О, проклятие! Здесь только что была лиса! Я с ней разговаривал!

Я приложил просто невероятные усилия для того, чтобы остаться серьёзным.

- Я правильно тебя понимаю, Бэр - ты утверждаешь, что только что беседовал с какой-то лисой? Да? И о чём же вы говорили?

Бэр несколько мгновений молчал, а потом левый глаз у него задёргался, и он бросил:

- Да иди ты.

И вышел из комнаты.

Проводив копию своего старого товарища взглядом, я улыбнулся. Этот небольшой спектакль поднял мне настроение и заставил подумать о том, что мои дела не так уж и плохи.

- Феникс. Ты ещё здесь?

- Да.

Тотем обнаружился сидящим на моей кровати.

- Пробежался по окрестностям. – сказал он. – Ничего необычного. Даже странно. Только тут всё равно что-то не так. Я чувствую. Что мы собираемся делать?

- Ну… - я усмехнулся. – В город мы уже выходили и ничем хорошем это не кончилось. Было бы рационально добраться до Круга, но у меня есть подозрение, что нам снова встретится тот инквизитор. Вывод?

- Запрёмся и будем удерживать оборону?

Я рассмеялся и покачал головой.

- Нет, дружище. Для начала я попробую следовать Сценарию.

- Даже после всех странностей, что мы видели?

- Особенно после всех этих странностей. – сказал я, выделив голосом первое слово. – Какова бы ни была причина этого дурдома, малыш, Сценарий должен быть неизменен. И только если выяснится, что он сломан, то…

- То?

Я пожал плечами.

- То всё это прекратит иметь какой-либо смысл. Но мы должны быть уверены точно.

Весь следующий день я старательно изображал из себя ученика по имени Анриель. Помирился с Раннабиром, посетил все положенные занятия и в конце дня отправился в компании своего товарища в город. А вот из лавки старика Морона я уже убежал, телепортировавшись из комнаты на тёмную улицу. Часть моих сил и способностей внезапно вернулась и не воспользоваться такой возможностью было бы глупо.

После этого я попытался поговорить с Лирримиром.

- Ну, давай же, Лир… Отвечай… - бормотал я, наблюдая за переливающейся на каменной стене гептаграммой. Плетение работало, но ответа от моего друга по какой-то причине не было.

- Может быть, он не чувствует твоего вызова? – предположил Феникс.

- Может быть. – согласился я. – Но было бы неплохо, чтобы…

- Анри... Эль... Раза... До... Ай...

Магическая связь наконец-то установилась, однако искажения были такими сильными, что я не разобрал ни одного слова.

- Чего? – я окружил плетение Лира стабилизирующим и дополнительным усиливающим контуром. – Лир, я не понимаю, что ты мне говоришь! Что?

- Где ты?

- В Петле. – ответил я и коротко рассказал обо всём, что произошло за последние пару суток. – Так что моё предположение подтвердилось. – заключил я. – Сейчас мы с Фениксом перенесёмся в следующий Цикл и…

- Нет.

- Нет?

- Нись... Андо... Онял?

- Мы должны вернуться в Иллеандо?

- Да. – изображение фантома мигнуло и в какое-то мгновение едва не развеялось. – В Петле оставаться неб... Асно... Если её структура дестабилизируется в то время, когда ты будешь внутри, то твоя свя…

- Лир, повтори. Я тебя не расслышал.

Однако гептаграмма уже погасла и висящий перед ней фантом бесследно исчез.

- Проклятие! - я досадливо стукнул по стене. - Чёрт...

- Анриель!

Обернувшись, я посмотрел в сторону соседней улицы – туда, откуда послышался голос здешнего Раннабира.

«Ну никакой свободы передвижения...» - саркастично подумал я.

- Феникс, ты можешь переместить нас к Кругу?

Феникс кивнул.

- Думаю, да.

- Давай.

Мир вокруг нас мигнул.

- О, Дкаддовы происки! Кто это?!

Мы с Фениксом появились на какой-то поляне, в окружении десятка незнакомых аррфов. Некоторые из них шарахнулись от неожиданности в разные стороны.

- Ты ещё кто такой?! Откуда тут взялся?

- Это ученик тёмных!

Тут один из этих умников догадался швырнуть в меня парализующее плетение, и я рефлекторно отразил его силовым барьером, одновременно контратаковав отбрасывающей вязью.

В-вомбф-ф!

Земля слегка вздрогнула и аррфы с громкими криками разлетелись в разные стороны. Двое особенно невезучих Светлых свалились в заросли колючих кустов.

- Да как ты посмел?!

- Поймайте этого гада!

В следующее мгновение воины Светлых были на ногах и бросались в меня обездвиживающими арканми, а я переместился далеко в сторону и помчался так быстро, как только мог.

- Мастер, Круг совсем рядом! – подбодрил меня Феникс.

«Да, как и Метаморфоза», - подумал я. Телепортироваться ещё раз отчего-то не получалось, а браслет на левой руке вибрировал, предупреждая о скором завершении текущего Цикла.

- Перебросишь нас?

- Нет! Не могу. Не получается!

Позади кричали и ругались непонятные Светлые. Откуда они тут взялись, да ещё в такое позднее время? Сначала я повстречал у Круга того инквизитора, теперь этих…

Из редкого перелеска я выскочил слегка неожиданно. Вот вокруг меня ещё мелькают деревья – и вот их нет, а в паре сотен метров впереди переливается сиянием таинственный Круг.

- Прекрасно, он теперь ещё и светится… - пробормотал я. Подбежав к Кругу, я оглянулся и заметил, что Светлые остановились. Они тоже увидели странный свет и не решились подходить к его источнику без разведки.

- Немедленно остановись! – закричал один из них. – Ты слышишь, Тёмный? Ты просто не понимаешь, что творишь! Стой! Мы ничего тебе не сделаем!

«Ага, щас. Остановился», - подумал я и без промедления прыгнул в центр сияния.

ПИ-И-И-И!

По ушам ударил оглушительный писк, а потом вокруг меня вспыхнул свет, и я свалился в холодную воду.

БУВФ-Ф!

«Да что ж такое, опять я в воде!» - подумал я и сразу же вынырнул. Глубина, как и в прошлый раз, оказалась совсем незначительной, но вовсе не потому, что я стоял на бывшей проезжей части затопленного района. На этот раз меня выбросило в фонтан.

- Совсем бродяги звереть начали. – сказал кто-то и я повернулся на его голос. Говорившим оказался крепкий парень в военном костюме, держащий в руках направленный на меня большой излучатель.

- Слышишь, придурок. – сказал он. – Вылезай-ка наружу и не вздумай дурить. С этого момента можешь считать, что ты арестован.

Глава 22. Инкубатор

— Я не по своей воле сюда залез. — как можно спокойнее сказал я. — Меня сюда телепортировало. Я ведь где-то в Новом Городе, да?

Держащий меня под прицелом стрелок недоверчиво фыркнул.

— Да, умник, ты в Новом Городе. И у нас тут, ты не поверишь, полоскаться в фонтанах не разрешается.

— Я не полоскался, я...

— Да, да, я это уже слышал. Откуда ж тебя, позволь поинтересоваться, телепортировало? Из Изменений? И с каких пор бродяги лезут в Изменения в таком вот тряпье?

— Мастер, можно я его подпалю?

Стрелок удивился так, что опустил оружие, а несколько посматривающих в нашу сторону местных оторвались от своих дел и подошли ближе.

— Говорящий кот?!

— Его зовут Феникс. — сказал я, перешагивая через широкий бортик фонтанной чаши. — Он со мной.

Парень с излучателем посмотрел на меня несколько по-другому.

— И где ты его нашёл?

— В другом мире. — ответил я, встряхивая руками и пытаясь избавиться от стекающей с меня воды. — Я не здешний. Попал к вам около недели назад. Появился в Старом Городе, у одного из Очагов.

Парень озадаченно промолчал, а вокруг нас тем временем начала собираться небольшая толпа. Я осмотрелся.

Новый Город разительно отличался от всего, что я видел на территории Тернополиса до этого. У меня даже возникло ощущение, что я снова угодил в другой мир. Фонтан, в котором мне не повезло искупаться, находился у края небольшой площади, вокруг которой проходило несколько пересекающихся дорог. По ним проезжали четырёх- и шестиколёсные автомобили, а по сторонам от всего этого возвышались большие и красивые здания. Рядом с одним из них парил летающий корабль, похожий на сплюснутую с боков подводную лодку, под днищем у которого болтался на длинной верёвке округлый зонд.

— Лебб!

Сквозь толпу протолкалось несколько стрелков в такой же форме, как и у моего собеседника.

— Что тут у тебя, Лебб?

— Чудак какой-то в фонтане искупался. — ответил Лебб. — Говорит, что не специально, а из-за магии. Я бы не поверил, но у него говорящий кот.

— Из-за магии? Кот? — мужчина средних лет с выбритыми висками остановился напротив меня и прищурился. — Вот же Пактова выписка... Это не бродяга. На нём какая-то форма, а у нас в таком покрое ходить не будут. Ты откуда взялся, парень?

— Меня телепортировало из Изменения. — решил отделаться полуправдой я. — А одежды у меня другой нет, пока только эта. Я у вас в мире всего несколько дней.

— А это что? — спросил мужчина и посмотрел на сидящего рядом со мной Феникса. — Тот самый кот? Пусть что-нибудь скажет.

— Детьми своими командуй. — посоветовал Феникс, и мужчина усмехнулся.

— И впрямь... — задумчиво произнёс он. Тут ему в голову пришла какая-то мысль и улыбка исчезла. — Стоп. Как, ты сказал, тебя зовут?

— Я ещё не говорил. — сказал я. — Меня зовут Анриель.

Взгляд мужчины сделался внимательным и колючим.

— Так. Мы — патрульная служба Нового Города. — сказал он. — Наша задача — поддержание порядка и лишняя суета на улицах нам не нужна. Понял? Хочешь устраивать разборки с группировками — делай это в Старом Городе или Изменениях. Я доступно объясняю?

— Вы знаете о моём недопонимании с Грузчиками. — кивнул я. — Ясно. Но, повторюсь, я на этой улице оказался случайно. Меня телепортировало. Я не мог выбирать, куда попаду.

— Я — Рат. — сказал мужчина и немного расслабился. Взгляд его тоже несколько подобрел. — Куда ты хоть забрался-то, что тебя так кидануло? Один был?

— Нет, с двумя старателями. — ответил я. — Мы пытались пройти через Болота и...

— Через Болота? — переспросил Лебб. — И как — прошли?

— Да. — я кивнул. — А потом угодили в аномалию и...

— Анриель. — перебил меня Рат. — Ты, говорят, маг.

«Нет смысла отнекиваться», — подумал я и сказал:

— Да.

— Докажи.

«Вот же тут стража обнаглевшая», — написал Феникс, а я поднял руку и зажёг над открытой ладонью небольшой огонёк.

— Этого достаточно?

— Да. — Рат вздохнул и посмотрел мне в глаза. — У меня к тебе предложение.

— Какое?

— Хочешь получить комплект нормальной одежды?

— Взамен чего?

— Помощи в качестве мага.

— Помощи в чём?

— Надо зайти в один дом и вывести оттуда нашего человека.

— А сами вы почему не зайдёте?

— Это место связано с магией. — помолчав несколько секунд, Рат испытующе посмотрел на меня. — Возьмёшься?

— Результата не гарантирую. — предупредил я.

— Хотя бы попытаешься. — Рат пожал плечами и добавил: — Ты правильно догадался, я уже о тебе слышал. Ты — боевой маг. Скажу честно, у меня уже были мысли отправить за тобой пару людей. Нам нужна помощь того, кто разбирается в магии.

— Ерунда какая-то. — я скрестил руки на груди и осмотрел стоящих вокруг меня патрульных. — У вас в Новом Городе что — не хватает магов?

— Таких, которые умели бы драться — не хватает. — ответил Рат. — Был один подходящий парень, но именно его тебе и предстоит вытащить.

Мы проговорили ещё несколько минут, и я в итоге на его предложение согласился. В конце концов — а почему бы и нет? Лишняя амуниция, подходящая для того, чтобы не выделяться из толпы, мне не помешает. Как и расположение пары патрульных. Особенно в свете того, что мне предстоит отправиться в Изменения и разыскать там своих знакомых старателей.

До нужного здания мы добрались за десять минут — им оказался неожиданно старый на вид дом, к широкому крыльцу которого пришлось подниматься по высоким ступеням.

— Это здание построили ещё до Катастрофы, да? — уточнил я.

Рат, идущий рядом со мной, усмехнулся.

— Уже успел разобраться в нашей истории? Ты почти угадал. Дом Славы построен около полувека назад. Тут когда-то музей был, но во время Катастрофы здание перетащило сюда и...

— Перетащило здание?

Рат запнулся и фыркнул.

— Ну да. А ты как хотел? Тут, пока все метаморфозы не успокоились, такое творилось!

Подойдя ко входу, он взялся за массивную ручку и распахнул дверь.

— Заходим.

— Так это не то здание, которое нам нужно? — удивился я.

Рат, уже успевший пересечь холл, обернулся.

— То. Просто интересующая нас дверь на седьмом этаже.

Лифта или какого-либо подъёмника в здании не было. Поднявшись по гулкой каменной лестнице на предпоследний этаж, мы прошлись по длинному тёмному коридору и остановились в небольшом тупичке. В стене справа от нас светилось высокое окно, а прямо перед нами темнела узкая металлическая дверца.

— Здесь.

Я оглянулся. Четверо патрульных, включая Лебба, остановились в пятнадцати-двадцати шагах позади меня и рядом оставался один Рат.

— Маг, о котором мы говорили, зашёл вон туда. — сказал он и кивнул на дверцу. — Она закрылась и больше мы его не видели. Наружу он не выходил.

— Как давно он туда зашёл?

— Позавчера.

«Занятно», — подумал я и спросил: — А что это за место такое, если кратко? Куда ведёт эта дверца? Для чего он туда полез?

— Это Дом Славы, здесь был музей. — спокойно и с расстановкой ответил Рат. — Мы сейчас на седьмом этаже, здесь и выше располагалась администрация. А дверцы здесь вообще не должно быть, там за стеной установки энергообеспечения здания и это уже отдельные помещения. Что конкретно за ней находится — неизвестно.

— И ваш маг зашёл туда для того, чтобы это выяснить?

— Не совсем. — Рат помолчал. — Эта дверца появилась лет пять назад, только в то время она ещё не открывалась и взломать её не смогли. А потом в здании начали происходить различные странные вещи. Звуки, исчезновения предметов, самовоспламенение. На территории вокруг ничего такого не было, только внутри. Так продолжалось около года, пока ночной сторож не рассказал о том, что видел эту дверцу открытой. После чего он исчез и всё сделалось совсем плохо.

— Сторож исчез сразу, как рассказал?

— Нет, через два дня.

— Понял. И что потом?

— Музей закрыли. — Рат посмотрел на меня. — Этаж опечатали, вход перекрыли.

— Дальше.

— Неделю назад с этого этажа стал слышатся стук и другие звуки. Очень громкие. На улице рядом со входом по ночам замечали каких-то существ.

— Каких именно?

— Мы не знаем. Тот, кто их видел, близко не подходил. Но очевидно, что источник всего этого безобразия находится там. — и Рат указал подбородком на дверцу.

Я посмотрел патрульному в глаза и спросил:

— И мне туда лезть за один комплект одежды?

Надо отдать Рату должное — взгляда он от меня не отвёл.

— За два полных комплекта новой защитной формы. — сказал он. — И, если справишься, я буду у тебя в долгу.

— Ладно. — я кивнул. — Давайте разбираться, что тут у вас такое.

Обрадованный, но тщательно это скрывающий Рат ушёл к своим подчинённым, а я снял Феникса с плеч и подошёл к дверце.

— Что думаешь, малыш? — спросил я.

— Похоже на портал.

— Он и есть. — подтвердил я, рассматривая дверь магическим Взглядом. — Видоизменённый и стабилизированный стационарный субпортал.

— Мастер.

— Да?

— А как же старатели? — Феникс внимательно посмотрел на дверцу, а затем перевёл взгляд на меня. — Ты с такой лёгкостью согласился на эту работу... Почему? Я думал, ты захочешь как можно скорее вернуться в Изменения...

Я улыбнулся.

— Как думаешь, мы сможем добраться до того места через Пути?

— Нет.

— А пройти через Болота и все остальные ловушки самостоятельно?

Тотем задумался и наклонил голову набок.

— Сможем. Только не быстро.

— Вот именно. — сказал я. — Не быстро. Феникс, Зак и Форт уже не дети. Да и моя сестра, насколько я понимаю, далеко не ребёнок. Они выберутся обратно без нашей помощи.

— Вот, значит, почему в Петле ты пошёл не к Кругу, а в город?

— Конечно. На то, чтобы добраться до Леса, у нас уйдёт с десяток часов, даже с учётом того, что некоторая часть моих сил вернулась обратно. За такое время они смогут уйти оттуда куда угодно. Не станут же они сидеть и ждать моего возвращения, верно?

Феникс оскалился.

— Нет, Мастер. Эти не станут.

— Ну вот видишь. Так что давай разыщем этого патрульного, если он ещё жив, а потом я попрошу Рата подбросить нас до дома старателей.

— Хорошо.

Дверца открылась легко и совершенно бесшумно. Заглянув внутрь проёма, я осмотрел погруженный в полумрак проход, с другой стороны которого тянулись деревянные перила, и обернулся. Рата и остальных патрульных в коридоре не было. Солнце за окном тоже исчезло, отчего тупичок оказался погружен в серые тени.

— Занятно, да? — спросил я, глядя на Феникса.

Тотем посмотрел в открывшийся проход и принюхался.

— Непростая магия. — сказал он и посмотрел на меня. — Не такая, как твоя, Мастер. Другая. Но очень сильная.

Мысленно согласившись с этим утверждением, я захлопнул дверцу обратно.

Щёлк!

Глухо лязгнула невидимая защёлка и в окно внезапно проникли солнечные лучи. Посмотрев в коридор, я увидел напряжённые лица патрульных.

— Анриель. — сказал Рат. — Это ты?

— Да, я. — сказал я. — Здесь что-то вроде портала, которому придали вид и форму двери.

— Ты только что пропадал.

— Это нормально. Открытие двери переводит портал в активированное состояние, и он совмещает эту реальность с каким-то другим пространством.

— И что там с другой стороны?

— Сложно сказать. — я задумался. — Выглядит, как балкон, но... Сам понимаешь, отсюда подробностей не рассмотришь.

— А когда ты...

— Прямо сейчас. — ответил я и махнул рукой. — До встречи.

После чего снова потянул на себя волшебную дверь.

* * *

— А вот ещё одна картина перевёрнутая. — сказал Феникс.

Внутренний полуэтаж, ограждённый со своей «открытой» стороны балюстрадой, был достаточно широким и богато украшенным. Пол был выстлан превосходно отполированными деревянными досками, а на стенах висели картины в массивных и покрытых резными рунами деревянных рамах. Более тщательный осмотр, впрочем, показал, что большая часть картин перевёрнута и изображает какую-то ерунду.

На потолке мерцали тусклые магические светильники.

— Оставь их, Феникс. — сказал я, подходя к ограждению и с осторожностью рассматривая внутренности того пространства, где мы оказались. — И, пожалуйста, не отходи от меня далеко. На всякий случай.

Дом, состоящий из множества огороженных перилами полуэтажей, был огромен и неописуемо ненормален. Я видел десятки лестниц, появляющихся из ниоткуда и исчезающих в никуда, ведущие к глухим стенам мосты и даже перевёрнутые террасы. Последние выглядели настолько дико, что голова при одном только взгляде на них начинала болеть. В глазах от всего этого разнообразия немного рябило.

«Всё это, конечно, интересно, — подумал я, изучая уходящий вдаль полуэтаж, — но где теперь искать этого мага? Не заглядывать же нам за все эти двери?»

Дверей всех форм и размеров на нашем псевдо-балконе хватало. У меня даже появилось ощущение, что мы попали на какое-то очень странное Перепутье. Вопрос был лишь в том, открываются ли отсюда выходы на Пути.

Подумав об этом, я решил провести эксперимент и наложил на пол рядом с собой несколько геомантских Рун. Поверхность пола вздрогнула и на мгновение покрылась мелкой рябью.

— Надо же, работает... — удивился я. — Феникс, ты видел? Отсюда можно попасть на Пути.

— То есть этот мир всё-таки не такой закрытый, как мы о нём думали?

— Похоже на то. Но... — я уничтожил Руны и посмотрел по сторонам. — Как-то это странно.

— Странно. — согласился феникс и спросил: — В какую сторону пойдём?

— Ни в какую. — бегать по этажам в поисках пропавшего патрульного мне не хотелось. — Нужно выяснить направление движения точно.

Наложив на стены несколько сканирующих узоров, я наполнил окружающее пространство волнами поисковой магии. Информации от неё поступало много и практически вся она была совершеннейшей ерундой.

«Мастер, мы потревожили местных обитателей», — написал Феникс.

На полуэтажах и балкончиках вокруг нас хлопали двери, скрипели половицы и раздавался цокот многочисленных коготков. Я замечал, как из-за углов выглядывали какие-то тёмные тени, а по потолку и стенам неподалёку от нас несколько раз пробежало что-то невидимое.

— Они чувствительны к воздействию магии. — сказал я. — Это хорошо. Значит, в случае нападения отобьёмся. Как думаешь, куда захочет пойти маг, если он попадёт в такое место впервые?

Феникс пару секунд поразмыслил.

— Домой? — предположил он.

— Хорошая версия. — оценил я юмор ушастого тотема. — Но не подходит. Эй, ма-а-а-аг! — со всей силы закричал я, повысив громкость голоса при помощи магии. — Ты где-е-ее?! Отзови-и-ись!

— ...е-е-есь! — донеслось откуда-то издалека. — ...и-ите ю-уда!

«Надо же — ответил!», — подумал я и посмотрел на Феникса.

— Слышал? Можешь разобрать, где он?

Феникс покачал головой.

— Не знаю, Мастер. В точности не скажу.

— Понял тебя. Дар! Появись, пожалуйста, ты мне нужен.

— Р-ра-р-р! Др-рака?

— Нет, дружище. — усмехнувшись, я взобрался в седло материализовавшегося варга и похлопал его по лохматому боку. — Надеюсь, что до этого не дойдёт.

Поиски мага заняли у нас минут двадцать. Несмотря на высокую скорость нашего передвижения, у нас никак не получалось двигаться в правильном направлении. Голос мага слышался то с одной стороны, то с другой. В какой-то момент мне вообще показалось, что он раздаётся где-то над нами, но затем мы выехали на широкую площадку и всё встало на свои места.

— Вот он где. — сказал я, спрыгивая на пол и окружая нас дополнительными защитными пологами. — Феникс, Дар. Держитесь позади меня.

За широким проёмом распахнутых ворот в одной из стен просматривался округлый зал, в центре которого застыла человеческая фигура.

— Я здесь! — воскликнул человек. — О, Ясный День, наконец-то! Ты из Тернополиса?

— Да! Старший патрульной группы по имени Рат попросил найти тебя и притащить обратно.

— Ну... — маг коротко засмеялся. — Найти меня, я полагаю, было несложно. А вот с тем, чтобы вернуться, будут проблемы.

Подойдя ко входу в зал, я осмотрелся. Пустое помещение, стены которого покрыты витиеватым узором, и небольшой алтарь посередине. На алтаре покоится незнакомый и невероятно сложный механизм, а прямо над ним стоит бледный и осунувшийся маг. Какого чёрта тут происходит?

— Почему проблемы? — не понял я. — Ты что, не можешь отсюда уйти?

— Вообще-то нет. — вымученно кивнул маг. — Не могу. Видишь вот эту штуку? — с этими словами он кивнул на лежащий перед ним механизм. — Знаешь, что это такое? Это Инкубатор. Мне уже доводилось иметь дело с похожими штуками, в моём мире, и я подумал, что смогу его отключить. Не вышло. Я только открыл его окончательно.

Я посмотрел на механизм магическим Взглядом и увидел, как тот превращается в ослепительно-белый овал, от которого во все стороны расходятся десятки пульсирующих светом энергетических линий.

— Я правильно тебя понял, что этот артефакт — что-то вроде геомагического центра этого места?

— Так и есть. — снова закивал маг. — Он как проектор — открывается и образует вокруг себя всё то, что ты сейчас видишь. Сложность в том, что конкретно этот образец нестабилен и... В общем, он меня не отпустит. Ты смотри, вплотную тоже не подходи, а то он и тебя загребёт.

— Загребёт, говоришь... — подумал я и попробовал оттащить мага от артефакта при помощи Захвата геомантов. Тело мага тотчас же дёрнулось, а сам он покачнулся и едва устоял на ногах.

— Эй! — заорал он. — Это ты сейчас сделал? Не надо! Я же говорю, что он меня не отпустит!

— И что ты предлагаешь делать?

— Ну... — маг пожал плечами и перевёл дух. — Ты сейчас вернёшься обратно в город и принесёшь оттуда хотя бы штук пять заряженных батареек. Ну — тех, которые из кристаллов, имею в виду. В идеале ещё затребуй у Рата точечный излучатель. Если получится перегрузить эту дрянь энергетическим всплеском, то я...

— Слушай, а если я его поврежу прямо сейчас — то тогда что?

— В смысле — «повредишь»? — не понял меня маг. — Чем? Огнестрел или стандартные излучатели тут не помогут.

— Я немного владею магией. — создав силовую линию, я с осторожностью ткнул ей в лежащий на алтаре артефакт.

БОМ-М!

Комната вздрогнула, а на стене внезапно появилась перевёрнутая картина. Мы с пошатнувшимся и вцепившимся в Инкубатор магом посмотрели в её сторону, а потом он сказал:

— Ничего себе... немного. Ты кто такой?

— Анриель. Очень приятно.

— Берн. И это мне очень приятно. Слушай, а ты можешь сделать так ещё раз? Но только удержать канал подольше, чтобы Инкубатор успел вобрать побольше энергии? Сможешь?

— Попробую. — сказал я и сформировал в пространстве несколько магических контуров, после чего дополнил их фокусирующей вязью и принялся накачивать эту систему энергией.

В воздухе засияли вращающиеся узоры. В зале засвистел быстро усиливающийся ветер, а стоящий у артефакта маг восторженно заорал:

— Это потрясающе! Удержи ещё хотя бы секунд пятнадцать, я попробую его закрыть!

— Давай быстрее! — прокричал я, но маг, как мне показалось, меня не услышал. Ветер вокруг него превратился в миниатюрную копию урагана и заставил меня вжаться в стену. Полы содрогались. Дар, тряхнув головой, исчез, а Феникс запрыгнул мне на плечи и обхватил лапами мою шею.

— Держись, Мастер! — заверещал он. — Это место сворачивается!

Посмотрев по сторонам, я убедился, что это странное определение на удивление верно. Составляющие это необычное пространство полуэтажи складывались один в другой, наподобие карточного домика, и граница этого процесса стремительно приближалась к нам. Не успел я досчитать до десяти, как в помещении потемнело. Мои магические контура померкли, а всё, что было вокруг, словно втянулось в так называемый Инкубатор. Разложенный на алтаре механизм собрался в большой приплюснутый шар, а округлый зал, в котором мы находились, превратился в тёмную многоугольную комнату. Ветер и грохот сминаемого пространства исчезли. Сделалось тихо.

— Это всё?

Маг несколько мгновений молчал, а затем растерянно посмотрел на меня.

— Не... Нет. Я, похоже, снова ошибся.

Фс-с-с-с!

В блестящем золотистом боку лежащего на алтаре шара появилось круглое отверстие, из которого вырвался тонкий световой луч. Несколько секунд мы слушали издаваемый им шипящий звук, а затем вокруг отверстия начали появляться мелкие трещины.

— Уходи! — воскликнул маг и положил обе ладони на шар. Трещины исчезли. — Он нестабилен! О, Ясный День, эта дрянь сложилась неправильно!

Заскочив в помещение, я подбежал к магу и алтарю.

— И что из этого?

— Скоро рванёт. — бесцветным голосом сказал маг и посмотрел на меня. — Уходи! Быстрее уходи, я долго не удержу!

— Вместе уйдём! — бросил я. — Что я могу сделать?

— Ну... — маг закусил губу и сделался совсем белым. — Нужны батарейки. Запитать бы его от кругового периметра, чтобы с равномерным энергополем и...

— Мастер. — Феникс спрыгнул с моего плеча и забежал на стену. — Если эту штуку нужно окружить коконом из магической силы, то это могу сделать я.

— Точно? Ты справишься?

— А это ещё кто такой? — удивился маг.

— Некогда объяснять! — схватив мага за плечи, я оттащил его от Инкубатора.

— Нет, нет! Стой! Что ты делаешь, он же сейчас рванёт!

— Не рванёт! — Феникс принялся носиться по стенам, описывая круги вокруг лежащего на алтаре артефакта и в воздухе между ним и артефактом появились тонкие вращающиеся завихрения. За стремительной фигуркой феникса тянулся медленно рассеивающийся светящийся шлейф.

— Невероятно! — выдохнул поражённый маг. — Что это за существо?!

— Долго объяснять. — ответил я. — Феникс, ты справишься?

«Да!»

— Уходим! — подхватив охнувшего мага, я закинул его на плечо и выбежал из комнаты. На замену полуэтажам пришли едва освещённые коридоры с ровными голыми стенами, а вместо деревянных дверей мерцали затянутые портальными дымками округлые переходы. Нужная нам дверца, впрочем, внешне почти не изменилась и нашлась уже буквально через пару минут.

— Отлично... — пропыхтел я и, распахнув дверцу, забросил мага в неширокий проход. — ФЕНИКС! ДАВАЙ СЮДА!

— И-и-иду-у-у! — донёсся до меня голос тотема, а с противоположной стороны послышался чей-то утробный рык. Обернувшись, я увидел несколько чёрных приземистых существ, стоящих посреди коридора.

— Гр-р-р-р...

Больше всего эти монстры походили на толстых гоблинов, которых раскормили на диете из сырого мяса и тёмной магии. Из их головы и плеч торчали многочисленные шипы, а голодной ярости в маленьких алых глазах было столько, что хватило бы и на десяток медведей.

«Вот, значит, кто вылезал отсюда наружу», — подумал я. В следующее мгновение монстры бросились на меня, а из глубины коридора появился Феникс. Оттолкнув несущихся ко мне тварей вязью волны, я подхватил Феникса и, протиснувшись в сделавшийся совсем узким проход, захлопнул за собой дверцу. Последним, что я заметил, были неприятного вида искажения, расходящиеся по стенам с той стороны, откуда прибежал мой тотем.

Сжавшаяся до размеров журнального стола дверца глухо щёлкнула, а вскоре после этого прозвучал взрыв.

Глава 23. История Леаты

— А дверь вам для чего понадобилось взрывать? — уточнил Рат. — Если всё так удачно сложилось, и вы ушли?

Повернув руль автомобиля, он направил транспортное средство в нужный туннель.

— Да не взрывали мы её. — ответил я. — Она сама сдетонировала. То пространство, что было позади портала, схлопнулось и это дестабилизировало всю структуру.

— И в результате минус два этажа у здания. — угрюмо произнёс Рат.

— А также успешно ликвидированная угроза появления очередного Очага Изменений. — добавил я.

Рат бросил на меня быстрый взгляд.

— Правда? Эта проклятая дверца могла сделаться Очагом?

— Скорее всего — нет. Но вы ведь начальству скажете именно это?

Рат сдержанно усмехнулся.

— Возможно.

После того, как мы с магом вывалились из магического пространства, я снова подхватил его на руки и успел утащить достаточно далеко для того, чтобы мы не пострадали при взрыве. Здание, к сожалению, так же легко не отделалось — перекрытия не выдержали и верхние два этажа оказались частично разрушены.

— Восстановят. — высказался о таких последствиях маг. Я в тот момент был настроен скептически и поинтересовался, не спросят ли с него за то, что его вылазка в задверье возымела настолько разрушительные последствия.

— Ерунда. — отмахнулся от меня Берн. Лёжа на полу, он наслаждался покоем и мыслью о том, что останется жить. — Главное — это то, что угрозы городу больше нет.

— Так. — сказал Рат, возвращая меня из моих воспоминаний к реальности. — Четвёртая Солнечная — это вот здесь. Тебе сюда?

— Наверное. — я принялся рассматривать окружающие строения через бронированное стекло. — Можешь высадить меня прямо здесь, в принципе. Дальше я уже сам.

— Ну, смотри. Было приятно познакомиться, Анриель. Если понадобится работа — ты знаешь, где меня найти.

— Конечно, Рат. Пока. Феникс, идём.

Я выбрался из машины патрульных и понаблюдал за тем, как она неторопливо разворачивается в узком пространстве улицы. Да уж, в Новом Городе места, мягко говоря, было побольше. Редкие прохожие посматривали на меня с интересом. За спиной у меня висел увесистый рюкзак с полученной формой, а на плече сидел принявший облик кота Феникс.

— Ну, что ж... — произнёс я, осматривая ближайшие здания. В принципе, если не проводить параллели с Новым Городом, то четвёртая Солнечная улица выглядела вполне прилично. Трава разве что необыкновенно высокая и густая. — Пошли искать пристанище наших старателей?

Тотем внезапно вздрогнул и прошептал:

— Мастер...

— Анриель!

Обернувшись на звонкий знакомый голос, я лицом к лицу столкнулся со своей сестрой. Одетая всё в тот же превосходно подогнанный походный костюм, она выглядела точно такой, какой я её и запомнил. Только на этот раз в сознании.

— Леата?

Мы замерли, рассматривая друг друга.

— Вы уже вернулись? — с некоторым недоверием спросил я. По моим расчётам, старатели должны были прибыть в город не раньше вечера.

— Конечно. — ответила девушка. Её тёмные глаза внимательно изучали моё лицо. — Три дня ведь уже прошло...

— Три дня?! — этот вопрос мы с Фениксом задали одновременно. Некоторые из прохожих услышали нас и удивлённо повернулись в нашу сторону. Леата, впрочем, не обратила на это никакого внимания.

— Стоп. Серьёзно? — переспросил я. — С момента нашей встречи прошло три дня?

— Ага. —Леата кивнула и, повернувшись, поманила нас за собой. — Идёмте. Не разговаривать же нам у всех на виду.

— Я чувствовала, что ты придёшь. — сказала девушка в то время, как мы шли к дому старателей. — Даже знала место, где тебя встречать. Увидела. Вот только со временем не разобралась. Думала, что ты вернёшься ещё вчера. Ты ведь был в каком-то другом мире, да?

— Да.

— Я так и подумала. Зак с Фортом сказали, что ты провалился сквозь землю с каким-то чудовищем...

— Это был демон. — сказал я. — Один знакомый ласунра называет таких носителями. Он утащил меня в соседний искусственный мир и... В общем, потом оказалось, что он не совсем демон... Долго объяснять.

Девушка рассмеялась.

— Да-а, скучать тебе не приходится.

Внезапно остановившись, она повернулась ко мне так резко, что мы едва не столкнулись, и спросила:

— Ты ведь мой брат, да?

Не зная, что на такое ответить, я коротко кивнул.

— Наверное. Я...

В следующее мгновение девушка сжала меня в своих объятиях, и я почувствовал, как меня наполняет то самое ощущение, которое смутило меня в моём памятном сне.

«Сестра. — с неожиданной нежностью подумал я. — У меня есть сестра».

До этого момента я размышлял об этом факте несколько отстранённо, не придавая ему особенного значения. И только сейчас задумался об этом конкретно.

Леата отстранилась.

— У меня никогда не было брата. — сказала она.

— Ну... — я улыбнулся. — Теперь будет.

Глядя на девушку, я внезапно понял, что она испытывает такую же неловкость, как и я. Мы не знали, как нам относиться друг к другу и не могли поверить в то, что мы теперь не одни. Да, конечно, у каждого из нас есть и верные друзья, и всё остальное, но... Семья всегда будет оставаться семьёй. Мы, аррфы, знаем об этом не понаслышке.

— Ты помнишь маму?

Я покачал головой.

— Нет. Те, кто воспитал меня, сказали, что, когда она и отец погибли, я ещё был очень мал. До недавнего времени я вообще не знал, что она была кем-то особенным. А ты? Ты её помнишь?

Леата кивнула.

— Да. Правда, очень смутно. Лишь образ.

Я посмотрел на девушку со смешанным чувством из нежности и светлой зависти. Везёт же ей. Образ... У меня не осталось даже этого.

— А отца?

— Нет. Ты о нём что-нибудь знаешь?

— Только то, что он был разведчиком Линии До Лен. Аррфом, как и мы.

Леата прищурилась.

— Кем?

«Обалдеть можно. — промелькнула у меня мысль. — Да она не знает, кто она!»

— Аррфом. — повторил я. — Ну или, как говорит один демон, аффарим. Человеком из так называемых Старших Линий. В наших с тобой жилах течёт их кровь.

Леата задумалась.

— То есть мы что — не люди, что ли?

— Люди, почему. Просто более э-э... Старшие. Более сильные, более быстрые. Неужели ты никогда этого не замечала?

— Ну... — девушка смутилась и рассмеялась. — Я думала, что это оборотная сторона моего таланта.

— А твой талант — это?

— Меня называют Медиумом и Проводником, брат. Я умею находить дороги между мирами. Кстати... Ты, случаем, по Лесу Снов никогда не гулял?

«Значит, это и правда была она», — подумал я и улыбнулся:

— Только если неосознанно. Ты намекаешь на нашу встречу в тумане, когда ты попросила меня уйти?

— Ага. Ты был самым странным и назойливым духом из всех, что мне тогда повстречались.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.

«Сестра. — подумал я, рассматривая лицо девушки. — Надо же... Никак не могу привыкнуть».

— Нам сюда. — мы зашли в широкую дверь одного из домов и поднялись по неожиданно узкой лестнице на девятый этаж. Там мы свернули в одну из квартир, состоящую из шести соединяющихся между собой небольших комнат. В первом же помещении сидел и занимался чисткой какого-то механизма бородатый Зак. Левый кулак старателя был забинтован, а на лице появилась пара новых царапин, но в целом он выглядел достаточно жизнерадостно.

— Анриель! — воскликнул он. — Наконец-то! — после чего обернулся и заорал куда-то в глубину комнат: — Форт! Форт, просыпайся, Леата привела Анриеля!

— Иду!

Помятый и сонно моргающий Форт появился в коридорчике и словно заполнил его целиком.

— Анриель! — пробасил он. — Ну, слава Пакту! Ты пришёл.

Поздоровавшись, мы расселись на скрипящих креслах во второй комнате.

— Слушай, Анриель... — сказал Зак и бросил быстрый взгляд на Леату. — Мы вот спросить хотели, а...

— Да, он мой брат, Зак. — улыбнулась девушка. — Это странно, но это так. Я это вижу. И он сам уже знал об этом, когда пришёл.

Глаза старателя удивлённо округлились.

— Знал? Откуда?!

— Я сказал.

Все посмотрели на заговорившего Феникса и тот пожал плечами совершенно человеческим движением.

— Не стоит так удивляться. Для меня их родство очевидно.

— Ладно... — протянул Зак. — Но почему они жили в разных мирах?

— Зак. — сказал Форт. — Не лезь. Надо будет — расскажут.

— Всё в порядке. — отмахнулся я. — Мы бы рассказали, только и сами не знаем.

— А. — Зак хмыкнул. — Жаль. Я почему-то думал, что ты нам всё объяснишь. Думал — может, у вас там война какая-нибудь была или что-нибудь вроде. И поэтому вы...

— Думаю, что была. — согласился я. — Потому что наши родители были убиты, а башня, в которой они жили — сожжена.

— Оу... — Зак запнулся и смутился. — Извини, Анриель. Я не хотел. Так сказал, ну... не подумав.

Я кивнул.

— Всё нормально.

— Анриель. — сказала Леата. — Я думаю, у нас очень много вопросов друг к другу, поэтому... предлагаю начать знакомиться. Расскажешь о себе? Кто ты, откуда и почему тут появился, где жил?

Форт заёрзал.

— Леа, мы, наверно, пойдём?

— Зачем? — удивилась девушка и посмотрела на меня. — Анриель, они мои старые друзья, я им доверяю. Они тебе не помешают? Или твоя история — это слишком личное?

— Нет. — я улыбнулся. — Никаких особых секретов у меня нет. Форт, не дёргайся, вы можете оставаться.

— Ну, хорошо. Посидим, Зак?

— А то.

Зак с Фортом уставились на меня любопытными взглядами, а Феникс улёгся поудобнее и вздохнул.

«А я тогда пока отдохну», — написал он.

Описание моей жизни заняло у меня около часа. Изначально я думал, что управлюсь куда быстрее, но уже в процессе рассказа понял, что некоторые моменты придётся хоть как-то обрисовать.

— Ну и... — протянул в конце концов я. — После этого мы с Фениксом попали сюда. Встретились с Заком и Фортом, добрались с ними до города... Остальное вы уже, наверно, более-менее знаете.

Леата с задумчивым выражением на лице смотрела куда-то в окошко, а Зак с Фортом переглянулись и Зак спросил:

— Анриель, слушай... Ты, извини, конечно, но... ты ведь сейчас не врал, нет?

Предположение о том, что я лгу, меня позабавило.

— Нет, конечно. — ответил я. — Зачем бы мне врать?

— Ну, просто... — бородатый старатель покачал головой. — Всё то, что ты рассказал, это... Вся эта Арка, демоны, магия... Другие миры, порталы, перемещения во времени и пространстве... Как-то это всё чересчур. Не говоря уже о том, как ты насолил этому тёмному Богу...

— Павший — это не Бог.

— Для тебя, очевидно, нет, — согласился Зак, — но...

— Зак, погоди. — сказала Леата и тот замолчал. — Анриель, а что такое эта Петля вы так и не узнали?

— Нет.

— И чего конкретно хотел добиться Павший — тоже?

— Тоже. — подтвердил я. — Мы в этом плане вообще практически не продвинулись. Сложно что-либо исследовать или искать, когда не понимаешь, что вокруг тебя происходит.

— А Круг?

— Круг — это, по сути, пространственно-временной коридор, пронизывающий и Иллеандо, и Петлю одновременно. Могу предположить, что это не единственные миры, через которые он проходит, но пока что это только предположение.

— Гм... — Леата задумалась. — И куда этот коридор ведёт — неизвестно?

— Нет.

— Смотри. — девушка оживилась и уселась поудобнее на краю кресла. — Ты говоришь, что мама с папой жили в башне рядом с Кругом и мама, скорее всего, каким-то образом контролировала его работу. Всё верно?

— Ну, да.

— Она не могла заниматься подобными вещами в одиночку. Должен быть кто-то ещё. Кто-то, кто создал сам Круг и построил для неё башню. Кто-то, кто привёл её в тот мир!

— Я пришёл к тем же выводам. — кивнул я. — И думаю, что наша мать принадлежала к неизвестной нам Линии аррфов — таких, которые не растратили свои силы на постоянные перемещения по мирам, а сохранили их и использовали для создания Круга.

— Который, в свою очередь, помогал им путешествовать по мирам?

— А почему нет? — я пожал плечами. — Эта версия ничуть не хуже другой и, к тому же, многое объясняет.

— Кроме того, кто на них напал и убил.

— Да. Кроме этого.

Форт хотел что-то сказать, но девушка коснулась его плеча и тот замолчал.

— Извини, Форт, — сказал она, — мы тебя выслушаем через одну минуту. Анриель, ты ведь уже знаешь о том, что я занималась поисками нашей мамы?

— Да.

— У меня хранился её медальон. Это артефакт, позволяющий перемещаться по миру Снов и, видимо, как-то взаимосвязанный с этим Кругом. И это как раз та причина, по которой я хотела добраться до центра изменений. Он был с чем-то связан и... В общем, теперь я знаю, что это Круг и... Анриель. — девушка замолчала и собралась с мыслями. — Я почти уверена, что амулет — это что-то вроде входного билета в особый мир. Такой, в котором обитают те, кто эту систему придумал.

— Создатели Круга?

— Ага.

Я задумался.

— Я знаю, где находится Круг. — сказал я. — Лир сделал для меня артефакт, который позволяет установить его местонахождения с точностью.

— Надо же. А мне приходилось слушать мелодию Древнемира. — улыбнулась Леата. — Первое время я только по ней и ориентировалась... О, кстати! Сейчас я тебе кое-что покажу. — поднявшись с места, девушка подвинула стоящий у стены стол и переложила лежащие на нём вещи. — Так...

Покопавшись в висящей на боку походной сумке, Леата вытащила и положила на стол большую толстую книгу, а также десяток крохотных оберегов. Последним на свет появился короткий металлический стержень.

— Так. Лучше пробудить его заранее... — пробормотала девушка и взяла в руки стержень, на гладкой поверхности которого сразу же проступили витиеватые узоры и незнакомые символы. Мгновение спустя узоры приобрели объём и сделались рельефными, а сам стержень слегка подрос и превратился в красивый жезл. Движение кистью — и жезл раздвинулся в стороны, с тихим лязгом трансформировавшись в массивный металлический скипетр.

— Ого... — не сдержался я. — Неплохо. Это артефакт?

— Артефакт. — опередил девушку Зак. — И ещё это та самая штука, из-за которой она попалась в Ловушку Снов.

Леата рассмеялась.

— Спасибо, Зак. — сказала она и вздохнула. — Да, Анриель. Это артефакт. Я увидела его на Алтаре на Площади и... решила забрать. Это было рискованно, но я подумала, что оно того стоит.

— И что эта железяка умеет делать?

— Да ладно?! — удивлённо воскликнул Зак. — Поверить не могу, что ты этого не знаешь, Анриель. Это же волшебная палочка!

— Палочка? — я оценил габариты скипетра ещё раз и скептически рассмеялся. — Зак, этой «палочкой» убить можно, ты в курсе? Причём безо всякой магии.

— Это образное название, Анриель. — сказала Леата. — Просто тот, кому такой артефакт попался первым, назвал его именно так, а остальные продолжили.

— Ладно, пускай будет палочка. — улыбнулся я. — Так что она умеет?

— Немногое. В основном — воевать. Этот предмет позволяет разрушать здания и убивать любых тварей, кроме тех, что имеют призрачную природу. Плюс можно создать магический щит и удержать кого-нибудь на расстоянии. Вот.

— Не так уж и мало. — я осмотрел волшебный скипетр магическим Взглядом. — Оу...

В лежащий на столе скипетр оказалось накачано такое количество энергии, что любой нормальный артефакт давно бы уже не выдержал и взорвался.

«Обалдеть можно. — подумал я. — Вот бы пообщаться с тем, кто умеет делать такие вещи!»

— А как её заряжать?

— Никак. — покачала головой Леа. — Волшебные палочки из Древнемира не заряжают.

— То есть они одноразовые?

— Нет. Они просто подпитываются самостоятельно.

— Откуда?

— Ну... — Леата усмехнулась и развела руки в стороны. — От окружающего мира, наверное. Я точно не знаю.

— Можно? — дождавшись разрешающего кивка, я взял скипетр в руки и осмотрел. Удивительно, но факт — я не видел ни единого заложенного в него плетения. Как и магического накопителя, позволяющего аккумулировать и удерживать запасы энергии. Этот скипетр вообще больше походил не на артефакт, а на обычную цельнометаллическую булаву, предназначенную для рук воинственного аристократа.

— Интересная штука. — сказал я и вернул скипетр. — Ты его хотела мне показать?

— Вообще-то нет. — девушка подвинула лежащую на столе большую книгу поближе ко мне. — Скорее вот это. Что скажешь?

— Ну... — я принялся изучать книгу. Большая, толстая, в потрёпанной, но достаточно крепкой кожаной обложке. В верхнюю часть обложки встроен какой-то сложный механизм, наподобие компаса и он... Гм.

Присмотревшись, я с лёгким удивлением осознал, что медленно движущиеся части механизма обложки не являются настоящими — они были нарисованы на поверхности, да ещё настолько искусно, что воспринимались как отдельные элементы. Наклонившись над книгой, я использовал Взгляд и различил, что внутри у неё мерцают сложные переплетения энергетических линий.

— Что это? — спросил я.

— А на что это похоже?

— Я бы сказал, что на геомагический компас. Только какой-то странный.

— Компас. — повторила Леата и улыбнулась. — Да. Её можно использовать и в качестве компаса. Этот артефакт, Анриель — самое ценное, что у меня есть. Даже более ценное, чем волшебная палочка. Это Книга Циклов. Смотри.

Развернув к себе книгу, Леата раскрыла её на середине, и я увидел схематичное изображение районов Тернополиса. Мелкие линии дрожали и двигались, а надписи, сделанные по краям страниц, неторопливо сменялись одни на другие.

— Знаю один мир, в котором заплатили бы любую цену за то, чтобы её осмотреть и исследовать. — сказал я. — Где ты её взяла?

— Она принадлежала нашей маме.

Я посмотрел на Книгу немного иначе.

— Так это её?

— Ну да. Не знаю, как именно она её использовала, но эта Книга позволяет перемещаться по мирам Снов. Плюс определять местонахождение Червоточин и аномалий, плюс разные другие полезные вещи. В первые месяцы путешествий по Изменениям я была уверена, что она способна привести меня в нужный мир. Ну — тот, из которого пришла мама.

— Но она не привела. — полуутвердительно сказал я.

— Как видишь — нет. — Леата вздохнула. — Я занимаюсь исследованиями Изменений всю жизнь и.. — тут моя сестра принялась рассказывать о том, как она жила в Иллеандо.

Мать она запомнила очень смутно — в основном на уровне эмоций и ощущений. Росла в доме старого механика по имени Варрет, и помогала ему заниматься ремонтом разнообразных машин. После того, как произошла Катастрофа, переквалифицировалась в картографа и следопыта, специализирующегося на определении безопасных маршрутов. Поперечитала все книги и учебники, до которых смогла добраться, изучила общеизвестную теорию магии и доступные принципы построения артефактов. Узнала от умирающего Варрета о вещах, хранящихся в подвале и когда-то принадлежащих её матери — и после этого её жизнь обрела другой смысл.

— Варрет был хорошим человеком. — сказала Леата. — Добрым, трудолюбивым, заботливым. Он очень дружил с мамой и, когда та исчезла, сильно переживал. Взял меня к себе и всю жизнь опасался, что я могу исчезнуть так же, как и она. Особенно после того, как я проявила первые магические способности...

— Значит, ты нашла эту Книгу, амулет и... — в этот момент мне в голову пришла одна любопытная мысль и я спросил: — Слушай, Леа, ты упоминала о том, что у тебя хранился амулет матери. Что значит «хранился»? Он больше не у тебя?

— Нет. — лицо девушки омрачилось. — Его утащил Проказник. Это такое существо из Изменений.

— Демон?

— Да кто ж его разберёт. Может, и демон. Он разумен и на него не действует большая часть из фокусов Изменений. Ловушка Снов для него, например — это ничто.

— Где его искать?

— В Подземелье. Я отправлюсь туда сразу после того, как наведаюсь к Ведьме.

— Не лучший вариант. — сказал Зак.

— Единственный. — отрезала Леата. — Иначе как, ты думаешь, я получу обратно свой амулет?

— Можно вызвать Проказника у Скульптуры. — негромко предложил Форт.

Девушка фыркнула.

— Можно, Форт. И сколько после этого его ждать? Этот гад ведь наверняка почувствует, кто его зовёт, и просто не явится.

— Я, конечно, извиняюсь, что вмешиваюсь, — сказал я и поднял руку, — но чем так опасно посещение этой ведьмы?

— Хотя бы тем, что она — ведьма. — ответил Зак. — Никогда нельзя угадать, что у неё на уме. Рассказывают, что она...

— А ещё рассказывают, что у старателей после походов в изменения рога вырастают. — перебила его Леата. — Тебе, случаем, напильник не подарить?

Зак фыркнул.

— Не всему, о чём рассказывают, можно верить.

— Вот именно. — проведя ладонью по лицу, Леата повернулась ко мне. — Анриель, у меня вопрос о Петле.

— Да?

— Ты говорил, что те демоны, которые носители, тесно связаны с миром Петли. Верно?

— Предположительно — да.

— Как, в таком случае, они могли попасть в Иллеандо?

— Не совсем в Иллеандо. — возразил я. — А скорее в связанные с ним магические пространства. Но я понимаю, о чём ты. У меня у самого есть тот же вопрос. Для чего Павшему потребовалось привязывать Петлю к Иллеандо? Зачем? И что, если он этого и не делал? Просто, если предположить, что Петля была создана им из чего-то, уже связанного с пространственным коридором Круга — то, возможно, его целью было не только моё устранение, но и что-то ещё.

Форт нахмурился.

— Думаешь, этот архидемон может быть причастен к гибели ваших родителей?

— Не знаю. — покачал головой я. — Честно говоря, я так не думаю. Но, чтобы ответить на этот вопрос точно, нам придётся отыскать амулет нашей матери и посетить Круг.

Глава 24. Ведьма

Вечером этого дня я сидел на подоконнике в своей гостиничной комнате и рассматривал улицу. Думать о чём-либо конкретном мне не хотелось. Загадок, вопросов и трудностей накопилось столько, что это, как сказал бы старый Марто, уже не влезало ни в какие ворота.

Вот, скажем, Петля. Перед тем, как я отправился в этот странный мир, Лирримир считал, что перед нами искусственный конструкт, созданный Павшим из нескольких пространств зеркально-вторичного типа. Мы предполагали, что эта древняя погань намеревается создать моего двойника, чтобы через него воздействовать и на меня, и на всех остальных моих «вариантов».

Но что оказалось? Оказалось, что наше предположение — чушь. Или, возможно, не совсем чушь, но, как бы то ни было, предполагаемая механика реализации Сценария не работала.

А Круг? Откуда он там вообще появился, если Петля — это творение Павшего? Скопировался из оригинального Лааттона в совокупности со всем остальным? Или, возможно, Павший слепил свою Петлю не только для того, чтобы вырастить мою полноценную копию, но и для... чего?

«Вот он, — подумал я, — основной вопрос, остающийся без ответа. Петля. Что она вообще такое?»

И кто были эти загадочные аррфы, создавшие Круг и поручившие моей матери его контролировать? И почему, чёрт побери, после её гибели туда никто не пришёл? По какой причине башню, в которой обитали мои родители, не восстановили и не заселили новым смотрителем?

«Возможно, — мелькнула у меня мысль, — так произошло потому, что это просто некому было сделать?»

Впрочем, нет. Как-то это неправдоподобно. Не могут же мои гипотетические враги быть настолько могущественны, что у них получилось уничтожить целую Линию...

Или всё-таки могут?

За время моих блужданий по мирам мне встречалось много всяких существ, некоторые из которых обладали вполне достаточными возможностями. Гм...

— О чём думаешь? — запрыгнув на подоконник, Феникс уселся и, прислонившись к стене, посмотрел вниз. — О сестре?

— Нет. — я улыбнулся. — Скорее, обо всём сразу. Вот дойдём мы завтра до этой ведьмы, заберём амулет у Пересмешника...

— Проказника.

— Хорошо. — я махнул рукой. — Пусть будет — Проказника. Дошли — забрали. И что потом? Если предположение Леаты верное, то мы сможем попасть в тот мир, что принадлежит создателям Круга. Но что, если нет? В таком случае мы не попадём никуда.

Феникс непонимающе взглянул на меня.

— И что?

— Мы действуем без какой-либо подготовки. — сказал я. — Собираемся отправиться непонятно куда и не имеем ни малейшего представления о том, что мы там увидим.

— Гм. Тогда, может быть, стоит спросить совета у Старшего?

— Это у Лирримира-то? Бесполезно. Я уже пытался наладить связь. Она не работает.

— А если бы заработала — то ты бы её использовал, да?

— Ну разумеется! Странный вопрос.

Уши Феникса затряслись, и я понял, что он смеётся.

— Что тут смешного?

— Ну... — тотем отвернулся и принялся изучать что-то на улице. — Это очень забавно видеть со стороны, Мастер. Как ты сначала ищешь его советов и мудрости, а затем импровизируешь и поступаешь исключительно так, как сам посчитаешь нужным.

— Я вообще-то никогда так не делал.

— Всегда, Мастер.

— Серьёзно?

— Да. Сколько я тебя знаю.

Феникс посмотрел на меня и я, глядя на его лукавую физиономию, усмехнулся.

— Ну, хорошо, малыш. Можешь считать, что ты меня уговорил. Буду импровизировать.

* * *

— Всё. — сказал Зак и, повернувшись, махнул нам рукой. — Дальше идти по земле нельзя. Сворачиваем.

— Как это — «нельзя»? — не понял я. — Почему?

— Аномалии. — коротко ответила Леата. Усевшись на травяную кочку, она положила Книгу Циклов себе на колени и принялась что-то в неё записывать. — Мы зашли в глубокое Изменение, Анриель, тут совсем другие законы. Территория вокруг дома ведьмы — это, по сути, зачарованный аналог минного поля. Один шаг не туда — и нас телепортирует к каким-нибудь рабберам. Если не уничтожит.

Просканировав заросли и небольшой луг перед нами, я убедился, что Леата права — пространство действительно было несколько нестабильно.

— Не люблю такие места. — сказал Феникс. Шерсть у него на загривке топорщилась, а уши поворачивались в разные стороны. — Давайте уйдём.

— Уйдём, уйдём. — закивал Зак. — Не переживай.

— Слушай, Зак, а нам теперь куда? — спросил я. — По земле, вы говорите, нельзя. Но тогда как?

— По воде. — ответила Леата.

— Ого. Нам предстоит искупаться? — удивился я. — Может, имеет смысл построить плот?

— Ну, ты, если хочешь, можешь построить. — засмеялась девушка. — А мы, пожалуй, доберёмся на корабле.

Феникс хихикнул.

— Мастер, а можно и я тоже на корабле, а? Не люблю я все эти плоты...

Идущие впереди остальных Зак и Леата провели нашу группу сквозь густые заросли гигантских трав и старательно обошли небольшую поляну, на которой не росло ничего, кроме обычной травы. После этого мы прошли мимо нескольких полуразвалившихся построек и вышли к воде.

— «Злодейка». — прочитал я название небольшой речушки, которую мы собирались использовать для того, чтобы добраться до ведьмы. Опустив карту, я посмотрел по сторонам в поисках обещанного транспортного средства, но ничего не нашёл. — А где ваш корабль?

— Вон у того ангара должен стоять. — сказал Зак и ткнул рукой в сторону наполовину ушедшей под воду покосившейся одноэтажной постройки.

— Там только заросли. — сказал я. Ничего похожего на кораблик или хотя бы лодку в указанном месте не было.

— Эти «заросли» — Призрачный Вьюнок. — сказал стоящий рядом со мной Форт. — Растение, которое может замаскировать что угодно.

— Мы специально оставляем корабль в этом месте. — пояснил Зак. — У Вьюнка скорость роста знаешь, какая? Да он весь Старый Город за неделю бы затянул, если бы мог расти за территорией Изменений.

— Неплохо.

Подойдя к зарослям Вьюнка вплотную, я раздвинул лезвием меча зелёные стебли и убедился, что под ними действительно скрывается что-то большое и металлическое.

— Давай, помогай. — сказал Зак. — Сейчас мы его очистим.

Сорвав медленно извивающиеся побеги Вьюнка, мы с осторожностью столкнули небольшой кораблик поглубже в воду. Мне уже доводилось видеть подобные суда в Палаксе — они назывались баркасами и использовались преимущественно для ловли рыбы.

— Ну, давайте грузиться. — сказал Форт, а Леата за одно движение запрыгнула на палубу баркаса, после чего перетащила старателей к себе при помощи скипетра. После этого Зак запустил двигатель, а Форт встал у штурвала и уверенно провёл кораблик под остатками большого моста, после чего обогнул торчащие прямо из воды гигантские грибы и принялся лавировать в речных рукавах и протоках.

Полчаса спустя мы остановились у низкого берега, по обеим сторонам которого возвышались руины того, что некогда было большой эстакадой. Чуть дальше к небу возносились силуэты построек из частично затопленного жилого района.

— Нет, Анриель, у нас туда никто не ходит. — ответил на мой вопрос Зак. — Там теней полно, даже в светлое время суток. Утащат и не подавятся.

— Тени, которые могут утащить?

— Тени — это самое слабое из того, что там обитает. — заметила Леата. — Есть и другое. Только те, кто с этим повстречался, уже ничего и никому не расскажут.

Выбравшись на берег, мы отыскали узкую тропинку и принялись подниматься по ней на холм, всё больше поворачивая в сторону эстакады.

— Она на останках от эстакады живёт, что ли? — спросил я и Леата, обернувшись, кивнула.

— Ага. Говорит, что оттуда лучший вид на округу.

— Ну, в этом она права. — вид на окрестные районы с этого возвышения и правда открывался весьма приятный. — А чем она тут питается? На охоту выходит или ей кто-то что-то привозит?

— Сложно сказать, Анриель. — ответила девушка и пожала плечами. — Я думаю, что и то, и другое. Но ты должен понимать правильно: она, как бы это тебе сказать... не совсем человек. Она — ведьма. И дом у неё тоже, ну... соответствующий. Впрочем, мы скоро его увидим.

Однако внешний вид ведьмовского жилища не впечатлял — дом оказался одноэтажным и словно построенным из того, что удалось насобирать по округе. Стены были собраны из потемневших досок и усилены прибитыми поверх них металлическими листами, роль крыши выполнял перевёрнутый остов летающего корабля, а деревянные оконные рамы давно рассохлись и активно разваливались. Подойдя к широкой и немного покосившейся двери, мы остановились и стоящий впереди Зак поднял руку для того, чтобы постучать.

— Заходите! — опередил его сварливый голос с другой стороны двери. — Не заперто.

Оглянувшись на нас, бородатый старатель пожал плечами и потянул на себя дверь.

— Долгих лет хозяйке!

Хозяйка обнаружилась за длинной деревянной стойкой, протянувшейся через большую часть неожиданно широкого помещения.

«Опять эти геомантские фокусы с пространством», — подумал я.

На вид ведьма оказалась весьма необычной — её угловатое лицо было и молодым, и старым одновременно. При первом взгляде на него мне почудилось, что она уродлива, а в следующее мгновение я подумал о том, что ошибся и она по-своему даже красива. Роста ведунья из Изменения была среднего, а телосложения — худощавого. Впрочем, из-за нескольких наброшенных на её плечи объёмных плащей казалось, что она слегка толстовата. Нос у колдуньи загибался вниз на манер птичьего клюва, а золотистого цвета зрачки заметно светились.

— Ха. — сказала хозяйка. — А я-то уж подумала, что ошиблась. Но и впрямь... Ха-ха. Чего только не увидишь в жизни.

— Добрый день. — поздоровался я, а сидящий на моём плече Феникс молчаливо кивнул. Ведьма бросила на него внимательный взгляд, но ничего не сказала.

Мы зашли внутрь комнаты и выстроились перед стойкой. В воздухе пахло причудливой смесью из ароматов трав, пыли, разогретого металла и ещё чего-то химического.

— Нам бы хотелось купить кое-что необычное. — сказал Зак.

— Есть солнечный свет. — с едва заметной усмешкой сказала ведьма. — Есть звук обратных шагов и утраченные воспоминания. Интересует?

— Нет. Нам бы...

— Молнию в бутылке?

— Э... Нет.

— Тогда, может быть, кристалл с потерянной душой?

— Да нет, нам бы...

— Чего ж тебе ещё надо, собака? — фыркнула ведьма и развернувшись, пошла вдоль стойки, дотрагиваясь кончиками пальцев до разложенных на ней разнообразных предметов. Отметив необыкновенную длину и остроту ногтей на её пальцах, я с некоторым замешательством прислушался к звуку её шагов.

Тунк-с! Тунк-с! Тунк-с!

О поверхность деревянного пола что-то тихо постукивало. «Протез, наверное», — подумал я, ведьма внезапно остановилась и посмотрела на Леату.

— А ты что скажешь, девочка?

Леата едва заметно улыбнулась.

— Консервированное время.

— А. — ведьма досадливо поморщилась. — Снова на холод...

Вздохнув, хозяйка дома повернулась и направилась к широкой двери в стене за её спиной.

«Интересно, что там?» — задумался я. Внутренняя площадь домика была как минимум втрое больше его реальных размеров, а количество дверей слишком большим, чтобы считаться нормальным. Сколько их тут, к слову? Около десяти?

Подойдя к двери, ведьма два раза ударила по ней кулаком и взялась за массивную кованую ручку. Раздался протяжный скрип и дверь распахнулась.

— Ш-ш-ш! — Феникс, сидящий на моём плече, подобрался и зашипел. Леата прищурилась, а Зак с Фортом дёрнулись и отступили подальше от стойки.

Комнаты с другой стороны двери не было. Вместо неё там оказался поросший коротко подстриженной травой ночной луг, просматривающийся метров на десять, до каких-то низкорослых кустов. В лица нам пахнуло запахами летней ночи и свежестью. По ногам ощутимо потянуло холодным воздухом.

— Время, время, время... — пробормотала ведьма и вышла наружу, сразу же свернув куда-то в сторону. Через несколько секунд она, впрочем, появилась обратно, удерживая в руках здоровенный ящик с позвякивающими внутри него пробирками и бутылочками. Пройдя внутрь дома и оставляя мокрые следы на полу, она подошла к стойке и с гулким стуком поставила на неё ящик.

— Сейчас найду. — бросила она и принялась перебирать ёмкости внутри ящика.

На луг по ту сторону двери тем временем приземлилась какая-то массивная крылатая тварь. Старатели ощутимо напряглись и посмотрели в сторону Леаты, но та осталась совершенно спокойной.

«Эта ведьма — ненормальная», — подумал я, глядя на пофыркивающее с той стороны дверного проёма чудовище. Перед нашими взглядами предстал здоровенный кабан — совершенно чёрный, косматый, страшный, с широкими подвижными кожаными крыльями.

— Занятно. — тихо сказал я, рассматривая звероподобного демона. — И откуда такой милый поросёночек к нам прилетел?

Ведьма это каким-то чудом услышала и обратила взгляд своих светящихся глаз на меня.

— Из мира Радужного Единорога. — ответила она и я улыбнулся, однако Леата, стоящая рядом со мной, юмора не оценила. Лишь слегка изменила свою позу, и я почувствовал, что она готова выхватить свой скипетр в любое мгновение.

— Леа? — сказал я и наклонился к девушке. — Что-то не так?

— Анриель, эта тварь из мира Единорога. — едва слышно прошипела моя сестра.

Я нахмурился.

— То есть это был не сарказм?

— Нет! — выдохнула Леата. — Существо, которое называют Радужным Единорогом — это древнее хтоническое чудовище! Всё, что способно вырваться из его мира, безумно опасно!

Ведьма, закончившая возиться с пробирками в ящике, посмотрела на нас.

— А ты могла бы далеко пойти, девочка. — сказала она. — Осторожная, смелая. Знаешь цену и именам, и предметам. Хочешь, я буду тебя учить?

— Нет.

Ведьма рассмеялась и пожала плечами.

— Стоило попытаться, а? — с этими словами она поставила на стол небольшой и поцарапанный с одной стороны металлический цилиндр. — Итак. Вот ваше время.

Демон на ночном лугу издал глухой низкий рык и ведьма, посмотрев на него через плечо, раздражённо махнула рукой. Дверь снова протяжно заскрипела и захлопнулась. Хлоп!

Старатели облегчённо выдохнули. Леата, как мне показалось, тоже. Расслабившись, девушка наклонилась к цилиндру и осмотрела его со всех сторон.

— Не повреждённый. — сказала она. — Зак?

— Слышу. — старатель кивнул и вытащил из своего рюкзака полупрозрачный шар, внутри которого просматривалось какое-то растение.

— Побег Дивноглаза. — сказала Леата и щёлкнула пальцами. — Подойдёт?

Ведьма широко улыбнулась — голодно и предвкушающе, словно кот, почуявший угощение.

— Ты же знаешь, что подойдёт, девочка. — сказала она. Зак положил шар в протянутую руку ведьмы, а Леата забрала цилиндр, после чего мы попрощались и вышли на улицу.

— Фу-у-у... — выдохнул Зак и дёрнул себя за бороду. — Ну, чтоб я сюда ещё раз пришёл! О, Пакт! Вы это видели? У неё там заместо шкафа какой-то мир!

— Что полностью противоречит тому, что мне известно о Иллеандо. — проговорил я.

— Чего?

— До этого момента я был уверен в том, что выход из мира Иллеандо только один — через Круг.

— Погоди-ка. — нахмурилась Леата. — А как же те твари, что уже пять раз телепортировали тебя в Петлю?

— Вообще-то только два раза. — сказал я. — И они не выбрасывали меня сразу в Петлю, а...

— А какая разница? Если мир должен быть от подобных перемещений закрыт?

— Ну... — я задумался и рассмеялся. — Да, ты права. У непроницаемости здешнего периметра явно имеются исключения.

— Вы теперь в Подземелье? — внезапно спросил Форт и Зак, мгновение назад улыбавшийся, поскучнел.

— Да. — твёрдо ответила Леата и посмотрела на толстого старателя. — Как и договаривались.

— Леа, мы...

— Вы возвращаетесь в город.

Зак вздохнул.

— Я надеялся, что ты одумаешься и передумаешь. — проговорил он и посмотрел на своего товарища. — Форт, ну хоть ты ей скажи! Соваться к Королю Подземелий после всего, что было — это... ну, я даже не знаю. Идиотизм!

— Она не передумает, Зак. — спокойно ответил Форт и посмотрел на девушку. — Удачи.

— Анриель, — Зак выдохнул и положил руку мне на плечо, — ты уж там за ней присмотри, ладно?

— Конечно.

Старатели принялись спускаться с холма вниз, а я проводил их взглядом и сказал:

— Как-то всё это слишком быстро и странно, Леа. Пришли, обменяли, разошлись в разные стороны. Напомни мне, пожалуйста, ещё раз, куда мы идём и почему ты не взяла с собой никого из своих друзей?

Глава 25. В гостях у Проказника

— Ну, мы идём в Подземелье. — пожала плечами девушка. — А Заку с Фортом там делать нечего. Подземелье — это обитель Каменного Проказника. Он не слишком любит незваных гостей.

— Ожидаешь, что он поведёт себя агрессивно?

— Если увидит Зака — то так и сделает. — Леата улыбнулась. — Зак как-то раз не очень удачно пошутил, и Проказник его неправильно понял. С тех пор они друг друга не любят.

— Ладно. Значит, мы просто придём к нему и обменяем Время на твой Амулет?

— Я думаю, да. Не думаю, что с этим будут проблемы. Проказник не злой и утащил амулет не из какого-то умысла. Он просто увидел возможность — и всё.

— А для чего ему амулет?

— Да кто ж его знает. — девушка тихо засмеялась. — Думаю, что для очередного эксперимента. Он неплохо владеет пространственной магией и всё время что-нибудь зачаровывает.

«Геомант, значит. — подумал я. — Интересно...»

— Кто он такой, к слову? Вы так толком и не объяснили.

Леата пожала плечами.

— А как мы объясним, если мы и сами не знаем? Проказник — это демон, который всегда появляется в новом облике. Тут главное то, что он разумен и что с ним можно найти общий язык. Потому что он — одно из наиболее сильных существ в Изменениях и... с таким лучше договориться.

— Принеся с собой сосуд с консервированным временем... — протянул я. — Слушай, а если серьёзно, что у этой штуки внутри? Ведь не время же?

Леата насмешливо прищурилась.

— Думаешь, нет?

— А разве время можно законсервировать? — с иронией спросил я, но тут припомнил некоторые из тех товаров, которые предлагала ведьма, и задумался. — Или...

— Мы не знаем, что там, Анриель. — созналась Леата. — И при помощи какой магии оно было сотворено — тоже. Мы знаем лишь, что если найти такой контейнер и вскрыть — то следующие несколько секунд после этого ты сможешь делать всё, что только захочешь. Увернуться от пули или убежать от удара молнии. Обогнать ветер... Что угодно. Жаль только, недолго.

— Неплохо... — задумался я. — А как надо вскрывать контейнер?

— Как захочется. Можно просто сломать.

— А что про него говорят здешние наука и техника? Ни за что не поверю, что тут такие штуки никогда не исследовали.

— Исследовали, конечно. — Леата поправила свою сумку и начала спускаться с холма, забирая в сторону, противоположную той, куда ушли старатели. — Только кто ж нам расскажет, что у них получилось? Такая информация стоит денег.

— А можно посмотреть на контейнер? — спросил я. — Или он может сломаться от воздействия магией?

— Ну, если магия будет не боевая — то... — девушка на ходу вытащила контейнер и отдала мне. — Держи.

Металлический цилиндр оказался прохладным на ощупь и весил на удивление мало — так, словно у него внутри действительно ничего не было. Осторожно просканировав его магией, я выяснил, что внутри у него вовсе не пустота.

— Леа, он не пустой. — сказал я. — Туда помещено нечто такое, что поглощает магическую энергию. А сам контейнер сделан не из металла, это... Чёрт его знает, что это, если честно. Какой-то композит из металла и чего-то ещё.

Леата обернулась ко мне.

— О чём я и говорила. — сказала она. — Очередная загадка из Изменений... Так, вот здесь ступай осторожно. Видишь тёмное пятно? Эта дрянь может разъесть любую подошву.

Оказавшись у подножия холма с останками эстакады, мы остановились.

— Куда теперь? — спросил я. — Вы вроде говорили, что вход и выход отсюда исключительно по воде?

— Так и есть. — кивнула девушка. — Но с тех пор, как мы оказались внутри, появилась парочка вариантов... — с этими словами она достала Книгу Циклов и вытянула перед собой. — As-sari... At-tus... Ar-rasse...

Выдохнув несколько слов, Леата развела руки в стороны, а Книга осталась висеть на своём месте. Механизм на её обложке неторопливо двигался, а где-то внутри него пульсировал свет.

— Красиво, правда? — тихо спросил я у Феникса, используя Взгляд и рассматривая возникающие вокруг нас магические плетения. — Ты чего такой молчаливый?

— Задумался.

— Задумался? — лукавое выражение на мордочке Феникса выглядело подозрительно. — И о чём?

— Анриель! — окликнула меня Леата. — За мной.

Отвлёкшись на феникса, я пропустил тот момент, когда моя сестра превратила зелёные заросли перед нами в пространственный переход. Но теперь это был именно он — воздух колебался и шёл волнами, отчего возникало ощущение, будто мы находимся под водой.

— Быстрее, Анриель. — позвала уже практически шагнувшая в марево девушка. — Если ведьма заметит мой портал — обидится!

В следующее мгновение мы нырнули в портал и оказались перед высокой скалой, поверхность которой была сплошь покрыта бороздками и остроконечными выступами. Пробежавшись пальцами по переплетению словно прорезанных на камнях линий, Леата посмотрела по сторонам и сказала:

— Мы почти на месте. Как только я открою проход — заходим. Вы поняли?

— Да.

Что конкретно она сделала, я не заметил — только увидел, как от её пальцев по камням пробегает рябь и ломаные линии канавок выпрямляются, складываясь в довольно красивые концентрические узоры. После этого раздался короткий звук и поверхность скалы смялась, образуя погруженный в темноту округлый проход.

— Вперёд! — выкрикнула Леата, и мы дружно шагнули внутрь прохода.

* * *

— Как-то тут темновато...

Пройдя через портал, мы оказались в просторном и лишённом любого освещения зале. По шерсти Феникса, сидящего рядом со мной, пробегали язычки пламени и этого света едва хватало для того, чтобы выхватить из мрака основания древоподобных колонн. Потолка зала видно не было.

— Предлагаю говорить тихо. — прошептала Леата. — И магию, особенно боевую, без особой необходимости не использовать.

— Не вопрос. — кивнул я и осмотрелся. — Ты знаешь, куда идти?

— В общих чертах. Но здесь это уже не имеет значения.

— Почему? Мы в том самом Подземелье?

— Да. А темно здесь так потому, что мы зашли через чёрный ход... Надеюсь, что Проказник на нас не рассердится. Давай-ка я создам свет.

Достав волшебный скипетр, Леата подняла его над головой и коротко встряхнула. Над навершием скипетра тотчас же вспыхнул магический огонёк, и я тихо присвистнул.

— Ого...

Колонны зала неспроста показались мне похожими на деревья — они в определённом смысле ими и были. Резец неизвестного мастера поработал над каменной поверхностью настолько виртуозно, что она повторила текстуру древесной коры точь-в-точь. Кроны каменных деревьев были вырезаны столь же искусно.

— А вот здесь я ещё не была... — протянула Леата. — Анриель, ты чувствуешь?

Прислушавшись к ощущениям, я использовал магический Взгляд и увидел, что под потолком мерцают россыпи ярких точек. Каменные деревья превратились в настоящие, а в воздухе появились падающие откуда-то сверху маленькие снежинки.

— Ничерта себе...

— Тише. Это не простой зал. Здешнее пространство неоднородно. Идём.

— Феникс. Как тебе представление?

— Жуть какая-то, если честно. — покрутил ушами тотем. — Три реальности в одной — это уже перебор.

Выйдя из зала, мы зашагали в темноту по невероятно длинному коридору. Идти пришлось долго — не менее получаса, после чего мы вышли под своды здоровенной пещеры, где в воздухе вспыхивали и гасли волшебные искры. На полу пещеры было сооружено что-то вроде обширного парка, с настоящим лабиринтом из так называемых «живых изгородей». В центре этого парка обнаружилась круглая площадка, выложенная из отполированных каменных плит, а посреди неё нашёлся и хозяин этого места.

— Это Проказник? — едва различимо уточнил я.

— Да.

«Не таким я его себе представлял», — мелькнула у меня мысль.

Впереди нас на площадке стоял массивный приземистый трон, выполненный из одного огромного камня, а на троне сидело довольно странное существо — нечто среднее между волком и медведем, с вытянутой мордой и торчащими вверх ушами-кисточками, что добавляло ему сходства с какой-то птицей. Существо было одето в великолепно украшенные красный халат и плащ, а вокруг шеи и плеч у него была обмотана толстая металлическая цепочка. Многочисленные витки этой же цепочки змеились по землевокруг трона.

— Мой амулет. — сказала Леата и я, присмотревшись, различил висящий в воздухе перед троном небольшой округлый предмет.

— Волшебница. — произнёс Проказник и его низкий баритон наполнил пещеру до самого верха. — Почему ты прячешься? Ты мне что-нибудь принесла?

— Возможно. — ответила Леата и встала из-за каменного бортика, за которым мы укрывались. — Это зависит о того, чего ты от меня ожидал.

— Я ожидал тебя раньше.

— Поэтому я и пришла раньше.

Проказник ничего не ответил и медленно поднялся со своего трона.

«Здоровенный», — подумал я, прикидывая, с какой стороны его атаковать в случае конфронтации.

Звероподобный демон тем временем взял висящий в воздухе амулет и не торопясь направился к нам. Полы его халата тянулись за ним по земле, а земля от грузных шагов вполне различимо подрагивала.

— Твоего амулета оказалось недостаточно. — сказал он. — Он не подошёл.

— Тогда, возможно, его стоило бы вернуть?

— Возможно. — согласился демон и очертания его поплыли. Пару шагов спустя он превратился в облачённого в тяжёлые доспехи человека, лицо которого закрывала металлическая маска в виде улыбающегося лица. — Однако вы что-то мне принесли. Я чувствую, что оно при вас. Что же это?

Леата коротко улыбнулась и протянула в сторону Проказника контейнер с консервированным временем.

— Время.

— Нет.

— Что «нет»? Это именно о...

— Это не то. — маска на Проказнике ожила и из человеческой превратилась в звериную. Облизнувшись, металлическая волчья морда усмехнулась, а в её глазах зажглись синие светлячки. — Я хочу вот это. — с этими словами демон указал длинным когтем на взобравшегося на изгородь Феникса.

— Обойдёшься. — коротко отрубил я. Что за ерунда происходит? Сначала Грузчики, теперь ещё этот демон...

— Меня не интересует зверь. — поморщился Проказник. — Я говорил о том, что он с собой притащил.

Я с удивлением покосился на Феникса. А он разве что-то с собой принёс? Феникс же насупился и прижал уши к голове.

— Не отдам.

Мы с Леатой переглянулись и повернулись к лохматому тотему.

— Феникс?

— Он что-то утащил у ведьмы. — сказала Леата и прищурилась. — Я угадала?

— Поверить не могу, Феникс. — сказал я. — Ты и правда что-то стащил?!

— Оно лежало на полу. — пробухтел Феникс. — Поэтому не «стащил», а нашёл.

— И что же ты нашёл?

Феникс посмотрел на меня и спрыгнул на землю, после чего забавно шевельнул лапой и положил перед собой небольшой деревянный шарик. Или не деревянный... Поверхность изделия выглядела похожей и на дерево, и она обработанный металл одновременно.

— И что это т... — начал говорить я, а шарик внезапно дрогнул и повернулся вокруг своей оси. Я поёжился. Звук, который издал шарик, был тихим, но таким неуютным, что мне стало не по себе. Словно всё вокруг правильное, а то, что только что прозвучало — нет.

— Звук обратных шагов. — сказала Лета и почему-то рассмеялась. — О, Пакт! Выходит, она не соврала, и он у неё действительно был! Надо же... А я-то полагала, что этого артефакта не существует...

— Оно мне нравится. — заявил Феникс. — И я не хочу его отдавать. Оно забавное.

Не успел Феникс договорить, как Проказник словно съёжился и, превратившись во что-то компактное, молнией метнулся сначала к Леате, а затем к Фениксу. Зашипевший Феникс почувствовал, что его находку собираются утащить и прыгнул к шарику, но за мгновение до этого мимо него промелькнул Проказник.

— Эй!

Все замерли. Леата посмотрела на медальон в своей руке и затем на демона, демон в это время стоял неподалёку от нас и рассматривал шарик-артефакт, а Феникс выглядел максимально удивлённо и сжимал в зубах смявшийся контейнер с консервированным временем. В следующее мгновение он чихнул, контейнер смялся ещё больше и в пространстве вокруг него разошлась прозрачная волна. Очертания ушастого псевдо-лисёнка расплылись, и он чихнул ещё раз, неожиданно встав на задние лапы и прибавив в размерах.

— Воу... — выдохнул он. И потряс головой. — Что... что это было?

— Какой интересный зверёнок. — заметил Проказник. — Скажите, он у вас любые предметы глотает, не глядя, или только те, что наполнены мета-материей?

— Феникс! — подскочив к тотему, я опустился на колено рядом с ним. — Ты как?

— Я... Хорошо. — с ошалелым видом кивнул Феникс и опустился на четыре лапы. Выглядел он теперь немного иначе — радужка глаз светилась ярче обычного, а в лисоподобном облике появилось что-то рысиное. — Так. — нахмурившись, тотем посмотрел на Проказника вполне осмысленным взором. — Ты взял моё.

— Скорее обменял на своё. — возразил демон. — Или скажешь, что тебе не понравилось?

Феникс несколько мгновений помедлил и кивнул.

— Ладно. Квиты.

— Анриель. — подойдя ко мне, Леата взяла меня за плечо и показала на Феникса. — Он прокусил контейнер с временем, и оно что-то в нём изменило.

— У меня такое чувство, что он впитал всю энергию, что там была. — кивнул я. — Феникс, ты, кажется, снова подрос?

— Не знаю, что там было. — покачал головой Феникс. — Но штука забористая. Ещё, случаем, нет?

Леата наклонила голову набок и внимательно посмотрев на тотема, перевела взгляд на меня.

— Он иначе держится. — сказала она. — Иначе выглядит и иначе говорит. Это нормально?

— Вы таскаете с собой одного из одушевлённых первоэлементов и при этом не знаете, что будет, если он сожрёт хрономатериал? — Проказник гулко хохотнул. — Ну, я даже не знаю, посмеяться мне или загрустить.

В следующее мгновение демон исчез и появился уже у своего трона. На поверхности трона появилось множество линий, после чего он словно развалился на части и трансформировался в подобие низкого алтаря. В воздухе над алтарём проявились смутные очертания чего-то большого и тёмного.

— Не смею задерживать. — сказал, не оборачиваясь, Проказник и снова сделался тем звероподобным существом, которое мы уже видели.

— Феникс, скажи честно — ты в порядке? — тихо спросил я. — Не пострадал?

Поведение Проказника мне решительно не нравилось, однако нападать на него из-за этой глупости с медальоном и артефактами было бы глупо.

— Всё хорошо. — ответил Феникс. Поднявшись на задние лапы, он вытянул передние перед собой и принялся с любопытством их рассматривать. — Энергия, которая была внутри этой банки, Мастер, она... Такая... Такая... Сладкая. И — сильная! Я, кажется, изменился...

— Р-Р-РАР-Р!

Проказник рявкнул так, что я подпрыгнул от неожиданности и переместился в сторону, окружив себя мерцающим куполом отражающего барьера. Феникс окутался пламенем и отпрыгнул за каменный бортик, а Леата выставила перед собой активированный скипетр.

— Что происходит?

Проказник стоял перед возвышающейся над ним иллюзией тёмной скалы и рычал, дёргая головой то в одну сторону, то в другую.

— Кто? Р-р-р-р... — со злобой произносил он. — Кто посмел р-р-р... Какая твар-р-рь...

— Леа? — я посмотрел на сестру. — Ты что-нибудь понимаешь?

— Ну... Мираж перед Проказником — это Чёрный Камень. Большой такой обелиск, с магией, стоит во втором зале Подземелий, если заходить через главный вход. Похоже, Проказник как-то пользуется его силой, но...

ФШ-ШАРХ!

В воздухе вокруг Чёрного Камня что-то сверкнуло и нас всех разбросало в разные стороны. Не помогли ни скипетр, ни даже мой усиленный магический щит.

— Вездесущий...

На площадке между мной и призрачным Чёрным Камнем появился тот самый демон, который не так давно утащил меня в тёмное изменение. В этот раз он, впрочем, выглядел более серьёзно — на его камзоле появилось множество угловатых Рун, а сам он сделался как будто более плотным и угрожающим.

— Час твой близок, как никогда ранее, Вездесу...

Плотная вертикальная волна из магической энергии ударила в посланца Павшего с такой силой, что его сорвало с места и швырнуло куда-то под Чёрный Камень. Земля вздрогнула, а рычащий голос Проказника прозвучал настолько мощно, что я помимо воли ощутил желание куда-нибудь спрятаться.

— Я — один из Кор-ролей Чёр-рного Камня, твар-рь! Не тебе осквер-рнять своим пр-рисутствием моё пр-ристанище! Пр-рочь!

Проказник медленно и угрожающе шёл к Чёрному Камню, рядом с которым стоял поднявшийся демон. Тот, впрочем, особо не впечатлился.

— Пристанище? — с насмешкой переспросил он. — Быть может, правильнее было бы говорить — тюрьму?

В следующее мгновение окрестности утонули в треске и грохоте. По земле одна за другой пробежало несколько волн, а в воздух поднялось такое количество пыли, что сражающиеся демоны превратились в размытые и едва различимые тени. Звуки ударов сыпались один за другим, внутри пылевого облака что-то непрерывно сверкало.

— Р-р-рар-р!

Бум! Бум! Ш-шарх-с!

Несколько взрывов, превратившие каменную площадку в ад из огня и разлетающихся каменных осколков, заставили меня переместиться к Леате и, подхватив её на руки, телепортироваться в сторону выхода из пещеры.

— Мастер! — завопил Феникс. — Надо бежать!

Пол подземелья ощутимо вибрировал. С далёкого потолка осыпалась пыль и падали мелкие камни, а в бывшем саду творилось что-то невероятное. В огромном и безостановочно ползущем в разные стороны облаке мелькали энергетические разряды и огненные всполохи, что-то грохотало и взрывалось так, что от гулкого эха болели уши. Рычание Проказника и вопли разъярённого посланца Павшего резали слух.

— Уходим, уходим! — закричала Леата и подняла скипетр. — Я сейчас открою портал!

Но мы не успели. Я почувствовал, как воздух уплотняется и делается липким, а после этого мир вокруг нас мигнул, и мы оказались на заросшей колючими кустами и растениями строительной свалке.

Глава 26. Нет времени объяснять

- Мастер… - пропыхтел поднявшийся на лапы Феникс. – Это был он! Тот демон! Я его узнал!

- Я тоже его узнал. – кивнул я. При падении на каменные блоки я весьма чувствительно приложился локтем и теперь пытался излечить его при помощи магии. – Леа! Ты цела?

- Я здесь. – голос прозвучал откуда-то слева. – Всё нормально.

Через несколько секунд девушка поднялась на ноги и появилась в поле моего зрения.

- Анриель! Это был тот самый демон, о котором ты говорил?

- Да. Только в этот раз он какой-то слишком наглый. – усевшись на камнях, я подвигал рукой и убедился в том, что лечение подействовало. – Похоже, Павший основательно накачал его силой.

Феникс запрыгнул на камень рядом со мной.

- Мастер, он слишком силён. Сильнее того, которого ты убил в прошлый раз.

- Твой тотем прав. – обеспокоенно сказала Леата. Раздвинув стебли высокой травы, она пыталась осмотреться и определить наше местонахождение. – Ты видел, как он сцепился с Проказником?

- Видел, видел. – поднявшись на ноги, я размялся и бросил несколько взглядов по сторонам. Дкаддова виселица, да тут сплошные острые камни! И как мы только не поубивались, когда упали…

- Я, кстати, считал вашего Проказника намного слабее. А он, судя по тому, что мы увидели, не так прост, как кажется. Как там сказал тот демон – его Подземелье это его тюрьма?

- Анриель. – Леата подошла поближе и встала напротив меня. – Это сейчас неважно. Скажи лучше, что ты собираешься делать с этим демоном?

Я вздохнул.

- Ничего, Леа. А что я, по-твоему, могу с ним сделать? В последнее время ко мне вернулась часть моих сил и у меня снова получается телепортироваться -да - но кто знает, как долго это продолжится? Феникс, - я повернулся к ушастому зверю, - ты можешь переместить нас обратно в Пещеру или в город?

Феникс зажмурился и покачал головой.

- Нет. Так далеко сейчас не получится.

- Видишь? – сказал я Леате. – Об этом я и говорю. Пространство в Иллеандо непредсказуемо. То оно сопротивляется нашей магии, то нет… Так что с демоном я буду разбираться после того, как он появится снова. Если, конечно, этот ваш Король-под-землёй его не прикончит.

- Король Подземелий. – задумчиво поправила меня девушка. – Ты знаешь, у меня сложилось такое впечатление, будто…

В-ВОМС!

Воздух неподалёку от нас внезапно выгнулся линзой и вздрогнул, выпуская в мир звероподобного монстра.

- Что б тебя… - пробормотал я, узнав пришельца и опуская руку с пятёркой уже сформированных боевых вязей. – Проказник, ты, что ли?

- Язык бы тебе оторвать. – сказал Проказник, явившийся всё в том же зверообразном обличье. – Да есть у меня соображение, что это вскоре сделают за меня.

Коротко осмотревшись, демон взмахнул лапой и один из торчащих из земли каменных обломков принялся увеличиваться в размерах, одновременно вытягиваясь вверх. Несколько секунд спустя он превратился в широкий каменный трон. Усевшись на него, Король Подземелий посмотрел на нас. Выглядел он взлохмаченным и уставшим.

- Расскажи-ка, парень, чем ты так расстроил одного из Великих Древних?

Я отрицательно покачал головой.

- Извини, приятель, но это личное.

Проказник усмехнулся, и я обратил внимание на то, что несколько его клыков обломаны у самого основания. Неслабо тот поганец его потрепал…

- Да, да, я почему-то так и подумал. – протянул Проказник. – Но, как бы то ни было, Эмиссар Древнего уже здесь и… - сделав небольшую паузу, демон продолжил: - Я даже не знаю, что тебе теперь посоветовать. Никогда не слышал о том, чтобы Древние присылали к смертным своих Эмиссаров… Кто ты такой?

- Меня зовут Анриель.

- Мения за-авут Анриеэ-эль. – издевательски повторил демон и внезапно посерьёзнел. – Значит так, Анриель. Я пришёл затем, чтобы предложить тебе отдать свою душу мне. Не знаю, чем ты ухитрился разозлить Спящего, но его посланник тебя уничтожит. Понимаешь? Никто не в силах противостоять Эмиссарам Древних.

- Душу? – предложение Проказника меня удивило. – Для чего тебе моя душа?

- Ну… - демон изобразил задумчивость и положил морду на согнутую лапу. – Я создам для тебя новое тело, и ты будешь существовать в его пределах целую вечность. Нравится вариант? Ты подумай. Я предлагаю тебе не смерть, а бессмертие…

- Я не собираюсь существовать вечность, - сказал я, - я собираюсь прожить жизнь.

- Которая будет очень короткой, если ты не согласишься на моё предложение.

- Ты же знаешь, что я откажусь.

Проказник помолчал.

- Знаю. – спокойно кивнул он. – Но не попытаться было бы глупо. Прощай.

И демон исчез, оставив пустой трон стоять на своём месте.

* * *

- Не работает! – Роан отвлёкся от созерцания светящихся Рун и посмотрел на Лирримира. – Ты слышал, Лир? Управляющее плетение не работает.

- Всё правильно. – кивнул тот. – Ни одна из вариаций портала Ткааля нам не поможет. Я же предупреждал. Это ерунда.

- Как и твой искажающий переход.

- Конечно.

- Тогда какой у нас будет план? – менестрель с интересом посмотрел на своего друга. – Лир? Ты меня слышишь?

- Не торопись. – поморщился Лир. – Эта тварь пробила Барьер от силы пару часов назад. За это время с ним ничего не случится, а вот если мы начнём спешить и наделаем ошибок, то потоковое расщепление отправит нас в какой-нибудь Гард. Если не хуже.

- А, Бездна! – Роан выругался и с ненавистью посмотрел на рунный атакль. – Почему эта дрянь может прорваться через Барьер закрытого мира, а мы, со всеми своими знаниями – нет?

Лирримир усмехнулся.

- Потому что, мой демонический друг, эта, как ты изволил выразиться, дрянь – Эмиссар Древнего.

- Эмиссары… - закрыв глаза, менестрель вздохнул и медленно покачал головой из стороны в сторону. – О, Бездна… До сих пор не могу в такое поверить. А что будет дальше? Павший проснётся и начнёт гоняться за нами самостоятельно?

Лирримир раздражённо скосил глаза на Роана.

- Смотри не накаркай.

Ду-у-у-у-у-у-у-у!

Линии висящего перед Лирримиром светящегося узора внезапно переплелись и, образовав единое целое, превратились в широкий круг, воздух внутри которого принялся вибрировать и тонко гудеть. Роан несколько мгновений смотрел на образовавшийся портал, а затем прищурился и усмехнулся.

- Предлагаешь попробовать проломить Барьер силой?

- Ну а почему нет? – спокойно ответил Лир. – Вторичные плетения не справляются, а ситуация критическая. Самое время начинать действовать нам самим.

* * *

Несколько секунд мы молчали, а затем Леата повернулась ко мне и сказала:

- Я тебя не оставлю. Ты понял?

Я кивнул. Драка с тем странным демоном простой не будет – вот то, что я действительно понял. В прошлый раз я сражался с так называемым интенсионалом Павшего при помощи мечей-Реликвий и тот всё равно едва меня не убил. А что же сейчас?

«Ну, - подумал я, - сейчас у меня есть урезанные способности, навыки частичного взаимодействия с Маской и ещё те странные Руны, которые, предположительно, должны меня защищать».

Достаточно ли этого для того, чтобы противостоять тому, кого считают непобедимым?

- Вопрос риторический. – вполголоса произнёс я.

- Прости, что? – переспросила Леата.

- Я говорю, что нам необходимо отыскать Круг.

- А…

- Круг позволит мне выбраться из этого мира. – пояснил я. - Покинув его, я стану намного сильнее. Понимаешь?

- Думаешь, ты сможешь справиться с этим, как его… Эмиссаром?

- Не знаю. – честно ответил я. – Но оставаться и принимать бой здесь было бы глупо.

- Мастер. – Феникс привлёк моё внимание и в воздухе над его головой появилась иллюзорная карта Тернополиса и его Изменений. – Я не могу нас переместить, но... Мы сейчас вот тут.

На карте зажглась и начала мигать красная точка.

- Обалдеть. – сказала Леата. – А меня такому же можно научить?

- Магией создания иллюзий овладеть несложно, - сказал я, - но это потребует длительного времени, которого у нас сейчас нет. А у Феникса эта способность врождённая.

- Понятно… Значит, мы на северо-востоке от Леса? – Леата задумалась. – Что ж, это уже граница глубоких Изменений. Если поторопимся и нам повезёт, то мы доберёмся до центра Леса и отыщем Круг уже через пару-тройку часов.

Я внимательно посмотрел на карту.

- Так быстро?

- С учётом моих и твоих навыков – да. По крайней мере, у нас есть все шансы.

- Как сказал бы на это Феникс: «Ведите, мой генерал!» - улыбнулся я, а Феникс развеял свою иллюзию и зафыркал.

- Неправда! Я бы так не сказал!

Два с половиной часа спустя мы подошли к центральной части изменённого леса вплотную. Места там были и впрямь необыкновенные. В воздухе над деревьями и гигантскими грибами проплывали небольшие летающие островки, а живности в глубине зелёных зарослей обитало столько, что временами нам приходилось освобождать себе дорогу при помощи скипетра. Местным тварям отчего-то очень не понравилась его магия. Хорошо хоть по-настоящему опасных монстров нам не встречалось.

- Мастер! – воскликнул в какой-то момент Феникс, вернувшись после очередного забега по окрестностям. – Там впереди – Круг!

- Ну наконец-то! – выдохнула Леата и улыбнулась. – А то я уже начала думать, что не дойдём…

- Только он там не один.

- В каком смысле «не один»? – не понял я. – Их там что – несколько?!

- Нет. – Феникс мотнул головой и запрыгнул на моё плечо. – Сам-то Круг один, да, но вокруг него что-то вроде защиты. Аномалия размером с небольшой город…

- Давайте-ка ускоримся. – сказала Леата. – Я обязана это увидеть!

Сорок минут спустя мы стояли у границ той самой аномалии, о которой говорил Феникс. Изменённый лес на подступах к этому образованию превращался в непроходимые дебри из высохших и перекрученных древесных стволов, за которыми начиналось ровное, словно выжженное, пространство, а после этого земля словно оживала вспучивалась, поднимаясь к небу громадными скалами.

- Ерунда какая-то. – тихо произнёс я, рассматривая возносящиеся к небу остроконечные каменные «щупальца». – С такой высотой эти штуки должны быть видны ещё с той свалки, куда нас перебросил Проказник. Почему мы их не заметили? Очередная оптическая аномалия?

- Или она, или фокусы совмещённых пространств. – ответила Леата. Раскрыв Книгу Циклов, она перелистнула несколько страниц и остановилась на той, где медленно вращалось несколько пересекающихся окружностей. – Вот, я нашла. Всем назад. Попробую пробить нам дорогу.

Мы с Фениксом отступили за спину девушки и принялись наблюдать за её действиями. Я уже успел изучить пространство впереди нас и установить, что местность буквально утыкана разнообразными искажениями.

- Феникс. – строго сказал я, пресекая попытку тотема запрыгнуть на моё плечо. – Хватит, малыш. Ты стал слишком тяжёлым. У меня уже рука болит от твоего веса.

- Ла-адно. – протянул Феникс. – Просто с твоего плеча вид немного удобнее.

- Ты, говорил, что видел Круг. – сказал я. – Где? Там? За этими скалами?

- Ага. – кивнул Феникс. – Вон там, правее, между ними появляется чуть больше пространства и, если залезть на дерево, то можно посмотреть, что там, на той стороне.

- И?

- Ну, в небо бьёт луч из чистой энергии. – Феникс пожал плечами. – Я решил, что это из Круга. Ну а откуда ж ещё?

- Логично… - протянул я, глядя на то, как Леата проводит некое подобие рунного ритуала. Книга Циклов неподвижно парила над её левой ладонью, а пальцами правой девушка вырисовывала в воздухе забавные символы.

«На цветы похожи», - подумал я.

Выведенные Леатой рисунки светились и понемногу образовывали довольно сложный узор.

«Некий вариант стабилизирующего плетения, - мелькнула у меня мысль, - только воздействующий на реальность не напрямую, а при помощи Рун…»

Но тут что-то пошло не так. Сияющие линии внезапно дрогнули и сместились в стороны, а уже почти сложившийся узор принялся размываться и исчезать.

- Что? - опешила Леата. - О, Пакт, да что происходит?! Нет!

Однако сформированное ей плетение бесследно счезло. Растаяло так, как будто его и не было. Посмотрев в сторону скал, я увидел, как по поверхностям камней и земли пробегают неторопливые волны трансформаций и изменений.

- Локализованная метаморфоза, надо же... - сказал я. - Леа, я боюсь, что обычная магия тут не сработает. Здешняя реальность так же пластична, как и магические Пути...

- В топку ваши Пути! - раздражённо бросила девушка. - Мы слишком далеко зашли, чтобы остановиться. - вытащив из-за пояса и активировав волшебный скипетр, она вытянула его перед собой и твёрдыми шагами направилась в сторону ближайшей аномалии. - Сейчас проверим, насколько сильна эта железяка...

- Леа, стой! - воскликнул я и уже создал несколько силовых Нитей, чтобы вытащить свою сестру из опасного места, но тут же остановился. Чем ближе Леата подходила к изменяющейся скале, тем более стабильной и твёрдой та становилась.

- Что происходит? - удивлённо произнесла девушка и остановилась, после чего повернулась и посмотрела на меня. - Анриель! Ты что-нибудь понимаешь?

Земля, по которой прошла моя сестра, сделалась совершенно обычной и теперь выделялась из общего пейзажа так, словно её обработали специфической магией. Торчащие из земли обломки деревьев и острых скал словно расплылись в разные стороны, превратившись в бурелом и замерев на почтительном расстоянии.

- Ты использовала скипетр?

- Нет!

- В таком случае… - тут у меня появилась одна мысль и, посмотрев на свою сестру, я понял, что ей в голову пришло то же самое.

- Амулет! – сказали мы одновременно и Леата вытащила его из кармана, где он лежал.

- Феникс, сюда. – сказал я и мы подошли к девушке.

- Надо проверить. – сказал я. – Мы должны быть уверены в том, что это из-за него.

Посмотрев на меня, Леата вытянула руку с амулетом в сторону и по воздуху тотчас же прошла прозрачная волна, на мгновение исказившая изображение окружения. Земля под рукой девушки сделалась ровной и плотной, а камни и обломки скал отодвинулись ещё дальше, чем они были.

- Работает! – восхитился Феникс. – Но что это за магия?

- Понятия не имею. – задумчиво покачал головой я. Я уже осматривал амулет на предмет заключённых в нём плетений или зачарований, но ничего не почувствовал. Какая бы сила его ни наполняла, для меня она была недоступна.

- Я была права. – тихо произнесла Леата и выдохнула: - Давайте за мной!

Мы побежали вслед за девушкой к громадным скалам, вздымавшимся на пути к волшебному Кругу. Любые препятствия на нашем пути оживали и словно шарахались в стороны, а скалы по мере приближения раздвигались всё шире и шире. Несколько минут – и мы прошли между ними, без каких-либо затруднений попав на ту территорию, которую они укрывали.

- Потрясающе… - пробормотала Леата.

Поверхность земли перед нами была такой же ровной и плоской, как обеденный стол. Широкое плато с бездонным провалом в центре, посреди которого висел небольшой летающий островок. На островке просматривался каменный Круг, из которого в небо устремлялся едва заметный пульсирующий энергетический луч. Облака в небе образовывали вокруг этого луча концентрические круги и неторопливо вращались, образуя по-настоящему завораживающее зрелище.

«А вот и Круг», – подумал я, ощущая в конечностях и теле необыкновенную лёгкость. Мысли внезапно сделались очень чёткими и ясными, а сила глубоко в груди появилась такая, что я, казалось, смог бы прикончить за один удар и самого Эмиссара.

- Лук! - требовательно сказал я и тот появился в моей руке тотчас же. Воздух вокруг него завибрировал и наполнился гулом.

- Ай!

Леата подпрыгнула от неожиданности и оглянулась, ошарашено уставившись на светящуюся Реликвию. Девушка открыла и закрыла рот несколько раз, но ничего не сказала.

- Это оружие Титана, которое я принёс из очень неприятного мира. – пояснил я и, убрав Лук, протянул свободную руку девушке. – Пошли, сестрёнка. Пора узнать, какую тайну скрывает этот проклятый Круг.

Помедлив несколько секунд, Леата кивнула.

- Идём.

Мы взялись за руки и я сконцентрировался, сформировав вокруг нас требуемые плетения. В следующее мгновение мы переместились на островок в центре провала. Феникс телепортировался следом за нами и тут же принялся носиться из стороны в сторону, принюхиваясь и водя по сторонам большими ушами.

Луч в центре Круга сделался ярче и расширился настолько, что стал напоминать светящуюся колонну. В воздухе вокруг него появлялась лёгкая рябь и разливалась та самая мелодия, которую я уже слышал.

- Мелодия Древнемира. – сказала Леата, и мы посмотрели друг на друга.

- Вместе? – улыбнулся я и моя сестра согласно кивнула: - Вместе.

После чего я подхватил Феникса и мы, пройдя в центр Круга, шагнули в призывно гудящий световой столб.

Глава 27. Свет Древнемира

— Как думаешь, куда нас занесло? — спросил я.

Купол хроно-контура мерцал вокруг нас золотистыми искрами, а я удерживал наготове около десятка атакующих вязей. На всякий случай.

— Не знаю. — качнула головой Леата. Отбросив с лица волосы, она повернулась и посмотрела по сторонам. — Но на нормальный мир это не похоже.

— Феникс?

— Понятия не имею, Мастер. Хотя... должен сказать, что тут симпатично. И не так темно, как в Изменениях.

Мы стояли на каменистом плато, покрытом островками мелкой зелёной травы, а по сторонам от плато поднимались огромные белые облака. Невероятно пышные и высокие, они напоминали великолепные горные склоны и ярко освещались сияющим над нашими головами солнцем. Прямо перед нами, впрочем, облачные массивы постепенно расступались и образовывали что-то вроде долины, посреди которой возвышался окружённый крепостной стеной золотисто-белый дворец. Размеры зданий и стен дворцового комплекса впечатляли, а над самым высоким строением, торчащим в центре, сияла ослепительная линия энергетического луча.

— Увидь я это место в детстве, — сказала Леата, — непременно решила бы, что именно так должен выглядеть рай.

— Рай или не рай, это — то самое место, где должны обитать наши с тобой родичи. — заметил я. — Но у меня такое ощущение, что ты права и всё, что мы сейчас видим, было сотворено при помощи магии.

— Анриель!

Леата схватила меня за плечо и показала куда-то в сторону. Повернувшись, я увидел, что облака за нашими спинами немного сместились и между ними образовался разрыв, позади которого стала видна земля какого-то мира. Зелёные островки лесных массивов и ленточки рек, пёстрое одеяло полей и белые барашки кучевых облаков, разбросанные по всему просматриваемому пространству.

«Мы же на какой-то чудовищной высоте», — подумал я и повернулся обратно.

— Всё верно. Это не мир и не город. — сказал я, констатируя очевидное. — Это — обитель тех аррфов, которые изготовили Круг. Своего рода убежище. Но почему тут никого нет? Разве маги их уровня могут до сих пор не знать о нашем прибытии?

— Может быть, поможем им и подойдём поближе к вон той крепости?

— Дава...

— МАСТЕР! — вскочивший мне на плечо Феникс зашипел настолько напуганно и безнадёжно, что я опешил.

— Феникс?

— Мастер! — едва различимо повторил тотем. Сжавшись на моём плече, он прижал к голове уши и уставился на что-то с таким ужасом, что мне стало не по себе.

— Малыш, да что, чёрт побери, случилось?! — не выдержал я. — Ну?

— Мне... мне кажется, что к нам приближается Бог.

— Чего? — признаться честно, подобное заявление было последним, что я ожидал услышать в такой ситуации. — БОГ?!

— Постарайся с ним не поссориться. — быстро и тихо проговорил Феникс. — Просто постарайся, Мастер. Он невероятен! Я чувствую его даже отсюда. Его сила — это... это абсолют. Я никогда не видел такой мощи!

Повернувшись к дворцу, я никого не увидел и посмотрел на свою сестру.

— Леа?

— Да?

— Ты кого-нибудь видишь?

— Нет.

«Какого чёрта? — подумал я и мысленно скомандовал: — Лук!»

Реликвия наполнила воздух гулом, а чувства — уверенностью в победе.

— Покажись! — потребовал я. — Немедленно!

Пространство в десяти шагах от нас выгнулось линзой и медленно раздалось в стороны, образуя узкую арку, с другой стороны которой хлынули солнечные лучи. В ареоле этого сияния из образовавшегося проёма выступил человек — мужчина средних лет, с бледной кожей и густыми волосами необыкновенной чёрно-белой окраски. Каждый из локонов его бороды или волос был белым, но при этом имеющим чёрную окантовку. Или же они были наоборот — чёрными, с белой окантовкой... Я в первые мгновения так и не понял. На секунду зажмурившись, я обратил внимание на глаза незнакомца — радужка имела насыщенный зелёный цвет, а расширенные зрачки производили впечатление миниатюрных колодцев. Аура из силы и властности у этого человека оказалась такая, что я едва подавил желание отступить. Феникс был прав — мощь этого человекоподобного создания подавляла. Попробовав оценить его энергетическую структуру при помощи Взгляда, я внезапно осознал, что просто НЕ МОГУ этого сделать. И вовсе не потому, что разучился или же у меня что-то не получается. Я не могу этого сделать потому, что ОН МНЕ НЕ РАЗРЕШАЕТ.

— С Богами мне ещё общаться не доводилось. — сдавленным голосом произнёс я.

Мужчина прищурился и явно собирался что-то сказать, но я продолжил:

— Если, конечно, не считать Великого Хроноса.

После всего, что со мной происходило, я уже не испытывал особого трепета ни перед кем. Даже перед тем, кого можно было бы посчитать Богом.

— Антлаттинх правда разговаривал с тобой? — незнакомец неожиданно тепло улыбнулся, а я поразился мягкости и необыкновенно приятному тембру его голоса.

— Правда.

— Мне бы хотелось послушать эту историю.

Я неожиданно для себя самого рассмеялся.

— Бог, который хочет послушать мою историю? Занятно...

Мужчина рассмеялся вместе со мной.

— Что заставляет тебя считать меня Богом?

— А ты — не Бог?

— Всё зависит от точки зрения, мой мальчик. Смотря с какой стороны посмотреть. Конкретно здесь и конкретно сейчас меня действительно можно было бы называть Богом. Но...

— Портал, через который мы прошли, чтобы попасть сюда. Который выглядит, как большой каменный Круг. — сказала молчавшая до этого момента Леата. — Это ты его создал?

Незнакомец перевёл взгляд на неё и его красивое и величественное лицо омрачилось.

— Я. — тихо ответил он. — Так было нужно.

— Кто ты такой? — спросил я, но незнакомец меня не слушал.

— Вы — дети Ниллеанде. — совсем тихо проговорил он. — Я чувствую.

— Дети кого?

— Ниллеанде. — повторил мужчина и я увидел на его глазах слёзы. — Великой волшебницы и... моей дочери.

«Чего?!» — обалдело подумал я и сказал:

— Так. Давайте-ка обо всём по порядку. У вежливых людей при первой встрече принято представляться, верно? Так вот. Меня зовут Анриель, а эту девушку...

— Леата. — сдержанно кивнул незнакомец. — Да. Я знаю. Она сообщала мне её имя.

— Кто — «она»?

— Ваша мать, разумеется. Я вообще-то заменял ей отца.

— То есть ты... — мне было очень странно произносить это. — Наш дед?

— И — да, и — нет, мой мальчик. Всё зависит от точки зрения. Вы можете называть меня Мастер Альцион.

— Наша мать была вашей приёмной дочерью? — спросила Леата. — Я правильно поняла?

Альцион коротко кивнул.

— Правильно.

— Тогда ответьте, как же так вышло, что она оказалась одна в Иллеандо? И в мире Анриеля — тоже? Почему туда никто не пришёл даже после того, как её убили?!

— Некому было приходить.

— То есть все аррфы из нашей Линии погибли? — уточнил я и Альцион посмотрел на меня.

— Никто не погибал. — сказал он. — Я здесь один. И всегда был один.

Мы с Леатой переглянулись.

— То есть... — протянул я, — ты — создатель Круга... Я правильно понял? И ты один. Но... Не понимаю. Если у тебя достаточно силы и знаний для того, чтобы создать Круг — отчего ты не создал и тех, кто будет его охранять?

На лице Альциона появилась грустная улыбка.

— Потому что здесь это не имело бы никакого смысла. — ответил он. — А за пределами этого мира моя сила ничего не значит.

— А в пределах этого мира вы — Бог?

— Да, девочка моя. В этом мире я — Бог.

— Если ты — Бог этого мира, — сказал я, — то как у тебя получилось разместить Круг за его пределами?

— Я и не размещал. — покачал головой Альцион. — Это сделала Ниллеанде.

«То есть — Круг создали не какие-то всесильные аррфы, а моя мама?» — от такой мысли мне стало настолько грустно и больно, что я вздохнул и отказался размышлять обо всём происходящем с позиции логики. В любом случае ничерта не понимаю, сколько мне информации не давай.

— Я... — Леата начала что-то говорить, но внезапно запнулась и замолчала. Отвернувшись от нас, девушка скрестила руки на груди и стала смотреть куда-то в сторону. Мне и самому было изрядно не по себе. Шагая в портал, я надеялся найти ответы хотя бы на часть своих вопросов, а вместо этого...

— Позвольте мне. — сказал Альцион, и мы внезапно оказались на большой открытой террасе. Полы и стены вокруг нас были выложены отполированными плитами из белого камня, а за широким бортиком каменной балюстрады раскинулась далёкая земля того мира, который мы уже видели. Только теперь нашим взорам открылись ещё и горы на горизонте, с широкой полосой моря и пёстрым пятном какого-то города.

— Ого... — тихо произнёс я. — Тут ещё и население есть!

— Конечно. — кивнул Альцион. — Я населил этот мир двумя десятками рас и предоставил им свободу действий и выбора.

Я посмотрел на своего «дедушку».

— «Населил»? — повторил я. — Так ты не преувеличивал, ты — действительно местный Бог?

Взгляд удивительных глаз Альциона обратился ко мне.

— В рамках этого мира я — Бог. — согласно кивнул он. — Всё, что вы здесь увидите, было сотворено мной.

— А за пределами этого мира ты что — станешь обычным человеком?

Альцион засмеялся и его смех прозвучал настолько успокаивающе, что я расслабился и неожиданно для самого себя понял, что сижу в глубоком и удобном плетёном кресле. Задумчиво рассматривающая Альциона Леата сидела в таком же кресле рядом со мной.

— Я не могу стать обычным человеком. — сказал Альцион. — И уже довольно давно. Однако текущие условия моего существования таковы, что я не могу покинуть этот мир и выйти за его пределы по собственному желанию. В каком-то смысле Гилледо — моя тюрьма.

Леата очнулась от раздумий и внимательно посмотрела на землю за балюстрадой.

— Гилледо — это название этого мира?

— Верно.

— Так наша мама создавала портальную систему Круга ради тебя? Её убили из-за этого?

Альцион опустил взгляд к полу и нахмурился.

— Позвольте мне начать с самого начала. — сказал он. — Потому что эта история началась довольно давно и...

Из рассказа Мастера Альциона мы узнали о том, что он — один из полутора десятков практически всемогущих магов, некогда живших в каком-то очень странном и довольно опасном мире. В определённый момент Альцион понял, что имеющаяся у него жизнь его не устраивает и принял решение уйти. Сделать это получилось далеко не сразу, а когда всё-таки получилось, то быстро выяснилось, что существовать в свободном состоянии он не способен — его так или иначе возвращает в тот мир, из которого он удрал. Единственным решением этой проблемы было создание собственного, полностью изолированного от всех остальных мира. Вот Альцион его и создал, с тем лишь отличием, что его мир оказался не изолирован от окружающего пространства, а всего лишь хорошо ограждён.

И в один из дней поблизости от него появились переселенцы-аффарим, поражённые каким-то особо неприятным проклятием. В каком из миров и от кого они его получили, Альцион не знал — он не знал о них вообще ничего, за исключением того, что на момент их встречи единственной, кто не был поражён проклятием, была маленькая, едва научившаяся ходить, девочка. Энергетическая структура её тела была намного мощнее и стабильнее, чем у всех остальных, и магическая зараза оказалась бессильна.

«Дар. — подумал в этот момент рассказа я. — Это признак того, что она родилась с Даром».

Альцион пришёл в уже практически безжизненный лагерь и забрал с собой всех, в ком ещё теплились признаки жизни. К сожалению, из четырнадцати аффарим переход в Гилледо пережило всего четверо. Трое из них полностью потеряли рассудок и память, и только девочка осталась такой же здоровой и жизнерадостной, какой была.

Альцион назвал её Ниллеанде.

Она стала единственным существом в Гилледо, которое не было сотворено силами Альциона. Он растил её, как собственную дочь и полюбил так сильно, что разработал специфическую геомагическую схему, дарующую практически бесконечную жизнь и невероятную силу тому, кто находился бы в её фокусе.

— Двенадцать миров должны были быть связаны воедино. — сказал Альцион. — И тогда их совокупная мощь поставила бы мою Ниллеанде рядом со мной.

— А не слишком ли ты эгоцентричен, Бог? — спросила Леата. Альцион спокойно посмотрел на неё.

— Я понимаю, о чём ты говоришь, девочка моя. — сказал он. — Но всё же будь так добра, поясни свои слова поподробней.

— Я говорю о том, что у нас нет ни единой причины верить твоим словам. — сказала Леата. — Ты говоришь, что наши родственники погибли от неизвестной болезни. Но откуда нам знать, что всё действительно было именно так, а не иначе? Быть может, ты просто пришёл к ним, обнаружил среди них необыкновенно сильного ребёнка — и безжалостно уничтожил всех остальных? И что, если ты не сам ушёл из того мира, в котором когда-то жил, а тебя оттуда изгнали? Что, если половина того, что ты нам рассказал — ложь?

Я напрягся. Леата, совпадение это или нет, практически слово в слово повторила то, о чём я подумал и сам. Если этот Альцион действительно так силён, как он говорит, то для чего ему какой-то там одинокий аррф? Он мог затащить в свой мир сколько угодно людей изначально, ещё до его окончательного создания. Гм... Или всё же не мог?

— Я понимаю твои подозрения. — сказал Альцион. — Твоё недоверие обосновано.

— И?

— Мне нечем подтвердить собственные слова. В пределах этого мира моё слово — закон и ни одного независимого свидетеля у меня нет. Однако... — Альцион мягко улыбнулся. — Я прошу поверить мне на слово. Всё, о чём я вам рассказал — это чистая правда. Мне незачем лгать. Я действительно любил вашу маму. Как свою дочь. И я всегда относился к ней с уважением. По этой причине я никогда не скрывал от неё, кто она и откуда здесь появилась.

— То есть она всё про себя и тебя знала?

— Полностью. — Альцион кивнул. — От и до. Всё то же, что сейчас знаете вы. Она превратила место гибели ваших соплеменников в Храм Памяти и занималась поиском тех миров, где могли обосноваться аффарим из других Линий.

— Она знала, для чего предназначена система порталов?

— Конечно. — Альцион грустно улыбнулся. — К сожалению, двенадцать миров не были связаны должным образом. Бессмертие перестало быть приоритетом для вашей матери, и система оказалась не завершена.

Леата недоверчиво прищурилась.

— Почему?

— Потому что она познакомилась с вашим отцом.

Мы с Леатой посмотрели друг на друга.

— Ладно. — сказал я. — Допустим, ты говоришь правду. Причин не верить тебе у нас нет. Но как так вышло, что оба наши родители погибли? Кто их убил?

Черты лица Альциона дрогнули, и я едва удержался от того, чтобы не переместиться куда-нибудь подальше, одновременно с этим призвав Лук. Леата же ощутимо дёрнулась, хватаясь за висящий на поясе скипетр. То, что на мгновение промелькнуло в глазах нашего собеседника, было страшно.

— К сожалению, мне это неизвестно. — прежним спокойным голосом ответил тот. — И я не могу распространить свою силу за пределы этого мира, чтобы за неё отомстить.

Мы помолчали. Феникс сидел на моём плече и старательно делал вид, что его не существует. Погладив его по лохматому боку, я поинтересовался:

— Выходит, кроме тебя тут никого нет?

Альцион кивнул.

— Из тех, кто был бы хоть как-то знаком с вашей матерью — никого. Мне жаль огорчать вас, если вы надеялись на иное, но это так. Однако мне бы хотелось поговорить не только о прошлом, но ещё и о будущем.

Леата иронически подняла одну бровь.

— О чьём?

— О вашем, разумеется. — Альцион улыбнулся и по террасе прокатилась лёгкая магическая волна. Кожу немного закололо, но ощущение, как ни странно, оказалось приятным. — Я вижу, что, даже не будучи завершённым, мой план принёс свои плоды и подарил вам такие возможности, о каких другие могут только мечтать. К тому же... Леата, девочка моя, скажи — тебе известно, что именно лежит в кармашке у твоего сердца?

Леата машинально коснулась указанного места пальцами.

— Амулет нашей матери.

— Это Лилия Ниллеанде. — кивнул Альцион. — Мощнейший из всех оберегов, которые мне доводилось видеть и создавать.

— Некий Король Чёрного Камня пытался воспользоваться им, но не преуспел. — сказал я.

— А. — Альцион усмехнулся. — Один из четырёх властителей З´аграата ещё жив. Что ж, онсказал правду — для любого, кроме вас, этот оберег бесполезен. В нём заключена частица моего Духа.

— Не поняла? Всё это время я таскала на себе твою частицу?

— Отделённую, девочка моя. Она уже давно не является со мной одним целым. Она лишь делает оберег тем, чем он и должен быть. И, кстати об этом... — подавшись вперёд на своём кресле, Альцион не вставая протянул мне маленький ромбовидный предмет.

— Молот Граанда. Твой Оберег, принадлежащий тебе по праву рождения.

Я посмотрел на артефакт Взглядом, но ничего не увидел. Самое обычное украшение, без малейших следов магического вмешательства. В амулете Леаты, впрочем, я тоже ничего интересного не находил, однако в том, что его магия работает, мы уже убедились.

— А что он делает?

— Оберег есть оберег. — Альцион улыбнулся. — Он создан в первую очередь для того, чтобы защищать. Конкретно этот, впрочем, сделает тебя немного сильнее...

— Сильнее... — я улыбнулся и взял амулет. — Спасибо. Это вовремя... И, к слову, о силе. Что произойдёт, если сюда придёт Эмиссар одного из Павших?

— Эмиссар Павшего? — на лице Альциона появилась заинтересованность. — Да ничего, в общем-то. Я его уничтожу. Но почему ты спрашиваешь?

— Потому что один из них охотится за Анриелем прямо сейчас. — сказала Леата.

— Леа! — я посмотрел на свою сестру. — Позволь мне?

Альцион откинулся на спинку своего кресла и со странным выражением посмотрел на нас.

— Расскажите. — потребовал он.

И мы рассказали.

Глава 28. План Эмиссара

— Петля, значит... — протянул Альцион после того, как наше повествование завершилось. — Как интересно... Похоже, этот Павший спит не так глубоко, как вы думали, раз у него получилось использовать искажения пространства вокруг моего Круга подобным образом.

Я мысленно улыбнулся — похоже, что моё предположение подтверждается.

— Выходит, он создал мир Петли не с «нуля»?

— Разумеется, нет. Это же очевидно. Когда вы говорите «Круг», дети мои, вы подразумеваете под этими словами ту каменную платформу, на которую вы ступили для того, чтобы попасть сюда. Однако Кругом можно называть и всю ту структуру, созданием которой занималась моя Нилли. Круг из двенадцати миров. Понимаете?

Мы с Леатой кивнули.

— Пока да.

— Хорошо. Значит, для вас не будет секретом тот факт, что вокруг подобного образования появятся разнообразные пространственно-временные возмущения и искажения?

— Пространства зеркально-вторичного типа. — сказал я и Альцион улыбнулся.

— Именно. Мальчик мой, у тебя были хорошие учителя.

— Спасибо. Передам ему при встрече.

— А теперь я, с вашего позволения, подведу итог. — сказал Альцион. — Потому что, несмотря на всю мою радость от нашей встречи и желание узнать о вас как можно больше, ситуация нестабильна. Мы не можем предугадать, какие действия предпримет постепенно пробуждающийся дух Павшего.

— То есть он всё-таки просыпается?

Альцион посмотрел на Леату.

— Да, девочка моя. Пока что всё указывает на это.

— Альцион, тебе известно, что такое эта Петля? — спросил я. — Или, может быть, у тебя есть пара предположений?

— Предположений у меня шесть. — ответил Мастер. — Однако все они могут оказаться ошибочны. Мир Петли, насколько я понимаю, предназначался не только для того, чтобы создать ещё одного Вездесущего, его основная цель была совершенно иной.

— Например, какой?

— Об этом мы можем лишь гадать, мальчик мой, и сейчас это уже не имеет никакого значения. Структурные плетения Петли вступили в конфликт с контролирующими контурами моего Круга практически сразу же после её создания. По этой причине в ней и появилось то, что вы называете Циклами. Этот искусственный мир пытается ожить и трансформироваться в нормальный.

— То есть проигрывание определённых событий в соответствии со Сценарием тут не при чём?

— Нет. — Альцион улыбнулся. — Ваши предположения были логичны и понятны, Анриель, но увы — в большинстве своём они абсолютно ошибочны.

— Ну, хорошо. — сказал я. — Чёрт с ней, с Петлёй. Не знаем, что она такое — и ладно. Как мне быть с тем, что она ограничивает мои способности?

— Никак. — спокойно ответил Альцион. — С того момента, как ты надел на себя Оберег, такого больше не повторится.

— То есть... теперь я буду оставаться самим собой? — уточнил я. — В любом случае?

— Да.

«Ну, вот и хорошо. — с облегчением подумал я. — Теперь у меня появились хоть какие-то шансы...»

— А наша мама? — спросила Леата. — Как быть с теми, кто виноват в её гибели? Почему так получилось, что мы с Анриелем росли в совершенно разных мирах?

Вид Альциона сделался задумчивым и печальным.

— После того, как она познакомилась с вашим отцом и полюбила его, она появлялась в моём мире не так часто, как мне бы хотелось. — сказал он. — Я никогда не торопил её с завершением Круга и это, возможно, было моей ошибкой, но, в то же время, как бы я мог?

Мастер помолчал.

— Я знал о том, что у неё родилась дочь. — продолжил рассказывать он. — Она пару раз посещала меня уже после этого события. Однако то, что после дочери у неё появился сын, стало для меня приятным сюрпризом.

— Один момент. — сказал я. — Не хочу показаться неблагодарным, но, если ты ничего не знал о моём существовании — когда успел сотворить для меня Оберег?

Альцион рассмеялся.

— Мальчик мой, ты отчего-то забываешь, кто я такой. — сказал он. — Мне нет нужды тратить время на создание чего бы то ни было. Я могу это просто сотворить.

— Значит, в последнее время вы и ваша дочь почти не общались? — уточнила Леата. Альцион покачал головой.

— Нет.

— И у тебя нет предположений о причинах её гибели?

— Нет. — Мастер коротко пожал плечами и его посмурневшее лицо омрачилось ещё больше. — Возможно, это была случайность, а возможно...

— Случайность? — Леата скептически фыркнула. — Нет. Никаких случайностей. Ты ведь сам недавно рассказывал нам о том, насколько сильной волшебницей была наша мама. Кем надо было быть, чтобы справиться с её магией?

— Не всё в этом мироздании решается магией. — мягко возразил Альцион. — И нет такой силы, которую можно было бы называть абсолютной. Впрочем, я с твоими рассуждениями согласен. Они справедливы. Было бы весьма неблагоразумно предполагать, что великую волшебницу мог погубить какой-нибудь случайный разбойник.

— Тем более, что мы могли оказаться в двух разных мирах не случайно. — сказал я и, когда Леата вопросительно повернулась ко мне, пояснил: — Если мама знала о том, что ей угрожает опасность, она могла разделить и спрятать нас специально.

Леата задумалась.

— Ты прав, Анриель. — тихо проговорила она. — Я о такой возможности не подумала...

— Если всё было именно так, — сказал Альцион, — то... — внезапно замолчав, он с некоторым удивлением посмотрел куда-то наверх.

Мы с Леатой напряглись и посмотрели туда же, но кроме облаков ничего не увидели.

— Что там? — спросил я.

— Эмиссар. — спокойно ответил Мастер. — Ищет вас и не понимает, куда вы исчезли.

— Он сможет проникнуть внутрь твоего мира? Сюда, к нам?

— Сможет. — Альцион коротко кивнул. — Если захочет. Только он этого не сделает, потому что в противном случае я его сразу же уничтожу. Он отлично понимает, кому может принадлежать этот мир и ни за что не станет осматривать его сам.

— Мы не сможем отсиживаться тут вечно. — обеспокоенно заметила Леата. — Рано или поздно нам придётся вернуться обратно. Анриель...

— С вашего позволения... — деликатно перебил её Альцион и, убедившись, что мы его слушаем, продолжил: — У меня есть несколько предложений.

— Каких?

— Вы задержитесь в Гилледо достаточно для того, чтобы подготовиться к встрече с Эмиссаром — это первое. Анриель, я сейчас говорю о тебе.

— На сколько ты предлагаешь нам задержаться?

— В Иллеандо пройдёт не более суток.

«Любопытно», — подумал я и уже предполагая, что именно услышу, поинтересовался:

— А здесь?

— Около года.

— Ох... — мои фантазии не дотягивали до озвученного срока приблизительно год. — Так долго?

— Мой мальчик, эмиссар — это очень серьёзно. Тебе необходимо как следует подготовиться.

— Анриель — опытный боевой маг. — сказала Леата. — Пока мы добирались до Круга, он...

— Продемонстрировал тебе впечатляющий уровень владения боевой магией. — наклонил голову Альцион. — Да, девочка моя, я помню. А ещё у него есть три Реликвии, два привязанных духа и нанесённые на его тело Рольд-Лерские Руны.

Леата иронично сощурилась и демонстративно посмотрела в мою сторону. Я почувствовал стыд. Рассказывая о себе, я сильно сократил историю и не сказал о Реликвиях и Рунах ни единого слова.

— Вопрос лишь в том, хватит ли этого для победы над Эмиссаром? — Мастер внимательно посмотрел на нас и продолжил: — Я бы на вашем месте так рисковать не стал. Тем более, что у меня есть одна идея на предмет того, что мы могли бы сделать с Петлёй, но... — выдержав короткую паузу, Альцион улыбнулся. — Её воплощение потребует подготовки.

* * *

С момента нашего разговора минуло несколько месяцев. Неполные пять с половиной, если быть точным. И большую часть этого времени я провёл в непрекращающихся сражениях. Альцион не только учил меня драться — а в этом плане он меня изрядно превосходил — он позволял мне отрабатывать мои умения на разнообразных противниках. Раз за разом он создавал для меня новых соперников, а я должен был подстроиться под их особенности и одержать верх.

Последний месяц я дрался исключительно с Эмиссаром. Не настоящим, разумеется, а его приблизительной копией, но даже это подобие заставляло меня что называется попотеть.

— Ты не должен перемещаться в пространстве. — наставлял меня Альцион. — Ты должен перемещать само пространство. Ты понимаешь? Не позволяй твоему противнику опередить тебя и определить обстановку на поле сражения. Делай это сам. Сразу. Мальчик мой, ты меня услышал?

К концу отведённого на тренировки периода я был измотан настолько, что начинал драться на одних только голых рефлексах, без каких-либо мыслей или раздумий. Я анализировал происходящее вокруг меня отстранённо, не ощущая уже ни гнева, ни прочих обычных для хорошего боя эмоций. Я бросался на противника так же стремительно, как и раньше, но делал это с холодным расчётом. И я побеждал.

— Альцион. — сказал в конце концов я. — Хватит. Не знаю, готов ли я встретиться с этой тварью, но... Всё. Так больше продолжаться не может.

Мастер внимательно посмотрел на меня.

— Ты устал?

— Физически — нет. — я усмехнулся. — Я чувствую себя так хорошо, как никогда раньше. Но вот психологически... Альцион, я ведь не вылезаю из этих проклятых тренировок уже чёртову уйму времени и...

— Менее полугода, мальчик мой. Я вовсе не уверен, что этого хватит.

— Этого хватит. — с уверенностью возразил я. — Если я не готов встретиться с Эмиссаром сейчас, то никакие тренировки ближайших месяцев мне не помогут.

На лице Альциона промелькнула улыбка.

— Возможно.

В тот день тренировочных боёв уже не было, а все последующие мы с Леатой посвятили изучению Ритуала.

— Главное — это точность и правильная последовательность. — говорил Альцион. — Любая ваша ошибка может превратить Круг в неуправляемый источник суб-материальной энергии. Вы это понимаете, дети мои? Смотрите не ошибитесь.

И вот наконец настал тот день, когда нам пришлось возвращаться обратно.

— Мастер! — вывалившись из воздуха рядом со мной, Феникс бросил несколько взглядов по сторонам и сказал: — Великий просил позвать тебя и... А где Леата?

— На Полигоне, разминается со скипетром. — сказал я и кивнул в сторону большого здания, из-за которого мелькали отсветы ярких вспышек.

— Ага... — посмотрев в том же направлении, Феникс сказал: — Великий просил поторопиться. Идём?

— Давай.

Мир вокруг нас мигнул, и мы оказались у широкой, огороженной магическим барьером площадки, которую я называл не иначе, как Полигоном.

— Леата! — окликнул я девушку. — Альцион зовёт нас к себе!

Леата обернулась и вращающиеся вокруг неё светящиеся окружности растаяли в воздухе.

— Ну, что ж, идёмте. Я готова.

В следующее мгновение Феникс переместил нас в так называемый Тронный Зал.

— Анриель, Леа. — Бог Гилледо стоял у низкого круглого стола, над поверхностью которого висела большая иллюзия. — Идите сюда. Вам стоит это увидеть.

Приблизившись к столу, мы посмотрели на неторопливо меняющееся изображение.

— Это... — прищурившись, я попытался разобраться в наслоении картинок, но не преуспел. — Это территория Иллеандо?

Альцион кивнул.

— Да. И, судя по тому, что я вижу, у Эмиссара получилось дестабилизировать материю вокруг Круга.

— Локально? — уточнила Леата, а Альцион отрицательно покачал головой.

— Боюсь, что нет, девочка моя, этот процесс протекает неконтролируемо и лавинообразно. В противном случае я бы всего происходящего не увидел.

Мы с сестрой посмотрели друг на друга.

— Анриель, — сказала она, — если процесс расслоения реальности будет неконтролируемым и скачкообразным, Иллеандо окажется уничтожен. Ты мне поможешь?

— Что нужно делать?

Леата посмотрела на Мастера.

— Альцион! Мы должны попасть в Иллеандо.

Альцион степенно наклонил голову.

— В таком случае, время пришло. — сказал он. — Вы помните всё, чему я вас научил?

— Да.

— Скажите, когда будете готовы отправиться.

— Мы готовы.

В следующее мгновение Тронный Зал исчез, и мы оказались на небольшом пятачке остающегося стабильным пространства. В воздухе вокруг нас проплывали гудящие летающие островки, а в опасной близости взрывались атакующие плетения.

«Маги-то тут откуда?» — мельком подумал я, рассекая волшебным мечом проносящееся мимо меня заклинание. Заклинание вспыхнуло и развеялось, оставив после себя лишь мелкие искры.

— Там люди! — закричал кто-то в отдалении. — Люди! Вон! На том острове! Осторожно!

Мы осмотрелись. С пространством вокруг нас творилось что-то невообразимое. Земля словно разделилась на несколько слоёв, расположившихся друг над другом и продолжала расслаиваться всё больше и больше. Повсюду мерцали разнообразные аномалии и искажения, а порталов на обозримой территории было столько, что рябило в глазах.

— Он разваливается! — воскликнула Леата. — Иллеандо! Во имя Пакта! Эта тварь разваливает мой мир!

Мимо нас промелькнуло ещё несколько плетений, и я наконец-то разобрался, в чём дело — на одном из «этажей» ниже нашего положения собралось несколько местных магов, которые пытались попасть своими атаками по шныряющим через порталы демонам. Которых, к слову, вокруг было непозволительно много.

— Мастер! — завопил Феникс. — Тут демоны!

— Вижу!

Я и Леата, не сговариваясь, прыгнули в один из порталов, с другой стороны которого просматривались какие-то постройки. Неподалёку от нас стояло несколько монстров и Леата уничтожила их при помощи скипетра. Из направленного в сторону тварей навершия вырвалась стремительная энергетическая волна и ударила в монстров так, что тех в прямом смысле слова испепелило.

— Неслабая атака у этой «палочки». — коротко хохотнул я и Леата улыбнулась. — Не ожидал!

Мы принялись истреблять демонов, попутно сканируя пространство при помощи магии.

— Леа! Как это остановить? — спросил я у Леаты, но она не знала. Ей ещё не доводилось иметь дело с аномальными катастрофами, да ещё такого масштаба.

Помощь пришла откуда её не ждали. В какой-то момент воздух рядом с нами дрогнул, и мы увидели худощавое человекоподобное существо в потрёпанном камзоле, с криво сидящей на его голове золотой короной. На бледном лице существа выделялся необыкновенно длинный нос, а глаза светились сине-зелёным светом.

— Х-ха! — гаркнуло создание и превратилось в звероподобного Короля Чёрного Камня.

— Привет, Проказник! — обрадовался я. — Не расскажешь, что тут у вас происходит?

— Пор-рвать бы тебя, да вр-ремени мало. — оскалился Проказник. — Это Эмиссар-р, будь он пр-роклят! Его р-работа! Монстр-р оказался слишком силён! Смотр-ри! — выхватив из воздуха что-то вроде волшебного жезла, он вытянул его в сторону. Из торцевого украшения жезла в пространство ударил длинный световой луч и упёрся в здоровенную аномалию, отчего по воздуху вокруг неё побежала быстрая рябь. Мгновение спустя аномалия стала прозрачной, и я увидел внутри неё безобразного демона. Демон выглядел, как голова с щупальцами и походил на непомерно отожравшегося кальмара.

— Пр-роклятая мер-рзость раздир-рает наш мир-р! — прорычал Проказник. — Их огр-раждает нематер-риальный барьер-р, р-р-р! Я не могу его пр-роломить!

«Так вот оно что», — с некоторым облегчением подумал я. А я-то уже всю голову сломал, что является источником всего этого кошмара. Не может же земля продолжать разваливаться просто так!

— Феникс!

— Мастер?

— Будь так любезен, малыш, присмотри, пожалуйста, за моей сестрой.

— Сделаю!

— Эй! — возмущённо воскликнула Леата, но я уже мысленно скомандовал: — «Лук!» — и телепортировался на небольшой островок напротив кальмарообразного демона.

— Ру-у-у-у-у! — учуявшая моё появление тварь разразилась утробным воем, но тут в неё ударил энергетический снаряд из моего оружия. ДУМ-М! Демон превратился в облако огня и мелкого пепла. Пространство вокруг того места, где он висел, вздрогнуло и проплывающие мимо летающие острова пошли вниз.

«Отлично! — обрадовался я и рассмеялся. — Осталось перебить всех этих уродцев — и тогда пространство нормализуется!»

К несчастью, на практике всё оказалось немного сложнее.

Глава 29. Время сражений

Во время моих первых сражений на Полигоне Альцион не раз посмеивался над тем, что я пытался сражаться при помощи одной только боевой магии, начисто забывая о том, что у меня в распоряжении имеется сила Реликвий. Время пребывания в Петле всё-таки наложило на меня свой отпечаток.

«Используй свои Реликвии, Анриель. — спокойно и наставительно говорил Мастер. — Любая Реликвия по своей сути оружие, но для чего тебе оружие, если ты его не используешь?»

Вот я и использовал.

БАМ-М! Д-др-р-рх-х...

Здание, в непосредственной близости от которого прогремел взрыв, вздрогнуло, а затем с обманчивой неторопливостью принялось заваливаться на один бок. Переместившись на безопасное расстояние от него, я оказался на небольшой поляне и увидел, как оно мелькает над верхушками зелёных деревьев. Мгновение спустя земля вздрогнула и над местом падения поднялось огромное облако пыли. Во все стороны полетели мелкие обломки и щепки.

— Да что б тебя... — пробормотал я. Разрушать и без того давно заброшенные районы я не хотел.

— Анриель!

Я обернулся в сторону того, кто меня окликнул, но никого не увидел. Лишь различил следы на траве, открыто и неторопливо появляющиеся всё ближе к моей позиции.

— А. — усмехнулся я. — Командир невидимок? Ты всё же вышел из своего добровольного заточения?

— Таков Путь. — судя по звучанию голоса, его обладатель был так же спокоен и нетороплив, как и в день нашей первой встречи. — Я знал, что увижу здесь того, кто поможет нам уберечь Иллеандо от окончательной гибели.

«Гибели?» — мысленно повторил я и спросил:

— То есть то, что сейчас происходит, действительно может уничтожить весь мир?

Когда Леата говорила о том, что Иллеандо может погибнуть, я воспринял этот момент как некое преувеличение. Не может же, в самом деле, одна большая аномалия уничтожить весь мир! Даже если она такая большая, как эта...

Наставник Незримых, очевидно, считал иначе.

— Может. — ответил он. — Впрочем, в данный момент я надеюсь, что этого получится избежать. С твоей помощью.

— И что для этого нужно делать? — спросил я наудачу. Кто знает — может быть, ему известно и это?

Как ни странно — действительно было.

— Нам нужно вернуться в город. — сказал невидимка. — На месте нашей Башни ты...

В этот момент в высоте над нашими головами раздался довольно громкий протяжный звук и в воздухе появилось несколько двухэтажных каменных зданий.

— Ого... — удивлённо протянул мой невидимый собеседник, а здания провалились вниз и исчезли из виду. Земля под нашими ногами в то же мгновение вздрогнула, а со стороны падения домов послышался гулкий грохот.

«Что происходит?» — подумал я. Появившиеся в воздухе строения были мне неплохо знакомы и должны были располагаться на территории Таниима. В Петле. Какого чёрта они тут появились?

Ш-ш-шарх!

В небе с той стороны, где находился Старый Город, что-то сверкнуло.

— Нам стоит поспешить. — сказал невидимка, а из зарослей справа от нас внезапно вывалился взлохмаченный Феникс.

— Мастер! — воскликнул он. — О! Вот ты где! Идём скорее, нам надо спешить! Там ТАКОЕ!

Ответить я не успел — мир вокруг меня мигнул, и мы оказались на некогда оживлённой улице Старого Города.

Та-та-та-та-та! Банг! Банг!

БУМ-М-М!

На местности вокруг нас велась ожесточённая перестрелка. Стреляли прячущиеся за перевёрнутыми автомобилями и фрагментами стен городские патрульные, стреляли выглядывающие из окон горожане, даже какие-то бандиты в цветастых костюмах — и те вели огонь из-за широкого постамента какого-то памятника. В воздухе плавали клубы тумана и чёрного дыма. По руинам, образовавшимся на месте обрушившихся домов, носились десятки разнообразных монстров. Вой, рёв, грохот взрывов и треск автоматического оружия — всё это врезалось в мои уши подобно тарану. И тут моё внимание привлекли четыре широкие башни рабберов, неторопливо плывущие между опалёнными остовами уцелевших строений.

— Эти-то тут откуда? — пробормотал я и только после этого заметил светящиеся в отдалении окна огромных порталов. — О, проклятие! Там ещё и порталы открылись!

Тут в окружающий меня щит ударило несколько выстрелов, и я переместился к одному из домов. Какой придурок по мне стреляет? И что тут, чёрт побери, происходит? Здания из Петли, разрушенный район Старого Города, рабберы! Какого чёрта?! И куда исчезли невидимка и Феникс?

— Ах-ха-ха-ха-ха!

Хохот донёсся откуда-то сбоку, из-за домов, а затем в небе что-то ослепительно сверкнуло и загрохотал гром, гулкий настолько, что с лёгкостью заглушил и хохот, и прочий окружающий меня шум. Несколько секунд спустя в здания на соседней улице врезался свалившийся откуда-то сверху летающий кораблик. Транспортные средства рабберов начали замедляться и наконец вовсе остановились, ощетинившись ружейными стволами изо всех окон. До их владельцев, похоже, начало доходить, что они сунули свои длинные носы в настоящее пекло.

— Анриель! — воздух рядом со мной зарябил и в нём проявились очертания наставника Незримых. — Демон ждёт нас там, где была моя Башня. За мной!

Я кивнул и, окружив себя маскирующим пологом, побежал следом за невидимкой. Путь наш оказался недолгим — пустырь, на котором некогда была Башня, обнаружился уже в соседнем квартале.

«А вот и Эмиссар», — подумал я, глядя на застывшую в воздухе худощавую фигуру высокого демона. Эмиссар был занят тем, что блокировал атаки стреляющих по нему патрульных. Не знаю, по какой причине он не атаковал в ответ, но смотрел он при этом не на меня, а в другую сторону.

«Бахнуть бы сейчас по нему из моего Лука», — подумал я и осмотрел пространство пустыря магическим Взглядом.

— Проклятие...

Ткань мира в этом районе вовсе не была стабильной и однородной. Строго говоря, окрестности Башни больше не являлись нормальным миром — они превратились сложный композит из нескольких разнородных пространств, объединённых таким образом, чтобы сохранять подобие постоянства.

— Как это у него получилось? — спросил у самого себя я. С каких пор этот Эмиссар обладает такой чудовищной силой?

— Не понимаю...

— Я тоже не понимаю. — отозвался стоящий рядом со мной невидимка. — Однако таков Путь. Сейчас я оставлю тебя, друг мой, а в нужный момент нанесу удар. Удачи тебе в предстоящем сражении.

Я кивнул. Перестрелка за время нашего разговора вспыхнула с новой силой и несколько залпов из излучателей вспыхнули в непосредственной близости от меня.

«Бить или не бить?» — напряжённо размышлял я. Мне ещё не приходилось иметь дело с областями распадающегося пространства, и я испытывал некоторое замешательство. Можно, конечно, попробовать подстрелить эту погань из Лука — и посмотреть, что из этого выйдет. Но что, если его ранение или гибель сделает ситуацию хуже? Не хотелось бы разменять одного Эмиссара на целый мир.

— Мастер! — рядом со мной появился Феникс и закрутил головой. — Ты где? Я чувствую, что ты тут, но не вижу...

— Я здесь.

— О, ну наконец-то! Какой план, Мастер? Мы будем его убивать или нет?

— Как раздумываю над этим. — ответил я. — Леата в безопасности?

— Конечно! На втором этаже дома за твоей спиной.

— Чего? Какого чёрта она там делает?! — развернувшись, я посмотрел на окна и переместился внутрь одной из комнат.

— Стоять! — в нос мне упёрся плюющийся энергетическими разрядами кончик волшебного скипетра. — А, это ты, Анриель. Ну, что там?

Я коротко обрисовал ситуацию.

— Вокруг него несколько пар щитов. — подытожил я. — И они странные, я не могу разобрать, из чего они состоят. Мой Лук их, скорее всего, пробьёт, но... Кстати, ты не разобрала, что он сотворил с пространством?

— Нет. — покачала головой девушка. — Он...

— Вездесу-у-ущи-и-ий... — послышался с улицы голос демона. — Я знаю, что ты здесь!

Мы замолчали и развернулись к окну.

— Ты прячешьс-ся от меня. — продолжал демон. — Но твой час уж-же близ-зок. Твоё счас-стье, что я не могу сраз-зить тебя прямо сейчас-с!

«Не может сразить меня прямо сейчас», — мысленно повторил я. Ну, что же — всё правильно. Этот гад давно уже атаковал бы меня, если бы мог. Однако ему что-то мешает и скорее всего это — ничто иное, как необходимость контролировать разрушение Иллеандо. Надо его отвлечь!

— Что собираешься делать?

Повернув голову, я с удивлением посмотрел на Короля Чёрного Камня.

— Откуда ты взялся?

— Надо было отдать свою душу мне. — звероподобный Проказник насмешливо усмехнулся. — Когда у тебя ещё была такая возможность. Однако кое-какой потенциал у тебя есть, признаю. Так что ты собираешься делать?

Я раздражённо выдохнул.

— Атаковать Эмиссара.

Улыбка Проказника превратилась в оскал.

— Правда? В таком случае — в бой! — проревел он и выскочил наружу прямо сквозь разбитое окно, выбив его останки вместе с толстенной оконной рамой.

«Вот же ненормальный», — подумал я и телепортировался на улицу.

* * *

— Р-р-р-ра-а-ар-р!

— Р-р-ра-а-а-а!

— А, Дкаддова виселица! — через мгновение после того, как я оказался на открытом пространстве, оно оказалось заполнено сотнями чернокожих демонов. Твари выглядели так же, как сам Эмиссар — в тот день, когда я впервые его увидел: с приплюснутыми головами без шей и тонкими когтистыми конечностями.

— Пр-роклятый бездар-рь! — послышался рёв Проказника откуда-то сбоку, а демоны взревели и в едином порыве бросились к нам. Выстрелы патрульных и остальных местных их не смущали. Какая-то часть раненых монстров оступалась и падала, попадая под лапы своих же собратьев, но общее число демонов было слишком большим.

— Ах-ха-ха-ха-ха-ха! — захохотал висящий в высоте Эмиссар.

«Сейчас посмеёмся вместе», — подумал я и, не став отвлекаться на мелких тварей, переместился высоко в небо, оказавшись даже выше положения Эмиссара.

«Лук!» — мысленно воскликнул я и в следующее мгновение уже выстрелил. Яркий росчерк энергетического снаряда прошил пространство между мной и демоном.

БАМ-М-М-М!

Воздух вокруг Эмиссара вспыхнул так ярко, что я зажмурился и телепортировался к окраине пустыря. И правильно сделал.

От застывшего в воздухе посланца Павшего во все стороны ударила чудовищная по своей силе взрывная волна. Беснующихся на земле демонов смело и испепелило, а завалы из строительного мусора частично подняло в воздух и разбросало в разные стороны. По ближайшим к эпицентру взрыва строениям ударило так, что их стены буквально смялись и многоэтажные здания рухнули, погребя под своими останками постройки позади них. Улочки вокруг пустыря затянуло плотной пеленой из дыма и пыли.

«О, Дкаддова виселица...» — мысленно пробормотал я. У меня и в мыслях не было, что от моей атаки могут быть ТАКИЕ последствия! Мало того, что выстрел из Оружия Титана не пробил сооружённый Эмиссаром барьер, его разрушительная энергия была направлена в обратную сторону!

«Как он, чёрт бы его подрал, это сделал?!»

Хорошо ещё, что сила взрывной волны не была одинаковой во всех направлениях — большая часть городских строений пострадала исключительно косметически и всё ещё стояла на своих местах. Но люди! Чёрт побери, тут же практически везде были люди!

— Не пр-робъём. — прорычал появившийся неподалёку от меня Проказник. — Сила этого Эмиссар-ра завязана на силу его создателя напр-рямую. Нет р-резона тягаться с одним из Др-ревних. Беги, пар-рень, пока ещё можешь.

«Ничего себе — Король Чёрного Камня! — с удивлённой иронией подумал я. — Он что, предлагает мне отступать?»

— А что собираешься делать ты?

Зрачки Проказника вспыхнули насыщенно-синим светом.

— Ср-ражаться!

— Мастер! — из воздуха рядом со мной вывалился Феникс. — Мы здесь!

Рядом с ушастым тотемом стояла Леата. Волосы моей сестры растрепались, а в глазах застыла ожесточённая решимость. В воздухе вокруг активированного волшебного скипетра трепетали ломаные линии энергетических разрядов.

— Что это было, Анриель?

— Щит. — коротко ответил я. — Вокруг этого гада щит, которые не может пробить даже сила Титана. Впрочем... — расслабив кисти, я ощутил, как к коже прикасаются рукояти пока ещё бесплотных Мечей. — Есть у меня тут одна идея...

— Р-ра! — Проказник с коротким рыком исчез, а откуда-то со стороны послышались воинственные крики и хлопки от выстрелов.

— Леа! — я повернулся к сестре. — Не вмешивайся и держись в стороне. Сделаешь?

— Да что ты обо мне ду... — возмутилась Леата, но я уже переместился высоко в небо.

УДАР!

Мне не требовались глаза, чтобы почувствовать, где именно находится демон. Тем более, что он всё ещё не сменил своего положения. Появившись на мгновение напротив него, я тут же исчез и, сконцентрировавшись, сместил пространство таким образом, чтобы мой удар не прошёл мимо цели. И он не прошёл.

Прошив насквозь все щиты, выпад обоих Мечей пришёлся в бок Эмиссара, отчего контуры его фигуры на секунду размазались, а сам он заорал так, что меня слегка оглушило.

Переместившись к краю пустыря, я пошатнулся и, поддерживая вокруг себя отражающие и маскирующие барьеры, посмотрел наверх. В воздухе, в том месте, где только что висел Эмиссар, расползалось в разные стороны пятно пространственной аномалии, а сам посланец Павшего падал вниз. Вернее, он не совсем падал, а скорее скользил, словно провалившись в некую пространственную расселину. Выглядело это немного странно.

«Не важно», — мелькнула у меня мысль, и я переместился ещё раз, смещая пространство и намереваясь ударить Эмиссара ещё раз.

Не вышло. Материя мира вокруг демона была деформирована настолько, что меня сначала повело вбок, а затем швырнуло вниз и впечатало в землю. Бам-ф! Выругавшись, я перекатился и вскочил на ноги, сразу же увидев напротив себя Эмиссара. Проклятый демон выглядел совсем целым, однако улыбка его больше не была торжествующей.

— Будь прокляты ограничения, что мешают устранить тебя прямо сейчас. — с ненавистью прошипел он. — Хотя...

Я попытался телепортироваться, но у меня ничего не вышло. Пространство вокруг меня было перекошено и выгибалось причудливым образом, образуя что-то вроде естественной западни. Я был зажат в ней подобно угодившему в наплыв смолы насекомому и ничего не мог с этим поделать.

«Проклятие! — мысленно выругался я. — Ему всё-таки удалось меня подловить! Но как же он, чёрт его побери, это делает?»

Мой не озвученный вопрос остался без ответа. Замерший напротив меня Эмиссар яростно скалился и обнажал клыки, а геомагической энергии в воздухе было столько, что он начинал вполне ощутимо дрожать.

— О-бой-дёшь-ся. — прохрипел я, чувствуя усиливающееся давление со всех сторон. Вокруг моих рук и тела появилось несколько стабилизирующих геомантских плетений и дышать сразу же стало несколько легче. К сожалению, ненадолго.

— Тебе нечего. Противопоставить. Мне. Вездесущий. — неторопливо и с расстановкой произнёс демон. — Всему. Конец. Сейчас.

Я прикрыл глаза и напрягся, готовясь использовать одно из так называемых «взламывающих» плетений геомантов, но тут в Эмиссара что-то ударило, и он покачнулся. Глаза демона расширились от удивления.

— Невозможно... — произнёс он, с явным усилием повернув голову и глядя куда-то в сторону.

В следующий момент пространство дрогнуло и в дёрнувшегося всем телом демона угодил ещё один невидимый удар.

— Таков Путь. — произнёс знакомый голос откуда-то сбоку.

А потом что-то взорвалось с такой силой, что меня и Эмиссара швырнуло в разные стороны.

— Акх-кх-кха-кха... — я закашлялся, ощущая, что лежу на земле и тут же окружил себя отражающим и восстанавливающим барьерами.

— Анриель!

Я почувствовал, как меня кто-то с осторожностью поднимает и усаживает в сидячее положение.

— Как ты?

— Средне... — вяло пробормотал я и тут исцеляющая магия наконец-то подействовала. Сознание снова сделалось ясным, а конечности налились силой. — Уфф. Всё. Уже нормально. Где Эмиссар?

— На пустыре. — ответила Леата. Посмотрев на сестру и осмотревшись, я понял, что сижу у стены в каком-то разгромленном помещении. На полу валялась перевёрнутая и разбитая мебель, всё пространство было покрыто слоем серовато-коричневой пыли. Судя по всему, мы находились в одном из уцелевших домов вокруг пустыря.

— Мы видели, как ему удалось поймать тебя, но никак не могли подойти ближе. — продолжила девушка. — Он что-то делает с пространством, и оно полностью меняет все свои свойства. Он... Анриель, ты уверен, что сумеешь его одолеть? Я пыталась зацепить его магией скипетра, но он её просто проигнорировал.

«Не удивлён. — мелькнула у меня мысль. — Его щиты даже из Лука не пробивались, что уж говорить про какую-то „волшебную палочку“...»

— Мастер!

— Дер-рзкий пар-рнишка. Хвалю. — рядом с нами появились Феникс и Король Чёрного Камня. Шерсть Феникса была взъерошена и в нескольких местах опалена, а звероподобный Король выглядел потрёпанным и угрюмым. Халат с плащом на его плечах превратились в рваные тряпки, а шерсть на плечах и лапах немного дымилась. В воздухе вокруг демона мерцали алые огоньки.

— Проказник. — поднявшись на ноги, я успокаивающе погладил по плечу взволнованную Леату и посмотрел на волшебного псевдомедведя. — Люди на площади ещё есть?

— В окр-руге, что ли? — Проказник оскалился. — Нет. Осознали, что пр-роисходит и пр-редпочли отступить.

«Отлично», — подумал я и сказал:

— В таком случае — отвлеките этого поганца. Любыми средствами, как получится. Только не подставляйтесь. Попробую ударить по нему ещё один раз.

— Я не пр-ротив.

— Как скажет Мастер!

— Леата?

— Да, Анриель. — голос девушки прозвучал устало, но твёрдо. — Давайте попробуем.

Глава 30. Конец истории

Переместившись на улицу, я посмотрел в центр пустыря. Эмиссар висел в воздухе на высоте примерно третьего этажа и, разведя руки в стороны, неторопливо поворачивался вокруг оси.

«Какого чёрта он делает?» — удивился я, чувствуя, как отпущенное нам время стремительно истекает. Каков бы не был смысл всех этих манипуляций с пространством, ясно было одно — демон желает сделать что-то очень плохое. Мерзкое и разрушительное настолько, что отвлекаться ему нельзя. В противном случае он бы уже гонялся за мной по всей округе.

— Погань поехавшая. — пробормотал я ругательство из Палакса, и тут в Эмиссара врезался магический импульс со стороны Проказника. Сверкнуло. С гулким грохотом атакующее плетение взорвалось и превратилось в облако из зелёных искр. Не мешкая, я переместился к демону и ударил его одним из Мечей. Вернее — попытался ударить, потому что Эмиссара на его месте уже не было. Возникнув высоко в небе, он раскинул в стороны чёрные дымящиеся крылья и захохотал.

— Поздно! — гаркнул он и эхо от этого возгласа разошлось по окрестностям. — Я уничтожу всё, что тебе дорого, Вездесу...

Конец последней фразы Эмиссара утонул в хлопках врезающихся в него боевых плетений. Бах! Бах! Бум-м-мх! Небо наполнилось огнём и ослепительными вспышками магических взрывов.

— Ах-ха-ха-ха-ха-ха! — смех Эмиссара зазвучал, казалось, со всех сторон, а в следующее мгновение послышались неторопливые удары большого колокола.

Бом-м-м! Бом-м-м! Бо-м-м!

— Мастер! — рядом с моей ногой появился Феникс. — Мастер, надо уходить!

Ни слова ни говоря, я подхватил тотема и телепортировался на крышу одного из далёких зданий.

— Где Леата?

— Я здесь! — сестра обнаружилась позади нас, в компании хмурого Проказника, который подошёл ко мне и прорычал:

— Безр-радостное пор-ражение, да, пар-рень?

Над пустырём тем временем зарождалась громадная пространственная аномалия. Обугленная и почерневшая поверхность земли неторопливо выгибалась вверх и делалась полупрозрачной, а из-под неё появлялись хорошо знакомые для меня здания.

Бом-м-м! Бом-м-м!

Я знал звук этого колокола, как и то строение, внутри которого он когда-то висел. Это была часовая башня Таниима — та самая, с которой я столько раз наблюдал за городской жизнью.

— Анриель. — Леата подошла и остановилась по левую руку от меня. — Что это? Он призвал сюда другой мир?

— Скорее — кусок местности из другого мира. — сказал я. — Перед нами торговая площадь из Таниима. Это тот город, в котором я вырос.

— То есть он зачем-то перенёс сюда пространство Петли?

— Судя по всему, да.

— Но ЗАЧЕМ?!

Тут камни под нашими ногами вздрогнули, а с неба на плоскую крышу одного из соседних зданий опустился оранжево-жёлтый луч.

— Пр-роклятие! — взревел Проказник. — Ещё одна твар-рь?

Леата внимательно посмотрела на луч и схватила меня за руку.

— Анриель, это не портальное искажение, это Разлом! То, что из него вылезет, попадёт сюда напрямую из внешн...

По глазам ударила яркая вспышка и одно мгновение тишины сменилось оглушительным грохотом. Здания вздрогнули и некоторые из них, покачнувшись, принялись крениться и разваливаться. Яркий световой луч исчез, а на соседней с нами крыше появились человекоподобные фигуры.

— Пр-роклятые демоны! — глухо прорычал Проказник. — Ар-р-р! Нам с такими не спр-равиться!

«Чтоб им в Междумирье провалиться!» — мысленно выругался я, отчаянно пытаясь проморгаться и вылечить глаза при помощи магии. Зрение после яркой вспышки работало плохо.

— Анриель! — послышался знакомый голос, который, по правде говоря, был последним, что я ожидал услышать. — Экспериментатор, поглоти тебя Бездна, ты что тут устроил?

— Лир! — крикнул я, прогоняя из поля зрения последние световые пятна. — Рад тебя слышать! Это друзья! — быстро сказал я Проказнику и Леате. — Они могут помочь!

Проказник ничего не ответил и куда-то исчез, а Леата кивнула и опустила вытянутый в направлении моих старых друзей скипетр.

— Здравствуй, Анриель. — сказал Лир, перемещаясь на нашу крышу и появляясь рядом со мной. Окинув меня придирчивым взглядом, он посмотрел в сторону бывшего пустыря, над которым клубился дым и поднимались очертания часовой башни. — Вот же мерзавец, а? Ему всё-таки удалось начать процесс преобразования...

— Лир, как его убить? Мы...

— В пределах этого мира — никак. — отрубил ласунра. — Ты имеешь дело с Эмиссаром, Анриель, а такие твари сильнее и живучее всего, что тебе встречалось. Думаю, что ты это уже заметил.

— О, ещё как. — кивнул я. — Так какие у меня варианты?

— Тебе придётся отправиться за ним в мир Петли. Роан! — Лир повернулся и поискал взглядом менестреля. — Ты где?

— Я здесь. — Роан обнаружился у края крыши. Присев, он рассматривал что-то через висящий в воздухе конструкт дальнозора. — Лир, там уже начался процесс граничного расщепления.

Отметив про себя это неприятно звучащее выражение, я бросил взгляд на Лирримира.

— Это плохо?

Тот кивнул.

— Да, Анриель. Это означает, что жить этому миру остаются считаные часы. Как только область аномалии превысит определённые рамки — всё. Он дестабилизируется и просто перестанет существовать.

— Как это предотвратить?

Лир с иронией посмотрел на Леату.

— Прекрасная история. — протянул он. — Отпустил в Петлю одного Анриеля, а пару месяцев спустя получил двоих.

— Лир!

— Никак не предотвратить. — поморщился Лиррримир. — По крайней мере, вам.

— А вы — сможете? — требовательно спросила Леата. — Анриель сказал, что вы поможете. Так чего же мы ждём?

В небе над уже вполне проявившийся в материальном мире часовой площадью что-то гулко хлопнуло и сверкнуло. В пространстве разлился непонятно откуда берущийся свет, похожий на Северное Сияние из Риннгарда, а после этого над домами принялся завывать ветер.

— Вот этого. — сказал Лир. Коротко усмехнувшись, он посмотрел мне в глаза и серьёзным тоном продолжил: — А теперь, Анриель, слушай меня внимательно. Эмиссар — это не совсем демон. Это даже не интенсионал, несмотря на то, что они очень похожи. И в независимом пространстве ты его не убьёшь. Понимаешь, к чему я веду, нет? Тебе придётся отправиться за ним в Петлю, друг мой, и принять бой на его условиях. Да, чтоб ты понимал — на территории Петли его сила будет максимальна. Зато пространственная защита работать уже не будет. Ферштейн?

Роан подошёл к нам и посмотрел на меня с довольно странным выражением.

— Удачи, Анриель. — сказал он. — Надеюсь, ещё увидимся.

* * *

Петля встретила меня хмурым небом и мелким дождиком. Лирримир предупредил, что нас может выбросить не на торговую площадь, а куда-нибудь на окраину — и оказался прав.

— Значит, это и есть твой город? — Леата покрутила головой по сторонам и обернулась ко мне. — Средневековье?

— Смотря что ты называешь средневековьем. — возразил я. — В Палаксе в так называемые средние века никак не практиковали исцеляющую магию. А в Риннгарде...

— Мастер, я его нашёл!

— Так. Леа, потом договорим. Феникс, ты нас телепортируешь?

— Да!

Мир вокруг нас тотчас мигнул, и мы оказались в каком-то переулке, где от нас шарахнулось несколько вооружённых короткими мечамигородских стражей.

— Кто таков? — выкрикнул один из них и выставил перед собой меч. — А ну отвечай!

— Размечтался. — фыркнул Феникс и переулок исчез, сменившись практически безлюдной небольшой улочкой. Где-то совсем рядом что-то раскатисто хлопало и трещало. Над крышами мелькали яркие отсветы. Прислушавшись, я различил далёкий топот множества ног и взволнованные выкрики. Судя по всему, горожане в спешке покидали свои дома и разбегались в разные стороны.

«Правильно. — подумал я. — Самое правильное решение».

— Я чувствую, как он меняет пространство. — сказал Феникс и запрыгнул на стену дома. — Мастер, это совсем близко. Какой у нас план?

Я посмотрел на Леату.

— Леа. Тебе придётся провести Ритуал одной. Справишься?

Леата несколько секунд смотрела на меня, явно собираясь что-то сказать, но так и не сказала.

«Умная у меня сестра. — подумал я. — Понимает, что Ритуал не менее важен, чем драка с Эмиссаром, а в бою против него она мне не помощник».

— Я справлюсь, брат. — прошептала девушка, но на её глазах появились слёзы. — Ты только не вздумай ему проиграть. Ладно?

Мы обнялись.

— Не переживай. — сказал я. — Не впервой. Так что не прощаемся. Всё. Тебе пора. Времени мало.

Я отстранился и щёлкнул её по носу.

— Давай, бегом.

— Что? Что б мой младший братец мной же командовал!

— Феникс, перенеси её туда, куда ей потребуется. — попросил я тотема и, сконцентрировавшись, наложил на ближайшую стену несколько геомантских Рун, после чего поставил на неё ногу и взбежал на крышу.

«Хватит экспериментов. — рассудил я. — Надо закончить с этой новой тварью раз и навсегда».

В Иллеандо Эмиссар оказался неожиданно силён — настолько, что остался жив даже после ударов моих Реликвий. При этом Лирримир сказал, что в Петле его защита будет слабее...

«Надо это проверить».

Я старался не думать про Леату и Ритуал, чтобы не отвлечься и не наделать ошибок. Итак... Вдох, выдох.

«Лук!»

* * *

Снаряд из Оружия Титана ударил ровно туда, куда я и целился — в спину Эмиссара. Каменная кладка под его ногами при этом взорвалась и разлетелась в разные стороны, а в земле образовалось небольшое углубление. Пространство заволокло пылью и дымом.

«Не понял. — раздражённо подумал я. — Так я его зацепил или нет?»

— Всё ещё надеешьс-ся выжить? — тон голоса Эмиссара никак не соответствовал его виду. Выйдя из дымового облака, он не торопясь направился ко мне, и я смог рассмотреть эффект от своей атаки во всех подробностях. Половина тела демона сгорела и теперь осыпалась на землю неопрятными клочьями, обнажая бугристые чёрные кости, а от левой руки осталось не более половины. Зубастая морда Эмиссара выглядела так, словно он не менее часа продержал её над открытой жаровней.

— С-смог разрушить мою оболочку. — продолжал разглагольствовать демон. — Хак-хак-хак... Доволен? А? С-считаешь, что уже победил?

Каркающий и гулкий смех монстра отозвался эхом с противоположных концов площади.

— Как бы не так, Вездес-сущий. Довольно от меня бегать. Твой срок ис-стёк. Нас-стало время явить этому поганому мирку моё ис-стиное обличие.

«Пусть похвастается. — мелькнула у меня мысль. — До тех пор, пока Леата не завершит Ритуал, время работает на меня».

Эмиссар тем временем остановился в двадцати шагах от меня и сделал странное движение, словно хотел сдёрнуть с себя невидимое покрывало. Воздух вокруг него смялся и словно раздвинулся в стороны, а покалеченное и едва удерживающее вертикальное положение тело истаяло, осыпавшись на землю невесомым пеплом. Вместо него появилась другая, намного более мощная, фигура. Две ноги и две руки — Эмиссар оказался вполне человекоподобен, но немного горбат. Его массивное тело было облачено во множество каких-то камзолов и накидок, с натянутым поверх всего широким плащом. Из-под глубокого капюшона показывался ещё один капюшон, а под ним светились синевато-белым светом два круглых зрачка.

— На колени.

Голос Эмиссара прозвучал так мощно, словно со мной разговаривало существо раз в десять крупнее.

— Сначала ты. — коротко качнул головой я и усмехнулся. — Покажи мне, как это правильно делается.

Откуда-то со стороны послышались крики и я, слегка повернув голову, различил патрульных и горожан, выглядывающих из приводящих на площадь улочек.

— Ты такое же ничтожество, как и они. — произнёс демон. Стоя напротив меня, он излучал такую угрозу, что на него было неприятно смотреть. — Как иронично осознавать это, зная, сколь разными были ваши пути и что сегодня они завершатся.

«Ну надо же», — подумал я и спросил:

— Павший собирается уничтожить Петлю?

— Предназначение этой реальности будет исполнено совсем скоро. — продолжал, не слушая меня, демон. — Впрочем, не сомневайся — ты этого уже не увидишь.

Удар Эмиссара был настолько силён и быстр, что, не тренируйся я сражаться с ним на протяжении нескольких месяцев, он мог бы стать для меня последним. В-вомг! По воздуху разошлась стремительная волна, а выпад когтистой лапы пришёлся в то место, где меня уже не было.

В первые разы я, помнится, старался отсечь его конечность своим Мечом, но после того, как он умудрился перехватить клинок и, уведя его в сторону, едва не выбил из меня дух мощным пинком, передумал. Поэтому сейчас я просто переместился подальше и использовал Лук.

БАМ-МФ!

Взрыв прогремел на краю площади, ударив по нескольким домам волной огненного цунами. Строения дрогнули и частично разрушились. В воздух поднялись облака пыли и мусора.

«Понял. Выстрелы из Лука ты отклоняешь. — мысленно кивнул я. — Посмотрим, как у тебя с остальным».

Телепортируясь по пространству площади, я атаковал Эмиссара различными Рунами и боевой магией. Не помогало. Руны поблизости от него теряли стабильность и лопались, взламывая участки брусчатки и осыпая его накидку волнами разлетающихся осколков, а магические плетения попадали куда угодно, кроме него. Некоторые вообще развеивались ещё на подлёте.

— Достаточно игр. — внезапно сказал Эмиссар и вытащил откуда-то из складок своей одежды чёрные ножны. По крайней мере, мне показалось, что это именно такое изделие.

«Он что — притащил с собой меч?»

Перехватив ножны поудобнее, демон неторопливым движением потянул из них нечто подвижное и ярко светящееся.

«Какого чёрта?» — мысленно пробормотал я, рассматривая извивающуюся в руках у Эмиссара длинную молнию. Кусок энергетического разряда был нестабилен и не переставая дёргался, выбрасывая в воздух голубоватые протуберанцы материализованной магической силы, а затем уплотнился и принял вид довольно грозного эспадона. Вокруг фигуры Эмиссара заплясали мелкие молнии, а на его одежде вспыхнули угловатые символы. Полы его накидок и плаща словно раскалились и принялись светиться оранжевым светом, отчего около его ног закружились мелкие искорки.

«Вот же дрянь», — подумал я, а Эмиссар саркастично оскалился и атаковал.

Первый удар его меча я парировал, уведя в сторону одним из своих. З-зонг! Раздался звонкий короткий звук и в землю ударила магическая волна. Каменная кладка покрылась трещинами, брызнув по сторонам фонтаном мелких осколков. На площади заметалось гулкое эхо.

«Паршивая ситуация. — подумал я. — Его оружие не хуже, чем у меня!»

После этого времени на раздумья уже не было — Эмиссар атаковал меня безостановочно, нанося удары с такой частотой и скоростью, что у меня едва хватало навыков их парировать. О том, чтобы успеть сделать что-то ещё, речи не шло.

«Пора!» — мелькнула у меня мысль.

Мгновение — и по моим жилам словно растёкся жидкий огонь. Энергия Маски прокатилась по телу очищающей волной и наполнила конечности такой силой, что я зарычал. Мир вокруг меня потерял чёткость и словно сделался нереальным — нормальными остались только я и посланец Павшего.

Не знаю, сколько времени продолжался наш поединок. Мы кружили друг против друга и перемещались в пространстве, мы бросались друг в друга магией и пытались проткнуть мечом. Несмотря на мою увеличившуюся силу и тренировки, демон оказался поистине страшным противником. Не знаю, что меня защищало — то ли Рольд-Лерские Руны, то ли что-то ещё, но конечности у меня оставались целыми, и только броня из Гилледо всё больше превращалась в бесполезные лоскуты.

В какой-то момент со стороны домов послышались крики и в Эмиссара врезалось несколько таранных вязей. Я, не сразу разобрав, откуда они взялись, отвлёкся, и эспадон демона с силой ударил меня в грудь.

— АЙ!

Это было больно. Сила у выпада была такова, что меня отбросило на пару шагов назад, а части грудной пластины моего доспеха разлетелись в разные стороны.

— Глупая мелюзга... — прогудел Эмиссар, глядя куда-то в сторону, а я сконцентрировался и окружил себя паутиной специфических плетений. Секунду спустя на мне появилась броня Древних Арлу и я позволил себе бросить несколько взглядов по сторонам.

«Аррфы?!»

Десятки аррфов приближались к нам с краёв площади, окутанные мерцающими куполами защитных барьеров. Многие из них держали в руках зачарованные посохи и разнообразные жезлы, а впереди остальных шагали облачённые в боевую броню высокие воины.

— Откуда здесь столько паладинов? — пробормотал я и ощупал пальцами грудь. Руны Лирримира защитили меня, но чувство было такое, словно что-то сломалось. Так. Не понял. Какого чёрта?!

На груди у меня висел Медальон Призывателя, благодаря которому я мог призывать своего варга. И в центре его серебристого диска темнело окружённое паутинкой трещин сквозное отверстие.

«Он что — только что убил моего варга?! Тварь!»

Я принялся атаковать Эмиссара с удвоенной силой. С начала боя я нанёс ему около десятка порезов, но вот проткнуть и позволить Реликвии его высушить возможности не было. Мерзавец был умопомрачительно быстр.

Тут рядом со мной начали сверкать боевые плетения. Вязи врезались в окружающий Эмиссара барьер и развеивались, но их общее количество было так велико, что он разозлился.

— Безликая мелочь! — рявкнул демон и, запрокинув голову к небу, на мгновение развёл руки в стороны. — T´argR´addat!

Хохот Эмиссара слился воедино с низким гулом, раздавшимся, казалось, со всех сторон. Земля задрожала и из-под неё поднялись призрачные стены какого-то полуразвалившегося тёмного храма. Площадь словно раздалась в стороны, увеличившись как минимум вчетверо, а полупрозрачные стены после этого уплотнились и сделались настоящими. Мы с Эмиссаром оказались посреди широкого коридора, потолок которого располагался на такой высоте, что проход удивительным образом походил на ущелье. Из частично развалившихся стен торчали шипы и безобразные статуи, а на фрагментах потолка я заметил висящие цепи и барельефы.

«Какое неприятное место», — подумал я, но демон налетел на меня и мне стало не до раздумий. Наш бой продолжался. Кожа на моих ладонях всё больше саднила, плечи и прочие мышцы начинали зудеть, а в груди разрасталось чувство опустошения.

По счастью, я уже давно и хорошо знал, чем его можно заполнить. И поэтому призвал Лук.

— Надеешься, что твоя Реликвия поможет тебе? — проревел демон, но я не собирался в него стрелять. Вместо этого я вобрал в себя такое количество энергии и ярости Лука, что у меня едва получилось сдержать крик.

«Сдохни, сдохни, сдохни!»

Прошипев нечто нечленораздельное, я обрушил на Эмиссара такой град ударов, что тот принялся отступать. Теперь у меня получалось не только парировать его выпады, но и контратаковать в ответ. Мои Мечи гудели и вспыхивали, впитывая энергетические всплески от его эспадона, а посланец Павшего рычал и пытался достать меня своими когтями. Не получалось. Объединённая сила Оружия Титана и Маски бурлила во мне, а уроки Лирримира не прошли даром и позволяли её контролировать.

Кажется, в этот момент до Эмиссара дошло, что просто так меня уже не убить. Его высокомерные реплики сменились рыком, а атаки — яростными рывками, безумными настолько, что у меня несколько раз подряд получилось его задеть. Часть знаков на его плаще погасла, а светящиеся полы одежды принялись оставлять в воздухе огненные язычки.

Вокруг нас тем временем нарастали шум, суета и неразбериха — аррфы из обоих Орденов заполняли руины и дрались с высовывающимися из стен демонами. Не знаю, что это были за твари — у меня не было возможности их как следует рассмотреть — но конечности у них были длинные и тонкие, а пальцы заканчивались похожими на миниатюрные кинжалы когтями.

И тут на одной из стен полыхнули ярким пламенем светящиеся буквы:

«Мастер, внимание! Он почти завершён!»

«Так быстро?!» — удивился я и немного отвлёкся, из-за чего прозевал атаку Эмиссара и заработал довольно неприятный порез на руке.

«Проклятие! — мысленно выругался я. — Больно!»

Эмиссар довольно хохотнул и принялся бросаться на меня, казалось, с нескольких сторон разом, но внезапно споткнулся и, телепортировавшись в другой конец прохода, остановился.

— Ч-ш... Что это? — тихо и безмерно удивлённо прошипел он. — Как это... Как это возможно?

«Так. — быстро подумал я. — Похоже, что у меня появился шанс. Теперь главное — не ошибиться!»

Обратившись к могуществу Маски, я внутренне задрожал и окружил себя плетениями геомантов, изменяя пространство необходимым мне образом. Только бы получилось...

— Ни один Вездесущий не смог бы совершить подобное... — продолжал бормотать демон. — Такая власть не может принадлежать обычному смертному. Я чувствую умысел божества... Ты! — внезапно заорал он и остриё его эспадона обратилось ко мне. — Ты и тот бог, что те...

Вздрогнув всем телом, Эмиссар дёрнулся и уставился на выглядывающий из груди клинок моего Меча. Мой фантомный двойник, с которым он только что разговаривал, развоплотился, а мгновение спустя из левого бока посланца Павшего показался и второй Меч.

— За Иллеандо. — коротко сказал я, а из-за ближайшего поворота показалось несколько вооружённых аррфов.

— Что это за тва... — воскликнул один из них и тут всё вокруг меня и Эмиссара затопил свет. Магической силы через пронзающие Эмиссара мечи проходило СТОЛЬКО, что она проецировалась в пространство и ослепляла всех, кто на нас смотрел. Реликвии не справлялись. Первые несколько секунд я ещё пытался контролировать и хоть как-то ограничивать эту лавину, а затем кисти рук потеряли чувствительность, и я увидел ползущие по моим рукам светящиеся линии.

«БОЛЬНО!» — мысленно заорал я и уже теряя сознание от шока, потянулся к возможностям моей Маски.

— Ма-а-а... скаа-а-а-а! — срывая голос, прохрипел я и ощутил, как на моё лицо ложится её успокаивающая тяжесть.

После этого на моё сознание опустилась тьма.

Эпилог

Стоящий рядом с магическим шаром Роан наклонил голову и вздохнул. На поверхности шара шли волны и постепенно рассеивалось изображение сцепившихся между собой Эмиссара и Анриеля.

— Это просто чудо, что у тебя получилось его исцелить. — тихо произнёс он и посмотрел на сидящего на бортике балкона Лирримира. — Я ведь правильно понимаю, что он, по сути, вонзил свои Мечи в Великого Древнего?

— Правильно. — Лирримир кивнул и хохотнул. — Рисковый парнишка, да? Не каждый может похвастаться тем, что собственноручно зарезал одного из Павших.

— Но он же его не зарезал. — утвердительно сказал менестрель и Лирримир фыркнул.

— Нет, конечно. Это даже теоретически невозможно. Вот только проснуться этой тёмной падали уже не грозит. Не в этой Эпохе, по крайней мере, это уж точно.

Роан помолчал.

— Рана была настолько серьёзной?

Ласунра пожал плечами.

— Ну, ты же знаешь Анриеля, да? Этот олух ничего не станет делать наполовину. Вместо того, чтобы оттяпать этому кадавру голову, он сначала проткнул его, а затем замкнул всю выходящую энергию на себя. Будь на его месте один из Высших Демонов, он бы этого Павшего банально опустошил.

Роан кивнул.

— Я помню, как он выглядел, Лир. Но с ним ведь всё будет нормально, да?

— Да.

— Сложно было его исцелить?

— Я его не исцелял.

— Не понял?

— Да нечего там понимать, Роан. — Лирримир сделался серьёзным и впервые за весь разговор посмотрел на друга. — В прошлый раз этот идиот использовал Маску Синнома без подготовки и отрубил голову интенсионалу Великого Древнего, а в этот раз пробил рукотворным Поглотителем его самого. См-екаешь?

Роан хмыкнул и кивнул.

— Он снова изменил свою суть.

— Именно, друг мой. — хохотнул Лирримир. — Именно. И я теперь понятия не имею, как его называть. Он ведь больше не человек, Роан. Этот аффарим сделался чем-то большим, чем был рождён, и я ещё не знаю, чем именно. Да, кстати. Ты видел, какой на нём висел амулет?

— Ты про реликвию Призывателя или про тот, второй?

— Второй.

— Видел. — Роан кивнул. — Только, признаюсь честно, не смог идентифицировать. Тебе известно, откуда он у него?

— Нет. И мне уже очень давно не попадалось ничего подобного. Такую штуку смог бы изготовить либо божественный кузнец Д´ар-Д´аала, либо... — тут Лир с иронией усмехнулся. — Один из десяти магов одного весьма любопытного мира. И я почему-то думаю, что это был не кузнец.

— Почему?

— Ну, ты же видел, что произошло после того странного Ритуала, который провела сестра Анриеля?

— О, лучше б не видел! — менестрель засмеялся. — Эту проклятую Петлю буквально скрутило, сплетая с каким-то сторонним миром. Мы, кстати, до сих пор не знаем, с каким.

— Знаем. — спокойно возразил Лирримир. — Я почти уверен, что его контролирует тот же маг, который изготовил для Анриеля его Амулет.

— Но в таком случае...

— Погодь. — шепнул ласунра и менестрель замолчал.

— Что?

— Наш великий воин проснулся.

Роан наклонился над бортиком, и они с Лирримиром посмотрели вниз — туда, где на расположенную под их балконом террасу выходила высокая арка широкого коридора. Из-под арки в этот момент показался огромный варг, на морде и под шерстью которого светились сине-белые линии, а следом за ним выбежал большой и странный зверь, выглядящий так, словно его озаряло яркое солнце. Живые золотистые глаза зверя с любопытством осматривали всё окружение, а необыкновенно большие и подвижные уши разворачивались в разные стороны. Внешность у зверя была неопределённой, напоминающей и лисицу, и рысь одновременно. Последним на террасу вышел Анриель, одетый в доспех Древних Арлу. На поверхности броневых пластин сияли непонятные письмена, а на груди переливался синим светом Амулет Призывателя. Трещинки, всё ещё заметные в его центре, мерцали и выплёвывали мелкие искорки.

— О, Бездна... — едва слышно пробормотал Роан, но Анриель услышал. Повернувшись, он поднял голову и сказал:

— Привет! А я всё никак не могу понять, откуда вы на меня смотрите. А вы, оказывается, вон куда забрались. Что это за место?

— Копия тёмного храма Т´арг Р´аддат. — ответил Лирримир. — Эмиссар частично притащил его в мир Петли, и я решил, что этим стоит воспользоваться. Это место во многом подчиняется законам и особенностям Междумирья. Тут нет времени.

Анриель исчез и появился на балконе позади Роана.

— Чем всё закончилось? — спросил он. — Феникс утверждает, что всё хорошо, но... Роан, ты чего?

Менестрель, который при появлении Анриеля дёрнулся, потёр плечи.

— Передумал с тобой обниматься, вот чего. — сказал он. — Анриель, в тебе сейчас энергии столько, что вокруг тебя пространство деформируется, ты заметил?

Анриель кивнул.

— Да, это из-за Маски.

— Atteo Teora.

Анриель посмотрел на Лирримира.

— Прости, что?

— Сущность Изменённая. — спокойно пояснил тот. — А если быть совсем конкретным — Младший Титан. Поздравляю, парень. Или соболезную... это смотря с какой стороны смотреть.

— Почему?

— Потому что ты теперь такой же бессмертный, как и наш приятель менестрель. — Лирримир усмехнулся и принялся болтать ногами в воздухе. — Смотри только не расслабляйся на радостях. Эмиссар тоже был принципиально бессмертным, но ему это, как мы все знаем, не помогло.

На лице Анриеля промелькнуло несколько разных эмоций.

— Я стал бессмертным? — с недоверием в голосе переспросил он.

— Ага.

— Почему?

— Ты пронзил своими Мечами Эмиссара Великого Древнего, Анриель. — сказал Роан. — А твои Мечи — это Реликвии-Поглотители, изготовленные одним из Титанов.

Анриель неуверенно улыбнулся.

— Только не говорите, что я убил Павшего.

Роан и Лирримир расхохотались.

— Размечтался! — сказал Лирримир. — Нет, Анриель, ты его не убил. Просто забрал в свои Реликвии столько силы, что отправил в полную отключку на несколько тысяч лет. И не надо так на меня смотреть. Ты видел, что произошло с реликвией Призывателя?

Анриель коснулся вплавленного в броню Амулета.

— Эмиссар разбил его, но повреждения затянулись.

Лирримир, продолжая улыбаться, вздохнул.

— Вот это мне в тебе и нравится. — сказал он и посмотрел на менестреля. — Роан, ты слышал, что он сказал? «Затянулись»! Он думает, что такой амулет можно просто так исцелить.

Роан кивнул.

— Анриель, друг мой, — продолжал Лирримир, — ты своего нового варга вообще видел?

— Моё имя Дар, Высший.

Ласунра повернул голову и посмотрел на террасу, посреди которой стоял варг.

— А моё — Лирримир, зверёныш. Будем знакомы.

Варг поклонился.

— Он больше не обычный теневой варг, Анриель. — сказал Лир. — Надеюсь, что ты это понимаешь. Как и твой тотем уже не совсем феникс. А ты... Тебе придётся заново учиться управлять своим телом. Вернее — тем, во что оно превратилось.

— Так, это... — Анриель поднял руку и внимательно на неё посмотрел. — Нормально же всё. Или нет?

Лирримир усмехнулся.

— Уже нет, дружище. — сказал он. — Но мы ещё поговорим об этом потом. Сейчас нам предстоит вернуться в Петлю. Заберём оттуда твою сестру и пойдём знакомиться с тем, кто создал для тебя вот эту вот штуку.

Палец ласунры безошибочно указал на то место, где под броневыми пластинами висел Оберег.

— А... — Анриель широко улыбнулся. — Кстати об этом. Я знаю, кто и для чего создал Круг!

Роан и Лирримир переглянулись.

— И кто?

— Один древний маг по имени Альцион.

Услышав это имя, Лирримир задумчиво улыбнулся и словно расслабился.

— Альцион, значит... — протянул он. — Ну, что же, не удивлён. Я с самого начала той истории подозревал, что наставник Ориона всё ещё жив.

Некоторое время спустя...

Я сидел в широком кресле на террасе летающего дворца Альциона и отдыхал. Неподалёку от меня разлёгся смотрящий уже четвёртый сон изменившийся Феникс, а Дар разгуливал где-то во внутренностях дворцового сада. Леата с Роаном изучали способы перемещения в соседствующую с Гилледо Петлю.

Вспомнив про оказавшийся удачным план Альциона, я улыбнулся. Присоединить конструкт Павшего к его убежищу и превратить получившееся в нормальный мир? Ха! На тот момент это звучало немного безумно. Впрочем, теперь-то мне известно, что это сработало...

— О чём думаешь?

Я поднял взгляд на сидящего напротив меня Лирримира. Тот по своему обыкновению держался максимально непосредственно и взгромоздился на перила балюстрады, болтая ногами как обыкновенный мальчишка.

— О Круге, Петле и Альционе. — сказал я. — Прикидываю, что с Кругом мы вроде разобрались... Не знаю только, как быть с Петлёй. До сих пор ведь так ничего и не выяснили. За каким чёртом Павшему потребовалось её создавать?

Ласунра пожал плечами.

— А оно тебе надо? Анриель, это же Павший, ты сам должен понимать. Кто знает, что у такого чудовища на уме?

— Альцион считает, что тот демон солгал специально. — сказал я. — Что Павший передал нам информацию про Петлю как раз для того, чтобы заманить меня на её территорию.

Лирримир фыркнул.

— Так он ведь в итоге и заманил, верно? И что из этого получилось?

Я задумался.

— Ну... Наверно, что-то пошло не так.

— Да уж наверно! — хохотнул Лирримир. — Да. Вот только я спрошу у тебя ещё раз: оно тебе надо?

Я усмехнулся.

— В текущих обстоятельствах, надо полагать, нет... Ну а гибель наших с Леатой родителей?

Лирримир посерьёзнел и посмотрел в сторону.

— Вот это уже хороший вопрос. — сказал он. — У меня есть несколько мыслей на этот счёт, однако озвучивать их сегодня было бы преждевременно.

Мы помолчали.

— Думаешь, их могли убить специально? — спросил наконец я, а Лирримир вздохнул и невесело улыбнулся.

— Кто знает, Анриель... — протянул он. — Кто знает...

Мы поговорили ещё некоторое время, а после этого Лирримир ушёл. Я остался один и посмотрел на мирно спящего Феникса. Ну, что же, вот и закончилось наше противостояние с Павшим. Иллеандо, несмотря на все нанесённые ему повреждения, остался цел и постепенно стабилизируется, Петля благополучно пристыковалась с волшебному Гилледо, а я... У меня получилось защитить себя и своих друзей. Да ещё и сестру отыскал, несмотря на то, что даже в мыслях не предполагал ничего подобного.

«Хорошо то, что хорошо заканчивается», — говорит Лирримир и я, если хорошенько подумать, с этим согласен.

В конечном счёте, на этот раз всё и в самом деле закончилось хорошо.

Зимина Татьяна Сан-Инферно. Новичок

Глава 1

Солнце едва показалось над горизонтом и вид с подъёмного крана открывался великолепный.

Сделав большой глоток кофе, я достал айфон. Вот сейчас можно снять отличный кадр: наступил тот самый "золотой час", который так любят операторы. Свет падает под очень мягким углом, придавая городу за моей спиной до ужаса живописный вид.

Подняв стаканчик с кофе в импровизированном салюте, я улыбнулся. Щелк! Сэлфи готово.

Пара секунд, чтобы залить свежий снимок в инстаграмчик... Ну всё, пора спускаться.

Путь неблизкий, но за те пять дней, что я проделываю этот фокус, я выучил каждую перекладину, каждый выступ крана, и могу спокойно путешествовать вверх-вниз с закрытыми глазами.

Не ожидал, что авантюра, которая началась на прошлой неделе как обычный спор, так мне понравится.

Простор и свобода, свобода и одиночество, которые были у меня там, наверху, стоили того.

Надо продолжить традицию и после того, как спор будет выигран.

Главное, соблюдать одно-единственное правило: не попадаться. Прорабу стройки, строителям, полицейским... Но я привык к такому образу жизни. И он мне нравился.

Спрыгнув с последней ступеньки, я поправил рюкзак и улыбнулся своему другу Кольке, который, вот уже пятое утро кряду, поджидал меня внизу.

Главным образом для того, чтобы сказать, какой я псих.

Заключить пари о том, что я в течении недели буду пить кофе на верхушке подъёмного крана! Для осторожного и рассудительного Коляна это было полным сумасшествием — о чём он неустанно напоминал.

Я же себя психом не считал. Свидание с самой красивой девчонкой нашего курса — и всего-то за неделю карабканий на верхотуру!

Да ведь мне это только в радость. Куда я в своей жизни только не взбирался... И на недостроенный небоскрёб "Яйцо Фаберже", и на "Зажигалку", и даже на телевышку. Так что спор о подъёмном кране я в глубине души считал немножко нечестным по отношению к Маринке. Но это ещё не повод отменять свидание, верно я говорю?

— С тобой невозможно дружить, — начал любимое утреннее нытьё Колян. — Ты всё время лезешь на какие-то подъёмные краны, а я должен ждать внизу и волноваться, что тебя заклюют птицы.

— У меня есть отличное решение твоей проблемы, друг, — я улыбнулся. Ничто сегодня не может испортить мне настроение. — Лезь вместе со мной, и тогда ты сможешь сам отгонять птиц!

Колька фыркнул, и тоскливо потащился к остановке трамвая. Но метров через пять остановился.

— Ну что ты стоишь? — в голосе моего друга собралась вся мировая скорбь. — Зачёт сам себя не сдаст.

Но я пропустил мимо ушей всё, что он сказал.

Даже не так: и универ, и Колька, как-то сами собой выветрились из моей головы.

Потому что я увидел девушку.

Нет, не так. Я увидел ДЕВУШКУ.

И поверьте на слово: ТАКИЕ девушки на дороге не валяются!

В том смысле, что она была — одна на миллион, не больше. И при этом шла, как простая смертная, по тротуару.

На меня напал столбняк. Натуральный ступор. Наверное, я даже рот приоткрыл, любуясь её плавной походкой, тем, как ветерок играет её длинными льняными волосами...

Короткое красное платье обтягивало её фигуру, ничего не оставляя для воображения — да это и не было нужно! Я — сторонник того, что девушкам совершенно незачем прятать красоту под всякими там балахонами и юбками в пол.

Я что хочу сказать: если у тебя есть красивые ноги, так пользуйся ими! И дай другим хотя бы посмотреть...

А пока я стоял и пялился, случилось совершенно невероятное событие. Проходя мимо меня, девушка лукаво подмигнула и улыбнулась.

Я был сражен наповал. В смысле — влюбился с первого взгляда. Ведь такое бывает раз в жизни, верно я говорю? Ну, раз в год, может быть. Уж никак не чаще раза в неделю...

— Колян, ты ЭТО видел? — со спины она выглядела ещё лучше — надеюсь, вы понимаете, о чём я...

— Что?

— Ту девушку в красном платье. Она только что прошла мимо.

— Какую ещё девушку?

Он меня разочаровал. Такого слепого, упёртого и скучного...

— СНОГСШИБАТЕЛЬНУЮ БЛОНДИНКУ В КРАСНОМ ПЛАТЬЕ!

— Чувак, ты бредишь.

Я махнул рукой. Хочет оставаться слепым — пожалуйста. А мои планы только что изменились.

— Я должен её догнать.

— Да не было никакой девушки!

— Нет, была. Просто ты ослеп. А всё потому, что у тебя есть твоя Ленка. Это автоматически отсекает тебя от всех остальных девушек...

— Ленка здесь ни при чём. Это у тебя адреналин зашкаливает. Или голова кружится. От ощущения собственной крутости... — пробормотал он себе под нос. Но так, чтобы я всё-таки услышал.

Но я не стал размениваться на мелочи и затевать склоку. А просто заявил:

— Я ДОЛЖЕН её догнать.

— Кого?..

— Девушку в красном платье! Она мне улыбнулась.

— Макс, поверь: никто тебе не улыбался. Идём. У нас зачёт по матанализу. Эй, Макс! Подожди...

Как вы наверное уже догадались, Макс — это я. Импульсивный, увлекающийся, непредсказуемый...

Друзья зовут меня Безумный Макс. Ну, потому что я обожаю безумные выходки. И поверьте: подъёмный кран — это самое тихое из того, что я делал...

Однажды, ещё на первом курсе, я уговорил Коляна, и ещё нескольких парней, переместить гигантский внедорожник ректора — непосредственно в кабинет ректора. А ещё мы разместили внутри кабинета несколько веб-камер, чтобы весь универ мог полюбоваться на его глупую рожу, когда ректор пытался придумать, КАК ЖЕ ВСЁ ЭТО УБРАТЬ.

И поделом ему. Будет знать, как заставлять студенток "навещать" его в этом самом кабинете, в обмен на хорошие оценки.

Одна моя подружка прямо так и сказала: — За твоей жизнью, Макс, можно следить, как за увлекательным комедийным сериалом.

Не буду спорить. Хотя мне не нравится слово "комедийный". Я-то считаю себя человеком серьёзным и ответственным — кроме тех случаев, когда речь идёт о девушках, ректорах и походах в магазин...

— Две вещи, Максимка, — говорила бабушка, посылая меня в булочную. — Я просила тебя купить всего две вещи: хлеб и минералку. А ты что принёс?.. Тортик и лимонад.

— Но они же гораздо вкуснее! — возражал маленький я. И бросьте в меня камень, если я не прав.

Но вернусь в то утро, когда я только что слез с подъёмного крана и увидел девушку своей мечты...

Совершенно естественно, что забыв обо всём, я последовал за ней. Она же мне подмигнула! Что ещё мне оставалось делать?..

Конечно же, побежать изо всех сил... Отчаянно делая вид, что просто прогуливаюсь — я же не маньяк какой.

К тому же, нельзя показывать свою горячую заинтересованность — девушки в таких случаях становятся УДИВИТЕЛЬНО несговорчивыми...

Искусством делать вид, что никуда не торопишься, в то время, как чешешь во все лопатки, я овладел ещё в детстве. Убегая от скучных учителей, скучных учебников и не менее скучных уроков игры на скрипке: моя любящая, но слишком романтичная бабушка уверила себя, что её внук — гений. И непременно должен стать великим музыкантом!

Б-ррр.

К сожалению, я редко соглашался с бабулей, но чтобы не огорчать её, делал вид, что мне нравится ходить в белой рубашечке с мерзкой красной бабочкой, и играть на скрипке.

Чего не сделаешь ради любимых!..

Вернусь к блондинке в красном... Удивительное дело: сколько бы я ни прилагал усилий к тому, чтобы её догнать, у меня ничего не получалось.

Иногда казалось, что я вот-вот смогу ухватить её за руку! Я даже чувствовал волшебный аромат её волос. Словно вдруг приоткрылась невидимая дверца, и из неё пахнуло южным ветром, пропитанным ароматом экзотических цветов... От этого аромата кружилась голова. Почуяв однажды, забыть его я уже не мог.

И я придумал, что ей скажу:

— Привет! Меня зовут Безумный Макс. Давай вместе совершим что-нибудь безумное...

Худший подкат, который только можно придумать...

В своё оправдание скажу: бежать изо всех сил, одновременно придумывая остроумные реплики — не мой конёк. Или одно — или другое.

Но как я ни бежал — ритмичный перестук высоких шпилек затихал за поворотом, и я снова оставался ни с чем.

Чтоб вы понимали: дальше знакомства мои планы не шли. Не было ни одной мысли насчёт: а что делать, когда это случится?

Может, мы с ней устроим пикник на подъёмном кране. Или организуем группу бэйсджампинга...

Я предпочитаю импровизировать.

Мне нравится думать о себе, как о человеке действия: делай что-нибудь, и смотри, что из этого выйдет.

Главное, не останавливайся. Не мямли, не ной и не рефлексируй — и тогда всё получится!

Но девушка всё ускользала...

Я прибавил ходу — не помогло: помешал светофор. Потом — слишком плотная толпа, выплеснувшаяся из метро. Потом — стайка разномастных собак, привязанных к одному поводку...

А затем я увидел, как блондинка сворачивает в переулок, и испугался: а вдруг она войдёт в какой-нибудь дом, и исчезнет из моей жизни навсегда?..

Я удвоил усилия.

Но к сожалению, опасения оправдались: переулок был пуст.

В первый миг он показался мне каким-то странным. Словно попал сюда из далёкого пригорода: высокие глухие заборы, густо разросшийся бурьян, кряжистые дубы, корни которых вспучивают асфальт...

А прямо в центре — открытый канализационный люк.

У меня ёкнуло сердце.

Поясню: заборы были каменные и очень высокие. Никаких ворот, калиток или проломов в них не было.

Но тогда... Куда подевалась блондинка? Перелезла через забор? В обтягивающем платье и на шпильках?

Я вас умоляю.

Оставалось одно: какие-то идиоты-строители забыли закрыть за собой люк, и бедняжка свалилась в него, не заметив!

Единственное разумное объяснение.

Я давно понял: красивые девушки никогда не смотрят под ноги. Они идут по жизни с гордо поднятой головой, глядя как бы поверх, и никогда, ни при каких обстоятельствах, не опускают взгляд ниже своего высокого бюста...

Не мудрено, что она не заметила дыры в земле.

И раз она туда упала... Я должен её спасти!

Как вы уже догадались, тратить время на раздумья я не стал. Бросился к люку и сиганул в него вперёд ногами.

Главное, не приземлиться девушке на голову. И тогда всё будет окей...

Поймите меня правильно: герой, который осторожно нащупывает ступеньки лестницы, неуклюже вертя задницей и подслеповато щурясь в темноте — это не моя тема.

Ну сколько там может быть?.. Максимум — метра два. Зато я предстану в самом выгодном свете, неожиданно возникнув как бы ниоткуда, словно мистический древний рыцарь, весь такой в доспехах и на белом коне.

Как втиснуть в узкий люк доспехи, да ещё и вместе с конём, я не придумал. Но дело ведь не в этом! Главное — идея.

Тем не менее... Падение затянулось.

Нет, я серьёзно.

Подобно Алисе, которая сиганув в кроличью нору, падала несколько часов, по дороге успев поразмыслить о своём необдуманном поступке, а также о массе посторонних вещей, я всё падал и падал. И падал и падал.

И падал и падал.

Сначала я страшно удивился: это какой же глубины здесь канализация?..

Потом страшно испугался: падение с такой высоты — удовольствие ниже среднего.

А затем мне стало страшно интересно: что вообще происходит-то?

Утешало одно: блондинка ОДНОЗНАЧНО где-то здесь.

Если кто не понял, связь очевидна: САМАЯ красивая девушка в мире — САМОЕ необычное приключение в моей жизни...

Если, конечно, я не разобьюсь насмерть. Но об этом можно подумать позже, когда я наконец прилечу туда, куда... В общем, туда, где заканчивается этот колодец.

Но я надеялся на лучшее: я вообще везучий. Там, где другие ломают ноги, я отделываюсь лёгким испугом. А там, где теряют огромные деньги, я не теряю ничего. Ну, просто потому, что у меня и так ничего нет — а в этом случае сложно что-то потерять, верно я говорю?

Вообще-то я собираюсь когда-нибудь разбогатеть. А ещё жениться и наплодить кучу детишек... Когда-нибудь.

Но уж точно не сейчас.

Потому что кажется, падение моё приближалось к концу. Во всяком случае где-то далеко внизу, под ногами, я видел яркий свет, а ещё слышал какие-то голоса...

— Ой, девочки, а у нас новенький!

— Ангел или демон?

— Кажется, ни тот ни другой.

— А, так он с Лимба. Посмотри: есть ли у него хвост.

Я почувствовал, как пряжка ремня расстегнулась, и с меня потащили джинсы... Но пошевелиться, к сожалению, не мог.

— Ух ты. Да у него всё в порядке!..

— А хвост?

— Нет у него никакого хвоста.

— Значит, человек. Интересненько...

— Девчонки, а давайте оставим его себе!

— Зачем он нам сдался?

— Ну как же... Будем за ним ухаживать, любить его будем...

— Он что, хомячок?

— Вряд ли, раз нет хвоста... Ой, смотрите! Он приходит в себя.

И это была чистая правда.

Сознание того, что какие-то невидимые "девочки" осматривают меня и ощупывают, как какую-то куклу, придало нечеловеческих сил. Их как раз хватило на то, чтобы открыть глаза.

И сначала я решил, что попал на детский утренник: сплошные блёстки и мишура.

Но присмотревшись получше, понял: если это и праздник — то исключительно для взрослых. Потому что бахрома, блёстки и пушистые цветные перья — это всё, во что были одеты склонившиеся надо мной девушки.

Они были загорелые, гладкие, с длиннющими ногами и просто ГРОМАДНЫМИ... глазами.

А ещё у них были разноцветные волосы.

— Я в раю? — спросил я, с восторгом оглядывая девушек.

— Нет, глупенький, — улыбнулась одна из них, с бледно-лиловыми волосами. — Рай — дальше по улице. А у нас Чистилище. И программа гораздо лучше, и гости веселее.

— Скоро наш выход, — сказала другая девушка, с волосами такого глубокого синего цвета, что они казались почти чёрными. Жадно затянувшись, она выпустила струю сизовато-розового дыма и ловким щелчком отбросила сигарету. — Надо решать, что с ним делать.

— Можно ничего не делать, — предложила третья девушка. У этой волосы были белые, словно первый снег. Но ярко накрашенные глаза глядели на меня скептически, раздумчиво — словно прикидывая, как получше разделать на части... — В конце концов, новички — не наша проблема, — добавила она. — Пускай его подберут Эцилопы.

Я поспешил сесть. Променять общество милых и фигуристых девушек на каких-то неизвестных эцилопов? Я, конечно, Безумный, но не сумасшедший.

— На вашем месте, я бы взял меня с собой, — сказал я как можно убедительнее. — Я вам ещё пригожусь.

— А что ты умеешь? — спросила бледно-лиловая. Из всех троих она была самой милой, и на неё я возлагал свои самые большие надежды.

— Всё! — ответил я уверенно. — Я — мастер на все руки... Если вы понимаете, о чём я.

И обезоруживающе улыбнулся.

— Сначала научись стоять на ногах, — насмешливо посоветовала беловолосая. Волосы у неё были тонкие, воздушные, они окутывали прелестную головку, словно нимб. И слегка напоминали перья.

— Ходить? — я пренебрежительно фыркнул. — Ходить я умею прекрасно!

И в доказательство я галантно вскочил на ноги.

Голова закружилась, и чтобы не упасть, я ухватился за первое попавшееся под руку.

— Эй! — синеволосая тоже пошатнулась, а её украшенный стразами лифчик остался у меня в руках.

— Простите, я нечаянно... — я попытался приладить лифчик туда, где ему полагалось быть, но почему-то он всё время соскальзывал. — Нет, правда. Всему виной ваша красота. Просто голова кругом, как только я подумаю, что попал в такое удивительное, сногсшибательное, изысканное и чудесное общество...

— Говорить комплименты ты умеешь, — забрав у меня лифчик, синеволосая ловко завязала завязки на спине.

— Это вовсе не комплименты, — возразил я. — То, что я сказал — кристально чистая правда.

— Опаздываем, — напомнила блондинка. — Не успеем к началу — Аполлон опять зажмёт чаевые.

И подтолкнула девушку с лифчиком к высокой шаткой лестнице, очень похожей на пожарную.

Синекудрая тут же принялась по ней карабкаться, и получалось у неё очень ловко. Мой взгляд намертво прилип к её стройным загорелым бёдрам. Но вовсе не потому, что одета она была лишь в одни тоненькие, покрытые стразами ниточки. Главным украшением девушки э... сзади был длинный изящный хвост. Пока она поднималась, он двигался в плавном, завораживающем ритме.

Я так и прикипел взглядом к этому хвосту.

— Новичок!

— А?.. Что?..

— Мы тут посоветовались, и решили взять тебя с собой, — заявила блондинка. — Но с одним условием.

— Хоть миллион.

— Никогда, ни при каком раскладе, мы не должны об этом пожалеть.

Я сердечно приложил руки к груди.

— Приложу все усилия, милые дамы!

Попытаюсь объяснить, почему я так обрадовался их приглашению.

Кроме только что увиденного хвоста, меня начинало беспокоить сразу несколько вещей.

Во-первых, сумрачный, узкий и глухой переулок, в котором мы находились.

Во-вторых, какой-то уж слишком зловещий и багровый цвет неба, кусочек которого просвечивал там, в вышине, где почти сходились крыши домов. Он был как окровавленная рана, или трещина в подсохшей лаве, сквозь которую брызжет кипящая магма...

В третьих, я не мог избавиться от ощущения тяжелого плотоядного взгляда — и исходил он вовсе не от девушек.

Я, конечно, человек довольно смелый, и где-то даже безрассудный — во всяком случае, так утверждают мои друзья... Но я не идиот. И могу распознать признаки надвигающейся опасности — именно это качество частенько выручает меня из всяческих передряг.

И вот сейчас, в данный момент, это чувство настойчиво твердило, что надо убираться с улицы как можно быстрее.

— Меня зовут Чарли Куинн, — сказала блондинка. Я икнул. Но постарался сделать вид, что всё путём.

— А я — Ариэль, —улыбнулась лилововолосая, поводя обнаженным круглым плечиком. Проскользнув мимо меня, она тоже принялась карабкаться по лестнице.

— Ну скоро вы там? — крикнула сверху девушка с синими волосами.

— А её как зовут? — спросил я у Чарли, которая всё ещё стояла рядом.

— Белоснежка, — ответила та. Словно это самое обычное девчачье имя. — Ладно, дуй наверх. Я за тобой...

И я, по указке Чарли Куин, полез вверх по лестнице.

А когда мои глаза оказались на одном уровне с лопатками Ариэль, разглядел покрывающую спину девушки перламутрово-розовую чешую... Нет, это не была сплошная серебристая кольчуга, как у каких-то там рыб. Просто из кожи кое-где проглядывали небольшие аккуратные чешуйки... Может, вы и удивитесь, но мне понравилось. Это было очень красиво: словно девушка, с ног до головы, покрыта капельками радужной росы.

— Шевелись, новичок, — Чарли несильно, но чувствительно шлёпнула меня пониже спины.

— Меня зовут...

— Ой, да никому не интересно, как тебя зовут, — отрезала она. — Точнее, как тебя звали раньше.

В этот момент мы, все трое, оказались на крохотной верхней площадке, перед запертой дверью.

Дверь была железная, ржавая и покрытая громадными круглыми заклёпками. Мы стояли, тесно прижавшись друг к другу, и не скажу, что это было неприятно...

Только сейчас я заметил, что от девушек шел тот же самый запах, что я уловил от блондинки, за которой сиганул в люк...

Сердце моё забилось. Значит, я на правильном пути. Значит, я не ошибся, и скоро увижусь с той, ради кого я попал в это странное и непонятное место.

Но какая-то мысль беспокоила сознание, и изловчившись, я ухватил её за хвост.

— Раньше?.. — может, я и тугодум, иногда. Но всё же умею замечать то, что наиболее важно. — Ты сказала: — как меня звали раньше, — напомнил я, поворачиваясь к Чарли. Белоснежка в это время нервно крутила ключом в скважине замка, а Ариэль напирала на спину, и её волосы очень приятно щекотали мне шею... Но я постарался не отвлекаться.

— Раньше — это там, где ты жил, пока не свалился к нам, — отрезала Чарли. — Теперь ты — новичок.

— Да ты не переживай, — ободрила Ариэль. — У нас здесь всё очень просто: можешь стать тем, кем сам захочешь. Или тем, к чему больше всего лежит сердце...

Прежде, чем я успел задать следующий вопрос, дверь распахнулась — Белоснежка наконец-то справилась с замком.

— Заходи, заходи, — в спину меня снова толкнула Чарли Куинн. Чтобы не упасть, я сделал шаг, и оказался...

Нет, Ариэль была не права. Если и есть где-нибудь Рай — то именно здесь, в этой самой комнате, набитой красивыми, яркими и почти что голыми девушками, как подушка — перьями.

Полагаю, это была гримёрная. Здесь было множество зеркал и яркий, льющийся с потолка свет, который рассеивался и преломлялся в множестве блёсток, хрустальных слёзок и серебряном дождике, создавая фееричную, совершенно волшебную картину.

Девушки непринуждённо одевались и раздевались, сидели за столиками, наводя красоту, беседовали, смеялись и делились губной помадой.

Ариэль с Белоснежкой уже затерялись среди этого великолепия, я замер на пороге, а Чарли Куинн, протиснувшись мимо меня, на минутку остановилась.

— Сейчас наш выход, — объяснила она. — Если захочешь посмотреть — в коридоре есть дверца, которая ведёт на рампу. Оттуда всё прекрасно видно. Но лучше, пока мы не вернёмся, сиди здесь. Потому что если нарвёшься на Цербера — тебе капец.

И она повернулась, чтобы, как и остальные, выпорхнуть в дверь на другом конце комнаты. Но в последний момент оглянулась и добавила:

— Да, и ещё... Ни в коем случае не гладь крылокошей. Они опасны.

И бросив мимолётный взгляд в зеркало, Чарли Куинн шагнула за порог.

— Последний вопрос! — успел крикнуть я в спину девушке. — Где я нахожусь?..

— Это Сан-Инферно, — донёсся интригующий, но совершенно непонятный ответ.

Глава 2

Сан-Инферно...

Я порылся в памяти. Есть Сан-Франциско, Сан-Фернандо, Сан-Пелегрино... Да куча городов называется в честь каких-нибудь святых. Но святой по имени Инферно?..

Бред собачий.

Меня разыгрывают?

Вспомнился очень натуральный хвост Белоснежки, чешуя Ариэль и багровое, в кипящих всполохах небо...

И тут, возможно впервые в жизни, мне стало нехорошо. Колени подкосились и я плюхнулся на мягкий пуфик, который стоял перед большим, украшенным цветной подсветкой, зеркалом.

Взгляд бездумно скользил по гирляндам из бус, бумажным цветам и надушенным листкам бумаги с отпечатками губ...

А ещё — по засунутым за раму фотографиям какой-то зеленокожей красотки в обнимку с краснокожим, рогатым и хвостатым парнем...

А потом я встретился взглядом со своим отражением.

Заорав от неожиданности благим матом, я судорожно взбрыкнул ногами и... свалился с пуфика.

Немножко полежал на полу, приходя в себя. С удовольствием понежился бы подольше, но под затылком было что-то, кардинально отличающееся от мягкой подушки — как оказалось, босоножка на высоченной прозрачной платформе.

Поднявшись, я осторо-о-ожно подобрался к зеркалу. Так приближается охотник к чуткой и очень пугливой добыче...

Сначала я взглянул на себя мельком. Так, на всякий случай. Чтобы убедиться, что это всё ещё я...

Ничего. Смотреть можно. И вообще не так уж всё и страшно. Просто неожиданно, вот и всё. Я что хочу сказать: когда кто-то смотрит на себя в зеркало, он ведь заранее знает, что там увидит, верно? Но если ожидания не оправдываются — это уже повод для беспокойства...

Поэтому я покрепче вцепился в шаткий гримировальный столик, мужественно затаил дыхание и посмотрел в глаза... самому себе.

На первый взгляд, я словно стал старше. Как-то мужественнее, брутальней. Покрытый щетиной, несколько более квадратный, чем я привык, подбородок. Глубоко посаженные, но яркие глаза — взгляд эдак с прищуром, как у Клинта Иствуда. Волосы остались того же цвета, что и раньше: бабуля говорила, что это цвет спелой пшеницы. Но стрижка более короткая, открывает мощную шею, плавно переходящую в широкие накачанные плечи...

Нет, вообще-то я и так не был задротом. Занятия паркуром — они, знаете ли, весьма конкретно укрепляют и тело, и дух. Но не дают слишком выраженной мышечной массы.

Я всегда был шустрым, ловким — скорее, гимнаст, чем качок.

Но сейчас, осторожно задрав майку, я увидел ТАКИЕ кубики...

Одежда тоже изменилась: сегодня утром, выходя из дому, я был в джинсах, кроссовках, майке с надписью "Металлика", и тёмно-синей толстовке с капюшоном — удобный, практичный городской шик. Люблю вещи, которые не нужно гладить.

Но сейчас, вместо моей уютной заношенной толстовки, плечи обтягивала кожаная косуха а-ля Терминатор — если вы понимаете, о чём я. Майка осталась та же, но логотип изменился. Вместо "Металлики" — какие-то "Адские пряники" — волосатые парни, дёргающие за струны пылающих гитар.

Любимые джинсы "дизель" превратились в обтягивающие чёрные штаны из очень плотной ткани — на правой штанине я обнаружил вшитые ножны, а в них — довольно опасный на вид нож...

Кроссовки сделались высокими ботинками на шнуровке.

Осторожно поднеся кончики пальцев к лицу, я ощупал более острые, чем я помнил, скулы.

Вроде бы всё настоящее.

А потом мне в голову пришла вполне закономерная мысль.

Расстегнув ширинку, я оттянул резинку трусов... Странно. На первый взгляд — то же самое. Даже обидно как-то.

Впрочем, лучше всего поставить парочку опытов. Осуществить проверку действием, так сказать.

Подкатить к кому-нибудь — да хоть к одной из красоток, что привели меня в эту комнату...

На пробу я широко улыбнулся, подмигнул и сказал низким, чуть хрипловатым голосом:

— Привет...

Да я и вправду красавчик!

От избытка чувств я крутанулся на пуфике. Йу-ху! Вот это приключение!

Симпатяга — максимум, что обо мне говорили подружки. Даже бабушка, при всей её безграничной любви, не питала никаких иллюзий по поводу моей внешности... "У тебя очень выразительные глаза" — говорила она. Но это — максимум.

Зато сейчас, в зеркале, я вижу как бы улучшенную версию себя — более высокую, более мускулистую... Я что хочу сказать: грех будет не воспользоваться новыми возможностями. Попрактиковаться.

Скинув куртку и майку, я полюбовался на свой торс.

Это сколько ж времени придётся торчать в качалке, чтобы выглядеть вот так ПОСТОЯННО?

У меня было несколько приятелей, помешанных на ЗОЖ. Куриная грудка с гречкой, четыре литра воды в сутки и поднятие тяжестей до мути в глазах — вот и все их развлечения... Никакой выпивки, никаких девушек, а в голову они кушают.

Натягивая обратно майку и куртку, я вспоминал то, что сказала Ариэль, девушка с лиловыми волосами:

— У нас здесь всё очень просто: можно стать тем, кем сам захочешь. Или тем, к чему больше всего лежит сердце.

Сделав глубокий вдох, я отвернулся от зеркала и сосредоточился на своих ощущениях.

Я умер? Впрочем, если загробная жизнь выглядит именно так — я только за.

Лежу себе с проломленной головой на дне канализационного люка, а где-то вдалеке слышится сирена скорой...

Впрочем, умершим я себя не чувствовал. Да и девушки, проявившие ко мне такое участие, выглядели вполне живыми.

Не буду гадать, что бы сказала бабуля, увидев меня с кубиками, и в окружении красоток.

Но к сожалению или к счастью, сказать она уже ничего не могла. Моя драгоценная бабушка, единственная моя родственница, кроме сбежавшего в неизвестном направлении папаши, умерла сразу после того, как я поступил в универ. Оставила мне двухкомнатную хату в Мытищах, раздолбанный "Москвич" и двести рублей на карточке.

Так что, если я и умер — переживать особо никто не станет. Я почувствовал, как возвращается своеобычное хорошее настроение, но тут же дыхание перехватило, а сердце глухо бухнуло в горле.

Другой мир. Копать-хоронить, я очнулся в другом мире!

Наконец-то до меня начало доходить.

Развернувшись назад к зеркалу, я честно посмотрел себе в глаза и громко сказал:

— Это — не обычное приключение, после которого ты спокойно вернёшься в свою квартиру, достанешь из холодильника бутылочку пивка и плюхнешься на любимый продавленный диван. Это — абсолютно новая жизнь. Забудь всё, что было раньше, и попытайся начать с начала.

И я себе улыбнулся. Отражение синхронно повторило мой жест, что ещё раз доказало: это и в самом деле — я.

Только тот, который не играл в детстве на скрипке, а занимался многоборьем; и в универ поступил не на экономический — как того хотела бабуля, а например, на актёрский.

Бросив ещё один взгляд в зеркало, я грозно сказал:

— Трепещи, Сан-Инферно! Безумный Макс тебя покорит.

И поднявшись во весь рост, скроил мужественное лицо и напряг мускулы.

Неужели в новом мире не найдётся местечка для такого парня, как я?

Придя в отличное расположение духа, я с интересом огляделся и... тут же соскучился.

Гримёрка была довольно тесная. Всё, что в ней примечательного, я уже осмотрел. А значит, пора посмотреть, что снаружи.

Распахнув дверь, через которую упорхнули танцовщицы, я широко улыбнулся и громко сказал:

— Ну здравствуй! О дивный новый мир.

И смело шагнул за порог.

В черепе что-то с треском лопнуло, из глаз полетели искры, а в ушах установился равномерный гул.

Чёрт. Больно-то как...

Сидя на полу, я почесал лоб.

М-да, к новому росту придётся ещё привыкнуть... Или у них дверные проёмы такие маленькие?

И тут я услышал чарующее мурлыканье.

Открою вам страшную тайну. Готовы?..

Я — любитель кошек.

Понимаю, от мужика обычно ждут, что он будет без ума от мускулистых клыкастых псов, брызжущих пеной изо рта, как неисправные огнетушители.

Но я уважаю кошек.

Во-первых, они умные. Гораздо умнее собак, уж поверьте. И они независимые. Ну нет в них этой плебейской преданности, слепого обожания того, кто даёт косточку...

Словом, увидев перед собой, буквально в метре, красивого, чёрного как ночь котёнка, я обрадовался, как ребёнок.

От сгустка мрака его выгодно отличал белоснежный треугольный воротничок, такие же носочки и кончики крыльев.

Да, я не оговорился. Этот представитель царства кошачьих имел крылья!

Конечно, я тут же решил с ним подружиться.

— Кис-кис-кис... И как же тебя зовут?..

Кот равнодушно посмотрел на меня зелёными глазами — я сразу подумал о девушке, из-за которой сюда попал, — беззвучно зевнул, и отвернувшись, неспешно затрусил прочь.

Я пошел за ним: не хотелось прерывать такое многообещающее знакомство. К тому же, оттуда, куда направлялся кот, доносился любопытный ритм...

Коридор заканчивался парой ступенек и деревянной дверцей. Кот, ловко вспрыгнув на ступеньки, подцепил дверцу лапой, потянул на себя и просочился в щель. Музыка зазвучала гораздо громче.

"Дверь ведёт на рампу. Оттуда можно посмотреть представление..." — сказала Чарли Куинн перед тем, как покинуть гримёрку.

Вероятно, это она и есть.

Не раздумывая ни секунды, я полез за котом. И оказался в очень необычном месте.

Пола как такового не было. Вместо него всё пространство пересекали крепкие металлические балки, с которых свисали раскрашенные, расшитые бисером и просто бархатные полотна. Музыка шла откуда-то снизу, и там же были свет, смех и громкая музыка.

Да это сцена! А я нахожусь над ней, на рампе — на неё подвешивают осветительную технику и декорации.

Это я удачно зашел, — поздравил я себя и огляделся в поисках местечка, с которого будет лучше видно.

Во-он тот балкончик подойдёт. Находился он, правда, далековато — было до него метров двадцать пять — тридцать, но я считал себя парнем ловким, и поэтому безбоязненно ступил на одну из перекладин.

Вся конструкция содрогнулась.

Но... ведь так и должно быть? Балки подвешены свободно, чтобы легко скользить вверх и вниз, так что всё путём.

И я пошел.

Рампа, кстати сказать, качаться перестала. Так, подрагивала слегка, но меня это не тревожило.

Ведь оно давно тут висит, так? И никому не нужно, чтобы всё это добро в один прекрасный момент рухнуло. Так что наверняка всё держится крепко... Это как с каруселями. Когда смотришь на все эти хлипкие корзинки и качели на тонких цепочках — жуть берёт. Но они не падают! Ведь тогда люди перестанут платить за билеты.

Добравшись до балкончика, я перелез через невысокие перила и посмотрел вниз.

Голова закружилась.

Конечно же, на сцене были мои девочки! Под рокот барабанов и соло труб они кружились, синхронно вскидывая длинные ноги и встряхивая перьями. Ослепительный блеск их улыбок долетал даже до меня.

Шоу напоминало бразильский карнавал, только концентрированный.

И как это было здорово!

Сверху мне открывался просто потрясающий обзор декольте, гладких спин, круглых попок — и всё это в обрамлении блёсток, страз и ещё чего-то, названий чему я не знаю. Но выглядело оно очень соблазнительно.

Просто именины сердца какие-то.

Надо сказать, что сцена была круглой — она возвышалась над залом, и шоу можно было наблюдать из любой точки. Вокруг, в неглубокой яме, размещался оркестр.

С высоты было не слишком хорошо видно, но среди обычных труб, скрипок и виолончелей, кажется, встречались очень странные инструменты, в которые нужно дуть не одним, а несколькими ртами одновременно, и нажимать на клавиши куда большим количеством пальцев, чем есть в стандартном наборе.

Впрочем, что теперь называть стандартом, и как к этому относиться — надо ещё подумать.

Вокруг ямы с оркестром располагались столики... Их было много, несколько десятков. И все заняты.

Из-за яркого освещения сцены они терялись в тени, и я не видел посетителей. Лишь смутные тени — когда гуманоидные, а когда и не очень... Во всяком случае, пару раз мне показалось, что кто-то расправляет широченные крылья, а однажды, в хаотично мельтешащем круге света, мелькнули огромные рога...

Пока я приходил в себя, музыка кончилась, девочки убежали, а на их место вскарабкался самый настоящий клоун. Жонглируя тарелочками, он рассказывал публике что-то очень смешное. Слова до меня не долетали, но судя по тому, как часто волны смеха обходили зал, клоун был хорош.

Потом снова были танцы — Белоснежка, уже без перьев, но обмотанная множеством цветных прозрачных шарфиков, исполнила быстрый зажигательный танец. Сюжет я представил так: девушка гуляла в чудесном парке, и вдруг на неё напала пчела... Бедняжка уклонялась от пчелы, принимая самые соблазнительные позы. Кружилась так, что её волосы напоминали колеблющийся на ветру факел. Подпрыгивала, металась, падала и извивалась на полу.

И всё это в быстром ритме, в котором сердце начинало биться быстрее, а телу становилось жарче.

Пока она кружилась и вращалась, шарфики, один за другим, разматывались с её тела, оставляя всё больше прелестей для обозрения, и когда слетел последний — картинно вскинула руки и рухнула на сцену.

Шквал рукоплесканий был ей наградой.

После Белоснежки выступали огнеглотатели.

Больше всего они походили на гигантских — размером с человека, ей Богу не вру, — саламандр, с перепонками между пальцев и длинными чешуйчатыми хвостами. Они были покрыты золотой сверкающей чешуёй, и когда по ней пробегали огненные всполохи, казалось, саламандры вспыхивают, подобно настоящим языкам пламени.

А потом на сцену вышла... ОНА.

Это была девушка из переулка, я узнал её мгновенно, может быть, даже за миг до того, как она показалась на сцене.

Золотистые волосы струились, как медленный дождь. Платье — закрытое спереди, и оголяющее спину, переливалось, как чешуя саламандр, которую вымочили в гранатовом соке, а потом обсыпали мелкими бриллиантами.

А какой у неё был голос!..

Низкий, бархатный, как лепестки винных роз. Он вибрировал, скользил, окутывал тебя целиком, как дорогая норковая шуба, и струился, как жидкое серебро.

К сожалению, я не мог различить слов. Но мелодия, медленная и тягучая, говорила о жарких странах, тяжелых ароматах и экзотических удовольствиях.

До меня даже долетел тот самый запах! Как порыв ветра, как призрачная, но вполне достижимая мечта — стоит лишь протянуть руку, и она твоя...

Но песня закончилась.

Весь зал, и я вместе с ним, застыли в немом восхищении. А потом раздались аплодисменты. На сцену полетели цветы, зелёные бумажки и драгоценности — даже с высоты моего укрытия был заметен их яркий блеск.

Я хлопал, кричал и бесновался вместе со всеми, ничуть не боясь, что меня обнаружат — такие внизу были шум и гвалт.

Моя любимая девушка изящно поклонилась, и оставив микрофон в одиночестве, ушла.

Свет померк в моих глазах. Сердце перестало биться, а кровь струиться по жилам... Это была катастрофа.

Но пребывать в растрёпанных чувствах я не люблю, поэтому и решил немедленно, сейчас же, отыскать красотку и признаться ей в любви.

Перебравшись через перила я снова встал на одну из балок. Как же отсюда спуститься вниз?..

И тут я услышал требовательное:

— Мяу.

Крылатый кот! Увлёкшись представлением, я совсем забыл о нём. Но вот он сидит передо мной, так близко, что можно протянуть руку и погладить... Интересно, какой он на ощупь? Наверняка мягкий, как шелковое одеяло.

— Кис-кис-кис, иди сюда, дружок!

Стараясь говорить негромко и дружелюбно, я присел на корточки. Рампа подо мной закачалась. Я пошатнулся, а кот недовольно расправил крылья для равновесия.

Бог ты мой! Крылышки были совсем небольшие, вряд ли рассчитанные на полноценный полёт. Но такие потешные, что я практически прослезился.

— Ах ты, милота... Ну иди к папочке! — неуклюже переступая по рампе, я попытался подобраться к коту.

Но зверёк всё ещё мне не доверял. Нет, он не шипел, не дыбил угрожающе шерстку... А просто отскочил ещё дальше.

Но ведь бабушка не растила меня слабаком, который сдаётся, как только на горизонте покажутся первые трудности. В конце концов, я освоил игру на скрипке! Человек, который изо дня в день вынужден извлекать из небольшой деревянной коробочки мерзкое пиликанье, по определению должен обладать крепкими нервами.

И крепким желудком: — невольно бросив взгляд вниз, я сообразил, что нахожусь на шатком переплетении цепей и подпорок, на высоте пятнадцати метров... Откуда-то я знал, что это падение вовсе не будет походить на давешнее попадание в люк.

Если я грохнусь отсюда, мне будет очень, ОЧЕНЬ больно.

Но кот был так близко, и так умильно смотрел на меня своими большими зелёными глазками, словно приглашал: ну погладь меня! Тебе понравится, я обещаю...

И я протянул руку.

Другой рукой я уцепился за верёвку, что шла вертикально и пропадала где-то под потолком, в нагромождение тёмной массы, похожей на скопище грозовых туч... Но верёвка была толстой, и на вид — очень прочной, так что я решил, что всё в порядке.

И вот, стоя на коленях на тонкой, не больше десяти сантиметров шириной, перекладине, и цепляясь одной рукой за верёвку, другую я протянул к коту.

И в тот момент, когда моя рука была готова коснуться его круглой головы и потрепать острые ушки, зверь РАСПАХНУЛ огромную, полную острых зубов пасть и что есть сил в неё вцепился.

— А-А-А!!! — наверное, крик мой был слышен и на другой стороне земного шара.

Было чертовски больно. Но ещё хуже было разочарование. Та быстрота, с которой милый зверёк превратился в кровожадного монстра, просто выбила меня из колеи. А затем — сбросила с рампы.

Отдёргивая руку, чтобы избавиться от острых зубов, я потерял равновесие и полетел.

Глава 3

И наверняка бы разбился, если бы не верёвка, за которую я судорожно цеплялся другой рукой.

Благодаря ей стремительное падение замедлилось до вполне терпимого спуска.

И всё бы хорошо, если бы спуск этот не сопровождался звоном, грохотом и дождём из стекла и ослепительных оранжевых искр.

Дело в том, что к верёвке крепились мешки с песком. Да-да, целая груда мешков! И до поры до времени они преспокойно лежали за сценой. Но когда я принялся падать, вцепившись в другой конец верёвки, мешки эти взлетели вверх.

Поднимаясь, мешки разбили осветители, прикреплённые к рампе снизу, и свет погас. Потом зашаталась, заскрипела сама рампа. Мимо меня, как призрак на крыльях ночи, прошелестел бархатный занавес.

Он упал в оркестровую яму и накрыл музыкантов.

Музыка прекратилась. Из зала доносились свист, топанье ног возмущенные вопли зрителей.

Но в тот момент, когда я наконец-то достиг самого дна, то есть, сцены, — свет зажегся вновь.

Картина маслом: полный разгром. Вокруг валяются декорации, осколки стекла и остатки ламп. В центре всего этого — ваш покорный слуга. На него-то и устремлены десятки, а может быть, даже сотни взглядов.

Почувствовав такое внимание, я незаметно отпустил верёвку, а затем потупил взор, шаркнул ножкой и улыбнулся.

Хотел раскланяться, для пущего эффекта, но решил, что это перебор. К тому же, мимо что-то стремительно шелестело, над головой раздавался новый грохот, а мне в лицо летел отчаянный вопль: — НЕ ОТПУСКАЙ ВЕРЁВКУ...

Мгновенно сообразив, что я натворил, отпустив свой конец, я честно попытался его поймать, но верёвка лишь задорно махнула хвостом и исчезла в вышине.

Зато прямо рядом со мной обрушилась целая груда мешков... Разрушив всё, что не успела сломать в своём кратковременном, но триумфальном восхождении.

Когда рассеялись клубы пыли, оказалось, что зрителей и след простыл. Зато на меня со всех сторон надвигалось несколько существ весьма угрожающего вида.

Мне ничего не оставалось, как улыбнуться ещё шире.

Ровно через три минуты... я находился на той же самой сцене. Но — по всем правилам допросной науки — привязанный к неудобному металлическому стулу.

Охраняла меня грозная амазонка. У неё были громадные груди, упакованные в кованый чугунный лифчик. Каждая чашка была величиной с солдатскую каску Первой Мировой войны — ей Богу, не вру. Каски формой напоминали немецкие — знаете, с такими пиками, торчащими из макушки. Здесь они тоже присутствовали. И торчали из тех мест, где предположительно должны быть соски...

Впечатление, я вам скажу, не из приятных. Казалось, она таращится на меня своими сосками-пиками. Под их взглядами так и подмывало рассказать, где находится нофелет, куда спрятали золото партии и кто подставил кролика Роджера.

Но я этого не знал. А потому замкнулся в гордом молчании.

— Кто ты такой? — спросила грозная воительница.

Кроме бронелифчика, на ней были юбка из металлических полос, высокие шнурованные сапоги, огромное копьё и боевая раскраска, как у американских индейцев. Но в целом, в целом... Если убрать эти жуткие красные и белые полосы с лица, и надеть что-нибудь поприличнее, более мирное, так сказать, то будет вполне себе ничего... Хотя и много — на мой непритязательный вкус.

— Отвечай! — дама ткнула меня кончиком копья в живот, на майке тут же выступила кровь.

— Ай! Леди, не надо пачкать мне майку! Я и сам ничего не понимаю... Ещё минуту назад я шел по улице родного города, как вдруг под ногами разверзлась дыра, я полетел... — здраво рассудив, что не стоит упоминать канализацию и моих прекрасных спасительниц, я чуток подкорректировал свою историю. — Потом трах, бах, свет, музыка, я хватаюсь за какую-то верёвку и падение замедляется. Я опускаюсь в это совершенно незнакомое место, отпускаю верёвку, и вниз устремляются мешки...

— Так значит, ты новичок! — обрадовалась воительница.

Главное, чтобы никто не полез смотреть на дыру, которую моё тело пробило в крыше... Потому что никакой дыры там не было.

И не обратил внимания на моё запястье, на котором явственно отпечатались следы кошачьих зубов... Со свежими капельками крови.

— Не знаю, как это у вас называется, — продолжил я улещивать амазонку. — Пусть будет новичок. И так как мы во всём разобрались, я был бы очень вам благодарен, милая леди, если бы вы меня отвязали, угостили чашкой горячего кофе, объяснили, где я нахожусь и отпустили на все четыре стороны.

В ответ она зычно рассмеялась.

Это зрелище требует отдельного описания. Но я не буду этого делать. Просто представьте себе гору, покрытую металлическими доспехами. Представили? А теперь вообразите, что гора эта трясётся и подскакивает, как при двадцатибальном землетрясении, доспехи грохочут, а сама она издаёт хотя и оглушительные, но не лишенные мелодичности звуки.

Копьё, слава Богу, воительница убрала в сторону — иначе быть бы мне проткнутым насквозь, наподобие цыплёнка-гриль.

Пока она смеялась, тени, на которые я во время беседы старался не обращать внимание, зашевелились.

А потом одна из них выступила вперёд.

Нет, ни угрожающей, ни наводящей ужас она не была. Наоборот: при виде этого мужчины я испытал острый комплекс неполноценности — и это учитывая, как я выглядел сейчас!

Лицо... такое, я бы сказал, скульптурное. Мужественное как раз настолько, чтобы не казаться карикатурным. Широкие плечи, тонкая талия... И всё это великолепие наряжено в самый стильный мужской костюм, который когда-либо демонстрировали по каналу "Фешн тиви".

Рубашка была расстёгнута почти до пупа, открывая гладкую загорелую грудь, на которой покачивалась сразу гроздь золотых цепочек и бриллиантовых подвесок. Немного перебор, на мой вкус, но кто я такой, чтобы судить? Может, здесь так все носят...

— Меня зовут Эрос Аполлон, — звучным красивым баритоном сказал мужчина. — И ты повредил мою собственность.

— Очень приятно, — руки я ему протянуть не мог, по причине её плотной примотанности к стулу, поэтому просто кивнул. — А я — Макс. Точнее, Безумный Макс. Именно так зовут меня друзья...

— Здесь тебя не зовут никак, — оборвал меня Аполлон. Что ни говори, а имечко ему подходит, как плотная перчатка... — Ты — всего лишь новичок. Падающая звезда. Камень, упавший с неба. Никто.

Женщина-викинг, стоя чуть позади мужчины, равномерно кивала в такт его словам и злорадно улыбалась.

— Может, отдадим его Эцилопам, Эри? — в круг света вышла... Она. Блондинка, из-за которой я и попал в эту переделку. Оглядела меня вполне равнодушным взглядом, а потом взяла под руку Аполлона и тесно прижалась к его плечу...

У меня пересохло в горле. Слова застряли, я не мог вспомнить ни одного. Ещё несколько минут назад я был полон решимости отыскать эту девушку и признаться ей в любви, но теперь, когда она стояла передо мной, я не мог выдавить ни слова.

Она с ним, — билось у меня в голове. — Она — не моя девушка...

— Я не отдам его Эцилопам, пока он не отработает ущерб, нанесённый клубу, — прорычал Аполлон. — Программа сорвана, гости разбежались — и это ещё не всё. Кто-нибудь обязательно подаст иск, знаю я этих прохвостов. Убытков — на миллион. А кто будет возмещать? — и он вперил в меня огненный, полный ярости взгляд.

— Но я не виноват! — не знаю, почему у меня вырвались именно эти слова. — Ведь я ничего не знал...

— Незнание не избавляет от ответственности, — веско изрекла амазонка из-за спины своего господина. А потом дотянулась, и вновь легонько ткнула меня своим копьём. — Помни об этом, новичок!

— Прекрати, Цербер, — поморщился Эрос. — Теперь он — такое же имущество, как и другие.

— Эй, полегче! — я разозлился. Не люблю, когда обо мне говорят, как о вещи. — Я — свободный гражданин. Проявите уважение.

В ответ раздался громкий смех. Смеялись все: и Цербер, и Аполлон, и что обиднее всего — блондинка.

— Отвяжите его, — распорядился хозяин клуба. — И найдите какое-нибудь дело. Он должен отработать всё, до последней копейки. Цербер, проследи, — и Аполлон повернулся к блондинке. — Идём, Анжела.

Та отвернулась, и кажется, тут же забыла о моём существовании. Ну, я хотя бы узнал, как её зовут...

Когда Анжела ушла, сердце моё рухнуло в колодец, из которого нет возврата. Хорошо ещё, я не успел наговорить никаких глупостей вслух. Не признался ей в любви, не ляпнул, что именно из-за неё сиганул в люк... Она бы только посмеялась.

Конечно, кто я такой, по сравнению с этим Аполлоном?..

Во рту появился неприятный привкус.

Горечь поражения. Ненавижу этот вкус... Всякий раз, когда подкатываешь к девушке, а она в ответ только смеётся — возникает это чувство.

И почему я думал, что на этот раз всё будет по-другому?.. Наверное, всё-таки ударился головой. И довольно сильно.

"У нас здесь всё очень просто: можно стать тем, кем сам захочешь".

Голос прозвучал неожиданно, и совсем рядом — словно кто-то невидимый подкрался незаметно сзади и прошептал мне на ухо...

Я моргнул.

Ну конечно! Просто мне нужен план. Нужно перестать быть новичком. Нужно стать... кем-то. Богатым, властным, значительным.

Как Эрос Аполлон.

Нет, круче, чем Аполлон!

И тогда Анжела обязательно обратит на меня внимание.

Скажу честно: в тот момент я действительно так думал.

— Развяжи меня! — рявкнул я на женщину с копьём. — Слышала, что сказал хозяин? Развязать и найти мне работу.

— Повежливей, новичок, — буркнула Цербер, но тем не менее подцепила остриём копья узел верёвки. — То, что ты представляешь условную ценность для господина Аполлона, ещё не значит, что ты так же ценен для меня. Да за одни твои глаза на чёрном рынке можно выручить втрое больше, чем весь ущерб, нанесённый клубу, вместе взятый.

— Глаза? — я был удивлён. — У вас тут уже освоили пересадку органов на таком уровне?

— Не знаю, о чём ты лопочешь, — добродушно пожала плечами Цербер. Зрелище, я вам скажу, было УМОПОМРАЧИТЕЛЬНОЕ. Как лавина, которая уже засыпала твои ноги, и поэтому убежать не получится. — Но из глаз такого чистого голубого оттенка, как твои, можно сделать отличные сапфиры.

Меня пробрала дрожь.

— Ведь шутишь, да? — спросил я на всякий случай. Она бросила на меня сумрачный, полный досады взгляд. — Нет, не шутишь. Что ж, тогда давай заключим перемирие: я постараюсь не доставлять тебе неприятностей, а ты пообещай не выковыривать мне глаза.

— Я подумаю, — сказала Цербер и протянула обмотанную кожаными ремнями руку. Не без опаски я протянул свою, но рукопожатие оказалось достаточно мягким, дружелюбным.

После того, как господин Аполлон испарился, отношение леди Цербер несколько изменилось. Она будто переключилась на другую передачу.

И слава Богу, — решил я, обещая себе не докапываться до причины таких перемен. Случилось — и ладно. Главное, мы теперь почти друзья, и в меня больше не будут тыкать острым копьём.

Вообще, если исключить несколько эпизодов — само падение, укус кошекрыла и несколько небольших, но болезненных ранок от острия копья, мне здесь начинало нравиться.

Кошекрыл! — вдруг я почувствовал себя так, словно мне на голову рухнули пресловутые мешки с песком. — Ведь именно о нём предупреждала Чарли Куинн. — Ни в коем случае не гладь кошекрылов, — сказала она. — Эти твари очень опасны...

Стало стыдно. Я повёл себя, как ребёнок. Как недалёкий, глупый ребёнок...

Пора прекратить комедию и собраться, — сказал я себе. — Ты находишься в другом мире. Здесь свои законы, свои правила. И если ты продолжишь вести себя, как идиот непуганый — никакой Анжелы тебе не видать. Ты просто не доживёшь до момента, когда тебе представится случай с ней хотя бы поговорить. Сунешься ещё раз к какой-нибудь неизвестной тварюшке — и тебе каюк. Съедят, и косточек не оставят.

— Ну, что ты умеешь? — спросила Цербер, когда верёвки наконец-то упали на пол и я смог подняться.

Мимо промчалась ватага каких-то мелких пронырливых типов, больше всего похожих на помесь гномов и лисиц. Они принялись ловко карабкаться по верёвкам наверх, к покосившейся рампе.

— А это кто такие? — меня разбирало любопытство.

— Рабочие сцены, — пояснила Цербер. — Кто ещё, кроме лепреконов, сможет удержаться на хрупких конструкциях на громадной высоте?

Так вот где собака порылась. Я был слишком тяжелым для рампы. Она и не выдержала.

Будь я мелким пронырливым лепреконом, всё было бы в порядке.

— Так что ты умеешь? — Цербер легко, словно вовсе не имела веса, соскочила со сцены и выжидательно посмотрела на меня. Я спустился по ступенькам — наученный горьким опытом, я решил больше не совершать резких телодвижений.

— Всё, — ответил я то же, что и девочкам. — Я умею всё.

— Танцевать стриптиз? — она со значением оглядела меня с ног до головы. — Женщины будут в восторге.

— Нет, — я решительно потряс головой. — Стриптиз танцевать я не умею. Если подумать, то я вообще не слишком хорошо танцую... Так что, всё, кроме танцев.

— Готовить фирменные коктейли? — кончиком копья она указала на стойку. За нею, перед рядами разноцветных бутылок, орудовал такой необычный парень... Сначала нужно упомянуть, что у него была больше, чем пара рук. Гораздо больше.

И этими руками он с огромной скоростью тряс шейкер, орудовал рычагами огромной кофемашины, наливал что-то золотистое в высокий бокал, резал фрукт, напоминающий синий лимон и добавлял в коктейль кубики льда... Причём, всё это ОДНОВРЕМЕННО.

— Нет, — решительно сказал я. — ТАК я точно не умею.

— Поваром?

Я вспомнил те обугленные жертвы катастрофы, что получались у меня вместо гренок, и глубоко вздохнул.

— Всё, кроме танцев, смешивания коктейлей и готовки.

— Охранник?

— Без обид, но тыкать в людей острым копьём — это тоже не моё.

— Парковщик?

— Так и не смог получить права. Всё время путаю право и лево.

— Сутенёр?

— Господь меня упаси. Не понимаю, почему за секс надо платить...

— Остаётся одно, — Цербер посмотрела на меня настолько презрительно, что я понял: пасть ещё ниже просто невозможно.

— И что же это?

— Посудомойщик.

— Мойщик посуды?

— Ну, должность чистильщика уборных уже занята, — пожала Цербер могучими плечами. — Так что остаётся только это. Если ты, конечно, не хочешь сортировать мусор перед тем, как его заберут гноллы...

— Мытьё посуды подойдёт! Обожаю мыть посуду. Руки заняты, голова свободна — о чём ещё можно мечтать?..

— Вот и ладненько, — кажется, найдя мне занятие по сердцу, Цербер выдохнула с огромным облегчением, и открыла дверь на кухню.

Ну вот. Жизнь налаживается. Я нахожусь в новом мире, красив, как Ап... нет, просто красив. Как нормальный мужик.

Начинаю кое-что понимать, и даже нашел работу.

А ещё Анжела. Она где-то здесь, в клубе. А значит, у меня всё получится! Закрыв глаза, я представил её влажные губы, её мягкие волосы, вспомнил её запах...

Так, стоп. Нужно срочно отвлечься. Как там говорил ослик?

Я бабочка... Я бабочка, и порхаю над цветком. О! Надо же, цветы такие сексуальные...

— НОВИЧОК! — рёв разбуженного быка раздался как раз вовремя.

— Я!

Ко мне направлялся... Ну, бык. В человечьем, правда обличье. Громадный и белый, как снег на вершине Эльбруса, поварской халат не скрывал ни общей окорокообразности фигуры, ни внушительного, как военный дирижабль, живота, ни маленьких, но пронзительных, как буравчики, глазок. Впрочем, глазки были гораздо выше, чем заканчивался халат. На коричневом лице, под низким лбом и чуть выше расплющенного боксёрского носа.

— Меня зовут Папа Борщ! — рявкнул повар. — Именно так, и никак иначе. Не Консомэ. Не Гаспаччо. Папа Борщ. Запомнил?

— Чего ж тут не запомнить? Папа Борщ. Очень вкусно, ой, извините — приятно. Здравствуйте. А я...

— Заткнись. А теперь быстро бери губку и вперёд! — и он указал волосатой лапищей на ТАКУЮ гору посуды, которая затмила бы своей высотой даже Эверест. Легко.

— Будет сделано, сэр. Считайте, что посуда уже вымыта!

— Если разобьёшь хоть одну, самую крошечную тарелочку... — надо мной нависла похрустывающая накрахмаленным халатом гора. — Упустишь в слив хоть одну ложечку... Я из тебя сделаю Пастуший пирог.

— Да ну? А это как?.. Понял, понял, ничего не разбивать и не терять.

И я поскакал к рабочему месту.

Раковина была такой громадной, что я мог влезть в неё целиком. Чугунная, в желтых потёках и облупившейся краске. На дне её скопилось озерцо зловонной жижи, в которой плавали какие-то малоаппетитные кусочки.

— На счёт пирога он пошутил, — раздался откуда-то сбоку тихий, довольно приятный голос.

— Отрадно слышать, — склонив голову, я увидел пухлое розовощёкое существо в таком громадном поварском колпаке, что самого существа под ним почти не было видно. Существо было конопатое, и всё время хлюпало курносым носиком.

— Из провинившихся Папа Борщ делает отбивные, — протянув ручки, существо показало, как именно это происходит. — На одну ладонь кладёт, а другой...

— Вам — верю, — я сердечно приложил руки к груди. И только сейчас вспомнил, что в правой зажата обширная зелёная губка. Она была покрыта мелкими ложноножками, на концах которых находились присоски.

Самое ужасное — эти ложноножки непрерывно двигались.

Глава 4

Не отбросил я губку только потому, что она прилипла к ладони. Присосалась, как пиявка, и кажется, ей это нравилось.

Но не мне... Пытаясь стряхнуть противное существо, я запрыгал вокруг раковины, рискуя обрушить горы посуды и... Тогда мне ТОЧНО не расплатиться с Эросом Аполлоном. Никогда.

— Её нужно намочить, — посоветовало существо в огромном колпаке. — Тогда она отлипнет.

— Океюшки, — я мужественно взглянул на тарелки.

Всегда ненавидел это занятие. Весь этот жир, объедки... Почему просто не пользоваться одноразовой?

Но в мою сторону направлялся повар, поэтому я решительно протянул руку и открыл кран. Глаза боятся, а руки делают — так всегда говорила бабуля.

В раковину хлынула струя фиолетовой жидкости. Она была тягучая, как сироп, и пахла, как целое море дешевого одеколона...

— Закрой кран, идиот!

— Эй, полегче с выражениями! Я вас не обзывал.

— ЗАКРОЙ КРАН!

Рука Папы Борща мелькнула, как молния. Фиолетовая струя иссякла.

— Да в чём дело-то? Сами сказали: мой посуду. Вот я и...

— Это мыло, — пояснил, багровея повар. — Очень дорогое. Им пользуются понемногу — одна капля на ведро воды! Ты сейчас потратил месячный запас. Причём, впустую.

— Ну извините, что не знал таких тонкостей. Могли бы и объяснить.

— Незнание не избавляет от ответственности, — где-то я это уже слышал. — Так что убыток вычтут из твоей зарплаты.

— Здорово, — упав духом, я наконец-то внимательно рассмотрел раковину. Над ней располагалось целых шесть кранов! Все — одинаковые с виду, никаких там надписей или картинок. И как я разберусь?

— Первый справа — горячая вода, просветило меня всё тоже дружелюбное существо в громадном колпаке. — Следующий — холодная, третий — солевой раствор для снятия порчи, четвертый — нейтрализация положительно заряженных ионов, пятый — грязевой гейзер, шестой — универсальное моющее средство. Ой, смотри, оно уже почти проело дыру...

Я поспешно открыл воду. К счастью, обычную, прозрачную и исходящую паром.

— Спасибо, э... — обратился я к крохе.

— Пим. Так меня зовут, — существо сказало это с гордостью, и теперь я прекрасно понимал, почему.

— Спасибо, Пим, — я так и не понял, мальчик это или девочка. Или ещё кто-то. — Ты мне очень помог.

— Пустяки, — громадный колпак угрожающе наклонился. — До тебя посудомойщиком был я, так что ты оказал мне услугу.

В голове возник образ крохотного, чуть выше моего колена существа, барахтающегося в гигантской раковине, среди тарелок и стаканов, и ведущего бой не на жизнь, а на смерть с живой губкой...

— И какую работу ты получил? — как можно больше вопросов. Вот мой новый девиз.

— Меня повысили, — теперь колпак наклонился в другую сторону. — Теперь я мою гусениц.

— Поздравляю.

Интересно, о каких гусеницах идёт речь?.. На ум приходит сразу две версии: одна — зелёная и волосатая, с множеством лапок, вторая — ржавая и лязгающая, покрытая тонной грязи...

— Смотри! — вдруг закричал Пим, указывая мне за спину.

Воду я выключить забыл. И теперь из раковины лезла плотная фиолетовая шапка пены... Вероятно, горячая вода взбила попавшее туда мыло, и...

— Быстро бросай туда тарелки! — скомандовало существо. Я послушался. Снял с вершины горы несколько блюд и погрузил их в раковину. — Теперь добавь к ним губку. Просто опусти её в воду...

Как только губка погрузилась в раковину, она отлипла от моей ладони и с бешеной скоростью заработала ложноножками.

— Ох ты ж ё... — я застыл с открытым ртом.

— Не зевай! — кричал Пим. — Лови чистые тарелки и бросай грязные!

Так вот почему Папа Борщ предупреждал о том, чтобы я ничего не разбил.

Эта работа больше подошла бы профессиональному жонглёру. Тарелки вылетали из раковинычистые, но на бешеной скорости — словно их запускали из специальной пушки на стрельбище. Только успевай хватать! А между тем в воду нужно было доставлять следующую порцию грязных — иначе губка высовывалась из воды и начинала угрожающе шевелить лапками в мою сторону...

Раз-два, раз-два, гора посуды стремительно таяла, а я даже не намочил рук.

Но попрыгать пришлось изрядно: я бегал и ловил тарелки, как профессиональный вратарь. Запыхался жутко.

Но только я собрался перевести дух, послышалось:

— Э-гей! Не зевай!

И желтый, как лимон, человечек подкатил к раковине целую тележку, уставленную... Хрупким стеклом. Бокалы, фужеры, треугольные мартинки, рюмки и рюмочки. Всё это великолепие переливалось прозрачным светом и мелодично позванивало.

— И чтобы ни одного отпечатка пальцев! — крикнул желтокожий и испарился.

— Ну что, Фонци, потрудимся?

Так я окрестил живую губку. Не зная, какого он пола, придумал такое вот нейтральное имя...

Фонци высунул из фиолетовой пены ложноножку и призывно помахал.

Глаза боятся, а руки делают... Как-то я приноровился ловить и бокалы тоже, успевая расставлять их на чистых полотенцах ровными, как на параде, рядами.

Эх! Видела бы меня сейчас бабуля... Упс. Может, осколки никто не заметит?

— НОВИЧО-О-ОК!..

— Да понял я, понял. Зарплаты мне не видать, как своих ушей.

После бокалов были кастрюли и сковородки. Вот тут-то и началась настоящая работёнка. Сковородки были величиной с тележное колесо — чтобы Фонци было над чем трудиться, мне приходилось держать их, наклоняя в разные стороны, а потом доставать из раковины и водружать в специальную сушилку.

Вот тебе и спортзал, — думал я, ворочая казан, в котором легко можно было приготовить самого Папу Борща, и ещё бы место осталось. — Несколько кастрюль, и твои мускулы ноют так, словно работали с самым тяжелым весом.

Не знаю, сколько прошло времени. Но в один прекрасный момент я заметил, что посуда кончилась, и даже Фонци шевелит лапками как-то лениво, без энтузиазма.

Когда я выловил его из воды и хорошенько отжал, он даже не подумал липнуть к моей руке, а просто повис, как обычная тряпочка.

Уложив губку сушиться и отдыхать, я снял фартук и устало побрёл, куда глаза глядят. Лишь бы подальше от опустевшей и непривычно тихой кухни.

Но так как идти особо было некуда, я вновь оказался в клубном зале, неподалёку от сцены. Побродил между пустых столиков, заглянул в оркестровую яму...

Никого здесь не было. Занавес опустился, и все разошлись по домам. Интересно: какая здесь жизнь? Я что хочу сказать: кроме клуба я ведь ещё ничего не видел. Было до жути любопытно взглянуть на город, этот таинственный Сан-Инферно.

И тут я услышал тяжелый вздох. Он раздавался из-за кулис, примерно оттуда, где лежали злополучные мешки...

Я запрыгнул на сцену. Идти мне особо некуда, так что почему бы и не посмотреть?

За кулисами сидела Цербер.

Не буду описывать, как она выглядела. Но если бы кто-то хотел написать картину "Отчаяние" — на роль модели она бы подошла отлично.

Всё ещё в своём тяжелом бронелифчике и железной юбке, сейчас она ничем не напоминала грозную воительницу, а походила просто на усталую тётку, присевшую отдохнуть на лавочку, утром после Хеллоуина.

В одной руке у неё была бутылка, в другой — сигарета, а на коленях — коробка шоколадных конфет. Собственно, конфет там никаких не было. Просто коробка с золотыми ячейками.

На первый взгляд, Цербер просто отдыхала после трудового дня. Но выражение лица, а особенно безысходно опущенные плечи говорили за то, что не всё так просто у владелицы гигантского бронелифчика.

— Э... Привет, — в знак дружелюбных намерений я слегка помахал рукой.

Цербер вздрогнула. Коробка от конфет испарилась моментально, плечи выпрямились, а взгляд сделался зорким и подозрительным.

— Новичок? Что ты здесь делаешь?

— Ну, я закончил мыть посуду... А в кухне никого не было, так что...

— Ясно, — она вздохнула. — Папа Борщ забыл показать тебе общежитие.

— Общежитие?

— Для тех, у кого в городе нет постоянного жилья, клубы вроде нашего предоставляют комнаты. Днём по улицам ходить опасно, и чтобы не нанимать новых сотрудников каждый день... — она пожала плечами. — В общем и целом, дешевле обеспечить помещение с кроватями и кормёжкой. К тому же, это гораздо выгоднее — для клуба, я имею в виду. Ладно, идём. Покажу тебе...

— Вообще-то, — я сделал небольшой шажок в её сторону. — Я бы с удовольствием немножко посидел. Если ты не против, конечно.

Цербер посмотрела на меня с ещё большим удивлением и покачала головой.

— Ну ты и оторва, — наконец сказала она.

— Да в чём дело-то? — я пожал плечами. — Разве не могут двое сослуживцев, закончив смену, вместе выпить? Там, откуда я родом, все так делают.

— Дело не во всех, — ещё раз покачала головой Цербер. — Дело во мне. Остальные ко мне и на пушечный выстрел не подходят.

— Боятся — значит, уважают, — поддакнул я.

Цербер неопределённо хмыкнула.

— Ну так как? Можно с тобой посидеть?

— Сцена у нас общая, — она гостеприимно махнула рукой с сигаретой, и я уселся на пол, подложив для мягкости мешок. Цербер протянула мне бутылку.

— Алкоголь? — спросил я. Пробовать местные деликатесы мне ещё не приходилось. Но судя по тем объедкам, что попадались на грязных тарелках, некоторая еда здесь имела довольно предприимчивый характер.

— А что же ещё? — ответ подразумевал, что в мире в принципе нет других напитков.

Я сделал глоток.

— Неплохо.

Напиток напоминал Бейлис, сдобренный хорошей порцией чистого спирта. То есть, крепостью был градусов в сто.

— А что это у тебя на руке? — когда я подносил бутылку ко рту, рукав куртки задрался, обнажив укус. Сейчас, когда прошло несколько часов, он воспалился, распух и болезненно пульсировал.

— Ничего особенного, — я спустил рукав и застегнул клёпку на манжете.

— Кошекрыл покусал, верно? — прищурилась она.

— Я думал, они милые.

— Все так думают, — кивнула Цербер. — А маленькие засранцы пользуются этим на всю катушку.

— Так это домашние зверьки, или как?

— Или как, — забрав у меня бутылку, Цербер сделала могучий глоток. — Они сами по себе. Живут, где хотят, делают, что хотят... Но говорят, если с тобой подружился кошекрыл — от удачи не будет отбоя. Вот их и не гоняет никто. — Она протянула бутылку мне. — Промочи горло хорошенько, — посоветовала Цербер. — Это пойло разлагает токсины от укуса.

— Так они ещё и ядовитые?

— В Сан-Инферно — всё не то, чем кажется. И кое-кого это очень забавляет, — она издала грустный смешок.

— На самом деле, когда я шел мимо сцены... Не то, чтобы я подслушивал, или ещё что... Просто я услышал, как ты вздыхаешь. Очень тяжело вздыхаешь, — Цербер посмотрела на меня с новым интересом. — Понимаю, это не моё дело, — добавил я поспешно. — Я — всего лишь бесправный новичок, и всё такое. Но может, если ты мне расскажешь... Бабуля всегда говорила: если тяжелую ношу разделить с другом — она станет в два раза легче.

— И ты подошел ко мне, чтобы узнать, что случилось?

— Ну да.

Я никак не мог понять выражения её лица. Цербер покраснела, и казалось, едва сдерживает ярость. Но на что она злиться?..

— Никто, никогда не подходил ко мне, просто чтобы узнать, как дела.

Ага, я понял. Она не злится. Она плачет. Ну, не в прямом смысле плачет, просто глаза подозрительно заблестели, и нос пару раз хлюпнул.

Достав из обширного бронелифчика изящный платочек, Цербер вытерла слёзы и трубно прочистила нос.

— Клянусь, я никому не скажу, — я начал подниматься. Не люблю женских слёз. Просто не знаю, как себя вести, если дама пускает сопли.

Но Цербер этого не заметила.

— Всё дело в моей внешности, — пожаловалась она.

Я плюхнулся назад и осторожно спросил:

— А... Что с ней не так?

Из личного опыта: если девушка говорит, что у неё что-то не то с внешностью, никогда, повторяю, НИКОГДА не высказывайте своих мыслей на этот счёт. Пусть сама даст определение. Желательно, письменное, в трёх экземплярах и с подписью.

— Ну посмотри на меня... Я же громадина! — Цербер ещё раз тяжело вздохнула. Этот захватывающий процесс я уже описывал, так что возвращаться не буду. — А эти рыжие пакли... Здоровенные титьки.

— Эм... В моём мире девушки специально увеличивают себе грудь.

Цербер распахнула глаза.

— Да ты гонишь!

— Точно говорю. У нас есть специальные клиники, а ещё пластические хирурги. Кучу денег зашибают на том, что вставляют девчонкам всякие импланты. Грудь, задница, даже губы.

— Хочешь сказать, — медленно сказала она. — В твоём мире я бы считалась красоткой?

— Ну, если уж на то пошло...

— Договаривай. Я не обижусь. Привыкла...

— Ты не только в моём мире считалась бы красоткой, — я набрал в грудь побольше воздуха. Резать правду-матку — так с плеча. — На самом деле, ты очень привлекательная женщина.

— Да ну ты гонишь, — а вот теперь она ТОЧНО покраснела. От смущения.

— Нет, честно... Ты подтянутая, мускулистая. У тебя красивый плоский живот, и уж прости меня за эти слова, просто ОТПАДНАЯ задница. Такие, как ты, в моём мире становятся моделями.

— Кем-кем?

— Ну знаешь... Девушкам под два метра везде трудно найти себе пару. Вот они и идут в профессиональные красотки. Демонстрируют одежду, нижнее бельё, драгоценности... Ещё они становятся платными сопровождающими — это называется эскорт-услуги.

— Шлюхами, что ли?

— Нет, ни в коем случае. Ну вот к примеру... Хочет какой-нибудь состоятельный чувак выйти проветриться. Для этого нужна дама, а он целыми днями занят на работе — ему некогда знакомиться. Вот он и звонит в специальное агентство... Девушки там все, как на подбор: умеют себя вести, поддержать разговор и выглядят на миллион. Такие, рядом с которыми любой мужик думает: завидуйте молча...

— Значит, как наша Анжела, — кивнула Цербер.

— В смысле?

— Ну, подружка хозяина. Когда он с ней появляется — ему все завидуют.

— Охотно верю, — я тяжело вздохнул.

Цербер посмотрела на меня с подозрением.

— Ого!.. Я не ошибаюсь? При имени "Анжела" возникает волнение в нижних регионах?

— И в верхних тоже, — выдохнул я. — С ног, до самой головы...

— Брось это гиблое дело, новичок, — тут же сказала Цербер. — Оглянись: вокруг столько красивых девчонок, которые только и мечтают запрыгнуть тебе в штаны. Возьми хоть Ариэль.

— Но откуда ты...

— Ой, да ладно, — Цербер махнула рукой. — Я отвечаю здесь за безопасность, смекаешь? Было бы непрофессионально не заметить такое вопиющее нарушение периметра.

— То есть, ты видела, как девчонки протащили меня внутрь?

— А я о чём говорю? — Цербер дружески хлопнула меня по плечу. Я повалился на бок. Но мгновенно восстановил равновесие, а она великодушно сделала вид, что не заметила. — Ты — конфетка, — добавила она. — Перед таким парнем все двери открыты. Вот и не ломись туда, где вход кирпичами заложен.

— Ясно, — я не смог сдержать ещё одного вздоха. — Спасибо за совет.

— Но ты ему не последуешь, ведь так? — и она проницательно улыбнулась.

— Я благодарен тебе за то, что не сдала меня Аполлону, — сказал я совершенно искренне.

— Вот я и говорю, — сразу погрустнела Цербер. — Почему-то все ждут от меня каких-нибудь репрессий, или чего-то в этом духе.

— Просто они не заглядывали в твои прекрасные глаза, — глубоко вздохнув, я осмелился нежно прикоснуться к её подбородку, а потом улыбнулся. — Если б заглянули, то узнали бы, какая ты добрая и ранимая.

— Если ты кому-нибудь об этом скажешь, я сделаю из тебя Пастуший пирог.

— Понял, не дурак, — я ещё раз глотнул из бутылки. Удивительно, но болезненная пульсация на месте укуса унялась, и краснота заметно спала. Зато в голове начало довольно громко шуметь. — Ну, так в чём дело? — передав остатки пойла Цербер, я откинулся на стенку. Голова приятно кружилась, и очень хотелось закрыть глаза. — Почему ты сидишь здесь, в одиночестве, и вздыхаешь? Поделишься с новичком?

— А с чего ты взял, что проблема есть?

— Дай-ка подумать... Внешность для тебя не проблема. Это данность. Ты живёшь с ней всю жизнь, и так или иначе, свыклась. Да, иногда одолевают грустные мысли, но это не повод напиваться в одиночестве. Так что вывод один: появилась какая-то проблема, решения которой ты не знаешь. Так что выкладывай. Моя бабушка говорила: пока проблема проговаривается вслух, она может стать куда меньше, чем была в голове.

— И ты точно хочешь это услышать? — с сомнением спросила Цербер.

— Ну, я же спросил.

— Никто, никогда не интересовался моими делами.

— Должно быть, тебе очень одиноко.

— Не всё время, — сквозь устрашающую раскраску проступила милая, бесхитростная улыбка. — Когда я жила дома, на побережье... Когда у тебя семь братьев, хочется, знаешь ли, побыть в одиночестве. Но попав в большой город, я поняла, что только с семьёй и была по-настоящему счастлива.

— Что имеем — не храним, потерявши — плачем, — изрёк я. — Тоже присказка моей бабушки.

— Она мудрая женщина.

— Была. Была мудрой женщиной. Несколько лет назад её не стало.

— Сочувствую.

— Проехали. Я уже смирился... Так что насчёт твоей проблемы?

Постепенно я вытянул из Цербера всё, о чём она так боялась говорить.

Всё оказалось очень просто: один из постоянных клиентов — или, как их здесь принято называть, гостей клуба, — потерял в "Чистилище" очень ценную вещь. Или точнее, амулет. Он назывался "Глаз Гора", и был уникален — то есть, второго такого нельзя купить ни за какие коврижки.

— А он уверен, что этот "Глаз" не украли?

— Исключено, — уверенно ответила Цербер.

— Но почему?.. По-моему, в таких клубах воришки должны чувствовать себя, как рыба в воде...

Оказалось, что всё не так просто. Вообще всё не так! Сейчас попытаюсь объяснить.

В Сан-Инферно, наравне с гильдиями купцов, кожевенников, золотых дел мастеров и многими другими, существует гильдия воров. Здесь это вполне уважаемый институт, со своим офисом, профсоюзом и членскими взносами. Они даже платят налоги!

Немножко подумав, я решил, что логика в этом есть: если преступность невозможно искоренить, значит, её нужно ОРГАНИЗОВАТЬ. Пусть будет на виду! И конечно же, отстёгивает в казну, на благо города и его жителей. Своего рода, равновесие.

И чтобы всё было совсем законно, воры, ограбив жертву, выдают ей КВИТАНЦИЮ. То есть, у них есть определённая квота, по которой человек с определённым достатком, может быть ограблен на строго определённую сумму. И не больше.

Так вот: потерпевший утверждает, что выбрал квоту по ограблениям на этот год. Значит, остаётся одно: ценный амулет он потерял, и его просто нужно отыскать.

— И потерял его в нашем клубе, — уточнил я.

Цербер грустно вздохнула.

— Я уже всё облазила, — пожаловалась она. — Разве что в трусы к девчонкам не заглядывала. И в волшебный ящик доктора Калигари... Но туда я ни за что не загляну, даже если из меня сделают Пастуший пирог.

— Вот что... — до меня дошло. — На самом деле, ты не веришь, что амулет он просто потерял!

— У меня не слишком большой детективный опыт, — качнула головой Цербер. — Но этот тип меньше всего похож на того, кто может что-то ПОТЕРЯТЬ.

— А значит, его всё-таки украли. Но так как об этом не принято говорить... Интересно, есть воры, которые являются, как бы это сказать... свободными художниками? Ну, не состоят в гильдии, не платят профсоюзных взносов?

— В этом-то и беда, — вздохнула Цербер. — Такие воры, конечно же, есть.

— Но никто не знает, что они этим промышляют, — подхватил я. — На вид это могут быть вполне респектабельные граждане.

— Например, кто угодно из гостей, — Цербер снова вздохнула. — А так как я отвечаю здесь за безопасность...

— Это дело повесили на тебя, — кивнул я.

— И господин Аполлон вышвырнет меня за дверь, если я не отыщу этот чёртов "Глаз Гора" в самое ближайшее время.

Глава 5

— А что светит тому, — я подавил душераздирающий зевок. — Кто совершает противоправные действия, э... так сказать, вне профсоюза?

— Смертная казнь на месте, — тут же ответила Цербер. — Как правило, следят за порядком сами гильдии. В этом вся соль, понимаешь, о чём я?

— Кажется, понимаю...

Гильдия воров — это и преступник и полицейский, в одном флаконе. Они обворовывают тебя на строго определённую сумму, которую высчитывают, исходя из твоих доходов. И они же дают гарантию, что тебя не ограбит никто другой.

Видимо, алкоголь действовал не только на укус. Меня всё больше клонило в сон. Конечно, сказывался и бурный, насыщенный событиями день, а главное то, что события последних часов несколько выходили за рамки моей обычной жизни.

Поэтому, как только в нашем разговоре возникла пауза, я начал клевать носом.

— Ладно, идём, — Цербер поднялась с мешков, и прикрыв рот рукой, интеллигентно рыгнула. — Скоро полдень, покажу твою комнату.

Я тоже встал. Перед глазами поплыло-о-о-о...

— Держись, Оторва, — она подхватила меня под руку и повела куда-то за кулисы, вглубь здания.

— Я в порядке, — вопреки заявлению ноги страшно заплетались и к каждой словно привесили по тяжелой гире.

— Да я вижу, — беззлобно поддела меня Цербер. — Прямо огурчик.

И тут я ляпнул:

— Цербер — это же кличка, верно? Тебя так называют, потому что боятся.

Вопреки ожиданиям, она не рассердилась, а издала довольный смешок.

— Здорово, да?

— То есть, ты САМА это придумала?

— Когда растёшь с семью старшими братьями, изобретательность тренируется сама собой. Особенно с таким именем, как у меня.

— И как же тебя назвали родители?

— Ты будешь смеяться.

— У меня вообще нет имени. Так что любое, даже самое странное — это повышение статуса, правильно я говорю?

— В целом — да.

— Ну так что?.. Как тебя звали, когда ты была милой маленькой девочкой?

— Лолита.

— Ух ты. Красиво. Тебе идёт.

— Издеваешься?

— Нет, правда. Лолита, Лола, Долорес — очень мужественно, на мой взгляд.

— Если кому-нибудь протреплешься...

— Знаю, знаю. Ты сделаешь из меня Пастуший пирог... Кстати, а что это такое?

— Единственное блюдо, которое не любят гремлины. И кстати: мы пришли.

К сожалению, за разговором я совершенно не заметил, какими путями меня вела Цербер, а точнее, Лолита. Но в конце концов она привела меня в уютный крытый дворик, по периметру которого располагались длинные одноэтажные коттеджи, с симпатичными красными ставнями и крылечками. В центре дворика был бассейн, заполненный ярко-оранжевой жидкостью, больше всего похожей на фанту.

— Где это мы? — дворик мне понравился. Так и вижу себя с бутылкой пивасика, в удобном шезлонге...

— Общежитие, — объявила охранница. — Твоя дверь — вот эта.

— А ты где живёшь?

— Я? Напротив, — она махнула рукой в направлении коттеджа по ту сторону бассейна. — И чтобы расставить все точки... Ты конечно милый парень, и всё такое, но...

— Да, я понимаю, — я сообразил, на что она намекает, и внутренне содрогнулся. Не то, чтобы Лолита мне не нравилась, но иметь отношения с дамой таких габаритов... Боюсь, у меня просто не хватит опыта.

— Так что, без обид? — она нерешительно повертела в руке ключ.

— Ещё бы! Так где, говоришь, моя комната?

— Вот эта, с зелёной дверью. И... не благодари.

— За что?

— Да так, ничего особенного.

— Ладно, — поднявшись на две ступеньки крыльца, я взялся за ручку в виде зелёной ящерицы. — Так что, до вечера? Увидимся, когда выпадет свободная минутка и ещё раз обсудим твою проблему? — сквозь красно-белую раскраску пробилось искреннее удивление. — Ну, я имею в виду... Её же надо как-то решить, верно? А две головы лучше, чем одна.

— Ты правда собираешься мне помогать? — в голосе её было столько недоверия, что я решил прибегнуть к небольшой манипуляции.

— Насколько я понимаю, если её не решить, тебя уволят, — Цербер кивнула. — Ну, а я со стороны не хочу лишиться единственного друга. Так что сама видишь, помочь тебе — в моих интересах.

— И когда мы успели стать друзьями?

— В тот момент, когда ты решила не сдавать меня Аполлону, полагаю.

— Ладно, Оторва, — она пыталась сохранить нейтральное выражение лица. Но взгляд Цербера заметно потеплел. — Тогда до завтра.

На самом деле, я немножко слукавил перед Лолитой, и комплексовал по этому поводу: кроме совершенного бескорыстия, у меня был и свой интерес ей помочь. Ведь общаясь с представителем местного населения, я многое узнаю о самом мире. А как известно, информация — самое сильное оружие. Так что, для того, чтобы чего-то добиться, мне нужно знать как можно больше.

Раздумывая на эту тему, я открыл дверь, перешагнул порог, и... застыл, как вкопанный.

Если этому помещению суждено служить моим жилищем, нужно будет что-то делать. Причём, срочно.

Начну с того, что комната была розовая. В буквальном смысле. Розовые обои в розовые розочки. Занавески на окнах — в тон. Кровать с балдахином, с которого свешивались полотна тонких прозрачных вуалей, тоже была розовой. Все поверхности в комнате — низенькие диванчики, кресла, деревянный комод и столик, заваленный грудами косметики — все они были уставлены, увешаны и устелены салфеточками, фарфорововыми пастушками и статуэтками жутких косоглазых собачек и кошечек. Ни одна фаянсовая, раскрашенная яркими красками тварь не смотрела в одну и ту же сторону!

На стенах, вместо картин, красовались веера из перьев, вешалки с настолько блестящими, сколько и скудными нарядами, а на полу выстроились ряды разномастных туфель. Их были СОТНИ. И все — на высоком каблуке...

Ясно, — с облегчением решил я. — Лолита просто ошиблась дверью. Это не моя комната — просто не может ею быть. К тому же, здесь уже явно кто-то живёт...

В этот момент со стороны кровати послышалась какая-то возня, потом в лёгких занавесях образовалось отверстие, в которое просунулась слегка растрёпанная, но от этого ещё более симпатичная, головка.

— Кто здесь?.. — спросила Ариэль сонным голосом. — Розарио, это ты?

И тут её взгляд сфокусировался на мне. Глаза расширились, а прелестные розовые губки округлились.

— Белоснежка! — позвала девушка. Плечи её зашевелились, потому что Ариэль совершала какие-то забавные телодвижения — дрыгала ногой, или что-то в таком духе. — Посмотри, кто тут у нас!

Рядом с светлой головкой Ариэль появилась вторая, тёмненькая, и с такой причёской... ну знаете, "со сна". Правда, идёт она только девушкам, у которых очень, очень хорошие волосы... У Белоснежки они были, и зрелище по праву можно было назвать просто отпадным.

— Приве-е-етик! — махнув длинными ресницами, она пошире распахнула и так огромные глаза. И тоже принялась лягаться — мне так показалось. — Чарли! Эй, Чарли, просыпайся!

— Ну что ещё? — сонный голос несомненно принадлежал Чарли Куинн. — Опять геккон забрался на штору, и вы его боитесь?

— Гораздо лучше! — широко улыбнулась Белоснежка. — Новичок.

Последовала красноречивая пауза.

— Тот самый?

— Ну да, который без хвоста! Представляешь? Он нашелся!..

В отверстии занавеса появилась третья растрёпанная голова, теперь уже блондинки.

— Очешуеть! — хладнокровно выразилась она. — А мы думали, ты уже труп.

— Так переживали, — вклинилась Ариэль. — Возвращаемся в гримёрную — никого. И на рампе никого... На сцене крики, грохот!

— Мы решили, что тебя таки сцапали Эцилопы, — встряла Белоснежка.

Надо заметить, что весь разговор длился не больше минуты. Девчонки трещали просто таки с пулемётной скоростью, и мне не удавалось вставить ни слова.

Но выдав всю информацию, которая имелась, они иссякли. И выжидательно посмотрели на меня...

— Простите, милые дамы, если я нарушил ваш покой. Вероятно, Цербер, когда показывала мне жильё, просто ошиблась дверью. Сейчас я уберусь, и...

Честно говоря, я и сам не знал, что последует за "и". Будить грозную великаншу, чтобы сообщить ей об ошибке как-то не улыбалось.

— А зачем тебе уходить? — бесхитростно подняла идеальные брови Белоснежка.

— Ой, правда, девочки! — воскликнула Ариэль. — Как-то несправедливо получается. Мы тут лежим, раздетые, на перине, а он там совсем один, у двери...

— Если ты ещё не понял, то раздевайся, и лезь к нам, — нетерпеливо перебила Чарли Куинн. — Душ — там, — выпростав из покрывал тонкую голую руку, она ткнула куда-то в стену. — Полотенце найдёшь сам.

Больше я не стал ничего уточнять. Опыт, сын ошибок трудных, говорил: если девушка зовёт тебя к себе в постель — бросай всё, чем бы ты не занимался до этого, и лети, как на крыльях — пока она не передумала.

А если тебя зовут сразу ТРИ девушки... Нет, ведь надо быть полным дебилом, чтобы отказаться, а?

Да, знал бы друг Колька, что происходит — умер бы от зависти. Но скорее всего, он умер бы ещё несколько часов назад, когда увидел, как я теперь выгляжу.

Протопав в ванную — она скрывалась за раздвижной стеклянной дверцей, и надо ли упоминать, что была она... да. Абсолютно розовой. Розовый кафель, розовые полотенца, розовые мыльные шарики... Словом, быстренько сбросив одежду и стараясь на пялиться по сторонам, я полез под душ.

Наученный горьким опытом, сначала я по-очереди ПРИОТКРЫЛ все четыре крана — не дай Бог, наткнусь на грязевой гейзер, как на кухне... Таким образом, обнаружив один кран с обычной горячей водой, а второй — с каким-то ароматным мылом, я хорошенько, постанывая от удовольствия, вымылся, затем нашел пушистое полотенце, и обернув его вокруг бёдер, вернулся в комнату.

Выходя, не удержался от взгляда в зеркало. Да. И кубики, и грудные мышцы были на месте. А в низко повязанном на бёдрах полотенце всё это выглядело так, словно меня отфотошопили.

Занавески на кровати, признаться, я раздвигал с некоторым трепетом. Новые испытания в новом мире. Интересно, как поведёт себя мой апгрейженный инструмент?

К счастью, рефлексировать и стесняться мне просто не позволили. Как только я появился, Ариэль с визгом запрыгнула мне на талию, обвив ногами и руками, словно очень симпатичная обезьянка. И влепила сочный, пахнущий клубникой поцелуй.

Подхватив её под ягодицы, я сделал полный разворот, и повалился спиной на кровать... Полотенце с меня слетело, и надо ли говорить, что девчонки тоже пребывали в соблазнительной, загорелой и шелковистой на ощупь наготе?

Сквозь плотно закрытые ставни пробивались редкие косые лучики света. Они пронизывали комнату, а также лёгкие занавески балдахина золотистыми копьями, что позволяло сквозь полузакрытые глаза наблюдать соблазнительные изгибы, восхитительные округлости и формы таких очертаний, что Венера Милосская просто удавилась бы от зависти.

Конечно же, кто-то может заметить, что после длинной череды испытаний, новых впечатлений и трудовых подвигов, лучший отдых — это крепкий здоровый сон.

Но он ошибается.

Или завидует.

Для снятия стресса нет ничего лучше жаркого, яростного, интенсивного секса.

И смею сказать, мой стресс — от перехода в другой мир, от свежих впечатлений и постепенного осознания того, что домой я, скорее всего, больше не вернусь — сняло, как рукой.

А точнее, тремя парами нежных, умелых и шаловливых ручек.

Спал я после этого, как младенец. Голый, и окруженный тремя заботливыми нянюшками...

И даже успел выспаться перед новым рабочим днём — точнее, ночью. Оказалось, в местных сутках не двадцать четыре, а целых тридцать часов. И поначалу это может показаться тяжеловатым: рабочий день длился, по земным меркам, две смены подряд. Зато и на отдых времени завались! И на сон, и на все остальные развлечения...

Проснулся я от бурчания в животе. Немножко полежал, удивляясь такому повороту. Вообще-то я сова. Просыпаюсь с трудом, и максимум, что могу в себя запихать спросонок — это чашка крепкого чёрного кофе.

Но сейчас мой желудок недвусмысленно намекал, что он не отказался бы от хорошего стейка, полной тарелки жареной картошки с кетчупом, и может быть, порции-другой шоколадного мороженного. Так, для разнообразия.

Открыв глаза и увидев над собой балдахин из розового шелка, расшитого серебряными звёздами, солнцами и полумесяцами, я малость удивился. Но заметив на одном из столбиков кружевной лифчик с чашечками такого идеального размера, что одна грудь как раз уютно умещается в ладонь...

В общем, я сразу всё вспомнил. И кроличью нору, сиречь — люк, и клуб с многообещающим названием "Чистилище", и самое главное — красавицу Анжелу, из-за которой я и оказался лежащим под розовым балдахином.

— Доброй ночи! — надо мной наклонилось жизнерадостное личико. Серебристо-лиловые волосы упали вниз и пощекотали мне живот.

— Ты хотела сказать, доброе утро, — я нежно поцеловал Ариэль и сел в кровати.

— С чего бы мне желать тебе утра? — она так мило сморщила носик, что пришлось ещё раз её поцеловать. — Только полный псих станет желать кому-то доброго утра...

— Хочешь сказать, утро добрым не бывает?

Из ванной слышался громкий плеск воды и весёлые вопли. Наверняка там плескались Чарли и Белоснежка. Во всяком случае, у Ариэль волосы были влажными, а голые плечи покрыты капельками воды.

— Слушай, из какой дыры ты свалился? — удивление Ариэль казалось искренним.

— Я свалился с Земли, — с достоинством ответил я. — Такая планета, может, слышала?

— Конечно! — подхватила девушка. — Шоколад, комиксы и Дар Стрейтс! Погоди... — я не успел обрадоваться или удивиться тому, что она знала о моей родине. — Значит, ты вовсе не новичок.

— А кто же тогда?

— Ты — И-прыгатель.

— ???

— Путешественник по измерениям, — пояснила Ариэль, заметив моё недоумение. — Что ж ты сразу не сказал! — и она довольно чувствительно толкнула меня кулачком в плечо.

— Вообще-то об и-прыгателях я впервые слышу.

— Да ладно тебе! Все путешественники по измерениям — контрабандисты. Так что ты привёз на продажу? Если модные журналы — чур, я первая выбираю!

— Ариэль, лапочка, послушай меня внимательно, — я привстал с кровати, одеяло с меня свалилось и девушка тут же заинтересовалась... — Нет, просто послушай, — я ловко подхватил её подмышки, поднимая с колен. — Я — не и-прыгатель. Не путешественник. И я ничего не продаю.

— Но ты можешь! — резонно заявила она. — Вернись на Землю, набери там всего... Нет, уж лучше я дам тебе список. А то притащишь какой-нибудь ерунды, вроде ноутбуков или телефонов. Только журналы! А ещё французское бельё... Запомнил? Это очень важно! Нет, всё-таки мы молодцы, что не отдали тебя Эцилопам! Девочки!..

И она вихрем бросилась в ванную. А я огляделся в поисках какой-нибудь одежды.

Надо сказать, вокруг кровати было разбросано полно шмотья. Короткие шелковые шортики, лифчики и трусики, вездесущие босоножки с такими острыми шпильками, что их впору было приравнивать к оружию массового уничтожения...

Но ничего такого, что мог бы надеть на себя я, не было.

Надо как можно скорее устроить поход по магазинам... — проговорив эту глубокую мысль вслух, я наугад распахнул дверки громадного, во всю стену, шкафа. И чуть не задохнулся под ворохом шелковых платьев, боа из перьев, и корсетов с вышивкой.

— Что ты наделал! — освободив один глаз, я увидел Чарли Куин, обмотанную полотенцем до подмышек.

— Извини, я только хотел...

— Теперь целый год придётся упихивать это назад. Надо же, какой дуралей...

— Я только хотел поискать какие-нибудь шмотки для себя!

На меня бросили такой уничтожающий взгляд, что будь я лужицей варенья — непременно бы закипел.

— В женской комнате?

"И не благодари..." — услышал я насмешливый, и чуток ехидный голос Лолиты.

— Что происходит? — в комнату вторглась Белоснежка, тоже в одном полотенце. Длинные, кудрявые от влаги волосы струились по её шелковистой коже, как синее золото.

— Он открыл шкаф.

— Святой Люцифер!

— И вывалил всё на пол.

— Я не валил. Оно само выпало.

Честно говоря, я до сих пор барахтался в скользком и шелестящем ворохе разнообразного яркого тряпья. Создавалось такое впечатление, что в этот шкаф упихали целый карнавал, и теперь, когда путь к свободе найден, он ни за что не пожелает возвращаться назад, в тёмное и тесное узилище.

И я всё так же смотрел на мир всего одним глазом. Чтобы исправить хотя бы это недоразумение, я сдёрнул с головы белую прозрачную тряпочку. Оказалось, что это... Ну конечно. Кружевные женские трусики.

— Может, обратимся к Розарио? — спросила Ариэль. Оказывается, все три девушки уже стояли, окружив меня, и скорбно пялились на ворох одежды.

— Хорошая мысль, — кивнула Белоснежка. — Он обожает копаться в женском белье... А за работу разрешим ему выбрать что-нибудь для себя.

— Вообще-то, я думала, он сможет поделиться с Максом одеждой.

Да. Вы не ослышались. Ночью я для девушек раз и навсегда стал Максом. Точнее, Безумным Максом. И вовсе не по той причине, по которой меня так называли друзья... Они отдавали дань скорее, моей непредсказуемости, способности влипать в разные приключения. А здесь... Ладно уж, не буду хвастаться.

Завидуйте молча.

— Значит, я схожу к Розарио, и попрошу у него что-нибудь для Макса? — предложила Ариэль.

— Нет! — Белоснежка ухватила её за запястье, и вернула к куче тряпья на полу. — Я сама схожу к Розарио! Иначе мы все опоздаем на работу, а господину Аполлону опоздания не нравятся. Вы пока займитесь этим, — кончиком босой ноги она указала на кучу. — Может, найдёте что-нибудь, от чего можно избавиться...

— О нет! — Ариэль прижала руки к груди. — Только не это! Одна моя подруга как-то выбросила шелковую ленточку. И что вы думаете? — она обвела нас всех трагическим взглядом. — Буквально через два года она ей понадобилась!

Белоснежка закатила глаза и решительно потопала к двери.

— Кто такой Розарио? — спросил я осторожно. По опыту, это вполне мог быть зеленокожий бегемот с лакированными клыками.

— Наш бухгалтер, — сбросив полотенце и ни сколько меня не стесняясь, Чарли уселась на пуфик перед зеркалом и принялась расчёсывать волосы.

— Такой душка, — пояснила Ариэль, безуспешно роясь в куче, которая уже напоминала египетскую пирамиду, сделанную из флажков и перьев.

Из шкафа продолжали выпадать всё новые и новые предметы женского обихода.

— Я как-то заглянула к нему в шкаф, — продолжила она. — Ой, девочки! Вы бы видели... Она принялась показывать руками: — Вот так вот — чулки с подвязками, потом — корсеты, потом — бра и трусики, а потом — строгие костюмы, в которых он ходит на работу.

— А плётки? — спросила Чарли, орудуя щеткой для волос.

— А плётки он разместил на дверце.

Глава 6

— В ЭТОМ я никуда не пойду.

Я старался, чтобы голос звучал как можно более спокойно. Но в глубине души чувствовал, как нарастает нервозность.

— А что тебе не нравится? — спросила Ариэль, вертя в руках джинсы с дырками там, где должна быть задница. — По-моему, очень современный покрой.

— Вот сама его и носи.

— Ой, правда? — она лучезарно улыбнулась. — Спасибо...

— Макс, давай быстрее, посуда сама себя не вымоет, — поторопила Белоснежка.

— Если посуда останется грязной, Папа Борщ озвереет и начнёт орать, ужаснулась Ариэль. — Если он начнёт орать, его услышит Цербер, а если его услышит Цербер... О, святой Люцифер!.. Она закатила глаза и начала очень красиво падать на пол. Предварительно убедившись, что упадёт на мягкую гору одежды.

— Ну всё, хватит! — Белоснежка дёрнула Ариэль за косу, и та моментально пришла в себя. Словно и не пыталась только что изобразить обморок.

— Вот! — Белоснежка бросила в меня простой чёрной майкой и такими же джинсами. Слава Богу, без дырок. — Этот прикид удовлетворит Ваше Святейшество?

— А трусы?.. Ладно, ладно.

Я поспешно натянул новые штаны. Ничего. И без белья можно. Главное, следить за ширинкой.

— Ну всё, погнали, — Белоснежка, как заботливая мамочка, выпихнула нас за дверь.

— А как же завтрак?

Желудок бурчать так и не перестал. Честно говоря, сейчас я бы съел и пастуший пирог...

— Что такое завтрак? — на меня уставились, как на чудо морское.

— Еда, которую поглощают после того, как проснутся, — пояснил я таким тоном, словно говорил с детсадовцами. — Чтобы подкрепить силы... — и встретил полнейшее равнодушие. — Девочки, давайте хотя бы выпьем кофе!

Господи! Да я УБИТЬ готов за кружку горячего чёрного кофе...

— Знаешь, вообще-то есть вредно, — доверительно поведала Ариэль. — От этого портится фигура. Одна булочка — и не успеешь моргнуть, как ходишь в платье шестого размера. Ужас.

— На вот, — Белоснежка протянула мне что-то, похожее на завёрнутую в фантик крошечную конфетку. — До конца смены этого хватит, а потом я дам тебе ещё.

— Этого? — нет, правда. Конфетка была такая крохотная, что едва виднелась в микроскоп.

— Одной энергетической таблетки хватает на пятнадцать часов, — просветила Чарли Куин. — Так что смотри, Жеребец. Не начни бить копытом...

— А после работы устроим праздник! — захлопала в ладоши Ариэль.

— Ага, — хмыкнул я себе под нос. — Съедим по таблетке, развлечёмся... — и тут я кое-что вспомнил. — Девочки, после смены я какое-то время буду занят... — мы уже подходили к сцене. Во всяком случае, я уже узнавал знакомые места.

— Пойдёшь мстить кошекрылу? — кровожадно улыбнулась Чарли.

— Вообще-то, я договорился с Цербером. У нас вроде как совещание.

На меня уставились три пары огромных, абсолютно непонимающих глаз.

— Я тоже как-то думала подружиться с Цербером, — наконец изрекла Ариэль. — Только не смогла придумать — как. Может, дать потыкать в себя копьём?

— Да нет, вы не понимаете, — я не знал, как ещё их убедить. — Вчера, после смены, мы с ней разговорились. Да она вполне вменяемая тётка! — ноль понимания. — Ведь это ОНА подселила меня к вам!

— Ага. Конечно, — Белоснежка опять закатила глаза и потопала куда-то вверх, по узкой и шаткой лесенке.

Я вспомнил, что где-то наверху, рядом с рампой, находится их гримёрка.

— Ну, ты слишком-то не напрягайся, — напутствовала Чарли. — После смены ты нам понадобишься... Жеребец.

И хлопнула меня по заднице. Зато Ариэль — поцеловала. В губы, не подумайте чего...

— Только никому не говори, что ты контрабандист, — прошептала она мне на ухо. — Помни: в очереди за модными журналами я первая.

И они упорхнули.

Фонци поприветствовал меня, радостно прилипнув к руке. Я тут же наполнил раковину водой и пустил его поплавать.

Когда я рассматривал ладонь с красными, похожими на засосы отпечатками, мимо прошествовал Папа Борщ.

— Любовь-морковь? — хмыкнул он, глядя на мою руку. — Ну-ну...

Есть после таблетки Белоснежки и впрямь не хотелось, так что, рабочий день летел незаметно.

Но удивило меня то, что и в зале, где во всю шло представление, никто не ел. Во всяком случае, я не видел, чтобы туда отнесли хоть одну тарелку.

Если уж на то пошло, я ВООБЩЕ не видел здесь ни одной тарелки с едой. Хотя запах долетал до того места, где я работал. Пахло сосисками, жареным мясом, тушеными овощами... Я начал подозревать, что у меня фантомные галлюцинации. Как следствие долгой и изнурительной голодовки.

Стоп! Тогда откуда берутся все эти казаны, сковородки и прочая утварь? Что, клуб Чистилище берёт подработку грязной посудой на стороне, в соседней столовке? Интересно, как она называется? "Яичница Дьявола?"

В самый разгар рабочего дня ко мне подошла Лолита. Несмотря на вчерашние дружеские посиделки, я слегка напрягся: видел её мельком несколько раз, и пока что охранница ко мне никакого дружелюбия не проявляла.

Одета она была всё с тем же средневековым шиком: бронелифчик, железная юбка, поножи... Но вместо красно-белой раскраски она наложила обычный макияж. Ну, почти обычный. Надо будет попросить девочек поучить её пользоваться тушью, помадой и всякими такими штуками. А то теперь, вместо свирепого индейца, она напоминает зарёванную куклу.

И ведь никто ей об этом не скажет, зуб даю! Даже я не скажу. Потому что я, хотя и Безумный, но вовсе не дурак.

— Иди за мной, — властно бросила Лола и тут же пошла к двери, вовсе не заботясь, исполнил ли я приказание. Она и так знала, что никуда я не денусь.

Так как моё рабочее место располагалось в дальнем конце кухни, мне пришлось пройти мимо исполинских плит, в которых пылало неподдельное адское пламя, мимо громадного, величиной с пещеру, камина, в котором, теоретически, можно было зажарить целого оленя.

Повара, во главе с Папой Борщом, были на месте. Резали, шинковали, отбивали, накладывали...

И тогда опять возникает законный вопрос: куда всё это девается?

Впрочем, задавать вопросы я не стал — не стоит привлекать к себе внимание начальства в тот миг, когда покидаешь рабочее место в разгар смены...

Лолита провела меня на балкончик, окружающий, как галерея, всё кабаре. Передняя наклонная стенка его была прозрачной, и весь зал представал, как на ладони.

— Здесь нас никто не побеспокоит, — пояснила охранница, аккуратно пряча копьё в шкаф.

— Я думал, мы увидимся после смены, — заметил я. Хотя и рад был передышке: в последние полчаса у меня в глазах не переставал кружиться водоворот из мыльной пены, грязных тарелок и объедков загадочного происхождения.

— Я решила, что будет полезно изучить потенциальных кандидатов, так сказать, в их естественной среде обитания, — Лола смущенно улыбнулась и подошла к стеклу.

Встав рядом с ней, я заглянул в просторную яму, на дне которой, вокруг сцены, располагались столики, а за ними — посетители.

Господи ты боже мой! Кого здесь только не было...

По опыту, завсегдатаи ночных клубов и кабаре — и в моём мире довольно пёстрая компашка. Но здесь...

— А кто это такой высокий, с рогами?

Я указал на краснокожего громилу с кольцом в носу, и с величественными, украшенными серебряными наконечниками, рогами. Рядом с ним, на полукруглом диванчике, располагалась стайка девушек вполне земного вида — судя по счастливым личикам и заливистому смеху, все изрядно веселились.

Рогатый, кстати сказать, одет был точь-в-точь, как Снуп-дог в свои лучшие годы: броский леопардовый пиджак и гроздь дутого золота на шее удивительным образом гармонировали с красной, словно бы пылающей кожей.

— Это Минотавр, — буднично пояснила Лолита.

Широко расставив ноги, выпрямив спину и сложив руки на груди, она являла собой классический образчик Зены — королевы воинов. Фундаментальная женщина...

— А вон та группа?

Я указал на компанию гориллоподобных гигантов, интеллигентно пьющих шампанское из пижонских тонкостенных фужеров без ножки. Больше всего они походили на наших негров, выходцев из трущоб Гарлема, почему-то решивших покрасить волосы в электрически-розовый цвет, иразъевшихся до размеров небольших дирижаблей.

— А, братья Вупи, — бросила на них взгляд Лолита. — Их можно не брать в расчёт. Все — примерные семьянины, совместно владеют сетью аптек по продаже энергетических таблеток. Вупи, их старшая сестричка, узнав, что кто-то из младшеньких нечист на руку, устроит им такое, что прослезится сам мистер Заточчи, президент гильдии убийц.

— Гильдии УБИЙЦ?..

— А вот и он сам, — игнорируя мой панический вопль, она указала подбородком на вполне благодушного толстячка, с венчиком благородно-седых кудрей, в широких подтяжках поверх белой, в мелкую синюю полоску рубашки, и в смешных клетчатых брюках.

Больше всего толстячок походил на ушедшего на покой, но так и не забывшего ремесло, почтенного клоуна. Так и чудилось, что из громадного цветка в петлице брызнут чернила...

Толстячок жизнерадостно улыбался, хлопал в пухлые ладошки и время от времени кормил с рук то ли крысу, то ли ещё какого грызуна, который сидел на его столе, как у себя дома.

— Никогда не переходи дорогу мистеру Заточчи, — тихо и вкрадчиво прошептала мне на ухо Лолита.

— Океюшки, буду с ним вежлив, как гробовщик с семьёй клиента, — кивнул я.

— Нет, я серьёзно: если встретишь его на улице, тут же сворачивай в затянутую паутиной ракопаука подворотню, тёмный переулок, из которого доносится лай адских псов, или переходи на другую сторону улицы и прячься в вампирской лавочке по продаже крови.

— А... Почему мы шепчемся?

По моим прикидкам, от президента гильдии убийц нас отделяло толстое пуленепробиваемое стекло, а также метров двадцать полного зрителей, громкой музыки и аплодисментов зала...

— Говорят, у мистера Заточчи уши есть везде. И это вовсе не фигуральное выражение.

— То есть, его мы исключаем.

— Мы его не рассматриваем изначально, — отрезала Лолита.

— Ладно, хорошо... А как насчёт того блондина с крыльями?

Вышеупомянутый блондин больше всего походил на Дольфа Лундгрена, вернувшегося с детского утренника, на котором он изображал ангела.

— Это Автандил, — сообщила Лолита так, словно втолковывала прописную истину ребёнку. — Он архангел.

Я ещё раз оценил крылья. В размахе каждое будет метра три с гаком...

— Круто. Это как-то мешает воровать?

— Ну ты даёшь, Оторва! — Лолита закатила глаза, тут же напомнив мне Белоснежку. — Ангелы НИКОГДА не делают ничего, что навредило бы другим видам.

— Что, не хотят испортить карму?

Я вспомнил ребят с крыльями из родной Библии. Тем не западло было спалить город огненным мечом, или устроить ещё какой геноцид. Так что, наверное, здесь ангелы другой породы...

— Кстати, спасибо за общежитие.

— Я же сказала: не благодари.

— Ты не понимаешь, о чём говоришь.

— Прекрасно понимаю, — она усмехнулась как-то плотоядно, и в то же время очень сексуально. — Стены в домиках не такие уж и толстые. "Макс, ты просто машина!" — изобразила она тоненький голосок Ариэль.

Я почувствовал, что краснею.

— Но ты сказала, что живёшь на другом конце...

— Ага, — широко улыбнулась Лолита. — НАСТОЛЬКО тонкие. Но не смущайся. В какой-то мере, я получила удовольствие. И не только я одна...

— О мой Бог.

— Не удивляйся, если к тебе выстроится очередь.

— О Боже!

— И не только из девушек...

— О Господи!

Она посмотрела на меня с подозрением.

— Всё хочу спросить... Ты ведь новичок, верно? Попал сюда только вчера...

— Всё так.

— Тогда откуда ты знаешь Бога?

— Чего?..

— Ну, ты всё время упоминаешь этого чудика, что живёт на соседней улице. Такой лысый, с белой бородой. Ещё всё время ходит в серой хламиде и тапках на босу ногу. Бормочет что-то вроде: во имя Отца, и Сына...

Я икнул.

— Ладно, извини, — смутилась Лолита. — Не хочешь говорить — не надо. Каждый имеет право на тайну личности.

— Правда?

— Ну да, — она вновь бросила на меня полный взрослого терпения взгляд. — Именно за этим мы и приезжаем в Сан-Инферно, ведь так?

— Я-то попал сюда случайно, — буркнул я. — Шел по улице, не заметил люк...

Она бросила на меня ещё один, куда более скептический взгляд.

— Ладно, я же сказала: не хочешь — не говори. Никто тебя за это не осудит.

Вот и Ариэль не поверила, что я не специально...

— Давай лучше вернёмся к нашим баранам, — предложил я.

— К кому?

— К разбору полётов.

— Кажется, мы никуда не летим... — Лолита заботливо потрогала мне лоб. — Ты хорошо себя чувствуешь?

— Я хотел сказать, к обсуждению кандидатур, — я как бы невзначай уклонился от её заботливой руки, сделав вид, что внимательно изучаю гостей. — Слушай, — я бросил взгляд на охранницу. — Ты сказала, что работаешь здесь начальником по безопасности, — Лолита кивнула. — Но это подразумевает, что у тебя есть штат сотрудников. Ну там, охранники на входе, потом — те, кто следит за залом... Всё в таком роде.

— ???

— Такие здоровенные парни с дубинками, которые открывают двери перед завсегдатаями и не пропускают всякую уличную шваль... А также разнимают драки и не дают обижать девочек.

— А, ты имеешь в виду моих малышек!

Вот тут я испугался. Дело в том, что в моём мире "своими малышками" некоторые леди определённого склада называют... ну, сиськи. И я уж подумал...

Фух, слава Богу, очередное недопонимание.

Пока я приходил в себя и вытирал пот со лба, Лолита нажала какую-то кнопку, и часть стены отъехала в сторону.

За стеной была... Сюрприз-сюрприз... Ещё одна стена. Но сплошь покрытая плоскими экранами!

— Ох ты ж ё... жик, — всякий раз, как я начинаю думать, что понимаю, что происходит, меня опять тыкают носом в лужу. Получается, технологии здесь распространены! И даже вполне вероятно, что занесены они в Сан-Инферно из моего родного мира... Очешуеть.

На экранах были сцена, зал со столиками, гримёрка девочек, даже шаткая пожарная лесенка снаружи — так вот как Лолита узнала о том, что они протащили "зайца".

Весь клуб был как на ладони.

Стена напоминала калейдоскоп: на каждом отдельном экране что-то двигалось, менялось, гости приходили, садились за столики, уходили...

— А камеры есть во всех помещениях? — скроив невинное лицо, спросил я.

Но Лолита меня просекла:

— В пентхаусе, где живут хозяин и его подружка — нет.

— Да я вовсе не...

Хотя да. В глубине души я МЕЧТАЛ найти камеру, которая наблюдает за Анжелой... Круглосуточно.

— Слушай! — меня осенило. — А записи ты сохраняешь?

— Разумеется.

— Можешь показать того чувака, у которого, якобы, украли артефакт?

— Именно поэтому я и привела тебя сюда, — кивнула Лолита. — Сама я посмотрела их уже раз двадцать, но...

— Взгляд замыливается, — подхватил я. — К тому же, я новичок. Могу заметить что-то, что тебе кажется совершенно обычным, поэтому ты и не обращаешь внимания.

Я почти не удивился, когда из шкафа Лолита достала обыкновенный ноутбук, явно китайской сборки, и водрузив его на журнальный столик, активировала экран.

Включила быструю перемотку, а потом сделала крупный план.

— Вот он, — пояснила она, ткнув стрелкой мыши в довольно худого господина в чёрном плаще.

— Выглядит подозрительно, — высказался я.

Мы с Лолитой уселись на низкий диванчик голова к голове. Что дало мне почувствовать запах её волос, её большого, тренированного тела... И не возьмусь утверждать, что мне было неприятно.

— Это Карбункул. Он маг.

Я моргнул. Магия, неотличимая от технологий, и технологии, больше смахивающие на магию... Эйнштейн был бы в восторге.

— И чем он промышляет?

Маг выглядел как скелет, на который натянули слишком мало кожи. Лицо треугольное, сплошные острые грани. Впечатление усиливалось острой козлиной бородкой.

Чёрные волосы прилизаны так, что кажутся нарисованными. Под плащом — чёрная водолазка, а на ноге, которая высовывалась из-за накрытого белой крахмальной скатертью стола — чёрный ботфорт выше колена.

— Карбункул — свободный предприниматель, — пояснила Лолита. — Берёт заказы, выполняет, клиенты ему платят. Сюда он пришел, судя по всему, для встречи с очередным клиентом... Смотри, вот сейчас.

К столику мага подошел коротышка в канареечной рубашке и красных подтяжках. Они раскланялись, и коротышка, подпрыгнув, уселся на стул напротив Карбункула.

Между ними завязался разговор. Я отслеживал по хронометражу в уголке экрана: первые две минуты они беседовали вполне мирно, затем начали по-очереди писать что-то на салфетке.

Написанное не нравилось обоим.

Через десять минут маг сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. Лицо его выражало непроницаемое презрение.

Коротышка спрыгнул со стула, погрозил кулаком и удалился.

— Не сошлись в цене, — изрекла Лолита.

— А может, коротышка предлагал что-то, несовместимое с его кодексом чести?

Охранница громко рассмеялась.

— Карбункул — лучший маг в городе. А учитывая, что маги — самые беспринципные, бессовестные и жесткие существа из всех, что я знаю, можно сделать соответствующий вывод. Такова цена успеха: хочешь быть лучшим — в первую очередь стань беспощадным.

Это мне напомнило дельцов с Земли... В каком-то смысле, они тоже были магами. Я имею в виду их потрясающее умение добывать баснословные прибыли буквально из ничего...

— Может, коротышка предложил слишком мало? — спросил я.

— Не думаю, — кивнула Лолита. — Хомяк, — так зовут коротышку — довольно преуспевающий булочник. Услуги мага ему вполне по карману...

— Другой вопрос: зачем ВООБЩЕ булочнику мог понадобиться маг? — глубокомысленно изрёк я. — Не мог он, расстроившись отказом, слямзить по-тихому амулет, чтобы самому им воспользоваться?

— Хомяк после разговора с Карбункулом сразу ушел, — поджала губы Лолита. — По дороге он ни с кем не разговаривал, даже в уборную не заходил. Видать, очень расстроился.

— А Карбункул?

— Посидел ещё немного, — нажав пару кнопок, Лолита перемотала запись. — Допил своё вино, посмотрел свой приватный танец...

— Стоп!

Лолита остановила картинку.

— Я имел в виду, вот с этого места поподробнее, — пояснил я. — Что за танец? Где это происходит? Кто его танцевал?

— По законам гильдии праздников и оргий, в приватных кабинах нельзя устанавливать камеры, — отчеканила Лолита.

— Но ты ведь всё равно установила, — прищурился я. — Хотя бы крохотный жучок.

— Ладно, ты прав, — Лолита вновь переключила экран. — Но если ты об этом сболтнёшь...

— Я помню, — перебил я поспешно. — Пастуший пирог.

Надо будет всё-таки узнать, что это такое...

Теперь, стараниями Лолы, мы наблюдали на экране довольно тесную, обитую малиновым бархатом кабинку. По периметру её располагался диванчик, а в центре был закреплён шест.

В кабинку, оглядываясь, как преступник, пробрался маг. Если бы я не знал, что он — потерпевший, то ни секунды бы не сомневался, что вор — именно он и есть.

Устроившись на диванчике, Карбункул приготовился ждать. Лицо его не выражало ничего: ни нетерпения, ни предвкушения запретных удовольствий... Да чего угодно! Нет. Он был таким же возбуждённым, как мороженая курица.

А потом бархатные шторки слегка разошлись, и в кабинку впорхнула... Ариэль.

Глава 7

— Выключи! — я сам захлопнул крышку ноутбука, и вскочил.

Лолита наблюдала за мной молча и где-то даже понимающе. А я никак не мог успокоиться. Ариэль! С которой мы совсем недавно...

— Но ты ведь не веришь, что это она украла камень! — вскричал я, когда вдоволь набегался.

— Твоя проблема, Оторва, в том, что ты всё воспринимаешь слишком близко к сердцу, — изрекла Лолита.

— Это не правда! — я стукнул кулаком в ладонь другой руки. — Я...

— Ну да, ты, — она спокойно откинулась на спинку дивана, и закурила. Дым пах необычно, но сейчас мне было совсем не до этого. — Возьми наш случай: услышав, что у меня проблемы, ты тут же кинулся помогать.

— А разве не так поступают друзья?

— Да в тот момент мы и друзьями-то не были.

— Зато теперь стали! Разве оно того не стоило?

— Вот видишь, — она отдала "салют" зажженной сигаретой. — Ты слишком большой оптимист. Чересчур веришь в лучшее.

Я усмехнулся.

— Бабушка растила меня одна. Брала дополнительные уроки, работала репетитором... Но жили мы всё равно очень скромно. И я просто НЕ МОГ не верить в лучшее. Иначе превратился бы в нытика, который только и сетует на то, как несправедлива к нему судьба. Бабуля всегда говорила: у тебя вся жизнь впереди, Максимка, и в ней будет множество чудесных и захватывающих приключений... Главное — верить. И я верил. Прежде всего — ей. И знаешь что?.. Чудеса происходят!

— Да я и не спорю, — пожала плечами Лолита. — Дело совсем в другом... Ты уверен, что эти чудеса ДОБРЫЕ. И если это не так — испытываешь сильнейший, но при этом совершенно детский шок. К примеру, это видео, с Ариэль. Хочешь, скажу, почему ты так расстроился?

— Ну скажи, — я покорно плюхнулся на диван.

— Проведя ночь с симпатичной девчонкой...

— С ТРЕМЯ. Просто офигенными девчонками.

— Ну хорошо, с ТРЕМЯ девчонками, ты сразу сделал вывод, что они — ангелы.

— Но ведь так и есть, — я удивлённо захлопал ресницами. — Они спасли меня, когда я только грохнулся в ваше измерение. Предупреждали об опасностях, и даже пустили в свою постель...

— И ты тут же забыл, что они — стриптизёрши, что это их работа, и что работа подразумевает, что девочки должны ублажать клиентов.

— Во-первых, ничего я не забыл, — я пытался сохранить остатки гордости. — Просто мне было приятнее думать, что они — не стриптизёрши, а... танцовщицы кордебалета.

— С такими именами, как Белоснежка и Ариэль?

— Да, но ведь есть ещё Чарли Куинн. Обычное дивчачье имя.

— Ну да. Конечно.

— Может, ты ещё скажешь, что мужчине должно быть приятно, когда девушка, с которой он переспал, соблазняет другого? — мне казалось, это убойный аргумент. Уж его-то она не сможет опровергнуть.

— Она его не соблазняла, — Лолита закатила глаза. — Это просто РАБОТА.

— Да, но это вовсе не значит, что Ариэль украла тот... Как там его...

— Глаз Гора. Конечно не значит.

— Я хочу сказать, она вовсе не... Что? Ты не думаешь, что это Ариэль?

— Скорее, это ТЫ думаешь, что его украла Ариэль, — Лолита горько усмехнулась. — Увидев, как она входит в кабинку для приватного танца, ты АВТОМАТИЧЕСКИ сделал вывод, что воровка — она. Потому так и расстроился.

— А ты... — мне было стыдно. Но она угадала. Я действительно подумал, что это могла быть Ариэль... Точнее, ИСПУГАЛСЯ, что это могла быть Ариэль. — А ты смотрела запись?

— Разумеется.

— И... Что?

— Послушай, — Лолита потянулась и взяла меня за руку. Слегка сжала, и отпустила. — Ну включи мозги: девчонки живут в Сан-Инферно довольно давно. Работают в элитном злачном заведении, а значит, частенько общаются с такими личностями, как господин Заточчи и господин Вой.

— Мистер вой? В смысле, как волчий вой?

— Просто Вой. Президент гильдии воров.

— О.

— Так вот... И Ариэль, и остальные — все, кто работают в "Чистилище" — ДАЛЕКО не дураки. Они прекрасно знают, как поступают с нелицензированными ворами и убийцами профсоюзы гильдий. К тому же, Глаз Гора — вещь уникальная. Её невозможно продать. Собственно, гильдия скупщиков краденого, если к ним принесут нелицензированный товар, обязана тут же обратиться к мистеру Вою. Барыги — тоже не дураки, понимаешь, о чём я?

— Ладно, — я попытался забыть об Ариэль. О том, как она сладострастно извивается перед этим... перед этим чужим человеком. И в процессе начинает медленно раздеваться. — Ладно, я потряс головой. — Начнём тогда с другого конца, — вообразив себя Шерлоком Холмсом, я откинулся на диванные подушки и мысленно закусил мундштук трубки. — Давай подумаем, кому это выгодно. Ну, например, кому из гостей мог понадобиться Глаз Гора для, скажем так, личных целей? Никому не показывать, не продавать... Просто пользоваться потихоньку, или же запереть в ларец, чтобы изредка любоваться.

Я вспомнил о "чёрных антикварах", которые воруют произведения искусства в музеях, частных коллекциях и у себе подобных просто потому, что ими движет неутолимая тяга ОБЛАДАНИЯ. Они ничего не продают, никому не показывают, а просто... Владеют. И всё.

— Ну ты загнул, Оторва, — Лолита с сомнением поджала губы. — Нужно быть по-настоящему богатым перцем, чтобы не захотеть воспользоваться Глазом Гора хотя бы разок.

— И кстати, это подводит нас к следующему вопросу, — я глубокомысленно нахмурился. — Что представляет из себя Глаз Гора?

На меня посмотрели, как на идиота.

— Ты не знаешь, что такое ГЛАЗ ГОРА?...

— Я здесь всего вторую ночь, не забыла?

— Да, извини... — Лолита вновь открыла ноутбук. К счастью, картинка с танцующей Ариэль уже пропала, а вместо неё на экране красовался ПРОСТО ОГРОМНЫЙ бриллиант. Ну, или другой драгоценный камень, очень на него похожий — лично я не силён в определении драгоценных камней.

Единственное отличие от обычного бриллианта — в самом центре камня, в его сердцевине, горела багровая искра. При известной доле воображения могло и вправду показаться, что этот зловещий красный зрачок прожигает тебя взглядом.

Бриллиант был оправлен в тонкую сетку из серебряной проволоки и подвешен на цепочку, как кулон.

— Его можно носить под одеждой, — комментировала Лолита. — И при необходимости вытаскивать на свет...

— То есть, это не просто украшение, — уточнил я.

— В первую очередь — это артефакт, — кивнула Лолита.

— Да, но для чего он предназначен?

— Всё просто, — пожала плечами Лолита. — Он видит, когда кто-то лжет. И начинает пульсировать.

— И всё?..

— А разве ты, заключая многомиллионную сделку, не хотел бы узнать, насколько чисты намерения твоего партнёра? — улыбнулась Лолита. — Или, признаваясь девушке в любви, и слыша в ответ "Я тоже" — хоть краешком глаза, не хотел бы убедиться...

— Я понял. Хотя с девушкой — это перебор. Наверное. А как же доверие? Но, с другой стороны...

— Вот видишь, — Лолита захлопнула крышку ноутбука и взяла ещё одну сигарету.

— Ладно, значит, мы выяснили следующее: практически ЛЮБОЙ хочет владеть артефактом — хотя бы для своих личных целей, — я вздохнул. — Это делает подозреваемыми практически весь город.

— С одной небольшой, просто крохотной поправкой.

— А?..

— Существ, способных подчинить себе Глаз Гора — не так уж и много. В-основном, Карбункул на этом и зарабатывает: его приглашают присутствовать на сделках — когда одна сторона, а когда и обе... Словом, его присутствие востребовано там, где нужно убедиться, что игра ведётся честно.

— А значит, он лишился весьма существенного источника дохода, — глубокомысленно заметил я.

— Но даже не это главное, — Лолита выпустила струю дыма, и затушила сигарету. — Если в городе узнают, что у Карбункула украли такой ценный артефакт, пострадает его репутация.

— То есть, когда выплывет, что он настолько лох, что допустил потерю источника своего благополучия, об него станут вытирать ноги?

— Что-то в этом роде, — кивнула Лолита. — Ноги, правда, будут вытирать уже о его труп, но это не слишком большая разница.

Я немного помолчал, а потом, осторожно подбирая слова, задал следующий вопрос.

— Знаешь, мне пришло в голову... Ты только пойми меня правильно. Но потеряв столь ценную вещь, почему он обратился к ТЕБЕ?

Последовал тяжелый вздох.

Лолита замолчала, потянулась было за ещё одной сигаретой, но передумала, и бессильно сложила руки на коленях.

— Наверное, стоит тебе сказать, — она посмотрела на меня таким телячьим взглядом, что мне стало не по себе.

Я что имею в виду: есть черта. Оставаясь по одну её сторону, ты вроде как неплохо знаешь человека, его привычки, характер... Но не знаешь о скелетах в его шкафу. Это позволяет держаться вполне себе дружески, но без интима.

А вот следующий шаг делает тебя ПОСВЯЩЕННЫМ. В тайны, которые требуют к себе особого отношения. В частности, обязательства их хранить, а значит, фильтровать базар, чтобы не подставить человека...

— Выкладывай, — я решительно кивнул. — Как бы то ни было, я — могила.

Лолита на секунду расширила глаза, а потом улыбнулась и кивнула.

— А, эту твою шутку я поняла... Подразумевается, что ты скорее умрёшь, чем разболтаешь секрет.

— Ну, на самом деле, не так радикально, — я немного смутился. — До летального исхода доводить не хотелось бы. Но суть ты уловила.

— Ладно, слушай... — она сделала глубокий вдох. — Я ему должна.

Я подождал продолжения. Не дождался.

— И всё?

— Ну, понимаешь, когда я приехала в Сан-Инферно, то далеко не сразу стала успешной и преуспевающей. Долгое время я перебивалась, чем придётся... Нанималась в охрану, работала вышибалой, причём в клубах, классом пониже "Чистилища". Честно говоря, намного ниже. И как-то раз судьба свела меня с Карбункулом. Ему предстояло участвовать в очень щекотливой сделке, и он боялся идти один. Вот и нанял меня в качестве телохранителя. Всё прошло, как по маслу, и на радостях он порекомендовал меня тогдашнему хозяину "Чистилища".

— Так Эрос Аполлон здесь тоже недавно?

— Только это тебе интересно?

— Извини. Я хочу сказать... Что такого в том, что Карбункул помог найти тебе приличную работу? В моём измерении это вообще норма: называется "рекомендация". Хорошие связи — залог успеха.

Она посмотрела на меня с сомнением. А затем кивнула.

— В принципе, что-то в этом есть. В гильдию, например, не вступишь, если тебя не порекомендует один из членов. Просто... — она вновь вздохнула. Признаться, я даже немножко привык к этим фундаментальным, я бы сказал, тектоническим вздохам. — Просто я всегда хотела пробиться САМА. Ни от кого не зависеть, никому не быть обязанной...

— А ты всё ещё зависишь от Карбункула?

Лолита горько усмехнулась.

— А ты думаешь, почему он облюбовал именно это заведение?

— Э... Здесь самые лучшие девочки?

— И это тоже. Но в основном, из-за меня. Когда он приходит, чтобы заключить очередной контракт, я выступаю гарантом его безопасности.

— А тебе это не нравится?

— Скажем так... Он пользуется этим куда чаще, чем мне бы хотелось, — пояснила Лолита. — Карбункул в целом мужик неплохой. Только вот слишком уж вздорный. Та запись, где он прогнал коротышку... Это обычная ситуация. Просто повезло, что Хомяк, сам по себе, человек мирный. Но чтобы недовольный клиент Карбункула просто ушел — это большая редкость. В-основном, приходится применять силу... Что не увеличивает, как ты понимаешь, мою популярность у клиентов клуба. Господин Аполлон уже неоднократно высказался по этому поводу, и можно сказать, моя репутация висит на волоске.

— Замкнутый круг, — я кивнул с видом знатока. — Карбункул устроил тебя на работу, но он же осложняет тебе жизнь своими вытребеньками. А тут ещё этот Глаз... Слушай! — я встрепенулся. — А что, если похититель — Хомяк? Ты не пыталась отработать эту версию?

Лолита рассмеялась.

— Сразу видно, что ты новичок в Сан-Инферно... Хомяк — булочник. Он не имеет дел с людьми... Ему в принципе не нужен Глаз Гора.

— Да, но он же приходил к Карбункулу! Зачем?

— Ну, может, хотел купить зелье для увеличения потенции, — пожала плечами Лолита. — Да мало ли какие услуги требуются от городского мага...

— Но не на все отвечают отказом, — резонно заметил я. — Так что, как бы нам узнать, что ему было нужно.

— Можно просто спросить, — заметила Лола.

— И если он не захочет отвечать... — подхватил я.

— То это ничего не будет значить, — отрезала она.

— Да, согласен, — я увял. — Мало кто захочет признаться, что покупает средство для увеличения потенции... Но ведь можно расспросить самого Карбункула! Как думаешь, согласится он ответить на несколько вопросов?

— Учитывая, что это в его интересах, думаю, да...

Но дальше я Лолиту не слушал.

Господь меня простит, но совершенно неожиданно я абсолютно утратил интерес к расследованию.

Ведь на сцену вышла Анжела!

Совершенно не осознавая, что делаю, я подошел к прозрачной стене и прижался носом к стеклу. К сожалению, звук до балкона не долетал, но мне хватило и прекрасного, незабываемого зрелища Анжелы в прозрачном обтягивающем платье. Скопище страз образовывало что-то вроде лифчика и трусиков, прикрывая самые провокационные места. Но в остальном, я мог любоваться плавными и чувственными изгибами её тела почти беспрепятственно.

Впрочем, как ещё сотня мужиков в зале... Эта мысль несколько омрачила мою радость, и я тяжело вздохнул.

И почему я такой собственник? Может, потому, что никогда ничем особенно не владел?..

Вот бы с ней поговорить. Перекинуться хотя бы парой слов, чтобы Анжела заметила, какой я умный, милый и обаятельный...

— Забудь о ней, — раздалось с дивана за спиной. — Даже если предположить, что она обратит на тебя внимание... — Я почувствовал, как к щекам приливает жар. Лола словно читала мои мысли. — Есть ещё Эрос Аполлон. А он зорко стережет свою самую ценную птичку. Если он почует твой интерес к Анжеле, тебе несдобровать, — я всё ещё не отрываясь смотрел на поющую девушку. Стараясь запомнить, запечатлеть в душе её соблазнительный образ... — Мой тебе совет: если хочешь выжить, никому не показывай своей слабости. Особенно тем, кто стоит выше тебя. Сан-Инферно не прощает слабаков.

На этом мы разошлись. Лола проводила меня к рабочему месту: Фонци пересох и истосковался по любимой работе, а ей нужно было обойти зал — просто для того чтобы напомнить: служба безопасности не дремлет.

Договорились так: Лола найдёт способ расспросить Карбункула, а я поговорю с Ариэль... На самом деле, я НАСТОЯЛ на том, чтобы поговорить с Ариэль без неё — девчонки до судорог боялись Цербера, и кроме бледного заикания, ничего бы из разговора не вышло.

Булочника Хомяка оставили "на сладкое". Если не получится с Карбункулом, придётся обратиться к нему...

— НОВИЧО-О-ОК! — рёв Папы Борща встретил меня на пороге кухни. И тут же над макушкой нависла белоснежная, похрустывающая крахмалом, гора. — Развлекаться вздумал? — рявкнул повар.

— Никак нет, сэр! — я бодро отдал честь. — Обстоятельства непреодолимой силы!

— Ага, знаем мы, что у тебя за обстоятельства, — Папа Борщ скабрезно подмигнул — не мне, а выстроившимся за его спиной поварам. Те подобострастно захихикали. — А ты шустрый паренёк.

— Это не то, что вы думаете, — я сделал самое честное лицо, на которое был способен. — У нас чисто деловые отношения...

На этот раз заржали все. Громко.

— Вот что я тебе скажу, сынок, — Папа небрежно опустил окорокообразную руку мне на плечи. — Мы тут все уважаем леди Цербер, не правда ли, парни? — парни в белых халатах и колпаках слаженно кивнули. — И поистине гордимся тобой. Чтобы удовлетворить такую даму — надо быть КОРОЛЁМ секса, если ты понимаешь, о чём я... — ещё одно скабрезное подмигивание. — Но как говориться, делу — время, а потехе — час. Так что на будущее, — как-то вдруг его рука потяжелела. Я напрягся, чтобы не упасть. — Можешь сколько угодно развлекаться с леди — я понимаю, у всех есть потребности, — и он вновь многозначительно подмигнул. Один раз — мне, другой — прихлебателям. — Но только после того, как работа будет выполнена. Смекаешь, новичок?

— Да я вовсе не...

— И подружке своей передай: если так уж невтерпёж — пускай ждёт конца смены. А не то...

— Пастуший пирог. Я помню, спасибо большое.

Я сдался. Нет, правда! Почему мне не удаётся никого переубедить? Ариэль вбила себе в голову, что я — контрабандист. Папа Борщ думает, что я — король секса...

Но получается, что интерес Лолиты как-то повышает мой статус в глазах других... А это вовсе неплохо. Так что, пусть думают, что хотят.

Когда Папа Борщ наконец-то освободил меня от своего хотя и дружеского, но обременительного внимания и я прошел к своему рабочему месту, то просто онемел.

Вчерашний посудный Эверест сегодня показался бы жалкой детской горкой. Тарелки громоздились даже на полу. Между посудными небоскрёбами сверкали ледники стеклянной тары, а весь остальной пол устилали холмы казанов и тарелок.

— Ну, Фонци, пора и за работу! — я бодро потёр руки. — Фонци?.. — но губки нигде не было.

Глава 8

Скажете, не Бог весть, какая потеря! Подумаешь, губка... Но вы просто не понимаете.

Для человека в моём положении это просто катастрофа! На самом деле, я ведь НЕ УМЕЮ мыть посуду. Конечно, я могу поелозить тряпкой по грязным тарелкам, но что толку? Добиться такого сверкающего, стерильного эффекта, как Фонци — не в моих силах. Сколько бы мыла я не извёл.

К тому же... Только не смейтесь. По-моему, мыть посуду — это самый, что ни на есть, АДСКИЙ ТРУД. Особенно, когда речь заходит о кастрюлях с прилипшими ко дну неопознаваемыми кусочками, покрытых толстым слоем жира сковородках и закопчённых до черноты чайниках.

Потеряв полчаса драгоценного времени, я облазил весь пол, заглянул во все щели, выдвинул все ящики...

Может, у Фонци сегодня выходной, а он забыл меня предупредить?.. Да нет. Когда я только пришел, он был на своём рабочем месте, и просто подпрыгивал от энтузиазма.

Ладно, делать нечего. Придётся обойтись без него.

Когда я наконец увидел свет в конце туннеля — то есть, пол под посудными небоскрёбами, остальные уже разошлись.

Погасли печи, перестали трещать дрова в камине, в зале смолкла музыка и погас свет... Сквозь плотно закрытые ставни пробивались багровые лучики солнца.

Всё-таки как-нибудь нужно выяснить: что такого в том, чтобы выходить на улицу днём? Но не сейчас. Сейчас я слишком сильно устал.

Руки покраснели от горячей воды и разъедающего мыла, а кожа на кончиках пальцев противно сморщилась.

С трудом нагнувшись, я поднял с пола последнюю сковородку...

— Фонци! Ты как там оказался?..

Подняв губку, я с недоумением оглядел заляпанный мыльной пеной каменный пол.

И вдруг, совсем рядом, услышал тоненькое издевательское хихиканье. Бросился посмотреть — но в кухне уже никого не было. Только громко хлопнула входная дверь.

Так значит, надо мной решили подшутить. И этот шутник почему-то не боится появляться на улице днём.

Пришлось набрать в раковину воды и пустить Фонци поплавать — просто так, для удовольствия.

Пока губка резвился в горячей мыльной воде, я на всякий случай проверил все закоулки и укромные закутки в кухне — а таких нашлось немало.

Пусто. Значит, мне не показалось: шутник прятался до тех пор, пока в полной мере не насладился своим триумфом, а потом быстренько слинял. Причём с такой скоростью, что я его даже не смог разглядеть.

Ла-а-адно. Оставлю это дело на потом. Но позже я к нему вернусь. Обязательно.

Отыскать дорогу в общагу в лабиринте, который представляли из себя помещения клуба, оказалось совсем не просто.

Но мне всё-таки повезло в конце концов выйти к бассейну, окруженному коттеджами — скорее, благодаря инстинкту, нежели наблюдательности.

А здесь, похоже, была вечеринка! Вокруг бассейна стояли шезлонги — сейчас на них сушились влажные полотенца. Тут и там валялись смятые пластиковые стаканчики, кактус в глиняном горшке был утыкан коктейльными зонтиками, а на оранжевой воде покачивались резиновые утята, надувные матрасы и даже искусственный остров с надувной пальмой.

Я вздохнул. Всё. Всё проходит мимо меня. Вот бы посмотреть, как мои девчонки, одетые лишь в крохотные бикини, резвятся в воде цвета фанты...

И тут я понял, что меня ожидает ещё одна проблема. Я не мог вспомнить, в какую вчера вошел дверь.

На вид все они были до безобразия одинаковыми. Аккуратные крылечки, аккуратные красные, крепко запертые ставни, аккуратные дверные ручки... Стоп! На той двери, к которой вчера подвела меня Лолита, была ящерица. Зелёная такая.

Отыскав дверь с ящерицей, я с трепетом взялся за ручку... И оказался в знакомом розовом царстве. Фух! Слава Богу. А то попал бы к этому Розарио, у которого шкаф набит женскими тряпками...

Кстати, горы шмотья на полу уже не было. Наверное, этот бухгалтер-трансвестит и постарался. Господи, что за дурацкие мысли лезут в голову?..

— Макс, это ты? — сонный голос принадлежал Ариэль.

— Я.

Хорошенькая растрёпанная головка тут же просунулась меж прозрачными занавесями.

— Точно, ты. А я думала: вдруг не ты?

— И почему ты так думала?

— Потому что ты — контрабандист.

— Но я — не он! В смысле, не...

— Даже обиделась на тебя, честное слово. Обещал мне журналов, а сам... Мы даже шарики надули!

Я мысленно провернул всё, что сказала Ариэль, в обратную сторону. А затем рассудительно кивнул.

— Ну, во-первых, о вечеринке я не знал, — во время разговора я успел раздеться.

Расшнуровал ботинки, стащил куртку, расстегнул ремень на джинсах... Вспомнил, что кроме меня самого, под джинсами ничего нет, и смутившись, застегнул обратно. А потом рванул в ванную.

— А во вторых? — Ариэль уже была рядом. В короткой розовой маечке и таких же трусиках, она была очень хороша. А как пахла!..

— А во-вторых, как только я научусь ходить по измерениям, то обязательно принесу тебе модных журналов. Но с одним условием...

— Ура! — не слушая дальше, Ариэль повисла у меня на шее и влепила сочный поцелуй. — Значит, я зря волновалась. За это мне полагается награда... А ты собираешься мыться, да? Ой, Макс! А можно с тобой?..

— Ариель, милая... — я подхватил её на руки. — Если я когда-нибудь скажу "нет" — просто отдай меня Эцилопам, ладно?

— Хорошо, если ты просишь... — на лице её возникла задумчивая гримаска. — Интересно: а если мне кто-то не нравится, можно отдать его Эцилопам?

Мы встали под струи воды, и на некоторое время разговоры прекратились как-то сами собой. Кстати: Ариэль мне показала, для чего используется оставшийся четвёртый кран... И это было восхитительно.

Выйдя из душа и вытираясь одним на двоих, огромным пушистым полотенцем, мы также получили море удовольствия.

Но потом... Потом я вспомнил об обещании Лоле допросить Ариэль, и действительность рухнула на плечи, как мешок с песком.

— Детка, а кого бы тебе хотелось отдать Эцилопам? — посчитав, что пока мы вдвоём, это сделать удобнее всего, я решил зайти издалека.

На лице девушки вновь проступила гримаска отвращения.

— Знаешь, я вообще-то люблю свою работу, но иногда...

— Что?.. К тебе кто-нибудь приставал? Тебя обидели? — я вспомнил злополучное видео с Карбункулом. — Только скажи, и я...

— Ой, какой ты смешной, — она прикоснулась кончиком указательного пальца к моему носу. — Хочешь, я покажу тебе свой танец?

— Может, не сейчас... — хотя соблазн был велик, я всё ещё был настроен задать Ариэль парочку вопросов.

— Ой, ну пожалуйста! Мне так хочется... — приложила руки к груди, она распахнула свои лучистые глаза во всю ширину.

— Э... Ладно. А где? — я оглядел довольно тесную ванную.

— Садись вот сюда, — она подтолкнула меня к унитазу, прикрытому пушистой розовой крышкой. — А полотенце давай сюда. Без него гораздо лучше.

Через некоторое время я, совершенно окосевший, сидел на полу ванной, а Ариэль прижималась к моей груди. Надо ли говорить, что без второго душа теперь никак не обойтись!

— Тебе понравилось? — спросила девушка, нежно покусывая меня за ухо.

— О-о-о...

— Ну вот, я так и знала! — она вскочила и закружилась по комнате. На коже, словно сбрызнутой перламутровой чешуёй, засверкали капли воды. — А этот прилизанный скелет совсем не ты. И спрашивается: зачем тогда всё? Сидит и пялится на дверь! Это, знаешь ли, оскорбительно. Я же профессионал!

О чём она говорит? — я вновь попытался представить себе образ мышления Ариэль... Профессионал. Она говорит о своей работе — то есть, о танцах. "Пялится на дверь, и это оскорбительно" — вероятно, кто-то, вместо того, чтобы смотреть на неё... Речь идёт о приватном танце. А "прилизанный скелет" — это, конечно же, Карбункул!

Признаться, более точного описания его внешности и придумать нельзя.

— И откуда мне знать, что у него под одеждой?.. — оказывается, монолог продолжался, и я вновь навострил уши. — Главное правило: смотри, но не трогай. К тому же, раздевалась я, а не он. Почему никто не спросит, что под одеждой у меня?..

— Кто? — может, вопрос прозвучал слишком резко, но я вдруг почувствовал себя, как гончая, которая почуяла след. — Кто тебя спрашивал, что у Карбункула под одеждой?

И знаете, она вовсе не удивилась тому, что я понял, о ком идёт речь...

— Ну этот... — она нетерпеливо взмахнула рукой. — Погонщик улитов. Я всегда подозревала, что он из "таких" — ну, ты меня понимаешь, — и я кивнул, хотя ничего не понял. Ничегошеньки. — Вот его бы я охотно отдала Эцилопам. Хотя клоуны — такие милые люди.

— Так он — клоун?

— Ну причём тут клоуны?! Ты совсем меня не слушаешь... А у меня ещё столько дел! — подняв прекрасные глаза к потолку, Ариэль принялась перечислять, загибая пальчики: — сделать маникюр, у меня как раз ноготь сломался... Потом ещё — ресницы. Ой, Макс, знал бы ты, сколько возни с этими ресницами! Да что я говорю! Сейчас я тебе покажу...

— Так, всё, — я поднялся, и запахнул на себе полотенце, как римский патриций — тогу. — Хватит. Идём спать.

Просто я понял, что поток сознания Ариэль, вместо того, чтобы дать какую-то зацепку, всё больше погружает меня в пучину непонимания. И если это словоизвержение не пресечь сейчас, мы так просидим до следующей смены.

Утро, а точнее, вечер, оказался ничем не отличим от предыдущего: подъём, душ, пищевая таблетка, и марш-марш на работу.

Кроме одного.

В гости, на чашечку воды, зашел Розарио...

Который оказался совершенно потрясающим негром, с богоподобной фигурой, громадными золотыми кольцами в ушах и коротким желто-чёрным курчавым ёжиком на голове.

— Так-так-так... — взглядом он прошелся по моей фигуре, оценил, и отложил в папку "до востребования", — так мне показалось. — Вот кому не понравились мои лучшие джинсы с проветриванием.

В его масляный, томный взгляд можно было макать круассаны — как в растопленный шоколад.

— Просто они немного не в моём вкусе, — я старался говорить очень нейтральным тоном. Ну, чтобы не наводить на всякие мысли...

— А какой у тебя вкус, красавчик?

Вот и пытайся вести себя осторожно...

Я чувствовал, как краснота стремительно взлетела по моей шее, а потом безжалостно затопила щеки.

Розарио был в восторге.

— Вообще-то мне пора на работу, — промямлил я, стараясь избежать знойного взгляда.

— Ну, не буду мешать, — после длинной паузы смилостивился негр.

С кошачьей грацией развернулся, и тут я увидел... Ну, хвост. Только желто-полосатый, как волосы на голове. Хвост извивался таким недвусмысленным образом, что заставил бы покраснеть даже монахиню.

А вот рабочее место меня "порадовало" — надеюсь, вы понимаете, что это был сарказм...

Вся раковина, а также высокие горы посуды, были заляпаны первосортной, похожей на бетон, грязью.

Бедняга Фонци боролся с тягучей, быстро застывающей жижей не на жизнь, а на смерть. Грязь налипла на его тельце, почти парализовав ложноножки, и он почти утонул, когда я появился.

Так, мне начинает надоедать. Это уже не похоже на безобидный розыгрыш: одно дело — заставить перемыть меня в одиночку вагон и маленькую тележку грязной посуды, и совсем другое — утопить в грязи безобидное, и в чём-то даже милое существо.

— Не расстраивайся, Фонци, мы ему ещё отомстим, — пообещал я губке, отмывая его под струёй горячей воды.

К сожалению, грязь забила и сток раковины, так что на прочистку у меня ушло некоторое время. А так как посуда пребывала бесперебойно, я снова заработал несколько недовольных окриков Папы Борща — надо ли пояснять, что мои оправдания произвели на него ноль эффекта.

И когда Лолита пришла за мной посреди смены, вызвав множество сальных шуточек и скабрезных взглядов со стороны поваров, мне пришлось отказаться.

— Встретимся утром, — только и мог я сказать охраннице, покосившись на посуду, которая сегодня, ради разнообразия, покрывала в два раза большую площадь.

Охота мне посмотреть на едоков, способных поглощать пищу с такой скоростью и в таком количестве... А также к ним присоединиться.

Ещё несколько дней на пищевых таблетках — и я перестану быть белым и пушистым.

К счастью, Лолита милостиво кивнула и просто удалилась, всей осанкой выражая презрение к грубым шуткам подданных царства Папы Борща...

* * *

— Погонщик улиток, — задумчиво произнесла Лола, уже привычно располагаясь на диване, в своём офисе.

Это прозвище всю смену вертелось у меня в голове, и как только мы встретились, я спросил у охранницы, кого, по её мнению, могла иметь в виду Ариэль.

— Нет, ничего подходящего в голову не приходит, — покачала головой Лолита. — Улитки передвигаются со скоростью метр в сутки. Кому и зачем их погонять? Не представляю, что она имела в виду...

— Тогда нужно будет спросить девчонок, — вздохнул я. — Они знают Ариэль лучше, чем другие. Ну, а что по Карбункулу? Ты с ним виделась?

— Не застала его дома, — Лола закурила. Кажется, я начинаю привыкать к этому экзотическому, пряному дыму... — Но успела перемолвиться парой слов с его слугой. Так вот: Кабошон сказал, что его хозяин в последнее время пропадает в одном казино, называется "Вертел желаний". Очень популярное в определённых кругах заведение... Кабошон сказал, его наняли следить за игровыми столами: ходят слухи, что кое-кто насобачился мухлевать за покером.

— Слушай! — меня осенило. — Как он может работать без артефакта? Ведь без Глаза Гора он не сможет определить, мухлюет кто-то, или нет.

— Ну, он делает то же самое, что и остальные игроки. То есть, блефует, — спокойно ответила Лолита. И видя моё замешательство, пояснила: — Видишь ли, ремесло мага во многом зависит от умения блефовать.

— То есть, пудрить клиентам мозги?

— Суть ты уловил, — после секундного замешательства кивнула Лола. Кажется, она уже научилась просекать мои метафоры. — Успешная деятельность магов вообще во многом зависит от веры.

Я вспомнил многочисленную когорту астрологов и гадалок родного измерения. Они стригли богатые купоны на доверчивых простофилях, которых попросту убеждали в своём могуществе...

— Хочешь сказать, если в порчу не верить, то она и не подействует, — со знанием дела изрёк я.

— О, ещё как подействует, — нахмурилась Лола. — Особенно, если ты по какой-то причине откажешься платить...

— Тогда я не понимаю, — я тоже сдвинул брови.

— Всё очень просто: если маг выглядит круто, клиенты полагают, что и действует он тоже круто. То же касается и репутации: никто не захочется связываться с магом, который выставил себя дураком.

— Никто нехочет ездить на "Запорожце". Зато все мечтают о "Бентли". И то, и другое — автомобили, но какие они разные, — с умным видом кивнул я.

— Вот сейчас вообще не понимаю, о чём ты, — поджала губы Лолита.

Я уже, кстати сказать, настолько привык к её прикиду и ультрасногсшибательной раскраске, что почти не замечал. И чувствовал себя в её компании всё свободнее, а главное — увереннее.

— Ладно, проехали, — я махнул рукой. А потом мне пришла в голову мысль... — Думаю, нам надо сходить в этот, как его там... В общем, в казино, — заявил я. — Поразнюхаем, что к чему, а заодно пообщаемся с Карбункулом.

На самом деле, я не знал, принесёт это пользу расследованию, или нет. Просто мне уже до боли в печёнках надоел этот хоть и яркий, но довольно однообразный распорядок: посуда, разговоры с Лолой, общага, девочки, и опять, по новой: посуда...

А ещё очень хотелось наконец-то посмотреть на этот чудесный, загадочный, волшебный город Сан-Инферно.

Лолита задумчиво качнула головой.

— А знаешь, неплохая мысль, — наконец сказала она. — Если мы наткнёмся на того, кто крупно выиграет при минимальных ставках — возможно, отыщем потенциального вора...

— Супер! — и я тут же сник. — Хотя, ничего не получится... Папа Борщ строго-настрого запретил мне отлучаться во время смены. Посуда сама себя не помоет.

— Но тебе и не придётся, — Лола ободряюще стукнула меня кулаком в плечо. Уверяю вас: синяк не сходил целую неделю. — Ведь казино открыты ДНЁМ.

Я моргнул. А потом перевёл её слова в привычные для себя единицы.

Здесь, в Сан-Инферно, день считается куда более опасным временем суток, нежели ночь. А значит, всякие особо злачные заведения должны открываться именно утром... Как говорится: город засыпает, просыпается мафия.

— Идём, тебе нужно немного поспать, — сказала Лола поднимаясь с дивана. Вероятно, оценила мой невзрачный затасканный вид. — Я зайду за тобой ближе к полудню — раньше в казино делать нечего.

— Идём... — но я никак не мог сдвинуться с места.

— Что-то забыл? — подняла брови Лолита.

— Слушай... У тебя ведь есть запись сегодняшнего выступления Анжелы?

Охранница закатила глаза.

Но потом молча — за что я её ещё больше зауважал — прошла к стене, и нажала кнопку.

— Вот пульт, — она подала мне небольшую коробочку, ничем неотличимую от пультов моей родины. — Запись найдёшь сам. Когда закончишь, просто захлопни дверь.

И она удалилась.

Глава 9

Сказать, что я не волновался перед походом в казино — значит, ничего не сказать.

Сердце бухало где-то в горле, во рту пересохло, а голова слегка кружилась от открывающихся перспектив.

Надо признаться, в своём мире я никогда не был завсегдатаем казино... Не был даже новичком. Будучи обычным парнем, который живёт на весьма скромную университетскую стипендию и подработку в магазине грампластинок, я максимум, что мог себе позволить — это сходить в ночной клуб. Да и то не каждый месяц.

Так что сейчас я ощущал необыкновенный подъём: наконец-то я смогу вкусить той крутой жизни, которую ведут богачи. Такие, как Эрос Аполлон, например.

Вторая половина моего волнения относилась... Ну, к тому, что на мне было надето.

— Нет, правда, Лола, так уж необходим этот блестящий пиджак? — спросил я, наверное, в десятый раз за то время, пока мы пробирались по клубному лабиринту к выходу из "Чистилища".

Пиджак, и всё остальное мне принесла Лолита.

Наверное, тоже порылась в гардеробе у Розарио, — мрачно думал я, неловко двигая плечами, обтянутыми слишком тесным пиджаком, украшенным стразами, люрексом и ярчайшей вышивкой. — Или в сценическом реквизите... — джинсы были такими узкими, что у меня едва гнулись ноги. А то, как Лолита пялилась на мою задницу, внушало просто ОГРОМНЫЕ опасения.

— В таких заведениях встречают по одёжке, Оторва, — бросила она на ходу.

— Чувствую себя, как сутенёр, — пожаловался я, тоскуя по своей крутой байкерской куртке.

— Прекрасно. Значит, ты впишешься.

Сама Лолита тоже приоделась — или, скорее, "разделась". Сейчас она больше всего напоминала двухметровую Чудо-женщину, только не брюнетку, а огненно-рыжую. Высоко взбитые волосы удерживались блестящей диадемой, яркий вызывающий макияж мог испугать тренированного корридой быка, а бесконечные ноги до колен были перевиты ремешками золочёных сандалий. Короткая юбочка, для разнообразия, не была железной, и мягко колыхалась вокруг крутых бёдер, а вместо бронелифчика был серебряный корсет, такой тугой, что казалось, вздохни Лолита поглубже, и шнуровка просто-напросто лопнет.

Не скажу, что общее впечатление от её внешности было неприятным. Скорее, ослепляющим, будоражащим и выносящим мозг одновременно.

Вот так, за пререканиями, мы добрались до входной двери... Путь нам никто не преграждал — по заведённому в этом мире порядку, все отправились спать...

И наконец — вот он, настоящий воздух иного мира.

Согласен, внутри "Чистилища" он тоже был. Но это была смесь запахов кухни, алкоголя и сигарет, приправленная терпким духом разгоряченных тел и массажного масла с блёстками — такая плотная, что её можно было разливать во флаконы и продавать под маркой "Влажные мечты подростка".

Секунд тридцать я был попросту не в состоянии двигаться.

Во-первых, поразил тяжелый, давящий на плечи зной — казалось, он исходил отовсюду: от широкого, замощенного розоватым камнем проспекта, от фасада клуба, а пуще всего — от багрового, с оранжевыми всполохами неба, в котором зловещим бычьим зрачком зависло местное светило... И оно было не одно! У самого горизонта, который угадывался в перспективе уходящей вдаль циклопической улицы, я заметил ещё одно небесное тело — маленькое и белое, как кончик раскалённого электрода.

— Что это? — спросил я наконец у Лолиты, совладав с голосом, и что немаловажно — с чувствами.

Ну да, всю жизнь прожив в столице нашей необъятной родины, и будучи искушенным жителем мегаполиса, сейчас я чувствовал себя деревенщиной, впервые попавшим на городскую ярмарку.

— Ты о чём? — не глядя на меня, поинтересовалась охранница. К счастью, она тоже не спешила сойти со ступеней "Чистилища".

Пока я, оглушенный впечатлениями, хлопал ушами, Лолита, оказывается, изучала обстановку: внимательно зыркала по сторонам прислушивалась и даже нюхала воздух — не убирая руку с рукояти довольно внушительного меча, прицепленного к поясу.

— Об этих светилах в небе, — я не постеснялся ткнуть пальцем сначала в багровое, а затем в белое.

— Сан-Инферно находится в системе двойной звезды, — не глядя на меня, пояснила Лолита. — Багровое называется Зрачок Люцифера, а маленькое белое — Задница.

— Задница?..

— Не спрашивай, почему, — она наконец-то сделала первый шаг со ступеней на розоватый, с белыми и золотыми прожилками, камень тротуара. По-моему, это был мрамор — один из самых красивых, что мне доводилось видеть.

— Слушай внимательно, — она крепко взяла меня за руку, как маленького. — Иди рядом со мной, внимательно смотри под ноги, если с нами кто-нибудь заговорит — молчи, и предоставь общение мне. Усёк?

— А что будет, если я?..

— Ничего хорошего, — отрезала Лолита. — Ты — новичок, у тебя это на лбу написано.

— Ну и что? Знаешь, я ведь не беспомощный, и могу за себя постоять.

— Давай объясню по-другому, — надо сказать, всё это время мы быстро двигались вдоль улицы, держась подальше от стен домов, подворотен и подозрительных на вид кабинок, размером с телефонные, но в которых клубился белый дым. — Любой, кто захочет предъявить права на новичка — может это сделать. И в этом случае защищать твою свободу и безопасность придётся мне... — она похлопала по рукояти меча. — Потому что сейчас за них отвечаю я. И буду очень благодарна, если ты облегчишь мне труд.

— Но ведь ты-то ходишь по Сан-Инферно совершенно свободно, — я предположил, что к Карбункулу Лолита тоже ходила днём — ведь работает она в ночную смену, так же, как и я.

— Я здесь родилась, — пожала она плечами. — А значит, по умолчанию обладаю более высоким статусом. К тому же, я умею себя вести. Так что, будь добр...

— Я понял, понял.

Если бы на шее у меня была резьба, то голова вращалась бы без остановки, как заведённая.

В первую очередь меня поразила мегалитичность городских построек. Если брать для масштаба московские улицы, то здесь каждое здание занимало целый квартал.

Мне и раньше, ещё в "Чистилище" казалось, что клуб занимает довольно большую площадь — со всеми лабиринтами, громадной, как стадион, кухней, и общежитием с парком и бассейном.

Вероятно, каждое здание строилось по схожему принципу, и содержало в себе всё, что может понадобиться жителям, чтобы не выходить на улицу.

Мои предположения подтверждались и тем, что пока мы не встретили ни одной живой души...

Я говорю, "живой" потому, что время от времени нам попадались различные фигуры... Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что это — роботы. Роботы — уборщики, роботы — садовники, роботы — ремонтники... Они беззвучно делали своё дело, не обращая на нас с Лолитой никакого внимания.

И только я решил, что мы так и доберёмся до казино, никого не встретив — и в тайне грустно вздыхая по этому поводу, — как сзади раздался шум покрышек, а потом — совершенно типичное "би-бип" полицейской сирены.

Лола остановилась.

— Повторяю: держись за мной, — торопливо сказала она и повернулась к автомобилю, как бы невзначай заслоняя меня своей спиной.

Автомобиль ничем не напоминал те, к которым я привык. Скоре, это было яйцо на колёсах. Громадное чёрное яйцо — казалось, к нам движется сгусток мрака на колёсах.

Когда механизм остановился, в центре его образовался люк, из которого вылез... Робокоп — вот первое, что пришло мне в голову при виде двухметровой, закованной в синеватую сталь фигуры. Голову закрывал глухой шлем, на руках — стальные перчатки.

— Так-так так... — сказал Робокоп и стащил шлем с головы, — я так и "слышал" негромкий визг сервомоторов, когда он двигался. — Кто тут у нас? Крошка Лола собственной персоной!

— Привет, Энди, — без энтузиазма отозвалась моя спутница. — Всё в патрульных?

Без шлема Энди чертовски походил на саму Лолу... Я имею в виду, что их объединяли чертовски высокий рост, резковатые черты лица и какая-то общая массивность. К тому же, волосы у Робокопа были того же клубнично-огненного оттенка, что и у моей подруги.

— А как же иначе! Ведь кто-то же должен охранять эту помойку, — и он по-хозяйски положил руку Лолите на плечи.

Хмм... На мой неискушенный взгляд, город никак не подходил под определение помойки. Пустой и вылизанный — так бы я сказал.

— Скорее, город нуждается в охране от тебя, — отбрила Робокопа Лолита, ловко выворачиваясь из его медвежьих объятий.

— Всё упражняешься в остроумии, детка?

Я втянул голову в плечи. Назвать Лолу деткой, при всей её привлекательности, — очень опрометчивый шаг.

— Острый у меня не только ум, — охранница недобро сверкнула глазами и положила руку на рукоять меча.

— Ладно, ладно, я просто спросил, — Энди поднял в защитном жесте верхние, закованные в латы конечности, и я увидел, что на ладонной части его перчаток находятся сопла. Надо пообещать себе не подавать Робокопу руки... — Так куда ты собралась, дорогуша? По работе, или как?

— Не твоё дело, Энди.

— Дело в том, что моя смена уже заканчивается, и если ты свободна, то мы могли бы... —

— Я занята, — быстро отреагировала Лолита.

— Да ладно тебе, золотко, — Энди пошел на второй заход, норовя поймать Лолиту за талию. — Закатимся в какой-нибудь бар, ты пожалуешься мне на свою неудавшуюся жизнь...

И тут я не выдержал.

Заступил Робокопу дорогу, и заявил:

— Эй! Девушка сказала, что она занята.

Стоять между двумя такими гигантами, как Лола и Энди, было неуютно. Я сразу почувствовал себя довольно невысоким. А ещё очень хрупким.

Глаза Робокопа сфокусировались на мне и недобро прищурились. Совсем, как у змеи, при виде вкусного кролика...

— Уж не с тобой ли, новичок? — зловеще спросил он.

— Он под моей защитой, — тут же отреагировала Лола. — Так что проваливай.

— Да ну? — Энди издевательски покачался с носков на пятки. Разумеется, он зарегистрировался? Потому что, если нет — вас обоих ждут крупные... — и он многозначительно пошевелил бровями. — Неприятности.

— Ладно, я согласна сходить с тобой куда-нибудь, — поморщилась Лолита. — Так что приходи после смены в Чистилище, и...

— Это свидание? — хищно ощерился Энди. Глаза его сделались масляными, а улыбка растянулась до ушей.

Секунду Лола смотрела ему в глаза, а потом сдалась.

— Чёрт с тобой, это свидание, — сказала она. — Но только на первую базу. Смотреть, но не трогать. И никому не говори.

— Но ты сама-то там будешь? — озадаченно спросил Энди.

— Буду, — ещё раз поморщилась Лолита.

— Замётано, — Робокоп протяну закованную в перчатку руку, и охранница её бестрепетно пожала.

Некоторое время после того, как Робокоп уехал, мы шли молча. Я глазел по сторонам: огромные глухие кварталы уступили место домам поменьше, огороженным заборами и с густой зеленью за ними. Слышался щебет птиц, журчание воды — в целом, здесь мне понравилось несколько больше, чем в мегалитическом и пустом центре. Вот освоюсь, прикуплю где-нибудь домик с садиком... И поселюсь в нём с Анжелой.

Но почему-то, как я ни старался, образ счастливой семейной жизни с Анжелой не складывался. На заднем фоне всё время маячил Эрос Аполлон...

— Ты пытался меня защитить, — вдруг сказала Лолита.

— Что? — я отвлёкся от размышлений. — А, ты про Робокопа... То есть, про Энди? Ну, это ерунда. Забудь.

— Не ерунда, — покачала головой Лолита. — Далеко-о-о не ерунда, — я молча ждал продолжения. — Во-первых, надо быть на всю голову психом, чтобы возражать Эцилопу.

— Стой! — я сам застыл, как вкопанный. — ЭТО БЫЛ ЭЦИЛОП? Тот самый, которым меня пугают вот уже два дня? — тряхнув головой, я сделал шаг, затем другой, и пошел с обычной скоростью. — Но мне он показался довольно... обычным парнем. Наглым и хамоватым, но обычным.

— НИКТО в Сан-Инферно не возражает Эцилопам, — убеждённо сказала Лолита. — Да им даже зарплату не платят, потому что любой житель охотно продаст детей, жену и любимую тёщу, лишь бы задобрить Эцилопа!

— То есть, они вымогают взятки, — уточнил я. И вспомнил, как Лолита торговалась с Энди по поводу свидания.

— Это даже взятками считать нельзя, — отмахнулась охранница. — Потому что довольный жизнью Эцилоп — это счастливый и мирный город — понимаешь, о чём я?

— Ладно, я понял, — для верности я несколько раз кивнул. — Ссориться с Эцилопами нельзя. Принято... А что во вторых?

— В смысле?

— Ты сказала: во-первых, и прочла лекцию о том, что давать взятки Эцилопам — это благотворительность и вообще альтруизм, — секунду я наблюдал за красивой яркой птичкой, взлетевшей из-за забора. У неё было оперение колибри, крылья бабочки и хвост, похожий на рыбий. — Тогда что во вторых?

— Ну... — кажется, Лолита смутилась. — Никто ещё не заступался за мою честь. В смысле: посмотри на меня! Ну кому придёт в голову, что меня нужно ЗАЩИЩАТЬ?

— Извини. Я как-то не подумал, что тебе это может не понравиться.

— Да нет, Оторва! Всё наоборот, — Лолита дружески пихнула меня в бок, и я только чудом не свалился в канаву, в которой бушевал ярко-оранжевый поток. — Знаешь, это было даже приятно. Знать, что кому-то ещё не безразлично, что о тебе думают или говорят.

— Да не за что, — я облегчённо выдохнул, потирая плечо.

— И всё равно это было безрассудно. Он мог испепелить тебя, просто наставив ладонь.

— Я заметил. Кстати: это что, какие-то сопла? Огнемёт, или что-то вроде?

На ум пришел Железный человек, но я оставил это при себе. Слишком долго объяснять.

— Да нет же, это всего лишь магия.

— Всего лишь?

— Обыкновенная Печать Адского Пламени.

— Уф, сразу стало легче.

Птичка всё ещё резвилась над деревьями, когда из-за забора показалась зубастая голова на длинной шее и беззвучно поглотила её целиком. Передо мной на тротуар одиноко спланировало нежно-голубое пёрышко... Я его подобрал.

Внезапно нахлынула тоска по родному измерению: цвет пера в точности передавал цвет земного неба.

— А всё-таки, Энди пытался за тобой ухаживать, — поддел я Лолиту, когда несколько переварил круговорот птиц в природе: вот ты, ни о чём не подозревая, весело резвишься в багровом, как свернувшаяся кровь, небе, а через мгновение служишь десертом для гигантской змеиной головы...

— Ох уж этот мне Энди, — фыркнула Лола.

— Так что между вами происходит? На вид он вполне себе ничего, а? Или у него есть скрытые пороки? Я имею в виду, кроме того, что он — Эцилоп.

— Никаких, — грустно покачала головой Лолита. — Просто он родом из той же деревни, что и я.

— То-то я уловил семейное сходство!

— Не семейное, — строго поправила Лолита. — Ну, разве что дальнее. Так, седьмая вода на киселе... Как и у всех в наших краях.

— Ясно.

— Помнишь, я говорила, что у меня семь братьев? Так вот: уехала я из дому большей частью затем, чтобы быть подальше от них. А если я начну мутить с Энди, это будет автоматическим приглашением для всех в деревне... поучаствовать в наших отношениях. Особенно, для моих братьев. Так что, уж лучше ты, Оторва. По крайней мере, у тебя нет родственников.

— Эмм... Спасибо, это очень лестно, но видишь ли...

— Да я пошутила! — громогласно заржав, она вновь толкнула меня в плечо, что, в свою очередь, помогло мне впечататься в ближайший забор.

— И-ик, — конструктивно высказался я.

— Ой, извини. Всё время забываю, какие вы, людишки, хрупкие.

Что плавно подвело нас к следующему вопросу...

— Получается, что ты и Энди... В общем, вы не люди?

Лолита помогла мне подняться и отряхнуть пиджак от каменной пыли.

— Я из Медуз, — гордо сказала она. — Кланы Горгон традиционно селятся на побережье, хотя в последнее столетие многие из нас перебираются в города. Работа, новые впечатления, и всё такое.

Мы вновь замолчали: каждому было о чём подумать.

Меня, например, обуревали противоречивые мысли на тему этого измерения: всплески энтузиазма по поводу "о Боже, как же здесь здорово!" перемежались приступами ужаса на тему того, насколько я мало знаю. Временами я чувствовал себя песчинкой, попавшей в ступицу колеса...

А ещё я думал об Анжеле — на первый взгляд совершенно непоследовательная мысль плавно вытекала из размышлений о том, как устроены измерения. Ведь я встретил её на Земле, то есть, в своём собственном мире, так? И Ариэль лопотала что-то о контрабандистах... А ведь это значит, что способ перемещаться между мирами всё-таки есть! Нужно только его найти.

Впрочем, даже спустя всего несколько дней я твёрдо уверен, что не хочу вернуться на Землю навсегда. Но иметь возможность шастать туда время от времени — почему бы и нет? Хотя бы для того, чтобы порадовать девчонок модными журналами...

— Мы почти пришли, — внезапно сказала Лолита.

Я никаких признаков казино не заметил. Вокруг были всё те же заборы с уютными коттеджами за ними... Ну, во всяком случае, мне нравилось так думать.

Охранница всё замедляла и замедляла шаг, пока мы в конце концов не остановились на перекрёстке.

Точнее, в тупике: перед нами, и вправо и влево, насколько хватало глаз, уходила сплошная стена. Из какого-то желто-зелёного камня, похожего на крупную полированную чешую, она плавно изгибалась, теряясь в багровом слепящем мареве.

Я уже говорил, что на улице было жарко? Я имею в виду, по-настоящему ЖАРКО. Градусов пятьдесят, или около того. Небесный зрачок Люцифера изливал на землю волны тяжелого красного пламени, и мне уже начинало казаться, что мы с Лолитой путешествуем по внутренностям угольной топки.

Поэтому её сообщению о том, что мы у цели, я дико обрадовался. Внутри, как я надеялся, будет прохладно — так же, как было прохладно у нас, в "Чистилище".

— Давай же, скорее веди меня к входу! — вскричал я полным энтузиазма голосом.

— Подожди, — Лолита поймала меня за запястье и сжала клещеподобной хваткой. — Сначала инструктаж.

— Я слушаю.

Если в ближайшие десять минут я не попаду внутрь, то прозвище "Макс Варёный Всмятку" станет более актуальным, чем "Безумный Макс".

— Когда мы войдём, — начала загробным голосом Лолита. — Ты не должен ни на кого смотреть. Ни с кем вступать в разговоры. И уж точно, ни при каких обстоятельствах, не садиться играть.

— Но почему?.. — я сник. — Я имею в виду, это же казино! Разве я не буду выделяться, если не буду делать ничего из того, что делают остальные клиенты?

— Ты прав, — после короткого размышления сказала она. — Мы с тобой пройдём за столик, и закажем по напитку. А потом будем сидеть, тихо потягивать своё пойло и наблюдать за посетителями. Так поступают многие: приходят просто потусоваться.

— А смысл? — резонно спросил я. — Я имею в виду, это же не "Чистилище", верно? Тут нет танцующих девочек... Так на что здесь смотреть?

— На самом деле, отличия никакого нет, — пожала плечами Лолита. — Просто смещён угол зрения: у нас можно смотреть, но не трогать, а здесь смотрят, но не играют.

— То есть, для некоторых рулетка, блэк-джек или покер — такие же объекты вожделения, как и красивые полуголые танцовщицы?

— Суть ты уловил, — кивнула Лола. — И мы с тобой будем изображать именно таких. Но играть — ни в коем случае. Ни за что. Под страхом смерти... Понимаешь, о чём я?

— Кажется, — откликнулся я без всякого энтузиазма.

— Ну... Тогда повернись, чтобы камера на тебя посмотрела, — предложила Лолита и встала лицом к стене.

Я повторил её действие. А потом подпрыгнул на добрых полметра, и как ещё удержался от визга — тот ещё вопрос.

Потому что, в казалось бы, сплошной каменной стене вдруг открылся огромный круглый глаз, и посмотрел на меня.

Глава 10

Увидев глаз, я онемел. Я что хочу сказать: не часто на тебя смотрят стены, а? Поэтому свою реакцию считаю вполне обоснованной и думаю, стыдиться здесь нечего.

— Ло-о-о...

— Стой спокойно, не дёргайся, — обыденные тон Лолиты несколько охладил мои инстинкты.

Глаз был громадным — около метра в длину.

Наверное, этим и объяснялся его гипнотический эффект. Радужка красивого, ярко-изумрудного цвета, и в ней, как в кипящем супе, плавали золотые пылинки. А вот зрачок — вертикальный... Что наводит на определённые размышления. У кого бывают вертикальные зрачки? У змей. Крокодилов. А ещё — у драконов.

Я посмотрел на стену, в обе стороны от глаза. Плавные изгибы, крупный, похожий на золотисто-желтую чешую камень... А вон там можно угадать очертания гигантской лапы. Чуть выше — крыла. Точнее, кончика крыла: если эта тварь захочет взлететь, даже страшно подумать, каким будет размах её крыльев...

В этот момент глаз моргнул, — словно щёлкнула диафрагма фотокамеры. А потом... В стене распахнулся провал. Был он тёмным и был он глубоким — во всяком случае, я не видел, что находится на его дне.

А ещё его обрамляли клыки... Очень большие клыки. И острые.

— Входи, чего ждёшь? — Лолита толкнула меня к этому проёму... К этой глотке!

Это была глотка дракона, вот что это был за провал!

Я всегда считал себя смелым. Даже чересчур — друзья говорили, мне не хватает инстинкта самосохранения.

Но для того, чтобы самостоятельно шагнуть в глотку к дракону, нужна вовсе не смелость. И даже не безрассудство. Нужно полное, и окончательное отсутствие головы.

Или твёрдая уверенность в том, что он тебя не проглотит.

— Вставай ему на язык, и тогда дракон автоматически сглотнёт, — наверное, Лолита сказала это из лучших побуждений. Добрая женщина.

— Ты уверена, что в брюхе дракона намного интереснее, чем в казино? — изо всех сил упираясь ногами в землю, я старался, чтобы голос звучал небрежно.

— Брюхо дракона И ЕСТЬ казино, — потеряв терпение, Лола схватила меня за бока и насильно втолкнула в обрамлённый зубами провал. — Не упрямься, это всего лишь лифт, — добавила она. — На самом деле, это не совсем дракон, — увидев моё замешательство, моя спутница наконец-то снизошла до разъяснений. — Это драконий камень. Полуживой минерал, очень дорогой, между прочим. Он обладает зачатками интеллекта, поэтому его удобно использовать при строительстве особо ценных объектов. Таких, как казино, банки и правительственные учреждения.

Я провернул кое-что в голове.

— Хочешь сказать, здания, построенные из драконьего камня, невозможно ограбить?

— Или подвергнуть разрушению, — кивнула Лолита. — Они сами себя защищают.

— Но ты же говорила, что гильдия воров...

— И это тоже, — кивнула Лола. — Просто такое крупное предприятие, как ограбление банка, требует отдельной лицензии, только и всего, — уточнила она.

— То есть, на грабёж обывателей можно взять комплексный подряд, а банк требует индивидуального подхода. И так как процент от ограбления банковского хранилища неизмеримо выше, чем от кражи шкатулки тётушки Клары, — гильдия воров охотно идёт на такие сделки.

— Для новичка ты отлично схватываешь, — поощрительно улыбнулась Лолита. Но тут же стала предельно серьёзной. — Так, нас доставили по назначению, и сейчас мы окажемся в первом игорном зале. Помнишь, что я тебе говорила?

— Не пялиться, не разговаривать и не играть.

— Красавчик! — и она легонько шлёпнула меня пониже спины.

Толчок придал мне достаточно ускорения, чтобы сразу вылететь на открытое место.

Ну... Условно открытое.

О, места здесь было достаточно. Как и музыки, света, и истеричных воплей, выкрикиваемых кем-то в микрофон.

Скидка на друллей! — надрывался динамик. — Сотня по цене двух! Спешите, пока не разбежались.

Зал был заполнен людьми.

Сразу объясню свою позицию: на самом деле, здесь были не только люди. Точнее, не СТОЛЬКО. В общем и целом гуманоидные фигуры в изобилии украшали хвосты, когти, клешни, чешуя, а также острые подвижные уши и клыки.

Но так как я не знал аутентичных названий этих существ, решил не рисковать, и остановиться на нейтральном "люди" — потому что ещё в "Чистилище" заметил, что к такому обращению нормально относятся абсолютно все.

Итак, зал был полон людей. Крылатых людей, хвостатых людей, остроухих и острозубых людей, с разным цветом кожи, волос и шерстного покрова.

Чисто для справки: в этой толпе я увидел нескольких особей своего вида. Но у одного на шее были жабры, а у другого — перепонки между пальцами.

— Не зевай, — толкнула меня в спину Лола. — Видишь вон там столики? — она указала подбородком направление, и я кивнул. — Займи один из них, а я схожу за напитками.

— Вообще-то, — я поймал её за запястье. Это было всё равно, что пытаться остановить набравший скорость поезд, и жалко бы выглядел мой порыв, если бы Лолита не остановилась сама. — Это мужчине полагается приносить напитки. Предварительно усадив даму за столик...

Что-что, а грубияном бабушка меня не растила. Кроме того, я убеждён: правила галантного поведения распространяется абсолютно на все измерения.

И кажется, мой уверенный тон сработал! Лолита моргнула раз-другой... третий, а затем кивнула и подошла поближе.

— Как скажешь, босс, — сказала она. И если и была в этой реплике толика сарказма — то самая малость.

Взяв под руку, и лавируя между столиками, я подвёл её к свободному, отодвинул стул, подождал, пока Лола устроится и пододвинул стул обратно. Потом поцеловал ей руку и улыбнулся.

— Я скоро вернусь, дорогая. Что тебе принести?

— Э... Молочный коктейль, — кажется, она смутилась. — Шоколадный.

— Отлично. Себе возьму то же самое.

Наконец-то хоть какая-то еда! И хотя в любых других обстоятельствах я ни за что не назвал бы едой молочный коктейль, сейчас мой желудок так ИЗГОЛОДАЛСЯ, что будет рад всему, что в него попадёт.

Мой эффектный отход от стола был омрачён тем, что в последний момент Лолита поймала меня за запястье. Помните, я упоминал поезд? Так вот: теперь он внезапно остановился, а я был привязан к паровозу...

— Погоди, дурилка. У тебя же нет денег.

И её рука медленно, но неотвратимо поползла к обширному декольте.

Только не это, — твердил я про себя, прикрыв от греха глаза. — Только не это...

— Держи, — в мою ладно ткнулся тёплый надушенный кошелёк.

— Спасибо.

Надеюсь, завершение эффектной сцены не стало достоянием большого количества народу...

Зря надеялся.

Направляясь к бару, я удостоился нескольких восхищенно-уважительных взглядов, свиста и негромкого шепота:

— Надо же, Горгону подцепил!.. Он или везунчик, или идиот, каких свет не видел.

Вероятно, Лолита посвятила меня далеко не во все аспекты своего происхождения...

Но шествуя к стойке, я занимался не только тем, что ловил на себе восхищенные взгляды. Ещё я высматривал Карбункула, или, на худой конец, толстого коротышку, который был на видео рядом с ним. Кажется, Лолита сказала, что он булочник... Но пока не заметил ни того, ни другого.

Протолкавшись к стойке, я попытался привлечь внимание бармена. Бесполезно.

Тип, цвета кожи которого нельзя было различить под толстым слоем татуировок, плотно завис на другом конце стойки, флиртуя с несколькими девицами сразу. И я его понимаю: девочки были первый сорт. Или, как любил говорить мой друг Колька, по десятибальной шкале — на одиннадцать. Стройные, в обтягивающих там, где надо, коротких платьях, с ослепительными улыбками и лучистыми глазами.

Поймав оценивающий взгляд одной из них, я слегка поклонился и послал воздушный поцелуй. А потом отвернулся.

Я новичок, но не дурак. Ясно же: девушки на работе. И мне они явно не по карману... К тому же, дома меня ждут три совершенно потрясающие подружки, которым, как я только что понял, мне совсем не хочется изменять.

— Привет!

Это сказал я. Потому что увидел рядом с собой, на соседнем высоком стуле, такую девушку...

Согласен, можно подумать, что я слишком влюбчив. Но если бы вы её видели!

Опасная — вот первое, что приходит на ум. Это кроме красоты, изящества, проявления тонкого вкуса в подборе наряда, и ножа с длинным и тонким лезвием, который словно бы приклеился к её длинному стройному бедру.

На моё приветствие девушка слегка повернула голову, бросила оценивающий взгляд, чуть кивнула и вернулась к своему напитку. На вид — типичной Кровавой Мэри, с кубиками льда и веточкой сельдерея.

— Часто здесь бываешь? — согласен, не самый оригинальный подкат. Не подготовившись, ничего лучше я выдать не мог. Но и промолчать было выше моих сил!

Я видел только её профиль: часть нежной щеки, прямой нос с горбинкой и маленький, но упрямый подбородок. Ухо и шея были скрыты под лавиной чёрных блестящих волос.

Одета она была в кожаную куртку — как две капли воды похожую на мою, оставленную в "Чистилище". А ещё — узкие чёрные брюки и высокие сапоги.

Честно говоря, только после того, как я оценил прикид незнакомки, я решил повнимательнее приглядеться к остальной публике. И вот что заметил: вокруг была просто БЕЗДНА вкуса. Строгие вечерние костюмы мужчин, ослепительно-дорогие наряды женщин... А блёстки и мишуру носили лишь люди определённого качества.

Те, что были на работе — если вы понимаете, о чём я: "девочки" обоих полов, официантки, одетые лишь в короткие шортики и бюстье без бретелек... С ужасом заметив, что мой пиджак пошит из той же ткани, что и фривольные шортики официанток, я с омерзением содрал его с себя и потуже свернув, сунул куда-то под табурет.

К счастью, под пиджаком была обычная чёрная футболка. Не Бог весть что, но лучше выглядеть как телохранитель, чем как мальчик по вызову.

— Если ты хотел продемонстрировать, что ты новичок — это тебе удалось.

К моему удивлению, говорила опасная девушка.

— Что, так заметно? — смущенно спросил я. — На самом деле, прикид выбирала моя подруга. Вряд ли она хотела таким образом надо мной посмеяться, скорее... он отвечал её представлении о крутости.

— Не высокого мнения ты о своей подруге.

— Совсем наоборот. Я очень уважительно к ней отношусь. И чтобы уточнить: когда я говорю "подруга", то имею в виду чисто дружеские отношения. Мы работаем в одном заведении, и ведём вместо кое-какие дела... — я попытался захлопнуть варежку до того, как выдам незнакомке всю свою подноготную. — И кстати, раз уж вы об этом заговорили, — я восхищенно окинул её наряд. — Не отказался бы от пары советов, как себя вести, чтобы не казаться новичком.

Она вздохнула и улыбнулась. Вздох мне очень понравился: под курткой у неё был бархатный корсаж, а красивую ложбинку подчёркивал красный, свисающий на цепочке камень...

И тут у меня кровь застыла в жилах. Это был ТОТ САМЫЙ камень! Глаз Гора! И надо же: его пронзительно-желтый зрачок как раз уставился на меня...

Офигеть! Говорят же, новичкам везёт. Но не до такой же степени? А впрочем...

Так, надо помнить главное: камень чует ложь. Так что нужно избегать вранья любой ценой. И побольше узнать об этой девушке. Как её зовут, чем занимается... А потом вернуться к Лолите и всё рассказать.

— Кассандра! Какими судьбами?..

К моей незнакомке подвалил чел с красной кожей, широкими, загнутыми кверху рогами и таким количеством мускулов, что хватило бы на трёх нормальных бодибилдеров. Нос у него был сплюснут, словно по нему хорошенько ударили бейсбольной битой, а подбородок напротив, сильно выдавался вперёд. Красная кожа вкупе с чёрной щетиной придавала ему сходство с небритым баклажаном.

— Привет, Алехандро. Рада тебя видеть.

Они обменялись дружелюбным рукопожатием.

— Работаешь? — спросил чел, многозначительно покосившись на нож у неё на бедре.

— К сожалению, да.

Алехандро подступил ближе.

— Ты пришла за папой? Скажи, что это не так.

— Нет, Алехандро. Я пришла не за папой.

Краснокожий чел заметно выдохнул. Глаза его потеплели, и он облокотился на стойку между мной и Кассандрой.

— Тогда следующий круг за мой счёт, — объявил краснокожий. Детина повернулся ко мне спиной, как бы вычёркивая из уравнения. — Ну, как ты поживаешь?

Я постучал по громадному красному плечу.

— Да-да? — он лишь слегка повернул в мою сторону красное заострённое ухо.

— Вообще-то, до вашего появления, мы с Кассандрой разговаривали, — стараясь быть вежливым, сказал я. — Так что, если вам не трудно, не могли бы вы оставить нас в покое, и вернуться позже, когда мы закончим?

Ничего не отвечая, чел повернулся к девушке.

— Ты его знаешь? — его вопрос был задан таким тоном, что подразумевал только один ответ. Отрицательный.

— Познакомились здесь, за стойкой.

И вновь в мою сторону повернулось красное заострённое ухо.

— Тогда отвали, пацан. Бери свою выпивку и уматывай.

— Эй, повежливее! — я начинал заводиться.

— Я предельно вежлив... новичок, — к сожалению, оглядев меня с головы до ног, он сделал безошибочный вывод. И не остался в восторге. — Я даю тебе возможность пожить ещё немножко. Так что цени.

И он вновь повернулся к Кассандре — с таким видом, словно меня тут уже не было.

Я вновь постучал его по плечу.

— Любезнейший! — сказал я своим самым надменным тоном. — Вероятно, когда раздавали мозги, вы стояли в очереди за мускулами. Поэтому и не поняли того, что я сказал: ЭТА ДЕВУШКА ЗАНЯТА.

Говорил я достаточно громко, так что все, кто стоял поблизости, тут же прекратили сплетничать и уставились на меня. Даже бармен наконец-то оторвался от девиц и на всех парах рванул к нашему концу стойки.

Хоть какой-то плюс.

Потому что всё остальное, насколько я мог судить, обернулось сплошным минусом.

Кассандра, даже не посмотрев на меня, вдруг соскользнула с табурета и затерялась в толпе. Зато её приятель Алехандро остался. И теперь его внимание полностью принадлежало мне. Одному.

Приняв позу разозлённого бизона, он наклонил голову, уставился на меня красными, как смородина, глазками и громко засопел.

Из ноздрей вырвались две струйки пара. Если бы он всхрапнул и ударил в пол копытом — добился бы полного сходства с разъярённым быком.

Еле сдерживаясь, чтобы не улыбнуться своей шутке, я посмотрел на его ботинки... И не увидел. Вместо ног у него действительно были копыта! Здоровенные, чёрные и на вид — очень опасные... Да, если он меня лягнёт — не поможет никакое везение.

Но даже эта мысль, к моему стыду, меня не отрезвила.

— Отличная маечка, — ласково сказал я. — А твоего размера не было?

Тут надо пояснить: одет Алехандро был в джинсовые шорты и обтягивающую майку-борцовку, из которой его мускулы просто таки ПЁРЛИ, как апельсины из авоськи.

Некоторое время Алехандро соображал, а потом рванул ко мне на всех парах... В буквальном смысле.

— А-а-а!.. — ревел он.

Призвав всё своё самообладание, я остался на месте. Ручаюсь, если бы испытание продлилось ещё хотя бы мгновение, я бы поседел. Но к счастью, между мной и краснокожим демоном — ибо именно им Алехандро и являлся, вплоть до длинного коровьего хвоста с кисточкой на конце... — возникло препятствие.

Бармен. Перепрыгнув через стойку, он вклинился между нами, и вытянув руки оттолкнул Алехандро от меня — довольно смелый поступок, надо сказать.

— Властью, данной мне председателем гильдии праздников и оргий, я запрещаю драться внутри заведения! — заявил он таким непререкаемым тоном, что Алехандро сразу увял.

Видимо, председатель этой самой гильдии и впрямь — могущественный человек...

— Но на улице нас заметут Эцилопы, — слегка обиженно, но вполне резонно заявил Алехандро. — Как же мне тогда разобраться с этим... с этим безвкусно одетым новичком? — и он покосился на мой блестящий пиджак, как назло, именно в этот момент вывалившийся из-под табурета прямо мне под ноги.

— Смеётся над одеждой тот, — высокомерно заявил я. — Кто не осмеливается смеяться над её хозяином.

Чем вызвал смех у группы поддержки. И добился ещё более насыщенно-кровавого цвета дьявольских зрачков.

— Я найду способ тебя сокрушить, — прорычал демон. — Даже если мне понадобиться тащиться за тобой в другую Вселенную!

А вот это меня абсолютно не устраивало... Надо разобраться с этим краснокожим прямо здесь и сейчас.

Сделав глубокий вдох, я постарался успокоиться.

— Послушайте, Алехандро. Я охотно посчитаю наш инцидент исчерпанным... Если вы просто извинитесь.

Демон закатил глаза и рванулся ко мне, снеся довольно крупного бармена, как былинку.

Я же ловко вскочил на барную стойку, чем избежал столкновения. Зато демон воткнулся в неё рогами, да так и застрял.

Удар был настолько сильным, что доска лопнула, внутри что-то жалобно зазвенело и в воздухе отчётливо запахло спиртным.

Публика зааплодировала.

Я картинно раскланялся, и спрыгнул на пол.

Побочным эффектом моего пребывания на стойке стало то, что я снова увидел Кассандру! Оказывается, она вовсе не ушла, а стояла неподалёку, не участвуя в представлении, но проявляя горячий интерес. Надеюсь, ко моей персоне.

Она же — воровка амулета! — напомнил я себе, но всё-таки не удержался, и послал девушке воздушный поцелуй.

А потом повернулся к барной стойке, из которой всё ещё торчал демон, и бросив на столешницу две монетки поменьше, объявил:

— Бармен! Два шоколадных, пожалуйста.

Взяв предложенное, я гордо удалился.

Предвкушая, как в лицах и красках поведаю всю историю Лолите, и как вишенку на торте, заявлю, что нашел похитителя — а точнее, похитительницу, я лавировал между гостями, держа в обеих руках по высокому бокалу. От обоих шел достаточно отчётливый алкогольный аромат, и на ходу я пытался подсчитать, сколько там на самом деле молока и шоколада... И судя по запаху, эти ингредиенты были чисто условными.

И вдруг я почувствовал на рукаве... Да, железную хватку — так будет точнее всего.

Чтобы не пролить коктейли, я остановился.

Глава 11

Оказалось, что за рукав меня держит господин вполне... человеческой наружности. Я имею в виду, никаких клыков, рогов или заострённых ушей.

На вид ему было около сорока, гладкие волосы зачёсаны со лба на затылок, кожа смуглая, как у сицилийца.

Собственно, и он, и вся компашка за столом больше всего напоминали наших земных макаронников! Почти у всех — толстое, перечёркнутое подтяжками пузо, нос картошкой, испещренный красными прожилками так, что напоминает карту дорог небольшого государства, и начищенные чёрные ботинки.

Пуза не было только у того, кто меня остановил. А были хищный загнутый нос, пронзительный умный взгляд и твёрдый подбородок человека, не привыкшего, чтобы ему отказывали.

— Видел твою эскападу с Алехандро, новичок, — сказал он, глядя немного в сторону от меня, и цедя слова так, словно за каждое он заплатил полновесной монетой. — Неплохо.

— Э... Спасибо, сэр.

Может показаться странным, но этот человек — я имею в виду, ну, обычный человек — без рогов, клыков и тому подобного, — показался мне гораздо страшнее, и куда более опасным, чем краснокожий рогатый демон.

— Очень хочется узнать, что ты умеешь ещё, кроме как оскорблять убийц.

— Ну, на самом-то деле, я... Вы сказали, убийц?

— Как, ты не знал, что Алехандро — лицензированный убийца? — крылья горбатого носа хищно раздулись.

— Да нет, конечно же, знал. Просто забыл. С кем не бывает...

— Неплохой способ сделать себе имя, новичок, — меня немножко нервировала его манера говорить в сторону от собеседника, но привередничать я не стал. Как я уже упоминал, я Безумный, а не Тупой. — И теперь мне интересно, на что ты способен ещё, — на этот раз я решил подождать молча. Кажется, на смертный приговор я себе и так уже наговорил. — Поэтому приглашаю тебя сыграть в карты.

— Э... Что?

— Сыграй с нами, новичок, — когда незнакомец раздвинул губы в улыбке, мне показалось, что зубов у него во рту больше, чем у акулы. — Некоторые считают: чтобы получше узнать человека, нужно крепко пожать ему руку и заглянуть в глаза... Я же предпочитаю карты. Ничто так не проявляет характер, как игра в старый добрый драконий покер.

— На самом деле, я...

— Сыграй, малыш, — это сказал другой "макаронник", с толстым пузом, очень добрыми глазами и выставленным напоказ пистолетом. — Никто не отказывает папе Коломбо.

— Ладно, хорошо... — что-то в тоне толстяка меня убедило. — Только видите ли, сэр... Я пришел сюда с девушкой. И как раз сейчас несу ей молочный коктейль. Нехорошо заставлять даму ждать, вы не находите?

— Понимаю, — кивнул папа Коломбо. Ипосмотрел на толстяка с пистолетом.

— Вот что мы сделаем, дружок, — грузно поднявшись, толстяк оправил свой яркий клетчатый костюм, а потом положил руку мне на плечо. Я присел. — Мы вместе пойдём к твоей девушке и пригласим её за наш столик, идёт?

Судя по всему, выбора у меня не было. Так что я просто кивнул, и мы пошли.

По пути я размышлял о том, что нарушил практически все указания Лолиты. И даже фантазировать не хочу о том, что она на это скажет.

Когда мой сопровождающий увидел Лолу, то придержав меня за плечо, остановился.

Моя спутница выглядела очень внушительно. Она сидела, вытянув длиннющие ноги в проход и сложив руки на груди. Все, кто хотел пройти мимо, очень быстро понимали, что перешагивать через её вытянутые ноги — совсем не вариант, и предпринимали обходной манёвр.

Так что Лолита сидела в гордом, никем не нарушаемом одиночестве. Время от времени она оглядывала публику, как бы поверх голов, ни на ком не задерживаясь надолго, и со стороны могло показаться, что девушка просто отдыхает, наслаждаясь лицезрением пёстрой публики.

Но я-то её уже немножко знал, и по некоторым признакам понял, что сейчас охранница больше всего напоминает сжатую до предела пружину.

На самом деле её поза, внешне расслабленная, походила на боевую стойку: ноги могли оттолкнуться от пола в любой миг, а пальцы левой руки слегка подрагивали в опасной близости от рукояти меча.

Лицо её, настолько неподвижное, что напоминало каменную фреску, было бледным, от чего макияж выделялся резкими яркими мазками, как боевая раскраска. И выглядело это устрашающе.

— П-сс.. — позвал толстяк. Я слышал его жаркое натужное дыхание на своей шее, а спиной чувствовал напор его толстого живота.

— Что такое? — спросил я, остановившись по велению тяжелой руки у себя на плече.

— Ты, часом, ничего не перепутал? — спросил толстяк, когда я слегка развернул к нему голову. — Я думал, речь идёт о девушке.

— Ну да. Я и говорил о девушке.

— ВОТ ОБ ЭТОЙ девушке?

К этому времени Лолита нас заметила, и каменное выражение у неё на лице буквально смыло облегчением.

— Оторва! — она поднялась во весь свой великолепный рост. — Я уже думала объявлять тебя в розыск.

В первый миг я не нашелся, что сказать — просто потому, что раньше Лолита не позволяла себе шутить. Никогда. Но быстро пришел в себя. Юмор — это тоже защитная реакция, и уж лучше так, чем рвать и метать, верно я говорю?

— Э... Ну вот, я и пришел. Видишь ли, у стойки была очередь, и я...

— Лука! — вдруг вскричала Лолита. Полагаю, она заметила моего сопровождающего. — Вот это да, какими судьбами?

— Ну, если ты помнишь, Красотка, это ведь наше казино, — на губах толстяка заиграла широкая улыбка. — Так что, где мне ещё быть?

— Да нет, я имею в виду, что ты делаешь рядом с моим... с моим... — на лице её отразилась борьба противоречивых чувств. — С моим кавалером?

— Так это правда? — толстяк вышел вперёд и посмотрел на меня каким то новым, очень оценивающим взглядом. И кажется, в тот самый миг, когда Лолита назвала меня кавалером, мои акции взлетели почти до небес. Ну, до потолка — это уж точно.

— Правда, — сказал я со всей убеждённостью, на которую был способен. — Э... Я так понял, вы уже знакомы, так что без лишних слов подтверждаю: Лолита — моя девушка. А меня зовут Макс. Безумный Макс.

— Лука Брази, — сказал толстяк, протягивая мне руку. Я пожал её с каменным выражением, которое позаимствовал у Лолы.

— Очень приятно. Польщен. Раздавлен. Удивлён... — я понял, что меня начинает нести и захлопнул варежку. А потом повернулся к Лолите. — Дорогая, тут такое дело... В общем, когда я шел мимо этих уважаемых господ, мистер Коломбо...

— Папа Коломбо, — негромко поправил толстяк.

— Ну да, папа Коломбо пригласил нас за свой столик.

Лицо Лолиты вновь окаменело. Жили на нём только глаза: полные недоумения и ярости.

— Что? — наконец сказала она.

— Папа...

— Да, это я поняла, — перебила она. — Но разве наш уговор был не в том, чтоб ни с кем не заговаривать?

— На самом деле, я и не заговаривал. Это папа Коломбо заговорил со мной, — моя попытка оправдаться была заранее обречена на провал. Но Лука Брази пришел мне на помощь, дружески хлопнув по плечу.

— Он прав, детка, — полагаю, у него были добрые намерения. Во всяком случае, надеюсь. — Папа Коломбо посчитал, что это знакомство будет интересным — после того, как твой кавалер уделал Алехандро.

Но он совсем, совсем мне не помог...

— Ты сделал что?.. — глаза Лолиты вдруг засветились. Я имею в виду — в буквальном смысле! Словно у неё в черепе зажгли яркую лампочку. Они сменили цвет с зелёных на ярко-оранжевый, а зрачки стали расширяться. Они становились всё больше, больше, я понял, что меня затягивает внутрь её глаз... Но пошевелиться не мог, как ни старался.

— Остынь, Медуза, мальчик не виноват, — спасение пришло с неожиданной стороны. В виде опасной девушки Кассандры!

С трудом, но Лола отвела взгляд от меня.

Уф. Сразу полегчало. Я перестал падать в прозрачную оранжевую пропасть и снова почувствовал, что у меня есть руки и ноги.

И тут до меня дошло. Медуза из клана Горгон! Медуза Горгона! Вот это я попал.

Но искоса посмотрев на Лолиту, я испытал необыкновенное облегчение: её глаза перестали светиться, да и оранжевости в них заметно поубавилось. И всё благодаря Кассандре.

А кстати!.. Как бы так, невзначай, обратить внимание Лолы на её кулон...

— На самом деле, он вполне неплохо действовал, — продолжила говорить опасная девушка. — Да и Алехандро сам нарвался, так что не злись.

— А кто сказал, что я злюсь? — ледяным тоном вопросила Лола. — Привет, Кэсси, давно не виделись.

— Кассандра, с твоего позволения, — холодно улыбнулась та. И слегка наклонив голову в сторону Луки Брази, добавила: — Ладно, мне пора. Работа сама себя не сделает.

Уходя, она мне подмигнула. И добавила так, чтобы услышал только я:

— Ещё увидимся, новичок.

Кассандра отчалила, а толстяк прочистил горло.

— Охотно бы посмотрел, чем кончится дело, Красотка, но босс ждать не любит. Так что мне ему передать? Вы идёте? — на самом деле его тон не предполагал отказа. Он как бы предостерегал: попробуйте, и увидите, что будет...

— Разумеется, — Лолита взяла меня под руку и решительно направилась к столику Коломбо. — А с тобой мы дома поговорим, Оторва, — она заранее начала ослепительно улыбаться, и поэтому последние слова скорее походили на шипение: — Если выберемся живыми, конечно.

А я в это время разрывался на тысячу частей.

Кассандра — воровка. И по закону подлости, украла она как раз именно то, что мне до зарезу нужно. А кроме того: я должен как можно скорее рассказать Лолите, что нашел артефакт... Но сделать это при всей честной компании — просто невозможно.

Но она мне улыбнулась! И хочет со мной встретиться!..

Когда мы подошли к столику мафиози, Коломбо встал, и церемонно раскланялся с Лолитой.

— Медуза Горгона, — в его поклоне чувствовалось неподдельное уважение.

— Папа Коломбо, — в таком же тоне ответила Лолита.

— Для меня честь сидеть с тобой за одним столом, дорогая, — он собственноручно пододвинул Лолите стул. Охранница уселась, как ни в чём ни бывало. Но проследила, чтобы я занял соседнее место. — Что привело вас в моё казино? — как только все устроились, завёл светскую беседу Коломбо.

— Развлечение, — твёрдо ответила Лолита. — Мы пришли поиграть.

Ага! Значит, не я один здесь лгун...

— Отлично! Моё предложение как раз в тему, — Коломбо широко улыбнулся, адресуя зубастую улыбку как мне, так и Лолите.

— Какое предложение? — охранница подняла брови. А я с опаской присмотрелся: ни мелькают ли в её глазах оранжевые всполохи?

Всё страньше и страньше, как говорила одна маленькая девочка. Признаться, до того, как я узнал столько подробностей об охраннице стриптиз-клуба, а по-совместительству, моей подруге, общаться с ней было попроще... Намного проще. Зато теперь, зная, что неосторожное слово может легко превратить тебя в камень... Даже не знаю. Что там делал Персей?.. Показывал ей зеркало?

И тут до меня дошел ещё один аспект.

Лолита так выглядит, потому что... просто не знает, как выглядит! Она никогда не смотрится в зеркало — отсюда и царапающиеся цвета, и невозможного цвета волосы!

Бедняжка. Она просто не может оценить себя со стороны, а никто посторонний, зная её дурной нрав, а главное — его катастрофические последствия, никогда не осмелится предложить ей помощь.

— А? Что?.. — меня насильственно выдернули из размышлений тычком под рёбра.

— Ты согласился играть в драконий покер? — улыбка Лолиты была настолько натянутой, что могла служить резинкой для трусов. В глазах её появились оранжевые искры, а волосы заметно шевелились. Причём, сами по себе.

У меня внутри что-то лопнуло.

— Да, согласился! — я ответил ей не меньшим по накалу ярости взглядом. — Учитывая обстоятельства, ты бы отказалась?

— Прости, — через пару секунд сказала Лолита. — Я действительно не взяла в расчёт обстоятельства.

И она бросила многозначительный взгляд на папу Коломбо. Который, надо сказать, вовсю наслаждался сценой.

— Если вы, голубки, наворковались, то пора начинать, — мягко сказал он, и мигнув одному из своих людей, подвинул свой стул поближе к столу.

Человек, которому он мигнул, тут же сорвался с места и куда-то убежал.

— А разве... мы не переместимся за один из игорных столов? — осторожно спросил я.

— В этом нет необходимости, — пожал плечами Коломбо. — Лука поработает по старой памяти крупье... А лишние свидетели нам не нужны, верно? Сыграем один на один.

— Как скажете.

И я наклонился к Лолите, и под видом того, что поправляю ей локон на шее, прошептал в самое ухо.

— Быстренько просвети меня насчёт правил.

Уничтожающий взгляд был мне наградой.

— А разве можно быстренько изучить магию? — в ответ спросила она. — Или ухаживать за молодыми драконами?

— Я не знаю! — как я уже говорил, терпение моё было на исходе. — Я без понятия, можно ли научиться магии за пять минут. Может, существует какое-то руководство... Типа: магия для чайников. И точно так же мне абсолютно, совершенно неведомы правила игры в покер!

— В драконий покер, — хладнокровно поправила меня Лола.

— Вот видишь! Я даже не улавливаю разницы!

Она на мгновение смежила веки. Затем посмотрела мне в глаза, доверительно взяла за руку — обычно так доктора сообщают пациентам самые дурные новости — и сказала:

— Тогда остаётся только одно. Блефуй.

— Блефовать?

— Именно. И всё время удваивай ставку. Что бы не произошло: гни и поддерживай.

Наш разговор вёлся ровно те тридцать секунд, пока Лука тасовал карты. Тот человечек, которому подмигивал Коломбо, принёс новую, не распакованную колоду, толстяк вскрыл её у нас на глазах и с полминуты демонстрировал мастерство: перебрасывал колоду из руки в руку, пускал карты по кругу — так, что они кружились в воздухе, словно бабочки, раскидывал веером — то есть, вёл себя, как настоящий фокусник.

Но всё хорошее когда-нибудь кончается. И начинается плохое...

Коломбо посмотрел на меня, улыбнулся — причём, улыбка ни в коей мере не затрагивала глаз, — и спросил:

— Итак, молодой человек... На что будем играть?

Я моргнул.

А в голове бешено закрутились шестерёнки...

И как я раньше не подумал?.. Покер — это карточная игра, а в таком клубе, как "Вертел Желаний", никто не будет играть на интерес.

Но ведь у меня ничего нет! Я появился в этом мире только в том, что было на мне надето, да и то всё это уже где-то на помойке...

Поэтому, свесив одну руку за спинку стула, я расположился как можно удобней, и с апломбом спросил:

— А что вы можете предложить?

Когда мы наконец-то вышли из казино, уже смеркалось. Это я понял по тому, что багровое Око Люцифера почти утонуло в дымке цвета подсохшей крови, а белого раскалённого "очка" Задницы вообще видно не было.

Вздохнув полной грудью, я счастливо огляделся по сторонам, подмигнул глазу дракона, и взял Лолиту под руку. А потом мы неспешно пошли прочь.

Подальше от "Вертела Желаний", этого живого здания, где в считанные часы решилась моя дальнейшая судьба...

Надо всё переварить в тишине. Вернутся в "Чистилище", завалиться в кровать к девочкам, и позволить им сделать мою жизнь куда более сносной.

— Поверить не могу. Ты выиграл казино!..

Говорят, благими намерениями выстелена дорога в Ад. Охотно верю. Потому как моё решение отложить осмысление новых обстоятельств на более благоприятное время, только что провалилось.

— Выиграл, — ещё раз повторила Лола. — Не зная НИЧЕГО о драконьем покере, и сделав своей единственной ставкой собственную жизнь, ты выиграл казино у папы Коломбо!

— Я в курсе. Я ведь там тоже был, помнишь?

Признаться, хладнокровие моё было напускным. Я был так же ошеломлён, обескуражен и выбит из колеи, как и Лолита.

— Но как тебе это удалось?..

— Всё время поддерживал и гнул. Как ты и посоветовала. Так что... — я набрал в грудь побольше воздуха. — Половина выигрыша твоя.

— Что?..

— Послушай меня, — я зачастил, боясь, что она перебьёт. — В эту авантюру мы ввязались с тобой вместе, так? И в это казино я попал только благодаря тебе... Да и выиграл, что греха таить, исключительно потому, что следовал твоим советам. Я же НИЧЕГО не смыслю в покере! Ни в драконьем, ни в самом обычном.

— Однако у тебя всё прекрасно получилось, — покачала головой моя спутница. — Я хочу сказать, даже я подумала, что ты — профи. И специально придуриваешься, чтобы набить себе цену.

— Поверь, это могло сработать всего один раз, — я пытался успокоить не столько Лолиту, сколько себя. — Как только народ разберётся, что на самом деле я — ни ухом, ни рылом, больше такой план не прокатит.

— В твоих же интересах, чтобы этого никогда не случилось, — Лолита посмотрела на меня очень серьёзно. — Если пойдёт слух, что папу Коломбо обыграл простой новичок...

— Он потеряет не только казино, но ещё и лицо, — закончил за неё я. — А этого мне не простят.

— Как всегда, ты попал в самую точку.

Мы уже миновали кварталы частных коттеджей и приближались к своему, центровому.

Жара спала. Над мраморной мостовой витал лёгкий прохладный ветерок, в котором угадывались пряные, но не лишенные приятности ароматы.

— Ну, что ты будешь делать со своей долей? — подтолкнул я Лолиту, так как в первый раз она мне не ответила.

— Слушай, я не могу...

— Конечно можешь! — поднажал я. — Представь: получая доход с половины казино, ты можешь вообще никогда больше не работать! Не надо бояться, что тебя выгонят, или ещё что... Да ты сама можешь заделаться хозяйкой!

Лолита покачала головой.

— Не знаю, Оторва. Честно говоря, мне моя работа нравится. Да и в любом случае, я не привыкла вот так вот бросать начатое.

— Значит, вернёмся к этому разговору чуть позже, идёт?

— Ладно. Наверное, ты прав.

— Вот и хорошо...

Я с облегчением выдохнул и шагнул на порог родного "Чистилища".

Честно говоря, мне тоже не хотелось пока ничего менять. И я даже подумывал всучить казино обратно Коломбо, но толстяк Лука успел шепнуть мне на ушко, что карточный долг — это долг чести, и пытаясь провернуть обратную сделку, я нанесу папе просто ОГРОМНОЕ оскорбление.

— Знаешь, папа большой мальчик, — усмехнулся Лука Брази всем своим, похожим на дружелюбную кучу влажного белья, лицом. — Он пережил бы любой проигрыш. В отличие от тебя... — тут он отечески похлопал меня по плечу, как бы намекая, что моей-то ставкой была жизнь. И если бы я проиграл...

Вот чёрт. Кажется, до меня начинает доходить.

Словом, с Коломбо мы договорились так: он пока что будет управлять "Вертелом желаний" как и раньше, но только от моего имени. И естественно, перечислять часть дохода на мой собственный счёт...

Круто! У меня есть собственный счёт в банке. У меня никогда не было счёта в банке — только счета за электричество.

На этой оптимистической ноте я распахнул дверь, и нос к носу столкнулся с Эросом Аполлоном.

— НОВИЧОК! — проревел он. — Ты-то мне и нужен.

— Э... Я весь к вашим услугам, господин Эрос.

— Тогда объясни мне, что это такое! — и он ткнул мне под нос какую-то бумажку.

Глава 12

На бумажке крупным шрифтом было написано: "УВЕДОМЛЕНИЕ". Я пробежал глазами по тексту.

Если перевести с канцелярского языка на нормальный, получалось, что я, Безумный Макс, стал владельцем казино "Вертел желаний".

Коломбо оформил сделку! Причём, в графе "причина" было чёрным по белому написано: карточный выигрыш.

Такие дела.

Пролистав документ до конца и изучив его до последней запятой — не зря всё-таки бабуля настояла, чтобы я пошел на экономический, — я увидел ещё один листок, прикрепленный к первому пакету документов скрепкой. В нём было написано: "В виду того, что новичок стал владельцем недвижимой собственности, ему присваивается статус гражданина города Сан-Инферно и закрепляется имя "Безумный Макс".

На другой стороне листка была приписка, сделанная от руки: "Не благодари" и подпись: папа Коломбо.

— Так что это значит, новичок? — Эрос Аполлон, терпеливо дождавшись, пока я изучу документ, вновь пошел в атаку.

— Это значит, — шестерёнки в голове вращались, как бешеные: я старался подбирать слова так, чтобы максимально донести смысл, не углубляясь в подробности. — Что в своё свободное время я посетил казино "Вертел желаний" и провёл там игру в драконий покер. Ставкой со стороны моего партнёра по игре было э... само казино. Я же, не располагая никакими денежными средствами, и не владея никаким имуществом, мог поставить единственное, что у меня есть: свою жизнь. И я выиграл.

Пара секунд Эросу Аполлону понадобилась на то, чтобы прийти в себя. После этого он расплылся в улыбке и с размаху хлопнул меня по плечу.

— Отлично! Значит, я в тебе не ошибся, новичок. Вот номер счёта, на который ты будешь перечислять мою прибыль от казино. И кстати: так уж и быть, я подумаю насчёт того, чтобы скостить тебе долг. В разумных пределах, разумеется. Процентов пять, для начала.

Сверкнув короткой улыбкой, он повернулся спиной и кажется, сразу забыл о моём существовании.

Но я-то не забыл!

— Одну минуту, — я постарался скопировать тон и выражение лица Луки Брази, когда положил руку на плечо боссу.

— Что ещё?.. — на лице Эроса Аполлона было такое удивление, словно с ним заговорила лестница.

— Хочу кое-что уточнить. Прибыль от казино — моя, а не ваша. По той простой причине, что и владельцем "Вертела желаний" являюсь всё-таки я, а не вы. А теперь насчёт моего долга: его я собираюсь покрыть прямо сейчас, — я достал из кармана небольшой мешочек золотых — "аванс", который предусмотрительно выдал мне Коломбо. Как он пояснил, на непредвиденные расходы. — И так уж и быть: я сделаю надбавку за беспокойство. Скажем, пять процентов.

— ЧТО-О-О? — заревел Эрос Аполлон.

Я начал подозревать что он не отличается большой сообразительностью.

— Я сказал...

— Я слышал, что ты сказал, НОВИЧОК! Просто не могу понять, какого рожна ты выпендриваешься?

Надо сказать, к этому времени вокруг нас образовалась изрядная толпа. Честно говоря, хватило бы и присутствия Лолиты — она одна тянула на небольших размеров толпу... Но когда к ней присоединились швейцар, Папа Борщ с несколькими поварами, незанятые на репетициях девочки и несколько артистов варьете — в вестибюле стрипклуба стало довольно людно.

— И вовсе я не выпендриваюсь, — я старался сохранять хладнокровие. — Просто говорю, что прибыль от казино...

— ЗАКОН ГЛАСИТ, — перебил Аполлон. — Всё, что зарабатывает новичок, принадлежит его хозяину — до тех пор, пока вышеупомянутый новичок не приобретёт статус гражданина.

— Меня зовут МАКС! — рявкнул я. — Для друзей — Безумный Макс.

— На каком основании? — в голосе Аполлона сверкнули неподдельные бритвенные лезвия.

— На основании вот этого документа, — я высокомерно поднял одну бровь.

Надеюсь, получилось как надо, а не просто перекошенное лицо... И сунул ему под нос бумажку, которая, как я уже говорил, была в стопке последней. Очевидно, именно по этой причине Эрос Аполлон её и не заметил.

Ну что ж. Многих из нас словосочетание "прибыль от казино" могло бы выбить из колеи... Что уж говорить о таком прожженном дельце, как хозяин стриптиз-клуба.

Прочитав документ, Аполлон с кислым видом вернул его мне.

— Поговори с бухгалтером насчёт долга, — натянуто сказал он. — И можешь уматывать на все четыре стороны.

Упс... Кажется, я слишком увлёкся.

— На самом деле, господин Аполлон... Я надеялся, что вы предложите мне какую-нибудь должность, — я постарался, чтобы слова звучали не слишком высокомерно, и в то же время дали понять, что я знаю себе цену. — Что-нибудь вроде управляющего. Видите ли... У меня экономическое образование, и надеюсь, нет я УВЕРЕН, что могу помочь "Чистилищу" с увеличением собственной прибыли.

Если до этого босс слушал не слишком охотно, то при слове "прибыль" Аполлон навострил уши. В прямом смысле навострил: они встали торчком и подобрались к макушке.

— Продолжай... — ласково пригласил он.

— Ну, мне понадобится просмотреть ваши ведомости, а также сотрудничество всех членов команды. И обещаю: к концу квартала я смогу, как минимум, удвоить прибыль.

Аполлон широко улыбнулся. Что характерно: зубов у него было гораздо больше, чем у среднестатистического человека, и на вид они были намного острее.

Я и раньше чувствовал: есть в нём что-то волчье.

— Отлично! — он протянул руку. Я протянул свою. И хотя на лице Аполлона была улыбка, рукопожатие вышло далеко не дружеским. — Я вижу, ты человек азартный, нови... Макс. Так что предлагаю пари: ты выполняешь своё обещание — увеличиваешь прибыль в два раза до конца квартала. И тогда я сделаю тебя управляющим.

— А если нет? — вполне резонный вопрос, согласитесь?

— А если нет... — он сделал драматическую паузу. — Твоё казино переходит в мою собственность, а ты вылетаешь на улицу.

Честно говоря, если бы вокруг не было столько народу — я бы крепко подумал: а не отказаться ли?

Но обозрев толпу, позади Аполлона я заметил, конечно же, Лолиту, своих девчонок, и... Анжелу. Она стояла немного поодаль ото всех, и кажется, очень внимательно наблюдала за нашей беседой...

— Так не пойдёт, — твёрдо сказал я.

— Испугался? — его рука сжалась вокруг моей с новой силой.

— Дело не в страхе, — я постарался не обращать внимания на то, как трещат кости. — Но пари кажется мне не вполне равноценным. Если уж я ставлю своё казино, вполне разумно будет с вашей стороны поставить клуб.

Аполлон чуть ослабил хватку — возможно, не ожидал от меня такой наглости. Но повторю: вокруг нас собралось чуть не всё население "Чистилища", и отказ от пари, которое он сам же и предложил, сильно ударит по его репутации.

Волк прожег меня взглядом, чуть оскалил клыки, но всё-таки выдавил:

— Идёт. С одним небольшим, просто крошечным уточнением. Прибыль должна вырасти не в два. А в ПЯТЬ раз.

— Отлично, — я улыбнулся. Настолько широко, насколько мог. И сдавил его руку в ответ. — Надеюсь, мы об этом не пожалеем. Во всяком случае, один из нас.

Поймите меня правильно: живём мы один раз, так? И если не насыщать свою жизнь интересными событиями, то какой вообще смысл?..

— Тогда не смею задерживать, — высокомерно бросил Аполлон. — Времени у тебя не так уж и много. И кстати: пока пари в силе, ты остаёшься в той же должности. Посуда сама себя не вымоет.

И он удалился.

К сожалению, я пропустил его слова мимо ушей. Потому что ко мне, словно самое прекрасное на свете видение, приближалась Анжела.

Конечности онемели, спине стало нестерпимо холодно, и я забился в панике... Но только мысленно.

Внешне я принял самую беззаботную позу, которую только мог придумать, и улыбнулся.

Когда она подошла, я вновь ощутил тот самый экзотический аромат. Он окутывал девушку, как лёгкое газовое покрывало, сквозь дымку которого её черты выглядели ещё привлекательнее.

Сейчас на Анжеле был облегающий серебристо-белое платье с широким вырезом декольте. Юбка с разрезами оставляла на виду длинные стройные ноги. Платье струилось вокруг её тела, словно было жидким, обрисовывая каждый изгиб, каждую соблазнительную выпуклость.

Волосы, убранные в высокую причёску, открывали шею, и когда я прошелся мысленным взором от ключицы до маленького уха, в его основании увидел крошечную родинку... Это меня чуть не добило.

В смысле: я чуть не растаял на полу счастливой лужицей — просто потому, что Анжела была НАСТОЛЬКО близко.

— Слышала, ты хорошо начал, новичок, — произнесла она чарующим голосом.

— Так мне сказали, — я постарался выглядеть скромным.

— Ну что ж. Продолжай в том же духе, — и она ушла. Повернулась, сверкая каскадом драгоценностей в мочках ушей, в волосах, на шее... На голую спину, вдоль позвоночника, спускалась тонкая цепочка с крупным камнем в виде слёзки на конце...

Наверное, ещё минут пять после ухода Анжелы я стоял, видя перед собой её фантомный облик.

Но наконец облачко духов рассеялось, и сквозь мой ступор пробился другой, не такой чарующий и довольно пронзительный голос:

— Ты совсем из ума выжил, Оторва?

— Э... Всё хорошо, Лолита. Да, точно. Просто прекрасно. Отлично. Здорово.

— Да ну?..

Любопытные разошлись, так что мы с Лолой остались в вестибюле вдвоём. Немного обидно было за девчонок: мне казалось, они, как никто должны порадоваться за меня...

— Я теперь — гражданин, у меня есть имя, собственный счёт в банке и работа. Что может пойти не так?

— На вскидку: твоё пари с Аполлоном.

— Да ничего страшного, Лолли, не парься. Просто мне нужно быстренько...

И тут я почувствовал на своей шкуре, что это такое: быть припёртым к стенке. В буквальном смысле.

Мои ноги болтались где-то в метре над землёй, под спиной чувствовалась неотвратимая твёрдость мраморной стены, а шею сдавливала железная длань моей сегодняшней спутницы.

— Лолли? — вопросила она страшным шепотом.

— А-аргх...

— Повтори ещё раз, безумец, как ты меня назвал?..

— И-и-и...

— Может, он вернёт себе навык речи, если ты дашь его горлу дышать?

Слова прозвучали из-за спины Лолиты, и говорившего я не видел.

Но Медуза вняла голосу разума. Мои ноги коснулись пола, а в следующий миг я упал на колени, пытаясь отдышаться. Надо сказать, хватка у Лолы была не только железной, но ещё и зубодробительной. Я имею в виду, что пару минут у меня были вполне серьёзные опасения по поводу целости нижней челюсти...

— Что на тебя нашло? — прохрипел я первым делом, поднявшись на ноги. Лолита всё ещё прожигала меня яростным взглядом, в котором плавали две-три оранжевые искры. Совсем, как маленькие рыбки-ангелы из Красного моря. Очень красивые, но такие опасные...

— Ты назвал меня Лолли.

— Насколько я помню, это твоё имя.

— Меня зовут Медуза Горгона, — её лицо приблизилось к моему почти вплотную, и искр в глазах стало гораздо больше. — Для друзей — Долорес. На этом всё.

— Но ты сказала, что тебя зовут Лолита!

— И предупредила: если вякнешь кому-нибудь — убью.

Я вскинулся. В конце концов, у меня сегодня и так был трудный день. Я слишком устал, чтобы спорить из-за дурацкого имени!

Уже открыв рот, чтобы дать ей достойную отповедь, я столкнулся взглядом с другим. Насмешливым, ироничным...И я захлопнул варежку.

Взгляд принадлежал, конечно же, не Лолите, а третьему лицу. Вероятно тому, кто подал голос в мою защиту. Его от меня всё время загораживали — в-основном, крупная фигура охранницы. Но мне очень хотелось познакомиться с обладателем ироничного взгляда поближе...

— Послушай, Лола, — сказал я, понизив голос почти до шепота. — Приношу свои извинения. Я действительно несколько не в себе... А если вспомнить, почему — то меня вполне можно простить. Давай всё забудем, лады? Отдохнём, выспимся... А потом встретимся, и обсудим всё, что с нами случилось.

Внезапно я вспомнил, что нашел воровку камня! Чёрт побери, я давно уже должен был рассказать о ней Лолите. Но всё было как-то не до того... Ладно, отложим это на более благоприятный момент.

— Ты заключил пари с Аполлоном, даже не посоветовавшись со мной, — в её голосе прорезались обиженные нотки. — Ещё недавно ты говорил, что мы — партнёры. Но тут же нарушил все свои обещания.

Ох, чёрт побери. Она права.

— Слушай, Лола... прости меня. Нет, честно... Ведь я ещё никогда не был владельцем казино! Мне уличный ларёк-то доверить нельзя... Я правда не хотел.

— Ладно, забыли, — после томительной паузы кивнула охранница. Жду тебя после смены, как обычно.

— Подожди, — я поймал её за руку. А я вам уже рассказывал, что это такое: поймать за руку поезд... — Если я проиграю, я всё тебе компенсирую. Обещаю.

— Не бери в голову, Оторва, — грустно улыбнулась Лолита. — Хватит того, что я чувствовала себя важной в течении целых пяти минут. Больше мне всё равно не светит.

Резко повернувшись, она ушла. А я остался один на один с невзрачным и невысоким типом в скучном коричневом костюме.

Если б мы не находились в стрипклубе, в другом измерении, то я бы подумал, что это преподаватель экономики из моего универа. Вот насколько он был скучным.

Скучное лицо с высокими залысинами, морщинистым лбом и повисшими вниз уголками рта. Скучные волосы серо-коричневого, ничем не примечательного оттенка. Скучный коричневый костюм с пузырями на локтях и коленях. Скучная мятая рубашка с задравшимися кверху уголками воротничка. Даже ботинки у этого типа были... СТОП!

Ботинки у него были ярко-желтые, с синими шнурками, причём, размера эдак восьмидесятого. В общем, клоунские, если вы понимаете, о чём я.

— Привет, я Макс, — я бестрепетно протянул руку и удостоился вялого и чуть влажного рукопожатия. — Спасибо, что заступились за меня перед э... — после вспышки ярости, я уже и не знал, как обращаться к подруге.

— Лолитой, — закончил за меня скучный человечек. — Не расстраивайся, я просто знаю, как её зовут. Кстати: я — Боббо.

— Вы клоун? — что-то о клоунах говорила Ариэль, в связи с чем-то... с чем-то важным. Но сейчас мне было не до того...

— Я предпочитаю называть себя комиком, — поморщился мой новый знакомый.

Мы пошли рядом. Из-за смешных желтых ботинок у Боббо была очень странная походка: он высоко вскидывал колени и опускал ноги почти вертикально вниз.

— Ладно, хорошо, — иногда со мной очень легко договориться. — И давно вы здесь, Боббо?

— Лет двадцать примерно. Точнее сказать не могу. В моём родном измерении сутки длятся двадцать четыре часа, а год — триста шестьдесят пять дней, и это не считая високосных лет. А здесь...

Я судорожно схватил его за руку.

— Так вы с Земли!..

Боббо остановился. На лице его было такое выражение... Словно он одновременно услышал и хорошую новость, и плохую. Причём, новость была одна и та же.

— Значит, земляки, — наконец тихо проговорил он. — Поздравляю. Нашего полку прибыло.

Раскрыв объятия, я прижал его к сердцу. Просто не удержался: Боббо был первым человеком с моей родины! А главное, теперь я точно знал: он был ЧЕЛОВЕКОМ. Без всяких сюрпризов в виде каменного взгляда, хвоста, или ненормального количества зубов. Я мог ему доверять.

— Извини, — я отпустил его через минуту. — Просто расчувствовался. Понимаешь, я думал, что я здесь совсем один... А теперь... Нам о многом нужно поговорить!

— МА-А-А-КС!

Ух ты! Это что-то новенькое.

Голос, несомненно, принадлежал Папе Борщу. А вот и он, собственной персоной, стоит в дверях кухни и размахивает зажатым в руке Фонци.

— Эй ты! — продолжил громогласный повар. — Рабочая ночь началась, и посуда сама себя не вымоет!

Я уже открыл рот, чтобы возразить, но передумал. А ведь он прав. Аполлон на этот счёт выразился совершенно чётко. Да и Фонци мне нравился... Я что хочу сказать: нечасто встретишь такой энтузиазм к работе, как у него.

— Ещё увидимся, Макс, — попрощался Боббо.

— Определённо увидимся! Точно!.. — крикнул я ему в спину.

И направился к своему рабочему месту, по пути отобрав помятого Фонци у повара. Тот, шествуя за мной по пятам, что-то ворчал себе под нос, но вслух ничего не озвучивал. До меня долетело лишь: — Ох уж эти новички... Сколько их ещё будет?

Я решил отнести его недовольство на счёт стремительного взлёта своей карьеры.

У раковины, на удивление, было всё в порядке. Нет, эвересты посуды были на своём месте. Так же, как холмы сковородок, котелков и жаровен. Когда-нибудь я выберу свободную минутку, и обязательно займусь этой загадкой... В смысле: кто-то же должен поедать всю эту прорву еды, от которой остаётся СТОЛЬКО грязной посуды? Когда-нибудь. Обязательно.

А сейчас...

Пустив Фонци резвиться в горячей мыльной воде, я принялся кидать ему тарелки, одну за другой, и сразу ловить чистые и сверкающие. Горы посуды требовали своего, и у меня не осталось ни одной свободной секундочки на размышление. Но размяться было даже приятно.

Так что, когда смена закончилась, я даже с некоторым сожалением снял фартук, и положил выжатого Фонци сушиться и отдыхать.

До встречи с Лолитой оставалось ещё около получаса, и я решил потратить их с пользой: навестить бухгалтера. Нужно посмотреть, что у них тут со счетами, откуда клуб получает основной доход и прикинуть, как быстренько его увеличить. Разумеется, за полчаса я этого не успею при всём желании. Но дать бухгалтеру задание на подготовку соответствующих ведомостей и документов... А то знаю я этот народ.

И только подходя к двери со скромной табличкой "БУХГАЛТЕРИЯ" я вспомнил, кто у них тут был главным бухгалтером...

— Привет, Розарио, я ненадолго.

Не то, чтобы я считал, что его ориентация как-то влияет на профессиональные качества. Но если вспомнить откровенные взгляды и ещё более откровенные шутки... Визит хотелось сократить до минимума.

— Розарио?.. — слова застряли у меня в горле.

Клерк с прилизанными волосами, в ослепительно-белой рубашке, строгом костюме и до блеска начищенных туфлях никак не походил на того потрясающего негра, с которым я познакомился в общаге.

— Что у тебя, Макс? — не отрываясь от ноутбука, спросил он. Длинные коричневые пальцы бегали по клавиатуре, как пара трудолюбивых зверьков, а ореховые глаза не отрываясь следили за колонками цифр.

— Так значит, новости в этом местечке расходятся быстро? — я пытался разбить лёд. Не то, чтобы набивался в друзья. Но мне ведь нужна парочка услуг...

— Да, мы все наслышаны о твоих подвигах, — он подмигнул мне поверх крышки ноутбука. — Поздравляю, и всё такое. Как-нибудь отпразднуем, лады?

— Слушай, я вообще-то по другому поводу, — я попытался привлечь его внимание, щелкая взятым со стола стэплером. Не удалось. — Во-первых, сколько с меня за порчу имущества клуба? Ну помнишь, в мой первый день...

— Счёт вот тут, — он не глядя подтолкнул мне под нос листок с цифрами.

Я заглянул. Цифра была внушительная.

— А ещё я бы хотел просмотреть ваши приходные книги... Так, ничего особенного. Просто общие цифры, чтобы иметь представление.

— Ох нет, — он даже посерел. — Только не сейчас, Макс. Просто ни одной, ни единой свободной минутки. Вот сдам квартальный отчёт — и пожалуйста. Я весь в твоём распоряжении. Больше скажу: будет даже приятно пообщаться с тобой, если ты понимаешь, о чём я... — и он подмигнул уже другим глазом. — Но сейчас — никак. Извини.

У меня в голове вдруг зазвенел тревожный звоночек. Мы ведь поспорили с Апполлоном на то, что я подниму прибыль как раз до конца квартала. В пять раз.

— Э... А скажи-ка, друг Розарио... Когда у нас конец квартала?

Наконец-то он посмотрел на меня обоими глазами сразу.

— Как, ты не знаешь?.. Послезавтра!

Глава 13

Через десять минут мы с Розарио рядышком сидели на его рабочем столе, болтали ногами и передавали друг другу бутылку с чем-то, напоминающим итальянскую граппу.

Крепости в ней было градусов двести. Но я уже заметил, что в этом измерении никто не питает слабости к слабоалкогольным напиткам.

— Ты реально попал, бро, — сделав могучий глоток, Розарио протянул мне бутылку. — За двое суток заработать столько денег просто нереально. Это я тебе, как бухгалтер говорю.

Я тоже сделал глоток. Обжигающая волна прокатилась по пищеводу и рухнула в желудок раскалённым комом. Но это не принесло желанного облегчения: ни опьянеть, ни расслабиться я так и не смог.

Говорят, что спиртное всего лишь усугубляет то состояние, в котором ты находишься: если был в приподнятом настроении — будешь веселиться до упаду, а если в печальном — впадёшь в глубокую депрессию.

Я находился в тихой панике. И теперь волна граппы несла хлипкое судёнышко моего разума к ледяным скалам безумия.

— Двое суток? — сквозь морозно-белый туман в моей голове просочился смысл последних слов. — Почему двое? Ты ведь сказал, конец квартала послезавтра.

— Ну да, — Розарио вновь отобрал у меня бутылку. И на этот раз отхлебнул чуть не половину. Очевидно, жители Сан-Инферно были сверхустойчивы к воздействию крепкого алкоголя... — Сегодняшняя ночь — это пятнадцать часов. Плюс тридцать часов завтрашних суток, и пятнадцать часов следующей ночи. Квартал закрывается в полдень, так что у тебя в запасе всего...

— Шестьдесят с лишним часов! — вскричал я, соскакивая со стола. — А это почти три дня там, откуда я родом.

Не в силах сдерживаться, я забегал по кабинету. Подобному способу проявлять эмоции мешали очень высокие, аккуратные стопки бумаг. Они громоздились на полках шкафов вдоль стен, на стульях и даже на полу.

Чтобы не снести эти горы, бегать приходилось очень осторожно. Но как ни странно, это меня успокоило.

— У меня целых три дня, — повторил я, останавливаясь напротив Розарио.

Тот пожал плечами.

— Два, три, — какая разница?

— Просто ты никогда не учился в универе, и не готовился к экзаменам за одну ночь. Для меня три дня — это прорва времени!

— Ничего не понял, но ты продолжай, — поощрил меня Розарио.

— Так... — я оглядел тесный кабинет и пришел к выводу, что мне требуется более широкое поле для деятельности. — Я пошел.

— Куда?

— К Церберу.

Я решил, что кабинет Лолиты, с его видом на зал и со стеной, состоящей из мониторов, подойдёт куда лучше.

— Ты серьёзно? — он посмотрел на меня снисходительно, но потом сменил гнев на милость. — А впрочем... Я всё равно хочу поучаствовать. Так что, если никто не против... — он тоже соскочил со стола.

— Хочу уточнить, — для поддержки сил я сделал ещё один глоток граппы. Туман в голове рассеялся. Теперь мой мозг заливала кристальная ясность. — Ты собираешься мне помогать, или просто смотреть, как я облажаюсь?

Розарио всплеснул руками. Вышло у него очень изящно.

— Видишь ли, бро... Эрос Аполлон, наш хозяин, на самом деле, довольно грязный ублюдок. И мне будет приятно поучаствовать в том, чтобы испортить ему реноме. Ведь если ты победишь, то станешь моим новым боссом, так? — и он многозначительно пошевелил чёрными, идеально выщипанными бровями.

Я улыбнулся и протянул бухгалтеру руку.

— Спасибо, Розарио. Разумеется, я этого не забуду. Ни в том случае, если выиграю, ни если проиграю.

— О, поверь мне: если ты проиграешь, беспокоиться будет БУКВАЛЬНО не о чем, — и он покровительственно, и немного утешительно похлопал меня по плечу. И если и была в этом жесте капелька флирта, я предпочёл её не заметить. — Идём, — он скинул пиджак, и небрежно отбросив его в угол, принялся закатывать рукава безупречной рубашки. — Посмотрим, что можно сделать.

Когда Розарио повернулся спиной, я увидел, что в брюках сзади была прорезана аккуратная дырочка, сквозь которую высовывался полосатый хвост. А я-то гадал: куда он прячет его в костюме?..

Когда бухгалтер взялся за ручку двери, я сделал последнюю попытку его образумить:

— Постой. А как же квартальный отчёт?

— Пустяки, — он махнул рукой. — Всё равно их никто не читает. Пошлю прошлогодний: разницы никто и не заметит. А впрочем... — он мстительно улыбнулся. — Ты же собираешься конкретно изменить цифры, верно? Так что в данный момент от моей работы всё равно никакого проку. Идём! Мне не терпится услышать твой план.

План!

Я содрогнулся.

Когда я обещал Эросу Аполлону увеличить прибыль в два раза — собирался применить несколько простеньких схем, которые мы изучали на третьем курсе.

Но все они требовали времени.

Сейчас задача изменилась просто КАРДИНАЛЬНО. Нужно в очень короткий срок собрать просто БАСНОСЛОВНУЮ кучу денег. Ни о каком зарабатывании тут речь уже не идёт.

Нужна афера.

Что-то, что позволить получить тысячепроцентную прибыль. И быстро.

— Розарио...

— Слушаю, бро.

Мы как раз пробирались по лабиринту за сценой, что натолкнуло меня на одну идею...

— Ты не мог бы по-быстрому смотаться в общежитие и пригласить на брифинг моих девочек?

— Не вопрос. Встретимся у Лолиты.

— Как, ты тоже знаешь, как её зовут?

Бухгалтер снисходительно усмехнулся.

— Лола — отличный начальник безопасности. Но в силу природных качеств, она чересчур прямолинейна. Ей не хватает проницательности. Тем не менее, Медуза — чудесное создание, и мы все делаем вид, что её тщательно охраняемые тайны всё ещё остаются таковыми... — подняв руку, он многозначительно притронулся кончиком указательного пальца к носу. Два раза.

Там, откуда я родом, этот жест означает: два хороших человека обязательно смогут договориться.

Розарио ТОЧНО был не с Земли — у нас там хвосты как-то не в моде... Остаётся предположить, что жест этот международный. Или междуизмеренческий — если быть совсем точным.

А я повернул в другую сторону: пока тигр ходит за девочками, необходимо задать несколько уточняющих вопросов единственному человеку, который мог выступить экспертом.

На поиски не ушло много времени. Я примерно представлял, как ведут себя комики в моём мире, и сделал вывод, что Боббо вряд ли изменит своим давним привычкам. И отправился прямиком в бар — который, как вы понимаете, работал круглосуточно.

— Привет, Боббо! А вот и я.

— А вот и ты, — он поднял свой бокал в импровизированном салюте. — Снова.

Можно было подумать, что комик не слишком рад нашей встречи. Но я не придал этому значения. Мною двигала великая цель! Заработать кучу денег величиной до небес... Главное, с этой кучи не свалиться.

— Послушайте, я хочу задать вам парочку вопросов, как эксперту по обоим измерениям: земному и здешнему.

— Спрашивай, — уголки его губ опустились ещё ниже. Но я отнёс это на счёт выпитого комиком спиртного: перед ним в ряд выстроилось около десятка пустых рюмок.

— Как на ваш взгляд: много ли местные знают о земной культуре?

— Ну... — брови его собрались домиком на морщинистом лбу, придав сходство с печальным шар-пеем. — В-основном увлечение земной культурой носит фетишистский характер. Различные мелочи: комиксы, журналы мод, даже некоторые книги — здесь их переиначивают на свой лад, но сюжеты вполне узнаваемы. Сладкие лакомства типа шоколада... А вот сигареты так и не прижились, — он тяжело вздохнул. — В целом, всё то, что можно унести на себе... В рюкзаке или сумке — это максимум.

Я вспомнил контрабандистов, о которых говорила Ариэль. Но это потом. Сейчас просто некогда.

— А идеи? — задал я следующий вопрос. — Концепции, философские течения... Может быть, музыка?

— Диски иногда привозят, — кивнул комик. — Но видишь ли... Земля — это всего лишь один из сотен миров. А Сан-Инферно в некотором роде — культурный центр, сюда стекаются новинки и изобретения со всех измерений. Но это не значит, что здесь можно отыскать абсолютно всё. Как я уже сказал, миров слишком много.

Я кивнул, принимая к сведению, и задал Боббо ещё несколько наводящих вопросов.

А потом, в несколько приподнятом настроении, двинулся к Лоле.

Когда я добрался до её кабинета высоко над сценой, все уже собрались.

Розарио успел переодеться в свой "нерабочий" прикид, и сиял всеми цветами радуги — отлично подобранными и дополняющими друг друга. Девочки были... девочки. Прекрасные, соблазнительные и несколько удивлённые. Они жались втроём на небольшом диванчике в глубине офиса, и были похожи на маленьких птичек под прицелом огромной двустволки.

В качестве двустволки выступала, разумеется, Лолита. Она вновь облачилась в свои железные доспехи, и сжав губы, сверлила гостей недобрым взглядом.

— Оторва, — поприветствовала она меня. Голос охранницы звучал слишком мрачно, что наводило на определённые мысли. Например, что я втягиваю её в свои проблемы, даже не спросив разрешения.

— Прости, Лолита, если тебе неудобно, мы можем поговорить где-нибудь ещё.

На лицах девочек отразилось облегчение, а Лолита поморщилась.

— Всё в порядке, — она махнула рукой. — Просто я не привыкла к столь... блистательному обществу.

Чарли воинственно выпрямилась и явно собиралась применить свой коронный номер с сарказмом, но я поспешил вклиниться:

— Спасибо, что пришли. Я собрал вас потому, что у меня есть план, как выиграть пари.

— Какое пари? — быстро спросила Белоснежка.

А я только сейчас понял, что девчонки-то не в курсе — ни того, что я выиграл казино, ни того, что успел поставить его против клуба Эроса Аполлона...

Пришлось, насколько это возможно быстро, обрисовать ситуацию.

И пока девчонки переваривали, я сделал небольшое отступление от главной темы:

— Я вот только что подумал... Пари заключал я, а значит, вам не обязательно мне помогать. Более того: если Аполлон узнает, что вы приняли в этом деле горячее участие, а я при этом проиграю... — я сделал глубокий вдох. — И поэтому, для начала, я хочу спросить: согласны ли вы мне помочь?

— Я — за! — тут же объявил Розарио. — Как я уже говорил, бро, ты мне нравишься больше, чем Эрос. Он хоть и красавчик, но... — тигр окинул меня влажным, и даже слегка липковатым взглядом. Словно языком облизал. — Аполлон совсем не в моём вкусе.

— Спасибо, Розарио, я это... ценю, — пришлось взять себя в руки, чтобы с громким воплем не выскочить из кабинета.

Вслед за этим я посмотрел на девочек.

— Нам ты тоже нравишься больше, — за всех ответила Белоснежка.

— Да, Макс, в отличие от Эроса, у тебя есть стиль, — поддержала её Чарли Куинн. — Так что мы с тобой.

— И ты так хорошо трёшь спинку... — мечтательно добавила Ариэль.

Я поперхнулся. Меньше всего я сейчас ожидал услышать о своих... талантах. Но Ариэль, как всегда, пребывала где-то в своей собственной вселенной, а логику её рассуждений не дано постичь никому.

Бросив осторожный взгляд на Лолиту, я понял, что по-настоящему задумалась только она.

Лицо Медузы вновь сделалось каменной маской, а волосы зажили своей собственной жизнью.

Но через минуту всё улеглось, и взгляд её прояснился.

— Я с тобой, Оторва, — объявила она.

— Лола, ты вовсе не обязана...

— Ты тоже был не обязан помогать мне, — она пожала плечами. Розарио на этот жест восхищенно расширил глаза. — Однако ввязался в мои проблемы, и если подумать... То твои напрямую вытекают из моих. Так что мы с тобой повязаны, Оторва. Куда меч — туда и ножны.

— Спасибо, — сердечно поблагодарил я друзей. Может, они и не задумываются о том, что говорят, но Господь свидетель: делают они это из лучших побуждений. — Я этого никогда не забуду.

— И теперь, когда мы со всем разобрались... — подтолкнул Розарио. — Мне не терпится услышать сам план, как таковой.

Я кивнул, вышел на середину комнаты и торжественно сказал:

— Мы должны устроить КОНКУРС КРАСОТЫ.

И встретил полное непонимание.

Поэтому набрал в лёгкие воздуха, и принялся объяснять.

Через полчаса Розарио нахмурился.

— Я так понимаю, что конкурс красоты — это то же, что и стриптиз у нас в клубе каждый вечер, — сказал он. — Так в чём отличие? Как тут можно поднять бабла больше, чем мы уже зарабатываем?

— Отличие в размахе, — пояснил я. — В ГОРАЗДО большем размахе. Мы позовём всех, без исключения. Сделаем такую рекламу, что никто не захочет упустить шанс хоть одним глазком взглянуть на шоу, — я вновь принялся расхаживать по кабинету. — У нас будет всё самое лучшее: оркестр, красная дорожка, яркие софиты, пресса, фейерверки... Ведь у вас же есть фейерверки? А ещё огромный дирижабль.

— И всё равно не понимаю, — покачала головой Лолита. — Почему весь город должен захотеть прийти к нам, чтобы посмотреть на то, что они и так видят каждую ночь на улицах? Да ещё и ПЛАТИТЬ за это?

— Потому что в конкурсе красоты будут принимать участие САМЫЕ сногсшибательные представители своих видов, — я постарался донести свою мысль ещё раз.

— Например, ангелы — все сногсшибательные, — пожала она плечами. — Ослепительные, великолепные... Каждый, в кого ни плюнь. Что тут интересного?

— А то, что обычно они не расхаживают перед публикой.. обнаженными, — сладким, как патока, голосом сказал Розарио. Вот он сразу ухватил саму суть. — Разумеется, для соблюдения видимости приличий мы предоставим им фиговые листочки, — мечтательно улыбнулся бухгалтер-тигр. — Но это будут ОЧЕНЬ МАЛЕНЬКИЕ листочки.

— Но кроме ангелов должны быть и демоны, — вставила Белоснежка. — Иначе будет неинтересно.

Лолита громко расхохоталась.

— Воображаю: ангелы и демоны в одном флаконе, — она оглушительно хлопнула в ладоши. Хлопок звучал, как выстрел. — Мало того, что они И ТАК не выносят друг друга, и стоит им сойтись на одном клочке земли, тут же затевают свары. А если заставить их СОРЕВНОВАТЬСЯ — в чём угодно, от перетягивания каната, до количества перьев в гузке — они разнесут наш клуб... не просто в пыль. Эти ребята не оставят от него даже воспоминаний.

— Мы что-нибудь придумаем, — поспешно сказал я. — Чтобы конкурсанты вели себя хорошо, их просто будет нужно... замотивировать. Предложить альтернативу.

— То есть, доказать, что победить в конкурсе — это и будет прямым доказательством превосходства, — задумчиво добавил Розарио.

Честно говоря, я всё больше уважал этого человека. Ой, простите: тигра.

— Ты такой молодец, Макс! — воскликнула Ариэль, бросаясь ко мне на шею. — Я изо всех сил буду тебе помогать.

Прижавшись всем телом, она поцеловала меня очень ГЛУБОКИМ поцелуем — если вы понимаете, о чём я...

Мозг в голове взбрыкнул, и перевернулся на спинку, требуя, чтобы ему почесали животик.

— Э... Спасибо, Ариэль, детка, но тебе вовсе не обязательно... — если помощь будет такая, как сейчас — до конкурса дело не дойдёт, я гарантирую.

— Мы все поможем, правда, девочки? — Белоснежка добавила свои объятия к тому, что было у нас с Ариэль, и температура моего тела подскочила до опасных пределов... Удивительно, как одежда не загорелась.

— Сдаётся мне, ТАКОГО развлечения у нас ещё не было, — согласилась Чарли. А потом подошла ко мне плавной соблазнительной походкой и тоже поцеловала. — Если всё будет хотя бы вполовину так весело, как я себе представляю, — промурлыкала она мне в ухо. — То это ПОЛНЫЙ улёт.

На минуту мне показалось, что моё эго взлетело к самым небесам. Все эти похвалы и объятия... Чёрт побери! Я чувствовал себя дико популярным.

Но всему хорошему приходит конец.

— Эрос Аполлон НИКОГДА не позволит устроить такое в своём клубе, — сказала Лолита гробовым голосом.

Все замолчали.

Девочки отвалились от меня, как рыбки-прилипалы от ржавого днища баржи, и вновь сгрудились на диване.

— Ладно, ребята, приятно было с вами пообщаться, но меня ждут дела, — Лола встала, и открыла дверь. — Вечером начнётся обычное представление, которое мне предстоит обеспечить обычной охраной.

Я молчал. Вероятно, поздравительные объятия девочек заставили всю мою кровь отхлынуть от мозга, и сконцентрироваться совсем в другом месте... А обратный процесс шел не так быстро.

Вот и всё, — только эта мысль и осталась в моей голове. — Послезавтра меня выбросят на улицу — то есть, вернут туда, где я и начал свой путь...

— Стойте, — вдруг встрепенулся Розарио. — Нам вовсе НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО говорить шефу, что мы затеваем. На самом деле, он вообще может ничего не знать... Пока не станет поздно что-либо менять.

— Продолжай... — Лолита закрыла дверь и вновь устроилась за столом, в своём фундаментальном кресле.

— А до этого времени мы просто будем отвлекать его любыми способами, — послушно пояснил тигр.

— Что ж, это может сработать, — кивнула Медуза. — Хозяин и так не слишком интересуется, как работает клуб. Для него главное, чтобы клиенты были довольны и деньги текли рекой...

— Поэтому все приготовления мы замаскируем под подготовку к новому сезону, — подхватила Белоснежка. — Скажем, что украшения и всё остальное нужны для программы, которая начнётся... В следующем месяце.

— Но... обманывать нехорошо, — осторожно заметил я.

— Почему? — искренне удивилась Чарли Куинн.

— Потому что, — я попытался подобрать слова. — Я хочу победить. И победить честно. Без мухлежа.

Теперь все смотрели на меня так, словно я только что съел сырую жабу. И закусил парочкой пауков.

— Ты находишься в Сан-Инферно, детка, — мягко заметила Лолита.

— Ну и что? — я пожал плечами. — То, что у вас тут нет никаких законов, ещё не значит...

— О, закон есть, Оторва, — перебила Лолита. — Но он всего один.

— И какой же? — спросил я. Для того, кто решил возглавить План по зарабатыванию кучи денег за два дня, я всё ещё удивительно мало знаю.

— НЕ ПОПАДИСЬ, — отчеканила Лола.

Остальные дружно закивали.

Я моргнул. А потом попытался поставить своё представление о морали с ног на голову.

Место, где полиция существует исключительно на взятки от населения, а убийство и воровство узаконены государством — на первый взгляд, просто обязано погрязнуть в хаосе. Но в том, что я до сих пор видел, порядка было больше, чем где-либо на моей родине. Их система работала!

И если всё так прекрасно работает — почему бы и мне не попробовать влиться в коллектив? Не лезть, так сказать, в чужой монастырь со своим самоваром...

— Ладно, ребята, если вы считаете, что обманывать хозяина заведения — это нормально, то я согласен выслушать все предложения.

Тон у меня был всё ещё кислый, поэтому Розарио заметил:

— Посмотри на это с такой стороны: тебя Эрос Аполлон облапошил без зазрения совести, когда вместо того, чтобы вызвать эцилопов и официально зарегистрировать новичка, заставил работать на себя.

— Но... — я смутился, и бросил короткий вопросительный взгляд на девочек. — Мне казалось, что встреча с эцилопами — это худшее, что может случиться с новичком.

Розарио фыркнул.

— Они, конечно, тоже не подарок, — кивнул тигр. — Но Аполлон-то взял тебя в настоящее рабство.

— Пока я не отработаю долг.

— Долг давно покрыли из расходов на текущий ремонт здания, — махнул рукой тигр. — Но ты бы всё равно работал. И работал, и работал... А вместо того, чтобы уменьшаться, твой долг только бы рос.

— Проживание, — стала загибать изящные пальчики Белоснежка. — Коммунальные услуги, напитки, костюмы, чистые простыни... Мы платим за всё.

— Причём, расценки здесь, как в самом лучшем отеле, — заметил Розарио.

— А зарплаты у нас не такие уж и большие, — вздохнула Чарли Куинн.

— Но зато мы можем жить все вместе и спать в одной кровати, — просияла Ариэль. — Так что всё замечательно.

Я оглядел друзей. А затем кивнул.

— Ладно, я понял. Давайте мухлевать. Пускай Эрос Аполлон сам хлебнёт того, чем потчует других.

— Урра!.. — громче всех кричала Лолита. Но охранница тут же вновь нахмурилась, и спросила: — Эй, народ... А ведь конкурс предполагает, что будет победитель. А значит, и приз. Так что это должен быть за приз, чтобы ангелы и демоны согласились расхаживать по сцене в фиговых листочках, и при этом не поубивать друг друга?

И опять все посмотрели на меня...

Глава 14

— Вообще-то я думал, что участвовать будут не только признанные красавцы, такие, как ангелы и демоны, — сказал я, смущенно почёсывая щёку. То, что девочки оставались на диване, значительно улучшало мыслительный процесс. — Розарио? Как насчёт тебя?

Мне показалось, что тигр, с его звериной грацией, мог бы стать гвоздём программы.

— Это очень лестно, босс, спасибо большое. Но я скорее вижу себя в роли распорядителя и ведущего, — сверкнул глазами бухгалтер. — Я уже начал придумывать себе костюм.

— Но я всё равно не понимаю, — поджала губы Лолита. — Как уговорить народ участвовать, да ещё и в такой короткий срок?

— Я берусь поговорить с демонами, и всеми представителями... ну, Той стороны, — Белоснежка подняла руку, как примерная школьница.

— А я, так и быть, возьму на себя ангелов, — скорчила гримаску Чарли Куинн. И подмигнув Белоснежке, добавила: — А также, всю Эту сторону.

Я моргнул.

— А разве ты не... человек? — Чарли мне всегда казалась самой приземлённой, самой прагматичной из всех троих. Немножко с придурью, но в хорошем смысле — если вы понимаете, о чём я.

— О, когда мне этого хочется — конечно, — мило улыбнулась на мой вопрос девушка. — Но всё время оставаться человеком так скучно...

И она распахнула крылья. Огромные, прозрачные, казалось, они состоят из одного лишь белого ослепительного света.

Прикрыв глаза на мгновение, я переварил новую информацию. Хорошо. Отлично. Просто здорово. Девушка, с которой я недавно спал — ангел. Точнее, одна из девушек.

Отлично, Макс, так держать! Спать с первыми встречными — это для тебя пустяки, дело житейское. По сравнению с тем, что ты делаешь сейчас — почти что норма...

Стоп. Стоп-стоп-стоп. Я посмотрел на Белоснежку. Чёрные волосы, чёрные зрачки с красной, как кровь, радужкой. Маленькие рожки. Что?.. Какие ещё рожки?

Не подскочить до потолка мне помогло железобетонное самообладание. А ещё то, что вся троица пялилась на меня, усмехаясь и сложив руки на груди.

— Значит, ты ангел, да? — так, на всякий случай уточнил я у Чарли. Та кивнула.

— Такой родилась.

— И ты... Происходишь из Сан-Инферно?

Все вновь рассмеялись.

— Моя родина называется Райские Врата, — пояснила Чарли. — Это в нескольких измерениях отсюда.

— Поэтому вас здесь, как канареек на одной жердочке, — буркнула Лолита. Понаехали, блин.

— А... Как называется твоё измерение? — спросил я у Белоснежки. Хвост с острым шипом на конце, рожки — по-моему, пора посмотреть правде в глаза: я сплю одновременно с ангелом и демоном. Есть правда ещё Ариэль, но почему-то мне НЕ ХОЧЕТСЯ знать, откуда родом она... Пока, во всяком случае.

— Мы с Чарли из одного мира, — улыбнулась черноволосая красотка. — Только мы называем его не Врата, а...

— Дай угадаю, — перебил я. — Ад, Пекло — как-то так?

— Клоака Дьявола, — поправила меня Белоснежка.

— Знаешь, в чём ЕДИНСТВЕННОЕ отличие ангелов от демонов? — подмигнул Розарио. — Первые слишком любят мелодраму. А вторые — пафос.

— Очень ценное уточнение, — буркнул я и потёр щёки. — Теперь я точно никогда их не спутаю.

В глаза словно насыпали песку, а в голове установился ровный гул, как в пустом чугунке. Всё-таки я ещё не привык к здешним порядкам: бодрствовать по тридцать часов кряду...

— Ты что, устал? — Лолита опять прочитала мои мысли.

— Да нет, что ты, — я помотал головой, разгоняя туман. — Люблю бегать сломя голову сутки напролёт.

— Так что ты сразу не сказал? — удивилась охранница и потянулась к одному из многочисленных ящиков своего рабочего стола. — Вот, прими, — она бросила мне небольшую таблетку. — Это придаст тебе сил.

— Что это? — подозрительно уставившись на ярко-зелёную горошину я не спешил к ней прикасаться. Никогда не любил наркотиков. В смысле: на какое-то время тебе действительно становится лучше, но расхлёбывать последствия всё равно приходится, так что...

— Это энергетик, — пояснила Лола. — Принимаешь, и чувствуешь себя так, словно хорошенько выспался.

Вот об этом я и говорю...

— Нет, спасибо. Я и так слишком энергичен.

— Да ладно тебе, это всего лишь гормоны и эндорфины, никакой химии.

— О, это меняет дело, — сердито буркнул я. А потом сделал над собой усилие и добавил: — Спасибо за заботу, нет, честно... Но бабушка говорила, что слишком счастливым быть вредно.

— Ты просто не понимаешь, глупенький, — ко мне вновь подошла Аэлита. Взяла со стола горошину и ловко сунула мне в рот. Я не сопротивлялся. А вы бы смогли?.. — В этом нет ничего такого, у нас все их пьют.

— Улыбайтесь, — криво усмехнулся я. — Бог любит идиотов.

— С тех пор, как еда стала недоступной, ничего другого не остаётся, — огрызнулся Розарио. — И если это дело рук того парня, о котором ты всё время трындишь... То у меня к нему накопилась парочка вопросов.

Я уже открыл рот, чтобы объяснить, что Бог — это не какой-то парень с соседней улицы, если подумать — Ну, он ведь просто НЕ МОЖЕТ им быть... Ведь правда не может?..

И тут мне в мозг ударила мятная волна. Она расплескалась под сводом черепа, затопила глазные впадины, брызнула из ушей...

Подпрыгнув до потолка, я сделал кувырок в воздухе — словно на батуте — и снова приземлился на ноги.

Минуту назад я чувствовал себя, как старая высохшая подмётка, по которой проехал асфальтовый каток. Но сейчас...

Казалось, я съел целое ведро солнечных зайчиков и закусил радугой!

— Кажется, энергетик подействовал, — сказала Белоснежка.

— Только он как-то не так подействовал, — осторожно заметила Чарли. — Обычно никто не воображает себя Попрыгунчиком.

— Гей-гоп! — крикнул я и от избытка чувств совершил ещё один кульбит под потолком. — Гей-гоп!..

— Ты как, Оторва? — осведомилась Лолита.

— Лучше не бывает! — я был на пике всего. Мой разум, не в силах спокойно лежать на своём месте, в черепной коробке, совершал такие же судорожные скачки, как и тело. — Дайте мне точку опоры, и я переверну мир! — пообещал я и прыгнул снова. На этот раз — с перекрутом.

— А если дать ему две таблетки?.. — с видом физика-ядерщика, которого только что допустили к адронному коллайдеру, спросила Чарли.

— Лучше подумай о том, какой приз мы выставим победителю, — посоветовала Лолита. — Лично я размышляю об этом весь последний час, и никакого толку.

— Лола права, — кивнул Розарио. — Я занят примерно тем же, и в голову так ничего и не пришло... На что могут польститься существа, практически всемогущие? Деньги? Драгоценности? Артефакты? У них всего этого добра и так навалом.

— А ничего этого и не надо! — я забегал по комнате. Взгляды остальных следили за мной с некоторой опаской. Но чтобы продолжить разговор, пришлось остановиться... — Я так понял, в этом городе больше всего ценится крутизна. Так вот: наградой в конкурсе будет титул!

— Титул? — хором переспросили девочки.

— Королева Сан-Инферно! — вскричал я. — Сварганим опупенную корону, шелковую ленточку через плечо...

— Понимаю, понимаю... — закивал, улыбаясь, Розарио. — И победитель сможет щеголять в этой короне. Открывать мероприятия, встречаться с фанатами, подписывать автографы... Мы продадим им БОЛЬШУЩИЙ кусок славы!

— А почему королева? — нахмурилась Лолита. — Я думала, ты имеешь в виду ВСЕХ, кто захочет принять участие.

Я смутился. С другой стороны, устраивали же на Земле конкурсы на звание "мистер галактика" и тому подобное? И вполне брутальные мужики с удовольствием принимали в них участие — играли мускулами, и всё такое...

— Ладно, меняем стратегию, — заявил я. — Короны будет две. Одна — для мисс, другая — для мистера.

— А как же андрогины? — встрял Розарио. — И существа, для которых пол — явление в принципе абстрактное?

— Хорошо, — я прикрыл глаза. — НИКАКИХ корон. — Победитель, победительница, или... кто-то там ещё. Словом, лучший андрогин на деревне. Но я что хочу сказать? Победа и БУДЕТ тем самым призом.

— Ладно, мы поняли, — кивнула Лолита. — Теперь следующий момент: необходимо разрешение глав диаспор.

— Каких диаспор?.

— Ну, ты уже знаешь, Оторва, что в Сан-Инферно намешано всякой твари по паре, — начала объяснять Лолита. — Кого-то больше, кого-то меньше... Но ангелы и демоны — это две самые крупные. И соответственно, влиятельные. Без их участия не обходится ни один хипес, если ты понимаешь, о чём я... Так кто возьмёт на себя эту почётную задачу?

Я перевёл взгляд на девочек.

— А разве вы не пообещали договориться...

— Мы обещали взять на себя потенциальных конкурсантов, — накручивая локон на палец, пояснила Белоснежка.

— А обычные представители диаспор, и их главы, как ты и сам можешь догадаться — две большие разницы, — добавила Чарли.

— Да? — я махнул рукой. — Ничего страшного, я просто схожу, и поговорю с ними...

Народ вновь расхохотался. Несмотря на эйфорию, меня это начало несколько раздражать.

— Что опять не так? — рявкнул я так громко, как в общем-то не собирался.

— Оторва, собрать глав диаспор вместе — это всё равно, что бить молотком по ампуле с нитроглицерином, — пояснила Лолита. — И при этом надеяться, что как-нибудь пронесёт, и тебе не оторвёт голову.

— Поганец и Золотко не выносят друг друга, — расшифровал метафору Лолы Розарио. — И если в обычной среде контакты ангелов и демонов — вполне обычное дело, — он отвесил лёгкий поклон в сторону Белоснежки и Чарли. — То главы диаспор не могут оставаться в одном помещении дольше... Нисколько не могут. Буквально ни одной секунды.

И это натолкнуло меня на гениальную мысль.

— Отлично! — я деятельно потёр руки. — Устройте мне трёхстороннюю встречу.

— Оторва, тебе только что сказали, что они не встречались лично уже... Лет сто, не меньше. И не будут менять привычки только из-за того, что тебе не хочется повторять два раза.

— Будут, — убеждённо сказал я. — Потому что я сделаю им предложение, от которого они не смогут отказаться.

Остаток дня прошел продуктивно.

Сначала мы с Розарио обсудили мерчендайзинг: футболки, кепки, накладки на лапы и хвосты, наклейки на чешую и временные тату. А также открытки с участием конкурсантов — их можно сверстать заранее, а когда определиться десятка победителей — сделать фото и шустро напечатать, чтобы распродать к концу мероприятия.

Остатки улетят и на следующий день, но нас это уже не спасёт: конкурс должен пройти следующей после этой ночью, и наутро, то есть, к официальному закрытию квартала, у нас должна быть вся сумма.

Честно говоря, я сознательно не интересовался у Розарио, сколько это — пятикратная прибыль клуба за три месяца. По двум причинам: от величины суммы я могу впасть в панику, а это заставит меня принимать глупые решения.

Вы будете смеяться, но я прекрасно понимал: в этом безумном предприятии как никогда нужна холодная голова.

Вторая причина была в том, что я пока не разобрался в номиналах местных валют. И какую бы цифру Розарио не назвал, для меня это будет всего лишь абстрактное число, без которого я вполне могу обойтись.

Ставка сделана, обратного хода нет, и шансы в данный момент пятьдесят на пятьдесят: мы или сможем набрать достаточно, или нет.

Но стараться нужно так, словно от этого зависит моя жизнь... Стойте. А ведь от этого и вправду зависит моя жизнь!

До наступления вечера мне предстояло совершить ещё один подвиг: уладить проблему со своими непосредственными обязанностями — то есть, мытьём посуды. Потому что, как только начнётся рабочая ночь — посуда начнёт поступать бесперебойно.

Моё отсутствие сразу же заметят. И разумеется, доложат Эросу Аполлону...

А подвиг состоял вот в чём: договориться с Папой Борщом о том, чтобы он поставил кого-нибудь мне на замену.

— Никаких проблем, дружок, делай своё дело, — сказал Папа.

— Но я обещаю, что потом, когда всё закончится... Что? — я во все глаза уставился на повара. Тот как раз орудовал огромным тесаком, разрубая коровью тушу. Ну, я надеюсь, что туша была коровья... если закрыть глаза на то, что у неё была зелёная шкура и больше, чем четыре ноги. Сам процесс, надо сказать, тоже был весьма поучительным. — Что?.. — я с трудом удержался, чтобы не вздрогнуть, когда Папа Борщ повернулся ко мне всем туловищем, держа на весу длиннющий окровавленный тесак. — Вы меня отпускаете?

— Все знают о твоём пари, сынок, — повар посмотрел на меня так, словно я следующий в очереди на расчленение. — Я тоже там был, если ты помнишь. И что уж говорить, многим не понравилось то, как хозяин хочет с тобой обойтись, — он потянулся, и с хрустом почесал небритую щеку тыльной стороной руки, в которой был зажат тесак. — Мы-то уже привыкли, и лучше иметь такую работу, чем не иметь вообще. Но вот так облапошить новичка...

— Я гражданин. Если вы помните, мне присвоили статус, когда я стал владельцем казино.

— Так и я об том же! — он снова принялся рубить тушу. Теперь — на аккуратные маленькие кусочки. И наблюдая, с какой ловкостью Папа Борщ орудует тесаком, мне в голову закралась мысль, что далеко не всегда он был поваром... — Ты добился того, о чём многие мечтают годами. И это просто здорово. Помогает не опускать руки... Но хозяин затеял мерзкое дело: сбросить тебя на самое дно. А потом растоптать. И тем самым вроде как напомнить всем нам: ваше место в грязи. Не смейте поднимать голову...

— Но мне он показался довольно адекватным, — возразил я. — Немного высокомерным, но я не знаю ни одного хозяина стрип-клуба, который был бы при этом душкой.

Чёрт побери, да я НИ С ОДНИМ хозяином стрип-клуба, кроме Аполлона, не знаком. Но зато я знаком с папой Коломбо, а у того ГОРАЗДО больше влияния, чем у нашего шефа. И всё равно Коломбо ведёт себя нормально. Я хочу сказать, не задаётся и не плюёт никому на голову...

— Так что иди, сынок, — подытожил Папа Борщ. — Делай своё дело. Даже при нулевых шансах иногда везёт.

Я не стал уточнять его последней фразы, и наскоро поздоровавшись с Фонци и пустив его плавать в раковину, слинял.

А вечером мы с Лолитой вновь направились в казино. Да, вы не ошиблись, именно ВЕЧЕРОМ.

Нам понадобилось тихое местечко, чтобы переговорить с глазу на глаз с представителями диаспор, а так как бурная светская жизнь в злачных местах проходит днём, то казино, которым мы с Лолитой совместно владеем, и было тем самым тихим местечком... по ночам.

Послав с посыльным весточку папе Коломбо, я также попросил его пригласить от своего имени Поганца и Золотко, — как выяснилось, это были настоящие имена тех, с кем мне предстояло общаться.

В дверях нас встретил Лука Брази.

Поздоровались мы как закадычные друзья, и вместе прошли туда, где вот-вот должны были начаться переговоры.

Зал был пуст. Не крутилось колесо рулетки, никто не шлёпал карты за столиками, никто не тряс азартно стаканчик с костями... Не было даже официанток.

Вся мебель была сдвинута к стенам, освобождая в центре довольно обширное пространство. Там стоял один-единственный квадратный стол, и к нему — три простых стула.

ПУСТЫХ стула — насколько я мог заметить.

В смысле — меня никто не ждал.

— Э... Лука? Не просветишь нас, что происходит? — уголком рта спросил я, в то время как лихорадочно пытался прийти в себя.

— Их Величества задерживаются, — пояснил консильери. — Каждый из них просто УМРЁТ, если явится первым, понимаешь, о чём я?

Я с облегчением кивнул. Это я могу понять...

— Они не виделись сто лет, и каждый хочет доказать другому, что вовсе не спешит прервать этот срок. — Но в конце концов они явятся, поверь мне на слово, — Лука Брази утешительно похлопал меня по спине. — Любопытство пересилит.

Я знал, о чём это он: ведь я сам и был инициатором встречи Монтекки и Капулетти...

Им ОБЯЗАТЕЛЬНО захочется взглянуть на наглого, посмевшего замахнуться на их влияние, новичка.

— Ладно, подождём, — я взглянул на Лолиту, но та лишь кивнула.

— Не могу не добавить, что вы оба просто отпадно выглядите, — заметил консильери. — Думаю те, кого вы пригласили на встречу, это тоже оценят.

Тут уместно будет рассказать, в чём мы с Лолитой заявились в казино на этот раз.

Ещё когда только обсуждался вопрос встречи с представителями двух крупнейших диаспор, нас прервал Розарио.

— Дорогие мои, — уперев одну руку в бедро, изящным жестом другой он указал на нас. — Вы что, собираетесь идти... В ЭТОМ?

Бездна презрения крылась в том, как он просто повёл указательным пальцем.

— Конечно нет, — с достоинством ответила Лолита. — Я собираюсь взять с собой меч.

Розарио переглянулся с девочками. У тех на личиках была такая же презрительно-снисходительная гримаска. Вот вы учились когда-нибудь в школе? Прекрасно. Тогда вам известно, как смотрит самая популярная девчонка, признанная королева бала, на ботанов вроде нас с вами...

Вспомнил! Я ведь больше не ботан! Ну, по крайней мере, внешне. Да, приятно наконец-то почувствовать себя... так сказать, по ту сторону баррикад.

Хотя в глубине души я всё ещё оставался тем неуверенным в себе парнем, для которого клингонский батлет — штука неизмеримо более ценная, чем стильно-модный двубортный костюм...

— Мы этим займёмся, — Белоснежка решительно вышла вперёд. — Чарли, тащи нашу косметичку. Ариэль, сбегай поройся в сценических шмотках! Ты знаешь, что нужно искать.

Девчонок как ветром сдуло, а меня пробрала дрожь.

Сценических?.. Но единственное, что я видел на сцене — это бикини с блёстками, и тюрбаны с перьями. Как-то не представляю, чтобы я в таком виде заявился на переговоры в казино...

К счастью, до перепалки не дошло, так как Ариэль уже вернулась, вся в вихре чёрного шелка и ещё чего-то сдержанно-серого, такого стильного, что у меня захватило дух.

За ней прибыла и Чарли. Она несла в руках чемодан немалых размеров — словно собралась в путешествие, годика эдак на три...

Оказалось, это косметичка.

Не слушая никаких возражений, девочки принялись порхать вокруг нас с Лолой, как трудолюбивые пчёлки.

Результаты превзошли все мои ожидания...

Начну с Лолиты. Ей предстояло выступать в роли телохранителя — роль спокойная, сдержанная — ведь всё внимание будет сосредоточено на том, КОГО она охраняет.

Поэтому для неё Ариэль выбрала строгий чёрный костюм мужского покроя, приталенный, что выгодно подчёркивало атлетическую фигуру Медузы. Костюм был шелковый, и когда Лолита в нём двигался, переливался, как шкура очень дорогой пантеры.

К нему полагалась белая рубашка с таким маленьким воротничком, и чёрные туфли-лодочки на шпильке.

Клубнично-рыжую гриву Лолиты причесали и уложили в строгую косу на затылке, а на лицо нанесли такой макияж, который называют "невидимым" — в том смысле, что без всяких блёсток, накладных ресниц и лиловых теней, но очень эффектно подчёркивающий все достоинства её точёного выразительного лица.

— Лола, — оценив результат, я восхищенно выпучил глаза. — Если бы ты могла себя видеть...

— А ты догадался, да, умник? — прошептала она, подойдя ко мне вплотную.

— Знаешь, в моём измерении ходит достаточно легенд о Медузе Горгоне, да и других мифических существах... Впрочем, сейчас я понимаю, что вовсе не мифических, а так сказать, иноизмеренческих. Но сути это не меняет.

— Буду благодарна, если ты никому не скажешь, — неожиданно робко попросила она.

— Замётано, — я улыбнулся ей своей самой широкой улыбкой.

Ну, а теперь несколько слов о вашем покорном слуге...

Для меня Ариэль выбрала светло-серый костюм-тройку, который отлично оттенял мою шевелюру. К нему — чёрную рубашку с едва заметной искрой... Как я уже понял, блёстки, искры и мишура в Сан-Инферно являлись не признаком карнавала, а рабочей нормой. Утешало одно: по общим меркам я выглядел довольно тускло...

Ботинки тоже были чёрные, из мягкой кордовской кожи, а ещё — такие крутые часы что я испугался. В смысле, если я посею где-нибудь эти котлы, то мой долг Аполлону не сможет покрыть никакой выигрыш.

— Ну вот! Теперь никто не примет тебя за новичка, — сказал Розарио, подводя меня к зеркалу — для этого пришлось спуститься в холл.

Того, кто там был, я, конечно же, не узнал. Но внутренне собрался, чтобы соответствовать.

— Твоя главная козырная карта — УВЕРЕННОСТЬ, — добавил тигр. — Веди себя естественно, раскованно... — Главное, делай вид, что выглядишь так всегда.

— Спасибо, — его совет больше убавил мне уверенности, чем прибавил. А ну как эти воротилы поймут, что за красивой витриной не так уж много товара?

Но в целом я понимал, что девочки сделали невозможное: превратили нас с Лолитой из провинциальных простофиль в респектабельных центровых... Что в данный момент и было нужно.

Ладно, теперь, когда вы получили представление о том, как мы с Лолитой выглядим, вернусь к текущим событиям.

Потому что дверь в зал только что приоткрылась, и кто-то махнул рукой нашему сопровождающему.

— Ну вот, — сказал Лука Брази, поворачиваясь к нам. — Кажется, все в сборе и пора начинать.

Сказав это, консильери аккуратно взял Лолиту под локоток, и они вместе отошли куда-то к стене, где полностью слились с обстановкой.

А я остался один.

Глава 15

К счастью, долго кусать локти от одиночества мне не пришлось. Двери в противоположных концах зала одновременно отворились, и в них вошли два существа... Которые вызвали у меня настолько противоречивые чувства, что я сразу напрягся

.

Я что хочу сказать: все мы в детстве читали сказки, так? И тысячи раз видели картинки с ангелами в белоснежных распашонках, с сияющими ободками на головах и крыльями, словно их оторвали у лебедей.

То же о демонах: кривоногие, с раздвоенными копытами, с красной кожей и такими рогами, что коровы тихо плачут от зависти...

Но нигде, ни в одной сказке не говорилось, что они будут ГРОМАДНЫМИ.

Я имею в виду — по настоящему крупными. Да я слонов видал куда мельче!

Как они поместились в зале?..

Я с тревогой взглянул на потолок, но ничего не увидел. В смысле — никакого потолка. Над головой клубились облака, а под ними неспешным хороводом кружили какие-то длинношеие чешуйчатые твари...

Белая фигура плыла над полом бесшумно, лицо ангела выражало безграничное терпение.

Зато тяжелые копыта демона при каждом шаге продавливали в мраморном полу громадные ямы, от которых во все стороны змеились длинные трещины.

И когда двое этих хтонических существ подошли к столу, я почувствовал себя тем самым маленьким мальчиком, который только что осознал: он совершенно зря кричал на всю деревню "Волки! Волки!".

Они возвышались надо мной, как молчаливые угрожающие торнадо. Нависали, как грозящие сорваться глыбы. Давили, как немые укоры совести.

И я не выдержал.

— Что-то тухлыми яйцами запахло, вы не находите?

Вопрос был задан достаточно громко, чтобы не пропустить его мимо ушей.

И это подействовало.

Хтонь, окутывающая фигуры, рассеялась, гигантские размеры усохли до привычных двух с половиной метров, и даже свет хрустальных люстр смог пробиться сквозь плотную завесу облаков.

— Это вовсе не яйца, — обиделся краснокожий демон. Его кожистые крылья сухо зашелестели, когда он сменил позу. — Это запах серы!

— А я всё же думаю, что яйца, — я скорчил презрительную гримасу.

— Уверенность, — вспомнились наставления Розарио.

— Уверенность, граничащая с наглостью, — сделал я поправку на обстоятельства. — Посмотри на них, — посоветовал я себе. — Они ничем не отличаются от бизнесменов твоего мира. Разве что, ростом и замашками, а в остальном — такие же лавочники, готовые продать родную бабушку, если это принесёт лишних десять процентов.

— Ладно, если с эти мы разобрались, может, приступим? — нетерпеливо буркнул ангел, усаживаясь на стул.

.

— Да, не терпится услышать ваше предложение, юноша, — откликнулся демон, складывая крылья, чтобы устроиться с противоположной стороны стола.

Я, изящно поддернув штанины брюк, сел между ними.

Место я себе выбрал заранее, таким образом как бы намекая, что главный на встрече — я.

— Прежде всего... — я посмотрел по очереди на собеседников. — Не хотите ли выпить? Моё казино способно удовлетворить самый взыскательный вкус. Кипящая лава с вишней в ликёре. Амброзия с долькой лимона и кубиком льда... Бумажные зонтики в ассортименте.

— Так значит, это ты — тот выскочка, что обставил папу Коломбо, — презрительно процедил демон.

— Сделка была честной, — я пожал плечами. — Мы играли и я выиграл. И между прочим, мы с папой Коломбо остались друзьями.

— Ладно, оставим это, — буркнул ангел. Его румяные черты больше не выражали терпения. Скорее, брезгливость пополам с едва сдерживаемой яростью. И скажу я вам, видеть такое выражение на личике пухлого херувима — то ещё удовольствие. — Ты сказал, что мы сможем получить что-то такое, чего у нас не было от начала времён.

— О да, — вспоминая, как вежливо, и в то же время хищно улыбался папа Коломбо, я попытался скопировать его улыбку. — Я предлагаю вам вполне заслуженное... Никем не оспариваемое... Уважение.

— В самой глубокой яме, самого низшего из кругов, не найдётся места для такого ничтожества, как ты! — взревел демон, как только до него дошел смысл моих слов. Расправив крылья, он навис надо мной и распахнул пасть — бездонную, как долг по ипотеке.

— Я превращу тебя в соляной столп! Я выдою твою душу — по капле, чтобы ты мог осознать всю неотвратимую близость Смерти!..

И ангел направил мне прямо в грудь огненный меч. Не знаю, откуда он его вытащил, но меч был здорово длинный, и действительно, взаправду полыхал, как... как... огненный меч.

А Розарио был прав: сплошные пафос и мелодрама, — подумал я, доставая идеально выглаженный носовой платок и демонстративно смахивая с пиджака огненные искры.

А потом заявил:

— Вот об этом я и говорю, — я спрятал платок обратно в карман. — Своими вульгарными выходками вы довели народ до того, что в вас больше никто не верит.

Огненная глотка захлопнулась. Меч тоже убрался. Я незаметно, но с ОГРОМНЫМ облегчением выдохнул.

— О чём ты говоришь, наглец? — надменно вопросил ангел. — Мы являемся грозой тысяч измерений. Смертные денно и нощно возносят нам молитвы. Нам поклоняются, как богам. Да стоит нам появиться...

— Он прав, Поганец — тихо сказал демон. Над столом повисла тишина. — Парнишка прав. Мы уже не те, что прежде. Вспомни: когда ты в последний раз появлялся в измерении смертных, чтобы уничтожить город, а жители разбегались в ужасе?

— Это, знаете ли, не так легко, как кажется, — смутился ангел. — Огненный меч поглощает уйму энергии, а в дождь так вообще отказывается полыхать... Они кидались в меня огрызками от яблок! Я не могу работать в такой обстановке!..

— А я давно перестал заключать сделки, — неожиданно пожаловался демон. — Никому не нужна вечная молодость. Вместо этого им подавай жидкокристаллическую панель с двухметровой диагональю.

— Да, мало осталось существ, которые чтут традиции, — поддакнул ангел. — Времена настали не те...

— Убийство, — качнул рогатой головой демон. — Воровство, прелюбодеяние... Они больше не считают это ГРЕХОМ.

— "Не такой, как все" — это НОРМАЛЬНО, — горько процитировал ангел.

И тут случилось удивительное: соперники, не разговаривавшие друг с другом больше столетия, обменялись понимающими взглядами. А потом эти взгляды скрестились на мне...

Я перевёл дыхание. В конце концов! Быть живым воплощением недовольства ангела и демона — это даже почётно. Самоубийственно... Но почётно.

Да, Макс. Твоё безумие сделало ещё один шаг по карьерной лестнице. Так держать.

— УВАЖЕНИЕ, — с нажимом повторил я. — Его невозможно получить задаром. Невозможно купить. Но можно заслужить — и тогда его уже никто не отнимет.

— Но... — попытался возразить демон, но я не дал раскрыть ему пасть.

— Вы на протяжении веков спорите, кто круче, верно? Не жалея сил, пытаетесь доказать себе и окружающим, что один из вас круче, чем другой. Вы затевали войны, которые меняли облик целых миров, вы жонглировали душами людей, словно это песчинки в колбе часов, — я взял небольшую паузу, а потом драматично спросил: — И что? — а потом сам же ответил: — И ничего. Потому что вы НЕ МОЖЕТЕ победить, — я картинно откинулся на спинку стула. — Вы — две стороны одной медали, половинки мандалы, овеществлённый принцип дуализма, если хотите. Ваша битва — не что иное, как переливание из пустого ведра в порожнее. И самое главное: ВАМ САМИМ ЭТО ДО СМЕРТИ НАДОЕЛО.

Незаметно я испустил вздох облегчения. Главного я добился: объединил враждующие стороны против общего противника — то есть, меня.

И ангел, и демон прожигали меня пронзительными и не слишком дружелюбными взглядами.

— Но у меня есть решение ваших проблем! — заявил я прежде, чем дорогой пиджак с чужого плеча задымился. — Без всяких мировых битв, покупки душ по сходной цене и прочих религиозных вытребенек мы можем установить: кто из вас круче.

— КАК? — жадно спросили мои собеседники хором.

— Очень просто! — и я развёл руками, как фокусник на поклоне.

А потом кратко и доходчиво обрисовал им свою идею.

— А кто будет решать? — поджал губы ангел. — Кому мы доверим право определять, ктолучше?

— Обычно этим занимается судейское жюри, — сказал я, и поспешно продолжил: — Но немного ознакомившись с традициями Сан-Инферно, я предлагаю, чтобы голосовали зрители. То есть, любой, кто купит билет, будет иметь право отдать голос за любого кандидата.

— Это уравновесит силы, — задумчиво кивнул демон. — Но как вы это осуществите? Голоса, знаете ли, тоже можно считать не совсем правильно... — и он глумливо подмигнул.

— Есть несколько способов, — я улыбнулся. — Например, раздать всем гостям цветные фонарики. И когда придёт время решать — каждый цвет будет означать голос за определённого кандидата... Например, белый — за ангелов, а красный — за демонов. Таким образом сразу будет видно, за кого голосуют активней.

— Интересно... — задумчиво взявшись за пухлый подбородок, протянул ангел. — И что? Эта победа сделает одного из нас самым крутым на веки вечные?

— Ни в коем случае! — я вновь улыбнулся, теперь уже копируя зубастый оскал Розарио. — На следующий год вам СНОВА придётся бороться за титул. И на следующий — до скончания времён.

Какой-то миг за столом царила тишина, а потом демон расплылся в улыбке.

— Мне это нравится, — заявил он. — Если подумать, это придаст новый смысл нашему несколько застойному бытию, а, Погги?

— Не знаю, Золик, не знаю... Каждый год?

— Монета падает то тем боком, то этим... — промурлыкал демон. — И никто не знает, как она упадёт завтра.

— Что повергнет армию фанатов в восторг или в ужас, — добавил я. — И это без всякого огненного меча.

— Ладно, — решительно хлопнул по столу ангел. По столешнице пошла длинная трещина. — Сделаем это. Посмотрим, как упадёт монета на этот раз.

И они собрались уходить. Я не двинулся с места.

— Притормозите, господа.

— Что такое?

— Я не успел упомянуть, что кроме ваших кандидатов предполагается участие и иных существ. — Ангел с демоном переглянулись. — Не поймите меня неправильно, вы, ребята, конечно выше всяческих похвал. Но в городе есть также и другие. Горгониды, например, согласились выставить своего кандидата, — тут я блефовал, но кто мне запретит? — Вообще-то, мы не будем отказывать никому.

— Это справедливо, — кивнул демон.

— Да, но... Если победит кто-то другой? — нервно спросил ангел. — Что, если победа достанется не... кому-то из нас?

— Всё очень просто, — теперь я улыбнулся своей собственной, простой незамысловатой улыбкой. — На следующий год вы попробуете снова.

После значительной паузы ангел улыбнулся мне в ответ.

— Я согласен, — он протянул пухлую, унизанную перстнями руку, и я её пожал.

— Будем рады поучаствовать, — протянул лапу и демон. Последовало второе рукопожатие.

— А теперь... — я набрал в лёгкие побольше воздуха. — Пора обсудить ваши взносы.

— Не знала, что ты умеешь так торговаться, Оторва, — сказала Лолита, когда Поганец с Золотком удалились в свои офисы, отбирать кандидатов, а я остался за столом в компании двух внушительных мешков с монетами.

— Научишься, когда походишь на базар с бабушкой-пенсионеркой, — устало отмахнулся я.

Лола уважительно взвесила в руках оба мешка и подмигнула.

— Теперь мы сможем позволить себе всё, что захочешь.

— А тут можно достать дымовую машину? — оживился я.

— С этим золотом? — она усмехнулась. — Если такой штуки нет в Сан-Инферно, то наверняка она отыщется в одном из измерений. Ладно, Оторва, пошли домой, — она по-хозяйски упрятала мешочки с золотом к себе за пазуху, и я нисколько не возражал. Охота посмотреть на того, кто осмелится залезть в лифчик к Медузе Горгоне...

— Не так шустро, малыш, — ласково поприветствовал нас Лука Брази. — Папа Коломбо хочет перекинуться с тобой парой слов.

— Разумеется, Лука, — я улыбнулся, одновременно наступая на ногу Лолите, которая грозно сдвинула брови, готовясь отстаивать моё право выхода на улицу. — Я всегда рад повидаться с папой.

И мысленно вытер пот со лба. К этому разговору я готовился может быть, более тщательно, чем к предыдущему.

Не буду утверждать, что я человек, умудрённый опытом. Чёрт побери, и повидал я не слишком много — не считая того, что пришлось увидеть здесь, в Сан-Инферно, за последние несколько дней.

Но могу сказать одно: папа Коломбо, при всей его невзрачности, произвёл на меня самое сильное впечатление.

То как он, не моргнув глазом, поставил на кон своё казино, умение держать лицо при проигрыше, и более того — как быстро он выплатил выигрыш, говорило о нём больше, чем вся показуха, которую устроили Поганец и Золотко.

Папа Коломбо был кем угодно, но только не показушником.

И я буду последним идиотом, если не отдам ему должное.

— Сэр Макс! — поприветствовал он меня, входя в зал.

Коломбо был в вечернем фраке с ярко-алой гвоздикой в петлице, волосы его вновь были гладко зачёсаны назад, придавая лицу некоторую аэродинамичность, и делая его похожим на большую хищную птицу.

— Просто Макс, без сэра, если позволите, — я улыбнулся и протянул руку.

— Перейду сразу к делу, — Коломбо уселся на стул, на котором до него сидел ангел. Я обошел стол и сел напротив, на место демона. — Я слышал, ты затеваешь кое-какое прибыльное дельце.

— Рад, что вы спросили, папа Коломбо.

— Просто папа, сынок. Для тебя — просто папа.

— Спасибо, это большая честь. Так вот...

И я в третий раз принялся рассказывать про конкурс красоты. Надо сказать, с каждым повтором у меня получалось всё лучше и лучше.

— Интересно... — протянул Коломбо, когда я закончил. — Конкурс, я так понимаю, предполагает победителей, — проговорил он задумчиво. — И тут напрашивается некоторое количество ставок...

— И в этом мне понадобится ваша помощь, — я сделал драматическую паузу. — Я прошу вас заняться тотализатором.

— Хмм? — его пронзительные глаза сузились до предела, разбирая моё лицо буквально на атомы.

— Я хочу сказать: ну кто я такой? — продолжил я. — Если подумать, лишь потому, что вы меня заметили, я имею сейчас возможность немного заработать. А вы — профессионал своего дела, так что... — я взмахнул руками. — Будет справедливо, если вы тоже поднимете на этом деньжат. Причём, независимо от того, выиграю я или нет.

Коломбо ещё секунду сверлил меня своими буравчиками, а затем расхохотался.

— Я в тебе не ошибся, сынок! — сказал он довольным голосом. — У тебя есть стиль. И поэтому я соглашусь на твоё предложение... С одним условием.

— Э... Я весь внимание.

— Ты получишь половину прибыли по ставкам.

Прекрасно, Макс. Продолжай в том же духе: шлагбаум опущен, флажок поднят, а ты бежишь по рельсам перед несущимся на всех парах поездом...

— Замётано, — и я протянул руку.

Папа её пожал, и не отпуская, поднялся. Мне, соответственно, тоже пришлось встать.

— Как я уже сказал, — мягко продолжил он. — Мне нравится твой стиль. И разумеется, я желаю тебе победы. Поэтому хочу дать один совет... Поглядывай за спину.

— За спину? — честно говоря, я ничего не понял.

— Эрос Аполлон — не спортсмен, — пояснил Коломбо. — Он не умеет проигрывать. Поэтому оглядывайся почаще, сынок.

— Спасибо, я это учту, — немного растерянно поблагодарил я.

А потом произошло ещё одно любопытное событие, смысл которого я разгадал, к сожалению, намного позже...

Едва мы вышли из казино, как столкнулись нос к носу с комиком из "Чистилища".

— Боббо! — обрадовался я. — Какими судьбами?

— Так, захаживаю иногда поиграть, — казалось, натолкнувшись на нас с Лолитой, он очень смутился.

— И часто это бывает? — я всего лишь хотел поддержать светскую беседу, честное слово.

— А тебе какая разница, сопляк? Играю-то я на свои!

Я моргнул. А потом холодно произнёс:

— Извини. Не хотел тебя обидеть, — и шагнул со ступеней.

— И ты меня извини, — поймав меня за рукав, комик улыбнулся, вновь став похожим на грустного шарпея. — Просто я всегда нервничаю перед игрой...

— Ладно, проехали.

И мы расстались.

Некоторое время мы с Лолой шли молча. Я прокручивал в памяти обе проведённые беседы — я имею в виду ангела с демоном и папу Коломбо, — и находил, что всё прошло очень неплохо, особенно, для третьекурсника экономического факультета.

Но потом я заметил, что Лолита тоже непривычно задумчива. Скажу больше: в этой своей задумчивости она настолько забылась, что волосы, ранее собранные в аккуратную причёску, сами собой растрепались, и теперь отдельные пряди зловеще танцевали вокруг головы, как змеи под дудочку факира.

Я прокашлялся, стараясь привлечь её внимание — не хотелось вновь попасть под каменеющий взгляд...

Не помогло. Она всё так же шествовала по тротуару, погрузившись в себя. Тогда я рискнул тронуть её за рукав костюма.

Надо сказать, этот чёрный шелковый костюм был просто находкой! Изменилось поведение Горгоны. У неё появилась какая-то новая уверенность в себе, сдержанное достоинство — которое оценил не только я, но и Лука Брази, судя по тому, как он проводил её до двери...

— Лолита, — наконец позвал я.

— А? Что случилось, Оторва?

— У меня — ничего. Но ты всю дорогу о чём-то напряженно думаешь, и мне очень интересно, о чём.

— Да так, ерунда...

— Давай, — подтолкнул я. — Колись. Самое время поговорить, пока мы вдвоём.

Честно говоря, я рассчитывал на откровение в стиле "кто виноват, и что делать?" Но вместо этого она сказала:

— Я вот всё думаю о Боббо. Почему он так испугался, когда нас увидел?

— Ну не знаю. Может, просто не ожидал? Он ведь сказал, что довольно редко заходит в казино.

— Кроме последнего времени, вероятно, — хмыкнула Лолита.

— Что ты имеешь в виду?

— А то, что в прошлый раз я его тоже заметила. А он сделал вид, что мы не знакомы.

Глава 16

Если вы помните, в прошлый раз мы ходили в "Вертел желаний" днём — когда улицы пустеют, а респектабельные граждане расходятся по домам, чтобы поспать часок-другой и заняться другими неотложными делами.

На этот раз мы пошли в казино вечером, перед наступлением темноты. А возвращались около трёх, в самый разгар веселья.

И здесь было на что посмотреть! Казалось, на улицы высыпал весь город. Вывески, рекламные щиты, билборды — всё сияло яркими огнями. Улицы там и тут пересекали электрические гирлянды. Тумбы, столбы и стволы немногочисленных деревьев, очень напоминающих наши земные пальмы, тоже были опутаны цветными огоньками.

Народ водил хороводы, пел и плясал прямо на тротуарах — то и дело прикладываясь к бутылкам отнюдь не безалкогольного содержания...

В общем и целом, это было похоже на Новый год на Красной площади — если представить, что площадь распространилась НА ВЕСЬ город.

Переулки, дворы, маленькие пятачки перед магазинчиками — не было ни одного клочка земли, не занятого веселящейся компанией.

Нас то и дело приглашали присоединиться — спеть хором, станцевать или просто выпить на дорожку.

А теперь самое главное.

На Красную площадь это походило, скорее, духом, нежели сутью. Потому что... Людей в этом столпотворении было не так уж много.

Нет, гуманоидами были почти что все — за исключением прозрачного зеленого желе на ножках и существа, похожего на плод страсти паука и богомола... Б-ррр. Буду очень благодарен если он будет мне сниться не слишком часто.

Но гуманоиды — это ведь тоже понятие растяжимое, понимаете, о чём я? Ну, в смысле: шел по полю крестьянин. Самый обычный крестьянин: две руки, две ноги, две головы... И хвост.

Вот в этом смысле.

И хотя за последнюю неделю я привык к некоторым неожиданным телесным модификациям, иногда большого труда стоило не пялится так, словно глаза у меня на пружинках.

— Да что с тобой, Оторва? — спросила Лолита, когда я остановился, и самым невежливым образом принялся глазеть на девушку, верхняя часть туловища которой росла из громадного цветка-анемоны.

Лепестки были повёрнуты вниз, служа одновременно и юбкой и множеством гибких ножек. Девушка была обнажена — точнее, она была топлес, и единственной одеждой ей служил водопад блестящих зелёных волос.

В своё оправдание хочу сказать, что не я один глазел на девушку. Вокруг неё даже собралась небольшая толпа: девушка работала уличным музыкантом. В руках она держала тонкую дудочку, и извлекая из неё нежную, щемящую мелодию, плавно покачивала бёдрами.

Цветок анемоны колыхался в завораживающем ритме, а ещё переливался яркими огнями, создавая цветовое сопровождение музыке. Всё вместе вызывало гипнотический эффект: я заметил, что начинаю покачиваться в такт музыке... как и многие зрители.

Встряхнувшись, я оторвал взгляд от девушки и посмотрел на Медузу.

— Дай ей монетку, — шепотом попросил я.

Лолита бросила в стеклянную чашу золотой, и когда монетка мелодично звякнула о дно, девушка вскинула длинные ресницы и наши глаза встретились.

Перестав играть, она улыбнулась. И теперь, когда дудочка не прикрывала её губ, я понял, насколько обворожительна эта улыбка.

Невольно сделав пару шагов навстречу, я протянул девушке руку.

— Меня зовут Макс, — сказал я, как заколдованный. — Для друзей — Безумный Макс. А вы прекрасны. И удивительны. Так прекрасны и удивительны, что просто ОБЯЗАНЫ завтра вечером прийти в мой ночной клуб, — тут я немного погрешил против истины, но дело того стоило. — Скажете швейцару своё имя, и он пропустит вас совершенно бесплатно. Итак?.. — я поднял брови в ожидании.

— Меня зовут Пьяретта, — девушка вновь очень мило улыбнулась и пожала мою протянутую руку. Взгляд её то и дело стрелял в сторону Лолиты. — Очень приятно, Макс. Я подумаю.

— Не надо думать, — я тоже улыбнулся. — Просто приходите. Не пожалеете...

И в этот момент Лолита утащила меня прочь.

— Что ты себе позволяешь, Оторва? — принялась она выговаривать мне шепотом, таща за руку сквозь довольно плотную толпу. — Приглашать на свидание первую встречную! Да ещё и накануне нашего... Нашего... — она раздраженно фыркнула. — У тебя что, при виде каждой юбки мозги отшибает?

— Совсем наоборот, ПАРТНЁРША, — я старался идти с ней в ногу и не отставать, чтобы не походить на ребёнка, которого тащит за руку разгневанная мамаша. — Я как раз думал о нашем конкурсе. И о том, что кроме инвесторов нам нужны ещё и КОНКУРСАНТЫ... Я обещал Поганцу и Золотку достойную борьбу. И увидев столь необычный образчик красоты, решил, что Пьяретта отлично впишется в наш формат.

Лолита бросила на меня косой недоверчивый взгляд.

— Поверь, Лола, всё ради любви к искусству, — я сердечно приложил руку к груди. — К тому же, я традиционалист. И просто не знал бы, что делать с той частью, где... ну, ты же её видела. В конце концов, она наполовину цветок!

— Думаю, такого доку, как ты, это бы ничуть не смутило, — ядовито фыркнула Лолита, и окатила меня ещё одним, сладким, как крем-брюле, взглядом.

— Да никакой я не дока, — поспешно возразил я. — В смысле: ну ты посмотри на меня! Я же самый обычный. Особенно, на фоне здешних представителей мужской половины...

Мы как раз проходили мимо группы чернокожих качков в тесных красных маечках и спущенных на копчик джинсах.

Микеланджело, Бенвенуто Челлини, Вера Игнатьевна Мухина — любой из них продал бы душу за то, чтобы изваять в камне хоть одного из них.

— Дело ведь не в том, как ты выглядишь, — неожиданно смущенно потупилась Лолита. — А в том, что у тебя вот здесь... — и она притронулась к тому месту, где у нормальных людей расположена печень.

Хочется надеяться, что она имела в виду сердце.

— Сейчас нас интересует именно внешность, — поспешно напомнил я. И крикнул качкам: — Эй, ребята! Приходите завтра вечером в клуб "Чистилище"! Конкурсантам вход бесплатный.

Один из них отсалютовал мне бутылкой пива.

— И всё равно не понимаю, — пожала плечами Лола. — Какой смысл в том, чтобы вот так вот заманивать народ?

— Это называется вирусная реклама, — пояснил я. — Делая точечные информационные вбросы, я как бы бросаю камни в воду.

— От камней расходятся круги... — глубокомысленно заметила Лолита.

— Точно! — я улыбнулся и помахал следующей группе. — Клуб "Чистилище"! — крикнул я им. — Завтра вечером. Увидите нечто интересное! — и я вновь повернулся к своей спутнице. — К утру новость о том, что у нас будет необычное шоу, облетит весь город. Я имею в виду, все ведь тусуются, обмениваются сплетнями... Если достаточно разогреть народ, нам не понадобиться тратить деньги на рекламу. Хотя мы всё равно потратим! — представляя себе мешочки с золотом, которые сейчас находились у Лолиты, я позволил мечтам захлестнуть меня с головой. — К завтрашнему вечеру мы выпустим цветные буклеты, — говорил я, лихорадочно жестикулируя. — В них мы коротенько расскажем, что такое конкурс красоты, кто может принять в нём участие, и пригласим остальных прийти к нам в качестве зрителей... Предъявителю купона — скидка на билет.

— Но если все принесут купоны, мы не заработаем денег!

— Ещё как заработаем! Скидка закладывается в стоимость, таким образом и волки останутся сыты, и овцы — целы...

Лола нахмурилась на мгновение.

— То есть, и мы не в накладе, и зрители будут думать, что сэкономили?

— Ага!

Лолита недоверчиво покачала головой.

— Наверное, там, откуда ты родом, Оторва, все сплошь богатеи, раз вы знаете такие хитрые штуки.

— На самом деле, нет, — я грустно улыбнулся. — Между "знать" и "делать" — огромная пропасть... И большинство из нас просто сидят на её дне.

— Но ты-то быстро лезешь в гору, Оторва!

— Сам пока до конца не верю, — честно признался я. — А ещё стараюсь постоянно себе напоминать, что чем выше взбираешься — тем дольше падать.

Лола наморщила лоб.

— Не переживай, — я похлопал её по руке. — Пока что до падения нам далеко. Дело только набирает обороты.

— Вообще-то я не о том, — поморщилась Медуза. — А сколько ты вообще планируешь сделать этих буклетов? Клуб у нас хоть и довольно большой, но весь город он всё равно не вместит.

Об этом я тоже думал. Ведь мечтать надо по максимуму, верно я говорю?

— Слушай, а у вас тут можно добыть большой экран? — спросил я Лолу. — Наподобие тех, что стоят у тебя в офисе, но... По-настоящему большой? Например, на всю стену.

Лолита замедлила шаг.

— Таких огромных точно нет, — наконец сказала она. — На самом деле, я никогда не видела больше тех, что в моём офисе, — у меня упало сердце. — Но зато можно достать проектный артефакт... А может, даже несколько. И если их соединить... Не знаю, нужно поговорить со специалистами.

— Достань мне такого спеца, — тут же попросил я.

— На ум приходит тот же Карбункул, — пожала плечами Лолита. — Но проблема в том, что...

— У него к тебе претензии по поводу утерянного Глаза Гора, — подхватил я. — И он не захочет сотрудничать, если... Стой! — какая-то мысль всё время ускользала от меня, помахивая хвостиком. А так как события всё время неслись вскачь, и я сам еле поспевал за ними, то на посторонние мысли просто не обращал внимания. Но сейчас, когда мы об этом заговорили... — Лолита! Я знаю, у кого Глаз Гора.

Медуза встала, как вкопанная. А я на неё налетел, хотя пару секунд назад сам призывал её остановиться.

— Помнишь опасную девушку, которую мы встретили в "Вертеле Желаний" в прошлый раз? Кассандру?

— Ну...

— Я видел на ней кулон. И сразу подумал: если артефакт довольно уникальный, то какова вероятность, что у неё окажется ТОЧНО ТАКОЙ ЖЕ? Вполне возможно, что это — тот же кулон, что украли у Карбункула. В смысле: она его и украла...

И тут Лолита расхохоталась.

Голос у неё был довольно зычный, и на нас стали оглядываться.

Ожидая, пока минует приступ смеха, я быстренько прокрутил в голове свои умозаключения и не нашел ничего смешного.

— Извини, Оторва, — она вытерла выступившие слёзы, немного размазав подводку. — Ты отлично действовал в последние несколько дней, и поэтому я забыла, что ты всё ещё новичок.

— Вообще-то целый гражданин, — буркнул я обиженно. Никому не нравится, когда смеются НАД НИМ, верно я говорю?

— Да, но согласись, Оторва: ты всё ещё исчезающе мало знаешь о Сан-Инферно.

— Ну так просвети меня!

Последние слова прозвучали чуть резковато, и я постарался улыбнуться, чтобы это загладить.

— Ладно, как ты думаешь: кто такая Кассандра? — спросила Лола.

— Ну... На первый взгляд, очень милая девушка.

— Ты сам назвал её опасной.

— Ну да, мне так показалось. Но это же не значит...

— Она — наёмный убийца, Макс. Платит членские взносы в гильдию.

Я захлопнул варежку. А потом молча переваривал её слова минуты три... Я хочу сказать, мне раньше никогда не приходилось видеть наёмных убийц! Папа Коломбо и Лука Брази не в счёт — ведь они не убивают за деньги. Точнее, убивают, но...

Словом, для них это просто бизнес — ничего личного. Но чтобы убийцей была симпатичная девчонка... Я видел только в кино. Я имею в виду: она ведь этого даже не скрывает! Словно убийца — это такая же профессия, как... Офис-менеджер, например.

— Ты намекаешь на то, что будучи убийцей, Кассандра никогда не опустится до кражи, — наконец я подхватил спасательный трос, который бросала мне Лолита.

— Это вообще разные виды спорта, — кивнула охранница.

— Но разве она не могла... Например, заказать кому-нибудь кражу?

— А потом выставить кулон напоказ так, чтобы его увидел первый встречный? Например, ты.

Тут она меня срезала.

— Значит, Кассандру мы не рассматриваем, — я вздохнул. А как хорошо всё начиналось...

— Ну, я бы всё-таки поговорила с ней по старой дружбе, — задумчиво произнесла Лолита. — Всё-таки маловероятно встретить два таких редких артефакта одновременно...

— По старой дружбе?

— А я тебе не говорила? — Лолита невинно подняла брови. — Одно время я тоже платила членские взносы в гильдию убийц.

— То есть, когда ты говорила, что убьёшь меня, если я разболтаю твоё имя, — спросил я, осторожно подбирая слова, — это была вовсе не фигура речи?

— А ты как думаешь?

Я подавился. В смысле: Лола шутит не так уж часто, и я так понимаю, тяготеет к УБИЙСТВЕННОМУ юмору.

К нашему клубу мы подходили в молчании. Здесь, в центре, веселье било ключом.

Да, помню, я рассказывал что ВСЕ улицы были полны праздношатающимся и выпивающим народом. Но здесь, где сосредоточились все самые модные клубы, пабы и таверны, мы словно попали в московское метро в час пик.

— Здесь каждую ночь так? — спросил я, оглядывая толпу поверх голов.

А сам думал: нам ТОЧНО нужен большой экран. Как можно больше! Мы разместим его на стене клуба — вот на этой, которая выходит на проспект, и пусть люди наслаждаются необычным зрелищем — а также делают ставки и заключают пари... Надо будет предупредить папу Коломбо о том, что зрителей будет много. Очень много.

— Ну, это же ночь, — равнодушно пожала плечами Лолита. Казалось, её ни теснота ни шум вовсе не задевают. — Люди вышли на улицы чтобы отпраздновать то, что они прожили ещё один день, порешать кое-какие дела, заключить пару-другую сделок... Обычная жизнь, ничего особенного.

Задрав голову, я посмотрел в ночное небо. Думаю, яркие городские огни несколько приглушали восприятие, но всё равно: зрелище открывалось фантастическое.

Сам небосвод был не совсем чёрным, скорее, тёмно-тёмно багровым, цвета засохшей крови. Но звёзды на его фоне сверкали не менее ярко, чем у нас на Земле. Точнее, общее впечатление СИЛЬНО превосходило то, что мне приходилось видеть раньше.

Я хочу сказать, звёзд здесь было по-настоящему много. Словно река Млечного Пути вырвалась из берегов и затопила всё небо. В центре, служа источником красных всполохов, пламенел красный, как раскалённый уголёк, карлик. Не берусь судить, было это дневное светило, временно переквалифицировавшееся в луну, или самостоятельное небесное тело, но ощущение, что тебя неустанно преследует злобный взгляд, исходило именно от него.

Выяснение этого животрепещущего вопроса я решил отложить на потом. Желательно, на такое "потом", когда мне не будут наступать на пятки и колотить кулаком в спину, как это происходит прямо сейчас...

— Ты заходишь, Оторва, или как?.. — нетерпеливо спросила Лолита. Конечно, для неё вид багрово-огненного неба — самое обычное дело.

Улыбаясь направо и налево, лёгкой танцующей походкой я проследовал в кабинет Лолиты, — если вы помните, мы сделали его своим командным пунктом по разработке Плана.

Медуза грохотала следом, и в немалой степени меня подбадривал лёгкий звон золотых монет, которые она несла с нашей встречи: по одному чудесному, полновесному мешочку в каждой чашке — если вы понимаете, о каких чашках идёт речь.

Попытаюсь объяснить: я ведь никогда не был богачом. Чёрт побери! Да я даже обеспеченным человеком, которому не нужно бояться завтрашнего дня, не могу себя назвать.

А тут на меня, простого студента, ВДРУГ сваливается собственное казино, да ещё и куча золота... Что-то в этом слове есть такое волшебное, завлекательное: золото, золото, золото... И особенно приятно сознавать, что оно — твоё. Причём, досталось вовсе не за даром, а за отлично выполненную работу.

Пребывая в таких вот приятных мыслях, я и шагнул в офис начальника безопасности. И столкнулся с мрачным, как лезвие гильотины, взглядом Розарио.

Честное слово: я уже привык видеть тигра в приподнятом расположении духа — ироничным, готовым посмеяться над собой и другими... Видимо, поэтому его мрачная ипостась произвела на меня столь неизгладимое впечатление.

Ещё этому способствовали налитые кровью глаза с вертикальными зрачками, вздыбленные торчком волосы на голове и хлещущий по бокам хвост.

— Где вас носило? — рявкнул он, не успел я поздороваться.

— "Вертел желаний", помнишь? Мы пошли туда, чтобы уладить одно небольшое дельце... И у нас получилось! Лола, покажи ему нашу добычу, — я попытался сгладить его дурное настроение, но ничего не вышло.

Когда Лолита вытащила из-за пазухи кошели с деньгами и бросила их на стол, Розарио на миг оживился, но мельком оценив сумму, окончательно сник.

Плечи его сгорбились, взгляд потух, а хвост бессильно повис между ног.

— А, всё равно, это уже не поможет, — он бессильно упал в кресло и прикрыл глаза.

— Что случилось, друг мой? — я всё ещё находился под наркотиком, к которому невозможно привыкнуть: называется "головокружение от успеха", — Не можешь свести столбцы двойной бухгалтерии? Ладно, согласен, шутка так себе. Но всё равно я не заслужил такого уничтожающего взгляда! Ведь мы с Лолитой проделали отличную работу...

— Можешь засунуть всю свою работу мне под хвост, — изящно высказался тигр. — Потому что городские власти ЗАПРЕТИЛИ проводить наше шоу.

Глава 17

— Запретили? — тупо переспросил я. А потом посмотрел на Лолиту. — Ты говорила, в Сан-Инферно нет никаких законов. Откуда тогда взяться запретам?

Медуза вздохнула. Я уже попривык к её "большим" вздохам, поэтому не обратил на это внимания. Ну, почти.

— На самом деле, Оторва, когда я говорила, что законов нет, я имела в виду абсолютно противоположное.

— Но ты сказала: "Не попадись" — вот и весь закон...

Так и заканчивается головокружение от успехов. Только что ты летел на волне эйфории, поднятой собственной крутостью, и вот — лежишь разбитый. Потому что крутизна — чувство ложное.

Нужно не чувствовать себя крутым, а БЫТЬ им. Но до этого ещё далеко... Пара-тройка тысячелетий, как минимум.

— Дорогая, по-моему, самое время просветить новичка, как на самом деле обстоят дела, — подал реплику Розарио.

— Это что-то изменит? — мрачно вопросила Лолита. — Если городские власти против, как нам поможет то, что Оторва будет в курсе?

— Не знаю, — отрезал тигр. — Но верю, что так и есть, — он посмотрел на меня. Слава Богу, его глаза вернулись к уже привычному желтому состоянию. — Я поэтому и бесился, что вас нет так долго, — пояснил он. — В смысле: у нас осталось всего пятнадцать часов, шоу должно состояться сегодня вечером!

Вот что значит: вера. Могучий тигр, виртуоз бухгалтерии, верит в меня, неоперившегося новичка... Надеюсь, он меня не сожрёт, если надежды не оправдаются.

Размышления о гастрономических пристрастиях тигра настроили меня на более продуктивный лад.

— Лола! По-быстрому введи меня в курс дела.

— По-быстрому не получится, Оторва.

— А ты постарайся, — я многозначительно подвигал бровями. — Потому что потом я должен буду поспать... Не знаю как вы, а я с ног валюсь. И если не отдохну — точно накосячу.

— Вот тебе энерджайзер, — Розарио протянул мне прозрачную капсулу, в которой клубился золотистый туман.

— Что это? — будучи студентом, я научился не принимать на веру то, что обычно предлагают друзья.

— Я же говорю: энерджайзер. Тебе понадобятся силы, а спать нам и сегодня не придётся.

— И... Что мне за это будет?

На меня посмотрели непонимающе.

— Ну в смысле... Какая обратка? Упаду без задних ног, или печень нагнётся, или мозги высохнут?..

— Святой Люцифер, — Лолита закатила глаза. — Тут Сан-Инферно, Оторва! Город, который никогда не спит.

— Ладно, — я бросил в рот капсулу, и та мгновенно растаяла на языке. Было такое чувство, что мне набили рот солнечными зайчиками. И они продолжают резвиться у меня на языке, на нёбе, а также в горле и в желудке... Боже мой, они проникли в кровь!

Я осторожно проверил свои ступни: ни разу не удивился бы, если бы оказалось, что я парю над полом.

— Говори, — приказал я Лолите. Если мой голос и звучал слишком резко, только от того, что в голове у меня билась одна-единственная мысль: до шоу осталось пятнадцать часов! А ещё ничего, абсолютно ничего не готово... — Нет, подожди! — Медуза, уже открыв рот, сразу его захлопнула. И обернулась к Розарио.

— Может, доза и вправду великовата? Он же всё-таки человек.

— Извини, Лола, — я притронулся к её руке. — Мысли у меня и вправду скачут, но похоже, всё-таки в правильном направлении. И я тут подумал... Пусть Розарио расскажет мне об этих ваших законах. А ты найди Карбункула и приведи сюда. Нам нужен огромный экран, помнишь?

— Но власти запретили... — начала она.

— Я разберусь, — не знаю, сколько стоит обещание новичка, но я его дал. И намеревался выполнить.

— Как скажешь, Оторва, — и Лолита, не задавая лишних вопросов, пошла к выходу. Вот это дисциплина! Если бы все так могли...

— Надеюсь, когда я вернусь, у тебя БУДЕТ решение наших проблем, — остановившись на мгновение, она бросила на меня один из своих каменных взглядов. Я с трудом кивнул.

— Я тоже, Лола, я тоже...

И как только за охранницей закрылась дверь, повернулся к Розарио.

— Ты уже в курсе, что в Сан-Инферно всем заправляют гильдии, — без лишних проволочек начал тигр. — Вся проблема в том, что гильдий слишком много — даже у нищих есть своя гильдия. Но что ещё круче, в каждой гильдии СВОИ законы.

Я переварил то, что он сказал, и кивнул.

— Поэтому главный закон, единый для всех — не попадись, — сказал я. — В смысле: невозможно знать все законы всех гильдий, так? А значит, нужно научиться лавировать, чтобы не попадаться на крючок ни одной из них.

— На самом деле, не совсем, — улыбнулся Розарио. И эта его почти человеческая улыбка понравилась мне ещё меньше, чем тигриный оскал несколькими минутами раньше. — Члены гильдий прекрасно знают законы СВОЕЙ гильдии, иногда — нескольких сопредельных. Например, как гильдии кожевенников и меховщиков — они сотрудничают, поэтому имеют, так сказать, "перекрёстное опыление". К тому же, гильдии ВСЕГДА защищают своих.

— Я понял, понял! — я даже подпрыгнул. — Гильдия мафиозо всегда предоставит свидетеля, если одному из её членов предъявят обвинение!

На меня посмотрели с недоумением.

— Мафиозо? — переспросил Розарио. — Это кто ещё такие?..

Я растерялся.

— Ну как же... А папа Коломбо? Лука Брази? Разве не они заправляют казино, букмекерами и тотализатором? В моём мире таких деятелей, как они, называют мафией.

— Ну, а в Сан-Инферно — это гильдия Праздников и Оргий, — отрезал Розарио. — Слушай, Макс, не отвлекайся. Нам ещё многое нужно обсудить...

— А у стриптизёрш есть своя гильдия? — я вдруг вспомнил о девочках. Надеюсь, они мирно спят в своей трёхспальной кроватке, и видят сладкие сны. Я вздохнул. Хотел бы я сейчас оказаться с ними...

Розарио закатил глаза. Но видимо решил, что проще дать объяснения, чем тратить время на объяснения, почему не надо делать это сейчас.

— Со стриптизёршами всё сложно, — сказал он со вздохом. — Есть две отдельные гильдии, в которые, казалось бы, их должны принять с распростёртыми объятиями: гильдия белошвеек и гильдия танцоров. Но это не так.

— Почему?

— Ну, белошвейки считают их слишком скромными, а танцоры — наоборот.

Я прокрутил в памяти некоторые сведения, почерпнутые из "Трёх мушкетёров".

— Под белошвейками мы подразумеваем...

— Скажем так, — подмигнул Розарио. — Ни одна из белошвеек никогда в жизни не держала в руках иглу.

— Ясно, а танцоры...

— Танцоры — это танцоры, — фыркнул Розарио. — Напыщенные снобы, вот что я тебе скажу. Да любая из наших девочек заткнёт за пояс их лучшего балеруна в обтягивающих колготках!

В голове у меня зазвенел звоночек. Точнее, один — такой тоненький, но настойчивый, звенел уже некоторое время. А второй раздался только сейчас...

— А Эрос Аполлон является членом какой-нибудь гильдии? — спросил я у Розарио.

— Клубы относятся к гильдии праздников и оргий, так же, как и казино, — кивнул Розарио.

Я вспомнил жалобы девочек на драконовские условия, на которых им приходится работать.

— И так как у девочек нет своей гильдии, которая защищала бы их интересы...

— Аполлон обдирает их до нитки, — кивнул Розарио. — Фактически, стриптизёрши работают даром. Он предоставляет им жильё — одну комнату на троих, костюмы, туфли... И это съедает весь их заработок.

И только я собирался задать следующий вопрос, как дверь кабинета отворилась.

Честно говоря, я рассчитывал увидеть Лолиту, желательно — под ручку с Карбункулом, поэтому сильно удивился, когда вместо них на пороге возникло существо, больше всего похожее на цыплёнка-переростка. Если бывают цыплята с сиреневыми пёрышками и умненькими проницательными глазками.

— Что тебе, Цезарь? — спросил Розарио.

— Там к вам пришли, — пискнул цыплёнок и махнул крылышком куда-то за дверь.

— Кто пришел? — терпеливо вопросил тигр.

— Страшный такой. С ушами. Требуют-с, чтобы вы спустились...

— Спасибо, Цезарь. Мы сейчас будем.

Существо скрылось, осторожно прикрыв за собой дверь, а я посмотрел на тигра.

— Что-то случилось?

— Надеюсь, не то, что я думаю, — буркнул Розарио, и застёгивая на ходу пиджак, рванул к двери. На пороге оглянулся, и посмотрел на меня.

— Чего сидишь, Оторва? Тебя это тоже касается.

По какому-то наитию прихватив со столика оба мешочка с золотом, я двинулся за тигром.

Было очень раннее утро. Пустая сцена сияла свежевымытыми досками, столики сиротливо жались в углу, а то самое пуховое сиреневое существо возило мокрой тряпкой, намотанной на швабру, раза в три выше его роста, по полу.

Зато в холле дожидался странный тип небольшого роста, в засаленном тёмном костюме с нарукавниками, с морщинистой лысиной и большими, похожими на свиные, ушами.

Я бросил вопросительный взгляд на Розарио, и тот скривился так, словно выпил целый стакан лимонной кислоты.

— А, господин Крючкотворс, — мрачно поприветствовал тигр, преодолевая последние ступеньки лестницы. — Мы не ждали вас так скоро, — и тихо пояснил в мою сторону: — Это стряпчий гильдии законников. Он тролль. Вероятно, он принёс официальное уведомление о запрете на проведение шоу.

— Интересно, почему я узнаю об этом стряпчем только сейчас? — прошипел я сквозь вымученную улыбку. Как я уже упоминал, идиотом я не был. И прекрасно понимал, что настраивать против себя законника — верх идиотизма.

— Потому что как раз об этом я и хотел рассказать, когда ты отвлёк меня глупыми вопросами про стриптизёрш, — прорычал Розарио, показывая клыки. Но тут же расплылся в улыбке и повернулся к стряпчему.

— Итак, господин Крючкотворс, что мы можем для вас сделать?

— О, ви меня не так поняли, — мрачно сообщил законник. — Это не ви мне можете сделать, а я вам щаз сделаю такой скандал, шо вам сразу будет весело. Потому что штраф, который наклепала вам моя гильдия, оставит вам денег только на застрелится из холостого оружия.

Я вновь посмотрел на Розарио.

— Почему штраф нам выписывает гильдия законников, если конкурс запретила администрация города?

— Потому что за исполнением многочисленных законов гильдий следит именно ГИЛЬДИЯ ЗАКОННИКОВ, — вновь прорычал тигр. — Ты был бы уже в курсе, если не отвлекал меня расспросами про...

— Я понял. И... спасибо, Розарио, но не предоставишь ли ты поговорить с этим милым господином мне?

Тигр подавился. В прямом смысле: выглядело это точно так, как если бы обычный кот подавился комком шерсти. Глаза выпучены, пасть открыта, а горло совершает судорожные глотательные движения в надежде избавиться от помехи.

— Ты что, Макс? С ума сошел? О чём ты будешь с ним говорить?.. Ты ведь ничего не знаешь о...

— На самом деле, я бы попросил тебя уйти, — перебил я. — Точнее, сходить за девочками. Приведи их, пожалуйста, в бар. Только проследи, чтобы они... ну, оделись. Хоть немного.

Я забыл об этом упомянуть, но когда Розарио притащил девчонок в кабинет Лолы, на Белоснежке был только прозрачный пеньюар, Чарли щеголяла в бикини, а Ариэль — в коротких розовых шортиках. И всё.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — Розарио в точности скопировал тон Лолиты, когда я отправлял её за магом. А потом повернулся к законнику и светским тоном сообщил: — Господин Крючкотворс, разрешите представить вам нового гражданина Сан-Инферно. Его зовут Макс. Безумный Макс. Он будет заниматься этим делом вместо меня. А посему — разрешите откланяться.

Щелкнув каблуками начищенных туфель, Розарио удалился. Надеюсь, за девочками, а не обижаться в свой кабинет.

Вся его повадка, разворот плеч, изгибы хвоста, как бы давали понять: — Ты сам этого хотел. Вот и расхлёбывай.

А я повернулся к стряпчему.

— Не хотите ли выпить, господин Крючкотворс?

Я гостеприимно указал в сторону бара, где за стойкой дремал Юпитер — наш бессменный многорукий бармен. Из какого он измерения, я ещё узнать не успел, но успел оценить виртуозное обращение с напитками. И честно говоря, с помощью коктейлей надеялся задобрить стряпчего.

В бытность мою студентом, я не видел ни одного профессора юриспруденции, который бы отказался пропустить стаканчик перед лекцией...

Стряпчий подслеповато прищурил совершенно сухие, как изюмины, глазки, а потом достал из кармана... обыкновенные очки и нацепил их на нос.

— Ви меня приглашаете выпить? — спросил он скрипучим, как несмазанная дверь, голосом. — Почему не на похороны? Моей тёще как раз надо... — Впрочем, если у вас найдётся охлаждённый коблер, кто я такой, чтобы вставать на пути вашей щедрости?

Я знать не знал, что такое этот коблер, но когда переадресовал вопрос бармену, тот кивнул и бодро задвигал верхней парой рук.

— Пройдёмте за столик, — пригласил я и повёл коротышку через пустой и тихий зал, к самой сцене. Сиреневый цыплёнок уже ушел, забрав с собой ведро и гигантскую швабру, так что мешать нам никто не станет.

— Итак, вьюноша, в какую гильдию ви имеете несчастье вляпаться?.. — спросил законник, устроившись на стуле и раскрыв огромный гроссбух.

— Э... В гильдию праздников и оргий, — я быстро прикинул, что раз папа Коломбо, передавая казино, потрудился ввести меня в статус гражданина, то и о внесение меня в списки членов гильдии побеспокоился. Во всяком случае, я на это надеюсь. — Я там недавно... Выиграл, знаете ли, казино. "Вертел Желаний", — я постарался, чтобы мои слова звучали небрежно, но по-моему, стряпчий в этих своих очках видел меня насквозь.

— Да неужели? — его сарказм несколько компенсировался тем, что над столом виднелись лишь макушка и кончики ушей — что не могло не вызвать улыбки.

Но смеяться почему-то не хотелось. Голос у этого коротышки был режущий, как бензопила "Дружба", а взгляд мелких коричневых изюмин мог вывести из равновесия даже покойника.

— Тогда объясните мне, вьюноша, как ви таки ввязались в этот мишугас с ночным клубом?

Я сделал глубокий вдох. Розарио прав. Я слишком мало знаю... А потому стоит начать со сбора информации.

— На самом деле, сначала я хотел бы услышать суть претензий, которые предъявляет город "Чистилищу".

— Ой вэй, вьюноша, не бежите так шустро, а не то я догоню свой инфаркт, — поморщился господин Крючкотворс. — На ваш клуб поступило сразу несколько исков из разных гильдий, и пока я буду их перечислять, завтра наступит так быстро, шо ви не успеете оглянуться.

— Ладно, скажите хотя бы, на какую сумму? — проникновенно улыбнулся я.

— Не крутите мне фаберже, вьюноша. Сумму я буду говорить только с владельцем клуба, коим является... — вытянув шею, стряпчий заглянул в гроссбух. — На данный момент — господин Эрос Фавн Аполлон.

Меня прошиб холодный пот.

Если Аполлон узнает об исках, он просто-напросто свернёт лавочку — таким образом я останусь без работы и не смогу выполнить условия пари...

— На данный момент? — невинно спросил я.

— Ой вэй, не трите мне нервы в порошок, — поморщился тролль. — На данный момент — это означает, что на "Чистилище" столько долгов, что видно разве что макушку. И если взаимодавцы захотят увидеть свои денежки, ви не увидите клуба, как своих ушей.

Сглотнув, я погладил себя по карману пиджака: в каждый я положил по мешочку с золотом, полученным от инвесторов.

Стыдно признаться, но не оставил я их в кабинете Лолиты потому, что не хотел расставаться с вдруг обретённым богатством. Их приятная тяжесть грела мне душу.

Но теперь я понял: в глубине души я всегда знал, что счастливым обладателем кучи золота мне не быть.

У меня даже была своя теория на этот счёт. Очень простая. Она гласит: если тебе ВДРУГ перепали деньжата — сразу найдётся тот, кому они нужнее, чем тебе.

Уловили мою мысль?

Небрежно достав один из мешочков, я принялся подбрасывать его на ладони — чем вызвал довольно приятный звон монет.

— Господин Аполлон в отъезде, — я начал импровизировать. — Да, именно. Он уехал, и поручил вести дела мне... — я подбрасывал мешочек, и глаза стряпчего неотрывно следили за его движениями. — А в подкрепление полномочий шеф разрешил распоряжаться некоторой суммой... — тролль облизал губы. — Которую я собираюсь отдать на благотворительные цели... В гильдию законников, — и явопросительно приподнял бровь.

— Ладно, вьюноша. Не морочьте мне то место, где спина заканчивает своё благородное название, — стряпчий протянул сухонькую волосатую ручку. Совсем, как обезьянка в зоопарке, которая выпрашивает у посетителей банан.

Ну, я и положил "банан" в ладошку тролля. Золото тут же испарилось.

А вместе с ним — и моя дым-машина.

Бармен просигналил, что напитки готовы, и извинившись, я прошел к барной стойке, чтобы взять бокалы. Коблер выглядел так, словно ярко-оранжевого ежа утопили в медном купоросе.

Себе я взял обыкновенной текилы: не хотел напиваться перед важной беседой...

— Шо ви хотите знать, вьюноша? — деловым тоном осведомился тролль, когда я вернулся.

Коктейль он заглотил залпом. Я представил, как оранжевый ёж скользит по его внутренностям, и поморщился. Впрочем, господин Крючкотворс даже не вздрогнул. Лишь глаза его увлажнились — на сотую долю процента...

— Всё, — заявил я. — Почему другие гильдии против проведения шоу?

— Не смешите мои тапочки, — тролль перевернул страничку гроссбуха. — Это так же печально, как два туза на прикупе. Гильдия праздников и оргий заявила о том, что к ним не обращались за выдачей лицензии на проведение праздника.

— Стоп! — я поднял руки. — Наше шоу — не праздник. И не карнавал. И даже, прошу отметить отдельно — не оргия. Это конкурс. А конкурсы, насколько я понимаю, не имеют никакого отношения ни к праздникам, и к оргиям.

Тролль кивнул, и поставил в гроссбух какую-то закорючку. Для этого ему пришлось напрячь все свои силёнки: учитывая, что он едва доставал до кромки стола...

Я не выдержал. Встал, прошел к барной стойке ещё раз, и с усилием оторвав от пола один из высоких табуретов, принёс его к нашему столику. А потом, аккуратно подхватив подмышки, пересадил на него тролля.

— Так лучше? — уточнил я.

— Да, благодарю вас, вьюноша, — уши стряпчего порозовели. Но не возьмусь судить, что это были за эмоции: благодарность или ещё что... — Перехожу к следующему иску. От гильдии спортивных состязаний. С тем же посылом: вы не подавали просьбу о выдаче лицензии.

Я вздохнул. Как я и надеялся, слухи о нашем небольшом междусобойчике разбежались по городу, как круги по воде.

Точнее, по зыбучей трясине: с каждым кругом она засасывала всё глубже.

— Наше шоу не имеет отношения к спорту, — сказал я стряпчему. — Это конкурс красоты, — тот поставил ещё одну закорючку, и вновь устремил на меня свои глаза-изюмины.

— Кстати о красоте, — заметил тролль. — Гильдия костюмеров подала иск по поводу отсутствия разрешения на изготовление костюмов.

— Наши конкурсанты будут выступать БЕЗ костюмов, — сквозь зубы процедил я. Нет, правда! Ну сколько можно?.. — Они появятся на сцене, так сказать, в своём первозданном виде. Это главная фишка шоу.

И мы, не сговариваясь, уставились на сцену. Я представил, как по ней дефилируют разные существа, демонстрируя особенности своих необычных тел — как та девушка, у которой вместо ног был цветок анемоны, например...

Стряпчий, вероятно, думал о том же самом.

— Да, но как же приличия? — вопросил он.

— Для соблюдения приличий, каждый конкурсант будет снабжен фиговым листком, — отрезал я. — У вас есть гильдия фиговых листков? Нет?.. Вы меня удивили.

— Гильдия музыкантов требует предоставить список мелодий, которые будут использованы в шоу. Разумеется, каждая потребует отдельного согласования по выплатам роялти...

— Мы не будем использовать ни одной известной мелодии, — я высокомерно задрал подбородок. — Я сам написал музыку к шоу, и права на её использование принадлежат исключительно мне.

— Да, но исполнители...

— Играть будет оркестр клуба, внутри самого клуба, а так как "Чистилище" оплачивает все лицензии поквартально, то претензии не имеют под собой почвы, в связи с тем, что следующая выплата должна состояться в начале следующего квартала, а значит — не ранее следующего утра.

Фух. Экономическое право никогда не было моим коньком, но всё-таки лекции я посещал не зря.

— Гильдия осветителей...

— Подпадает под пункт о поквартальной оплате, — отрезал я. И наклонился к троллю, оперевшись о столик напротив него обеими руками. — Слушайте, господин Крючкотворс... Я устал. И у меня очень много дел. Так что перестаньте беременеть мне мозги: скажите, сколько я должен за разрешение, и я постараюсь достать нужную сумму.

— Если проблему можно решить за деньги, то это не проблема, это расходы... — тяжело вздохнул стряпчий. — Для того, чтобы остался доволен я, ви должны удовлетворить все, до одного иски, а их у меня... — он вновь заглянул в гроссбух. — Ещё дюжина. От гильдии продавцов напитков — ви не уведомили их заранее, сколько спиртного понадобится, а следовательно, они рассчитывают получить от вас компенсацию за упущенную прибыль; от гильдии эцилопов — ви не подали заявку на охрану мероприятия. От гильдии спасателей — они не знают, сколько карет скорой помощи нужно послать на дежурство в ваш клуб... От гильдии мыльных пузырей, воздушных шаров, цветочников и гильдии изготовления флажков и наклеек на бамперы...

— Стоп! — я хлопнул ладонями по столешнице. — Я наконец понял, о чём тут речь, — выпрямившись, я откинулся на спинку стула. — Наш конкурс — лакомый кусочек для всех, без исключения. Каждый хочет заграбастать его под свою эгиду, или хотя бы примазаться, чтобы спокойно стричь купоны, — я вопросительно посмотрел на стряпчего, на что тот неопределённо пожал плечами. — И на все их притязания у меня есть один, конкретный и не подлежащий обсуждению ответ: НЕ ДОЖДЁТЕСЬ.

— Я вас услышал, вьюноша, — захлопнув книгу, тролль попытался слезть с табурета, но было слишком высоко. — И передам ваши слова гильдиям... Всем гильдиям, если по-существу. Впрочем, хочу заметить: ви хочете откусить больше, чем сможете прожевать. Даже если ви оплатите все штрафы, только на рассмотрение прошений о лицензиях уйдёт столько, сколько не живут.

— Я не собираюсь платить никаких штрафов, — заявил я. — И лицензии мне тоже не нужны.

— И ви говорите мне это на полном серьёзе? Ничем не рискуя? Нет, ви определённо начинаете мне нравиться, вьюноша.

— Господин Крючкотворс, — взяв подмышки, я осторожно опустил тролля на пол. — Я не собираюсь угождать гильдиям не потому, что потерял нюх. Просто я собираюсь создать... СОБСТВЕННУЮ ГИЛЬДИЮ.

Глава 18

Как раз в тот момент, когда я произносил последнюю коронную фразу, из-за кулис показались девочки. Их сопровождал Розарио. Совсем, как хищный пастушок — молодых и симпатичных овечек...

— Что происходит, Макс?.. — с места в карьер взяла Чарли Куинн. — Мало того, что ты не пришел домой ночевать, так ещё и нас приказал вытряхнуть из постели! Где ты шлялся всю ночь?

На тролля Чарли не обратила никакого внимания. Зато старичок Крючкотворс, напротив, так и застыл, выпучив сухие глазёнки, словно девушка была законопроектом, который следовало тщательно изучить со всех сторон.

Надо сказать, мою просьбу об одежде Розарио передал буквально. В том смысле, что девушки ДЕЙСТВИТЕЛЬНО были одеты...

На Чарли, например, был обтягивающий комбинезон с таким глубоким вырезом, что был виден пупок. Ну, и все остальные прелести тоже... Белоснежка щеголяла в платье. В маленьком чёрном платье, которое выгодно подчёркивало цвет её фиолетовых глаз и тёмно-синих волос. И при этом обтягивало так, словно было сшито из пищевой плёнки.

А вот Ариэль... Ах, Ариэль!

Джинсовые шортики были обрезаны так коротко, что ничем не отличались от своей розовой спальной версии. А короткий топик оставлял открытым живот, и спину, и... всё-всё всё.

Это я понял, когда девушка, не говоря ни слова, спрыгнула со сцены, плавно скользнула ко мне, прижалась всем своим жарким душистым телом и влепила такой сочный поцелуй, что мне сразу захотелось пить.

Боже! В этот момент мне хотелось поцеловать каждую чешуйку на её животе... И я уже подумывал осуществить своё намерение, когда услышал за спиной гулкое кулдыканье.

С заметным усилием я отодвинул девушку от себя. Спокойно Макс, спокойно... Думай о зомби. Или о господине Крючкотворсе — тоже милое дело.

А затем я оглянулся.

Бедолага стряпчий так и стоял там, куда я его поставил, прикрывшись своим гроссбухом и малиново пламенея ушами. А звук исходил из его горла: не в силах справиться с приливом эмоций, господин Крючкотворс непрерывно сглатывал...

— Спасибо, что пришли, — сказал я громко, обращаясь ко всем.

По глазам Розарио можно было видеть, что тигр с трудом удерживается от того, чтобы применить допрос четвертой степени... А попросту — вонзить зубы прямо мне в горло.

— Да, но зачем? — не спеша сходить со сцены, Чарли скрестила руки на груди.

Поверьте, ребята, там БЫЛО на чём скрещивать. На пару секунд у меня во рту опять стало сухо...

Поймав себя на том, что вот-вот начну сглатывать, как тролль, я отвёл взгляд и сосредоточил его на лице Розарио.

Да, так и вправду лучше... Лицо негра представляло из себя непроницаемую эбеновую маску. Такую, в которую сзади вставили маленький злобный фонарик.

Я прочистил горло. Не стоит тянуть. Бросаться в омут головой — так бросаться.

— Господин Крючкотворс, я хочу зарегистрировать новую гильдию... Господин Крючкотворс?

— А? Шо ви имеете сказать, вьюноша? Предупреждаю: не делайте мне нервы на ровном месте...

Всё это время он не отрывал напряженного взгляда от Чарли. Мы с Розарио переглянулись, а потом тигр, пожав плечами, переместился так, чтобы оказаться МЕЖДУ одновременно сухим и сальным взглядом тролля и... Так сказать, предметом его вожделения.

— Я. Хочу. Создать. Новую. ГИЛЬДИЮ, — повторил я с расстановкой.

Стряпчий вздохнул и повернулся ко мне.

— И какую же девушку ви хотите?.. Я имею в виду гильдию, конечно же, гильдию. Но имейте в виду: гильдии дизайна фантиков, производства ошейников для попугаев и популяризации песен морских коньков уже есть. Осталось не так уж много незанятых ниш. Могу предложить гильдию перемывания косточек сослуживцам, дрессировки слепых мышей и разведения крылатых жаб. Шо выбираете?

— Я хочу создать гильдию стриптизёрш, — так громко, как только мог, заявил я.

Повисло молчание. В тишине было слышно, как негромко сопит тролль — вероятно, переваривая моё заявление, — и как Розарио тихо, но отчётливо, бьёт кончиком хвоста по полу...

— Ви не можете этого сделать, — наконец заявил тролль.

— Почему?

— Потому что уже состоите в гильдии праздников и оргий, а согласно пункту одна тысяча четыреста шестому, подпункт двести двенадцать дробь один, ни один человек не может состоять сразу в двух гильдиях. В связи с этим я считаю нашу искреннюю беседу решенным вопросом и налагаю штраф в размере... — он уткнулся в свой гроссбух, лихорадочно черкая в нём карандашиком, извлеченным из-за уха.

— А я и не собираюсь САМ вступать в эту гильдию! — заявил я. И дождавшись, когда карандашик замрёт в воздухе, продолжил: — Но я рад, что вы подняли этот вопрос. Белоснежка! Иди сюда... — я протянул руку, приглашая её спуститься со сцены. Девушка, ещё ничего не понимая, подошла. — Господа и дамы! Представляю вашему вниманию президента гильдии стриптизёрш! Ура! И кроме того, — сказал я тоном пониже. — От своего имени я хочу зарегистрировать патент на мероприятие "Конкурс красоты". А потом НАНЯТЬ гильдию стриптизёрш для организации этого мероприятия.

Господин Крючкотворс посмотрел на меня очень внимательно. А затем кивнул.

— Я вас недооценил, вьюноша. Ви далеко пойдёте... И если вдруг выйдете из гильдии праздников и оргий, то смело можете завернуть на огонёк в гильдию законников.

И тролль вновь уткнулся в гроссбух.

Чарли не захотела оставаться в одиночестве на пустой сцене, и тоже спрыгнула к нам, в зал.

— Что ты задумал? — шепотом спросила она.

— То самое, что заявил, — так же ответил я.

— А ты уверен, что у нас получится? — спросила Белоснежка. Она всё ещё держалась за мою руку — как утопающий за спасительную соломинку.

— Убеждён.

Я был безмерно благодарен девочкам за то, что они не стали вставать в позу и причитать: — почему ты сначала с нами не посоветовался?..

Я уже говорил, что они — большие умницы?

— Шоу не будет заправлять клуб "Чистилище", — вдруг сказал Розарио. В его глазах загорелся тот самый огонёк, которого я давно ждал. Он всё понял! И смотрел на меня с новым, доселе невиданным уважением. — Им будет командовать новая гильдия, со своим уставом, законами и правилами! Первое из которых гласит: устраивая мероприятия, гильдия стриптизёрш сама будет решать: проводить их своими силами, или приглашать сторонних подрядчиков!

— А это автоматически отменяет все иски, предъявленные другими гильдиями, — я расплылся в широчайшей улыбке и посмотрел на девочек.

Ариэль взвизгнула и повисла у меня на шее. Чарли, мило покраснев, подошла и тоже обняла. Одна Белоснежка осталась стоять столбом — разумеется, президенту гильдии не пристало проявлять чувства прилюдно. Но она послала мне очень выразительный взгляд и прошептала одними губами:

— Спасибо...

Чувствуя, как щёки заливает румянец, я отодвинул Ариэль, разжал руки Чарли, и вытер пот со лба.

Фух, какие нервы! Если я доживу до начала шоу, то это будет самым большим достижением в моей жизни...

— У нас будет свой профсоюз! — Ариэль, как маленькая, скакала на одной ножке вокруг меня. — И даже страховка! А ещё пособие для девочек, которые временно не могут работать, потому что залетели... Ты просто гений, Макс! Я тебя люблю.

Ну вот, теперь я красный, как варёный рак.

Как-то вдруг в голову пришла мысль, что ни одна девушка на свете ещё не говорила мне таких слов... Ну, вы знаете. "Этих Самых".

Но ведь я люблю Анжелу. Нет, правда люблю. Точно-точно, я уверен. Почти.

К счастью, моего ответа никто не требовал прямо сейчас. Ариэль сорвалась с места и увлекла Белоснежку за кулисы — наверняка обсудить размер пособий для мамочек... А я позволил себе выдохнуть.

Одно дело я уладил.

— Одну минуточку!

Все последние несколько минут стряпчий листал свой гроссбух, как сумасшедший — страницы так и мелькали, — и теперь собирался сделать заявление.

— Властью, данной мне гильдией законников, я ЗАПРЕЩАЮ регистрировать новую гильдию.

В зале вновь повисла тишина. На этот раз — гнетущая, как паутина чёрной вдовы.

Из-за кулис выскочили Белоснежка с Ариэль, и угрожающе надвинулись на тролля.

— Основание? — хрипло спросил Розарио.

— Недостаточность фондов, — мстительно усмехнувшись, заявил тот. — Открытие новой гильдии по ускоренному тарифу требует... — он потёр пальцы в известном жесте всех торгашей и барышников. — А эти милые барышни, насколько я знаю, совсем не имеют барышей... Настолько, что ходят почти раздетыми. Так что...

— Я предвидел такой поворот событий, — кивнув, я сунул руку в карман, и извлёк на свет второй мешок с золотом. В последний раз подбросил его на ладони, а потом передал троллю. — Надеюсь, этого хватит.

Цветомузыка и реклама канули в небытие точно так же, как и дымовая машина.

— Это только на первый взнос, — поспешно уточнил тролль. Господин Крючкотворс улыбался теперь особенно плотоядно. Примерно, как пиранья, в аквариум к которой свалился хомячок... — Останутся ещё выплаты по согласованию законов, по организации профсоюза, по...

— Девочки! — вдруг перебил тролля Розарио. — Белоснежка, Ариэль и Чарли, увлечённо что-то обсуждавшие, одновременно уставились на тигра. — Господину Крючкотворсу необходимо провести инспекцию, — и он многозначительно подвигал своим большим породистым носом. — Он должен убедиться в том, что новоиспеченная гильдия действительно может предоставить те услуги, о которых заявляет.

Секунду в глазах девочек стояло замешательство, а потом Ариэль просияла.

— А я поняла! — воскликнула она и повернулась к троллю. — Господин Крючкотворс, я буду вашим гидом. Соблаговолите следовать за мной в приватную комнату, дабы собственными глазами оценить то, что предлагает наша гильдия!

Ариэль говорила так гордо, с таким удовольствием она произнесла "наша гильдия", что я не посмел её остановить. Хотя в душе всё клокотало от мысли, что этот мерзкий сморчок, этот... гоблин-переросток, будет смотреть на мою девочку.

Подавив тяжелый вздох, я улыбнулся Ариэль и послал ей воздушный поцелуй. А потом цапнул рукой плечико тролля и задержал его буквально в дверях. А то знаю я этих стряпчих... Что не написано на бумаге — того не существует.

— Ну так как, господин Крючкотворс? Хватит того, что вы от меня получили, чтобы беспрепятственно провести наше шоу сегодня вечером? — кажется, я ничего не забыл упомянуть. Прямо как в сделке с дьяволом.

— Ну... — тролль интенсивно задвигал ушами, а потом поглядел на Ариэль. Как кошка в той английской поговорке: очень хочет рыбки, но боится замочить лапки...

— Если вы сомневаетесь в своих полномочиях, — небрежно заметил Розарио. — Полагаю, инспекцию можно и отложить... До тех пор, пока не соберётся комиссия. В которую войдут, безусловно, квалифицированные служащие гильдии Законников, но в которой — увы — не будет вас, господин Крючкотворс...

Тролль беспомощно посмотрел на Ариэль, и та, прочувствовав щекотливость момента, вздохнула. То есть, ВЗДОХНУЛА: губки её округлились, ресницы дрогнули, а грудь натянула маечку так сильно, что та приобрела весьма условное значение.

— Я согласен! — истерично заверещал законник. Лихорадочно раскрыв свой гроссбух, он черкнул в нём пару строк, и заложив карандаш обратно за ухо, решительно захлопнул. — Всё! Гильдия зарегистрирована. Ви таки можете устроить свой мишугас. Да хоть десять! А я, с вашего позволения, займусь инспекцией... — и он решительно направился к двери. Но всё же остановился. — Жду вас в конце этой недели у себя, госпожа президент гильдии стриптизёрш, — обратился он к Белоснежке. — Для официального вступления в должность мне понадобится ваша подпись. А также все остальные выплаты — извините, в моих скромных силах их только отсрочить, но не отменить совсем.

— Мы у вас будем, — пообещал я, обняв Белоснежку за талию.

Тролль, увлекаемый Ариэль, отбыл. А я вздохнул.

Белоснежка, заметив мои страдания, подошла ближе. Чмокнув в щеку, она прижалась ко мне и промурлыкала:

— Не огорчайся, малыш. Ариэль — лучшая в работе с трудными клиентами.

— Это должно меня как-то утешить?

— Она имеет в виду, что тем счастливцам, которым довелось увидеть приватный танец Ариэль, удаётся разве что не хлопнуться в обморок, — пояснила Чарли.

— Да, кабинку редко кто покидает на своих двоих... — зубасто усмехнулся Розарио. — Она в БУКВАЛЬНОМ СМЫСЛЕ вытягивает из них все силы. Так что смотреть — единственное, на что способны клиенты, которые попадают на приватный танец к Ариэль.

— А кроме того, они становятся абсолютно счастливыми, — рассудительно заметила Чарли. — Так что, дело того стоит.

Я вытер пот со лба и присел на стул. Очень хотелось спрятать лицо в ладонях и отключиться, хотя бы на несколько минут. Но остальные смотрели на меня с такой надеждой, они словно бы ждали от меня указаний... И я не мог позволить себе расслабиться.

Один кризис преодолели — и слава Богу. Сдаётся мне, он далеко не последний...

— Оторва! У нас проблемы, — в зал, как вихрь, ворвалась Лолита. От неё пахло потом, солнцем и нагретым железом.

Оказывается, Медуза успела переодеться в свою "полевую" форму — бронелифчик и железную юбку, хотя и оставила причёску, которую ей сделали девочки: аккуратную косичку "колосок".

— Что случилось? — подал я свою реплику, ибо именно этого от меня и ждали.

— Глаз Гора! — рявкнула Лолита. — Если мы не найдём его до полуночи, не будет никаких экранов.

Я вздохнул.

— Слушай, Лола... Я уже понял, как здесь всё работает. Просто пообещай ему надбавку за срочность, контрамарку и место в ложе, идёт? А сейчас я должен заняться сценарием шоу.

— Вы не понимаете, — я только сейчас заметил, что вслед за Лолой в зал вошел мужик, которого она показывала мне на экранах. Маг Карбункул. На мгновение я завис... Как давеча, при виде наёмного убийцы.

Я что хочу сказать: настоящего, неподдельного мага я тоже видел впервые...

— Я бы и рад вам помочь, — продолжил Карбункул приятным бархатным баритоном. — То, что рассказала Лолита про ваше начинание, меня очень заинтриговало. Но дело в том, что без артефакта я не смогу построить экран!

— Погодите, — я поднялся со стула и принялся обходить все столики по спирали — на ходу мне лучше думалось. — Лолита сказала, что Глаз Гора чувствует ложь. И всё.

— Ох уж мне эти непосвященные, — поморщился Карбункул. — Детектор лжи — побочное качество артефакта, — на его скудно обтянутом кожей черепе появилась улыбка, которая мне показалась довольно зловещей. — Главным назначением Глаза Гора является... фокусировка моих способностей. Он как бы направляет, усиливает ту энергию мысли, что я генерирую, и превращает её... в магию.

— То есть, без Глаза Гора вы — не маг, — подытожил я.

— Ну почему же, — обиделся Карбункул. — При мне остаются все мои знания, сотни выученных заклинаний...

— Но колдовать вы не можете.

— Ни в коем случае не колдовать! — оскорбился маг. — Управлять Искусством. Магия — это высшая сила, которая...

— Всё это очень интересно, — перебил я. — Но сейчас у нас слишком мало времени. Так что сосредоточимся на главном. Итак: для того, чтобы творить своё... Искусство, вам нужен артефакт. Именно этот, или сгодится какой-то другой? — я вспомнил о кристалле, который видел на груди у Кассандры.

— К сожалению, Глаз Гора наиболее отвечает моим способностям, — с достоинством ответил Карбункул. — А впрочем... — он внимательно всмотрелся в моё лицо. — У вас прекрасные глаза, молодой человек. Такой чистый оттенок небесно-голубого попадается довольно редко, — и он перевёл взгляд на Лолиту. — Как думаешь, смогла бы ты?..

— Стойте! — вскричал я и отскочил подальше от них обоих. Вдруг, совершенно неожиданно, я припомнил наш первый разговор с Лолой. Она тогда тоже говорила о моих глазах. О том, что сделанные из них сапфиры стоили бы кучу денег на чёрном рынке... — Стойте, — я издалека, по-очереди, посмотрел на Карбункула и Медузу. — Глаз Гора — это не просто поэтическое название? Это РЕАЛЬНЫЙ глаз, который вы выковыряли у кого-то по имени Гор? А вот она его... Превратила в камень? Ох...

Ноги мои подкосились.

Не глядя, я рухнул на табурет... Совершенно забыв о том, что принёс его из бара, специально для низкорослого стряпчего.

И конечно же, промахнулся. Ударился спиной, табурет с грохотом опрокинулся, а я оказался на полу.

Ничего, так даже лучше. Полежу, подумаю о том, что моя приятельница умеет делать артефакты из глаз живых людей. Впрочем, а кто говорил, что из живых? Ведь глаза можно выковырять и у мёртвого...

— Если вас это утешит, никаких глаз я не выковыривал, — заглядывая ко мне под стол, вежливо пояснил Карбункул. — Я его купил. Заплатив, между прочим, весьма круглую сумму. И вам, молодой человек, я не предлагаю жертвовать своим глазом БЕСПЛАТНО. Разумеется, я компенсирую вам издержки. К тому же, операция эта совершенно безболезненная — Медузы умеют давать прекрасную анестезию...

— Отвянь, Карбункул, — неожиданно сказала Лолита. — Я не буду делать тебе артефакт из глаза Оторвы.

Вот спасибо, добрая женщина. Век не забуду.

— Ну тогда... Желаю успеха, — и вредный маг повернулся, чтобы уйти.

— Мы найдём вам артефакт, — с пола ответил я. — Обещаю. До вечера он будет у вас.

— Тогда и поговорим, — и слегка поклонившись, Карбункул покинул офис.

Глава 19

— О чём идёт речь? — осведомился Розарио. — Причём здесь украденный артефакт?

— Вообще-то речь шла о потере, — поправила его Лолита.

— Ой, я вас умоляю, — усмехнулся тигр. — Чтобы такой маг, как Карбункул потерял такой артефакт, как Глаз Гора... — и он красноречиво закатил глаза.

— У Карбункула украли артефакт? — переспросила Белоснежка.

— И кто совершил такую глупость? — к нашей группе присоединилась Чарли.

— МЫ НЕ ЗНАЕМ, — немного резче, чем нужно, ответила Лолита. — Если бы знали — не стояли бы здесь с такими тупыми лицами.

— Ой, извините, ваше величество, что задала такой болезненный для вас вопрос, — Чарли говорила таким тоном, каким обычно говорят девочки, когда собираются затеять свару.

А мне только этого сейчас и не хватало...

— Погонщик улиток! — выкрикнул я — неожиданно даже для себя. Просто вспомнил, что собирался расспросить по этому поводу девочек, и как-то замотался. — Ариэль сказала, что ей не нравится некий погонщик улиток, — повторил я тоном ниже. — И что он расспрашивал её о Карбункуле. Точнее о том, что на нём надето...

— Извращенец, — фыркнула Чарли. — Нет, я ничего не имею против скелетов... Если они лежат там, где положено, а не шляются, где попало.

— Но причём здесь улитки? — подняла идеальные брови Белоснежка. — Кому понадобится гонять этих милых, бескорыстных существ?

Теперь уже нахмурился я.

— Причём здесь бескорыстие?

— Улитки сбрасывают свои домики раз в десять лет, — пояснила Лолита. — И обычно жертвуют их на благотворительность: для малоимущих семей...

— Это каких же семей? — осторожно уточнил я. — Муравьёв?

— Да нет же, для обычных людей... — рассмеялась Белоснежка. — Если кому нравится ходить по спирали, и жить во всё уменьшающихся комнатах.

— Ладно, — я потряс головой. После нескольких бессонных ночей показалось, что в пустом чугунке моего черепа перекатываются камни. Ох! Кофе бы мне... Полцарства за кружку кофе! Отдам даже целое, по сходной цене. — По-вашему, какого ИМЕННО размера бывают улитки?

Я представил себе слизней с симпатичными рожками, неспешно ползающих по листочкам и травкам своего измерения.

— Зависит от возраста, — пожала плечами Лолита. — Некоторые, те, что постарше, превосходят размерами "Чистилище".

— Спасибо, вопрос закрыт, — поблагодарил я.

Надо будет узнать: может, в Сан-Инферно есть что-то вроде энциклопедии, или путеводителя, на худой конец...

— Если только... — медленно сказал Розарио. Все посмотрели на него. — Если только Ариэль не говорила об УЛИТАХ.

— А какая разница? — тут же спросил я.

На самом деле, сейчас я не смог бы поручиться за точность цитаты Ариэль. Слишком много было отвлекающих факторов... В-основном, в виде самой Ариэль.

— Улиты — это разновидность троглодитов, — доходчиво пояснила Лолита. — Вот такого примерно росточка, — она указала высоту себе по-колено, а значит, мне — до середины бедра. То есть, с овчарку. — Цвет у них ещё такой, заковыристый...

— Блю-рояль, — вставила Белоснежка. — Это голубой с фиолетовым оттенком и зеленоватым отливом.

— Я и говорю: заковыристый, — кивнула Лолита.

— А ещё у них сильный хвост, — вставила свои пять копеек в моё образование Чарли. — Такой гребенчатый. Они опираются на него при ходьбе. И зубы.

— Стойте! — взмолился я. — Подождите! Причём здесь троглодиты?

В моём измерении троглодитами звали доисторических пещерных людей. Но я никогда не слышал, чтобы они бывали синего цвета и с хвостом.

— Они ящерицы, — пояснила Лола.

Я закрыл глаза и терпеливо сосчитал до десяти. Нет, лучше до пятнадцати, так будет надёжнее...

— Ну хорошо. Причём здесь ящерицы? Или, если уж на то пошло, улитки? Ариэль просто сказала: погонщик улиток. Или улитов?..

— Улиты отличаются тем, что очень, очень быстро бегают, — медленно сказал Розарио.

Может, они имеют в виду что-то вроде наших земных игуан?

— Насколько быстро? — у меня начала проклёвываться одна мысль...

— Настолько, что порой их даже не видно. Один эффект Доплера. Вжжжих! И больше ничего...

— Но она сказала: ПОГОНЩИК улитов, — повторил я в сотый раз. А потом попытался прокрутить в голове логику Ариэль.

"Улиты бегают очень быстро, так, что за ними не уследить. Но если... Если есть кто-то, кто бегает ещё быстрее? Тот, кто может ПЕРЕГНАТЬ улитов? А значит, запросто может пасти этих быстрых ящериц, и следовательно, стать погонщиком"...

Я посмотрел на друзей.

— Когда я мыл посуду, надо мной кто-то подшутил, — сказал я. — Первый раз от меня спрятали Фонци... Ну, губку, которой я мою посуду. А второй... Второй случай тоже связан с Фонци. И ещё я слышал издевательский смех. И видел размытый силуэт... Эти ваши улиты любят устраивать злые розыгрыши?

Лола задумчиво пожала плечами. Помните, я говорил, что привык к этому зрелищу? Я ошибался.

— Может, и любят — в том измерении, где живут. Но здесь их довольно мало, и все они по горло загружены работой.

— Улитов нанимают курьерами, — пояснил Розарио. — И только тогда, когда дело по-настоящему СРОЧНОЕ. Стоимость их услуг превосходит только скорость, с которой они их оказывают.

— То есть, шутить надо мной мог не улит, — произнёс я. — А тот самый погонщик улитов... О котором говорила Ариэль.

— А значит, она его тоже видела! — торжествующе заявила Белоснежка.

— Ариэль — самое милое создание, из всех, кого я знаю, — кивнула Чарли. — Но она начисто лишена воображения. Да, она живёт в своём собственном мире, но никогда не рассказывает того, чего не было. Понимаете, о чём я?

— Она видела этого погонщика улитов где-то здесь, в клубе, — кивнул я.

— А значит, его можно поймать, — торжествующе подхватила Лолита.

Я моргнул.

Ну да, конечно. Безусловно, можно. Как-нибудь. Потом...

И тут в конце туннеля забрезжил свет.

— Лолита! — сказал я страшным шепотом. — А не мог ли какой-нибудь улит украсть артефакт у Карбункула?

Взгляд Медузы смягчился.

— Разумеется, улиту ничего не стоило бы украсть артефакт — да что его душе угодно, если уж на то пошло, — кивнула Лола.

— Но они ни за что не станут этого делать, — сказала Чарли. — Потому что воровство — прерогатива гильдии воров.

— А в гильдию воров улитов не берут, — вставил Розарио. — Потому что иметь таких совершенных воров — это неспортивно. У охотника и жертвы должны быть равные шансы.

— Стойте, стойте! — я сдавил пальцами виски. — Мы уже выяснили, что погонщик улитов и улиты — это две большие разницы, так? И что помешало бы украсть артефакт ПОГОНЩИКУ?

— Молодец, Оторва. Наконец-то ты понял то, что все и так уже знают, — похвалила Лолита. — Но вот тебе вопрос на засыпку: как нам поймать того, кого даже не видно?

— Я над этим работаю, — сказал я. На самом деле, у меня и вправду была одна идейка... Но она требовала доработки. А пока... — Не лучше ли выяснить, кто именно является погонщиком? — спросил я. — Есть в клубе существа, с которыми я ещё не знаком, но которые обладают такой прыткостью, что могут заткнуть за пояс лучших в мире курьеров?

— А почему это обязательно НЕЗНАКОМОЕ тебе существо? — с любопытством спросила Чарли.

— Потому что тех, кого я знаю... Честно говоря, представить в роли шутника попросту не могу.

— Боббо у нас — профессиональный шутник, — напомнил Розарио. — Как тебе такая кандидатура?

— Исключено, — решительно сказал я. — Боббо и я... В общем, мы из одного измерения. Земляки.

— Это делает его порядочным человеком? — скептически спросила Лолита.

— Да нет, не совсем, — я помялся. — Понимаете, на Земле живут исключительно ОБЫЧНЫЕ люди. Я бы даже сказал, обыкновенные.

— Что, никаких сверхспособностей? — участливо спросила Белоснежка.

— Только в комиксах.

— Ты в этом уверен?

— Убеждён, — присев на стол, я скрестил руки на груди. — Поверьте, ребята: моё измерение — самое скучное местечко во Вселенной. Боббо просто НЕ МОЖЕТ быть тем шустриком.

— Если только... — задумчиво проговорил Розарио. — Если только он не стал таким уже здесь.

"Ты можешь стать тем, кем сам захочешь", — услышал я голос Ариэль.

— Но... Как это возможно? — впрочем я уже знал ответ. Ведь я и сам — пример такой трансформации.

Провалившись в Сан-Инферно, я стал не только на порядок привлекательнее. Но ещё обрёл такие качества, как настойчивость, целеустремлённость, оптимизм.

Да Боже мой! Видела бы меня сейчас бабуля — сказала бы, что тот, земной Макс и я — это две большие разницы. И скорее всего, выбрала бы того, другого... Тихого мальчика, который ненавидел свою скрипку.

— Скажите... А вы все... Ну, те, за кого себя выдаёте? — обратился я к друзьям. — Не поймите меня неправильно, но ведь интересно же...

Лолита зычно заржала.

— Ну ты даёшь, Оторва! Да если б я могла стать кем-то другим, неужели я бы осталась... собой? — и она покачала головой, как бы сожалея, что я сморозил такую глупость.

— Я — та же, что и была, — пожала плечиками Чарли. — И меня это вполне устраивает.

— И я тоже, — кивнула Белоснежка. А я вспомнил: ангелы и демоны происходят из одного измерения, которое только называют по-разному.

— А я — нет, — сказал Розарио.

— В своём мире ты был человеком? — невинно поинтересовался я.

— В СВОЁМ мире я был тигром, — зубасто улыбнулся негр.

— А Ариэль была русалкой, — наябедничала Чарли.

Я моргнул.

— В смысле — настоящей русалкой? С хвостом, жабрами и всем прочим?

— А Анжела была уродкой, — ляпнула Белоснежка. — И петь не умела. Ну ни капельки.

И тут повисла тишина... Лолита смотрела на меня, а я молча смотрел в пол, переваривая то, что сказала Белоснежка.

— Я принимал её на работу, Макс, — так, словно это оправдывало Анжелу, пояснил Розарио. — Она упала к нам точно так же, как и ты. И твердила, что её зовут Лена Бублик... Чем бы это не было. И поверь: она была совсем, совсем некрасивая. А ещё ничего не умела делать...

— Но она научилась, — подхватила Лолита. — Понимаешь, Оторва? Она теперь — Анжела Золотой Голос, и этого у неё никто не отнимет.

И тут я почувствовал на себе взгляды Белоснежки и Чарли... Да, они всё знали. Но ничего, совершенно ничего не говорили. И за это я полюбил их ещё больше.

А себя — немножко меньше. Потому что любить такое количество девушек — и так работёнка не для слабонервных.

А ещё потом я пришел в себя, встряхнулся и расправил плечи.

— Так вы говорите, что Боббо запросто может быть нашим похитителем, — заявил я бодрым голосом. — Но вот чего вы, мои дорогие друзья, не учли: мотив, — и я торжествующе оглядел всех четверых. — Боббо сам признался, что он здесь, в Сан-Инферно, около двадцати лет. А значит, просто НЕ МОГ не знать, что бывает в вашем прекрасном городе с теми, кто перебегает дорожку гильдии воров, — я взял драматическую паузу. — Чтобы совершить кражу, Боббо нужны ЖЕЛЕЗОБЕТОННЫЕ основания.

— Но мы же видели его в казино, — пожала плечами Лолита. — Вероятно, украв артефакт, он решил опробовать свою "удачу", и срубить деньжат.

— Не сходится, — качнул головой Розарио. — Боббо выбрал зарплату на полгода вперёд. Фактически, он уже несколько месяцев отрабатывает долг, на который наложена просто ОГРОМНАЯ пеня. И если бы выиграл в казино — расплатился бы в первую очередь с клубом, понимаете, о чём я?

— Напротив, всё сходится! — я вскочил вновь запрыгал по залу. — Боббо зачем-то понадобились деньги... Много денег. И он взял "кредит" — то есть, выгреб зарплату. Но этого не хватило — и тогда он, украв артефакт, пошел в казино...

— Интересно: выиграл он, или нет, — задумчиво произнесла Лолита.

— Ко мне он, во всяком случае, не заходил... — задумчиво произнёс Розарио.

— О чём речь? — фыркнула Лолита. — Идём, Оторва. Поймаем этого морщинистого слизняка и прижмём, как следует.

— Погоди, Лола, — я остановил её, буквально уперевшись руками в... грудь — словно пытался сдвинуть бетонную стену, честное слово. — Нужны ведь доказательства, верно?

— Да какие ещё доказательства? Боббо выгреб зарплату, чтобы поставить всё и обчистить казино!

Я усмехнулся.

— Лола, ты меня извини, но от твоих обвинений отопрётся даже ребёнок. Чтобы убедить Боббо вернуть Глаз Гора — а именно он является нашей целью, — нам нужно знать всё.

— Вы можете рассказать о нём гильдии воров, — равнодушно сказала Чарли. — Мастер Вой ОЧЕНЬ НЕ ЛЮБИТ конкурентов. И... да. Он отлично умеет выбивать информацию.

— НЕТ! — я и сам не знал, почему так ощетинился. Единственное объяснение... — Ведь он тоже с Земли. Единственный, кто меня понимает.

О том, что Анжела, судя по имени и по тому, ГДЕ я её встретил, тоже землянка, я пока старался не думать. Не знаю, что выбило меня из колеи. Не хотелось бы считать, что просто-напросто то, что я влюбился в обычную земную девушку...

— Ну так пойдём, и выбьем из него дурь!.. Признание, я хотела сказать, признание, — смутилась Лолита. — Если он сам всё расскажет, это для тебя сгодится, Оторва? — и сбросив мои руки, она устремилась прочь из зала.

— А ты ничего не забыла?.. — поспешно крикнул я ей в спину.

Лолита медленно обернулась. Лицо её вновь напоминало каменную маску.

— Да вроде бы нет. Схватим его, и... О.

— Вот именно, — кивнул я. — Боббо это или нет, если ты объявишь на него охоту, а он об этом пронюхает, кто помешает вору сбежать? И тогда не видать нам ни его, ни артефакта.

Я потёр глаза. Нет, всему же есть предел! Я на многое готов пойти ради конкурса, но терять органы зрения пока не готов.

По спине пробежали холодные мурашки с липкими лапками. Если всё дело в слове "пока" — то плохи мои дела.

— У меня есть план! — неожиданно даже для себя сообщил я.

— Ладно, что ты предлагаешь, Оторва? — спросила Лолита. — И имей в виду: до начала шоу осталось часов десять-одиннадцать, а в подготовке ещё пегас не валялся.

— Ой! — вскрикнула Белоснежка. — Я и забыла вам сказать... Мы тут с девочками поговорили... И если получается так, что конкурс красоты проходит под эгидой гильдии стриптизёрш... В общем, мы все берёмся помогать. Бесплатно.

Я секунду помолчал. А потом решительно помотал головой. Их и так всё время обдирают. Кем я буду, если позволю им ишачить на себя?.. Вторым Эросом Аполлоном?

Я тут же представил, как мои девочки дефилируют по подиуму, в чём мать родила. Ах нет, я ошибся. На них будут фиговые листочки. От слова "фига", я так понимаю...

— Знаете, вы вовсе не должны...

И тут я осёкся. Если так пойдёт дальше, собственник убьёт во мне бизнесмена. Просто забьёт тапком.

— А, ладно. Спасибо, — хрипло продолжил я. — На самом деле, это здорово. Нет, правда. Просто великолепно. Вы все — на подиуме, в блёстках... То-то радости.

— Ну, это ведь наша работа, — в сотый, наверное, раз закатила глаза Белоснежка. — И мы должны показать пример. Ну, вдохновлять народ, понимаешь?

— Уймись, Оторва, — поддакнула Лолита. — Снежка дело говорит. Если на подиум выйдут лучшие представительницы новой гильдии — борьба за первое место станет не просто жаркой. Она будет РАСКАЛЁННОЙ.

— Да, я всё понял. Спасибо за ёмкую метафору...

— Вообще-то мы говорили, скорее, о ПОМОЩИ с устройством шоу, — медленно изрекла Чарли. — Ну знаешь, макияж, причёски, постановка танцев...

Я выдохнул. А потом прикрыл глаза ладонью, и рассмеялся.

Вот чертовки... Прекрасно знали, как я буду реагировать, и поймали меня с поличным. Ну ничего: так мне и надо.

— А ещё, в качестве рекламы, мы выпустили плакаты с нашими изображениями, — добавила Чарли. — Сейчас их развешивают по всему городу.

— Выпустили? — тупо переспросил я. — Уже?.. Так быстро?

— Ну, ты же понимаешь: у всех девочек есть портфолио, — деловым тоном сказала Белоснежка. — Вот мы и собрали пару сотен снимков, чтобы выпустить плакаты... Заодно там говорится о конкурсе и всё такое.

— Ты хотела сказать, напечатано о конкурсе... ПАРА СОТЕН?

— Что хотела, от и сказала, — отрезала Белоснежка. — На каждом плакате изображена какая-нибудь из наших девочек, она двигается и говорит... То есть, приглашает посетить шоу сегодня вечером.

— Пара сотен? — ещё раз спросил я. — Вас так много?

— Это совсем небольшой процент, — заметила Чарли. — На самом деле, гильдия стриптизёрш уже — одна из самых многочисленных... И это мы ещё не добрались до удалённых районов города.

— Как ты думаешь, Оторва, сколько в Сан-Инферно клубов? — насмешливо спросила Лола.

— Ну не знаю... — я почесал макушку. — Очень много?

— Сотни, — кивнула Медуза. — И в каждом работает несколько десятков стриптизёрш.

— Ясно... А что там с говорящими плакатами?

— Да вот, посмотри!

Белоснежка достала из крошечной сумочки вещицу размером с колоду игральных карт. Это и была колода — или нечто похожее, и на каждой была она — Белоснежка. В разных нарядах... или без. Она принимала соблазнительные позы, посылала воздушные поцелуи... Мне даже захотелось попросить парочку карт для себя. Так, просто. Ни для чего.

— Мы сделали их большими, а потом научили говорить, — похвасталась Белоснежка. — Активация происходит, когда кто-то подходит к плакату поближе.

— Вы... Молодцы, — а что ещё тут сказать? — Но когда вы успели? Вы же всё время были здесь, с нами!

— О, ерунда. Я попросила помочь девчонок. У многих из нас совсем неплохое образование, знаешь ли.

— А стриптизом вы занимаетесь из любви к искусству, — уточнил я.

— Глаз Гора, Оторва, — сочла нужным напомнить Лолита.

Видимо, глаза у меня совсем собрались в кучку, потому что она молча протянула мне ещё одну золотую капсулу. Я её съел. Подождал, пока в животе запрыгают солнечные зайчики, и повернулся к Белоснежке.

— Послушай! Раз у тебя так хорошо получается... Не могла бы ты... Пока я тут...

— Взять на себя руководство организацией? — рассудительно уточнила Белоснежка. — Конечно, Макс. Фактически, я УЖЕ этим занимаюсь.

— О, — я не знал, радоваться или огорчаться тому, что девчонки отлично обходятся без меня. — Ну тогда — удачи. И э... Встретимся позже?

Чарли с Белоснежкой упорхнули, ведя на ходу возбуждённую дискуссию.

А я повернулся к Лолите и объявил:

— Ну, приступим! Экраны сами себя не намагичат.

— Что ты задумал, Оторва? — с подозрением спросила Медуза.

— Как что? — я картинно поднял брови. — Поймать вора, кем бы он ни был, с поличным.

Глава 20

— И какой у тебя план? — спросила Лолита, пока я тащил её к выходу из клуба.

Время поджимало. До начала конкурса осталось не больше десяти часов, а столько ещё нужно успеть!

— Поймать вора, — коротко бросил я.

— Да, но каким образом? — продолжала допрашивать Медуза.

Я остановился в холле, чтобы перевести духи собраться с мыслями. На самом деле, у меня не было чёткого плана. Только несколько идей, которые я собирался проверить последовательно.

— Скажи, твой каменящий взгляд... Он вообще как работает? — спросил я Лолиту. — Сколько на это нужно времени, и... можно ли потом повернуть процесс вспять?

— Я поняла твою мысль, — кивнула Медуза. — Ничего не выйдет, — я сник. — Я и сама об этом думала: спрятаться где-нибудь и подловить Боббо... Просто превратить в статую. Но что, если это всё-таки не он? Статую допросить довольно затруднительно.

— Я рад, что ты тоже так думаешь. Знаешь, Боббо не показался мне таким уж плохим. Точнее, всё наоборот: я думаю, что он — отличный мужик, и...

— Ты меня не так понял, оторва, — мягко перебила Лолита. — Я имела в виду: если мы ошибёмся, то вор всё также останется на свободе, и мы не получим артефакта.

— О...

Значит, в игру вступает план "Б". Слишком скоро, на мой взгляд, но ничего не поделать.

— А Карбункул мог бы его поймать?

Лола задумалась.

А я пока постараюсь объяснить ход своих мыслей: всё дело в том, что... Если это Боббо — мне бы не хотелось причинять ему вреда. Ведь если подумать, он не сделал ничего плохого. Конечно, воровство — это тоже не фонтан, но я что хочу сказать: он НЕ ЗЛОДЕЙ.

Ну, украл человек побрякушку у мага... Но ведь Карбункул тоже Глаз не на дороге подобрал!

К тому же, мы не знаем, зачем Боббо это сделал. Ну вспомните Юрия Деточкина: он крал автомобили у тех, кто купил их на неправедно нажитые деньги, продавал, а прибыль отдавал в детский дом!

Понимаете, о чём я?

— Я не знаю, Оторва, — наконец сказала охранница. — Можем пойти и спросить у него...

— Нет! — подозреваю, что в этот момент глаза у меня заблестели совсем, как у Розарио. — Мы должны пригласить Карбункула СЮДА. А ещё — позвать Кассандру. Ну помнишь, ту опасную девушку?

— Я-то помню, — Лолита с беспокойством посмотрела на меня. — Вопрос в том, соображаешь ли ТЫ, на какой тонкий лёд ступаешь, приглашая девушку, к тому же, убийцу туда, где у тебя уже и так полный комплект?

— Да я тут вообще ни при чём! — я начал горячиться. — Убийца нужен для того, чтобы напугать вора... Смекаешь?

Лола медленно и величественно кивнула.

— Любой, у кого рыльце в пушку, запаникует узнав, что по его душу наняли убийцу.

— Если наши предположения верны, этим паникёром будет вор, — сказал я. — Ведь он-то прекрасно знает, у кого стащил артефакт. И когда увидит, что Карбункул договаривается с убийцей...

— Решит, что тот пришел по его душу, — закончила Лолита. — И кинется в бега!

— И тут уже Карбункулу нужно не зевать, и прищучить вора, — сказал я и замолчал. А потом обеспокоенно спросил: — Лолита, ты знаешь Карбункула. Насколько он кровожаден?

— Хочешь узнать, будет ли он требовать мести, коль скоро вор будет пойман?

— Если это Боббо... Не хотелось бы втравливать его в большие неприятности, чем те, в которых он уже оказался.

— Думаю, что с Карбункулом мы договоримся, — кивнула Медуза. — Он и сам не жаждет разглашать то, что остался без артефакта.

— Потому что, если его наниматели узнают, что он блефовал, выполняя заказы — ему тоже не поздоровится, — кивнул я.

— Мне нравится, что мы с тобой мыслим в одном направлении, партнёр, — широко улыбнувшись, Лолита отвесила мне один из своих коронных шлепков по плечу.

И на этот раз я устоял! Ну, во-первых я был готов, и покрепче упёрся в пол ногами. А во-вторых... По-моему я начал привыкать.

— Ну так что? Поищем, кого послать за Карбункулом и Кассандрой? — честно говоря, у меня была парочка неотложных дел, которыми я хотел заняться прямо сейчас. Но Лолита покачала головой.

— На твоем месте, я бы сходила за ними сама, Оторва.

— А что такое?

— Маг и убийца — не те люди, за которыми посылают "кого-нибудь". Смекаешь?

— Хочешь сказать, мы должны проявить УВАЖЕНИЕ, — кивнул я. — Ладно, понял. Пошли... А далеко Карбункул живёт?

Если окажется, что это на другом конце города, я рискую не успеть к началу конкурса.

— С Карбункулом всё ОК, — кивнула Лолита. Удивительно, как быстро освоилась она с моими любимыми словечками... И даже начала щеголять ими сама. — Живёт он в паре кварталов от клуба, пять минут ходьбы. — А вот насчёт найма убийцы — тут всё сложнее.

— Но ты ведь можешь? Ты ведь знаешь, как это сделать?

Лолита посмотрела на меня как мамочка, у которой мелкий сынуля спрашивает, почему вода мокрая.

А потом закатила глаза, и пошла к выходу из "Чистилища".

Открыв дверь, она выпустила на улицу меня, а потом тщательно прикрыла её за собой.

Сразу навалилась жара. Зрачок Люцифера завис в самом зените, сея на город багровый удушающий жар. Казалось, его можно пощупать рукой, или набрать в мешок, про запас — настолько он был плотным и вязким.

Колорита добавлял и Задница, повисший, как всегда, у самого горизонта: небо вокруг белого карлика казалось раскалённым листом жести.

— А разве не может одна девушка прийти в гости к другой? Ну там, выпить чайку, посплетничать? — спросил я. — Я имею в виду, нам необязательно нанимать Кассандру ОФИЦИАЛЬНО. Мы же на самом деле не хотим никого убивать...

— Обычные девушки, возможно, так и делают, — хладнокровно кивнула Лолита. — Но сам подумай, Оторва: тебе бы хотелось заявиться домой... К наёмному убийце? Да ещё и без приглашения.

— Кажется, я понял твою мысль.

— К тому же, НИКТО не знает, где эти господа живут.

— Настоящий хищник никогда не покажет своё логово?

— Суть ты уловил.

Смело шагнув на открытое место из-под широкого портика "Чистилища", мы двинули вдоль проспекта той размеренной походкой, которую быстро осваиваешь, если приходится ходить в такую жару.

Весь фокус в том, чтобы идти не слишком быстро, но и не слишком медленно. Если "зависать", ползти с черепашьей скоростью — можно превратиться в головёшку прежде, чем достигнешь пункта назначения. А если спешить — рискуешь получить тепловой удар пополам с обезвоживанием...

Несмотря на все ухищрения, по моей спине тёк горячий пот, делая и так не слишком свежую рубашку просто отвратительной.

— Долго ещё? — уточнил я. — Ты говорила, Карбункул живёт недалеко.

— Почти пришли, — отмахнулась Лолита. На неё, казалось, жара не производила никакого видимого эффекта.

— А потом пойдём за Кассандрой? — почему-то я начал нервничать. — От неё зависит львиная доля нашего плана.

— Я помню, Оторва. Не мельтеши.

— Не мельтеши?.. — я завёлся. — Да у нас осталось несколько часов на подготовку, а...

Лолита молча положила руку мне на плечо.

Надо сказать, когда вам на плечо кладёт руку кто-то такого роста и такой силы, как Медуза, все возражения испаряются сами собой.

— Подожди меня здесь, — мягко сказала она.

Я моргнул.

— Где?

— Вот прямо здесь. Где ты стоишь.

Стоял я на тротуаре. Перед входом в... не знаю, это было похоже на банк и на модный бутик одновременно. Тускло-серебряная вывеска не говорила ничего — там было лишь несколько значков, похожих на эльфийские руны.

Но строгих очертаний стальная дверь, фасад здания, выполненный в серебряно-чёрных тонах — заявляли о многом. В частности, об определённом стиле и больших деньгах — что, как правило, почти одно и то же.

— А с тобой мне нельзя? — я нервно огляделся. Не то, чтобы я боялся остаться один. Я боялся остаться один ЗДЕСЬ. Что-то в ауре этого места не внушало доверия... — Ну пожалуйста, Лола!

— Это филиал гильдии убийц.

— Я подожду на улице.

К счастью, она вернулась быстро.

— Зачем было заходить в гильдию убийц? Они что, дежурят там на случай срочных заказов? — спросил я, когда мы возобновили шествие. Ох, надеюсь, Карбункул живёт поблизости... И впустит нас в дом, потому что, кажется, на моих ботинках уже плавятся подошвы.

— Я просто оставила заявку, — в очередной раз закатила глаза Лолита.

Я промолчал.

Как всё элементарно. Мог бы и сам догадаться...

Слава Богу, Карбункул впустил нас внутрь. Вероятно, это была его приёмная — если он принимал посетителей на дому.

Честно сказать, примерно так я и представлял себе жилище мага: множество полок, уставленных старинными фолиантами, несколько небрежно разбросанных тут и там свитков, оплывшие свечи, перо с чернильницей и даже череп на высокой подставке... В целом человеческий, череп имел крупный костяной клюв и ещё одну дополнительную глазницу в центре лба.

Впечатление об имидже учёного мужа, увлечённого научными изысканиями, несколько портило чучело крокодила, лежащее на ковре в прихожей.

На всякий случай я обошел его стороной. В своём мире я достаточно времени посвятил прохождению всяческих квестов, чтобы знать: любой предмет в жилище мага может представлять угрозу...

Выслушав наши аргументы, Карбункул тут же собрался в дорогу. В целом, он был неплохой мужик, и зря я думал, что он вредина...

— Надеюсь, вы позволите расквитаться с преступником, коль скоро я приму участие в его поимке? — спросил он, запирая дверь довольно большого и мрачного особняка — после того, как мы из него вышли.

— Помочь нам поймать вора — в ваших же интересах, помните? — сказал я.

— Просто не хочу, чтобы эта история выплыла наружу, — буркнул Карбункул.

Он вновь оделся во всё чёрное, и при общей богомолоподобности фигуры, выглядел довольно зловеще.

— Она и не выплывет, — прорычал я. — Вор не состоит в гильдии воров, помните?

— Тогда не понимаю: почему вы так его защищаете? Поверьте: наказание, которое придумаю я, не пойдёт ни в какое сравнение с тем, что сделает с преступником мастер Вой.

— Лучше скажите: вам действительно удастся его поймать? — спросил я.

— Ну, у меня в арсенале есть парочка заклинаний...

— Так сможете или нет? — я прекрасно помнил, что говорил Карбункул о фокусировке магии. Если он не сможет колдовать, весь наш план накроется медным тазиком.

— Да, я его поймаю, — и хотя Карбункул говорил довольно уверенно, мне показалось, что нотка беспокойства в его словах всё-таки есть.

Пока шли назад, я нервничал всё сильнее: моя жизнь, а главное — репутация, зависят от сегодняшнего шоу. А шоу зависит от того, сможем ли мы поймать вора и вернуть Карбункулу артефакт.

И кроме того: если Карбункул с Кассандрой захотят расквитаться с Боббо по полной — как я смогу их остановить?..

И главное: успеет ли Кассандра достаточно быстро получить приглашение, чтобы успеть поучаствовать в том, что я задумал?

Но стоило нам взойти на ступени "Чистилища", как от колонны отделилась неясная тень и встала перед Лолитой.

— С каких это пор знаменитой Горгоне требуется моя помощь? — насмешливо спросила Кассандра.

Я вздрогнул. Своим стремительным появлением девушка напомнила нашего вора. Ну, а ещё не слишком весело осознавать, что убийцы умеют двигаться НАСТОЛЬКО быстро...

— С тех самых, что я не состою в гильдии убийц, — отбрила Лола.

Девушки прожгли друг друга не слишком дружелюбными взглядами.

— Помощь требуется не Медузе, а мне, — быстро сказал Карбункул, чем заработал признательный взгляд Лолиты. И мой — мы все понимали, что разборка прямо на ступенях клуба никому не будет полезной.

— И что нужно от такой девушки как я, такому мужчине как ты, Карбункул?

От её голоса возникло такое чувство, словно по голой коже, вдоль позвоночника, медленно ведут холодным лезвием ножа...

— Может, поговорим внутри? — нервно спросил я.

— Здравое замечание, малыш, — улыбнулась Кассандра. — Надеюсь, там же найдётся что-нибудь выпить.

— Да сколько угодно, — я галантно распахнул дверь перед дамами. — И кстати: меня зовут не малыш. Если помнишь, я уже представлялся: меня зовут Макс. Для друзей — Безумный Макс. Но станем ли мы друзьями — зависит не от меня.

Кассандра остановилась, занеся длинную ногу в высоком сапоге-ботфорте над порогом.

— А ты дерзкий, — она прищурила свои длинные кошачьи глаза. — Уверен, что хочешь продолжать говорить со мной в таком тоне?

— Да, если это поможет тебе понять, что я — кто угодно, только не малыш.

Мои слова могли показаться довольно грубыми, и чтобы смягчить эффект я улыбнулся. "Включив" обаяние на тысячу мегаватт — и кажется, это сработало.

Кассандра улыбнулась в ответ, и протянув указательный палец, коснулась моей груди.

— Посмотрим, — шепнула она, и проскользнула в прохладный сумрак "Чистилища".

Лолита обещала обставить встречу Карбункула и Кассандры с наибольшей помпой, и я ей в этом полностью доверял.

Мы договорились усадить гостей — якобы, для обсуждения условий сделки — не в баре, а в центральном зале, на виду у любого, кто мог бы случайно пройти мимо... Таким образом распространяя слух о том, что маг нанял убийцу, до самых дальних закоулков клуба.

А судя по тому, как быстро расходятся здесь новости — ответной реакции вора не придётся ждать слишком долго.

Но я незаметно отделился от компании с тем, чтобы заглянуть на кухню — так, подготовиться кое к чему, на всякий пожарный.

И как только оказался поблизости от своего рабочего места, натурально остолбенел.

— ПАПА БОРЩ!..

Так громко я ещё никогда не орал. Сказать, что я был в шоке — ничего не сказать.

А всё из-за посуды. Теперь это были не эвересты и небоскрёбы. Сплошной массив пакового льда — так бы я назвал плотные наслоения, в которых лишь кое-где угадывались очертания отдельных тарелок, ложек и вилок. Казалось, горы посуды спрессовали, найдя при этом способ её не разбить.

При виде этих... формаций возникало чувство, что никто не прикасался к ней ГОДАМИ. Хотя с тех пор, как я заходил на кухню, прошло меньше суток.

— Чего тебе, Макс? — главный повар не слишком спешил на встречу, предоставив мне насладиться зрелищем немытых ледников как следует.

— Вы сказали... — я набрал побольше воздуху. — Когда я отпрашивался с работы, вы сказали, что нет проблем.

— Ну да, и что?

Признаться, наезжать на гору чистейшей крахмальной белизны с чёрными напомаженными усами — то ещё удовольствие.

— По моим понятиям, НЕТ ПРОБЛЕМ — это когда кто-то решает их за тебя, — я старался, чтобы голос звучал не слишком истерично. — В смысле — что вы поручите мыть посуду кому-то другому.

Повар покачал головой.

— Это твоя работа, Макс. Никто её за тебя не сделает.

— Но... Во что вы кладёте новую еду?

— Просто распаковали несколько запасных сервизов, — пожал плечами Папа Борщ. — Которые, естественно, тебе тоже придётся помыть.

По мере разговора его голос становился всё более язвительным.

Я закрыл глаза и посчитал до... двадцати. До пятнадцати уже не помогало.

— То есть, решение проблемы заключалось в том, что проблему всё равно решаю я. Просто немного позже.

— Посуда сама себя не вымоет, сынок, — и повар утопал к своим кастрюлям.

Вздохнув, я принялся пробираться к раковине. Действовать нужно было осторожно, чтобы не сдвинуть ни одной тарелки — если я не хочу на своей шкуре прочувствовать, что такое фарфоровая лавина...

— Вот ты где, друг мой, — при виде меня Фонци радостно замельтешил в воздухе всеми своими присосками.

Существо, которое всегда чувствует себя в своей тарелке!

От избытка чувств я погладил Фонци по спинке, и он разумеется, тут же прилип.

...Вернувшись к гостям, я застал всю компанию, весело болтающую и выпивающую разнообразные цветные коктейли, которые тут же готовил наш бессменный бармен. Интересно, когда он спит?..

— Оторва! — поприветствовала меня Лолита. — Я как раз рассказывала Кэсси, как ты принял её кулон за Глаз Гора.

Я мило улыбнулся. Всегда приятно, когда друзья сажают тебя в лужу.

— Молодой человек не так уж и ошибся, — встал на мою защиту Карбункул. — Дело в том, что оба артефакта имеют схожую природу: только мой чувствует ложь, а тот, что у Кассандры — жертву.

— В смысле? — плюхнувшись на пустой стул, я сделал знак бармену, что тоже не прочь выпить.

Нужна передышка. Очень скоро события понесутся вскачь, я это чувствую. Но сейчас мы оказались в эдаком коконе тишины, в зрачке тайфуна. И нужно воспользоваться этим по-полной.

Многорукий бармен не подкачал: через минуту передо мной стоял высокий бокал, в котором жидкость сверкала такими цветами, что рябило в глазах. Из бокала торчали трубочка и трогательный бумажный зонтик.

Осторожно, словно пробую раскалённую лаву, я втянул через трубочку крошечный глоток... Выпучил от удивления глаза, и хлебнул по полной. А потом ещё раз и ещё.

Может, я слишком поторопился: с минуту мне казалось, что глаза в глазницах вращаются, как бешеные — причём каждый в свою сторону.

Но потом всё успокоилось. А я вновь почувствовал себя так, словно только что родился.

Надо будет узнать у Юпитера, что это за пойло. Во всяком случае, мне оно понравилось гораздо больше, чем эти их крошечные таблеточки.

— Так что там с твоим артефактом, Кассандра? — делая вид, что со мной всё путём, спросил я.

— Погляди, — Кассандра сняла с шеи кулон и протянула мне.

Да. Это именно тот кулон, который Лола показывала мне на экране ноутбука... С одним небольшим отличием — это я понял только сейчас.

Внутри Глаза Гора огонёк был багрово-алым. А в этом кристалле — прозрачно-желтым, словно пойманный солнечный луч.

Кивнув, я признал, что вижу разницу. И тут же спросил:

— Вы сказали... жертвы?

— Иначе как я буду находить клиентов, сечёшь? — подмигнула Кассандра.

— То есть, — я облизал губы. — Этот кулон показывает тебе... кого нужно убить?

— КОГО — я знаю и сама, — снисходительно улыбнулась Кассандра. — Но видишь ли... Некоторые из них вовсе не хотят таковыми становиться. Они пускаются в бега. Или пытаются спрятаться, залечь на дно. И вот ТОГДА мне на помощь приходит Глаз Сета.

— Гильдия убийц славится своим подходом к делу: они ВСЕГДА выполняют заказы, — усмехнулся Карбункул.

— Куда покатится мир, если гильдии начнут нарушать слово, а? — пожала плечами Кассандра.

— Ясно, — я кивнул несколько раз подряд. — Ясно-ясно-ясно... Просто так, для уточнения... Если кто-то обратится в вашу контору с целью заказать меня — можно больше не дёргаться, да? Опуститься на четвереньки и ползти в сторону кладбища?

— Если только... Ты не захочешь сделать ОТВЕТНЫЙ заказ, — страстно выдохнула Кассандра. Так, словно говорила о чём-то сексуальном.

— Э... Прокрути это помедленнее, пожалуйста.

— Это называется перекрёстная сделка, — пояснила Лолита. — Тебя заказывают, а ты заказываешь того, кто заказал тебя. Тут вся соль в том, кто успеет первым.

— Люблю соперничество, — кивнула Кассандра. — Добавляет перчику в жизнь.

Я моргнул.

— Хотите сказать, что в перекрёстной сделке убийца должен устранить не только... клиента, но и своего соперника-коллегу?

— Здорово, да? — просияла Кассандра.

Кажется, я только что встретил ещё одного фаната своего дела...

И тут случилось неожиданное. Кулон Кассандры, который я всё ещё держал в пальцах — пропал.

Только что он был у меня. Я чувствовал его тяжесть, ощущение цепочки до сих пор холодило кожу... Но миг — и его уже нет.

— Эй, что происходит? — я повернулся к Лолите, и встретившись с ней взглядом, сам же ответил: — Кажется, я знаю, что.

— Началось, — кивнула та. И перевела взгляд на мага. — Карбункул! Твой выход.

Глава 21

Маг вытянул руку и швырнул в сторону сцены что-то невидимое. При этом он звучным голосом выкрикивал абракадабру.

Ну, это мне показалось, что с его губ слетает абракадабра — именно так она и звучала.

Ничего не произошло.

Его заклинание рассеялось морозным облачком, покрыв доски сцены голубоватым бархатным инеем.

Но потом в этом инее начали проявляться следы... Они проступали так быстро, словно заяц бежал по снегу со скоростью света.

Карбункул выкрикнул ещё что-то и вновь вытянул руку по направлению к следам.

И на этот раз я увидел!

Из его ладони словно бы вылетел рой мелких мошек, он облепил невидимую фигуру, и...

— Боббо! — закричали мы с Лолитой хором.

Рост, повадки, даже огромные смешные ботинки — всё это проявилось, как на чёрно-белой фотографии. Ошибиться было невозможно.

Но Карбункул не остановился. Широко разведя руки в стороны, он свёл их, громко хлопнув в ладони. Мошки осыпались на пол, а перед нами предстал... Комик Боббо во всей своей красе: сером мятом костюме, с небритым лицом печального шарпея, и в невероятных желтых ботинках.

— Ладно, чёрт с вами, вы меня вычислили, — сказал он каким-то совершенно другим, грубым и уверенным голосом. — Ну и что?

— Ты украл мой артефакт! — закричал Карбункул. — За это я тебя...

И он вновь вытянул руку. Я не успевал ничего сделать. С губ мага уже срывалось заклинание — зловещая чёрная птица, она вылетела у него прямо изо рта...

Но Боббо уже не было на месте! Лишь размытый силуэт, словно растянутый во времени, отмечал его движение вокруг нас.

— Боббо, подожди! — крикнул я. — Мы не причиним тебе вреда!

— Вот уж вряд ли, — фыркнула Кассандра и швырнула в сторону силуэта, как мне показалось, верёвку или шнурок.

Хищно просвистев в воздухе, шнурок обвился вокруг размытой фигуры, и... Боббо появился снова.

— Так! Тихо всем! Никому не двигаться! — закричал я.

Конечно же, за столом давно уже никто не сидел. Как только из моей руки исчез кулон Кассандры, все мы вскочили и теперь стояли в разных живописных позах рядом со сценой.

Так что после моего крика все послушно застыли — как в детской игре "Море волнуется". А я обратился к комику.

— Послушай, Боббо... Мы не причиним тебе вреда.

Ноги его были опутаны чёрным шнурком, который при ближайшем рассмотрении оказался живым. Он стреножил его, как непослушную лошадь, а один конец зловеще взбирался по штанине...

— Пустые обещания, чувак, — грустно сказал комик. — Это Сан-Инферно. Я знаю, как здесь обходятся с ворами.

— Если ты вернёшь артефакты, мы забудем об этом инциденте.

— Говори за себя, Оторва, — негромко сказала Лолита. — Пострадало слишком много репутаций для того, чтобы всё "просто" забыть.

— Вот видишь, новичок, — Боббо грустно улыбнулся. Казалось, взбирающийся всё выше усик верёвки его нисколько не беспокоит.

— Нет, послушай, всё ещё можно решить... Я разберусь! Я не дам тебя в обиду!

— Да ну? — в глазах Боббо сверкнул недобрый огонёк. — Пробыв в городе без году неделю, ты уже набрал такую власть, что можешь приказывать ворам и убийцам? — в голосе его звучала издёвка. И я этого понять не мог: ведь я же стараюсь помочь!

— Боббо... — я облизал губы. Живая верёвка Кассандры добралась до правой руки комика и принялась неспешно опутывать её по спирали. — Мне кажется, тебе всё-таки лучше меня послушать. Потому что когда эта верёвка доберётся до шеи...

И тут силуэт Боббо вновь размылся.

Никто этого не ожидал. Карбункул отчётливо выругался, Кассандра прошипела что-то сквозь зубы.

— Вот эта верёвка? — Боббо возник рядом со мной, вплотную, и ткнул кулак со шнурком мне в лицо. А затем бросил его на пол и снова исчез. И появился на сцене, точнее — над ней. Раскачиваясь на одной из декораций! — Ты новичок, Макс, — крикнул он оттуда. — И ничего не понимаешь, — силуэт вновь размылся, и в следующий миг Боббо проявился, развалясь на стуле за нашим столиком. В руке у него была недопитая рюмка Кассандры. — Но почему-то тебе всё время везёт, — продолжил он монолог. — Ты выиграл казино у папы Коломбо. Заключил пари с самим Аполлоном... Даже создал новую гильдию! И всё за несколько дней. Я здесь уже ДВАДЦАТЬ лет, — понюхав напиток, он отставил рюмку в сторону. — И всё, чего я добился — непостоянный ангажемент в стрипклубе и детское прозвище! — сказав это, он вновь исчез. И появился позади меня, прямо за спиной. Я чувствовал его нездоровое дыхание, кислый запах пота, а ещё — как что-то острое упёрлось мне в спину под лопаткой. — Я могу отобрать твоё везение прямо сейчас, — прошептал Боббо мне в ухо.

— Так ты мне завидуешь? — спросил я. Стоять абсолютно неподвижно, чувствуя, как кожу протыкает что-то острое, было очень трудно. Хотелось дёрнуться, отстранится, убежать отсюда, как можно быстрее... Только вот я прекрасно понимал, что каким бы прытким не оказался, Боббо меня догонит. Легко... — Ты завидуешь тому, что попав в новый мир, я сразу же по уши врюхался в кучу проблем, и теперь просто-напросто пытаюсь их расхлебать?

— Ты нашел друзей! — завизжал Боббо. — Тебя, сопливого новичка, все любят! А знаешь, почему? Потому что ты ИСКРЕННЕ хочешь им помочь. И это БЕСИТ.

— Но...

— В Сан-Инферно всегда каждый был за себя! — Боббо жарко дышал мне в ухо, я чувствовал его потную руку на своей шее. — ВСЕГДА! Это закон. Но ты его нарушил, и ЭТО СОШЛО ТЕБЕ С РУК!

— Нет такого закона, Боббо, — тихо сказала Лолита. — Да, каждый пытается выжить — по своему. Но закона такого нет.

— Нет есть! — капризно завизжал комик. Острие наконец-то проткнуло мою кожу, и по спине потекла горячая струйка. — Нет есть... И я свято соблюдал его! Как и все остальные законы, правила, уложения... Я исправно платил взносы, я смешил публику... Так почему я ДОЛЖЕН страдать?

— Ты не понял, Боббо... — попытался я снова. — Я хочу тебе помочь.

— Меньше всего на свете, — прошептал он мне в самое ухо. — Мне нужна твоя помощь.

— Ой, Макс! Тут такое! Я должна тебя предупредить...

Голос принадлежал Ариэль. Я стоял к ней спиной, и поэтому не видел, одна она пришла, или с кем-то из девочек.

И тут хватка на моей шее ослабла, а лезвие убралось от кожи. Я почувствовал холодный вихрь, а потом пискнула Ариэль. Тонким, удивлённым голосом.

Я развернулся на пятках, но Боббо уже стоял позади девушки. Теперь нож в его руке упирался в спину Ариэль, а его пальцы с чёрными каёмками ногтей обхватили её нежное горло.

— Так даже лучше, верно? — процедил комик. — А то с тебя станется пожертвовать собой, чтобы спасти остальных, — он бросил в мою сторону злобный взгляд. — Кстати, никому не двигаться. Вы же понимаете, что я успею убить всех вас прежде, чем кто-то успеет моргнуть.

— Боббо, в этом нет необходимости!..

Чёрт, переговорщик из меня ни-ка-кой. Я просто не знаю, что сказать человеку с НАСТОЛЬКО безумным взглядом.

Я что хочу сказать: я же ему ничего не сделал. Почему такая агрессия? Мы же оба — земляне! А в данных обстоятельствах это почти что братья...

— Необходимость есть, — прорычал клоун. — Вы меня видели — а это тянет на веский мотив. Так что...

— Но зачем? — изо всех сил закричал я. — Зачем ты ВООБЩЕ затеял такую опасную игру? Зачем украл артефакт?..

— Мне были нужны деньги, — пожал плечами клоун — так, словно это всё объясняло. — А с помощью артефакта я мог выиграть столько, сколько нужно. Вот и всё.

— Да, но ЗАЧЕМ тебе столько денег?

Меня очень пугало положение Ариэль. Девушка вытянулась в весь рост, ей пришлось выгнуть спину и откинуть голову — чтобы хоть как-то уменьшить давление ножа. Она всё время пыталась что-то сказать — я видел, как шевелятся её дрожащие губы. Но зная, что она могла отчебучить что-нибудь совершенно несусветное, и этим только разозлить Боббо, я старался не дать ей заговорить.

— Ты когда-нибудь любил, новичок? — тихо спросил комик.

Я растерялся. Ну конечно, я любил! Любил свою бабушку, своего друга Кольку, множество милых девушек... Любил пить кофе, смотреть спорт по телику...

— Да, конечно, но при чём здесь это? — спросил я.

— Я имею в виду: любил ли ты по-настоящему, беззаветно? Так, что готов отдать собственную шкуру? И если, вдруг, предмету твоей любви, понадобятся всего лишь деньги — ты постараешься раздобыть их ЛЮБЫМ способом.

— Но разве ей не ВСЁ РАВНО, как ты эти деньги добудешь? — спросил я. — Я что хочу сказать, Боббо: как раз-таки любовь мерять на деньги и нельзя. Это чувство бескорыстное. Любят, скорее, ВОПРЕКИ, а не ПОТОМУ ЧТО. Улавливаешь мою мысль? И если девушке от тебя нужны только деньги — это не любовь, поверь.

— А МНЕ ВСЁ РАВНО! — закричал Боббо. Лицо его перекосилось, а Ариэль выгнулась ещё сильнее. На её розовом личике даже не было страха. Только недоумение. — Она обещала быть со мной, если я достану нужную сумму. И я это сделаю!

— Ты рассуждаешь, как подросток, — покачал я головой. — Нет, честно... Ты же провёл в Сан-Инферно двадцать лет. Ты сам говорил, что обещания здесь ничего не стоят, — я сделал глубокий вдох. — Боббо, ты и сам знаешь, что я прав. Кем бы она не была, она не будет с тобой, даже если ты бросишь к её ногам все деньги мира!

— Что здесь происходит?

Я тяжело вздохнул. В последние дни удача ко мне была благосклонна, но сегодня явно решила почтить своим вниманием кого-то другого.

В зал, под ручку с Анжелой, входил Эрос Аполлон.

— ВОТ ОБ ЭТОМ я и хотела тебя предупредить, — сквозь пальцы, сдавившие горло, прошипела Ариэль. — Хозяин всё узнал. И собирается...

— КТО-НИБУДЬ объяснить мне, что здесь происходит? — проревел Аполлон, а потом свирепо уставился на Лолиту. Клоуна, прижавшего нож к спине Ариэль, он игнорировал.

— Присходит акция по изъятию украденного артефакта под названием "Глаз Гора", принадлежащего магу Карбункулу, — чётко, как на параде, отрапортовала Лолита.

— Что-то я сомневаюсь в успешности этой акции, — кисло заметил хозяин клуба. А потом всё-таки повернулся к Ариэль. — И почему мой комик приставил нож к спине моей стриптизёрши? Кто позволил ему это сделать?

Я кашлянул.

— Давайте будем поменьше употреблять здесь слова "мой" и "моя", и подумаем, как из этого выпутаться, а?

Острый взгляд волка упёрся в меня.

— Новичок. Почему мне кажется, что именно ТЫ являешься центром возникшего кризиса?

— Но...

— УСТРАНИ его. Сейчас же.

Клоун Боббо громко рассмеялся.

— Ну вот опять! — крикнул он. — Новичок в центре внимания! А ведь это Я контролирую ситуацию! Я могу всех убить. Но не-е-ет! Все смотрят на новичка-а-а... И знаете, что? Мне это надоело!

Пока он говорил, я начал действовать.

А проще говоря — просто ПРЫГНУЛ к Ариэль, сбивая девушку с ног. И мне это удалось.

Вскрикнув, Ариэль упала — наверняка меня ждёт выволочка за пару лишних синяков — но я вырвал её из объятий Боббо!

От неожиданности клоун замер на мгновение — на лице его проявилась досада, — а в следующий миг — размылся.

Но я был готов. Наконец-то готов! И сделал единственное, что мог сделать в такой ситуации.

Бросил ему под ноги... Фонци.

Спросите, как мне самому удалось не прилипнуть? Очень просто! Всего два слова: резиновая перчатка. Обычная перчатка телесного цвета, я надел её прежде, чем сунуть Фонци в карман.

А ещё я с ним поговорил... Ну, объяснил, что нужно делать. Напомнил, что он тоже пострадал — когда просидел целую ночь накрытый миской, и когда чуть не захлебнулся в грязи.

И честно говоря: до конца я не уверен, что лучше подействовало: перчатка, или разговор по душам.

Но так или иначе, через мгновение мы все могли лицезреть Боббо, судорожно дёргающегося на одном месте.

Умница-губка действовал так, как я и ожидал: половиной ложноножек он изо всех сил прилип к полу, а второй — к ботинкам Боббо. И тот не мог двинуться с места.

А я наконец-то смог выдохнуть.

Ариэль была в безопасности — хотя и немножко помялась, упав на пол. Я помог ей подняться и поцеловал в щечку.

Клоун продолжал дёргаться. Он попытался скинуть ботинки, но Фонци оплёл ложноножками ещё и щиколотки, так что всё было бесполезно: пока губку не польют водой, он ни за что не отпустит.

Из удивлённого взгляд клоуна стал обеспокоенным, а затем в нём прорезался страх.

Боббо посмотрел на меня — со жгучей, напряженной надеждой.

Но я покачал головой.

— Извини, брат, — так тихо, как только мог, сказал я. — Ты мог тыкать в меня ножом, сколько угодно. Но тебе не стоило угрожать моей девушке.

И тогда Боббо перевёл взгляд на... Анжелу. До этих пор певица стояла совершенно безразлично, пережевывая жевачку и обозревая зал пустым, равнодушным взглядом. Да и сейчас, когда в поле зрения попал комик, в её глазах не возникло ничего, кроме лёгкого раздражения.

— Анжела, — сказал Боббо. — Помоги мне!

— Здесь так скучно, — проговорила та, обращаясь к Аполлону. — Разбирайся сам со своими проблемами, Эри. Мне пора делать маникюр.

И она, ни на кого больше не глядя, удалилась.

— Анжела?.. — в голосе Боббо сквозило отчаяние. — Анжела!..

А я вдруг почувствовал дикую усталость. Так вот в кого влюблён Боббо. И кто вымогал у него деньги, прекрасно зная, что комику придётся пойти на огромный риск, чтобы их достать.

Эх, Анжела, Анжела...

И я повернулся к Аполлону.

— Как вы и велели, я разобрался. Инцидент исчерпан. Дальнейшей процедурой займётся начальник вашей безопасности, — я кивнул Лолите, и та подошла ближе. — Она заберёт украденные комиком артефакты и передаст их законным владельцам, — я повёл рукой в сторону Карбункула и Кассандры. — А посему — разрешите откланяться. Недосуг.

Конечно же, я хотел слинять из поля зрения Аполлона как можно быстрее — как минимум, пока тот не начал задавать неудобные вопросы... А как максимум — пока мне не пришлось на них отвечать.

Но ещё я хотел подумать об Анжеле. Хороше-е-енько подумать. О ней, о её предательстве, и... о том, как я теперь к ней отношусь.

— Не так быстро, новичок, — прорычал Аполлон.

Я вздохнул. Разумеется, удача и не думала ко мне поворачиваться. Она просто про меня забыла.

— Я слышал, ты собираешься устроить в моём клубе представление. Без моего ведома.

— Ну... — я шаркнул ножкой. — Клубы ведь для этого и созданы, верно? Мы устраиваем представления, а публика платит за то, чтобы их увидеть. Я же должен увеличить прибыль, помните?

— Хорошо, скажу по-другому, — зубастая улыбка волка на лице лощеного красавца производила неизгладимое впечатление. — Я ЗАПРЕЩАЮ проводить конкурс в моём клубе.

Я моргнул. А потом ещё раз, и ещё.

— Мы заключили с тобой пари — на то, что ты СМОЖЕШЬ увеличить прибыль, — сказал Аполлон. — Как это сделать — твои проблемы. Но дело в том, что конкурс красоты — не совсем наша тематика. К тому же, мне не нравится мысль, что в моём клубе будет ошиваться всякий сброд.

— Инвесторами выступают Поганец и Золотко, — тихо сказала Лолита.

— Я и говорю: ВСЯКИЙ СБРОД, — ощерился волк. — И я не желаю видеть их на своей территории! Так что, ничего у вас не выйдет.

— Вы не имеете права отказываться от пари, — сказал я самым своим твёрдым голосом.

— А кто тут отказывается? — острые уши встали торчком. — Я просто высказываю ПОЖЕЛАНИЕ о том, как должен работать МОЙ клуб. На что имею полное право, — и он оглядел всех присутствующих. — Так что сворачивайте лавочку, — Эрос повернулся, чтобы уйти, но потом заметил Ариэль. Хищной походкой подошел к девушке и прищурился. — А ещё я слышал, что вы, девочки, завели свою гильдию, — промурлыкал он ласково, как бульдозер, который собирается снести домик несчастной бабушки.

— Да! — просияла Ариэль. — Это нам Макс посоветовал.

Я закрыл глаза.

— Да ну?.. — пришлось открыть, чтобы увидеть перед собой желтые зрачки хищного зверя. — Значит, это ему я должен сказать спасибо за то, что клуб остался без стриптизёрш?

— Но почему же...

— ПОТОМУ ЧТО ВЫ ВСЕ УВОЛЕНЫ! — прогремел Эрос Аполлон. — Гильдии мне тут не нужны. Я не собираюсь иметь дел с профсоюзами, — и он посмотрел на Ариэль так, словно та была ма-а-аленьким кроликом. — Передай всем своим подружкам: чтобы до вечера вашего духу тут не было, ясно? Это мой клуб. А я не люблю, когда в моём собственном клубе из меня делают дурака. Цербер! Проследи.

Когда Аполлон уходил, никто не сказал ни слова.

У меня в голове клубился туман, и мысль была только одна: — ну и денёк сегодня. Ну и денёк...

— Я бы всё же хотел получить свой артефакт, — нарушил молчание Карбункул.

Я вздрогнул. Пока шел спор с Аполлоном, все забыли о Боббо. А тот так и стоял, приклеенный намертво к полу верным Фонци.

Теперь Лолита подошла к клоуну и обшарила его карманы. В её руках оказались большой кристалл с красной точкой — его Медуза передала магу, точно такой же — с желтой, он отправился на своё законное место на груди Кассандры... И ещё один. Без всяких точек внутри, мутно-зелёный.

— А вот благодаря этой игрушке наш вор и мог передвигаться столь быстро, — задумчиво склонившись над артефактом, пробормотал Карбункул. — Это так называемый Ускоритель Хромма... Могу купить его у вас, госпожа Горгона. Дам хорошую цену.

— Артефакт наверняка имеет законного владельца, — ровно сказала Лолита и упрятала зелёный кристалл в бронелифчик.

— Ну, как хотите, — с деланным равнодушием маг пожал плечами и отошел.

— Извини, что так вышло, — сказал я Кассандре, когда та проходила мимо. — Не хотел, чтобы ты становилась свидетельницей этого цирка.

— Напротив, я давно так не развлекалась, — опасная девушка подошла ко мне вплотную, а затем легко, словно бабочка, поцеловала в щёку. — Зови, если понадобится помощь. Мне было весело.

Когда они с Карбункулом удалились, я испытал небольшое, но облегчение. Хоть это дело я смог довести до конца... Но тут же напрягся снова: на меня смотрели Лолита и Ариэль. И в глазах их было столько надежды, что я даже испугался.

— Ну, что будем делать, Оторва? — спросила Лола.

— Да, Макс, что ты придумаешь на этот раз? — подхватила Ариэль.

Глава 22

Не знаю, как я забрёл в гримёрку. Наверное, просто хотел забиться в какой-нибудь уголок, где меня никто не увидит.

Переживать поражение — нелегко. Особенно, когда множество глаз смотрят на тебя с сочувствием и надеждой.

Но я не фокусник! Я не могу — оп-ля! — вытащить из шляпы кролика. А ещё лучше — золотую рыбку, которая исполнит все желания.

И поэтому — сбежал. Спрятался там, где меня никто не будет искать.

Здесь всё начиналось, — подумал я, оглядывая длинное, похожее на вагон помещение. Вдоль одной стены шли зеркала, вдоль другой — множество вешалок с самыми разными костюмами. Перья, блёстки, мишура...

Всё это в прошлом.

Я посмотрел на дверь, через которую попал в "Чистилище" впервые. Лучше всего будет открыть её прямо сейчас и уйти. Исчезнуть из жизни тех, кто может из-за меня пострадать.

Но я медлил. И вовсе не потому что боялся улицы. Со мной всё кончено: как только просочится слух о том, что шоу не состоится, Поганец и Золотко объявят на меня охоту. Наймут кого-нибудь из гильдии убийц. Возможно, последним, что я увижу, будет профессионально-сосредоточенное лицо Кассандры...

Я что хочу сказать: это в любом случае неизбежно, так что бояться — не имеет смысла. Лицензированный убийца, регулярно платящий взносы в гильдию, аккуратно сделает свою работу, как только получит заказ. Так что нет смысла трепыхаться.

Так паршиво я себя не чувствовал с тех пор, как умерла бабушка. Неизбежность. Невозможность ничего изменить — вот что бесило меня больше всего.

Усевшись на один из низеньких пуфиков, я посмотрел на себя в зеркало.

И не узнал.

Только взгляд широко распахнутых глаз выдавал прежнего Макса, легкомысленного студента, готового на любой кипеш, кроме голодовки.

Из зеркала на меня смотрел почти незнакомый мужик. Небритый — каюсь, в последние сутки мне было не до того. Довольно крупный — я имею в виду, плечи у этого мужика были гораздо шире моих...

Я даже помахал рукой — так, на всякий случай. А вдруг это и вправду не я? Но отражение исправно повторило жест, а потом невесело усмехнулось. Мужик из зеркала словно говорил: — не важно, как ты сейчас выглядишь, Макс. Главное, что ты сдался. Просто сложил лапки. Лёг кверху пузом и подставил шею.

Слова двойника мне не понравились. Я даже погрозил ему кулаком: а чего он?..

— Я — не такой, — попытался объяснить я отражению. — Просто мне помешали обстоятельства непреодолимой силы...

Мужик из зеркала не верил. Даже показал мне язык, представляете? На что я врезал ему кулаком по роже.

Звон стекла и острая боль в костяшках пальцев привели меня в чувство.

Ладно разговаривать. Но драться со своим отражением — это надо, чтобы кукушечка съехала окончательно. Собрала чемоданы, заперла дверь и слиняла...

Отвернувшись от треснувшей по швам собственной морды, я поднял с пола какую-то тряпицу и промокнул кровь на руке.

Мне нужно разозлиться. Хорошенько разозлиться, и поймать кураж — как это бывало раньше.

Но зачем? — пришла новая мысль. — Не лучше ли прекратить всё прямо сейчас? Зачем позориться ещё больше?

Тем не менее, червячок упрямства продолжал прогрызать ход в моём воспалённом мозгу. Не давала покоя такая мысль: сдаться — это как-то... стрёмно.

Нет, я всё понимаю. Можно уступить противнику, который превосходит тебя в классе. Но ведь Эрос Аполлон — лощеный красавец с волчьей ухмылкой — такой же выскочка, как и я. Не он построил этот клуб, и хозяин он весьма условный... Во всяком случае, так сказал законник. А ему я склонен верить.

Да, сейчас Эрос Аполлон гораздо круче меня: он здесь всем распоряжается. Он может приказать — что угодно, и другие обязаны выполнить его приказ...

Но кто сказал, что он ЛУЧШЕ? Умнее, сообразительней, находчивее?

Мысли клубились в моей голове, обретая всё более чёткие очертания. И я почувствовал прилив сил. Нет, честно. Никогда не любил рефлексировать подолгу...

Полчаса на самоуничижение — вполне достаточно. А теперь нужно придумать новый план.

Распахнув дверь чёрного хода, я смело шагнул на крошечную площадку под раскалённым, как стальной лист, небом.

Задница почти скрылся за горизонтом, а Зрачок Люцифера сделался на пару ваттов тусклее.

Я вдохнул горячий воздух, и посмотрел вниз. Земля была довольно далеко. Где-то там где громоздились мусорные баки, и было место, куда я упал, провалившись в люк на Земле...

Интересно: если спрыгнуть отсюда, смогу я проделать этот фокус ещё раз?..

— П-сст...

— А? Кто здесь?

— Вниз посмотри.

Я опустил взгляд себе под ноги.

Там сидел крылокош — тот самый, который меня укусил. С чёрной мордочкой, чёрными ушками и белым галстучком.

— Ты умеешь говорить? — тупо спросил я, глядя на крылатого кота.

— И только это тебя сейчас интересует?

— Вообще-то да, — запальчиво ответил я. — Говорящих котов я, знаешь ли, ещё не встречал.

К тому же, до сих пор не простил ядовитый укус, — но этого я говорить не стал.

— А как же тигр?

— Розарио? — я удивился. — Ну, он — совсем другое дело...

— Да ну?

— Да! Во всяком случае он не притворяется миленьким и не кусает друзей исподтишка.

Ну вот. Всё-таки я это сказал. Глупо обижаться на кота, правда? Но я всё равно обижался.

— Откуда ты знаешь? — кот склонил ушастуюголову на бок, и лукаво подмигнул.

Я потряс головой. Что-то он меня совсем запутал...

— Кстати, — продолжил крылокош. — Извини за тот укус. Не то, чтобы я не хотел тебя кусать. Просто... В общем, извиняюсь. Сделал бы это раньше, но знаешь, как это бывает. То одно, то другое. В общем, вниз мне хода нет, а ты здесь с того самого дня не появлялся.

— И почему тебе нет хода вниз? — я вспомнил, что о крылокошах говорила Лолита: их все любят, несмотря на склочный характер.

— Ну знаешь, нынешний хозяин... — усевшись на хвост, кот принялся яростно тереть морду лапкой. — Он не очень-то нас любит.

— Эрос Аполлон не любит котов?

Я подумал: а не связано ли это с тем, что он — волк?

— Скорее, ненавидит, — теперь он вылизывал себе спину.

— Вечный конфликт собак и кошек? — уточнил я.

— Что-то вроде того. С тех пор, как он здесь хозяйничает, мне приходится ютиться под крышей. Жарко, скучно... И поиграть не с кем.

И он посмотрел на меня такими огромными глазами... Ну помните, как Кот в Сапогах смотрел на Шрека... В них даже слёзы дрожали, честное слово!

— Вот ты меня сейчас троллишь, да? — осторожно спросил я.

— Есть немного, — смутился крылокош. — Я ж тебе говорю: скучно тут, поиграть хочется...

Наверное, это глупо: принимать решение, руководствуясь взглядом кота.

Но так вышло, что именно он помог мне сделать окончательный выбор.

— Я Макс, — представился я, опускаясь на колени и протягивая коту руку — не без внутреннего трепета, если честно.

— Труффальдино, — представился кот и протянул свою белую лапку. Я её осторожно пожал.

— Очень приятно.

— Взаимно.

Вы чувствовали себя когда-нибудь идиотом, здороваясь с котом?

Я — нет.

— Ну... Рад был поболтать, но мне пора, — сказал я, тревожно глядя на горизонт. Задница уже скрылся, оставив отголоски белого сияния. — Нужно провернуть одно небольшое дельце.

— Удачи, — сказал крылокош, подпрыгнул и распахнув крылышки, шустро взлетел выше моей головы.

А потом... Наверное, мне показалось, но с его крыльев мне на плечи как будто просыпалась золотая пыльца.

Помахав рукой коту, я побежал по лестнице вниз — чтобы не утруждать себя долгим путешествием через весь клуб.

Во мне бурлила энергия. Было такое чувство, словно я принял сразу ТРИ капсулы с солнечными зайчиками.

Спускаясь, я бросил тревожный взгляд на небо: оно уже начало багроветь, а ещё столько предстоит сделать!

— Лолита! — я увидел охранницу, как только влетел в "Чистилище" с парадного входа.

Та удивлённо подняла брови.

— Оторва! Ты откуда...

— Нет времени, — схватив за запястье, я потянул её к дверям. — Идём, мне нужно кое-что тебе показать.

— Но Оторва, мы не можем...

— Конечно можем! — мы уже были на ступенях. — Смотри! — и я по-хозяйски повёл рукой вдоль широкого проспекта, на который выходили мегалитические фасады зданий. Высоченные стены делали его похожим на Большой каньон, или на гигантский, просто таки КОЛОССАЛЬНЫЙ... стадион.

— Я не слепая, — буркнула Лола. — Это проспект Проданных Душ. Он и вчера здесь был, помнишь?

— Лолита, милая, послушай меня... — я взял обеими руками её запястья и заглянул снизу вверх в лицо. Некоторую часть обзора перекрывал арбузный бронелифчик, и мне всё-таки пришлось отойти подальше — чтобы не упираться макушкой ей в декольте. — Мы ДОЛЖНЫ провести шоу.

— Каким образом, Оторва? Нас выгнали из клуба, и...

— Мы проведём его ПРЯМО ЗДЕСЬ! — я вновь указал на проспект — не знал, что у него такое многообещающее название... — Ступени лестницы будут сценой, а гости будут смотреть шоу снизу, с проспекта — оттуда прекрасно всё видно! Сделаем подсветку фасада, поставим большие софиты — и готово!

— Да, но как мы будем собирать деньги за билеты?

— НИКАК.

— Что?.. Ты в своём уме?

— Да, надеюсь, — я прошелся вдоль колоннады, пытаясь сформулировать то, что чувствовал. — Очевидно: пари я уже проиграл. Эрос уволил всех девчонок, да и мне здесь больше делать нечего. Но ведь я взял на себя обязательства! Я пообещал Поганцу и Золотку, что они смогут в конце-то-концов выяснить, кто из них круче. Я пообещал вам с Розарио, что устрою великолепное шоу — тигр уже придумал себе костюм! И лично я не хочу быть тем, кто его разочарует... Да и тебя я не хочу разочаровать. Понимаешь, о чём я?

— Кажется, понимаю, — кивнула Медуза. — Нас бьют, но мы лишь крепчаем.

— Да! — я подпрыгнул и поцеловал её в щёку. — Нельзя сдаваться! Нельзя дать понять Аполлону, что мы поджали хвост и подставили горло. Он выгнал нас из клуба? Не проблема! Проведём шоу на открытом воздухе. Пусть все смотрят! Пусть знают, что новички — это не только ценный мех, а ещё и полтора-два килограмма быстрых и сообразительных мозгов!

— Не улавливаю твоей последней метафоры, Оторва, но ты меня убедил. Я в деле.

— Отлично! — я потёр руки. — Тогда беги за Карбункулом. Уговаривай, угрожай, в крайнем случае — тащи его силой, но нам нужен огромный экран.

— Думаю, после того, как мы вернули ему артефакт, это самое меньшее, что он должен сделать, — кивнула Лолита.

Я задумчиво посмотрел на Боббо... Ну да, вы не ошиблись. Именно на него, незадачливого влюблённого клоуна — его статуя стояла как раз перед входом в клуб...

После того, как Эрос Аполлон срубил одним махом все наши мечты, Медуза его закаменила. Уж не знаю, может, она таким способом спускала пар... Просто посмотрела на клоуна своим фирменным взглядом, и тот превратился в статую. Вполне впечатляющую, надо сказать, выполненную с большим художественным вкусом.

И знаете что? В тот момент я Боббо ПОЗАВИДОВАЛ. Для него уже всё позади: все проблемы, заботы — всё, что могло выбить его из душевного равновесия. Можно сказать, комик обрёл КАМЕННОЕ спокойствие.

— Не парься, Оторва, это не твоя вина, — сказала Лолита, когда я посмотрел на неё со... страхом? — Каких-нибудь сто пятьдесят-двести лет, и он оттает. Будет как новенький.

Пока этого не произошло, статую клоуна поставили на ступени, перед входом в "Чистилище". В качестве рекламы, или назидания — судите сами.

И я продолжал смотреть на каменного клоуна, прокручивая в голове всё, что с нами случилось — а ведь его вина, хотя и косвенная, в этом тоже была...

— А ты чем займёшься? — прервала мой поток сознания Лолита.

— Рекламой! — я вновь оживился. — Нужно оповестить всех, что у нас сегодня вечеринка. Причём, БЕСПЛАТНАЯ. И самое главное: поучаствовать может КТО УГОДНО. Приглашаются все! — меня несло, как на волне. Я чувствовал: на этот раз у нас всё получится.

— Да, но реклама стоит денег, — резонно заметила Лола.

И я на полной скорости врубился в бетонную стену.

Упс. А денег-то у меня нет. Что было — я отдал стряпчему, а той части прибыли от казино, что я получил от папы Коломбо — первой и последней — вряд ли хватит даже на воздушные шарики...

Вот так вот и рушатся мечты. Только что ты чувствовал себя хозяином крыши мира, миг — и уже летишь, кувыркаясь, с горы. Голова-ноги, голова-ноги...

На меня вдруг навалилась вся усталость, которая скопилась с тех пор, как я появился в Сан-Инферно.

Я почти не спал, ни разу не ел, а нервов истратил столько, что хватило бы на сдачу миллиона экзаменов.

Лола села рядом со мной и обняла одной рукой за плечи. А другой положила что-то мне на колени.

Ощутив неожиданную тяжесть, я пошевелился и услышал негромкий, но такой характерный звон...

— Откуда это? — спрашивать "ЧТО это" было глупо. Даже я уже научился отличать звон золотых монет от какого-либо иного звона.

— Это наш вклад в шоу, — мягко сказала Лолита.

— Наш — это чей? — осторожно спросил я.

— Мой, Розарио, девочек, поваров... Все работники клуба вложились — кто сколько мог.

— Но... — я облизнул губы, пытаясь подобрать слова. — Вы же не думали, что этого хватит на покрытие моего проигрыша Аполлону?

— Нет, конечно не думали.

— ?...

— Но этого хватит на то, чтобы устроить ГРАНДИОЗНОЕ шоу.

Я взвесил на ладони мешок, и кивнул. А потом недоверчиво посмотрел на Лолиту.

— Но откуда вы могли знать, что я не опущу руки? Ну в смысле: Эрос Аполлон перекрыл нам весь кислород, и запретил дёргаться...

— Мы собрали эти деньги несколько раньше, чем узнали о запрете, — пояснила Лолита. — Помнишь, ты ведь отдал то, что получил от Поганца и Золотка, как взнос за новую гильдию... Вот я и поговорила с ребятами. Я подумала, что если ты выиграешь — тебе не составить труда вернуть нам вложенное...

— Но я проиграю! — перебил я. — Лолита, милая, я только что сказал тебе, что хочу провести шоу бесплатно. Вы не сможете получить свои деньги назад, а значит... — я протянул мешок с золотом обратно. — Я не могу этого принять.

— И всё-таки мы рискнём, — она даже не посмотрела на протянутый мешок. Золото, кстати сказать, было слишком тяжелым, чтобы держать его на весу, и я положил мешок на ступени между нами. — Шоу должно состояться. Пойми, Оторва, это не только твоя мечта. Мы все, я имею в виду, работников клуба, много лет плясали под чужую дудку. Никто не спрашивал, хочется ли нам делать то-то и то-то. Нам говорили — мы делали. Но ты всё изменил. Ты сделал нас УЧАСТНИКАМИ. Главными лицами проекта, понимаешь, о чём я? Ты позволил нам всем почувствовать себя НУЖНЫМИ. А это, поверь, стоит дороже любых денег.

Я сглотнул комок в горле. Лола права. Мы все в это ввязались, и кто я такой, чтобы не дать ребятам внести свою посильную лепту?

У тебя есть деньги на шоу, Макс, — сказал я себе. — Возьми их, и сделай так, чтобы никто не пожалел ни об одной потраченной копейке!

Подняв мешочек, я подбросил его на ладони, а потом улыбнулся Лолите.

— Беги за Карбункулом. А я пойду поговорю с Розарио и девочками.

— Все ждут тебя в общежитии, — сказала Лолита, спускаясь со ступеней клуба. — Туда Эрос Аполлон не зайдёт под страхом смертельного унижения, так что всё в порядке.

— Что?

Я ещё мог понять, что деньги собраны несколько раньше, чем всё полетело кувырком. Но чтобы все остальные до сих пор ЖДАЛИ и НАДЕЯЛИСЬ?

— Иди уже, — махнула рукой Медуза. — Я притащу Карбункула через полчаса. Будь готов загрузить его по полной.

И я пошел.

— Макс! Ну где тебя носит? — этими словами встретила меня Белоснежка. — Мы с Чарли написали сценарий — конечно, он приблизительный, но мы хотя бы будем знать, что должно идти за чем.

— Спасибо, Снежка. Я его посмотрю, как только выдастся свободная минутка.

— Макс! Я тут подумал... — следующим в списке был Розарио. — Сколько бы не было конкурсантов, необходимо будет сократить их количество до десятки. Десятка лучших — уже само по себе звучит! И только потом мы включим голосование зрителей...

— Отлично придумано, Розарио. Есть небольшие изменения в плане, я расскажу тебе, как только...

— Ты о том, что мы устраиваем шоу прямо на площади? — тигр хлестнул себя по ногам хвостом. — Не парься, мы уже в курсе.

— Но... Как?..

— Макс! — на меня надвинулась белоснежная крахмальная гора с усами. Я удивился.

Кого я не ожидал здесь увидеть, так это Папу Борща. Я имею в виду: ведь он же всё время на кухне, верно? Что ему делать в общяге?

— Мой шурин может поставлять напитки для зрителей всю ночь, — заявил повар. — БЕСПЕРЕБОЙНО. Я имею в виду, будет жарко, так ведь? Всем захочется промочить горло, и дураки мы будем, если пустим в толпу посторонних лоточников... То, что мы не будем брать денег за билеты, ещё не значит, что мы не сможем заработать, понимаешь, о чём я? Также у меня есть племянник, он может поставлять солёные орешки, а ещё такие тянучки на палочках, их все любят. Тесть займётся пластиковой тарой, а моя жена выставит несколько бочек своей фирменной вишни в ликёре.

— Ты лучший, Папа Борщ. Э... Спасибо. Делай всё, что считаешь нужным.

Я наклонился над бассейном, и зачерпнув оранжевой, с пузырьками воды, плеснул себе в лицо. А потом повернулся к тем, кто обступил меня тесной стеной. К тем, кто смотрел на меня, ожидая моего одобрения. К тем, с кем мне предстояло сегодня хорошенько поработать.

— Что тебе от нас нужно прямо сейчас, Макс? — спросил за всех Розарио.

— Прямо сейчас... — я оглядел народ, надеюсь, не слишком безумным взглядом. — Мне нужен ОГРОМНЫЙ дирижабль.

Глава 23

В сотый раз посмотрев в зеркало, я нервно поправил белый галстук — ну знаете, такой, который завязывают бантом, когда приходится надевать фрак... Дожили. Мне предстоит вырядиться во фрак. Колька умер бы от смеха.

Но фрак, кстати говоря, был роскошный, серо-жемчужного отлива, с длинными такими фалдами...

— Розарио, я всё-таки думаю, что в обычной чёрной футболке буду чувствовать себя намного свободней, — я с опаской взглянул на проспект. Задница давно скрылся за горизонтом, и город окутали бархатные, густые, как отлично сваренный кофе, и такие же горячие, сумерки.

— Мне плевать, что ты там себе думаешь, бро, — огрызнулся тигр. — Главное, что в этом прикиде ты будешь выглядеть просто опупенно, сечёшь? — и он плотоядно облизнулся. — Так что будь хорошим мальчиком, надень этот чёртов лапсердак. И про перчатки не забудь. Белые.

— Господи! Я буду похож на сутенёра.

— Мне позвать Лолиту, чтобы она помогла тебе одеться?

— Что-то я не вижу второй перчатки... А, вот. Нашел.

— Вот и умничка.

Я сделал глубокий вдох. И ещё раз посмотрел на небо... в сотый раз за последние полчаса.

В небе парил дирижабль. Нет, не так: В НЕБЕ ПАРИЛ ДИРИЖАБЛЬ.

Он был таким огромным, что заслонял половину небосклона. Да что я говорю! Сам небосклон по сравнению с моей птичкой выглядел усохшим и невзрачным.

Дирижабль доставили в последний момент, из другого измерения, Авис, кажется. И теперь на его боках красовались броские крупные буквы: ВСЕМ ВСЕМ ВСЕМ! КОНКУРС КРАСОТЫ! ПРОСПЕКТ ПРОДАННЫХ ДУШ! ВХОД СВОБОДНЫЙ!!!

Даже кроты, прокладывающие свои ходы на глубине двух метров под землёй, не имели шансов не заметить мою рекламу — настолько большими были буквы.

И это сработало!

Проспект перед "Чистилищем" уже начал заполнять народ.

Огромный экран, усилиями Карбункула размещенный прямо в воздухе над зданием клуба, действовал, как телекамера. Он выхватывал из толпы случайные лица — люди смеялись, лихорадочно размахивали конечностями, передавали друг другу приветы и целовались.

Пусть привыкают. Когда начнётся шоу, мы станем показывать на нём конкурсантов — крупным планом, чтобы каждого можно было хорошенько разглядеть.

А поглядеть будет на что — ведь участников набралось около сотни! А я-то боялся, что на новое развлечение никто не клюнет...

Так как вход в клуб для нас был закрыт, под гримёрку пришлось отгородить солидный кусок лестницы: девчонки натащили зеркал, расчёсок и всего остального, без чего никак нельзя обойтись, если ты участвуешь в конкурсе красоты.

Визажисты, которыми, честно говоря, тоже были девчонки — члены новой гильдии стриптизёрш — работали, как на конвейере: к каждому креслу тянулась длинная очередь из тех, кто решил испытать свою внешность на поприще шоу-бизнеса.

Не буду описывать всех участников. Скажу только, что десятка ангелов, и столько же демонов, появившиеся одновременно, но с противоположных концов проспекта, вызвали такие овации, что приз зрительских симпатий был УЖЕ гарантирован обеим командам.

— Ну, как там дела, Оторва? — голос у Лолиты был обеспокоенным. Для меня это было более, чем непривычно, и я поспешно отвлёкся от созерцания плодов рук своих, чтобы уделить внимание...

— ЛОЛИТА! — на несколько мгновений я онемел — в прямом смысле.

— Что? — в глазах Медузы я заметил испуг. — Что-то не так?.. — её руки нервно забегали, пытаясь одновременно поправить причёску, платье и декольте.

— Господи, нет. Всё так, — улыбнувшись, я взял её за запястья, немного придержал, а потом заставил покружиться. — Лола, ты... самая прекрасная из женщин, когда-либо живших в этом безумном мире.

Платье, сотканное из мириада изумрудных слёзок, подчёркивало все роскошные изгибы тела. Волосы были завиты, и спускались по спине волной жидкого огня. Макияж подчёркивал глубину зелёных глаз, а ярко-алая помада в тон волосам придавала губам пленительные очертания... Учитывая, что ВСЁ ЭТО великолепие количественно превосходило привычных в моём измерении женщин раза в два — я ОЧЕНЬ СИЛЬНО приуменьшил своё восхищение новым обликом Медузы Горгоны.

Девочки постарались на славу. Отдельный респект за то, как быстро они преодолели врождённый, инстинктивный страх перед легендарным Цербером...

— И всё-таки я не думаю, что у меня получится, — смущенно произнесла Лолита. — Без доспехов я чувствую себя голой.

— Божественная красота — твой новый доспех, — я поцеловал ей руку. — Испокон веков женщины считали внешность своим главным оружием. В твоём случае — это оружие АБСОЛЮТНОЕ. Тебе ничего больше не потребуется для того, чтобы сразить наповал любого.

— Святой Люцифер! — закатила глаза Горгона. — Как я докатилась до жизни такой?.. Видели бы меня братья.

— И они бы тобой очень гордились, детка, — Розарио, как всегда, подоспел вовремя. Ловко подхватив Лолиту под локоток, он плавно направил её туда, где уже собрались другие конкурсанты.

С минуты на минуту мы объявим об открытии, и начнётся первое дефиле.

— Фух! — тигр вернулся, картинно вытирая лоб пушистой лапой...

Да, я не ошибся. Именно пушистой. Розарио, несмотря на громкие вопли по этому поводу, так и не смог придумать себе костюма — точнее, остановиться на каком-то одном варианте; и в конце концов решил прибегнуть к старому доброму приёму: выйти к зрителям в своём первозданном виде. То есть, в тигровой шкуре!

Вид у него при этом был потрясающий. Необычный, завораживающий, рушащий все устоявшиеся стереотипы...

При тигриной голове, фигура его в целом сохраняла гуманоидные очертания, но обладала такой звериной грацией, такой мощью и красотой, что лев Бонифаций, увидев это, тихо заплакал бы, переживая по поводу собственной невзрачности.

— Ох уж эти конкурсанты, — картинно закатил золотые глаза Розарио, стряхивая воображаемый трудовой пот. — Такие впечатлительные! Я ей говорю: ну зачем тебе бикини, детка? ШЕСТЬ пар грудей ни в какое бикини не упрячешь... Надень лучше плащ-палатку.

— И что? — я представил бикини с шестью парами лифчиков, и тут воображение зашкалило.

— Она решила выступать топлесс, — отмахнулся тигр. — И на мой взгляд, это очень смелое решение. Но кто мы такие, чтобы наступать на горло чужой песне?

Я усмехнулся.

— Тебе же всё это дико нравится, да? — подколол я тигра. — Ну в смысле: гораздо больше, чем корпеть над цифрами в тесном кабинете.

— Ещё бы! — не стал отнекиваться Розарио. — Я — прирождённый шоумен.

— Тогда как ты...

— Мой папа настоял, чтобы я закончил бизнес-колледж и магистратуру. Он не слезал с меня, пока я не защитил диссер на тему "Корпоративные финансы"... Ну, а имея такую крутую квалификацию, грех не работать по специальности, верно?

— Да, но почему именно финансы?

— Видишь ли, наше измерение, населённое в-основном хищниками, специализируется на поставке в другие миры лучших в своём роде воинов. Термин "боевые искусства" был изобретён у нас, на Шао-Лине. Но я родился не таким, как другие, сечёшь, бро? Мой папа просто хотел меня защитить. И я благодарен ему за это — ведь так он давал понять, что любит меня, несмотря на то, что я похож на братьев, как пасхальный заяц на боевого носорога.

Я моргнул. При всей своей пушистости, зубастая улыбка и хищный прищур Розарио наводили на меня оцепенение. Так мелкая пичуга замирает при виде равнодушного, и в то же время плотоядного взгляда змеи...

Страшно представить, ЧТО бы я чувствовал, доведись мне встретиться с его братьями...

— Так, начало через тридцать секунд! — прервал мои размышления Розарио. — Всё готово. Осветители обещали такую цветомузыку, что небо почувствует себя старым. Оркестр... Кстати! Откуда они взяли эти зажигательные мелодии? Что-то я не припомню таких в репертуаре нашего клуба...

— Ну... — я потупился. — Я пообещал господину Крючкотворсу, что мы не будем исполнять ничего известного в Сан-Инферно — чтобы не платить роялти, как ты понимаешь. Вот я и научил их нескольким песенкам с моей родины...

Как главную тему я предложил саундтрек из Звёздных Войн: помните, как торжественно он звучит, когда принцесса Лея награждает медалями Люка и Хана Соло? Но вообще мы с ребятами сделали такой микс: немножко Джеймса Бонда, капелька Уитни Хьюстон... В целом получилось весёленькое и свежо звучащее попурри.

— Недурно, недурно... — несколько раз кивнул тигр. — Слушай! А ты не думал срубить деньжат, сочиняя модные шлягеры? Я знаю одну студию звукозаписи...

— Время, — напомнил я.

— Точно!

Тигр развернул меня к себе, наскоро оглядел, смахнул лапой невидимую пылинку с моего плеча, а потом... Вытолкнул сквозь плотный занавес навстречу толпе.

Одновременно с этим грянул туш, что дало мне несколько лишних мгновений, чтобы прийти в себя.

Нет, я не был ни распорядителем, ни ведущим шоу — эту почётную, но хлопотную обязанность взял на себя, как и обещал, мой друг Розарио.

Мне только и нужно было, что объявить конкурс красоты открытым.

Но... Взбегая по ступеням на сцену, я СОВЕРШЕННО не представлял, что это такое: стоять в одиночестве перед многотысячной толпой. Которая жадно пожирает тебя глазами, ловит каждое твоё слово и готова буквально ВЗОРВАТЬСЯ криками и аплодисментами по первому твоему требованию.

Я широко развёл руки — толпа испустила единый вздох. Над проспектом пронёсся порыв ветра — настолько сильным и слаженным был этот порыв.

— ДАМЫ И ГОСПОДА! — сказал я, и голос, усиленный магическим микрофоном, разнёсся, как мне показалось, над всем городом. — МЫ НАЧИНАЕМ.

И только сейчас заметил, что моё лицо, крупнейшим из возможных планов, транслируется на гигантский экран.

Но смущаться, заикаться и испытывать страх мне было некогда: гости собрались. И они жаждут увидеть шоу.

В общем и целом я держался неплохо. Ну, во всяком случае, я сам так считаю. А ещё мне об этом говорили — самые разные э... люди.

Я-то думал, что буду незаметным, эдаким серым кардиналом, управляющим конкурсом из-за кулис.

Но всё вышло иначе. Розарио буквально ВТОЛКНУЛ меня в центр событий. Лола, разумеется, его поддержала.

— Если уж мне придётся расхаживать в чём мать родила перед гигантской толпой, то ты, Оторва, ТОЧНО сможешь постоять на сцене ОДЕТЫМ, — сказала она.

Насчёт "в чём мать родила" она немножко преувеличила — или преуменьшила, если уж на то пошло. Как и обещал, Розарио раздобыл для всех конкурсантов "фиговые листики". А точнее, купальники — крошечные лоскутки разноцветной ткани, у каждого участника — своего цвета.

Ну, а теперь об участии Лолы в конкурсе красоты...

Где-то за час до начала, в то время, как я пытался справиться с волнением с помощью бутылки текилы, и как раз искал тихий уголок за какой-нибудь колонной, меня отыскало то самое пуховое сиреневое существо, которое ранее мыло полы.

— Хозяин, — пискнуло существо. — К вам пришли...

— Цезарь, да? — я вспомнил, как называл существо Розарио. — Во-первых, никакой я тебе не хозяин, усёк? — существо невыразительно смотрело на меня своими круглыми птичьими глазками. — Во-вторых, спасибо тебе огромное за помощь. Я это очень ценю. Нет, правда... Передай всем, кто вышел из клуба, чтобы помочь нам с устройством шоу: я очень, очень благодарен. Вероятно, я не смогу проявить это в денежном эквиваленте, но зато я всегда в вашем распоряжении по части услуг... — существо моргнуло. Я решил считать это знаком согласия. И продолжил: — А в-третьих... Кто там по мою душу? — и увидев в круглых глазках зарождающийся испуг, поспешно исправился: — В смысле, кто там пришел?

— Эцилоп, — флегматично сообщило существо и испарилось.

У меня по коже прошелестел холодок.

Не то, чтобы я боялся местных полицейских. Стражники, они и есть стражники, в любом измерении. Нагловатые, самоуверенные, они напропалую пользуются властью, что им отпущена.

Но ведь, когда дело запахнет жареным — они ПЕРВЫМИ выходят на баррикады.

— Здравствуйте... Энди, — когда он снял шлем, я сразу узнал давешнего поклонника Лолиты. — Меня зовут Макс. Безумный Макс.

— Ага, взболтать, но не смешивать, — заржал Эцилоп.

У меня возникло смутное понимание, что он так шутит — надо мной. Но решил пропустить мимо ушей. Сейчас других дел по горло.

И только приняв это решение, понял, насколько я ПОВЗРОСЛЕЛ. До этой минуты в моей жизни не было ни одного случая, когда бы я решил пройти мимо того, кто пытается надо мной подшутить. Это как красная тряпка для быка.

И вот сейчас, протягивая руку для рукопожатия, я внутренне ГОРДИЛСЯ собой. Я не полез в бутылку! Я смог.

— Чем могу быть полезен нашим доблестным охранительным силам? — спросил я с такой улыбкой, которая как бы говорит: шутку я оценил, спасибо большое. Но только на ЭТОТ раз...

— Я слышал, у вас здесь намечается шоу, — протянул эцилоп.

Видимо, это тоже была шутка. Я имею в виду: ему же БУКВАЛЬНО пришлось проталкиваться сквозь толпу, в которой только и разговоров было, что о предстоящем конкурсе красоты.

— Да вот, решили немного развлечь народ, — надеюсь, мой голос звучал именно так небрежно, как я пытался изобразить.

— Тогда вам потребуется охрана, — эцилоп принял позу, которую принимают все стражники, вымогая некоторое количество бонусов: широко расставил ноги, откинул голову и заложил большие пальцы рук за пояс, на котором висело оружие.

— На самом деле, мы не думали...

— Ты не понял, чел, — мягко перебил меня эцилоп. — Вам ПОНАДОБИТСЯ охрана. Народу слишком много. Кто-то наступит кому-то на хвост. Случайно оторвёт щупальце. Одному покажется славным развлечением полить окружающих смородиновой шипучкой. Другому — ущипнуть стоящую впереди девушку за попу... Не успеешь оглянуться — и у тебя на руках локальная войнушка с применением ядерного оружия.

— О.

— И единственные, кто может ВСТАТЬ между тобой и этой самой войнушкой — это мы.

— Я понял, — улыбаясь, я напряженно думал, что лучше: наплести Энди с три короба, или откровенно сказать, что... — У меня нет денег, — ну вот. Мой язык сам выбрал линию поведения. — Так что ценю ваше предложение, и всё такое, но все наличные мы уже и так пустили в оборот, так что... — я сделал глубокий вдох. — С кризисом, если он возникнет, придётся разбираться мне. Но спасибо, что предложили, — я вновь лучезарно улыбнулся. — Лучшие места для нашей полиции... Я хотел сказать, для наших доблестных эцилопов!

— Мы будем работать бесплатно.

— Если вы подождёте буквально одну секундочку, думаю, я смогу провести вас прямо к сцене... Что?

— Я и мои ребята готовы поработать бесплатно, — наверное, из-за того, что говорил он очень тихо, словно боялся, что нас могут услышать, до меня не сразу дошел СМЫСЛ сказанного.

— С одним условием, — добавил Энди, и я выдохнул.

— Ну слава Богу, — теперь я улыбался совершенно искренне, с ОГРОМНЫМ облегчением. — Я уж подумал, что мир перевернулся с ног на голову... И что за условие? Я должен продаться в рабство вашей гильдии на следующий миллион лет?

— Долорес должна принять участие в этом вашем конкурсе.

Я моргнул. Понадобилось больше пары секунд, чтобы переварить заявление эцилопа. Но в конце концов я справился.

— Давайте проясним, — я подошел к Энди ещё ближе, потому что он продолжал говорить тихим, не свойственным мужчине его комплекции голосом. — Вы будете следить за порядком на моём мероприятии, если я выставлю в качестве конкурсантки... Медузу Горгону?

— Именно.

— И... Она должна выиграть?

— Только если за неё проголосуют.

— То есть... Вы просто хотите, чтобы Лолита приняла участие...

— Понимаешь, в чём дело, — Энди покровительственно обнял меня за плечи, и я присел. Помните, я говорил, что у Медузы довольно тяжелая рука? Так вот: у Энди, её, так сказать, мужского эквивалента, она была просто НЕПОДЪЁМНАЯ. — Я, в некотором роде, ухаживаю за Долорес, — эцилоп даже слегка покраснел, что вкупе с его клубнично-рыжей шевелюрой выглядело несколько... взрывоопасным. — Но она вбила себе в голову, что является ни на что не годной уродиной, и все эти шуры-муры не для неё.

— Лола не может видеть себя в зеркале, — кивнул я. — Кроме того, братья дразнили её в детстве, вот она и решила...

— Она тебе рассказала?.. — в голосе эцилопа прорезались зловещие нотки. Как свист секиры в непосредственной близости от твоих ушей.

— Не то, чтобы Лола со мной откровенничала, — всё сложнее было выдерживать вес его руки на плечах. Может, поэтому мой голос звучал сдавленно. — Вообще-то, я догадался сам.

— Ладно, — тяжесть несколько ослабла, и я поспешил вывернуться из-под этого "дружеского" давления. — Так ты согласен, чтобы она участвовала?

— Я?.. — вопрос вызвал у меня искреннее недоумение. — Причём тут моё мнение? Не лучше ли спросить Лолу?

И тут я увидел зрелище, наверняка недоступное доселе никому другому: смущенного эцилопа.

— Понимаешь, я подумал... — он даже пол поковырял носком ботинка! Тяжелого бронебойного ботинка с кованным мыском... — Может быть, она не узнает о нашем соглашении, а? — на меня уставились широко распахнутые васильковые глаза. — Пускай инициатива исходит от кого-то другого, и тогда я смогу поздравить её с победой... Или с участием... Пригласить куда-нибудь отметить... А?

Я вздохнул.

Мужчина, который искренне старается поднять самооценку девушки, вместо того, чтобы всеми силами её опустить — заслуживает помощи.

— Хорошо, Энди. Я что-нибудь придумаю. Не знаю, как... Ну, я имею в виду: вы же знаете Лолу. Никто не может указывать ей, что делать.

— Я слышал, есть один чувак, к мнению которого она с некоторых пор ВНИМАТЕЛЬНО прислушивается, — небрежно заметил эцилоп.

Подтекст был таким: — ...и я согласен с этим мириться до тех пор, пока это работает МНЕ на пользу...

— Хорошо, я сделаю всё, что смогу, Энди. Если вам кажется, что она поверит в себя, появившись перед многотысячной толпой в купальнике — кто я такой, чтобы наступать на горло чужой песне?..

— Спасибо, чувак! — хорошо, что он не хлопнул меня по спине. Кованая стальная перчатка оставила бы от меня мокрое место... — Я твой должник. Твой ПЕРСОНАЛЬНЫЙ должник.

— Эмм... Я ведь ещё ничего не сделал... — один Господь знает, что я должен такого сказать, чтобы Лолита меня не убила на месте.

— Пустяки, — небольшое понижение голоса в конце слова ясно дало понять, что это вовсе не пустяки. — Я в тебя верю.

И вот Лолита — одна из участниц.

Могу заявить, не покривив душой, одна из самых ЗАМЕТНЫХ участниц — хотя бы потому, что превосходила ростом не только ангелов, но даже и рослых демонов — включая рога.

Не сомневаюсь, что она попадёт в десятку. Если не убьёт никого во время демонстрации открытого купальника, и не ляпнет что-нибудь во время конкурса на самый остроумный вопрос...

Не буду утомлять подробным описанием самого шоу — вы их повидали достаточно.

Скажу только, что я переживал все перипетии, словно сам стоял на подиуме.

К счастью, Розарио оказался ВЕЛИКОЛЕПНЫМ ведущим. Он умело командовал конкурсантами, подавал к месту шутливые реплики и держал публику в напряжении столь умело, что следить за выбором десятки победителей было интереснее, чем за сюжетом новейшего блокбастера.

И всё шло довольно гладко... Не считая того момента, когда занавес подожгла одна из участниц — огненная саламандра; а ещё — когда ангелы и демоны чуть не начали очередной "апокалипсис" прямо на сцене... К счастью, мы быстро поняли, что их просто-напросто не нужно ставить рядом — и всё будет отлично.

А учитывая, что конкурсантов было много — гораздо больше, чем мы рассчитывали; и то, что купальники подошли далеко не всем — некоторые сочли их особенно изысканным лакомством, а другие — симпатичными шляпками; а ещё то, что Эрос Аполлон в самый разгар праздника выперся из дверей клуба, чтобы изгнать нас со своего крыльца... Его, кстати сказать, взялся уговорить Энди, и кажется, у него получилось...

Мы таки СМОГЛИ ВЫБРАТЬ десятку финалистов.

В неё входили три ангела, три демона, девушка-цветок по имени Пьяретта, которую я "нашел" на улице, огненная саламандра по имени Йокуль Снайфедльс — надеюсь, я не перепутал буквы... Мужчина-змей с потрясающим узором на коже и... Лолита.

Вы не поверите: на фоне остальный финалистов Медуза Горгона казалась самой человечной. Я что хочу сказать: среди всех этих крыльев, рогов, хвостов и чешуйчатой кожи, двухсполовинойметровая женщина выглядела ОЧЕНЬ традиционно.

А потом, с Божьей помощью, мы добрались до кульминации шоу. Десять финалистов, которые добились своего места в жесточайшей борьбе...

Но ведь за финалистов должны голосовать зрители! На этом я настаивал особенно э... настойчиво.

Я что хочу сказать: в городе, где всё продаётся и покупается, где колесо правосудия ПРОСТО НЕ БУДЕТ ВРАЩАТЬСЯ, если его хорошенько не подмазать — мне показалось, что справедливое и абсолютно беспристрастное голосование зрителей будет в новинку.

И чем чёрт не шутит, обретёт своих поклонников и последователей...

Так вот: для того, чтобы всё было именно так, мы с Карбункулом придумали один фокус: пропускать эмоции зрителей через Глаз Гора!

Все знают, что Глаз Гора видит правду. К тому же, артефакт ПРОСТО НЕВОЗМОЖНО подкупить или обмануть — у него нет такой опции.

Дело оставалось за малым: придумать, как подвергнуть воздействию артефакта КАЖДОГО зрителя на проспекте.

Впрочем, Карбункул меня заверил, что это как раз не проблема... И выпустил в ночь мириады светлячков.

Да, маг тоже получил свои пять минут славы...

Если подумать, после выступления на нашем шоу у Карбункула отбоя не будет от клиентов...

Вот как было дело: когда десятка финалистов выстроилась вдоль сцены, вперёд вышел маг. Весь такой в чёрном с серебром, в развевающейся мантии, выглядел он очень эффектно.

Маг высоко поднял над головой Глаз Гора, и из камня — или мне так показалось — в толпу полетели светлячки. Их было так много, что на несколько минут ночь превратилась в яркий день.

В какой-то момент у каждого зрителя над головой завис светлячок. Все замерли: даже в таком необычном городе, как Сан-Инферно, для многих жителей колдовство было в новинку.

Светлячки, сгенерированные артефактом правды, вычисляли, к какому именно финалисту лежит душа зрителя — и считав эту информацию, окрашивались в соответствующий цвет.

А потом светлячки устремились обратно. Но не к камню, а к экрану, где аккуратной линейкой зависли головы конкурсантов...

Десять финалистов. Десять разноцветных потоков. Один светлячок — один голос.

И каждый из них летел к тому финалисту, которого "загадал" зритель.

А экран отображал количество светлячков в цифрах!

Не знаю, как Карбункулу удалось это сделать. У меня на родине тоже всё время пытаются ввести электронное голосование, но неподкупные компьютеры почему-то всё время выдают непонятно что.

Наверное, ни одна толпа на свете ещё не ждала столь напряженно.

Разумеется, каждому хотелось, чтобы победил именно ЕГО кандидат — и это желание в немалой степени подогревали сделанные ставки.

Папа Коломбо сдержал слово, и отправил на проспект свою команду букмекеров — их палатки располагались по всему проспекту, в удобных для доступа местах.

И вот, наконец, голосование завершилось.

Толпа взорвалась приветственными криками, а я устало улыбнулся.

И... пошел искать какое-нибудь тихое местечко, чтобы как следует надраться.

Глава 24

Сидя на нижних ступеньках лестницы, я бездумно рисовал прутиком в пыли.

Нет, нет, вы ошиблись... Это вовсе не та роскошная мраморная лестница, что ведёт к парадному входу в "Чистилище".

Это чёрная лестница.

Она расположена с задней стороны клуба и ведёт к гримёрке стриптизёрш под самой крышей.

Не знаю почему, но меня частенько тянет именно сюда.

Может, подсознательное желание вернуться домой? Ведь я появился в Сан-Инферно именно здесь, среди мусорных баков...

Какая ирония судьбы, вы не находите? Свалившись буквально с неба, на задворках стрип-клуба, буквально через неделю я почти что стал его хозяином.

Ключевое слово здесь, разумеется, "почти".

Кстати о мусорных баках. Теперь-то я знаю, что недобрый взгляд, подтолкнувший меня к решению подняться по ступенькам вслед за тремя самыми удивительными девочками на свете, принадлежал гноллу. Милейшему, в общем и целом, существу. Главное, не есть его мусор.

Эх, девочки! Если б не они, кто знает, что бы со мной сталось?.. Как выяснилось, эцилопы, к которым принято доставлять новичков, просто-напросто отправляют их по домам. В смысле — обратно в те измерения, из которых они вывалились.

Так что скорее всего, сидел бы я сейчас рядом с Колькой, на самой скучной в мире лекции по статистическому анализу, и с трудом сдерживался, чтобы не зевать.

Но что случилось, то случилось. Теперь я гражданин Сан-Инферно. И хотя Эрос Аполлон лишил меня всего — и казино, и даже работы посудомойщика, я не уверен, что хочу вернуться.

Разве что, ненадолго.

Выпить кофе. Съесть пару бутеров с колбасой. Набрать модных журналов для девочек...

А потом — скорее назад, искать новую работу.

Может быть, стану знаменитым путешественником и картографом.

Или возьму, да и займусь составлением энциклопедии, в которой будут описаны все чудеса этого, и других измерений — начиная с домашнего уклада ангелов, и заканчивая брачными играми улитов...

Собственно говоря, запрет на приближение к "Чистилищу", который Эрос Аполлон выписал персонально на моё имя, начнёт действовать буквально через пару часов — так что отправляться я могу прямо сейчас.

Тем более, что побродив по пустому залу, заглянув за кулисы и в общагу, я вдруг понял одну простую штуку: мне и вещи собирать не нужно.

У меня их просто нет.

И тогда, решив напоследок попрощаться с Фонци, я пошел на кухню. Открыл дверь, постоял, обозревая громоздящиеся до потолка посудные ледники...

А потом, испытывая некое садистское удовольствие, закрыл. Ведь меня же уволили, так? Значит, с ЭТОЙ проблемой Эрос Аполлон будет разбираться са-а-а-м...

Сделав последний глоток текилы, я аккуратно поставил бутылку возле мусорного бака. К ней тут же протянулось щупальце, и бутылка исчезла.

Удивительно: за неделю пребывания в этом городе, я выпил спиртного больше, чем за всю предыдущую жизнь. И ничего. Даже не опьянел ни разу.

Лёгкая эйфория, боевой кураж — не в счёт.

— П-сст...

— Привет, Труффальдино. Присаживайся рядышком.

Крылокош уселся на ступеньку и я почесал ему за ушами.

— Ну, как всё прошло? — спросил он сквозь громкое мурчание.

— А то ты не знаешь.

— Лола это заслужила, тебе не кажется? В короне она выглядит, как принцесса.

— Конечно, заслужила, — я улыбнулся. — И счастливая, тут же убежала на свидание с Энди...

— Никогда не видел, чтобы эцилоп дарил кому-то цветы.

— Да, с его стороны это был ШИКАРНЫЙ жест.

Я знал, что про букет Энди подсказал Розарио. И даже составил его — из тех цветов, что бросали на сцену зрители.

— Ну, а ты что здесь делаешь? — кот принялся умываться. — Слышишь? Народ до сих пор празднует... Это же твой час славы!

— Да знаю, знаю... — я прерывисто вздохнул.

Никогда и никому не признаюсь, что здесь, на ступеньках чёрной лестницы, я ждал Анжелу.

Ну, не то чтобы я её сюда приглашал. Или она хотя бы знала, где я прячусь... Просто мне казалось, что с её стороны было бы неплохо подойти, как-то объяснить, почему она так поступила с Боббо... Ведь она тоже с Земли! Мы же должны держаться вместе, поддерживать друг друга. Так?..

Но самое печальное: когда Эрос Аполлон, выйдя на ступени, со вкусом зачитывал свой запрет, Анжела была рядом с ним. Обозревала пустым взглядом толпу и цеплялась за рукав босса... И ни одним движением брови, ни единым дрожанием ресничек, не показала, что ей всё это небезразлично.

Это было обидно. Нет, честно! Каждый в "Чистилище", вплоть до последнего мойщика полов, был так или иначе вовлечён в наше противостояние с Эросом Аполлоном.

Чёрт побери! Да сам большой босс проявлял БЕЗДНУ чувств. Он злился, ненавидел, злорадствовал...

А вот Анжела — нет. Словно она — бездушная кукла, у которой кончилась батарейка.

Может, именно поэтому я в тайне надеялся, что она отыщет меня и мы сможем поговорить... Ведь считать, что её равнодушие — напускная маска, было гораздо приятнее, чем думать, что она такая и есть...

Ох, что-то я запутался. В конце концов, надо сказать "спасибо" хотя бы за то, что меня отпустило. После того, как она поступила с Боббо, мои романтические чувства как-то увяли.

— Думаешь об Анжеле? — спросил крылокош. Его мордочка выражала ироническое сочувствие.

— С чего ты взял?

— Ну, у меня же есть глаза... А кроме того, я тебе уже говорил: под крышей дико скучно.

— И ты подсматриваешь.

— А что мне ещё остаётся? — кот сделал крыльями такое движение, словно пожал плечами. — Хотя теперь будет совсем не то... — он вздохнул, и вспрыгнул ко мне на колени. Я автоматически принялся почёсывать ему голову и спинку. — Тебя выгнали, девчонок уволили... Над кем мне теперь подшучивать?

— Даже не знаю, чем тебе и помочь...

— Это сарказм?

— А ты как думаешь?

Я вздохнул: уходить не хотелось. Потому что, несмотря на браваду, я абсолютно не представлял, куда.

Я что хочу сказать: пробыв в Сан-Инферно около недели, я ничего толком не видел, кроме клуба и казино. Здесь я завёл друзей, единомышленников — словом людей, которые просто так, по доброте душевной, оттащат от края пропасти, если я подойду слишком близко.

И мысль, что теперь я окажусь один на один с этим огромным, и совершенно незнакомым миром — пугала до усрачки, уж извините мой французский.

Вот девчонки не пропадут! Ариэль уже получила предложение от "Рая" и "Горячей собаки", Белоснежке хватит работы в качестве председателя гильдии, Чарли... тоже что-нибудь себе найдёт. В конце концов, у них теперь есть своя гильдия и профсоюз — который не бросит в беде.

Обидно, конечно, что наш короткий, но бурный роман, скорее всего, подошел к концу...

И мне его будет очень, очень не хватать.

—Слушай! — я вновь погладил крылокоша по голове. — А пойдём со мной? Будем бродить по свету, научимся прыгать по измерениям...

Кот смущенно потёр ухо лапкой.

— Видишь ли, Макс... Я как-то здесь привык.

— Но ты же САМ жаловался на скуку. А в путешествии я тебе гарантирую безудержное веселье. Соглашайся! Станешь бессменным спутником самого Безумного Макса, прославишься в веках...

— Э... Нет, спасибо, — кот спрыгнул с моих колен и перепорхнул на перила. — Знаешь, у меня здесь гнездо. А кроме того, есть одна кошечка...

— Ясно. Всегда есть одна кошечка.

— Не обижайся.

— Да нет, что ты. Просто мне показалось, что нам двоим будет весело.

Вот вас когда-нибудь динамил кот? Жуткое чувство.

— Ну... Я пошел? — крылокош вспорхнул ещё выше — словно боялся, что я его поймаю и суну в переноску для животных. — Ты давай, Макс. Не кисни.

— Да, конечно. Пока...

И я отвернулся. Не хотел, чтобы он видел меня совсем расклеившимся.

— Макс!

— А? Что такое?

Я поспешно вытер лицо рукавом смокинга, и придал губам приподнятое положение.

Прямо передо мной, вот буквально в двух шагах, материализовалась Ариэль. В своих любимых шортиках и такой скудной маечке, что она спокойно сошла бы за верх от купальника.

— Ты что здесь делаешь? — так говорят строгие училки, когда застукают учеников с сигаретой за углом...

Кот Труффальдино испарился — словно его и не было.

— Да ничего. Сижу...

— А я тебя везде ищу, буквально с ног сбилась, а ты тут... Плачешь?

— И ничего я не плачу! — вскочив, я как мог, привёл себя в порядок. Заправил рубашку, попытался завязать обратно галстук — бабочку, но плюнул, и сунул его в карман. — Мужчины вообще-то не плачут.

— У тебя глаза мокрые.

— Не мокрые, а... просто влажные. Пыль попала. Да, точно. Грязища тут на чёрной лестнице...

— Макс!! — рядом с Ариэль появилась Белоснежка. В чёрном деловом костюме она была чудо, как хороша. — Я тебя искала после шоу, чтобы сказать... Но что ты тут делаешь?

— Максик! — ну конечно. Мы с Тамарой ходим парой... Точнее, тройкой. Чарли была одета в брюки-хаки военного образца и такую же рубашку. Волосы забраны под кепку, из-под низко опущенного козырька сверкают синие пронзительные глаза.

— Ты что, решил сбежать от нас по-тихому? — спросила одна из моих трёх девушек. — Не дождёшься! Куда бы ты не собрался, я в деле.

— Я первая его нашла, — тихо сказала Ариэль.

— А я первая с ним познакомилась, — возразила Белоснежка.

— А я протащила его в "Чистилище"... — заявила Чарли.

Уперев руки в бока, все трое скрестили острые шпаги взглядов.

Я почувствовал себя лишним.

Поэтому взял себя в руки и шагнул в центр зарождающегося конфликта.

— Девчонки, не ссорьтесь. Я люблю вас всех троих. Правда-правда... Ну сами подумайте: как же иначе?

Три пары глаз с лязгом и скрежетом расцепились и скрестились теперь уже на мне... Словно решали: покупать, или дождаться скидки?..

— Ладно, проехали, — наконец озвучила вердикт Чарли Куинн. — Идём. Из общаги нас выгнали, так что Снежка подыскала квартирку в городе. Сейчас, соберём вещички, и...

— Оторва!

На сцене появилось новое действующее лицо. Всё в том же изумрудном платье, с красиво спадающими из-под высокой короны волосами и с букетом подмышкой, на манер ведьминской метлы.

Кстати о короне: Розарио заказал её у Нибелунгов — самых прославленных ювелиров и оружейников. Содрали они с нас порядочно, но это того стоило: корона была из самых настоящих бриллиантов, представляете?

— Лолита! У тебя же свидание.

— Было. Какое-то время. Но потом я вспомнила, что тебя должны выгнать, и...

— Ты бросила Энди ради меня?..

— Не то чтобы бросила... Ну, ты меня понимаешь. Он всё понял, Оторва, — Лолита переложила "веник" в другую сторону. — Надеюсь, что понял. Во всяком случае, после того, как я ему всё хорошенько объяснила... Да нет, всё в порядке. Ходить он будет. Через какое-то время. И говорить. С большой долей вероятности... лет через пять.

— Ты что, его ЗАКАМЕНИЛА?..

Лолита потупилась. Сейчас она была похожа на школьницу. На двухметровую школьницу...

— Мужчины Горгониды обладают природным иммунитетом к взглядам женской половины расы, — лекторским тоном вставила Белоснежка. — Так что всё с ним нормально. Полежит недельку, и оклемается.

— Ведь это же ты, Оторва!.. — было похоже на то, что Лолита оправдывается. — Я же не могла... А Энди... — она махнула букетом, подняв небольшой ароматный вихрь. — В общем, я решила тоже уволиться, — наконец сказала Медуза. — А что? Откроем с тобой на пару детективное агентство.

Я глубоко вздохнул, в потом медленно выпустил воздух.

Помните, я говорил, что не люблю рефлексировать больше тридцати минут?

Так вот: они истекли.

— Значит, уйдём все вместе. Через главный вход "Чистилища" с гордо поднятой головой! — заявил я, пытаясь застегнуть смокинг на две оставшиеся пуговицы.

— Ура! — Ариэль повисла у меня на руке.

— Ладно, уговорили, — фыркнула Белоснежка. И я галантно предложил ей вторую руку.

— Это будет весело, — кивнула Чарли, пристраиваясь сбоку.

Самое смешное: чтобы гордо выйти через главный вход, нам требовалось подняться по шаткой чёрной лестнице на самую верхотуру, пройти через гримёрку, а потом спуститься на сцену...

Возле которой нас ждал Розарио.

Выражение лица у него было точно такое же, как у кошки, которая терпеливо дежурит перед мышиной норкой...

Тигр сменил полосатую пушистую шкуру на деловой костюм, и выглядел просто потрясно. Снова.

Самое интересное: я наконец-то почувствовал, что между нами пропало напряжение. Мне кажется, за это время мы многое о друг друге поняли, и решили остаться друзьями.

Во всяком случае, тигр решил. Измерил, взвесил, подсчитал... И решил в единоличном порядке.

Меня никто не спрашивал.

— Я тут подумал, — мурлыкнул тигр. — Тебе в любом случае понадобится хороший бухгалтер — тире — шоумен, — и он, сверкнув желтыми глазищами, неожиданно смутился.

— Присоединяйся, — пригласил я. — Мы как раз идём к выходу. Беззаботной жизни не обещаю, но веселье гарантирую.

— Мяу!

Огромный чемодан, который я принял за реквизит, принадлежал Розарио.

А в зале нас ждал... весь клуб. Папа Борщ, остальные повара, Цезарь, и даже Фонци! Они все пришли на проводы.

В горле встал комок.

— Ты опять ревёшь, Макс? — прошептала Ариэль.

— У меня ОТ ПРИРОДЫ влажные глаза, вот и всё, — прошипел я в ответ.

— То-то я смотрю, уже на пол капает, — пробурчала Чарли.

Это она со зла. Нет, честно.

Речь я говорить не стал — хватит с меня на сегодня шоу... Просто широко улыбнулся, и помахал всем. А потом, в сопровождении девочек, Лолиты и Розарио пошел к выходу.

Остальные кричали и махали платочками. Мне было приятно.

А вот Анжела так и не появилась...

Открыв тяжелую входную дверь "Чистилища", я вышел в раскалённый докрасна день.

Мусор, оставленный зрителями, подбирали вездесущие роботы, сцену и софиты уже разобрали и унесли, и мраморная лестница была гола и пуста.

За исключением того, что внизу, у подножия, стоял длинный чёрный лимузин, а на ступенях, в расслабленном ничегонеделании, пребывали несколько мужчин в широкополых шляпах, длиннополых шинелях, под которыми так удобно прятать крупноколиберное оружие, и... с большой тачкой, гружёной тяжелыми на вид мешками.

— Лука Брази! — поприветствовал я самого толстого. — Какими судьбами?

— Да так, завернули по пути на работу. Отдать кое-какой должок, — добродушно улыбнулся мафиозо, который по здешним стандартам был совсем даже не мафиозо.

— Должок? — я искренне удивился. — Только не говорите, что задолжали Эросу Аполлону. Это разобьёт мне сердце.

— Нет, сынок, Эрос Аполлон здесь ни при чём, — из-за спин громил-охранников неспешно вышел дон Коломбо. — Мы пришли к тебе.

— Папа! — я удивился ещё больше. — Такая честь!.. — я оглянулся на двери клуба. — Простите, что не могу пригласить вас внутрь, пропустить по стаканчику. Меня вроде как выставили, и...

— ВЫСТАВИЛИ? — преувеличенно удивился дон. — Как это понимать?

— Ну, я проиграл Эросу Аполлону пари, и... — я смутился.

Рассказывать всю историю заново не хотелось. К тому же, мне было стыдно, что на кон я поставил то самое казино, которое принадлежало дону Коломбо. Если подумать, заключать пари на казино предложил Эрос Аполлон...

Но я ведь согласился.

— Знаем мы про твоё пари, — выручил Лука Брази. Всё ещё улыбаясь, он похлопал меня по плечу — и наконец-то это было простое дружеское похлопывание! В смысле: на меня никто не пытался давить... И в конце концов — убить, раздавив своим весом. — Но кто сказал, что ты его проиграл?

— Просто так получилось, — я развёл руками. — Мы поспорили, что я смогу увеличить прибыль клуба. Но я... не смог. В смысле — ничего не заработал.

— Мы так не думаем.

— Ну вот, и теперь я вынужден отдать ещё и казино, и мне очень жаль, правда-правда, но я обещаю, когда-нибудь... Что?

— Мы так не думаем, — мягко повторил Лука Брази. — Тебе всё-таки удалось поднять немножко деньжат на твоём шоу. И вот это, — он указал на тачку с мешками. — Они и есть.

Я заморгал так часто, что мир превратился в стробоскоп.

— Но я... Но мы же не продавали билетов, и вообще...

— Помнишь, ты предложил мне заняться тотализатором? — флегматично спросил дон Коломбо. — И мы условились, что половина выручки будет твоя.

Я вытаращился на мешки.

Честно говоря, я совсем забыл об этом нашем соглашении... В смысле — оно НАЧИСТО вылетело у меня из головы. Я просто об этом не думал — ни разу с тех пор, как пожал дону Коломбо руку.

— И ЭТО моя доля? — я говорил осторожно, словно боялся потревожить снежную лавину. Чихнёшь — и вот ты уже несёшься под гору с огромной скоростью... А за тобой гонится громадный снежный ком.

— На самом деле, не вся, — дон Коломбо скупо, словно улыбка стоит денег, улыбнулся. — Мы с мальчиками решили, что тебе будет приятно появиться в СВОЁМ казино, чтобы получить остальное... А это, — он небрежно пожал плечами. — Тебе ведь понадобится немного наличных? На мелкие расходы.

Один из громил с заметным усилием толкнул тачку в мою сторону, и золото в мешках глухо звякнуло.

— Не знаю, Оторва, — покачала головой Лолита. — СТОЛЬКО золота у меня в лифчике не поместится.

И тут меня разобрал смех.

Отчасти — я действительно оценил шутку Лолиты. То, что она ВООБЩЕ начала шутить, я склонен считать своим личным достижением.

Но в-основном потому, что иначе я бы разрыдался.

Я что хочу сказать: все последние сутки я пребывал в ЖЕСТОЧАЙШЕМ напряжении. Я бегал, договаривался, улаживал, разбирался... Потом дико волновался — пока шоу не закончилось, и Лола не стала победительницей.

Нет, я не питал никаких особенных надежд. Просто было приятно, что победила именно она. Я чувствовал, что это правильно.

Конечно, немалую роль сыграли эцилопы: на шоу они заявились в полном составе. И все, как один, проголосовали за Лолиту...

И вовсе не потому, что об этом их попросил Энди — подсчёт голосов был честным, помните?..

Но у меня есть теория: эцилопы — это такие специальные ребята, которые помешаны на росте, силе и мускулах, похожих на футбольные мячи.

Лолита, по их меркам, — просто ЭТАЛОН красоты и мужественности — если вы понимаете, о чём я...

Когда эцилопы увидели её на сцене... А купальник ДЕЙСТВИТЕЛЬНО был весьма условной деталью образа... И вся доступная обозрению, гладкая и загорелая кожа была натёрта кокосовым маслом с блёстками...

В общем, НИКТО не мог устоять перед двумя метрами мускулистой, длинноногой мужественной женственности с рыжими буйными кудрями и оранжевыми всполохами в глазах.

Представили?.. Вот то-то же.

А кроме того, Золотко и Поганец уже прислали заявки на СЛЕДУЮЩИЙ конкурс...

И вот теперь я хохотал. Может быть, немножко истерично, но зато никто не скажет, что я плачу. Это слёзы смеха, честно-честно.

А потом я успокоился. В толпе — на ступени высыпал весь персонал клуба — нашел глазами Розарио, и кивком подозвал к себе.

— Прикинь, сколько мы должны Эросу, отсчитай нужную сумму, накинь ещё пять процентов, и сообщи, что он может выметаться из моего клуба.

— Сделаю, босс.

На лице тигра цвела широкая зубастая улыбка. Глаза его искрились, а хвост выделывал замысловатые кренделя.

— И ещё, Розарио...

— Да, босс.

— Помниться, вы все вложились в шоу...

— Пустяки, босс. Мы сами так решили.

— И я это очень ценю. Но теперь, пожалуйста, возьми один из мешков, и раздай золото ребятам, лады? Не забудь взять свою комиссию за труды и... что там полагается.

— Не учи плотника забивать гвозди, бро.

— Особенно, когда говоришь с таким же плотником, бро, — и я повторил жест, который подметил у Розарио в самом начале нашего знакомства: постучал себя по носу. Два раза.

Тигр вновь расплылся в улыбке, подмигнул желтым глазом, а потом небрежно подхватил тачку и повёз золото в "Чистилище".

За ним потянулся народ: повара, Лолита, девочки... Всем не терпелось вернуться на обжитые места, даже если это — тесная комнатка в общаге.

А ко мне подошел дон Коломбо.

— Ну, теперь я могу пригласить вас на стаканчик, — улыбнулся я.

— Не сейчас, сынок, — скупо раздвинул губы крёстный отец Сан-Инферно. — Люблю начинать рабочий день со свежей головой... Но я хотел с тобой поговорить.

— Я весь внимание.

И мы немного отошли от двери. Лука Брази остался развлекать девочек, но телохранители папы — здоровенные парни в шинелях — не спускали с нас напряженных взглядов.

Что поделать: такая работа. Поэтому я не обижался.

— Слушай, сынок, ты должен как-нибудь заскочить ко мне в гости.

— Всегда рад, папа. Надеюсь, казино в скором времени станет моим вторым домом.

— Да нет, ты не понял. Я имею в виду, КО МНЕ ДОМОЙ.

— О.

— Посидим, выпьем... Я познакомлю тебя со своей дочерью.

— Чего? — если мой вопрос и прозвучал тупо, так это от неожиданности.

— Она у меня славная девочка, вот увидишь, — глаза Коломбо затуманил свет отцовской любви. — Я ведь не вечен, сынок, далеко не вечен. Кто-то должен будет меня заменить... А в нашем деле мы привыкли доверять только родственникам.

— Но... дон Коломбо...

— Для тебя — папа Вито. Сынок. — и он улыбнулся. Как кошка, которую позвали петь колыбельную для мышонка. — На покой я пока не собираюсь, — утешил он. — Но жена всю плешь проела насчёт внуков, так что...

Я сглотнул.

Коломбо хочет, чтобы я стал его зятем! Вот это да.

И что характерно: говорит он об этом, как о деле, практически решенном.

Вот я вляпался.

— Я обязательно загляну, папа, — хрипло пообещал я. — Через месяц-другой. Когда выдастся свободная минутка. Клуб, казино — сами понимаете, работы невпроворот...

Ага. пускай ждёт. А я пока успею добежать до канадской границы...

— Сегодня, — дон решительно похлопал меня по спине. Чёрт побери! Да что с ними такое? Почему все так и норовят меня хлопать?.. — Я пришлю приглашение и адрес. Свадьбу сыграем в следующем месяце — ведь мы никуда не торопимся, верно?

— Бэ... — конструктивно высказался я.

— А что до тех, кто ждёт тебя внизу... — папа покосился на лимузин.

— Кто ждёт? — я был до крайности удивлён. — Разве это не ваша машина?

— Нет, мы пришли пешком, — отмахнулся Коломбо. — Люблю, знаешь ли, совершить моцион с утра пораньше... Так вот, те люди.

— И что с ними?

— Да ничего, — наконец-то я увидел настоящую улыбку Коломбо. Помните, я говорил, что у Розарио довольно зубастый оскал? Так вот: если бухгалтер был тигром, то папа Коломбо — наверняка акулой. И это вовсе не фигура речи. — Я просто хотел сказать, СЫНОК, что ты можешь на меня рассчитывать.

Пожав мне руку, он махнул своим ребятам и пошел прочь.

— Удачи, — шепнул, проходя мимо, Лука Брази.

А я всё ещё ничего не понимал. Но это длилось до тех пор, пока дверца лимузина не открылась, и на ступеньку не спрыгнул господин Крючкотворс...

Уши его воинственно торчали над макушкой, а подмышкой уютно устроился давешний гроссбух.

— Господин Безумный! — помахал ручкой тролль, и ловко запрыгал вверх по ступенькам. — Ви таки догнали мой инфаркт!

— О чём это вы? — сунув руки в карманы, я невинно поднял брови.

— Я дал вам отсрочку по платежам до конца недели.

— Так и было, — кивнул я.

— Конец недели наступает... — он посмотрел на часы у себя на запястье. — Через полчаса. Ровно в полдень.

Помните мою теорию насчёт денег? Ну ту, где я говорил: если у тебя вдруг появились деньги, тут же найдутся те, кому они нужнее?

Она работает.

— Восхитительно, — я лучезарно улыбнулся. Как ни странно, мною вновь овладел кураж. — Проходите внутрь, господин Крючкотворс. Всеми деньгами распоряжается Розарио, так что, если у вас получиться выцарапать у тигра свой гешефт — на здоровье.

И я остался на ступеньках. Как оказалось, зря...

— Одну минуточку, господин Безумный!

Оказывается, пока я беседовал с законником, из лимузина выбралась довольно пёстрая компания.

Теперь по лестнице поднимались: крокодил на задних лапах и в строгом костюме — ну помните? Крокодил Гена! Только не смешной... Далее — сухопарая дама в седом парике и на таких острых шпильках, что они оставляли дырки в мраморе, и... зелёное желе.

Крокодил добрался до меня первым. Зубы, я вам скажу, у него были самые настоящие: кривые, острые и зеленоватые.

— Мы — председатели самых крупных гильдий Сан-Инферно, — сообщил он. — И первым делом, господин Безумный, вы должны объяснить: какого чёрта здесь происходит?

Конец первой книги

Зимина Татьяна Сан-Инферно 2. Уже не новичок

Глава 1

— Какого чёрта здесь происходит? — спросил я стараясь, чтобы голос не дрожал.

Главная тонкость тут была не смотреть в пасть крокодилу. Но как язык стремится то и дело коснуться больного зуба, так и мой взгляд возвращался к громадным, загнутым внутрь, зубам. Снова и снова.

— Вот имйенно, молодой человйек. Мы хотимь знать!

До верхних ступеней доковыляла дама на шпильках. Фигурой она походила на вешалку. В чёрном строгом платье с белым воротничком, с седым пучком волос на затылке, и в такой страшной шляпке, что на неё побрезгует сесть даже слепой голубь.

— C кем имею честь? — задиристо спросил я, в то время, как пытался понять: каким образом передвигается желе...

— Мы из гильдий, — с достоинством повторил крокодил. — Я — господин Скрябб, председатель гильдии Праздников и Оргий.

— Стало быть, моё непосредственное начальство, — я сделал над собой усилие и улыбнулся.

Нет, но как это желе всё-таки движется? Да ещё и вверх...

— Не спешите, молодой человек, — осклабился крокодил. — Пока что вы — незаполненная графа. А я не люблю, когда мне портят отчётность.

— Да, — строго кивнула седая дама. — Гильдийя белошвейк тоже имейт к вам некоторый количество претенцзий, молодой человьек.

Она напомнила мне школьную учительницу французского. Склочную старую деву, которая когда-то думала, что любит детишек...

— Мадам Люсинда, — дама протянула мне узкую лапку в противной перчатке без пальцев. Причём подняла её так высоко, что ровно подстриженные желтоватые ногти оказались прямо у моих губ... — Я имейю чейст быйть председательница Гильдийи белошвейек.

— Польщён, — отступив на шаг, я протянул руку и пожал кончики старушечьих пальцев. — Очарован. Ослеплён. Раздавлен. И тем не менее, не понимаю: причём здесь белошвейки?

— Они бросают свою мадам, и в массовом порядке вступают в новую гильдию стриптизёрш.

Я не понял, каким местом говорит зелёное желе. Но голос был приятным — как стакан холодного лимонада в жаркий день.

— Э...

— Магистр Бульонн, — из желе с отчётливым чмоком выстрелила гибкая зелёная ручка и протянулась ко мне. — Председатель гильдии танцоров.

Осторожно, чтобы не слишком запачкаться, я пожал протянутую руку. А потом незаметно вытер ладонь о штанину.

— Ваши люди тоже бегут в новую гильдию? — спросил я, надеясь, что это прозвучит, как шутка.

— Пока нет, — желе качнуло верхушкой так, как человек бы кивнул. — Но до этого недалеко.

— А, я кажется понял! — я даже немножко гордился тем, как быстро ухватил суть. — Членский взнос в новую гильдию настолько ниже того, к чему привыкли вы, что выбор становится очевиден, не так ли?

— Ми всегьда горьдились свойими высокьими стандарьтами, — чопорно заявила старая дама. — И никьому не позвольим ихь занижать.

Ага, — подумал я. — Гильдия прости...те, белошвеек — и высокие стандарты. Ну конечно. Как же иначе?

— Но причём здесь я? — спросил я вслух. — У новой гильдии есть свой председатель, госпожа Белоснежка. Вот с ней вам и нужно разговаривать! Сейчас я её позову... — и я попытался прошмыгнуть в клуб.

— Не так быстро, господин Безумный! — и на плечо мне легла крокодилья лапа. С огромными чёрными когтями и зелёной чешуёй. Запахло тиной и мангровыми зарослями. — Мои претензии относятся лично к вам. И я хочу разобраться с ними ПРЯМО СЕЙЧАС.

И хотя когтистая лапа сжималась довольно болезненно, я уставился на крокодила довольно свирепо. И смотрел, пока лапа не убралась. А затем выдавил одну из своих лучших улыбок.

— Вот что я предлагаю, — сказал я. — Давайте все вместе пройдём в мой клуб, я угощу вас выпивкой, а заодно объясню всё, что вам захочется.

И пока они не отказались, распахнул двери и гостеприимно взмахнул рукой.

Я не дурак. И уже понял, как здесь всё работает. Я стану беднее ещё на один мешок с золотом, а председатели гильдий оставят меня в покое... На какое-то время.

А затем всё повторится.

Жители Сан-Инферно чуют деньги, как пираньи чуют кровь в воде — то есть, мгновенно, безошибочно и на огромном расстоянии.

И единственный способ держать их от себя подальше — платить, платить и платить.

Во всяком случае, пока я не найду способ не попадаться.

Один из таких способов, — выскочила предательская мысль — жениться на дочке Коломбо.

Что-то мне подсказывает, что папе Вито господин Скрябб не угрожает своей когтистой чешуйчатой лапкой...

Но это — на крайний случай. То есть, на такой, который не наступит никогда.

И вообще: я уже занят. У меня есть девочки.

— Неплохо, молодой человек, неплохо... — проворковало, проходя мимо, зелёное желе. — Для начала, конечно. Но дам вам один совет: не пытайтесь откусить больше, чем можете прожевать.

И оно поспешило за остальными — прямиком к барной стойке.

А я вспомнил, что такой совет уже слышал. От кого?.. Ах да. От господина Крючкотворса, законника.

Интересно: почему все тут применяют гастрономические метафоры, хотя никакой еды я так и не увидел?

Кстати! Папа Коломбо ведь приглашал меня НА ОБЕД! Интересно, что под этим подразумевается на самом деле?..

С этими мыслями я зашел в "Чистилище".

— НОВИЧОК! — на меня угрожающе надвинулся бывший хозяин клуба.

— Господин Аполлон, — флегматично поздоровался я. — Не ожидал вас здесь увидеть.

— Я как раз ухожу, — высокомерно бросил тот.

Мы столкнулись буквально нос к носу, прямо в дверях. И надо заметить, в росте я ему нисколько не уступал! А ещё неделю назад казалось, что Эрос Аполлон — самое недосягаемое существо в Сан-Инферно...

— Вот как. Тогда не смею задерживать.

Пошире распахнув дверь, я отступил в сторону.

Аполлон сделал шаг, но задержался. Острые уши его встали торчком, волосы на загривке поднялись дыбом, а верхняя губа натянулась, обнажая клыки.

— И кстати, — заметил я. — Я уже не новичок. Я гражданин. И владелец казино и стриптиз-клуба. Полноправный владелец.

Интересно: трудно отрастить клыки? Небольшие. Так, чтобы улыбка смотрелась более выигрышно?..

— Это ненадолго, щенок, — прорычал Аполлон. — Я верну свой клуб. Я добьюсь того, что ты ляжешь на спину и поднимешь лапки. А потом перегрызу твоё лживое горло.

— Оу, потише! — я поднял руки в притворно-защитном жесте. — Пари было честным. И думая, что проиграл, я собирался уйти. Я не виноват, что просто забыл о некоторых активах...

— Просто забыл?.. — мне в лицо дохнуло смрадом сырого мяса. — Да ты специально это подстроил! ТЫ заставил меня думать, что всё на мази. А потом нанёс подлый удар в спину. И я тебе этого не прощу.

Я вздохнул. Бесполезно переубеждать проигравшего. Он всегда будет думать, что с ним обошлись несправедливо. Всегда будет считать, что его проигрыш — это просто невезение, ошибка судьбы. И что отомстить победителю — это самое меньшее, что он обязан сделать.

Забыл упомянуть: в руке у Аполлона был довольно увесистый саквояж. И в нём совершенно недвусмысленно позвякивало золото: пятикратная прибыль за квартал, плюс пять процентов.

Он не собирался погашать долги по закладным, о которых говорил законник. Бывший владелец клуба намеревался смыться.

Но виноват во всём был, конечно же, я...

— Наслаждайся победой, щенок, — выплюнул он напоследок. — Оглянуться не успеешь, как всё закончится.

Хищным прискоком Эрос Аполлон скатился с лестницы и бодро зарысил вдоль проспекта.

Эй, а как же Анжела?.. — хотел крикнуть я, но почему-то не решился.

Если совсем честно, я просто немного испугался. Ну, не немного. Я сильно испугался.

Потому что такие люди, как Эрос Аполлон, не останавливаются.

Я что хочу сказать: он не ограничится угрозами. Решив отомстить, бывший босс пойдёт на любую подлость. Я просто не успею вычислить, откуда прилетит.

Но думаю, это случится не прямо сейчас. Он скроется, заляжет на дно, чтобы зализать раны... А у меня окажется несколько дней на то, чтобы прийти в себя и подумать.

И то — хлеб.

— Занят, Оторва?

Я подскочил.

Лола переоделась. Изумрудное платье сменила кольчуга из таких мелких колечек, что они напоминали ткань. Она облегала все формы Медузы, как вторая кожа, и спускалась до середины бедра, по-сути представляя собой короткое платье. Если бывают платья, способные выдержать удар топора...

На ногах у неё были высокие сапоги — подозреваю, что из того же материала, а точнее — металла. На голове — корона.

Та самая, которую на неё торжественно надели после победы в конкурсе.

В общем и целом, впечатление было, словно Железный Человек решил стать принцессой.

— На войну или так, просто прогуляться? — полюбопытствовал я.

— Осваиваю новый прикид, — покраснела Лолита. — Девочки посоветовали.

— Вот как, — про себя я раздумывал, не отпугнёт ли новый имидж моего спеца по безопасности гостей клуба? Я имею в виду, ВООБЩЕ ВСЕХ... Но вслух я сказал: — Рад, что вы нашли общий язык. А корона тебе ОЧЕНЬ идёт. Ну просто полный отпад...

— Стриптизёрши пригласили меня на девичник, — просветлела Медуза.

— Ух ты! Круто-круто-круто... Значит, домой я сегодня могу не приходить?

Не знаю, почему я так сказал. Ну, словно мы с Лолитой — пожилая семейная пара...

— А ты куда-то собрался? — выгнула бровь Лола. — Имей в виду: я всё ещё твой телохранитель. А в свете того, что Эрос Аполлон обещал отомстить...

— Ты тоже его слышала? — невинно поинтересовался я.

— ВСЕ его слышали, — отрезала Лолита. — И мы считаем, что тебе пока не стоит выходить на улицу. Во всяком случае, без меня. Собственно, я и искала тебя, чтобы сказать: бывший босс объявил вендетту. Он поклялся отомстить тебе, стоя на сцене клуба, перед всеми нами. Сказал, что вернёт себе клуб в течении месяца.

— Я столкнулся с ним в дверях, — задумчиво кивнул я. — Так что я уже в курсе.

— Ну и вот. Мы с ребятами прикинули, и решили, что пока ты с ним не разберёшься, я буду неотлучно при тебе, Оторва. Помнишь, я тоже платила взносы в гильдию убийц. И смогу показать пару фокусов...

— Думаешь, дойдёт до этого? — обеспокоенно спросил я. — Ну в смысле: Убийцы?..

— А что такого? — пожала плечами Лолита. И я вам скажу: в облегающей и скользкой, как змеиная кожа, кольчуге, это было ничуть не менее захватывающе, чем в бронелифчике... — Не отвлекайся, Оторва! В глаза мне смотри...

Если бы эти глаза находились на уровне моих. А то ведь находится-то совсем другое, и как тут утерпеть?

— Да, прости. Ты говорила...

Беседуя в такой непринуждённой манере, мы неспешно дошли до барной стойки. Крокодил, старуха и зелёное желе устроились за столиком неподалёку, у каждого в руке — включая желе — по высокому бокалу.

А господин Крючкотворс, полагаю, вытребовал свой приватный танец... Во всяком случае, его в компании председателей я не видел.

Кажется, главный девиз Сан-Инферно гласит: никогда не отказывайся от халявы, даже если буквально СИДИШЬ на мешке с золотом...

Кстати об этом. В центре столика моих новых знакомых возвышался характерный мешок.

Вероятно, Розарио уже уладил неприятности с гильдиями, потому что господин Скрябб поднял свой бокал в приветственном жесте и отсалютовал бумажным зонтиком.

— Я говорю, что тебя ЗАКАЗАЛИ, Оторва! — шепотом вскричала Лолита. И я вам скажу: если кричит, пусть даже шепотом, ТАКАЯ женщина — вокруг поднимается довольно сильная буря... — И ты не должен никуда ходить без меня. Лучше всего тебе ВООБЩЕ засесть в клубе, пока не истечёт срок контракта.

— А что, такое тоже бывает? — нет, я спрашивал просто так. Из любопытства.

— Ну... Теоретически, — честно ответила Медуза. — Любой контракт на убийство имеет срок годности. И если жертва сумела избежать встречи с убийцей в течении этого времени — контракт будет закрыт. А чтобы открыть новый, понадобится сумма, превышающая прежний гонорар в десять раз.

— Ого... Это сильно повышает шансы на выживание!

— Но на практике такого ни разу не было, — безжалостно продолжила Лолита. — Убийцы ВСЕГДА выполняют контракт.

— Да, кажется, ты это уже говорила... А кроме того: сидеть в клубе — это глупо. К нам всё равно будет ходить публика, причём, после сегодняшнего шоу она повалит валом... Во всяком случае, я на это очень рассчитываю. Господин Крючкотворс говорил, что "Чистилище" в долгах, как в шелках, и чтобы выкупить закладную, нам понадобится...

— ОТОРВА!

— Да здесь я, здесь...

Мы как раз подошли к сцене, на которой девочки из кордебалета отрабатывали номер. Музыка была слишком громкой, и крик Лолиты я решил списать на её счёт.

— Ты что, совсем меня не слушаешь? — Медуза грозно сдвинула брови, а в глазах её засверкали оранжевые искры.

Вот будет потеха, если она меня закаменит. В целях безопасности, разумеется. Ведь каменному мне перерезать глотку будет довольно проблематично.

— Слышу. Эрос Аполлон начал вендетту... Но с чего ты взяла, что он непременно обратиться в гильдию убийц?

— Он уже это сделал, — тихо сказала Лолита.

— И мы это знаем, потому что... — я многозначительно поднял брови.

— Кассандра. Мне сообщила об этом Кэсси. По секрету, разумеется. Нарушив одно из самых незыблемых правил гильдии.

— Ого, — в глубине души я ликовал. Я ей нравлюсь! Я нравлюсь опасной девушке — так сильно, что она готова нарушить правило гильдии...

— Оторва!

— А? Что?..

— Никак не пойму, — взяв за руку, Медуза оттащила меня подальше от сцены. — Ты или настолько глуп, что не можешь оценить опасность, или настолько безумен, что тебе наплевать.

Махнув Юпитеру — нашему многорукому бармену, — я плюхнулся на стул за одним из столиков и с удовольствием вытянул ноги.

— И того и другого, и можно без хлеба, — криво усмехнувшись, я махнул рукой, приглашая Лолиту устроиться на соседнем стуле. — Наверное, порог моего восприятия просто зашкалил, понимаешь? А кроме того, меня ещё ни разу не "заказывали", — я сделал кавычки в воздухе.

Юпитер собственноручно принёс поднос с бутылкой текилы и двумя узкими рюмками. Я благодарно кивнул ему и наполнил обе. Опрокинул свою в рот и наполнил снова. Но пить не стал, а посмотрел сквозь прозрачную рюмку на свет.

— Ещё неделю назад я был не слишком успевающим студентом экономического вуза, жил в двушке покойной бабушки и почитал поход в ночной клуб высшим пиком существования. А сейчас... — я обвёл зал и сцену рукой, в которой была зажата рюмка. — Посмотри на меня! У меня есть стриптиз-клуб, а ещё казино. Куча народу зовёт меня боссом. И знаешь, что в этом самое страшное? — Лолита наклонилась над столиком. Слава Богу, платье было закрытым. В том смысле, что кольчуга как-то не предусматривает декольте... — Я теперь в ответе за эту самую кучу народу, — поведал я шепотом. — Я отвечаю за то, чтобы у них был кусок хлеба... В метафорическом смысле, как ты понимаешь. Место, где преклонить голову. Безопасность, наконец! И всё это меня страшно пугает.

— Пугает? — переспросила Лола.

— Да, именно. А вдруг я не справлюсь?

— Ну... До этих пор ты отлично действовал, Оторва. Так что... Продолжай в том же духе.

— Знаешь, как говорила моя бабушка? За хорошо сделанную работу в качестве награды ты получаешь ещё больше работы.

— Кажется, я поняла... — покачала головой Лолита. — В данный момент ты не можешь правильно расставить приоритеты. Тебе кажется, что новые обязанности и новая ответственность — куда важнее какой-то там вендетты, верно? — я кивнул. — Но посмотри на это с такой стороны: если Эрос Аполлон тебя достанет, то вернётся в клуб. И жестоко отомстит всем, кто тебе симпатизирует. Ребята не просто окажутся на улице. Думаю, повезёт тем, кто сможет отыскать канаву поглубже.

— И поэтому ты предлагаешь мне забаррикадироваться в "Чистилище" и дрожать, как заяц? — криво усмехнулся я.

— Я предлагаю тебе на какое-то время залечь на дно, — урезонила меня Лолита. — А я пока наведу справки, узнаю, кто принял заказ... В конце концов, мы можем разместить встречный контракт, помнишь?

На какой-то миг, мысль нанять Кассандру в качестве киллера, показалась мне соблазнительной.

Пусть она просто пойдёт, и укокошит Эроса Аполлона. И тогда я заживу спокойно...

— Нет.

— Что нет, Оторва?

— Мы не будет размещать встречный контракт.

— А что тогда?

— Ну... Я правда попробую не высовываться. И... — я глубоко вздохнул. — Да, я согласен, чтобы ты за мной приглядывала. Спасибо.

Может, в плане умственной эквилибристики я ещё на что-то гожусь. Но в качестве бойца — бумажный фантик лучше справится со стеной огня, чем я — с наёмным убийцей.

Хотя... Если я выживу, и если у меня появится свободное время... Было бы неплохо потренироваться.

— Тогда я разработаю график, — Лолита поднялась, так и не притронувшись к своей рюмке с текилой. — Подыщу кого-нибудь приглядывать за клубом, и скажу девочкам, что не приду на девичник.

— Не надо, — я махнул рукой. — Как раз сегодня можешь взять выходной. Вечером я ужинаю в доме папы Коломбо. А там, думаю, всяко найдётся кому за мной присмотреть. Так что, отдыхай, развлекайся... А строить баррикады начнём завтра. Лады?

И я потянулся, чтобы налить себе ещё текилы.

— А ты не слишком много пьёшь, Оторва? — вдруг спросила Лолита, плюхнувшись назад на стул. Тот протестующе заскрипел, но выдержал. — И с чего бы Коломбо приглашать тебя домой? Ну, вы конечно провернули на пару удачное дельце, но это ещё не значит...

— Он хочет познакомить меня со своей дочерью, — перебил я. — Надеюсь, что ответил на оба твоих вопроса.

— С Зебриной? — Лолита подняла брови так высоко, что они скрылись под волосами. — С какого перепуга Коломбо хочет познакомить тебя с Зебриной?

— С такого, что он решил меня на ней женить, — фыркнул я, опрокидывая в рот очередную рюмку.

Поймите меня правильно: отправляться на смотрины с будущей невестой трезвым я просто боялся. Ну в смысле: мы же совсем незнакомы! А вдруг она мне не понравится?..

А на пьяную голову, как говорится, все женщины — красотки.

Лолита, кажется, пропустила мои последние слова мимо ушей. Она сидела совершенно неподвижно, словно окаменев, и пристально смотрела в одну точку.

— Эй! — я помахал рукой перед её лицом. — Ты где?..

— Идём! — вскочив, она схватила меня за руку и потащила, как маленького, за собой.

Я едва успел прихватить бутылку.

— Но куда?.. — я старался одновременно не отставать, и не расплескать текилу. А это было сложновато, потому что неслись мы с дьявольской скоростью.

— Не важно. Подальше отсюда. В другое измерение. Астрофель, Шао-Линь, Океан... Жопа Старого Кенгуру, например — очень милое местечко.

— Да что случилось-то?

Уперевшись обеими ногами в пол, я попытался затормозить неотвратимое, как сход ледника, движение Лолиты, но только споткнулся, запутался в собственных ногах и теперь тащился за ней, как тряпичная кукла.

— Лола! Остановись!.. Объясни толком, что происходит.

И она застыла, как вкопанная. А я поспешил принять вертикальное положение.

— Ладно, не стоит паниковать, — сказала она.

— Я тоже так ду...

— Суну тебя в сейф, а сама сбегаю, договорюсь кое-с-кем. Переправим тебя к моим братьям. Посидишь у них годика три-четыре... Самое большее — пять. Глядишь, всё и уладится.

— Лолита, — я попытался вытащить руку из её железной хватки. — Ты, часом, головой не ударялась?

— Что происходит, друзья мои? — к нам направлялся, игривый, как котёнок, Розарио. — Я уладил дела с гильдиями, я уладил дела с законником — между прочим сам, без посторонней помощи! А выйдя из кабинета, чтобы промочить горло после трудов праведных, что я вижу?.. Кислые, унылые лица. Да если бы я вас не знал, то подумал бы, что на нас напали Ужасные Твари из Подземельных Измерений.

— Хуже, — откликнулась Лолита. — Коломбо хочет женить Оторву на Зебрине.

И опять у него сделалось такое выражение, словно кот подавился комком шерсти.

Глаза на выкате, рот открыт...

— Вот теперь ты точно попал, босс, — наконец произнёс побледневший тигр.

Глава 2

— Да в чём дело-то? — я разозлился. Пугают, пугают, — а толком объяснить ничего не могут... — Это ведь всего лишь девушка. Ну да, она дочка Большого босса, и что с того? Я вовсе не собираюсь на ней жениться. Я знаете ли, однолюб.

Лола бросила на меня уничтожающий взгляд.

— С тремя-то девочками в постели?

— Да!.. — я говорил всё более запальчиво. — Я, знаешь ли, очень им предан. И вовсе не собираюсь...

— Босс, — тихо перебил Розарио. — У тебя просто нет выбора. Понимаешь?

От его голоса я как-то разом вспотел. Коленки предательски подогнулись, а текила, которую я уже привык пить, как воду, вдруг запросилась наружу.

— Надо устроить совещание, — вдруг сказала Лолита. И на мой взгляд, это была самая разумная мысль за последнее время.

— Отлично, — тошнота немного отступила. — Сядем, вытянем ноги, и вы объясните мне всё по порядку.

— Идите в мой кабинет, — тигр бросил Лоле ключ-карту. — А я приведу девочек.

— Розарио, может, не надо... — попытался я.

— Поверь, босс. Их это тоже касается.

— О.

Кабинет бухгалтера как-то неуловимо изменился. Стал просторнее, и... чище, что-ли? Хотя и раньше здесь царила почти безупречная чистота — в смысле, никакой пыли, никакого мусора...

А, вот в чём дело! Исчезли кипы бумаг. Папки, скоросшиватели, степлеры и дыроколы — всё это куда-то делось. Оставив девственно-чистый стол с ноутбуком незнакомой мне марки, наглухо закрытый шкаф и вполне симпатичные диванчики вокруг низкого кофейного столика.

Эх, сейчас бы кружечку кофе! Или... Или уж нет. На худой конец.

Как только мы с Лолой расположились на одном из диванов, в кабинет влетела Ариэль.

— Макс! — с разбегу она запрыгнула мне на колени, обвила руками за шею и принялась целовать.

Я приободрился. А жизнь всё-таки налаживается...

— Макс! — это уже Белоснежка. Всё в том же деловом брючном костюме, в огненно-красной шелковой блузке... Она упала рядом с нами и тоже обхватила меня руками.

— Макс!.. — Чарли ворвалась, как снежный вихрь. Крылья полыхают ослепительным белым светом, над головой — призрачное сияние...

Упав на ковёр, она обняла мои колени и прижалась всем телом.

Нет, это уже переходит всякие границы. Мне, конечно приятно, но...

— Девочки, почему вы ведёте себя так, словно я умираю?

— Всё гораздо хуже, — сквозь поцелуи пробормотала Ариэль.

— Мы прощаемся, — добавила Белоснежка.

— Да уж, — вздохнула Чарли Куинн. — Сама не верю.

Розарио, вошедший как раз в этот момент, издал горлом такой звук, словно подавляет рыдания.

И я не выдержал.

Выпутавшись из тройных объятий, вскочил и отошел подальше, чтобы видеть всех.

— Так, а ну-ка все успокоились, — сказал я строгим голосом. — Ничего ещё не случилось. Я здесь, с вами.

— Это ненадолго, — буркнула Чарли.

— Мы обязательно что-нибудь придумаем, — я повысил голос. — В конце концов, я просто пойду к Коломбо, и всё ему объясню. Про то, что у меня есть вы, и что я не собираюсь жениться... На ком бы то ни было.

Лолита тяжело вздохнула и стащила корону. Тяжелые рыжие косы рассыпались по плечам, а кольчуга издала тихий металлический шелест.

— Дело не в доне, как таковом, Оторва, — сказала она устало.

— Всё дело в Зебрине, — кивнул Розарио. — Если она положила на тебя глаз — ты уже не отвертишься. Она возьмёт тебя, так или иначе. Выжмет и вывесит на просушку.

— Вы забываете, что я тоже — не мальчик, — с достоинством напомнил я. Нет правда. Даже обидно. — Я смогу за себя постоять.

— Пока не придётся лечь, — заметила Чарли. — И тогда тебе останется лишь расслабиться и получать удовольствие.

Я поперхнулся.

— И что? Вы так легко сдаётесь? Решили просто бросить меня на камни и отойти в сторону?

— Любимый, — сказала Ариэль. И голос её звучал необыкновенно твёрдо и чётко. — Если тебе нужна моя жизнь — бери. Она твоя. Я сделаю всё, что ты скажешь. Всё, что ты захочешь. Но не заставляй меня вставать на пути у Зебрины Коломбо.

Белоснежка и Чарли синхронно кивнули в такт её словам.

— И кроме того... — задумчиво сказал Розарио. — Если хорошенько подумать...

Я вскинул на него взгляд, полный надежды.

— Брак с Зебриной имеет одну несомненную выгоду ПРЯМО СЕЙЧАС: ты сможешь больше не беспокоиться по поводу убийц. И Эроса Аполлона.

— Ты больше никогда и ни о чём сможешь не беспокоиться, — кивнула Лолита.

— Потому что буду мёртвым?

— Потому что с семьёй Коломбо в Сан-Инферно не связывается никто. Мэтр Заточчи почитает за честь сыграть с доном партию в шахматы. Мастер Вой каждый день присылает ему свежую прессу. Господин Скряббс НИКОГДА не проверяет его бухгалтерию, и молча принимает столько взносов, сколько Коломбо посчитает нужным заплатить.

— Да, но причём здесь его дочь?

На меня посмотрели, как на слабоумного. Причём, все пятеро.

А затем Розарио вздохнул, и хлопнул себя по коленям.

— Ладно,хватит разговоров, — подвёл он черту. — Приглашение принято, и как ни крути, но вечером ты ОТПРАВИШЬСЯ в гости. Даже если к этому времени тебя успеет укокошить наёмный убийца.

— Ты меня отлично ободрил, спасибо большое, — высказался я. — Теперь я ТОЧНО ничего не буду бояться — ведь самое страшное со мной уже случилось.

— Рад, что ты к этому так относишься, — покровительственно улыбнулся тигр. — Позитивный настрой поможет продержаться подольше.

— Теперь тебе нужно отдохнуть, — Лолита поднялась с дивана и расправила кольчугу.

— А как же ваши волшебные таблеточки?

Честно говоря, я не собирался спать. За оставшееся до вечера время я хотел наскоро просмотреть счета клуба, и вместе с Розарио набросать примерный план выхода из финансового кризиса...

— Поверь, Оторва: сегодня вечером, чтобы выжить, тебе понадобятся ВСЕ ресурсы организма. Так что после того, как ты выспишься, я обязательно дам тебе пару энерджайзеров... И целый пузырёк с собой — так, на всякий случай.

— Идём, — Чарли тоже поднялась, Ариэль с Белоснежкой потянулись за ней. — Сделаем тебе массаж. Ну и... Всё остальное.

— ЭТОТ день ты никогда не забудешь, — прижалась ко мне Ариэль.

— Да уж, мы постараемся, чтобы ты помнил о нас вечно, — улыбнулась Белоснежка.

И мы пошли в нашу комнату.

Ох, как давно я здесь не был... Дня два, не меньше. Я уже забыл, какое это счастье — принимать душ в обществе моих прекрасных девочек.

Меня побрили и даже подстригли. Уложили в кровать с хрустящими чистыми простынями.

Сделали, как и обещали, массаж, и... Всё Остальное.

Хуже стало, когда пришло время одеваться.

Белоснежка притащила ворох одежды, и меня обрядили в такой жесткий деловой костюм, что больше он походил на боевой доспех.

— Ткань противоударная, — тут же подтвердила мои подозрения Белоснежка. — Не горит, не режется, и при удачном раскладе, выдерживает прямое попадание из гранатомёта.

— В подошвах ботинок спрятано по стилету, — добавила Чарли. — Выкидываются, если ударяешь носком об пол.

В общем и целом девчонки вели себя так, словно отправляют своего единственного мужчину на войну: лица сосредоточенные, одухотворённые. Движения чёткие и слаженные.

А под занавес Ариэль протянула мне... кинжал. Здоровенный такой, с зазубринами по краю — в моём мире такие зовут "тактическими ножами".

— А это обязательно? — глаза мои вылезли из орбит, как у кота Тома, которого только что огрели сковородой по затылку.

— На крайний случай, — пояснила моя самая милая девушка. — Закрепи ножны на лодыжке и воспользуйся, если не будет другого выхода.

Я не стал уточнять, кого она предлагает мне укокошить: папу Коломбо, его загадочную дочку или себя самого.

Но нож взял. Иногда так бывает: для того, чтобы избежать гибели, не хватает всего одной мелочи...

И если брать во внимание то, что я всего лишь еду на смотрины, то я был готов.

Даже если вышеозначенная девушка будет с когтями по полметра и зубами, как у акулы.

Удивительное дело: по мере того, как время близилось к вечеру, я чувствовал себя всё спокойнее.

Не буду отрицать: ОГРОМНОЕ значение в этом сыграли релаксационные процедуры, которые устроили мне девочки.

Но многое было и от меня самого. Я всё время думал: ну что такого может случиться? Я ведь всего лишь иду в гости, к вполне приятному человеку, от которого до сих пор видел только хорошее.

Может, мои друзья зря паникуют? Может, они боятся, что наша новая, ещё довольно хрупкая дружба даст трещину, если я начну уделять внимание другим людям?

Впрочем, всё это домыслы. Нужно действовать так, как всегда: ввязаться в драку и посмотреть, что из этого получится.

...Кроме приглашения, папа Коломбо прислал за мной ещё и лимузин. Тоже плюс: не придётся тащиться по вечерней удушающей жаре, и прибыть к месту выжатым, как лимон и в пропотевшей насквозь рубашке.

Не знаю, далеко ли было от "Чистилища" до особняка Коломбо, — я ещё не настолько хорошо ориентировался в городе...

Чёрт побери! Я был в Сан-Инферно всего неделю, и НИ В ЧЁМ ещё не ориентировался. Надо признать: я всё ещё был неоперившимся птенцом, новичком, для которого пройдут ГОДЫ — прежде, чем он сможет научиться летать.

А то, что мне удалось провернуть парочку удачных спекуляций в самом начале — это всего лишь везение. И помощь друзей, которые в меня почему-то верят.

За рулём лимузина — что было особенно приятно — сидел сам Лука Брази, консильери дона Коломбо.

— Господин Безумный, — поприветствовал он меня, открывая заднюю дверцу. — Выглядите на миллион золотом.

— Чего это вдруг я стал для тебя господином, Лука? — мягко отстранив его, я открыл дверцу переднего пассажирского сиденья. — Куда подевались сынок, мальчик и всё в таком духе?

А потом поспешно юркнул в прохладное кондиционированное нутро — Задница всё ещё висел над горизонтом, и из его раскалённого очка на город изливался плотный удушливый жар.

Лука Брази обошел лимузин, устроился на водительском месте и повернул ко мне своё мятое, похожее на дружелюбную кучу влажного белья, лицо.

— До меня дошли слухи, что скоро вы войдёте в Семью. А без субординации в нашем деле никак нельзя. Каждый должен знать своё место, босс. Понимаете, о чём я?

Если честно, мне не понравились его слова. Наверное, потому что они как бы подтверждали то, чего опасались Лолита с Розарио. И девочки.

Его изменившееся отношение как бы подводило черту, над которой стояла надпись: ТЫ ПОПАЛ, МАКС. ОКОНЧАТЕЛЬНО И БЕСПОВОРОТНО.

— Стоп-стоп-стоп, — сказал я, когда консильери сдвинул громаду лимузина с места. Тот сразу нажал на тормоз. Я ткнулся в приборную доску, а потом перевёл дыхание. — НЕ В ТОМ СМЫСЛЕ, что останови машину, Лука. Я хочу сказать: не стоит делать поспешных выводов. Да, мы с доном в отличных отношениях, но это ещё не значит...

— Ты понимаешь, о ком сейчас говоришь, сынок?

Вот! Так-то лучше.

— Ну, мне кажется...

— Тогда послушай старого мудрого удава: если дон чего-то хочет — он это получает. Ему просто никто не отказывает. Но если чего-то хочет Зебрина — она это просто БЕРЁТ. Независимо, принадлежит это кому-то ещё, или обладает сознанием. Улавливаешь разницу?

— Ты намекаешь на то, — медленно сказал я. — Что с доном Коломбо все ХОТЯТ иметь дело — потому что он чёткий, деловой и всегда держит слово. А его дочь...

— А Зебрина — это совсем другая разница, — поспешно закончил за меня консильери. — Сам всё увидишь.

Он не добавил "не переживай", "расслабься" — или ещё что-то, что в таких случаях принято говорить.

Я так понимаю, потому что мне не стоило расслабляться. И наоборот: переживать следовало на всю катушку.

Наконец, мы подъехали к громадным воротам. Они были чёрные, из сплошных листов, усеянных заклёпками. Тут и там на воротах виднелись опалённые проплешины — краска на них съёжилась чешуйками, открывая блестящее стальное нутро. По верху ворот шли громадные шипы.

— Не принимай близко к сердцу, — посоветовал консильери, заметив, как внимательно я разглядываю ворота. — Это скорее дань традиции, чем необходимость.

В этот момент ворота распахнулись, и мы въехали в Мордор.

— А красиво тут у вас, — заметил я минут через десять.

Дорога из светло-желтого кирпича вилась к высокому изумрудно-зелёному замку на холме, вдоль неё выстроились строгие свечи кипарисов. С правой стороны угадывалось багрово-красное озеро, по поверхности которого, кажется, плавали лебеди — только лысые. В смысле — без перьев, но зато с плотно пригнанной чешуёй.

Слева был разбит французский регулярный парк. Ну знаете, когда всё по линеечке, и каждая травинка растёт во фрунт. С одним небольшим, просто крошечным отличием: парк явно предназначался для великанов. Боюсь, даже Лола почувствовала бы себя на его дорожках дюймовочкой.

— Это всё донья Карлотта, — сообщил Лука Брази. — Парк разбит по её собственному проекту.

— Передайте ей моё искреннее восхищение, — бабушка не воспитывала меня ни невежей, ни грубияном.

— Дон специально попросил меня поехать этой дорогой, — откликнулся консильери. — Ну, чтобы показать товар лицом... Ведь после женитьбы это всё станет твоим.

Подсластить пилюлю. Ну, по крайней мере, это я могу понять.

— А... Куда денется папа Коломбо? — при всём моём уважении к дону, как-то не улыбалось мне жить в этих хоромах с нелюбимой женушкой, да ещё и с тестем...

Я потряс головой. Нет! Ни за что!.. Никакой женитьбы не будет. Все вокруг говорят об этом, как о решенном вопросе, и я почти привык. Но ключевое слово здесь "почти".

Бабушка также не воспитывала меня трусом. И когда придёт время, я не побоюсь сказать "нет".

Да, не побоюсь.

О-хо-хо...

— Сам-то он собирается уйти на покой, — продолжил, не замечая моего замешательства, Лука Брази. — У папы имеется небольшая вилла на берегу Арифметического моря... И они с донной Карлоттой собираются переехать туда, как только устроится жизнь Зебрины.

— Так она — единственный их отпрыск?

— И наследница империи Коломбо.

— Круто, — я стал смотреть, как приближается замок. — Круто-круто-круто...

Только сейчас я понял, что замок громаден. Да, издалека, со своими зефирными башенками и воздушными портиками, казалось, его перенесли сюда из парка Диснея, и только по недоразумению покрасили в зелёный цвет.

Но когда дорога стала подниматься в гору, и передо мной выросли исполинские, из зеленоватого камня стены, покрытые фиолетовыми бородами лишайников, тектоническими трещинами, из которых кое-где проросли деревца, а взгляд всё стремился и стремился вверх, не в силах добраться до крыши...

— Эй, да здесь можно пережить атаку армии драконов, — сказал я задумчиво.

— Когда-то так и было, — кивнул Лука Брази. — Но это было давно. С тех пор, как Сан-Инферно стал городом-государством, такого не случается.

— Но драконы всё-таки есть? — осторожно спросил я, надеясь на отрицательный ответ.

— Разумеется, — разочаровал меня консильери. — Но все они тоже платят налоги, так что...

— Я понял. Они — такие же граждане нашего любимого города, как и другие.

— Э... Не совсем, — уточнил Лука Брази. — В смысле, граждане — да. Но такие же — вот это вопрос.

И только я хотел его задать, как оказалось, что мы приехали.

Лимузин остановился на желтой подъездной дорожке, рядом с исполинскими ступенями, которые вели наверх, ко входу в замок.

Про эти ступени я бы сказал, что по ним спокойно может подняться отряд вооруженных до зубов рыцарей, прямо на лошадях.

Или небольшая танковая колонна — если наденет ступенчатые гусеницы.

— Ты заходи, — посоветовал Лука Брази. — А я отгоню нашу лошадку в стойло.

— Может, я лучше с тобой? — от всего этого гигантизма мне сделалось не по себе.

В моём измерении некоторые правители тоже любили гигантские постройки: с их помощью очень удобно внушать подданным страх и трепет.

В принципе, им это удавалось.

— Ты же гость, сынок, — куча влажного белья улыбнулась. — Иди, не робей. Тебя там ждут.

Возможно, его ласково-покровительственный тон помог мне собраться. Терпеть не могу, когда со мной обращаются, как с ребенком. Даже в детстве не терпел. Вот бабушка была мировой человек. Мы всегда общались на равных.

Храбро распахнув дверцу лимузина, я поставил ноги на желтые кирпичи. Интересно: в какую сказку эта дорога приведёт меня?..

Но на верхней ступеньке я уже видел фигурку дона Коломбо — как радушный хозяин, он вышел встретить меня прямо на лестницу.

Сделав глубокий вдох, я начал восхождение.

Глава 3

— Добро пожаловать в моё скромное жилище! — поприветствовал меня дон Коломбо.

Наверное, так говорят все владельцы замков — хотят продемонстрировать, что на словах ничем не отличаются от тех, кто живёт в крошечных однушках.

— Не кокетничай, Вито. Если ты живёшь в громадном замке — имей смелость это признать, — из высоких, в три человеческих роста дверей, вышла миниатюрная стройная женщина. — Мой супруг всегда был очень скромным, — пояснила она мне. — С годами он не изменился.

И они слились в страстном поцелуе.

Нет, я вовсе не шучу! Женщина так и ВПИЛАСЬ в Коломбо, тесно прижав его к себе. Я даже услышал громкий сосущий звук — так раковина втягивает остатки воды.

Слава Богу, через пару минут это прекратилось, а то я уже не знал, куда себя девать. Согласитесь: всегда чувствуешь себя неловко рядом с не в меру ретивой парочкой...

— Донна Карлотта, — представилась женщина и протянула мне руку. Не для поцелуя, а для рукопожатия — как равная равному.

Но на этот раз я не удержался. Почему-то казалось, что ЭТОЙ даме руку непременно нужно поцеловать. Что я и сделал со всей отпущенной мне природой галантностью.

— Макс, — сказал я, глядя в её волшебные глаза. — Для друзей — Безумный Макс.

А глаза у дамочки и впрямь были занятные: зрачки в них были вертикальные, золотые. А радужка переливалась всеми цветами радуги.

Я и не заметил, что продолжаю сжимать её тонкую руку и смотрю, смотрю... Зрачки донны Карлотты становились всё больше, казалось её взгляд проникает мне в самую душу, устраивается там поудобнее и собирается почитать свежую газету.

— Карлотта! — голос дона Коломбо не сразу проник в моё сознание, прорвавшись сквозь радужное марево.

— Да, дорогой, — она отвела взгляд и я почувствовал себя обделённым.

— Проводи нашего гостя в столовую, а мне нужно перекинуться парой слов с консильери.

— Хорошо, любимый, — и она шепнула ему на ухо: — Он подходит, — а потом повернулась ко мне и совсем другим голосом сказала: — Добро пожаловать в замок Влахерна, господин Безумный Макс. Переступите порог и пусть эти стены послужат вам надёжным укрытием.

Это прозвучало, как традиционное приглашение — ну, как наше земное "добро пожаловать". И я не придал её словам большого значения.

Взяв под руку, донья Карлотта повела меня внутрь.

Шлейф её красного, сотканного из глянцевой чешуи платья негромко шуршал по каменным плитам, создавая ощущение, что за нами ползёт крупная тяжелая змея... Так и хотелось ускорить шаг, чтобы не попасться ей на зуб.

Нет, это я себя накручиваю, — я, как мог, пытался успокоиться. — У нас на земле говорят: чего боишься, то и случается. Значит, нужно срочно начинать бояться так никогда и не жениться.

Коридор замка был точно таким, как я себе и представлял: гобелены, штандарты... В простенках — рыцарские доспехи. С одним небольшим уточнением: доспехи эти делались для Горгонид. Я имею в виду, что размером они превышали мой рост раза в полтора... Так что впору пришлись бы разве что Лолите, и её ухажеру Энди.

Я чувствовал себя ребёнком. То есть, мелким, пронырливым и недостойным доверия.

— Судя по стенам, ваш замок — довольно древнее строение, — нарушил я неловкое молчание.

— Замок Влахерна появился задолго до того, как возник город, — охотно откликнулась донья Карлотта. — Мы поселились в этих краях гораздо раньше. И в принципе, не возражали, когда в долине начали селиться и другие. Экономика пошла вверх, стало больше пищи. А это благоприятно сказалось на инфраструктуре измерения.

— Ага, — умно высказался я, не совсем понимая, о чём речь.

— Они принесли с собой свежие веяния, — продолжила донья Карлотта. Её голос гулко отражался от капителей высоких колонн, но даму это не смущало. — Напомнили о том, что мы — тоже живые. Мне нравится Сан-Инферно. А вам, дорогой Макс?

— Я здесь всего неделю, — честно признался я. — И понимаю только, что это место разительно отличается от того, где я вырос. Но мне здесь нравится.

— Счастлива это слышать, — донья Карлотта ласково похлопала меня по руке улыбнулась.

А я почувствовал новую тревогу: а вдруг моё признание она расценит как-то по-своему? Ну, в смысле: мне нравится ваш город, а значит, понравится и ваша дочь, тра-ла-ла, не успеешь оглянуться, а тебя уже спрашивают: согласен ли ты, сын мой...

И мы неожиданно остановились.

Перед нами была двустворчатая дверь из какого-то очень красивого дерева. Оно было оранжево-золотистым, полупрозрачным, и больше всего походило на янтарь. Прожилки светились своим собственным светом, и именно по их рисунку я предположил, что вижу именно дерево.

Орнамент из цветов и птиц покрывал всю поверхность, и вырезан был столь искусно, что птицы казались живыми. Услышь я сейчас птичье пение — нисколько бы не удивился.

— Это дерево Гофер, — заметив мой интерес, пояснила донья Карлотта. — Уникально тем, что в огне не горит, в воде не тонет, и может выдержать удар любого тарана. Это деревья с нашей родины, — добавила она печальным голосом. — Но я собственноручно посадила здесь, вокруг Сан-Инферно, несколько рощ. Через каких-нибудь две-три тысячи лет они достигнут зрелого возраста.

— Да, это совсем скоро, — кивнул я. — Не успеем оглянуться — а они уже выросли.

А потом, не удержавшись, протянул руку и провёл кончиками пальцев по орнаменту.

Как только я притронулся к дереву, узор пришел в движение. Цветы принялись покачиваться, словно под лёгким ветерком, а птицы прихорашиваться и чистить пёрышки.

От неожиданности я отдёрнул руку, и орнамент вновь застыл. Но теперь его рисунок был неуловимо другим.

— Простите, — я смущенно вытер руку о штанину — на кончиках пальцев осталось ощущение, как от прикосновения к нежной коже. — Я не знал, что так будет.

Донья Карлотта посмотрела на меня долгим внимательным взглядом. Зрачки её глаз потемнели, радужка на мгновение стала кроваво-красной, в цвет платья.

— Откуда, говорите, вы родом? — спросила она после несколько напряженной паузы.

— А я ничего такого не говорил. Но это вовсе не секрет: я с Земли.

— Вы уверены?

— На сто двадцать процентов, — улыбнулся я. — Уж что-что, а это я знаю точно.

Она скептически сощурила свои прекрасные глаза, а я мельком подумал: не слишком ли упорно я оправдываюсь?..

— Ну хорошо, — наконец сказала донья Карлотта. — Пусть пока будет так.

И махнула рукой. Двери, повинуясь её жесту, медленно и торжественно отворились...

И мы столкнулись с миниатюрной девушкой лет семнадцати.

— Привет, мамуль! Кого ты привела на ЭТОТ раз?

— Познакомься, Зебрина. Это партнёр твоего отца, Безумный Макс. Макс... — хозяйка с улыбкой взглянула на меня. — Это Зебрина. Наша дочь.

Голос дамы звучал точь-в-точь, как у гордой наседки, которая только что снесла новое яйцо. То есть, заботливо и немножко обеспокоено: будет ли яичко хорошо себя вести, и не опозорит ли родителей?

Я опешил. Нет, ТАКОГО я точно не ожидал.

Зебрина Коломбо!.. Та самая Зебрина Коломбо, которая берёт всё, что захочет, и от которой мне лучше всего бежать на другой континент.

Да она же — обыкновенный подросток!

И судя по ярко-желтому ирокезу на голове, множеству татуировок и кольце в носу — подросток бунтующий.

— Хай, чувак.

Меня стукнули по плечу довольно твёрдым кулачком, к тому же, унизанном крупными перстнями — ну знаете: черепа, металлические когти и всё такое. По опыту: в драке такие перстеньки не хуже кастета.

— Ну хай, коль не шутишь, — признаться, я уже порядком подзабыл весь этот подростковый слэнг. К тому же, он стремительно менялся от сезона к сезону, в зависимости от моды, текущих кумиров и субкультурных течений.

Наморщив лоб в небывалом умственном усилии, я смог выдать:

— Как чё?..

За что получил широкую белозубую улыбку и ещё один чувствительный тычок в плечо.

— Ауф, ма, вайб — норм.

Донья Карлотта заметно расслабилась.

— Я рада, что вы подружились, — прощебетала она так, словно только что узнала: любимый дядюшка, который находился при смерти последние десять лет, наконец-то поправился!

Ну, до дружбы нам ещё далеко, — смело ответил я хозяйке дома про себя.

— Чё мутишь? — сделала следующий заход Зебрина.

Одета она была в короткие шорты из обрезанных джинсов и спортивную майку-боксер с принтом электрической гитары и надписью "Добро пожаловать в Ад".

Такой наряд я мог легко представить на Ариэль — и она смотрелась бы в нём очень сексуально.

Чего нельзя было сказать о Зебрине: как любой подросток женского пола определённого возраста, она выглядела, как сорванец — ноль сексуальности, двести процентов драных коленок, обломанных ногтей и того особенного прищура, с которым мальчишки выбирают: чьё бы окно разбить сегодня?

— Э... Я владелец стриптиз-клуба "Чистилище", а ещё — совладелец казино "Вертел Желаний", — я постарался, чтобы всё это звучало достаточно скромно, без хвастовства. Не люблю выставляться.

— Флексишь, — Зебрина пренебрежительно махнула тощей загорелой ручкой. — Давай пруф, тогда поверю.

Честно говоря, я ничего не понял. Посмотрел на донью Карлотту — та взирала на нашу беседу с благосклонностью короля, которому предстоит подписать смертный приговор преступнику, список пригрешений которого как раз зачитывает палач.

— Дорогая, может, покажешь нашему гостю замок? — пропела хозяйка дома, подпихивая любимое чадо поближе ко мне.

Чадо закатило глаза, издало душераздирающий вздох, и сказало так, чтобы показать: лично она делает мне ОГРОМНОЕ одолжение:

— Го, чел. Расшарю тебе доступ.

— Э...

Честно говоря, как-то не улыбалось мне оставаться с подростком наедине. Я что хочу сказать: дети непредсказуемы. Кто знает, что она выкинет в следующий момент? Заставит меня играть в салочки? Подставит подножку?..

— Идите, детки, погуляйте, — проворковала донья Карлотта. — А мне нужно проследить за обедом.

За обедом?

В этот момент я почувствовал, что мои уши встали торчком — совсем, как у недоброй памяти Эроса Аполлона.

А впрочем... Скорее всего, это просто фигура речи. Наверное, подадут какие-нибудь особенные таблетки на громадных золотых блюдах, а на закуску, как всегда, море выпивки.

Ладно, с этим я смогу справиться. То ли воздух в Сан-Инферно такой, то ли ещё что, но поглощать спиртное я мог просто в неприличных количествах. И совершенно без ущерба для организма... "Чтоб у нас всё было и ничего за это не было" — помните?

Вот, как-то так.

— Ладно, двинули в солярий, — меня вновь толкнули острым кулачком, и я пошел. — Почилим...

— Я — не фанат.

— Поздняк метаться. Мы уже идём.

Двери из драгоценного дерева закрылись сами собой, оставив донью Карлотту в столовой, а меня — наедине с её милой дочкой-подростком.

Я про себя усмехнулся. Нет, я всё понимаю: розыгрыши — святое дело. И убедить меня в том, что Зебрина — это все семь казней египетских в одном флаконе, наверное, было даже забавно. Но... Как они успели договориться?

Я что хочу сказать: ладно, Лолита с Розарио. Ну, пускай ещё девочки. Но как они уговорили Луку Брази? И главное, когда успели?..

— Это спортивный зал, здесь папаня колотит грушу и должников, — равнодушно махнула рукой Зебрина на ещё одну дверь, не из дерева Гофер, но тоже умопомрачительной красоты. На обеих створках было вырезано по половинке большого цветущего дерева — кажется, апельсинового. — Это — продолжила она лекцию, — мамин будуар. Здесь она вышивает гобелены и штопает папины носки.

— Носки, — я представил себе донью Карлотту, в шуршащем вечернем платье со шлейфом, и... с деревянным грибком в руке, на который натянута прохудившаяся пятка.

— Ну да, носки, — кивнула девчонка. — Прослойка между ногами и ботинками. Помогают избежать мозолей. Мама говорит, что на папе они БУКВАЛЬНО горят.

Что характерно: по мере удаления от родительского ока, словарный запас Зебрины стремительно увеличивался.

— Ясно... — я поглядел по сторонам. Коридор не изменился — словно мы вот уже полчаса шли по кругу. Те же гобелены, те же громадные рыцари в простенках и гигантские канделябры на стенах. — Ну а ты? Чем занимаешься? Что тебе интересно?

— А зачем тебе? — девчонка вдруг подозрительно застыла на месте.

— Ну знаешь... — я даже растерялся. — Так обычно поступают при знакомстве. Представляются, рассказывают о себе... Стараются найти что-то общее, какие-то точки соприкосновения.

Зебрина рассмеялась. Мальчишеское лицо с слишком острыми скулами сделалось симпатичным и лукавым, на коже яркими пятнышками выступили веснушки.

— А, так ты знаешь о женитьбе, — она весело махнула рукой. — Расслабься, чел.

— В смысле?..

Признаться, как раз о женитьбе я и не думал. Я что хочу сказать: ну кому придёт в голову выдавать замуж подростка? Или жениться, если уж на то пошло, на пятнадцатилетней девочке...

С тех пор, как я увидел Зебрину, так сказать, во плоти, об угрозе папы Коломбо устроить свадьбу, я забыл начисто. Она же ребенок!

Лет пять, а ещё лучше десять — это НОРМАЛЬНЫЙ срок для того, чтобы дочка подросла, повзрослела... А там — или я умру, или шах умрёт, или... ишак научится говорить.

— Да в прямом смысле — не бери. Он каждый месяц находит мне женихов. Да тут уже штук двадцать побывало...

— И... что с ними случилось? — спросил я осторожно. Всё-таки кое-какие опасения у меня остались. Я хочу сказать, не зря же на меня так упорно нагоняли страху. Вот его отголоски всё ещё и бродили у меня в голове.

— Я их съела, — заговорщицки прошептала девчонка мне на ухо. И подмигнула.

А я понял сразу две вещи: что ростом она уступала мне совсем чуть-чуть, и только из-за субтильного телосложения выглядела миниатюрной. А во-вторы — глаза у Зебрины были такие же, как у мамочки: с золотыми вертикальными зрачками и радужной, уж простите за тавтологию, радужкой.

— А, ну тогда всё в порядке, — я заставил себя улыбнуться и тоже дружески толкнул её. Руку прошило болью до самого плеча.

Крепкая оказалась девочка! Скала, а не ребёнок.

Я незаметно помассировал кисть ушибленной руки и светским тоном произнёс:

— Так значит, замуж ты не собираешься.

— Пока нет, — кивнула Зебрина и мы вновь пошли по длинному, нескончаемому коридору. — Понимаешь, это всё папуля. Вбил себе в голову, что меня пора пристроить. Ну и... Всё такое.

— Вот видишь! — я вытер далеко не воображаемый пот. — Одна точка соприкосновения у нас уже есть.

— Да ну? И какая?

— Ну видишь ли... я вообще-то не свободен, — выдав это признание, я покраснел. Уж не знаю, почему. Честно, не знаю.

— И кто она? — в глазах Зебрины был неподдельный интерес.

— Они, — скромно потупился я. — Все три — девушки моей мечты, — не знаю, зачем я всё это ей рассказываю?.. — Брюнетка, блондинка и... девушка с лиловыми волосами. На самом деле, она русалка. А ещё — ангел и демон.

Вот чёрт. Я хвастаюсь своими любовными похождениями перед подростком.

Тут, к моему облегчению, бесконечный коридор закончился.

И началась бесконечная лестница. Она ничем не уступала той, что была снаружи — в том смысле, что тоже спокойно выдержала бы конную дивизию или танковую бригаду... И мы начали по ней подниматься.

Лестница уходила ввысь и терялась где-то в сумерках, а я пожалел, что в этом измерении лифты как-то не прижились.

— Так значит, ты живёшь сразу с тремя девушками, — продолжила беседу Зебрина. — И как? Они до сих пор не передрались?

— Да нет, — интересно. А почему я сам об этом не подумал?

— Я бы не стала ни с кем делиться, — фыркнула девчонка. — Но я — другое дело. Единственная дочь могущественного папаши и всемогущей маменьки... Ну, ты понимаешь. Бремя избалованного ребёнка. Привыкла получать всё, что захочу, и ни в чём себе не отказывать. Правда, желаний со временем становится всё меньше. Неинтересно.

— Для подростка ты рассуждаешь весьма здраво, — похвалил я.

И чего они меня пугали?..

— А ты считаешь меня подростком?

— Пойми меня правильно, Зебрина: конечно, тебе ХОЧЕТСЯ казаться старше, чем ты есть. Зрелой, умудрённой опытом женщиной. И ты ОБЯЗАТЕЛЬНО ею станешь — когда-нибудь. А пока... Наслаждайся своей детской вседозволенностью. Поверь: это большое счастье, когда мама с папой любят тебя настолько, что готовы достать луну жареную с неба.

— А что такое луна?

— Э... Спутник планеты. Небесное тело. Ну, как Задница, только не такой горячий.

— Ладно, прекрати распинаться. Метафору я уловила.

За таким вежливым, ни к чему не обязывающим разговором, мы добрались до верхнего пролёта лестницы — этажей десять высотного дома, по моим прикидкам.

— Ну вот и солярий, — повела рукой Зебрина. — Наслаждайся.

— Ух ты, — только и мог сказать я. — Ух ты.

Помещение было громадным. Вероятно, оно занимало весь верхний этаж какой-то башни, потому что было круглым. Вместо потолка его накрывал купол из прозрачного, с лёгким серым отливом стекла — без швов, просто огромный стеклянный пузырь. В моём мире таких технологий точно нет.

В центре зала располагался бассейн, или фонтан — вода в нём по традиции была багровая — я так думаю, это из-за неба.

На самом деле, вода бесцветная, правильно? На Земле неповторимый бирюзовый оттенок ей придаёт небо, голубое и бездонное, как глаза Ариэль... А здесь оттенок глаз бешеного быка небу придаёт Зрачок Люцифера, а значит, вода и другие прозрачные субстанции приобретают багровый отлив.

На самом деле, к этому можно привыкнуть. Ну, почти. Особенно, если не видеть родную планету во сне...

Вокруг бассейна с багровой водой было расставлено несколько кресел и шезлонгов, на специальных полочках лежали толстые стопки пушистых полотенец — как на дорогом курорте в Турции, который я видел в рекламном буклете.

И я уже собирался — по совету Зебрины — расслабиться и плюхнуться в одно из кресел, когда прямо из центра бассейна показалась огромная и страшная голова...

Глава 4

Голова вспучилась из воды гигантским пузырём — словно там, в глубине, неожиданно пукнул исполин.

От неожиданности я подпрыгнул, а потом попытался отскочить подальше — из бассейна во все стороны полетели тучи брызг.

Пол мгновенно намок, и конечно же, я поскользнулся. Грохнулся на пятую точку и покатился — словно пол вдруг наклонился, и стал горкой.

Затормозить удалось у самого края бассейна — уперевшись ногами в бортик. Перевёл дух, и взглянув на торчащую из воды голову, решил, что подняться на ноги будет вполне безопасно.

Из-за спины всё это время доносилось здоровое жеребячье ржание. Как любого ребёнка, Зебрину страшно веселили страдания ближнего.

— Внимание! — вдруг, перекрывая все остальные звуки, взревела голова. На вид она была лысой и круглой, как бильярдный шар, с острыми тонкими ушами и бородой старика Хоттабыча. — Опасность! Опасность! Всем в укрытие! Атака начнётся через три... две... одну...

— Что здесь происходит? — рядом с бассейном материализовалась донья Карлотта. — Зебби! Ты опять шалишь?

— Вовсе нет, мамочка, — вредная девчонка выглядела, как сама невинность. Словно не она минуту назад ржала над моими страданиями. — Это всё Нигредо. Вылез ни с того ни с сего из бассейна, и...

— Нигредо! — прервала дочь донья Карлотта. — В чём дело?

— Опасность миновала, — с готовностью ответила голова. — Нападение предотвращено.

И с этими словами голова скрылась — точнее, растворилась, в воде.

— Что это было? — я был жалок. Попробуйте выглядеть импозантно в мокрых штанах...

— Приношу извинения от имени замка и всех его обитателей, — церемонно сказала донья Карлотта. Смотрела она в это время на Зебрину — и взгляд этот не предвещал ничего хорошего.

— Да, спасибо. Всё в порядке... — рассеянно отмахнулся я. — Но... Что ЭТО было? — и я самым невежливым образом ткнул пальцем в бассейн.

— Это дух-хранитель замка Влахерна, — отмахнулась Зебрина. — Его зовут Нигредо. Как ты понимаешь, он — ровесник этих стен. Нигредо призвали и закляли охранять это место в тот момент, когда был заложен первый камень фундамента. Ну вот, старичок иногда и глючит... Понимаешь? Ему чудится, что на замок напали враги, и надо немедленно дать отпор.

— Вот как, — я безуспешно пытался отлепить штанины от ног. — Круто, круто, круто...

— Разрешите мне.

И без дальнейших объяснений донья Карлотта, опустившись передо мной на колени, приложила обе ладони к ноге — спереди и сзади. А потом провела сверху вниз... Я почувствовал мгновенное тепло, и штанина стала сухой. За ней — вторая.

А ещё на них появились острые, как бритва, стрелки.

— Спасибо, — поблагодарил я, помогая донье Карлотте подняться. — Не представляете, как вы меня выручили.

— Не злитесь на Зебрину, — тихонько шепнула та. — В сущности, она всё ещё ребёнок.

— Так и знал, что это её проделки, — шепнул я в ответ. — Милая девочка, ничего не скажешь.

— Отчасти вы правы, — донья Карлотта направилась к выходу из солярия, держа меня под руку. Она старалась держаться между мной и Зебриной — это я заметил сразу, к таким вещам в Сан-Инферно быстро возникает привычка. — Но отчасти... Видите ли, Нигредо — очень щепетильный и старательный дух. И ни в коем случае не стал бы вас пугать, если бы этого можно было избежать.

— Но...

— Идёмте обедать, — мило улыбнувшись, она похлопала меня по руке и принялась изящно спускаться по лестнице, одной рукой поддерживая подол платья.

Зебрина тащилась следом, что-то недовольно бормоча себе под нос. И я решился.

— Донья Карлотта! Я вижу, что вы искренне любите свою дочь.

Я старался тщательно подбирать слова. Не только потому, чтобы не обидеть хозяйку дома. Донья Карлотта мне действительно нравилась. Её спокойная уверенность, манера держать себя, в конце концов, её красота — зрелая и спокойная, и в то же время таящая в себе неизведанные глубины... Впрочем, на эту территорию я заходить даже не думал. Просто оценил, как мужчина — и на этом всё. Честно-честно.

— Любой родитель любит своего ребёнка, — удивлённо подняла брови хозяйка замка. — Я бы сказала — беззаветно.

— Не знаю, не имел чести испытать это на себе... — мои мысли вдруг разбежались. Тема о родителях неожиданно направила разговор совершенно не в то русло... — Я сирота. Точнее, меня вырастила бабушка. Ни матери, ни отца я совсем не знал.

— Как это печально, — посочувствовала донья Карлотта.

— Да нет, нисколько, — я попытался улыбнуться. — Если верить моим друзьям, жизнь начинается только тогда, когда предки сваливают на дачу. Я, как сирота, мог кайфовать непрерывно.

Она даже улыбнулась. Нет, правда... Хотя по глазам было видно: тётенька совершенно ничего не поняла.

— Шутка — это тоже защитная реакция, дорогой Макс, — она ещё раз заботливо похлопала меня по руке. — Я понимаю, как тебе тяжело.

И тут я заткнулся.

Эти радужные, с золотыми вертикальными зрачками глаза видели меня насквозь. Ей не нужно было понимать мои шутки. Чёрт побери! Ей ВООБЩЕ не нужно было меня слушать для того, чтобы знать, что творится у меня в душе.

— Кто вы? И почему дон Коломбо хочет, чтобы я женился на вашей дочери?

Вопросы вырвались сами собой. Нет, я собирался их задать — но в нужное время и в нужном порядке... И как-то потактичнее, что-ли. Но эта невероятная женщина совсем выбила меня из колеи.

Она мне посочувствовала! Да, я терпеть не могу таких вещей, как жалость, сочувствие... От них всего один шаг до презрения. И уж точно не потерплю ни жалости, ни сочувствия от мужчин — то есть, себе подобных.

Но донья Карлотта была ДРУГАЯ. Она сочувствовала искренне. По-матерински. И это так подкупало, что сделало мою душу послушным пластилином в её руках.

А-а-а, чёрт. Я совсем запутался. Душа может быть пластилином? Или не может?..

Давай, Макс, продолжай в том же духе, и ты благополучно слетишь с катушек. Без всякой посторонней помощи.

За этими — в некоторой степени паническими — мыслями я не заметил, как мы вновь оказались у дверей из драгоценного дерева Гофер. Возможно, здесь была замешана магия: я не забыл, как донна Карлотта появилась в солярии — как по волшебству!

А может, в этом был замешан сам замок: по своему желанию он удлинял коридоры, заставляя гостя плутать часами, или же доставлял к месту мгновенно — в зависимости от настроения и желания хозяев...

Очевидно, дело в том, что замок Влахерна, как и казино дона Коломбо, построен из Драконьего камня. И беря во внимание рассказы хозяев, а также цвет и текстуру самих камней — был чрезвычайно древним строением.

Камни не были зелёными от природы. Они позеленели от старости — во всяком случае, мне так показалось...

Интересно, как это: жить в полуживом здании, со своим собственным духом-хранителем и таким количеством секретов, что их невозможно разгадать и за всю жизнь.

За то, что секретов тут полно, говорила элементарная логика: невозможно простоять столько тысячелетий, и не припрятать парочки скелетов в шкафу.

— Кушать подано! — торжественно провозгласила донья Карлотта, и распахнула двери в столовую.

Я так и прирос к месту. Но ненадолго: мой нос вытянулся, как у Буратино, вдыхая соблазнительные запахи, а ноги сами собой потопали к накрытому по всем правилам этикета столу.

Господи! Да тут настоящая еда!..

В центре возвышалась какая-то жареная птица — может, индейка. Да, назовём её индейкой, несмотря на то, что по всему хребту у неё острый чешуйчатый гребень, а крупные крылья заканчиваются когтями...

Вокруг птицы, в соусе божественного цвета и запаха, плавал печёный картофель. Да, пусть будет картофель. Синеватый, с красными прожилками... Но аппетитно подрумяненный и на вид — очень даже недурной...

Содержимое нескольких хрустальных чаш с салатами и паштетами я не стал опознавать — а смысл?.. Не принято у хорошей хозяйки спрашивать, что из чего приготовлено.

Я не ел больше недели! В БУКВАЛЬНОМ СМЫСЛЕ, мои челюсти не жевали ничего, крепче... ничего не жевали. Всё, что за это время попадало в мой желудок, было жидким и имело не менее сорока градусов.

И сейчас, глядя на этот стол, на эти... румяные булочки с симпатичными глазками, на эту гребенчатую индейку с хвостом, как у ящерицы, на этот... эти... в общем, если оно не убежит из тарелки — я буду на седьмом небе от счастья.

За всем этим великолепием я не сразу заметил дона Коломбо и Луку Брази — они стояли рядом, все такие торжественные в чёрных смокингах и с сигарами размером с дредноут в уголках рта.

— Давай, сынок, садись, — поприветствовал меня дон Коломбо. — У нас здесь по-простому. Простой тихий ужин в кругу семьи.

Подавая пример, он уселся во главе стола, на стуле с такой высокой и вычурной спинкой, что он больше походил на трон.

А Лука Брази прошел к донье Карлотте. Слегка поклонившись, взял её за руку и отвёл к стулу рядом с доном.

Мне же пришлось сопровождать Зебрину... Которая вырвала свою тощую лапку из моей, как только мы подошли к столу, и плюхнулась на стул раньше, чем я смог его отодвинуть.

— Падай, не суети, — посоветовала она, и потянувшись к ящероиндейке, одним движением оторвала жирную ножку в золотистой корочке.

Впилась в неё зубами и подмигнула, не обращая внимания на брызнувший изо рта сок.

— Зебби, где твои манеры, — смущенно пробормотала донья Карлотта. — Что подумает наш гость?

— Пусть кушает, как ей хочется, — добродушно проворчал папа Коломбо. Он не отрывал от дочери влюблённого, всепрощающего взгляда.

Сразу стало ясно, кто здесь главный потакатель дурным детским наклонностям.

Ну конечно. Папочка всегда заступится за свою дочурку.

А я как плюхнулся на стул между Лукой Брази и доньей Карлоттой, так и сидел, как истукан — всё не мог прийти в себя от потрясающего открытия: в Сан-Инферно всё-таки едят!

И так как я не в силах был шевельнуть ни ручкой, ни ножкой, за мной взялась ухаживать хозяйка дома.

Она положила мне на тарелку грудку ящероиндейки, парочку обжаренных синих картофелин, то самое нечто, что я не смог опознать, но серьёзно опасался, что оно сбежит... Оказалось, на вкус это нечто — вылитое мясо краба с ореховым соусом. Очень здорово.

Индейка оказалась... ну, индейкой. Несмотря на гребень и когти.

Салаты я так и не опознал — но съел всё, что мне предложили.

Пусть. Пусть у меня потом заболит живот. Пусть я даже скончаюсь в страшных судорогах — оно того стоит.

Нет, я и раньше сиживал за столом. Моя бабушка была признанной кулинаркой, к ней все соседки за рецептами бегали. Её даже в шоу хотели позвать — такое, где готовят прямо на камеру, а потом зрители из зала пробуют и выносят приговор.

Только она не пошла.

Так вот... Несмотря на то, что я не прикасался к пище больше недели, и по самым скромным прикидкам, мог не моргнув глазом схомячить варёный башмак, сейчас я не кривил душой, признавая, что такого я никогда не ел.

И ведь вся еда была знакомой — но не совсем... Например то, что я принял за булочки с глазами, оказалось ягодой, похожей на арбуз и вишню одновременно, но при этом обладало текстурой и цветом хлебного мякиша. Обалдеть можно!

— Дон Коломбо... Донья Карлотта... — я по-очереди оглядел хозяев масляным взором абсолютно счастливого человека. — Не могу выразить, как я счастлив, оказавшись здесь, с вами, за этим столом... Ой. Простите. Я хотел сказать, что дело НЕ ТОЛЬКО в столе. В смысле — не в том, что на нём находится...

Видать, вся кровь устремилась к моему туго набитому животу, и посадила мозг на голодный паёк.

— Ерунда, сынок, — великодушно простил меня дон Коломбо. — Мне нравятся молодые люди с хорошим аппетитом. Здоровый аппетит — здоровые амбиции, так я себе понимаю. А ты ведь мальчик амбициозный, верно я говорю?

Я сглотнул. Затем потянулся за бокалом и отпил глоток отличного шампанского. Ну, вообще-то я не знаток, но оно не было кислым, в меру пузырилось и приятно щекотало нос. На мой взгляд — этого достаточно.

— Э... да, амбиции у меня, несомненно, есть, — опыт показывает: проще согласиться, чем объяснять, почему не хочешь... — Осталось выяснить, имеем ли мы с вами в виду одно и то же, — я говорил, тщательно — насколько позволял осоловелый мозг — подбирать слова.

— Конечно же, я говорю о семье, мой мальчик, — добро улыбнулся Коломбо. И перевёл взгляд на супругу, одновременно нежно пожимая ей руку. — Моя прекрасная донна рассказала, какое впечатление ты произвёл на наше фамильное древо...

— Э?.. — надеюсь, мой немой вопрос звучал достаточно озадаченно, потому что донья Карлотта ответила.

— Вито имеет в виду дерево Гофер. Точнее, узор, который ожил под твоей рукой.

— Ох ты ж ё...перный театр.

Это были первые слова, произнесённые Лукой Брази за столом. До этих пор консильери, так же, как и я, был полностью поглощен процессом загрузки пищи в желудок.

— Извините, босс, миледи, — привстал консильери. — Случайно вырвалось.

— Следи за языком, Лука, — обманчиво мягко посоветовал папа. — А иначе наш гость подумает, что мы с ним не совсем откровенны.

Так и было! Чёрт побери, дон Коломбо попал в самую точку!.. У них тут творилось что-то... не знаю. На ум приходит слово "сверхъестественное".

Но в Сан-Инферно всё — сверхъестественное. Во всяком случае, по меркам продавщицы тёти Мани из"Пятёрочки"...

Не знаю, как объяснить. Но в присутствии этих милых людей, а особенно, их своенравной доченьки, у меня шерсть на загривке вставала дыбом. Ну, если бы была, конечно.

— А ещё ему показался Нигредо, — наябедничала Зебрина. — Я не хотела ничего плохого, честное слово. Но он всё равно появился. Противный дух... — последние слова она пробормотала будто себе под нос. Но так, чтобы все слышали.

— И это лишь укрепляет моё решение! — вскричал дон Коломбо. А затем поднялся, взял бокал и постучал по нему ложечкой — хотя и так все смотрели на него. — Дорогая семья, — торжественно произнёс дон. — Некоторые знают меня, как безжалостного и хваткого бизнесмена, — в этом месте Лука Брази согласно кивнул. — Другие — как нежного возлюбленного, — и донья Карлотта ослепительно улыбнулась в ответ. — Но больше всего на свете я горжусь тем, что являюсь любящим и заботливым отцом, — здесь он ласково посмотрел на Зебрину, та в ответ закатила глаза. Но потом всё же выдавила слабую улыбку...

Правильно, даже дети понимают: нельзя кусать руку дающую.

— И сейчас, дорогие мои, я подхожу к главному, — дон Коломбо взял торжественную паузу. — К тому, что кроме дочери, я готов обрести ещё и любящего почтительного сына, — теперь он смотрел на меня!

И надо такому случиться, что именно в этот момент я как раз хлебнул шампанского... И подавился. Шипучее вино защекотало горло, ударило в нос, полезло изо рта...

Словом, конфуз был полный. Я даже в детстве так не лажал.

Разумеется, остальные, как воспитанные люди, ничего не заметили. Дон так и стоял со своим бокалом, донья Карлотта и Лука Брази натянуто улыбались, а Зебрина пыталась пристроить на носу соломинку от коктейля.

Ждали, когда я приду в себя...

Кое-как обтерев лицо и грудь салфеткой, я неловко поднялся. Надо что-то сказать. Надо чем-то ответить. Но чем?..

— Э... Дорогой дон Коломбо. Бесценная донья Карлотта и уважаемый Лука Брази. Зебрина. Я очень тронут и польщен тем, как вы приняли меня в своём доме, и разумеется, почту за честь... Жениться на вашей дочери.

А-а-а!.. Что я наделал? Я ведь хотел сказать: почту за честь ПОБЛАГОДАРИТЬ ВАС ЗА ГОСТЕПРИИМСТВО!

Но не то, что я сказал! Да пусть это будет последний обед в жизни, это ещё не значит, что я готов связаться с этой взбалмошной, капризной малолетней девчонкой!

Но мной словно управлял кто-то другой. Словно меня натянули, как перчатку, и моим ртом, моими губами и языком, управлял кто-то другой.

Доказать я этого конечно не мог, и как говорят у нас на Земле — слово не воробей...

К тому же, папа Коломбо расцвёл улыбкой, донна Карлотта раскрыла нежные материнские объятия, и даже Лука Брази приложил к глазам крошечный платочек.

Все были счастливы.

И вот, посреди этой счастливой семейной идиллии, прозвучал спокойный голос Зебрины:

— Но я не хочу выходить замуж, папочка.

Глава 5

Дон Коломбо словно со всего маху натолкнулся на стену. Глаза его остекленели, губы по инерции продолжали шевелиться.

— Конечно хочешь, дружок, — наконец выдавил он. — Мы же об этом говорили.

— Это ТЫ говорил, папуля, — хладнокровно заметила бунтующая дочь. — А я всегда отвечала, что не родился или давно умер тот, за кого я смогу выйти.

Как я был благодарен Зебрине за эти слова!.. Ведь это одним махом решает проблему. НЕ Я не хочу жениться.

Это она, любимая доченька, не собирается выходить замуж! И конечно же, папочка не сможет отказать своей дочурке. Мне будут принесены глубочайшие извинения, и я с облегчением покину этот, безусловно гостеприимный, но такой непредсказуемый замок...

— ТЫ ВЫЙДЕШЬ ЗАМУЖ ЗА ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА!

От рёва, в который вдруг превратился спокойный, выдержанный голос папы Коломбо, у меня сдуло все волосы с головы... Образно выражаясь.

— НЕТ, НЕ ВЫЙДУ! У него руки потные и имя дурацкое.

Ах, это у меня руки потные? Так может, меньше нужно пугать... А насчёт имени я бы попросил отдельно. И вообще...

— Родные мои, успокойтесь, — попыталась взять ситуацию под контроль донья Карлотта.

— Помолчи, кара миа, — вымученно улыбнулся папа Коломбо в сторону жены, а потом преувеличенно аккуратно поставил на стол фужер с шампанским. И повернулся к дочери. — Скажи, золотце, почему тебе не нравится этот молодой человек? — в голосе его было столько мёда, что даже пчела заподозрила бы недоброе.

— Да почему не нравится? — притворно удивилась Зебрина. — Это ведь, как приготовить. Хорошенько пропечь, подать под хорошим соусом — никто ничего и не заметит... — и подмигнула мне, мерзавка!

— Золотце, ты ставишь меня в неловкое положение, — в голосе Коломбо стало ещё больше яда и сахара. — Что подумает о нас наш гость?

Я беспомощно посмотрел на Луку Брази. Но добрый консильери лишь развёл руками и незаметно отодвинулся от стола...

Вот вы когда-нибудь, приходя в гости к девушке, попадали в эпицентр семейного скандала?

Вообразите: вы с подружкой мирно сидите на диване, от поцелуев распухли губы... И тут входит папа. Вас гонят взашей, дочь грозят отправить в монастырь... Обычно это происходит именно так.

Но чтобы молоденькую девчонку выдавали замуж НАСИЛЬНО? — не считая ситуации, когда муж — старый богатый брюзга, и брак производится исключительно по расчёту... Стоп.

Стоп-стоп-стоп... Кажется, я на что-то наткнулся.

ПОЧЕМУ дон Коломбо так жаждет заполучить меня в зятья, что готов разругаться в пух и прах с любимой дочуркой, с которой он буквально пылинки сдувает?

Что во мне такого? Какие-то исключительные личные качества, или... Казино? Да нет, бред собачий. Чтобы вернуть казино, я сам могу придумать десяток более лёгких способов...

Мимо меня, прямо над столом, пролетел язык пламени. Как из огнемёта!

Да что происходит-то?

Вероятно, совершив глубокое погружение в собственные мысли, я упустил что-то важное...

Ещё один язык пламени расплавил роскошные свечи вместе с канделябрами, и поджег скатерть.

— Зебрина! Прекрати немедленно!.. — а это уже голос донны Калотты. В нём всё та же безграничная любовь, но приправленная здоровой щепоткой раздражения на строптивое чадо.

— Не прекращу, не прекращу! Вы не можете меня заставить. Я всегда делаю, что хочу. Хочу — и буду! Хочу — и буду!

И тут донья Карлотта повернулась к мужу. Глаза её сверкали, а пальцы так скрючились, что напоминали когти.

— Это ты виноват, ми амор! Ты позволял ей делать всё, что вдумается. И теперь не можешь с ней справиться.

— Господа, господа! — вскочив, чтобы спастись от очередного языка пламени, я вытянул руки ладонями вперёд. — Кажется, у меня есть решение вашей проблемы. Никто ни на ком не женится! Я с радостью заберу своё предложение назад, дон Коломбо. Нет, правда. Не нужно так ругаться из-за меня.

— Ты тут вообще ни при чём, — брови Коломбо грозно сдвинулись, в глазах сверкнула угроза. Вот теперь перед нами был настоящий дон — такой, каким его знали все. Кроме Зебрины... — Это дело принципа. Она моя дочь. И я не потерплю непослушания в моём доме.

На мой неискушенный взгляд, думать об этом надо было гораздо раньше... Например, до рождения чудесной малютки.

— Ах, так? — вскричала девочка с желтым ирокезом и трогательным колечком в ноздре. — Тогда я ухожу!

Я не заметил, в какой момент началась метаморфоза.

— Зебрина, не смей! — предостерегающе крикнула донья Карлотта. А я последовал примеру Луки Брази: отошел подальше.

И вовремя.

Конечно же, девчонка пропустила крики родичей мимо ушей.

Я сомневаюсь, что у неё в этот момент ВООБЩЕ были уши...

Воздух вокруг Зебрины клубился и стонал. Она сама тоже клубилась — наружу то и дело выскакивали то когтистая лапа, то кончик крыла, то золотой, без век и ресниц, глаз...

Тот конец стола, рядом с которым шло превращение девушки, вдруг смялся, съёжился, и втянулся внутрь вихря.

— Зебрина! — сделала последнюю попытку мать.

Но было поздно.

Дымка рассеялась, и перед нами предстал... дракон. Ослепительно-желтого, почти золотого цвета, он — она — лучилась своим собственным светом. И это было бы дико красиво, если бы не было так... устрашающе.

Головой драконица подпирала потолок. Почти подпирала — уж люстру задевала точно.

Зебрина подняла по-своему красивую голову, и издала утробный, исходящий из самых глубин души, рык. У меня заложило уши.

А рык всё длился и длился, пока зал не окутали клубы дыма и горящей мебели.

А ещё потом драконица вытянула шею, распахнула зубастую пасть во всю ширину — любой крокодил позавидует, чесслово... и закричала на громадное окно.

Стекло разлетелось как бы само собой, осколки так и брызнули в разные стороны. Очевидно, она использовала какой-то акустический приём, но я не специалист.

Ни на кого не глядя, Зебрина подпрыгнула повыше, расправила крылья и вылетела в окно.

В зале повисла гнетущая тишина. Только ветер свистел в зазубринах, оставшихся от прекрасного древнего витража...

А ведь всё так хорошо начиналось! Меня накормили, подогр... обогрели... Я чувствовал такое неизбывное счастье просто от того, что как следует поработал челюстями!

А теперь в желудке пусто, словно у меня внезапно открылся синдром чёрной дыры.

Дон Коломбо хладнокровно поднял бокал, и допил вскипяченное шампанское.

А потом отошел от стола, снял пиджак и преувеличенно аккуратно повесил его на спинку стула. Тщательно расправил складки...

Когда дон выпрямился, и я увидел его лицо, сердце остановилось как-то само собой.

Глаза дона Коломбо вдруг приобрели вертикальные зрачки. Но они были такого глубокого чёрного цвета, что казались просто провалами в реальности. Сгустками настоящей, неподдельной тьмы.

— Ми амор... — прошептала донья Карлотта.

— Я верну её, — прорычал дон Коломбо. Голос его был настолько низок, что переходил в инфразвук. — Я исправлю свою ошибку. Даже если это будет стоить ей жизни.

— НЕТ! — донья Карлотта вскочила, опрокинув стул, и бросилась к мужу. — Я сама верну девочку домой, ми амор. Вы слишком дороги для меня, чтобы рисковать вами обоими.

— Ты была права, кара миа, — уже тише сказал дон Коломбо. — Я слишком многое позволял нашей малышке. Пора положить этому конец.

— Я поговорю с ней, — поспешно вставила донья Карлотта. — Я догоню Зебрину, и мы поговорим. Как мать с дочерью. Поверь, ми амор, так будет лучше... для всех.

Дон Коломбо сделал глубокий вдох. А потом глаза его вернулись в норму, и он даже смог улыбнуться.

Поразительной выдержки человек!

Мужчина в растрёпанных чувствах способен на многое. Например, швыряться тяжелыми предметами меблировки в стены. Потрясать кулаками, топать, орать, и мысленно испепелять всё, что находится вокруг.

Никто худого слова не скажет. Ясно ведь: довели бабы мужика.

Но дон Коломбо был титан. После такого скандала, после того, что учудила любимая доченька, он нашел в себе силы вежливо улыбаться!

Донья Карлотта тем временем подошла к разбитому окну, и прямо как была, в вечернем платье и на шпильках, сиганула вниз.

Я не сдержал крика...

Но в следующий миг окно заслонила громадная тень. Размах крыльев у неё был, как у крупного кукурузника, а тело, с длинной шеей и изящных очертаний головой — размером с подводную лодку. Дракон цвета алого, как закат, воспарил над замком, исполнил красивую "бочку" и устремился к городу.

А я плюхнулся на кстати подвернувшийся стул и вытянул ноги. Мысли в голове крутились так, словно мне в черепушку сунули погружной блендер, и теперь взбивали мозги на самой высокой скорости.

Драконы, мать их за ногу!

Мама — дракон, папа-дракон, и маленькая дочка — дракончик...

Рехнуться можно от счастья!

И в такую семью мне предстоит войти, как любящему, и... Как же дон сказал? Ах да! ПОЧТИТЕЛЬНОМУ зятю?..

Ну, насчёт почтительности, это я гарантирую: попробуй возражать, когда в ответ может прилететь язык пламени из огнемёта?

Кстати: если у неоперившейся драконихи Зебрины успешно получается плавить бронзовые подсвечники, на что способна её мамочка? Спалить с одного выдоха колокольню?

И тут до меня дошло... Во-первых, замок. Мегалитическия архитектура ИЗНАЧАЛЬНО предназначалась для драконов! Все эти громадные залы, широченные коридоры, двери, больше похожие на ворота ангаров... А ещё городские здания и кварталы. Я-то всё думал: ну зачем им проспекты, больше похожие на площади, и здания размером с квартал, без окон, и похожие на бункеры?

ДА ВОТ ЗАЧЕМ!

Это защита от драконов, стоматолога им безрукого на обе челюсти!

Почему днём ходить опасно? Из-за жары, как я думал изначально. Фигушки! Потому что днём драконы ВЫЛЕТАЮТ НА ОХОТУ! И кто не спрятался — они тут ни при чём.

Я поспешно посмотрел в окно. Когда Лука Брази привёз меня в замок, Задница только закатился, и по здешним меркам, настал поздний вечер. А сейчас за купами дальних деревьев занимался рассвет...

Я представил, как золотистый дракон на бреющем летит вдоль проспекта, а крошечные фигурки жителей разбегаются кто куда.

Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда, — как сказал классик. Вероятно, он был довольно близко знаком с Зебриной.

По-моему, Остапа несло. По бурной речке, без купальника...

Так, надо успокоиться. Взять себя в руки. А потом — взять в руки ноги, и айда отсюда.

Правильно говорила Лола: валить надо на другой континент. А ещё лучше — в другое измерение.

Ха! Как жена, Зебрина и в человеческом виде — далеко не подарок. А как не контролирующий свой дурной нрав малолетний дракон... Да я до первой брачной ночи не доживу.

ДРАКОНЫ.

Как по волшебству, в моей голове защёлкали, вставая на место, кусочки пазла. Всё, что говорили о Зебрине и доне Коломбо, всё, что рассказала донья Карлотта, всё, что я увидел сам...

Дон Коломбо, как и его супруга — достаточно древние рептилии. Они умеют себя контролировать, и в общем и целом, поступают более человечно, чем некоторые люди.

Но их милая дочурка... Возможно, в силу молодости и неопытности, она представляет из себя тикающую бомбу.

А ведь драконица полетела в город! Воображаю, что в таком состоянии она может натворить... Надеюсь, матери удастся урезонить своё капризное дитя.

Дон Коломбо сел на стул рядом со мной и вытер лоб безупречно белым платком.

— Должен принести извинения за этот конфликт, свидетелем которого ты стал, сынок.

— Да что вы, папа... — дико называть "папой" дракона, а? Вот и я об том же... — В семье всякое случается. Вот, бывало мы с бабушкой... Она мне велит ложиться спать непременно в девять тридцать, а я читаю с фонариком под одеялом.

Нет, словоизвержение пока не прекратилось. Так что лучше пореже открывать пасть.

— У нас очень редко рождаются дети, — пожаловался дон Коломбо. — Мы — очень древняя раса. А Зебрина — последний ребёнок за несколько тысячелетий.

— Могу себе представить.

Ну конечно. Поэтому с ней и носятся, как сумасшедшая курица с больным яйцом...

— Это пройдёт, — пообещал дон Коломбо.

— Верю, — слабо улыбнулся я. — Лет, эдак, через пятьсот-семьсот. К счастью я, к этому времени, даст бог, благополучно помру. Но... — я набрался смелости. — Почему вы решили окунуть её во взрослую жизнь ПРЯМО СЕЙЧАС? Я что хочу сказать: замужество — это достаточно ответственный шаг для кого угодно. Зачем обременять этим девочку-подростка? Пусть подрастёт, научится не сжигать мужей...

— Зебрине две тысячи лет, — перебил меня дон Коломбо.

— О. Извините, что спрашиваю... Это у драконов нормальный срок взросления, или ваша дочь... отличается замедленным развитием?

— Проклятье.

— Что?

— Над нашей дочерью довлеет проклятье. Его наложили почти сразу после того, как она родилась, но мы об этом узнали гораздо позже, — он устало наклонил голову. — Это моя вина. У нас просто не было опыта в воспитании детей — ни у кого из нас. Мы считали, что затянувшаяся капризность — неотъемлемая часть взросления. Но она так и не выросла, — и дон Коломбо посмотрел на меня совершенно больными, полными застарелой боли глазами.

— Знаете, в моём мире тоже масса людей так и не вырастают, вплоть до самой старости. Инфантилов хватает везде, и это вовсе не ваша вина. Средства массовой информации, влияние сверстников...

Он посмотрел на меня так, что я осёкся.

— Всё равно спасибо за попытку, — вежливо улыбнулся дон Коломбо. — Ты добрый человек, сынок. Это большая редкость в наших краях. Поэтому к тебе и тянутся. Доброту — искреннюю доброту — не купишь ни за какое золото.

— Тогда вы должны понимать, что... мой брак с Зебриной не принёс бы ей счастья. Потому что, кроме доброты, нужна ещё и любовь. Искреннее чувство. Как у вас с доньей Карлоттой.

— Ты, конечно же, прав, — кивнул дон Коломбо. — Особенно учитывая, что проклятье именно так и снимается: Зебрина должна встретить человека, которого полюбит по-настоящему... Вот я и подумал: ты — тот самый человек.

— Но почему? — я удивлённо моргнул. — Что во мне такого особенного?

— Во-первых, ты — действительно человек.

— А, в ЭТОМ смысле. То есть, проклятие абсолютно конкретно: Зебрина должна полюбить именно человека, а не представителя... гхм, своего вида.

— К сожалению, — вздохнул дон Коломбо. — У того, кто наложил проклятье, довольно своеобразное чувство юмора.

— Понимаю, — я криво усмехнулся. — В моём мире полно сказок о том, как прекрасная девушка влюбляется в чудовище и таким образом расколдовывает его. А здесь у нас, значит, обратный случай.

И тут я заткнулся. Как-то стрёмно называть чудовищем любимую дочь очень могущественного человека.

Простите, дракона.

Так, нужно срочно поменять тему.

— Но... Почему вы решили, что она меня ПОЛЮБИТ? Ведь, я так понимаю, в расчёт идёт лишь искреннее чувство.

И тут дон Коломбо тоже улыбнулся. Процесс был постепенным, как тектонический сдвиг. И таким же устрашающим.

— Твоя репутация, сынок.

— А?..

— Ну, твои похождения на любовном фронте. Ещё в первое наше знакомство, встретив тебя в обществе Горгоны, я подумал: в этом парнишке что-то есть. А потом, узнав, что у тебя отношения одновременно и с ангелом, и с демоном... Огромное достижение. Эти ребята не часто сходятся в каком-то вопросе... Если подумать, никогда. Оба вида положили в основу выживания соперничество. А ты смог объединить их. Некоторые называют это "секс эпил". Привлекательность для противоположного пола. Они сами не понимают почему, но их к тебе тянет.

— Я бы назвал это харизмой, — пробормотал я себе под нос. — Если бы ТОЧНО не знал: такой штуки у меня нет. Во всяком случае, не было, пока я не попал сюда...

— Она тебе и не нужна, — отмахнулся дон Коломбо. — Как я уже говорил, ты — человек искренний и добрый. Возможно там, откуда ты родом, таких людей пруд пруди, но здесь, в Сан-Инферно, больше ценится деловая хватка и способность сожрать конкурента до того, как он об этом заподозрит. Тут больше пригодятся острые зубы и толстая шкура... В БУКВАЛЬНОМ смысле. Поэтому, если честно, я не думал, что ты продержишься в нашем проклятом и одновременно благословенном городе хотя бы пару дней... Но ты выжил. И даже преуспел.

— Не без вашей помощи, папа.

— А эти качества ценятся у любой расы, — отмахнулся он от моей ремарки, как от чего-то несущественного. — Вот я и подумал: приглашу-ка я тебя на ужин. Дочка в тебя влюбится, проклятье спадёт — и все будут счастливы! Наш генофонд обогатиться, Карлотта понянчит внуков, а Зебрина наконец-то займёт то место, которое должна занимать по праву рождения.

Да, всё просто зашибись. Только моя роль в этой многоходовке представляется несколько сомнительной. Что-то вроде племенного жеребца пополам с клоуном.

— Извините, что я это говорю, — осторожно начал я. — Но может быть, не надо было начинать с того, чтобы ЗАСТАВЛЯТЬ? Ведь подростки — они такие: всё делают наперекор. Из принципа.

Уж за две-то тысячи лет это можно было понять, — подумал я про себя. Но вслух не сказал. Слишком хорошо запомнились языки пламени. Брови ещё месяц отрастать будут.

— Она моя дочь, и должна меня слушаться, — непримиримо буркнул дон Коломбо.

А? Что я говорил?.. Возможно, у драконов, как у чрезвычайно древних рептилий, навыки обучения атрофировались в принципе?..

Хотя что я говорю. Разве среди обычных земных отцов мало таких, которые упираются рогом в стену и не слушают никого, кроме себя? Дон Коломбо способен признать свои ошибки хотя бы ЧАСТИЧНО.

— Дон Коломбо, — начал я. — Папа... Там, откуда я родом, есть народная мудрость: "Насильно мил не будешь". Понимаете, о чём я?

— Чем больше я буду её заставлять, тем упорнее она будет сопротивляться, — недовольно буркнул дон.

— Именно! — так и хотелось бросить вкусную косточку, чтобы он поймал её зубами.

— Тогда... — он сел прямо и повернулся ко мне. — Возлагаю эту миссию полностью на тебя, сынок.

— Чё?.. — от потрясения я вдруг перешел на любимый слэнг Зебрины.

— Сделай так, чтобы моя дочь тебя полюбила.

Глава 6

Сидя в лимузине, я меланхолично смотрел на город. В общем и целом, Сан-Инферно легко отделался. Пара проплешин в дорожном покрытии, несколько сгоревших беседок — Лука Брази заверил, что жители своевременно были эвакуированы и никто не пострадал.

Оказывается, противодраконьи учения входят в подготовку любого новичка, а ещё регулярно проводятся городскими властями, на общественных началах. Так что каждый житель прекрасно знает, как себя вести, если Зебрине вдруг приспичит порезвиться.

К тому же, все пострадавшие получают немаленькую компенсацию от её папочки. И могут начать новую жизнь — в буквальном смысле. Новый дом, новый бизнес...

Дон Коломбо здраво рассудил: лучше переплатить, чем в одну прекрасную ночь получить у своих ворот отлично организованную толпу с вилами и огнетушителями.

Вернувшись мыслями к Зебрине — так язык всё время трогает десну, из которой вырвали зуб, — я испустил тяжкий вздох.

Если отправляясь на обед к чете Коломбо, я сидел в аллигаторах только по шею, то возвращаясь домой чувствовал, как зловещие тени резвятся прямо у меня над головой. И бросятся на добычу в любой момент.

Стоит мне сделать хоть один, самый крошечный, неверный шаг...

Хотя один положительный момент всё-таки есть: наёмный убийца, которого нанял Эрос Аполлон, по сравнению с задачей, возложенной на мои хрупкие плечи папой Коломбо, кажется мелкой, совершенно незначительной помехой.

А если подумать, то в этом можно отыскать и плюс побольше: если убийца достанет меня раньше, проблему Зебрины придётся решать уже не мне...

На этой мысли я широко улыбнулся. Но тут же огорчился — тому, что мысль о собственной смерти меня вдохновляет. А затем снова улыбнулся: то, что меня это огорчает, означает, что для меня ещё не всё потеряно.

Вот когда я начну подумывать о том, чтобы вступить в гильдию самоубийц... Оказывается, в Сан-Инферно есть и такая. Членские взносы там непомерно высоки. Но зато платить приходится всего один раз.

И я испустил ещё один тяжкий вздох.

— Да не переживай ты так, сынок, — Лука Брази затормозил перед входом в клуб. — Ты же парень талантливый. Обязательно придумаешь, как привязать к себе девчонку. Будет бегать за тобой, как ручной крокодильчик...

— Да не в этом дело, Лука! — это был крик души. Вероятно, добрый консильери и правда хотел меня приободрить — на свой лад, конечно. — Я в принципе не хочу никаких отношений с драконицей.

— Но почему? — искренне удивился толстяк. А ведь не далее, как вчера вечером он САМ предостерегал меня против Зебрины! — Ты подумай: если она тебя полюбит, проклятье потеряет силу. И всё будет в шоколаде! Да город тебе памятник поставит. Гильдии, ради такого дела, скинутся на статую из чистого золота.

— Памятник — это хорошо, — пробормотал я. — Город должен помнить своих героев... Только вот меня смущает одна ма-а-аленькая, просто крошечная деталь: памятники традиционно ставят посмертно. Понимаешь, о чём я?

Консильери слегка качнул головой.

— Тут ты прав, сынок. Уж когда прав — тогда прав. Ничего не попишешь. Хотя... — лицо его просветлело. — Ты можешь заказать противопожарный амулет! Да хоть у того же Карбункула. Магия огненных стихий ему хорошо удаётся. А лучше... Лучше попроси донну Карлотту. Она в этом деле первая.

— Ага, — усмехнулся я. — На правах будущего зятя: дайте мне амулет против вашей дочери...

На этой жизнеутверждающей ноте мы расстались, и я потащился по раскалённым ступеням в клуб.

Утро. Нужно поспать. Забыть про выпивку, энерджайзеры, может быть, даже про девочек... и просто выспаться.

Ну, про девочек, это я перегнул. Ещё никому не мешали хорошенько выспаться милые, ласковые, и приятные во всех отноше...

Мимо пронеслась на крейсерской скорости босоножка, и воткнулась каблуком в косяк прямо рядом с моей головой. Два сантиметра в сторону — и пришлось бы заказывать стильную шелковую повязку на глаз.

— Оторва! Не мельтеши на линии огня!

Я отработанным движением присел. Теперь меня защищала стойка бара, а она была сработана из прочного камня, который мог выдержать натиск боевой обуви. С большой долей вероятности. Если её не будут метать из катапульты...

— Что случилось? — спросил я, когда Лолита плавным перекатом очутилась рядом со мной. В одной руке — большое металлическое блюдо, которое она держала на манер щита, в другой — огромная щетка для волос. — "Зарницу" затеяли?

Я даже немного обиделся. Казалось: с моим уходом жизнь в клубе должна замереть. Персонал с трепетом и нетерпением ожидает вестей о дальнейшей судьбе босса, никто не может работать: девочки гроздьями падают с шеста, у поваров ножи валятся из рук...

Но оказалось, как только я вышел за порог, жизнь покатилась своим чередом. Вот, затеяли небольшую локальную войнушку...

— Ариэль сцепилась с Анжелой.

А я был недалёк от истины...

— Подробности, пожалуйста.

— Да нечего рассказывать, — мы с Лолитой, сидели как два товарища в окопе. Над головой летают смертоносные ударные босоножки, а мы тихонько передаём друг другу последнюю бутылку текилы, нам тепло и хорошо перед смертью. — Когда ты ушел, девочки решили подготовить к твоему возвращению сюрприз.

— Ага. Только сюрприза мне и не хватало. Для полного счастья.

— Ну да! — восхитилась Лолита моей понятливости. — И они пошли освобождать пентхаус...

— Стоп, — мимо просвистел тактический бронелифчик — бретельки так и резали воздух с визгом бензопилы, — и я продолжил: — В пентхаусе проживал Эрос Аполлон...

— Да, но теперь он съехал, а освободившаяся жилплощадь по праву считается твоей... Ведь ты теперь босс, Оторва. И должен жить наверху.

— А это отличная новость!

Первая хорошая новость за сегодняшнее утро.

— Есть одна проблемка. В пентхаусе, вместе с Аполлоном, проживала и Анжела.

— Ага, — я проследил за очередным боевым предметом дамского гардероба. Кажется, это была подвязка. — Теперь многое становится понятным. Ариэль попыталась её выселить, и Анжела воспротивилась.

— Что-то вроде того, — невесело заметила Лолита. — Просто в какой-то момент к Ариэль присоединились остальные девочки. Ну знаешь, Анжелу здесь не особенно-то любили... Сучка заносчивая, — это она пробормотала как бы себе под нос, но ключевое слово тут "как бы".

— Значит, война охватила весь клуб, — подытожил я.

Издалека, от района сцены, временами доносилось молодецкое девичье уханье.

— Ну да. В конце концов, им удалось выкурить Анжелу из пентхауса, и она забаррикадировалась в гримёрке. Обстреливает оттуда девчонок, чем под руку попадётся, а те, само собой, не остаются в долгу...

— А каким образом они её выкурили?

Это был далеко не праздный интерес. Я ни разу не поднимался на этаж босса, но знаю: туда ведёт отдельная лестница, а двери толщиной с мою руку. Выше локтя.

— Скажем так, — Лолита прикрылась своим импровизированным щитом, и по нему забарабанили тюбики от помады. А потом между нами, с устрашающей скоростью, пролетела кисточка для бровей и воткнулась в пол. — Им помог один не в меру проказливый кошекрыл...

— Ясно-понятно, — кивнул я. — И... Спасибо большое. Только войны внутри коллектива мне и не хватало. Отлично. Просто здорово.

— Прости, Оторва, — смутилась Лолита. — Я не спросила, как прошел обед. И кстати: куда подевались твои брови? Если ты решил от них избавится, то зря. С бровями тебе лучше.

— О, так вы не в курсе? — я обрадовался, что могу шокировать хоть кого-то свежими, с пылу-с-жару, новостями. — Зебрина оказалась драконом — о чём вы меня не предупредили. И именно из-за неё улицы города считаются опасными в дневное время — о чём меня тоже забыли предупредить... А как я это узнал? Очень просто: ЛИШИВШИСЬ БРОВЕЙ! Милая дочурка дона Коломбо подпалила столовую в замке. Но не остановилась на достигнутом, и отправилась резвиться над городом. А вы сидите тут, и ничего не видите...

— Я пыталась сохранить твоё имущество, — обиженно буркнула Лолита. — И твоих подружек. Но если ты настаиваешь, я просто пойду и поотрываю бошки всем, кто попадётся на пути. Такое прекращение военных действий тебя устроит?

И она начала подниматься. Тут же в лоб Лолите прилетело ручное зеркальце, Медуза совершенно неподобающе взвизгнула и прикрыла глаза.

Мне стало стыдно.

— Сядь, не мельтеши. Нам не нужны лишние жертвы, — я дёрнул её за подол кольчуги — для этого мне самому пришлось встать в полный рост... И тут же мне в лицо прилетела пудреница.

Я зашелся в приступе кашля. Мелкие частицы проникли в нос, в горло, запорошили глаза, выпачкали пиджак и рубашку...

— Оторва! Ты в порядке?

Лола так сильно тряханула меня за плечи, что большая часть пудры взлетела в воздух мутным облачком.

— Да, спасибо. Поставь меня, пожалуйста, на пол, — и как только требуемое было исполнено, я свирепо обозрел окрестности. — Дай мне свой щит, — не глядя, я протянул руку.

— Ты что затеял, Оторва?

— Из-за меня эта война началась. Я её и закончу.

— Я должна тебя прикрывать, — Лолита всё ещё не расставалась со своим щитом.

— Нет смысла погибать нам обоим, — торжественно и трагически сказал я. — Давай сюда тазик.

Лолита послушалась.

Прикрывая голову блюдом, я пошел в атаку.

Несколько раз меня валили с ног. Не знаю, что это была за тактика. Девчонки просто бросались на меня, обхватывали руками и ногами, и мы падали...

Знаете, в других обстоятельствах мне бы такая игра даже понравилась. Раскрасневшиеся полуголые девицы из кордебалета были не самыми неприятными соперницами. Да и прижимались они ко мне очень возбуждающе... А как мило краснели, когда понимали, что повалили на пол босса!..

Но так или иначе, я добрался до двери в гримёрку.

Она была заперта изнутри. И оттуда не доносилось ни звука... Стойте! А с кем же тогда сражаются девчонки?

Тайна сие великая есть...

А может, и не тайна вовсе.

После конкурса красоты, после ухода злого и страшного серого волка, всем нам требовалась разрядка.

Вот они и затеяли эту войнушку! Не самый плохой способ расслабиться — кстати. Мои соотечественники регулярно играют в какие-нибудь командные стрелялки — тоже спускают пар.

Но рядом с дверью в гримёрку никого не было. Даже кота.

Я осторожно постучал.

— Убирайтесь к чёрту! — прозвучало глухо, но весьма отчётливо.

— Анжела! Это я.

— А мне по барабану.

-А мне — нет. Потому что с некоторых пор я — босс этого заведения. И я пришел с тобой поговорить. Анжела?..

— Да, слышу. Сейчас открою.

После нескольких тягостных минут с внутренней стороны загрохотало. Потом послышались такие звуки, словно что-то очень тяжелое волокут по полу. Потом — звон нескольких цепочек, и наконец — скрежет замка.

— Заходи.

Я осторожно толкнул створку двери кромкой блюда, которое до сих пор держал в руках. Ничего не произошло.

Тогда я высунул в проход одну ногу... руку... голову... Поймите меня правильно: получить ещё раз пуховкой по морде мне вовсе не улыбалось.

И наконец, выпрямившись в полный рост, я смог оценить открывшееся зрелище... и тут же уронил на пол челюсть.

— Анжела... — прохрипел я.

Она была, что называется, во всеоружии. Длинное облегающее платье с таким низким декольте и с таким высоким разрезом, что они практически сливались. Волосы взбиты в высокую причёску, на лице — боевой тактический макияж. Ударная волна парфюма бьёт наповал.

— Максик! — на меня налетел золотисто-оранжевый вихрь, и влепил такой ГЛУБОКИЙ поцелуй, что я почувствовал, как облизывают мои гланды. — Тебя-то я и ждала, — проворковала Анжела, обвиваясь вокруг меня всем своим гибким и фигуристым телом.

— Чё?... — кажись, это теперь самый часто задаваемый мною вопрос.

— Ну, ты же теперь босс, — её глаза были близко-близко, и в них плескалась чистая, ничем не прикрытая похоть. — А мы с тобой — два сапога пара. Ты и я! Мы из одного измерения, у нас много общего. Объединимся, и как следует зажжем это местечко!

Анжела прижималась ко мне так тесно, что её сердце билось о мою грудную клетку. И если бы это случилось неделю назад, я бы от счастья пробил башкой все небеса, включая седьмое, восьмое и даже девятое.

Но я благодарен богам за то, что прожил эту насыщенную событиями неделю так, как прожил.

Потому что именно ОПЫТ позволил мне взять себя в руки, а потом снять руки Анжелы со своей шеи и аккуратно поставить её на ноги — на свои собственные, и подальше от себя.

— Почему ты не признала того, что мы оба земляне, раньше? — спросил я. — А, я кажется знаю ответ: потому что я не был боссом. Я был новичком, простым посудомойщиком. А тебе подавай самое лучшее, не так ли?

— Ты ничего обо мне не знаешь! — а вот это уже окрысилась Лена Бублик, девчонка из Мытищ, или откуда она там родом... — Я оказалась здесь случайно, и никто не хотел мне помочь. Чтобы выжить, я...

— Ты удивишься, но со мной случилась такая же фигня! — я не заметил, как перешел на повышенные обороты. — Я тоже оказался здесь случайно — между прочим, из-за тебя!

— Тебя никто не заставлял за мной идти, — буркнула Лена. Мне кажется, или она стала как-то ниже ростом?.. Да и волосы уже не такие золотые, а просто рыжеватые. И глаза так близко посажены, что казалось, сейчас пересекутся на переносице. А голос визгливый и пронзительный...

— Твоя правда, — я попытался успокоиться. — Я сам виноват, что пошел за тобой. И сам прыгнул в люк... Но когда я оказался здесь, ничего не зная, ты могла бы мне помочь! Да просто сказать пару ободряющих слов, этого обычно достаточно.

— В Сан-Инферно каждый сам за себя, — запальчиво крикнула некрасивая девочка Лена.

— Да, то же самое говорил и Боббо. Который пострадал из-за твоих прихотей. И он-то подошел! И не стал скрывать, что тоже с Земли, и знаешь что? Мы могли бы стать друзьями.

— Мы тоже могли бы стать друзьями, Максик, — и вот она вновь красавица! Да ещё какая... Лучше прежнего. И вновь обнимает меня за шею, и прижимается своей грудью к моей... — Ты прав, я вела себя очень плохо. Я была плохой девочкой. Ты меня отшлёпаешь?

— Лена-Лена-Лена... — я вновь попытался снять её руки со своей шеи. Не слишком охотно, честно признаюсь.

— Меня зовут Анжела!

— А меня — Макс. Для друзей — Безумный Макс.

— Отлично, — она сделала глубокий вдох, и моё сердце забилось в унисон с её... Так и до взрыва грудной клетки недалеко. — Значит, мы можем договориться. Ты дашь мне то, что хочу я, а я сделаю так, что ты ни о ком больше не будешь мечтать.

И она вновь потянулась своими губами к моим.

А меня вдруг продрало холодом. Словно ко мне тянется паук, чтобы укусить... Наверное, дело было в её глазах: в них не осталось ничего — даже похоти. Один холодный и трезвый расчёт.

Вывернувшись из на редкость цепких объятий, я встал так, чтобы между нами оказалась громоздкая вешалка.

— Нет, так не пойдёт, — заявил я со всей твёрдостью, которую смог в себе отыскать.

В конце концов, я устал. Меня сегодня пытались убить. Потом — женить, а потом снова убить. Такой образ жизни как-то не располагает к доверию жадным расчётливым девицам.

И если бы мне пришлось выбирать, в подобной ситуации я бы отдал предпочтение Зебрине. Она хотя бы была честна в своей детской капризной непосредственности...

— Но Максик... — Анжела капризно надула губки. — Разве я тебе не нравлюсь?

— Дорогая, — произнёс я своим самым ласковым голосом, который обычно приберегаю для бешеных собак и гопников. — Если бы ты мне не нравилась, я бы с чистой совестью сдал тебя эцилопам, повесив на тебя кражу артефакта Карбункула и незаконный выигрыш в казино.

— Но это всё сделал Боббо, а не я!

— Думаю, что ты, — уверенно сказал я. — Сам он на такое не способен. Видишь ли... Комики — люди безобидные. Да, они как правило циничны, обижены на весь мир... Но жалить предпочитают словом, а не действием. Так что, я вполне могу предположить, что узнав о его уникальном таланте быстрого перемещения, ты и придумала весь этот план.

— Да не было у него никакого таланта, — грубо фыркнула Анжела. — Пришлось здорово попотеть, пока я не смогла достать ему Ускоритель Хромма...

Она осеклась, поняв, какую ошибку только что совершила. Как это называют психологи? Оговорка по Фрейду.

— Когда мы поймали Боббо с поличным, ты была там, — тихо сказал я. — И прекрасно знала, что ему грозят серьёзные неприятности. И ничего не сделала.

— Закон Сан-Инферно — "не попадись".

А ведь она серьёзно думает, что это всё оправдывает!

— Расскажи это Боббо, — тихо сказал я. — Ах да, ты ведь не сможешь. Его закаменили на двести лет.

— Ладно, я всё поняла, — отрывисто бросила Анжела. — Не хочешь — не надо. Хотя, если бы ты согласился... — она соблазнительно повела голым плечиком, а я сжал переносицу кончиками пальцев. — Ладно, ладно, — рассмеялась Анжела. — Больше не буду. Отзови своих сучек и я пойду к себе в пентхаус. Скажи, чтобы мне прислали шампанского и наполнили ванну. Что-то эти разговоры меня утомили.

— Э... что? — я не верил своим ушам. Вот это да! Я бы никогда так не смог.

— Пентхаус, — пояснила Анжела таким тоном, словно я был дебилом. — Я там живу, если ты помнишь. Вечером у меня выступление, но больше, чем на одну песню, не рассчитывай. Я сегодня не в голосе.

От возмущения я проглотил язык. И одновременно испытал чистое, неподдельное восхищение. Наглость — второе счастье, так у нас говорят? Так вот: Анжела была счастлива, как удав, только что сожравший слона.

И тут в дверь постучали.

— Убирайтесь, кто бы это ни был, — рявкнула Анжела.

— Спокойно, — я направился к двери. — Это пока ещё мой клуб. Что случилось, Цезарь?

— Там к вам пришли, — пискнул лиловый цыплёнок.

— Опять эцилоп? Или господин Крючкотворс? Попроси его подождать в баре.

— Это девушка.

— Девушка?

Цыплёнок подумал, и уточнил:

— Молодая девушка.

Очень ценное замечание.

— Но кто она?

В глубине души я надеялся, что это Кассандра.

— Она сказала, что её зовут Зебрина Коломбо.

Я закашлялся. Цыплёнок смотрел на меня без всякого выражения.

Вероятно, это пуховое безобидное существо всегда посылают сообщать дурные новости...

— Ты не ошибся?

Он даже не понял вопроса — просто продолжал смотреть.

— Ладно, иди вниз и скажи девушке, что я сейчас приду, — не хватало ещё, чтобы устав от ожидания, она принялась поджигать мой клуб.

Цыплёнок исчез. А я повернулся к Анжеле. Всё. Игры кончились. Я встал на тропу войны.

— Если хочешь работать на меня, то я скажу Розарио составить новый контракт, — сказал я быстро, чтобы Анжела не успела перебить. — Минимум шесть песен на мой выбор. Каждый вечер. А ещё ты уберёшься из пентхауса, и займёшь самую маленькую комнату в общежитии, поняла?

— А если я не подчинюсь? — она подошла ко мне медленной волнующей походкой, и поцеловала. И чёрт побери, я ответил. И это было приятно!

А потом улыбнулся, разжал её руки, и взяв за запястья отодвинул в сторону.

— Если ты не подчинишься, — сказал я. — Я попрошу Цербера вышвырнуть тебя на улицу прямо из окна пентхауса. И она с радостью это сделает. Ты мне веришь?

— Да, — тихо ответила Анжела.

— Не слышу.

— ДА, я тебе верю, — покорно повторила она.

— Я рад, что мы договорились.

И я пошел к выходу. У меня только что образовалась проблемка посерьёзнее, чем война.

Глава 7

Спускался по лестнице я так, словно поднимался на эшафот. У подножия остановился, сунул руку в карман брюк и достал пузырёк с энерджайзерами.

Ужин, которым меня угостили в замке, давно растворился. Я ещё удивился, как живот не разболелся от переедания, после недельной голодовки — но ничего такого не было. Чувствовал я себя так, словно и не ел вовсе.

Так что капсулы с солнечными зайчиками пришлись в масть.

Я закинулся сразу двумя.

А потом выпрямился, поднял повыше подбородок и пошел к двери, за которой меня дожидалась психованная зажигалка.

Зебрина была в тех же шортах и майке. Сунув руки в карманы, она подпирала стенку с изяществом уличного мальчишки. Глаза устремлены в одну точку, челюсти ритмично что-то пережевывают.

Надеюсь, это не один из моих сотрудников. Очень надеюсь.

При моём приближении — а я старался ступать очень тихо — она встрепенулась, выпрямилась и повернулась в мою сторону.

Да. Вот сейчас я это вижу...

И нечеловечески острые скулы, и длинные, поднятые к вискам глаза с огненно-красными зрачками.

В лице её было что-то, что наталкивало на мысль, что девочка выросла в аэродинамической трубе — то же самое я подумал, впервые увидев её отца, дона Коломбо.

Голые руки по-подростковому тонкие, но увиты плотными, прилегающими к костям, мускулами. Тело спортивное, поджарое — как у хороших бегунов на длинные дистанции или очень породистых гепардов.

Передо мной несомненно был хищник. Причём, самого высокого уровня. Прочно обосновавшийся на вершине пищевой цепочки.

И теперь этот хищник зачем-то пришел в мой клуб...

"Зебрина берёт всё, что хочет" — вспомнил я слова доброго консильери.

— Что делаешь ты здесь, злая девочка?

Ирония — плохой способ не злить дракона. Но я ничего не мог с собой поделать. Я был зол.

Ещё вчера я думал, что устроить конкурс красоты для сотен тысяч незнакомых и диковинных существ — это самое трудное, что я делал в жизни.

Но нашествие диких баб меня добило.

Девчонки с их несвоевременным желанием устраивать сюрпризы и швыряться пудреницами. Анжела с её поистине нечеловеческим эгоизмом.

Зебрина.

Честно говоря, я просто не знал, как относиться к подростку, снабженному крыльями и встроенным огнемётом.

Я что хочу сказать: подростки и так опасны. Они непредсказуемы, не поддаются контролю, не приемлют элементарной логики...

Ими управляют гормоны и желания.

И не подумайте, что я против — каждый имеет право оторваться по полной — прежде, чемначнёт скучную и упорядоченную взрослую жизнь.

Но если пубертатный период затягивается НА ДВЕ ТЫСЯЧИ ЛЕТ... Думаю, перед таким скромно потупится и отойдёт в сторонку любой ядерный апокалипсис.

— Я... Пришла извиниться.

Ого. Это что-то новенькое.

— Хотелось бы больше подробностей.

— Я не должна была пытаться тебя съесть.

— О, какое облегчение. Я просто счастлив. Подожди... Когда ты говорила, что съела других женихов...

Девочка скромно потупилась и принялась ковырять носком кроссовки пол. Полетела каменная крошка.

— Ну...

— Ясно, — я вновь сдавил пальцами переносицу. — Ладно, к чёрту подробности. Я всё-таки надеюсь хоть иногда высыпаться.

— А ещё я не должна была закатывать при тебе скандал.

Я кивнул. А затем спросил:

— Это тебя мама прислала?

— Нет.

— Правда?

— Э... Частично.

— Ладно, этого хватит. Я принимаю твои извинения. И если у тебя всё... — я потянулся, чтобы вежливо распахнуть перед Зебриной дверь, ведущую на улицу.

— Нет, это не всё.

Я сделал глубокий вздох. Спокойно, Макс, спокойно. Не время сейчас демонстрировать свой искромётный темперамент.

— Говори.

— Я хочу остаться с тобой.

Не разорался я лишь потому, что слишком хорошо помнил языки пламени. Если эту милую девочку вывести из себя, от моего клуба не останется даже угольков — вот о чём нужно думать. А ещё о людях.

НИКТО не заслуживает того, чтобы его зажарил и съел взбесившийся дракон.

— Зебрина... — я взял её под локоток и отвёл от двери. — Давай пойдём в бар. Я закажу тебе лимонаду и ты расскажешь мне всё, что тебя тревожит, лады?

— Как будущему любовнику? — с готовностью спросила она.

Я на секунду замер, но тут же овладел собой. Эй! Да мне это удаётся всё лучше и лучше.

Растёшь на глазах, Макс.

Главное, потолок не пробей.

— Скорее, как старшему брату, — сделал я осторожную поправку.

— У меня никогда не было ни сестёр, ни братьев.

— Можешь рассчитывать на меня.

— Но я не хочу...

— Зебрина, — моя хвалёная выдержка трещала, как туго накачанный футбольный мяч. — Если ты хочешь, чтобы я стал твоим другом, постарайся поменьше употреблять выражение "я хочу" и "я не хочу". Любые отношения — это командная игра.

— Но папочка с мамочкой ВСЕГДА выполняют мои желания.

Мы как раз подошли к барной стойке, и я усадил девчонку на высокий табурет. Хотел отвести за столик и предложить стакан тёплого молока, но в последний момент передумал: пускай попробует вести себя, как взрослая.

— И все другие люди — тоже, — упрямо продолжила девчонка. — Стоит мне чего-то захотеть...

— А тебе не приходило в голову, что таким образом другие люди защищают свои жизни? — прорычал я. — Никому, знаешь ли, не хочется столкнуться с разъярённым драконом с огнемётом в пасти.

— О.

— Подумай об этом.

Я начал подозревать, что дело не столько в проклятье, сколько в безграничной слепой любви старших драконов к своему чаду... Я и в своём мире навидался таких залюбленных мальчиков и девочек, которым вседозволенность настолько бьёт в голову, что они теряют всякий человеческий облик.

— А теперь давай начнём всё сначала, — предложил я, устроившись рядом и сделав знак бармену, чтобы тот дал мне целую бутылку текилы. Видит Бог: мне понадобится вся моральная поддержка, которую я смогу раздобыть. — Ты расскажешь мне, почему хочешь уйти от родителей, которые тебя любят. И пожалуйста, хотя бы на время, выключи капризного подростка и включи нормальную взрослую девушку. Я знаю, ты это умеешь.

— Но на мне же проклятье! — она распахнула свои красивые радужные глазки и сложила губки бантиком. — Я не могу выключать это по желанию.

Манипулируем, да? Так вот, девочка: ты всё ещё учишься в школе, где я ПРЕПОДАВАЛ.

Пожила бы годик-другой с моей бабушкой, все проклятья развеялись бы, как белых яблонь дым.

— А ты сделай над собой усилие.

— Но я не могу... — из ноздри вырвалась тонкая струйка дыма.

— Скажу по-другому, — я устало прикрыл глаза и помассировал веки. — Или ты держишь себя в руках и разговариваешь, как нормальный человек, или я зову своего зама по безопасности, мы связываем тебя, и по самую макушку накачиваем противопожарной пеной.

Она моргнула. Раз, другой...

Нет, я понимаю, на какой иду риск. Провоцировать девчонку, с которой не смог справиться родной отец... И ведь здесь нет мамочки-драконицы, способной догнать и урезонить разбушевавшуюся дочурку.

— Со мной так никто не разговаривает, — наконец выдавила Зебрина.

Лицо её шло красными пятнами, глаза то и дело меняли цвет. Но ни дыма, ни струек огня больше не было — за что я её немножко зауважал.

— Потому что боятся, — пояснил я. — А теперь подумай, что лучше: страх, или уважение?

— Моего отца все уважают.

— А ты видела хоть раз, чтобы он терял контроль настолько, что начинал плеваться огнём?

— Значит, он добивается уважения совсем другим способом?

— В самую точку.

— И каким же?

— А ты понаблюдай за тем, как он ведёт дела. И сделай выводы.

— Тебя тоже в Сан-Инферно уважают. Может, я лучше понаблюдаю за тобой?

Ну вот, мы и вернулись к тому, с чего начали.

— Во-первых, это не правда. Я — новичок. Мне просто повезло встретить замечательных людей и подружиться с ними.

Я сделал многозначительную паузу в надежде, что Зебрина уловит намёк.

— А в "Крылатом Вестнике" пишут совсем другое, — капризно надула губки Зебрина.

— И... Что же там пишут?

Нет, тщеславие никогда не было моей фишкой. Но и в газетах обо мне раньше не писали!

— Пишут, что ты отличный бизнесмен и талантливый руководитель, которому за один вечер удалось в пять раз поднять выручку не слишком прибыльного клуба и наподдать под зад его бывшему хозяину. Вот я и подумала...

— Стоп, — удовольствие от известности испарилось, словно капля пота со лба кузнеца, упав на раскалённую наковальню. — Для начала, никем я не руководил. Они САМИ решили мне помочь. По собственному желанию.

— Но почему? — похоже, Зебрина удивилась совершенно искренне. — Ведь если их никто не заставлял, они вовсе не должны были этого делать. Вот мой папа...

— Понимаешь, дон Коломбо ведёт бизнес такого рода, где нет места друзьям. Он отдаёт приказы — ему подчиняются. И за это получают очень хорошую зарплату. А также возможность иметь самую лучшую "крышу" в мире.

— Кажется, я поняла... — она забавно сложила бровки домиком и стала похожа на симпатичную куклу. — Папа и его люди сотрудничают на взаимовыгодных условиях. То есть, от сделки каждый получает что-то своё.

— Суть ты уловила.

— Но я всё равно не понимаю, как это работает в твоём случае.

Неожиданно мне стало жалко девчонку.

— А ведь у тебя никогда не было друзей, верно? — спросил я, наливая себе первый шот.

— Нет, не было. А можно мне тоже текилы?

— Совершенно исключено. Но почему у тебя не было друзей? А, понял. Можешь не отвечать. Ты — единственный молодой дракончик в своём поколении, верно?

— Да, это тоже. Но просто... в общем... В детстве, на моём дне рождения, был один случай...

— Всё, можешь не продолжать.

К горлу неожиданно подкатила тошнота. Я представил: к маленькой Зебрине на праздник приходят другие дети. Всё, как положено: подарки, клоуны, карусель. А потом родители отвернулись на одну минутку. А когда повернулись обратно...

Гора подарков весело пылает, клоун бегает с подпалённым задом, дети рыдают, потому что расплавились все игрушки.

— Меня хотели похитить, — с укоризной пояснила Зебрина. — Папочка успел перехватить похитителей в последний момент. И с тех пор меня окружили глухой стеной.

Сверхопека. Это мне понятно. Когда твоему единственному чаду удаётся чудом избежать опасности, поневоле захочется посадить его в круглый запаянный аквариум. Или отправить на орбиту, в абсолютно стерильной капсуле.

А ведь она очень одинока, — подумал я. — Ни друзей, ни просто сверстников, с которыми можно иногда поиграть. Ей негде было набивать шишки. Негде наработать элементарные навыки общения.

Проблема не в том, что её заколдовали. Самое настоящее проклятье — это одиночество. И не в меру заботливые родители.

А когда они являются самыми могущественными существами в мире...

Интересно: а ИМ кто об этом скажет?

— Ладно, оставим прошлое, — я опрокинул третий шот текилы. Будем считать это завтраком. — Давай поговорим о настоящем.

— Тогда можно мне тоже текилы?

— Ответ всё тот же: нет.

— Вина? Шампанского?

— Нет и... нет.

— Хотя бы пива?

— А здесь подают пиво?..

Юпитер, наш бессменный бармен, фыркнул и закатил глаза.

Какая простая, но гениальная мысль! Почему я не додумался до неё сам?. Больше недели я страшно мучаюсь, литрами поглощая крепчайший алкоголь, а спросить пива мне и в голову не пришло.

Кретин. Видимо, мозги совсем засохли. От интенсивных занятий постельной гимнастикой.

К тому времени, как я закончил мысленно крыть себя на все корки, бармен уже ставил на стол высокую запотевшую кружку, в которой пенился золотистый напиток. Мои ноздри ощутили чарующий аромат хмеля...

— Куда! — пришлось огреть Зебрину по загребущим лапкам. — Это моё.

Подвинув кружку к себе, я не отрывался, пока не выпил половину.

— О-о-о... Хотя бы за эту гениальную идею я готов простить тебе половину выходок, прошлых и будущих, — пообещал я девчонке.

— И тоже разрешить выпить пива?

— ИСКЛЮЧЕНО.

— Но почему?.. Папочка вот тоже пьёт вино. А мне не разрешает.

— Попробую объяснить, — я допил пиво и сделал знак налить ещё. Некоторые, самые продвинутые жители моего измерения считают, что пиво — это жидкий хлеб. Как они, чёрт побери, правы! — Я не знаю, как работает твой аппарат, изрыгающий огонь.

— О, всё просто! Это магия.

— Ответ конкретный, но совершенно бесполезный — в данных обстоятельствах... — я поймал вторую кружку пива, и теперь принялся отхлёбывать маленькими глоточками. Вкус... Такое чувство, что это было ПЕРВОРОДНОЕ пиво. Мама и папа всех пив. Лучше объяснить не могу — это надо пробовать. — Так вот... — я попытался собраться с мыслями. — Алкоголь содержит горючие вещества, верно? — Зебрина кивнула. — Чем крепче алкоголь, тем легче он воспламеняется. А ты — ходячая зажигалка и без всякого горючего. Понимаешь, о чём я?

— Ты боишься, что я начну дышать огнём ещё активнее, — скривилась Зебрина.

— Скорее, что "под парами" ты утратишь последний контроль, и от моего клуба останутся одни головёшки.

— Я же извинилась! — обиделась девочка.

— Расскажи это моим бровям.

— Да ладно, отрастут твои брови.

— Спасибо. Ты меня очень обнадёжила.

Пару минут мы смотрели друг на друга исподлобья. Напряжение нарастало. Я про себя гадал: насколько далеко можно зайти прежде, чем она взорвётся?..

А потом подумал: а ведь я веду себя не лучше!

Капризничаю, жалуюсь на свои проблемы...

— Извини, Зебрина, — я отставил недопитую кружку. — Так что там у тебя? Почему ты не хочешь больше жить в замке?

— Потому что хочу жить с тобой.

Отлично. Простой и ясный ответ. Но опять же: абсолютно бесполезный.

Я закрыл глаза и посчитал до десяти.

— ПОЧЕМУ ты хочешь остаться со мной?

— Ты красивый. Взрослый, сам себе хозяин. И можешь делать всё, что захочешь.

Я помотал головой.

— Знаешь, если тебе именно так представляется взрослая жизнь, то ты ошибаешься. Это ДОМА ты могла делать всё, что захочешь, — Зебрина скорчила недовольную гримаску. — А ЗДЕСЬ, чтобы выжить, надо работать. Честно говоря, я пашу, как проклятый.

— Вот и замечательно. Я останусь с тобой и тоже буду пахать, как проклятая.

Почему-то мои слова её только раззадорили.

— А что ты умеешь?

— Всё.

Интересно: кого мне это напоминает?..

— Мыть посуду? — я сразу начал с главной заманухи.

— Фу.

Ах, так...

— Открывать двери?

Я представил, как девочка сжигает на месте любого, кто попробует пробраться в "Чистилище" без билета... Нет. Такое отлично подошло бы на каком-нибудь секретном объекте.

— Нет, спасибо.

— Ну, саламандры-огнеглотатели у нас уже есть... — задумчиво сказал я. — Так что...

— Да что ты так зациклился на огне?

— Не знаю, наверное, никогда раньше не видел, как бронзовые канделябры плавятся в один миг.

— Это ещё что, — отмахнулась она. — У бронзы на самом деле очень низкая температура плавления. Видел бы ты, как я управляюсь со стальными банковскими сейфами...

— Вот ты меня сейчас троллишь, да?

— И как ты догадался?

Блин. Зачем я вообще всё это затеял? Я ведь НЕ СОБИРАЮСЬ брать на работу молодую дракошу!

— Макс! Вот это да! А мы и не знали, что ты вернулся... — к барной стойке подплыла Ариэль и с размаху плюхнулась мне на колени.

Я с трудом удержался на высоком табурете: не самое удобное место для двоих, если вы понимаете, о чём я...

Поцелуй помог сохранить равновесие.

Единственное, что его омрачало — засевшая на краю сознания мысль, что Зебрине это может не понравиться.

Но я быстро об этом забыл.

Ариэль была одета для сцены — то есть, почти раздета. Пара блёсток там, поясок из бусин тут... Ей этот наряд чрезвычайно шел, и на ощупь было очень приятно. У неё такая мягкая кожа...

— Ух ты! Да у тебя тут гарем!

Я всё-таки чуть не свалился на пол — настолько неожиданным оказалось замечание Зебрины.

— А кто это милое дитя? — оторвавшись от моих губ, спросила Ариэль.

МИЛОЕ?.. Она назвала Зебрину милой?

— Я — Зебрина Коломбо, — девочка протянула руку. В её глазах читался откровенный вызов.

— А я — Ариэль, очень приятно, — и моя девушка бестрепетно пожала руку драконицы. — Ого, какая у тебя крепкая хватка! Знаешь, с такой силой тебе раз плюнуть удержаться на пилоне.

Я закрыл глаза. Вот сейчас нам обоим прилетит...

— А что такое пилон?

— О, это вон та штука на сцене, видишь?

Несколько танцовщиц как раз приступили к репетиции вечернего выступления. Зрелище было, я вам скажу, очень отвлекающее.

— Это он и есть? — глаза Зебрины предательски сузились. Я приготовился к взрыву.

— Красивый, правда? — ослепительно улыбнулась Ариэль. — Хочешь посмотреть поближе?..

— Хочу.

Мне очень, очень не понравился решительный тон Зебрины.

— Тогда идём! — и моя девушка схватила драконицу за руку и стащила с высокого табурета. — Ух ты! У тебя отличная фигура!.. — ага. Для ручки от швабры — просто блеск.

— Правда?

— Ну конечно! Подобрать правильный лифчик, блестящие стринги — и ты будешь королевой сцены! Все мужики будут у твоих ног. А денег в стринги столько насуют — доставать замучаешься.

— Хочу! Хочу!..

И я остался в одиночестве. Убегая, новые подружки обо мне даже не вспомнили.

Повернувшись к стойке, я дал бармену знак налить ещё пива.

Отличный результат для одного утра, Макс. Во-первых, у тебя в клубе будет работать малолетняя драконица. Интересно, она может считаться совершеннолетней, прожив две тысячи лет?..

Во-вторых, как ты объяснишь дону Коломбо, что его дочурка подалась в стриптизёрши?

А в третьих...

Я хотел поздравить себя с тем, что нашел отличный вид пищи — жидкий хлеб. Но конечно же, меня прервали.

— Занят, Оторва? — вероятно, хозяева стриптизклубов не спят в принципе. И зачем мне пентхаус? Поселюсь здесь, за стойкой. Поближе к пиву...

— Как раз освободился, а что?

— К тебе пришли.

— ОПЯТЬ? Кто на этот раз?

— Налоговая.

Я усмехнулся.

— Ну и зачем такое похоронное лицо? Просто сходи к Розарио и скажи выдать им денег. Делов-то.

— Видишь ли, Оторва... — Лолита сделала глубокий вдох. — А денег у нас больше нет.

Глава 8

— У нас кончились деньги? — тупо переспросил я.

— Такова их сущность, Оторва. Деньги всегда кончаются, сколько б их не было.

— Да, но... — я почесал макушку. — Ладно, пусть Розарио получит отсрочку, а вечером я схожу в "Вертел желаний". Дон Коломбо говорил, там ждёт моя доля.

— Видишь ли, Оторва... — Лолита вздохнула и грузно опустилась на табурет. Для неё он был всё равно, что скамеечка для ног. — Розарио уже обращался в казино. Сегодня с утра оттуда приходил посыльный, — она вновь пожала плечами. — Но Аполлон оставил после себя такую долговую яму, что боюсь, мы скорее утонем в ней сами, чем сможем заполнить доверху. Налоговики грозят отобрать клуб прямо сейчас. И у них есть все бумаги, так что...

— Сделаем так, — я допил остатки пива и спрыгнул с табурета. — Я сам найду Розарио и попрошу ввести меня в курс дела. А ты... задержи, пожалуйста, этих налоговиков.

— А вот это — всегда пожалуйста, — криво усмехнулась Лолита. — У Крючкотворса аж дыхание в зобу спёрло — так нетерпится увидеть Ариэль. Ну а кроме того... — она пожала плечами. — Нет другой такой гильдии, которая бы так любила развлекаться за чужой счёт. Только имей в виду, Оторва: их развлечения тоже влетят в копеечку.

— Пускай веселятся, — решил я. — Поите их, как не в себя. Скажи девочкам: пускай дрыгают вокруг них ногами, пока те не окосеют. Сделай так, чтобы налоговики ЗАБЫЛИ, зачем вообще пришли, — я взял низкий старт, но в последний момент притормозил. — Да и ещё... Проследи, чтобы никого из клиентов не отправляли к новенькой. Это важно.

— Ты нанял новую стриптизёршу? — по-моему, в её голосе были нотки ревности.

— Ещё нет, но по-сути да, — туманно выразился я. — Поговори с Ариэль, она в курсе. Запомни: никаких клиентов к новенькой.

Тигра я нашел на рабочем месте. Тот лихорадочно мял и утрамбовывал в чемодан какие-то бумаги. Вокруг валялись обрывки ведомостей, клочки расписок, стэплеры, скоросшиватели, скрепки...

— Я мог бы подумать, что ты заметаешь следы перед тем, как рвануть когти, — поприветствовал я Розарио.

— Лучше начинай помогать — посоветовал тот, даже не оборачиваясь. — Вот эти пачки, что на полу — в шредер. Остальное — в шкаф.

— Да что случилось? — я наклонился и поднял с полу бумажку, исписанную аккуратными циферками. — Я думал, у тебя тут комар носу не подточит. Ты реально боишься налоговой?

— Хуже, — не оборачиваясь, буркнул тигр.

— Что может быть хуже налогового инспектора? — глубокомысленно спросил я.

— Налоговый инспектор — близкий родственник, — Розарио вытер рукавом белоснежной рубашки трудовой пот и продолжил уминать и упаковывать. — Один из членов комиссии — мой родной дядюшка. И если он увидит, до чего я довёл свой офис, обязательно расскажет об этом своему брату, моему папА.

— И что? — я всё ещё не понимал. — На семейном ужине тебя посадят за дальний конец стола?

— Слушай, — Розарио устало выпрямился и потянулся с поистине кошачьей грацией. — Есть профессиональная гордость, так? — я кивнул. — Внутри гильдии поощряется соперничество: не даёт заплыть жирком, — я снова кивнул, дав понять, что внимательно слушаю. — Но если членами попечительского совета гильдии являются твои же родственники... — он на мгновение закатил глаза. — Понимаешь, я в семье и так паршивая овца: работаю в стрипклубе, а не в банке — как все приличные тигры...

— Ты же говорил, твоя семья специализируется на войне. Поставляет спецов по боевым искусствам и всё такое.

— На войне, и на налогах, — кивнул Розарио. — Если подумать, одно не так уж отличается от другого. Так уж повелось: одни Рамиресы идут в наёмники, другие — в налоговики.

— А ты, значит, ни то ни сё... — наклонившись, я принялся подбирать с пола обрушившуюся башню из бумажек. — Что ж, это я могу понять. Давай, руководи. Сделаем так, чтобы тебе присудили золотую звёздочку.

— Спасибо, бро. Я этого не забуду.

— Пустяки. Я-то знаю, что у меня работает самый лучший бухгалтер. Но если остальным для этого нужны лежащие по струнке бумажки — они их получат. Только... — я замялся, не зная, как ему сказать.

— Что?

— Я дал распоряжение Лолите... Упоить и утанцевать всю налоговую инспекцию вусмерть. Чтобы выиграть нам с тобой время и разобраться с долгами бывшего босса.

Секунду тигр смотрел на меня громадными, как плошки глазами, а затем расхохотался.

— Так ты не против? — на всякий случай уточнил я.

— Попрошу потом у Лолиты пару снимков с камер, — пояснил тигр. — Дядя Диего! Мой чопорный, безупречный, идеальный дядя Диего бухой в крысиный хвост и в компании стриптизёрш! Сделаю себе огромный постер и повешу на стену. Вот на эту! — тигр указал на унылое серое пространство напротив своего рабочего стола. — Это эпическое полотно будет греть мне душу во время составления финансового плана на будущий год.

— Всяк развлекается, как умеет, — посочувствовал я, сгребая с пола остатки бумаг. — А вообще-то, что случилось? Когда я приходил к тебе в прошлый раз, тут был безупречный порядок. Да у меня на кровати никогда такого порядка не было!

— Чисто не там, где не сорят, а там, где убирают, — назидательно прорычал тигр, захлопывая пухлый чемодан, из которого, как жадный язык, торчала длинная распечатка. — В последние пару дней нам было не до того, помнишь? А бумаги имеют свойство накапливаться. Сегодня у тебя на столе пара лишних листочков, и ты думаешь: ерунда, разберусь с ними завтра. Но завтра тебе приносят ещё столько же, и послезавтра тоже.

— Знаешь, в моём мире есть такая штука... Называется один-эс-бухгалтерия, — я задумчиво посмотрел на ноутбук Розарио, мирно спавший на столе. Интересно: можно ли совместить иноизмеренческий софт с местной техникой?

— Слышал о ней, — отозвался Розарио. — Крутая штука. Но к сожалению, у меня нет знакомых контрабандистов.

Я поставил себе мысленную зарубку. Нужно заиметь такого ценного союзника.

— Слушай, а что всё-таки с нашими финансами? — я вспомнил, зачем сюда пришел. — Лолита говорит, дело швах.

— Это ещё мягко сказано, — сердито буркнул Розарио, прыгая на чемодане.

— Обрисуй вкратце, — попросил я. — Неужели клуб совсем не приносит денег?

— Если вкратце, — поморщился Розарио. — То нет. Не приносит.

— Но... почему? У нас каждый день аншлаг, я сам видел. К дверям тянется внушительная очередь! Что не так? Мы мало берём за вход? Дешевая выпивка?

— У нас один из самых дорогих клубов, — обиделся тигр.

— Тогда в чём дело?

— Да на вот, сам посмотри, — он протянул мне толстую пачку бумаг.

Я вздохнул, но сделав над собой усилие, всё-таки припомнил, чему меня три года учили в универе, и принялся вникать.

— Стой, подожди! Босоножки — сто золотых. Это за сколько?

— За одну пару.

— ЗА ОДНУ?.. Да за сто золотых я сам буду тачать им обувь...

— Ты не понимаешь, бро, — закатил глаза тигр. — Это же КОБЛЫ. Специальная стрип-обувь.

— А, те страшно высокие штуки, похожие на японские гэта?

— Не представляю, что ты имеешь в виду. Но шьются они по индивидуальной мерке, а платформа делается из специального композитного пластика... Плюс — магический заговор от мозолей и лопнувших ремешков. Покупают их раз в месяц — на девочках обувь в буквальном смысле горит. А у нас в кордебалете сорок танцовщиц. Вот и считай.

— То есть, без этих расходов не обойтись, — без всякой надежды спросил я.

— Ты имеешь стрипклуб. В нём должны быть стриптизёрши. Не будет стриптизёрш — не будет клуба.

— А... Вот это? — я указал ему на строчку "прочий реквизит", где в колонке стояла сумма в тысячу золотых.

— Перья, боа, стринги, гель с блёстками, специальное мыло для смывания геля с блёстками...

— Я понял, понял. Без этого тоже не обойтись, — я побежал глазами дальше по строчкам, но очень скоро вытаращил их, зацепившись за совершенно несусветную сумму.

— Вот это, — я черкнул ногтем под цифрами. — Мы содержим солидных размеров государство? Надеюсь, это хотя бы годовые расходы?

— Боюсь, что нет, бро, — печально качнул головой Розарио. — В эту сумму обходится недельное содержание твоего пентхауса.

— ЧТО?.. — я вспотел. Сумма была НАСТОЛЬКО большая, что в моём скромном разуме просто не помещалась.

— Энергия на поддержание кондиционирующих амулетов — там, под крышей, довольно жарко, знаешь ли. Отдельная установка для охлаждения бассейна...

— БАССЕЙНА?

— А ты не знал? У тебя в пентхаусе есть отдельный бассейн. Двадцать пять метров в длину и четыре глубиной. Да он один поглощает половину этой суммы. Обработка, чистка, фильтрация — как я уже сказал, маги за бытовые амулеты дерут страшные деньги. К тому же, артефакты требуют каждодневной подпитки... Ещё — шесть джакузи, отдельный бар — кстати, его ассортимент намного превосходит тот, что внизу. Там постоянно дежурит брат Юпитера, Сатурн. Виртуоз своего дела. Будешь у себя — обязательно попроси его сбить тебе коктейль. Представляешь, он эмпатически угадывает желания клиента, и...

— Стоп! — я замахал руками у лица Розарио. — Меня не интересует то, что там есть. Я хочу знать, ПОЧЕМУ вся прибыль уходит на содержание этого... курорта.

— Это традиция, — пожал плечами Розарио. — Владелец клуба живёт в пентхаузе, клуб обеспечивает его содержание. Теперь владелец клуба — ты.

— Но я даже НИ РАЗУ не был в пентхаусе! Я знать не знал, что у меня есть бассейн.

— Теперь знаешь. И можешь наслаждаться им хоть каждый день. Если клуб не отберут за неуплату налогов.

— Нет, я не согласен, — тряхнув головой, я устало опустился на стул.

— Ну, может, я выбью у дяди Диего ещё одну отсрочку, — пожал плечами Розарио. — И если мы немного поднимем цены и уволим половину танцовщиц...

— Ты не понял, бро, — перебил я. — Я не согласен пользоваться пентхаусом в одну харю. Я НЕ ХОЧУ, чтобы все вы вкалывали для того, чтобы я мог раз в месяц поплавать в бассейне.

— Ты забыл о джакузи, — чопорно напомнил Розарио. — И о баре. А ещё там есть танцпол, который представляет собой аквариум с говорящими рыбками, а также русалками и тритонами... И знаешь, с этими рыбками довольно часто надо разговаривать. А то зачахнут. Соответствующий персонал приходит раз в два дня...

— Помолчи бро, дай мне подумать, — отмахнулся я от тигра.

Что-то не давало мне покоя. Какая-то мысль, высказанная вот только что...

Ага. Поймал. Я назвал пентхаус курортом.

— Скажи, Розарио... В Сан-Инферно известна концепция СПА?

— Ну, спят у нас обычно в кроватях, и...

— Ясно, — дёрнув за руку, я усадил тигра на соседний стул. — СПА — это такие услуги. Особенные ус...

— Гильдия Белошвеек будет против, — решительно перебил бухгалтер. — Мадам Люсинда ясно дала понять, что не потерпит поползновений на свою территорию.

— СПА — это не ТЕ САМЫЕ услуги, — нетерпеливо перебил я. — На самом деле, это просто массаж. А ещё всякие обёртывания. Ну там, грязью, мёдом... — я напряг память, восстанавливая все свои скудные познания о дорогих косметических процедурах. — Шоколадом... А ещё там продают огуречную воду.

— Это как?

— Ну, берут обычную воду, бросают в неё обычный ломтик огурца и продают эту ботву за кучу денег.

Розарио поджал губы.

— И где здесь прибыль? Да шоколад и огурцы обойдутся дороже, чем босоножки.

Я вспомнил, какая напряжёнка здесь с едой, и увял. Но тут же воспрял духом.

— Думаю, я знаю, как это уладить, — сказал я и вскочил. Меня вновь распирала энергия. Я был полон сил и желания действовать. — Одна моя знакомая может помочь с продуктами, — пояснил я тигру. — А другая — с всякими штуками, которые, думаю, очень понравятся местным дамам... Ну, я побежал!

— Постой! — Розарио, чтобы меня поймать, выскочил за дверь. — А как же инспекция?

— Поите, — решительно сказал я. — Пусть не просыхают хоть целую неделю, если понадобится. А потом мы начнём зашибать столько, что придётся построить специальное хранилище для золота!

Пробегая мимо сцены, я невольно остановился.

На шесте, как заводная, крутилась Зебрина. Узнал я её не сразу — девчонку обрядили в стринги с блёстками, в обтягивающую маечку и эти самые коблы — босоножки на здоровенных платформах. Понял я, что это малолетняя драконица, только по ярко-желтому высверку ирокеза.

Да у неё и правда талант. Верно заметила Ариэль...

Во-первых, то, что делала Зебрина, было очень сложно. Повороты, пируэты, стойки на руках и даже ногах — казалось, она парит РЯДОМ с шестом, лишь легонько его касаясь.

Во-вторых, это было стильно. Девчонки сделали ей яркий "взрослый" макияж, да и новая одежда придала мальчишеской фигуре женственность и привлекательность, которых я раньше не замечал.

В-третьих, это было красиво.

Музыка лилась плавно, раскатисто, и Зебрина казалась экзотической птицей.

— Правда, здорово? — ко мне подошла Ариэль. — Она словно парит над землёй.

— Да уж, — кивнул я. — Полёт у Зебрины в крови.

Девушка одним красивым кульбитом соскочила с шеста. А потом улыбнулась и пошла ко мне. Ноги её, на этих коблах, казались бесконечными, фигура дышала юностью и силой, голова была гордо поднята. У Зебрины изменился даже взгляд: вместо расфокусированного равнодушного подростка передо мной стояла вполне взрослая девица, которая твёрдо знает, чего хочет.

— Макс! — она обвила мою шею руками и поцеловала.

Я обалдел. Но всё же снял её руки со своей шеи и аккуратно отступил в сторону.

— Тебе не нравится? — глаза сделались большими и прозрачными, как бутылочное стекло. — Я же веду себя как взрослая!

— Пожалуй, для меня ты повзрослела слишком быстро, — улыбнулся я. — Нет, ты делаешь всё правильно, даже не сомневайся. Это я — тугодум. Понимаешь, ещё сегодня утром я водил за ручку подростка, а теперь вижу перед собой...

— Ладно, не распинайся. Всё путём, — и они так хитро переглянулись с Ариэль...

А, значит, меня опять троллили. Молодцы.

— В любом случае, ты отлично выглядишь, а что вытворяешь на пилоне — просто загляденье.

— Она станет гвоздём программы, — пообещала Ариэль.

— Ничуть в этом не сомневаюсь, — я всё ещё думал, под каким соусом подать дону Коломбо новость о работающей дочке... Кстати о родителях. — Зебрина! Можешь подсказать, как мне связаться с доньей Карлоттой?

И тут глаза девочки наполнились слезами.

— Ты! — она заломила руки. — Ты хочешь отослать меня домой!.. Ты такой же, как и все... — из ноздрей показались струйки дыма, запахло пороховой гарью.

— Да нет же, нет! — я поспешно схватил её за руки. Ладошки были горячими, словно кирпич из духовки. — Я хочу сделать твоей маме деловое предложение. И для этого хотел бы пригласить её сюда, чтобы на месте обсудить...

— МАМУ? СЮДА?..

По-моему, теперь она испугалась по-настоящему. Отлично. Значит, девчонка осознаёт, что ходит по очень тонкому льду.

— Послушай, Зебрина... — я так и не отпустил её рук. И чёрт возьми, на этих каблуках она была выше меня! — Твои родители спят и видят, как с тебя спадёт проклятье, и ты повзрослеешь, так?

Девушка неуверенно кивнула.

— Но это значит, что они должны принять твой новый выбор, понимаешь? Работа — это довольно взрослый шаг. Пусть они увидят, что ты готова трудиться, обрести самостоятельность и сама отвечать за свои поступки. Если ты это сделаешь — никакое проклятье тебе не страшно! Ты станешь хозяйкой своей судьбы.

Господи! Прости меня за эту банальщину.

Но кажется, она сработала...

— Значит, я могу продолжать танцевать на пилоне?

— Конечно! — радость в голосе далась довольно большим напряжением связок. Ведь именно МНЕ придётся объяснять её родителям, почему их чадо выбрало именно ЭТУ карьеру...

— Мы могли бы послать им приглашение, — заметила Ариэль. Мы с Зебриной уставились на неё, как на чудо морское. — Приглашение, — повторила моя девушка. — Такая красивая штучка с завитушками. Они придут, увидят, как ты выступаешь...

— НЕТ!.. — закричали мы с Зебриной в один голос.

— Дон Коломбо не должен знать...

— Папочка не должен догадаться...

Удивительно, как совершенно разных людей объединяет общий страх.

— Но маме я... скажу, — добавила Зебрина. — Мама меня поймёт. Наверное. С большой долей вероятности.

— Отлично, — я вдруг понял, что этот разговор вымотал меня больше, чем семь кругов по стадиону. На солнцепёке. — Тогда свяжись с ней, и пригласи в "Чистилище". А я пока сяду, выдохну, и выпью пива.

Я уже направлялся к барной стойке, когда меня перехватила Лолита.

— Занят, Оторва?

Я вздохнул.

— Как обычно.

— Хорошо. Потому что к тебе пришли.

— Кто на этот раз? Президенты всех гильдий? Король города? Мафия? Кто бы там ни был, пока не выпью кружку пива, ни с кем общаться не буду.

— Нет, это всего лишь красивая девушка.

— Как, ЕЩЁ одна?.. Тебе не кажется, что в моей жизни с девушками и так перебор?

— Ладно, я передам Кассандре, что ты не в настроении.

— Что? Это Кассандра? Так что же ты стоишь?.. Нет, стой. Я сам её встречу.

Глава 9

— Кассандра! Что привело тебя в сей несовершенный вертеп?

Я старался быть вежливым. Старался быть раскованным, светским, радушным... А ещё я очень нервничал.

Не знаю почему, но Кассандра вызывала особенно бурные колыхания моей души.

— А я смотрю, ты нисколько не обеспокоен, — вместо приветствия девушка легко поцеловала меня в щеку.

Впервые я стоял к ней так близко — и мне понравилось.

Пахло от Кассандры не совсем обычно. Металлом, или какой-то металлической смазкой... Вспомнил! Похожий запах был у жидкости для чистки велосипедной цепи. Странный запах для девушки.

— Ты что, приехала на велосипеде?

Она посмотрела на меня так, словно я ляпнул что-то неприличное.

— Скажу один раз, — оттеснив меня от входной двери, она выглянула на улицу, бросила несколько быстрых взглядов по сторонам и плотно закрыла дверь. — Убийцы НИКОГДА не пользуются велосипедами. А так же роликами, коньками и скейтами.

— Но почему?

Вот мне казалось, что это очень современно: шустрый убийца на роликах. Бесшумный, невидимый в безликой толпе...

— Это не стильно.

— А что, убийство обязательно должно быть стильным?

— Разумеется. Мы же Гильдия, а не кучка головорезов.

Достав из кармана какую-то латунную бляху, Кассандра с размаху прилепила её на косяк. По отчеканенному на бляхе лицу прошла судорога, а потом оно успокоилось.

— Что это?

Как ни рад был я появлению Кассандры, я должен знать, что это она лепит на мои двери. К тому же, её слова меня несколько отрезвили. Надо почаще напоминать себе о её профессии.

— Охранный амулет, — небрежно пояснила Кассандра, входя в обширное фойе клуба и доставая из кармана штуку, больше всего похожую на сканер. По небольшому экранчику перемещались зелёные точки. Понаблюдав за ними пару секунд, девушка спрятала сканер и повернулась ко мне.

— Пока всё в порядке, — объявила она. — Так что расслабься.

— Да я, вроде как, и не напрягался, — я всё никак не мог понять, куда она клонит.

Кассандра посмотрела на меня более внимательно.

— Никак не пойму, — наконец произнесла она. — Ты действительно НАСТОЛЬКО безумен?

— Да что случилось-то?

Не люблю, когда говорят загадками.

— УБИЙЦА, Макс! Тебе что, Лола ничего не сказала?

— А-а-а... Точно! Что-то такое она говорила. Вчера. Но понимаешь, с тех пор...

— ЧТО-ТО ТАКОЕ? — похоже, Кассандра разъярилась не на шутку. — Тебе, видите ли, говорили ЧТО-ТО ТАКОЕ?..

— Ну да, она упомина...

— Всё, заткнись, — она решительно направилась к выходу. — Я, блин, нарушаю кодекс, рискую вылететь из Гильдии за работу без контракта, а ему всё по барабану! Ну и пусть огребает. Может, поумнеет в процессе...

Я молча шагал за ней, разумно рассудив, что девушке нужно выпустить пар.

И только возле самой двери поймал её за руку.

Но не успел открыть рот, как оказался на полу. Нет, это вовсе не было грубым. Собственно, я даже ничего не почувствовал. Просто раз! И оказалось, что я лежу на спине, Кассандра лежит сверху, а в горло мне упирается что-то острое.

— Ты и вправду Безумный, Макс, — прошептала она возле моих губ. — Хватать за руку, да и вообще ПРИКАСАТЬСЯ без разрешения к убийце...

Я сглотнул.

— Знаешь, если тебе хочется интима прямо сейчас, то можно найти более уютное местечко, — так же тихо сказал я. А потом протянул руку и обняв её за талию, притянул к себе ещё крепче. — Нет, правда, пойдём куда-нибудь, где на нас не будут пялится все, кому не лень, — тут я не погрешил против истины. Вокруг начала образовываться изрядная толпа... Не знаю как, но слухи в моём клубе расходятся с шестой космической скоростью. — Кстати! У меня есть вполне приличный пентхаус. По крайней мере, мне об этом говорили. Сам я не видел, так что заодно и проверим.

Всё это время я старался убедить себя, что красивые фиолетовые глаза не прожигают меня насквозь, а смотрят с симпатией. Или даже с любовью.

— Ты неуравновешенный, наглый, самоуверенный...

— Спасибо. Ты тоже.

Убрав нож от моего горла, Кассандра поднялась одним плавным движением. Ни растрёпанной, ни смущенной она не выглядела.

Я решил, что и мне стесняться нечего.

Встал, оглядел праздную публику — как всегда, на представление сбежался чуть ни весь клуб — и широко улыбнулся.

— Это была тренировка, — объявил я. — Кассандра показывала мне приёмы самозащиты. А теперь — всем спасибо. Было приятно видеть ваши неравнодушные лица.

— Ты вообще-то босс, Оторва, — Лола, как всегда, была в самой гуще событий. Очевидно, это профессиональное. — Ты не должен никому ничего объяснять.

— Ага, — я смущенно заправил рубашку в брюки. И когда она успела вылезти?... — Но так я даю понять людям, что они для меня важны.

— Время уходит, — напомнила Кассандра. Обращалась она к Лолите — вероятно, сочла её более адекватной, чем я.

— Как там наша инспекция? — я тоже обращался к Лолите.

— Веселится, — буркнула Медуза таким тоном, словно лично ей веселье причиняло дикую зубную боль.

— Отлично, тогда я пойду, и... поговорю с Кассандрой, э...? Куда бы нам пойти, чтобы нам никто не мешал? Не в спальню же девочек...

— Можете подняться в пентхаус, — Лола протянула мне плоскую золотую карточку. На самом деле золотую — я так понимаю, в этом измерении золоту ВООБЩЕ придают большое значение. — Вот твоя персональная лестница, — она указала на двери, инкрустированные... Да. Всё тем же золотом. Завитушки, лепнина и всё такое. — Карточка открывает все двери, а также сейфы и хранилища.

— Э... Спасибо, Лола.

Не слишком ли опрометчиво иметь одну и ту же ключ-карту на всё про всё? Ведь, достаточно её украсть...

— Карта заговорена на твою ауру, — пояснила Лолита, в очередной раз прочитав мои мысли. — Она реагирует лишь на твоё желание. Никакое насилие или принуждение не сработает.

— Ого. Спасибо. Ладно. Мы тогда... Э... А ты не хочешь с нами?

Неожиданно мне показалось, что оставаться с Кассандрой наедине — не такая уж отличная идея. Она всё-таки наёмный убийца, и вполне может оказаться ТОЙ САМОЙ, кого Эрос Аполлон нанял, чтобы убить меня...

А ещё меня смущало наше падение. Ну в смысле: она же прижималась ко мне при всём честном народе! Страшно подумать, что будет, когда мы окажемся наедине...

— Извини, Оторва, у меня много дел, — и не дожидаясь развития событий, Лолита удалилась, печатая шаг.

— Если б я знала её немного хуже, то решила бы, что наша маленькая Медуза ревнует, — с растяжечкой произнесла Кассандра.

Кстати об этом... Я с тревогой посмотрел на сцену — там всё ещё репетировали Ариэль с Зебриной. Белоснежки я сегодня ещё не видел — она теперь у нас деловая женщина, президент Гильдии. Да и Чарли куда-то запропастилась...

Девчонки для меня чертовски много значат, особенно Ариэль. И не только потому, что она — самая сексуальная девушка во Вселенной. Я действительно её люблю, и совершенно не могу объяснить, почему меня тянет ещё и к Кассандре...

Ореол опасности? Да, безусловно. Но есть ещё что-то. Неуловимое.

— Гадаешь, что подумают о тебе подружки, если ты уединишься со мной в пентхаусе?

— Э... Честно говоря — да. Не хочу ранить их чувства.

— На твоём месте, я бы переживала только из-за драконицы, — в голосе Кассандры я почувствовал куда больше неприязни, чем того заслуживала Зебрина. — Ангелы и демоны не признают моногамии по своей природе, а значит, и чувство ревности им глубоко чуждо. Насчёт русалки... — она поджала губы, изучая Ариэль так, словно собиралась купить. — Тоже можешь не беспокоиться. Её главная страсть — танец. В ней просто не остаётся места для ревности.

— Спасибо, ты меня очень успокоила... Драконицы? А почему я должен переживать из-за драконицы?

Кассандра закатила глаза.

— Эта стерва из кожи вон лезет, чтобы тебе понравиться. И чтобы ты знал: драконы, по своей природе, однолюбы и собственники, — она мрачно пошевелила бровями. — Выводы сделай сам.

— Но они живут по несколько тысяч лет!

— И любят только ОДНОГО партнёра, — кивнула Кассандра. — Очень мудрый поведенческий механизм... Иначе плюнуть уже некуда было б от крылатых чешуйчатых тварей.

— А ты их за что-то не любишь, — догадался я.

— Не ИХ, — криво улыбнулась Кассандра. — Всего лишь одного. И... Я должна перед тобой извиниться.

— За что?

— За то, что считала наёмного убийцу самой крупной твоей проблемой.

— А... Что изменилось?

— Вон та красотка на пилоне, — Кассандра ещё раз посмотрела на Зебрину. — Влюблённая драконица будет стоить всех убийц, вместе взятых.

— Но я-то её не люблю, — тупо буркнул я.

— Вот ЭТО и является твоей проблемой, — усмехнулась Кассандра. — Драконы, как я уже сказала, собственники. Побрякушки, серебряные ложечки, фантики от конфет... Если что-то приглянулось дракону, в получении добычи он становится упорным и целеустремлённым, как самонаводящаяся ядерная боеголовка. Словом, они ВСЕГДА получают то, что хотят.

Я потряс головой. Хватит с меня сегодня разговоров о драконах.

Чтобы избежать дальнейшего обсуждения, я направился к двери, на которую указала Лолита. Приложил ключ-карту, и дверь отворилась. Когда я собирался придержать створку для Кассандры, та меня оттолкнула.

— Там может прятаться убийца, — пояснила она, исчезая в проёме.

Я пожал плечами, и пошел следом.

Ну что за глупости! Красивая девушка лезет поперед меня в пекло...

Рядом с моим ухом в притолоку воткнулась короткая толстая стрела. Я замер.

— Падай, — крикнула Кассандра, и я послушался. Красивая или нет, но в этих делах она соображает куда лучше.

— Что это было? — лежать, уткнувшись носом в пол было унизительно, но я решил потерпеть.

— Ловушка, настроенная на тебя лично. Кто-то оставил здесь арбалет с автонаведением.

— Дай угадаю: этот "кто-то" — Эрос Аполлон, бывший владелец клуба. Решил, что так со мной будет проще всего покончить: я рвану осваивать новые апартаменты, и... Тут и сказочке конец. Интересно: а что бывает, если жертва склеит ласты... ну, до того, как её "оформят" по всем правилам?

— Гильдия выплачивает неустойку. ГРОМАДНУЮ неустойку, если уж на то пошло...

— Вот! — я торжествующе выставил палец. — Вот где собака порылась. Эрос Аполлон — жуткий жмот. Таким образом он решил срубить лёгких деньжат:расставил ловушку, не сомневаясь, что я в неё попаду. И послал заказ в Гильдию — чтобы получить компенсацию.

— Если всё так и было, ему не поздоровится, — заявила Кассандра. — Когда Гильдия узнает, что он собирался нас подставить — на него самого откроют охоту.

— Отлично! — мне надоело дышать пылью, и я поднялся. Кассандра предусмотрительно встала между мной и всей остальной лестницей, внимательно изучая показания сканера. — Значит, это решает мою проблему с убийцей. Просто нужно пойти в твою гильдию и заявить о махинациях Эроса Аполлона.

— Нет, не решает, — буркнула Кассандра. Одну руку она протянула себе за спину, и поймав меня за рубашку, удерживала на месте. — Контракт бессрочный. Что бы ни случилось с заказчиком, он должен быть выполнен.

— О... Кстати, как так получилось, что ты не заметила арбалет? Не то, чтобы я капризничаю, но...

— Я заметила. И только поэтому стрела не попала тебе в глаз.

— О. Извини, я не...

— Заткнись, Макс. Там кто-то есть. Наверху.

— Кто?

Но Кассандра уже бесшумно неслась вверх по лестнице, не обращая на меня никакого внимания.

Я припустил следом. И как раз вовремя, потому что успел прыгнуть ей на спину и повалить на ступеньки.

— Ты что, сдурел? — она вывернулась из-под меня, как кошка. Глаза метали молнии, из носу текла кровь — падая, от неожиданности Кассандра приложилась лицом о ступеньку. — Там же убийца!

— Это крылокош! — отпустив девушку, я поднялся. — Извини, что опрокинул тебя, но ты чуть не убила моего друга.

Кассандра моргнула. Приложила тыльную сторону ладони к носу, с удивлением изучила кровь...

— Но как ты узнал? — спросила она с каким-то даже страхом. — Я была уверена, что...

— Я не узнал. Скорее, почувствовал. Интуиция. Догадка. Этот проказник страшно любит прятаться на лестницах, а сюда заходить боялся — ну знаешь, Аполлон — волк, а он — кот... Но теперь босс смылся, и крылокош решил проверить свои новые владения. Так, Труффальдино?.. — я повысил голос, обращаясь к верхнему пролёту лестницы.

— М... Даже не знаю, отвечать, или молча собрать вещички и переехать.

— Да ладно, ничего же не случилось, — я всё ещё смотрел вверх. Между перил промелькнула чёрно-белая хитрая мордочка и кончик крыла.

— Твоя новая девушка пыталась прибить мои уши к стенке.

— Она думала, ты убийца. Кстати! Ты знал о том, что Эрос Аполлон оставил заряженный арбалет?

— Как раз бежал тебя предупредить. Но видишь ли, твоя новая девушка...

Раскаяния в голосе не было ни на грош.

— Перестань называть Кассандру моей девушкой. Она — наёмный убийца, и пришла мне помочь.

Из-за поворота лестницы осторожно высунулось пушистое изящное ухо.

— Макс, ты сам-то хоть понял, что сказал? Убийцы помогают осуществлению одного процесса: переходу из состояния живой материи в состояние мёртвой. Всё остальное — не их профиль.

— Вот тут ты ошибаешься, Труффальдино. Кассандра — не...

— Он прав, Макс, — перебила девушка. — Я НИКОМУ не помогаю остаться в живых. Я могу помочь только умереть. Взяв предварительно оплаченный контракт. Таковы правила.

По моей спине неожиданно побежал липкий холодный пот.

— Так вот зачем ты пришла, — сказал я. Губы почему-то онемели. — Остаться наедине — это всего лишь повод для...

— Ох, заткнись, Макс, — Кассандра закатила глаза, а потом повернулась ко мне спиной и через две ступеньки побежала наверх. — Надеюсь, здесь больше нет никаких сюрпризов? — спросила она кота, проходя мимо.

— Надежда — чувство эфемерное, — крылокош уселся поудобнее и принялся умывать мордочку.

Я почесал Труффальдино за ухом и пошел вслед за Кассандрой.

Если я в самое ближайшее время не разберусь в том, что к ней чувствую, у меня окончательно поедет крыша.

— Первым делом нужно выпить, — заявил я, оглядывая обширное пространство, уставленное низкими диванчиками, креслами, столиками и прочей дребеденью, призванной показать, что здесь — комната отдыха.

Не берусь судить о вкусе её бывшего владельца. На мой взгляд, слишком роскошно. Для того, чтобы банально перевести тело в горизонтальное положение, вовсе не требуется такое количество подушек и пуфиков.

Зато окно меня восхитило.

Точнее, вся стена была застеклена, и за ней открывался потрясающий вид на город.

Высоких зданий в Сан-Инферно было не слишком много. Я сразу узнал острый шпиль городской ратуши, узкую Часовую колокольню, длинное приземистое здание Королевской Палаты — оно было серовато-зелёным, с пушечными башнями и окнами, больше похожими на бойницы.

Добрая половина города была, как на ладони!

Отличный урок географии и спортивного ориентирования на местности... Я постарался запомнить как можно больше: никогда не знаешь, что может пригодиться.

— Вон та стойка похожа на барную, — отвлекла меня от созерцания города Кассандра. — Идём, проверим, чем там можно поживиться.

— Добраться туда будет не так-то легко, — пробормотал я себе под нос, оглядывая заваленное мягкой мебелью помещение. Впрочем, я кажется знаю, что со всем этим можно сделать...

— Что прикажет новый хозяин?

Я так и сковырнулся с ног. Хорошо, что упал на мягкое...

— Э... Ты Сатурн, верно? Кассандра! Это Сатурн. Здешний бармен. Пожалуйста, не убивай его.

— Макс, ты действительно думаешь, что я стреляю во всё, что шевелится?

— Знаешь, в данном конкретном случае — я бы выстрелил. Не обижайся, Сатурн. Просто ты выскочил, как... Чёртик из табакерки. Я не знал, что ты здесь.

— Вам должны были обо мне сообщить, — с укоризной произнёс бармен. — Знаете, в последние несколько дней здесь было скучновато, вот я и подумал...

Я был удивлён: брат Сатурна, Юпитер из нашего нижнего зала, был вполне обычным парнем. Учитывая синюю кожу и три пары рук, конечно.

Но здешний бармен выглядел, как осьминог. Тоже синий, с красными яркими присосками на щупальцах и человеческим лицом на громадной куполообразной голове. Лицо ютилось где-то в её центре, а остальное место занимали щеки.

— Хотите коктейль? Чего-то покрепче для дамы?

— Виски, — бросила Кассандра. — Односолодовый, на два пальца, безо льда.

— Эх, люблю девушек с характером! — восторженно вскричал осьминог.

На стойке материализовался толстостенный стакан с жидкостью цвета чая.

Мне же достался высокий сосуд с густой субстанцией розового цвета и зонтиком.

— Что это? — я с подозрением посмотрел на сосуд. Больше всего это напоминало клубничный коктейль. Но ведь и мороженное, и клубнику можно расценивать, как еду, а еды в моём клубе не подают... Хотя и готовят — что вдвойне обидно.

— Коктейль "Бугагашенька"! — гордо объявил бармен. — Мой собственный рецепт.

Я осторожно взял сосуд, чтобы понюхать содержимое.

— Надеюсь, он не живой...

— Тщательно умершвлённый.

Я со стуком опустил бокал обратно на стойку.

— Э... Спасибо, что-то мне не хочется.

— Сделайте над собой усилие, — настаивал бармен.

— Премного благодарен, но я обойдусь.

— Вы просто ещё не знаете, но именно это вам и нужно.

Я вспомнил, что говорил Розарио: Сатурн умеет эмпатически угадывать пожелания страждущих клиентов.

Тем не менее, я был непреклонен.

— Да я и сам не знаю, что мне нужно, — честно признался я.

— Достаточно того, что знаю я, — бармен непреклонно пододвинул сосуд ко мне. Щупальцем.

— Перед приходом сюда я как раз выпил два литра чистой воды.

— Бугагашенька — прекрасный абсорбент. Он быстро нейтрализует этот ужасный яд в вашем желудке и вы не умрёте мучительной смертью.

— Я чувствую себя достаточно хорошо.

— Поверьте, это ненадолго, — щупальце поднесло розовый сосуд прямо мне под нос.

— Но я всё-таки рискну, — я отодвинулся от осьминога как можно дальше.

— Так, заткнулись, оба, — вдруг скомандовала Кассандра.

— Но я вовсе не собираюсь пить эту... — я оборвал сам себя, потому что девушка смотрела не на меня, а на сканер. По экрану которого двигалась одна-единственная красная точка.

Глава 10

— Уж не думаешь ли ты, что это убийца?

Я старался, чтобы голос звучал легкомысленно: неприятный осадок от того, что Кассандра чуть не прикончила крылокоша, мутно осел в желудке.

— Вполне может быть, — задумчиво сказала девушка, глядя на экран и одновременно отхлёбывая виски. Жидкости в стакане заметно поубавилось.

— Может, это горничная, — выдал я новую версию.

— Огонёк красный, Макс, — отмахнулась Кассандра. — Он явно затевает что-то недоброе.

— А откуда сканеру знать, что затевает... А. Понял. Снова магия.

— И очень дорогостоящая, — кивнула Кассандра, не отрывая взгляда от сканера. — Она никогда не ошибается.

— Сатурн, ты не видел здесь никого постороннего? — спросил я бармена. Тот задумчиво пошевелил щупальцами.

— Постороннего — никого.

— А...

Я хотел задать следующий вопрос, но Кассандра меня перебила.

— Он уже близко. Скорее! Заключай со мной перекрёстную сделку.

— Сделку?..

— Не тупи, Макс! Я смогу тебя защитить, только если ты наймёшь меня.

— Но ты же убийца. Я не собираюсь никого убивать.

— Я же говорю: не тупи. Ты оформишь встречный контракт, и тогда я буду ОБЯЗАНА защищать тебя от коллег. Я и так спасла тебя пару раз. Бесплатно. Если об этом узнают в Гильдии, меня ждёт чёрная метка.

— Тебя лишат завтрака за проявленное милосердие?

— Не время шутить. Давай руку.

— Но я не хочу убивать Эроса Аполлона! Он конечно тот ещё ублюдок, но...

— Тогда убьют тебя. Выбирай. Убийца почти уже здесь. Три метра до двери... Два метра... Один...

— Ну хорошо, хорошо, — я протянул руку и Кассандра схватилась за неё, как за итальянские сапоги с пятидесятипроцентной скидкой.

— Повторяй за мной, — скомандовала она. — Нанимаю тебя... для осуществления встречного иска... по делу номер... — я послушно повторял, как заводной болванчик. А сам думал: интересно: каким боком мне это выйдет?.. — Обязуюсь подчиняться общепринятым правилам... — гнула своё Кассандра. — И вести себя в соответствии со статусом нанимателя...

— Пока смерть не разлучит нас! — повинуясь толкнувшему под руку чёрту, ляпнул я.

— Пока смерть не разлучит нас, — автоматически повторила Кассандра, а затем вылупилась на меня и зажала себе рот рукой.

В эту секунду дальние двери распахнулись — не иначе, пинком, — и в проёме появилась... Анжела.

Одета она была в прозрачный кружевной халат — кажется, такие называют пеньюарами, но я не уверен. Не разлетался в стороны он только потому, что был подвязан тоненьким пояском. Прекрасной формы ноги, живот, грудь — всё это великолепие было доступно для свободного обозрения.

Увидев нас с Кассандрой, Анжела застыла.

— А ты времени не теряешь, Максик, — произнесла она ядовито и откинула длинные волосы за спину — наверное боялась, что так я пропущу что-нибудь интересное. — Не успела остыть моя кровать, как ты притащил новую сучку?

— Что она здесь делает? — рявкнули одновременно обе дамы.

— Э... — я перевёл взгляд с Кассандры на Анжелу, и обратно. — Как ни грубо это звучит, но вас это не касается. Обеих.

— Что у неё есть такого, чего нет у меня? — оставив попытки показать себя с ещё более выгодной стороны, Анжела на негнущихся ногах подошла ближе и вытянулась в струнку. — Ну?.. Говори!

— Да ничего у неё нет! — я всплеснул руками. — Ну в смысле... Откуда мне знать? Анжела, это совсем другое.

— Так значит, ты с этой дрянью... — начала Кассандра.

— Нет! — я всё время повышал голос — от нервов, наверное. И теперь почти кричал. — Я ей просто плачу. Точнее, она на меня работает. В смысле — поёт.

— Ага, — хмыкнула Кассандра. — Просто поёт песенки, и за это получает самое дорогое в городе жильё...

— Не твоё дело, за что я получаю свои деньги, — выплюнула Анжела. А потом повернулась ко мне: — У неё даже маникюра нет! И ты вот ЭТО променял на тощую стерву? — Анжела выпятила грудь так, что соски упёрлись в мою рубашку.

— Ну, перерезать тебе горло отсутствие маникюра мне не помешает, — мягко, как кошка, охмуряющая вкусную мышь, промурлыкала Кассандра. — Я даже согласна понести наказание — за убийство вне прейскуранта. Думаю, удовольствие будет того стоить.

— Девочки, девочки... — попытался вклиниться я.

— Ты — неудачница, — игнорируя меня, Анжела опять повернулась к Кассандре. — Ты в конце списка. Думаешь, я не знаю, почему ты припёрлась клянчить подачку у новичка? Тебя НИКТО не хочет нанимать! Ты шляешься по клубам в надежде подцепить какого-нибудь лоха, но знаешь что? Даже лохи слишком умны для того, чтобы нанять ТЕБЯ.

Кассандра побледнела. На щеках её выступили красные пятна, губы сжались в тонкую ниточку.

— Только дёрнись в мою сторону, и я скажу мастеру Заточчи, что ты хотела меня убить, — прошипела Анжела торжествующе.

Но Кассандра уже овладела собой.

— Детка, если я "дёрнусь", ты уже никому и ничего не расскажешь, — улыбнулась она.

— Максик, ты позволишь ей так со мной разговаривать? — глаза певицы наполнились слезами. Сейчас она очень напоминала Мальвину, которой изменил Артемон.

Я сделал глубокий вдох.

— Анжела, помнишь, что я говорил тебе по поводу пентхауза?

— О, ты много чего говорил, дорогой.

— Я чётко озвучил пожелание, чтобы ты переехала в общежитие. Ты согласилась. Так что ты здесь делаешь?

Анжела закатила глаза.

— Дорогуша, ну не думаешь же ты, что я и ПРАВДА перееду в этот... клоповник.

— Во-первых, там нет клопов, — я начал всерьёз заводиться. — Я сам там живу. А во-вторых...

— Ой, ну Ма-а-аксик! Здесь же всё равно никого нет! А вдвоём нам будет так уютненько...

Вам попадались такие девушки? Непрошибаемые. Настолько уверенные в своём превосходстве, что просто НЕ СЛЫШАТ, что им говорят другие.

— Кассандра, убей её сейчас же.

— ЧТО?.. — девушки вновь заорали в унисон, словно долго репетировали.

— Ты — мой штатный убийца, мы только что заключили контракт. Это, — я ткнул пальцем в Анжелу. — Нарушитель, проникший в мой клуб незаконно. И я хочу, чтобы ты её устранила. Счёт оплатит Розарио.

— Но... — Кассандра пребывала в сильном замешательстве. К её чести, выполнить мою просьбу она и не подумала.

— Ладно, чёрт с тобой, — прорычала Анжела, сверля меня взглядом. — Пойду собирать вещи.

— Нет. Ты уйдёшь прямо сейчас, — сказал я, стараясь сохранить остатки спокойствия. — А за вещами я кого-нибудь пришлю. Позже.

— Но...

— Подумай вот о чём: вряд ли всё, что у тебя есть, поместиться в той комнате, где отныне тебе предстоит жить.

И я, как воспитанный человек, открыл перед ней дверь.

Прямая, как палка, Анжела промаршировала на выход. Заслышав ехидное мурлыканье кота на лестнице, я мысленно пожелал ей удачи.

А потом вернулся к барной стойке, и схватив ядовито-розовый коктейль, опрокинул половину в рот.

— Ну ты даёшь, Макс! — восхитилась Кассандра.

— Я ещё и не то могу выпить, если припечёт, — скромно потупился я. Жидкость была солоноватой, и какой-то... слишком органической.

— Взять, и приказать мне убить эту стерву! А если бы я послушалась? Она НАСТОЛЬКО тебя достала? Хотя нет, не отвечай. Зная Анжелу — именно настолько. И ещё немножко.

— Значит, вы знакомы, — я так и думал. Только по-настоящему близкие люди могут так искренне и самозабвенно ненавидеть друг друга.

— Только это тебя волнует? — иронично спросила Кассандра. — А ничего, что здесь сейчас мог лежать свежий труп?

— Да ладно, ты бы её не убила.

— Ты в этом... абсолютно уверен?

Я опять вздохнул. Да, такова жизнь. Приходится много вздыхать.

— Ты бы её не убила, Кассандра.

— Не... Почему?

— В тебе нет жестокости, — я устало опустился на барный табурет. Сатурн куда-то испарился ещё в самом начале конфликта, и условно можно было считать, что мы остались наедине. — Нет, я не сомневаюсь в том, что ты — мастер. Но... Ты же пришла мне на помощь! Будь ты хладнокровным киллером, ты бы и пальцем не пошевелила ради чужого клиента.

Кассандра прикусила нижнюю губу.

— Тут ты прав, Макс. Если мастер Заточчи узнает, что я оказала профессиональную помощь, не взяв контракт, меня попросят из Гильдии.

— А это для тебя так важно? — не знаю почему, но я вновь потянулся к бокалу с ядовито-розовой жидкостью. На вкус это была жуткая гадость. Но почему-то после пары глотков я почувствовал себя значительно лучше. Большей частью из-за того, что начал пьянеть. Впервые, попав в Сан-Инферно, мне удалось хоть немножко захмелеть! И это было так здорово, что я решил не обращать внимания на отвратительный вкус пойла. — Я имею в виду, состоять в гильдии убийц — это мечта всей твоей жизни?

— Это всё, что я умею, — Кассандра допила виски и рядом с ней тут же материализовался ещё один стакан. — Я попала в школу при Гильдии в возрасте восьми лет, и с тех пор — это мой дом.

— Как это произошло? — устроившись поудобнее, я подпёр голову рукой и ободряюще улыбнулся девушке.

После всех треволнений, было чертовски приятно просто поговорить "за жизнь".

Я что хочу сказать: устный договор на защиту мы заключили, так что, если киллер проклюнется — будет иметь дело с профессионалом, верно? Так почему бы немножко не поболтать?

К тому же, мне было действительно интересно.

Протянув свободную руку, я хотел подать стакан с виски Кассандре, но в этот миг она тоже протянула руку. Моя рука накрыла её...

И простите друзья, как ни банально это звучит, но между нами проскочила искра.

Долгую минуту мы, не отнимая рук, смотрели друг другу в глаза... А потом Кассандра моргнула.

— Не могу представить, что родители СОЗНАТЕЛЬНО отдали тебя в школу убийц, — бросил я пробный шар, так как Кассандра продолжала молчать.

— Я сирота.

— О. Сочувствую.

— Спасибо, но это в прошлом. Я не помню родителей, не знаю, кем они были... Я жила на улице, когда меня заметил вербовщик, — и она мечтательно улыбнулась. — В тот момент он приходил в себя, лёжа в канаве после бурно проведённой ночки. А я хотела забрать его сапоги...

Я закашлялся.

Таким тоном, и с таким выражением лица, девушки обычно рассказывают о том, как в детстве, на день рождения, получили собственного пони!

Кассандра ничего не заметила. Рассеянно похлопала меня по спине, и продолжила:

— На нём были замечательные сапоги из натуральной кожи, с подковками и серебряными шпорами. Я точно знала: скупщик краденого на Пустопорожней улице даст за них медный грош. А на грош можно купить себе место в ночлежке и защиту на весь день. Целый день, представляешь? Можно спать, и не оглядываться каждую минуту по сторонам...

— Нет, не представляю, — сказал я честно. — Тем не менее понимаю, как трудно тебе пришлось. Но всё-таки... Гильдия убийц?

— Вербовщик сказал, что у меня врождённый талант. Ведь я почти подобралась к его горлу с самодельной заточкой! А вербовщиками, как ты понимаешь, абы кто не становится. Лучшие из лучших. Они обладают профессиональным чутьём. Не каждый, знаешь, ли, может взять, и убить человека, не испытывая к нему никаких чувств.

— Кроме денежного интереса, разумеется, — пробормотал я вслух. Но она опять не заметила.

— А ещё он пообещал, что у меня будет собственная кровать! И новая одежда. И много-много игрушек.

— Как тут не согласиться, — кивнул я.

Не знаю, что там Сатурн намешал в Бугагашеньку, но в голове шумело очень приятно.

— Игрушками он называл всякие примочки для умерщвления ближних? Метательный нож номер три, удавка размера двенадцать...

— Ты меня осуждаешь.

— Да нет, что ты. Много путешествуешь, знакомишься с интересными людьми... Хотя им вряд ли хватает времени, чтобы оценить такое знакомство.

— Нас учили гордиться своим ремеслом, — с достоинством отрезала Кассандра. — Мы, выпускники школы лицензированных убийц — лучшие в своём деле. Мы никогда не причиняем излишних страданий — если это специально не оговорено контрактом, конечно.

И тут я прыснул.

Нет, не её слова. Вся ситуация в целом. Иногда мне чудилось, что я всё ещё валяюсь в том канализационном люке, оглушенный падением. И всё это — драконы, убийцы, стриптизёрши — мне просто снятся.

— Лучшие в своём деле... — повторил я слова Кассандры. Этот разговор вновь сдвинул мои мысли в практическом направлении, и я спросил: — Ты знаешь, кто взял мой контракт?

— Не я — это единственное, в чём я уверена.

— Как это будет? И что будешь делать ты, когда... — я пошевелил пальцами, не в силах сказать вслух "когда он придёт меня убить".

— Всё, — уверенно заявила Кассандра. — Я буду делать всё возможное и невозможное, чтобы сохранить тебе жизнь.

— Потому что... Анжела была права? — осторожно спросил я. — Тебя не хотят нанимать, и сделкой со мной ты хочешь... поправить свою репутацию?

— Нет! — она сильно разозлилась. — Это здесь ВООБЩЕ ни при чём. Я — профессионал, и буду выполнять контракт до последней буквы, потому что... мы с тобой его заключили.

Меня насторожило выражение "до последней буквы".

— Э... Поясни, пожалуйста. Честно говоря, я не слишком запоминал то, что ты заставила меня повторять.

Она уставилась на меня так, словно я только что возник на табурете — по волшебству.

— Ты же сам процитировал Главную формулу! — она так и сказала: Главную. — Пока смерть не разлучит нас!

— Что? — я не поверил своим ушам. — Но я же пошутил! И вообще... Так в нашем мире говорят, когда двое людей заключают...

А ведь в этом что-то есть, — понял я. — Двое людей, собираясь провести остаток жизни вместе, обещают любить, заботиться и защищать друг друга. Они становятся командой, или, как принято у нас говорить ПАРОЙ.

Ёрш твою медь.

— Эм... Кассандра. Ты мне нравишься. Честно. И я всё время думаю о том, что хочу тебя поцеловать. Но есть несколько моментов, которые я бы хотел...

И тут она рассмеялась. Не улыбнулась, а громко расхохоталась в голос.

От этого смеха у меня сразу пересохло в горле.

Из-за стойки взметнулось зелёное щупальце, поставило передо мной бокал с ещё одним ядовито-розовым коктейлем, и убралось.

Поспешно отхлебнув жидкости, похожей на болотную грязь, я сразу почувствовал себя лучше.

— Макс, ты мне тоже нравишься. В разумных пределах, конечно.

— В смысле?..

— В том смысле, что наши с тобой отношения не подразумевают... отношений. И если ты на это рассчитывал — извини. Я не сплю с клиентами.

— Это тоже запрещено правилами вашей Гильдии?

— Нет, моими личными правилами. "Не спи с тем, кого можешь в скором времени потерять. Это слишком больно." — вот моё правило.

— Но как же "пока смерть не разлучит нас"?

Она смотрела на меня, пока я не допетрил.

— О. Смерть не разлучит. В ЭТОМ смысле...

— Из контракта живым выходит только один, Макс. И обычно это не клиент. Но лично я предпочту, чтобы это был ты — профессиональная гордость, знаешь ли. Разумеется, я сделаю всё, что для этого потребуется.

— И всё из-за того, что я ляпнул, не подумав?

— Ты произнёс формулу. Я её приняла, — лицо Кассандры оставалось бесстрастным.

— Но может... может, этот киллер окажется не так хорош, как ты, — похоже, что я цепляюсь за соломинку?

— Они пошлют лучшего из лучших. Кого-то из верхних строк списка. Ты знаменитость, помнишь? Твой контракт — отличная реклама для Гильдии.

— Но если нам удастся...

— Макс, нет никаких "нам", ясно? Мы заключили сделку. Кто-то из гильдии будет пытаться убить тебя, а я буду пытаться убить его.

— То есть, ты будешь пытаться убить убийцу, — на всякий случай уточнил я. — Не Эроса Аполлона.

— А он-то здесь причём? — смешно сказать, но девушка совершенно искренне удивилась.

— На минуточку, ведь это Аполлон нанял киллера!

— Да, но убивать-то тебя придёт НЕ ОН.

Какая-то логика в её словах была. Но я не мог её постичь. Потому что именно в этот момент Бугагашенька мягко ударил меня по затылку, я наклонился навстречу Кассандре и поцеловал.

Поцелуй был долгим, тёплым и очень приятным. По-моему, её виски с моим Бугагашенькой тоже нашли общий язык. Во всяком случае, послевкусье было великолепным.

— Зря ты это сделал, Макс, — сказала Кассандра, как только наши губы отлепились друг от друга.

— Но тебе же понравилось, правда?

— Но моё правило...

— Знаешь, там, откуда я родом, говорят так: правила существуют для того, чтобы их нарушать.

— Но киллер! Он может появиться в любую минуту, и...

Иногда — я хочу особенно подчеркнуть: ИНОГДА, — парень чувствует, что девушка хочет того же, чего и он. Но воспитание, приличия или дырка в колготке не позволяют ей согласиться СРАЗУ.

Так вот: это был совсем другой случай.

Кассандра выскользнула из моих объятий так, что я этого даже не заметил.

— Как у тебя это получается? — удивился я. — Ты обязательно должна меня научить...

— Заткнись, Макс. Ты мне мешаешь.

— Что мешаю? Меня охранять? — скорчив грозную мину, я напряг бицепсы и подражая медведю, прорычал: — ХО-ХО-ХО. Я — грозная киллерша! Глупый человечишка мешает моя выполнять своя работа...

И в этот момент я скорее почувствовал, чем заметил, как кто-то спрыгнул с потолка прямо передо мной.

Глава 11

Нет, это не был киллер в мрачном чёрном одеянии. Это был киллер в СТИЛЬНОМ чёрном одеянии.

Его наряд явно был сшит на заказ, и изготовлен в Милане. Что-то со стразами от Гуччи...

Почему я об этом так долго рассуждаю?

Очень просто: спрыгнув с потолка прямо на стойку бара, киллер от кутюр тут же принял эффектную позу, явно нарываясь на аплодисменты.

Одной рукой он вальяжно придерживал рукоять длинного и тонкого меча, другую вытянул в приветственном жесте.

Его стройные сильные ноги были затянуты в узкие чёрные ботфорты, на одежде, в множестве креплений, кармашков и петелек располагалась выставка с комик-кона, где на выходе каждому дают брошюрку под названием "Как убивать эффективно. Руководство для чайников"

Всё это добро было идеально пригнано и тускло поблёскивало воронёным металлом. А там, где не поблёскивало — откровенно блестело. И было окантовано серебряным позументом и вышивкой.

Волосы киллера были тщательно завиты и уложены в причёску "только что слез с лошади" — то есть, развевались буйно, и как бы естественно, а на самом деле, тщательно продуманным образом.

Подбородок с ямочкой тщательно выбрит, а на щеки спускались аккуратные пижонские бачки.

И он явно пользовался косметикой — высокие, как небоскрёбы Манхэттена скулы светились нежным румянцем, губы блестели от клубничного бальзама, а ресницы были слишком длинными и густыми для того, чтобы быть настоящими.

Насладившись произведённым эффектом, киллер непринуждённо соскочил со стойки, и звякнув шпорами, изящно поклонился.

— Асканио Бендерас, к вашим услугам, — произнёс он вкусным, как сгущенное молоко, голосом, а потом обворожительно улыбнулся. — Я имел честь принять заказ Эроса Аполлона. Рад с вами познакомиться, господин Жертва!

И он картинно взмахнул своим лёгким мечом в мою сторону.

Я наблюдал, как остриё, словно в замедленной киносъёмке, движется по траектории, неумолимо пересекающей моё горло, и ничего не мог поделать.

Бугагашенька сыграл со мной очередную шутку: напрочь отключил двигательные функции.

Мой мозг отчаянно слал истерические сигналы конечностям, но руки и ноги единогласно решили взять выходной и отменять его были не намерены.

И вот, когда до моего несчастного горла оставались считанные сантиметры, светлый серебристый клинок наткнулся на препятствие.

Точнее, препятствие воткнулось в самую середину лезвия и расщепило его вдоль.

Киллер недоумённо воззрился на обломок, а потом перевёл взгляд на Кассандру.

— Эй! Ты испортила мой лучший меч! — я думал, он сейчас заплачет. Словно ребёнок, у которого мороженное шмякнулось на пол.

— Ничего, — утешила Кассандра, вынимая из остатков лезвия застрявший сюрикен. — Купишь себе новый.

— Три тысячи золотом отвалил Крысолюбу. Он заверил, что это сталь Нибелунгов.

— Потребуй деньги назад, — Кассандра спрятала звёздочку и незаметно переместилась так, чтобы прикрыть меня от киллера. — Потому что Крысолюб тебя обманул.

— Но он дал мне сертификат!

— Подотри им задницу, Асканио, — усмехнулась Кассандра. — Потому что сталь Нибелунгов не разлетается вдребезги, как стеклянный прутик.

— У тебя заговоренный сюрикен, — обиженно заспорил киллер.

— Наши правила запрещают пользоваться заговоренным оружием, — заметила Кассандра.

— Да, но ты-то их нарушаешь. Широко известный факт.

— Хочешь меня в чём-то обвинить? — девушка лукаво склонила голову на бок.

Я залюбовался игрой света на её чёрных кудрях.

Киллер изящно и снисходительно улыбнулся.

— Ты помешала мне выполнить контракт, дорогуша. Мастер Заточчи обязательно узнает об этом. Адьос амигос! — и он махнул рукой, словно сметая с доски пешку.

— Не так быстро, Бендерос, — в ответ усмехнулась Кассандра. Может, не так изящно, как киллер, но куда более зловеще. — У меня встречный контракт.

— Ты пошла на перекрёстную сделку?.. — вскричал киллер. Его идеально выщипанные брови приподнялись ровно настолько, чтобы передать удивление, но не образовать морщины на лбу. — Святой Люцифер! Ты же подписала себе смертный приговор.

— А почему не тебе?

— Я — Асканио Бендерас! Самый стильный убийца по версии "Вестника Преисподней". А ты... — красивые губы презрительно скривились. — Всего лишь... отличница курса по метанию ножей в убегающую цель.

— Да, тут я с тобой согласна, — кивнула Кассандра. — Между нами — ОГРОМНАЯ разница.

Бендерас закатил подведённые глаза, и вновь тряхнул волосами. Кажется, на пол просыпалось немного золотой перхоти.

Затем он посмотрел на меня.

— Уважаемая Жертва! — произнёс киллер голосом диктора с Первого канала. — Простите за это прискорбное недоразумение. Наш девиз: "Чисто и Без Лишних Страданий" — если это отдельно не оговаривается заказчиком, конечно... Ожидание смерти — хуже самой смерти, гласит народная мудрость. И мы приносим ГЛУБОЧАЙШИЕ извинения в причинённом неудобстве.

— Ничего, всё в порядке, — я ободряюще махнул рукой. — Я охотно подожду ещё.

— Спасибо за понимание! — просиял киллер. — А теперь, если вы соблаговолите выйти на открытое место и постоять пару минут спокойно — я, с вашего позволения, всё-таки закрою контракт и официально зафиксирую вашу смерть. Заказчик отдельно обговорил этот пункт: я должен предоставить доказательства.

— И какие же? — мне стало по-настоящему интересно. — Отрезанное ухо? Скальп? Может быть, несколько зубов?..

— Фи. Как неэстетично, — поморщился киллер. — Все эти грубые методы... — мановением руки он подчеркнул, что не имеет к ним никакого отношения. — Они давно устарели. Мы идём в ногу со временем, господин Жертва. И пользуемся фотокамерами, — он вытащил из кармана обыкновенную "мыльницу" — такие были популярны в нашем измерении лет тридцать назад... — Не беспокойтесь! Я скрупулёзно зафиксирую характер летального ранения, время агонии и смерти, а также положение тела в момент оной. И предоставлю заказчику исчерпывающий отчёт.

— Какое уж тут беспокойство, — я развёл руками. — По-моему, вы действуете очень профессионально. Я обязательно порекомендую вас своим знакомым.

На мгновение гладкое румяное чело киллера омрачилось раздумьями, но затем просияло.

— Это очень мило с вашей стороны! — воскликнул он. — Побольше бы таких клиентов...

Тут надо отметить: Кассандра, пока мы разговаривали, стояла к нам лицом, облокотившись о барную стойку. В руке у неё был стакан с виски, и девушка наблюдала за нашей содержательной беседой, то и дело совершая небольшой глоток.

По-моему, ей было интересно.

Во всяком случае, мы очень старались.

— Итак... Приступим! — торжественно провозгласил Бендерос, деятельно потирая руки. — Рекомендую встать вот сюда, — он указал на участок пола, свободный от пуфиков и подушек. — Здесь нам обоим будет удобно... Хорошее освещение, к тому же — подальше от ковра. Ковры отвратительно впитывают кровь! А нам ведь нужны отличные кадры, с яркой и красивой лужей крови под... Что вы предпочитаете? Голову или грудь?

— Мне кажется, под головой лужа крови будет смотреться особенно эффектно, — высказался я.

— Полностью с вами согласен, — расцвёл Бендерос. — Отличный выбор, господин Жертва! Заявляю официально: работать с Вами — одно удовольствие.

— Чего уж там, — я смущенно поковырял пол носком ботинка. — ВАМ спасибо.

Повисла пауза.

— Ну?.. — наконец произнёс Бендерос нетерпеливо. — Имейте в виду: свет уходит.

— О, — я сделал вид, что до меня только что дошло. — Простите, что задерживаю... Но видите ли, между мной и э... благоприятным завершением вашего контракта стоит одно небольшое, но всё-таки существенное препятствие.

— И какое же? — он так красиво взмахнул рукой, что складки плаща взметнулись за спиной, как живая тень. — Говорите, и я немедленно его устраню!

— Э... Вот эта девушка, — я кивком указал на Кассандру. Та отсалютовала бокалом. — Забыли? Я заключил встречный контракт.

— Это было очень некрасиво с вашей стороны, — пожурил меня киллер.

— Понимаю, — я покаянно склонил голову. — Но знаете, жизнь — это привычка, от которой трудно отказаться.

— Не отчаивайтесь, — улыбнулся он. — Я здесь, чтобы вам помочь.

И киллер прыгнул ко мне с неожиданной прытью.

Именно этот момент выбрал бармен для того, чтобы выскочить из-за стойки. Если помните, осьминог уже проделывал этот фокус, и лично на меня он произвёл НЕИЗГЛАДИМОЕ впечатление.

— Привет всем! — во все колонки заорал Сатурн. — А кто тут у нас хочет водочки?

Чисто для справки: в тот момент, когда киллер сделал ещё одну попытку меня прикончить, мне жутко захотелось выпить именно водочки.

Холодненькой, из запотевшей рюмки. И закусить маринованным груздем.

Взметнулся чёрный плащ. Киллер почти добрался до меня, сжимая в руке что-то блестяще-смертоносное. Я видел, как напряглась Кассандра — она собиралась остановить его ГОЛОЙ РУКОЙ.

Но... Осьминог успел первым.

Его щупальце выстрелило и опутало Бендероса, начиная от шеи и заканчивая каблуками щегольских сапог.

Красные присоски чмокнули, выпуская прозрачную слизь, и лицо киллера моментально покрылось неприятными на вид зелёными пятнами.

— Вот чёрт... — прохрипел он. — Аллергия на морепродукты...

А потом испустил дух.

Ожидание заколыхалось в воздухе, как плащ убийцы.

— Как, и это всё?.. — вопросил я через минуту, когда щупальце разжалось, и Сатурн аккуратно уложил мёртвого киллера на ковёр, который ему так не нравился.

— Да, — скорбно покачала головой Кассандра. — Аллергия — это сурово.

— Соблаговолите помянуть? — осведомился Сатурн. — Вот и вот, — на стойке материализовались две рюмки с водкой, трогательно накрытые кусочками чёрного хлеба. — Это вас подбодрит и настроит на подобающий лад... Надеюсь меня, как непосредственного участника событий, пригласят на похороны?

— Сатурн, ты случайно не являешься членом Гильдии убийц? — я всё ещё не мог оторвать взгляда от мёртвого киллера на полу.

— Ну что вы, сэр, — осьминог от смущения сделался пунцовым. — Это была бы такая честь... Но в молодости я прошел курсы молодых кракенов! И даже успел поработать по профилю несколько лет... Но потом мне предложили место бармена, и я согласился. Но тем не менее, я рад, что не утратил навык, — рассказывая, он задумчиво надел на несколько щупальцев по стакану, и принялся протирать их чистыми тряпочками.

— Да, я тоже, — я искренне пожал ему свободное щупальце и похлопал по... будем считать это плечом. — Я тоже.

— При всём уважении, сэр, мне показалось, вы теряете контроль над ситуацией, — и он укоризненно посмотрел на Кассандру.

— Э... Всё в порядке, Сатурн. Только... Что теперь делать с трупом?

— Ведь это был самый настоящий убийца из Гильдии убийц, сэр, — не унимался осьминог. — И не кто-нибудь, а Асканио Бендерас! Самый стильный убийца по версии журнала "Вестник Преисподней". Жаль, что я не успел взять у него автограф...

Кассандра пожала плечами, а затем хладнокровно хлопнула рюмку водки и занюхала горбушкой.

Но тут же поморщилась, и бросила кусочек хлеба на стойку.

— Имитация, — разочарованно пробормотала девушка.

— Практически полностью, но всё-таки не на сто процентов, отличающаяся от оригинала, — с готовностью подтвердил Сатурн.

Я тоже выпил. Эх, давно я не пил простой русской водки... Хотя насколько она русская — тот ещё вопрос. Но всё равно приятно.

— И что теперь делать? — спросил я, когда дыхание выровнялось а навернувшиеся слёзы высохли.

— Да ничего, — пожала плечами Кассандра. — Дело закрыто. Контракт исчерпал себя.

— Хочешь сказать, нет человека — нет проблемы?

— Отличная формулировка, надо запомнить, — кивнула Кассандра, опрокидывая в себя вторую рюмку водки.

Я воздержался.

— То есть, Эроса Аполлона я могу больше не бояться?

— Только если он захочет возобновить контракт за десятикратную стоимость.

— О, это вряд ли, — от сердца отлегло. Но не совсем.

— А... Что с тобой? Ну, с нашей сделкой?

— Я пришлю тебе счёт, — махнула рукой девушка. — Не слишком длинный, так что не парься.

— А он? — я кивнул на киллера.

Даже в смерти красавчик Бендерос выглядел импозантно. Чёрная мантия окутывала его изящными складками, лицо покрылось интересным зеленоватым налётом, а рука всё ещё сжимала орудие — и символ — ремесла... Кинжал с коротким кривым лезвием, на котором поблёскивали какие-то зловещие желтые капли.

Кассандра наклонилась над кинжалом.

— Яд соломенноногого мерзавчика, — пробормотала она, приподнимая руку киллера и осматривая, но не прикасаясь, орудие ремесла. — Убивает в течении пяти минут. Но эти пять минут жертва запоминает на всю жизнь...

— Мне тоже показалось, что счёт идёт буквально на мгновения, — поддакнул Сатурн. — Надеюсь, я не слишком нарушил ваши планы.

— Всё отлично, Сатурн, — я не глядя пошарил в воздухе, и мне в руку скользнула рюмка. Запах был незнакомый. — Только вот что делать с телом...

— Об этом не беспокойся, — подала голос Кассандра. — Гильдия всегда заботится о своих.

— Э... Ладно.

Я чувствовал, что чего-то не хватает. Или просто не верил, что всё позади?.. Меня так долго пугали этим хвалёным убийцей, а всё закончилось так быстро, что испугаться-то я и не успел.

И тут дверь — входная дверь — отворилась, и в помещение вступила Лолита.

— Оторва, ты тут... Ого! — взгляд её прикипел к телу киллера. — А вы, ребята, времени не теряли, — она с уважением посмотрела на Кассандру.

— Я здесь ни при чём, — категорически заявила та. — Все претензии к вашему бармену.

— Ясно, — кивнула Медуза. — Взял шабашку по случаю, а, Сатурн?

— Всегда приятно вспомнить старое, мэм.

— Слушайте! — я наконец понял, что засело в мозгу. — А что будет с моим барменом?

— В смысле?

— Ну... Он же совершил убийство...

— Это был несчастный случай, — махнула рукой Кассандра. — Кто виноват, что этот болван не сообщил об аллергии? А кроме того...

— Сатурн находился на работе, — подхватила Лолита. — При исполнении. И защищать жизнь хозяина — одна из его обязанностей.

— О.

— Иначе я ни в коем случае не стал бы вмешиваться, сэр, — с мягкой укоризной произнёс бармен.

— То есть, гильдия убийц не будет иметь к нему претензий, — уточнил я.

Нет, я безумно рад тому, что Сатурн оказался куда расторопней, чем Кассандра. И в то же время — видел мысленным взором колонны налоговиков, законников и истцов, несущих пачки исков, штрафов и жалоб.

А ведь за всё надо платить...

— Кстати, Оторва, чуть не забыла! — Лолита отвлекла меня от тягостных и скорбных мыслей. — Там к тебе пришла дама.

— О Боже, не надо! — это был крик души. — Хватит с меня. Можно я просто утоплюсь в бассейне?

— Как хочешь, Оторва. Но только леди Карлотта сказала, что это ТЫ её пригласил.

Чёрт. Я совсем забыл о том, что попросил Зебрину связаться с мамой. Она пришла, и надо как-то её встретить...

Я что хочу сказать: если респектабельная дама приходит к вам в гости по вашей же просьбе, и тут же натыкается на свежий труп — это ведь говорит не в вашу пользу, э?

— Она ждёт у входа? — с надеждой спросил я Лолиту.

— С ума сошел?.. Это же леди Карлотта! Она уже...

— Тук-тук, можно войти? — и не дожидаясь ответа, в комнату впорхнула изящная женщина в строгом деловом платье, в стильной шляпке, в туфлях на таких высоких шпильках, что их смело можно было считать небоскрёбами, и с сумочкой.

Зачем я всё это рассказываю? А затем, что все предметы туалета вышеупомянутой дамы были красными. Ну знаете, как кровь. И не какая-то там синюшная венозная. Нет. Это был цвет богатой кислородом, артериальной крови.

И чего это меня вдруг потянуло на кровавые метафоры?..

— Донья Карлотта! — небрежно перешагнув через труп, я раскинул руки, безуспешно пытаясь прикрыть его собой. — Как я рад, что вы откликнулись на моё приглашение!

— И я рада, мой дорогой. А как чудесно выглядит Зебрина! Девочка так расцвела... Макс! Ты совершил чудо. Мы с Вито перед тобой в долгу.

Я закашлялся. Донья Карлотта вежливо ждала.

— А... Дон Коломбо уже знает, чем решила заняться его дочь?

— Нет, ещё нет. Но уверена, он поймёт. Со временем. Во всяком случае, он попытается, — донья Карлотта улыбнулась и утешительно похлопала меня по руке. В этот момент кончик её остроносой туфли ткнулся в руку Бендероса, и достойная дама опустила голову. Секунду глаза её с профессиональным интересом изучали труп. — О, — наконец пропела она. — Отравление слизью синего осьминога, полагаю.

— Так и есть, — пришлось кивнуть, признавая очевидное. — Но откуда вы...

— Донья Карлотта — член попечительского совета школы молодых убийц, — благоговейно прокомментировала Кассандра. — Читает курс по контактным ядам и ведёт факультатив по психологии жертвы. — Здравствуйте, профессор, — поклонилась она драконихе. — Чрезвычайно рада встрече.

— О, привет, Кэсси! — улыбнулась та. И в свою очередь пояснила: — Одна из моих лучших учениц. А вот Долорес меня разочаровала, — донья Карлотта скорбно поджала аккуратно накрашенные губы. — Такой великий талант... Но если в тебе нет способности лишать жизни — то нет. Что делать! У всех свои недостатки.

"О чём это она?" — спросил я у Лолы одними глазами.

— Моей природе претит брать за убийство плату, — смущаясь так, словно открывает нам свой самый большой недостаток, потупилась Лолита.

— Но ничего, милочка, ничего, — миниатюрная дама ласково похлопала по руке охранницу. — Если хорошенько постараться, в других профессиях ТОЖЕ можно отыскать смысл.

— Да, донья Карлотта, — послушно кивнула Лолита.

— Итак, молодой человек, — дракониха обратила сияющий взор на меня. — О чём выхотели со мной поговорить?

А я онемел.

Сейчас объясню, почему.

Глава 12

Больше всего в замке Влахерна меня впечатлил обед. Нет, я не восторгался изысканностью подаваемых блюд, или искусством шеф-повара.

Меня поразил обед КАК ТАКОВОЙ. Его наличие.

Настоящая еда, а не какие-то энергетические капсулы!

И вот я подумал: а что, если у нас в "Чистилище" открыть ресторан? Огромный пентхаус, снабженный охладительными амулетами, мог бы стать отличным местом.

Часть с бассейном и джакузи мы бы отвели под косметический салон — обёртывания, массаж и всё такое — как я уже рассказывал Розарио.

Но огромный зал с готическими окнами от пола до потолка, с великолепным видом на город — отлично подошел бы для ресторана.

Если бы у нас — ТОЛЬКО У НАС — подавали настоящую еду... Публика пошла бы валом. Я одновременно закрыл бы две позиции: сделал бы убыточный пентхаус прибыльным, и смог расплатиться с налоговиками.

Хозяин ресторана... Звучит? Хозяин ЕДИНСТВЕННОГО ресторана в городе — звучит ещё лучше.

Но для этого мне нужна донья Карлотта — во всяком случае, её секрет приготовления блюд.

И тут я узнаю, что она — специалист по ядам.

Я не могу просить специалиста по ядам стать шеф-поваром!

Или... Могу?

— Думаю, нам лучше пройти во-о-он за тот столик, и поговорить с глазу на глаз, — милостиво сказала донья Карлотта.

Очевидно, она заметила моё замешательство, но сочла, что оно происходит из нежелания говорить при посторонних. Возможно предполагала, что речь пойдёт о Зебрине...

Господи! — меня только что осенило. — А вдруг она подумала, что я собираюсь свататься?..

На меня накатила паника. Ладони вспотели, горло перехватило. Даже ради ресторана я НЕ СОБИРАЮСЬ жениться на юной драконице!

Как всегда, паника помогла.

Всякий раз, чувствуя эту противную дрожь, эту мерзкую слабость, я собираю то, что осталось от воли в кулак, и шагаю в пропасть.

— Это можно устроить, — кивнула донья Карлотта, оглядывая помещение профессиональным взглядом. — Вон там отгородить место под кухню, тут разместить оборудование... — глаза её сверкнули новым интересом. — Устроить всё в белых и золотых тонах — эдакий шик с позолотой. У нас это любят... Я могла бы этим заняться, Макс.

Я вновь закашлялся.

— Донья Карлотта, — пришлось сделать паузу, чтобы подобрать слова. — Когда я высказал свою идею, то вовсе не думал э... взваливать это на вас. Я не настолько самонадеян, чтобы отрывать вас от ваших дел. Я думал, вы просто расскажете мне, как это работает...

Она рассмеялась. Лёгким серебристым смехом, за которым скрывалась обширная бездонная пропасть.

— О, дорогой. Тебя так никто и не просветил?

— На тему... Чего?

— Еды, чего же ещё, — достав из сумочки пачку сигарет, она прикурила, выпустив из ноздри небольшой язычок пламени.

— Да я всё собирался... Расспросить, понять, как тут всё устроено, но... — я окончательно смутился. Как ученик, которого вызвали к доске, а он ни ухом ни рылом, о чём речь.

— Не оправдывайся, малыш, — она ласково улыбнулась. — Надеюсь, я могу тебя так называть. Учитывая мой возраст...

— Донья Карлотта, — я приложил обе руки к сердцу. — Вы можете называть меня хоть пасхальным зайцем, и это вовсе не имеет отношения к вашему возрасту. Скажу честно: если бы вы участвовали в конкурсе красоты, вам единогласно присудили бы первый приз.

Да, комплиментец вышел так себе, но это всё, что я мог придумать. К счастью, этого хватило: дама слегка порозовела от удовольствия.

— Вернёмся к делам.

Она почти докурила, и я принялся искать пепельницу — должна же здесь быть хоть одна пепельница...

Но дракониха поступила проще: выдохнула струю пламени такого чистого белого цвета, что на сетчатке моих глаз остались ожоги — и испепелила окурок подчистую. А потом изящно отряхнула пальцы и улыбнулась.

— Признаться, я удивлена, что никто не взял на себя труд растолковать тебе суть специфического положения Сан-Инферно.

— Видите ли...

— Не извиняйся, малыш. Это не твоя вина. Ты обратился по адресу — что убеждает меня во вмешательстве судьбы.

— Донья Карлотта...

— Захлопни варежку и слушай, малыш. Я верю в судьбу.

— Но причём здесь...

— Когда я закончу, ты сам всё поймёшь.

Да, очень напористая дамочка. Но может, и правда так будет лучше? А?..

— Начать надо с того, что Сан-Инферно не является полноценным измерением. Это своего рода... перекрёсток, на котором сходится множество дорог, — начала донья Карлотта.

— Как базарная площадь, на которую съезжаются со всех окрестных деревень, — честно говоря, нечто в таком духе я и предполагал.

— Отлично сказано, малыш, — улыбнулась дракониха. — Чувствуется работа мысли.

— Меня всегда интересовало, как это происходит, — пояснил я. — Ну, путешествия. Как люди попадают из мира в мир?

— Всё дело в гремлинах, — пояснила донья Карлотта. Но увидев мою реакцию, поджала губы. — Похоже, о гремлинах ты тоже ничего не знаешь.

— Впервые слышу.

— Гремлины умеют протыкать пространство, — дракониха перешла на лекторский тон, и я не решился её перебивать. Хотя очень хотелось спросить: это то же самое, что наши земные физики называют "червоточинами" и "сингулярностями"? — Они создают проколы в реальности, и таким образом перемещаются из мира в мир. Мы же, все остальные, пользуемся этими проколами.

— То есть, они стационарны? — уточнил я.

— Когда как, — пожала плечами дама — дракон. — Мы, древние крылатые существа, имеем способность видеть эти проколы. Некоторые представители других рас — тоже.

— Такие, как контрабандисты?

— В том числе, малыш. В том числе... — казалось, донья Карлотта задумалась о чём-то своём.

— Я пришел к выводу, что так было не всегда, — осторожно заметил я.

— Очень верное наблюдение, — кивнула дракониха. — Я в тебе не ошиблась. Видишь ли, Макс... Пару тысяч лет назад мы заключили с гремлинами сделку.

— Сделку?

— Да. Сделку. Гремлины по-натуре хищники. А на свете нет никого страшнее разумного хищника.

И это говорит дракон! Понимаете, о чём я?..

— Когда-то они жили в отдалённом измерении, где являлись вершиной пищевой цепочки. Но со временем гремлины выели свой мир дочиста. Уничтожили всё живое.

— Но вы говорите, они разумные. Как могут разумные существа сознательно уничтожить свой мир?

Задав вопрос, я тут же понял, что сморозил глупость. Мало ли на Земле таких, кто тратит ресурсы, совершенно не думая о последствиях?..

Но донья Карлотта восприняла его серьёзно.

— Есть два вида хищников, — сказала она. — Плотоядные — тигры, волки и так далее. И энергоядные — бактерии, вирусы и прочие. Первые имеют отлично сформированные орудия уничтожения — зубы, когти, огромную силу и скорость. Но так же они оснащены внутренними барьерами: чтобы не остаться без пропитания, они не могут уничтожить всю популяцию травоядных. Чем лучше оснащён хищник — тем выше его барьер. Другое дело — вирусы. Они не обладают разумом в привычном смысле, и как правило, поглощают всё, до чего могут дотянуться. Но и здесь мать-природа постаралась: дала существам, в которых селятся вирусы, такую штуку, как иммунитет.

Я разочарованно кивнул. Пока что ничего нового...

— Гремлины — ни то, и ни другое, — заявила донья Карлотта. — Это третий вид хищника, единственный в своём роде. Но в своё время они чуть не уничтожили Вселенную.

— Как?

— Очень просто: они развили в себе способность перемещаться СКВОЗЬ пространство. Никакого подкрадывания к жертве, никакой охоты или погони. Появился перед намеченной добычей, РАЗ — и всё. Мгновенный результат при минимуме усилий.

— Но тогда они должны были разлениться, стать беспечными... — сказал я.

Вспомните наших домашних кошек, которых добрые хозяева бесперебойно снабжают всяким там вискасом и китикетом. Они только и делают, что классно выглядят целый день!

— К сожалению, само перемещение съедает огромное количество энергии, — покачала головой донья Карлотта. — И получается замкнутый круг...

— Они вынуждены есть, чтобы перемещаться, и не могут перестать протыкать пространство, потому что должны есть.

Дракониха немного помолчала, а потом сказала немного тише:

— Когда гремлины истощили ресурсы собственного измерения, они научились перемещаться в иные миры. Никто не мог им сопротивляться: гремлины, как панпространственные существа, невидимы для простого глаза. Их не могут засечь никакие приборы. Так что люди сначала просто удивлялись: куда это пропадает наша пища? Затем впадали в панику, а потом становилось слишком поздно...

— Но вы же их видите, — сказал я. — Драконы имеют способность видеть не только червоточины, но и самих гремлинов. Почему?

— Магия.

— Магия?..

— До того, как гремлины наткнулись на наше измерение — оно называется Благор, — им везло. Они попадали в техногенные миры, которые не могли им ничего противопоставить. Но мы, древние крылатые существа, всегда обладали магическими свойствами. Изменять конфигурацию и массу тела, дышать огнём, да и просто поднять на крыло тушу весом в несколько тонн — согласись, без магии тут никак.

— Эволюция порой идёт странными путями, — задумчиво кивнул я — вспомнив динозавров родного измерения.

— Наш вид развился из мелкого болотного дракончика, — кивнула донья Карлотта. — Их кишечник был устроен столь прихотливо, что наши предки, стоило им переесть горючего торфа, то и дело взрывались... С помощью магии они сначала научились контролировать огнеметательный аппарат, а перестав взрываться, принялись интенсивно развивать мозг и увеличивать размеры.

— Как интересно, — произнёс я, думая совсем о другом: куда пошла бы эволюция на Земле, обладай наши динозавры способностью дышать пламенем...

— Так вот, — деловито продолжила донья Карлотта. — Когда гремлины ворвались в наш мир, они получили достойный отпор, — из её ноздрей вырвались две струи тёмного дыма. — Началась война. Война на истребление — долгая и затяжная. Мы оказались равными противниками.

— Могу себе представить.

— Нет, не можешь, — отрезала она. — Прости, малыш, но такое никто из ныне живущих представить не может. И это к лучшему.

— Но вы...

— Да, я там была, если ты именно это хотел спросить. Я и Вито. Мы были очень молоды, и нам очень, очень повезло.

— В чём?

— Я была беременна, и мы были счастливы, — глаза донны Карлотты затуманились. — Да. Несмотря на войну. На то, что нас осталось очень мало. И даже на то, что уже было ясно: мы обречены... — её губы дёрнулись в подобие улыбки. — Но мы с Вито так яростно, так непримиримо любили друг друга, что просто отказались умирать. Отказались терпеть поражение. Мы... Мы хотели, чтобы наша дочь увидела свет. И поклялись сделать невозможное для того, чтобы это произошло.

— И у вас получилось, — восхищенно сказал я.

— Вито, и ещё несколько старших драконов... Мы сплели заклинание. Да, именно так. Заклинание, которое создало это место. И мы смогли загнать сюда гремлинов — их остатки, чтобы очистить свой мир. Но платой стало то...

— Что вы тоже вынуждены жить здесь, — кивнул я. — Чтобы вечно служить тюремщиками.

— Не совсем так, — лукаво улыбнулась донья Карлотта. — Когда гремлины поняли, что из этого места им не выбраться, несмотря на все свои способности, они... Запросили пощады. Пошли на сделку. И оказалось... Оказалось, что мы и гремлины... Что мы — не такие уж и разные.

— Естественный отбор, — сказал я. — С обеих сторон выжили только самые осторожные, самые разумные особи. Те, кому было, что терять.

— И это нас сблизило, — кивнула дракониха. — Мы хотели жить, и они тоже — те, кто остался. Поэтому они и согласились.

Удивительно: такие разные расы, а такая схожая судьба. Я это к тому, что у нас на Земле тоже почти дошло до самоуничтожения. А потом пришлось заключить сделку: изобрести самое страшное оружие... На мой взгляд, это была сделка с дьяволом. Но выходит так, что и дьявол иногда может пригодиться.

— И чтобы это место сохраняло стабильность, нам самим пришлось поселиться в Сан-Инферно, — продолжила донья Карлотта. — Заклинание, которое вынудило гремлинов покинуть наш мир, не даёт нам вернуться. Мы никогда не увидим Благор. Его плавные холмы с замками на вершинах... — достав из сумочки крошечный платочек, она промокнула уголки глаз.

— Поэтому Зебрине так одиноко, — сказал я. — У неё нет сверстников.

— Да. Она родилась уже здесь. Что само по себе было чудом. Поэтому я и говорю: нам с Вито очень, очень повезло. Смею сказать, больше, чем другим.

— Понимаю, — произнёс я тихо, одними губами.

— Мы думали, что она никогда, никогда не встретит молодого дракона, чтобы построить с ним гнездо, — горько сказала донья Карлотта.

И почему-то посмотрела на меня...

— Да, вы правы, — я не знал, что ещё сказать. — Мы, люди, не слишком хорошо строим гнёзда. Почему-то они всё время разваливаются... Вот ласточки — другое дело. У них гнёзда хоть куда. Можно варить, а также жарить и употреблять сырыми.

— Всё это было очень давно, — донья Карлотта встряхнулась, поправила шляпку и откинулась в глубоком кресле. — Мы привыкли довольствоваться тем, что есть. Иногда — этого достаточно.

— Но я всё ещё не понимаю, почему в Сан-Инферно никто не ест!

— О, ну это же очень просто, — дракониха улыбнулась и вновь достала из сумочки сигарету. — Всю еду съедают гремлины.

Я вспомнил громадную кухню и горы грязной посуды.

— Хотите сказать, что все повара...

— Да. Гремлинам очень понравилось то, что другие существа умеют делать с продуктами. Сами-то они не способны поджарить и крысу на углях, — по лицу её пробежала судорога застарелой вражды. — Но зато очень любят жареное мясо, картофельное пюре и торты. О, как они любят торты!..

— То есть, сделка состоит в том... что вы их кормите?

— А они, взамен, открывают порталы в другие измерения. Которыми мы пользуемся. И так как у гремлинов всё-таки есть чувство юмора — своеобразное, конечно, но всё-таки... Иногда они открывают порталы случайным образом.

— И ждут, что из них вывалится? Как я, например.

— Сначала население Сан-Инферно прибывало именно так, — кивнула донья Карлотта. — За счёт новичков и случайных прохожих — тех немногих, кто обладал врождёнными способностями к путешествиям. Но со временем наш город сделался... Как ты выразился?.. Базаром, да. Центром всего. Считается, что именно здесь, в Сан-Инферно, можно отыскать всё, что угодно, и увидеть всё самое интересное.

В её голосе была гордость.

А я испытал благоговение. Создать собственный мир, а потом поселиться в нём, чтобы любить и защищать, и наблюдать за его развитием...

Вот они: настоящие боги! Крылатые, могущественные и с отличными связями в теневом бизнесе.

После соответствующей моменту паузы я откашлялся и сказал:

— Так значит... Всю еду, которая попадает в Сан-Инферно, съедают гремлины.

— Кроме той, которую защищаем мы, драконы, — кивнула донья Карлотта. — Сан-Инферно — суррогатное измерение. Здесь нет своей промышленности, нет сельского хозяйства...

Зато налоговых инспекторов — хоть пруд пруди, — пробормотал я про себя.

— Все поставки — я имею в виду, всё, что может сойти за пищу — контролируем мы. Есть несколько официальных таможенных пунктов, на которых работают наши с Вито родственники.

И это старо, как мир. Мафия и таможня — братья навек, — я тряхнул головой, избавляясь от непрошенных мыслей.

— Но ещё есть контрабандисты, — вспомнил я. — Те, кто умеет перемещаться самостоятельно...

— Да, им иногда везёт протащить сквозь порталы что-нибудь по-настоящему интересное, — и она лукаво подмигнула.

Я моргнул.

— Донья Карлотта, вы на что намекаете? Что я попал сюда... не случайно?

— Всё может быть, малыш. Я же тебе говорила: я верю в судьбу. Так что там насчёт ресторана?

Мне потребовалась пара секунд на то, чтобы переключиться.

— Ну, в общем, наверное, это я зря. Извините. Я не думал, что всё устроено именно так, и...

— Нет, нет, дружок! Всё просто отлично, — светло улыбнулась донья Карлотта. — Я с радостью возьмусь за это дело.

— Но у вас уже есть преподавание, и... какой-то там совет...

— Хобби много не бывает, — и она подмигнула радужным, с вертикальным зрачком, глазом.

— То есть вам, как существам, обладающим практически безграничным могуществом... попросту бывает скучно?

— Ты себе и не представляешь.

— Поэтому дон Вито занимается казино.

— Гильдия Праздников и Оргий — это его детище, — похвасталась дама-дракон. — Да и остальные гильдии тоже...

— Гильдия воров, гильдия убийц, — принялся перечислять я.

— В первую очередь Сан-Инферно облюбовали личности... скажем так, не слишком обременённые совестью, — кивнула донья Карлотта.

— А если уж в городе появилась преступность, то наилучшим выходом будет её ОРГАНИЗОВАТЬ, — высказал я свою давнишнюю мысль. — И пусть платит налоги. Очень прогрессивный подход... В моём мире до этого ещё не додумались.

— Главное, что город работает, — сказала дракониха. — Мы постоянно расширяемся. Уже появились семьи, которые ведут родословную от основания Сан-Инферно.

— Как Горгониды, например, — вставил я.

— Великая и благородная раса, — кивнула донья Карлотта. — Наши дальние родственники.

— О.

— Так вот, о твоём предложении, малыш, — она потянулась и взяла меня за руку. — Я согласна. Давай откроем ресторан!

— Ура!

— Занят, Оторва?

Боюсь, что эта фраза стала у Лолиты любимой.

Я посмотрел на дракониху.

— Иди, — дама-дракон милостиво махнула рукой. — Занимайся своими делами. А я пока здесь осмотрюсь.

Глава 13

— И что случилось на этот раз? — спросил я у Лолы, как только мы оказались на лестнице, за дверью пентхауса.

— Вот эта твоя затея случилась! — закричала Лолита шепотом. А я уже говорил, что шепот Медузы, если встать с подветренной стороны, сбивает с ног. — Ты что, совсем из ума выжил?

— Да в чём дело-то?.. — я искренне не понимал, за что меня ругают.

Вот так всегда: крутишься, как белка в колесе, стараешься, чтобы всем было хорошо... А что в ответ? Чёрная неблагодарность.

— В Карлотте Коломбо, Оторва! Нельзя, чтобы она была здесь.

— Да почему нельзя-то? Она же милая! Мы договорились сотрудничать. Ну, чтобы вытащить клуб из зад...

— МИЛАЯ? — никогда я ещё не видел Лолиту в таком бешенстве. — Оторва, слова "дракониха" и "милая" даже рядом ставить нельзя. Это преступление против языка!

Стоп... Стоп. Зрачки расширены, лицо бледное, голос дрожит... Нет, это не бешенство. Это страх.

Да Лолита перепугана!.. И боится она дракониху, закопай меня комар. Но... почему?

В этот момент дверь пентхауза приоткрылась. Ровно настолько, чтобы Кассандра могла просочиться в эту крошечную щелочку — и закрылась, с неотвратимостью надгробной плиты, которую опускают пьяные грузчики на вашу собственную могилу.

— Макс, нам срочно нужно поговорить.

Кассандра! Боже мой, я совсем о ней забыл. Ну, не в смысле — ЗАБЫЛ, а просто... Столько всего навалилось, что наёмные убийцы — и живые и мёртвые — вылетели у меня из головы.

— Извини, Кассандра, не сейчас. Я тут пытаюсь разобраться с проблемами своего начальника по безопасности, так что...

— СЕЙЧАС, Макс, — она рывком развернула меня к себе. — Ты не должен сотрудничать с доньей Карлоттой. Её не должно здесь быть.

Вот те раз. Любимая ученица возражает против учительницы.

— А я думал, вы подружки...

За это я получил чувствительный толчок в грудь.

— Ты что, идиот? — Кассандра уставилась на меня так свирепо, словно собиралась убить. Особенно жестоким и кровавым способом.

— Вот и я о том же, — поддакнула Лола. — Жар у него, наверное. Продуло бедняжку. Мозги и закоротило.

Я устало опустился на верхнюю ступеньку лестницы и потёр уши.

Скучаю по старым добрым временам. Нудные лекции, скудная жизнь от стипухи до стипухи... Лучший друг-невротик, который боится собственной тени. Эх, золотые были деньки.

— Вот в чём ваша проблема, девчонки, — сказал я, глядя в пол. — Вы постоянно забываете, что я — новичок. Невозможно играть в шахматы, не зная правил, — я по-очереди посмотрел на Кассандру и Лолиту — во втором случае чуть не свернув шею... — Если вы не объясните, что я, по-вашему, делаю не так, я по-прежнему буду совершать ошибки.

— Он прав, Лолли, — кивнула опасная девушка. — Мы должны ему всё...

— С другой стороны, — я махнул рукой, как бы извиняясь за то, что перебил. — Вы не можете подстелить соломки ВЕЗДЕ. Невозможно предсказать будущее. Поэтому...

— Макс! Вот ты где. А я тебя везде ищу... — по ступенькам, с жеребячьей грацией, неслась Зебрина. — Я тут услышала, что ты собираешься работать с мамулей... Так вот: я против.

— Ну надо же, — протянул я. — Какая неожиданность.

— Её не должно здесь быть, — непререкаемым тоном заявила Зебрина.

— Ну ладно, — я глубоко вздохнул. — Тебя я ещё могу понять. Только почувствовала самостоятельность, а тут нарисовалась родительница и всё испортила, — я обернулся к Кассандре и Лоле. — Но вам-то она чем не нравится?

— Мне хватает и своих проблем, Макс, — покачала головой Кассандра. — Каждый божий день видеться с профессором Коломбо... Ты мне, конечно, нравишься, и всё такое, но боюсь, нам придётся расстаться.

— Да это всё равно, что пригласить на работу швейцаром... Святого Люцифера, — возмутилась Лолита. — Он тебе открывает дверь, а ты не знаешь, что лучше: поздороваться или упасть в обморок... Ты представляешь, что будет, когда все узнают, что в "Чистилище" работает донья Карлотта?

— Нет, — честно ответил я. — Зато отлично представляю, как повалит народ узнав, что мы открываем ресторан с настоящей едой.

— Насто... — что? — переспросила Кассандра. — Вы хотите начать кормить народ? Но это же невозможно!

— Ага! — я плотоядно улыбнулся. — Наконец-то до вас начинает доходить. Вот скажите: когда в последний раз вы ели отлично приготовленный стейк?

— Никогда — подходящее слово? — поджала губы Лолита. — Я же родилась в Сан-Инферно, помнишь? Но однажды мне пришлось сопровождать клиента в другое измерение... — глаза Медузы мечтательно закатились. — И там я попробовала такую штуку... Называется "Мороженое". Кажется, шоколадное.

— У нас будет двадцать сортов мороженого, Лолита, — опрометчиво пообещал я. — И ты сможешь лакомиться им каждый день.

— Копчёный угорь, — с придыханием произнесла Кассандра. — Дикий рис с подливкой из моллюсков. Если ты это устроишь, Макс, я выйду за тебя замуж.

— ВСЕ захотят выйти за него замуж, Кэсси, так что становись в очередь, — отбрила Лола. — Если Оторва сумеет устроить так, чтобы люди могли прийти и спокойно пожрать — его сделают мэром.

— У нас уже есть мэр, — задумчиво заметила Кассандра. — Но ты права. Его сделают мэром, верховным главнокомандующим, а также распорядителем похорон и свадеб. А ещё вручат ключи от города и собственных душ.

— И не важно, сколько это будет стоить, — кивнула Лолита. — Через неделю мы будет богаты, как драконы.

Сказав последнюю фразу, она бросила опасливый взгляд на Зебрину, но та, казалось, была погружена в свои мысли.

— Обедами можно будет оплачивать налоги, — принялась перечислять Кассандра. — Платить штрафы и взносы в гильдию...

У меня дыхание перехватило от открывающихся перспектив. А ведь я даже не думал о ресторане с этой точки зрения. Просто хотел чуток заработать. И чтобы пентхаус не простаивал без дела...

— НЕТ!

Я вздрогнул. В последние пару минут Зебрина как-то притихла, и я упустил её из виду.

— Что ты подразумеваешь под столь категоричным "нет"? — спросил я.

— Я не хочу, чтобы здесь работала мамочка.

— Извини, Зебрина, но твой голос здесь учитываться не будет, — как мне казалось, рассудительно сказал я.

— Или она — или я, — заявила драконица. — Выбирай!

И топнула ножкой!

Это вывело меня из себя.

— Послушай, девочка, я вообще не понимаю, какого чёрта ты командуешь.

— Э... Оторва. Тебе лучше...

— Не сейчас, Лола.

— Как скажешь.

— Так вот, Зебрина, — я уставился на девчонку своим самым строгим взглядом. — В свой клуб я тебя не приглашал. Ты пришла сама, — глаза драконицы вспыхнули, но я не придал этому значения. — И ты ОБЕЩАЛА хорошо себя вести. Так что ступай, и займись чем-нибудь полезным.

В этот момент я заметил — совершенно случайно — что Лолита и Кассандра медленно отступают вниз по лестнице, не отрывая взглядов от Зебрины.

Вот так вот: мой личный телохранитель и мой личный убийца капитулировали перед подростком.

Ну и правильно. Пусть уходят. Уж с Зебриной-то я как-нибудь и сам разберусь.

— НЕТ! — вновь заявила Зебрина. — Ты ПРИГЛАСИЛ меня в свой клуб. Ты сказал, что я смогу у тебя работать. И ты не имеешь права портить мне развлечение!

— РАЗВЛЕЧЕНИЕ? — я разозлился. — Так это для тебя развлечение? Знаешь, что? Ты ошибаешься. Никто из тех, кто работает в "Чистилище", не развлекается. Мы просто пытаемся как-то заработать. Пытаемся выжить. Но ты же у нас — принцесса! Для тебя вся жизнь — сплошной праздник. И тебе плевать, что у всех остальных — по-другому. Тебя заботит только собственное веселье.

— Именно, — с каменным лицом кивнула Зебрина. — Потому что я — дракон. Мы — драконы! А вы — наши слуги. Вы должны подчиняться. Вы здесь для того, чтобы НАМ было хорошо!

— Если ты считаешь именно так, — тихо сказал я. — То тебе здесь не место, Зебрина. Уходи. Лети обратно в свой замок.

Девчонка задохнулась.

— Ты... Выгоняешь меня?

— Да, — я старался не отводить взгляда от её огромных красных глаз. — Я хочу, чтобы ты ушла.

— Но... Почему?

Я с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза. Поистине непрошибаемый ребёнок. Наверное, училась у Анжелы.

— Потому что ты не отличаешь добра от зла, Зебрина, — сказал я. — Тебе всё равно, какие совершать поступки: хорошие или плохие. Лишь бы было весело.

— Но ты не можешь меня выгнать!

— Могу. И выгоню. Возвращайся домой и постарайся хоть немного повзрослеть.

Я пропустил момент, когда всё изменилось.

Только что я пытался привести в чувство зарвавшуюся девчонку-подростка, а в следующий миг на меня смотрели громадные, равнодушные драконьи глаза. Взгляд их был подобен камню, пролежавшему под ногами тысячу лет.

Драконица распахнула пасть, и сначала я услышал такой сосущий звук... Как пылесос, в трубке которого застрял комочек бумаги.

А потом она выдохнула, прямо мне в лицо, раскалённую струю пламени.

Время остановилось.

Я видел свои руки — сам не знаю зачем, я выставил их ладонями вперёд — будто слабая человеческая плоть могла остановить драконий огонь.

Я видел, как белый клуб плазмы обтекает пальцы, как приближается к лицу...

Боли я не чувствовал. Вероятно, потому что всё происходило слишком быстро. Нервные окончания, которых уже нет, не могут болеть. Они просто не успели послать сигнал вскипающему мозгу.

Я закрыл глаза и принялся ждать, когда мой пепел осыпется на ступеньки и кто-нибудь соберёт его веником...

— ЗЕБРИНА! Не смей.

Голос доньи Карлотты долетел до моих сгоревших ушей как бы сквозь огромное расстояние.

— Это ты виновата! — голос капризного ребёнка из драконьей пасти звучал хрипло и неразборчиво. — Зачем ты пришла и всё испортила?.. Я пожалуюсь папочке!..

— Зебрина! Сейчас же прекрати. Ты не должна делать этого здесь.

— А ты меня останови.

К моему глубочайшему удивлению, я всё ещё был жив. Открыв глаза, я вновь узрел перед своим лицом узкую драконью морду, гибкую, покрытую золотистой чешуей шею... Но взгляд Зебрины был устремлён не на меня. Она смотрела на мать.

— Зебрина, — попыталась вновь донья Карлотта. — Давай вернёмся домой и спокойно всё обсудим.

А вот это она зря...

Драконьи когти рефлекторно сжались, сминая мраморные ступени лестницы, как сложенную гармошкой бумагу. Крылья распахнулись, сметая перила и процарапывая длинные борозды в штукатурке.

Я распластался по стене: если замок Влахерна изначально строился так, чтобы вместить громадные драконьи туши, то клуб был предназначен исключительно для людей... и других, не отличавшихся столь выдающимися габаритами существ.

Теперь же лестничная площадка трещала по швам.

Драконице было тесно. Она ворочалась, инстинктивно пытаясь расширить жизненное пространство — разрушая мой клуб.

Вот под ударами могучего хвоста обрушился целый лестничный пролёт... Вот обнажилась каменная кладка — штукатурка осыпалась, и теперь было видно, что раствор между отдельными камнями раскрошился и стена вот-вот рухнет...

Она и рухнула.

Камни частично упали внутрь, подняв тучи пыли, частично вывалились наружу, подняв переполох на улице.

Драконица издала тоскливый душераздирающий вой — на улице завыли противопожарные сирены, — а потом протиснулась в пролом, окончательно доломав стену, и прыгнула.

С замиранием сердца я выглянул на улицу, но Зебрина уже набрала высоту.

Широко раскинув крылья, она парила кругами, поднимаясь всё выше, и кровавые отблески из Зрачка Люцифера играли на стройном чешуйчатом теле...

По-своему это было красиво.

Немного зловеще, но таинственно и романтично.

— Так всегда и происходит, — рядом со мной встала донья Карлотта и задумчиво посмотрела на дочь. — Увидев в небе резвящегося дракона, в первую очередь люди думают о том, как это чудесно. И только когда он спускается ниже, вспоминают об острых когтях и языках пламени... Как правило, довольно поздно для того, чтобы спрятаться и остаться в живых.

— Это правда? — спросил я, с трудом оторвав взгляд от Зебрины, которая уже превратилась в крошечную запятую на фоне багровых туч. — Она действительно ест людей?

— Когда она не в духе, от людей мало что остаётся, — оказывается, к нам успела подойти Лолита. Она тоже смотрела в небо, поднеся к глазам ладонь козырьком.

— Не пугай молодого человека, дорогая, — мягко пожурила её дракониха. — Обычно мы с Вито успеваем остановить её раньше, чем случиться непоправимое.

— Но когда-нибудь вы не успеете, — упрямо поджала губы Лолита. — Когда-нибудь наступит такой день, когда вы не сможете её догнать. И тогда она разрушит город.

Я с ужасом посмотрел сначала на свою охранницу, а затем — на старшую дракониху.

— Ты права, — кивнула донья Карлотта. — Когда-нибудь проклятье возьмёт своё. Мы с Вито не становимся моложе, и нужен кто-то, кто смог бы приглядеть за Зебриной, когда нас не станет.

Проклятье? ПРОКЛЯТЬЕ?.. Да хорошего ремня ей надо всыпать!

— Ну... — радуясь, что хотя бы здесь не погрешу против истины, начал я. — Здесь я вам точно ничем помочь не смогу. Дрессировать молодых драконов — это как-то не моё. Так что, донья Карлотта, надеюсь, вы передадите дону Коломбо, что свадьба отменяется — по причине полной несостоятельности жениха.

— Напротив.

— Премного благодарен, уф, какое облегче... Что?..

— Напротив, — повторила донья Карлотта. — Теперь я ещё больше уверена, что именно ТЫ подходишь на роль мужа для нашей дочери.

— ЧТО? — я разом вспотел. Да так, что захлюпало в ботинках.

— Мне кажется, что именно ТЫ, Макс, сможешь найти с Зебриной общий язык.

— Вы что, не видели, как она выстрелила в меня из огнемёта?.. Да от меня же и головёшек не осталось. Подошвы до сих пор дымятся!

— И тем не менее, мы с тобой разговариваем.

— Это всё мой труп. А голос — рефлекторная посмертная реакция. Скоро пройдёт. На самом деле, я призрак. Да, точно. Именно призрак. А призраки не женятся. Как-то у них это не принято...

— Ты живой, Оторва, — протянув руку, Лолита ущипнула меня за руку.

— Ай!..

— Вот видишь. Ты абсолютно, бесповоротно жив.

Мне показалось, или Медуза смотрит на меня с сочувствием?

О. Ладно. Значит, от женитьбы не отвертеться... Ну, это мы ещё посмотрим. Человеку, который отвертелся от колхоза перед осенней сессией, раз плюнуть избежать женитьбы на взбалмошной девчонке.

— Но как я уцелел? — я обратил взыскующий взор к драконихе. — Я отлично помню и красные зрачки, и распахнутую пасть, и этот белый клуб пламени... Да я почувствовал, как обугливаются брови! Боже мой, у меня шок. И только поэтому я разговариваю и не чувствую боли...

— Посмотри на себя, — приказала дракониха, вытаскивая из сумочки пудреницу.

Лолита стремительно отшатнулась, заслонив глаза рукой, а донья Карлотта настойчиво подставила к моему носу круглое зеркальце.

— Видишь? Всё в порядке. Ты абсолютно цел и невредим.

— Ничего не понимаю, — как только я закрывал глаза, сразу слышал этот сосущий звук втягиваемого воздуха, а затем — струю пламени...

— Я не знаю как, малыш, — мягко сказала донья Карлотта. — Но ты смог защититься от пламени. Что-то в тебе такое есть...

— Не может быть, — решительно отмёл я эти гнусные инсинуации. — Я — обычный московский мальчишка. Моя бабушка была учительницей русского языка. Моя мать — певица. Разъезжает с какой-то группой и ей нет дела до великовозрастного отпрыска.

— А отец? — донна Карлотта смотрела на меня пронзительно и остро. Как иголка с глазами.

— А что... отец? — я пожал плечами. Бабушка не любила об этом говорить. В детстве я пытался, но потом перестал. Какая разница?.. Он бросил меня.

— Какие у меня глаза? — вдруг спросила дракониха.

— Э... Красивые?.. — я не понял, к чему она клонит.

— Да нет, глупыш. Какого они цвета?

— Радужные. С вертикальными зрачками. У Зебрины — такие же.

Донья Карлотта посмотрела на Лолиту.

— Ну, а ты что думаешь, дорогая?

— Я не думаю, я знаю, — обиженно отрезала моя охранница. — Я знаю, кто вы есть, донья Карлотта. Но глаза у вас, уж извините, самые обычные. Карие с чуть заметным золотым отливом.

И обе дамы посмотрели на меня...

— Но что это доказывает? — нет, так просто я не сдамся. Так просто от своей заурядности я не откажусь. Я буду за неё бороться. — Подумаешь, глаза... На основании этого вы решили, что я... не такой, как все?

Донья Карлотта смутилась.

— Нет, конечно нет. Но я не готова предоставить ВСЕ доказательства прямо сейчас.

— А мне непонятно, почему ты так яростно отпираешься, — Лолита смотрела в пол. — Ты что-то скрываешь?

— Да ничего я не скрываю, — я пожал плечами. — И вообще... Причём здесь мои родители? Какая связь между ними и тем, что я остался целым и невредимым, когда ваша доченька на меня дыхнула?

Я вдруг заметил, что слишком много пожимаю плечами.

— Дело может быть в том, — Лолита прищурила глаза, в которых вдруг появились оранжевые искры. Слишком много оранжевых искр. — Что ты не тот, за кого себя выдаёшь.

Глава 14

— Есть ещё третий вариант, — ядовито сказал я. — Я — самый обыкновенный парень, который случайно провалился в ваше измерение. Но ВАМ хочется думать, что случайностей не бывает.

— Но это правда! — донья Карлотта уставила на меня огромные радужные глаза. — Я тебе говорила: всё зависит от Судьбы. Ты ПРОСТО НЕ МОЖЕШЬ быть... обычным.

— Потому что это противоречит вашим высоким стандартам? — я горько усмехнулся. — Потому что тот, кого вы выбрали для своей дочери, обязан быть выдающимся по всем своим характеристикам? Как призовая лошадь, или породистый пёс?

— Не понимаю, о чём ты, малыш, — поджала губы дракониха. — Я всего лишь хочу сказать, что ЗНАКИ не врут. Но оставим это, — она подошла к провалу, проделанному в стене Зебриной и осторожно, стараясь не поцарапать глянцевую кожу туфель, взгромоздилась на вывороченные камни. — Я совсем забыла о дочери. И спасибо тебе, что напомнил, малыш... Надо найти и успокоить девочку.

За её словами угадывался подтекст: "пока она чего-нибудь не натворила".

— Подождите, — протянув руку, я помог драконихе удержать равновесие. — Оставайтесь здесь, донья Карлотта. С Зебриной должен поговорить я..

— Ты уверен? — за её вопросом скрывалось огромное "но". Но я кивнул.

— Это моя вина. В смысле, я должен был помнить, насколько легко можно выбить её из колеи. Понимаете, чуть раньше мы с ней так хорошо поладили... Я попросил её повзрослеть, и она охотно согласилась.

— Но вы оба забыли, что это длительный процесс, — мягко улыбнулась дракониха. — Почти единственная в мире вещь, которую нельзя сделать по волшебству.

— Вы правы, — я придержал её руку, пока донья Карлотта спускалась с груды камней. — Но всё-таки я должен попытаться. В первую очередь, сам поступить, как взрослый — то есть, ответить за свои промахи. Потому что, если всякий раз к нам на помощь будет приходить любящая мамочка — мы так и останемся детьми.

Улыбнувшись на прощанье, я заспешил вниз по лестнице. Что бы там не говорили, но летать я ещё не умею.

— А ну, стоять.

Я словно наткнулся на бетонную стену.

— Лолита, в чём дело? Убери пожалуйста руку, я спешу.

— Ты кое-что забыл, Оторва. Убийцу.

— Того, что лежит мёртвым в пентхаусе? — невинно спросил я.

— Но... контракт могут продлить! — на лице Медузы появилось беспомощное выражение.

— Зная Эроса Аполлона, а в частности — его любовь к дармовому золоту, вряд ли он будет НАСТОЛЬКО щедр.

— Мы этого не знаем, Оторва. А это значит, что БЕЗ МЕНЯ ты никуда не пойдёшь.

Я вздохнул и посчитал до пятнадцати.

Похоже, Лолита считает меня своим личным карманным боссом. Или пупсом — это зависит от угла зрения. Точнее, высоты.

— Послушай, Лола. Контракт закрыт. Вот прямо сейчас доказательство лежит за этой дверью и ожидает, пока за ним приедут из гильдии гробовщиков, — про гильдию гробовщиков я сказал наугад, но зуб даю: такая имеется. — Просто привыкни к этой мысли, и возвращайся к своим обязанностям. А я постараюсь выполнять свои... Мы ведь не Сиамские близнецы, верно? Наслаждайся свободой. Сходи на девичник. Да и Энди наверняка заждался свидания.

— Но... Оторва!

— Всё, Лола. Очень тебе признателен за заботу, честно-честно. Но дальше я сам.

Мужественно поднырнув под её руку, я побежал по лестнице вниз — только пятки засверкали.

Во время разговора с донной Карлоттой о её родительских обязанностях, я внезапно понял, что происходит со мной.

Лолита, Розарио, Кассандра, даже девочки — все стараются меня опекать. Словно я котёнок, которого можно пеленать, запихивать в детскую коляску и кормить из ложечки...

А я ведь никогда таким не был. Даже в детстве. Бабуля работала, и я много времени проводил в одиночестве. Сам делал уроки, прибирался, готовил... Бабуля всегда говорила, что я — её опора.

Так что изменилось?

— Бро, ты как раз вовремя! — открыв дверь в вестибюль, я с размаху угодил в лапы к тигру.

— На самом деле, Розарио, я спешу. Небольшой драконий кризис.

— Но как же налоговая? А ещё я тут набросал план на следующий квартал... И взял на себя смелость пригласить на кастинг нескольких новых артистов... Видишь ли, в свете нынешней популярности "Чистилища" я подумал, что неплохо бы обновить программу...

И тут меня осенило.

Вероятно, это была самая дельная моя мысль за очень, очень долгий период. Ну знаете: когда количество наконец-то переходит в качество. Или когда плотность звезды резко увеличивается, и она становится Сверхновой.

— Розарио! — я торжественно выпрямился и посмотрел на тигра с широкой улыбкой. — Как владелец клуба "Чистилище" я могу назначать сотрудников на должности, верно?

— Ну... Неплохо бы сначала узнать, кого и куда, — растерялся тигр. — Но в принципе...

— С сегодняшнего дня ты — управляющий клубом "Чистилище"! — заявил я так громко, как только мог. А потом добавил тише: — Назначение оформи сам, и сделай соответствующую надбавку к зарплате. Ну знаешь, не мне тебя учить.

И только сейчас я заметил, что Розарио просто остолбенел. Для разнообразия, он вовсе не выглядел как кот, подавившийся комком шерсти. Скорее, как сфинкс, которому только что загадали загадку.

— Розарио?.. Ты меня вообще слышал?

— Слышал, босс.

— И что скажешь?

— А что, вы задали мне вопрос?

По опыту: на "вы" и "босс" тигр переходил лишь в самых растрёпанных чувствах.

— Ну, не то чтобы задал, — смутился я. — Но мне показалось, что ты давно заслужил как повышение, так и новый оклад... Фактически, ты и так всем заправляешь. Так что будет просто справедливо официально закрепить за тобой эту должность. По крайней мере до тех пор, пока ты не решишь открыть собственное заведение. Только не переманивай всех танцовщиц, этого я тебе ТОЧНО не прощу.

— Спасибо, босс. Я вас не подведу.

— Никаких больше боссов, бро. Для тебя я — Макс. Безумный Макс. Понимаешь, о чём я?

И мы обнялись. Ну знаете, по братски.

А потом я побежал к выходу из "Чистилища", и слава Богу, больше меня никто не останавливал.

А на улице творилось что-то несусветное.

Проспект Проданных душ был затоплен народом. Толпа колыхалась, и сверху походила на перевёрнутую многоножку.

Тут и там мелькали похожие на капли ртути шлемы Эцилопов.

Выли сирены.

Точнее, баньши, поправил я себя. Они носились над толпой, как побитые молью орлы, и издавали тоскливые противопожарные крики.

А над городом, в небе, покрытым багровыми тучами, царил дракон.

Зебрина парила, как золотистый росчерк пламени, как капля расплавленного золота. Она походила на драгоценность, внезапно оживлённую волей непутёвого мага.

Интересно: бывают НАСТОЛЬКо большие сачки для бабочек? — подумал я. — А впрочем, у меня всё равно нет подходящей банки...

Меня толкнул один из прохожих.

Нет, стоял-то я на ступенях клуба. Но толпа была такой плотной, что мне даже стало обидно: конкурс красоты столько не собрал...

Но сейчас день! Сломалось что-то в Датском королевстве?..

— Что происходит? — я поймал за рукав громилу с флегматичным лицом интеллигентного орангутанга. — Почему днём на улицах полно народу?

— День всех Пустых, — ответил орангутанг и пошел дальше.

Ясно. Круто-круто-круто... Вероятно, это какой-нибудь праздник, о котором меня, как всегда, забыли предупредить.

Ну и ладно. Не важно. Зебрину всё равно нужно как-то оттуда снять... — я посмотрел из-под руки в раскалённое багровое небо.

Драконица казалась крошечной, не больше птички. И зная её истинные размеры, можно было представить, насколько она высоко.

Интересно: а куда девается остальной дракон, когда она превращается... ну, в подростка? Я что хочу сказать: в девчонке весу не больше пятидесяти килограмм. Тогда как драконица весит не меньше тонны... Так куда девается разница в массе?

Я тряхнул головой, отбрасывая посторонние мысли. Сейчас они мне никак не помогут. Нужно сосредоточиться на текущей задаче...

Может, отыскать самое высокое здание, взобраться на крышу и попробовать позвать её оттуда?

Я поймал за рукав ещё одного прохожего — на самом деле, дамочку в широкополой, как тележной колесо, шляпе и в босоножках с краснымикаблуками.

— Простите, гражданка! Не подскажете, какое здание в Сан-Инферно считается самым высоким?

— Откуда вы свалились, молодой человек? — голос у гражданки оказался под стать иерихонской трубе. У меня заложило уши. — Так плохо знать собственный город...

— Просто мы поспорили с другом, — поспешно вклинился я в поток возмущений. — Он говорит, что это небоскрёб Гильдии Убийц, а я — что это Незримая башня гильдии Волшебников.

— И вы оба ошибаетесь, — твёрдо заявила дамочка в красных босоножках. — Самое высокое здание в городе — конечно же, Маяк.

— Маяк?.. — о таком я слышу впервые...

— Ну разумеется, юноша. Не представляю, как можно этого не знать.

Я нырнул в толпу, дабы избежать дальнейший упрёков. И поймал следующего гражданина.

— Как пройти на маяк?

Синее лицо под шляпкой гриба приобрело глубокомысленное выражение.

— Пять кварталов налево, а потом всё время прямо, до самого моря.

— Спасибо! — и я побежал в указанном направлении.

Может, я поторопился. Может, в Сан-Инферно существовал и другой вид общественного транспорта, кроме беготни по жаре, но я его не знал.

Будут деньги — надо будет выписать себе мотоцикл... — мелькнула мысль, но вскоре я о ней забыл.

Бежать было тяжело. И не только из-за жары. В основном, мешала жуткая давка.

Да, я не ошибся: это какой-то праздник. Толпы народу толклись на проспектах, в переулках и на подъездных дорожках особняков, над головами многие держали транспаранты со стилизованным изображением дракона...

Может, это связано с Зебриной?.. Но думать об этом было слишком жарко, и я продолжал бежать, выбирая наименее запруженные толпой улицы. Удавалось это не всегда: пару раз я врюхивался в такой водоворот, словно попадал в метро, в час пик. Э-гей, береги карманы!

Но всё хорошее когда-нибудь кончается.

Кончились и дома и улицы, а с ними — и толпы народу.

Я этому страшно удивился: раньше, когда мне доводилось бывать в городе, казалось, что Сан-Инферно продолжается бесконечно.

Широченные проспекты и мегалитические здания создавали впечатление, что город длится, длится, и никогда не заканчивается.

Но это оказалось не так.

Я испугался, по-настоящему.

Сейчас попробую объяснить.

Ещё на ступенях "Чистилища" я почувствовал на себе чей-то взгляд. Ощущение, словно кто-то щекотит пёрышком между лопаток... И неясно: ограничится он этим, или в следующий миг в спину вонзятся когти.

Но тогда я не придал этому ощущению значимости. Подумаешь! Просто я не привык к толпе, не привык быть в центре внимания — ведь с некоторых пор я, как никак, знаменитость.

По мере продвижения по улицам ощущение взгляда то ослабевало, то становилось сильнее, то пропадало вовсе — и я окончательно убедил себя, что это мне кажется.

Но сейчас, на самой окраине, я внезапно понял, что ОЩУЩЕНИЕ ВЗГЛЯДА НИКУДА НЕ ДЕЛОСЬ.

Оно усилилось.

Народу здесь почти не было. Улицы, больше чем где-то ещё, походили на настоящие.

И если бы не взгляд, мне бы здесь даже понравилось. Каменная мостовая, зажатая с двух сторон небольшими домиками с остроконечными крышами, с высокими резными коньками и деревянными ставнями на окнах.

Каждый дом щеголял крылечком — абсолютно отличным от других. Балясины, перильца, штакетник — народ развлекался, кто во что горазд. На окошках, сквозь кружевные занавески, виднелись горшки с растениями, похожими на мухоловки с симпатичными голубенькими глазками.

Да, забыл упомянуть: на крылечках сидели кошки.

Таких толстых, ухоженных и сытых кошек я, пожалуй, не видел нигде. Они провожали меня равнодушными желтыми глазами, и лишь изредка прядали ушами, изгибая хвосты.

Да, если бы у меня было побольше времени, я бы обязательно побродил по этим узким улочкам, полюбовался бы крылечками и попытался подружиться с кошками... Может быть, когда-нибудь я так и сделаю.

А сейчас приходится довольствоваться беглым осмотром, пробегая мимо лёгкой трусцой.

Ощущение взгляда не ослабевало.

И вот, совершенно внезапно, всё изменилось.

Мирно дремавшие кошки взметнулись в небо, словно стайка вспугнутых откормленных голубей... и оказалось, что все они — крылокоши!

В воздухе повис пронзительный мяв вперемешку с кошачьей шерстью. Она опадала мягкими хлопьями мне на плечи, на волосы, щекотала нос...

От неожиданности я застыл на месте.

Что могло из напугать?..

Кошки — существа, в принципе бесстрашные, в чём мне неоднократно приходилось убеждаться. С непередаваемым апломбом они бестрепетно смотрят на королей, нищих и злющих цепных псов — главное, выбрать местечко на заборе повыше.

Но сейчас они метались над мостовой в совершенной панике. И орали, как осёл, которого перепиливают пополам тупой пилой.

Так что же могло их так напугать?.. Уж точно не я: когда я только появился, они едва удостоили меня вниманием.

Но... Этот неприятный, преследующий взгляд...

УБИЙЦА!

Я покрылся липким холодным потом.

Лолита была права! Эрос Аполлон продлил контракт, и меня преследует убийца.

Вот, вот кого испугались крылокоши. Коварного, смертоносного ужаса на крыльях дня.

В панике я огляделся. Крылокоши улетели, оставив пустую, словно снегом, усыпанную клочками шерсти, улицу.

Дома все сплошь были заперты — во всяком случае, я не заметил ни одних открытых дверей.

Стучать бесполезно.

Да и какой смысл?.. Убийца, коли уж встал на след, ОБЯЗАТЕЛЬНО до меня доберётся.

Собрав волю в кулак, я пошел к границе города — она уже угадывалась в свежем запахе ветра, в том особенном звуке, который издаёт пустое, незаполненное домами пространство.

В нём были и стрекотание полчищ кузнечиков, и шелест листвы, и жужжание пчёл размером с газонокосилку.

Постойте! Я же ищу маяк. А маяк, насколько я знаю, должен стоять где-то на берегу моря!

И где же этот берег?..

С этими мыслями я вылетел за околицу, и оказался... перед бескрайним травяным морем.

Высокое, выше моей головы, оно простиралось до самого горизонта, где раскалённым белым очком полыхал Задница.

Трава, разумеется, была красной.

Похожая на нашу земную осоку, она тихо шелестела на ветру, клонясь то в одну, то в другую сторону. И когда порывы ветра становились сильнее, гнулась к земле. Казалось, что по траве бегут длинные белёсые волны.

Высокий мяв крылокошей вывел меня из задумчивости. Он доносился издалека — так мы иногда слушаем крики журавлей. Ностальгический, немного тревожный звук.

Кстати! А в этой траве, если постараться, можно неплохо спрятаться...

Улыбнувшись, я бестрепетно шагнул в стоящую плотной стеной красную осоку.

Ай! Ай-ай-у-юй, ай...

Когда я выскочил обратно на просеку, оказалось, что одежда моя теперь больше похожа на ленточки, а из порезов струится кровь.

Осока оказалась очень острой! Ну прямо бритвенные лезвия на стебельках. А на вид такие безобидные...

Я усмехнулся.

А ведь Ариэль говорила, что мой костюм в воде не тонет и в огне не горит... Видать, к траве это не относится.

Ладно. Скрыться не получится. Так может, удастся вернуться в более оживлённые районы по другой улице?

Оглянувшись на ближайшие дома, я почувствовал такую зловещую тишину, что даже поёжился.

Где-то там, притаился убийца. Он ждёт, что я сдамся. Совершу ошибку. Упаду, и подниму лапки кверху, как обещал Эрос Аполлон.

Но этого не будет!

Глубоко вздохнув, я расслабился. Как всегда при осознании, что попал в безвыходную ситуацию, я почувствовал себя лучше.

Ведь я ещё жив, верно? И где гарантия, что этот новый убийца окажется лучше Асканио Бендероса, самого стильного парня по версии чего-то там. Если он больше заботится о том, как лежат волосы и как свет играет на лезвии ножа — у меня есть шанс!

Или он решит пристрелить меня по-простому, из-за угла.

Я почувствовал себя голым в женской бане. И ведь даже тазика нет!..

Я беспомощно огляделся. И в этот миг, когда надежда практически смотала удочки и высыпала всю наживку в воду, я увидел...

Маяк. Наверняка это он.

Он стоял метрах в пятиста от меня — вероятно, пытаясь обогнуть толпу, я немного сбился с прямого маршрута...

Высоченное сооружение, больше всего похожее на башню из поставленных друг на друга пивных банок. Верхняя площадка едва виднелась в багровом мареве, и больше походила на пятку английской булавки.

Если успею взобраться на самый верх — я спасён. Двоим там точно не развернуться, а уж защитить небольшой пятачок я как-нибудь сумею. В крайнем случае, отобьюсь башмаком — как от особо крупного паука.

Прикинув всё это в уме, я побежал.

Глава 15

Наверное, со стороны это было даже забавно: здоровенный мужик, петляя как заяц, несётся к укрытию... А за ним никто не гонится.

И на бегу, вдруг, меня посетила совершенно неуместная мысль: интересно, а кем НА САМОМ ДЕЛЕ был мой отец?

Я ведь не знал о нём ничего — от слова "совсем". Бабушка не любила о нём говорить — а я, признаться, и не настаивал. Просто не думал о нём никогда, и всё.

Но после слов доньи Карлотты у меня в мозгу словно открылся шлюз, в который хлынули непривычные и непрошенные мысли.

Кем он был? — в то, что он "пришелец" из другого измерения, я ни секунды не верил. — К добру или к худу, мне этого не суждено узнать. Он остался там, на Земле.

А я — здесь. Улепётываю во все лопатки от наёмного убийцы...

Между последними домами и травяным морем была протоптана узкая тропинка. Осока зловеще шелестела совсем рядом, и когда я особенно сильно взмахивал рукой, больно резала кожу.

Чувствовал я себя очень глупо. Но также понимал, что у снежинки под горячим феном больше шансов, чем у меня в схватке с профессиональным киллером.

Пришлось вспомнить уроки и наставления моего сэнсэя по каратэ, который всегда говорил: если схватка неизбежна, а вам не хочется, применяйте сто первый приём. Изматывание противника бегом.

Башня неуклонно приближалась.

Строение ничем не напоминало маяк, к которым я привык на Земле. Оно было узким, и таким высоким, что верхушка терялась в облаках.

Под которыми парил дракон...

Интересно: видит ли меня Зебрина?.. И если видит, то какие чувства испытывает?

Злорадство? Удовлетворение от того, что я попал в глупое положение?

Добравшись до подножия, я прислонился к стене маяка, чтобы перевести дух. Надо, надо тренироваться. Бегать по утрам, может быть прикупить штангу... Обязательно этим займусь, как только выберусь из этой передряги. И выкрою время.

Почувствовав за спиной пульсирующий камень, я даже обрёл некоторую уверенность. Теперь бы отыскать вход...

ПУЛЬСИРУЮЩИЙ?..

Я отскочил от стены, словно она меня ужалила.

Так и есть. Маяк построен из того же драконьего камня, что и замок Влахерна, и казино дона Коломбо.

Валуны — это чешуя, цвета старого тусклого серебра. А вся конструкция — ни что иное, как длиннющая драконья шея.

А если есть шея, значит, где-то поблизости должно быть и остальное... Задрав голову, я попытался разглядеть верхнюю площадку. С земли она казалась крошечным бугорком, незначительной точкой. Но судя по всему, это она и была. Голова.

Драконья голова.

Вздымаясь на немыслимую высоту, она как бы парила в небесах, и весь город был у неё перед глазами. И перед пастью: наклоняйся, и слизывай людишек, как муравьед.

Передо мной встал в сущности, очень простой, но невероятный выбор: остаться здесь, у подножия, и встретить убийцу лицом к лицу, или... подняться по глотке дракона в его голову.

Ведь внутренность башни — это именно глотка, так? А что если ему вздумается сглотнуть?..

Придерживаясь за стену, я начал обходить живое здание по кругу, надеясь отыскать вход. Ведь решить, что делать дальше, можно и попозже, верно? Главное, иметь несколько вариантов.

Вход нашелся.

Я выругался.

Всё очень просто: если бы драконья башня была сплошной, без единой щели, мне не пришлось бы выбирать. Просто дождаться убийцу, и... попытаться договориться, что ли.

Но найдя вход, я отчётливо понял: карабкаться таки придётся. В конце концов, именно для этого я и искал маяк: взобраться наверх и попытаться привлечь внимание Зебрины... Задрав голову, я убедился: она всё ещё там, резвится среди туч.

Значит, пора.

Глубоко вдохнув, я шагнул в чёрный провал драконьего горла.

Внутри было прохладно, сухо и пахло птичьим помётом. Если б ещё можно было чем-то загородить вход... Но башня была пуста.

Лишь по краю стены тянулась цепочка выступающих плит, шириной не больше двух ладоней. Они заворачивались спиралью, поднимаясь всё выше и выше и теряясь где-то во тьме.

Протянув руку, я осторожно пощупал первый из выступов. Вроде крепкий. Следующий был на высоте пары метров над ним, и так далее.

Ладно. Это для меня не проблема. Паркур в чистом виде — представим, что я Лара Крофт, расхитительница гробниц... В мужском обличье и без сексуальных пистолетов, но тем не менее.

Встав на первый выступ, я подпрыгнул и схватился руками за второй. Упёрся ногой в стену. Три точки опоры, об этом надо помнить. Три точки опоры... И не смотреть вниз.

Нет, высоты я не боюсь. Но не знать, сколько ещё осталось, и сколько пройдено — отличный приём для успешного восхождения. Проверено.

Нужно просто быть в моменте. Наслаждаться тем, что делаешь. Мускулы работают, тело выполняет команды мозга беспрекословно, душа летит ввысь...

На какое-то время я забыл обо всём. Были только я, тёплая дышащая стена и узкие ступени.

Конечно же, я быстро устал: неделя-другая без тренировок, и реакция притупляется, пальцы делаются не такими ловкими, а глазомер начинает подводить.

Но упасть, или остановиться мне не давала одна маленькая, просто крошечная деталь: внизу, у подножия башни, Я СЛЫШАЛ ЧЬЁ-ТО СОПЕНИЕ.

Временами доносился шепот и приглушенные ругательства — звуки ударялись о внутренности башни, как муха, случайно залетевшая в жестяное ведро.

Убийца шел следом. Он не остановился, чтобы подождать меня внизу. Он даже не замедлился!

Это доказывало одно: то, что у тебя паранойя, вовсе не значит, что тебя не преследуют...

К счастью, башня постепенно сужалась. Расстояние между ступеньками становилось всё меньше, и в скором времени я смог просто перепрыгивать с одной на другую, а потом — просто перешагивать.

Круглый бок превратился в бутылочное горлышко. И я упорно поднимался всё выше и выше.

Последний десяток метров пришлось протискиваться, словно через кроличью нору.

Камень был шершавым, как наждак, и те места меня, которые не защищала порезанная об осоку одежда, покрылись ссадинами.

А ещё я всё время думал: хоть бы он ничего не почувствовал. Хоть бы дракону не стало щекотно...

Что бывает, когда вдруг, внезапно, зачешется в горле?.. Вы начинаете кашлять! И если кашлянёт дракон, меня ждёт хоть и увлекательный, но не слишком долгий полёт к земле.

Но всё получилось. Я выбрался из глотки на небольшую ровную площадку. По крайней мере, здесь можно как-то защищаться. Глотка настолько узкая, что её можно заткнуть рубашкой. Вряд ли сие действие понравится дракону или остановит убийцу, так что это всего лишь метафора.

Я огляделся. Если применить каплю воображения, становится ясно, что я стою на языке, и смотрю на мир сквозь редкий частокол зубов в драконьих челюстях.

В сводчатом потолке — два круглых отверстия, через которые внутрь падают два ярких багровых столба света.

Если включить воображение и вообразить, что эти отверстия — пустые глазницы, то можно предположить, что дракон давно уже мёртв. И это к лучшему.

Не то, чтобы я так уж радуюсь чужой смерти. Но сидеть в чьей-то пасти и сознавать, что её владелец не захочет выковырять то, что застряло в зубах — утешает.

Сейчас нужно как-то решить две следующие задачи: не дать убийце добраться до меня, и привлечь внимание Зебрины.

Первая задача представлялась мне довольно несложной: нужно всего лишь встать над провалом глотки и расстегнуть ширинку...

Никому ведь не понравится, что ему писают на голову, так? Наверняка он захочет уклониться. И может быть, он даже поскользнётся... Если, конечно, его это не разозлит и не придаст дополнительное ускорение.

Ладно, попробуем по-другому.

Я снял башмак. Размер у меня сорок-последний растоптанный, так что в данных обстоятельствах элементарная обувка представлялась вполне себе неплохим ударным оружием. Звездану каблуком по макушке — мало не покажется.

А сопение всё приближалось...

На самом деле, убийца дышал очень тихо. Просто башня усиливала каждый звук, как камертон. Представляю, что творилось, когда пыхтел, поднимаясь, я...

Тихо, как мышка, замер я над дырой в полу — не подумайте ничего плохого... И вот наконец увидел макушку. Занёс башмак для удара...

Ну, сейчас он у меня получит. Отыграюсь за весь экзистенциальный ужас, который нагнал на меня убийца.

— МАКС!..

Уже на излёте я умудрился разжать пальцы и выронить башмак. Он таки упал на макушку убийцы, но под своим собственным весом. Без ускорения.

— Кассандра?.. — от неожиданности я самым унизительным образом шлёпнулся на задницу и попытался отползти. — Вот так сюрприз! Круто-круто-круто... Не думал, что ты за это возьмёшься.

— Возьмусь за что?

Опасная девушка легко подтянулась на руках и уселась на край глотки. Ноги её всё ещё свисали в провал.

— Ну, за контракт. Так значит, Аполлон всё-таки расщедрился на повторный заказ... Ну-Ну. Не ожидал. Надо будет попросить прощения у Лолиты. А впрочем, вряд ли мне выпадет шанс. Так что, передай ей мои извинения. Ну, потом. Когда всё закончится.

— Что за бред? — хладнокровно спросила Кассандра. — Высота кружит голову?

А меня и вправду несло. Подумайте сами: девушка, с которой пару часов назад вы целовались, и вообще надеялись на большее, вдруг приходит вас убить. Здорово, правда?

— И что, хорошо платят? — я всё никак не мог остановится. — Глупо будет предлагать больше, да? Кодекс убийцы, и всё такое... Наверное, мастер Заточчи тобой очень гордится.

— Макс, даже по меркам Сан-Инферно, ты ведёшь себя очень странно.

— Правда? Наверное, это всё потому, что на меня не слишком часто охотятся. Не привык, знаешь ли.

Я попытался подняться, но ближе к стене потолок изгибался полукруглым сводом, и я больно стукнулся макушкой. Впрочем приближаться к центру головы, где было повыше, а значит — и к Кассандре, я не стал. Хренушки. Хочет срубить деньжат — пускай поднимает задницу.

— Так, я кажется, поняла... — опасная девушка наконец вытянула ноги из дыры и уселась по-турецки. Это меня немножко успокоило: довольно трудно кого-то убить, если ты сидишь по-турецки. — Ты думаешь, я — твой новый убийца.

— В яблочко!

Наконец я нашел положение, в котором не казался глупым, и в то же время находился подальше от Кассандры: встал на самый кончик драконьего языка и уцепился для равновесия за передние клыки. Здесь она меня не достанет. Может конечно попытаться, но лучше я сигану в пропасть, чем дам себя убить. Особенно, девушке, с которой я недавно целовался. Нет, ну какое свинство!..

— Макс, что бы ты там не думал, это неправда.

— Ага. Конечно. Убийцы именно так обычно и говорят: подойди поближе, деточка, — а потом прибавляют: — Мы дадим тебе тумаков...

На меня напал нервный смех.

Просто вспомнил старый мультик, где маленького трогательного слонёнка обижали все, кому не лень: и бегемотиха, и старый павиан...

А потом слонёнок вырос.

От смеха я перегнулся пополам, и отпустив клыки, схватился за живот.

И в этот момент дракон шевельнулся.

Язык его дёрнулся, ушел из-под ног — совсем, как ковровая дорожка, которую решила встряхнуть хозяйка...

И я вывалился из драконьей пасти.

ВСЯ ЖИЗНЬ ПРОМЕЛЬКНУЛА ПЕРЕД ГЛАЗАМИ... Нет, не жизнь. Всего лишь пейзаж. Умопомрачительный по красоте и просто убойный по твёрдости.

Мелькнуло белое раскалённое очко Задницы, затем — идущее красными всполохами травяное море. Кучкой обувных коробок провалился куда-то за горизонт город, и перед моим взором распахнулось багровое, как подсохшая рана, небо...

А потом я почувствовал на своей ноге чью-то железную хватку.

— Если ты не будешь дёргаться, я втащу тебя обратно, — сквозь зубы прошипела Кассандра.

Растопырив руки, я поднял голову и попытался разглядеть, что она делает.

Опасная девушка лежала на животе между драконьих клыков и обеими руками удерживала мою ногу. Ту, которая всё ещё оставалась в ботинке. И он потихоньку соскальзывал...

— Может, просто отпустишь? — спросил я самым своим хладнокровным голосом. — К чему такие сложности? Или контракт предусматривает только личное участие... в процессе?

— Если не перестанешь болтать, я так и сделаю.

Ну вот. Кажется, я допрыгался.

— Ладно, прости, Кассандра.

— Без ладно. Хочу чтобы ты понимал: я не делаю тебе одолжения.

Висеть вниз головой на немыслимой высоте, чувствуя, как нога постепенно выскальзывает из захвата и сознавая, что между тобой и коротким полётом к земле стоит лишь рассерженный убийца...

— Прости, Кэсси. Я был не прав. И буду очень благодарен, если ты меня вытащишь.

— Для тебя — Кассандра. Мы не друзья, ясно?

— А как же тот поце...

— ТЕБЕ ЯСНО?

— Да, прости ещё раз.

С недевичьей силой Кассандра принялась тащить меня вверх. Рывками, болезненно отзывавшимися во всех ушибленных местах. Но я не жаловался.

И вот, когда голова моя уже находилась на уровне драконьих зубов, я увидел...

Я ведь смотрел вверх, так? И кроме неба и драконьей головы разглядывать особо было нечего.

И когда я в очередной раз посмотрел на эту самую драконью голову, то увидел... Глаза. Зелёные, полные свирепой ярости и абсолютно живые.

Дракон был живым!

А то, что я увидел раньше и сделал совершенно неправильный вывод, было... ну не знаю, ноздрями? Или ушными раковинами... Я не силён в драконьей анатомии. Особенно, изнутри.

Увидев открытые злющие глаза, я заорал. Поймите меня правильно: всего лишь от неожиданности.

Не от страха.

Но крик отвлёк Кассандру, и она выпустила мои ноги... Я вновь заскользил в пропасть, но в последний миг, извернувшись, как кошка, сумел уцепиться рукой за клык.

Раскачавшись, ухватился за клык второй рукой, подтянулся, как на турнике, и закинул ноги обратно на драконий язык. Встал, и сразу шагнул вбок, подальше от края.

— Значит, ты не взяла контракт, — сказал я, обращаясь к Кассандре. Стоять, согнувшись в три погибели, было неудобно, и я вновь сел. — Тогда что ты здесь делаешь? Зачем ты следила за мной по всему городу?..

— Потому что я тебя охраняю, — слово "идиот" она не произнесла вслух. Но оно мельтешило в воздухе, как трусы на бельевой верёвке в очень ветреный день..

— А разве наш договор не закончился со смертью Бендероса? — осторожно уточнил я.

— Мы с Лолитой подумали, что дополнительная подстраховка не помешает, — пожала плечами опасная девушка. — И так как ЕЙ ты запретил себя охранять, я и... — она вновь пожала плечами и отвернулась.

— Я думал, меня преследует кто-то из твоих коллег, — сказал я. — Думал, до меня добрался убийца, и вот-вот закроет контракт. Этот жуткий взгляд между лопаток, и то, как ты зловеще сопела, поднимаясь сюда...

Кассандра посмотрела на меня, как на трёхногую собачку без головы.

— Макс, поверь, — наконец сказала она. — ТЫ НЕ МОГ ПОЧУВСТВОВАТЬ МОЕГО ВЗГЛЯДА. Я — профессионал. Как и любой член Гильдии. Когда мы встаём на след жертвы, она НЕ ЧУВСТВУЕТ НИЧЕГО. Это дело чести, понимаешь? Появиться из пустоты, выполнить контракт и уйти так же незаметно. Нас этому учат, без этого умения не получишь диплом убийцы.

А я вдруг вспомнил Бендероса. Каким бы стильным он не был, но появился он совершенно внезапно и бесшумно. И если бы не желание покрасоваться — спокойно, и без лишних усилий пришил бы меня прямо там, у стойки бара.

— Тогда... Кого я почувствовал?

— Не знаю, — несколько раздраженно ответила Кассандра. — Я никого не заметила. А впрочем... Я же следила только за тобой, и если...

— Если что?

— Если Эрос Аполлон вывесил открытый контракт...

— А это ещё что за зверь?

— Ну, сегодня же День всех Пустых, — я смотрел на неё наивными глазами младенца. — Сегодня отменяются правила всех Гильдий. Только один день в году. Можно делать всё, что хочешь.

— То есть...

— АБСОЛЮТНО всё. И в том числе — играть в наёмного убийцу.

— О, — я попытался представить эту самую безграничную свободу — хоть бы и на один день... Не получилось. — Как я понимаю, сами киллеры на этот день берут выходной. Играют в продавцов воздушных шаров...

— Этот день не облагается никакими налогами, — кивнула Кассандра. — Сегодня ты можешь делать всё, что взбредёт в голову, и тебе ничего за это не будет.

— Но я видел в толпе эцилопов.

— Они тоже люди, — усмехнулась Кассандра. — И им тоже может надоесть стоять на страже закона.

Мы замолчали.

Сидя у "стены", то есть, во внутренней, защёчной области в пасти дракона, я вдруг заметил, что голова его легонько раскачивается на ветру. Движение было таким плавным, таким успокаивающим, что глаза сами собой начали слипаться.

Встряхнувшись, я потёр щёки. Ещё не хватало здесь уснуть. Неизвестно же, что этой каменной скотине придёт в голову... Ну, кроме нас, конечно.

— Ты хочешь сказать, — начал я. — Что теперь любой, вот прямо таки кто угодно, может попытаться убить меня и получить за это деньги?

Глава 16

— До захода Задницы, — кивнула Кассандра. — До которого осталось... — она выглянула между зубов. — Часа три.

— Пфу, — я махнул рукой. — Ерунда. Продержаться каких-то три часа. Посидим, поболтаем. Узнаем друг друга получше...

— Есть одна проблема.

Кассандра придвинулась ко мне поближе и взяла за руку. Я не возражал. Раз убийца — это не она... Ну, в смысле, раз она не хочет меня убить... Значит, можно возобновить отношения?.. Их, правда, ещё нет, но ведь могут быть, правда? Надеюсь, вы не запутались.

Потому что я — таки да. Запутался.

Что я испытываю по отношению к Кассандре? Она мне нравится, я готов за ней приударить, или... Всё время буду думать: пришла она на свидание, или взяла новый контракт?

Не знаю. И пока не готов узнавать.

— Макс, ты меня слушаешь?

— О. Извини. Так что ты говоришь?

— С приближением ночи дракон окаменеет.

— Но это же... Хорошо? Разве нет?

— Нет.

— Но мне кажется, что сидеть на языке ЖИВОГО дракона — куда опаснее, чем... ну, ты поняла.

— Кстати, а зачем ты вообще сюда забрался? — Кассандра придвинулась ещё ближе, и я, осмелев от собственной наглости, обнял её за плечи. Она не возражала.

— Убегал от убийцы, конечно, — я даже фыркнул: неужели непонятно?

— Да, но зачем ты вообще попёрся сюда, к Травяному морю?

Упс... За последними треволнениями я как-то и сам забыл, зачем оказался на окраине, у подножия маяка.

— Видишь ли, я обещал донне Карлотте позаботиться о Зебрине.

— Ты.

— Ну да.

— Взял на себя шефство над молодой, непредсказуемой паяльной лампой?

— Э... Если рассматривать Зебрину с точки зрения подростковой неуравновешенности...

— Пока что она пребывает в состоянии летающей фабрики магических фейерверков, — заметила Кассандра. — И в состояние э... подростковой неуравновешенности её ещё надо ВЕРНУТЬ.

— ВОТ ЗА ЭТИМ я и решил влезть на маяк! — моему торжеству не было предела. Наконец-то я смог всё отлично объяснить.

— Ничего не понимаю, — захлопав глазами, Кассандра вдруг стала похожа на маленькую девочку, и мне захотелось её поцеловать. Что я и сделал.

Поцелуй был долгим и очень приятным.

Я что хочу сказать: в делах любви Кассандра не была профессионалом. Ну, как мои девочки, например. Она смущалась, краснела, совершала массу неловких движений... Совсем, как я. Мы с ней были похожи. И вот ЭТО — было приятно.

А после поцелуя я ей улыбнулся. А она опустила глаза. И это тоже было приятно. Сознавать, что не только меня захлёстывает буря эмоций...

— Продолжим с того же места? — спросила Кассандра. Я с готовностью подставил губы. Но она уклонилась, прикрыв мой рот своей ладошкой. — Ты обещал рассказать, зачем припёрся к Травяному морю, — укоризненно пояснила она. И какая здесь связь с драконицей.

— О, Это очень просто, — я махнул рукой. — Мне подсказали в городе, — заметив в глазах девушки нетерпеливый огонёк, я поспешно продолжил: — Я спросил, какое здание в городе самое высокое, и мне ответили, что это маяк на краю травяного моря. Вот я и решил взобраться на него, чтобы попытаться поговорить с Зебриной.

— То есть, с драконицей, которая до сих пор носится по небу, как психованная шаровая молния.

— Эй, за что ты её так не любишь?

— Поверь: есть причины.

— Ладно, ладно... У вас, девчонок, вечно есть причины "ненавидеть" друг друга.

— Так же, как и у вас, мальчишек, — не осталась в долгу Кассандра. — Поверь: войны начинаем не мы.

— Позволь с тобой не согласиться, — запальчиво возразил я. — В истории моего мира БЕЗДНА историй о том, как войны начинались из-за женщин.

— ИЗ-ЗА женщин — совсем не то же самое, что женщины.

— Ой, не придирайся. Женщины, из-за женщин... главное — что начинались.

— Расскажи хоть одну.

— Э... Ну например, одна французская королева подарила английскому хахалю свои подвески. А муж, то есть, король, об этом заподозрил. То есть, не он сам, а один его советник... Ну и, король, значит, приказывает королеве надеть на бал эти самые подвески...

— Что такое подвески? Что-то неприличное? Звучит именно так.

— Да нет, какая-то ерунда на бантике. Но это не важно. Главное, что это был подарок короля...

— Ты меня совсем запутал. Кто кому и что подарил?

Я терпеливо вздохнул.

— Знаешь, что? Когда-нибудь я научусь прыгать по измерениям, сгоняю на Землю и привезу тебе полное собрание сочинений Дюма.

— Книги?

— Ну да. Получишь огромное удовольствие.

— Постой. Ты сказал: "когда-нибудь научусь"?

— Обычно так и говорят, когда чего-то не умеют, но хотят научиться. И при этом всё же не очень верят, что получится.

Кассандра рассмеялась.

— Да, согласен. Это довольно забавно, — я решил, что не стоит обижаться. — В моём мире говорят: благими намерениями выложена дорога в Ад.

— Что-то я не понимаю, — теперь она нахмурилась. И мне это тоже понравилось: брови у Кассандры были очень красивые. Про такие говорят: соболиные. — Чтобы попасть в Ад, не нужны никакие намерения. Достаточно портала.

Я вздохнул. Вот он: конфликт менталитетов. Что для меня является сказкой, для жителей Сан-Инферно — суровая реальность.

— Значит, ты не контрабандист... — кажется, в голосе девушки было неприкрытое разочарование.

— С чего ты взяла, что я контрабандист?

— Слышала от Ариэль.

— О. Надё-ё-ёжный источник.

— Но как-то ты здесь появился!

— Выпал прямо из воздуха. Об ЭТОМ она тебе не говорила? — я усмехнулся, вспоминая недавние, а кажется, прошлогодние, события. — Девчонки вышли на чёрную лестницу перекурить перед выступлением, и я свалился им на головы прямо из воздуха. Они сказали, что я Новичок и протащили в "Чистилище".

— Забавно.

— Сам в шоке.

— В смысле, когда кто-то падает из воздуха, обычно его не называют новичком. Для них есть другое название: "падающая звезда"

— И в чём отличие?

— В несопряженности измерений.

— ?...

— Когда кто-то падает с огромной высоты, обычно он расшибается в лепёшку. То, что остаётся, соскребают гноллы. Ты, например, долго летел?

— Ну... Если вспомнить... Около часа. О многом успел подумать. О... То есть, ты хочешь сказать, что по всем признакам, я должен был расшибиться в пыль?

— Скорее, забрызгать ближайшие стены. Ну, и девчонок. С ног до головы.

Кассандра чуть повернулась и посмотрела на меня снизу вверх. Ресницы у неё были замечательные: в меру длинные, густые и что самое приятное — натуральные.

— Я рада, что ты не стал Падающей звездой, — сказала она.

— А уж как я рад... По здравом размышлении.

И губы наши встретились вновь.

Этот поцелуй был смелее предыдущего. Более коротким, но таким, знаете ли... насыщенным.

— Ну а ты? — спросил я, когда мы оба перевели дыхание. Хорошенько так перевели. — Ты упоминала, что в гильдию убийц попала в возрасте восьми лет.

— О, ты запомнил?

— Это было сегодня утром. У меня не настолько короткая память. Ну так что? Откуда ты, Кассандра?

Она вздохнула.

— Я не знаю.

— Как так?

— Я помню только громадные деревья, и лёгкие дома на ветвях. А ещё тонкие прозрачные занавеси, они колышутся на ветру, словно паруса... И нежный звон серебряных колокольчиков. Он преследует меня во сне.

— А ты... став взрослой, ты не пыталась найти свой мир?

Кассандра вздохнула.

— Я хотела. Мечтала о том, что когда-нибудь накоплю денег — порталы обходятся в целое состояние, знаешь ли... — и отправлюсь искать свой мир.

Мне вновь захотелось её поцеловать, и я это сделал. А потом сказал:

— Может быть, мы отправимся в такое путешествие вместе?

— Может быть.

Кассандра улыбнулась и сжала мою руку.

И вдруг, сам не знаю почему, мне пришла в голову мысль... Точнее, ощущение: башня перестала качаться. Язык не двигался, он всё больше напоминал каменную плиту.

— Кассандра, — позвал я. — Ты так и не объяснила, почему ночное окаменение так плохо для дракона.

— Плохо это не для дракона, а скорее, для нас, — отозвалась она. Глаза девушки тоже были устремлены на язык. Точнее, на каменную плиту. — К заходу Задницы он превратиться в сплошной камень. Глотка схлопнется, язык заполнит всю пасть, и нас с тобой... просто расплющит. Если мы не поспешим спуститься до этого.

— Сколько у нас времени?

Я не хотел уходить. И не только потому, что сидеть с Кассандрой здесь, в этой небольшой пещерке на немыслимой высоте, было невообразимо приятно.

Но ещё и потому, что я так и не выполнил до сих пор обещание, данное донье Карлотте — не поговорил с её дочкой.

Ну и не в последнюю очередь — потому что где-то внизу могут бродить целые полчища доморощенных убийц, которым кружит голову гонорар, предложенный за мою голову Эросом Аполлоном.

Расценивать их, как серьёзную угрозу не хотелось, но и незаряженное ружьё способно выстрелить один раз.

— Час-полтора, максимум, — ответила Кассандра, заглянув в чёрный провал драконьей глотки. — Потом мы просто не сможем протиснуться.

— А если мы выберемся ему на... макушку? И просто подождём до утра? — я хотел рассмотреть ВСЕ варианты.

— Не выйдет, — покачала головой Кассандра. — Утром, с восходом Задницы, дракон оживёт, и какое-то время будет... ну, СЛИШКОМ живым. Он нас почует, и стряхнёт. И даже если мы не разобьёмся — поймает и съест.

Я осторожно подтянулся к зубам и выглянул наружу. Задница висел уже совсем низко, но по опыту я знал: до заката ещё есть время.

— Последний вопрос, — я повернулся к Кассандре. — А зачем здесь вообще поставили маяк?

— От контрабандистов, конечно.

Как интересно. Не ДЛЯ, а ОТ.

— Поясни.

— В Травяном море находится множество незарегистрированных порталов, — сказала Кассандра. — Контрабандисты ими пользуются. А дракон их ловит.

Я представил, как голова на длиннющей шее наклоняется в траву, и выхватывает барахтающиеся фигурки.

— Но... Постой! Трава такая острая! Как контрабандисты в ней перемещаются?

— Не в ней, а НАД ней, — улыбнулась Кассандра. — На ветровых лодках. Ночью дракон каменеет, и они носятся над травой на огромной скорости, перевозя товар.

— Ага, — кивнул я. — Во всём своя логика. Днём таможня не дремлет, но зато ночью...

— Гильдия контрабандистов точно так же платит налоги в казну города, — пожала плечами Кассандра. — И чтобы было, чем платить, они должны зарабатывать.

— Логично, — кивнул я, и высунулся из-за зубов как можно дальше. Огляделся, а затем спрятался в пасти и принялся вынимать ремень из брюк. Потом стащил оставшийся башмак...

— Что ты делаешь? — красивые брови Кассандры выгнулись аккуратными дугами. — Уж не думаешь ли ты, что мы с тобой, прямо здесь...

— Я хочу влезть ему на морду, — перебил я, пока она не наговорила лишнего. — И привлечь внимание Зебрины. Мне нужно убедить её вернуться в клуб.

Кассандра коротко поразмыслила.

— Мне тебя никак не отговорить?

— Прости. Мы с тобой замечательно проводим время, и я хотел бы, чтобы оно длилось целую вечность. Но я обещал.

— Тогда я подожду тебя здесь.

— Ты могла бы пока спуститься...

— Я подожду.

В её голосе было твердокаменное упрямство. Я сразу распознал этот тон. Так иногда говорила моя бабушка: — "Максимка, если ты сейчас же не уберёшь книжку и не выключишь фонарик..." Ну, в общем, вы поняли.

— Хорошо. Спасибо.

— А ты... Сумеешь туда взобраться? — в её голосе было искреннее беспокойство, и я ободряюще улыбнулся.

— Что я умею очень хорошо, так это взбираться на различные труднодоступные штуки. В своём измерении только этим и занимался.

— Взбирался на драконов?

— Что-то вроде того. Небоскрёбы, подъёмные краны, отвесные стены... Если подумать, разница не слишком велика.

— В школе убийц у нас было домолазание, — кивнула Кассандра.

— Домолазание? — эта девушка не переставала меня удивлять.

— Клиенты живут в разных зданиях, — пожала она плечами. — И чтобы выполнить контракт, иной раз приходится подниматься на высоту двадцати-тридцати этажей. Снаружи.

Интересно: хоть когда-нибудь мне удастся удивить ЕЁ?..

— Ладно, я пошел.

И я нырнул в пропасть. Закинул пряжку от ремня на острый выступ, который приметил раньше — это был небольшой рог на носу дракона — и раскачавшись, взлетел на морду.

На меня уставились два злобных глаза. Их зрачки почти сошлись к переносице, концентрируя на мне холодное, как морозилка и острое, как осколок льда, внимание.

Я показал им неприличный жест.

Задница почти скрылся. Дракон уже не мог двигать ни одним мускулом. Даже глаза его стремительно стекленели. Так что, мне ничего не грозит...

Однако надо поторапливаться. Там, в пасти, меня ждёт Кассандра. И если я задержусь, драконьи внутренности её просто раздавят.

В глубине души я надеялся, что до этого не дойдёт. Девушка она крепкая и сообразительная. Выберется ко мне, на морду, и мы вместе придумаем, что делать дальше.

А ещё проведём романтическую ночь под звёздами. Ничто не повышает градус романтики так, как бездонная звёздная ночь... Впрочем, я опять отвлёкся.

Игнорируя свирепый драконий взгляд, я взобрался по его морде на макушку. Крупная чешуя давала достаточно зацепок для рук и ног, и через пару минут я выпрямился на небольшой круглой площадке между его ушей, обозревая окрестности.

Эх, жалко, нет телефона. Такое офигенное сэлфи можно сделать!.. Вот вернусь, и надо будет об этом хорошенько подумать. А что?.. Ноутбуки у них тут есть. Так кто мешает притащить из моего мира, например, простенькую сотовую станцию и организовать телефон? А заодно — забабахать интернет и соц-сеть.

И покажется, что я никуда не уезжал...

Я посмотрел на небо и вздохнул.

Нет. Не покажется.

Местное светило зияло над головой, как громадный багровый зрачок Саурона. Казалось, он смотрит прямо мне в макушку, силясь подсчитать: сколько ангелов могут на ней сплясать?..

Оглядевшись, я приметил золотистую фигурку драконицы. И яростно замахал руками.

Не помогло. Тогда я снял рубашку и замахал ею, как флагом.

Зебрина кружит над городом уже часов пять, — прикинул я. — Или ей это просто дико нравится, или обида девочки НАСТОЛЬКО велика.

Скорее, второе. Хотя...

Я вспомнил бесконечные коридоры замка Влахерна. И крохотную фигурку подростка, затерянную в каменном кишечнике.

Ей же там элементарно скучно! А ребёнку нужны новые впечатления, ребёнок должен познавать мир... Даже если живёт в нём вот уже две тысячи лет.

Её держат в вате, укрывают от слабых сквознячков, пичкают сладким... И так — день за днём, год за годом.

Рехнуться можно от счастья.

Через пару минут мне показалось, что золотой росчерк пера на фоне багряного неба начинает увеличиваться.

Логично. Если она меня заметила, то хотя бы из любопытства решит посмотреть, кто тут скачет...

Ударил поток плотного ветра. Он едва не сбросил меня с драконьей макушки, абсолютно гладкой и твёрдой, как... камень.

Не такая уж и крупная — по сравнению с маяком, — нависнув надо мной, драконица показалась орлом, пикирующим на цыплёнка.

Выставив и растопырив когти на мощных лапах, она опускалась всё ниже, ниже...

И наконец на морду дракона спрыгнула Зебрина.

Совершенно голая! То есть, СОВСЕМ без ничего...

Ну да, ну да, конечно-конечно... Трусов, способных вместить драконью задницу, ещё не изобрели. А та одежда, что была на ней до метаморфозы — наверняка разлетелась в клочья. Не зря говорят, что на подростках одежда буквально горит...

— Макс! Это ты?.. Ты взобрался сюда из-за меня?

Столько надежды, столько страсти было в этом голосе... Что мне сделалось немного тревожно. Надежда быть принятой такой, какая ты есть — это я могу понять. Но страсть?.. Нет, спасибо. Девочка-подросток — это скорее младшая сестра, чем предмет вожделения.

Да. Точно. Такой линии и нужно придерживаться...

Спрыгнув на морду, я протянул Зебрине свою рубашку и отвернулся. А когда повернулся назад...

Кажется, я сделал только хуже.

Зебрина, одетая в мужскую рубашку, выглядела НЕВЕРОЯТНО сексапильно.

Длинные стройные ноги, высокая, почти обнаженная грудь, растрёпанные короткие волосы и громадные глаза.

Рукава она закатала, обнажив тонкие запястья.

— Ты пришел, — сказала девочка. — Я думала о тебе всё это время, летала — и думала. И вот ты пришел ко мне! Ты нашел меня!..

— Найти тебя было нетрудно, — улыбнувшись, я ткнул пальцем в небо. — А вот докричаться...

— Тебя послала мамочка? — на лицо словно набежало облачко. Удивительно, как быстро может измениться настроение подростка... — Я не вернусь домой! Ни за что. Лучше улечу далеко-далеко.

— Никто меня не посылал, — я сел на макушку дракона и свесил ноги в пустоту. Лучше сидеть, чем стоять. Стоя легче ввязаться в свару... — Я... Я пришел извиниться.

— Да ну?.. — она села рядом, но не вплотную ко мне — сказалась обычная подростковая подозрительность. Ну и ладно. Так даже лучше. Зебрина подогнула одну ногу под себя, и красные отсветы Люцифера заиграли на круглой коленке. — И за что же?

— Я обещал стать твоим другом. А сам... повёл себя, как обыкновенный взрослый. Но я не имел права так поступать.

— Почему?

— Потому что я и сам — не взрослый.

— И как ты это определяешь? — спросила Зебрина. — Как можно понять: взрослый ты, или ещё недостаточно.

— Хороший вопрос... — я честно задумался. — Думаю, это зависит не столько от поступков, сколько от бремени ответственности, которую ты можешьна себя взвалить.

— То есть, я могу делать всё, что захочу, если буду сама отвечать за это?

— Поверь: когда ты и вправду будешь сама отвечать за свои поступки, ты десять раз подумаешь перед КАЖДЫМ действием.

— Но мне никогда не давали быть самостоятельной!

— Может, пришла пора попробовать? — я криво усмехнулся и похлопал её по ноге... Но тут же отдёрнул руку.

Зебрина придвинулась ближе.

— Обними меня, — требовательно сказала она.

— Тебе холодно?

Я всё время думал о Кассандре. И следил за Задницей. Светило неумолимо приближалось к горизонту...

— Нет. Просто я хочу, чтобы ты меня обнял. Мне нравятся твои мускулы, — она пристально посмотрела на мою грудь.

— О. Спасибо.

Жаль, что отобрать у девчонки рубашку не получится...

— А я?

— Что ты?

— Я тебе нравлюсь? Как женщина?..

— Ну, учитывая размах твоих крыльев...

— Прекрати надо мной смеяться!

— И в мыслях не было...

— Тогда просто ответь, Макс: я тебе нравлюсь?

Пожалуй, это был самый сложный вопрос в моей жизни. Сидя на голове дракона, на немыслимой высоте, я должен как-то объяснить вспыльчивой девушке, что совсем рядом меня ждёт другая...

— Ну конечно, нравишься!

— Я знала! — и она прижалась ко мне всем телом.

А я ведь всего лишь хотел пояснить, что "нравится" и "нравится" — это две большие разницы. Что можно очень любить кого-то, но не испытывать к нему эротических чувств...

Но Зебрина буквально врезалась в меня своим сильным и гибким телом, и я потерял равновесие.

Чтобы удержаться, пришлось обхватить её руками, а она, в свою очередь, закинула руки мне на плечи и уткнулась лицом в сгиб шеи...

Но тут же отпрянула.

— От тебя пахнет женщиной, — резко заявила она.

— Ну конечно, мы же только что обнимались...

В шутку всё обратить не получилось. Глаза драконицы хищно прищурились.

— От тебя пахнет ДРУГОЙ женщиной. Не мной!

— Мы всего две минуты вместе, дорогая. Ты не можешь требовать от меня...

Да. Это я тоже сморозил зря. Зебрина вскочила.

— Ты был с ней ПРЯМО ЗДЕСЬ! — зашипела она. — Я до сих пор чувствую её запах. Он есть на твоих руках. На твоих губах. И даже в воздухе!

— Зебрина, я...

— Ты предатель. Обманщик. Ты говорил, что любишь меня!..

— Неправда. ЭТОГО я точно не говорил.

— Я ненавижу тебя!

И она толкнула меня обеими руками в грудь.

Я упоминал, что Зебрина — девочка довольно сильная?

Так вот: от её толчка я потерял равновесие. Поскользнулся.

И полетел вниз.

Глава 17

В моём сознании падение происходило, как в слоу-мо: медленно, тягуче, словно я барахтался в густом прозрачном сиропе.

Я успел увидеть своё отражение в расширенных зрачках Зебрины, её запоздалое осознание того, что натворила, протянутую в панике руку...

Но она не успевала. На мне не было рубашки, за которую можно было ухватиться, и кончики её пальцев лишь скользнули по моей коже.

Превратись в дракона! — хотелось крикнуть. — Спаси меня!

Но перед мысленным взором вдруг вспыхнуло видение длинных, похожих на индейские каноэ когтей и я прикусил язык.

Пролетая мимо каменной пасти, я даже заметил бледное лицо Кассандры — это длилось какой-то миг — а потом полёт ускорился.

Точнее, превратился в ничем не контролируемое падение.

Ветер свистел в ушах, обдувал голую кожу торса и хлопал штанинами брюк. Сегменты драконьей шеи мелькали мимо, словно я мчался на скоростном лифте.

Почему-то именно в этот момент перед глазами всплыло лицо бабушки...

И вдруг я почувствовал, как меня обхватили крепкие руки. И мне не нужно было гадать, чтобы узнать, кому они принадлежат.

— Кассандра! Ты с ума сошла. Теперь мы разобьёмся вместе.

— Заткнись.

— Но ты вовсе не обязана... Ты могла бы...

И тут падение замедлилось. Нас немного подбросило вверх — совсем, как при открывании парашюта. Я даже задрал голову, чтобы убедиться в его наличии.

И... ничего не увидел. Мы с Кассандрой просто висели в воздухе. Точнее, медленно планировали к земле.

— Что происходит? — спросил я, когда она переместилась так, чтобы обнимая меня, оказаться лицом к лицу. — Как ты это сделала?

— Артефакт левитации. Обязательный элемент экипировки наёмного убийцы.

— А как же диплом по домолазанию?

— Всегда может подвернуться плохо закреплённая плитка.

— О. Тогда... Это очень предусмотрительно.

— А в твоём измерении разве нет таких артефактов?

— На Земле вообще нет магии. Альпинисты используют верёвки и крючья. Но мы, гордые верхолазы городских джунглей, обходимся без страховки.

— Ты просто безумен, Макс.

— Именно так меня и зовут, если ты забыла.

— Если бы я знала, что у тебя нет страховки... — она приблизила свои губы к моим очень близко, и я почувствовал тёплое, отдающее лимоном и мятой дыхание. — Я бы не позволила тебе взбираться на дракона.

— Для тебя это может оказаться новостью, — я тоже прижался к ней губами. Щека к щеке, дыхание в дыхание... — Но я бы не стал спрашивать у тебя разрешения.

— Именно поэтому мы и висим на МОЁМ артефакте.

— Обязательно обзаведусь парочкой, — я улыбнулся. — Когда окажусь на земле.

Мы одновременно посмотрели вниз. Поверхность была уже довольно близко. И это была поверхность... колышущегося травяного моря.

— Упс... Что будем делать? — я посмотрел в такие близкие, и от этого ещё более манящие глаза Кассандры.

— А, вот теперь ты СПРАШИВАЕШЬ...

— На мой взгляд, ты обладаешь более полной информацией о предмете.

Пока я говорил, ноги мои коснулись кончиков травы. А так как я был босиком...

Уй! Твоего дракона за ногу!.. Какая же она острая...

— В артефакте кончается энергия, — сообщила Кассандра. — Обычно его хватает подольше, но наш общий вес...

— Прости, дорогая, но сейчас эти сведения кажутся мне излишними.

Мы стремительно снижались. Трава окружила нас со всех сторон, и сухо шелестя, покачивалась на ветру.

Перед самой поверхностью артефакт отказал.

— А-а-а... Оу-у-у... Ох, блинский ёж.

— Ты цел?

— Относительно. А ты?..

— Нормально. Главное, не двигайся.

— И как я сам не догадался?..

При падении нас отбросило друг от друга метра на четыре. И теперь мы переговаривались сквозь густые пучки осоки.

— Ты видел, где мы приземлились?

— Километра два от края моря. Примерно.

— Хреново.

— Может, в твоём арсенале найдётся что-то вроде мачете? Я мог бы прорубить нам тропинку...

— Это стальная трава. Её не берут никакие ножи.

— Тогда просто протоптать?

— Ты босиком. А на мне мягкие спортивные тапочки. Ну знаешь, для бесшумной ходьбы.

— Ладно, тогда дождёмся контрабандистов, — сказал я. — Ты говорила, их здесь много по ночам. Подадим сигнал бедствия, и...

— Задница скоро зайдёт.

— Отлично. Значит, не придётся долго ждать.

— С его заходом начнётся прилив.

— Прилив?

— Очень мощный ветер, который буквально пригибает траву к земле. Волны идут одна за другой, и...

— Мы попадём в газонокосилку, — я беспомощно огляделся. А потом предложил: — Может, ты заберёшься мне на плечи?

— Ты превратишься в фарш.

— Да нет, я не о том. Ты позовёшь Зебрину, и...

— Исключено.

— Слушай, глупо думать о ваших трениях, когда нам грозит...

— К СЧАСТЬЮ, драконы не могут спускаться в травяное море. Именно для этого оно здесь и есть, понимаешь? К тому же, твоя маленькая подружка скорее сожжет тебя дотла. Драконы, знаешь ли, очень злопамятны.

— Она не станет...

— Мы говорим об одной и той же Зебрине? Той, что сбросила тебя с маяка пять минут назад?..

— Ладно, проехали.

Мои мысли скакали, как блохи на сковородке. Выход. ДОЛЖЕН быть какой-то выход...

Ветер усилился. И когда кончики травы наклонялись в мою сторону, на коже оставались тонкие, но очень болезненные порезы. Когда он станет ещё сильнее... Вы когда-нибудь резали яйцо такой штукой с натянутыми проволочками?

Вот и я об том же...

— Ты говорила, у тебя ПАРОЧКА левитационных артефактов.

— Это и был второй. Первый я потратила, поднимаясь на маяк.

— Может, если вытоптать площадку побольше... — я прикинул высоту травяных стеблей. — Ну знаешь, как круги на полях.

— Не представляю, о чём ты, — мрачно заметила Кассандра. — Но здесь водятся травяные змеи.

— Змеи?

— Здорово чуют кровь. Сползутся, как только мы начнём двигаться.

— Слушай, ты мне совсем не помогаешь.

— Потому что пора посмотреть правде в глаза, Макс: нам крышка.

— Ерунда. Безвыходных ситуаций не бывает. ЭТОМУ вас в школе убийц не учили?

Терпеть не могу, когда опускают руки.

Бабуля всегда говорила: пока дышишь, есть надежда. Даже когда у неё случился инфаркт, и приехала скорая, чтобы забрать бабулю в больницу, она улыбалась. И говорила мне, готовому заплакать: — Я же дышу, Максимка. Так что надежда ещё есть...

— Учили, — откликнулась Кассандра. — Учили тому, что последний выход есть всегда: вперёд ногами.

— Я не согласен.

— Да ну? Вот так сюрприз.

Ветер стал ещё сильнее. В нём появились резкие свистящие нотки. Словно кто-то водит пенопластом по стеклу.

Жуткое ощущение.

— Может, мы используем твою кожаную куртку для того... — начал я.

— Заткнись, — бросила Кассандра. И неожиданно появилась рядом со мной — я не заметил, как она приблизилась.

— Как ты пробралась сквозь... — я посмотрел на её ноги. Лёгкие матерчатые тапочки были сплошь одни дыры, и держались на честном поросячьем слове.

— Ты слышишь это звук? — спросила она, напряженно вертя головой. Кажется, волосы Кассандры несколько укоротились...

— Да. Только не говори, что это — последний звук, который мы слышим в своей жизни.

— Это наше спасение.

— Потому что я не согласен сдохнуть под вопли застрявшей в трубе кошки... Что?

— Подними меня на плечи.

— Ты права. Глупо умирать обоим. Давай, — я сложил руки ковшиком и подставил Кассандре. — Забирайся. Я постараюсь продержаться как можно дольше.

— Ты идиот, Макс, — прижавшись всем телом, Кассандра меня поцеловала. — Был идиотом, и наверное, таким и останешься. Но я тебя люблю.

— Что?..

Но она уже вскарабкалась по мне, и ловко встала на плечи.

— Э-ге-гей! — закричала Кассандра. Ветер подхватил крик и понёс над травяным морем.

— Я и так тебя слышу!..

— Помолчи Макс, я не с тобой разговариваю.

— О...

И тут я услышал... Да нет, не может быть. Наверное, это ветер усилился настолько, что у меня появились глюки. Или травяные стебли трутся друг об друга, издавая странный звук...

"Мы спина к спине у мачты, против тысячи вдвоём..."

Нет. Это не может быть трава. Или ветер.

"Нож на помощь пистолету — славный выдался денёк!"

Это кто-то поёт!

Голос был мужской, не слишком музыкальный, скорее крепкий, как просоленный морской канат. И он приближался.

— Э-ге-гей... — вновь закричала Кассандра.

А потом небо над нами накрыла длинная хищная тень, похожая на акулу... И прямо перед моим лицом упала верёвочная лестница.

Я почувствовал, как Кассандра оттолкнулась от моих плеч.

— Поднимайся, Макс! — позвала она. — Быстрее!

Совет был нелишним: ветер усилился настолько, что трава склонилась почти до земли. Каждая травинка гудела, как бритвенное лезвие, если его согнуть, а потом резко отпустить...

Не заставляя себя упрашивать, я вскарабкался наверх. Перевалился через борт, и оказался...

Наверное, это и было судно контрабандистов.

Помните "Чёрную жемчужину", корабль Джека Воробья? Так вот: ничего общего.

Больше всего ветровая шхуна напоминала дорогую роскошную яхту какого-нибудь арабского шейха.

Сработанная из композитного пластика, она была трёхэтажной, белой и такой аэродинамичной, словно конструктор задался целью преодолеть скорость света.

Рулевое колесо напоминало скульптуру на основе ленты Мёбиуса.

Впрочем управлял яхтой обыкновенный парень, примерно моих лет. Высокий, мускулистый, одетый только в обрезанные джинсовые шорты и красную бандану поверх длинных пегих волос.

Пока я озирался по сторонам и приходил в себя, яхта плавно снялась с места и набирая скорость, устремилась куда-то вглубь травяного моря.

Как белый, сконструированный талантливым дизайнером призрак.

Перегнувшись через борт, я смог оценить высоту волны: каждая была способна располосовать на ленточки сельскохозяйственный комбайн.

— А вы охренительные везунчики, — вместо приветствия возвестил хозяин яхты и широко улыбнулся. В переднем ряду зубов сверкнуло несколько золотых коронок. — Ещё пара минут — и змеи получили бы вкусный и прекрасно нашинкованный ужин.

Парень подошел ко мне и протянул руку.

— Дикий Бизон, — представился он.

— Безумный Макс.

Рукопожатие было точно таким, как надо: в меру крепким, ладонь — сухая и тёплая, шероховатая от трудовых мозолей.

— Зайдём кое-куда забрать товар, а потом я высажу вас где-нибудь на кромке прибоя.

Я с тревогой огляделся.

— А где... девушка, что была со мной?

— Пошла вниз, переодеться, — Бизон кивнул подбородком на красиво отделанную дверь, которая вела во внутренние помещения яхты. — На бедняжке почти не осталось одежды — "План" беспощаден к тем, кто его не понимает. Вот я и предложил ей порыться в моём гардеробе.

— Это очень щедро с твоей стороны, — сказал я. — И... Спасибо, что взял нас на борт.

— Закон моря, — он равнодушно пожал плечами. — Никто не оставляет путников за бортом.

— Я этого не знал. И всё равно спасибо. Ты спас наши жизни, — я с тревогой посмотрел на нос яхты. Казалось, она неслась, без руля и без ветрил, совершенно произвольно, гонимая одним лишь духом противоречия.

— А... Кто-нибудь управляет этой штукой?

— Коровка не нуждается в управлении, — Бизон гордо похлопал по борту яхты. — Она сама знает, куда идти.

— Коровка? — меньше всего это чудо инженерной мысли походило на неуклюжую, переваливающуюся с боку на бок...

— Божья Коровка, — укоризненно пояснил Бизон. — Её собрали на Ливерпульской верфи для одного миллионера. Но я оказался шустрее, и увёл её у него из-под носа.

— Ливерпульская верфь? Божья Коровка? ПЛАН?.. Да ты — с Земли! — я заорал так громко, что заложило уши.

— Владивосток, — ошарашенно проговорил Дикий Бизон.

— Москва!

Мы обнялись. Похлопали друг друга по спинам — звук был такой, словно небольшой концертный зал разразился овациями.

Обхватив за талию, по-очереди подержали друг друга в воздухе. Немножко покричали.

Это были просто звуки, ни к чему не обязывающие. Они были призваны выразить общий восторг — как это принято у мужчин, которые давно не виделись...

— Здравствуй, брат! — орал дикий Бизон.

— Привет, земляк!.. — не отставал я.

Меня переполнял восторг.

Стоило, стоило оказаться на краю гибели, чтобы повстречать настоящего, неподдельного соотечественника!

Видя в его глазах искреннюю радость, я думал: он такой же, как я...

— Что случилось? — я узнал голос Кассандры. — Почему вы обнимаетесь и орёте?..

Я собирался ответить, но повернувшись к девушке, онемел.

Кассандра действительно ПЕРЕОДЕЛАСЬ.

Наряд чем-то напоминал костюмы индийских храмовых танцовщиц: пышная широкая юбка в пол, короткая блузка, открывающая пупок, и лёгкий газовый шарф на волосах...

— Порылась в твоём гардеробе, говоришь? — спросил я нового знакомого уголком рта.

Может, я слишком быстро решил, что мы с ним похожи?..

— Не в моём ЛИЧНОМ гардеробе, — фыркнул Бизон. — Просто у меня скопилось несколько нарядов... Оставленных гостями. Точнее, ГОСТЬЯМИ.

Уф, какое облегчение.

Кроме экзотического костюма, на Кассандре было множество украшений: по десятку браслетов на каждой руке, драгоценный камень в пупке, кольца на пальцах ног — очень сексуально, между прочим... Длинные серьги до плеч и несколько ниток жемчуга на шее.

Не скажу, что я такой уж фанат женщин, увешанных драгоценностями, как новогодние ёлки. Но сейчас, на Кассандре... В этом месте и в этом наряде, они смотрелись настолько уместно, так дополняли её новый, незнакомый мне образ...

— Эй, вы что, онемели? — произнесла Кассандра своим обычным голосом, и волшебство улетучилось. Это вновь была она — моя опасная девушка.

— Сударыня! — выступил вперёд Бизон. — Не могу выразить, как я рад нашему знакомству. Воображение отказывает, силясь передать всю силу чувств...

— Вот и правильно, — перебила его Кассандра. — Помолчи чуток. Лады?

Подступив к самому борту, — браслеты мелодично позвякивали в тон ветру, — она принялась внимательно изучать небо.

— Она всегда такая крутая? — спросил шепотом Бизон, наклонившись ко мне.

— Насколько я знаю — да, — также шепотом ответил я.

— Красотка!

— Ещё бы.

— Слушай, а у вас с ней... — Бизон явно смутился.

— Честно говоря — не знаю, — я пожал плечами, а потом просиял: — Но перед тем, как ты нас спас, она сказала, что любит меня!

— А, это не в счёт, — беспечно махнул рукой Бизон.

— Это ещё почему?..

— Когда смотришь в глаза смерти, всё кажется немного другим.

— Да. Наверное, ты прав.

И тут я вспомнил Зебрину. Какое у неё было лицо перед тем, как она столкнула меня с дракона...

— Знаешь, обстоятельства бывают разные, — доверительно шепнул я. — Иной раз и хочешь что-нибудь сказать — а язык не поворачивается...

— Понимаю тебя...

Внезапно ветер взметнул длинные волосы Кассандры, открывая плечи и нежный изгиб шеи.

У её основания притаилась татуировка: дракон, изогнувшийся дугой, и кусающий свой хвост.

— Ох ты ж... Северный олень! — завопил Дикий Бизон и подскочил на добрых полметра. А потом горячо зашептал мне на ухо: — Слушай, братка, не подумай ничего "такого", но хочу тебя предупредить: это не та девушка, которую можно пригласить на свидание.

— Это ещё почему?

— Она платит взносы в Гильдию Убийц, — и он многозначительно подвигал бровями. — Смекаешь, о чём я?

— Ну да, — я не понимал, из-за чего сыр-бор. — И что такого?

— Так ты знал?.. — вытаращился Бизон. — И всё равно решил с ней замутить?

— Ну... Она мне нравится. Да и вообще: причём здесь её ремесло?.. У всех свои недостатки.

— То есть, тебя это не напрягает.

— Э... Нет. Да. Не знаю...

— Но мутить собираешься.

— Обязательно.

— Уважуха! — Бизон посмотрел с таким детским обожанием, что мне стало немного стыдно.

— Да она обычная девчонка, честно-честно.

— Поверь, чувак: НИКТО из тех, кто платит взносы в гильдию убийц, не может считаться обычным, — со значением сказал Бизон. — Смекаешь? — и снова забавно пошевелил бровями.

Я уже говорил, что Бизон мне понравился? Его простая манера держать себя, открытый взгляд наивных и чистых голубых глаз — таких же, как у меня...

Симпатичная морда, чуть смахивающая на собачью, но в хорошем смысле: честная и открытая. Такая, по которой сразу видно, о чём человек думает.

...Фигурой и ростом мы были схожи, как близнецы.

Махнув рукой, я рассмеялся. Просто так. И это было приятно.

— Чего ржете? — Кассандра, вернувшись к нам, поправила шарф на волосах. Браслеты на её руках и лодыжках вновь зазвенели.

— Макс рассказал очень смешной анекдот, — поспешно ответил Бизон. — Там про двух богомолов, которые заходят в бар...

— Ладно, неинтересно, — махнула рукой опасная девушка. И вновь нервно посмотрела на небо.

— Кассандра, тебя что-то тревожит? — спросил я как можно небрежней.

На мой взгляд, всё было просто очешуенно. Мы спаслись от жестяного прилива, оказались на роскошной яхте, повстречали отличного парня...

— Твоя маленькая подружка, помнишь? — огрызнулась она. — Та, что сбросила тебя с маяка.

— Ты же говорила, драконам нет доступа в травяное море.

— В САМО море — нет. Но НИКТО не помешает ей спуститься пониже и спалить яхту, коли она почует, что ты здесь.

— Она этого не сделает.

— Ещё как сделает. Уж будь уверен.

А мне почему-то представлялась одинокая маленькая девочка в белой рубашке. Она сидит на каменной морде дракона, и безутешно плачет...

— Кто-то здесь говорил о драконах? — вклинился Дикий Бизон. — Я сегодня видел одного. Не слишком крупный — наверное, их младшенькая... Ничего так птичка, но не в моём вкусе. Даже думал пропустить ночную навигацию, но потом решил: а хрен ли? Живём один раз. Кому суждено сгореть — тот не утонет. Но в последний час её что-то не видно...

Внутренняя борьба чуть не разорвала меня пополам. Но всё же...

— Бизон, ты можешь подвезти меня к маяку?

— Не глупи, Макс, она тебя просто поджарит, — Кассандра сразу поняла, что я задумал.

— Я ОБЕЩАЛ. Понимаешь?.. — взяв за обе руки, я заглянул своей девушке в глаза. — Я должен до неё достучаться.

— Отлично, — Кассандра вырвала свои руки из моих. — Кто я такая, чтобы запрещать тебе убиться таким идиотским способом?

И резко развернувшись, она скрылась в каюте.

— А между вами, ребята, змеекрыл прошуршал, — задумчиво произнёс Бизон. — Не круто, чувак. Обижать такую девушку... Вот проснёшься утром — а ты уже труп.

Я проигнорировал его слова.

— Так ты сможешь подвести яхту к маяку?

Бизон посмотрел на горизонт. Задница давно скрылся, и небо полыхало всеми цветами протухшего рыбьего брюха.

— Ветер боковой, придётся идти галсами, — загадочно сказал парень. — Но если тебе приспичило... Да, я смогу.

И он пошел к штурвалу.

— Если ты из-за меня упустишь прибыль, то просто пришли счёт, — я вспомнил, что Бизон направлялся за товаром. — Я оплачу издержки.

— Обижаешь, братка, — Дикий Бизон крутанул рулевое колесо так сильно, что яхта заложила широкий вираж. — Мы ж земляки.

Его позиция была мне очень близка. Именно такой реакции я ожидал от Анжелы... Но с тех пор многому научился.

— Ты тоже платишь взносы в Гильдию, — напомнил я Бизону.

— Помнишь, я сказал, что вообще не собирался сегодня выходить? — я кивнул. — Но потом всё-таки собрался... — он смотрел не на меня. Глаза Бизона были устремлены на край травяного моря, туда, куда указывал нос "Божьей Коровки". — И надо же так случиться, что меня занесло прямо к маяку! Иной раз я специально делаю крюк — не люблю драконов. Ни живых, ни мёртвых... Но сегодня меня кто-то тяпнул прямо за задницу. Дай, думаю, разведаю: что почём... Это Знак, смекаешь? А за Знаки денег не берут.

— Да, но испытывать судьбу лучше, пока действует гарантия, — криво усмехнулся я.

И мы помчались к маяку.

Глава 18

Движение яхты замедлилось. Раньше, до того, как Бизон развернул "Коровку", ветер дул в корму. А сейчас ветряные волны шли наискосок.

Бизон подставлял то один, то другой бок яхты — вероятно, это и называлось "галсы".

Качка усилилась.

Но неслись мы, не сбавляя скорости.

Травяное море утонуло во тьме. Багровая трава сливалась с багровым небом, это было похоже на внутренности моллюска, в которых мы были всего-навсего застрявшей песчинкой.

— "Коровка" летит над травой с помощью артефакта? — спросил я, чтобы отвлечься от тревожных мыслей.

Я всё время думал о Зебрине. Маленькая девочка, совсем одна...

— С помощью самых лучших артефактов, — кивнул тот. — Два на носу, три на корме и по одному на каждый борт.

— И часто их приходится заряжать?

Я вспомнил, как мы с Кассандрой свалились в травяное море. Не хотелось испытать это ощущение ещё раз.

— Зависит, — пожал плечами Дикий Бизон. — Обычно, пару раз за сезон.

Это меня несколько успокоило.

— А ты... — моё сердце дало сбой. — Часто бываешь на Земле?

— Когда есть заказы.

Бизон сказал это так равнодушно, словно речь шла всего лишь о поездке в соседний супермаркет.

— И совсем не скучаешь? — я должен был спросить. — Ну... по голубому небу, по нормальным суткам. По еде...

— Когда-то скучал, — всё так же ровно ответил Дикий Бизон. — Но потом привык. Мне здесь нравится, — наконец он улыбнулся. — Свобода. Нигде больше нет такой свободы.

— Видимо, ты нечасто общаешься с налоговиками, — пробормотал я себе под нос.

— Чего?

— Да нет, это я так... А ты, значит, тоже платишь взносы в Гильдию. Кассандра говорила, у контрабандистов есть своя гильдия.

— Десять процентов со всего, что зарабатываю, — солидно кивнул Бизон.

Всего-то?.. Мне лично казалось, с меня дерут все девяносто.

— А в других измерениях? Ну, в смысле вы, ребята, всегда берёте товар... в одностороннем порядке?

Бизон посмотрел на меня с новым уважением.

— По твоей осведомлённости, чувак, можно подумать, что ты платишь взносы туда же, куда и я.

— Просто не хотел никого обидеть, — я смутился. — Как-то неудобно спрашивать в лоб, промышляешь ли ты воровством.

Бизон задрал лицо к небу и расхохотался.

Смеялся он долго и заразительно, и я тоже не удержался от улыбки.

— Только в других измерениях, братка, — наконец пояснил он. — И мы называем это распределением ценностей. Более... справедливым распределением.

— Играешь в Робин Гуда?

— Обеими руками.

— То есть, ты и Робин Гуд, и народ одновременно, — усмехнулся я. А Дикий Бизон стукнул себя пальцем по носу. Два раза.

— А ты башковитый, — похвалил он. — Сразу видно: наш человек. Если тебе когда-нибудь надоест городская суета... На "Коровке" есть место для партнёра.

— Спасибо, — сказал я с большим чувством. — Это... это слишком здорово, чтобы быть правдой.

— Но?..

— Но, — я вздохнул. — У меня есть обязательства. Люди, которые от меня зависят, понимаешь? Но когда-нибудь...

— Тебе стоит только свистнуть, и мы с "Коровкой" тут же примчимся.

Впереди замаячила чёрная на фоне багрового неба башня. Издалека она походила на тонкий, чуть изогнутый прутик с набалдашником на самой верхушке.

— Пришли, брат, — объявил Бизон. — Я высажу тебя метрах в ста, на кромке прибоя.

— Спасибо.

— Не вопрос. Обращайся. И... Вот что, возьми вот это, — и Бизон протянул мне небольшую коробочку, в которой что-то шебуршало. — Это магические светлячки, — пояснил он. — Захочешь увидеться — выйди на кромку Плана и открой крышку. Я приду.

Кроме брюк, на мне ничего не было, и я сунул коробочку со светлячками в карман.

— Как насчёт попить пивка в самое ближайшее время? — спросил я.

— Замётано, — широко улыбнулся Дикий Бизон. — Ну давай, удачи, — он развернул верёвочную лестницу. — И... не делай ничего такого, чего бы не сделал я, хой?

— Хой, — мы крепко обнялись и я полез за борт.

Кассандра так и не вышла из каюты.

И вновь я один на берегу травяного моря, а впереди — маяк. Кажется, я вернулся к тому, с чего начал.

С одной небольшой поправкой: когда я пришел сюда в первый раз, был день. Я точно знал, что делает Зебрина, и у меня был план того, как всё исправить.

Мелькнула мысль, что если бы не Кассандра — мой план имел бы успех...

Но о чём это я?.. Мне нравится опасная девушка. Я рад, что она пошла за мной. Ведь это мог быть и НАСТОЯЩИЙ убийца, верно? ВЕРНО?

Так что, всё к лучшему.

А с Зебриной я поговорю. Ведь я обещал донье Карлотте.

Добравшись до подножия маяка, никакого входа я не обнаружил. Драконья чешуя была холодной на ощупь и как никогда, напоминала обыкновенный камень.

Упс... И как же мне взобраться наверх?..

Ведя кончиками пальцев по стене, исследуя поверхность, я обошел вокруг маяка и вернулся к тому же месту.

Да, это будет то ещё восхождение. По десятибальной шкале сложности — где-то пятнадцать. Можно смело назвать его самоубийственным.

Чешуя плотно прилегает друг к другу, зацепок никаких. К тому же, она чрезвычайно гладкая. Как полированные ногти.

На пробу я попытался взобраться хотя бы на пару метров.

Спрыгнул.

Если ветер усилится, а я в это время буду висеть на высоте метров двадцати — меня запросто сдует. А левитационного артефакта у меня нет.

Задрав голову, я попытался разглядеть голову дракона. Где-то там, одиноко скрючившись, сидит девчонка в моей рубашке. Ветер обдувает её хрупкое тело...

Стоп.

Вот я затупил!..

Кто сказал, что она ДО СИХ ПОР там сидит? Она же — дракон! Может улететь в любой момент — и наверняка уже это сделала.

Я сглотнул.

Почему я не подумал об этом раньше? Ведь подростки не отличаются большим терпением. Не может быть, чтобы Зебрина просидела на носу дракона больше нескольких минут...

Да, я не видел, как она покидает башню. Но только потому, что был слишком занят — пытался отложить зубодробительное свидание с твёрдой поверхностью.

И значит, все мои усилия зря...

Стукнув кулаком по стене маяка, я в последний раз попытался разглядеть что-нибудь наверху, и...

Придётся смириться с поражением.

Придётся вернуться в клуб, и признаться донье Карлотте, что у меня ничего не вышло.

Да, шанс всё-таки был. Но я его упустил, такие дела.

Присев на землю у подножия маяка, я вытянул ноги и прислонился к стене.

Ветер гудел где-то совсем близко, но прилив сошел на нет, и колосья Золотой травы тихо перешептывались в темноте.

Внезапно я понял, что впервые с тех пор, как попал в Сан-Инферно, остался один.

Вокруг была такая тишина, какой никогда не бывает в городе. Прикрыв глаза, я запросто смог представить, что сижу на крошечном плоту посреди океана.

Покой. Затишье перед бурей. Глаз тайфуна. Центр барабана стиральной машины.

И в этой тишине, а ещё в темноте, какая бывает внутри плотного чёрного носка, я снова ощутил ВЗГЛЯД.

Тот самый, пытаясь избавиться от которого, я взобрался в голову дракона...

По позвоночнику прокатилась волна горячей дрожи — так и подмывало вскочить и заорать:

— Эй! Кто здесь?.. Выходи!

Но я этого не сделал. Потому что был примерным мальчиком и исправно смотрел ужастики... А там, если главный герой вот так вот вскакивал и начинал метаться в темноте, как курица с отрубленной головой, на него ОБЯЗАТЕЛЬНО кто-нибудь прыгал. Какой-нибудь мешок с щупальцами, который присасывался к лицу и устраивал неестественный половой акт со ртом бедолаги.

Так что я ме-е-едленно подогнул под себя ноги — я всё ещё был босым, и рассчитывать на внезапный спринт было бы опрометчиво.

Но тут одна штанина задралась несколько выше, чем обычно, и я уставился на собственную лодыжку...

НОЖНЫ.

С ножом, который мне дала Ариэль, когда собирала в гости к Коломбо! Вот что бывает, когда тебе дают предмет, которым ты СОВЕРШЕННО не умеешь пользоваться.

Если б в качестве оружия у меня была кредитная карточка — я был бы непобедим!

Я совсем забыл о ноже, также, как и о противоударно-противопожарных свойствах брюк, которые нельзя пробить пулей или проткнуть стрелой... Надо будет сказать Ариэль, что это неправда — я прекрасно видел свои ободранные коленки сквозь крупные, оставленные осокой прорехи.

Ладно, чёрт с ними, с брюками. Главное — нож.

Поспешно достав его из ножен, я вцепился в рукоять и выставил остриё перед собой.

Потом осторожно поднялся, проехавшись спиной по стене башни, и попытался разглядеть, что происходит вокруг.

Раздался тренькающий звук. Одновременно с ним из темноты прилетела короткая стрела и стукнувшись о камень рядом с моим ухом, упала на землю.

Подавив вопль, я принялся двигаться вдоль стены маяка и остановился, лишь когда перед глазами зашелестело море травы.

Теперь им придётся подобраться вплотную: со спины меня защищала башня, а перед лицом колыхалось Травяное море.

...Следующая стрела прилетела сбоку, и высекла искру из камня рядом с моим плечом. Убийца просто переместился параллельно кромке травяного прибоя — и продолжил упражняться в меткости.

Которая оставляла желать лучшего, но это ПОКА.

— Эй! — всё-таки закричал я. — Что тебе от меня надо?

— Всего лишь твою голову, и ничего больше, — голосок был зловещий. Пришептывающий, хрипловатый... Так и вспоминалось бессмертное: — Где ты, моя прелессть...

— Голова мне и самому нужна, — двигаясь вдоль стены, пустил я следующий пробный шар.

Но в ответ услышал только невнятный шум. Словно кто-то очень энергично пинает мешок с картошкой...

А мне в лицо полетел сноп огня.

Упав животом на землю, я выругался, а потом, приняв мгновенное, основанное на интуиции решение, вскочил и побежал во все лопатки.

Крутясь вокруг башни, я остаюсь отлично видимой мишенью. Убийцам, сколько бы их ни было, надо только стоять в отдалении и осыпать меня разнообразными колюще-режущими предметами. Авось, что-то и воткнётся...

Ну, а попутно истреблять друг друга — проредить грядочку конкурентов никогда не бывает лишним.

Набрав скорость, я уже видел тени домов. Перепрыгну через ближайший забор, и уйду огородами...

БА-БАХ!

Это я столкнулся с мантией, набитой, как мне показалось, деревянными вешалками. Грохот раздался соответствующий.

Отскочив, я в панике выставил перед собой нож — он так и был зажат в моём кулаке...

Однако противник повёл себя странно: выпрямившись во весь рост, он издал придушенный свист и как палка, повалился на спину.

Выждав ещё пару секунд, я осторожно подкрался к нему и откинул капюшон с лица.

В багровом свете звёзд выделялся горбоносый, как лезвие ятагана, профиль. Его остроту усугубляла козлиная бородка, а изо лба торчали небольшие рога.

Не демон. Скорее, сатир — так мне показалось.

Глаза его были широко открыты и устремлены в пустоту...

Не может быть, чтобы я его убил! Я даже до него не дотронулся!

Ощупав шею, я с облегчением выдохнул: жилка под подбородком сатира билась сильно и ровно.

Вероятно, это какой-то вид кататонии. Ну, как некоторые жуки, которые впадают в ступор и прикидываются камушком при малейших признаках опасности.

Не самый практичный способ остаться в живых, но кто я такой, чтобы судить? Есть же, в конце концов, поговорка: лежачего не бьют?..

После короткой внутренней борьбы я решил его обыскать. Мало ли? Вдруг что полезное... И обнаружил два серповидных ножа — об один я тут же порезал палец; набор метательных сюрикенов, каждый в собственном бархатном кармашке. Гаротту — она уютно устроилась в специальном клапане вокруг пояса. Длинную саблю в ножнах, по ножу на каждой руке — их выбрасывали специальные механизмы с пружинкой. И ножны с длинными иззубренными ножами на ногах.

Словом, экипирован сатир был знатно. Всё оружие новенькое, блестящее, с замысловатыми заводскими клеймами...

На Кассандре я НИ РАЗУ не видел никакого оружия. Даже когда прижимался к ней довольно тесно. Оно просто возникало откуда-то каждый раз, как было нужно — как по волшебству.

Здесь же всё было выставлено напоказ. Все эти блестящие крутые штучки словно говорили:

— Смотрите! Я — крутой киллер!..

Выпутавшись из складок чужого плаща, я поднялся, и уже собирался бежать дальше — желательно, более тщательно выбирая дорогу... Но всё-таки задержался.

Плащ — это отличная идея. И сапоги...

Но к сожалению, обуви у сатира не было: его ноги заканчивались небольшими раздвоенными копытцами.

Зато плащ был двусторонний: с одной стороны — бархатный, мягкий, а с другой — из чёрного с искрой шелка. Отпадная штучка. Точно такой же был у Асканио Бендероса, самого стильного убийцы по версии чего-то там.

Накинув себе на плечи это модное чудо, я уже собирался отправиться дальше, но... никак не мог выбрать, куда идти.

Вдоль улицы, таясь в глубоких тенях под стенами домов? Или свернуть в узкий переулок, который почти наверняка закончится тупиком? А может... Выбрать крыши?

Промедление спасло мне жизнь: на то место, куда я только что собирался ступить, грохнулся здоровенный... кирпич.

Если бы я успел сделать шаг — он упал бы точно мне на макушку.

— Плохо работаете, господа убийцы, — заорал я в темноту. — Я всё ещё жив!..

— До полуночи у нас ещё есть время! — долетело из темноты. — Посмотрим, как долго тебе будет везти.

— До полуночи?.. Но Гильдии убийц В любом случае не понравится, что вы зашли на её территорию.

— Сумма, которую обещал за твою голову Эрос Аполлон, с лихвой покроет все издержки.

— А вы ТОЧНО видели эти деньги? — спросил я. — Зная моего бывшего работодателя, можно ожидать чего угодно...

— Гонорар находится в гильдии Законников. И будет незамедлительно передан тому, кто принесёт твою голову.

Ого. Вот, значит, как...

Зря я затеял этот спор. Но прятаться и дрожать, как заяц, мне надоело. Да, я — не убийца. Я скорее себя покалечу, чем смогу воткнуть острую железяку в кого-то другого!

Но... это ведь не помешает мне воспользоваться ПСИХОЛОГИЧЕСКИМ преимуществом.

— Скоро ты окажешься там же, где и тип с копытами, — выкрикнул я в темноту новую угрозу. — И кстати: мне нравится его плащ.

Последовала долгая напряженная пауза. После которой голос из тьмы прозвучал отрывисто, и как мне показалось, озадаченно:

— Ты уделал Кошмара?

— Если так звали рогатого — то да, — веско сказал я. — Красивые штучки в бархатных кармашках ему больше не понадобятся.

— Ух ты, — в голосе звучало неприкрытое уважение. — Ты круче, чем кажешься, — я незаметно выдохнул. Может, удастся их всех так напугать, что меня оставят в покое?.. — Убить тебя будет ТЕМ БОЛЕЕ почётно!

— Или выбрать себе другую цель, полегче — тоже неплохой вариант, — возразил я, на цыпочках отходя под защиту дома. Стильный или нет, этот плащ убийцы отлично помогал сливаться с тенями.

— Мы, самопровозглашенные Ассасины-Ниндзи, Таящиеся В Ночи, выходим на работу всего раз в году, — ответил голос. Теперь в нём звучали нотки гордости. Как у филателиста, отыскавшего на дне дедушкиного сундука особо редкую марку. — Но НИКОГДА не отступаем от намеченной цели.

— Вау, так у вас, ребята, тоже гильдия?

Я начал взбираться на стену дома. Ветер задувал то слева, то справа, так что я не слишком боялся, что мой собеседник будет метким, стреляя на голос.

— Мы — истинные любители своего дела. Нам тесно в рамках гильдий...

Ага. Ключевое слово здесь "любители"...

— Так Кошмар был из ваших? — я перебрался на конёк.

— Одним из лучших, — похвастался голос. — Это он придумал подождать тебя на краю травяного моря.

— Какой сообразительный, — пробормотал я приподнимаясь, чтобы осмотреться. — Осталось узнать, как он понял, что искать меня нужно именно здесь.

В последнюю секунду увидел я светящийся, как шутиха, снаряд и успел оттолкнуться от крыши в тот момент, когда она взорвалась...

Я не специалист, но ощущение было такое, словно в дом выстрелили из РПГ.

Перекувырнувшись в воздухе несколько раз, я больно ударился о землю, прокатился ещё немного и наверное, ненадолго потерял сознание.

Потому что, открыв глаза, увидел над собой Железного Дровосека. Он как раз заносил топор над моей головой.

Миг — и в шлем, больше напоминающий мамочкину любимую кастрюлю, прилетел камень.

Рыцарь некоторое время пошатался, угрожая рухнуть прямо на меня, а затем обрушился назад, издавая грохот пустых консервных банок в железной бочке.

Проворно — или мне так показалось — вскочив, я поковылял туда, где тень была гуще всего.

За спиной догорал дом, освещая улицу тревожными всполохами.

Вероятно, я ковылял недостаточно быстро, потому что с одной стороны, прямо возле руки, в плащ воткнулся метательный нож, покачался немного, и выпал на землю.

Я продолжал идти. Ноги болели адски: падая, я угодил в кучу щепок, которые утыкали мои непривычные к босому хождению ступни, как деревянные ёжики.

Мимо головы просвистело что-то тяжелое. Я не обратил внимания.

Ухо обожгло, словно мочку задела пуля. Ого. Значит, огнестрельное оружие здесь тоже встречается... Буду знать.

Сзади что-то громко выплеснулось, и раздались проклятья. Запахло машинным маслом.

Мимо прошелестела чья-то, повисшая на верёвке тень... Верёвка оборвалась и тень с коротким воплем воткнулась в стену дома.

Я упорно шел дальше.

Как там говорил Дикий Бизон?.. Кому суждено быть поджаренным, тот не утонет. Это явно про меня.

Сколько раз я избежал смерти за последние пятнадцать минут?..

Не знаю. Возможно, именно в этом весь секрет: пока я не думаю о смерти, она не может меня отыскать...

Ввумм... — мимо лица, опалив брови, пролетел язык пламени. Не такого жаркого и могучего, как у драконов, но тоже ничего.

Вслед за этим послышался звук бьющегося стекла и запахло алкоголем. Огнемёт на спирту? Круто-круто-круто...

Я продолжал идти. К чёрту крыши. К чёрту тени, подворотни и закоулки. Я — Безумный Макс. У меня всё получится.

На меня бежал давешний сатир — уже без стильного плаща, но зато увешанный с ног до головы смертоносной бижутерией. Над головой он вздымал какое-то хитрое приспособление из сверкающей стали.

От неожиданности я впал в ступор.

Я ведь уже забыл про этого Кошмара! Откуда он взялся?..

На дорогу перед ним ВДРУГ прыгнула Кассандра. Одета она была в свой профессиональный костюм убийцы: плотные штаны, высокие сапоги и куртку. Всё отлично пригнанное, никакого блеска, никакой мишуры. Шагнёт в тень — и я больше её не увижу.

В руке девушка сжимала длинный и тонкий меч, похожий на катану. Наставив остриё в грудь сатиру, она совершила несколько стремительных смертоносных взмахов... И одежда осыпалась с убийцы мелкими тряпочками.

Вытянувшись в струнку, тот снова грохнулся в обморок.

А я, пошатываясь, приблизился к моей спасительнице.

В голове так и выстраивалась картинка: я, как слепой мышонок иду себе по улице, а опасная девушка мечется вокруг, обезвреживая убийц...

— Кассандра! — моему удивлению небыло предела. — Как ты... Ты же...

— Заткнись, — она прошла мимо и скрылась за углом ближайшего дома. — Поторапливайся. У нас мало времени.

Глава 19

— Мало времени? — переспросил я. — Мало времени для чего?

— Для того, чтобы найти укрытие. Око Люцифера скоро закроется.

Кассандра, крепко держа за руку, вела меня меж домов, по тёмным и глухим переулкам.

Ни одно окно не светилось.

После её слов стало как-то тревожно. Мне и раньше казалось, что сегодня темнее, чем обычно. Но я приписал это тому, что мы находимся за городом, вдали от городских огней.

Но сейчас я явственно видел, что от багрового диска будто бы откусили изрядный кусок.

— Затмение, — высказал я догадку. — Значит, есть ещё третье небесное тело?

Око Люцифера было постоянным светилом этого измерения. Оно никогда не заходило, по ночам делаясь всего лишь чуть более тусклым. Днём же бал правил Задница: белый карлик, регулярно покидающий небосвод на пятнадцать часов в сутки.

Но закрыть собой Око он не мог никак. Рядом с оком Люцифера, Задница был, как небольшой апельсин рядом с арбузом.

Отсюда вывод: есть третье небесное тело. Причём таких размеров, что вполне может затмить красный газовый гигант, который сходил за местное солнце.

— Понятия не имею, о чём ты, — откликнулась Кассандра. — Никогда не интересовалась всей этой хренью...

— Но...

— Но очень скоро Око закроется, и если в этотмомент мы окажемся на улице... — она вдруг остановилась, и я налетел ей на спину.

— Чёрт, предупреждать надо, — мне очень хотелось выругаться. Но я сдержался.

— Молчи.

Она подняла сжатую в кулак и согнутую в локте руку — совсем, как спецназовцы в боевиках. Но несмотря на театральность жеста, возражать совсем не хотелось.

Потому что где-то вдалеке я услышал...

Вой? Вопли жертв? Не знаю. Но слушать такое на сытый желудок точно не стоит.

— Ходу! — вдруг закричала Кассандра во весь голос, и мы понеслись.

Она всё также держала меня за руку, обхватив запястье железной хваткой.

Не знаю, как она выбирала дорогу.

Иногда мы пересекали большие улицы — нигде не было ни огонька.

Но большей частью двигались по закоулкам, о которых я и понятия не имел. В те редкие моменты, когда мне доводилось ходить по Сан-Инферно, казалось, что мегалитические, больше похожие на крепости здания стоят сплошняком, без каких-либо зазоров.

Но они были: узкие — полметра шириной — и длинные туннели, прорезающие монолиты от улицы до улицы.

Пахло в них отвратительно. То и дело приходилось перепрыгивать через большие влажные кучи чего-то... Словом, если ты попал сюда босиком, лучше не думать, что скрывается в этих кучах.

— Куда мы бежим? — спросил я, окончательно запыхавшись.

Дело в том, что у меня неплохой внутренний компас. И он подавал отчаянные сигналы о том, что движемся мы, вопреки логике, ПРОЧЬ от "Чистилища".

— Нужно как можно скорее уйти с улицы, — ответила Кассандра. Она не обернулась. Бросила короткую фразу через плечо, и продолжила путь.

— Да, Это я понял. Хотя и не понял, почему... Но КУДА мы идём? Есть какое-то конкретное место? Я имею право знать, куда ты меня тащишь?

— А то что?.. — на миг притормозив, вопросила Кассандра. — Предпочтёшь остаться здесь?

— Да, если ты и дальше будешь держать меня за младенца.

Девушка глубоко вздохнула. Наверняка тоже считает до пятнадцати...

— Мы идём в одно из моих убежищ, — наконец сказала она. — Тайную квартиру, о которой никто не знает. Доволен?

— Э... — с одной стороны, её слова меня чуток успокоили. Но с другой... Что там говорила Лола о жилище наёмного убийцы?..

— Ты ещё сомневаешься? — она возмущенно взмахнула руками и я невольно отскочил. Кассандра прищурилась. — Да ты... Меня боишься.

— Скорее, не доверяю, — сохраняя остатки достоинства, поправил я. — Ну в смысле... Ты же убийца!

— И ты думаешь, что дома я прячу скальпы клиентов и случайных гостей.

— Ну...

— Расслабься. Ни скальпов, ни отрубленных голов, а также иных частей тела там нет.

— Я вовсе не то хотел сказать...

— Я держу их на складе.

Повернувшись ко мне спиной, она пошла дальше. Её плечи, спина, вся осанка, как бы говорили: решай сейчас, идти тебе за мной, или нет. Я уговаривать не собираюсь.

— Чёрт тебя побери, Кассандра! — секунду поколебавшись, я побежал за опасной девушкой.

Потому что она мне нравилась.

А не потому что я ей доверял.

И уж ТОЧНО не потому что из темноты на меня уставились тускло светящиеся глаза...

Может, это кошка. Маленькая безобидная кошечка с хорошенькими зубками и когтями, способными перепилить берцовую кость диплодока.

— О-ёй, Кассандра, подожди... — она милостиво притормозила. — А что, это нормально? — я всё ещё косился за спину, где существо, отдалённо напоминающее кошку тёрлось загривком о подоконник второго этажа...

— Люди тащат из измерений всё, что не прибито гвоздями, — туманно пояснила Кассандра.

Всё-таки насколько можно почувствовать себя уязвимым, всего лишь оставшись босиком!

Надо раздобыть новые ботинки. Армейские, на шнуровке, с толстой подошвой. И никогда больше их не снимать.

— Так почему нам нельзя находиться на улице? — спросил я. — День всех Пустых вроде как закончился.

— Да. И началась НОЧЬ, — откликнулась Кассандра. Мне показалось, голос её немного смягчился.

Нет, мне нравятся девушки с характером. Милым, покладистым и незлобивым.

Как у Ариэль, например.

Когда близится опасность, она целует тебя в щечку, а потом даёт огромный нож.

— То есть, Город засыпает, и просыпается мафия? — пока Кассандра в таком расположении, нужно выудить как можно больше сведений. Надоело всё время наступать на садовые инструменты.

— Единственная ночь в году, когда добропорядочные граждане остаются дома, — согласилась она. — Они устали за целый день беготни, и пришло время отдохнуть и подвести итоги.

— Ага, — подхватил я. — Сколько совершено противоправных деяний, за которые не нужно платить штрафы! Похоже, добрые жители Сан-Инферно таким образом отыгрываются за весь год — на протяжении которого им приходится терпеть лицензированные кражи, убийства и другие гнусности.

— Город работает, — через плечо бросила Кассандра. — И кто мы такие, чтобы что-то менять?

— А может, и стоило бы, — буркнул я.

Но тут перед Кассандрой, из темноты, материализовались сразу три высокие фигуры.

От них так и разило дорогим парфюмом и обложкой модного журнала "Срази наповал".

— Кошелек или жизнь! — брякнул один из них самую сакраментальную фразу всех разбойников с большой дороги.

Я не удержался и фыркнул.

— И жизнь, и кошелёк, — покладисто согласилась опасная девушка. — Складывайте вот сюда, в кучку. Не стесняйтесь.

— А, Кассандра, это ты, — без всякого удовольствия констатировал один из наёмных убийц. — Так бы и сказала, что не в духе. И нечего было грубить...

— А это с тобой кто? — перебил третий. — Что-то я его не узнаю.

— Никто, — отрезала Кассандра. — Идите своей дорогой, господа, пока ваш выпускной балл не понизился на пару-другую пунктов.

Троицу как ветром сдуло.

— Никто? — я не знал, почему меня это так зацепило. — Значит, я для тебя никто?..

Кассандра посмотрела на меня. Глаза её сделались бездонными и пустыми, как высохшие колодцы.

— А ты хотел, чтобы я первым встречным студентам докладывала, с кем провожу ночь?

Я моргнул.

— Студентам?

— Ночь всех пустых, Макс. Разуй глаза!

— Да какая хрен разница, если всё равно ничего не видно? — я психанул. — Сначала мне никто ничего не рассказывает, а потом требуют, чтобы я всё знал.

— А почему ты думаешь, что кто-то ОБЯЗАН заботиться о твоём образовании?

Мы сейчас находились на открытой улице и двигались, не смотря на напряженную дискуссию, довольно быстро.

Тут и там, вдалеке, мелькали смутные тени.

— Может быть, потому что сам я НЕ УМЕЮ заглядывать в будущее, и брать ответы из воздуха!

— Постой... — Кассандра даже притормозила. — А разве тебя, как Новичка, не отправляли на учёбу в Академию Сан-Инферно?

— Впервые о такой слышу.

— Но... Это же неправильно. Ты был ОБЯЗАН зарегистрироваться у эцилопов, и в том случае, если откажешься возвращаться в своё измерение, они должны были отправить тебя в Академию! Без этого тебе не выжить.

— Я здесь всего вторую неделю, помнишь? — мрачно сказал я. — И до сих пор как-то умудрялся лавировать и выплывать. И вообще: НЕПРАВИЛЬНО убивать людей ЗА ДЕНЬГИ. А чего-то не знать — это не такой уж и грех. Всегда можно почитать инструкцию.

Фух. Ну вот. Я это сказал. И только произнеся вслух, понял, что меня ПО НАСТОЯЩЕМУ БЕСПОКОИТ: то, что Кассандра хладнокровно убивает людей, и ЕЙ ЗА ЭТО ПЛАТЯТ.

— То есть, бегать по городу и мочить живых существ без разбору, просто потому, что тебе это нравится — гораздо лучше? — холодно поинтересовалась она.

— Ох, нет, что ты. Я вовсе не это хотел...

— А не знаешь — так и не говори, — Кассандра круто повернулась и зашагала таким широким шагом, что босиком мне пришлось тяжеловато.

— Ты сказала, студенты, — я решил сменить тему. Может, и зря я сморозил про убийства... Ведь не далее, как пару часов назад я говорил Бизону, что меня это СОВСЕМ НЕ КОЛЫШИТ.

— Сегодняшней ночью ученики некоторых гильдий сдают выпускной экзамен, — после паузы пояснила Кассандра. Вероятно, ей тоже показалось, что сменить тему — это отличная мысль.

— Дай угадаю, — усмехнулся я. — Гильдия воров, гильдия убийц... Я что-то пропустил?

— Студенты гильдии Праздников и Оргий устраивают Карнавал, — добавила Кассандра. — Но он начнётся после трёх часов утра.

— Чтобы остальные студенты успели сдать экзамен и присоединиться к веселью, — кивнул я.

— Ты довольно сообразителен, — Кассандра посмотрела на меня испытующе. — Наверное, поэтому я и решила, что ты благополучно прошел Академию...

— Повторяю: я здесь меньше десяти дней. Вряд ли даже в Сан-Инферно можно пройти НАСТОЛЬКО ускоренный курс обучения.

— Ты прав, — Кассандра вдруг схватила меня за руку и буквально бросила под прикрытие тёмного портика с колоннами. А потом приложила палец к губам. Я послушался и замер так тихо, как ТОЛЬКО мог. Мимо прошелестело несколько таинственных теней, и всё стихло. — Обычно на это уходит около года. И заканчивают её далеко не все...

— Ага... — я многозначительно посмотрел на неё и улыбнулся. Кассандра смутилась.

— Просто ты так себя ведёшь... И отлично справляешься, — голос её стал так тих, что я едва расслышал слова. — Вот я и подумала, что про неделю в городе ты говоришь для красного словца. Чтобы произвести впечатление.

— Это не так, — стоя за колонной, я обнял Кассандру и притянул к себе. — Я и вправду Новичок, — и я поцеловал её долгим и тихим поцелуем. Непоследовательно, да? Но так уж вышло. — Просто мне везёт немножко больше, чем другим. Особенно в выборе друзей. Именно вам я обязан тем, что до сих пор жив.

— Ты уже не Новичок, — пробормотала Кассандра, ответив на поцелуй. — Но тебе всё равно придётся поступить в Академию и получить диплом, — она отстранилась и заглянула мне в лицо. — Нигде, кроме как в академии, тебе не смогут рассказать всё, что ты должен знать о Сан-Инферно.

— Обязательно подам заявление, как только разгребусь с текущими делами. Со всякими там наёмными убийцами и драконьими невестами.

Упоминание Зебрины заставило Кассандру разжать мою руку и отойти на пару шагов.

— Давай хотя бы об этом сейчас не будем, — попросила она.

— Как скажешь, — снова взяв меня за руку Кассандра вновь вышла на улицу и мы возобновили движение. — Может, тогда объяснишь, почему сегодня опасно находиться на улице... ДАЖЕ ТЕБЕ?

— В это трудно поверить, но у меня тоже есть враги.

— Да не может этого быть! Ты же — сама милота.

— Злорадствуй, сколько влезет. Но иной раз просто не высовываться — самая лучшая стратегия.

— Постой... — я нахмурился. — Ты же говорила, что ни один вор не работает без лицензии. Так же, как и ни один убийца.

— Только не в ночь экзаменов, — отрезала Кассандра, упорно таща меня за собой — не по центру улицы, как раньше, а проскользнув в один из узких и тухлых простенков между домами. Брр... — Сегодня ночью за их работу платит Гильдия.

Я покрутил в голове добытые с таким трудом сведения.

— То есть, новоиспеченные воры и убийцы получают заверенный чек, и должны его отработать?

— Так Гильдии проверяют: кто действительно способен совершить то, что подразумевает его ремесло.

— Украсть, убить...

— Или организовать отпадную вечеринку.

— Ах да. Я совсем забыл про гильдию Праздников и Оргий.

— Учитывая конкурс красоты, твоя гильдия зачтёт экзамен автоматом, — хмыкнула Кассандра.

А мои мысли вернулись к студентам. Уж лучше пополнять образование, чем нюхать то, чем побрезговали даже гноллы.

— И они могут убить или ограбить кого угодно? В эту единственную ночь? — ногой я как раз наступил во что-то мягкое... Тухлый помидор, лучше думать, что это тухлый помидор...

— Только того, кого встретят на улицах, — внесла поправку Кассандра.

— Вот почему город так обезлюдел.

— Почти каждый может опасаться, что перешел дорогу будущему вору или убийце.

— Поставил в угол? Отодрал за уши за разбитое окно? — Кассандра только неопределённо пожала одним плечом. Что натолкнуло меня на следующий вопрос...

— А ты? Ты же сдавала экзамен, верно? Донья Карлотта говорила что ты — лучшая выпускница. Так кого ты, Кассандра, убила в свою единственную ночь?

— Мы пришли, — сказала девушка, внезапно остановившись. Мы всё ещё находились в узком проходе между зданиями, до большой улицы оставалось метров десять — я слышал, как таинственно и бесшумно перемещаются по проспекту начинающие воры и убийцы...

— Куда?

— Ко мне домой.

— Не думал, что контракты оплачиваются НАСТОЛЬКО плохо, — я брезгливо отстранился от влажной и слегка липкой стены.

— Что ты хочешь этим сказать? — тон Кассандры вдруг сделался прозрачным и очень хрупким. Как льдинка под лучами солнца.

— Если ты можешь позволить себе только обувную коробку в подворотне... О, чёрт. Прости. Это была шутка. Нет, правда. Я просто хотел разрядить обстановку... Прости, Кассандра, я полный осёл.

До меня слишком поздно дошло, что у Кассандры в последнее время действительно трудная полоса: Анжела назвала её неудачницей, которая охотится за случайными клиентами по барам и казино, к тому же, она взялась охранять меня — та ещё работёнка, если подумать...

Вместо ответа она что-то сделала со стеной, и часть её отошла в сторону, открывая сумрачный проём, из которого тянуло влагой и плесенью.

— Так ты зайдёшь, или предпочитаешь остаться на улице? — спросила она, сделав шаг внутрь. — Имей в виду: многие из выпускников сочтут отличным началом карьеры убийство знаменитого Безумного Макса.

— А, так значит, тебя всё-таки больше волнует моя безопасность, — я смело шагнул вслед за ней. Стена за нашими спинами встала на место, и нас поглотила тьма...

— Погоди секунду, — предупредила Кассандра. — Стой где стоишь.

В темноте послышались какие-то скрипы и щелчки. Словно кто-то взводил тугую пружину арбалета...

— Кассандра, что ты делаешь? — моё сердце подскочило к самому горлу и забилось в нём, как рассерженная лягушка.

— Обезвреживаю ловушки. А ты что подумал?

— О. Именно это, правда-правда. Ловушки, ага...

— Ты решил, что я привела тебя сюда, чтобы прикончить, — прошептала опасная девушка, внезапно оказавшись рядом со мной. Я чувствовал тепло её дыхания на своей шее. Волосы Кассандры пахли просто потрясающе.

— Н-не...

— А ты не подумал о том, что у меня был как минимум МИЛЛИОН возможностей и до этого? И я свободно могла воспользоваться любой из них.

— Вот как раз сейчас и подумал, — признался я. — Одновременно с тем, как ты это сказала.

— Ты идиот, Макс. Я тебе уже говорила?

Она вновь взяла меня за руку и повела куда-то вниз, по пологому пандусу.

— Да, но ведь именно за это ты меня и любишь.

— Ха.

— Знаешь, там, откуда я родом, принято считать, что наёмные убийцы — не слишком хорошие люди. Обычно они находятся вне закона.

— В каком скучном мире ты всё это время жил.

— Психологи считают, что убийцы — сплошь психопаты и социально опасные индивидуумы.

— Ну, а в Сан-Инферно считается, что пристроить одного из детей в школу Гильдии убийц — невероятная удача и огромный престиж.

— Ты говорила, что тебя нашли на улице.

— Всегда есть стипендия для малоимущих, — я не видел, но мне показалось, что Кассандра поморщилась. — Её спонсирует донья Карлотта.

— О.

И тут до меня дошло... Я даже остановился. Вокруг было по-прежнему темно, хоть глаз коли. Но меня это больше не пугало. Потому что вдруг, неожиданно, оказалось, что бояться нужно совсем другого.

Глава 20

— Зебрина тоже училась в школе Гильдии Убийц! — закричал я.

— Долго же до тебя доходило, — буркнула Кассандра.

— Вы что-то с ней не поделили. Я имею в виду, когда вместе учились...

— Какая проницательность.

— Нет, ты подожди... — я попытался поймать её руку в темноте, но ничего не получилось. — Если Зебрина — тоже лицензированный убийца, как и ты... О-ёй.

— Что о-ёй?

— А то, что такой выбор девушек многое говорит о состоянии моей психики.

И тут я вновь ощутил дыхание на своей шее...

— А кто тебе сказал, что выбор делаешь именно ты?

Голос её звучал настолько зловеще, что я не задумываясь поднялся бы обратно на улицу.

Если бы видел хоть что-то.

Кассандра возилась рядом. По звучанию это было, словно кто-то вскрывает консервную банку тупым ножом.

А потом в воздухе прямо передо мной вспыхнула узкая вертикальная полоска света. Я от неожиданности зажмурился.

— Давай быстрее, Макс, — поторопила Кассандра. — Входи. Держись за мою руку.

— Зачем такой яркий свет? — казалось, он проникал даже сквозь плотно зажмуренные веки.

— Это ослепляющий амулет, — пояснила Кассандра. — Я говорила, что у меня имеются враги. Помнишь?

— Согласен, трудно мстить, если глазные яблоки внезапно сварятся вкрутую.

— Иногда я не понимаю: шутишь ты, или говоришь всерьёз.

— Я и сам не всегда это понимаю.

Наконец свет померк, и я осторожно разжмурился.

И сразу принялся удивлённо озираться.

Было такое чувство, что спустившись в полной темноте по ступеням, я прошел через портал, и оказался на Земле, где-нибудь в Мытищах, в новенькой высотке громадного человейника.

Даже ковёр на полу был точно таким же, как у моего друга Кольки в прихожей! И лампа с псевдовитражным абажуром, и обои в голубенькую полосочку...

Вешалка, зеркало с пуфиком. Над зеркалом — бра с цепочкой.

— Ну как тебе? — спросила Кассандра с затаённой гордостью, источника которой я пока понять не мог.

— Э... Словно оказался дома, в своей двушке с шестиметровой кухней.

Я старался, чтобы голос звучал оптимистично. Правда старался.

— Последний писк, между прочим, — чувствовалась, что Кассандра уловила моё разочарование и обиделась. — Кучу денег отдала дизайнеру за аутентичные предметы меблировки и общий концепт квартиры.

Никакой это не дизайн, — хотелось сказать мне. — У нас на Земле такого "концепта" в любой малогабаритке — хоть попой кушай. Надо было гнать этого проходимца поганой метлой.

— Очень миленько, — вместо этого проблеял я. — Нет, правда... Уютненько так.

— Стены пришлось обшить толстым слоем гипсокартона, — поясняла Кассандра. Опираясь одной рукой о стену, она расстёгивала и стаскивала сапоги — точь-в-точь усталая мамаша, притащившая дитятю из садика... — Чтобы уменьшить площадь. Мой дизайнер говорит, что только в тесных помещениях, где свободно можно дотянуться от одной стены до другой, человек чувствует себя комфортно.

— Он должен гореть в аду, — убеждённо сказал я.

— Возможно, ты прав, — хладнокровно согласилась Кассандра. — Признаться, я так и не привыкла к этим габаритам мышиной клетки. Хорошо, что это просто запасная лёжка. Живу я совсем в другом месте.

— Ох, ты меня дико успокоила.

Я даже повеселел. Наверняка было бы ещё лучше, если б я не стукался обо все углы и притолоки.

— Кофе хочешь?

— Давай.

Она спросила это так буднично, что сначала я не усмотрел в вопросе никакого подвоха. И только через секунду выпучился на Кассандру.

Та так и стояла в узеньком коридорчике между прихожей и кухней — дальше угадывалась большая комната, которые в моём мире помпезно, и совершенно необоснованно называют "зал".

— Что?.. — переспросил я. — Мне не послышалось? Ты действительно предложила мне кофе?

— А, тебя волнует, как я это сделаю, — самодовольно улыбнулась Кассандра. — Просто мне стало жалко всего этого места за гипсокартоном, — она постучала по стене. — Вот я и устроила несколько тайников, ну а ещё... Нуль-пространственную камеру. Совсем небольшую, только на кухню. Но зато свою собственную, — гордо пояснила она.

— А так тоже можно? — удивился я.

Сколько дней. Сколько ночей проведено в мечтах о перекусе! А оказывается...

— Можно, если у тебя водится золото, — кивнула Кассандра. — По правде сказать, очень много золота. Потому что именно этот металл лучше всего экранирует гремлинов.

Я это переварю. Немного позже. Когда приду в себя...

— Знаешь, Кэсси, — я обхватил лицо Кассандры ладонями и поцеловал в губы. — Если здесь найдётся ещё и душ, я буду считать, что это — самая лучшая квартира во Вселенной. А если ты сваришь кофе, пока я его принимаю — навеки стану твоим сексуальным рабом.

— Душ вот здесь, — не отстраняясь, она протянула руку и отодвинула полупрозрачную панель, за которой оказалась именно такая ванная комната, как я себе и представлял: с душевой кабинкой, крохотной раковиной, унитазом и трогательно-вульгарными пушистыми ковриками ядовито-розового цвета. — А насчёт раба... — она закатила глаза. — Становись в очередь.

— И всё-таки убей дизайнера — попав в ванную, я понял, что в такой крошечной душевой кабине я могу поместиться только по частям. — Который пропихнул тебе всё это дерьмо.

Я не мог поверить: Кассандра, такая стильная девушка, когда дело касается одежды, аксессуаров и оружия, в жизни оказалась...

— Не могу, по двум причинам, — открыв встроенный шкаф, она достала большое махровое полотенце и бросила мне. — Во-первых, без контракта я не работаю.

— Я заплачу! — с энтузиазмом, достойным лучшего применения, перебил я.

— А во-вторых, это моя лучшая подруга, — Кассандра подмигнула. — Конфликт интересов, знаешь ли. Так что придётся заплатить кому-нибудь другому.

— Слушай! — до меня только что дошло. — Именно поэтому ты не убила никого из тех... — я на секунду замялся. — Ну, из тех, кто поджидали меня на окраине города?

— Только заранее оплаченный контракт, — очень серьёзно кивнула Кассандра. — Мы — цивилизованные люди, — она посмотрела на меня. — О, значит, ты обо мне именно так и думал! Вот идёт опасная девушка Кассандра! Сейчас она выпотрошит вас, как дохлую курицу...

К моему стыду, она почти слово в слово повторила то, что я думал. И лучшее, что я придумал на это сказать:

— Э... Мне очень стыдно?..

— Фрххх... — закатив глаза, она с силой захлопнула дверь, которая больно ударила меня по локтю.

— Ай, — громко сказал я.

— Наслаждайся.

И лёгкие шаги протопали в направлении кухни.

Интересно: это я такой идиот, что всё время наступаю на одни и те же грабли, или Кассандра настолько вспыльчива, что все мои слова воспринимает в штыки?..

Боюсь, ответа на этот вопрос я не узнаю никогда.

И даже в крошечной душевой горячая вода была наслаждением. Брюки и то, что было под ними, я смотал в плотный узел и сунул в мусорный мешок: скорее я пойду по городу в одном полотенце, чем ещё раз надену эти растерзанные, пропахшие подворотней и гноллами шмотки.

Через каких-нибудь полчаса я управился со всеми трудными, требующими от мужчины изрядной доли самоотверженности делами: помылся, побрился, почистил зубы и повыдёргивал волосы из носу.

Побрызгался туалетной водой, запах которой счёл не слишком женским. Ещё раз понюхал подмышки. Проверил запах изо рта.

И в самом конце, обернул бёдра полотенцем.

Словом, я был готов. А вот к чему?.. Впрочем, я надеялся, что наша с Кассандрой природная тяга друг к другу не позволит нам собачится всю ночь напролёт. Не такой уж я дурак, честно-честно.

Но не тут-то было...

В кухоньке — как я и ожидал, размером с холодильник, — Кассандра вручила мне кружку с дымящимся божественным напитком, но не успел я насладиться хотя бы запахом, буркнула:

— Пей свой кофе.

И гордо удалилась.

— Э... Ванная комната в другой стороне, — крикнул я ей вслед. И вовсе не с намёком, что её волосы пропахли той же гадостью, что и мои, пока мы протискивались сквозь подворотни...

— Это была гостевая, — мстительно сообщила Кассандра. — А у меня своя. Нормальных размеров.

И она гордо удалилась.

Вот это, я понимаю, месть. Уважуха.

Оставшись один, я попытался насладиться кофе.

Не получилось.

Это... Это была просто какая-то бурда. Отличающаяся от настоящего кофе не на сто процентов, но всё-таки настолько, чтобы разница была РАЗИТЕЛЬНОЙ.

Нет. Эту гадость я пить не буду... Священный напиток просто не заслуживает того, чтобы с ним так обращались.

И я вылил то, что мне дала Кассандра, в раковину.

А потом полез по всем шкафчикам.

Нашел упаковку с зёрнами.

Незнакомой марки, но это просто-напросто значит, что в других измерениях ТОЖЕ растёт кофе. Зёрна были непривычного красного цвета, но пахли так, как надо.

Кофемолка отыскалась тут же, на столике — Кассандра не успела её убрать.

Так, что ещё... Дома я варил кофе не в джезве, а в обычном ковшике с тефлоновым покрытием — и никогда не жаловался.

Вот и здесь, на Кассандриной кухне отыскался похожий ковшик...

Смолов порцию зёрен, я высыпал кофе в ковшик, залил холодной водой из бутылки — она отыскалась в ещё одном шкафу... А потом принялся ломать голову, как же его сварить.

Здесь должна быть плита, — бормотал я про себя. — Электрическая плитка, горелка на худой конец... Ведь Кэсси подала мне горячий напиток. Значит, как-то его сварила...

Мой взгляд бесцельно блуждал по немногим поверхностям, пока не наткнулся на характерный кружок, расположенный, казалось, прямо посреди стола.

Не долго думая, я водрузил на него свой ковшик и принялся ждать.

Через пару минут раздалось характерное гудение.

В варке кофе есть всего одна тонкость: ему нельзя давать убежать. А так как процесс этот почти непредсказуем, нужно стоять над душой напитка и пристально смотреть на поверхность. Как только она начинает вспухать и пузыриться по краям — тут же нужно выключать.

Но так как я не знал, как отключить здешнюю плиту, просто снял ковшик. Ручка оказалась горячей.

Просто адски горячей!..

Но я всё равно не пролил ни капли. Мужественно шипя и кривляясь, ме-е-е-дленно опустил ковшик на стол и только потом отпустил ручку.

Упс. Кажется, в модной клеёнке будет проплавлена дыра...

— Чем это пахнет?

Кассандра была с мокрыми, повисшими ниже плеч, волосами и тоже в одном полотенце. Завёрнутом, правда, выше груди — о чём я немножко пожалел.

— Это кофе, детка, — покровительственно сказал я. — Самый, что ни на есть, чёрный.

И то, что жидкость отдавала вездесущим багровым оттенком, нисколько меня не смутило. Я знал, что вкус у него идеальный.

— Не думала, что кофе должен пахнуть палёной резиной.

— Ой, извини. Понимаешь, ручка была горячая, и я...

Я беспомощно показал ей обожженную руку: на пальцах и ладони уже вздулись красные пузыри.

— Ладно, я пошутила, — смягчилась опасная девушка в полотенце. Интересно: а где она СЕЙЧАС прячет свои убийственные примочки?..

Ловко подтянув ногой табуретку из-под стола, Кассандра уселась, положив руки на стол, как примерная школьница.

— Наливай, — пригласила она.

— Чёрный, без сливок и сахара? — она кивнула. — Уважуха.

— Всё равно ни того ни другого нет, — пожала она плечами. Полотенце съехало. — Ох, извини...

Первый раз вижу, как краснеет убийца.

— Да нет, что ты. Мне было приятно.

— Опять издеваешься?

— Ни в одном глазу, — я разлил кофе в две кружки и подвинул одну Кассандре. — Пробуй, — она послушалась.

— На вкус — как смола.

— Ну да, — я расплылся в улыбке. — Ведь его только что смололи...

— А вот эту шутку я поняла... — она тоже улыбнулась.

— Какую шутку? — я притворился обиженным, но потом не выдержал, и расхохотался.

Кассандра рассмеялась в ответ.

И сразу стало нам двоим хорошо и уютно на этой крохотной, размером с холодильник, кухне, и лампочка под потолком, одетая в абажур из газеты, светила интимно и ненавязчиво, и столик был таким маленьким, что наши коленки невольно встретились под столешницей, а руки переплелись над ней...

Когда я допил кофе, в висках гулко застучало. Да уж, давненько я не получал хорошей дозы кофеина... Несомненно, дело именно в этом. А в чём же ещё?..

Глаза Кассандры светились таинственно и загадочно, а губы вдруг тронула лёгкая, как мотылёк, улыбка.

Поцелуй длился целую вечность. А сразу после я хрипло спросил:

— Где спальня?

Потому что хрупкое трёхногое строение, которое здесь называлось кухонным столом, при всём желании не выдержало бы того напора страсти, который мы...

— Дальше по коридору.

— Отлично, — вставая, я подхватил Кассандру на руки.

Она охнула от неожиданности, но затем обняла меня за шею и прижалась всем телом.

А учитывая, что между нами была только то-о-оненькая ткань её полотенца...

— Оу!

— Чёрт, извини.

— Блин, да что ж ты делаешь...

— Прости, у тебя очень узкий коридор. Я не хотел.

— Поставь меня на пол.

Я послушался. Кассандра потёрла макушку, а затем локоть, и пальцы на ноге.

— Ладно, идём. Вот эта дверь ведёт в спальню.

И ЭТА комната меня не разочаровала.

— Просыпайся, соня...

Сон был хоть и недолгим, но кажется, я успел отдохнуть. Открыл глаза, с хрустом потянулся...

Кассандра лежала рядом, оперевшись локтем о постель, а пальцы запустив в свои густые чёрные волосы.

— Ты очень красивая. Ты знаешь об этом? — повернувшись на бок, я принялся разглядывать её колени, её бёдра, едва прикрытую тонкой тканью шелковой простыни грудь, живот... Я всё это уже видел — совсем недавно. Но есть вещи, на которые мужчина может смотреть бесконечно: огонь, вода и обнаженная женщина.

— В моей профессии это скорее недостаток, — наморщила носик Кассандра.

— А как же Асканио Бендерос? Самый стильный убийца по версии чего-то там...

— Позёр, — она пренебрежительно махнула рукой. — Его отец — хозяин самого большого ювелирного в городе. Главный партнёр Нибелунгов в Сан-Инферно. Асканио не нужно по-настоящему зарабатывать — ведь он наследник империи драгоценностей.

— Не нужно БЫЛО, — поправил я. — Ведь его прикончил Сатурн...

— Никто его не приканчивал, — досадливо отмахнулась Кассандра. — Аллергия на морепродукты — это не орудие убийства. Сам виноват.

— Что, не любишь богатеньких буратин?

Я вспомнил своих, московских золотых деток, которым место в универе купили предки. Они даже не делали вид, что учатся... Но исправно переходили с курса на курс, и каким-то волшебным образом защищали дипломы.

— Не в этом дело, — отмахнулась Кассандра. — Просто... Ладно, это слишком давние дела.

— Ответишь на один вопрос? — я приподнялся на локте, подперев рукой голову.

— Только на один?

— Кого ты убила в свою первую ночь?

Секунду она смотрела мне в глаза, не мигая, а затем ответила:

— Того самого вербовщика, который отвёл меня в Гильдию убийц.

— О...

— Позавтракать хочешь? — спросила она таким тоном, словно ДО ЭТОГО мы говорили о плюшевых щенятах.

— Не откажусь, — я поискал, чего бы такого надеть, и... не нашел. — Только чур, готовлю я!

Завернувшись в то же самое полотенце, что и вчера, я пошлёпал на кухню.

Отыскал упаковку хлеба для сэндвичей — пускай синего цвета, но кто сейчас без недостатков?.. Яйца, помидоры, лук — имейте в виду, названия весьма условны.

Поставив сковородку на плиту, я поджарил сначала тосты, затем разбил над сковородой яйца — с трепетом ожидая, что из них вывалится что-то живое. Но слава Богу, обошлось. Порезал лук, помидоры — ягоды размером с грецкий орех кисло-сладкого вкуса и желтые, как лимоны...

Получилось не совсем то, на что я рассчитывал, но запах был вполне аппетитный. Разложил по тарелкам и позвал Кассандру.

Та явилась в своём обычном прикиде убийцы и посмотрела на меня.

— Ты так и будешь щеголять голым торсом и прикрываться полотенцем?

— Уж извини, что в твоём шкафу нет одёжки моего размера, — я легкомысленно подмигнул ей и с трепетом взялся за вилку. — А неплохо. Соли вот только добавить.

И тут свет мигнул. Потух, через секунду загорелся, но сделался багровым.

— Что это было? — спросил я.

Но Кассандры рядом уже не было. Просочившись сквозь узкий коридор, она приникла к дверному глазку на входной двери.

С ОГРОМНЫМ сожалением оторвавшись от еды, я на цыпочках пробежал к ней.

— Проникновение, — шепотом пояснила Кассандра, на секунду оторвавшись от глазка.

— И кто это?

— Не знаю, — в голосе девушки мне послышались нотки паники. — У меня отличная защита. Преодолеть её попросту невозможно. Если ты сам не...

— Наёмный убийца?

— Да, — она всё ещё смотрела в глазок. — Если это не кто-то из наших.

— Но кто знает, где ты прячешься?

— Никто, — отрезала Кассандра. — Но нас могли выследить.

У меня в голове закрутился такой сценарий: кто-то из новоиспечённых убийц проследил за Кассандрой, а потом продал сведения...

— Интересно: контракт Эроса Аполлона ещё в силе? — спросил я вслух.

Глава 21

В дверь постучали.

И надо заметить, это был не обычный скромный стук воспитанного человека, который спьяну не смог попасть ключом в замочную скважину.

Стучали СПЕЦИАЛЬНО. То есть, бухали кулаком со всей дури, да ещё и ногой поддавали.

При первых ударах мы с Кассандрой синхронно подскочили. А потом переглянулись.

— Ведь это не может быть убийца, так? — быстро спросил я. — Убийца не стал бы стучаться. Убийцы обычно возникают бесшумно, ты сама говорила...

— Ты слишком часто повторяешь слово "убийца", — сердито заметила Кассандра.

— Тебе больше нравится "киллер"? "Душегуб"? "Мясник"? "Палач"?..

Кассандра прожгла меня испепеляющим взглядом.

— Извини, я немного нервничаю, — быстро сказал я, с опаской глядя на дверь. — Ты видела, кто там?

— Он закрыл глазок с той стороны.

— О...

Дверь начала отчётливо вибрировать. Из петель посыпалась ржавая пыль.

— Извини, что я это говорю, но твоя хвалёная защита — так себе.

Кассандра бросила на меня ещё один уничтожающий взгляд.

— У меня ОТЛИЧНАЯ защита, — отрезала она. — Дверь стальная. Нам нечего опасаться.

— Значит то, что она вот-вот вылетит вместе с коробкой — это нормально, — заметил я. — Потому что стены уже трескаются. И кирпичи выпадают. Но если ты говоришь, что всё отлично — кто я такой, чтобы верить здравому смыслу?

— Мы всегда можем уйти через запасной выход, — пожала плечами Кассандра.

Первое потрясение прошло, и теперь она выглядела довольно хладнокровно. Чего нельзя сказать обо мне...

— Круто-круто-круто, — я переступил босыми ногами. — Надеюсь, твой запасной выход ведёт прямо в магазин мужской одежды. Почему-то мне не кажется, что мужчины в полотенце — писк здешней моды.

Кассандра посмотрела на меня с новым интересом.

— А ты стал довольно саркастичным, — сказала она. — Надеюсь, это не секс на тебя так влияет.

— Скорее то, что мне не дали доесть свой завтрак, — проворчал я. — Вот ЭТОГО я действительно не люблю. А ещё то, что квартиру, в которой я нахожусь, разносят по кирпичикам.

Я ещё раз нервно посмотрел на дверь. В коридорчике было уже полно пыли, а стены тряслись так, словно их таранил слон.

И как только мне в голову пришла эта мысль...

— Открывай, — скомандовал я Кассандре.

— Я думала, тебя зовут Безумный, а не Псих.

— Открывай, открывай, — я потянулся к самому большому засову. — Не хочешь же ты, чтобы она и впрямь разнесла твою норку?

— Она?

— Сама подумай, — я приступил к второму замку. — Кто ещё способен вынести стальную дверь вместе с рамой?

— Святой Люцифер!

— Насчёт святости — сомневаюсь. А в остальном...

Кассандра бросилась помогать, и через секунду раздался громкий лязг — металлические штыри вышли из своих пазов и освободили дверь.

Та моментально влетела внутрь, чуть не расплющив нас с Кассандрой о стену.

Вслед за дверью в проёме показалась могучая рука, увенчанная двухпудовым кулаком. Он был закован в стальную перчатку, а дальше шла премиленькая татуировка из мелких цветочков и колючей проволоки.

— Лолита!

— Привет, босс. Занят?

— Уже нет, — я посмотрел на Кассандру. Та безмолвно задрала брови. — Что-то случилось? — продолжил я допрос. — Или тебе просто стало одиноко?

Надо сказать, в дверном проёме помещалась только нижняя часть Медузы. Обозрению были представлены мощные ноги, перетянутые до колен ремешками сандалий, над мускулистыми бёдрами виднелся край кольчужной юбки...

Бедняжка, наверное, согнулась в три погибели, чтобы протиснуться в эту нору, — подумал я.

— Э... Лолита, не могла бы ты... Присесть, что ли?

— О. Ладно, босс.

Исполинские колени начали сгибаться. В проёме показались торс, грудь, которая заполнила его почти целиком, а потом...

Лолита вскрикнула, и закрыла лицо обеими руками. Учитывая, что на них были кованые перчатки, она себя изрядно ушибла. Но рук от лица не отняла.

Кассандра в то же самое время покатилась со смеху.

Она прижалась к стене, и стеная, сползала по ней вниз, пока тоже не оказалась на полу...

— Да что случилось? — я ничего не понимал. Одна ржет, как лошадь, другая делает вид, что играет в прятки...

— Полотенце... — выдавила сквозь смех Кассандра.

Я посмотрел на свои бёдра.

Ну конечно. По закону подлости, это просто ДОЛЖНО было случиться.

Пока я прыгал перед дверью, полотенце с меня свалилось. И Лолита, опустившись на колени, увидела меня... как бы это сказать... Во всей красе.

Я закатил глаза. А потом поднял полотенце с пола и вновь обмотал вокруг бёдер.

— Лола, ты же взрослая женщина, — я попытался воспроизвести нравоучительный тон своей бабушки — учительницы до мозга костей. — Ты что, никогда голого мужика не видела?

— Мужиков я, предположим, видела, — посмотрев сквозь металлические пальцы, она убедилась, что опасность миновала и убрала руки от лица. — Но ты же — босс.

— И что поменялось? — я пожал плечами. — О! Понял!.. С получением этого звания существенно меняется анатомия, а меня, как всегда, забыли предупредить.

— Опять сарказм? — осведомилась Кассандра.

— Боюсь, подруга, это уже ИРОНИЯ, — ядовито ответила Лолита.

Стоя на коленях, упираясь в потолок головой, она походила на большую куклу, которую запихали в слишком маленькую коробку. Проём двери и коридор за ним она заполняла собой полностью. А войти даже не пыталась: бросив всего один взгляд на габариты квартиры, она прекрасно всё поняла.

— А всё потому, что мальчику не дали доесть его булочку, — поделилась откровением моя девушка. — Вот если бы ты заявилась на полчасика позже, застала бы сытого и довольного Макса.

— И удовлетворённого, — Лолита со знанием дела окинула мой голый торс. — Наш пострел и здесь поспел, да, подружка? Ну и как он?

Я потряс головой. Ещё не хватало мне присутствовать при обсуждении сексуальных подвигов собственной персоны...

— Девочки, помолчите! — две пары прекрасных, но не слишком добрых глаз скрестились на мне. — Лолита. ЗАЧЕМ ты таранила дверь Кассандры? Что за спешка? И вообще: как ты нас отыскала?

Медуза покраснела.

Выглядело это потрясающе: её обычно восково-бледная кожа пошла пятнами, которые расширялись и сливались между собой, пока не окрасили охранницу в равномерно-пунцовый цвет от макушки до... коленок.

— Да что с тобой? — я начинал злиться. Прервать мой первый в этом мире завтрак! И теперь вести себя так, словно я спросил что-то неприличное. — Лолита, ты хорошо себя чувствуешь? — цвет достиг такой интенсивности, что я даже затруднялся подобрать оттенок. — Объясни наконец, как ты меня нашла?

Насколько я помню, Кассандра предприняла ОГРОМНЫЕ усилия, чтобы этого не случилось.

— Ты поставила жучок на одежду Макса, да? — пришла на помощь Кассандра.

На одежду? — я быстренько прикинул, что на мне оставалось к тому моменту, как мы вошли в убежище...

— Ты что, сунула жучок мне в... трусы?

— Я подумала, что это — единственное, что ты не потеряешь, — смущенно пробасила Лолита. Смотрела она исключительно в пол.

— Вот тут ты просчиталась, подруга, — хмыкнула Кассандра. — От ЭТОГО предмета одежды Макс готов избавиться в первую очередь.

— Я могла бы догадаться, — кивнула Лола. — Но ведь сработало?..

— Прекрасно, — я упёр руки в бока. — Замечательно. Круто-круто. А теперь объясни, пожалуйста, ЗАЧЕМ тебе понадобилось выслеживать меня столь экзотическим способом?

— Зебрина, — выдохнула Лолита.

Я вздрогнул.

— Да, по поводу Зебрины... Тут такое дело... Я ведь обещал донье Карлотте...

Оказалось, очень трудно признать свои ошибки перед теми, кто зовёт тебя боссом.

— Она вернулась в "Чистилище", — перебила мои заикания Лолита.

— Когда? — видите? Я умею переобуваться в воздухе.

— Сразу после захода Задницы, — ответила Лолита. — На ней была твоя рубашка, босс, — она бросила короткий взгляд на Кассандру и многозначительно понизила голос. — Но девица была явно не в духе. Думаю, она недавно плакала. Я подумала, что у вас с ней... — и Лола вновь уставилась в пол. — Ну, как ты это умеешь... А потом ты её чем-то обидел, и... — она вновь бросила многозначительный взгляд на Кассандру. — Теперь я знаю, чем.

— НЕТ! — я яростно затряс головой. — Всё было совсем не так! У нас с Зебриной НИЧЕГО не было.

— Конечно, босс, как скажешь, — послушно кивнула Лолита. — Она просто была голая, и ты дал ей свою рубашку, чтобы прикрыться.

— ДА! ИМЕННО ТАК ВСЁ И БЫЛО.

— Голые девицы в Сан-Инферно — дело обычное, — с каменным выражением лица продолжила изгаляться моя охранница. — И все наперебой бегут к тебе... За рубашками. Просто не напасёшься — самому раздетым ходить приходится.

Прислонившись к стене, я с силой потёр руками уши. А ведь утро так хорошо начиналось!

— Слушай, Лола, — начал я самым спокойным тоном, на который был способен в данных обстоятельствах.— Ты не побоялась выйти на улицу в Ночь Всех Пустых, коварно выследила меня и почти разрушила убежище Кассандры только для того, чтобы передать, что Зебрина вернулась в клуб?

— Ну, малолетние убийцы мне не помеха, — пожала плечами Медуза. Косяк, который она задела в процессе, жалобно застонал.

Я представил, как молодые, амбициозные, надменные студенты превращаются в живописные, застывшие в причудливых позах статуи, и согласился. Вероятно, столкновение с Медузой Горгоной можно расценить, как "незачёт"

— А красть у меня нечего... — продолжила охранница.

— А как же корона? — спросила Кассандра.

Забыл упомянуть: Лолита её ТАК И НЕ СНЯЛА. И я не знаю никого, кто мог бы ей сказать, что пора бы уже это сделать.

Думаю, вопрос Кассандры тоже был риторическим, потому что Лолита только фыркнула.

— Пускай сначала дотянутся, — пробормотала она себе под нос.

А я опять потёр уши. Вот в этом вся проблема... Нет, я люблю своих девочек. Даже ОЧЕНЬ люблю. Но стоит им собраться больше одной, как о конструктивной беседе можно забыть.

— Лола, — сказал я как можно более проникновенно. — Пожалуйста. Ответь. Мне. Зачем ТЫ здесь?

Медуза посмотрела на меня так, что по телу разлилось онемение. В прямом смысле.

— Зебрина, — повторила она.

Я застонал.

Всё-ё-ё возвращается на круги своя...

— Она вернулась, переоделась и пошла на сцену, — сжалилась охранница. — А под утро в "Чистилище" заявилисьнесколько свежеиспечённых убийц и воров... Ну знаешь босс. Карнавал.

— Нет, не знаю.

— Я тебе говорила, — вставила свои три копейки Кассандра.

— Но забыла упомянуть, ПОЧЕМУ это плохо, — гнул своё я. Уже привык: если мне чего-то недоговаривают — жди беды.

— Те, кто сдал экзамен, сразу начинают отмечать, — послушно сказала Кассандра. — И делают это весьма... Бурно.

— Они завалились в "Чистилище" уже в хорошем подпитии, и тут же ринулись к сцене, — добавила Лолита. — А там — Зебрина.

Я закрыл глаза.

Зебрина. Вспыльчивый неуравновешенный ребёнок, которого только что предали.

Положим, сам я так не считаю, но она — ОНА — в этом абсолютно уверена. А тут в клуб заявляется ватага самоуверенных юнцов. Им сейчас кажется, что весь мир лежит у их ног. Они способны дотянуться до звёзд. И уж конечно, симпатичная танцовщица должна быть от них В ПОЛНОМ ВОСТОРГЕ.

Может быть, кто-то решит пофлиртовать, отпустит шутку... Остальные засмеются...

Перед моим мысленным взором пролетел яркий, как комета, клуб пламени.

— Лолита, освободи проход! — я попытался протиснуться мимо Горгоны, но застрял. Между её боком и косяком двери. Полотенце вновь свалилось, но меня это уже не волновало.

— Не так быстро, босс, — взяв за плечи, она аккуратно поставила меня обратно в коридор. И глядя в сторону, подала полотенце. — Мне нужно развернуться, иначе я...

— Есть другой выход, — напомнила Кассандра. — Лола, встретимся на улице. Идём, Макс.

И я поспешил вслед за Кассандрой.

— Эй, босс, — позвала Лолита. Я обернулся. — Так и собираешься рассекать в полотенце?

— Чёрт.

Я беспомощно посмотрел на Кассандру. Так не хотелось пялить на себя вчерашние, пропахшие помойкой вещи...

Опасная девушка равнодушно пожала плечами.

— У меня здесь убежище, а не склад мужских шмоток. Честно говоря, я вообще не думала, что приведу сюда мужика...

Наверное, от её признания мне надо чувствовать себя польщенным. Но некогда.

— Ладно, может, по пути что-нибудь попадётся, — я представил, как бегу по улице, сверкая голыми пятками и не только, а вслед свистит и улюлюкает толпа... А потом заголовки газет. И фотографии.

Пресса в Сан-Инферно отличалась обострёнными инстинктами тигровых акул. Так что жаркой, как кайенский перец статьи, мне не избежать...

— Ты уверен? — спросила с сомнением Кассандра. Вероятно, её одолевали те же мысли... А ещё то, что её репутация СУЩЕСТВЕННО пострадает — если её в этот момент увидят рядом со мной.

— Я должен там быть, — твёрдо сказал я. — Если Зебрина вздумает спалить клуб — только со мной внутри. Показывай, куда идти.

— Держи, босс, — и Лолита запустила в меня объёмистым свёртком.

— Что это? — я поймал его автоматически. Внутри было что-то мягкое.

— Ну... Рассудив, что в какой-то момент на тебе кроме трусов может ничего не остаться, я решила прихватить запасной комплект, — смущенно пояснила она.

Я моргнул.

А потом раскрыл пакет и вытащил... Чёрные джинсы, кожаную куртку, высокие армейские ботинки, и... тёмные очки а-ля Терминатор.

— Ты серьёзно? — спросил я у Медузы, когда хорошенько порывшись, обнаружил, что больше в пакете ничего нет. — Нет, ты не думай... Спасибо тебе большое человеческое, но... Почему ТАКОЙ набор?

— Я подумала, в этом ты будешь смотреться стильно, — смущенно ответила Лола.

— Ага, — я тяжело вздохнул. — Примерно, как сутенер из Гарлема.

— К тому же, чёрный — это единственный цвет, в котором я уверена.

— О. Прости, я об этом как-то не подумал, — я поспешно натянул джинсы — почти впору. Хотя пол-размерчика прибавить бы не помешало...

— Задница выглядит отлично, — прокомментировала Кассандра, как только я застегнул ширинку на болтах. Хорошо, что не на молнии...

— Спасибо, — буркнул я. — Только об этом и буду теперь думать.

— Опять сарказм?

— Да нет, что ты.

— Ладно, идём, — поджала губы Кассандра. — Только не отставай.

— Без меня не уходите! — и Лолита начала поспешно разворачиваться. Было слышно, как она тихо поносит строителей таких тесных помещений, и людей, который в этих помещениях устраивают лёжки.

Пройдя в дальний конец квартирки, Кассандра открыла дверцу, которую я считал встроенным шкафом. За ней обнаружилась ещё одна стальная дверь, за которой была узкая вертикальная лестница...

К счастью, подъём не причинил таких неудобств, как спуск.

Как только я вылез из канализационного люка, меня сразу оглушило.

Громкая музыка — причём, исполняли её сразу несколько оркестров, которые не считали нужным согласовывать репертуар.

Громкое пение и крики.

Громкое шарканье тысяч подошв по асфальту.

Громкие взрывы — задрав голову, я убедился, что это не артиллерия, а всего лишь салют.

Кто-то что-то кричал в мегафон — он размещался на громадной платформе в форме дракона. Были даже крылья — по идее, они должны были медленно и величественно подниматься и опускаться, но в механизме что-то заело, и дракон махал крыльями, как подбитая утка.

Я стоял, озираясь с глупым видом, а разношерстная толпа медленно обтекала меня — словно камень, угодивший в канализацию.

Карнавал. Ну конечно. Что же ещё.

— Эй, не зевай, Макс! — а вот Кассандра. В таком же чёрном прикиде, и почти таких же очках...

— Люди в чёрном, — закричал я ей на ухо. — Мы с тобой — люди в чёрном!

— Да как скажешь, — она отвернулась, высматривая кого-то в толпе. А потом сразу замахала рукой: Медузу трудно было не заметить даже в самой плотной давке.

А ещё ей ОЧЕНЬ сложно было не уступить дорогу...

Минут через десять мы были на проспекте Потерянных душ — там, где находится "Чистилище". Удивительно: прошла всего пара дней, а я уже так привык к тому, что это МОЙ клуб, что даже мысли не могу допустить о том, что это может измениться.

Поднимаясь на ступени, я подёргал Лолиту за кончики пальцев.

— Последний вопрос: почему утихомиривать Зебрину ты не позвала донью Карлотту?

Лола посмотрела на меня сверху вниз, как ожившая статуя.

— Шутишь, босс?

— Да, прости, — я открыл дверь. — Должен был сам догадаться.

Как только я шагнул в фойе, мимо лица пролетел длинный язык пламени.

Ну всё, — я привычно увернулся от огня. — Началось...

Глава 22

Забыв обо всём, я ринулся решать проблемы, урегулировать конфликты, успокаивать потерпевших и подсчитывать потери.

Во сколько мне обойдутся иски от недовольных клиентов? А ремонт здания?..

Но сделав всего пару шагов, я обнаружил, что болтаюсь в воздухе и просто перебираю ногами.

— Тебе что, по маленькому приспичило? — спросила Лолита, аккуратно придерживая меня за воротник куртки.

— Там же... — неловко взмахивая руками, я пытался освободиться. — Она же... Ты что, не видела огонь?

— Это была иллюзия, босс. Расслабься. Всё путём.

— Мне почему-то так не кажется!

Рванувшись посильнее, я вывалился из куртки и приземлился на ноги. И уже занёс ногу, чтобы бежать и решать... Но взгляд, брошенный вглубь зала, подтвердил, что Лола права.

Ну, хотя бы частично.

— Иллюзия, говоришь?

Никаких обугленных останков. Никаких закопчённых стен. Никакого запаха гари...

— У гильдии магов сегодня ТОЖЕ выпускной.

— О.

Я даже не стал возмущаться на тему: почему я этого не знаю?..

Здесь, в Сан-Инферно, знание приравнивается к оружию массового поражения. И осваивать его каждый должен сам.

Что я и сделаю, как только разгребусь с текущими проблемами. Кассандра что-то говорила об академии...

— Ну, если всё в порядке, давай просто пойдём и посмотрим, как идут дела.

Легкомысленный тон дался мне далеко не сразу. Но я мужественно втянул живот, расправил плечи и пружинистой походкой зашагал в зал.

А в голове всё вертелась одна и та же мысль: ПОЧЕМУ Лолита, оставив профессиональный пост, предприняла рискованную и хлопотную операцию по возвращению меня, любимого, в "Чистилище"?

— Эм... Лола, можно тебя спросить?

— Ты босс.

Лицо охранницы оставалось бесстрастным. Хотя думаю, она уже догадалась, о чём пойдёт речь.

— Ты ведь знала, что клубу в моё отсутствие ничего не грозит?

А вот теперь она отвела взгляд.

— Ну...

В ЯБЛОЧКО! Она СПЕЦИАЛЬНО разместила намёки таким образом, чтобы я решил, что дело — в Зебрине. И бросился спасать клуб.

— ЗАЧЕМ ты пригнала меня назад? Не дала закончить завтрак. Побыть наедине с... О-о-о, значит, дело в Кассандре.

— Это неправильно, босс, — твёрдо сказала Лолита.

— То, что я замутил с убийцей?

Как-то само так получилось, что мы с Медузой оказались у барной стойки.

Юпитер мгновенно выстроил в ряд десяток шотов с солёной каёмкой по краю, и выпив первый, а потом вкусно закусив лимончиком, я с удивлением ощутил, что текила с утра — это то, что доктор прописал.

ЛИМОН? СОЛЬ?..

— Лолита! Откуда у нас лимоны?

— Я думала, ты в курсе, — она тоже выпила. Стакан воды. — Ты же САМ договорился с доньей Карлоттой.

Я сглотнул. Значит, ВОТ как это работает. Просто слова. Ты что-то говоришь, и всё происходит, как по волшебству. Круто-круто-круто...

Интересно, а что будет, если я НЕ СМОГУ поладить с Зебриной?

Я вспомнил прощальные слова дона Коломбо: — "Сделай так, чтобы моя дочь тебя полюбила".

И пока я двигаюсь в нужном направлении — всё путём, босс, как говорит Лолита.

Но если поверну в другую сторону...

— Тебя не волнует, что Кассандра платит взносы в Гильдию убийц, — я принялся размышлять вслух. Крепкое спиртное, с утра, на голодный желудок, удивительно обостряет мыслительные способности... — Тебя волнует то, что она — НЕ Зебрина. Драконы будут крышевать наше заведение, пока я делаю их дочку счастливой. Но если мы поругаемся...

— Дурак ты, Макс, — Лолита вскочила с табурета. — И не лечишься, — бросила она напоследок.

И ушла.

А я философски выпил второй шот.

Женская душа — потёмки. Поди знай, о чём они на самом деле думают... Но попробуй не угадать — и тебе крышка.

Сквозь туман в голове пробилась ещё одна мысль: а куда подевалась Кассандра?..

Мы вместе дошли до "Чистилища". Вместе поднялись на крыльцо... Затем я открыл дверь, получил в морду файерболом и забыл обо всём.

Я тревожно огляделся.

Опасной девушки нигде не было.

Зато у входа в зал образовалась толпа. Нет, не так: весь зал, целиком, и БЫЛ толпой. Она заполняла его, как слон — спичечный коробок.

И это было странно...

Обычно у нас всё интимненько: круглые столики, накрытые бархатными шалями с бахромой. На каждом — уютный ночничок, хрустальные бокалы... Гости культурно отдыхают, наслаждаются представлением, хлопают в ладоши.

Но сейчас я не узнавал свой клуб.

Хайтечная подсветка, мебель в стиле модерн, световой танцпол...

Было такое чувство, что я оказался в самом модном и популярном ночном заведении Москвы.

Выпив, один за другим, третий, четвертый и пятый шот, я пошел разбираться.

Толпа состояла из молодых людей обоего пола. Не считая того, что у некоторых были щупальца, а другие щеголяли слишком большим количеством зубов, когтей и хвостов.

Но объединяло их одно: отупело-восторженное выражение морды-лица и смешные квадратные шапочки с красной кисточкой. А ещё направление взглядов: все, до единого студенты, не отрывали глаз от сцены.

А там...

Признаться, я не сразу допетрил, что происходит. На первый взгляд, это была обычная программа: кто-то из девочек показывает чудеса акробатики на пилоне. Вот только я не узнавал танцовщицу.

Её сценический образ представлял собой анимированный наряд школьницы: короткая клетчатая юбочка, гольфы до колен, белая обтягивающая рубашка с клапанчиками и кармашками... Пепельные волосы собраны в два забавных хвостика и перевязаны красными ленточками. Лицо кукольно-мультяшное: громадные глаза, маленький рот, острый подбородок...

Может, новенькая?

НОВЕНЬКАЯ!

Зебрина. Умытая, без лимонно-желтого ирокеза и в юбке. Такие дела.

Как она двигалась — не передать словами.

Это было одновременно и сексапильно, и по-детски невинно. Словно девочка сама не сознаёт своей привлекательности — что, согласитесь, и притягивает больше всего...

— Макс! Я не знала, что ты вернулся.

Ко мне подошла Ариэль. Точнее, до меня дошло, что это моя самая любимая девушка, только после того, как наши губы встретились и я ощутил вкус поцелуя.

— Я только что зашел в клуб, — ответил я, оглядывая танцовщицу. — А ты... отлично выглядишь, — я заставил её покружиться и даже похлопал в ладоши.

Вместо шортиков и крошечной маечки на Ариэль было платье. Цвета тёмного серебра, оно блестело так, словно было сделано из чешуи.

Конечно же, платье облегало все соблазнительные формы, а на спине имело огромный вырез — виднелись ложбинка ягодиц и ямочки над ними. Жутко сексуально.

— Белоснежка сказала, что нужно поддерживать реноме, — ответила Ариэль. — Я теперь не просто стриптизёрша. Розарио назначил меня хореографом. Ставить танцы и продумывать всю программу. Представляешь?

— Ух ты! Поздравляю, — я заключил её в объятия. — Никто лучше тебя с этим не справится.

Ариэль посмотрела на меня внимательно, и как-то тревожно.

— Ты правда так думаешь, Макс? — спросила она. Глаза сделались большими-большими.

— Танец — твоя жизнь, — я вовремя вспомнил, что говорила про Ариэль Кассандра. — Ты дышишь сценой. У тебя настоящий дар. Так что Розарио просто молодец, объявлю ему благодарность.

Ариэль иезуитски прищурилась.

— Что-то ты не выглядишь слишком счастливым, Макс.

За всеми треволнениями и беготнёй я как-то забыл, что свалил управление "Чистилищем" на плечи Розарио.

И теперь был несколько уязвлён — тем, что важные решения принимаются без меня...

Но ты же САМ этого хотел, Макс, — напомнил я себе. — Розарио — отличный управляющий, и пока что разбирается в этом бизнесе куда лучше, чем ты.

А ты сам только что сказал: глупо не доверять работу профессионалам.

Так что наслаждайся почётным званием босса и ничегонеделанием.

— Всё в порядке. Я счастлив за тебя, правда-правда.

И всё же не сумел сдержать вздоха...

— Тогда... Чем ты озабочен? — строго спросила Ариэль.

— Пустяки, — я улыбнулся. — Просто я по вам соскучился. По Чарли, по Белоснежке...

— Чарли отправилась к себе домой, на Райские Врата.

В горле застрял ком.

— О. Надеюсь, она вернётся?..

Она даже не попрощалась! — подумал я. — Просто уехала, и всё.

— Конечно вернётся, дурачок, — рассмеялась Ариэль и поцеловала меня в щеку. Сразу полегчало. — Она отправилась туда по заданию доньи Карлотты. Помнишь свою идею про СПА?

— Кажется.

— Так вот: Розарио рассказал всё донье Карлотте, и та отправила Чарли на лучшие курорты Райских Врат. Для повышения квалификации, а так же для того, чтобы она заключила договора с поставщиками.

— ?..

— На Райских Вратах самая крутая индустрия красоты, — так, словно я дурачок слабоумный, пояснила Ариэль. — Мы откроем лучший в Сан-Инферно салон, и Чарли будет им управлять.

— Клёво!

Вообще-то я и вправду так думал. Мечта фантазёра: высказал идею, а она РАЗ! И уже воплотилась в жизнь...

Тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить.

Пока мы с Ариэль беседовали, мелодия закончилась и Зебрина соскочила с пилона.

Толпа взвыла с новой силой.

"Школьница" изящно взмахнула руками и поклонилась.

От оваций выгнуло стены.

Послав публике воздушный поцелуй, юная драконица исчезла за кулисами. Но зал ещё долго сотрясали аплодисменты, восторженные выкрики и свист.

— Я говорила тебе, она станет звездой! — похвасталась Ариэль. — Очень талантливая девочка. Схватывает на лету. Её почти ничему не приходится учить.

— Это ты подобрала ей имидж школьницы?

— Она сама. Здорово, правда? Ничто так не заводит мужчин, как невинная и в то же время порочная школьница.

— А заведённые мужчины склонны давать больше чаевых, — кивнул я так, словно слова Ариэль вовсе и не задели мою мужскую гордость.

Ведь не задели же?..

— Девушка должна зарабатывать себе на жизнь, — философски вздохнула Ариэль.

Музыка заиграла снова и на сцену опять вышла Зебрина. Всё в том же наряде: из-под расстёгнутой форменной рубашки кокетливо выглядывает скромный белый лифчик, из-под юбочки — детские трусики. В руке — круглый леденец на палочке, который она ВИРТУОЗНО облизывает языком.

У меня перехватило горло.

Несмотря на то, что я был прекрасно знаком с Зебриной, а главное — с её чудесным характером. Несмотря на то, что видел девчонку абсолютно обнаженной. И даже на то, что ранее никогда не замечал в себе тяги к малолеткам.

СЕЙЧАС я чувствовал то же самое, что и все, без исключения, самцы в зале: дикое, отлично срежиссированное вожделение.

О, эта девушка знала, на какие кнопочки нужно давить!

Она двигалась, стреляла глазками, шевелила губками так, что хотелось тут же выпрыгнуть из штанов и наброситься на неё с поцелуями. И не только.

— ЗЕБРИНА!

Скандировал зал.

— ЗЕ-БРИ-НА!..

Честно говоря, мне ОЧЕНЬ хотелось отбросить все приличия, условности и сознание того, что я здесь босс, и присоединиться к толпе.

Прыгать, фанатеть и вожделеть эту офигенную девчонку...

— Что здесь происходит?

Я остановился на полувздохе.

Вот ты прыгаешь, радуешься, как майский жаворонок, ощущаешь неизбывное счастье... И тут на тебя падает рояль. Пролетев восемнадцать этажей, он вгоняет твою голову тебе же в пятки, и издаёт последний трагический струнный всхлип в унисон с твоей душой.

Даже оборачиваться не нужно, чтобы понять, кто стоит за спиной. Но пришлось.

— Здравствуйте, папа.

— Для тебя — дон Коломбо. Сы-нок.

Ого. Температура внезапно упала ниже нуля...

— Почему моя дочь скачет по сцене, как дикая пупазифа? И почему она так... одета? Или раздета, что гораздо точнее.

— Дон Коломбо. Сейчас я вам всё объясню...

— Даже то, что студенты почему-то скандируют её имя?

— Это поклонники!

Я затаил дыхание.

Совершенно забыл про талант Ариэль влезать в чужие разговоры и натягивать виртуальные трусы на воображаемую голову.

Дон Коломбо развернулся к моей девушке всем телом, как танковая башня. Оглядел её с ног до головы — во взгляде мелькнуло одобрение. А потом по-черепашьи моргнул и стрельнул раздвоенным языком.

— Поклонники? — тихо переспросил он. — У МОЕЙ дочери?

По его тону я никак не мог понять, нравится ему сей факт, или нет.

— Она неотразима, правда? — Ариэль гордо повела рукой в направлении сцены. — Какая техника! Какая сноровка. Она двигается так, словно занимается акробатикой с РОЖДЕНИЯ. Очень талантливый ребёнок.

Вот тут она перегнула... Назвать девушку, исполняющую стриптиз, ребёнком — только напомнить её родителю, сколь неуместно всё происходящее.

— Вы говорите: талантливый? — переспросил дон.

— Наверняка это гены, — со знанием дела кивнула Ариэль. — Великое дело — кровь. Её родители — незаурядные люди. И наверняка — очень привлекательные.

— Её мать была первой красавицей в молодости, — польщенно покраснел дон Коломбо.

Ого. А Ариэль и впрямь может заставить любого мужчину есть у себя с ладошки...

— А отец, вероятно — славный и доблестный рыцарь, — подхватила моя любимая девушка, строя дону Коломбо такие глазки, что меня охватила ревность. — Харизма — вот что отличает Зебрину от других танцовщиц. Я бы сказала: НЕВЕРОЯТНАЯ харизма.

— У моей дочери?..

При всей безграничной любви, питаемой к дочурке доном Коломбо, он прекрасно понимал, что никакая тонна мёда не сможет компенсировать ту ложку дёгтя, которой является Зебрина.

— Вы видите, в каком восторге от неё публика? — требовательно спросила Ариэль. — Да стоить Зебрине захотеть, и все эти существа будут ПОКЛОНЯТЬСЯ ей. Как богине.

Проглотив и это, дон Коломбо уставился на сцену долгим изучающим взглядом.

Не представляю, какая борьба происходит сейчас в его древней, запорошенной пылью веков душе.

С одной стороны, отцовский инстинкт понукает его взобраться на сцену, стащить с неё доченьку и за руку отвести домой. А потом запереть в детской и проглотить ключ.

С другой — он испытывал новое, ни с чем не сравнимое чувство отцовской гордости. Его дочь добилась успеха. Её почитают, как богиню!

Но она вертит задом на шесте... — напоминал голос разума.

Как богиня, — вкрадчиво нашептывал голос сердца.

— Папочка!

Мелодия закончилась, Зебрина спрыгнула со сцены и подошла к нам. Пока она шла, со всех сторон к ней тянулись руки, копытца, щупальца и покрытые разноцветной шерстью лапы.

Прикоснуться к чуду. Насладиться мгновением невероятной близости с божеством.

И никогда больше не мыть освященную конечность.

— Собирайся. Мы идём домой.

Разум победил.

Лицо дона Коломбо как никогда напоминало морду рептилии: желтые глаза с вертикальными зрачками, вытянутые челюсти и покрытое чешуёй горло.

Я боялся одного: Зебрина сейчас закатит очередной скандал, и всё, чего мы добились, полетит к чертям собачьим.

Я видел по её глазам: ей нравилось танцевать. Она чувствовала себя красивой. Желанной. НАСТОЯЩЕЙ.

И если это забрать... Она никогда не простит отца — за то, что это сделал.

И никогда не простит меня — за то, что это допустил.

— Дон Коломбо! — я сделал шаг, чтобы встать между ним и дочерью. — Позвольте мне...

— Подожди, Макс.

Тонкая, но нечеловечески сильная ручка с лёгкостью отодвинула меня в сторону.

— Я никуда с тобой не пойду, отец.

Голос Зебрины был на удивление спокойным. Даже дым из ноздрей не шел.

— Ты хочешь, чтобы я утащил тебя силой? — Из-под верхней губы дона Коломбо показались длинные и на редкость острые зубы.

— Ты ведь мечтал о том, чтобы я выросла, папа, — мягко упрекнула Зебрина. — Чтобы повзрослела, начала что-то делать... Вот это, — она махнула рукой в направлении сцены. — Мне делать очень нравится. У меня ведь получается! Наконец-то я нашла что-то, что могу делать с удовольствием, и при этом делать хорошо.

— Мы, Коломбо, НИКОГДА не выставляли себя на потеху толпе, — задрав подбородок, холодно ответствовал дон Коломбо.

— Ты в этом уверен, ми амор?

Картина маслом: в центре зала, перед сценой, три дракона. Ну, выглядят они как люди, но все, включая последнего уборщика, ПРЕКРАСНО ЗНАЮТ, кто они такие на самом деле.

Никто не танцует, не пьёт, не болтает с соседями... Все, как один, застыли, образовав большой круг, в центре которого находились Зебрина, чета Коломбо и ваш покорный слуга.

Донья Карлотта, как всегда, была неотразима: в платье такого глубокого винно-красного цвета, что оно казалось почти чёрным. Ткань шуршала, как плотный шелк, и облегала её фигуру, как вторая кожа, расходясь широкими воланами лишь ниже коленей. Чёрные волосы зачёсаны назад, открывая бледное лицо с острыми скулами и кроваво-красным ртом.

Дракониха смотрела на мужа, и во взгляде её мешалось столько чувств и эмоций, что я улавливал только верхний слой: граничащую с самоотречением любовь, сочувствие, понимание и... юмор.

В глазах — радужных, притягательных, мелькали золотые смешинки.

Именно они и делали моё существование сносным. Именно они говорили: не всё ещё потеряно, Макс!

Надейся — и судьба бросит тебе электрический кабель. А потом даст напряжение на всю катушку.

— Что ты хочешь сказать, кара миа? — тон Коломбо заметно смягчился. В воздухе потеплело, запахло весной и подснежниками.

— Ты помнишь, как мы познакомились? — спросила дракониха. Весь зал обратился в слух.

Думаю, не только для меня, но и для большинства жителей Сан-Инферно эта маленькая сценка из семейной жизни драконов была чем-то новеньким, никогда доселе невиданным.

— Я помню каждый миг, каждую секунду, что мы провели вместе, — ответил Коломбо.

Я выдохнул. Старый дипломат! Сумел вывернуться.

— А я хочу, чтобы ты вспомнил именно ЭТОТ момент.

Ага. Жена не даёт мужу уйти из силков...

— Боюсь, если ты будешь настаивать, кара миа, мне придётся сделать так, чтобы все в этом зале перестали слышать, — мягко сказал дон.

Публика отшатнулась. На метр. И вновь приблизилась в ожидании сенсации.

Скандалы — это наркотик, от которого невозможно отказаться.

Взгляды взрослых драконов скрестились. Между ними чувствовалось напряжение высоковольтной линии.

Я выдохнул, и шагнул в перекрестье взглядов.

Глава 23

— Высокое собрание!

Начал я обстоятельную, построенную по всем правилам ораторского искусства речь.

— В ближайшие десять минут все напитки бесплатно!

Халява священна — помните такое выражение? Работает во всех измерениях. Без исключения.

Публика гуртом повалила в бар. Я отметил, как Юпитер выставляет на стойку всё новые и новые бутылки, и... сосредоточил внимание на семье драконов.

— Предлагаю перенести прения в более спокойное место, — гостеприимно, но твёрдо заявил я. — Там, наверху, есть кабинет. Полагаю, в нём будет удобно.

— У меня через пару минут выступление, — упёрлась Зебрина.

— НЕ БУДЕТ у тебя никакого выступления, — отрезал разгневанный отец. — Ты отправляешься домой.

— Горячая пицца, — нежно проворковала донья Карлотта. — Спагетти с фрикадельками. Фокачча.

И многозначительно покосилась на дверь, ведущую в пентхаус.

Папа с дочкой синхронно вытянули носы и хищно затрусили в указанном направлении. Бок о бок.

Я восхищенно присвистнул.

— Вы — великая женщина, донья Карлотта, — сказал я совершенно искренне, когда она, милостиво улыбнувшись, приняла мою руку. — Можно записаться к вам в ученики?

— Любовь — вот лучший и главный учитель, — нравоучительно сказала дракониха. — А я даю консультации по вторникам и четвергам.

И мы направились в мой пентхаус.

Кстати: дверь изменилась. Помнилось эдакое позолоченное борокко-рококо с завитушками, но сейчас перед нами мягко светилось благородное дерево Гофер, покрытое тонкой резьбой.

Я остановился и протянул руку... Резьба, как и в прошлый раз, пошла волнами и составила новый узор.

Донья Карлотта улыбнулась и удовлетворённо кивнула, словно получила подтверждение чего-то важного.

— Именно дерево Гофер экранирует помещение от гоблинов, — высказал я очевидную догадку.

— Есть и менее дорогие материалы, — согласилась дракониха. — Золото, например, — двери отворились сами собой, и мы начали неспешный подъём по лестнице. — Мы укрепили балками из дерева Гофер потолок пентхауса, сделали новые наличники на окна, решетки на все отдушины...

— Представляю, как дорого это стоит, — я покачал головой и вздохнул.

Надо было сказать: "во что мне это обойдётся". Но я не хотел быть невежливым.

— Пришлось выпотрошить кое-какие замковые запасы, — кивнула донья Карлотта. — Но не беспокойся, малыш. Ресторан окупит все расходы. Очень скоро.

Пентхаус я не узнал.

Никаких вульгарных пуфиков и подушек, никаких режущих глаз ковров. Всё помещение плотно уставлено столами, накрытыми белоснежными хрустящими скатертями.

Играет лёгкий джаз.

Между столиками степенно плывут официанты в белоснежных куртках и чёрных брюках. Отличает их то, что у каждого — четыре руки... Что несомненно, является очень большим преимуществом, когда нужно нести сразу восемь тарелок.

— Это вторы, — тихо прокомментировала донья Карлотта. — Самые лучшие официанты во всех измерениях.

— Я уже понял, — так же тихо ответил я.

От столика возле самого окна улыбнулся и помахал куриной ножкой милый толстячок в клетчатом пиджаке.

— Моё почтение, мастер Заточчи, — я поклонился в ответ.

— Сегодня вечером банкет для глав Гильдий, — сообщила донья Карлотта. — Но слухи в Сан-Инферно расходятся быстро. Самые нетерпеливые решили не дожидаться приглашения.

За дальним столиком в тени я заметил крокодилоподобный профиль господина Скрябба, а рядом — тонкий нос мадам Люсинды.

— Донья Карлотта, если я когда-нибудь перестану вами восхищаться...

— Пустяки, Макс, — дракониха тонко улыбнулась. — Две тысячи лет — слишком долгий срок для того, чтобы быть домохозяйкой. Честно говоря, я давно так не веселилась. К тому же, это сулит немалую выгоду. А золото у нас, драконов, в крови.

— Вы так легко об этом говорите...

— Просто нужно научиться признавать очевидное, — донья Карлотта легко пожала плечами и направила меня к отдельному столику, отгороженному от зала ресторана лёгкой ширмой. — Недостатки есть у всех, — добавила она, заранее улыбаясь устроившимся за столом мужу и дочери. — Главное, чтобы к ним прилагались и достоинства.

За несколько метров от стола меня чуть не сбил с ног умопомрачительный запах.

Пицца размером с тележное колесо — и в ней уже недоставало нескольких кусков! Блюдо с спагетти, усыпанное фрикадельками, было достойно великана — Зебрина как раз запустила в него громадную двузубую вилку...

— Ты превзошла сама себя, кара миа! — поприветствовал супругу дракон. Глаза дона Коломбо увлажнились, а челюсти продолжали ритмично двигаться.

— Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, — брякнул я. И смущённо добавил, когда на мне скрестились удивлённые взгляды: — Так моя бабушка всегда говорила.

— Мудрая женщина, — изрёк дон Коломбо. — Она, случайно, не была драконихой?

— Насколько я знаю, нет, — пододвинув стул донье Карлотте, я устроился рядом с Зебриной. — Она происходила из вида Хомо Сапиенс. Как и я.

Донья Карлотта скептически поджала губы.

— Сильно сомневаюсь, что в твоём происхождении нет ничего необычного, дорогой, — сказала она.

— Поверьте, донья Карлотта, я — самый обыкновенный парень, — не дожидаясь приглашения, я потянул к себе кусок пиццы — пока его не заграбастала Зебрина.

Для такой мелкой девчонки у неё был слишком большой аппетит. Впрочем, если учитывать её ту, другую ипостась...

— Какие у меня глаза? — неожиданно спросила дракониха.

— Радужные, — не задумываясь ответил я. — С золотыми искрами. Как и у вашей дочери.

Дракониха улыбнулась мужу.

— Я тебе говорила, ми амор. Он — подходит.

Пицца, которую две секунды назад я считал пищей богов, вдруг приобрела плотность и консистенцию картона.

— Э... Подходит подо что? — осторожно спросил я.

— Не ПОД, а ДЛЯ, — поправила Зебрина. На меня она не смотрела: тянула из тарелки дли-и-инную макаронину губами.

И даже это она делала сексапильно.

Я моргнул.

Зебрина? Сексапильно?..

С каких пор я так думаю о подростке с острым комплексом мальчиковой угловатости?

— Для того, чтобы вступить в нашу семью, конечно, — сказала донья Карлотта.

Я подавился фрикаделькой.

Выскочив из моего рта, она пролетела через весь стол и попала точно в тарелку дону Коломбо.

Тот даже не моргнул. Молча наколол её на вилку и переложил на салфетку.

А у меня отнялись ноги... Что-то я сегодня слишком много лажаю. Может, нужно выпить?

Как только я об этом подумал, рядом материализовалось синее щупальце и вставило в мои ослабевшие пальцы широкий фужер с чем-то коричневым и пахнущим клопами.

Не раздумывая более ни секунды, я выпил.

Коньяк! Причём, не из благородных, а именно такой, какой мы, студенты, покупали в соседнем с универом ларьке...

Абсолютно то, что нужно.

— Спасибо, Сатурн, — с чувством сказал я.

— На здоровье, босс.

И щупальце испарилось.

— Мастер Заточчи пытался переманить его у нас, — доверительно поделилась донья Карлотта. — Но Сатурн отказался.

— Он сказал, что работать на тебя ему нравится больше, — пробубнила сквозь фрикадельки Зебрина.

Да, сексуальная или нет, манер у неё не прибавилось.

Что характерно: она вела себя так, словно нашей ссоры на маяке не было и в помине. Я не знал, в чём тут дело. Но не собирался бередить старые раны — даже если они были только в воображении.

Не будите спящих драконов — так, кажется, говорят?..

— Подождите! — я замахал руками над столом. Оказывается, не только девушки способны перескакивать с темы на тему, забывая о главном... — В первую очередь мы должны обсудить правомочность работы Зебрины в моём клубе.

Вспоминать о семейных ссорах — не слишком хороший способ наладить отношения.

Но лучше с этим разобраться, пока враждующие стороны поглощены пережевыванием пищи, а не взаимными упрёками.

— Я запрещаю тебе работать стриптизёршей.

— А я всё равно буду.

Вот и вся дипломатия.

И тут я вспомнил о том, что совсем недавно, буквально пару минут назад, говорила донья Карлотта...

— Зебрина будет получать сто золотых в месяц и все чаевые, которые попадут к ней в... — я хотел сказать в "трусики", но в последний миг прикусил язык. — В руки.

— Х-мм?— дон Коломбо приподнял бровь.

— Сто пятьдесят, — мужественно сдался я.

Насколько я уже уяснил, семья из ОБЫЧНЫХ четырёх человек, может жить безбедно и припеваючи целый месяц на пятьдесят золотых.

— А ресторан? — сквалыжно поинтересовался дон.

Правильно говорила его жена: золото у драконов в крови.

Я посмотрел на донью Карлотту. Сколько она УЖЕ вложила в наше общее предприятие?..

— В конце концов, я предоставляю только аренду, — беспомощно промямлил я.

— Ресторан, — пришла на помощь донья Карлотта. — Это полностью наше с Максом начинание, ми амор. Я ЖЕ не лезу в дела твоих казино...

Дон Коломбо надулся, как жаба, которая твёрдо решила лопнуть. Взгляды жены и дочери скрестились на его лице, выражая нетерпение и надежду.

— Ладно, — старый дракон выкинул белый флаг. — Делайте, что хотите.

— Я люблю тебя, папочка! — Зебрина вскочила и обняв дона, звонко чмокнула в щёку.

— Вьёте из меня верёвки, — проворчал Коломбо, но было видно: ему очень приятно.

— Я в тебе не сомневалась, ми амор, — донья Карлотта ограничилась тем, что похлопала мужа по руке и послала ослепительную улыбку.

— А с тобой, сынок, мы ещё поговорим, — грозно предупредил дракон, добавляя ложку дёгтя в семейную идиллию.

— Я буду здесь, — как можно твёрже пообещал я.

Может, мой новый друг Дикий Бизон не забыл о своём предложении, и я смогу сбежать к нему на лодку и стать контрабандистом? Или смыться в другое измерение... Попасть в лапы к пиратам или работорговцам — тоже милое дело.

— А теперь... — я сделал глубокий вдох. — Я требую, чтобы мне чётко и доходчиво объяснили, для чего я там у вас "подхожу", — и сделал кавычки в воздухе.

— Не в твоём положении чего-то требовать, сынок, — в глазах дона сверкнули опасные искорки.

— Вито, — мягко упрекнула донья Карлотта. — Мальчик ЗАСЛУЖИВАЕТ объяснений.

— Ой, да что вы пляшете вокруг, словно он — горшок с кашей, — фыркнула Зебрина и посмотрела на меня. — Есть Серьёзные Основания считать, что ты — не землянин, Макс. Или не совсем землянин.

— Что?.. — как-то не дошли до меня её слова.

— Ну например, ты помнишь своего отца?

— Практически нет. Бабуля говорила, он ушел от нас, когда я был ещё маленьким.

— А мать?

— Немного лучше... — я откинулся на спинку стула и потёр переносицу. — Она была артисткой. Всё время гастролировала...

— Так говорила твоя бабушка? — мягко спросила донья Карлотта.

— Ну да... Я помню только запах. Ландыши. А ещё — тонкий золотой браслет на смуглой руке.

— Ты подкидыш, — заявила Зебрина. — Мама считает, тебя на Землю подбросили.

Я икнул. Хорошо, что во рту в этот момент ничего не было...

А потом посмотрел на дона Коломбо. Наверное, я искал мужской поддержки. Ждал, что он прикажет Зебрине перестать сочинять небылицы...

— У нас есть несколько версий, — вместо этого сказал дон Вито. — К сожалению, все они нуждаются в доказательствах... Которых у нас нет.

— Тебя мог заделать бродячий маг, который проездом посетил Землю и обрюхатил твою...

— ЗЕБРИНА! — голос доньи Карлотты ударил, как хлыст. — НИКТО не давал тебе права говорить о родителях Макса в таком тоне.

— Прости, мама, — девочка уставилась в стол.

— Не передо мной ты должна извиняться.

— Извини, Макс, — на меня она не смотрела. — Я не хотела сказать ничего плохого. Только то, что ты...

— Не надо! — я едва справился с собой, чтобы не закричать. — НИКТО не давал вам права копаться в моей семье! Я — тот, кто я есть, ни больше, ни меньше. Меня вырастила и воспитала бабушка, обычная земная женщина, самая прекрасная женщина в мире. И я не позволю вам...

— Мы вовсе не хотели нарушать твой душевный покой, Макс, — мягко перебила донья Карлотта, беря меня за руку. — И в том, что твоя бабушка — уроженка измерения Земля, нет никаких сомнений, но...

— Тебя могли ей подбросить, — упрямо сказала Зебрина. — А потом внушить легенду об ушедшем отце и гастролирующей матери.

Я сидел за столом, в окружении семьи драконов, и чувствовал, как немеет тело. Мысли ползли всё медленнее, лицо перестало двигаться. Если бы рядом была Лолита, я бы не сомневался, что она превратила меня в камень.

— Всё это фантазии, — с трудом двигая губами, сказал я. — У вас нет доказательств.

— Ты видишь наши глаза такими, как они есть, — сказала донья Карлотта.

— Ну и что? Подумаешь, глаза...

— Мы, драконы, так узнаём себе подобных, — пожал плечами дон Вито.

— А ещё тебя узнало дерево Гофер из нашего замка. И Нигредо, — добавила Зебрина.

— Он просто напугал меня до чёртиков, выпрыгнув из воды, — обиженно буркнул я. — Это не доказательство.

— Прости, дорогой, но это я попросила нашего духа-хранителя проверить тебя, — заявила донья Карлотта. — После того, как под твоими пальцами ожило фамильное древо...

— НО Я НЕ ДРАКОН! — нет, надо взбодриться. Нагородили они тут приличной чуши, и как-то всё это нужно остановить. Интересно: почему Сатурн не несёт мне выпить? — У меня нулевые способности к магии, я не могу ни в кого превращаться. Я даже летать не умею!

— Поверь, дорогой, дракон — это не крылья и чешуя, — мягко осадила меня донья Карлотта. — Это состояние духа.

— Скорее, пир-души, — тихонько прокомментировала Зебрина, но на неё не обратили внимания.

— Есть ещё одна вероятность, — тихо сказал дон Коломбо и все внимательно посмотрели на него.

— Когда-то, когда наша цивилизация переживала расцвет, — начал дон Коломбо, неторопливо катая ножом по тарелке последнюю фрикадельку. — И мы торговали с другими измерениями... И имели дипломатические посольства в множестве королевств... — я с трудом подавил желание пнуть его под столом по лодыжке. Это ж надо так тянуть! — Некоторым, особо близким семействам, мы даровали способность видеть нашу истинную сущность, — и он замолчал. А я так ничего и не понял.

Над столом повисло тягучее, как засохший клей, молчание. Даже Зебрина присмирела.

— Ты думаешь, такое возможно? — наконец донья Карлотта посмотрела на мужа. — В конце концов, прошло столько веков... Вряд ли те королевства всё ещё существуют.

— За это время могли смениться целые цивилизации, — кивнул дон Коломбо. — Но люди... Люди не меняются никогда. Тебе ли не знать, кара миа.

— Да, ты прав, — донья Карлотта задумчиво поджала губы. — Кое-какие линии могли и сохранить наш дар. Наследственность — вещь непредсказуемая.

— Эта мысль пришла мне в голову, как только я его увидел в своём казино, — пояснил дон Коломбо. — Давно мне не попадались люди с таким чистым цветом глаз. И я сразу вспомнил о... — он посмотрел на жену. — Помнишь короля Ринальдо?

Глаза доньи Карлотты вспыхнули. Она внимательно, словно ощупывала пальцами, оглядела мою голову.

— Некоторое сходство есть. Форма черепа, строение лицевых костей... Но характер? Король Ринальдо был редким мерзавцем.

— В-основном поэтому его и помнят, — кивнул дон Коломбо. — Но ведь прошло много времени. И мальчик рос в совершенно другой обстановке.

— Его могли отправить на Землю СПЕЦИАЛЬНО, — сказала Зебрина.

Неприятно, когда о тебе говорят так, словно тебя нет рядом. Но в то же время... В то же время, если проявить терпение, можно услышать кое-что любопытное.

От первого шока я уже оправился. В конце концов: какая разница, откуда я родом?

Я — есть я. Безумный Макс. Меня вырастила и воспитала бабушка, учительница русского языка и литературы.

Я вырос в Москве, в измерении Земля. Так что всё путём. Всё в порядке. И совсем не важно, кем был мой отец...

— Тебе обязательно нужно будет посетить мою лабораторию в Гильдии убийц, — вторглась в мои мысли донья Карлотта. — Необходимо сделать несколько тестов...

— В той самой гильдии, которая подписала контракт на моё убийство? — невинно поинтересовался я. — Боюсь, до тестов дело не дойдёт. Как только меня увидит кто-то из киллеров...

— Я поговорю с мастером Заточчи, — пообещала донья Карлотта.

— О, правда? — кажется, жизнь-то налаживается. — Вы попросите его не принимать контракты на мою шкурку?

— Выписать пропуск на территорию гильдии.

— О.

— О снятии контракта, боюсь, речи быть не может, — и донья Карлотта сочувственно улыбнулась. — По законам Гильдии, подписанный контракт обратной силы не имеет.

— Можно заключить пари, — тихо сказала Зебрина.

Донья Карлотта испытующе посмотрела на меня.

— Пари? — я заинтересованно выпрямился на стуле. — Что это значит?

— Вряд ли стоит принимать слова Зебрины всерьёз, — покачала головой дракониха.

— Это единственный способ избавиться от контракта Эроса Аполлона, мама, — возразила девчонка. — И ты это прекрасно знаешь.

— А давайте-ка с этого места поподробнее, — попросил я.

— Пари заключают тогда, когда больше ничего нельзя сделать, — глядя в стол, сдавленно произнесла Зебрина. — Для любой Гильдии контракт — это истина в последней инстанции, сечёшь? Выполнить заказ — дело чести. А честь — превыше всего. Убийцы — не исключение. НИКТО не пойдёт на отмену контракта. Особенно — птенцы мастера Заточчи.

— "Птенцы?" — я испытующе посмотрел на девчонку. — Откуда такое пренебрежение? До меня дошли слухи, что ты была не самой отстающей студенткой в школе Гильдии убийц.

— Зебрина — лучшая студентка трёх курсов, — гордо поведал дон Коломбо.

— Трёх? — слабо переспросил я.

— Когда являешься подростком столько лет, сколько я, — поморщилась девчонка. — Поневоле начнёшь искать ХОТЬ КАКИЕ-ТО развлечения.

— И поэтому ты закончила школу Гильдии убийц... Трижды.

— Это самая престижная школа в Сан-Инферно, — надменно бросил дон Коломбо. — Где ещё ей надо было учиться? В Гильдии ПЕКАРЕЙ?

Всё-таки драконы — большие снобы.

— Если захочешь поговорить насчёт пари — я могу устроить встречу с мастером Заточчи, — нейтральным голосом сказала Зебрина.

Может, таким образом она хочет отомстить? — мысль была неприятная, но стоила того, чтобы её обдумать. — Зебрина считает, что я унизил её, обманул и предал. И подталкивает меня к совершенно невыполнимой, я бы даже сказал, смертоносной задаче...

Нужно отказаться, спасибо большое. Один раз я ужезаключил пари — с Эросом Аполлоном. И теперь он присылает киллеров с бесперебойностью электрического конвейера...

Но тут следующая мысль ударила предыдущую по голове, небрежно смахнула в канаву и заняла её место: а вдруг Зебрина действительно хочет помочь? Вдруг с её стороны это — попытка примирения, и отказавшись, я ОПЯТЬ оттолкну её от себя?..

— Думаешь, я не смогу? — Зебрина приняла моё молчание за неуверенность в её силах.

— Наша дочь была и остаётся любимой ученицей мастера Заточчи, — гордо пояснила донья Карлотта. — Её эссе "Размышления о запертой комнате" приняли к обязательному внеклассному чтению для младших классов. А дипломная работа...

— Не надо, мама, — оборвала дочь. — Если Максу не нужна моя помощь...

— Мне очень нужна твоя помощь, — быстро сказал я. — Спасибо за предложение, Зебрина. Я им обязательно воспользуюсь...

Я хотел добавить: "когда решу остальные проблемы".

Но было поздно.

— Супер!

Девчонка и сорвалась со стула, как подорванная.

Я хотел спросить, куда это она понеслась, но догадаться было не так уж трудно.

Глава 24

Мастер Заточчи, который мило поздоровался, когда мы только вошли, доедал десерт. Если не ошибаюсь, НЕВЕРОЯТНО большую порцию тирамису...

Но как только Зебрина подошла к его столику и улыбнулась, добродушный толстяк расплылся в ответной улыбке, вытер губы салфеткой и... поднялся с места.

А потом направился к нашему столику!

— Ну, малыш, ты хотел встречу с главой гильдии убийств? — тихо шепнула донья Карлотта. — Так вот ты получаешь её прямо сейчас.

И не сговариваясь, они с мужем поднялись и исчезли за ширмой.

— Пари? — спросил глава Гильдии убийств, как только устроился за столом, повязал салфетку и пододвинул к себе деревянную доску с тремя последними кусками пиццы. А потом молниеносно съел один из них.

— Зебрина сказала, что я могу заключить пари, и тогда вы аннулируете контракт Эроса Аполлона.

— Это не совсем верно, молодой человек, — и мастер Заточчи расплылся в широкой улыбке. На редкость дружелюбный старичок... подумал бы я, если бы не знал, кем он является.

— Так просветите меня.

Господи! Как меня достало то, что все вокруг знают ГОРАЗДО БОЛЬШЕ, чем я.

Раньше, когда я жил в Москве, меня это совсем не волновало. Вероятно потому, что ТАМ никто не хотел меня убить.

— Я аннулирую контракт на твоё убийство только в одном-единственном случае: если ты заключишь со мной пари, и ВЫИГРАЕШЬ.

— Озвучьте условия.

Я немного расслабился.

Выигрывать пари — моя фишка. Точнее, моя НОВАЯ фишка. Все говорят, что я в этом хорош. И в конце концов, мне вовсе не обязательно действовать в одиночку...

— Ты должен остаться в живых до заката этого дня.

Я моргнул.

— Всего-то? — толстячок радостно кивнул.

Симпатичный всё-таки человек. Канареечная рубашка, полосатые подтяжки, живая крыса в кармане...

— Мастер Заточчи, мне кажется, что вы играете не совсем честно, — я вздохнул. — До заката осталось не так уж много времени...

— Шесть часов тридцать две минуты, — без запинки, не сверяясь с часами, сообщил глава гильдии убийц.

— И мне кажется, — упрямо продолжил я. — Что вы даёте мне поблажку... В связи с моим близким знакомством с доном Коломбо. А ещё с тем, что не хотите лишиться места в МОЁМ ресторане.

— Ни в коем случае, молодой человек, — его лицо так и засветилось. Словно в моём лице он обрёл давно потерянного, но горячо любимого родственника. — Место, где можно покушать, я найду всегда, — и он многозначительно покосился на свой живот, похожий на желтый фланелевый дирижабль. — Да и дон Коломбо... — толстяк пожал плечами. — Он тоже спортсмен. Такой же, как и я. Неужели ты думаешь, мы будем портить себе удовольствие, играя в поддавки?

— Тогда я согласен.

Протянув руки над столом, мы скрепили сделку. Убрав свою, я незаметно пошевелил пальцами: рука добродушного толстяка больше всего напоминала боксёрскую перчатку, надетую на металлический штырь.

— Пари заключено, — мастер Заточчи откинулся на спинку стула. — Теперь обсудим детали.

— Выжить до заката Задницы, вроде всё понятно, — улыбнулся я в ответ. Наконец-то я чувствовал, что хоть что-то у меня под контролем.

— Ты должен находиться на улице, — глазки, утопленные в складках жира, вдруг приобрели твёрдость алмазных буравчиков. — Никаких убежищ, никаких "отсижусь в бронированном подвале".

— Ага...

Признаться, такая мысль у меня была: Лолита как-то упоминала, что в подвале клуба находятся денежные хранилища...

— Тебя всё время должны видеть.

— В моём представлении это не самая лучшая стратегия выживания.

Мастер Заточчи вздохнул.

— Пари — традиционный способ разрешения спора о контракте, молодой человек. Когда Жертва настолько упорна, что наотрез отказывается умирать, мы заключаем пари, — он немного помолчал. Вероятно, чтобы до меня лучше дошло. — И это очень хорошее решение, уж поверь мне. Вместо того, чтобы подавать жалобы в Гильдию законников, а затем годами оплачивать их услуги, пока ведутся бесконечные тяжбы о правомочности отказа признать себя Жертвой... В общем, это экономит уйму сил и времени. — и он улыбнулся так, что лицо осветилось внутренним светом. Как пустая тыква, внутрь которой сунули свечку. — Но никто не мешает нам привнести в соревнование чуточку современного подхода, — продолжил мастер Заточчи. — Тотализатор — это спорт, в котором может принять участие и стар и млад. В этом его универсальность... За тобой всё время будет следовать магический шар. Он будет транслировать всё, что ты делаешь, на большой экран. Люди должны получить удовольствие, понимаешь, о чём я?

— Кажется да.

Хлеба и зрелищ — этим нехитрым рецептом пользовались ещё в древнем Риме: взять большую ложку любопытства, приправить интригой, добавить щепотку неопределённости и горсточку сопереживания...

Взболтать, но не смешивать.

— И тебе никто не должен помогать.

Я моргнул. Вот это новость. Когда я заключал пари с Эросом Аполлоном, такого условия не стояло.

— Никаких телохранителей, никаких подставных. Только ты. Один.

— Но... У меня контракт с одной из ваших подчинённых, мастер. Вряд ли Кассандра согласится...

— ВСЕ контракты, заключенные на лицо, принимающее пари, будут приостановлены до его окончания, — и последний кусок пиццы исчез в бездонной глотке главного убийцы города.

— И кто тогда будет на меня охотиться?

— Специальная команда. Лучшие из лучших, конечно, — и щеки мастера Заточчи порозовели, как наливные яблочки. — Все охотники за головами имеют крайне высокую квалификацию, регулярно проходят курсы переподготовки и раз в год обновляют лицензию.

"Не расстраивайся, сынок. Мы тебя не больно зарежем. Чик! И всё..."

— Вы меня успокоили, — я вытер вспотевший лоб.

— Никто ещё не предъявлял моей Гильдии обвинения в некомпетентности, — солидно кивнул мастер Заточчи.

— Но теперь мне кажется, что несправедливо поступают со мной, — упрямо сказал я. — Охотников, я так понимаю, будет много. А я — один.

— Это тоже предусмотрено условиями пари, — казалось, лицо главного убийцы города сияет своим собственным светом — настолько лучезарной сделалась его улыбка. — Каждый охотник имеет право на ОДНУ попытку.

— Иными словами, если я уклонюсь... Или как-то ещё избегну смерти, он не имеет права продолжать преследование?

— В этот момент в игру вступает следующий охотник, — кивнул мастер Заточчи. — Так что по-сути, ничего не меняется, — он оглядел совершенно пустой, не считая несъедобной посуды, стол и снял с шеи салфетку. — Ну... Раз у вас больше ничего нет...

— Когда? — я вдруг ощутил непреодолимое желание выпить. В горле пересохло, в животе лопнуло осиное гнездо... — Когда пари начнёт действовать?

— Ну, мы ж не звери, — мастер Заточчи уже поднялся, и теперь придерживался одной рукой за спинку стула. Крыса, до этого сидевшая в нагрудном кармане пиджака, теперь выбралась наружу и по рукаву взобралась на плечо мастеру. Тот почесал ей горлышко. — Дадим охотникам возможность подготовиться. Скажем... Через тридцать минут. Ты должен выйти на улицу и дать магическому шару себя увидеть.

— Если я выживу, вы аннулируете все существующие контракты на моё убийство и никогда не примете новых.

Глава гильдии убийц издал глубокий скорбный вздох.

— Этого я тебе пообещать не могу.

— Но... тогда какой смысл?..

— Я могу сделать вот что, — мастер Заточчи опёрся одной рукой о спинку стула и наклонился ко мне. — Если ты выживешь, Гильдия назначит за твою голову цену скажем... в десять тонн золотом. Твоя голова станет, не побоюсь этого слова, САМОЙ дорогой головой в Сан-Инферно.

— То есть, — я медленно улыбнулся. — Такую гигантскую сумму НИКТО не сможет заплатить?

— Скажем так, — удивительно, сколько этот толстяк может улыбаться?.. — Лично Я не знаю никого, кому бы это было по силам.

— Хорошо, — я решительно кивнул и тоже поднялся. — Меня устраивает.

— Тогда до встречи на банкете, молодой человек, — мастер Заточчи похлопал меня по плечу. — Скажу честно: мало кому удавалось выиграть пари у Гильдии. Но в тебя я почему-то верю.

И он направился к выходу из ресторана, неторопливо переваливаясь с боку на бок.

Перед самой дверью крыса, сидящая на плече убийцы, обернулась, и подмигнула мне гранатовым глазом.

Как только мастер Заточчи удалился, на соседний стул скользнула Зебрина.

На лице её сияла довольная улыбка. Если принять во внимание забавные хвостики и короткую юбочку, она выглядела, как первоклашка, получившая первую пятёрку.

— Ты подслушивала, — констатировал я очевидную истину.

— Никто не запрещал, — оглядев пустой стол, она коротко вздохнула и облизнулась.

— Зачем ты это сделала?

— Чтобы знать, о чём вы говорили, конечно, — она закатила глаза.

— Да нет, не это. Зачем ты предложила пари? Знала же, что победить практически невозможно.

"Хотела отомстить?" — но этого я вслух не сказал.

— Ты — не все. У тебя получится.

— Мне кажется, что твоя вера в меня несколько превосходит мои э... возможности её оправдать.

— Эй, что за настроение? — Зебрина притворно ударила меня кулачком в плечо. Словно ткнула острой палкой. — Ты же Безумный Макс! Ты их сделаешь. А я тебе помогу...

— Значит, ты плохо слушала, — чего мне хотелось, так это хорошенько отшлёпать девчонку по голой попе. Причём, без всякого эротизма. — НИКТО не должен мне помогать. Таковы условия пари.

— Правила существуют для того, чтобы их нарушать, ты сам это говорил.

— Во-первых, говорил я это не тебе, и совсем по другому поводу. А во-вторых...

— Оторва! Почему ты до сих пор здесь сидишь? — Лолита ворвалась в ресторан, как хороших размеров локальный смерч.

— Не думаю, что моё местоположение ДО начала гонки имеет значение, — я покосился на Сатурна. Который всё ещё НЕ СПЕШИЛ принести мне выпивку.

— Вставай! Я должна тебя проинструктировать, — приказала Медуза.

— С тобой Макс никуда не пойдёт, — ощетинилась Зебрина. — Я сама способна его защитить.

— А не много ли ты на себя берёшь, девочка? — прищурилась Лолита.

Относительно моей штатной великанши Зебрина выглядела, как муравей рядом с матёрым майским жуком.

— Я по крайней мере ЗАКОНЧИЛА школу, — отбрила драконица. — Трижды. А ты и один раз не доучилась. Так что завянь. Я знаю больше тебя. И у меня лучше получается.

Лолита пошла красными пятнами. Сжав кулаки, она уставилась на девчонку яростным взглядом, в котором оранжевых искры было столько, что все остальные цвета капитулировали и попрятались. Но той — хоть бы хны. Вероятно, у драконов врождённый иммунитет на горгон.

— Да ты... — начала охранница.

Зебрина презрительно закатила глаза.

— Ну что "я"? Что?

— Ты мелкая...

— Зато ты ни в одну дверь не пролезаешь. Интересно: какой у тебя размер лифчика? Хотя, дай угадаю: арбуз, голову великана и воздушный шар мы уже миновали, так что остаётся... Планетарный? О! Поняла, поняла... "двойная звезда"!

— Вот я тебе сейчас и звездану промеж глаз...

Я поднялся и пошел к стойке бара. Участвовать в очередной дивчачьей сваре не хотелось.

Может человек последние минуты своей жизни провести в тишине и покое, наслаждаясь рюмкой текилы?..

Как только я оказался у бара, ко мне подлетел Сатурн.

— Слава богу, где тебя носит? — спросил я осьминога. — Скорее неси мне бутылку. Времени не так уж много, так что...

— Соблаговолите наклониться и пролезть вон в ту дверку, босс, — сказал Сатурн уголком рта. Сам он в это время делал вид, что протирает стойку. Но одним щупальцем он всё же указывал куда-то в угол, где находилась дверка, похожая на те, которые добрые хозяева устраивают для кошек и собак.

— Ты серьёзно? И даже на посошок не нальёшь?

— Одна рюмка не помешает, — смягчился бармен и выставил кро-о-ошечный шот. На пол глотка, не больше. — Но поторапливайтесь, босс. Времени мало.

— Вся вечность и ещё чуть-чуть.

Опрокинув в рот текилу, я оглянулся на Зебрину с Лолитой — те продолжали собачиться. По-моему, они даже не заметили, что я ушел.

А потом нагнулся и полез в низкую дверцу — Сатурн заботливо придержал створку щупальцем.

Не представляю, что меня там ждёт, но хуже, чем оказаться между рассерженной Медузой Горгоной и раздраженной драконицей — уже не будет, — так рассуждал я.

Дверка оказалась вовсе не входом в вентиляцию, как я думал изначально, а вела в грузовой лифт. Точнее, в подъёмник — лифтов в Сан-Инферно я ещё не встречал.

В нём я поднялся под самую крышу, где находилось низкое и жаркое, но обширное пространство.

Я с любопытством огляделся. Клочки шерсти, мягкие белые пёрышки... В моём измерении на чердаках традиционно обитали голуби. Здесь, по-видимому, ту же нишу занимали крылокоши.

Но сейчас на чердаке меня ждала Кассандра.

— Надеюсь, ты не подумал, что я тоже буду участвовать в охоте на тебя, — выпалила она первым делом.

— И в мыслях не было.

Это правда. Честно говоря, я вообще о ней не думал.

— Тогда слушай...

Вместо этого я удивлённо огляделся.

Пол вокруг Кассандры устилали тела.

Ну... не то, чтобы УСТИЛАЛИ. Я насчитал семь неподвижных фигур, раскинувшихся в слегка неестественных, но живописных позах. Не буду называть их трупами. По крайней мере, не всех. Некоторые всё ещё подавали слабые признаки жизни.

Тела образовывали неровный круг, в центре которого находилась Кассандра.

Приложив чуточку воображения, можно было подумать, что они на неё нападали. А она — защищалась.

И победила.

— Ты их всех...

— Не говори глупостей, — раздраженно отмахнулась опасная девушка. — НИКТО не платил мне за их смерть. Все просто в отключке.

— И... Кто они такие?

— А ты не догадываешься?

Стильные чёрные костюмы запах дорогого парфюма...

— Твои коллеги, полагаю?

— Контракт Эроса Аполлона — лакомый кусок для любого, кто платит вносы в Гильдию, — пожала плечами Кассандра. — Десятикратная цена...

— Вот не даёт мне покоя мысль: ГДЕ он взял столько денег?

— НЕ ЭТО должно тебя волновать, Макс, — вспыхнула Кассандра. — Подумай лучше, сколько ещё киллеров придёт по твою душу!

Но я думал вот о чём: пока я спорил с Зебриной, обедал с её родителями и договаривался с мастером Заточчи, мой штатный убийца трудился, не покладая рук. Кассандра носилась вокруг "Чистилища", лазала по окрестным крышам, заглядывала во все доступные и не слишком места... И обезвреживала, обездвиживала и лишала возможности пошевелиться своих соратников по цеху.

И всё это — ради меня.

— Могу поспорить, это далеко не последняя кучка предприимчивых киллеров, которую ты обезвредила, — сказал я, подходя к девушке и обнимая её за плечи.

— Ну... — она подняла глаза к низкому потолку.

— Спасибо, Кэсси. Я у тебя в долгу.

— Это всего лишь моя работа. И для тебя я не Кэсси. Мы — не друзья, помнишь?

— А кто? — с готовностью спросил я. — Товарищи по несчастью? Братья по оружию? — на этом месте опасная девушка фыркнула. — Любовники?

— Мы — стороны, заключившие контракт, — веско сказала Кассандра. Но было видно, что слово "любовники" что-то всколыхнуло в её опасной, как удар кинжала, душе.

— Минут через пять контракт аннулируется, — сказал я. — И ты будешь свободна. Мы больше не будем связаны обязательствами. И может быть сегодня вечером, когда я... Упс. Прости. Никакого "вечером" может не быть. Видишь ли, я заключил новое пари. И оно подразумевает, что я...

Я поймал себя на том, что начинаю мямлить, как не выучивший урок школьник.

— Я знаю о вашем пари с мастером Заточчи, — криво усмехнулась Кассандра. — ВЕСЬ ГОРОД знает.

— О. Ну, тогда всё в порядке.

— И я не буду тебе помогать.

— Я не в обиде. Нет, честно. Пари есть пари.

— Но я должна тебе кое-что сказать.

— Я — весь внимание, Кэсси. Одно большое ухо.

— Ты — уже не новичок, Макс.

— Спасибо. Нет, честно. Приятно, что ты так думаешь.

— Ты — знаменитость, преуспевающий бизнесмен и завидный жених.

— Лучше завязывай с комплиментами. А то я зазнаюсь.

— Но ты всё равно идиот.

— Спасибо. Сразу почувствовал себя в своей тарелке.

— ТЫ МЕНЯ СОВСЕМ НЕ СЛУШАЕШЬ!

— Извини. Наверное это потому что ты так хорошо пахнешь, — я зарылся лицом Кассандре в волосы. — Слушай! Давай проведём оставшееся время так, как нам обоим хочется... — и я потянулся к её губам, но Кассандра меня оттолкнула.

— Ты идиот и безумец.

— Безумный, — поправил я. — Чувствуешь разницу? — я хотел улыбнуться, но вспомнил, что у нас "серьёзный разговор" и сделал строгое лицо. — Так что ты хотела мне сказать?..

— Время вышло, — объявила Кассандра. А потом потащила меня к окну. — Выберешься здесь, где никто тебя не ждёт. Держись тёмных мест — у тебя хорошо получается прятаться. Ни с кем не вступай в драку, ты проиграешь.

— А может, нет?.. — Кассандра всё тащила и тащила меня к этому крошечному слуховому окошку. За ним виднелось море крыш, над которым зависло раскалённое очко Задницы. — Может, мне удастся победить их всех. Слушай! Я приглашаю тебя на свидание!.. — идея мне так понравилась, что на секунду я забыл обо всём на свете. — Я закажу столик в самом лучшем ресторане... Он же — и единственный, но всё равно лучший, я уверен. Устрицы, хорошее вино... Ты знаешь, когда влюблённые заказывают устрицы?

— ЗАТКНИСЬ, Макс!

Она уже открывала задвижку окна.

— Нет, это ты заткнись, Кэсси! — она посмотрела на меня с таким удивлением, что я даже смутился. — Извини... Но послушай.

— Если о свидании, то я...

— Нет, не о свидании. Об этом дурацком окне.

— То я согласна.

— Я не полезу в это узкое... Что? Ты согласна пойти со мной на свидание? ОФИЦИАЛЬНО?

— Если ты сейчас же полезешь в окно и не дашь себя убить.

Я её поцеловал. Крепко, глубоко... Ну, вы понимаете.

А потом улыбнулся.

— Я рад, что ты согласилась на свидание. Нет, честно. Эта мысль будет греть мне душу. Но я не полезу в это дурацкое окошко, Кэсси. Я выйду через центральный вход.

— Тебя убьют через тридцать секунд.

— А может и нет, — я снова её поцеловал. И это было чертовски приятно. — Знаешь, я тут вспомнил этих ребят... Самопровозглашенных ассасинов. Им ведь так и не удалось меня убить.

— Это были любители, Макс. Которые выходят на охоту раз в году. Сейчас тебе будут противостоять люди, которые посвятили убийству всю свою жизнь. Они тренируются каждый час, каждую минуту.

— И всё равно, — я упрямо мотнул головой. — ТОГДА моя стратегия сработала.

Конец второй книги

Зимина Татьяна Сан-Инферно 3. Удача новичка

Глава 1

Шагнув на ступени перед "Чистилищем", я остановился.

Не думал, что всё НАСТОЛЬКО запущено...

Весь проспект заполняла толпа.

Тролли, баньши, ангелы, демоны, мелкие ребята, похожие на гномов и Горгониды, которые даже рядом с рослыми демонами казались великанами.

Люди.

И все смотрели на меня...

Нет, я уже привык к популярности. Попав в Сан-Инферно, я хлебнул столько внимания, сколько не имел за всю прошлую жизнь.

Но сейчас на улице творилось что-то с чем-то.

Не успел я моргнуть, как оказался в эпицентре направленных на меня крупнокалиберных орудий.

Микрофоны, звукоуловители и такие пушистые штуки на длинных палках, похожие на дохлого хорька и воротник шубы одновременно.

— Привет, Макс! Как делишки?

На редкость краснокожий демон вёл себя так, словно вчера мы с ним пили на брудершафт.

— Как ты оцениваешь свои шансы на победу, Макс?

Девушка, похожая на золотую рыбку, посмотрела на меня губами.

— Как думаешь, Макс, сколько ты продержишься против Молотилки?

— А Зубодробительный Сюрприз? Что ты сможешь противопоставить ему, красавчик?

— Аналитики подсчитали: твои шансы против Доброго Водолея — ноль целых, три десятых к ста тридцати. Что ты на это скажешь, Макс?

На самом деле, репортёрам не требовались мои ответы. Всё, что нужно, они уже придумали и написали. Держу пари: статьи уже попали на печатный станок, и совсем скоро влажные, пахнущие типографской краской листы выбросят на улицы Сан-Инферно.

Улыбнувшись репортёрам, я шагнул на тёплый ещё асфальт. Толпа расступилась.

Вокруг меня образовалось пустое пространство — и по мере продвижения, оно смещалось вместе со мной.

А я размышлял вот о чём: есть две противоположные точки зрения на то, как лучше уцелеть: находясь в толпе, или выйдя за пределы оной.

Логика первой: на людях ни один убийца не посмеет напасть на жертву.

Логика второй: в толпе убийце сподручнее всего незаметно прикончить жертву. Сунул ножик под ребро — и до свидания. Никто и не заметит...

На самом деле, есть ещё третья логика.

Её придумал я сам, руководствуясь наблюдением повадок и поведенческих рефлексов совершенно особенного вида убийц, ареалом обитания которых является исключительно Сан-Инферно. А именно, вида "Убийца законопослушный".

Этот вид не имеет привычки нападать исподтишка. Он любит гласность. Свидетели делают отличную рекламу, а значит — повышают рейтинги.

И гонорары.

Поэтому местный вид убийц не действует в толпе. И не избегает её.

ОН НАПАДАЕТ ТОГДА, КОГДА ЭТО НАИБОЛЕЕ ВЫГОДНО.

Хорошее освещение, живописный пейзаж, красивое оформление...

Словом, убийце законопослушному нужна СЕНСАЦИЯ.

Просто так, за здорово живёшь, он и пальцем не шевельнёт.

Отсюда можно сделать простой вывод: чтобы выжить, нужно быть НЕЗАМЕТНЫМ. Неинтересным. Тусклым, как старая обёрточная бумага.

И всё время находиться в окружении вещей, которые даже самый непритязательный убийца не захочет использовать, как антураж для инсталляции под названием "смерть".

И если бы я не был собой, то есть, Безумным Максом, а кем-то другим, то обязательно бы взял на вооружение это ценное, но в данных обстоятельствах бесполезное наблюдение.

Как я уже сказал Кассандре, я не собираюсь прятаться. Таиться, мимикрировать и прикидываться ветошью.

Безумный Макс, гордый владелец стриптиз-клуба "Чистилище", не прячется от кого бы то ни было, будь то убийца или налоговый инспектор.

Он всегда встречает опасность лицом к лицу.

Или к животу — что в данный текущий момент и происходило...

Сначала я даже не понял, что на меня нападают. Просто налетел небольшой, мне по-пояс, смерч, и сбил с ног. Точнее, ПОПЫТАЛСЯ.

Но выступая в весе пера, сложно сдвинуть с места асфальтовый каток. Нет, я вовсе не намекаю, что я на него похож. Но соотношение сил было примерно таким.

Налетев один раз, и потерпев крушение в районе моего экватора, незадачливый убийца отступил. Поплевал на руки, надвинул пониже кожаный капюшон — чёрный — и ринулся в новую атаку.

Я остановил его, выставив руку и уперев ладонь ему в лоб.

Какое-то время убийца месил кулаками воздух, но потом до него всё-таки дошло, что дело, а точнее, он сам, не движется.

— Любезнейший, — позвал я. — Соблаговолите озвучить свои намерения.

Коротышка перестал месить воздух и остановился. Поправил сбитый на бок капюшон, принял гордую позу и сделал надменное лицо.

А потом оглушительно чихнул.

— Будьте здоровы, — вежливо сказал я.

— Спасибо. И вам не хворать, — вежливо откликнулся убийца.

— Я — Макс. Для друзей — Безумный Макс.

— Алимент Три Секунды, для врагов — Трёхсекундный Али, — с достоинством представился киллер.

Я подавил смешок. В моём мире термину "трёхсекундный" придают совершенно определённое значение, но кто я такой, чтобы мешать людям выбирать себе прозвища?

Вероятно, на моём лице всё же отразились какие-то чувства, потому что мой новый знакомый с укоризной пояснил:

— Трёхсекундный — потому, что мои жертвы не живут больше трёх секунд после того, как я беру контракт.

— Ясно, — с каменным лицом кивнул я. Глупо указывать на то, что наша встреча длится уже пару минут, а я всё ещё жив.

— И потому что я быстрый, как секундная стрелка, — не унимался киллер. — Я во всём быстр. И в убийстве и в любви.

— Вам — верю, — я искренне улыбнулся.

Беседа зашла в тупик...

— Эм... Мне говорили, что в охоте будет принимать участие "особый отряд", — сделал я новую попытку наладить контакт. — Лучшие из лучших, как сказал мастер Заточчи. — Элитные охотники за головами.

— Встаём, и не падаем, пока не кончим.

— Да что вы говорите!.. Как интересно.

— Именно так.

Я невольно смерил взглядом его щуплую и что уж греха таить, СЛИШКОМ короткую фигурку.

— Главное не размер, а умение, — скромно, но с достоинством поведал киллер.

— Полностью с вами согласен.

Мы светски помолчали. Как два человека, сполна удовлетворённые друг другом. Тьфу, тьфу, что это я говорю! Наверное, заразился от собеседника...

— А как вам понравится это? — после вежливо выдержанной паузы осведомился Алимент Три Секунды, и потянулся к ремню на штанах.

В его руке появился угрожающего вида серп.

Я тут же, совершенно рефлекторно, совершил движение, которое практикуют футболисты, ожидая штрафного удара.

— Совсем не нравится, — честно сообщил я, пятясь назад.

Киллер удивлённо моргнул.

— Нет? — вопросил он с непередаваемой интонацией человека, которому отказала проститутка. После того, как он предложил ей тройной тариф.

— У меня несколько другие предпочтения.

— О. Как неловко получилось...

— Надеюсь, вы меня поймёте.

— Ну...

— Тем более, три секунды давно истекли.

— Мы могли бы начать заново, — с надеждой вскричал киллер.

— Как-нибудь в другой раз, — пообещал я на бегу.

— Я буду ждать...

Донеслось до меня сквозь толпу, но я уже был далеко и отвечать не стал.

Толпа не редела. Я шел сквозь неё, как ледокол сквозь паковый лёд. Над головой весело посверкивал магический шар — не удивлюсь, что это было изделие мага Карбункула; негромко жужжа, он летел то передо мной, то сбоку — освещая для публики, как я понимаю, наиболее выгодный ракурс.

После встречи с коротышкой Алиментом я приободрился. Если остальные охотники похожи на него, то я смогу заболтать их до смерти — уж простите за каламбур.

Неспешной трусцой я миновал квартал, принадлежащий Гильдии Праздников и Оргий, и вступил в квартал Гильдии Пекарей.

В воздухе повис незабываемый запах свежей выпечки. Интересно: увижу я когда-нибудь САМИХ гремлинов? Или так и буду пожинать плоды их... жизнедеятельности, в виде тонн грязной посуды?

Надо как-нибудь проведать Фонци. Кого Папа Борщ назначил посудомойщиком вместо меня?.. Как-то некогда было об этом спрашивать, но надеюсь, он хорошо заботиться о моём трудолюбивом приятеле...

Тьфу ещё раз. Краткое знакомство с Алиментом придало всем метафорам в моей голове совершенно определённый оттенок.

Наверное, какое-то время лучше ВООБЩЕ не пользоваться метафорами.

Во избежание.

Следующий киллер дал о себе знать сокрушительным ударом. И ударь он в спину, как на его месте поступил бы любой нормальный подлый человек, твёрдо решивший лишить жизни ближнего своего, всё было бы в ажуре — для него, не подумайте чего хорошего.

Но он ударил в грудь.

Всё произошло очень быстро, я рассказывать буду дольше. Но обычно так и бывает: вот ты идёшь по улице, бодр и весел, — миг! И ты удивляешься, отчего мостовая вдруг встала вертикально, а из твоего носа течёт какая-то странная красная жидкость...

Итак: Убийца вырос прямо передо мной, как из-под земли. Возможно, так и было — мельком я всё-таки ЗАМЕТИЛ канализационный люк как раз на пути своего следования.

Вот он возник передо мной, с ЗАРАНЕЕ занесённой для смертельного удара рукой...

Я отреагировал, как любой нормальный мужик: рефлекторно врезал ему в ухо.

Убийца рухнул, как скошенная травинка.

А всё не так плохо...

Испытывая небывалый подъём духа, я перешагнул бесчувственное тело, и...

Что-то просвистело мимо головы. Боль была довольно приличная, и в первый миг я решил, что мне оторвало ухо. Но ощупав драгоценный орган слуха, я решил, что всё в порядке. Просто царапина.

Из которой кровь льёт, как из ведра...

Так, где-то у меня был платок.

Иметь при себе носовой платок меня выдрессировала бабушка. Её не колыхали аргументы о том, что это анахронизм и прошлый век. Что "Клинекс" гораздо удобнее, и что на свете давно существует такая штука, как "влажные салфетки".

Бабуля была непреклонна.

Она совала мне в карман чистый, и выглаженный так, что можно порезаться, носовой платок с упорством альпиниста, решившего покорить самую высокую вершину мира.

Каких-нибудь десять лет, и без носового платка я чувствовал себя, словно голый на Красной площади.

Промокая ухо, я чуть не пустил слезу: спустя столько лет и мучений, платок наконец-то пригодился.

Прижав руку с платком к раненому уху, я огляделся.

Не считая многотысячной толпы, жадно впитывающей каждое моё движение, вокруг не было никого.

И тут мимо пролетела ещё одна стрела...

Ну, не то, чтобы совсем мимо. Она воткнулась мне в рукав — ровно на миллиметр от кожи. Я чувствовал холод наконечника, его остриё прошло насквозь и вылезло с другой стороны куртки.

Я ещё раз оглядел толпу... Голодные жадные лица, пристальные взгляды — люди стояли молча, боясь упустить хотя бы нюанс из разыгрываемой перед ними драмы жизни и смерти.

Впрочем Смерть в Сан-Инферно — такой же азартный игрок, как и другие. Так что, ничего удивительного.

Интересно: почему никто не убегает?..

В моём мире, стоило кому-то начать стрелять в толпе, уже началась бы дикая паника.

Ор, визг, кто-то, обхватив голову руками, падает на колени, кто-то, разбросав в стороны женщин и детей, мужественно прячется за капотом автомобиля...

Ах да, — напомнил я себе. — Ни один уважающий себя киллер не пришьёт кого-то БЕСПЛАТНО. Это ж вопиющий непрофессионализм!

Если подумать, в таком подходе есть свои преимущества: пока на тебя не оформлен контракт, можешь совершенно спокойно гулять по краю пропасти.

А о несчастных случаях позаботится Гильдия.

Следующая стрела вошла в ногу. И снова только проткнула штанину, с ювелирной точностью пройдя рядом с бедром...

Да он издевается, — подумал я. — Играет со мной, как кошка с мышкой.

Хвастается мастерством.

Но... Что Я могу противопоставить такой тактике? Замереть на месте, предоставив стрелку неподвижную мишень — глупо.

Скакать, как мартовский заяц, чтобы сбить прицел — несолидно.

Ударить в ответ?

Знать бы, куда бить...

И тут я заметил на соседней крыше тусклый блик.

В квартале пекарей дома гораздо ниже, чем в нашем. Они больше походили на буханки хлеба с вырезанными в корке дверьми, окошками, и торчащими над горбушками трубами.

В иное время я бы оценил живописный пейзаж и фантазии местных архитекторов, но сейчас просто порадовался, что горбатые крыши не могут скрыть слишком много.

Внимательно приглядевшись, я заметил отблеск воронёного металла, и дождавшись, когда в меня воткнётся следующая стрела — почему-то я был уверен, что и она не заденет ничего важного, — согнулся пополам.

Сделав вид, что смертельно ранен, я протянул руку к мостовой и ковырнув пару раз, подцепил круглый, не слишком крупный булыжник — самое популярное оружие пролетариата всех измерений.

А потом, прицелившись и коротко размахнувшись, пустил его туда, где по расчётам, была голова киллера...

Когда-то, в глубоком детстве, я был чемпионом по разбиванию фонарей. Мы, пацаны, тратили долгие часы на то, чтобы натренировать глазомер, набить руку, научиться выбирать правильный камешек... Мы старались попасть в лампочку с первого броска. И если это удавалось — респект, уважуха и бесплатная жевательная резинка были обеспечены до тех пор, пока рекорд не перебьёт более удачливый соперник.

Зачем я это делал? А чёрт его знает. Для того, чтобы почувствовать себя крутым — мальчику со скрипкой очень трудно таковым КАЗАТЬСЯ.

Через мгновение послышался глухой удар, а потом узкое, затянутое в чёрный костюм тело скатилось с крыши и ударилось о мостовую. Не слишком сильно — в силу архитектурных особенностей булочной, лететь было недалеко.

Вот если бы он свалился с крыши "Чистилища" — гноллы с мощными вениками и вместительными совками были бы тут как тут.

Я пошел дальше.

Без особой цели, но почему-то ноги сами несли меня маршрутом, которым мы с Лолой ходили в казино папы Коломбо.

Может, просто потому, что я не знал ничего другого — ночная прогулка с Кассандрой не в счёт.

Кроме того, углубляться в сумрачные подворотни я не собирался.

Толпа несколько поредела — начались спальные районы, жители которых неожиданностям улиц предпочитали приватный комфорт домашних кинотеатров.

Мастер Заточчи сказал, что моя прогулка будет транслироваться на весь город, да и магическая камера никуда не делась — всё также зудела над ухом, как надоедливый комар.

Ещё один убийца свалился прямо мне на голову — я вовсе не шучу. Он прыгнул на меня, как дикий гепард, и непременно сломал бы мне шею, если бы я не успел сделать следующий шаг...

Потом меня пытались "достать" из духового ружья — осторожно, двумя пальцами, я вытащил отравленный шип из воротника куртки и отправил обратно. Кто-то, размером с крупную мартышку, свалился с дерева.

Из огнемёта — вспрыгнув на каменный забор, я избежал языка пламени, а удержавшись на краю и не рухнув во двор — от перспективы стать обедом огромному цепному псу с тремя головами.

Потом на меня напал настоящий, неподдельный ниндзя с нунчаками. Он словно выпрыгнул из фильма с Джеки Чаном, больно огрел себя деревянной палкой по локтю и с воем убежал.

Я устал считать. Да и вообще подустал. Но Задница всё ещё упорно цеплялся за горизонт, и до окончания праздника под названием "охота на Макса" оставалось не меньше двух часов...

Обнадёживало то, что пока у меня неплохо получалось остаться в живых. Я даже принялся мысленно составлять меню ужина, которым мы с Кассандрой отпразднуем отмену контракта на мою голову.

Устрицы — о них я уже говорил; потом салат с ананасами и грецкими орехами, на горячее — ростбиф, я знаю, донья Карлотта готовит его ПРОСТО ВОСХИТИТЕЛЬНО.

Запивать будет лёгким белым вином, а на десерт...

— ПССТ...

От неожиданности я подскочил на полметра, а потом поскользнулся и больно ударился о мостовую. Сначала — коленями, затем — ладонями, и в последнюю очередь — подбородком.

И вроде бы не сильно приложился, но в голове установился звон, а из глаз полетели искры.

Вот так вот.

Чтобы успешно закрыть контракт, вовсе не нужен профессиональный киллер.

Всего лишь домашнее животное, которое любит сюрпризы.

— Привет, Труффальдино, — без особой радости в голосе сказал я, потирая поочерёдно ушибленные места. — А как же твоя агорафобия?

— Аго-что?

— Ну, ты же боишься открытых пространств. Поэтому и сидишь безвылазно в "Чистилище", прячась по чердакам и чёрным лестницам.

— Как я погляжу, ты не слишком-то рад меня видеть, — обиделась крылатая чёрно-белая бестия.

— Ну что на это сказать? — я философски пожал плечами. — Ты просто выбрал не то время и не то место. Видишь ли, меня тут хотят убить. И я ПОСТОЯННО жду нападения.

— М-да, не самое приятное занятие, — как ни в чём ни бывало, Труффальдино принялся умываться. Он так старательно тёр лапкой ухо, что от шерстки летели искры.

— Сам в шоке, — я устало присел рядом, прямо на нагретые камни мостовой и вытянул ноги.

Недовольно ропщущей толпе, временно лишенной зрелища моих злоключений, я не задумываясь показал средний палец.

Какого чёрта, в конце концов?.. Может у звезды экрана быть перерыв.

— Кстати об этом, — сквозь умывания, сказал кот. И как ему удаётся одновременно так усердно работать языком и говорить?.. — Меня прислала Кассандра.

— Ух ты! Опасная девушка беспокоится обо мне? И как она узнала, где меня искать?

— Мы все в "Чистилище" следим за тобой, — напомнил кот. — Ничего особенного, на мой взгляд. Но люди делают ставки, это их как-то стимулирует.

— Ого. И кто поставил на меня? Нет, не говори, я сам угадаю...

— Кассандра велела передать тебе пару слов, — перебил крылокош. — Она сказала, ей плевать на правила, плевать на Гильдию, потому что они поступают с тобой нечестно.

У меня засосало под ложечкой.

— И что это за слова?

— Ночь перед рассветом всегда темнее.

Глава 2

Я глубокомысленно посвистел. Ничего путного в голову не пришло.

— И что это значит? — спросил я крылокоша.

— Ты мне скажи.

— Может, ты что-то перепутал? Или неправильно запомнил? Или она говорила что-то ещё...

— У меня фотографическая память, — обиделся кот. — Я помню всё с тех пор, как был неоперившимся котёнком. Например, день, когда ты попал в Сан-Инферно.

— Вечер, — автоматически поправил я. — Я попал в Сан-Инферно вечером.

— Это мелочи, — отмахнулся крылокош.

— МЕЛОЧИ? — я возмущенно фыркнул. — Бог скрывается в мелочах, — слышал такое выражение?

— А дьявол — в деталях, — отбрил Труффальдино. — Чувствуешь разницу? Я — нет.

— Но она есть, — упрямился я. — И только идиот её не заметит.

— Вспомнил, — перебил крылокош. — Ещё Кассандра сказала, что ты — идиот. По-моему, это — существенная деталь.

— А по-моему, наоборот: незначительная мелочь.

— Эй, Макс! — вдруг долетел голос из толпы.

— Чего надо? — не слишком дружелюбно откликнулся я. Никакой личной жизни, право слово...

— Долго ты собираешься сидеть на одном месте? — не унимался голос.

— Сколько надо, столько и буду, — огрызнулся я.

В конце концов, нигде не сказано, что я непременно должен ДВИГАТЬСЯ. А ведь это отличная мысль... Я буду сидеть здесь, а киллеры... А киллеры пускай становятся в очередь.

— Эй, мы так не договаривались, — возмутился кто-то другой. — За что мы платили свои кровные денежки?

— Ни за что, — ответил третий. — Это БЕСПЛАТНОЕ развлечение, ты забыл? Вот те, кто сейчас сидят у своих хрустальных шаров — те, конечно, попали... Что за удовольствие следить за жертвой, которая никуда не бежит, а только сидит на месте и чешется?

— Я не чесался! — моему возмущению не было предела. — А потирал ушибленные места.

— Имей совесть, Макс! — закричал ещё кто-то. — Я поставил против тебя золотой, отрабатывай инвестиции.

— Вот если бы поставил НА меня, — возразил я. А потом оглядел толпу совсем другими глазами. — Эй, ребята... А кто-нибудь из вас ВООБЩЕ ставил НА мою победу?

Со всех сторон раздался здоровый ржач людей, веселящихся безнаказанно.

— Ищи дурака!

— Стать Жертвой в игре с Заточчи — это верный Смерть!

— И каковы ставки? — я повысил голос, перекрикивая толпу.

— Двести к одному, — ответил какой-то доброхот. — Были бы выше, но мастер Заточчи объявил: то, что ты ПОКА ещё остаёшься в живых — досадная случайность, скоро её исправят.

Ага, — хмыкнул я про себя. — Выпустят новую партию киллеров. Апгрейженную, по сравнению с предыдущей...

И тут у меня похолодело внутри.

Вот о чём говорила Кассандра!

Её слова о том, что ночь перед рассветом темнее всего — это обо мне. То есть о том, что НАСТОЯЩАЯ охота ещё и не начиналась!

Пока что на меня спускают новичков и двоечников — или как это у них называется... Словом, неудачников. Они выступают на разогреве — дают толпе как следует завестись, начать делать НАСТОЯЩИЕ ставки.

Охотники ко мне ещё ДАЖЕ НЕ ПРИБЛИЖАЛИСЬ.

Я вскочил. Просто не мог больше сидеть. В ногах, в пояснице, и в том, что немного ниже, внезапно появился довольно неприятный зуд — словно на меня уставилась сразу сотня стволов.

И они вот-вот выстрелят.

— Труффальдино, — позвал я. — Можешь сделать для меня кое-что?

— Обречённому не отказывают в последней затяжке.

Как всегда в безвыходной ситуации, мной овладела весёлая ярость.

— Ха!

— Ну извини. Таков расклад, — промурчал кот.

— Вернись в "Чистилище", найди Розарио и скажи, что я велел заложить клуб, а все деньги поставить на мою победу.

Крылокош перестал умываться. Пушистая, одетая в белый носочек лапка так и замерла в воздухе.

— Ты шутишь, — наконец сказал кот. Зрачки его сделались узкими и глубокими, как щели в иные миры.

— Нисколько. Напротив: прошу приложить ВСЕ усилия к тому, чтобы Розарио тебя не только выслушал, но и послушался.

— Ты всё потеряешь, Макс. Мало кому удавалось выиграть пари у мастера Заточчи и его шайки головорезов.

— Моя победа войдёт в историю, — уверенно сказал я.

Эх, если б я действительно так себя чувствовал... Никто в меня не верит! Но они всё равно проиграют. Так пусть огребут. По полной.

Почувствовав прилив сил, я начал разминку. Ритмично взмахивал руками, поднимал колени, делал выпады — не забывая о правильном дыхании, которое мне очень даже пригодится.

Зрители оживились.

— Что ты собираешься предпринять, Макс? — выкрикнули из толпы.

— Подороже продать свою жизнь, ясное дело, — ответил другой голос.

— Против Охотников ему без шансов, — авторитетно высказался третий. — Лично я поставил на Пилу.

— Да твой Пила — ничто против Шаробум.

— Хвостатый Хорёк их обоих уделает...

Началась серьёзная обстоятельная полемика. В неё вступали всё новые зрители, со знанием дела высказываясь "за" или "против" какого-либо из охотников за головами.

Судя по кличкам, охотники были чем-то вроде "отряда Самоубийц" из моего мира. С одной крошечной, но заметной невооруженным глазом разницей: на Земле они существовали только в комиксах.

А здесь, в Сан-Инферно,были реальны, как... камни мостовой у меня под ногами. И столь же незамысловаты. Хватай, да швыряй.

Вот мастер Заточчи и решил "швырнуть" их в последний момент. Так сказать, на финалочку.

Я набегаюсь и устану, а почтеннейшая публика, вполне насладившись гонкой, будет мысленно подсчитывать барыши, и тоже швырять — всё новые и новые ставки.

Помахав зрителям, я взобрался на ближайший забор. С него — на покатую крышу булочной — дымок из трубы вкусно пах деревянными стружками и горячим хлебом.

Когда я скрылся из виду, толпа внизу зароптала.

Но я только усмехнулся: кто-то правильно заметил, что на улицу вышли те, кто мог позволить себе только БЕСПЛАТНОЕ зрелище. Остальным всё прекрасно видно. Так пусть наслаждаются!

Я взмахнул руками, делая вид, что потерял равновесие. На лице — соответствующее моменту выражение, в глазах — паника.

В Москве мы тоже так развлекались: видео, где паркурщик ЧУТЬ не упал, но всё-таки удержался; где видно, КАК ЕМУ ТРУДНО, набирали гораздо больше лайков.

Люди обожают сопереживать.

Темно перед рассветом, говорите?..

Так я устрою вам тёмную.

И я побежал. С разбегу взлетел на конёк крыши, не останавливаясь, прыгнул на соседнюю... Чуть не свалился, неловко заскрёб носками ботинок по стене, и всё-таки удержался.

Мастерство не пропьёшь, такие дела.

Снизу долетел разочарованный выдох. Жертва снова выжила — какая досада...

Нет, я не обижался. Почтеннейшей публике всего-навсего хотелось развлечься. Им не важно, что жертвой являюсь именно я — точно так же они переживали бы против любого, от кого зависит их выигрыш.

Обидно другое: почему никто не поставил НА мою победу? Неужели я так уж плох? Или... Охотники НАСТОЛЬКО хороши?

На этой мысли я споткнулся. По-настоящему.

Да, такие мысли ТОЧНО не приведут меня к победе...

Отключи мозг, — приказал я себе. — Подчинись инстинктам. Ты не впервые на крышах, и не впервые за тобой гонятся. Пусть всё идёт свои чередом.

А ты, Макс, делай то, что умеешь лучше всего.

Кастанеда писал о том, что существует особый БЕГ СИЛЫ.

Когда отключаются все мысли, и остаются только чувства: чувство свободы, уверенность в том, у тебя всё получится. Ты паришь над своим телом, как чайка над морской пучиной, и всё, что происходит, происходит не с тобой. Тело — всего лишь фигурка на экране, набор пикселей, а твоя рука управляет геймпадом, который заставляет фигурку прыгать, подтягиваться на руках и перебрасывать ноги...

Всё это понарошку.

И вдруг я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО почувствовал, как вышел из тела. Повис над своей макушкой, наблюдая за тем, как я несусь по скользкой застеклённой крыше.

Это была оранжерея, или зимний сад — точнее, летний, в котором амулет климат-контроля не даёт растениям свариться всмятку.

Там даже имелся бассейн.

И вот, скользя над бассейном, я скорее почувствовал, чем увидел смутную тень в его глубине... И смог затормозить — стекло было скользким, уж вы мне поверьте, — распластавшись по нему, как морская звезда.

Как только я это сделал, между моих широко раздвинутых ног пролетел... гарпун. Вам смешно?

Мне — нет.

Стреляли из того самого бассейна. И как только гарпун пробил крышу, я обрушился вниз, вместе с лавиной осколков.

Кто-то будет очень сердиться, обнаружив в своём любимом садике... такое.

Когда я вылезал на край бассейна, убийца, краснокожий демон в чёрном, облепившем тело мокром костюме, сделал жест, отдалённо напоминающий салют.

Дальше всё шло, как в боевике. Я бежал, уклоняясь от выстрелов — один раз стреляли из катапульты, ей Богу, не вру!

От свистящих в воздухе топоров, ассегаев и томагавков.

Перепрыгивал утыканные острыми кольями ловушки, нечувствительно преодолевал стены пламени, а также скользких, неприятных на вкус и цвет жидкостей.

Я был Принцем Персии и Ларой Крофт в одном флаконе!

Не знаю, что на меня нашло. Или снизошло — какое-то наитие, дар.

Я предугадывал ВСЕ движения противника. Ну, почти все... Пару раз мне чувствительно "наступили на лапу".

В результате куртка стала похожа на индейское пончо — ну знаете, такое, из бахромы... И я вновь лишился ботинок: вляпался обеими ногами в какую-то липкую гадость, которая начала быстро переваривать подошвы. Пришлось принять волевое решение и...

Надо будет раздобыть кроссовки. Никаких ботинок, никакого пижонства. Обычные пластиковые кроссовки, которые даже самая голодная жижа не сочтёт съедобными.

Задница коснулся нижним краем горизонта.

Итак... в распоряжении убийц ещё полчаса. И я должен эти полчаса продержаться.

Устрицы, яблочный пирог и мороженое. Может, не самое изысканное сочетание блюд, но я хотел попробовать их вместе с Кассандрой.

Как она меня называла?..

Идиот.

Ну конечно, как я раньше не догадался. Ещё там, на жарком и душном чердаке "Чистилища" она сказала: ты идиот, Макс. А мои мысли были заняты совсем другим, и я не придал им значения. А зря... Потому что Кассандра обиделась.

Ведь она говорила уже, эти самые слова. Там, в Травяном море. Она сказала:

— Ты идиот, Макс. Но я тебя люблю.

ВОТ ЭТО я и должен был услышать на чердаке! Кассандра любит меня.

И это вовсе не пустые слова — в чём меня успел убедить Дикий Бизон, да так крепко, что я и ДУМАТЬ забыл о такой перспективе!

Кассандра любит меня.

Ради того, чтобы сказать ей то же самое, я ОБЯЗАН вернуться в "Чистилище".

Не ради денег. Не ради славы или того, чтобы сохранить свой клуб. И даже не ради маленькой собачки сержанта Пеппера.

Она должна знать, что я не забыл её слова.

Бросив ещё один взгляд на небо, я убедился в том, что Задница не сдвинулся с места.

И побежал дальше.

Прыжок, подъём-переворотом, подтянуться на руках, закинуть ноги, прыгнуть в сторону...

Главное, не сбить дыхание. Сохранить ритм. И помнить о том, что я должен сказать Кассандре.

— Ну, как дела?

Не скажу, что я был к этому готов. Когда висишь над десятиэтажной пропастью на одной руке, трудно быть готовым к чему-то, кроме попыток не сорваться вниз. Но я как-то уцелел.

— Привет, Зебрина.

Девчонка сидела на самом краешке крыши, и была... Естесс-но. Совершенно голой.

Она подтянула ноги, обхватив колени руками, и в принципе, ничем не сверкала. Но как по мне, для обозрения всё-таки было СЛИШКОМ МНОГО Зебрины.

— До конца охоты осталось двадцать три минуты, — сообщила драконица.

— А разве правилами пари не запрещено мне помогать?

Подтянувшись, я ухватился за карниз второй рукой, перекинул через край ноги и сел рядом с девчонкой. На её наготу я старался внимания не обращать. Никаких джентльменских жестов в плане рубашки, которой у меня всё равно нет.

Никаких эмоций. Никаких чувств.

Честно-честно.

— А я и не помогаю, — пожала плечиками Зебрина. Глаза у неё были, как маленькие зеркальца. Такие же непрозрачные и пустые. — Просто наблюдаю, как ты справляешься.

— Если мастер Заточчи не засчитает пари, только потому что ты...

— Я НЕ ПОМОГАЮ. Магический шар всё видит.

— Тогда зачем ты здесь НА САМОМ ДЕЛЕ?

Переведя дух, я поднялся и припустил вдоль карниза, высматривая наиболее зубодробительный маршрут. Я что хочу сказать: если убийцы хотят меня достать — пусть потеют.

— Я хочу поговорить.

Зебрина невесомыми прыжками неслась рядом со мной. Ни нагота, ни высота не доставляли ей никаких неудобств.

— Тебе не кажется, что сейчас — не лучшее время для разговора?

— Другого может не быть.

— А, так ты тоже уверена, что я не справлюсь?

— Нет, я не то хотела сказать... — девчонка остановилась. Я тоже. — Я узнала, что ты... что вы с Кассандрой... Что ты пригласил её на свидание.

Я усмехнулся. Так вот в чём дело. Старое доброе соперничество.

— Именно так поступают люди, когда испытывают симпатию. И хотят узнать друг друга получше.

— СИМПАТИЮ? — она задохнулась от возмущения. — Да от тебя ЗА КИЛОМЕТР несёт этой...

— Поосторожнее в выражениях, когда говоришь о моей девушке, — предупредил я.

— Кассандра — не твоя девушка. Я — твоя настоящая девушка. И твоя будущая жена.

— Какой сюрприз. А я и не знал.

— А вот и знал! Мой папа тебе об этом говорил. И ты устроил всё это только ради того, чтобы я ревновала.

Я почесал в затылке.

— Послушай, Зебрина... Помнишь, когда мы только познакомились, ты сама говорила, что тебе всё это неинтересно. И что я тебе ни чуточки не нравлюсь. Помнишь?

— Тогда я ещё не знала, какой ты клёвый.

— О, конечно. Этим-то всё и объясняется. Я — клёвый, а значит, должен принадлежать тебе.

— Я ВСЕГДА получаю то, что хочу.

— Ну, может, тебя в таком случае устроит мой хладный труп? Потому что ты так заморочила мне голову, что я вполне могу сорваться.

Я разбежался и перепрыгнул на очередную крышу. Интересная конструкция. Словно лестница. Которая начала двигаться, чёрт побери, как только я на неё ступил! Как эскалатор. Пришлось поднажать, чтобы не скатиться вниз, к мусорным бакам на улице.

И почему всегда мусорные баки?..

— Никто не посмеет причинить тебе вред, пока ты со мной, — высокомерно объявила девчонка, перепорхнув через предательский эскалатор одним лёгким прыжком.

Я вновь остановился.

— Ты сама хоть понимаешь, что это шантаж? — она вытаращила глазищи. — Насильно мил не будешь, — пояснил я более доходчиво. Повзрослей уже, и прими, как данность то, что не всё происходит по твоему желанию.

— Это Сан-Инферно, Макс, — на удивление по-взрослому усмехнулась Зебрина. А мы — драконы. Здесь ВСЁ происходит по нашему желанию.

— Значит, всё-таки не всё.

Я уже видел впереди крышу родного клуба. Не буду тешить себя иллюзиями: очевидно, там меня ждёт САМОЕ серьёзное испытание. Которого я могу и не выдержать, если буду разрываться между выживанием и попытками вразумить эту глупую девчонку.

— То есть, хочешь сказать, я тебе не нравлюсь, — начала она следующий заход.

— Нет, ну что ты. Смертельно обожаю, когда меня достают.

— То есть, всё дело в этом, — гнула своё Зебрина. — Но если я тебе буду нравиться...

— Этого недостаточно, — пропыхтел я, переваливаясь через низкий парапет на своей родной крыше. Впереди, на фоне стремительно багровеющего неба, сияли гигантские буквы вывески стриптиз-клуба. И за ними явно кто-то прятался... — Нужно совпадать эмоционально, понимаешь, о чём я?

— Постой, Макс...

— Мы должны быть на одной волне, — продолжил я.

— Нет, ты взгляни...

— Чувствовать себя так, словно готовы ОТДАТЬ ЖИЗНЬ друг за друга.

— Хорошо. Если ты хочешь именно этого.

И она встала прямо передо мной.

В тот самый миг, когда из темноты вылетело копьё.

Я знал, я чувствовал, что там кто-то есть! Но свет вывески ослепил меня, притупил реакцию. К тому же Зебрина, мельтешащая рядом в голом виде, не добавляла сосредоточенности.

Но это — не оправдание тому, чтобы вместо меня погибла девчонка. Поэтому я сделал единственное, что успевал: оттолкнул её в сторону, что было сил.

Глава 3

Я сделал это в последний момент, в тот самый миг, когда копьё, чёрное, с тяжелым наконечником, почти коснулось её груди.

Нет, жертвовать собой я вовсе не собирался. Просто так получилось.

Но инерция — дама упрямая.

Толкая Зебрину, я сам потерял равновесие и мы покатились по крыше — прямо под ноги киллеру.

Сбили его с ног, и превратившись в огромную кучу-малу, врезались в парапет на другой стороне.

Основной удар пришелся на незадачливого убийцу — вот невезуха, право слово.

— ТЫ С УМА СОШЛА?.. — мы с Зебриной переплелись так туго, что встать я даже не пытался. И поэтому орал ей прямо в лицо. — КАКОГО ХРЕНА ТЫ ТВОРИШЬ? ОН ЖЕ ТЕБЯ ЧУТЬ НЕ УБИЛ...

— Во-первых, мне ничего не грозило, — ледяным тоном ответила девчонка. — Забыл, кто я такая? А во-вторых... — она отвела взгляд. Где-то за её спиной начал подавать признаки жизни придавленный киллер. — Ты сам только что сказал: любовь — это готовность отдать жизнь.

— ДА, НО НЕ ТАК ЖЕ БУКВАЛЬНО!

— Перестань орать, плиз. Я и так тебя слышу.

— ИЗВИНИ. Я ЗА ТЕБЯ ОЧЕНЬ ИСПУГАЛСЯ.

— Ага...

Она сказала это очень многозначительно. А потом ловко выскользнула из-под меня — не подумайте чего плохого — и встала рядом, во всей своей сияющей наготе.

Не знаю, был ли это тонкий расчёт, или девчонка и впрямь не ведала, что творит, но последние лучи Задницы, мягкие и серебряные, облили её фигуру, превратив в драгоценную статую.

Зрелище, я вам скажу, просто умопомрачительное.

А потом у неё за спиной распахнулись крылья. Огромные, чёрные и кожистые, с острыми шипами на концах.

— Не знал, что драконы — родственники летучих мышей.

Поймите меня правильно: я пытался сохранить, если не обмоченные штаны, то хотя бы лицо.

— Сам ты мышь.

— О-ох...

Это очнулся убийца. Поднялся на колени и потряс головой. Из волос выпала проволочная удавка.

И хоть мастер Заточчи и обещал, что у каждого киллера будет всего одна попытка, я на всякий случай отошел в сторону. Вдруг ушибленные киллеры отличаются стойкой злопамятностью?

— Почему ты ещё жив? — вопрос был адресован ко мне.

— Сам в шоке.

— А где... все остальные? — неуверенно покачиваясь, он сел и привалился к парапету.

— Не знаю. Может, передумали?

— Этого не может быть.

И он посмотрел мне через плечо.

Нет, убийца прекрасно знал своё дело. И ничем себя не выдал: взгляд был рассеянным, расфокусированным — он как бы блуждал, ни на чём конкретном не останавливаясь.

Но я увидел отражение в его зрачках.

Отражение имело изящную спортивную фигуру и... больше я ничего не заметил, потому что инстинктивно отскочил в бок.

На ушибленного киллера обрушилась плотная мелкоячеистая сеть. По ней побежали синие искры, тот забился в судорогах.

— Ш-шароб-буммм, Люциффер т-тебя подери... — успел выдавить киллер, и вновь отключился.

Но даже после этого судороги не прекратились.

А я неторопливо пошел к дальнему краю крыши, где как я помнил, располагалась небольшая надстройка с крохотным слуховым окошком.

Электрическая сеть, я так понимаю, предназначалась мне. И судя по судорогам, напряжение в ней было неслабым. Запросто остановит сердце — если вы понимаете, о чём я... Но мне уже было всё равно.

Задница скрылся за горизонтом.

— Макс, подожди!

Хренушки.

Последний луч, осветив драконицу, вспыхнул — и погас. На Сан-Инферно опустились яркие, как вчерашний кровоподтёк, сумерки.

У самого горизонта они были желтоватыми, к периферии переходили в зелёный, а в центре сверкали всеми оттенками фиолетового и багрянца. Хоть мазь Вишневского к ним прикладывай.

Ничто больше не держало меня на крыше, которая кишмя кишела охотниками за головами.

Миссия выполнена.

— МАКС!..

Я всё-таки остановился. Столько отчаяния было в её голосе...

— Что те... — мимо моего лица со свистом пролетел снаряд, похожий на лезвие циркулярной пилы. — ...Бе ещё нужно...

Диск с острыми зазубринами с визгом вгрызся в стену и прошив её насквозь, скрылся где-то внутри.

Ого. Это будет покруче, чем гранатомёт.

— Беги, Макс! Я их задержу...

Голая девчонка против охотников за головами? Охота на это посмотреть...

Развернувшись, я побежал обратно к Зебрине. Кончилось пари или нет, я никому не позволю думать, что от гибели меня спасла крылатая пигалица.

— Отойди в сторону! — заорал я на бегу. — Я сам разберусь.

— Пари закончилось, Макс! — прокричала в ответ Зебрина. — Это не охотники.

— Не важно, — встав в центре, я принял свою самую угрожающую стойку. А потом стал лихорадочно припоминать те уроки каратэ, которые не ограничивались изматыванием противника бегом.

Конечно же, она меня не послушалась. Встала рядом и выставила маленькие кулачки...

— Ты можешь превратиться, — сказал я. — И тебе никто не будет страшен.

— И я бы так и сделала, если б ты послушал меня и уже был в безопасности, — огрызнулась девчонка.

— Залить крышу моего клуба горящим напалмом — не самое лучшее решение, — заметил я.

Кажется, теней вокруг стало больше. И некоторые из них приближались с угрожающей неотвратимостью.

— Возможно, напалм — это единственный способ избавиться от Похитителей Тел, — ответила Зебрина.

— Ещё одна Гильдия?

— Хуже, — фыркнула девчонка. — Они — сами по себе. Вне Закона.

— То есть, Совет Гильдий для них не авторитет.

— У них вообще нет авторитетов. Никакой организации.

— На мой взгляд, сейчас они действуют довольно организованно...

И вот тут разговаривать стало некогда.

Первая тень набросилась на Зебрину, вторая — на меня.

Никаким стилем здесь и не пахло. Пахло плесенью. Одежды больше походили на лохмотья — или на ленты, которые зловеще развевались на ветру.

Они тоже были чёрными. Но это был совсем другой чёрный цвет. Представьте себе ухоженного, умытого дорогим противоблошиным шампунем добермана рядом с побитой молью, линялой уличной псиной...

Чёрный цвет, который долго пролежал в земле, потом мок под дождём, а под конец выгорел на палящем солнце.

Вот как-то так.

Конечности Похитителя походили на обмотанные тряпками деревяшки — и были такими же твёрдыми.

Выставляя блоки, я все руки себе отшиб — словно с граблями дерёшься, честное слово.

Лица противника я не видел. Оно тоже было обмотано тряпками, оставляя только глаза — две сухие какашки, что смотрят на тебя без всякого выражения. На голову низко надвинут плотный капюшон.

Но дрался он — дай Бог всякому.

Я уже говорил, что я — не боец. Я что хочу сказать: я просто не люблю драться. Ну, умею, конечно — у мальчика со скрипкой не слишком большой выбор, если он хочет сохранить себя для потомков.

С самого детства я занимался и каратэ, и самбо и уличными боевыми искусствами — например, искусством вовремя врезать пинком по лодыжке и искусством вовремя совмещать собственное колено с чужим подбородком.

И сейчас пришлось применять всё, что я помнил.

Да, драка была грязной — тем более, что к нам присоединилось ещё трое участников. И все — на стороне противника.

Зебрина сражалась, как лев. Или дракон — что кому нравится.

Но этого было мало.

Скоро, очень скоро нас повалят на крышу и запинают ногами.

— Что вам нужно? — вскричал я. Может, вопрос и запоздалый, но лучше поздно, чем никогда.

Никто не обратил на меня внимания...

Я пропускал всё больше ударов, тело болело так, словно меня лупили палками. Краем глаза я старался следить за Зебриной, но как-то так вышло, что её оттеснили в дальний угол крыши и загородили спинами.

И тут в моё сердце закралась тревога...

Не скажу, что до этого я СОВСЕМ не волновался. Но это был тонкий, иллюзорный страх: я знал, что в небе висит магический шар, и как только Лолита с Кассандрой поймут, что на нас напали уже не охотники — тут же бросятся на выручку.

Но время шло, по моим прикидкам, уже пять раз можно было добраться сюда с первого этажа клуба. Снаружи. Цепляясь за неровности кладки...

Но на выручку никто не шел.

— Зебрина! — закричал я. — Улетай! Позови на помощь!..

— Не могу! — нос, или что там было у нападающего, сочно хрустнул под ударом её открытой ладони.

— Не время для выпендрежа, — подставив ножку, я удачно "уронил" своего противника под ноги двум другим и те тоже свалились.

— На меня наложили заклятье! — в голосе девчонки слышалась паника. — Я не могу превратиться!..

Забыв обо всём, я рванул к ней.

Заклятье! Твою маму за ногу...

А ведь в глубине души у меня теплилась надежда на то, что в крайнем случае Зебрина превратиться в дракона и даст всем дрозда.

Но если она не может... То вся надежда на меня!

— А-А-А!.. — это я пошел в психическую атаку.

С разбегу толкнул в грудь одного из Похитителей, и так как он очень удачно стоял на краю крыши, то отличненько сковырнулся вниз, на радость гноллам.

Второго я встретил двойным пяточным ударом. Грохнулся на бок, и пребольно, но противник, которому мой коронный попал в грудь, больше не шевелился.

Третий запрыгнул мне на спину и принялся душить... Я расшиб его о стенку надстройки.

До слухового окна было рукой подать.

Нырнуть вниз, скатиться по лестнице, поднять тревогу... Да, это было бы разумно.

И если бы я так и сделал, то возможно, не случилось бы всех тех событий... Впрочем, я забегаю вперёд.

Ведь мне И В ГОЛОВУ не пришло оставить Зебрину одну, а самому бежать за подмогой. Уж такой я человек. Когда становится жарко, мозги просто отключаются, оставляя всю работу рефлексам.

А рефлексы у меня — так себе.

Пока я избавлялся от третьего Похитителя, Зебрина разбиралась с оставшимися двумя.

Точнее, разобралась.

К тому времени, как я подбежал поближе, оба они лежали в позах гусениц, которым в брюхо воткнули вилы.

Я помахал ей рукой и уже хотел выдать заготовленную фразочку о закономерной победе... Но тут в глазах потемнело.

Точнее, сначала я ощутил какой-то подозрительный укол пониже спины, а уже потом в глазах и потемнело.

Последнее, что я запомнил — как две тени бросаются с разных сторон к Зебрине.

Пришел в себя от того, что промок. Вода лилась с неба, попадая в глаза, в нос, смачивая запёкшиеся губы...

Высунув язык, я жадно слизнул капли.

И подскочил.

Ого. Никакая это не вода. Чистейший виски!

— Мгммм... Ох.

— Ага. Именно так себя и чувствуешь после дозы уморина.

Голос был незнакомый, но сочувствующий. А вот глаза подводили: я видел над собой давешнюю рогатую фигуру — ту, что кидалась электрической сетью; но почему-то их было две...

— Да, зрению от него тоже капец. Ненадолго, денька на два... Ты просто моргай.

— Денька на два? — язык мне удалили. Это однозначно. А в рот вместо него напихали сухой вонючей тряпки, из-за которой голос звучал глухо и невнятно.

— Самое большее — неделю. Ну две, если доза большая. Потом всё придёт в норму. С большой степенью вероятности. Во всяком случае, отложенных летальных случаев не слишком много.

Я попытался сесть. Конечности были где-то далеко-о-о, на другом краю земли. Наверное, поэтому они меня и не слушаются, ага. Просто сигналам от мозга добираться долго. Да ещё и в пробке застряли...

— Двигаться пока тоже не пытайся, — всё тот же голос. — Уморин вымывает кальций, просто катастрофически. Так что у твоих костей сейчас повышенная травматичность...

— Чт ткое умрин?

Я послушно моргал и не двигался. Голос прав в одном: сначала надо понять, что случилось.

— Жуткая гадость, — с чувством прокомментировал голос. — Им пользуются Похитители Тел. К тому же, тебе досталась двойная доза.

— Пчему ты так ршил?

— Из твоей задницы торчало ДВА дротика.

— О.

— Потерпи. Часика через два отпустит, и можно будет спустить тебя с крыши...

И тут меня накрыло.

ЗЕБРИНА!

До этого сладостного момента память моя была в полной отключке. Но как только упомянули крышу, я вспомнил всё...

— Лежи, лежи, куда ты собрался? — добрый голос приблизился и заботливые руки не дали мне упасть.

— Долж бжать! Збрна!..

— Ты о драконице? — это был уже другой голос. Женский. Ну, во всяком случае, более высокий, чем первый. — Забудь. Она уже далеко.

— Ултела?

— Унесли.

Нечеловеческим усилием воли я собрался и сел прямо. Протёр глаза — в них всё ещё прыгали зайчики, но я уже мог различить две склонившиеся надо мной фигуры. Одну — рогатую и мощную, вторую — лысую и тонкую, как стилет.

— Виски, — приказал я.

— Я бы не рекомендовал, — ответил рогатый. — Вкупе с уморином алкоголь может вызвать непредсказуемые последствия.

— Держи, — тонкая фигура сунула мне в руку фляжку. И пояснила рогатому: — Надо же ему промочить горло. А ничего другого у нас всё равно нет.

Стараясь не расплескать, я опрокинул фляжку надо ртом.

О-о-о...

Огненно-жгучая, и одновременно ледяная волна прокатилась по пищеводу, упала в желудок и растеклась по конечностям.

Я почувствовал, как меня бьёт дрожь. Да нет, буквально КОЛОТИТ!

— Голову ему держи...

Мягкая, похожая на перчатку ладонь обхватила мой затылок, а другие крепкие, как черенок лопаты руки придержали за ноги.

— Твою... бога... душу... м-мать... — смог я выдавить сквозь судороги.

А потом всё стихло.

— Повезло, — вновь сказал рогатый гориллоподобный парень, помогая мне усесться поудобнее.

— Повезло?..

— Ну, что ты не из этих, из аллергиков. Если б анафилактический шок — тебе бы кранты.

Я вгляделся в собеседников почти трезвыми глазами.

— Вы — охотники за головами.

— Я — Пила, — дружелюбно представился рогатый и протянул чёрную ладошку.

— А я — Шаробум, — представилась леди. Она была высокая, тонкая, но при этом мускулистая. Про таких говорят — поджарая. Я бы даже сказал — пропечённая насквозь.

Кожа у леди была такого густого кофейного оттенка, что казалась почти чёрной.

— Почему вы меня не убили?

У леди дёрнулся мускул на щеке.

— Мы пытались, — недружелюбно отозвалась она. — Но твоё везение нам этого не позволило.

— А потом Задница скрылся и пари утратило силу. А бесплатно мы не работаем, — добавил Пила.

— Что с Зебриной?

У меня даже получилось подняться. Ноги казались ватными, но с грехом пополам справлялись.

— Похитители тел же. Они её и похитили, — доходчиво объяснил Пила.

Я моргнул.

Вот это поворот...

Во рту стало горько. За время пребывания в Сан-Инферно я как-то привык, что событиям очень нравится вращаться вокруг меня, любимого. И упустил из виду, что на свете есть и другие люди, не менее интересные для пристального внимания Судьбы.

А ведь девчонка рассказывала, что в детстве её пытались похитить. И это — одна из причин, а может, ГЛАВНАЯ причина, почему дон Коломбо не хотел выпускать дочурку из замка.

— Ты куда, Счастливчик? — удивлённый вопрос леди Шаробум настиг меня в движении. Тело не слушалось, но я заставлял конечности двигаться с упорством стремящейся к свету амёбы.

— И правда, бро, куда ты намылился? — возникший рядом Пила наблюдал за моими потугами с исследовательским интересом ребёнка, сунувшего травинку в муравейник.

— За Похитителями, — отрезал я. — Нужно вернуть Зебрину.

— Но ты еле ходишь!

— Пустяки, — споткнувшись на ровном месте, я пропахал носом бетонное покрытие, поднялся на карачки и упорно пополз к краю крыши. — Ты обещал, что это пройдёт.

— Я сказал, С БОЛЬШОЙ ДОЛЕЙ ВЕРОЯТНОСТИ, — укоризненно поправил Пила. — Но неизвестно, когда это случится.

— У меня нет времени ждать, — добравшись до края, я принялся искать способ спуститься вниз. Наверняка где-то неподалёку должна быть пожарная лестница... — Я должен вернуть её.

— А ты к девчонке неровно дышишь, бро. Очень неровно.

— Да, — решительно ответил я. И тут же спохватился: — Нет. Не знаю...

— Да он влюблён в неё, ясное дело, — подключилась к полемике леди Шаробум.

Теперь, когда глаза более-менее пришли в норму, выглядела она просто потрясно: высокая, темнокожая, с коротким бобриком волос — остальную кожу черепа покрывали замысловатые письмена; в обтягивающем чёрном трико и кожаной портупее с миллионом кармашков. На ногах — высокие, до колен, ботинки с тяжелыми пряжками. Чудо, а не женщина. Чудо-женщина, можно сказать.

— Я не влюблён, — твёрдости моего голоса мог позавидовать алмаз. Если бы его вырезали из мыла. — Просто это мой долг. Она была со мной, сражалась плечом к плечу. А я своих в беде не бросаю.

— А это по мне!.. — расплылся в улыбке Пила. — Мне нравится твой стиль, бро. И я присоединяюсь. Догоним мы этих детей нечестивой собаки, даже не сомневайся.

— Спасибо! — с чувством сказал я.

Признаться, сам-то я совершенно не петрил, что делать дальше.

— Ну, какой у тебя план? — тут же спросил рогатый горилл.

— Э...

— Ничего не забыли, мальчики? — женщина картинно сложила руки на груди.

— Э?...

— Я с вами!

— Леди Шаробум, вы вовсе не обязаны...

— А никто и не говорит об обязательствах, — пожала та плечами. — Просто мне кажется, что с тобой, Счастливчик, будет довольно весело. А я люблю веселиться.

— Макс.

— Что?

— Так меня зовут: Макс, — повторил я. — Для друзей — Безумный Макс.

— Оно и видно, — усмехнулась леди и изящной длинноногой походкой двинулась в противоположную сторону. А потом оглянулась. — Ну, что стоите? За мной!

Глава 4

— Обожаю, когда эта женщина командует! — вскричал Пила и бодро затрусил следом.

Мне ничего не оставалось, как потащиться за ними.

— Эй, ребята, — позвал я, сообразив, куда именно они направляются. — С той стороны ТОЧНО нет никакого спуска.

— Ты в этом уверен? — спросила Шаробум и хладнокровно шагнула с парапета вниз. Я издал полувопль-полувизг, и бросился к краю.

Но леди Шаробум уже всплывала над поверхностью крыши, сидя на мотоцикле.

Я посмотрел на Пилу.

— Амулет левитации?

— Садись мне за спину, бро, — кивнул рогатый горилл. — Помчимся с ветерком.

И тоже шагнул в пропасть.

Но я дождался, когда Пила появится над парапетом, и только тогда перекинул ногу через широкое кожаное сиденье.

Внезапно я понял, что мне дорога жизнь.

И не потому, что так уж ценю свою шкурку. Просто...

Я ДОЛЖЕН спасти Зебрину. И пока не случится это радостное событие, буду вынужден соблюдать хоть какую-то технику собственной безопасности.

У вас, наверное, возник закономерный вопрос: ПОЧЕМУ я не спустился в клуб и не позвал на помощь?

Я и сам об этом думал — спустя какое-то время...

Но в тот момент, когда я садился на мотоцикл позади Пилы, у меня этого и в мыслях не было.

Защитная реакция, судя по всему.

На самом деле, мне было жутко стыдно. Я просто не представлял, как посмотрю в глаза донье Карлотте, и сообщу, что её дочь похитили БУКВАЛЬНО у меня из рук.

А уж о доне Коломбо я вообще молчу. Если он меня испепелит на месте — это будет только справедливо.

Так что, пока не вытащу Зебрину из лап похитителей — в "Чистилище" я ни ногой. Такие дела.

Как только я запрыгнул в седло, мотоцикл понёсся... по воздуху. Фасады зданий так и свистели мимо. И не успел я оглянуться, как перед глазами заколыхалось Травяное море...

Мотоциклы пошли на снижение и припарковались в небольшом палисаднике рядом с симпатичным двухэтажным домиком, с красной черепичной крышей и белыми, выложенными камнем стенами.

Как только смолкли двигатели, стало слышно, как где-то в глубине сада журчит вода и стрекочут кузнечики.

— Добро пожаловать, бро, — горилл гостеприимно повёл волосатой, словно чёрная шуба, рукой. — Мой дом — твой дом.

Накатило разочарование.

— Я думал, мы отправляемся в погоню...

— Только ИДИОТ отправляется в погоню за Похитителями Тел не подготовившись, — проворчала леди Шаробум, спрыгивая со своего мотоцикла.

Интересно, насколько близко она знакома с Кассандрой?..

— Тогда надеюсь, что подготовка не займёт много времени, — буркнул я. Но тут же спохватился. Эти люди решили помочь мне по собственной воле, и в ЛЮБОМ случае, о похитителях они знают гораздо больше меня. Так что не мне перебирать харчами. — Извините, — я знал, что леди меня слышала. И решил сразу расставить все точки над "ё". — Спасибо, что согласились мне помочь. Нет, правда... Я очень это ценю. И в свою очередь — всё, что я могу для вас сделать...

— Не парься, бро, — махнул рукой Пила. Подошел к двери в дом и распахнул её настежь. Она даже не была заперта!.. — Сан-Инферно — город маленький. Мы всё про тебя знаем. И про мисс Коломбо — тоже.

— Мы это делаем, не потому что стать другом мистера Коломбо — это лучшее, что может с тобой случиться, — тихо пояснила леди Шаробум. — И не потому что БОГОТВОРИМ донью Карлотту, и помочь ей хоть чем-то — большая честь для любого, кто платит взносы в Гильдию. И даже не из-за того, что эти Похитители — полные засранцы, и будет только справедливо надрать им зад.

Я кивнул. По её тону было понятно, что и ЭТИ аргументы играют свою роль. Но есть одно большое "но"...

— Главное, что нам есть, чем заняться, — продолжил её мысль Пила.

Я снова кивнул.

Мастер Заточчи говорил, что Охотники за головами — лучшие из лучших. У них есть Репутация. И казалось бы, ничего нет лучше! Ты знаменит, ты на слуху — греби деньги лопатой.

Но если разобраться, всё совсем не так. Оборотной стороной Репутации является то, что к тебе обращаются всё меньше и меньше. Твои услуги так дорого стоят, что мало кто может себе их позволить. Тебя просто боятся.

К тому же, когда квалификация зашкаливает — простые проблемы решать уже неинтересно.

Отсюда вывод: скука. Для деятельных людей ничего нет хуже.

В доме Пилы было чистенько и уютно. А ещё похоже на жилище какой-нибудь трудолюбивой бабульки.

Все плоские поверхности покрыты кружевными салфеточками, на стенах — слащавые пейзажики и натюрморты. Комод уставлен довольно безвкусными фарфоровыми статуэтками косящих собачек и кривоногих пастушек — китайские подделки во всей своей красе.

— А вы тоже здесь живёте? — спросил я леди Шаробум, переступив порог.

Та презрительно фыркнула и закатила глаза.

— Учитывая, что она развелась вот уже два года тому, и практически всё время проводит у меня — то да. С большой точностью можно сказать: она здесь живёт, — ощерился Пила.

Зубы у него были крупные, как у лошади, и такие же желтые.

— А вот и нет, — расстегнув портупею, Шаробум с грохотом сбросила её на пол, и изящно переступив, прошла вглубь дома.

— Пора брать арендную плату, — пробурчал под нос горилл, поднимая имущество и аккуратно вешая его на крючок у двери.

— Идём, — пригласил Пила, мотнув головой вслед Шаробум. — Нужно собрать кое-какое барахлишко и выработать план.

Пройдя через анфиладу не менее безвкусных, но страшно уютных комнат, мы подошли к небольшой дверке, а в тёмном пространстве за ней виднелись уводящие вниз ступеньки.

Горилл не долго думая прошел в тайный ход и вскоре исчез из виду. А я остановился наверху.

"Никогда не знаешь, что можно встретить в жилище наёмного убийцы" — говорила Лолита.

Ядовитых скорпионов в качестве домашних любимцев? Смертоносные ловушки? Камеры с ядовитым газом?..

— Эй, Безумный бро, ты идёшь? — позвал снизу горилл.

Но я уже бывал в жилище убийцы — в гостях у Кассандры. Общее сходство с домом Пилы выражалось в некоторой безвкусности обстановки, но никаких ловушек и скорпионов я не видел. Ладно, была ни была...

Ступеньки привели в обширный, ярко освещенный подвал. Стены его были увешаны и уставлены таким количеством оружия, что в первую очередь удивляла их стойкость.

Мечи, топоры, ассегаи, ятаганы — всего не перечислить.

Отдельно располагался небольшой стенд с метательными дротиками и ножами, дальше — пистолеты и винтовки.

Что характерно: пороха в этом измерении не было, поэтому пистолеты стреляли пневматическими дротиками, или магическими пульками разнонаправленного действия.

В дальнем конце подвала располагались тир, сложное строение из дерева, со множеством выступов и рычагов — я так понимаю, тренажер для отработки ударов; было расстелено несколько матов, а с потолка свисала груша.

— Ух ты, — я восхищенно оглядел всё это добро. — А клёво здесь у вас, — горилл польщенно улыбнулся. — Совсем непохоже на то, что наверху, — продолжил я. — Все эти фарфоровые собачки и салфеточки... Дизайнер посоветовал?

— Это моё хобби, — укоризненно пояснил Пила. — Вязание крючком улучшает тонкую моторику, — он пошевелил толстыми, как сардельки, пальцами.

— А ещё кружок лепки, — фыркнула Шаробум. — По воскресеньям и вторникам.

Было заметно, что она этого не одобряет.

— Творчество способствует развитию когнитивных функций головного мозга, — скучным голосом возразил Пила.

— Это твои акварельки — творчество? — было такое чувство, что этот спор происходит далеко не в первый раз.

— Да, — с достоинством ответил горилл. — Я не совершенен. Но я стремлюсь к идеалу — этого достаточно.

— Достаточно для того, чтобы превратить дом в лубочную корзинку, — полемика не мешала Шаробум споро ходить вдоль стен и снимать с крючков разнообразные, устрашающие на вид предметы.

— Художник должен развиваться, — чуть повысив голос, ответил Пила. — Я ищу свой стиль. Свою особенную краску.

— Главное, чтобы она не оказалась птичьей какашкой на мостовой, буркнула леди Шаробум, а затем издала радостный крик: — Так вот ты где, моя красавица!

Сняв со стены огромный металлический шар на цепочке, она прижала его к груди и звонко поцеловала.

Шар был утыкан сверкающими шипами.

Пила издал губами презрительный звук и закатил глаза.

— Вот в этом все женщины, — пояснил он мне. — Без побрякушек — никуда.

— Нифиговая такая... побрякушка, — проблеял я. Шар был размером с мою голову, и когда раскачивался, издавал зловещий свист.

— Ну а тебе, Макс, что-нибудь приглянулось? — спросил рогатый горилл таким голосом, словно разговор шел о доступных девушках в баре.

— Э... Нет, спасибо, — я скромно потупился. — Всё своё ношу с собой, как говориться.

— Зачем ему оружие если у него есть везение? — пожала плечами леди Шаробум. — Это всё равно, что заставлять крылатого не пользоваться костылями.

Я моргнул.

— О чём вы говорите? Причём здесь какое-то везение?..

— Не "какое-то", — Шаробум сделала кавычки в воздухе. — И лично твоё, господин Безумный.

— Лучше зови меня Макс, ладно?

— Никогда ещё охота на Жертву не сопровождалась таким количеством нелепых совпадений, трагических случайностей и глупых решений, — игнорируя мои слова, продолжила охотница.

— Возьми хотя бы наш с Шаробум случай, — подхватил Пила.

Взяв с полки здоровенный армейский рюкзак, он кидал в него, одно за другим, каки-то зловещего вида орудия и устройства. На первый взгляд, его движения были хаотичны — ни дать ни взять, матёрый шопоголик в ночь скидок. Но прослеживалась в них какая-то система...

— Мы давно работаем вместе, — сказал горилл, рассматривая приспособление, похожее на рогатку с оптическим прицелом. — Понимаем друг друга без слов. И всегда всё проходит, как по маслу. Но с тобой!.. — он смешно вывернул губы, оскалив громадные клыки. — Уникальный по своей провальности случай в нашей долгой и успешной практике.

— Мы облажались по полной, — перевела Шаробум.

Свой шар она прицепила к поясу, обмотав цепь вокруг талии в несколько раз.

— Ой, извините, что не дал себя убить, — время поджимало. Я это знал, я это чувствовал. — Может, мы уже пойдём?

— А как же план? — горилл наконец забил рюкзак под завязку. Нацепил лямки, попрыгал, снял, а потом... Совершил неуловимое движение, и рюкзак уменьшился до размеров школьного ранца.

И хотя у меня перехватило дыхание от такого фокуса, комментировать я его не стал. Некогда.

А после недолгого знакомства с Пилой я уже понял: лекции на тему, уснащенной замысловатыми научными терминами, не избежать.

— План придумаем по ходу, — отмахнулся я. — Главное, расскажите, кто такие эти Похитители, где их искать и с чем их едят. Остальное я беру на себя.

Пила в сомнении обхватил подбородок могучей волосатой рукой. Взгляд его сделался задумчивым и далёким.

— Не знаю, бро, — наконец медленно сказал Пила. — Некоторые предпочитают горчицу. Но как по мне, к Похитителям лучше всего подойдёт кетчуп.

Я моргнул.

— Зевс хочет сказать, что МЫ НЕ ЗНАЕМ, где их искать, — пояснила Шаробум. — А кто они такие — тебе лучше не знать. Спокойнее спать будешь.

И взвалив на плечи гору отобранного оружия — весила она тонны две, не меньше — изящно зашагала вверх по ступенькам.

— Зевс?..

— Вне работы мы пользуемся нашими настоящими именами, — пояснил горилл, подталкивая меня к лестнице. — Чтобы избежать посттравматического синдрома, каждый охотник создаёт вымышленную личность, или альтер-эго. Мою зовут Пила. Хотя в жизни я — Зевс Громовержец, дружелюбный сосед.

— А как зовут леди Шаробум?

— Спроси её сам, бро.

А ведь у меня тоже есть альтер-эго, — сообразил я, поднимаясь обратно в уютную, но безвкусно обставленную гостиную. — Безумный Макс — вот моя запасная личность. Точно ведь, запасная?..

— Если мы не знаем, где Похитители прячут Зебрину, то как мы их найдём? — задал я, на мой взгляд, абсолютно резонный вопрос.

— Так или иначе, они оставили след, — Шаробум методично закрепляла на багажнике мотоцикла все те устрашающие предметы, что принесла с собой. — У нас, охотников, есть связи. Рано или поздно мы узнаем, в какую дыру они забились. И нанесём удар.

— А пока мы будем наносить этот самый удар... — осторожно спросил я. — Зебрина не пострадает? Перед тем, как её похитили, девчонка успела прокричать, что на неё наложили какое-то заклятье.

— Очень похоже на Похитителей, — кивнул Зевс. — Остаётся надеяться, что оно не приведёт к летальному исходу. Их заклятья — сущее дерьмо, уж простите мой клатчский.

— Нормальные маги никогда не связываются с Похитителями Тел, — пояснила Шаробум. — У них есть свои шаманы. Как правило — самоучки, и последствия их действий совершенно непредсказуемы.

— Возьмём уморин, — начал лекторским тоном Пила. — По химическому составу он — всего лишь лёгкий наркотик широкого спектра действия. Но если рассматривать его магическую составляющую...

— Привет! — все вздрогнули.

Ну ладно, ВЗДРОГНУЛ я один.

Зевс подскочил — а опустился, уже приняв боевую стойку: ноги на ширине плеч, руки в замысловатой позиции, в которой с трудом опознавался "танец пьяного журавля".

Одна Шаробум осталась невозмутима. Она всё ещё проверяла крепления оружия на своём байке, поэтому гостью удостоила лишь короткого взгляда и кивка. Как равная равной.

— Кэсси! Как ты... — начал я.

— Слышала, вы собираетесь устроить небольшой междусобойчик, — легкомысленным тоном продолжила моя девушка-убийца. — Вот, решила сама себя пригласить.

Я помрачнел.

Нет, мне ОЧЕНЬ нравится находиться в её обществе. Можно сказать, объятия Кассандры, а особенно, её поцелуи, являлись моими высшими пиками моего существования.

Но честно говоря, в данной конкретной ситуации, её присутствие могло принести куда больше вреда, чем пользы.

— Эм... Кассандра, можно тебя?.. — взглядом попросив извинения у охотников, я оттащил девушку в сторону и сказал: — Извини, что не получилось со свиданием. Нет, честно. Обычно я девушек не динамлю, просто обстоятельства...

— Заткнись, Макс.

И тут я взбесился. По-настоящему, а не просто вспылил, как это бывает, когда кто-тобесцеремонно вторгается в твои планы.

— Знаешь, какое слово я слышу от тебя чаще всего? — спросил я, чувствуя, как бледнеют щеки. — "Заткнись, Макс!"

— Это два слова.

Её самообладание можно было заливать в холодильники, вместо фреона.

— Ты вечно не даёшь мне сказать. Ты всё время пытаешься решать за меня. Ты что, думаешь, я без тебя и шагу не могу ступить?

— Вовсе нет, дурачок.

— А, теперь ещё и "дурачок". Хорошо хоть, не "идиот", или "дебил".

— Просто я боюсь за тебя.

Я взял основательную паузу. А потом переспросил:

— Ты... Что?

Кассандра сделала глубокий вдох и закатила глаза.

— Да, Макс, я за тебя боюсь. Потому что ты мне дорог. И что хуже всего, я ПРИВЯЗАЛАСЬ к тебе. И я не могу, просто не могу тебя потерять.

В этот момент у Кассандры в глазах сверкнули настоящие, неподдельные слёзы. Она отвернулась.

Пришлось поспешно сделать вид, что я в этот момент ТОЖЕ смотрел в другую сторону.

Она и так достаточно открылась. Проявила слабость. Призналась в своих чувствах. Не стоит добивать лежачего.

— Зебрину похитили, — тихо сказал я.

— Я знаю.

— Магический шар?

— У меня свои методы, — от сердца немного отлегло. Если похищение драконицы ещё не сделалось достоянием общественности, у меня есть шанс всё исправить втихую.

— Значит, родители ещё ничего не знают?

— Пока нет, — качнула головой Кассандра. — Лолита поклялась, что сделает всё возможное для того, чтобы это так и оставалось, пока мы не вернём их дочь в Сан-Инферно.

По моему телу прокатилась тёплая волна.

У меня есть друзья. У меня есть НАСТОЯЩИЕ друзья!..

А потом стало стыдно: ведь я-то подозревал, что они и думать обо мне забыли — в то время, как эти люди прикрывали мой зад...

— Но ты же НЕНАВИДИШЬ Зебрину! — выдвинул я последний аргумент. — Зачем тебе участвовать в её освобождении?

— Во первых, это дело принципа, — без заминки, словно долго репетировала, ответила Кассандра. — А во-вторых... Никакая ненависть не стоит того, чтобы оставить кого-то в лапах Похитителей Тел.

— Но... что в них такого страшного? — спросил я.

В глубине души я был уверен, что это — обычные киднепперы, которые воруют богатеньких деток в погоне за выкупом. Да, это мерзко и бесчеловечно, и они должны быть наказаны, но...

— Похитители Тел, пользуясь запрещенными во всех измерениях технологиями, уничтожают разум похищенных и продают тела тем, кто больше заплатит.

— Но кому нужны пустые тела? — я всё ещё не понимал. — Зачем кому-то бесполезные "овощи"? Разве что, в качестве безропотных секс-игрушек?

М-да, незавидная участь. Ни для Зебрины, ни для кого-то ещё.

— Ты не понял, Макс, — мягко упрекнула Кассандра. — Заказчики сами ВСЕЛЯЮТСЯ в пустые тела, превращаясь в того, кем раньше были похищенные.

— То есть, — сам удивляюсь, почему до меня доходит так медленно. — К нам может вернуться Зебрина... Внутри которой будет вовсе не Зебрина?..

Кассандра молча кивнула.

— Пила! Шаробум! По коням!.. Мы отправляемся прямо сейчас.

Глава 5

Представьте себе дракона, которого не сдерживает абсолютно ничего.

У него нет совести — ибо только бессовестное существо может украсть чужое тело и вселиться в него. Эдакий гоп-стоп. Только снимаешь с жертвы не одежду, а то, что под ней.

У него нет чести — по той же причине.

Разве что, волшебное тело Зебрины не заказал какой-нибудь известный филантроп и альтруист, который, став драконом, будет творить исключительно добро...

На него не подействуют увещевания доньи Карлотты или приказы дона Коломбо — ибо ЭТОТ дракон не будет испытывать к ним никаких родственных чувств.

Он может творить, что угодно: например, превратить Сан-Инферно в гигантский пирог с начинкой из жителей — и никто ему не помешает...

А если помешает? Если старшие драконы поймут, что это уже не их дочь, и вступят с ним в бой?

Помните, в одной книжке было про Апокалипсис? Так вот: книжка — это только цветочки.

Разрушение измерения, как следствие — освобождение гремлинов, которые тут же бросятся в другие миры — доедать то, что не доели раньше.

Эти мысли крутились у меня в голове, пока я со всех ног бежал к Травяному морю, чтобы...

Впрочем, я забегаю вперёд.

— По коням! — вскричал я, как только осознал всю глубину пропасти, которая разверзнется на месте Сан-Инферно, если Похитители Тел успеют сделать своё чёрное дело.

— А ты ничего не забыл? — спросила Кассандра.

Это конечно не было похоже на "Заткнись, Макс". Но только фонетически. По-сути, этой фразочкой она остановила меня на полном скаку.

— Э... Да вроде нет, — я посмотрел на Пилу и Шаробум, но те лишь пожали плечами.

— А, ну тогда всё в порядке, — с деланным равнодушием Кассандра устроилась на крылечке.

Я посчитал до пятнадцати.

— Если тебе есть что сказать — то говори уже, — попросил я. — Потому что наверняка ты задала этот вопрос не просто так, и...

— Не заводись, Макс, — Кассандра встала и подошла поближе.

— Не заводись? — я выпучил глаза. — НЕ ЗАВОДИСЬ?.. Зебрину похитили! И если не отыскать её раньше, чем...

Почувствовав, что теряю контроль, и не только над ситуацией, я отвернулся.

— Я знаю, куда её увезли, — сказала Кассандра. Я резво развернулся назад. — Но скажу, только если возьмёте меня в команду.

— Кассандра, я... — несмотря на её слова, я всё ещё не хотел, чтобы опасная девушка ехала с нами. Интуиция, предчувствие — называйте, как хотите. Но я собирался добиться своего.

— Бро, можно тебя на минутку? — Пила, оставив свой байк, подошел ко мне.

— Да, Зевс, что случилось?

— Бери её, бро.

— Что? Но ты и Шаробум...

— Послушай, — он посмотрел на меня своими добрыми обезьяньими глазами и кивнул. — Мы с Шаробум профи. Лучшие из лучших. И знаем это. Но Кассандра — он поднял руку и показал ладонью высоту на полметра выше своей макушки. — Понимаешь, о чём я? Она — мастер. В принципе, ты можешь обойтись без нас — и мы с напарницей не будем в обиде.

— Спасибо за честность, Зевс, но... Вы вызвались поучаствовать. И можете сами решать, идти со мной или нет.

— Тогда мы в деле.

Я кивнул и улыбнулся, чтобы показать, как ценю его решение.

— А насчёт Кассандры... — я глубоко вздохнул. А потом сдался. — Ладно. Не возражаю.

— Мастер убийств хочет пойти с тобой по собственной воле, а ты всего лишь не возражаешь? — горилл выразительно поднял бровь. — Да ты крут, бро.

Пока мы с гориллом беседовали, девушки — Кассандра и Шаробум — тоже о чём-то шушукались, близко сдвинув головы и изредка бросая в нашу сторону презрительные и ироничные взгляды.

ВОТ. Вот о чём я говорю. Стоит девчонкам собраться больше одной, и начинается: ох уж эти мужики, ничего они не могут, все мужики — козлы... — и всё в таком духе.

А учитывая, что в скором времени к нам присоединиться ещё и Зебрина... И помня о её "тёплых" отношениях с товарками по цеху...

— Это будет ад, чувак, — пророчески прошептал я Зевсу, осторожно, одними глазами указывая на девушек.

— Да ладно, бро, не всё так плохо.

— Поверь.

И я смело двинулся навстречу судьбе. И байку Пилы.

— Нам нужен другой транспорт, — с места в карьер заявила Кассандра.

— О, ну конечно, — я даже не моргнул. — И как я сразу не догадался? "Всё, что вы до этого делали — вы делали неправильно" — я показал кавычки в воздухе.

— Похитители полетели к Оранжевому морю, — укоризненно пояснила опасная девушка. — На байках туда добираться неудобно — слишком далеко. К тому же, они не умеют летать над жидкой средой.

— Жидкой средой? — я приободрился. — То есть, водой...

— Ну...

— Кажется, у меня есть решение.

Кассандра изменилась в лице.

— Только не говори, что ты хочешь связаться с тем сумасшедшим...

— Именно, — я расплылся в довольной улыбке. — И он вовсе не сумасшедший. А всего лишь Дикий. А главное: у него есть то, что нам нужно.

— Но ветровые яхты летают только над травяным морем! — цеплялась за соломинку Кассандра.

Что-то они не поделили с Бизоном. Чем-то друг другу не понравились.

Я поймал себя на мысли, что и ЗДЕСЬ Кассандра проявила свой неуживчивый характер... Но теперь уже поздно. Решение принято, а Зебрина ждёт нашей помощи.

— Эта может летать где угодно, — доставая на ходу коробочку, которую подарил мне Дикий Бизон, я пошел к калитке, за которой, метрах в двадцати, несло свои волны Травяное море. — А кроме того, "Божья Коровка" умеет ходить не только НАД, но и ПО морю.

— Кому придёт в голову ходить по Оранжевому морю? — фыркнула Кассандра.

— Увидишь, — я уже набирал скорость.

На препирания и споры было потрачено слишком много времени. И часть вины — но только часть — лежит на мне...

Вы не поверите. Но буквально через десять минут после того, как я выпустил светлячков, я увидел над колышущейся поверхностью красной травы очертания белоснежной яхты, а ещё через минуту — смог подняться на борт и обнять своего нового друга, Дикого Бизона.

— Не вопрос, чувак. Давно хотел слетать на Оранжевое море. Говорят, там прикольно... — и Бизон направился к рубке.

— Один момент, — я придержал его за локоть. — С нами пойдут ещё трое.

— Чем больше — тем веселее, чувак. Говори, где подобрать твоих приятелей.

— Одна из них — Кассандра.

Спина Дикого Бизона на миг сделалась жесткой, как доска для сёрфинга.

— Думаю там, куда мы направляемся, ремесло наёмного убийцы не повредит, — дипломатично сказал Бизон. И я зауважал его ещё больше.

Никаких тебе: — от баб одни помехи, убийцы — это зло... Не то, что я.

— А двое других — охотники за головами.

Дикий Бизон прикрыл глаза, а потом стащил с головы потрёпанную, выгоревшую на солнце бандану и вытер ею лицо.

— Умеешь ты выбирать друзей, чувак.

— Ну так что? — я не стал бы обижаться, если бы Бизон отказался.

Хотя нет. Стал бы.

— Идём, — сверкнул золотыми зубами мой друг. — До Оранжевого моря путь неблизкий.

В общем и целом, всё получилось. Трое мужиков против двоих баб — как-нибудь сдюжим. С большой долей вероятности, — как любит говорить Зевс. — Тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить, — добавляю я.

Задница зашарил лучами-пальцами по небу, когда "Коровка", миновав наконец Травяное море, встала на нужный курс.

Половину ночи мы обсуждали то, что поведала нам Кассандра.

Прежде, чем появиться в доме Пилы, она успела провести титаническую работу по сбору данных о Похитителях...

Она рассказала, что база их находится на некоем островке посреди Оранжевого моря, который все на свете называют Болячкой — в силу его неприглядности, а также того, что состоит он сплошь из лавы, которую регулярно изрыгает вулкан.

— Там находится один из стационарных порталов, — поведал Бизон. — Гильдия Контрабандистов давно на него облизывается. Но Похитители — ребята суровые, и связываться с ними не хотим даже мы.

— Погодите, — из разговора я уяснил главное... — Значит, эти паршивцы могут скрыться в другое измерение, как только почувствуют угрозу? И прихватят с собой добычу — то есть, Зебрину...

— Такое вполне может произойти, — согласился Пила. — Они не станут терять деньги на том, чтобы защитить свою базу. Обычная тактика: смыться в другое измерение и переждать заварушку.

— А кто мешает нам последовать за ними?

На меня уставились, как на идиота.

— В незнакомое измерение? — уточнил за всех Бизон. — Зная, что там тебя поджидают Похитители, и ещё чёрт знает кто?

— И этих чёрт знает кого совершенно неизвестное количество? — подлила дёгтя Кассандра.

— Ладно, понял, — и я высказал следующую мысль: — А кто мешает устроить засаду здесь, на нашей стороне? Не могут же они торчать в другом измерении вечно?

— На самом деле — могут, — поморщился Пила. — Из того измерения они могут сигануть в следующее, и так — до бесконечности. Конечно, в тех мирах Похитителей тоже не любят, поэтому искусство путешествий по измерениям они освоили в совершенстве. Никто не знает другие миры лучше Похитителей.

— Эй!.. — Бизон возмущенно развёл руками.

— И контрабандистов, — кивнула Кассандра. — Яблоко от яблони, так сказать.

— ЧТО?.. — Бизон от возмущения побелел. — Ты что, сравниваешь нас с этими жадными, беспринципными, бессовестными...

— Я и говорю: практически, родственники, — невозмутимо продолжила Кассандра.

— А ну, возьми свои слова обратно.

— А то что?..

Да. Умеет моя девушка заводить друзей.

— Эм... Кассандра, можно тебя?

Я отвёл её в сторону — причём проследил, чтобы ветер дул от нас, унося мои слова подальше от яхты.

— Что случилось, Макс?

— Зачем ты злишь Дикого Бизона?

— Я не сказала ничего такого, что не было бы правдой.

— Он нам помогает, помнишь?

— Нашли бы кого-нибудь ещё.

— И он спас наши с тобой задницы. Совсем недавно.

— Ладно, я поняла.

Отвернувшись, она собиралась уйти — на лице обида, в глазах — протест против мужского шовинизма.

Но я поймал её за руку и притянул к себе. Надеюсь, нас никто не видел.

— Почему ты такая резкая? — я её поцеловал. — Почему ты на всех огрызаешься? Мы же — команда.

— Я всего лишь прямая, — буркнула Кассандра. Но на поцелуй ответила. М-мм... — Говорю, что думаю. И НИКОГДА ни от кого не требую того, чего бы не сделала сама.

Я вспомнил, что о Кассандре говорил Зевс, и спросил:

— А тебе не кажется, что твои требования несколько превышают возможности других?

На это моя девушка удивлённо моргнула.

— Я что хочу сказать, — поспешно продолжил я. — НЕ ВСЕ прошли такую уличную школу, как ты. И не все учились в Гильдии убийц.

— Как раз таки...

— Да, но способности у всех разные, — я поспешно положил руку ей на спину и принялся поглаживать. — НЕ КАЖДЫЙ может стать мастером. У некоторых не хватает таланта, другим это просто не нужно...

— Откуда ты узнал про то, что я мастер? — она сузила глаза.

— Видишь? Ты и меня уже в чём-то подозреваешь!

Лучшая защита — это нападение, не так ли?

— Да ни в чём я тебя...

— Просто будь добрее, Кэсси, лады? Ты очень красивая, когда не злишься.

И я вновь её поцеловал. Потом мы ещё немножко постояли у борта, любуясь на рассвет.

Я старался разглядеть что-нибудь внизу — что-то, кроме разноцветных квадратиков полей и тёмных лесных шапок, но летели мы слишком высоко — из соображений безопасности, как заверил меня Бизон.

— Некоторые, завидев яхту контрабандистов, почему-то начинают нервничать, — пояснил он.

— Привет, бро, — к нам робко подошел горилл. Я уже заметил, что его "бро" звучит почти как "босс", но пока решил не придавать этому значения. Может, мне показалось. — Кэп говорит, нам идти ещё весь день, до самого вечера. Так что мы с Шаробум решили вздремнуть.

— О. Конечно. Разумеется. Нам всем не мешает...

— Дежурить будем по-очереди, — продолжил горилл. — Два часа она, два часа я. Так что не парься.

— Стоп, а почему дежурить будете только вы?

— Ну, — горилл смущенно поковырял пол большим пальцем ноги. — Ты — босс, Кассандра — нанятый специалист, кэп — он и есть кэп. А мы с Шаробум — мускулы. Значит, нам и достаётся вся грязная и тяжелая работа. Таков порядок вещей.

— Нет, — сказал я.

— Нет? — на лице горилла появилось такое детское удивление, что я бы обязательно рассмеялся. Если бы хотел всё испортить.

— Мы все — команда, — сказал я. — Ты, Шаробум, Кассандра, даже Бизон — ведь я никого не заставлял, так? Все здесь по своей воле. А значит, все имеют равные права и голос в принятии решений. Да, забыл ещё одно: вы — профессионалы. А я — нет. Я — случайный чувак, который провалился в люк всего две недели назад. И знаю о Сан-Инферно куда меньше, чем вы. Так что, хоть вы и позволяете мне принимать решения, без вас и ваших советов я — однозначно облажаюсь.

Уже договорив, я заметил, что леди Шаробум стоит за такой штукой... В общем, пристройкой на палубе. А чуть дальше, но тоже в пределах слышимости, облокотился о борт Дикий Бизон.

Прекрасно, Макс. Выбрал время, чтобы толкать речи. Продолжай в том же духе...

— Макс прав, — неожиданно сказала Кассандра. — Мы должны действовать сообща.

— Вот это да, спасибо, Кэсси...

— РАЗБУДИТЕ, когда подойдёт моя вахта.

И ни на кого больше не глядя, моя девушка удалилась.

— Ну, тогда я подежурю первым, — пожал плечами Зевс.

— Иди отдыхай, — я беспечно махнул рукой. — Я всё равно не смогу уснуть. Скажи только, когда тебя разбудить...

— Вот, — Пила вытащил из кармана инструмент, похожий на старинные часы. Только стрелочек и цифр на нём было куда больше... — Это хронометр. Когда пройдёт четыре склянки — два часа по-нашему — можешь меня разбудить.

— Ясно. Понятно. Ну иди...

Я демонстративно отвернулся и облокотившись на борт, уставился за борт.

Облака. Густые, как простокваша, они стелились внизу, вызывая у меня лёгкое чувство когнитивного диссонанса.

Чувствую себя так, словно нахожусь на борту самолёта. Причём, снаружи.

И тут я почувствовал, что рядом кто-то появился. Бесшумно, как приведение. Или как обученный наёмный убийца.

— Грейс, — сказала леди Шаробум, тоже глядя на облака. — Так меня зовут, когда я не на работе.

Я решил, что отвечать ничего не нужно и просто кивнул.

Она ещё немножко постояла, и удалилась походкой пресыщенной манекенщицы.

— Приятная дамочка, — когда Грейс удалилась, её место занял Бизон. — Не знаешь, у неё кто-нибудь есть? Они с Пилой только партнёры, или нечто большее?

— Она тоже платит взносы в Гильдию убийц, — напомнил я. — И да, с Пилой у них нечто большее, — Бизон поник. — Но не думаю, что это романтика. Мне кажется, они просто хорошие напарники. А впрочем, почему бы тебе не спросить у неё?

— Ну не знаю, — Бизон шумно поскрёб покрытую недельной щетиной щёку. — Я ещё никогда не подкатывал к девицам из Гильдии.

— Ты и сам — из Гильдии, — возразил я. — Так чего стесняться-то?

— И то верно, — он повернулся, чтобы уйти.

— Подожди.

— А?..

— На мой взгляд, девушки, которым предварительно дали отдохнуть, становятся гораздо сговорчивее.

— Твоя правда, чувак. Спасибо.

И он тоже ушел.

А остался. Наедине с опрокинутым над яхтой, набирающим яркость свежего кровоподтёка небом, подушкой облаков под ногами и... своими мыслями.

Почему я НА САМОМ ДЕЛЕ сопротивлялся тому, чтобы Кассандра поехала с нами? Ведь Пила прав. Очевидно, что её знания и умения нам пригодятся. Скорее всего, они сыграют РЕШАЮЩУЮ роль в спасении Зебрины...

В этом месте я ощутил небольшой укол горечи.

Ага. Вот где собака порылась.

Мне не нравится, что не Я буду играть главную роль.

Нет, вы не поняли: я вовсе не эгоист. И не собираюсь приписывать все лавры себе, любимому.

Но дело в том, что я хочу спасти Зебрину САМ.

Чтобы она знала: это — моих рук дело.

Или... Чтобы думала, что своей свободой обязана именно мне?..

Да, эта мыслишка гораздо менее приятная. Но что поделать? Такова человеческая натура: во всех нас уживаются и ангел, и демон...

Главное, чтобы они хорошо себя вели и говорили строго по-очереди.

Но до этого ещё далеко, — я вздохнул. — На морском побережье мы будем не раньше вечера, а потом ещё предстоит спустить яхту на воду и отыскать этот самый остров...

План, который мы придумали совместными усилиями, был слишком рискованным, почти невыполнимым и достаточно безумным для того, чтобы я заранее начал дрожать от предвкушения.

Такого я ещё точно никогда не делал.

Да и вряд ли делал кто-либо ещё.

По крайней мере, не в кино...

Зажмурившись, я потряс головой, отгоняя сон. Ещё полторы склянки — во всяком случае, так говорит хронометр.

И тут я увидел... Да нет, не может быть. Бизон уверял, что контрабандисты никогда не покидают Травяное море. Это просто большая птица.

Ага...

Настолько большая, что очертаниями напоминает дракона.

— ТРЕВОГА! — заорал я, как сумасшедший.

А что ещё оставалось делать?

Глава 6

Не успел я набрать воздуху для нового вопля — поймите меня правильно, НЕ КАЖДЫЙ день приходится встречаться с разъярённым драконом прямо в небе, — как рядом со мной материализовалась Кассандра.

Она была полностью одета: куртка, плотные облегающие брюки, меч за спиной...

— Меч? — я уставился на клинок. Рукоять торчала у девушки из-за плеча, а остриё почти касалось палубы.

— Если ты видишь то же, что и я, драки не избежать, — глядя на дракона, хладнокровно ответила моя девушка. — Спускайся в трюм и предоставь это дело нам.

— Вам?

— Пила и Шаробум уже заняли позиции, — пожала плечами Кассандра. — Они попытаются расстрелять его на подлёте. Это не удастся — драконы, знаешь ли, очень ЖИВУЧИ. Но они хотя бы облегчат мне задачу.

— А вдруг это кто-то из родителей Зебрины?

Хотя в глубине души я был уверен, что это не они...

Кассандра прищурилась, внимательно вглядываясь в зловещую фигуру. Чёрный, как летучая мышь. Если бы летучие мыши вырастали размером с "Боинг".

Когда он взмахивал своими кожистыми крыльями, было видно, что они испещрены рваными ранами. Края их вообще походили на уши бойцового кота.

— Мы не будем сражаться, — заявил я как можно твёрже.

Кассандра уставилась на меня так, словно из моего рта вылетел мыльный пузырь.

— Безумие и глупость — не синонимы, Макс. Не заставляй меня поверить в обратное.

— Послушай меня, Кэсси...

— НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ так!

— Мы попытаемся с ним договориться, — ох, если б я чувствовал то же самое, что и говорил... — Если он поможет нам вызволить Зебрину...

Ну да. Я сам себе противоречу. Конечно, клёво было бы стать героем — привезти чете Коломбо дочурку, целую и невредимую.

Но по здравом размышлении, я решил, что униженный, но живой Макс гораздо лучше мёртвого героя. И кстати: это ко всем относится.

Я собрал команду, не представляя, на что мы идём. Но теперь просто ОБЯЗАН проследить, чтобы ребята уцелели.

А огневая поддержка дракона против отморозков без чести и совести — что может быть лучше?..

— Ну всё. Нам кабзда.

Я не заметил, как к нам подошел Дикий Бизон. Он тоже смотрел на дракона — рептилия была так близко, что можно было разглядеть каждую чешуйку на шее, каждый впечатляющий клык.

— Фигня — война, — заявил я своим самым уверенным тоном. — Главное — манёвры.

— Ты не понимаешь, чувак, — грустно улыбнулся Бизон. — Драконы и контрабандисты — естественные враги. Мы сидим в Травяном море не потому, что нам так уж нравится стальная трава...

Я вспомнил, что донья Коломбо говорила что-то о том, что некоторые её родственники работают таможенниками — инспектируют грузы, доставляемые из других измерений.

Учитывая, что Бизон — контрабандист, его слова имели смысл.

— Кэсси, скажи Пиле и Шаробум, чтобы они не стреляли! — закричал я, начиная карабкаться на крышу яхты. Наверняка у неё есть специальное морское название, но я его не знаю. Поэтому предпочитаю думать, что я карабкаюсь по лесенке на крышу — так спокойней. Учитывая, что под днищем, кроме облаков, всё равно ничего нет... — Но пусть не показываются, пока я не скажу!

Просто пришло в голову, что "туз" в рукаве не повредит.

Встав во весь рост на "крыше", я изо всех сил замахал руками, привлекая внимание дракона.

Мне это удалось.

Зависнув наподобие вертолёта над моей головой, он свесил голову вниз и уставился на меня громадными немигающими зеркалами.

Я увидел своё испуганное лицо, отметил, что размахивая руками, выгляжу довольно глупо...

А в следующий миг рядом со мной, на крыше яхты, стоял... мужик. Точнее, парень — на вид ему было не больше, чем мне.

С длинными чёрными волосами, широкоплечий, мускулистый, и совершенно голый. Ну да. Я уже упоминал: трусов драконьего размера ещё не изобрели...

— Зачем ты меня звал, смертный? — его апломбом можно было протаранить бронепоезд.

На мгновение в голову закралась мысль, что он просто пролетал мимо, и мы попусту волновались.

— Вообще-то, это вы нас преследовали. Могу я узнать причину?

— Причина очевидна, — говорил он так, словно был одет в королевскую мантию. И панталоны. — Вы — контрабандисты. И находитесь далеко от Травяного моря. А значит, что-то замышляете.

— Привет, Руперт, — закричал снизу Дикий Бизон. — Какими судьбами?

На лице дракона проступила хищная улыбка.

А если учесть, что лицо это было покрыто шрамами — один пересекал правую щеку и глазницу, где вместо глаза была просто дикая корка, а второй был на подбородке, растягивая уголок рта, — то можно сказать, на меня эта улыбка произвела НЕИЗГЛАДИМОЕ впечатление.

Такое, что я чуть не сиганул прямо за борт — и не важно, сколько там лететь до земли. Это всё равно лучше, чем спорить с существом, умеющим ТАК улыбаться.

Удержало меня лишь то, что ноги наотрез отказались двигаться. И в этот миг я понял, что чувствуют зайцы, оказавшись на дороге в свете фар...

— Дикий Бизон, собственной персоной, — промурлыкал Руперт. — Выходит, сегодня мне повезло ВДВОЙНЕ. Ты и твоя посудина... Даже странно, что она до сих пор принадлежит тебе, — высокомерно заметил дракон.

— "Коровка" — не посудина, — Бизон бесстрашно поднялся к нам, и внезапно на крыше сделалось тесновато. — И кроме того... Что странного ты видишь в том, что моя яхта принадлежит именно мне?

— Ну, ты мог её продать, — небрежно пожал плечами Руперт. — Или проиграть. Как это водится у вас, контрабандистов.

— Я НИКОГДА не играю на "Коровку", — запальчиво произнёс Бизон. — И никогда её не продам.

— У всего есть своя цена, — небрежно махнул рукой дракон.

Кстати: торс его, и ноги и руки, тоже были в шрамах. Большие, маленькие, глубокие, мелкие — он словно побывал в автоматической картофелечистке.

— Но не у "Божьей Коровки".

— Когда-нибудь ты попадёшься, — глумливо усмехнулся Руперт. — И я конфискую твою яхту на совершенно законном основании. А впрочем... Сдаётся мне, это час настал. Именем Закона требую, чтобы вы предъявили мне груз, КАПИТАН Дикий Бизон, — последняя фраза дракона прозвучала до жути официально.

— Но у меня нет никакого груза, — невинно захлопал ресницами Бизон.

И в этот момент я с устрашающей неотвратимостью понял, что груз таки есть... И что ни в какие декларации он не внесён. По причине своей полной и всеобъемлющей незаконности.

И этот груз — мы...

Я уже говорил, что когда нервничаю, становлюсь несколько многословным? Ну извините. Если что.

— Какие-то проблемы, капитан? — на крышу поднялась Кассандра. — О, привет, Руперт, — сказала она так, словно только что его заметила.

— Кассандра, — после небольшой паузы, в которую поместилась просто БЕЗДНА недовольства, слегка поклонился дракон.

— Так у вас какие-то проблемы? — переспросила она.

Надо сказать, всё это время яхта висела в воздухе неподвижно. Я бы даже сказал: ЗЛОВЕЩЕ неподвижно.

Ну в смысле: самолёт, чтобы взлететь, должен набрать приличную скорость. И всё время эту скорость поддерживать... Я конечно не силён в тонкостях магических амулетов, но яхта, повисшая между землёй и небом, казалась мне не слишком летучей.

— Проблемы скорее У ВАС, — переслал подачу Руперт. — Капитан не желает предъявлять груз. И на этом основании я, как представитель Таможни, имею право конфисковать эту посудину со всем её содержимым.

Выглядел он при этих словах так, словно только что съел маленькую птичку. Живьём.

— Вообще-то, я сказал, что у нас НЕТ никакого груза, — поправил дракона Бизон. — Поэтому нам просто нечего предъявлять, — и он так простодушно развёл руками, что даже я купился.

— А пассажиры? — подтвердил мои подозрения Руперт. Глядел он в этот момент на меня, и его единственный глаз сиял исступлённым безумием.

Что впервые в жизни натолкнуло на мысль, что моё прозвище не такое уж и крутое, как мне всегда казалось.

— Погодите, — выставив руки перед собой, я шагнул в центр композиции — насколько это позволяло ограниченное пространство. — Мы не были представлены, — обратился я к дракону. — Меня зовут Макс. Для друзей — Безумный Макс, — я уже хотел протянуть ему руку, но заглянув в желтые, полные глумливого ожидания глаза... сделал над собой усилие и протянул. При этом стараясь не моргать и не отводить взгляда — как если бы я встретился с громадным бродячим псом. Дашь слабину — и сожрёт. Выкажешь смелость — есть шанс уйти живым и относительно целым.

— Руперт, — он тоже протянул руку и сжал мою. Не считая кожи, рука его напоминала газовый ключ. — Для друзей — Руперт.

— Очень приятно, — выдавил я сквозь натянутую, как струна, улыбку.

— Так значит, это о тебе болтают в Сан-Инферно все, кому не лень, — он всё давил и давил мою руку... Произойдёт чудо, если после этого я всё ещё смогу пользоваться пальцами.

— Э...

— А на вид — и не скажешь, — продолжил он, не слушая. — Обычный любитель манной кашки. И что дядя Вито в тебе нашел?

— Манная кашка или нет, но он выиграл пари у мастера Заточчи, — негромко, и будто бы про себя, пробормотала Кассандра.

И посмотрела так, словно хотела сказать: — Ну? Как тебе такое?

— Наверняка победа подстроена, — отмахнулся Руперт, всё ещё рассматривая меня своим единственным глазом. Но ВЗГЛЯД его заметно изменился. Стал... более ЭДКИМ, что-ли. Но руку мою он отпустил.

Слава Богу.

Хоть какие-то из косточек не размолоты в пыль. Гипс, нетрудоспособность в течении полутора-двух лет, и я снова смогу держать ложку самостоятельно.

— Есть видео с магического шара, — усмехнулась Кассандра. — И потом... Ты хочешь сказать, мастер Заточчи настолько прост, что его мог облапошить какой-то новичок?

Руперт вздрогнул и отвёл глаза.

— Я НИЧЕГО не имею против мастера Заточчи, — быстро сказал он. — Заявляю это совершенно официально и при свидетелях.

— А я заявляю, что ты, Руперт, явился без приглашения, и принялся поносить мастера Заточчи на чём свет стоит, — чётко и громко сказала Кассандра. — Причём, в присутствии членов Гильдии.

— Я САМ — член гильдии, — он уже пришел в себя и обрёл на мгновение утраченный апломб. — Так что, моё слово против твоего.

Они сошлись лицом к лицу. Впечатление немного портило то, что дракон смотрел всего одним глазом — и безбожно при этом косил.

Но Кассандра была на высоте...

— Ахм! — кашлянул я.

Они не пошевелились.

— Предлагаю заключить перемирие, — сказал я чуть громче. — Нам есть что обсудить.

— То, что ты выиграл пари, НОВИЧОК, ещё не даёт тебе права...

— А вот и ДАЁТ! — нет, ну сколько можно меряться... линейками? Надоело, право слово. — Вы находитесь на зафрахтованном мною судне, а значит де-юре — вторглись на мою собственность. Без ордера. И если СЕЙЧАС ЖЕ, незамедлительно, не прекратите вести себя по-хамски, я буду вынужден попросить вас удалиться.

Оторвав взгляд от Кассандры, дракон вновь переключился на меня.

— УДАЛИТЬСЯ? И как ты это сделаешь?

— На самом деле, я не так выразился...

— Ну ТО-ТО же, — самодовольство затопило его лицо, как вода — забитый слив в унитазе.

— Я хотел сказать, УДАЛИТЬ. Насильственным образом, — я взял эффектную паузу. — Мои люди держат вас на мушке.

Руперт расхохотался.

— Даже интересно, что вы можете предложить против... МЕНЯ.

— Вы знаете, что такое РПГ? — и увидев в его глазу замешательство, продолжил. — Расшифровывается, как ручной противотанковый гранатомёт. Начальная скорость гранаты — сто двадцать метров, прицельная дальность — двести метров, пробиваемость: железобетон — полтора метра, кирпичная стена — два метра. Живое драконье мясо — навылет. Прямо сейчас в руках Пилы и Шаробум находится по такой вот игрушке. И им не терпится пустить их в ход — ведь это новый вид вооружений, которого в Сан-Инферно ещё не видели. Он происходит из моего родного мира, который славится своими милитаристскими технологиями.

— А... из какого ты мира? — всё ещё думая, что сохраняет контроль над ситуацией, спросил дракон.

— С Земли.

— Не слышал о таком.

— А знаете, чем ещё знаменито моё измерение? — Остапа несло. — Тем, что мы истребили своих драконов подчистую. А потом освежевали, и выставили скелеты на всеобщее обозрение. В музеях.

Динозавры — это же почти драконы, верно? Значит, я почти и не вру...

— И всех их вы уничтожили с помощью... РПГ? — недоверчиво переспросил дракон.

— Ракеты, — кивнул я. — Мины-ловушки. Противовоздушная артиллерия. А когда они падали с неба, то попадали в ямы с кольями. С ОСТРЫМИ металлическими кольями.

По телу дракона прошла дрожь.

— И всё это ты везёшь в Сан-Инферно? — почти с ужасом спросил он.

— Пока ещё нет, — спокойно ответил я. — Есть всего лишь два опытных образца. Но если меня вынудят... — и я подвигал бровями.

— Совет Гильдий этого не допустит, — быстро сказал Руперт.

— Совет? — спросил я, постаравшись, чтобы глаза сверкнули также маниакально, как у дракона. — После того, как я выпущу на рынок свои игрушки... Никому не будет нужен ваш Совет.

Дракон набрал в лёгкие воздуха. Текли мгновения. Я стоял настолько близко, что если он вздумает выдохнуть пламенем, от меня не останется даже ботинок.

И он выдохнул. Просто выдохнул, без всякого огня.

— Я согласен на переговоры.

Дракон словно бы усох. Но по настороженному взгляду Кассандры и напряженной спине Бизона было понятно: это лишь видимость.

— Давайте спустимся вниз, на палубу. Там будет удобнее, — я гостеприимно взмахнул рукой.

— И дай ему какие-нибудь штаны, — попросила Кассандра Бизона, прежде чем последовать моему приглашению. — Смотреть противно на эти его шрамы...

Когда Руперт послушно затопал по ступенькам вслед за ней, мы с Диким Бизоном одновременно выдохнули.

— Ну и горазд ты блефовать, чувак, — сказал Бизон, когда мы, спустя пару часов, смотрели на удаляющийся силуэт дракона. Сейчас он был похож на нарисованную птичку, чёрную "галочку" в бледно-багровом небе. И быстро исчезал из вида.

— Ты о чём? — невинно спросил я.

— Об РПГ, и всём остальном. Хотя сравнение с динозаврами мне понравилось.

— А с чего ты взял, что это блеф? — надо было видеть лицо моего земляка... — Шучу-шучу, успокойся. Нет никаких РПГ.

— Да я прекрасно знаю, что нет, — и подмигнув, он постучал указательным пальцем себя по носу. Два раза.

— А к чему тогда твои слова про блеф?..

— То есть, ты не знаешь, — уточнил он. Теперь на моём лице было полное замешательство. — Порох в Сан-Инферно не взрывается, — пояснил свою мысль Бизон. — Смекаешь?

— Поэтому здесь и нет огнестрельного оружия, — кивнул я. — Я об этом слышал. Просто как-то забыл. Вылетело из головы...

— В Сан-Инферно действует только пневматика, — кивнул Бизон. — С такими ма-а-ахонькими пульками.

— И когда Руперт сообразит, что его провели... — продолжил я.

— То ОЧЕНЬ разозлится, — закончил Бизон. — И прилетит мстить.

— Значит, будем надеяться, что до него доходит, как до жирафа, — сказал я и тоже постучал себя по носу. Мы с Бизоном рассмеялись.

И внезапно я почувствовал себя очень счастливым: ведь когда рядом человек, который тебя ПОНИМАЕТ...

Впрочем, не время для веселья. До спасения Зебрины — семь вёрст на карачках, и всё лесом. Вот вытащим девчонку, тогда и повеселимся. Завалимся в ресторан... Кстати! Как его назвать? Может быть, "Везувий"? По-моему, символично.

Подошла Кассандра.

— Пила спрашивает: им с Шаробум уже можно покинуть боевые посты?

Я хлопнул себя по лбу.

Они вели себя так тихо, так профессионально — ничем не выдали где прячутся; и я СОВЕРШЕННО забыл об охотниках!

— Кэсси, а почему ты сама им не сказала, что можно выходить?

— НЕ Я отдала приказ, — Кассандра по обыкновению закатила глаза и фыркнув, удалилась.

Я поймал себя на том, что слишком сильно сдавил поручни, и отпустил их. Пальцы пришлось разжимать по одному.

— Не верю, что я это говорю, но Кассандра права, чувак, — после небольшой паузы выдал Бизон.

— Насчёт чего?

— Твой приказ. Ты сказал: "пусть сидят в засаде, пока я не скажу". И раз ты главный, не ей его отменять.

И вместо того, чтобы разозлиться, я выдохнул.

— Ты прав, чувак. Просто... Я НЕ УМЕЮ руководить. Не умею отдавать приказы. Не привык, чтобы меня слушались. Я всё делаю сам, и никого не заставляю...

— Вот ЭТО в тебе и подкупает, Макс, — слава Богу, Бизон не стал хлопать меня по плечу. — Ты первый бросаешься на амбразуру. И не ждёшь подвигов от других. Просто рядом с тобой ХОЧЕТСЯ становиться лучше.

Я помотал головой.

Что за чушь? Ведь я никогда не был лидером. Не хотел, и не стремился к этому...

Но в детстве почему-то именно меня выбирали капитаном команды. Именно я придумывал, чем заняться в скучные и долгие летние дни, когда наша компашка собиралась за гаражами... Это никогда не обсуждалось, но решение, во что играть, всегда принадлежало мне.

А вот бабульки на скамейках меня никогда не любили...

— Мы у цели, — неожиданно сказал Дикий Бизон.

— Где?.. — я завертел головой. По-моему, ничего не изменилось: тучи под днищем, багровое око Люцифера над головой...

— Видишь это оранжевое свечение? — Дикий Бизон указал вперёд и я проследил взглядом за его рукой. — Это и есть Оранжевое море.

— Отлично! Идём прямо к острову Похитителей.

— Не получится, чувак, — покачал головой Бизон. — Видимость там нулевая. Видишь дым?.. Нам понадобится лоцман.

Глава 7

Я не мог поверить своим глазам.

Оранжевое море ПОЛНОСТЬЮ соответствовало своему названию: оно полыхало рыжим пламенем до самого горизонта.

— Ты сказала, что море жидкое, — я обращался к Кассандре, которая стояла рядом.

— Оно жидкое, — невозмутимо кивнула Кассандра.

— Только горит, — добавил Пила. Они, вместе с Шаробум, стояли по другую сторону от меня.

Дикий Бизон вёл яхту. Не слишком уверен, в чём это заключалось, но он что-то делал в рубке — на крыше которой мы беседовали с драконом.

— Огненная вода? — переспросил я.

— Цэ два аш пять о аш, — кивнул горилл.

— Этиловый спирт, — перевела Шаробум.

— И он жидкий, — назидательно сказала Кассандра.

— Тебя никогда не называли стервой? — знаете, я не удержался. Хоть она и моя девушка, всему же есть пределы!

— Спасибо, — она мило улыбнулась и благодарно наклонила голову.

— Это не комплимент, — пояснила Шаробум.

— Я знаю, — кивнула Кассандра. И подмигнула. Словно действительно отмочила ЖУТКО убойную шутку.

Я втянул воздух сквозь зубы и отошел к другому борту.

Огонь. Вся поверхность моря горит.

"А лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее зажгли"...

Иногда мне кажется... Да нет! Теперь я ПРОСТО УВЕРЕН в том, что поэты моего родного измерения вовсе не выдумывали те удивительные вещи, о которых писали.

И в этом горящем море... Чёрт! Даже на такую высоту долетал лёгкий и всепроникающий, сладковатый запах спирта. А ещё жар — он поднимался волнами, почти осязаемыми.

Я выглянул за борт. Яхта словно танцевала на пламени спиртовой горелки! Жара Сан-Инферно показалась бы ледниковым периодом по сравнению с тем, что я испытывал сейчас.

Раздетый до коротких джинсовых шортов, я обливался потом, и то и дело вытирал лицо.

Шортами поделился Бизон — у него был такой же размер. Он же дал мне бандану.

И так как я уже пару дней не брился, сейчас мы были похожи, как близнецы. Но это к слову...

Я ещё раз обозрел ровное горящее море под днищем. Где-то там, среди пламени, находится остров, на котором Похитители прячут Зебрину.

Недурное место они выбрали для базы: мало кому придёт охота соваться в пекло. Мне лично не хочется. Но придётся.

Как мы её отыщем?..

Внезапно мной овладела паника.

Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что... Какой слог, какая поэзия! И мне предстоит испытать эту поэзию на собственной шкуре.

Я сделал глубокий вдох. И обжег лёгкие.

— Швартуемся вон там, — ко мне подошел Бизон, указывая на тёмную формацию слева от яхты.

То была скала. Она возвышалась над сплошным морем огня, как спина кита над водой.

Скала была окончанием довольно большого полуострова, длинным языком выступающего в море. На нём даже росли деревья, при ближайшем рассмотрении — каменные.

А ещё там стоял дом.

Точнее, строение больше напоминало замок: расположенное прямоугольником, глухими стенами оно выходило к морю, а внутри имело довольно обширный двор, по которому бродили куры размером с пони — за неимением другого названия; а также росли гигантские арбузы и исполинские дыни...

"Коровка" приземлилась рядом с замком, на кромке горящего прибоя. Я видел, как языки пламени лижут её снежно-белые борта, не оставляя на них никакого следа.

— Магия? — спросил я Бизона. Тот лишь фыркнул и закатил глаза.

Когда-нибудь, когда выдастся свободный вечерок, я возьму бочонок пива, приду к Дикому Бизону в гости, и дотошно расспрошу его обо всём: как он попал в Сан-Инферно, давно ли здесь, и откуда так много знает...

И вот в здании отворились большие ангарные ворота. Я думал, из них выкатится какое-нибудь чудо-юдо морское, страшное, кровожадное, с длинными щупальцами... Но вышли всего лишь люди.

Три человека, плечом к плечу. Каждый — метра под три ростом.

— Это кто такие? — спросил я у Кассандры севшим голосом.

Нет, ну вы это видели, а?..

"Все красавцы молодые, великаны удалые; Все равны, как на подбор..."

Великаны выглядели так, словно могли с лёгкостью смять руками трактор.

— Горгониды, — тихо ответила моя девушка.

— Что-то они будут покрупнее наших, городских, — попенял я уголком рта.

— Ну знаешь, свежий воздух, здоровая пища... — пожала плечами Кассандра.

— Пища?

Наверное, сказал я это достаточно громко, потому что ответил один из великанов:

— Мы ловим каменную кефаль, — сказал он. — Гремлинам она почему-то не нравится.

— Может, потому что КАМЕННАЯ? — спросил другой, и все трое громогласно заржали.

Не скажу, что я уловил семейное сходство. Но вот характерный твердокаменный, простите за каламбур, юмор... И Лолита говорила, что выросла на ферме, на берегу Оранжевого моря.

— Привет вам от Медузы Горгоны! — я повысил голос, чтобы перекричать гудение пламени.

Словно в печке стоишь, честное слово...

На меня подозрительно прищурились.

— Вы знакомы с Каллиопой?

— Вообще-то она не любит, когда её так называют, — я закашлялся. Воздух был слишком сухим, и больно резал горло. — Обычно мы зовём её Лолой, или Лолитой.

— А иногда — Цербером, — наябедничала Кассандра.

На физиономиях великанов не дрогнул ни один мускул. Закаменев, они смотрели на нас, не мигая, целую вечность. А мы в это время тушились в собственном соку. Медленно.

Но наконец первый, и самый крупный, пошевелился. Лицоего пошло трещинами, как скала во время горного обвала, и гигант расплылся в улыбке.

А потом, широко распахнув объятия, он прижал меня к своей горячей груди.

Я даже пикнуть не успел.

— Друзья Каллиопы — наши друзья, — прогудел великан куда-то мне в макушку. И отпустил, с Богом. — Я Бриарей, — представился он, осторожно пожимая мне руку своей похожей на ковш экскаватора лапищей. — Это, — он кивнул себе за спину. — Гиес и Котт.

Братья синхронно улыбнулись.

— Идёмте, — Бриарей гостеприимно махнул рукой в сторону дома. — Расскажете о сестрёнке.

— Но мы торопимся, — возразил я. — Нам всего лишь нужен лоцман, и...

Бриарей, который уже поднял ногу, чтобы сделать шаг, замер. Сейчас он как никогда походил на оживший скальник. Даже волосы на голове, короткие и сухие, больше напоминали мох.

— Ты что, обидеть меня хочешь? — его лицо по-детски скуксилось.

— Да нет, нет, конечно нет, — поспешно заверил я.

— Тогда идём, — капризно притопнул гигант. Земля всколыхнулась. — Сегодня у нас праздник, и не спорь со мной.

— И в мыслях не было, — я обречённо повлёкся в ворота. Кассандра, Грэйс, Зевс и Бизон шли следом, выказывая, на мой взгляд, СЛИШКОМ много радости от неожиданной остановки.

Во внутреннем дворике фермы было на удивление прохладно. Дул лёгкий ветерок, журчал ручей — самый обыкновенный, с водой цвета фанты. Над дынями и арбузами порхали разноцветные крылатые ящерки, а куры оказались... обычными домашними курами, только очень большими.

— Похитители тел... — задумчиво протянул Бриарей.

— Ах-ха, — и я вновь уронил голову в салат.

— Крутые вы ребята, раз решили разворошить их гадючник.

— Да, — я попытался сфокусировать взгляд с упорством пьяного в стельку. — М-мы такие.

Гулянка продолжалась не первый час.

Во дворе, под уютным навесом, располагались гигантские — под стать хозяевам — столы, которые в БУКВАЛЬНОМ СМЫСЛЕ ломились от яств. Копчёные ноги этих самых кур, каждая размером с ляжку носорога. Жареная рыба, моллюски, мясо которых одновременно напоминало клубнику и дыню...

И конечно же, огненная вода. Её принёс Гиес, прямо в каменном бочонке. Пили из каменных же рюмок — величиной с мою голову...

Ну, теперь вы хотя бы понимаете, почему я так напился.

Огонь, прежде чем выпить, приходилось сдувать. Братья это делали профессионально, а я опять спалил едва отросшие брови.

Моя команда, предоставив вести переговоры — или пьяные разговоры — мне, усиленно веселилась.

Только треск за ушами стоял, правда-правда.

Кассандра и Шаробум с неженской целеустремлённостью обгладывали куриные ножки, Пила и Бизон пили на брудершафт с Гиесом и Коттом.

— А почему наша Лолли не с вами? — строго спросил старший брат, наливая мне очередную рюмку. Я закрыл глаза. Как я уже объяснил, для меня это был даже не стакан, а пивная кружка. И поглощать водку в таких количествах...

— У неё ответственнаная длжнсть, — умно пояснил я. — Там, в грде, — и кивнул себе за спину. — Начальник безопаснсти. Никак нльзя отлучаться. Но она передаёт вам ОГРРРОМНЫЙ привет.

Когда Лолита поймёт, у кого я гостил, просто оторвёт мне голову. Особенно, когда узнает, что я про неё понарассказал.

— Тогда мы идём с вами, — внезапно Бриарей так стукнул каменной рюмкой по столу, что вся остальная посуда — включая гостей — подскочила.

— Ккуда? — удивился я.

— На Похитителей! — гигант воинственно повёл глазами поверх стены — на случай, если кто-то из них прячется прямо за ней...

Я прикусил язык.

Нет, в ИНЫХ обстоятельствах можно было только порадоваться такой поддержке. Трое Горгонид! Никаких драконов не нужно...

Только вот План, который я придумал, и которым ещё ни с кем не успел поделиться, предполагает... как бы это сказать... противоположный подход.

А если учитывать, что Похитители могут смыться в другое измерение, как только почуют опасность — присутствие гигантов становится ОСОБЕННО нежелательным.

Я беспомощно оглядел поредевшие ряды...

Девочки дремали, прислонившись друг к другу домиком, Пила спал на лавке, уютно подложив под щеку широкую мягкую лапу. Бизон таращился в пустоту стеклянными глазами человека, преодолевшего порог алкогольной комы.

И только Гиес и Котт уставились на меня требовательно и выжидательно.

Я не мог их разочаровать.

Разочарованные Горгониды не будут утруждать себя отрыванием моей головы. Просто положат на одну ладонь, а другой прихлопнут.

А потом сделают аппетитный сэндвич.

— Отлично, — решительно кивнул я. — Вы идёте с нами!

— Вот так бы сразу и сказал, — взгляд Бриарея снова потеплел, сделался живым. Он погладил меня по голове, как маленького, и плеснул ещё водки.

— У вас будет самое трудное, самое ответственное задание! — удивительно, как быстро можно протрезветь в экстремальных обстоятельствах.

— Это хорошо, — одобрил Бриарей. Братья согласно закивали.

— Провести нас к их базе и ждать...

— ЧТО?.. — ну вот. Опять дитятю обидели.

— ПОТОМУ ЧТО за нами обязательно будет погоня, — гнул я упрямо. — Большая такая, свирепая... Как дракон. А тут — вы. На её пути. Как выпрыгните! И чтобы клочки по закоулочкам.

— Да мы любого дракона на лету остановим — посулил, успокаиваясь, Бриарей.

— И хобот ему оторвём, — добавил Гиес. И показал, как именно будет отрывать.

Я даже не удивился, когда оказалось, что под "хоботом" он подразумевает совсе-е-ем другой орган...

— Но только ты того, этого... Чтобы не слишком долго, — строго попенял Бриарей. — Нам ещё на гон идти.

Братья синхронно кивнули.

— А у кого гон? — заинтересовался я.

— У кого надо, у того и гон, — дружелюбно ответил Бриарей. Братья заржали.

— Ну тогда... — я обречённо оглядел своё спящее воинство. — Выходим на рассвете? И я посмотрел на "Коровку", пришвартованную к верхушке сторожевой башни. — Только вот, боюсь...

— У нас свой транспорт, — поспешно сказал Бриарей. — Ваша скорлупка нас не выдержит.

Я незаметно вздохнул. Признаться, была надежда, что братьям попросту не хватит места на лодке...

— Ты поспи, родной, — ласково сказал Гиес.

— А мы пока песни петь станем, — добавил Котт.

И они запели.

Я бы не удивился, если б Горгониды затянули "Из-за острова на стрежень". Но нет. Они пели, как это ни странно, про дракона. Который прилетел на скалу, чтобы построить гнездо... Песня была длинная, мрачная и такая нудная, что я отрубился, как миленький.

..."Транспортом" Горгонид была каменная лодка. И даже учитывая, что плотность спирта ниже, чем у воды, не представляю, как она плавала. Вероятно, тоже какие-то артефакты.

Тут, в Сан-Инферно, ПОЛОВИНА всего держалась на магии. БОльшая половина.

Выступили перед самым рассветом.

После всего выпитого, держался я на удивление бодро. Да и остальные не выказывали никаких признаков похмелья. Вот за что я люблю это измерение! Бухай, сколько влезет — и ничего тебе за это не будет...

Но это так, приятные мелочи.

В остальном, меня била крупная дрожь: волнение просто зашкаливало. За оставшиеся часы я худо-бедно придумал, как нейтрализовать неуёмную энергию Горгонид. А учитывая их способность вспыхивать от любой искры... План мой становился просто ВЗРЫВООПАСНЫМ.

Если хоть что-нибудь пойдёт не так...

Нет, об этом я сейчас думать не буду.

Всё будет хорошо.

Ведь... Всё БУДЕТ хорошо?..

"Коровка" шла след в след за каменной посудиной братьев, неслышно раздвигая волны носом... Вы не ослышались, я сказал "волны".

Горгониды что-то сделали с нашей яхтой, и огонь перестал ей угрожать. Мы находились словно в воздушном пузыре — куда не проникали жар и огонь, и можно было нормально дышать. И плыть.

— Это ненадолго, — предупредил Бриарей. — Защита спадёт через несколько часов. Так что поторопись.

— Несколько часов мне не понадобятся, — я уверенно улыбнулся. — Нам с Кассандрой всего лишь нужно высадиться где-нибудь неподалёку от базы Похитителей, после этого "Коровка" улетит.

Мы бесшумно шли по морю спирта, под прикрытием высоких стен оранжевого пламени.

Помните популярную некогда песню? "Если б было море водки, я бы стал подводной лодкой..."

Художественная правда, мать её за ногу.

— Надеюсь, ты придумал хороший план, бро, — с сомнением покачал дредами горилл, когда впереди, в клубах пламени, показалась тёмная нашлёпка Болячки. — Ты уверен, что нам с Шаробум не нужно пойти с тобой?

— Вы — моё секретное оружие, Зевс, — улыбка настолько прикипела к моему лицу, что я уже вряд ли когда-либо смогу её отодрать. — О вас с Грэйс и о яхте, никто не должен знать. А если всё пройдёт по плану...

— НИ ОДИН план на моей памяти, — отозвалась Шаробум. — Не сработал, как надо. Поэтому мы будем рассчитывать на твоё везение, Счастливчик.

Я хотел закатить глаза. А потом опомнился, и просто посчитал до восьми.

— Вы, как тренированные убийцы, должны понимать, что везение в операции — это не то...

— Нет, это ТЫ послушай!

Шаробум подошла ко мне вплотную. Я почувствовал тонкий запах оружейной смазки и жидкости для полировки доспехов. Они, кстати, на ней и были: броня, поножи и наручи... На голое тело. Смуглая кожа в сочетании с полированным металлом смотрелась просто офигительно.

Я потряс головой. Только нового увлечения мне сейчас и не хватало... К тому же, за Шаробум собирался приударить Бизон.

— Ты выиграл пари у мастера Заточчи, — продолжила воительница. — И не потому, что офигенно крут — мы это знаем, и ты это знаешь. В обычных условиях ты бы ни за что не устоял против тренированных бойцов. Тебе повезло.

— Просто я не собирался умирать, вот и всё.

— ВОТ ОБ ЭТОМ я и говорю, — она уставила длинный палец, увенчанный красным ногтем, мне в грудь. — Ты обладаешь уникальным качеством: тебе везёт. И какой бы у тебя не был "план", — она сделала кавычки в воздухе. — Я надеюсь на твою удачу. Потому что планы имеют свойство разваливаться, а удача... — она прищурилась и улыбнулась. А потом, ВДРУГ, наклонилась, и сочно поцеловала меня в губы. — Удача — тоже женщина, — промурлыкала Грэйс мне в ухо. — А женщинам нравятся такие, как ты.

И отвернувшись, она удалилась, плавно покачивая узкими бёдрами.

А я остался стоять, как дурак, и хлопать глазами.

Что это вообще было?..

— Горгониды сказали, что выберут себе местечко среди скал, и будут ждать твоего сигнала, — ко мне подошел Бизон. — И кстати: каким должен быть этот сигнал, чтобы его увидели... Сквозь это, — он указал на сплошную стену огня.

А также на клубы густого чёрного дыма и пепла — ими с завидной регулярностью плевался вулкан, расположенный в центре острова.

Цветом и формой он был похож на гнойный прыщ, разросшийся до небывалых размеров.

— Поверь: сигнал будет такой, что его никто не пропустит, — с убеждённостью, которой вовсе не испытывал, сказал я.

Дикий Бизон коротко меня обнял, и отступил.

— Мы с "Коровкой" будем тебя ждать, — добавил он и указал в небо. — Там. Наверху.

— В этом нет необходимости, брат, — запротестовал я. — У меня есть план отхода, и...

— Мы будем ждать, — упрямо повторил Бизон.

— Спасибо.

Перекинув ноги через борт, я спрыгнул на твёрдую почву. Сквозь подмётки тут же ударил жар — словно я ступил на раскалённые камни. По-сути, так и было: весь остров состоял из наслоений лавы.

Я невольно переступил с одной ноги на другую.

Через борт неуклюже перевалилась Кассандра.

Она была облачена в нечто вроде костюма противопожарной защиты: штаны и куртка из просмоленной кожи, ботинки на толстой подошве, краги... Голова её пряталась под противогазом — хитроумным устройством с громадными линзами и гребнем на макушке.

Облачение предоставил Дикий Бизон: в его "гардеробе" можно было отыскать наряд на все случаи жизни...

— Готов? — пробубнила моя девушка сквозь гофрированную трубу противогаза.

Я молча подставил руки, и она стянула их своей удавкой.

А потом моргая и плюясь от пепла, двинулся вслед за Кассандрой в ту сторону, где, предположительно, был вход в базу Похитителей Тел.

Глава 8

Никаких ворот, ведущих на базу, не было. Была дырка в скале.

— Вероятно на острове, посреди горящего моря, Похитители чувствуют себя в полной безопасности, — пробормотал я, делая первый шаг в пещеру. — И зря...

— Они знают, что мы здесь, — ответила Кассандра сквозь противогаз. — Они узнали о нашем присутствии в тот миг, когда мы высадились на остров. И они готовы.

— Ты что-то видела, да?

— Я видела не "что-то", — даже сквозь мутноватые линзы противогаза я видел, как она закатила свои прекрасные глаза. — Я видела всё, что нужно.

— Могла бы и предупредить, — сердито буркнул я.

Почему-то пришла мысль, что Кассандра очень напоминает Руперта: тот же непрошибаемый апломб и уверенность в том, что все остальные — просто лохи. Дилетанты.

— Боялась, что ты будешь нервничать.

— Ну конечно, не зная, что нас ждёт, я буду спокоен, как скала.

— Мы всё ещё можем отменить твой глупый план и действовать по-моему.

Когда я озвучил свой план, Кассандра возражала больше всех. Как только она его не называла... "Глупый" — это можно сказать, комплимент.

— Он сработает, — удивительно, но по мере приближения к цели, я всё больше верил в то, что говорил.

Наконец, преодолев узкую извилистую шахту, мы остановились перед воротами. Шахта имела скругленные гладкие стенки, и явно была пробита не человеческой рукой. Скорее всего, её проплавила лава.

В воротах было крошечное окошко, но закрытое. Кассандра сжала кулак и постучала.

Ничего не произошло.

Я вздохнул. Глупо затевать разборку сейчас, но очень хотелось.

— Тебя что-то не устраивает, Кэсси? — неизвестно, сколько нам придётся ждать. Может, там вообще никого нет...

— Не называй меня...

— Я буду называть тебя так, как хочу, — отрезал я. — Хочешь быть моей девушкой — привыкай.

Может, это и прозвучало несколько грубовато. А самое главное — самонадеянно.

Но таков уж я: если есть возможность что-то испортить — непременно испорчу.

Пока эти мысли крутились в моей голове, Кассандра стояла, как вкопанная. Я не видел её лица, но подозревал, что его выражение мне совсем не понравится.

— Как ты меня назвал? — вдруг спросила она.

Воздух в подземелье, кстати сказать, был намного чище, чем снаружи. Объяснялось это просто: узкий туннель, делая крутые повороты, постепенно отсекал пепел и жар.

Сейчас внутри дышать было довольно сносно. Но Кассандра всё равно не сняла противогаз.

Изначально вся эта противопожарная защита была нужна для того, чтобы наблюдатели чётко видели: я — пленник, она — хозяйка.

И Кассандра старалась не выходить из образа — этого требовал мой план...

— Я сказал, что ты — моя девушка, и...

— Стоп! — она подняла руку в толстой краге. — То есть, ты хочешь сказать... У нас с тобой ОТНОШЕНИЯ?

— Нет, мы просто перепихнулись пару раз, а все дела — типа спасения жизни — это так, ерунда, — разозлился я. — НУ КОНЕЧНО у нас отношения! Иначе какого чёрта ты увязалась за мной?

— Но...

— Зебрина здесь СОВЕРШЕННО ни при чём, — заявил я. — Ты это знаешь, и я это знаю. Ты скорее приплатила бы Похитителям, чем бросилась на подмогу. Дело во мне. У тебя потребность защищать меня. Оберегать. Завернуть в ватку и сунуть за пазуху...

Тут я замолчал, потому что принялся живо представлять, каково это: сидеть "за пазухой" у Кассандры.

Схватив за хобот, она приподняла противогаз и посмотрела прямо мне в глаза. А потом сказала:

— Если бы я могла, я бы именно так и сделала. Заперла тебя в несгораемой камере, поместила в сейф или хотя бы в одно из моих убежищ. У тебя совсем нет мозгов, Макс. Ты — идиот.

И в этот момент окошко в двери скрипнуло и открылось. Противогаз Кассандры мгновенно скользнул на место, а сама она повернулась к роже, которая виднелась в узкую прорезь.

Простите, что употребляю слово "рожа", а не лицо. Но покрытое коркой грязи, с ноздрями, утыканными пирсингом так, что пробы ставить негде нечто, назвать лицом было бы против правил фонетики и морфологии.

— Кассандра из Сан-Инферно, — заявила моя девушка. — Привела пленника на продажу, — и она несильно толкнула меня в спину. Я сделал шаг вперёд.

— Кто твой пленник, Кассандра из Сан-Инферно?

— Безумный Макс.

Вот так просто, парой фраз, она разрушила всю, тщательно выстроенную мной стратегию...

— Мне казалось, что ты ОДОБРИЛА план выступать анонимно, — сказал я, когда окошко захлопнулось. — Никто не должен был знать, что мы — это мы...

— Заткнись, Макс.

— Вот всегда ты...

В этот момент ворота загрохотали и принялись медленно разъезжаться.

И первое, что я ощутил — это запах. Он жил собственной, отдельной жизнью, и в принципе, если бы захотел, мог получить гражданство — только вряд ли бы нашлась страна, готовая его принять.

Густая смесь немытых тел, выпивки, газов и чего-то ещё, неуловимо знакомого, но не поддающегося определению.

Она била наповал, как прилетевшая прямо в лицо дубина. Я даже пошатнулся.

Желудок перевернулся на спинку и принялся дрыгать лапками в воздухе. И если бы не сведённое судорогой горло, вчерашние деликатесы братьев Горгонид оказались бы на каменном полу...

— ВОТ ЗАЧЕМ нужен противогаз, — назидательно прогудела Кассандра в гофрированную трубу.

Ладно. Я ей это ещё припомню... Если выживу, конечно.

Запах был таким крепким, что с кожаной куртки, которую, между прочим, мне подарил Бизон, начала отслаиваться краска...

— Приветствуем тебя, Кассандра из Сан-Инферно, — нам поклонился давешний безносый. За ним стояла и глазела толпа — десятка два Похитителей, как я понимаю.

Все они были жутко грязны и одеты в сущие лохмотья. Но присмотревшись, я обнаружил в этих лохмотьях некий своеобразный шик.

Золотые цепочки, драгоценные камни, кусочки меха, кружев — всё это было выставлено напоказ, и в обрамлении немытой кожи выглядело просто ВОПИЮЩЕ.

Наверное, именно такого эффекта хозяева драгоценностей и добивались.

— Привет и вам, доблестные Похитители, — ответила моя девушка и наконец-то сняла противогаз. За ним на пол полетели просмоленные куртка и штаны, краги и сапоги на толстой подошве.

Под всем этим она оказалась одета в свой привычный наряд: обтягивающие кожаные бриджи, такая же куртка, корсет с высокими чашками — в ложбинке грудей покачивается тот самый амулет с желтым камнем... Неровно подстриженные чёрные волосы Кассандры рассыпались по плечам, оттеняя бледную кожу и тщательно накрашенные красной помадой губы.

По рядам Похитителей пронёсся обширный вздох восхищения.

А когда моя девушка достала меч — не знаю, где она его прятала — и взмахнула им так, что сталь зазвенела, многие из Похитителей громко застонали.

А некоторые повалились ниц.

Кассандра, довольная произведённым эффектом, удовлетворённо кивнула и изящно давя шпильками распростёртые тела, двинулась вглубь обширной пещеры — туда, где были видны отблески пламени и откуда слышались разгульные голоса.

Я поспешил за ней.

Не хотелось проявлять столь подобострастное послушание, но оставаться наедине с этим отребьем, да ещё и со связанными руками, я не собирался.

Уж очень ПЛОТОЯДНЫЕ взгляды бросали на меня некоторые из Похитителей.

Кассандра бестрепетно направлялась к возвышению, на котором развалился... наверное, вожак, или главарь — называйте, как хотите.

По национальности он был кабан.

Во всяком случае, симпатичный пятачок и узкие свинячьи глазки, вкупе с развесистыми ушами, говорили именно за это.

На самом деле, он МОГ БЫ быть симпатичным — если бы хоть иногда мылся, и от него не так сильно шибало потом.

Подойдя поближе, я начал подозревать, что именно главарь и является источником того запаха, который сносил с ног ещё на входе.

Кабана окружала свита: страхолюдного вида существа в живописных лохмотьях и побрякушках, которых хватило бы на целую улицу ювелирных магазинов.

Сам главарь щеголял в засаленном смокинге, похожем на живую змею галстуке-бабочке и некогда белой сорочке.

На ногах, вместо ботинок, были крупные раздвоенные копыта.

— Назови себя, о гостья! — довольно добродушно хрюкнул кабан, чуть приподнимаясь со своего устланного шкурами ложа.

— Кассандра из Сан-Инферно.

И опять по толпе Похитителей пронёсся восхищенный ропот.

— Как интересно, — главарь шумно отхлебнул из кубка, напоминающего кастрюлю. — Довольно самонадеянно с твоей стороны заявиться сюда, — он выдержал небольшую паузу. — Не правда ли, моя любимая жена? — и чуть повернул ухо вправо.

Я заморгал так часто, что неверный свет факелов, освещающих пещеру, превратился в стробоскоп.

Существо, стоящее по правое копыто главаря, было мне смутно знакомо. И если смыть делающую лицо похожим на шкуру зебры боевую раскраску, убрать ирокез и надеть вместо лохмотьев и драгоценностей обычные майку и шорты, получалась... ЗЕБРИНА.

ЛЮБИМАЯ ЖЕНА?.. — этот вопль души, слава Богу, никто не услышал. Потому что, помня о конспирации, издал я его мысленно.

Хотя какая, к свиням собачьим, конспирация? Одна моя подружка стала женой главаря Похитителей тел, вторая заявляет, что...

— Я пришла, чтобы вступить в ваши ряды.

Вот это поворот. Не находите?.. Такого в поём плане не было... Она всего лишь должна была "продать" меня главарю, получить деньги и убраться восвояси.

Я же, оставшись в логове, собирался отыскать Зебрину, освободить её от сдерживающего метаморфозу амулета, и... покинуть эти гостеприимные места верхом на драконе.

Но как и предсказывала леди Шаробум, всё пошло не так... Зебрина не сидит, несчастная, в застенке, проливая горькие слёзы по мне и свободе, а успела выскочить замуж, а моя девушка решила сменить профессию.

— Тебя наконец-то выперли из Гильдии, — громко заявила Зебрина, делая шаг вперёд. — И наверняка выгнали из города. Тебе больше некуда податься, и поэтому ты пришла к нам, — и девчонка повернулась к своему... за неимением другого слова, мужу. — Не слушай её, Пупсик. Она ничего не может тебе предложить.

ПУПСИК?..

— Я могу предложить пленника, — громко сказала Кассандра, и вытолкнула меня вперёд. Толкнула она довольно сильно, и я споткнулся — сложно сохранять равновесие со связанными руками.

Но тут же выпрямился, придал лицу всю возможную гордость и посмотрел сначала — на главаря, а затем — на Зебрину.

На мгновение — всего на миг — глаза её сделались зеркальными. А потом всё прошло.

ПУПСИК!..

— Это знаменитый в Сан-Инферно Безумный Макс, — представила меня Кассандра.

— Какой-то он хилый, — капризно поморщился кабан. Свита подобострастно захихикала. — Я представлял его себе совсем другим...

ХИЛЫЙ? Да я в два раза крупнее любого из Похитителей. Исключая главаря, который, сдаётся мне, и занимал эту должность исключительно из-за размеров.

— Мастер Заточчи оценил его голову в десять тонн золотом, — веско сказала Кассандра.

В пещере после её слов повисла напряженная тишина.

Молодец, подружка. Теперь Похитители меня ТОЧНО примут, как родного.

— Это правда? — спросил кабан у Зебрины. Её рука небрежно покоилась на могучем плече вожака, отстукивая пальчиками едва слышную дробь по бронированной накладке доспеха.

— Да, — нехотя сказала девчонка. — Здесь она не соврала. Макс действительно стоит десять тонн.

— Минуточку, — сказал я. — Десять тонн должен заплатить тот, кто решит меня ЗАКАЗАТЬ, — я бросил победный взгляд по-очереди на своих БЫВШИХ девушек. — Именно за такую сумму гильдия убийц берётся выполнить контракт.

— Это и говорит о ценности данного человека, — хладнокровно кивнула Кассандра. — За десять тонн его согласны УБИТЬ. Представляете, сколько город заплатит за то, чтобы его вернули ЦЕЛЫМ И НЕВРЕДИМЫМ?

Боюсь, что нисколько, — горько усмехнулся я про себя. — За человека, давшего похитить дочку Коломбо, никто не даст и ломаного гроша. А если новость о том, что она вышла замуж за главаря, дойдёт до папаши...

— Так ПОЧЕМУ в ряды Похитителей хочет вступить Кассандра, известная под кличкой Хрен Попадёшь? — глазки кабана сверкнули пытливо и оценивающе.

Казалось, их взгляд пронзает насквозь, сортируя, отбрасывая и беря на заметку то, что могло принести выгоду.

— В Сан-Инферно я многим не по душе, — пожала плечами девушка.

— Так же, как и здесь, — отбрила Зебрина.

— И я решила уйти сама, — продолжила Кассандра, словно бы не заметив реплики драконицы. — Пока кто-нибудь не разместил заказ на меня...

— Который многие с радостью возьмутся выполнить, — осклабился главарь. Здоровенные желтые клыки торчали над его верхней губой, делая улыбку ещё более обаятельной.

— Который многие с радостью возьмутся выполнить, — покладисто согласилась Кассандра. — Почувствовав, что момент назрел, я прихватила кое-что, что может прийтись вам по душе, и рванула сюда.

Надо понимать, "то, что должно прийтись им по душе" — это я.

— Откуда ты узнала, где нас искать?

По своему обыкновению, она закатила глаза и фыркнула.

— Не смешите мои тапочки. Я — профессиональный убийца. И я хороша в своём деле. Вряд ли в вашей компашке найдётся кто-то, кто мог бы сравниться со мной.

— Я тоже училась в школе Гильдии! — запальчиво выкрикнула Зебрина.

— И два раза завалила экзамен, — хищно улыбнулась Кассандра. — Сдала, лишь благодаря мамочке.

— Это не правда! — глаза Зебрины мстительно прищурились. Казалось, она ищет место на теле Кассандры, в которое могла бы всадить нож. — Я ТРИ РАЗА сдала экзамен! И состою в трёх разных обществах. Я одновременно Шепчущая Змея, Ледяной Кинжал и Чёрный Орёл!

Всё-таки, сколько ещё в Зебрине от подростка... Стоит её задеть — тут же лезет головой в бутылку.

ТАК ВОТ что задумала Кассандра, — обо мне все забыли, и я спокойно мог наблюдать за происходящим. И размышлять. — Она хочет разозлить Зебрину. Вывести её из себя. Но... Зачем?..

— Докажи, что ты стоишь всех этих титулов, — заявила Кассандра. — Сделай что-то, что покажет твою крутизну не только на словах.

— Да я... Да ты... — Зебрина вытянулась в струнку. Праведное возмущение вздёрнуло её тонкую фигурку на цыпочки.

А к главарю в этот момент наклонился некто в глухом чёрном плаще, и зашептал на ухо...

— Придумал, — объявил кабан, как только незнакомец в плаще отошел. — Объявляю поединок! Моя любимая жена Зебрина против Кассандры Хрен Попадёшь.

Подданные кабана взорвались восторженными криками, кто-то даже пустился в пляс.

М-да. Видать, и здесь драконица приобрела себе МАССУ поклонников. Впрочем, Кэсси ничем не лучше.

Почему я этого раньше не замечал?.. Возможно, в этом сходстве характеров и кроется корень из взаимной ненависти. И всё-таки интересно: что же они не поделили?

— Ты согласна, моя любимая жена? — тем временем продолжил шоу кабан. — Надерёшь зад этой нахалке?

— Да, — Зебрина набычилась и смерила Кассандру уничтожающим взглядом. — Надеру.

— А ты, Кассандра Хрен Попадёшь, — обратился кабан к моей — бывшей — девушке. — Согласна сразиться с моей женой и доказать, что ты достойна вступить в ряды Похитителей Тел?

— Скоро тебе придётся выбирать себе новую жену, — презрительно процедила сквозь зубы Кассандра.

Кабан расхохотался.

— Что ж, у тебя будет шанс занять вакантную должность, — добавил он. На лице Кэсси не дрогнул ни один мускул. — Как у Зебрины, которая победила мою прошлую супругу.

— Это будет честью для меня, — высокомерно бросила Кассандра и вздёрнула подбородок.

— Что до пленника, — продолжил предводитель. — То мы принимаем твой подарок. Уведите! — ко мне бросилось сразу несколько Похитителей.

— Но Пупсик! — Зебрина капризно надула губки.

— Что, моя прелесть?

Вымазанный смолой ирокез. Глаза настолько подведённые, что лицо больше похоже на мордочку панды. Куча дешевых побрякушек. Обнаженные руки и длинные, как дерево Секвойя ноги. Узкие бёдра, тонкая талия, безупречной формы губы...

ДА, она прелесть. Несмотря на перечисленное выше.

— Ты так ничего и не подарил мне на свадьбу, — капризно просюсюкала Зебрина. А потом многозначительно покосилась в мою сторону.

— Так ты хочешь... его? — мне показалось, что кабан не удивился.

— Должен же у меня быть свой собственный прислужник. Стелить постель, выгонять клопов из шкур... чистить тебе копытца.

Морду кабана омрачили размышления.

Зебрина, не теряя времени, принялась разминать могучие плечи супруга. Тот заметно расслабился, пятачок принял задумчивое выражение.

— Ну ладно, ладно! Если победишь, пленник твой, — наконец сдался кабан. — Но если проиграешь...

— Я не проиграю, — уверенно отрезала Зебрина.

— Посмотрим, — хладнокровно улыбнулась Кассандра.

А я промолчал.

Может, впервые в жизни мне было нечего сказать.

Меня подставили. Обманули. Развели и усадили в лужу. Купили, продали, и снова купили.

Если с вами хоть раз такое бывало — я вам не завидую. СЕБЕ я не завидовал точно.

Слепой козе ясно, что Зебрина с Кассандрой затеяли свою игру. И в этой игре я был всего лишь разменной пешкой, способом получить желаемое.

И мне это совсем, совсем не понравилось.

— Бой состоится завтра! — объявил кабан и поднялся с ложа. Поймав Зебрину за руку, он притянул её к себе, обслюнявил пятачком щеку и добавил: — А сейчас — всем отдыхать.

Глава 9

Разбудила меня сильная боль в бедре. Будто сверло вкручивали. Медленно.

Выругавшись, я что есть силы хлопнул по тому месту, где болело, повернулся на другой бок и снова захрапел.

Спросите, как я ВООБЩЕ мог уснуть? Не знаю. Читал, что солдат в окопах, накануне сражения, тоже одолевает необоримый сон.

Видать, защитная реакция. Перед тем, как задействовать все ресурсы организма, мозг проводит инвентаризацию и перезагрузку.

Но это так, к слову.

Если честно, я просто устал. Попытался вспомнить, когда я ВООБЩЕ нормально спал — и не смог. Не помню. Уж точно не в последние трое суток. А если учесть, что сутки в этом измерении длятся около тридцати часов — ну, считайте сами...

Поэтому когда в ногу мне впился хоботок местного аналога комара, только размером с крысу и хоботком толщиной с шариковую ручку, я только хлопнул себя по бедру и перевернулся на другой бок.

Хоть камера попалась одиночная — и то хлеб.

Со всех сторон я слышал других пленников: стоны, всхлипы, невнятные причитания... Звон цепей.

Меня тоже приковали. За шею — такой у них здесь обычай.

А в ошейнике — взрывчатка. Точнее, мешочек с какой-то Разрыв-травой. Стоит разнять ушки ошейника, порвав мешочек — и тебе капец.

Мне показали брызги, оставшиеся на стенах от предыдущего жильца моей камеры.

Пол был тёплым — это было даже приятно... Но жестким: что с него взять? Камень и камень...

Перед тем, как отрубиться, я ещё подумал, что долго здесь по-любому не просижу: план пошел прахом, и братья-Горгониды, устав ждать сигнала, скоро заявятся с частным визитом.

И честно говоря, когда кто-то толкнул меня в бок, я так и подумал: заявились Горгониды, разгромили тут всё, а теперь пришли меня выручать.

Эх, мечты-мечты...

— Зебрина? — моему изумлению не было предела. — Что ты здесь делаешь?

Глупый вопрос, правда? Но именно его положено задавать, когда ни в зуб ногой, что происходит.

— Я пришла тебя спасти!

Сон слетел, как с белых яблонь дым.

— Нет, это я пришел тебя спасти!

— Именно поэтому ты сидишь в камере, прикованный к стене? — а это уже голос Кассандры...

Кто там говорил о моём везении? Ау!..

Как утопленнику — так бы я о нём выразился.

— Девочки, не ссорьтесь, — подтянув ноги под себя, я сел — насколько позволяла цепь. — Если вы быстренько меня освободите, мы ещё успеем осуществить мой план. И всё будет хорошо.

Девочки, одна — со смоляным ирокезом и увешанная бриллиантами, как новогодняя ёлка; другая — вся сплошь чёрная кожа и стальной меч, — посмотрели на меня с предубеждением.

— И какой же у тебя был план? — наконец спросила Зебрина.

— Найти тебя, избавить от сдерживающего метаморфозу артефакта и улететь на драконе, — быстро проговорил я.

По-моему, отличный план. И он бы ОБЯЗАТЕЛЬНО удался, если бы все слушались меня...

— Идиотский план, — фыркнула Зебрина.

— Согласна, — кивнула Кассандра.

— Ну, хоть в чём-то вы согласны, — протянул я. — То-то радости.

И девочки вновь свирепо уставились друг на дружку.

— Тебе меня не победить, — запальчиво прошипела Зебрина.

— Иди погуляй, цыплёнок, — хладнокровно отбрила Кассандра.

Я вытаращил глаза.

— Вы что, всерьёз собираетесь... драться?

— ДРАТЬСЯ мы не собираемся, — поправила Кассандра. Зебрина кивнула. — Мы сразимся.

— Наконец-то мы узнаем, кто из нас лучше, — радостно оскалилась драконица.

Я взял долгую паузу. А потом закричал громким шепотом:

— ВЫ ЧТО, С УМА ОБЕ ПОСХОДИЛИ? — кричать громко было нельзя — вдруг это привлечёт внимание Похитителей — а только их мне сейчас и не хватало... — Да что на вас нашло? Проливать кровь на потеху толпе!

А в голове, как на счётчике Гейгера, замигали цифры... Если этот бой увидят в Сан-Инферно, ставки взлетят до очка Задницы.

— Мы сразимся не ради потехи, — с достоинством ответила Зебрина. — А для того, чтобы раз и навсегда определить: кто выйдет за тебя замуж.

Русский речь меня покинул.

— Но... — проблеял я после длинной, но насыщенной размышлениями паузы. — Ты и так уже замужем.

— Я разведусь, — небрежно махнула рукой Зебрина. — Через вдовство. И проблема решена.

— А ты... — я повернулся к Кассандре. — Ты никогда не говорила, что хочешь замуж.

— Не говорила, — хладнокровно кивнула та. — Но это дело принципа.

Я моргнул. А потом проворно отодвинулся подальше от обеих.

— Спасибо, конечно, польщен и всё такое... — я принялся нести бредятину, всё, что приходило в мою бедовую голову. — Но видите ли, я родом из мест, где САМЦЫ сражаются за самок. А не наоборот. Волки там, гориллы... Так что извините. Я пас. Значит, девочки, пожимаем друг другу ручки — смотрите, не повредите маникюрчик, — быстренько освобождаем меня и сваливаем отсюда. Не надо ждать утра. Нет, честно: вам просто НЕ ЗА ЧТО сражаться. Ведь я не могу жениться ни на одной и вас, правда-правда...

И тут я замолчал.

Прекрасные воительницы смотрели на меня огромными, полными слёз глазами. Словно я только что, у них на глазах, оторвал голову кукле Барби.

А потом расхохотались.

Оказывается, это выражение — глаза выпучены, губки надуты, и общее впечатление, что девушка изо всех сил сдерживается, чтобы не пукнуть — возникло от того, что они боялись рассмеяться.

— Ты слышала? — стонала Кассандра. — Ой, не могу...

— САМЕЦ дерётся за самку... — вторила ей Зебрина, катаясь по полу. — Нет, ну какой идиотизм...

— ХО — ХО — ХО...

А это уже за пределами камеры.

Смех был густой, как гудрон с прилипшими мухами, с непередаваемыми хрюкающими руладами.

Девчонки замолчали и тревожно переглянулись.

И тут передняя стена камеры разошлась в стороны... Открывая всё тот же помост, на котором возлежал кабан. Разумеется, в окружении свиты.

Рядом маячило существо в глухом плаще с капюшоном. Мне оно было где-то по-пояс. Из-за метущего пол подола выглядывал длинный крысиный хвост.

— Злокуздрий, — прошипела Зебрина. — Надо было удавить тебя сразу, как только увидела.

Из-под капюшона, из полной темноты, недобро сверкнули два крошечных красных огонька.

— Это правда он? — недоверчиво спросила Кассандра.

— А что, не узнаёшь почерк?

— Да, ты права.

— Встретили знакомого? — легкомысленно спросил я. — Дайте угадаю: ТОЖЕ учился в школе убийц?

— Как ты догадался?

— Да в вашей элитной школе учились все, в кого ни плюнь, — пожал я плечами — что напомнило о том, что шея моя до сих пор находилась в заложниках. — Может, хоть теперь кто-нибудь меня освободит?

— Ах да, прости пожалуйста, — Зебрина протянула руку. На указательном пальце вырос здоровенный коготь, цепь лопнула.

— Я бы предпочёл убрать её вместе с ошейником.

— Сначала нужно избавиться от этого дурацкого мешочка на твоей шее, — в глазах девчонки сверкнула капля вины.

— Без опытного мага ничего не выйдет, — кивнула Кассандра.

— Мы можем присоединиться, или вечеринка на троих? — капризно спросил кабан. — Говорите громче, нам не слышно.

Кабана я игнорировал. Были вопросы поважнее.

— На тебе больше нет сдерживающих чар! — я свирепо посмотрел на Зебрину. — Ты В ЛЮБОЙ МОМЕНТ могла превратиться и улететь!

Вообще-то я понятливый. Кабы не плотность потока данных, допетрил бы сразу, как только её увидел.

— И СОБИРАЛАСЬ это сделать, если бы... — девчонка замолчала. Если она сейчас скажет, что быть в плену ей было просто весело — я её удавлю. — Если бы не появились вы.

— Мы?.. — мы с Кассандрой переглянулись.

— Ну, вы же пришли меня спасать, верно? — Зебрина потупилась. — И если от тебя, Макс, я ещё могла этого ожидать, то вот она... — короткий косой взгляд на Кассандру. — В общем, я решила не лишать вас удовольствия. А ещё посмотреть, что из этого выйдет.

— Но ты ВЫШЛА ЗАМУЖ!

— Только для того, чтобы выжить. И снять сдерживающее заклятье, — драконица захлопала прекрасными ресницами. — Я же сказала: не беспокойся. Я овдовею в любой момент.

— Значит, так, да? — с другой стороны, еле слышно промурлыкала Кассандра. — Тебя задевает её замужество. А как же наши ОТНОШЕНИЯ?..

От безысходности, а может, в поисках поддержки от существа своего пола, я посмотрел на кабана.

Тот сочувственно хрюкнул.

— Не завидую тебе, Безумный чувак, — сказал главарь. — Но так уж и быть, избавлю от нервотрёпки. Всё равно комедия затянулась. Эй, кто-нибудь, обездвижьте добычу.

МГНОВЕННО раздалось три чпокающих звука и в нас полетели мелкоячеистые сети. Они облепляли тело, как капроновые чулки ляжки перезрелой красотки. При каждом движении нити больно врезались в кожу. И затягивались.

— Не шевелись, — предупредила Кассандра, хотя сама извивалась на полу, как гусеница.

— Мои когти её не берут! — пожаловалась Зебрина, катаясь по полу рядом.

— Душераздирающее зрелище, — прокомментировал события кабан. — Жаль, что я уже нашел покупателей на всех троих. Иначе оставил бы себе — в качестве развлечения. Злокуздрий! Объяви, что место супруги вновь вакантно.

— Я убью тебя медленно, — прошипела Зебрина сквозь сеть, впившуюся ей прямо в губы. — Опалю щетину паяльной лампой, солью кровь и наделаю стейков.

— Как эротично, — хрюкнул кабан. — Не знал, что ты так можешь, крошка. Иначе обязательно опробовал бы кое-что, когда мы развлекались в постели...

Зебрина завизжала.

А я представил её рядом с кабаном, такую тёплую и манящую... И то, что я завёрнут в сеть, стало как-то всё равно.

Рванувшись, я оказался всего в полуметре от копыта главаря. Ещё чуть-чуть, и я смогу вцепиться зубами ему в ногу...

— Получилось! — за спиной прошептала Кассандра. — Я смогла разрезать сеть.

— Заканчиваем балаган, — махнул лапой кабан. — Злокуздрий, жми на рычаг.

Пол камеры треснул по центру, и обе половинки упали вниз — как распахнувшиеся ворота.

Мы, все трое, покатились в зловонную тьму.

Пришел в себя от того, что болела каждая клеточка тела. Причём, болела ОТДЕЛЬНО от других, своеобразно и самостоятельно.

— Эффект помогай-сети, — раздался рядом бесстрастный голос Кассандры. — Она впрыскивает под кожу нейротоксин, который усиливает боль до предела.

— Ай. Зачем же протыкать насквозь?

— Я всего лишь тронула тебя пальцем.

— Не знал, что ты умеешь превращать пальцы в лезвия.

— Не умею. Это твой болевой порог, я говорила. На самом деле, с тобой всё в порядке.

— Ты меня ОЧЕНЬ утешила, знаешь?

— Выбрось свой сарказм на помойку.

— Извини, но ничем другим я в данный момент не владею. Так что он мне дорог, как память.

Помолчали.

— Зебрина не приходит в себя, — наконец сказала Кассандра. И если бы я её не знал, то подумал бы, что моя девушка всерьёз встревожена.

— Вот чёрт.

Я поспешно сел и поморгав, смог различить силуэт Кассандры. В остальном было темно, хоть глаз коли, но девушку я видел благодаря слабому свечению амулета на её шее.

— Где мы?

— Где-то в пещерах под островом, — ответила Кассандра. — Он вулканического происхождения, и имеет множество пустот и воздушных карманов. Мы довольно долго скользили по коридорам, проплавленным горячей лавой.

— И ты всё время была в сознании?

— Более-менее.

— А Зебрина? Она ударилась головой?

— Мне показалось, что Злокуздрий что-то швырнул в неё, когда мы падали, — сказала Кассандра после паузы.

— Отравленный нож? Стрелу?..

— Проклятье.

— С чего ты взяла? Ты же не владеешь магией. Или...

— С моей профессией, приходиться быть в курсе всего, — раздраженно огрызнулась Кассандра. — На магов, знаешь ли, тоже поступают заказы. А они являются довольно сложными клиентами.

— Ты хотела сказать, Жертвами.

Кассандра вздохнула и отвела глаза.

— Я не смогу уйти из Гильдии, — наконец тихо сказала она. — Там я чётко знаю, кем я являюсь. У меня есть место в обществе. Положение. Без Гильдии я... Потеряю себя.

— Эм... Вообще-то я тебя об этом и не просил.

— Ты не захочешь быть со мной, пока я убийца, — сказала Кассандра. — Просто не сможешь.

— Но я и так уже...

— Тебе не даёт покоя то, чем я зарабатываю ни жизнь. Ты НИКОГДА не будешь относиться ко мне нормально.

Я вздохнул.

Она права. Сколько бы я себя ни уговаривал, неприятие убийства, как ремесла, не ослабевает. Я просто НЕ МОГУ ПОНЯТЬ, как можно считать лишение кого-то жизни — работой.

Убил — и пошел домой. Поужинал с женой, почитал детям сказку...

— Давай-ка лучше займёмся Зебриной, — сказал я. — Я ничего не вижу. Ты не могла бы...

— Ах да, извини. Я забыла.

"О том, что ты — простой смертный"

На ладони Кассандры затеплился светлячок. Такой же, как давал мне Бизон, но один.

В его свете я увидел лежащую навзничь Зебрину.

Глаза девчонки были закрыты, лицо, под слоем осыпавшейся краски, бледным, щеки ввалились. Под тонкой кожей губ проступили очертания зубов... В купе с диким макияжем — то ещё зрелище, скажу я вам.

Я попытался вспомнить те немногие уроки первой помощи, которыепосещал на сборах.

Пощупал пульс — не нашел и запаниковал. Приложил ухо к груди, и с облегчением услышал...

Стук раздавался из двух разных мест.

— У драконов что, два сердца? — спросил я Кассандру.

— Да. Ты не знал?

— В школе мы препарировали только лук.

Ну, по крайней мере, они бьются. Это уже хорошо...

Оттянув веки, я попытался заглянуть ей в глаза. Бесполезно: словно смотришься в крохотные круглые зеркальца.

Так, что ещё?.. Искусственное дыхание. Как это там? Пять нажатий на грудную клетку в области сердца... Стоп. А если сердца — два, на которое нужно давить?..

Я беспомощно завис над Зебриной. Она была такая нежная, такая хрупкая, со своим смоляным ирокезом и жуткими злобными черепушками на трусиках...

Наклонившись, я её поцеловал.

Не в губы, нет. Я же не некрофил...

Просто лёгкий братский поцелуй в лобик.

Веки Зебрины затрепетали...

Но НЕИЗГЛАДИМОЕ впечатление мой поцелуй произвёл на... Кассандру.

— Я так и знала, — гробовым голосом сказала опасная девушка. — У тебя к ней чувства.

— У меня и к тебе чувства, — я улыбнулся и протянув руку, заправил выбившийся локон ей за ухо. — Что я могу поделать?..

— Выбрать одну из нас, — не открывая глаз, сказала Зебрина.

— А зачем? — я хладнокровно пожал плечами. — Сразитесь — и тогда будет ясно, кто из вас достойней.

— Издеваешься? — Зебрина тоже села. И потянулась так, словно отлично выспалась в любимой постельке.

Вот молодёжь. Всё ей нипочём...

— Ну почему же? — я отдёрнул плечо, на которое она положила руку. — Мне СТРАШНО понравилось ваше предложение. Чувствую себя таким популярным.

А в ушах до сих пор стоял их смех...

— Ладно, давайте лучше выбираться, — я деятельно вскочил и тут же треснулся макушкой о какой-то каменный выступ. — Уй...

— Сядь, — приказала Кассандра.

— Ты забыла добавить "Заткнись, Макс".

— Можешь заткнуться, если хочешь. Хотя сейчас это всё равно.

— Почему?

— Потому что мы в полной заднице, — отрезала опасная девушка. — Похитители как свои пять пальцев знают эти пещеры, а мы — нет. К тому же, здесь темно, а светлячок у меня только один. И он скоро потухнет. У нас нет даже воды, не говоря уже об энерджайзерах.

— Ну, не всё так плохо, — утешила Зебрина. — Мы можем никуда не ходить, и дождаться, пока не прибудут покупатели. Пупсик сказал, что уже связался с ними. Похитители дела решают быстро.

— Пупсик? — меня и в первый раз покоробило, что она так называет свина.

— Что поделать, если у его родителей такое чувство юмора, — равнодушно пожала плечиками драконица. — Может, именно поэтому он и подался в Похитители тел. Будь он Найджелом, сделался бы школьным учителем.

— Ладно, это всё разговоры, — оборвала нас Кассандра. — Что будем делать?

— А что тут поделаешь? — равнодушно пожала плечами Зебрина. — Дождёмся, пока нас продадут, сообщим папочке и он пришлёт за меня выкуп...

— А может, как-нибудь сами? — задумчиво сказал я.

— Мы ж в клетке. А она висит под полом темницы, над озером лавы... — возразила Зебрина.

— Вообще-то не висит, — перебила Кассандра. — Прутья прогнили, и мы провалились сквозь клетку прямиком на поверхность лавового озера. Которое высохло сто лет назад.

— М-да, не следит что-то твой муженёк за сохранностью имущества.

Нет, я не хотел язвить. Само вырвалось.

— Считай, брак расторгнут в одностороннем порядке, — буркнула Зебрина и огляделась. В слабом свете кулона Кассандры было видно, что стена пещеры изрыта ходами, как хороший сыр — дырками. — Да тут целый лабиринт, — задумчиво пробормотала она.

— Я вас выведу.

Говорил я уверенно. И самое смешное, чувствовал себя тоже.

— Не городи ерунды, Макс, — закатила глаза Кассандра. — Мы быстрее скопытимся, чем найдём выход.

— Это не ерунда, — я вновь поднялся — очень осторожно — и выставил руку над головой. Оказывается, потолок в пещере не везде был низким. Просто с него свисали сталактиты. Надо обходить их стороной, и всё будет в порядке. — У меня прекрасное чувство направления, понимаете? Я просто ЗНАЮ, куда идти.

И это была правда.

Сколько раз мне приходилось бегать по узким улочкам, казавшимся на первый взгляд тупиковыми переулками, проходным дворам и заброшенным базам — не перечесть.

Я никогда не терялся. Природный компас — некоторые это умение развивают в себе много лет, у меня же он был от природы.

— Держитесь за мной, девочки! Никому не отставать, никому не плакать. Мы идём к свободе.

Глава 10

— Да, чёрт возьми, я всё-таки заблудился.

— И как такое могло случиться?

Пробормотала себе под нос Зебрина.

— У тебя же отличное чувство направления...

Подхватила Кассандра.

Вот не понимаю я многоженцев. Зачем, ну ЗАЧЕМ нужно иметь больше одной женщины? Они же всё время ссорятся. А когда не ссорятся, то объединяются против тебя и пилят, и пилят...

По-моему, ноль — это вполне разумное и тщательно взвешенное число для количества жен.

Я закрыл глаза. Да, вокруг и так было темно, но с закрытыми глазами обостряется слух, а именно он мне сейчас и нужен.

— По-моему, этот коридор мы уже проходили, — опять Зебрина.

— Ты права. Запах Максова ужасного одеколона ещё не выветрился.

— Во-первых, это СОВЕРШЕННО ДРУГОЙ коридор, — ответил я, не открывая глаз. — А во-вторых, я не пользуюсь одеколоном. Я не брился уже несколько дней! И вообще... Парфюм мне Ариэль подарила.

— Значит, всё-таки ЕСТЬ одеколон.

— Мой нюх меня никогда не подводит. Особенно, когда дело касается других женщин.

— Так, ЗАТКНУЛИСЬ БЫСТРО! ОБЕ! Я пытаюсь услышать, куда нам идти...

Честно говоря, я потерял надежду найти выход уже давно. В ТАКИХ катакомбах мне ориентироваться ещё не приходилось. Звук метался, как сумасшедший. Тем более, стены многократно усиливали малейший шум, даже от нашего дыхания.

Перед глазами прыгали цветные пятна — так бывает, если достаточно долго находиться в кромешной тьме...

А ещё очень хотелось пить.

Губы пересохли, голос звучал всё более хрипло. Казалось, вместо почек у меня две ссохшиеся изюминки.

Подозреваю, девочки чувствуют себя не лучше. Но храбрятся — они же крутые...

А вот я — нет. Я — обыкновенный парень, который хочет пить. Можно даже не воды. Согласен на текилу.

После моего рыка, вопреки ожиданиям, девочки и вправду заткнулись. А я принялся слушать.

Приставив ладони к ушам, наподобие локаторов, я поворачивал голову из стороны в сторону, пока не расслышал... кап, кап...

— Туда! — так как было темно, я дёрнул за верёвку, которой мы, все трое, предусмотрительно обвязались. И потащил Кассандру с Зебриной за собой.

— А ты уверен? — упёрлась драконица.

— Можешь оставаться здесь, — подлила масла Кассандра.

Давление на верёвку ослабло и мы пошли.

Светлячок, который был у Кассандры, давно погас, да и кулон её почему-то перестал светиться.

Идти в кромешной тьме тоже нелегко: пространство перед собой приходится в буквальном смысле ощупывать.

Я вёл кончиками пальцев по стене. Всякий знает: чтобы успешно пройти лабиринт, нужно всё время поворачивать только в одну сторону.

Запах парфюма усиливался.

Я не хотел признавать, что ТОЖЕ его чувствую, но мог голову дать на отсечение: пахло не от меня.

— Макс, ты что, втихаря от нас ПЬЁШЬ духи? — раздраженно спросила Зебрина.

Характер драконицы, по мере пребывания в пещерах, стремительно ухудшался. В голосе появлялось всё больше визгливых ноток, и я даже спиной чувствовал исходящее от неё раздражение.

— Это не Макс, — ответила более хладнокровная Кассандра. — Запах доносится оттуда, куда мы идём.

— Ага, конечно, — фыркнула Зебрина. — К озеру одеколона "Мечта лесоруба". Меня щас вырвет.

— Постарайся не испачкать мне куртку.

— А ты не указывай, ты мне не мамочка!

— Вот именно. Поэтому просто перережу верёвку и оставлю тебя одну.

— Значит так, да? Решила от меня избавиться, чтобы САМОЙ выйти замуж за Макса...

В этот момент я и сам боролся с искушением перерезать верёвку... Единственная мотивация, которая этому препятствовала: укоризненный взгляд доньи Карлотты, который я представлял себе во всех подробностях.

Запах усиливался.

Мне никогда не приходилось бывать на фабрике духов, но сдаётся, именно так она и пахнет.

Голова начинала потихоньку кружится.

Наконец мерное кап, кап, превратилось в КАП, КАП... и по ощущениям, мы вышли в огромную пещеру.

Впереди слышался плеск воды.

Я бросился к ней, как наркоман, которого поманили пузырьком с морфием. Упал на колени, погрузил руки в холодную, освежающую, вкусную...

— Макс, не пей, это Вода Забвения!

Я выплюнул то, что успел набрать в рот и прислушался к себе.

— Вроде пока ничего не забыл...

— "Вода Забвения" — это самый дорогой парфюм, добываемый в этом измерении, — лекторским тоном проинформировала Кассандра. — В окрестностях города имеется две скважины, одна принадлежит дому Висконти, другая — концерну Скрябб и Ко. Обе почти иссякли, что взвинтило цены на парфюм до небес.

Я хрипло рассмеялся.

Вот оно, моё везение! Нашел источник огромных прибылей, в то время, как больше всего нуждаюсь в обыкновенной воде.

— Одна унция этих духов стоит тысячу золотых, — подала голос Зебрина. — Судя по звуку, здесь, в озере, скопилось несколько тонн.

— Интересно: Похитители знают, что сидят на таком богатстве? — поинтересовалась как-то отстранённо Кассандра.

— Вряд ли, — откликнулась Зебрина. — Они до визга боятся спускаться в катакомбы. Боятся темноты, и всё такое.

— И судя по запаху, который царит в пещерах, у них давным-давно отбило весь нюх, — добавил я.

— Какой запах? — хором спросили девочки.

Я икнул.

— Да вы что?.. Ну запах! Свиной навоз пополам с нашатырным спиртом.

— Не знаю, о чём ты говоришь, — фыркнула Зебрина.

— Та же фигня, — поддержала её Кассандра.

— Ну так что будем делать? — я решил замять тему. Тонкий запах парфюма они учуяли. А вонь поросятины, значит, для них — фигня... Ладно-ладно.

— У меня есть фляжка, — высказала идею Кассандра. — Если вылить воду, можно набрать...

— У ТЕБЯ ЕСТЬ ВОДА?

Повисла мёртвая тишина.

— У меня есть вода, — после паузы сказала Кассандра. — А у тебя что, нету?

— А ОТКУДА БЫ ЕЙ ВЗЯТЬСЯ?

— Ладно, так мы будем выливать воду? — нетерпеливо спросила Зебрина. — Целой фляжкой мы сможем купить себе не только свободу у Похитителей, но ещё и парочку соседних измерений в придачу.

— НИКТО не будет выливать воду! — командирским голосом заявил я. — И вообще... Кэсси, дай сюда фляжку.

Вопреки ожиданиям, она послушалась.

Открутив колпачок, я поднёс её к губам... Почувствовал первые живительные капли...

— Кстати, никто пить не хочет?

Чего мне это стоило — вы себе не представляете.

— Я бы прополоскала рот, — сказала Зебрина. Я нащупал её руку и вложил фляжку. — Смотри, не расплескай.

— И я выпью глоточек, — после того, как драконица шумно наплескалась, фляжка перешла к Кассандре.

Я терпел.

И слушал гулкие звуки падающей в чужую глотку воды...

— Держи, Макс, — наконец сжалилась надо мной девушка. — Кажется, там ещё что-то осталось.

Я запрокинул фляжку надо ртом...

Одна капля.

Понимаете?..

После того, как они вволю наплескались, выливая воду направо и налево, МНЕ ДОСТАЛАСЬ ОДНА КАПЛЯ.

— Держи, — я сердито бросил фляжку обратно Кассандре.

— Ты напился?

— Да, всё отлично, спасибо большое.

— Нет, тебе ТОЧНО хватило?

— Я бы сказал, с избытком. Неделю пить не буду. А теперь...

— Наберём полную фляжку духов?

— Нет.

— Нет?..

— Кэсси, дай зажигалку.

— Но откуда ты знаешь...

— Я сказал, ДАЙ зажигалку.

— На, держи.

Щелкнув колёсиком, я поджег озеро.

Согласен, поступок безумный.

Но...

Кое-какие мозги у меня всё-таки были.

Я вспомнил Оранжевое море. Точнее то, что ГОРЕЛА только его поверхность — именно так и бывает со спиртосодержащими жидкостями. А во-вторых... Ну, это уже из области надежды.

— Ты с ума сошел, Макс!

— Ты идиот! Мы теперь ТОЧНО поджаримся! А ещё огонь сожжет весь воздух, и мы задохнёмся!

Но мы не поджарились. И не задохнулись.

Стоя близко-близко друг к другу, мы оказались в эдаком воздушном пузыре, защитном коконе. В нём мы могли свободно дышать и почти не чувствовали жара.

Я надеялся, что так и будет. Не знал, но надеялся.

— Заклинание Горгонид, — сказала Кассандра. Теперь мы могли друг друга видеть, и она восхищенно улыбнулась. — Оно всё ещё действует.

— А драконам огонь не страшен, — похвасталась Зебрина.

Зачерпнув ладонями пламя, она заставила его бегать по своей коже.

— Безумно рад за тебя, — откликнулся я, а потом уставился в дальний конец пещеры.

И как раз вовремя: пламя добралось до противоположной стены, и... устремилось дальше.

Тонкая огненная стрела насквозь прошила тьму, быстро удлиняясь и исчезая вдалеке.

— Слышали выражение: "вода дырочку найдёт"? — спросил я торжествующе. — Этот резервуар ЯВНО соединяется с Оранжевым морем. Нужно просто идти вдоль горящей стрелы!

— Прекрасная идея, — одобрила Кассандра. — И мы её обязательно осуществим. Сразу после того, как ты придумаешь способ переправиться на тот берег.

Она была права. Горящее озеро простиралось от стены до стены, и переправиться на ту сторону было никак нельзя.

— Я вас перенесу, — вдруг сказала Зебрина.

— Ты внезапно научилась ходить по воде? — приподняла бровь Кассандра.

— Нет. Но я могу превратиться. В дракона. И перелететь.

Я прикинул высоту потолка.

— Может сработать.

— Если она преодолеет инстинкт глотать всё, что шевелится, — буркнула Кассандра. — Драконы, в первую очередь, хищники. А она слишком молода для того, чтобы контролировать свои инстинкты.

— Я не ем друзей, — огрызнулась Зебрина.

— Да ну?.. — Кассандра подняла и вторую бровь. — О, ну тогда всё в порядке.

— Зебрина хочет сказать, что не будет есть тех, с кем... в общем... — я честно пытался. Не получилось.

— Я хочу сказать, что ДОСТАТОЧНО умею держать себя в руках, — голос Зебрины сделался тонким и холодным. Как змея, которая только что забралась к вам в штаны.

— Это пока они не превратились в крылья, — а вот голос Кассандры больше напоминал вкрадчивое шуршание лапок скорпиона...

— Так всё, хватит, — я взял за руки обеих девушек. — Подумайте вот о чём: у нас просто нет другого выхода. Надо довериться Зебрине, — я смотрел только на Кассандру. — Воздух в этой половине пещеры скоро нагреется настолько, что не спасёт никакое заклинание, — я уже чувствовал, как из-под волос по лицу течёт пот. — Так что давай, Кэсси, отойдём как можно дальше, чтобы дать Зебрине место для метаморфозы.

— Если она нас проглотит...

— Я понял. Домой могу не приходить.

Превращение уже началось. Лицо Зебрины вытянулось, явив обозрению длинные клыки. Они были такими белыми и такими острыми, что мне сделалось легко и приятно.

Если Кассандра права, смерть будет не слишком мучительной.

Грудь драконицы раздалась, прямо сквозь кожу проступила золотая чешуя. Мощный хвост ударил в стену, посыпалась каменная крошка. Послышался пронзительный скрежет — огромные когти оставляли в полу глубокие борозды.

— Скорее! — закричала Кассандра. — запрыгивай ей на спину, сразу позади шеи. Там она не сможет нас достать...

В чём-в чём, а в практической смётке никто не переплюнет наёмного убийцу.

Как только мы оказались на драконьей спине, развернулись огромные крылья. Я почувствовал, как ходят мышцы под твёрдой, как золотая броня, кожей, как драконица меняет положение тела, и наконец... Она прыгнула.

Полётом в полной мере это назвать было нельзя — потолки слишком низкие.

Зебрина буквально СКОЛЬЗИЛА между озером пламени и каменным сводом. И хотя я пригнулся к самой шее, иногда чувствовал, как волосы на макушке задевают камень.

А потом она приземлилась на той стороне.

Не успели мы моргнуть глазом, как Зебрина уже стояла перед нами. Голая.

Чёрт, что ж мне так не везёт-то...

Ладно бы, девушка была одна. Или они обе не были бы такими собственницами — получалось же у Ариэль, Белоснежки и Чарли Куинн... Эх, где же вы, мои прекрасные не ревнивые подружки...

Но сейчас, чувствуя, как поднимается вожделение, я был вынужден быстренько переключиться на более печальные темы.

"Сколько времени потрачено впустую на мысли о смерти, чтобы не кончить слишком быстро" — сказал один мой знакомый там, на Земле. Тот ещё был ловелас. Всегда чувствовал себя неуютно, если по нему не сохло две, а лучше три красотки одновременно... В конце концов, он встретил свою настоящую любовь. А потом потерял.

Так, кажется, помогло. Можно поворачиваться к девушкам передом... Лицом, я хотел сказать, лицом.

Нет, ну надо же, какая свирепая непруха! Кассандра тоже частично разделась. В корсете и обтягивающих бриджах, с распущенными по плечам чёрными волосами, она была точь-в-точь Госпожа из сна какого-нибудь мазохиста. Плётки не хватает. Впрочем, у неё есть меч — тоже милое дело.

Зато Зебрина приоделась — на ней была куртка Кассандры, которая доходила до середины бедра...

— Вы не озаботились взять мою одежду, — как бы извиняясь за свой вид буркнула драконица.

— Прости, — я действительно почувствовал вину. Я должен, должен был об этом подумать — не в первый раз замужем, как-никак.

— То, в чём ты ходила, и одеждой-то назвать нельзя, — взяла прежний тон Кассандра.

— Ну извини, что попала в плен к Похитителям, а не в салон модных шмоток, — огрызнулась Зебрина.

— Ты права, — вдруг согласилась Кассандра. Я что, оглох?.. Или у меня галлюцинации от спиртовых паров? — Я не должна была так говорить.

— Ты тоже права, — криво улыбнулась Зебрина. — Вещички и правда были дерьмо.

— Но тебе нужно было влиться в коллектив Похитителей и выжить. И ЭТО у тебя прекрасно получилось.

— Не знаю, сколько я бы ещё продержалась, если бы не вы. Пупсик всё время требовал первой брачной ночи... Я бы скорее овдовела, чем пошла на это.

— Прекрасно тебя понимаю, — закатила глаза Кассандра.

Ой-ёй. Кажется, мои девушки нашли общий язык... А что происходит в таких случаях?

Они набрасываются на меня!

— Макс, почему мы до сих пор здесь стоим?

— Да, Макс! Ты обещал вывести нас на воздух.

— После вас, дамы.

Не говоря худого слова, я закатил глаза и пошел за ними.

Шли долго.

В конце концов, мне пришлось взять Зебрину на руки — её ботинки остались на той стороне озера, отчасти — по моей вине; и бедняжка сбила себе все ноги...

Нет, она не жаловалась. И даже почти не стонала — показать слабость перед соперницей было ниже её достоинства.

Но когда я заметил на камнях под ногами золотые отпечатки босых ступней...

Я не говорил, что у драконов кровь не красная, а золотая? Как Ихор, который тёк в крови богов древней Греции. Связь не усматриваете?..

Лично я — нет.

Наружу вышли внезапно. Дым из жерла вулкана смешивался с дымом от горящих духов, и ничегошеньки не было видно в этом кромешном дыму, кроме неровного склона — оказывается, мы стояли на самой кромке обрыва.

Ещё пара шагов — и покатились бы вниз, к кромке горящей воды...

А ещё там стояла летающая тарелочка. Самая настоящая. Корабль полностью отвечал названию, данному НЛО на Земле: две суповые миски, склеенные широкими краями.

Как только мы показались на склоне, из тарелочки вышли...

Я протер глаза.

МЗЧ! Сиречь — маленькие зелёные человечки.

Ей Богу, не вру.

Они были мне где-то по-пояс, с огромными круглыми головами, стрекозиными глазами и тонкими слабенькими ручками.

Одеты МЗЧ были в чёрные глянцевые комбинезоны — всё, как положено, честь по чести.

Я сглотнул.

— Девочки, вы видите то же, что и я?

А вдруг у меня всё-таки галлюцинации? От передоза женской стервозности?..

— А что такого? — пожала плечами Кассандра. — Обыкновенные пришельцы.

— ПРИШЕЛЬЦЫ?..

— Из другого измерения, — поддакнула Зебрина. — В них, знаешь ли, кто только не живёт.

— И всё-таки, надо держаться от них подальше, — заметила Кассандра, прячась за огромным обломком скалы. Я, с Зебриной на руках, последовал за ней. — Сдаётся, они здесь по наши души.

— Те самые, кому Пупсик продал нас с потрохами? — уточнил я. — На вид они не больно-то страшные.

— Это Зерги, — сказала Кассандра. — Их измерение славится своими сделками. Им не нужно быть страшными для того, чтобы их боялись.

— Сделками? — я всё ещё не мог понять, из-за чего сыр-бор. — А разве не в Сан-Инферно заключают самые "выгодные" сделки?

— Зерги не торгуют товаром в прямом смысле этого слова, — сказала Зебрина. Я только сейчас заметил: девчонку бьёт крупная дрожь. — Они продают воспоминания.

— Самые мерзкие твари во Вселенной, — кивнула Кассандра. — Высасывают все твои мысли, все твои сокровенные мечты, всю боль и радость, которые ты испытал в жизни. И продают с аукциона, выставив на всеобщее обозрение.

— Вот уроды.

Больше я ничего сказать не мог. Как представил, что все мои тайные страхи, надежды и чаяния, всё, чем является Безумный Макс, сможет увидеть любой, кто только захочет — меня затрясло.

Нельзя так поступать с людьми! НИ С КЕМ нельзя так поступать.

— Ладно, давайте сваливать, пока они нас не заметили, — сказал я. — Где-то на берегу ждут Горгониды, и...

— СТОЯТЬ! НЕ ДВИГАТЬСЯ! СОПРОТИВЛЕНИЕ БЕСПОЛЕЗНО!

На нас с девочками уставилось сразу несколько ружей с опасно широкими раструбами вместо дул.

Глава 11

Голос шел из коробочки, прикреплённой к тощей груди одного из МЗЧ. Он был механическим, и судя по всему, кроме этой фразы больше ничего не знал.

— Лучше не шевелись, — предупредила Кассандра. — У них нейробластеры.

— А это что за зверь?

— Убивает все нервы в теле, и ты превращаешься в желе, — просветила Зебрина.

МЗЧ, судя по крепко сжатым крошечным ротикам и непроницаемым глазкам, были настроены именно так и поступить.

— Отойди подальше, бро, и мы разнесём этих зеленявок в сопли.

Из-за другой скалы показались Пила и Шаробум. В руках горилла было странного вида устройство, похожее на джойстик с кнопочками, а леди в доспехах поигрывала большим шипастым шаром, привязанным к цепочке.

Господи! Я совсем забыл о своих телохранителях. Радует одно: что ОНИ не забыли обо мне.

— О-хой, Мистер Безумный. А вот и мы.

Прошу любить и жаловать. Горгониды: Гиес, Котт и Бриарей.

К сожалению, страшненькие ружья в ручках МЗЧ даже не дрогнули. Зеленявки даже не мигали! Просто стояли, и смотрели на меня, как голодные дети.

— Так что, бро, разнести их в сопли? — нетерпеливо спросил Пила. Шаробум многозначительно качнула шипастым шаром.

— Э... Я бы, конечно, не отказался...

— Они не успеют, — быстро прервала меня Кассандра. — Зерги выстрелят при любом раскладе.

— Потом их конечно раскатают, — согласилась Зебрина. — Но нас унесут отсюда в оцинкованных ведёрках.

— Погоди, Пила, — крикнул я. — Я попробую договориться...

— Да чего тут договариваться? — не выдержал Бриарей. В глазах его засверкали оранжевые всполохи. — Дадим им так, чтобы у них уже было всё.

Один из МЗЧ флегматично посмотрел на старшего Горгонида и нажал на кнопку. Камень рядом с Гиесом стал мягким, как пластилин на солнце, и утёк в трещину.

Братья заворчали, глаза их засветились ровным оранжевым пламенем. Пила поднял свой джойстик повыше, Шаробум принялась раскручивать шар...

И в следующий миг я уже стоял между ними и МЗЧ, успокаивающе держа руки перед собой.

— Так, все УСПОКОИЛИСЬ! — я придал своему голосу самый командный тон, на который был способен. — Никто ни в кого не палит, никто никого не плавит. Всем ясно?.. — и строго обвёл глазами ряды соперников.

Пила скорчил недовольную мину. Горгониды тихо зарычали. МЗЧ синхронно моргнули фасеточными глазами.

— Отлично, — я растянул губы в лучезарной улыбке. — Я знал, что у нас получится. Ведь ВСЕ МЫ — хорошие парни.

Кассандра кашлянула.

— И девушки.

— Вот именно.

— ТАК ВОТ... — я ещё раз строго посмотрел на всех по очереди. Этому коронному взгляду я обучился у своей бабули, прирождённой воспитательницы трудных подростков. — Раз все мы — хорошие парни... и конечно же, ДЕВУШКИ... думаю, стоит опустить оружие и подружиться.

— Но нас больше босс, — тихо и как мне показалось, обиженно, буркнул Пила. — Мы их сделаем.

— Согласен, — пробасил Бриарей. — Нет чести в том, чтобы дружить с пришельцами! Смерть врагу! Почётная гибель на поле брани...

Нейробластеры в ручках МЗЧ вновь приобрели очень сосредоточенный вид.

— Кажется, они теряют терпение, Макс, — сквозь зубы выдавила Зебрина. Голос её звучал немного нервно, и я её понимаю: один из нейробластеров был направлен прямо ей в грудь...

— А ты не можешь выдохнуть огонь и сжечь их, как фантики? — светски осведомилась Кассандра.

Второй нейробластер был нацелен в ЕЁ грудь.

— Он всё равно успеет нажать на кнопку, — перебил я. — Так что не спорьте, девочки. Я обо всём договорюсь.

— Не очень-то ты будешь убедителен, булькая из ведра, — буркнула Зебрина.

— А ну, ТИХО!.. — по острову промчался порыв ледяного ветра. Субтильные МЗЧ покачнулись.

Я моргнул.

Мой голос внезапно обрёл мощь — такую, словно мне в горло запихали отлично настроенный мегафон.

— ВСЕМ ОТОЙТИ НА ДЕСЯТЬ МЕТРОВ! — продолжил я, пока эффект не прошел. — ОПУСТИТЬ ОРУЖИЕ. ПОДНЯТЬ РУКИ ВВЕРХ.

Вы знаете, меня послушались.

Впрочем, если бы на меня орали ТАКИМ голосом — я бы тоже послушался. А ещё описался.

МЗЧ побросали свои мушкеты, встали плечом к плечу и принялись жужжать. Они тянули и тянули одну ноту, от которой под черепом бегали крупные мурашки с холодными лапками.

— Попроси их перестать, Макс!

Оказывается, все, кроме меня, попадали на колени — даже Зебрина и Горгониды. Все зажимали руками уши и корчились, словно им сверлили все зубы одновременно.

Кричала Кассандра.

— Так, хватит, хватит, — бестрепетно приблизившись к МЗЧ, я осторожно похлопал их по зелёным круглым лобикам — всех пятерых, по-очереди.

Рухнув на колени, они начали кланяться... Ну, хоть жужжать перестали. И то хлеб.

— Чего это с ними? — спросил я у Зебрины. Девчонка первая пришла в себя, и выглядела уже почти нормально.

Братья Горгониды пока только трясли головами и ругались. Кассандра открывала и закрывала рот — словно только что сошла с самолёта, и у неё заложило уши.

— Так они себя ведут всего в двух случаях, — тихо и зловеще ответила леди Шаробум — оказывается, они с Пилой успели спуститься со своего насеста и присоединиться к нашей компании. — Когда прощаются с усопшими, и когда приветствуют своего Повелителя.

— Так, вроде бы, никто не умер... — тупо сказал я.

Зебрина закатила глаза. А я выпучил.

— Ты хочешь сказать...

— Они признали тебя своим Повелителем, Макс, — кивнула Шаробум.

— Только из-за того, что я хорошенько на них накричал?

— Кстати: откуда у тебя способность к Голосу? — это уже была Кассандра.

Моё разношерстное воинство подтягивалось поближе, никто не ссорился — я видел, как Гиес протянул одному из МЗЧ конфетку, и тот её взял...

— Ути-пусенькие зеленявки, — бормотал ласково гигант. — А глазки-то у-у-умненькие, ну прям крысопоросята. Бриарей, а давай возьмём себе парочку. Воспитаем, сделаем из них настоящих людей...

Кассандра вновь закатила глаза.

— Я умру в компании идиотов, — пробормотала она себе под нос. — Если кто забыл, — повысила голос опасная девушка. — Это — Зерги! Самые прожженные рвачи во Вселенной. То, что они — ВРЕМЕННО! — признали Макса своим Повелителем — это просто удача. Совпадение. Скорее всего, они его с кем-то спутали. И как только поймут свою ошибку — начнут сливать нас в вёдра. О-кей? Все поняли?

— Зерги не ошибаются, — сказала Шаробум. — Много сотен лет назад они потеряли своего Повелителя, и с тех пор ищут его по всем мирам.

— Точняк, — поддакнул Пила. — Широко известный факт. Трагедия брошенного народа определяет парадигму жестокого поведения.

— Да заткнитесь! — не унималась Кассандра. — ВЫ НЕСЁТЕ ЕРУНДУ! Ну какой из Макса правитель Зергов?

Леди Шаробум потемнела лицом. Я что хочу сказать: она и так была довольно смуглая, но сейчас на лице словно остались одни белки...

— Ты бы следила за языком, подруга, — ласково попеняла она Кассандре.

Горгониды хором кивнули.

И только я собирался набрать воздуха, и во всём разобраться, как случилась новая напасть: изо всех щелей в лаве, из-за каменных выступов, словом, откуда ни возьмись, появилась целая уйма Похитителей.

Тут же порыв ветра донёс характерный запах, и меня чуть не сбило с ног... Как они его раньше скрывали — ума не приложу. Магия.

— Так-так-так... — протянул кабан Пупсик. — Вижу, тут намечается весёленький междусобойчик. А нас опять не пригласили... — повернувшись к ближайшему МЗЧ, он наставил на него переднее копыто и сказал: — Сделка есть сделка, Зерг. Плати, и забирай пленников куда хошь.

Человечек молча моргал на него фасеточными глазами и не двигался.

Зато из-за спины кабана появился давешний некто с крысиным голым хвостом и в глухом чёрном плаще.

— Какая удивительная удача, господин, — прошелестел он на ухо свину. — Повелитель Зергов стоит гораздо дороже, чем обычный пленник.

— Хммм... — Пупсик почесал щетину на подбородке. Звук был такой, словно гвоздём водят по железной щетке. — А ну-ка, пленник, иди-ка сюда, — это он мне. А потом повернулся к МЗЧ. — Сделка отменяется, ребята. У меня новые условия, — он хитро прищурил свинячьи глазки. — А если не согласитесь, я разнесу вашего правителя в порошок, — и протянул копыто к ошейнику на моей шее.

Человечки, все, как один, мгновенно подняли свои страшненькие кара-мультуки, и не моргнув фасеточным глазом, нажали кнопки...

Ничего не произошло.

Только по доспехам свина пробежала волна искр...

— ХО-ХО-ХО... — кабан заколыхал животом так, что я испугался: а вдруг лопнет... — Мы же не первый день с вами торгуем, зеленявки. И прекрасно знаем все ваши прибабахи. Неужели вы думали, что мы НЕ НАЙДЁМ управы на эти ваши нейрошмаллеры?

Маленькие зелёные пальчики нажали на кнопки ещё раз.

Снова безуспешно.

А потом как-то так вышло, что Похитителей вокруг образовалось слишком много. Просто ненормальное количество — даже в их логове я столько не видел.

Их было человек двести, и это я говорю, чтобы вы не волновались. На самом деле, их было гораздо больше.

Каждый держал какое-нибудь оружие. Ржавые мечи, сабли, угрожающего вида серпы. Просто вилы. Даже палки — на вид крепкие и острые.

— При всей своей ангельской внешности, — показал желтые клыки главарь. — Я очень не люблю, когда меня кидают на бабки. Платите! Или я взорву вашего Повелителя к свиням собачьим.

МЗЧ переглянулись, а потом выстроились передо мной, единым фронтом, загораживая от Похитителей.

Это выглядело бы лучше, если бы они не были мне по пояс, но порыв оценили все.

Особенно я: один из МЗЧ протянул ручку и легко расстегнул мой ошейник! Мешочек с разрыв-травой не взорвался, и голова моя осталась на месте — то-то радости!

— Так значит, это ваше последнее слово? — набычился Пупсик. Щетина у него на загривке встала дыбом, пятачок побагровел.

МЗЧ молча моргали.

— Ребята, мочи их, — буднично приказал главарь и отошел в сторону — я так понимаю, не пристало полководцу участвовать в общей давке...

— Ну, братцы, вот сейчас будет потеха, — закатывая рукава, вперёд вышел Бриарей.

С лысой приплюснутой головой, короткими кряжистыми ногами и бочкообразным туловищем он походил на цистерну, к которой по недосмотру приделали клешни от автопогрузчика.

Братья соответствовали.

Горгониды повели глазами, и первый ряд нападающих застыл в причудливых позах. Хоть на выставку экстремального искусства посылай!

Второй ряд, третий, четвёртый...

Но Похитителей было слишком много. Они лезли из трещин в лаве, как муравьи из ошпаренного кипятком муравейника, и вскоре братья просто захлебнулись под наплывом врагов.

Заваленные по самую макушку окаменевшими Похитителями, они походили на три каменные скалы. И где-то в глубине каждой продолжали звучать молодецкие уханья и грозные выкрики.

Вперёд вышла леди Шаробум.

Раскрутив свой шар, она пустила его в глубь вражеских рядов. Помните бессмертное: "В одну сторону махнёт — улица. В другую — переулочек".

Вот это про неё...

Нет, я честно пытался помочь. Как-то разрулить, договориться... Но во-первых, меня уже никто не слушал.

А во-вторых, МЗЧ окружили меня плотным кольцом и не давали пикнуть. Они держались за ручки, как дети, которые водят хоровод вокруг ёлки, и только моргали своими металлическими фасеточными глазками.

Постепенно они теснили меня к берегу Оранжевого моря.

Так что к Шаробум присоединились Кассандра и Зебрина — всё ещё в человеческом обличье...

Я было подумал крикнуть, чтобы она превращалась — никаким Похитителям мало не покажется; но вовремя допетрил, что отказ от метаморфозы для неё — очень взрослый и даже мудрый поступок.

Если верить Кассандре, в горячке боя драконица не сможет отличить своих от чужих.

Так что, в конечном итоге, я благодарен ей за то, что она осталась собой.

А как же Пила? — спросите вы. — Ты что, Макс, совсем забыл о начитанном гориллоподобном рогатом Охотнике?

А вот и нет.

Не забыл...

Пила был хорош. Взяв в каждую руку под кривому ятагану, он бросился в самую гущу Похитителей — от тех только ленточки полетели. Замурзанные и ветхие.

Все были при деле: девочки сражались, как Валькирии, Пила косил Похитителей, как газон, Горгониды кого-то каменили, покрываясь всё большим количеством причудливых наростов...

Один я стоял, как тополь на Плющихе.

В окружении МЗЧ, я не мог дёрнуть ни ручкой, ни ножкой — и всё время двигался к летающей тарелке... Металлической такой, с заклёпками.

А там уже и трап гостеприимно развернулся...

— Эй, ребята, мы так не договаривались, — попытался я наладить контакт с пришельцами. — Как-то нечестно получается: друзья бьются не жалея сил, а я в кусты? Точнее, в тарелку?.. Да лучше бы вы заплатили этим уродам, честное слово. Сколько там они просят?.. Не бойтесь, я потом отдам. У меня клуб, казино... — внезапно я ощутил острый укол тоски по спокойным будням моего тихого сумасшедшего дома под названием "Чистилище"... — Ну так что, договорились? Перечислите им, сколько надо, я выпишу чек.

Меня никто не слышал.

Или не хотел слышать.

А трап был всё ближе...

— Ребята, подумайте: ну какой из меня Повелитель?.. Я же не умею. И вообще это не я... Вы ошиблись, Кассандра была права. Просто перепутали.

Меня принялись настойчиво запихивать на лесенку.

Я упёрся.

— Эй, Постойте! ОСТАНОВИТЕСЬ!

МЗЧ опустили лапки и замерли. О, давно бы так! И как я сразу не догадался?..

Осторожно пробравшись сквозь щуплые тела, я со всех ног бросился к своим на выручку.

Прибежал...

О поле, поле, кто тебя, усеял мёртвыми телами?..

Ну, не мёртвыми. Кто-то всё-таки шевелился. Больше всего было похоже на обширную помойку, усыпанную колыхаемым ветром тряпьём.

Где-то вдалеке угадывались фигуры Зебрины и Кассандры, слышался свист шара леди Шаробум, боевой клич Пилы...

— Эй, ребята! Вот он, наш пленник! Хватайте его! — голос точно принадлежал Злокуздрию. Зуб даю.

И я побежал. Спотыкаясь, падая, поднимаясь вновь, я нёсся во весь дух куда глаза глядят, а по пятам, нестройною ордою, скакали Похитители.

Надо же было так вляпаться, — пыхтел я на бегу. — Вот вам и везение: из огня да в полымя...

И тут со стороны моря послышался нарастающий свист. Ну знаете, как в кино, когда в окно залетает горящий фугас...

— ДРАКОН! — заорали со всех сторон. — На нас летит дракон!..

Я остановился. Неужели душа поэта всё-таки не выдержала? Неужели Зебрина всё-таки превратилась?.. Молодец, девчонка. Как раз во время.

Я уже приготовился приветственно махать руками, как вдруг...

Дракон не был золотым. Он был чёрным. От клыков на носу до зубов на кончике хвоста...

Руперт!

Долго же до него доходило.

Я думал, он гораздо раньше допетрит, что мы его нахлобучили...

Дракон, расправив крылья, летел над островом на бреющем, издавая крыльями свист раненого бомбардировщика.

Похитители мгновенно разбежались — забились в щели, как тараканы.

Кассандра и все остальные, оставшись без работы, потянулись ко мне. Зебрина выглядела разочарованной. Ну конечно: в замке Влахерна таких развлечений не бывает.

Каменные горы, в которые превратились братья Горгониды, пошли трещинами. С них посыпалась каменная крошка...

В этот момент дракон приземлился.

— Руперт! Как быстро мы встре...

— Ты арестован, Безумный Макс! — с ходу, не обращая внимания на наготу, заорал чернокудрый дракон. — За незаконный ввоз в измерение военной техники и огнестрельного оружия! Тебе грозит пожизненное, господин Безумный. И уж я постараюсь, чтобы ты страдал КАЖДЫЙ миг своего заключения. Я сам выберу тебе камеру. Спать ты будешь на едких слизнях, которые медленно, день за днём, будут растворять твою кожу. И есть ты будешь тех же слизней — и тогда они будут медленно, день за днём, растворять тебя изнутри...

М-да, фантазия у этого крокодила-переростка, как у младенца.

— Эм... Руперт, просвети меня пожалуйста, — дождавшись, когда он начнёт набирать воздух для нового вороха угроз, попросил я. — О каком таком оружии ты говоришь?

— РПГ! — торжествующе возвести дракон. — Я навёл справки и выяснил, что это такое. А потом обратился в Гильдию Законников. Они заверили меня, что никакого разрешения на ввоз оружия у тебя нет! Ты — такой же паршивый контрабандист, как и твой дружок Дикий Бизон. Наконец-то я до вас добрался! Наконец-то я конфискую это белое недоразумение и разберу его на запчасти. А потом сожгу. Расплавлю. А остатки сброшу в Травяное море, в назидание другим контрабандистам.

— Алё, Руперт! — я замахал руками возле его лица. — Ты меня слышишь? Нет никакого оружия.

Дракон опешил.

— Как это нет? Ты же сам говорил...

Кажется, до него начало доходить. А я подлил масла в огонь:

— Тебе знакома концепция блефа?.. Нет? Сочувствую, — встав рядом, я покровительственно обхватил его одной рукой за плечи. Но тут же отдёрнул руку — ведь он был голый, чёрт побери... — Заходи ко мне в казино. Я научу тебя играть в покер. Так вот, блеф — это...

— Я ЗНАЮ, ЧТО ТАКОЕ БЛЕФ! — он вытянулся во весь рост и сжал кулаки. А потом посмотрел на меня. — Ты разозлил Руперта, жалкий человечишка. А Руперта нельзя злить безнаказанно.

И он начал раздуваться, меняться, одновременно набирая в лёгкие побольше воздуху...

Глава 12

— Одноглазик! Какими судьбами? — к нам подошла Зебрина. Осмотрев дракона с ног до головы, она сморщила носик и брезгливо сказала: — А поговорка-то не врёт.

— Какая поговорка? — опешил Руперт. Он раздумал пыхать огнём, снова сдулся до нормальных размеров и удивлённо хлопал единственным глазом.

— Большие крылья — маленький...

Дракон нервно прикрылся руками.

— И ничего не маленький.

Зебрина мстительно рассмеялась.

— Говори это себе почаще, Одноглазик. И кстати: я на твоём месте без штанов бы не щеголяла.

Дракон щелкнул пальцами. На нём появились драные джинсы — от чего, Зебрина права, его внешность только выиграла... Девушки должны быть ПРОСТО БЕЗ УМА от дорожки тёмных волос, уходящей под пояс джинс по плоскому мускулистому животу.

А я кивнул про себя и поставил мысленную галочку.

Значит, драконы могут наколдовать себе одежду в любой момент. И если подумать, это имеет свой резон: что-то я не видел, чтобы донья Карлотта или дон Вито бегали по городу с голым задом...

А следовательно, эксгибиционизм Зебрины и Руперта — чистой воды манипуляция.

Ла-а-адно...

— Кстати, Макс, — продолжила изгаляться Зебрина. — Знаешь, как мой кузен Руперт потерял свой глаз?

— Это семейное дело, — прорычал дракон. — Не следует выносить сор из замка...

— Ой, да ладно тебе, Одноглазик. Макс — почти семья. В конце концов, я собираюсь выйти за него замуж.

Кассандра громко фыркнула.

Руперт удивлённо поднял одну бровь.

— Ты собираешься замуж за... человека?

В его вопросе было столько презрения, что на какой-то миг я и впрямь почувствовал себя никчёмной букашкой.

— Ну, вообще-то он — Повелитель Зергов, — глядя в небо, промурлыкала Зебрина. — А это уже — не крылокош начихал.

МЗЧ! — я оглянулся. Совсем забыл об этих малявках.

А ведь они так и стоят возле трапа своей тарелочки — всё в тех же позах, забыв о нейробластерах. Ну дела...

— Это ещё не доказано, — бросила Кассандра.

— Ты имеешь в виду моё замужество, или статус Повелителя Зергов для Макса? — уточнила Зебрина.

— И то и другое.

Я пошел прочь. Снова-здорова эта канитель, надоело уже.

Вот вернусь в родной клуб, и завяжу.

Займусь работой: перекладывать бумажки, подсчитывать убытки, спорить с Гильдией Законников и Налоговиками...

Респектабельно. Безопасно. И главное — скучно до скрежета зубовного.

Красота!

— ОТОМРИТЕ, — махнул я зелёным человечкам, подойдя к боку летающей тарелочки.

Малышата сразу зашевелились, заморгали, и... вновь окружили меня, как дошколята — дядю Стёпу. Они уже не пытались затолкать меня в корабль, а просто заглядывали в рот.

Я вздохнул.

— Вот что, ребята, — по их фасеточным глазам было непонятно, слушают ли они меня вообще, но будем считать, что да. — Летите-ка себе подобру, поздорову. Живите, радуйтесь, и... не делайте ничего такого, чего бы не сделал я. Лады?

Зеленявки дружно построились и полезли на трап.

Отлично. Одной головной болью меньше.

Перед тем, как люк закрылся, последний из МЗЧ поднял четырёхпалую ладошку с раздвинутыми двое-на-двое пальцами.

— Живи долго и процветай! — прозвучал механический голос из коробочки, и люк закрылся.

А потом тарелочка улетела.

Я выдохнул.

— Э... Макс, можно тебя? — оказывается, рядом стоял Руперт и тоже смотрел на тарелочку.

— Внимательно.

— Ты извини меняза... Ну, за то, что я хотел тебя арестовать. И за всё остальное. За угрозы тюремного срока, слизней... Мы же всё-таки семья.

Я моргнул.

— Знаешь, то, что я женюсь на Зебрине — вилами на воде писано.

— Чего?..

— Под большим вопросом это, вот что.

Теперь моргнул дракон.

— Дядя знает? — наконец спросил он.

— Ты про папу Вито? — я усмехнулся. — Можно сказать, он — инициатор. Но это ничего...

— Значит, ты на ней женишься, — пообещал Руперт. — Мы, драконы, ВСЕГДА получаем то, что хотим.

— Э... Спасибо. Я в курсе. Но видишь ли: я — "не то, что вы хотите". Я сам по себе. И хочется думать, обладаю полной свободой воли...

Дракон покровительственно похлопал меня по плечу.

— Повторяй это себе почаще, своячок. Так легче. Поверь.

— Кстати, раз уж мы теперь друзья... — я аккуратно снял его руку со своего плеча. — Может, ты и Бизона оставишь в покое?

Дракон скорчил злобную гримасу.

— Этого извращенца? Да одна его белая посудина...

— Он мой большой друг, Руперт. Ну пожалуйста. Мы же семья.

— Ладно, — он как-то сразу погрустнел. — Если ты не будешь рассказывать дяде об этом, — он повёл вокруг единственным глазом, — инциденте, то я перестану прессовать Бизона.

— Замётано.

— Но пускай держит себя в рамках. Я всё-таки таможня...

— Эм... Не обещаю, но я с ним поговорю.

И тут с неба кануло белое видение. Крутое, как спортивная тачка, и такое же надменное.

Кажется, я начинаю понимать, почему Руперт его недолюбливает: даже по сравнению с мощным крылатым хищником белая яхта выглядела круто. И гораздо дороже.

— Лёгок на помине, — проворчал Руперт, приставив ладонь козырьком к глазам.

А я поспешно побежал навстречу Бизону. Но потом оглянулся на дракона.

— Слушай, родственник... держи себя в крыльях, хорошо?

Дракон недовольно скривился, но кивнул.

— Руперт! — с места в карьер начал Дикий Бизон. — Наконец дошло, что тебя натянули, как носок на палку, и ты примчался на разборки?..

Дракон выпустил дым из ноздрей. А я бросился к Бизону.

— Рад видеть тебя, чувак! — и гораздо тише: — Не задевай бедолагу, пожалуйста. Он вроде как наш союзник.

Бизон вытаращился на дракона, а потом на меня.

— Союзник? С каких это пор таможня дружит с контрабандой?

С начала времён, — хотел сказать я, памятуя родной, добрый и уютный мир коррупции и милитаризма. Но не стал. Не нужно сеять дурные идеи в чистые головы...

— Оказывается, Руперт — двоюродный братец моей девушки, — проинформировал я Бизона. Тот недоумённо моргнул.

— Девушки?.. — переспросил он. — Это которой?

И указал глазами сначала на Кассандру, а затем — на Зебрину.

— Вторая, — смутился я. — Она вроде как собирается за меня замуж... Ну и, пока Руперт думает, что мы будущие родственники, обещает не прессовать тебя.

— Ладно, как скажешь, чувак, — Дикий Бизон с сомнением кивнул. — Я же говорил: умеешь ты выбирать друзей...

— Эй, капитан, — к нам подошла Кассандра. — Как ты догадался, что всё кончилось?

— Да какой там догадался, — Бизон махнул подбородком на Руперта. — Стою это я в облаках, на якоре. Красота, птички поют... Вдруг вижу — летит. Я и решил, что вам помощь не помешает. А тут ещё Зерги! Тарелочка шмыг! И пропала. Ну всё, думаю. Готовь, брат Бизон, цинковые вёдра... Кстати: как вы с ними порешали?

— Просто договорились, — поспешно вставил я, сверкая глазами на Кассандру. А то начнёт опять эту волынку про Повелителя... Тошно уже.

Короче, всё закончилось благополучно. Мир, дружба, жевачка и всё такое.

Похитители, как попрятались, так больше носа и не казали — Руперт обещал наведаться к ним попозже, прихватив парочку таможенников, и навести порядок.

Горгониды отправились на гон — оказывается, так называлась миграция каменной кефали, и они торопились.

И это к лучшему. Как представлю, какую пьянку они бы закатили в честь победы — в дрожь бросает.

Прощались долго и сердечно. Я обещал передать тысячу обнимашек Лолите, а заодно — пару тонн копчёной рыбки, которой завалили яхту Бизона по самые шпангоуты.

Заклинание против гремлинов нашептал сам Бриарей, с гарантией.

Зебрина с кузеном полетели домой своим ходом, а мы — я, Пила и леди Шаробум, поднялись на яхту Бизона.

— Эх, пострелять так и не удалось, — посетовал Пила.

— Нормально вышло, — отрезала Шаробум.

— А как по мне — так всё путём, — подвёл я итог. — Зебрину спасли, с таможней договорились... Кстати, ребята, если в дальнейшем будет нужна работа — обращайтесь. Вы крутые чуваки, приятно иметь дело.

— Ловлю тебя на слове, Макс, — горилл вновь перешел на неофициальный тон общения. — Если затеешь какой-нибудь хипес — мы только "за". С тобой весело.

— Веселье на хлеб не намажешь, — пробурчала практичная Шаробум.

А я пообещал себе, как только вернусь — подкинуть им какую-нибудь работёнку. Сейчас-то они помогали мне бесплатно, и очень обиделись бы, предложи я награду.

— Зато "намажешь" вот это, — к нам подошла Кассандра, помахивая фляжкой, от которой так и шибало "Водой Забвения". — В экспедиции все трофеи делятся поровну, так что подставляйте пузырьки, господа Охотники. Я сделаю вас самыми богатыми людьми в Сан-Инферно.

Я ухмыльнулся и отошел.

Да, убеждаюсь в который раз: понятия "практическая смётка" и "наёмный убийца" в Сан-Инферно — синонимы. И когда она только успела?..

Бизона я застал в рубке. Оказывается, он уже получил свою часть "добычи" — пузырёк с оранжевой жидкостью, благоухающий, как французская королева.

Бизон повесил его на шею, привязав к горлышку цепочку.

— Знаешь, в чём истинная ценность "Вод Забвения"? — спросил он сходу. — Они меняют запах в зависимости от твоего настроения.

— То есть, если на душе — мрачнее некуда, будут благоухать помойкой?

— Наоборот, — улыбнулся мой друг во все свои золотые зубы. — Вот ты, Макс... Какой запах ты любишь больше всего? Чем дорожишь настолько, что приберегаешь на самый крайний случай, когда уже хуже некуда?

— Плюшки с корицей, — не задумываясь, сказал я. — Запах тёплой выпечки моей бабушки. Когда я болел, она пекла мне плюшки, а потом мы вместе читали про Карлсона, который живёт на крыше...

— Ты фанат Карлсона?.. — просиял Дикий Бизон. — Моя любимая детская книжка!

— И моя, чувак, — если бы я не был крутым и грозным Повелителем Зергов, на мои глаза ТОЧНО навернулись бы слёзы. Всё-таки чертовски приятно, когда есть с кем вспомнить о доме.

В воздухе поплыл отчётливый запах плюшек с корицей.

— ОТОРВА! — это первое, что я услышал, поднявшись на ступеньки родного клуба. — Где тебя носит?..

— Привет, Лола. И я рад тебя видеть.

Голос дрогнул. Соскучился я по этой великанше... Особенно по тому, как волосы пытаются убежать с черепа, когда она орёт.

— Зебрина давно прилетела, сожрала половину ресторана и теперь дрыхнет в гримёрке. Девочки боятся туда заходить.

— Ну извини, что лодка на магической тяге летает медленнее реактивного дракона... Кстати: ты Кассандру не видела?

Всю обратную дорогу на яхте Бизона мы с ней не разговаривали. Показалось, что Кэсси избегает меня, и не стал навязываться.

Как только мы приземлились, опасная девушка исчезла. Ни до свидания, ни "скоро увидимся, Макс" — просто сошла с трапа и растворилась.

— Не видела, — отмахнулась Лолита. — И КСТАТИ: к тебе тут пришли.

— Потом, — поспешно отмахнулся я. — Всё потом. И вообще: меня ещё нет. Задержался в пути.

— Не знаю, Оторва...

— ЛОЛИТА! — я попытался применить к ней волшебный голос, который так хорошо действовал на МЗЧ.

— Ты чего орёшь, словно тебе раскалённую кочергу в одно место вставили?

Ну, невозможно иметь всё...

— Лолита, миленькая, — взмолился я. — Дай мне один день. Я вымотался. И хочу спать. И есть. И выпить... А ещё...

— Что, давно не трахался, да?

Я набрал в грудь воздуху, чтобы возмутиться, но заметив, как она на меня смотрит, выдохнул.

— Если честно — то да. Нет, общения с девушками было выше крыши. Я бы сказал, даже перебор. Но вот простого незамысловатого секса, который так отлично снимает стресс — ни капли.

— Ну, с этим мы тебе поможем, — и меня окружили... Да. Наконец-то. Мои любимые Белоснежка, Ариэль и Чарли Куинн. — Ну здравствуй, Макс, — Ариэль чмокнула меня в щеку.

— Давно не виделись, — улыбнулась Белоснежка, прижимаясь ко мне всем телом и легонько царапая ноготками мою грудь под рубашкой.

— Есть пара дел, которые надо бы обсудить, — улыбнулась Чарли. — Но это потом. А сейчас — быстро в постель. Мы сделаем тебе такой массаж, что неделю ходить не сможешь — так расслабишься.

ВОТ ЭТО — настоящий разговор. Никаких тебе "замуж", ничего такого. Просто любовь. Секс. И роботы...

РОБОТЫ?..

Я понял, что заметил их довольно давно, просто никак не мог понять, что это такое.

Они были невысокими, кряжистыми, с квадратными головами и выпуклыми, мигающими лампочками торсами.

Раньше их в моём клубе не стояло.

— Успокойся, босс, это всего лишь игровые автоматы, — ко мне танцующей походкой направлялся Розарио.

Тигр изменился. Из глаз исчез настороженный блеск, плечи больше не были напряжены — словно ему сию секунду нужно куда-то бежать...

— Автоматы?.. — тупо переспросил я.

— Взаимопроникновение культур, — пояснил он и зубасто улыбнулся. — Мы отправили в твоё казино нескольких наших девочек, а здесь устроили небольшой игровой зал. Прибыль выросла на тридцать два процента. В ОБОИХ заведениях.

Я кивнул. Это было круто. Нет, правда.

— Ты молоток, Розарио, — я огляделся, примечая всё новые и новые изменения. Например, стойка бара стала ГОРАЗДО длиннее, и за ней уже орудовало ТРИ бармена. Не иначе, родственники Юпитера, во всяком случае, рук у них было не меньше... — Судя по всему, я в "Чистилище" могу вообще не появляться.

Наверное, голос мой прозвучал как-то не так, потому что золотые глаза тигра вдруг подозрительно сощурились, а из-под верхней губы показались кончики белоснежных клыков.

— Что-то не так, босс? Я думал, ты будешь рад тому, что мы наконец-то выбрались из долговой ямы и начали приносить прибыль.

— Да нет, что ты, — я постарался жизнерадостно улыбнуться. — Конечно же, я рад.

Розарио схватил меня за рукав и оттащил к стойке бара. Как по волшебству, передо мной оказался шот с текилой и тарелочка с солью и лимоном.

— Колись, босс. Что не так?

И я рассказал ему всё. О Зебрине, Кассандре, о МЗЧ и Похитителях...

— А самое главное, Розарио, — на стойке уже выстроился с десяток пустых рюмок, а у моего языка начали приятно заплетаться ноги. — Мне ведь НРАВИТСЯ работать в стриптиз-клубе. Кем угодно. Я даже готов оставаться посудомойщиком — и положа руку на сердце, С РАДОСТЬЮ. Мыть посуду, общаться со стариной Фонци... Никаких интриг. Никаких "заказов" — я показал кавычки в воздухе. — Никаких драконов. Ну в смысле... Я ничего не имею ПРОТИВ драконов. Чёрт побери, некоторые из них — мои близкие друзья, а с других я беру пример для подражания. Но... Знаешь, с ними ТАК СЛОЖНО. А я хочу просто работать, понимаешь? Быть самим собой. Простым парнем, без всяких наворотов.

— Ну, это босс я могу тебе обеспечить, — расплылся в улыбке тигр. Он, кстати, пил лимонад, и в отличие от меня, оставался трезвым.

— Правда? — обрадовался я.

Наивный...

— Конечно. Бери ноги в руки, я отведу тебя на кухню. С тех пор, как мы открыли ресторан, работы у Фонци прибавилось.

— О. Ну тогда пошли...

Я почувствовал, что действительно этому рад. Простое незамысловатое занятие: руки заняты, голова работает...

— Макс, а ты ничего не забыл? — Белоснежка нетерпеливо постукивала носком туфельки, у Чарли были сложены руки на груди, а Ариэль строго поджала губки.

— Привет, девочки! А я собрался мыть посуду...

— Сначала мы вымоем тебя.

— Ладно, как скажете.

Я принялся сползать с высокого табурета.

— Розарио, передай Фонци, что я зайду попозже.

— Не торопись, Оторва, — поле зрения закрыла кольчуга. Мелкоячеистая, серебристая. — Помнишь, я говорила, что к тебе пришли?

— Ну...

— Они ждут тебя в моём кабинете. И поверь: лучше тебе с ними встретиться, пока эти господа не потеряли терпение и не отправились тебя искать.

Я вздохнул.

— Ладно, Лола. Ты победила. Я пошел.

Махнув Розарио и наскоро облобызав девочек, я ступил на лестницу — как вы наверное помните, кабинет начальника по безопасности находился под крышей, на галерее.

Текила, весело булькающая в животе, придавала моим шагам некоторое подобие лёгкости, и со стороны можно было сказать, что я весел, как утренний жаворонок.

Легкомысленно распахнув дверь в полную ширину, я шагнул в кабинет.

И тут же застыл, словно Медуза наградила меня одним из своих фирменных взглядов.

Спасайся!.. — раздалось в мозгу. — Беги, Макс! Делай ноги. Линяй. Сливайся...

Не помогло.

Я просто окаменел.

И только беспомощно хлопал глазами, пока в голове, одна за другой, проносились мысли:

"Лолита меня продала?"

"Всё "Чистилище" меня предало?"

"Может, это сон, и я до сих пор валяюсь в катакомбах Похитителей?"

Я незаметно ущипнул себя за руку.

Ай. Больно...

— Долго ты собираешься так стоять и шлёпать губами, словно Золотая Рыбка?

Значит, это не сон. И я не сплю.

А в креслах, небрежно потягивая шампанское, сидели Анжела и Эрос Аполлон.

Когда я посмотрел на него в упор, волк втянул носом воздух, а потом хищно улыбнулся.

Глава 13

— Дорогая, давай не будем грубить нашему новому партнёру.

Голос Аполлона лился, как яблочный сироп с золотыми медовыми пчёлами.

Я почти расслабился. Размяк. Превратился в послушную глину в его когтистых лапах...

ДОРОГАЯ?

Я метнул панический взгляд на Анжелу. Так-так, значит, пока меня не было, она вновь снюхалась с этим хищником. А что? Логично. Кто, как не Лена Бублик из Мытищ могла сдать меня с потрохами моему классовому врагу.

ПАРТНЁР?..

Мне захотелось, как ослику Иа, почесать ухо задним копытом.

А потом в голове что-то щелкнуло и встало на место.

Хватит. Я устал. Побывал в плену у пиратов, заделался Повелителем МЗЧ, договорился с таможней...

Что мне какой-то мелкотравчатый вервольф? Да я таких на завтрак кушаю.

Если их кто-нибудь хорошо приготовит, конечно.

Холодно улыбнувшись, я прошел к свободному креслу и удобно развалился, закинув ногу на ногу.

Лолита меня не предавала, это нонсенс. Как-то Анжела её уговорила — и притащила своего дружка... Эросу Аполлону есть что предложить, к бабке не ходи.

И сделка может оказаться НАСТОЛЬКО выгодной, что глава безопасности не побоялась впустить в клуб моего заклятого врага.

— Что вы хотите? — небрежно наклонившись, я плеснул шампанского в свободный фужер, сделал глоток, и вновь откинулся в кресле. — Фу, ну и кислятина. И как вы это пьёте?

— Это Кристалл, — обиделась Анжела.

Выглядела она, как всегда, сногсшибательно: чёрное со звёздной искрой платье, высоко вбитые локоны, безупречный макияж... А всё свободное место занимали бриллианты, как известно — лучшие друзья девушек.

Шея, руки, пальцы — холодные искры вспыхивали на коже, подчёркивая её гладкость и белизну.

Может, предложить её Пупсику?.. А что? Из Анжелы выйдет идеальная жена бандита.

Эрос Аполлон вырядился ей под стать: чёрный фрак, пластрон, галстук-бабочка, начищенные туфли...

Зато я был как всегда: джинсы и ковбойка изодрались в хлам, ботинки держались на честном поросячьем слове, морда блистала недельной щетиной, а в волосах свободно можно было вить гнёзда маленьким неприхотливым птичкам.

— Итак, господа, — я расплылся в широкой улыбке. — Чем обязан? Кончились деньги, и вы пришли задушить меня лично?

Я смотрел на Аполлона. На мой взгляд, он был более опасным противником. Хотя коварство Анжелы тоже нельзя сбрасывать со счетов. Какова нахалка! Притащила в клуб бывшего хозяина — того самого, который спит и видит, как я склею ласты, а клуб вернётся к нему...

— Ой, Максик, перестань, — Анжела решила вновь нацепить имидж красивой куклы. — Никто не собирается тебя убивать. У Эроса есть к тебе предложение. Правда, дорогой?

Волк расплылся в зубастой улыбке и кивнул.

Ни на йоту не верю этому проходимцу...

— Ладно, — кивнул я. — Давайте покончим с этим побыстрее. Вы говорите, что вам нужно, я отказываю, и расходимся, как в море корабли.

— Ты ещё не слышал нашего предложения, а уже отказываешь? — капризно надула губки Анжела. — Максик, сделай над собой усилие. Побудь лапочкой.

Я вздохнул. Слепой козе ясно, что они не отвяжутся. Остаётся одно...

Наклонившись, я открыл ящик в столе Лолиты и достал бутылку виски. Марки не знаю, но жидкость отливала благородным ихором — цветом драконьей крови.

Я знал, что Лолита её там держит — на крайний случай.

Никому не предлагая, я вернулся в кресло и сделал хороший глоток прямо из горлышка.

Полегчало.

— Я слушаю. Времени у вас, пока не опустеет бутылка.

И я приложился к ней опять — ещё более основательно. Именно этот момент выбрала Анжела, чтобы заявить:

— Говорят, ты смог заставить порох взрываться.

Я поперхнулся. Виски неаппетитным фонтаном брызнул во все стороны, а я принялся кашлять.

Не столько для того, чтобы избавиться от спиртного в лёгких, сколько для того, чтобы переварить её заявление.

— Откуда такие сведения? — наконец смог выдавить я, вытирая брызги рукавом... Ой, да ладно, от рубашки и так ничего не осталось.

— Птичка на хвосте принесла, что ты завёз в Сан-Инферно партию гранатомётов с Земли.

— А у птички, случайно, не чёрные кожистые крылышки?

Прищурив один глаз, я попытался изобразить Руперта. По-моему, получилось, потому что Анжела отвела взгляд.

— У меня есть покупатель, — игнорируя мой вопрос, сказала она. — Он готов заплатить столько, сколько ты скажешь. Любую сумму.

Блеф — это игра, в которую можно играть и без карт, — сказал я себе. — Хочешь поиграть, Анжела? Ладно.

— Трудно вот так сразу подсчитать, — я принял задумчиво-томный вид. — Тонн двадцать золота, полагаю.

— Замётано.

— Но это ещё не всё... — я посмотрел на неё из-под ресниц и хитро улыбнулся. — Пожалуй, я хотел бы стать главой Гильдии... Праздников и Оргий, для начала.

— Сделаем, — после крохотной заминки кивнула Анжела.

— Поселиться в замке Влахерна...

Её глаза расширились, зрачки сделались огромными и чёрными, как два колодца. Но Анжела быстро пришла в себя.

— Устранить драконов будет несколько сложнее, чем Скрябба, — сказала она. — На это понадобится время.

Я моргнул. Вот это да, Леночка! Ни перед чем не останавливаемся, ага?

— Анжела, кто твой заказчик? — спросил я.

Эрос Аполлон в споре участия не принимал, и я его игнорировал. Для заказчика он всё-таки мелковат, и если переговоры ведёт Анжела, значит волка она использует как ширму.

Ай да землячка! Палец в рот не клади — без ботинок останешься.

— Хочешь выпилить меня из сделки?.. — холодно улыбнулась блондинка. — Разумеется, я тебе не скажу.

— Да ты и сама, поди, не знаешь, — поморщился я. — Ведь ты никто. Мелкая сошка. Певичка из стриптиз-клуба.

— На слабо решил взять? — прищурилась Лена Бублик. — Не выйдет. Заказчик пожелал остаться неизвестным. Все переговоры ведём мы с Эросом.

Волк важно кивнул.

— Отлично, — я тоже умею зубасто улыбаться, не хуже, чем волки... Меня тигр научил. — Я отменяю первоначальные условия сделки. И хочу знать, кто заказчик. Это и будет первоначальным взносом. Покупатель должен доказать, что настроен серьёзно.

— Я же тебе сказала...

— РПГ, Анжела! — я изобразил, как стреляю из ручного гранатомёта. — Я только что вернулся из очень выгодной экспедиции, о которой скоро будет знать весь город. Хотите быть первыми в списке покупателей — назовите имя заказчика.

— А ты в ответ расскажешь секрет взрывной смеси.

Я прищурился.

— Анжела, а ты, случайно, в школе убийц не училась? — она сделала непонимающие глаза. — Ладно, это я так, к слову. Уж больно ушлая ты девица... Секрет взрывной смеси не продаётся, — рявкнул я. — Заказчик платит деньги, получает товар и пользуется. Имей в виду: КАЖДАЯ боеголовка будет защищена от вскрытия. При попытке узнать состав пороха последует огромный ба-бах, — понимаешь, о чём я? Адьос, амигос.

Анжела помялась пару секунд, но потом встала и направилась к выходу. На пороге она остановилась.

— А ведь я и впрямь поверила, что ты другой, Макс. Не такой, как все в этом мире...

И вышла, с высоко поднятой головой и странно потяжелевшей сумочкой.

— Анжела! — она с готовностью обернулась. — Ты по ошибке прихватила бутылку с Кристаллом.

— Я не... Да это вообще МОЯ бутылка! — возмущению не было предела.

— На этикетке наш фирменный логотип, Анжела.

— Ты... ты...

Даже не подумав вернуть шампанское, она удалилась, печатая шаг.

Эрос Аполлон тоже поднялся.

— Жаль, что мастер Заточчи отказался принимать контракты на тебя, Новичок, — сказал он своим вкусным, как крем-брюле голосом. — Мы славно повеселились.

В этот момент я заметил в его глазах искру признания. Хоть он и называл меня до сих пор Новичком, но считал равным.

Я вежливо кивнул в ответ.

Бывший хозяин клуба тихо прикрыл дверь с той стороны.

Откинувшись на спинку кресла, я закрыл глаза. Сознание начало уплывать...

— П-сст...

— Привет, Труффальдино.

Нет, честно. Я даже глаз не открыл.

— Так ты у нас теперь торговец оружием?

— Подслушивал, да?

— Случайно проходил мимо. Ну так как?..

— Ты мне поверишь, если я скажу, что бессовестно обманул Анжелу?

Кот вздохнул. Расправил крылышки и взлетел на подлокотник кресла. А потом потёрся мордочкой о мою руку, требуя ласки.

— Поверить — дело не хитрое, — мудро вздохнул крылокош. — Другое дело — правда ли это.

— Вот те крест.

— Спасибо, не надо. У меня крылья.

Я сел прямее.

— Послушай, Труффальдино, — посадив кота себе на колени, я внимательно заглянул ему в глаза. — Никакого оружия нет. Я вообще — пацифист.

— Знаешь, мне дорого это местечко, — промурлыкал крылокош, ненавязчиво вонзая коготки мне в ногу. — И если ты обманываешь...

— Провалиться мне на этом месте, — прошипел я сквозь стиснутые зубы.

— Ладно, мир, — крылокош втянул когти и принялся умываться. С моих коленей он так и не спрыгнул. Все джинсы будут теперь в шерсти... — И что ты собираешься делать? Я так понял, заказчик — фигура серьёзная. Если эта мымра, не моргнув глазом, пообещала устранить драконов...

— Вот и я об том же, — я принялся гладить кота по спинке. Тот замурчал. — Мне казалось, что дон Коломбо — самый влиятельный человек в городе...

— Это действительно так, Макс.

— Хочешь сказать, этот Заказчик — пришлый?

— Ничего я не хочу, — кот спрыгнул на пол и потянулся. — Но могу дать совет.

— Давай, — я вздохнул. — Хуже от него точно не будет.

— На твоём месте, я бы сходил поиграть в драконий покер.

Я фыркнул и рассмеялся.

— Спасибо, конечно, но из меня игрок — как топор из сливочного масла.

— Ты не понял, Макс, — крылокош вкрадчиво потёрся о мои ноги, оставляя клочки шерсти на джинсах. — Я всего лишь советую тебе начать игру... А уж выиграть или проиграть — это твой выбор.

И подрагивая хвостом, крылокош удалился. Куда — я так и не понял.

А я поднялся.

Может, и впрямь прогуляться до казино?.. Выпить с Лукой Брази, пообщаться с доном Вито... Посмотреть, как там наши девочки.

Точно! Розарио ведь говорил, что отправил в казино стриптизёрш. Значит, я просто ОБЯЗАН наведаться на их новое рабочее место и проверить условия работы — от имени гильдии Стриптизёрш, разумеется. По просьбе её президента.

— Макс!

Я подскочил.

— Белоснежка! А я как раз о тебе подумал... У тебя в роду, случайно, ведьм не было?

— Были, конечно. Бабуля моя, например — та ещё ведьма. Да и почему "были"? Она и сейчас живёт и кровь из родственничков попивает... А тебе зачем?

Я помотал головой, чтобы собраться с мыслями. Не самый лучший способ, согласен. Но когда мыслей столько, что не помещаются в черепушке, вытряхнуть некоторые на волю — отличный способ прочистки мозгов.

— ВЕДЬМЫ мне не нужны. Я просто... А что ты здесь делаешь?

— Мы с девочками видели, как ушел бывший шеф и решили проверить, как ты здесь.

— О. Спасибо. Сойдёт.

— Какие-то проблемы?

Выглядела она просто потрясно: в белой шелковой блузке и таком сером, вроде как офисном сарафане... Вот только он обтягивал, открывал и намекал так настойчиво, что через пару минут мои мысли принялись настраиваться совсем на другой лад.

— Нет, что ты. Всё путём. Устал чуток. Но ещё столько дел, столько дел...

Я сдавил переносицу, а потом потёр глаза.

Сколько я уже не спал нормально?.. Если брать в расчёт, что "нормально" — это часов восемь — десять подряд, то... С тех пор, как брякнулся на асфальт возле помойки стриптиз-клуба.

Впрочем, здесь все так делают: закидываются энерджайзерами и продолжают бег по кругу, пока не рухнут...

— Эй, Макс! Ты здесь?

— А?.. Да, всё хорошо. Просто дал глазам отдохнуть.

Белоснежка оглядела меня критически, а потом решительно шагнула к двери. Закрыла её и заперла на замок.

И принялась расстёгивать пуговки этого своего сарафана.

— Бела, я бесконечно счастлив, рад, и всё такое... Но я даже душ дня три не принимал.

— О, это пустяки, — рывком она сорвала сарафан, блузку и осталась в кружевном чёрном лифчике и таких же трусиках. — Это нам сейчас не помешает...

— Да и вообще, — мямлил я неуверенно. — Как-то я сегодня... — она подошла ближе и я ощутил аромат её тела. — Разве что ты будешь сверху...

— Ну конечно я буду сверху, дорогой.

Белоснежка подошла совсем близко, обняла, и притянула мою голову к своей груди...

И тут меня накрыло.

Стало темно, тепло и приятно — словно я вновь находился в мамочкиной утробе.

Признаться, ума не приложу, отчего мне в голову пришло именно такое сравнение. Но чувствовал я себя примерно так: маленьким и защищенным.

Я куда-то плыл, мыслей становилось всё меньше...

А потом я пришел в себя.

Моргнул, протёр глаза и сел в кресле. Вся одежда была на месте.

Белоснежка курила, небрежно, боком, присев на стол Лолиты. Она была полностью одета.

— Так у нас был секс, или нет? — спросил я.

Чувствовал я себя так, словно был. Но при этом... Как бы это сказать... Не было сопутствующей усталости. Наоборот: меня переполняла энергия.

— Я просто применила к тебе заклятье Обновления, — улыбнулась Белоснежка. — Иногда это даже лучше, чем секс.

— Но ты разделась, и...

— О, не бери в голову, — она махнула зажженной сигаретой. — Просто без одежды удобнее колдовать.

— КОЛДОВАТЬ?

— Я думала, этот вопрос мы уже выяснили, — нахмурилась девушка. — Ты спросил про ведьм, я ответила.

— Старая ведьма — это ФИГУРА РЕЧИ, — запальчиво сказал я.

— Старая ведьма — это констатация факта, — протянув палец, она притронулась к кончику моего носа. Меня укололо электрической искрой. — Я ж с Клоаки Дьявола, забыл? В нашем роду все женщины — ведьмы.

— О. Ладно. Круто-круто-круто.

Наверное, вид у меня был пришибленный, потому что Белоснежка ласково рассмеялась, а потом чмокнула меня в лоб.

— Всё-таки какой ты ещё Новичок, Макс.

— Тут ты права, — притянув к себе, я обнял девушку за талию и уткнулся лицом ей в живот.

— Но не дрейфь. Незнание — не порок. А всего лишь страшное преступление. А какой главный закон Сан-Инферно?

— Не попадись, — я улыбнулся Белоснежке и встал.

— Так что старайся, — она улыбнулась и пошла к двери, цокая тонкими шпильками.

А я остался. И как только закрылась дверь, подбежал к окну. Отдёрнул тяжелую портьеру и распахнул створки. В лицо ударила влажная раскалённая ладонь. С улицы поднимались тысячи запахов: гниющие фрукты, горячий гудрон, увядшие цветы... Гноллы.

Я вдохнул его полной грудью.

А потом вылез на подоконник, осмотрел стену и принялся карабкаться вверх.

Добравшись до крыши, сгруппировался и перепрыгнул на соседнюю. И так далее, и так далее...

Зачем? — спросите вы.

Причин несколько. Во-первых, после заклинания Белоснежки, меня переполняла энергия, и её срочно нужно было потратить, иначе я взорвусь. Во-вторых, я не хотел ни с кем пересекаться в клубе — а спустись я по лестнице, живым меня не выпустят.

А в третьих — я хотел привести мысли в порядок.

Я так делал, живя в Москве... Когда было слишком много проблем, когда казалось, что я в тупике — я просто поднимался на крыши, и продолжал бег, пока они не заканчивались.

Решение находилось само собой.

Так, посмотрим... Какую задачу я должен решить? Ага. Оружие. Точнее, огнестрельное оружие. Его нет в Сан-Инферно, потому что порох здесь не взрывается.

Но вот прошел слушок, что какой-то пройдоха нашел формулу взрывоопасной смеси... И тут же появился покупатель.

Причём такой, что не моргнув глазом заплатит двадцать тонн золотом — если что, на минуточку, за мою голову мастер Заточчи запросил десять. С гарантией того, что ни у кого такой суммы попросту нет.

А ещё он может убрать любого из глав Гильдий — не вопрос, хоть завтра...

И даже устранить драконов.

Ну это чистый блеф... Не могу представить себе никого, способного справиться с доном Вито. А уж о донье Карлотте я вообще молчу.

Ведь они оба — ветераны войны с гремлинами.

Единственный, кто приходит на ум в связи с сложившейся ситуацией, это... другие драконы.

Донья Карлотта упоминала, что некоторые гнёзда враждуют между собой. А кроме того, похитили же Зебрину — хоть и ненадолго...

Неужели за всеми этими событиями стоит кто-то один? Кто-то, могущественный настолько, чтобы бросить вызов семье Коломбо?..

Нужно срочно поговорить с доном Вито!

Я — новичок. И хотя некоторые и заявляют обратное, но многочисленность луж, в которые я регулярно плюхаюсь, доказывает первое допущение.

Самостоятельно я просто не смогу разобраться в хитросплетениях интриг и скандалов, опутавших Сан-Инферно, как паутина — стеклянный ёлочный шар...

Но этот шарик стал мне очень дорог. И я хочу содрать всю паутину, явив Оку Люцифера чисто вымытое стекло...

На этой жизнеутверждающей ноте я разбежался и прыгнул на соседнюю крышу — золотые стены из драконьего камня уже виднелись в лучах заходящего Задницы.

В тот момент, когда я взвился над крышей, что-то кольнуло меня в шею.

Дёрнувшись от неожиданности, я потерял инерцию движения, беспорядочно замолотил руками и ногами по воздуху, а потом... Полетел вниз, предвкушая короткое, но очень болезненное свидание с землёй.

Глава 14

Встречу с каменной мостовой предотвратила мусорная куча. К добру или к худу, но я шмякнулся о её верхушку и сразу провалился во влажные вонючие глубины. Гнолл, который катил тележку, даже не замедлил движения.

Скрупулёзно подбирая всё, что попадалось на пути, не исключая собачьих какашек и дохлых крыс, он покатил дальше, не обращая внимания на дополнительный груз.

Чувствуя, как меня затягивает всё глубже, я попытался бороться. Но это было всё равно, что пытаться связанным выбраться из полной мыльной пены ванны.

К тому же укол, из-за которого я свалился, начал действовать: я чувствовал, как руки и ноги становятся всё тяжелее, голова наполняется свинцом, и в скором времени я уже не мог пошевелиться.

А затем потерял сознание.

Очнулся в странной комнате без окон.

Почему странной? Да потому, что она была похожа на бункер. Голые бетонные стены, в углу — металлический стульчак и раковина. Подо мной — нары.

Чёрт побери, я в камере!

Сев на узком ложе, я ощупал себя. Одежды не было. Была зелёная распашонка, словно я угодил в сериал "Скорая помощь".

Скрипя сердцем, пришлось смириться: после мусорной кучи гнолла мои шмотки вряд ли выглядели презентабельно. А также пахли.

И тут часть стены отъехала в сторону, в проёме показался характерный рогатый силуэт. За ним — ещё один, с миленьким нимбом над макушкой.

Так-так, знакомые всё лица.

С Поганцем и Золотком я встречался всего однажды, да и то — совсем, совсем в других обстоятельствах.

— Не будем извиняться за то, что организовали встречу именно таким образом, — с места в карьер объявил демон. — Кстати, ты не против, что мы тебя переодели?

— Ах, значит, это просто встреча... — протянул я, запахивая распашонку, как Гай Юлий Цезарь — пурпурную мантию. — Не знал, что собеседников принято сажать в камеру.

— У нас не было другого выхода, — пухлое личико ангела исказила гримаса. — Ты, Макс, слишком неуловим. А нам срочно нужно кое-что обсудить.

— Макс я только для друзей, — отрезал я. — А с друзьями я обычно встречаюсь у барной стойки. Вы вообще в курсе, что камера — не самое лучшее место для того, чтобы договориться?

— Напротив, — демон Золотко расправил крылья, выгнул хвост и создав таким образом сиденье, удобно расположился в нём, как в кресле. — Нам кажется, это настроит беседу на нужную волну.

— Попросту говоря, — белая хламида ангела подплыла поближе. — Ты не выйдешь отсюда, пока, и если — мы не придём к соглашению.

— Слушайте, я не виноват, что ваши кандидаты не победили в конкурсе красоты, — запротестовал я. — Следующий состоится через год, и лучше бы вам потратить время на подготовку, чем...

— Это не относится к конкурсу, — прорычал ангел.

— Погги прав, — наклонил рога демон. — И хотя мы КРАЙНЕ недовольны результатами прошлого конкурса... И считаем, что с тебя причитается за то, что ты нас на это подписал...

— Сейчас речь пойдёт о другом, — нетерпеливо закончил Поганец. Его белая хламида театрально взметнулась, являя крылья, сотканные из света.

Но на меня это впечатления не произвело. Насмотрелся уже.

— Оружие, мистер Безумный, — проворковал демон. — До нас дошли слухи, что ты привёз в Сан-инферно новое оружие.

Я рассмеялся. Вот так и работает хайпономика: НИКТО не удосуживается проверить слух. Главное, что он есть, и что он тебе нравится.

— НЕТ никакого оружия, господа, — сказал я. — Я его выдумал. Чтобы избавиться от Руперта — как известно, самого большого сплетника в Сан-Инферно.

Ангел и демон переглянулись.

— Мы тебе не верим, — заявил Поганец. — У нас есть АБСОЛЮТНО ТОЧНАЯ информация о том, что ты — контрабандист. И ТОРГУЕШЬ именно оружием.

Я поперхнулся.

— Так значит, это ВЫ — таинственный заказчик Анжелы, — взяв себя в руки, я проницательно улыбнулся. — Ну что ж, придётся вас разочаровать: её я тоже обманул.

— Но... зачем?.. — растерялся Золотко.

— Спасал свою шкуру, — легкомысленно пожав плечами, я поднялся. Сидеть в присутствии этих прожженных торгашей как-то не хотелось. — Руперт хотел отобрать у нас яхту, а Анжела... — я пожал плечами. — От неё я меньше всего ожидал такой наивности. Ведь она тоже с Земли, и должна понимать...

— То, что она твоя землячка, и служит главным доказательством того, что оружие есть, — перебил Поганец. — Просто ты набиваешь цену. Но это мы можем понять.

— Единственный обладатель взрывчатых веществ в измерении, — недовольно проворчал Золотко. — Мы понимаем, что ты в праве запросить ЛЮБУЮ цену.

Я вздохнул. Ну как убедить их в том, что нет никаких гранатомётов? А впрочем... Если идиотскую ситуацию нельзя разрулить, надо её возглавить.

— Ладно, сдаюсь, — сказал я. Стоять между ангелом и демоном — тоже малоприятный опыт, но камера была тесной, и нам, со всеми этими рогами, хвостами и крыльями, было тесновато. — Я ЗНАЮ, где можно взять оружие, которое будет работать в Сан-Инферно. Но цена будет ОЧЕНЬ высокой.

— Тебя может удивить наша щедрость, мистер Безумный, — ангельски оскалился Погги.

— Дело не во мне, — я скорчил серьёзную мину — подметил, как это делает Розарио, перед тем, как представить на рассмотрение баснословную смету. — Давайте посчитаем: люди, которые производят это самое оружие, контрабандисты, которые его перевозят, плюс таможня... — я многозначительно подвигал бровями. — К тому же, и о себе забывать не грех.

— Говори свои условия, — кивнул Золотко.

— Вы их знаете, — я позволил себе невинно улыбнуться. — Двадцать тонн золотом, место в Совете Гильдий и... замок Влахерна.

Ангел и демон вновь переглянулись. Между ними словно бы шел безмолвный диалог — мысли так и мельтешили в воздухе. Наконец они пришли к какому-то соглашению...

— Замётано, — твёрдо сказал Поганец и протянул пухлую розовую ладошку.

Я изумлённо моргнул. Тут же попытался исправить ситуацию и придал своему лицу бесстрастное выражение.

— Дайте-ка я уточню, — наконец я справился с голосом. — Ладно золото. И место в Гильдии, при большом желании... Но для того, чтобы забрать замок, вам нужно... устранить драконов.

— С твоим оружием это не составит труда, — величественно махнул рукой демон.

— Городу нужен новый порядок, — рассматривая ногти, проворковал ангел. — Драконы... Как бы это сказать... Устарели, — он бросил на меня один короткий взгляд, и вернулся к созерцанию ногтей. — Эти рептилии... С их нелепыми правилами, бессмысленными законами... Они — пережиток. Реликт, от которого давно пора избавиться.

Так вот где собака порылась!.. — мысли понеслись вскачь. — Поганец и Золотко задумали переворот.

Слепой козе ясно: они сами хотят встать у кормила власти. Вот и решили воспользоваться мной, как ударной силой. А если что не выйдет — так и собак повесить на меня...

— А как же гремлины? — спросил я. — Если не будет драконов, кто станет контролировать гремлинов? Или... Вы планируете выпустить их на все четыре стороны?

— Гремлинов мы берём на себя, — отмахнулся Поганец. — Мы, слава Люциферу, тоже кое-на-что способны, — он самодовольно улыбнулся.

Тут я спорить не стал: я просто не в курсе, могут ли ангелы и демоны справиться с гремлинами. Но если верить донье Карлотте — нет. Не могут...

— Все эти пожары, — брезгливо проговорил Поганец. — Эти устрашающие полёты над городом. Эта никем не контролируемая агрессия... Городу нужен новый правитель. И им не должна стать строптивая девчонка.

— Э... Вы о Зебрине? — осторожно уточнил я.

— Ты в курсе, что на ней лежит проклятие? — светски поинтересовался Золотко.

— Конечно в курсе, раз я должен на ней жениться, — вот тут они наступили на больную мозоль.

— Иногда жених узнаёт о недостатках невесты только... после свадьбы, — флегматично добавил Поганец. — Вот ты, мистер Безумный, уверен, что знаешь обо всех?

В голове у меня щелкнуло.

— Это вы организовали похищение Зебрины, — может, и не надо было говорить этого вслух, но они меня достали. — Вы решили надавить на дона Коломбо, похитив его дочь. Все знают, что папа Вито души не чает в дочурке, и решили, что он пойдёт на всё, чтобы её вернуть.

— Но тут вмешался ты, мистер Безумный Макс, — кивнул, как ни в чём ни бывало, демон. — И наш план полетел... как бы это сказать...

— В Задницу, — закончил за него ангел. А потом возмущённо фыркнул. — Один Люцифер знает, откуда ты взялся на нашу голову, — Поганец патетически воздел пухлые ладони к потолку. — И все наши планы...

— ГОДЫ подготовки, — вставил демон.

— ДЕСЯТКИ, Золик, десятки и СОТНИ лет подготовки, — поправил ангел. — Столько труда, такое тщательное планирование...

— И всё полетело в очко, когда в шестерёнки попала крошечная песчинка по имени Безумный Макс, — горько посетовал демон. — Чёртовы Зерги признали тебя своим — подумать только!.. Повелителем, — последнее слово он буквально выплюнул. С клыков закапала желтая ядовитая слюна и прожгла в полу чёрную дырочку.

— А ведь Зерги НИКОГДА не отказывались от обязательств, — кивнул ангел. — Единожды взяв гонорар, они исправно превращали клиентов в мелко подрагивающее желе.

Я в ужасе взглянул на ангела. И вот так, не моргнув глазом, он признаётся в том, что хотел попросту убить Зебрину!

А потом спокойно шантажировать чету Коломбо — ведь они бы не знали, что дочери уже нет в живых...

— Ты должен всё исправить, — подвёл итог ангел, обращаясь ко мне. — Мы не намерены отказываться от своих планов даже ради десятка таких, как ты. А значит...

— А если я не стану вам помогать? — перебил я.

— Ну конечно станешь, — показав отборные клыки, мило улыбнулся демон. — Ведь мы не оставим тебе выбора.

— Выбор есть всегда, — я пожал плечами. Вот интересно: где сейчас моё хвалёное везение? Ау!..

— Ну подумай сам, мистер Безумный, — ангел, утратив сияющую белизну, теперь походил на старика-стряпчего, забывшего снять ночную рубашку. — Разве ТЕБЕ нужны драконы?

— Мне кажется, при них город отлично работает.

— Я не говорю сейчас о ГОРОДЕ, — вкрадчиво улыбнулся Поганец. — Я говорю о тебе, лично. Ну зачем тебе жениться на драконице? Так хочется стать головёшкой в первую брачную ночь?

Золотко хохотнул.

— Проклятье будет снято, — пробулькал он сквозь смех. — А новоиспечённого мужа совсем необязательно оставлять в живых...

— Этого не будет! — слова вырвались прежде, чем я успел подумать. — Во-первых, я не собираюсь жениться. А во-вторых, Зебрина — не такая. Она не станет меня убивать.

— Ещё как станет, — успокоил меня Золотко. — Ты разве не в курсе?.. Драконицы ВСЕГДА поступают так с супругами.

— Как самки богомола, — добавил Поганец. — Главное, чтобы муж успел выполнить обязанности...

— Но дон Вито и донья Карлотта...

И тут они расхохотались оба.

— Чета Коломбо — чистокровные драконы, — наконец пояснил Золотко. — Они — ПЕРВОРОДНЫЕ, как и их дочь. Неужели ты думаешь, они позволят поганить своё тщательно лелеемое генеалогическое древо какому-то человечишке из захудалого измерения?

Я не стал им говорить, что по версии доньи Карлотты, с моим происхождением не всё так просто. В конце концов, это не их собачье дело.

— Чета Коломбо ВЕКАМИ мечтает снять с доченьки проклятье, — мурлыкал Поганец. — Они пойдут ради этого НА ВСЁ, на любые уловки. Втереться в доверие, взять под покровительство...

— Даже отдать жалкому человечишке казино, — пробормотал себе под нос Золотко, а потом хитровато глянул на меня. — Или поступиться своей ГЛАВНОЙ привилегией и устроить для него ресторан... ВСЁ для того, чтобы усыпить его бдительность и получить желаемое.

А я вспомнил, как Зебрина, не моргнув глазом, встала передо мной, чтобы получить копьё в грудь.

Правда, потом она сама сказала, чтодля неё это не смертельно...

А ведь они говорят разумные вещи, — подумал я. — Ну кто я такой, что меня сразу, чуть ли не в день появления в городе, взяли под покровительство драконы? По сути, повелители измерения.

И ведь они не скрывали, зачем я нужен: снять проклятье с Зебрины.

Просто не договаривали, что будет ПОТОМ.

Так говорил мой разум.

Но сердце... Сердце не верило ни единому его слову. Подумаешь, разум! Да что он вообще понимает в колбасных обрезках?..

— Не думаю, что оружие, которое я могу доставить из своего мира, может справиться с драконами, — я сказал это просто так, чтобы потянуть время.

— Но... Руперт утверждал обратное, — тут же подхватил Золотко. — Он сказал, что твоё измерение как раз и СЛАВИТСЯ тем, что убивает драконов.

— К тому же, мы навели справки, — как бы вскользь заметил Поганец. — Уж не думаешь ли ты, что мы бы стали доверять... дракону.

— Твоё измерение ДЕЙСТВИТЕЛЬНО знаменито своими... драконоборцами. Специально обученными рыцарями, которые спасают юных дев от прожорливых крылатых тварей...

— И возвращались домой, нагруженные ТОННАМИ золота.

Я чуть не рассмеялся.

Наводя справки, мои наивные, но слишком жадные собеседники попались на удочку мифов! Ну конечно, сказки Земли битком набиты благородными рыцарями на белых клячах, которые косят драконов ровно пачками.

Но вовремя заметив ищущий, какой то голодный взгляд ангела, я проглотил смех.

Они всё продумали. Даже то, где возьмут двадцать тонн золота!

С помощью моего — несуществующего — оружия, они рассчитывают уничтожить драконов, а потом всласть помародёрствовать в их замке, ага.

— Одно условие, — надменно сказал я. — Если, — и я хочу это особенно подчеркнуть: ЕСЛИ я предоставлю вам оружие... Вы отдадите мне замок Влахерна нетронутым. Ни одна нога, лапа, крыло и копыто не должны переступить не то что порога, но даже ограды вокруг Влахерны. Это ясно?

В яблочко! Надо было видеть их лица...

Ангельский нимб приобрёл какой-то нездоровый, я бы сказал, гнойный оттенок, краснокожий демон так спал с лица, что посерел — вплоть до кончика хвоста...

— Замётано, — тем не менее выдавили они хором.

— Но тогда и МЫ выставим своё условие, — добавил Поганец. — Оружие должно быть доставлено в Сан-Инферно немедленно.

— Не получится, — тут же выдал я.

— Но... Почему? — демон нетерпеливо заёрзал на своём хвосте. — Если дело в таможне, то мы всё уладим.

Ага, — поставил я себе галочку. Руперт вовсе не раззвонил об оружии по всему городу. У него на примете были конкретные клиенты...

— Вы в курсе, что обычный порох в Сан-Инферно не взрывается? — перебил я тоном человека, который знает, о чём говорит. И тут же, не дожидаясь ответа, продолжил. — Разумеется, вы предположили, что кто-то нашел особое вещество, которое ПРИОБРЕТАЕТ свойства пороха при определённых условиях, — переговорщики хором кивнули. — Это не совсем так, — я напрягся припоминая, что я там нёс Анжеле... — На самом деле, один мой приятель ИЗОБРЁЛ новую формулу, — я замолчал, наслаждаясь эффектом.

— Но это даже лучше, — после паузы и довольно длительного переглядывания проговорил Поганец. — Ты продаёшь нам эту формулу, и мы...

— Не пойдёт, — я покачал головой. — Поймите меня правильно: даже я её не знаю. Мой приятель большой затворник, и держит свой секрет в строжайшей тайне.

— Но как тогда...

— Мы организуем новый концерн, — Остапа, как всегда, понесло. — Найдём свободное измерение, поставим заводы по переработке сырья... Автоматизированные сборочные цеха, конвейеры по переоборудованию существующего оружия... Видите ли, из снарядов нужно будет извлечь настоящий порох, — я помолчал, давая им переварить. — А потом ЗАНОВО начинить новым, сделанным по нашей формуле. А это потребует ОТДЕЛЬНОГО времени. Кроме того: каждую пулю, я повторяю: КАЖДУЮ пулю придётся снабдить защитой от вскрытия — вы же не хотите, чтобы ваш секрет стал известен последнему попрошайке, как только оружие попадёт на рынок...

— На рынок? — удивился Золотко. — Но я думал, что у нас будут эксклюзивные права...

Запрокинув голову, я громко расхохотался.

И вот что я вам скажу: НЕЛЕГКО изображать надменный смех, будучи одетым лишь в зелёную распашонку.

А потом сказал:

— Всех ценностей десятка измерений не хватит, чтобы получить эксклюзивные права на оружие, которое стреляет в ЛЮБЫХ условиях. У меня уже есть несколько покупателей в других мирах. Все хотят вести войны на новом, современном уровне. Так что предлагаю войти в долю. Наладка производства потребует значительных вливаний на начальном этапе... Вы можете выкупить пай, от размера которого и будет зависеть, сколько оружия вы получите, и когда.

На меня посмотрели с новым, неизведанным ранее уважением.

— А вам палец в рот не клади, юноша, — наконец прохрипел Поганец. Было видно, что ангелу очень хочется выпить.

— Что поделать? — я пожал плечами. — Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Вы затеяли переделку власти ЦЕЛОГО ИЗМЕРЕНИЯ. И хотите обстряпать всё за здорово живёшь?

— У вас, случайно, в роду не было никого из наших? — как бы невзначай поинтересовался демон.

— Не знаю, — я зубасто улыбнулся. — Но моя бабушка в определенных кругах слыла СУЩЕЙ ВЕДЬМОЙ.

Да простит меня бабуля за этот невинный блеф...

— Не одолжите мне каплю своей крови? — деловито спросил Золотко. — Полный генанализ многое мог бы объяснить.

— Исключено, — тут же отрезал я. — Сделку с дьяволом, то бишь, с демоном, я заключать не намерен.

По-моему, меня зауважали ещё больше.

— Мы должны подумать, — сказал Поганец, посмотрев в очередной раз на Золотко. — Ваше предложение, юноша, несколько неожиданно, и мы должны всецело его обмозговать.

— Да ради Бога, — я пожал плечами. — Моё время — ваши деньги. И уж поверьте: какое бы решение вы не приняли, влетит оно вам в копеечку.

— Разумеется, вас мы оставим здесь, — встрял Поганец. — Сами понимаете: секретность и всё такое... Нам вовсе не надо, чтобы вы тотчас побежали к драконам, чтобы выдать наши планы.

— Я обычный человек, — улыбнувшись, я плюхнулся на кровать и заложил руки за голову. — И работаю с тем, кто заплатит больше. Только бизнес. Ничего личного.

И вот ЭТОЙ крылатой фразой, которую знает любой ребёнок на Земле, я завоевал их окончательное и бесповоротное уважение.

А потом закрыл глаза и сделал вид, что уснул.

Глава 15

По крайней мере, я выиграл время. Теперь надо подумать, что делать дальше...

На этой жизнеутверждающей ноте я и вправду уснул. Поймите меня правильно: к тому, что жизнь висит на волоске, я как-то привык. А вот выспаться в нормальных условиях давно хотел.

И надо сказать, заснул я, как убитый. Брык — и тишина... Только храп стоит.

А потом меня разбудили. Несколько раньше, чем хотелось бы, но всё равно, это было самое приятное пробуждение из всех возможных.

Меня разбудили поцелуем.

Несколько секунд я наслаждался, но потом в мою простую душу закрались смутные сомненья.

— Зебрина, я действительно не могу...

И тут я открыл глаза. И увидел перед лицом пару прекрасных, карих, рассерженных глаз.

— Кассандра?.. Но что ты здесь делаешь?

— Появление Зебрины тебя, значит, не удивило.

— Нет, ну что ты... — я сел и почесал затылок. — Вероятно, мне что-то такое снилось, и...

— Значит, она и во сне в твоих мыслях, Макс, — голос опасной девушки звучал довольно неприязненно.

— То, что было во сне — не считается, — твёрдо сказал я. — Мы же договорились: ты — моя девушка. Я веду тебя на ужин, помнишь? В лучший ресторан в Сан-Инферно, и...

— Да ну? — вероятно, искусству поднимать бровь тоже учат в школе убийц. На факультативных занятиях. — В этой чудесной распашонке? Обещаю: мы будем просто отлично смотреться вместе.

Сарказму там тоже учат. Зуб даю.

— Как только я... порешаю другие дела, — надеюсь, я ответил достаточно дипломатично.

— Сложновато решать дела, сидя в камере глубоко под землёй, — заметила Кассандра, критически оглядывая мои далеко не пятизвёздочные апартаменты.

— Ты будешь смеяться, но это входит в мой план.

— Ха-ха.

— Серьёзно, Кэсси. Я тут заключаю сделку века.

Я не стал вдаваться в подробности. Не удивлюсь, если камера прослушивается с помощью какого-нибудь магического артефакта, так что выбалтывать свои истинные намерения просто глупо.

Потом извинюсь перед Кассандрой. Надеюсь, она меня поймёт.

— То есть, ты вовсе не хочешь быть спасённым.

— Нет. Не хочу.

— И не пойдёшь со мной ни за что на свете.

— Прости. Но дело есть дело.

— Да ты хоть знаешь, чего мне стоило узнать, что тебя прячут в цитадели Аргобб, а затем...

— Кстати! А как тебе удалось пробраться сюда, если камера находится под землёй, и к тому же, в цитадели Аргобб?

Именно в этой неприступной горной цитадели и обитали главы диаспоры ангелов и демонов...

— У нас, убийц, свои секреты, — фыркнула Кассандра. — Да если хочешь знать, у меня есть планы проникновения во все значимые здания города, вплоть до дворца Патриция.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, любовь моя, — надеюсь, поцелуй несколько скрасил впечатление от моего отказа сбежать сию же минуту.

— Ты сказал, "любовь моя", — сквозь поцелуй прошептала Кассандра.

— Да, — выдохнул я ей в губы. — Так и есть.

— И всё таки... — в меня впился пронзительный взгляд глаз, которые ничего не забывают. — Ты назвал её имя.

— Но ты ведь не дослушала того, что я говорил.

Запах от её волос шел умопомрачительный. Немножко земляной, но всё равно очень возбуждающий.

— И... Что ты хотел сказать?

— Я хотел сказать... — мои губы исследовали всё новые и новые нежные участки её шеи, — Зебрина, я действительно не могу на тебе жениться...

Взгляд Кассандры потеплел. Потом она прикрыла глаза, дав мне возможность полюбоваться прозрачными, как лепестки магнолии, веками, и глубоко вздохнула.

— Ты действительно хотел сказать именно ЭТО?

— Если бы ты меня не перебила, убедилась бы сама.

На самом деле, я точно не знаю, что хотел сказать.

Мне очень стыдно.

Чтобы загладить вину, я опять её поцеловал. Губы Кассандры были горьковатыми и чуть солоноватыми на вкус — словно она недавно плакала...

Но я отринул эту мысль.

Опасная девушка плачет? Нонсенс.

— И ты действительно не хочешь, чтобы я вытащила тебя из камеры? — после длительного, но продуктивного в определённом смысле молчания, спросила Кассандра.

— Для всех будет лучше, если всё пойдёт своим чередом.

Чем дольше Поганец и Золотко не поймут, что я вожу их за нос, тем дольше я останусь в живых.

А потом я ещё что-нибудь придумаю.

Внезапно Кассандра отстранилась. Я автоматически потянулся за ней, и чуть не упал с узкого ложа, которое кроватью назвать язык не поворачивался. Распашонка задралась.

— Сюда идут, — объявила опасная девушка.

— Лично я никого не жду, — вероятно, до меня не дошел смысл её слов — пытаясь натянуть мерзкую зелёную тряпку хотя бы на колени, я позабыл обо всём остальном.

— Веди себя, как ни в чём ни бывало, — с этим напутствием Кассандра отошла в дальний угол комнаты.

Меня охватила запоздалая тревога: если Поганец и Золотко обнаружат в камере наёмного убийцу — кто знает, что они подумают.

Ничего хорошего — это точно.

Но... Кассандры в углу уже не было. Её силуэт растаял на глазах. Складки кожаной одежды слились с камнем стен, рука превратилась в выступ, завиток волос — в густую тень, бледная кожа лица — в отсветы неверного пламени свечи...

Опасная девушка исчезла.

Я не слышал ничего: ни дыхания, ни малейшего скрипа её снаряжения... Даже воздух застыл неподвижно — словно его совершенно никто не тревожил.

А ведь я ТОЧНО знал, что Кассандра стоит в углу. Сам видел, как она прислонилась спиной к стене, как выставила руку и склонила голову... Но я НЕ ВИДЕЛ её.

Вот это мастерство. Я бы зааплодировал, если бы дверь в этот момент не отворилась — глухой скрип не смазанных петель был таким душераздирающим, словно их долго и любовно поливали кипятком, — и моему взору вновь явились ангел и демон, во всём своём самодовольном великолепии.

Кассандры они не заметили.

Я же, в свою очередь, с большим трудом удерживался от того, чтобы не бросать взгляды в ТОТ САМЫЙ угол.

— Мы подумали над твоими словами, мистер Безумный, — начал Золотко.

— Называйте это деловым предложением, — великодушно разрешил я.

— Хорошо, над деловым предложением, — с заминкой кивнул демон. — Но прежде чем мы заключим сделку... — он оглянулся на своего вечного соратника и противника. — Нам нужны гарантии.

Я фыркнул и закатил глаза.

— Должен вам напомнить, господа, что это ВЫ обратились ко мне, — произнёс я со всей возможной надменностью. — Это Вам понадобилось оружие. И как ни крути — без меня вы его не получите.

— Но всё-таки... Если мы вам заплатим... Как скоро вы сможете предоставить товар?

— Оружие, господа. Называйте вещи своими именами, — из угла Кассандры послышался короткий вздох... Может, мне и показалось, но я повысил голос: — Пулемёты. Гранатомёты. Противопехотные мины... Самонаводящиеся снаряды, способные разнести не то, что драконов, но и полгорода в придачу.

Было видно, что слова мои пали в унавоженную почву. У Золотка масляно заблестели глазки, а нимб Поганца приобрёл неведомый ранее медовый оттенок.

Я улыбнулся. Что угодно, лишь бы они не заподозрили того, что мы в камере не одни...

— Деньги на бочку, господа, — продолжил я. — И вы становитесь полноправными пайщиками концерна "Рога и Ко". Торопитесь. Паёв осталось не так уж много...

— Ну хорошо, хорошо, мы согласны, — поспешно замахал пухлыми ручками Поганец.

— Подписывать ничего не будем, — поспешно уточнил демон.

— Но если вы нас обманете, — масляно добавил ангел. — Вас, мистер Безумный, ждут поистине дьявольские неприятности.

— Об чём речь, господа, об чём речь!.. — я гостеприимно махнул рукой на выход. — Не позволяйте мне более вас задерживать. Время — деньги. Куй монеты, не отходя от кассы.

— У нас есть только десять тонн, — поспешно вставил Золотко.

По странному стечению обстоятельств, — отметил я про себя. — Ровно столько стоит моя голова...

— Замётано, — милостиво согласился я. — Присылайте десять. Остальное по предоставлении образцов.

Ангел и демон стоически вздохнули, а потом направились к выходу из камеры. Ангел притормозил, воззрившись на меня своими чистыми, как весеннее небо, голубыми глазками.

— Сдаётся мне, что вы ведёте очень опасную игру, юноша.

Я польщенно поклонился.

— В недобрый час ты оказался в Сан-Инферно, щенок, — прорычал вслед за ним демон.

— Тише, Золик, не будем злить нашего партнёра...

— Ободрал нас как липку, — плаксиво пожаловался демон. — Всё, что нажито непосильным трудом...

— Мы всё вернём, враг мой. Дай только время... — ангел покровительственно похлопал демона по голому багровому плечу. Кстати! — обернулся он ко мне. — А когда ждать то, что вы с таким вкусом нам расписали, сэр Макс?

— Не позже, чем через пару дней, — уверенно сказал я. — В крайнем случае — неделя. Ну, или учитывая обстоятельства непреодолимой силы — две недели. С гарантией.

— Да он нам мозги крутит! — вызверился демон. — Отойди, Погги, я превращу его в горстку пепла...

— Господа, господа... — сделав пару шагов, я бестрепетно обнял их обоих за плечи. — Подумайте о сроках вот с какой стороны: такого шанса вы ждали СТОЛЕТИЯМИ. Что такое две недели по сравнению с вечностью?.. — и я опять улыбнулся. Так широко, что даже щёки заболели. — Ну... как я уже сказал, не смею вас больше задерживать. У вас много дел: собрать нужную сумму, позаботиться о доставке... Свяжитесь с моим управляющим в "Чистилище", он должен подготовить сейфы.

Демон вновь не совладал с собой и зарычал.

— Десять тонн золота, Погги! Мы окажемся в долгах, как в шелках.

— Всё окупится, Золик, дорогой...

На этом они вышли и захлопнули дверь. И только я подумал, что всё позади, как дверь приоткрылась снова.

— Кстати, сэр Макс... А вы-то сами ничего не забыли?..

— Хотите получить расписку? — я хищно улыбнулся. — Как сказал ваш добрый враг — никаких подписей.

— Да нет, я об этой камере... Не хотите, чтобы мы вас выпустили?

И тут мне пришла в голову блестящая мысль...

— Не беспокойтесь, господа. Я сам найду выход, — и я беспечно махнул рукой. — Признаться, я и оставался-то здесь только для того, чтобы подчеркнуть свои честные намерения...

Ангел спал с лица.

— Ну, как хотите...

И дверь захлопнулась окончательно. Даже засов задвинулся — я отчётливо слышал скрежет...

А потом прислонился к двери, и принялся мять руками лицо.

Господи, как трудно блефовать без остановки! У меня все мышцы затекли так, словно я улыбался целую вечность.

— Кассандра?.. — позвал я шепотом, немного успокоившись.

Вот будет прикол, если она ушла, не дождавшись меня...

По спине побежали нехорошие липкие мурашки.

А в следующий миг я уже прижимался щекой к полу, каждой косточкой ощущая его зубодробительную твёрдость.

Рука моя была заломлена в болевом за спину, а позвоночник испытывал на себе всю непреклонность Кассандриного колена.

— За что?.. — это был крик души.

— Так значит, это всё-таки правда, — прошептала опасная девушка мне в ухо. И шепот этот отнюдь не был нежным и сексуальным. — Ты продаёшь какое-то очень опасное оружие, которое может разрушить город.

Я дёрнулся, пытаясь вырваться, но сделал только хуже. Вероятно, на уроках рукопашного боя Кассандра получала больше пятёрок, чем я...

— Кэсси, это блеф, — дышать становилось всё труднее, о заломленной руке я в принципе уже мог забыть — она никогда не будет прежней. — Помнишь, на лодке Бизона я зачёсывал Руперту, что мы держим его на мушке? — в глазах прыгали цветные пятна. До потери сознания у меня оставалась секунда или две... — Так вот: тот блеф получил неожиданное продолжение.

Внезапно меня отпустили.

А что бывает, когда вывернутый сустав отпустят ВНЕЗАПНО? Ещё больше боли, вот что!

Но я постарался не показать виду. И это было не так уж трудно: я был разозлён. Нет, я был в ярости!

— Так вот, на поверку, какова любовь наёмного убийцы, — проворчал я, нечеловеческим усилием воли сдерживаясь, чтобы не схватиться за больную руку. — Никакого доверия, — я с трудом поднялся. — А чуть что — на болевой... Тебе никто не говорил, что отношения строят немного не так?

— Но я ПОВЕРИЛА тебе! — Кассандра осталась сидеть на полу. Вид у неё был растерянный.

— Поверила тому, что я — беспринципный пройдоха, способный загубить тысячи жизней ради наживы, — рявкнул я. — А не в то, что я — просто человек, пытающийся выжить в экстремальных обстоятельствах.

— Да ты всё время в экстремальных обстоятельствах! — рявкнула в ответ Кассандра. — И между прочим, организовываешь эти обстоятельства ТЫ САМ, — поднявшись одним неуловимым движением, она направилась к ближайшей стене и... наполовину в ней исчезла. Но потом вернулась и подойдя очень близко, посмотрела на меня в упор. — Как я могу верить тебе, если ты всё время врёшь?

— Тебе, — я наклонился так, что почувствовал её дыхание. — Я никогда не врал.

Недоговаривал — может быть. Но не врал. Честно-честно.

— Тогда объясни, что ты затеял с этими двумя... И зачем тебе десять тонн золота?

— Не десять, а двадцать, — я вновь хищно улыбнулся. — Мне они без надобности, но... за кровожадность, непомерное самомнение и глупость надо платить. Думаю, получив такой дорогостоящий урок, Золик и Погги нескоро почувствуют вкус к новым заговорам.

— Ты нажил себе очень опасных врагов, — глаза Кассандры потемнели от тревоги. — Ты знаешь об этом, сэр Макс?

— Как говорят у меня на родине... Одним врагом больше, одним — меньше... Кто считать будет?

— Ты просто безумен, — она меня всё-таки поцеловала. Сама.

— Это моё имя, — прошептал я ей на ушко. — Пожалуйста, не забывай об этом, ладно?

— Давай выбираться, — Кассандра отстранилась, но не слишком охотно. Губы у неё припухли, на бледных щеках играл румянец.

— Ты очень красивая, — улыбнулся я, просовывая руку ей под волосы, и нежно массируя затылок. — Ты знаешь об этом?

— Придержи своё обаяние до тех пор, пока мы не окажемся в безопасности, — она вывернулась из моих объятий и вновь пошла к стене. — Возьми меня за руку, — приказала она. — И иди след-в-след, ясно?

— Вот тебе ещё одна правда, — ответил я. — Я не умею ходить сквозь стены.

Кассандра фыркнула и закатила глаза.

— Я тоже, — она крепко обхватила моё запястье. — Но мой магический артефакт — умеет.

И мы пошли.

Ничего особенного, на самом деле. Всё вокруг просто стало чёрно-белым, а в воздухе запищали какие-то мошки...

— Слушай, — выбравшись на свежий воздух, я встряхнулся, как собака. — Если есть такие амулеты... Сам институт тюрем и камер оказывается просто несостоятельным.

Мы находились на склоне холма. Просто вышли из него, словно так и надо! Холм покрывала красноватая травка, над цветами порхали радужные ящерки...

Вот одну сожрал хищный бутон... Просто АМ! — и всё. Нет ящерки.

Позади, на фоне багровеющего неба, чернели башни и шпили цитадели Аргобб.

На мой вкус, слишком много в ней было от Мордора, но о вкусах не спорят. Ну нравится некоторым жить в мрачных каменных казематах, в которых свищет ветер и нет парового отопления.

— Таких артефактов больше ни у кого нет, — ответила Кассандра и целеустремлённо зашагала вниз, к желтеющей дороге. — Так что и ты, Макс, о нём помалкивай. Я и так из-за тебя нарушаю кучу правил.

— То-то Погги с Золиком удивятся, когда и ВПРАВДУ не найдут меня на месте, — ухмыльнулся я. — А насчёт правил... — я взял Кассандру за руку и развернул к себе. — Я тебя ни о чём не просил. Но всё равно спасибо, — я опять её поцеловал. — Я знаю, как много для тебя значит Гильдия...

А потом посмотрел поверх её плеча в сторону города.

Шпили Сан-Инферно еле виднелись на фоне быстро светлеющего неба — значит, Задница скоро взойдёт, и наступит утро.

— И как мы доберёмся домой?

Вопрос был не риторическим. Отмахать полсотни километров после всего, что я пережил? Да лучше я останусь здесь. А чего? Природа, погода... Между нами и городом расстилался довольно густой лес. Разобью бивак, отосплюсь хоть.

— А ты так и пойдёшь, сверкая задом? — осведомилась Кассандра. — Нет, мне-то всё равно, но в городе новую моду могут плохо принять.

Я оглядел себя. Как-то вылетело из головы, что ангел и демон вероломно отобрали мои лохмотья, оставив взамен хотя и чистый, но вовсе не привлекательный халат.

А потом я посмотрел на Кассандру.

— Ладно, ладно, — моя девушка закатила глаза. — Вот, Ариэль тебе передала...

Достав откуда-то из-под куртки компактный свёрток, она бросила его мне.

Чёрная футболка, джинсы, мягкие кроксы... Не Бог весть что, но всё же лучше, чем зелёная полупрозрачная распашонка.

— Спасибо, конечно, — поймите меня правильно: я пытался сохранить лицо. — Но я бы и в лесу перекантовался, если что.

— В лесу, "если что", водятся соловьи-разбойники, — сделав кавычки в воздухе, сообщила Кассандра. — А ещё там живёт племя кроликов-каннибалов. И это вовсе не смешно! — видать, она всё-таки заметила в моих глазах смешинки. Кролики-каннибалы? Ага. Конечно. — Но вообще-то я приехала на мотоцикле, — продолжила она. А потом посмотрела так хи-и-итро, из-под пряди волос, упавшей на лицо. — Впрочем, если хочешь экзотики, я могу вызвать ездовую черепаху.

— Я согласен на мотоцикл, — быстро улыбнувшись, я поспешил к извилистой дороге, мелькающей между холмов.

Знать не знаю, что такое ездовая черепаха, но судя по взгляду Кассандры — лучше топать все пятьдесят километров на собственных бровях.

Вернулись домой мы ещё до того, как Задница залил беспощадным светом улицы города.

Перед "Чистилищем" нас ждал сюрприз: проспект был буквально запружен подводами, движимыми местной разновидностью волов, чудной огненно-полосатой расцветки и с двумя хвостами каждый.

Подводы были прикрыты от посторонних взглядов брезентом.

А может, и не от взглядов... — подумал я, заметив облако из кровожадных насекомых, каждое — размером с небольшого той-терьера. Вот одно подлетело к возу и потащило лапками что-то блестящее... Мгновенно щелкнул воловий хвост, сбив страхолюдненькое насекомое на лету. Золотая монетка упала обратно в кучу.

Так вот зачем волам по два хвоста, — сообразил я. — Одним с такими зверюгами не управишься.

— Оторва! — на порог клуба выскочила Лолита. — Ни на минуту тебя одного оставить нельзя! Что ты натворил на этот раз?

— Всего лишь заработал немного золота, дорогуша! — пребывая в более чем радостном настроении, я подпрыгнул, и ловко чмокнул Медузу в щечку. — Кстати! Я тебе ещё не передавал привета от родственников? Гиес, Котт и Бриарей были рады услышать о твоей победе в конкурсе красоты ВСЕ ПОДРОБНОСТИ.

— Он что, энерджайзеров пережрал? — спросила Лолита через мою голову у Кэсси.

— Скорее, это от переутомления, — проинформировала опасная девушка. — Надо бы сунуть его в душик, и баиньки, часиков на десять.

— Некогда, — я стремительно рванул ручку на двери в клуб. — У меня много дел. Лола, где Розарио? Пусть займётся приёмкой поступившего драгметалла. И кстати: никаких расписок.

— Что здесь происходит? — дверь распахнулась так неожиданно, что я слетел со ступеньки. На пороге появилась донья Карлотта, как всегда — в безупречном наряде. На этот раз — цвета увядшей розы, с туфлями, сумочкой, перчатками и шляпкой в тон. Представляете?.. — Откуда здесь всё это?

Вероятно, дракониха почувствовала притягательную песнь золота, и пришла его навестить.

— Макс продал вас с потрохами Подонку и Золотку, — наябедничала Кассандра.

— Кэсси, ну что ты так сразу, — прошептал я уголком рта. — Ты рискуешь стать БЫВШЕЙ девушкой — по причине превращения меня, любимого, в кучку праха...

А потом я повернулся к донье Карлотте.

— Моя прекрасная донна, — сказал я, отвесив поклон. — Если вы соблаговолите распорядиться, чтобы в ресторане нам накрыли столик...

— Что здесь происходит?

Этот голос не был столь терпелив, и принадлежал... ну да. Дону Вито, собственной персоной.

За воротник белой рубашки дона Коломбо была заткнута салфетка, заляпанная красным соусом.

Вероятно, ресторан жены автоматически становится бесплатной харчевней для мужа...

Поймав на себе далеко не доброжелательный взгляд, я набрал в лёгкие побольше воздуха, а в сердце — побольше смелости, и заявил:

— Дорогие драконы. Я действительно продал вас со всеми потрохами Погги и Золику. И если вы потерпите, и не испепелите меня ещё хотя бы пять минут, я вам всё объясню.

Глава 16

"Я всё могу объяснить" — именно так и говорят мужья, которых застали с другой женщиной.

Но я — не супруг. И даже пока не зять. Так что могу нести всё, что придёт в голову.

Уверенной походкой я вошел в "Чистилище", и... тут же столкнулся с разъярённым тигром. Глаза его метали молнии, шерсть на загривке стояла дыбом. А из-под манжет белоснежной рубашки торчали громадные лапы с кинжальными когтями.

— Что случилось, друг мой? — я постарался придать голосу успокоительные нотки. — Дебет с кредитом не сходится?

— Вот именно! — рявкнул тигр. — Причём разница столь велика, что я подумываю изобрести ещё один вид бухгалтерии. Исключительно для тебя, Макс. Она так и будет называться: Максимальная.

— Над шуткой ещё нужно поработать, но мне приятно. И было бы ещё приятней, если бы ты объяснил, в чём проблема КОНКРЕТНО.

— В отсутствии помещения.

— Гм... Я думал, у нас в клубе довольно много места, и...

— Если хочешь КОНКРЕТНО, — голос его излучал сарказм девяносто девятой пробы. — То в нехватке сейфов для хранения золота.

Я совершенно искренне вылупился на своего управляющего.

— Розарио, друг мой, ты случайно не переутомился? Обычно бухгалтеры сожалеют о НЕДОСТАТКЕ средств. К тому же, ты сам говорил: под клубом имеются обширные подвалы, и я лично считаю, десять тонн золота — не слишком обременительный для них груз. Во всяком случае, пол не провалится.

Тигр посмотрел на меня с предубеждением.

— Ты что думаешь, я могу вывалить золото ПРОСТО НА ПОЛ? Как... картошку?

— А что такого? — в моём воображении возникла приятная картинка, на которой груды золотых монет были просто свалены в большие сияющие кучи. — По-моему, очень практично...

— Да как только в городе узнают, что в "Чистилище" золото сваливают просто в кучу, у нас отбоя не будет от грабителей, а Гильдия Воров выпишет чек с таким количеством нулей, что...

— Ладно, ладно, — я замахал на него руками. — Распихай золото по сейфам. Делов-то.

— Сейфы забиты под завязку, — закатил золотые глаза тигр. — Об этом я тебе и толкую...

— Ты закупил пожизненный запас танцевальных тапочек для стриптизёрш?

— Твой выигрыш, Макс! — и видя моё недоумение, пояснил: — Золото, которое ты получил за победу в пари с мастером Заточчи!

Пари. А ведь я о нём совершенно забыл...

— То есть, ты хочешь сказать, что Труффальдино сумел убедить тебя...

— Слово босса — закон, — с достоинством проговорил Розарио. — И коли уж тебе приспичило заложить клуб для того, чтобы поставить все деньги на себя... Кто я такой, чтобы отговаривать Безумного Макса совершать безумства?

— И... во сколько моё безумство обошлось? — осторожно спросил я.

Честно признаюсь: я испугался.

Забыв о пари с мастером Заточчи — о ставке на себя, любимого, я забыл ТЕМ БОЛЕЕ.

И уж конечно не думал, что мои слова "пусть, если надо, заложит клуб" — мой управляющий воспримет буквально...

Во рту пересохло.

Сглотнув, я уставился на Розарио.

— Двенадцать тонн золота, — наконец сказал тот.

— Да что б меня!.. — я не удержался, и забегал кругами по залу клуба. — Двенадцать тонн! Ладно, десять у меня уже есть. Ещё две придётся где-то занять по-быстрому... Ты сказал ВЫИГРЫШ?

Розарио, Лолита, донья Карлотта, папа Коломбо — все они стояли вокруг, и смотрели на меня, как на последнего идиота.

— Золото от букмекеров начало поступать ещё позавчера, — ослабляя галстук, сказал Розарио. — Сегодня на рассвете я закрыл последний сейф и тут... — он беспомощно взмахнул лапой в сторону двери, за которой протяжное мычание волов и хлёсткое щелканье хвостов перекрывалось гомоном любопытной толпы. — Макс, я всё понимаю. Как настоящий бухгалтер, я люблю золото, и никогда не откажусь ПРИНЯТЬ золото. Но надо же и меру знать!

— У тебя возник когнитивный диссонанс, — понимающе кивнул я. — Ты видишь золото, ты жаждешь получить это золото, но тебе некуда его положить.

— Да! — отчаянно взвыл тигр. — Золото — это не тот груз, который можно разместить в арендованном на краю города складе.

— Банки?

— Отдать наше золото в чужие лапы? Издеваешься?..

— Значит, сейфы казино тоже отпадают, — глубокомысленно заметил я.

— Ты будешь смеяться, но они тоже забиты, — буркнул Розарио.

И тогда я посмотрел на папу Коломбо.

— Дон Вито, — проникновенно начал я, приложив для убедительности руки к груди. — Насколько мне известно, драконы — непревзойдённые хранители золотых запасов. Надеюсь, в замке Влахерна найдётся небольшой укромный уголок для кучки монет?

— Это ты десять тонн называешь небольшой кучкой? — поднял бровь Розарио. — Однако.

Поймите меня правильно: я — человек небогатый. Можно сказать, бедный. Живя на универскую стипуху и случайные заработки, я даже гостей предпочитал не приглашать, а напротив, похаживать, когда это возможно, чтобы пожрать на халяву...

Так что все эти "тонны" для меня — всего лишь некая абстрактная величина. Как солнце в небе. Да, я знаю, что оно довольно далеко, и очень, очень горячее — но что такое шесть тысяч градусов по сравнению с мировой революцией?

Тонна золота, сколько это в деньгах? А по какому курсу?.. И как его считать?

Так что — да. Я вполне могу назвать десять тонн золота всего лишь кучкой монет. Потому что СОВЕРШЕННО не представляю его стоимости.

Дон Коломбо недовольно хмурился. И я его понимаю: ПРИНЯТЬ некоторое количество денег всегда приятно, но... вместе с этим появляется весьма неприятная перспектива, что потом, когда-нибудь, придётся ОТДАВАТЬ... Такое любого выбьет из колеи.

— Мы согласны подержать у себя твои деньги, Макс, — за мужа ответила донья Карлотта.

Вероятно, пока я размышлял над своим финансовым невежеством, между четой Коломбо произошел какой-то безмолвный диалог на повышенных тонах. Но я его пропустил.

— Но он всё равно обязан всё объяснить, — упрямо гнул своё дон Вито. — Я не возьму ни одной медяшки, пока не узнаю, ЧТО представляет из себя это золото.

И так мы вернулись к тому, с чего начали... А у меня уже голодный обморок. И алкогольный — в смысле отсутствия в моём организме хоть одного завалящего промилле.

Но как только я подумал об алкоголе, перед моим носом материализовался высокий шот. С солёной каёмкой и надетым на кромку ломтиком лимона...

Не думая худого, я его выпил. И сразу почувствовал себя лучше.

— Господа, — возвестил я голосом распорядителя детских праздников. — Давайте расположимся где-нибудь, где подают еду, и я вам всё расскажу.

Донья Карлотта улыбнулась и широким жестом пригласила всех пройти в пентхаус.

— То есть, ты ПРОСИШЬ меня подержать у себя деньги, которые взял за моё убийство? — дон Коломбо аж посинел от смеха.

— Прошу занести в протокол, — строго сказал я, слизывая с подбородка томатный соус. — Лично Я никого убивать не собираюсь — это прерогатива гильдии убийц, насколько я помню. Не хотелось бы иметь трения с милейшим мастером Заточчи... Я просто предложил Поганцу и Золотку приобрести абсолютное оружие. Которым они, предположительно, смогут вас убить.

— Но никакого оружия ведь нет, правда?

И я ПРЕКРАСНО понимаю беспокойство доньи Карлотты. Преданная мать, любящая жена — конечно же она всеми фибрами беспокоится за семью...

— И в помине, моя прекрасная донна, — я поклонился, махнув кружевной салфеткой, как шляпой. — Я всё выдумал. От первого до последнего слова. Нет никакого изобретателя новой формулы, нет пустого измерения, в котором я обещал разместить заводы по переоборудованию земных образцов... Но фирму "Рога и Ко" я зарегистрирую, — я мстительно усмехнулся. — Думаю, двадцать тонн — это далеко не всё, что я смогу выкачать из Золика и Погги. Пускай раскошеливаются. За глупость надо платить.

— Ты оставишь их без штанов, — серьёзно сказал дон Вито. Но потом не выдержал и расхохотался в голос: — И им больше некуда будет прятать свои голые крысиные хвосты!.. — он вытер набежавшие слёзы. — Эти паршивцы давно копают под меня, — донья Карлотта сочувственно кивнула. — Интриги, скандалы... Но я не думал, что они увязли в заговоре НАСТОЛЬКО глубоко.

— Если драконы когда-нибудь исчезнут, — вдруг тихо, глядя в пол, сказала Лолита. — Сан-Инферно погибнет.

Надо сказать, глава безопасности клуба наотрез отказалась сесть вместе со всеми за стол и отведать кусочек свежевыпеченной пиццы. Так и стояла чуть позади меня, в позе телохранителя. Что немного нервировало, если честно.

Ну хорошо, СИЛЬНО нервировало.

Она ведь больше двух метров ростом! Трудно чувствовать себя мужиком рядом с ТАКОЙ женщиной...

— Всё будет в порядке, — донья Карлотта дотянулась и похлопала Лолиту по руке. — Никуда мы не денемся, дорогая. Мальчики об этом позаботятся. Правда, мальчики?

Под "мальчиками" она подразумевала нас с доном Вито.

— Знаешь, а это будет даже забавно, — мечтательно произнёс дон Коломбо, целуя жену в висок. — Давненько мы не веселились по-настоящему.

— Обойдёшься, — голос драконихи приобрёл шероховатость наждачной бумаги. — В прошлый раз после твоего веселья пришлось отстраивать город заново.

— И совсем неплохо получилось, — дон Коломбо повёл рукой за окно, как бы демонстрируя прекрасную панораму. — Посмотри, какие широкие проспекты!

— И какие неприступные здания, — отрезала донья Карлотта. — Никаких окон, сплошные стены. И как ты прикажешь выковыривать людишек из этих каменных мешков? Иногда, знаешь ли, хочется поесть по-настоящему.

Я икнул. А потом выпучился на своих собеседников, чувствуя, как по спине бежит холодный пот, а яички ужались до размера горошин.

Пару секунд царила гробовая тишина.

А потом донья Карлотта не выдержала и прыснула.

— Ах детка... Запомни: легче лёгкого обмануть лгуна.

— Но у вас был такой убедительный вид... — я всё ещё пребывал в шоке. — Вы так легко, я бы сказал, обыденно говорили о том, как...

— Секрет хорошей лжи состоит в том, что в неё нужно верить, — ласково пояснила дракониха. — Да ты и сам это знаешь, детка... Ты ведь ТОЖЕ заставил нас с Вито понервничать. Считай это маленькой местью с нашей стороны.

Внезапно окно — то самое, благодаря которому мы могли любоваться прекрасным видом на город... Так вот: это громадное, стоившее диких денег окно, внезапно разлетелось на мелкие осколки.

Я не успел закрыть пасть, а Лолита уже рванула к пустому проёму и повисла на шее... Золотого дракона.

Вероятно, она хотела взять его на болевой, или как-то ещё обезвредить. Но выглядело всё так, словно кукла Барби повисла на шее плезиозавра. И я вовсе не преувеличиваю. Ну, почти...

Зебрина за последнее время несколько раздалась в размерах — видать, приключения пошли драконице на пользу. И даже рослая Медуза выглядела рядом с ней, как... Ну, как крохотная Моська рядом с довольно упитанным слоном.

К счастью, Зебрина тут же превратилась. Иначе плакали бы и барная стойка, и чудные столики под крахмальными скатертями, и даже кухня, отгороженная от зала красивой резной панелью из дерева Гофер... Вон, на ней и так уже появилась царапина!

— Зебрина, золотко, ну зачем было портить прекрасную чешую о стекло, — мягко пожурил дочку папа Вито. — Разнесла бы стену, кирпичи гораздо мягче.

— Мама! Папа!.. — золотко шагнуло к родителям, воздевая голые ручки, и тут... Увидело меня. — Предатель! Негодяй! Бесчестный ублюдок!..

— Зебрина! — голос доньи Карлотты, кроме безграничной любви, вмещал ещё метра два жесткого хлыста со стальным шариком на конце. Сорвав скатерть со свободного столика, она бросила её дочери. — Прикройся. И объясни, почему ты обзываешь своего жениха бесчестным ублюдком.

Да, мне тоже было интересно. Но вслух я этого говорить не стал.

Девчонка, не спуская с меня пронзительного, полного ненависти взгляда, обернула скатерть вокруг торса, на манер греческой хламиды.

— Он предал нас. За сорок тонн золота Макс обещал, что привезёт оружие, способное уничтожить и драконов, и всё измерение!

— Сорок? — моему возмущению не было предела. — Да мне заплатили-то всего десять...

Глаза драконицы приобрели просто таки ЗМЕИНУЮ неподвижность.

— То есть, ты ничего не отрицаешь, — прошипела она, приближаясь ко мне, как призрак мщения. — Ты сидишь тут с моими родителями, уплетаешь мои любимые фрикадельки в томатном соусе, а сам готовишься их убить?..

— Э... Должен напомнить, юная леди, что в МОЁМ городе, НИКТО, НИКОГО, не может убить без моего ведома.

Голос принадлежал мастеру Заточчи. По-моему, он прописался в нашем ресторане.

И вот теперь, услышав громкие вопли драконьего чада, поспешил принять посильное участие в веселье.

— Но папа! — Зебрина в праведном негодовании сжала кулачки. — Я абсолютно ТОЧНО слышала...

— Кстати, — дон Коломбо продолжал флегматично резать копчёную колбаску. И я бы позавидовал его спокойствию, если бы он проделывал это столовым ножом. А не собственным когтем. — Где ты могла услышать такой нелепый, я бы сказал, чудовищный, слух?

И тут драконье чадо смутилось.

— Ну...

Всё, как по писаному: ручки за спину, глазки в потолок, носок ноги копает пол...

— Я жду, — насадив колбаску на коготь, Коломбо пыхнул коротким клубом пламени. В воздухе поплыл вкусный жареный запах.

— Ну, я была на одной вечеринке...

— НА ВЕЧЕРИНКЕ?.. — тут уже не выдержал ваш покорный слуга. — Тебе, после похищения, было велено лететь прямиком домой! Более того: ты это клятвенно пообещала!

— Это всё Руперт, — быстро отмазалась Забрина. — Мы уже прилетели в город, и я уже собиралась домой, ЧЕСТНО, но тут он говорит: а пошли на вечеринку!

— Руперт? — с сомнением поджала губы любящая мать. — Но кому бы в голову пришло звать на вечеринку... Руперта?

Я вспомнил его нудную одноглазую физиономию и мысленно согласился. Такие типы не умеют веселиться. Если их даже зовут, и они приходят на вечеринки, то вечно всем недовольны: и девушки слишком недоступные, и вино слишком дорогое, и сигареты какие-то невкусные... Они пристают к другим гостям, многословно, брызгая слюной, рассказывая бородатые анекдоты и хвастаются своими несуществующими подвигами на любовной ниве. А потом долго и нудно перечисляют, что, сколько и с кем выпили в одной компании — не чета этой, ты же понимаешь, старик, — и что потом было... Тоска, одним словом. Единожды совершив ошибку, их больше НИКОГДА не приглашают.

— Ну да, Руперта...

Казалось, Зебрина не понимает, в чём собака порылась. А!.. — вспомнил я. — Её же никогда не пускали на вечеринки! У девчонки просто нет никакого опыта. Да она вообще могла принять за вечеринку корпоратив зубных техников в кафешке для дальнобойщиков.

— Представляете, вечеринка проходила в замке Аргобб, и...

Ну?.. Что я только что говорил!

— Ты общалась с ангелами и демонами?.. — взревел я в следующий миг.

— Ну да, и что такого? Они вполне себе милые...

— Да ведь это ОНИ приказали похитить тебя и продать Зергам!

Я не мог остановится. После её слов меня захлестнул ТАКОЙ ДИКИЙ УЖАС... А что было бы, если б Поганец и Золотко решили не доверять нашей сделке и вновь взяли её в заложницы? Пригласили бы не Зергов, а ещё какую-нибудь мразь, и Зебрине бы пришел конец...

В глазах потемнело.

А потом я почувствовал, как моего запястья касается нечто холодное и жесткое, как... Коготь?

— Сядь, сынок, — приказал дракон. Я повиновался. — Когда я услышал о похищении своей дочери — здесь, за этим столом... То решил, что ослышался, — глаза его стали холодными и тусклыми, какстаринные зеркала с серебряной амальгамой. — Я вижу Зебрину, живую и здоровую... Надеюсь, что она ПРЕБЫВАЕТ в здравии. Особенно, душевном.

— Я сейчас всё объясню, — поспешно сказал я, осторожно вынимая запястье из хватки громадного чёрного когтя. — Но это потребует времени, а я бы хотел убедиться... — и я бросил многозначительный взгляд на Зебрину. А потом, повинуясь не разуму, но сердцу, сказал: — Знаете, дон Коломбо...

Зебрина беседовала с мастером Заточчи — тот сам себя пригласил за наш столик и теперь наслаждался жареной свиной ножкой, до которой больше никому не было дела.

Донья Карлотта перешептывалась с Лолитой.

Кассандра... Забыл сказать: Кассандра вновь покинула меня ещё на ступенях клуба. И я вновь этого не заметил. Просто через какое-то время обнаружил, что её нет, и с этим ничего не поделаешь. Такие дела...

Все были заняты разговорами, и так получилось, что мы с доном Коломбо остались как бы наедине.

И теперь старый дракон молча смотрел на меня своими глазами-зеркальцами, по которым совершенно ничего невозможно понять, и молчал.

Может, он планировал, как бы поудобнее меня проглотить.

— Знаете, дон Коломбо, — сказал я. — Недавно я понял одну вещь: мне очень дорога ваша дочь. И я сделаю всё для того, чтобы с её головы не упал даже волос.

— Значит, Зебрину всё-таки похитили, — наконец сказал он каким-то сдавленным, надтреснутым голосом. — А ты её освободил.

— Не один, — честно признался я. — Мне помогли. ОЧЕНЬ СИЛЬНО помогли, дон Вито. Один бы я не справился.

— Но тем не менее, — гнул своё дракон. — Мою дочь всё-таки похитили... Кстати: кто это был?

— Похитители Тел.

В глазах его сверкнули молнии.

— Эти крылатые паршивцы ЗАКАЗАЛИ мою дочь Похитителям?

— Поганец и Золотко планировали отдать её Зергам. А потом, с помощью шантажа, вынудить вас покинуть Сан-Инферно.

Ну вот. Я — ябеда и доносчик. Но в конце концов! Всему есть пределы...

Я честно не собирался разглашать подробности заговора Погги и Золика — пощадить чувства родителей было моим долгом.

И если бы не Зебрина...

А, чёрт с ним. Как всегда: всё идёт так, как ему того хочется.

Что там говорила леди Шаробум о моей удаче?..

— Я сейчас же полечу к этим ублюдкам и испепелю Аргобб дотла! — взревел старый дракон, и начал раздуваться.

Галстук-бабочка лопнул на ставшей чёрной и чешуйчатой шее. Пуговки сорочки отскочили одна за другой с пулемётной скоростью. Сквозь кожаные ботинки прорвались громадные когти...

— Дорогой! — голос доньи Карлотты хлестнул не хуже хвоста полосатого вола. — Ты ведёшь себя неприлично. Негоже оставлять супругу одну, пока не съеден десерт... Я лечу с тобой.

Глава 17

Донья Карлотта не стала превращаться прямо за столом — что значит женщина с воспитанием... Она аккуратно сложила салфетку, отодвинула стул и принялась расстёгивать жемчужные пуговки жакета.

— Подождите, — я вскочил. — Дон Коломбо, пожалуйста...

— И правда, Вито, давай всё решим цивилизованно, — вмешался мастер Заточчи.

Впрочем дракон уже взял себя в руки и вновь выглядел, как пожилой солидный господин. Правда, в разорванной рубашке и без галстука.

— Цивилизованно? — спросил он с ледяным спокойствием человека, перешагнувшего черту ярости.

— Ну да, — мастер Заточчи отправил в рот очередной кусочек жареного мяса. — Какие проблемы? Оформляем контракт, и буквально через час в газетах появится короткий, но очень прочувствованный некролог.

— Спасибо, Валентин, — сказал дон Коломбо, пытаясь застегнуть рубашку на несуществующие пуговицы. — Но это слишком лёгкий выход для тех, кто поднял руку на мою дочь.

— Согласен, — я тоже уселся за стол. — Поганец и Золотко должны ответить. И у меня есть план.

Все взгляды скрестились на мне.

— И что же ты задумал... сынок? — после мелкой заминки вопросил дракон.

— Нужно поймать их с поличным, — выдал я свою гениальную идею. — Собрать доказательства и вывести на чистую воду.

— Поддерживаю, — тихо сказала Лолита. Она стояла рядом с моим стулом, возвышаясь над всеми, как рассерженная колонна. — Они нарушили соглашение.

— Но не будем торопиться, — поспешно вставил я. — Пускай заговорщики пребывают в наивной уверенности, что всё идёт по плану. Знаете, как говорят в моём мире? Месть — это блюдо, которое подают холодным. Понимаете, о чём я?

Дон Вито, попробовав воздух раздвоенным языком, кивнул. За ним холодно улыбнулась донья Карлотта.

Дорого я бы дал, чтобы мне она так не улыбалась... Никогда.

— Мы дадим им почувствовать вкус победы, — медленно, со вкусом сказал мастер Заточчи. И когда эти негодники будут в шаге от триумфа...

— Ура! — Зебрина кровожадно оскалилась. — Наконец-то мы как следует повеселимся.

Все посмотрели на драконицу.

— Ты, моё золотко, — наконец сказал дон Коломбо. — Отправляешься домой. Под замок. Хватит с тебя веселья.

— Но папа!.. — в поисках поддержки девчонка уставилась на мать.

— Я согласна с отцом, — донья Карлотта вздохнула. Она успела привести себя в порядок и выглядела так, словно собралась на приём к английской королеве. Да нет, что я говорю... Она и БЫЛА английской королевой — в самом широком смысле этого слова.

— Но я уже взрослая! Я могу принимать решения!

— Эм... Зебрина, о чём мы недавно говорили? — я устало потёр переносицу.

— О том, что месть — это блюдо...

— НЕТ, — я повысил голос. — Мы говорили об ответственности, помнишь?

— По-моему, надавать по рогам предателю Руперту — очень ответственный поступок, — девчонка изо всех сил пыталась выглядеть взрослой. Жаль, что скатерть, обёрнутая вокруг торса, этому не способствовала. — Этот подонок...

— Тоже должен пребывать в уверенности, что всё на мази, — отрезал я. — Иначе он побежит жаловаться, и Поганец с Золотком...

— После того, как я с ним как следует пообщаюсь, — хищно улыбнулась молодая драконица. — Уже никто... Никуда... Не побежит.

— Но его исчезновение насторожит заговорщиков, — терпеливо напомнил я.

— К тому же, ты не готова к схватке с драконом, — покровительственно добавил дон Коломбо.

— Я лучшая ученица мастера Заточчи! — возмутилась Зебрина. — И знаю, каким концом втыкать в тело нож.

Последняя фраза звучала так, словно речь шла о сексе.

— Руперт — чемпион драконьих дуэлей, — заметила Лолита. — Он забыл столько запрещенных приёмов, сколько ты ещё не успела выучить. Он размажет тебя тонким слоем. А потом высушит и сделает туалетный коврик.

— Как ты смеешь так со мной разговаривать? — вспыхнула девчонка. — Мы — драконы. Никто не может нам противостоять.

— Ты забыла одну небольшую, просто крохотную деталь, — ядовито напомнила Лолита. — Руперт — тоже дракон. И он гораздо СТАРШЕ тебя. И умнее.

— Ты хочешь сказать, что я тупая? — от злости Зебрина стала белее, чем скатерть, в которую она была завёрнута.

— Именно, — хладнокровно кивнула Лолита. — А ещё — избалованная и капризная.

— Папа! Как она смеет?..

— Медуза права, — неожиданно кивнул дон Коломбо. — Мы слишком тебя избаловали. Заговор ангела и демона — отчасти и наша вина...

— Но они нарушили соглашение! — выкрикнула Зебрина.

Какое соглашение? — собирался спросить я, но тут девчонка обратилась ко мне. Как к истине в последней инстанции.

— Макс!.. — глаза Зебрины наполнились неподдельными слезами. — Я же хочу помочь.

— Повзрослей, — хмыкнула Лолита.

— Да я тебя... — Зебрина принялась раздуваться. На её шее проступила золотая чешуя. Глаза девчонки приобрели непрозрачный зеркальный блеск, в них отражались белая скатерть, столовое серебро, моё искаженное ужасом лицо...

Пасть драконицы распахнулась, а потом я услышал глубокий, пробирающий до самых печёнок вдох...

Самое ужасное: Лолита стояла, как каменная. Глаза её полыхали оранжевым пламенем, а лицо приобрело схожесть с грозным ликом деревянной скульптуры на носу корабля.

Кто победит? Что окажется сильнее: драконий огонь или каменящий взгляд?

Из глубин моей души, а скорее, из самых печёнок, поднялась волна протеста.

Я не хочу их терять! Ни одну из них. Что толку в везении, если нельзя никого спасти?..

Я почувствовал, как эта волна преобразуется во что-то мощное, во что-то осязаемое.

И наконец с моих губ сорвались непонятные, зловещие, наводящие ужас слова:

— ЗАКОЛДАКШИ ДРАКС ПОРВАКС!

Слова превратились в зубастых мохнатых пауков с крылышками и принялись летать вокруг Зебрины и Лолиты.

А потом, собравшись в тёмное облачко между ними, вдруг вспыхнули и рассыпались чёрными искрами.

Обе девушки заморгали, принялись тереть глаза... Но Зебрина быстро пришла в себя.

— Ты ответишь за неуважение! — прошипела она противным голосом и вновь попыталась выдохнуть пламя...

Ничего не получилось.

Она попыталась снова — из горла донеслось забавное бульканье... И всё.

— Оторва, — тихо сказала Лолита. — Что ты наделал?

В глазах её я не заметил ни одной оранжевой искры. Ни единой.

— А... — я опасливо покосился на драконов. — Что, по-вашему, я наделал?

Не знаю. Чувствовал я себя вполне прикольно. Словно тело набито мыльными пузырьками. Они всё время лопаются, и от этого становится щекотно — изнутри...

Небольшой звон в ушах и словно бы покрытый толстым слоем мыла язык — не в счёт.

Зебрина вновь попыталась выдохнуть пламя. Но только закашлялась, а потом из её рта вылетела летучая мышь. Покружилась под потолком — все пристально наблюдали за её беспорядочным полётом — и наконец устроилась на люстре.

— Если позволите, я могу сделать предположение о том, что случилось, — подал голос мастер Заточчи.

Маленькие глазки его утратили прежний масляный блеск.

Убийца глядел на меня внимательно и изучающе. Как рыбак, которому попался особенно интересный экземпляр сушеной мухи — перед тем, как насадить её на крючок.

— Кажется, я тоже, — кивнула донья Карлотта. — Но вы начали первым, — и она вежливо кивнула главе Гильдии убийц.

— Они лишились своих способностей, — просто сказал мастер Заточчи. А потом лучезарно улыбнулся — как дед Мороз на утреннике.

Что характерно: улыбалось только его румяное, круглое, как блин лицо. А вот взгляд крошечных глазок на этом фоне стал особенно пронзительным.

— Зебрина больше не может превращаться в дракона, — подтвердила донья Карлотта. — А Медуза утратила свой каменящий взгляд.

Я моргнул.

Говорили они ПРЕДЕЛЬНО серьёзно. И слова их никак нельзя было посчитать шуткой или розыгрышем.

— Но... Как это случилось? — да, иногда я бываю просто кретином. Уж извините.

— Ты их заколдовал, сынок, — мне показалось, или в голосе дона Коломбо проявились новые, неведомые доселе уважительные нотки?

— Но я не маг! Не волшебник, и даже не фокусник! Я не владею... штучками! И вообще!.. — почувствовав, что употребил гораздо больше восклицательных знаков, чем требовалось, я захлопнул варежку.

— Ты прав, малыш, — ласково улыбнулась донья Карлотта. — Ты не маг и не волшебник.

— Фух. Я счастлив, что вы это понимаете.

— Ты колдун.

— Такое облегчение! Значит, я ни причём, и то, что случилось... Что вы сказали? — обратив беспомощный взор к донье Карлотте, я сцепил руки перед собой. Хорошо ещё, не заломил, как кисейная барышня. — Колдун? Но... Что это значит?

— Всего лишь то, что ты умеешь колдовать, — пожала набивными плечиками дракониха.

— Вероятно, спящий дар передавался по одной из родственных линий, — пробормотал дон Коломбо. К моему глубочайшему удивлению, он вновь сидел за столом и в данный момент щедро поливал горчицей громадную сардельку. — У кого же были такие таланты?.. — он задумчиво уставился в лепной потолок. — Дай Люцифер памяти... — Скальци, Фабруччо, Скарамуши... — начал перечислять дон, загибая унизанные перстнями пальцы.

— Золотовы, — откликнулась донья Карлотта. — Дар колдунов передавался в семье Золотовых По ОБЕИМ линиям, и мужской и женской.

Мастер Заточчи вновь расплылся в улыбке — удивительно, сколько разных улыбок было припасено у мастера Гильдии убийств...

Сейчас она была довольно скользкой. Как кинжал, который пронзает вашу печёнку.

— Принц Максимилиан Золотов, — задумчиво промурлыкал он как бы себе под нос. Но немного зная мастера, я был УВЕРЕН, что это "как бы" — совершенно намеренное. — Как интересно. И многое объясняет...

Остальное произошло слишком быстро.

Мастер Заточчи молниеносно выбросил в мою сторону пухлую руку. Я заметил это слишком поздно — как и то, что в пальцах его зажато лезвие, совсем небольшое. Но чтобы вспороть ярёмную вену, его должно было хватить...

Рука мелькнула, я почувствовал не слишком болезненный укол в районе шеи, и вот уже глава Гильдии убийств, задумчиво высунув язык, облизывает кончик лезвия...

— Интересный букет, — наконец произнёс он причмокивая, словно обсасывал леденец. — Но это несомненно кровь Золотовых. Помниться, был я знаком с одной дамой из этого прославленного рода...

— Стойте!

— Подождите!

Закричали мы с Зебриной одновременно, и тут же уставились друг на друга.

У меня был МИЛЛИОН вопросов, ко всем вместе и к каждому в отдельности. Но в голосе Зебрины, а особенно, в её глазах, было столько отчаяния, что я молча кивнул, уступая первенство.

— КОЛДУН? — слава Богу, она спросила то самое, что вертелось у меня на языке. — Макс — колдун? — требовательно повторила она, обращаясь преимущественно к мастеру Заточчи.

— Если верить моим вкусовым сосочкам, — обстоятельно начал главный убийца. — А они меня никогда не подводили, — Зебрина с трудом сдерживала бешенство — это было видно. Но перечить Мастеру не решилась даже она. — То могу сказать со всей определённостью... — нет, он это СПЕЦИАЛЬНО делает, зуб даю! — Максимилиан Золотов — колдун.

Фух, какое облегчение! Это не я. Это какой-то там Золотов — который ко мне, любимому, не имеет никакого отношения, верно? ВЕРНО?..

— Макс! Сейчас же расколдуй меня, — зелёные, как весенняя травка, глаза были очень близко и выглядели довольно сердитыми. И требовательными.

— А?.. Что?.. Но причём тут я?..

Теперь я слишком много пожимал плечами. Но это простительно: ведь я НИ ХРЕНА не понимал.

— Расколдуй меня, — повторила Зебрина по складам и очень громко — словно я был иностранцем. Ведь, если иностранцу говорить всё очень громко и по складам, он непременно поймёт — широко известный факт. — Сделай так, чтобы я снова стала драконицей.

— Но я... — я набрал в грудь воздуху. — Я не знаю, как.

— Ну так узнай, — приказала Зебрина. И топнула ножкой.

Я честно прислушался к себе. Язык, похожий на тёрку — одна штука. Завёрнутые в бумажные полотенца глазные яблоки — две штуки. Засунутый в позвоночник железный раскалённый штырь... Кстати! Вот его-то раньше и не было... Как и цепких пальчиков на моём горле.

— Расколдовывай, слышишь? — шипела девчонка. — Иначе я...

Я взял её за запястья и легко отцепил от своей шеи. Инстинктивно я ожидал языков пламени, дыма из ноздрей — и даже зажмурился, честное слово... Но вдруг окончательно и бесповоротно поверил: Зебрина больше не дракон.

Обычная девчонка шестнадцати лет. Подросток. Вредный, избалованный, но... всего лишь подросток.

Вероятно, она это тоже внезапно поняла. Глаза девчонки наполнились слезами...

— Мама! — она умоляюще протянула руки и скатерть предательски сползла с плеча. Спохватившись, Зебрина схватилась за её край.

Ага. Значит, теперь тебя ВОЛНУЕТ собственная нагота... — злорадно подумал я, но тут же устыдился.

Вокруг девчонки рушился весь её мир. Надо поддержать её, помочь... привыкнуть.

— Папа!.. — тем временем бесплодно взывала бывшая драконица.

— Боюсь, мы ничего не можем сделать, котёнок, — ласково сказала донья Карлотта, и шагнув к дочери, прижала её к груди. — Колдовство...

— Снять его может только тот, кто наложил, — кивнул дон Коломбо. Он тоже подошел к дочери, и теперь рассеянно гладил её по спине.

— Но он не хочет! — всхлипнула Зебрина. — Макс не хочет меня расколдовать...

— Скорее, не способен, — рассудительно заметил мастер Заточчи. — Дар — штука сложная, — добавил он, когда Зебрина повернула к нему зарёванное лицо. — И непредсказуемая. Особенно, когда им владеет некто вроде... — и он небрежно указал на меня.

— Вы ошибаетесь, — я понял, что говорю, когда слова уже сорвались с языка. — Вы все ошибаетесь. Я не колдун. Не этот ваш... Максимилиан Золотов. Я — Безумный Макс. Просто Макс.

— Принятие себя — тоже вещь непростая, — задумчиво кивнул дон Коломбо. — Помнится, когда я... — на миг в глазах его промелькнуло выражение паники. — Впрочем это сейчас неважно. Так же, как неважно то, что ты о себе думаешь, сынок, — теперь он смотрел только на меня, хотя продолжал обнимать жену и дочь. — Рано или поздно, так или иначе... Ты осознаешь, кто ты такой, и на что способен. И мир в этот миг перевернётся.

Последние слова он сказал не то, чтобы с горечью, но очень задумчиво.

Я помотал головой.

Рано или поздно, так или иначе...

Если это произойдёт не ПРЯМО СЕЙЧАС — меня устраивает.

А мне некогда. Куча проблем, куча забот... Кому какое дело до какого-то дара?..

— Зебрина, я сожалею, что так получилось, — я подошел к девчонке поближе и взял за руку. Бледная худая лапка была трогательно тонкой и мелко дрожала. — Но поверь: я не виноват. Я правда не знаю, как изменить то, что с тобой произошло. Мне жаль.

— Жаль? — в глазах её полыхнули остатки былого величия. — Тебе правда жаль?.. — а потом она встала напротив меня и выплюнула прямо в лицо: — Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, БЕЗУМНЫЙ МАКС! Будь ты проклят!

И Зебрина выскочила за дверь.

Дон Коломбо порывисто шагнул за ней, но его удержала супруга.

— Пусть уходит, Вито, — мягко сказала донья Карлотта. — Девочке действительно надо побыть одной.

— Но она... Она теперь такая беззащитная, — дон растерянно посмотрел на жену.

— Она привыкнет, — мудро улыбнулась дракониха. — У неё просто нет выбора.

— А значит, должны привыкнуть и мы, — кивнул дон и посмотрел на меня. — Вернёмся к делам.

Я моргнул.

Его дочь только что потерпела личностную катастрофу, а дон готов спокойно вернуться к делам?..

Отлично, Макс, так держать. Человек, который не может разобраться в себе, ПРОСТО СОЗДАН для того, чтобы судить других...

А потом я вспомнил одну маленькую, просто крошечную деталь. Когда я испугался, что сейчас произойдёт катастрофа, и выкрикнул эту непонятную абракадабру, там было ДВЕ девушки.

Так где же Лолита?..

Инстинктивно я огляделся. Заметил знакомую фундаментальную фигуру у стойки бара и вздохнул с облегчением. Но тут же снова напрягся: Лолита? У СТОЙКИ БАРА?

Нет, она и раньше к ней частенько подруливала. НО НИКОГДА НЕ ВСТАВАЛА К СТОЙКЕ ЛИЦОМ.

Потому что за стойкой было зеркало. Так уж устроены бары: за полками, на которых выставлены бутылки, всегда размещают зеркало.

И чтобы невзначай не закаменить себя, Лолита НИКОГДА не вставала к стойке лицом.

Но теперь она находилась ЗА стойкой. Несколько бутылок были убраны со своих мест, а Медуза самозабвенно разглядывала своё отражение.

На негнущихся ногах я подошел к ней сзади.

Если Зебрина так бурно реагировала на трансформацию, чего мне ожидать от Медузы?.. Расплющит? Сломает? Оторвёт руки и вставит палочки?..

— Лолита, я... — в горле пересохло и я замолчал.

— Как думаешь, — спросила та. — А мне пойдут серьги? Ну такие, длинные. С висюльками?

Глава 18

Родной мир меня удивил.

Я так ждал встречи с Москвой! С её высоким небом, с неумолчным гулом проспектов и калейдоскопом из туч в окнах высоток. Я, чёрт побери, соскучился по Москве!

Но в первый миг после того, как мы вошли в портал, я ощутил... холод.

Выбросило нас где-то в районе Сокольников. Дул резкий пронзительный ветер. С неба, не такого уж и высокого, а скорее мокрого и дырявого, как старое ватное одеяло, сеялась противная морось — ну такая, знаете?.. Когда непонятно, то ли тебя окатило из грязной лужи, то-ли кто-то выплеснул помои из окна...

Полной грудью я вдохнул родной городской воздух, и... закашлялся. Господи, что за вонь? Выхлопные, и другие прочие газы, горелое масло, гниющий мусор... Я даже по-привычке оглянулся, ожидая наткнуться на тележку гнолла.

— А ничего так местечко, — мой спутник с удовольствием огляделся и поплотнее запахнул чёрную шинель. — Подходящее.

На нас начинали оглядываться.

И тому были причины...

Очень веские причины. Килограмм на сто. И звали их Лука Брази.

Ведь именно его дон Коломбо отрядил сопровождать меня в родной мир.

Пойти хотели многие: Лолита, например, выразила горячий интерес к моей исторической родине.

И стоило ПРОСТО ОГРОМНОГО труда объяснить ей, что двухсполовинойметровые женщины на Земле — не то, чтобы редкость. Они там просто НЕ ВОДЯТСЯ.

Кассандра, у которой, как я начинаю подозревать, просто-напросто есть амулет, который чует заварушки — и заблаговременно предупреждает её об этом...

Эта эпическая история требует отдельного рассказа. Который займёт, боюсь, всё отведённые мне килобайтные площади.

Поэтому скажу коротенько: я таки успел сводить мою девушку на ужин. Так, ничего особенного: пицца размером с тележное колесо, тазик салата "оливье" — после того, как я рассказал рецепт донье Карлотте, она тут же включила его в меню. Хит сезона — так она выразилась... А то, что маринованные огурчики были вовсе не огурчиками, а такими забавными морскими моллюсками...

Впрочем, я обещал коротенько.

Так что сообщаю самое главное: после ужина мы с Кэсси наконец-то заценили мои личные апартаменты в пентхаусе! Кровать была размером с небольшое государство — ей Богу, не вру.

А бассейн? Вам приходилось когда-нибудь плавать в лимонаде? Попробуйте. Стройное обнаженное девичье тело так загадочно просвечивает сквозь пузырьки...

Но к вечеру разразился скандал.

Нет, я знаю, что расхожая фраза звучит несколько по-другому: "а на утро разразился скандал" — вот как-то так.

Но у нас, в Сан-Инферно, с заходом Задницы, всё только начиналось. Один за другим воры, убийцы и другие законопослушные граждане просыпались и садились завтракать, в то время как булочники, портные и зубные техники отправлялись в постельки.

Мы с Кассандрой недрогнувшей рукой отнесли себя к законопослушным гражданам. А чего? Хозяин стриптизклуба и его девушка — наёмный убийца. Солидно. Респектабельно. По меркам Сан-Инферно — высшее общество.

И только мы расположились на балконе, с которого открывался просто потрясный вид на город, за маленьким круглым столиком под крахмальной скатертью, одетые в белоснежные махровые халаты... Ну, вы понимаете, о чём я.

Так вот. ТОЛЬКО я собирался отведать первую за чёрт знает сколько времени кружку кофе, Кассандра и говорит:

— Ну, когда мы отправляемся в твоё измерение?

Я поперхнулся.

Кофе из НОЗДРЕЙ брызнул, представляете?

Вот и я представляю... Как Кассандра, в этом её кожаном прикиде, с двухметровым мечом за спиной, в сапогах до середины бедра — причём шпильки на них — РЕАЛЬНЫЕ, я имею в виду, острые, как шампуры... Идёт по Арбату.

А навстречу ей какие-нибудь кавказцы.

Со своими белозубыми улыбками, со своими бархатными голосами и бессмертным: — Эй, что такой красивый дэвушка гуляет в одыночэствэ, э?..

Мороз по коже, ага. Ведь они ни в чём не виноваты. Просто хотели помочь. Достопримечательности показать — рестораны там, бани...

Или вот туристы. Примут её за косплейщицу, захотят сфотать на память...

Эти мысли вихрем проносились у меня в голове, пока я лихорадочно искал если не "правильный", то хотя бы "приемлемый" ответ.

А ведь она даже не станет никого убивать. Без контракта — фу-фу-фу...

Но дело в том, что я уже ЗНАЮ, насколько качественно Кассандра может осложнить кому-то жизнь, даже никого не убивая...

И этим "кем-то" будет кто? Конечно же, ваш покорный слуга: Безумный Макс.

— На Землю я пойду один, — не знаю, как эти слова у меня вырвались, бес попутал, не иначе...

— Исключено.

И тут коса нашла на кремень...

— Это не обсуждается. Земля — слишком специфическое место, тебе там будет неуютно.

— Я — наёмный убийца. Обычно ДРУГИМ бывает неуютно.

Ну?.. Что я говорил?

— Кэсси, я...

— Я иду с тобой, Макс. — она вылила в рот остатки кофе — всё, между прочим, что было в кофейнике — и встала из-за стола. — Пойду собираться. Без меня — ни шагу.

Вот и вся моя хвалёная самостоятельность...

Ну нет! — я отвесил себе мысленную пощечину.

Сегодня я позволяю командовать собой любимой девушке, а завтра мне в ботинки писает её любимый кривоногий пёсик.

— Тук-тук, здрасьте-здрасьте, это всего лишь я...

В распахнутых настежь дверях балкона материализовалась грузная фигура с лицом, похожим на добродушную кучу влажного белья.

— Лука Брази! — вскричал я с ОГРОМНЫМ облегчением. Теперь скандал можно и не начинать — глядишь, всё как-нибудь само рассосётся. — Какими судьбами? — радушно вскочив из-за стола, я облапил консильери дона Коломбо. — УЖАСНО рад тебя видеть.

Выглядел консильери, как крутой мафиозо из фильма про гангстеров: шинель с широченными плечами, под которой так уютно прячется автомат "Томпсона", шляпа с шелковой лентой, начищенные ботинки...

— Взаимно, босс.

Я моргнул.

— Босс? Ты ничего не перепутал? С каких это пор я для тебя босс?

— С этой самой минуты, босс, — продолжая говорить, Лука Брази уселся на моё место за столом, и принялся намазывать джемом рогалик. Который я так и не попробовал. — Дон Коломбо временно отрядил меня в ваше распоряжение, босс. Буду присматривать за вами в вашем измерении.

Вот зря он это сказал...

Кассандра, которая уже почти вышла из комнаты, вдруг оказалась рядом.

— Присматривать за Максом — это моя работа, — прошипела она прямо в лицо консильери.

Лично у меня мурашки побежали от её голоса, холодные и противные. Но Лука Брази лишь пошевелил крупным, рассчерченным картой сосудов носом и хладнокровно откусил рогалик.

— Не в этот раз, детка, — добродушно хмыкнул консильери и... похлопал Кассандру по попке.

Закружилась голова. В зобу дыханье спёрло. Ну вот она сейчас...

— Боссу понадобится не только охрана, но и профессиональная консультация в выборе оружия, — словно ничего "такого" не сделал, продолжил консильери.

— Но я — наёмный убийца, — уже не прошипела, а почти беспомощно пролепетала Кассандра. — Никто больше меня не знает об оружии...

— Твоя правда, беби, — ласково, словно ребёнку улыбнулся Лука Брази, а потом протянул руку, и ЕЩЁ РАЗ ПОХЛОПАЛ её по круглому, обтянутому лишь тканью махрового халата и больше ничем, заду.

Ничего не произошло. Ну в смысле: его рука не отсохла, не превратилась в пепел и даже не была отрублена.

И самое грандиозное: Кассандра сделала вид, СЛОВНО ТАК И НАДО.

— Ты — отличный специалист, бэби, это любой скажет, — как ни в чём ни бывало, продолжил консильери. — Но всё дело в том, что ты обучена... Так сказать, ИНДИВИДУАЛЬНОМУ подходу к клиентам. А меня привлекают, когда дело доходит до массовых мероприятий. Капиш? — и он постучал себя пальцем по носу. Два раза.

— Обещай, что с ним ничего не случится, — выдохнула Кассандра после секундного замешательства.

Она СДАЛАСЬ. Представляете?.. Луке Брази даже ничего не пришлось для этого делать — просто сидеть, и со спокойным видом жевать рогалик.

Надо будет попробовать.

— Обещаю доставить его обратно целым и невредимым, — слегка изменил формулировку честный консильери. А потом повернулся ко мне: — Жду тебя внизу, босс.

— А чего ждать-то? Надо рвать когти. Пока моя девушка в шоке. Поехали!

Консильери оглядел меня с ног до головы.

— Босиком? В халате? Я повидал много измерений, босс, но ни в одном из них такой вид не катит на переговорах об оружии. Выбери что-нибудь посолиднее, лады? Чтобы мне не пришлось за тебя краснеть.

— Идём, — Кассандра закатила глаза. — Я помогу тебе выбрать одежду.

Но я не хочу выглядеть, как сутенёр... — хотел возразить я, ибо в кожаной куртке и таких же штанах в обтяжку, буду выглядеть именно так.

Но не сказал. И правильно сделал...

Потому что Кэсси подошла к одной из стен в моей новой, размером с футбольное поле спальне, и... отодвинула её в сторону.

За стеной был гардероб. Ну знаете, с полками, коробками туфель и... вешалками. Там было много вешалок.

И на каждой что-нибудь висело. Например, штук пятьдесят было занято только рубашками. Белыми рубашками, чёрными рубашками, рубашками поло, с коротким рукавом, с длинным... Ужас просто.

А ещё — костюмы. Как по мне — совершенно одинаковые. Их в гардеробе была СОТНЯ, не меньше.

Застеклённые ящики с часами, витрины с булавками для галстуков, коробочки с запонками...

— Это всё, что осталось от Эроса Аполлона? — ну конечно, как я сразу не догадался. Только настоящий маньяк может всё это купить...

— Это принадлежит тебе, Макс, — развеяла мои мечты Кассандра. — Шоппингом занималась Ариэль, так что можешь быть уверен...

— Сидеть всё будет просто отлично, — немного грустно кивнул я.

Как мне не хватает простой жизни первых дней и... моих девочек. Белоснежки, Ариэль и Чарли Куинн.

Но все трое теперь — деловые леди. Белоснежка по уши загружена работой в Гильдии, Ариэль ставит какой-то потрясающий мюзикл, Чарли заведует спа-салоном...

Один костюм лежал отдельно от других. К нему прилагались рубашка, галстук и начищенные ботинки. А также часы и кожаный бумажник, набитый, как я тут же убедился, российскими рублями — на вид, совершенно настоящими.

— Но как?.. — я поднял взгляд на Кэсси в немом удивлении.

— Пока ты отдыхал...

— Пока МЫ отдыхали, — ради справедливости заметил я.

— Пока мы отдыхали, — кивнула Кассандра. — Множество людей работало над тем, чтобы подготовить тебя к первому путешествию в другое измерение.

— Но это не другое измерение, — с жаром возразил я. — Это Земля. Мой родной мир. Я знаю там каждый уголок — ведь я же там родился.

— Сейчас ты отправляешься туда в новом качестве, — пожала плечами моя девушка.

— Да какая разница...

— НИКТО не продаст оружие студенту с ником Безумный Макс, — оборвала меня Кассандра. — Теперь ты — принц Максимилиан Золотов. Ясно?

Я вздохнул.

— Значит, ты уже в курсе.

Моя девушка неопределённо передёрнула плечами.

— Вот поэтому я и не хочу, чтобы ты отправлялся без меня, — тихо сказала она. — Но Лука Брази прав: я специалист несколько... иного профиля. Так что удачи.

Стремительно шагнув навстречу, она пылко поцеловала меня и... исчезла. Как это умеет только Кассандра. Моя девушка — наёмный убийца.

Ничего, что я повторяю это так часто? Просто понимаете... Никак не могу привыкнуть.

— А ничего так местечко, — сказал Лука Брази, победительно оглядывая Москву и москвичей. — Подходящее.

— Холодно, — я поёжился, гадая: а вдруг кто-нибудь заметил, что мы появились прямо из воздуха?..

Происходило это так: когда я переоделся и спустился вниз, консильери сел за руль и отвёз меня в замок Влахерна. Затем мы спустились в подвал — в очень глубокий подвал, я бы даже сказал, бункер... Мы встали в круг из камней — камни были выложены на полу, и я думал, это просто такой узор...

А потом они начали двигаться. Постукивая друг о друга, они поднялись над полом и завертелись в стремительном вихре.

— Что происходит? — закричал я.

— Межизмеренческий экспресс, — ответил Лука Брази и вывернулся наизнанку.

Во всяком случае, мне так показалось. Долгое мгновение я видел его мышцы, кости, серебристые ниточки нервов...

Подозреваю, что я выглядел точно так же — потому что чувствовал я себя соответственно.

Казалось, всё моё тело усеивают зубы. И целый миллион бормашин сверлит их без остановки.

Но неожиданно всё закончилось и мы оказались в Москве.

— Холодно, — сказал я и поёжился. — Скажи, Лука, переход всегда такой... болезненный?

— Раз на раз не приходится, — добродушно улыбнулся консильери. — Привыкнешь. — Идём, — он окинул небо не слишком приветливым взглядом и кивнул в сторону стоянки такси. — Нужно найти гостишку поприличней.

— Зачем гостиницу? — удивился я. — У меня здесь хата... была.

Я запнулся.

Когда я провалился в Сан-Инферно, было начало мая. Сейчас, судя по отвратительной погоде — ноябрь. А вот какого года?.. По моим расчётам, я отсутствовал не более трёх недель — каникулы, да и только. Но если я пропустил целое лето и большую половину осени... С таким же успехом мог пропустить и больше.

Но проверить всё-таки стоит — ведь в этой двушке мы с бабушкой прожили много счастливых лет...

— Подожди, зачем нам такси? — я попытался поймать консильери за руку. — Отсюда до центра целое состояние выйдет. Поедем лучше на метро...

— Ты не можешь жить в обычной хате, босс, — Лука Брази, как ледокол, рассекал толкучку возле входа в парк. — И не можешь ездить на метро, — добродушная куча влажного белья подмигнула и улыбнулась. — Тебе положен лимузин. ЗИЛ, или "Чайка" на худой конец... И номер в лучшем отеле города, усёк?

Я вздохнул. Это ж сколько может стоить номер в лучшем отеле Москвы?.. А потом потряс головой и побежал догонять консильери.

Вернувшись в Москву, ощутив привычные запахи, посмотрев на таких знакомых, заезженных и замурзанных, словно их долго стирали на автомойке, москвичей, я тут же ощутил себя бедным студентом: стипуха, подработки и чай без сахара.

Но вот я иду по улице, на мне ботинки ручной работы и костюм за несколько штук баксов — по земным меркам, это очень круто.

Ведь я теперь богат! Сейфы "Чистилища" буквально ломятся от золотых монет, и при желании, я могу не просто поселиться в лучшем отеле Москвы. Я могу КУПИТЬ его — со всеми горничными, надменным, как китайский мопс, портье и важным, как счёт за штрафстоянку, швейцаром у входа.

А потом меня настигла вот какая мысль... Консильери знал ПОДОЗРИТЕЛЬНО много о моём измерении.

Он сразу направился к стоянке такси, заявил, что нужно найти гостиницу поприличнее...

Конечно, можно предположить, что во многих измерениях дела обстоят примерно так же.

"Много людей работало для того, чтобы подготовить тебя к путешествию" — так сказала Кассандра.

Неужели консильери изучил всё это, пока я кувыркался в кровати?..

Мне стало стыдно. Ведь это я придумал весь план, заявил, что мы ОБЯЗАНЫ предоставить Поганцу и Золотку образцы...

— Слушай, Лука, — мы уже уселись в машину, и я старался говорить потише. Водителя я не видел, только широкую, как аэродром кепку и горбатый нос с пучками чёрных волосков... — Слушай, Лука... Мне очень жаль, что я прозевал всю подготовку.

— О чём ты говоришь, босс?

— Ну, чтобы меня сопровождать, тебе пришлось изучить мой родной город... А может, и весь мир — особенно, его изнанку. Ты трудился, в то время как я отдыхал, и мне... — я перевёл дыхание. — Мне очень жаль, что ты готовился в одиночку.

— Пустяки, босс, — нос консильери, и раньше довольно таки красный, покраснел на морозе так, словно он толок им клубнику. — Ведь это моя работа: обеспечивать тебя информацией для того, чтобы ты мог принимать решения. К тому же... — он немного смутился. Вытащил из внутреннего кармана платочек, снял шляпу, вытер лоб, затем снова надел шляпу... — К тому же, это не совсем верно, босс.

— Что не совсем верно?

— Мне не пришлось готовиться с нуля, — и он многозначительно посмотрел на меня.

— То есть, ты хочешь сказать...

— Порфирий Игнатьич Бессмертный, двадцать второго года рождения, — отрапортовал консильери. — Поволжский я. Родился в Чебоксарах... Прошел войну, в звании сержанта въехал на танке в Берлин, потом долго жил под Смоленском. В восемьдесят четвёртом провалился в Сан-Инферно. Устроился вышибалой в "Вертел", взяв псевдоним из "Крёстного". Всё просто.

— Ага, — тупо сказал я. — Всё действительно очень просто. А я-то думал... Но дон Коломбо?..

— Настоящее имя, — понял мой вопрос консильери. — Пути Господни неисповедимы.

Остаток пути мы проделали молча. Каждому было о чём подумать.

А возле "гостишки" нас уже ждали...

Глава 19

— Метрополь? — я скептически прищурился из окна такси на ярко освещенный фасад, выходящий углом на площадь.

— Место встречи изменить нельзя, — пожал плечами консильери. — Всегда мечтал здесь пожить.

— Ладно. Круто-круто-круто... — я наблюдал, как к такси подходит парень в стильных роговых очках, в вязаном свитере с горлом и тянется к ручке на двери.

На швейцара он похож не был.

И мне он не понравился.

Объясню, почему: выглядел он, как обычный модный ботан, хипстер. Но взгляд, сквозь толстые стёкла очков, был таким... жестким. Оценивающим. Словно, только взглянув на мои карманы, он уже знает, сколько в них денег...

Но консильери был спокоен. Даже не почесался, когда этот хипстер распахнул дверцу с моей стороны.

— Принц Максимилиан? — он бегло оценил мой костюм и по-моему, остался доволен. Слава Ариэль! — Добро пожаловать в Москву.

В воздухе повисла пауза. Я глядел в умные, слегка ироничные глаза парня, не понимая, какого чёрта он от меня хочет.

Луке Брази пришлось толкнуть меня локтем в бок, чтобы шарики в голове закрутились.

— А... Да. Точно. Я — принц Максимилиан, ну надо же, как прикольно... Шучу, — добавил я, когда градус взгляда хипстера понизился от оценивающего до недоверчивого.

Руку, протянутую, чтобы помочь выбраться из машины, я игнорировал. Что я, инвалид?

Хипстер на это лишь усмехнулся.

— Принц плохо переносит перелёты, — пояснил Лука Брази, воздвигаясь вслед за мной из такси. — Дай ему пару часов, и он будет душкой.

— Понимаю, — хипстер склонил голову. Причёска его больше всего подпадала под определение "взрыв на макаронной фабрике": куча кудрей, чёрных и блестящих от бриолина.

— Вас ожидает номер "люкс", — хипстер корректно протянул пластиковую ключ-карту. — Располагайтесь и отдыхайте. Также я взял на себя смелость заказать столик в знаменитом ресторане "Метрополь", — консильери довольно всхрапнул — как лошадь, которой только что дали овса. — В гостиной номера я оставил образцы... — хипстер многозначительно сверкнул стёклами очков. — Кейс под диваном. На столе лежит ноутбук — если вам захочется расширить ассортимент... Вот флэшка, — он протянул Луке нечто маленькое и блестящее. — Можете изучить на досуге — всё представлено с подробными спецификациями. Связь с дилером и оплату будем осуществлять через даркнет.

— Добре, — консильери победительно оглядел залитый огнями фасад, дорогие автомобили, подвозящие всё новых и новых постояльцев, и ступил на красную бархатную дорожку, что вела к дверям в "гостишку".

— Меня зовут Шпуля, — сказал хипстер. — Если возникнут новые требования — я постараюсь удовлетворить их как можно быстрее. Вот телефон, — он протянул дорогой плоский прямоугольник Луке Брази. — Там есть мой номер, обращайтесь в любое время.

Кивнув, консильери взял телефон и небрежно сунул в карман.

— Ступай, — милостиво отпустил он парнишку. — Понадобишься — мы позовём.

Тот ещё раз сверкнул стёклами очков и быстро пошел прочь. А мы повернулись к дверям "Метрополя", которые уже во всю ширину распахивал швейцар.

— Что это было? — шепотом спросил я у консильери, когда мы прошли в вестибюль, заполненный господами в костюмах, дамами в норковых манто и ливрейными боями, таскающими чемоданы к лифтам.

— Наш человечек в Москве, — небрежно пояснил Лука Брази. — Дон Коломбо имеет интересы во многих измерениях. И там, где эти интересы расширяются, удобнее иметь человечка на месте.

— То есть, он местный, — уточнил я на всякий случай.

Хотя мог бы и не спрашивать: очки, свитер, стильные узкие джинсы... В любой московской кафешке таких пруд пруди. Бескофеиновый латте, смузи из фенхеля... Нынешние хозяева богемных вечеринок.

— Он не знает, на кого работает, — кивнул консильери, царственно следуя к роскошному лифту. Ни на ресепшене, ни в красивом, застланном коврами зале, нам худого слова никто не сказал.

— А если он начнёт болтать?

— Не проблема, — пожал плечами консильери. — Нехай брешет. Кто ему поверит? К тому же, знает он не больно-то много...

Пока поднимались в лифте, меня не оставляло чувство разочарования. Как-то неправильно всё началось...

В смысле: ведь это же Москва! Мой родной дом, я здесь как рыба в воде! Это я должен быть гидом для Луки Брази, руководить операцией по закупке оружия и вообще держать нос по ветру.

А вместо этого чувствую себя всё тем же зелёным новичком... Где справедливость?

Номер оказался под стать вестибюлю: не слишком просторный, но помпезный и немного затхлый.

Если приглядеться, было видно: позолота на картинах чуток облезла, обои выцвели там, где на них попадали солнечные лучи, да и паркет на полу слегка поистёрся.

Вот вам и "Метрополь"...

Интересно: когда я успел стать таким снобом?

Подождав, пока бой в смешной шапочке закроет за собой дверь, Лука Брази достал из кармана телефон Шпули и флэшку в виде ключика.

— А теперь, босс, объясни мне, Христа ради, что это за хреновины такие, и с чем их едят. А ещё — что за зверь такой — даркнет. И почему покупки должны идти через него.

Я моргнул. Неужели всесильный консильери чего-то не знает? Ведь он так уверенно вёл себя всё это время...

А потом до меня дошло. Он упоминал, что провалился в Сан-Инферно в восемьдесят четвёртом. А родился так вообще в начале двадцатого века, вот это да... Конечно же, он ничего не знает о сотовых телефонах, флэшках и даркнете.

— Спокуха, Лука, — я забрал у него телефон и флэшку. — Щас всё будет.

Наконец-то я в своей стихии. Наконец-то я знаю больше!

Подойдя к столу, я открыл ноут последней модели, с надкусанным яблочком на крышке. Вставил флэшку, подождал...

Лука Брази в это время вытаскивал из-под дивана объёмистый металлический кейс.

Я не видел, что было внутри — мешала крышка. Но судя по удовлетворению, написанному на лице консильери, Шпуля не подкачал.

На экране одна за другой стали возникать картинки.

Упс...

Пурга, которую я нёс на "Божьей Коровке" перед Рупертом, была почерпнута из игрушечных стрелялок, о которых всё время трындел мой здешний дружок Колька. Сам я не фанат, просто что-то застревает иногда в голове — вот и пригодилось.

Но сейчас передо мной был совсем другой коленкор.

Например, чем отличается РПГ-28 от РПГ-29?..

Нет, читать я умею, но какая разница между ними в РЕАЛЬНОМ бою — не представляю...

А тут этих образцов было два десятка. Русские гранатомёты, американские гранатомёты, ручные, снайперские... Был дажекитайский, на вид — ничем не хуже других.

Напротив каждой позиции стояла цена в евро. Цифры были скромными. Если б не количество нулей после каждой.

Я прикинул, во сколько может обойтись невинное предложение мистифицировать заговорщиков, и мне стало плохо.

Не для этого я рисковал жизнью в пари с мастером Заточчи, не для этого вертелся, как белка в колесе, чтобы "Чистилище" приносило прибыль...

— Эм... Лука, можно тебя?

— Внимательно, босс, — консильери, тщательно изучив содержимое кейса, аккуратно прикрыл его и сунул обратно под диван. А потом выудил из подарочной корзины апельсин и подошел к столу.

— Тут слишком много всего, — я пролистал список до конца. — Может, нам это всё не нужно? — консильери поднял на меня задумчивый взгляд. — Я что хочу сказать: мы же не собираемся воевать НА САМОМ ДЕЛЕ. Возьмём этот кейс, который ты сейчас рассматривал — и ноги в руки.

Лука вздохнул, скинул свою шинель — под ней оказалась мягкая фланелевая рубашка, перечёркнутая подтяжками и кобурой, в которой ничего не было.

— Большой босс сказал, всё должно быть правдоподобно, — сказал он, нюхая апельсин.

Ага. Большой босс — это, значит, дон Коломбо. А я — так. Резервная копия.

Но я не обижаюсь. В конце концов, кто я такой, по сравнению с древним рептилоидом?

— Оно и будет правдоподобно, Лука. Как только к Поганцу и Золотку в лапки попадёт вон тот чемоданчик... — я кивнул в сторону дивана, — они забудут обо всём на свете.

Игра в войнушку — неотъемлемая часть развития любого ребёнка. Вот и во мне, глядя на образцы на экране, задёргалась некая атавистическая жилка.

Которую я твёрдо решил придушить на корню.

В конце концов, в прошлом я — мальчик со скрипкой. А не с рогаткой. Разницу чуете?..

Консильери, почистив апельсин перочинным ножиком, запихивал в рот дольки одну за другой и блаженно жмурился.

Когда он только начал счищать оранжевую снаружи, и желтовато-белую изнутри шкурку, у меня потекли слюнки. Этот запах...

Апельсины, грецкие орехи, шоколад и ёлка. Для меня это ощущение праздника, самого лучшего на земле: Нового года.

Запах что-то включил в моей голове, сдвинул какие-то рычажки. Дыхание спёрло, на глаза навернулись слёзы.

Я дома. Вот что это было за чувство.

Я дома...

Лука Брази будто бы ничего не замечал. Доев апельсин, он подошел ближе к столу и принялся изучать экран.

— Вот этого — он ткнул пальцем с большим крепким ногтем в РПГ-32, — сотню ящиков. Вот этого — палец переместился на Барретт ХМ 109, — десять; вот этих — теперь палец указывал на короткоствольный ручной гранатомёт-пистолет, — двести ящиков.

— Двести?.. — я подскочил. — ДВЕСТИ? Ты с ума сошел! Ты цену-то видел? Если тебе интересно, это даже не рубли! Да ты знаешь, какой сейчас курс?..

— Большой босс дал карт-бланш на покупку, босс. Так что не парься. Я — твой кошелёк.

Мне стало немного стыдно.

— Да нет, Лука, я вовсе не жадничаю... Просто... Ну зачем нам всё это барахло? Ведь в Сан-Инферно оно даже не будет работать! Ну в смысле... Это всего лишь весьма дорогостоящие игрушки.

— Вот и не парься, босс, — доев апельсин, Лука Брази извлёк из брючного кармана громадный, как простыня, носовой платок в сине-белую клетку и принялся вытирать руки. — Главная наша цель — произвести впечатление, — говорил он. — Пустить круги по воде, сечёшь? Для этого есть два способа: лёгкий, и тяжелый, — спрятав платок, он устроился в мягком кресле с подголовником, с удовольствием вытянул ноги в чёрно-белых штиблетах и сложил руки на животе. — Лёгкий способ заключается в том, чтобы потратить как можно больше денег. Поднять волну. Вызвать ажиотаж. И поверь, босс: двести ящиков — это цветочки. Ты хоть представляешь, сколько нужно оружия, чтобы обеспечить даже небольшую локальную войну?

— А тяжелый? — очевидно, вопрос о войне был риторическим.

— Тяжелый... — консильери недовольно поморщился. — Тяжелый включает в себя кучу беготни, а я уже слишком стар для этого дерьма.

В душе у меня зашевелился червячок нехорошего предчувствия...

Сняв пиджак и отшвырнув ненавистный галстук, я устроился рядом с консильери на диване, под которым лежал кейс с образцами. Ничего, довольно удобно... Даже непривычно как-то решать проблемы лёжа — я-то, в отличие от Луки, привык как раз ко второму способу...

— Лука, — тоже порывшись в корзине, я вытянул пакетик орешков и принялся хрустеть упаковкой. — У меня такое чувство, что операция по выведению на чистую воду ангела с демоном приобрела совсем другие масштабы... Нет, не так, — наконец мне удалось разорвать пакетик, и на отглаженную рубашку высыпался арахис, перемешанный с солью. Теряю хватку, — грустно подумал я. Когда-то я мог открыть пакетик с орешками одной левой. Потому что в правой была зажата бутылка с пивом... — Сдаётся мне, Поганец и Золотко являются всего лишь частью чего-то большего, нежели простой заговор, — я говорил, очень осторожно подбирая слова. Потому что слово — не воробей, понимаете? Вот ляпнул я какую-то муру про оружие, и теперь вон оно как завертелось...

— Всё на свете предопределено задолго до нас, — мудро изрёк консильери. — Так считает донья Карлотта, и так мне подсказывает мой личный опыт. Не знаю даже, кому или чему я верю больше.

— То есть, запасаясь оружием для небольшой, но кровопролитной войнушки, мы преследуем... Ещё какую-то цель?

Не думаю, что добрый консильери раздумывал, посвящать меня в свои дела, или нет. Скорее, он формулировал САМ ответ.

— Видишь ли, босс... — начал он.

Но в этот момент зазвонил телефон.

Он стоял на журнальном столике рядом со мной, весь такой под старину: с трубкой, круглым диском и витым проводом.

Не думая, я машинально ответил.

— Да?..

— Говорит портье, — раздался в трубке хорошо поставленный вежливый голос. — В ваш номер направляется группа неких господ. Все они вооружены.

— Круто-круто-круто... — я выпучил глаза. — Интересно, почему их пропустила охрана отеля?

— Таковы были указания, полученные от вашего спутника, милорд, — флегматично поведал голос. — Всех пускать, но с предупреждением.

— Ладно, спасибо.

Положив трубку, я воззрился на консильери.

— Милорд?..

Но тут в дверь постучали.

— Я открою, — Лука Брази поднялся одним текучим плавным движением, и на ходу надевая шинель, двинулся к двери.

Я решил остаться в рубашке. Какого чёрта? Мы никого не ждали...

Увидев гостей, мне так и захотелось сказать: — а вот и Даркнет пожаловал.

Нет, никаких скользких личностей в чёрных плащах, никаких кричащих костюмов с люрексом, никаких золотых печаток на каждом пальце.

И даже никаких братков — ни кожанок, ни кепок, низко надвинутых на глаза, ни "наганов" подмышками...

Но стоило мне их увидеть, сразу сформировалось чувство, что люди эти торгуют отнюдь не памперсами.

От них так и веяло... Ну не знаю. Опасностью, деньгами, роскошью... И ещё чем-то неуловимым, но наводящим на мысли о чёрных зазубренных жучиных лапках.

Коротко переговорив с Лукой Брази в дверях, один из гостей прошел в гостиную. Остальные двое остались в коридоре — я так понимаю, в качестве телохранителей.

— Принц Максимилиан, ваше высочество! — радушно начал вошедший. А я чуть не оглянулся: это кого он назвал высочеством?.. Улыбкой и повадками он походил на мурену. — Вы меня не знаете. Но ваш слуга сказал, что вы согласны уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени, и...

— Да ну? — я свирепо посмотрел на Луку Брази. — Прямо так и сказал? — я перевёл взгляд на муреноподобного гостя. — И сколько же времени вам нужно?

Удивительно: как только гость обратился ко мне "ваше высочество", что-то во мне изменилось. Подбородок задрался, заставляя смотреть на мир свысока; расправились плечи, а голос приобрёл незнакомые доселе повелительные модуляции.

Лука Брази, встав за спиной гостя, покровительственно кивал.

— О, всего несколько минут. До моей фирмы дошли слухи, что ваша страна...

— Заковия, — брякнул я.

— Ну да, конечно, — глаза гостя на мгновение расфокусировались. — Заковия... Так вот: до нас дошли слухи, что вы вот-вот окажетесь на пороге войны...

— С Борогравией, — подсказал я.

— Разумеется, — с облегчением улыбнулся гость. — Разумеется с Борогравией. Так вот, — он выставил перед собой небольшой "дипломат", словно щит из вибраниума. — Здесь у меня образцы. Танки. Самоходные орудия. Артиллерийские установки...

— Танки, — уточнил я. — Вот в этом вот дипломате.

— О, разумеется, это только документация. И видео. Вы своими глазами можете убедиться в... эффективности наших новейших разработок.

Шпуля всё-таки проболтался, — подумал я. — Иначе, откуда бы...

— Кстати, как вас?.. — я пощелкал пальцами в воздухе — видел этот жест по телику.

— Аарон Меркантилис, ваше высочество. К вашим услугам, — и он ТОЖЕ изобразил неловкий, но старательный поклон.

Да что с ними такое? Я ведь обычный парень, Безумный Макс! Но стоит, словно пузырю болотного газа на поверхности торфяника, возникнуть титулу...

Всё-таки не все предрассудки искоренила Великая Революция, что-то дедушка Ленин не доработал.

— Оставьте документы вон там, — я царственным жестом указал на столик с ноутбуком. — Мой СЛУГА, — я бросил ядовитый взгляд на Луку Брази, — Изучит их, как только выберет время.

— Смею заверить, что всё будет доставлено в срок, — не унимался Меркантилис. — А ещё мы предоставляем оптовую скидку на...

— Мы РАССМОТРИМ ваше предложение, Аарон, — растянув губы в улыбке, я указал Меркантилису на дверь.

Тот, помявшись ещё секунду, попятился. За дверь он выкатился, так и не повернувшись ко мне спиной.

— Заковия?.. — первым делом спросил консильери, когда вернулся к креслу — предварительно тщательно заперев дверь номера.

— Смешно получилось, правда? — простодушно улыбнулся я. — То-то его перекосило.

— Босс, — странно, но консильери моя шутка не порадовала. От слова "совсем". — Откуда ты узнал о Заковии?

— Оттуда, откуда и все остальные, дружище.

Консильери моргнул светлыми, как у лошади, ресницами. А затем вздохнул.

— Босс, вспомните хорошенько: где, при каких обстоятельствах и от кого, вы могли слышать о Заковии?

— От любого, кто смотрел "Эру Альтрона", — я пожал плечами, а потом хлопнул себя по лбу. — Господи, Лука! Ты же всё это пропустил. И Железного Человека, и... И всё остальное. Заковия — это вымышленная страна, её придумали сценаристы вселенной Марвел.

— Марвел, Марвел... — консильери покатал слово на языке. — Не знаю, босс. Нет такой вселенной, уж поверь. Я их множество повидал. А вот Заковия...

— Это выдумка, Лука!

— Находится в Средне-Восточной части Южного материка измерения Алай. Располагается между Латверией и Симкарией, с юга ограничена Огамическим океаном, от северных ветров её защищает...

— Ледяная Стена? — я был уверен, что угадал. — Ну знаешь, "Зима близко", и всё такое...

— Горы Золтара, — укоризненно поправил консильери. — Заковия знаменита своими месторождениями золотоносной руды, а также тем, что издревле там правит клан могущественных колдунов.

В голове зазвенел тревожный звонок...

— О нет, — голос мой сел, словно я только что проглотил килограмм мороженого.

— О да, — мягко улыбнулся консильери. — Принц Максимилиан — младший, восьмой сын правителя Заковии, давно потерянный, но обретённый вновь. И как только об этом узнают, его — то есть, тебя — придут убить. Обязательно.

Глава 20

В голове моей надрывались уже несколько тревожных звоночков. Скорее даже сирен — больших таких, пароходных.

— Дон Коломбо отправил меня на землю не за оружием, — сказал я деревянным голосом. Что поделать, неприятно осознать себя пешкой в чужой игре... — Он отправил меня сюда, как приманку. Чтобы посмотреть, кто клюнет.

— Скорее, что выползет из чёрной вонючей лужи, — хмыкнул Лука Брази.

— Драконы говорят, что Земля — не мой родной мир, — я отметил, что Лука Брази не стал меня разубеждать, и продолжил: — Они с доньей Карлоттой считают, что меня ПОМЕСТИЛИ сюда намеренно. Скорее всего, в глубоком детстве.

— Ну, теперь мальчик вырос, и по законам жанра, должен отвоевать своё королевство, — философски заметил консильери. — А те, от кого прятали маленького принца, должны ему помешать.

— Знаешь, я не верю в сказки.

Вообще-то, мне больше ничего не оставалось. Не верить же, в конце концов, тому, что я — принц Заковии. Бред собачий.

Или... не бред?

— Сколько тебе настоящих лет, босс? — неожиданно спросил Лука Брази.

— Откуда я знаю?.. — огрызнулся я. Но тут же поправился. — Ну в смысле... По паспорту — двадцать один. Будет на следующей неделе. Но если брать во внимание гипотезу, что мои родители — вовсе не те, о ком я думал...

— Всё имеет свои причины, босс, — заметил консильери. — Скорее всего, тебя переправили в Сан-Инферно накануне совершеннолетия не случайно.

— Но я сам провалился! Погнался за девушкой... Ну, на самом деле, за Анжелой, — я почувствовал, как жар, поднимаясь от самых пяток, розовой волной заливает щеки.

Казалось, с того памятного утра прошел десяток лет — настолько взрослее, мудрее и опытнее я себя чувствовал. Даже стыдно за себя — тогдашнего. Погнался за девушкой. Умираю со смеху...

— А тебе не кажется, босс, что Анжела... — достав из кармана рубашки сигару, консильери принялся её раскуривать. — Засланный казачок?

— То есть, работает на моих... ну не знаю, давай пока назовём их недоброжелателями.

Мне кажется, для того, чтобы иметь настоящих, полноценных врагов, я ещё не дозрел.

— Как вариант, — кивнул Лука Брази. — А почему бы и нет? Надо же было проверить: сохранил ты способность путешествовать по измерениям? Вот её и наняли.

Я собирался спросить: а разве дело не в порталах? Разве не каждый, кто пройдёт сквозь портал, может попасть в другое измерение?..

Но тут опять зазвонил телефон.

На этот раз трубку взял Лука Брази.

Молча послушал невнятное кваканье, аккуратно положил её на рычаг и повернулся ко мне.

Лицо у него было такое, что я сразу затосковал.

— Слушай внимательно, малыш, — сказал консильери, а сам наклонился и выдвинул из-под дивана металлический кейс с образцами оружия. — Сюда идут те, кто, как я думал, появятся намного позже. Так что открывай балкон, выходи и спускайся... нет, лучше поднимайся на крышу.

Он продолжал говорить, ровным скучным голосом, а руки его в это время жили своей, отдельной от всего, жизнью. Они извлекали из кейса чёрные, лоснящиеся от смазки детали, и другие, тускло-металлические детали, и третьи, углепластиковые детали, и скручивали, соединяли, подгоняли, передёргивали...

— Дуй отсюда как можно дальше, малыш, — говорил Лука Брази.

— Но Лука...

— И тихарись в каком-нибудь совершенно неожиданном месте. Ложись на дно. Скройся.

— Но Лука! Я не собираюсь бросать тебя одного!..

— На приманку попалась слишком крупная рыба, — продолжил он, не слушая меня. — Тебя ждали, малыш, поэтому и отреагировали так быстро. Сдаётся, этот Меркантилис не торговец оружием. Его послали, чтобы убедиться, что ты — это именно ты...

Вскочив, я попытался вырвать из рук консильери то, что он собрал из запчастей в чемоданчике.

— Лука, послушай меня: никуда я не побегу. Мне плевать, кто к нам идёт, убегать я не стану.

— Это мой прокол, малыш, — консильери мягко вывернул из моих рук гранатомёт и положил его на диван. — Я должен был тщательнее проверить окружение... Но теперь уже поздно. Так что беги. Если дон Коломбо узнает, что я так глупо тебя потерял...

В дверь постучали.

И то был не робкий стук незваного гостя. Стучали кулаком, по-хозяйски. Не сомневаясь, что им тут же откроют.

Лука Брази потащил меня к застеклённой балконной двери. Я пытался упираться, но консильери держал меня за шкирку, как щенка.

— Уходи, малыш, — я издал протестующее блеяние, но он меня не слушал. — Даст Бог, свидимся.

Обхватив за плечи, Лука Брази троекратно клюнул меня в обе щеки, а потом...

Сильным толчком отправил в оконное стекло.

Всё произошло так быстро, что я не успел моргнуть. Но мозг, фиксируя каждое слово, каждый жест, вплоть до незначительных деталей, растянул это в длинную мучительную фугу — словно кадры в испортившемся видеомагнитофоне.

На короткий миг я завис, ощущая спиной холод оконного стекла, его хрупкую твёрдость.

А потом оно взорвалось осколками, и в их ледяном вихре я рухнул на перила балкона.

— Аргх... Твою мать, — по спине словно врезали стальным штырём.

Дыхание вырывалось изо рта короткими белыми облачками — сквозь которые я разглядел узкую, как штрих, фигуру с желтыми, обвисшими сосульками лохмами.

Вот фигура поднимает над головой длинную полосу блестящей стали...

Инстинктивно, каким-то задним умом я вдруг понял, что это меч. И траектория движения его лезвия неотвратимо пересекается с моей шеей...

Заорав благим матом, я упал на выложенный плитками пол балкона и покатился. Под ноги убийце...

То, что это не гость, зашедший на чашечку чая, было очевидно даже мне.

Убийца — им оказалась девица с бледным лицом, обрамлённым желтыми, как я уже говорил, повисшими сосульками волосами, — взвизгнула от неожиданности и тоже покатилась, сбитая моим категорическим отказом превращаться в малоаппетитный фарш.

Падая, я заметил длинные глаза с вертикальными зрачками — как у рыси. Бесцветные брови и ресницы... А ещё маленькие рожки, торчащие прямо изо лба.

Что-то слишком часто в последнее время меня хотят убить, — пронеслось в голове.

Демоница вскочила первой.

Меча она не выпустила, и вновь замахнулась на меня.

Балкончик был маленьким — двоим едва разойтись. И деваться мне было некуда.

Убийца хладнокровно улыбнулась. А потом взмахнула мечом, и кусок балкона — бетонный угол с металлическим ограждением — срезало подчистую, словно он был сделан из сливочного масла.

Я прижался к стене рядом с разбитой балконной дверью.

Внутри тоже что-то происходило — я слышал шум потасовки, невнятные проклятия и грохот ломаемой мебели.

Всеми фибрами души я желал вернуться туда и помочь Луке Брази... Но острая кромка меча была уже буквально в сантиметре от моего горла.

— Стой! Подожди... — а что я мог ещё сделать? У вооруженного шашкой казака против танка и то больше шансов, чем у меня на этом балкончике. — Нам совсем необязательно враждовать...

Она не ответила. Лишь хладнокровно улыбнулась, обнажив острые клыки... и в этот миг из комнаты, прямо девице в лоб, ударил апельсин.

Он пронёсся мимо моего плеча, словно упитанная оранжевая пуля, и со всей дури влепился ей между глаз.

Удар был таким сильным, что девица покачнулась. А так как она стояла возле перил...

Не знаю, то-ли удар был слишком силён, то-ли девица выступала в весе пера — она начала падать.

Зрачки её глаз в панике расширились, став почти круглыми. Рука бесцельно хватала воздух... Если б она выпустила меч, то могла бы схватиться за перила, и поймать равновесие.

Но меча она не выпустила.

Так и сковырнулась вниз, с пятого этажа... В последний момент я опомнился, и попытался поймать её за кончики пальцев. Но было поздно.

А я развернулся к разбитому окну. Надо вернуться внутрь. Надо помочь Луке...

Но оттуда на меня надвигался следующий убийца — тоже с мечом, весь такой в чёрных тусклых доспехах.

Какой-то "Ассасин крид", — раздраженно подумал я. — Сто пудов эти ребята не с Земли...

Лица этого убийцы я не видел — до самых глаз оно было затянуто чёрным платком. На голове — капюшон. В общем и целом, вы должны представлять, о чём я говорю...

Мечом он размахивал, как рьяная домохозяйка выбивалкой для ковров. Только свист стоял.

За его спиной я увидел могучую фигуру консильери — он как раз пристраивал на плече гранатомёт. Широкий раструб был направлен в спину убийце. Прямо за которым стоял я...

Поймав мой взгляд, куча влажного белья добродушно подмигнула.

Собрав все силы в единый порыв, я прыгнул и уцепился за карниз над головой.

Снаряд из РПГ пронёсся подо мной, превратив ассасина в кучку вороньих перьев, а я уцепился за кусок лепнины и подтянувшись, взобрался на следующий балкон.

— С ним всё будет в порядке, — бормотал я себе под нос, а руки и ноги делали своё дело: уносили меня подальше от этого страшного места. — Убийцам нужен принц, мать его, Максимилиан — сомневаюсь, что я — это он, но они в этом уверены... Так что, если я уберусь подальше, они оставят Луку в покое. Или... Он сделает так, что у них не останется выбора.

Я лез, карабкался, подтягивался и прыгал.

Попутно я осознавал, что снаряд, выпущенный из РПГ в центре Москвы, привлечёт к себе БЕЗДНУ внимания.

Вот прямо сейчас к гостинице на всех парах мчатся ЧС-ники, полиция и скорая. А ещё в нашем городе есть такая штука, как ФСБ... Ведь они, бедолаги, решат, что в гостинице орудует террорист!

А в Москве из первых рук знают, как бороться с терроризмом.

Эх, Лука Брази, Лука Брази!.. давненько ты не бывал в первопрестольной, иначе бы знал: лучше спокойно, с полной ответственностью, дать перерезать себе горло, чем стрелять из РПГ в центре Москвы.

Но что сделано — то сделано.

Во всяком случае, они его арестуют. Это избавит Луку от ассасинов — тоже плюс. А я придумаю, как его вытащить.

В конце концов, у меня имеется несколько тонн золота.

И тут нога моя сорвалась и поехала по скользкому шиферу. Крыша была мокрой: с неба сеялась противная морось. Она была как раз той температуры, когда осадки вот-вот преодолеют порог дождя и станут твёрдой ледяной крупкой, которая так красиво сверкает на солнце, но так предательски скользит под каблуком...

Но поскользнулся я не из-за этого.

Думая о Луке Брази, я вдруг сообразил: без него я не знаю, как вернуться в Сан-Инферно. Он был моим обратным билетом, а значит, все те хвалёные тонны золота для его выкупа у ФСБ — для меня попросту не существуют...

Упав животом на край крыши, я что было сил вцепился пальцами в щербинки на шифере. Ноги болтались в воздухе. Я пытался нашарить какую-нибудь опору, но безуспешно.

Пальцы постепенно скользили к краю, рубашка промокла. Пуговицы больно врезались в живот...

Он в порядке, — думал я, миллиметр за миллиметром сползая в холодную пропасть. — Он далеко не дурак, этот Порфирий Игнатьич Бессмертный. Побывал в сотне измерений, и знает, как вести себя в каждом. Он сдастся ФСБ... Тем самым избавив себя от ассасинов, и дав мне возможность уйти.

Моя первейшая обязанность — выжить и вытащить его из тюрьмы.

Чтобы он, в свою очередь, вытащил меня в Сан-Инферно.

Я не горжусь последней мыслью. Но знаете что? Она придала мне сил. Мысль, что без консильери я не увижу девочек, никогда не помирюсь с Зебриной и не поцелую Кассандру — дала мне тот самый воспитательный подзатыльник, такой необходимый, когда болтаешься в двадцати метрах над асфальтом.

А может, пуговица от рубашки удачно зацепилась за выщербину на шифере. Я перестал скользить и смог закинуть ногу на крышу...

И ведь многие могли видеть, как кто-то карабкается по стене отеля, — думал я, пробираясь между лесом труб и антенн, и выискивая удобное местечко для того, чтобы перепрыгнуть на соседний дом.

Надо бы замести следы...

Главное, чтобы за мной не отправили вертолёты.

Но небо было чистым. Никакого твок-твок винтов, никакого стрёкота дронов...

Я немного успокоился.

Лука Брази чётко представлял последствия выстрела из гранатомёта в центре Москвы.

Он НАМЕРЕННО притянул всё внимание к своей персоне, дав мне возможность исчезнуть.

Раствориться в многомиллионном городе...

Взобравшись на очередную крышу, я огляделся. И сразу подумал: а ведь Москва — не такой уж и большой городок. Сан-Инферно гораздо больше...

И тут меня накрыло.

Вдруг я почувствовал, как глаза застилает непроглядная тьма. Потом в ней прорезались зловещие огненные искры.

Кулаки сжались, тело напряглось так, что превратилось в струну. Из горла вырвался крик.

Я кричал на город.

Ведь это МОЯ МОСКВА! Я здесь вырос, знаю каждый закоулок, каждую крышу. Здесь ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ничего сверхъестественного.

ФСБ-шники — да. Предотвращать терракты — их работа. Шустрилы с финками, братки на геллендах — сколько угодно!

Но никаких, затянутых в чёрное, ассасинов. Никаких желтоволосых демониц с рысьими глазами. Никаких мечей — по крайней мере таких, которые могут разрубить балкон пополам.

Здесь всё должно быть ОБЫЧНО.

Выкричавшись, я успокоился.

После гонки под снегом, в мокрой рубашке, меня начала бить крупная дрожь. Руки покрылись синими цыпками, и я только что заметил, что сорвал два ногтя...

Но факт остаётся фактом: я своими глазами видел рожки и вертикальные зрачки. А ещё никогда не забуду гладкий, словно полированный срез бетона.

Это может значить только то, что всякие иноизмеренческие существа чувствуют себя в Москве, как у себя дома — просто москвичи об этом не подозревают.

А ещё это означает, что те убийцы в "Метрополе" могли быть далеко не единственными...

Чтобы согреться, я побежал. С крыши на крышу, удаляясь всё дальше от центра.

Не сразу я осознал, что инстинктивно выбрал направление, ведущее к району, где мы жили с бабушкой: я стремился попасть в единственное место, в котором чувствовал себя в безопасности.

И вот — родной дворик. Песочница с окурками и пустыми бутылками в качестве строительного материала для детских куличиков, старая берёза, на которой я ещё в детстве вырезал своё имя...

Я любил эту берёзу. Любил водить пальцами по гладкой, с редкими шероховатостями коре, любил нюхать коричневые мягкие серёжки ранней весной, любил смотреть, как распускаются клейкие зелёные листочки...

А вот и окно нашей кухни.

Сердце в груди глухо бухнуло. Бабушкины, белые в мелкий желтый цветочек занавески...

Я помню, как она шила их из старой простыни. Серединка у той вытерлась, но края оставались вполне приличными — так говорила бабушка. Стрёкот машинки доносился с кухни целый день, я так и уснул, не дождавшись обновки.

Зато на утро, прошлёпав на кухню за стаканом молока, в восторге замер на пороге: солнце било в стекло, и вся кухня полнилась желтыми весёлыми лучиками.

Сейчас в окне было темно. Свет не горел.

А с чего ему гореть, — одёрнул я себя. Ведь дома никого нет... Главное, чтобы запасной ключ был на месте.

Мы с бабушкой хранили его за старыми почтовыми ящиками: газет давным-давно никто не получал, ящики эти стояли пустые и пыльные. Запасной ключ мы прятали в неприметной щели между нашим ящиком и стеной.

Когда я подошел к подъезду, окончательно стемнело. Двор был пуст. Зато в окнах теплились желтые уютные огоньки.

Вдохнув знакомый запах — немного пыли, немного мочи и много-много старого сигаретного дыма... я бегом поднялся на один пролёт — туда, где у стены притулились газетные ящики.

Ключа не было.

Я облазил всю стену: может, он упал и завалился за плинтус; может, застрял между ящиками...

Но было уже понятно: КТО-ТО ВЗЯЛ КЛЮЧ.

Сев на горячую батарею под окном, я попытался думать. Но от тепла, от усталости и от того, что я сидел в своём собственном подъезде, на той самой батарее, где я провёл столько часов, ожидая бабушку с работы, общаясь с дружками, целуясь с девушками и бренькая на рассохшейся гитаре... В общем, меня разморило и потянуло в сон.

В подъезде было тихо, пахло кислой капустой — опять тётя Валя с пятого варит щи...

Я почувствовал себя не Безумным Максом, а просто Максимкой, которому только что исполнилось двенадцать лет, и страшно гордого этим.

Но вдруг где-то на верху громко хлопнула дверь, и наваждение прошло. Соскочив с батареи, я выскользнул во двор и направился к соседнему подъезду — там, как я помнил, всегда была открыта дверь на чердак.

Есть много способов проникнуть в собственную квартиру...

Балконная дверь подалась легко. Ручка никогда не закрывала её слишком плотно — из-за толстого слоя резинового уплотнителя. Чуть приподняв её, сначала потянув на себя, а затем сильно толкнув, я её открыл — как и в те разы, когда возвращался домой слишком поздно для того, чтобы тревожить спящую бабушку.

Осторожно отодвинув занавеску, я шагнул в свою комнату.

В ней ничего не изменилось. Узкая кровать, застеленная полосатым сине-красным пледом, в застеклённой полке — кубки и награды, полученные мною в школьные времена.

А вот стол изменился. На нём стоял новенький монитор с плоским экраном.

Я удивлённо моргнул.

А в следующий миг ощутил тупую, но зверскую боль в затылке и рухнул на пол, как подкошенный.

Глава 21

Пришел в себя от жуткой головной боли. В ушах раздавалось пронзительное неприятное жужжание.

И сначала я подумал, что это от того, что болит голова, но тогда уши мои должны быть расположены на стенах. Причём, на противоположных, метрах в четырёх друг от друга.

Открыв глаза, я им не поверил.

Весь предыдущий жизненный опыт, все потраченные не впустую годы говорят: если, открыв глаза, ты видишь маленьких зелёных человечков — надо завязывать.

У тебя белочка, чувак, потому что никаких МЗЧ не бывает.

Я перевёл взгляд на потолок.

Слава Богу, я в своей спальне. Под потолком, привязанные к люстре на ниточках, кружатся модели Энтерпрайза и Тысячелетнего сокола.

Чем-то они похожи... — я глубокомысленно задумался. — Их создатели явно вдохновлялись одной и той же идеей.

Жужжание не прекращалось. А кроме того, из глубин шкафа донёсся хотя и приглушенный, но довольно отчётливый стон.

Вот странно. Если я в своей комнате... То почему лежу на полу?

Головная боль и МЗЧ перед глазами явно указывают на то, что вчера я где-то пил. Потом кое-как добрался до своей квартиры, зашел в спальню... А вот лечь на кровать сил не хватило — так и рухнул рядом, на коврике.

К тому же, я был полностью одет.

Ну как полностью? Рубашка оставляла желать лучшего, но зато на ногах были ботинки — что ещё раз указывает на вчерашние обильные возлияния... Интересно, по какому поводу?..

Успешно сданная сессия? Чей-то день рождения? Или это был один из тех дней, который любой нормальный человек не может пережить без выпивки?

Шкаф снова гулко застонал.

Немного подумав, я решил посмотреть.

В голове перекатывались камни, и подниматься на ноги я не рискнул — так и пополз, на карачках. Благо, до шкафа было недалеко...

Но у меня ничего не вышло.

МЗЧ, пронзительно гудя на одной ноте, выстроились между мной и шкафом и молча вылупились своими фасеточными глазами.

Затем средний, что был чуть ниже двух других, поднял трёхпалую ручку, и строго покачал у меня перед носом похожим на сосиску пальчиком.

Заморгав, я хлопнулся на задницу.

МЗЧ были такими РЕАЛЬНЫМИ!

Я мог разглядеть на их зелёных, пупырчатых, как у лимона мордочках каждую пору. Я чувствовал исходящий от них лёгкий запах машинного масла и нагретых микросхем.

Протянув руку, я осторожно притронулся к среднему из человечков — палец мой попал в небольшое устройство, которое висело у него на груди.

— ПРИВЕТСТВУЕМ ТЕБЯ, О ПОВЕЛИТЕЛЬ ЗЕРГОВ!

Голос исходил их маленькой коробочки и мелодичностью напоминал хруст стекла на зубах.

Услышав его, я всё вспомнил.

Реальность рухнула на меня, как подпиленный небоскрёб.

МЗЧ, моё бегство из "Метрополя", выстрел из РПГ, Лука Брази, Сан-Инферно...

А голова у меня болит потому, что кто-то нехороший со всей дури врезал по ней бронзовым бюстиком Пушкина, который всегда стоял на моём столе...

Бабушка, учительница русского языка и литературы, была страстной фанаткой его творчества.

Ощупав затылок, я получил подтверждение своих умозаключений: там была здоровенная, горячая на ощупь гуля.

Из шкафа вновь послышался стон. Я подозрительно посмотрел на дверки, а потом перевёл взгляд на МЗЧ.

— Не беспокойся, Повелитель, — раздалось из коробочки. — Мы обезвредили того, кто посмел причинить Тебе вред. Как только Ты будешь в безопасности, мы заберём его на наш корабль и поместим в Большую Соковыжималку.

— Ма-а-акс... — проблеял шкаф.

Я моргнул.

— Колька?..

— Й-а-а-а...

— Колька, это правда ты?

— Й-а-а-а! Выпусти меня, пожалуйста.

Голос был знакомый. Но я всё равно иезуитски сузил веки и спросил:

— Что сказала тебе Ленка в свой девятнадцатый день рождения?

— У-у-у...

— Отвечай. Или тебя поместят в соковыжималку.

— Она сказала, что я меркантильный кю.

— И почему?..

— Ну не надо, Макс. Ты и так знаешь...

— Предположим, я забыл.

Господь свидетель: я человек незлобивый. И не люблю унижать друзей. Но во-первых, это была моя маленькая месть за то, что он трахнул меня по затылку Пушкиным.

А во-вторых...

Как говорила бабушка: — обжегшись на молоке, и на воду дуют. Я что хочу сказать: меня хотят убить. Кто мешает притвориться Колькой и подстроить ловушку?..

О том, что и в собственной квартире меня могут поджидать враги, — пришло в голову только сейчас.

— Я должен был подарить ей хрустальный кулон, но заменил его на стекляшку, — покаянно проблеял Колька.

Я кивнул.

Вот в этом он весь. Заменить дорогой кристалл на обычное стекло — ведь какая разница! Всё равно никто не узнает, так зачем лишние деньги тратить?.. Жадина ушастая. Хотя сам он говорит, что просто хозяйственный.

Придерживаясь за рабочий стол, я поднялся. МЗЧ настороженно следили за моими действиями, бочком перемещаясь так, чтобы всё время быть между мной и шкафом.

— Отойдите, — попросил я. — Вы заперли моего друга, он ни в чём не виноват.

— Он причинил ущерб Твоей драгоценной голове, Повелитель. И должен быть наказан. Его ждёт Большая Соковыжималка.

— У-у-у... однообразно завыл шкаф.

А я слегка разозлился.

Мало мне убийц.

Теперь вот ещё и МЗЧ жизнь осложняют...

— ПОСТОРОНИТЕСЬ, — сказал я таким голосом, что хрусталики на люстре тревожно зазвенели. — НЕ СМЕЙТЕ ПЕРЕЧИТЬ ПОВЕЛИТЕЛЮ.

Синхронно моргнув, человечки бочком отодвинулись к двери.

Вот так-то лучше.

Я распахнул дверцы шкафа.

Ой, Божечки...

Колька был парнем крупным. Сникерсы, шоколадные рогалики и пирожные, "чтобы снять стресс", сделали его рыхловатым, и даже не побоюсь этого слова, упитанным.

И сейчас он заполнял собою всё пространство шкафа. Казалось, что вокруг Кольки, распиханный в углы, был ВСЁ ТОТ ЖЕ КОЛЬКА.

— Вот до чего довело тебя обжорство, — констатировал я, глядя в его огромные, как у суслика в интересном положении, глаза.

— Просто я нервный, — простонал Колька. — Ты же знаешь...

Я попытался вынуть его из шкафа.

Заклинило знатно.

А кроме того, как только я наклонился, в голове тут же застучали отбойные молотки.

Я посмотрел на МЗЧ.

— ВЫТАЩИТЕ ЕГО ИЗ ШКАФА.

Через пару секунд Колька был свободен и растерянно моргал, сидя на полу. Я приободрился: а в том, чтобы быть Повелителем, есть свои плюсы...

Проморгавшись, мой друг поднялся на ноги и прижал меня к сердцу.

— Макс! — сипло задышал он. — Это и правда ты!.. Живой, здоровый, — отодвинувшись, он пощупал мой бицепс, а потом постучал по груди. — Жутко здоровый! Ты что, все эти полгода из качалки не вылезал?..

Я вздохнул.

— Ты мне не поверишь...

— Это ты мне не поверишь! — , — Кольке надо было выговориться. Снять нервное напряжение. И пока он этого не сделает, можно спокойно молчать. — После того, как ты погнался за той девицей, я прождал тебя целый час! А потом пошел искать. Сначала я искал на Вернадского. Потом — на Ленинском. Потом перешел на...

Я повернулся к МЗЧ.

— Как вы здесь оказались?

Я что имею в виду: летающие тарелочки, инопланетяне там всякие, на Земле — не такая уж и редкость. Да их постоянно кто-нибудь видит! Но чтобы МЗЧ появились в моей квартире, более того, НАСТОЛЬКО "вовремя"...

— Мы знаем, когда Повелителю грозит опасность, — ответил механический голос из коробочки. — И ВСЕГДА приходим ему на помощь.

Что-то я не видел вас на балконе гостиницы, — пробормотал я себе под нос. Мне кажется, что истинная опасность поджидала меня именно там, а не здесь, от руки лучшего друга...

Хотя от ассасинов я благополучно спасся и сам. А вот Колька вырубил меня подчистую.

Тот всё продолжал изливать душу. Похоже, он поставил себе целью скрупулёзно, день за днём, сообщить обо всём, что происходило на нашем шарике в моё отсутствие.

— Сейчас вы можете быть свободны, — я обнаружил, что вовсе не обязательно орать так, что люстра трясётся. — Идите на корабль и летите... ну, куда вы там летели.

— Мы должны быть с тобой, о Повелитель, — сказала коробочка. Человечки невпопад мигнули фасеточными глазищами. — Тебя со всех сторон окружают злопасные существа. Мы обязаны остаться и охранять тебя.

После этих слов трое МЗЧ окружили меня, как дети — новогоднюю ёлку и сцепили трёхпалые ручки.

— А потом я... — переводя дух, Колька наконец-то заметил, что пока он находился в стадии глубокого кататонического словоизвержения, жизнь вокруг шла своим чередом. — Что происходит, Макс? — вопросил он капризно. — Почему тебя окружили эти косплейщики? У вас что, утренник?

— Это не косплейщики, Колян.

— Ну, дети в маскарадных костюмах...

— И не дети.

Я взял трагическую паузу.

— Это МЗЧ, Колян. Самые настоящие. И я их Повелитель.

Колька грохнулся в обморок.

А я закатил глаза. Почему-то именно сейчас, в эту самую минуту, я вдруг понял, каково было Кассандре, когда я начинал тупить и нести всякую чушь.

...А потом мы сидели на кухне. Колька от нервов напёк столько оладий, что хватило бы на полк МЗЧ. Но они не ели. Просто сидели рядком на подоконнике и благоговейно заглядывали мне в рот — как птенцы маме-птице.

— Стриптизёрши, да? — спросил Колька, когда я с грехом пополам закончил свой рассказ. — Круто-круто-круто...

— Да, но теперь за мной охотятся какие-то хмыри, которые думают, что я принц...

— Стриптизёрши, значит? И ты, значит, должен с ними со всеми... — он сделал в воздухе замысловатое движение руками.

— Ага, но сейчас мне нужно вытащить одного друга из кутузки...

— Стриптизёрши, — глядя в пустоту, опять повторил Колька. — Такие гибкие, и... и раздетые. И в блёстках. А ещё у них есть такие штуки, на которых они вертятся...

— ТЫ ТОЛЬКО ОБ ЭТОМ И МОЖЕШЬ ДУМАТЬ?

Нет, я не хотел орать. К тому же, МЗЧ тут же повернули головы и строго уставились на Кольку.

— Слушайся Повелителя, — строго сказала коробочка. — Ты обязан выполнять всё, что говорит Повелитель.

По-моему, механический голос убедил Коляна больше, чем все мои рассказы.

Он как-то подобрался. На пухлых щеках проступили яркие пятна румянца, веснушек на курносом носу стало ещё больше, чем обычно.

— Что будем делать? — спросил мой друг. Он даже забыл отправить в рот очередную порцию оладьев, правда-правда.

— Делать? — переспросил я.

— Ну да, — кивнул тот. — Чтобы вытащить твоего друга и избавить тебя от убийц. А потом отправить в это самое... Сан-Инферно.

Оказывается, не так уж плохо он меня и слушал.

— Колька, друг... — начал я, подбирая слова. — "Мы" — ничего делать не будем. Не хочу втягивать ещё и тебя. Я и в квартиру-то заглянул только потому что был УВЕРЕН: здесь никого нет... Кстати: а что ты здесь делаешь?

— Ну... — Колян покраснел до корней белобрысой чёлки. — Ты же пропал. А хата пустая. Вот я и подумал: а чего я буду за съёмную платить...

— Всё-таки Ленка была права, — скорбно кивнул я. — Ты — меркантильный кю.

И тут же устыдился: лучший друг, не моргнув глазом, предлагает свою помощь в моих разборках, и это при том, что является самым отчаянным трусом на Земле...

— Слушай, извини, — поспешно сказал я. — Я не против: живи, сколько влезет. Хоть квартира под присмотром... Кактусы бабушкины поливай.

— Я поливаю.

— Спасибо. И знаешь что... — я хотел сказать, что разберусь сам. Но вдруг в голове вспыхнула одна идея. — Слушай! Ты же знаком с кем-нибудь с юридического.

— Ну...

— Можешь договориться о встрече? Чтобы вытащить Луку Брази от ФСБ-шников, мне потребуется очень хороший адвокат.

— Чтобы вытащить кого-то от ФСБ-шников, — шумно выдохнул Колька, — тебе понадобится не просто хороший адвокат. Тебе понадобится САМЫЙ ЛУЧШИЙ адвокат. Такой, знаешь... — он слабо поморщился. — Который бандитов всяких отмазывает.

— Спасибо за понимание, друг...

— Но они берут деньги ТОЛЬКО вперёд, — продолжил глядя в пустоту Колька. — И их должно быть много. По-настоящему много.

На меня уставились прозрачные, серые с зелёными крапинками глаза.

— Упс... А денег-то у меня и нету, — сокрушенно признался я, вполне ожидая, что вот сейчас-то Колька и сочтёт все мои россказни выдумкой. — Понимаешь, пришлось бежать из "Метрополя" в чём был... — начал робко оправдываться я, но Колька только фыркнул и махнул на меня вилкой.

— Не тупи, Макс, — сказал он. — Просто прикажи своим МЗЧ переправить тебя в это... Сан-Инферно, и всего-то делов. Если ты не врёшь про сейфы, набитые золотом, то в принципе, всё решаемо.

Я онемел.

А потом посмотрел на МЗЧ.

— Вы... Можете переправить меня в Сан-Инферно?..

— Всё, что прикажет Повелитель, — сказала механическая коробочка.

Вот так просто. Между двумя оладьями. Решить все мои проблемы...

— Я пошел собираться, — вскричал Колька и ринулся из-за стола так стремительно, что опрокинул табурет.

— Стой, Колян, — я тоже поднялся, дожевывая на ходу. — А ты что... Тоже поедешь?

— Драконы? — спросил Колька. Я молча кивнул. — Золото? — я снова кивнул. — Сриптизёрши, — добавил он назидательно. Мне вновь пришлось кивнуть. — Ни за что такое не пропущу.

И скрылся в моей спальне.

А я вновь рухнул на табурет.

Ну что ты будешь делать?..

— Повелитель, — робко напомнила о себе механическая коробочка. — Если хочешь, мы сейчас же сунем его в Соковыжималку.

— Спасибо, я сам разберусь, — автоматически ответил я, а потом вскинул голову и посмотрел на МЗЧ. На всех троих, по-очереди. — Вы что, мысли мои читаете?

Три пары фасеточных глаз синхронно моргнули.

— Конечно, Повелитель, — сказала коробочка. — Иначе как бы мы поняли, что ты — нашединственный, неповторимый, любимый и почитаемый... Повелитель?

Не возьмусь утверждать, но мне показалось, что в механическом голосе из коробочки прорезалась чуточка сарказма.

— То есть, Голос на вас никак не действует.

— Нет, Повелитель. Не имеем нужных слуховых органов.

Один из малышей повернулся, и ткнул пальцем себе в голову — туда, где у обычных людей находятся уши, а у МЗЧ — голая зелёная пупырчатая кожа.

— Да, но как вы догадались, что мне грозит опасность?

— Посредством постоянной ментальной связи, — с готовностью пояснила коробочка. — Мы слышим тебя везде, о Повелитель.

— Круто-круто-круто... — от избытка чувств я повертелся на круглом табурете. — Вот это да. Персональный Большой Брат. — А вот скажите... Когда я, например, сплю. Или занимаюсь сексом...

— Любые действия Повелителя являются достоянием всего народа Зергов, — бодро отрапортовал механический голос. — Мы все, как один, сливаемся в экстазе и трепещем, и резонируем в такт с биением мысли нашего Повелителя!

Пару секунд я сидел в ступоре. Затем вскочил и бросился вон из кухни. В последний момент оглянулся, уставил палец на МЗЧ и строго сказал:

— Здесь сидите. Вы, все...

Куда? Куда скрыться от всевидящего ока? Как они там сказали?.. Весь народ Зергов в экстазе...

Мама.

Мама дорогая...

Прижавшись лбом к обоям в прихожей, я закрыл глаза.

С самого детства я не упоминал слова "мама" ни в каком ключе. Наверное, я был слишком обижен на то, что она живёт своей, отдельной от меня жизнью, и старался не вспоминать о родительнице ни при каких обстоятельствах.

Но сейчас меня накрыло особенно свирепо.

Целый народ молчаливых и глухих зеленокожих существ РЕЗОНИРУЕТ в такт каждому моему пуку.

Это надо переварить. К этому надо привыкнуть.

Но как, скажите на милость, привыкнуть к тому, что...

— Я готов, — Колька явился живой рекламой туристического ролика "Как не замёрзнуть в Антарктиде".

На нём была дутая пуховая куртка, такие же штаны, пушистая шапка с ушами и помпоном, за спиной — рюкзак, а в руке — баллончик со слезоточивым газом. В общем и целом он походил на пухлого слонёнка, укутанного в непромокаемую плёнку.

— А это тебе зачем?.. — я кивком указал на баллончик.

— Ты сказал, там водятся драконы, — пояснил Колька. — Глядишь, и от них сгодится...

— Слушай, — я еле сдержал смех. Нет, правда. Аэрозольный баллончик от драконов? Я вас умоляю. Вы бы их видели... — Я и вправду не хочу тебя впутывать. Там опасно. Нет никаких законов. А ты же любишь, чтобы всё было по правилам, верно?

— Ты сказал, один закон всё-таки есть, — с достоинством, но обливаясь потом во всей этой одежде, сказал Колька. — Не попадись. А после четырёх лет в универе — я просто МАСТЕР не попадаться.

— А ещё там жарко, — привёл я свой последний аргумент. — Ты даже в баню никогда не ходишь, а там...

В этот момент дверь в квартиру слетела с петель.

На пороге, в облаке мелких щепок и желтых волос, стояла давешняя демоница. Она держала в руках тяжелый цилиндр с ручкой — снаряд для выбивания дверей. Видел такие в кино.

Узрев меня, демоница отбросила цилиндр — тот, глухо звякая, покатился по ступеням, — и достала меч.

— Беги! — закричал я Кольке и что было сил толкнул его в комнату. Мой друг повалился на спину, как кегля.

Я упал сверху — хорошо, что на мягкое... Рука Кольки рефлекторно дёрнулась.

И прямо мне в глаза хлынула острая и ледяная струя из перцового баллончика.

Глава 22

— А-А-А-А!

Вам когда-нибудь попадали в глаза из перцового баллончика? Нет?.. Я вам завидую.

Опишу всё по порядку.

Струя газа показалась ледяной только ПОНАЧАЛУ. От шока, так сказать. На самом деле я чувствовал себя так, словно глазные яблоки вынули и опустили в горячее масло. А пустые глазницы набили вымоченной в спирте ватой и подожгли.

Представили?

Теперь и вы завидуете тем, кто этого не представлял.

— Макс, не трогай лицо руками! — дал умный совет Колька.

Он ворочался и дрыгал конечностями, как перевёрнутая черепаха. В какой-то момент он оказался сверху, накрыв меня свои телом, а потом тоже заорал.

— Что, не нравится? — выдавил я сквозь слёзы. — Тогда давай я сверху...

— Она ударила меня мечом! — заверещал Колька на такой высокой ноте, что заложило уши. — Эта чёртова баба разрубила мне спину...

Я похолодел. Со всеми этими падениями и газовыми баллончиками я совсем забыл о демонице.

И вот теперь она убила моего друга. Перед глазами, как живой, встал срезанный бетонный угол балкона...

— Помогите!.. — верещал Колька высоким бабьим голосом. — Макс, она меня убила!

Но половинки людей обычно так не орут.

— Колян, слезь с меня.

Сквозь воспалённые веки я видел, что в комнате почему-то идёт снег... Одна снежинка коснулась кончика моего носа, и я чихнул. Перья! Снег — это перья из куртки Коляна.

Такие дела. Меч, разрубивший бетон, как кусок масла, завяз в обычных куриных перьях.

Вдруг мне стало легко и свободно.

С меня сняли тушу Коляна... Я всё ещё слышал его придушенный визг, но откуда-то издалека, аж из другого конца комнаты.

— Ты вновь причинил вред Повелителю, — недовольно сообщил механический голос. — И теперь тебя посадят в Большую Соковыжималку, а потом Взобьют в Блендере... — бесстрастный механический голос чётко печатал заглавные буквы.

— А-а-а...— верещал Колька. — Не виноватый я! Она сама пришла!..

Странно, — я ничего не видел из-за слёз и пожара в глазницах. — А где же желтоволосая девица? И почему я ещё жив?..

Но додумать мысль я не успел.

Потому что почувствовал, как меня подхватили маленькие ручки и куда-то поволокли...

Голова немилосердно билась обо все углы тесной квартирки, затем раздался скрип открываемой рамы, в лицо пахнуло свежим морозным воздухом...

А потом раздался ещё один взрыв.

Всё вокруг сделалось белым и горячим.

Ослепительно белым и ошеломляюще горячим.

Слава Богу, это длилось недолго.

Горячая ладонь подхватила меня, как лёгкий лепесток, и вынесла на улицу.

Ощутив, что падаю, я приготовился к болезненному удару — окно находилось на третьем этаже...

Но удара я так и не почувствовал.

Меня словно затянуло в глубокую мягкую перину, которая сомкнулась над головой, отрезав все звуки, ощущения и запахи.

Ещё несколько минут мой мозг существовал на автопилоте, словно винчестер, которому дали команду последовательно завершить все функции.

А потом я отключился.

— Макс, проснись!

— М-мм...

— Да проснись же, Ма-а-акс!

Голос принадлежал Кольке. Он ввинчивался в мозг, как реактивное сверло, разбрызгивая мозги по внутреннему своду черепа.

Я попытался открыть глаза.

Ничего не изменилось. Всё та же тьма.

Я запаниковал. А вдруг я ослеп навсегда?.. Вдруг в баллончике был не относительно безобидный перцовый газ, а какая-нибудь дрянь типа Зарина?..

— Здесь темно, — сообщил Колька, наверное, расслышав мои поскуливания. — Света нет.

Я поморгал. Перед глазами поплыли цветные пятна, но в общем и целом ничего не изменилось.

— Теперь я вижу.

— Темно, — терпеливо повторил Колька. — Нет света.

— Спасибо, что напоминаешь мне об очевидных вещах.

— Это для того, чтобы ты включил свет.

— И как я, по твоему, должен это сделать? Щелкнуть пальцами?

Мой голос просто СОЧИЛСЯ сарказмом.

— Если это поможет — щелкай на здоровье, — Колька сарказм игнорировал. — Только сделай так, чтобы мы хоть что-нибудь увидели.

— Я тебе что, Господь Бог?

— Не думаю, — рассудительный голос Кольки был совсем рядом. — Но ты — Повелитель МЗЧ. Прикажи им включить свет. Меня они не слушаются, — в его голосе звучала искренняя обида ребёнка, которому пришлось поделиться конфетой.

— Откуда ты знаешь, что они где-то рядом? — лично я, кроме цветных пятен, ничего не видел.

— Оттуда, что мы на их тарелочке, дубина.

Колька всегда был существом нервоядным: паниковал из-за прыща на носу он с тем же энтузиазмом, что и из-за экзаменов. Представляю, что с его психикой творится сейчас...

— Ты только не волнуйся, Коль, — сказал я примирительно. — Сейчас я что-нибудь придумаю... Эй, МЗЧ!

— Слушаем, Повелитель.

Никогда ещё механический голос с непередаваемыми модуляциями толчёного стекла не вызывал у меня столько радости.

— Нам ничего не видно. Включите свет.

И стал свет.

Только лучше бы его не было...

Как только глаза привыкли, я увидел... давешнюю желтоволосую демоницу!

Она плавала над полом вниз головой, завёрнутая в нечто вроде крупноячеистой авоськи.

В таких же авоськах, на манер брюквы, висели и мы с Коляном.

Первым порывом было бежать как можно дальше от этой злой, жестокосердной девицы, и я задёргался.

Сетка затрепыхалась, словно резиновая, и начала подпрыгивать, как тарзанка. Фасетчатый, сложенный из шестигранников потолок то стремительно приближался, то отдалялся.

Меня начало подташнивать.

— Не пытайся выбраться из противоперегрузочной сетки, о Повелитель, — сказал механический голос с интонацией заботливой мамочки. МЗЧ в поле зрения не наблюдалось, и голос просто шел от стен.

— А то что?.. — ну не хотел я болтаться, как рыба на кукане, рядом с этой рогатой девкой.

— А то тебя размажет по отсеку тонкой молекулярной плёнкой, — с мягкой укоризной ответил голос. — Мы идём через М-поля с максимальным ускорением. Индекс гравитации превышает привычный тебе в тысячу раз.

Я как-то внезапно успокоился. Перестал дёргаться и повис в сетке, как деревянная кукла, у которой обрезали ниточки.

Рядом покачивался Колька. В своей вспоротой куртке, из которой до сих пор тонкой струйкой сеялось перо, в мохнатой шапке, он был похож на экзотический фрукт.

— Сам ты дуриан, — буркнул мой друг, медленно проворачиваясь мимо моего лица.

— Да я вроде ничего не говорил...

— Зато подумал.

— Тоже мысли читаешь?

— Догадался.

И Колька медленно и величественно развернулся ко мне спиной.

Демоница же ничего не говорила. Кажется, она пребывала без сознания. Я видел, как поднимается и опускается её грудь под обтягивающей чёрной водолазкой, видел, как бьётся жилка на бледном горле... Желтые волосы свешивались сквозь сетку почти до самого пола, и видны были острые и длинные кончики ушей... Я вздрогнул. Оборотень? Да нет, не похоже.

Хотя клыки наводят на размышления.

— МЗЧ! — позвал я. — Вы знаете, кто эта девушка?

— Та, кто хотела причинить тебе вред, — моментально откликнулся голос. — Теперь её ждёт Большая Соковыжималка.

— Затрататали уже с этой соковыжималкой, — буркнул сердито Колька. Его вновь развернуло ко мне лицом, и лицо это не выражало никакой радости. — Словно я морковка какая-то.

— Не морковка, а дуриан, — вставил я. — Ты сам это определил...

Мы посмотрели друг другу в глаза, и принялись хихикать. Раздражение Коляна прошло — он вообще парень отходчивый. На душе сделалось тепло.

— Ты не представляешь, как мне тебя не хватало, чувак, — сердечно и искренне сказал я.

— Ага, — он хитро подмигнул. — Особенно, когда ты кувыркался со стриптизёршами.

— Дались тебе эти стриптизёрши.

— Конечно дались! Точнее, не дались, и поэтому я тебе страшно завидую.

На моей памяти у Кольки были отношения всего с одной девушкой. И ту он упустил по собственной жадности...

— Я тебя с кем-нибудь познакомлю, — пообещал я. — Нет, правда...

— Только не с этой, как её... Из Гильдии убийц.

При воспоминании о Кассандре я сразу посмотрел на желтоволосую демоницу. Чем-то они были похожи: осанкой, повадкой, чёрт их разберёшь. Наверняка тоже — выпускница той самой школы. Отличница лёгкого поведения.

Придя к такому выводу, я даже успокоился.

Уж с этими-то я знаю, как вести дела.

— Интересно, кто она такая? — подал голос Колян. Он тоже смотрел на девушку. — И почему хотела тебя убить?

— Мне больше интересно, кто ей меня ЗАКАЗАЛ, — пробормотал я, внимательно разглядывая демоницу. Ничего нового я в ней не увидел. — Учитывая, сколько стоит моя голова...

И тут девушка открыла глаза.

Оскалилась, а потом из её рта полились такие звуки... В общем, доброжелательными и позитивными они не были.

— МЗЧ! — позвал я. — Переведите, что она говорит.

— Тебя убью, всё равно тебя убью... — она вдруг словно заговорила по-русски. — Ты мелкий незаконорожденный ублюдок, Макси, и я ни за что не отдам тебе трон Заковии...

— Что она несёт? — переспросил Колян. — Какая ещё Заковия?

— Сам пока не знаю, — стараясь перекричать демоницу, я повысил голос. — Некоторые вбили себе в голову, что я — их потерянный принц, — подсознательно я обращал свои слова к желтоволосой девушке. — Но я УВЕРЕН, что это не так.

При моих последних словах та замолчала и недоверчиво уставилась на меня. Я решил ковать железо.

— Вы меня с кем-то перепутали, леди, — вежливо, насколько мог в данных обстоятельствах, сказал я. — Я — никакой не принц, а просто Макс. Если мы с вами станем друзьями — Безумный Макс.

— Но у тебя то же самое имя, — выплюнула она с ненавистью.

— Мало ли каких имён, — поддержал меня Колян. — Моего папу тоже зовут Максим. Я вот — Николай Максимович, но меня-то принцем никто не считает...

Демоница удостоила Кольку одного критического взгляда, и опять повернулась ко мне.

— Принца Максимилиана в годовалом возрасте отправили в то измерение, где мы встретились. Прошло двадцать лет. И я нашла тебя.

— Но ты могла ошибаться, — если бы я не бултыхался в сетке, как связка бананов, обязательно прижал бы руки к груди.

— Поисковый амулет не ошибается, — отрезала девица, и показала глазами на свою грудь. Там, под тонкой тканью водолазки, билась желтая точка. Амулет. Такой же, как у Кассандры...

Я помню, как впервые увидел её за стойкой бара в казино. Тогда желтый амулет тоже пульсировал — точно так же, как и этот. Но это был другой амулет, — одёрнул я себя. Кто-то спросил тогда Кассандру, на работе ли она. И она ответила: к сожалению, да...

— Так ты думаешь, что Макс — наследный принц Заковии? — подал голос Колян. Это сбило меня с едва наклёвывающейся мысли.

— Я не думаю, — отозвалась девица, удостоив моего друга ещё одного мимолётного взгляда. — Я знаю. Он — принц Максимилиан Золотов.

Если у меня были сомнения раньше, когда о том, что я принц, говорил дон Коломбо, то сейчас, этой желтоволосой девице, я поверил безоговорочно.

Было в её лице что-то такое.

Словом, не думаю, что она стала бы врать. И уж конечно мастер Заточчи, прежде, чем взять контракт, обязательно навёл бы справки и снабдил убийцу исчерпывающей информацией...

Стоп! А ведь он-то и сказал, что я принц! Когда попробовал на вкус мою кровь...

Вот так просто, пока я висел вниз головой в противоперегрузочной сетке, рухнуло моё привычное, устоявшееся мировоззрение.

Но порефлексировать со вкусом не получилось...

— Ух ты, принц, — пропыхтел Колька. — А мы с ним на один горшок ходили... — демоница посмотрела с предубеждением. Сначала на меня, потом — на Кольку. — Ну, в смысле... Играли вместе, — поправился тот. — Всё детство не разлей вода. И садик, и школа и универ...

— Ты хочешь, чтобы я тебя тоже убила? — с ледяным спокойствием спросила демоница.

— Нет, почему же, — вежливо пропыхтел Колька. — Просто стараюсь объяснить, что знаю Макса, как облупленного. Я что хочу сказать, — он немножко поёрзал в сетке, чтобы побыстрее развернуться опять к нам лицом. — Он не стремиться никем править, понимаешь? Он не такой.

— Власть меняет людей, — прорычала демоница. — Что ты скажешь, когда у него на голове окажется алмазная корона?

— Да ничего, — Колька попытался пожать плечами — насколько это было возможно в пухлой куртке, перетянутой сеткой. — Он не собирается никем править. И не станет напяливать никакую корону, будь она хоть бриллиантовой, хоть платиновой, — а потом посмотрел на меня... — Ведь правда, Макс?..

— Правда, — решительно заявил я. — Ни трон Заковии, ни корона мне не нужны. Я хочу остаться тем, кто я есть, и точка.

Демоница подозрительно прищурилась, а потом расхохоталась. Смех звучал немного искусственно.

— И вы думаете, я поверю? — прохрипела она низким, как у голодной пантеры голосом. — В чём только не клянутся люди, пытаясь остаться в живых.

— Эм... Ты забыла, что мы на корабле МЗЧ, — сказал я. — А они подчиняются во всём мне.

— А тебя хотят бросить в соковыжималку, — мстительно напомнил Колян.

— Тебя тоже, — огрызнулась демоница.

— Да, но Макс — мой друг. Он не позволит МЗЧ меня убить.

— Напоминаю, — встрял механический голос. — Что данный индивид ДВАЖДЫ причинил вред Повелителю.

— То есть, третий страйк — и кранты без предупреждения? — ядовито осведомился Колька. — Ну надо же. Как я испугался.

Странно. В его голосе не было никакой паники.

Напоминаю: Колян — это человек, впадающий в истерику, если у него на пальце появлялась заусеница. Однажды он сел в поезд, забыв дома телефон... Если бы проводница могла, она бы РАЗВЕРНУЛА РЕЛЬСЫ, только бы этот невротик перестал ныть.

Но сейчас, находясь в чреве летающей тарелочки, повиснув вниз головой, и напоминая хорошо откормленную редиску, он был спокоен, как удав.

В чём цимес?..

— Если Повелитель прикажет, мы прямо сейчас отправим пленников в Большую Соковыжималку, — клятвенно пообещал механический голос.

"Если будете себя плохо вести, детки"... — меня разобрал нервный смех.

— Нет! — опомнившись, я попытался говорить строго и внушительно. — Я запрещаю отправлять в Соковыжималку кого бы то ни было! Ни этих людей, ни кого-то ещё. Никогда!

Повисла пауза.

— Что, совсем-совсем никого? — наконец осведомился механический голос.

— Да! — я разозлился. — Хватит насилия. Хватит превращать людей в желе!

— Но... Как же нам тогда доказывать свою преданность и любовь к тебе, о Повелитель? — теперь в голосе была неприкрытая растерянность.

— Творите добрые дела, — не задумываясь, сказал я.

— Это сложно, о Повелитель.

— Уверен, вы разберётесь.

— Но кто нам скажет, где добро, а где зло?

Я зашел в тупик.

Философы тысячи лет бьются над этим, поистине трансцендентным вопросом, и до сих пор не нашли ответ.

— Помните, что я вам сказал при первой встрече?

— А НУ, ТИХО! — пророкотали стены моим голосом.

— Нет, не это, — отмахнулся я. — Что ещё?

— ВСЕМ ОТОЙТИ НА ДЕСЯТЬ МЕТРОВ. ОПУСТИТЬ ОРУЖИЕ. ПОДНЯТЬ РУКИ ВВЕРХ!

Господи... Они помнят всё, что я сказал. Дословно.

— Да не это же, — потряс головой я. — Подумайте. Что я сказал вам на прощание?

— Не делайте ничего такого, чего бы не стал делать я, — процитировали стены моим голосом.

— Вот! — я обрадовался его понятливости. — Вы говорили, что постоянно находитесь в контакте со мной, — я поморщился. Целый народ вуайеристов. Жуть берёт. Но ведь человек — такая зверушка, которая приспосабливается ко всему. Дайте время...

— Ты хочешь, чтобы мы копировали Твоё поведение? — осведомился голос.

В нём теперь проскальзывали какие-то ревностные, фанатичные нотки. Не к добру это...

— Нет! — закричал я. — Нет и нет! Вы должны жить своим умом. Научитесь думать, ребята. А с меня... Просто берите пример.

— Хорошо, повелитель. Мы будем брать пример с тебя.

— Знаешь, это большая ответственность, чувак, — тихо сказал Колька. — Ты теперь и плюнуть не можешь без оглядки...

— Ничего, — я закрыл глаза, чтобы немного передохнуть. — Я не так уж часто плюю.

— Мы прибыли в измерение Сан-Инферно, Повелитель, — вдруг доложил голос.

— Прекрасно! — вскричал я. Господи, как надоело болтаться вниз головой... — Скорее вытряхивайте нас на землю.

— Твоё слово для нас закон, о Повелитель.

Пол под нами разошелся в стороны, наподобие лепестков цветка. Противоперегрузочные сетки внезапно втянулись в потолок. И мы, все трое, полетели...

— А-а-а! — кричал я, падая на далёкую землю сквозь подушку облаков.

— Ты идиот, Макс!.. — вопил Колян, падая рядом со мной.

Желтоволосая демоница падала молча. Думаю, профессиональное достоинство наёмного убийцы не позволяло ей верещать, как девчонке.

А нам позволяло. У нас с Колькой в данный момент ВООБЩЕ не было никакого достоинства. Отвалилось по дороге.

Глава 23

Наконец падение прекратилось.

И вновь я ощутил под задницей знакомые полированные доски палубы.

Дикий Бизон приходит мне на помощь так часто, что я узнаю их на ощупь. Причём, не обязательно руками.

"Божья Коровка", чёрт её дери!

Где-то рядом ворочался и пыхтел Колян, и я искренне порадовался, что с ним всё в порядке.

Хотя допускаю: мои представления о том, что такое "порядок", за последнее время значительно расширились.

Но самое главное: я не переставал думать о желтоволосой демонице. Звука падения её тела на палубу я не слышал. Остаётся предположить, что мудрый Бизон дал ей благополучно пролететь мимо...

Придя в себя после короткого, но насыщенного впечатлениями полёта, я сел и потёр ушибленные места.

Могло быть и хуже, — эта мысль не столько радовала, сколько утешала. — Если бы я ударился о землю двумя километрами ниже, походил бы сейчас на влажный коврик.

— Удивляюсь я МЗЧ, — пробормотал я вслух. — Столько дифирамбов моей уникальности, а потом раз — и выбросили с корабля.

— Одно из двух, Макс, — прокряхтел Колян, усаживаясь рядом. — Или твои МЗЧ знали, что нас подберут, или так подсели на адреналин, что сделались наркоманами. И как наркоманы, будут требовать всё более острых ощущений, — его слова мне совсем не понравились. — Кстати, где мы?

— На воздушной яхте, — пояснил я голосом гида, которому предстоит познакомить туристов с особенностями пыточных камер. — Больше пока ничего не могу сказать.

Приподнявшись, я высунулся за борт и осмотрелся.

"Коровка" висела в облаках. Их плотные сероватые клубы окутывали нас, как старая отсыревшая шуба, не давая разглядеть, что находится за их пределами. Казалось, яхта была пуста — во всяком случае, никаких признаков Бизона я не заметил.

Паруса были плотно скручены, влажный такелаж уныло провис.

По ощущениям, мы висели на одном месте — хотя за это ручаться не могу.

— А ты говорил, что в Сан-Инферно жарко, — пожаловался Колька, поплотнее запахивая намокшую и продранную на спине куртку.

У меня и самого зуб на зуб не попадал.

Странно. Впервые с тех пор, как попал в это измерение, я испытывал холод. Может, это вовсе не оно?

Может, обладая странным и извращенным чувством юмора, МЗЧ выбросили нас в каком-нибудь другом негостеприимном месте?..

Тогда откуда здесь взяться "Коровке"?

— Эй... — позвал я. Голос прозвучал глухо, как в подушку. — Бизон?.. Ты здесь?

И тут я расслышал какой-то шорох. Исходил он из-за борта яхты, откуда-то снизу.

Перегнувшись вниз, я попытался что-нибудь рассмотреть.

И как только я это сделал, прямо на меня, из тумана, надвинулась морда... Дикого Бизона.

— Ой! — он появился столь стремительно, что я даже испугался. — Что ты там делал, чувак?

— Да так, привязывал кое-что, — ловко перемахнув через борт, Бизон приземлился на ноги. Кроме своеобычных шорт на нём была короткая, открывающая плоский живот, жилетка. Как дань холодной погоде, не иначе...

— А что ты делаешь здесь, в облаках? — я твёрдо решил добиться результата.

— Работаю, Макс, работаю... отойди, не мешай, — и он потащил к трюму какой-то мешок, которого я не заметил раньше. Вдоль борта лежало ещё несколько таких же мешков. Надо понимать, с контрабандным товаром...

— Так мы над Травяным морем, что-ли? — моему облегчению не было предела.

— А что такое Травяное море? — встрял Колька.

В пухлой куртке, в шерстяной шапке, весь облепленный мокрыми перьями, он походил на толстое огородное пугало.

— Я тебе потом объясню, — отмахнулся я от лучшего друга. И вновь повернулся к Бизону. — Слушай! А как так получилось, что "Коровка" оказалась ровно под тем местом, где нас выбросили из тарелочки МЗЧ?..

— Ты чем-то не доволен? — странно. Но в голосе Бизона я не заметил тех беспечных тягучих интонаций, которые мне так нравились. Голос его был по-деловому сух, а движения — скупыми и точными.

А впрочем, я ведь никогда не видел его за работой... Может, он всегда такой, когда ступает на тропу контрабандного бизнеса.

— Извини, чувак, — я искренне смутился. — Я жутко рад тому, что "Коровка" оказалась в нужном месте в нужное время. Опять.

— Видать, планида моя такая, — в улыбке Бизона проскочила толика старой беспечности. — Спасать тебя, брат — моё самое любимое занятие...

— Неужели?

Этот голос принадлежал не Бизону. И даже не Кольке.

А оглянувшись, я увидел, как над кормой появляется желтоволосая голова. Волосы слиплись и повисли сосульками, но глаза сверкали тем маниакальным блеском, который присущ лишь голодным и разозлённым до крайней степени кошкам, у которых отобрали любимую заводную мышку.

— Чёрт, — выругался Бизон. — Отвязалась.

Демоница тем временем легко, по-кошачьи, спрыгнула на палубу.

Ну конечно отвязалась, — рассудительно подумал я. — Ведь каждый её палец заканчивается острым, как бритва, лезвием. Странно, что раньше я этого не замечал.

— И с каких это пор спасение родственников для тебя стало любимым занятием? — спросила демоница. Надвигалась она не на меня, а на Бизона.

— Зара, — поморщился Бизон. — Не ожидал увидеть тебя так скоро.

— РОДСТВЕННИКОВ? — за неимением другой поддержки, я посмотрел на Кольку. — Она сказала — родственников?

— Кажись, да, — мой друг недоверчиво разглядывал Дикого Бизона. — Не знал, что у тебя есть родственники. Ну, кроме бабушки.

— Я тоже не знал, — и до сих пор продолжал сомневаться в том, что расслышал всё правильно...

Пока мы с Колькой предавались этому невинному обмену репликами, Бизон и демоница, которую тот назвал Зарой, сходились всё ближе.

На лицах обоих, кроме предельной сосредоточенности, была какая-то застарелая враждебность.

Словно он дёргал её за косички, а она обстреливала его жеваной бумагой ещё в глубоком детстве.

Глядя на них, я временно забыл обо всём остальном. Столько ненависти по отношению друг к другу было в их взглядах — совсем, как у собак, что живут через забор. Каждая считает, что метит столбик должна именно она...

— Эй, эти двое что, решили поубивать друг друга? — поинтересовался Колька.

— Даже не знаю, что сказать.

Я растерялся. Таких целеустремлённых людей я не видел никогда. Как-то сразу становилось ясно: они сметут с пути любого, кто помешает пометить столбик.

И вот демоница прыгнула.

Красивым, точно рассчитанным движением она врезалась в Бизона... Если бы он стоял столбом, как суслик возле норки.

— У тебя всегда был плохой глазомер, дорогая, — мягко пожурил Дикий Бизон, когда Зара издала звук, который мог исходить от возмущенного мешка с картошкой, который с размаху бросили в погреб. — Ты бы хоть к окулисту сходила, что ли...

— Я так понимаю, они знакомы, — громким театральным шепотом возвестил Колька. По-моему, он искренне наслаждался происходящим.

Моего друга было не узнать. Раньше, попав в такую передрягу, Колян давно лежал бы в глубоком обмороке.

Защитный рефлекс. Как у жучка, который притворяется камушком...

— И у меня такое же впечатление, — кивнул я. — Соседние ветки одного и того же генеалогического древа.

— Причём, настолько близкие, что вися на них, они могут ещё и пинать друг друга.

Обмен репликами — вот и всё, что нам оставалось делать на этом ярком, но чужом празднике жизни.

Дикий Бизон принял стойку пьяного богомола, вытянул ногу и нанёс сокрушительный удар пяткой... по собственной мачте.

"Коровка" обиженно загудела. Зара мстительно расхохоталась.

— Ты никогда не умел драться, — промурлыкала она. — Продавать туземцам дешевые побрякушки у тебя получается гораздо лучше.

— Моего умения хватит на то, чтобы преподать тебе хороший урок, — свирепо улыбнулся Бизон и нанёс новый удар.

Теперь он попал в цель: голова демоницы мотнулась, — в какой-то миг я испугался, что она оторвётся, — и та сделала пару шагов назад, чтобы сохранить равновесие.

Зара оказалась у самого борта яхты, и этим воспользовался Бизон. Разбежавшись, он прыгнул и обеими пятками ударил в грудь демоницы.

Кувыркнувшись, та исчезла за бортом.

— А твоя бабушка говорила, что девочек обижать нельзя, — тупо произнёс Колян у меня над ухом.

Бизон повернулся к нам и широко улыбнулся.

— Ну, раз мы во всём разобрались...

Но закончить он не успел: — появившись над бортом "Коровки" Зара, как кошка, прыгнула Бизону на спину.

Это случилось так быстро, что мы с Коляном не успели даже вякнуть.

Бизон под весом демоницы упал на четвереньки, и они сцепились, как кошка с собакой — мне показалось, я отчётливо слышу рычание и пронзительный визг...

— Но таких девочек она просто не встречала, — продолжил Колька. — Я имею в виду, твоя бабушка. Когда говорила, что с девочками драться неприлично.

— Спасибо, я понял.

Бизон вывернулся из хватки Зары — на щеке его краснели три глубоких пореза, — и скакнул на мачту.

Оскалившись, демоница прыгнула за ним.

— НИКТО не встречал таких девушек, как она, — всё гнул и гнул свою мысль Колян.

— Сдаётся мне, они в принципе не слишком часто встречаются, — поддакнул я.

— Особенно у нас, в Москве, — Колька завороженно наблюдал за тем, как Бизон и Зара скачут по такелажу. — Там, конечно, тоже всякого хватает, Как говориться, каждой твари — по паре. Но чтобы рога и хвост... Интересно, они настоящие?

Ответить я не мог: онемел от восхищения.

Бизон и Зара походили на две рассерженные шаровые молнии, оставленные богом Грома без присмотра, и решившие по этому поводу пошалить.

— Ишь, как скачут, — восхитился Колян. — Интересно: сколько тут до земли?..

Вопрос был отнюдь не праздным: Бизон и Зара так разогнались, что буквально ЛЕТАЛИ вокруг яхты, едва касаясь кончиками пальцев мачт, канатов и других выступающих штук, названия которым я не знал.

Всякий раз, как кто-нибудь из них оказывался в свободном падении, у меня замирало сердце: под нами Травяное море. А это значит, что даже удачное приземление нельзя считать таковым...

— Им бы в цирк дю Солей, — позавидовал мой друг. — С руками бы оторвали.

Противники слились в одно световое пятно.

И тут меня посетила вот какая мысль: а ведь Дикий Бизон говорил, что он тоже с Земли. Из Владивостока.

Но...

Меня давно волнует тайна, за мраком которой скрывается его личность. Да всё никак не хватает времени сесть, и поговорить по душам.

Но ничего: уж теперь-то я своего не упущу. Как только закончится эта котовасия, возьму его за горло.

— Кажись, девица побеждает, — подал очередную реплику Колян. Как завороженный следил он за схваткой, не выказывая никаких признаков нервозности.

— А, нет. Теперь сверху рыжий чувак...

Он был прав: Бизон как раз прижал Зару к палубе и пытался набросить ей на шею верёвку.

— Кстати, Колян: а почему ты не нервничаешь? — спросил я.

Нет, меня ЧРЕЗВЫЧАЙНО волновал исход схватки. Но сердцем я чувствовал: время ещё есть...

— Сам не знаю, — Колька пожал плечами. Из куртки вновь полетел лёгкий белый пух... — Привык, наверное.

— Раньше тебе ничто не мешало биться в истерике по каждому поводу. Сутками.

— Ну... — Колька смущенно потупился. — Я работал над собой.

— Серьёзно?

— Нет.

И тут мне пришла в голову одна мысль... Ведь я, попав в Сан-Инферно — ИЗМЕНИЛСЯ.

Ариэль тогда сказала: здесь каждый становится тем, кем хотел быть...

В глазах потемнело. Челюсти сжались с хрустом, с которым Щелкунчик колет орехи.

— Ты чего?.. — удивлённо уставился на меня Колька. — Укусил кто?

— Да нет, — я чувствовал, как на скулах перекатываются желваки. — Подумал кое-о-чём.

— Не поделишься?..

Сначала я хотел отказаться. А потом подумал: а какого чёрта?.. Колька всегда умел слушать.

— Помнишь, я тебе рассказывал, что мускулы у меня появились после того, как я попал в это измерение?..

И пока Бизон и Зара катались по палубе, довольно удачно изображая бои без правил, я выдал ему свою новую гипотезу о том, как всё было на самом деле.

По ней выходило, что я САМ запрограммировал себя на неприятности.

Я что хочу сказать: меня не устраивала моя внешность — в этом измерении я стал другим. Как бы улучшенной копией себя-любимого. И был твёрдо уверен, что этим дело и ограничилось.

Подумаешь, мускулы... Я бы и сам их накачал. Если б поселился в спортзале.

Но что если... эти изменения распространяются НЕ ТОЛЬКО на внешность?

В Москве жизнь была скучная и размеренная. И мне всегда не хватало приключений.

Не хватало адреналина.

И я стал выдумывать эти приключения сам...

Не зря же меня прозвали Безумным Максом.

Я занимался боевыми искусствами, паркуром, дразнил полицейских, соревновался в скорости с мотоциклами...

И вот, попав туда, где сбываются мечты, я обрёл то, о чём всегда мечтал: бег по кругу, без остановки.

Колян, попав в Изумрудный город, обрёл смелость, а я — смазливую внешность и постоянный поток приключений на задницу.

Стало как-то невкусно.

— Неужели это всё? — спросил я друга. — Неужто предел моих мечтаний — бегать с ошпаренным задом, ни на миг не останавливаясь?..

— Ну что ты, — решительно отмёл мои опасения лучший друг. — Смазливая внешность — это ещё не всё. Ведь ещё есть стриптизёрши. Если они входят в контрольный пакет — я готов с тобой поменяться.

Мы полюбовались, как мимо, в красивом пируэте, пролетают Бизон и Зара, и вернулись к разговору.

Довольно давно стало ясно: никого эти двое не убьют. Как коты. Орут, как резаные, выгибают спины, топорщат шерсть... Но стоит хлопнуть в ладоши — прыскают в стороны, словно их окатили кипятком.

— А кроме того, — продолжил Колька. — Твои приключения начались несколько РАНЬШЕ, чем ты попал сюда, Макс, — я посмотрел на него с недоумением. — Ты с детства любил побузить. Помнишь, когда нам было лет семь, ты решил, что мы должны по каналу Москва— Волга добраться до Каспийского моря и стать пиратами? Мы должны были накопить побольше сникерсов, а потом угнать лодку, и...

— Ты съел все сникерсы, — сурово попенял я Кольке. — А потом нажаловался родителям, которым пришлось поговорить с моей бабушкой, которой, в свою очередь, пришлось поговорить со мной... И РАЗГОВОР этот, — я потёр правую ягодицу. — Я помню до сих пор.

— Конечно я наябедничал! — возмутился Колян. — Пиратам, знаешь ли, никто не обещает пятиразового питания и послеобеденного сна. А молодому, растущему организму они просто необходимы.

И тут я улыбнулся. А ведь Колька прав! Я ВСЕГДА был таким — неугомонным, непоседливым, любопытным... Сан-Инферно тут ни при чём.

Но... Тогда ОТКУДА это во мне?..

— Пути Люцифера неисповедимы, братишка, — к нам, подтаскивая волоком очередной мешок, подковылял дикий Бизон. — Сегодня ты упаковываешь кого-то в глухой мешок, а завтра, глядишь, упакуют и ТЕБЯ...

Я моргнул. Только что он, как гиббон в зоопарке, прыгал с мачты на мачту, и вот стоит передо мной, сияя, как свежевымытая ночная ваза.

— Это что, тоже контрабанда? — кивнул я на мешок.

— Ага, — улыбнулся Бизон своей прежней, беспечной улыбкой. И потащил мешок дальше. Но не к трюму, как я думал изначально, а к борту яхты.

И вот, когда Бизон, крякнув, поднял его на плечо, мешок шевельнулся...

— Стой! — закричал я не своим голосом.

— А?..

— Ты что собираешься делать?

— Избавиться от лишнего груза.

— Но ведь там... — я сглотнул. — Там ведь она. Зара.

— Вестимо, Зара, — Бизон хлопнул мешок по заду, тот разъярённо взвизгнул.

— Она разобьётся, — не отставал я.

— Выживет, — успокоил Бизон.

— Нет, так не пойдёт, — решительно оставив гнёздышко между двух бухт с канатами, где мы так уютно прикорнули с Колькой, я подошел к Бизону и решительно отобрал у него тюк, в который он компактно упаковал демоницу.

Кроме человеколюбия, я преследовал ещё и деловой интерес: собирался хорошенько расспросить желтоволосую бестию.

— Правильно, Макс, — поддакнул Колька. — Выбросить её мы всегда успеем. Пускай сначала расскажет, почему она назвала этого чувака твоим родственником.

Я встал как вкопанный. А ведь об этом я уже забыл... Собираясь узнать, кто меня заказал, я совсем упустил из виду то, что демоница сказала, едва появившись на яхте.

— А ты кто такой? — не слишком добро прищурившись, осведомился Бизон, глядя на Кольку.

Казалось, он на глаз определяет, насколько большой мешок потребуется для ЭТОГО контрабандного груза.

— Я — друг Макса, из Москвы, — поспешно представился Колян. — Николай Фёдоров, очень приятно. А вас, простите?..

— Дикий Бизон, — нехотя буркнул Бизон. — Друг Макса из Сан-Инферно.

— Друг? — фыркнул мешок. — Лучше спросите, как его зовут НА САМОМ ДЕЛЕ.

— Зара, заткнись, — Бизон легонько пнул мешок в середину. — Давай-ка всё-таки скинем её за борт, братишка...

— Э-мм... — я вцепился в мешок со своей стороны. — Знаешь, мне всё-таки кажется, что бросать за борт девушку в мешке — это как-то жестоко.

— Ну так давай вытащим, — пожал плечами Бизон. И бросим БЕЗ мешка... Хотя в её случае, это не имеет значения. Поверь. Ничего с ней не случится. Ну, почти...

Я вспомнил, что в Травяном море, кроме самой травы, есть ещё и змеи.

— Нет, — подтащив мешок к борту, я усадил демоницу на палубу, надеюсь, нужным концом вверх. — Никого бросать за борт мы не будем, — мешок издал рычание и задёргался. — Но я согласен, что оставить её связанной — это хорошая мысль.

Мешок пнул меня в лодыжку.

— Зара, — потирая ушибленную конечность, я отошел к тому концу, которым было трудно пинаться. — Если ты пообещаешь вести себя хорошо, я освобожу твою голову.

— Ха! — Бизон упёр руки в бока. — И ты поверишь обещаниям этой...

— Я обещаю, — донеслось из мешка.

— Обещаю что?.. — спросил я бабушкиным учительским голосом.

— Обещаю не убивать вас, пока мы во всём не разберёмся.

— Зарекалась свинья в грязь не лезть, — пробормотал Бизон. Я посмотрел на него с предубеждением.

— Знаешь, чувак, ещё совсем недавно ты казался мне более милым.

— То ли ещё будет, — глухо предрекла Зара — я услышал её потому, что наклонился над мешком, распутывая верёвку на горловине.

Как только я освободил ей голову, демоница внимательно посмотрела на меня, на Бизона, а потом кивнула.

— Отлично, — кивнула она. Как королева, которая милостиво принимает подарки от подданных. — Семейное сходство на лицо. Значит, я не ошиблась.

— Зара, заткнись, — угрожающим тоном начал дикий Бизон.

— О чём ты говоришь? — быстро спросил я. — Какое сходство?

Она прищурилась и плотоядно усмехнулась. А потом сказала:

— Познакомься, Макси, со своим братом.

Глава 24

Выпучив глаза, я уставился на Кольку.

— Да не я, дубина, — зашипел тот. — Она говорит, что твой брат — вот этот рыжий, — и он ткнул пальцем в Дикого Бизона.

— Бизон?.. — внезапно на меня напала необоримая тупость. Ну никак я не мог взять в толк, о чём они тут лопочут.

— Захария Золотов, собственной персоной, — мстительно продолжила Зара.

— Захария?.. — наверное, это туман. Да, точно. Именно из-за него я и стал плохо соображать.

Что-то такое в воздухе.

— Захария Золотов — твой брат! — наверное, она считала, если кричать, то до меня лучше дойдёт.

— А я сразу так подумал, — мстительно заявил Колька. — Да стоило только поставить вас рядом — и всё становилось на свои места...

— Вот что ты не поделил с Кассандрой! — эта маленькая победа придала мне сил и внесла ясность в сумбурный поток мыслей. — Она знала, что ты мой брат, но ты заставил её молчать.

— Желание было взаимным, — хладнокровно пожал плечами Бизон.

— Что... ты имеешь в виду?

— Спроси у неё сам.

Я глубоко вздохнул.

— Ну ладно, ну хорошо... Ты — мой брат, и поэтому несколько раз приходил на помощь. Ведь это нормально, да? Именно так и поступают родственники, — и я перевёл взгляд на Зару. — Но... Почему ТЫ хотела меня убить?

— Потому что именно так и поступают родственники, — запальчиво заявил дикий Бизон. — Познакомься, Макс: Зара Золотова. Твоя сестра.

Колени мои подогнулись.

Опустившись на палубу, я понял, что несмотря на промозглый туман, заметно вспотел, и всё ещё продолжаю нагреваться.

— Как интересно, — рядом со мной присел Колька. — Один защищает, потому что является твоим братом, другая хочет убить — потому что является сестрой... ну не парадокс ли?

— Сам в шоке, — пробормотал я.

Очень хотелось выпить — даже горло сжалось от предвкушения...

— Знаете что?.. — вдруг сказал Бизон. Или Захария — я ещё не определился. — А давайте пойдём в каюту, сядем за стол и неторопливо всё обсудим.

— Что-нибудь согревающее у тебя найдётся? — жалобно спросил Колян. — А то замёрз, как собака...

— На "Коровке" есть всё, — обиделся Бизон. — И даже немного больше. А потом повернулся к Заре. — Придётся тебе покуковать здесь, сестричка, — злорадно произнёс он. — А мы пока согреемся, выпьем... Выработаем план действий.

— Нет, — я затряс головой. — Она тоже пойдёт.

— Но... Зачем? — лицо Бизона выражало искреннее недоумение.

— Если вы утверждаете, что мы семья — значит, это будет семейный совет. И участвовать должны все.

Я ещё не осознал, что у меня стало на двух родственников больше. Мы с бабушкой всегда были одни, и я привык считать, что она — мой единственный близкий человек.

Так что язык действовал на автопилоте. В последнее время он вообще обрёл большую самостоятельность.

— Зара спит и видит, как бы тебя убить, — напомнил Бизон.

— Хотела, — вставила Зара.

— Что?

— Хотела убить, — пояснила она. — Теперь уже нет. Не знаю...

— И что изменилось, сестричка? — ядовито осведомился Бизон.

— Он не похож на других наших родственников, Захария, — нехотя ответила демоница. — И... мне хотелось бы узнать его поближе.

Лицо и голос её выражали удивление. Словно Зара и сама не понимала, что говорит.

Ну совсем как я, Господи ты Боже мой...

— Если мы заключим перемирие хотя бы на тот срок, что мы все пребываем на яхте, — предложил я. — Я тебяразвяжу. Просто пообещай отложить войну на более безопасные времена.

— Не бывает безопасных времён, Макси, — сказала демоница. — И это я говорю тебе, как старшая сестра. В знак доброй воли. Постарайся это запомнить, и...

— Зара, — я нетерпеливо притопнул ногой. Колян прав: чертовски хочется убраться куда-нибудь в тепло и хорошенько выпить. — Ты хочешь остаться на палубе?

— Ладно, — лицо у неё было, как у девочки, которую заставляют отдать любимую куклу. — Обещаю не предпринимать никаких враждебных действий против тебя, а также против твоего друга, пока мы находимся на яхте.

— И против Бизона, — строго сказал я.

— Ему я обязательно подсыплю в рюмку толчёных жучков, — скорчив смешную рожицу, огрызнулась Зара.

Я выжидательно посмотрел на Дикого Бизона. Тот вздохнул, но затем наклонился и перерезал верёвку, стягивающую мешок вокруг шеи Зары.

— Жучков? — переспросил я.

— В этом ей нет равных, — поделился Бизон. — Пукающий порошок, волчья ягода... Шерсть потом линяет — спасу нет. МЕСЯЦАМИ.

— Если ты не заметил, я выросла, — изящно поведя плечами, Зара поднялась из мешка, как царевна-лебедь из пучины вод.

Одета она была в обтягивающий формы — довольно пышные формы, хочу заметить, — корсет и узкие кожаные брюки.

Наверное, именно наряд в духе "выпускница школы Гильдии убийц" меня и сбил с толку.

Но сейчас я видел, что волосы у неё не столько желтые, сколько пшеничные, с рыжим отливом — как у меня или Бизона. И ещё что-то характерное: наклон головы, линия челюсти, то, как она нетерпеливо поводит плечом...

— Давненько я не бухала в компании братцев. Давайте нажрёмся до свинячьего визга, — светски предложила демоница, вышагивая из мешка. — Бар у тебя на прежнем месте, братец?

— Там же, где и всегда, сестрица, — Бизон вежливо предложил Заре руку. Словно и не думал десять минут назад выбросить её за борт.

Мне ничего не оставалось, как покориться воле семьи.

— Эй, ребята... — позвал Колька.

— Всё обсудим внутри, — я так замёрз, словно сутки просидел в морозилке.

— Внутри, так внутри, — покладисто согласился мой друг. — Просто хотел спросить, что это за птичка летит, но раз вам некогда...

— ПТИЧКА? — я вспомнил своё знакомство с Рупертом. Издалека я тоже принял его за птицу...

— Чёрная такая, — пояснил Колька. — Там, в тумане. Уже недалеко совсем.

— Лёгок на помине, — пробормотал я, и вдруг, всем своим существом осознал страшную истину: выпить мне так и не дадут.

Последние мои слова услышали и Бизон с Зарой.

— Да, это Руперт, — констатировал Бизон, когда мы, все четверо, выстроились вдоль правого борта.

— Тот мелкий одноглазый пройдоха? — спросила Зара, присматриваясь к дракону. — Помню-помню... А знаешь, как он потерял глаз?

— Нет, но сейчас это не важно, — задумчиво ответил Бизон.

Дракон был всё ближе.

— А вот мне интересно, — встрял Колька.

— С тех пор, как вы виделись, Руперт изрядно заматерел, — игнорируя Кольку, Бизон обращался к Заре.

— Это не помешает нам его убить, — демоница кровожадно оскалилась. — Ну давай, братишка! Он всего один, а нас двое.

— Погодите, — дракон был готов вот-вот сесть на палубу, и я старался говорить как можно быстрее. И убедительнее. — Не надо с ним драться.

— Это неизбежно, братик, — мягко отстранила меня Зара. — Мы и драконы — естественные враги.

— Мы всегда на них охотились, — кивнул Бизон. — Чтобы получить могущество — нужно убить дракона.

— Но это же Сан-Инферно! — вскричал я. Нет, рук я ещё не ломал, но уже был к этому близок.

— Ну и что? — острым и каким-то деловым взглядом Зара оценивала драконью тушу. — Почему это тебя так волнует?

— Потому что я живу здесь, вот почему, — я начинал злиться. Если все мои будущие родственнички будут похожи на демоницу — я предпочитаю оставаться сиротой. — И не позволю затевать свары в моём родном доме!

— Твой родной дом — это Москва, — возмутился Колян.

— Твой родной дом — Заковия! — в один голос закричали Захария и Зара.

— Нет, — твёрдо ответил я. Дракон уже были настолько близко, что его крылья подняли нешуточный ветер. — Моё родное измерение — Сан-Инферно. Меня зовут Безумный Макс, и я родом отсюда. И если вы сейчас же не дадите слово, что не станете драться — будете иметь дело со мной.

Брат и сестра переглянулись.

— Вот теперь я окончательно поверила, что Макси — наш брат, — сказала Зара.

— Ну, в этом я убедился, как только увидел, — ухмыльнулся Бизон.

— И что же этому способствовало? — ядовито осведомилась демоница.

— Он целовался с профессиональным убийцей.

— Весь в папашу, — фыркнула Зара.

— А то, — похвастался Бизон.

— Вы мне так и не ответили, — прорычал я.

— Хорошо, братишка, мы не будем драться с Рупертом, — сказал Дикий Бизон.

— Говори за себя, братик, — непримиримо ощерилась Зара. — Вспомни: он убил нашу сестру...

— Ты и сама убила бы Зину, если б могла, — философски вздохнул Дикий Бизон. — Премерзкий характер был у паршивки...

Чёрный, как ночь дракон опускался на палубу.

— Зара, я прошу тебя уйти, — быстро сказал я.

— Куда? — не поняла она, посмотрев за борт.

— Просто идите вместе с... Захарией в каюту, как и собирались, — я чувствовал себя точно так же, как отбивная, над которой повар уже занёс молоток. — Выпейте, отдохните. А с Рупертом я сам всё улажу. У нас... имеются общие интересы.

Больше всего я боялся, что раскроется мой блеф с оружием. Если Руперт раскроет варежку прежде, чем я успею всё объяснить Бизону...

Я начал настойчиво отжимать их к каютам.

— Но ты не можешь якшаться с этим... — заупрямилась Зара.

— Что я могу, а что нет — это моё личное дело, — Руперт уже сворачивал крылья. Пара секунд уйдёт на адаптацию к другому облику, а затем... — И не вам это решать. Так что вон отсюда. И не смейте высовываться, пока я не позову.

— Ну точь-в-точь папаша, — я не понял, восхищает Зару сей факт, или злит. Но не время было выяснять.

Схватив за руку, я буквально затолкал демоницу в каюту. Бизона отправил следом.

— Ты тоже иди, — посоветовал я Кольке. — Выпей, приляг отдохнуть... Для одного дня — с тебя вполне достаточно.

— Нет уж, — мой друг решительно застегнул драную куртку. — Не для того я сидел в шкафу, летал на тарелке пришельцев и падал с огромной высоты, чтобы теперь преспокойненько прилечь отдохнуть.

— Этот дракон, Коль — не самый приятный из...

— Это ПЕРВЫЙ дракон, которого я вижу, — когда Колян упирался, сдвинуть его не мог даже камаз. — И я ОБЯЗАН с ним познакомиться.

— Посмотри на это с такой стороны, — я нетерпеливо притопнул ногой. — Даже Дикий Бизон и Зара посчитали нелишним убраться подальше.

— Это их личные трудности, — махнул пухлой рукой мой лучший друг. — Ты-то остаёшься. А значит, и я.

Внезапно я ощутил нежность к этому нелепому, пухлощёкому великовозрастному младенцу.

Выбитый из зоны комфорта, отчаянно труся, он всё же твёрдо решил не оставлять меня с "опасностью" один на один.

И мне стоило об этом помнить — ведь так было всегда, с самого детства.

В какие бы неприятности я не попадал, Колька никогда не бросал меня в беде.

Наложив в штаны, размазывая по щекам слёзы и сопли, он упрямо шел вперёд.

Вот ЭТО, дамы и господа, я и называю настоящей смелостью.

Смотреть в глаза опасности даже тогда, когда стёкла очков запотели от страха, может только человек, давно перешагнувший черту ужаса.

Я протянул Кольке руку.

— Спасибо. Я этого не забуду.

— С тебя стриптизёрши, — принялся тут же торговаться мой лучший друг. — И пожизненный бесплатный проход в твой клуб.

— Это я тебе с лёгкостью могу гарантировать, — Руперт как раз пришел в себя и принялся плотоядно осматриваться. — Жить нам осталось от силы минут пять, так что пользуйся, на здоровье.

— Так-так-так, — протянул чёрный дракон, торжествующе сверкнув единственным глазом. — Знакомые всё лица... И почему я не удивлён?

— Здорово, Руперт, — руки я протягивать не стал. С прошлого раза пальцы ноют. — Опять вынюхиваешь да высматриваешь?

— Но-но, — дракон сделал вид, что оскорбился. — Попрошу без инсинуаций. А это кто? — он наконец соизволил обратить внимание на Кольку.

— Э... — конструктивно проблеял тот.

— Тебя это не касается, — я поспешно встал между ним и Рупертом. — Так что говори, что тебе надо и адьёс амигос. Не досуг.

— Я, между прочим, на работе, — обиделся дракон.

— Интересно, на какой? На таможне, или на той, после которой так славно позванивает в карманах? — и я стукнул себя по носу. Два раза.

Руперт спал с лица.

— Ты всё знаешь, — покаянно пробурчал он.

— Не буду распространяться об этической стороне твоих поступков, но тебе должно быть стыдно.

— Расскажешь дяде?

И тут у меня возникла одна идея...

— Зависит, — сделав каменное лицо кивнул я.

— Но как же... — впервые я видел, как самый снобский дракон на свете растерялся. — Ведь ты же почти что его зять...

— Бобби, старина... — я обхватил его рукой за плечи. — Можно, я буду называть тебя Бобби?.. — в ответ я получил полный ярости, но покорившийся взгляд. — Так вот, Бобби, старина. Мы в одной лодке.

— Ты хотел сказать, на яхте.

Я закатил глаза.

— Ведь не зря я тебе ПЕРВОМУ рассказал об оружии, — я взял эффектную паузу. — Знал, что информация попадёт в нужные руки. Капиш? — это словечко я подцепил у Луки Брази, и оно мне очень нравилось. — Поганец и Золотко — наши с тобой общие партнёры, Боб.

— Но ты женишься на Зебрине, и...

— Уже нет, старик, — я медленно прохаживался в обнимку с Рупертом вдоль борта — туда-а-а, сюда-а-а... А про себя молился только об одном: чтобы из каюты не вылезли Бизон и Зара, и чтобы Колька ничего не ляпнул.

Ну хорошо, это две вещи. Но в сущности, преследовали они одну и ту же цель... Заболтать Руперта до смерти.

— У тебя устаревшие сведения, — я широко и бестрепетно улыбнулся, глядя на отражение себя самого в единственном и плоском, как зеркало, драконьем оке. — Мы с Зебриной поссорились.

— Как поссорились, так и помиритесь. Я слышал, она от тебя без ума. Лично я этого не понимаю, может, девчонка свихнулась, да только...

— ВРЯД ЛИ мы помиримся после того, что я сделал, — вклиниться в поток сознания Руперта было трудно, но у меня был стимул.

— И... что это было? А, слышал. Переспал с другой драконицей. Ну, это ерунда.

— Нет, Руперт. Я превратил Зебрину в человека.

— ?..

— Лишил способностей к метаморфозе. Отобрал крылья. Спустил с небес на землю.

— ???

— Рождённый ползать летать не может, — Остапа, как всегда, понесло. — Вот я и подумал: какого чёрта эта ящерица-переросток наводит ужас на весь город? Повзрослей, девочка! И лишил её способности к превращению.

— А ты что, так можешь? — впервые в глазах дракона я увидел страх.

— Латентные способности, — скромно пояснил я. — Спали до поры до времени, и вот... — я смущенно копнул палубу носком ботинка. — Так что, всё путём: я — на Землю за оружием, а ты...

— Но ты уже БЫЛ на Земле, — Руперт оправился на удивление быстро. — Я и прилетел, потому что мы подумали... — глаза его вдруг забегали. — Ну, Поганец с Золотком подумали, что ты притащил полный трюм оружия, и решили... — и он замолчал.

А я представил, как дракон, на бреющем, проходит над яхтой, поливая её огнём. Горят паруса, тлеет такелаж, по гладким полированным доскам палубы бегут огненные языки...

А потом "Коровка", как подбитый дирижабль, валится в Травяное море.

— Решили просто забрать всё себе, а меня сбросить за борт, — договорил я за дракона. И судя по его реакции, попал в точку.

— Имей в виду: я здесь ни при чём, — открестился Руперт.

— Ну конечно, — я ласково улыбнулся. — А прилетел ты только затем, чтобы поздравить меня с успешной миссией.

Дракон посерел.

В буквальном смысле: его смоляные кудри вдруг сделались серыми — словно Руперт поседел в один миг.

— Я же не знал, что ты — маг, — пробормотал он. — Иначе ни за что бы не... Мы уже думали, что ты нас кинул... Точнее, Поганец и Золотко так думали, а я вовсе...

— Приятно слышать, — отпустив его, я подошел поближе к Коляну. — Но чтобы окончательно развеять ВАШИ сомнения в моей честности... — Видишь вот его? — я толкнул Кольку в бок, чтобы тот выпрямился. — Тот самый изобретатель, понял?

— К-который изобрёл горючую формулу?

— Й-есс, мой догадливый друг, — Кольке я незаметно наступил на ногу, чтобы тот чего не вякнул. — И я специально привёз его сюда... Чтобы на месте прикинуть, СКОЛЬКО надо пороху, чтобы взорвать это местечко, — и я хитро подмигнул. — Ну, если ты понимаешь, о чём я...

Дракон с новым, уважительным любопытством уставился на Кольку. Тот старался соответствовать.

— И ещё одно, — я скроил серьёзную мину. — Хорошо, что ты прилетел, старик, потому что мне... — я незаметно набрал воздуху. — Нужны ещё деньги.

— Что-о-о?..

Я предвидел такую реакцию. Но что может убедить дракона в искренности намерений, как не требование денег?..

— Понимаешь, изобретатель упёрся, — импровизировал я. — Хочу, говорит, виллу у моря, и всё тут. А виллы стоят дорого, так что...

Лицо Руперта вытянулось, в пасти сверкнули клыки. Колян тоненько икнул.

И я его понимаю: Руперт и в мирной ипостаси производил неизгладимое впечатление: одноглазый, покрытый шрамами...

Сейчас он попросту наводил ужас — на ум приходит сравнение с гигантской летучей мышью, которая живёт в африканских пещерах и по слухам, питается кровью трепетных газелей.

На трепетную газель Колька походил мало, но то, что дракон собирался отведать его крови, было очевидно.

Я постарался сбить его с намеченной цели.

— Всего-то тонну-другую, какие мелочи, — громко сказал я, обращаясь не к хищной, а к ростовщической жилке в драконьей душе.

— Но... Тебе уже и так отвалили десять тонн золота, — простонал Руперт.

— Десять тонн?.. — взвыл Колян.

Его мещанский умишко попросту не мог вместить такую сумму. Но ничего. Привыкнет. Я же привык...

Ну, почти привык. Главный секрет в том, чтобы не думать о золоте, как о... ЗОЛОТЕ.

А жонглировать абстрактными цифрами может каждый — верно я говорю?

— Того золота у меня уже нет, — высокомерно бросил я, незаметно наступая Коляну на ногу. — Сам понимаешь: взятки на таможне, то, сё... Поэтому мне и требуется ещё.

— Тонна-другая? — тупо переспросил дракон.

— Можно килограмм пятьсот, — великодушно согласился я. — На покупку опытных образцов, — я вытащил из кармана флэшку. Ту самую, которую дал Шпуля. — Оружие стоит денег, знаешь ли. Никто не раздаёт его бесплатно.

— Это твоё оружие? — Руперт смотрел на флэшку, как на паука. Или другое очень неприятное животное.

— Минутку, — я повернулся к Кольке. — Сходи к Бизону и попроси у него ноутбук с яблоком на крышке.

— Эппл, что ли?

— Вообще-то не обязательно, — отмахнулся я. — Но главное, чтобы он был с Земли.

— А что, бывают ещё какие-то ноутбуки? — наивно удивился мой лучший друг. Святая простота...

— Просто сходи. И бегом дуй сюда.

Я не сомневался, что в обширном контрабандном хозяйстве Бизона отыщется то, что мне нужно.

И не ошибся.

Ровно через минуту Руперт млел, глядя, как суровые люди в камуфляже разносят из гранатомётов бетонные укрепления.

Он гладил экран чёрным загнутым когтем, неприятно причмокивал и дрыгал горлом.

— Ты уверен, что ему можно доверить РПГ? — шепотом спросил Колян. — Лично я бы и пугача ему не дал. Даже за всё золото в мире...

Я был согласен. Если даже Колька, при всей его тяге к обогащению, посчитал, что это — слишком дорогая цена...

— Спокуха, Хрящ, — так же шепотом ответил я. — Болото наше.

— Ну, если ты так говоришь... — в голосе его было сомнение.

— Ладно, — Руперт прервал наш спор на самом интересном месте. — Я согласен на пятьсот килограмм.

— Отлично, — я деятельно потёр руки. — Слетаешь в Аргобб — одно крыло здесь, другое там. — Объяснишь ситуацию хозяевам...

— Я САМ дам тебе золото. Но с одним условием, — он посмотрел на меня, затем на Кольку. — Я пойду с вами.

— ?..

— В то измерение, где этого оружия, по твоим словам, очень много.

Много?.. Я бы совсем не так выразился о той гонке вооружений, которая велась на Земле. Столетиями. "Много" — это оскорбительное преуменьшение.

Честно говоря, сколько его ТОЧНО, я просто не знаю. Но смею предположить, что если собрать всё, чем владеют корпорации, страны, и даже отдельные люди в одну кучу, вершина вылезет в открытый космос.

И если дракон прочухает, что на Земле это "добро" практически валяется под ногами...

— Идёт, — на этот раз я протянул ему руку. — Тащи золото, и мы возьмём тебя с собой. Только приоденься, ладно? Голые мужики на Земле не канают.

— Зачем ты это сделал? — накинулся на меня Колька, как только Руперт, лихорадочно размахивая крыльями, как подбитая чайка, скрылся в тумане. — Зачем ты навязал на нашу голову ещё и дракона?..

Быстро же у него прошел пиетет к крылатым чешуйчатым рептилоидам... Но точно ответить на его вопрос я не мог.

Много зачем...

Чтобы блеф с оружием выглядел ещё правдоподобнее — первый резон.

Держи друзей близко, а врагов — ещё ближе — тянет на второй.

Но главное... Что-то подсказывало мне, что вот прямо сейчас не стоит оставаться наедине с новоиспечёнными родственниками. Колька не в счёт.

А вот дракон — взрослый, половозрелый, закалённый в драках... Не такая уж плохая альтернатива.

— А ты быстро учишься, — сказала Зара, когда я выпустил их с Бизоном из каюты и рассказал, что не только договорился с драконом, но ещё и раскрутил его на полтонны золота. — Совсем неплохо для новичка.

Про оружие я молчал, как рыба об лёд.

— Я тебе уже говорил, — буркнул Бизон. — Макс — совсем не новичок. Он знает, что делает.

— А вот и Руперт возвращается, — глядя вдаль из-под руки, возвестил Колька.

Туман наконец разошелся, и Травяное море предстало во всём своём багровом великолепии.

Колька все глаза себе проглядел, стараясь ухватить всё и сразу: и башни Сан-Инферно вдалеке, и повисшее точно в зените Око Люцифера, и белое раскалённое очко Задницы...

Система двойной звезды, — бормотал он время от времени себе под нос. — Это объясняет резкие перепады температур и другие феномены...

— Кстати! — оживился Бизон. — А зачем тебе понадобилось пятьсот килограмм золота?

Я вздохнул. Ладно. Теперь пора говорить правду...

— На Земле, спасаясь вот от неё, — я кивнул на Зару. — Я оставил друга. И сдаётся мне, чтобы выцарапать его у спецслужб, понадобится о-о-очень много денег.

— Если он ещё жив, — рассудительно заявил Колька. — Представляю, каково ему пришлось...

— Лука Брази — крепкий орешек, — я позволил себе усмехнуться. — Думаю, любые спецслужбы обломают об него зубы.

— Это смотря сколько будут ломать, — философски пожал плечами мой друг. — С нашего бегства прошло, наверное, недели две. Так что...

И тут я похолодел.

Я совсем забыл о разнице во времени!

В зобу дыхание спёрло.

Я здесь прохлаждаюсь, играю в политические игры, а Лука Брази там, в Москве, день за днём подвергается допросам, унижениям и даже... пыткам?..

— Колька! — в висках стучали молотки, во рту пересохло. Какой же я идиот! Как я мог забыть о разнице во времени?.. — Отправляемся ПРЯМО СЕЙЧАС.

— Я не опоздал?

На палубу, как бомбардировщик, тяжело приземлился Руперт.

Мгновение — и он уже человек.

В хорошем шерстяном костюме, с объёмистым металлическим чемоданчиком в руке, теперь он походил на богатого бизнесмена — кабы не шрам, тянувшийся через глаз до самого подбородка.

— Золото с тобой? — мрачно уточнил я. — В немеченных клеймами слитках стандартного банковского размера? — Дракон легко приподнял чемоданчик. — Отлично. Тогда отправляемся.

— Э... Макс?

— Чего тебе, Колян?

— А как мы попадём в Москву?

Конец третьей книги

Зимина Татьяна Сан-Инферно 4. Метод новичка

Глава 1

Как мы попадём в Москву?.. Что за глупый вопрос! — хотел спросить я. В животе образовался комок рыболовных крючков, ладони вспотели, а пятки так и жгло от желания начать действовать.

Как мы это сделаем... То есть, как мы из измерения Сан-Инферно переместимся на Землю.

Я беспомощно посмотрел на Дикого Бизона.

— Ничем не могу помочь, братишка, — сказал тот.

— Но... — я растерялся. — На "Коровке" есть всё! Ты сам говорил. Неужели не найдётся завалящего портальчика? Ты же контрабандист!

— Прости. Не успел совершить ограбление магической лавки.

Руперт ехидно захихикал.

— Ну надо же, — он неприятно причмокнул. — Великий план Великого Безумного Макса обломался из-за такой мелочи.

— А вот и не обломался! — запальчиво крикнул Колька. А потом посмотрел на меня. — Ну что же ты?.. Вызывай этих зелёных чудиков.

А это мысль!

Но я сразу её отбросил. Если МЗЧ и на Земле сбросят мня, любимого, как водородную бомбу на мирное население — капец.

Разве что, воронка будет чуток поменьше.

Надо придумать другой способ.

— А ты сам-то, как собирался переместиться? — небрежно, как бы вскользь, поинтересовался я у Руперта.

Дракон фыркнул и отвернулся.

— Древние магические существа обладают врождённой способностью путешествовать между мирами, — пояснил Бизон. — Но только в гордом одиночестве.

— Ты хочешь сказать, ему невозможно упасть на хвост, — уточнил Колька. Контрабандист кивнул.

А я не находил себе места: для Луки Брази каждая минута промедления растягивается в целый час, а мы тут спорим ни о чём!

— У меня есть портал, — вдруг заявила Зара. Я впился в неё взглядом.

— Что ты за него хочешь? Золото? Бумагу, где я отказываюсь от трона, подписанную и заверенную двумя свидетелями?

— Даже не вздумай! — встрял Бизон.

Зара плотоядно улыбнулась.

— А ты действительно быстро учишься, Макси, — она обошла вокруг меня, словно хотела разглядеть во всех подробностях. — Ну... Так чем ты готов пожертвовать ради друга?

— Всем. Говори, что тебе нужно, и ты это получишь.

— И ты действительно хочешь отказаться от трона?..

— Безусловно.

— Ты не можешь так поступить, Макс! — снова встрял Бизон. — Трон Заковии твой по праву, отец назвал наследником именно тебя, и...

— Слушай сюда, братец, — в порыве страсти я схватил Бизона за лацканы жилетки. — Лука Брази — мой друг. И попал он в переделку только потому, что хотел защитить меня. Я обязан его спасти.

— Но не ценой трона Заковии! — возмутился Бизон, взмахивая руками, чтобы освободиться от моей хватки.

— Учитывая то, что друг Макса попал к спецслужбам из-за Зары, — подал голос Колян. — Она просто обязана отдать портал просто так. Бесплатно.

Демоница словно бы не услышала его слов. Всё её внимание было сосредоточено на мне.

— Зара! — я глубоко вздохнул. — Я отказываюсь от трона Заковии...

— Макс! Не смей!..

— Если ты поможешь мне попасть на Землю.

Я хотел сказать "отдашь мне портал", но как заметила сестрица, я быстро учусь.

Где гарантия того, что портал приведёт меня туда, куда нужно?..

— Ладно, — глаза демоницы сверкнули, но лицо осталось пустым, как чисто вымытое оконное стекло. — Я помогу тебе попасть на Землю. Бесплатно.

Первым вытаращился Бизон. Очевидно, он гораздо лучше знал нашу общую сестричку, и мог оценить её поступок.

— Ты это серьёзно? — спросил он. — Просто так отдашь то, что нужно другому, причём, нужно позарез?

— Не ты один способен на широкие жесты, братец, — высокомерно отмахнулась Зара. А потом полезла в недра корсажа и принялась там сосредоточенно копаться.

Мужчины, включая Руперта, но исключая Кольку, отвернулись.

Сколько веков. Сколько измерений. А женщины всё ещё полагают, что лифчик — самое надёжное хранилище для ценностей...

— Бери, — Зара протянула мне нечто, больше всего напоминающее большую кляксу.

— Э... Не знаю, как тебя благодарить, — клякса противно липла к пальцам, оставляя слизистый след. — О, придумал! — я просиял. — Когда вернусь, приглашу тебя на ужин в свой ресторан. Ростбиф, шампанское, и всё такое... Придёшь?

— Посмотрим, — милостиво кивнула Зара. Но по-моему, ей было приятно.

— Время не ждёт, Макс, — напомнил Колька. — Давай, включай эту адскую машинку и айда.

— Эм... — Зара покровительственно улыбнулась. — Если вы не поняли, портал одиночный.

— ?..

— На одну персону, — она закатила глаза. — И в один конец.

Я моргнул.

— То есть, попасть на Землю я могу только один, и... не смогу вернуться назад?

— Суть ты уловил, Макси.

— А как же я?.. — взвыл Колька.

Но мне было не до его нытья.

Если я сейчас воспользуюсь подарком Зары — есть вероятность, что Сан-Инферно будет для меня потерян...

Я помотал головой.

Ерунда. Ведь собирался же Лука Брази как-то вернуть нас домой.

Но с другой стороны: если бы он мог — давно вернулся бы сам. Верно?..

— Я отправляюсь, — решительно поймав кляксу двумя пальцами, я потряс ею в воздухе. — Как это работает?

— Просто наклей её на какую-нибудь стену, — махнула рукой Зара.

— СТОЙТЕ! — я уже почти размахнулся, но Колька бросился наперерез. — Ты что, собираешься бросить меня... Здесь? — и он обвёл глазами яхту, Травяное море и широкий горизонт.

— Я вернусь, — пообещал я. — А пока за тобой присмотрит Дикий Бизон.

Контрабандист кивнул.

Но Колька заартачился.

— Я бы предпочёл подождать в твоём стриптизклубе, — заявил он. И крепко ухватил меня за рукав, не давая размахнуться.

— Слушай, — я терпеливо освободил руку. — Мы отправимся туда, как только я вернусь. Честно-честно. Ты и "черничный пирог" сказать не успеешь...

— Черничный пирог.

— Значит, чуток подольше...

— Но я так соскучился по девочкам! По Ариэль, по Белоснежке и Чарли Куин...

— Да ты с ними ещё не знаком!

— И это заставляет меня скучать ещё больше.

Колька тянул загребущие ручонки к порталу, мешая мне прицелиться. Остальные молча наблюдали шоу.

— Я отвезу его в "Чистилище" — неожиданно сказал Бизон.

— Нет, правда?.. — Колька жадно уставился на моего брата. — Ты это сделаешь для меня?..

— Ну, — теперь уже Бизон поковырял носком ботинка доски палубы. — Макс столько говорил о своём клубе... Захотелось там побывать.

— А мне можно присоединиться? — спросила Зара, светски подхватывая Кольку под руку.

Я быстро взвесил шансы "Чистилища" уцелеть до моего прибытия...

— Конечно, — я закивал так быстро, что голова чуть не оторвалась. — Разумеется. Всенепременно, — деревянная улыбка словно приклеилась к моему лицу суперклеем. — Подождите меня там. Будьте как дома. Веселитесь. Не успеете оглянуться, как я вернусь...

Надеюсь. Во всяком случае, мысль о сохранности клуба послужит лишним стимулом для скорейшего завершения дел на Земле.

Одна надежда: донья Карлотта вместе с Лолитой сумеют удержать плацдарм до моего возвращения.

Решительным жестом я швырнул кляксу на стену рубки. Та прилипла намертво, а потом начала расширяться.

Образовалась чёрная, словно бы космическая дыра, в которую со свистом начал уходить воздух.

Я поёжился.

Об этом аспекте пользования порталом никто мне не говорил...

— Смелее, Макси, — подбодрила Зара. — Всего один маленький шаг для тебя.

— И большой шаг для человечества, — пробормотал я и двинулся к порталу.

Поджилки тряслись.

Если бы я был один, наверняка бы сдрейфил. Мысль о том, что мне предстоит шагнуть в сосущую тьму, оказаться между мирами, в безвоздушном пространстве — наводила ужас.

Но струсить на глазах у свежеобретённой семьи, а самое главное — показать слабость в присутствии Руперта...

Кстати! Руперт. В суматохе я о нём почти забыл.

Пришлось оглянуться на дракона.

— Действуй, — хладнокровно кивнул тот. — Как только будешь на месте, я схвачу координаты и прыгну следом.

— Ладно, — я вытер вспотевшие ладони о штаны, и занёс ногу над чёрной дырой.

— Подожди, Макси, — вдруг сказала Зара.

Я застыл.

— Ты таки подсунула ему недействующий портал, а теперь раскаиваешься? — спросил Дикий Бизон.

— Нет.

— То есть, даже не раскаиваешься.

Не обращая внимания на его подтрунивания, Зара повернулась ко мне.

— Хочу тебя предупредить, братик, — сказала она. — Там, на Земле... Тебя наверняка будут ждать.

Я моргнул.

— Но я думал, это ТЫ хотела избавиться от конкурента...

— Очередь к престолу Заковии несколько длиннее, чем ты можешь представить, — пояснила она. — А ты кажешься не слишком трудной добычей, так что многие захотят попытать счастья.

— Старый добрый метод хождения по головам? — криво усмехнулся я.

— Для королевств особого рода, занимать трон, убив предшественника, — старая, освященная веками традиция, — радостно сообщил Руперт.

— И сколько у меня... конкурентов?

Не то, чтобы меня искренне заинтересовал трон. Просто в живых остаться хотелось.

— Пять, шесть... — Зара пожала плечами. — Я не знаю, кто из принцев уже вступил в игру. Но советую не доверять никому. БУКВАЛЬНО.

— Когда вернусь, — я решительно направился к кляксе. — Я хочу услышать всю историю.

— Если вернёшься, — поправил Руперт. — С такими родственниками и врагов не надо.

— Посмотрим, — невольно повторив слова сестрицы, я решительно шагнул в дыру, и...

Голуби. Туристы. Похожие на пирожные с разноцветной глазурью маковки храма...

Москва. Я дома.

— А ничего так местечко, — меня охватило дежавю. — Подходящее.

Руперт, как ни в чём ни бывало, стоял рядом и оглядывался с таким хозяйским видом, словно собирался купить Мавзолей и немалый кусок Кремлёвской стены в придачу.

Я заметил его слишком поздно.

Паренёк, почти подросток, в видавшем виды пуховике и шапке-петушок. Обычный московский щипач, на Красной площади таких-пруд пруди.

Вероятно, с интересом разглядывающего окрестности Руперта пацан принял за туриста... И нацелился на чемоданчик.

Мальчишка, набирая скорость, бросился мимо нас, его рука отработанным движением ухватила ручку чемодана, а потом...

Чемодан с глухим стуком грохнулся на мостовую, пацан приземлился рядом.

Руперт с интересом уставился на парнишку.

Тот всё ещё барахтался на камнях. Бедняга никак не мог осознать, что с виду небольшой стильный кейс окажется НАСТОЛЬКО тяжелым.

— Ах ты, ворюга! — опомнился дракон. — Вот я тебя сейчас...

И начал раздуваться.

— Руперт, не смей!

Но он не реагировал.

Я услышал хорошо знакомый сосущий звук набираемого воздуха... Сейчас от парнишки не останется даже косточек, а мы ударимся в бега.

Что-то мне не везёт в родных пенатах: то РПГ, то огнемёт марки "Дракон".

Если ФСБ когда-нибудь соединит все концы и поймёт, что ниточки ведут ко мне...

С разбегу я бросился на Руперта, стремясь повалить того на землю — чтобы струя огня прошла мимо воришки...

Ничего не произошло.

В смысле, упасть-то мы упали. Но никаких языков пламени, никаких клубов дыма.

Воришка давно сделал ноги, а мы с Рупертом, как два идиота, барахтались на гладких камнях мостовой.

Вокруг начала собираться толпа.

— Человеку плохо! — нашелся я. — Вызовите скорую!..

Толпу как ветром сдуло.

Узнаю родных москвичей: если у тебя проблемы, то это только ТВОИ проблемы. Нас они не касаются.

— Идём отсюда, пока они не опомнились, — я потянул Руперта за рукав, увлекая в узкий проход между двумя кучками иностранных туристов. Обе жались к своим гидам, как цыплята к наседкам, и на нас не обращали внимания.

Дракон подчинился. Вид у него был ошарашенный, но чемоданчик Руперт из рук не выпустил.

— Ты это видел?.. — спросил он, едва поспевая за мной.

— Воришка? — переспросил я. — Обычное дело на Красной площади, не бери в голову.

— Да нет, не это, — Руперт в толпе ходить не умел. Он пёр напролом, но так как с дороги никто убираться не спешил, то и дело натыкался на зевак. — Я не смог его поджарить!

— И слава Богу, — схватив дракона за рукав, я оттащил его с пути следования полицейского патруля. — Тебя что, вообще не учили себя вести?

— Что ты делаешь? — удивился дракон.

— Не даю нам попасть в неприятности.

— Я сам — неприятности! — Руперт упёрся. Высокие молодцы в чёрном зимнем камуфляже начали присматриваться к нему с интересом. — Это ОНИ должны убираться с моей дороги...

Драконы, — я мысленно фыркнул. — Привыкли, что они — пуп любой земли.

Но на Земле такая фигня не прокатит.

— Да, но ты не смог поджарить вора, — я продолжал тащить его подальше от центра площади.

Надо найти тихое местечко. Кафешку или бар... Выпить кофе, прийти в себя. Составить план вызволения Луки Брази.Вряд ли его до сих пор держат на Лубянке. Скорее всего, консильери сейчас обретается в Лефортово...

— Это была случайность, — отмахнулся Руперт. — Я ещё не пришел в себя от перехода. Потратил много сил. Но теперь всё в порядке, я свеж и бодр, как молодой... дракон.

Я закатил глаза. С метафорами у Руперта всегда было плоховато.

— Да ну? — скептически оглядев дракона с ног до головы, я поджал губы. — Выдохни небольшой язычок. Совсем маленький.

— Легко.

Руперт напыжился, как хомяк. Постоял, пучась в одну точку, и выдохнул воздух.

— Что-то не хочется, — и он стремительно зашагал к веренице лотков, от которых доносился вкусный запах горячей выпечки.

— Ты не можешь, — заявил я, нагоняя его и подстраивая шаг. — И я знаю, почему.

Дракон фыркнул. Но в его единственном желтом глазу плескалась паника.

— Сделай одолжение, — наконец прорычал он. — Объясни.

До ларьков оставалось совсем недалеко. Я уже видел стройные шеренги плюшек, калачей и баранок, за которыми, как начищенный генерал, исходил паром медный самовар.

Я сглотнул.

Ветер дул пронизывающий, под ногами хлюпало — в Москве, как всегда, накрапывал дождик.

— Ты лишился своих способностей, — заявил я, впиваясь хищным взглядом в булочку с изюмом.

— Врёшь! — схватив за плечи, Руперт оторвал меня от земли и хорошенько встряхнул. Зубы лязгнули. — Это ты лишил меня способностей. Так же, как и Зебрину! А ну, возвращай всё назад!

И он затряс меня, как Тузик — пресловутую грелку.

Был, был у меня соблазн сказать, что так оно и есть. И что я верну ему способности, но только по возвращении в Сан-Инферно, и при условии, что он будет меня слушаться. Беспрекословно.

Но мне стало его жалко. Нет, правда... Потерять своё естество, свою сущность, по чьей-то злой воле — это просто страшно.

— В нашем измерении нет магии, — выдавил я сквозь тряску.

Лапы Руперта разжались, я ударился пятками о мостовую. Больно.

— Что ты хочешь сказать?

— Драконы — магические существа, так? — пытаясь сохранить остатки достоинства, я заправил рубашку в брюки и отряхнул пиджак — да, да, на мне были всё те же пижонские шмотки, в которых я изображал принца... За исключением того, что сейчас меня, при всём желании, за богача никто бы не принял. — А на Земле нет магии. От слова "совсем", — Руперт молча мигал на меня своим единственным глазом. Народ, проходя мимо, нет-нет, да и крестился украдкой.

И я их прекрасно понимаю: даже без способностей дракона, Руперт являлся одним из самых устрашающих существ, которых я встречал. С исступлённо сверкающим единственным глазом, с обезображенным шрамами лицом... Надо бы хоть повязку какую ему придумать. Будет похож на ушедшего на покой пирата.

— Фактически, ты не перестал быть драконом, — попытался я снова. — Ты же носишь чемоданчик в полтонны весом, и ничего... Просто для того, чтобы инициировать метаморфозу, нужна магия. А её здесь нет.

Руперт заметно расслабился.

— То есть, ты к этому не имеешь отношения.

— Не имею. И думаю, что по возвращении в Сан-Инферно всё наладится само собой.

И тут меня посетила ещё одна догадка.

Если Руперт утратил способности, то... Как он вернётся домой? Ведь он пользовался ЛИЧНЫМ порталом, или как это там называется... Словом, будучи человеком, он спустился на ту же ступень эволюции, на которой обретался и я.

Кривая улыбка растянула мои губы.

— Чего ты лыбишься? — тут же взвился чувствительный дракон.

— Да так, — я не переставал широко улыбаться. — Подумал, что тебе будет полезно побыть в шкуре простого смертного. Поубавит гонору, если ты понимаешь, о чём я.

Вместо того, чтобы разозлиться, дракон тяжело вздохнул.

— Давай, топи старину Руперта, — пробормотал он себе под нос. — Мало ему было глупости связаться с ангелом и демоном. Теперь ещё и это.

— Слушай, а зачем ты вообще это сделал? — спросил я. Дух от выпечки стал почти нестерпимым, и у меня громко забурчало в животе.

— Я не настолько отчаялся, чтобы открывать перед тобой душу, смертный.

— От смертного слышу.

Мы постояли молча, глядя друг на друга исподлобья. Руперт не выдержал первым.

— А чем это так вкусно пахнет? — спросил он, хищно поводя длинным костистым носом.

— Едой, — я с достоинством принял белое знамя поражения и не стал глумиться над побеждённым. — Видишь лотки? Там торгуют горячей снедью. Пирожки, сладости, горячий чай...

— Давненько я не ел уличной еды, — промурлыкал Руперт.

Я нервно сглотнул: было в его голосе нечто, что наводило на мысль отнюдь не о свежей выпечке.

— Хочешь попробовать? — тем не менее, спросил я.

Если получится отвлечь его от кровожадных мыслей, это уже будет ОГРОМНЫМ плюсом.

Я двинулся к ближайшему лотку. Румяная, закутанная в цветастую шаль тётка призывно улыбнулась.

— Упс... — я растерянно посмотрел на дракона. — А денег-то у меня нет! Полтонны золота не в счёт — не расплачиваться же за еду слитками.

— Этого хватит?

Я моргнул. Руперт протягивал мне толстую пачку бумажных рублей.

— Где ты это взял?

Дракон пожал плечами.

— Ты сам сказал, что здесь одно ворьё. Так чем я хуже?

— Руперт, нельзя просто взять, и ограбить кого-то. Так не делается.

— Ой, да расслабься. Никто не видел, как я влез в карман того жирдяя.

— Дело не в том, что тебя поймают. Воровать... Просто неэтично.

Дракон моргнул единственным глазом.

— Да? — недоверчиво переспросил он. — Извини, я не знал. Догнать его, чтобы вернуть деньги?

Я закатил глаза.

— Во-первых, не пытайся использовать сарказм. Тебе не идёт. А во вторых... — я голодно сглотнул. Ну невозможно стоять рядом со всей этой роскошью и не хотеть есть! — На будущее: предоставь действовать мне, ладно?

Я протянул тётке самую маленькую из украденных бумажек.

— Что, сам будешь воровать? — невинно спросил Руперт.

— Опять сарказм?

— Ну что ты, как я могу?

— Два... Нет, четыре пирожка с картошкой, — обратился я к прекрасной женщине, которая заведовала этим земным раем. — Две коврижки с творогом, десять... Нет, двадцать блинов, с сёмгой, с вареньем, с мёдом... А ещё — два стакана чаю. Самых больших, какие есть.

— И вон тех желтых штук на палочках, — добавил Руперт, указывая на сахарных петушков. — Две. Нет, три дюжины. Для ровного счёта.

И тут у меня в кармане зазвонил телефон...

Глава 2

— Ты звенишь, — дружелюбно сообщил Руперт, вгрызаясь в пирожок с картошкой. Челюсти его ритмично заработали, глаза блаженно зажмурились.

А я на миг даже испугался: у меня ведь нет телефона. Да и кто мне может звонить?.. Но потом вспомнил об аппарате, который дал Лука Брази, и полез во внутренний карман пиджака.

Надо же! Сколько всего было, а телефон я не потерял.

— Ну наконец-то, — раздался спокойный и очень знакомый голос. — Я уже начал волноваться.

— Э...

Понимаю. Не самый конструктивный ответ. Но другого у меня пока не было.

— Нам нужно встретиться, — продолжил корректный голос. — Куда мне подъехать?

Шпуля! — наконец-то я вспомнил, как звали хипстера, которому принадлежал корректный голос из трубки.

Наш человечек в Москве, как выразился Лука Брази.

Если подумать, он-то мне и нужен.

— Воробьёвы горы, — сказал я. — Площадь перед МГУ.

Не знаю, почему я выбрал место рядом с родным универом. Ностальгия замучила?

— Через час, — сказал Шпуля и дал отбой.

— Что это было? — спросил Руперт.

За время недолгой беседы он умял все пирожки и выпил весь чай. И теперь счастливо запихал в пасть сразу трёх желтых сахарных петушков. Детское счастье на одноглазой, покрытой шрамами физиономии, смотрелось дико и неуместно.

— Нам предстоит небольшая прогулка, — выдернув из лапищи дракона пластиковую тарелочку с блинами, я запихал в рот сразу три и принялся жевать.

Удовольствие несколько смазалось тем, что один из блинов был с рыбой, а два других — с вареньем. Но я не привередничал.

— Я говорю об этой говорящей коробочке, — он кивнул на карман, куда я сунул телефон.

— Коробочка как коробочка, — прочавкал я, запихивая в рот остальные блины. На холоде они быстро остыли, но всё равно было вкусно. — А скажи-ка, Руперт, как давно ты выбирался из Сан-Инферно в... так сказать, технологически развитые миры?

— Я вообще редко выбираюсь из Сан-Инферно, — пожал плечами дракон. — Я же не контрабандист.

— А всё-таки?

— Лет двести тому, — на одноглазой физиономии появилось задумчивое выражение. — Была заварушка в одном месте, в нескольких измерениях от нашего...

— И что это за место? Часом, не Заковия?

Я вспомнил, что и Зара, и Бизон были отлично знакомы с Рупертом.

— На редкость жирненькое королевство, — облизнулся дракон. — Мы с ребятами хотели растрясти их золотые запасы, — дракон мечтательно улыбнулся. Так, словно речь идёт о великом подвиге.

— И что?

— Растрясли, — пожал плечами дракон. — Эх, хорошее было времечко...

— Но в техногенных мирах ты не бывал, — заметил я.

— А зачем? — дракон устремил хищный взгляд на лотки с булочками. — С магией в них туговато, так что... — он послал жаркий взгляд в сторону румяной тётеньки, та от греха перекрестилась. — Слушай, а давай ещё поедим, — с надеждой предложил Руперт. — Вот эти сладкие штуки на палочках — просто супер.

— Детям вредно много сладкого, — назидательно сообщил я, но к чудесной тётеньке, царице сдобного царства, подошел. Почему бы не пожрать, коли душа просит?

На этот раз, нагрузившись снедью, мы отошли подальше от толпы и устроились на лавочке.

В просвете туч выглянуло солнышко, небо сразу сделалось пронзительно-синим, в ветвях не до конца облетевших ив зачирикали воробьи...

Руперт одобрительно покосился нанебо.

— Красивый цвет, — наконец сказал он. — Почти как у нас, на родине. Только там небо фиолетовое. И три зелёных луны.

Шрам, шедший через глаз и всю щеку, дёрнулся и побелел.

— Так ты — ветеран войны с гремлинами? — осторожно спросил я.

— Мы все — ветераны, — отмахнулся дракон. — Все, кто остался в живых.

В глазу его вспыхнула тоскливая искра. Вспыхнула — и погасла.

Что же заставило тебя предать своих и перейти на сторону Поганца и Золотка? — подумал я. Неужели только нажива?..

К Руперту на колени вскочил смелый воробей и клюнул пирожок. Дракон замер, как кошка перед прыжком.

Я напрягся: думал, он поймает птаху, как комара, и раздавит в ладони... Но дракон, усмехнувшись, отломил кусочек корочки и принялся крошить на асфальт перед собой. Воробьи, почуяв угощение, принялись возбуждённо чирикать и толкаться.

— Кушайте, паршивцы, — с непривычными ласковыми нотками в голосе проворковал дракон. — В праздник и у воробья — пиво.

— Идём, — я поднялся, как только в пасти дракона исчез последний пирожок.

Добираться до Воробьёвых гор решил на метро, кружным путём с пересадками. Так, на всякий случай...

— Однако сколько же народу, — пробормотал Руперт, когда мы подошли к вагону, и принялись протискиваться сквозь толпу внутрь. — Видать, оттого, что драконов перебили. Вот и расплодились.

Отыскав два свободных места, мы плюхнулись на сиденья.

— Солдат спит — служба идёт, — возвести дракон, откинулся на спинку и захрапел.

Я усмехнулся. Знал бы он, что могут учудить люди, и это без всяких драконов... Остановку не проспать бы, — и я тоже отрубился.

Проснулся оттого, что рядом происходила какая-то возня.

Руперт храпел. Но вот к чемоданчику у его ног вновь прицепился воришка. Да что с ними такое?..

Условный рефлекс, как у собаки Павлова: видишь чемоданчик — кради.

А может, они золото чуют?

Особая порода образовалась: вор московский, с встроенным детектором на драгметаллы.

Я искоса наблюдал, как мужичок с лицом, похожим на старый застиранный носок, пытается сдвинуть чемоданчик с места.

Он не пыхтел, и вообще старался производить как можно меньше шуму. Чемодан, ясное дело, не двигался.

— Да что они, гвоздями его прибили? — наконец, в сердцах, выкрикнул мужичок, и сунув руки в карманы, с независимым видом пошел по проходу между кресел. — Совесть надо иметь, — бросил он мне, проходя мимо.

Руперт потянулся и сел прямо. Заострять внимание на инциденте он не стал.

А у меня, в связи с этим золотом, возникла вот какая мысль...

— Ты вот бывал в Заковии, — начал я.

Дракон кивнул.

— Хорошее было время. Только потом дядя это дело запретил. А жаль...

— И как я понимаю, сталкивался с... правящим домом.

Я хотел сказать "моей семьёй", но подумал, что пока к этому не готов. Не имею права, что ли...

— Знатная была потеха, — Руперт вновь неприятно причмокнул. Словно обсасывал вкусную косточку. — Сошелся я там с одной колдуньей...

— Я вот что хотел спросить, — поспешно перебил я, пока не забыл мысль. Послушать о его любовных похождениях я ещё успею. — Ну и как они тебе... Вообще.

— Колдуны, что ли?

— Семья Золотовых.

— Я и говорю: колдуны.

Вспомнилось, что нечто подобное упоминал о них и мастер Заточчи...

— Пусть будут колдуны, — терпеливо кивнул я. — Расскажи мне о них.

Руперт поёжился. Потом потёр шрам, провёл пальцем по брови над пустой глазницей...

— Ты знаешь, я хороший боец, — наконец сказал он. Я кивнул. Сам я его в деле не видел, но дон Коломбо это признавал, так что сомневаться смысла не было. — Можно сказать, один из лучших, — продолжил дракон. — Но вот ЭТО — он вновь прикоснулся к шраму. — Мне на память оставил старший Золотов, — он помолчал, словно ожидая, чтобы я проникся. — И когда я говорю "на память" — это вовсе не фигура речи. Если бы Зиновий Золотов собирался меня убить — убил бы. Но он хотел меня ИЗУРОДОВАТЬ.

— Я думал, на драконах всё заживает... — вспомнилось, как Зебрина говорила, что прямое попадание копья в грудь особого вреда ей не причинит.

— Это верно, — кивнул Руперт. — Золотов обездвижил меня заклятьем. Распорол щеку. И лил в открытую рану расплавленное серебро до тех пор, пока регенерация не сделала своё дело и шрам не зарубцевался.

По коже продрал мороз.

— Он... Хотел отомстить за украденное золото? — наконец спросил я. Не потому, что мне на самом деле было интересно. Просто надо было сказать хоть что-то.

— Нет, — дракон невидяще уставился в спинку сиденья перед собой. — Не из-за этого.

Вагон замедлился, и громкоговоритель объявил какую-то запредельную остановку.

Я встрепенулся.

Чтобы пересесть и добраться до Воробьёвых гор, у нас оставалось десять минут...

План был прост: понять, следит за мной кто-нибудь, или нет. Я не был профессиональным детективом и не смог бы вычислить слежку на улице даже за все сокровища мира.

Но вагон метро — другое дело. В это время дня народу немного, и можно заметить, если кто-то проявит к нашим персонам особый интерес...

План не сработал.

Или слежка была более профессиональная, чем я надеялся, или я — ещё больший лох, чем думал.

Но как-то же Шпуля вычислил, когда я появился в Москве! Остаётся узнать у него самого.

Хипстера я заметил сразу. Те же очки, та же причёска... Поверх вязаного свитера — такое пальто с капюшоном, тоже хипстерское. С деревянными пуговицами.

Я ещё подумал, что нам с Рупертом стоило переодеться — холодно на дворе.

Но меня сжигала нервная энергия: хотелось поскорее вытащить Луку Брази и отправиться домой, в родное "Чистилище".

К тому же, рядом с драконом я чувствовал себя, как пресловутая мартышка с гранатой. Пока что он вёл себя паинькой, но кто знает, что может послужить спусковым крючком?

Тем не менее, по дороге пришлось объяснить дракону, с кем мы встречаемся и почему.

Я вкратце рассказал ему, что случилось в гостинице, и что наш "человечек" Шпуля может быть к этому причастен...

— Зара ведь сказала, что за мной охотятся ещё какие-то родственники, — рассуждал я вслух. — И надо убедиться, что Шпуля не продал меня им с потрохами.

— Не вопрос, — кивнул Руперт. — Если надо будет — мигни, и я его прессану.

— Принц Максимилиан, — слегка улыбнулся Шпуля, когда мы с Рупертом подошли. Хипстер ел мороженное. — Долго вас не было.

— Просто задержали неожиданные дела в другом месте, — а что я ещё мог сказать? — Это Руперт, — я кивнул в сторону дракона. — Мой помощник. Итак: Как ты узнал, что я вернулся?

Шпуля доел лакомство и выбросил обёртку в мусорку.

— Телефон, — сказал хипстер. — Три недели назад он исчез из сети, а час назад появился вновь.

Я кивнул, изо всех сил стараясь не выглядеть полным лохом. Сколько я пробыл в Сан-Инферно? Без году неделя... А от технологий уже отвык.

А потом мне в голову пришла ещё одна мысль. Шпуля очень спокойно говорил о том, что я "исчез", а потом "вернулся". Это могло означать лишь одно:

— Ты знаешь, что мы пришли из другого измерения. Кто тебе сказал?

— Нетрудно было догадаться, — пожал плечами хипстер. — Для человека, который умеет наблюдать и делать выводы... К тому же, вы не особенно-то маскировались.

Молодец, Макс. Можешь собой гордиться. Осторожный. Изобретательный. Прямо Джеймс Бонд русского разлива.

— Пройдёмся, — Шпуля махнул рукой в сторону смотровой площадки. — На нас уже обращают внимание. Извините, конечно, принц, но вы не могли выбрать менее заметного... спутника?

— Учитывая, что произошло в "Метрополе", скажи спасибо, что я не привёл с собой армию.

Я не был уверен, что к событиям в гостинице причастен хипстер. В конце концов, Лука Брази сам его выбрал, и думать, что он нас продал...

— Вы думаете, что я вас продал, — Шпуля шел неторопливо, всем видом показывая, что не боится. — Но это не так. Во-первых, мне нравится моя работа. За неё отлично платят. А во вторых — у меня есть определённые принципы.

— Но тебе предлагали? — вопрос задал Руперт. Он шел чуть позади нас, легко помахивая пятисоткилограммовым чемоданчиком и не обращая внимания на косые взгляды прохожих.

— Предлагали, — не стал отнекиваться хипстер. — После того, как вы с партнёром исчезли из гостиницы. Но мне не понравились их грубые методы, и я залёг на дно.

— Стоп! — я и сам остановился от неожиданности. — А разве моего партнёра не сцапала ФСБ?

— Разумеется, они собирались, — кивнул хипстер. — Выстрел из РПГ в центре Москвы! — он неуютно передёрнул плечами. — Но не успели. И хотели прицепиться ко мне — многие видели, как я пронёс кейс в гостиницу, да и камеры кое-что засняли. Так что мне пришлось сменить документы.

— То есть, мы тебя крупно подставили, — вывел я.

— Вы мне за это хорошо платите, — пожал плечами Шпуля. — А кроме того, я сам виноват. Нужно было ограничиться флэшкой, но я решил выпендриться. Показать, как отлично справляюсь со своей работой. Это было ошибкой.

Во мне заговорила совесть.

— Слушай, мне очень жаль, что ты тоже влип. На нас напали, и у моего партнёра просто не было другого выхода, кроме как применить гранатомет.

Мы как раз подошли к баллюстраде, ограждающей смотровую площадку. Вид открывался просто чудесный. Дракон с удовольствием вдохнул сырой, чуть пропахший выхлопными газами воздух.

— Значит, они всё-таки существуют, — задумчиво сказал парнишка. — Другие миры...

— Я и сам узнал о них не так уж давно, — глубокомысленно кивнул я.

— Честно говоря, до встречи с вами у меня всё-таки были сомнения, — улыбнулся хипстер.

— И что тебя убедило? — спросил я. — Мои слова?

— Ваш спутник, — Шпуля кивнул на Руперта. — Это существо — не из нашего мира.

— И что же заставило тебя так подумать?

— Его сила. Вот этот чемодан, если конкретней. Я незаметно проверил: в нём больше двухсот килограмм. У него инерция, как у очень тяжелого предмета. В нашей реальности нет никого, кто мог бы управится с ним так же играючи, как он.

— Наблюдательный, крысёныш, — прошептал дракон. Рука его дёрнулась к обмотанной шарфом шее парня...

— Руперт, перестань, — я закатил глаза. — Шпуля прав. Умея наблюдать и делать выводы, нетрудно догадаться, что с нами что-то не так. Другой вопрос: как эти выводы применить.

Пускай брешет, — сказал консильери Лука Брази. — Ему всё равно никто не поверит...

— Кроме того, сила — не единственное доказательство, — спокойно продолжил хипстер. — Нет такой страны, как Заковия — комиксы не в счёт; да и преследователи ваши куда опаснее, чем земные боевики.

— Ты столкнулся с моими преследователями? — я додумывал предыдущую мысль, а язык уже задавал следующий вопрос.

— Косвенно, — сверкнул стёклами очков Шпуля. — На меня вышел тот человек. Меркантилис. Фамилия вымышленная, разумеется. Он показался мне... Как бы это сказать... Не от мира сего. Не совсем обычным.

Я отвесил себе мысленный пинок. Шпуля сразу понял, что Меркантилис — засланный казачок. А мы с Лукой Брази не поняли.

Возможно, сказалось то, что мы были в Москве. И ничего такого не ожидали...

— После разговора с ним я залёг на матрас и начал собственное расследование, — продолжал говорить Шпуля. — Нашел ещё нескольких необычных людей. Так же, как и вы, они появились в Москве словно ниоткуда — людей с такой внешностью не видели ни в аэропортах, ни на вокзалах, ни на стоянках автобусов. Частный транспорт тоже отпадает: везде камеры. Я хакнул ментовскую базу по распознаванию лиц, ничего сложного, — отмахнулся он от невысказанного вопроса. — Их путь начался на Преображенском рынке, а закончился у той квартиры, в которой был взрыв.

— Взрыв? — переспросил я.

Смутные воспоминания забрезжили в памяти: когда МЗЧ тащили нас с Колькой на свою тарелку, сзади, в квартире, что-то грохнуло...

— Пятиэтажка в одном из спальных районов, — пояснил Шпуля. — И как раз после взрыва, но перед приездом пожарных, одна из камер перед подъездом зафиксировала необычную активность: несколько человек зашли на огороженный бетонной стеной пятачок — там стоят мусорные баки... И так и не вышла.

— Порталом ушли, — со знанием дела кивнул Руперт.

А я сел на парапет, обхватил голову руками и задумался.

Так, надо разложить всё по полочкам...

Мы с Лукой Брази, воспользовавшись "экспрессом" в подвале замка Влахерна, перемещаемся на Землю, в Москву.

В то же время сюда же проникает группа существ из другого измерения. Они планируют меня убить.

Родственники, как сказала Зара. Те, кто не хочет видеть меня на троне Заковии...

Ну и семейка.

Лука Брази сказал: всё дело в том, что мне исполняется двадцать один год.

А мой брат Захария сказал, что наш общий папаша выбрал наследником именно меня.

Я помотал головой. А потом почувствовал, что рядом сидит Руперт.

— Что, непросто разобраться, да? — спросил он. Если в голосе дракона и присутствовало злорадство, то самую чуточку. — С семьёй всегда так. Привыкай.

— Ты знал, что я — Максимилиан Золотов?

— В тот же миг, как увидел тебя впервые, — кивнул дракон.

— Но... Твой дядя, то есть, дон Коломбо?..

— Я таможенник, помнишь? А значит, частенько имею дело с существами из других измерений. У меня намётанный глаз, — он ехидно подмигнул. — А дядя... Он редко интересуется чем-то за пределами Сан-Инферно. Да и память у старика уже не та.

— Но... Почему ты об этом никому не сказал?

Дракон пожал плечами.

— Одним контрабандистом больше, одним — меньше... Что б ты себе не думал, клан Золотовых — далеко не самая большая шишка в нашей Вселенной. В тот момент я просто не придал значения тому, что в Сан-Инферно явился ещё один захудалый принц.

— А потом я заговорил об оружии.

— И я решил присмотреться к тебе поближе, — спокойно кивнул дракон. — И чтобы, опять же, ты себе не думал, я — патриот Сан-Инферно.

В голове у меня щелкнуло.

Глава 3

И только я открыл рот, чтобы спросить, как так вышло, что Руперт ввязался в заговор с Поганцем и Золотком, перед нами, как немой укор совести, воздвигся Шпуля.

— Простите, что прерываю вашу доверительную беседу, господа, но нам пора уходить. Причём очень пронто.

— Что случилось, дружок? — Руперт даже не шелохнулся. Только поднял голову и посмотрел на Шпулю снизу вверх. — Штанишки пора менять?

— Кто-то жаждет добраться до принца Максимилиана и посмотреть, какого цвета у него кровь, — Шпуля держал перед глазами свой смартфон и пристально следил за экраном.

— Как ты это определил? — тон Руперта сделался чуть более уважительным. А ещё недоверчивым.

— Система распознавания лиц, я вам о ней говорил, — Шпуля ткнул смартфон Руперту в лицо.

— Оставь свои машинки при себе, — дракон оттолкнул руку хипстера и чуть не выбил смартфон у того из руки.

— Ладно, объясню по простому, — Шпуля поморщился, словно у него внезапно разболелся зуб мудрости. — Вот эта зелёная точка на экране — это мы. А вот эти красные — те, кто заявился в Москву за шкуркой принца Золотова.

Дракон прищурил горящий глаз.

— Судя по расстоянию на твоей игрушке, они вот-вот будут здесь, — с удивлением произнёс он.

Хипстер закатил глаза.

— Спасибо! — он отвесил саркастичный, как улыбка Джоконды, поклон. — И и вы очень меня обяжете, если быстренько встанете и послушно пройдёте за мной...

— Глупости, — Руперт демонстративно вытянул ноги. — Пускай приходят. Давно я как следует не обедал.

Внезапно у меня тоже разболелся зуб мудрости.

— Руперт, солнышко, ты же помнишь, что утратил способности?

— Временно, — дракон назидательно поднял указательный палец. — Временно утратил — если верить тебе, конечно. А я могу тебе верить?..

Я закатил глаза.

— Главное то, что СЕЙЧАС у тебя никаких способностей нет.

И слава Богу, потому что Москве, для счастья, не хватало лишь половозрелого дракона с интеллектом ребёнка...

— Я знаю несколько отличных приёмчиков, — высокомерно бросил Руперт и поднялся на ноги. Дракон расцветал на глазах. Он приосанился, расстегнул пиджак и картинно закатал рукава. Чемоданчик остался забытым у парапета — даже мы, вдвоём со Шпулей, напрягая все силёнки, не смогли бы сдвинуть его с места... — Так что давайте мне сюда этих ваших крутышек. Их ожидает много познавательного.

Я представил, как это будет.

Бой века: утративший способности дракон против шайки иноизмеренческих громил.

Жители Москвы! Спешите купить билеты. Вовлечение зрителей в представление гарантировано, ущерб не возмещается.

Ум зашел за разум, и я едва удержался на ногах.

— Здесь куча народу, — сказал я дракону. — К тому же, везде камеры. Будет очень плохо, если нас засекут спецслужбы.

— Ой, ну и засекут, — Руперт легкомысленно махнул рукой. — Что тебе с того?.. Зато мы узнаем, кто на тебя охотится.

— Несомненно, это принесёт ПРОСТО ОГРОМНУЮ пользу — ведь вернуться домой мы не можем: ты, напомню ещё раз, УТРАТИЛ способность открывать порталы, а я и не умел. Впрочем, когда нас заметут в полицию, по крайней мере, предоставят бесплатное жильё... Как бомжам. То есть, людям — я подчёркиваю, ЛЮДЯМ, — без определённого места жительства.

— Ой, ну ладно, так и быть, — теперь зубы, похоже, заболели у Руперта. Причём, все сразу. — Давай делать ноги. Только никому об этом не рассказывай. В Сан-Инферно у меня есть определённая репутация.

— Ещё немного, и у тебя не останется не только репутации, но и собственного достоинства, — буркнул я, готовясь взять низкий старт. — Ты не представляешь на что способны полицейские нашего измерения, просто не представляешь...

— Что, и дубинками по почкам? — восхитился Руперт.

— Поздно, — хипстер последний раз посмотрел на экран своего смартфона, а потом аккуратно спрятал его в карман. — Если бы то время, которые люди тратят на споры, они потратили на действия, мы бы давно улетели к звёздам, — на губах его сверкнула мимолётная усмешка.

И всё равно это случилось неожиданно.

Человек в чёрном плаще налетел на нас, словно им запустили из пушки.

Он метил в меня — наверное, собирался сбить с ног, но на пути этого кожаного ядра воздвигся Руперт.

Противник воткнулся в него, как в бетонный столб. Даже звук был соответствующий.

Отскочив, он потряс головой в смешной шапке петушком, и только после этого посмотрел на дракона.

— Привет, — мило улыбнулся Руперт и врезал противнику между глаз.

Шапка улетела в лужу и нашим глазам предстал лысый череп, утыканный короткими острыми выступами. Между выступами вились чёрные татуировки.

— Мама! — немотивированно закричал Шпуля. Этот, с выступами, всего лишь подкатился ему под ноги.

— Кто это? — я был более хладнокровен. Навидался уже...

— Жерминаль из Зерта, — просветил нас Руперт. — Простой наёмник. Мелкая сошка, дешевка.

Наёмник тем временем поднялся, тряхнул головой и вновь бросился... на меня.

Это было неожиданно.

Ведь вроде уже определились, кто кого бьёт, а тут — такой подвох.

И он меня почти достал: в волосатой лапе сверкнул кривой зазубренный нож, я его заметил и отклонился, но то ли нож был слишком длинным, то ли я двигался слишком медленно — кожу на горле резануло острой болью.

Положение спас Шпуля: коротко вскрикнув, он толкнул наёмника обеими руками. Толкнул неловко, и не слишком сильно, но этого хватило, чтобы нож прошел мимо.

А потом на жерминаль налетел Руперт. И вот сейчас я не стал уговаривать дракона вести себя хорошо.

— Спасибо, — выдохнул я, обращаясь к Шпуле. А потом прижал к горлу ладонь: царапина, на ощупь, была совсем небольшая.

— Весёлая у принцев жизнь, — посочувствовал хипстер.

— И это я ещё не женат, — я легкомысленно махнул рукой.

Кажется, пронесло. Вот сейчас дракон упакует чувака в аккуратный свёрточек...

— Он здесь не один, — прорычал Руперт, продолжая метелить наёмника. Во все стороны летели зелёные сопли, но противник попался крепкий: иногда он даже отвечал ударом на удар. — Жерминаль из Зерта никогда не работают в одиночку. Клык даю: их здесь не меньше десятка.

— О-ёй, — сказал Шпуля. — Через пару минут здесь будет полиция.

В суматохе я как-то упустил из виду, что вокруг полно народу. Со всех сторон доносились возмущенные крики: драка в общественном месте! Люди почему-то такого не любят.

Конечно, кто-то уже вызвал полицию.

— Руперт, надо уходить.

А вот и сирены...

— Хренушки. Стрижка только начата!

— Руперт, у полиции будет оружие, — привёл я последний аргумент. — Здесь-то порох прекрасно взрывается!

Дракон остановился, одной рукой сжимая шею наёмника, и занося для удара кулак.

— Ну, положим, боевыми они стрелять не станут, — рассудительно заметил хипстер.

— Ха! — дракон счастливо оскалился.

— Спасибо, ты мне очень помог, — поморщился я, глядя на Хипстера.

— А может, и будут, — как ни в чём ни бывало, продолжил Шпуля. — Я слышал, на вооружение нашей доблестной полиции поступили какие-то мощные пушки с разрывными пулями, — он перевёл взгляд на дракона. — Уважаемый, вам известно, что такое разрывная пуля?

— Ладно, — всем видом выражая недовольство, Руперт оглушил наёмника и пристроил того подмышкой. Свободной рукой он прихватил чемодан с золотом. — Пошли отсюда.

— А наёмник тебе зачем? — спросил я. — Перекусить на досуге?

Дракон презрительно фыркнул.

— Ты когда-нибудь пробовал жерминаль? Жаббервоги — и те вкуснее...

— Просто вы не умеете их готовить, — вставил бородатую, как старик Хоттабыч шутку, Шпуля.

Но дракон внезапно посмотрел на хипстера с уважением.

— Вообще-то я хотел его допросить, — буркнул он.

И тут на нас налетело ещё несколько жерминаль — судя по шишковатым головам и целеустремлённым, как у муравьёв, движениям.

Одного дракон успокоил, огрев по башке чемоданом, в двух других швырнул оглушенного наёмника.

Ещё двое столкнулись сами: с упорством запрограммированных роботов, они пытались добраться до меня. Идея организованного нападения была им чужда.

А после этого мы побежали: Шпуля впереди, мы с Рупертом — за ним.

Вслед летели крики прохожих, сирены полицейских и злобное рычание оставшихся на ногах жерминаль.

Краем глаза я даже заметил несколько тёмных фигур в развевающихся плащах — они становились всё ближе.

— Жерминаль из Зерта никогда не бросают преследование, — удовлетворённо пояснил на бегу Руперт. — Пока в строю хотя бы один, он будет продолжать погоню. Эх, где мои драконьи способности!..

— Если за нами будет оставаться путь, выложенный обугленными головёшками, — пропыхтел я в ответ. — Нам будет не так-то легко спрятаться.

Пробежав мимо гордо высящихся башен МГУ, мы свернули в парк. Шпуля прокладывал путь с большим знанием дела — словно заранее знал маршрут. Я доверился его инстинктам: звуки сирен становились всё тише.

Наверное, полицейские отстали, чтобы переловить отставших от нас жерминаль, — подумал я. — То-то они удивятся их экстравагантной внешности. А потом кому-то хватит ума проболтаться о необычных нарушителях домашним...

Вот так и появляются в прессе нездоровые сенсации.

В боку закололо — давно я так много не бегал. Поймите меня правильно: прыгать по крышам — это совсем другой коленкор.

Всегда есть пауза, возможность передышки — пока оцениваешь расстояние, сложность маршрута и нафига ты вообще сюда забрался.

Но работать ногами, словно это поршни в древнем паровом котле — к такому я не привык.

Сердце колотилось где-то в горле, глаза щипало от пота. Но останавливаться было нельзя: парочка жерминаль всё ещё гналась следом — я слышал их задушенное, злобное рычание прямо за спиной.

— Бегите дальше, — Руперт, казалось, даже не запыхался. — А я тут покувыркаюсь...

— Нет! — выдохнул я. — Нам нельзя разделяться.

Ни телефона, которым дракон всё равно не умеет пользоваться. Ни элементарных навыков общения... Страшно подумать, со сколькими ни в чём неповинными бандитами он может случиться.

— Канатка, — выдохнул Шпуля, когда мы обогнули здания универа. — Если успеем вскочить в вагон...

— Наддай! — закричал я, обретая второе дыхание.

Впереди показалась станция канатной дороги.

Небольшая кучка туристов — человек пять — ожидала посадки. Овальный вагончик как раз приближался. Вот он притормозил, стеклянные дверцы разошлись в стороны...

— Па-а-аберегись! — закричал я что есть сил, и прыгнул в вагончик.

Тот сотрясся от моего прыжка, туристы возмущенно заголосили.

Шпуля вскочил в вагон вслед за мной, за ним — Руперт. Прямо ему на пятки наступал жерминаль, но мы со Шпулей одновременно навалились на створки дверей и захлопнули их перед самым его носом.

Вагончик двинулся с места.

— Следующий будет через пять минут, — сообщил Шпуля так, словно сообщал, сколько нам осталось жить.

— Перед смертью не надышишься, — я рухнул на пластиковую лавочку, хватая ртом воздух.

— Кто они такие, эти жерминаль из Зерта? — спросил Шпуля, усаживаясь рядом со мной.

Руперт устроился напротив. Было видно, что в тесной, повисшей над пропастью кабинке, он чувствует себя неуютно.

— Легавые, — пояснил дракон неохотно. — Мелкая сошка, как я уже говорил. Их набирают, как пушечное мясо, в измерении Зерт. Ценны лишь тем, что почуяв добычу, не отстают, пока не сдохнут.

— В этом мы уже убедились, — пробормотал хипстер.

В чистом воздухе отчётливо виднелся следующий за нами вагончик. Нисколько не сомневаюсь, что жерминаль набились в него, как селёдки в консервную банку.

— Интересно, получится его уронить?.. — задумчиво глядя на вагончик, изрёк Руперт.

— Даже не думай, — строго сказал я. — Почему ты всё время хочешь устлать мой путь по Москве дымящимися трупами?

— Просто предложил, — фыркнул дракон и отвернулся.

А я подумал: зачем он увязался за мной на Землю НА САМОМ ДЕЛЕ?..

Но обмозговать всё как следует не удалось. Снова зазвонил телефон.

Я так и подскочил.

Слава Богу, звонок раздавался не из моего кармана, а из пальто Шпули.

Хипстер невозмутимо достал трубку, активировал и сказал:

— Слушаю, Порфирий Игнатьич.

Я подскочил ещё раз. А потом беззвучно заорал, замахал руками и вырвал телефон из рук Шпули.

— Лука! — закричал я. — Лука Брази! Ты жив? С тобой всё в порядке?

— Ну, раз я звоню, значит, всё путём, босс.

Услышав его голос — спокойный, со знакомой приятной хрипотцой, я почувствовал, как где-то в груди расслабилась невидимая, но туго сжатая пружина.

Лоб вспотел, ногам сделалось тепло...

— Ужасно рад тебя слышать, — сказал я. — А мы тут, в вагончике...

Внезапно я осознал, что приехав спасать консильери, сам врюхался в жуткие неприятности. И что характерно: теперь спасать надо уже меня...

— Я был бы очень благодарен, босс, если бы ты передал трубку моему парнишке, — ласково, как маленькому, посоветовал Лука Брази. — И кстати: я тоже рад тебя слышать, малыш.

Отдав трубку Шпуле, я откинулся на округлую стенку вагончика и закрыл глаза.

Лука Брази жив и в безопасности, это главное. С самого момента бегства из "Метрополя" я только о нём и думал, но лишь сейчас понял, какое испытывал напряжение.

И главное, этот паршивец Шпуля ни одним словом не обмолвился о том, что знает, где мой консильери!

Сказал только, что тот исчез из гостиницы и не попал в лапы ФСБ...

Но потом события понеслись вскачь и я не успел выспросить подробности. Так что ладно. Сам виноват.

Главное то, что Лука Брази жив и на свободе. А значит, что у нас не всё так плохо!

А впрочем... Что он может сделать один, в практически незнакомом для себя мире?..

Я вспомнил, какая паника плескалась в глазах консильери, когда тот увидел телефон и флэшку.

Но ничего. Вот избавимся от жерминаль, встретимся с Лукой Брази, и — айда домой. В Сан-Инферно...

На миг стало грустно. Колька загорает в "Чистилище", квартира моя сгорела, а значит, в Москве меня действительно больше ничего не держит.

Шпуля выключил смартфон и повернулся к нам с Рупертом.

— Выходим в Лужниках, — спокойно сказал он. — Это через одну станцию, у нас будет фора от пяти до десяти минут.

— К Люциферу фору, — проворчал Руперт. — Дождёмся жерминаль прямо на станции, и...

— В Лужниках нас будут ждать люди господина Бессмертного, — повышая голос, продолжил Шпуля. — Они сами займутся вашими... преследователями. Порфирий Игнатьич приказали не вмешиваться.

Руперт недовольно отвернулся.

— Как ты его нашел? — спросил я. — Ты сказал, что он исчез из гостиницы, и...

— Господин Бессмертный сам меня нашел, — сказал хипстер. — Через инстаграм.

Я моргнул. Нич-чего не понимаю!

— Работодатели поддерживали со мной связь через инстаграм, — терпеливо пояснил Шпуля. — Давали задания, переводили деньги... Порфирий Игнатьич сам написал мне. Сказал, что вы обязательно появитесь и приказал ждать. Вот я и ждал.

Я улыбнулся. Ай да Лука Брази. Ай да сукин сын... Прикидывался эдаким простофилей из прошлого века. Никаких флэшек, никаких телефонов...

Стало стыдно.

А ведь он это сделал ради меня...

Заметил, что я совсем сник от того, что не участвую в событиях, и решил дать порулить.

— Станция близко, — объявил Шпуля и поднялся. — Выходим, следуем через турникет. Там охрана, так что не торопимся, не привлекаем внимания, — он бросил предостерегающий взгляд на Руперта. — Выбираемся на улицу и садимся в чёрный лимузин.

— Но как же жерминаль? — спросил я. — Им пофиг охрана, они не захотят нас упустить...

— Я с ними разберусь, — встрял дракон.

— Выходим все вместе, — медленно, с нажимом повторил Шпуля. — И садимся в машину. О жерминаль позаботятся.

— Ты уверен? — вагончик въехал в бетонную пасть терминала.

— Порфирий Игнатьич уверен, этого достаточно, — сказал Шпуля и первым шагнул в раздвижные двери.

Дальше было неинтересно.

Мы прошли через турникет, вышли на улицу и сели в лимузин — всё, как и говорил Шпуля.

Ехали довольно долго, куда-то в центр. Окна были затемнены, и маршрут я угадывал смутно.

Руперт, зажатый со своим чемоданчиком между мной и Шпулей, сидел спокойно, только головой вертел, посверкивая единственным глазом: ему всё ещё хотелось подраться.

А я вспомнил вот о чём...

— Ты сказал, что тоже патриот Сан-Инферно, — обратился я к дракону. Тот милостиво кивнул. — Тогда каким ветром тебя занесло в заговор ангела и демона?

Руперт вновь неприятно причмокнул, а потом усмехнулся.

— А сам-то, не догадываешься?..

Я догадывался. Помните, я упоминал, что в голове что-то щелкнуло?

А потом нас отвлекли...

— Ты влез в их заговор СПЕЦИАЛЬНО, — сказал я. — Стал как бы двойным агентом.

— Таможенник всегда остаётся таможенником, — ехидно проскрипел дракон. — Никакого двойного дна, я всегда на одной и той же стороне.

— На стороне Сан-Инферно, — осторожно уточнил я.

— Именно. Служить и защищать. Девиз нашей Гильдии, как ты можешь догадаться.

— Ух ты, — я вдруг посмотрел на дракона как-то по-новому. — Не считая пафоса, получается, таможня Сан-Инферно — это что-то вроде службы безопасности измерения, так?

— Пафос нельзя не считать, — важно промолвил Руперт. — На нём держится половина имиджа, — и он постучал себя по носу.

— Но ангел обмолвился, что заговор существует несколько сот лет. А как давно ты... — я пошевелил пальцами.

— К ним присоединился? Довольно давно. Фактически, как только они решили копать под дядю.

— Но ты же — дракон. Как они тебе поверили?

Руперт вздохнул.

А затем принял высокомерный вид и противным гнусавым голосом заявил:

— Понаехали тут всякие! Вздохнуть нормальному дракону не дают. Скоро гноллы создадут Гильдию, и тогда мы никогда не избавимся от мусора...

Я моргнул.

— То есть, всё это время, все эти годы... Ты притворялся?

— Руперт-зануда, Руперт — глупый засранец, только и умеет, что метаться вокруг Травяного моря, как курица с отрубленной головой... — он умело изобразил интонации Кассандры.

Я немного помолчал. А потом спросил:

— Тяжело наверное?

Дракон фыркнул.

— Приехали, — неожиданно объявил водитель.

Я выглянул в окно и улыбнулся.

Ого. А у господина Бессмертного есть вкус!

Цветной бульвар.

Я уже взялся за ручку на дверце машины, но Шпуля меня остановил.

— Подождите, — сказал он, положив ладонь мне на рукав. — Что-то не так.

Глава 4

Мы остановились напротив громады цирка, сквозь голые ветки деревьев просматривался фонтан клоунов.

Кроме клоунов на бульваре никого не было.

Странно.

Народные гуляния на Цветном не прекращаются никогда: дети, пенсионеры, голуби...

Но сейчас площадь была пуста. Словно её начисто вымели — даже птицы куда-то подевались.

Руперт вертел головой, пытаясь разглядеть улицу сквозь низкие окна лимузина.

— Я ничего не вижу! — возмутился дракон. — Выпустите меня из этой коробки, и через минуту всё будет так, как надо.

— Почему ты решил, что не всё в порядке? — тревога за консильери вспыхнула с новой силой.

— У нас система знаков, — быстро говорил Шпуля.

— Типа, горшок с геранью на окне не справа, а слева?

— Что-то вроде того, — Шпуля с испугом посмотрел на водителя.

Тот как раз достал из-под пассажирского сиденья пистолет, и неторопливо наверчивал глушитель.

Я хотел возмутиться.

В конце-то концов! Развели шпионские игры, не хватало еще пристрелить кого-нибудь случайно.

В этот момент произошло сразу несколько событий.

Дверца со стороны переднего пассажирского сиденья открылась и в салон полезла татуированная морда жерминаль.

Водитель развернулся назад и выстрелил в Руперта.

Окно с его стороны взорвалось осколками, внутрь просунулась рука и схватив водителя за шею, вырвала из лимузина.

На его место рухнул кто-то широкий, мощный, в старомодной шляпе. Он врезал кулаком по татуированной морде, и та убралась.

Двигатель завёлся и лимузин рванул с места.

Я за это время успел разве что вдохнуть и выдохнуть.

Смутно я понимал, что мощная фигура за рулём — это Лука Брази, я просто никого больше не знаю с настолько широкими плечами; но всё внимание сосредоточилось на драконе.

Перед глазами так и стояло узкое отверстие в глушителе, из которого вылетела раскалённая пчела и ужалила Руперта прямо в грудь.

Ну, положим пчелу нарисовало моё воображение...

— Руперт! — заорал я, запоздало пытаясь прикрыть дракона своим телом.

— Не толкайся, — тот сердито пихнул меня в бок. — И так места мало.

— Руперт, но как же...

И наконец-то мозги догнали то, что глаза видели с самого начала: пуля, выпущенная водителем, застряла в чемодане с золотом!

Места для длинноногого и рукастого дракона было маловато даже в салоне лимузина, и он пристроил чемодан себе на колени.

Как щит.

Водитель, вероятно, целился дракону в голову, но в тот самый миг, когда он нажимал на спусковой крючок, Лука Брази схватил злоумышленника за шею. Прицел сместился и пуля ушла в чемоданчик.

Ну просто праздник какой-то.

— Рад тебя видеть, босс, — поздоровался Лука Брази, резко выкручивая руль, чтобы развернуться. — Прости, что не смог принять, как следует.

— Ты имеешь в виду, с цыганами, танцующим медведем и водкой?

Сзади, по багажнику, колотили чьи-то кулаки, а ещё кто-то вцепился в переднее колесо. По-моему, зубами.

— Что-то вроде того, — Лука Брази резко нажал на тормоз. По багажнику, крыше и капоту тяжело прокатилось тело и упало перед нами на дорогу. Консильери его аккуратно переехал и вновь дал газу.

— Я говорил, что они не отстанут, пока шевелится хоть один, — самодовольно напомнил Руперт. — Выпустите меня из этой консервной банки, и они перестанут шевелится.

— Тебя только что чуть не убили, — раздраженно напомнил я. — Кстати, — я повернулся к Шпуле. — Что за дела?

— Парнишка ни при чём, — откликнулся Лука Брази.

Он не переставая жал на газ и ворочал баранку, как бешеный. Лимузин кренился то на один бок, то на другой, но мотор бодро взрёвывал, колёса вертелись и мы на приличной скорости углублялись куда-то в мешанину узких улочек старой Москвы.

— Тогда ТЫ объясни, что происходит, — не отставал я. — Почему водитель, которого ты прислал, хотел нас убить?

Вся эта катавасия мне порядком надоела.

— Это был не мой водитель, — глядя на дорогу, ответил Лука Брази. — Но сейчас это не должно тебя волновать.

— А вот меня волнует!

На заднем сиденье уходящего от погони лимузина, я чувствовал себя примерно так же, как девственница на спине лошади, за спиной похитившего её любовника.

То есть, радостное возбуждение уже схлынуло, а задницу начало припекать довольно серьёзно...

— Надоело быть марионеткой. Так что будь добр, объясни... — я попытался ещё раз наладить контакт.

В этот момент дверь с моей стороны прогнулась внутрь от страшного удара. Лимузин пошел юзом, я повалился на Руперта и больно ударился об угол чемодана ребром.

— Давай чуток попозже, босс, — Лука Брази выровнял машину и наддал скорости. — Обещаю: как только мы окажемся в безопасности, я всё тебе расскажу.

— И где она, эта безопасность?..

— В Сан-Инферно, конечно, — ответил вместо консильери дракон.

— А где гарантия, что эти... кто бы они ни были, не рванут за нами туда?

Руперт и Лука Брази расхохотались.

— А что такого? — лично мне шутка показалась не слишком удачной.

— Та-мо-жня, — по слогам, как слабоумному, проговорил дракон. — Мы для этого и существуем, чтобы в Сан-Инферно не лезла такая пакость.

У меня тут же возник вопрос: а как можно определить, кто пакость, а кто нет? Я так понимаю, в Сан-Инферно довольно большой поток прибывающих, и как отделить зёрна от плевел?.. Если ты не Всевидящий Господь-Бог, конечно...

Развивать тему я не стал.

Это и впрямь может подождать.

— Куда мы едем? — спросил я через пару минут.

Погоня, чем бы она ни была, отстала. Лимузин скользил сквозь поток машин на кольцевой, как лосось против течения.

Ага, я не оговорился: мы неслись по встречке.

Уж не знаю, как Луке Брази удалось сделать так, чтобы в нас никто не врезался, но сирены дорожной полиции раздавались совсем близко.

— Развязку видишь? — консильери оторвал руку от руля и указал на хитросплетение асфальтированных змей, спутанных в тугой клубок.

— Её трудно не заметить, — буркнул я, всё ещё ничего не понимая.

— Между первым и вторым уровнем, на опоре, установлен портал, — пояснил Лука Брази. — Так что, как только мы остановимся, без лишних слов выметайтесь из машины и айда за мной. Придётся спуститься по аварийной лестнице.

Вот это да. Значит, в моём родном измерении полно лазеек! А я даже не знал...

Ты многого не знаешь, Макс, — напомнил саркастичный внутренний голос. — Дураком родился, дураком и останешься...

Лимузин съехал на обочину и затормозил.

— Ходу, — Лука Брази уже выпрыгнул из машины и тяжело затрусил к одной из железобетонных колонн, поддерживающих основание эстакады. Руперт без лишних слов припустил за ним.

Шпуля молча выбрался со своей стороны и... пересел на водительское место.

— Чувак! — я уже разбежался, но увидев, что хипстер с нами идти не собирается, встал, как вкопанный. — Тебя сцапают, — напомнил я. — Не жерминаль, так менты. Нафига тебе лишняя головная боль?

— Именно за неё мне и платят, — Шпуля подмигнул и завёл двигатель. — Приятно, что вы обо мне беспокоитесь, принц. Я этого не забуду.

И он ввинтился в поток машин. Следом за ним пролетело несколько патрульных — как ангелы мщения с красно-синими нимбами.

Меня они не заметили.

Вздохнув, я поспешил нагнать Луку Брази и Руперта.

Что-то не задалась поездочка в родное измерение...

А ведь я хотел расслабиться. Прогуляться по Арбату, посидеть в кофейне, послушать уличных музыкантов...

Не то, чтобы я так уж любил подобные развлечения. Просто читал, что те, кто давно не был на родине, именно так и поступают.

По твоим часам всего-то прошло недели три, — не унимался противный, лезущий не в своё дело, внутренний голос. — Шпион хренов.

И вот что бесило больше всего: это ведь Москва! Город, в котором я вырос. Будь это любое другое измерение, я бы не парился. От чужедальних краёв именно этого и ждёшь — погонь, непристойных предложений и того, что тебя ограбят в первой же подворотне.

Но в родном городе должно быть СПОКОЙНО. Он — тихая гавань посреди бурных вод.

Только вот кто-то спустил в унитаз головастиков, и теперь город по самую задницу в аллигаторах.

В несколько шагов я преодолел расстояние до опоры и перелез через ограждение.

Лука Брази, спускаясь по аварийной лесенке, вдруг исчез. Прямо у меня на глазах! Его круглая шляпа словно провалилась в невидимый колодец.

Руперт энергично спускался следом.

Миг — и дракон исчез, словно его стёрли.

Ладно. Теперь моя очередь.

Бросив последний взгляд на серенькое московское небо, на равнодушное и покорное автомобильное стадо, я поставил ногу на ржавую ступеньку и начал спуск.

Руки моментально замёрзли, ладони покрылись рыжим налётом, ноги то и дело соскальзывали с узких ступенек...

Сейчас всё закончится, — с облегчением подумал я. — Ну её нафиг, эту Москву.

Ничего не произошло.

Спустившись на землю под первым уровнем эстакады я растерянно огляделся.

Судя по всему, тихое, защищенное от дождя и ветра местечко облюбовали бомжи: под опорой лежало несколько завёрнутых в пузырчатку полосатых матрасов, вытоптанный газон усыпан пустыми бутылками, одноразовыми шприцами и окурками.

Запах стоял плотный, осязаемый — словно его долго сушили на солнце а потом смели веником сюда, подальше от людских взглядов. С глаз долой — из сердца вон.

Пожав плечами, я принялся карабкаться обратно.

Сбой в системе, глюк оборудования... Признаться, я до сих пор не в курсе, как работают порталы, явно что-то связанное с магией.

И вот так, сходу, мог лишь глубокомысленно нахмуриться и умно сказать: что-то пошло не так.

Ладно, я парень не гордый. Попробую ещё раз.

Карабкаться вверх было гораздо сложнее: моросил дождь, и лестница была покрыта каким-то вязким налётом, похожим на рыбью слизь.

Одна ступенька подломилась, и если бы не привычка использовать не меньше трёх точек опоры, я сверзился бы спиной на вонючие матрасы метров с десяти.

Оказавшись на втором уровне автомагистрали, я удивился, как за время моего краткого отсутствия изменилось небо.

Теперь оно уже не напоминало серенькую, продранную в нескольких местах холстину.

Больше походило на трёхдневный синяк.

Багрово-фиолетовое в центре, к краям тучи расплывались желтушно-гнойными потёками, у самого горизонта с удивительной точностью воспроизводя цвет радужки сдохшего неделю назад тушканчика.

Снег скоро пойдёт, — подумал я, и вновь полезвниз, подальше от этой промозглой сырости, поближе к жаркому багровому небу и двум раскалённым солнцам в нём...

Вы будете смеяться, но я опять промахнулся.

Матрасы, шприцы и бутылки — вот и всё, что мне досталось.

И знаете что? Если бы на земле, среди прочего мусора, отыскался бычок пожирнее, я бы не задумываясь поднял его и закурил.

Потому что происходящее мне как-то вдруг, совершенно неожиданно, разонравилось.

Я всё ещё предвкушал, как появлюсь в Сан-Инферно, и порадую друзей красочным рассказом о том, как промахнулся мимо портала, как Кассандра будет закатывать глаза, а Лолита покровительственно похлопает меня по плечу... И кстати: первым делом надо бы отыскать Зебрину и помириться.

Глубоко вдохнув запах дыма, я вновь поставил ногу на нижнюю ступеньку.

Дым?..

В центре импровизированного кемпинга, из нескольких камней и железной решетки, был сооружен очаг.

В прошлый мой спуск он оставался холоден и пуст, как потухший зрачок Люцифера.

Но сейчас из-под решетки поднималась тонкая струйка дыма.

Я моргнул.

А, ерунда.

Я что-то перепутал, или просто не заметил.

Голова была занята другим, вот и всё.

Я вновь полез наверх.

Интересно, сколько попыток мне понадобится?..

После четвёртой, выбравшись под распухшее, как созревший фурункул, небо, я вдруг, совершенно отчётливо понял, что ничего не выйдет.

Портал закрылся. Схлопнулся. Зарос.

Но я всё равно полез вниз.

Вам приходилось испытывать это чувство?.. Когда уже ТОЧНО знаешь, что ничего не получится, но внутренняя гордость, или ослиное упрямство, заставляют продолжать попытки и не дают опустить руки.

Которые уже изрядно дрожали.

Да и ноги были уже не те...

У меня болели мышцы, о существовании некоторых я даже не подозревал.

И всё равно продолжал ползать по опоре вверх-вниз, как муравей, который решил перетаскать в родной муравейник килограмм сахару. Крупинку за крупинкой.

В какие-то из разов все матрасы внизу были развёрнуты. В какие-то — на решетке булькала древняя консервная банка с густым и тёмным, как грязь, варевом.

В какие-то — вокруг жаровни, на корточках, сидели потрёпанные личности в капюшонах.

На меня они не обращали никакого внимания.

После десятой или двенадцатой попытки я сдался.

Возможно, мне следовало остаться там, у опоры — в надежде, что Лука Брази, обнаружив пропажу, примется меня искать.

Но мне уже было всё равно. Данный кусок асфальтированной трассы, вместе с ограждением и опорой, так мне надоел, что я готов был на что угодно, только бы их не видеть.

Выбравшись на эстакаду, я как мог отряхнулся, вытер руки пучком жухлой травы странного, серебристо-сиреневого цвета, и пошел вдоль асфальтированной полосы, по которой с визгом проносились странные колёсные экипажи, из труб которых шел густой чадный дым.

У некоторых экипажей трубы располагались на крыше, у других — по бокам от вытянутых, напоминающих катафалки, кузовов...

ЧТО?..

Я пригляделся к одному из экипажей повнимательнее.

В общем и целом он походил на уменьшенный плод кровосмесительного союза паровоза и экскаватора.

Вероятно, бесконечное лазание по опоре вредно для здоровья. Особенно, для мыслительных функций, которых у меня, похоже, не осталось вовсе.

Это не Москва! Как я мог этого не заметить?..

Но в то же время, какая-то часть меня этому совершенно не удивилась.

Махнув рукой, я пошел дальше.

Впрочем, один плюс всё-таки есть: жерминаль от меня всё-таки отстали.

И тут я почувствовал сильный толчок в спину. Чуть не пропахав носом слякотную грязь под ногами, я схватился за ограждение и инстинктивно перемахнул через него на другую сторону.

Я не смотрел, куда прыгал, ноги сами собой оттолкнулись, и... Повисли в пустоте. Там, за ограждением, ничего не было — от слова "совсем".

Судорожно вцепившись в скользкую металлическую трубу, я перебирал ногами, тщетно пытаясь нащупать хоть какую-то опору.

Самое интересное: тот, кто меня толкнул, повис рядом со мной, плечом к плечу.

На меня уставились безумные глаза с расширенными зрачками, и я узнал преследователя.

Тот же лысый череп, только выступы на нём теперь светились, как гнилушки, а татуировки всё время двигались. Больше всего они напоминали противных чёрных сороконожек.

Зато лицо жерминаль было похоже на плохо написанную акварель. Такую, где краски ещё не успели высохнуть, и медленно перетекали одна в другую.

Оскалившись, наёмник щелкнул челюстями. Как собака, выкусывающая особо шуструю блоху.

Не став ждать, что будет дальше, я пнул его по лодыжке, а потом напрягся и перебросил себя обратно за ограждение.

И побежал.

Даже Руперту не всегда удавалось с ними справиться, чего уж говорить о скромном ботанике, владельце клуба и казино...

Стоп. Попав в другой мир, я снова стал новичком. Бродягой без роду и племени.

Никакого казино, никакого клуба.

Никаких груд золота в подвалах...

Тропинка вдоль ограждения была совсем узкой, справа от меня проносились чадящие экипажи, а слева простиралась скрытая туманом пропасть. В ней темнели опоры развязки, а под полотном, в сером пустом пространстве, парили какие-то крылатые твари...

Оглянуться я не рискнул ни разу. Слишком много раз видел это в кино: вот герой бежит, энергично отрываясь от противников, набирает скорость, а потом, словно его кто-то колет пониже спины острой палочкой, вдруг оборачивается, и...

Словом, я просто бежал.

Отличное ощущение.

Я что хочу сказать: когда уходишь от погони, ни о чём другом не думаешь. Нет никакого прошлого, нет будущего — есть лишь точка в пространстве, которая должна как можно быстрее отдалиться от других, менее приятных точек.

Ты не думаешь о том, как тебя угораздило в это вляпаться, так же как и о том, что ждёт впереди. Может, это будет гильотина, а может, бассейн, набитый девушками в бикини и шампанским.

И в этот миг я успокоился.

На меня снизошла прохладная и мягкая благодать — словно кусок ваты накрыл мою голову, даря безмятежность.

Грудь задышала глубоко и ровно, руки и ноги задвигались в едином ритме. Я приготовился вскочить на ограждение, чтобы дотянуться до балки, по которой можно взобраться на другой уровень...

Как я уже говорил, бег — это не моё.

Вот я и планировал уйти в другую плоскость, взобраться на поперечные опоры и продолжить путешествие НАД эстакадой. Там, среди опор и балок, я буду чувствовать себя, как дома, а жерминаль, если они не прошли ту же школу паркура, что и я, придётся попотеть...

Я уже мысленно наметил маршрут, и рассчитывал первый прыжок, когда рядом, душераздирающе завизжав тормозными колодками, остановился экипаж.

Эдакая помесь Бэт-мобиля со скоростным болидом.

Времени на подробное изучение дизайна у меня не было, по двум причинам.

Первая: за мной всё ещё гнались.

Вторая: за рулём колымаги сидела жгучая брюнетка. Поэтому всё внимание я сосредоточил на ней.

Вот то, что мне удалось разглядеть за доли секунды: бесконечно длинные ноги. Узкая точёная талия. Отличной формы грудь.

Лицо... Любой журнал, начиная от Космополитан и заканчивая Плейбоем, увидев её, стал бы УМОЛЯТЬ о привилегии поместить это лицо на обложку.

Повторю: на осмотр у меня была буквально доля секунды. Но мастерство не пропьёшь, так что главное я ухватил: девушка была умопомрачительно красива.

— Садись, — приказала она, поведя глазами на пассажирское сиденье.

Глава 5

Выбор между убийцами и красоткой?

Я вас умоляю. Это даже не смешно.

Машина рванула с места.

Двигатель издавал такой рёв, что о принципе внутреннего сгорания и речи не шло.

Сгорание было исключительно ВНЕШНИМ.

По мере разгона дым из труб по бокам валил всё сильнее. Колёса раскалились, с них сначала посыпались искры, а потом появились языки пламени.

Адская колесница.

И это вовсе не фигура речи, капиш?

Я боялся, что сиденье подо мной тоже раскалиться докрасна, но оно сделалось всего лишь тёплым, что после прогулки под дождём было даже приятно.

Поток экипажей был довольно плотным, над эстакадой стоял тяжелый, как могильная плита, слой чёрного дыма.

Пахло сажей и горящими покрышками.

Девица смотрела на дорогу, но почувствовав мой взгляд, слегка повернула голову и подмигнула.

На бледную щеку упала тень от густых ресниц, а над ярко накрашенными губами, прямо в уголке, я заметил симпатичную родинку.

Бросив взгляд назад, я не увидел ничего, кроме искр и густых клубов дыма.

Или мои преследователи отстали, или задохнулись: чтобы дышать этой окрошкой из смога, пыли и хлопьев хорошо прожаренной сажи, нужно быть жителем дымных болот Бетельгейзе, обитателем кратера вулкана, или жителем крупного мегаполиса — как я, например.

Знакомиться с девушкой было невозможно из-за рёва двигателя, и я принялся изучать пейзаж.

С высоты второго уровня эстакады открывался отличный вид — если можно так сказать о городе, который пережил две-три ядерные войны, а потом долго тонул под дождём из пепла.

Небо было низкое и синюшное.

Тучи цеплялись за похожие на гробы небоскрёбы, а из прорех сыпался то ли пепел, то ли тлеющие листья.

Судя по тому, что под тучами кружило и дралось великое множество кожистых крылатых тварей, это вполне могли быть и перья.

Дома в городе были словно закопчённые — и это неудивительно, судя по тому, что они используют вместо топлива в своих горящих шайтан-повозках.

Никакой зелени, никаких парков — если не считать чёрных пятен в некоторых местах.

Прямо Ад какой-то, если вы понимаете, что я хочу сказать.

Вдалеке виднелся особенно острый шпиль, вокруг которого кружилось особенно много крылатых тварей, которых птицами нельзя было назвать ни при каких условиях.

Вот что бывает с непослушными городами, которые не хотят мыть руки и чистить зубы перед сном, — пробормотал я себе под нос.

Прямо над нашими головами плыл громадный, как беременный кит, цеппелин.

Брюнетка резко выкрутила руль и мы съехали сначала — на боковое ответвление эстакады, а затем и на обычную трассу.

Стало немного тише.

— Ты что-то говорил? — спросила она, не отрывая взгляда прекрасных глаз от дороги.

— Да вроде нет, — отвернувшись от окна, я принялся разглядывать девушку. Теперь уже не торопясь. Со вкусом и затаённым удовольствием.

Чёрные кудри блестящими кольцами ложились на обнаженные плечи, её кожа по контрасту с ними была настолько белой, что светилась.

Одета девушка была странно.

Точнее, раздета: кроме нижнего белья, чулок и подвязок на ней были лишь красные туфли на высоченной шпильке.

Встретить голую красотку в крутой тачке — мечта любого здравомыслящего подростка, пусть даже ему слегка за двадцать, правильно я говорю?

Причём девушка вела себя так, словно кружевные чёрные трусики и лифчик — последний писк офисной моды.

Я что хочу сказать: по ощущениям, для неё это был самый обычный наряд. Даже не праздничный.

Натурально, я старался не пялится.

Но это было просто невозможно! Сами подумайте... У меня даже глаза заболели — так я устал напрягать мышцы, чтобы отвести взгляд от соблазнительной формы грудей, плоского живота и длинных ног в кружевных чулочках.

В конце концов, потерпев очередное поражение в битве с собственными инстинктами, я решил начать светскую беседу.

— Спасибо, что спасла, — сказал я и тут же закашлялся: дым непривычно резал горло.

Брюнетка протянула руку и похлопала меня по колену.

— Не за что, — сказала она так, словно каждый день спасает незнакомых парней.

— Кстати: зачем ты это сделала?

Не отрывая рук от руля, она легко пожала плечами — отчего грудь под кружевным лифчиком красиво колыхнулась.

— У тебя отличная задница.

— Угм?..

Такого ответа я ожидал меньше всего...

— Я ехала по дороге, увидела, как ты бежишь, подумала: отличная задница у парня. И остановилась. По-моему, всё просто.

— Да, действительно просто.

Я насупился.

Меня сочли симпатичным, и поэтому спасли от преследователей.

Нет, не так. Мою ЗАДНИЦУ сочли симпатичной, и поэтому спасли.

— И... Что дальше? — осторожно спросил я.

— Доедем до ближайшего отеля и займёмся безудержным сексом, — равнодушно, словно сообщает, какое сегодня число, откликнулась брюнетка.

Я моргнул.

А вы о таком когда-нибудь мечтали? Я имею в виду, о том, чтобы прекрасная незнакомка предложила...

Так вот что я вам скажу: наяву это звучит вовсе не так круто, как в мечтах.

С таким лицом она могла бы заваривать чай на кухне. Или выбивать ковры.

— Извини, — я постарался, чтобы голос звучал как можно более оскорблённо. — Я не имею привычки спать с незнакомками.

— Меня зовут Лилит.

Оторвав одну руку от руля, она протянула её мне.

— Макс.

Про Безумного я даже добавлять не стал: по-моему, это было очевидно по моему виду.

А кожа у неё была прохладной, и словно бархатной.

— Вот и познакомились. Теперь всё в порядке?

Я хотел возмутиться, но вдруг подумал: а какого дьявола? Я в незнакомом мире, набегался, устал, как собака, замёрз...

Это не считая того, что по моему следу всё ещё идут жерминаль. И если верить Руперту, рано или поздно они меня достанут.

Лилит — единственное существо, которое проявило ко мне если не милосердие, то хотя бы интерес. Так чего я выпендриваюсь?..

— Да, вполне, — ответил я девушке и широко улыбнулся. — Безудержный секс — это как раз то, что нужно.

По-моему, своим ответом я заслужил толику её одобрения.

Резко свернув на узкую дорогу, Лилит запарковала своего Буцефала на обочине, отстегнула ремень безопасности и одним плавным движением вскочила на меня верхом.

— Не хочу ждать до отеля, — пробормотала она и впилась в мои губы.

Не знаю, что повлияло.

Стресс, перманентная погоня, а может, необыкновенный напор, с которым на меня набросилась девушка, но секс в горящем автомобиле стал одним из самых ярких переживаний в моей бурной и насыщенной жизни.

Сыграло свою роль и то, что всё случилось неожиданно.

Меня словно погрузили в шелковые ножны, в пучину воздушных взбитых сливок, в чашу, полную мороженного и пьяной вишни...

Язык Лилит скользил по моей коже, слизывая капельки пота, её тело послушно изгибалось под моими руками, длинные ноги обнимали мою талию...

Не знаю, сколько прошло времени.

Я забыл обо всём. О Сан-Инферно, о жерминаль, рыщущих где-то там, по другую сторону горящего автомобиля... Почему он продолжал пылать, даже стоя на месте, и почему я не чувствовал жара, я тоже не думал.

Какой смысл?.. В своё время всё объяснится.

Но всё хорошее когда-нибудь кончается.

Лилит, поцеловав меня в последний раз, перебралась на своё сиденье, нашарила трусики и изогнувшись, надела их одним плавным движением. Затем застегнула лифчик, и вновь завела двигатель.

— Теперь можно потерпеть и до отеля, — сказала она, выворачивая обратно на дорогу.

Я промолчал.

Честно говоря, мне было всё равно: накатила апатия, тёплая ленивая немота.

Словно в поцелуях Лилит содержался наркотик или транквилизатор.

Через пару минут после того, как экипаж набрал скорость, я уснул.

Проснулся, когда Буцефал остановился возле высокого здания, больше похожего на крепость. Во всяком случае, его окружала каменная зубчатая стена, а через ров, полный мутной серой воды, был перекинут железный и ржавый мост.

Изящно выбравшись из экипажа, девушка зацокала каблучками к мощным клёпанным воротам, в которых виднелось крошечное окошко.

Не желая оставаться в одиночестве, я пошел следом, на ходу с удивлением озираясь.

Вряд ли я спал слишком долго: цвет неба не изменился, оставаясь таким же красочным, как мешки под глазами алкоголика. Под дряблыми брюхами туч продолжали кружить твари. Длинными головами и коготками на кончиках крыльев они напоминали птеродактилей.

Двигаясь за Лилит по гулко грохочущему мосту, я удивлялся тому, что видел.

Словно здесь перемешалось несколько эпох: средневековая крепость, стимпанковские автомобили, современные небоскрёбы...

Когда мы подошли к воротам, в окошко вылез ржавый стеклянный глаз на телескопической трубке, оглядел нас со всех сторон и втянулся назад.

— Куда мы приехали? — шепотом спросил я.

— В отель, конечно, — ответила Лилит. — Самый лучший по эту сторону реки, между прочим.

Девушка посмотрела куда-то вверх, и проследив за её взглядом, я увидел массивную вывеску. Сделана она была из цельного, распиленного вдоль ствола дерева, и выжженные в древесине буквы гласили: "Отрубленная голова".

— Отличное название для отеля, — сказал я. — Вызывает доверие.

— Пять звёзд Люцифера, между прочим, — обиженно ответила Лилит, и тут громадная створка двери со скрипом отошла в сторону...

Я осторожно заглянул внутрь.

Бассейн. Вокруг, под лампами дневного света, пальмы в кадках, шезлонги, белое пружинящее покрытие на полу и общее ощущение, как на дорогом европейском курорте.

Если бы не бронированный потолок, хотя и высокий, но оставляющий впечатление, что он не поморщившись выдержит ядерный удар.

Лилит уверенно цокала вдоль бассейна, в руке у неё покачивалась маленькая красная сумочка.

— Прежде, чем мы вновь займёмся безудержным сексом, хочу спросить, — я с трудом приноровился к её шагам. — Как называется твоё измерение? — она бросила на меня косой взгляд и ничего не сказала.

— Извини, если я покажусь тебе сумасшедшим, — продолжил я. — Но я не из этого мира. И хотел бы знать, куда попал. Знаешь, я...

— Я знаю, — спокойно ответила Лилит, и потянула на себя высокую стеклянную дверь.

За ней оказался вполне приличный холл из каррарского мрамора, устеленный бархатными коврами. С ресепшена нам улыбался... обычный парень в недорогом деловом костюме, белоснежной рубашке и в таком тонком галстуке, что он больше напоминал удавку.

Почему я удивился? Очень просто: после брюнетки в неглиже, после странного неба с крылатыми кожистыми тварями, после крепостной стены со рвом и горящего автомобиля, я ожидал чего-то... Ну не знаю, поэкзотичнее, что ли, чем простой клерк в нарукавниках.

Уж извините, если привиредничаю.

— Лилит! — поприветствовал клерк мою знакомую. — Рад тебя видеть. Номер тот же?

— Да, пожалуйста, Парис, — и она положила на стойку тусклую металлическую карточку.

Клерк мельком оглядел меня с ног до головы. В его взгляде так и читалось: "А где ваш багаж?"

И тут мой взгляд случайно наткнулся на зеркало...

Пиджак остался в машине Лилит. Рубашка расстёгнута до пупа, на лице — следы красной помады...

Я расхохотался.

Да, видок тот ещё.

Впрочем, с девушкой в одном нижнем белье мы составляли просто идеальную пару.

Вспоминая те события, я удивлялся: ничто из происходящего не вызывало у меня ни тени удивления. Словно я находился во сне, где даже самые абсурдные ситуации кажутся вполне логичными и обоснованными.

Мной овладело какое-то радостное чувство, которое больше всего подходило под определение "пофигизм".

Наверное, не попав в портал вслед за Лукой Брази и Рупертом, я просто решил: да пошло оно всё.

И расслабился.

Но то, что Лилит накачала меня транквилизаторами, тоже не исключается.

— Так как же называется твоё измерение? — спросил я, когда за нами двоими сомкнулись двери лифта.

Мелодичный звон, приятная музыка — всё было на месте. Закопчённое небо и дым остались где-то там, за высокими каменными стенами...

Кстати сказать: музычка в лифте лишь на первый взгляд казалась приятной. Прислушавшись, я решил, что это нечто среднее между темой Дарта Вейдера из "Звёздных войн" и "Полётом Валькирий", из которых взяли лишь самые пронзительные, визгливые ноты и засэмплировали в очень быстром темпе.

— Лимб, — ответила Лилит. — Моё измерение называется Лимб.

— Интересно, — я улыбнулся, и обнял девушку за талию. Кожа у неё была такой приятной на ощупь, что её всё время хотелось гладить. — Там, откуда я родом, считается, что Лимб — это не отдельное место, а как бы "прослойка" между мирами. Туда попадают все грешные души, которым не нашлось места ни в аду, ни в раю.

Двери лифта с тревожным звоном распахнулись, и Лилит потянула меня в коридор.

— Так и есть, — невозмутимо кивнула она. — Лимб — не самостоятельное измерение. Это щель. В которую попадают все, кому не нашлось места в других мирах.

Надо бы мне повнимательнее прислушаться к её словам. Но близость девушки и ближайшие перспективы вскружили мне голову.

Наклонившись, я провёл губами по её белому плечу...

— Если в этом отеле есть горячая ванна, я буду считать это самым удачным попаданием, — пробормотал я, пока Лилит открывала дверь ключом, который запросто мог послужить орудием убийства.

— Вряд ли ты будешь так думать через пару минут, — сказала девушка и открыв дверь, втолкнула меня в номер.

А потом дверь захлопнулась.

Лилит осталась снаружи.

Это было так неожиданно, что я даже не испугался. Просто удивлённо взялся за ручку, и попытался открыть.

Дверь не поддалась.

Я подёргал сильнее. Затем покрепче ухватился за ручку и затряс со всей силы.

За спиной, в темноте, послышался тихий смешок.

Сразу вспомнились и жерминаль, и другие милые зверушки, что охотились на меня раньше...

Сделав глубокий вдох, я отпустил ручку двери и повернулся лицом к тому, что было во тьме незнакомого гостиничного номера.

И тут вспыхнул свет.

Я зажмурился и выставил вперёд руку.

На сетчатке глаз отпечатался чёткий силуэт мужчины, сидящего в кресле.

Это не жерминаль, — лихорадочно думал я, моргая и стараясь как можно быстрее приучить глаза к солнцу, висевшему под потолком. — И никто из тех, кто преследовал меня раньше.

Наконец солнце превратилось в обычную люстру, и я сделал пару шагов вперёд, разглядывая мужчину.

На нём были угольно-чёрный костюм, такая же рубашка и галстук. Если бы свет был чуть менее ярким, он бы напоминал глыбу мрака.

За одним исключением: волосы мужчины, подстриженные коротким бобриком, были похожи на медную проволоку. Так же, как и короткая борода, брови и волоски на пальцах.

Кроме волосков, пальцы были унизаны таким количеством золотых перстней, что они вполне могли бы служить кастетом.

На шее и запястьях незнакомца тоже посверкивало золото. Даже пуговицы на рубашке были золотыми.

Но самое странное: украшения ничем не напоминали то дешевое рыжевьё, которым так любят украшать себя братки.

Чувствовалось, что каждая цепочка, каждый перстень по-своему уникальны, и номинальная стоимость их гораздо выше, чем цена презренного металла.

Неужели опять родственничек? — было самой очевидной догадкой.

— Вы пришли меня убить или просто познакомиться? — этот вопрос я задал уже вслух.

— А ты не из пугливых, — одобрительно откликнулся мужчина. Голос у него был довольно приятный. С лёгкой хрипотцой и едва заметным мягким акцентом.

— А чего мне боятся? — я пожал плечами. Заметив в углу комнаты комод, уставленный завлекательно поблёскивающими бутылками, я направился к нему. Стараясь, просто на всякий случай, не поворачиваться к незнакомцу спиной. — Вы всё равно сделаете то, что задумали. Ну, по крайней мере, попытаетесь.

Выбрав большой тяжелый стакан, я плеснул в него из хрустальной квадратной бутыли. Предварительно убедившись, что пахнет спиртным, а не парфюмом...

Был у нас с Колькой такой казус, лет в пятнадцать: он спёр у родителей из бара бутылку с квадратной резной пробкой и золотым шнуром на горлышке.

Сказал, что она была самая красивая...

Когда мы, ценой немалых усилий, отвинтили пробку, оказалось, что это какой-то импортный одеколон...

В общем, с тех пор я нюхал всё содержимое красивых бутылок — так, на всякий пожарный.

— И самоуверенный, — словно с чем-то соглашаясь, кивнул мужик.

— Я не самоуверенный, — устроившись напротив незнакомца, на стуле, я сделал хороший глоток из стакана. Коньяк. Не из марочных, но весьма неплохой. Супер. То, что мне сейчас и нужно... — Я просто умный. Ведь в этот Лимб я загремел из-за вас, верно? — второй глоток пошел куда мягче. В голове приятно зашумело. — Лилит — приманка, хотя респект за выбор модели... А вы, я так понимаю — заказчик.

— Лилит спасла тебя от жерминаль, — напомнил незнакомец.

— Которых, с большой долей вероятности, напустили на меня вы, — не остался я в долгу. — Потому что мы с вами, с не меньшей долей вероятности — родственники, — услышав последнюю фразу, незнакомец отсалютовал бокалом.

— Меньшего я от тебя и не ждал, — сказал он. — Узнаю родную кровь.

— И теперь осталось выяснить, — упрямо продолжил я. — Убить вы меня пришли, или подружиться.

— А с чего ты взял, что хоть кто-то хочет с тобой дружить? — глаза у него были необычные. Голубые, с золотыми крапинками...

— С того, что кто-то взял на себя труд спрятать меня в измерении Земля, — сказал я. — Измерении без магии, в котором никто не знает о том, что есть и другие миры... Это позволило мне спокойно вырасти, набраться ума и стать тем, кто я есть.

— Ну и кто же ты?.. — прищурился незнакомец.

В последнее время у меня было много возможностей поразмыслить над этим. Когда убегаешь от погони — ни о чём не думаешь. Кроме того, о чём подумать действительно необходимо...

— Я — Макс. Для друзей — Безумный Макс. Но станем ли мы друзьями — большой вопрос.

Незнакомец стремительно поднялся. Я тоже встал — не люблю, когда нависают.

— В таком случае, представлюсь и я, — мужик улыбнулся, и золотых крапинок в его глазах стало ещё больше. — Зиновий Золотов. Правящий монарх Заковии. Макс, я твой отец.

Глава 6

В животе вдруг громко забурчало.

— Отец? — я постарался усмехнуться как можно высокомернее. — Слишком сильное заявление для того, с кем я познакомился только что.

— Но это так, — казалось, незнакомец слегка растерялся. — Я твой отец, и это неоспоримый факт.

— Да ну? — внезапно я почувствовал желание как следует ему нагрубить. — Дни рождения, когда ты дарил мне просто офигительные подарки. Концерты в музыкалке, на которых ты сидел в первом ряду. Книжки, которые ты читал мне вслух, когда я болел... Ах да. Вспомнил. Тебя там не было.

— Отцовство — это не посещение концертов и подарки, — раздраженно ответил мужик. — Это ещё и ответственность. Всё, что сделано — сделано для твоего же блага, и не тебе судить, насколько правильно я поступал.

— Ну что ж, по-моему мы всё выяснили, — аккуратно поставив стакан на столик, я пошел к окну.

Отодвинул тяжелую портьеру, распахнул окно — в нос сразу ударил запах гари, — и вскочил на подоконник.

— Арриведерчи, — высокомерно бросил я и сделал шаг в пустоту.

Ну, не совсем в пустоту — я Безумный, а не безумец. Несколькими метрами ниже, на стене, я приметил узкий карниз, и планировал приземлиться на него...

Но вместо того, чтобы уйти красиво, с высоко поднятой головой, я мешком брякнулся обратно в комнату, под ноги Золотова.

— Га-а-а... — вот и всё, что я смог сказать.

— Ты должен научиться уважению, сын, — сказал мужик, поправляя манжеты угольно-чёрной рубашки. — Я — король. И никому не позволю разговаривать со мной в таком тоне. То, что я захотел встретиться с тобой и поговорить — огромная честь. Остальным приходится БИТЬСЯ за моё внимание.

— И ты мне говоришь об ответственности? — я уже мог сидеть, прислонившись к стене. Хотя в ногах и руках всё ещё ощущалась некоторая шлангоподобность. — Если уж ты взял на себя неосторожность завести детей, должен уделять им ДОСТАТОЧНО внимания.

— Заводить детей — неотъемлемое право и привилегия монарха, — ещё более высокомерно, чем я, усмехнулся Золотов. — Клан должен прирастать. Мне нужны союзники.

— И многих из своих отпрысков ты можешь по праву назвать союзниками?

— Они обязаны подчиняться мне по праву крови.

— А, — я поднялся и отряхнул пыльные закопчённые брюки. — Вот где собака порылась. Ну что ж, желаю удачи.

И я вновь направился к окну.

И как только Золотов вновь поднял руки, чтобы совершить какой-то замысловатый пасс, я ответил тем же.

Вероятно, это был рефлекс, инстинкт или что-то подобное.

Генетическая память.

Но когда Золотов поднял руки, я вообразил себе щит. Ну такой, знаете, как у древних ахейцев: во весь рост и с удобной держалкой для руки.

И это сработало!

Заклинание, которое послал в меня Золотов, как бы расплескалось по внешней поверхности щита, а потом скатилось на пол большими масляными каплями.

Которые прожгли несколько неприятных дыр в ковре...

А потом, — уж не знаю, что на меня нашло, — я ударил в ответ.

Точнее, заговорил:

АЩ НАЗГ ДУРБАТУЛУК

АЩ НАЗГ ГИМБАТУЛ

АЩ НАЗГ ТРАКАТУЛУК

АЩ БУРЗУМ ЫЩЫ КРИМПАТУЛ

Уж извините, но Чёрное наречие — это самое первое, что приходит на ум, когда нужно произвести неизгладимое впечатление.

И знаете? Оно сработало.

Золотов мелко задрожал, покрылся трещинами, сквозь которые прорвался золотой свет...

А потом всё вернулось на круги своя.

— Неплохо, — поджав губы, он уважительно кивнул. — Совсем неплохо для новичка...

— Я ещё на машинке могу, — похвастался я. — И крестиком тоже...

А потом сердито потряс кистями рук. Всё время казалось, что по пальцам ползают неприятные кусачие буквы.

— Но я всё-таки глава семьи, — и Золотов нанёс следующий удар.

Он был совершенно неожиданным. Я что хочу сказать: на этот раз не было никаких пассов, ничего даже отдалённо похожего.

Просто на меня вдруг рухнул потолок.

Не опустился, угрожающе медленно, выдвигая по мере следования острые кинжалы, которые должны были проткнуть меня, как цыплёнка табака.

А просто упал — как в мультике про Тома и Джерри.

Но я уцелел. Не могу сказать как, но черепушка у меня не треснула, хотя на плечах и появился оригинальный воротник из каменной крошки и извёстки.

— Ах так, — буркнул я и набычился. — Всякий может маленьких обижать...

И я засандалил ему люстрой.

Нет, я вообще-то не шучу.

Просто когда потолок рухнул, люстра — чувствовалось, что на стеклодува напала икота, когда он выдувал все эти шарики, — так вот, эта мечта самогонщика просто оказалась под рукой. И я засандалил ею Золотову прямо по холёной морде.

Звон, грохот, во все стороны летят стекляшки...

А с него — как с гуся вода. Стоит и ухмыляется так, словно я сделал что-то замечательное и вообще очень правильное.

— Всё ещё сомневаешься, что ты — мой сын? — спросил он, стряхивая с рукава невидимую пылинку.

— Если ты считаешь, что дубасить друг друга чем попало — в порядке вещей, то в задницу такую семью. Бабушка меня воспитывала совсем не так.

— Княгиня Златка действительно придерживалась иных принципов воспитания, нежели я, — кивнул Золотов.

— Княгиня Златка? — я опустил руки. — Но мою бабушку звали...

— Разумеется. Отправившись в добровольное изгнание, она сменила имя, — Золотов тоже немного расслабился. Это я понял потому, что золотых искр в его глазах заметно поубавилось. — Не думал же ты, что я доверю чужому человеку воспитание наследника.

— И кем она тебе приходилась?

— Матерью.

Я слегка опешил.

— Моя бабушка... Это твоя родная мать?

— Вполне логично, если я — твой отец, не так ли? — Золотов отряхнул руки, словно только что их вымыл. А потом уселся обратно в кресло. — Садись, сын, — приказал он. — Нам надо о многом поговорить.

Заявить, что моя бабушка тоже из Заковии — это был сильно.

Не споря, я устроился напротив Золотова на стуле с высокой спинкой.

— Бабушка умерла, едва мне исполнилось двадцать, — сказал я. — Она растила меня изо всех сил, и знаешь что? Это было нелегко. Я не был самым послушным ребёнком, — Золотов кивнул, принимая мои слова, как должное. — Почему ты не помог ей?

Золотов вздохнул, а потом положил ногу на ногу, и переплёл пальцы на колене.

— Когда я женился на твоей матери, — начал он. — Признаюсь, это не было моим самым разумным поступком. Но я любил её. И когда королева забеременела, дал клятву, что именно её ребёнок станет следующим королём Заковии.

Я кивнул. Это я могу понять. В истории земных княжеств такие вещи — обычное дело. Молодая амбициозная королева хочет гарантий власти для своего отпрыска, а старшие детки идут по боку.

— И сколько у тебя было жен... детей... До меня?

— До того, как я женился на твоей матери, у меня было три жены. И семь детей. Двое из них уже умерли.

Остаётся пятеро, — подумал я. — С Зарой и Захарией я уже знаком. А также сестрица упоминала, что Руперт убил Зину...

— Я — единственный ребёнок от... последнего брака?

— Твоя мать умерла вскоре после того, как ты родился. Это был заговор. Виновные были наказаны, но тебя мы с княгиней Златкой посчитали нужным спрятать получше — чтобы дать шанс дожить до совершеннолетия.

— Кто... — у меня в горле пересохло. — Кто убил мою мать?

— Твой сводный брат от моего первого брака. Его звали Золтан.

— Звали?

— Я же сказал: все виновные были жестоко наказаны.

Я схватился за волосы и сильно потянул.

Ну и семейка! Санта-Барбара отдыхает.

— Если все виновные были наказаны, то... зачем было меня прятать? И кто преследует меня сейчас?

— Это два совершенно разных аспекта одной проблемы, — сказал Золотов. — В измерение без магии тебя отправили ещё и потому, что... — он облизнул губы, словно собирался сказать что-то неприятное. — В тебя никто не верил.

— Это как?

— Ты родился без малейших признаков магических способностей. Такой правитель — это практически смертный приговор для всей страны, но Владислава настояла на том, чтобы я подтвердил свою клятву и составил официальный документ наследования.

— Ты мог этого не делать.

Я представил, какой была бы моя жизнь, если бы я рос... не на Земле. Был бы одним из принцев в огромном замке, с детства видел магию...

— Я же сказал: я любил её! Это был мой подарок к рождению сына. Таков обычай: женщина, родив сына, может требовать от супруга всё, что захочет. И тот не вправе отказать ей.

— А твой старший сын... — начал я.

Никак не мог привыкнуть. Говорить "мой брат" вместо "твой сын", княгиня Златка вместо "моя бабушка"...

— Золтан любил Заковию. Любил всем сердцем, безраздельно, — в голосе Золотова послышались горькие нотки. — И он прекрасно понимал, что правитель, не обладающий магическим даром, приведёт королевство к краху. Слишком много у нас врагов. Слишком лакомым куском является наша земля. Решив убить Владиславу и тебя, твой старший брат принял очень трудное и ответственное решение. Он сознательно пожертвовал собой ради страны.

— Да, двадцать лет назад я был страшным противником.

— Золтан умел видеть перспективу, — повысил голос Золотов. — И поверь: не ощущал никакого удовольствия, решив уничтожить своего младшего брата.

— Извини, что не испытываю печали по поводу его смерти.

На самом деле, испытывал. И даже понимал. Где-то.

— Главное, что он ошибался, — Золотов тяжело вздохнул. — Ты — сильный колдун.

— Да никакой я не колдун! — я даже разозлился. — Я никогда этому не учился, и совершенно не понимаю, что иногда из меня вылазит. Это... неприятно. И непредсказуемо.

— Я мог бы поучить тебя, — предложил Золотов. — Если бы ты вернулся домой, в Заковию.

— Обойдусь, — оборвал я. — Так получилось, что я не испытываю к Заковии никаких верноподданических чувств. Но всё равно спасибо.

— Тебе придётся занять трон.

— Это мы ещё посмотрим.

— Но ты принц! Кровь Золотовых...

— Моя бабушка была обычной учительницей русского языка и литературы, — сказал я. — Она учила меня быть честным. Справедливым. А ещё играть на скрипке. Она не учила меня... Править.

— Не сомневаюсь, что княгиня Златка дала тебе прекрасное образование, — перебил Золотов. — И обучила тебя всему, что должен знать просвещённый правитель.

— А я не сомневаюсь, что среди моих братьев и сестёр ты найдёшь более подходящего наследника, — парировал я. — Колдун или нет, но становится заложником престола я не собираюсь.

— Ты передумаешь.

— Сомневаюсь. И ты меня очень обяжешь, если объяснишь тем, кто меня преследует, что место вакантно.

— Я не собираюсь снимать с тебя обязательств, налагаемых титулом наследника, — отчеканил Золотов.

Я усмехнулся.

— Так вот в чём истинная причина, — сказал я и встал, чтобы налить себе выпить. За время долгого разговора в горле пересохло. А ещё что-то подсказывало мне, что в скором времени предстоит двигаться очень энергично, и следовало восполнить недостаток жидкости в организме. — Когда-то ты принял не слишком разумное решение, но не желаешь от него отказаться.

— Я монарх. Где будет государство, если я начну направо-налево отказываться от принятых решений? — пожал плечами Золотов.

Я чувствовал, что в его словах имеется зерно истины.

— Но ты меня совсем не знаешь, — сказал я. — Я совсем не гожусь для правления. Я слишком молод, у меня просто нет опыта!

— Мне было семнадцать, когда мне пришлось занять трон, — заявил Золотов. — Король умер и да здравствует король. Сразу после коронации я подписал торговый договор, который кормит нашу страну по сей день.

— А я организовал офигенный конкурс красоты, — буркнул я. — И кстати, раз уж зашла речь... Как так получилось, что я попал в Сан-Инферно как раз накануне "совершеннолетия"? — на последнем слове я сделал кавычки в воздухе. Ну, чтобы сбить пафос, что-ли...

— Пришла пора инициировать твои способности, — просто ответил Золотов. — Ты должен доказать, что действительно достоин престола. Для этого существуют испытания. Так что, зря ты думаешь, что я не знаю тебя, сын, — я потрясённо молчал. — Я прекрасно осведомлён, что ты — смелый, немного безрассудный... Но когда нужно — умеешь рассуждать разумно. Ты не любишь, когда тобой командуют, и слишком любишь общество женщин... А самое главное, я убедился, что ты можешь вести за собой.

— Это обманчивое впечатление, — возразил я. — Просто я слишком быстро бегаю. Поэтому и оказываюсь впереди.

Не могу объяснить почему, но по спине вдруг принялись бегать холодные мурашки с колючими лапками. Так и захотелось подойти к двери и потереться лопатками о косяк...

Воздух в комнате сгустился, им вдруг сделалось трудно дышать.

— Что-то не так, — сказал я, пристально глядя на Золотова.

— О да, — кивнул тот. — Полагаю это те, кто хочет тебя убить, сын.

Он поднялся и небрежно повёл рукой перед собой. В воздухе заискрились очертания двери.

— Уже уходишь? — светски осведомился я. Если он ждёт, что я стану умолять о помощи — фигушки. Не на того напал.

— Пойду, пожалуй, — Золотов смотрел на меня испытующе.

— Один вопрос: зачем это всё?

— Я же сказал. Испытания нужны для того...

— Я имею в виду, ЭТО, — я повёл рукой вокруг себя. — Лимб, наша с тобой встреча...

— Я хотел познакомиться, — пожал плечами Золотов. — Мы не виделись двадцать лет, и вполне естественно...

— Неправда, — я широко улыбнулся. Надеюсь, он не заметит, что улыбка была слегка натянутой. — Тебе что-то от меня нужно, вот ты и подстроил это свидание.

— Я обязан убедиться в том, что из тебя выйдет достойный правитель.

— И опять ложь. Что тебе от меня нужно?

Неожиданно Золотов улыбнулся.

Это абсолютно изменило его лицо. Оно словно засияло внутренним светом, а глаза сделались пронзительно-голубыми. И в них было что-то... нежность? Доброта? Ага, вот что: ощущение того, что я для него важен. Не как наследник или колдун, а просто я. Сын.

Вот такого отца я мог бы полюбить, — мелькнула непрошеная мысль.

— Ты очень похож на мать, — сказал колдун.

Но тут же лицо Золотова потухло, вновь стало непроницаемым.

Было ли мне обидно, что он не предложил помочь разделаться с преследователями? Да. После всего, что он тут наговорил... Но в то же время, во мне поднималась ранее неведомая гордость: он не сомневается, что я справлюсь сам.

Вот бы и мне такую уверенность.

Золотов подошел к порталу, но в последний момент обернулся.

— Кстати, на будущее... — он опять слегка улыбнулся. — Ко мне принято обращаться "сир". Когда мы одни — "отец". И обязательно на "вы". В любом случае.

И шагнул в светящийся проём. Яркая полоска исчезла, словно её и не было.

Больше всего мне сейчас хотелось оказаться под багровым небом Сан-Инферно.

Но помечтать об этом как следует я не успел.

Дверь взорвалась осколками — я и бровью не повёл. Как-то привык уже, что никто не ходит сквозь двери обычным способом.

Убегать не хотелось, поэтому я принял свою самую устрашающую позу и произнёс:

ТИЛИ-ТИЛИ

ТРАЛИ-ВАЛИ

ЭТО МЫ НЕ ПРОХОДИЛИ

ЭТО НАМ НЕ ЗАДАВАЛИ

Подействовало. Между мной и тем, кто появился в дверном проёме, образовалась тонкая светящаяся сеть. Больше всего она напоминала паутину, казалось, я даже могу разглядеть крошечных паучков, снующих по нитям туда-сюда.

Нападающий — а это был жерминаль, кто бы сомневался, — махнул рукой, паутина облепила его и начала сиять всё ярче. А потом... рассыпалась ворохом искр, а вместе с ней исчез и наёмник.

Ух ты, — сказал я вслух. — Рехнуться можно от счастья...

Интересно: сколько ещё детских стишков я смогу вспомнить?

В проёме двери снова кто-то показался, и я уже открыл рот для нового изречения, но вовремя захлопнул: это была Лилит.

Вопреки ожиданиям, и к вящему моему разочарованию, она была одета. Воображаю, как эффектно бы смотрелась девушка в неглиже и чулках, с пистолетом наперевес, но сейчас на ней был самый прозаический спортивный костюм — в таких предпочитают ходить за хлебушком молодые домохозяйки.

Пистолет она держала дулом вниз — и на том спасибо...

— А как же безудержный и раскрепощенный секс? — спросил я. — Мужчин обманывать нехорошо. Они на это обижаются и плачут.

— Если это является камнем преткновения, милый, то обещаю: секс будет немного позже. Сразу после того, как мы избавим твою симпатичную задницу от остальных убийц.

— Расслабься, — я налил себе ещё выпить. — Перед тобой — колдун необычайной мощи. Стоит мне рассказать детский стишок, как убийцы падают и начинают биться в истерике. А ведь это я ещё не пел...

Мне пришла в голову забавная мысль.

С ГОЛУБОГО РУЧЕЙКА...

Начал я с большим воодушевлением, но брюнетка зажала мне рот ладошкой.

— Заткнись, идиот, — чем-то она в этот момент напомнила Кассандру. Болезненно напомнила, надо сказать. — Это же Лимб. Хочешь, чтобы сюда слетелись все пожиратели падали?

— Сама такая.

Удивительно, как детские стишки пробуждают детские же инстинкты...

— Я не хотела тебя обидеть, — она нетерпеливо передёрнула плечами. — Но те милые птички, что кружат под тучами, на самом деле — экои. Их какмагнитом притягивает остаточная магия. А у тебя, красавчик, и без них проблем хватает.

— Меня зовут Макс, — буркнул я. — А не Красавчик.

— Значит, с папашей ты так и не договорился, — Лилит деловито подошла к окну и распахнула его настежь.

— С чего ты взяла?

— Потому что ты не сказал, что тебя зовут принц Максимилиан. Знаешь, а ведь твоя мамочка родом именно из Лимба, — неожиданно добавила она. — Та ещё была ведьма...

Я так и подскочил.

— Моя мать? Ведьма?..

Лилит подтянула меня к окну и принялась выпихивать на карниз. До земли было метров пятнадцать, не меньше.

— Охотно пересказала бы тебе все сплетни, милый, но времени, к сожалению, нет, — легко подпрыгнув, она встала рядом со мной на подоконник. — Те, кто за тобой охотятся, не будут ждать, пока мы наболтаемся всласть.

— Я же тебе говорил: мне ничего не стоит справиться с жерминаль, — я с опаской заглянул вниз. Ерунда. Спуск — где-то на семёрку по десятибальной шкале сложности. Можно не напрягаться...

— О жерминаль из Зерта можешь благополучно забыть, — ободряюще улыбнулась Лилит. — На тебя натравили Бармаглота.

В этот момент дверной проём ещё раз взорвался.

Нет, я не забыл: двери в нём уже не было. Просто плечи того, кто ломился в номер, не вместил бы НИКАКОЙ проём.

Камни стены полетели в разные стороны — многие почему-то предпочли лететь именно в нас. А в значительно расширившемся проёме показался некто... Носорог, проглотивший дирижабль — вот самое точное описание. Прибавьте сюда ещё пару дюжин рогов, пылающую багровую кожу, налитые кровью глаза... Множество налитых кровью глаз, если быть точным.

И крошечные, прозрачные стрекозиные крылышки.

Открыв пасть, Бармаглот, ибо это был он, издал душераздирающий вопль. И опять это вовсе не фигура речи: крик РЕАЛЬНО рвал душу в клочья. Я это чувствовал.

— Прыгай! — крикнула Лилит. А потом взяла, и толкнула меня в спину.

Глава 7

Падение было долгим, но насыщенным разнообразными препятствиями. Каким-то непостижимым образом я зацепился за тот карниз, что приметил раньше, ещё во время встречи с Золотовым.

Не удержался и упал на туго натянутый полосатый тент. Он упруго отфутболил моё многострадальное тело на ветки пальмы, с которой я соскользнул на водяную горку, и только после этого, со вздохом облегчения и сознанием отлично выполненного долга, я рухнул в бассейн.

Погрузившись в него с головой, я быстро пошел ко дну.

Попутно наблюдая, как разноцветные пузырьки весело устремляются вверх, туда, где над поверхностью воды парила громадная тень...

Судорожно барахтаясь, я остановил погружение в глубины — похоже, у бассейна не было дна, как такового, — а затем принялся выгребать к поверхности.

В лёгких было полно воды, и больше всего мне хотелось хорошенько откашляться.

А потом отнести эту воду на анализ в санэпидемстанцию.

Что-то подсказывало, что инфузорий и других враждебно настроенных одноклеточных в ней больше, чем, собственно, молекул аш два о.

Ботинки тянули на дно, брюки и рубашка противно липли к телу, но я справился.

Вынырнул, сделал первый вздох... И нырнул обратно.

Тень, которую я видел над бассейном, была Бармаглотом! Он барражировал над поверхностью воды, высматривая меня, словно альбатрос — зазевавшуюся селёдку.

Как его туша держалась в воздухе на стрекозиных крылышках — ума не приложу.

Магия.

Задерживать дыхание больше не было сил, и я вновь устремился к поверхности.

Будь что будет.

Подплыв к бортику, я вынырнул и могучим прыжком вылетел из бассейна. Точнее, так бы обязательно случилось, не окажись на моём пути гибкого мостка, с которого так здорово прыгать.

Врезавшись макушкой в мостик, который издал возмущенное "бздын-н-нь", я рухнул обратно в воду. Сознание помутилось, я начал тонуть.

Но через пару секунд мне опять невыносимо захотелось жить, и я, как лягушка, задрыгал лапками.

Теперь мостик сыграл полезную роль: осторожно всплыв под его прикрытием, я смог подышать, а заодно и рассмотреть во всех подробностях Бармаглота.

Легендарная ведь скотина! Кому расскажу — не поверят.

Тело его состояло будто бы из камня. При движении камень трескался, и на поверхность кожи пробивались ручейки раскалённой светящейся магмы. Воистину, то было создание больного разума.

Глаза его, круглые, как две раскалённые плошки, обшаривали поверхность бассейна, стрекозиные крылышки трепетали в напряженном ритме, длинный хвост извивался, как хлыст. Когда кончик его касался воды, раздавалось шипение и шел пар.

Что натолкнуло меня на одну гениальную мысль.

Я имею в виду: а что мне ещё оставалось? Не сидеть же в воде до морковкина заговенья. К тому же, мне смутно чудилось, что в штанах уже кто-то неприятно копошится, и я буду просто счастлив, если это всего лишь пиявки...

Стремительно вылетев из воды — на этот раз рассчитав траекторию с учётом препятствий — я в два прыжка оказался на мостике, и заорав:

— А теперь "бомбочка-а-а!" — прыгнул в воду.

Бармаглот как раз заинтересованно подлетел к ближнему краю бассейна, так что фонтан поднятой мною воды окатил его целиком.

Видели когда-нибудь, что бывает, если в воду окунуть раскалённый на горелке кончик ножа?

Пар, брызги, и очень много шипения.

Чудовище рухнуло в бассейн.

Пока Бармаглот исходил паром и вонял, как кусок карбида, я выбрался на берег и неторопливо потрусил к ресепшену.

Парень за стойкой уставился на меня с нескрываемым отвращением.

— Плохо у вас в гостинице относятся к клиентам, — попенял я ему. — Жерминаль, Бармаглоты всякие...

— Сами-то хороши, — не остался в долгу клерк. — Свалились на мою голову, и ну куролесить. А ущерб кто будет возмещать? Я?..

— Уж точно не я, — сняв рубашку, я выжал её как можно лучше и натянул обратно. Брюками решил пренебречь. Пускай липнут. — Откуда взялся этот Бармаглот? Кто его сюда пустил?

Каменная туша продолжала ворочаться в бассейне. Во все стороны летели раскалённые брызги и столь изощренные ругательства, что я не берусь их воспроизвести.

— Никто его не пускал, — защищался парень. — Он сам вышел, из портала.

— Ага, — глубокомысленно изрёк я и почесал в макушке. — Насчёт порталов... Не подскажешь ближайшую лавочку, где я мог бы приобрести парочку?

На меня уставились, как на чудо морское.

— Здесь Лимб, — наконец сказал парень. — Отсюда нет выхода.

Я моргнул.

— Да ладно. Я сам видел, как один... чувак открыл портал и исчез совсем.

— Так то колдун! — махнул рукой парень. — Колдуны могут приходить и уходить в Лимб, как к себе домой. А для тех, кто оказался здесь случайно... Ну, как я, или ты... Выход один: устроиться поудобнее и получать удовольствие. Ну, или просто стараться не сдохнуть.

— А Лилит? — тут же спросил я.

— Лилит — совсем другое дело, — многозначительно ответил клерк и наклонившись над стойкой, пошевелил бровями.

— Ясно, — кивнул я, хотя так ничего и не понял. — И что ТЫ мне посоветуешь?

— Честно говоря, на ум ничего не приходит, — глубокомысленно заявил парень. — Кроме...

— Кроме?

— Кроме того, как очень настоятельно попросить тебя убраться из отеля.

— ?..

— Ты притягиваешь неприятности, чувак, — поделился он. — Жерминаль, Бармаглот... Лилит. Кто знает, что явится по твою душу в следующий раз? Так что ты меня очень обяжешь, если унесёшь свою задницу, а также весь связанный с ней геморрой, куда-нибудь подальше.

Далась им моя задница...

— Знаешь, я охотно осчастливлю тебя, — сказал я. Парень просиял. — Если...

— Если? — вся радость куда-то делась.

— Если ты мне в этом ПОМОЖЕШЬ.

— ?..

— Например, предоставишь какую-нибудь тачку. И подумай об этом вот с какой стороны: чем скорее ты от меня избавишься, тем меньший ущерб будет причинён вверенному твоему попечению хозяйству.

Словно подтверждая мои слова, Бармаглот выбрался из бассейна.

Обиженно взрёвывая и наталкиваясь на шезлонги и пальмы в кадках, он двинулся в направлении ресепшена — то есть, по моим следам.

Кожа его трескалась от каждого движения, как плохо обожженная глина, из трещин на белое покрытие падали раскалённые капли. Они шипели и оставляли некрасивые дыры с оплавленными краями.

Пару секунд мы с клерком, как завороженные, смотрели на чудовище. Затем паренёк встрепенулся.

— Транспорт, говоришь? — я кивнул. — Кажется, у меня есть кое-что подходящее.

Я расплылся в улыбке.

Бармаглот, оставляя позади себя чёрную оплавленную дорожку, почти добрался до двери в холл, и клерк поспешил нажать какую-то кнопку под столешницей.

Из-под потолка, отделяя нас от Бармаглота, рухнула мощная кованая решетка.

— Это его задержит, — сообщил пояснил клерк. — На какое-то время... Так что поспешим.

Выйдя из-за стойки, он побежал в сумеречные глубины зала.

Коридор, лифт, подвал... Точнее, подземный паркинг.

Тёмный — лишь кое-где тьму прорезали красноватые отсветы аварийных лампочек; громадный — эхо металось среди стен, отражаясь от корпусов автомобилей, похожих на танки и танков, похожих на сухопутные броненосцы; а ещё вонючий — тонкий, но всепроникающий запах керосина висел в воздухе, как неоплаченный счёт за парковку.

Я шагал за клерком, разглядывая смутно выступающие из сумерек диковинные конструкции, и гадал, когда же он остановится.

Может быть, у этой красавицы, похожей на крейсер "Аврора" в полную величину?.. Или у этой, напоминающей мясорубку на колёсах?..

Но парень остановился совсем, совсем не там.

— Самокат?..

Я осторожно ткнул пальцем в руль хлипкой конструкции, сделанной, на первый взгляд, из картонных втулок от туалетной бумаги.

— А что? — обиделся клерк. — Экологически чистый транспорт.

— Да, в вашем смоге с небольшой, чисто символической примесью воздуха, это особенно актуально.

— Ты берёшь или нет? — потерял терпение клерк.

Я вздохнул. Похоже, выхода у меня нет...

— Как он управляется?

Я вспомнил, что на Земле самокаты довольно популярны. Если батарея достаточно мощная...

— Обыкновенно, — злорадно улыбнулся клерк. — Одной ногой стоишь на платформе, а другой отталкиваешься от дороги. Чем быстрее отталкиваешься — тем скорее оказываешься подальше от неприятностей.

— Мои, похоже, только начинаются, — буркнул я, смиряясь с неизбежным. А потом посмотрел на клерка. — Ну... Не буду тебя задерживать, — сказал я, и подтолкнул его к лифту.

— А ты что ж, берёшь самокат? — кажись, он не поверил в мои честные намерения.

— А у меня есть выбор?

Парнишка как бы невзначай оглядел весь парк машин.

— Нет, — твёрдо сказал он. — Выбора у тебя нет.

— Ну, тогда и не парься, — улыбнувшись, я затрусил к такой будочке, в которой, по идее, должен обитать охранник.

На каждой парковке есть такая будочка. Обычно в ней сидит дедок, какой-нибудь пенсионер, гоняет день-деньской чаи и ругается, если ставишь машину неровно.

Здесь тоже был дедок. Больше всего он напоминал снулого сома, покрытого слизью и зелеными водорослями. Он пил какую-то булькающую бурду из стакана в подстаканнике, и как только увидел меня, грозно встопорщил усы и поднялся.

— Посторонним вход воспрещён, — удивительно густым басом сообщил дед. — нельзя сюда посторонним.

— Принц Максимилиан, из Заковии, — как можно более высокомерно бросил я деду. — У вас для меня кое-что есть.

Посмотрев на меня водянистыми глазами, дед моргнул и протянул руку куда-то под стол. С таким же успехом он мог вытащить дубинку, обрез или пугач, но достал обычный ключ от замка зажигания, вместе с брелоком.

— Отпечаток пальца, вот сюда, — чуть вежливее буркнул дедок. Было видно, что он недоволен, но поделать ничего не может.

Я бестрепетно протянул руку и приложил подушечку большого пальца к брелоку.

Лампочка на нём вспыхнула зелёным огоньком, а затем раздался мелодичный писк.

Я знал, что так и будет. Не знаю почему, но я был твёрдо уверен, что у меня всё получится.

Сразу после слов клерка о том, что колдуны, оказывается, могут приходить в Лимб когда захотят, и чувствуют себя здесь как дома, у меня в голове зазвенел звоночек.

Не зря Золотов решил встретиться со мной именно в Лимбе.

Очередное испытание.

Не знаю, много ли их вообще было в моей жизни, и сколько из них я прошел успешно, но сейчас — я откуда-то это знал — всё должно получиться.

Всё просто: если ты королевских кровей — веди себя по-королевски.

Принц Максимилиан не станет разъезжать на каком-то вшивом самокате. Он будет убегать от погони со всем возможным шиком.

Где-то в глубине парковки раздался глубокий, словно исходил из глотки Левиафана, рёв. А потом на свободное место выехал...

Попробую объяснить таким образом: если бы бабушка "Феррари" согрешила с "Хаммером", получилось бы вот это чудо враждебной техники.

Я посмотрел на клерка.

— Почему ты сразу не сказал, что у меня есть машина?

Парнишка окрысился.

— Это Лимб, — выдавил он. — Здесь каждый вертится, как может.

— То есть, ты хотел отправить меня на своём самокате, а тачку загнать? — клерк неопределённо дёрнул плечом. А мне в голову пришла одна забавная мысль... — А знаешь, ты всё ещё можешь это сделать.

— Каким образом?

— Дав ключи от другой тачки.

Я рассуждал так: неизвестно, кто ещё может встать на мой след. А машину, оставленную для меня "заботливым папочкой" уж точно никто не пропустит.

Одним словом, через пять минут я катил по узкой просёлочной дороге в старом "седане", больше всего похожем на полый цилиндр с паровозными колёсами.

Управление было простым: руль, рычаг переключения скоростей и никаких поворотников. Хочешь перестроиться — твои проблемы. И того, кто окажется рядом.

Из-за крепостной стены, окружающей отель "Отрубленная голова", доносились глухие удары и короткие взрёвывания Бармаглота — не сумев преодолеть решетку, он расстроился и принялся вымещать раздражение на мебели вокруг бассейна.

А я взял курс на центр города, туда, где в клубах смога и тяжелых туч проглядывали огни высоченной башни.

Почти сразу по бокам машины я заметил узкие, как сабли, силуэты. Они неслись длинными изящными прыжками, и иногда щелкали зубами рядом с шинами.

Я не обращал на них внимания.

Кто знает? Может, это местных аналог деревенских псов, которые считают своим долгом обтявкивать всякий проезжающий автомобиль...

Затем сзади появились красные дымящиеся фары, и я прибавил газу. Фары не отставали.

Забыл сказать: пока я препирался с клерком на парковке, за стенами крепости стемнело.

Ни звёзд, ни луны видно не было — или их скрывал плотный слой туч, или в Лимбе вообще не было такого явления, как звёздное небо.

В последнем случае мне искренне жаль местных жителей.

Красные огни становились всё ближе, и как я ни жал на педаль газа, они неотвратимо нагоняли.

Ну и ладно. Скоро выезд на трассу, там я затеряюсь в общем потоке...

Экипаж с красными фарами догнал меня раньше.

Когда он поравнялся с моим, я узнал сидящую за рулём Лилит. Девушка что-то кричала, но сквозь рёв обоих двигателей я ничего не мог расслышать.

Лилит начала размахивать рукой — второй она вела машину — и подавать какие-то знаки.

Я всё ещё ничего не понимал.

Махнув рукой, Лилит уставилась на дорогу и рванула вперёд. Только волосы взметнулись чёрным шелковым шлейфом...

Ну и ладно, — думал я, вдавив в пол педаль газа. — Ну и пожалуйста. Мне всё равно нужно отсюда убираться, так что...

Я едва успел переставить ногу с газа на тормоз, честное слово.

Давить пришлось изо всех сил! И всё равно Буцефал Лилит остановился буквально в МИЛЛИМЕТРЕ от моего капота.

— Ты с ума сошла?.. — закричал я, как только стих рёв двигателей.

— В твоей машине бомба! — закричала Лилит.

— Жить надоело? — я никак не мог успокоиться. — Мы могли погибнуть, не отреагируй я вовремя!..

— Скорее прыгай из машины, Макс!

— Не неси ерунды, какая бом...

И тут я услышал отчётливое тиканье. Я сразу понял, что слышал его и раньше — почти с тех пор, как впервые завёл двигатель.

Но не обращал внимания, потому что думал: так и надо, это ведь незнакомый мне вид транспорта. Может, с таким звуком переключаются передачи.

За последние тридцать секунд тиканье стало значительно громче...

Меня, как ошпаренного, подкинуло вверх. Выскочив из кабины я бегом бросился к машине Лилит, впрыгнул, не открывая двери, на пассажирское сиденье и закричал:

— Ходу!

Девушка молниеносно развернувшись, и рванула с места.

Сзади раздался взрыв, нас догнала волна жара, вокруг Буцефала посыпались осколки.

Влившись в плотный поток на проспекте, мы оставили взрыв позади.

Через каких-то десять минут я пришел в себя — ровно столько времени мне понадобилось, чтобы отдышаться, вообразить в красках, как моё тело разрывает на мелкие кусочки чудовищный взрыв, вспотеть, ещё раз отдышаться, и только после этого заговорить.

— Как ты узнала, что в этой машине бомба?

Не иначе, клерк постарался, — горько подумал я. — Решил отомстить за ущерб, причинённый Бармаглотом...

— Это я её подложила, — сказала Лилит.

— Что?.. — я даже не подскочил. Так, слегка подпрыгнул. — Ты хотела меня убить?

— Я тебя только что спасла, помнишь? — она недобро покосилась в мою сторону. — Хотя вовсе не обязана это делать.

— Если учитывать, что ты же меня во всё это и втравила — мы квиты, — буркнул я. — Так что не жди благодарности.

Лилит возмущенно фыркнула.

— Я избавила тебя от жерминаль.

— И привела в ловушку, к Золотову.

— Я думала, он твой отец.

— От перестановки слагаемых сумма не меняется.

— Не понимаю...

— Кто-то всё равно охотится за мной. И папаша палец о палец не ударил, чтобы мне помочь.

— Он оставил тебе машину.

— На самом деле, не оставлял. Она просто стояла на стоянке, на случай, если появится кто-то из семьи.

— Как ты догадался?

— Путём несложных логических заключений, которыми сейчас не время делиться. Итак: зачем ты подложила бомбу в ту тачку? Или... ты заминировала ВСЕ экипажи на парковке?

— Проще было поступить именно так, чем вычислять, в какой ты уедешь из отеля. Не стоит благодарности.

— Я же сказал: я её вовсе не испытываю.

— А стоило бы, — Лилит так дёрнула рычаг переключения скоростей, что он чуть не оторвался. — Ведь таким образом мы замели все следы. Теперь твои недруги думают, что ты погиб, и ты можешь расслабиться.

— С чего бы им так думать?

— В машине достаточно твоей ДНК. А меня никто не видел, так что...

— Как это тебя никто не видел? Ты же неслась за мной добрых полчаса, и сигналила, как иерихонская труба. Любой, кто оказался поблизости...

— Артефакт невидимости, Макс. Говоря проще, Шапка-невидимка.

Я замолчал.

Всё страньше и страньше, как говорила одна маленькая девочка.

— Сейчас нас тоже никто не видит? — спросил я через пару минут.

— Заряд в артефакте иссякнет минут через десять, так что нужно срочно найти укрытие.

— Чтобы заняться в нём безудержным сексом? — усмехнулся я.

— И как ты догадался?..

— Отвези меня, пожалуйста, вон к той башне.

— К какой такой башне?

— Вон к той высокой штуке, которая сверкает огнями, — я самым невежливым образом ткнул пальцем в лобовое стекло.

— Это форпост Орловского.

— Не важно. Мне надо подняться на её верхушку.

— Но... Зачем?

— Чтобы спрыгнуть вниз.

Глава 8

— Но ты разобьёшься!

— Не факт.

— Ты сумасшедший.

— Просто Безумный. Две большие разницы.

— Но...

— Просто сделай это, лады? — я похлопал по обтянутому спандексом колену Лилит.

— Но... Какой мне с этого гешефт? — она резко выкрутила руль и перестроилась в самый скоростной ряд.

Рёв двигателей звучал, как сверло.

— Золото? — спросил я. Лилит мотнула головой так, что волосы хлестнули по лицу.

— Бриллианты? Надёжные источники уверяют, что они — лучшие друзья девушек.

— Издеваешься?

— Я никогда не шучу, если речь идёт о золоте и бриллиантах. Это у меня семейное. Недавно узнал. О том, что у меня есть семья, а не о том, что...

— Я хочу вырваться из Лимба, — выпалила Лилит.

Я моргнул.

А потом огляделся вокруг. В клубах смога было видно не так уж много. Смутные силуэты других экипажей, чадящие красноватые факелы вдоль трассы, в небе — всё те же похожие на чернильные кляксы тучи и кожистые экои вместо ласточек...

— Да, с экологией здесь проблемы, — осторожно заметил я. — Да и не позагораешь особо... Но парнишка за стойкой сказал, что ты — совсем другое дело, — тянул я, чтобы собраться с мыслями. — Я так понял, ты здесь — в своей тарелке, и всё такое.

— Я — деловая женщина, — кивнула Лилит. — Но ты не представляешь, как трудно оставаться независимой на Лимбе. Приходится дьявольски много работать, и всё время быть на голову выше мужиков, чтобы с тобой хотя бы стали разговаривать.

Я усмехнулся.

— Ты не поверишь, но во всех мирах, в которых я побывал, женщины говорят именно так.

— И в скольких же ты бывал?

— Э... В трёх, считая этот.

— О. У тебя ГРОМАДНЫЙ опыт.

— Я не то хотел сказать. Хочешь переехать — твоё право. Просто... Где гарантия, что в другом месте тебе понравиться больше? В Сан-Инферно, например, девчонки тоже пашут, как прокля...

— Ты родом из Сан-Инферно? — перебила Лилит.

— Нет, но живу там. Точнее, буду жить. Если смогу попасть.

— Возьми меня с собой.

— Эм...

— Сан-Инферно! — вскричала Лилит. — Святой Люцифер, я мечтала оказаться там с самого детства!

И она уставилась на меня огромными сияющими глазами.

Я занервничал.

Ведь пока эти прекрасные глаза смотрели на меня, они не смотрели на дорогу...

— Макс! Если ты возьмёшь меня с собой, я клянусь, что стану твоей рабыней. Я буду выполнять все твои прихоти. Хочешь, займёмся сексом прямо сейчас?..

Я вздохнул.

Эх, если бы все мои проблемы можно было решить, просто переспав с кем-нибудь...

Лилит уже расстегнула кофту. Под ней оказался всё тот же чёрный кружевной лифчик.

— Остановись! — закричал я.

Лилит нажала на педаль тормоза, я врезался носом в приборную панель. Она была выкована из чугуна.

— Я не это имел в виду, — прижимая руки к окровавленному носу, прогнусавил я. — Я хотел сказать, не надо секса.

Сзади, в лихорадочном столпотворении, тормозили, врезались и визжали покрышками другие участники движения.

Ой, простите.

Я хотел сказать, аварии.

Со всех сторон на нас сыпались ругательства и рёв разозлённых, как голодные динозавры, клаксонов.

— Ты не хочешь брать меня с собой? — спросила Лилит, не трогаясь с места и не трогая кофту, которая была расстёгнута до пупка.

— Всего лишь не хочу заниматься сексом прямо сейчас, — ответил я, пытаясь наощупь определить ущерб, нанесённый важной части моего лица. — Точнее хочу, я ведь нормальный человек, но... Как бы это сказать, не приемлю оказание сексуальных услуг в качестве платы.

— А что, для девушек существует какая-то другая валюта?

Я посмотрел на неё сквозь пальцы.

— Вот это был сарказм, да?

— Просто мне ещё не встречались мужики, которые отказались бы... — она призывно вздохнула и выпятила грудь.

— И я не говорю, что отказываюсь, — наконец Лилит тронула Буцефала с места и мне стало спокойнее. Пробка, которую мы образовали, грозила достичь космических масштабов. — Просто хотелось бы делать это по обоюдному согласию и в менее нервной обстановке.

— Я думала, тебе нравится адреналин.

— Как раз пытаюсь завязать.

— О. Не знала, что так можно.

— Опять сарказм?

— Я тебя не понимаю, Макс. Ты отказываешься от секса, но хочешь спрыгнуть с Орловской башни...

— Просто я не могу взять тебя с собой, — выпалил я, здраво рассудив, что пластырь лучше отдирать рывком.

— Я тебе не нравлюсь?

— Лилит, ты мне ОЧЕНЬ нравишься. И то, что между нами было... — я потряс головой, отгоняя воспоминания о её мягкой коже и шелковистых волосах, щекочущих мою грудь... — Но я всё равно не могу взять тебя в Сан-Инферно.

— Или не хочешь?..

— Я НЕ ЗНАЮ, как это сделать. Поняла? Я не умею открывать порталы и бродить по измерениям, как по собственному поместью.

— Ты же колдун.

— Всего лишь новичок.

— Но я видела, как ты расправился с жерминаль. И остановил Бармаглота...

— У меня есть одна теория, — признался я. Лилит внимательно слушала. Слава Люциферу, это не мешало ей вести машину, и башня Орловского довольно быстро приближалась. — Как я сказал, я всего лишь новичок. И не могу контролировать свою способность колдовать.

— Но я сама видела...

— Она просыпается, — я повысил голос. — Только когда я пребываю в жутком стрессе. Ясно? — Лилит пожала плечиком, давая понять, что прекрасно слышит. Но вовсе не обязана соглашаться. — Не просто смертельная опасность, или угроза гибели. Я должен РЕАЛЬНО встать на порог смерти, чтобы колдовство сработало.

— В Лимбе есть секта Охотников за смертью, — сказала Лилит после паузы. — Они взбираются на Парящие скалы, а с них прыгают на спины экоев — когда те пролетают внизу... Иногда им везёт.

— Ты предлагаешь вместо башни спрыгнуть с Летающей скалы?

— Нет. Я хочу сказать, что тебе и вправду пора менять образ жизни.

— Обязательно сделаю это, как только представится возможность.

Некоторое время мы ехали в тишине.

— Значит, ты хочешь спрыгнуть с вершины башни для того, чтобы в полёте сработали твои способности и... ты открыл портал? — после паузы спросила Лилит.

— Очень на это надеюсь.

— Значит, я с тобой.

— Лилит, — я попытался говорить как можно внушительнее. — Ведь у меня может и не получиться. И тогда мы станем двумя неаппетитными кучками экойских какашек у подножия башни.

— Я рискну.

— Ты так сильно хочешь выбраться из Лимба?

Она не ответила. Просто послала мне долгий взгляд, а потом передёрнула плечами.

И вот мы у подножия башни.

Она была сложена из огромных блоков и обладала качествами, которые присущи, на мой взгляд, большинству башен: твердокаменностью, высотой и неприступностью.

Последнее я бы выделил в отдельную категорию.

— И как мы попадём внутрь? — спросил я.

Ворота, по традиции Лимба, были покрыты ржавыми чёрными заклёпками. Окошек, дверных ручек или переговорных устройств я не заметил.

— Ты уверен, что это единственный способ попасть в Сан-Инферно? — спросила Лилит.

— Учитывая, что очередная компания по убийству меня, любимого, начнётся с минуты на минуту — скажем так, это предчувствие, — я просто не успею придумать ничего лучше, — сказал я.

— Тогда тебе повезло, — открыв дверцу со своей стороны, Лилит выставила длинные ноги из экипажа. Я перепрыгнул борт со своей стороны. В нос ударила новая порция запахов горелой сажи и керосина — и это несмотря на то, что он у меня всё ещё был заложен после удара.

— И в чём же мне повезло? — спросил я, задрав голову и пытаясь разглядеть верхушку башни.

Архитектурой она напоминала строения из драконьего камня. Но положив руку на стену, я понял одно: если это и дракон, то он давным-давно мёртв.

— Так получилось, что я знаю, как в неё войти.

Лилит подошла к воротам и принялась нажимать на заклёпки. Она жала на них в определённой последовательности, словно набирала цифровой код на двери банковского сейфа.

Наконец в глубине башни раздался глухой гул, потом скрип петель, которые несколько тысячелетий, аккуратно, не пропуская ни одного дня, поливали кипятком.

А потом ворота начали медленно открываться.

— Меня зовут Лилит Орловская, — неожиданно сообщила девушка. — Башня принадлежала моему деду. Он был чернокнижником.

Идти внутрь внезапно расхотелось.

Я слишком хорошо помнил предупреждения Лолиты о том, КОГО, или ЧТО можно встретить в жилище мага.

А чернокнижник, насколько я понимаю, это... Ну, маг со знаком "минус". Такой, которому использовать в зельях сушеные болячки нравится больше, чем, например, сушеную ромашку.

Но делать нечего: я уже слышал, как скрежещут зубы очередного убийцы у меня за спиной.

Образно выражаясь.

Потому что сейчас прямо за мной стояла очень красивая девушка.

С которой я только что отказался заниматься сексом.

— Я бы сказал, не чернокнижнику, — несколько разочарованно произнёс я, перешагнув порог. — А Безумному учёному.

Трубки, реторты, спиртовые горелки — больше всего это было похоже на кабинет химии, хозяин которого ещё немножко увлекается астрологией.

Вдоль стен башни тянулись стеллажи, уставленные древними на вид фолиантами и инкунабулами.

Некоторые из них были прикованы цепями к полкам.

Казалось, книги провожают нас с Лилит недобрыми настороженными взглядами.

Я поёжился.

— Лестница там, — Лилит махнула в самый тёмный угол. — И нам лучше поторопиться.

— Неужели никакой ностальгии? — я поспешил за девушкой, которая принялась ловко взбираться по ступенькам. — Попрощаться с родными пенатами, и всё такое.

— Я по горло сыта всем, что связано с этим местом, — не оборачиваясь, бросила Лилит. — Знаешь, что увлекательного в том, чтобы следить за возгонкой ртутных грибов? НИЧЕГО. А расшифровка древних инкунабул? Часы, дни, целые МЕСЯЦЫ потрачены на то, чтобы не дать заклятьям разбежаться. Хуже тараканов, когда в кухне внезапно включают свет. А после того, как дедушка покинул этот мир и я осталась в башне совсем одна...

— Мне очень жаль, — вставил я.

— Чего?

— Ну, твой дедушка. Мне очень жаль, что он умер.

Лилит бросила на меня раздраженный взгляд через плечо.

— Типун тебе на язык. Просто он в очередной раз женился и отправился в свадебное путешествие.

Я моргнул.

А потом вспомнил слова паренька из гостиницы: колдуны могут уходить и приходить в Лимб, как к себе домой...

— А тебя, значит, дед оставил на хозяйстве.

— Он сказал, что мне ещё рано путешествовать. Вот через сотню-другую лет, когда я наконец-то начну разбираться в Искусстве...

— То есть, ты, как и дедушка, э... чернокнижница?

— А что тебя удивляет? Профессия, как профессия.

— Да нет, ничего, — я старался подбирать слова очень аккуратно. — Просто, на тебе было нижнее бельё... в общем, мне показалось... И ты предложила заняться...

— Ты решил, что я проститутка.

— Скорее, э... девушка, не слишком разборчивая в связях.

— То есть, если бы на мне не было нижнего белья, ты бы решил, что я очень респектабельная особа.

Женская логика меня ставит в тупик. ВСЕГДА.

— Слушай, а ПОЧЕМУ ты была в одном нижнем белье? — сменить тему. Это самое разумное, что можно сделать.

Вообще-то я хотел спросить, как так получилось, что она стала приманкой у моего отца. Но то хрупкое доверие, которое между нами возникло, подсказывало, что именно этот вопрос стоит отложить.

— Скажи честно, — Лилит остановилась и повернулась ко мне. Я был рад передышке. — Ты бы сел ко мне в машину, если бы я была одета... Вот так, — и она указала на свой мешковатый спортивный костюм.

— Ну...

— На счету была каждая секунда, — назидательно сказала Лилит, повысив голос. — И раздеться до белья — это самый быстрый способ заманить мужика куда угодно.

— Но ты занималась со мной сексом!

— Я же говорила: мне понравилась твоя задница.

— Только задница?

И это никак не связано с тем, что я был сыном короля "Золотой Горы"?..

— Ну, увидела-то я тебя со спины...

— Ладно, предположим.

— Вот и не осуждай меня.

— Да я вовсе не осуждаю! — мы вновь начали восхождение и говорить стало значительно труднее. — Я просто хочу тебя понять.

Лилит вновь остановилась.

— Что? — спросила она. — Что ты сказал?

— Да ничего, — почему-то рядом с девушками я частенько чувствую себя виноватым. — Просто... Ну, ты собираешься доверить мне свою жизнь, а это ведь большая ответственность.

— Серьёзно?

— Ну да, а что?

Лилит моргнула. Тень от ресниц накрыла бледные щеки, и лицо девушки на миг сделалось очень задумчивым.

Но она быстро пришла в себя.

— Ничего. Ну что, идём?.. — она улыбнулась и протянула мне руку.

Наверху была открытая всем ветрам площадка. На каменном полу — мозаичная пентаграмма, вписанная в круг. По его ободу шли какие-то, на вид очень мрачные знаки. Если на них долго смотреть, они начинали шевелиться и щелкать зубами.

А башня и вправду была чертовски высокой: когда над площадкой пролетел один из экоев, я разглядел чудище во всех кожисто-когтистых подробностях.

Бррр...

Ветер свистал в ушах и грозил сорвать жалкие останки рубашки. Спортивный костюм облепил Лилит, как вторая кожа. Чёрные волосы трепыхались у неё за плечами, как длинный шарф.

Подойдя к краю, я заглянул в пропасть.

И ничего не увидел: под нами колыхался плотный, как посудная губка, смог.

— Не передумала? — спросил я Лилит.

— А ты? — она тоже заглянула в пропасть.

— У меня нет выбора, — я пожал плечами и вновь взглянул туда, где клубился чёрный туман. — Но ты-то можешь просто остаться. У тебя есть работа, дом...

— Я хочу увидеть другие миры, — твёрдо сказала Лилит. — Знаешь, как это стрёмно: читать про все эти измерения, любоваться на удивительные вещи, которые привозят другие люди... И осознавать, что тебе там не побывать. По крайней мере, пока ты не станешь безобразной сморщенной старой ведьмой.

— Но зато ты гарантированно останешься жива.

— Что ж, если ты тоже готов остаться... — она поджала губы. — Найдём тебе работу — к примеру, на заводе по переработке экоев в собачьи консервы; скромную комнатёнку на минус восемнадцатом уровне дешевого улья... Знаешь, там совсем неплохо. Кислота почти не капает. И дышать можно. В противогазе, конечно. Фильтры, правда, забиваются минут за десять, но ты привыкнешь менять их одной рукой. Потому что другой придётся отбиваться от хищной моли.

— Ну что? На счёт три?..

— Подожди, — откуда-то из-за пазухи Лилит извлекла прозрачный шарфик и обмотала наши запястья. — Я не хочу расцепиться с тобой в воздухе и промахнуться мимо портала.

Как бы нам обоим мимо него не промахнуться, — подумал я и увлекая за собой девушку, шагнул с башни.

Вы можете возразить: ну что ты выдумал, Макс!

Ты и раньше прыгал с различных верхотур, и даже падал с космического корабля пришельцев, и что-то ни разу тебе не удалось открыть портал — даже ради спасения жизни.

Отвечаю: да.

Вы абсолютно правы.

Мне и раньше приходилось падать.

Но дело в том, что РАНЬШЕ меня всё время кто-нибудь страховал. То это была Кассандра со своим левитационным артефактом, то Дикий Бизон на Божьей Коровке... Понимаете, о чём я?..

Здесь, на Лимбе, я был совершенно одинок. Меня просто НЕКОМУ было спасти.

Несмотря на все мои ангельскую красоту и обаяние, здесь я никому не был нужен.

Богам Лимба было наплевать на Безумного Макса с высокой э... башни.

Оставалось рассчитывать только на себя.

На своё везение и... да, пора посмотреть фактам в лицо: на свои магические способности.

Если уж СЕЙЧАС они не заработают, то я тогда и не знаю...

— А-А-А... — кричать мешал густой жирный смог, но я очень старался.

Лилит падала молча. Её спортивная куртка надулась на спине пузырём, волосы полоскались на ветру шелковым чёрным факелом, а глаза были закрыты.

Губы девушки были сжаты в упрямую тонкую линию.

Я ей позавидовал.

Точнее, позавидовал её мужеству.

Со мной-то всё ясно. Как я уже объяснил, у меня просто нет выхода.

Но шагнуть в пропасть, потому что твёрдо решил изменить свою судьбу... Многие и с кровати-то для этого не встанут.

— А-А-А-А...

И вдруг я почувствовал удар.

Ну, не такой удар, как о землю с огромной высоты. А словно упал с кровати, например.

— Чего ты орёшь, словно тебя режут? И кто это с тобой?..

Голос был до боли, до дрожи в коленках знакомым. И очень недовольным.

Зебрина!

Вот так сюрприз... И кстати: куда это я попал?

Осторожно разжмурившись, я понял, что нахожусь на вершине башни.

Нет, я не оговорился.

Просто я сразу, мгновенно, узнал эту тесную комнатку с ноздрями вместо окон и языком вместо пола...

Маяк! Маяк из драконьего камня на краю Травяного моря в Сан-Инферно.

— Ура! — я вскочил, подбежал к Лилит и крепко обняв её, поцеловал в обе щеки. — Дорогая, мы дома!

— Решил познакомить меня со своей новой девушкой? — на миг я совершенно забыл о Зебрине. — Твоему великодушию нет предела. Надеюсь, её ты ещё не успел лишить способностей и всего, чем она является.

— О чём она говорит? — спросила Лилит.

Вид у неё был ошарашенный, потрясённый и немного пришибленный. Но она всё равно отлично расслышала всё, что говорила Зебрина.

К сожалению.

— А ты сама-то, что здесь делаешь? — я уже упоминал: лучшая защита — это нападение.

Зебрина пожала острыми плечиками. Выглядела она примерно так же, как и в последний раз, когда мы виделись: как взъерошенный и обиженный на весь мир подросток.

— Живу, что не видно? — буркнула она, всем своим видом давая понять, что недовольна тем, что мы нарушили её добровольное изгнание.

Я огляделся.

В дальнем углу действительно наблюдался свёрнутый спальный мешок, а так же рюкзачок, из которого торчала ручка расчёски. Рядом, на каменном коренном зубе, были трогательно разложены зубная щётка, паста и баночка крема для лица.

— А как же мама с папой? — неуверенно спросил я. Похоже, Зебрина не шутит.

— Я больше не дракон, — горько пожаловалась та. — А значит, не имею права жить в замке Влахерна.

— Что за детский сад? — я начал злиться. Впрочем, как и всегда, через пять минут в обществе Зебрины. — Они тебя всё равно любят, и ты могла бы...

— Стойте, — Лилит встала между нами. — Подождите... — она посмотрела расширившимися глазами на меня. — Эта девочка... Дракон?

— БЫЛА драконом, — ядовито усмехнулась Зебрина.

На меня вновь накатило чувство вины.

— Слушай, мне очень жаль, что ты им быть перестала, и...

— Ты... лишилась способностей? — продолжила допрос Лилит.

— Спроси у него, — посоветовала девчонка. — Хотя нет. Я сама тебе скажу: этот паршивый колдун ЛИШИЛ меня моей сущности! Просто произнёс несколько слов, и я перестала превращаться.

Лилит перевела взгляд на меня.

— Ты говорил, что не умеешь колдовать.

Я вздохнул. Нет, ну НИКАКОЙ передышки, а?..

— В этом всё и дело, — сказал я. — Я произнёс заклинание в сердцах, потому что она меня разозлила. И не могу его отменить. Потому что не знаю как.

Лилит критически оглядела меня с ног до головы.

— Решила бы я, что ты врёшь, — сказала она. — Если бы ты не выглядел так глупо, Макс.

— А он всегда так выглядит, — поддакнула Зебрина. — Запудривает всем мозги, а потом бац! И ты розовый кролик.

— Розовых кроликов не бывает, — запальчиво буркнул я.

Нет, ну что это за везение?.. Оказаться на вершине башни, в тесном замкнутом пространстве с двумя враждебно настроенными девчонками. Одну из которых я обидел и так и не успел помириться, и с другой, которая думает, что я её обманул.

— А знаете, я ведь могу помочь вашему общему горю, — неожиданно сказала Лилит.

Я насторожился. По опыту: когда кто-то предлагает бескорыстную помощь, для меня, любимого, это оборачивается новым мешком неприятностей.

О-о-очень большим мешком. И тяжелым.

А я так мечтал отдохнуть! Понежиться в постельке, поплавать в личном бассейне. Вдрызг напиться и не просыхать целую неделю...

— Да кто ты вообще такая? — спросила Зебрина, критически оглядывая скромный, по меркам Сан-Инферно, костюмчик Лилит.

— Я — чернокнижница, — гордо представилась та. — Колдунья. И знаю, как снять с тебя заклятье Макса.

Глава 9

— О-о... — как-то подозрительно протянула Зебрина.

— Что это значит? — я уже почти потерял терпение. Ещё чуть-чуть, и я опять спрыгну с башни.

Главное, чтобы это не вошло в привычку.

— Это значит, что любого чернокнижника, который попадёт в Сан-Инферно, высылают туда, откуда он приехал.

Мы с Лилит синхронно моргнули.

— Зебрина, что ты несёшь? — осторожно спросил я. — В Сан-Инферно нет закона о высылке. Здесь ВООБЩЕ нет никаких законов. Кроме одного...

— Не попадись, — хладнокровно кивнула Зебрина. — Потому что в этом случае тебя ждёт высылка.

— А я думал, что всегда можно отделаться штрафом, — тупо глядя в стену, сказал я.

— Но не в том случае, если ты практикуешь чёрную магию, — качнула головой Зебрина. — Мастер Серпент, глава Гилдии магов, имеет очень жесткую позицию по тому вопросу.

— Боится конкуренции? — невинно поинтересовалась Лилит.

— Вроде того, — кивнула Зебрина. -Так что сочувствую тебе, подруга, — она подмигнула Лилит. — Не повезло.

— Послушай, — я понимал, что хожу по тонкому льду. — А что, если никто об этом не узнает? Ну, о том, что Лилит...

— Чернокнижница? — переспросила Зебрина.

— Ведьма, — поправил я. — Ведь ведьмой быть законно, так?

— Даже не знаю, — усевшись на язык дракона, Зебрина принялась задумчиво ковырять его пальчиком. — Трудно будет удержать такую новость в тайне, когда она начнёт колдовать.

— Но ведь ты можешь, — глядя на Лилит, я искал подходящее слово. — Э... Не колдовать "злобно". Стань доброй колдуньей. Просто "книжницей", без "черно". А?

Девчонки в голос расхохотались.

— Всего лишь пытаюсь помочь, — я отвернулся. — Не обращайте на меня внимания...

— Колдовство — как почерк, — пояснила Лилит. — Его можно попытаться подделать, но опытный специалист всё равно отличит. Так что, проще вовсе не колдовать.

— А я тебе говорила! — неизвестно чему обрадовалась Зебрина. — Стоит Максу моргнуть — и ты уже не ты.

— Да я вообще здесь ни при чём!

Ступив на кончик драконьего языка, я выглянул наружу. Чёрт, высоко... Ау, Божья Коровка, где ты?..

— Итак, у нас дилемма, — Лилит подошла ко мне и тоже выглянула наружу. Удовлетворённо кивнула, и обернулась к Зебрине. — Ты знаешь, что я — чернокнижница, и можешь меня сдать. И в этом случае насовсем останешься человеком, без возможности превращаться в дракона. Или можешь держать язык за зубами, и...

— Как скоро ты можешь отменить заклинание? — быстро перебила Зебрина. — Сейчас?

— Не настолько быстро, — Лилит улыбнулась ей милой улыбкой людоедки. — Я не сказала, что смогу ОТМЕНИТЬ. Я сказала, что смогу помочь. То есть, обучить Макса азам профессии, чтобы он смог, в свою очередь, всё исправить.

— Тоже стать чернокнижником, чтобы меня ВЫГНАЛИ?..

Зебрина закатила глаза.

— Вот ты эгоист, Макс. Только о себе и думаешь.

Я потряс головой.

А потом немножко подумал...

— Так, всем успокоиться, — пройдясь по языку, я взял одной рукой Зебрину, а другой — Лилит. — Зебрина, я обещаю исправить причинённое тебе неудобство...

— НЕУДОБСТВО?..

— Если ты поклянёшься, что не выдашь Лилит, — продолжил я, не обращая вниманияна вопль драконицы. — А тебя Лилит, я попрошу воздерживаться от применения своих способностей — до тех пор, пока я не придумаю, как их легализовать.

— Это невозможно, — отрезала Зебрина. — Ты просто ещё не сталкивался с главой магической Гильдии, Макс. Мастер Серпент никогда не меняет принятых...

— Что ж, ему придётся, — перебил я. — Перед моим неземным обаянием ему не устоять.

А также несколькими тоннами золота, спрятанными в подвале замка Влахерна... — мысленно добавил я.

— Ты правда это сделаешь? — удивлённо моргнула Лилит. — Попытаешься ради меня изменить закон?

— Не попытаюсь, а изменю, — я устал. И особенно устал спорить. — Раз уж я тебя сюда притащил, у меня просто нет выхода.

— Но... Почему? — глаза Лилит вновь сделались огромными и бездонными, как колодцы, доверху наполненные жидким шелком.

— Потому что он считает, что теперь за тебя в ответе, — кисло пояснила Зебрина. — Уж таков он, наш Безумный Макс. В лепёшку расшибётся ради новой подружки.

— ЗЕБРИНА! — взвыл я. — Лилит — мне не подружка.

— У вас был секс?

— Не твоё дело, — отрезал я.

Лилит улыбнулась.

— О, милая, — она нежно погладила драконицу по щечке. — Тебе никто не говорил, что бывает секс без всяких обязательств? И знаешь, что? Это гораздо приятней, чем ты думаешь.

Я мысленно зааплодировал. Редко кому удавалось НАСТОЛЬКО обескуражить Зебрину.

Внезапно присутствие Лилит в Сан-Инферно я увидел совсем в другом свете. И даже повеселел.

— Ладно, Зебрина, — я деятельно потёр ладони. — Если ты покажешь, как отсюда спуститься, пожалуй, мы тебя оставим. Кстати! — меня вдруг посетила ещё одна мысль. — Ты ничего не слышала о возвращении Луки Брази?

Вот с ЭТОГО и надо было начинать. А меня опять втянули в затяжной, как ангина, девчачий спор...

Драконица пожала плечами.

— Знаю только, что они вернулись сегодня утром, всего пару часов назад, и...

— Слава Люциферу! — я станцевал короткий, но энергичный танец на драконьем языке. — Наконец-то мне по-настоящему повезло...

— Ну, если ты так думаешь, — с сомнением поджала губки Зебрина.

Мне всё равно хотелось в этот момент её расцеловать.

Одна. Всего одна хорошая новость исправила мне настроение! Лука Брази вернулся буквально только что, а значит, я ничего не пропустил.

— Он привёз огромную кучу каких-то ящиков, и ходят слухи, что это новое оружие, и что всё оно принадлежит тебе, Макс, и это совсем крипово, Макс, потому что теперь с тобой хотят "пообщаться" — она сделала кавычки в воздухе, — главы всех, абсолютно ВСЕХ гильдий, потому что, говорят, это оружие может разнести в пыль весь Сан-Инферно, и что притащив его, ты всё-таки переступил черту, и теперь стоит вопрос: выслать тебя из города без права возвращения, или всё-таки казнить...

— И каким образом осуществляется э... Казнь? — будто невзначай, рассматривая ноготки, прервала поток сознания Зебрины Лилит.

— На проспекте Потерянных Душ устанавливают специальный помост с клеткой, туда помещают преступника, а потом... его сжигает какой-нибудь дракон.

— Страсти какие, — передёрнула плечиками Лилит. — И часто у вас такое практикуют?

Зебрина набрала в лёгкие воздуха, но промолчала. И откровенно задумалась. А потом сказала:

— Если подумать... Это будет в первый раз.

— То есть, все эти ужасы...

— Ну, это же Макс, — пожала плечами драконица. — Ему всегда достаётся самое лучшее.

Я сжал пальцами переносицу. Та откликнулась вспышкой боли — совсем забыл, что недавно разбил нос о панель управления Буцефала...

— Мне срочно нужно попасть в "Чистилище", — сказал я, обращаясь к Зебрине.

— Наверное, это для тебя будет лучше всего, — кивнула Лилит. — Там немного почище, чем в Лимбе, да и экоев поменьше. Ты привыкнешь. И это всё равно лучше, чем стать драконьим барбекю.

— О чём это она? — удивилась драконица.

— "Чистилище" — это не другое измерение, — кажется, я понял, к чему клонит Лилит. — Это всего лишь мой клуб. Там у меня друзья, и бизнес, и... ещё много чего.

Я хотел сказать "девушка". Но подумал, что вряд ли Кассандра захочет быть ею и дальше.

— То есть, ты не собираешься смываться? — Лилит посмотрела на меня с изумлением.

— Разве что, под душем, — неуклюже пошутил я. — Надоел запах копоти.

— Ты... Самый удивительный парень из всех, с кем я спала! — вот ведьма. Не могла сказать "встречалась", или "знакома" — на худой конец...

— Ага! Всё-таки вы спали! — вскричала Зебрина. Я подумал, что вот сейчас она стукнет меня по многострадальному носу.

— ФОРМАЛЬНО, — я поднял вверх указательный палец. — Формально, мы не спали. Трудно, знаешь ли, уснуть в горящем автомобиле.

— Но секс у вас был!..

— Зебрина, у меня сейчас проблемы поважнее. Если ты помнишь, меня собираются казнить.

— Я же говорю: жуткий эгоист, — бросила драконица в сторону Лилит. — Только о себе и думает.

Выглянув наружу, я вдруг понял, что Задница вот-вот взойдёт. А это значит, что... Дракон, в пасти которого мы сидим, скоро проснётся и захочет перекусить.

— Идём, Лилит, — схватив девушку за руку, я потащил её к клыкам, на самый кончик языка.

— Что ты собираешься делать? — спросила та. — Опять прыгать с башни?

— А ты случайно не знаешь заклинание левитации?

— Ну, если у тебя найдётся птичье перо, глаз экоя и сухие экскременты жабострекозы...

— Господи, откуда у меня такая гадость?

— Тогда нет.

— Я вас отвезу.

— Ладно, значит так, — я критически оглядел длинную драконью шею. Ни щербинки. Ни вмятинки. Где-то двадцать семь с половиной по десятибальной шкале...

— Я ВАС ОТВЕЗУ, — повторила Зебрина.

— Серьёзно?.. — мне даже не пришлось "включать" сарказм специально. Это вышло само собой.

— Ну, у меня есть мотоцикл, — она копнула драконий язык носком босоножки. — И я всё равно собиралась в город, так что... К тому же, дядя скоро проснётся, а спросонок он обычно не слишком рад гостям.

Я икнул. Она зовёт "дядей" драконью башню. Вот что такое по-настоящему крепкие семейные узы...

Доставив нас прямиком к крыльцу "Чистилища", Зебрина испарилась, невнятно пробормотав, что у неё какие-то дела.

А я, увидев родную лестницу, и проспект, и мегалитические здания вокруг, прослезился.

Воздух родного дома. Раскалённый, словно его долго поджаривали на сковородке, бьющий по лёгким с силой парового молота.

Рехнуться можно от счастья.

— ОТОРВА!

Как сладок дым отечества. А, нет. Это несёт от меня.

— Привет, Лолита. Как... дела?

Вопрос я задал с опаской. Памятуя, что оставил клуб без присмотра... И что в это время в "Чистилище" будут находиться Колька, Захария и Зара... Причём, за новоиспечённых братика с сестричкой я беспокоюсь куда меньше, чем за старого друга...

Словом, слишком много многоточий для того, чтобы задавать этот вопрос беззаботно.

— Всё путём, Оторва, всё путём. А это кто? — указала охранница на Лилит.

— Это... — я ведь так и не придумал, как представить её друзьям.

— Новая стриптизёрша? — пришла на выручку Лолита.

Я с надеждой посмотрел на Лилит, но та сморщила носик.

— Скорее, модель нижнего белья, — сказала она.

— Отлично, Гильдия дизайнеров одежды ждёт тебя с распростёртыми объятиями, — кисло промолвила Лолита. — Добро пожаловать в Сан-Инферно.

— Эм... — я схватился за переносицу и чуть не взвыл. Опять. — У нас же найдётся свободная комната?

— Да сколько угодно, — пожала могучими плечами Лола.

— А разве...

— Девочки переехали. Точнее, уволились.

— Но...

— Мы как раз набираем новый состав, — Лолита вновь посмотрела на Лилит. — Ты ТОЧНО не стриптизёрша? Проживание, еда, костюмы и коблы — за счёт заведения.

— Я подумаю, — осторожно кивнула Лилит. — А что такое коблы?

— Ну, это...

— ЧТО ПРОИСХОДИТ, госпожа начальник охраны? — если бы поблизости была лужа, то от моего голоса она бы замёрзла.

Лолита вздохнула.

— Не следует мне тебе этого говорить, Оторва, — пробормотала она, словно устыдившись. — Мне и разговаривать-то с тобой не следует...

— Но почему?.. Что изменилось?

Зебрина сказала, что Лука Брази прибыл благополучно. А значит, всё должно идти по плану. Так, как мы и договаривались с доном Коломбо.

Но... Почему-то не идёт.

— Ты же преступник, босс, — на Лолиту было жалко смотреть. Её прямо корёжило от того, что приходится говорить. Но я придавил жалость каблуком. Она большая девочка. Справится. — Все говорят, что тебя ожидает казнь. И это в том случае, если ты ВООБЩЕ вернёшься. Когда Лука Брази привёз твоё оружие, Поганец и Золотко подняли вой. Ну, из-за того, что это оружие может уничтожить всё Сан-Инферно и всё такое. И тогда Патриций созвал Большой Совет Гильдий, и предложил всё оружие у тебя конфисковать...

— То есть, скоммуниздить, — уточнил я.

— И главы Гильдий согласились, а оружие переправили в замок Аргобб, на хранение — Поганец и Золотко для этой цели любезно согласились предоставить свои обширные неприступные подвалы...

— Как удобно, — ядовито прокомментировал я. — Теперь ангел и демон, которые устроили заговор против драконов, истинных правителей измерения, обладают абсолютным оружием для их уничтожения.

— Хотела спросить, что происходит, — вставила Лилит. — Но ты и сам всё отлично объяснил.

— Извини, что так получилось, — я виновато посмотрел на девушку.

— Шутишь? — та подмигнула и пожала плечиком. — Веселье только начинается — я это чувствую.

— Просто я думал, что всё будет немного более... Стоп! — оборвав сам себя, я посмотрел на Лолиту. — А почему из клуба ушли девочки? Они-то тут причём?

— Ну, видишь ли... — Медуза попыталась копнуть носком сандалии мостовую и выворотила большой круглый камень. — От тебя не было никаких вестей... А потом пошли слухи о том, что ты не вернёшься, а если вернёшься — то тебя тут же арестуют... В общем, хозяином "Чистилища" опять стал Эрос Аполлон. Он заявился вместе с Анжелой, она тут же принялась командовать девочками, а Белоснежка и говорит: Гильдия нужна для того, чтобы защищать своих членов. И они ушли. А Розарио Аполлон уволил сам, потому что тигр не хотел отдавать ключи от подвала...

В котором стоят сейфы с моим золотом, — понятливо кивнул я. — Молодец, Розарио...

— Ключи Эрос Аполлон всё равно получил, так что, — Лолита развела руками. И поспешно добавила: — Но ресторан продолжает работать. Потому что только полный придурок мог лишить мастера Заточчи его любимой пиццы. Я тоже осталась. Потому что верю...

Если бы мы были одного роста, то я бы сказал, что Лолита "вскинула" на меня полные надежды глаза. Но так как она была на добрый метр с хвостиком выше, то её взгляд буквально припечатал меня к земле.

В нём было недвусмысленное требование всё исправить, а также вполне читаемое обещание вбить меня по самые уши в мостовую, если у меня не получится.

— Шоу должно продолжаться, — кивнул я.

— Клуб должен работать, — с вызовом ответила Медуза. — И он нуждается в том, чтобы за ним кто-нибудь приглядывал, пока хозяин в отлучке.

Я улыбнулся. Лолита говорила о "Чистилище", словно о любимой собаке.

— Спасибо, Лола, — сказал я с большим чувством. — Я этого не забуду.

— Как? Ты на меня не в обиде?

— За то, что ты присматриваешь за тем, что мы оба с тобой любим? — я фыркнул. — Не парься. Это ненадолго. Пускай Эрос Аполлон сколько угодно делает вид, что он — большой босс, мы-то с тобой знаем...

— Так ты собираешься бороться?

— Однозначно. Стопроцентно, — я ещё немножко подумал и добавил: — Зуб даю.

— Здорово, — Лолита выдохнула. Мы с Лилит пошатнулись от внезапного порыва могучего ветра. — Не то чтобы я в тебе сомневалась, Оторва, но тебя так долго не было... В общем, приятно знать, что ты здесь и работаешь над проблемой.

— Всё будет хорошо, Лола. Обещаю.

— Я тут подумала... — она выковырнула носком сандалии ещё один камень. — Ты можешь спрятаться в моей квартире. Я там всё равно не бываю, а Энди будет приходить, передавать тебе новости...

— Лола, я не собираюсь прятаться.

— Ну, не прятаться. Отсидеться. Тебе же нужно выработать план действий, к тому же Патриций отдал приказ...

— Отсиживаться я тоже не собираюсь.

Лолита вздохнула.

— Ну, тогда тебя...

Меня постучали по плечу.

Повернувшись, я улыбнулся.

— Ба! Знакомые всё лица. Лилит, дорогая, разреши представить тебе самых, я бы сказал, выдающихся мошенников Сан-Инферно. Итак, слева направо: Господин Скрябб, Госпожа Люсинда, Господин Заточчи и... А вы, я полагаю, господин Серпент. Мне о вас много рассказывали. Так что очень, очень приятно познакомиться. Энди! — я помахал эцилопу, зеркальный шлем которого возвышался за шеренгой глав Гильдий. — Как сам?

— Всё путём, бро, — шлем остался закрытым, но по голосу я понял, что эцилопу не по себе.

— Мы пришли арестовать вас, господин Безумный, — поспешил прервать обмен любезностями господин Скрябб.

— Да ну?.. — я расплылся в безумной улыбке.

— Из надёжных источников нам известно, что вы хотите подорвать, если можно так выразиться, устои нашего общества, — ядовито пропищала госпожа Люсинда.

— А где же сами источники? — Остапа, как всегда, понесло. — Где эти уважаемые граждане, столпы, так сказать, этого самого "общества"... Где же господа Поганец и Золотко, по чьей просьбе, КСТАТИ, я и делал всё то, в чём вы меня обвиняете.

Вы когда-нибудь видели смущенного крокодила? Я тоже не видел. Потому что таких в природе не бывает.

— Вы отказываетесь от ареста? — с достоинством, но очень зубасто улыбнулся господин Скрябб.

— Напротив! — соответствовать его улыбке я не мог, но очень старался. — Я прошу, нет, я ТРЕБУЮ, чтобы меня арестовали!

Глава 10

— Оторва, — предостерегающе шепнула Лолита. — Это вовсе не обязательно. Стоит мне кивнуть Энди, и...

— Всё в порядке, Лола, — я постарался подмигнуть ей как можно оптимистичней. А потом громко сказал: — Несколько дней в заключении пойдут мне на пользу. Отдохну, высплюсь, почитаю интересную книжку...

Мастер Серпент кашлянул. Звук напоминал шорох сминаемой газеты. При беглом взгляде облик его напоминал палку, на которую зачем-то насадили лабораторный череп. Кожа так туго обтягивала кости, что я видел все зубы. И навскидку их было несколько больше, чем у нормального человека.

— Вообще-то, слушание вашего дела состоится уже сегодня, — суконным голосом произнёс главный маг измерения. — Обвинения настолько тяжелы, что мы посчитали неразумным предоставлять вам отсрочку, господин Безумный.

Я улыбнулся так широко, что заболели щеки.

— О, прекрасно, прекрасно, я только "за". Раньше сядем — раньше выйдем.

Серпент тоже растянул губы в улыбке. Это была особенная улыбка. Она напоминала лезвие ножа, вымазанного в клюквенном соусе.

— Тяжесть обвинений не предполагает вашего выхода на свободу, — прошуршал он.

— Значит, у меня будет сколько угодно времени, чтобы отоспаться как следует, — беззаботно сказал я.

Чего мне стоила эта беззаботность!..

— Если ты не понял, Оторва, тебя казнят, — сказала Лолита. — Прямо сегодня. Это значит, через несколько часов.

— А если ТЫ думаешь, что мною овладело скоротечное слабоумие, то это не так, — уголком рта прошипел я Медузе. — Расслабься. Всё под контролем.

Честно говоря, мне было бы намного легче, если бы я и сам в это верил.

И ещё одно: жутко интересно, почему в моём аресте столь горячее участие принимает мастер Серпент.

Я что хочу сказать: не припоминаю, чтобы мы с ним сталкивались хотя бы раз. Я и услышал-то о нём только сегодня, от Зебрины. Но оказывается, наступить на любимую мозоль уже успел...

— Эцилоп! — маг повелительным жестом указал на меня. — Препроводите узника к месту заключения.

Энди навис надо мной, как Немезида в поскрипывающих кожаных штанах.

— Мне очень жаль, бро, — зеркальный шлем запотел, и от этого казался ещё более непроницаемым.

— Всё путём, Энди, — я опять улыбнулся. — Ты же на работе.

Мы медленно и величественно двинулись сквозь толпу. На прощание я успел подмигнуть Медузе и многозначительно кивнуть на Лилит. Охранница согласно прикрыла глаза.

Отлично. Девочки сработаются.

— Сунул бы такую работу туда, где Люцифер не светит, — буркнул на ходу эцилоп. — Прогнило что-то в нашем королевстве, вот что я тебе скажу. Правильно ты назвал их мошенниками, бро. И это говорю я. Человек, который отродясь не получал зарплату — за ненадобностью, — он издал короткий смешок. — Если так пойдёт и дальше, я точно уволюсь.

— Будешь на мели, обращайся, — великодушно предложил я. — У меня всегда найдётся тёпленькое местечко для ребят вроде тебя.

— Нет, правда? — обрадовался эцилоп. Но потом сник. — Поймал бы тебя на слове, бро, если бы не задница, в которой ты оказался. И я говорю отнюдь не о нашем благословенном светиле.

— Цыплят по осени считают.

— Охотно бы согласился, если бы знал, что это такое.

— Не важно. Просто делай, что они говорят, а там увидим.

Местом заключения мне определили тюрьму во дворце Патриция.

Я здесь ещё не бывал, поэтому осматривался с интересом.

Сам дворец представлял из себя довольно скромную постройку из обычного, не драконьего камня в виде восьмиугольника на целый квартал, и в народе звался простенько и со вкусом: Октагон.

Казармы эцилопов, кстати говоря, располагались здесь же, в одной из граней октагона. Проходя мимо, я увидел площадку, покрытую странными зеркальными яйцами, и сообразил, что это стоянка полицейских автомобилей.

Дальше был парк, разбитый словно с помощью штангенциркуля и транспортира.

Даже листья на деревьях были подстрижены под точно выверенным углом.

Пруды представляли собой глубокие траншеи, узкие и строго прямоугольные. В них плавали кубические утки и квадратные кувшинки.

С патрицием я ещё не был знаком, но сдаётся мне, что человек, разбивший этот парк, может оказаться РАДИКАЛЬНО прямолинейным.

— Тут у нас яма со скорпионами, — светским голосом рассказывал Энди. — Её выкопали ещё при прошлом Патриции.

— Ух ты, — я послушно восхитился. — И что, в неё бросают непокорных узников?

— Скорпионы давно передохли, — смущенно поведал эцилоп. — А яму мы используем для хранения садового инструмента. Знаешь, сколько зелёной краски требуется, чтобы выкрасить ВСЮ траву?

— Вас и для этого припрягают? — посочувствовал я.

— Лично мне нравится работать в саду, — пожал плечами эцилоп. — Работа на свежем воздухе. И прессовать никого не надо.

Мне бы твои заботы, — подумал я отстранённо.

— Ну вот, мы и пришли, — возвестил эцилоп.

Тюрьма находилась на дальней стороне восьмигранника. К дверям вела симпатичная лесенка, украшенная вырезанными в дереве страшными харями и замысловатыми рунами.

— Славное местечко, — одобрил я, войдя в просторный, отлично освещенный холл, по периметру которого находились прозрачные двери. Внутри можно было разглядеть фигуры в байковых пижамах весёленькой розово-кислотной расцветки. Обстановка в камерах была разной: у кого-то — голые нары и медный стульчак, у кого-то — ковры, кровать с балдахином и девочки в неглиже.

— Патриций считает, что содержание заключённых должно финансироваться самими заключёнными, — пояснил Энди. — Ну, в смысле: если уж вляпался, то не заставляй общество на тебя тратиться.

— От каждого по способности, значит, — хмыкнул я. — Ну прямо коммунизм. Ваш Патриций никогда на Земле не бывал?

— Он очень умный, — заступился Энди. — Даже книжки пишет. Точнее, одну книжку. Называется "Моя борьба".

— Слушай, я думал, в Сан-Инферно вообще нет преступников, — я оглядел ряды камер. В каждой из них кто-нибудь да был. — Мне сказали, что тех, кто всё-таки попадается, просто высылают из измерения, и всё.

— Так и есть, — невозмутимо кивнул Энди. — В тюрьме сидят не преступники.

— А, я понял! Здесь тюрьма для законопослушных граждан, — я нервно рассмеялся. — Для тех, кого нельзя уличить буквально НИ В ЧЁМ.

— Греши, но в меру, — строго заметил эцилоп. — Штрафы, взятки, подношения и подарки — это всё двигает экономику, сечёшь? Не нарушаешь закон — не приносишь пользы обществу.

— А значит, место тебе на нарах.

— Или в джакузи с девочками, если оно по карману, конечно, — осклабился Энди. — Чем больше средств ты потратишь на своё заключение — тем быстрее выйдешь на свободу. В качестве дополнительного бонуса существует график побегов, так что, если тебе интересно... — эцилоп многозначительно склонил голову в зеркальном шлеме. На меня уставилось собственное искаженное отражение, и я отпрянул. — Разумеется, побеги оплачиваются по отдельному тарифу, в зависимости от сложности.

— Спасибо, но нет, — я вздохнул. — До вечера я всё равно не успею прорыть приличный подкоп чайной ложкой.

— Могу предложить портативный портал. Стоит он чуть дороже, чем подкоп, но я знаю: ты можешь себе это позволить.

— Я подожду казни.

— Слушай, Макс, — Энди снял шлем и посмотрел на меня своими настоящими глазами. В них плясали оранжевые точки. — Я понимаю: ты уверен в своей невиновности, и всё такое. Но вот что я тебе скажу: Поганец и Золотко — мерзкие твари даже по стандартам Сан-Инферно. Знаешь, почему Патриций согласился в этом участвовать?

— Эм... Потому что это чертовски прибыльно?

Я вспомнил, какие требования выставил ангелу и демону за поставку оружия. Надо было сразу догадаться, что они найдут способ избежать оплаты...

А потом я подумал о тех десяти тоннах золота, которые они уже заплатили.

— Кстати, Энди... А что дон Коломбо? Почему он меня не встретил?

Странно, что этот вопрос не всплыл раньше. Наверное потому, что Зебрина никак не упоминала, что у родителей какие-то проблемы. Вот я и не брал в голову...

— Драконов посадили под домашний арест, — неохотно ответил эцилоп. — Их заперли в замке, на который мастер Серпент наложил заклятье.

Вот и выяснилось, в чём гешефт главного мага измерения. Он изначально участвовал в заговоре! Именно на него рассчитывают Поганец и Золотко в конфликте с гремлинами.

Я рассмеялся.

У меня отобрали клуб, отобрали все выигранные деньги, которые хранились в его сейфах, но до тех десяти тонн, что были припрятаны в замке Влахерна, пока не добрались.

Я вспомнил Нигредо, духа-хранителя драконьего замка. Охота посмотреть, как заговорщики будут выцарапывать золото из его острых клыков.

— Знаешь, я рад, что ты так всё воспринимаешь, — сказал Энди, отворяя для меня двери одной из камер. — Признаюсь, поначалу ты не показался мне таким уж крутым. Но когда я узнал тебя получше...

— Открою тебе один секрет, Энди, — я попытался заглянуть в камеру, но громадная туша эцилопа перекрывала обзор. — Я и сейчас не особенно крутой. Просто барахтаюсь из последних сил, вот и вся премудрость.

— Энергетические капсулы, они же — ужин, у нас обычно в восемь вечера, — напутствовал меня Энди. — Но казнь состоится немого раньше, так что, если захочешь перекусить — мигни дежурному. Долорес открыла для тебя кредит.

— Последний ужин для смертника за счёт самого смертника?

— Я же тебе говорю: что-нибудь понадобиться — что угодно, — только свистни. Всё оплачено по высшему разряду.

Ирония моей последней шутки до него не дошла.

Втолкнув меня в камеру, Энди аккуратно запер дверь.

А я, оглядевшись, так и подскочил.

— Колька!

Друг моего безоблачного детства сидел за столом. Голову его прикрывала пилотка из газеты, на глазах были очки с толстенными диоптриями, а в руке — кисточка.

Колька клеил деревянную модель дракона.

Увидев меня, он опустил кисть в баночку с клеем и улыбнулся.

— А вот и ты, — сказал он так буднично, словно мы расстались сегодня утром, когда я уходил на работу.

Я удивлённо хлопал глазами.

Подразумевалось, ПОДРАЗУМЕВАЛОСЬ, что над Колькой, пока меня нет, взяли шефство Зара и Захария.

Но выходит, как только запахло жареным петухом, они смылись? Да, хороши родственнички...

Если только они не загорают в соседних, комфортабельных в меру своей платежеспособности, апартаментах.

— Что ты тут делаешь? — согласен, не самый оригинальный вопрос. Но мне правда было интересно. Колька, самый осторожный и законопослушный из всех, кого я знаю... Ага. Что там Энди говорил о законопослушности?

— Я организовал в Сан-Инферно забастовку против засилья Гильдий, — скромно сказал мой друг.

— Забастовку? — слабеньким голосом спросил я и рухнул на то, что за неимением другого слова, можно было назвать нарами.

Водяной матрас радостно взбулькнул, из его недр на меня уставились удивлённые глазки на стебельках.

— Тебя объявили вне закона, — пожал пухлыми плечами Колян. — И после того, как в клуб заявились этот напудренный волк со своей шмарой, я ушел. А чего? У меня тоже есть гордость. Все уходили, и я ушел... на кухню, посуду мыть.

— Так ты уже успел познакомиться с Фонци! — я радостно трепыхнулся, пытаясь сесть прямо, но матрас опять взбулькнул и я погряз в его прохладных мягких глубинах. — Ну и как оно?

— Никогда не любил мыть посуду, — Колька шевельнул пальцами так, словно стряхивал что-то противное. — Поэтому занялся профсоюзной деятельностью. Оказалось, ваши Гильдии дерут с простых граждан Сан-Инферно такой налог, что лучше удавиться. Одна Гильдия воров чего стоит! Представляешь, здесь ПЛАТЯТ за то, чтобы их грабили.

— На оговоренную контрактом сумму, — усмехнулся я. — Строго регламентированное количество раз.

— Да за это ВООБЩЕ не нужно платить! — возмутился Колян. — А всех грабителей посадить за решетку. Я и написал Патрицию. Составил ультиматум, как полагается. Или всех воров закроют, а Гильдию упразднят, или простой народ Сан-Инферно поднимет бунт...

Я уже сгибался пополам от смеха.

— И сколько "простого народу" ты уговорил подписать свой ультиматум?

Колька смущенно потупился.

— Ну, пока что подписались я и Фонци... Точнее, он просто шлёпнулся на бумагу, но будем считать это подписью, что-то вроде отпечатка пальца... А ещё был один синекожий парень, назвался гремлином, так вот он обещал подумать.

Я уже бессильно дрыгал ногами в воздухе, задыхаясь от хохота.

— То есть ты, в одиночку, решил поломать систему, которая работала несколько тысяч лет? — сквозь смех уточнил я.

— Ну да, — Колька подслеповато моргал из-за своих толстых, как бутылочные донышки, очков, и глаза его напоминали двух очень удивлённых головастиков. — Ведь кто-то же должен.

И тут мне стало не до смеха.

Я посмотрел на своего друга свежим, лишенным старых предрассудков взглядом, и наконец-то сумел выпрямиться.

А он возмужал!

Вместо пухлого добродушного колобка, я увидел крепкого высокого парня, конопатого и лопоухого, как щенок овчарки, но кто не без греха?..

Но самое главное, он изменился внутренне.

Кто бы ещё месяц назад мог предположить, что Колька, который из осторожности даже на пляже надевает спасательный жилет, восстанет против целой системы? В одиночку!

Не считая посудной губки и какого-то сомнительного типа с синей кожей...

— Постой, Колян. Как, ты сказал, назвался тот парень? Ну, тот, что обещал подумать.

— Он сказал, что происходит из породы гремлинов, — ответил мой друг. — Но на самом деле, толком поговорить нам не удалось, — друг детства задумчиво помешал кисточкой клей в банке. — Мне показалось, что он всё время мерцает — то потухнет, то погаснет. Словно находится не только в этом измерении, но ещё в нескольких. Так мне показалось. Но кугель из макарон слопал за милую душу.

Я так и вылупился.

Насколько я знаю, никому, кроме драконов, не удавалось поговорить с гремлинами.

А это значит, что в Кольке, моём пухлощеком друге, есть нечто уникальное.

— Знаешь, я страшно рад тому, что ты оказался в Сан-Инферно вместе со мной, — сказал я совершенно искренне.

— Правда? — просиял Колян. — Значит, ты на меня не в обиде за то, что я замутил с Зебриной?

И вот тут дар речи покинул меня окончательно. А вместе с этим благословенным даром — и мысли, и чувства и даже дыхание.

Стало темно, гулко и так пусто, словно меня поместили внутрь бильярдного шара.

— Эй, Макс!.. — перед моим лицом махнула широкая, как лопата, ладонь. — Ау?.. Ты меня слышишь?

— Га...

— То есть, ты всё-таки в обиде, — Колян плюхнулся рядом, и по водяному матрасу побежали цунами. — Ну, я так и знал. Она говорила, что ты делал ей предложение, но девчонка дала тебе от ворот поворот, и теперь ты злишься. Но на самом деле, это твой глубинный мужской шовинизм. Право собственника.

В голове, уже привычно, зазвонил тревожный звоночек.

— Что значит ЗАМУТИЛ? — осторожно спросил я.

Вот почему Зебрина смылась так быстро. Не хотела, чтобы кто-нибудь ляпнул о её новом увлечении...

— Ну, мы вместе пили кофе, — начал перечислять Колян. — Два раза. А ещё собирались пойти в один клуб... Ну, то есть, я собирался её пригласить...

Я облегчённо выдохнул.

Хоть что-то во Вселенной остаётся неизменным. А именно: патологическая стеснительность Кольки перед девушками, и его же склонность приписывать некоторым событиям гораздо большее значение, нежели они того заслуживают.

— То есть, это ОНА дала мне от ворот поворот? — просто хотел убедиться. Так, на будущее.

— Ну да, — зная меня, как облупленного, Колька даже не удивился такой резкой смене темы. — Ты к ней подкатывал, даже через папашу пытался влиять, но она тебе отказала: насильно мил не будешь, и всё такое.

— Ясненько, — я поковырял пальцем надувной матрас, но спохватился и убрал руку. Мало ли, что там водиться внутри, кроме стебельчатых глаз?.. — Круто-круто-круто... А с доном Коломбо у меня, стало быть, хорошие отношения.

— Прикольный старикан, — кивнул Колька. — Вылитый дон Корлеоне, только добрее. Звал меня поиграть как-нибудь в драконий покер... Как думаешь, согласиться?

— Что?.. — мысли мои давно убежали к делам более насущным. — А, да. Конечно сходи.

— А почему покер драконий?

И тут я дал дрозда. Просто мысли были заняты другими вещами, поэтому ответил я, совершенно не подумав.

— Вероятно потому, что играют в него с драконами.

А в следующий миг я лежал... Ну как лежал? Колыхался на водяном матрасе, а Колька вжимал меня всё глубже и глубже.

— Что ты сейчас сказал? — очки с него упали, и без них глаза моего друга сделались твёрдыми, как две льдинки.

— Да что с тобой такое? — вывернувшись из душных объятий матраса, я сел. — Ты же знал, что в этом измерении живут драконы.

— Да, но я не думал, что они живут СРЕДИ НАС, — Колька возмущенно пыхтел и никак не мог разобраться в собственных конечностях. Казалось, на него разом обрушилась вся, сэкономленная за эти дни, неуверенность.

— Но ты же видел Руперта, — напомнил я.

— Эту одноглазую образину?.. Но какое он имеет отношение к...

— Он — племянник дона Коломбо. И соответственно, кузен Зебрины.

— ОНА ЧТО, ТОЖЕ ДРАКОН?

Я вспомнил, какие чувства обуревали меня самого, когда я увидел первое превращение хрупкой девчонки в крылатую бронированную бестию.

— Если её папаша — дракон, и мама — дракон, то, согласно законам наследственности...

— Хорошо, я понял.

Колька дышал всё натужнее. Казалось, его сейчас хватит удар.

— Посмотри на это с другой стороны, — поспешно предложил я. — Ты ЗАМУТИЛ с драконицей.

— Круто... — выдохнул Колька. — Рехнуться можно от счастья.

— А я о чём!

Иногда надо просто посмотреть на проблему под другим углом. И всё становится на свои места...

Я улыбнулся своим мыслям.

Спасибо Коляну: отвлёк ровно настолько, чтобы мозг сам нашел решение. Теперь оставалось только ждать...

Дверь камеры бесшумно отворилась. На пороге стоял незнакомый эцилоп в сверкающей, словно её только что смазали подсолнечным маслом, кожаной форме.

— Заключенный по имени Безумный Макс, — возвестил он тонким, как струна, голоском. — С вещами на выход.

Глава 11

В горле неожиданно стало сухо.

— Что, уже пора?

Голос дал петуха, и я закашлялся.

Эцилоп молча ждал.

Я поднялся, как мог, заправил рубашку и отряхнул брюки. Вряд ли это изменило мой облик к лучшему, но я чувствовал, что просто обязан так поступить.

Колька, как ни в чём ни бывало, устроился на стуле у окна и вновь взялся за баночку с клеем.

Меня его чёрствость неприятно удивила. Лучшего друга отправляют на казнь, а он и не чешется!

Гордо задрав подбородок, я пошел к выходу, но у самых дверей всё-таки не удержался и бросил на Кольку последний взгляд.

Тот подмигнул. Уголок рта нервно дрогнул, и Колька поспешно надел очки.

Ясно. Он боится ещё больше чем я, и просто старается не расклеиться.

— Пока, аллигатор, — попрощался я.

— Удачи, крокодил.

Это было нашей с Колькой фишкой. И от того, что мы о ней вспомнили, на душе полегчало.

— Я думал, казнь состоится на закате, — заметил я, когда мы вышли из тюрьмы. Белое очко Задницы висело довольно высоко над горизонтом. — Ведь так драматичнее.

— Так и есть, — кивнул незнакомый зеркальный шлем. — Просто тебя хочет видеть Патриций.

— Зачем? Я так понимаю, познакомиться поближе у нас уже не получится...

— Прошение о помиловании, — пояснил эцилоп, направляя меня по посыпанной розоватым песком дорожке вдоль оранжевого, траншееобразного пруда.

— Э... Он хочет, чтобы я умолял о пощаде? — честно говоря, это в мои планы не входило.

— За тебя это сделали жители Сан-Инферно.

Кому-то настолько небезразлична моя судьба, что...

Я тут же устыдился таких мыслей, и остановился. За своё недолгое пребывание в Сан-Инферно я действительно завёл несколько хороших друзей. Нет ничего странного в том, что они не хотят всякий раз, когда придёт охота со мной пообщаться, заказывать спиритический сеанс.

— Значит, Патриций всерьёз рассматривает вопрос моего помилования?

Эцилоп неопределённо пожал плечами, что могло значить: может, рассматривает, а может, и нет... Кто знает этих политиков?

— Значит, просто хочет повысить ставки, — сказал я.

— Это как? — заинтересовался эцилоп.

— Пошуметь, развить бурную псевдодеятельность. Пускай народ понервничает. Подкинет ещё пару-тройку мешков золота... А потом всегда можно сказать, что сработали обстоятельства непреодолимой силы, и всё такое.

— Хорошо разбираешься в том, как управлять городом, а? — голос эцилопа стал не слишком дружелюбным.

— Скорее в том, как устроены политики, — я пожал плечами. — Они отлично умеют надувать щеки и обещать то, чего все ждут. Но ведь обещания вовсе не обязательно выполнять, понимаешь, о чём я? Главное, чтобы они были ОЗВУЧЕНЫ.

— Учту на будущее.

Как-то зловеще звучали его слова... Может, я несколько переборщил с откровенностью?

А потом меня словно кто-то толкнул в бок.

— Учтёшь? — я внимательнее присмотрелся к эцилопу. — Что ты имеешь в виду?

— Мы пришли, — сказал тот и иронично махнув рукой, пригласил меня входить.

Я помедлил.

В Октагоне правил закон единообразия. Архитектура, ландшафтный дизайн, даже листья на деревьях походили один на другой, как близнецы. Эта дверь выделялась на общем фоне. Она была старой. С облезшей краской, потускневшей от времени ручкой... Такое чувство, что к ней БОЯЛИСЬ лишний раз приближаться. От греха.

Вот почему меня пробрали мурашки.

Этот загадочный Патриций заставил меня нервничать больше, чем я хотел. Этим можно объяснить и невоздержанность на язык, которую я проявил перед абсолютно незнакомым мне служителем закона...

— Входи, — меня подтолкнули в спину твёрдой и на вид довольно увесистой дубинкой.

Дверь открылась сама собой, я набрал в грудь побольше воздуха и шагнул.

И сразу остановился, удивлённо оглядываясь.

Показалось, что я попал в кабинет директора, в своей бывшей школе.

Канцелярского вида шкафы, продавленный диван, на стене — карта. Даже запах был знакомым. Его словно долго хранили среди тетрадных листов и заплесневелых учебников, а потом достали, присыпали мелом, разбавили смертельной скукой и пустили во вторичную переработку.

Когда в пыльном углу за дверью я увидел воткнутую в ведро швабру, картинка сложилась окончательно.

Может, меня и вправду переправили в школу? Неизвестный шутник поставил портал прямо в проходе двери...

— Чего встал? — я совсем забыл про эцилопа.

— Да тут вроде никого нет, — растерянно пояснил я.

— Щас всё будет, — эцилоп сердито хлопнул дверью. А потом снял шлем и повесил его на рогатую вешалку.

Я онемел.

То-то этот типчик показался мне мелковатым для эцилопа...

Точнее, не типчик. Это была девушка.

Не глядя на меня, она удалилась за ширму и зашуршала там одеждой. Я почувствовал себя неуютно.

Но вышла она буквально через пару минут, и к счастью, была полностью одета.

Помните, как одеваются училки? Вот примерно так она и выглядела. Серая кофта, длинная мешковатая юбка, которую запросто можно использовать, как чехол для дивана, скучные коричневые ботинки на низком каблуке...

Волосы девушки были связаны в тугой пучок, а на носу помещались стильные очки на цепочке.

Нет, я ничего не имею против училок! Моя бабушка была училкой, и одной из самых лучших. Но она НИКОГДА, ни при каких обстоятельствах, не носила очков на цепочке, не закалывала волосы так туго, что глаза разъезжались к ушам, и не носила таких жутких ботинок.

Да! Моя бабуля умела быть стильной.

Девушка устроилась за столом, и принялась перебирать какие-то бумажки.

Вероятно, она секретарша, — решил я. А это — приёмная. Для кабинета Патриция как-то слишком уж бедненько.

— Эм... — я покачался с носков на пятки. — И когда же я удостоюсь встречи с... номинальным главой города?

Я не хотел никого обидеть. Но учитывая Гильдии и всё остальное, в реальную власть Патриция я просто не верил.

Девушка вскинула голову и посмотрела на меня так, словно видела впервые.

— О, извини, — она отложила ручку и уставилась на меня сквозь стёкла очков. — Я думала, ты не слишком торопишься на собственную казнь.

— Но ты говорила что-то о помиловании, — я без разрешения уселся на стул. Он оказался чертовски жестким, с неудобной высокой спинкой. — Вдруг Патриций его всё-таки рассмотрит...

— Политики тратят всё время на то, чтобы надувать щеки и давать пустые обещания, — зловеще усмехнулась девушка. — Так что вряд ли я выкрою время.

— Ты?.. — я почувствовал, что могила, которую я копал без устали последние несколько минут, внезапно стала значительно глубже.

— Номинальный правитель города, к твоим услугам. Хотя вряд ли это принесёт тебе пользу. Ведь я только и умею, что развивать бурную псевдодеятельность.

Дно у могилы отвалилось.

— Ладно, давай заканчивать этот цирк, — я попытался устроиться поудобнее на этом канцелярском орудии пытки, которое по ошибке принял за стул. — Отклоняй прошение, подписывай... ну, что там нужно подписать, и я пойду. Скоро казнь, а я хотел ещё принять свою последнюю энергетическую капсулу.

— Что-то ты слишком смел для того, кто находится на пороге смерти, — прищурилась девушка.

— Это означает всего лишь то, что мне больше нечего терять, — я легкомысленно пожал плечами и ещё раз попытался сесть так, чтобы было удобно. Не получилось. — А значит, могу говорить, что думаю и делать всё, что захочу.

— В рамках, предусмотренных для опасных преступников, разумеется, — хладнокровно парировала девушка.

— А ты уверена, что я именно преступник, — Остапа, как всегда понесло.

— Имеются неопровержимые улики, — она пожала плечиками. Движение было еле заметно под объёмной кофтой, такой толстой и пушистой, что в памяти всплыло полузнакомое слово "мохер". — А также железобетонные доказательства. И заслуживающие доверия свидетели.

— О, ну тогда всё в порядке, — поднявшись, я подошел к карте.

Сразу было видно, что висит она тут не для красоты. Схематично изображенные городские кварталы украшало множество флажков, а поля пестрели пометками, сделанными мелким, но чётким почерком.

Одна из надписей гласила: "ремонт канализации на Яблочношарлотковой улице. 1200 злт. Выторговать скидку у Г. золотарей"

Другая носила ещё более прозаический характер: "отпр. наряд эцилопов в д. N 666 по улице Вязов".

После третьей, в которой было отмечено, что "пособие для вдов и сирот регулярно выплачивается. Заверено госп. Крючкотворсом...", я пригляделся к девушке внимательнее.

Она явно была очень юна, не старше меня. И при определённом схождении звёзд, если свет не будет слишком ярким, а угол зрения — подходящим, даже могла показаться хорошенькой.

Особенно если убрать эти кошмарные очки, распустить волосы и поручить заняться её гардеробом Ариэль...

— Ты что, пялишься на мою грудь?..

Я моргнул. А потом выдал:

— Вряд ли её можно удостоить столь ВЫСОКОГО звания. Ой, извини: грудь есть грудь, какой бы она ни была...

Не знаю, что на меня нашло. Но когда на меня уставился колючий, как вязальная спица, взгляд, я потерял контроль.

Что-то глубинное всколыхнулось в моём подсознании, какой-то детский забытый ужас перед большим и всесильным взрослым, который может поставить двойку или отправить спать без ужина.

Со мной так НИКОГДА не поступали. Но при виде этих очков во мне проснулась генетическая память.

Совсем как тогда, когда я произносил заклинания, ни в зуб ногой, что они значат.

В глубине души мне было стыдно. ОЧЕНЬ стыдно. Но я ничего не мог поделать.

И неожиданно лицо девушки дрогнуло. А потом пошло трещинами — словно зеркало, в которое непослушный мальчишка запустил металлическим шариком.

Строго-геометрическая линия рта сломалась, кончик носа покраснел, а из глаз брызнули слёзы.

Секунду она смотрела на меня, не мигая — слёзы так и текли по лицу, прокладывая серебристые дорожки вдоль линии щек, и капали с подбородка.

А потом девушка вскочила и выбежала в небольшую дверку, которую я раньше не заметил.

Я подскочил. Больно ударился копчиком о твердокаменное сиденье стула и решил, что с меня хватит.

Поднялся, сделал несколько приседаний, чтобы разнять седалище... На душе скребли кошки.

Не знаю, зачем я так с ней. Может, предчувствуя близкий конец, человек и вправду попадает под власть самых дурных инстинктов?..

Подойдя к двери, я робко постучал.

Наверное, там ванная комната, или что-то вроде того, — подумал я. Но ни журчания воды, ни даже всхлипываний не услышал.

Постучал ещё раз.

— Эй?.. — чёрт, как к ней обращаться? — Э... Патриций? Как дела?..

Дверь приоткрылась. На меня хмуро уставились два потемневших от слёз глаза и очень острый кончик хлюпающего носа.

— Вообще-то Патриция, — сказала девушка и открыла дверь чуть шире, словно приглашая меня войти.

За дверью был небольшой садик, огороженный высокой стеной. В нём царил такой же геометрический,выверенный по линейке порядок, что и в большом парке вокруг Октагона.

— Теперь понятно, кто главный вдохновитель ландшафтного дизайна, — сказал я для того, чтобы хоть что-нибудь сказать.

Как и любой нормальный мужик, рядом с плачущими девчонками я чувствую себя так, словно меня привязали вниз головой к люстре, и потолок вот-вот обрушится.

— Люблю наводить порядок, — смущенно пояснила Патриция. — В мире столько хаоса, что убирая лишнее, я как бы немножко его уменьшаю.

Она сняла свою фундаментальную кофту, под которой оказалась белая, в голубые незабудки, блузка. И посмотрела на меня как-то жалко, беспомощно — словно рыцарь, который вместе с доспехами лишился своей воинственности.

— Тебе это удаётся, — похвалил я, осторожно присаживаясь на аккуратный, совершенно квадратный камень. — А что касается того, что я сказал про твою грудь...

— Не надо, — она махнула рукой и принялась делать вид, что рассматривает листочки карликового деревца. — Я знаю, что далеко не красотка.

— Да нет, я не то хотел...

— В городе, где столько ослепительно, экзотически красивых существ, сложно быть дурнушкой, и чувствовать себя хорошо. Особенно рядом с таким парнем, как ты.

— Э... С каким-таким парнем?

— Ты же — легендарный Безумный Макс, — невесело всхлипнула Патриция. — Знаменитый плейбой, переспавший с половиной девушек города и назначивший свидание другой половине. А я... — она прерывисто вздохнула и отвернулась.

Я моргнул.

— Не знал, что про меня ходят такие слухи.

— Не думаю, что это всего лишь слухи, — буркнула Патриция, не оборачиваясь. — Судя по тому, что я знаю... — и тут она резко обернулась. — И уж поверь: я знаю обо всём, что происходит в моём городе. Если твоя репутация и преувеличена, то лишь самую капельку.

— Но я вовсе не...

— Конечно же, мне ЖГУЧЕ хотелось с тобой познакомиться.

— Ну, тебе всего лишь стоило прийти в мой клуб и пригласить меня выпить...

— Понять, что ты за человек, — она не отрываясь, смотрела мне в глаза. — И какую угрозу ты представляешь для моего города.

Она уже два раза употребила слово "моего". Как бы подчёркивая, что я в этом городе — явление временное, мимолётное.

— Угрозу?.. — я возмущенно взмахнул руками. — Да никакой угрозы я не... — и тут я опомнился. — Да. Забыл. Я ведь привёз смертельно опасное оружие.

Патриция кивнула.

— Я так и думала, — спокойно сказала она. Слёз, кстати, уже не было ни в одном глазу. — Ты — опасный элемент, Безумный Макс, потому что нарушаешь стройную и тщательно сбалансированную систему. Город живёт, Гильдии приносят прибыль, но ты... — она поискала нужное слово. — Как песчинка, попавшая в механизм часов.

— Так это ты придумала узаконить воровство и убийство?

Патриция пожала плечами.

— Коррупция, жадность, — разве человечество когда-нибудь обходилось без них? — спросила она. — Бывал ли ты, господин Безумный, хоть в одном измерении, где обошлись без них? Я просто заставила систему РАБОТАТЬ. Там, где каждый думает в первую очередь о себе, кто-то должен думать обо всех. И я горжусь тем, чего мне удалось добиться. Да, горжусь. И не позволю никому разрушить мою отлично налаженную машину. Я не боюсь тебя, господин Безумный.

— Конечно, ты появляешься в костюме эцилопа, именно потому что не боишься, — негромко сказал я. — И прячешь лицо за зеркальным шлемом, потому что очень смелая и уверенная в себе женщина.

— А ТЫ бы доверил управлять городом кому-то, кто выглядит так, как я? — на щеках Патриции выступили красные пятна, а в голосе прибавилось металлических стружек. — Кто поверит, что я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО умею решать проблемы?

Это я мог понять.

— Можешь не беспокоиться, — я выдал успокоительную улыбку. — Я буду держать язык за зубами.

— Конечно будешь, — она решительно кивнула. — Ведь через полчаса тебя казнят, а уж столько-то я потерплю.

— Ты именно поэтому не побоялась снять передо мной шлем?

— Я отвела душу, — Патриция твёрдым шагом подошла к двери, которая вела в "офис". — Получила эмоциональную разрядку. И самое главное: об этом совершенно никто не узнает.

— То есть, ты РЕАЛЬНО допустишь, чтобы меня казнили?

Я никак не мог понять, когда эта девушка блефует, а когда говорит серьёзно.

— Смерть в драконьем пламени не так мучительна, как можно себе вообразить, — сказала она, пропуская меня внутрь затхлого кабинета. — Это продлиться не более пары секунд, а потом пепел соберут совочком и развеют над Оранжевым морем.

У меня взыграло.

— Я ведь могу оказаться невиновным!

— Это не важно, — Патриция тщательно заперла замок, вынула ключ и сунула в карман юбки. — Главное, заполучить общественное мнение. Все будут считать, что тебя наказали за просто УЖАСНОЕ преступление, и это послужит отличным кнутом для остальных.

— Значит, ты в курсе, что Поганец и Золотко меня подставили, — обескураженно произнёс я. — Это они — заказчики, и они хотят покончить с драконами, без которых, как ты знаешь, измерение просто схлопнется. Гремлины вырвутся на свободу, и...

— Да, да, конечно, — махнула рукой Патриция. — В своё время они тоже будут наказаны, так что считай, в конечном итоге справедливость восторжествует.

— Но меня казнить необязательно!

— Напоминаю, — досадливо поморщилась Патриция. — Шестерёнки должны вращаться. И я обязана устранить ВСЕ песчинки.

— Знаешь, а ведь мои родственники могут оказаться очень недовольны твоим решением, — я привёл последний аргумент. Просто никак не мог понять: как в таком хрупком теле умещается столько жестокого прагматизма, и решил попробовать ещё раз. — Если ты не в курсе, моя настоящая фамилия — Золотов. Принц Максимилиан Золотов. Смекаешь?..

Глаза Патриции на миг расширились, но тут же приобрели привычную колкость вязальной спицы. И цепкость рыболовного крючка.

— Кажется, это должно меня впечатлить, — медленно сказала она. — Но нет. Извини. Если ты не заметил, у нас, в Сан-Инферно, собралась довольно пёстрая компания. И титулы здесь не слишком-то популярны.

— Может, тебя устроит концессия на разработку золотоносных скважин?

— Ты не являешься их владельцем, а значит, не можешь подписать необходимые бумаги.

— Я — наследник престола Заковии.

— Приходи, когда станешь правителем, и мы что-нибудь придумаем. О. Прости, — она скупо улыбнулась. — Тебя ведь сегодня казнят.

— Ладно, сдаюсь, — я поднял руки. — Перепробовав все методы убеждения и аргументы, я понял, что ты — настоящий политик. Абсолютно беспринципный, жестокий...

— Ты не пробовал применить САМЫЙ действенный метод убеждения, — перебила меня Патриция.

— Да ну?.. И какой же?

— Соблазнить меня.

Я так и грохнулся обратно на жесткий стул. И снова отбил копчик, но даже не почесался. Потому что во все глаза выпучился на девушку.

— Что... Что ты сказала?

— Соблазнить, — повторила она. — Переманить на свою сторону с помощью обольщения. Влюбить в себя. Словом, сделать то, что ты обычно делаешь с любой девушкой, которая попадает в твоё поле зрения. Но теперь слишком поздно, — она горько поджала губы. — Вероятно, я НАСТОЛЬКО некрасивая, что ты предпочтёшь умереть.

И в этот момент в дверь постучали.

Патриция мгновенно исчезла за ширмой, и через секунду уселась за стол в зеркальном шлеме и куртке эцилопа.

— Войдите! — теперь голос её звучал глухо и повелительно.

Дверь открылась и вошел Энди.

— Пора, ваше сиятельство, — вежливо сказал он. — Эшафот построили, публика с нетерпением ждёт.

— Подсудимый готов следовать за вами, — раздалось из-под зеркального шлема.

Я поднялся и пошел к двери. Но поравнявшись с Энди, всё-таки обернулся.

— Знаешь, тебе надо гнать взашей тех, кто снабжает тебя информацией, — оправдываться смысла не было, но я всё-таки не удержался. — Иначе твой мир скоро рассыплется. Как карточный домик.

Дверь за нами закрылась.

— Нравятся мне твои метафоры, бро, — Энди дружески хлопнул меня по плечу. — Я конечно ни хрена не понимаю, но звучат они всегда круто. — Рассыпались, как карточный домик, — нараспев повторил он. — Это навроде тех домиков, которые строят улитки?

— Именно, — кивнул я с каменным лицом. — Как раз это я и имел в виду.

— Ну что, идём? — дружески предложил эцилоп. — А то народ заждался, да и дракон успел обожраться угля. Скоро его начнёт пучить, и тогда всем мало не покажется.

Глава 12

И знаете, в чём ирония? Они установили эшафот прямо напротив моего клуба!

На ступенях которого, просто ИСТЕКАЯ самодовольством, стояли Эрос Апполон и Анжела...

А ниже, на проспекте Потерянных Душ, собрался весь город. Толпа колыхалась, как исполинская многоножка. Спёртый воздух дрожал от испарений, а к багровому небу поднимался равномерный, неумолчный гул множества голосов.

По привычке я начал прикидывать, какую можно из этого извлечь выгоду... Но тут заметил, что всё уже сделано без меня.

СТАВКИ! — гласила надпись на громадном магическом экране. — СДЕЛАЙ ПРАВИЛЬНЫЙ ВЫБОР И ВЫИГРАЙ КУЧУ ДЕНЕГ!

Пиво! — надрывался какой-то лоточник. — Берёшь дюжину — одно бесплатно!

Какой-то пацан размахивал самодельным флажком, на котором, при известной доле воображения, можно было узнать моё лицо.

— А на что делают ставки? — деловито спросил я у Энди.

— Да на всякое, — эцилоп невозмутимо, как галеон, шествовал сквозь толпу. — Какой длины будет язык пламени, сколько ты продержишься, будешь ли при этом кричать и насколько громко...

— Старые добрые граждане Сан-Инферно, — я чуть не прослезился. — Выгода — наш рулевой.

— Такого у нас в городе ещё не было, — похвастался эцилоп. — Каждый хочет урвать свой кусочек счастья.

— Ну, незабываемое зрелище я им гарантирую, — буркнул я себе под нос. — Век будете помнить.

А вот и главные, так сказать, действующие лица...

Рядом с эшафотом высились наспех сколоченные трибуны. На почётных местах, под полосатым тентом, восседали Поганец и Золотко.

Увидев меня, они отвернулись и сделали вид, что мы незнакомы.

Напротив, с другой стороны эшафота, восседали дон Коломбо с супругой, а рядом с ними — Лука Брази.

Драконы и консильери выглядели отлично. Донья Карлотта, как всегда, демонстрировала образчик высокой моды. Увидев меня, она по-матерински ласково улыбнулась и помахала рукой, затянутой в сиреневую перчатку.

Вокруг драконов высились тёмные башни эцилопов в полной боевой выкладке.

Я поморщился.

Очевидно, на охране настояли ангел с демоном, которые вели себя, как хозяева праздника.

Только вот эцилопы больше походили на почётный эскорт, придавая чете драконов ещё больше солидности.

Дон Коломбо, встретившись со мной взглядом, еле заметно кивнул, я ему ответил.

И тут же переключил внимание на передние ряды трибун.

Лолита, Розарио, Кассандра, папа Борщ и даже Лилит.

Гильдия Стриптизёрш в полном составе.

Девочки постарались на славу: облаками блёсток, тонкого парфюма и сексуальности можно было наполнять воздушные шарики и продавать за большие деньги.

Перед эшафотом выступали чирлидерши. Короткие юбочки, длинные загорелые ножки и пушистые круглые штуки так и мелькали в воздухе.

Ну просто праздник какой-то.

На самом эшафоте высилась мрачная фигура в чёрном, скрывающем и лицо и фигуру плаще.

Вероятно, палач. Интересно, кто согласился?..

А впрочем, и гадать нечего.

— Здорово, Руперт! — взобравшись по ступенькам, я остановился на гулком помосте. — Как оно?

Сняв с головы капюшон, дракон предстал во всём своём уродливом великолепии.

Я протянул руку, и Руперт её пожал. По толпе прокатился вздох. Тут и там вспыхивали огненные саламандры: народ вовсю делал картинки магическими камерами.

— Зря ты вернулся, — Руперт, как всегда, был душка. — Когда мы оказались дома без тебя, честно говоря, я вздохнул с облегчением. Всё было на мази, осталось собрать доказательную базу и предъявить обвинение. Они бы у нас не отвертелись, уж поверь. А ты всё испортил.

Говорить можно было совершенно свободно: народ самовыражался на всю катушку и никого, кроме себя, не слушал.

— Ну, так ведь гораздо веселее, ты не находишь? — собрав всё своё мужество, я широко улыбнулся.

— Теперь всё свалят на тебя, — гнул своё Руперт. — И я просто не смогу ничего поделать. Двести лет под прикрытием крылокошу под хвост.

— Доверься мне, — я чуть крепче сжал его руку. — Будет и на твоей улице праздник.

Взгляд единственного драконьего глаза чуть не прожег во мне дыру.

— Ладно, как скажешь, — он отпустил мою руку и сделал шаг назад. — Только помни: довольно трудно приводить аргументы, в то время, как твоя кожа интенсивно обугливается.

— Ха-ха-ха, — как я ни старался, смех прозвучал довольно натужно. — Всё тот же старый добрый Руперт. Так любит пошутить...

На эшафот, неуклюже запинаясь о ступеньки, взобрался господин Крючкотворс. Острые уши его полыхали не хуже Ока Люцифера, нос украшали круглые канцелярские очёчки, а тщедушное тельце скрывалось под официальной чёрной мантией законника.

— Ну, раз все в сборе, таки начнём? — спросил он почему-то у меня.

— Вы здесь главный, — я независимо пожал плечами. Законник приободрился. — Только вот... — острые волосатые уши встали торчком. — Хотелось бы услышать конкретные обвинения, — на лице Крючкотворса проступило раздражение.

— По-моему, это и так ясно, — высокомерно заявил он.

— Обычно так и говорят, когда на самом деле ничего не понимают, — парировал я. — Да ладно, Крючкотворс, давайте устроим шоу. Публика должна знать своих героев.

— Ну, раз ви таки настаиваете... — он всё ещё был неуверен.

— Расскажите всем, как вы раскрыли чудовищный заговор, — подлил я мёду. — И лично предотвратили чудовищное преступление века, — и посыпал сверху орешками.

Осталось положить вишенку...

— Ладно, — сдался законник. Серые щечки его раскраснелись, глазки заблестели, совсем как у мышки при виде кусочка чеддера... — Я и сам подумывал о том, чтобы выступить с публичным заявлением.

— Только вот... — мышка должна помнить, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. И только в ней. — Насколько я знаком с процедурой, мне полагается защитник. Иначе шоу не будет ЗАКОННЫМ.

Достав платок, законник промокнул морщинистую лысину.

— Трудно будет найти кого-то в последний момент, — пробормотал он. — Но я попробую...

— Не утруждайтесь, господин Крючкотворс, — я успокаивающе положил руку ему на плечо. — Я сам буду себя защищать.

Очки законника запотели.

— Это невозможно, господин Безумный, — он ощерился, показывая мелкие и на редкость острые зубки. — Ви не состоите в Гильдии Законников.

Я был готов к такому повороту.

— Но ведь и дракон Руперт не состоит в Гильдии палачей. Однако вы посчитали приемлемым возложить на него столь непростую обязанность.

Видите? Я тоже владею суконным языком споров и соглашений.

— Но это же очевидно, — взмахнул ручками Крючкотворс. — Кто, кроме дракона справиться с таким выдающимся человеком, как вы, господин Безумный? Его кандидатура была самой очевидной...

Ага. Двойное "очевидно". Да они в полной растерянности!

— Это ПРЕЦЕДЕНТ, господин Крючкотворс, — во всю силу лёгких заявил я. — Если не состоящий в Гильдии Палачей дракон может исполнять функцию палача, значит, не состоящий в Гильдии Законников человек может защищать себя. Что и требовалось доказать. Куод эрат демонстратум.

Может, данная цитата и не совсем подходила к месту, но ничего другого я не припомнил.

— Ви выкручиваете мне руки, вьюноша, — предупредил законник.

— Считайте это последним желанием приговорённого, — покровительственно улыбнулся я. — Если вы не в курсе, есть такая традиция.

— Ну хорошо, — уши Крючкотворса покорно обвисли. — Надеюсь вам таки есть, о чём поговорить, господин Безумный.

— И ещё одно, — я остановил его у самого края эшафота.

— Да? — в это короткое "да" законник вложил многие и многие смыслы.

"Что ещё вам приспичило?" "Перестаньте тратить моё драгоценное время" и самый главный намёк: "Не испытывайте моё терпение, господин Безумный, это вам дорого обойдётся".

Но мне терять было нечего.

Впрочем, об этом я уже упоминал...

— Улики, господин Крючкотворс, — напомнил я. — То, из-за чего меня собираются подвергнуть мучительной и безвременной смерти.

— Но... — законник бросил неуверенный взгляд в сторону ангела и демона.

— Без доказательств ваше обвинение рассыплется, как замок из песка. Я просто заявлю, что ничего плохого не делал, и закон будет на моей стороне. Не пойман — не вор, — и я стукнул себя по носу. Два раза.

— Я посмотрю, что можно сделать, — вдохнул законник.

— Тогда — не позволяйте мне более вас задерживать, — и я мановением руки отпустил законника.

— Не благодари, — бросил я Руперту, наблюдая за Крючкотворсом, который бодрой рысцой припустил к трибуне Поганца и Золотка.

— Ты о чём вообще? — дракон заметно нервничал. Шрамы на его физиономии натянулись и побелели, а глаз за сросшимся веком жил своей, никому не видимой жизнью.

— По нашему плану, доставленные в Сан-Инферно ящики с оружием должны были спрятать в подвалах Влахерны, — напомнил я. — Но ты облажался, и оружие захватили заговорщики. Позволить забрать оружие в Аргобб было БОЛЬШОЙ ошибкой. А вдруг они захотели бы его испытать?..

— Расслабься, — оскалился дракон. — Оно всё равно не стреляет, так что вреда...

— ВОТ В ЭТОМ-ТО ВСЁ И ДЕЛО! — разозлился я. — Если бы Поганец и Золотко прочухали, что их надули — успели бы переобуться в воздухе. И фиг бы мы их поймали. Несмотря на двести лет работы под прикрытием.

Дракон бросил на меня косой взгляд.

— Твоя последняя фраза... Это был сарказм? — спросил он.

— Ты быстро учишься. Молодец.

— А эта?..

— РАЗУМЕЕТСЯ, Руперт. Как ещё я могу разговаривать с собственным палачом?

— И вот эта вот то...

Я молча закатил глаза и отвернулся.

Спор Поганца и Золотка с господином Крючкотворсом приближался к концу. Демон выглядел недовольным. Кожа его приобрела цвет пунцовой пижамной байки, а глаза светились, как у мотоцикла на скоростной трассе: голодно и желто.

Ангел выглядел ОЧЕНЬ недовольным. Он всё ещё продолжал сопротивляться, и нимб над его кудрявой белокурой макушкой так и вспыхивал, вызывая эпилептические судороги у бедняги эльфа.

Но Крючкотворс был крепкий орешек — это я знал из первых рук. Так что медленно, но верно, он вытягивал согласие из крепко сжатых челюстей Золотка.

Наконец ангел кивнул и рука об руку с демоном принялся спускаться со своего места к эшафоту.

— Э... Любезнейший, — позвал он законника, остановившись как раз напротив меня. — Надеюсь, вам не требуется предоставить ВЕСЬ внушительный, смею заверить, арсенал?

— Напротив, — поспешно встрял я, широко улыбнувшись. — Думаю, публике будет нелишним убедиться, НАСКОЛЬКО глубоко моё преступление.

— Но... — было видно, что заговорщикам страсть, как не хочется выпускать контроль над оружием из своих шаловливых ручек. — Ящики занимают довольно много места...

— А мы попросим граждан расступиться, — я обратился к жителям города прямо с эшафота. — Правда, народ? Мы же не хотим упустить развлечение только потому, что здесь оказалось тесновато?

И я, словно Моисей, разгоняющий воды, взмахнул руками.

Толпа отхлынула, образовав довольно внушительную площадку.

Ангел и демон переглянулись, затем нехотя взмахнули руками и в унисон произнесли какую-то заковыристую фразу.

Пустое место начало быстро заполняться длинными, уложенными в штабеля ящиками защитной окраски.

Даже на меня произвело впечатление то, НАСКОЛЬКО это было внушительно.

Казалось, прямо на проспекте вдруг выросла неприступная, угрожающего вида крепость.

Я поймал взгляд Луки Брази и вопросительно изогнул бровь. Тот кивнул.

Отлично. Все в сборе, а значит, пора начинать.

Подойдя к краю эшафота, я поднял руки и оглядел толпу.

Пришлось подождать, пока волнение утихнет и все взгляды обратятся ко мне.

— Уважаемые граждане Сан-Инферно, — начал я. Голос дрожал, волнение плескалось на уровне глазных яблок, но отступать было некуда. — Вы видите перед собой страшное оружие, — вот теперь тишина установилась, я бы сказал, мёртвая. — То, что содержится в каждом из этих ящиков, способно поразить любую цель, — я взял небольшую паузу. — Даже дракона.

По безбрежному морю плеч, голов, щупалец и псевдоподий пронёсся шквал.

— Не пори ерунду, смертник, — вдруг раздался голос. Он исходил из толпы, и я не видел говорившего. — Все знают, что в Сан-Инферно порох не работает. Широкоизвестный факт. Мы хотим увидеть это ваше оружие в деле!

— Демонстрация! — закричали со всех сторон.

— Покажи, что ты прячешь в этих ящиках!

— А может, это безобидные фейерверки, и кроме штрафа от Гильдии Алхимиков тебе ничего не грозит...

— А я уже сыну пообещал, что будет казнь. Не каждый день можно увидеть, как драконы делают барбекю.

Ангел и демон после этих криков заметно занервничали. Да и я тоже. Ведь и на старуху бывает проруха...

— Показывай своё оружие, — кричал искатель народной справедливости.

— Хорошо бы, в качестве наглядной демонстрации, подстрелить дракона... — откликнулся ещё один голос. — Это будет покруче, чем какое-то барбекю.

Я посмотрел на чету Коломбо. Дон Вито и донья Карлотта, к счастью, вели себя так, словно их всё это не касалось.

А мне сделалось немного обидно. Благодаря драконам у всех этих людей есть дом. Несовершенный, как и всё во вселенной. Но не самый худший!

Впрочем, недовольные есть всегда — горячий пример тому Поганец и Золотко. Уж они-то знают побольше, чем любой мелкий лавочник, и всё равно тянут одеяло на свою сторону.

Такова человеческая природа — всегда хотеть большего. Особенно, если оно есть у кого-то другого.

— Я хочу сделать заявление, — громко, чтобы перекрыть несанкционированные выкрики, заявил я.

Шум постепенно затих.

— Меня обвиняют в том, что я привёз эти ЯЩИКИ в Сан-Инферно, — продолжил я. — Я признаю свою вину.

Что тут началось!..

Лолита с Розарио вскочили с мест и принялись кричать, Кассандра, бросив на меня испепеляющий взгляд, демонстративно нырнула в толпу.

Эрос Аполлон на ступенях клуба раздвинул губы в хищной улыбке. Блеск его белых зубов ослеплял даже на таком расстоянии.

Народ вокруг подсчитывал барыши или рвал на себе волосы. Это те, кто делал ставки, — понял я. — Ну что ж, такова жизнь: кто-то проигрывает, кто-то выигрывает... А наживаются всегда букмекеры, — я обратил внимание на другую часть трибун, где собрались сливки местного общества: мастера Гильдий, которые, разумеется под большим секретом, обладали инсайдерской информацией...

Лука Брази отлично поработал, — я кивнул консильери. — Все настолько УВЕРЕНЫ в моей виновности и увлечены выигрышами по ставкам, что забыли о главном.

К эшафоту подбежал господин Крючкотворс.

— Не то, чтобы я возражал, вьюноша, — сказал он в полный голос — всё равно остальные были заняты. — Но вам не кажется, что признание вины — это не самая лучшая стратегия защиты?

— В некоторых мирах считается как раз наоборот, — возразил я. — Ну, типа, покайся, и всё тебе простят.

— Поверьте старому мудрому эльфу, молодой человек, — ядовито откликнулся законник. — Признание вины не отменяет самого деяния. Мало сказать: мне очень жаль, но...

— Так я этого и не говорю, — перебил я. — Я просто признал, что причастен к тому, что на проспекте в данный момент громоздится огромная куча железа.

— Куча железа? — я говорил, что законник был цепким, как бультерьер? — Шо ви хотите этим сказать?..

— Сейчас узнаете, — и я повернулся к толпе.

— Вы играете с огнём, вьюноша, — предупредил законник, и качая ушами, отошел в сторону.

— Эге-гей, народ! — закричал я. — Хотите развлечься?

Шум мгновенно утих. Таковы жители Сан-Инферно: стоит посулить веселуху, тут же становятся послушными, как дрессированные тушканчики.

— Знаете, мне вовсе не хочется быть зажаренным заживо драконом, — продолжил я доверительным тоном, усаживаясь на край эшафота.

— Никто не хочет, бро, — донеслось из толпы.

— Поэтому я предлагаю вот что... — так как говорил я уже совсем тихо, толпе пришлось затаить дыхание и податься вперёд, поближе к помосту.

Спрыгнув на землю, я пошел к горе ящиков с гранатомётами.

Шеренга эцилопов дёрнулась, но Энди остался неколебим, как статуя, и остальные успокоились.

А я подошел к штабелю и приподнял крышку одного из ящиков.

Да. Всё по списку. Кажется, это — пистолеты-гранатомёты облегчённой модели, как мы и заказывали...

Взяв парочку, я поднял их дулами вверх. И пошел по направлению к Поганцу и Золотку.

— Я так понимаю, вы, господа, выступили главными обвинителями и инициаторами моего ареста, — сказал я, всучивая им по экземпляру чёрной, лоснящейся от масла смерти.

— Это был наш долг, — скромно заметил демон.

— Мы всегда стояли и стоим на страже общества, — добавил ангел. Пальцы его любовно поглаживали ложе гранатомёта.

Такое вот волшебное действие оружие производит на всех людей, даже на отъявленных пацифистов: стоит почувствовать успокоительную тяжесть в руке, сразу становишься хозяином жизни.

Ну, и смерти, если не повезёт...

— Все это слышали? — обратился я к толпе, а потом посмотрел на глав Гильдий. Мастер Заточчи, Господин Скряб, Серпент, мадам Люсинда — все были в сборе. — Думаю, что будет только справедливо, если приговор приведут в исполнение САМИ обвинители! — объявил я.

— Что ты хочешь сказать, господин? — эту фразу из толпы произнёс чертовски знакомый голос.

— Я говорю, что застрелить меня из этого оружия — и будет отличной демонстрацией оного. Так мы убьём двух зайцев: выполним приговор и проведём военные испытания.

— Так нам ещё и зайцев каких-то убивать? — а вот этот дотошный голос мне не знаком...

— Зайцы тут ВООБЩЕ ни при чём, — ответили дотошному из толпы. — Это — фигура речи.

— Ну не знаю, — возмутился дотошный. — Если начать палить направо-налево, до чего мы можем докатиться?..

Я почувствовал, что теряю контроль.

Одним прыжком заскочив на эшафот, я спихнул с него Руперта.

— Ты что, совсем офонарел? — дракон ничего не понимал.

— Давай, давай, — я ободряюще ему подмигнул. — Пошевеливайся, пока они не решили, что хотят испытать стволы на птичке покрупнее...

А Поганец и Золотко держали оружие всё увереннее.

Между ними шел интенсивный безмолвный диалог, но было понятно: для себя они всё решили.

А после того, как ангел бросил многозначительный взгляд в сторону четы Коломбо, я успокоился окончательно.

— Итак, — вновь повысив голос, я завладел вниманием толпы. — Кто за то, чтобы испытать это оружие на мне?

— Ну ты и псих, бро, честное слово! — в голосе кричавшего было неприкрытое восхищение.

— Пускай приговор исполнят ангел и демон!

— Да, пусть пухлячок потрудится. А то нимб у него что-то закоптился...

Дружный хохот решил дело: Поганец и Золотко решительно полезли на помост.

Я встал так, чтобы им было удобно. А главное, чтобы меня было отлично видно с любого конца проспекта...

Демон глумливо улыбнулся.

— Что ж, господин Безумный, ты сам этого хотел.

Но ангел первым нажал на спусковой крючок.

Глава 13

Как я и ожидал, ничего не произошло.

Щелк, щелк...

Ангел судорожно жал на спусковой крючок. Широкое, как у ракетницы дуло смотрело мне прямо в грудь, не сдвигаясь ни на миллиметр.

Демон, понаблюдав пару секунд, присоединился.

Картинно вытянув могучую руку, он свирепо оскалился и нажал на спуск.

А в ответ — тишина.

— Нас надули, Золик, — так тихо, что услышал только я, сказал ангел.

— Похоже на то, Погги, — кивнул демон. — Это не оружие. Обычная залипуха.

— Ладно, давай звать дракона, — ангел опустил гранатомёт и огляделся в поисках Руперта. — Пусть делает своё дело. Толпа начала терять терпение.

— Стойте! — знакомый голос раздался как раз вовремя. — Подождите!..

И на эшафот, теряя очки, потея и пламенея ушами, вылез мой лучший друг Колька.

— Сюда нельзя! — попытался остановить его Крючкотворс, — зрителям на эшафот нельзя...

— А я не зритель, — отдуваясь, Колька выпрямился и вытер лицо большим зелёным платком. — Я изобретатель.

Ангел и демон синхронно повернули головы в сторону Кольки.

— Отойди в сторону, Крючкотворс, — приказал Золотко. — Сдаётся мне, этому парню есть, что сказать.

— Ну конечно есть! — обрадовался мой друг. — Вы всё неправильно делаете!

— Будешь нас учить, щенок?.. — недобро прищурился ангел.

— О. Так я ошибся? — Колька картинно поправил очки. — Вы прекрасно разбираетесь в иноизмеренческих технологиях, а не выстрелили потому, что хотели пошутить?

— Пусть щенок говорит, Погги, — демон недовольно поморщился.

Ангел вопросительно поднял светлые бровки и уставился на Коляна.

— Просто вы не сняли гранатомёт с предохранителя, — сказал мой друг.

— Что-о-о?

— Такая маленькая кнопочка, — Колька протянул руку к гранатомёту ангела. — Вот здесь. ЩЕЛК. Теперь всё в порядке.

Ангел недоверчиво оглядел оружие в своей пухлой ручке.

— Ты уверен? — он даже заглянул в ствол, ей Богу, не вру!

— Защита от дураков, — довольно осклабился Колян. — Чтобы не оторвало бубенчики, когда сунете пушку за пояс штанов. Чего делать ТОЖЕ категорически нельзя, для ношения огнестрельного оружия предусмотрены специальные...

— Ладно, мы поняли, — демон нетерпеливо переступил с копыта на копыто.

— Значит, теперь всё в порядке? — уточнил ангел. — И если я сделаю вот так, а потом вот так...

— В меня-то не целься, идиот! — закричал демон.

Ангел улыбнулся и направил оружие на... чету драконов.

— Э... Что происходит? — робко вопросил господин Крючкотворс.

— Золик, ты уверен? — тревожно спросил демон.

Казалось, оба заговорщика пребывают в каком-то своём мире, в мыльном пузыре, который скрывает их от остальных.

— А чего тянуть? — пожал плечами ангел. — Мы шли к этому четыреста лет, Погги, старина. Лично я не намерен больше ждать. А ты?..

— Согласен, — демон встал рядом с ангелом и тоже направил гранатомёт на драконов. — Давай покончим с этими ящерицами прямо сейчас.

Они синхронно нажали на спусковые крючки.

Толстые дула издали негромкий хлопок и в сторону драконов понеслась огненная смерть.

Один снаряд попал точно в грудь дону Коломбо. Второй — донье Карлотте.

Толпа разразилась безумными криками.

— Интересно, они сильно разозлились? — философски наблюдая за ангелом и демоном, спросил Колян.

— Думаю, да, — откликнулся я. — Эти страйкбольные гранаты бахают довольно громко.

— Небось, оглохли, — посочувствовал Колян.

— Ничего. Оно того стоило.

Дон Коломбо в сопровождении супруги неторопливо шел к эшафоту.

— Что это значит?.. — заорал Поганец, обращаясь к Коляну. — Опять какой-то предохранитель?

— Да нет, всё в порядке, — мой друг пожал плечами и улыбнулся. — Оружие работает. Вы же видели!

— Но... Оно не убивает! — демон, оставляя в помосте оплавленные вмятины от копыт и пуская пар из ноздрей, навис над Коляном.

Тот даже не почесался.

Нет, я определённо горжусь другом! Даже я, при первой встрече с этой парочкой, испытал некоторый душевный трепет.

А ему — хоть бы хны.

— Ой, — Колька картинно всплеснул руками. — А вы что, хотели их убить?..

— Ну конечно, мы хотели их убить! — взвился Поганец. — Иначе зачем было затевать весь этот сыр-бор?

— Вот и я хочу спросить, — к нам незаметно подошел дон Коломбо. — Зачем?

Ангел вздрогнул.

Демон попытался нависнуть над доном Вито, но над драконом не больно-то нависнешь.

Глянет коротко так, со значением, и всё. Баста, карапузики.

— Стыдно должно быть, господа, — донья Карлотта выставила обвиняющий наманикюренный перст. — Испортили мою лучшую блузку!

Ангел с демоном посмотрели на меня.

— Это что, шутка такая? — ласково прищурился Поганец. — Господин Безумный, мы разместили у вас вполне определённый заказ, и...

— ПОПРОШУ ВНИМАНИЯ! — на помост взобрался господин Крючкотворс и призывно помахал ушами. — В деле об оружии появились новые доказательства. Господин Поганец и господин Золотко только что, при свидетелях, ПРИЗНАЛИ, что это ОНИ были заказчиками господина Безумного!

По толпе пронёсся единый вздох.

— Сволочи, — высказался кто-то.

— Никогда не доверял этим крылатым бестиям, — поддержал другой голос.

— ИТАК! Господа Поганец и Золотко, — обратился законник к парочке заговорщиков. — Вы признаёте свою вину?

— Это всё он, — красный перст с чёрным когтем и розовый ухоженный палец с маникюром показали на меня.

Удивительно, как они насобачились действовать сообща. Прямо чемпионы синхронного плавания!

— Это господин Безумный предложил нам купить у него оружие, — пояснил Поганец, обращаясь не столько к законнику, сколько к горожанам.

— Он соблазнил нас! — из уст краснокожего демона фраза звучала несколько двусмысленно.

В толпе раздались смешки.

Законник оборотился ко мне.

— Господин Безумный! Вы признаёте свою вину?

— Ну, — я неуверенно облизнул губы. — Я вообще-то предпочитаю девушек. Широко известный факт.

Смех перешел в громкий ржач.

— Господин Безумный, — законник строго навострил уши. — Это ВЫ предложили господам Поганцу и Золотку партию оружия? Отвечайте по существу!

Я почесал в затылке.

— Вообще-то я действительно предложил им партию оружия... Для игры в страйкбол.

— Для игры? — законник, ангел и демон уставились на меня горящими взглядами.

Я принял оскорблённую позу.

— Господа, — и приложил руки к сердцу. — Неужели вы РАССЧИТЫВАЛИ, что я привезу в Сан-Инферно НАСТОЯЩЕЕ оружие?.. Я же пацифист!

— Но... — по цвету лица ангел уподобился багроволикому от природы демону. — Вы никогда не говорили...

— То есть, вам РЕАЛЬНО нужно было НАСТОЯЩЕЕ оружие?.. — я довольно искренне удивился.

— Мы заплатили десять тонн золота! — не выдержал демон.

— За партию страйкбольного оружия, что и прописано в накладной, — спокойно кивнул я. — Как, вы и сопроводительных документов не читали?.. Я вас умоляю.

— Давайте разберёмся, — негромко сказал дон Коломбо. — Вы хотели доставить в Сан-Инферно партию оружия для того, чтобы убить драконов.

— Вы ничего не докажете, — переобулся в прыжке ангел. — Мы отказываемся от всего, что сказали раньше, потому что не были приведены к присяге.

— Так это и не суд, — пожал плечами старый дракон. — А кроме того, у меня есть ещё один свидетель...

— Кто? — недобро усмехнулся демон. — Этот мальчишка? — и он небрежно кивнул в сторону Коляна. — Мы его впервые видим.

— Мальчишка тут ни при чём, — мягко улыбнулся дон Коломбо. — Я говорю о... моём племяннике. Руперт?.. — и он оглянулся.

— Я здесь, дядя.

И опять ангел и демон действовали совершенно синхронно: громко сглотнули.

— Этот дракон — предатель, — наконец сказал Золотко. — Он сам пришел к нам и предложил своё участие в заговоре. Ему нельзя верить.

— То есть, вы признаёте, что заговор был.

— Мы ничего не признаём, — поспешно встрял Поганец. — Руперт предал вас, и никакого заговора не было.

Дон Коломбо повернулся к Руперту.

— Доложи по форме, племянник.

Тот откашлялся и вышел вперёд...

Ко мне подошел Колян.

— Ну, теперь это надолго, — шепотом сказал он. И добавил: — Страйкбольное?.. Честно говоря, когда ты предложил палить прямо в себя, я чуть в штаны не наложил. Думал: хана нам обоим. Вот выйду я сейчас, сниму пушки с предохранителей...

— Я Безумный, а не дурак, — усмехнулся я. — Максимум, получил бы синяк на пузо.

Вспомнился тот пасмурный московский денёк, когда мы встретились с Лукой Брази.

За мной охотились жерминаль, и сваливать пришлось в экстренном порядке.

Но всё-таки не настолько, чтобы не спросить о главном...

— Лука, что с оружием? — не то, чтобы я так уж хотел его получить, но ведь именно за ним мы и прибыли в Москву. Верно?..

— Прости, босс, с этим полный швах, — он нёсся по встречке, и машины разбегались, как испуганные куры.

— После того выстрела в гостинице ФСБ устроило капитальную облаву, — негромко пояснил Шпуля. — Весь чёрный рынок взят под контроль, даркнет прочёсывают в поисках террористов. Поставщики временно залегли на дно.

— Мы не можем привлекать к себе такого внимания, — качнул шляпой Лука Брази.

Я вздохнул. С одной стороны — на меня навалилось ОГРОМНОЕ облегчение. Нет оружия — нет проблемы. И неважно, что в Сан-Инферно порох не работает, раз в год и палка стреляет.

Да мне кошмары снились про то, как мой новый дом превращается в какой-нибудь Кумбалаленд, в котором даже дети сначала учатся стрелять, а уже потом ходить.

Но в то же время... Синдром неоконченного действия, знаете такое?

Иными словами, меня поедом грызла мысль о том, что мы так ничего и не сможем сделать с Золиком и Погги.

Неужели Руперт и впрямь зря строил из себя городского дурачка?..

Я посмотрел на чемоданчик, который сжимал в лапах дракон. Это решило дело.

— Лука, — попросил я, наклонившись к консильери. — Сверни вот здесь, пожалуйста. Надо заехать в одно местечко...

Так я и оказался владельцем громадной партии страйкбольного оружия. На вид, оно практически не отличалось от настоящего — ангел с демоном уж ТОЧНО не заподозрят подвоха... Если не вздумают провести испытания.

Но я понадеялся на то, что попросту не выпущу оружие из рук. Ну и на свою удачу, конечно.

— То есть, ПЯТЬСОТ КИЛОГРАММ золота ты обменял на эти вот игрушки? — тоном прокурора спросил Колян.

— Да.

— О. Ну, хорошо, хорошо...

И Колян отошел.

По-моему, у него случилась психологическая кома.

Руперт прекратил давать показания, и ангела с демоном как раз брали под стражу.

Несмотря на зеркальные шлемы, мне показалось, что эту часть Марлезонского балета эцилопы исполнили с истинным наслаждением.

— Что с ними будет? — спросил я дона Коломбо.

— Да ничего особенного, — пожал плечами тот.

— Данных нежелательных персон вышлют в родное измерение, — подкатился господин Крючкотворс. — С позором.

— А это значит... — я, признаться, не совсем понял, в чём тут наказание.

— Всё, что нажито непосильным трудом! — возопил Золотко, заламывая руки.

— А, теперь ясно, — кивнул я.

— Имущество заговорщиков будет конфисковано и передано на благо города, — пояснил законник.

— Эй, не так быстро, господин законник, — иногда во мне просыпался скряга, не хуже Кольки. — Эти господа должны мне десять тонн золота!

— Хммм? — старый эльф скептически прищурился. — Я полагаю, у вас таки есть письменное свидетельство сего факта?

— Э... — но договорить мне не дали.

— Это ТЫ во всём виноват! — возопил Поганец.

Неожиданно ангел, вместе с демоном, синхронно подняли руки и направили указующие персты на меня.

С кончиков их когтей сорвалось пламя.

Это случилось неожиданно, никто и вякнуть не успел.

А огненный шар, гудя, как растревоженный пчелиный улей, летел ко мне.

И ладно бы, я стоял один!..

Колька, господин Крючкотворс, папа Коломбо, Руперт...

Ну, положим, драконы обладают повышенной пожаростойкостью, но все остальные...

— СИНЕПЛАМЯОСТАНАКС! — сорвалось с моих губ прежде, чем я смог подумать.

Руки сами собой поднялись, с ладоней сорвалась ответная волна и... тут огненный шар врезался прямо в меня.

Я зажмурился.

Кожу ожгло, словно кипятком, и я уже представлял себе весёленькую картинку спалённых по самые помидоры бровей.

Вот блин.

Отрастать целый месяц будут.

— Ух ты, — я почувствовал жаркое дыхание за спиной. — Ты их уделал, Макс!

Разжмурившись, я осторожно оглянулся на Кольку.

— Ты не говорил, что так умеешь. Вот круто! — продолжил мой друг. — Я думал, нам капец. Уже волосы на груди поджариваться начали, чесслово! А тут ты такой: — ХА!.. Или чего ты там сказал. А они: хо... и сдулись, как дырявые презики. Вот это по-настоящему БЕЗУМНО. Вот это я уважаю. Настоящий волшебник. Ну надо же...

— У тебя нет волос на груди, — смог вклинить я в его поток сознания. — И к тому же, я не волшебник. Я колдун.

Колька застыл с открытым ртом. А потом глотнул и спросил:

— А что, есть какая-то разница?

— Не знаю, — почему-то очень хотелось отряхнуть руки так, словно я их испачкал. — Но собираюсь выяснить в самое ближайшее время.

И покосился на ангела и демона. Тех уже уводили, подталкивая в спины эцилопскими дубинками.

Я устало опустился на доски бывшего эшафота и вытер лицо подолом рубашки.

Поспать бы. Столько сил отнимает это колдовство, право слово...

— Так-так, господин Безумный, вот вы и живы.

Внизу стояла Патриция. В своём собственном неповторимом виде. Очки, шишка на затылке и кошмарная вязаная кофта — всё при ней.

— Эй, а где же непроницаемый шлем? — это прозвучит безумно, но я ей обрадовался. — Где твои доспехи?

— Я здесь инкогнито, — Патриция небрежно махнула рукой. — Не хотелось оттягивать внимание на себя, господин Безумный.

— Я думал, после всего, что между нами было, можно перейти и на "ты", — сказал я, и подвинулся — словно на краю помоста было мало места.

Но Патриция поняла намёк и приняла приглашение.

— И что "такого" между нами было? — с интересом спросила она, усаживаясь рядом.

— Ну как же?.. — я мечтательно вздохнул и облизнулся. — Смертный приговор, а также твоё жгучее желание меня убить... Да мы с тобой практически муж и жена!

— Ты ТАКОЙ МЕЧТАТЕЛЬ, Макс, — она похлопала меня по колену. Шлепки были довольно болезненными. — Я знала, что ты выкрутишься.

— Знала, или надеялась? — я испытующе посмотрел ей в глаза. И встретил абсолютно непроницаемый стеклянный взгляд.

— Какая разница? — пожатие плеч под бесформенной кофтой скорее угадывалось. — Главное, ты жив.

— И по-прежнему являюсь неудобной песчинкой в твоём отлаженном механизме.

— Скорее уж, камушком.

— Ого. Меня повысили!

— Скорее, недооценили, — усмехнулась Патриция. — Не думала, что ты станешь НАСТОЛЬКО большой проблемой.

— Слушай, почему ты считаешь, что я — проблема? — мне хотелось взять её за руку. Несмотря на кофту, обкусанные ногти и кошмарные очки в роговой оправе — хотелось. — Я тоже люблю этот город, и стараюсь делать всё, что пойдёт ему на пользу.

— Даже если в попытке улучшить, его придётся взорвать, — заметила Патриция.

— Даже, если в попытке его улучшить, его придётся... Что ты такое несёшь? — спохватился я. — Мы ведь по одну сторону баррикад!

— Не знаю, — поджала губы Патриция. — Обычно красивые парни на мою сторону незабредают.

— Позволь мне доказать, — и чего я так распинаюсь перед этой девчонкой?.. — Дай мне время, и ты поймёшь: более преданного друга Сан-Инферно не найти.

В последний миг я заменил "тебе" на "Сан-Инферно". У меня ещё есть гордость.

— Не думаю, что тебе будет достаточно всего времени, что есть во Вселенной, — Патриция соскочила на землю и пошла прочь.

Я онемел от восхищения.

Хороша, чертовка! Оставить за собой последнее слово, и уйти с гордо поднятой головой — да она профи.

Один — ноль в пользу Пат.

— Ты её знаешь? — спросил Колька, плюхаясь на место Патриции.

— Не думаю, — я дёрнул плечом. — Чертовски независимая особа.

— Представишь?

— Вряд ли вы с ней когда-нибудь пересечётесь. Она не тусовщица.

— Ой, да ладно тебе, — Колян дружески ткнул меня в бок. — Не жадничай. Я видел её в твоём клубе. Такая красотка!

Не сходя с места, и без всякого волшебства, я вдруг превратился в осла. Того самого, перед которым поставили выбор.

О чём спросить в первую очередь: с чего это Колян решил, что Патриция — красотка? Или когда это Колян видел её в "Чистилище"?..

Но в этот момент к нам подошли.

Лилит, девочки, папа Борщ... Я широко улыбнулся, спрыгнул с помоста и полез целоваться.

К девочкам. Не подумайте чего "такого".

А потом меня похлопали по плечу.

— Оторва!

— Привет, Лола. Как... дела?

В последнее время я задаю этот вопрос со всё большими опасениями.

— Нормально, спасибо, что спросил, — Медуза прожгла меня взглядом — так, словно я не стоял пять минут назад на эшафоте, и вообще, не делал ничего героического. — Тут к тебе пришли.

— О, кто бы сомневался?.. — я закатил глаза. — Лола, дорогая... Разве не ты начальник моей безопасности? Может, хоть ИЗРЕДКА будешь воспринимать свои обязанности всерьёз, и не подпускать ко мне посторонних?

Медуза недобро усмехнулась.

— Знал бы ты, СКОЛЬКО народу жаждет поговорить с тобой прямо сейчас — не ныл бы. Я пропускаю к тебе только тогда, когда ОТКАЗ от встречи несёт в себе больше неприятностей, чем сама встреча. Усёк? Так что будь лапочкой, босс, поработай чуток.

Я вздохнул.

— Извини, Лола, — сдавливание пальцами переносицы не помогло. Всё равно я хотел спать, как уработавшийся на ферме ишак. — Подумаешь, самостоятельно вернулся в Сан-Инферно, посидел в тюряге, а попутно раскрыл заговор. Делов-то. Ну, кто там хотел меня видеть?

— Сначала подкрепи силы, — и эта святая женщина протянула мне непочатую бутылку текилы. — И потом: ты что, хочешь разговаривать... прямо здесь? — и она критически оглядела площадь.

Народ и не думал расходиться. Похоже, что на радостях намечались народные гулянья.

— А Эрос Аполлон уже ушел? — без всякой надежды спросил я.

— Как раз собирает вещички. Под присмотром Розарио.

— Отлично. Я приму посетителей в своём клубе.

Глава 14

— Хотите припаять мне ШТРАФ за СПАСЕНИЕ жизней?

Нет, ребята, я не гордый. И не рассчитывал даже на медаль.

Но... Штраф?

— Рад бы пойти навстречу, господин Безумный...

— Ну так пойдите!

Маг Серпент сверкнул холодными, как льдинки, глазами.

— Как я уже говорил, это не в моих силах. Вы нарушили Закон.

— Так, давайте ещё раз, — взяв карандаш за кончик и остриё, я поднял его на уровень глаз. Всё, что угодно, чтобы не видеть постной физиономии этого субчика. Ясно же, как белый день: он меня сразу невзлюбил! И теперь придирается... — Когда Поганец и Золотко выпустили этот свой сдвоенный файербол...

— Заклинание фуэго двадцать второй степени в квадрате.

— Пусть так... Оно ведь могло спалить весь помост. Со всем, так сказать, содержимым?

— И обязательно спалило бы, если бы не ваш, своевременно поставленный "щит". Восхищаюсь скоростью, с которой вы вбросили противодействующее заклинание. Даже донья Карлотта не смогла бы действовать лучше.

Серпент, сидя на другом конце стола, приложил руку к груди и поклонился. На секунду мелькнул прилизанный пробор.

Я задохнулся.

— То есть, вы признаёте, что я спас немало народу, и всё равно...

— Закон суров, но это закон, — пожал плечами Серпент. — Вы применили несанкционированное заклинание, не будучи членом Магических Дел Гильдии.

— Да кто его придумал, этот закон?

— Магических Дел Гильдия, разумеется.

Мы замолчали.

Спор явно зашел в тупик, а в приёмной, по словам Лолиты, ждали ещё посетители...

Я вздохнул, и достал спрятанную в столе бутылку виски. Разлил в стаканы, отнёс обратно. Один поставил перед Серпентом, второй придвинул к законнику. С третьим устроился в своём кресле.

Под кабинет мне временно пришлось занять всё тот же офис Лолиты. Так что я знал, где что лежит и чувствовал себя почти как дома.

Я был рад тому, что вернулся в "Чистилище".

Несмотря на кучу скопившихся за время краткого пребывания у власти Эроса Аполлона счетов.

Похоже, он твёрдо вознамерился разорить клуб, но к счастью, не успел...

Так вот, несмотря на долги, на сбежавших стриптизёрш — девочки вернуться, и я ОБЯЗАТЕЛЬНО подниму им зарплату, обещаю... А ещё на то, что в баре практически закончилось спиртное, я был рад вернуться домой.

И не собирался портить себе настроение какими-то там "штрафами".

— Я не пью, — высокомерно отказался от виски Серпент.

Длинные сальные волосы, высокий выпуклый лоб, тонкая, словно нарисованная карандашом, бородка... В Голливуде его непременно взяли бы играть злодея. А в Средние Века сожгли на костре, даже не спросив, умеет ли он заговаривать бородавки.

— Тем хуже для вас, — я пожал плечами, приканчивая свою порцию.

Господин Крючкотворс тоже не заставил себя уговаривать. Только кубики льда звякнули.

— Возможно, я вам смогу помочь, — вдруг сказал законник.

— Сколько это будет стоить? — быстро спросил я.

— Про боно публико, к сожалению. В качестве благодарности. Ведь, к своему прискорбию, я таки тоже был на той голгофе, и если бы не этот талантливый вьюноша... — эльф многозначительно пошевелил ушами. — У меня спокойная работа. Я привык иметь дело с цифрами. Цифры не швыряются заклинаниями огня и не пинают под зад.

— Только если это не счёт за ваши услуги, — вежливо напомнил я. Законник польщенно склонил морщинистую лысину.

— Я до сих пор не могу прийти в себя, — пожаловался господин Крючкотворс. Он поднял пустой стакан и посмотрел его на свет. Льдинки жалобно звякнули.

Я понял намёк и подвинул к нему нетронутый стакан Серпента.

— За счёт заведения.

— Ви очень любезны.

Бульк...

Пить этот коротышка умел. Только глаза чуть увлажнились и кончики ушей сделались розовыми.

— Так вот, — наконец законник разобрался с выпивкой и собрался с мыслями. — Мастер Серпент, на основании прецедента экзео карко кум нихил претии, господин Безумный вам ничего не должен.

Губы мага вытянулись в тонкую линию, острая бородка дрогнула.

— Поясните, будьте любезны, — процедил он.

— Вы помните, о чём идёт речь в вышеназванном прецеденте?

— За это мы платим Гильдии Законников.

Я буду слишком банальным, если скажу, что улыбка мага была похожа на укус змеи? Так вот: она была похожа.

— Прецедент состоялся ровно триста тридцать один год назад, и внёс поправку ваш предшественник, мастер Кайман. Поправка гласит: "Индивид, обладающий врождёнными магическими способностями, имеет право на практику, не будучи членом Магических Дел Гильдии, если колдовство не вредит кому-либо, и не вызывает ничьих жалоб".

— Ну, жалобу я подать готов хоть сейчас, — пожал плечами главный маг города.

— Жалобу может подать лишь тот, кого это колдовство коснулось ЛИЧНО, — отрезал господин Крючкотворс.

— Вы хотите сказать, — маг дёрнул длинным костистым носом. — Что этот... Проходимец может применять свои... способности, сколько ему вздумается, и при этом не платить взносы в Гильдию?

— Так же, как их не платят драконы, и некоторые другие магические по своей природе существа. Например, крылокоши.

Я откровенно наслаждался.

Впервые на моей памяти господин Крючкотворс чехвостил не меня, а кого-то другого.

Наблюдать за законником, не находясь, так сказать, "под огнём", было очень познавательно.

— Но он, — в меня невежливо ткнули длинным костистым пальцем. — Обыкновенный человек! Я не чувствую в нём ничего магического. Представителям его вида нужно много практиковаться даже для того, чтобы научиться зажигать свечу! Максимум, на что они способны — заклинание личин, а ещё левитация небольших предметов.

— Он поставил щит против фуэго двадцать второго уровня, — флегматично напомнил законник.

— И когда я докажу, что этот мальчишка использовал незаконный артефакт...

Законник замахал руками.

— Ой, я вас умоляю. У ребёнка врождённые способности, спросите... да хоть донью Карлотту. Или мастера Заточчи. Ходят слухи, — добавил он тихим, доверительным голосом. — Что господин Безумный принадлежит к клану Золотовых.

Ха! — я еле сдержался, чтобы не захихикать.

Какие там слухи, если не далее, как вчера, я разговаривал с папашей.

— Этого не может быть, — нервно заметил Серпент. — Мы знаем почерк всех колдунов из Заковии. Этот мальчишка не имеет к ним... — и он впился в меня пронзительным, как штопор, взглядом. Изучил, вплоть до кончиков ушей, и ещё раз пошевелил носом. — Потерянный младший сын Зиновия Золотова? — в голосе его было столько недоверия, что хватило бы на десяток прокуроров.

— И благополучно найденный, — ласково улыбнулся законник. — Соответствующих бумаг у него ещё нет, но кровь... — высунув острый и бледный язычок, он быстро облизнул тонкие губы.

И тут я спохватился.

— Послушайте, ребята, — всему виной виски. И усталость. Надо было раньше остановить господина Крючкотворса, но мне и самому было интересно, как он выцарапает меня у Серпента, и я увлёкся. — Послушайте, ребята... — я даже встал, от избытка чувств. — Мне бы не хотелось, чтобы эта информация покидала пределы комнаты, — я посмотрел на законника.

— Соблюдение тайны личности — одна из обязанностей нашей Гильдии, — чопорно заявил тот.

— Но вы только что её нарушили! — это сказал не я, а Серпент. Казалось, он пребывал на седьмом небе от того, что узнал. Даже на меня маг поглядывал уже не столь раздраженно.

Наверняка подсчитывает барыши от того, с кем можно поделиться столь важной информацией.

— Я ничего не нарушал, — спокойно заметил законник. — Как глава своей Гильдии, мастер Серпент АВТОМАТИЧЕСКИ подпадает под параграф сто восемнадцатый, подпункт один дробь ноль. Неразглашение информации, переданной в конфиденциальных условиях. Впрочем, как и остальные главы Гильдий. Про боно, я ОБЯЗАН сообщать вам новости такого масштаба, — продолжил господин Крючкотворс, пристально глядя на мага. — И вправе ожидать соблюдения соглашения до последней буквы.

— Иначе?.. — подтолкнул я.

Нет, я вовсе не кровожаден. Просто любопытно.

— Разгласившего информацию ждёт исключение из Гильдии, — жестко сказал законник. И в Данном Случае, мы с вами, господин Безумный, будем знать, кто Допустил Утечку.

Я мысленно прикинул, кто ещё в курсе того, что я — наследник Золотова.

Ну, мои родственнички, разумеется. Патриция. Руперт. Лилит. Мастер Заточчи, драконы...

Не так уж мало народу.

Но вслух я говорить об этом не стал.

Законник явно ведёт какую-то свою игру, и пока я не пойму, на чьей стороне он играет — пусть действует так, как считает нужным.

— Ладно, вы меня убедили, — Серпент не поднялся, а скорее, "разложился", как шезлонг, воздвигаясь над стулом. — Но берегитесь, если вы меня надули.

— Гильдия Законников так не работает, — мягко напомнил господин Крючкотворс. — И вы об этом знаете, мастер Серпент.

Главный маг города вылетел за дверь.

Я думал, законник последует за ним, но господин Крючкотворс остался.

Тогда я плеснул ему ещё вискарика, и себя тоже не обидел, и пару минут мы сидели в благословенной тишине, наслаждаясь заслуженным отдыхом и новым для нас обоих чувством сопричастности.

Но потом я не выдержал.

— Что такого в этих Золотовых?

Уж если кто и обладает сведениями о моей семейке, так это законник, верно я говорю?

— Ну во-первых, они баснословно богаты. В Заковии находятся самые большие месторождения драгметаллов.

— Это я уже знаю.

— Они обладают врождённым магическим даром.

— Старо предание.

Я уж было подумал, что господин Крючкотворс, по своему обыкновению ждёт, когда ему заплатят, и приготовился выписывать чек — фигурально выражаясь.

Но тут он заговорил

— Когда-то, в пыльноархивные времена, они были дружны.

— Кто?

— Правители Заковии и драконы, — господин Крючкотворс откинулся на спинку стула и теперь я видел только его морщинистую макушку. — Колдунов тогда было намного больше, чем сейчас. Да и драконы не считались вымирающим видом...

Я прокрутил в голове его слова.

— Вы намекаете на то, что они сначала дружили, а потом почти ИСТРЕБИЛИ друг друга?

— Истребила и тех и этих война с гремлинами, — над столом протянулась серая лапка, крепко обхватила стакан с выпивкой и скрылась. Звякнули льдинки.

— То есть, они были союзниками.

— А потом стали врагами.

— И... Что послужило тому виной?

— Золото, конечно, — пожал плечиками старый эльф.

— Иными словами, обыкновенная жадность?

Впервые я слышал, как законник смеётся. Словно по полу рассыпали горсть ватных шариков.

— Жадность? — он со стуком опустил пустой стакан на столешницу. — Жадность здесь ни при чём, вьюноша. Всё дело в СВОЙСТВАХ желтого металла.

Я порылся в памяти.

— Довольно тяжелый, не окисляется, неплохо выглядит в виде побрякушек...

— Он копит в себе магию.

— ?..

— Всё просто, — законник сел прямо и улыбнулся. — Для людей с магическим даром золото служит чем-то вроде... — он пошевелил пальцами, подыскивая нужное слово.

— Аккумулятора? — предположил я. — Такого неволшебного артефакта, в котором можно копить энергию про запас.

— Значит, ак-кумулятора, — господин Крючкотворс почти не запнулся на новом для себя слове. — И чем его больше, тем больше запас магии.

— Иными словами, — медленно произнёс я. — Золотовы, сидя на одном из самых крупных месторождений, являются...

— Запас их силы неисчерпаем, — перебил Крючкотворс.

А я вспомнил Дикого Бизона и его Божью Коровку.

Как-то я не особенно задумывался, благодаря КАКИМ артефактам пятидесятиметровая яхта спокойно плавает по воздуху. Бизон предпочитал об этом не распространяться, а я не настаивал.

Но выходит, летает "Коровка" благодаря его личной силе...

И тут у меня созрел следующий вопрос.

— А насколько... БЛИЗКО нужно быть к источнику магии, чтобы э... колдовать?

— Зависит от мастерства, — пожал плечиками законник.

— Значит, если у тебя есть золото, ты можешь колдовать и в... полностью немагическом измерении?

Я вспомнил волшебный клинок Зары, который спокойно резал железобетон. А ещё порталы.

Как они могли работать в Москве?..

Если только... магию можно, так сказать, "принести с собой".

Но у Руперта в Москве было золото. Но колдовать он не мог... Возможно, в этом вся фишка: Кто-то может пользоваться золотом, как аккумулятором, а кто-то нет.

А потом я подумал: мы с бабулей всегда были бедными. Возможно, это было обусловлено не её скромной зарплатой, а высшей необходимостью.

Тем, чтобы мой дар не проснулся раньше времени — например, лет в пять... И меня не убили во младенчестве.

А ещё я подумал, какую ОГРОМНУЮ жертву принесла моя бабуля, княгиня Златка, поселившись в настолько отсталом измерении, как Земля.

И всё ради внука.

Ради меня.

Внезапно в душе поднялась волна нежности к бабуле.

Я привык подавлять чувство потери. После её смерти я замкнулся, запретил себе думать о ней слишком часто.

Это было больно. Так больно, что я почти забыл, насколько сильно её любил.

И до сих пор люблю...

— Есть ещё кое-что, о чём вы должны знать, господин Безумный, — напомнил о себе господин Крючкотворс.

Очнувшись от задумчивости, я вновь налил нам выпить. А что ещё остаётся делать, когда нужно, чтобы мозги работали?

К энергетическим капсулам я так и не привык: первые три-четыре часа после приёма прыгаю, как бешеный шарик от пинг-понга.

— Что вы имеете в виду? — подбодрил я законника, когда мы сделали по глотку.

— Некоторые из семейства Золотовых имеют ещё один особенный дар.

— И какой же?

Мне нравилось подавать наводящие реплики. Так я не казался себе слишком тупым.

— Умение забирать магию у других.

Я моргнул. Вдруг сделалось как-то неуютно, и я заёрзал в мягком кресле, словно вновь оказался на пыточном стуле в кабинете Патриции.

— Тот инцидент с Зебриной, — осторожно предположил я. — Вы... его имеете в виду?

— Пока об этом никто не догадался, — кивнул законник. — Все, даже такой признанный специалист, как Карлотта Коломбо, решили, что вы спонтанно произнесли защитное заклинание. Такое бывает. Последствия обычно предсказать невозможно, и...

— Но именно ЭТО я и сделал, когда нам грозил файербол какой-то там степени.

— Фуэго двадцать второй степени в квадрате, — кивнул ушами старый эльф. — Да, НА ЭТОТ РАЗ так и было. Но в случае с молодой драконицей... Вы ВЫПИЛИ всю её магию. Досуха.

Законник неожиданно спрыгнул со стула и заспешил к выходу.

— Увидимся, господин Безумный, — бросил он на прощание.

— Последний вопрос, — я понял, что сжимаю стакан слишком сильно, и тот скоро даст трещину. — Зачем вы мне всё это рассказали? — я посмотрел на маленького морщинистого эльфа. — Иными словами, господин Крючкотворс... Зачем вы мне помогаете?

Законник шмыгнул носом и достав из кармашка лоснящегося пиджака исполинский носовой платок, трубно высморкался.

— Когда-нибудь вы станете правителем чертовски богатого королевства, юноша, — сказал он. — Я не утверждаю, что это случится скоро, но это случится. А когда вы сядете на трон, вам понадобится хороший юрист. И тогда, вполне возможно, вы вспомните обо мне.

И он вышел.

После его слов мне почему-то стало нехорошо. А ещё очень страшно.

Вскочив, я заметался по кабинету, а потом подошел к тёмному стеклу, за которым угадывался тихий в это время суток концертный зал.

Собственное отражение показалось мне каким-то размытым и эфемерным.

Словно я растворяюсь, ухожу в никуда, а на моё место просачивается кто-то другой.

Кто-то, кого я совсем не знаю.

И... Хочу ли узнать? Вот в чём вопрос.

Одно я понял сейчас достаточно чётко: законник был прав.

Я имею в виду то, что когда-нибудь я стану правителем Заковии.

Не ради себя. Не ради отца, или маленькой собачки сержанта Пеппера.

Ради бабушки.

Не хочу, чтобы годы, которые она прожила вдали от родины и от той жизни, к которой привыкла, были потрачены впустую.

Она принесла жертву ради меня.

Я должен отплатить тем же.

Внезапно моё отражение колыхнулось, и как бы налилось силой.

Оно сделалось плотным, чётким и ярким.

К счастью, хотя бы внешне это был всего лишь я. Безумный Макс.

Волна облегчения прокатилась от макушки до пяток, а в следующий момент я понял, что в кабинете кто-то зажег яркий свет...

За моей спиной появилось ещё одно, весьма привлекательное отражение. Обняв меня сзади, оно положило голову на плечо...

Не в силах больше сдерживаться, я развернулся и получил то, на что надеялся: глубокий, жаркий поцелуй.

— Я соскучился, Кэсси, — заявил я после того, как поцелуй закончился.

Кассандра глубоко вздохнула.

И мы вновь принялись целоваться.

И только минут через десять в моей голове зазвенел привычный тревожный звонок...

— Эй, а как же посетители? — я попытался вырваться, и бежать к двери, но Кассандра поймала меня за рубашку и одним ловким движением расстегнула все пуговицы.

— Посетители? — промурлыкала она. — Забудь о них. Их всех пришлось прикончить.

— Неоплаченное убийство? Это большая жертва с твоей стороны...

— Ты даже не представляешь, насколько.

Глава 15

Просыпаться с любимой девушкой, в собственной постели — что может быть лучше?..

Так я думал секунды две, пока не почувствовал, что в бок впивается нечто твёрдое.

Завозившись, я открыл глаза и огляделся.

Никакая это не постель. Да и девушки рядом нет.

А в бок впивается горлышко от пустой бутылки из-под виски, в то время как постелью служит пыльноватый ковёр в кабинете Лолиты.

Вот так и рушатся воздушные замки.

Принц Заковии, могучий колдун, ничем не отличается от последнего забулдыги, уснувшего на полу клуба.

Ну, одно отличие всё-таки есть, — сев, я принялся приводить себя в порядок — насколько это было возможно. — Клуб всё-таки мой, как и пол в нём.

Так что не всё так плохо, Макс, на самое дно ты ещё не скатился.

Интересно: в какой момент я остался один?.. Я же точно помню: ко мне зашла Кассандра, мы начали целоваться...

Дверь кабинета отворилась. Я приготовил лучезарную улыбку... Но оказалось, что это всего лишь Лола.

— О. Привет. Какими судьбами?

Наверное, она почувствовала некоторую холодность моего приветствия.

— Вообще-то это мой кабинет, — сердито буркнула Медуза.

С моей точки зрения, то есть, почти от пола, женщина казалась просто ГИГАНТСКОЙ.

Сандалии с плетёными ремешками, поножи, короткая металлическая юбочка, бронелифчик...

Лицо Медузы казалось выкованным из того же металла, что и доспехи.

— Что-нибудь случилось? — невинно спросил я, пересаживаясь на диван.

В одном ботинке я чувствовал себя неуютно, но второй почему-то никак не находился. Слава Люциферу, хоть штаны на месте...

— Нет, что ты, всё в порядке.

Я присмотрелся к Медузе ещё раз.

— У тебя такой голос, словно совсем не в порядке.

— Не обращай внимания.

Лола потянулась к дверце бара, но открыв, несколько секунд пялилась в него совершенно неподвижно.

Затем повернулась ко мне и поджав губы, качнула головой.

— Браво, Оторва. Никогда ещё мой бар не блистал таким ТОТАЛЬНЫМ отсутствием спиртного.

Я смущенно почесал макушку.

Тотальным?.. Я же вроде как был с Кассандрой. И нам было, чем заняться и помимо вы...

И тут на меня, как Бэтмэн с Эмпайр Стэйт Билдинг, рухнула память.

— О-о-о... — закрыв лицо руками, я упал на диван. — Убей меня прямо сейчас.

— Не поможет, — отрезала Лолита. — Найдутся те, кто заплатит некроманту, чтобы тот тебя оживил.

Я посмотрел на Лолиту сквозь пальцы.

— Кассандра сильно злится?

— После того, как я сняла её с крыши? Или до?..

С крыши?.. Да нет, не может быть. Моя девушка — не из тех, кто сигает с крыши...

— Она гонялась за крылокошем, — пояснила Лолита. — Труффальдино отпустил какое-то замечание, когда она проходила мимо, и Кассандра пообещала выдергать ему все перья.

— Серьёзная угроза, — я вновь сел прямо. — И что он ей сказал?

— У неё спроси. Если осмелишься.

Я закрыл глаза.

С чего всё началось?..

Сначала всё шло просто чудесно, мы соскучились друг по другу и почти не разговаривали.

А вот потом... Она принялась расспрашивать, где я пропадал, и пришлось рассказать о Лимбе.

Я не упомянул, что встречался с отцом.

Но рассказал о том, как меня спасла девушка на горящем Буцефале... Мне показалось, что это её развлечёт, но Кассандра лишь разозлилась.

Она заявила, что зря отпустила меня одного, и что больше такой ошибки не допустит.

И тут уже разозлился я.

Если она считает меня беспомощным малышом, — заявил я тогда. — То сильно ошибается. Я могу за себя постоять. И самое главное, могу обойтись БЕЗ телохранителя.

И тогда она ушла.

Сказала, что нам нужен перерыв.

ПЕРЕРЫВ, представляете?..

И тогда я открыл Лолитин бар и пил, пока не отключился.

Поднявшись, я застегнул рубашку и принялся искать второй башмак. Куда он мог запропаститься?..

Лолита молча наблюдала, не пытаясь помочь. Но потом не выдержала:

— Куда-то собрался?

— Найду Кассандру, попробую помириться.

— Вряд ли она будет тебя слушать.

— Я буду очень убедительным.

— Если она не захочет, чтобы ты её нашел, у тебя ничего не выйдет.

— Значит, ты мне поможешь, — отрезал я. — Вы подружки. Ты знаешь, где она привыкла зализывать раны.

— Хочешь совет?

— Давай.

— Поговори с Труффальдино. И вообще: подожди до вечера. Прими душ, побрейся. Сходи в ресторан, перекуси. Пообщайся с народом. Все по тебе соскучились, и будет некрасиво, если ты сразу убежишь.

— А... Как же Кассандра?

Лолита пожала плечами. Меня всегда впечатлял этот жест в её исполнении.

— Она большая девочка. И должна привыкнуть, что ты — не тот наивный малыш, который шлёпнулся в Сан-Инферно три недели назад.

Три недели!

У меня подкосились ноги и я рухнул на диван.

Мне казалось, что с тех пор прошла ВЕЧНОСТЬ.

Я собирался задать ещё один вопрос о Кассандре, но посмотрев на Лолу, моментально забыл обо всём.

В глазах Медузы не было ни одной оранжевой искры.

Ни единой.

Я облизал губы. Что там говорил о способностях Золотовых господин Крючкотворс?..

— Знаешь, давно хочу перед тобой извиниться, — сказал я, и осторожно взял Лолу за руку. — За то, что лишил тебя... ну, твоей сущности. Каменящего взгляда, и всё такое...

Ещё секунду Медуза смотрела на меня непонимающе, а потом расхохоталась.

— Шутишь? — спросила она сквозь смех. — Да это лучшее, что случалось со мной в жизни!

Я сглотнул.

Зебрина меня ненавидит. И за дело: пообещав вернуть ей способности, я совершенно не представляю, как это сделать.

Но для Лолиты... Это оказалось неожиданным даром?

— Ну сам посуди, — она отняла у меня руку и поправила локон, выбившийся из причёски. — С тех пор, как появилась возможность смотреться в зеркало — я выгляжу просто отлично.

— Для меня ты всегда была красоткой, — ляпнул я, за что получил шлепок по руке.

— Не надо мне льстить. Я говорю серьёзно, — Лола перестала смеяться. — Для меня это всегда было скорее проклятьем, нежели даром. О, эта всепоглощающая ярость! Представляешь, как трудно сдерживаться каждый день, каждый миг — чтобы кого-нибудь не убить?

Некоторые просто не способны на холодное расчётливое убийство, вот и всё, — говорила о Лолите донья Карлотта.

Говорила сочуствующе — так, словно речь шла о неизлечимой болезни... Не слишком тяжелой, но унизительной. Как метеоризм.

— Став обыкновенной женщиной... — Лолита лукаво подмигнула. — Я должна сказать тебе спасибо, Оторва. Да и Энди говорит, что характер мой с тех пор меняется только к лучшему.

— Ну, хоть кому-то польза от этой моей магии, — усмехнувшись, я посмотрел на Лолиту.

После её признания мне стало легче. Правда.

— А можно тебя спросить? — Медуза положила руки на спинку стула, и упёрлась в них подбородком. — Как ты-то переносишь все эти новости? Что ТЫ чувствуешь в связи с тем, что стал большой шишкой? Что в тебе изменилось?

Интересный вопрос... Я даже вспотел.

Рано утром, незадолго до прихода Кассандры, мне показалось, что я что-то такое ощущаю. Что-то незнакомое, может, даже тёмное. Хотя в моём случае скорее, темноватое. Короче, пить надо меньше.

— Знаешь, я пока не готов ответить, — я могу соврать любому. Но вот Лолите врать не хотелось. Совсем. — Пока не разобрался. Но спасибо, что спросила... — и тут мне пришла в голову ещё одна мысль. — Знаешь, а действительно, спасибо.

Никто ещё не спрашивал, что чувствую Я.

Отцу нужно было увидеть во мне наследника.

Луке Брази и Шпуле — того, кто справится с заданием.

Дону Коломбо — достойного жениха для дочери...

В связи с этим у меня мелькнуло что-то, сказанное господином Крючкотворсом, но я его отбросил. Не сейчас.

Даже Кассандра: казалось, она всё время пытается что-то у меня вызнать. Даже мелькнула мысль, что она ревнует к Лилит, но я её отбросил: как-то не вязалась ревность с имиджем опасной девушки...

Что-то ей от меня было надо... И она ушла, получив желаемое.

— Мы ведь друзья, — вернула меня к действительности Лолита. — И я о тебе беспокоюсь, Оторва. — Но тем не менее, глядя на тебя, хотелось бы, чтобы ты иногда спал. Вовремя принимал энергетики. Не дружил со слишком большим количеством девушек — а то переутомишься...

— Спасибо, мамочка, — усмехнулся я. — Кстати: под дружбой ты подразумеваешь секс?

— Под "дружбой" я подразумеваю опасные связи, — Лолита поднялась и направилась к двери. — Эта твоя последняя ведьмочка...

— Она не моя, — на автопилоте поправил я. — Лилит — своя собственная ведьмочка. И кстати: как ты об этом узнала? Предполагалось, что это большой секрет, так как Магических Дел Гильдия не любит конкурентов.

— Ну, мы подружились, — не впервые я видел, как Медуза краснеет. — У нас, знаешь ли, много общего.

— Лилит и Лолита. Вечера вязания и гадание на кофейной гуще.

— Издеваешься?

— Завидую.

Лолита открыла дверь.

— Скоро начнётся представление, — сказала она. — Нужно проверить, всё ли в порядке.

— Так значит, девочки вернулись? — я приободрился. Вот ЭТО — действительно отличная новость.

— Ещё утром, — Лола тоже улыбнулась. — Ариэль ставит новый мюзикл. Обещает, что будет ПРОСТО ВОЛШЕБНО. Анжела исполняет партию русалочки, и...

— АНЖЕЛА?

— То, что она так себе человек не отменяет того, что голос у неё просто потрясный, — пожала плечами Лола. — Эрос Аполлон всё-таки её бросил, и Ариэль предложила Анжеле ангажемент на один сезон. Та согласилась.

Я почесал в макушке.

Беготня, заговоры — всё это слишком отвлекало меня от того, чем я по-настоящему хотел заниматься: "Чистилищем".

Я ведь мечтал, что сам буду нанимать танцовщиц, присутствовать на репетициях, пробовать кулинарные шедевры доньи Карлотты в ресторане, посещать массажный кабинет во владениях Чарли Куинн...

А вместо этой приятной, расслабляющей и праздной жизни вынужден скакать, как блоха на сковородке, решая проблемы, которые ко мне, зачастую, не имеют никакого отношения.

Ну хорошо, тут я соврал. Имеют. И самое прямое.

Так что расслабься, Макс, и получай удовольствие. А на девочек посмотришь как-нибудь потом. В другой жизни.

И внезапно мне так сильно захотелось хоть на один вечер забыть о том, что я — Безумный Макс!

Стать Новичком.

Новичкам ведь можно творить глупости, не то, что принцам...

— Оторва, ты идёшь? — Лоле не терпелось спуститься в зал.

— Иди одна. Я тут кое-что поищу.

— Надеюсь, что второй ботинок. Ходить в одном — это слишком, даже для тебя.

И она закрыла дверь.

Ботинок, ботинок... — я вновь безуспешно огляделся. Куда же он запропастился?..

Ладно, к чёрту ботинок.

Я вновь уставился на своё отражение в стекле.

По старой привычке, Лолита не держала в кабинете зеркал, так что довольствоваться пришлось затемнённым окном.

Внимательно посмотрев на свою физиономию, я сосредоточился.

Идея была проста: ненадолго, на один вечер, стать кем-то другим. Не Безумным Максом, а... Васей Пупкиным.

Впервые я пытался применить свой дар намеренно.

Нет, я прекрасно помню, как вместе с Лилит сиганул с Башни Искусств в Лимб, но там меня буквально ПРЕСЛЕДОВАЛА по пятам жизненная необходимость.

Сейчас я хотел добиться другого.

Спокойно. Без стресса и волнения. Совершить простенькое колдовство.

Со слов мага Серпента я понял, что заклинание личины — чуть ли не дошкольный уровень, это вам не порталы открывать. А ещё золото... Господин Крючкотворс упоминал, что этот металл отлично способствует магии.

А ведь у меня есть золото!

Я гордый владелец целых десяти тонн, которые до поры до времени покоятся в замке Влахерна.

Должно быть больше, но когда я спросил, господин Крючкотворс ловко увильнул, а то, что хранилось в подвале, кажется, скоммуниздил Эрос Аполлон...

Но это не важно. Десять тонн — тоже деньги, так что попробовать стоит, верно я говорю?..

Итак, я сосредоточился.

Просто немножко измениться.

Сделать так, чтобы меня перестали узнавать.

Превратиться в одного из завсегдатаев "Чистилища".

Без суеты устроиться в зале, насладиться волшебным мюзиклом Ариэль. Выпить, закусить, и... Спокойно поразмыслить обо всём, что со мной случилось, в непринуждённой обстановке.

Некоторое время я напряженно пялился на своё отражение в стекле.

Ничего не получалось. Это был всё тот же я: довольно высокий, широкоплечий, с копной русых волос и подбородком, о который так и хочется почесать кулаки...

Стоп. Завёрнутый в наждачную бумагу баклажан вместо подбородка — это не моё. Я вовсе не так выгляжу!..

Значит, работает? Отлично!

Нужно сделать ещё что-то... Изменить цвет глаз!

Через секунду я, чертыхаясь, чуть не разбил своё отражение.

Нет, ну что за урод?.. Глаза — как два слизняка, нос картошкой, а кожа... В общем, зря я думал о баклажанах.

Напрягшись, я попытался вернуть всё, как было.

И добился того, что нос удлинился и стал напоминать слоновий хобот.

Вот это да, правильно моя бабушка говорила: скажи дураку Богу молиться, он и лоб разобьёт.

Внезапно мной овладела паника. А вдруг я теперь НИКОГДА не смогу вернуть своего настоящего лица?..

— Развлекаешься?

Я медленно развернулся на пятках.

Крылокош сидел под столом, чинно обернув лапки хвостиком и прижав крылышки к шелковистой спинке.

— Откуда ты знаешь, что это я?

Согласен, глупый вопрос. Но мне кажется, с НЕЗНАКОМЦЕМ Труффальдино говорил бы совсем по-другому.

— Имел честь наблюдать твои жалкие потуги.

— Мог бы проявиться и раньше, хр-ффф.

Длинный мягкий нос чертовски мешал говорить.

— Чтобы ты прекратил всё веселье?

— Тогда зачем объявился сейчас?

— Подумал, тебе понадобиться помощь.

— Ты умеешь менять личины?

— Нет, но зато знаю правила.

— Какие такие правила, хр-ффф?

Меня и впрямь начал доставать этот нос. Что бы с ним такое сделать?..

— Например, правило пяти "П", — крылокош принялся умываться.

— И что это за правило? — а я начал терять терпение...

— Нельзя превращаться более пяти раз подряд.

— Почему?

— По кочану. Забудешь, кем был раньше и всё. Точнее, твоё морфическое поле забудет. Конечно, если тебе нравится такой нос...

— НЕТ! — я подскочил. — Слушай, помоги, а? Не знаю, что на меня нашло. Просто хотел немного отдохнуть, вот и всё. Но я хочу вернуть всё, как было.

— Ладно, — смилостивился крылокош. — Ты всегда был добр ко мне, так что... С тебя всего лишь маринованная селёдка. Одна. Но крупная. И чтобы соли поменьше.

— Замётано, — я по привычке протянул руку, но крылокош так на меня посмотрел, что стало стыдно.

— Закрой глаза, — скомандовал он.

— Так я ничего не увижу, — пожаловался я.

— Отлично, это нам и нужно, — я услышал рядом с собой басовитое мурчание. — Теперь представь свою нынешнюю образину.

Я представил. Это оказалось нетрудно: незабываемый образ врезался в мою память, словно был высечен из гранита.

На могильном памятнике.

— Рядом воссоздай тот облик, который был у тебя изначально. Как можно точнее.

Я принялся пыхтеть. Не то, чтобы я не помню своего собственного лица. Просто не слишком хорошо представляю его в ПОДРОБНОСТЯХ.

Сколько было родинок? Какую форму имели уши?..

— Сосредоточься, Макс, — командовал крылокош. — Ты же не Медуза. Каждый день видишь себя в зеркале — хотя бы, когда бреешься. Просто восстанови в памяти свою внешность, а потом наложи на образ этой слонообразной креветки.

Легко сказать.

Я пыхтел, морщил лоб, потел, и кажется, наконец-то, достиг каких-то результатов.

Осторожно открыл глаза...

— Знаешь, клыки у меня были покороче, — задумчиво произнёс я, разглядывая отражение. — Во всяком случае, они не стремились проткнуть нижнюю губу. Да и лоб был несколько выше...

— Это называется атавизм, — крылокош вспорхнул на спинку дивана и любовался мной оттуда. — Твоё морфическое поле приняло наиболее удобную форму.

— То есть, в глубине души я всегда был пещерным человеком?

— С нежной, восприимчивой к прекрасному душой.

— Ты так шутишь, да?

— А ты свои кулаки видел?

— Ладно, — я махнул кулаком. И впрямь размером с наковальню... — Давай ещё раз.

Я послушно закрыл глаза.

— Не советую.

Разжмурившись, я вылупился на кота.

— Правило пяти "П". Я тебе о нём только что говорил.

Я изучил своё отражение ещё раз. Пробрала дрожь.

— Сейчас же возвращай всё назад! Котик, миленький...

— Не унижайся. Морфическое поле восстановится само, по прошествии времени.

— И... Как долго ждать?

Кот пожал плечами.

— Ладно, — я осторожно уселся на диван. — Тогда я перекантуюсь тут, пока всё не станет, как было. Нельзя же в таком виде на люди...

Самое обидное, что в этом недоразвитом дикаре безошибочно, стопроцентно угадывался я. Даже замаскироваться не получится.

И тут дверь внезапно распахнулась.

— Оторва! Ты всё ещё здесь? Ой...

— Спокойно, Лола, — я попытался поднять руки в успокоительном жесте, но опустил. Ковши экскаватора мало кого могут успокоить... — Это всё ещё я. Небольшой магический эксперимент.

— Который, как ты можешь заметить, слегка вышел из-под контроля, — с явным удовольствием сообщил крылокош. — Но ничего, день-два, и всё придёт в норму, — он критически оглядел мою новую внешность. — Хотя может, понадобиться неделя. Через месяц ты ТОЧНО будешь, как огурчик.

— Что, зелёный и в пупырышках?

— Глупости не говори, — поморщился кот. — Огурцы — оранжевые. С крылышками.

— Так, замолчите, оба, — приказала Лолита. — У нас проблема, Макс.

— Что-то с клубом? Попроси Розарио, он...

— Твой друг пропал.

Глава 16

Я не сразу понял, о ком она говорит. В памяти промелькнуло несколько имён: Фонци, Розарио, Руперт... Я удивился, когда имя дракона всплыло в моей памяти в таком контексте. Но как ни крути, он — мой друг. Но это вовсе не...

— КОЛЬКА!..

— Ушел сегодня утром, с Зебриной.

— Фух. Я уж думал, мне капец. А ты шутить вздумала...

— Ты не дослушал, Макс.

Я насторожился. Лола не так уж часто зовёт меня по имени. Оторва, босс — в зависимости от того, что ей от меня нужно.

— Может, ты просто расскажешь, в чём дело? — спросил Труффальдино. — Я не слишком хорошо разбираюсь в ваших человеческих играх, так что...

— Это ты-то не разбираешься? И вообще: жизнь — это тебе не...

— ЛОЛИТА!

— Ах да, конечно. Мы получили записку. Точнее, её подбросили под дверь "Чистилища".

Медуза протянула мне листок бумаги, на котором ровным каллиграфическим почерком было написано:

"Твой друх у Нас. Если ни Принисёшь Десить Тон Золата севодня в "Затычку", мы Атрежим Иму Палиц"

Я посмотрел на Лолиту.

— Ты что-нибудь понимаешь?

— А ты что, читать разучился?

Труффальдино вытянул лапку и подцепив листок коготком, ткнулся в него мордочкой.

— Всё ясно, — сказал он, пробежав взглядом по строчкам. Точнее, по одной строчке. — Это шантаж.

— Да это писал ребёнок! — я возмущенно взмахнул рукой, и ни в чём не повинный столик вдруг отлетел к стене и рассыпался.

— Поосторожней, Оторва, — Лола ногой отпихнула треснувшую столешницу. — Не с твоими габаритами кулаками махать.

— Прости, я забыл.

Ещё раз взглянув на свои кулаки, я вздохнул.

Вот бы мне такие лет эдак в одиннадцать-двенадцать.

Халк отдыхает!

— Почему ребёнок? — переспросил Труффальдино. — Ты умеешь определять возраст по почерку?

— Да при чём здесь почерк? — уж что-что, а писать без ошибок бабуля меня научила. — Орфография! "Десить Тон Золата" — передразнил я. — Ну кто так пишет?

Крылокош ещё раз внимательно прочёл текст.

— Вроде всё нормально.

Он передал листок Лолите, та глянула и пожала плечами.

— Да, Макс, не понимаю, что тебе не нравится. Главное-то не в этом, тебе не кажется?

Я попытался сжать пальцами переносицу, но чуть не оторвал себе нос. Похоже, сосиски, которые растут из моей ладони, умеют только ломать и крушить.

— Слушай, Лола, а с чего ты взяла, что это... послание предназначено именно мне? И что это не шутка?

— На обороте посмотри.

Там была ещё одна надпись.

"Г-ну Бизумнаму Лична в Руки.

Пе. Эс: Эта ни Шутка"

— Ладно, я понял, — вытянув ноги, я неосторожно задел гостевое кресло, оно с грохотом повалилось.

Лолита закатила глаза.

А я посмотрел на неё с новым, ранее неизведанным уважением. При её габаритах, Медуза всегда двигалась практически бесшумно. Никогда ничего не ломала. И даже не задевала!

— Как тебе удаётся быть такой... изящной? — спросил я, осторожно, двумя пальцами, ставя кресло на место.

— Практикуюсь с самого детства, — отмахнулась Лолита. — Оторва, не отвлекайся. Мне кажется, ты воспринял угрозу не слишком близко к сердцу. В чём дело? Тебе надоел твой друг?..

— Ну... — зажав ладони между колен, я постарался занять как можно меньше места. Это было сложно. — Я уже примерно прикинул, что происходит, и к кому обратиться. Навскидку, тут замешан Эрос Аполлон. Моё возвращение было ему, как серпом по... хвосту, и таким образом он решил отыграться.

— А если это не он? — спросил крылокош.

— Не важно, — я пошевелил нижней челюстью. Щупая языком, я насчитал несколько большее количество клыков, чем отпущено обычному человеку. И они были гораздо крупнее. — У меня есть друзья, которых можно нанять для решения этой проблемы.

— Ты что, отказываешься платить за друга? — спросил крылокош.

— ДЕСЯТЬ ТОНН ЗОЛОТА? Да Колька меня сам убьёт, если узнает, что я потратил столько денег. К тому же, с ним Зебрина, а значит, по-настоящему им ничего не...

Я посмотрел на Лолиту.

— Ты сказала, он ушел с Зебриной. Это значит, она...

— В письме про неё ничего не сказано, — покачала головой Медуза. — Так что...

— Ладно, будем считать, что она тоже "попала", — кивнул я.

Нет, ну что за несносная девчонка? Второй раз угодить к киднепперам — это даже не талант. Это дар Божий.

— Кстати, — я посмотрел на Лолиту. — А не могут это быть снова "Похитители тел"?

Вот от них как раз ТАКОЙ орфографии и можно ожидать...

— Исключено, — поджала губы Лолита. — Похитителей Руперт разогнал ещё после прошлого случая. Портал таможня забрала себе, и на острове теперь их новая база.

Я невольно усмехнулся. Какова ирония судьбы: Бизон мечтал, чтобы портал достался контрабандистам, а вышло совсем наоборот.

— Что такое "Затычка"? — спросил я, вспомнив текст письма.

— Самое днище, — пожала плечами Лолита. — Байкерский притон на окраине, за площадью Призрения.

— Байкерский, говоришь?.. — у меня созрел простой, как удар кувалдой, план. — Лолита, на крыше всё ещё припаркован мотоцикл Кассандры?

— Шутишь? Она на нём и улетела. Но я могу одолжить чоппер у Энди.

— Спасибо, будет просто здорово, — меня переполнялаэнергия. Раньше я бы вскочил, и по привычке забегал по кабинету. Но с нынешним тоннажем побоялся, что от пристанища Лолы останутся только щепочки, и изо всех сил сдерживался. — А ещё... Ты можешь послать весточку Пиле и Леди Шаробум? Пускай как можно быстрее прыгают на мотоциклы, отправляются в "Затычку" и ждут меня там.

— Что ты задумал, Оторва?

— Как что? Показать всем, что нельзя шантажировать Безумного Макса.

И я не шутил. Откуда-то изнутри, возможно, из кончиков пальцев на ногах, поднялась волна из смеси возмущения, гнева и желания оторвать похитителям все выступающие части тела.

Раньше я такого не чувствовал. Никогда.

Возможно, это во мне заговорил голос предков — гордых непобедимых колдунов.

Или примитивный инстинкт пещерного человека — что в данных обстоятельствах тоже неплохо.

— И ты отправишься туда один? — восхитился крылокош.

— Прикинусь байкером, — я осторожно пожал плечами. И всё равно рубашка, рукава которой и так натянулись до предела, треснула. — Осмотрюсь, а дальше по обстановке...

— Если с тобой будут охотники за головами, — покачала головой Лолита. — Тебя сразу выкупят. Никто не будет разговаривать с людьми из Гильдии.

— Она права, — встопорщил крылышки Труффальдино. — В те районы Гильдии обычно не суются.

— Если это не Гильдия Попрошаек, — фыркнула Лолита.

— Не важно, — я всё-таки забылся и махнул рукой. Миленький торшер рядом с диваном приказал долго жить. — Пускай замаскируются, наденут какие-нибудь байкерские шмотки... Скажем, что мы новая банда. "Ангелы Ада", например.

— "Ангелы Ада" — очень респектабельная страховая фирма, — сказала Лолита.

— Вагас? — спросил я.

— Известная фармкомпания. Лучшие энергетики по эту сторону Оранжевого моря.

— Варлок?..

— Всемирная организация помощи ветеранам.

— Чёрт.

— Общество с Ограниченной ответственностью...

— Это было ругательство.

— Странный выбор. Но тебе виднее.

Я завис. Но потом встрепенулся и спросил:

— А чем занимаются у вас "Сыны Анархии"?

Медуза и Труффальдино переглянулись.

— Такой фирмы не припомню. Что-то новенькое?

— Мы, — я расплылся в улыбке. — Новая банда. Мы будем называться "Сыны Анархии". Лола, можешь попросить Ариэль подобрать куртку и сделать лого: Смерть в капюшоне, держит в руках винтовку у которой вместо штыка — коса...

— Босс, ты случайно грибами не траванулся? — с беспокойством спросила Медуза. — Я понимаю, фантазия — дело святое. Но у тебя же друг пропал.

— Ерунда, — схватив листок с посланием и ручку, я попытался изобразить логотип, как помнил его по сериалу. Ручка в моих пальцах сначала прорвала бумагу, а затем сломалась. — Зная Кольку, через пару часов они будут УМОЛЯТЬ забрать его назад. А я ещё поторгуюсь.

Идея создания собственной байкерской банды захватила меня с головой. Сами послушайте: БАНДА. НА МОТОЦИКЛАХ. Ну что может быть круче?..

— Он прав, Долорес, — поддакнул крылокош. — Ну что такое один палец по сравнению с крутой байкерской курткой? Почти каждый человек имеет около двадцати-тридцати пальцев, не то, что я... — он вытянул лапку и показал когти. — Так что его другу почти что нечего терять. До свадьбы заживёт, верно я говорю?

Мне стало стыдно.

Нет, я правда верил, что с Колькой всё в порядке: однажды, ещё в Москве, его хотела гробануть банда гопников.

Так вот: они отдали ему всю наличность, угостили пивом и сигаретами и проводили до дому.

Такие дела.

Конечно, червячок сомнения грыз селезёнку. Поэтому я отказался от создания художественного шедевра, — ручка-то всё равно сломалась. И обратил взор на Лолиту.

— Почему ты до сих пор здесь?

— Не поняла...

— Чоппер, Лола. И охотники за головами. Ты же не хочешь, чтобы я отправился на дело один?

Смутившись, Медуза пошла к двери. Но на пороге остановилась.

— Слушай, может, прислать к тебе Ариэль? До выступления ещё минут десять...

— Сомневаюсь, что мы уложимся в такой срок, — я задумчиво постучал по сиденью дивана. — К тому же, вряд ли твоя мебель выдержит...

— Я хотела сказать, она поможет тебе подобрать шмотки.

— О, — я почувствовал, как жар заливает лицо. — Буду очень благодарен.

— Браво, Макс, продолжай в том же духе, — похвалил крылокош.

— А что я такого сделал?

— Морфическое поле меняет не только внешность, — Труффальдино взлетел ко мне на плечо, острые коготки, проткнув рубашку, довольно чувствительно впились в плечо. — Твой мозг тоже усохнет, примерно до размеров горошины. Останутся базовые инстинкты: жрать, драть, ср...

— Спасибо, я понял.

По спине пробежал неприятный холодок.

И в этот миг в кабинет влетел небольшой ароматный вихрь.

— Максик!.. — Ариель с разбегу прыгнула ко мне на колени. Крылокош зашипел и перелетел на спинку дивана. — А мне нравится, — бегло оглядев моё тело, она запустила руку мне в штаны. — Ого!.. — и расстегнула свой расшитый бисером лифчик. — Времени мало, но в конце я обещаю ускориться.

— Кхе, кхе... — крылокош, сидя на спинке дивана, делал вид, что его тошнит.

— И правда, Ари, давай повременим, — но я не удержался и зарылся лицом ей в волосы. — Ммм... Как ты вкусно пахнешь! — глаза мои затуманились. — Может, действительно успеем?

— ШАНТАЖИСТЫ, Макс, — кот ловко огрел меня лапой по щеке, оставив глубокие царапины. — Что я тебе говорил насчёт мозга?

— Ладно, ближе к делу — встав, Ариэль застегнула лифчик и поправила юбочку. — Но обещай: до того, как ты превратишься обратно, мы обязательно развлечёмся.

— Э... Обещаю.

А потом я коротко рассказал ей, что задумал.

— Нет ничего проще, — Ариель улыбнулась, на щечках заиграли ямочки. — В нашем реквизите найдётся куртка твоего нового размера, — она критически оглядела меня ещё раз. — А также джинсы и высокие ботинки на шнуровке... Ерунда, осталось с прошлого сезона, мы тогда нанимали Горгонид на подтанцовку.

Меня посетили страшные подозрения.

— Э... Лапочка, а у этих джинс есть... задница? Ну то есть, это нормальные шмотки, или то, во что меня хотел нарядить Розарио?

Я вспомнил чудные брючки, которые подарил мне тигр на утро после моего появления в Сан-Инферно...

— Расслабься, — Ариэль встала на цыпочки и нежно поцеловала меня в губы. — Выглядеть будешь, как апельсин.

— Стану круглым и оранжевым?

— Почему?..

— А ладно, забудь.

И она упорхнула.

Через десять минут я стоял на крыше "Чистилища" и разглядывал нечто длинное, металлически-чёрное, с рогами и горящими оранжевым фарами.

— Что это, Лола? — голос сделался неожиданно писклявым, как у девчонки.

— Это чоппер, босс.

Дежа вю — страшная штука...

— А с Энди... Всё в порядке?

Лолита посмотрела на меня странно.

— Тебе нужен транспорт, или как? — спросила она.

Я обошел мотоцикл вокруг. Больше всего он напоминал стальную саранчу работы Гигера — если вы понимаете, о чём я... Двигатель, бак для бензина и выхлопная труба были чисто бутафорскими — на раме я заметил энергетический артефакт, помеченный логотипом "МГ" — магических дел Гильдии.

Интересно, насколько он мощный, в пересчёте на лошадей?.. Ладно, выясню опытным путём.

Перекинув ногу через седло, я заглянул за край крыши.

Стемнело. Так что земли, как таковой, я не увидел.

— Слушай, босс, может, я поеду с тобой? — по тону было понятно, что Лолита спрашивает так, на всякий пожарный.

Я улыбнулся: да, вместе мы бы составили ПРОСТО ОТПАДНУЮ парочку... Причём глагол "падать" я здесь употребляю в прямом смысле.

— Я сказала что-то смешное? — нахмурилась Лола.

— Да нет, это я так, — я похлопал её по руке. — Спасибо, что предложила, но я справлюсь. К тому же, Пила с Шаробум будут на подхвате, так что...

— Ладно, повеселись там, — наклонившись, Лола поцеловала меня в щеку.

— Это за что? — я удивлённо приложил ладонь к месту поцелуя.

Медуза ВСЕГДА держала дистанцию. В первый же вечер она ясно дала понять, что я не в её вкусе, и мы оставались хорошими друзьями.

Но сейчас она покраснела, как школьница на первом свидании.

— Просто так, — она смущенно потеребила край железной юбки. — На удачу.

Ого. А в этой новой внешности что-то есть...

Раз даже Железная Лола чувствует э... прилив эмоций, будем это так называть.

— Ладно, — я тоже смутился, а потому поспешил направить чоппер к краю крыши. — Погнал я.

И дал газу.

Летел я, стараясь держаться чуть выше крыш — к воздушному виду транспорта я ещё не привык, и было страшновато.

В первую очередь потому, что пока я не научился доверять магическим артефактам.

Для меня они стояли на одном уровне с дорогой электроникой: чем дороже — тем больше глюков.

Я рассудил так: крыша намного ближе, чем мостовая, и если это чудо враждебной техники откажет, падать придётся не слишком далеко.

Причём умом я понимал: артефакты надёжны. Печать Гильдии в Сан-Инферно является знаком качества.

По крайней мере, эцилоп ТОЧНО не стал бы пользоваться подделкой. Ведь не стал бы?..

Лола подробно объяснила мне дорогу, но всё же Сан-Инферно — чертовски большой город.

Я ещё ни разу не был во всех кварталах, а района трущоб мне вообще настоятельно рекомендовали избегать.

Но в этот раз Лолита меня отпустила без звука. Может, этому поспособствовала моя новая внешность, а может, приобретённые в ходе последней компании навыки.

Или она просто поняла, что я выберусь из любой заварушки и волноваться не о чем.

Пару раз я сворачивал не туда.

Однажды меня занесло в Квартал Запретных Удовольствий — я это понял по густому облаку благовоний, поднимающемуся над морем огней, из которых доносились сладострастные стоны...

А потом угодил в квартал, где разместилась Гильдия Алхимиков. Там как раз проводились испытания новых фейерверков, и мне просто чудом удалось сманеврировать, когда крыша одного из зданий взлетела в воздух...

Из-под неё валили розовые клубы дыма, и на всякий случай я задержал дыхание.

Вообще-то летать над Сан-Инферно было жутко интересно и познавательно.

Освещённые живыми светлячками кварталы жилых домов сияли тихо и таинственно, в них журчали фонтаны и пели радужные ящерки.

Зато квартал Гильдии Торговцев и Купцов походил на вспышку Сверхновой.

Набравшись духу, я поднялся повыше и восхищенно присвистнул: Торговый квартал находился практически в центре и был самым большим. Его окружали кварталы поменьше: я заметил скромный логотип в виде заточки для ножей над подворьем Гильдии Убийц, стилизованный мешочек с золотом над Воровской Гильдией, скромное знамя из белого платочка с кружевами над Гильдией Белошвеек...

Всё это напоминало Галактику. Центральное ядро, расходящиеся рукава... Кварталы Гильдий, каждый сам по себе, представляли отдельные Вселенные.

— Эй, не зевай! — на меня налетел, и чуть не выбил из седла вихрь с ядовито-зелёным свечением на конце.

Когда он завис рядом, я удивлённо выпучил глаза.

— ЛИЛИТ?..

Ведьмочка, очень изящно выставив ножку, сидела на обыкновенной метле. Зелёным пламенем полыхали прутья, и даже гудели — как газовая горелка.

— Что, решил прокатиться по ночному городу?

— Да вообще-то...

— Давай вместе! — она сделала мёртвую петлю над моей головой. — Повеселимся...

— Слушай, помнишь, что тебе говорили о Гильдиях? — урезонить витавшую надо мной девушку было сложно. Она всё время мельтешила перед глазами! Одета Лилит была в маленькое чёрное платье, чулки-сеточки и чёрные шпильки на таком высоком каблуке, что они вполне могли сойти за стремянку.

— Ерунда! — Лилит пролетела так близко, что по моему лицу мазнул хвост чёрных шелковистых волос. — Они меня ни за что не поймают.

— Уж это точно, — буркнул я себе под нос. — Если будешь так мельтешить... Ладно, мне пора.

Развернув чоппер, я дал по газам, но через минуту заметил, что Лилит пристроилась в хвост и не отстаёт.

Лолина работа. А я было подумал, что она признала меня достаточно взрослым...

И тут я увидел ещё две серебристые точки.

Они увеличивались, пока не превратились в Пилу и леди Шаробум на своих мотоциклах.

Горилл молча отдал честь, леди Шаробум сверкнула зубами на эбеновом лице, потом охотники заняли позиции по бокам от меня, и мы понеслись.

Как четыре всадника Абокралипсиса.

Э... Что бы это ни значило, Люцифер меня побери.

Глава 17

Клуб "Затычка" напоминал коробку из-под пива.

Нарочитый это дизайн, или кто-то взял, да и увеличил настоящую коробку, судить не берусь.

Миленькое местечко, — подумал я, опускаясь на обширную, заставленную байками площадь перед клубом.

Пока моя "банда" парковалась неподалёку, я разглядывал металлическое, покрытое хромированными накладками стадо.

Здесь было на что посмотреть!

Да любого настоящего байкера с Земли Кондратий бы хватил при виде здешних шедевров инженерной мысли.

Двухколёсные байки, длинные, как вагон метро, чопперы, трициклы, квадроциклы, несколько машин обладало сразу шестью колёсами — уж не знаю, чем они могли помочь в воздухе...

— Красивое, — ко мне присоединился Пила. Он тоже любовался выставкой механических чудовищ. — Вот этот, например, — он указал на байк за три ряда от нас. — Работы самого Мерзоты Пакостного. Видишь характерные языки пламени и рога? Раз в год Мерзота специально отправляется в Караибские горы, чтобы поохотиться на Ползунов. Он использует рога исключительно тех тварей, которых поймал САМ...

Я присмотрелся к байку, о котором говорил Пила.

То, что он называл рогами, больше напоминало острые вязальные спицы — байк был утыкан ими, как дикобраз иголками.

Интересно, а как на нём сидят?..

— Не знала, что ты любитель злачных мест, — к нам присоединилась Лилит. — А то сводила бы тебя в "Заупокой", — и она подмигнула гориллу. — Это такое заведение, в Лимбе.

— Ух ты! — Пила вывернул губы в жутковатой улыбке. — Так ты настоящая ведьма?..

— А то, — Лилит польщенно повела плечиком.

Я закатил глаза.

— Лилит, ты СОВСЕМ не боишься Гильдии Магов?

Вспомнилась цепкая, как рыболовный крючок, улыбка мэтра Серпента.

— Расслабься, Макс. Или... Как тебя теперь зовут? — она оглядела меня с ног до головы, и по-моему, осталась довольна.

— Арни, — брякнул я. — Пока я в таком виде, зовите меня Железный Арни, ребята.

— А тебе идёт, — леди Шаробум, как всегда, была немногословной и до рези в животе стильной.

С Лилит они держали дистанцию. Как две кошки, которые в принципе не против познакомиться, но не знают, чего друг от друга ожидать.

— Спасибо, — я посмотрел на ведьмочку. — Ребята, это Лилит. Лилит, это э...

— Мы уже познакомились, — подмигнул Пила. — Потрясная чувиха. Только вот... — он пошевелил чёрными, похожими на кожаную перчатку, пальцами. — Она не похожа на "старушку".

— Чего?.. — мы с Лилит вылупились одновременно.

— Пила хочет сказать, что у тебя не слишком подходящий прикид для подружки байкера, милая, — пояснила Шаробум.

— А у тебя подходящий? — Лилит критически оглядела Охотницу, в чёрной майке без рукавов и узких, как вторая кожа, джинсах. Поверх майки на Шаробум была кольчуга из мелких серебряных колечек, с широким воротом, сползающим с одного плеча. На ногах — узконосые "казаки" со шпорами.

— Я — не чья-то старушка, — высокомерно фыркнула охотница. — Ведь у меня есть свой байк.

— А старушкам байк не полагается? — Лилит наивно захлопала огромными глазищами.

Мне показалось, ведьмочка давным-давно просекла фишку, и теперь просто развлекается.

— У тебя метла, моя прелесть, — белозубо улыбнулась Шаробум. — У неё нет колёс.

— О, — Лилит ещё раз хлопнула ресницами. — Так это не проблема... — она собралась колдовать.

И я это почувствовал.

Я что хочу сказать: она не делала никаких замысловатых жестов, не произносила заковыристых слов, но я ПОЧУВСТВОВАЛ, как от ведьмы исходит волна плотной, как сгущенное молоко, энергии и окутывает её целиком...

Через секунду перед нами стояла всё та же Лилит, но... наряд её КАРДИНАЛЬНО изменился.

Коротенькая замшевая юбка с бахромой, открытый топик, на волосах — красная косынка, из-под которой на лоб падают две тонкие чёрные пряди... Чёрные лодочки превратились в сапожки с яркой вышивкой.

— Так хорошо? — спросила она, и махнула рукой, словно протирает окно.

Перед ведьмой, прямо в воздухе, возникло зеркало, она покрутилась перед ним, разглядывая себя со всех сторон, взяла прямо из воздуха ярко-красную помаду и подвела губы. Потом уничтожила и помаду и зеркало простым мановением руки. — Да, всё просто отлично, — кивнула она сама себе. — Ну что, идём? — Лилит кивнула на ярко освещенный вход в клуб и взяла меня под руку.

Изнутри доносились низкие гитарные аккорды, молодецкие выкрики и звон стекла.

— Погоди, лапа, — остановил ведьмочку Пила. — Хотелось бы узнать, какой у босса план.

План?..

Я похлопал глазами, а потом наморщил лоб. Умственное усилие далось большим трудом, даже мозг заболел.

— Э... Пойдём и расхреначим там всё к верблюдям?

Горилл уставился на меня своими добрыми глазками. Его чёрная, покрытая мехом физиономия выражала полное непонимание.

Зато леди Шаробум сладострастно оскалилась.

— Отличный план, босс, — покопавшись в седельной сумке своего байка, она достала приснопамятный шипастый шар на цепочке. — Наконец-то ты начал мыслить масштабно.

— А вот мне так не кажется, — пробурчал я себе под нос.

Какой-то затаившейся частью разума я понимал, что всё не так просто. Но остальной мозг находился под влиянием адреналиновой ковровой бомбардировки, которую устроило большое сердце пещерного парня, и слушать ничего не хотел.

— Арни крушить! — закричал мой рот.

Мозг, плавающий в супе из серотонина и адреналина, счастливо перевернулся на спинку.

В клуб мы ворвались, запинав до смерти вращающуюся дверь.

А потом...

Я застыл, как вкопанный.

Лилит повисла на моей руке, в спину толкнулись Пила и Шаробум.

— В чём дело, босс? — тихо спросил Пила.

Онемение, которое началось в районе ступней, преодолев вертикальный двухсполовинойметровый склон, наконец добралось до мозга.

В бок мне ткнулся острый кулачок Лилит.

— Шевели ногами, Арни, иначе нам хана прямо тут.

Она знала, о чём говорит.

Весь зал клуба, от одной стенки до другой, был заполнен... великанами.

Точнее, ОЧЕНЬ КРУПНЫМИ великанами.

Здесь были горгониды — вспышки их медно-красных волос выделялись на общем фоне, как золотые монетки среди медяшек.

Здесь были ангелы — их светящиеся фигуры походили на постмодернистские скульптуры из электрического света, одетые в потёртые кожаные жилетки.

Конечно же, не обошлось и без демонов. Багровокожих, рогатых, с кольцами в носах и с начищенными копытами — ну точно призёры выставки достижений народного хозяйства.

Ещё нескольких индивидов я бы приписал к родственникам моего старого знакомого, хряка Пупсика.

И даже нашел нескольких, ранее мне неизвестных: похожих на кистепёрых жаб, глубоководных мустангов и высокогорных, покрытых лишайниками троллей...

Завсегдатаев "Затычки" объединяло одно: все они были крупными — метра под три ростом; и выглядели очень агрессивно.

А ещё все они носили красные банданы и коротенькие кожаные жилетки.

Мозгом я понимал, что пауза, которая для меня длилась целое столетие, на самом деле была сравнительно небольшой.

Кто-то не успел донести кружку до рта, кто-то застыл с мелком, которым натирают кончик кия...

Великолепная горгонида в такой короткой юбке, что её запросто можно было считать поясом, прошла мимо с шестью десятилитровыми кружками в каждой руке... И подмигнула.

Это короткое, почти незаметное движение её длинных ресниц и вывело меня из ступора.

Нога поднялась, сделала шаг, за ней пошла другая...

— Хвала Люциферу, он очнулся, — услышал я бурчание где-то в районе талии, и понял, что это Лилит.

По сравнению с остальной публикой и ведьмочка, и Охотники, выглядели как дети — и это в лучшем случае.

Но они всё равно пошли за мной, — напомнил я себе. — А значит, я за них отвечаю.

— Бармен! — добравшись до стойки, я хлопнул по ней кулаком. И хотя я СПЕЦИАЛЬНО приложил несколько большее усилие, чем нужно для простого привлечения внимания, столешница даже не вздрогнула. — Четыре кружки вашего лучшего пойла для меня и моей банды.

Не говоря лишнего слова, бармен взял чистую кружку и открыл пивной кран...

А вот внешности бармена стоит уделить отдельное внимание.

Судя по золотым волосам и по белой светящейся ауре в форме крыльев, он несомненно был ангелом. Я различал даже слабенькое свечение над его макушкой.

Вот только вся кожа его, от кромки волос на лбу до довольно низко посаженного пояса джинс, была покрыта татуировками.

Одет он был в традиционную жилетку, и таинственные знаки, напоминающие не то огамическое письмо, не то гномьи руны, отлично просматривались на лице, руках и животе.

— А ты знаешь, что Престолы покрывают его даже там, под джинсами, — выдохнула Лилит. Она тоже смотрела на ангела, и во взоре её читался... Восторг? Преклонение? — ЦЕЛИКОМ.

— Престолы? — переспросил я.

— Знаки, воспрещающие ему возвращаться в родное измерение, на Рай, — у меня за спиной пояснил Пила.

— Это ПАДШИЙ ангел, — дополнила провал в моих знаниях Шаробум.

— Четыре кружки, — возвестил ангел, грохая передо мной и остальными довольно вместительные ёмкости. Во всяком случае, вёдра они напоминали больше, чем привычную мне посуду.

— Благодарю, — я постарался ответить небрежно, словно каждый день общаюсь с падшими ангелами. И добавил шепотом, в сторону Пилы: — Я думал, ангелы и демоны живут на Райских Вратах.

— Там живут низшие из них. Архангелы, Архидемоны, Серафимы, Херувимы, — те живут в-основном на самом Рае, на Седьмом Небе и так далее.

— Херувимы? — тупо переспросил я.

— Пила специально добавил "увимы", — пояснила Шаробум. — Он не любит сквернословить.

— Чем-то ещё могу помочь?

Падший ангел вернулся и положив руку, до кончиков ногтей испещренную всё более мелкими знаками, рядом с моей пустой кружкой, многозначительно повёл глазами.

Когда он прикрыл веки, оказалось, что и на них живого места нет от татуировок.

— Видишь? — шепнула Лилит. — Я права.

Ангел терпеливо ждал.

— О, — спохватившись, я полез в карман и достал одну золотую монетку. Бросил её на стойку и высокомерно улыбнулся. Губы растянулись и верхние клыки больно врезались в кожу.

Вот чёрт... Всё время забываю, как я сейчас выгляжу.

— Этого мало, — невозмутимо заметил бармен.

— Что?.. — я аж задохнулся. — Золотой за четыре вонючие кружки пива — и этого мало?

Глаза падшего ангела недобро прищурились.

— Моё пиво ещё НИКТО не называл вонючим. Я варю его сам. По старинному рецепту. Это КРАФТОВОЕ пиво.

— О, ну надо же, — я презрительно фыркнул. — В наше время любую МОЧУ называют крафтовой. Но это не значит, что она идёт на вес золота.

— Босс, может, не надо так уж круто? — из-за спины спросил Пила.

— Спокуха, бро, — я чуть повернулся к охотнику и пошевелил бровями. Показалось, что по лбу заползали две мохнатые гусеницы... — Вспомни про план.

— Я только хотел сказать, что пиво и вправду неплохое, — пожал плечами горилл.

— Вообще-то, с тебя и твоей банды ещё десять золотых, — флегматично протирая стойку белоснежным полотенцем, заметил бармен.

Десять — это сколько?..

Я посмотрел на свои пальцы.

Ага. Довольно много...

— Это почему ещё?

— Потому что когда вас отсюда вынесут вперёд ногами, взыскивать долги будет поздно.

Вы не поверите. Но когда падший ангел улыбнулся, оказалось, что его зубы ТОЖЕ покрыты татуировками. Так же, как и язык...

А потом я представил себе покрытое синими тюремными наколками сердце. Лёгкие, печень, желудок... И содрогнулся.

Парень, который прошел через ТАКОЕ, вряд ли испугается дешевых наездов.

Но адреналиновый туман уже плотно застилал глаза Железного Арни...

— ДОЛГИ? — рявкнул я. — В этой забегаловке мы никому ничего не должны!

— Будете, — пообещал падший ангел. — Как только ребята разобьют вами несколько столов, а потом вышвырнут прямо СКВОЗЬ дверь.

Шарики в голове вращались натужно, со скрипом. Их срочно нужно было смазать.

Протянув руку мимо плеча бармена, я взял наугад какую-то бутыль с витрины позади барной стойки. Щелчком сбил пробку вместе с горлышком и опрокинул бутылку надо ртом.

Сладковатый красный ром... Неплохо.

Адреналин сконденсировался, и осел на мозг плотным ватным одеялом. По нему тут же замолотили маленькие, но очень настойчивые молоточки.

— Ты хочешь сказать, что за разгром заведения платит проигравшая сторона? — спросила ведьма.

— Именно, — бармен широко улыбнулся и подмигнул Лилит.

Та громко вздохнула.

— Это мы удачно зашли, — промурлыкала она. — Когда мы здесь закончим, я вернусь. Чтобы познакомиться с тобой поближе, красавчик...

Молоточки в голове превратились в кузнечные молоты.

После слов Лилит бар почему-то сделался красным. Словно мне на глаза вдруг надели очки с красными стёклами...

— Ребята, — обратился я к своей банде. — Мы же не хотим платить за ущерб, правильно?

"Ребята" ответили дружным рёвом.

— И что это значит? — продолжил я, разминая кулаки.

— Что заплатят другие, — коротко и ёмко высказалась Шаробум и раскрутила шар над головой.

Забыл отметить: в то время, пока мы мило общались с барменом, вокруг стойки медленно и ненавязчиво становилось всё более людно.

Тем, кто сидел за дальними столиками, внезапно захотелось пересесть поближе, а тем, кто сидел совсем близко, вдруг приспичило сесть на соседние табуреты.

Одним словом, когда началась драка, мы оказались в самом эпицентре из очень крупных, и к тому же рассерженных байкеров.

Я уже говорил: я не боец. Никогда этого дела не любил, хотя и умел — по необходимости.

Но сейчас мне даже ничего не надо было уметь: знай себе, размахивай кулаками, похожими на две наковальни, зачем-то привязанные к верхним конечностям, и всего-то делов.

Несмотря на принадлежность к самым разным расам и национальностям, средний уровень толпы обычно равен уровню самого малоодарённого из её представителей.

Байкеры не стали исключением из этого золотого, проверенного веками, правила.

Они навалились на нас всей кучей, беспорядочно молотя по воздуху, по своим ближним, по столам и посуде.

Крики и угрозы слились в одно длинное, как световой год, и невнятное, как лекция по квантовой физике ругательство, по звуку напоминающее вой тайфуна.

И пока я ворочался в его зрачке, Лилит, Шаробум и Пила, выбравшись из кучи-малы на другую сторону, принялись методично прореживать грядочку.

Стальной шипастый шар прекрасно успокаивал даже самых крупных байкеров. После внезапной встречи их затылков с игрушкой Шаробум, гиганты делались тихими, дружелюбными, и мирно укладывались под столы, подремать.

Пила орудовал сразу четырьмя кастетами — в некоторые моменты жизни чертовски УДОБНО быть четвероруким приматом...

Что делала Лилит, я не видел.

Но постепенно вокруг миниатюрной девушки начало возникать пустое пространство, в которое почему-то никто не хотел соваться.

Мой мозг купался в дофаминовом тумане. Я наслаждался каждой секундой, каждым сочным "хрусть", с которым мой кулак врезался в чьё-то ухо, нос или челюсть.

Я вдруг понял, почему так любят подраться всякие крупные существа: медведи, носороги, Валуев...

Для них удары противников — всё равно, что комариные укусы. Злят, раззадоривают, а вреда не причиняют.

Не то, что мелкие шибздики, вроде меня — прежнего. Которого один раз ушатай по морде — и досвидос компадрес.

— А-а-а... — это был крик души. Просто так, от избытка чувств.

Здравомыслящая часть разума, которая, как и обещал крылокош, усохла до размеров горошины, пищала тоненьким голоском о том, что я пришел в "Затычку" вовсе не для того, чтобы подраться. Я должен сделать что-то важное, ЖИЗНЕННО важное...

Но что — я вспомнить уже не мог.

И поэтому продолжал самозабвенно реветь, как бизон в случке, и мутузить кулаками во все достижимые стороны.

Но внезапно мой кулак, который просто ОБЯЗАН был соприкоснуться с лицом, за неимением другого слова, зеленокожего лягушкообразного монстра, вдруг пролетел мимо.

Я промахнулся.

Потому что кулак внезапно УМЕНЬШИЛСЯ.

Остановившись посреди побоища, я тупо уставился на своевольную конечность.

И вдруг понял, что противники вокруг меня как-то вдруг выросли, УКРУПНИЛИСЬ, и теперь буквально НАВИСАЮТ над моей макушкой.

Они тоже перестали махать кулаками, и столпившись вокруг меня, зловеще улыбались.

Весь адреналин куда-то делся — вероятно, испарился, вместе с потом. И мозг, внезапно вынырнув из эйфории, наконец-то смог оценить обстановку...

И счесть её НАСТОЛЬКО отвратительной, что решил отключиться.

А тогда управление, как всегда, взяли инстинкты.

Оглядев толпу, которая ВСЯ, БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ, была выше меня на полтора метра, я мило улыбнулся и сказал:

— Привет, меня зовут Макс. Для друзей — Безумный Макс. И я думаю, как раз пришло время нам с вами подружиться.

Глава 18

Долгую, растянувшуюся, как резинка от трусов вечность, царила тишина.

Затем грянул гром.

Ведерная посуда, сработанные из дубовых стволов столешницы, люстра из тележного колеса — всё затряслось так, словно было сделано из фольги.

И только спустя несколько секунд я понял, что это такое.

Гиганты смеялись!

И предметом их веселья был я...

В голове помутилось. Вероятно, уменьшившись до своих прежних размеров, я сохранил простодушие Железного Арни, который признавал смех только в двух случаях: когда слышал смешной анекдот, или когда смеялся над кем-нибудь сам...

— Арни крушить! — заревел не до конца избавленный от адреналина мозг. Но разум, вежливо подёргав его за рукав, напомнил, что в данных обстоятельствах это будет несколько опрометчиво.

Мозг огляделся вокруг и с неохотой согласился.

— А ты молоток, — меня осторожно, учитывая разницу в размерах, похлопали по плечу.

— Да, мелкий, а в штаны так и не наложил, — донеслось с другой стороны.

— Редкий случай, — раздалось совсем рядом. — Нам даже стиралку в задней комнате пришлось поставить. Для туристов.

Мне на плечи опустилась гигантская ладонь. Принадлежала она горгониду с бородой, заплетённой в две косички и с хищным перебитым носом.

— Ты отлично держался, малёк, — горгонид широко улыбнулся, показывая крупные, как крепостной частокол, зубы.

— Спаси-бо, — слабо вякнул я, страдая под игом тяжеленной горгонидской длани.

Вместе с размерами Железного Арни меня покидала непроходимая тупость, и теперь мозг лихорадочно навёрстывал упущенное.

— Что это было? — продолжил допрос горгонид. — Какой-то артефакт, или может, ты оборотень?

Если я не буду отвечать, — догадался в разы поумневший орган мышления, — рука на моих плечах будет становиться всё тяжелее, тяжелее...

Пока в полу не останется две аккуратные вмятины с дымящимися ботинками на дне.

— Ни то, ни другое, — я искренне улыбнулся. Что довольно сложно, удерживая на плечах целый дом... — Я — начинающий маг. И это было моё первое заклинание.

— То есть, ты решил потренироваться, и... — горгонид многозначительно помахал свободной рукой.

— "Сделать хотел грозу, а получил козу", — припомнил я некогда популярную песенку из родного измерения. — Так что простите, если что не так.

Народ вокруг негромко загомонил.

— Не надо извиняться, — перевёл горгонид лично для меня. — Мы все знатно развлеклись, правда, ребята?

Ребята согласно заулыбались.

Такому количеству больших, крепких, и в некоторых случаях — чрезвычайно острых зубов, позавидовало бы целое МОРЕ акул.

— Да ладно, чё, — пробасил давешний лягушкообразный монстр. — Мы не в обиде. Лови краба, чувак. Меня звать Ползучий Хаос.

Ко мне протянулась зелёная пупырчатая конечность с перепонками. Я её крепко пожал.

Не обращая внимания на то, что она была холодной, как поливной шланг и склизкой, как улитка.

— А я — Эврисфей, — представился горгонид с косичками.

— Очень приятно. Макс.

— Эт' Аякс, — Эврисфей принялся по-очереди представлять мне остальных. — Братья Диоскуры: тот, что с половинкой уха — Кастор, а с застрявшими в зубах осколками бутылки — Поллукс. Эт' Телемах, эт' Тиберий...

Там было ещё много крупных, дружелюбно улыбающихся лиц с перебитыми носами и откушенными ушами. Я всех не запомнил.

Ясно было одно: каждое имя имело хоть какое-то отношение к мифологии Земли...

Когда-нибудь я в этом разберусь, — пообещал я себе. — Как только выдастся свободная минутка...

— Максик, — из толпы гигантов вывинтилась Лилит. — Представь меня своим новым друзьям.

Мне стало стыдно. Увлёкшись новыми впечатлениями, я совсем забыл о приличиях.

— Знакомьтесь, ребята, — я гостеприимно повёл рукой в сторону Лилит, Пилы и леди Шаробум. — Эт' моя банда. Сыны Анархии.

Меня дипломатично постучали по плечу.

Я развернулся к стойке бара.

А потом подумал: интересно, а как возмещают ущерб в случае ничьей?..

— Слушай, бро, — бармен, к моему удивлению, выглядел смущенно. — Эта замечательная леди... — он стрельнул желтыми, как расплавленное золото глазами в сторону Лилит. — Твоя старушка?

— Э... Нет, — для верности я потряс головой. — Определённо — нет. Она своя собственная. И лучше не называй её старушкой, мой тебе совет.

— Можешь меня ей представить?

— Об чём разговор, бро. Как тебя зовут?

— Гавриил.

В голове что-то громко щелкнуло.

— Как... Архангел Гавриил? Огненный меч, и всё такое?

Татуированная улыбка ангела выглядела не то, чтобы устрашающе. Но спать я теперь лет десять не смогу. Честно.

— Просто Гавриил. Никакого меча. И ничего "такого".

— О. Ладно. Лилит! — я помахал ведьмочке, которая уже вовсю флиртовала с двумя демонами. — Тут с тобой хотят познакомиться...

Представив девушку, я с усилием подпрыгнул и уселся на барный табурет. Очень хотелось промочить горло. То пиво, которое я опрокинул в себя в образе Железного Арни, давно рассосалось на нужды организма, и он требовал ещё.

Я с тоской посмотрел на Гавриила, совсем-не-архангела.

Тот увлечённо беседовал с Лилит, и отвлекать его в такой духоподъёмный момент не позволила совесть.

— Что-нибудь желаете? — голос принадлежал женщине и обращался, судя по всему, ко мне.

Оказывается, за стойкой бара теперь хозяйничала симпатичная горгонида. Та самая, что подмигнула мне в самом начале...

Волосы её были заплетены в длинные рыжие косы, лицо украшала россыпь веснушек, а губы были большими, яркими и чувственными.

— Кружку пива, пожалуйста, — брякнул я прежде, чем подумал, как я буду "пить" из ёмкости, которую даже ОТОРВАТЬ от стойки не смогу.

Горгонида кивнула и направилась к пивному крану.

Через секунду передо мной стояла... обычная литровая кружка, доверху наполненная янтарной жидкостью с богатой шапкой из пены.

Я моргнул.

— А как же... — и кивком указал на выставку перевёрнутых на поднос чистых "ведёрок".

— Напёрстки мы держим для гостей, — улыбнулась горгонида. И кстати: я Пенелопа.

Рука у неё была хоть и крупная, но прекрасной формы, с длинными изящными пальчиками.

Я её поцеловал.

Горгонида симпатично покраснела и опустила ресницы. А потом наклонилась ко мне над барной стойкой так низко, что её грудь легла на столешницу. Моё сердце сделало тройное сальто.

— Моя смена заканчивается через полчаса, — многозначительно промурлыкала горгонида возле моего уха.

— Ой, мама дорогая... В смысле, ух ты! Я обязательно дождусь.

Нет, гигантом секса я себя не считал. Но ведь попробовать стоит?..

— Ловлю на слове.

Горгонида подмигнула и ушла обслуживать других жаждущих.

А я осторожно придвинулся к Эврисфею.

После всего, я наконец-то вспомнил об истинной цели моего появления в "Затычке".

— Слушай, друг... — горгонид с готовностью наклонил голову. — Я собственно, зачем пришел в ваш клуб...

— Известно, зачем, — пожал могучими татуированными плечами гигант. Татуировки, кстати, были обычными. На одном бицепсе было вытатуировано МА — гигантскими буквами. А на другом — МА. Соответственно. — За впечатлениями, — я недоумённо нахмурился. — Ну как же?.. — удивился горгонид. — Почесать эго, проверить на крепость очко... Ну и, конечно же, хвастаться потом: был в "Затычке" и ушел оттуда живым. У нас на этот случай даже сувениры есть. Пепельницы, подстаканники с логотипом... Гавриил их специально по столикам раскидывает. Бесплатная реклама, говорит.

Внезапно я понял, как Колька мог здесь оказаться. Особенно, если учесть компанию Зебрины... Он же хотел экскурсию по злачным заведениям?..

Остаётся вопрос: кто написал записку?

И я описал горгониду своего друга, присовокупив, что с ним могла быть вертлявая девчонка лет шестнадцати.

Эврисфей наморщил тектоническую плиту лба.

— Ничего не могу сказать, — наконец повинился горгонид. — Может, и были такие... Мальки для нас все на одно лицо — ничего личного, ты же понимаешь.

— Ага, — я удручённо кивнул. Значит, всё было зря?..

— Вот что я думаю, — вдруг расплылся в улыбке Эврисфей. — Дождись утреннего наплыва посетителей. Может, они опять объявятся... Ну? Что скажешь?

— Утреннего?.. — я тут же себя одёрнул.

Ну конечно же! Злачные заведения в Сан-Инферно — такие, как казино, например, — принимают посетителей исключительно днём.

Никак не могу к этому привыкнуть...

— Ты правда думаешь, что может сработать? — во мне снова затеплилась надежда.

— Или они сами, или те, кто подбросил тебе записку, — философски пожал плечами Эврисфей. Или те, кто их видел, на худой конец. К нам много кто заходит.

— Ладно, — я бросил взгляд на Пенелопу. Та подмигнула и отправила в путешествие по барной стойке десятилитровую кружку... — Во сколько начинается наплыв?

— Около полудня. Ну знаешь, под покровом дня чудовища кажутся страшнее.

— Это всё потому, что тогда их можно разглядеть во всех чудовищных подробностях, — ляпнул я, не подумав.

Эврисфей расхохотался.

— Мне нравится твоё чувство юмора, малёк, — он осторожно хлопнул меня по спине.

Светало.

Задница осторожно просовывал белые пальцы в узкие, как бойницы, окна под самым потолком, в его лучах танцевали крупные, как моль, пылинки.

Народ потихоньку начал рассасываться.

Лилит, помахав мне на прощанье, упорхнула, в обнимку с Гавриилом.

Пила и Шаробум уехали ещё раньше — горилл объяснил, что новые знакомые пригласили их на свой загородный трек, погонять на байках, и я не стал возражать: проблема с охраной отпала сама собой, так что пусть ребята развлекутся.

Я зевнул.

— Если надо перекантоваться, наверху есть свободные комнаты, — посоветовал Эврисфей.

— Спасибо, — внезапно я почувствовал себя бодрым и полным сил: к нашему столику направлялась Пенелопа... — Но меня уже пригласили.

— Готов, красавчик? — широко улыбнулась девушка.

Она может укачивать меня на руках, как младенца, — с затаённым ужасом подумал я. И поднялся.

— Всегда готов.

— Тогда идём, — и она пошла между столиками, покачивая бёдрами так завораживающе, что я чуть не забыл попрощаться с горгонидом.

— Уважуха, малёк, — прошептал тот, пожимая мне руку. — Я это говорю, потому что Пенелопа — не из тех девушек, что бросаются на первого встречного. Понимаешь, о чём я?

— Она мне правда нравится, — сказал я совершенно искренне.

— Надеюсь, — улыбнулся горгонид. — Не хотелось бы потом наткнуться на твои глазные яблоки в рагу.

Я поперхнулся.

— Шучу, — Эврисфей улыбнулся ещё шире. — Обычно Пенни сама съедает самое вкусное...

Прекрасную горгониду я догнал уже в дверях. Галантно открыл перед ней дверь и мы вышли под начавшие припекать лучи Задницы.

— Я живу недалеко, в Шлюшьих Ямах, — улыбнулась Пенелопа.

А потом наклонилась и поцеловала меня.

И я погрешу против истины, если на скажу, что этот поцелуй захватил меня ЦЕЛИКОМ.

— Ух ты, — сказал я, когда снова смог дышать. — Шлюшьи Ямы — какое обнадёживающее название.

— Это квартал Белошвеек, — пояснила Пенелопа, беря меня за руку и устремляясь к парковке, на которой одиноко посверкивали хромом всего несколько байков. — У мадам Люсинды отличная охрана, да и плата умеренная.

— Никогда там не бывал, — совершенно искренне заявил я.

Но когда мы подошли к моему транспортному средству, Пенелопа настороженно остановилась.

— Что это такое, Макс? — спросила она.

— Эт' чоппер, детка, — ну не мог я удержаться. А вы бы смогли?.. — Он принадлежит Энди.

— А где сам Эндимион? — внезапно в глазах горгониды стало слишком много оранжевых искр...

— Там же, где и всегда: у себя в казармах, во дворце патриция, — поспешно заверил я Пенелопу. — Энди мне его просто одолжил.

— Байкеры не одалживают свои машины, — горгонида недоверчиво сложила руки на груди. Я сглотнул.

— Думаю, у него просто не было выбора. Ведь чоппер для меня попросила его девушка, Лолита.

Пенелопа оттаяла так же быстро, как и отморозилась. В глазах её заплясали восторженные зайчики, а на губах расцвела широкая улыбка.

— Так ты знаком с Каллиопой?

— Э... Мы вместе работаем, — дипломатично увильнул я. — И если ты её хорошо знаешь, то должна понимать: ей трудно отказать в просьбе.

— Да, Лола бывает очень настойчивой.

— Наверное, это у них семейное, — я перекинул ногу через седло, вежливым кивком пригласив Пенелопу устраиваться позади меня. — Пил я как-то с её старшим братом...

— ТЫ ПИЛ С БРИАРЕЕМ?..

— Ну да, — я немного оторопел. — Когда был у него в гостях, на Оранжевом море...

— ТЫ БЫЛ У НЕГО ДОМА?

Она смотрела на меня так, словно я только что признался, что я — человек-паук.

Это льстило.

Но также заставило втихую порадоваться: Пенелопа пригласила меня до того, как узнала о моих крутых "связях"

— Ребята ПРОСТО УМРУТ, когда я им про тебя расскажу...

— Если ты ещё не передумала, может, уже полетим?

Стыдно признаться: но мне, крутому ловеласу, и лучшему другу горгонид, страшно хотелось по-маленькому.

Выпитое пиво, согласно законам выпитого пива, просилось наружу...

— Ещё бы! — Пенелопа восторженно махнула ресницами. — Расскажешь мне парочку историй про Бриарея?

— Ты действительно хочешь слушать истории про Бриарея? — сердце моё упало.

— Он — легенда, — отрезала Пенелопа. — Но их я хочу услышать ПОСЛЕ того, как мы с тобой хорошенько познакомимся, — и улыбнувшись, она поцеловала меня так, что я моментально забыл все обиды. — Только, если ты не возражаешь, полетим на моём байке,— промурлыкала она мне на ушко. — Стрёмно, если рядом с моим домом заметят чоппер эцилопа. Могут пойти неправильные слухи.

А через несколько часов, уже конкретно так после полудня, я спрыгнул с байка на той же самой стоянке, и пьяно покачнувшись, опять поцеловал Пенелопу.

Народ! Не покривив душой, могу признаться: кажется, я влюбился. И знаете что? В постели разница в росте ВООБЩЕ не чувствуется.

— В дневной смене сегодня Эмпедокл и Эсхил, — сказала горгонида после того, как у меня закончился кислород не только в лёгких, но и в других частях тела. — Шепнёшь им, что ты мой парень, и они откроют тебе счёт.

— А я твой парень? — можете смеяться, но мне понравилось, как это звучит.

— После всего, что между нами было? — лукаво прищурилась горгонида. — Ты пользовался моим лосьоном для бритья!

Я моргнул.

— Шучу. Лосьон оставил мой жених.

Я икнул.

— Вкус на парфюм у него отменный.

— Это я ему подарила.

— О...

Мы вновь принялись целоваться. Как подростки, честное слово. Нет, правда. Я давно такого не чувствовал. С тех пор, как ухаживал за Кассандрой...

Ох, чёрт. Кассандра.

Она, конечно, здорово на меня разозлилась, и сама сказала что хочет устроить перерыв...

Но со стороны это всё равно выглядит не слишком.

Ладно, надо будет отыскать её и всё объяснить. Как только вернусь в "Чистилище".

— Моя смена начнётся вечером, — на прощанье Пенелопа обняла меня так крепко, что рёбра немного хрустнули. — И если ты дождёшься...

— Дождаться не обещаю, — честно предупредил я. — Как пойдёт. Но как только выдастся свободная минутка, приглашу тебя на свидание. Всё, как положено: цветы, ужин, может быть, сходим в кино...

— Кино? — огненные брови горгониды удивлённо задрались.

— Эта такая штука, очень популярная у влюблённых в моём измерении, — нашелся я. — И ради тебя я готов открыть в Сан-Инферно первый кинотеатр...

— Если это развлечение, то боюсь, Гильдия Праздников и Оргий будет категорически против, — с сомнением поджала губки Пенелопа.

— По чистой случайности, именно в ЭТОЙ Гильдии у меня имеются отличные связи...

— Что за парня я подцепила сегодня утром?.. — удивлённо прищурилась горгонида.

— Обычного, — я поспешно улыбнулся. — Обычного Новичка. Ну, почти новичка, не считая... э, некоторых новых методов.

В тот момент я совершенно ИСКРЕННЕ думал, что если расскажу Пенелопе о том, откуда я родом, чем я владею в городе и кто мои ближайшие друзья — это будет похоже на хвастовство.

А к тому же, я слегка торопился.

Колька всё ещё напоминал того самого кота Шрёдингера — в смысле, я так и не узнал, где он и как себя чувствует.

Сердце говорило, что с ним всё в полном ажуре, но Разум, этот холодный скептик, настаивал на том, что в этом нужно убедиться...

— Мой парень, — ласково попрощалась со мной Пенелопа.

— Моя девушка, — я нежно помахал ей рукой и проследил, как её байк превращается в точку над скопищем пакгаузов и крыш.

Не знаю, что там с её женихом, но я всерьёз запал на горгониду.

Такие дела.

Рядом приземлился ещё один байк.

Чёрный, без единой капли хрома.

Если бы Смерть, Война, Мор и Глад вздумали создать свой собственный байкерский клуб, ИХ машины выглядели бы именно так.

Хозяин байка был тоже ничего.

В смысле, ничего хорошего.

Высокий, но не горгонид. С рогами, но не демон. С нимбом, но не ангел...

Нет, я не оговорился.

У хозяина этого байка были ОДНОВРЕМЕННО и рога, и нимб.

Я невольно опустил глаза и увидел... обычные ботинки. С узкими носами и кисточками. Из кожи кого-то чешуйчатого.

И не думаю, что эту кожу он пожертвовал добровольно...

Незнакомец подошел ко мне и широко улыбнулся.

Я вдруг понял, что зубы у него очень острые. В прямом смысле: или подпилены, или, что более вероятно, они такие С САМОГО РОЖДЕНИЯ.

А ещё почему-то приходили на ум крохотные зверюшки, которые с лёгкостью застревают в таких зубах...

— Я — Макс. Для друзей — Безумный Макс.

Язык мой — враг мой. Ну кто мешал мне сначала выяснить, что это за чувак, а потом слинять по-тихому?..

— Отлично, — руки он не протянул. — Вы то мне и нужны. Аз есмь Денница.

Глава 19

— Аз есмь? — переспросил я.

— Общепринятая формулировка, — отмахнулся мой новый знакомый и мы двинули к клубу. Совсем, как старые добрые друзья.

— А зачем вам я? Поправьте меня, если я ошибусь, господин Денница...

— Просто Денница. Без господина.

— Да как скажешь, — я решил самовольно перейти на "ты". — Так вот: зачем тебе Безумный Макс?

— Ты проходишь по одному делу, — в руках Денницы откуда ни возьмись появился открытый гроссбух. Страницы его пылали синим пламенем. — Как свидетель.

— Очень интересно, — я замедлил шаг. Хотелось разобраться с этой проблемой прежде, чем к моей заднице прицепятся другие. — И по какому же?..

На остром носу Денницы появились круглые очки, поверх рукавов крутой кожаной куртки — чёрные суконные нарукавники.

— По делу... — он провёл пальцем по странице. — По делу о хищении из государственных фондов Аргобба двадцати тонн золота.

В голове вспыхнула лампочка.

— Так ты расследуешь заговор Поганца и Золотка!

На меня навалилось облегчение.

— Это моё первое следствие на совмещенном посту представителя Райских Врат и Клоаки Дьявола в Сан-Инферно, — польщенный моей догадкой, чуть склонил голову Денница.

— Совместного представителя?

— Моя собственная идея, — похвастал новый знакомый. — Экономит кучу средств, которые можно перенаправить на составление новых графиков и развитие адско-ангельской номенклатуры.

— Ты хочешь сказать, — я ещё раз оглядел голову Денницы. Точнее, стильно выгнутые тяжелые рога, сияющие, словно нимб, который в одном месте зачем-то перекусили кусачками. — Что являешься и... ангелом и демоном в одном флаконе?

— Фигурально выражаясь, — улыбнулся Денница. — Скорее, совмещаю функции.

— То есть, одной рукой защищаешь народ от совершения греха, а другой — как бы подталкиваешь его к таковому?

— Суть ты уловил, — Денница толкнул дверь и мы ввалились в "Затычку". — На самом деле, между двумя этими занятиями не такая уж большая разница... — начал он, но тут же замолчал.

Байкерский клуб было не узнать.

Во-первых, здесь было темно.

Во-вторых, он был страшно захламлён: пол усыпан битым стеклом и мятыми салфетками, на дубовых столешницах ручной работы подсыхали лужицы пива, а барная стойка вдруг сделалась настолько липкой, что кружки по ней уже не скользили, а скорее, пускали корни — там, где их ставил крупный, даже по меркам горгонид, бармен.

Красная бандана и кожаная жилетка дополнялись чёрной повязкой на глазу, а лицо в разных местах было художественно проткнуто разнообразными серёжками и колечками, которые таинственно поблёскивали в полумраке, когда он шевелился.

Это Эмпедокл, — определил я, вспомнив характеристику Пенелопы.

Эсхил в это время протирал дальние столики.

По меркам горгонид он был карликом, то есть — всего на две головы выше меня; и настолько бородат, что казалось, от кончика носа и до пояса он одет в рыжую муфту.

Я узнал ещё нескольких байкеров, но в-основном заведение было заполнено... туристами.

В любом баре любого измерения их можно узнать по ошалело-восторженному выражению лица и оттопыренной в самых неожиданных местах одежде — там туристы обычно прячут деньги...

— Какое занимательное местечко, — похвалил Денница. — Столько грехов под одной крышей! Я знал, что Поганец и Золотко просто бездельники и тунеядцы: имели наглость заявлять в своих отчётах, что Сан-Инферно не представляет для нас буквально никакого интереса.

— В каком смысле, интереса? — спросил я, перекрикивая громкую музыку и шум толпы. Эврисфей был прав: в разгар дня здесь самый настоящий час пик.

— Души, — так же громко пояснил Денница. — Основная статья экспорта и импорта Райских Врат — это души.

От его улыбки у меня зачесался позвоночник. Где-то глубоко под кожей и слоем мышц, там, где как не изгибайся, всё равно не почешешь.

— Если позволишь, я бы здесь осмотрелся, — заявил Денница. — Может, пересечёмся позже?

— Позже?..

— Дело о хищении, — напомнил... ангелодемон? Демонангел?.. Демангел, одним словом. — Я должен выяснить, куда пропали двадцать тонн золота и вернуть их в казну. Так что? Отложим? Или сначала пообщаемся?.. — и он подмигнул, самым скабрёзным образом.

— Честно говоря, я и сам здесь по делам, — я поспешил отбрехаться. — Так что приходи, когда будет время, в клуб "Чистилище", что на проспекте Потерянных душ.

— Замётано, — демангел подмигнул и улыбнувшись, заскользил к стойке бара.

Я сразу выбросил его из головы.

В "Затычке" было не протолкнуться. Гуманоиды, негуманоиды, разумные растения, кристаллы и морские губки — всякой твари по паре. А то и по две.

Байкеры, которых было не так уж много, возвышались над общим морем, как маяки.

Они здесь для антуража, — догадался я. — Чтобы создать у посетителей нужное настроение. Вызвать приятную дрожь и всё такое...

Столики были сдвинуты к стенам, а в центре сиял цветными клетками танцпол.

Под музыку, одновременно похожую на камнепад и грохот гвоздей в железной бочке, извивались танцоры.

Ни Кольки, ни Зебрины среди посетителей я не заметил.

Что там было в письме?...

Ага, там просто говорилось: — приходи в "Затычку". И всё... Может, надо подождать, пока тот, кто его написал, не объявится сам?

Заняв свободный столик, я принялся разглядывать толпу.

И если б не тревога за Кольку, которая уже начала перерастать в нервный мандраж, я бы искренне насладился.

Одиночеством — в первую очередь.

Уже забыл, когда я мог вот так посидеть в баре, молча потягивая пиво...

— Макс!

На меня налетела девчонка, наряд которой состоял из чёрной сетки, туго обтягивающей всё тело от шеи до щиколоток. Узкие тряпочки защищали, или скорее, слегка прикрывали интимные места, голову украшала причёска, похожая на смешные рожки из волос, чёрная подводка и помада делали её лицо похожим на мордочку панды.

— Патриция! — сказать, что я удивился, значит, ничего не сказать. — Выглядишь... готично.

— Идём танцевать!

Не слушая возражений, она схватила меня за руку и потянула к танцполу, который уже мелькал так быстро, что вызвал бы эпилепсию и у горшка с петунией.

Танцем это назвать было сложно.

Все дёргались, словно им к пяткам подключили электроды, и взмахивали руками, как будто тонули.

Посмотрев пару секунд, я с лёгкостью смог имитировать эти судороги. Патриция была счастлива.

А я продолжил приглядываться к толпе...

На миг передо мной мелькнуло лицо Денницы — тот самозабвенно отплясывал, прикрыв глаза и подставив бледный профиль софитам.

Потом мне показалось, что я заметил красный проблеск — последний писк подростковой драконьей моды...

Но в этот момент меня вновь отвлекла Патриция.

— Идём подышим свежим воздухом, — крикнула она, притянув меня за ухо к своим губам.

Свежим? Да снаружи пекло градусов в двести, ты в своём уме, девочка?..

Но я послушался.

Уже казалось, что мой мозг подпрыгивает вместе с толпой, в ритме зубодробительной музыки стукаясь о черепную коробку.

А учитывая бессонную ночь...

— Стой тихо и не дёргайся, — скомандовала Патриция, как только мы оказались за дверью.

В жидком мареве, поднимающемся над асфальтом парковки, тихо плавились мотоциклы, где-то рядом сладострастно стонала парочка...

Она прижалась ко мне всем телом, и я вдруг понял, что под этой готичной сеткой скрывается вполне себе приятная на ощупь грудь, да и бёдра тоже ничего...

— Руки не распускай, — меня шлепнули по вышеназванным конечностям.

— О, любишь делать всё сама...

— Ага.

Её рука ловко скользнула по моей талии, и ушла вниз, к заднице. Через секунду она показалась, сжимая небольшой клочок бумаги.

— Я видела, как какой-то парень сунул это тебе в карман, — пояснила она свои действия. — Это могло быть чем-то опасным, и я решила, что извлекать его посреди толпы — не сама лучшая идея.

— Какая ты добрая, — похвалил я.

— Эй, я же пошла с тобой! — сейчас она совсем не напоминала ту заплаканную востроносенькую училку, с которой я познакомился перед своей казнью. — Лучше пострадаем мы с тобой, чем сотни две ни в чём неповинных людей.

— Которые предаются запретным удовольствиям под покровом дня, — напомнил я, выхватывая у неё записку. — Расслабься. Кажись, я знаю, что это такое.

Я развернул тетрадный листок.

"Мы даём тибе исчо адин шанс: приниси десить тон золата к маику, и палучиш сваего друга жывым. А если нет — можиш с ним папрасчаться"

— Что это значит? — Патриция читала записку, стоя рядом со мной.

Я вкратце обрисовал ситуацию и показал ей первую записку.

— Интересно, — она сморщила носик. — Есть идеи?

Я пожал плечами.

— Пока что я ничего не понимаю. Назначили встречу здесь, теперь перенесли к Маяку... Какие-то странные похитители.

— А... Ты принёс с собой десять тонн золота?

— Шутить изволишь?

— Ну, вот тебе и ответ, — она потеребила выбившуюся из причёски прядь. — Злоумышленники увидели, что ты пришел "пустой", и решили изменить условия сделки.

Я посмотрел на неё с предубеждением.

— Даже если бы я придумал, как ПРИТАЩИТЬ на встречу ДЕСЯТЬ ТОНН... Ты что думаешь, я бы стал это делать?

— Но ведь... Можно сделать муляж, — она покачалась с носков на пятки и довольно улыбнулась. — Ну знаешь, грузовик...

— На боку которого крупным шрифтом будет написано: "ЗОЛАТО ДЛЯ ПАХИТИТИЛЕЙ", — подхватил я. — "РОВНО ДЕСИТЬ ТОН"

— Может сработать, — кивнула Патриция.

— Ты серьёзно? — я выпучился на неё круглыми глазами. — Это же детский сад!

— А всё это похищение — не детский сад?

Хороший вопрос. Я и сам в глубине души что-то такое подозревал. На ум приходила одна вредная девчонка, которая... Ну не знаю, захотела отомстить таким образом за утраченные способности.

— Видела я твоего друга, — неожиданно сказала Патриция. — Такой пухлячок с щечками, ещё возмущался, что стойка липкая, а пиво стоит неоправданно дорого.

— Это точно Колька.

— А с ним — Зебрина.

— Ты знакома с Зебриной?

— ВСЕ в городе знают, кто такая Зебрина Коломбо, — фыркнула Патриция. — И это, как ты понимаешь, не самая лестная рекомендация.

— Тоже не вписывается в твою систему? — невинно спросил я. — Ну ту, где все — винтики-шпунтики...

— Она-то как раз ПРЕКРАСНО вписывается, — кисло заметила Патриция. — Не то, что ты.

— Да при чём здесь я? — было жарко. И затевать добротную свару не хотелось. В голове устроили тусовку крошечные барабанщики... — Я-то никого не похищаю.

— Когда ты появился, — Патриция достала пачку сигарет, закурила и расположилась в тенёчке, под козырьком. — Всё пошло наперекосяк. Один конкурс красоты чего стоил.

— Конечно, ведь Гильдии воров и убийц — это СОВЕРШЕННО нормально, — я тоже отошел в тень, взял у Патриции сигарету и затянулся. По жаре — никакого удовольствия.

— Город РАБОТАЛ, — назидательно сказала девчонка. — Шестерёнки, получая постоянную смазку в виде взяток, вращались, а мне оставалось просто направлять повозку, чтобы она не сорвалась с обрыва.

— То есть, туда, куда тебе нужно, — подсказал я.

— Гильдия стриптизёрш, — напомнила Патриция. — Нет, я даже рада за девочек и всё такое, но новая Гильдия требует своей ниши.

— И новой графы в отчётах, — поддел я.

— Они потеснили мадам Люсинду, оторвали часть заказов у мастера Зингера, — теперь девчонки сами шьют себе костюмы, а это плохо сказывается на общем товарообороте...

Я закатил глаза.

— Слушай, Пат, я охотно посочувствовал бы твоим горестям, но у меня на руках небольшой кризис. Если помнишь, пропал мой друг. И мне хотелось бы всё разрулить до того, как ему начнут отрезать пальцы и другие, более важные части тела. Ты тут развлекаешься, играешь в Гарун-Аль-Рашида, а я не могу...

Дверь внезапно открылась. Вместе с плотным клубом музыки из неё выкатился Денница. Увидев нас, он вальяжно качнулся и обнажил острые зубы в улыбке.

— Привет, привет, я не помешаю? — голос у него был пьяный и весёлый. — Слушайте, отпадное местечко! — не дожидаясь приглашения, он присоединился к нам с Патрицией. — Сигареткой не угостите?

— Пожалуйста, — девчонка протянула пачку. На упаковке было красное яблоко.

— АДСКИ признателен, — прикурив от пальца, Денница глубоко затянулся. — Кайф. Просто кайф, — выдохнул он вместе с дымом. — Я начинаю понимать этих бездельников, которые восемьсот лет кряду слали липовые отчёты, а сами развлекались на всю катушку...

— Святой Люцифер! — я злорадно улыбнулся Патриции. — Где мои манеры? Патриция, разреши представить тебе... моего нового друга, Денницу. Как ты помнишь, Поганца и Золотка погнали из Сан-Инферно поганой метлой, и...

— И загнали, уж можете мне поверить, в такую глубокую Геенну, из которой они будут выбираться ОЧЕНЬ ДОЛГО. Тыщу лет, никак не меньше, — демангел расплылся в счастливой зубастой улыбке.

— Денница, хочу представить тебе... — я испытующе посмотрел на девчонку. Та недобро сузила подведённые глаза. — Мою подружку Патрицию, завзятую тусовщицу и большую любительницу шестерёнок и винтиков.

Демангел расшаркался. Патриция кисло улыбнулась.

— Кстати! — булькнул пьяный демангел. — Судя по отчётам, за подвернувшееся тёпленькое местечко я должен благодарить именно тебя, Макс! — и он фамильярно обхватил меня за плечи одной рукой. Пахло от Денницы дорогими клопами и дамским парфюмом.

— Это почему это? — я попытался вывернуться из навязчивой хватки, но не вышло. На его руках были когти! Покрытые чёрным лаком.

— Ну, мои бывшие коллеги ОСОБЕННО упирали на тот факт, что именно ТЫ раскрыл их операцию и завалил такое многообещающее дельце. Если бы у них выгорело... — он мечтательно закатил глаза. — Целое новое измерение! Можно сказать, поле непаханое для окучивания заблудших душ. Но, — он философски вздохнул. — Если жизнь подбрасывает одни лимоны, нужно научиться делать лимонную кислоту! Если бы не ты, я бы сейчас сидел в своей Геенне номер пять, и перелопачивал ТОННЫ скучных отчётов... — он сладострастно улыбнулся и задышал мне в ухо. — Кстати, о тоннах... Ящерка на хвосте принесла, что часть украденных моими бывшими коллегами деньжат осела в твоих карманах.

Я открыл рот, чтобы возмутиться.

И тут же закрыл.

Крыть было нечем.

А глаза Денницы вдруг перестали быть пьяными. Они смотрели на меня жестко и цепко, как донца вантузов.

Один глаз у него был голубым, как весеннее небо над Москвой, а другой — багровым и мутным. Казалось, в него впиталась вся ярость, весь жар застывшего высоко в зените ока Люцифера.

Я сглотнул.

— Надо бы вернуть, — совсем не пьяным голосом посоветовал Денница.

Нет, вы только подумайте! Все, буквально в кого ни плюнь, хотят отобрать мои последние сбережения.

Правильно говорила бабуля: если у тебя завелись деньжата, обязательно найдётся тот, кто считает, что ему они гораздо нужнее...

— Я их честно заработал! — это был крик души. Сдобренный немалой толикой жадности... Интересно, когда я успел сделаться таким меркантильным?

— А мне кажется, что ты выманил их обманом, — промурлыкал Денница. Рука на плече внезапно сжалась, и когти впились мне в кожу.

Зато Патриция, судя по её виду, откровенно развлекалась.

— Это была СДЕЛКА, — отрезал я и решительно, один за другим, вытащил из плеча когти. — Не веришь — обратись в Гильдию Законников.

Денница смерил меня по-очереди, сначала багровым оком, потом голубым. И отступил.

— Ладно, как скажешь, — по его тону слабо верилось, что он сдастся так легко. — Что ж, вернусь в клуб. Я слышал, в задней комнате намечается партия в драконий покер...

В моей голове тут же раздалось привычное уже "Дзынннь"

— И что за партия? — вместо меня спросила Патриция. — Кто играет?

— Не имею понятия, — Денница пожал плечами. — Но в зале говорят, один игрок сильно продулся. И теперь всё время повышает ставки в надежде отыграться... Просто ГРЕХ не воспользоваться такой ситуацией, вы не находите?

И он, отвесив короткий поклон Патриции, взялся за ручку двери. Я поспешил за ним.

— Макс, ты куда?.. — растерянно спросила девчонка.

Я мрачно улыбнулся.

— Внезапно ощутил острое желание сыграть.

— Я с тобой, — Патриция затушила бычок и тоже направилась к двери.

— Прекрасно! — обрадовался Денница. — Чем больше, тем веселее!

Мы гуськом прошли сквозь тёмный зал, заполненный грохотом железных бочек и хрустом битого стекла под ногами.

Никто не обращал на нашу троицу внимания. Только Эсхил, протирая стакан, сверкнул оранжевым глазом и отвернулся.

"Задняя комната" представляла собой... заднюю комнату, без всяких затей.

Небольшая, заставленная по периметру массивной мебелью — ну правильно, расчёт-то был на горгонид и других крупногабаритных существ.

Стены, обшитые тёплого цвета деревянными панелями, увешаны вымпелами и грамотами с различных мотогонок.

В центре комнаты стоял круглый стол.

Там сидело человек шесть, и я говорю "человек", просто чтобы не углубляться в детали. Скажу одно: далеко НЕ ВСЕ из них имели по две руки.

Во главе стола, азартно потея очками, восседал Колька.

Увидев меня, он дёрнулся, очки слетели с носа, задели карты, которые он держал в руках, те упали на стол, лицом вверх.

— Упс... — сказал Колька и слабо улыбнулся.

Глава 20

— Так себе расклад, — стараясь быть хладнокровным, я уселся на свободный стул рядом с Колькой и заложил ногу на ногу.

Вопреки заявлениям, Денница не спешил занять место за столом. Они с Патрицией затерялись среди зрителей, тесным кольцом обступивших стол с игроками.

— Но как ты узнал?

К его чести надо сказать, Колька страшно смутился.

— Пришел в клуб, решил поиграть... А тут — ты.

Меня распирало от злости.

Бегаю с жареным задом, беспокоюсь за этого недотёпу, а он развлекается!

Но неожиданно... я успокоился.

Ведь именно так всегда и говорил сам Колька, когда мы жили в Москве. Тогда ведь Я ввязывался в разнообразные афёры, а он, как настоящий друг, прикрывал мою задницу.

— Так, что у нас тут... — взяв его карты, я оценил расклад повнимательнее.

Не то, чтобы я такой уж знаток драконьего покера. Но ведь мне удалось выиграть казино!

Значит, по сравнению с Колькой, я просто ас.

— Макс, не дури, — шепотом предостерёг мой друг. — Я в проигрыше по самые помидоры.

— И сколько? — стараясь быть небрежным, уточнил я.

— Боюсь, одной почки не хватит.

М-да, — я безрадостно заглянул в карты, а потом вздохнул, и посмотрел на остальных игроков.

— Я покрываю проигрыш моего друга, и объявляю новую ставку.

Чего мне стоило, чтобы голос в этот момент не дрожал — вы себе не представляете.

Игроки оживились.

— Но ты должен продолжить играть его картами, — сказал игрок справа от меня, кабан с синей от татуировок шкурой.

Честно говоря, я надеялся, что после смены ставок карты сдадут по новой, но выпендриваться не стал.

Кабан наклонился ближе.

Я сморщил нос. Необычный у него парфюм: "Только что из хлева"...

— Так как уже настал полдень, тебе разрешается взять одну тёмную карту, — добавил он, обнажив желтые клыки.

— Но её нельзя открывать, пока не пасанёшь, — добавил игрок, что сидел напротив. Он походил на кое-как слепленного из ваты снеговика, с палочками вместо рук и морковкой вместо носа.

— И так как игроков чётное количество, ты не можешь пасовать минимум два круга, — добавила милая дама слева, с фиолетовыми волосами и в таком открытом платье, что его хотелось немножко "закрыть". Отвлекает, знаете ли.

— А так как смена игрока произошла во время чётного захода, нам всем можно взять...

— Ерунда, сегодня пятница. По пятницам это правило не действует, — ещё один игрок. По всем статьям — почётный член Гильдии убийц.

— Но сейчас идёт третья неделя месяца, — подал голос кабан. — А каждую третью пятницу все правила меняются на противоположные.

Я как можно незаметнее втянул носом воздух.

Когда я играл в первый раз с доном Коломбо, ТАКИХ заморочек не было...

— Задница с утра был подёрнут дымкой, — прервала ход моих панических мыслей дама в открытом платье. — А это означает смену позиций каждые три круга. А сейчас как раз третий круг.

Не говоря худого слова, все бросили карты, поднялись и пересели на стул соседа, по часовой стрелке.

— Теперь я сижу лицом к двери, а значит, могу открыть одну тёмную карту! — заявил незнакомый горгонид — до этого он не подавал голоса.

— А новичок, который пришел на замену, теперь смотрит на запад, так что его тёмная карта становится открытой, и он может взять ещё одну...

Я перестал их слушать.

Меня терзали далеко не смутные, а вполне реальные подозрения: тогда, в мой первый выход в "свет" в сопровождении Лолиты, дон Коломбо дал мне выиграть СПЕЦИАЛЬНО.

Для чего?..

ОТЛИЧНЫЙ вопрос.

На который у меня найдётся сразу несколько ответов. Главное, выбрать правильный.

— Эй, новичок, твоя очередь открывать тёмную карту, — я почувствовал тычок в бок и волну крепкого, как чифир, свиного запаха.

— Да, сейчас-сейчас... — я посмотрел на карту, которая лежала на столе рубашкой вверх.

У каждого из игроков была такая.

Она прилагалась к другим пяти картам, которые держали в руках, и в зависимости от номинала и тысячи других условий, могла сделать владельца богачом. Или сбросить на самое дно.

Или заставить выполнять желание чётного по счёту игрока справа от себя.

Это правило я придумал только что, и на мой вкус, оно было ничем не хуже других.

— Макс, может, просто уйдём? — над ухом жарко задышал Колян. — Не так уж много я проиграл, расплачусь как-нибудь.

— Поздняк метаться, — взяв тёмную карту и перевернув, я небрежно добавил её к тем, что держал в руке.

А потом откинулся на спинку стула и выложил карты на столе, аккуратным веером.

Пришла пора признать: я ни черта не смыслю в драконьем покере. Все эти смены правил по дням недели, в зависимости от погоды, от количества игроков и от того, кто куда смотрит...

Словом, выход был один: придерживаться тактики, которую я использовал в бытность свою студентом, когда играл для того, чтобы заработать на пиво: ничему не удивляться, гнуть при каждой возможности, а с картами предоставить разбираться остальным игрокам.

Что я и проделал сейчас.

Несколько самых разных голов склонилось над моим раскладом.

— Так, драконы в этой ставке огнедышащие, так что их количество удваивается.

— Но лепрекон всего один, и горшочек с золотом переходит к Альвеоле.

— Зато фей — шестнадцать, поэтому волшебник кастует удачу на те карты, что лежат справа от него...

Словом, этот кон я выиграл.

Не знаю, что сработало: то, что Колька проигрывал с постоянством бутерброда, который всегда падает маслом вниз, и теперь ему ПРОСТО ДОЛЖНО было повезти.

Или это сработала моя личная удача, о которой столько талдычила леди Шаробум.

— Ура! — Колян от избытка чувств хлопнул меня по плечу. — Скорее идём отсюда, пока не началось...

— Браво, шалунишка, — меня похлопала по руке дама с декольте. — Ты действительно знаешь, как играть в драконий покер.

— Ну вот, началось... — пробормотал Колька.

— Точно подмечено, Альвеола, — буркнул кабан с татуировками. — Этот новенький — просто ас. — Оставил нас без штанов буквально за один круг.

— Да, такому палец в рот не клади... — буркнул горгонид.

Значит, всё-таки удача, — подумал я, глядя на гору фишек, которую заботливо придвинула ко мне леди с фиолетовыми волосами.

Фишки были разные. Круглые, квадратные, треугольные... Все они были желтого цвета, а самые большие походили на тяжелые золотые слитки.

Чёрт! Это и было...

Я выпучился на слитки и осторожно потрогал один из них.

Да, это золото.

Но соль в том, что оно служило... просто фишками — ни больше, ни меньше.

На самых больших и прямоугольных был обозначен номинал: 1 т.

Что это значит — спрашивать не нужно...

Я бегло осмотрел всю кучу, подсчитывая выигрыш. Двадцать тонн?

Я выиграл за один круг ДВАДЦАТЬ ТОНН?..

— Коль, — позвал я уголком рта. — Сколько ты сидел за столом?

— Э... А какая разница? Мы же выиграли, пошли отсюда.

Мой товарищ нервничал так, словно не выиграл, а проиграл. И это настораживало.

— Не так быстро, ребятки, — обнажил клыки синий кабан. — Ты же не уйдёшь, не дав нам попытки отыграться, верно, малыш?

— Перекур, — вежливо улыбнулся я. — Ведь игрокам полагается перерыв, верно? Тем более, выигрыш я оставляю здесь, так что всё в порядке.

Схватив Кольку за шиворот, я потянул его вон из комнаты.

— Вот с этого всё и начинается, — горько заметил Колян, слабо перебирая ногами и то и дело теряя очки. — Классический развод: сначала тебе дают выиграть, а когда ты ощутишь вкус победы, обдирают, как липку.

— То есть с тобой всё так и было, — заметил я, настойчиво пробираясь к стойке бара.

Пиво. А лучше — текила. Вот что спасёт отца русской демократии...

— Ну конечно! — мой друг взвился ужом. Очень упитанным, веретенообразным ужом. — Пятьсот грамм золота. Целых полкило, представляешь? Это же такая куча денег... Один парень сказал, что этот клуб стоит меньше. А я всего-то поставил фишку, которую мне дала Зебрина.

— ЗЕБРИНА?..

— Видишь ли, — мой друг в очередной раз уронил очки и наклонился, чтобы их поднять. — Мы как раз были в "Чистилище", и она услышала, как я говорю про драконий покер...

— Ты обсуждал с кем-то драконий покер?..

— Ну да. С Розарио. Я спросил, где тут можно поиграть, а он сказал, что скорее откусит мне ноги, чем позволит выйти из "Чистилища" без твоего, Макс, разрешения... И после того, как он ушел, ко мне подошла Зебрина и сказала, что может отвести меня туда, где играют.

Как только мы протиснулись к стойке бара, Эмпедокл поставил передо мной бутылку с незнакомой этикеткой. В ней плескалась прозрачная, чуть светящаяся жидкость.

Осторожно понюхав — горький миндаль и капля аниса, — я решил, что сойдёт, и плеснув в рюмку, опрокинул в рот.

На секунду зажмурился, а открыв глаза, улыбнулся.

Отличное пойло! — я отсалютовал новой порцией в сторону бармена. — Чем-то напоминает абсент, но мозги прочищает, как ёршик для мытья бутылок.

А сейчас мне как раз это и требуется.

— И ты повёлся, — произнёс я, проглотив вторую порцию.

— Она сказала... — Колян покраснел и покрылся тонкой плёнкой пота. — Она сказала, что я лох, если слушаю всяких тигров, а тем более — тебя. Макс, — сказала Зебрина, — не имеет никакого морального права указывать мне, что делать. Я счёл её слова разумными. Мы договорились встретиться на крыше, и она отвезла меня сюда.

— И дала первую фишку, — кивнул я. — Какая Зебрина молодец...

А сам подумал, что когда мы с Лилит свалились — в буквальном смысле — ей на голову, сиганув в портал на Лимбе, Зебрина была на редкость мила.

Даже предложила отвезти нас к "Чистилищу".

Где меня моментально сцапали эцилопы и упекли в тюрьму.

— Значит, ты выиграл пятьсот грамм золота... — подтолкнул я Коляна к дальнейшему рассказу. А сам опрокинул ещё рюмочку. Кольке я не предлагал: что-то там у него с метаболизмом. Совсем нельзя.

— Остальные подняли вой, — ну, чтобы я дал им отыграться... Ведь я думал, что это громадные деньги, ну и вошел в положение ребят. Это было ещё вчера.

— ВЧЕРА?.. — теперь уже взвился я. — Значит, когда я пришел в "Затычку" с Пилой и Шаробум, чтобы выручать тебя из лап похитителей, ТЫ ВСЁ ВРЕМЯ БЫЛ ЗДЕСЬ? Ты что, даже шума драки не слышал?

— Нет, я слышал какой-то шум... Но Зебрина сказала, что это просто парочка пьяниц наткнулась на пустой столик, и всё...

— Нет, я не могу больше это слушать, — я опрокинул в рот третью рюмку. По мозгам словно прошлись наждачной бумагой, но как бы это сказать... в хорошем смысле.

Святой Люцифер! Как я теперь понимал Кольку-прежнего, которому приходилось выслушивать такие истории ИЗ МОИХ уст.

— Получается, ты сидел здесь больше суток, и за это время продул около десяти тонн золота... Почему ты не ушел сразу, как только начал проигрывать?

— Зебрина сказала, чтобы я тянул время, — пунцовостью, которую приобрели Колькины щеки, можно было освещать улицы. — Ну, чтобы я ещё немного поиграл, пока она раздобудет денег, чтобы отдать долг.

— А потом ещё немного, — кивнул я. — И ещё...

— Она время от времени заглядывала в комнату к игрокам, и каждый раз говорила, что золото вот-вот привезут, а пока может, я сыграю ещё раз — вдруг мне повезёт.

Я посмотрел на друга с большой тревогой.

— Слушай, раньше ты настолько тяжелым слабоумием не страдал. Как ты сразу не понял, что это всё — огромная залипуха?

— Никак не понял, — огрызнулся Колян. — Потому что думал, что я ей нравлюсь, — он начал задыхаться. Я попросил у бармена стакан воды, и Эмпедокл выставил на стойку высокий запотевший бокал. Смотрел он при этом не слишком радостно, но вслух ничего не сказал.

Колька выпил воду залпом.

Краснота немного спала, дыхание успокоилось.

Я начал подозревать, что в бокале была не просто вода... Посмотрел на бармена. Тот подмигнул и отвернулся.

"Не благодари" — читалось в этом подмигивании.

Ладно. Лишь бы всё это не вышло боком...

И я вновь переключился на Кольку.

Только один раз в Москве у него была девушка. И вовсе не потому, что мой друг — какой-то записной урод, просто... У всех ведь есть недостатки, так?

У моего друга — патологическая застенчивость и не менее фатальная бережливость.

И вот здесь, в Сан-Инферно, когда он ВДРУГ перестал стесняться, появляется ОНА. Девушка.

А мне известно из первых рук: когда Зебрина этого хочет, она становится просто неотразимой.

И если уж Я не мог устоять перед её обаянием, чего уж говорить о не избалованном женским вниманием Кольке?..

Другой вопрос: ЗАЧЕМ она это сделала?

Если всё это — банальная месть за то, что я отобрал её способности — я буду сильно разочарован.

А эти записки?.. Как я уже и говорил, настоящий детский сад. "Если ни принисёшь десить тон золата"...

А она не лишена изобретательности.

Подставить меня за мои же деньги.

Но Зебрина просчиталась: я смог выиграть. Так что...

— Игра начинается, — проходя мимо, синий кабан сверкнул в мою сторону желтым клыком.

Я соскочил с высокого табурета, и чуть не упал.

Во-первых, я как-то забыл, что табуреты предназначены для горгонид, и были раза в два выше обычных барных табуретов. А во-вторых, ноги почему-то перестали меня слушаться.

Нет, пьяным я себя не чувствовал.

Я был в порядке, честно, был...

Это бар раскачивался.

— Макс, ты что, насосался? — голос у Коляна был такой испуганный, что я поспешил его успокоить.

— Конечно нет! — широко улыбнувшись, я обхватил широкие плечи друга рукой. Да, так намного лучше. — Тревз, как стёклышко.

— Тревз?.. — с Коляна окончательно свалились очки. — Да тебе нельзя садиться играть в таком состоянии!

— Ещё как можно, — я беспечно махнул рукой, задел стакан с кубиками льда и тот, опрокинувшись на пол, разбился. Лёд разлетелся по всему полу.

На нём тут же поскользнулся довольно крупный носорог с обширными слоновьими ушами и грохнулся так, что все остальные подскочили.

Я залился счастливым смехом.

Чарли Чаплин отдыхает!..

— Нам капец, — прошептал Колян, когда носорог, поднявшись, ринулся в нашу сторону.

— Ой, да ладно, не такой уж он и большой... — я снова хихикнул.

Носорог стукнул кулаком по стойке бара, в том месте, где стояла моя рюмка. Когда он поднял руку, оказалось, что стекло раскрошено в пыль.

Это вызвало у меня ещё один бурный приступ смеха. Я буквально задыхался — настолько смешным показался мне поступок носорога...

— Бармен! — в отчаянии закричал Колян. — Что ты ему налил?

— Настойка из цикуты, лепестков ивы и семян аниса, — на вид, бармен был не менее встревожен, чем Колька.

Не знаю правда, что их так огорчило. Как по мне — всё просто зашибись.

— Я вобью тебя в пол по самые уши, вскрою черепную коробку и дам полакомиться твоими мозгами крысам.

Это милое обещание исходило от носорога. Сграбастав рукой за шею, он придвинул лоснящийся отполированный рог к моему лицу. Глазки над ним были крошечные, и налитые кровью так, что она выплёскивалась наружу.

— Пумм... — улыбнувшись, я насадил на его рог опустевшую бутылку и повернулся к стойке. — Бармен! Ещё одну порцию этого замечательного пойла для меня и моего нового друга!

От избытка чувств я обнял носорога за шею, а потом громко икнул.

— Ты отравил его! — закричал Колька, обращаясь к бармену.

Оценив рост горгонида, мой друг вскарабкался на стойку бара, и выпрямившись во весь рост, грозно уставился на противника.

— Это обычная выпивка! — защищался Эмпедокл. — Вот, смотри!.. — взяв точно такую же бутылку, он сделал огромный глоток прямо из горлышка. У меня в горле тут же пересохло.

— Значит, у него аллергия! — не сдавался Колька. — Долорес говорила что-то о том, что Максу нельзя давать энерджайзеры, — он прижал кулаки к глазам и запричитал: — Чёрт, чёрт, чёрт...

— Ты знаком с Долорес? — насторожился бармен. Другие горгониды подтянулись поближе.

— Она работает в "Чистилище" начальником охраны, — пояснил Колька. — А вот он, — друг постучал пальцем по моей макушке, что вызвало новую волну смеха, — Её босс. Хозяин клуба.

Услышав Колькины слова, носорог осторожно прислонил меня к стойке бара а потом преувеличенно нежно снял, одну за другой, мои руки со своей шеи. И слинял. Только его и видели.

Гиганты переглянулись. Выглядело это очень потешно, у них так оранжево поблёскивали глаза...

— Ничем не могу помочь, друг, — повинился бармен. — Это чистая выпивка. Кто мог знать, что она окажет такое действие?..

— Но ему предстоит играть в драконий покер! — взвыл Колька.

— Ну что ж, — Эмпедокл глубокомысленно поджал губы. — Пусть играет осторожнее.

— Ну где ты, Макс?.. — к нам подлетела Патриция, за ней маячила глумливая физиономия Денницы. — Все уже собрались, ждут одного тебя.

— Ты уж постарайся, Макс, — ласково промурлыкал демангел, наклонившись к моему уху. — Двадцать тонн золота. Как раз столько ты задолжал Райским Вратам за афёру с Поганцем и Золотком. Если проиграешь — уж и не знаю, где ты возьмёшь такие деньги.

Глава 21

— Никакой афёры не было! — заявил я. — У меня есть свидетели. Был суд.

На миг, всего на миг мой разум приобрёл кристальную трезвость. Я даже почувствовал, как запахло снегом и услышал хруст снежинок под ногами.

И в этот миг, по чистой случайности, я посмотрел на Денницу. Взгляд, миновав кожу и мышцы, проник в его череп, туда, где с бешеной скоростью скользили мысли демангела.

Совершенно отчётливо я осознал, что он задумал.

Это было как вспышка, как ослепительная молния.

К сожалению, молния погасла, оставив чёрный выжженный след на сетчатке моих глаз.

И глубокую траншею в мозгу.

Но само знание испарилось.

Только что оно было здесь, и я даже успел ужаснуться и восхититься двойственности души демангела.

Но всё пропало.

Осталось лишь отвратительное чувство, что я упустил нечто важное.

— Бармен! А налей-ка мне ещё!

Как любой разумный человек, я решил залить горе выпивкой.

— Даже не думай, — подхватив под локоть, Колян потащил меня прочь от стойки.

— Но я... — моя рука протянулась в просительном жесте, но Колька, когда хотел, мог быть довольно сильным. Ему удалось меня уволочь.

Вдруг, без всякого перехода, мы оказались на улице.

Стоянка плавилась в багровых лучах Ока Люцифера, Задница ослепительной горошиной пронзал небосвод.

Мои мозги моментально потекли.

— Вот, возьми, — Колян сунул мне в губы зажженную сигарету. — Может, хоть это тебя протрезвит... Эх, жалко, нет кофе! Двойная порция кофеина — и ты был бы как огурчик.

— Фиолетовый в крапинку и с усиками?

— Хватит паясничать, — разозлился друг. — Столько денег на кону, а ты веселишься!

А я подумал: всё возвращается на круги своя... Только я успел ощутить вкус ответственности за товарища, как карта перевернулась.

И вновь Колка меня отчитывает за неразумное поведение... Хотя, Люцифер меня забери, ума не приложу, чего он так расстроился.

Ведь я совершенно тревз.

Мысли выпрыгивали, как кузнечики из горящей травы. И все, как одна, были просто гениальны.

Я их сделаю. Да по сравнению со мной они все — новички.

Вот прямо сейчас пойду, и сделаю.

Это мой метод. Я так выживаю.

Бросив недокуренную сигарету, я толкнул дверь и ввалился в клуб.

На мгновение замер: вдоль стен коридора стоял народ. Все смотрели на меня.

Ну я прямо звезда, — выскочила очередная мысль, и широко улыбнувшись, я поднял руки над головой и помахал поклонникам.

Никто даже не моргнул.

Ну и ладно, не больно-то и хотелось.

Высоко подняв голову, я пошел к заветной двери в игровую комнату.

Перед тем, как я взялся за ручку, в воздухе материализовалась физиономия Денницы.

Глумливо улыбнувшись, она подмигнула. А чуть ниже я ощутил короткое влажное рукопожатие.

— Не буду желать тебе удачи, Макс, — промурлыкал демангел. — Она тебе просто не нужна. Иди, и загни на всю катушку.

— Точно, — я машинально вытер руку о джинсы. — Возьму и удвою ставку. Чего тянуть крылокоша за хвост?

Демангел подмигнул ещё раз и сгинул.

А я открыл дверь и оказался перед круглым столом.

Всё свободное пространство за стульями игроков занимали зрители. Не удивлюсь, если за каждое место им пришлось хорошенько заплатить.

Увидев меня, все замолкли.

Игроки смотрели настороженно.

— Я слышал, здесь сегодня играют, — громко произнёс я заготовленную фразу. — Дайте и мне немного фишек.

И я уверенно уселся на свободный стул.

Кабан принялся раздавать карты.

Если вы думаете, что я совсем рехнулся — это не так.

Я мыслил совершенно отчётливо, прекрасно сознавая всё, что происходит.

На кону — двадцать тонн золота.

Ровно столько лежит у меня в загашнике: десять — в замке Влахерна, у дона Коломбо, и ещё десять мне должен отдать господин Крючкотворс, как только разберётся с конфискацией имущества Поганца и Золотка.

Так что в крайнем случае я останусь по нулям. Ничего страшного, заработаю ещё...

Но стратегия у меня всё же была: поставить всё на одну партию.

Сумасшедший, скажете вы? Ни разу!

Вся соль в ставке на себя самого.

Остальные игроки, в отличие от меня — профи. Они оттачивали мастерство годами, они наизусть знают все правила, и если играть партию за партией, мастерство победит.

Так что единственный шансвыиграть — это положиться на свою удачу.

— Делайте ставки, господа, — раздалось прямо у меня над ухом, и следующее, что я услышал, был мой собственный голос:

— Гну на двадцать.

Комната подскочила. Словно каждого зрителя вдруг кольнули острой палочкой пониже спины.

Зато кабан расплылся в желто-клыкастой улыбке, Альвеола обаятельно улыбнулась, а ватный снеговик хищно пошевелил морковкой.

Где-то за спинами зрителей плотоядно улыбнулся Денница. Его самого я не видел, но улыбка висела в воздухе, как приклеенная.

Игра началась.

Первым перевернул свою тёмную карту горгонид. Сначала он приподнял краешек, словно из-под раскрашенного кусочка картона мог выскочить паук и тяпнуть его за палец.

Затем он медленно потащил карту на себя, и наконец...

Надо было видеть его лицо.

Помните картину Сальвадора Дали с часами, похожими на яичницу? Так вот: теперь пресловутую яичницу напоминало лицо горгонида.

Молча он положил карту назад, а потом отодвинул стул и поднялся.

— Патрокл выбывает, — сказал невидимый комментатор. — Остаются четверо.

Игра покатилась своим чередом. Леди с фиолетовыми волосами тёмная карта дала небольшой прибыток, кабана оставила при своих. Снеговик пасанул, и вот теперь очередь дошла до меня...

Не желая тянуть за хвост вышеупомянутого крылокоша, я быстро перевернул свою тёмную карту рубашкой вниз и снова положил на стол.

— Сорок тонн! — Колька от избытка чувств бегал кругами и время от времени воздевал руки к небу.

Жара на улице стояла дичайшая. Воздух словно нарезали ломтями, и поджарили в машинном масле.

— Сорок тонн! — вновь возопил Колян, а потом остановился и уставился на меня. — Где мы возьмём такую кучу деньжищ?

— Хороший вопрос, — я почесал макушку и посмотрел на Задницу.

До свидания с горгонидой Пенелопой времени оставалось — метнуться в клуб, чтобы забросить Кольку, затем заскочить к Крючкотворсу за векселем, и — назад, в "Затычку".

Кабан по кличке Шмук великодушно дал мне два часа — на то, чтобы принести задаток. С остальным он согласился подождать до утра...

— СОРОК ТОНН! — вновь закричал Колька. А потом посмотрел на меня. — Слушай! А эти твои новые родственники... — как всегда, в моменты смущения, он снял очки и принялся протирать стёкла подолом рубашки. — Денница сказал, они буквально СИДЯТ на золотой жиле. Может быть, ты...

— Исключено.

— Но Денница сказал, что для тебя это — единственный способ расплатиться с долгом.

Ох уж этот Денница. В каждой бочке... М-да. Какая ироничная игра слов, не находите?

— Ты бы пошел просить денег у своего папаши? — спросил я Коляна.

Тот на секунду задумался.

— Хорошо, я понял, — кивнул он. — Родственники отпадают. Но ведь...

— Что?

Не скажу, что после проигрыша я как-то вдруг, мгновенно, протрезвел. Скорее, трезвость накатывала, как простуда — медленно и постепенно захватывая плацдарм моего истерзанного разума.

— Но ведь у тебя ещё есть клуб и казино, — договорил Колян. — Денница сказал, в крайнем случае ты можешь их продать. В возмещение долга... — наверное, мой взгляд был красноречивее слов, потому что Колька даже отскочил на пару метров. — Понял, понял... Это тоже отпадает. Но Денница сказал, что если ты не вернёшь долг, тебя...

— Перестань говорить о Деннице! — я направился к чопперу Энди. — Я сам разберусь.

— Но Денница хочет помочь, — не отставал Колян. — Когда мы уходили из клуба, он шепнул мне...

Я остановился. А потом подошел к Кольке и притянул его голову к своей. Лоб в лоб. А потом спросил:

— Разве в первый раз мы с тобой оказываемся в жопе?

— Эта — самая глубокая, уж можешь мне поверить, — глаза его были так близко, что я видел плещущийся в них ужас.

— Но мы всегда выбирались, — напомнил я. — Несмотря ни на что, мы выбирались.

— Или нас вытаскивала твоя бабушка.

Я на миг прикрыл глаза.

— Да, но мы ведь уже выросли из коротких штанишек. А значит, сможем выбраться и сами.

— И всё же было бы неплохо, если бы кто-нибудь подержал нам лестницу, — гнул своё Колька. — И этим кем-то вполне может стать Денница.

— Забудь, — я почти оттолкнул друга, так он надоел мне со своим Денницей.

— Но он обещал покрыть долг, если мы...

— Колян, послушай меня очень внимательно, — я опять подошел очень близко и заглянул Кольке в глаза. — Денница — демон. А что обычно требуют демоны взамен за свою помощь?

— О...

— Вот так-то.

— Но он сказал, что он ангел! Ангел-хранитель.

— Если он кого-то и хранит, то только самого себя, — буркнул я.

— Но ангелы никогда не врут!

— А демоны — врут. И их даже нельзя за это винить, потому что это их РАБОТА. Ничего личного, понимаешь? Поэтому я хочу тебя попросить, — я взял Кольку за плечи и крепко, как только смог, сжал их. — Никогда, ни при каких обстоятельствах не заключай сделок с Денницей.

— Но ты его знаешь совсем недолго. Может, он не такой.

Я закатил глаза.

— ПРОСТО ПООБЕЩАЙ мне.

— Ладно, ладно...

— Так же, как ты обещал не играть в драконий покер?

Был у нас такой разговор. Если кто не помнит.

Колька вздохнул и убрал мои руки со своих плеч.

— Ты помнишь, какой я был в Москве? — спросил он. Я кивнул. — Неуверенный в себе, трусливый паршивец...

— Я помню, помню.

— Иногда я сам себе бывал противен. Ни друзей, ни девушки...

— А как же я?

— Вот в этом всё и дело, Макс, — Колян невесело усмехнулся и вытер пот с лица рукавом рубашки. — То, что за всеми моими комплексами ты сумел разглядеть... Я хочу сказать, тебе всегда было плевать на мои комплексы.

— Потому что я всегда знал, какой ты на самом деле, — мягко сказал я. — Какой ты крутой перец.

— Вот именно! — буркнул Колька. Его лицо вновь залило отборным пурпуром, не иначе, от смущения. Я тоже смущался. Никогда мы с ним не говорили... ВОТ ТАК. — И я тебя за это очень ценил. И... И хотел быть похожим на тебя.

— Чего?.. — времени, которое Колька потратил на распекание меня за глупость, безрассудство и другие пороки, хватило бы в целый ледниковый период.

— Да, хотел! Взобраться на подъёмный кран, побежать за девушкой — просто потому что захотелось...

— И поэтому ты пошел играть в драконий покер, — кивнул я.

— Хоть один, — Колян погрозил воздуху пухлым кулаком. — Хоть один безрассудный поступок за всю жизнь. И чем всё обернулось!..

Ага. Вот где собака порылась.

У Коляна тяжелейший приступ чувства вины. Он, можно сказать, "втравил" меня в долги, и теперь не может найти себе места от тревоги.

— Послушай, — я перекинул ногу через седло чоппера. — Золото — это грязь.

— Может, ты и прав, — легко согласился Колян, с опаской устраиваясь позади меня. — Но сорок тонн золота — это чертовски огромная куча грязи. Господи, да я даже ПРЕДСТАВИТЬ себе не могу, сколько это на самом деле.

— Я тоже, — активировав матрицу левитирующего артефакта, я поднял чоппер в воздух. — Но в этом вся и прелесть: как можно бояться того, чего не видишь?

— Ты наверное удивишься, — фыркнул Колька, и тут же судорожно обхватил меня за бока. — Но большинство человеческих фобий основывается именно на этом принципе.

В фойе "Чистилища" меня встретил мрачный, как бетонная стена, взгляд Медузы.

Слухи в Сан-Инферно распространяются со скоростью света. Даже спрашивать не надо: и так ясно, что Лола осведомлена о моих приключениях во всех подробностях.

— Что ты будешь делать? — с места в карьер спросила она.

— Пока не знаю, но что-нибудь обязательно придумаю, — с достоинством, которого вовсе не испытывал, ответил я. — В конце концов, у меня ещё почти два часа. Уйма времени.

— Конкурс красоты за это время организовать сложновато, — подняла брови Лолита.

Иногда в ней просыпается чувство юмора. Просто пока никто ей не объяснил, как им пользоваться.

— Ничего, обойдусь, — я лучезарно улыбнулся. — Есть куча способов превратить золото в... ещё большее количество золота. Я же ас. Не парься.

— Тут приходил один, — пожаловалась Лолита. — Рассказал последние новости. Сетовал, что вполне вероятно, клуб тебе придётся продать...

— Дай угадаю. Разноглазый такой типчик. Откликается на имя Денница.

— Ага.

— Зайдёт ещё раз — гони в шею. Скажи, что у нас закрыто. И главное, не заключай с ним никаких сделок. Никаких договоров, ничего вообще. Руки ему не подавай, ясно?

Лолита потупилась.

Лицо её налилось таким ярким румянцем, что по цвету не уступало Колькиному, когда тот был в растрёпанных чувствах.

— Что случилось, Лола?.. — почти закричал я. — Вы преподнесли ему ключи от клуба? Показали бухгалтерские книги? ПУСТИЛИ НА КУХНЮ?..

— Отдали твоё золото.

Мгновение я стоял молча, переваривая новость. Но та застряла где-то в горле и перевариваться наотрез отказалась.

— Что?..

Собственный голос показался тонким, как натянутая струна.

— Начни по порядку, Лола, — посоветовал Колька. До этого он стоял за моим плечом и не отсвечивал, так что я слышал только громкое сопение. Но теперь, когда я временно лишился дара речи, Колька взял удар на себя.

— По порядку?.. — Медуза пустила мрачную молнию из глаз. — Отлично. Слушайте же...

— Подожди, — остановив её слабым мановением руки, я на негнущихся ногах прошел к барной стойке, за которой орудовал бессменный и гениальный Юпитер.

Тот, восприняв мою острую нужду как своё личное горе, мигом выставил на стойку десять шотов с текилой.

С ходу опрокинув четыре из них, я перевёл дух, выпил пятый, а потом уселся на табурет и милостиво кивнул Лолите.

— Теперь можешь говорить.

— Труффальдино рассказал, что ты продул сорок тонн в драконий покер.

Ага. Теперь я знаю, как в Сан-Инферно распространяются новости. Их разносят крылокоши.

— А потом заявился этот Денница и сказал, что ты велел ему взять те десять тонн, что хранились в замке Влахерна... Он сказал, что должен отвезти их в "Затычку", — продолжила говорить Лолита. — Так сказать, в качестве аванса. Чтобы тебе на месте не открутили башку.

— Открутили башку? — я встрепенулся. Это что-то новенькое...

— Ты же был в "Затычке", босс, — Медуза возмущенно топнула ногой. — И сел играть в драконий покер с самыми отпетыми головорезами в Сан-Инферно. Неужели ты думал, что я усомнюсь в том, что тебе открутят голову, если ты хотя бы ПОСМОТРИШЬ на них косо?

— Головорезами?.. — вместо меня возмутился Колька. — Да это были ОБЫЧНЫЕ чудики! Вполне безобидные. Если не считать их умения играть в драконий покер, конечно.

— Напомни-ка мне, Оторва, как выглядели игроки, — Лолита мягко улыбнулась и присела боком на высокий барный табурет.

— Легко, — я пожал плечами. — Среди них была дама с фиолетовыми волосами и в платье, которого, можно сказать, что и не было...

— Королева Альвеола, — кивнула Медуза.

— Остальные звали её просто Альвеола, без титула. Но как скажешь.

— Она — глава Гильдии попрошаек, — многозначительным голосом поведала Лолита. — Одной из САМЫХ влиятельных Гильдий в городе.

Я поперхнулся.

Если попрошайки в Сан-Инферно выглядят ВОТ ТАК, то я до конца дней своих готов жить в канаве.

— Кто там был ещё?

— Ну, татуированный до синевы кабан, горгонид, которого все звали Патроклом, и ватный снеговик с носом-морковкой.

— Отлично, — Лолита едва заметно качнула головой. — Как всегда, Оторва, тебе повезло нарваться на САМЫХ влиятельных людей в Сан-Инферно.

— Но я думал, что ими являются дон Коломбо и мастер Заточчи...

— Кабан, как ты его назвал, это мастер Шмук, глава воровской Гильдии, — перебила Лолита. — Горгонид Патрокл — главарь самой отпетой банды головорезов, а "снеговик" — учредитель Гильдии ростовщиков. Его зовут Гобсек. В Сан-Инферно есть поговорка: если ты взял взаймы у Гобсека, готовься расстаться с пальцами на руках и ногах, а потом и с самими ногами и руками.

— Какая же это поговорка? — выговорил Колька побелевшими губами. — Это скорее угроза, чем поговорка...

— ЭТО вовсе не угроза, — отрезала Лолита.

— О...

А я рассмеялся.

Как это символично. У насквозь коррумпированного Сан-Инферно есть своя теневая сторона.

Личности, ещё БОЛЕЕ устрашающие, чем мастер Заточчи, и ещё более хваткие, чем господин Крючкотворс. Кстати, о нём...

— Лола, а законник к нам не заходил? Помниться, он обещал выписать вексель на те десять тонн, что оставались мне должны Поганец и Золотко...

— С этим вышел косяк, Оторва, — было видно, что Лоле страсть, как не хочется сообщать мне плохие новости. — Крючкотворс сказал, что ничего не нашел.

— В смысле?..

— Аргобб пуст. Никакого имущества. Ни погребов с коллекционными винами, которыми так хвастался демон, ни драгоценных гобеленов, которые, по слухам, так любил ангел... Пустые стены, сказал Крючкотворс. Да и те заложены, как и сама земля под замком. Бедный эльф. Он был в таком шоке, что Ариэль повела его в приватную кабинку. Она решила пожертвовать в пользу нуждающегося танец.

Молча и обстоятельно я выпил оставшиеся пять шотов.

Вот теперь можно паниковать.

Меня обложили со всех сторон, и учитывая репутацию моих должников, самое разумное, что я сейчас могу сделать — это сбежать в другое измерение.

Признаться, на эти заначенные двадцать тонн золота у меня были большие планы.

Я придумал как быстро, в течении буквально пары часов, превратить их в СОРОК тонн, поэтому и не волновался.

Но теперь, когда стало ясно, что превращать нечего — самое время впадать в панику.

Глава 22

И вдруг надежда вспыхнула с новой силой.

— Лола! А как же то золото, что я выиграл в пари с мастером Заточчи? Я ТОЧНО помню, как Розарио жаловался, что нам некуда его складывать.

Горгонида тяжело вздохнула.

— Оторва, помнишь, как мы встретились на площади перед тем, как тебя арестовали? — я кивнул. — И ты наверняка не забыл, что я тебе рассказывала о клубе...

— Эрос Аполлон, — моё сердце совершило ленивый кульбит, а потом шлёпнулось на спинку. И подняло лапки.

Лола кивнула.

— К сожалению, мы не сразу обнаружили, что он обчистил все сейфы.

— Но это же кража! — моему возмущению не было предела.

Лолита посмотрела на меня с предубеждением.

— Оторва, ты помнишь первый закон Сан-Инферно?

— Э... Не попадись?

— Вот именно, — вновь кивнула горгонида. — Не пойман — не вор. У нас нет никаких доказательств того, что это сделал он, так что обвинять мы не имеем права.

Это напомнило мне об обещании, данном самому себе: посмотреть, что из благ цивилизации моего родного мира можно привнести и использовать в Сан-Инферно.

Например, при сейфах не помешают видеокамеры...

В голове зазвенел уже привычный звоночек. Не помешают видеокамеры...

— Лолита! — я закричал так неожиданно, что Медуза вздрогнула. — Твои малышки!

Колька уставился сначала на меня, затем на грудь Лолы, затем вновь на меня... Видать подумал, что я совсем спятил. От чрезмерных умственных усилий.

А потом мой друг осторожно произнёс:

— Макс, ты конечно извини, но мне кажется, не стоит говорить о... достоинствах этой прекрасной женщины в столь... фамильярной манере.

Я прокрутил в голове его слова. Вспомнил, что подумал сам, когда впервые подумал о малышках Лолы...

— Речь идёт о мониторах в её кабинете, — признаться, я и сам забыл о них за всей этой беготнёй. — На них виден весь клуб. Надеюсь, что и подвалы тоже?.. — последний вопрос я адресовал Лолите.

На Медузу было больно смотреть — настолько красного цвета сделалась её кожа. Она просто пылала, оставляя ожоги на сетчатке глаз.

— Что случилось, Лола? Ты забыла сменить плёнку в кассетах, или как? У тебя же должны остаться записи.

— Я... — Медуза, как всегда в моменты смятения чувств, потеребила край железной юбочки. — Оторва, я о них просто забыла.

На меня накатила волна облегчения.

— Отлично, значит, записи всё-таки есть. Нужно отыскать те, на которых Эрос Аполлон взламывает моё хранилище, и отдать законникам. Я хочу вернуть моё золото.

— Оторва, нет никаких записей.

— Что? Мне послышалось, что ты сказала...

— Я сказала, что записей НЕТ.

— Но как же... — сердце вновь повалилось на спину, имитируя глубокий обморок. — Это же твои малышки.

— Понимаешь, Оторва, я... — Лолита набрала воздуху в грудь. Колька за моей спиной сдавленно пискнул — к ТАКИМ зрелищам, в отличие от меня, он ещё не привык. — Раньше я была очень одинока. По-сути, у меня никого не было кроме них, то есть, малышек, но потом явился ты, и всё изменилось. Мне больше не надо прятаться в офисе, наблюдая за клубом со стороны...

— Ты перестала вести записи?

— Перестала кормить малышек, да.

Я моргнул.

— Кормить? Они что, живые?.. И теперь все... Померли от голода?

На такой поворот я не рассчитывал.

Перед глазами встала картинка: маленькие бесенята, сидящие в клеточках и рисующие то, что видят в залах клуба, картинка за картинкой. И вот теперь они все мертвы...

— Да нет же, Оторва, — Лолита закатила глаза. — Камеры работали от артефактов, которые время от времени нуждались в подзарядке. Но в последнее время столько всего случалось, что я забыла пригласить Карбункула, чтобы их зарядить.

От сердца отлегло.

— Макс, — позвал Колян. — У нас не так уж много времени. Может, сосредоточимся на том, как достать золото?

Очень хотелось рявкнуть: — А я чем занимаюсь?..

Но я сдержался. Колян прав. Если золота в подвале нет ПРЯМО СЕЙЧАС — не стоит заморачиваться.

На то, чтобы прищучить Эроса Аполлона, всё равно понадобится время, которого у меня нет.

— Лола, можешь кое-что сделать для меня? — сдавив переносицу, я попытался думать чётко, быстро, эффективно. Не вышло: всё застилал багровый туман мести.

В ответ Медуза поднялась с табурета и вытянулась во весь рост.

— Конечно, Макс, — сказала она. — Я готова подать в отставку.

— Чего?.. — это сказали мы с Колькой хором.

— Я пренебрегла своими обязанностями, и в результате ты пострадал. Кража золота произошла по моей вине. Как начальник безопасности клуба, я не должна была её допустить. Но у меня всё ещё есть гордость. Поэтому я подаю в отставку — пока ты сам меня не погнал в шею.

Я потряс головой.

ТАКОЙ засады я точно не ожидал...

— Ты хочешь бросить меня в разгар кризиса? — зловеще осведомился я.

— Оторва, я не справилась, — Лола выдохнула. Казалось, вместе с воздухом её большое тренированное тело покинула и жизнь: Медуза словно усохла, сдулась, сделалась в два раза меньше. В уголках рта пролегли морщинки, глаза запали.

Теперь она была просто усталой крупной бабой.

— Знаешь, — я только посмотрел на бармена, и он тут же выставил на стойку... Кружку с горячим крепким чаем. Я благодарно улыбнулся Юпитеру. Вдохнул аромат бергамота и мгновенно понял: именно это мне сейчас необходимо. — Знаешь, Лола, я не буду тебя оправдывать. Или утешать. — Колька за моей спиной задышал громче. Ему явно не понравились мои слова... — Ты, как начальник безопасности, действительно являешься хранителем клуба, со всем его содержимым, — Лола стояла застыв, словно каменное изваяние — чем-то она сейчас напоминала одну из тех живописных скульптур, что выходили из-под её оранжевого взгляда. — Но я не понимаю, почему ты решила сдаться, — и вот тут она вскинула на меня глаза. Злые, прищуренные, они метали молнии. Слава Люциферу, не смертельные. — Моя бабушка всегда говорила: натворил дел — исправляй.

— Да, именно так она и говорила, — за моим плечом эхом откликнулся Колян.

— Я никогда не считал тебя трусихой, — продолжил я. — Но сейчас понимаю, что очень сильно ошибался.

А хорошо, что я лишил её способности превращать людей в камень, — подумал я, пока Лола переваривала мои слова. — Иначе сидеть бы нам с Колькой за этой стойкой вечно...

— Ты назвал меня трусихой?

Голос Медузы резанул, как ледяной нож.

— А что мне остаётся? — я делано пожал плечами. — Ты же сдаёшься. И я не могу тебя за это винить, — поспешно продолжил я. — Эрос Аполлон — мужик крутой. Конечно, ты не хочешь с ним связываться.

Горгонида громко втянула воздух.

Теперь она словно бы раздувалась на глазах: спина выпрямилась, плечи расправились, ноги упёрлись в пол подобно двум стройным, обутым в сандалии с плетёными ремешками колоннам.

Лолита упёрла руки в бока, отчего грудь её выпятилась вперёд, являя нашему взору обширные, не скрытые бронелифчиком территории.

Колька опять сдавленно пискнул.

— Никто не может назвать меня трусихой! — громоподобный рёв вызвал тонкий перестук стекла в хозяйстве Юпитера.

— Отлично, — главное, вовремя перехватить инициативу и направить гнев в продуктивное русло. — Значит, ты готова заняться расследованием кражи золота из наших подвалов?

— Да!

— И доказав, что это сделал Эрос Аполлон, вернуть всё назад?

— Я вытрясу этого пижона из его начищенных ботинок.

— Прекрасно, — надеюсь, мне удался "тот самый" бабушкин взгляд, который всегда вдохновлял меня на подвиги. — Я в тебе не сомневался.

— Значит, ты уже не подаёшь в отставку? — невинно спросил Колян.

Медуза наградила его таким взглядом, что рикошетом досталось и мне. По-моему, я даже заметил несколько оранжевых искр...

— А я что, я просто спросил, — заспешил мой друг. — На самом деле, я думал... — он поперхнулся, и закашлялся. Юпитер заботливо постучал его по спине одной из рук, другой выставляя на стойку нечто дымящееся в крошечной чашечке. Колька хлебнул, и ему явно полегчало. — На самом деле, я думал пригласить тебя куда-нибудь... На чашечку кофе, например... — продолжил он осипшим голосом.

— Чего? — мы с Медузой синхронно уставились на моего друга.

Воистину, сегодняшний день — день открытий.

— На самом деле, ничего такого, ты не подумай, — зачастил он, подчёркнуто игнорируя меня и обращаясь исключительно к Лолите. — Я знаю, что у тебя есть парень. Просто... просто ты мне нравишься, и я подумал... Ну, чашка кофе — это ведь ничего? Просто посидим. Узнаем друг друга получше.

К концу тирады очки у него так запотели, что походили теперь на два мутных туманных озерца.

— Николай, я... — начала Лолита.

— В свободное от работы время, конечно, — поспешно добавил тот. — И не отвечай сейчас, ладно? Просто подумай.

Лолита сглотнула застрявший в горле комок.

— Кстати, спасибо, что встал на мою защиту, — наконец сказала она. Голос Медузы в этот момент был низким и хрипловатым. Как у человека, которого только что огрели пыльным мешком по голове, а потом взорвали под носом пороховой заряд. — Я это оценила, — Колян покраснел от удовольствия. — И... — она опустила глаза. — Меня не так часто зовут на свидания. Так что, я согласна.

Уж и не знаю, что её поразило в Колькином предложении больше всего: то, что это ОНА его заинтересовала, или то, что он ОСМЕЛИЛСЯ подкатить к горгоне.

Честно говоря, меня жгуче интересовали оба аспекта.

Но я быстро опомнился: сейчас есть заботы поважнее.

Допив обжигающий чай, я слез с табурета и посмотрел на Лолиту. Честно говоря, была у меня к ней ещё одна претензия... Как мне кажется, прежде, чем так легко отдавать золото Деннице, она ДОЛЖНА БЫЛА проверить: а действительно ли я отдал такое распоряжение?

Но я не стал ничего говорить.

Во-первых, я из первых рук знал, как трудно сопротивляться обаянию демангела: глядя в его разные глаза, хотелось верить абсолютно всему, что он говорит.

А во-вторых, надо привезти в Сан-Инферно сотовые телефоны. Я ведь давно собирался это сделать, да всё руки не доходили.

— Ладно, пора разрешить нынешний кризис, — заявил я, всё ещё глядя на Лолиту. — Ты разберись с Эросом Аполлоном, а я пойду и добуду золотишка, чтобы отдать карточный долг.

— У тебя есть идеи, как это сделать? — я не ошибусь, если предположу, что в голосе Лолы прозвучало неприкрытое восхищение.

Приятно знать, что она не держит на меня зла за недавнюю отповедь.

— Вот только что родилась парочка, — скромно похвастал я и направился к выходу их клуба. Но в дверях развернулся. — Да, Лола, как ты думаешь?.. Энди не будет против, если я ещё немного попользуюсь его чоппером?

— Сегодня он на дежурстве, — кивнула Медуза. — Главное, не отдавать машину с разряженной левитационной матрицей — это его по-настоящему бесит.

— Усёк, — я уже почти закрыл за собой дверь, когда в проём всунулась сначала нога, а потом и всё пухлое Колькино тело. — Ты куда собрался? — в голове у меня пронеслось несколько сценариев, но сначала я решил уточнить.

— Как это куда? — Колька снял очки и принялся тереть линзы подолом мятой рубашки. — Добывать с тобой деньги.

Я моргнул.

— Но ты вовсе не обязан...

— А кто говорит об обязательствах? — он пожал круглыми покатыми плечами. — Даже не принимая во внимание тот факт, что ты попал на бабки из-за меня, кем я буду, если не впрягусь?

Я вздохнул и прикрыл на мгновение глаза. Я очень люблю и уважаю Коляна. И нисколько не сомневаюсь в том, что он искренне постарается помочь. Но вот прямо сейчас, в данных обстоятельствах, мне просто НЕОБХОДИМО действовать без него. А времени на уговоры нет...

— На самом деле, у меня для тебя есть одно очень ответственное задание, — выдал я, со всего мне Богом отпущенного таланта врать.

Колька недоверчиво прищурился.

— Ты не хочешь, чтобы я путался под ногами, — изрёк он. На пухлых щеках проступили красные пятна: Колька обиделся.

Я вздохнул.

— По-чесноку, сейчас мне действительно лучше действовать одному. Но... Задание и вправду есть.

Колян всё ещё недоверчиво щурился.

— У меня осталось чуть больше часа на то, чтобы добыть десять тонн, — сказал я. — Но ведь остаётся ещё тридцать, — я взял небольшую театральную паузу. — И вот их-то нам с тобой и предстоит заработать.

— Я думал, у тебя есть план... — неуверенно пробасил Колька.

— Да. И основывается он на тебе. Точнее, на твоём таланте добывать копеечку. Рачительно и скрупулёзно, как только ты и умеешь.

— Тридцать тонн золотом! — возопил Колян. — Да я за всю жизнь столько не подниму.

— Ты наверное удивишься, но сложно заработать только первый золотой, — усмехнулся я. — Поверь: стоит начать, дальше всё покатится, как по маслу.

— Но... я даже не знаю, с чего начать.

— С изучения рынка, — сказал я уверенно. — И с соображений, что с нашего с тобой шарика могло бы прижиться здесь, в Сан-Инферно, — Колян всё ещё не уловил суть. — Ну например: были бы у нас сотовые телефоны, Деннице не удалось бы облапошить Лолиту. Она просто позвонила бы мне, и уточнила: можно ли доверять этому прохвосту...

— Батарейки, — неожиданно выдал Колька. — Ну, Лолита говорила, что артефакты нужно перезаряжать: вызывать мага и всё такое. А что если бы её "малышки" работали на обычных батарейках? Она бы их просто заменила, и у тебя было бы видео.

— Отлично, — я радостно огрел Коляна по плечу. Тот поморщился и потёр ушибленную конечность. Странно. Раньше он так на мои шлепки не реагировал... Я с тревогой посмотрел на ладонь: вдруг я, неведомо зачем, опять превращаюсь в Железного Арни... Но нет. Пронесло. — Я знал, что ты ухватишь самую суть. Так что подумай, что это может быть ещё.

— За батарейки мастер Серпент выкатит ГРОМАДНЫЙ иск, — Колькин взгляд был уже направлен внутрь себя. Его мозг начал титаническую работу по превращению идей в золото. — Но ничего, с этим я предоставлю разбираться Гильдии Законников, — и не глядя больше на меня, он повернулся и на заплетающихся ногах убрёл в "Чистилище".

Я выдохнул. За Коляна в ближайшие сутки можно не волноваться: пока он не разработает план во всех мельчайших деталях и не представил его в трёх экземплярах, никуда отсюда не денется.

А ещё я ему немножко завидовал: пробыв в Сан-Инферно пару дней, мой друг разбирался в местных реалиях гораздо лучше, чем я — нынешний.

Ведь мне-то и в голову не пришло подумать о том, что рынок артефактов держит Гильдия магов, и что значительное сокращение доходов им конкретно не понравится...

Сдвоенный жар светил Люцифера и Задницы ударил так неожиданно, что я покачнулся. Невольно схватился за какой-то столбик, и с удивлением понял, что это статуя клоуна Боббо, которую мы с Лолой выставили на ступени клуба... Когда? Целую вечность назад. Около месяца.

Подумать только! С моего появления в Сан-Инферно прошло меньше четырёх недель, а кажется — лет сто. Целая жизнь.

Всё-таки какой я ещё, в сущности, новичок. Если подумать, все мои проблемы случаются от того, что я не знаком с той или иной ситуацией... Или с теми или иными людьми.

С другой стороны: знай я, что играть предстоит с самыми, как выразилась Лолита, влиятельными людьми города — разве я бы отказался?

Я на полном серьёзе уделил секунд тридцать рассмотрению этого вопроса.

Нет. Ни за что. Боюсь, что всё наоборот: зная, с кем предстоит играть, я бы поставил вдвое БОЛЬШЕ.

Легко сбежав со ступеней, я оседлал чоппер Энди и поднялся над проспектом.

Подлетая к Маяку, я одновременно раздумывал над несколькими вещами: во-первых, куда подевалась Патриция. Она всё время крутилась возле Денницы, а когда я проиграл — куда-то слилась. Интересно: почему?

Во-вторых, о Зебрине: что, если я не застану её в башне?..

А в-третьих, я размышлял о своём так называемом "везении": стоит ли радоваться, что я не проиграл, к примеру, ВОСЕМЬДЕСЯТ тонн? И не остался совсем "без штанов" — в смысле, без клуба и казино...

О "Вертеле желаний" я тоже думал.

Там ведь ТОЧНО есть деньги... Но вот в чём проблема: я так и не привык считать казино СВОИМ.

Ну в смысле, я там так ни разу и не побывал с тех пор, как его выиграл. Просто было не до того.

А после того, как я сообразил, что дон Коломбо проиграл казино СПЕЦИАЛЬНО...

Словом, надо сначала разобраться, что к чему. Я — не Эрос Аполлон, чтобы влезать в чужой карман за подачкой.

Маяк был уже близко.

По Травяному морю пробегали багряные волны, при этом трава издавала такой звук, словно в большом мешке перетирают металлическую стружку.

Драконья башня высилась над морем, как безмолвный страж.

Вот и проверю своё везение, — мельком подумал я, широкими кругами поднимаясь к морде. — Если оно хоть как-то работает, Зебрина должна оказаться дома...

Глава 23

И как только я об этом подумал, из пасти дракона вырвался язык пламени и пронёсся мимо меня. Щека и ухо с левой стороны почувствовали себя так, словно к ним прижали горячую сковородку.

Второй язык пламени попал прямо в чоппер. Тот издал предсмертный хрип и начал терять высоту.

Чёрт!

Как только я оказываюсь рядом с этим злополучным маяком, тут же начинаю падать.

— Зебрина! — выкрикнул я, заметив за частоколом зубов характерный отблеск медного ирокеза. — Я пришел с миром!..

Чоппер чихал.

Я из последних сил нажал на газ. Но не зная конкретно, как подаётся энергия и где расположена эта чёртова левитационная матрица, толком сделать ничего не мог.

— Зебрина! — я уже спустился до середины драконьей шеи, и скорость падения всё возрастала. Ветер начинал свистеть в ушах. — Нам надо поговорить...

Неожиданно падение прекратилось.

Возникло такое чувство, словно я — креветка, которую захватил сачок, и теперь тащит к поверхности воды...

У Зебрины должен быть свой летательный артефакт — ведь она возила меня на мотоцикле! — подумал я, и покрепче вцепился в чоппер.

Не хочется объяснять Энди, почему его любимая машина превратилась в кучку искорёженных деталек.

— Я думала, это эцилоп, — без малейших следов раскаяния на лице заявила девчонка, как только я, вместе с чоппером, приземлился на язык дракона.

— А ты всегда расстреливаешь силы правопорядка, как только увидишь?

Она не изменилась. В смысле — внешне. Всё тот же подросток, в короткой маечке и шортах. Но взгляд...

За то время, что мы не виделись — около полутора суток, если быть точным, — её глаза словно постарели лет на пятьсот.

— Я думала, меня пришли арестовывать за то, — она даже нашла в себе достаточно сил, чтобы смутиться. — Ну, за то, что я тебя шантажировала.

Я припомнил записки, в которых "некто" угрожал сначала отрезать моему другу "палиц", а затем — убить...

— Кстати, о шантаже... — осторожно присев на каменный язык, я вытянул ноги. — Зачем ты всё это устроила?

Девчонка горько вздохнула, а потом уселась рядом со мной.

Рюкзачок всё так же лежал в углу. А вот спальник был расстелен, и в нём совсем недавно спали — ненавязчиво потрогав внутренний вкладыш, я понял, что он всё ещё хранит тепло её тела.

По руке пробежали мурашки, и я её отдёрнул. Сейчас нужно думать совсем о другом. К тому же, скоро я увижусь с Пенелопой, а любовь горгонской девушки — это ровно на пределе того, что может выдержать мужчина вроде меня...

— Да ничего я не устраивала, — устало и обиженно проговорила Зебрина. Пальчиком она водила по каменному языку дракона, и я подумал: не воспримет ли он это, как щекотку?.. — Я просто хотела, чтобы ты поволновался. Ну, и чтобы приехал в байкерский клуб... — она засмущалась и порозовела, но тут же встряхнулась, выпрямилась и посмотрела на меня с вызовом.

Ого. Зебрина боится выражать свои чувства. Это что-то новенькое...

— И зачем я тебе нужен? — она фыркнула и отвернулась. — Зебрина, это не ответ, — я поймал себя на мысли, что опять говорю с ней, как с ребёнком.

— Хотела тебя увидеть, ясно? — огрызнулась девчонка. — Тебя так долго не было в городе, а потом ты заявился с этой ведьмой, а ещё потом тебя чуть не казнили... — когда Зебрина посмотрела на меня, робко, через плечо, в её глазах дрожали слёзы. — Я соскучилась! — выкрикнула она прямо мне в лицо. — И я волновалась за тебя. Это... — глаза её вдруг сделались похожими на два переполненных озерца, а в следующий миг серебряные дорожки прочертили нежные щёки. — Это оказалось просто ужасно, Макс!

И вдруг оказалось, что руки Зебрины крепко обнимают мою шею, а её горячее тело прижимается к моему, а я обнимаю её в ответ...

— Волноваться за кого-то, бояться, что больше никогда его не увидишь, это так страшно. Так... мучительно, — она бормотала, уткнувшись лицом в мою шею. — Я никогда такого не испытывала. У меня чуть сердце не лопнуло, пока я тебя ждала.

Я гладил Зебрину по спине и улыбался.

Как это трогательно: девочка влюбилась.

Впервые в жизни.

А в следующий миг глаза мои чуть не выскочили из орбит.

Ёшкин-матрёшкин!

Так ведь это я... Я — её первая любовь.

Вот это — попандос.

— Я понимаю, что ты меня не любишь, — ого. Какой прогресс по сравнению с "я выйду за тебя замуж, и точка". — Что у тебя много женщин — старше и гораздо красивее, чем я... — Зебрина задышала чаще. — Но может быть... Может быть, ты разрешишь мне хотя бы иногда... Быть рядом?..

И замерла, как испуганный кролик. Даже дышать перестала.

А я сглотнул.

Так, вот сейчас не ошибись, Макс. Одно неверное слово, и...

Я осторожно взял её руки в свои, и снял их со своей шеи. Сжал запястья, а потом заглянул в глаза.

И сказал:

— Я люблю тебя, Зебрина.

Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт! Ведь я хотел сказать СОВСЕМ НЕ ЭТО!

— Правда? — вы бы видели, как осветилось её лицо.

— Нет. В смысле, да, но... не так, как ты думаешь, — по-моему, я сдавил её запястья слишком сильно, потому что девчонка поморщилась.

— Я не понимаю, — глаза её были громадными, как плошки. И в каждом зрачке дрожало моё растерянное отражение.

— Ты наверное удивишься, но я тоже, — я улыбнулся и отпустил её руки. — Сказать, что я не испытываю влечения к тебе — значит, соврать.

— Так ты меня хочешь! — она взвизгнула, и вновь попыталась прижаться ко мне, но я её остановил.

— Подожди, Зебрина, дай договорить... — я попытался собраться с мыслями, хотя в предлагаемых обстоятельствах это и было чертовски сложно. — Да, я испытываю к тебе влечение. Временами — очень сильное. Но...

— Но ты боишься моего папу?

Я моргнул.

— Да, и это тоже. Но...

— Слишком уважаешь мою маму?

— Донья Карлотта — чудесная женщина. Но нет. В смысле, да, но... Не сбивай меня!

— Да слушаю я, слушаю... — в глазах девчонки мелькнули смешинки.

Я набрал в грудь побольше воздуха.

— Я считаю тебя слишком маленькой.

— Чего?..

— Я думаю, что тебе рано с кем-то спа... точнее, заводить отноше... Ну в смысле, ты же ещё подросток! Я — не тот, кто тебе нужен. Честно говоря, я и сам ещё недостаточно взрослый, так что...

— Ты хочешь сказать, что нам нельзя быть вместе, потому что мы оба ещё подростки?

— Э... НЕКОТОРЫЕ из нас.

— Мне больше двухсот лет. Если что, на минуточку.

— Да, но развитие у тебя... В смысле, выглядишь ты... Ну, и ведёшь себя...

— Ты о проклятии?

— Да, — я выдохнул с ОГРОМНЫМ облегчением. Спина вспотела, и чувствовал я себя так, словно разгрузил целый самосвал собачьих консервов. — Именно о нём. О проклятии. Думаю, в первую очередь нужно его снять, а потом уже...

— Лилит сказала, как убрать проклятье. Раз плюнуть, по её словам.

— Да, я что-то такое помню. Но быть драконом и быть взрослой — это две большие...

— Она сказала, как снять то, первое проклятье. Которое делает меня такой... в общем, которое не даёт взрослеть.

— И?..

— Всё просто: я должна переспать с тем, кто его наложил.

Я моргнул. Затем втянул носом воздух. И медленно выдохнул.

— И... Ты знаешь, кто это?

— Зиновий Золотов. Твой отец.

И вот тут я вскочил. Больно ударился макушкой о некстати подвернувшийся драконий клык, который торчал из потолка наподобие сталактита, но даже не заметил этого — просто потёр ушибленное место и заметался по тесному пространству драконьей пасти.

— ТЫ НЕ БУДЕШЬ СПАТЬ С МОИМ ОТЦОМ! Да я скорее умру, чем допущу, чтобы ты...

— Можно также переспать с кем-то из близких родственников, — вставила Зебрина с каменным лицом. — Например, с его сыном.

— О... — до меня вдруг дошел истинный смысл её заигрываний. — То есть, я нужен тебе для того, чтобы... снять проклятье?

— А что такого? — она обиженно надула губки. — Разве будет плохо, если я начну взрослеть, как все нормальные девушки? Перестану быть обузой для родителей, найду своё призвание...

— Нет, конечно, плохого в этом ничего нет. Но... — я и не знал, в чём заключается это "но".

— Подведём итог, — Зебрина тоже поднялась. Она не пыталась больше ко мне приблизиться. — Ты не хочешь вступать со мной в "отношения", — она сделала кавычки в воздухе, — потому что я слишком маленькая. И не хочешь заниматься сексом, потому что тогда я повзрослею.

В общем и целом, формулировала она правильно. Но что-то здесь всё равно было не так...

— Знаешь, мне надо об этом подумать, — заявил я и направился к чопперу.

Может, задать пару дополнительных вопросов папаше-Золотову, и конечно же, допросить с пристрастием Лилит...

Внезапно я подумал, что лучше бы она осталась на Лимбе.

Нет, Лилит — замечательная девушка, и всё такое... Но что-то слишком сильно в последнее время она осложняет мне жизнь.

— Макс?..

— Что-то ещё? Может, тебе нужна моя почка, или ещё какие-то органы? Не стесняйся. Чем могу, так сказать...

— А зачем ты ко мне прилетел?

Святой Люцифер. После откровений и признаний Зебрины, собственные проблемы просто вылетели из головы. Я и думать забыл о недавней игре, об Эросе Аполлоне и о том, где мне вот буквально прямо сейчас взять десять тонн золота...

— Забудь, — я слабо улыбнулся и махнул рукой. — Это сейчас не важно.

— Наверное, ты хотел узнать, зачем я писала те записки...

Она потупилась и копнула босой ногой каменное основание драконьего языка.

— И зачем же? — признаться, ОБ ЭТОМ я сейчас думал в последнюю очередь. Но не спросить было бы не вежливо.

— Когда Ник стал проигрывать, я испугалась. За столом сидели такие люди... Я не знала, что так будет, честно. Думала, ну проиграет пару золотых кому-то из байкеров, те захотят начистить Нику физиономию, ты примчишься его выручать... Что такого-то?

— Ну конечно, — вспомнив всё, я завёлся. — Подставить человека просто так, чтобы повеселиться — пустяки, дело житейское.

— Но я же хотела всё исправить! — прижав руки к груди, глядя на меня огромными, полными слёз глазами, она стала похожа на маленькую девочку. — Ник проиграл почти десять тонн, и чтобы его отпустили из-за стола, нужно было быстренько найти деньги, а не считая папы, я не знаю больше никого, кроме тебя, у кого было бы так много!

Я рассмеялся. Каков парадокс...

— Ты втравила моего друга в неприятности ради меня, и выручить его хотела с моей же помощью?

— Я не могла больше ничего придумать! На тот момент.

В голове зазвенел звоночек, но я его вытряс.

После всего, что мы тут друг другу наговорили, я просто не могу просить Зебрину.

Да, я прилетел к ней затем, чтобы попросить помощи. Но теперь — это просто абсурд. Я не могу этого сделать.

Вы спросите, ПОЧЕМУ я решил обратиться именно к Зебрине?..

Хороший вопрос...

Конечно, я мог бы попросить Кассандру — но она так на меня обижена, что вряд ли захочет помогать.

Или своего брата Захарию — но определение "брат" очень мешало продолжать думать о нём, как о бесшабашном контрабандисте Диком Бизоне.

Дон Коломбо... Нет, спасибо.

А вот Зебрина — то, что нужно.

Несмотря на наши разногласия, у нас много общего. Я её понимаю, и думаю, ей понравилось бы то, что я хотел предложить.

Но время упущено.

После всего, что мы друг другу наговорили, последнее, что приходит на ум — это сотрудничество.

И я вновь пошел к чопперу. Тот мирно висел в воздухе и желания упасть как будто не проявлял. Авось, как-нибудь спущусь на землю. А потом пойду, и сдамся в долговую тюрьму Патриции...

Сорок тонн золота.

Тянет на срок в пару миллионов лет.

— Макс, подожди, — Зебрина подошла к самому краю языка. — Ты сказал, нам нужно поговорить. У тебя... Что-то случилось?

Она ничего не знает, — понял я. — написав записку про маяк, она рванула сюда и принялась ждать меня. Зебрина не знает о моём проигрыше...

— Всё путём, детка, — сделав над собой усилие, я улыбнулся. — Сам разберусь.

Наверное, я хотел, чтобы она меня остановила. Иначе выбрал бы другие слова.

Зебрина протянула руку и щелкнула пальцами. Чоппер Энди отлетел от башни метров на десять, и завис в пустоте.

— Ты владеешь магией? — моему удивлению небыло предела.

— Артефакты, — недовольно буркнула Зебрина. И я только сейчас обратил внимание на то, что её пальцы, запястья, шея и даже щиколотки увешаны просто НЕНОРМАЛЬНЫМ количеством бижутерии. — Я владела магией всю свою жизнь. Остаться без неё — это хуже, чем если бы с тебя содрали кожу. Живьём.

— Прости. Я правда тогда не хотел...

— Знаю. Иначе убила бы тебя. Несмотря на то, что люблю... — и она отвернулась.

Какая сложная натура, эта девчонка, — я почесал в затылке. — Пылкая, яростная, независимая...

Я мог бы полюбить тебя всем сердцем, Зебрина. Если бы не...

— А где ты взяла столько... артефактов? — ялихорадочно перескочил на другую тему. Надо отвлечься. Надо подумать о чём-то насущном, о чём-то приземлённом. — Насколько я знаю, эти побрякушки обходятся в целое состояние.

— Я их украла.

И ни тени раскаяния...

— Но... Красть нехорошо, — святой Люцифер. Опять я веду себя, как "училка". Эгей, бабуля... Привет!

— Разумеется, — хладнокровно кивнула драконица. — Если у тебя нет лицензии вора.

Вот сейчас я был похож на китайского болванчика. ну знаете, у которого голова на пружинке.

— То есть, кроме Гильдии убийц, ты училась ещё и в воровской, — тупо промолвил я.

— Воровская, Праздников и Оргий, магическая... Ну и так, по-мелочи, с достоинством кивнула Зебрина. — Драконы живут долго. И не любят тратить время попусту.

Я кивнул. Нет, это правда круто... И немного завидно.

— Представляю, чего ты могла бы достичь, не будь на тебе... проклятья, — и тут меня осенило. — Твой отец знал, кто тебя проклял! — в груди сделалось холодно, словно я съел ледяную сосульку. — И он так же знал, с САМОГО НАЧАЛА, что я — сын Зиновия Золотова! Поэтому он и хотел нас поженить!

— Мой отец слишком старомоден, — кивнула Зебрина. — Когда он говорил, что для избавления от проклятья я должна выйти замуж...

— Он подразумевал нечто другое, — кивнул я. — Секс.

— Но я понимала его буквально, пока Лилит не разъяснила сути процесса.

Я без сил опустился на кончик драконьего языка и свесил ноги в пустоту.

Святой Люцифер, ну я и дурак... Поверил, что во мне есть нечто особенное! Меня отметил сам дон Коломбо! Старый и мудрый ящер выделил меня, Новичка, из толпы других претендентов на своё внимание.

Принял в доме, как друга, и даже решил выдать за меня свою дочь.

На самом деле, для него было ценно лишь то, что я — сын своего отца.

Но и дочка хороша. Яблоко от яблони...

Ей тоже от меня нужно нечто конкретное, вот и всё. Никакой романтики, никаких сантиментов.

— Знаешь, Зебрина, всё-таки ты мне можешь помочь.

— Всё, что угодно! — в глазах её внезапно вспыхнул свет.

— Мы заключим сделку. Я пересплю с тобой, чтобы избавить от проклятия.

Свет в глазах потух.

— А... что взамен?

— Ты мне поможешь раздобыть десять тонн золота.

— То есть, — она горько усмехнулась. — Я как бы ЗАПЛАЧУ тебе за секс-услуги, да?

В голове звенел уже далеко не звоночек. Под крышкой черепа надрывались противотуманные СИРЕНЫ. Причём, давно.

Но я их игнорировал.

— Именно. Ты заплатишь мне, а я — тебе, — подтвердил я. — Все счастливы.

Какой-то миг мне казалось, что она столкнёт меня в пропасть.

Но девчонка справилась с чувствами и улыбнулась.

— Замётано, — и плюнув на ладонь, протянула руку.

На которую я уставился с большим подозрением...

— Опять твои детские игры?

Зебрина закатила глаза.

— Все жидкости тела обладают ОГРОМНОЙ силой, — сказала она лекторским тоном, сразу став похожей на свою мать, донью Карлотту. — Дыхание, слюна, кровь и сперма...

Сделка, заключенная магом с помощью одной из этих жидкостей, является нерушимой.

— То есть, я должен быть тебе благодарен за то, что ты не выбрала кровь или...

Зебрина закатила глаза.

— Ты будешь заключать сделку, которую сам же и предложил?

Я тоже плюнул на ладонь и прижал её к ладошке Зебрины.

— Замётано.

Между её ладонью и моей вспыхнул довольно яркий свет, но жара он не причинил. Просто когда я отнял руку, кожа была сухой...

— Ну вот и всё, — пожала плечиками Зебрина. — Сделка зафиксирована, отныне мы — партнёры. Так что выкладывай, зачем тебе понадобились десять тонн золота.

Мы уселись на край языка рядышком, и глядя на волны Травяного моря далеко под ногами, я рассказал ей всё.

После этого девчонка долго молчала.

А я чувствовал себя виноватым.

Да, сначала я жутко разозлился: не выношу, когда меня пытаются использовать. Но ведь... я и получал немало: целый новый мир! И даже не один...

Теперь я жалел, что так разозлился на Зебрину, и что заключил сделку под влиянием момента.

Ведь я И ТАК мог ей помочь, совершенно бесплатно.

Ну что в наше время значит переспать?.. Да ничего особенного. В моём мире этим частенько занимаются ВООБЩЕ не знакомые друг с другом люди. Почему же меня так задело то, что с моей помощью драконы пытаются снять проклятье с дочери? Ведь их можно понять...

Да потому, что я НЕНАВИЖУ, когда меня используют втёмную.

— Давай посмотрим, правильно ли я всё поняла, — прервала мои самокопания Зебрина. — Ты запретил Нику играть в драконий покер, — я кивнул. — Но он игнорировал запрет, и уговорил меня...

— Вообще-то он сказал, что ты сама предложила.

— Ладно, сейчас это не важно, — отмахнулась Зебрина. — Суть в том, что это Я отвезла его в байкерский клуб, дала фишку и усадила за стол... — "с самыми СИЛЬНЫМИ игроками Сан-Инферно", — хотел добавить я. Но не стал. — И когда твой друг проиграл десять тонн золота, ты сел играть вместо него.

— И выиграл, — кивнул я.

— Тебе ПОЗВОЛИЛИ выиграть, — холодно отрезала Зебрина. — Ты сел играть с ПРОФИ, Макс. Как ты мог хотя бы подумать, что сможешь их обыграть?

То, что она говорила, утешало. Но не слишком.

— Мы с Коляном догадались, что это развод, — я тяжело вздохнул. — Какими идиотами мы были, что согласились.

— У вас не было выбора.

— Я мог бы просто оплатить Колькин проигрыш, у меня тогда были деньги...

— Не мог.

— Ну да, я понимаю: соблазн отыграться всегда тянет игрока на дно, так что...

— У тебя не было выбора, Макс! — она взяла меня за руку, и крепко сжала, привлекая внимание. — Вот сейчас я поняла: НИ У КОГО из нас не было выбора. Всё это — тонкая, отлично организованная подстава. Я не случайно обнаружила фишку на полу "Чистилища". Ник не случайно заговорил о том, что хочет попробовать сыграть, и Денница ДАЛЕКО не случайно обмолвился о том, что в "Затычке" делают неплохие ставки.

— ДЕННИЦА?..

— Мы познакомились в твоём клубе, — отмахнулась Зебрина. — Он оказался рядом, когда Ник заговорил о своём интересе к драконьему покеру, и упомянул про "Затычку". А потом я нашла эту злополучную фишку... Она лежала прямо на полу, под ногами. Я её подняла, а Ник сказал: это знак. Мы должны отправиться в Затычку и сесть за карточный стол.

Я почесал в макушке.

— Послушать тебя, звучит довольно гадко. Денница, да? И за что он меня не любит?..

— Тебя многие не любят, Макс, — пожала плечами девчонка. — Зависть.

— Завидуют? — я даже рассмеялся. — Мне?.. Но... Кто может мне завидовать? Я — всего лишь Новичок, без году неделя в Сан-Инферно.

— Эрос Аполлон, — начала загибать пальчики Зебрина. — Главы почти всех гильдий — ты же им всем поперёк горла, Макс, и если удастся тебя хотя бы на время убрать со сцены — они ухватятся за эту возможность всеми лапами. Твои родственники... Открыто давить на тебя они здесь не могут, но зато могут капитально осложнить жизнь.

— Знаешь, — я посмотрел на Зебрину с уважением. — Сейчас ты рассуждаешь, совсем не как подросток.

Может, сделка — не такая уж плохая идея.

Как только мы пожали руки, Зебрина перестала строить из себя помесь капризной кошечки с недалёким подростком, и превратилась в очень неплохого друга, с которым можно обсудить проблемы, поискать решение, да и просто поговорить.

— Спасибо, — она порозовела от удовольствия. — Но ты бы и сам всё это понял, если бы хоть на минутку остановился и подумал. А мне ведь сейчас особенно нечем заняться, — она повела рукой вокруг, как бы обрисовывая спартанскую обстановку драконьей головы. — Вот я и размышляла тут о всяком.

— Ладно, я понял, — я глубоко вздохнул. — Но раз уж речь зашла о времени. Помнишь, мы говорили о карточном долге? Десять тонн мне нужно... Где-то через восемь минут.

— Что?..

— Через восемь минут истечёт срок, поставленный мастером Шмуком. К этому времени я должен принести в "Затычку" десять тонн — как задаток.

Глава 24

— Ну ты и идио-о-от, — с искренним восхищением протянула Зебрина. — Не мог, что ли, выторговать отсрочку хотя бы до утра?

— Я думал, у меня есть эти деньги! — вот уж не знал, что придётся оправдываться перед подростком. — Но этот проклятый Денница успел раньше. И оставил меня без гроша...

— Ты поэтому обратился ко мне? — горько поджала губы Зебрина. — Потому что тебе некуда больше идти?

— Нет, потому что у меня охренеть, как много вариантов, а по тебе я просто соскучился! — я сделал глубокий вдох и постарался успокоиться.

Время практически вышло, и вроде бы, торопиться больше некуда, но я всё равно жутко нервничал.

— Извини, — сказал я уже тише. — Так получилось, что обратиться я могу только к тебе.

— А как же Кассандра?

— Мы поругались и она испарилась в неизвестном направлении.

— Лолита?

— Занята другими задачами.

— Ник? — я молча на неё посмотрел. — Да, ты прав. По большому счёту, остаюсь только я. И знаешь, что? Мне это нравится, — она самодовольно улыбнулась и покрутила одно из колец на указательном пальце. — Ты пришел ко мне за помощью. А это значит, что в глубине души ты не считаешь меня такой уж маленькой.

— Это уже не важно, — подобрав камешек, я бросил его вниз, в бесконечный простор Травяного моря. — Одна минута — и всё будет кончено. Меня объявят банкротом, конфискуют всё имущество, а самого упрячут в долговую тюрьму. Извини, что так вышло. Я был дурак, что предложил тебе сделку так поздно. Но свою часть я готов выполнить, хоть сейчас. Так что, если хочешь...

— Заткнись, Макс. Сначала — челим, потом — чилим.

— Чего?..

— Делу время, потехе час. Не мешай, я занята...

Она всё продолжала крутить кольцо, а я, от нечего делать, выглянул наружу. И онемел.

Нет, такого не может быть. Или... Может?

Осознание перемен пришло постепенно. Оно вползло в разум, подобно грозовой туче. Медленно. Неотвратимо.

— Зебрина, что ты наделала?..

Волны в Травяном море застыли. Теперь оно напоминало старинную доску для стирки белья, которую почему-то выкрасили в красный цвет.

Облака в небе перестали клубиться.

Око Люцифера утратило светящийся багровый ореол и превратилось... ну, в око. То есть, в глаз.

Казалось, кто-то проделал дырочку в куске багрового шелка, и подглядывает за нами, копошащимися на далёкой земле...

— Я остановила время.

Это невозможно! — хотел закричать я. — НИКТО не способен менять физические законы Вселенной.

Но я видел перед собой панораму, словно сошедшую с полотна Ван-Гога или Сальвадора Дали...

— Очешуеть.

Больше я ничего сказать не мог.

— Расслабься, — голос Зебрины был сухим и ломким, как старая бумага. Казалось, даже молекулы воздуха застыли, и не хотят передавать звуковые вибрации. — Это понарошку, — она показала мне кольцо — то самое, которое сосредоточенно крутила на пальце. — Никто и не заметит, я обещаю.

— Ты меня ни капли не успокоила.

— На самом деле, время застыло только для нас, — сказала девчонка. — Это почти то же самое, что открыть портал в другое измерение, но по-другому.

— Не понял.

— Если вообразить, что каждая секунда — это бутерброд из квантовых частиц, то мы с тобой находимся где-то между хлебом и колбасой.

Волосы её вдруг стали тусклыми, на висках залегли сиреневые тени. Кожа лица натянулась так, что можно было пересчитать все зубы.

— Чего... — я закашлялся, когда понял, что мой голос больше похож на шуршание осенних листьев на ветру. — Чего это будет нам стоить?

— Пустяки. Не так уж много. Но затягивать всё равно не стоит.

— Последний вопрос, — я отвернулся от неподвижного пейзажа и внимательно посмотрел на Зебрину. — ЗАЧЕМ ты это сделала?

— У меня есть план. Как добыть тебе десять тонн золота.

— За минуту, уж извини, ничего не полу... О. Я понял. Ты остановила время для того, чтобы мы успели...

— Нет. Я остановила время для того, чтобы мы могли ОБСУДИТЬ план. Потом я отмотаю время назад, и вот ТОГДА мы должны будем шевелиться очень быстро.

— Назад?

— На сорок минут, — Зебрина показала другое кольцо, с красным камнем. — К сожалению, это максимум.

— Ты думаешь сорока минут нам хватит? — с сомнением спросил я.

Мне не нравилось, как шевелились волосы на голове у Зебрины. Они словно жили своей собственной жизнью.

И пристально меня рассматривали.

— На то, чтобы ограбить Гильдию воров? Запросто!

Я онемел.

Интересное состояние. В неподвижном воздухе, в застывшем пейзаже, казалось, стоит затаить дыхание — и перестанешь быть настоящим. Превратишься в картонную раскрашенную фигурку на подпорке.

— Ты с ума сошла?.. — стряхнув оцепенение, я тут же впал в панику. — Ограбить Гильдию воров!

— А по-моему, это символично, — поджала губы Зебрина. — Если хочешь, я им даже расписку оставлю.

— Расписку?

— Ну, как член Гильдии, я имею право на определённое количество ограблений в год. Но так как я этим правом не пользовалась лет сто, квот накопилось порядочно. Так что всё законно.

— Я согласен.

Язык принял решение прежде, чем голова.

— Отлично, — Зебрина театрально щелкнула пальцами, и время пошло.

Я хочу сказать, Травяное море вновь подёрнулось рябью, тучи принялись клубиться с прежним энтузиазмом, а пронзительный небесный зрачок вновь закрылся сияющей плёнкой. Что было к лучшему: глаз, который постоянно, неусыпно за тобой наблюдает, заставляет изрядно нервничать.

Хотя теперь, зная, что он всё равно там, я сто раз подумаю, прежде чем совершить нечто предосудительное...

А-а-а! Вот где собака порылась. Наконец-то я понял, почему жители Сан-Инферно не слишком любят действовать под покровом дня. И только самые закоренелые — или безрассудные, это как посмотреть, — кладут на сияющее всевидящее око большой болт.

— Не зевай, — пихнула меня в бок Зебрина. — Время пошло.

— Постой! — девчонка направилась к чопперу Энди, но я схватил её за руку. — Мы что, полетим на машине полицейского?

— Здорово, правда? — просияла она. — Садись сзади, я поведу.

— А почему не я?

— Ты знаешь, где находится Гильдия воров?

— Ладно, ты права. Но... ты говорила, что есть план. Может, стоит им со мной поделиться?

— Это контрпродуктивно.

— Что-что ты сказала?

Я нехотя устроился позади девчонки, и обнял её за талию.

— Даже если я расскажу тебе, что задумала, как ты сможешь понять? Ты не знаешь, что из себя представляет подворье Гильдии, не знаешь, какие внутри ждут ловушки... Просто делай, что я говорю, и всё будет хорошо.

— Бесплатный совет, — буркнул я, когда чоппер взмыл над башней маяка. — Никогда не говори таким тоном с мужчиной в постели.

— Ну, тут тебе виднее, — пожала плечиками Зебрина и подняла чоппер в воздух.

Разговаривали мы совершенно свободно: чоппер словно парил в собственном пузыре, не чувствовалось ни скорости, ни свиста ветра в ушах. Раньше такого не было, и я решил, что это — ещё один прибамбас из арсенала Зебрининых артефактов.

Если честно, я уже жалел о том, что не пошел к Патриции и не сдался в долговую тюрьму.

Мне не нравилось, как развиваются события.

Чем дальше в лес, тем толще партизаны — понимаете, о чём я?.. Сейчас они стали такими толстыми, что легче перепрыгнуть, чем обойти.

Я что хочу сказать: порталы в другие измерения, огненные шары, заклятья — не более, чем ловкость рук.

Но остановка времени — это для меня уже слишком. Это, я вам скажу, из совсе-е-ем другой оперы.

Я это чувствую.

Нарушение континуума вылезет нам с Зебриной таким боком, что сожжение в пламени дракона, на площади перед собственным клубом, покажется лёгким невинным развлечением.

Но это так, мысли вслух.

Возможно, я просто переутомился — вот и мерещится всякая гадость.

Гильдия Воров находилась в трущобах.

Я имею в виду, что по сравнению с центром города, где располагались самые фешенебельные клубы, самые изысканные магазины и самые разухабистые арены развлечений, здесь было людно даже днём.

Точнее, вечером: долг я должен вернуть до того момента, когда круглый бочок Задницы коснётся горизонта, и сорокаминутная отсрочка подняла светило на те самые пару сантиметров, что нам не хватало.

Фавелы — вот какое слово пришло на ум, когда я впервые увидел этот район города.

— Вон там площадь Падающих Звёзд, — Зебрина кивнула подбородком на площадку с шестью лучами, в центре которой был устроен неуклюжий фонтан.

Жидкость скорее лениво переваливалась через край широкой чаши. Поверхность не искрилась, а масляно поблёскивала, создавая впечатление, что в её масляных глубинах ворочаются крупные упитанные лягушки.

— Слева находятся Шлюшьи ямы, вотчина мадам Люсинды, — она указала на квартал, доверху заполненный красными светлячками, как улей — пчёлами.

— А теперь мы пролетаем над хижиной королевы Альвеолы, — продолжила просвещать меня Зебрина.

"Хижина" занимала целый квартал и больше всего походила на дворец Диснея. Единственное отличие было в том, что здешний дворец был БОЛЬШЕ. А ещё, каждая дверная ручка, каждый конёк крыши и каждый флюгер были украшены ярким лоскутом ткани.

Они трепыхались на ветру и казалось, замок танцует, как обряженный в лохмотья дервиш.

— Прямо по курсу — Гильдия Воров, — объявила Зебрина.

Хрен мы туда попадём, — подумал я, оценив вздымающиеся на огромную высоту стены.

Цитадель, твердыня — берите, что больше нравится, умножайте на десять и прибавляйте ещё столько же.

А потом отливайте всё это из сверкающего металла и устанавливайте на высоком холме, с которого легко простреливаются все стороны света.

— Знаешь, долговая тюрьма во дворце Патриция не так уж и плоха, — проговорил я над ухом Зебрины. — Найду себе какое-нибудь хобби... Замки из спичек, драконы внутри стеклянных бутылок... Вечность пролетит незаметно.

— Расслабься, я знаю, что делаю.

Чоппер завис в воздухе прямо над центральной башней, которую украшал миленький такой флюгер в виде человечка с мешком за спиной...

Вдруг человечек выпрямился, перекинул мешок на другое плечо и вновь застыл.

Я вздрогнул. Зебрина издала тихий смешок.

— Так мастер Скопик наказывает нерадивых учеников, — пояснила она, кивнув на живой флюгер.

— А тебе тоже приходилось здесь... Стоять?

— О да. Весь фокус в том, чтобы держать нос по ветру.

И она поддала газу.

Мы облетели твердыню кругом, целых два раза.

Во время облётов я пришел к окончательному мнению: проникнуть в воровскую цитадель невозможно.

Стены были такими гладкими, что сложность восхождения по десятибалльной шкале я определил баллов в сто. Окошки — слишком крошечными для того, чтобы мог протиснуться не только человек вроде меня, но даже кошка.

Двора, или чего-то такого не было. Стены цитадели просто вырастали из холма, служа его продолжением.

Это был просто металлический короб, опрокинутый вверх дном.

Зебрина приземлила чоппер на одной из улочек неподалёку от холма. Стены домов сходились так близко, что высунувшись в окно, можно было поздороваться за руку с соседом.

Из ближайшего переулка доносились звуки шумной вечеринки — звон бокалов, взрывы хохота, неприхотливая весёлая мелодия...

— Переулок Тихих Стонов, — сообщила Зебрина, снимая со спины рюкзак.

Из рюкзака она извлекла пару защитного цвета балахонов, и протянула один мне.

— Это что, капюшон-невидимка? — я всё ещё гадал, как она собирается проникнуть в твердыню.

— Обычный воровской плащ, — свой она уже набросила на плечи, и когда надела капюшон... Превратилась в безликую тень, отблеск Ока Люцифера на стене. — Надевай.

Она помогла мне завязать завязки у горла. А потом выглянула из-за угла, огляделась и спряталась назад.

— Этой дорогой возвращаются те, кто работает под покровом дня, — шепотом пояснила она. — Не профессионалы, разумеется. Тех не видит никто и никогда. Ученики первого-второго года обучения. У каждого из них есть своя личная лазейка в стене...

— Мы прикинемся учениками и таким образом попадём внутрь? — догадался я. — Умно. Но... Ты сказала, у каждого ученика имеется ЛИЧНАЯ лазейка.

— Я сохранила свою со студенческих времён, — улыбнулась Зебрина. — Вообще-то ключи положено сдавать после выпускных экзаменов: что ты за вор, если для проникновения в помещение тебе нужен ключ, верно? Но своим я не пользовалась после первого курса ни разу, и о нём все забыли.

— То есть, ты планировала ограбление Гильдии воров задолго до того, как к тебе обратился я?

— Кассандра тебе рассказывала о том, что в Гильдии убийц одним из заданий является разработка плана по убийству всех видных граждан города, вплоть до самого Патриция? — я кивнул. — Ну, а в Гильдии воров принято разрабатывать планы ограблений... Понимаешь, о чём я? Ограбление родных пенатов не входило в программу, но я разработала план факультативно. И как видишь, он пригодился. А теперь... Постой здесь пару минут. Я скоро вернусь.

— Ты куда?.. — прошипел я, но серый плащ Зебрины мгновенно слился с тенями и я потерял её из виду.

От нечего делать я принялся оглядываться по сторонам, и вдруг заметил...

Стайка первогодок передвигалась, таинственно прижимаясь к стенам, таясь в закоулках и стремительно преодолевая открытые места.

Делали они это скорее театрально, нежели из необходимости.

Э-гей! Посмотрите на нас! Мы — воры, смертельно опасные для ваших ценностей и кошельков.

Сдаётся мне, в такой близости от стен гильдии никто не удивлялся тому, что кто-то в плаще передвигается короткими перебежками от тени к тени, таща на спине мешок.

— А вот и я, — девчонка возникла из теней так же незаметно, как и растворилась в них.

— Куда ты ходила?

— Вот за этим, — она показала пару дорогих с виду безделушек, и тут же спрятала их под плащом. — Мы — воры, а значит, должны принести домой добычу. Ключи устроены так, что не пропускают внутрь неудачников.

— То есть, ты кого-то по-быстрому ОГРАБИЛА?

— Расслабься, у всех есть страховка, — досадливо поморщилась девчонка. — Я оставила квитанцию, так что им возместят убытки.

Отделившись от стены, мы с Зебриной присоединились к группке таких же серых плащей, и через секунду я уже не знал, под которым из них прячется девчонка.

Это малость сбило меня с толку, но ощутив лёгкое пожатие запястья, я успокоился.

— Просто делай то же, что и остальные, — шепнула Зебрина.

И через пару минут мы были под стеной твердыни.

Она нависала над нами, как металлический айсберг. Против воли протянув руку, я прикоснулся к тому, что на поверку оказалось...

— Бог ты мой, — невольно вырвалось у меня.

— Всего лишь золотая фольга, — тихо фыркнула Зебрина. — Само золото, как ты понимаешь, давно украдено.

— То есть, когда-то твердыня Гильдии воров была полностью золотой?

— Такие ходят легенды, — качнула капюшоном Зебрина. — А теперь замолчи и крепко обхвати мою руку. Я активирую ключ.

Пока мы болтали, остальные воры, один за другим, исчезли. Со стороны это выглядело так, словно они входили прямо в стену и растворялись в ней.

Я взял Зебрину за руку.

Её рука под плащом напоминала тонкую палочку. Такая хрупкая, она всё время норовила вырваться, а я боялся сжимать слишком сильно, чтобы не сломать.

— Держись крепче, — сердито прошипела Зебрина, наполовину войдя в стену. — А не то застрянешь в кладке и превратишься в камень.

Это подействовало.

Я вцепился в руку девчонки из последних сил, а потом сделал шаг.

Признаюсь честно: шагать в чёрную сосущую пустоту портала было намного легче, чем шагнуть в стену.

Я что хочу сказать: в портале перед тобой лишь пустота, тогда как здесь я видел перед собой сплошную металлическую стену, я чувствовал исходящий от неё жар...

А потом вдруг оказался внутри.

Я имею в виду, внутри твердыни. В небольшой, довольно уютной комнатке, по самый потолок заваленной всяким барахлом.

— Приёмочная, — прошептала Зебрина, избавляясь от плаща. А потом бросила украденные безделушки в большой сундук, набитый точно такими же небольшими драгоценностями. — Здесь принято оставлять награбленное, для дальнейшей сортировки.

— У нас полчаса, — напомнил я. Так, на всякий случай...

— Успеем, — кивнула девчонка. — Самое трудное позади.

И тут дверь в комнатку отворилась.

На пороге стоял карлик, мне где-то по пояс. Одетый в костюм средневекового шута, с колпаком, бубенчиками и всем прочим, он казался довольно безобидным.

Лицо у карлика было доброе-доброе, и всё бы ничего, если бы не длинный желтый клык, в одиночестве торчащий изо рта.

И ещё одно: моя бесстрашная драконица побледнела так, что пропали даже веснушки.

— Ма-мастер Скопик? — заикаясь, проблеяла девчонка.

— Привет, Зебрина, — осклабился карлик. — А я тебя ждал.

Конец четвертой книги

Зимина Татьяна Сан-Инферно 5. Талант новичка

Глава 1

Зебрина смотрела на карлика так, словно он — тень отца Гамлета.

Честно говоря, не припомню, чтобы она боялась кого-то так же сильно. Чёрт возьми!

Я ВООБЩЕ не помню, чтобы она кого-то боялась.

Из грозного папы Коломбо она вила верёвки, к донье Карлотте испытывала нежную любовь, на всех остальных, включая меня, поглядывала свысока.

Кашлянув, я привлёк внимание карлика к себе.

— Здравствуйте, — надо быть вежливым с незнакомыми людьми. Особенно с теми, к кому вломился без приглашения. — Меня зовут Макс. Для друзей — Безумный Макс, — шагнув к карлику, я бесстрашно протянул ему руку. — И знаете что? Я ОЧЕНЬ хочу считать своим другом того, чей авторитет признаёт даже Зебрина.

— Я бы назвал это скорее безотчётным леденящим ужасом, — рукопожатие карлика было на редкость сильным. — Именно это чувство я неустанно взращиваю в учениках.

Я притворно нахмурился и спросил:

— А разве Зебрина не является... выпускницей сего достойного заведения?

— Одной из лучших, — улыбнулся карлик. На толстых небритых щеках заиграли симпатичные ямочки. — Эх, если бы она была хоть немного собраннее, какой великой воровкой могла бы стать! О ней бы ходили легенды.

Где-то я это уже слышал: — "Если бы ты приложил хоть немного усилий, Максим"...

Зебрина прочистила горло. Этим ненавязчивым звуком она пыталась напомнить, что у нас мало времени.

Зря старалась.

У меня в голове и так уже тикала, нарезая секунды тонкими ломтиками, бомба замедленного действия.

— Рада, что вы нашли общий язык, — девчонка довольно быстро пришла в себя. Остались лишь нервный блеск в глазах, и едва заметное подрагивание кончиков пальцев.

Конечно, если это не признаки того, что Зебрина внезапно захотела в туалет...

— Я тоже рад тебя видеть, дорогуша, — осклабился карлик, отчего клык его, зловещий и желтый, вылез ещё дальше. — Хотя и недоволен тем, как ты действуешь.

— Мастер Скопик хочет сказать, что вычислил нас по моему ключу, — мрачно пояснила Зебрина для меня.

— А ещё он очень огорчён твоим неуважением, — кивнул карлик. — Я был о тебе лучшего мнения, дорогуша.

— Мастер Скопик хочет сказать, что оскорблён тем, что я могла подумать, что он забыл про ключ, — смутилась Зебрина.

— Чрезвычайно оскорблён, — кивнул вор. — Этим предположением ты унизила не только меня, но и себя, — колокольчики на его колпаке скорбно качнулись и издали нежный серебристый звон.

— Не вините её, мастер, — попросил я. — Обратившись к Зебрине с невыполнимой просьбой, да ещё и в самый последний момент, я поставил её в безвыходное положение.

— Те, кто проводят многие часы в качестве флюгера на крыше Гильдии и умудряются не свалиться, — проговорил карлик. — Прекрасно знают, что безвыходных положений не бывает, — он строго посмотрел на драконицу. — Ты могла бы придумать план получше, девочка.

— Вы уже всё знаете, да? — спросила Зебрина, виновато потупившись.

— А вот ТЕПЕРЬ я по-настоящему обиделся, — на лицо карлика набежала тень. — Как ты могла ВООБРАЗИТЬ, что я окажусь не в курсе самой крупной афёры в истории Сан-Инферно? Тем более, что в неё замешан член моей Гильдии.

Зебрина всем своим видом изобразила раскаяние.

— Знаешь, по-моему, тебе пора вернуться в Гильдию на курсы повышения квалификации, — добавил, чуть смягчившись, мастер Скопик. — Я поговорю с магистром Шмуком и мы посмотрим, что можно для тебя сделать.

— Но я вовсе не...

— Это не обсуждается, — отрезал карлик. — Ты облажалась, девочка. А это — позор для всей Гильдии. Если плохо выглядит один из нас — плохо выглядим мы все, понимаешь, о чём я? Хорошо, что это прискорбное событие случилось здесь, и в курсе будет только Семья. Не будем выносить сор из замка.

— Как скажете, учитель, — покорно выдохнула Зебрина. — Я виновата, и согласна пройти новый курс.

— Разумеется, после того, как отбудешь наказание, — заявил карлик. — Я сам отведу тебя в каземат. Думаю, пары недель хватит для того, чтобы ты в полной мере осознала...

— ПАРЫ НЕДЕЛЬ? — это была моя реплика. — Но она не может...

Карлик только посмотрел на меня, и я стух.

— К вам это тоже относится, молодой человек, — проговорил карлик, когда ледяная пауза показалась ему достаточной для того, чтобы я пропотел насквозь. — Казематы Гильдии очень быстро отучают студентов возражать учителю.

— Но я...

— Да и э... гости находят их настолько отрезвляющими, что второго раза обычно не требуется.

— Мастер Скопик, вы не понимаете...

— Заткнись, Макс, — я почувствовал, как моё запястье сдавили тонкие но очень сильные пальчики. — Учитель всё ОТЛИЧНО понимает.

— Кстати, какую пеню вам назначил магистр Шмук, на случай, если не успеете вернуть карточный долг в срок? — небрежно, словно его это не касалось, спросил карлик.

Я сглотнул. А потом бросил косой взгляд на Зебрину.

— Тонна золота за каждый час.

— Это значит, за пару недель набежит... — вор со значением поджал губы и поднял редкие, отливающие рыжиной брови. — Но не расстраивайтесь, юноша. Сдаётся мне, лично для вас даже такой долг будет не слишком обременительным.

— Что?.. — при всём моём уважении к мастеру Скопику, я подскочил. — Да я даже ВООБРАЗИТЬ не могу такую кучу денег. А уж сосчитать — и подавно.

— Ничего, — Скопик улыбнулся. Но если он хотел таким образом меня утешить, ничего не вышло. Уж очень плотоядно выглядела улыбка, украшенная длинным желтым клыком. — В заключении у вас появится достаточно времени, чтобы научиться счёту.

Повернувшись к нам спиной, вор направился вглубь коридора. Всем видом он давал понять, что даже не сомневается в том, что мы последуем за ним.

Я посмотрел на Зебрину. Взглядом я как бы хотел сказать: — Ну что, довольна? И как ты собираешься выпутываться из ЭТОГО?..

Но драконице мой взгляд был, как с гуся вода. Она лишь подмигнула, и независимо прошествовала мимо меня. Ускорив шаг, чтобы нагнать мастера Скопика.

Ну просто праздник какой-то... — закатив глаза, я последовал за ними.

А что ещё оставалось?

Попытаться скрыться с места преступления, в совершенно незнакомом здании, из которого — я был в этом уверен — нет ни одного нормального выхода?

Я вас умоляю.

Шли недолго.

Собственно, выйдя из "приёмочной", как её назвала Зебрина, мы тут же принялись спускаться по узкой, закрученной спиралью лестнице.

Спуск продолжался всего пару минут, но мне ПОКАЗАЛОСЬ, что мы трое преодолели ОГРОМНОЕ расстояние.

На это указывало и резкое похолодание, и влага на стенах, которая быстро сменилась ИЗМОРОЗЬЮ.

При дыхании изо рта вырывались облачка пара...

И это при том, что на улице температура была, как в хорошей финской сауне.

Когда мы оказались в длинной, скудно освещенной штольне, мастер Скопик нажал на камень и часть стены отъехала вбок.

За стеной оказалась небольшая келья, с каменным ложем, дырой в полу и почему-то поблёскивающими в свете факела стенами.

Это лёд! — с изумлением осознал я. — Святые пассатижи, мы настолько глубоко под землёй, что сюда не доходит жар светил.

Да по сравнению с ЭТИМ заключением то, что я пережил в замке Аргобб или каземате Патриция — покажется отдыхом в фешенебельном отеле!

Поздравляю, Макс. Так глубоко в аллигаторах ты ещё ни разу не сидел.

Интересно: а могут ли МЗЧ прилететь за мной СЮДА?..

— Располагайтесь, — гостеприимно поклонился мастер Скопик. — По протоколу, я должен бы поместить вас в разные камеры. Но так получилось, что в данный момент свободна только эта. Так что не обессудьте: придётся потесниться.

— В тесноте, да не в обиде, мастер Скопик, — поспешно, и как можно шире улыбнулся я.

Перспектива оказаться в ледяном каземате В ОДИНОЧКУ мгновенно сделала меня послушным и неприхотливым.

Вслед за Зебриной я шагнул в камеру.

Стена бесшумно встала на место, и мы оказались в полной темноте...

Но я всё равно снял куртку и найдя наощупь Зебрину, набросил ей на плечи.

— Что ты делаешь? — голос девчонки был до крайности удивлённым.

— Ты же совсем раздета, — это правда. Покидая маяк, Зебрина не потрудилась даже обуться, и кроме короткого топика и шорт на ней ничего не было.

— Значит, тебе не безразлично, замёрзну я или нет?

Внезапно она оказалась совсем рядом со мной.

Ну, в смысле, НАСТОЛЬКО близко, что мне пришлось обхватить её руками, чтобы не потерять равновесие.

Тело девчонки на ощупь было хрупким, очень тонким и таким горячим, что жар чувствовался даже через рубашку.

Горячим?..

Я провёл кончиками пальцев по её спине. Зебрина замурлыкала.

— Мммм... Какое удачное наказание, правда? — спросила она возле моего уха и подула мне на шею. По плечам, по животу, побежали мурашки.

Невольно я потёрся подбородком о её макушку, и прижал девчонку к себе покрепче.

— Знаешь, раз уж так получилось, — собраться с мыслями становилось всё труднее. — Мы можем устроить так, чтобы ты начала взрослеть прямо сейчас. Две недели — довольно много, если подумать. Ты можешь выйти отсюда ОЧЕНЬ взрослой...

— И ты не злишься на меня за то, что я облажалась?

— Ты сделала всё, что могла, — она была такой горячей, что моя куртка определённо была лишней. Как и другие предметы одежды...

— А как же пеня, назначенная магистром Шмуком?

— Ерунда. Что-нибудь придумаю.

— Ладно, как скажешь, — кончиками пальцев Зебрина исследовала моё лицо. И это было ОЧЕНЬ приятно. — Конечно, у нас осталось ещё пятнадцать минут, и мы вполне могли бы успеть...

— Что?.. — я отскочил от Зебрины, и вдруг оказался в кромешной тьме и в одиночестве. Это было гораздо менее приятно, чем стоять в обнимку, но я не сдался. — Что ты несёшь? Мы же в каземате!

— Который очень удачно расположен рядом с сокровищницей Гильдии, — тихо рассмеялась Зебрина. — Понимаешь, о чём я?

— Нет, — откровенно сказал я. — Будь мы даже в САМОЙ сокровищнице, что мы можем сделать?

— Как что? — я почувствовал рядом с собой дыхание Зебрины. Но она не стала ко мне прижиматься — чему я в глубине души огорчился, — а просто взяла за руку. — Пойти, и взять то, что избавит тебя от карточного долга.

Признаюсь честно: на один миг, только на один, я ощутил разочарование.

ДВЕ НЕДЕЛИ!

На целых две недели моя жизнь была бы предопределена. Никаких погонь. Никаких проблем, никаких родственников.

Только секс. Жаркий, неистовый, нежный, неторопливый... И в любом случае очень, очень приятный.

К тому же, я ведь совершу доброе дело, не так ли? Снять проклятье — это же почти что подвиг, как в сказке про принцессу...

Но взял себя в руки.

— Значит, это и был твой план? — спросил я, пытаясь разглядеть в кромешной тьме лицо зебрины.

— Мастер Скопик очень хитёр, — буркнула Зебрина. — Но всё-таки, это Я была его лучшей ученицей.

— Но как ты собираешься выбраться из камеры? — спросил я.

— Очень просто: ты откроешь портал, и мы...

Я закрыл глаза. Толку от этого не было, но мне стало легче.

— Зебрина, ты забываешь один крошечный, просто таки безобидный нюанс: Я НЕ УМЕЮ ОТКРЫВАТЬ ПОРТАЛЫ.

Заметив, что ору, как псих, я захлопнул пасть.

— Но... ты же открыл портал из Лимба!

— Это был экстремальный случай.

— Ну, тогда считай нахождение в каземате не менее экстремальным, и действуй.

Меня начало трясти. Не знаю, от холода, или от ярости, но я взял себя в руки.

— Боюсь, что в этой камере слишком мало этажей, — сказал я как можно спокойнее. — Я просто не смогу разогнаться до нужной скорости падения, чтобы...

— Постой, — я вновь почувствовал на запястье железную хватку изящных девичьих пальчиков. — Ты хочешь сказать: чтобы открыть портал, тебе нужно упасть с большой высоты?

— Прыгнуть, милая. ПРЫГНУТЬ с большой высоты. Например, с Башни Искусств в Лимбе. И даже тогда я не был уверен, что у меня получится.

— Ну ты и псих.

— Всего лишь Безумный.

— По-моему, это уже клиника.

Я сдавил переносицу пальцами свободной руки. Разговаривать в темноте, если вы не находитесь в постели — ну, вы понимаете... — так вот: это очень неуютное ощущение. Ты не видишь собеседника, и о его реакции приходится судить, так сказать, "вслепую". Но выбора у нас нет, так что...

— Я обнаружил, что способности к магии просыпаются только в случае крайнего психического напряжения, — сказал я. — Я всегда был адреналиновым наркоманом. Чтобы почувствовать вкус жизни, мне и приходилось вытворять то, за что я получил своё прозвище.

— Но магия — это другой случай, — мне показалось, или в голосе Зебрины сквозят нотки понимания?.. — Чтобы колдовать, ты должен находиться в особом состоянии. Которое не всегда можно вызвать по собственному желанию.

Я встрепенулся.

— А что, у других это тоже бывает?

— КАЖДЫЙ маг обязан отыскать в себе то особое состояние, волну, если хочешь, которая способствует высвобождению силы. Некоторым это даётся легко, другие тратят на практику и тренировки ГОДЫ. Как правило те, кто уделяет занятиям больше времени, живут дольше и становятся гораздо лучшими магами, чем первые.

Меня посетило чувство нереальности: я слушал и впитывал то, что говорит Зебрина.

Это можно сравнить с тем, как если бы выпускник вдруг стал прислушиваться к мнению первоклашки.

— Макс, ты меня слушаешь?..

— Да, конечно. Знаешь, спасибо тебе. Теперь я гораздо больше буду уважать магов. Я думал, это просто врождённое умение: ну, как щелкать пальцами или сворачивать язык трубочкой. Но то, что им приходится всё время пахать, как проклятым...

— Ты меня совсем не слушал! — и неожиданно я получил болезненный тычок под рёбра.

— Эй, что я такого?..

— Я хочу сказать, ты должен действовать. ВСПОМНИ это ощущение, Макс. Ну то, при котором тебе удаётся колдовать. Попробуй поймать волну прямо сейчас.

— Ох ты ж ё... жик, — я почесал в затылке. — Даже не знаю, с чего начать.

— Может быть, с представления той кучи золота, которая приплюсуется к твоему долгу, если ты просидишь две недели взаперти? По-моему, она достигнет как раз нужной высоты, чтобы спрыгнув с неё, сломать шею.

И знаете, что?

Этот ёмкий образ мне помог.

Я сосредоточился.

В конце концов, биологи твердят, что лучший инструмент познания — это наш разум, а лучший проводник в иные миры — это воображение. С его помощью нам доступно то, что...

— Осталось десять минут.

— Ладно, ладно, я же стараюсь, — но я тут же отвлёкся. — Слушай, я ведь даже не знаю, в какую сторону нужно направить усилия. Эдак мы с тобой можем оказаться на обратной стороне Задницы...

— Ой, только не надо себе льстить. Открой для начала портал в соседнее помещение. Всего несколько метров.

— Да, но как я пойму, в какую...

— Ты же Золотов, Макс!

— Ну и что?..

— У вас ВРОЖДЕННАЯ тяга к этому металлу. Как у драконов, — я сглотнул. — Это у вас в крови.

— Я не...

— Просто доверься инстинктам, — голос Зебрины звучал так, словно девчонка, вконец потеряв терпение, закатила глаза. — Расслабься. И получи удовольствие.

Я попытался последовать её совету.

Это не значит, что я не считал его абсурдным.

Какое, нафиг, золото?.. Я всю жизнь, можно сказать, прожил на грани нищеты.

Хотя в этом, наверное, и есть рациональное зерно. У меня просто никогда не было возможности испытать на себе зов золота.

Вероятно отец и бабушка, отправив меня на землю, поступили так сознательно. Они не хотели, чтобы мои способности проявились, пока я был не в состоянии защитить себя.

Странная штука. С тех пор, как я узнал, что у меня есть родственники, мои мысли то и дело к ним возвращаются.

Так язык всё время трогает дупло в зубе — несмотря на то, что это причиняет боль...

Когда-нибудь я обязательно побываю в Заковии, и познакомлюсь с семьёй. Когда-нибудь. Наберусь уму-разуму, подучусь магическим прибамбасам...

И вдруг я понял, что ощущаю исходящее от одной из стен тепло. Я чувствовал его уже некоторое время, но слишком хорошо помнил ледяную корку на камнях, поэтому не придавал ощущению никакого значения.

Но кажется...

Кажется Зебрина была права.

Стоило чуток расслабиться, и я что-то почувствовал.

Теперь нужно вызвать в себе то ощущение полёта... Точнее, стремительного падения с огромной высоты.

Для пущего правдоподобия я зажмурился, а потом вытянул руки вперёд — словно пытаюсь защитить лицо от сильного ветра.

— Восемь минут, — сказала за спиной Зебрина.

И ВДРУГ я действительно почувствовал движение воздуха. На глазах выступили слёзы, дышать стало тяжело — так бывает, когда двигаешься против бури.

— Держись крепче!.. — скомандовал я Зебрине и сделал шаг.

Глава 2

Когда я открыл глаза, вокруг было всё так же темно.

— Вот видишь, ничего не вышло, — сказал я вслух.

А в ответ — тишина...

А ещё какие-то тихие шорохи, которые пробудили во мне образы пронырливых грызунов с острыми подвижными носиками и противными голыми хвостами.

А учитывая, что в Сан-Инферно ничего не бывает, как у людей, эти грызуны могут быть размером с собаку. Или с пони — почему бы и нет?..

— Э... Зебрина?

Неужели мы разделились? Что, если девчонка осталась в каземате, а я перенёсся... перенёсся... Да куда угодно, на самом деле!

Например, в другую камеру, где никто не услышит моих криков.

Зебрину выпустят через две недели, а мои косточки обглодают крысы.

— ЗЕБРИНА!..

— Да здесь я, не ори.

От облегчения мне стало жарко. Пот потёк по спине, по ходу остывая и превращаясь в кубики льда.

У меня застучали зубы.

— Что ты делаешь? — спросил я.

— Ищу то, чем ты сможешь расплатиться.

Я попытался сделать шаг по направлению к Зебрине, и тут же споткнулся и упал. Пальцы нащупали нечто круглое, холодное, и на ощупь — словно бы из стекла... Оно было величиной с яблоко и отлично помещалось в руку.

— Значит, мы попали туда, куда нужно?

Поднимаясь, я прихватил стеклянный шар с собой и принялся подбрасывать, как теннисный мячик.

— А то.

— Но почемуздесь темно?

— Это сокровищница Гильдии воров, Макс. Им не надо любоваться. Они и так знают, что у них есть.

— А ещё, если не смотришь на сокровища, уменьшается желание их похитить.

— Лучше помолчи и помоги искать. Осталось минуты четыре, а нам ещё выбираться.

— А что мы ищем?

И тут до меня дошло одно несложное, и в принципе, лежащее на поверхности соображение: даже мы вдвоём НИКАК не унесём десять тонн золота.

Но похоже, Зебрина это предусмотрела. Вот что значит, профессиональная воровка!

— Гладкая круглая штуковина, величиной с твой кулак.

Я как раз подбросил круглую штуковину, которую нашел на полу... И услышал негромкий "шлёп", когда она вновь упала в мою ладонь.

— Знаешь, кажется, я её уже нашел, — сказал я немного удивлённо. — На ощупь она стеклянная и довольно тяжелая.

— На самом деле, это не стекло, — я почувствовал дыхание Зебрины рядом с собой. — Это камень. Точнее, бриллиант.

— Такого размера? — от удивления я чуть не выронил эту штуку.

— Его называют Адамантий, — сказала Зебрина. Её голос тоже изменился. Стал тихим, и немного мечтательным. — И он является главной реликвией Гильдии Воров.

Внезапно мне открылось всё коварство плана Зебрины.

— Ты изначально не собиралась красть десять тонн золота, — сказал я, нащупал в темноте её плечи и притянул к себе одной рукой. Другой я крепко сжимал реликвию, чем бы она ни была. — Ты изначально нацеливалась на этот камешек.

— НИКОМУ не приходило в голову украсть Адамантий, — промурлыкала Зебрина мне в шею. — Для воров это...

— Священный Грааль? — предположил я.

— Нечто настолько дорогое, что с лихвой покроет стоимость десяти тонн золота. И даже больше.

— О... — я был немного разочарован. — Стало быть, у них нет ничего святого?

— Конечно есть, — я почувствовал тонкую руку Зебрины поверх своей, на гладкой поверхности Адамантия. — Репутация.

— Ага, понял, — я улыбнулся. — Если в городе узнают, что кто-то умудрился обокрасть Гильдию воров...

— Подошла бы любая, самая дешевая побрякушка из приёмочной, — я чувствовал, что Зебрина тоже улыбается. — И эффект был бы тот же. Но воровство — это искусство. В краже должен быть стиль, понимаешь, о чём я?

— То есть, мы могли свалить отсюда сразу, как только... — я дёрнулся и вновь чуть не выронил скользкий, как кубик льда, бриллиант. — Ладно, проехали. Просто скажи, как мы отсюда выберемся. Только не надо опять про порталы. Боюсь, я не смогу повторить этот фокус дважды.

— Ну, времени у нас теперь сколько угодно, — Зебрина пожала плечами под моей рукой. — Я же говорю: Магистр Шмук простит ЛЮБОЙ долг, только бы кража Адамантия не стала достоянием публики. Хотя явиться вовремя — это было бы очень шикарно, не находишь?

Я сердито засопел.

— Ладно, говори, что делать.

— Интересно: чем ты больше недоволен? Тем, что приходится применять магию или тем, что ты вынужден слушать меня? — насмешка из её голоса просто таки сочилась.

— М... Давай поговорим об этом позже, лады? Сколько там осталось? Минута? Две?..

— Закрой глаза, — скомандовала девчонка. — И представь заднюю комнату в "Затычке". Ту, где шла игра... Представил?

— И что с того? Я же НЕ МОГУ открыть портал...

— ПРЕДСТАВИЛ?

— Да, забодай тебя комар.

— Тогда просто шагай.

— Но что это даст? Ведь мы всё равно...

— Не спорь, — я почувствовал, как девчонка крепко сжала мою ладонь. — Просто сделай шаг.

Я послушался.

Но перед этим я освободился от её хватки и даже слегка оттолкнул девчонку в сторону.

И шагнул в портал один.

Какое коварство! — скажете вы. Оставить беззащитную девочку одну, в кромешной тьме, глубоко под землёй...

А вот и нет. Я хотел её защитить.

Ну в смысле: зачем ей прыгать со мной, вслепую, не зная, чем это может обернуться?..

Это первый аспект.

Второй заключался в том, что мне была нужна страховка.

А третий...

Уже некоторое время у меня в голове составлялась некая головоломка, одним из ключевых сегментов которой являлась именно Зебрина.

Я просто хотел проверить, правильно ли я всё разгадал.

Ничего страшного. Судя по тому, как много она знает о сокровищнице, она прекрасно найдёт выход, и окажется дома раньше меня.

Итак, я шагнул в портал.

И внезапно ослеп.

Потому что такого яркого света я не видел никогда...

Впрочем, после долгих минут в полной тьме, мне и слабенькое свечение светлячка показалось бы Сверхновой.

Глаза заслезились, я попытался их протереть, и в третий раз чуть не выронил проклятый шар.

У меня получилось! — вот была первая мысль. — Я смог открыть портал, не сигая с вершины башни.

И всё благодаря Зебрине...

Тут же укололо чувство вины: всё это время я считал девчонку легкомысленным подростком. Кем-то вроде младшей сестрёнки, с которой нужно возиться, терпеливо сносить её выходки, а потом разгребать последствия катастроф.

Но ВДРУГ, неожиданно, Зебрина проявила себя как находчивый и трезвомыслящий взрослый человек.

Может, всё дело в этом?

Меня так долго убеждали, что Зебрина — безответственный подросток, что я просто не замечал в ней...

— Мне кто-нибудь ОБЪЯСНИТ, что здесь происходит?

Прошло не меньше минуты, пока мои глаза привыкали к свету. И всё это время публика, которая находилась в комнате, завороженно смотрела на меня.

Ладно. Пора заканчивать этот цирк.

— О, здравствуйте, мастер Шмук, — я светски улыбнулся и театрально подбросил на ладони Адамантий.

Теперь, когда я смог его рассмотреть, выглядел камешек довольно дорого.

Обточенный в форме яблока, он имел такой необычный цвет... Сиреневый, с золотыми искрами, вспыхивающими в глубине.

Внезапно я понял, что будет очень трудно расстаться с этой игрушкой. Вот бы подарить этот камешек Кассандре! В знак примирения...

— Надеюсь, я не опоздал?

На манеже всё те же: магистр Гильдии воров, глава Гильдии попрошаек, главарь самой крупной в городе банды головорезов и глава Гильдии ростовщиков...

Если верить тому, что большая часть денег крутится именно в теневой части экономики, то передо мной сейчас самые богатые и влиятельные люди Сан-Инферно.

И теперь, когда я об этом знаю, их милые, располагающие улыбки уже не вызывают такого доверия.

Я подбрасывал и подбрасывал Адамантий в руке, и мне оставалось лишь надеяться на то, что скользкий как ледышка шарик не выскользнет у меня из пальцев до того, как кто-нибудь обратит на него внимание.

— А чем это ты играешь, малыш? — голос Магистра Шмука вдруг сделался тихим и вкрадчивым. Как шаги того, кто подкрадывается к вам сзади в тёмном переулке.

— Ах это? — я подбросил Адамантий повыше, и свет свечей радостно заискрился в каждой из миллионов его граней. — Всего лишь карточный долг, который я намереваюсь отдать прямо сейчас. Целиком и полностью.

— Эта побрякушка не стоит сорока тонн золота, — хрюкнул кабан.

Было видно, что он прекрасно узнал "побрякушку". И занервничал. Синие татуировки выступили на его щетинистой шкуре ещё чётче, пятачок порозовел, а крошечные глазки уставились на меня пронзительно, как обойные гвоздики.

— На самом деле, стоит, магистр Шмук. И вы это знаете.

Небрежно продефилировав к столу, я уселся на свободный стул и положил бриллиант перед собой. Взгляды присутствующих так и прикипели к его сверкающей поверхности — что лишний раз доказало: Зебрина не ошиблась.

Не представляю, как я смогу отплатить ей такую услугу?..

Хотя нет. Прекрасно представляю.

И хотя перспектива секса с красивой девушкой должна вызывать волну самых радужных эмоций, почему-то не вызывала.

— Если кому непонятно, это Адамантий, — обратился я к присутствующим, игнорируя кабана. — Главная реликвия Гильдии Воров.

— У воров нет ничего святого, — проскрипел похожий на снеговика Гобсек, глава Гильдии ростовщиков. — Они и золотой зуб изо рта родной бабушки выкрадут, а потом скажут, что так и было.

— А я думаю, — я качнул Адамантий, слегка к нему притронувшись, и бриллиант вновь пустил по комнате миллионы искр. — Эта вещь им ЧРЕЗВЫЧАЙНО дорога.

— Это не наш камень, — пошел на следующий заход магистр Шмук. — Всего лишь подделка. Наш Адамантий хранится в сокровищнице Гильдии, которую НЕВОЗМОЖНО обокрасть.

— Как я рад, что вы об этом заговорили! — делано обрадовался я. — Потому что ваше заявление очень легко проверить: пошлите кого-нибудь в сокровищницу, и через пару минут всё будет ясно.

— Вы хотите сказать, юноша, что сей камешек был похищен из сокровищницы Гильдии Воров? — вновь спросил Гобсек.

Я поклонился.

Мадам Альвеола залилась звонким смехом.

— Представляешь, Шмук, КАКИЕ у тебя будут неприятности, когда по городу поползут слухи об ограблении воровской Гильдии?

— Да брат, встрял ты, как бегемот в паутину, — пробасил горгонид Патрокл. Его крупные толстые пальцы, казалось, живут своей отдельной жизнью. Они тасовали, перемешивали, подравнивали и пускали веером, из одной руки в другую, колоду карт. Что натолкнуло меня на определённые мысли, которые я пока решил оставить при себе. — Как только станет известно, что кто-то обнёс воровской общак, к тебе ринутся ТОЛПЫ желающих поживиться на дармовщинку, — не глядя на карты в своих руках, добавил Патрокл.

— О сокровищнице Гильдии воров ходят легенды, — скрипуче хмыкнул Гобсек. — И за возможность ПРИОБЩИТЬСЯ к её богатствам ухватятся многие.

Кабаньи глазки недобро сверкнули.

— Может получиться так, что НЕКОМУ будет рассказывать, — хрюкнул он. — Адамантий здесь. А юноша... Может испариться в неизвестном направлении.

Четыре пары глаз уставились на меня с разной степенью задумчивости. В них не было ни возмущения, ни неприятия идеи, высказанной кабаном. Скорее, они обдумывали перспективы.

— Конечно, вы можете ПОПЫТАТЬСЯ устранить меня и забрать камень, — чувствуя подступающую волну паники, я широко улыбнулся. Наконец-то. Наконец-то всё идёт, как надо. — Но видите ли, у меня есть напарница. И сейчас она находится там, куда не дотянутся ваши загребущие копытца. А это значит, что если я не появлюсь через оговоренное время...

— Это блеф, — резко перебил кабан. — Ты врёшь, парень. Все тебя знают, Безумный Макс. Хорошая мина при плохой игре — это всё, что ты умеешь.

— Ну, это тоже легко проверить, — я пожал плечами. — Нас с напарницей видел мастер Скопик. Он ЛИЧНО проводил нас к сокровищнице.

Ведь я не врал, правда? Просто не стал уточнять.

Кабан сдавленно хрюкнул.

— Что я слышу, Шмук? — сдержанно удивился Гобсек. — Скопик всегда казался мне... достаточно преданным своей Гильдии.

— Это так и есть, — поспешно вставил я. Портить отношения ни с достойным магистром Шмуком, ни с устрашающим мастером Скопиком, свыше необходимого, не входило в мои планы. — Мастер Скопик был... введён в заблуждение моей напарницей. Он не ведал, к чему всё идёт. Но тем не менее, подтвердить, что я не блефую — прекрасно может.

— Имя, — прохрипел магистр Шмук. — Кто помогал тебе осуществить... это чудовищное деяние?

Я взял паузу.

Пускай помучаются. Они это заслужили.

Насладившись их нетерпением, я провозгласил:

— Моей напарницей является... Зебрина Коломбо.

Мои слова произвели тот же эффект, что и водяная бомбочка, если б я взорвал её в центре стола.

Игроки откинулись на спинки стульев и издали изумлённый вздох.

Они побледнели.

Они не знали, куда девать глаза...

Я наслаждался.

Вот теперь, когда все карты раскрыты, можно позволить себе немножко расслабиться.

Головоломка сошлась. Приманка подействовала и все мышки сбежались в мышеловку.

Оставалось захлопнуть крышку.

— Значит, ты всё знаешь, — буркнул кабан.

— Не говори ерунды, Шмук, — оборвал его Гобсек. — Откуда он может знать?

— Да. Девчонку-то мы использовали вслепую, — ляпнул Патрокл.

Все осуждающе посмотрели на горгонида.

Крышка захлопнулась.

— Давайте сделаем так, — начал я, когда все немножко успокоились. — Я буду говорить, а вы просто кивайте в нужных местах. Хорошо? — теневые воротилы дружно кивнули. — Молодцы! Вы быстро учитесь... — мрачные взгляды были мне наградой за похвалу. — Игра была изначально затеяна для того, чтобы кинуть меня на деньги.

Мадам Альвеола недовольно наморщила симпатичный носик, но кивнула. Остальные неохотно последовали её примеру.

— Прекрасно, — улыбнулся я. — Для этой цели вы решили использовать моего друга Кольку. Идеальная кандидатура на приманку: новичок, ни ухом ни рылом в здешних реалиях, одним словом — лёгкая добыча. А ещё вас поставили в известность о том, что я очень трепетно отношусь к друзьям. И обязательно брошусь на выручку. Но как заманить Кольку в клуб? — театрально вопросил я. — Обратная сторона медали: являясь новичком, он здесь никого не знает, и не может просто ПОЛУЧИТЬ приглашение заглядывать в "Затычку", а уж тем более, сесть за карточный стол. И тут в игру вступает маленькая дочка папы Коломбо...

Я специально упомянул дона Вито. Чтобы посмотреть, как они побледнеют и задёргаются.

Печальная история Поганца и Золотка ещё не померкла в памяти людской, и то, НАСКОЛЬКО злопамятны могут быть драконы, все знали отлично.

Жестковато, да?

Но как говорит Руперт, стрижка только начата.

— Представляю, как разозлится чета Коломбо, когда узнает, что их единственную дочурку использовали в опасной, и очень нечестной игре...

— Да чего опасного-то? — не выдержал горгонид. — Ну, обули тебя на бабки. Чего такого-то?.. Со всяким может случиться.

— О, какой сюрприз, — я вновь тронул бриллиантовый шар, и блики весело запрыгали по комнате. — Значит благородный разбойник ТОЖЕ не в курсе, что затеяли эти трое...

Патрокл грозно уставился на остальных игроков.

— Но всему своё время, — я хлопнул в ладоши, привлекая внимание. — Кому сказать "спасибо" за идею использовать "Затычку" для подковёрных игр, можно выяснить позже. А сейчас, — я глубоко вздохнул. — Продолжим... Ваш человек подкинул фишку Зебрине Коломбо. А потом упомянул, что в байкерском клубе можно "немножко" поиграть в драконий покер. Мои друзья, конечно же, не могли отказаться от такого соблазнительного предложения: Кольке всё было в новинку, а Зебрина как раз переживала острый приступ подросткового непослушания... Словом, всё прошло, как по маслу. Колян сел за стол не зная, кто вы такие, а потом уже было слишком поздно. Зебрина послала крик о помощи — завуалированно, как вы и хотели. Я помчался в "Затычку"... И вот ТЕПЕРЬ мы с вами сидим за тем же самым столом и думаем: как разыграть эту последнюю партию?

— Я согласен принять Адамантий в счёт твоего долга, Безумный Макс, — сказал кабан. — Скажем, как первый взнос, в десять тонн. Пеню за просрочку, так уж и быть, я аннулирую.

Я громко расхохотался.

— Адамантий стоит ПЯТЬДЕСЯТ ТОНН, — заявил я, когда напряжение в комнате готово было вспыхнуть, как электрическая лампочка. — Но знаете что?.. Пожалуй, я оставлю его себе.

Взяв камень, я вновь принялся его подбрасывать на ладони.

— Что?.. — заревев, кабан вскочил со своего стула, но опустился обратно, под взглядами своих подельников.

— Королева Альвеола права: наше небольшое приключение послужит неплохой историей для местных газетчиков. А Адамантий станет ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ. Чтобы НИКТО не говорил, что я только и умею, что делать хорошую мину при плохой игре...

— Молодой человек, вы сошли с ума, — резким тоном заявил Гобсек. — Даже то, что вас намеренно втянули в игру, не даёт вам права...

— А я думаю, что даёт, — я откинулся на спинку стула. Очень хотелось вскочить и пробежаться по комнате, от избытка чувств, но следовало держать марку. — Мне сказали, что вы, господа, являетесь самыми влиятельными лицами в городе, — "господа" самодовольно закивали. — Не буду спорить. Наверняка вам пришлось наступить на много макушек для того, чтобы взобраться на вершину. Но знаете, как говорят? Большая власть порождает большую ответственность. Вы же, считая себя хозяевами Сан-Инферно, УВЕРЕНЫ, что никому ничего не должны.

— В Сан-Инферно нет правил и законов, — сдавленным голосом напомнил Гобсек.

— Так говорят, — кивнул я. — Но на самом деле правила есть. У каждой Гильдии есть свои, довольно жесткие правила. Кроме того, имеются неписанные правила различных сообществ... Да, временами их нарушают, и главное здесь — не попадаться. Но вы — другое дело. Вы решили, что можете эти правила ИГНОРИРОВАТЬ.

— Мы всего лишь хотели поставить на место зарвавшегося новичка, — буркнул Гобсек. — Это не запрещено.

— И решили сделать это единственным способом, который имеет вес в ваших глазах: лишить его всего. И знаете, что? Если бы дело касалось меня одного, я бы не стал ерепениться. Игра есть игра, и в конце концов, я сам сел за стол... Но вы, господа, совершили одну, но очень крупную ошибку: втянули моих друзей.

— Но ведь, на самом деле, никто не пострадал, — проблеял Гобсек. — Это был невинный розыгрыш, и...

— Вы на нём ПОПАЛИСЬ.

Глава 3

Я не повышал голоса. Наоборот, стал говорить ещё тише. Не зловещим таким шепотом, а просто тихо и буднично. Как будто речь шла о прогнозе погоды.

И вот теперь они струхнули.

Правильно сказала Зебрина: для таких людей важнее всего РЕПУТАЦИЯ.

Я и сам давно заметил: чем дальше человек от закона, тем лучше он хочет выглядеть в глазах общественности.

— Как думаете, долго вы продержитесь, если все будут знать, что вас поймал за руку простой новичок? — небрежно спросил я. — И самое интересное: о том, что эту афёру вы придумали не сами. Вам ПРИКАЗАЛИ так поступить.

Конечно же, они возмутились. Морковка Гобсека покраснела так, что стала походить на помидор, мастер Шмук сделался фиолетовым: синие татуировки вкупе с общей багровостью шкуры придали ему вид гигантского фурункула.

Горгонид Патрокл хлопал глазами и ничего не понимал: подозреваю, честного и немного простоватого байкера просто не посвятили во все тонкости.

Одна мадам Альвеола выглядела лишь чуток бледновато. Она даже нашла в себе силы улыбнуться и беззвучно похлопать в ладоши — в знак признания моих заслуг.

— Мы — главы Гильдий, юноша, — наконец, перекрывая шум, выкрикнул Гобсек. — Никто не смеет нам приказывать.

— А вот мне на ум приходит одно имя... — удобно устроившись на стуле, я невинно поднял глаза к потолку.

— И какое же? — насмешливо хрюкнул мастер Шмук. — Коломбо?

— Зиновий Золотов.

Если бы вдруг, неожиданно, с потолка упала бетонная плита, эффект и то был бы меньше.

Меня самого обуревали двойственные чувства.

С одной стороны, я гордился тем, что почти без посторонней помощи разгадал игру своего отца.

Всё просто: из-за разногласий с драконами, он не мог явиться в Сан-Инферно ЛИЧНО.

И тогда он ПОДКУПИЛ нескольких влиятельных граждан.

Расчёт был прост: когда карточный долг пробьёт ртутный столбик навылет, мне ничего не останется, как броситься в ноги к папуле, вымаливая подачку.

Разумеется, он поможет. Но выставит при этом СВОИ условия.

С другой стороны, меня страшно огорчало то, что Зиновий Золотов, король одного из богатейших королевств во Вселенной, разменивается на столь дешевую игру.

Но — Люцифер ему судья.

Когда молчание за столом спрессовалось так, что его стало можно резать ножом, я широко улыбнулся, подхватил Адамантий и поднялся.

— Я передумал оставлять камень у себя, — сказал я, не отказав себе в удовольствии подбросить его на ладони в очередной раз. И дождавшись, когда пятачок мастера Шмука облегчённо порозовеет, добавил: — Я передам его на хранение дону Коломбо.

— Ты не имеешь права так поступать, щенок! — прорычал главный вор измерения. — Адамантий — собственность Гильдии, и незаконно...

— Учитывая, что вы его ТОЖЕ где-то украли, — перебил я. — Ни о каких законах не может быть и речи.

— Но...

— Вы же понимаете, мастер Шмук, — я доверительно улыбнулся. — Если речь зайдёт о ПРАВЕ СОБСТВЕННОСТИ, сколько из того, что вы имеете, действительно принадлежит вам? Но не беспокойтесь, — я успокаивающе махнул рукой. — Я не собираюсь обнародовать ваш промах. По крайней мере до тех пор, пока вы будете вести честную игру, — и я постучал себя по носу. Два раза. — И так как я не отдаю вам камень, то обязуюсь возместить долг. С процентами. Но взамен попрошу о небольшой, я бы сказал, крошечной услуге: я хочу, чтобы вы донесли до всех, кто считает себя вправе распоряжаться чужими судьбами: НЕ СМЕЙТЕ трогать моих друзей, — я взял небольшую паузу и продолжил: — Сам я мастер влипать в неприятности. Но никогда, ни при каких обстоятельствах, не смейте вредить моим друзьям. Иначе мне придётся забыть, что я вообще-то довольно милый парень, и взяться за вас всерьёз.

— Но... Как мы будем определять? — игрок в Гобсеке победил осторожного ростовщика. — Эдаким образом, вы объявите своим другом каждого в городе!

— Что поделать? — я улыбнулся и широко развёл руками. — Люди ко мне тянутся.

С этими словами я покинул комнату игр.

Всегда лучше оставить последнее слово за собой. К тому же, я боялся, что скоро они оправятся от шока и решат, что к мёртвому Безумному Максу люди не будут тянуться столь охотно...

Выйдя за дверь игровой комнаты, я нос к носу столкнулся с демангелом.

— А, господин Денница, — поприветствовал я его, ничуть не удивившись. — Разумеется, подслушивали?

— Всегда приятно работать с профессионалом, сэр Макс.

— Да ну? — не сбавляя шага, я направился в главный зал клуба. Демангелу ничего не оставалось, как семенить следом. Его длинная сутулая фигура маячила за левым плечом, как живой знак вопроса. — А я думал, вы мастер облапошивать наивных женщин.

— Я взял только то, что принадлежит мне по праву, — вальяжно отмахнулся Денница. — К тому же, никто не заставлял прекрасную Долорес ВЕРИТЬ моим словам.

— Знаете, я уже один раз обсуждал сегодня право собственности, — я почувствовал, что устал. И больше всего на свете хочу оказаться на табурете, у барной стойки "Чистилища". Под заботливым крылышком многорукого Сатурна... — Но если вы настаиваете, я возьму на себя труд ДОСКОНАЛЬНО разобраться: КТО, СКОЛЬКО, КОМУ И ЗА ЧТО... Вы меня понимаете?

— А вам палец в рот не клади, сэр Макс, — визгливо хихикнул Денница.

— Просто Макс, без сэра.

— Тогда может быть, Безумный Макс?

— Вряд ли мы когда-нибудь станем друзьями.

— Что так?

Я рассвирепел.

— Вы же подслушивали, господин Денница. А значит, прекрасно осведомлены, как я отношусь к тем, кто злоупотребляет доверием моих друзей.

— Да, но я действовал абсолютно в рамках...

— Мой дом — моя крепость, господин Денница. Так говорят у меня на родине.

— В Заковии? — казалось, он искренне удивился.

— Нет, не в Заковии. Родиной я считаю то место, где вырос. Имейте в виду: вашего брата на Земле не жалуют, и тому есть причины.

— Но какие? — он в притворном ужасе всплеснул руками.

— Скажем так: по сравнению с ВАМИ, здешние воры и убийцы — респектабельные, законопослушные граждане.

— Это гнусные инсинуации! Мы ни при чём.

— Хотите, я назову парочку? — мне уже не требовалось усилий, чтобы поместить на лицо зубастую, плотоядную улыбку. Она выходила сама собой. — Метатрон, Кастиэль...

— Ладно, ладно, я понял, — демангел обезоруживающе улыбнулся. — Так может, мы договоримся?

Я запрокинул голову и рассмеялся.

— Договор? С ангелом и демоном в одном флаконе?.. Я тешил себя надеждой, что вы лучшего обо мне мнения, господин Денница.

— Рано или поздно, — прошипел он сквозь зубы. — Так, или иначе. Но вы сдадитесь, господин Макс. Все сдаются. Такова человеческая ПРИРОДА. Когда появляется возможность получить кое-что задаром — НИКТО не в силах отказаться.

Я наклонился и прошептал ему тихонько, в самое ухо:

— Поспорим?

Денница собрался сбежать, пришлось придержать его за локоть.

— Те десять тонн золота, что ты, используя Лолу, выманил у драконов, — напомнил я. — И ещё десять сверху, и того — двадцать. Я хочу, чтобы они были в замке Влахерна не позже, чем через три дня.

Лицо демангела вытянулось.

А потом приобрело такое выражение, словно он собирался откусить мне голову.

— Слушай, Макс, — сказал он совсем другим, более развязным и грубым тоном. — Я ведь на тебя не наезжал. Я всего лишь хотел заключить сделку. Это моя работа.

— Ты меня обманул.

— Ну и что? — спросил он ещё более запальчиво. — Нет такого закона, чтобы не обманывать.

— На самом деле, есть, — а вот теперь я улыбнулся. — "Не попадись" — вот этот закон. А ты попался. И сам признал это. Так что отдавай назад моё золото, и ещё столько же — в качестве компенсации. А в следующий раз, или будь изворотливее, или отойди в сторону.

И наконец в выражении его лица, в прищуре глаз, проступила истинная сущность. Зрачки полыхнули багровым, за спиной распахнулись призрачные, отороченные тёмной каёмкой крылья, и откуда-то издалека, может быть, из другого измерения, прозвучал длинный, полный ненависти вопль.

Моя многострадальная душа посчитала, что укрыться в пятках сейчас — наилучшая стратегия.

Молодец, Макс, — проворчала она. — Продолжай в том же духе и скоро останешься вообще без души. Я подаю на развод.

Но Денница уже взял себя в ежовые рукавицы и пинками загнал демоническую сущность поближе к копытам. А потом улыбнулся.

— Ну, раз вы это так воспринимаете, господин Безумный, — улыбнулся он смазанной елеем улыбкой. — Значит, вы это ТАК воспринимаете...

Шутливо отдав честь, демангел развернулся и расправив плечи, зашагал к выходу из клуба.

Когда дверь распахнулась, он остановился на пороге, освещенный с одной стороны багровым оком Люцифера, а с другой — ослепительно-белым очком Задницы.

Замер на мгновение — и пропал. Словно его и не было.

А я выпустил воздух, копившийся во мне, казалось, с доисторических времён.

— Берегитесь, молодой человек.

Я не вздрогнул только потому, что мышцы, все до единой, взяли выходной и уехали на рыбалку.

Из теней занавеса за спиной выступила госпожа Альвеола.

Раньше я видел её только за столом. То есть, у меня не было возможности оценить её э... нижние регионы.

Они были ослепительны.

Не в смысле яркости, хотя её полупрозрачное, обтягивающее платье и было покрыто крошечными искрами бриллиантов.

Я что хочу сказать: плавные изгибы её бёдер, и в особенности то, как она ими двигала...

Вот бывают такие женщины: прозаический процесс ходьбы, которым пользуются другие для перемещения из точки "А" в точку "Б", у них превращается в поэму.

Двигаются АБСОЛЮТНО все части тела: плечи, грудь, живот, бёдра... Всё это создаёт плавную, не прекращающуюся симфонию, от которой невозможно оторвать глаз.

И я не отрывал. Поэтому то, что она говорила, как-то проскочило мимо ушей — ну, вы меня понимаете...

— Что я сейчас сказала? — спросила она с лукавой улыбкой.

— Эм...

— Чудесно, — кивнула королева. — Рефлексы есть, значит, дети будут.

— Простите, я не совсем...

Её грудь, едва прикрытая газовой тканью платья, колыхалась ПРЯМО ПЕРЕД МОИМ НОСОМ.

— Я говорю, реагируешь ты, как нормальный мужик, — совершенно другим, не игривым тоном повторила она. — А это значит, ничто человеческое тебе не чуждо, мастер Макс.

— У каждого есть уязвимые точки, — дипломатично заметил я.

Человеческое?.. Да она пахла, как горячая булочка. Запах был свежим, густым и таким... живым, что у меня волосы на груди закурчавились.

Если бы я не знал, кто она такая, уже приглашал бы её в постель. Женщину, которая ТАК ПАХНЕТ, приглашать в иное место — в кино, или там ресторан, — было преступлением.

Не представляете, каких нечеловеческих усилий мне стоило сдержаться. И чувствовал я при этом, что может быть, упускаю самый незабываемый секс в своей жизни.

— Эм... — от избытка чувств я почесал нос. — Так что вы мне говорили?..

— Я говорила, что зря ты перешел дорогу Деннице, милый.

— Он первый начал.

— Ну разумеется, — Альвеола улыбнулась всем телом. Крошечные бриллианты на платье выпустили лучики живого света. — Это его работа — начинать первым. Иными словами, инициировать конфликт. Вопрос в другом: чего это будет стоить ТЕБЕ?

— Пока я не заключу с ним сделки — ничего.

Альвеола критически прищурилась.

— Надеюсь, ты знаешь, о чём говоришь.

Её огромные сиреневые глаза скрылись под полуопущенными веками, пухлые зовущие губы сложились в загадочную улыбку. А потом она повернулась спиной.

Это вызвало у меня почти неконтролируемый сердечный приступ.

И ведь она это знала! Знала, чёрт побери.

— Навести меня как-нибудь, — сказала она, чуть повернув голову и поведя круглым плечиком. — Я буду ждать.

Честное слово, я чуть не бросился за ней, как послушный пёс. Когда такая женщина обещает, что будет ждать...

Это колдовство, — убеждал себя я, пробираясь между столиками к стойке бара.

Её очарование — самое настоящее, неприкрытое колдовство. Может, она вообще пользуется артефактом...

Это была неправда. С некоторых пор я насобачился чувствовать магию, и по поводу королевы Альвеолы был уверен: всё, что она мне демонстрировала, было совершенно натуральным. Без прибамбасов.

В баре было пусто. Ночь для теневого бизнеса — время отдыха и подведения итогов, и байкеры разъехались по домам.

Но за стойкой бара всё-таки кто-то был...

— Дайте, пожалуйста, пачку РЭД ЭППЛ и бумажный пакет, — я не глядя облокотился о стойку.

Адамантий жег ладонь. В карман он не влезал, а выставлять его на всеобщее обозрение я не собирался — в конце концов, я дал обещание магистру Шмуку и остальным, что пока они будут вести себя в рамках...

Я мысленно содрогнулся.

И как у меня хватило наглости выставлять условия этим прожженным делягам?..

Прошиб пот — запоздалая реакция на выброс адреналина.

— Вот, пожалуйста, — и почему голос бармена кажется мне знакомым?.. Отвлёкшись от своих мыслей, я наконец посмотрел на того, кто протягивал мне пачку сигарет и зажигалку. — Полагаю, спичек у вас тоже нет?

Передо мной вспыхнул огонёк зажигалки, и вытащив из пачки сигарету, я закурил. Выпустил горьковатый дым, и только потом склонил голову в приветствии.

— Мастер Скопик. Не скажу, что рад вас видеть, но удивлён чрезвычайно.

Чтобы хоть как-то возвышаться над стойкой, предназначенной для горгонид, карлик взобрался на пивную бочку. Выглядел он, как ребёнок, решивший поиграть за столом для взрослых. Но в лице его ничего детского я не нашел.

— Мастер Макс, — кивнул он в свою очередь. — По-моему, ничего удивительного в этом нет. Как мастер-хранитель сокровищ воровской Гильдии, я был обязан присутствовать при завершении дела.

— Вы... Хотите, чтобы я отдал вам Адамантий?

Признаюсь честно: если он скажет "да" — я отдам бриллиант. Просто не смогу поступить по-другому.

Рука, в которой я держал камень, вспотела так, что он уже мок в небольшой лужице.

— Разумеется, я хочу его получить, — скупо улыбнулся карлик. — Но просить вернуть не буду. Магистр Шмук... — он помедлил, но всё-таки продолжил. — Мастер Шмук совершил ошибку.

— Связался с моим отцом, — кивнул я.

— Я предупреждал его, — мастер Скопик капнул тягучего, цвета янтаря, напитка в две крошечные рюмки, и одну из них протянул мне. Я её взял. — Я говорил, что лучше заключить сделку с дьяволом, чем с Зиновием Золотовым. Но ваш отец...

— Сделал мастеру Шмуку предложение, от которого тот не смог отказаться, — аккуратно прикоснувшись к рюмке Скопика своей, я услышал мелодичный звон, а потом опрокинул янтарную жидкость в рот.

— Отлично сказано, мастер Макс, — карлик тоже выпил. — Предложение, от которого невозможно отказаться... — повторил он себе под нос. — Надо запомнить.

— А что с Зебриной?

На языке осталось такое послевкусие, как если бы я глотнул жидкого мёда, сдобренного соком лимона, мускатным орехом, и расплавленным алюминием. В голове негромко зашумело.

Но не от того, что напиток вызывал опьянение. Наоборот: я почувствовал, как шарики в мозгу завертелись быстрее — именно шум их движения я и слышал.

На мой вопрос карлик пожал плечами.

— Она — умная девочка, — наконец сказал Скопик. — Лучшая моя ученица. Так что думаю, она найдёт выход.

— Хотите сказать, она ДО СИХ ПОР его не нашла?..

С тех пор, как мы расстались, прошла целая ЭПОХА. Я изменился. Мир вокруг меня изменился.

И сознавать, что Зебрина всё ещё остаётся там, в сокровищнице Гильдии воров, в ПРОШЛОМ, было... непросто.

— Не думаю, что она примет чью-либо помощь, — пожал плечами карлик. — Драконы — существа независимые. Они не любят быть у кого-то в долгу.

Я моргнул.

Это ТОЧНО был намёк... Но на что?

Пока что я понять не мог.

— Вы же знаете, что она утратила способности? — на всякий случай спросил я.

— Невозможно утратить то, что является ПРИРОДОЙ, — вот уже второй раз за сегодняшний день я слышал это выражение. — На вашем месте, я не об этом бы беспокоился, мастер Макс.

Запихав бриллиантовый шар в пакет, я прихватил пачку сигарет, бросил на стойку мелкую золотую монету и махнув мастеру Скопику, пошел к выходу.

Ночь несколько остудила мне голову.

Не скажу, что в Сан-Инферно есть такое явление, как ночная прохлада. Просто... Воздух ночью не чувствовался таким варёным, словно его только что вытащили из кастрюли с кипяченным бельём.

Лёгкий ветерок взъерошил мне волосы на макушке — совсем, как это делала Кассандра, когда хотела показать, что я ей не безразличен...

И тут меня ударило, словно обухом по голове.

Нет, я в курсе, что это всего лишь избитое выражение. Но поверьте: я даже услыхал громкое "бд-д-дыщ..." — когда тяжелая деревяшка соприкоснулась с моим лбом.

КАССАНДРА.

"На вашем месте, я не об этом бы беспокоился", — сказал мастер Скопик. А ведь я действительно давненько не виделся со своей опасной девушкой...

Глава 4

Кассандра.

Как бы мы ни ругались, как бы ни ссорились, она НИКОГДА не оставляла меня одного.

В том смысле, что она ВСЕГДА следила, чтобы я не вляпался в то, что не смогу переварить.

Так было, когда я пытался выиграть пари у мастера Заточчи, так было, когда я бросился к Оранжевому морю, спасать Зебрину от Похитителей тел...

В родное измерение она отпустила меня только после того, как Лука Брази клятвенно обещал ей стать моей родной мамочкой.

Это ведь она подавала нужные реплики из толпы, когда меня хотели казнить!

Но потом что-то случилось.

В один миг: щелкнуло, и всё.

Она ушла.

И больше мы не виделись...

Вряд ли оправданием послужит то, что я всё это время скакал без продыху.

Я ведь о ней даже ни разу не вспомнил! Хотя несколько раз думал о знойной горгониде Пенелопе...

Жгучий стыд принялся разъедать меня изнутри, как кислотная язва.

Сколько высокопарных слов о друзьях я сказал не далее, чем полчаса назад.

Выброси их на помойку, Макс. Они ничего не стоят.

Оказавшись в центре парковки, я растерялся.

А что я здесь делаю?.. Чоппер Энди остался где-то в переулках рядом с твердыней воровской Гильдии, и как добраться до "Чистилища", я просто не в курсе.

Да, кстати о чоппере. Ну и головомойка меня ждёт от Лолиты за то, что я потерял машину её парня!

В небе над головой показалась крупная точка. Она быстро приближалась, и через пару минут я узнал непередаваемый отблеск медно-рыжих волос.

— Лолита! — я не смог сдержать ни криков радости, ни воплей недоумения. — Как ты?.. Где ты?.. — последнее восклицание относилось к чопперу Энди, на котором и прибыла горгонида.

— Когда его пригнали к ступеням крыльца, я поняла, что ты остался без транспорта, — коротко и по существу пояснила Медуза.

— Да, но как он... — я беспомощно тыкал пальцем в грозную металлическую саранчу. — В смысле, мы же...

— ВСЕ в городе знают, кому принадлежит этот чоппер, — укоризненно сказала Лолита.

— А. Я понял. Извини. Что-то туплю, — я потёр переносицу и уселся позади горгониды.

На свидание с Пенелопой, которое должно было состояться ещё вечером, я безбожно опоздал.

А кроме того, пока не выяснится, что с Кассандрой всё в порядке, я просто не смогу... Ну, развлекаться.

Так что пошлю Пенелопе цветы. Надеюсь, она поймёт.

— Ну что, домой? — спросила Лола, плавно поднимая чоппер в воздух.

— А от Кассандры вестей не было?

— Да нет вроде.

Слабенькая надежда, едва расправив крылышки, спикировала вниз головой с обрыва.

— Но ты же знаешь, где она живёт?

Лолита помедлила.

— Оторва, ты же в курсе: в дом убийцы без приглашения лучше не соваться.

— Я не видел её с тех пор, как мы поругались.

— Если ты не в курсе, в этом и состоит суть ссоры, — кивнула Лолита. — Люди не сходятся во взглядах и решают какое-то время не видеться. Как-то так.

— Раньше это ей не мешало проявлять материнскую сверхзаботу, — пожаловался я.

Лолита напряглась: я почувствовал, как твердеет пресс её живота под моими руками.

— Ладно, Оторва, если тебе так хочется — давай проверим её хазу.

Лола подняла чоппер куда выше, чем я когда-либо осмеливался.

Сан-Инферно раскинулся под нами, как дорогой персидский ковёр.

Таинственно поблёскивали далёкие нити улиц, светились галактики кварталов, разливались озёра площадей...

Он был огромен, этот удивительный город. Перед его величием меркли любые фантазии, и надеюсь, мне хватит остатка жизни на то, чтобы познакомиться с ним поближе.

Тем временем Лолита, свечкой взмыв в багровые небеса, уже направила чоппер вертикально вниз.

У меня заложило уши.

Ветер свистел на пороге звукового барьера. Пришлось конкретно попотеть, чтобы удержаться на чоппере позади Лолы...

Что характерно: когда мы летали с Зебриной, таких ощущений я не испытывал.

— Это и есть логово наёмного убийцы?

Отдышавшись после экстремального падения из стратосферы, я с интересом оглядел узкую, извилистую и до рези в глазах живописную улицу.

Прямо на узкий тротуар были выставлены медные горшки и кувшины с потрясающей чеканкой. В воздухе над головой колыхались шпалеры тонких ковров и шелковых шалей.

Бродячие художники, лоточники, торгующие украшениями в разнос, пёстро разряженные торговки засахаренными фруктами... Во всяком случае, я надеюсь, что это фрукты. Просто у них по несколько плодоножек. Которые шевелятся в такт с пронзительным писком дудочки.

На ум сразу пришел факир, гипнотизирующий кобру...

Над лавками светились окошки жилых комнат. Горшки с цветами, разноцветные занавески, полосатые тенты и жалюзи — каждый украшал своё личное пространство на свой вкус, не жалея бахромы, колокольчиков и загадочных блестящих предметов, которые ожидаешь встретить, например, на занавесе цирка или на верблюжьей попоне, а не на окнах в скромных жилищах обывателей.

— Улица Сладких Вздохов — единственный адрес, который я знаю, — пожала плечами Лолита.

Наше появление вызвало небольшой фурор. Обряженные в лохмотья личности — надо думать, подданные мадам Альвеолы, — принялись подтягиваться к нам с целью выпросить милостыни — на чашку чаю или на небольшой дворец, как повезёт.

Лоточники стремились привлечь внимание, наперебой демонстрируя содержимое своих лотков. И надо сказать, там было, на что посмотреть. Мне запомнились крошечные, ростом с мизинец акробаты, грецкие орехи, в которых обитали мудрые черви — продавец заверил, что они могут ответить на любой вопрос, написав ответ изгибами своего тонкого длинного тела... А ещё гусеница, которая продавала синие грибы.

Гусеница была размером с лошадь, а грибы — каждый с тарелку.

Мне очень хотелось приобрести парочку грибов — гусеница заверила, что они даруют ПРОСТО ВОСХИТИТЕЛЬНЫЕ сны, если использовать их вместо подушки. А ещё червя в орехе — вдруг он и вправду знает ответы на все вопросы...

Но я решил этого не делать. Нельзя выбрать одну диковину, и отказать себе в приобретении других. Всё время будет мучить один и тот же вопрос: а правильно ли я выбрал?..

А не стоило ли мне получше приглядеться к яйцам, в которых содержатся живые василиски, или к смешной машинке, которая пускает цветные мыльные пузыри, стоит нажать кнопку, или может, приобрести горсть семян Каменных деревьев, которые вырастают за одну ночь, если их полить огненной водой, "которую вам продаст мой племянник, всего за две лавки отсюда, с просто ОГРОМНОЙ скидкой, стоит вам упомянуть моё имя..."

— А знаешь, я начинаю понимать, почему Кассандра выбрала для жилья именно это место, — сказал я, когда Лолита, пробившись сквозь заградительный кордон из попрошаек и лоточников, втащила меня в один из торгующих сувенирами магазинчиков. — Здесь нет ничего неизменного. Всякий раз, выходя на улицу, ты обязательно увидишь что-то новое. И это здорово!

Товары в магазине ничем не отличались от тех, что предлагали лоточники на улице: там были носы на тоненьких ножках, весело подпрыгивающие в большом аквариуме. Надпись гласила: "Измини Внешнасть бес Пластичиской Хирурхии. Самаприрастающие Насы. Ножки Атваливаются Посли Приживления"

Носы тоненько пищали и кокетливо поглядывали на меня ноздрями.

Поющие крылатые ящерки в серебряных клетках всполошились и подняли мелодичный гвалт, когда мы с Лолитой проходили мимо...

Поднявшись на три лестничных пролёта, мы подошли к заветной двери.

"Будь дома, Кэсси", — мысленно заклинал я. "Будь дома..."

Однажды я уже бывал в тайной квартире Кассандры. Она располагалась глубоко под землёй, и добираться к ней было нужно по канализационной трубе.

Здесь была обратная крайность.

Шаткая, едва выдержавшая вес горгониды лесенка, обшарпанные стены, покрытые надписями так густо, что я принял их за обои...

Приглядевшись, я понял, что это своего рода стена объявлений: "Белашвейка Матильда пренимаит по читвергам и субботам в номире сто двинацать по Шарлоткаяблачной улеце"

"Белашвейка Агнесса. Ул. Круасанов. Сапоги и Плётка за щёт закащика".

Ну, и так далее...

Наконец я набрался храбрости и постучал.

Никто не откликнулся.

— Может, она спит?.. — неуверенно спросил я у Лолиты. Та окатила меня презрительным взглядом и я понял, что сморозил глупость.

В таком шуме спать ПРОСТО НЕВОЗМОЖНО. Как пытаться уснуть во время бразильского карнавала.

Я постучал громче.

Дверь отворилась.

Не нараспашку.

А тихо и зловеще отошла на пару сантиметров...

По моей спине побежали толстые мурашки с холодными липкими лапками.

Но Лолита уже действовала.

Откуда ни возьмись, в её руке сверкнул меч. Остриём она толкнула дверь, открыв её до конца, осмотрелась, а затем пригнулась и стремительно шагнула внутрь.

— Входи, Оторва. Здесь никого нет.

Встрепенувшись, я перешагнул порог.

Нет, я вовсе не испугался, что в квартире будет ждатьнечто опасное и потому пропустил Лолиту вперёд.

Просто всё произошло очень быстро. Дверь приоткрылась, и пока в моей голове, одна за другой, возникали картинки из ужастиков, Медуза уже всё осмотрела.

— Лолита, — позвал я из тёмной прихожей. — А ничего, что мы врываемся вот так, без приглашения? Может, она просто выскочила за хлебушком, а дверь прикрыть забыла...

— Думаю, что ничего, Оторва, — голос у неё был таким странным, что я поневоле сделал несколько шагов внутрь, словно меня тянуло магнитом. — Хлеба у нас не продают, да и дверей наёмные убийцы не забывают прикрыть.

Последние слова были лишними. Я и сам уже это понял.

В крошечной квартирке царил разгром.

Нет, не так.

В крошечной квартирке ЦАРИЛ РАЗГРОМ.

Стены были пробиты в нескольких местах, на полу валялись куски штукатурки. Симпатичная люстра под потолком перекосилась, свечки с неё осыпались и валялись среди битого стекла.

Зеркало над кроватью щерилось острыми зазубринами, а покрывало было смято так, словно по нему кто-то прыгал и катался.

Занавеска с окна сорвана, клетка певчей ящерки открыта, и корм рассыпан по поддону.

Цветок в горшке, напоминающий фикус, безжалостно сломан и моргал на нас грустными глазками.

— Не похоже на ограбление, — чуть пригибая голову под низким потолком, Лолита подошла к фикусу, и подобрав с пола ленточку, выпрямила и обвязала ею сломанную ветку. Фикус благодарно зашелестел листочками.

— Согласен, — кивнул я. — Это было нападение. Но... прямо в квартире? Она же всегда была сверхосторожной. Сигнализация и всё такое.

— Может, это был гость, от которого она не ожидала подвоха, — проговорила Лолита. — Или... Не знаю. Кому придёт в голову нападать на наёмного убийцу?

Я был в полной растерянности. Мне всегда казалось, что у Кассандры иммунитет к такого рода неприятностям.

Я что хочу сказать: Кассандра — опасная девушка.

Это ОНА случается с другими.

Трудно представить того, кто осмелится хотя бы ПОСМОТРЕТЬ косо в её сторону.

В животе поселился ком из рыболовных крючков, внезапно пересохшее горло сжалось от дурных предчувствий.

— Это всё из-за меня, — сказал я сдавленным голосом.

— Оторва, не говори ерунды, — Лола внимательно что-то разглядывала на полу. Для этого ей пришлось согнуться в три погибели, но сейчас оттопыренный круглый зад Медузы не вызывал у меня никаких посторонних мыслей.

— Нет, правда, — я принялся с жаром доказывать свою гипотезу. — Она ведь всё время была поблизости. Охраняла меня от известных лишь ей неприятностей... И некоторые об этом прекрасно знали. ИМ был нужен я, и ОНИ не хотели, чтобы в самый неподходящий момент вмешалась наёмная убийца.

— Кто такие эти "они"?

Удивительно, как быстро Лола перенимала дурные привычки. Вот сейчас, например, она показала кавычки в воздухе... И сделала это с ОГРОМНЫМ сарказмом.

— Ну знаешь, "ОНИ", — я слишком устал, чтобы объяснять такие элементарные вещи. — Прячутся за ширмой и дёргают за ниточки...

— Да уж, ну и картинку ты нарисовал.

— А ещё зловеще хихикают, сделав очередную гнусность.

— А теперь и раскрасил.

Я обвёл беспомощным взглядом голые стены. Рядом с одним из гвоздиков, на котором раньше висели картины, зияла дыра размером с большую тыкву. Очевидно, там был тайник, — содержимое которого скромной кучкой валялось на полу.

Я разгрёб её носком ботинка. В глаза бросился яркий клочок картона, и подняв его, я понял, что держу в руке фотографию "полароида".

На ней была Кассандра.

С другой причёской и в более скромном наряде, чем я привык, но несомненно, это была она.

Снимок был старый, почти выцветший. Так что прошло ещё несколько секунд, пока у меня в голове не щёлкнуло.

Кассандра стояла на фоне Эйфелевой башни.

Сердце стукнуло глухо, словно провалилось в мешок с песком.

Я оглядел разгромленную комнату ещё раз.

Теперь, когда я знал, куда смотреть, я увидел... Цейсовский бинокль на кожаном ремешке, свисающий с крючка на двери. Разбитый абажур от лампы Тиффани, флакончик духов в форме яблочка... То-то мне иногда казалось, что я узнаю аромат!

— Что происходит, Лолита? — господи, как я радовался тому, что горгона была рядом, и я мог адресовать своё недоумение кому-то ещё. — Это же... Это же вещи из моего мира!

Конспиративная квартира, куда меня как-то ночью затащила Кассандра, тоже была набита вещами, набранным в советских комиссионках.

Но тогда Кэсси объяснила, что ей втюхал это барахло знакомый дизайнер...

— Знаешь, какое самое простое объяснение? — спросила Медуза. Я видел, как ей тесно и неуютно в крошечной разгромленной квартирке, но уйти отсюда был ещё не готов. — Она тоже из твоего измерения. И всё это — память. Просто безделушки, которые не давали забыть, откуда она родом.

— Она никогда не говорила, что является моей землячкой, — сказал я. — Как-то она сказала, что попала в Сан-Инферно в восемь лет. И не помнит своего родного мира.

— Ты меня не дослушал, — мягко заметила Лолита. — Но то, что я скажу, тебе не понравится.

Я махнул рукой.

— Мне и так много чего не нравится. Так что, одной неприятностью больше, одной меньше...

— Она следила за тобой.

Я моргнул.

— Фотография старая, Лола. Может, она сделана ещё до моего рождения. И потом: я никогда не бывал в Париже.

Лолита устало опустилась прямо на пол. Её ноги вытянулись до середины комнаты.

— Убийцы иногда берут заказы на стороне, — сказала она. — Высокие стандарты Гильдии известны и за пределами Сан-Инферно.

— К тому же, это идеальное преступление, — кивнул я. — Сделал дело, и — в портал. Всё шито-крыто.

На душе полегчало.

Наверняка фотография — это какие-то старые дела Кассандры. Она ведь лежала в тайнике, среди других памятных вещичек, не предназначенных для чужих глаз.

Тогда напрашивается вывод: в тайнике было ещё что-то. Что-то, из-за чего и разгромили всю квартиру.

Я подумал: а что я вообще знаю о своей девушке?.. Да почти ничего.

Ну, она немного говорила о прошлом: как сюда попала, как училась в школе убийц... Но о том, как она живёт СЕЙЧАС, чем занимается — я не знал.

Как-то так вышло, что встречались мы в-основном в "Чистилище", и я считал, что это логично: ресторан, пентхаус со всеми удобствами...

К тому же, Кассандра никогда не изъявляла желания пригласить меня к себе. И я уважал её желание. Точнее, относился к нему снисходительно: должны же у опасной девушки быть свои "секреты"...

Она приходила и уходила, когда хотела, и я никогда не спрашивал, чем она занимается, когда мы не вместе.

Отчасти потому, что НЕ ХОТЕЛ этого знать.

И вот теперь поплатился.

Кассандра пропала, а я даже предположить не могу, что случилось.

Может, это какие-то старые разборки, и ко мне они не имеют отношения. А может, всё случилось из-за меня: в своём рвении опекать меня от любых неприятностей она перебежала дорогу тому, кто не гнушается грязными методами...

На ум сразу выскочило одно имя: Эрос Аполлон.

Ну что ж, хоть какая-то зацепка.

Я встал на ноги. А потом подал руку Лолите. Та неловко поднялась, стараясь не задевать люстру.

— Лола, ты же сможешь поспрашивать в городе? Может, кто-то что-то слышал...

— Последний, с кем они будут разговаривать — это я, — поморщилась горгонида. — Но я постараюсь.

— Начать можно прямо отсюда, — я кивнул на окно, за которым всё ещё была ночь — хотя мне казалось, что прошла уже целая вечность. — Лоточники, попрошайки...

— Вот тут сразу отбой, Оторва, — горько усмехнулась Лолита. — Неписаный кодекс улиц: никто ничего не видит, никто ничего не слышит.

— Никто ничего не хочет знать, — кивнул я. Города разные, но кодекс улиц одинаков везде. — Знаешь, золото способно развязать любые языки.

Медуза молча вышла за дверь.

Когда она скрылась, я наклонился и поднял фотографию. Сдул пыль и сунул в карман куртки. А потом пошел следом.

Когда мы спустились вниз, магазин под квартирой Кассандры был пуст.

За то время, что мы находились в её доме, магазин опустел. Исчезли носы, вместе с аквариумом, и певчие ящерки, и всё-всё-всё.

На улице тоже не было ни души. Лавки закрыты, нищие и лоточники разбежались.

Словно весь район, включая бродячих собак и гноллов, внезапно переехал.

По мощенному цветными камешками переулку ветер гнал клочки мусора, обрывки ленточек.

Над дверьми жалобно и одиноко звякали колокольчики, которые никто не потрудился снять.

— Вот видишь, — назидательно сказала Лолита. — Нельзя купить пустоту.

Я посмотрел в конец улицы.

Нет, всё-таки сбежали не все... К нам приближалась крошечная фигурка.

Когда она подошла, стало понятно, что это девочка. Она была босая, мордашка не мыта несколько дней, волосы растрепаны.

Одета девочка была в просторное платье, такое застиранное, что не определялся даже его цвет. Ноги её были босы.

Перед собой девочка толкала игрушечную коляску, но вместо куклы в ней лежали какие-то тряпки.

Вероятно, одна из подданных королевы Альвеолы, — рассеянно подумал я, разглядывая маленькую нищенку.

Девочка шла, не глядя по сторонам, босые ступни независимо и громко шлёпали по камням мостовой.

Но когда я хотел её окликнуть, Лолита поймала мою руку и крепко сжала. А потом указала подбородком на девочку.

Я присмотрелся внимательнее, и невольно ахнул.

На тощей девчоночьей шее покачивался желтый кулон Кассандры.

Глава 5

Если бы Лолита не сжимала мою руку, я бросился бы на девчонку, как коршун.

Но рванувшись понял, что скорее оторву себе конечность, чем заставлю Медузу разжать хватку.

За неимением других вариантов, я заорал.

— Эй, девочка! — и взмахнул свободной рукой, пытаясь привлечь её внимание.

Нищенка оставила коляску и повернулась ко мне. Глаза у неё были яркие, как весенняя листва в Нескучном саду.

— Вы меня звали, господин? — спросила кроха, хотя рядом, кроме нас с Лолитой, никого и не было.

Я кивнул.

— Звал, девочка. Ты... — я бросил сердитый взгляд на Лолиту, которая всё ещё удерживала меня за руку — как мамаша непослушного карапуза. — Ты не могла бы подойти? — девочка повиновалась.

— У тебя есть имя, не так ли?

— Незабудка, господин.

— Очень приятно, Макс. Для друзей — Безумный Макс.

— А вы хотите стать моим другом? — глаза девочки прищурились, в них мелькнуло очень взрослое, циничное выражение. А я подумал: какой смысл она вкладывает в мои слова?..

— Послушай, Незабудка, — я почувствовал, как краска заливает щёки, и решил больше не заострять внимания на дружбе. — У тебя есть нечто, что нужно мне. А у меня, возможно, имеется то, что хочешь получить ты.

Чёрт, опять вышло до жути двусмысленно. Ну не умею я разговаривать с детьми!..

— Оторва, может, тебе сначала проговаривать про себя? — негромко заметила Лолита.

— Я имею в виду твой кулон, Незабудка, — поспешно сказал я. — Только кулон, это всем ясно? — я свирепо посмотрел на горгониду, а потом, постаравшись успокоиться, на девочку. — Где ты его взяла? Можешь сказать?

— Подобрала на улице, — нищенка пожала тощими плечиками, тонкая ткань платья плавно колыхнулась. — Красивый, правда?

— Да, очень, — я набрал побольше воздуху. — Но ты... не могла бы его мне уступить? Видишь ли, он принадлежал моей подруге, и...

— Конечно, — девочка послушно сняла кулон через голову и протянула мне. — За один поцелуй.

Я опешил. Бросил неуверенный взгляд на Лолу, но горгонида именно в этот момент решила попробовать себя в роли статуи.

— А тебе... Не рановато ли целоваться? Может, попросишь что-то другое? Куклу? Огромного плюшевого мишку?.. Золото, на худой конец...

Лолита начала мелко подрагивать. Я не понимал причины, но на всякий случай принялся конкретно нервничать.

— Цена кулона — один поцелуй, — твёрдо сказала девочка. — Хочешь соглашайся, а не хочешь... — она сделала вид, что надевает кулон на шею.

— Ладно, ладно. Согласен.

Наклонившись, я сложил губы трубочкой и закрыл глаза. Я собирался целомудренно чмокнуть девочку в щечку, и когда ощутил на губах...

Сказать, что я удивился — ничего не сказать.

Поцелуй был долгим, мягким, с чуть горьковатым привкусом и СОВЕРШЕННО не детским ни по стилю, не по содержанию.

И ещё: что-то случилось во время этого поцелуя.

Меня словно вывернули наизнанку, внимательно рассмотрели, а потом сложили обратно, не заботясь, всё ли разместили правильно.

Я ощутил в ладони холод драгоценного камня, и открыл глаза.

— Привет от Королевы Альвеолы, — прозвенело в воздухе, и девочка исчезла.

Я посмотрел на кулон: несомненно, это вещь принадлежала Кассандре. Я столько раз видел желтый, с золотыми искрами камень на её груди, что мог по памяти нарисовать каждый завиток оправы.

— Отлично, Лола! Теперь у нас есть зацепка... Что ты смеёшся?

— Извини, Оторва. Всё время забываю, что ты у нас новичок.

Я нахмурился.

— Всё равно не понимаю. Ну да, целовать девочек — это как-то... Но ведь она сама попросила! Я не педофил, честное слово!..

— Понятия не имею, о чём ты, — качнула головой горгонида. — Но в Сан-Инферно говорят так: после поцелуя с эльфом, проверь карманы, пересчитай пальцы, а потом убедись, что у тебя осталась душа и ты всё ещё не умер.

— С эльфом?..

— Точнее, с эльфийкой.

— Эта маленькая девочка?..

— Святой Люцифер! — Лолита закатила глаза. — Никакая она не девочка. Просто эльфы — довольно субтильный народец, и в подходящей одежде легко сходят за детей. Очень полезный талант в профессии попрошайки, знаешь ли.

— Но поцелуй?.. Я, конечно, мужчина неотразимый, но всему есть пределы.

— Что я тебе говорила о карманах?

Я поспешно хлопнул себя по куртке, и...

— Чёрт, Чёрт, Чёрт!..

Сунув Адамантий в бумажный пакет, я запихал его в карман куртки и застегнул карман на молнию.

Это было ещё на парковке, у "Затычки". Карман неудобно оттопыривался, но чтобы цепляться за Лолу, мне были нужны обе руки.

Так вот: ТЕПЕРЬ Адамантия в кармане не было.

— Она спёрла камень! — бушевал я. — Эта чёртова нищенка скоммуниздила Адамантий!.. Лолита, почему ты меня не предупредила?

— А, вот теперь я виновата. Ну нормально...

— Да, ты ведь знала о том, кто она такая. Могла бы хоть как-то намекнуть.

— Скажи честно, Оторва, — Лолита сложила руки на груди и посмотрела на меня, как Гулливер на лилипута. — А ты бы меня послушал?

Это меня остудило.

Я честно прокрутил всю ситуацию в голове и понял...

— Ты права, Лола. Прости, что сорвался. Просто... Просто я не ожидал, что...

— Что кто-то обставит Великого и Могучего Безумного Макса?

Я смутился.

— Ну, в таком ключе я о себе не думал...

— А по-моему, именно так ты и думал, — величественно кивнула горгонида. — Ведь у тебя всегда всё получается. Ты — Великий Решала. Помнишь, как ты помог мне найти Глаз Гора?

— Ну извини, — я немного разозлился. — Не знал, что помогать ближним — это преступление.

— Ты бросился мне на выручку, НИЧЕГО не зная о мире за пределами "Чистилища", — упрямо продолжила горгонида.

— Да, в клубе я пробыл всего несколько часов, — я усмехнулся. — И посчитал ОГРОМНОЙ удачей то, что меня оставили посудомойщиком...

— Вот! — Медуза наставила мне в грудь крупный, хотя и не лишенный изящества палец. — Вот где кошекрыл нагадил! Ты ВСЁ ВРЕМЯ полагаешься на удачу. Сигаешь в портал, совершенно не представляя, что ждёт на той стороне.

Я вздохнул.

— Знаешь, Лола, мне кажется, ты ко мне несправедлива.

— Да ну?.. Ты у нас, значит, лучший игрок в драконий покер. Профессионал, можно сказать. И сел за стол, прекрасно понимая, что будет дальше.

Это был удар ниже пояса.

— Дай договорить, — я взял палец горгониды, и аккуратно отвёл его от своей груди. Вероятно, это был один из самых мужественных поступков в моей жизни. — Я хотел сказать, что люблю учиться. И охотно сделал бы это, если бы... у меня выдалась хоть одна свободная минутка, — сунув руки в карманы, я прошелся по тротуару туда-сюда. — Но ты сама видишь: события всё время несутся, как обезумевшая лошадь к обрыву. И кто-то должен её остановить.

— Да, но почему это должен быть ты, Оторва? — лицо Лолиты смягчилось. Она уже не напоминала мраморную статую, а с тех пор, как Медуза получила возможность смотреть в зеркало, внешность её ЗНАЧИТЕЛЬНО улучшилась. — Нет, я тебе ДИКО благодарна за то, что ты вернул Глаз Гора, и за то, что отстоял "Чистилище"... А потом ещё раз, и ещё. Но как-то раз я подумала: если б я была на твоём месте, давно бы сбрендила. ДОЛЖНЫ БЫТЬ хоть какие-то передышки, Оторва. Запас везения не бесконечен, попомни мои слова.

Я тяжело вздохнул, а потом вынул из кармана ту руку, в которой был зажат кулон Кассандры.

За цепочку зацепился клочок бумаги, и теперь мягко планировал на мостовую под ногами.

У меня ёкнуло сердце. Никаких бумажек у меня в карманах не было...

"НИ БЛАГАДАРИ"

Вот и всё, что было написано на клочке.

Ясен перец, записку в мой карман подбросила нищенка — в тот самый миг, когда вытаскивала Адамантий.

Привет от Королевы Альвеолы.

— Что она имела в виду, как ты думаешь? — я протянул записку Лолите.

Та нахмурилась, поджала губы, а потом покачала головой.

— Ты же получил, что хотел, верно? Возможность отыскать Кассандру по её поисковому кулону. Или... — она сделала паузу. — Или ты можешь настроить кулон таким образом, чтобы он вёл тебя по следу нищенки, и вернуть себе Адамантий.

— И это называется "не благодари"?.. — я был возмущен до глубины души. — Адамантий мне нужен для гарантии. Чтобы магистр Шмук и ему подобные больше никогда не трогали моих друзей.

— Показать, как настроить кулон на след нищенки?

— Но я должен отыскать Кассандру! Что бы с ней ни случилось, я за неё в ответе. Она моя девушка, и я не могу...

Я замолчал.

"Не благодари".

Это загадка.

С помощью сети сарафанного радио вездесущих попрошаек, Альвеола прекрасно знала всё, что происходит в городе. И уж конечно, была осведомлена и о моих делах — как сердечных, так и остальных.

"Не благодари"...

Это был жест доброй воли. Отдав кулон, она ПОДАРИЛА мне возможность отыскать любимую девушку. Тем самым намекая...

Достав фотографию, я прикоснулся камнем к изображению Кассандры. Кулон вспыхнул, в желтых его глубинах загорелись красные точки, которые сложились в небольшую стрелку...

— Оторва, ты уверен? — негромко спросила Лолита.

— Всё в порядке, — не отрывая взгляда от желтого камня, ответил я. — Королева Альвеола — не менее надёжный хранитель для Адамантия, чем дон Коломбо.

— Откуда ты знаешь?

— Я не знаю, — усмехнувшись, я начал поворачиваться вокруг своей оси, наблюдая, в каком направлении стрелка светится ярче всего. — Я это чувствую.

— Опять твоя хвалёная удача? — я почувствовал насмешку в голосе Лолиты.

— Скорее, интуиция, — убедившись, что стрелка надёжно показывает вдоль улицы, я наконец поднял глаза на Медузу. — Возвращайся в клуб, Лола. Я сам разберусь с этим дельцем.

— Оторва, я...

— Поверь, Лола. Так будет лучше.

Я не хотел говорить, что путешествовать по городу в компании горгониды — всё равно, что держать над головой связку огромных воздушных шаров, а на груди — нарисованную мишень.

Конечно, она попытается меня прикрыть, и сделает для этого всё возможное и не очень, но... не проще ли просто раствориться в толпе?..

Подождав, пока Лолита на чоппере не скроется за крышами, я приступил к исполнению плана, который смастрячил только что, на собственной коленке.

Подойдя к одной из витрин, я всмотрелся в своё отражение, а потом закрыл глаза.

Я уже пробовал менять внешность, и Большой Арни — самое моё удачное воплощение. Но что я говорил о воздушных шариках? Громила, который смотрится в толпе, как Кинг-Конг среди пигмеев, сейчас не вариант.

Нужно что-то попроще, понезаметнее...

Анализируя свой прошлый опыт, я понял, где совершил ошибку.

Надеюсь, что понял.

Раньше я не пытался представить какую-то КОНКРЕТНУЮ внешность. Стоя перед зеркалом, я экспериментировал, отдавшись на волю воображения.

Но сейчас я решил действовать по-другому.

И в качестве образца выбрал внешность мага Карбункула.

Сухощавый, высокий, средних лет. Длинные тёмные волосы спадают на плечи прямыми прядями, подбородок скрыт под острой эспаньолкой.

Глаза тоже тёмные, глубоко посажены и для пущей загадочности снабжены густыми бровями.

Посмотрев на своё отражение, я вздрогнул — настолько РАЗИТЕЛЬНЫМ было перевоплощение.

В витрине я видел мага Карбункула — в том представлении, каким бы он ХОТЕЛ быть.

Высокий, стильный, и настолько ЭЗОТЕРИЧЕСКИЙ, что любого косплейщика с Земли кондрашка хватит от зависти.

Отлично, — сунув кулон в карман, я широкими шагами направился вдоль улицы Счастливых Вздохов.

Поэкспериментировав с камнем, я понял, что вовсе необязательно держать его перед глазами, как это делают лозоходцы. Достаточно прикасаться к нему пальцем: камень становился теплее или холоднее, в зависимости от смены направления.

Через несколько минут я убедился, что внешность выбрал абсолютно правильно.

Эзотеричность давала право заходить в любые лавчонки, пристально разглядывать покупателей и товары, и в то же время чувствовать себя в полной безопасности: никто в здравом уме не рискнёт задирать практикующего мага...

— Эй, Карбункул! Давно не виделись, старый ты пройдоха.

Кроме ДРУГИХ магов, разумеется.

А в существе, которое направлялось ко мне неторопливым шагом, я безошибочно распознал мага. Просто почуял: от него исходило ощутимое давление, как будто на меня давил воздушный шарик.

И не сказать, чтобы это давление было приятным.

— Привет, э... как там тебя, — маг был в два раза выше меня и походил на кряжистый, облысевший раньше времени дуб.

— КАК ТАМ ТЕБЯ?.. — дуб возмущенно заскрипел ветками. — Так-то ты разговариваешь со старыми друзьями, которым, к тому же, должен кучу денег.

Вот и вся выгода от знакомой личины. Похоже, я оказал Карбункулу медвежью услугу...

— Э... Прости, друг, — я осторожно взял дуб за веточку. — Ты застал меня в неподходящий момент, и...

— Для того, чтобы отдать долг, момент всегда подходящий, — проворчал дуб. — Я и так искал тебя всю последнюю неделю, так что отдавай мои три монеты прямо сейчас. Или я подам жалобу в Гильдию, вот так вот.

— ТРИ МОНЕТЫ?

Святой Люцифер! Мне бы их заботы...

— Да! Целых три полновесные золотые монеты. Или вместе с моим именем ты забыл и РАЗМЕР своего долга?

— Нет, что ты, друг. Три, так три, — улыбнувшись, я полез в карман джинс и нащупав три кругляша, вытянул их под свет фонарей. — Вот, держи... — не придумав, как положить монетки на ветку так, чтобы они не упали, я сунул их дубу в дупло.

— Вот так-то лучше, — смягчился тот. — Значит, не забыл ещё Радагаста... А что, может, отметим? Я слышал, в кабачок мадам Душицы завезли прекрасную росу...

— Извини, Радагаст, я спешу, — улыбнувшись на прощание и пожав веточку, я обогнул дуб и поспешно удалился.

Надеюсь, хитрый пройдоха не задолжал половине города...

— Эй, Карбункул! — я ускорил шаг, стараясь добраться до ближайшего переулка и нырнуть в какую-нибудь лавчонку.

Но выйдя через чёрный ход на другую улицу, снова услышал:

— Глянь-ка! Это же Карбункул, собственной персоной! Занял у меня пять монет, обещал подкинуть работёнку и смылся.

Ускорив шаг, я принялся искать новое укрытие.

— Господин Карбункул! Одну минуточку! Да подождите же...

Наконец-то подвернулась тёмная подворотня, в которую я поспешно нырнул.

К сожалению, это оказался узкий проход между глухими стенами зданий. Никаких лавочек здесь не было и в помине, только кучи мокнущего мусора, которые на поверку оказывались гноллами...

Крики за спиной приближались.

Звучали они довольно угрожающе, и я снова ускорил шаг. Эх, хоть бы одну витрину, в которую можно посмотреться... Но как там говорится? За неимением гербовой, пишем на простой.

Почти бегом пробираясь по узкому, полному влажных испарений проходу, я принялся менять внешность.

Чисто косметические поправки, ничего кардинального. Так, бороду сделать погуще, усы подлиннее, глаза другого оттенка...

Когда мне показалось, что результат достигнут, я замедлил шаг и дал поймать себя за рукав.

— Господин Карбункул! Не надейтесь сбежать. Не могу поверить, что вы пытаетесь меня обмануть. Это недостойно кодекса мага, и...

На этой трагической ноте я повернулся к преследователю.

— Это вы мне, уважаемый?

Главное, не забывать про взгляд. Как у Лолы, когда она смотрит на копошащуюся под ногами мелюзгу вроде меня.

— Э... Похоже, я обознался, — парень, поймавший меня за рукав, больше всего походил на поиздержавшегося щеголя. Перья на бархатной шляпе порядком облезли, да и сам бархат вытерся, отчего казалось, что некогда роскошный головной убор подхватил загадочную кожную болезнь.

— Ничего, — я снисходительно усмехнулся. — С кем не бывает. Я вас прощаю, — и я пошел дальше.

— Эй, господин, — а вот этот тон мне знаком. В моём мире таким тоном останавливают прохожего, прося у него закурить — а заодно бумажник, телефон и новые кроссовки. — Не поделитесь со мной парой монет?

Ну?.. Что я говорил?

— Парой монет? — переспросил я, оборачиваясь. — Не слишком ли много для простого гоп-стопа?

— В самый раз для того, кто дорожит своей жизнью, — прорычал парень, и уже через мгновение я обнаружил, что мы стоим, тесно прижавшись друг к другу, а что-то острое упирается мне в бок. — Гони монету, или получишь перо в печень.

— Как интересно, — пот побежал у меня по спине, как Ниагарский водопад. Но я усвоил ещё в детстве: ни в коем случае не показывай бродячим псам, что боишься. — Ограбление и обещание смерти в одном флаконе. Полагаю, мастеру Заточчи и магистру Шмуку будет очень любопытно узнать о вашей деятельности.

— Не будет, если им никто не расскажет.

Голос у него был решительным. Да и остриё, проткнув одежду, останавливаться на достигнутом не собиралось...

Глава 6

— ОТВАЛИКАШ СРОЧНАКС БАНДЮКАН! — слова сорвались с моего языка без участия разума.

Бандита снесло, словно пушечным ядром, и впечатало в стену.

— Ар-гх... — вот и всё, что он мог сказать.

Я подошел поближе.

— Ничего, жить будешь. Хотя и хреново — какое-то время.

В ответ незадачливый грабитель медленно отклеился от стены и сполз на мостовую.

Я, мысленно запахнув полу плаща и гордо вскинув голову, пошел дальше...

И услышал за спиной громкие рыдания.

Ноги сами собой остановились.

Я словно попал в кисель: и хотел бы бежать, но не получалось.

— Да чтоб тебя, — с чувством сказал я и вернулся к грабителю.

Сел рядом с ним на землю, достал пачку сигарет, вытряс две и одну протянул рыдающему мужику.

Чёрт, а спичек-то у меня нет...

Мужик чиркнул пальцем о штаны и дал прикурить сначала — мне, а потом закурил сам. Глубоко затянулся, и медленно выпустил дым.

Слёзы по его лицу уже не текли, но щёки всё ещё были мокрыми.

— Когда я принял вас за Карбункула, — сказал он. — То совсем не имел в мыслях причинять вред. Я просто хотел... Ну, он обещал замолвить за меня словечко в Гильдии, взял гонорар — всё, что я смог наскрести, — а потом пропал, — я молчал. Иногда человеку нужно просто выговориться. — Не знаю, о чём я думал, когда приставил к вашему боку это, — и он бросил в пыль под ногами обыкновенный сучок, которым можно было проткнуть разве что, бумажный лист. — Наверное, был в полном отчаянии... Вы сдадите меня Гильдиям?

Я покачал головой.

— У каждого может выдаться хреновый день.

— Или два дня, — кивнул парень. — Или два месяца...

Теперь, когда он не корчил злобных рож, я понял, что парень не старше меня. К тому же, довольно красив: благородных очертаний лоб, высокие скулы, чувственные, лишь слегка тонковатые губы... Подбородок. Ну, вы понимаете: с ямочкой.

Нравятся женщинам, хотя убей Бог, не знаю, почему...

— Знаешь, не иметь членства в Гильдии — это ещё не конец света, — осторожно сказал я. — Может, тебе просто нужно подыскать другое занятие?

Парень горько усмехнулся.

— Это же Сан-Инферно, — выплюнул он сквозь зубы. — Заветная мечта идиота. Место, где всё получается... Но знаешь, что я понял, попав сюда? Мечтать нужно очень осторожно.

— Так ты тоже не отсюда? — я обрадовался. Незнакомец презрительно фыркнул.

— В своём мире я мог сделать военную карьеру, — докурив сигарету до половины, он аккуратно затушил бычок и бережно сберёг его за отворот потёртого рукава. — Но когда Карбункул расписал перспективы переселения в Сан-Инферно... Я не устоял. Продал всё, что у меня было, и последовал за ним. Но здесь всё оказалось совсем не так, как обещал старый обманщик.

— Подожди, дай сообразить, — я притронулся к рукаву парня. — Карбункул взял с тебя деньги за то, что поможет перебраться в Сан-Инферно, так? А когда вы оказались здесь, он... Просто исчез?

Перья на шляпе грустно качнулись.

— И вот теперь барон Рэмбо де Сигоньяк из Заковии вынужден просить милостыню, чтобы не умереть с голоду. Старший барон Рэмбо был бы мной доволен.

Я вздрогнул. Вот так совпадение...

Первым порывом было признаться парню, что я тоже имею некоторое — хотя и косвенное, — отношение к Заковии. Но я промолчал.

Не время хвастаться своими успехами...

Но встать и уйти — как я собирался, теперь уже не получится.

— Значит, ты военный, — сказал я, пытаясь сообразить, что делать дальше. — К тому же, умеешь колдовать.

— До вас мне далеко, — отмахнулся барон. — Это ваше заклинание... Я думал, позвоночник придётся вытряхивать из сапог.

— Я не волшебник, я только учусь, — скромно потупился я. — Например, прикуривать от пальца я не умею.

Хотя видел, как это делает донья Карлотта.

Но вслух я этого говорить не стал...

— Это основы школы Стихий, — поморщился парень. — Земля, вода, воздух, огонь... Ничего сложного, если как следует разобраться.

Он протянул руку ладонью вниз, и с земли поднялся пыльный смерчик. А потом пылинки сложились в крылья бабочки, налились цветом, миг — и мне на коленку опустилось живое существо...

Я восхищенно выдохнул. Парень в ответ улыбнулся.

Лицо у него было измождённое, да и в хорошей ванне он нуждался довольно давно, но неожиданно он начал мне нравиться. Чувство юмора, здоровая ирония по отношению к себе, любимому... Да на его месте вполне мог оказаться я!

Если бы не угодил в стриптиз-клуб, конечно.

— Помочь с Гильдией магов не обещаю: мастер Серпент меня терпеть не может, — сказал я. — Но если ты как-нибудь заглянешь в клуб "Чистилище", что на проспекте Потерянных душ, я угощу тебя пивом и познакомлю с одной ведьмочкой. Её тоже не берут в Гильдию, и я подумал, может, вы с ней...

Барон де Сигоньяк ухватил меня за руку. Лицо у него было очень подвижным, и сейчас на нём отражался весь спектр обуревающих парня эмоций.

— Почему?.. — наконец выдавил он. — ПОЧЕМУ вы мне помогаете?

— Потому что это Сан-Инферно, — сказал я и поднялся. — Здесь КАЖДОМУ должно повезти.

Мне было очень жаль, что Судьба обошлась с молодым бароном так жестоко. И остро захотелось, чтобы со временем он полюбил этот безумный город так же сильно, как я.

— Как вас зовут? — спросил он и тоже поднялся. — Кого я должен благодарить за то, что не успел утратить веру в людей?

— Меня зовут Макс, — я протянул руку и барон её пожал. — Но ты можешь звать меня Безумный Макс. Именно так меня зовут друзья.

Глаза барона сверкнули. Но он тут же широко улыбнулся, а потом сорвал с головы шляпу и отвесил мне церемонный поклон.

— Барон де Сигоньяк к вашим услугам, Безумный Макс.

На миг показалось, что я попал в фильм "Три Мушкетёра". Только без лошадей.

— Э... наше вам с кисточкой, — неловко кивнул я. — Сейчас мне пора бежать... И кстати: если в клубе не будет меня, можешь спросить Долорес. Она в курсе всего. А ведьмочку, о которой я говорил, зовут Лилит.

— Обязательно загляну, спасибо, — и он отсалютовал мне длинной и блестящей шпагой.

А ведь он действительно мог проткнуть меня, как цыплёнка, — думал я на бегу. Кулон Кассандры жег карман, и я боялся, что он прожжет дырку, если я задержусь где-нибудь ещё. — Но он даже не подумал пустить шпагу в ход.

Больше, слава Люциферу, меня никто не останавливал.

Мельком взглянув на своё отражение в какой-то витрине, я убедился, что всё ещё напоминаю мага Карбункула — хотя и отдалённо.

Интересные всё-таки творятся дела, — думал я на бегу, сворачивая в тот или иной переулок, повинуясь велению кулона. — Хитрый пройдоха, чьей внешностью я опрометчиво воспользовался, задолжал куче народа денег. А ещё он подрабатывает рекрутёром: заманивает в Сан-Инферно незадачливых жителей других измерений, предварительно ободрав их, как липки.

Странно. При знакомстве он показался мне вполне респектабельным дельцом, который не станет опускаться до подобных методов...

Надо будет проверить, об одном и том же маге идёт речь, — поставил я себе мысленную зарубку. А потом задумался: сколько всего Новичков попадает в Сан-Инферно каждый год?

Кассандра упоминала, что есть даже Академия, где неофитам преподают основы выживания в нашем благословенном городе.

Но статистически: скольким из них везёт оказаться в нужном месте и в нужное время?..

Подозреваю, что немногим.

Остальные вынуждены выживать самостоятельно, и далеко не всем это удаётся.

Эти мысли помогли скоротать остаток пути.

Подозрения закрались в мою простую душу, когда я начал узнавать места...

На самом деле, у меня так и не выдалось свободного времени, чтобы изучить даже окрестности родного клуба.

Всё, что я видел — это несколько главных улиц во время путешествий под охраной горгониды, и общую панораму с высоты птичьего полёта — когда катался на чоппере Энди.

Но сейчас, когда кулон вывел меня на проспект Потерянных душ... Я невольно замедлил шаг.

Что-то не так. Здесь какая-то ошибка.

Я рассчитывал, что искать Кассандру придётся где-нибудь на задворках. В трущобах за байкерским клубом, или может быть, в доках — там я ещё не бывал, и втайне надеялся, что наконец-то смогу увидеть громадные воздушные галеоны, которые осуществляют перевозку грузов и пассажиров по всему измерению.

Оказавшись в родном квартале, я испытал что-то вроде разочарования. А когда кулон подвёл меня к ступеням "Чистилища"...

Нет, я был несказанно счастлив тому, что не придётся выдирать Кассандру из лап злоумышленников. Но в то же время... В то же время я на это надеялся.

Спасти опасную девушку. Отплатить ей той же монетой, чтобы Кэсси никогда больше не смотрела на меня свысока...

Честно говоря, это было бы по-настоящему круто.

Но всё равно я рад, что она в порядке. Сидит за стойкой бара, потягивает коктейльчик...

— НЕГОДЯЙ!

Вам когда-нибудь давали пощечину? Да? Тогда вы знаете, как это неприятно. В голове звенит, а щека даже может распухнуть — если в ручке, вас ударившей, было достаточно яду...

Но когда даёт пощечину горгонида — это совсем другой коленкор.

Удар сбросил меня на ступени родного клуба, как раскисшее, упавшее с палочки мороженое. В голове раздался громкий треск, и я очень удивлюсь, если это не треснул, как грецкий орех в зубах Щелкунчика, мой череп.

— Пенелопа, как ты...

— Я прождала тебя всю ночь!

— Но я же послал тебе цветы.

Я даже не пытался подняться. Поймите меня правильно: ВТОРОЙ пощечины от двухсполовинойметровой женщины я мог и не пережить.

— Цветы?.. — в глазах горгониды почти не осталось ничего, кроме оранжевых всполохов. — Ты решил, что какие-то жалкие тычинки и пестики заменят мужчину в моей постели?

— Пенелопа, я вовсе не...

— Ты оскорбил меня до глубины души, Безумный Макс.

Была, была у меня слабенькая надежда на то, что Пенелопа приняла меня за другого. В конце концов, на мне же была личина... Но посмотрев на своё отражение в до блеска натёртых мраморных ступенях, я понял, что колдовство рассеялось — где-то в моём путешествии через Сан-Инферно. Я снова выглядел, как старый добрый я.

Может, именно поэтому ко мне больше никто не приставал?..

Радуйся, Безумный Макс. В Сан-Инферно до тебя никому нет никакого дела.

Услышав сдавленные стоны, я вдруг понял, что горгонида плачет.

Нет, ну что сегодня такое?.. Второй раз за день!

Усевшись на ступени, Пенелопа размазывала слёзы кулаком, как маленькая девочка. И всхлипывала она при этом так, что было слышно под самой крышей — это уж наверняка.

Усевшись рядом, я протянул ей носовой платок. Пенелопа в него трубно высморкалась и протянула назад.

— Оставь себе, — я похлопал её по спине.

Какие слова могут убедить женщину, что свидание отменилось вовсе не по твоей вине? Что сказать для того, чтобы она тебя простила?

"Может, сходим в ювелирный магазин?" — где-то я слышал, что это работает.

"Выходи за меня замуж" — тоже пользуется успехом. По крайней мере в фильмах, даже самые разозлённые девушки после этих слов тают и начинают улыбаться...

Ни один из вариантов мне не подходит.

— Оторва! — а такой вариант не предусматривал даже я... — Что с твоим лицом?..

Представляю, как я выглядел после пощечины, отвешенной рукой размером с кувалду.

Ни о каком ОТПЕЧАТКЕ на щеке и речи идти не могло. Вся моя голова превратилась в сплошной отпечаток.

— Каллиопа?.. — сказать, что Пенелопа была смущена — значит, ничего не сказать. Вскочив со ступеней, она залилась румянцем, который покрыл девушку с ног до головы. Стройные бёдра, плоский живот, грудь, кое-как втиснутая в кожаный лифчик... Всё это великолепие теперь светилось приятным малиновым светом.

— О, привет, Пенни, я тебя не заметила, — хладнокровно кивнула горгонида. — Так что с тобой случилось, Оторва? Внезапно попал под горную лавину?

— Э... да, что-то в этом роде, — если на мне ещё оставались не отбитые участки тела, то они стремительно уменьшались. — Наткнулся на стенку. Бежал, бежал... И налетел.

— Восемь раз?

Мы с Пенни стояли понурившись, как два школьника, разбившие окно в учительской. Не слишком уютное ощущение...

Пенелопа сдалась первой.

— Ну, я пойду?.. — проблеяла она, и скатившись со ступеней, бросилась бежать так, словно за ней гналась вся Гильдия законников.

После ухода горгониды мне стало легче. Я выпрямился, расправил плечи...

И вообще. Чего я, как маленький?..

— Знаешь, Лола, я вовсе не обязан оправдываться.

— Да ну?.. — Лолита прищурилась и сложила руки на груди.

— Мы познакомились в "Затычке". Она пригласила меня к себе, ну и... — поняв, что я всё-таки оправдываюсь, я копнул мраморный пол носком ботинка. — Знаешь, мы с Пенелопой взрослые люди, так что ты не имеешь права...

— Дак я ничего и не говорю, — пожала плечами горгонида. — Пенни — самостоятельная девушка, и если она нашла привлекательным такого мелюзгу...

— Эй! — я был возмущен до глубины души. — Между прочим, в постели рост не имеет значения.

— Ой, избавь меня от подробностей, — Лолита повернулась ко мне спиной и взялась за ручку входной двери.

— Но чего ты тогда разозлилась?

— Она УДАРИЛА тебя, Оторва.

Я притронулся к щеке. Не так всё и страшно. Кожа заживёт, кости срастутся... со временем, конечно. А челюсть можно вправить.

— Да, но она же — девушка. Не мог же я бить её в ответ...

Лолита закатила глаза.

— Ты опять врюхался в то, в чём ВООБЩЕ ничего не смыслишь, Оторва.

— Ну так просвети меня.

— В нашей культуре только ЖЕНА имеет право бить своего мужа.

Я опешил.

— О... — а потом попытался собраться с мыслями. — Это значит, что...

— Считай, что ты обручён, — покровительственно похлопала меня по плечу горгонида. — И кстати, что ты здесь делаешь? Ты же намеревался искать Кассандру, — она распахнула дверь и широким шагом направилась через вестибюль к концертному залу.

Мне пришлось догонять.

— Кулон привёл меня сюда, — достав из кармана, я показал Лолите пульсирующий камень. — Поэтому я решил, что Кассандра здесь, и кстати: ты её не видела?.. ОБРУЧЁН? — до меня наконец дошло. Я остановился. А потом изо всех сил побежал за горгонидой. Народ, который всё время толокся в фойе клуба, таращился на меня в большом удивлении, но сейчас у меня были дела поважнее. — Что в вашей культуре КОНКРЕТНО означает обручён?..

Лолита остановилась. Я ткнулся ей в спину. Ну... Почти в спину.

— Полагаю, то же, что и у других, — сказала она с каменным выражением лица. — Двое людей хотят связать свою жизнь навсегда, и объявляют об этом помолвкой. А если кто-то захочет "перебить ставку", должен вызвать претендента на дуэль. И убить, — она немного смягчилась. — Полагаю, ТЕБЕ, Оторва, следует ожидать вызова в самое ближайшее время.

Ох, эта атмосфера родного клуба. Смесь запахов от дыма дорогих сигар, шампанского, геля с блёстками, плюшевого занавеса и мастики, которой натирают паркет сцены...

Близилось утро, и представление уже закончилось. Сцена была пуста, и только за столиками дремала парочка посетителей.

Я умилился почти до слёз. Как давно я здесь не был! Как я соскучился... Почему я не могу быть, как все хозяева клубов? Расхаживать во фраке с алой гвоздикой в петлице, среди гостей, улыбаться, угощать знакомых сигарами...

— Оторва, ты меня слушаешь?

— А?.. Извини, я немного отвлёкся.

— Я говорю, что в самое ближайшее время тебя ожидает вызов на дуэль.

— От кого?..

— От жениха Пенелопы, Одиссея.

Я с хрустом сжал челюсти.

— Вот ты меня сейчас троллишь, да?

Лолита хлопнула ресницами.

— Понятия не имею, о чём ты... Макс, я серьёзно. Вообще-то мы, горгониды, отличаемся довольно свободными нравами...

— О, отлично. Ты меня успокоила.

— Ровно до тех пор, пока не вступают в силу законы об отношениях.

— ЗАКОНЫ?..

— Ну да. Законы. За этим следят старейшины кланов.

Я закатил глаза. Кулон Кассандры всё ещё пульсировал. Она была где-то здесь, совсем рядом.

Стоило сделать пару шагов — и я её увижу.

Вместо этого я сделал глубокий вдох.

— Ладно, Лолита, давай будем решать проблемы по мере поступления.

— Так она УЖЕ поступила, проблема-то, — пожала плечами горгонида. — Тебе придётся ответить на вызов Одиссея. Или... — в этот момент двери клуба распахнулись. — Или сбежать в другое измерение, — договорив, Лолита, не глядя более на меня, направилась обратно в вестибюль. — Мы закрыты, — послышался фирменный горгонидский рык. — Приходите вечером, господа.

Я не стал смотреть, как Медуза выпроваживает припозднившихся гуляк, и обогнув сцену, взлетел по шаткой лесенке под крышу клуба.

Что-то мне подсказывало, что Кассандра не будет ждать меня в пентхаусе...

Переведя дух на площадке перед дверью в гримёрку, я взялся за ручку. По идее, девочки ужепереоделись после представления, и здесь никого не должно быть.

Но знаете, что?..

Как только дверь распахнулась, я получил ещё одну пощёчину.

— Ты обручился с горгонидой?.. — голос был зловещим, как свист холодной стали у горла.

Глава 7

Из глаз посыпались искры, но я хотя бы устоял на ногах.

Добрый знак.

Поморгав и подвигав челюстью, я всё же вошел в гримёрку — не стоять же на пороге.

— Душевный приём, — убедившись, что челюсть не сломана, сказал я. — Я тоже по тебе скучал.

— Как смеешь ты являться ко мне, после того как Труффальдино рассказал последние новости о твоих любовных похождениях?

Я рассмеялся.

— А, вот кого я должен благодарить за своевременно, а главное, подробно переданные новости, — я огляделся в поисках крылокоша, но тот благоразумно скрылся от моего гневного взора. — Это во-первых, — сказал я, усаживаясь на пуфик, обитый малиновым плюшем с бахромой. Давненько я здесь не бывал... По зеркалам разбежалось моё хмурое и взъерошенное после двойной — незаслуженной взбучки — отражение. — А во-вторых, это не я к тебе явился, а ТЫ ко мне. Насколько я помню, "Чистилище" — всё ещё моё заведение.

Глаза Кассандры, бездонные от расширившихся зрачков, сделались ещё больше.

— Но... Денница сказал, что клуб тебе больше не принадлежит!

Я громко фыркнул.

— Что-то этот паршивец уж слишком вмешивается в мою жизнь. Надо с этим что-то делать, — я посмотрел на Кассандру. — Погоди. Ты была уверена, что меня в "Чистилище" больше нет, и всё равно пришла сюда... Зачем?

Опасная девушка смутилась.

Она опустила глаза, тряхнула чёлкой — что дало мне возможность разглядеть ссадину на её прекрасном белом лбу...

А уж потом я заметил, что одета она совсем не в то, к чему я привык — нечто среднее между доспехами и нарядом женщины-вамп. А в один из прозрачных пеньюаров, усыпанный блёстками и с воротником из ядовито-розовых перьев. Под пеньюаром, на плече Кассандры, белела повязка.

У меня перехватило дыхание.

То, что мы с Лолой видели в её жилище... Это был не просто разгром в поисках чего-то ценного.

Моя девушка сражалась. Вполне вероятно, за свою жизнь... Вот почему она оказалась здесь, в "Чистилище".

Она здесь прячется.

Отличное стратегическое мышление, если подумать. Любая её тайная квартира могла оказаться под ударом.

Но клуб — другое дело.

Здесь обретается Лолита со своими малышками — если кто не помнит, так она зовёт волшебные камеры, с помощью которых следит за залом и другими помещениями...

Ещё здесь постоянно толпится народ... Главный закон Сан-Инферно — не попадись. И вряд ли злоумышленники захотят действовать открыто.

Если это не убийцы на открытом контракте, конечно.

Чувствуя, что пауза затянулась, я вздохнул и пошевелил пальцами ног. В ботинках это было незаметно, но чуток напряжения я сбросил.

Чёрт, как начать расспрашивать девушку, настолько скрытную, что даже в невинном вопросе "сколько времени?" она усматривает покусительство на свою внутреннюю свободу.

— Эм... Значит, Труффальдино сказал тебе, что я обручился с Пенелопой? — начал я с самой, на мой взгляд, безопасной темы.

Глаза Кассандры гневно сверкнули.

Упс... А ведь она ревнует, моя опасная девушка.

Чёрт!.. И ещё раз чёрт, чёрт, и чёрт.

Когда я свалился в Сан-Инферно с Лилит в качестве бесплатного, но чертовски хорошенького приложения, она ревновала!

Хладнокровная Кассандра Хрен-Попадёшь ревнует меня к любой юбке, которая окажется поблизости.

Ну и дела-а-а...

Я вытер внезапно выступивший на лбу пот.

Так, надо быстренько менять тему...

— Смотрю, ты потеряла кулон?

Девушка нервно сжала пеньюар у самого горла.

— Я его... Уронила, — наконец сказала она. — Да. Застёжка сломалась и я выронила его на улице.

— Случайно не на улице Сладких Вздохов?

А вот теперь на меня смотрели КУДА внимательнее, чем раньше.

— Ты знаешь об улице Сладких Вздохов?

— Я искал тебя. Лолита показала, где ты живёшь.

Мне кажется, или воздух между нами внезапно похолодел?..

Я вытащил руку с намотанной на кулак цепочкой и протянул кулон Кассандре.

— Возьми. Это всё-таки твоя вещь.

— Так... где ты говоришь, его нашел? — почему она отводит глаза?

— Сначала скажи, где ты его потеряла.

— Я не обязана отчитываться перед... — она прикусила язык. Но несколько позже, чем нужно.

— Перед кем? — спросил я. — Перед твоим парнем, который любит тебя, и который беспокоиться о тебе, или... Перед объектом, который тебя наняли охранять?

Я не забыл тот разговор, в разгромленной квартире Кассандры. Лола предположила, что Кассандра следила за мной все эти годы. Я тут же отмёл это предположение. Отчасти, потому что мне противно было об этом думать. Отчасти — потому что я в это не верил.

Но мысль засела в голове и зудела, как старая заноза. Я вспомнил, как мы познакомились — в первый мой выход из клуба, между прочим.

Как она незаметно оберегала меня от настоящих и мнимых напастей...

Как она возмущалась, когда я твёрдо заявил, что в Москву поеду один, и... Как ВЗБЕСИЛАСЬ, когда я рассказал ей, что чуть не застрял навсегда в Лимбе.

Это была не ревность, нет. Она обвиняла СЕБЯ в том, что не справилась. И ушла — чтобы не показывать, насколько ей стыдно...

— Давно ты знаешь? — наконец спросила опасная девушка.

На душе вдруг сделалось паршиво.

Просто... Просто в глубине души я НАДЕЯЛСЯ, что окажусь не прав. Что Кассандра — всего лишь ревнивая девушка, и может, у неё и есть проблемы, но они никак не связаны со мной!

Нет, я не эгоист. И охотно помог бы ей разобраться.

Но мне бы хотелось думать, что она со мной, потому что я ей нравлюсь. А не потому что ей за это платят.

Я вытащил из кармана фотографию и отдал её Кассандре.

— С тех пор, как нашел вот это.

Она прикусила губу.

— Извини. Я думала, что успела собрать всё, что могло...

— Тебя скомпрометировать? Навести меня на мысль, что ты — не та, кем хочешь казаться?

— Знаешь, ты ВООБЩЕ не должен был появляться в моей квартире!

Ага. Что-то от прежней раздражительной опасной девушки в ней ещё осталось...

— Уж извини, что беспокоился о тебе.

— Ладно, проехали, — Кассандра сделала глубокий вдох и подняла руку. — Ты всё узнал, и этого уже никак не изменить. Так что, не будем тратить время на взаимные упрёки.

— Какой удивительный прагматизм.

— Я убийца, помнишь? Нас этому учат.

— Честно говоря, я уже сомневаюсь во всём, что ты о себе рассказывала.

— По большей части правду, — Кассандра пододвинула ногой ещё один пуфик и уселась напротив меня. — Но если хочешь, я расскажу тебе и остальное. Честно говоря, давно бы это сделала, если бы не... Заказчик.

— Заказчиком был мой отец? Зиновий Золотов?

Я был уверен, что угадал.

Но Кассандра покачала головой.

— Ты ведь ничего не знаешь о своей матери, верно?

Сердце глухо бухнуло в горле.

— Она жива?.. Это она попросила тебя присматривать за мной?

Кассандра грустно улыбнулась.

— Бедный малыш... И почему все мальчики мечтают о том, чтобы их любила мамочка?

— Элементарный Эдипов комплекс, — я смутился.

Честно говоря, даже от себя я не ожидал такого порыва. Прожил же я прекрасно всю жизнь с бабулей, а тут... расклеился.

— Понятия не имею, о чём ты, — качнула головой Кассандра, и я опять увидел ссадину на её лбу. Порез был глубоким, но уже подсохшим. На вид — ничего страшного...

— С тобой всё в порядке? — спросил я, глазами указывая на её лоб. — И кстати: кто это тебя?..

Опасная девушка слегка наклонила голову, улыбнулась и притронулась к порезу.

— Со мной всё в порядке, — мягко ответила она.

— Честно говоря, я так и думал, — я чопорно кивнул в ответ. — Сила, с которой ты врезала мне по морде, могла исходить только из здорового тела. И подкреплялась здоровым духом.

— Рада, что ты ещё можешь шутить, — буркнула Кассандра.

Я знаю, ей не слишком нравилось моё чувство юмора. И воспринял её недовольство, как должное.

— А что мне ещё остаётся? Любимая девушка только что призналась, что дружила со мной за деньги, а ещё нежданно-негаданно всплывает мамочка...

— Насчёт мамочки можешь успокоиться, — перебила Кассандра. — Она действительно умерла. А по поводу денег... — она сделала глубокий вдох и посмотрела мне в глаза. — Да. Я брала плату за то, что охраняла тебя. Ведь девушке надо кушать и где-то жить. Ну, а насчёт остального... — а вот теперь она отвела взгляд. — Я действительно полюбила тебя. Правда.

Странно, но после её признания я почувствовал, что не в силах сейчас говорить о любви. И решил сменить тему.

— Кто тебя нанял?

— Княгиня Златка, твоя бабушка.

— Но ведь она давно...

— Это пожизненный контракт.

Я прокрутил в голове то, что она сказала.

— То есть, ты должна меня охранять...

— Пока смерть не разлучит нас, — кивнула Кассандра.

А я усмехнулся.

— Так вот почему ты так взъерепенилась. Ну помнишь, когда я пытался нанять тебя, потому что Эрос Аполлон решил меня убить. Я тогда сказал в шутку "пока смерть не разлучит нас", а ты восприняла это СЛИШКОМ буквально... Ты ЗАПОДОЗРИЛА, что я знаю о твоём соглашении с моей бабушкой, и...

— Я просто удивилась тому, что ты знаешь стандартную формулу, — на щеках Кассандры выступили красные пятна.

Бог ты мой! Чуть ли не впервые я вижу, как опасная девушка краснеет!

— Значит, ты и дальше будешь это делать, — предположил я. — Ну, то есть, держаться за моей спиной?

— Именно за это мне заплатила княгиня Златка, — кивнула Кассандра.

— Ну что ж, — я рассудительно кивнул. Быть девушкой охраняемого объекта очень удобно. Всегда рядом, вне подозрения...

— Я же СКАЗАЛА, что испытываю к тебе...

— Извини, но как-то я в это не слишком верю верю, — это была правда. После всего, что припоминалось о поведении Кассанды, поверить в то, что она...

А, чёрт. Обещал же себе сейчас на этом не зацикливаться.

Я сделал над собой усилие, чтобы перевести мысли на другие рельсы.

Раз уж выдалась такая возможность, надо выяснить как можно больше, верно я говорю?

— Так ОТ КОГО ты должна была меня охранять? — спросил я. — И ПОЧЕМУ в этой связи упомянула покойную мамочку?

Кассандра вздохнула и поднялась с пуфика. Открыла обширный гардероб и принялась рыться в вешалках, набитых крикливыми нарядами.

— Святой Люцифер, неужели здесь нет ни одной нормальной тряпки? — сердито пробормотала она.

— Кэсси, я задал тебе вопрос, — может, мой голос и звучал несколько жестче, чем нужно. Но мне надоело вытягивать жизненно-важную информацию клещами.

— Я спросила про твою мать потому... — сжав в охапку несколько вещей, она скрылась за ширмой. — Ну, ты же понимаешь, у всех есть родственники.

— То есть, ты должна меня охранять от... родичей по материнской линии?

Удивительное дело: О НИХ я совсем не думал. Возможно, на данном этапе мне хватало проблем с родичами со стороны отца... Да и Золотовы, встречаясь со мной, ничего такого не упоминали.

— Я обязана защищать тебя ОТ ВСЕХ опасностей, — голос Кассандры звучал несколько сдавленно. Вероятно, мешала повязка на плече, а значит, ей всё-таки было больно... — Но княгиня наняла меня, когда получила сведения о том, что избавиться от младенца хочет материнская родня.

Я встал, подошел к ширме и заглянул внутрь.

— Тебе помочь? — Кассандра дёрнулась. Она действительно пыталась натянуть тесный кожаный колет, не повредив повязку, но та зацепилась за шнуровку, поставив девушку в очень неудобное положение. В прямом смысле.

— Эй! — возмутилась Кассандра. — Не смотри на меня... Я сама справлюсь.

— Да ладно, Кэсси, — я зашел за ширму и принялся распутывать шнуровку, чтобы освободить бинт. — Я видел тебя и не в таком виде. Впрочем, как и ВООБЩЕ без всякого вида. Чего стесняться-то?

Под бинтом была нашлёпка из пластыря и антисептика. А вот под ней... Я сделал вид, что поправляю бинт и чуть оторвал краешек пластыря.

Под пластырем был огнестрел.

У Кассандры была дырка в плече! Профессионально заштопанная и обработанная, но это была рана от пули.

А ведь в Сан-Инферно НЕТ огнестрельного оружия... И где тогда она его получила?

Я громко втянул воздух сквозь зубы. Кассандра замерла, так и не натянув колет до конца.

— Где ты это схлопотала? — спросил я таким голосом, каким отчитывают напрудившего на ковёр щенка.

— Не твоё дело, — вывернувшись из моих рук, она одёрнула колет и принялась натягивать узкие замшевые лосины. — В другом измерении, если тебе так уж интересно.

— Но это случилось из-за меня, верно? Ты подралась с кем-то, кто хотел меня убить.

Опасная девушка закатила глаза.

А потом вышла из-за ширмы, и уселась ко мне спиной, перед зеркалом. Взяла расчёску и принялась с остервенением драть волосы.

— Тебе не обязательно знать обо всём, что происходит, — наконец сказала она. — Просто живи дальше. А я буду делать свою работу.

— Наверное, — я сказал это настолько ядовито, насколько мог. — Бабуля действительно заплатила тебе большие деньги.

Кассандра зашипела и обернулась так стремительно, что расчёска отлетела и ударилась о зеркало. В стекле появилась звездообразная трещина.

— Дело не в деньгах, — отчеканила опасная девушка. — Не только в деньгах.

— Тебе пообещали ещё что-то? — я саркастически поднял бровь. — Титул? Дворец в Заковии?

Она поднялась, и шагнув ко мне, прижалась всем телом. Я покачнулся.

А потом, хоть и неуверенно, обнял её в ответ.

Я не ожидал такого поворота, правда-правда. Казалось, наши отношения завяли так же быстро, как помидоры в сорокоградусный мороз. Но когда я ощутил её горячее тело, вдохнул тёплый, такой знакомый и пьянящий запах, который шел от её шеи...

— Дело в тебе, — тихо сказала Кассандра. — Я охраняла тебя двадцать лет. Ты ВЫРОС на моих глазах, Макс. И одна мысль, что с тобой может что-нибудь случиться... — она прерывисто вздохнула и спрятала лицо у меня на груди.

А я разжал руки и отступил на пару шагов.

— Прости, Кэсси, — чувствовал я себя последним подонком. — Но теперь я всё время буду думать: а не играешь ли ты, чтобы держать меня на коротком поводке?

— Но я...

— Знаешь, если ты постараешься, — я горько усмехнулся. — Если ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО постараешься, я побегу за тобой, как послушный пёс. Но сначала спроси себя: а честно ли это по отношению к нам обоим?

— Макс, мне вправду...

— Подожди, дай договорить, — я отошел в противоположный угол узкой комнаты и устроился, присев на один из гримёрных столиков. Флакончики позади меня жалобно звякнули, но я не обратил на это внимания. — Ты только что сказала, что потратила двадцать лет своей жизни на то, чтобы охранять меня, — Кассандра вновь хотела что-то сказать, но я поднял руку, останавливая её. — Разве это справедливо? Ты жила не своей, а моей жизнью. У тебя нет настоящих друзей, ты прячешься по конспиративным квартирам, и никому, абсолютно НИКОМУ не доверяешь. Ты как шпион под прикрытием. Представляю, как это напрягает. Нет, я УВЕРЕН: это чертовски тяжело. Я — не самый спокойный объект, никогда таким не был. И у тебя, за двадцать лет, не было НИ ОДНОЙ передышки.

— Я профессионал, — сложив руки на груди, холодно сказала Кассандра. Только вот жест вышел совершенно беспомощным. Она словно хотела обнять себя, защитить от невзгод.

— Я всё понимаю, — я сделал глубокий вздох. — Не я нанял тебя, и чёрт меня побери, просто не имею права обижаться на то, что ты мне не сказала. Но одно сделать я могу, — я посмотрел ей в глаза. — Я освобождаю тебя от обязательств. Моя бабушка мертва. Я вырос. И могу сам о себе позаботиться. Я разрываю контракт.

Ну вот.

Я это сказал.

Сейчас она развернётся, и уйдёт из моей жизни.

Что я почувствую?.. Облегчение? Или, всё-таки...

Секунд тридцать Кассандра стояла, и словно бы переваривала то, что я сказал.

А потом покачала головой.

— Ты не можешь этого сделать, Макс.

— Ещё как мо...

— Ты сам сказал: не ты возложил на меня эти обязанности. А значит, не тебе их отменять.

— Но бабуля не может явиться с того света, и...

Кассандра рассмеялась.

— Посмотри на это с такой стороны: ты наткнулся на обстоятельства непреодолимой силы, и просто не можешь ничего изменить.

— Я... Я могу тебе заплатить.

— Не будь ребёнком, Макс, — она уже взяла себя в руки. — Наконец-то попалось что-то, с чем ты не можешь разобраться благодаря своему обаянию, и будем говорить честно, ЧУДОВИЩНОМУ ОСЛИНОМУ УПРЯМСТВУ. Смирись.

— Хренушки.

— У тебя нет выбора.

— Ты сама только что сказала: я упрямый осёл. И я найду выход. Я не хочу, чтобы ты была моей тенью. Я сам разберусь.

Кассандра поморщилась и подвигала раненым плечом.

— Для тебя это будет ОГРОМНЫМ сюрпризом, но к сожалению, САМ ты разобраться не сможешь. Ты для этого не приспособлен.

Я сдавил переносицу.

— Знаешь, а вот это было обидно. По-твоему, я совсем беспомощный?

— Не в этом дело.

— А в чём?

Кассандра вздохнула.

— Княгиня Златка хорошо тебя воспитала. Ты вырос добрым, отзывчивым. Ты умеешь сопереживать — и это прекрасные качества, не спорю. Хотела бы я обладать хоть частицей твоего обаяния... Но дело в том, что ты ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЕШЬ, что происходит за пределами твоего доброго розового мирка! Ты — наивный карась в море хищных акул, и как только останешься один — тебя СОЖРУТ.

Я собирался возмутиться.

Ведь она не права! Я не карась, что бы Кэсси там себе не думала.

А потом я вспомнил, что совсем недавно говорила Лолита... Она тоже обвинила меня в том, что я ничего не знаю об окружающем мире.

Но только эта мысль пришла мне в голову, как я услышал негромкий скрип двери.

В щель просунулась круглая мордочка крылокоша.

— А, это ты, сплетник, который закладывает друзей.

— И я рад тебя видеть, Макс, — промурлыкал Труффальдино. Ввинтившись в щель целиком, он потёрся о мои ноги. — Охотно бы с тобой поболтал, но Лолита внизу рвёт и мечет.

Глава 8

— И... по какому поводу? — осторожно спросил я.

Мало ли, может, у Медузы живот разболелся...

— Не может тебя найти.

— О... Наверное, что-то случилось, — я чертовски обрадовался. Это означало, что наш бесполезный спор с Кассандрой прерывается и откладывается.

Замечательно. У меня будет время подготовить аргументы.

— Случилось, случилось, — кот принялся умываться. — Но я тебе ничего не скажу. А то опять будешь обзывать сплетником.

— Ладно, — я пожал плечами. — Пойду узнаю сам.

Но Кассандра меня опередила.

Метнувшись к моей ноге, она схватила крылокоша за загривок, и подняла в воздух, как обычного котёнка.

Труффальдино издал возмущенный мяв и попытался полоснуть её по руке когтями.

Но опасная девушка не была бы таковой, если бы не смогла уклониться.

— УАУ... Насилие над личностью! — завыл крылокош. Он смешно дрыгал всеми четырьмя лапками и беспомощно бил чёрно-белыми крылышками.

Но Кассандра держала крепко.

— Говори, паршивец, что там внизу! А не то все перья повыдергаю.

— УАУ...

— Кассандра! Отпусти его.

Сумасшедший дом на выезде, честное слово.

— Пусть сначала скажет, кто тебя ждёт внизу, — и она вновь встряхнула крылокоша.

— Сами узнавайте, а я ничего не скажу... — в голосе Труффальдино проскальзывало всё больше воющих звуков.

— Кэсси, отпусти кота СЕЙЧАС ЖЕ.

— Это кого ты назвал котом?..

Я закатил глаза и сделал шаг к двери. Крылокош извернулся, полоснул Кассандру по запястью и вырвался из её хватки. И тут же порскнул в дверь. Я как раз занёс ногу, и споткнувшись о мягкое тельце, со всей дури грохнулся на пол.

По-моему, содрогнулось всё здание.

Ну, может, я себе и льщу...

Просто перед глазами всё подпрыгнуло, я разглядел каждую пылинку на полу, даже несколько серебристых чешуек со спины Ариэль, что закатились под гримёрный столик...

Ах, Ариэль. Белоснежка, Чарли Куинн... Какой простой, незамысловатой жизнью все мы жили ещё несколько недель назад.

А потом я почувствовал ярость.

Всё. Всё, что я делаю — это пытаюсь разгрести проблемы.

Чтобы ВЕРНУТЬСЯ к этой спокойной, незамысловатой жизни.

Кувыркаться с девочками. Посиживать за стойкой бара, пробуя коктейли несравненных Юпитера и Сатурна. Может быть, иногда, поплавать в бассейне. Разве я многого прошу?..

— Эм... Муррр? Ты собираешься и дальше лежать на полу? — я почувствовал прикосновение к щеке холодного носа, а потом мне фыркнули прямо в ухо.

Ярость схлынула.

— Я собираюсь встать, спуститься вниз и выяснить, что стряслось.

— А... Если я тебе всё-таки СКАЖУ, что там происходит, ты не пойдёшь?

Я честно задумался.

— Ну... Это зависит.

— Говори, мелкий прохвост, — гаркнула где-то над моей головой Кассандра.

Крылокош юркнул мне под руку.

— Знаешь, она мне больше не нравится, — доверительно сообщил он, поудобнее устраиваясь между моим плечом и рукой. — Такая вредная... А ещё руки распускает.

— ТРУФФАЛЬДИНО! — я взвыл и поднялся на колени. — Быстро говори, что случилось.

— Да ничего особенного, на самом-то деле, — и этот, Кассандра абсолютно права, ПАРШИВЕЦ, принялся умываться. Я прочистил горло. — Пришли твои брат и сестра.

Признаться, я даже не сразу понял, о ком речь. И только спустя пару мгновений накатила волна облегчения.

— Так ты говоришь о Захарии и Заре!.. — поднявшись с колен, я плюхнулся на пуфик и вытер со лба пот. — Фух. Ты прав. Ничего особенного. Но спуститься всё-таки придётся...

Я почувствовал руку на плече.

— Не ходи.

— Кассандра, это всего лишь мои родственники. Тем более, ты отлично знакома с Захарией. В Сан-Инферно он называл себя Дикий...

— Я ЗНАЮ, какое у него погоняло. И я ЗНАЮ, как его зовут на самом деле. Я прекрасно знакома с твоим братом.

То, каким тоном она это сказала...

Я вдруг припомнил все те немногие случаи, когда Кассандре приходилось пересекаться с Диким Бизоном.

Неуловимое напряжение, какой-то конфликт... Я всегда его чувствовал.

— Кэсси, несмотря на то, что Захария тебе не нравится, он всё же мой бр...

— Это он стрелял в меня.

Я не договорил. Слова застряли в горле.

А потом закашлялся так, что на глазах выступили слёзы.

— Ты имеешь в виду... — я глазами указал на её плечо.

— Да, ЭТО я и имею в виду, — Кассандра сложила руки на груди и посмотрела на меня так строго, что сразу напомнила мою бабушку.

Возможно, у них с княгиней Златкой намного больше общего, чем я думал... А ещё возможно, что в Кассандре мне именно это и нравилось.

Бррр. Если это так — то я полный псих.

— Но... Что-то же вы не поделили? — понимаю, не самый умный вопрос. — Должна же быть какая-то причина. Мотив, наконец...

— Он хотел меня убить.

Кассандра пожала плечами. Так, словно говорила: "он косо на меня посмотрел".

— О... Но для убийства мотив нужен ТЕМ БОЛЕЕ, ты не находишь? ПОЧЕМУ он хотел это сделать?

Кассандра только повела здоровым плечом. И промолчала.

— Ладно, — я, в который раз, направился к двери. Тщательно следя за тем, чтобы под ноги не попались крылокоши, разгневанные женщины и другие предметы обстановки. — Я иду туда.

Стремительно распахнув дверь, я сделал шаг и...

Нет, такого конфуза со мной ещё не случалось. Никогда.

Даже рассказывать неудобно.

Но дело в том, что в тот момент, когда я распахнул дверь, за ней стояла... Лолита. И если учитывать разницу в росте, когда я сделал шаг вперёд, то воткнулся ей...

Да. Лицом в грудь. В огромные мягкие полушария, едва прикрытые ажурным плетением бронелифчика — Лола, как вы понимаете, была в своей рабочей форме.

Мало того: чтобы не упасть, мне пришлось обхватить её за талию. Ну, не совсем за ТАЛИЮ, а несколько ниже. И мои ладони попали как раз на... Другие полушария.

Отлично развитые ягодичные мышцы Медузы напряглись.

Ну, сейчас я получу по орешкам.

Мысль была вполне здравая. Но если представить, КТО будет бить по орешкам...

Слава Люциферу, меня всего лишь взяли за шкирку, как давеча Труффальдино, и слегка подняв в воздух, опустили на безопасном расстоянии.

— Я уже говорила, что ты не в моём вкусе, Сердцеед. Так что попридержи лошариков. У тебя уже есть один вызов от Одиссея, хочешь ещё один, от моего жениха?..

— Стоп, ты что, получил вызов от Одиссея? — вклинилась Кассандра.

— Поступил только что, — Лола махнула в воздухе витиевато исписанной бумажкой.

— ОТ САМОГО ПРОСЛАВЛЕННОГО БОЙЦА В САН-ИНФЕРНО?..

— Успокойся, мамочка, это не самая большая проблема, — отмахнулась Лолита.

— Речь идёт о ТОМ САМОМ Одиссее, который в прошлом году взял Горгонский кубок десятиборья? А в позапрошлом — ещё и приз зрительских симпатий за свирепость и особую жестокость к побеждённым?

— Да.

— И ты ВСЁ РАВНО не считаешь его самой большой проблемой?..

Обо мне все забыли.

Кассандра приняла свою самую агрессивную стойку напротив Лолиты, Лола сложила руки на груди... Да, да, на ТОЙ САМОЙ груди. Которую я теперь никогда не смогу развидеть. И расчувствовать.

Так и кажется, что мои щёки сдавливают... Ну, вы понимаете.

Чёрт, кажется, я опять краснею.

Словом, пока дамы самозабвенно спорили, кто является для меня большей проблемой, я тихонько выскользнул из гримёрки и принялся спускаться по шаткой лесенке вниз, в зал.

Тут же мелькнула хозяйственная мысль о том, что неплохо бы заменить это произведение пьяного зодчества на что-то более устойчивое, и вместе с ней — что давненько я не разговаривал с Розарио...

Но тут лестница кончилась и я оказался в пустом и тихом концертном зале.

Было по моим ощущениям около полудня — самое жаркое и самое безлюдное время суток. Глубокая ночь, по московским меркам.

По деревянному полу сцены лениво возил шваброй гигантский фиолетовый цыплёнок. Мокрое дерево издавало запах хвои и мастики.

— Привет, Цезарь, — поздоровался я, проходя мимо.

— Здравия желаю, Хозяин, — не оборачиваясь, отозвался цыплёнок.

Хозяин. Как он это сказал... Не подобострастно, а... Словно признавая моё право здесь находиться.

Стало приятно.

Вот поговорю сейчас с родственничками, а потом возьму, да и завалюсь к девочкам.

Ариэль ТОЧНО будет мне рада. Да и остальные тоже... И вообще: приглашу-ка их лучше к себе, в пентхаус. Закажем клубники, шампанского, мороженого... Думаю, в ресторане доньи Карлотты пойдут навстречу моим вкусам.

И вообще: у меня ЦЕЛЫЙ ПЕНТХАУС, а я ночевал там всего пару раз. Надо навёрстывать упущенное, пока не поздно...

Подходя к стойке бара, за которой устроились контрабандист и желтоволосая демоница, которая с недавних пор считалась моей сестрой, я широко улыбался.

Заслышав мои шаги, Захария повернулся.

— Рад, что ты улыбаешься, завидев родственников, — заявил он вместо приветствия, а затем легко спрыгнул с высокого табурета и сгрёб меня в молодецкие объятия.

Я не стал его разочаровывать, и сообщать, что улыбался я вовсе не ему, а своим фантазиям о девочках.

Думаю, между братьями так не принято.

— Может, и со мной поздороваешься? — и сестрица приветственно махнула бокалом с чем-то слоистым, украшенным вишенкой.

Сегодня Зара была в ослепительно-алом кожаном прикиде, с короткой юбкой, бюстье с низким вырезом и в туфлях, при виде которых на ум приходит имя Лабутен.

Я не слишком разбираюсь в высокой моде. Но зуб даю на отсечение: ЭТУ обувку и ЭТИ очки со стразами в форме двух сцепленных полукружий Зара прикупила в моём родном измерении.

— Здравствуй, сестрёнка, — я расцеловал её в обе щеки. С тех пор, как она потратила на меня бесценный портал, я таки испытывал к Заре некоторые тёплые чувства. Даже несмотря на то, что раньше она хотела меня убить. — Как поживаешь?

— На букву "Ха", — выдохнула она мне в ухо. — И не подумай, что "хорошо".

— Знаешь, как по мне, ты слишком часто бываешь в Москве, — я потёр обожженное ухо. — Некоторые сленговые выражения можно было и не перенимать.

— А мне нравится, — пожала подбитыми плечами Зара. — Ёмко и по существу. Вот например: Иди на...

— Так, всё, хватит, — я постарался перекричать её зычный голос, одновременно подталкивая сестрёнку обратно к высокому табурету. — Приличные леди так не выражаются.

— Я не леди.

— Эй, ты блин, моя сестра! — я был возмущен до глубины души. — А мы с тобой, насколько я помню, королевских кровей. А это значит, что ты, мать твою, леди. А я... — Зара и Захария уставились на меня с большим интересом. Я смутился. — А я так. Мимо проходил.

— Знаешь, я даже рад, что ты САМ упомянул о нашем родстве, — завёл разговор Захария.

Тон у него был такой... Как у человека, который хочет занять у друзей много денег, но не знает, дадут ли.

Нехороший у него был тон, одним словом.

— Это значит, ты уже смирился с мыслью, что ты — один из нас, — бархатным голосом подлила невкусной касторки Зара. — Что ты — принц Заковии.

— Э...

Вот не к добру они это говорят. Ей Богу, не к добру.

В голове уже надрывался не просто звоночек, а целый хор. Ну знаете, как в школе.

Когда заканчивается Большая перемена...

— Значит, вы пришли, чтобы убедиться в том, что я с вами? — я невинно улыбнулся. — Отлично. Я — чёртов принц, признаю. Если на этом всё, то...

— Нам нужна твоя помощь.

Это сказал Захария. И сказал таким тоном, что я сразу заткнулся, молча уселся на табурет и знаком показал Юпитеру, сколько шотов с текилой мне нужно.

Десять.

Дождавшись, пока он выставит на стойку передо мной ровный ряд высоких узких стаканчиков с солёной каёмкой, я неторопливо и обстоятельно опрокинул в рот три.

Перевёл дыхание, и выпил ещё две.

— А теперь говорите, — предложил я дорогим родственникам, которые уставились на меня, как на чудо морское.

— Я тебе говорила, у него интуиция, — Зара толкнула локтем в бок Захарию.

— Это не интуиция, — братец толкнул её в ответ. — Просто в нём просыпаются семейные таланты.

— ДА ГОВОРИТЕ УЖЕ, ЧТО СТРЯСЛОСЬ, ЛЮЦИФЕР ВАС ПОБЕРИ.

Эту фразу я не выкрикнул, как вы могли подумать. Я сказал её тихим зловещим шепотом. И постарался подбавить в голос немного... в общем, чтобы у них волосы на груди зашевелились.

Особенно, у Зары.

Терпеть не могу, когда обо мне говорят так, словно меня нет.

— Пропал отец.

Эти два слова Захария произнёс так буднично, словно сообщал, что потерял шнурок.

Я моргнул.

— И... Часто с ним такое бывает?

— Изредка, — поморщилась Зара. — Раз в двадцать-тридцать лет папаня берёт "отпуск", — она показала кавычки в воздухе. — Для очередной женитьбы, или ещё чего... Но как правило, он об этом предупреждает.

— Зара имеет в виду, что обычно отец назначает регента на время своего отсутствия. Трон — не такая штука, которая может долго оставаться пустой, и чтобы избежать междоусобицы...

— Захария, не пугай его, — сестра беспокойно стрельнула глазками в мою сторону. А потом мило улыбнулась. И вот что я вам скажу: ТИГРОВЫЕ АКУЛЫ бывают более симпатичными, чем моя сестра, когда улыбается. — Просто папаня любит всё держать под контролем, — добавила она. — Даже, когда отправляется на бл...

— Спасибо, я понял, — я поспешно оборвал сестричку. А потом по-очереди посмотрел на них обоих. — И что не так на этот раз?

— Он просто пропал, — раздраженно повторил Захария. И вот сейчас я заметил, что роль эдакого рубахи-парня, разбитного контрабандиста, даётся ему всё большим трудом. — Прямо из своей спальни, в два часа ночи. Я как раз шел к нему, чтобы обсудить... Впрочем, это не важно.

— Братец хочет сказать, что свалив просто так, никого не предупредив, папа подложил нам огромного слонопотама, — залпом выпив коктейль, Зара кивнула Юпитеру обновить.

По стойке к ней скользнул высокий бокал, в котором прозрачные слои чередовались с ядовито-красными, в цвет её костюма, и ярко-желтыми, в тон волосам.

Демоница подозрительно уставилась на бокал, но всё равно пожала плечами и бесстрашно отпила сразу половину.

В глазах её полыхнула настоящая молния, по волосам пробежали искры.

Зара кивком поблагодарила бармена.

И мне ещё показалось, я повторяю: ПОКАЗАЛОСЬ, что из ушей у неё вырвались две струйки белого дыма...

Захария тоже что-то пил. Чёрное и тягучее, как смола. Судя по запаху — лучший бразильский кофе двойной обжарки.

Ну, и я тоже выпил. Всего два шота подряд — надо же и меру знать...

А потом спросил:

— И причём здесь я?

На меня вновь уставились, как на идиота.

— Ты — наследник, — заявила Зара.

— Ну и что? — до меня всё ещё не доходило. — Это не одно и то же, что "детектив". Вряд ли я смогу помочь с поисками лучше, чем ваша... полиция, или что там у вас.

— В случае, если действующий монарх по какой-то причине не может исполнять свои обязанности, и не успевает назначить регента, трон занимает наследник, — изо всех сил улыбаясь, заявил Захария.

— А это — ты, Макси, — добавила Зара так, словно я с первого раза не понял.

А я и не понял...

— Что вы этим хотите сказать? — я инстинктивно отодвинулся на другой конец стойки.

— Ты должен отправиться с нами в Заковию, — сказал Захария.

— Прямо сейчас, — добавила Зара.

— Чтобы занять трон, — кивнул Захария.

— И править королевством, пока папаня не вернётся домой.

— Или не подтвердится, что он НЕ вернётся, — вставил Захария. — Тогда состоится коронация, и тебя признают полновластным прави...

— СТОЙТЕ! — а вот теперь я кричал. И далеко не зловещим шепотом, а нормальным паническим криком. — Ребята, вы что, с ума сошли? — я переводил взгляд с одного лица на другое и нигде не находил понимания. — Это же я. Безумный Макс. Ну какой из меня король?

Захария пожал плечами. А потом тяжело вздохнул.

— Видишь ли, братец, — сказал он таким тоном, словно сообщал о смертельной болезни. — Мы ЗНАЕМ, что король из тебя, как из марципана — пуля. Но я уже говорил: трон — не та штука, которую можно оставить без присмотра хотя бы на пять минут. Так что лучше такой король, как ты, чем ВООБЩЕ никакого. Смекаешь?

— Нет.

— Послушай, братик, дело в том, что мы проголосовали, и... — попыталась Зара. Но я её перебил.

— Проголосовали ЗА ЧТО?

— За то, чтобы ты сел на трон, — пожала плечами сестричка. — Три голоса против двух. И я, кстати, была против.

— Спасибо, — я испытал к сестре просто ОГРОМНУЮ благодарность.

— Но это не помогло, тебя всё равно решили оставить.

Словно щенка...

— Знаете, я вижу тут небольшое, но очень существенное упущение.

Заявил я, вставая, и выпивая, один за другим, три оставшиеся шота. Я уже видел краем глаза, как к нам направляется Лолита, как за её широкой спиной решительно шагает Кассандра...

И вдруг почувствовал уверенность. Уверенность в том, что РЕШАТЬ, что делать, могу только я.

— И какое же? — ядовито спросил Захария.

Нет. В нём решительно ничего не осталось от беспечного и до ужаса симпатичного Дикого Бизона.

— Вы забыли спросить МЕНЯ.

Глава 9

Я посмотрел на них так победительно, как только мог.

Ведь я был прав!

Я могу отказаться от трона, если захочу. Найдутся другие наследники — я так понимаю, на этом поприще довольно плотная конкуренция.

Кто-нибудь да подвернётся.

Брат и сестра переглянулись. Между ними шел безмолвный диалог, и я им даже позавидовал. Всего на минутку.

Я что хочу сказать: быть настолько близкими, что понимать друг друга без слов...

И тут же я вспомнил их поединок на яхте Дикого Бизона.

Быть НАСТОЛЬКО близкими, что искренне хотеть друг друга убить... Нет, спасибо. Я уж как-нибудь так.

Лолита с Кассандрой как раз подошли к стойке и услышали слова Захарии:

— Ты НЕ МОЖЕШЬ отказаться от трона, Макс.

— Хочешь ты того или нет, но королевство — твоё, по крайней мере, пока папаня не вернётся, — добавила Зара. — Ты за него отвечаешь.

— Так же, как и за восемнадцать миллионов его подданных, — кивнул Захария.

У меня подкосились ноги.

Хорошо, что рядом стоял высокий табурет, который и не дал мне упасть.

Юпитер толкнул по стойке высокий стакан с чем-то прозрачным. Судорожно схватив его, я припал к живительной влаге...

И тут же громко фыркнул, забрызгав стойку, себя и красный кожаный наряд Зары.

— Что это ты мне налил? — я даже не пытался скрыть возмущение.

— Берёзовый сок, хозяин, — ответил бармен. — Не натуральный, конечно. Но почти на сто процентов неотличимый...

— Я понял, понял, — раздражение так и рвалось на улицу. — Я хочу сказать: ЗАЧЕМ ты это сделал? Я что, как-то тебя обидел?..

— Просто вы теперь на работе, ваше величество, — пожимать плечами, когда у тебя ПЯТЬ ПАР рук — та ещё работёнка. — А насколько мне известно, монархи при исполнении не пьют.

— Послушай, ты...

— Он прав, Оторва. Ты должен занять трон.

Я не поверил своим ушам.

— Лолита?.. И это говоришь ТЫ?

— Ни в коем случае, Макс! Не слушай их. Это очень опасно, и ты не должен...

Кассандра. Ну конечно. Кто бы сомневался...

Я представил такую картину: я сижу на троне, на голове — тяжелая золотая корона, почему-то похожая на самовар, в руке — держава, или что там положено держать монарху Заковии. А за спиной — серая тень опасной девушки.

А рядом — ещё одна. Высокая такая, в бронелифчике...

Зубы свело, в глазах потемнело.

Враги. Меня окружают одни враги.

Я всмотрелся в ещё недавно родные лица, и внезапно понял, что... Ну какие они мне родные?..

Несколько недель — не тот срок, за который может возникнуть крепкая нерушимая дружба.

Это заговор.

Они все желают мне... Только добра.

— Чёрт, ребята, вы загнали меня в угол, — я посмотрел на своих друзей. И родственников. — А как же "Чистилище"? Как же Сан-Инферно?.. Здесь у меня тоже полно обязательств. И я...

— Ты прав, Оторва, — Лолита вдруг переменила точку зрения. — Мы не можем тебя туда отпустить.

И хотя ФОРМА заявления мне не понравилась, я был полностью согласен с содержанием.

— Вот здорово, Лола, я рад, что ты...

— Без ДОСТАТОЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ, — закончила Лолита и посмотрела на Захарию и Зару. — Прежде, чем Оторва примет окончательное решение, вы должны ввести его в курс дела, — сказала она. — ПОЛНОСТЬЮ.

Хотя взгляд Медузы и утратил свои каменящие свойства, не предвещал он ничего хорошего.

— И я бы настояла на присутствии законника, — добавила Кассандра.

А вот это мне совсем не понравилось.

Сразу почему-то вспомнилась французская революция, во время которой монархов казнили направо и налево... Как это там? Госпожа Гильотина, мамаша Кураж и Мама Анархия? Я ничего не перепутал?..

Я требовательно посмотрел на Зару, а потом — на Захарию.

— Выкладывайте. В чём подвох.

Брат и сестра синхронно вздохнули.

— Ладно, — поморщившись, сестрица кивнула. — Я согласна с девочками. Макси должен знать, что его ждёт.

И сразу стала первой в моём списке любимых родственников.

— Мы думаем, что на отца было покушение, — наконец выдавил брат, который ещё недавно представлялся моим другом. — И что он... убит.

— Или скрылся для того, чтобы не стать таковым, — добавила Зара. — Лично я склоняюсь к последнему. Как-то я не представляю, чтобы папаню можно вот так просто грохнуть в собственной спальне.

— А кто сказал, что это было просто? — запальчиво вопросил Захария.

Похоже, этот спор продолжался не первый час. Или день. Или неделю.

— Подведём итог, — я демонстративно растопырил пятерню и принялся загибать пальцы. — Вы хотите, чтобы я занял вакантное место монарха, после того, как папашу грохнули, верно?

— Или он сбежал, — промычала себе под нос, но так, чтобы все слышали, Зара.

— И вы не знаете, кто затеял заговор.

Захария пожал плечами.

— Всегда есть заговор, Макс. Оппозиция, покушения... Трон притягивает к себе властных людей. Тех, кто думает, что у них получится лучше. И задача действующего монарха — сделать всё, чтобы остаться в живых.

— То есть, не попасться, — уточнил я. — Что-то мне это напоминает...

Я посмотрел на Лолиту и на хмурую, как чернильное пятно, Кассандру.

— Тебе будут помогать, — утешила Зара. — У нас прекрасная спецслужба. Ребята знают своё дело, и по-сути, тебе ничего не грозит.

— Это те самые ребята, что проворонили нашего отца? — спросил брат.

Пришла очередь Зары закатывать глаза. И у неё это получалось лучше, чем у меня. Не знаю, в чём дело. Может, в краске на ресницах...

— У Зиновия Золотова были ещё и личные враги, — вдруг сказала Кассандра.

— Не БЫЛИ, — вскинулась Зара. — У папы ЕСТЬ личные враги.

Ого. Похоже, дочка вовсю стремится завоевать уважение папаши... Как это там, у Фрейда?.. Комплекс Электры, кажется.

— Покушение на убийство, заговор... — я с тоской заглянул в бокал с берёзовым соком. — Это всё, что я должен знать?

Захария собирался кивнуть, но Кассандра демонстративно фыркнула, а потом ещё и притопнула сапожком. Брат вздохнул. Прикрыл глаза и потёр лоб. А потом сказал:

— Заковия на пороге войны.

Словно прыгнул в ледяную воду.

А я сглотнул, стараясь, чтобы голос не дал петуха.

— С кем?

— Это так уж важно?

Я кивнул.

Только не драконы. Только не драконы...

Захария пожал плечами.

— Ну, с юга нас атакуют дикие бароны Латверии...

— Они всегда атакуют, — Зара опять закатила глаза. — На юге находятся самые богатые золотоносные шахты, и бароны регулярно совершают набеги на конвои с необогащенной рудой, — последнюю фразу она адресовала мне.

— И я так понимаю, это не главная ваша проблема, — я благодарно кивнул сестричке.

— Ещё есть морские пираты, — выдавил Захария. — Большая часть суши Заковии граничит с Огамическим океаном, и...

— Я понял, — без всякой надежды на поправку здоровья, я допил берёзовый сок. И неожиданно почувствовал себя лучше.

Юпитер подмигнул.

Пираты тоже охотятся за золотом. Но это — их бытовые трудности, Заковийцы привыкли с ними справляться.

Я посмотрел на брата.

— Так о чём же ты так упорно не хочешь говорить, Захария?..

— Драконы, — выдавил бывший контрабандист таким тоном, словно сообщал супруге о том, что у него сифилис. — Скоро нас атакуют драконы.

Ах чтоб меня.

— Пока всё тихо, война ещё не началась, — спокойно добавила Зара. — Но на подготовку осталась всего неделя.

— Но причём тут я?

Нет, конечно же, я испугался. До судорог, если честно. Но вопрос я задал не поэтому.

— Как я, зелёный новичок, неоперившийся маг, смогу помочь в войне против... — я взмахнул руками, изображая крылатую огнедышащую рептилию.

— В Златом Замке хранится оружие против драконов, — тихо сказала Зара. — Только монарх имеет доступ к этому оружию. И так как отец пропал, только ты...

— Оружие? — переспросил я. — И что это за оружие?

— Никто не знает, — пожал плечами Захария. — Его ещё никогда не применяли.

— Но теперь собираетесь применить? — с нажимом спросил я.

Брат отвёлвзгляд.

— Если не останется другого выхода...

— Оно может уничтожить не только драконов, — вдруг сказала Кассандра. — Это — абсолютное оружие.

А мне сразу вспомнилась старушка Земля, и как учёные изобрели ядерную бомбу, чтобы предотвратить самоуничтожение народов.

А ещё я вспомнил давние слова Крючкотворса, о том, что когда-то люди и драконы вместе противостояли гремлинам, а потом... Потом что-то их рассорило.

— Я в деле.

— Ты не можешь! — Кассандра ощетинилась, как дикобраз. — Я не позволю тебе!..

— Я В ДЕЛЕ.

— Оторва, может, всё же стоит подумать? Если разобраться, какой из тебя монарх? Ты и за собой-то присмотреть не можешь.

А вот Захария и Зара смотрели на меня по-разному.

В глазах брата плескалась гордость.

Но зато Зара была... Настороженной? Недовольной? Испуганной?..

— Вот видишь, что ты наделал! — Кассандра, к моему глубочайшему удивлению, напала не на меня, а на Захарию. — Я просила тебя не втягивать Макса, но нет! Ты меня не послушал...

— ПРОСИЛА?.. — Захария возмущенно вскочил. — Да ты меня чуть не убила!

— Погодите, — я вклинился между ними. — Так ты из-за ЭТОГО прострелил ей плечо? — смотрел я на брата, и на этот раз он не отвёл взгляда.

— Лучше спроси, что прострелила эта крошка ЕМУ, — ехидно заметила Зара. — Видел бы ты их поединок... — она презрительно фыркнула. — Кузнечик со сломанной лапкой И ТО дал бы больший отпор.

— Она — профессиональный убийца, — усталым нудным голосом возразил Захария. — САМА бы попробовала сражаться с этой... — он махнул рукой в сторону моей бывшей девушки.

Кассандра высокомерно усмехнулась.

— О, я бы с удовольствием, — промурлыкала Зара. Сладострастно облизнувшись и выпятив грудь, она шагнула к Кассандре. — Так как, дорогая? Хочешь покувыркаться?

Я закатил глаза.

— Может, ВЕРНЁМСЯ к нашим баранам?

Все, кроме меня, дружно моргнули.

— Я хотел сказать, может, обсудим, когда отправляемся?

— Мне нужно найти себе замену, — качнула головой Лолита.

— А я должна сходить кое-куда. Чтобы прихватить кое-что, — кивнула Кассандра.

Передо мной, как живые, встали призраки Кассандры и Лолиты за троном.

И хотя они девушки эффектные, и во всех отношениях милые... Ну, почти во всех. Я бы не стал много давать за ту страну, в которой они примутся наводить порядок.

М-да... Ситуёвина.

— Дамы, — я набрал в грудь побольше воздуха. — Спасибо, что так обо мне беспокоитесь. Но... В Заковию я отправляюсь без вас.

— Макс, ты не можешь!

— Оторва, подумай хорошенько!

— Я ВСЁ РЕШИЛ, — пришлось потратить свой самый строгий взгляд. — Мне предстоит стать монархом, разобраться с войной и отыскать отца. И это — только МОИ трудности. Не ваши. Я ясно выразился?

Лолита поджала губы и сложила руки на груди.

Но через пару секунд сдержанно кивнула.

Наверняка, оставшись наедине, я услышу от горгониды множество "лестных" эпитетов, но перед родственниками она решила сохранить моё реноме.

А вот Кассандра...

Я уже заметил, что она неосознанно принимает боевую стойку всякий раз, когда ситуация выходит из-под контроля.

Из под ЕЁ контроля.

— Привет! Это частная вечеринка, или другие тоже могут присоединиться?

Лилит была великолепна.

В чёрном обтягивающем платье, с распущенными по спине шелковыми волосами... А кроме того, декольте на её груди было таким глубоким, что почти СОЕДИНЯЛОСЬ с разрезом на юбке.

— Это ВООБЩЕ не вечеринка, — рявкнула Кассандра. — И посторонним тут делать нечего. Абсолютно.

— О, — Лилит поджала тщательно подведённые губки. — Не знала, что ты тут всем распоряжаешься.

— Я... — Кассандра явно готовилась выиграть следующий раунд.

— Привет, Захария, — отвернулась от неё Лилит. — Давно не виделись. Как сам?

Мой брат смущенно шаркнул ножкой.

— Ведьма! — а вот это уже Зара. И то, как она ВЫПЛЮНУЛА слово...

— Ой, и ты здесь, — Лилит сделала вид, что только что заметила мою сестру. — Знаешь, я удивлена. Странно видеть вас вместе... Ну, не вцепившимися друг другу в глотки.

— Отчаянные времена, — пробормотал Захария.

— Я так и подумала, — Лилит изящно взгромоздилась на табурет, выставив ногу в чулке-сеточке и чёрной шпильке. — Ну, о чём разговор?

— Не твоё дело, сучка, — опять выплюнула Зара.

— Дайте, я догадаюсь... — грубость сестрички не произвела на Лилит никакого впечатления. — Проблемы в Заковии? Очередной раунд тысячелетней войны?

— Откуда ты узнала? — это уже была моя реплика. На которую Лилит тоже махнула рукой.

— В Заковии ВСЕГДА воюют, — она пожала плечами, груди под тонкой тканью призывно колыхнулись... И на миг — на МИГ, — я забыл обо всём. — С завидной регулярностью казначеи собирают налоги, генералы шлют войска... Знаешь, как у нас, на Лимбе, называют Заковию? — обращалась она исключительно ко мне. — Золотая бомба. Понимаешь, о чём я? Они ВСЁ ВРЕМЯ грызутся. За рудники, за новые концессии... И когда Владислава решила выйти замуж за одного из них... — Лилит сморщила симпатичный носик. А до меня не сразу дошло, что говорит-то она о моей матери! — Отрезанный ломоть, — вот что сказали наши, на Лимбе, — невозмутимо продолжила ведьма. — С кем поведёшься, от того и забеременеешь.

Зара нанесла удар страшно и неожиданно.

Откуда ни возьмись, в её руке появился клинок, и он ударил Лилит точно в сердце.

Я ничего не успел сделать. Даже Кассандра не успела среагировать... Или не хотела? Но об этом думать было некогда.

Клинок застыл в груди ведьмы, я расширил глаза...

А потом кинжал просто растаял. Стёк на пол тонкой серебряной струйкой.

Лилит рассмеялась.

— Так и не научилась владеть оружием, бедняжка? — она скорчила презрительную гримаску. — Фи. Я была о тебе лучшего мнения.

Зара атаковала снова. Теперь уже без всякого оружия.

Девушки сошлись в тесном клинче, и в другое время я бы получил немалое удовольствие от представления, но...

Лилит вдруг оказалась в паре метров от Зары, и вновь рассмеялась.

— Тебе нужно взять пару уроков, Желтохвостка, — пропела она серебристым голоском. — Теряешь хватку.

— Не называй меня Желтохвосткой! — рявкнула сестрица. — И никогда, ни при каких обстоятельствах, НЕ СМЕЙ упоминать отца!

— О, — Лилит приложила руки к груди. И НА ЭТО стоило посмотреть. — Я задела твои чувства? Прости, пожалуйста. И если уж на то пошло... Я сама могла бы преподать тебе парочку уроков. Хочешь?

На этот раз Зару удержал Захария.

Просто поймал поперёк талии, и не отпускал, пока та не перестала рычать и брызгать слюной, как рассерженная белка.

— Уходи, — пока брат разбирался с сестрой, тихонько приказала Кассандра Лилит. — Тебе нечего здесь делать.

— Может быть, ты позволишь Максу решать? — и Лилит игриво посмотрела на меня.

А я вздохнул.

— Она права, Кассандра, — сказал я. — Лилит имеет право знать, что происходит.

— А вот и нет.

— Заковия на пороге войны, — перебил я, обращаясь к ведьме. — И мне предстоит принять в ней участие.

Лилит моргнула.

Длинные ресницы затенили щёки наполовину, а потом, когда поднялись, её глаза вспыхнули неестественным зелёным пламенем.

— Ответь мне на один вопрос, Макс, — совсем другим голосом попросила она. Я кивнул. — Эта война... Ты понимаешь, что делаешь?

Я посмотрел на Захарию. Потом на Зару.

— Нет, — сказал я. — Не понимаю. Я, Люцифер меня побери, АБСОЛЮТНО не знаю, что нужно делать.

Лилит мгновенно преобразилась. Исчез ослепительный фривольный наряд, его сменила строгая куртка военного образца. Плотные брюки обтянули стройные ноги, вместо открытых лодочек появились армейские берцы на толстой подошве. Волосы девушки сами собой скрутились в хвост, открыв бледное лицо.

— Тогда я с тобой, — сказала она.

— Ни за что! — прорычала Зара.

— Поддерживаю, — кивнула Кассандра.

Ну вот. Девочки объединились против общего врага...

Но Лилит смотрела только на меня.

— А ты что скажешь, Макс? — спросила она.

Я подавил желание посмотреть на Медузу.

— Возьми её с собой, братишка, — подал голос Захария. — Ведьма нам не помешает.

— Поддерживаю, — кивнула Лолита.

— НИ. ЗА. ЧТО, — отчеканила Кассандра.

— Согласна, — кивнула Зара.

— Как интересно, — медленно улыбнулась ведьма. — Двое на двое.

И все посмотрели на меня...

Глава 10

— Я иду один, — твёрдо, как только мог, сказал я. — Это моя проблема, и решать её я буду сам.

— И как ты собираешься это сделать, не владея никакой информацией? — прищурилась ведьма.

Как обычно, дорогуша, — хотел сказать я. — Врюхиваясь в аллигаторов по самые помидоры.

— Ты станешь марионеткой, — продолжила давить Лилит. — Ну подумай сам, Макс: ты НИЧЕГО не знаешь о стране, которой собрался править. Тебя и выбрали потому, что ты — новичок. Тобой будут манипулировать, преследуя свою личную выгоду все, кому не лень. Министры, казначей, военные...

Я посмотрел на ведьму.

— А разве ты, вот прямо сейчас, не занимаешься тем же самым?

Лилит хладнокровно улыбнулась.

— Вся разница в том, мой мальчик, что Я играю на ТВОЕЙ стороне.

— Не верь ей! — рыкнула Зара. — Все знают, что ведьмы с Лимба — самые хитрые, увёртливые, беспринципные...

Я резко взмахнул рукой.

Надоели препирательства. Надоело это словоблудие, переливание из пустого в порожнее. Я — человек действия.

Прежде всего надо влезть в бассейн с аллигаторами, а там видно будет.

— Лилит, ты меня убедила, — сказал я. — Ты идёшь со мной, спасибо, что предложила.

Ведьма фыркнула.

— Это было вовсе не предложение...

— Я ЕЩЁ НЕ ЗАКОНЧИЛ.

Вот тут все вылупились на меня, не моргая. Прекрасно. Специальный "училковский" тон, который я позаимствовал у своей бабули, бьёт наповал.

— Лолита, разыщи Крючкотворса. Ему предстоит длительная командировка.

Лола кивнула и сделав чёткий разворот на месте, удалилась, печатая шаг.

Вот за что я люблю и уважаю Медузу: она умеет понять, когда можно качать права, а когда лучше захлопнуть варежку и заняться своими прямыми обязанностями.

— Кассандра, найди Розарио. И передай ему те же слова.

Опасная девушка не обладала такой выучкой, как горгонида. Но дисциплина, вбитая в своих подопечных мастером Заточчи, не подвела.

Сдержанно кивнув, опасная девушка покинула поле боя.

Захария и Зара всё ещё не могли прийти в себя от моего командного тона, и пока молчали.

Отлично. У меня есть пара секунд, чтобы собраться с мыслями...

Дверь в клуб распахнулась.

Все вздрогнули — настолько неожиданно это произошло.

В проём ворвался ослепительный свет дня. Белые лучи Задницы пересекались с багрово-красными лучами Ока Люцифера, придавая клубам пыли в воздухе непередаваемый жемчужно-розовый цвет.

В этих клубах появилась некая фигура...

Я поморщился.

Неужели вездесущий Денница решил пристебаться ко мне в такой неподходящий момент?..

Но я тут же понял свою ошибку и вздохнул с облегчением.

На пороге стоял...

— Эй, барон, — я приветливо махнул рукой. — Присоединяйтесь к нашей компании.

Мой недавний знакомый щурился на пороге, давая глазам привыкнуть к полумраку клуба.

Но как только его взгляд остановился на моих родственниках...

Барон тоже из Заковии, вспомнил я.

И помня о правилах вежливости, сказал:

— Лилит, разреши представить: Рэмбо де Сигоньяк, — барон тут же сорвал потёртую шляпу и отвесил ведьме изящный поклон.

Шпага качнулась в такт его движениям так естественно, словно была продолжением тела. Я специально это заметил.

— Дорогой барон, — продолжил я. — Хочу представить вам моих брата и сестру. За...

— Не стоит утруждаться, Макс, — Сигоньяк вскинул небритый подбородок и прищурил льдистые глаза. — Я прекрасно знаком с семейством Золотовых. И у меня только один вопрос: как такой благородный человек как вы, мог затесаться в это... в эту... семью?

Наверняка на языке у барона вертелись более цветистые эпитеты. Но он был истинным аристократом, понимаете, о чём я?..

Зара на его тираду лишь сморщила носик, но по лицу Захарии пробежала заметная тень.

— Не будем ворошить прошлое, барон, — сказал мой брат и первым протянул руку. — Если Макс считает вас своим другом, я буду придерживаться той же позиции.

В словах Захарии БЫЛА угроза. Но ведь он ТОЖЕ был истинным аристократом — поэтому уловить её мог только тот, на кого она была направлена.

Барон де Сигоньяк не колеблясь протянул руку Захарии и даже выдавил скупую улыбку.

— Мои поздравления, принц, — сказал он. — Вам всё-таки ПОСЧАСТЛИВИЛОСЬ отыскать потерянного во младенчестве брата.

Оба покосились в мою сторону. Я вздохнул.

Ох уж эти аристократические традиции. И ох уж эти аристократы... Полунамёки, завуалированные оскорбления, угрозы...

Ну а я — нет. Я — не такой.

Хотя бабуля и была княгиней, растила она меня как обычного российского подростка. И все мои познания о куртуазных беседах почерпнуты из "Трёх мушкетёров" и "Графа Монтекристо".

— Я вам помешал, — сказал Сигоньяк. — Примите мои извинения за то, что воспользовался вашим приглашением так скоро. Я сейчас же удалюсь.

Он собрался отвесить ещё один — прощальный — поклон, но я его остановил.

— Ответьте на один вопрос, дорогой барон. — Тот вновь взялся за шляпу, а я закатил глаза. Надо будет привить этому парню парочку "хороших" манер... — Вы наверняка получили отличное образование, не так ли?

— Самое лучшее, — кивнул барон. — Мой род обеднел. Но являясь одним из самых древних в Заковии, он всё ещё имеет некоторые привилегии.

— Такие, как бесплатный грант на обучение в академии Сен-Сир, — фыркнула себе под нос Зара. Тон её был презрительным.

— И я взял от этого гранта всё, что мог, — не смутился барон. Заре он вежливо кивнул.

— Сен-Сир, — я порылся в памяти. — Это военная академия, я прав?

— Все мы там учились, бро, — в мягком голосе Захарии я расслышал нотки старого доброго Дикого Бизона. — У детей аристократов просто нет другого выбора.

— Я был лучшим на своём курсе, — в голосе барона де Сигоньяка не было бравады. Только констатация факта. — Лучшим в боевых искусствах, во владении холодным и огнестрельным оружием...

— А ещё — как непревзойдённый тактик в ежегодных военных играх, которые устраивала Академия, — добавил Захария.

Ага. Значит, они уже пересекались — хотя бы по учёбе... Буду иметь в виду.

— Вам просто везло, — фыркнула Зара. — "Грифоны" НИЧЕМ не лучше "Единорогов".

— Кроме того, что мы всегда побеждали, — тихо заметил барон. — ВСЕГДА.

Я замахал руками.

Грифоны, единороги... Надеюсь, речь идёт об университетских командах, а не о мифических животных. Хотя пора бы уже привыкнуть и ничему не удивляться.

— Может, я немного забегаю вперёд, — сказал я. — Но... Брат, сестрица! Разрешите представит вам моего нового военного советника. Барон Рэмбо де Сигоньяк.

Родственники выпучились на меня так, словно я отмочил неприличную шутку. Зато Сигоньяк ошалело моргал целую минуту кряду. Но потом произнёс:

— Одумайтесь, принц. Я не был на родине несколько месяцев, и...

— Прекрасно, — я улыбнулся так, как по моим представлениям, должен улыбаться крокодил, только что пообедавший вкусным поросёнком. — Значит, у вас будет незамыленный взгляд на ситуацию. И учитывая то, что я не был в Заковии НИКОГДА — у вас передо мной неоспоримое преимущество.

К тому же ты, милый, порядочный, болезненно честный барон, СТОПУДОВО не принимал участия в заговоре против моего отца... Чего нельзя сказать о любимых родственниках.

"Подозреваются все" — читал я такой детективный роман... И кое-что из фабулы всё ещё помню.

И в этот момент к нам подошли Лолита, с ведомым в кильватере Крючкотворсом и Кассандра с Розарио.

Пожилой эльф недовольно прядал ушами, но объёмистый саквояж, набитый, по моему разумению, гроссбухами, чернильницами и скоросшивателями, сжимал так решительно, что я мысленно поаплодировал.

Розарио, в отличие от эльфа, выглядел растерянно. Но великолепно: пиджак и брюки желто-чёрной тигриной расцветки, кружевное жабо накрахмалено до хруста, лакированные туфли натёрты так, что испускают собственное сияние...

Всё ясно: тигр готовился к вечернему наплыву посетителей. Кассандра ни о чём его не предупредила.

Ладно.

Свои люди, сочтёмся.

Сделав шаг навстречу, я обнял эльфа и тигра за плечи — хотя с разницей в росте это было не так уж и легко.

А потом улыбнулся.

— У меня для вас сногсшибательная новость, ребята. Мы отправляемся на войну. Вы как?

Законник поморгал на меня белёсыми ресницами и кивнул.

— Не в моих правилах отказываться от гешефта, вьюноша, — проскрипел эльф. — А если я хоть что-то смыслю в прибылях, война — это очень хороший гешефт.

Теперь я смотрел на Розарио.

Потом мне надо будет извиниться за столь неожиданное предложение. Но сейчас мне нужно его согласие. И очень быстро.

Тигр напрягся — я чувствовал, как закаменели мускулы под гладким кожаным пиджаком. Затем оглядел честную компанию, принюхался к Захарии... И улыбнулся.

— Если на твоей войне пахнет так же, как от этого красавчика — я в деле, босс.

Мой брат недоумённо нахмурился. А я внутренне веселился: напустить на этих чопорных аристократов такую экстравагантную личность, как мой бухгалтер — прекрасная идея.

Несколько рискованная, но прекрасная.

Ведь тигры — непревзойдённые хищники.

Ничем не хуже, чем моя семейка.

Наконец всё устаканилось.

Лолита осталась дома, держать оборону в "Чистилище".

Кассандра ушла. Не удостоив меня даже взгляда...

Это было больно, по-настоящему больно. Но она сама так решила. Опасная девушка осталась верна себе до конца.

Совесть грызла за то, что я не успел попрощаться с Колькой — мой друг отправился в "большое плавание" — по моей же наводке исследовать рынок перспективных товаров с Земли...

Лука Брази пообещал за ним присматривать.

А ещё я так и не увиделся с Зебриной. Но если верить её любимому наставнику, мастеру Скопику — у неё всё путём.

К тому же, я смогу отблагодарить её за помощь, когда вернусь.

Ведь я же вернусь?

Правда?..

Захария открыл портал.

Зара, Лилит, Крючкотворс и Розарио по одному скрылись в его клубящейся тьме.

— Знаешь, а я в тебе не ошибся, — сказал брат, когда мы остались вдвоём.

— Рано радоваться, — буркнул я. На пороге неизведанного меня охватил зверский мандраж. Зуб на зуб не попадал от нервного перевозбуждения. — Я ещё ничего не сделал.

— Наш отец занял трон в семнадцать лет, — я кивнул. Эту часть истории я уже слышал. От него самого. — И первым же указом выгнал замшелых стариков на пенсию и собрал новое правительство.

— Ну... — я криво усмехнулся. — Если это намёк — то до правительства мне ещё как до Задницы, и всё лесом. Но военный министр, консультант по магии, бухгалтер и юрист у меня уже есть.

— Кое-кого ты пропустил, — улыбнулся в ответ Захария. — Родственников, которые будут стараться тебя убить, придворных, которые захотят влезть к тебе в постель, генералов, которые будут давить на тебя, словно ты — ядро, которое надо запихать в пушку... Но ты должен знать: один друг у тебя там будет.

Захария протянул руку, я её пожал и мы вместе шагнули в портал.

Я уже научился пересиливать раздрай, который вызывал переход в другое измерение.

Даже если не брать в расчёт, что "портал" — это такая червоточина, которая сквозь холод и космическую тьму соединяет две разные точки, удалённые друг от друга на невообразимое расстояние, — остаются ещё особенности нового мира.

Другая сила тяжести, другой воздух, иные запахи и светила...

Сделав шаг в Заковию, я чуть не упал.

Захария поддержал меня, крепко обхватив за локоть, за что я был ему безмерно благодарен.

Мы стояли на небольшом пятачке, площадке диаметром в три-четыре метра, а под нами плыли облака.

Есть от чего закружиться голове — даже у такого любителя высоты, как я.

— Решил, что тебе будет интересно взглянуть на свои владения, — пояснил Захария.

— Братец хочет произвести на тебя впечатление, Макси, — фыркнула Зара. — В своём репертуаре.

— Это вертолётная площадка на крыше Золотов Стэйт Билдинг, — пояснил барон де Сигоньяк. — Одного из самых высоких зданий в Сити, деловом центре Златограда.

Судя по тону, он был не слишком доволен выбранным местом.

Повинуясь жесту барона, я огляделся. Из облаков, подобно каменным опорам Стоунхенджа, выступали и другие башни — небоскрёбы.

Из стекла и бетона, увешанные баннерами и билбордами, они словно сошли со страниц рекламного буклета о Манхэттэне.

Крючкотворс, сделав осторожный шажок к краю, заглянул вниз, задумчиво пошевелил ушами и отошел назад, ввинтившись в центр нашей группы.

— Я слишком стар для этого дрэк мит фэфэр, вьюноша, — пояснил он. — Для старого больного эльфа это всё слишком а иц ин паровоз. Но я обещал вам свою помощь, и вы получите мою помощь. Когда спустите меня на землю, в тёмный и уютный подвальчик, где подают клёцки с тушеной капустой.

И тут облака разошлись.

Думаю, к этому приложил лапку кто-то из девочек — или Зара, или Лилит, которой надоело пялиться в пустое клубящееся месиво...

Какая разница?

У меня захватило дух.

С одной стороны искрился океан. Он был цвета глубокого индиго, и где-то там, за горизонтом, сливался с небом.

С другой стороны небо подпирали горы. И я говорю не о жалких, покрытых снегом холмиках, которые зовут горами швейцарцы. Эти горы были по-настоящему БОЛЬШИМИ.

Боюсь ошибиться, но на вскидку, здесь каждый второй пик превосходил высотой Эверест.

Между горами и морем раскинулся город.

Красные черепичные крыши, белые проспекты, зелёные парки. В центре — круглое, как бутылочное донце, озеро. Не берусь утверждать, но по-моему, именно в таком озере должны водиться лебеди...

В общем и целом, Златоград был похож на ухоженный, вылизанный и причёсанный Мюнхен.

Так и чудились толстые бюргеры на порогах лавочек, запах копчёных колбасок и свежих бретцелей.

Я должен обязательно там побывать, — пообещал я себе. — Пройтись по улочкам, посидеть в кабачке с кружечкой пива, ущипнуть за мягкое место симпатичную девчушку в белом передничке и кружевном чепце...

— Золотоносные копи, — от сладостных мыслей меня отвлёк Захария. Он указывал на тёмные пятна, как проказа, расползшиеся по белоснежным ледниковым склонам гор. — Четыре миллиона людей было занято на шахтах ежегодно.

— Было? — переспросил я.

— Раньше для добычи золота использовали рабский труд, — пояснил Сигоньяк. — Военнопленные, политзаключённые...

— Но оказалось, что магия дешевле, — кивнула Зара. — И куда эффективнее. Големов не надо кормить и они не затевают путчей.

— Которые Золотовы научились подавлять поразительно эффективно, — парировал барон.

— Копи должны работать, — пожала плечами сестрица. Здесь, наверху, дул пронзительный ветер, и мне в одной рубашке уже становилось неуютно. — От этого зависит безопасность наших границ, а также жизнь и свобода граждан Заковии.

— Тех, которые могут позволить себе ОТКУПИТСЯ от обязательной повинности, — кивнул Сигоньяк. И поймав мой взгляд, пояснил: — КАЖДЫЙ житель Заковии, достигнув восемнадцати лет, должен отработать два года на шахтах по добыче золота. Кроме тех, разумеется, кому по карману купить индульгенцию.

— Я отработал на шахте три срока, — негромко заметил Захария, и посмотрел на барона. — КАЖДЫЙ житель должен знать, насколько трудно добывать золото. Как ценен этот металл и какую власть он даёт над другими. Это испытание.

— Некоторые не в силах преодолеть власти золота над своей душой, — сказала Зара. И впервые в её голосе послышалось сожаление. — И остаются в копях навсегда.

— М... Насколько я помню, именно это случилось с твоим женихом, милочка? — проворковала Лилит.

Ведьма вновь преобразилась. Теперь на ней была тёплая парка с меховым воротником и высокие замшевые сапоги.

— У меня хотя бы БЫЛ жених, — огрызнулась сестрица. — А вот кто возьмёт замуж ведьму?..

Лилит мило улыбнулась, но глаза её метали молнии. Зара победоносно фыркнула.

А я задумался: насколько дальновидно будет держать этих красоток рядом друг с другом?

— Во всяком случае, золото — это всё, что у нас есть, — с горечью резюмировал Сигоньяк. — Некоторые страны славятся своими университетами. Другие — художниками и музыкантами. А мы — тем, что сидим на огромной куче презренного металла.

— Этот металл даёт нам возможность купить столько поэтов, художников и учёных, сколько мы захотим, — парировал Захария. — Каждый день границы осаждают ТОЛПЫ голодных людей, готовых променять свой талант на пару драгоценных браслетов.

Я потёр лоб.

Для меня золото оставалось всего лишь... ну, средством. Круглые монеты, тяжелые прямоугольные слитки — владея некоторым их количеством, можно приобретать различные вещи и услуги.

Я не мог отыскать в себе того благоговения, с которым говорил о золоте Захария.

Но и презрения, которое испытывал к желтому металлу Сигоньяк, я тоже не понимал.

— Пахнет магией, — вдруг сказал Розарио.

Тигр вытянулся в струну, широко распахнул глаза и вовсю шевелил тонкими чувствительными ноздрями. Волоски на его шее стояли дыбом.

После его слов я понял, что и сам чувствую некоторый дискомфорт. Кожа зудела, волосы шевелились — и вовсе не от ветра. А пальцы на ногах поджимались сами собой, словно ожидая, что мне вот-вот придётся прыгать.

— Это щит, — пояснил Захария и указал вверх. Только сейчас я заметил, что небо имеет сероватый слюдяной оттенок, и временами поблёскивает — словно город накрыт крупноячеистой сетью. — На каждом небоскрёбе дежурит бригада боевых магов. Они поддерживают купол, который не даёт прорваться в наше измерение драконам.

Я усмехнулся.

Поглощенный новыми впечатлениями, я совсем забыл об основной причине моего появления в Заковии.

Да, Макс, поздравляю. Отличный из тебя выйдет правитель, если о симпатичных девушках ты думаешь куда чаще, чем о государственных обязанностях.

— Я вызову вертолёт, — сказала Зара и достав из кармана пиджака нечто, до боли похожее на сотовый телефон, нажала несколько кнопок.

— А я думал, ты вновь откроешь портал и мы окажемся во дворце, — шепнул я Захарии.

— В Златом Граде, а особенно, в Златом Замке запрещено пользоваться магией, — покачал головой братец. — Мы на пороге войны. А это значит, что всё золото, до последней крупицы, тратится на военные нужды.

Из пропасти под ногами бесшумно всплыла длинная, хищных очертаний машина, похожая на "Сикорски" с двумя винтами, но раскрашенная в золотые и белые цвета, и этим напоминающая ёлочную игрушку.

— Королевский транспорт, — объявил Захария. — Прошу на борт номер один, ваше высочество.

Глава 11

Сделав круг над городом, вертолёт устремился к морю. Там, на неприступной с виду скале, возвышался Златой Замок.

Высоченные крепостные стены, широкие приземистые башни, по чьей-то фантазии увенчанные шапочками из взбитых сливок.

— Интересно: такие стены нужны, чтобы охранять правителей от собственного народа? — стараясь, чтобы голос звучал невинно, спросил я Захарию.

— Это твой дом, Макси, — резко отбрила Зара. — Научись относиться к нему с уважением.

Я мило улыбнулся.

Не время качать права.

Надо во всём разобраться, решить, что делать дальше, а уж тогда и поднажать...

Должность короля — хитрая штука. Пожалуй, на данный момент это самое необычное приключение в моей жизни.

Когда мы приземлились и открылся люк, я был готов выскочить из вертолёта, как сардинка из консервной банки.

Оказывается, летать в тесной маленькой кабине — это совсем не то, что парить над городом на чоппере.

Чувствуешь себя, как в тюремной камере, которую, к тому же, подвесили в воздухе и временами хорошенько встряхивают.

Уж не знаю, почему у всякого рода богачей считается "крутым" летать на вертолёте...

Лично мне не понравилось.

Но едва сунувшись наружу, я тут же проворно спрятался за надёжной, хотя и тонкой стенкой летучей машины.

— Я думал, мы летим в замок, — если мой голос звучал беспомощно, то только потому что именно так я себя и чувствовал.

Захария, подобно мне высунувшись из люка, чему-то кивнул, а потом двинул в голову машины — пообщаться с пилотом.

— Распоряжение господина Фаберже, — пояснил он, вернувшись. — Сесть на Златой площади, у Златого фонтана. Народ должен видеть своих героев.

— Героев? — голос мой дал петуха.

Не то чтобы я испугался. Просто на улице была такая толпа...

Думаю, что не погрешу против истины сказав, что на этой чёртовой площади собрался весь город.

По крайней мере те, кто мог себе позволить оторваться от трудов праведных в разгар рабочего дня — или пренебречь оными.

И сдаётся мне, лентяев здесь куда больше, чем трудоголиков.

— Тебе же предстоит сразиться с драконами, Макси, — с милой улыбкой людоедки проворковала Зара. — Конечно же, пиарщики ухватились за эту новость, как пираньи за куриную ножку.

— Битва с драконами, да? — улыбнулся я сестрице. — Немного запоздало, как по мне, но всё равно спасибо, что предупредила.

— На самом деле, звучит страшнее, чем выглядит, — вставил Захария. — Ведь у тебя будет Оружие.

Я сжал переносицу. И этот человек говорил, что он мой друг. Почему же тогда он забыл упомянуть, что сражаться с драконами мне придётся ЛИЧНО?..

— Как изобретательно, — промурлыкала у меня над ухом Лилит. — Отправить на битву с драконом того, кто И ТАК считается потерянным. Одним братом больше, одним меньше... Никто и не заметит.

Зато я замечу. Это не считается?..

— Во-первых, — сказал я вслух. — Речь идёт о драконах. То есть, о существах, к которым я лично отношусь с безмерным уважением и пиететом. Не представляю, КАК я буду убивать кого-то из них, — сестрица презрительно фыркнула. Но у брата хотя бы хватило совести отвести глаза... — А во-вторых, — продолжил я. — На кону стоит моя жизнь. Может, это и не Люцифер весть что, но я к ней очень привязан.

— Трудно только в первый раз, Макси, — произнесла Зара таким тоном, словно уговаривала выпить невкусное лекарство. — Но постепенно ты привыкнешь и даже войдёшь во вкус.

Я только хотел уточнить, к чему я должен привыкнуть: к убийствам драконов, или к собственной смерти, но меня прервал Сигоньяк.

— Нужно выходить, — тихо, но так, что это прекратило все споры, сказал барон. — Народ волнуется.

И верно: тишина, которую поддерживала почтеннейшая публика в ожидании будущего монарха, превратилась в негромкий ропот. Ещё чуть-чуть, и ропот перейдёт во всеобщий гвалт, а там недалеко и до потасовки.

Я набрал воздуху, готовясь сделать первый шаг.

— Погоди, босс, — меня придержал за локоть тигр. — Ты что, хочешь появиться перед своими подданными, в первый раз... ВОТ В ЭТОМ?

Презрением, которое сквозило в его янтарном взгляде, можно было разливать в цистерны, а затем окатывать улицы из брандспойта. Для разгона демонстраций — самое оно.

Я оглядел себя с головы до ног.

Стандартный прикид. Как говорят у меня на родине: трусы, майка, фуфайка.

Для студента — в самый раз. А вот для короля...

Я вспомнил, в каком костюме предстал передо мной батя. За его стоимость легко можно было купить половину города. А если добавить туфли и запонки — и вторую половину, вместе с пригородами.

Я вновь свирепо посмотрел на родственников. Захария независимо пожал плечами, Зара фыркнула и отвернулась.

Исподволь, ненавязчиво, у меня начало складываться впечатление, что мои брат и сестра делают ВСЁ ВОЗМОЖНОЕ для того, чтобы дискредитировать меня, как будущего монарха.

Интересно...

Я выдохнул и вновь шагнул к люку.

Что ж, что сделано, то сделано. Заковия получит именно такого короля, какого заслуживает.

Ступив на разноцветную мозаику площади, я выпрямился.

Толпа разразилась криками.

Я почувствовал себя рок-звездой.

Круто всё-таки быть знаменитостью. Все тебя любят, и даже немножко боготворят...

О морду шлёпнулось нечто влажное и мягкое. Как банановая кожура.

Скосив глаза, я вздохнул с облегчением. Слава Люциферу, не всё так запущено. Просто народ решил испытать свежего монарха на прочность... Забросав его по самую макушку цветами.

Колючки со стеблей роз правда, никто срезать не потрудился, но кто я такой, чтобы мешать подданным самовыражаться?

Пару секунд я стоял один, позабыт-позаброшен, под водопадом слегка увядшей зелени, а потом ко мне присоединилась Лилит.

Выглядела она, как статуя из жидкого золота с потрясающей причёской — опять сменила прикид, никто и глазом моргнуть не успел.

Ведьмочка тут же повисла у меня на руке. Толпа разразилась новой волной оваций.

— Не благодари, — улыбнулась Лилит и помахала толпе.

— За что? — тупо переспросил я, и тут мой взгляд случайно упал... на собственный рукав.

На ослепительно белый рукав, с золотым кантом, аксельбантами и таким количеством позумента, что кремлёвская новогодняя ёлка обзавидуется.

На волосах чувствовалась тяжесть головного убора, и я только надеялся, что это не корона.

И не шутовской колпак — насколько я успел узнать Лилит, такие шутки как раз в её вкусе.

На этой позитивной ноте к нам присоединились остальные.

Зара и Захария получили свою порцию аплодисментов — как я заметил, махать толпе их учили специально.

Сигоньяк, Розарио и Крючкотворс скромно пристроились сзади, но и на них вывалили не меньше центнера зелёных насаждений.

Народ сер, но мудр: ему всё равно, в кого швыряться, лишь бы он вышел из дорогого лимузина...

В то время, как мы шли сквозь толпу, под ногами сама собой разворачивалась красивая малиновая ковровая дорожка.

— А как же запрет на магию? — спросил я уголком рта у Захарии.

— Запрет не распространяется на работников сферы услуг, поваров и эскулапов — словом тех, кому без магии никак не обойтись, — так же тихо ответил брат. — Но их фон не превышает уровня трёх-четырёх баллов. Так что будь осторожнее, брат.

— Я?.. Да я кроме чар личины ничего не умею. Да и то... — я вспомнил Железного Арни и ухмыльнулся. — Лучше лишний раз не позориться.

— Заклинание личины даёт резонанс в районе восьми баллов, — встряла сестричка. — И если ты не обладаешь личным золотым запасом в дюжину тонн, карается смертной казнью.

Я икнул.

— Приравнивается к государственному хищению в особо крупных размерах, — пояснила с милой улыбкой Зара. — Но на тебя, конечно же, этот закон не распространяется, Макси. Ты же один из нас, — и она подмигнула.

— Двойные стандарты, — внёс посильную лепту Сигоньяк. — Всегда страдают обычные люди, пока золотая молодежь веселиться на всю катушку.

Причём, идиома "золотая молодежь" из его уст звучала как-то... Ну, словно это вовсе не идиома.

А констатация непреложного факта.

Народ тем временем самовыражался вовсю.

Войдя в раж, добрые граждане закидывали нашу процессию чем ни попадя: серпантином, конфетами в блестящих фантиках, и я бы не удивился, если бы в воздухе появились летающие торты со взбитыми сливками.

Один малец запустил в меня огрызком от яблока.

На него тут же накинулась дородная мамаша, а отец семейства взял обоих в охапку и скрылся в задних рядах. От греха, я полагаю.

— Долго ещё? — спросил я уголком рта у Захарии.

— Видишь замок на холме? — спросил братец. Я посмотрел вдаль. Там колыхалось похожее на воздушное пирожное облако. Приглядевшись, я с восторгом и трепетом осознал, что это и есть Златой Замок, который мы видели из окна вертолёта...

До него был миллион километров, не меньше.

— Как, говоришь, зовут чувака, который приказал явить меня народу на площади?.. — поинтересовался я у братца.

— Господин Фаберже.

— Это что, какой-нибудь первый министр?

— Хуже. Казначей, — поморщился Захария.

— Финансист, — перевёл я должность в понятные для себя термины. — Надо будет поблагодарить его за тёплый приём, — я затравленно улыбнулся какой-то румяной девчушке, швырнувшей в меня надкусанную плитку шоколада. — Просто ведь праздник какой-то.

— Наслаждайся, Макс, — Лилит, вцепившись в мою руку так, словно от этого зависела её жизнь, другой рукой вовсю махала толпе. Пожалуй, она была единственной, кому это дефиле доставляло удовольствие. — Популярность — вещь преходящая.

Как она права, — мрачно подумал я. — Сегодня меня, в рекламных целях, приказано любить и жаловать, а завтра, того и гляди, той же дорогой отправят на эшафот...

Впрочем, там я уже был.

Ничего интересного.

Цветы под ногами стремительно вяли, превращая ковровую дорожку в скользкую трясину.

Если я поскользнусь в этом костюме, боюсь, репутацию правящего дома Заковии уже не спасти никакому пиару...

А через пару минут, когда уровень цветов поднялся выше колена, а шествие перестало быть томным, и напоминало форсирование простреливаемой позиции, с неба канул белый, с золотыми поперечными полосами, экипаж.

Я не заметил никаких винтов, и вообще никаких двигателей. Это была просто обтекаемая кабина, дизайном напоминающая набитую футбольными мячами сетку.

— Лёгок на помине, — буркнула Зара.

— Что это? — сразу спросил я. Почему-то казалось, что явление сие — не к добру.

— Не что, а кто, — поправил Захария. — Его превосходительство генерал Королевской армии Люпус Мортиферус.

— В народе известный, как Волк Смерти, — сладким голосом добавила сестричка.

— Смотри, — кивнул Захария на приземлившийся транспорт. — Сейчас будет цирк.

Я остановился.

Не было выбора: из транспорта выплеснулась волна здоровяков в бело-золотых мундирах и выстроилась передо мной двумя полукружьями, оставив в центре широкий проход.

В этом проходе показался человек, превосходящий ростом всех, кого я видел раньше. Я даже подумал, что он из Горгонид.

Но нет. Строение черепа не то, да и глаза светятся не оранжевым, а ярко-фиолетовым. Как пламя газовой горелки.

Печатая шаг, — хотя чавканье зелёной массы под ногами слегка портило картину, — гигант прошел по проходу, остановился в метре от меня и застыл.

Его белый мундир был очень простым. Никаких аксельбантов, никакого позумента. Лишь узкие золотые лампасы и скромная планка на груди.

Постояв пару секунд, он выхватил из ножен саблю и взмахнул передо мной.

И только предупреждение Захарии, что это всего лишь цирк, удержало меня на месте.

Холодное лезвие просвистело в МИЛЛИМЕТРЕ от моей груди!

Совершив сие изящное движение, гигант подхватил остриё второй, затянутой в белую перчатку рукой, и держа саблю перед собой, опустился на одно колено.

— Люпус Мортиферус присягает на верность новому монарху Заковии.

Громко и чётко, как на параде.

Я даже подавился.

Бросил взгляд на Захарию, на Зару, но похоже, для них выходка генерала была таким же сюрпризом, как и для меня.

— Возьмите его саблю, принц, — прошелестел голос за левым плечом, и я с облегчением понял, что это де Сигоньяк. — Двумя руками, так же, как он. Теперь повторите его слова...

Слава Люциферу, я был не в таком шоке, чтобы повторить слова генерала буквально, и допетрил отзеркалить формулу.

— Принц Максимилиан, наследник трона Заковии, принимает клятву верности, — громко объявил я.

— А теперь верните ему саблю... — прошелестело за плечом.

Ну, это сделать я как-то и сам догадался, и торжественно вручил клинок генералу — скопировав выражение лица у самураев из фильмов Акиро Куросавы.

По ходу, всё было правильно, потому что генерал поднялся.

Лицо, изборождённое морщинами, как бейсбольная рукавица — складками, осталось бесстрастным.

— Я доставлю вас в Златый Замок, милорд, — отчеканил генерал. — Прошу следовать за мной.

Прямо директор школы... Ещё бы за ухо взял, для пущего правдоподобия.

И я пошел. А вы бы отказались?..

— Спасибо, что избавили нас от этого утомительного шествия, генерал, — заявил я светским тоном, когда все устроились в кабине лимузина.

Слова "устроились" и "лимузин" я решил употребить исключительно ради красоты слога.

По комфорту салон напоминал консервную банку из-под кильки, даже масло кое-где поблёскивало.

Рычаги при неосторожном движении грозили выбить глаз, металлические кишки труб — придушить, а зажимы и тиски неизвестного назначения — защемить самые нежные органы, и это я вовсе не в фигуральном смысле.

— Я с самого начала был против этого шествия, — громыхнул генерал. — Самоубийственное мероприятие — я так и сказал этому проходимцу Фаберже. Подвергать смертельной опасности единственного, кто может управлять... — он прикусил губу и потемнел лицом.

А я понял две вещи: генерал страсть, как не любит говорить лишнего, а ещё — что у него оч-чень непростые отношения с казначеем.

То есть тем, в чьём кармане, фигурально выражаясь, лежит всё добываемое в стране золото...

— Смертельной? — переспросил я. — Никто не говорил мне, что работа короля сопровождается СМЕРТЕЛЬНОЙ опасностью.

Я блефовал.

Слепой козе было ясно, что эта афера плохо пахнет. Исчезновение папаши, война с драконами, любимые родственнички...

Но я хотел посмотреть на реакцию генерала.

Тот, как я и ожидал, не сдержался и презрительно фыркнул.

— СМЕРТЕЛЬНАЯ, милорд, это ещё мягко сказано, — он бросил яростный взгляд на Захарию и Зару. — Мы на пороге катастрофы. Если в ближайшие сутки драконы не прорвут периметр, я буду считать, что день прожит не зря.

— Не сгущайте краски, генерал, — негромко произнёс братец. — Наследнику сначала нужно освоиться.

— Осваиваться некогда! — рявкнул Люпус Мортиферус. — Война вот-вот начнётся. Будь моя воля, мы бы сразу отправились в Арсенал, милорд, и занялись активацией Оружия. Но этот чёртов казначей утверждает, что сначала должна состояться коронация, вручение символических ключей от города и прочая чепуха вроде подписания бумаг. И только потом... — он отчётливо заскрежетал зубами.

Коронация?..

Я прикусил губу. Вот она-то в мои планы не входила.

Признаюсь честно: я собирался просто оглядеться, по-тихому разобраться с проблемой и слинять назад, в Сан-Инферно.

Но масштабы, которых достигло моё появление в Заковии, ставили на этих планах большой жирный крест.

По-тихому не получится, это точно.

В замке по меньшей мере две противоборствующие группировки. Для одной наследник — живое доказательство власти, очередной способ укрепить свои позиции в глазах народа.

Для другой — средство для активации вожделенного Оружия. Абсолютного оружия, как метко выразилась Кассандра. Такого, которое может уничтожить НЕ ТОЛЬКО драконов.

Кто знает? Может,Люпус Мортиферус лелеет в своей военной душе планы по завоеванию Вселенной?..

Я бросил косой взгляд на генерала.

Этот — может.

Золотой шлем, белая мантия с золотой оторочкой и ритмичный марш... Дарт Вейдер удавится от зависти.

Вывод один: оба царедворца видят в наследнике, то есть, во мне, принце Максимилиане, всего лишь СРЕДСТВО. Для достижения личных амбициозных целей...

"Тобой будут манипулировать, к тебе будут лезть в постель и тебя будут стараться убить" — об этом предупреждали Лилит и Захария ещё до того, как я шагнул в портал.

Это был МОЙ выбор — я ведь большой мальчик, правда?

Но честно говоря, после того, как я узнал о восемнадцати миллионах подданных, выбора особо и не было.

А ещё я обещал бабуле.

Ну, не в прямом смысле обещал, она же умерла. Но бабушка защищала меня всю свою жизнь. И ради неё я должен хотя бы ПОПЫТАТЬСЯ защитить Заковию.

Когда мы приземлились во дворе Златого замка, от обилия впечатлений, криков толпы и собственных мыслей у меня так трещала голова, что торжественный приём прошел как-то мимо.

Мне кого-то представляли, кому-то я улыбался, пожимал руки, какие-то трепетные девы с чуток лошадиными лицами приседали передо мной в глубоком реверансе...

Думаю, этот поклон придумали СПЕЦИАЛЬНО для того, чтобы мужики могли без зазрения совести заглядывать в декольте.

Розарио был неотразим. Сверкая янтарными глазами, он щерил белоснежные клыки и благосклонно порыкивал, вызывая у придворных приятную оторопь.

Крючкотворс сразу нашел себе компаньона.

Местный юрист, господин Древоточц был высоким и таким худым, что без труда уместился бы за шваброй.

Но с маленьким эльфом их объединила истинная любовь. К цифрам и запаху чернил...

Лилит сразу обзавелась стайкой кавалеров и упорхнула флиртовать.

А вот мы с Сигоньяком оказались как бы в коконе, в пузыре безмолвия: барон, стесняясь потрёпанного наряда, чувствовал себя чужим на этом празднике жизни, а я — потому что с августейшей особой здесь как-то не привыкли пить на брудершафт.

А жаль... Скольких проблем можно было избежать!

Зато кухня была на высоте: смесь греческой, итальянской и средиземноморской, с добавлением русских пельменей и жареного поросёнка. В общем, фьюжн.

Но до доньи Карлотты, уж простят меня местные повара, им было далеко. Примерно так же, как и мне — до просвещенного правителя.

Но они старались, так что и я простр... Постарара... Пострараюсь.

Забыл упомянуть: предоставленные сами себе, мы с де Сигоньяком сначала объелись, как два поросёнка, а потом ещё и напились.

Проснулся я в незнакомом месте. От того, что кто-то пристально на меня смотрит.

Глава 12

Впрочем, никакой опасности от этого взгляда я не почувствовал, поэтому температурить не стал.

Да и не смог бы, даже если б захотел.

Голова была, как бочонок, набитый камнями для лучшей потопляемости. Ни рук, ни ног я не чувствовал вообще. Знал просто, что они есть. Но где-то там, далеко-о-о...

Всё, что я мог сделать, приложив поистине нечеловеческое усилие — это приоткрыть глаза.

На красном стёганом одеяле, прямо у меня на груди, сидело маленькое пуховое существо и таращилось огромными круглыми глазищами.

Сразу вспомнился анекдот. Ты кто? Тушканчик. А что глаза такие большие?.. Ну, дальше вы и сами помните.

— Бэ-э-э... — конструктивно высказался я. В горле пересохло, язык кто-то ловко выкрал, подложив на его место сохлую посудную губку.

— Чо, хреново тебе? — осведомилось существо неожиданно крепким басом.

— 'а...

— Эт ничего, — утешило существо. — Эт — дело поправимое.

Оно махнуло лапкой, и в поле моего зрения вплыл кувшин. Он был запотевший, покрытый прозрачными каплями, и покачивался в воздухе.

Меня данное явление удивило. В том смысле, что может, я всё ещё сплю?..

Присмотревшись, вокруг кувшина я заметил слабое мерцание.

То была фигура прекрасной девушки — всем, между прочим, хорошей, если бы не кинжал, торчащий из области сердца. От кинжала по платью сочилась призрачная струйка крови, что не мешало девушке завлекательно улыбаться и строить мне глазки.

Сделав над собой ещё одно усилие, я простёр руку — так умирающий глава семейства простирает дрожащую длань, дабы в последний раз благословить отпрысков.

— Кт эт? — собрав последние силы, вопросил я.

Девушку было жалко. Всё платье запачкала, бедняжка.

— Призрак, кто же ещё? — удивилось существо. — Их тут мно-о-ого, в замке-то. Да ты не парься. Считай, что это горничная.

Хорошенькая горничная... Кинжал никак не шел из головы.

В руке девушки откуда ни возьмись появился гранёный стакан, который она и наполнила слегка мутным, фосфоресцирующим содержимым кувшина.

— Пей, — покровительственно посоветовало пуховое существо.

Я послушался.

А чего? Если это во сне — то даже интересно. А если нет...

Жидкость прокатилась по пищеводу огненным шаром и рухнула в желудок, как раскалённое ядро. Я подскочил.

Так как я в этот момент лежал, то подскочил плашмя, всем телом, приподняв одеяло и пуховое существо на груди. Казалось, из ушей, ноздрей и других отверстий валит пар.

Рухнув обратно в кровать, я принял сидячее положение и наконец спросил:

— А-а-а?

— Чистейший, тройной перегонки самогон по рецепту твоей прабабки Заремы, — приняло мой вербальный запрос существо. — Мёртвого поднимет. Не то, что упившегося до розовых страусов принца.

Я моргнул. Кажется, существо знало, о чём говорит.

Не обещаю, что пробегу прямо сейчас марафон, но говорить, кажется, могу.

— А ты хто тахой?

— Я-то? — существо поднялось во весь рост, и оказалось, что больше всего оно напоминает человечка, хотя и покрытого лёгким голубоватым пушком. Одет он был в просторные штаны и белую рубашку в красный горох. — Я — Похмельный.

В груди родился неприятный холодок.

— Что ты хочешь этим сказать? — я осторожно взял существо двумя пальцами за ворот рубахи и ссадил на кровать рядом с собой.

— Ну вот бывают домовые, — устроившись поудобнее, принялся пояснять мужичок. — Банники, водяные, лесовики... А я — похмельный. Приписан к Златому Замку вот уже тысячу лет как, дабы облегчать страдания тем, кто не в меру принял на грудь. Понял?

— Э...

В Сан-Инферно я уже навидался всякого диковинного народца. Но что б мужичок с ноготок, который лечит от похмелья...

— Хорошо, давай так, — покладисто хмыкнул мужичок. — Похмелье у тебя было? Было. Семь с половиной баллов по шкале Ерофеева. А теперь?

Я честно прислушался к себе.

Голова прошла, руки-ноги на месте, и даже ощущается некоторая готовность к подвигам.

Показав похмельному большой палец, я спустил ноги с кровати.

И только теперь заметил, что вместо привычных джинс одет в какую-то легкомысленную распашонку с кружавчиками, до самых пят, а на голове имею плотный, закрывающий уши колпак.

Мама, — тихо сказал я, ни к кому особенно не обращаясь. — Мамочка-а-а-а...

Похмельный щелкнул крошечными пальчиками.

Давешняя девушка с кинжалом подплыла ближе, у неё в руках теперь был не кувшин, а небольшая бутылочка. Капнув из неё в крохотную рюмочку, она улыбнулась и протянула мне.

Я покосился на похмельного.

— Опять самогон?

— Обижаешь, начальник, — насупился мужичок. — Настойка на ландышах. Ну, в-основном на ландышах. По рецепту всё той же твоей родственницы, бабки Зарембы. Любой кабатчик в Златограде не задумываясь отдаст правую руку, только чтобы получить рецепт этой настойки. Но мы, замковые слуги, свято блюдём тайну. Дабы не размножать сущности более необходимости.

Я решился. Раз от самогона схлынуло всё похмелье, так и настойка меня не убьёт?

Капля была настолько мизерной, что моментально впиталась в язык. Во рту разлилось ощущение свежести, луговых трав и почему-то яичницы.

— Ну как, хорошо? — с готовностью спросил похмельный.

— Великолепно, — не стал кочевряжится я. — Так бы и сразился с драконом.

— Наш человек, — одобрил похмельный. — Чувствуется в тебе кровь прадеда по отцовской линии, Золтара Шестирукого.

— Шестирукого? — испугался я.

— Прозвание у него было такое, — пояснил похмельный. — Помню как щас: придёт Золик в опочивальню, под утро, рухнет на кровать плашмя, и ну храпеть. А потом проснётся, препояшется двумя мечами, и — на войну. Как начнёт драконов рубать — мечи так и мелькают, так и мелькают. Вот и дали ему прозванье: Шестирукий.

От сердца отлегло, но не совсем.

— А почему ты его Золиком зовёшь?

Глупый вопрос. Но интересно же, правда?..

— Да потому, что вынянчил с малолетства, вот этими самыми руками, — Похмельный сунул мне под нос крошечные загрубевшие ладошки. — Впрочем, как и других твоих предков, считая Зиню, папаню твоего. Да и тебя, пока не уехал... Здоровый, помню, был карапуз.

— Ага-ага, — я потряс головой. Новые знания умещались в ней с трудом.

— Что, головка бо-бо? — участливо спросил похмельный.

— У меня всё бо-бо, — сердито буркнул я. — Вчера ещё я был бедный студент. А сегодня — принц с собственным штатом домовых и призраков.

— Я не призрак, я похмельный.

— Хрен редьки не слаще.

Почувствовав моё горе, похмельный кивнул призрачной девушке и та вновь поднесла рюмочку.

После второй мне заметно полегчало. Мир стал казаться ярче, а то, что в данный момент я окружен призраками и домовыми — не казалось более таким уж необыкновенным.

— Как? — спросил похмельный.

— Передайте прабабушке поклон и наилучшие пожелания. Настойка у неё — что надо.

— Да вот сам и передашь, — улыбнулся похмельный. — Как встретишь где-нибудь в коридоре тётеньку под сто килограмм весом, в леопардовой юбочке и с ожерельем из крокодильих зубов — то и будет твоя прабабка Заремба. Убили, сердешную, лет двести тому, с тех пор по коридорам и мается. Так ты ей поклонись, ручку поцелуй — призраки внимание любят.

Я икнул. А потом покосился на девушку. Та вовсю строила глазки. Но не мне, а бесформенной тени в углу спальни, за камином.

Сие побудило меня оглядеться повнимательнее.

Ну, ложе — это понятно. У меня в "Чистилище" почти такое же. Правда, отлитых в золоте жутких морд, налепленных куда ни попадя, там явная недостача. А в остальном, прекрасная маркиза...

Как-то я уже начал привыкать к этому богатству. Так что, ни ковры, ни мозаика на полу, ни вазы с кубками меня не впечатлили. Разве что, гобелен над камином...

Встав, я как был, в ночнушке и босой, прошлепал к гобелену и принялся разглядывать охотничью сцену.

Отчасти она повторяла сюжет, популярный и у нас, на Земле: собаки и медведь, лисы и гончие, охотники на лошадях и убегающие от них мелкие зверюшки...

Только вот в руках местных охотников не было ружей. Вместо них меж ладоней светились тщательно вытканные огненные шары. А дичью служили... Да нет, конечно, никакие это не птицы. Драконы.

Они парили высоко в небе, и посылали в охотников языки пламени.

— Сей гобелен назван "Инцидент", в честь памятного события, случившегося полторы тысячи лет тому, — голосом гида возвестил похмельный. — Твой пра-прадед Золтар Шестирукий, вон он, третий справа, объявляет войну крылатым бестиям.

Объявлял войну прадед незамысловато: тыкая пикой, с насаженным на неё драконьим глазом, в небо.

Я содрогнулся и отошел от камина.

Ну и родственнички...

А ещё эти призраки, покойные бабки с бессмертными рецептами и... Ну конечно. Драконы. Куда ж без них.

Взгрустнуть толком я не успел. Дверь, которую я ошибочно принимал за резную декоративную панель с изображением всё тех же морд, распахнулась, как от пинка, и в проёме предстало ослепительное видение в воздушном пеньюаре, отороченном перьями.

— А ничего так прикид, — сказало видение, внимательно рассмотрев меня с головы до ног. — Тебе идёт.

— Доброе утро, Лилит. Какими судьбами?

Ночнушки по здравом размышлении я решил не стесняться. Она была мягкая и тёплая, а в замке гуляли сквозняки...

— Да вот, решила узнать, как ты после вчерашнего.

Ведьмочка плюхнулась на мою постель животом, подпёрла щечку изящным кулачком и поболтала в воздухе ножками в тапочках с помпонами в тон пеньюару, но на высоком каблучке.

— А сама как думаешь? — я плюхнулся рядом.

Есть что-то доверительное и уютное в том, чтобы понежится в постели с красивой девушкой.

— Гм... — Лилит оглядела меня критическим взором из-под ресниц. — Ничего, жить будешь. У вас прекрасный метаболизм, мой принц. Не то, что у некоторых.

— А ещё собственный похмельный, — похвастался я. — А кто такие эти "некоторые"?

Похмельный, кстати сказать, вкупе с призрачной девушкой, при появлении ведьмы организованно втянулся в стену.

— Ну, твой друг барон де Сигоньяк, например, — говоря, Лилит смотрела не на меня, а на те самые жуткие морды золотого литья. — Симпатичный дизайнчик, — она провела пальчиком по профилю одной из морд. — Гламурненько.

— Сигоньяк? — я удивился. — Мне казалось, ты упорхнула вчера с кем-то из местных...

— На самом деле, некоторые из местных не так уж плохи. Генерал Мортиферус, например, — она плотоядно обвела губы кончиком язычка. — Или граф Капканс.

— Наш пострел везде поспел, — усмехнулся я, испытывая если не укол ревности, то как минимум, сожаления.

После памятной скачки в горящем Буцефале Лилит, казалось, утратила сексуальный интерес к моей персоне...

— Генерала ты уже знаешь, а граф Капканс — глава внешней разведки, между прочим. Не советую поворачиваться к этим господам спиной, — последние слова Лилит произнесла жестким, не терпящим возражений тоном. — По части убийств, твоя бывшая подружка рядом с ними — невинная ангорская кошечка.

— Потому что никогда не ударит в спину?

— Потому что ОНИ убивают совершенно бесплатно, — Лилит перевернулась на спину, закинула руки за голову и со вкусом потянулась. — И им это НРАВИТСЯ.

Я сглотнул.

Уж не знаю, что произвело на меня большее впечатление: её слова, или её поза...

— То есть, ты не развлекалась, а занималась добычей ценной информации, — сказал я, чтобы отвлечься.

— Ну конечно, дурачок, — она притронулась указательным пальцем к кончику моего носа, отчего по телу распространилось приятное тепло. Нет, отвлечься всё-таки не удастся. Уж больно аппетитно выглядела ведьма в этом прозрачном...

— Скажи-ка, а для получения этой самой информации ты с ними... — я окинул многозначительным взглядом кровать.

— Нет, ты всё-таки дурачок, — не обиделась ведьмочка. — Я люблю только тебя. А для остальных у меня есть... — она повела в воздухе наманикюренными пальчиками, из-под которых вдруг выплыл какой-то туман.

— Это что? — я на всякий случай отодвинулся и постарался не дышать.

— К сожалению, всего лишь морок, — притворно вздохнула моя прекрасная собеседница. — Более сильное колдовство применять не позволяет совесть. А жаль. Можно было бы узнать столько интересного...

— То есть, ты их допрашивала под гипнозом, что ли?

— Ну, допросом это назвать сложно, — мечтательно улыбнулась Лилит. — Эти господа просто ЖАЖДАЛИ поведать все свои сокровенные тайны.

— И всё-таки, — я придвинулся ближе. — Что тебе удалось узнать?

— Так, ничего особенного, — ведьма не отстранилась. Её глаза сделались глубокими и бездонными, как... как пуховая перина. — Одно с уверенностью могу сказать: плохи твои дела.

— Э... Что? — сосредоточиться на её словах было почти невозможно.

— Придворные разбились на две основные группировки. Одни хотят использовать тебя, а потом избавиться, как от ненужного более инструмента. Вторые вообще не верят в то, что ты можешь принести пользу, и просто хотят выжать доступный максимум из неожиданно свалившегося на их головы наследника. А потом избавиться.

— Дай угадаю, — я придвинулся ещё ближе и вдохнул пьянящий аромат её волос. — Первую группировку возглавляет генерал Мортиферус, а вторую — господин Фаберже, — наклонившись, я провёл кончиком языка по нежной шейке Лилит. Ммм...

— А ты не безнадёжен, — ведьмочка удивлённо распахнула глазки. А потом притянула мою голову к себе.

Поцелуй был долгим.

На некоторое время меня покинули все мысли. Остались одни чувства — и были они чрезвычайно приятными.

Потом мы ещё немножко полежали — Лилит склонила голову мне на плечо, и это тоже было чертовски приятно.

Но всё хорошее имеет свойство когда-нибудь, да заканчиваться. Кончились минуты покоя и счастья, которые я ещё долго буду вспоминать с теплом и затаённой гордостью.

— Кстати, — оторвавшись от меня, вдруг сказала Лилит. — Граф Капканс в приватной беседе упомянул, что сегодня отправляется на военные переговоры.

— Что?.. — я вынырнул из приятной неги, которая овладевает всяким мужчиной после того, как он э... с пользой проведёт некоторое время в постели с девушкой. — Военные переговоры? С кем?

— А ты как думаешь?

Лилит лукаво прищурилась, водя пальчиком по моей груди.

— Драконы.

— Встреча состоится через час, в горах, вертолёт уже готовится к вылету.

— Чего же ты раньше молчала? — я вскочил. Без ночнушки и вообще без всего в обширной, продуваемой сквозняками спальне было зябко, и я принялся беспомощно оглядываться в поисках гардероба, шкафа, или аккуратно сложенной на стульчике пары трусов, на худой конец.

— Ну, должны же у девушки быть свои маленькие радости... — Лилит снова томно потянулась.

— Я должен там быть.

— Должен — значит, будешь.

И она щелкнула пальцами.

Я моргнул. А потом вдруг оказался на открытом воздухе. Над головой раскинулось звёздное небо. Оно только начинало светлеть, очень красиво подсвечивая бирюзовым иззубренную кромку гор.

Дул пронзительный ветер, в котором чувствовался запах горькой полыни и свежей выпечки.

В рассветных лучах Златый Град раскинулся, как на ладони. Накрытый опалесцирующим магическим щитом, он походил на диковинную, искусно выполненную игрушку, заключённую в стеклянный шар.

Я стоял на верхней площадке главного донжона замка. В центре сиял окруженный проблесковыми маячками круг, к которому спускалась та самая машина, что давеча привезла нас во дворец.

И только почувствовав на щеках очередной порыв холодного ветра, я догадался ощупать себя, с содроганием опасаясь обнаружить...

Слава Люциферу, я был одет.

Так же, как и вчера, об этом позаботилась Лилит.

Чёрный мундир из плотной ткани сидел, как влитой. Военного покроя рубашка была покрыта множеством клапанов и карманов, в каждом из которых что-то лежало. На ощупь я спешно определил несколько ножей, неизвестной системы пистолет и... шпагу.

Она крепилась к широкому поясу, поддерживающему брюки, заправленные в высокие начищенные сапоги.

Я не видел себя со стороны. Но думаю, такой прикид вызвал бы жуткие муки зависти у любого штурмбанфюрера СС.

Впрочем, именно такого рода форму я видел вчера на солдатах генерала Мортиферуса... С поправкой на то, что моя была не белой, а угольно-чёрной.

Пока я ненавязчиво осматривал и охлопывал себя, машина приземлилась, а из лифта высыпала целая делегация.

Во главе выступал генерал Мортиферус. За ним шествовал дородный вельможа, в бархатном, усыпанном бриллиантами, как вчерашняя колбаса — мухами, малиновом камзоле. Было в его толстощеком лице что-то бульдожье.

Граф Капканс, — я вспомнил, как мне представили его на вчерашнем приёме, и мы даже пару минут побеседовали о погоде...

Дальше шли ещё какие-то господа, фамилии которых смутно мелькали в памяти, а за ними — взвод давешних гренадёров в белой выглаженной форме.

— Принц Максимилиан? — удивлённо произнёс граф Капканс. — Вышли проветриться после вчерашнего? Как вы себя чувствуете?

— Разочарованным, — я мило улыбнулся. — Сами отправляетесь на загородную прогулку, а меня не пригласили.

Генерал за спиной Капканса отчётливо хрюкнул.

— Гм... — у графа хватило совести отвести глаза. — Вообще-то это не прогулка. Но если вы хотите организовать пикник, я распоряжусь...

На мой сарказм он решил ответить той же монетой.

— Я ЗНАЮ, что это не пикник, — неожиданно для себя, рявкнул я. — Вы собираетесь на переговоры. На ВОЕННЫЕ переговоры.

Граф пожал плечами.

— Ну да. Собственно, поэтому я и решил, что вам будет неинтересно...

— Что мне интересно, а что нет, я предпочитаю решать САМ.

Заложив руки за спину, я нахмурился и покачался с носков на пятки. Сапоги отчётливо заскрипели.

Цирк, да и только. Правильно вчера сказал братец.

— Да, но... — граф явно подыскивал обтекаемую фразу, чтобы сбросить меня с хвоста.

— И СЕЙЧАС мне, как правящему монарху, ЧРЕЗВЫЧАЙНО интересно присутствовать на переговорах с противником.

Граф несколько растерянно оглянулся на генерала Мортиферуса. Тот стоял, как скала. В смысле, не дрогнув ни одной ресничкой.

— Если быть точным, КОРОНАЦИЯ ещё не состоялась, — Капканс выдал последний аргумент. — Так что...

— О, — я скроил удивлённое лицо. — Значит, монарх вам вовсе не нужен?.. Отлично. Раз вы справляетесь сами. И намерены справляться и впредь...

Генерал Мортиферус громко прочистил горло.

— Вчера на приёме все, кто представляет хоть что-то в Заковии, присягнули принцу Максимилиану, — чётко и раздельно отчеканил он. — В том числе и ВЫ, граф.

Лицо Капканса отвердело.

Видно было, что он ОЧЕНЬ хочет повернуться к генералу и высказать ему как на духу всё, что он, граф, думает о не в меру ретивых служаках, своевольных принцах и королевской политике в целом.

Но он сдержался. Что значит — настоящий дипломат!

НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИМ усилием воли граф воздержался от того, чтобы закатить глаза.

Его пронзительный бульдожий взгляд исследовал моё лицо, словно пальцы слепого, и мне пришлось собрать всё самообладание, на которое я был способен, чтобы выдержать эту прокурорскую проверку.

Наконец граф кивнул.

— К моему ОГРОМНОМУ сожалению, возражений не имею, — наконец сказал Капканс и скупо махнул в сторону аэрокара. — Но только потому, что на данный момент у меня закончились аргументы.

— Не отчаивайтесь, граф, — улыбкой я утешил огорчённого вельможу. — В следующий раз вы подготовитесь получше, отыщете аргументы посолиднее, и кто знает?..

Задрав подбородок, я прошествовал мимо вельмож к летучей машине.

Генерал торжественно громыхал чем-то железным следом.

Капканс последовал за нами с видом человека, только начинающего постигать, какие проблемы его ждут впереди...

Глава 13

— Я должен вас проинструктировать, милорд, — строгим голосом сказал Капканс, как только мы расселись по жестким лавкам.

— Не чесаться, не совать руки в карманы и не цыкать зубом, — отрапортовал я, выпучив для убедительности глаза.

Граф бросил на меня долгий, не предвещающий ничего хорошего, взгляд.

— Понимаю. Для вас это всего лишь весёлое приключение, милорд. Эффектная форма, почтительная свита... Но знайте: одно неверное слово, один неверный шаг — и возвращаться во дворец будет некому.

Я легкомысленно усмехнулся.

— Полноте, граф. Хватит сгущать краски. Это всего лишь переговоры.

Генерал кашлянул, привлекая внимание.

— К сожалению, я вынужден согласиться с Капкансом, милорд. При всём уважении, вы просто не имеете представления, что это за чудовища.

"Чудовища"? — хотел закричать я. — Да вы на себя посмотрите!

Но не закричал.

Буду брать пример с графа, которому тоже очень хочется закричать — но он же молчит...

И улыбается.

Вот и я буду.

— Генерал прав, милорд, — кажись, эти вельможи договорились во всём поддерживать друг друга. — Драконы — жестокие, совершенно бесчувственные существа. Им чужды принципы человеческой морали, они не знают сострадания и не испытывают жалости.

— Мерзкие холоднокровные ящерицы, — выплюнул Мортиферус.

— Вижу, вы досконально изучили своего противника, — заметил я.

— Распря с драконами тянется вот уже полторы тысячи лет, — надменно вздёрнул подбородок Капканс. — Сложно было не узнать их поближе.

— А с чего всё началось? — невинно спросил я. На меня посмотрели, как на слабоумного. — Нет, я понимаю, что в Заковии это входит в школьный курс истории. Но вспомните: я-то был лишен всех прелестей дворцового воспитания.

Граф с генералом переглянулись.

В глазах Капканса отчётливо читалось желание воспользоваться возможностью, и придать событиям правильно ориентированную окраску.

Мортиферус хмурился. По изрытому оспинами лицу пробегали судороги, а огрызок правого уха нервно подёргивался.

Это не оспины! — вдруг догадался я. — Это ожоги.

Возможно, его ненависть к драконам не так уж и беспочвенна...

— Не будем утомлять ваше высочество долгими историческими экскурсами, — сделав над собой усилие, сказал Капканс. — Любую информацию о сём прискорбном событии вы сможете почерпнуть в замковой библиотеке. Нужно будет всего лишь заполнить карточку, отдать её архивариусам и подождать недельку-другую. Вам обязательно что-нибудь подберут.

Ага. После дождичка в четверг...

— Тогда просветите меня, что такое это ваше Оружие.

— Это засекреченная информация, — рявкнул генерал.

Уважаю. Сказал, как отрезал. Словно гусеницы лязгнули.

— Подведём итог, — закинув ногу на ногу, я обхватил колено ладонями и широко улыбнулся. — Вы хотите, чтобы я занял трон Заковии, активировал Оружие и помог победить ваших давних врагов.

Царедворцы синхронно, как болванчики, кивнули.

— Это ваш долг, милорд, — кротко сказал Капканс.

— Как последний отпрыск короля Зиновия, только ВЫ можете активировать Оружие, — надо было видеть, какие мучения доставило генералу сие признание. — Если вы этого не сделаете в самое ближайшее время, на ВАШЕЙ совести будут смерти восемнадцати миллионов подданных.

А вот это — удар ниже пояса. Прекрасно рассчитанный и срежиссированный.

Вот только я и сам мастер наносить эффектные удары.

— А почему так случилось, что это могу сделать только я?

Генерал с графом вновь переглянулись. Затем Капканс чуть опустил ресницы, а Мортиферус сказал:

— Никто не знает, ваше высочество. Пути магии неисповедимы.

— Был ещё один принц, который мог управлять Оружием, — подал голос Капканс. — Но Золтан погиб двадцать лет назад, при весьма загадочных обстоятельствах.

И он многозначительно тряхнул толстыми брылями.

Ага. Они прекрасно знают, что папаша угробил старшего братца из-за меня. Но не знают, что об этом знаю я...

— А какие версии у вас по поводу исчезновения моего отца?

Я делал вид, что искренне увлечён созерцанием ногтей. Но осторожно, исподволь наблюдал за реакцией царедворцев. Капканс не вздрогнул. Не закатил глаза, не вздохнул и даже не пошевелился.

Но кончик его носа вдруг приобрёл такой вид, словно его только что пребольно укусили.

В глазу Мортиферуса лопнул сосуд.

Они уверены, что отец умер, — подумал я. — И считают себя — отчасти — в этом виновными.

— Мы знаем то, что и другие, — наконец произнёс граф, едва разжимая похожий на щель почтового ящика рот. — Неделю назад, вечером, проведя весьма успешный раунд переговоров по поводу продажи золота в сопредельное дружественное Заковии измерение, король Зиновий отправился к себе, напоследок сообщив, что хочет поработать над соглашением в тишине, и приказав разбудить себя в шесть тридцать утра. Это было около девяти, сразу после ужина. Но уже в полночь принц Захария срочно вызвал охрану. Зайдя к отцу пожелать спокойной ночи, он не застал того в спальне.

Я кивнул, принимая заявление графа к сведению. А потом задал следующий вопрос:

— А у принца Захарии в порядке вещей заходить к папочке на сон грядущий?

Капканс слегка поморщился от моей формулировки, но всё же ответил:

— Принц Захария редко бывает во дворце. Мы ничего не знаем о его привычках.

Дипломатичненько.

— А сколько вообще родственников в данный момент находится в Златом Замке?

— Э... Точно это неизвестно, — Капканс внезапно заинтересовался вылезшей из позумента на рукаве золотой ниточкой.

— Члены королевской семьи вольны приходить и уходить, когда им вздумается, — громыхнул генерал.

Судя по тону, это ему очень не нравится.

— Вы подозреваете кого-то из них? — задавая этот вопрос, я старался выглядеть МАКСИМАЛЬНО невинно.

Я не был знаком с остальными родственниками, и не хотел никого настраивать против себя... А впрочем, это могло случиться и так, само по себе.

Капканс занимался ниточкой.

Прямолинейный генерал только крякнул.

— Лично я подозреваю ВСЕХ, — наконец буркнул он.

— Король Зиновий — не самая лёгкая мишень для кого бы то ни было, — откликнулся Капканс. — Вряд ли у ВСЕХ был хотя бы шанс подобраться к нему на удобное для нанесения удара расстояние.

Я вспомнил свою первую и единственную встречу с отцом, и наш с ним магический "поединок".

Я почему говорю в скобках?

Хорошенько подумав на досуге, я понял, что он мог уделать меня, как Винни-Пух — Пятачка. Несмотря на мою браваду, батя меня просто ПОЖАЛЕЛ.

Неожиданно мне стало очень интересно: а ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, кто мог справиться с таким мощным колдуном, как Зиновий Золотов?

— Мы на месте, — отрапортовал, появившись в салоне для знати, гвардеец.

Что б вы понимали: "салон для знати" — это круто сказано. Просто между лавками, на которых разместились два десятка гвардейцев, и лавками, на которых отбивали зады мы трое, располагалась то-о-оненькая переборка.

Но судя по мурашкам, которые напрыгнули на меня, когда я проходил в салон, от лишних ушей нас защищала ещё и магия.

— Раз уж вы с нами, принц... — Капканс поморщился, как от зубной боли. — Разрешите дать вам совет. Держитесь в тени. Не открывайте рот, если к вам не обратятся напрямую. И даже в этом случае тщательно обдумывайте КАЖДОЕ слово, которое захотите произнести. Этим — я очень надеюсь, — вы не слишком затрудните задачу по сохранению вашей жизни, а также наших собственных.

И меня пригласили на выход.

Впервые граф говорил со мной без полагающегося августейшей особе пиетета. Впервые в его глазах мелькнуло настоящее чувство: отчаянный, но тщательно скрываемый страх.

И как-то сразу он стал мне ближе, симпатичнее.

Если человек чего-то сильно боится, но всё равно продолжает выполнять свою работу — это заслуживает уважения.

Неожиданно мы оказались на каменной, окруженной со всех сторон скалами, площадке.

Вокруг, сколько хватало глаз, высились заснеженные вершины. Откуда-то из-под земли шла дрожь. В морозном воздухе отчётливо пахло порохом.

— Прииск Надежда, — пояснил Капканс. — Король Зиновий выделил эту территорию под дипломатическую миссию измерения Благор. Золотоносные копи — наиболее защищенные от нападения объекты, их охрана выше всяких похвал. И прекрасно владеет огнестрельным оружием.

Граф повёл рукой, я проследил за его взглядом... На каждой скале, окружающей площадку, стояло какое-то орудие. Угрожающе длинные стволы размещались шеренгами по шесть, одно над другим.

Сами скалы пестрели чёрными провалами дотов.

Наверняка в них прячутся пушки, гаубицы, или что там ещё родил военный гений людей, тысячелетиями сражающихся с громадными чешуйчатыми чудовищами?..

Морковка перед мордой осла, — я нахмурился. По-моему, не слишком дальновидно помещать драконов там, где они постоянно будут чуять золото, но не смогут до него дотянуться.

Или... пощечина. "Смотрите, что есть у нас, и чего никогда не получите вы"...

А мой папа был довольно жестоким человеком.

Поймав себя на мысли, что думаю о нём в прошедшем времени, я огорчился. Но тут же удивился тому, что меня это огорчает: ведь я и так всю жизнь считал его мёртвым. Неужели одна бурная дискуссия по поводу моего будущего и один "учебный" магический поединок НАСТОЛЬКО меня изменили?

Похоже, что да.

Во всяком случае, тогда я с пеной у рта убеждал папашу в том, что никогда не взойду на трон.

А вот поди ж ты...

Каменную площадку, у её дальнего конца, перегораживала магическая сеть. Я уже научился чуять её по характерному неприятному ощущению за ушами.

— Граф хотел сказать, что вступая на территорию драконов, мы попадаем в полную власть врага, — тихо пояснил генерал, проходя мимо меня. — Там нас могут попросту сожрать.

И всё равно вы пошли, — подумал я.

Граф Капканс махнул рукой, магический щит подёрнулся рябью, стал видимым, а потом в нём открылся проход — величиной с обыкновенную дверь.

— После вас, милорд, — коротко поклонился генерал.

И я шагнул в брешь.

Я не волновался.

Спокойная гавань, подойдя к краю которой, ещё можно передумать, остановиться и повернуть назад, осталась позади.

И сейчас я плыл в бурном море ПАНИКИ.

Откуда, как вы понимаете, никакого возврата нет.

Но ведь... но ведь мне уже приходилось иметь дело с драконами. Некоторые из них — мои лучшие друзья. Думаю, с местными мне тоже удастся найти общий язык.

Если не сгорю в первые же секунды переговоров.

Первое, что я ощутил — это смена силы тяжести.

Она навалилась, как мешок с мукой, вдавливая голову в плечи а ступни — в мелкий песок, которым был покрыт... Пол пещеры.

Тёмной, мрачной, и такой громадной, что эхо терялось где-то в глубине, не оставляя по себе даже следа.

И в этой глубине, в чернильной тьме, поблёскивали светящиеся глаза.

Почувствовав, как за моей спиной дышат Капканс и Мортиферус, я сделал шаг вперёд.

Гвардейцы остались где-то там, на той стороне защитной сети. Оно и понятно: что могут сделать два десятка людишек против драконов? Даже против одного дракона, если на то пошло.

Это не Заковия, — догадка всплыла сама собой. — Другой воздух, иная гравитация... Мы прошли через портал!

Я оглянулся на спутников, послав им свирепый взгляд.

Нет никакого посольства. Мы перешли в измерение Благор — туда, где испокон веков обитают драконы.

Почему мне об этом не сказали?.. Может, не хотели волновать. А скорее всего, хотели проверить, не затрясутся ли у меня коленки.

Поймав мой взгляд, Капканс едва заметно пожал плечами. Генерал негромко хрюкнул.

Ладно, господа. Хотите играть краплёными картами — их есть у меня.

Я ведь тоже не спешу выкладывать всё, что знаю...

Пара светящихся глаз приблизилась.

Это происходило ме-е-едленно, с леденящей неторопливостью.

Так Смерть шествует по миру, гася, один за другим, светильники жизни.

Я почесал бровь. Не слишком ли много театральности?..

И вдруг подул ветер.

Он дул ниоткуда, подтягивая меня вперёд. И так как глаза уже привыкли к пещерному полумраку, в непосредственной близости от себя я разглядел две громадные дыры, в которые втягивался воздух.

Ноздри.

Дракон ПРИНЮХИВАЛСЯ.

— Хм... Знакомым духом повеяло, — голос не был громким. Но таким гулким, что завибрировали кости черепа. — Зиновий? Это ты?.. Извини, ты же знаешь: мы не слишком хорошо различаем вас, недолговечных гуманоидов.

Ага. Начинаем со шпильки.

— Я не Зиновий, — сказал я, как можно увереннее, — все рекомендации, данные царедворцами перед тем, как мы сюда заявились, пошли по боку. Не то, чтобы они вылетели у меня из головы — от страха, или удивления... Просто я решил их игнорировать.

Как только я увидел, в непосредственной близости от себя, громадную драконью морду, мной овладел кураж. Весёлый пофигизм, который помогал справляться и не с такими ситуациями.

Вру. Таких у меня ещё не было.

— Сын? — вопросил гулкий голос. Кости черепа снова заныли. — Это который? Золтан?.. — на этом имени в голосе пробилось недвусмысленное удивление.

— Всего лишь Макс, — я улыбнулся. — Для друзей — Безумный Макс. Я, так сказать, неучтённый отпрыск. Восьмой по счёту, если не ошибаюсь.

— Восьмой сын, — грохотнуло у меня над головой. Словно гром, поженившись с молнией, отплясывали камаринскую у меня в ушах. — Значит, тот самый...

Вперёд шагнул генерал Мортиферус. Он явно собирался что-то сказать, но граф Капканс ухватил его за рукав и утянул назад, мне за спину.

Я не стал оборачиваться.

— Не знаю, что вы имеете в виду, — сказал я. — Но там, откуда я родом, принято беседовать лицом к лицу. Невежливо, знаете ли, нависать и дышать дымом, — я демонстративно помахал ладошкой перед носом. — Когда другие этого не могут.

— И откуда же ты родом, малыш? — теперь в голосе слышалась тихая, вкрадчивая агрессия существа, которое вот-вот взорвётся.

Я хотел сказать "из Москвы". Но буквально в последний миг передумал и брякнул:

— Из Сан-Инферно.

На полу, буквально в метре от меня, послышался шорох. Такой могла бы издавать крупная и очень металлическая тёрка, снимающая стружку с каменных плит.

Сзади, из-за спины, послышались два коротких вздоха. Я так и видел, как граф Капканс закатывает глаза и мысленно обещает по возвращении придать меня самой изощренной порке, которую только сможет придумать. Если мы останемся в живых, конечно.

А потому я поспешно собрался с мыслями и заявил:

— Кстати! Вам большой привет от дона Вито. Супруга его, прекраснейшая донья Карлотта, тоже велели кланяться...

Я даже не успел договорить, как в пещере вспыхнул свет.

На минуту я зажмурился.

А когда открыл глаза... Всё преобразилось.

Мы стояли в необыкновенной красоты чертоге. Стены и купол покрывала затейливая резьба, и если задержать взгляд на какой-то отдельной завитушке или листике, они сами собой начинали двигаться и будто расти, выпуская новые побеги.

Дерево Гофер, — вспомнил я замок Влахерна. — Вот почему я всё время чувствовал тонкий, всепроникающий знакомый аромат... Вероятно, он-то и придал мне такой запредельной уверенности.

В центре чертога, рядом с обычным чайным столиком, на обычном резном троне, сидел красивый пожилой человек. Волосы его были зачёсаны назад и абсолютно белы — той белизной, которой не добиться ни одной краской.

Такую белизну даёт лишь возраст. А ещё мудрость, вынесенная из огромных потерь, и опыт — неизменный спутник мудрости.

— Подойди, — приказал человек, и я повиновался.

У него были орлиный взор, изогнутый, как турецкий ятаган, нос и тонкие чувственные губы.

Царственность сквозила во всём: в его взгляде, в том, как небрежно опирался он на узкий тонкий клинок, используя его вместо трости, в его осанке, развороте плеч и даже блеске высоких начищенных ботфорт.

Одет господин был в чёрный камзол без единого цветного пятнышка.

Пошевелив пальцем, дракон вырастил из пола ещё одно кресло и указал мне.

— Садись.

Я сел.

Мои спутники так и остались стоять. Выпучить от удивления глаза им мешала лишь многолетняя дипломатическая выучка. А ещё — пронзительный драконий взгляд, который мазнул по ним, как по пустому месту.

— Ты не врёшь, — произнёс дракон.

Он не спрашивал.

— Не имею такой привычки, мессир.

Дракон скупо улыбнулся.

— А вот тут ты прокололся, парень, — голос его смягчился, утратил рыкающие нотки и стал довольно приятным баритоном. — Ты такой же проходимец, как и твой отец.

— Это вряд ли, мессир, — я тоже улыбнулся и устроился поудобнее. Что было довольно проблематично сделать на жестком седалище с высокой прямой спинкой — его родной брат, помнится, стоял в кабинете у Патриции... — С отцом я виделся всего однажды, и о его повадках не имею никакого представления. Меня воспитала бабушка.

— Как её имя? — участливо поинтересовался дракон.

— Княгиня Златка. Я знал её под другим именем, но вам, скорее всего, известно именно это.

— Достойная женщина, — кивнул дракон. — Но это не отменяет факта того, что ты — сын своего отца, малыш. Кровь — это такая штука... — он пошевелил в воздухе длинными узкими пальцами, а потом облизнулся. — Расскажи мне о моих родственниках в Сан-Инферно, — приказал дракон.

— Всему своё время, мессир, — я вежливо наклонил голову. — Сначала я хочу, чтобы вы позаботились о моих спутниках. Согласитесь: невежливо заставлять их ждать на пороге, пока мы тут с вами чаи гоняем.

— Чаи? — брови дракона изогнулись удивлёнными луками. — Какие ещё чаи?

— Которые вы нам предложите, — с лёгкой укоризной произнёс я.

— Но мы в состоянии войны! — в голосе дракона вновь послышался грохот далёкой горной лавины.

— Война — войной, а обед по расписанию, — строго сказал я. — Во всяком случае, так говорила моя бабушка.

— Так она ещё и мудра, — понимающе кивнул дракон.

— Была, — я скорбно склонил голову. — Была мудра, мессир. Она скончалась несколько лет назад.

— Как быстро летит время, — без всякого сожаления, словно констатировал факт, высказался дракон.

— И тем не менее, — я улыбнулся и повёл рукой в сторону царедворцев. — Согласитесь, мессир. Когда люди — и драконы — вместе пьют чай, как-то уже не хочется говорить о войне.

— А... о чём тогда говорить? — опешил красивый мужчина.

— О мире, конечно, — я улыбнулся так широко, как только мог. — Лично я пришел говорить именно о мире.

Глава 14

— О мире? — переспросил дракон.

— Видите ли, я пацифист, — скромно поведал я. — И неприемлю войн ни в каком виде.

Дракон беспомощно посмотрел на моих спутников.

— Это правда? — спросил он.

— Со всей ответственностью заявляем, что не имеем к этому никакого отношения, — поспешно произнёс граф Капканс.

Дракон фыркнул. Из ноздрей его вылетело два огонька пламени. Это живо напомнило о незабвенной донье Карлотте, и на миг меня охватила ностальгия.

А потом он щелкнул пальцами и на полу образовались два дополнительных стула и небольшой столик, на котором красовались пузатый самовар, расписной чайник, блюдо с эклерами и несколько вазочек с вареньем.

— Прошу к столу, господа, — гостеприимно произнёс дракон. — Мы с вами старые враги. И думаю, в данном экстраординарном случае можем обойтись без церемоний.

— Думаю, в данном экстраординарном случае мы не обойдёмся без поллитры, — крякнул генерал, усаживаясь на столь же неудобный, как и у меня, стул.

— Неужели вы не были в курсе? — сочувственно вопросил дракон царедворцев.

— К сожалению, нет, — с неохотной ответствовал граф Капканс. — О пацифизме наследника нам не было известно.

— Ай-ай-ай!.. — всплеснул красивыми белыми руками дракон, а ещё поцокал раздвоенным языком. — Какое несчастье. Сочувствую, господа.

— Пацифизм — это не смертельно, — поморщился генерал Мортиферус.

— Надеюсь, очень надеюсь, — с готовностью кивнул дракон.

А потом все трое посмотрели на меня, как на безнадёжно больного.

Я как раз ухватил самый аппетитный эклер и с вожделением откусил половину. И чуть не подавился.

— Что? — самообладание давалось с большим трудом. А потому я решил больше не заморачиваться.

— Надо что-то делать с твоим пацифизмом, малыш, — пояснилдракон.

— Война вот-вот начнётся, — громыхнул генерал. — И мы не можем позволить себе иметь на троне... пацифиста.

Как он это сказал!.. Словно на языке сидел большой противный паук, которого никак не получалось выплюнуть.

— Да, всё готово, — кивнул Капканс. — Наши с вами юристы трудились над соглашением последние несколько недель, и если вы соблаговолите подписать... — он полез за пазуху и громко зашуршал сухим пергаментом. — То встретимся где обычно, в условленное время.

Я проворно запихнул в рот остатки эклера и выхватил из пальцев графа свёрнутую в трубку бумажку.

Не стесняясь, сорвал печать красного сургуча и развернул.

Заголовок гласил:

ДОГОВОР О ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЯХ.

Между измерением Заковия и измерением Благор.

Дальше шло про давнюю распрю, бла-бла-бла, два древних и благородных народа, бла-бла-бла, смыть оскорбление кровью, разорить земли и уничтожить население под корень, бла-бла-бла.

Затем, очень мелким шрифтом, скрупулёзно перечислялись разовые выплаты и пожизненные контрибуции победившей стороне.

Интересно: как это разорённая страна с изничтоженным под корень населением сможет себе позволить такие расходы...

Дочитав до конца, я аккуратно сложил свиток и сунул себе в карман. Покажу Лолите, её это развлечёт.

А потом заявил:

— Войны не будет.

Минуту за столом царило молчание.

В скобках замечу: к чаю, кроме меня, никто так и не притронулся.

Первым в себя пришел генерал Мортиферус. Что значит — армейская дисциплина!..

— Милорд, вы не можете нам запретить, — капризно сказал он. — Объявлена мобилизация, войска поставлены под ружьё и ждут только вашего приказа к наступлению.

— Я его не отдам, — кротко сказал я.

— Но позвольте, — граф Капканс тоже перестал хватать ртом воздух. — Вы не можете, милорд! Мы столько готовились. Потрачены огромные средства. Мы собрали налоги, в конце концов...

— Ну так отдайте обратно, — легкомысленно заявил я.

— Что?.. — округлил глаза граф.

— Налоги, — доходчиво пояснил я. — Раз войны не будет, вы можете спокойно отпускать мобилизованных по домам, а средства, собранные на милитаризм, снова раздать населению. Или пустить на благотворительность — что одно и то же.

И тут захохотал дракон.

— Насколько я знаю господина Фаберже, — проговорил он, утирая невольные слёзы. — Он скорее САМ выйдет на поле боя, нежели отдаст что-либо, попавшее в его руки. Будь это налоги — которых, я полагаю, собрана немалая сумма, — или дохлого кота уши. Так что, воевать придётся, малыш, — добавил он с некоторым даже сочувствием. — Потому что на нашей стороне то же самое: чешуя начищена, когти заточены, и съедено столько воспламенительного порошка, что хватило бы на обогрев некрупной, но очень холодной страны в течении сотни лет.

— Но я пацифист!

— Надеюсь, это лечится.

— В конце-концов, я просто НЕ ХОЧУ воевать.

— Не всё в жизни происходит по нашему желанию, малыш.

В голосе дракона сквозило сочувствие. А у меня перед глазами забрезжил лучик надежды...

— ПОСПОРИМ?

Я прищурил глаза, задрал брови и хитро улыбнулся — словом, проделал все положенные действия, способные соблазнить оппонента на принятие пари.

У меня получилось. Дракон заинтересованно наклонился вперёд.

— Что ты имеешь в виду, малыш? — тихо спросил он.

Мне не нравилось это фамильярное обращение: "малыш". Но сейчас я решил не заострять.

— Я говорю, что войны не будет, — повторил я. — Вы утверждаете, что будет. Давайте заключим пари. Выигравший получает всё то, что перечислено в свитке, — я похлопал себя по карману.

Царедворцы — все трое — переглянулись.

Дракон задумчиво поджал губы, откинулся на спинку своего стула и прищурил глаза. А потом сказал:

— Знаешь, малыш, тебе удалось меня удивить. Признаться, сначала я думал, что ты болен. И даже успел пожалеть об этом, а потом свыкнуться с мыслью, что такой многообещающий молодой человек... — он вдруг замолчал. — Но твоё предложение пари... — он покрутил шеей, обёрнутой в несколько раз шелковым белым платком с пышным бантом. — Значит, выплаты в тех же размерах?

— Я передумал, — сказал я. Со стороны моих царедворцев донёсся облегчённый вздох, в глазах дракона мелькнуло разочарование. — Предлагаю УДВОИТЬ ставку.

Граф Капканс издал придушенный стон, генерал шаркнул по полу ногами — инстинкт побуждал бравого вояку вскочить и свернуть шею глупому щенку — то есть, мне, но присяга на верность надёжно удерживала на месте.

И только дракон смотрел на меня с улыбкой и гордостью.

— Сроки? — уточнил он.

— Э... Неделя. Я в Заковии человек новый, и...

— Три дня.

Слова упали ёмко, как мамонт в вечную мерзлоту.

— Хорошо, три дня.

Я поднялся. Дракон тоже. И первым протянул руку, которую я пожал с некоторым трепетом.

— Ну, раз вы всё уже решили, — пожав плечами, граф Капканс тоже поднялся. Весь вид его говорил: вот ЭТО я и называю Настоящие Неприятности... — Соблаговолите произнести общепринятую формулу.

Дакон слегка наклонил седую голову, а потом торжественно произнёс:

— Я, Марк Тиберий Коммод.

— Я, принц Максимилиан Золотов, — вторил ему я.

— В здравом уме и твёрдой памяти...

— Аналогично.

— При свидетелях...

— Куда же без них.

— Торжественно заявляю, что согласен заключить пари...

Говорили мы ещё долго. Было скрупулёзно перечислено всё, что может получить выигравшая, и с чем расстанется проигравшая стороны.

Отдельным пунктом было указано, что будет со мной, если я проиграю...

Не будем об этом.

Но судя по лицу генерала, он примет в расправе самое горячее участие.

— Ну... — произнёс дракон, когда все опять расселись. По щелчку его пальцев на столике возникла ведёрная бутыль коньяку — что моими царедворцами было воспринято гораздо благосклоннее, чем чай. — Теперь расскажи, как там поживают мои дражайшие родственники.

— Всему своё время, мессир, — сказав это, я мужественно хлопнул коньяку и поднялся. — В свете того, что вы дали мне не слишком много времени на решение задачи, вынужден отложить приятную беседу на более спокойные времена. Как говорит одна моя знакомая драконица, сначала — челим, потом — чилим.

— Э... — на лице старого дракона появилось то самое выражение, какое бывает у всякого взрослого, имеющего несчастье общаться с подростком. Как я его понимаю...

— Челим — от слова челлендж, или соревнование. А чилим — значит отдыхаем, расслабляемся, — я улыбнулся свысока. Всегда приятно напомнить древним мудрым существам, что мы, молодёжь, тоже кое-что знаем.

— Это я понял, — отмахнулся дракон. Я его тут же зауважал. — Я спрашиваю, что ты там несёшь о молодой драконице?..

— А, так это Зебрина, — я махнул рукой. — Дочка дона Вито и доньи Карлотты...

И тут лицо дракона треснуло.

Надменное невозмутимое выражение разбилось, сморщилось, как сминаемая фольга, а вместо него проступило...

— У меня родилась внучка.

И он расплылся в счастливой улыбке.

— Вот уж лет двести тому, — кивнул я. — Жаль, что у меня нет карточки. Но по-случаю обещаю раздобыть...

И тут лицо дракона посуровело.

— Если внучке двести лет, почему она говорит, как подросток?

— Так её ж заколдовали во младенчестве, — охотно пояснил я. — Наложили чары, чтобы Зебрина не взрослела.

— Кто посмел?.. — заревел Марк Тиберий Коммод.

А потом так стукнул кулаком по несчастному столику, что тот рассыпался в прах. Вместе со всем содержимым.

Мои царедворцы подскочили. Дракон уставился на них прокурорским взглядом.

— Ваша работа?..

— Мессир, не думаю, что...

— Это сделал король Зиновий, Марк, — вежливо наябедничал генерал.

Граф Капканс закатил-таки глаза.

А я прикусил язык. И тоже мрачно посмотрел на генерала.

— Хотелось бы услышать подробности.

— Это долгая история, милорд, — вздохнул генерал Мортиферус.

— Внезапно я перестал торопиться, — с вызовом ответил я.

Ну что с нашей семьёй такое, — лихорадочно металось в голове. — Папаня заколдовал девчонку, я отнял способности...

Если это и есть хвалёный дар Золотовых — то ну его на фиг, к свиням собачьим.

— Это давняя история, — неохотно сказал граф Капканс. — Ваша сестра Зоя влюбилась в дракона Руперта. Но так как дом Коломбо и дом Золотовых находились в состоянии войны...

Я вздохнул.

Нет повести печальнее на свете. А потом — чума на оба ваших дома. Такие дела.

Зара говорила, что Руперт убил Зою. А Руперт говорил, что был влюблён в одну драконицу, которая погибла при трагических обстоятельствах.

— Это была месть, — буркнул вдруг генерал Мортиферус. — И я не горжусь тем, что позволил вашему отцу, милорд, сделать это. Мы не воюем с детьми. Не должны.

— Но — что сделано, то сделано, — философски пожал плечами граф Капканс. — И нам остаётся только...

— Я обещал дону Коломбо, что сниму проклятье с его дочери, — сдавленно сказал я, глядя на дракона. — Эту же клятву я повторяю и перед вами, Марк Тибериус Коммод. Я найду способ сделать Зебрину свободной.

Я не кривил душой. Просто не сказал, что тоже приложил лапку к её бедам.

Дракон кивнул.

— Так тому и быть, — сказал он. — Признаюсь честно: если бы я узнал об этом ДО того, как мы заключили пари — война началась бы сей же час, — он помолчал, давая словам проникнуть в наши души и просочиться до самых пяток. — Но я сдержу слово.

— Значит, на этом месте через три дня? — я нервно улыбнулся.

Столько всего произошло... Успеть бы переварить. Главное — не подавиться.

Дракон поднялся.

— Я поклялся не ступать на землю Сан-Инферно, — сказал Марк Тиберий Коммод. — Мы поссорились. Из-за того, что они приняли необратимое решение. Я был зол, и не хотел терять дочь. Но она — дракон. И конечно же, поступила по-своему. Но я благодарен тебе, малыш, за весть о родне. Зная, что они живы и здоровы, мне будет чуточку легче жить.

Я был тронут безмерной печалью и скорбью в его глазах.

Потому молча поклонился и пошел к тому месту, где в магическом щите засветился проход.

Что лучше?.. Не иметь семьи вовсе, и жить в одиночестве, но спокойно, или иметь — и потерять, чтобы вечно чувствовать пустоту в сердце?

Не знаю. Мои личные родственники пока ощущаются чем-то вроде чемодана без ручки.

И тащить тяжело, и бросить жалко.

Как только мы преодолели защитный барьер, граф Капканс подскочил ко мне с вытянутым пальцем, которым принялся тыкать мне в лицо самым невежливым образом.

— Вы!.. Вы... — ничего более оригинального он придумать не мог.

— Если бы вы не были наследником трона, — мрачно расшифровал его тыканья генерал. — Я бы уже отдавал приказ о вашей казни. Как врага народа.

— Вы забыли добавить "милорд", — напомнил я.

— Разумеется. Казнить, как врага народа, милорд.

Я усмехнулся.

— Знаете, меня уже пытались как-то казнить, — аккуратно взяв за запястье на болевой, я отвёл от своего лица руку Капканса. — Это было буквально на прошлой неделе... Как видите, я жив-здоров. А вот заговорщикам не поздоровилось.

— Вы нам угрожаете? — поднял бровь генерал.

— Да что вы, как можно! И в мыслях не было.

Генерал прищурился.

— А мы вас недооценили, милорд.

— И кому-то за это крепко достанется, — буркнул Капканс, растирая запястье. — Новичок! — он явно кого-то передразнивал. — Лютик малолетний!.. Будет есть у вас из рук и сделает всё, что вы скажете...

— Не стреляйте в тапёра, — утешил я царедворца. — Он играет, как может.

Интересно, кто это мог быть, — пробормотал я себе под нос.

Впрочем, в данных обстоятельствах это не важно.

— Ну что, генерал, — горестно вздохнул Капканс. — Идём сообщим господину Фаберже, что в скором времени он лишится солидной суммы денег?

— Знаете, если бы не повод, мне было бы даже приятно это сделать, — осклабился Мортиферус.

И не глядя более на меня, они направились к летающему аппарату и ожидающим подле гвардейцам.

Я пожал плечами и двинулся следом.

Три дня — не такой уж большой срок. А в моих планах ещё даже пегас не валялся... Пари я предложил инстинктивно, на вдохновении. И разумеется, теперь должен придумать план.

Точнее, дать ПЛАНУ придуматься самому. Созреть в моей голове, разбухнуть а потом вылупиться на свет божий.

— Подумать только, — вздохнул генерал, взбираясь по лесенке в кабину транспорта. — А ведь война была у нас в кармане...

— Ой, да расслабьтесь, — эта парочка нытиков начала меня изрядно раздражать. — Я всего лишь сэкономил вам кучу денег. Война — дорогостоящее занятие. К тому же, кровопролитное. А я, знаете ли, не выношу вида крови.

— Жаль, что вас воспитывали вне дворца, — горько посетовал граф Капканс.

— Если б ваше воспитание доверили мне, то к этому времени вы не только бы выносили, но и собственноручно ПРОЛИВАЛИ реки крови, милорд, — как бы извиняясь, добавил генерал.

— К сожалению, его величество Зиновий был непреклонен в этом вопросе, — с горьким вздохом добавил Капканс.

А я откинулся на жесткую переборку и сделал вид, что задремал.

Хотелось немного подумать.

Кабина содрогнулась.

Меня сбросило с жесткой лавки, так же, как и царедворцев.

Из-за перегородки доносились лязг доспехов и сдавленные ругательства гвардейцев.

Пока я тряс головой, машину тряхнуло ещё раз, и гораздо сильнее.

Если бы мы были на Земле, я бы предположил, что по вертолёту лупят из ПЗРК.

— Что это было? — я старался перекричать гвалт, поднявшийся в солдатском отсеке и отборную ругань генерала Мортиферуса.

— Магическая атака! — Капканс даже не пытался подняться с пола. Стоя на карачках, он перекрыл весь проход, и мне ничего не было видно. Только обтянутый синим бархатом обширный зад и каблуки крепких туфель на толстой подошве.

Кабину ещё раз тряхнуло. Да так, что корпус треснул почти пополам, как яйцо, которое хозяйка ударила о край миски.

— Падаем, — спокойно констатировал генерал. — Как только мы окажемся на земле, найдите меня, или кого-то из гвардейцев, милорд, и не отставайте. Иначе вам не выжить.

Машину закрутило, как бейсбольный мяч. Трещина разрасталась, всё слилось у меня перед глазами — синее пятно камзола Капканса, твёрдое, как алмазный резец, лицо Мортиферуса, трещина, в которую просовывало пальцы беспощадное белое солнце...

Меня начало тошнить.

В трещину влетела шаровая молния.

Возникла ярчайшая вспышка и я, повинуясь не голосу разума, но инстинкту, открыл рот и произнёс:

— Я ЖЕ СВОЕЙ РУКОЮ, СЕРДЦЕ ТВОЁ ПРИКРОЮ, МОЖЕШЬ ЛЕТЕТЬ, И НЕ БОЯТЬСЯ БОЛЬШЕ НИЧЕГО...

Вспышка, не достав нас с царедворцами на каких-то пару десятков сантиметров, вдруг всосалась обратно в трещину.

Сделалось темно, хоть глаз коли, а потом раздался удар.

Кабина окончательно лопнула, как перезревший арбуз, меня подбросило вверх, а потом куда-то понесло...

Глава 15

Первая мысль была: — ну я вчера и напился...

Голова превратилась в наковальню, по которой всё время колотят звонкими молоточками.

Очень мешало думать. И чувствовать тоже.

Это пока я не пошевелился...

Вместе с тем в голову пришла следующая мысль: позвольте! Я ведь вчера не пил.

Точнее пил, но это было до того, как я встретился с драконом, по-совместительству, дедушкой Зебрины...

И в этот момент я вспомнил всё.

А когда открыл глаза, оказалось, что с момента падения прошло не так уж много времени.

Минуты две, не больше.

Буквально в паре метров от меня догорали остатки летающей крепости. Тут и там, сквозь гарь и пыль, белели мундиры гвардейцев.

Кто-то шевелился, кто-то уже смог подняться на ноги и недоумённо оглядывался.

Последовал их примеру и я.

Машина рухнула на какую-то узкую улочку, повредив стену одного из домов. На светлой штукатурке виднелись следы свежей копоти в форме звезды. Словно по дому саданули круглым горящим шаром.

— Генерал?.. — неуверенно позвал я.

В ушах шумело. Звук собственного голоса доносился, словно из-под воды.

— Граф?..

Рядом со мной раздался громкий поток ругательств, из клубов пыли, как призрак мщения, возник Мортиферус в закопчённом мундире. По щеке его текла кровь, но в общем и целом генерал казался довольно живым.

— Идёмте, милорд, — он бесцеремонно ухватил меня за локоть и куда-то потащил. Я упёрся.

— Что это было? И где граф?

— Его завалило камнями, — отмахнулся Мортиферус. — Не беспокойтесь, гвардейцы его уже откапывают. Моя задача — позаботиться о вас, милорд.

— Но кто нас сбил?

Ноги заплетались, и бежать, при всём желании, я не мог.

— Долгая история, — отмахнулся генерал. — Проклятые повстанцы. Но ничего: теперь-то я с ними разберусь. Покушение на наследника — это уже не шутки...

— Генерал, никто не знал, что я буду с вами, — напомнил я. Голова соображала туго, но это я ещё помнил. — Так что я здесь ни при чём.

— Извини, что перейду на личности, сынок, — из-за крови на щеке улыбка Мортиферуса выглядела жуткой и зловещей. — Но если бы не твоя дурацкая идея прекратить войну...

И в этот момент он упал. Я не понял, что случилось, вот генерал стоит и ругается, на чём свет стоит, а вот он уже лежит в пыли, и выражение лица у него такое ми-и-ирное...

— Генерал! — я позвал его, и чувствуя всю бесполезность этого действия, наклонился, чтобы пощупать пульс.

Жилка на шее билась сильно и ровно.

— Слава Люциферу, — выдохнул я прикидывая, как бы ловчее взвалить его на плечо.

Задача была не из простых: Мортиферус был головы на две выше меня, и значительно шире в плечах, а значит, тяжелее. Но не бросать же бесчувственное тело...

Мимо уха пролетел золотистый огненный шар и разбился о ближайшую стену, оставив ещё одно звездообразное пятно копоти. В полёте шар издавал негромкое гудение, похожее на гул высоковольтного провода.

Не успел я удивиться этому явлению, как ещё один шар опалил мне щеку, а третий взорвался, попав прямо в грудь.

Сквозь мундир я ощутил обжигающий жар — словно в меня врезалось раскалённое ядро...

Но ткань мундира обладала какой-то противомагической защитой — иначе вместо ожога у меня было бы сквозное проветривание в области сердца.

И в этот миг я испугался.

Честно говоря, я почти обделался от страха — потому что понял, что всё это не понарошку.

Я что хочу сказать: меня и до этого пытались убить. Но всегда, какой-то задней частью разума, мозжечком или копчиком, я чувствовал: обойдётся.

Я выкручусь, выберусь, отмажусь и всё будет хорошо.

Но сейчас, стоя на узкой улице незнакомого города, в чужом для меня измерении, глядя на останки раскуроченной летающей машины, я вдруг понял: те, кто нападает на меня СЕЙЧАС — не отступят.

Они будут преследовать и гнать меня, как дикого зверя, пока не прикончат.

От этой мысли я разозлился.

В конце-то концов!

Что я им такого сделал?..

Само собой в груди родилось плетение. Я чувствовал, как оно поднимается в горло, ложится на язык, и вот-вот вырвется из меня, уничтожая весь квартал, со всеми домами, жителями и самое главное — заговорщиками.

Повстанцами, как их назвал генерал.

Зубы завибрировали, язык напрягся...

И в тот же миг что-то сильно ударило меня в спину. Я упал.

Уже готовился почувствовать нестерпимый жар, но вместо этого услышал слова:

— Лежи и не двигайся.

Голос был женским.

— Ты кто? — тело было лёгким, но прижимало меня к земле весьма профессионально. — Что тебе нужно?

— Спасти твою никчёмную шкуру.

— А если никчёмную, зачем спасать?

Я пытался повернуть хотя бы голову, чтобы разглядеть собеседницу, но увидел лишь прядь выгоревших на солнце волос.

— Ты правда хочешь прекратить войну с драконами? — игнорируя мой вопрос, спросила незнакомка.

— Честное королевское.

Тело на моей спине напряглось, а затем откатилось в сторону. Я испытал мгновенное сожаление. Характерные мягкие выпуклости давали понять, что незнакомка — довольно фигуристая и может оказаться вполне приятной особой, если узнать её получше.

От этих мыслей отвлёк грубый тычок под рёбра.

— Ты что, уснул?

— Никак нет, госпожа, — гаркнул я.

И приподнял голову. Затылок тут же опалило — очередной огненный шар пролетел прямо над моей головой.

— На тоненького прошли, — поделился я впечатлениями с незнакомкой. Я её всё ещё не видел, только чувствовал придушенное дыхание.

— Идиот, — шепотом выругалась милая девушка. — Я же сказала не двигаться.

— Не всё, знаешь ли, бывает так, как тебе хочется, — блеснул я крылатой фразой Марка Тиберия.

Она идеально подходила к обстоятельствам.

— Как только скажу, — игнорируя мудрую сентенцию, произнесла незнакомка. — Вставай и беги.

— Куда?

Чтоб вы понимали: улица была прямая и узкая. А значит, простреливалась из конца в конец. Как только я встану, сразу сделаюсь отличной мишенью.

Кроме того, шары летели с ОБЕИХ сторон: пришедшие в себя гвардейцы успешно отбивали атаки невидимых супостатов.

— Слева от тебя — переулок, — сказала девушка.

— Не вижу никакого переулка.

— Он замаскирован, дубина. Между третьим и четвёртым крыльцом, прямо посередине. Просто беги, не останавливаясь.

— Дубина, — буркнул я. — Могла бы сразу предупредить о маскировке.

— Я и предупредила... Сейчас!

Я вскочил и побежал.

И со всей дури врезался в каменную кладку. Из глаз полетели искры, а в плечо врезался очередной огненный шар.

Надо будет сказать отдельное спасибо Лилит за костюм, — подумал я, вновь падая на землю.

— Другое ЛЕВО! — зашипели на меня сбоку. — Ты что, совсем ничего не понимаешь?

— Извини, я думал, слева от меня, а не от тебя.

— Ладно, попробуем ещё раз, — голос девушки немного смягчился. Как у терпеливого кинолога, дрессирующего симпатичного, но глуповатого пса... — Сейчас! Давай, давай, пошел...

Я вскочил. Девушка тоже. Но вместо того, чтобы бежать, она повернулась лицом к файерболам.

Мне были видны коротко стриженный затылок, узкая, обтянутая камуфляжной курткой спина и широко раздвинутые для устойчивости ноги.

Перед ней появился магический щит, в который тут же врезалось четыре огненных шара подряд. Она пошатнулась, но устояла, всё так же не опуская рук. А потом оглянулась на меня.

— Что ты застыл, идиот! Беги!

— А как же ты?..

Я понимал: долго она не продержится. Ещё пара шариков, и её щит прикажет долго жить.

А ведь на девчонке нет противофайербольного костюмчика...

Недолго думая, я подхватил незнакомку на руки и рванул к стене.

Когда крупные серые кирпичи приблизились настолько, что различалась каждая пылинка и трещинка, я зажмурил глаза.

И провалился куда-то в пустоту, всё также прижимая девушку к себе.

— Слезь с меня, придурок.

— Если ты ещё раз выругаешься, я вымою тебе рот с мылом.

Колени я рассадил. Как и локти — потому что изо всех сил пытался защитить от удара эту грубиянку.

Оттолкнувшись от земли, я приподнялся на руках, а потом плюхнулся на задницу, привалившись к стене — полагаю, с ДРУГОЙ стороны той улицы, где всё ещё шел магический бой.

Наконец-то я мог рассмотреть незнакомку.

Огромные фиолетовые глаза и широкий пухлый рот размещались на изящном треугольном лице, и казалось, что принадлежат они кому-то другому — размером побольше.

Высокие скулы, вздёрнутый нос, лоб и упрямый подбородок, — даже уши — покрывали яркие веснушки.

Странное лицо, — решил я. — Но мне нравится.

— Чего пялишься? — тут же огрызнулась девчонка. На вид было ей лет двадцать, и даже меньше.

— Хочу разглядеть спасительницу, — дружелюбно ответил я. — По-моему, вполне закономерное желание.

Девушка прикрыла глаза. На щеки легли длинные пепельные ресницы, маленький острый подбородок дрогнул.

— Теперь нам обоим капец, — сказала она.

Неожиданное признание заставило меня моргнуть.

— Капец? Но почему?..

— Потому что... — она прерывисто вздохнула, а потом распахнула огромные глаза, сразу став похожей на экзотическую бабочку. — Потому что я должна была тебя убить, принц Максимилиан.

— Это я уже понял, — я кивнул как можно спокойнее. — Вопрос в том, ПОЧЕМУ меня непременно нужно убивать?

Мы сидели в узком проходе между домами, — приземистые, с черепичными крышами, они выходили в переулок глухими стенами.

Но буквально в десяти метрах от нас кипела жизнь. Я слышал грохот копыт по мостовой, зазывные крики торговцев, смех детей...

Никто не знал, что на соседнюю улицу рухнул королевский транспорт, и что в эту самую минуту там идут бои.

Жизнь в городе шла своим чередом.

И слава Люциферу, — подумал я. — Пускай так и будет.

На мой вопрос девчонка отвечать явно не собиралась. Прикусив губу, она напряженно о чём-то раздумывала — это было видно по отсутствующему взгляду, по тому, как сосредоточенно она ковыряла пальцем дырку в вязаной, выпирающей из-под куртки кофте...

— Хорошо, не хочешь отвечать, не надо, — миролюбиво предложил я. — Скажи хотя бы, зачем ты меня спасла?

И вновь — отсутствующий взгляд, мазнувший по мне, как по пустому месту.

— Идём, — неожиданно девчонка вскочила, и потянула меня за руку. Я поднялся.

— Куда?

— В одно место.

— Вообще-то, меня ждут в Златом Замке, — намекнул я на толстые обстоятельства.

— Это пофигу, — отмахнулась девчонка. — До замка тебе по-любому не добраться.

— Это ещё почему?..

— Потому что, пока ты жив, город будут прочёсывать вдоль и поперёк, а обнаружив, тебя сразу убьют.

Я подумал, и признал, что аргумент таки имеет вес.

— Ладно, идём в твоё место, — я кивнул и сделал пару шагов по направлению к улице. — Но с одним условием. Ты скажешь, как тебя зовут.

— Не ты здесь ставишь условия, — ощетинилась незнакомка. Треугольное лицо ещё больше заострилось, глаза метали настоящие молнии.

Я пожал плечами и уставился на неё в ответ.

Грозная воительница, метр с кепкой на коньках. Я вас умоляю. Для того, кто выдерживал каменящий взгляд горгониды, такая мелочь — детский смех.

Девчонка оказалась серьёзным противником.

Когда глаза начали нестерпимо чесаться, я произнёс:

— Мы можем сколько угодно играть в гляделки. А тем временем те, кто меня ищет, доберутся до этого переулка и всё закончится. Но я зачем-то нужен тебе живым, так что, или говори, как тебя зовут и пошли уже, или... — я сделал вид, что собираюсь закричать.

— Меня зовут Зорька, — выплюнула девчонка так, словно надеялась, что имя расквасит мне нос.

В голове зазвенел звоночек.

Более-менее, я уже просёк систему имён королевских отпрысков. Исключение составляло лишь моё имя, но тут я ничего поделать не мог. Зато имя Зорька наводило на определённые размышления.

Чтобы избежать недопонимания, я решил спросить:

— А ты случайно не...

— Нет! — рявкнула девчонка. — Это обычное имя.

— О. Ну ладно. Очень приятно познакомиться, Зорька. Меня зовут Макс. Для друзей — Безумный Макс.

Она посмотрела на меня с подозрением.

— А разве ты не... принц, которого собираются посадить на трон?

— Он самый и есть, — я радушно улыбнулся. — С одной поправочкой: на трон я "сяду" только по собственному желанию.

— Ну конечно, — она хмыкнула и вытерла нос тыльной стороной ладони. Совсем, как маленькая. — Кто откажется занять трон Заковии?

— Я бы отказался, — фыркнул я. — Скажу тебе по секрету: работа короля — это совсем не то дело, чем я хочу заниматься.

— И что это за дело? — с короткой стрижкой, с этим залихватским прищуром, сейчас Зорька больше всего напоминала мальчишку-сорванца, задумавшего пульнуть из рогатки в окошко соседям.

— Ну, у меня есть свой стриптиз-клуб, — скромно, но с достоинством поведал я.

— Так ты ещё и сутенёр, — закатив глаза, она отвернулась.

— И вовсе я не...

— Ну конечно. Чего ещё ожидать от отпрыска Золотова?

— Послушай меня... — я взял её за плечи, стараясь развернуть к себе.

И по какой-то непостижимой причине вдруг оказался на земле. Сверху нависло острое веснушчатое личико.

— Не смей меня трогать, — прошипела Зорька. — Я не одна из твоих девочек.

Терпение моё иссякло.

Сделав ловкий переворот, я оказался сверху, придавив Зорьку к земле всей тяжестью. А потом сказал:

— Слушай сюда, малявка. Если не перестанешь бакланить, дальше пойдёшь сама. Усекла?

— Ты говоришь не как принц, — пролепетала удивлённая девчонка.

— Ну, принцем я стал не так уж и давно, — я поднялся и помог подняться ей. — А до этого я был грозным морским пиратом Бармалеем, который ест очень маленьких детей...

Глаза Зорьки вдруг сделались огромными и стали быстро наполняться слезами.

Никакие ей не двадцать, — вдруг понял я. — Пятнадцать. И то — максимум.

— Про Бармалея я пошутил, — сказал я добрым голосом.

— Между прочим, в Заковии любого пирата ожидает смертная казнь, — мстительно поведала Зорька, отряхивая курточку и потёртые джинсики сзади. — Так что, на твоём месте, я бы не слишком хвасталась подвигами.

Пришла моя очередь закатывать глаза.

— Я же сказал, что пошу...

— Тихо.

К моим губам прижалась жесткая ладошка. От неё пахло пылью, металлом и немного кровью.

— Сюда кто-то идёт, — добавила девчонка шепотом. Я медленно кивнул, и она отняла свою руку.

— Что теперь делать? — мы стояли в тупике, возле стены. Проходить обратно на улицу с боевыми действиями как-то не хотелось, а узкий просвет переулка уже закрыла высокая стройная тень...

По-моему, она натягивала лук.

— Ходу! — закричал я, схватил Зорьку за руку и наклонив голову, как бык побежал на лучника. — А-а-а!..

Для тех, кто не понял, это была психическая атака.

Расстояние было невелико, да и эффект неожиданности сыграл свою роль. Лучник не успел выстрелить.

Я промчался по нему, как стадо бизонов, в какой-то момент очень удачно наступив на лук, и услышав жалобный треск дерева, побежал дальше.

Зорька телепалась за мной, как Пятачок за Винни-Пухом.

Сзади набегали ещё какие-то фигуры в камуфляжных, как у моей спутницы, плащах, кто-то ещё пытался в нас стрелять — одна стрела пронзила мне погон на плече, другая вспорола руку выше локтя. В Зорьку не стреляли.

Вероятно решили, что я взял ребёнка в заложницы.

— Держись! — подхватив девчонку на руки, я закинул её себе за спину.

И когда она крепко обхватила мою шею руками, а талию — ногами, с разбегу взбежал на ближайшую крышу.

Ну, взбежал — это громко сказано.

Очень быстро вскарабкался — так будет вернее. Стиль архитектуры в Златом Граде очень напоминал европейский, века эдак семнадцатого с хвостиком. Островерхие крыши, готические арки, окна с деревянными ставнями, массивные кованые водостоки, коньки крыш, украшенные горгульями... Давно я так не развлекался.

Бежать по крышам было легко и приятно, Зорька почти ничего не весила, зато быстро войдя во вкус, подбадривала меня ударами пяток по почкам и лихими взвизгами прямо в уши.

— Куда бежать-то? — спросил я, когда убедился, что за нами никто не гонится.

Зорька оглядела скопище крыш, а затем взмахнула рукой. — Видишь вон тот шпиль? Держи на него.

— Что это? — шпиль мне не понравился. Был он какой-то слишком острый, как шампур. И чёрный. На фоне голубого, с белыми облаками неба.

— Башня Голода, — тихо ответила девчонка. — Двадцать лет назад в ней казнили одного человека. С тех пор она пустует.

— Бррр...

— По ночам люди до сих пор слышат его крик, — поделилась добрая девочка.

— И нам... нужно попасть именно в неё?

— Там тебя никто не будет искать.

Я сглотнул.

Нет, я не трус. Но я боюсь.

Боюсь призраков, умертвий, духов, зомби, призраков, мертвецов и не-рождённых, призраков...

Я могу найти общий язык с любым, в ком течёт кровь. Пускай даже зелёная. Но при мысли, что мне предстоит встретиться с липким и влажным, как сопливый платок, духом...

— И мы проникнем в неё ночью, — обрадовала Зорька.

Глава 16

— Ночью? — голос дал петуха. — Когда силы зла властвуют безраздельно?..

В Сан-Инферно ночь — самое доброе время суток. Но старые привычки оставались крепки: я всё ещё думал, что мертвецы и духи любят погулять именно по ночам. Особенно, при полной луне, когда к ним присоединяются вервольфы, вампиры, комары и другие милые кровососучие существа.

Зорька посмотрела на меня с интересом.

— Ты и вправду не похож на принца.

— Что, не такой красивый? Да и белого коня у меня нет...

— Ты не жесток.

— Знаю, мой косяк, — повинился я. — Но таким уж я уродился, ничего не поделать.

Девчонка хихикнула.

— Твой папа — могущественный некромант. А мама — злая ведьма из преисподней. Может, тебя в детстве подменили?

Я возмущенно фыркнул.

— Не из преисподней, а всего лишь из другого измерения. И потом: НЕ ВСЕ ведьмы — обязательно злые. Вот есть у меня одна знакомая ведьмочка... — я прерывисто вздохнул. Ночь, проведённая с Лилит, до сих пор вызывала сладкие спазмы в животе.

— Избавь меня от подробностей своей частной жизни, — отвернулась Зорька. Словно и впрямь угадала, о чём я сейчас думаю.

Я ещё раз оглядел горизонт.

Вдалеке высился деловой центр — небоскрёбы, похожие на неприступные башни из стекла и бетона.

Вокруг них разливалось половодье красных черепичных крыш, которое временами перечёркивалось шпилями, куполами, высокими арками и донжонами.

Но чёрный штрих Проклятой башни довлел над пейзажем, как фурункул над имиджем красотки.

На самом горизонте, в лёгкой серебристой дымке, угадывались башенки Златого замка.

Далеко-о-о... Что-то думают сейчас Лилит, Розарио и Крючкотворс? Получается, я бросил их на камни, а сам сижу здесь, в компании сердитой, но симпатичной спутницы.

Непорядочек.

— Слушай, может, мы всё-таки попробуем добраться до замка? — спросил я. — Пойдём по крышам, будем осторожны...

— Существует ордер на мою казнь, — мрачно поведала Зорька. — Я политическая преступница.

Я закатил глаза.

И всё бы им казнить. Может, и надо будет поуправлять этим местечком месяц-другой.

Привить хорошие манеры и более гуманное отношение к малолетним преступникам.

Вот Макаренко же, справлялся без всяких казней! Надо будет дать им почитать. Как это там?.. Педагогическая поэма.

— Как правитель, я имею власть отменить любой приговор, — подступился я ещё раз. — Я дарую тебе моё покровительство.

Глаза девчонки вспыхнули безумной надеждой, но тут же погасли.

— Я всё-таки не уверена, что ты тот, за кого себя выдаёшь. Вдруг ты самозванец, и в Замке нас обоих ожидает ловушка?

Вздохнув, я опустился на нагретую черепицу и вытянул ноги. Жрать хотелось фантастически.

В Сан-Инферно, опять же, я привык существовать на текиле и собственных нервах.

Но здесь был обычный мир с его обычными физическими законами. И тело требовало подзарядки...

Так как есть было нечего, я принялся цыкать зубам. Громко и голодно.

Зорька словно бы угадала моё состояние. Порывшись в обширном кармане куртки, она извлекла на свет нечто завёрнутое в промасленную бумагу и протянула мне.

— Что это? — я, как дрессированный пёс, не спешил брать еду у незнакомцев.

— Бродибутер.

— Смешное слово.

— Бери, пока я добрая.

— А ты как же?..

— Ты же принц. Тебе нужнее.

Развернув бумагу, я обнаружил обыкновенный сэндвич с копчёной колбасой и маринованными огурчиками. Разломил пополам и протянул Зорьке. Та посмотрела искоса, но подношение приняла.

— Нет, ты всё-таки не принц.

Я похлопал по черепице рядом с собой. Девчонка нехотя села.

— Давай определимся раз и навсегда, — бродибутер оказался неплох. Жаль, что его было мало. — Я — принц Максимилиан Золотов. Во всяком случае, так утверждают особы, которым нет причин не доверять. Но принц я не слишком давно. До этого я был обычным парнем и жил в большом городе, в крошечной квартирке вместе с бабушкой. Я ничем не отличаюсь от тебя.

— Я была беспризорницей и выросла на Ядоносных Пустошах за горами Зартак. Когда мне было десять, я упала со скалы и сломала ногу. Банда бросила меня умирать — всё равно они не знали, что делать. Меня спас один... человек. Он забрал меня в Златой Град, вылечил и научил всему, что я знаю.

— Банда беспризорников?

— В Заковии много детей остаются без родителей, — Зорька говорила отстранённо, дожевывая бродибутер и глядя поверх крыш на солнце, которое уже коснулось горизонта персиковым бочком. — Каждый год проводится военная мобилизация, взрослые идут воевать с драконами и... не возвращаются. Дети сбиваются в банды, чтобы выжить. Иногда их отлавливают, и всем гамузом вывозят подальше от Златограда, в Ядоносные пустоши или Тоскливые топи.

— Но как же... — во рту стало горько, горло пересохло, а в позвоночнике поселился противный зуд. — Детские дома, какие-то школы... Дети — это же наше всё!

— Пушечное мясо, — фыркнула Зорька. — Тех, кто выживет, потом вербуют в королевские гвардейцы и особые отряды смертников — Головные полки.. А детские дома? Это же очень дорого и абсолютно не рентабельно.

— Догадываюсь, кому принадлежит сия глубокая концепция. Господин Фаберже.

— О нём не принято говорить, — Зорька опустила глаза и отвернулась. — По-настоящему сильные колдуны всегда чувствуют, когда кто-то произносит их имя.

— Не тронь — вонять не будет, так что ли? — девчонка кивнула и остро усмехнулась. — А вообще-то у меня сложилось впечатление, что колдуны тут — только Золотовы. Это не так?

— В Златом Граде каждый немножко колдун. Специфика местности, эндемичное явление. Так говорит Учитель.

— Но вам запрещают колдовать всё, что выше... третьего уровня? — я вспомнил краткую лекцию, озвученную Захарией накануне.

— На колдовство тратится золотой запас страны, — выдала заученную фразу Зорька. — И любое колдовство считается хищением из государственной казны в особо крупных размерах.

Я почесал в затылке.

Не нравятся мне такие законы. Какая-то тут двойная бухгалтерия. И двойные стандарты.

— А ты правда хочешь прекратить войну с драконами? — вдруг спросила Зорька. Она потупилась, и смущенно шмыгнула носом. — Ну, я слышала, как об этом говорил Волк Смерти, и...

— И поэтому ты меня не убила, — кивнул я.

Я её понимал: для ребёнка, оставшегося без родителей, вынужденного выживать в жестоком, и равнодушном к детям мире, окончание войны может стать мечтой. Той целью, ради которой стоит жить.

— Если это правда, — она опять шмыгнула носом. — Если ты хочешь прекратить войну... То ты — самый ценный человек в Заковии. И я буду защищать тебя, пока жива.

— Это правда, — мягко сказал я. — Я собираюсь прекратить эту дурацкую войну. Потому что она мне мешает. У меня, знаешь ли, своя жизнь...

В следующий миг я лежал на спине а у горла чувствовал что-то острое и холодное. Как жало змеи. Или вилка для разделки устриц.

— Значит, я ошибалась, — прошипела Зорька. — Значит, я просто услышала то, что ХОТЕЛА слышать. Ты — никакой не Избранный. Ты негодяй, самозванец и... ужасный врун. Ты — Золотов.

Я улыбнулся.

А что ещё оставалось?

На то, чтобы уклониться от кинжала, приставленного к горлу, у меня не было времени. С другой стороны, хладнокровно прирезать человека, который мило тебе улыбается — то ещё удовольствие...

Зорька моргнула. А потом злобно оскалилась, ещё раз напомнив Пятачка... "Трудно быть очень маленьким существом" — говорил герой детской сказки. И был совершенно прав.

— Что ты делаешь? — удивилась девчонка.

— Пытаюсь выжить, — осторожно протянув руку, я пальцем отклонил клинок от своего горла. Зорька не сопротивлялась. — Говорят, у меня к этому талант.

— Я всё равно могу тебя убить в любой момент, — грозно пообещал Пятачок. Я чуть не прослезился.

Нет, я был абсолютно уверен, что она МОЖЕТ это сделать. Ребёнок, который выжил на Ядоносных Пустошах — название говорящее, вы не находите?.. — должен обладать хладнокровием удава, глотающего живых кроликов.

Но разве... Разве такой ребёнок не заслуживает милосердия?

— Может, сначала хотя бы выслушаешь? — мягко, как только мог, сказал я и принял сидячее положение. Зорька неуверенно кивнула. — Я правда не собираюсь править Заковией, — сказал я. — У меня нет опыта, нет знаний и самое главное — хочу это особенно подчеркнуть — нет ЖЕЛАНИЯ. Я — не избранный.

— Но ты...

— Дослушай, ладно? — девчонка нехотя кивнула. — Я действительно Золотов. И папаша, то есть, король Зиновий, прописал в завещании меня, как наследника. Но так как он пропал, какое-то время я действительно буду считаться правителем. А значит, смогу сделать для страны хоть что-то. Например, прекратить войну с драконами.

— Ты знаешь, как их победить? — глаза её загорелись. На щеках выступил румянец.

— В войне нельзя ПОБЕДИТЬ, — сказал я как можно убедительнее. — Её можно только прекратить, волевым усилием. Как ремонт. Я так понимаю, конфликт с драконами длится очень давно, и на перепланировку — обеим сторонам — потребуется не один год. Возможно, не одно поколение... Но я постараюсь сделать так, чтобы воевать стало НЕВЫГОДНО. На самом деле, я уже заключил сделку с драконами...

— Ты... Сделал что?

— Сделка — это соглашение, которого обязуются придерживаться обе...

— Я ЗНАЮ, что такое сделка, — шепотом рявкнула Зорька. — Но заключать соглашение с драконами — это... Это!.. — она взмахнула руками, не находя слов. — Драконы — чудовища. Они сжигают дома, пожирают детей, и отнимают у нас всё, что нам дорого. Убить дракона — это всё равно, что совершить доброе дело.

— Ну, просто агитка с плаката "Ты записался в добровольцы", — усмехнулся я. — Ты же хотела прекратить войну, помнишь?

— Я думала, что ты хочешь ПОБЕДИТЬ, — глаза у Зорьки в этот момент вспыхнули, как у кошки, которую ослепили фонариком. — Оружие может покончить с драконами одним махом!

Я закатил глаза.

— Ну вот, и ты туда же. Оружие, Оружие... Ты хоть знаешь, что это такое?

Зорька смутилась.

— Ну, правительство держит это в тайне...

— И тебя это не смущает?

— Если все будут знать, что это такое, то какой же это секрет? Драконы быстренько организуют защиту, и ничего не получится. А если они не будут знать... — девочка помолчала, а потом продолжила тихо, словно смутившись: — В городе ходят слухи о том, что новый наследник наконец-то сможет активировать Оружие и уничтожить всех драконов.

— Речь идёт о геноциде, если что.

— Ну и пусть! Зато мы будем целы. Заковии не придётся больше боятся, государство снизит налоги и дети перестанут терять родителей.

— А ты не думала, что у драконов тоже есть дети? — я вспомнил о Зебрине. Мне кажется, в иное время и при других обстоятельствах, эти девчонки могли бы подружиться. — Что на ТОЙ стороне тоже не хотят воевать?

— Нет! — ох уж этот мне юношеский максимализм... — Драконы — злые чудовища. Их надо истребить.

— Прекрасно. А потомотыщется кто-то ещё, кто тебе не понравится, а потом — ещё...

— Если у нас будет король, который сможет управлять Оружием, Заковия будет непобедима. А ты хочешь сбежать. Ты безответственный.

— Это тебе твой Учитель наплёл?

— Нет, — наконец-то её пробило смущение. Щеки покраснели, на тонком горле выступили багровые пятна. — Он как раз говорит, как ты. Ну, что в этой войне не будет победителей, и что Оружие — это огромное ЗЛО.

Вот почему таинственный Учитель Зорьки послал повстанцев убить наследника. Он уверен, что Оружие — это ещё большее зло, чем сама война. Так же думала и Кассандра, между прочим. И всеми силами пыталась не допустить, чтобы я попал в Заковию.

— Зорька, может, тебе стоит послушать Учителя, — сказал я. — Применить абсолютное оружие — это не выход. Ведь можно сделать ещё хуже...

— Вы не понимаете! — закричала девчонка. — Вас не лишали мамы с папой, когда вам был всего один год от роду! Я хочу отомстить!

Меня лишили, — хотел сказать я. — Я тоже рос сиротой, и если бы не бабушка...

Но не сказал.

Для каждого ребёнка его трагедия — самая главная.

Остальные — не в счёт.

— Я — не Избранный, — несколько жестче, чем надо, ответил я. — И не буду применять Оружие, чем бы оно не было. Я не вояка. Я заключаю сделки.

Из глаз Зорьки брызнули слёзы. Вот прямо брызнули — как из пульверизатора. Рот распялился, подбородок задрожал...

Ребёнка лишили конфетки. Большой такой конфетки, о которой он мечтал всю жизнь.

Но, повторю ещё раз, не всё в этом мире происходит ровно так, как нам того хочется.

— Ну-ну, — я притянул девчонку к себе, обнял за плечи и стал укачивать. — Посмотри на это с другой стороны: если война прекратится, дети больше не будут становиться сиротами. И не нужно будет никому мстить.

— Я не плакса, — пробулькала Зорька сквозь сопли и громкие шмыганья. — На самом деле, я очень сильная.

— А я лично считаю, что ничего такого тут нет, — я придвинулся ещё ближе и посадил её к себе на колени. Как маленькую. И погладил по голове. — Можно и поплакать, если тебе хреново.

— Слёзы — это слабость, — окончание фразы потонуло в ниагаре слёз. — Нытики не выживают.

— Мы никому не скажем, — пообещал я. — Честно-честно.

Наконец она успокоилась. Солнце к этому времени село, и город под ногами засиял миллионами чудесных огоньков.

Очень напоминало Новый год в Москве.

Сияли крыши домов, деревья, уличные фонари, арки, украшенные причудливыми гирляндами цветных фонариков, и даже на каменных горгульях красовались ожерелья из света.

— Симпатично, — одобрил я. — Город начинает мне нравиться.

— Иллюминация в честь прибытия наследника, — всхлипнула Зорька. — И если ты — это он, то всё это для тебя.

— Я польщён.

— Не стоит. Каждый магический фонарик обходится жителям в дополнительную статью налога.

— Иногда ты рассуждаешь, вовсе не как ребёнок.

— Учитель преподавал мне основы экономики.

Зорька поднялась на ноги, потянулась, а потом оглянулась на меня.

— Ну что, пошли? — и спокойно направилась к слуховому окошку, которое, я так понимаю, выходило на лестницу внутри дома.

— А как же те, кто рыщет по городу, чтобы меня убить? Я думал, безопаснее и дальше передвигаться по крышам.

— Я их выдумала, чтобы ты не сбежал, — отмахнулась Зорька и взявшись за щеколду, распахнула красивое, сработанное из цветных стёклышек, слуховое окно. — Если кто тебя и ищет, так это гвардейцы Мортиферуса. Чтобы вернуть во дворец.

Я усмехнулся.

Нечто подобное я и подозревал. Впрочем, имеются ещё Повстанцы — и им ещё нужно доказать то, что я пацифист.

Пока мы спускались, у меня начало громко бурчать в животе. В подъезде витали вкусные запахи: кто-то жарил мясо, кто-то пёк свежую сдобу, а из-под одной из дверей я унюхал аромат горячего шоколада...

Так и хотелось постучать, улыбнуться и сказать:

— Здравствуйте, меня зовут Макс. Для друзей — Безумный Макс. Накормите, люди добрые, чем Люцифер послал.

Я вздохнул. Не всё происходит так, как хочется...

Когда Зорька толкнула дверь подъезда, и заскрипела ржавая пружина, на секунду показалось, что я очутился в Москве, в старой пятиэтажке, где мы жили с бабушкой.

Но как только вышли на улицу, ощущение прошло.

По каменной мостовой шел единорог.

Вот Люцифер мне в печень, не вру!

Был он не белый, как принято рисовать на картинках, а пегой масти, навроде обычной лошади. Грива заплетена в красивые косички и украшена бантиками. Копыта — с суповую миску, и я говорю не о тех жалких блюдцах, на которых подают еду в дорогих ресторанах.

Единорог был впряжен в карету, обитую ярким пунцовым бархатом, и просто прошел мимо нас, задумчиво покачивая тяжелой, украшенной витым рогом головой.

Зорька не обратила на животное никакого внимания. Зато долго и пристально присматривалась к транспортному средству.

Затем крадучись подобралась поближе и юркнула внутрь. Я не знал, что делать. Бежать за ней? Или отправиться восвояси?.. Время-то поджимает, и до окончания пари остаётся не так уж и много.

К счастью, Зорька появилась через пару минут — карета не успела уехать далеко. Она держала чёрный бархатный камзол с серебряным позументом и такую же треуголку.

— Хозяин дрыхнет, — пояснила она. — И ничего не заметит, пока не проснётся.

— Это и дало тебе право его обчистить?

— Ой, да ладно тебе, — она брезгливо сморщила носик. — У аристократов и так всего полно, он даже не заметит.

— Откуда ты знаешь, что он — аристократ? Может, это его единственный пиджак, нажитый непосильным трудом?

— В каретах, запряженных единорогами, ездят только очень богатые господа, — отрубила Зорька. — Надевай. Твой комбез слишком бросается в глаза.

Камзол был мне маловат. В талии он не сходился, жал в плечах, да и рукава были коротки.

— Я похож на хипстера, — пожаловался я, пытаясь оглядеть себя со всех сторон. — И не говори, что эту панамку я тоже должен напялить.

— Если не хочешь, чтобы тебя узнал первый встречный — пяль, — Зорька протянула смешную мягкую шляпу, украшенную раскидистым петушьим пером.

— Да кто меня узнает?.. Я в вашем городе — первый раз.

Зорька закатила глаза.

— Ты себя со стороны видел?

— Э... Есть такая штука, называется зеркало.

— ВОЛОСЫ, Макс, твои чёртовы золотые волосы. А ещё голубые глаза. И эти скулы, и подбородок с ямочкой...

— Прекрати. А то я подумаю, что ты в меня влюбилась.

— Что?.. — запищала Зорька тоненьким высоким голосом. — Да чтобы я?.. Да ни за что!.. — она отвернулась, опустив прямые, как палки, руки по бокам и сжав кулачки. Постояла пару мгновений, и вновь посмотрела на меня. — Я всего лишь хотела сказать, что принадлежность к императорской фамилии написана у тебя на морде лица. И на фигуре. И... вообще. Любой лавочник, увидев тебя, сразу поймёт, кто ты такой.

— Ладно, — вырвав дурацкую шляпу из её рук, я нахлобучил её поглубже на уши. — Теперь веди меня к своему Учителю. Сдаётся, нам есть о чём поболтать.

Глава 17

Выиграть пари — наука хитрая.

Я знаю, есть профессиональные игроки — можете спросить у них. Как собрать информацию о предмете, как грамотно определить ставку...

И самое главное, что ставится игроками во главу угла: надо ПОНИМАТЬ, что ты делаешь.

Я же, как всегда, вломился в сделку, ни ухом ни рылом. Лолита была права: частенько я НИЧЕГО не понимаю в том, что делаю.

И раньше это прекрасно работало. До тех пор, пока мне на шею не повесили целое королевство. И я не узнал, что в королевстве этом не всё ладно.

Тратить ресурсы на войну, в то время, как дети становятся беспризорниками — ничего не напоминает?..

Я должен с этим покончить. Вот должен, и всё тут. В конце-то концов.

Шли мы с Зорькой довольно быстро, не скрываясь, но и не привлекая внимания. Я, по мере сил, рассматривал окрестности.

И знаете, что? В общем и целом город производил довольно милое впечатление.

Окна домов чисто вымыты, первые этажи почти везде занимают лавочки с ярким и привлекательным товаром. Красивые наряды, симпатичная мебель, какие-то безделушки...

А когда мы добрались до улицы, сплошь застроенной лавочками, торгующими снедью...

Посыпанные крупной солью крендели; исполинские, источающие аромат копчёностей, кабаньи ноги; километры колбас и сосисок.

Шеренги пирожных похожи на выставку экзотических цветов.

Фрукты, названий которых я даже не знаю, напоминают огромные леденцы.

Пришлось то и дело бить себя по рукам. Я хотел всё: утянуть кольцо колбасы, запустить руку в мешок с орехами, слямзить яблоко или хотя бы вот эту зелёную штуку с мягкими хоботками, которая мне подмигивает...

В животе бурчало всё громче.

Горестно почесав нос, я решил какое-то время вообще не дышать. Во избежание.

— Не похоже, чтобы дети в Африке не доедали, — пробормотал я, заметив толстощекого мальчугана в окне одной из лавочек. На руках ребёнка сидела надменная ухоженная кошка чёрно-белой масти, и на миг мне показалось в выражении мордочки что-то до боли знакомое...

Да нет, — я тряхнул головой. Этого не может быть.

— Вот, держи, — сказала Зорька, когда миновав улицу желудочных пыток, мы вышли к ярко освещенной набережной.

Река, тёмная и таинственная, гордо несла на гладкой спине отражения фонарей, тут и там слышался тихий приглушенный смех, а от воды шел запах кувшинок и ряски.

Вдалеке, сияя, как торт с сотней свечек, плыл пароход...

Девчонка сунула мне в руку что-то мягкое и слегка влажноватое, оно пахло жареным мясом и горчицей.

Ломоть хлеба с свиной отбивной! Рехнуться можно от счастья.

Подумав, что читать лекцию о недопустимости воровства, громко чавкая набитым ртом, просто неприлично, я молча вгрызся в очередной бродибутер.

Стану королём, обязательно отыщу эту улочку и компенсирую всё, что сожрал, — благочестиво пообещал я сам себе.

Чтобы не жевать на ходу, мы устроились на лавочке возле воды. Я расстелил между нами носовой платок, а Зорька вывалила на него всё, что успела "обрести" по пути.

Апельсин, несколько райских яблочек, тот самый зелёный фрукт с хоботками — на вкус он был в точности помесь груши и киви... несколько кусков сыра, кольцо копчёной колбасы и несколько румяных, хрустящих рогаликов, посыпанных ароматными семенами, напоминающими тмин.

Она добыла даже бутылку пива! Правда, всего одну, но зато пиво было тёмным. Скорее, портер — крепкий и терпкий, в самый раз, чтобы запивать жирную колбасу.

Так вкусно я ещё НИКОГДА не ел. Это было какое-то волшебство. Я жевал, глотал, разрывал руками, как дикое животное, сдобную выпечку, и причмокивал пивом.

Если б меня в этот момент видела бабушка — ей бы стало стыдно.

Но к сожалению, прекрасная сказка, впрочем, как и все сказки, довольно скоро закончилась. Одни крошки остались.

— Уф, — я откинулся на спинку скамейки. — А ещё говорят, что самый вкусный хлеб — это тот, который ты заработал сам.

— Так я его и заработала, — Зорька сидела рядом, болтая ногами и с интересом натуралиста изучая проплывающий мимо пароход.

— Знаешь, я тебе благодарен, — сказал я. — Ты меня спасла от голодной смерти, и я никогда этого не забуду. Но воровство — это не работа.

Девчонка фыркнула.

— ЧАСАМИ отрабатывать ловкость рук. Или искусство невидимости. Залезть в карман к бюргеру так, чтобы этого не заметил не только он, но и окружающие. В идеале, сделать так, чтобы пропажи не заметили никогда.

— Это невозможно, — теперь мне захотелось спать. Вот хоть режь. — Если у тебя были, к примеру, дорогие часы, а потом осталось только воспоминание...

— Никаких воспоминаний, — тряхнула короткими вихрами Зорька. — Искусство заимствования заключается в том, чтобы... — она пошевелила в воздухе тонкими пальчиками. — Чтобы этих часов как бы не было вообще. Никогда. Смекаешь?

— Нет.

— Это магия.

— О. Тогда конечно.

— Всего один балл, никто не парится. Но чтобы овладеть ремеслом, нужны ГОДЫ. Так что — да, это работа. Причём, тяжелая.

— Но это всё равно воровство.

— А вот и нет. Магия должна принадлежать всем. Золото у жителей Заковии в крови. Запретив колдовать, у нас отняли даже её.

— Конечно, фигурально выражаясь, ты наверное права...

— Да причём здесь какие-то фигуры?..

Зорька мгновенно выхватила свой любимый ножик и не успел я вякнуть, как она надрезала себе палец. На подушечке выступила большая и яркая капля крови.

— Смотри! — она подняла палец повыше, подставив под свет фонаря.

Я наклонился.

Мне кажется, или я вижу золотые искры?.. Ну да, точно. И в глубине, и на поверхности капли сияли золотые песчинки.

Да нет. Не может быть. Это всё свет фонарей...

— Дай сюда нож.

Девчонка повиновалась.

Я надрезал собственный палец и тоже поднёс к свету... Моя кровь была темнее.

Золотых песчинок было гораздо меньше, но они были. Я видел их совершенно отчётливо.

— Если кровь высушить, то останется золотая пыль, — сказала Зорька. — Золото у нас в крови и в костях. Мы дышим золотой пылью.

— А это не вредно?

Девчонка усмехнулась.

— Учитель говорит, что магия обеспечивает сенсибилизацию. Он много путешествовал, и специально изучал этот вопрос. Люди Заковии не могут жить подолгу в других местах. Мы — заложники нашей благословенной родины.

Она выплюнула эти слова, как будто они жгли язык.

А я вспомнил Сигоньяка.

Он пытался вырваться. И чуть не загнулся, совершая попытку. Но...

Меня, например, увезли из страны во младенчестве. Возможно, преследуя именно такую цель: чтобы я стал независимым от притяжения золота.

А вот бабушка...

Никогда не задумывался, почему она умерла. Доктора сказали, порок сердца, я и не заморачивался. Но... В нём ли было дело?

К нам приближался отряд гвардейцев. Все они были в белоснежной форме с золотым кантом, и только высокие шнурованные ботинки — белые — выдавали, что это — рабочая одежда, а не парадка.

— Ты можешь сидеть тихо и не двигаться, и тогда они просто пройдут мимо, — сказала Зорька, едва шевеля губами. — Или можешь привлечь их внимание и сказать, кто ты такой.

— А что будет с тобой? — так же тихо, уголком рта, спросил я.

— Я тебе уже говорила. Ничего хорошего.

Я промолчал.

Златый Замок подождёт. Розарио с Крючкотворсом большие мальчики, и смогут о себе позаботиться. В крайнем случае, им поможет де Сигоньяк. А что касается Лилит...

Думаю, к моему возвращению все придворные будут есть у неё из рук и просить добавки.

А я хочу кое-в-чём разобраться.

Путешествуя по городу, я видел всё новые части головоломки под названием Заковия.

И противный звоночек в голове тренькал всё громче.

Я ОБЯЗАН познакомиться с этим её учителем, этим великим гуманистом, который посылает людей сбить королевский вертолёт и убить наследника трона.

И всё это, видите ли, потому что не хочет, чтобы продолжалась война...

И потом, мне не давал покоя новый кусочек пазла: золото и кровь. Кровь и Золотовы... Что-то крылось во всей этой истории, какая-то тайна.

Я должен непременно её разгадать. И тогда всё встанет на место.

Гвардейцы в нашу сторону даже не глянули.

Я аккуратно свернул платок, убрал в карман и посмотрел на Зорьку.

— Ну что? Идём к твоему Учителю?

Девчонка молча поднялась, поправила лямки рюкзачка и зашагала в противоположную от гвардейцев сторону.

Я закатил глаза. Ну что за манеры у ребёнка?.. А потом вскочил и припустил за ней.

Башня из серого гранита возвышалась в центре площади. Вблизи она производила не менее гнетущее впечатление, чем издалека.

Мрачные фронтоны, готические арки, каменные горгульи — те, кто построил это здание, явно пребывали в сумеречном состоянии души.

На фоне симпатичных бюргерских домиков с белыми стенами и яркими черепичными крышами, она выглядела настолько чужеродно, что так и хотелось стереть её резинкой.

— Башня Голода, — тихо поведала Зорька, когда мы остановились на краю площади. — В старые времена на её вершину помещали узников, которые сходили там с ума. Они могли наблюдать жизнь внизу, могли чуять вкусные запахи, но... спуститься уже не могли. Их крики слышал весь город.

— Да, ты уже говорила, — я постарался выглядеть как можно смелее. — Мило, мило...

— Но в последние двадцать лет башня стоит пустая, — продолжила экскурс в историю Зорька. — После того, как последний узник спрыгнул вниз.

— Ты же говорила, что его сбросили.

— Ему предоставили выбор: покончить всё одним махом, совершив короткий полёт, или сойти с ума от голода и тоски, сидя на неприступной площадке наверху.

— Какие добрые люди, — восхитился я. — Ну прямо светочи гуманизма.

Внезапно для меня открылась ещё одна грань моей милой, доброй и просвещенной семейки.

Я вспомнил глаза отца. А потом подумал: этот — мог. Спокойно стоять у окна своего кабинета и наблюдать, как летит к земле крошечная фигурка...

Понаблюдал — и пошел дальше, руководить страной.

Ну а я — не такой. Нет во мне должного холоднокровия, этого рептильего отношения к жизни.

Первым же указом прикажу снести к чёртовой бабушке это уродство, — пообещал я себе. Убрать обломки, вымести площадь и поставить на этом месте... ну не знаю, карусель, что-ли. Или кафе-мороженное.

Площадь была пуста.

Не цокали копытами единороги, развозя августейших хозяев по закрытым вечеринкам; не суетились лавочники, спеша продать залежалый товар со скидкой; не бегали мальчишки, гоняя консервные банки вместо футбольного мяча... И даже бродячие собаки обходили башню Голода стороной — ведь здесь нечем было поживиться.

— Значит, твой Учитель устроил себе лежбище прямо в башне, — заметил я, когда мы с Зорькой бесшумно, как две призрачные тени, скользили по гладким камням площади. — Умно.

"Кошачья головка", вот как называются такие камни, — вспомнил я отрывок из некогда прочитанной книги. — Круглые, и как раз укладываются в руку... Самое доступное оружие пролетариата. Которому, как известно, нечего терять, кроме своих цепей.

Вход в башню был заколочен.

Зорька прошла мимо, даже не повернув головы в сторону дверей, широких, двустворчатых, усеянных тяжелыми заклёпками.

Эта башня — родная сестрица Башни Орловского в Лимбе, — сообразил я. — Наверное, в каждом измерении найдётся нечто подобное: Маяк в Сан-Инферно, Башня Орловского в Лимбе, Бурж Халифа в Дубае...

Люди определённого склада всегда стремились селиться повыше. Как стервятники — с высоты удобнее высматривать жертвы.

Зорька тем временем нажала какой-то неприметный рычаг и в стене образовалась узкая, едва протиснуться, бойница.

Как мышь, ввинтилась она в эту дыру, а я застыл.

Это напомнило мне переход через портал. А оказаться, вот прямо сейчас, где-нибудь за тридевять земель — я был не готов.

— Ну что ты телишься? — в проёме показалась недовольная физиономия девчонки. — Шевели булками, пока никто тебя не заметил.

Я решился.

— Как ты разговариваешь с особой королевской крови? — проход был узким, как покрытая паутиной кишка. И пахло в нём соответственно.

— Как умею, так и разговариваю, — буркнула Зорька.

— А я-то хотел взять тебя в замок, и сделать фрейлиной при королеве...

Меня вдруг прижало к холодной и влажной стенке.

Несмотря на субтильное телосложение, Зорька была довольно крепкой девочкой.

— Ты что, женат?

— Люцифер миловал.

— Тогда... — она резко опустила руки. — Тогда что ты мне голову морочишь?

— Просто пошутил.

— Не делай так больше. У тебя не получается.

— А некоторые считают меня довольно остроумным.

— Они врут.

Я обиделся. Нет, правда. Многие девушки смеялись над моими шутками. И никто их не заставлял...

Внутри башни было темно, хоть глаз коли.

Пару раз я споткнулся, ударившись о нечто твёрдое и угловатое. Воображение услужливо подсовывало яркие образы "железных дев" и других разнообразных дыб.

Но потом Зорька взяла меня за руку и жить стало легче.

Судя по ощущениям, в конце концов мы оказались к крошечной комнатке — эхо от дыхания возвращалось сразу, и от этого казалось, что кто-то шумно дышит прямо за спиной...

А потом комната дрогнула и поехала вниз.

— Это что, лифт? — я был удивлён до глубины души.

— А ты думал, мы тут пещерные жители? — огрызнулась Зорька.

— Да ничего я не думал, — я тоже разозлился. Стукнуть девчонку религия не позволяла. Но терпеть её вызывающий тон реально поднадоело. — Просто удивился. Думал, придётся взбираться по лестнице на вершину башни...

— Учитель не любит высоты, — тихо, и как бы примиряюще заметила Зорька. — Выше первого этажа никогда не поднимается.

Двери лифта открылись.

Я зажмурился от яркого света.

Когда глаза привыкли, оказалось, что помещение освещено летучими светящимися шариками размером с теннисный.

Они парили в воздухе совершенно свободно, наполняя обширное пространство таинственными тенями и яркими бликами.

В глубине зала, за массивным письменным столом, сидел человек и читал книгу.

Один из шариков, с зеленоватым отливом, парил прямо над страницами, но лицо человека оставалось в тени.

Это библиотека, — я оглядел бесконечные ряды полок, уходящие вдаль, туда, где не было ни одного светящегося шарика.

Кое-где к полкам были приставлены стремянки — ну знаете, такие, которые передвигаются на колёсиках.

Пол был покрыт толстым ковром, скрадывающим все звуки, в воздухе витал запах мастики и почему-то озона.

— Уютненько тут у вас, — человек на наше появление никак не реагировал, и я решил начать светскую беседу самостоятельно. — Тепло, тихо и мухи не кусают...

— А вас часто кусали мухи? — человек отвлёкся от фолианта и поднял голову, укрытую толстым и глубоким капюшоном. Ни дать ни взять — Император из Звёздных войн...

— Это фигура речи.

Кресло, в котором сидел человек, было единственным в комнате.

Я сделал пару шагов по направлению к столу и почувствовал, как упёрся в какую-то преграду.

Ничего "такого" я не видел — ни стекла, ни каких-то перил или ограждения. Но двигаться не мог. Как пресловутая муха в капле мёда.

— Зачем ты его привела? — резко спросил капюшон, обращаясь к Зорьке. Девчонка стояла за моим правым плечом, и лишь тихонько посапывала.

— Ты должен его выслушать, — она вышла вперёд.

Неосознанным, как я подозреваю, жестом, Зорька словно бы защищала меня.

— У тебя был приказ, — продолжил капюшон нелицеприятным тоном. — Тебе всего-навсего нужно было его выполнить. Но ты, как всегда, поступила по-своему. Ты подвела меня. Нас. А теперь уходи. Я подумаю, что с тобой делать, позже.

— Ну и уйду, — запальчиво прошипела девчонка. — Можешь делать со мной всё, что хочешь. Но... поговори с этим принцем. Он не такой, как другие. Честное слово!

— Нам не о чём говорить, — коротко заметил человек из тени.

— А вот и есть! — радует, что не только со мной она говорит, как со слабоумным. — Ты сам меня учил: два разумных человека ВСЕГДА могут договориться.

— Ключевое слово здесь "ЧЕЛОВЕК", девочка, — парировал незнакомец. — А это — Золотов. Они — не люди. Они — грязь, которая отравляет нашу страну.

Я закашлялся.

Святой Люцифер! Везде одно и то же...

Есть правящая верхушка, которая думает, что стоит выше всяких законов, Божьих и человеческих.

А есть все остальные. И вот в среде этих "остальных" начинает расти оппозиция. Потом она собирается в ячейки, свергает существующее правительство...

А затем САМА начинает думать, что стоит выше других. И имеет ПРАВО.

История Спартака ничему не учит. Она просто повторяется, снова и снова.

— Может, позволите сказать мне? — спросил я, прочистив как следует горло.

— В этом нет необходимости, — отрезал человек из тени. — Ты — зло. А зло должно быть истреблено.

Он поднял руку...

И было в этом жесте что-то окончательное, такое, что заставило меня схватить Зорьку и отбросить в сторону.

В меня полетело нечто невидимое, но от этого не менее неприятное.

Я поймал его инстинктивно, попутно размышляя: ну и глупо же я выгляжу со стороны, комкая в ладонях пустоту...

Однако воздух не был пустым. Ладони мои кололо, словно я комкал шар из канцелярских кнопок.

Собрав все кнопки в кучку, я небрежно отбросил их себе за спину, и повернулся к человеку из тени.

— Знаешь, нам и вправду нужно поговорить, — сказал я так убедительно, как только мог.

— Ты отбросил девчонку с пути Смертного шара, — удивлённо, словно Архимед, который только что открыл вытеснение воды из ванны, проговорил капюшон.

— А что, у вас принято по-другому?

Честно говоря, его поступок выбил меня из равновесия. Основную работу, правда, проделала Зорька, всю дорогу подкалывая меня и подзуживая.

Но этот "Смертный" шар был последней каплей.

— Ты же — Максимилиан Золотов, — удивлённо произнёс капюшон.

— Ага. Злой, эгоистичный ублюдок, который кушает маленьких девочек на завтрак, — буркнул я, помогая Зорьке подняться и отряхнуть курточку. — Может, стоит начать знакомство заново?

Глава 18

Я — человек отходчивый. И тон, которым общался капюшон, доказывал, что он СОВЕРШЕННО не ожидает от меня проявлений милосердия.

Так что я его простил.

А потом подошел к столу, протянул руку и сказал:

— Привет. Меня зовут Макс. Для друзей — Безумный Макс. А ты значит...

— Зорька! — перебил меня капюшон. — Тебе пора.

— Но... — девочка растерялась. — Это же я привела его! И я тоже хочу...

— Помнишь, что я тебе говорил насчёт ЛИЧНОГО и ОБЩЕСТВЕННОГО?

— Помню, — понурилась, как побитый щенок, Зорька.

— Приятно знать, что ХОТЬ ЭТО осталось в твоей своевольной голове.

— Я не своевольная! Просто ты не знаешь того, что знаю я...

Из недр капюшона донёсся глубокий, полный затаённой скорби, вздох. Святой Люцифер! Как я его понимаю. Убедить в чём-то подростка — это титанический труд, сравнимый с созданием новой Вселенной.

Куча мороки, а в результате — никакой благодарности.

— Послушай, — я повернулся к строптивому ребёнку. — Наверное, будет лучше нам остаться наедине. Так что ты иди... — я не знал, куда бы её послать. Чтоб не обидеть.

— Учитель хочет тебя убить, — пригрозила Зорька тоном ребёнка, отказывающегося есть манную кашу.

— Ничего, — я улыбнулся. — Он уже передумал.

— Но я...

— Я тебе потом всё расскажу. Обещаю.

Издав возмущенный вопль, Зорька развернулась на каблуках и печатая шаг, направилась к лифту.

Дождавшись, когда двери закроются, а из-за стены послышится негромкий гул, я вернулся к столу.

— Найдётся ещё один стул? — хотя главное сокровище любой уважающей себя библиотеки — это книги, ещё одно посадочное место не помешало бы.

Человек в капюшоне махнул рукой — совсем, как давешний дракон Тибериус, и прямо из пола выросло удобное на вид кресло, покрытое мягким клетчатым пледом.

— Впечатляет, — плюхнувшись на мягкие подушки, я постарался устроиться как можно непринуждёнее. — Семь-восемь баллов по шкале... Кого-то там. Полагаю, смертная казнь тебя не пугает.

— Трудно испугать того, кто уже перешел черту, — донеслось из-под капюшона. Немного патетично, на мой взгляд. Но... Каждый жалеет себя в меру своих творческих способностей.

— Понимаю, — я склонил голову, одновременно пытаясь разглядеть: есть ли у этого существа под столом ноги. — Вот когда меня казнили в последний раз...

Капюшон дрогнул.

— Тебя... тоже казнили?

— Было дело, — я скромно потупился. — За незаконный ввоз в измерение большой партии огнестрельного оружия. Но я смог отмазаться, и дело замяли. На то мы и Золотовы. Умеем выходить сухими из воды.

— Почему... — голос человека в капюшоне дал петуха, и он закашлялся. А потом начал снова: — Почему ты говоришь "мы"?

— Потому что я тебя узнал, — я широко улыбнулся и развёл руки в стороны, словно хотел его обнять. — Здравствуй, драгоценный брат мой.

Повисла пауза.

В тишине было слышно, как трещат волшебные шарики — словно мотыльки, залетевшие в пламя свечи. Как среди книжных корешков копошатся древоточцы, как глубоко под полом грызут сырные корки мыши...

Впрочем, это всё могло быть плодом моего воображения.

На самом деле, все эти звуки издавал мой оппонент: он громко сопел и сглатывал — как человек, доведённый до крайней степени удивления.

Затем он спросил:

— Как ты узнал?

— Мозги, любезный братец, — я всё ещё улыбался, и это несколько утомляло. — Немножко серых клеточек, использованных строго по назначению.

— Каких... — он вновь закашлялся. — Каких таких клеточек?

— Дедуктивный метод, — доходчиво пояснил я. — Если отбросить всё невозможное — то, что останется, как бы дико оно не звучало, и будет истиной.

Я несколько погрешил против правды.

Едва войдя в библиотеку, я почуял... знакомые вибрации — назовём это так. Испытывал я такое лишь в присутствии нескольких человек: Зиновия Золотова, а так же Зары и Захарии — то есть, моих незабвенных родственничков.

Оставалось сделать вывод: под таинственным капюшоном скрывается кто-то из Золотовых. Оставалось выяснить, кто.

Вот тут-то и понадобился дедуктивный метод.

У меня было три брата: Захария, Зигмунд и Золтан, которого все считали мёртвым.

Захарию я вычеркнул сразу — его голос, его манеру себя держать, я бы узнал под любым балахоном.

Разумно было предположить, что передо мной — Зигмунд, которого я никогда не видел. Но это было бы слишком банально.

Оставалось последнее — и как бы абсурдно оно не звучало...

— Полагаю, ты мой старший брат Золтан, — сказал я. — Тот, которого все считают мёртвым.

Фигура в плаще зловеще воздвиглась над столешницей. А потом брат поднял обе руки и откинул капюшон назад.

Да, умения преподнести себя у него не отнять.

Высокий. Статный. Золотые кудри до плеч — если бы я не стриг свой бобрик так часто, у меня были бы такие же.

Глаза — два синих озерца. Подбородок с ямочкой... Словом, всё при нём.

Кроме одного: это лицо было СЛИШКОМ неподвижным для того, чтобы быть живым. Словно его высекли из белого мрамора, а вдохнуть жизнь так и забыли.

А потом изваяние пошло трещинами и... разбилось.

Одно плечо съехало куда-то вниз, перекосив позвоночник, нижняя челюсть сдвинулась вбок, правая рука оказалась куда короче левой... И только взгляд остался прежним.

Непримиримый взгляд существа настолько гордого, что готово терпеть адские муки ради того, чтобы ничем не уступать другим.

И я его понимаю. Сам такой.

— Они всё-таки сбросили тебя с башни, — сказал я, глядя на брата с восхищением и ужасом.

— Но я выжил, — кивнул Золтан, и сел обратно за стол. Он не стал натягивать капюшона, и я был ему за это благодарен. Жест доверия. Мы — братья, а значит, можем говорить, как есть.

— Магия? — спросил я.

— В-основном, мучительная хирургия, — лицо Золтана дрогнуло, как от дурного воспоминания. — Но и магия тоже. Куда ж без неё... — и он улыбнулся.

От улыбки лицо брата преобразилось. Оно словно осветилось изнутри. Глаза вспыхнули, а кожа покрылась множеством мелких морщинок, сделав его не изваянием, но живым человеком.

И тогда я улыбнулся в ответ — мне просто захотелось это сделать. Никакой фальши, сплошные эмоции.

Глядя брату в глаза, я понял, что сделаю всё, что он попросит...

Он хотел меня убить, — напомнил я себе для того, чтобы стряхнуть мощное, как удар кувалды, обаяние. — Золтан послал не достигшую шестнадцатилетия девчонку, чтобы она замочила меня файерболом.

— А я представлял тебя совсем другим, — нарушил молчание Золтан.

Книгу он закрыл. И теперь, положив руки поверх обложки, рассматривал меня пристально, как энтомолог — редкое насекомое.

— Все мы не те, кем кажемся, — пожал я плечами.

— И что ты собираешься делать? — задал он следующий вопрос.

Я рассмеялся.

— Если ты не в курсе, я вырос в СОВЕРШЕННО другом мире, — сказал я. — Моя жизнь настолько сильно отличалась от того, что я увидел здесь, что я пребываю в перманентном шоке. Я НЕ ЗНАЮ, что буду делать.

— Но ты должен активировать Оружие! От тебя этого ждут. Для этого тебя и призвали в Заковию.

— Единственное, в чём я абсолютно уверен, — я повысил голос, перебив Золтана. — Так это в том, что я НИЧЕГО, НИКОМУ, не должен. А уж тем более — Заковии.

— Не смей так говорить! — он даже хлопнул по книге ладонью, чем вызвал к жизни небольшого и пыльного библиотечного духа. Вылетев из корешка, тот недовольно погрозил кулачком, и всосался обратно в страницы. — Заковия — твоя родина. Ты ей обязан всем! Своей жизнью, своей кровью...

— А вот и нет, — заявив это, я как никогда напомнил самому себе подростка. Такого, как Зебрина. Или Зорька... — Вы ВЫСТАВИЛИ меня из Заковии в том возрасте, когда я ещё ничего не понимал. Вытеснили из своей жизни. И я так понимаю, немало труда к этому приложил именно ты, братец, — не в силах усидеть на месте, я поднялся и принялся, по своему обыкновению, расхаживать по ковру перед столом. — Отец сказал, что это ТЫ убил мою мать. И пытался убить меня...

— Я не убивал твою мать, — едва разжимая губы, ответил Золтан. — Я НИКОГДА не прикасался к Владиславе.

— Есть много способов убить на расстоянии.

— Я ЕЁ НЕ УБИВАЛ! — рявкнул Золтан так, что с верхних полок посыпалась пыль. — Я... — он приложил бледную руку к груди и сделал глубокий вдох. — Я до сих пор не знаю, что тогда произошло. Никто не знает. Мы с отцом провели тщательное расследование, но...

— Вы с отцом?

— Да. Мы с отцом.

— Но... Он сказал, что это ты...

— Это была жертва, — Золтан успокоился. Он откинулся на спинку кресла, и в полумраке, на фоне книжных корешков, его фигура уже не казалась такой перекошенной. — Я пошел на это совершенно сознательно.

— Но... Зачем?

— Мы думали, что таким образом усыпим бдительность злодея. Он как-нибудь проявит себя, что позволит нам его схватить.

— То есть, отец столкнул тебя с башни, будучи УВЕРЕННЫМ, что ты невиновен?

Высокие отношения, нечего сказать. О-о-очень высокие. Как раз высотой с башню Голода.

— Это была политика, — спокойно, словно говорил о погоде, пояснил Золтан.

— Святой Люцифер! — я схватился за голову. — Да вы ещё более сумасшедшие, чем я.

— Нужды многих важнее нужд нескольких, — Золтан неловко дёрнул одним плечом. По белому лицу пробежала судорога. — Или одного...

— Точно психи, — кивнул я. — Ну и семейка! У тебя, случайно, выпить не найдётся?

И тут я впервые услышал, как Золтан смеётся.

— Ты точно один из нас, — сказал он, доставая из тумбы массивного стола хрустальную бутылку с чем-то янтарным, завлекательно и вкусно поблёскивающим.

— Там, где я вырос, практически ВСЕ проблемы решают через выпивку.

— Странное, должно быть, место.

— Не страннее Заковии.

Золтан разлил янтарную жидкость в два широких бокала и мы выпили. Не чокаясь.

Уж не знаю, почему: или здесь не было такого обычая, или нам просто нечего было праздновать...

Оказалось, что пили мы довольно посредственный коньяк. Во всяком случае, от такой роскошной тары я ожидал большего.

Поморщившись, я поставил бокал на стол, а Золтан, словно угадав мои мысли, вновь дёрнул плечом.

— А что ты хотел? — словно извиняясь, вопросил он. — Я сижу здесь безвылазно вот уже двадцать лет, а мои помощники не настолько хорошо разбираются в марочных винах.

— Зорька говорила, что ты много путешествовал.

— Разумеется, — Золтан откинулся на спинку кресла, а потом обвёл взглядом библиотеку. — Вот то волшебство, с помощью которого я попадаю в иные миры, — широким жестом он указал на книги. — Здесь есть всё. Вся Вселенная.

— Круто круто круто... — книг были ТЫСЯЧИ. И если Золтан прочёл хотя бы половину... — Слушай, наверное, ты сможешь мне помочь.

Я хотел расспросить брата о многом. О крови и золоте, о древней распре между людьми и драконами, об отце и матери...

— Вопрос: захочу ли, — поморщился он.

— Я собираюсь прекратить войну с драконами.

Ну вот. Я сразу перешел к главному. Остальное подождёт.

— Ты... всё-таки собираешься активировать Оружие?..

Ну вот, опять двадцать пять. Почему все уверены, что я жуткий милитарист, способный взорвать целый мир? Или два мира, если уж на то пошло...

— Я встречался с Марком Тиберием Коммодом, — скромно, как и подобает искушенному дипломату, поведал я. — Мы заключили пари. Я отыщу способ прекратить войну. Если у меня получится — они уйдут. Точнее, сначала выплатят контрибуции, а затем оставят Заковию в покое. Но если я проиграю — платить придётся нам. То есть, мне. Одному. Так что Заковия в любом случае останется в выигрыше.

Золтан расхохотался.

Смеялся он долго, со вкусом — я даже успел заскучать. А потом сказал, утирая слёзы.

— Знаешь, а отец всё-таки был прав.

— В чём?

— В том, что не позволил мне тебя убить.

— Так ты всё-таки ХОТЕЛ меня убить?

— Пойми, брат, — первый раз он обратился ко мне по-семейному, и я заткнулся. — Ты — первый за много поколений, кто может активировать это дьявольское Оружие, — он помолчал. Вероятно для того, чтобы до меня лучше дошло. — Ни я, ни отец, ни братья этого не могут. Дурная кровь ведьмы из иного мира сыграла с тобой злую шутку. Ты — тот, кого наши царедворцы ждали много поколений. Ты — Избранный.

— Насколько я знаю, наш общий папаша — тоже не марципанчик, — пробурчал я. Почему-то я ощущал непонятное, но непреодолимое желание защитить доброе имя никогда не виденной мною матери.

— Тем не менее, мы, все остальные, вполне обычные колдуны, — дёрнул плечом Золтан. — Но ты...

— Ладно, ладно, я понял. Впрочем это ничего не меняет. Я не буду применять Оружие. Драконы — такие же разумные мыслящие существа, как и мы. Меня чуть не женили на одной из них, так что поверь: я знаю, о чём говорю.

Брат вскочил. Вышло у него неловко, и он почти тут же рухнул назад, в своё мягкое кресло.

— Ты... Что?..

— Чуть не женился, — повторил я. — Во всяком случае, как только вернусь домой, переспать с одной драконицей мне придётся — не спрашивай, долгая история... Но пойми, Золтан: там, где я сейчас живу, всё по-другому. Драконы — мои друзья. Я хорошо их знаю, уважаю их чувства и кажется, даже понимаю. Где-то. Уверен, что и с теми, кто с вами воюет, смогу договориться.

— Не может быть, — потряс головой брат. — Драконы — это...

— Такие же люди, как и мы с тобой, — с нажимом повторил я. — В известной степени. И в конце концов... Ты же и САМ не хотел применять Оружие, правда?

— Да, — Золтан смутился. — Но... По другой причине.

— Ладно, это не важно, — я отмахнулся от его слов, как от надоедливой мухи. А зря... — Главное, что у меня есть шанс прекратить это безобразие. Представь: никаких военных действий. Никакой мобилизации, никаких смертей, никаких налогов. И никаких беспризорников.

В глазах брата мелькнуло мечтательное выражение.

— У тебя есть план? — спросил он.

— У меня есть два дня на то, чтобы его придумать.

Золтан криво усмехнулся.

— Сроки устанавливал Тибериус? — я кивнул. — Разумеется, он уверен, что ты проиграешь. И... Что тогда?

Я протянул ему бумажку, которую всё это время носил в кармане комбеза — ту самую, где мелким шрифтом были перечислены все выплаты и контрибуции. А так же наказание, которое в случае проигрыша ожидает лично меня...

— Повторяю, Заковии ничего не грозит, — сказал я. — В случае неудачи расплачиваться буду я.

Золтан бегло проглядел листок. А потом хищно улыбнулся. На его кривом лице улыбка выглядела зловеще.

— Ты принял на себя груз ответственности за целое государство, — сказал он. — Как такое возможно?

— Я не хотел, — честно признался я. — Но меня просветили, что если я откажусь, пострадают восемнадцать миллионов подданных. А ты сам только что сказал: нужды многих важнее нужд нескольких. Или одного.

Я неловко пожал плечами и отвернулся.

— Это огромная жертва с твоей стороны, малыш. Пожертвовать собой...

Я вздохнул и почесал переносицу.

— Ты говоришь так же, как и царедворцы. Но... Почему вы не допускаете хотя бы МЫСЛИ о том, что я могу и выиграть?

Золтан устало вздохнул.

— Потому, малыш, что тебе просто не ПОЗВОЛЯТ.

— Но...

— Как ты думаешь, почему пропал отец? Он собирался заключить МИРНЫЙ договор, — продолжил брат, не ожидаясь моего ответа. Впрочем, я всё равно его не знал. — Он готовил этот договор последние десять лет. Об этом знали немногие, но... — он вздохнул. — Как только правда просочилась наружу...

— Думаешь, его убили?

Хотя я и не знал отца, поверить в то, что его убили, я просто не мог.

— Концессии на разработку месторождений, — принялся перечислять Золтан. — Дотации и тендеры на открытие новых жил, золотодобывающее оборудование, охрана приисков, поставки големов... И — да. Военные налоги. Когда-то, наш дед Золтар принял закон, по которому КАЖДЫЙ гражданин Заковии имеет процент с золотодобычи. Но пока идёт война...

— Все эти проценты поступают непосредственно в казну, — понятливо кивнул я. — Войну невыгодно прекращать.

— Скажу тебе по секрету, даже НАРОД не хочет прекращения войны, — поджал губы Золтан. — Люди должны кого-то ненавидеть. И пока есть драконы...

— Подданными очень легко управлять, — сказал я. — Запугивать, шантажировать... А ведь господин Фаберже владеет средствами массовой информации, так? Наверняка он причастен к исчезновению папаши. Метит на его место?

— Не делай поспешных выводов, брат, — поморщился Золтан. — Эмиль Фаберже не может занять трон Заковии. Он — не Золотов.

— А... это так важно?

— Для Заковии — да.

— О. Ну ладно, раз ты так говоришь.

— Ты просто не понимаешь, малыш.

— Не важно, — я махнул рукой. — И... Не зови меня малышом, ладно? Вообще-то я уже взрослый. И владею, между прочим, стриптизклубом и казино.

— Я понял, — кивнул Золтан, пряча улыбку. — Ты — большой мальчик, и...

— Да! — опять я чувствовал себя, как Зебрина. — И собираюсь вернуться к своей жизни, когда эта катавасия закончится.

А вот тут я его удивил...

— К твоим ногам бросили целую страну, — произнёс Золтан недоверчиво. — Одну из САМЫХ БОГАТЫХ стран во всех измерениях. А ты собираешься вернуться к своему жалкому...

— Вот не надо топтаться грязными сапогами по святому, — я разозлился. — "Чистилище" — самый лучший клуб в Сан-Инферно. А кроме того... У меня там остались друзья. И девушки.

— Девушки? — брат с интересом приподнял бровь.

— Ну да, девушки, — я смутился. — Одна из них, между прочим, наёмный убийца. А другая — горгонида. Про драконицу я уже упоминал...

Золтан схватился за голову и склонился над столом. Разновеликие плечи его затряслись.

Мне стало его жалко. Просидеть в этом каменном мешке больше двадцати лет, без солнца, свежего ветра и девушек.

Да он святой.

— Знаешь, я и тебя могу с кем-нибудь познакомить, — пообещал я.— Нет, правда... Тебе надо выбраться из этого склепа, и...

Золтан убрал руки от лица и я наконец понял, что он смеётся.

— Даже если бы я всё ещё сомневался, что ты — мой сводный брат, эта история меня бы убедила, — сказал он. — Ты — вылитый отец. Зара не зря это утверждала.

— Ты общаешься с Зарой?..

— Нет. Но так получилось, что я знаю, о чём говорят в Златом Замке.

— И во всей Заковии, я полагаю, — кивнул я.

— И во всей Заковии, — не стал отнекиваться брат.

Мы помолчали.

Что-то изменилось в атмосфере библиотеки. Так бывает, когда в сырой и промозглой комнате включают отопление.

А потом я вспомнил о Зорьке. Интересно: знает ли девчонка, кто такой на самом деле её Учитель?..

— Я не знаю, как помочь тебе выиграть пари, — неожиданно сказал Золтан.

Ну вот. Не успела атмосфера потеплеть, как её снова завалило глыбами льда.

— Что?.. — признаться, я не сразу понял, о чём он.

— Я не могу тебе помочь выиграть пари, брат, — повторил Золтан. — И это гложет меня так, словно не тебе, а мне придётся расплачиваться с драконами.

Глава 19

Когда мы вышли из башни, было раннее утро.

— Точно не хочешь, чтобы я тебя проводила? — спросила Зорька.

Я криво улыбнулся.

— Давай не будем рисковать.

Приятно было чувствовать на коже тепло солнечных лучей, лёгкий ветерок, ощущать запах свежей сдобы — лавочники открывали ставни, выставляя на прилавки горы свежих батонов, булочек и румяных, с пылу с жару ковриг.

Тут же, на небольших жаровнях, варили кофе, жарили ветчину и яйца, пекли сырные палочки...

Солнце отражалось в чисто вымытых цветных стёклах домов, на крышах трепетали разноцветные флажки, и вот уже через площадь, сверкая галунами и стальными спицами, мчится на велосипеде почтальон.

Я вдохнул тёплый ароматный воздух и вновь улыбнулся.

— Чего ты лыбишься? — тут же насупилась Зорька.

— Да ты только посмотри, какая красота вокруг! — меня переполняли эмоции. — Какой прекрасный, волшебный город!

И мне вдруг до рези в животе, до зуда в пятках захотелось пройтись через этот город пешком.

Почувствовать его дыхание, зарядиться его энергией.

— Город, как город, — буркнула хмурая, словно с похмелья, Зорька. — Вон, дохлая кошка в канаве... Наверное, это её непередаваемый аромат ты и учуял.

— Тьфу на тебя три раза, противный ребёнок, — обиделся я. — Не даёшь душе развернуться.

— Пить надо меньше, — авторитетно заявила добрая девочка. — Тогда и разворачиваться будет нечему.

— Ничего-то ты не понимаешь, — в голове всё ещё приятно шумело.

Тут Зорька была права: напились мы с Золтаном знатно. Его и впрямь страшно расстроило то, что ни словом, ни делом он не может помочь моему горю. Я пытался убедить его, что это пустяки, дело житейское. Но он не верил. Вот и пришлось доказывать обратное.

И честно говоря, пока мы с братом предавались мировой скорби, кое-какой план у меня созрел...

Но для его осуществления нужно вернуться в Златой Замок — для начала.

— Тебя ищут гвардейцы, — предупредил Золтан перед тем, как я вошел в лифт.

Он вышел из-за стола меня проводить. Высокий, прямой, красивый... Чего ему это стоило — мама дорогая.

— Подозреваю, что половина из них имеет приказ доставить тебя в замок, — продолжил брат. — А другая — убить.

— Ничего, — я обнял его и очень осторожно похлопал по спине. — Как-нибудь доберусь.

— Тогда удачи тебе, брат, — лицо Золтана осветилось чудесной улыбкой. Вспыхнуло — и погасло. — И... Прости за то, что хотел тебя убить.

— Давно простил, — отмахнулся я. — Ведь ты же не со зла.

Голубые глаза его прищурились, в них запрыгали недобрые смешинки. Стало быть, иронию братец уловил... Это радует. Значит, мы на одной волне.

Ведь я человек не злопамятный. Отомщу — и забуду.

— Ну... я пошел, — сказал я Зорьке, проводив взглядом почтальона на диковинном трёхколёсном чуде высотой с пианино.

— Ты заблудишься.

Я посмотрел вдоль одной из расходящихся от площади улиц. Там, вдалеке, в прозрачном голубом мареве, просвечивали высокие башенки Златого Замка.

— При вашей архитектуре это довольно сложно.

— Значит... Тебя схватят. Не гвардейцы, так повстанцы.

Повинуясь порыву, я притянул Зорьку к себе, потрепал по стриженной макушке и чмокнул в щеку.

— Я знал, что ты ко мне неравнодушна, дитя моё.

Зорька вырвалась, демонстративно вытирая щеку.

— И вовсе я не... А может, я тебе не доверяю!

— Волнуешься, к бабке не ходи.

— Э... К какой бабке?

Я моргнул.

— Фигура речи. Ну типа, к гадалке ходить не надо, чтобы понять...

— А, ты имеешь в виду ведьму. А зачем к ней ходить? Я тебе и сама погадаю. Мало не покажется, — я закатил глаза. — Нет, правда. Я всегда предсказываю правильно. Ну, почти всегда.

— Ладно, проехали, — я улыбнулся ей ещё раз и подмигнул. — Встретимся через пару дней.

— Если тебя не заберут в рабство драконы, конечно.

Я покраснел.

— Что, Учитель проболтался?

— Ну вот ещё, — фыркнула добрая девочка. — Помнишь, мы вчера ужинали на лавочке? Пока ты хомячил, я вытащила из твоего кармана пергамент, прочитала и сунула обратно.

Я поёжился. Эта девчонка определённо имеет огромное сходство с одной драконицей... Просто пугающее, я бы сказал.

Несмотря на сытный ужин, я опять хотел есть.

Интересная штука: в Сан-Инферно я вспоминал о еде лишь по мере необходимости. Или к слову.

Это было очень удобно: не надо тратить время на еду, сон и другие глупости, которые только отнимают драгоценное время...

А здесь мой организм принялся своевольничать. И вот поди ж ты: вокруг, как назло, одни соблазны!

Углубившись в переплетение улиц, буквально через пять минут я понял со всей пугающей неотвратимостью: дело плохо.

Воздух был наполнен ароматом свежих булочек с корицей. На жаровнях шипели и шкворчали крупные, как удавы, сосиски. Из широко открытых окон доносился стук ножей и звон посуды...

"Смелее, товарищи, щелкайте челюстями" — советовал один из философов, постигнув сию мудрость на собственном опыте.

Ноги мои сами собой остановились у одного из прилавков.

Прямо под носом, в строгом боевом порядке, располагались шеренги румяных, присыпанных сахарной пудрой пончиков. Дальше шли ромовые бабки — украшенные шапочками из разноцветной глазури, они шибали вишнёвой наливкой так, что глаза слезились от умиления. Выше стратегически располагались корзинки с круассанами и рогаликами. Они были ещё горячими, и вообразив, как тонкая пропеченная корочка хрустит на зубах, как тает на языке шоколадная начинка, я чуть не упал в обморок.

— Чем могу помочь, милорд?

Лавочник был под стать своему товару: такой же румяный, пышный и сдобный. Хоть маслом его намазывай.

— Да вот, залюбовался произведениями вашего искусства. Шел-шел, и залюбовался.

— Не мудрено. Аромат-то какой, а? — и добрый лавочник помахал в мою сторону белой льняной салфеткой, чтобы аромата стало ещё больше. В животе забурчало.

— И вот стою тут теперь... Слюнки глотаю...

— Это вы зря. Вредно на пустой желудок.

— Сам знаю. А что делать?

— Как что? Взять, да и попробовать!

— Не могу. Денег нет.

— А вы примите в дар.

— Да ну, неудобно как-то.

— Вам — удобно, — осклабился добрый лавочник. — Через неделю состоится городской конгресс кондитеров и хлебопёков. Так вот, когда ребята узнают, что я угощал самого принца Максимилиана...

Есть внезапно расхотелось. Захотелось тревожно оглянуться и юркнуть в ближайшую подворотню.

— А... Откуда вы знаете, кто я такой?

— Прощения просим, милорд, — обиделся лавочник. — Ваши портреты второй день во всех газетах на развороте. Дочка моя, дура безмозглая, даже на стенку повесила, над кроватью. И вздыхает, и вздыхает...

— А почему дура-то? — обиделся я.

— Мы, милорд, потомственные хлебопёки, — приосанился лавочник и гордо задрал все четыре подбородка. — Медали имеем. За отвагу и за необыкновенно лёгкую текстуру теста для блинчиков. И место своё знаем. На кого вздыхать, а на кого лучше не надо. А то, не ровен час, нагрянет господин Фаберже... Но этого я не говорил.

Тараторя, как заведённый, лавочник в то же время доставал из-под прилавка большой лист коричневой упаковочной бумаги, сворачивал кулёк и бросал в него пончики, круассаны и ромовые бабки.

— Отведайте, милорд, — протянул он мне объёмистый и тёплый свёрток. — И когда ринетесь в бой, вспомните доброе имя булочника Кваши — это я, — и вам сразу полегчает.

— В бой? — обняв кулёк, спросил я. Булочки внутри аппетитно похрустывали, и это почти примирило меня с реальностью.

— Ну да, в бой, — ласково кивнул лавочник. — С драконьим супостатом. Послезавтра.

— А вы... точно уверены?

— В газете всё точно, — лавочник достал из кармана белоснежного фартука желтоватый листок и протянул мне. — Да вот, сами почитайте, милорд. Газета врать не будет.

Немеющими пальцами я схватил свёрнутую вчетверо прессу и поспешил восвояси.

Не хотелось, чтобы добрый лавочник догадался, НАСКОЛЬКО я зол.

Устроившись на каком-то крылечке, я развернул газету и кулёк, и остервенело вгрызаясь в хрустящий рогалик, принялся читать...

"НАЛОГИ БЫЛИ ПОТРАЧЕНЫ НЕ ЗРЯ" — сообщал заголовок статьи.

Репортаж занимал весь разворот. По бокам располагались плотно упакованные столбцы слов, а в центре, сияя в три краски, был напечатан мой портрет.

В белом мундире. С такими широкими погонами, что на них запросто развернётся авианосец.

Золото в этом портрете играло доминирующую роль. Золотыми были волосы, погоны, аксельбанты, пуговицы, фон, на котором я якобы стоял... Даже зубы в широкой, как река Волга, улыбке, были покрыты благородной золотой патиной.

И хорошо, что потрет был поясной. А то страшно подумать, что больная фантазия авторов могла устроить со мной ниже...

"Налоги были потрачены не зря, — повторяла заголовок первая строчка статьи. — В свете обострения конфликта с драконами, народ Заковии принял решение наконец-то поставить вопрос ребром.

Доколе, спрашивает он (народ), ДОКОЛЕ мы будем терпеть неподъёмное иго крылатого супостата? Разве нет у нас совершенного Оружия, способного покончить с чешуйчатым монстром одним — мы не побоимся этого яркого эпитета, — махом?

Осталось недолго, — отвечает ответственное, пекущееся о своих гражданах правительство. — Открыты порталы, разосланы герольды, и гонцы спешат доставить радостную весть: Он найден!

Найден наследник Золотого трона, Избранный. Тот, кто сможет одним махом решить все наши проблемы!

Максимилиан Золотов. Вот он, наш храбрый голубоглазый герой. Рыцарь без страха и упрёка, паладин в сверкающих доспехах. Услышав о бедах своей многострадальной родины, Он явился на зов, и приняв близко к сердцу невысказанный народный стон, взялся за меч.

И вот уже послезавтра, сев на белого боевого единорога, принц Максимилиан поведёт в бой прославленные полки "Оборотней Зартака", "Великих Грифонов" и "Яростных Мантикор".

Конечно же, наступление возглавит головной полк "Отчаянных головорезов", набранный, как помнит наш просвещенный читатель, из беспризорников и сирот, мечтающих отомстить за поруганную честь родителей, безвременно павших на полях сражений с жестоким и холоднокровным противником, для которого человеческая жизнь — всего лишь краткий проблеск, яркая искра на фоне беспросветной ночи.

Веди нас! — воскликнем и мы, вслед за нашими прославленными войсками. — Веди нас, принц Максимилиан! Мы — кровь и плоть, мы — кости нашей страны, готовые грудью встать на защиту Златого Замка и Златого Града, проложить тебе дорогу в стан врага и дождавшись, пока ты активируешь Оружие, уничтожить врага под корень, а потом с победой вернуться домой, раз и навсегда покончив с крылатым чешуйчатым демоном, несущим ужас на крыльях ночи..."

Святой Люцифер, — шоколадная начинка на языке вдруг сделалась пресной и невкусной, как мокрый картон. — Какая безграмотная чушь... Кто это мог сочинить?..

Взгляд мой устремился в конец статьи, где обычно ставят имя автора. Но вместо него там располагался постскриптум:

"Как может догадаться наш понимающий читатель, это была лишь первая волна военного налогообложения. После победоносной кампании от нас с вами потребуется всё мужество, вся самоотверженность — в особенности, в отношении золотых запасов, которые, унция к унции, собирает и копит каждый рачительный гражданин нашей любимой Родины.

Поднимемся же в едином порыве, не забыв прихватить золотые слитки, которые так удобно сдавать в казну..."

Я закрыл глаза и помассировал веки.

Вот сукин сын!

Не успел я появиться в стране, а моя судьба уже определена во всех душераздирающих подробностях, обнародована и вывешена на просушку.

Война, значит, назначена на послезавтра. Как раз тогда истечёт срок моего пари с драконом Тибериусом...

И хошь ни хошь, а я в ней участвую.

На белом боевом единороге, что бы это ни значило.

"Тебе попросту НЕ ПОЗВОЛЯТ прекратить войну", — сказал мой старший брат.

Машина уже запущена, и тебе остаётся только подчиниться... — не знаю, кому принадлежал ЭТОТ голос, но точно не мне.

Я не собираюсь сдаваться.

Война или не война, а никаких белых единорогов.

Я их боюсь.

А статьи... В конце концов, можно написать и новые. Вызову из Сан-Инферно парочку хороших пиарщиков, и они от господина Фаберже даже рожек не оставят.

А кстати... Это отличная мысль.

Тщательно сложив экземпляр газеты, я сунул его в нагрудный карман комбеза, застегнул магнитный замок, и... воровато оглядевшись, закрыл глаза. Что там говорила Зебрина? Просто представь место, в которое хочешь попасть. И шагай.

Океюшки.

Представляю себе барную стойку в родном "Чистилище", и...

— ОТОРВА!

Я с облегчением выдохнул. Была, была некоторая вероятность, что я потеряюсь в межзвёздной пустоте...

Но Зебрина говорила, что в занятиях магией главное — это правильный настрой.

А после этой статьи, после того, как я понял, что господин Фаберже собирается попросту разыграть мою персону на поле боя, как обычную пешку, настрой у меня был что надо.

— Оторва! Что ты здесь делаешь?.. — раздался громкий, как упавшая на пол кастрюля, такой милый голос.

— Рад тебя видеть, Лола. Слушай, будь добра, позови Ариэль. Надо перетереть.

— Ух ты, — горгонида упёрла мощные руки в фундаментальные бёдра. — А я, значит, уже не гожусь.

Я критически оглядел авантажную Медузу. А хорошо бы было напустить её на придворных...

Объявить, что это — будущая королева, прошу любить и жаловать, ха-ха-ха.

— Не сейчас, Лола. Тяжелую артиллерию я приберегаю на крайний случай.

— Ладно, как скажешь, — горгонида удалилась, печатая шаг. В мягких плетёных сандалиях это было проблематично, но у неё получилось.

— Ничего так прикид, — первым делом чмокнув меня в губы, заявила Ариэль. На этой неделе волосы её сияли цветом морской волны, и в их глубине даже проскакивали крошечные золотые рыбки... — Лилит постаралась?

Прижав к сердцу свою самую любимую девушку, я показал ей статью и коротенько обрисовал ситуацию.

— Ничего сложного, — закусила нижнюю губку русалка. — Я знаю парочку ребят из Гильдии Газетчиков. Сделают всё в лучшем виде.

— Но никаких лозунгов типа "Война — это плохо", — уточнил я. — Всё должно быть тонко.

— Конечно, любимый, — улыбнулась красавица. — Легко и непринуждённо запустим диалог о роли личности в истории. А потом укажем имя, фамилию и адрес этой самой личности... — она плотоядно улыбнулась и облизнула губы. — Как ты говоришь, его зовут?

— Господин Фаберже. Казначей и сборщик налогов в одном флаконе. Может, тебе на бумажке записать?

— Уж это имя я запомню, — сверкнула улыбкой Ариэль.

— Ну... Тогда я побежал?

Получив ещё один глубокий, доставший до самого сердца, поцелуй, я снова открыл портал. И вернулся в то же самое место.

А мне это начинает нравится...

— Здравия желаю, милорд!

— А? Что?..

— Разрешите отрапортовать. Гвардии капрал Пыпец к службе готов!

Я моргнул.

Чтобы обрисовать представшее моим глазам зрелище, понадобится мастерство художника.

Не слишком ошибусь, если предположу, что человеку передо мной лет было сто двадцать.

Одетый в потрёпанный, посеревший от времени, но любовно заштопанный и выглаженный мундир. Позолота почти осыпалась, оставляя некрасивые проплешины на погонах — впрочем, лысина с лихвой компенсировала недостаток блеска.

Также, как и сияющие непримиримым блеском глаза и начищенные сапоги... Точнее, сапог.

Тут надо пояснить, что стоял сей господин на одной ноге — штанина другой была аккуратно подвёрнута и зашпилена, а вместо неё землю попирал могучий костыль на кованой пятке.

— Э... Простите? — конструктивно высказался я.

— Капрал Пыпец, — повторил старикан. — Ветеран четырёх кампаний против Благора. Решил поучаствовать в пятой. Тряхнуть стариной. Поделиться опытом с зелёными новичками.

Я выпучился.

У него не было ноги. На правой руке, насколько я мог заметить, не хватало трёх пальцев. Левое ухо представляло собой некрупный огрызок.

— Вы хотите пойти... на войну? — тупо переспросил я.

— Хороший капрал в армии на вес золота, уж простите за каламбур, милорд. Так что мы с ребятами — орлы, ветераны Головного полка... Мы с ребятами подумали, и поняли: ну кто ещё, кроме нас? Кто научит новобранцев держать штык примкнутым и правильно заправлять портянки? Победа за нами, милорд, газета врать не будет. Но ведь подстраховаться не повредит? Вот вы, милорд, умеете правильно заправлять портянки?

— Нет, не умею.

Никогда я ещё не был таким искренним, таким честным. Аж самому страшно.

— Вот то-то же, — довольно осклабился старикан одной половиной лица. Вторая у его не двигалась — вероятно, мешал шрам, идущий от уголка глаза через щеку, и исчезающий под жестким воротничком.

— Это у вас что?.. — спросил я, указывая на шрам.

— Ранение, — бодро вытянулся во фрунт капрал. — От когтя среднего пальца передней лапы Сатанаха Огнекрылого. Палец я ему таки отрубил, за что и получил медаль, — он указал куцей рукой на крошечную звёздочку, приколотую к груди.

Приглядевшись, я вдруг понял, что таких звёздочек на выцветшей ткани целая галактика...

— И... Где вы хотите воевать? — спросил я, стараясь не показать этому милому старику своё невежество и полную свою растерянность.

— Предлагаю восстановить меня в прежнем звании капрала и отправить в родной Головной полк, — отрапортовал Пыпец. — Ну сами подумайте, милорд: последняя кампания была как раз четвёртая, в которой я и получил эту царапину, — он дотронулся до щеки. — А после неё ничего. Скучно, милорд. Аж зубы сводит. В полку одни новички, драконьей мочи не нюхавшие. Ну, и ребят моих, уж не побрезгуйте — на ключевые руководящие посты... Уж вы распорядитесь, милорд. А мы вам поможем.

— А вы в курсе, что у нас есть Оружие? — я потряс перед коричневым лицом деда газетой.

— Пхе, милорд, уж простите за фамильярность. Кто его видел, это оружие, а? Кто испытывал, кто пристреливал?.. А вдруг — осечка? Головной полк Великой Заковии — сам по себе оружие. А уж мы не подведём, сир. Так и знайте.

Дальше я смалодушничал. Наложил чары личины, и без помех и прений добрался до замка.

В глазах было темно, сердце глухо бухало где-то в пятках, а перед внутренним взором стояло лицо капрала Пыпеца.

Ну я им устрою военную кампанию.

— Боже мой, сир! — как только я снял чары личины и принял свой привычный облик, на меня налетел некто в розовом парике и таких же ботфортах. — А мы вас потеряли. Генерал Мортиферус объявил всеобщий траур, господин Фаберже пишет некролог, а граф Капканс подсчитывает смету на похороны.

— Э... — я оглядел нелепое существо с ног до головы. — Как тебя?

— Мажордом, — охотно откликнулся розовый парик. — Господин Помпадур, к вашим услугам, — он отвесил церемонный поклон. — Так я пойду, сир, обрадую всех... Они там, в Зале Приёмов.

— Спокуха, — я оскалился так, что мажордом отшатнулся. — Не надо никого радовать. Я сам.

Глава 20

Но сразу в зал приёмов я не пошел: разрушать планы неприятеля лучше всего, когда они достигнут апогея.

Пошел в свою комнату, по-совместительству, спальню действующего монарха.

Путь был длинным, и топая мимо гобеленов, пустых, выставленных в простенках доспехов, ваз с цветами и картин, по большей части отображающих победоносные сражения с драконами, я немного остыл.

Даже пришла в голову такая мысль: не зря во всяких государственных учреждениях коридоров — что кишок у коровы с пятью желудками.

Пока доберешься до пункта назначения — так умаешься, что забудешь, зачем шел. Очень способствует охлаждению политической обстановки.

Проходя мимо одной из дверей, я услышал приглушенный смех и звон бокалов.

Ага. Значит, не все в замке пишут некрологи и подсчитывают расходы на мои похороны.

Кто-то уже во всю празднует поминки.

Распахнув дверь, я смело шагнул внутрь и оказался...

Нет, этого не может быть.

Не может быть та же самая библиотека, из которой я вышел рано утром. Просто её родная сестра.

За исключением того, что высокий сводчатый потолок украшен стеклянным куполом, сквозь который виднеется голубое, в облаках, небо.

— Макс, братишка! Ты как раз вовремя.

На лице Захарии не было ни тени удивления. Словно он меня ждал.

— Заходи, Макси, налей себе выпить, — сестрица была заметно навеселе. Но держалась профессионально прямо, ювелирно оперируя высоким бокалом, наполненным чем-то игристым.

— Не рановато ли, с утра? — спросил я, кивая де Сигоньяку и Розарио, склонившимся над обширным столом, на котором была расстелена карта.

— Для кого утро, а для кого и вечер ещё не закончился, вьюноша, — и хотя эльфа видно не было, по недовольно-скрипучему тону безошибочно угадывался господин Крючкотворс.

Вся компания в сборе, — отметил я. — Не хватает только Лилит, бесстрашной ведьмы — авантюристки... Но что-то мне подсказывает, что она где-то здесь.

"Что-то" — это аромат парфюма, который я уже научился отличать от любых других: ландыши, кладбищенские лилии, щепотка вожделения, капля ужаса и ванили...

— Ты эту карту искал, Рэмбо? — а вот и она. В ярко-красном платье с декольте, плавно перетекающем в разрез на ноге, с ноготками в тон и уложенными на одну сторону завитыми волосами.

Картинка, да и только.

В ноготках картинка сжимала объёмистый свёрток старинных, обтрёпанных по краям листов бумаги...

— О, привет, Макс, — я удостоился мимолётного поцелуя.

— Приятно видеть, что вы, друзья мои, не пребываете в скорби и печали, как прочие царедворцы.

— По какому поводу? — флегматично спросил де Сигоньяк и развернул поданную Лилит карту, водрузив её поверх предыдущей. В воздух взметнулось облачко пыли, и хорошенькая ведьма сморщила носик.

— Ну как же... — присев на край стола, я плеснул в чистый бокал чего-то тёмного, тягучего, и отхлебнул. — Мои похороны.

Неплохо... Чуток мешает металлический привкус и странная сладковатость, но это всё равно лучше, чем коньяк Золтана.

— А, ты имеешь в виду то, что Мортиферус потерял тебя вчера, в процессе возвращения с переговоров? — понятливо кивнул Захария.

— Мне сказали, что в прессе вот-вот опубликуют некролог, — я сделал ещё один глоток.

Мутная тяжесть, которая перекатывалась под сводом черепа весь последний час, внезапно приказала долго жить.

Взор очистился, с языка словно сняли посудную тряпку...

— Это запасная мера, — пояснила Зара. Поставив свой бокал на край карты, она удержала её от сворачивания. Де Сигоньяк кивком поблагодарил сестрицу. — На случай, если тебя не удасться отыскать.

— Они решили, что ты сбежал, любимый, — пояснила Лилит. А потом обняла меня за талию и положила голову мне на плечо. — Ах, моё бедное сердечко...

— Сбежал?.. — от возмущения я растерял все слова.

— Вы заключили невыполнимое пари, милорд — вклинился в разговор Сигоньяк, меряя расстояния на карте указательным и большим пальцами. — И со стороны политиков было закономерно предположить, что осознав всю глубину э...

— Задницы, в которой ты оказался, — помогла донести мысль Зара.

— Я хотел сказать, ситуации, — выкрутился культурный барон. — Вы решили пойти на попятный, и предоставить управление им.

— То есть, со спокойной совестью начать войну, вопреки желанию официального наследника, — пробурчал я.

И вот теперь на меня уставились пять пар глаз...

Зара так и не донесла до рта бокал, Крючкотворс вылез из тёмного закутка, в котором возился с огромным гроссбухом, Розарио и де Сигоньяк синхронным жестом приподняли брови, выражая вежливое недоумение, а Лилит подняла голову — её огромный накрашенный глаз с вертикальным зрачком оказался на переднем плане.

И только Захария так и сидел в удобном кресле, на губах его блуждала мягкая мечтательная улыбка, а когда наши взгляды встретились, он послал мне "салют" бокалом с чем-то прозрачным, больше всего похожим на минералку.

— Что?.. — спросил я остальных.

— Уточню за всех, вьюноша, — законник, оставив гроссбух, присоединился к кампании. До стола он доставал только кончиками ушей, поэтому ловко взгромоздился на свободный стул и выпрямился во весь рост. — Ви не хотите воевать с драконами, и это ваша окончательная позиция.

— Я и сам бы не выразился лучше.

Шутливо поклонившись, я вновь отхлебнул тягучего пойла. С каждым глотком я чувствовал себя всё лучше, в теле образовалась необычная лёгкость, и оставалось лишь надеяться, что я не взлечу под потолок.

— Но вы заключили с драконами сделку, — добавил де Сигоньяк.

— Именно.

— В которой говориться, что вы, принц Максимилиан, берётесь выиграть войну в трёхдневный срок. Говоря иными словами, устроить блицкриг.

— ЧТО-О-О?.. — я захлопал глазами, как заведённый и взмахнул руками. Хорошо, что напиток был густым, иначе в густых тягучих брызгах оказались бы все. И добрая половина библиотеки в придачу.

— "Блицкриг", вьюноша, это такой специальный термин, — ласково пояснил законник. — Он означает, что вы берётесь устроить победоносную военную кампанию в предельно сжатые сроки.

— Я ЗНАЮ, что такое блицкриг, — вот здесь можно подумать, что я сорвался. Но нет. Тёмный густой напиток открыл во мне новые горизонты спокойствия, и вывел сознание на следующий уровень терпения. Я очень вдруг понял, что кричать, размахивать руками и брызгать пеной — просто не нужно. Нужно улыбаться. Просто делать это так, чтобы у остальных по спине бежали толстые когтистые мурашки. — И так же знаю, что между выражениями "выиграть войну", и "выиграть пари" — на первый взгляд, схожими — разница всё-таки имеется. И она ПРИНЦИПИАЛЬНАЯ.

— Но Мортиферус... — начала Зара.

— Военная косточка, — перебил я. — На таких не обижаются. Но суть дела не в том, чтобы ВЫИГРАТЬ войну. А в том, чтобы её ПРЕКРАТИТЬ.

— Войны не прекращают по своему желанию, Макс, — ласково, но грустно улыбнулась Лилит. — Это же не ремонт в квартире.

— То есть, вы не верите, что у меня получится.

Не скажу, что я СОВСЕМ этого не ожидал. Но на некоторую поддержку всё же надеялся.

— Исторический опыт... — начал барон.

— К чёрту историю, — неожиданно рыкнул Розарио. — Давайте поговорим об экономике, — и тигр потряс в воздухе пачкой исписанных мелким почерком листочков. — Война приносит Заковии столько денег, что ни один политик, в здравом уме и твёрдой памяти, не согласится её прекратить.

— А сколько Заковия на войну ТРАТИТ? — прищурился я.

— Хороший вопрос, — Розарио пролистал свои заметки, затем, выхватив из-за острого уха перо, что-то почиркал на полях, а потом выпучил на меня свои янтарные удивлённые глаза. — Столько же! — сообщил он. — Плюс-минут тонна.

Я посмотрел на Захарию.

— Так и есть, — подтвердил тот. — Это не афишируется, но и генерал, и казначей, разумеется, в курсе. Причём, со стороны драконов наблюдается та же картина.

— Откуда ты знаешь? — быстро спросил я.

— Тамберлен, казначей Князя Драконьего Двора, частенько бывает у нас, в Златом Замке, — фыркнула Зара. Словно сообщала что-то общеизвестное, такое, что и упоминать-то не стоит в приличном обществе. — Они дружны с Фаберже. А ещё он имеет пожизненный абонемент в нашу библиотеку.

— Почтенный казначей Драконьего Двора коллекционирует комиксы, — ядовито добавил Захария. — И так как у них, в Благоре, с прессой как-то не сложилось, король Золтар Шестирукий, наш общий предок, даровал ему такое право. И обязал библиотекарей бессрочно выписывать все серии "Приключений Капитана Зорка" и "Покорителей космоса".

Я даже не удивился. Более того: новая информация просто ИДЕАЛЬНО укладывалась в разрабатываемую мною концепцию.

— Но это ничего не меняет, милорд, — вежливо напомнил о себе де Сигоньяк. — Как военный консультант, а вы ведь пригласили меня именно в этом качестве... Так вот, как военный консультант, я могу со всей ответственностью заявить: ни та, ни другая сторона не откажется воевать только потому, что это не приносит прибыли. Я имею в виду, в денежном эквиваленте.

— Существует множество других "плюшек", — пояснила, как всегда доходчиво, Зара.

Я кивнул.

Разумеется, я и сам прекрасно понимал, что война — это не только война и не СТОЛЬКО война. А ещё и национальная гордость, чувство превосходства над противником, яркая и стремительная карьера... А также отличная возможность в старости, сидя у камелька, пересчитывать уцелевшие конечности и хвастаться внукам своими подвигами.

— То есть, вы считаете, что у меня ничего не выйдет, — уточнил я.

— Ну, не то чтобы НИЧЕГО, — честно пошевелил ушами законник. — Не выйдет прекратить военные действия, вьюноша. Я тут полистал их приходно-расходные книги... Не представляете, сколько состояний было сделано на поставках в армию. И хорошо, что не представляете, потому что я уже тихо плачу в уголочке. От зависти.

Я посмотрел на Сигоньяка.

— Ну а вы что скажете, Рэмбо?.. Я же вижу: вам война не доставляет никакого удовольствия, а уж тем более, никакой прибыли.

Благородный барон пожал плечами.

— Как вы помните, я окончил военную академию, милорд. С отличием. Признаться, я больше ничего не умею, кроме как... — он указал на карту, где чёрными жирными стрелками были обозначены наши позиции, а красными — позиции противника. — От судьбы не уйдёшь, — продолжил он. — Вы свидетель, милорд, я пытался, — он усмехнулся, указав на свой потрёпанный наряд. — И мой вам совет: идите как можно скорее в Арсенал и узнайте наконец, что такое это Оружие. Потому что без него у нас нет шансов.

Я моргнул.

— Заковия и Благор воюют полторы тысячи лет, — напомнил я. — И всё это время как-то сохраняли паритет. Что же изменилось на этот раз?

Сигоньяк вздохнул. А потом сдавил переносицу — словно не в силах вразумить неразумных младенцев, которые так и рвутся поиграть в песочнице, наполненной порохом. Хоть кол у них на голове теши...

— Заковия лишилась монарха, — сказал барон. — С исчезновением короля Зиновия шансы на победоносную кампанию стремительно упали.

— Но... — нет, право слово. Я даже растерялся. — А как же я?

Сигоньяк устало вздохнул.

— При всех твоих неоспоримых достоинствах, Макс, у короля Зиновия было несколько сотен лет на то, чтобы отточить искусство управления государством. Он был настоящим лидером. Это касается и его отца, деда — и всех, кто стоял за ними, в череде венценосных предков. Война у них В КРОВИ, Макс.

Ну вот. Меня только что обозвали двортерьером. И сделали это так изящно, что тявкать было не на кого.

— Хочешь сказать, — я мило улыбнулся, постаравшись сверкнуть глазами так, как это делал мой папаша. — Что мне на этом фамильном деревце отведена самая низкая, лишенная листьев веточка?

— При всём моём уважении, милорд, — приложив руки к груди, барон поклонился. — Вы — прирождённый пацифист. Я это понял сразу, как только столкнулся с вами на улицах Сан-Инферно. Я видел, что вы богаты, и что я не слишком разгневаю богов, если позаимствую у вас на безвозмездной основе некоторую, чисто символическую сумму, которая поможет мне выжить. Но увидев ваши глаза... И заглянув вам в душу... Я понял, что обокрасть вас — это всё равно, что пнуть котёнка. Ты этого не заслуживаешь, Макс, — сказал он совсем другим тоном. — Война — это грязное дело. Это ложь, предательство и смерть. Стань ты правителем в счастливые и тихие времена — Заковию ждал бы небывалый подъём. Но сейчас нам нужен другой лидер.

Это была длинная речь. Самая длинная из тех, что произносил барон. И она мне не понравилась: уж слишком много в ней было правды.

— Но так как это невозможно, — оказывается, это ещё не всё... Вперёд вышла Зара. — Остаётся надеяться, что дальновидные предки предвидели такой поворот и подстелили соломки.

— В виде таинственного Оружия, которое может активировать только Избранный, — кивнул я.

— Поверь, Макси, если бы кто-то из нас — Захария, я, Зигмунд или девочки — могли активировать это Оружие, о тебе никто бы и не вспомнил, — она грустно улыбнулась, и вдруг я понял, что сестрице КУДА больше лет, чем можно было предположить, глядя на её великолепную фигуру и повадки сексуальной хищницы. — Ты бы так и прозябал в том смешном измерении, куда тебя запузырили за ненадобностью. Без магии, без надежды, и с вечной тоской, которая сжигала бы тебя изнутри. Пока не прожгла насквозь.

— Считаешь, мне страшно ПОВЕЗЛО, что у вас тут война, и мне есть к чему приложить свой никчёмный, ни на что не годный организм?

— Ну, этого я не говорила, — Зара потрепала меня по волосам и улыбнулась. — По-своему, ты очень милый парень, и даже мне нравишься. А то, что ты не приспособлен ПРАВИТЬ — не твоя вина. Просто смирись. И сделай так, как тебя просят. Хорошо, малыш?

— Спасибо за откровенность, но... ты же сама ПЫТАЛАСь меня убить. На Земле, помнишь?

Зара отвела глаза, поспешно прикрывая лицо бокалом.

— О чём ты говоришь, Макси? — пробормотала она. — Наверное, ты меня с кем-то путаешь...

Я хотел сказать ей, что эти желтые волосы, безвольно обвисшие, мокрые от московского дождя, я не забуду никогда.

Хотел припомнить Жерминаль, которые шли по моему следу, как почуявший крысу спаниэль.

И самое главное — её меч, который у меня на глазах срезал железобетонную колонну, как парафиновую свечку.

Но не сказал. Сестрица явно не хочет, чтобы о её эскападе узнали, и я не стал настаивать. Вытрясу из неё признание потом. Без свидетелей...

Вместо этого я прищурил глаза и вновь широко улыбнулся.

Помните, я уже говорил, что не слишком злопамятен? Это правда. Поэтому и приходится держать в голове список. Вот, сейчас его пополнило имя сестрички...

— Хорошо, ребята, — я оглядел всех по-очереди. — Я схожу в Арсенал. Вот прямо сейчас и пойду...

В конце концов, мне и самому жутко интересно, что же там за Оружие такое.

Надежда нации, Последний рубеж, в каждой бочке затычка...

Повернувшись на каблуках, я пошел на выход.

А что ещё оставалось?..

Родственники, друзья, царедворцы, народ... Никто не верит в то, что я могу выиграть пари. Принц Максимилиан для них — что-то вроде руки на пружинке, которая должна выскочить в нужный момент и ударить по кнопке.

В растрёпанных чувствах я толкнул дверь чуток сильнее, чем было нужно.

— Ваше высочество! А я тут...

— Подслушивал?

Мажордом спешно поднялся с пола, потёр шишку на лбу и поправил съехавший парик.

— Как можно, ваше высочество. Я шел сказать, что обед сервируют в малой гостиной, как только вы прикажете.

— Обед? — я приободрился. После тягучего напитка я чувствовал себя готовым на любые кулинарные подвиги. — Обед — это ты здорово придумал, э... Как тебя?

— Помпадур я. Мажордом, ваше высочество.

— Да я помню, помню. Но как тебя ЗОВУТ? Ну, как к тебе обращалась мамочка, или жена...

— Мамочка звала меня цыпой, сир, — с достоинством ответствовал мажордом. — А супруг называет ангелом.

— Супруг?.. — а впрочем: розовый парик, такого же ядовитого цвета ботфорты и перчатки... Румяна на лице, а ещё манеры — словно этот пухлый, но по-своему изящный господин передвигается по тонкому льду...

— Его зовут Камамбер, сир. Заправляет кухней вашего высочества.

— Семейный подряд, значит.

— Что, простите?..

— А, не важно. Ты э...

— Флоримель, сир.

— Ларри, значит. Так вот, Ларри, — я по привычке обнял мажордома за плечи, но тут же отскочил — мало ли что... — Ты можешь отвести меня в Арсенал?

— Разумеется, сир. Как главный мажордом, я также являюсь Смотрителем за Ключами...

— Вот и ладненько, — я деятельно потёр руки. — Итак, приступим?..

— Не так быстро, Помпадур, — голос звучал из-за спины. И принадлежал... сюрприз-сюрприз! Генералу Люпусу Мортиферусу. — Я сам отведу милорда принца в Арсенал.

Глава 21

Мажордом, увидев генерала, так и спал с лица. А потом сделал книксен и сквозанул вдоль коридора так, что шпалеры заколыхались.

Даже такому неискушенному царедворцу, как я, было ясно, что милый, насквозь голубой мажордом трепещет перед Мортиферусом так, что готов сожрать собственные ботфорты, лишь бы не попадаться ему на глаза.

Ну, Люцифер ему судья...

Я пожал плечами и повернулся к генералу.

— А вас как звала в детстве мамочка, Люпус?

Генерал сел на хвост — фигурально выражаясь.

— Чего?.. — белёсые глаза его сузились в узкие смотровые щели.

— Суслик, Зайчик... Ведь у вас была мамочка, генерал? Какими ласковыми прозвищами она награждала вас в детстве?

— Я вырос на Ядоносных пустошах, милорд. Там у нас не было родителей. Только прозвища.

Генерал уже взял себя в руки, а потому указал мне вдоль коридора — вероятно, в направлении Арсенала...

— Дайте угадаю: Головной полк, "Отчаянные Головорезы", — сказал я, устремляясь в указанном направлении. — Всего добился сам, взобрался по карьерной лестнице, на самый верх, не считаясь с потерями.

— И горжусь этим, милорд. Но... откуда вы узнали?..

— Так, пообщался с народом, — я легкомысленно пожал плечами. — В городе о вас ходят легенды. Волк Смерти, да? Значит, это не имя.

— Так меня звали друзья, сир. И поверьте: вам не захочется знать, как меня называли враги.

Я закатил глаза — постаравшись, чтобы генерал этого не заметил... Самолюбие военных — материя тонкая. Не ровен час, порвётся. И что оттуда вывалится — даже Люциферу неведомо.

Арсенал находился в отдельной башне. Широкой и приземистой, как бочонок для капусты.

Что характерно: чем ближе мы подходили, тем больше гвардейцев попадалось на пути.

Они несли службу, стоя столбами у дверей, перегораживая проёмы, подпирая стены — не берусь судить, были это стратегические объекты, или им просто надо было где-то стоять.

При нашем приближении гвардейцы отдавали честь. И ели генерала глазами.

Я был для них бесплатным приложением, пустым местом.

Вспомнилась Зорька, и я вздохнул. Девочка выросла на тех же Ядоносных Пустошах, о которых говорил генерал. И точно так же, как он, всеми печенками ненавидела драконов.

Трудный материал. Очень трудный.

А затем вновь был цирк.

В том смысле, что прежде, чем нам открылись двери Арсенала, пришлось пройти испытание на прочность нервов: проверки сканерами, охлопывание и ощупывание, обнюхивание магическим артефактом...

Я что хочу сказать: ведь видно же, кто пришел. Зачем такие фанаберии?..

— Предосторожности на случай, если кто-то воспользуется магической личиной для проникновения в святая святых Златого Замка, — чопорно пояснил генерал, правильно разгадав выражение моего лица.

— А что, такое может случиться?

— Случиться может абсолютно всё.

— Интересно... — заложив руки за спину, я ждал, пока очередной сканер убедится, что я — это я. — А в апартаментах моего августейшего папаши тоже была такая защита?

Что-то я не видел там, в жилой части замка, такого количества гвардейцев...

— Король Зиновий был как раз из тех, кто мог преодолеть ЛЮБУЮ защиту, — покраснел генерал.

Было видно, что ему не понравился мой вопрос.

— Вот не могу понять, — продолжил я. — Ключевое слово здесь "был", или...

— Данный оборот речи я использовал исключительно в интересах государства, — отрезал генерал.

— Чего?..

Мортиферус поморщился, и даже немного смутился.

— Было принято решение считать короля Зиновия погибшим.

— А, я понял. Чтобы привести к власти наследника — то есть, меня. Для того, чтобы активировать Оружие.

— Король Зиновий был против его применения, — спокойно кивнул Мортиферус.

В этот момент огромные стальные двери начали ме-е-едленно разъезжаться в стороны, на нас пахнуло затхлым воздухом, оружейным маслом и ещё чем-то едким, чего я не смог распознать.

— Значит, вам на руку то, что папа исчез, — я шагнул внутрь Арсенала, опередив генерала на пару шагов. — Он связывал вам руки, но зато теперь...

— Вряд ли это можно счесть выгодной ситуацией, — генерал поймал меня за шиворот и совсем невежливо оттащил назад. А потом указал на тонкую леску, протянутую поперёк входа на уровне коленей. — Молекулярный резак, — пояснил он, аккуратно перешагивая через нить и побуждая меня сделать то же самое. — Остались бы без ног, милорд, даже не заметив.

Я сглотнул.

— Значит, если бы мы пошли в Арсенал с мажордомом...

— Я сам установил все ловушки, сир. Ещё по приказу вашего отца. Береженого Люцифер бережет.

Сделав пару шагов, он надавил на большой, торчащий из стены рычаг и в башне вспыхнул свет.

То было громадное помещение. Под его крышей вполне могло уместиться небо. С облаками, грозовыми тучами и вполне приличными молниями.

Я не видел его границ — и обернулся за разъяснениями к генералу...

— Семья Золотовых славится своими магическими способностями, — едва разжимая челюсти, ответил тот. — Арсенал построил ваш пра-пра-пра... словом, далёкий предок, Золтар Шестирукий — в те времена, когда вспыхнул первый конфликт с Благором. Он раздвинул границы реальности в отдельно взятом помещении, расширив его, таким образом, до почти бесконечных пределов.

— Бесконечных?

— Вступая в должность, я предпринял ревизию вверенного мне стратегического объекта, — поясняя, генерал совершал странные прыжки и шаги — словно танцевал необычный танец. — Взяв провизии на неделю, я углубился вглубь Арсенала километров на сто. Но стен так и не обнаружил.

— Круто-круто круто...

В глубокой задумчивости я шагал след в след за своим спутником.

— Стойте на месте, милорд! — незамедлительно рявкнул тот. Нажал что-то ещё, раздался протяжный гул... — Всё. Теперь можете двигаться.

С трепетом сделал я несколько шагов и огляделся.

— Неужели вы здесь всё заминировали?

Посмотретьбыло на что. На ум приходило сравнение с музеем естественной истории. Ну тем, где статуи динозавров в полный рост.

— Это невозможно, милорд. Но вход всего один, так что... — он гостеприимно повёл рукой. — Добро пожаловать. Не всякий удостаивается чести побывать здесь.

— Я польщен. А это что, статуя дракона? — помните, я говорил о динозаврах?.. Только здесь были не кости. Точнее, не только кости. А ещё мускулы, шкура, крылья и чешуя.

— Шкура принадлежит Князю Драконьего Двора, Литопсу Каменнокрылу — тоном эрмитажевского гида объявил генерал. — Ваш легендарный предок, Золтар Шестирукий, одержал над ним победу в Первом поединке, впоследствии названном историками Инцидентом. Шкура отлично сохранилась, и замковые таксидермисты создали э... макет. Наглядное пособие для подрастающего поколения правителей, а также курсантов-гвардейцев.

— То есть, хочешь сказать... Это чучело?

— Ну почему же чучело? — лицо генерал в этот момент не выражало ничего. Ничегошеньки. — Князь Литопс Каменнокрыл слыл красавцем в те времена, когда носил эту шкуру. Да и после, на мой взгляд, она сохранила довольно авантажный вид...

Я вгляделся в стеклянный, с вертикальным зрачком глаз дракона, а потом перевёл взгляд на лицо генерала. И знаете что?

ВЫРАЖЕНИЕ морды лица у них было совершенно одинаковое.

— А вот здесь, в соседнем боксе, хранится броня короля Золтара, — как ни в чём ни бывало, продолжил экскурсию Мортиферус. — Броня была повреждена невероятным жаром огнеметательной железы, сравнимым с температурой в центре действующей звезды. И занимает с тех пор почётное место в ряду...

— Погоди, — налюбовавшись на груду чего-то чёрного и оплавленного, я повернулся к генералу. — А как победил мой дед этого Князя Драконов? Ну, ты говоришь, что шкура прекрасно сохрани...

— Заклинанием, — охотно пояснил генерал. — Ваш дед наслал на него заклинание неподвижности, или же паралича.

Я икнул. Воображение услужливо подкидывало картинки, одна ужаснее другой...

— И пока дракон был обездвижен, он... он содрал с него шкуру... живьём?

— Помилуйте, милорд, — генерал оскорбился. — Мы — воины, а не мясники. Шкуру Князь пожертвовал сам. После очередной сезонной линьки. В знак восхищения магическим искусством вашего деда, и в благодарность за яркую и запоминающуюся битву.

Я выдохнул.

Нет, поймите меня правильно: слушать все эти истории о победоносных предках страшно интересно. Но всё-таки я — пацифист. И терпеть не могу все эти кровавые подробности.

Приятно знать, что не всё так запущено, как я думал.

— Так, значит, вон та штука... — я указал на громадную, с мою ногу, конечность, закованную в серебристую броню и с чёрным, слегка расслоившимся когтем на конце. — Тоже муляж? Для подрастающего поколения?..

— Как раз наоборот. Сей палец отрубил дракону Огнекрылу некий капрал. За что и был награждён медалью и памятной золотой табличкой.

Я огляделся более внимательно.

Мы с генералом шли по центру широкого прохода, по обе стороны которого располагались стеклянные боксы, витрины и постаменты.

По левую руку вдаль уходили обрывки крыльев, обломки пальцев и зубов — громадных, как бивни мамонта. А ещё головы. Страшные головы с выдвинутыми вперёд крокодильими челюстями. И отполированные чешуи, каждая размером с щит в рост человека. И острые, с режущей кромкой спинные гребни...

По правую располагались человеческие причиндалы. Броня, поножи, наручи, шлемы — от древних, похожих на цельнокованные вёдра, до современных тактических чудес враждебной техники со встроенными компьютерами и оптическими системами наведения.

Их было не меньше, чем драконьих трофеев. А учитывая несоизмеримые размеры — даже больше.

— Сие крыло принадлежало маршалу Тёмных Пределов, Луцию Корнелию Сулле, — генерал светским жестом указывал на тёмные кожистые лохмотья с когтями по периметру — Шипы, кстати сказать, до сих пор сохранили яд, капля которого способна разъесть стекло толщиной в сантиметр за пару мгновений...

Я отпрянул от стекла, как послушный школьник, которому велели не трогать экспонаты руками.

— А сей требушет занимает почётное место в ряду магических артефактов, потому что отличался особенной меткостью и дальнобойностью в метании огненных шаров. За что нужно сказать спасибо вашему дяде, Зухреддину Золотову. Требушет находится в отличном состоянии и если найдётся маг, по силе сравнимый с вашим прославленным предком, может отлично послужить в бою.

Метательное орудие занимало отдельный четырехметровый постамент. Ложка, из которой, теоретически, метали огненные шары, напоминала казан для плова, рассчитанный на семью из сотни человек.

— А вы знаток военной истории, генерал, — заметил я с уважением. — И судя по всему, отлично знакомы с моей родословной.

— Ваша родословная, сир, и есть военная история.

Я кивнул. Ну конечно, как же иначе... Война есть Золотовы, а Золотовы — есть война.

Звучит не слишком обнадёживающе.

Но самое главное, что нужно помнить, я — тоже Золотов.

И люблю побеждать не меньше, чем прославленные предки.

— Генерал, а вы помните, с чего всё началось?

Мой невинный на первый взгляд вопрос вызвал целую бурю морщин на обожженном лице Мортиферуса. Словно на сохлом коричневом болоте вдруг треснула корка.

— Прошу уточнить вопрос, сир.

Я вздохнул. Наверняка он всё прекрасно понял. Но ведь я и сам люблю "включить дурачка", когда нужно выиграть время.

— Я хочу сказать: кто у кого украл серебряную ложечку? — мы как раз подошли к очередному экспонату: белые некогда доспехи, закопчённые почти до неузнаваемости. — Кто первым отпустил неприемлемое замечание о тёте Флосси, на что дяде Альберту пришлось ответить со всей строгостью, на которую он был способен... Короче, кто первым бросил камень?

Генерал стоял лицом к доспехам, расправив плечи и заложив руки за спину. Я видел только профиль — с той стороны, где не хватало уха, и была обожжена щека... И чёрт меня побери, увидев, как хищно подёргивается его нос, я отступил на пару шагов.

Не то что бы это могло принести какую-то пользу — если он решит дать мне воспитательный подзатыльник или отшлёпать недрогнувшей заботливой рукой.

Но так было спокойнее.

— Как жаль, что вы не получили должного воспитания, сир, — горько, словно наелся стрихнину, промолвил генерал. — Никому из ваших братьев и сестёр даже в ГОЛОВУ не придёт осквернить Арсенал подобным вопросом. На глазах у великих победоносных предков, и их не менее знаменитых противников...

— Иными словами, вы тоже не в курсе.

Генерал прожег меня взглядом, по температуре сравнимым с продукцией огнеметательных желез драконов.

— Сынок, пойми, — бесцветные глаза генерала стрельнули молниями. — НЕ ВАЖНО, кто первым начал. Главное, кто победит, — он взял паузу, чтобы до меня лучше дошло. — И благодаря Оружию, это будем мы.

Я вздохнул.

Ох уж это мне Оружие...

— А вы не допускали мысли, генерал, что мне оно тоже не подчинится?

Судя по выражению лица — таки да. Генерал такую мысль допускал.

— Когда вы были младенцем, сир, было проведено небольшое... испытание. Присутствовали только родители — то есть, ваш отец и ваша мать. Но король Зиновий заверил нас, что вы — Тот Самый. И в тот же день был составлен документ, в котором именно вас, милорд, он и назвал своим наследником.

— Значит, прямых доказательств нет.

Было видно, что генералу чрезвычайно трудно сохранять присутствие духа. Но он старался.

— У нас нет причин не доверять слову короля Зиновия, — выдавил Мортиферус.

— А всё-таки, генерал... Что, если вы ошибаетесь?

— В этом случае мы обречены.

Я кивнул.

Что-то вроде этого я и предполагал.

После лекции, прочитанной Сигоньяком в библиотеке, ничего другого можно было не ждать.

Посмотрим правде в глаза: я ничего не смыслю в военных кампаниях. Я не умею командовать наступлением, вдохновлять войска и совершать головокружительные манёвры.

Даже Медуза справится лучше, чем я. Намного лучше, если подумать...

Я представил Лолу, в её любимом бронелифчике, кольчужной юбочке до середины бедра и в плетёных сандалиях... С громадным, в человеческий рост мечом и таким выражением лица, что все драконы превратятся в камень ещё на подлёте.

И завистливо вздохнул.

Вот кому роль великого полководца подойдёт, как отлично скроенная перчатка.

Да она может вдохновить войска на подвиг, всего лишь глубоко вздохнув!

Но... что я говорю сам себе в такие моменты?

За неимением горничной...

Именно. Я — не полководец. У меня другие таланты.

И сдаётся мне, самое время их применить.

Какое-то время мы с генералом шествовали молча.

Я самостоятельно читал таблички.

"Правый — глазной — клык Павадыря Душ Муравия Пазванкадрабителя" — довольно неаппетитный бивень серого цвета, с обломанным остриём.

"Стенающий меч. Пренадл. его привосх. гиниралу Моргинштерну" — ржавая дура длиной с оглоблю, заляпанная чем-то, похожим на засохшую овсяную кашу.

"Нижния челюсть Децима Каракаллы Третьего. Сохр. пятый прималяр и передн. ресцы."

Челюсть размером с ковш экскаватора, из выветренной ноздреватой кости торчат обломки резцов, коренной зуб похож на наковальню.

"Огнимитательная жилиза, правая защёчная, в разрезе. Принадл. Павилителю Молний Полонию Дигиталису."

Железа была похожа на двигатель внутреннего сгорания — в разрезе, соответственно. Вот сюда поступает горючее, здесь оно воспламеняется, а дальше вот сюда, в эти похожие на выхлопные трубы костяные наросты...

Больше всего меня интересовало вот что: как они не сжигают сами себя, выплёвывая жидкий напалм? У драконов тоже есть губы, язык, нёбо — я сам видел.

Магия.

Отличное объяснение.

Хоть заворачивай его в подарочную упаковку и дари физикам-ядерщикам на Рождество...

— Мы пришли, — вдруг, совершенно неожиданно объявил генерал.

— Э... Что? — признаться, увлеченный чтением табличек, я уже забыл о главной цели нашей экскурсии.

— Вот оно. Оружие.

— Где?

— Прямо перед вами, милорд.

Я честно вгляделся в стеклянную витрину. Она представляла собой короб, размерами и формой больше всего напоминающий обычный гроб.

Воображение тут же услужливо подбросило картинку: спящая Белоснежка, в прозрачной ночнушке и с лёгкой улыбкой на губах...

Так, спокойно, Макс. Подумай о чём-нибудь печальном. Например, о том, что скажет генерал, после того, как ты объявишь ему своё решение.

Вот интересно: почему эти впечатляюще яркие, по силе эмоционального воздействия, видения девушек приходят в самый неподходящий момент?

Нет бы, явиться во время бессонницы, когда все бока уже отлёжаны, а стадо овец, которых предстоит сосчитать, упорно не хочет прыгать через заборчик...

Ведь куда лучше считать красивых девушек в неглиже, правильно я говорю?..

Так, отлично. Меня отпустило.

— Генерал. В здравом уме и твёрдой памяти заявляю: там ничего нет.

— Просто его нужно открыть, милорд. И сделать это можете только вы.

— И тогда мы с вами увидим знаменитое Оружие?

— Более того: мы сможем его взять.

— Круто-круто-круто...

Я покачался с носков на пятки. Затем заложил руки за спину. Затем ещё раз внима-а-ательно оглядел пустое внутреннее пространство гроба. А потом набрал в лёгкие побольше воздуха, и заявил:

— Я не буду его открывать, генерал.

Глава 22

Потолок вертелся в темпе вальса, вызывая тошноту.

Огни люстры отбрасывали дёргающиеся тени, и буквально отовсюду на меня скалились жуткие морды...

Я закрыл глаза.

Да, так намного лучше.

Но даже в темноте голова моя продолжала кружиться.

С чего я так напился, спросите вы?

Отвечаю: это входило в план. А кроме того, меня заперли. Я под домашним арестом в своей спальне, без обеда и сладкого.

А всё из-за того, что я наотрез отказался использовать Оружие. Собственно, я даже к витрине не притронулся — упирая на то, что там, в хрустальном гробу, всё равно ничего нет.

Сначала генерал не поверил своим ушам.

Ну как же?.. Человек, вся полезная функция которого заключается в том, чтобы открыть крышку и достать Оружие — отказывается эту функцию выполнять! Уму непостижимо.

Затем бравый вояка попытался настаивать.

Потом уговаривал. Соблазнял такими плюшками, что любой Карлсон позавидует.

Я был твёрд, как чугунная сковородка.

И тогда генерал осерчал. Орал, страшно дёргая белёсым шрамом, топал ногами и потрясал мускулистыми кулаками у моего лица.

Я только улыбался. Загадочно, как Мона Лиза.

К сожалению, Люпус Мортиферус не был знаком с культурным наследием эпохи Возрождения, и вся загадочность прошла даром.

Ничего не придумав, генерал оттащил меня — хорошо ещё, не за ухо, — в мою спальню, и посоветовал размышлять о своём поведении — до утра. Потому что ровно на десять часов назначена война, и уж на ней-то мне присутствовать придётся, даже если ему, генералу, предстоит тащить меня силой.

Ожидая развития событий, я пил.

Спиртное подносил Похмельный — у него была такая кружечка... Словом, напитки в ней никогда не заканчивались.

Выпьешь — и она тут же наполняется по-новой.

Единственный минус: напитки почти никогда не повторялись. И заказать было нельзя — что налили, то и пей.

Но мне ли перебирать харчами.

Вот я и не выпендривался. Пил и ждал гостей...

Первой заявилась Зара.

Выпила со мной за компанию, посочувствовала тому, что у меня пороху не хватило активировать Оружие...

— Я тебя понимаю, Макси, и полностью разделяю твои страхи. А вдруг не получится? Вдруг ты не Избранный, а такой же никчёмный шпендель, как и все остальные. Пока витрина закрыта, мы этого не узнаем. А война?.. Ну, подумаешь, победят драконы. Мы-то с тобой всегда можем смыться в другое измерение.

Реверсивная психология. Плавали, знаем...

Но если сестрица всерьёз думала, что сможет поймать меня на такой простой фокус — то она ошибалась.

Продолжая улыбаться, я проводил её за дверь.

Ещё приходил Захария — просто посидеть в кресле. Выпил со мной...

Перед уходом, правда, подмигнул, и взглянул на меня — эдак, с подковыркой.

— Божья Коровка всё ещё на ходу, — изрёк братец. — Просто помни об этом.

И вышел.

Я продолжал улыбаться.

Приходила Лилит. Предлагала скрасить моё одиночество, но я отказался.

Вслушайтесь: Я. Отказался. От общества красивой, не обремененной комплексами девушки...

Аж самому стыдно.

Но тому, чем мне предстояло заняться ночью, свидетели были не нужны.

Даже такие хорошенькие, как личная ведьмочка.

Последним заглянул господин Фаберже.

К этому времени я уже набрался так, что если бы мне сказали, что мой мозг — это долька лимона, плавающая в бокале с мартини, я бы поверил.

Казначея я помнил смутно.

В памяти застряли лишь маленькие и пронзительные, как булавочные острия, глаза и чёрные, словно приклеенные к лысине пряди волос.

А ещё улыбка.

Хрупкая, словно разбитая, и заново склеенная фарфоровая чашка...

Казначей ни о чём не просил. Просто предупредил, чтобы я не слишком усердствовал со спиртным — боевые единороги совершенно не переносят запаха алкоголя.

И не забыл с утра пораньше примерить парадный мундир.

"Вы должны выглядеть великолепно, милорд. Шествие двинется по главному проспекту, чтобы все желающие могли попрощаться с героем. Увидеть наследника в последний раз и внести посильную лепту на его похороны золотыми слитками, в заранее расставленные несгораемые ящики для пожертвований".

Я обещал не подкачать.

И выпил за это, утвердив казначея в общем мнении: наследник так испуган, что напился в зюзю, и боевому единорогу, по всей видимости, придётся заткнуть нос, потому что шибать от него будет не хуже, чем из пушки.

К полуночи меня оставили в покое.

И вот оно настало, это последнее утро. А меня мучило жесточайшее похмелье...

Нет, ночью я уже не пил — некогда было. Только успевал прыгать из портала в портал: туда-сюда, туда-сюда...

Умаялся страшно. И часов в шесть, ввалившись в свою спальню, отрубился.

А потом проснулся.

Прошло минут десять, не больше, — так мне показалось.

Попытавшись бодро вскочить, я потерпел сокрушительное поражение.

Как только голова оторвалась от подушки, череп треснул. А его содержимое выплеснулось на кровать и разбрызгалось неаппетитной лужей.

— Э...

Вот и всё, что я мог сказать.

На груди возникла уже привычная тяжесть.

— Что, — Похмельный сочувственно поцокал языком. — Плохо, да?

— 'а.

— Рюмочку наливки по рецепту бабки Зарембы?

— 'а.

Буль-буль-буль...

Кажись, отпускает.

— В'но, — выдавил я сквозь набитый бумажными полотенцами рот. — Из б'ли'теки. Г'стое. Ч'рное.

Похмельный честно задумался.

— Того, что хранилось в старом глиняном кувшине? От которого хочется взлететь?

Я хотел кивнуть, но побоялся, что голова отломится и просто сказал:

— 'а.

— Нет, не найдётся.

— О...

— Не то, чтобы его СОВСЕМ не находилось, — ковыряя пальчиком дырочку в моей майке, сообщил Похмельный. — Но лучше тебе его не пить.

— П'чему?

— Ну, в первую очередь потому, что это довольно забористая штука, — рассудительно пояснил мужичок у меня на груди. — Даже для тебя. Может, ещё кувшинчик настойки?

— Н-нэ...

Ну как ему объяснить, что без этого напитка, чем бы он ни был, я просто не встану с кровати?

А мне ещё пари выигрывать.

К счастью, Похмельный меня всё-таки пожалел.

Вздохнув, он щелкнул пальчиками и протянул мне свою волшебную кружечку.

Буль-буль-буль...

Помните, в мультике показывают, как у кота Тома пар идёт из ушей, а крышка черепа отскакивает и издаёт свист закипевшего чайника?

Так вот: со мной это случилось на самом деле.

Похмельный аж скатился с моей груди — от греха...

Ну вот, теперь можно и встать.

Воздвигался я долго и медленно, как Пизанская башня. Только наоборот.

Значит, мало выпил. Надо бы ещё кружечку...

В дверь постучали.

— Хто там?.. — Похмельный, чтоб его, тут же испарился.

— Это я, милорд. Помпадур. Ваш мажордом.

Дверь отворилась. На пороге возникла груда чего-то золотого, с позументом и аксельбантами. Я прищурился — так слепило глаза.

— Што это? — вопрос вырвался сам по себе, когда груда золотой мишуры угрожающе придвинулась к кровати.

— Ваш мундир, милорд, — откуда-то из-под груды ответил мажордом. — По распоряжению господина Фаберже.

Я протянул руку и потрогал ткань. На ощупь она была словно акулья шкура — такая же жесткая и негнущаяся.

Это не мундир, — подумал я, со страхом оглядывая монументальную конструкцию. — Это крепость какая-то. И его не шили. А проектировали, а потом воздвигали. На пьедестале с колёсиками.

Приглядевшись, я понял, что на мундире живого места нет от драгоценных камней.

— И что, все настоящие? — благоговейно восхитился я. Золото — золотом, а ТАКОГО количества брюликов видеть мне ещё не приходилось. Даже с похмелья.

— Как можно, милорд, — мажордом сгрузил сияющие "доспехи" рядом со мной. Они так и остались стоять, сами по себе. — Я же говорю: личный проект господина Фаберже...

— А, понял, — я выдал мудрую улыбку. — Зачем тратить настоящие бриллианты, когда можно обойтись стекляшками? Никто ведь не заметит...

— Вы слышали, милорд, как он это говорил?

— Да нет, сам догадался.

— У вас государственный ум, милорд. Хотите водички?

— Спасибо.

Не знаю, в какую химическую реакцию вступили стакан воды и вино, но я смог подняться, и даже сходить в душ.

И на этом приятные новости заканчиваются.

Начинаются интересные.

Облачившись в негнущийся мундир, я почувствовал себя имперским штурмовиком — так и тянуло оглядеться в поисках верного плазменного ружья.

Шествовать в таком виде я мог, только гордо расправив плечи и высоко задрав подбородок — чтобы не порезаться о жесткий воротничок.

Мажордом хлопотал вокруг меня, как курица вокруг треснувшего яйца. Подтягивал невидимые ремешки и шнурочки, расправлял складки мантии, наводил последний лоск на сапоги...

Проходя мимо стены с камином, я ещё раз остановился возле гобелена. Того самого, под названием "Инцидент". На котором были мой предок Золтар Шестирукий и дракон.

Ещё раз вгляделся в сцену охоты, оценил реалистичность, с которой были выписаны отдельные, леденящие душу подробности и усмехнулся.

А теперь насчёт обострения: давно, ещё на первом курсе, я понял, что сдавать экзамены с похмелья — самое оно. Мозг, погруженный в пучину из серотонина и этилового спирта, просто перестаёт воспринимать посторонние раздражители.

Он сосредотачивается на главном.

И главное здесь — чётко определиться с тем, что именно считать главным. Но если это удаётся...

Словом, ни один экзамен, на который я пришел с похмелья, не был провален.

На поле боя мне предстоит ни что иное, как очередной экзамен.

И если вы думаете, что надравшись накануне самого важного дня в жизни, я поступил по-идиотски — таки вы не правы.

Попробуйте как-нибудь сами.

Вы жутко удивитесь, каких высот находчивости и изобретательности может достичь человек, который желает только одного: вернуться домой, выпить бутылку холодного пива и рухнуть мордой лица в подушку.

Так вот, гобелен.

— Э... Ларри, подойди на секунду.

— Да, милорд.

— Скажи, что ты видишь? — и я ткнул пальцем в гобелен.

— Сцену знаменитой битвы вашего прославленного предка, Золтара Шестирукого и Князя Драконьего Двора, Литопса Каменнокрыла. Вышила её, стежок за стежком, его дражайшая супруга, Аурика Коммод.

— Э... Супруга дракона вышила гобелен?

Перед глазами развернулась эпическая картина: громадная дракониха, зажав в когтистой лапе иголку, остервенело тыкает ею в тряпочку, размером с носовой платок...

— Да нет же, сир, — только этикет не позволил мажордому закатить глаза. — Вышиванием увлекалась супруга вашего прадедушки Золтара.

— И звали её Аурика Коммод, — я кивнул своим мыслям.

Что ж. Это многое объясняет.

— В девичестве, сир. Выйдя замуж, она взяла фамилию мужа.

Ну конечно. Как же иначе.

Развивать тему я не стал. Просто указал мажордому на интересующий меня фрагмент.

Хотел кое-что проверить...

— Слушай, Ларри, это копьё такой интересной формы, или на него наколот глаз?

— Не могу знать, милорд.

— Не можешь, или не хочешь?

— Согласно этикету, не могу. Но по-сути... Да, это драконий глаз. Простите, милорд, но создавая полотно, королева Аурика придерживалась исторической правды.

На мажордома было больно смотреть. Сегодня он блистал желтым париком, таким же камзолом и панталонами. Высокие ботфорты — бездна вкуса! — были позолочены, и украшены золотыми кисточками.

В моём похмельном разуме мажордом представлялся упитанной канарейкой, которая зачем-то напялила парик.

— Ладно, пошли, — решив больше не мучать мужика, я царственно склонил голову, и тут же поморщился от боли в затылке. — Пари само себя не выиграет.

— Разрешите вопрос, сир.

— Валяй.

— Вы правда собираетесь выиграть?

Я вздохнул. А потом не удержался, и закатил глаза. Глазные яблоки, пока я спал, какой-то шутник обернул влажной туалетной бумагой, так что удовольствия от процесса я не получил.

— Посмотри на меня, Ларри.

— Великолепно выглядите, милорд. Стеклянные бриллианты почти не отличить от настоящих.

— Да, спасибо. Но... неужели ты думаешь, что я строю из себя клоуна, заранее зная, что проиграю?

— Вы правы, милорд. Благодарю за напоминание. Золотовы всегда выигрывают.

— Вот видишь!

— Кроме тех случаев, когда им случается проиграть.

И тут послышалось громкое, и довольно злобное ржание...

Забыл сказать: за этой непринуждённой беседой мы покинули мою спальню и гобелен, и буквально через пару минут оказались во внутреннем дворике, очень милом, тенистом, с живописным фонтаном и кустами в кадках.

И я бы с удовольствием присел отдохнуть на гостеприимную лавочку, в тени струй, если бы...

Ах, это всемогущее "если бы".

В моём случае оно воплотилось в довольно крупную скотину белой масти, с позолоченными копытами, золотыми нитями в хвосте и гриве и с золотым рогом между злобных, налитых отборным гранатовым соком, глаз.

Мышцы перекатывались под белой шкурой, как шары для боулинга.

Да, вы уже правильно догадались.

Это был боевой единорог, на котором я, горемычный, должен продефилировать через весь город.

Сие деяние представлялось мне не менее трудным, чем своеобразное наказание, имеющее практику в белогвардейской армии, и именуемое "сквозь строй".

Происходило это так: провинившийся офицер, в одних кальсонах и даже без сапог, прогонялся сквозь двойную шеренгу солдат, каждому из которых по такому радостному случаю выдавался гибкий, вымоченный в рассоле шомпол. Надо понимать, что любой подчиненный, на законных основаниях, будет только рад хлестнуть начальство, — а учитывая, какие отношения царили между солдатами и офицерами в царской России...

Я взглянул единорогу в глаза.

Тот напрягся, поднял хвост и выдал большое и ароматное конское яблоко. А потом улыбнулся.

Я горько вздохнул.

Нет, я умею ездить на лошадях. Бабуля, вероятно в рамках подготовки к карьере правителя Заковии, несколько лет гоняла меня на Лосиный остров. Я этого терпеть не мог, но обманывать бабулю совесть не позволяла, так что в седле я держался, как Д'Артаньян.

И могу сказать, по опыту: лошадь, которая улыбается — замышляет что-то недоброе.

И тем не менее, нам НАДО подружиться... А как ещё добраться до позиций?

Нет, воевать я всё ещё не собираюсь.

Но там, на позициях, будут наши противники — то есть, драконы. А вот они-то мне и нужны.

— Привет, Лютик! — со всей отпущенной мне смелостью я подошел к единорогу и улыбнулся. А что? Ему можно, а мне нельзя?

Единорог опешил.

Эта холёная, откормленная чистым сливочным маслом скотина знала себе цену. Наверняка имела родословную длиннее, чем мой... Впрочем, не важно.

И звали его, судя по всему, Сокрушитель, или Зубодробитель — как-то так.

А я ему:

— Привет, Лютик! — и, пока он не опомнился, подошел — аккуратно избегая морды, передних копыт, задних копыт и хвоста... — и сказал, в самое ухо: — Слушай, чувак. Мне и самому всё это не нравится. Но видишь ли, у нас с тобой есть работа. И мы должны её выполнить. Зато потом — обещаю — я найду лужок, где пасутся самые симпатичные непарнокопытные девушки, с задницами, как две свиньи, завёрнутые в одеяло, и рогами, настолько тонкими, что на них можно жарить шашлык... Доступные, не обременённые моральным кодексом и приличиями... И я отпущу тебя к ним. Идёт?

Налитый гранатовым соком глаз на мгновение прикрылся белым бархатным веком.

А потом единорог фыркнул.

Я счёл это фырканье знаком согласия и попытался легко и непринуждённо вспрыгнуть в седло...

С третьей попытки удалось. А всё проклятый негнущийся костюм — словно картон, хорошенько намазанный клеем и высушенный до полной невменяемости.

И вот, наконец, я появился перед парадной лестницей Златого Замка.

Все были в сборе: и любимые родственнички, и придворные в ассортименте, и Розарио с Крючкотворсом.

Тигр, как всегда, блистал сногсшибательным костюмом, законник — его отсутствием.

В смысле, он как всегда был в своём затрапезном, лоснящемся на локтях лапсердаке, а на смазку сапог у него ушел такой крошечный кусочек сала, что им побрезговала бы даже церковная мышь.

Лилит поражала своим отсутствием.

Это тоже входило в мои планы, так что я не удивился.

Но самое главное, отсутствием поражал и генерал Мортиферус.

Я ожидал увидеть: стройные когорты гвардейцев, полки Бесстрашных Грифонов и Яростных Мантикор, ополчение, наконец...

Но замковая площадь была пуста. Как колено.

— Эм... — я подозвал Захарию. — А где все?

— Честно говоря, сам в шоке, — ответил брат.

— Значит, война отменяется?

— На этот вопрос могу ответить я, — к нам торопливо подошел господин Фаберже. К сожалению, запомнившийся мне колюще-режущий взгляд никуда не делся. — Конечно же, война не отменяется.

— А... Где войска?

Не то чтобы я ГОРЕЛ ЖЕЛАНИЕМ повоевать. Но ведь так положено, да? Если назначено мероприятие — должны быть и участники. Иначе, какие же это боевые действия?

— О, все уже на позициях, — улыбнулся господин Фаберже. Как пиранья, убеждающая маленькую наивную рыбку, что они — большие друзья. — Генерал Мортиферус выступил ещё на рассвете, чтобы к вашему появлению, мой принц, подготовить всё как можно лучше. Расставить войска, занять выгодные позиции... Ну, всё в таком духе.

— То есть, я там как бы и не нужен?

— Ну что вы, сир. Как вы могли такое подумать? Вы на этой войне — главное действующее лицо, — улыбка казначея стала ещё более зубастой, а выражение лица сравнилось по жизнерадостности с черепом, пролежавшим пять тысяч лет в фамильной усыпальнице. — Не беспокойтесь. Без вас не начнут.

— Вы меня утешили.

— А пока... — казначей взмахнул рукой в сторону широкого проспекта, который начинался прямо от ворот замка. — Небольшая рекламная акция, сир. Как я уже говорил, народ должен видеть своего героя. Разумеется, вас будет сопровождать свита, — казначей окинул взглядом моих друзей и родственников. — Открытый экипаж повезёт их прямо за вами.

Я вновь посмотрел на Захарию. Тот просто пожал плечами, мол: — а что я могу поделать?..

В этот момент, словно повинуясь мысленному приказу Фаберже, громадные позолоченные ворота замка медленно разошлись, а за ними...

За ними был весь город.

Глава 23

Помните, я рассказывал, что познакомиться со мной вышел чуть ли не весь город?

Так вот: сейчас у ворот замка собрался не только весь Златой Град, но и несколько сопредельных населенных пунктов в придачу. И несколько небольших, но густонаселённых соседних стран...

Восемнадцать миллионов подданных? Охотно верю.

Но в отличие от знакомства — цветов, серпантина, восторженных криков, — сейчас стояла мёртвая тишина.

Все, как их было, восемнадцать миллионов, уставились на меня в диком напряжении.

Каждый взгляд колол, подобно иголке.

Развернув Лютика мордой к толпе за воротами, я посмотрел на казначея и улыбнулся.

— Я смотрю, вы поработали на славу, господин Фаберже. Имейте в виду: Я этого никогда не забуду.

Всё-таки приятно произносить подобные фразы, сидя на спине громадного единорога...

Потом я тронул поводья и Лютик, сознавая важность возложенной на нас миссии, медленно и торжественно двинулся к выезду из замка.

Хороший ход, — думал я о казначее. — Выпустив нашу компашку отдельным эшелоном, Фаберже как бы намекает народу: смотрите, от кого зависит ваша жизнь...

"Я не дам вас в обиду" — хотелось мне крикнуть в толпу.

Но боюсь, что в данный момент мне никто не поверит...

Как только последние дома скрылись за живописными зелёными холмами, я остановил Лютика и первым делом избавился от клоунского наряда.

Веселить народ — это одно, я и сам временами люблю посмеяться над собой.

Но предстать в таком виде перед драконами — увольте.

Моя задача и без того выглядит достаточно непростой.

Оставшись в комбезе, наколдованном для меня Лилит — Похмельный припряг знакомых домовых, и комбинезон теперь сиял, как новенький, — я уже собирался бежать со всех ног, но взгляд зацепился за карнавальный мундир, который я оставил мирно отдыхать на траве.

Следующие пара минут были потрачены на то, чтобы "посадить" доспехи обратно на Лютика. Они были такими жесткими, что прекрасно держались и сами по себе, без человека внутри.

К этому времени подоспел открытый экипаж с моей свитой, и взгляд, который бросил сначала на костюм, а потом на меня Захария, убедительнее всего доказал, что затея не так уж и плоха.

— Всё путём, — бросил я брату, — Следуйте прежним курсом. Но не слишком торопитесь, ладно?

— Правильно, Макси, — Зара качнула бокалом с чем-то игристым. И где она их всё время берёт?.. — Сваливай. Исчезни. Сделай вид, что тебя тут не стояло, — она глупо хихикнула, и я понял, что сестричка с утра хорошенько набралась. — Я предупреждала, что из этого ничего не выйдет. Так что лично я на тебя не обижаюсь. Честно говоря, сама бы слиняла, но не могу.

Я вздохнул.

— Спасибо, что так обо мне заботишься, сестра. — Об этом я ТОЖЕ никогда не забуду...

Поздравляю, Макс. Обзаведясь списком людей, которых нужно "упомянуть" в завещании, ты сильно повзрослел.

Обменявшись взглядами с Розарио и Крючкотворсом, я потрусил обратно к единорогу.

Поднявшись на цыпочки, приблизил губы к пуховому белоснежному уху и прошептал:

— Слушай, Лютик. Помнишь, я обещал тебе лужок с привлекательными девушками? Удваиваю ставку: лужок, девушки, а когда соскучишься — столько приключений, сколько ты захочешь. Я возьму тебя в Сан-Инферно, самый лучший город во всех измерениях.

Рассуждал я так: если бы мне предложили кувыркаться в кровати с кучей красивых девчонок — я бы обрадовался. И радовался бы примерно дня три... Ну, в смысле, нельзя питаться одним шоколадом. Не спорю, он ОЧЕНЬ вкусный. Но иногда неплохо бы поесть и котлеток...

По-моему Лютик рассуждал аналогично. Прикрыв гранатовые глаза, он слегка качнул тяжелым позолоченным рогом и негромко фыркнул.

От избытка чувств я чмокнул его в морду и похлопал по шее.

— Спасибо, друг. Ты не пожалеешь. А теперь, сделай вот что...

Помните, я упоминал, что не слишком люблю лошадей? Но не говорил, ПОЧЕМУ?

Так вот: они нервные. Спокойная с виду лошадка может испугаться в любой момент. Испугаться листика, веточки, похожей на тень и тени, похожей на веточку... Есть даже такое выражение: "лошадь понесла" — это именно тот случай.

Но единорог оказался совсем другим. Он был РАЗУМНЫМ. Не как собака или тот же дельфин, которым приписывают вполне человеческие качества.

Мой единорог был спокойным и рассудительным, а ещё крутым, как... как... мифическое волшебное существо, заполучить которое в друзья мечтает каждый ребёнок.

Итак: Лютик неторопливым шагом побрёл к позициям. Мой костюм возвышался на его спине, и со стороны казалось, что это я — вместо головы пришлось соорудить шар из травы и просто воткнуть его в воротник...

Экипаж со свитой двигался следом.

Захария сохранял ледяное спокойствие, Зара предавалась дегустации напитков, а Розарио и Крючкотворс скрашивали скучное путешествие тем, что умели лучше всего: подсчитывали в уме будущие прибыли.

Махнув на прощание, я скрылся в ближайшей рощице, а потом сунул два пальца в рот и громко свистнул.

Через пару секунд с неба спикировала метла, на которой сидела моя любимая ведьмочка.

Наскоро кивнув Лилит, я критическим взором оглядел транспортное средство.

Обыкновенная метёлка. Черенок, пучок веток... Перевязанный, кстати, не самым крепким шнурком.

— А ничего более удобного ты найти не могла?

Нет, я человек широких взглядов. Но как-то не представляю себя верхом на метле...

— Титул принца бьёт тебе в голову, Макс, — ведьмочка изящно соскочила с черенка и обняв меня за шею, поцеловала. — Начинаешь капризничать.

— Просто беспокоюсь за свои причиндалы, если ты понимаешь, о чём я...

Отвечать на её поцелуй было ОЧЕНЬ приятно. Но как говорят, делу время — потехе час.

— Летающих байков в этом измерении нет, — пожала плечиками Лилит. — Я было нацелилась стащить вертолёт, но подумала, что тебе нужна незаметность... А что может быть незаметнее, чем метла?

— Особенно, когда на ней сидит парочка придурков.

— Эй, побольше уважения, — она чувствительно двинула меня кулачком в бицепс.

— Прости, я просто немного нервничаю.

И полёт на метле не добавит мне спокойствия...

— Всё готово, Макс, — успокоила Лилит. — Тебе осталось там появиться, окинуть всё хозяйским взглядом и... победить.

Я прерывисто вздохнул.

Вряд ли Лилит знакома с Гаем Юлием Цезарем. И то, что она почти точно воспроизвела его слова — простое совпадение. Тьфу, тьфу, тьфу...

Процесс полёта на метле со стороны выглядел страшнее, чем на практике.

Мы с Лилит оказались в невидимом коконе — точно такой умела создавать вокруг себя и Зебрина.

Ни ветра, ни силы тяжести в нём не ощущалось. Мы словно парили в воздухе, а метла служила скорее, направляющим вектором.

До гор Зартак мы добрались довольно быстро, и сделав мёртвую петлю над круглой, окруженной неприступными пиками долиной, приземлились у того её края, где высился большой, обсидианово-чёрный шатёр.

Здесь надо кое-что пояснить.

Несмотря на алкогольные пары, скопившиеся в моём черепе, подобно пару в паровом котле паровоза, я успел провести тщательную рекогносцировку.

Это случилось ещё вечером — сразу после посещения меня, любимого, господином Фаберже...

Как я уже упоминал, Похмельный водил дружбу и с другими представителями маленького народца, населяющего Златой Замок, подобно тому, как мыши населяют амбар, доверху набитый отборным зерном.

Так вот: парочка домовых занялась чисткой моего костюма, а несколько Библиотечных, вооружившись тележкой, скрытно доставила в мою спальню рулон карт и объёмистый фолиант, озаглавленный:

"Бальшая Книга Драконовъ. Или. Как Пабедить Непабедимага Пративника"

Сей труд принадлежал перу всё того же Золтара Шестирукого — моего прославленного пра-пра-пра... Ну, вы поняли.

И я проштудировал его от корки до корки.

И внима-а-ательно изучил все предоставленные Библиотечными карты.

Теперь я знал о войне заковианцев с драконами если не всё, то очень многое.

Например: конфликт обострялся примерно каждые двадцать лет, и обычно воплощался в одну яростную, кровопролитную, широкомасштабную битву.

Мероприятие проходит всегда в одном и том же месте: на этой самой обширной равнине, окруженной высокими пиками.

Как она называется? Сюрприз-сюрприз...

Ядоносная Пустошь!

Место было выбрано с умом: достаточно близко от городской черты — чтобы не изматывать войска долгими марш-бросками, а также не слишком тратиться на транспорт и припасы.

Высокие горы предоставляли отличную защиту, выступая природным поглотителем магии.

Обставлено всё было очень культурно: сначала на поле выходили высокие договаривающиеся стороны, и за рюмкой горячительного обсуждали ход сражения.

Затем давался сигнал, боевые маги снимали магический щит, и... в Заковию проходили драконы.

Ровно столько, сколько было оговорено — ни больше, ни меньше.

Затем, на поле выходили представители — их называли Правые Руки, — высоких договаривающихся сторон, сиречь — правителей. И устраивали показательный бой. Кто выигрывал — армия того и делала первый ход...

Почему в битве не участвовали сами правители — в книге Золтара тоже было. Но об этом я скажу немного позже...

После поединка "Правых Рук" начиналась битва.

Вы скажете: и что здесь такого?

Повоевать один день, раз в двадцать лет — чего напрягаться-то?

И я было так подумал.

Пока не дочитал книгу прославленного предка до той главы, в которой скрупулёзно перечислялись условия битвы, трофеи и контрибуции.

Итак, во-первых: битва продолжалась до тех пор, пока на поле не оставался всего один дракон или десять человек.

То есть, вдумайтесь: все остальные — и драконы и люди — должны были пасть смертью храбрых.

Во вторых: ВСЕ павшие забирались победителями в качестве трофеев...

На этом месте познавательного чтения меня чуть не стошнило. Стоило только представить: Замок Благор, такая же точно круглая приземистая башня Арсенала, по-совместительству — музей естественной истории. А в нём — любовно выполненные чучела людей на мраморных пьедесталах; отдельные конечности и органы в стеклянных витринах; и всё это снабжено скромными познавательными табличками с подробным указанием: кто, когда и кого...

Нет, мне правда стало плохо.

Но нужно быть справедливым: если в Златом Замке хранятся трофеи, добытые моими славными предками на поле брани, то почему бы таким же трофеям не храниться и в Благоре?..

Но всё равно тошнит. Уж извините.

В-третьих — контрибуции. Победившая сторона получала от проигравшей груды золота в течении следующего периода затишья...

Ну, тут я слишком огорчаться не стал.

Размер контрибуций не менялся на протяжении всех полутора тысяч лет, а так как побеждала то одна, то другая сторона — с переменным успехом — то сдаётся мне, это была ОДНА И ТА ЖЕ ГРУДА ЗОЛОТА.

Её просто передавали победившей стороне на временных основаниях.

Ну, кажется, теорию я изложил. Осталось перейти к практике.

Повторюсь: мы с Лилит сделали мёртвую петлю над равниной, где располагались войска.

Расстановка сил к началу битвы выглядела так: со стороны Заковии, на её половине — фаланги, манипулы, когорты и батальоны.

На стороне драконов — только чёрный, украшенный изящными складками, шатёр.

В нём, я так понимаю, дожидается своего часа командование: Князь Драконьего Двора — чтобы лично спланировать с королём Заковии предстоящее развлечение.

На стороне Заковии никакого шатра не было.

В отсутствии меня, любимого, Люпус Мортиферус, на чёрном, как ночь, боевом единороге, гарцевал вдоль переднего ряда войск, и судя по жестам, толкал прочувствованную, хотя и скуповатую на слова речь.

Главное, как я с облегчением убедился, центр долины оставался пустым.

А значит, мне оставалось сделать ровно то, что и сказала Лилит: прийти, увидеть и победить.

Наша мёртвая петля и для противника, и для союзников прошла незамеченной — Лилит применила простое, хотя мне и недоступное заклинание невидимости.

Но как только мы приземлились, заклинание спало. Хорошо, что в это время мы находились позади драконьего шатра...

— Ну... Я пошел, — наскоро чмокнув ведьмочку в румяную щечку, я направился к занавешенному чёрными складками входу.

— Помни: ты не должен выпустить Князя из шатра, пока я не подам сигнал, — Лилит улыбнулась и оседлав метлу, взмыла в небо.

Подготовка мероприятия требовала времени непосредственно на месте событий.

Мы с Лилит рассудили так: пока я буду заговаривать зубы Главному дракону Благора, она всё подготовит, а затем даст мне знать.

Оставался, правда, ещё генерал Мортиферус... Но ведьмочка обещала, что за ним присмотрят.

К тому же, я подстраховался: попросил Лютика добираться до арены военных действий как можно медленнее.

Повесив на лицо широкую, располагающую к себе улыбку, я шагнул в пасть дракона.

Фигурально выражаясь: шатёр противника был изобретательно оформлен под громадную драконью голову, где пасть, соответственно, и являлась входом.

—Здрасьте, здрасьте, а вот и я. Спешил, как мог, торопился — нельзя же опаздывать на собственную войну...

Кресло, в котором сидел дракон, медленно, с театральным скрипом развернулось ко мне.

Ну вот. Вот мы и встретились... Я и он. Князь Драконьего Двора, Марк Тиберий Коммод.

Интересно: почему в прошлую нашу встречу царедворцы не потрудились донести до меня этого простого, но основополагающего, в каком-то смысле, факта?

Неожиданно я почувствовал, как поджилки начинают мелко подрагивать. И чтобы не потерять лицо, оставалось одно: перейти в сокрушительное наступление.

— Извините, — уверенность моя таяла, подобно лёгкому снежку под ярким солнцем. — Проспал. Напился вечером в хлам, — знаете, это ведь моя первая война... И уснул. Так что сорри. Надеюсь, вы не слишком скучали.

Марк Тиберий Коммод прикрыл морщинистые черепашьи веки и устало вздохнул.

— Я знал, что ты, принц, слишком молод, неопытен и невоздержан на язык, — едва разжимая похожие на капкан челюсти, проговорил дракон. — Но то, что ты ещё и грубиян — я не думал. Старею.

Я громко фыркнул.

— А вот я не думал, что Князь Драконьего Двора — старый брюзга, который не видит дальше своего чешуйчатого носа. Но к сожалению, это так.

Красивый седой мужчина прищурился и выпустил из носа две струйки сизого дыма. Запахло пеплом и тухлыми яйцами.

Я демонстративно зажал нос.

— Фу, мессир. Вам ли говорить о воспитании... У людей, например, пускать газы в обществе считается верхом неприличия.

— Ах ты...

Теперь в меня полетел длинный язык пламени. Я спокойно отступил в сторону и понаблюдал, как красивая огненно-рыжая струя разбивается о стенку шатра, не оставив на нём никакого следа.

— А вот плеваться у нас отучают ещё в детстве, — произнёс я, когда язык пламени потух. — Воспитательницы в детских садиках проявляют в отношении плюющихся детишек настоящий садизм: представляете, моют им рот с мылом. В психологии это называется "отрицательное подкрепление". Хотите попробовать? Всякий раз, вспоминая мерзкий вкус хозяйственного мыла на языке, прежде чем плеваться, вы десять раз подумаете. А то даже как-то неприлично. Князь — и плюётся... Если надумали — то я мигом распоряжусь. Наловим собак и наварим самого отборного вонючего мыла — с пометкой "Специально для Князя Драконьего Двора".

На этот раз он не стал плеваться. Просто выбросил невероятно удлинившуюся лапу и попытался насадить меня на коготь.

Я ловко увернулся.

— А вот это уже совсем ни в какие рамки. Нет, правда, мессир. Ну кто так делает? Потрошить добычу, не пользуясь ножом и вилкой — что о вас соседи подумают?.. Дикость, да и только. Спросят: кто пустил на переговоры такого невоспитанного... бурхлидия?

— Я?.. — глаза Князя выпучились до невозможности. — Бурхлидий?..

Я оглядел всю его длинную стройную фигуру, в высоких ботфортах, в прекрасно сшитом бархатном камзоле, с зачёсанными и собранными в косицу белыми волосами, с ястребиным носом и пылающими непримиримым огнём, оранжевыми глазами с вертикальными зрачками...

В глаза я смотрел особенно внимательно — на то были свои причины.

— А кто же ещё? — пожав плечами и пододвинув к себе гостевое кресло, я рухнул в него, расслабленно вытянув ноги и разбросав руки по широким подлокотникам. — С таким-то поведением.

Нет, я не идиот. И понимал, что из этой позиции будет довольно сложно увернуться от огнемёта. Но также я прекрасно видел, что дракон иссяк. Боевой задор, полыхающий в его глазах, потух, и даже дым из ноздрей больше не пах серой и выходил на волю вполне безобидно — белыми симпатичными колечками.

— А... Кто вообще такой этот... бурхлидий? — наконец спросил Князь.

Отлично. Диалог налаживается.

— Честно говоря, не знаю, — я мило улыбнулся. — Но увидев, как вы вращаете глазами и булькотите жидким напалмом, именно это слово пришло мне в голову.

— Я — Князь Драконьего Двора!

— Очень приятно, Макс. Для друзей — Безумный Макс. И кстати: очень надеюсь, что именно с тобой мы обязательно подружимся, ДЕДУШКА.

Князь секунду сидел совершенно неподвижно, а затем икнул. Изо рта его вновь вылетел язычок пламени, но на этот раз дракон культурно прикрыл рот ладошкой.

— Как ты узнал? — наконец, справившись с икотой, осведомился он.

На самом деле, я бил по площадям. Дедушка, дядя, внучатый племянник — в этих тонкостях я никогда не разбирался.

— Дедуктивный метод, мессир. Я просто отбросил все другие версии, и выбрал ту, что осталась.

Князь на мгновение прикрыл черепашьи, покрытые мелкими чешуйками, веки.

— Поделишься? — наконец выдавил дракон.

— Всё очень просто: я прочитал книгу другого своего деда, Золтара Шестирукого. И внимательно изучил наше с вами родословное древо.

Всё так. Я и впрямь внимательно изучил данный манускрипт, прикреплённый к заднему форзацу книги в качестве приложения.

И когда уважаемый мажордом упомянул, что мою пра-пра-пра-бабку в девичестве звали Аурика Коммод, был уже в курсе событий. И даже успел хорошенько порефлексировать по этому поводу...

Надо признать, что существенное количество алкоголя сегодня ночью я поглотил именно по этому поводу: Марк Тиберий Коммод, Князь Драконьего Двора, по прозвищу Литопс Каменнокрыл, и Золотовы — родственники! Со всеми вытекающими: наследственностью, генетикой и врождённой способностью к выдыханию огня.

— Ну ладно, ну хорошо, — седой дракон скупо улыбнулся и посмотрел на меня с куда большей теплотой, чем раньше. — Ты узнал о том, что нас связывают кровные узы. Надеюсь, это не позволило тебе, внук, питать ложную надежду, что ты сможешь выиграть пари благодаря тому, что мы родственники?

— Ну что вы, мессир. Как можно, — я скромно улыбнулся, глядя ему в глаза. — Я собираюсь выиграть пари, руководствуясь СОВЕРШЕННО другими соображениями.

Глава 24

— Значит, ты отыскал эту паршивую книгу... — задумчиво, и как-то тоскливо протянул Князь. — А ведь Золтар заверил меня, что надёжно спрятал единственный экземпляр.

— Что поделать, люди иногда лгут, — я скроил сочувственное лицо. — Но если вас это утешит, о книге, кроме меня, никто не знает. Она и вправду была надёжно спрятана.

— И как тебе удалось её отыскать?

— Скажем так: хорошие связи. Я завёл дружбу с э... персоналом Златого Замка, и библиотечные домовые оказали мне личную услугу.

Дракон сумрачно кивнул. А потом пошевелил длинным бледным пальцем, увенчанным чёрным, хищно изогнутым когтем, и между нами образовался каменный стол.

Ну, это я для собственного успокоения назвал его столом. Больше это мегалитическое сооружение походило на алтарь для принесения жертв... Но не будем сгущать краски.

На каменной, покрытой подозрительно-тёмными потёками столешнице материализовался тяжелый хрустальный кувшин, доверху полный чем-то, больше всего напоминающим чернила.

Уловив знакомый запах, я тут же повеселел.

— Ух ты! Вы тоже балуетесь этим винишком?

Кустистые белые брови Князя воздвиглись домиком.

— Винишком?

— Забористая штука, — увидев два пустых бокала, я рассудил, что один предназначался для меня. И не спрашивая разрешения, на правах младшего, плеснул в оба. Один вежливо пододвинул дракону, другой взял себе, и незамедлительно сделал глоток.

— О-о-о... — я в экстазе закатил глаза. — Именно этого мне не хватало последние пару часов.

— Так тебе нравится?.. — спросил дракон.

Обычные люди таким тоном спрашивают: тебе действительно нравится эта гадость из карбида, толченого стекла и гудрона?..

— Ещё бы! — лучезарно улыбнувшись, я сделал большой глоток. — Честно говоря, последние трое суток выдались исключительно насыщенными. Мой вертолёт потерпел крушение, меня пытались убить, спаивали и вывешивали на просушку в рекламных целях. И вот это винишко — единственное, что не давало моему мозгу впасть в кому. Не подумайте, что я жалуюсь. Такова моя жизнь, и она мне нравится.

— То есть, ты не страдаешь из-за всех этих... — он пошевелил пальцами в воздухе. — Перипетий.

— Ни за что, — вино оставляло на стенках бокала тёмный, слегка маслянистый след. — Ещё пару месяцев назад я и не подозревал о других измерениях. А сейчас, посмотрите на меня: я разговариваю с Князем Драконьего Двора! Ну разве не круто?

Неожиданно дракон процитировал:

— "Он будет отлично ладить с живыми и неживыми, его не будут брать никакие яды, и он всегда будет считать, что стакан наполовину полон."

— И что это за пророчество? — согласившись, что пустой бокал выглядит не так симпатично, как полный, я плеснул себе ещё вина.

— Это не пророчество. Это пожелание, — дракон наконец сделал глоток из своего бокала. Покатал жидкость на языке, проглотил, и удовлетворённо кивнул. — Прекрасный букет. А я уж думал, что теряю навык.

Я молча сложил руки на груди и уставился на Князя.

— Ой, ну ладно, ладно, — осушив бокал, он изничтожил его взглядом, и вздохнул. — Пожелание от твоих крёстных.

Я молчал.

Бабуля пользовалась таким приёмом: если смотреть на человека молча и пристально, ему поневоле хочется заполнить возникшую пустоту, и тогда он начинает говорить...

— Твои ведьмы-крёстные с Лимба, — пояснил дракон. — Твоя мать умерла, и они посчитали нужным... Как-то защитить тебя. Вот и сделали по одному подарку.

Я прокрутил в голове то, что сказал дракон.

— То есть, я отлично лажу с людьми...

— Не только с людьми.

— Хорошо, не только с людьми. А ещё могу не бояться ядов и... всегда нахожусь в приподнятом настроении? Но это же чушь. У меня полно врагов — особенно, в последнее время. Я часто страдаю от похмелья, а ведь алкоголь — это тот же яд, верно я говорю?

— Вот это, — Князь взглядом указал на мой стакан. — Не винишко. Это драконья кровь.

— Отличное название. Впечатляет.

— Это НЕ НАЗВАНИЕ, — рявкнул дедуля, выпуская дым из ноздрей. — Это настоящая драконья кровь. — А ещё — слюна василиска и желчь мантикоры. Прекрасный букет, как я и говорил. Но смертельно опасный для всех, кроме тех, в ком И ТАК уже течёт кровь одного из вышеперечисленных существ.

— Одним словом, это такой тест, — я посмотрел на дракона сквозь жидкость в бокале. Точнее, ПОПЫТАЛСЯ — драконья кровь была совершенно непрозрачной, и я ничего не увидел. — Как лакмусовая бумажка: выпил, остался жив — значит, свой в доску.

Дракон склонил голову.

— А как насчёт стакана? — я развёл руками. — Да вся моя жизнь — пустой стакан. Я, можно сказать, нахожусь в перманентном цейтноте.

— Но она тебе нравится. Особенно, помогать другим.

— Ну да... В смысле: если я могу кому-то помочь, я же не могу отказаться?

— Почему?

Я моргнул.

— Как это, почему?.. Глупый вопрос какой-то, уж извините, мессир.

Теперь дракон смотрел на меня так, словно ждал, что я заполню пустоту.

И я честно прислушался к себе. А потом изрёк:

— Самое трудное для любого существа — это познать себя. Философы, психиатры, гадалки — все бьются над вопросом: почему мы совершаем те или иные поступки? Жаль, что никто из них не догадался спросить меня. Потому что я знаю ответ. Точнее, ТРИ ответа: потому что так надо, потому что это правильно... И потому что ХОЧЕТСЯ. Или вы хотите сказать, что желание помогать ТОЖЕ заложили в меня ведьмы-крёстные?

— Нет, не хочу, — решительно помотал головой Князь. — Потомок Коммодов и Золотовых... — он возмущенно фыркнул. — Чтобы мой внук... — взгляд его выражал не то, чтобы презрение — нет. Скорее, жалость. Как к безнадёжно больному. — Чтобы мой внук бегал по парку, подсаживая в гнёзда выпавших птенчиков...

— А ещё я пацифист.

— Святой Люцифер!

— Я вам разве не говорил?

— Я думал, это шутка.

— Иногда люди всё-таки говорят серьёзно.

— Тогда, надеюсь, это лечится.

— А я надеюсь, что нет.

— Но почему?.. — Князь вскочил и воздел руки к куполу шатра. — За что это мне?..

— Ну почему же только вам? — я скромно потупился. — Думаю, это для всех.

— Да чтоб я лопнул!

— Простите, с этим помочь не могу. Я не волшебник. Я только учусь.

Дракон схватился за голову и рухнул обратно в кресло. На лбу его сам собой образовался холодный компресс.

Он немножко так полежал, пуская из ноздрей густой дым. Сначала к дыму примешивались язычки пламени, потом чёрная копоть.

Когда дым стал белым, Князь отбросил компресс и посмотрел на меня искоса, как большой недовольный страус.

— Ты знаешь, что твой дед Золтан выколол мне глаз? — спросил вдруг дракон.

— Сие событие запечатлено на гобелене, — кивнул я. — Который собственными руками вышила Аурика Коммод. Ваша...

— Дочь. Была дочерью, — Князь выпрямился и щелкнув пальцами, материализовал стакан с водой и бумажный пакетик. Развернув пакетик, он высыпал себе на язык белый порошок, кисло поморщился и запил лекарство водой. — Полюбив смертного, она отказалась от своей драконьей сущности. Ушла из Благора в Заковию, прожила... — он сделал ещё глоток воды. — Долгую, по меркам людей, жизнь... Но так как её избранник был смертным, приняла решение умереть вместе с ним.

— Она не захотела вернуться в Благор? Или... Вы её не пустили?

— Драконы — однолюбы, — Князь поморщился так, словно я сказал бестактность. — Аурика ВЫБРАЛА человека, и для неё не было пути назад.

— Она ушла... ДО того, как Золтар лишил вас глаза, или ПОСЛЕ?

— После. Точнее, во время, — дракон поморщился. — Это было во время нашего... Инцидента.

— Я знаю, что вы были союзниками, — вставил я. — Вы вместе воевали против гремлинов. Но... Что-то пошло не так, и вы поссорились.

— Поссорились? — фыркнул дракон. — Это была не просто ССОРА! Это было... — он замолчал.

— Что? — быстро спросил я. — Что могло стать краеугольным камнем распри, которая длится вот уже полторы тысячи лет? Не хотите отвечать? Тогда скажу я: НИЧЕГО. Пшик. Пустое место, — я взял драматическую паузу. А потом продолжил: — Но вы были слишком горды, чтобы признать: ваша ссора не стоит выеденного яйца. Только родственники могут разругаться на всю жизнь из-за того, что кому-то досталась чашка с отбитым краем. И раздуть из этого настоящую войну... Целые армии. Куча детей осталась без родителей. И знаете, что? Это неправильно! Некрасиво втягивать в семейную распрю ПОСТОРОННИХ.

— ЭТО БЫЛА НЕ ССОРА, — прорычал дракон. Во время моей длинной тирады он только втягивал носом воздух и темнел лицом. И теперь его прорвало. — Золтар повёл себя нечестно. Он первый начал!

Я закатил глаза. Как это по-взрослому! "Он первый начал"... Сколько конфликтов начинается именно с этих слов?

— Когда выиграл у вас в карты? — невинно спросил я.

Князь Драконьего двора поперхнулся.

— Что?.. Но как ты...

— Об этом он ТОЖЕ написал в своей книге, — сказал я. — На самой первой странице. Вы играли в карты, и так как оба изрядно набрались, то вы — в шутку — предложили поставить на кон свой глаз. "Да я скорее лишусь глаза, чем проиграю" — это, я так понимаю, цитата. Золтан поддержал. Высокие отношения, что уж тут уж... Мой дед выиграл, и когда вы захотели отыграться, он предложил поединок. Точнее, военное противостояние.

— Он оскорбил меня трижды, — пыхнул дракон.

— Выиграл в карты, предложил решить спор на поле боя, и отнял самое дорогое, что у вас было... То есть, глаз. Аурике было так за вас стыдно, что она решила изменить историю. Похоронить байку о карточном проигрыше. И создала великолепное полотно, под названием "Инцидент", глядя на который любой дурак поймёт, что война между людьми и драконами началась из-за честной, благородной причины, а не на пустом месте, — я осуждающе посмотрел на дракона и поцокал языком. — И после этого вы обвиняете меня в глупости. Ай-яй-яй... Как не стыдно?

— Я — Князь Драконьего двора! Я — Истина в последней инстанции. Мне не может быть стыдно.

— Это до тех пор, пока широкие массы не узнают, из-за чего весь сыр-бор, — рассматривая ногти, произнёс я.

— Чего?

Теперь дракон походил на быка. Которого несправедливо обидели киянкой по голове.

— Скажите, мессир. А много людей СЕЙЧАС знает, из-за чего вы воюете вот уж полторы тысячи лет?

— Хватит это повторять, — рявкнул Князь. — Я и сам прекрасно помню, сколько прошло времени. Я там был!

— И всё-таки?..

— ЛЮДЕЙ знает немного. Только ты, если подумать... — и он воззрился на меня так, словно прикидывал: а много ли будет хлопот, если меня убрать по-быстрому?..

— Ну, исходя из новейшей истории, я не совсем человек, — сложив пальцы домиком, я опёрся локтями о каменную поверхность стола. Ух и холоднючая! Как надгробие. Тьфу, тьфу, тьфу... — А во-вторых, я имел в виду и драконов тоже.

— Но ты сказал: людей, — угрюмо буркнул дракон.

— Это фигура речи.

И тут Князь Драконьего двора сделал то, чего я от него совсем не ожидал. Он закатил глаза.

А потом расхохотался. Шатёр наполнился густыми клубами сизого дыма и запахом тухлых яиц. Снова.

Я морщился, но стоически терпел.

— А ведь я был к этому не готов, — сквозь смех и дым выдавил дракон. — К тому, что простая беседа с внуком может свести с ума.

— Опять же, выражаясь исключительно фигурально, — мягко заметил я. — Чтобы выбить из колеи такое древнее существо, как вы, Князь, понадобится нечто покруче, чем простой студент экономического факультета.

— Ты — принц Золотов, — строго поправил дракон. — А не какой-то там студент. Помни об этом. Всегда.

— Боюсь, даже если я и захочу забыть, мне этого не позволят, — я вздохнул. — Обязательно набежит толпа родственников, начнёт давить на моральную мозоль...

— Есть Право, — кивнул Князь. — Оно уравновешивает Обязанности. Вот почему ты не можешь пройти мимо, и не оказать помощи. В тебе говорит твоя кровь. Кровь прирождённого правителя.

Я фыркнул.

— А знаете, мой папаша, в ту нашу единственную встречу, говорил то же самое. И кстати: не знаете, куда он подевался?..

— Эхх, — дракон выдохнул ещё один клуб душного дыма. — Скольких проблем мы бы могли избежать, если бы Зиня не пропал...

— Зиня?..

— Ну да, Зиня. Мой пра-пра-пра... в общем, внук. С ним всегда можно было договориться.

— Особенно, если речь шла о военных действиях, с огромными выплатами по ставкам.

— И далась тебе эта война.

— Не мне. Вам. Я-то как раз хочу всё прекратить.

Дракон покивал.

— А, ну да, ну да... Наше с тобой пари.

Я разозлился.

— Оно ничем не хуже того, которое вы заключили с Золтаром. Кстати... Традиция собирать трофеи на поле боя возникла из-за того, первого "инцидента" — я показал воздушные кавычки, — с глазом? Я прав? Он забрал ваш глаз, а потом... — меня осенила догадка. Это было как молния, как озарение свыше. — Вы хотели отыграться, и продули ещё и шкуру! Она до сих пор висит в Арсенале!

— Чёрт с ней, со шкурой, — ворчливо нахохлился Князь. — Но я всё ещё хочу получить назад свой орган зрения.

— И поэтому приказали тащить с места битвы всё, что не прибито гвоздями?

— Но люди ТОЖЕ тащили с поля битвы всё, что не прибито гвоздями, — фыркнул дракон.

— И всё начиналось заново, — кивнул я. — Год за годом, поколение за поколением... А что, если я вам назову настоящую причину того, почему Золтар не вернул вам глаз? Ведь, если подумать... Вы были его тестем, так? Неужели, на правах зятя, он не мог сделать вам такого пустякового подарка?

— И прекратить войну? — удивился дракон. — Это невозможно. Все знают, что Золотовы — жадные, беспринципные, охочие до чужого добра...

— То же самое говорят о драконах, — отрезал я. — Так что, вы друг друга стоите. Но я — не такой. Я не воспитывался в Златом Замке, не впитывал с молоком матери вашу любовь к интригам, к золоту и к... да, к ВОЙНЕ, — я замолчал. Вылил из кувшина остатки драконьей крови, медленно, с наслаждением, выпил — всё, до последней капли, — и вновь посмотрел на Князя. — Знаете, я долго обижался на отца за то, что он бросил меня. Убрал с глаз подальше, и ни разу не навестил. Но вот сейчас — вот ПРЯМО СЕЙЧАС, я понимаю, насколько МУДРО он поступил. Я не варился в этом вашем супе из предубеждения и лжи. И смог посмотреть на вашу ситуацию со стороны.

— И что же ты увидел?

Голос Князя теперь звучал обманчиво мягко.

Он походил на кошку, которая с удобством устроилась у вас на коленях. Она мурчит, жмурится, всем своим видом давая понять, что очень довольна. Но стоит вам пошевелиться, стоит совершить одно неверное движение — и в колени воткнутся острые когти.

— Скажите, мессир, вы что-нибудь знаете о таинственном Оружии Золотовых? — могло показаться, что я хочу сменить тему. Но дедуля понял мой вопрос абсолютно верно.

— Так Золтар называл мой глаз, — нехотя промолвил он. — Золтар говорил, что этот трофей — Абсолютное Оружие. И стоит ему пригрозить уничтожить мой глаз — я сделаю всё, что он захочет.

— Так почему же это не произошло? — я не мог больше сидеть. Весь затёк. Беседа была долгой и выматывающей, и теперь, когда она подходила к концу, я не мог усидеть на месте. К тому же, на ходу мне лучше думалось. — Почему и Золтар, и все его потомки, безропотно отправляясь на битву, ни разу не пригрозили вам Оружием? Отвечу: потому что они ЗНАЛИ, что это невозможно. Мой отец знал. И его отец и отец его отца... Но кроме них — не знал никто. Только правители. Все остальные ДО СИХ ПОР уверены, что волшебное Оружие против драконов существует. О нём сложили легенды. Его возвели в ранг Абсолюта. И когда король Зиновий пропал, царедворцы решили, что пора склонить чашу весов на сторону Заковии. И быстренько отыскали меня. У генерала Мортиферуса аж чесалось открыть хранилище и достать Оружие. Он видел себя внесённым в исторические хроники, грозным и великим победителем драконов, и не хотел отступать. Он потащил меня в Арсенал...

Я остановился, чтобы перевести дух. Князь молча ждал продолжения. Но потом не выдержал, и спросил:

— И что? Ты открыл Хранилище, и...

Да, ребята, я его открыл. Тот самый хрустальный гроб, помните? Немножко отвлекающих манёвров, немножко ловкости рук...

И пока генерал, подобно локальному смерчу, бушевал вокруг, я приоткрыл крышку гроба и заглянул внутрь.

Знаете что? Я был прав, когда уверял генерала, что в гробу ничего нет. Ничегошеньки. Кроме небольшой коробочки, выстланной изнутри малиновым бархатом, и... Тоже абсолютно пустой.

В ней было лишь углубление для чего-то круглого, размером с яблоко.

Такие дела.

— Там ничего не было, — сказал я дракону. — Хранилище было пустым.

А вот теперь он посерел. Белоснежные волосы словно подёрнулись пеплом, кожа на лице обвисла, и теперь, как никогда раньше, Князь Драконьего Двора напоминал старую черепаху, которая почему-то вылезла из своего панциря.

— Ты хочешь сказать... Его украли? — вопросил Князь. И вот теперь мне стало его жалко.

— Довольно давно, я полагаю. Ещё при жизни Золтара.

— Но... Почему?.. Почему он не сказал?

— Если он хоть немножко похож на меня, то ему было стыдно, — я нервничал всё больше. Вот-вот поступит сигнал от Лилит — я чувствовал, как магические силы стягивались в центре долины, подобно тугому узлу. — Он ПРОСТО НЕ МОГ признаться, что потерял такую дорогую реликвию. Он соорудил саркофаг, и сделал всё для того, чтобы остальные думали, что глаз покоится там. А сам принялся искать... И ищет до сих пор.

— Ищет?..

— Ну, не он сам. Его потомки. То есть, короли. "Царствующие особы" типа меня... — последнее высказывание я взял в кавычки. И случилось так... — снаружи, где до сих пор царила мёртвая тишина, вдруг пронёсся порыв ветра. Он всколыхнул шатёр до самого основания, и у меня по спине побежали мурашки.

Наконец-то. Наконец я услышал то, чего давно ждал: сигнал от Лилит. Отлично! У неё всё готово.

Сигнал инфразвуком вибрировал в моих костях, в моей крови... А ещё мне очень захотелось в туалет. Так что я не стал тянуть с кульминацией.

— Случилось так, — достав из кармана крупный, размером с яблоко бриллиант, я принялся подбрасывать его на ладони. — Что его нашел именно я.

Зимина Татьяна Сан-Инферно 6. Система новичка

Глава 1

Театральным жестом раскрыв ладонь, я протянул Князю Адамантий.

Дракон не двигался.

Сложив руки на груди, он недоверчиво смотрел на бриллиант. Но в глазах его... — точнее, в ОДНОМ, здоровом глазе, второй заменяла простая стекляшка, — разгоралась жгучая жажда обладания.

— Берите, — я подтолкнул Адамантий по столу.

— И что? Ты отдашь его просто так? — дракон всё ещё не верил своему счастью.

— Ну почему же просто так?.. — я глубоко вздохнул. — Я отдаю его в знак доброй воли. Мы же семья.

Князь протянул руку к бриллианту...

— Но сначала... — дракон быстро цапнул камень и только после этого воззрился на меня.

— Что? — вопросил он. — Что ты хочешь получить?

— Всего лишь ваше обещание, — мягко сказал я. — Обещание выслушать моё предложение.

Князь потянулся когтем к глазнице, и подцепив когтем стекляшку — зрелище, я вам скажу, не для слабонервных, — вытащил искусственный глаз. А потом, скромно отвернувшись, вставил на его место Адамантий...

Когда он развернулся назад, его было не узнать.

Нет, не так... Это был всё тот же красивый мужчина, с царственными манерами и замашками мелкотравчатого диктатора.

Но он помолодел! Волосы остались белыми, но теперь они сияли — как свежий снег на вершине Эльбруса. Кожа лица разгладилась, а взгляд... ну, превратился во ВЗГЛЯД. Вольт эдак на тысячу.

— Какое-такое предложение? — вопросил он.

— Прекратить войну.

Частично я был готов. К возмущенным воплям, взмахиванию руками, и даже категорическому отказу.

Но дракон только улыбнулся. А потом выдохнул.

Клуб его дыхания был настолько горячим, что мне опалило брови.

Но я заставил себя не двигаться.

Пару-тройку недель назад в меня уже пыхали огнём.

Зебрина, находясь в растрёпанных чувствах, пыталась сжечь меня дотла. Но ничего не вышло.

Держа в голове этот поучительный опыт, я сконцентрировал волю — фигурально выражаясь.

На деле же — сжал челюсти, кулаки и другие части тела, которые только поддавались сжиманию...

И остался на месте.

Я оказался прав: клуб горящего газа прокатился по мне, не причинив никакого вреда.

Кроме бровей, конечно. Но они отрастут.

— Для взрослого дракона вы удивительно плохо себя контролируете, мессир, — спокойно сказал я.

— Я — Князь. Мне не надо себя контролировать.

— Синдром начальника, — я кивнул. — Ну да, ну да... все кланяются, заглядывают вам в пасть... А непослушных всегда можно сжечь.

— Я — дракон. Такова моя природа.

— Да. Сопереживание вам чуждо.

— Я — Князь. Удел правителя не сопереживать. А править.

— И как ответственный правитель, вы ОБЯЗАНЫ выслушать моё предложение. Мы заключили пари, мессир. У вас нет выбора.

— Ты... — дракон почернел и покрылся чешуей. Я на это приподнял одну бровь, и он таки взял себя в лапы. — Ты... достойный потомок Золтара.

— А также вашей дочери Аурики. Не забывайте об этом, мессир.

Пару минут дракон сидел насупившись, сложив руки на груди и прожигая меня — но только взглядом.

Я терпел.

— Чего ты хочешь? — наконец спросил он. — Могущества? Золота?

— Я хочу выиграть пари.

Марк Тиберий выпустил из ноздрей две белые струйки дыма.

— А тебе не приходило в голову, малыш, что как только я получу свой глаз, конфликт будет исчерпан и война прекратится сама собой?

— Разумеется, приходило. Но по здравом размышлении я решил, что вы на это не пойдёте.

— Да почему же?..

— Полторы тысячи лет. Да, да, я знаю, что вы знаете. Так вот: полторы тысячи лет — слишком долгий срок. Говоря попросту... Вы ПРИВЫКЛИ. Пристрастились. Или, как сейчас модно говорить — подсели. На адреналин, на деньги, на славу... Война — это очень прибыльно, — дракон поморщился. Но я упрямо продолжал: — Налоги, контрибуции, поддержание патриотического духа у населения... Мне ли вам говорить. Наверняка казначей Драконьего Двора счастливо потирает лапы в конце каждого отчётного периода — так же, как и господин Фаберже. Казначеи — они такие. Ни за что не откажутся от пополнения казны таким экономически выгодным способом.

Марк Тиберий вздохнул.

— Что да, то да... — протянул он. — Тамберлен весь последний год грыз меня поедом. Как чешуйная вошь, право слово.

— Есть альтернатива, — веско сказал я.

Дракон оживился.

— Предлагаешь съесть казначея? — он откинулся на спинку кресла, задумчиво поглаживая бровь над обретённым глазом. — Признаться, я и сам об этом думал. Ну, помучаюсь несварением месяц-другой...

— Не надо мучиться, — сказал я.

— Просто спалить его? — оживился Марк Тиберий. — Я так иногда делаю... С более мелкой сошкой, чем казначей, но он мне так надоел...

— Не надо никого палить, не надо никого есть, — я поднялся.

— А что тогда? — по лицу Князя было видно: всё остальное он уже перепробовал, и иного выхода просто не видит.

— Я вам сейчас покажу.

Подмигнув дракону, я протянул тому руку и гостеприимно махнул в сторону выхода из шатра.

Марк Тиберий поморщился, но всё же поднялся. И пожав плечами, неторопливо двинулся за мной...

Выйдя на свежий воздух, я сразу заметил генерала Мортиферуса. Тот стоял точно в центре долины, рядом с Лилит. Ведьмочка улыбалась, повиснув на руке генерала, чем явно выбила бравого вояку из колеи — даже издалека было видно, что его рябое, покрытое шрамами лицо выражает полное непонимание.

Рядом с живописной парочкой маячил маг Карбункул. Он изображал загадочность и равнодушие — спрятав руки в рукава широкой мантии, усыпанной серебряными звёздами, пентаграммами и другими оккультными символами.

Чуть в стороне, одетый по последнему слову военной моды, топтался барон де Сигоньяк.

Встретившись со мной взглядом, он сдержанно кивнул в знак приветствия.

Я послал воздушный поцелуй Лилит, и что б я без неё делал.

Ведьмочка ослепительно улыбнулась и на секунду прикрыла глаза — значит, всё идёт по плану...

Марк Тиберий пошевелил хищным носом.

— Пахнет магией, — объявил он. — Я бы сказал, потусторонней магией. Это не к добру.

— Не делайте скоропалительных выводов, мессир.

Улыбнувшись, я пригласил его пройти к центру поля, а потом церемонно представил Лилит и Карбункулу.

Ведьмочка обворожительно улыбнулась, маг чопорно раскланялся.

И в этот момент, в дальнем конце долины, наконец-то показалась процессия...

Впереди гордо вышагивал Лютик, неся на своей спине мой пустой костюм. За ним медленно двигался открытый экипаж, в котором, изображая смертельную скуку, сидели Захария, Зара и мои друзья: Крючкотворс и Розарио.

При виде королевского кортежа, армия Заковии в едином порыве подняла копья и грянула что-то патриотическое.

Мне было приятно.

Но когда Лютик подошел ближе, и невооруженным взглядом стало видно, что вместо головы у "принца" — комок соломы, по рядам рыцарей пробежал ропот.

Словно волна прибоя накатила на негостеприимный, утыканный скалами берег.

Я поспешил подойти поближе и сцепив руки над головой, помахал ими.

Уж не знаю, знакомы ли в Заковии с этим жестом, но ничего более жизнеутверждающего мне в голову не пришло.

Рыцари, один за другим, повернули головы ко мне... Прямо как костяшки домино, выстроенные шеренгой и падающие единой волной, стоит подтолкнуть крайнюю.

К счастью, вмешался генерал.

Сделав пару шагов к войскам — вежливо, но непреклонно избавившись от украшения в виде Лилит на руке, — он рявкнул:

— АРМИЯ! СМИРРНА!.. — и сам застыл, вытянув правую руку с саблей в мою сторону. Я надеюсь, это был приветственный жест.

По рядам рыцарей пробежала волна жестяного грохота.

— Повтори их салют, — подсказал Князь, о котором я, признаться, чуть не забыл. — И улыбнись. А теперь поклонись.

Я сделал всё, что он велел, и рыцари успокоились.

Хорошо. А то я уже начал беспокоиться...

Я что хочу сказать: рыцарей было много. В смысле — по-настоящему МНОГО. Вся, отведённая Заковии половина долины, была плотно уставлена людьми, одетыми в бело-золотые доспехи и круглые, похожие на летающие тарелочки, шлемы.

С высоты полёта метлы всё это великолепие походило на обширную грибницу — радость любителя супа из белых грибов и маринованных шампиньонов.

А ещё армия Заковии походила на готовые консервы, которые доставили прямо к столу драконов — разогревай и кушай, приятного аппетита.

Конечно же, я заметил этот кулинарный аспект ещё на подлёте, пару часов назад. Но зажав панику в могучий кулак, приказал себе не волноваться.

Тогда у меня была задачка посложнее...

Но теперь, глядя на шеренги, ряды, когорты и фаланги своих подданных, я отпустил панику на волю.

Все эти люди пришли сюда для того, чтобы сразиться с драконами. Они долго готовились к этому дню.

Читали свежую прессу, набитую, как подушка — перьями, духоподъёмными статьями о том, как правильно любить и защищать свою Родину.

Слушали призывы господина Фаберже и сдавали налоги, рассчитывая, что их кровно заработанные золотые унции пойдут на правое дело.

Они, наконец, попрощались со своими родными и уладили все дела, прежде чем вступить на этот последний, но такой славный путь.

Без сомнения, то были очень мужественные и суровые люди.

И вот теперь им предстоит узнать о том, что эти жертвы были напрасны.

Не нужно больше рубить, колоть, и рачительно тащить в музей особенно приглянувшиеся и тщательно умершвлённые экземпляры врагов.

Вместо этого их ждёт радостная, но в то же время неприятная встреча с родственниками — которые, скорбно утирая слёзы, уже поделили наследство, и теперь решительно не понимают, почему безвременно погибший вдруг вернулся и требует отдать всё назад...

И самое главное: вместо того, чтобы погибнуть смертью храбрых, им предстоит заново налаживать быт — со всеми вытекающими, такими как встреча с любимыми детьми, супругой и сварливой тёщей, которая возьмётся пилить загривок по новому, совершенно невиданному ранее поводу.

О поводе я как раз и хочу рассказать...

— Эй, ты чего завис? — в бок чувствительно ткнулся кулак, и вздрогнув, я увидел широкое улыбающееся лицо Кольки. — У нас всё готово. Я провёл краткий инструктаж и разъяснительную работу среди командования, так что парни уже бьют копытом.

Я моргнул.

— Колян? Как ты здесь?..

— Ой, перестань заикаться, — Колька махнул пухлой рукой. — Меня Лилит пригласила.

— Но зачем?.. В смысле — я очень рад тебя видеть, и всё такое. Но...

— Думал, я брошу тебя одного в такой момент? — ревниво спросил мой лучший друг. — Оставлю на растерзание этим огромным, кожистым и чешуйчатым...

— Ты хотел сказать — драконам, — мрачно закончил я за него.

— Ну, ты же знаешь: я их фанат, — у него даже хватило совести покраснеть. — Извини, я просто не мог пропустить такое.

Ясно одно: мой лучший друг, человек, которого я знаю с самого детства, ТОЖЕ не верит в то, что у меня получится выиграть.

В этот момент высоко в небе образовалась большая дыра. Она стремительно расширялась — как чернильное пятно на промокашке.

А потом дыра напряглась, выгнулась, как мыльный пузырь, и сквозь неё, словно через тугую мембрану, в Заковию принялось просачиваться нечто.

Сначала мы увидели острый клюв. Затем когти. Потом оказалось, что это когти на крыльях — больших и кожистых, как у летучей мыши.

Мембрана наконец прорвалась и на равнину пал чёрный, как сгусток мрака, дракон.

— Барон Люциус Мукомол! — подражая герольду, возвестил Колян, а дракон уже сложил крылья, и вот, рядом с Марком Тиберием Коммодом, стоит представительный мужчина в хорошем итальянском костюме, стильных штиблетах и при шпаге.

— Мукомолом его прозвали за то, что он любит перемалывать... ну, ты понял. Кости врагов, — доверительно сообщил друг.

— Откуда ты знаешь?

— Есть такая книга, — хмыкнул Колька. — Кто есть Кто в Благоре. Мне её Лола дала. Познавательное чтиво.

Тем временем, мембрана прорвалась ещё раз, и на землю канул ярко-зелёный дракон.

— О! Знаю-знаю, — оживился Колян. — Это... Криспиан Звероящер. Славен тем, что за один присест может уговорить целую корову.

— В смысле... скушать? — спросил я.

Колька посмотрел на меня с предубеждением.

— Нет, сходить в кино. На познавательный фильм о переваривании говядины. Чем ты занимался всё утро, позволь спросить?

— Видишь вон того дяденьку? С белыми волосами и хищным выражением лица?

— Ага, ага... Не подсказывай, я сам. Ёшки — крылатые кошки! Да это же сам Литопс Каменнокрыл! Князь Драконьего Двора. Ух ты. Зверюга. Со всем моим уважением, конечно.

— Это мой дедушка.

— Брешешь!

Но по глазам Кольки было видно, что он поверил безоговорочно. И теперь страшно завидует...

— Вот с этой, как ты выразился, "зверюгой", я и разговаривал всё утро. Склонял на нашу сторону. Рекламировал, можно сказать, вегетарианский образ жизни.

— Это как?

— Не жрать врагов, — я плотоядно улыбнулся.

Пока мы проводили время за познавательной для обеих сторон беседой, на поле уже собралась целая компания солидных дяденек и красивых тётенек.

Было видно, что они не понимают, отчего им всё ещё не разрешают обрушиться на врага.

Князь тоже не понимал. Но держал марку: делал вид, что скомандует наступление, как только дождётся подходящего момента.

И закалённые не в таких переделках, зубастые и чешуйчатые подданные терпеливо ждали, пока им не позволят приступить к завтраку.

— О! О! Смотри!.. Мамочке моей канарейку в печень! — в речи моего друга появилось неприличное обилие восклицательных знаков, но я его не виню. Потому что и сам уже давно хотел брякнуть что-нибудь этакое, заковыристое.

Над полем парил очередной дракон.

Был он поизящнее других, и окраску имел палевую, или цвета чайной розы.

Приземлилась и склонила царственную голову перед Князем и генералом Мортиферусом необыкновенной красоты дама, в платье цвета свежего шампанского, с короной из медных волос.

— Баронесса Кларисса Фейрчайльд, прозванная Уховёрткой, — благоговейно проблеял Колька. — В поединке не уступает даже самому Каменнокрылу, пять раз была его Правой Лапой в предваряющих поединках и все пять раз одержала победу. Интересно: можно будет к ней подкатить?

— ПОДКАТИТЬ?..

— Ну да. Пригласить на кружечку коньячку... — Колька наивно похлопал ресницами. — Лучше всё-таки после э... текущего мероприятия. А то сейчас она может быть не в том настроении.

— Ага, — я нервно хихикнул. — Сейчас она настроении откусывать головы. Ведь драконы-то прибыли воевать. И о том, что развлечение отменяется, им ещё только предстоит узнать.

— Ой, да ладно тебе. Баронесса довольно мила. Вышивать любит... Подушка "Усекновение головы герцога Марципана, Предателя" — очень вдохновляющий сюжет. Я видел иллюстрацию.

— То есть, ты успел подготовиться, — нет, я не спрашивал. Я констатировал факт.

— А что? Завидно?.. Имей в виду: я первый застолбил эту красотку.

Я фыркнул и отвернулся.

— Ну конечно, ты же у нас — первый парень на деревне, — Колька говорил шутливо, без зависти. Но всё-таки было в его голосе что-то...

— Ладно, я сам тебя с ней познакомлю, — вообще-то я очень отходчив. А на друзей обижаться так и вовсе не умею.

— А ты можешь? — Колька заметно оживился. Его полный надежды взгляд перебегал с меня на далёкую красотку и обратно.

— Ну, я же принц. А значит, такой же "аристократ" — я сделал кавычки в воздухе, — как и они. Подойду, вежливо представлюсь, а потом позову тебя... Пошли, пока не началось?

Бедный Колька. Сейчас он очень напоминал ту самую кошку, которая хочет рыбки, но боится замочить лапки... Казалось, он сейчас побежит во все стороны сразу — так его распирало.

Но потом он глубоко вздохнул и покачал головой.

— Не, не прокатит. Я ж не "аристократ" — он тоже сделал кавычки. — Я для них — пыль манежная. Не то, что ты.

И вот тут я рассмеялся.

— Слушай, мы ж с тобой вместе выросли. Ну какой я аристократ? Я и о семье-то узнал дней десять назад. Так что, всё путём. И вообще: хочешь, я дам тебе титул?

— Как это?..

— Ну, я же сейчас И. О. короля, верно? Вот и распоряжусь, чтобы тебе выписали грамоту. С кучей печатей, подписей и всем прочим, что там полагается. Может, даже замок подарю. Но это не точно, если лишний отыщется, — поспешно добавил я.

Просто представил лицо господина Фаберже, когда ему сообщат, что кроме отмены военных налогов, нужно ещё и с недвижимостью расстаться. Так, в порядке взаимной симпатии...

Колька сладко зажмурился.

— Граф Николай Фёдоров... — соблазнял я. — Тебе пойдёт.

Будущий граф ехидно улыбнулся.

— Ага. Как корове седло.

— С одним условием, — зловеще предупредил я. — Если баронесса откусит тебе голову — жаловаться не прибегай.

Драконов к этому времени набралось порядочно.

Дыра в небе закрылась.

Но всё равно их было исчезающе мало, по сравнению с великой и могучей Заковианской армией.

Счёт один к десяти, — вспомнил я золотое правило. И оно неукоснительно соблюдается...

И эту традицию придётся тоже ломать, — с удовольствием подумал я.

А потом нашел взглядом Карбункула и махнул рукой.

Все собрались. А значит, тот самый момент уже наступил. Нет смысла оттягивать неизбежное.

Карбункул взмахнул руками, и над нашими головами развернулся экран.

В нём, как в волшебном хрустальном шаре, проступили сначала — зелёная травка, затем — волнующиеся трибуны.

А потом на поле показались две шеренги игроков...

Колька судорожно схватил меня за руку. Глаза его выпучились так, что очки съехали к переносице.

— Это же... — он смотрел на меня так, словно не верил своим глазам.

— Да, — я расплылся в довольной улыбке.

— Чемпионат мира...

— ДА, — подтвердил я немного громче, чем нужно.

— По футболу?.. — теперь в глазах Кольки читался немой вопрос.

Я обиделся. Думал, что уж он-то поймёт всё с первого раза...

— ЧЕМПИОНАТ МИРА ПО ФУТБОЛУ?.. — всё-таки бывает и у людей позднее зажигание.

— Аргентина — Франция, — пояснил я. — Сборные не уступают друг другу по силе. Каждая команда ставит одну задачу: победить. Согласись: противостояние Месси и Мбаппе стоит того, чтобы отложить военные действия... На неопределённый срок.

И наконец-то до него дошло.

— ЧУВАК!.. — Колька запрыгал вокруг меня, как большой резиновый мяч. — Ты хочешь пересадить их С ВОЙНЫ НА СПОРТ!

— В этом и был мой план, — я скромно потупился.

Судите сами.

Во первых, командный спорт — это и азарт, и тотализатор, и фанаты-болельщики, которым можно втюхивать специально изготовленный мерчендайзинг: наклейки, футболки, кружки — любую дребедень, которая придёт в голову.

А значит — получать прибыль.

Во-вторых, футболом можно заниматься перманентно.

Устраивать состязания и игры по сезонам, раз в год — большой чемпионат... Словом, развлекаться не только раз впоколение, а каждый день.

А в третьих — не надо никого есть.

Трофеи, вместо отрубленных конечностей, клыков, чешуи и крыльев, сводятся к футболкам, кепкам и в крайнем случае — паре выбитых зубов.

И к солидным денежным призам — эту часть мне ещё предстоит озвучить обоим казначеям...

Зазвенели фанфары — не буду их описывать, каждый нормальный болельщик и так знает, что это такое и как это "что-то" может всколыхнуть чувствительную спортивную душу.

Я оглядел долину.

Две армии: драконы и люди, в чешуе и в доспехах, задрав головы, устремили заинтересованные взгляды на волшебное действо, которое в скорости станет их главным хобби, источником эстетического экстаза, а также солидной статьёй дохода.

Или расхода — как кому повезёт...

Глава 2

— Посмотри на нас, — Колька важно повёл вокруг себя бокалом, наполненным багровым, как кровь, вином. — Теперь мы с тобой настоящие вельможи. Ну что, прогуляемся до закусок? — и он неумело, но очень старательно поклонился. — После вас, принц.

— Ну что вы, граф, как можно, — я спародировал его поклон. — Уступаю честь попробовать эти... непонятные штуки на палочках вам.

— Не уверен, что обладаю такой же устойчивостью к ядам, как вы, принц, так что не сочтите за труд, попробуйте сами. А я подожду...

За этой великосветской беседой мы добрались до длинного стола, который ломился от яств.

Половина из них была мне категорически не знакома, другие же я ни за что, ни при каких обстоятельствах не принял бы за яства.

Запах некоторых наводил на мысли о пороховых погребах и почему-то паровозах. Другие глядели так, словно не прочь полакомиться кем-нибудь из гостей. Третьи пахли весьма соблазнительно, но именно ЭТО качество и заставляло крепко задуматься...

— Не знаете, что выбрать, принц? — к нам с Колькой подошел де Сигоньяк. Он сменил военный мундир на парадный — разница заключалась в том, что на этом было ещё больше погон. Но в общем и целом барон вписывался.

— Легче было заключить вечный мир с Князем Тибериусом, чем решиться попробовать что-то из драконьей кухни, — пробормотал Колька. — Вот ты, Рэмбо, знаешь, что это такое? — и он ткнул наугад в блюдо, наполненное, на первый взгляд, живыми глазными яблоками.

— Всю свою жизнь я посвятил изучению врага, — задумчиво сказал барон. — Его привычек, предпочтений, сильных и слабых сторон... Разумеется, я досконально знаком с драконьей кухней, Ник, — изящно наколов на вилку одно из глазных яблок, — мы с Коляном дружно содрогнулись, — он невозмутимо отправил кушанье в рот.

Когда глаз коснулся языка, мне послышался негромкий панический писк...

— Не надо, барон, не мучайте его... — взмолился я. Но Сигоньяк принялся жевать, как ни в чём ни бывало. А проглотив, улыбнулся и заявил:

— Неплохо. Совсем неплохо.

— Вот уж не знал, что ты людоед, Рэмбо, — Колька покраснел, как свежесваренный рак. — Теперь даже и не знаю, как с тобой здороваться. Ещё палец откусишь.

Сигоньяк расхохотался.

Это было необычно: я привык видеть его сумрачным и сосредоточенным. И этот его смех действительно наводил на размышления...

— У драконов своеобразное чувство юмора, господа, — поведал, отсмеявшись, барон. — Это не настоящие глазные яблоки. Это пирожные. Из орехов, сахара и сухофруктов. Попробуйте, и убедитесь сами.

— Ну не знаю, — у Кольки на щеках всё ещё полыхали красные пятна. — Они так смотрят...

— Всего лишь немножко магии, мальчики, — в облаке тонкого парфюма подплыла Лилит. — Торжественный обед, устроенный в честь нового Содружества — отличная возможность продемонстрировать своё искусство для поваров обоих измерений. Это — соревнование ножей, вилок, и блюд, которые можно эффектно поджечь.

— Смотришься просто отпадно, — совершенно искренне похвалил я ведьмочку.

— Спасибо, — Лилит повела плечиками и покрутилась на месте. Мы, все трое, синхронно издали восхищенный вздох. — Подсмотрела модель платья у одной драконихи. Ну, и добавила кое-что от себя.

Ниже плеч кожа Лилит была покрыта плотной, отливающей серебром, чешуёй. Она покрывала её целиком, как кольчужная перчатка. И когда ведьмочка двигалась, чешуя светилась и переливалась, создавая непередаваемую игру света и тени.

Словом, это и впрямь был полный отпад.

Если бы такой наряд увидел Кристиан Диор — пошел бы в примерочную, и вышиб себе мозги, забрызгав последнюю коллекцию, а также оказавшихся поблизости кутюрье.

Оставив Лилит и Кольку дегустировать кулинарные шедевры соперничающих измерений, я потихоньку оттащил в сторону де Сигоньяка.

Давно хотел с ним поговорить, но всё никак не получалось.

"Тащить" до ближайшего укрытия было довольно далеко...

Сейчас объясню, почему.

Мы находились в громадном, я бы даже сказал, исполинском, зале. То был зал приёмов в замке Благор, одноимённого измерения. И если говорить начистоту, больше походил на полированную равнину, которую зачем-то накрыли крышей.

Архитектурой Драконий Приют — так его звали за глаза, когда не слышал Князь, — навевал воспоминания о Влахерне, замке в Сан-Инферно. Оно и понятно: и тот, и другой построили драконы.

Отличие было только в размерах.

Влахерна, как я сейчас понимал, был ОЧЕНЬ МАЛЕНЬКИМ замком, рассчитанным, так сказать, на одну семью. Как малогабаритная однушка в Москве.

Благор был рассчитан на легионы. И сейчас мне казалось, что все эти легионы здесь. Расхаживают с важным видом, раскланиваются между собой — как люди, которые каждый день видятся на работе, а теперь вынуждены терпеть общество друг друга ещё и вечером...

И здесь было на кого посмотреть.

Старые драконы, молодые драконы. Драконы, щеголяющие обновлённой после линьки, сверкающей шкурой и топорщащиеся похожей на старые ногти, побелевшей от времени чешуёй...

К последним повышенный интерес проявлял маг Карбункул.

Зорко высмотрев очередную жертву, он осторожно, чтобы не спугнуть, подбирался поближе, и ухватив оную за крыло, выступающий шип или коготь, вкрадчивым голосом спрашивал:

— Скажите, милейший, во сколько вы оцениваете собственную шкуру?

Жертва начинала нервно дышать, выпуская недлинные язычки пламени. Но так как Князь строго-настрого запретил жарить и есть новых союзников, потенциальных фанатов команды "Драконы Юнайтед", пыхать напалмом опасалась.

— Я почему спрашиваю, — тем временем продолжал маг. — В Сан-Инферно большой спрос имеют все части драконьего организма. Особенно дорого можно сбыть огнеметательные железы, когти — на ожерелья и другие украшения, а также мелкую чешую — Гильдия стриптизёрш оптом закупает её на блёстки. Можно устроить неплохую сделку. Только чур — я официальный дистрибьютор, и вы не будете работать со сторонними закупщиками.

Когда до жертвы наконец доходило, что свежевать заживо её никто не собирается, а предприимчивый маг всего лишь претендует на, так сказать, излишки, или отходы — многие соглашались сотрудничать.

Оказывается, за годы изоляции, в замках драконов скопились несметные кучи барахла, в виде давно сброшенных шкур, выпавших клыков, запасных хвостовых гребней и других полезных вещиц, которые выкинуть жалко, а использовать в хозяйстве не получается.

Прослышав о выгодном предложении стороннего мага, драконы потихоньку выстраивались в очередь и один за другим подписывали выгодный договор.

— Раньше эта проблема решалась заезжими рыцарями, — пояснял казначей Драконьего Двора, Тамберлен Чешуекрылый. — Да и подданные, чего греха таить, любили пошакалить по сопредельным измерениям, и нет-нет, а и сами попадались на крючок какому-нибудь магу. Небольшая, а всё же денежка в семейный бюджет. Да и казне прибыток... Но с тех пор, как мы объявили войну Заковии, и Князь наложил мораторий на путешествия, добро так и пылилось по склепам да фамильным пещерам. Зато теперь налоги потекут рекой... — и он счастливо вздыхал, колыхая обширным, воистину "казначейским", животом.

Карбункул сиял, как отдельно взятая и тщательно отполированная груда золота: он уже видел себя единственным поставщиком ценного сырья в Сан-Инферно, и подсчитывал баснословные прибыли.

Свято место пусто не бывает, — хотел предупредить я мага. Но передумал. Каждый заслуживает свой кусочек счастья. Даже такой эфемерный, как эксклюзивная торговля.

Зуб даю: уже завтра здесь, в Благоре, объявится орда перекупщиков, посредников и других "пиратов", и мечты Карбункула развеются, как белых яблонь дым.

Впрочем, я отвлёкся.

Затащив де Сигоньяка за приземистую и бочкообразную изумрудную колонну, я начал издалека.

— Давно хотел спросить: как вы себя чувствуете, барон? Ну, я имею в виду, мы же в Благоре. В самом сердце вражеской территории.

— Князь был очень любезен, предложив отметить воссоединение наших народов здесь, в Драконьем Приюте, — дипломатично ответил де Сигоньяк. — Я склонен рассматривать это, как жест доверия. Не то, чтобы люди могли причинить вред этому фундаментальному, рассчитанному на прямое драконье попадание строение. Но выглядит жест красиво.

— То есть, вы по-прежнему не доверяете драконам.

— Конфликт плавно перерос в соперничество, — пожал золотыми погонами де Сигоньяк. — Я склонен рассматривать эту тенденцию, как положительную.

— А как вам футбол? Согласитесь: гонять по полю мяч всё-таки более гуманно, чем отрубленные головы врагов.

И вот тут Сигоньяк задумался.

И показал это всеми доступными способами: барон тщательно наморщил лоб, завёл глаза к далёкому, похожему на изумрудное небо, но от того не менее материальному потолку, сцепил пальцы за спиной и даже покачался с носков на пятки.

Сигоньяк — потомственный военный. Его отец был военным, его дед и прадед были военными... Он учился в лучшей военной академии, и свою жизнь рассматривал исключительно с стратегической точки зрения.

А я взял, да и перевернул весь этот знакомый, устоявшийся мир.

Я с трепетом ждал.

Почему-то не хотелось, чтобы барон точил на меня зуб. С виртуозами меча и шпаги я предпочитаю поддерживать исключительно хорошие отношения.

— Вот я всё думаю, — наконец подал голос де Сигоньяк. — Как лучше назвать нашу команду? "Заковия Динамо", или "Заковия Зенит"?

Я икнул.

— Ник дал мне почитать несколько альманахов о спорте с вашей родины, Макс, — пояснил барон. — Он считает, из меня получится хороший судья.

Я икнул.

— Так вы... На меня не злитесь? — признаюсь честно: у меня дракон с плеч свалился.

Барон рассмеялся.

— Знаете, Макс. Я вот всё спрашиваю себя: не является ли знакомство с вами перстом судьбы, или проще говоря, самым счастливым событием в моей жизни?

— Чего?..

Вообще-то я парень понятливый. Но иногда туплю.

— Я тут подумал... — решительно сказал де Сигоньяк. — Вы мне нравитесь, Макс. К чёрту условности! Я ещё никогда не видел таких людей.

Я икнул вторично.

— Вы меня плохо знаете.

— Я поставил себе целью узнать вас поближе, — твёрдо заявил барон.

— Но ведь... — я еле удержался от того, чтобы не ущипнуть себя за руку. — Но ведь на нас будут смотреть косо!

Де Сигоньяк только вздохнул и отвёл взгляд.

— А как же ваш прославленный батюшка? Что бы он сказал, узнав про ваши пристрастия?

Видел я портрет старшего де Сигоньяка, в арсенале: такой же благородный профиль, как у сына, те же глаза цвета арктического льда.

И любовно прижатый к сердцу отрубленный коготь дракона...

Взгляд барона выразил презрение к мнению покойного родителя.

— А вот мне не всё равно, — запальчиво сказал я.

Де Сигоньяк грустно и мудро улыбнулся. Но я не сдался.

— Вот вы думаете, что это целиком ваше решение, барон. А скажут, СКАЖУТ, что это я вас соблазнил.

— Мне уже всё равно, — отрешенно проговорил де Сигоньяк, глядя в пол. — Мосты сожжены. Решение принято. Я тоже становлюсь пацифистом.

И тут, словно бы откликнувшись на его слова, изумрудная приземистая колонна пошевелилась.

Расправила крылья, вытянула хвост, покрытый таким количеством шипов и наростов, что он походил на шишковатую зубастую палицу.

Мы с бароном отшатнулись.

Де Сигоньяк постарался сделать это незаметно — дабы не уронить честь мундира; я же скакнул, словно молодой горный козёл, который увидел на соседнем уступе привлекательную козочку.

Но движение колонны на этом не остановилось, и через пару секунд нашему вниманию стали доступны широкие и мощные челюсти, маленькие, утопленные под раскидистые костяные брови, глазки и мощный хвост, которым можно было расколоть здание Большого Театра с одного удара.

Морда была покрыта яркими, изумрудно-чёрными полосками, которые, расходясь по телу, становились всё шире, на спине сливаясь в единый изумрудный гребень, который топорщился подобно японскому боевому вееру.

— Ну всё, — тихо сказал я и порывисто, почти себя не контролируя, взял барона за руку. — Хана нам, барон.

— А может, это и к лучшему, — философски заметил Сигоньяк. — Никто не узнает, что у нас с вами особая связь.

Полностью развернувшись, полосатое бронированное чудовище глянуло на нас своими крохотными глазками, а потом распахнуло пасть.

Невольно взгляд мой затянуло внутрь.

Туда, куда подобно когортам отлично вымуштрованных воинов, уходили стройные ряды зубов. Туда, где полыхала адским пламенем разогретая и готовая к употреблению огнеметательная железа.

Туда, где подобно листку осины, трепыхался на жарком ветру крохотный нёбный язычок...

— Невольно стал я свидетелем вашей доверительной беседы, милорды, — дружелюбно сказало чудовище. — И вот что хочу добавить: вы совершенно правы. Надоело всё. Двадцать лет: не спи, не ешь, отрабатывай полёты строем... А махать тяжелыми бронированными крыльями — это, я вам скажу, не крылокош наплакал. И всё для того, чтобы на один день выйти в чисто поле, на краткий миг пересечься с свирепым, и зачастую невкусным противником, лишиться какой-нибудь ценной части тела, за которую потом ещё надо отчитаться перед женой — не любовница ли отхватила на память в порыве страсти... И к вечеру, совершенно ни с чем, возвращаться домой, в Благор. Чтобы с утра пораньше, даже не позавтракав, начать готовиться к следующему выходу. А вопли нашего дорогого Князя о потерянном глазе? Вот вы, милорды, согласились бы слушать одно и то же нытьё полторы тысячи лет?.. А, что там говорить! — полосатое чудовище махнуло крылом, и мы с Сигоньяком прижались друг к другу, аки былинки на ветру — ибо другой защиты от налетевшего шквального ветра у нас не было. — Скучно, господа, — продолжил дракон, экспрессивно размахивая крыльями и не замечая, что собеседники держатся на ногах, только чтобы не потерять лицо. — В Благоре нет свежей прессы. Если подумать, никакой нет — писчебумажная промышленность у нас как-то не приживается. А я журналистом стать хочу! — возопило чудовище, воздев к небу-потолку могучие лапы, увенчанные острыми, как коса рачительного крестьянина, когтями. — А ещё лучше — спортивным комментатором, — с любовным придыханием поведал дракон. — Как думаете: у меня получится?..

Чудовище с надеждой воззрилось на нас с бароном.

С крайних клыков его на пол капали желтые ядовитые капли, и если бы шлифованный камень, из которого выстроен зал, был чуть менее устойчив к едким кислотам, то в нём давно уже зияли бы громадные дыры.

— Э... С кем имею честь?.. — де Сигоньяк по-военному оперативно преодолел психологический шок, и светски поклонился чудовищу.

— Батюшки-святы! — вскричал тот. — Где мои манеры?.. — и прямо на наших глазах превратился в добродушного толстяка, наряженного в бархатный костюм травянистого весеннего оттенка. — Диего Кишкодав, урождённый маркиз Венчигуэрра, — церемонно представился толстяк и протянул пухлую, унизанную перстнями руку.

Мы с бароном её бестрепетно пожали. По очереди.

— Очень приятно, — выдавил я. — Особенно видеть такого ярого сторонника нового вида спорта.

— Вы мне говорите! — расплылся в улыбке маркиз. — Знаете, как нам надоела эта война? Кларисса, — он покосился в сторону прекрасной медноволосой драконицы, которая как раз проходила мимо, под ручку с генералом Мортиферусом. — Спит и видит, как бы выскочить замуж. Вот уже лет семьсот как. Тик-так, тик-так... Яйценоскость с возрастом не возрастает. А виконт Фиорентини? — он стрельнул глазами в другую сторону, вежливо демонстрируя нам красивого подтянутого вельможу с тщательно завитыми волосами, напомаженными усиками и с такими чистыми манжетами, что позавидует любая школьница. — Всю жизнь мечтает стать кутюрье. В глубокой тайне от всех создаёт коллекцию огнеупорных бальных платьев, которые теперь, благодаря вам, и собирается демонстрировать на осеннем показе в Благор-Центре. Я же, со своей стороны, — толстяк плотоядно облизнулся. — Хотел бы заняться коллекционированием фарфоровых статуэток. Пастушки с овечками, собачки с кошечками... Пастораль, эстетика и дому прибыток.

Я поперхнулся. А потом до меня дошло... Фарфор — материал хрупкий. Поэтому наверняка имеет на Благоре невероятную ценность.

Надо будет взять на заметку.

Торговля мелкой розницей, которую в моём родном Китае штампуют тоннами, может принести неплохую прибыль...

— Будете в Сан-Инферно, я подскажу вам адреса нескольких антикварных магазинчиков, — прочистив горло, светски предложил я. — Если назовёте моё имя, вам сделают хорошую скидку.

От избытка чувств толстяк снова превратился в дракона. А потом обратно. И только он собирался, как вежливый человек, выразить свои восторг и благодарность, как за его спиной раздался сварливый, не лишенный обертонов бензопилы с порванной цепью, голос.

— Пупсик! — сказал голос. А наш новый знакомый вздрогнул. — Вот ты где! Идём скорее, я договорилась сдать твою шкуру по очень хорошей цене.

— Но зайка моя... — залебезил Пупсик, он же — Диего Кишкодав, маркиз Венчигуэрро, — Я же линял в прошлом году. И ты уже продала излишки этому магу...

— Ничего, полиняешь ещё раз, вне очереди, — возвестила благоверная, и ухватив дракона за переднюю лапу, потащила прочь.

— А про пацифизм я никому не скажу, честное слово, — напоследок успел прошептать будущий спортивный комментатор и коллекционер.

Мы долго смотрели вслед колоритной паре, а потом барон изрёк:

— Вот что значит: драть три шкуры. Лично я никогда не женюсь.

Глава 3

— Дорогой барон! — этот голос, в отличие от предыдущего, был сладок, певуч и навевал мысли о медовых сосульках.

— Вот вы где, дорогой барон, а мы вас обыскались! — к сосулькам добавилось варенье из слив: в меру сладкое, но с загадочной кислинкой.

— Ну что же вы прячетесь, Рэмбо! Скоро объявят бал, и я претендую на первый танец! — а вот это уже яблочный пирог с корицей.

Обладательницы голосов были тоже ничего: стройные, спортивные и как на подбор, такие зубастые, что увидел бы их Стивен Спилберг, и фильм "Челюсти" был бы совсем другим.

— Я первая его нашла! — рявкнула на подружек медовая драконица. И повернувшись к барону, продолжила прежним нежным напевом: — Рэмбо, лапушка, неужели вы откажетесь станцевать со мной котильон? — скользнув к Сигоньяку стремительным змеиным броском, она вцепилась в его правую руку профессиональным борцовским приёмом и победно улыбнулась.

— Лоретта, дорогая, я скорее оторву тебе голову, чем уступлю первый танец, — и вторая драконица заняла стратегическую позицию у левой руки барона.

— Но я увидела его первой, и ни за что не стану второй, — прорычала правая драконица.

— Ну, а вот я пришла второй, но обязательно стану первой, — промурлыкала левая.

— Вы обе должны уступить мне! — заявила третья, которой не досталось свободной руки. — Я выше вас рангом, и согласно субординации...

Прекрасные драконицы расхохотались. Словно снег полили сахарным сиропом, в котором варились стальные крючья.

— Война закончилась, Джасмин, — наконец ответила та, которую звали Лореттой. — Так что все эти ранги, регалии и звания ушли в прошлое. Настают новые времена, — она с придыханием повернулась к Сигоньяку. — Дорогой барон, а правда, что вы будете судить первый матч между "Драконами Юнайтед" и "Заковия Арсенал"?

Что характерно: в борьбе за обладание ценным призом в лице барона, драконицы на меня не обращали никакого внимания.

Я обиделся. Но тут же нашел вполне сносное для самолюбия оправдание: девицы решили обзавестись связями в новой сфере влияния.

А я уж решил, что теряю хватку...

Всё правильно: для дракониц я — всего-навсего какой-то там принц, в то время как барон де Сигоньяк — Судья. Фигура, по количеству власти на квадратный сантиметр, сравнимая, разве что, с Князем.

— Из достоверных источников стало известно, что именно так и будет, — Джасмин взмахнула ресницами, а потом облизала губы раздвоенным язычком.

— Это не совсем верно, милые дамы, — Сигоньяк попытался деликатно высвободиться из железной хватки дракониц, но у него не вышло. — Сначала нужно набрать команды, провести серию тренировок, и только потом...

— Какое совпадение, барон! — вскричала первая драконица. — А я как раз превосходно жонглирую голова... мячами, я хотела сказать, мячами. Возьмите меня в команду! — и она прижалась к руке до неприличия пышной грудью.

— Но... командами заведую не я, — отчаянно отбивался барон. — Герцог Гранит Огнекрыл и генерал Мортиферус...

— Мортиферуса оккупировала Уховёртка, — сморщила носик Джасмин. — Пробить её заслон из наших малокалиберных орудий не представляется возможным.

— А Огнекрыл вообще заперся в своей башне, — надула губки Лоретта. — И один за другим смотрит все матчи, любезно предоставленные графом Фёдоровым.

— Граф Фёдоров! — вскричала вторая драконица. — И как я могла о нём забыть... — и с видом "ой, я где-то потеряла свой хрустальный сапожок" она упорхнула.

Зато две оставшиеся переключили внимание на меня...

Но сказать ничего не успели.

Потому что к нам, походкой Железного Дровосека, подгрёб мой дедуля по драконьей линии, Марк Тиберий Коммод. По-совместительству — Князь Драконьего Двора.

Оставшиеся драконицы склонились в низком реверансе.

Старый дракон надменно пошевелил бровями в их сторону... И девиц сдуло, словно по помещению промчался смерч.

Но барона де Сигоньяка они не выпустили — так и ретировались, крепко сжимая его в объятиях.

Мы с дедом остались одни...

Не считая полного зала людей и драконов, которые вели себя, как незнакомые друг с другом кошки: то есть, преувеличенно осторожно, вежливо, но как бы намекая, что не прочь принюхаться поближе.

— Здравствуй, дедушка, — я чуть поклонился.

Дракон вскинул подбородок.

Я уже давно заметил: мимикой, жестами и поведением драконы вполне походили на людей. Отличия были скорее, в менталитете.

Если человек, чтобы поприветствовать кого-то, склонял голову или кивал, то дракон делал наоборот: высоко задирал подбородок, чтобы посмотреть на собеседника свысока.

Это не было умышленным намерением. Просто они так привыкли.

Слишком долго оставались хищниками...

— Вижу, ты себя прекрасно чувствуешь, — недовольно констатировал Князь.

Вот опять. Человек бы спросил: как ты себя чувствуешь, внучек? Дракон же предпочёл сделать вывод САМ...

— Не подумай, что хорошо, — и я не кривил душой. — Я растерян. Подавлен. И настолько неуверен в себе, что очень хочу напиться.

— И в чём проблема? — удивился дракон.

— Ну, я не думаю, что пьяный в зюзю принц — такая уж хорошая реклама для Заковии.

— Я хотел спросить, ПОЧЕМУ ты испытываешь эти недостойные настоящего монарха чувства?

Я вздохнул. Ну как ему объяснить?..

Фаберже, перед тем, как выпроводить меня на этот свет... ский приём, строго-настрого предупредил: утром состоится коронация. Так что пожалуйста, сир, будьте так любезны, явитесь на неё на СВОИХ ногах. Вам придётся ответить на несколько вопросов, и хотелось бы, чтобы вы сделали это в здравом уме и твёрдой памяти, не размахивая хлопушкой и не дуя в свистульку.

Казначей до сих пор пребывал под впечатлением от пьянки, которую я закатил накануне сражения — и где-то я его даже понимаю.

К его пожеланию присоединился и граф Капканс. Начальник внешней разведки ещё не совсем пришел в себя от факта, что противники теперь не противники, а очень даже союзники на новой, ещё не исследованной, но потенциально прибыльной ниве спорта, и был несколько не в себе.

Но на одном оба царедворца стояли, как экскаватор на асфальте — то есть, прочно и незыблемо: коронация состоится утром, и я должен на ней быть. В вертикальном положении и с соответствующим выражением лица.

А я не хочу!

Ну не в жилу мне становиться королём.

Сидеть на троне, принимать законы, указы и послов, грозно хмурить брови и подписывать вердикты о репрессиях — не моё это.

Да, я прекрасно понимаю, какой уровень ответственности прилагается к титулу наследника и принца в нагрузку. Поэтому почти смирился.

Почти...

— Девушки, — решительно ответил я на вопрос деда. — Меня очень огорчили ваши драконьи девушки. Облепили Сигоньяка, словно он — стаканчик с мороженным, а на меня внимания не обращают.

Знаете, что такое "оговорка по Фрейду"? Это когда ты внезапно берёшь, и выбалтываешь то, о чём совсем не собирался говорить. Но сейчас был совсем другой случай.

О девушках я заговорил, потому что опасался выболтать дедуле совсем другое... То, о чём я говорить пока не готов.

Просто план ещё не созрел.

Дракон посмотрел на меня, как на слабоумного.

— Только не говори, что ты не в курсе, — предупредил дед.

Я закатил глаза. Ну почему все, буквально ВСЕ, ставят вопрос именно таким образом?

— Не в курсе ЧЕГО?

Лучше рискнуть выглядеть глупым, и спросить, чем сделать вид, что ты всё знаешь, а потом пускать пузыри в глубокой луже...

— Драконицы ищут потенциальных женихов.

— А... Чем плохи драконы?

Князь устало вздохнул.

— Благор находился под "железным занавесом" полторы тысячи лет. Мы все варились, так сказать, в одной кастрюле. А как ты уже успел заметить, внук, драконы — не самые миролюбивые существа.

— Иными словами, ваших дам от ваших кавалеров уже тошнит, — понятливо кивнул я.

— К тому же, охота на жениха — давний и очень традиционный в Благоре вид развлечения, — я поперхнулся, но Князь, судя по его виду, заявил это на серьёзных щах. — Главное, чтобы трофей был добыт живьём. И желательно, обладал крупным, не облагаемым налогом состоянием.

— В случае с Сигоньяком есть одна крошечная, почти незаметная проблемка: барон гол, как сокол, — злорадно улыбнулся я.

Не то чтобы я радовался бедности барона. Но то, что он не превратится в банальный трофей — доставляло определённое удовлетворение.

— Барон Сигоньяк, — наставительно сказал Князь. — Очень выгодная партия. Привычка к дисциплине, военная исполнительность, превосходное владение шпагой — незаменимые качества в семейной жизни. К тому же, у него обширное поместье в Заковии, которое, при должном уходе, будет приносить немалый доход. Если его отвоевать у новых владельцев, конечно. И тут, согласись, боевитая и решительная жена будет очень кстати...

— Но я думал, что девицы положили на него глаз, как на будущего судью...

— Одно другому не мешает, внучек, — назидательно изрёк Марк Тиберий. — Ещё ни одной жене не помешала высокая должность, которую может занять супруг. Карьера — это игра далеко не в одни ворота.

— Ого! Ты уже начал овладевать спортивной терминологией, — восхитился я.

— Секу помаленьку, — скромно улыбнулся Князь Драконьего Двора. — Хочу предложить Лиге свою кандидатуру на должность судьи от Благора.

Интересно: а кто будет судьёй от Сан-Инферно?.. — мысли мои понеслись вскачь. — Наверняка это кто-то из моих знакомых, — как любой культурный человек, я искренне порадовался за того, кому достанется эта почётная, хотя и хлопотная должность.

Как существо, имеющее в своём генофонде немалую толику драконьей ДНК, я тут же принялся подсчитывать потенциальные прибыли, которые может принести такое знакомство...

— Вернёмся к женитьбе, — решительно прервал мои приятные мысли Князь.

— К женитьбе?.. — я даже вздрогнул. Где-то я эти разговоры уже слыхал... — Но мне кажется, барон де Сигоньяк в состоянии сам принять такое ответственное решение.

Дракон на мгновение опустил веки. Его возраст, его опыт и очевидная мудрость были, можно сказать, картой этих век.

Морщины, лопнувшие сосуды, белые, как ледяные сосульки, ресницы...

— Почему ты меня всё время сбиваешь? — тихо, и как-то потерянно спросил дед и выпустил слабенький язычок пламени из одной ноздри. — Ведь я СПЕЦИАЛЬНО нашел тебя, чтобы обсудить этот животрепещущий вопрос. Давние договорённости, знаешь ли, никто не отменял.

— Ка... — мне пришлось сглотнуть, чтобы голос не дал позорного петуха. — Какие договорённости? — ой, не к добру это. Пятой точкой чую: не к добру...

— Я и твой прадед Золтар, в те давние времена, когда мы ещё были друзьями, заключили соглашение: потомок Аурики должен вернуться на Благор и жениться на драконице.

— Но... — я ещё раз сглотнул. — Ведь речь шла об их СЫНЕ, верно? И я вас прекрасно понимаю: как дедушка, вы хотели качать драконёнка на колене, рассказывать ему сказки и делать "козу"... Кто виноват, что вы разругались?

— В соглашении ясно сказано: ПОТОМОК, — суконным голосом повторил Тиберий Коммод. — А это значит — и ты тоже. В том числе.

Сюда бы Крючкотворса, — тоскливо подумал я. — Уж он бы нашел лазейку в этом их соглашении...

Но к добру или к худу, Крючкотворс, вместе с Розарио, крепко зависли в Златом Замке, в обществе господина Фаберже, Тамберлена и ещё нескольких господ драконов, дабы подготовить свод правил для проведения будущих игр.

— Ладно, хорошо... — у меня появилась одна идея, как отмазаться. — А это должна быть КОНКРЕТНАЯ драконица?

Ведь есть же Зебрина! По крайней мере, на ней меня хотят женить уже давно, и к этой проблеме я успел привыкнуть.

— Кларисса Фейрчайльд, — объявил дед. — Вот твоя невеста и будущая королева Заковии.

— Что?.. Уховёртка?

— Именно о ней, как о подающей большие надежды молодой даме, и думали мы с твоим прадедом.

— Но МОЛОДОЙ дамой она была полторы тысячи лет назад!

— И что? — Марк Тиберий поднял белые брови. — Не варить же тебе её... К тому же, Кларисса — владелица тринадцати замков. А ещё пары лесов, пяти озёр и трёх мостов.

— Вероятно, именно мосты меня и должны впечатлить, — ядовито, словно на языке сидела оса, промолвил я.

— КАЖДЫЙ из них расположен в начале платной магистрали, соединяющей столицу Благора с провинциями. Это очень прибыльное предприятие.

— Магистрали? — я хитро прищурился. — Но я думал, вы преодолеваете расстояния по-другому, — я взмахнул руками, имитируя полёт. — Типа, левитируете.

— Всё время махать крыльями? Мы ж не попугаи какие... — фыркнул дед. А потом сморщился, словно съел лимон. — Не сбивай меня, любезный внучок! Ох уж эта молодежь... Кстати, если тебя это утешит: господин Фаберже, а также граф Капканс полностью одобряют кандидатуру Клариссы. Казначея впечатлил размер приданого. А Капканс через этот брак надеется укрепить связи при дворе Благора...

— Вот только меня забыли спросить! — как специалист по паническим атакам, я уже чувствовал одну на подходе. И как только она начнётся — мало никому не покажется.

А ведь я обещал вести себя хорошо...

— В принципе, суть ты уловил, — Князь невозмутимо вздёрнул подбородок. — Видишь ли, внук... — крепко обняв меня за плечи одной рукой, он принялся неторопливо вышагивать по залу. Мне поневоле пришлось следовать рядом, чтобы не упасть. Другие гости расступались перед нами, словно вместо двух беседующих мужчин на них пёр бульдозер. — Монарх не принадлежит себе.

— А кому? Королеве?

— Он принадлежит всем: народу. Политикам. Экономистам. Военным.

— Журналистам, — ввернул я. И пояснил: — Ну, газетчики — это же пятая власть, правильно?

— В какой-то степени, — хладнокровно кивнул Князь. Поэтому ЗДЕСЬ я их не держу... — он посмотрел на меня с укоризной. — Опять ты меня сбиваешь!

— Вы говорили о том, что монарх принадлежит всем, кто попросит, кроме самого себя.

— А ещё — девушкам брачного возраста, которым приспичило выйти замуж за принца, — и он подмигнул. — И вот для этого как раз и существуют давние соглашения.

— То есть, никакой любви, никаких чувств, одни только прибыли?

— Ты не поверишь, внук, насколько хорошо прибыли могут заместить и любовь, и чувства и всю остальную дребедень, которую вы, люди, зовёте романтикой.

— А как же Аурика? — запальчиво спросил я. — Ведь она ПОЛЮБИЛА своего Золтара! И ей не помешали ни гнев отца, ни даже смерть.

Князь, не скрываясь, выпустил из ноздрей длинные струи вонючего дыма.

— Это исключение из правил, — проскрежетал он.

— Да что ты?.. А Зоя и Руперт?

И тут случилось странное.

Князь Драконьего Двора воровато огляделся, и подступив ко мне вплотную, тихо, но внушительно произнёс:

— Не в моих правилах напускать туману, но я не имею права о них говорить, и не могу объяснить, почему.

Я не осмелился оттолкнуть деда, и отступил сам. Потому что испугался: в животе дракона начинало что-то гудеть. Это было похоже на гул пламени в плотно закрытой печке, или на бульканье парового котла... Словом, я решил не искушать.

Но отступив, упрямо сказал:

— Руперт — мой близкий друг. А Зоя была сестрой. Я должен знать, что с ней случилось.

— Ключевое слово здесь "была", — прошипел дракон. — Поэтому, внучек, будь послушным мальчиком и сделай, как хочет дедушка.

Я вздохнул. Вот по этому тону я совсем не скучаю... Нет, я люблю свою бабулю, и был бы дико рад, увидь она меня сейчас — в центре внимания всего Драконьего двора.

Но есть всё-таки вещи, которые я предпочту оставить за бортом.

— Ладно. Обещаю не драконить почём зря.

Обещание далось мне с трудом.

— Молодец, — меня милостиво погладили по голове. — Хороший мальчик... А теперь идём. Я познакомлю тебя с будущей королевой Заковии.

До меня не сразу дошел смысл сказанного старым драконом. Но когда дошел...

В общем, я смылся. Самым позорным образом.

Как только Марк Тиберий Коммод возобновил движение вперёд, по направлению к золотому платью и медной короне из волос, я сделал шаг назад, а потом ещё один и ещё...

А затем, убедившись, что на меня никто не смотрит, поднялся по какой-то лестнице на верхнюю галерею зала.

А потом ещё выше и ещё, пока не добрался до самой крыши. Она была сделана из прозрачного материала, похожего на стекло. Но судя по преломлению света в гранях и тому немногому, что я знаю о драгоценных камнях — купол был сработан из цельного изумруда.

За пределами купола я обнаружил несколько площадок, похожих на вертолётные. Вот, на одну из них, сложив крылья, спикировал дракон, преобразился в человека и помахав мне издалека, принялся спускаться в зал...

А я остался на улице.

Дух захватило от открывшейся панорамы...

Так вот он какой: Благор. Измерение драконов.

Когда-то я видел картину японского мастера, на которой узкие пики гор тонут в клубах тумана.

Здесь было то же самое.

Пики, вершины, гребни, снова пики — они возвышались над плотными белыми облаками, как айсберги над морской гладью, и темнели на фоне апельсинового заката, как громадные галеоны, украшенные мачтами, флагами и таким количеством пушек, что хватило бы на средних размеров Пентагон.

— Это не горы, — голос раздавался откуда-то снизу и я опустил голову. Интуиция меня не подвела: о мой сапог, нисколько не стесняясь, тёрся крылокош. Белый, с тёмными ушками и хвостиком. — Это замки драконов, — продолжил крылатый кот. — Основания их где-то там, внизу, а над облаками виднеются только крыши.

Наклонившись, я взял крылокоша на руки и почесал ему ушки. Тот замурчал.

— Как тебя зовут?

— Пушинка.

— Значит, ты девочка...

— Сам ты девочка, — мне в рукав вонзились когти. Пока — как предупредительная мера. — Все претензии к моим родителям с не в меру развитым воображением.

— Извини.

— Проехали.

Мы постояли ещё немного. Точнее, я постоял, а упитанный крылокош удобно расположился у меня на руках и издавал басовитое мурчание.

— А ты здесь живёшь? — наконец спросил я. — И как? Драконы не достают?

— Вот ещё, — фыркнул Пушинка. — Я сам кого хочешь достану... — Ладно, мне пора, — крылокош вдруг заторопился и спрыгнул на каменные плиты. А потом расправил крылья и поднялся в воздух. — Кстати, совсем забыл, — сделав круг, он завис над моей головой. — Твоя коронация вот-вот начнётся. Советую поспешить.

Глава 4

Коронация!

Я тяжело вздохнул. На каких-то десять минут удалось забыть о насущных проблемах...

И кстати: чего это Пушинка сорвался так внезапно?

— А, вот ты где, Макси, — ага. Вот чего. Услышал, как сюда идёт дракониха и заблаговременно слинял. — Я тебя в зале обыскалась, а ты здесь прячешься.

Баронесса Кларисса Фейрчайлд была великолепна. Миниатюрная, как Дюймовочка, фигуристая, как Джессика Рэббит, и напористая, как Кощей Бессмертный.

Голос её можно было сравнить разве что, с Иерихонской трубой. Или вот трубы Страшного Суда — тоже очень подходяще...

Платье облегало её, как пищевая плёнка, и так же точно ничего не скрывало. В разрезе просвечивала умопомрачительная ножка, обутая в золотую босоножку. В прямом смысле — золотую. То есть, отлитую целиком из золота.

Такие вещи я научился чуять "на раз".

По-военному стремительно форсировав разделяющее нас расстояние, дракониха прижалась ко мне всем телом — грудью, животом, бёдрами, обвила мои ноги своей, не по росту длинной и какой-то гибкой, и сочно засосала.

И это вовсе не фигура речи!

Она распахнула пасть, полную острых зубов, накрыла мой рот и втянула в себя...

Я издал горлом придушенный визг.

Её это не остановило.

На исходе второй минуты у меня начались конвульсии — кончился кислород.

На дракониху это не произвело впечатления.

И только когда я начал терять сознание, она от меня отлепилась.

Если бы за моей спиной не было крепкой, надёжной, как швейцарский банк стены, я бы упал.

— Чёрт. Какой-то ты хилый, Макси, — дракониха скорчила презрительную гримасу и больно ткнула меня в рёбра. — А ведь в тебе течёт кровь прадеда... Но не переживай. Будем практиковаться. У меня все любовники учатся поддерживать темп. Ну, или дохнут, — на её прекрасном личике сформировалось задумчивое выражение. — Так что менять их приходится довольно часто... Приступим прямо сейчас. Надо же как-то понять, что из себя представляет отец моих будущих сорванцов. Главное, не ухайдокать тебя до коронации... Так что не дрейфь, Макси. Я обещаю сдерживаться.

Буквально ВЗВАЛИВ меня на своё обнаженное хрупкое плечо, баронесса решительно зашагала к одной из посадочных площадок.

Заметьте: я ещё не издал ни одного членораздельного звука.

У меня просто не было такой возможности: сначала я пытался не задохнуться, затем — отдышаться.

Теперь же у меня дыхание перехватило от открывающихся перспектив...

И когда они, перспективы, предстали передо мной во всей своей ужасающей красе, я совершил один из самых решительных поступков в своей жизни.

— Стойте! — закричал я. Голос был сдавленным, так что вышло неубедительно. И я попробовал ещё раз. — БАРОНЕССА ФЕЙРЧАЙЛД! СЕЙЧАС ЖЕ ПОСТАВЬТЕ МЕНЯ НА ПОЛ.

Помнится, такой Голос чрезвычайно действовал на разбойников, дорогих родственников и маленьких зелёных человечков.

Вот и драконица остановилась на полушаге. А потом лёгким движением плеча освободилась от ноши.

— Ух ты, — она подбоченилась и взглянула на меня с новым интересом. — А норов-то у тебя есть. Это неплохо. Нам с тобой предстоит захватывающий брак. Обещаю: скучно не будет.

Пока она изрекала эти неутешительные заявления, я успел отдышаться и прийти в себя.

— Никуда я с вами не полечу, — как можно решительнее сказал я. — О браке тоже можете забыть: у меня есть другие.

Баронесса издала такой же звук, какой выходит у тромбона, когда в него попадает вода.

— Другие? — уцепилась она за последнее слово. — Тоже мне, за дохлого осла уши! Я тоже не отличаюсь особенным целомудрием. Главное, отложить кладку. А лучше — десяток, для верности. И гуляй сколько влезет.

— ДЕСЯТОК?..

— Я что тебе, курвица, чтобы носиться с одним яйцом? Отмучаюсь сразу. К тому же, лишние наследники никогда не помешают. На этом поприще большая конкуренция.

Я потряс головой.

Как так вышло, что от обсуждения брака В ПРИНЦИПЕ, мы перешли к обсуждению количества потомства?

— Вы меня не поняли, — как можно вежливее я отстранился от пышного бюста, которым мне буквально ТЫКАЛИ в лицо. — Я не могу на вас жениться в ЛЮБОМ случае.

— Это почему же? — напор бюста стал практически неудержим. Платье так и трещало по швам.

Я растерялся.

— Ну не знаю... Во-первых, я не испытываю к вам романтических чувств.

— Ещё испытаешь. Как миленький. Как толко услышишь сумму моего свадебного подарка, так сразу и испытаешь. Если что, на минуточку: моё состояние не уступает состоянию Князя Драконьего Двора. Между прочим, он САМ давно сделал бы мне предложение. Если бы я помогла ему с разводом... — на этом месте баронесса кровожадно облизнула пухлые губы. Ну, и не старинное соглашение с Золтаром.

— Но я...

— Представляешь, каково это: просидеть в девках полторы тысячи лет?.. — рявкнула дракониха. — Вот то-то же, — она победоносно кивнула царственной головой. — Так что, не ерепенься, Макси. Ты же будущий король.

— Но у нас такая огромная разница в возрасте... — проблеял я.

Страшно подумать: она меня почти убедила.

— Я слышала, люди супругов не едят, — отбрила дракониха.

— Но мы с вами совсем не знакомы! — я хватался за соломинку. Потому что плоты, лодки и спасательные круги уже закончились.

— А вот это ваще не проблема!

Произнеся эту фразу, баронесса плавно повела плечами, и её и так весьма условное платье стекло к ногам, подобно прозрачному ручейку.

Приняв эффектную позу, баронесса улыбнулась.

— Ну!.. — глаза её вспыхнули, безупречные щечки налились румянцем.

— Что... ну? — я сделал осторожный шаг назад. Но вновь упёрся в стену.

— Сымай барахло. Знакомиться будем.

Я затравленно огляделся.

Проясню экспозицию: мы находились на одной из крыш замка Благор.

Мало того, что крыша была открыта всем ветрам, а также небесам, звёздам и мелкому дождику из ледяной крошки, который как раз начал накрапывать.

Под нами, буквально в нескольких десятках метров, полным ходом шла вечеринка.

Даже сюда доносились тяжелые запилы гитар и грохот бас-бочек.

А ещё на посадочные площадки то и делоприземлялись новые гости. Весело складывая крылья и щебеча, как утренние жаворонки, они устремлялись к угощению и танцам. Искоса поглядывая на нас с баронессой...

Мимо всё время шастали какие-то личности. Коротко поздоровавшись, они отталкивались от крыши и камнем падали вниз, в облака. Откуда уже поднимались крылатыми, хвостатыми и чешуйчатыми, как аллигаторы. Ловили восходящий поток и уносились вдаль...

— Ну давай, Макси, приступай, — нежная стальная ручка дёрнула меня за ремень, чуть не передавив на две неравновеликие половинки. — Коронация вот-вот начнётся, и если ты не хочешь опаздывать, знакомиться нужно в темпе. Вечерком, после бала, устроим настоящее знакомство. Обещаю: ходить после него ты будешь только раскорякой.

— Ужас, — честно сказал я. — Как же я буду править, раскорякой?

— Что за ерунда, — отмахнулась будущая королева. — Править ты будешь сидя. Никто и не заметит.

— Ладно, — внезапно я решился. — Давайте знакомиться. Только чур — я сверху.

— Это уж как получится, женишок, — оскалила прекрасное лицо в улыбке баронесса.

Она сделала шаг ко мне, а я сделал шаг назад, и уподобившись другим отбывающим гостям, рухнул в пропасть за пределами крыши.

Помнится, у меня очень хорошо получалось открывать порталы прямо в воздухе...

— Увидимся на коронации!.. — бабушка не воспитывала меня грубияном. И прежде чем нырнуть в портал, я успел попрощаться.

А потом, без всякого перехода, оказался в Златом Замке, в своей спальне...

Ну и набилось же туда народу!

Захария и Зара — они тоже были на драконьей вечеринке, но видимо, уже вернулись.

Лилит и Сигоньяк — что-то частенько я вижу эту парочку вместе, и как ни странно, меня это радует.

Крючкотворс и Розарио — у тигра с эльфом случился успешный экономический экстаз. Дополняя друг друга, они творили настоящие чудеса в сфере обогащения.

Фаберже и Капканс — царедворцы тоже представляли собой довольно занятное зрелище: один — тощий, похожий на прилизанный хлыст. Второй — корпулентный, представительный, с животом и щеками гиппопотама. Хоть сейчас отдавай их в цирк, на должность клоунов.

Колька и незнакомая мне барышня — судя по ощущениям, молоденькая драконица, едва отрастившая крылышки и вылетевшая из гнезда на первый бал.

Ну и пусть развлекаются, они друг друга стоят: оба неопытные, стеснительные и готовые на эксперименты.

Чёрт, я даже завидую...

Также присутствовали Похмельный в компании нескольких домовых и Библиотечный — он витал над старинного вида инкунабулой, которая лежала на полу. Толщиной она была мне по-пояс.

Подозреваю, что домовых видел только я: господин Фаберже пару раз даже прошел сквозь Библиотечного, и споткнулся о невидимую книгу...

— Макси! — первой меня заметила Зара. Сестрица, как всегда, не выпускала из руки высокого бокала и приветственно махнув, тут же из него отхлебнула.

От её приветствия меня передёрнуло.

Никак не мог забыть пышные формы и решительный характер будущей наречённой, которая — вот совпадение! — звала меня также...

— Сир, церемония вот-вот начнётся, — всплеснул пухлыми руками Капканс. — Соблаговолите переодеться и проследуйте в Главный Королевский Зал.

— Без меня не начнут, — я устало рухнул на кровать и сделал Похмельному знак плеснуть чего-нибудь освежающего. — О! Драконья кровь. То, что надо...

Я приложился к тягучей и плотной, как смола, жидкости.

Царедворцы содрогнулись, зато Захария подмигнул и улыбнулся.

— Пристрастился к винишку, да, братец? — спросил он из облюбованного ещё в прошлый визит кресла. — Я знал, что тебе понравится.

— Имей в виду, — сказал я строго. — Любое доброе дело наказуемо.

— Надеюсь, ты не будешь со мной слишком жесток, — скромно потупился братец.

Я хотел отхлебнуть ещё драконьей крови, но не успел. Розарио выхватил у меня бокал и решительно поставил его на тумбочку у кровати. В руках тигр держал внушительную кипу каких-то ведомостей, таблиц и графиков.

— Смета на предстоящий игровой сезон, — с места в карьер начал бухгалтер, плюхая мне на колени всю кипу листочков.

— Но у нас коронация!.. — взвился Фаберже.

— Пока не подпишет — из спальни не выпущу, — не оборачиваясь, чуть только повернув острое ухо, процедил тигр. — У меня совещание Лиги на носу.

Ручка была заблаговременно избавлена от колпачка и услужливо сунута мне под нос.

— Подписывайте, вьюноша, не кочевряжьтесь, — вставил свой грошик Крючкотворс. — И на коронацию, с чистой совестью.

На мгновение мне очень захотелось покочевряжится. А что?.. Застряну у себя в спальне, пропущу всё веселье...

И тут взгляд мой упал на очередной листок.

— Две тонны золота на шнурки и кроссовки?.. — меня постиг острый приступ дежа-вю, его успешно догонял инсульт.

— А что ты хотел, босс? На горгонидах кроссовки так и горят. А дендроиды? Представляешь, СКОЛЬКО у них ног? — пожал плечами Розарио. — Но ничего: после первой игры отобьём расходы на мерче и ставках.

— Да, но где ты СЕЙЧАС собрался взять такие сумасшедшие деньги?

— А я тебе не говорил?.. — тигр округлил невинные янтарные глазищи. — Лола поймала Эроса Аполлона и вытрясла из него половину того, что он вынес из наших подвалов.

— Только половину? — быстро переспросил я.

— Вторую он уже успел потратить, — поморщился Розарио. — Но не беда: мы придумали, как вернуть издержки.

— Не хочется прерывать столь интересную беседу, но нам и впрямь пора поспешить, — несколько нервно заметил господин Фаберже. — Коронация должна была начаться ещё пять минут назад, и народ начинает волноваться.

Значит, и из этого мероприятия казначей организовал машину по сбору денег...

Интересно, что он придумал: продавать места в партер и на галёрку? Взять гонорар с телестудии за эксклюзивную трансляцию? Обеспечить Отцам Города, опять же, за немаленький вклад в казну, лучший вид и возможность лично познакомиться с будущей королевой?

Скорее всего, всё это, и ещё кучу такого, что мне и в голову не могло прийти.

Сдаётся мне, если хорошенько поискать, у казначея Златого Замка в Благоре отыщутся не только друзья, но и близкие родственники.

Я вздохнул. Надо, так надо.

— Выйдете все, — я наконец-то отхлебнул из бокала, и сей процесс несколько примирил меня с действительностью. — Мне надо побыть одному.

— Милорд, после того, как...

— Я СКАЗАЛ, ИДИТЕ.

Придворных, друзей, призраков, домовых и родственников как ветром сдуло.

— Ну ты и горазд, твоё высочество, — восхитился Похмельный. Он отпустил резной столбик балдахина, встал на ножки и с опаской посмотрел на меня. — Ещё Говорить будешь?

— Нет. Если ты не будешь меня доставать.

— А чего это ты такой недовольный? — Похмельный бочком придвинулся ко мне и уселся рядышком. — Без пяти минут король, а всё репу морщишь.

— Далась вам эта корона.

— Ой, ладно тебе, — попенял Похмельный. — Бери пример с дедушки, Золтара Шестирукого...

— Дался вам этот Золтар.

— А ну не сметь! — меня чувствительно огрели по лбу взявшейся откуда ни возьмись исполинской деревянной ложкой. — Не позволю нарекать на великого предка.

— Да я не нарекаю.

— Вот и не нарекай. Лучше почитай биографию, — Похмельный кивнул на объёмистую инкунабулу, которую я лично, при всём желании, от пола не оторву. — Настоящая школа жизни, ответы на все вопросы.

— Да. Очень своевременно, — мрачно кивнул я. — Если отложить коронацию на годик-другой, как раз успею прочитать.

— Посмотри на это с другой стороны, — Похмельный поднялся и прошелся по одеялу — туда, сюда... — Будучи королём, ты сможешь принимать любые решения. Отдавать любые приказы. А все остальные должны будут тебя слушаться.

— С какого перепугу?

— Не с перепугу, а потому что ПОДДАННЫЕ. Это их работа, — и он смешно пошевелил густыми бровями. — СМЕКАЕШЬ?

Я допил драконью кровь и поднялся.

— Слушай, мне пора, — я протянул руку Похмельному. — Спасибо за гостеприимство, и всё такое.

— Что, сбежать намылился? — недобро прищурился домовой, но руку всё-таки пожал. — А зря. У страны должен быть король. И если уж тебе выпала такая участь — не ной. Молча тяни лямку.

Я вздохнул и сдавил переносицу.

— Слушай, ну не моё это, понимаешь? Я и с клубом-то управиться не могу. Но там у меня друзья, помощники... А здесь? — я оглядел так и не ставшую родной комнату. — Только будущая королева, которая рассматривает брак, как чисто наступательный манёвр. Так что... Ты меня извини. Ладно?..

И я шагнул в портал.

Оказавшись на главной площади — не помню, как она называется, что-то традиционно связанное с золотом, — я огляделся, вздохнул полной грудью вкусный, пропитанный запахами горячих пончиков и шоколада воздух, улыбнулся и пошел, куда глаза глядят.

Давно хотел прогуляться по Златому Граду. И решил, что сейчас — самое лучшее время.

Да, грыз меня червячок совести, грыз: столько народу набилось в Замок, чтобы поглазеть на нового короля и его благоверную, а я тут баклуши бью...

Но знаете что? Я где-то читал, что короли ВСЕГДА приходят вовремя.

Кроме того, я так давно не оставался один... А некоторые решения требуют одиночества. Чтобы никто не питюкал под руку.

А мне было о чём порешать.

И было мне совсем нелегко, уж вы мне поверьте. Восемнадцать миллионов подданных!

Это не шутка.

А ещё: новые союзники, Спортивная Лига, всякие там церемонии и другие скучные, как фильм о том, как сохнет краска, занятия.

Но я обещал бабуле.

Не в прямом смысле ОБЕЩАЛ — ведь она умерла до того, как успела открыть мне все радости моего происхождения.

Но я обещал мысленно, когда узнал о том, чем она для меня пожертвовала.

А город мне нравился. Дома представительные, улицы замощены хорошим булыжником, лавочки и магазинчики сияют свежевымытыми стёклами — ни один хороший торговец не захочет упустить покупателя только потому, что тот не разглядел товар через мутное стекло.

И ведь не мешала им чеканить имущество каждое поколение возобновляющаяся война... — восхитился я.

Вот что делает с людьми не опасение, но знание того, что чёрный день обязательно придёт.

А значит, встретить его нужно во всеоружии: здоровыми и очень богатыми.

Одобряю. Сам такой.

Мимо пронеслась стайка девчонок-подростков. Все они щеголяли модными в этом сезоне юбочками в желто-чёрной цветовой гамме, и спорили о чём-то спортивном.

Глядя им вслед, я почувствовал, что наконец-то созрел. И поворотил стопы к площади, посреди которой высилась чёрная неприступная Башня Голода.

Глава 5

Коронация удалась на славу. Не буду описывать весь процесс, вы и так знаете, о чём речь.

Скажу одно: устал я, как ездовая лайка, которая в одиночку затащила нарты на Северный Полюс.

Сколько я рук пожал — ужас. И не все из них были руками...

Придворные в париках и смешных гольфах, Отцы Города в добротных бархатных камзолах, бизнесмены в прекрасно сидящих костюмах, дворяне, инженеры-золотодобытчики — здесь это отдельная каста, чрезвычайно уважаемая.

Потом пошли послы от сопредельных стран. Особенно мне запомнился один: в потрёпанной треуголке, водруженной прямо на красную бандану, в стильном кожаном камзоле с огненно-красным жабо, и с интересными побрякушками в бороде...

Представили его как Саймона Снегиря, губернатора Островного Королевства.

Как по мне — самый настоящий пират. Только на двух ногах и без попугая.

Каждый из гостей, по традиции, дарил новому королю небольшой подарок.

Представители Драконьего Двора, например, преподнесли статую собственного Князя, выполненную в полный рост и с ужасающими подробностями. Статуя была из чистого золота, и кроме эстетической, несла ещё одну функцию: могла служить фонтаном.

Одно уточнение: создатель статуи, руководствуясь своим нечеловеческим чувством юмора, подвёл воду не к усыпанной зубами пасти, не к глазам и даже не к ушам.

Я сразу окрестил сие произведение "Писающий Монстр". А что? По-моему, довольно смешно.

Но всё плохое когда-нибудь заканчивается. Кончилась и коронация. Полагающиеся клятвы были произнесены, присяги приняты, регалии, полагающиеся мне, любимому, надеты — во всей этой жесткой мишуре я чувствовал себя красивым, в меру упитанным трицератопсом в полном расцвете сил.

И вот уже слуги рванули к огромным двустворчатым дверям, ведущим в пиршественный зал, а придворные, гости столицы и остальные пираты принялись выстраиваться парами и предвкушающе цыкать зубом; мажордом Помпадур вышел на середину зала, чтобы объявить вторую часть Марлезонского балета, сиречь — обед; а генерал Мортиферус подал незаметный знак Службе Безопасности Короля — чтобы те приготовились окружить мою драгоценную персону непробиваемым заслоном...

Отметя в сторону их притязания, я встал с трона — с некоторым усилием, под тяжестью регалий, но самостоятельно, — и широко улыбнулся. А потом прокашлялся и сказал:

— ОДНУ МИНУТОЧКУ, ГОСПОДА.

Помните, знаменитое Грибоедовское: "К нам едет ревизор"?

Так вот здесь было то же самое, только с драконами и пиратами. Немая сцена "не ждали".

Река гостей, уже начавшая своё плавное течение в двери пиршественного зала, откуда доносились аппетитные запахи жареных лебедей, фаршированных желудей и паштета из соловьиных гузок, вдруг остановилась.

Словно её сковал внезапный мороз.

Потом река подёрнулась рябью — головы придворных и гостей принялись оборачиваться в мою сторону, одна за другой.

И наконец образовался общий водоворот — когда присутствующие, смирившись с тем, что отведать жареного лебедя не получится прямо сейчас, стали возвращаться к трону.

— Что вы делаете, сир? — за правым плечом, как тень отца Гамлета, возник граф Капканс.

— Ваше величество, — за левым плечом, как и положено пугательному призраку, нарисовался Фаберже. — Хотя я и не одобряю такое расточительство... Тысяча порций креветочного салата протухнет, вы и оглянуться не успеете.

— Ничего, я скоренько, — лучезарно улыбнувшись царедворцам, я повернулся к толпе.

Загодя я готовиться не стал. Решил положиться на импровизацию. Как всегда...

И поэтому сейчас мне ничего не оставалось, как набрать в грудь побольше воздуху и начать:

— Как известно, мой августейший отец, вступив в права наследования семнадцати лет от роду, начал правление с того, что распустил кабинет министров.

По залу пронёсся ропот. А так как зал был довольно большим, а гостей в него набилось много, то ропот превратился в обиженный рёв взлетающего авиалайнера, у которого в самый ответственный момент отвалились крылья.

— Я не буду превращать его поступок в традицию.

По залу вновь пронеслась волна. Теперь уже — облегчения.

— Но несколько указов я считаю нужным издать прямо сейчас.

Я посмотрел на господина Крючкотворса, и эльф, важно задрав сухонькую, украшенную просторными ушами голову, взобрался по восьми ступенькам, что вели к Златому Трону.

А потом торжественно вручил мне несколько красивых, украшенных затейливыми виньетками, листов бумаги.

— УКАЗ ПЕРВЫЙ, — я давно уже понял: чтобы тебя услышали, не обязательно орать. Просто нужно говорить... Внушительно. — Мирный договор с измерением Благор, с одобрения и попустительства Князя Марка Тиберия Коммода, на веки вечные. Ничто: никакие ссоры, распри, семейные неурядицы и спортивные конфликты не вправе расторгнуть или нарушить этот договор, который вступает в силу с сего года, дня и месяца.

Народ застыл, как вкопанный.

Некоторые осмеливались бросать взгляды на посольство Благора, которое отдельной кучкой сгрудилось вокруг барона Сигоньяка — пресытившись придворными интригами, драконы с головами ушли в обсуждение спортивных новостей.

— УКАЗ ВТОРОЙ, — я широко улыбнулся и взял второй листок из стопки законника. — Учредить Спортивную Лигу, в которую могут вступать представители ВСЕХ измерений, буде в их возможностях заниматься спортом в любых его проявлениях: игры с мячом, водные виды спорта, а также полёты на скорость и воздушный фристайл, — я взял паузу, а потом сказал другим, неофициальным тоном: — На самом деле, что считать видом спорта, а что нет, я предоставлю специальному комитету, в котором буду иметь совещательный голос, но и только. А главой этого комитета я назначаю... — Крючкотворс нервно запрядал ушами. — Ах да, забыл.

УКАЗ ТРЕТИЙ, — я нашел взглядом незабвенных родственников. — Главой комитета по спортивным играм я назначаю... Зару Золотову. С правом переизбрания через один год.

— Макси! — забыв о субординации и этикете, взвизгнула сестрица. — За что ты так со мной? Что я тебе сделала?

— Не благодари, дорогая, — я послал персональную улыбку желтоволосой демонице.

Помните, я говорил, что я не злопамятный. Отомщу — и забуду.

Так вот: пришло время подать и это порядком остывшее блюдо.

— УКАЗ ЧЕТВЕРТЫЙ, — провозгласил я, доставая из пачки предпоследний листок. — Я, монарх Максимилиан Первый, своей волей и желанием, упраздняю налог на Войну и Табель о Дозволенном Колдовстве. Никаких больше трёх баллов, дорогие граждане, магичьте, сколько хотите.

Драконы, пираты и другие гости, прибывшие на торжество из сопредельных стран и измерений, не обратили на этот указ ровно никакого внимания.

Зато по рядам подданных прошел такой шквал, что у чайного клипера, если бы он качался на безмятежных волнах, сорвало бы все паруса.

Потому что мои дорогие подданные прекрасно понимали, что означает этот указ.

Не будет больше охранки, которая бдит за каждым их шагом и карает за любое колдовство, превышающее жалкую третью ступень.

Не будет сборщиков податей, которые буквально выбивают золотые унции за каждую провинность, якобы совершенную добрыми гражданами по мнению Тайной Полиции.

Не будет налогов на доспешный сбор, на выселение сирот в Ядоносные Пустоши, с последующим формированием Головных Полков.

Словом, много чего не будет. А вот что вместо этого появится...

— Изъявлением монаршьей воли, надзирающим за исполнением этого указа я назначаю своего брата, Захарию Золотова, — я рискнул бросить всего один взгляд на бывшего контрабандиста Дикого Бизона, которого вдруг, мановением руки, обязали вести праведную и честную жизнь. А вот так вот. Попробуй на своей шкуре, дорогой братец, каково это — отвечать за всех, скопом и гамузом, — Захария Золотов также возглавит первое в Златом Граде отделение Явной Полиции, которая будет заниматься мелкими бытовыми преступлениями, кражами и другими нарушениями порядка, которые захотят учинить добрые граждане Заковии.

И я подмигнул Захарии. Тот сделал большие глаза и провёл рукой по горлу — что должно было означать: — хватит, хватит, Макс, у меня и так дел невпроворот... Но знаете, что по этому поводу говорила моя бабушка? "Хочешь, чтобы работа была сделана быстро — поручи её занятому человеку".

А мне очень хочется, чтобы мои родственнички отныне были ОЧЕНЬ заняты, и перестали лезть в мои дела.

Так что осталось последнее дело. И ещё один родственник...

Помните, перед коронацией я направил стопы к Башне Голода? И конечно же, вам страшно интересно, зачем я это сделал.

Скажу: чтобы пригласить своего брата Золтана на коронацию. Зорьку, разумеется, тоже.

И вот теперь настал их черёд...

— УКАЗ ПЯТЫЙ, — я отыскал глазами старшего брата и угрюмую девочку, которая изо всех сил старалась доказать, что ей всё равно. Всё равно, что с неё сняли все надуманные обвинения. Всё равно, что на ней — прелестное платье цвета морской волны, прекрасно оттеняющее рыжие завитушки волос. Всё равно, что она находится в Златом Замке, и никто не тащит её, выкручивая руки, в пыточную камеру... Так вот. Пятый указ.

— Властью, данной мне короной Заковии, торжественно заявляю: я, Максимилиан Первый, в здравом уме и трезвой памяти, слагаю с себя королевские обязанности. Беру, так сказать, самоотвод.

Никто не шелохнулся. Тысяча пар глаз прикипела к моей персоне, словно я был клейкой бумажкой от мух.

И в этой гробовой тишине, где не было слышно даже дыхания, вдруг раздался громкий и очень раздраженный голос.

— Макси, малыш. Мы так не договаривались. Я выхожу за тебя только при одном условии: если ты будешь сидеть на троне. Иначе ты мне нужен, как матрас из мыльных пузырей.

Я блаженно выдохнул. А потом повернулся, и с высоты трона благожелательно посмотрел на свою — бывшую — невесту. Баронессу Клариссу Фейрчайльд, прозванную Уховёрткой.

— Не надо опережать события, прекрасная баронесса, — сказал я. — Вам была обещана королевская мантия — и вы её получите, Люцифер меня побери.

— Но...

— Потому что отрекаюсь я, ребята, не просто так. А в ПОЛЬЗУ моего старшего брата, Золтана Золотова.

Слова мои канули в уши придворных, как камень в болото. То есть, с громким бульком. А я отыскал взглядом дорогого братца и широко ему улыбнулся.

Я же говорил: отомщу, и забуду. Хотел, чтобы всё было по уму — пускай сам мается.

Спустившись со всех восьми ступеней, я подошел к Золтану и нахлобучил корону ему на голову.

Потом, одну за другой, снял с себя все регалии, и в произвольном порядке, как новогоднюю ёлку, разукрасил ими брата.

И вот теперь началось.

Во-первых: все, без исключения, сильно удивились самому факту того, что кто-то может вот так, за здорово живёшь, отказаться от трона.

Во-вторых: народ удивился тому, что старший из братьев Золотовых жив, а не разбился насмерть у подножия башни.

В третьих: сильно удивились царедворцы. Ну, не столько удивились, сколько огорчились, ведь они уже видели себя хитроумными кукловодами, которые будут подсовывать на подпись несведущему юнцу всё, что ни придёт в голову. И вследствие этого получать огромные, просто таки неприличные прибыли.

И они были бы правы: несмотря на строптивый характер, ослиное упрямство и таких отличных помощников, как Крючкотворс и Розарио, я ничего не петрю в управлении страной.

Но Золтан — это совсем другой коленкор. Да он ЗАБЫЛ о придворной науке столько, сколько я не узнаю за всю оставшуюся жизнь...

И самое главное, он ЛЮБИТ Заковию.

Нет, я тоже её люблю. Громадной, пригибающей к земле любовью.

Это как с супругой: ответственность, и настоящая неподдельная любовь — две большие разницы. В первом случае ты уныло тянешь лямку, во втором — придаёшься этому занятию радостно, энергично, с огоньком... Улавливаете?

И пока вокруг трона царила неразбериха и давка, я под шумок растворился в толпе.

Избавившись от короны и регалий, я вновь стал обыкновенным человеком.

— Макси! — меня схватила за локоть сестрица. — Что ты себе позволяешь? Зачем ты запихал меня в этот комитет?

— Все вопросы к королю, — аккуратно избавившись от хватки, я отвернулся от демоницы.

Ничего. Заре не помешает научиться слушать кого-то, кроме себя. А комитет, в котором каждый старается перекричать других, как нельзя к этому располагает.

И в то же время, склочный характер и ослиное упрямство — фамильные черты Золотовых — не позволят ей сбежать, или стать послушной марионеткой.

— Макси! — в мой локоть вновь вцепились железные пальчики. На этот раз — увенчанные не маникюром, а чёрными, покрытыми золотой эмалью когтями. — Что за выкрутасы, малыш?

— Никаких выкрутасов, баронесса, — я попытался отцепить когти, которые уже прорезали насквозь плотную ткань белого парадного мундира. — Вам нужно место королевы — вы его получите. Если сможете убедить короля Золтана, что он должен жениться именно на вас.

Баронесса бросила задумчивый взгляд на моего старшего брата. Он как раз попал в плотное окружение, организованное силами придворных. Возглавлял нашествие генерал Мортиферус, с флангов его поддерживали господин Фаберже и граф Капканс.

— Пойти, что ли, познакомиться... — пробормотала она, как бы про себя.

— Идите, баронесса, дерзайте, — поощрил я дракониху. — Один совет.

— Ну? — глаза её неотступно следили за Золтаном. Я её больше не интересовал... — Только быстро.

— У короля Золтана хрупкое здоровье, — сказал я. — В прошлом ему крепко досталось, и если вы, при знакомстве, СРАЗУ примените весь свой взрывной темперамент...

— Ты плохо разбираешься в темпераментах, малыш, — впервые Кларисса по прозвищу Уховёртка посмотрела на меня, как на живое существо. А не как на ценный трофей. — Подход, который я применила к тебе, вовсе не годится для такого мужчины, как твой брат. Золтан — человек опытный, а значит, осаду нужно строить по всем правилам военной науки.

— Помните главное: вы останетесь королевой, пока ваш дражайший супруг остаётся королём, — заметил я.

И улыбнулся.

Глаза баронессы подозрительно сощурились.

— Что за новости? — прошипела она сквозь зубы. — Разве не жена наследует всё имущество мужа, после его кончины?

— В обычной жизни — может быть, — я скроил умудрённое опытом лицо. — Но как мне недавно сказали, король не принадлежит себе. У него ничего нет, никакого личного имущества. Только трон. И прилагающиеся к нему обязанности. Но вы всё равно попробуйте. Уверен, у вас с королём Золтаном найдётся много общего.

Насчёт последней фразы... Я действительно так думал. Гигантское приданое баронессы Фейрчайлд очень пригодится истощенной войной казне Заковии, а спокойный и сдержанный Золтан благоприятно повлияет на её темперамент.

В то же время: старшему братцу пойдёт на пользу общение с энергичной драконихой, ей вполне по силам излечить его от всех хворей и недугов...

А я пошел.

Осталось одно незавершенное дело, не выполнить которое я просто не имею права.

Поплутав среди гостей — на меня бросали удивлённые и настороженные взгляды, но заговорить никто и не пытался — ведь я больше не представлял политического интереса...

Так вот, поплутав среди гостей, я додумался заглянуть за одну из резных ширм, в которых прятались уютные уголки отдыха: диванчики, креслица, кушетки и столики, уставленные напитками.

После нескольких неудачных попаданий я обнаружил искомое.

— Привет, — без приглашения я плюхнулся на соседний диванчик и плеснул себе шампанского. Брр... Кислятина. Фаберже в своём репертуаре.

— Не привет, — горько и гордо ответили мне с соседнего кресла.

— Знаешь, это самое королевствование — довольно утомительная штука, — доверительно поделился я. — Не пробыл королём и пяти минут, а устал, как каторжный голем на золотоносных копях.

— Я тебя ненавижу, — заявила Зорька. — Зачем ты отобрал у меня Учителя?

Я вздохнул.

— Какой эгоистичный ребёнок...

— Я не ребёнок!

— Тогда скажи: разве плохо будет, если у всей Заковии появится такой Учитель, каким был для тебя мой старший брат?

Зорька упрямо сжала губы и отвернулась.

— Он много знает о Ядоносных Пустошах, — напомнил я. — И о сиротах. И о обо всём остальном, о чём я бы не узнал и за двадцать лет.

Девочка прерывисто вздохнула. Словно сдерживала слёзы. А потом посмотрела на меня в упор. Хорошо ещё, что не пнула...

— А что буду делать я? — запальчиво спросила она. — Ты что, думаешь, я смогу жить в этом... замке? — губы её сложились в презрительную гримасу.

— Для тебя у меня есть специальный, персональный указ, — вытащив из кармана, я протянул ей лист бумаги, скреплённый королевской печатью.

Нетерпеливо разорвав конверт, девчонка впилась в строчки. А потом подняла на меня горящий взгляд.

— Академия Сен-Сир?

— С полным довольствием и проживанием. Любые факультеты. И кстати: там будет своя футбольная команда...

Неописуемый восторг и надежда боролись в душе девчонки с врождённым недоверием, подростковой строптивостью и чувством противоречия.

Надежда и восторг победили.

— Когда я могу туда пойти?

— Приказ о зачислении уже подписан. Так что, хоть сейчас.

Зорька неуверенно поднялась.

— Не рассчитывай, что я буду тебя благодарить.

— И в мыслях не было.

— Будет только справедливо, если я утру нос всем этим богатеньким...

— Именно это я и имел в виду, подписывая приказ.

— Ну... тогда я пойду?

— Один совет.

— Ну что ещё?..

— Сделай их всех.

Когда Зорька ушла, я тоже поднялся.

Выглянул из-за ширмы и понял, что больше мне в Златом Замке делать нечего.

Нет, я буду наведываться сюда время от времени, просто чтобы посмотреть, как идут дела. Как работает Лига и Комитет по спортивным играм...

Может, порадую их советом-другим.

А сейчас мне пора.

Не думая, я открыл портал и сделал шаг.

Глава 6

— Привет, Юпитер. Налей-ка мне чего-нибудь. На твой вкус.

Устало плюхнувшись на табурет у стойки, я не сразу заметил, что в зале довольно пусто.

Но не придал этому значения.

Также, как не придал тому, что появившись в родном клубе, не подпрыгнул от зычного крика "Оторва!" — которым неизменно встречала меня Лола...

Третьим моим промахом было то, что Юпитер, мой бессменный бармен, смотрел на меня как-то странно...

Я что хочу сказать: во всей множественной Вселенной, в любом измерении, не найти существа более спокойного, чем бармен.

Подаёт ли он раскалённую лаву с тёртым полевым шпатом, жидкий мёд огнедышащих пчёл с пузырьками углекислого аммония, или ядовито-розовый Бугугу с бумажным зонтиком — бармен остаётся невозмутим.

Он меланхолично натирает белой тряпочкой стаканы, и смотрит на клиентов циничным взглядом трёхсотлетнего младенца, который повидал на своём веку ВСЁ.

Я к этому привык.

И вот сейчас, когда Юпитер вылупил на меня все свои четыре глаза, и даже порывался что-то сказать, я почему-то не обратил на его состояние никакого внимания.

Затмение на меня нашло.

Может, сказалась яркая и насыщенная событиями неделя, проведённая в родном измерении.

Может быть то, что буквально пять минут назад я счастливо избежал брака с драконихой старше себя на полторы тысячи лет... Такая удача кружит голову, согласитесь.

А может, я просто дуралей, который не видит ничего, дальше своего носа...

Словом, когда ко мне, по стойке, скользнул стакан с банановым дайкири — я его выпил.

Чуток удивился, но кто я такой, чтобы отказываться от выпивки, предложенной самым лучшим барменом во Вселенной?

Не считая его брата Сатурна, конечно...

Похлопав по стойке ладонью — в знак благодарности — я улыбнулся Юпитеру и потопал к лестнице, что вела в пентхаус.

К несчастью, она находилась здесь же, рядом со стойкой. Я не проходил мимо сцены, не лавировал между столиками... И даже то, что из зала не доносилась музыка, почему-то меня не насторожило.

Мало ли?.. Может, у музыкантов перерыв...

Также я не встретил Труффальдино — бессменного распространителя новостей и сплетен.

Вместо всего этого я тихо и без единого приключения взобрался по лестнице до самого пентхауса, открыл дверь, прошел через пустой и сумеречный ресторанный зал — должны же и повара когда-то отдыхать?.. — и ввалился к себе в апартаменты.

Сначала — горячая ванна, — планировал я, на ходу сдирая с себя жесткий белоснежный китель, в котором я короновался.

Понежусь полчасика, выкурю сигаретку-другую, а затем — спать.

Хочешь насмешить бога — расскажи ему о своих планах...

Войдя в собственную спальню, я встал, словно ковёр подо мной намазали суперклеем.

И громко, на пределе своих сил, заорал.

Крик мой не имел фонетического оформления. Он шел из глубины души.

В нём выплеснулась вся моя усталость, вся неуверенность в принятых решениях, все нервы, что накопились за эти насыщенные, но такие утомительные дни...

А ещё мне было до чёртиков обидно: стоило оставить родную кроватку без присмотра, как её уже кто-то занял.

Когда в лёгких иссяк воздух, а в голове прояснилось, я заорал уже более предметно:

— Анжела! Что ты здесь делаешь? Опять за старое взялась?

Хорошенькое заспанное личико, высунувшись из-под одеяла, скорчило недовольную гримаску.

— Макс? — девушка сладко потянулась и села в кровати. — Ты что здесь забыл?

— Вообще-то, я здесь живу.

И тут я подумал: а я вовсе не из-за того заорал, что обнаружил в своей постели девушку.

Я вообще не имею привычки орать по такому поводу.

Придерживаюсь другого принципа: если в твоей постели вдруг, неожиданно, оказалась хорошенькая девушка — надо немедленно составить ей компанию!

Но то, что я увидел, заставило бы заорать ЛЮБОГО.

Это было огромное копыто.

Чёрное, раздвоенное — им начиналась могучая волосатая нога, которая уходила под одеяло...

— Но ты же... — Анжела ещё раз сладко потянулась, и я понял, что спит она без ночнушки. — Тебя же взяли в плен и уволокли в другое измерение. Как его там?.. Закавия.

— Заковия. И меня не волокли. Я сам пошел.

— Да без разницы, Закавия, Заковия... Но ты ведь исчез навсегда! Широко известный факт. В "Чистилище" заявились какие-то громилы, сказали, что ты им должен...

— Не громилы, — я был вне себя. Мало того, что спальню заняли. Так ещё и все сплетни переврали... — Это были мои родственники. Они пригласили меня занять престол.

— Да ну на фиг, — девушка приподнялась, открывая моему взору всё более соблазнительные регионы. — Врёшь поди.

Я закатил глаза. Получается, Анжела — единственная в Сан-Инферно, кого не посвятили в перипетии моего происхождения...

— Так случилось, дорогуша, что я родился принцем. Я этого не знал. Но мне представили исчерпывающие доказательства. И в Заковию меня ПРИГЛАСИЛИ. Чтобы сделать королём.

— То есть, ты теперь правишь целой страной, — Анжела предстала моему взору во всей своей впечатляющей э... натуре. — А она богатая?

— Лучшие во Вселенной золотоносные шахты.

— Ма-а-акс, — протянула девушка и захлопала ресницами. — А королева у тебя уже есть?

Я потряс головой. Анжела, как говорит Зара, в своём репертуаре. Но я не позволю сбить себя с цели.

— Кто тут с тобой в кровати?

Я не решался сдёрнуть одеяло. Когда имеешь перед собой в постели копыто, как-то не хочется увидеть, кем оно заканчивается.

Но Анжела ответить не успела. Одеяло вспучилось и сползло, открывая моему взору растрёпанную голову и большие, полыхающие как угли в камине, рога...

— ДЕННИЦА! — на это раз мой крик был полным ярости и очень даже предметным

— О, привет, Макс. Доброе утро. Или уже вечер? — демангел протянул руку и с интересом отдёрнул тяжелую штору. — Хочешь вздремнуть? Давай к нам, Анжела сейчас подвинется.

— Вздремнуть?.. — вот теперь я взбесился по-настоящему. Ну ладно — Анжела. В принципе, я не против: должна же девушка где-то спать. Но застать в собственной постели ещё и какого-то рогатого мужика... К тому же, врага номер один всех времён и народов!

Уж не знаю, с чего у меня вдруг, неожиданно, возникла такая мысль. Но как только она всплыла из пучин подсознания, отряхнулась и вскарабкалась на мозговую извилину посушиться, я отчётливо понял: Денница — мой враг.

Вообще-то я парень миролюбивый. Со мной легко договориться, да я и сам прилагаю к этому немалые усилия. А всё потому что никогда не ленюсь влезть в чужую шкуру и посмотреть на ситуацию другими глазами.

Но Денницу, двуличного негодяя, обманщика Божьей милостью, сладкоголосого притворщика и оккупанта чужих кроватей, я не пойму никогда.

Потому что в ЕГО двуличную шкуру я не полезу даже под угрозой пыток толстыми мохнатыми пауками.

Одно я знаю точно: нам двоим в одном городе не ужиться. Как не ужиться в одном измерении и даже Вселенной.

И в одной кровати.

Вы извините, что я так много рассуждаю о кроватях. Дело вот в чём: мой дом — моя крепость, так?

А кровать тогда — СЕРДЦЕ этого дома. Место, в котором человек проводит половину жизни. Ну, нормальные люди проводят. Те, которые хоть иногда спят.

Но это дело принципа!

Если, неожиданно возвращаясь домой, застаёшь в собственной кровати двуличного мужика с копытами — это война.

Надеюсь, вы меня понимаете.

— Что вы здесь делаете... — нет. И так ясно, чем они тут занимались. — ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ В МОЁМ КЛУБЕ, ДЕННИЦА?

Что-то слишком часто я применяю этот Голос... Но как говорят понимающие люди, не мы такие, жизнь такая...

— А ты уверен, что "Чистилище" до сих пор принадлежит тебе? — и ведь этот двуличный гад не испытывает никакого смущения. Ни вот столечко.

— Дарственную я никому не оформлял. Также, как и право передачи или отчуждения собственности.

— Но ведь тебя не было довольно долго, Макс, — тихим и каким-то отстранённым голосом произнесла Анжела. — Ты испарился, забрав с собой управляющего... А ведь кто-то же должен был присматривать за клубом. Вот Денница и...

— Стоп, — в помутнении рассудка я плюхнулся на кровать. — А как же Лола? Ведь, пока нас нет, за клубом должна присматривать горгона. И... — тут я сглотнул большой шершавый комок. Словно наждачную бумагу скомкали и запихали мне в глотку. — Сколько меня не было?

Месяц? Год?.. Я знал, что в разных измерениях время течёт по-разному. Просто, отправляясь в Заковию, об этом даже не задумался.

К тому же, я несколько раз наведывался в Сан-Инферно. Чтобы пересечься с той же Лолитой, королевой Альвеолой... А ведь они не выказывали никакого удивления, когда я сваливался, как снег, им на голову. Вот я и не заморачивался.

Анжела пожала плечиками.

— Ну, где-то пару месяцев, и...

— ПАРУ МЕСЯЦЕВ? — и вот тут я испугался. За пару месяцев можно такого наворотить...

В голове всплыл образ дорогих родственников — Захарии и Зары. Как я протягиваю руки к их мерзким шеям и начинаю сладострастно душить...

Они знали о разнице во времени! И не упоминали о ней совершенно НАМЕРЕННО. Ну я им устрою...

Посчитав до пятнадцати, я выдохнул.

Если подумать... они здесь ни при чём.

Я прекрасно знал, что время в измерениях течёт по разному. Я уже с этим сталкивался — на Земле.

И не учёл разницы при переходе в Заковию только по собственной глупости...

— Шоу должно продолжаться, Макс, — в голосе Анжелы прорезалась толика сочувствия. — Кто-то должен встречать гостей, следить, чтобы они остались довольны, подстёгивать девочек...

Денница в беседе участия не принимал. Только улыбался и поворачивал голову, словно следил за игрой в пинг-понг. Туда-сюда, туда-сюда...

— ПОДСТЁГИВАТЬ? Они что, ездовые собаки?

— Ой, ну знаешь, как это бывает... — Анжела опять надула губки и одновременно пожала плечами. Я закатил глаза. — Кот из дому, мыши в пляс. Вот Деня и поставил меня надзирать за этими шалавами.

Ах, он уже Деня.

А мои девочки — шалавы...

Ладно.

Разберёмся.

Мной овладело холодное и удивительно спокойное бешенство.

Я стал как ведро с водой. Которая замёрзла и превратилась в ледяную болванку.

Ударю — мало не покажется.

— Где Лолита? — страшным голосом спросил я.

— Откуда я знаю? — Анжела устроилась поудобней на МОИХ подушках, достала откуда-то пилочку и принялась за ногти. — После того, как она заключила сделку с Деней...

Я переключил внимание на демангела.

— Ты вынудил её уйти, так? — тот расплылся в широкой зубастой улыбке. — Ты заморочил ей голову и обвёл вокруг пальца.

— Вокруг ГИГАНТСКОГО пальца, — с довольным видом уточнил демангел.

— Ах ты...

Я на него бросился. Просто прыгнул, как коршун на цыплёнка, и схватил за горло.

А потом принялся душить.

Мысленно.

Нет, я МОГ бы прыгнуть по-настоящему. Но ведь тогда я буду не лучше, чем он, верно?

Или... нет?..

— Вон из моей постели, — сказал я, уперев руки в бока. — И вон из моего клуба. Чтоб ноги вашей здесь не было. Анжела! Ты уволена.

Но девушка смотрела не на меня, а на чёртова демангела.

— Деня?..

Денница сел и принялся неторопливо натягивать штаны.

— Ты не можешь её уволить, Макс. Я управляю клубом, и ТОЛЬКО Я занимаюсь персоналом.

— РОЗАРИО — управляющий клубом.

— Вон там, на столике, документы, — демангел кивнул на хрупкий прикроватный столик. — Почитай на досуге.

— Если их составила не Гильдия Законников...

— Их составлял я, — самодовольно улыбнулся Денница. — И уж поверь: ребята из гильдии Законников учились там, где я ПРЕПОДАВАЛ.

Он набросил, не застёгивая, рубашку, сверху пиджак, а потом протянул руку Анжеле.

— Идём, дорогая. Дадим нашему другу побороть приступ... безумия, — и бросил ласковый, полный презрения взгляд в мою сторону. — Отдыхай, Макс. Чувствуй себя, как дома. Первые двадцать минут, так уж и быть — бесплатно. Что-то я сегодня щедрый... — я вдруг понял, что руки у меня подёргиваются, а пальцы скрючиваются сами собой — словно кого-то душат. Но Денница уже вышел из спальни, и говорил, обернувшись с порога: — А потом спускайся в зал, Макс. Поговорим. Возможно, я и тебе сделаю предложение, от которого ты...

— Не утруждайся, — я уже пришел в себя. Мне помогла ярость. — Я откажусь от любого твоего предложения.

— Просто приходи, — Денница повернулся, и вальяжно проследовал на выход. Анжела, набросив через голову невесомое платье и подхватив босоножки, пошлёпала за ним.

И наконец я остался в своей спальне.

В своей ли?..

Первым делом я содрал с кровати простыни, подушки и одеяло и скомкав всё это, выбросил в окно.

Затем рухнул на голый матрас, протянул руку к бумагам, на которые указал Денница, и принялся читать.

Ну, не всё так страшно. Он уговорил Лолу сдать ему клуб в аренду... — я выдохнул.

Стоп. А на какой срок?

— ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТЬ ЛЕТ!..

Я так и взвился над матрасом. Не переходя в вертикальное положение.

Девяносто девять лет — это же... Это всё равно, что навсегда.

Я рухнул обратно и распластался, как морская звезда.

Ну Лола... Я тебе устрою. Это ж надо такое вытворить!

Впрочем я себя тут же одёрнул.

Лолита не виновата. Это Денница её заморочил.

А кроме того, я давно заметил: горгониды отличаются повышенной доверчивостью.

Может, потому что мало найдётся существ, которые решаются облапошить гигантов? У них просто нет иммунитета, отсутствуют мозговые клетки, которые отвечают за критическое мышление.

Она не виновата.

Но при этом, Медуза далеко не дура. И прекрасно понимает, что натворила.

Представляю, каково ей сейчас...

Эта мысль послужила отличным стимулом для того, чтобы встать с кровати.

Сбросить всё, что на мне было, и пойти в душ.

К чёрту ванну.

Я должен отвоевать "Чистилище".

Надо отыскать Лолиту и сказать, что мы всё исправим. Мы вернём себе "Чистилище".

И надо — да, НАДО, — спуститься в зал и поговорить со всеми. С Ариэль, с другими девочками... Заглянуть к Папе Борщу, к маме Карлотте...

Надо всех успокоить и пообещать, что я всё исправлю.

В какой-то момент, стоя под раскалёнными, как гейзер, струями, я чуть не упал.

А ВДРУГ они не хотят, чтобы я возвращался?..

Внезапно вода показалась ледяной, да ещё и со снежной крошкой. Бррр...

Ведь я почти не бывал в своём клубе. Где-тоносился, что-то улаживал... А они здесь ПОСТОЯННО.

И ведь может так случится, что Денница — лучший хозяин, чем я. Если уж он не сможет выжать из этого места прибыль, то уж и не знаю, кто сможет.

Мрачнее тучи, я вышел из душевой кабины, прошел в гардероб и и принялся одеваться. Слава Люциферу, хоть вещички мои остались на месте — те, что подбирала ещё Ариэль...

Но увидев себя в зеркале гардероба, я содрогнулся.

Кто этот лохматый небритый дикарь с ледяными глазами?

Впопыхах я решил, что неосознанно произнёс заклинание трансформации.

Но прислушавшись к себе, решил, что это всё-таки я.

Тогда я вновь вернулся в ванную.

Тщательно, на два раза, побрился. Подстриг все ногти, где они были. Пару минут раздумывал, не обкромсать ли шевелюру, но парикмахер из меня тот ещё, так что я просто собрал волосы в хвост, как это делают драконы.

Напоследок я поплескал в лицо какой-то туалетной водой с ароматом хвои и кедровых шишек.

То, что надо. Когда выходишь на тропу войны...

Одевался я, как самурай, которого обвинили в плагиате хокку.

Новое, из упаковки, бельё, чистая до хруста рубашка, чёрный, без всякой искры, костюм и такие же туфли.

Посмотрев на себя в зеркало, я хищно улыбнулся.

Парню, который там отражался, дорогу лучше не переходить. Лично я бы не перешел.

Сделав для воодушевления пару движений, словно размахиваю катаной, я вышел из спальни и направился через весь пентхаус к бару.

Начинать войну тоже надо с умом: в подходящем настроении, а также сытым и пьяным.

— Здорово, Сатурн! Как сам?

Плюхнувшись на табурет, я положил локти на стойку.

На мгновение — на один лишь миг, — я позволил себе ощутить кайф от того, что я снова в своём клубе, на своём законном месте и вокруг всё хорошо...

— Слыхали последние новости, хозяин? — не спрашивая, бармен выставил на стойку пять шотов с текилой.

Хозяин... — про себя я улыбнулся. Значит, не всё ещё потеряно.

— Ты о Деннице?

— Он приказал разбавлять все дорогие напитки.

— Вот гад!

— Говорит, что клиенты ничего не заметят — он об этом позаботится. Но как же профессиональная гордость? Как же люди, которые приходят ко мне в расчёте на превосходно приготовленный напиток, а вместо этого получают... Бурду?

Бедный бармен позеленел от возмущения. В буквальном смысле: его кожа цветом стала напоминать болотную ряску и покрылась пупырышками.

— Сатурн, я разберусь, — пообещал я.

— Денница сказал, что теперь он — хозяин, хозяин. И что мы можем или подчиниться, или катиться к его родной бабушке.

— Он не хозяин, Сатурн, а всего лишь арендатор. И наверняка в документах на аренду есть какая-то лазейка, так что...

— Максимилиан Золотов!

Я взвился над стулом ужом, перевернулся в воздухе и предстал перед драконихой с вежливой улыбкой на безмятежном лице.

— Рад видеть вас в добром здравии, донья Карлотта, — я склонился к ручке и вдохнул свежий аромат чистой кожи, лишь слегка отдающий порохом, огнём и копчёными колбасками.

— Как хорошо, что ты здесь! — она прижала меня к сердцу и поцеловала в щеку. Не просто клюнула воздух рядом с моим лицом, а сочно и звонко, от всей души, чмокнула. А потом отодвинула на расстояние руки и заглянула в глаза. — Этот твой новый парень мне совсем не нравится, — дракониха поджала губы и покачала головой. — На мою кухню он ещё не заходил, да и пусть только попробует, — она изящно выдохнула дым из ноздрей. — Но я слышала, что он наводит новые порядке в зале... Ты бы с ним поговорил, мальчик мой.

— Простите, донья Карлотта, мой косяк. Я всё исправлю.

— Вот и лапочка, — улыбнувшись, она нежно похлопала меня по щеке. — Да! Должна сказать тебе спасибо, милый.

И она вновь прижала меня к себе. Крепко-крепко.

— За что?..

— Как за что?.. Ты помирил меня с отцом! Мы не виделись... — она прикрыла глаза. — С подписания мирного договора. С гремлинами. Отец... — она посмотрела в сторону. — Очень не одобрял того, что именно мы с Вито вызвались запечатать их здесь, в Сан-Инферно. И отказался нас навещать.

Я кашлянул.

— Марк Тиберий показался мне очень принципиальным э... драконом.

— А знаешь, какое у него прозвище? — подмигнула дракониха.

— Знаю. Каменнокрыл.

— Литопс Каменнокрыл, — многозначительно подняла бровь дракониха.

— То есть... Камень Каменнокрыл, — я невольно улыбнулся. — Не слишком-то оригинально.

— Зато в самую точку, — фыркнула дракониха. — Мой папа — самый упрямый дракон во Вселенной, — добавила она с нежностью. — И то, что ты заставил его изменить точку зрения, а тем более, нарушить свою же клятву... — она замолчала. Мне показалось, что донья Карлотта сдерживает слёзы.

— Это не я, — я взял дракониху за обе руки и сжал со всей нежностью, на которую был способен. — Это не я заставил его измениться. Я всего лишь упомянул, что у него есть внучка.

— Да, я знаю. Ты сказал ему про Зебрину, — дракониха всхлипнула.

— А всё остальное... Он ведь очень одинок. Для подданных он — Князь. Не живое существо, а скорее, символ. А родни...

— Да, да, — кивнула донья Карлотта. — Сначала я, затем Аурика... Признаться, я никогда не думала, что сестра покинет Благор. Она всегда была такой... домашней.

В голове у меня зазвонил... даже не звоночек, а цельнометаллический колокол.

Но разговор катился своим чередом, и я решил отложить разбор полётов на потом.

— Знаете, он ведь очень по вам скучал, — сказал я. — Дико скучал, до скрежета чешуи. Ему просто нужен был повод, чтобы обойти свою э... каменнокрылость. И я его дал.

— Спасибо тебе, дорогой, — она обняла меня опять. В третий раз. — Я никогда этого не забуду.

— Ну что вы, — я почувствовал, что краснею. — Я рад, что вы помирились. А... Как дон Вито?

— Они ещё не виделись. Мой муж — не менее упрямый дракон, чем отец. Но я скорее вырву им обоим огнеметательные железы, чем буду терпеть их каменнокрылость и дальше.

Я кивнул. А потом сглотнул. А потом кивнул ещё несколько раз — для пущей убедительности.

Бойтесь разозлить доброго человека... — так всегда говорила моя бабушка.

А донья Карлотта, безусловно, была одной из САМЫХ добрых женщин из всех, кого я знал.

Вспыхнула мысль пожаловаться ей на Денницу...

Но я её мужественно отринул.

Демангел — моя проблема. И ничья больше.

А ещё я очень хотел узнать, как дела у Зебрины.

Но побоялся спрашивать: а вдруг всё так плохо, что мне тоже вырвут огнеметательные железы?..

Лучше отыщу девчонку и просто выполню свою часть сделки — то есть, избавлю её от проклятья, наложенного моим отцом. Своё-то обещание она выполнила: помогла мне разобраться с мастером Шмуком.

А кроме того, её помощь можно расценивать не иначе, как перст судьбы: ведь именно Зебрина подбила меня украсть Адамантий, или, как выяснилось совсем недавно, дедушкин глаз.

Бляха медная!..

Вот по ком звонил колокол.

Карлотта и Аурика — родные сёстры, а это значит, что Зебрина — моя родственница!

А я обещал ей секс... Оздоровительный и очищающий — как пилинг для лица. Но всё равно секс.

— Малыш, что с тобой? — забеспокоилась донья Карлотта.

— Да так, — я жутко смутился. — Вспомнил кое-что. Пустяки. Не будем раздувать из мухи слона...

На самом деле это — огромный СЛОН!

Но не обсуждать же его с маман девушки, которой обещал секс...

Чёрт, теперь я слишком часто говорю слово секс. Вот блин. Опять сказал.

— Ну, мне пора на кухню, — пропела донья Карлотта. — Ночной наплыв посетителей. Береги себя, сынок, — она поцеловала меня в щеку и упорхнула.

А я вернулся к стойке бара. Выпить-то я так и не успел...

Опрокинув в рот все пять шотов, я немного пришел в себя и принялся размышлять трезво.

Мы с Зебриной — родственники. Но, скорее всего, очень дальние — так, седьмая вода на киселе.

Тем не менее, пока я не выясню, НАСКОЛЬКО дальнее это родство, стоит избегать мыслей о сексе. А как избавить её от проклятья — я придумаю.

Ладно, это терпит, так что вернёмся к более насущным вопросам.

— Сатурн, ты не знаешь, где я могу отыскать Лолиту?

Глава 7

В зал я спускался в растрёпанных чувствах.

Сатурн поведал, что без понятия, куда делась Лола, но зато Энди щеголяет здоровенным фингалом.

А насколько я помню, столь высокие отношения у горгонид знаменуют начало совместной эпохи... Неужели она НАСТОЛЬКО разочаровалась в карьере, что решилась поступить, как все нормальные женщины?..

Эх, поговорить бы сейчас с Труффальдино! Уж он-то ТОЧНО знает что твориться в Сан-Инферно...

Но крылокош, как на грех, куда-то запропастился. Его не было ни под крышей, ни у девочек в гримёрной...

Я заглянул туда по пути в зал, ещё неприятно удивился разбросанным там и тут кошачьим ушкам из искусственного меха и очень скудному почему-то освещению. Но значения не придал, и заспешил по шаткой лесенке вниз...

Первое, что я увидел, спустившись в зал, был Эрос Аполлон.

Волчара с хозяйским видом расхаживал вдоль сцены, в лапах у него был длинный блестящий хлыст.

И вот этим вот хлыстом он... Стегал девочек!

Ну, не их самих, но в непосредственной близости. Девочки подпрыгивали и взвизгивали, а волк при этом заливался смехом.

Вот ублюдок.

Не говоря худого слова, я вырвал из его лап оружие устрашения, обмотал им шею волка и слегка затянул.

— Ещё раз увижу эту гадость, будешь искать свою голову в канаве.

Волк недобро прищурился.

Сорвал хлыст одним движением, как надоевший шарфик, и оскалил крупные зубы в улыбке.

— Кого я вижу, — промурлыкал он, шумно принюхиваясь. — Никак, сам Безумный Макс заглянул на огонёк. Ну проходи. Гостем будешь.

— Это мой клуб.

— Уже нет, — ещё шире оскалился волк. — Сам знаешь, как это бывает... — и он глумливо подмигнул. — Так что, можешь выпить — за счёт заведения, так уж и быть. И — вали. Тебе здесь больше не рады.

— Посмотрим.

Девочки сгрудились на краю сцены, на лицах их была неподдельная тревога.

Ни одна не посмела даже улыбнуться...

Тогда я картинным движением сломал хлыст, а обломки эффектно бросил под ноги Эросу Аполлону.

И добился робких, донесшихся из заднего ряда, аплодисментов.

Послав девочкам общий воздушный поцелуй, я через силу улыбнулся и на деревянных ногах направился к дверям кухни.

Но добравшись до бара, встал, как вкопанный.

На моём любимом месте, с моей бутылкой текилы в руке, за стойкой расположился Денница.

Вальяжно развалившись — не представляю, как это вообще возможно сделать на высоченном табурете, — он попивал мой любимый напиток и неспешно выговаривал Юпитеру.

...ливай того паршивого пойла, что я привёз. Чтобы к утру всё распродал, ясно? — долетел до меня обрывок.

Но потом демангел увидел меня...

— Ба! Сам Безумный Макс к нам пожаловал, — словно мы не встречались полчаса назад в МОЕЙ спальне.

— Какого чёрта здесь делает Эрос Аполлон? — рявкнул я.

Денница отхлебнул из бутылки, зажмурился, а потом посмотрел на меня сквозь стекло.

— Вообще-то, это не твоё дело, дружище. Но так и быть, я отвечу: мы партнёры. Вместе управляем клубом и всё такое.

— Это ещё как моё дело! — я завёлся. — Вы не можете управлять моим клубом, ни вместе, ни по-отдельности.

— Но ты ведь просмотрел документы, верно? — подмигнул Денница. — Хотя бы по диагонали...

— Я найду на вас управу.

— Это вряд ли. Господин Скрябб, глава Гильдии Праздников и Оргий...

— Я ЗНАЮ, кто такой господин Скрябб.

— Тем лучше. Так вот: он ДИКО доволен возросшим налогом с прибыли, который платит "Чистилище". И сможет повлиять на законников — просто чтобы они не слишком охотно шли тебе на встречу... К тому же, мастер Заточчи теперь имеет постоянный абонемент как в сам клуб, так и в ресторан доньи Карлотты...

— Ты ей не нравишься. Она не будет с тобой работать.

— После того, как я найду подход к Зебрине, драконы сделают всё, что я захочу.

— Зебрина тоже не станет тебя слушать.

— Подросток? Который ВДРУГ, по мановению волшебной палочки, получит всё, что только захочет? — он вновь глумливо подмигнул. — Ведь я могу исполнить все её мечты!

— Но что ты попросишь взамен?

— А вот это — действительно не твоё дело, Макс.

— Зебрина не пойдёт на сделку.

— Глупый наивный Макс, — спрыгнув с табурета, Денница приблизился ко мне вплотную. — Я — профессионал. Я заключал сделки, когда тебя ещё в проекте не было. И клиент НИ РАЗУ не сорвался с крючка.

Так и подмывало спросить:

— Спорим?..

Но я сдержался. Демангел ведь на это и рассчитывает. Так что... Сами понимаете.

— Ты, конечно же, можешь ПОПЫТАТЬСЯ вернуть себе "Чистилище", — ласково промурлыкал демангел. — Я РЕАЛЬНО буду разочарован, если ты этого не сделаешь. Но ты всё равно проиграешь, Безумный Макс.

— Не проиграю, — за последнее время я тоже научился зубасто улыбаться. — И кстати: Безумный Макс я только для друзей. Все остальные зовут меня милорд. Или сир. Усвой это. И поскорее.

И тут произошла крошечная, почти невидимая заминка. В глазах Денницы мелькнула растерянность. Она словно выпрыгнула откуда-то из глубин его лживой и раздвоенной, как коровье копыто, души, на мгновение отразилась в зрачках, а потом спряталась обратно.

Но я её заметил.

Заметил, запомнил и сберёг это воспоминание.

Оно будет греть мне душу.

— Как скажете, сир, — Денница слегка поклонился. — А теперь... — он широким жестом указал на двери. — Не позволяйте мне вас задерживать.

— Не смей обижать моих девочек, — предупредил я. — ОБ ЭТОМ ты точно пожалеешь.

И вновь в глазах Денницы на какой-то миг, неуловимый, как дуновение феи, мелькнула неуверенность. Но он быстро пришел в себя.

— Клуб должен работать, Ма... милорд. И приносить ПРИБЫЛЬ. Разумеется, я буду действовать в рамках трудового законодательства. Но это будут мои правила. Под чутким руководством Гильдии Праздников и Оргий.

— У девочек своя Гильдия.

Денница скроил сочувственную гримасу.

— Как? Ты не слышал?.. Гильдию Стриптизёрш упразднили. Они не смогли выплатить годовой взнос, и Гильдия Законников предъявила им иск. Такие дела.

— Но Гильдии ещё нет года! — я не заметил, как снова впал в ярость. — Девочки работают не больше нескольких недель...

— Что поделать?.. — Денница легкомысленно всплеснул руками. — Правила немного изменились. Теперь взносы платят не в КОНЦЕ финансового периода, а в НАЧАЛЕ. Не можешь заплатить — вылетаешь. Ничего личного, как вы понимаете, МИЛОРД. Только бизнес.

И мне оставалось лишь скрежетать зубами. Денница прав. На данный момент.

И не важно, что это именно с ЕГО подачи Гильдии перенесли дату выплаты взносов. Главное, что девочки не были к этому готовы.

Но я и с этим разберусь.

Просто счёт увеличился на пару ноликов.

Сохраняя невозмутимость, я отвернулся от демангела и направился в сторону кухни.

— Эй, сир... — голос был ПРЕДЕЛЬНО презрительным, но я всё равно остановился и оглянулся через плечо. — Выход в другой стороне.

— Я помню. Просто хочу кое-с-кем попрощаться.

— Это — сколько угодно.

И Денница отвернулся к стойке.

Махнув, у него за спиной, Юпитеру, я поспешил в вотчину Папы Борща.

Но толкнув дверь, остановился.

Вокруг витали запахи мыльной пены, жарящегося мяса и плеск горячей воды в раковине.

Все столы, а также пол в моечной были завалены грязной посудой. Фонци плескался среди тарелок, и в первый миг я улыбнулся — здесь всё остаётся по-прежнему...

Но потом заметил, что губка плещется в лохани совершенно один. Никто не помогает ему с посудой, никто не ловит чистых тарелок...

Ложноножки его посерели от усталости, спинка покрылась налётом грязного жира.

— Привет, Фонци!

Поймав губку, я открыл кран с чистой водой и принялся промывать его от налёта. Затем выжал, погладил — губка благодарно задрыгал всеми присосками — и со вздохом опустил обратно в раковину.

— НОВИЧО-О-О-ОК! — знакомый рёв пролился на сердце, как тёплое подсолнечное масло.

— Привет, Папа Борщ.

Мы обнялись.

— А нам сказали, что ты к нам больше не вернёшься.

— Денница сказал?

— Он, гад ползучий.

— Я всё верну. Просто потерпите.

— Да мы особо-то и не напрягались, — повар пожал могучими плечами. — Ты же знаешь: мы на особом положении. Пока.

— Пока?

— Ну, этот рогатый сказал, что скоро нам не нужно будет кормить... сам знаешь кого. Что он порешает этот вопрос, потому что это же ОГРОМНОЕ расточительство — кормить невидимых и бесплотных тварей, от которых нет никакой пользы.

Я поморщился и сдавил пальцами переносицу.

— Он что, не в курсе, как в Сан-Инферно всё устроено?

— Этот парнокопытный заявил, что скоро всё изменится. Что он ЛИЧНО всё изменит.

Я кивнул.

Старая волынка. Поганец и Золотко тоже мечтали избавиться от гремлинов... Точнее, не избавиться. А просто выпустить их из Сан-Инферно, чтобы хозяйничать здесь самим.

Их совершенно не заботило, что станет с другими измерениями.

— Ладно, Папа, этим я тоже займусь, — пообещал я.

Одной проблемой больше, одной меньше — для меня уже не имеет значения. К тому же, вопрос гремлинов имеет прямое отношение к моим личным делам. Так что всё путём.

— Вот и ладно, — повар вытер могучие руки о фартук и широко улыбнулся. — Так мы... можем спокойно работать?

— Конечно, Папа, — я протянул руку.

— Ой, да ладно, — повар вновь сгрёб меня в могучие объятия. — Мы же семья.

Судя по хрусту косточек, Папа Борщ любил меня примерно, как родного сына.

Проходя мимо раковины, я сунул руку в воду, выловил Фонци и сунул в карман.

— Пришла пора взять небольшой отпуск, дружок, — я успокаивающе похлопал по намокшему карману и улыбнулся.

Папа Борщ как-то объяснил мне, что грязная посуда — не его епархия. Он должен бесперебойно готовить еду, а в чём её подавать — проблема хозяев клуба... И если посуда закончится — им придётся ответить.

Совершив эту небольшую месть, я почувствовал себя лучше.

А сойдя со ступеней клуба, остановился в некоторой растерянности.

Я всегда думал, что Лола живёт прямо в клубе, и просто не представлял, где она может обитать.

Может попробовать разыскать Энди? Он наверняка или где-то в городе, или в казармах.

Я вспомнил, как выглядит Сан-Инферно с высоты полёта на чоппере.

Отыскать в этом гигантском стоге сена одну-единственную иголку в зеркальном шлеме — никаких магнитов не хватит.

Медленно я двинулся вдоль проспекта Потерянных Душ.

Ночь только вступала в свои права.

Багровый зрачок Люцифера сонно помаргивал и мигал, обещая разгореться как следует в самое ближайшее время.

Прохожими тротуары не блистали. В-основном это были ранние гуляки, которым не терпелось вкусить разрешенных удовольствий. И те, кто привык выходить на работу пораньше.

А ещё я заметил, что некоторые бросают в мою сторону удивлённые взгляды...

Значит о том, что я уже не вернусь, Денница успел растрезвонить не только в "Чистилище".

Ну, это он зря... Поспешишь — драконов насмешишь, говорят в Заковии.

Посмотрим, кто из нас будет смеяться последним.

— П-ссс...

— Ну наконец-то! — я даже улыбнулся, от облегчения. — Ты почему ушел из клуба, Труффальдино?

— Волки.

— Да, прости. Я не подумал.

Крылокош выглядел немного потрёпанным. Белая грудка посерела, пёрышки на крыльях слиплись. Он уже не выглядел вальяжным и ухоженным домашним любимцем, а больше походил на своих уличных собратьев.

— Денница сказал, если поймает, сделает из меня чучелко, приклеит к дощечке и выставит на барную стойку, — пожаловался крылокош.

— Не бойся. Не сделает, — взяв животинку на руки, я направился к открытому кафе, столики которого выплёскивались прямо на проспект. Выбрал место лицом к улице и усадил крылокоша на колени. — Есть хочешь?

— Спрашиваешь!

Я знаком подозвал официанта — чешуйчатого ящера в бабочке и белоснежном фартуке. При ходьбе ящер опирался не только на ноги, но и на мощный хвост.

— Э... Любезный! Принесите нам стакан молока, пару круассанов, ну и... чего-нибудь мясного. А также бутылку самого лучшего виски.

Официант меланхолично мигнул веками без ресниц и остался стоять на месте.

Я подумал, что он хочет, чтобы я заплатил вперёд, и полез в карман. Ну да, перед выходом из спальни я переложил всё своё скудное имущество из джинсов в новые брюки, и теперь, выудив мелкую монетку, щелчком отправил её ящеру.

Тот ловко поймал золотой и спрятал в карман фартука. Но прежде бросил подозрительный взгляд на меня...

Ах да. Забыл. В краткий период, что я был и. о. короля Заковии, монетный двор успел выпустить небольшую партию монет с моим профилем. И с десяток золотых завалялось в кармане.

Труффальдино хихикал.

— Что смешного-то? — я был уязвлён. — Ну да, у меня есть монеты с собственным профилем. А что?

— А то, что ты заказал молоко. И выпечку.

— Но ты же сказал, что проголода...

И тут до меня дошло. Мы же в Сан-Инферно! Здесь никто не ест... Ну, кроме тех, кто может это себе позволить.

И я тоже рассмеялся.

— Охота посмотреть, как официант выкрутится, — добавил крылокош. — Деньги-то он взял.

Ящер выкрутился блестяще.

С совершенно невозмутимым лицом — что с его рептилоидными чертами было сделать нетрудно — он поставил на столик ДВЕ бутылки. У обеих на этикетках было обозначено, что это односолодовый виски. Но одна из них была раза в два старше меня.

— Рассказывай, — потребовал я. Откупорил одну из бутылок — ту, что была постарше, — и накапал виски в чистую пепельницу. А потом подвинул её крылокошу. — Как вы докатились до жизни такой.

Труффальдино встопорщил крылышки, перепорхнул на столик и принялся лакать виски. Потом облизнулся, сел, обернув лапки хвостом, и принялся умываться.

Я ждал.

Коты — они такие. Набивают себе цену даже тогда, когда этого совсем не требуется.

— Лола не виновата, — наконец сказал крылокош.

— Я знаю.

— Он сказал ей, что ты уже не вернёшься. А ведь клуб должен работать, и...

— Я знаю.

— Денница её разозлил. Он сказал, что она Цербер, сторожевая собака клуба. Была ею, ею и останется. Лола на него набросилась. И чуть не задушила, честное слово! Её Эрос Аполлон оттащил, а Денница сказал, что если она не подпишет документы, он заявит о покушении на убийство и сошлёт её на Оранжевое море, добывать этанол из морских водорослей...

На мгновение — всего на крошечный миг, я подумал: а как бы было хорошо, если бы горгонида прикончила Денницу...

Но тут же устыдился.

Я помню, какой Лолита была в самом начале нашего знакомства. Как я обнаружил её за кулисами, наедине с бутылкой виски и своими тяжелыми думами.

Она не хотела к этому возвращаться. И я её полностью в этом поддерживаю.

— А ещё он приказал разбавлять напитки. И поставил Эроса главным над девочками.

— Анжела хвасталась, что это она будет главной, — задумчиво пробормотал я.

Труффальдино фыркнул — как это умеют только коты.

— Денница умеет найти подход к любому, — сказал он. — Главное, чтобы у человека было заветное желание. Тогда он попался.

— Он хочет стравить Эроса Аполлона и Анжелу, — кивнул я. — Разделяй и властвуй.

— Он хочет стравить всех со всеми, — мудро прищурился крылокош. — Анжелу с Аполлоном, Скрябба с Заточчи, Шмука со Скопиком... Пока ещё город работает. Но пройдёт немного времени — и у нас тут начнётся адский ад.

Я поморщился.

— Адский Ад — это преисподняя самого Ада, — пояснил Крылокош. — В него ссылают провинившихся демонов. Нет, ты понял, да? Это ж что надо сделать, чтобы тебя сослали ДЕМОНЫ?

— Ммм... совершить доброе дело?

Крылокош снова фыркнул.

— Ты опять ничего не понимаешь, Макс.

— Ну так просвети меня.

— Драконы, вместе взятые, по сравнению с Денницей — пуховые гусики.

Я вспомнил Марка Тиберия Коммода. Горбатый, словно выточенный из гранита профиль, единственный, горящий непримиримым огнём глаз...

— Знаешь, кто НА САМОМ ДЕЛЕ спровоцировал войну с гремлинами? — шепотом, воровато оглядевшись, спросил крылокош. — Ангелы. И демоны.

Я кивнул.

— Что-то меня это совсем не удивляет.

— А знаешь, КАК Гильдии воров удалось пробраться в Заковию и выкрасть Адамантий?

Я подскочил.

— Что, неужели?..

— Вот то-то же, — кот многозначительно прижал уши к голове.

Это похоже на правду.

Я всё ломал себе голову: ну как Гильдия Воров ВООБЩЕ прознала про драконий глаз?

Теперь многое встаёт на свои места...

А королева Альвеола хороша.

Она всё знала — потому и отдала Адамантий без звука, стоило только попросить.

Тогда, в ночь перед началом войны, я читал книгу дедушки Золтара.

И вдруг, неожиданно, понял, что из себя представляет Адамантий. Это была догадка, но догадка ГЕНИАЛЬНАЯ. Вдохновлённая высшими силами.

Так вот: я сразу отправился во дворец королевы нищих, и вежливо, но твёрдо попросил вернуть камень.

Она вернула.

Не без условий, конечно.

Я согласился — в тот момент мне показалось, что это довольно таки необременительное условие... К тому же, очень, очень приятное.

Так что не буду пока переживать.

— Итак, подведём итог, — я наконец плеснул себе виски и пригубил. Хорошо. Нотки дыма и виноградных листьев. Мне нравится. — Ты говоришь, что Денница может закусить всеми драконами, вместе взятыми.

Я вспомнил страшную харю Диего Венчигуэрро Кишкодава. И как он сдулся, стоило подгрести законной мегере...

— Я не сказал ЗАКУСИТЬ, — поправил меня крылокош. — Но взбаламутить так, что они передерутся, как курвицы из-за найденного в пыли зёрнышка — запросто.

У каждого найдётся заветное желание. Даже у меня.

— Стало быть, нам надо отправиться в родное измерение демангела, — заявил я.

Крылокош поперхнулся комком шерсти.

— Неожиданный вывод, — покашляв и выплюнув неаппетитный комок, прохрипел Труффальдино. — Я вообще-то намекал на то, что тебе надо держаться от Денницы подальше.

— Так я и буду подальше, — я допил то, что было в стакане и плеснул себе ещё. — Денница здесь, а я — там. По-моему, отличная стратегия. Главное, узнать, какое слабое место У НЕГО, — откинувшись на спинку стула, я посмотрел на кота. — Ведь у Денницы ТОЖЕ есть своё заветное желание. И мы должны узнать, какое именно.

Глава 8

— Как мне попасть на Клоаку Дьявола? — требовательно спросил я кота.

Дело в том, что открывать порталы я умею только в ИЗВЕСТНЫЕ места. А как выглядит родной мир ангелов и демонов — не имею понятия.

— А чего ты у меня спрашиваешь? — Труффальдино нервно встопорщил крылышки.

— Я ЗНАЮ, что вы, коты, умеете перемещаться по измерениям.

— Поверь, Макс: наш способ тебе не подойдёт.

Его тон, его взгляд — всё говорило за то, что ответ окончательный. И я отступился.

Можно попросить зелёных человечков...

Но эту мысль я отринул. Трепыхаться в страховочной сетке несколько часов, а потом вывалиться незнамо куда, не пойми на какой высоте — слишком рискованно. Даже для меня.

— Слушай, а ты не знаешь, где сейчас Чарли Куинн?

Ведь они с Белоснежкой как раз оттуда. И должны знать, где купить билет на подходящий рейс...

— Когда Денница попытался навести свои порядки в СПА-салоне, Чарли с ним вдребезги разругалась, а потом решила отправиться в длительный творческий отпуск. Потому что жестокое убийство не слишком хорошо смотрится в резюме косметолога. Так она сказала... — крылокош лапкой пододвинул ко мне пепельницу, которая служила блюдечком. И я вновь накапал туда виски. — Её нет в Сан-Инферно.

— Белоснежка? Ариэль?

Мне стало стыдно. Находясь в клубе, я был так поглощен своей злостью на Денницу, что совсем забыл о девочках. Почему я не поинтересовался их делами — даже после того, как узнал, что Гильдию Стриптизёрш закрыли?..

— Эрос Аполлон взялся сам ставить новый мюзикл, — Труффальдино облизнул последние капли виски с мордочки и скромно икнул, прикрыв пасть лапкой. — Что-то из жизни кошек, представляешь? Ариэль сказала, что это полная чушь, и тоже ушла. А Белоснежка до сих пор торчит в Гильдии законников, но с ней там не хотят разговаривать, потому что Денница сунул им просто неприличных размеров взятку.

Прикрыв глаза, я откинулся на спинку стула.

Что делать? Бежать, разыскивать Ариэль и обещать, что я всё исправлю? Вместе с Белоснежкой пробиваться на приём к законникам?

Или придерживаться старого плана и сначала разыскать Лолиту?..

Господи, голова кругом идёт.

— Хочешь совет? — спросил крылокош, вновь перепрыгнув ко мне на колени.

Я открыл глаза и сел прямо.

— Да, Люцифер меня задери. Хочу.

— Подумай: кому Денница может доставлять ЕЩЁ БОЛЬШЕ неприятностей, чем тебе?

Я уже собирался возразить в том духе, что никому во ВСЕЛЕННОЙ проклятый демангел не доставил столько неприятностей, как мне... Но пронзительный звоночек, затренькавший в голове, помешал.

— Патриция!

Она вечно жалуется на песчинки, которые застревают в шестерёнках городского механизма.

На мой взгляд Денница — это уже не песчинка. Камешек, попавший в туфлю — так бы я сказал.

Крылокош фыркнул — это котам удаётся просто замечательно.

— Долго же до тебя доходит.

Ну да. Коты — они такие... Нет бы сразу сказать: пойдём, Макс, во дворец...

— Нам нужно во дворец, — я стремительно поднялся.

— Выпивку не забудь, — напутствовал крылокош.

А я уже разогнался... И конечно же, споткнулся и чуть не упал.

— А ты что, со мной не пойдёшь?

Кот опустил глаза.

— Вообще-то меня никто не приглашал.

— Я сказал: "НАМ" нужно во дворец. Какая буква в этих словах тебе не понятна?

— Ну, не мог же я ТОЧНО знать, что ты имеешь...

— Ой, хватит уже, — я бесцеремонно подхватил кота подмышку, поискал, куда бы пристроить виски... Но ходить по улицам со стеклотарой в карманах я не хотел, так что оставалось одно: — Эй, любезнейший! — и я призывно замахал свободной от кота рукой.

Рептилоид невозмутимо возник в дверях кафешки. Глаза у него были прозрачные, как два стёклышка. Раздвоенный язык то и дело пробовал воздух.

— Прибереги это виски для меня, лады? — я бросил ящеру ещё одну золотую монетку.

Рептилоид поймал золотой, подержал на жесткой трёхпалой ладошке, внимательно изучая профиль, затем посмотрел на меня.

— Конешшно, принсс... Шшелаю удаччи.

— Спасибо, друг, — сверкнув на прощанье улыбкой, я поспешил к чёрной громаде дворца патриция.

— Зря бросил выпивку, — вздохнул кот, покорно свисая с моего локтя.

— Ничего. Нам с тобой нужна трезвая голова.

— Далеко не факт.

У самого дворца я уткнулся в новое препятствие... В виде высоченной и совершенно неприступной на вид стены.

Сработанная из неизвестной науке породы камня, она уходила ввысь, полностью перекрывая обзор.

Я задрал голову.

Где-то там, наверху, угадывались фигурные зубцы и бойницы, но сама стена была совершенно гладкой. Как ледовая арена перед матчем ЦСКА — Динамо.

Я приложил руку к холодной поверхности.

Странно.

Даже в душной жаре, испускаемой оком Люцифера, камень оставался холодным, словно одинокий кубик сливочного масла в морозилке.

Признаться, я даже растерялся.

В прошлый раз я попал внутрь в сопровождении Энди, в его зеркальной машине. И вышел таким же манером.

— Скажи, Труффальдино... А что, долго пребывает у власти нынешний патриций?

Как-то не укладывалось в голове, что миниатюрная, похожая на училку девица могла приказать отгрохать эдакое уродство.

— Не так уж, — пискнул кот. Вывернувшись из моей хватки, он устроился на моём плече, изредка балансируя крыльями и впиваясь когтями в ткань пиджака. А потом непосредственно в меня. — До неё городом правил лорд Пузыридзе. А ещё до него — графиня Капец. А ещё до неё...

— Ладно, хватит. Я просто хотел узнать, кто построил это... недоразумение.

— Дворец построили драконы, ещё в незапамятные времена, — начал тоном лектора Труффальдино. — В Сан-Инферно тогда ещё ничего не было, и он служил защитным оплотом, цитаделью и резиденцией для немногих пионеров, решивших осваивать новое измерение... Да ты иди, иди.

— Куда?

— К чёрному ходу, полагаю, — фыркнул крылокош. — У всякого здания, знаешь ли, есть чёрный ход.

Я решил, что в словах кота есть здравое зерно. И просто пошел вдоль стены, полагая, что направление значения не имеет — рано или поздно я куда-нибудь выйду.

— Так это — защита от гремлинов, — я постучал кулаком в стену. — Не дерево Гофер, а нечто...

— Говоря простым языком, это — спрессованное время, — пояснил крылокош.

Я недоверчиво хмыкнул. Его бы к нашим земным физикам. Они бы быстренько объяснили, что такого явления, как физическое время, не существует...

— Лишь оно могло остановить гремлинов, когда драконы приступили к созданию этого мира.

Я замедлил шаги.

— Но донья Карлотта говорила, что они просто отыскали незанятый мир...

— Она очень скромная волшебница, — пояснил крылокош. — Скромная, но при этом — великая. Никому другому и в голову не могло прийти выстроить преграду из самого времени.

Я сглотнул.

И эта дама работает на ресторанной кухне, находя себя в приготовлении спагетти, пиццы и фрикаделек.

— Хочешь сказать, драконы СОЗДАЛИ это измерение... с нуля? — спросил я.

— То были великие времена, — крылокош сжал моё плечо особенно сильно. Наверняка рубашка под пиджаком уже ПРОПИТАЛАСь кровью, но я даже не поморщился. — И великие войны. Миры перекраивались по воле магов и волшебных существ. К сожалению, не всегда — качественно.

А я задрал голову и посмотрел в небо. Там, среди багровых туч, ярко и непримиримо зияло Око Люцифера. Тепло, которое оно излучало, было плотным, насыщенным, как от электрической плитки. Курицу на таком хорошо жарить.

В животе забурчало.

Да, отвык я питаться святым духом. Пожалуй, сейчас было даже сложнее, чем в самом начале: тогда меня захлёстывали эмоции, и о голодном брюхе думать было некогда.

А это хорошая мысль. Надо просто отвлечься...

— Послушай, но как же так? Измерения — это, по-сути, целые миры. То есть, планеты.

— Не всегда.

— У них должно быть солнце — то бишь, звезда, спутники... Что ты сказал?

— Не всегда это — целые планеты, — повторил крылокош. — Даже ЧАСТО — это просто карманы реальности в ткани, которую вы, люди, называете Вселенной.

Я потряс головой.

— Чертовски интересно, но ничего не понятно.

— А тебе и не надо.

— Обижаешь.

— Напротив, — крылокош вспорхнул с моего плеча и принялся наворачивать круги вокруг моей головы. Как маленькая пушистая Луна. — Для того, чтобы познать, как всё устроено, нужно потратить на изучение и эксперименты не одну жизнь. А ты слишком молод. Но когда-нибудь ты всё поймёшь.

— Ага. Если раньше не сойду с ума... Слушай, перестань мельтешить! Иначе я стану психом прямо сейчас.

Поймав кота, я вновь сунул его подмышку. И пошел дальше. Пока что стене конца-края видно не было.

Странно.

По правую руку вовсю бурлил Сан-Инферно. Народ толпами блудил по улицам, напиваясь, пуская фейерверки, органично вливаясь в развлекательные заведения и устраивая оргии прямо на открытом воздухе. Словом, обычная, ничем не примечательная ночь.

Но от этой стены мне становилось не по себе. Она поглощала свет, звуки и даже сам воздух, как четырёхслойная туалетная бумага.

И словно бы делила реальность пополам: на тот свет, и на этот.

— Хочешь сказать, и Око Люцифера, и Задницу, как и сам город, создали драконы?

Крылокош закатил глаза.

— Слушай, не в моих правилах напускать туману. Но я не могу об этом говорить, и не могу объяснить, почему.

Где-то я эту отмазку уже слышал...

— Слушай, а ты, случайно, с моим дедом не знаком?

— С которым из них?

Я икнул. Их что, больше одного?..

— С Князем Тибериусом Каменнокрылом.

— Ммм... Нет. Не думаю.

— Врёшь поди.

— И в мыслях не было. Кстати: мы пришли.

— Куда?

— К чёрному ходу, конечно.

Я оглядел сплошной монолит стены. Ни чёрного, ни белого, ни серо-буро-малинового входа я не видел.

— Просто иди в стену, — посоветовал Труффальдино.

Я вспомнил, что мы с Зебриной уже проделывали такой трюк в цитадели Гильдии Воров.

И ничего дурного не заподозрив, последовал рекомендации.

— Ёшкин кот!

Труффальдино покатился со смеху.

При соприкосновении со стеной я его выронил, так что теперь крылокош валялся на травке, подняв в воздух все четыре лапки, и гнусно хихикал.

А само соприкосновение вышло довольно интересным... И неприятным. Это не было похоже на столкновение с твёрдой поверхностью — например, стеной из кирпичей.

Шагнув в стену, я просто увяз в ней, залип — как горячий нож, воткнутый в глыбу льда.

По всему телу побежали искры. Они жалили, как хорошо откормленные осы и громко жужжали.

Я поймал себя на мысли, что тоже хочу покататься по траве — как Труффальдино.

Электричество, — понял я. — Дикое, не прирученное электричество. Вот что это такое...

— Смех-смехом, — наклонившись, я мстительно схватил кота за шкирку и встряхнул. — Но мы всё ещё не на той стороне.

— Попробуй ещё раз.

— Вот уж хренушки.

При одной МЫСЛИ о том, что надо снова вступить в контакт с оголённым проводом, меня забила дрожь. Крупная, как дырки в авоське.

— Давай, — настаивал крылокош. — Только медленно.

— Чтобы меня в два раза дольше штырило?

— Попробуй.

— Ладно. Но только ты первый.

— Опыты на животных противогуманны.

— А на людях, значит, нет?

— Ты не человек.

Я коротко поразмыслил.

— Тоже верно.

Покрепче прижав к себе кота, я зажмурился и сделал ме-е-едленный шаг в стену.

Да, осы всё равно кусали. Но не так свирепо, как в первый раз.

У кота вся шерсть встала дыбом, а перышки в крыльях начали потрескивать.

— Давай уже, двигай ластами, тихоход... — прошипел Труффальдино.

И мы оказались на той стороне.

В геометрически выверенном парке, с подстриженной по линейке травой и фигурными листиками на деревьях.

Я оглянулся. Стена была на месте. Такая же чёрная и на вид совершенно неприступная.

— И что, вся стена обладает такими свойствами?

— Нет, только это место.

Вырвавшись из моих рук, крылокош сидел на посыпанной белым песком дорожке и лихорадочно вылизывался. Из-под розового язычка летели большие синие искры.

— И откуда ты о нём знаешь?

— Я много чего знаю.

Я потерял терпение. Нет, я понимаю: с друзьями так не поступают. Но если вам когда-нибудь приходилось общаться с котами — вы проявите ко мне великодушие...

Схватив крылокоша за шкирку, я поднял его в воздух и хорошенько встряхнул.

— Хватит говорить загадками, — шепотом заорал я. — Хватит ставить на мне опыты. Хватит вести себя... Как кот. Побудь для разнообразия человеком. Пожалуйста.

— Его сделали эцило-о-опы, — проблеял болтающийся в воздухе крылокош. — Чтобы шастать в город. За вы-ы-ы-пивкой.

Я поставил его на травку.

— Чего?..

— Ну понимаешь, казармы довольно далеко от входа, — избавившись от моих рук, Труффальдино опять принялся яростно вылизываться. — Вот они и попросили донью Карлотту устроить для них калиточку...

— Чтобы шастать за выпивкой? — тупо переспросил я.

— Ты обратил внимание, сколько с той стороны винных лавок?

— Нет. В смысле, я думал, что так в городе везде.

— Поверь. ЗДЕСЬ их просто ненормальное количество. А всё потому, что эцилопы — тоже люди.

— Горгониды. В основном.

— Я так и сказал.

А я подумал вот о чём.

Спрессованная из физического времени стена... Да мне даже ВООБРАЗИТЬ такое сложно!

А потом в этой стене делают... "калиточку". Просто для того, чтобы не давать крюка до парадного входа.

Я потряс головой.

Никогда. Никогда я не смогу понять всего, что здесь происходит.

Но ведь в этом-то и весь цимес, как сказал бы Крючкотворс.

Можно потратить не одну жизнь, исследуя это удивительное место, а потом пойти в бар и выпить текилы.

— Ну что, пошли к патрицию? — крылокош привёл себя в порядок и взлетел мне на плечо.

Я огляделся, пытаясь сориентироваться.

Справа виднелись зеркальные купола — стоянка эцилопов. Слева тянулось прямоугольное озеро, в котором плескались совершенно обычные рогатые утки и фиолетовые, с розовыми крыльями, лебеди.

Я усмехнулся. Патриция наверняка бесится от того, что не может выпустить в этот пруд квадратных уток и прямоугольных лебедей.

— Нам туда, — я заметил среди строго треугольных ёлок знакомый павильон, и бодро потрусил к нему.

— Попасть на Клоаку Дьявола?.. — Патриция возмущенно взмахнула руками. — Да ты с ума сошел.

— Это и так понятно, — промурлыкал Труффальдино. Теперь он устроился на коленях — точнее, на плотной шерстяной юбке, под которой девчоночьи колени лишь слегка ПОДРАЗУМЕВАЛИСЬ — и не переставая мурчал. — С ума он сошел ещё до нас. Теперь он уже далеко-о-о.

— Вы всё перепутали, — я даже не пытался устроиться на пыточном гостевом стуле. Ещё в прошлый визит я заметил у стены диванчик. Просто он был доверху завален стопками бумаг. Розарио бы сюда, — кольнула ностальгическая мысль, пока я сбрасывал всё, что на нём было, на пол. Уж он-то навёл бы идеальный порядок... — Безумным я стал ещё до вас. А теперь, если вы мне не поможете, ТОЧНО сойду с ума.

— И с каких это пор Великому Безумному Максу нужна помощь? — кисло осведомилась Патриция.

— С тех самых, как в нашем любимом Сан-Инферно появился один паршивец, с которым я — пока — не могу справиться.

— То есть, ты признаёшь, что не всесилен, — в глазах девчонки мелькнуло затаённое торжество.

Она мне поможет, — подумал я. — Поломается для виду, набьёт себе цену... А потом поможет.

Просто будь паинькой, Макс, и не лезь в бутылку.

— Конечно не признаю, что за глупости! — я возмущенно фыркнул. — Я сказал "пока". Потому что обязательно придумаю, как с ним справиться.

— То есть, помощь тебе не нужна, а ко мне ты заглянул просто поболтать.

Чёрт. Почему я не следую собственным советам?..

— Патриция, послушай, — я вытянул ноги и заложил руки за голову. Интересно: почему именно ЭТУ девчонку мне доставляет удовольствие провоцировать на конфликт?.. — Узнать подноготную Денницы и в твоих интересах ТОЖЕ.

— С чего бы?

Сегодня на ней не было косметики. Только огромные очки в толстой оправе, пушистая кофта и такая толстая и просторная юбка, что запросто могла служить спальным мешком.

— Потому что он задумал разрушить Сан-Инферно.

— Ха. Ха. Ха. Это можно сказать о ЛЮБОМ из добрых жителей нашего города.

— Ты и сама знаешь, что не права.

— Я не права?..

— Денница — другой, — я сел прямее. — Он лживый, несносный, а самое главное: он УВЕРЕН в том, что имеет право делать всё, что захочет.

— Ты в зеркало давно смотрел?

Я закатил глаза.

— Послушай, он отобрал мой клуб.

—Который ты выиграл у Эроса Аполлона.

— Да, но я выиграл его ЧЕСТНО. А Денница просто всех обманул.

— Тебе будет трудно в это поверить, но у вас с Денницей ЧЕРТОВСКИ много общего, — Патриция взяла карандаш и принялась водить им перед носом кота, а Труффальдино стал ловить его лапками. — Вы оба — возмутители спокойствия. Вы — песчинки в...

— Да, да, я помню. В отлаженном механизме города. Но знаешь, иногда приходится выбирать МЕНЬШЕЕ из зол.

Патриция фыркнула.

— Это ты-то, меньшее?

Я невозмутимо кивнул.

— Видишь ли, по натуре я — человек незлобивый. Люблю, чтобы всё было тип-топ. Шло своим чередом, и никто не ссорился. А Денница — это труп дохлой собаки в муравейнике.

Девчонка поморщилась.

— Образ неаппетитный, но достаточно ёмкий, — неожиданно поддержал меня крылокош. — Послушай его, звёздочка.

— Но...

— Знаешь, какое отличие между Максом и Денницей? — перебил Труффальдино. — Макс людям помогает. А Денница — использует.

— Да, но Денница при этом даёт им то, о чём они мечтают!

— Поверь, звезда моя: люди редко мечтают о том, что им действительно НУЖНО.

Я ошибся. По какой-то причине, она не собирается мне помогать.

— Что он пообещал ТЕБЕ? — спросил я. Девчонка вздрогнула. И поплотнее закуталась в свою кофту — как в броню. — Патриция, что Денница пообещал тебе? Поверь: что бы это ни было, оно того не стоит.

— Ничего он мне не обещал.

— Не правда.

— Правда! — она сняла очки. Глаза были холодными, полными едва сдерживаемой ярости. — Просто... Я не имею права действовать против него.

— Потому что... — я поднял бровь.

Щеки Патриции побледнели, кончики пальцев дрожали, и она сжала руки в упрямые кулачки.

— Я не могу сказать.

— Ой, да ладно тебе. Это же я, Безумный Макс. Я могу съесть и переварить всё, что бы ты мне не скормила.

— Ну... — она глубоко вздохнула и на миг прикрыла глаза — как человек, который собирается войти в холодную воду.

Глава 9

Мы с Труффальдино смотрели на девушку не отрываясь.

В моей голове прыгали мысли, одна другой интересней.

Денница грозит рассказать всем, что Патриция — тайный правитель города?

Денница грозит рассказать, что она занимается благотворительностью?..

Не смейтесь. В Сан-Инферно благотворительность, то есть, БЕЗВОЗМЕЗДНАЯ передача ценностей другому лицу, считается преступлением.

...Денница знает, что она любит пирожные? Пьёт коньяк по утрам? Влюблена без памяти в Безумного Макса?..

— Я из того же измерения, что и Денница, — наконец выдала жуткую тайну Патриция.

Мы с Труффальдино переглянулись. А потом кот фыркнул.

— Тоже мне, зелёный попугай! Да в Сан-Инферно, буквально КАЖДЫЙ откуда-то да приехал.

Я постарался не улыбнуться.

Согласен, небольшая интрига в этом есть. Интересно: она ангел или демон?..

Так сразу и не скажешь.

Но бояться из-за этого какого-то Денницу...

— Вы не понимаете, — Патриция спрятала лицо в ладонях. Вела она себя, словно катастрофа уже разразилась и поделать тут ничего нельзя.

Поднявшись, я шагнул к столу, сел на край столешницы, лицом к девушке, и ласково отвёл её руки от лица.

Патриция посмотрела на меня удивлённо. Глаза её сделались огромными, зрачки закрыли всю радужку.

Я присмотрелся внимательнее. А потом протянул:

— Господи ты боже мой...

Её зрачки были чёрными и прямоугольными, как щель почтового ящика. А вокруг радужки светился золотой нимб...

— Ты... — я не мог подобрать слов. — Ты...

— Да. Я тоже нефилим, как и Денница.

Я прокрутил в голове её сообщение.

— То есть, помесь ангела и демона.

— От помеси слышу.

— Ну хорошо, не помесь. Метис. Полукровка. Бастард. Плод кровосмесительной...

— ЭТО и называется нефилим.

Патриция вышла из себя и вырвала свои руки из моих. А потом поднялась, подошла к канцелярского вида шкафчику и достала из него вместительный кувшин.

Мы с Труффальдино заинтересованно принюхались.

— Вода, — разочарованно протянул крылокош.

Я тоже сник.

Напившись, девчонка поместила кувшин обратно в шкафчик и двинулась к маленькой дверце, за которой, как я помнил, она устроила карманный садик.

Взявшись за ручку, Патриция оглянулась.

— Вы идёте?

Мы с Труффальдино поспешно снялись с места.

В садике было всё по-старому. Ручеёк журчал, карликовые растения в горшках зеленели, на дорожке — ни пылинки.

Труффальдино тут же погнался за бабочкой. Бабочка, заметив кавалера, принялась изо всех сил строить глазки и принимать самые соблазнительные позы.

Патриция устроилась на лавочке и достала пачку "Рэд Эппл".

Прикурила от пальца, затянулась и выпустила дым с таким видом, словно в нём содержались все скорби мира.

— Слушай, но я всё равно не вижу, из-за чего так переживать, — я сел рядом с девчонкой. — Я вот тоже — не совсем человек, — и я скромно копнул ногой песочек дорожки.

Патриция фыркнула.

А я, признаться, ожидал несколько другой реакции. Может, хотя бы один восхищенный взгляд...

— Потомок драконов и колдунов с Лимба — это детский лепет по сравнению с нефилим. Думаешь, мне очень нравится прятаться от всех, показываясь лишь в зеркальном шлеме или в гриме?

— Ну да, — взяв сигарету из пальцев девушки, я затянулся. — У всех свои заскоки.

— А тебе не приходило в голову поинтересоваться, ПОЧЕМУ у меня такой заскок? — Патриция достала и прикурила ещё одну сигарету.

Я ждал, пока она сделает глубокую, как лисья нора, затяжку, потом выпустит дым...

— Нигде не любят полукровок, — наконец сказал я. — Мы везде чужие. Меня никогда не примут при Драконьем Дворе, как равного. И никогда не поймут в Златом Замке. Для них я всегда буду тем, кого ещё в детстве услали подальше. С глаз долой — из сердца вон. А мамочкина родня так вообще хотела меня убить. А может, и до сих пор хочет... Так что я тебя понимаю, Пэтти. Не понимаю я другого: нафига так париться? Ну не хочет тебя видеть семья — найди себе другую. Сан-Инферно — это место, где сбываются мечты. Без посторонней помощи, между прочим. Нужно только очень захотеть.

Патриция рассмеялась.

— Какой ты наивный, Макс. Думаешь, всё так просто?

— А зачем усложнять-то?

— То есть, если все поймут, что я — это я, то просто кивнут и продолжат жить дальше?

— Я не знаю, Пэт, — честно сказал я. — Может кивнут, а может решат, что им не нравится, что всем заправляет пигалица с комплексом Наполеона.

— Чего?..

— А, забудь. Я что хочу сказать: люди должны видеть тебя такой, какая ты есть. И судить не по внешности, а по поступкам, — девушка посмотрела на меня искоса, и так недоверчиво, словно я предложил ей торговать собой на панели — в рамках повышения самооценки.

— Никого не волнует, что я делаю для города, — наконец сказала она.

— Потому что люди о тебе не знают, — с большей уверенностью, чем испытывал, ответил я. — Для них "патриций" — безликое зеркальное яйцо, внимания которого надо слегка опасаться, а встреч — избегать. Наши добрые граждане слишком озабочены проблемами Гильдий, чтобы заморачиваться ещё и тобой.

Патриция поёжилась.

Стояла обычная, слегка душноватая и жаркая, как финская баня, ночь. А она сидела в своей вязаной шерстяной кофте и ёжилась.

Я обнял девушку за плечи и слегка прижал к себе. Патриция на миг напряглась, а потом расслабилась и подвинувшись мне под руку, положила голову на плечо.

Труффальдино, вместе с бабочкой, скрылись из вида, а мы тихонько сидели и слушали журчание ручейка...

То был краткий, но такой необходимый нам обоим период покоя. Пара минут, когда можно привести мысли в порядок и подумать о вечном.

Кстати о вечном...

— Так ты поможешь мне переправиться на Клоаку Дьявола?

Патриция отодвинулась так резко, что я пошатнулся.

— А зачем тебе?

— Хочу разузнать о Деннице как можно больше. Мне нужно отыскать его слабое место, его тайное желание.

Патриция фыркнула, как давеча Труффальдино.

— Для этого далеко ходить не надо. Просто подумай.

Я вздохнул.

— Знаешь, я себе уже всю голову сломал. Может, просто расскажешь?

— Денница — нефилим.

— То есть, изгой у тех и у других. Это я уже знаю. Что дальше? Он жаждет заслужить уважение папаши-страшного-демона? Хочет, чтобы его любила мамаша — прекрасный ангел?

— А ты почти угадал, — Патриция ухмыльнулась и поболтала ногами в воздухе. — Его мать, демонесса Люцифуг, занимает очень высокое положение при Дьявольском Дворе Ассиах. Фактически, она является первым лицом в Иерархии Сатариал, и третья после Архидемонов Дьявольской Короны Чолом Йосодот.

Я сделал вид, что пытаюсь вытрясти воду из ушей.

— Слушай, нельзя ли как-то попроще?

Патриция вздохнула, на мгновение лицо её приобрело задумчивый вид...

— Если проще, то маманя Денницы занимает то же место при дворе Архидемона, что и господин Фаберже при короле Заковии.

— А, так она казначей?

— Она — демонесса.

— А это значит?..

— Тех, кто не платит налоги, она ест.

— Какая самоотверженность. Никакой заботы о фигуре...

— Ой, перестань паясничать. Я серьёзно.

— Ладно, вернёмся к Деннице. Его мамуля — крутая дамоч... то есть, демонесса, и он из кожи вон лезет, чтобы заслужить её внимание, уважение, любовь... нужное подчеркнуть. Сынуля пускается во все тяжкие, двурушничает за обе команды, и ждёт, когда его усилия кто-нибудь оценит.

Я помолчал. А потом тяжело вздохнул и ссутулился.

— Слишком предсказуемо. Никакой интриги — один Фрейд. Наверняка есть что-то ещё. Может, он крепко накосячил — совершил безвозмездный добрый поступок, например. Подал милостыню, погладил щенка, перевёл старушку через дорогу? И спрятался в Сан-Инферно, чтобы избежать Страшного суда?..

— Мне он сказал, что его назначили, — пожала плечами Патриция. — Вместо Поганца и Золотка.

— А документы он тебе показал? — с некоторых пор я уделяю огромное внимание подписанным бумажкам.

— Разумеется. За кого ты меня держишь?

Ладно, проехали. Демангел здесь на официальных харчах, и в принципе, действует в рамках своих должностных обязанностей. Здесь не подкопаешься.

Остаётся одно...

— Так у тебя есть доступ к Клоаке Дьявола? — спросил я Патрицию.

Девушка покачала головой.

— Даже если б и был, я бы не стала тебе помогать.

— Но почему?..

— Я уже говорила: Денница знает обо мне.

— Гнилая отмазка.

— Нет, не гнилая! — Патриция вскочила. — Он может сообщить обо мне домой! И тогда... — она вдруг захлопнула рот. Словно застегнула молнию. И уставилась на меня своими чёрными козьими глазищами. — Уходи, Макс, — она толкнула меня в грудь. — Даже то, что я с тобой разговариваю, уже — нарушение договора.

— То есть, ты всё-таки ЗАКЛЮЧИЛА с ним сделку.

— ДА! — она вновь запахнула кофту и потупилась. — Да, заключила. У меня не было другого выхода. Если обо мне узнают там, в Ассиах... В общем, Денница обещал не сдавать меня, пока я закрываю глаза на его делишки.

— Но он разрушит город.

— Да, — меланхолично кивнула девушка. — Рано или поздно, так или иначе.

— И ты всё равно не собираешься его остановить?

— Не могу.

Она отвернулась.

— Но хотя бы подскажи...

— Нет. Я и так слишком разоткровенничалась.

— Почему ты не можешь вернуться домой?

Патриция вновь прожгла меня раскалённым, как паяльник, взглядом.

— Уходи, Макс. И... Береги себя, ладно? Денница — совсем не тот противник, к которым ты привык.

— Ничего, я как-нибудь справлюсь, — я усмехнулся, а потом обнял Патрицию и поцеловал в лоб. — Ты тоже береги себя. И готовься: настанет день, когда ты выйдешь отсюда без зеркального шлема и посмотришь на мир широко раскрытыми глазами.

Девушка отстранилась.

— Я и так делаю это каждую ночь. В чём разница-то?

— Ты знаешь, что я имею в виду, — я махнул рукой и открыл дверцу в её кабинет.

Труффальдино упорхнул, Патриция осталась в садике, так что возвращаться на улицы города мне предстояло в одиночестве.

Я тяжело вздохнул.

Не то чтобы я боялся остаться один. Просто... Нет, не буду сейчас об этом.

Тряхнув головой, я оглядел кабинет и заметил... Видел-то я её всё время — трудно не заметить кусок бумаги, покрывающий всю стену. Но сейчас...

Поджав губы, я задумчиво подошел к карте и вгляделся в переплетение улиц.

Полезная вещица. Может помочь в поисках тех, кто мне нужен.

Повинуясь порыву, я вскарабкался на стул и принялся срывать карту с гвоздиков.

Задача усугублялась тем, что весь лист был буквально истыкан булавками, флажками и стикерами, и когда я тряхнул его, всё это добро посыпалось на пол.

Чёрт.

Патриция НЕНАВИДИТ беспорядок...

Поспешно сложив карту в небольшой прямоугольник, я сунул её в карман пиджака... И чуть не подскочил, когда к пальцам прилипло что-то мягкое и слегка влажное.

Фонци! Я совсем забыл о нём, после того стащил из кухни "Чистилища". Губка пригрелся в моём кармане и уснул. А теперь проснулся — никому не понравится, когда тыкают в пузо.

Вытащив губку, я внимательно его оглядел.

Фонци — морское существо, и выглядел без воды не лучшим образом. Присоски потускнели, ложноножки бессильно обвисли.

Погладив губку по спинке, я достал из шкафчика кувшин Патриции и осторожно поместил в него губку. Фонци тут же впитал в себя почти всю воду и счастливо задрыгал всеми стопятьюдесятью лапками.

Пошарив по столу, я нашел чистый тетрадный листок, карандаш, и набросав для Патриции краткую записку, подложил её под кувшин.

— Пока, приятель, — я пощекотал Фонци пальцем— Скоро увидимся.

И вышел.

Устроившись в небольшом уличном кафе — не том, где я оставил виски. В другом; я развернул карту Патриции и принялся изучать, улицу за улицей.

Не знаю, что я надеялся обнаружить. Решил положиться на интуицию: когда увижу — сразу пойму, что это оно.

Параллельно в голове прокручивались варианты.

Можно отыскать Руперта и попросить его помочь с перемещением на Клоаку Дьявола.

Минус: темпераментный дракон непременно захочет участвовать, а вместе мы — сила необоримая, и страшно подумать, чем всё закончиться.

Оставлю Руперта про запас.

Можно отыскать Белоснежку. Она тоже демоница, и наверняка не откажется помочь. Или... попытается отговорить. Помниться, она ВООБЩЕ не любит упоминать о родных палестинах...

Можно пойти на официальную станцию, уплатить положенную цену за билет и переместиться на Клоаку Дьявола совершенно законным способом, через официальный портал. Но тогда об этом не будет знать только ленивый, и моя секретная миссия накроется медным тазиком.

Всё это время взгляд мой блуждал по карте. Пока не остановился на чернильном пятне, окруженном жирным кольцом.

"З. Аргобб" — было написано рядом мелким шрифтом.

Я моргнул. Задумчиво сложил губы трубочкой. Даже поводил пальцем по тому месту, где на карте значился замок.

Зачем далеко ходить?

Может, стоит начать поиски компромата на Денницу отсюда?..

Ведь Патриция подтвердила: нефилим занимает официальный пост в Сан-Инферно. А посольством ангелам и демонам служит именно Аргобб. То есть, там должны храниться бумаги, документы — словом всё, что сотрудники пожелают или обязаны держать на рабочем месте.

Но как туда попасть?..

Помнится, Кассандра без труда проникла в замок Аргобб — когда я угодил в подземелье Поганца и Золотка, а она пришла меня выручать.

И вдруг я живо представил себе это подземелье.

Аскетичную камеру, словно срисованную с "Побега из Шоушенка", бронированную, скромно декорированную аксессуарами из стали. Вспомнил даже запах.

Холодный металл, плесневелые простыни и сырость.

В следующий миг меня окатила волна холода.

Вздрогнув, я поёжился и выронил карту.

Бумажным самолётиком та спланировала на пол...

Опрокинув стул, я вскочил.

Ёшкины кошки всем скопом и гамузом! Где я?..

Глаза, нос, уши и даже кожа — словом, родные органы чувств, сообщали, что я оказался в той самой приснопамятной камере.

Здравый смысл и логика вопили, что этого не может быть.

Протянув руку, я легонько потряс металлическую спинку кровати, на которой мы с Кассандрой предавались запретным удовольствиям. Та ответила металлическим дребезжанием и скрипом пружин.

Помню, помню этот звук.

Такой ритмичный, жизнеутверждающий...

Я помотал головой, стряхивая сладостные, но неуместные воспоминания.

Сделав пару шагов, заглянул за шторку, где были устроены крошечная душевая кабина, умывальник и ватер-клозет, всё в одном серовато-безрадостном дизайне.

Для верности я ещё топнул ногой — подошва шаркнула по гладкому прохладному бетону.

Пришлось отринуть логику и поверить чувствам.

Вероятно, задумавшись, и представив себе камеру с поразительной живостью, я неосознанно открыл портал и переместился в замок Аргобб...

В то, что я из этой камеры вовсе не выходил, а так и сижу, запертый Поганцем и Золотком, а вся остальная жизнь мне приглючилась — верить не хотелось.

К тому же, вот она, карта! Да и шмотки на мне другие...

В общем, это не галлюцинация. К бабке не ходи. В смысле — я почти уверен.

Так что, остаётся воспользоваться оказией, подняться наверх, в сам замок, и посмотреть, чем там можно пошакалить.

Бодрым шагом я направился к двери, и...

Нет, честно. Так же нельзя. Это не по правилам, так и знайте.

На двери не было ручки. А также засова, крючка, шпингалета, щеколды или замка.

Просто голая и глухая стальная плита. Как в банковском хранилище.

Для верности я даже постучал кулаком — ноль эффекта.

Стало смешно.

Надо и впрямь поосторожнее быть со своими желаниями...

Усевшись на кровать, я подпёр подбородок кулаками и крепко задумался.

А положение-то аховое...

Сюда, может, ГОДАМИ никто не заглядывает. А куда я направился — никто не знает, так что я могу сгнить здесь, истлеть и превратиться в бесплотного призрака — правда, тогда стены меня уже не удержат.

Стоп! — я вскочил. — А как мы вышли отсюда с Кассандрой?.. Точно. У неё был одноразовый магический портал, который и вывел нас за стены замка.

Я тогда даже не знал, что это именно портал, и просто пошел за ней, как послушный ребёнок.

Но ведь... Я и сам могу создавать порталы! Что-то я туплю. Так, что бы мне такого представить?..

Ничего, кроме кабинета Лолиты в "Чистилище" в голову не приходило. Ладно, можно и туда.

Я сосредоточился.

Как вы уже догадались, ничего не произошло.

Присмотревшись, я заметил тонкую, едва заметную сеть. Она покрывала пол, стены и даже потолок камеры, и была родной сестрой магического щита, не дающего драконам шастать, когда вздумается, в Заковию.

Вероятно, защиту установили после того, как я таинственным образом исчез из камеры — подстраховались на будущее, так сказать.

И вот теперь я точно попал.

Глава 10

У вас бывало так, чтобы в разгар кризиса, когда нервы на пределе а каждая жилочка натянута от нервного возбуждения и тревоги, как гитарная струна; когда кажется, что весь мир ополчился именно против тебя, и хочется то-ли цветов, то-ли зарезать кого-нибудь — вдруг засыпаешь.

Причём не забываешься тревожным сном, в который даже кошмары заглядывать боятся, а спишь крепко и глубоко, что называется, сном праведника, добросовестно заплатившего все налоги и добросовестно почистившего зубы перед сном.

Вот у меня такое случилось в замке Аргобб, глубоко под землёй, в бронированной камере.

Я даже не заметил, как это произошло. Сидел, сидел, а потом — бряк, и лапки на бок.

И знаете что? Во сне я чувствовал себя счастливым.

Как в детстве, когда наступил первый день летних каникул.

Ты, ещё не проснувшись, знаешь: сегодня никто тебя не разбудит. Не заставит умываться противной холодной водой, не будет заставлять есть холодное яйцо, у которого желток похож на подмётку, а белок остался слякучим, как собачьи слюни, и не вытолкает, в конце концов, на промозглую утреннюю рань, где царят только дворники и поливалки.

Поэтому спишь на всю катушку, разбросав руки и ноги, сладко жмуришься и совершенно никуда не торопишься.

Вот так и я.

Забыв обо всём и ни о чём не волнуясь, смотрел цветные сны, улыбался и счастливо вздыхал.

Улыбка блуждала по моим губам и после пробуждения — секунды две. Потом глаза открылись и память услужливо подбросила душераздирающие подробности вчерашнего дня...

Ну, это я решил считать его вчерашним днём — условно. И даже процарапал на стене, прямо над кроватью, палочку.

Кто знает, сколько таких палочек мне предстоит нацарапать ещё...

Заложив руки за голову, я принялся разглядывать потолок.

Вот, например: возьмём эту магическую сеть. Что в ней такого особенного?

Прищурившись, я принялся внимательно разглядывать сотворённые из энергии крупноячеистые петли.

Может, попытаться их как-то раздвинуть? Кажется, я где-то об этом читал...

Мысленно свернув небольшой кусочек пространства в рулон, я осторожно просунул его в одну из ячеек сети...

Отдача была такая, что у меня чуть мозги через ноздри не потекли.

Реально, чувство было такое, словно я схватил оголённый высоковольтный кабель. Зубами.

От напряжения меня не подбросило к потолку, а вдавило в лежанку — так, что захрустели все кости.

Пару минут после этого я пытался научиться дышать, чувствуя себя на редкость плоским. Как сдутый резиновый крокодильчик...

Затем сел.

Магия — штука серьёзная. Я в этом убеждался неоднократно, но всё равно продолжаю действовать так, словно она — не настоящая.

Это происходит, потому что в глубине души я материалист. Я так вырос, меня так воспитали.

Но сейчас мне предстоит кое-что сделать. И это потребует всей веры в сверхъестественное, сколько я смогу наскрести.

Крепко зажмурившись, я вцепился в собственные вихры и принялся собирать эту веру в кулак...

Я — Безумный Макс. Погнавшись за красивой девушкой, я угодил в канализационный люк и оказался в другом измерении.

У меня есть свой стриптиз-клуб... Так, сейчас не надо о грустном.

Моя близкая подруга — двухсполовинойметровая горгонида в бронелифчике и металлической юбочке.

Брат Захария умеет левитировать яхты, а сестра Зара является демоницей с желтыми волосами, рожками и излишним пристрастием к выпивке.

Мой папаша — правитель очень богатой страны в соседнем измерении. Сейчас он временно пропал, и Заковией правит мой старший брат Золтан, но думаю, батя ещё даст о себе знать.

Есть ещё родственники со стороны отца — драконы, которых мне, с кровожадных и кровопролитных войн, удалось пересадить на футбол: азарта столько же, а откушенных голов куда меньше.

Да, не стоит забывать и о родичах с материнской стороны. Я о них пока ничего не знаю кроме того, что они здорово колдуют и не слишком дружелюбно относятся ко мне...

За исключением так называемых крёстных. Которые "наградили" меня тремя дарами — и я не зря взял слово "наградили" в кавычки.

Ах да. Сам я тоже принц, где-то к моей ДНК присоседились драконьи гены, а ещё — гены тех самых колдунов с Лимба.

Но я — не волшебник. Я только учусь.

И если в ближайшие несколько часов не буду овладевать знаниями достаточно интенсивно, можно засунуть всю мою крутую родословную крылокошу под хвост.

Кажется, я ничего не забыл?..

К сожалению, руководства для чайников или самоучителя "Как стать крутым магом за пять минут" под рукой не было, поэтому овладевать пришлось, что называется, "методом научного тыка".

И перебором вариантов.

Так, трогать эту сеть нельзя — бьётся.

Порвать, сломать, растворить — не получиться по той же причине.

Вот если бы я смог стать узким, как удав. А потом медленно и аккуратно пролезть в одну из ячеек, не касаясь её...

Я критически оглядел себя. Посмотрел на сетку. Да, чтобы в неё пролезть, нужно стать очень СТРОЙНЫМ удавом. Таким, который соблюдал строгую диету лет двести.

Диаметр одной ячейки не превышал десяти сантиметров. Да мой кулак — и то больше...

На пробу я всё-таки просунул в ячейку палец. Указательным жертвовать не стал, воспользовался мизинцем.

И... Ничего. Так, лёгкая щекотка. Можно потерпеть, если... Если я смогу похудеть до семи сантиметров в обхвате. Или...

Или уменьшиться.

Ведь могут же драконы становиться сравнительно некрупными людьми, а затем возвращать себе внушительный облик крылатых многотонных тварей.

Вот Зебрина, например. На редкость субтильный подросток — хотя ничего не могу сказать, всё при ней.

Но в виде красно-золотой драконицы она весит тонны две — не меньше. Ведь трещала же под её лапами каменная лестница в "Чистилище"...

Как вспомню, так вздрогну.

Ладно, Макс, не отвлекайся. Порефлексируешь потом, когда выкарабкаешься.

Итак, направление наметили: огромный дракон — сравнительно небольшой человек.

Мне же нужен... Ну да, как это ни банально — обычный мышонок.

Я мысленно представил, как он сидит у меня на ладони, чистит мордочку, моет пуховые ушки... Да, мышонок подойдёт.

Но есть одна проблема: сохранит ли мышонок моё сознание, и останется ли у него способность открывать порталы?..

Ну что тут сказать: заодно и проверим.

Осталась крошечная, просто таки малипусенькая проблемка: я не умею превращаться в мышей. Честно говоря, кроме Большого Арни и Карбункула я ещё ни в кого не превращался, да и то были скорее, заклинания личины — то есть, чисто визуальный эффект.

Но выхода нет: надо пробовать.

На всякий случай я встал в центре небольшой камеры. Закрыл глаза. Сосредоточился.

В первую очередь, надо проникнуться э... мышиностью, что ли? Чем отличаются мыши от других млекопитающих?

Они маленькие. У них острый подвижный носик. Крохотные, очень ловкие лапки с коготками.

Зубы.

Шерсть — на люблю лысых мышей, уж извините.

А ещё длинный хвост...

Приоткрыв один глаз, я посмотрел на кончик ботинка, где-то там, на полу.

На ощупь это всё ещё был я.

Ладно, пойдём другим путём.

Вот, к примеру, Алиса. Попав в Страну Чудес, она то и дело менялась в размерах — становилась гигантской, а потом — совсем крошечной. Конечно, ей на помощь приходили всякие волшебные штуки: пирожки, напитки, кусочки гриба...

У меня ничего этого нет, так что придётся обойтись своими силами.

Интересно: как это делают драконы? Мысленно щелкают пальцами, говорят какие-то слова, или просто... хотят?

Зебрина, опять же, то и дело начинала превращаться, перестав себя контролировать.

Это понятно: для неё облик дракона был ПЕРВИЧНЫМ. То есть, ей нужно... ну, держать себя в руках — чтобы оставаться человеком.

На мгновение меня захватила эта мысль.

Неудивительно, что её кидает из крайности в крайность: всё время напрягаться просто для того, чтобы быть собой...

А это идея. НЕ НАДО напрягаться, чтобы измениться. Надо расслабиться.

Отпустить себя, послать разум плыть по течению...

Миг — и мой глаз оказался буквально ВДАВЛЕН в ячейку защитной магической сети, и видел перед собой только выщербленную, крупнозернистую бетонную стену.

Морда, спина и крылья тоже прижимались к стенам и потолку. Я напоминал кота, плотно упакованного в сравнительно небольшую картонную коробочку — я такое видел.

Магический ток, бегущий по сетке, ощущался слабой щекоткой. Только глаз дёргался...

А потом до меня дошел другой аспект.

МОРДА? КРЫЛЬЯ?..

Я провёл языком по зубам, и нашел, что они стали куда больше, и гораздо, гораздо острее. На спине я чувствовал гребень.

А ещё у меня был хвост.

Мама, — как сказал однажды Пятачок. — Мамочка...

Мысленный голос у меня был такой же тонкий, но когда в крике распахнулась пасть, из неё вырвался вовсе не писк, а огромный и раскалённый клуб пламени.

Опалив магическую сеть, он врезался в бетонную стену, оставив на ней звездообразное закопчённое пятно. А потом вернулся прямо мне в морду...

Положение, а заодно и меня самого, спасла плотная и как оказалось, огнеупорная чешуя. Надо было только закрыть глаза, и клуб пламени просто стёк по бронированной шкуре, не причинив оной никакого вреда.

Я попытался пошевелиться. Подвигать крыльями, подогнуть хвост... Нет, фигушки. Я был упакован так плотно, что напоминал детский деревянный раскрашенный кубик из азбуки. Где на букву "Д" предлагается... да. Наконец-то надо это признать.

Дракон.

Я превратился в дракона.

Не слишком крупного, и совершенно неизвестной породы, но это был он. То есть, я.

Осторожно вздохнув — бока плотнее прижались к магической сетке, и я затрясся, словно корова на электрической изгороди, — я вновь сосредоточился и... превратился в себя.

Ботинки, костюм, рубашка, хвост.

Да, это определённо я. За исключением некоторых анатомических подробностей...

Но не будем об этом.

Сделав пару глубоких вздохов, я вновь представил мышонка. Как он шевелит носиком, ловит звуки большими, развёрнутыми в стороны ушками, как мелко перебирает лапками по бетонному полу...

Стоп. Вот я же сейчас стою на полу, и "электричество" меня не бьёт. А, наверное, дело в ботинках. Они на толстой подошве, которая и экранирует...

Внезапно взгляд мой опустился на уровень пола. Как будто я распластался лицом вниз, и разглядываю шероховатости бетона в непосредственной близи.

Вокруг себя я видел слабый светящийся ореол — он походил на гимнастический обруч.

Получилось!

Я стал маленьким. Но... не мышонком. Я остался собой.

То есть: ботинки, костюм, рубашка, хвост...

Только руки почему-то покрыты шерстью и на пальцах — длинные, чуть загнутые когти.

Я осторожно ощупал голову.

Так и есть: уши как локаторы, нос... Скосив глаза, я его вижу — словно к моему лицу приставили конус с чёрной пимпочкой на конце...

Мама дорогая. Я чёртов Микки Маус!

Ладно, не время впадать в истерику. Надо выбираться из этой камеры-клетки. Всё остальное потом.

А, вот хорошая новость: я ощущаю себя, ну... как "себя". Это даёт надежду на то, что способности при мне остались.

А значит, стоить открыть портал...

Стоп. Оказаться сейчас в кабинете Лолы в "Чистилище", то есть, на территории врага... Нет. Только не в обличье Мики-Мауса.

Мне надо остаться в замке Аргобб и сделать то, что я задумал. Иначе какой смысл в этих мучениях?..

Оглядевшись — всё было такое огромное, ножки кровати походили на колонны, потолок напоминал серое шероховатое небо, — я прикинул, в какую из стен мы уходили с Кассандрой. То направление вело наружу, за крепостную стену. Значит, мне нужно в противоположную сторону.

Сеть отстояла от пола сантиметра на три, так что я просто опустился на живот и пополз ПОД ней, по-пластунски.

Не стал открывать портал. Просто прошел "сквозь" стену — думаю, помог навык предыдущих прохождений, а ещё то, что я был очень маленьким.

Главное, стараться не думать о том, где теперь остальной "я"...

Я что хочу сказать: закон сохранения массы. Так вот: когда я превратился в мыша, куда делась остальная масса меня?

Лапки вдруг принялись увеличиваться, спину больно обожгло током...

Не думать о белой обезьяне, не думать о белой обезьяне!

Когда я выбрался за пределы камеры, стало легче. Как все порядочные замки, Аргобб имел систему вентиляции.

И как все порядочные мыши, я в неё влез и побежал изо всех сил, ориентируясь так, чтобы всё время подниматься.

Надолго меня не хватило — ведь я был очень маленьким существом.

Пришлось вылезать из воздуховода и осторожно пытаться превратиться обратно в себя.

После нескольких не слишком удачных попыток — не будем об этом. Я даже не берусь судить, кем становился...

Так вот, после нескольких попыток я снова стал собой: ботинки, костюм, рубашка, рост — минус шерсть, уши и хвост.

Недолго, но трепетно порадовавшись за себя, любимого, я неторопливо отправился в путешествие по замку.

Что я надеялся здесь увидеть? А шут его знает.

Во всяком случае, стоит поискать те двадцать тонн золота, которые мне задолжал Денница.

Помните?..

Десять мне были должны ещё Золотко с Поганцем, и ещё столько же — демангел, который увёл их из-под носа у Лолы...

Господин Крючкотворс в Аргоббе ничего не нашел.

Но сейчас, находясь в замке, я чуял: золото где-то близко.

Просто эльф-законник не обладает таким чувством на драгметаллы, как я. И поэтому не сумел распознать, отыскать, вынюхать — место, куда Поганец и Золотко его спрятали...

Повинуясь собственному носу, а точнее сказать, инстинкту, я двинулся по коридору... не знаю, в каком направлении, внутри окон не было, и стороны света я представлял весьма условно.

В общем, шел я минут пятнадцать: замок был обширным, как здание МГУ. Даже воздух похожий. Запах пыли, запах мела, запах старых книг... Единственное отличие: в Аргоббе не было ни души.

Мне казалось, он должен просто КИШЕТЬ ангелами и демонами, как муравейник, в который бросили дохлую крысу.

Ведь в городе и тех, и других было предостаточно.

Но видать, даже земляки не жаловали нового главу посольства, и старались лишний раз сюда не соваться.

Впрочем, и сам Денница предпочёл устроиться в клубе. В МОЁМ клубе, что обиднее всего...

Итак, спеша бодрой рысцой по коридорам, спускаясь и поднимаясь по лестницам — каменным, покрытым вытертыми багровыми дорожками, -пробегая мимо доспехов в простенках, я думал вот о чём: вероятно, где-то есть фирма, которая специализируется на строительстве замков.

"Замок под ключ" — вот их девиз.

Я что хочу сказать: все эти гобелены, ковры и доспехи можно отыскать в ЛЮБОМ замке, в любом измерении — где бы он не располагался.

Отличаясь небольшим количеством деталей — наличием или отсутствием рва, надвратных башен, бойниц и раздвижных мостов, — в остальном ОНИ ВСЕ БЫЛИ ОДИНАКОВЫ. Как кубики из конструктора "Лего".

И ведь не то чтобы я видел много замков.

Влахерна, Златый Замок в Заковии, Драконий Приют, Аргобб. А ещё Цесисский и Яунпилсский замки, когда мы всем классом ездили на экскурсию в Латвию...

От мыслей о международном интерьере замков меня отвлёк какой-то звук.

Кто-то быстро и экспрессивно говорил, точнее, что-то рассказывал. Ещё точнее — комментировал.

Я, как Гаммельнская крыса за дудочкой, пошел на звук.

Дойдя до больших двустворчатых дверей, остановился. Звук шел именно оттуда.

Неожиданно я испытал дежа-вю.

Я — маленький мальчик, и прибежал в кинотеатр с опозданием. Добрая билетерша меня впустила, и вот теперь я стою перед загадочной дверью, за которой происходит волшебство.

Там грохочут лазеры. Там, рассекая космическое пространство, пронзительно воют звездолёты. Там, скрыв изуродованное лицо под непроницаемым шлемом, стремительно идёт к завоеванию Вселенной гигант в чёрном развивающемся плаще...

И стоит мне открыть эту дверь — я окажусь в мире световых мечей, волшебной непонятной Силы и смешных дяденек в распашонках.

Но я почему-то медлю. Мне кажется, да нет — я просто уверен, что открыв дверь, ПОПАДУ В ТОТ МИР ПО-НАСТОЯЩЕМУ.

И никогда больше не увижу бабушку, Кольку и учителя математики.

Последнее, кстати, было весомым аргументом в пользу того, чтобы дверь всё-таки открыть...

В тот раз я убежал.

Не стал смотреть кино.

Не потому что испугался, а как бы... Словом, я был не готов расстаться с Колькой и бабушкой.

Потом я этот случай начисто забыл, а вот сейчас вспомнил.

То ли двери были очень похожи, то ли просто сегодня такой день — лезет в голову всякая чушь, но я медлил.

У меня опять возникло стойкое чувство: стоит открыть эту дверь, и я попаду в совершенно другой мир.

Но ведь я больше не маленький мальчик, — напомнил я себе. — А ещё я умею открывать порталы. Ну, почти умею. И с некоторой долей вероятности попадаю, куда надо. Не всегда, но обычно.

Так чего бояться-то?

Успокоив себя таким нехитрым способом, я протянул руку и крепко обхватив ручку, потянул её на себя.

Глава 11

Открывая дверь, я был готов ко всему. Но только не к тому, что увидел на самом деле.

А увидел я наш старый добрый стадион Лужники, со всеми трибунами, болельщиками, громадным овальным козырьком и... ну да.

Полем.

Зелёненьким таким, с характерной разметкой.

На поле шла игра. Насколько я понимаю, "Спартак" против "ЦСКА".

Но удивило меня другое: на трибунах, вперемешку с людьми, сидели... Ангелы и демоны. И увлеченно болели.

Скандировали кричалки, дудели в дудки, грызли попкорн и пили пиво.

Звуки накатывали волнами, запахи травы и влажной земли щекотали ноздри, и судя по всему, никто, буквально никто не обращал на необычных болельщиков внимания.

Я уже собирался шагнуть туда, на трибуны, когда услышал за спиной негромкое покашливание.

Кожа на спине съёжилась.

Ме-е-едленно и осторожно я отлепил пальцы от дверной ручки и носком ботинка толкнул створку.

А потом обернулся.

— Я могу вам чем-то помочь, молодой человек?..

Демон выглядел не совсем обычно.

Во-первых, у него были очки. Кожа — не багровая, а тускло-розовая, словно подёрнутая пеплом. Да и росту в нём было не слишком много — чуть выше меня.

Копыта сточились, а на груди, из-под вышитой крестиком косоворотки, торчали совершенно белые волоски.

Демон был стар.

Да, я в курсе: ангелы и демоны живут не в пример дольше, чем люди. И выглядят на протяжении жизни примерно одинаково. Но этот индивид реально отличался от всех, кого я видел.

Оглядев меня с ног до головы — очки его имели такие половинчатые стёкла, которые очень способствуют критическому взгляду, как бы свысока, — демон хмыкнул, а потом сказал:

— Принц Максимилиан, если мне не изменяют глаза.

— Э... Просто Макс. Очень приятно. А вы...

— Силантий. Архивариус замка Аргобб, — руки он не протянул, а только чуть склонил тяжелую рогатую голову. Я тоже поклонился. — Итак, молодой человек, повторяю вопрос: чем я могу помочь?

В глазах его плясали смешинки. Да и выражение лица не было враждебным, скорее, ироничным. Особенно, складка губ.

Он как бы говорил: — я прекрасно понимаю, что ты оказался здесь незаконно. Но мы же цивилизованные люди, так что будем проявлять вежливость.

— Э... Я вот тут гулял, гулял... — из-за прикрытой двери в этот момент донесся жуткий шквал рёва — кто-то забил гол... — Кстати, а что здесь происходит? — пользуясь случаем, я решил перейти в наступление. — Вы что, держите стационарный портал?..

Я знаю, что делать это в Сан-Инферно строго запрещено — что-то связанное с гремлинами.

Да, да, закон один: не попадись. Но коли уж попался...

Демон смерил меня ещё одним долгим взглядом, а потом сказал:

— Могу я предложить вам выпить?

— Ещё бы! — от такого предложения откажется только дурак... — Всенепременно. Обязательно.

Силантий хмыкнул и сделал знак следовать за ним.

С сожалением я взглянул на дверь — звуки матча стихли до негромкого ропота. И пошел за демоном.

Оказались мы в библиотеке. Точнее, в архиве — книг здесь не было. Зато было множество папок, стройными рядами расположенных на стеллажах.

К каждой папке была привязана бирочка, заполненная аккуратным округлым почерком на неизвестном языке.

Сами стеллажи уходили в бесконечность.

А в тупичке, между стеллажами, устроился небольшой столик, рядом с ним — продавленный диван, застеленный полосатым вязаным пледом. На столе, сплошь покрытом кружками и пятнами от разных напитков, стояла лампа под зелёным абажуром, чайник на небольшой горелке и два стакана в серебряных подстаканниках.

Словом, здесь было мило, уютно и очень по-домашнему.

— Располагайтесь, юноша, — демон гостеприимно указал на диван.

Сам он принялся хозяйничать: поджег горелку под чайником, подул в стаканы...

Открыв тумбу в ножке стола, Силантий достал большую бутылку с чем-то багровым, тягучим. Что тут же навеяло мне определенные ассоциации...

Я хищно пошевелил носом.

— Драконья кровь?

— А как вы догадались? Впрочем, что я говорю, — Силантий капнул немного в оба стакана, и заткнув бутыль пробкой, спрятал. — Вы же — Золотов. Драконья кровь у вас в крови — уж простите за каламбур.

— А разве вам не опасно её пить? — осторожно спросил я. — Ну, дедуля говорил, что драконья кровь смертельна для всех, кто не является...

Демон громко рассмеялся.

— Знаете, молодой человек, — он снял очки и принялся протирать запотевшие стёкла. — Если бы МОЯ кровь являлась деликатесным пойлом, я бы тоже придумал какую-нибудь байку насчёт смертельного яда. Уловили?..

Он мне понравился. Уютный такой старикан, без обычных демонских заморочек. Очень напоминал нашего школьного библиотекаря, дядю Пашу, у которого всегда была припасена пара интересных книжек для понимающих. Фенимор Купер, Стивенсон, Крапивин... Мы с Колькой любили его навещать.

Когда чайник вскипел, Силантий налил в стаканы с драконьей кровью кипятку.

Я с интересом наблюдал, как жидкость сначала сделалась красной, затем взбурлила и потемнела — в конечном итоге приобретя цвет крепкой индийской заварки.

— Адский чай, — Силантий пододвинул ко мне один из подстаканников. — Так мы называем его у нас, на Клоаке Дьявола.

Я попробовал.

Конечно, это было не то, что концентрированная кровь, но в принципе, ничего. Пить можно.

— Вкусно, — ведь я был в гостях. И проявить вежливость было моей святой обязанностью.

— Моча, — коротко отрекомендовал демон. — Но по распределению мне положена одна бутылка в десять лет. Приходится экономить.

Тем не менее, обычное своё действие адский чаёк оказал: я почувствовал прилив сил и необоснованного оптимизма.

— Так что тут у вас происходит? — вопросил я, осушив стакан наполовину. По телу разлилось приятное тепло, глаза принялись вращаться в глазницах, с любопытством обшаривая полки с папками, и я поспешил направить энергию в конструктивное русло. — Это стационарный портал? Вы сделали прямой проход в Лужники?

— А вам не кажется, юноша, что на правах гостя вам лучше ОТВЕТИТЬ на несколько вопросов, нежели задавать свои? — на меня вновь посмотрели поверх очков.

Да, это приводит в чувство.

— Хотите знать, как я здесь оказался? — я смутился.

Силантий был прав: в Аргобб меня никто не приглашал, и чувствовал я себя, как второклашка, забравшийся в учительскую.

— Скорее, ЗАЧЕМ, — демон тоже отхлебнул чайку. Бледные щеки его чуть порозовели, глаза налились багрянцем.

Я давно подметил: у демонов красные глаза означают то же, что и у быков. То есть, искренний интерес. К собеседнику.

— Хороший вопрос, — я сделал очередной глоток чаю. Остывший, на вкус он был ещё более мерзким, чем горячий, и правда напоминал мочу. Не то, чтобы я знаю, какова она на вкус... Ладно, проехали. — Я оказался здесь случайно.

Демон недоверчиво прищурил глаза с квадратными, как у Патриции, зрачками.

— Ну ладно,не случайно. Почти случайно. Я думал об Аргоббе, а потом раз! И оказался здесь. Точнее, в подземелье. Где камеры... Точнее, казематы.

— И как вы выбрались?

— Ну... — я смутился. Не хотелось рассказывать, как я был Мики Маусом. — Взял, да и выбрался. И пошел искать выход.

— Поэтому взобрались на самый верхний этаж, — понятливо кивнул демон. — Ведь именно тут обычно устраивают двери наружу...

— Очень даже запросто, — пригубив чайку, кроме необоснованного оптимизма я ощутил ничем не подкреплённую отвагу. — Возьмём драконов. У них все приходят и уходят через крышу.

— То есть, вы перепутали Аргобб с Драконьим Приютом, — в глазах демона прыгали смешинки.

Я тоже улыбнулся.

— Вы же всё понимаете, Силантий. Так что не будем ходить вокруг да около. Просто скажите, что меня ждёт за нарушение границ. Штраф, малярные работы, чистка унитазов при помощи зубной щетки...

Я не стал упоминать про незаконный портал. Ведь мы оба — умные люди, и всё понимаем без слов.

Демон рассмеялся.

— Скорее, мне просто любопытно: что забыл принц Золотов в нашем древнем склепе?

Бабуля говорила, честность — самый короткий путь к налаживанию отношений. Не совсем уверен, что это так, но сейчас я решил попробовать.

— Я хочу узнать о Деннице, — сказал я. — Кто он таков, чем живёт, что его волнует по-настоящему...

Демон пренебрежительно фыркнул.

— Этот выскочка? Чем он может заинтересовать такого, как вы?

— Ну, он отжал у меня клуб. Задолжал кучу денег. А ещё он наглый, упёртый и слишком много о себе понимает.

— Мы, выходцы из Преисподней, такие, — польщенно улыбнулся Силантий. — Нас этому учат. С детства.

— Но вы-то другой, — вырвалось у меня.

Силантий вздохнул.

— Ни для кого не секрет, что демоны обладают определённым могуществом. Некоторым оно покажется, прямо скажем, запредельным. Власть над душами смертных, право распоряжаться их судьбами... — он слегка пожал плечами. — Эта власть вызывает определённое... головокружение от успехов. Но я прожил долгую и богатую на события жизнь вовсе не благодаря тому, что спекулировал властью. Это мне удалось, потому что я понял одну простую вещь: на каждую хитрую гайку отыщется свой болт с резьбой.

Сказав этот импровизированный спич, демон откинулся на спинку дивана и блаженно прикрыл глаза.

А я задумался.

Почему Денница меня так бесит?

Потому что пытается отнять всё, что мне дорого?

Но: не он первый, не он последний.

У меня и раньше пытались отжать всё, что мне дорого: Эрос Аполлон, мастер Шмук, Васька-Пятитонка из соседнего двора... Но я не принимал это близко к сердцу.

Потому что понимал: для них — особенно для Васьки — это всего лишь бизнес. Ничего личного.

Но Денница... Он влез в мою жизнь, в мой клуб и в мою постель.

Да, чёрт побери. У него получилось сделать наше противостояние ЛИЧНЫМ.

Он также молод, как я, он тоже появился в Сан-Инферно недавно, и тоже пытается занять свою нишу.

Но между нами есть одно, но очень существенное различие: я не стараюсь занять ЧЬЁ-ТО место. Мне хочется иметь своё. И я готов пахать, как проклятый, чтобы доказать всем, что имею на него право.

А Денница просто отбирает то, что принадлежит другим — буть то клуб, личная свобода или любимая девушка.

Ну, тут я чуток перегнул: к Анжеле я давно не испытываю тех нежных и восторженных чувств, что были в начале.

Но если спросить: задевает ли меня то, что Денница переспал с ней в моей же собственной постели?

Я отвечу: да, Люцифер меня заешь. Меня это ЧЕРТОВСКИ задевает.

На каждую хитрую гайку... — пробормотал я вслух и посмотрел на демона.

— А ведь вы тоже не любите своего нового начальника, — сказал я Силантию. Демон открыл глаза и улыбнулся.

— ЛЮБИТЬ начальство мы не обязаны. Мы обязаны ему подчиняться. Но всё же хотелось бы, чтобы начальство это было более-менее в себе. И не ставило целью срубить сук, на котором мы все сидим.

— То есть, разрушить Сан-Инферно, — кивнул я.

Помниться, с Патрицией мы говорили о том же самом.

— Дух противоречия в нефилим заложен самой природой, — философски вздохнул Силантий. — Нам остаётся лишь ограничивать их амбиции, по мере сил. Ну или, успеть убежать, когда всё полетит в Адский Ад.

Вот почему Патриция так любит геометрию, — подумал я. — Старая добрая биполярочка.

В ней постоянно борются две противоречивые сущности, и упорядочивая своё окружение, вплоть до разложенным по своим местам пылинок, бедная девочка обретает равновесие.

А Денница?.. Возможно, он даже не осознаёт своей тяги к разрушению всего и вся. Он — как яблоко раздора, вокруг которого все убивают друг друга, но которое, в сущности своей, остаётся всё тем же яблоком...

— Что? — я не сразу заметил ироничную и всепонимающую улыбку демона.

— Помните, юноша, я совсем недавно говорил, что мы, демоны, обладаем властью над душами смертных. А вы, хотя и имеете некоторое количество драконьей ДНК, несомненно, являетесь смертным.

Ох уж эти демоны. Слова в простоте не скажут — совсем, как коты.

— Хотите сказать, вы читаете в моей душе, как в открытой книге?

Неприятное наблюдение. Но полезное.

— Хочу сказать, что Денница — тоже наполовину демон.

— Но на другую половину он — ангел, — с большим знанием дела заметил я.

— И это даёт ему привилегию читать не только в душах смертных, но также и в их сердцах, — поведал Силантий. Крякнув, он открыл дверцу и снова достал бутылку с драконьей кровью. — Выпьем, — на этот раз демон предложил напиток неразбавленным. — За понимание.

Мы чокнулись.

Господи ты боже мой, — подумал я, ловя последние капли тягучей жидкости. — Силантий прямым текстом указал, что у меня просто НЕ МОЖЕТ БЫТЬ никаких секретов от Денницы. По определению.

Он видит меня насквозь, как бутерброд в полиэтиленовом пакете.

— И всё-таки, мне любопытно, — поставив стакан я решил сменить тему. — Зачем вы смотрите футбол?

— Даже странно от вас это слышать, юноша, — демон фыркнул и всплеснул руками. — Это ведь ВЫ завели новую моду. А теперь сами и удивляетесь.

— Потому что не понимаю, — я проникновенно прижал руки к груди.

— Мы, выходцы с Клоаки Дьявола, очень азартны по своей природе, — принялся объяснять Силантий. — Ну вспомните, хотя бы, религиозные мифы вашего родного измерения...

— Ключевое слово "мифы", — резонно заметил я.

— В каждой сказке есть доля сказки, — пожал плечами демон. — Остальное — истина.

— То есть то, что Бог и Дьявол поспорили, кто сколько нагребёт душ... — осторожно начал я.

— Не всё так прямолинейно. Но суть вы ухватили. Его, знаете ли, так и называют: Спорщики.

— Во множественном числе?

— Во множественном ЛИЦЕ, — строго поправил демон. — Не зря же Его зовут Двуликим.

Я икнул.

Нет, не буду сейчас продолжать. Так и до споров о религии недалеко. А у меня планы.

— Словом, вам понравился футбол, — сделав усилие, переключился я. — И вы собираетесь делать ставки.

— Не на игру, — мудро улыбнулся демон. — На игроков. Согласитесь, это гораздо интереснее. Например: Князь Тиберий сам собирается тренировать команду. К каким успехам это приведёт?

— Но у него же нет спортивного опыта! — вскричал я.

— Зато есть опыт управления древними огнедышащими тварями, — отрезал демон. — Где ещё они возьмут огнеупорного тренера с иммунитетом к прожигающим взглядам и ядовитым укусам?

— Тогда ему будет необходимо пройти курсы переквалификации, — я задумчиво почесал в затылке. — Надо связаться Сигоньяком: барон собирался посетить несколько тренингов на Земле... — а потом мои мысли плавно сменили передачу, и я посмотрел на демона: — Ну а вы? Собираетесь создавать команду?

Силантий смутился.

— Мы, скорее, букмекеры, нежели игроки. Но не удивлюсь, если кто-нибудь из молодёжи захочет поразмять косточки.

Под молодёжью, вероятно, он подразумевал кого-то, кому ещё не стукнуло пяти тысяч лет. Но какая разница? Главное, чтобы они умели быстро бегать и пинать мяч.

— Только боюсь, ближайшую эпоху они потратят на споры о том, как назвать команду, — добавил Силантий. — Впрочем согласен, дело это серьёзное. Исторические хроники...

Было видно, что тема его очень волнует. К тому же Силантий, как архивариус, просто до ужаса много знал.

— Послушайте, — идея была сырая. Но я решил её выкатить, пока мысль не затерялась среди других. — Вот вы любите считать факты... — взглядом я указал на бесконечные полки с бесконечным числом папок.

— Что значит, СЧИТАТЬ? — возмущенно перебил демон. — Если хотите знать, юноша, ФАКТЫ принято не считать. А взвешивать.

— Хрен редьки не слаще, — отмахнулся я.

— Нет уж, ИЗВИНИТЕ...

— Погодите, Силантий, — я поднял обе руки. — Я что хочу сказать: вам надо издавать газету.

Демон беспомощно заморгал. Зрачки его, и так узкие, как бойницы, сузились до тонких щелочек.

— Спортивный вестник, — поспешно продолжил я мысль. — Вы там будете освещать для остальных... Ну всё. Рассуждать о достоинствах и недостатках игроков. Исследовать особенности манеры игры... Согласитесь: манера драконов пинать мяч будет сильно отличаться от манеры, скажем, демонов.

— Ну разумеется, юноша! — подхватил архивариус. — В силу различий в строении голеностопного сустава...

— Вот видите! — я даже вскочил. — Вы уловили мою мысль!

— "Футбольный котёл", — мечтательно проговорил Силантий. — Заголовок — в три краски. И обязательно место для рекламы. И... и ещё рекламы. Особые предложения: в рамочках из симпатичных черепов и косточек...

— А ещё — отдельный листок с рейтингами игроков и команд. А также ставками, — поддакнул я.

Демон посмотрел на меня с уважением.

— А у вас нет родственников на Клоаке Дьявола, юноша?

Я зарделся от комплимента.

— У меня — нет. Но моя сводная сестра Зара — чистокровная демоница. Наполовину.

— Как же, как же... — демон пожевал губами, и вдруг устремился к стеллажам. Пробежался пальцами по бирочкам, и выхватил одну из папок. — Дочь Зиновия Золотова и высокородной демонессы Люцифуг, — прочитал он.

Я как раз набрал в рот кипятку, но как только услышал последнее имя, вода хлынула из меня через все доступные отверстия. То есть — носом и ушами.

— Что с вами, юноша? — обеспокоился демон.

— Ничего, — я вытер лицо рукавом рубашки — терять-то уже нечего... — Не в то горло попало.

Я не могу ему рассказать о Патриции. Не имею права. Пока она сама того не хочет, я вынужден хранить секрет о её пребывании в Сан-Инферно. А значит, и всё, что она мне поведала — под большим секретом, между прочим.

— Это, — я закашлялся. — Это точная информация? Её маму зовут Люцифуг?

— Какое-то время высокородная демонесса была увлечена смертным любовником, — квадратные зрачки Силантия быстро бегали по строчкам. — И родила ему дочь. Но так как малютка оказалась наполовину смертной, и не могла вынести жизнь в Чолом Йосодот в полной объёме, её отправили к отцу, в Заковию. А почему это вас так волнует, юноша?

Я пожал плечами.

— Ну... Видите ли, Силантий... — надеюсь, он не заметит, что я тяну время. — Я и сам — сирота. Никогда не знал ничего о матери... Наверное, поэтому и интересуюсь, как это у других.

— Королева Владислава? — демон поднял кустистые брови. — Нет ничего проще! — не глядя воткнув папку с "делом" Зары на место, он пошел вдоль стеллажа.

Глава 12

Из замка Аргобб я вышел ещё более задумчивым, чем из дворца патриция. Старый демон загрузил меня информацией, что называется, по самые помидоры.

Чего стоила история мамочки и её ближайших родственников.

Выносить на обсуждение драгоценных "родственничков" я пока не готов, так что извините.

Как-нибудь в другой раз.

Оказавшись за воротами, я растерялся.

До города было довольно далеко — как вы помните, замок стоял на отшибе, между ним и Сан-Инферно раскинулся лес, населённый, по словам Кассандры, кроликами-каннибалами и пауками-таксидермистами.

В прошлый раз опасная девушка вывезла меня на летающем мотобайке, но сейчас, в данный момент, мне предстояло топать на своих двоих.

И дорога как раз шла через лес...

Ярко-желтый, вымощенный квадратными кирпичиками тракт рассекал зеленое пространство пополам, словно пробор в волосах, сделанный радикальным способом — с помощью топора.

Дорога прослеживалась от начала и до конца, то есть, до выхода из лесу с ТОЙ стороны. И что характерно: кроме меня, желтый тракт никто не топтал.

Не сновали деловитые туристы, чтобы успеть полюбоваться внушительными башнями замка Аргобб в лучах заката.

Не тряслись в скрипучих телегах, неторопливо подгоняя мулов, трудолюбивые пейзане.

Не гоняли наперегонки велосипедисты — любители свежего воздуха и физических нагрузок...

А ведь скоро и вправду станет темно, — отметил я, наблюдая за Задницей, который медленно и осторожно, как барышня в холодную воду, спускается за горизонт.

И вот мне интересно: это недостаток, или скорее, преимущество? Как ведут себя жители дикого и страшного леса по ночам?

Впрочем, скорее всего, так же, как и днём: вдумчиво и деловито.

Поначалу и Сан-Инферно представлялся мне страшным и загадочным — особенно в дневное время суток, когда силы "зла" властвуют безраздельно. Во всяком случае, так говорила Лолита.

Но на поверку оказалось, что дневная атмосфера города не слишком отличается от ночной. Разве что, предприимчивых людей на улицах несколько больше, а законопослушных граждан — гораздо меньше.

Кроме того, выбора у меня всё равно нет. А в дороге хорошо думается.

Отринув сомненья, я смело ступил на желтые кирпичи, и заложив руки в карманы брюк и насвистывая мотивчик из "Рамштайна", устремился к неизвестности.

Чтобы не было кривотолков, сразу поясню, почему не открыл портал.

Во-первых: это слишком легко — одна нога здесь, и другая тоже здесь. Расхолаживает.

Порождает ложное чувство уверенности в своей крутизне. Ключевое слово здесь "ложное", но вы и сами уже поняли.

Во-вторых: после опыта с замком Аргобб я подумал вот о чём: если эта способность начнёт срабатывать рефлекторно, стоит мне лишь подумать о каком-то месте — где я в конце концов окажусь? В жерле вулкана? В открытом космосе? На вечеринке нудистов?..

Вывод: надо пользоваться этой благодатью как можно реже. Просто чтобы не вляпаться в то, из чего я не смогу выбраться.

Ну а в-третьих... Я не настолько хорошо знаком с Сан-Инферно, чтобы открывать порталы, куда вздумается. Худо-бедно я представляю себе кабинет Лолиты в "Чистилище", комнату игр "Затычке" и кабинет Патриции. Честно говоря, даже собственную спальню я не помню так хорошо, как этот паршивый кабинет. Согласен, говорит о многом. Но с этим "многим" я буду разбираться потом, когда решу проблемы переднего плана.

А на переднем плане, так сказать, на передовой, у меня Денница.

Почему он мне так неприятен? Очень просто: потому что демангел является отражением меня, любимого. Во мне тоже уживаются два разных человека — и хорошо, если всего два...

Я — Макс, простой парень, выросший в обычном московском микрорайоне, ходивший в обычную муниципальную школу и воспитанный обычной бабушкой.

И в то же время я — осознал я это совсем недавно, и знание это меня несколько пришибло, — принц Максимилиан Золотов, младший отпрыск семейки не слишком приятных в общении колдунов, демонов, драконов и прочих тварей, которым, как я сам искренне полагал, место на страницах бестиария и других учебников для младших классов.

И если углубляться в СМЫСЛ того, что я только что для себя озвучил — самое время проситься в комнату, обитую мягким одеялком.

Но даже если и не углубляться: мы с Денницей слишком похожи — для того, чтобы комфортно себя чувствовать в одном городе. И даже измерении.

Думаю, дело даже не в том, что демангел хочет разрушить Сан-Инферно и выпустить гремлинов на свободу.

Дело в том, что к этому приведёт наше с ним противостояние.

Осознав эту несложную истину, я замедлил шаг, а затем остановился.

А ведь Патриция это знала! Вот почему она отказалась мне помогать — то есть, принимать чью-либо сторону. "Рано или поздно, так или иначе" — так она выразилась.

Умная девочка. Если бы она высказалась в лоб, я бы всё отрицал. Да я бы ей просто не поверил. Разозлился бы: сравнила круглое с мягким!

Но вот давать намёки, вбросить парочку провокационных реплик — в этом она мастер.

Патриция — такая же, как мы. Она ПРЕКРАСНО понимает нас обоих. Потому что ей, в отличие от нас, удаётся держать свою биполярочку в узде.

Пока удаётся.

Я вдруг осознал, что уже довольно долго стою на одном месте. И место это находится где-то в самой чаще таинственного леса...

Дорога уходила в обе стороны, но очень быстро скрывалась в тени ветвей. Странно. С высоты замкового холма я отчётливо видел широкую просеку, в которой дорога лежала, как желтая река в зеленых берегах. Но теперь ничего такого не было и в помине.

Кусты, с очень внимательно глядящими на меня плодами, свешивали ветви почти до земли, образуя над желтым кирпичом тенистые арки.

Деревья, на вид довольно мрачные, местами вспучивали эти самые кирпичи могучими корнями, которые змеились по дороге, как толстые коричневые удавы.

Кое-где сквозь кирпичи проросла трава — обыкновенная, оранжевая, в синюю полосочку...

Над травой кружили мохнатые, как мамонты, и зубастые насекомые.

Я повернул голову в одну сторону, повернул другую... Для обозрения был доступен лишь небольшой участок дороги, метров пяти длиной. Остальной тракт внезапно куда-то делся.

Пожав плечами, я пошел дальше.

Ну мало ли: издалека просто не видно всей этой ботаники, и кажется, что дорога прямая, словно её прогрызли бульдозером.

Иных дорог здесь всё равно нет, так что в самое ближайшее время я преспокойно выйду с другой стороны леса и увижу шпили и башни Сан-Инферно...

Но время шло, а воз был и ныне там. То есть, тут.

Я вспотел. Ноги начинали гудеть — такие расстояния мне не приходилось преодолевать с тех пор, как я сдавал кросс на первом курсе.

К тому же, захотелось есть...

Адский чаёк давно рассосался на нужды организма, и в животе было пусто и гулко, как в бочке из-под солидола.

Ругая себя, на чём свет стоит, я прибавил шагу.

А потом заметил...

Да нет, не может быть!

Остановившись, я наклонился и присмотрелся получше. Так и есть. След моего собственного ботинка.

Для сравнения я поднял ногу, опустил в грязь, тщательно придавил каблук, и снова поднял.

Да, это мой след.

Пришлось энергично почесать в затылке.

Я же видел эту дорогу. Она была прямая, как, уж простите за банальность, СТРЕЛА. И протыкала лес НАСКВОЗЬ.

И что это значит?..

А значит это, что я, как последний лох, заблудился. Такие дела.

Я огляделся ещё раз. Самое время сейчас встретить какого-нибудь лесовичка — боровичка, бабу-Ягу или кролика-каннибала, на худой конец, и спросить совета.

Но я был по-прежнему один.

Пожав плечами, я пошел дальше.

Вот сейчас было бы неплохо открыть портал и оказаться где-нибудь в более знакомых местах... Где-то, где подают холодные напитки и можно посидеть, вытянув ноги, на чем-нибудь мягком.

Видите, как мало человеку надо для счастья?..

Но от идеи портала пришлось скрипя сердцем отказаться.

Логика такова: место здесь кривое. Ведь если я заблудился на совершенно прямой дороге, то страшно подумать, куда меня забросит спонтанно открытая червоточина...

И я просто продолжил путь. Пешком.

Через пять минут я вновь прошел мимо следа собственного ботинка.

ДА ЧТОБ МЕНЯ!..

Эхо заметалось среди деревьев, на разные лады повторяя мой шедший из сердечных глубин крик.

В ответ раздалось приглушенное хихиканье.

И знаете, что? Я сразу успокоился.

Хихиканье — это хорошо. Это значит, что тому, кто водил меня кругами, наконец надоело это нехитрое развлечение.

А ещё через мгновение я понял, кто является этим шутником...

— Денница, выходи. Хватит прятаться.

После некоторой заминки на дорогу передо мной шагнула чёрная тень. Она была похожа на небрежный набросок углём, и только слабый свет вокруг головы давал понять, что я прав.

— Как ты догадался, что это я?

— Никому другому не пришло бы в голову столь примитивное развлечение.

А кроме того: я ведь недавно вышел из замка Аргобб. И в принципе, просто ждал чего-то подобного.

Глаза демангела недобро сверкнули.

— Примитивное?.. — чёрная фигура подплыла поближе. Вероятно, это должно было выглядеть зловеще, но запасы страха у меня как раз закончились. — Я могу сделать так, что ты не выйдешь из этого леса. Никогда.

— Наверное, — я слабо махнул рукой. — Но в этом случае ты разочаруешь меня ещё больше.

Я молча ждал продолжения.

Фигура демангела не меняла очертаний, и хотя вокруг было довольно светло — грибы-гнилушки, весёлые огоньки святого Эльма и прочие спецэффекты, — оставалась тёмным штрихом на фоне желтого дорожного покрытия.

— Разочарую? — вопросил Денница зловещим шепотом. — Да кто ты такой, чтобы судить обо МНЕ?

За спиной его распахнулись огромные чёрные крылья, на меня повеяло промозглой сыростью плесневелых гробниц...

Я закатил глаза.

— Давай уже, чувак, выходи из сумрака. Побазарить надо.

— О чём?

— Хотя бы о тех двадцати тоннах золота, что ты мне должен. И которые преспокойно лежат в хранилище Аргобба.

Передо мной, в землю, внезапно ударила молния.

Брови, кажется, в очередной раз спалило, да и кончик носа изрядно пострадал. Но я стоял, как пришитый.

— Я тебе ничего не должен, Безумный Макс!

— Неправда, — я позволил себе скупую улыбочку. Щеки саднило от жара, да и костюмчик слегка дымился, но это была фигня по сравнению с тем, чего я достиг. Я смог разозлить этого паршивца! Отлично. Злые люди совершают больше ошибок. — Десять тонн ты обманом выцыганил у Лолиты. А ещё десять перешли к тебе по наследству — как долг от Поганца и Золотка за их прошлые делишки. Крючкотворс тогда ничего не нашел... Но знаешь, что?.. Обманывать законников — нехорошо. Они на это очень обижаются и горько плачут. А потом крепко мстят.

Чёрная штрихованная фигура начала меняться. Она наполнилась, приобрела объём, затем — краски, и наконец фактуру.

Я усмехнулся.

Ох уж мне эти ангелы и демоны... Никакого стиля. Всё через край, всё, на мой вкус, СЛИШКОМ.

Слишком острый подбородок, слишком загнутый нос, слишком глубоко посаженные глаза... Хотя от такого костюмчика и я бы не отказался. Очень стильно. И очень при этом знакомо...

— Ты рылся в моём гардеробе? — и вот здесь моё возмущение вышло из берегов.

— Так случилось, — Денница расплылся в глумливой улыбке. — Что это теперь МОЙ гардероб. И всё, что в нём есть — тоже, — разведя руки, он картинно покрутился вокруг себя. — Неплохо сидит, а?

— Этот костюм выбирала Ариэль, — я чувствовал, что долину моего спокойствия затопляет паводок ненависти, но ничего не мог с этим поделать. — Она выбрала его ДЛЯ МЕНЯ, и...

— Милая девочка, правда? — перебил Денница. — А какие ножки! Они так приятно обвивают шею...

И тут ненависть схлынула. Я рассмеялся.

— Чего ты так развеселился? — ревниво осведомился демангел.

— Ты жалок, Денница, — я постарался вложить в свой взгляд как можно БОЛЬШЕ сочувствия. — Ты хоть сам слышишь, что говоришь? Ариэль скорее ВЫРВЕТ тебе кишки, чем даст хотя бы ПАЛЬЦЕМ к себе притронуться.

Демангел высокомерно усмехнулся.

— Ты в этом так уверен, Безумный Макс?

Я вздохнул.

— Знаешь, Денница, в мире есть не так уж много вещей, в которых я действительно уверен. Одна из них — мои любимые девушки. Никто из них не подпустит тебя к себе на пушечный выстрел.

— Думаешь, они НАСТОЛЬКО тебе преданы?

Губы демангела раздвинулись ещё шире, сверкнули хищно заострённые зубы, и даже пальцы на руках скрючились, как когти.

— Не в этом дело, — спокойно сказал я. — Просто, сколько бы ты моих костюмов не напялил, ты всё равно останешься МОЕЙ УХУДШЕННОЙ КОПИЕЙ, — с каждым сказанным словом я наступал на демангела. Тому, чтобы не уткнуться мне в нос своим, или не упасть, приходилось отступать. — Ты это знаешь, и я это знаю. А самое главное, это знают ОНИ, — я взял эффектную паузу и посмотрел Деннице в глаза. — Ты — фальшивая монета, чувак.

Демангел смотрел на меня молча. Всего пару секунд лицо его не двигалось и ничего не выражало.

А затем оно треснуло, рождая другого Денницу. Менее человечного, менее узнаваемого. И более демонического.

И этот новый Денница разразился смехом.

— Подделка?.. — взревел он сквозь слёзы, выступившие из покрасневших глаз. — Да я отравлял существование людям, когда тебя ещё и на свете не было! Я стравливал целые города! Я уничтожал народы!

— Бла-бла-бла... Мелодрама с пафосом. Только это ты и умеешь.

Демангел злобно сузил веки.

— Я вижу тебя насквозь, Безумный Макс. Ты боишься. Боишься так сильно, что готов на ВСЁ.

— Тут ты прав, — чтобы оставаться спокойным, мне пришлось сжать кулаки и впиться ногтями в ладони. — Я боюсь. Боюсь за своих близких. За своих друзей... По какой-то причине, у них нет такого иммунитета к твоему фальшивому блеску, как у меня. А ещё я боюсь за свои ботинки — наверняка ты их растопчешь своими копытищами.

Денница снова расхохотался.

Каким-то образом он теперь был выше меня на целую голову, и так раздался в плечах, что многострадальный ненадёванный костюмчик расползся по швам...

Мне и ночным сумеркам явились мощная грудь, волосатые ноги и хвост, похожий на длинный хлыст с кисточкой на конце.

Лицо его совмещало черты ангела и демона — то есть, были настолько антропоморфными, чтобы казаться до боли знакомыми, и в то же время абсолютно, до дрожи в коленках нечеловеческими.

Сатир Пан — вот кто сейчас был передо мной. Без лютни и своеобычной кружки с вином, но кто сейчас идеален?

— Ты ошибаешься, Безумный Макс, — голос демангела теперь шел из более широкого горла, и приобрёл глубокие и рокочущие обертона. — Я знаю людей. Все они — эгоисты, и способны думать только о себе.

— Просто у тебя мало опыта.

— Мало?.. — за его спиной вновь распахнулись крылья, а из руки вырос огненный меч. — Я разрушал города, само название которых стёрлось из памяти людской. Меня звали Жнецом. Мрачным Жнецом. Мне подчинялись Легионы Падших. Я...

— И снова: бла-бла-бла... Шутка, повторенная дважды, перестаёт быть смешной, — Денница поперхнулся — так, словно ему в рот залетела муха. — Ну правда, чувак, где все эти легионы? Почему всё свелось к противостоянию со мной, по твоим словам — самым жалким из жалких, недостойным твоего внимания смертным. Тебя что, отстранили? Выкинули из большой песочницы, как напрудившего щенка? И за что? Совершил несанкционированное доброе дело? Выпустил на свободу канарейку? Покормил бездомную кошку? Не раздавил таракана, который заполз под ботинок?.. — Кадык Денницы прыгал по его горлу, как нервный мячик от пинг-понга. — А знаешь, не отвечай. Я и так знаю, почему тебя выгнали. Потому что ты — демон только НАПОЛОВИНУ. Ты — полукровка, Денница. И когда совершаешь много зла — тебя волей-неволей ТЯНЕТ совершить и добро. Для равновесия. Ты ПРОСТО НЕ МОЖЕШЬ по-другому. Хотел бы — но нет. Это не в твоей ПРИРОДЕ.

Денница вновь преобразился. Размеры никуда не делись, но крылья из чёрных стали белыми, кожа порозовела, а черты лица приобрели ту прекрасную неподвижность, которую можно увидеть лишь на некоторых иконах.

— Так ты веришь, что в каждом существе есть добро, Макс? — ласково глядя сверху вниз, вопросил ангел. Голос его поражал музыкальностью, глаза светились любовью и пониманием.

— Я верю, что добро есть в ТЕБЕ, — я ткнул его пальцем — так, на всякий случай. Глупо будет, если окажется, что я распинаюсь перед галлюцинацией. — И это — не белые крылья и пухлые щечки. Вспомни Поганца: являясь ангелом, в то же время он был отъявленным негодяем.

Денница вдруг щелкнул пальцами и превратился... в самого себя. Даже костюм был целехонек!

— Ты бредишь, Макс, — фыркнул он. — Искать добро в демоне — всё равно, что собирать монетки в фонтане, в надежде обрести счастье.

Я вспомнил своего недавнего знакомого, Силантия. Как это там?.. На каждую гайку...

— Ты злой не потому, что ты — демон. А потому что ты демон ХРЕНОВЫЙ, — заявил я. — Тебя плохо принимают при адском дворе, и косо смотрят в раю. Ты — не пришей кобыле хвост, Денница. Пятое колесо. Зонтик, в котором не нуждается рыбка. Попросту говоря, у тебя нет своего места. И вот ЭТО бесит тебя до колик.

— У меня есть место, — запальчиво возразил демангел. — Ещё недавно оно было твоим.

Я вздохнул.

Ну как ему объяснить?.. Присвоив чужое, не сделаешь его своим.

СВОЁ можно только обрести.

И я махнул рукой. Говорила моя бабушка: чёрного кобеля не отмоешь добела.

— Знаешь, — сказал я. — Кажется, я придумал, как разрешить наш спор.

Глава 13

Денница снова рассмеялся.

— Между нами не может быть никакого спора, Макс, — ласково сказал он. — Я пришел — ты сваливаешь. Конец беседе.

— Я не уйду, — я постарался улыбнуться ещё шире, чем он. — Ты можешь попробовать меня изгнать. Но поверь: не родился ещё экзорцист, способный изгнать настырного, упорного и упрямого, как осёл, человека.

— И насколько же ты человек? — лицо Денницы приняло снисходительное выражение.

— Ровно настолько, чтобы победить тебя.

Понимание возникло неожиданно. Оно всплыло из глубин сознания, как пузырь на поверхности болота: демангела можно победить единственным способом: ударив тем же концом, по тому же месту и с как можно большей силой.

Я должен бросить ему вызов.

А вызов — такая штука, отказаться от которой не может ни один демон. Или ангел — в данном случае, по барабану.

— И как же ты это сделаешь, о человек? — Денница надвигался на меня неотвратимо, как утыканная гвоздями дубина.

Краем глаза я заметил, что даже кусты по обеим сторонам дороги притихли, поджали веточки и вообще сделали вид, что их здесь нет.

— Я заключу с тобой сделку.

Ну всё. Слова упали, и взять назад их уже нельзя. Остаётся дело за малым...

— Тебе не выиграть, Безумный Макс.

— Поспорим?

А это уже двойной соблазн. Демангел аж затрясся от вожделения. Пару секунд его лицо меняло выражения, как узоры в бешено вращающемся калейдоскопе.

Но потом он сдался. Не ответить на вызов — противно его природе, он просто не может сопротивляться.

Как человек не может не дышать, или игнорировать сигналы мочевого пузыря.

Денница протянул руку.

— Спорим! — и выжидательно уставился на меня.

А я покачал головой.

— Ну уж нет, чувак. На этот развод я не поведусь.

— Боишься?

— Проявляю разумную осторожность, — для верности я сунул руки в карманы брюк, а потом принялся объяснять. — Один коленкор — СДЕЛКА. Насколько я понимаю, КАЖДОЕ официальное соглашение регистрируется в горних сферах автоматически, и не соблюсти его до последней буквы ты не имеешь права. Просто не можешь. Совсем другое дело — спор. Это тоже соглашение, но только ЧАСТНОЕ. Оно заключается эксклюзивно, между спорщиками, и соблюдать правила — на совести каждого из них. Спорить с существом твоей породы — просто глупо. Ты не считаешь нарушение правил чем-то плохим, предосудительным. Наоборот: так поступают ВСЕ демоны. И ангелы, чего уж греха таить. Поэтому и существует освященная веками традиция: с дьяволом заключают СДЕЛКУ. Только в ЭТОМ случае ты не сможешь отвертеться.

Денница кивнул — и в жесте этом сквозило невольное уважение.

— Иными словами, ты хочешь увидеть мою подпись. При свидетелях.

— Да.

— И в случае моей победы...

— Всё просто: тот, кто проиграет, убирается из Сан-Инферно.

Ну вот. Формула произнесена.

Я ждал... ну не знаю. Грома с небес, может быть, небольшой скромной молнии. Или хотя бы дуновения ветерка.

Хоть какого-то Знака.

Но Денница просто кивнул.

И вдруг я понял, что с его стороны это — признание. Согласившись на мои условия, он подтверждает, что считает меня ДОСТОЙНЫМ.

Отлично. Первый шаг сделан.

— Когда будем подписывать? — деловито спросил демангел.

— Предлагаю встретиться скажем... — я прикинул, сколько мне понадобится времени, чтобы добраться до города и хоть немножко подготовиться. — Завтра вечером, в это же время.

— Где?

Наверное, он думал, что я попрошу назначить встречу в "Чистилище". Это дало бы Деннице некоторое преимущество: поиграть на нервах никогда не бывает лишним.

— Казино "Вертел Желаний".

Денница скорчил презрительную гримасу — с его данными это выглядело особенно внушительно.

— Драконье гнездо, — выплюнул он с неподражаемым апломбом.

— А ты что-то имеешь против драконов? Погоди, дай угадаю: они плохо поддаются твоим чарам и совсем не хотят заключать сделок.

— Драконы всё время заключают сделки! — а вот теперь я задел его за живое...

— Да. Но только между собой. Или... С теми, кого видят РАВНЫМИ себе. А вас, носителей нимбов, они всегда считали мелкими лавочниками.

— И крупно пожалели об этом!

— Ах да, — я наблюдал за Денницей очень внимательно. — Ведь это ВЫ напустили на них гремлинов...

И только поэтому смог отскочить, когда молния воткнулась буквально в мои ботинки.

— С чего ты взял?

Я позволил себе усмехнуться.

— Это была просто догадка.

Это НЕ БЫЛА догадка. Но я не собирался сдавать того, кто мне это сказал. — И твоя реакция только подтвердила мою правоту.

— Я тут ни при чём, — Денница начал горячиться. — И вообще: они сами виноваты...

— Конечно-конечно, — я успокаивающе поднял руки. — Вы просто хотели их припугнуть. Приструнить, одним словом. Указать место. Но всё пошло не так, ситуация вышла из-под контроля, и вы... смылись. А драконам пришлось разгребать бардак, который вы после себя оставили, — я немного помолчал. А потом добавил: — Говоря "вы", я не имею в виду конкретно тебя. Или вашу расу. Я говорю о тех, кто принял это идиотское решение.

И вот тут мне стоило прикусить язык. И вообще засунуть его куда-подальше, вместе с глазами.

Но я не успел.

Глаза заметили перемену, которая вдруг произошла в Деннице, а язык тут же выдал свою версию происходящего:

— Святой Люцифер! — я так и подскочил. — Это всё-таки был ты! ТЫ подал идею выпустить гремлинов из их измерения.

— Это недоказуемо, — глаза Денницы мстительно сузились. — Тебе никто не поверит.

— Ну конечно, — я забегал кругами по дороге из желтого кирпича. — Легенда гласит: находясь на грани вымирания, гремлины смогли отыскать способ выбраться из своего истощенного мира, и... — я схватился за голову. — Ты подсказал им этот способ!

— Я совершил ДОБРОЕ дело, — огрызнулся мой противник. — Я спас целую цивилизацию.

— Да, старая, как мир, дилемма. Что лучше? Спасти пассажиров потерявшего управление поезда или тех, кто окажется у него на пути?.. Тебя за это наказали? — демангел поморщился. — Ну конечно! Сначала идея казалась такой привлекательной: ослабить этих заносчивых чешуекрылых, дать им понять, кто в лавке хозяин... А когда не вышло — НА ТЕБЯ повесили всех собак.

— ЛЮБОЕ доброе дело наказуемо, — буркнул Денница.

— Так же, как и злое, — кивнул я.

— Значит, ты признаёшь, что между добром и злом нет никакой разницы?

Я фыркнул.

Спорить о добре и зле — всё равно, что спорить о религии. Много крика, тонны оскорблений, ноль понимания.

Плавали, знаем.

— Давай прибережем эту тему для следующей сделки, лады?

Денница победно ухмыльнулся.

— Не будет следующей сделки. Я выиграю. И ты уберешься с моей дороги навсегда.

Я чуть было не кивнул. Только в последний момент услышал то-о-оненький звоночек в голове...

— Стоп. Формулировка была несколько иная: "тот, кто проиграет, уберётся из Сан-Инферно".

— Это почти одно и то же, — высокомерно отмахнулся демангел.

— Хочешь изменить условия?..

Между нами повисла свистящая, как остро наточенный маятник, пауза.

— Нет, — Денница нехотя покачал головой. — Сделка была услышана.

— Отлично.

Взмахом руки — видел этот жест у Князя Драконьего двора, и решил как-нибудь тоже попрактиковаться, — я отпустил Денницу.

Просто представил, что как бы сижу на троне, а он стоит где-то там, у подножия... Кажись, получилось.

Демангел прожег меня особенно неприязненным взглядом, и добавил:

— Ты должен явиться в казино до заката. Иначе будешь считаться проигравшим.

А потом превратился в язык пламени и взмыл над верхушками деревьев.

И вот я опять остался один.

На дороге посреди леса...

Одно хорошо: Денница убрался, и надеюсь, никто больше не будет путать мне дорогу. Плохо другое: пока мы с ним трепались, я окончательно потерялся. В смысле: куда идти? В какой стороне замок Аргобб, а в какой — Сан-Инферно?

Дело в том, что здесь, в лесу, царила самая настоящая ночь. Око Люцифера скрывали густые деревья, под их ветвями было темно, хоть глаз коли, и только желтые кирпичи слабо фосфоресцировали, почти не давая света.

Самым разумным было дождаться утра.

Приняв бразды правления у ночного светила, Задница всё расставит по своим местам.

И я уже почти согласился, что так и сделаю. А что?.. Наломаю веток, устрою себе мягкую постельку и наконец-то проведу нормальную человеческую ночь — с закрытыми глазами и лёжа, а не бегая с жареным задом.

Время ещё есть. Даже если я просплю до утра — целый день на то, чтобы добраться до казино...

Голова сделалась тяжелой, веки смыкались сами собой — я даже решил наплевать на постель из веток, и обойтись мягкой травкой на обочине дороги и собственным пиджаком.

Но в тот момент, когда я двинулся к этой самой обочине, чтобы выбрать местечко поуютнее, вдруг заметил... Ну, две светящиеся точки в глубине чащи.

А потом ещё две. И ещё...

Недавно я упоминал, что в лесу и так хватало спецэффектов: блуждающих огоньков, мелких светящихся насекомых, но с исчезновением Денницы вся эта сказка куда-то сгинула.

Меня словно сунули в чёрный бархатный мешок, и накрепко завязали тесёмки.

И вот теперь в этом мешке появился кто-то ещё...

То, что это именно глаза, а не блуждающие огоньки, я понял инстинктивно.

Сразу.

Сделалось не по себе.

Но это нормально: бояться того, что прячется во тьме лесной — это вообще классика. У страха глаза велики.

Главное при этом, не броситься туда, куда эти глаза глядят.

Подавив приступ паники, я вгляделся в огоньки повнимательнее. Их было уже очень много — несколько сотен, если не соврать.

И они обступали меня всё теснее и теснее... Пока не приблизились настолько, чтоб я смог разглядеть их обладателей.

Это были кролики.

В общепринятом смысле этого слова...

То есть, они были маленькими, с длинными ушами и торчащими передними зубками.

Сходство на этом как-то внезапно заканчивалось.

Кто знает, если бы они были милыми пушистыми симпатягами, может, я бы испытал ещё больший ужас.

Так сказать, по контрасту.

Но ЭТИ кролики были какими угодно, только не милыми. Я бы даже сказал, они излучали какую-то АНТИ-пушистость.

Шкуры их были масляно-чёрными, лысыми, без единого волоска. Уши изъедены дырками, по краям которых отчётливо виднелись следы зубов.

Передние лапы их неприятно напоминали человеческие руки — плюс непомерная длина и зловещего вида когти; морды с торчащими зубами были хищными, как у голодных пираний.

А уж глаза...

Словно вокруг, в темноте, собралась целая армия курильщиков.

В общем и целом, они полностью отвечали тому названию, которое дала им Кассандра: кролики-каннибалы.

Охотно верю.

Когда первый грызун прыгнул мне на ногу, я просто стряхнул его в канаву. Он не был слишком тяжелым, и кувыркнулся знатно, только лапками дрыгнул.

В этот момент в моей душе ещё ничего не всколыхнулось...

Но когда, подобравшись поближе, на меня прыгнули сразу трое — вот тогда я почувствовал себя неуютно.

Зубы у них были длинными — сантиметра по четыре, а своими лапо-руками они цеплялись за меня, как домохозяйки за итальянские сапоги со скидкой.

И вот, вцепившись мне в штанины, они вгрызлись в мои ноги.

Я заорал, точно резаный, и запрыгал по дороге, пытаясь отодрать от себя кроликов.

Бог ты мой! Шел по лесу и был загрызен насмерть. Кроликами.

Вот стыдобища-то.

Кого несказанно порадует эта новость — так это Денницу. Подумать только! Какая реклама...

Кровь текла по мне ручьями, но первых бестий я забросил, как бейсболист, в лесную чащу. Душу согрел глухой звук, с которым их тушки соприкасались с твёрдыми стволами деревьев.

Но дальше понесла-а-ась: кролики почуяли запах крови.

Господи, как хорошо, что этого никто не видел!

Потому что это была далеко не битва титанов, а грязная, насквозь нечестная разборка.

Я хватал и швырял, а кролики впивались и откусывали.

Морды в крови, с усов капает пена... Берсерки, да и только. А ещё они издавали такой визг... Как пенопластом по стеклу. Жутко противный.

И самое главное: ситуация оставалась аховой.

Я один, а кроликов много. И они всё прибывали. Казалось, весь лес сбежался на нежданный пикничок, и только ждёт своей очереди, чтобы отхватить кусочек пирога — в буквальном, как вы понимаете, смысле.

И если бы у меня была хоть минутка для того, чтобы остановиться, перевести дух и спокойно обдумать ситуацию, я бы обязательно нашел выход.

Но вот в чём загвоздка: я привык иметь дело с разумными существами. С теми, кто может слушать и следовательно, делать какие-то выводы. Спорить, возражать, но в конечном итоге, прийти к какому-то консенсусу.

Проще говоря с теми, кого можно заболтать до полного изумления.

Сейчас всё было иначе. Кроликами управлял инстинкт: я был для них желанной добычей. К тому же, они успели попробовать меня на зуб и не собирались останавливаться на достигнутом.

— ОТВАЛИКШН ТВАРИ МЕРЗОПАКОС! — вскричал я, когда особенно голодный грызун прокусил мне руку почти насквозь.

Кажется, подействовало.

Кролики прекратили экспансию, присели на задние лапки, и начали принюхиваться.

Уши у них стояли торчком, а глаза испускали кроваво-красный свет. Как заклинивший светофор.

Я выдохнул. Провёл инвентаризацию.

Укусов было много, и они были глубокими. Одежда неприятно липла к коже во всех местах. Особенно пострадали ноги и спина — там, где я не мог дотянуться.

Но я был жив. Относительно подвижен. И полон желания отомстить. Кому — я пока не придумал, но чувство мести придавало моему существованию смысл.

Я должен выбраться. Я должен победить эту тупую животную силу, которую нельзя заболтать, уговорить или убедить в том, чтобы она оставила меня в покое.

Я должен выжить. И... Что для этого нужно?

Дракон. Некрупный, можно сказать, портативный. С крепкойнепрокусываемой чешуёй и встроенным огнемётом.

А где его взять?..

Очень просто: я ведь сам — дракон. На какую-то часть.

И у меня даже получилось превратиться. Один раз.

И что мешает проделать это снова?..

Я напыжился. Затем напучился. Потом напрягся.

Нет, не выходит. Видать, чего-то не хватает. Ах да! В прошлый раз я не напрягался, а расслабился.

Но расслабиться под плотоядными взглядами мелких грызунов — это не то же самое, что кушать булочки с изюмом.

Словом, у меня ничего не вышло.

Не пришло ещё мне время расправить крылья.

А значит, надо справляться своими силами народной самодеятельности.

Пока я обдумывал эту мысль и приходил в себя, кролики тоже очухались от заклинания.

Самый крупный, прекратив нюхать воздух, вновь устремил хищный взгляд на меня, а потом прыгнул. Пнув его в грудь, я полюбовался, как чёрный шар плюхнулся в густые шипастые кусты.

И мстительно рассмеялся.

"Только не бросай меня в терновый куст..." — вспомнилась детская сказочка.

Волк не послушался, и бросил кролика в терновый куст — а там была его нора... А нора — это дыра. То есть, червоточина...

Даже не потрудившись сосредоточиться, я открыл портал. Перед собой.

А потом наблюдал, как кролики, нацелившись на меня, один за другим исчезают в червоточине, пока... Пока не осталось ни одного.

Надеюсь, они попали в специальный ад для плохих каннибалов.

Тяжело дыша и нервно оглядываясь, я постоял ещё пару минут, а потом рухнул прямо на дорогу. И уснул.

Ну, надеюсь, это был сон, а не потеря сознания от потери крови.

Я ведь крутой победитель!

Обо мне сложат легенды, как о Геракле. Он победил Лернейскую Гидру и очистил Авгиевы конюшни, а я избавил лес от кроликов-каннибалов. Теперь здесь всё будет по-другому.

Дети станут играть в мяч на солнечной опушке. Шумные весёлые компании устраивать пикники на уютных, полных земляники полянках. Грибники подтянутся. И вообще всё будет хорошо...

Проснулся я живым.

Все конечности были на месте, я специально посчитал. Порезы и покусы почти затянулись — на мне всегда заживало, как на собаке.

Одежда, правда, оставляла желать лучшего...

Больше всего я походил на гнолла: весь в рванине, в прилипшем мусоре и потёках подсохшей крови.

Но ничего. Это дело поправимое.

Одна горячая ванна и один плотный завтрак — и я буду, как новенький. Только вот... Как это устроить?

В данный момент я как бы бездомный бомж...

И вот ещё что: всё время, пока я блуждал по лесу, спорил с Денницей и вёл неравный бой с мелкими ушастыми грызунами, я надеялся...

Ну да. На Кассандру. На то, что опасная девушка появится в самый душераздирающий миг моей кроликоборческой эпопеи и переломит ситуацию.

Как она делала всегда, с самого моего рождения.

Но этого не случилось.

Я справился сам — и это несказанно радует, но в то же время... В то же время мне было невозможно грустно.

Душу словно прищемили прищепкой, и она теперь ноет и дёргается, пытаясь освободиться...

Но ничего не выходит.

Из этого следует один вывод: если Кассандра не пришла мне на помощь в минуту смертельной опасности — значит, между нами определённо всё кончено.

Моя опасная девушка меня бросила.

Глава 14

Не могу сказать, почему, но я не слишком огорчился, когда понял, что мы с Кэсси расстались.

Нет, не так. Я огорчился. Правда.

Но в то же время был доволен: я справился без неё.

Когда Кассандра призналась, что оберегала меня всю мою жизнь, я испытал... разочарование. В себе самом.

Ну, это как вам бы всю дорогу рассказывали, что вы росли гением: читали с трёх лет, в пять декламировали наизусть Гомера — всё в таком духе.

А потом бы выяснилось, что до второго класса вы ходили в памперсе...

Обидно. А главное — унизительно.

Словом, как не жаль мне было отношений с Кассандрой, я был рад, что избавился от опеки опасной девушки.

Несмотря на восход Задницы, одна позиция так и не изменилась: я находился в глухом лесу и совершенно не знал, куда идти.

Нет, дорога никуда не делась. Но случайно выбрать не то направление, и топать в обратную сторону, то есть, к замку Аргобб — не улыбалось.

Может, стоит прибегнуть к традиционному способу — взобраться на дерево и изучить диспозицию сверху?..

Я примерился к парочке деревьев.

В детстве я обожал лазать. Да и сейчас, что греха таить, хлебом не корми, дай вскарабкаться куда-нибудь повыше.

Но эти деревья, при ближайшем рассмотрении, были совершенно не приспособлены для лазания. Они олицетворяли, так сказать, антилазательную концепцию.

Деревья походили на хорошо продуманный частокол. Уснащенные шипами, дуплами, осиными гнёздами и другими милыми сюрпризами, которые дадут о себе знать лишь в самый последний момент — когда я буду лететь вниз головой, стукаясь макушкой о каждую ветку, как Винни-Пух.

Эти деревья внушали уважение.

Оставалось одно: вызвать МЗЧ.

Этого я не хотел делать по двум причинам.

Первая: ослиное упрямство. Хотелось разобраться с проблемой своими силами, не прибегая к "богу из машины".

Вторая: я испытывал чертовски большие сомнения, что у меня получится.

На всём протяжении нашего знакомства, МЗЧ появлялись, когда им заблагорассудится. И если они не явились даже когда меня заживо поедали кролики...

Ну, у них ведь могли найтись дела поважнее. Или они не посчитали опасность столь уж конкретной, или...

Да мало ли, почему.

Но попробовать стоит.

После всего, что со мной было, телепаться на своих двоих сколько-то километров мне попросту не хотелось. Да и время поджимало.

До судьбоносной встречи с Денницей в "Танцующем вертеле" остался один день. Часов пятнадцать, по меркам Сан-Инферно, но вы и сами знаете, как способно сжиматься время, когда его требуется побольше.

Стоя на дороге из желтого кирпича, я несколько раз глубоко вздохнул, закрыл глаза и...

А собственно, что "и"?

Понятия не имею, как работает связь между мною, и летающей тарелочкой, населённой мелкими зеленокожими эмпатами?

Ситуация...

И только я так подумал, как ощутил — нижней частью спины, будем называть это так, — некую вибрацию. Как будто рядом вдруг заработал холодильник.

Я обернулся и... расплылся в улыбке.

Тарелочка была на месте.

Круглая, блестящая, словно только что из посудомойки. И в ней уже открывался люк.

— Приветствуем тебя, наш любимый, дорогой Повелитель!

К своему стыду, я так и не научился их различать. Так что трое МЗЧ, высыпавшие из тарелочки, как горошинки из стручка, были для меня на одно лицо. Плоское, с двумя дырочками вместо носа и слегка выпученными от усердия дружелюбными глазками.

Малышата обступили меня с трёх сторон и крепко обняли тонкими, похожими на кабели ручками.

Мне стало приятно.

— И вам привет, мои дорогие э... подданные.

Удивительно: как такие слова слетают с моего языка всё легче и легче...

— Чем мы можем служить тебе, о Повелитель? — спросил один, преданно глядя на меня снизу. — Ты желаешь наказать какой-нибудь непокорный народ и выжечь его города лучами смерти?

Я забыл напомнить: ртов у МЗЧ не было. И слегка механический, лишенный интонаций голос шел из небольшой коробочки у них на груди.

— Или ты хочешь покарать неугодных и превратить их города в озёра кипящей лавы? — осведомился второй.

А потом умильно подмигнул.

— А может быть, о Повелитель, ты предпочитаешь индивидуальный подход? Мы можем уничтожить КАЖДОЕ живое существо, по отдельности. Применяя оригинальные и остроумные методы умершвления... — прошелестел третий и покрепче обнял меня лапками.

— Бэ...

— Повелитель желает, чтобы мы применили все методы сразу! — раздалось из механических коробочек.

МЗЧ отлепили от меня лапки и ринулись к своей тарелочке — очевидно, осуществлять моё не высказанное желание.

— А НУ, СТОЯТЬ!

МЗЧ замерли на полушаге. Их узкие спинки выражали готовность к действию, конечности подрагивали от едва сдерживаемого рвения.

Обойдя их по широкой дуге, я занял позицию между зеленявками и трапом летающей тарелки.

А потом упёр руки в бока и посмотрел на них строго, как Шварцнеггер, воспитатель детского сада.

— НИКОГО УНИЧТОЖАТЬ НЕ НУЖНО.

МЗЧ осторожно переглянулись. Они всё ещё стояли так, как их застал мой окрик, и осуществить обмен взглядами было трудновато. Но у них получилось.

— Но Повелитель, — умоляюще сказал тот, что стоял в центре композиции. — Разве не в том наша цель, чтобы служить тебе?

— Помните, что я вам говорил? — я нахмурился и скроил серьёзное лицо. — Вы сами должны выбирать цели в жизни!

— И мы выбрали тебя, о Повелитель. Нам не нужен никто другой, — второй зеленявка приложил ручки к тому месту, где у нормальных людей находится сердце.

— Ты, Повелитель, самая яркая, интересная и интригующая цель, что у нас была, — поддакнул третий.

Я закатил глаза.

— Тогда можете просто отвезти меня в Сан-Инферно, — я отошел, пропуская МЗЧ к трапу. — Никого не уничтожать. Никого не умершвлять. Просто подбросить меня до города — и всё. И кстати: отомрите уже. Смотреть противно.

МЗЧ, понурившись, полезли по трапу в тарелочку. Последний на пороге обернулся.

— Мы свято храним твои слова в наших переводных устройствах о Повелитель, — сказал он с укоризной.

Зеленявка нажал на коробочке незаметную кнопку, и из неё полился мой собственный, чуть искаженный голос:

— НЕ ДЕЛАЙТЕ НИЧЕГО ТАКОГО, ЧЕГО НЕ СДЕЛАЛ БЫ НА ВАШЕМ МЕСТЕ Я.

— И правильно, — я кивнул. — Ведь я же никого не умершвляю. Не сжигаю лучами смерти и не превращаю в лаву! Что в этом сложного-то?

— Мы долго думали над твоей заповедью, о Повелитель, — из тарелочки высунулся второй МЗЧ.

— И пришли к выводу, что мы не знаем, что она означает, — сказал, выглянув, первый.

Вот чёрт.

Я почесал в затылке.

— Если бы ты оставил более чёткие инструкции, — просительно заломил ручки третий. — Мы бы их выучили и никогда не отступали от сказанного тобой.

В тоске я уселся на ступеньку трапа.

МЗЧ, как по команде, вновь меня окружили и принялись гладить по голове.

— Ну и трудную вы мне задали задачку, чуваки, — наконец сказал я. — Составить свод правил для целого народа — это большая ответственность. Я и со своей-то жизнью разобраться не могу.

— Ты справишься, о чувак-Повелитель, — ласково ответствовала механическая коробочка.

Я горестно вздохнул. Приятно, конечно, сознавать, что кто-то верит в тебя безоговорочно.

И кажется, очередная возможность проявить эту веру как раз на подходе. Я вовсе не имею в виду спор с Денницей.

Что делать с демангелом, я знаю: применить всё своё умение, всё упорство и изобретательность — словом, вывернуться наизнанку, перевернутся с ног на голову и научиться стоять на ушах, держа на носу соломинку от коктейля. Делов-то.

Не то, что рассказать, как правильно жить, целому зелёному сообществу...

— А может, мы заберём его на Плюк? — встрепенулся первый МЗЧ. — И будем внимать мудрости Повелителя каждый миг, каждое мгновение!

— Мы крепко-крепко обнимем Повелителя, и никогда-никогда не отпустим, — мечтательно закатил глазки третий.

— Мы подарим ему наших самых красивых дев... — сладко зажмурился второй. — Тех, у кого самая зелёная кожа и самые влажные бородавки...

— Мы будем ТАК СЧАСТЛИВЫ!..

Заголосили они все втроём, а потом плюхнулись передо мной на колени и заломили ручки в молитвенном экстазе.

И никто не узнает, где могилка моя... — по спине, животу и ногам поползли толстые мурашки с холодными лапками.

Вот возьмут сейчас меня, схватят, скрутят, и увезут на Плюк — если б знать, что это такое...

А потом ещё прекрасные девы. Зелёные. С бородавками.

Невежливо разбросав человечков, я вскочил.

— Так... — глаза лихорадочно перемещались с одного на другого. Те смотрели выжидательно и с готовностью — как щенята, которым вот-вот предложат поиграть и сахарную косточку. — Никто никого никуда не везёт.

— Ты нас не любишь, о Повелитель? — щенки собирались вот-вот расплакаться.

Я прикрыл глаза и сдавил пальцами переносицу. А потом улыбнулся, и посмотрел на МЗЧ честно и открыто.

— Ну конечно, я вас люблю. Просто я пока не готов. Понимаете? То, что вы мне предлагаете, — слишком большая честь. Я не могу, не имею права лишать вас ваших прекрасных дев. Пользуйтесь ими сами, пожалуйста.

— Ты очень самоотверженный, о Повелитель, — с рвением произнесла механическая коробочка. — И за это мы любим тебя ещё больше.

Мне стало так стыдно, что и словами не передать.

Хорошо, что меня никто не видит... Лолита животики бы надорвала от хохота.

— Вернёмся к тому, с чего начали, — я вошел в тарелочку и с интересом огляделся. — Вы доставите меня в Сан-Инферно. Не на Плюк. Не в жерло вулкана. В город, который находится вот за этим лесом.

— Может быть, мы хотя бы можем уничтожить этот лес? — робко предложил один из МЗЧ. — В твою честь, о Повелитель.

Соблазн был велик. После всего, что я здесь пережил...

— Спасибо. Но не нужно. Ни сейчас, ни как-нибудь в другой раз. Усекли?.. ПРОСТО доставьте меня в город.

Господи ты Боже мой, да я пешком бы уже дошел...

— Будет сделано, о Повелитель.

Дверь люка плавно закрылась.

Закружилась голова.

Дверь люка плавно открылась.

В проём ворвался знакомый шум большого города. К несчастью, вместе с ним ворвался и запах.

А надо заметить, Сан-Инферно имел особенный, непередаваемый запах. Он бил по обонятельным рецепторам, как осадный таран. Обволакивал, как горячая болотная жижа. Пропитывал, как гриппозный компресс.

Он состоял из тысяч оттенков — от воспламенительного порошка, которым здесь называли обыкновенный уголь, до экзотического, волнующего аромата хищных птицеловок, местного сорняка.

Но доминировали над всем запахи тысяч разнообразных, плохо переносящих жару существ.

— Мы выполнили твою волю, о Повелитель, — ко мне повернулся МЗЧ. Один его глаз, похожий на крошечную изюминку в миске с водорослями, мигнул.

— Как, уже?.. — хотя обоняние и было согласно с заявлением, я всё равно не поверил. И осторожно выглянул из люка.

Да. Это был Сан-Инферно.

Мегалитические здания, широченные, в размах крыльев половозрелого дракона, проспекты и яростный, исступлённый свет Задницы высоко над головой.

День в самом разгаре.

Жаркий, как пустыня Сахара, потный, как толстяк в прорезиненном костюме и набитый проблемами, словно банка рижских шпрот.

Ну просто праздник какой-то.

Выбравшись на трап, я огляделся вокруг.

— Эй, господин! Здесь космический транспорт парковать запрещено. Штраф — две сотни монет.

Всё в порядке. Я дома.

Помахав человечкам, я спрыгнул с трапа и повернулся к крабу, требовавшему штраф за парковку летающего блюдца.

— Это что за улица?

— Пересечение Коклюшечной и Винторезной.

— Маяк в какой стороне? — минусом путешествия на летающей тарелочке было то, что в её конструкции не предусматривались окна.

— Бесплатно только гноллы плодятся, — краб протянул клешню. — И ты всё ещё должен мне за парковку.

— Какую парковку? — блюдце, по своему обыкновению, растаяло в воздухе.

Краб покачался на лапах из стороны в сторону, а потом уставил на меня все восемь стебельков своих глаз.

— Тогда за насильственное погружение в галлюцинацию. Ты ввёл меня в заблуждение, что тебя похитили инопланетяне. Это нанесло моей хрупкой психике глубокую душевную травму.

Краб был с меня ростом. И покрыт жесткой, как базальт, бронёй, из которой во все стороны торчали острые на вид шипы. Клешнями он мог "на раз" перекусывать высоковольтные кабели, вместе со стальными опорами.

На макушке, между стебельчатых глаз, виднелся какой-то нарост. Временами он шевелился, и от этого мне делалось не по себе.

И хотя спрашивать о таком невежливо, я всё-таки спросил. Не хотелось, чтобы оно в меня выстрелило спорами, или ещё что...

— Этот нарост на твоём панцире. Это что, болезнь?

— Сам ты болезнь! Это моя жена. Актиния, поздоровайся с этим грубияном.

Нарост с готовностью шевельнул присосками и подмигнул мне единственным, торчащим из центра, глазом.

— Э... очень приятно, Макс, — я вежливо шаркнул ножкой. — У вас очень красивый глаз. Красные прожилки вам к лицу.

— Так ты, значит, Макс, да? — краб несказанно оживился.

— Для друзей — Безумный Макс.

— Я — Ролло.

Краб протянул клешню.

Такое приветствие могло лишить меня пальцев, но я бестрепетно протянул руку в ответ.

— А теперь, раз мы такие близкие друзья, может, скажешь, в какой стороне Маяк? А то я несколько заплутал.

— Говорят, у тебя отжали клуб, — не обращая внимания на мой вопрос, краб решил продолжить светскую беседу.

— Кто говорит?

— Денница говорит. Гильдии говорят. Весь город только об этом и говорит.

— А о том, что мы с Денницей заключили пари, никто не говорит?

Краб изменил цвет. Из асфальтово-серого он стал пурпурным, в мелкий желтый горошек. Актиния на его панцире распахнула глаз пошире и вовсю замельтешила присосками.

— Что за пари? Когда вступает в силу? В чём заключается предмет спора?

Краб стрелял в меня вопросами, как человек-паук — паутиной.

Я хитро усмехнулся.

— Ответы стоят денег, приятель.

Краб задрожал от возбуждения.

— И что ты за них хочешь? Может, возьмёшь жену?.. — он потянулся страшной клешнёй к Актинии.

— Не стоит, друг Ролло, не стоит... — я поспешно остановил краба, придержав клешню рукой.

— А то смотри, — тот всё порывался отчекрыжить нарост. — Не бойся, она быстро присосётся. Ты и не заметишь.

— Оставь себе, нет, правда... — когда краб убрал клешню, я с трудом перевёл дух. — На тебе она лучше смотрится.

— Тогда хочешь, у меня есть красивые цветные камешки?.. — панцирь краба распахнулся на груди, и оказалось, что это своего рода карман. А в нём лежали... Ну, цветные камешки. Красивые. — Я сам собирал, — скромно похвастался краб.

Я невольно улыбнулся.

— Не стоит, но всё равно спасибо. Лучше скажи, как быстрее всего добраться до Маяка. А ещё... Не окажешь мне услугу?

— Замётано.

— Горгониду Долорес знаешь?

— Лолу? Ещё бы!

— Отыщи её, и передай, чтобы тоже подтягивалась к Маяку.

Краб снова сменил окраску: сделался голубоватым, как яйцо малиновки.

— Может, какую другую услугу, друг?..

— А в чём проблема?

— Лола вот уже неделю не вылазит из "Затычки". Энди пытался её вытащить — и уговаривал, и грозил даже... Она ни в какую. Так что, брат, если тебе от неё что-то нужно — иди сам.

— А может, хоть записку передашь?

Краб вновь покачался на длинных, иззубренных, сегментированных конечностях.

— Лады. Пиши записку.

Я похлопал себя по карманам. Чёрт. Совсем забыл, что от моего костюма, после встречи с кроликами-каннибалами, остались рожки да ножки. Впрочем, есть! Договор о военных действиях, который я экспроприировал у Капканса. Он лежал во внутреннем кармане и почти не пострадал.

— А у тебя случайно нет?.. — я пантомимой изобразил, что пишу на листке бумаги.

Краб закатил все восемь глаз.

— Ну ты мужик даёшь. Ни хлебала ни ложки.

Он отломал от себя шип потоньше, а потом изо всех сил ткнул им в актинию. Та немузыкально взвизгнула. Я поморщился.

— Пиши, — приказал краб, протягивая мне шип. — Пока чернила не высохли.

"Пора вводить тяжелую артиллерию" — вот что я написал на обратной стороне военного договора.

Лола поймёт. Вспомнит наш разговор накануне моего отправления в Заковию. Она тогда очень хотела пойти со мной, но я сказал: тяжелую артиллерию вводить ещё рано...

Она точно поймёт. Зуб даю.

Краб отобрал у меня бумажку и минуты две читал надпись, приближая к ней то один, то другой глаз — совсем, как ювелир, изучающий сомнительный бриллиант. Затем вздохнул и протянул бумажку назад.

— Ну, мужик, даёшь. Ошибка на ошибке. Где тебя писать-то учли?.. Даже стыдно за тебя как-то.

Я поморгал. Перечитал написанное. А потом у меня в голове щелкнуло.

Взяв шип, я зачеркнул написанное и вывел ещё раз:

"Лола! Пара ввадить тижолую артилерию. Бизумный Макс"

— Вот это другое дело, — одобрил краб. — Можешь ведь, когда постараешься. Давай теперь, рассказывай про пари.

И вот теперь я со всех ног бегу... к дворцу патриция — во-о-он он, доминирует над крышами, как Актиния над Ролло.

И на все корки ругаю Патрицию.

Я ведь был у неё ещё вчера! Почему она ничего не сказала?..

Ролло оказался бесценным источником информации. МЗЧ знали своё дело: высадили меня ровно там и ровно в тот момент, где это могло принести наибольшую пользу.

Огромное им за это, человеческое спасибо.

Когда я рассказал крабу всё, что посчитал возможным, о своём пари с Денницей, и уже собирался бежать в направлении Маяка, краб поинтересовался, зачем мне это нужно.

Я сказал.

Ролло закатил все восемь глаз.

А потом поведал то, о чём весь Сан-Инферно судачит вот уже неделю.

ЗЕБРИНА В ТЮРЬМЕ

ДОЧЬ СТАРИКА КОЛОМБО НАКОНЕЦ-ТО ПОЛУЧИЛА ПО ЗАСЛУГАМ

ДОН ВИТО ТЕРЯЕТ ХВАТКУ

ДРАКОНЫ БОЛЬШЕ НЕ УПРАВЛЯЮТ САН-ИНФЕРНО

ПАТРИЦИЙ ОТКАЗАЛСЯ ВЫПУСТИТЬ ЗЕБРИНУ ПОД ЗАЛОГ

Если вы не поняли, это были заголовки местных газет.

Когда не было ничего другого, Ролло подрабатывал разносчиком новостей — его обширный панцирь служил отличной тележкой для писчебумажной продукции, а здоровенные клешни швыряли свёрнутые в рулоны газеты на огромное расстояние.

Вот он и поделился со мной остатками. Я проглатывал колонки одну за другой, устроившись прямо на тротуаре, в тени панциря краба. Кафе в это время суток закрыты, столы и столики заносят внутрь — чтобы не расплавились, так что выбирать было не из чего.

И вот теперь я мчался со всех ног ко дворцу. В голове шумела кровь, в крови бурлил адреналин, а в сердце набатом звенели заголовки.

"Драконы теряют хватку"... Ха! Слепой козе видно, чьи уши торчат из норы.

И Патриция тоже хороша. Обещала ведь не вмешиваться.

Ну, она у меня попляшет.

Глава 15

Добежав до дворца, я с разбегу врюхался в стену — надеясь, что правильно угадал место, где расположена "калиточка" — ну помните, через которую эцилопы шастают за выпивкой...

Не попал.

Из глаз брызнул фейерверк, вокруг головы закружились птички, а в организме возникло такое ощущение, словно его приласкали бетонной плитой.

Отскочив от стены, как теннисный мячик, я с трудом поднялся на ноги и щурясь, попытался определить нужное место.

Как Труффальдино это делал?..

Да, сейчас совет учёного кота мне бы не помешал.

Потыкавшись в стену ещё несколько раз — словно пьяная мышь, которая не может попасть в норку, — я плюнул, и побрёл к центральным воротам. А потом принялся колотить в них что есть сил.

Ноль эффекта.

Тогда я повернулся к воротам спиной и принялся стучать уже каблуком.

Это возымело действие. В воротах приоткрылось окошко.

— Чего надо? — эцилоп был незнакомый.

— К Патрици...ю. Да. Мне надо к патрицию. Аудиенция.

— Назначено?

— А то.

— Ладно, проходи.

Незнакомый эцилоп родился под счастливой звездой.

Сил на пререкания уже не оставалось, и я боялся, что сделаю что-нибудь нехорошее, если придётся.

Например, позову МЗЧ и разрешу им ни в чём себе не отказывать...

Ничего не замечая вокруг, я устремился к потайному убежищу Патриции. На ходу готовил обличительную речь и отмахивал рукой в такт шагам.

Сначала я ей скажу... А потом... И в качестве бронебойного аргумента добавлю...

— Эй, Макс!

Я не сразу сообразил, что обращаются ко мне.

— Стой на месте раз два! Куда ты прёшь, как на парад?

Я замедлил шаги. В груди кипело негодование, пятки поджаривала праведная месть, и мне понадобилось ПРОСТО ОГРОМНОЕ усилие только для того, чтобы остановиться.

— Привет, Энди. Сколько лет, сколько зим.

— Чего?..

— Не виделись давно, говорю.

— Дак и я об том же. А ты несёсся, словно тебе ракету вставили.

— Извини. Задумался.

— Надеюсь о том, что ты сделаешь, чтобы помочь Долорес.

Переключить на другую передачу шестерёнки в голове оказалось куда сложнее, чем заставить себя не бежать.

— Э... Повтори?..

Энди тяжело вздохнул. В исполнении почти трёхметрового, закованного в броню горгонида это выглядело внушительно. Словно вулкан, проснувшись, захотел не только попыхать дымом, но и как следует размяться.

— Значит, ты здесь не из-за Долли... А я-то думал. А ещё друг называется...

Побагровев лицом, он махнул на меня рукой в латной перчатке — ещё миллиметр, и в принципе, можно было ни о чём не беспокоиться. Никогда. А потом ссутулил плечи и загребая ногами, поплёлся к стоянке зеркальных автомобилей.

Я встряхнулся и снова побежал. Остановился. Зажмурился, сжал челюсти и кулаки, мелко задрожал, и... медленно выпустил воздух сквозь плотно сжатые зубы.

А потом развернулся и поспешил за Энди.

Эх, ну почему я не могу раздвоиться?..

Зебрина в ТЮРЬМЕ!

Но ведь Лолита... Она же моя подруга. БОЕВАЯ подруга — а это весит не меньше, чем... Ладно, проехали.

И в её теперешних несчастьях — какими бы они ни были — отчасти виноват и я...

— Энди!

Гигант в стальной броне не остановился. Он шагал стремительно, как Мегатрон, ведущий десептиконов в бой с автоботами. И когда я схватил его за руку, даже не замедлился.

Я полетел в траву, как фантик.

— ЭНДИ! — ноль эмоций.

Пропахав носом землю, с аккуратно, одна к одной, подстриженными и покрашенными травинками, уже как-то не хочется быть милым.

— СТОП МАШИНА ГРОМАДЯН!

Как в замедленной съёмке, металлическая нога эцилопа поднялась, начала наступательное движение, и... замерла над травой.

Бодро вскочив, я забежал спереди, и подпрыгнув, заглянул горгониду в лицо.

Тот скосил на меня полные оранжевого огня глаза, но пошевелиться не смог.

— Энди, выслушай меня.

— Гррр... — нет. Не так. — ГРРР...

— Я был не прав. Я должен помочь Лолите. Её несчастья — мои несчастья. Обещаю сделать всё для того, чтобы она была счастлива.

Оранжевые всполохи в глазах потухли. Но не до конца: как угли, которые едва подёрнулись пеплом, но только дунь — вспыхнут снова.

— Отомри, — я махнул рукой и горгонид опустил ногу.

— Как ты это сделал? — он с недоумением смотрел на свои бронированные руки, поворачивая их то ладонями, то тылом. — Я, блин, не мог пошевелиться. Да я вздохнуть не мог!

— Э... Мы, кажется, говорили о Лоле? Есть идеи, как ей помочь?

— Есть. Напрячь тебя.

— О. Это... очень изобретательно. Сам придумал?

Горгонид фыркнул и отвернулся.

— Ладно, можешь не говорить. Так догадаюсь. Идею подал некто... С рогами и нимбом?

Энди копнул бронированным ботинком дорожку. В яму тут же, не откладывая, можно было посадить небольшое деревце...

— А если и так? Ты чё, не будешь помогать?

Эцилоп возвышался надо мной, как бронированная скала. И в то же время мне хотелось его утешить, как маленького: погладить по голове, дать конфетку и пообещать, что всё будет хорошо.

— Ладно, ладно... — я с силой сдавил пальцами переносицу. — А это... не подождёт хотя бы полчаса?

Бронированная накладка на плече угрожающе двинулась.

— Нет, так нет. Пошли прямо сейчас.

— Мы? — растерянно спросил гигант. — То есть, вместе?..

Я моргнул.

— Ну да. Ты же хотел, чтобы я помог тебе поговорить с Лолитой...

— Нет.

— Нет?..

— Я хотел, чтобы ТЫ поговорил с Лолитой. Без меня.

— О...

Горгонид ме-е-едленно, как подрубленный небоскрёб, наклонился. Казалось, я слышу, как поскрипывают опоры где-то у него внутри. И когда его лицо оказалось примерно на одном уровне с моим, я увидел...

— Энди! Так тебя можно поздравить?

Труффальдино упоминал, что Энди ходит с фигналом во всю морду. И почему я не придал этому значения?..

— Макс, — мягко пропел горгонид. — Я, конечно, известен своим ангельским терпением. Но даже меня ты уже начинаешь доставать. ТЫ ЧТО, БЛИН, ИЗДЕВАЕШЬСЯ?..

Его рёвом у меня чуть не сорвало волосы с головы.

— Ну... Я думал... Лолита говорила... Что горгоны бьют только своих мужей. Или женихов. Вот я и решил, что она наконец-то ответила на твоё предложение.

— Ответила, — уже тише буркнул гигант. — Уж так ответила — мало не показалось. Перед парнями стыдно, — он украдкой бросил взгляд на казармы.

— То есть, это не было...

— Гррр.

— Ладно, я понял. Беру свои поздравления назад.

— ГРРР...

Чёрт, что-то Остапа несёт.

— Ты прости, Энди. Я сегодня не в себе.

— У тебя что-то случилось?

Ну конечно. У него — проблемы вселенского масштаба, а я — так, погулять вышел...

— Нет, что ты. Всё путём. Ты в курсе, где держат Зебрину?

— Ну в курсе.

— Значит, не откажешься передать ей послание?

— Э...

— Энди.

— Ох блин.

— Вот то-то же, — я похлопал себя по карманам.

Чёрт. Единственный листок бумаги я отдал крабу. С тоской посмотрел в сторону убежища Патриции... Там-то бумаги — хоть ешь её.

— Тогда передай на словах, — я задумался. Что бы ей такого сказать?.. Перебрал несколько вариантов. Потом вздохнул. — Хотя нет. Ничего не надо, — я оценил высоту стены и припомнил, какое расстояние было от центра города до "Затычки". — Может, хотя бы чоппер одолжишь?

— Разбил. Вдребезги.

— О. Ладно. Тогда я, пожалуй...

Вздохнув, я зажмурился.

Всё. Игры в благородство кончились.

Арест Зебрины, запой Лолы — нетрудно догадаться, чьих рук это дело. И если мой противник не гнушается ничем, чтобы победить — я просто ОБЯЗАН поступить так же.

Я открыл портал.

Представил во всех подробностях заднюю комнату в байкерском клубе и шагнул туда.

Изменившийся запах, влажность воздуха и негромкое сопение рядом дали понять, что я попал правильно.

Осторожно разжмурившись, я вежливо улыбнулся.

Ну конечно. И как я мог забыть... Здесь всегда идёт игра. Круглосуточно. И день — не помеха, а повод повысить ставки.

Я не знал никого из сидящих за столом — кроме королевы Альвеолы. А потому вежливо улыбнулся и принялся протискиваться мимо игроков к выходу.

— Не обращайте на меня внимания, — пробормотал я, пробираясь между стеной и стулом громадного медведя с синей, как медный купорос, шерстью. — Это всего лишь я, Безумный Макс... — на следующем стуле сидело крошечное печальное существо, похожее на лемура. Когда моя тень упала на его карты, лемур судорожно прижал карты к груди и зашипел. — Простите, извините... Я не смотрю.

Выбравшись, я послал общий воздушный поцелуй — королева Альвеола ответила ослепительной улыбкой и подмигнула, — и поспешно выскочил за дверь.

Так... Насколько я помню, бар находится в той стороне.

Дверь за спиной скрипнула, и мне на плечо легла тяжелая рука.

Я медленно обернулся.

Детина, который вышел вслед за мной из игровой комнаты, тоже был горгонидом. Не таким громадным, как Энди — потому что был без брони.

И он всё равно выглядел внушительно.

Хвост волос, собранных на затылке, пестрел седыми прядями. Лицо испещрено длинными вертикальными морщинами, крупный прямой нос и смуглая кожа придавали ему сходство с Чингачгуком.

Мускулы выпирали из короткой жилетки, как баскетбольные мячи, зато талия была узкой, а задница — поджарой, как у племенного жеребца...

— Так значит, ты — Безумный Макс, — в губах его была зажата исполинская зубочистка, больше похожая на молодой дубок.

— С кем имею честь?

— Одиссей. Сын Лаэрта.

— Э... Очень приятно.

Так, надо быстро вспомнить, что Лола говорила об Одиссее... Или это была не Лола? Точно! Пенелопа. Она говорила, что Одиссей — её жених.

И при этом без зазрения совести переспала со мной.

А вот Кассандра говорила, что он — чемпион каких-то там боёв...

Ох ты ж ёжик сизокрылый. Что сейчас буде-е-ет...

— Взаимно, — Одиссей вежливо кивнул. — Хотел спросить: когда тебе будет удобно?

— Удобно что?..

— Устроить поединок, — доходчиво пояснил Одиссей-Чингачгук.

Я моргнул. Что-то забрезжило в памяти... Что-то, что Лола говорила перед самым моим отбытием в Заковию.

С тех пор столько всего случилось, что это конкретное воспоминание оказалось погребённым под вековыми наслоениями других, не менее интересных.

Речь шла о Пенелопе, которая принародно признала меня своим новым женихом — заехав, как вы уже понимаете, по морде.

И теперь Одиссей — тоже жених — должен бросить мне вызов и убить в честном поединке.

— И раз уж мы встретились, — продолжил Одиссей, перекрывая мне путь к отступлению. — Может, разберёмся прямо сейчас?

Глядя на горгонида, я вдруг отчётливо понял: все мои проблемы — это пустяки.

Пари с Денницей, заключение Зебрины, разборки с Лолой... Даже Заковия с её новым спортивным хобби, и все родственники, вместе взятые. Потому что жить мне осталось совсем недолго.

Ровно столько, сколько понадобится Одиссею, чтобы размазать меня по полу слоем толщиной в одну молекулу.

— Сейчас? — переспросил я. И сморщился, как от зубной боли.

Представляю, как это выглядело со стороны...

— Не подумай чего, но у меня график, — вполне дружелюбно пояснил Одиссей. — Хочу начать с четырёх поединков в день.

Я моргал минуты две, не переставая. А потом попросил:

— А можно спросить: тебе кто-то посоветовал со мной сразиться? Уж не рогатый ли господин в хорошем костюме?..

Одиссей моргнул.

— Я тебя не понимаю, — растерянно сказал он.

— Тебя науськали на меня напасть, — я снова разозлился.

Горгонид вздохнул.

Кубики пресса разошлись и сошлись снова. Как квадратики на плитке шоколада.

— Я только что вернулся, — пояснил он. — И кроме Пенелопы почти никого не видел. Так что я не понимаю, о чём ты.

— Я тоже не понимаю, зачем тебе со мной сражаться, — я пожал плечами. — Хочешь жениться на Пенелопе — так женись. Я мешать не буду.

Одиссей снова вздохнул. А потом предложил:

— Пойдём, покурим?

Стояли мы в узком коридоре. До двери, ведущей в зал, где, предположительно, пьянствовала Лолита, было рукой подать.

И столько же было до двери чёрного хода, ведущей к мусорным бачкам и прочим прелестям, не предназначенным для взглядов клиентов.

Я внимательно посмотрел на Одиссея.

Если я что-то понимаю в людях, то ему сейчас нужен не поединок. Мужику нужно просто выговориться.

— С удовольствием, — и я пошел к двери чёрного хода.

Задница был в зените.

Стоял тот особенный полуденный час, когда его белые раскалённые лучи били в землю практически вертикально, как молнии.

Находиться под открытым небом в такое время было всё равно, что добровольно поджариваться на гриле.

От асфальта поднималось горячее марево, в нём плавилось несколько мусорных бачков.

Вот один из них пошевелился, и я сообразил, что это гнолл.

Я усмехнулся.

Гноллы органично заняли свою нишу в Сан-Инферно. Они убирали с улицы мусор, дохлых крыс, а иногда, как я подозреваю, и отходы другого характера — например то, что оставляют после себя люди, не связанные строгими правилами Гильдии убийц...

Схоронившись под козырьком, мы с Одиссеем закурили. Сигарета на такой жаре не доставляла никакого удовольствия. Я прямо таки ОЩУЩАЛ сея драконом, нажравшимся воспламенителного порошка по самое немогу.

А потом горгонид принялся рассказывать.

В общем, он подписался на одну войнушку в другом измерении. Платили хорошо — а деньги ему были нужны на свадьбу.

Время в Сан-Инферно и в том измерении шло по-разному, и Одиссей рассчитывал управиться за пару дней. Но война, как это обычно бывает, затянулась, а потом у него сломался И-Прыгун, так что в конечном итоге Одиссей мотался по измерениям двадцать лет.

Я сглотнул. И спросил:

— А здесь сколько прошло времени?

— Около ста дней, — скорбно ответил Одиссей.

Я фыркнул.

— Так в чём проблема?

Оказалось, проблема в Пенелопе.

Она не хотела отпускать жениха и на пару деньков, они поссорились, и горгонида, в порыве чувств, заявила, что будет заводить по одному жениху на каждый день отсутствия Одиссея.

Тот махнул рукой: как чемпион ежегодного турнира по боям без правил Сан-Инферно, он думал, что по возвращении легко справится с парой-тройкой конкурентов.

— Но прошло сто дней... — тупо повторил я.

— А горгониды держат слово, — кивнул Одиссей. — Сказала, один жених за каждый день отсутствия — и точка.

Теперь, чтобы вернуть себе невесту, Одиссей должен сразиться с каждым из этих ста "женихов", и победить их в честном поединке.

И так как из поездки он вернулся только вчера — я буду первым.

— Так что извини, если отвлекаю, — вежливо сказал Одиссей, докурив. — Но хотелось бы покончить с этим побыстрее. У меня сегодня ещё три встречи.

Я сглотнул.

— Послушай... Не подумай, что я боюсь... Но нельзя ли решить это вопрос как-то по-другому?

Одиссей воззрился на меня с таким удивлением, словно я предложил ему переспать. В порядке компенсации.

— Понимаешь, — поспешно продолжил я. — Пенелопа — очень милая девушка. Но я никогда не рассматривал её с точки зрения э... невесты. Честно говоря, я вообще не знал в тот момент о ваших заморочках. Ну, о том, что у неё уже есть жених. Или сто женихов — если уж на то пошло.

— То есть, ты просто соблазнил мою невесту, а потом бросил?

Чёрт. В ТАКОМ ключе я свой поступок не рассматривал.

И тут дверь распахнулась, и на пороге, во всей красе появилась... Ну конечно. Кто б сомневался.

Брови Пенелопы были грозно сдвинуты, глаза искали, кого бы закаменить.

Игнорируя Одиссея, она посмотрела на меня и заявила:

— Макс! А я тебя везде ищу!

Я икнул.

— Меня?

— Его?.. — Одиссей был ещё более удивлён, чем я.

— Насколько я помню, ты всё ещё мой жених, — холодно заявила Пенелопа.

— Поверь, это ненадолго, — искренне сказал я, покосившись на Одиссея.

— Значит, нам надо поторопиться, — отрезала горгонида. А потом взяла меня за руку и бесцеремонно втащила в коридор.

И захлопнула дверь перед носом Одиссея.

— Что я тебе сделал, Пенни? — взмолился я. — Зачем ты так со мной?

— Ты меня бросил.

— Нет, не бросил! Я вообще не знал, что мы встречаемся.

— Но ты говорил, что любишь меня! Говорил, что я твоя девушка!

И тут я наткнулся на кирпичную стену.

Да. Это я и вправду говорил. И даже думал. Собственно, увидев её сейчас — в короткой кожаной юбке, в красном топике, с красной косынкой на ослепительно-рыжих волосах...

Молодец, Макс. Продолжай в том же духе. Признайся в любви всем девушкам в городе, и их парни выстроятся в очередь, чтобы тебя убить.

А Зебрина тем временем будет гнить в тюрьме, Лола — напиваться до розовых слонопотамов, а Белоснежка, Ариэль и Чарли Куинн сами сразятся с Денницей за "Чистилище", и полягут в неравном бою.

Я сделал глубокий вдох и взял горгониду за обе руки. А потом встал на одно колено и посмотрел на девушку снизу вверх.

— Дорогая Пенелопа, — сказал я. — В этот торжественный день, хочу попросить тебя... Чтобы ты меня отпустила. Я тебя недостоин. Нет, честно. Всё время где-то шастаю, за кем-то гоняюсь... Потом за мной кто-то гоняется. Зачем тебе такой муж? Единственный, кто может составить твоё счастье — стоит сейчас за этой дверью.

Пенелопа сморщила носик.

— Знаешь, Макс, я думала, ты умнее.

— Чего?..

— Ну, я думала, ты понимаешь, что нужен только для того, чтобы позлить Одиссея.

Оппаньки.

— П-правда?

Красавчик, Макс. Такого лоха из себя выставил.

— Ну конечно, дурачок. Денница сказал, что так поступают все нормальные девушки.

— Стравливают кавалеров?..

— Умеют ценить себя, — Пенелопа задрала подбородок. — Я — не разменная монетка в разборках мужчин. Хотят получить меня — пусть напрягаются.

Ирония была в том, что она ДАЖЕ НЕ ВИДЕЛА в своих словах никакого противоречия.

— Рад, что ты понимаешь, что делаешь, — поздравил я горгониду, нисколько не сомневаясь, что сарказма она тоже не заметит.

— О, так мило... — Пенелопа наклонилась, чтобы поцеловать меня. По-братски, в щечку.

И конечно же, в этот самый момент дверь распахнулась.

На пороге стоял Одиссей.

Я тут же вскочил и отпрыгнул от горгониды подальше.

— Пенни, — попросил я. — Скажи Одиссею то, что говорила сейчас мне. Пожалуйста.

Горгонида прищурилась и посмотрела сначала на Одиссея, а затем — на меня.

— Ты точно этого хочешь, Макс? — спросила она.

— Стопудово.

И я многозначительно задвигал бровями в сторону Одиссея. Оранжевых всполохов в глазах горгонида становилось всё больше.

— Ну... — Пенелопа прикусила пухлую нижнюю губку. — Раз ты так настаиваешь...

— Да, Пенни. Пожалуйста.

— Ну ладно...

Теперь она смотрела только на Одиссея. А потом упёрла руки в бока и заявила:

— Макс только что сделал мне предложение и я согласилась выйти за него замуж.

Глава 16

Лицо Одиссея, к моему удивлению, осталось бесстрастным. Словно было высечено из камня.

Он только сложил руки на груди — в его исполнении даже этот безобидный жест выглядел внушительно, — и посмотрел на меня.

— Это правда? — вопросил он со скорбной интонацией учителя, которому в портфель подложили дохлую крысу.

— Да.

Я ответил так твёрдо, как только мог. А что?.. Шантаж — это игра, в которую могут играть обе команды.

А потом подошел к Пенелопе, и подпрыгнув, с размаху влепил ей в губы сочный поцелуй. Горгонида не уклонилась.

Она застыла, как соляной столб, и только хлопала длиннющими ресницами.

Наверняка у девушки был свой сценарий: она скажет, что согласилась выйти за меня, я буду всё отрицать, Одиссей бросится в драку...

Дальше сценарий может разниться: горгонид меня прикончит — и тогда Пенелопа объявит его героем и они помирятся.

Горгонид меня прикончит — и тогда Пенелопа обвинит его в излишней жестокости и продолжит с удовольствием третировать.

Дальше придумайте сами. Но финалочка, я думаю, будет одна и та же: пара горгонид мирится и живёт долго и счастливо, а я, грешный, лежу в канаве и белых тапках, ко всему безучастный.

Меня это не устраивало.

А кроме того: терпеть не могу, когда меня используют, как безвольную пешку.

Но Одиссею я тоже хотел помочь. В конце концов, мы с ним только что вступили в братство курящих!

Наверняка вы тоже в таком состоите. Братство курящих в подъездах: вы делитесь сигаретами, обмениваетесь понимающими взглядами, молча, глядя в сторону, пускаете дым в приоткрытое окошко, а потом расходитесь. Но ведь всё ясно без слов! Между вами устанавливается СВЯЗЬ.

То же самое происходит в клубах, ресторанах, офисных зданиях — нужное подчеркнуть. Между курящими возникает ДОВЕРИЕ.

Вы — в одной команде. И будете защищать друг друга до последнего вздоха.

А потом бросите окурок и пойдёте своей дорогой.

И вот, пока Пенелопа хлопалаглазищами, в шоке от моего поцелуя, я повернулся к горгониду и многозначительно пошевелил бровями.

И он понял! Ведь между нами всё ещё была СВЯЗЬ.

Одна бровь Одиссея еле заметно сдвинулась — как тектоническая плита, которая медленно, эпоха за эпохой, сползает в океан... Я расценил это, как добрый знак.

И повернулся к Пенелопе с широкой улыбкой.

— Тыковка, подготовку свадьбы оставляю на тебя — ведь вы, цыпочки, любите заниматься подобной ерундой... А саму дату назначим позже — мы ведь никуда не спешим, верно? Платье выбери сама — недорогое, можно со скидкой по уценёнке. Какой смысл тратиться, если ты его наденешь всего один раз — да и то, ненадолго... Гостей тоже не приглашай — я тебе не олигарх, кормить целую ораву. Отметим прямо здесь, в "Затычке". И да, кстати: на свадебное путешествие можешь не рассчитывать. У меня дела.

— Но... — горгонида наконец пришла в себя. — Одиссей тебя убьёт!

Я поднял одну бровь.

— С чего бы?..

— Он тебя вызовет. Как жениха!

Я захлопал глазами.

— Тыковка моя, но ведь я сделал тебе предложение! И ты согласилась. А значит, это уже совсем другой коленкор... Из ПОТЕНЦИАЛЬНОГО жениха я превратился во вполне конкретного без пяти минут мужа. А значит, все остальные, в том числе и Одиссей — тихо плачут в уголочке. Концерт окончен, толстая тётя спела и все могут расходиться по домам.

— Макс прав, Пенелопа, — веско кивнул Одиссей. — Пока ты не приняла решения, я ещё мог на что-то рассчитывать. Но ты выбрала другого... И кто я такой, чтобы мешать твоему счастью?

— Банкет, кстати, за твой счёт, — вставил я. — Ты же знаешь: я только что лишился клуба и не располагаю лишними активами на бесполезные гулянки.

Пенелопа вперила в меня ненавидящий взгляд.

Я почувствовал, как немеет лицо, как по ногам, начиная от пяток, ползёт каменный холодок... А потом пожал плечами и стряхнул невидимую пылинку со своего рваного пиджака.

— Даже не пытайся, тыковка моя. Я приобрёл парочку амулетов, так что ни твои взгляды, ни твои прелести на меня больше не действуют.

Фух, надеюсь, они ничего не заметили...

Ну в смысле: каменящий взгляд на меня ещё как действовал. Просто я давно понял, что могу ему сопротивляться. Уж не знаю, был ли это очередной подарочек от крёстных, или мои личные, врождённые качества, да только драконий огонь меня не жег — точнее, не сжигал в головёшки, а только оставлял без бровей. И то же самое с горгонским фирменным взглядом: чувствуя некоторую скованность и общую окаменелость, в статую я не превращался.

А ещё я надеялся, что они не заметили вот чего: по мере того, как Пенелопа теряла, одно за другим, свои преимущества, мне становилось всё больше не по себе.

Разыгрывать из себя скупердяя и сволочь может и весело, да только вот девушка мне по-настоящему нравилась. Да и на вид она становилась всё краше и краше...

Ярость заставила её грудь бурно вздыматься. Она же позолотила щечки румянцем и зажгла в глазах неугасимый огонь.

А вот с волосами Пенни творилось что-то странное... Целые пряди их скручивались в жгуты и поднимались над головой. На концах их я вдруг заметил небольшие головки с довольно злобными глазками и быстрыми раздвоенными язычками...

Змеи! Мама дорогая.

Так. Комедию пора заканчивать, пока меня не покусали.

Время разбрасывать камни миновало, и лучше всего свалить, пока они не полетели в меня.

— Пенелопа, тыковка, попрощайся со мной. До свадьбы мы не увидимся — это плохая примета... Да и после — ты же знаешь, я человек занятой. Так что на особо бурную семейную жизнь не рассчитывай.

Бестрепетно поднырнув под облако змеящихся волос, я ещё раз чмокнул горгониду в щечку.

А потом, подмигнув Одиссею, был таков.

За спиной я услышал звероподобный, душераздирающий рёв обманутой женщины. Но вскоре он стих до всхлипов, которые перемежались мягким мужским баритоном.

Дело сделано. Пенелопа, уяснив, какую огромную совершила ошибку, бросилась за утешением к бывшему — то есть, к Одиссею. Он, конечно, подставил сильное плечо...

А со свадьбой я как-нибудь разберусь. Потом. Честно-честно.

Главное, что сладкая парочка объединилась против общего врага, то есть — меня.

На этой жизнеутверждающей ноте я ворвался в общий зал клуба, и... Прикипел к полу.

Зал был пуст — от слова "совсем".

Не маячил за стойкой, меланхолично протирая бокалы, Эврисфей. Не требовали долива пива после того, как осядет пена, бережливые туристы. Не гомонили, сгрудившись за дальним столиком, байкеры...

Под потолком, вокруг вентилятора, одиноко моталась крупная бородатая муха в тельняшке — но на этом всё.

И самое главное: здесь не было той, за кем я пришел.

Лолы.

В растерянности я прошествовал через весь зал, заглянул, перегнувшись за стойку — так, на всякий пожарный.

Никого. Серебряные краны начищены до блеска и накрепко задраены, прозрачные как слеза младенца кружки выстроились на своих местах — подобно забытому воинству, генералы которого внезапно дезертировали с поля боя...

Даже пол, выложенный чёрно-белой каменной плиткой, сиял первозданной чистотой.

Поджав недоверчиво губы, я направился к парадному выходу.

Ну ладно — туристы. Я так понимаю, пьяная горгонида могла отвадить их от заведения легко и надолго.

Но остальные?..

Впрочем, эти рассуждения были бы правомочны, если бы Лола была здесь. Но ведь она исчезла. Как корова языком.

С этими мыслями я толкнул дверь на улицу.

За нею тоже была парковка — для гостей клуба. Обычно она забита под завязку, но сейчас, когда в "Затычке" шаром покати, должна пустовать.

Но не тут-то было!

Остолбенев, я даже не заметил, как тяжелая дверь, притянутая мощной пружиной, чуть не прищемила меня насмерть.

Несмотря на раскалённого, как печь в преисподней, Задницу. На то, что покрытие плавилось и проминалось под ногами. На то, что и сам воздух можно было нарезать ломтями, а потом жарить на нём яичницу...

По парковке, с гопотом, топотом и матом носилось два десятка байкеров. Ой. Кажется, я оговорился.

Бывших байкеров.

Одетые не в своеобычные жилетки и джинсы, а в короткие шорты и бутсы, с азартом в глазах и с голыми лоснящимися торсами, по которым мускулы перекатывались, как лягушки в масле, байкеры пинали мяч.

Мяч визжал и отбивался, то и дело выстреливая в игроков липкими щупальцами и норовя злобно впиться зубами в лодыжки.

Как вы уже поняли, это был футбол.

Очень своеобразный и чудной — ведь у некоторых игроков было куда больше двух ног...

Но это был он.

Все признаки на лицо: даже судья в полосатой рубашке. Я с изумлением узнал мастера Скопика — ну помните, карлика из гильдии воров?

В зубах его был зажат свисток, а в глазах — решимость засудить до смерти всякого, кто дотронется до мяча не той конечностью.

На противоположных краях стоянки были устроены ворота — громадные сетки из-под плодов каменного дерева. Ячейки в них были шириной в метр, но кто я такой, чтобы критиковать?

В правом голкипере я узнал знакомого синего осьминога — согласитесь, вратарь, обладающий четырёхкратным против стандартного количеством ног — просто находка для любой команды.

В других воротах стояла... Лолита.

Совершенно трезвая, в боевом шлеме с накладками для щек и носа, в металлической юбочке и любимом бронелифчике. Традиции ради и юбка, и лифчик были раскрашены в цвета команды: зелёное с золотом.

Другая половина игроков была в синем — под цвет шерсти осьминога.

Я стоял столбом и пялился на это диво, совершенно не замечая, что начинаю подгорать: кожу лба и щек уже саднило, все порезы и покусы, нанесённые кроликами-каннибалами, ужасно расчесались.

Совершенно неожиданно я вспомнил, что больше всего мечтал о горячей ванне и плотном завтраке.

И внезапно эти желания обрушились на меня с новой силой...

Я готов был рухнуть в обморок от голода и теплового удара, но тут раздался резкий и пронзительный, как свист вскипевшего чайника, сигнал.

Судья объявил перерыв.

Игроки, тряся гривами, как вспотевшие лошади, потянулись обратно в клуб.

Скопик церемонно со мной раскланялся и поспешно проскользнул следом.

Изнутри тут же раздался его хлёсткий, как пощёчина, голос: судья, он же — тренер в одном флаконе, принялся распекать игроков.

Удивительной силы духа человек. Обладая метровым ростом, он относился к горгонидам, как заботливая, но строгая наседка к выводку цыплят...

— Оторва?.. Ты что здесь делаешь? — Лола, уже без шлема, с ног до головы покрытая блестящей плёнкой пота, возвышалась надо мной, как удивлённая кариатида. — И... Что на тебе надето? Почему ты выглядишь, как начинающий гнолл?..

— Да вот, пришел вытаскивать тебя из запоя, — брякнул я то, что первое пришло в голову.

В конце-то концов! Я, значит, мучимый чувством вины, в лепёшку расшибаюсь, а она тут играет...

Но, поразмыслив, вслух я этого говорить не стал. Если уж выбирать между Лолой в запое и Лолой в азарте, то я выбираю последнее.

— Из запоя? — с предельным спокойствием, которое только может изобразить запыханная и разозлённая женщина, переспросила Лолита.

Упс...

Краб Ролло сообщил, что горгонида уже неделю как зависает в "Затычке". Энди сказал, что я должен как-то помочь Лолите...

— Ты заключила сделку с Денницей. И профукала "Чистилище".

Может, и можно было сказать это помягче. Но я не придумал, как. Задница уже начинал свой спуск к далёкому пока горизонту...

— И ты решил, что я запила.

Я почувствовал, как краска стыда затопляет меня, как болотная жижа, начиная с пяток.

— Ну да, — я смущенно развёл руками. — Вспомни, что было, когда мы только встретились, и ты не знала, как отыскать амулет Карбункула.

Горгонида вздохнула.

Я говорил, что её вздохи уже не оказывают на меня такого впечатления?

Я врал.

Когда Лолита вздыхает, чашки витого бронелифчика расходятся в стороны под натиском гладкой, загорелой кожи, — словно под ними спрятано два футбольных мяча. И я вовсе не преувеличиваю размеры...

В общем, это производит НЕИЗГЛАДИМОЕ впечатление, сколько не смотри.

— Оторва, на что ты пялишься?..

— А? Что?.. Извини, Лола, задумался о своём, о девичьем. Так что ты говорила?..

— Я изменилась, Макс. И надо сказать, именно ТЫ принял в моей трансформации самое горячее участие. Поэтому слышать, что я взялась за старое, от тебя — особенно обидно.

— Да, тут я дал маху, — я кивнул на опустевшую парковку, где в лучах Задницы одиноко, но от этого не менее азартно, подскакивал крылатый и зубастый мячик. — Футбол, да? Кто бы мог подумать...

— Ты, Оторва, — Лола больно и невежливо ткнула в меня пальцем. — Ты и должен был подумать. Спорт — это же... — горгонида взмахнула руками, пытаясь объять необъятное. — Азарт, соревнование, битва — всё в одном! Я так счастлива, Оторва, ты себе не представляешь. За "Чистилище", конечно, прости... Уверена, ты что-нибудь придумаешь. Но я ни о чём не жалею. Если б не Денница — я так и была бы Цербером. А не лучшим голкипером Сан-Инферно.

И тут в голове у меня снова щелкнуло.

Я даже рассмеялся.

— Чего смешного-то? — обиделась чувствительная горгонида.

— Энди, Лолита. Когда я его повстречал, твой жених умолял меня отправиться в "Затычку", чтобы поговорить с тобой как следует. Я думал, он переживает за то, что ты... ну, не просыхаешь. А он хотел...

— Переманить меня в свою команду, — недовольно буркнула Лолита. Через неделю между "Эцилоп С-И" и "Сынами Анархии" состоится товарищеский матч. Энди хочет, чтобы я играла за "Эцилопов", но я уже подписала контракт с "Сынами", так что... — она пожала плечами.

— "Сыны Анархии"? — переспросил я.

— Моя идея, — скромно потупилась Лолита. — В знак уважения к тебе, Оторва. Ну помнишь, ты...

— Да, да, помню. Спасибо. На самом деле, я очень тронут.

Ситуация...

Я пообещал Энди, что поговорю с Лолитой. И ведь он УВЕРЕН, что говорить я буду о её переходе в его команду... Вот что он имел в виду, когда пожаловался, что "перед парнями стыдно".

Он ЗАРАНЕЕ обещал им, что приведёт в команду лучшего голкипера в городе! А Лолита отказалась.

А расхлёбывать мне-е-е... Спасибо Деннице, чтоб ему икалось во всех местах.

— Ты чем-то обеспокоен, Оторва? И скажи наконец, почему ты так выглядишь? Тебя что, жевали?

— Что?.. А, нет, что ты. Всё путём.

Хотел ли я, чтобы она поняла, что я вру? Да. Хотел.

И чтобы предложила свою помощь?.. Конечно. Именно за этим я и пришел.

Но скажу ли я об этом вслух?

Ни. За. Что.

Глаза горгониды прищурились.

— Точно? — спросила она прокурорским голосом.

— Да, Лола. Всё в порядке. Прости, что побеспокоил. Я, пожалуй, пойду...

Не чувствуя под собой ног, я кое-как отлепился от стены, которую подпирал, чтобы не стечь на асфальт мягкой лужицей, и отдирая подмётки от раскалённого покрытия, пошлёпал куда глаза глядят.

Я чувствовал, что Лола всё ещё стоит за спиной и прожигает меня взглядом.

Почему я не хочу ей жаловаться?..

Стыдно. Я это осознал только что: ДРУГИМ я готов помочь всегда. Мне это нравится. Заставляет чувствовать себя нужным.

Но когда доходит до моих личных дел... Если бы я спросил бабулю, почему я не могу попросить помощи, она бы сказала, что это гордость. Или гордыня — понимайте, как хотите.

А просить помощи у Лолиты — стрёмно вдвойне. Я понял, что несмотря на размеры, воспринимаю горгониду, как младшую сестрёнку. Для которой старший брат всегда стоит на пьедестале...

Глупо, да? Ведь мне действительно нужна её помощь. И не только её. Из-за проклятой гордыни я могу проиграть всё, что мне дорого.

Но всё равно: просить помощи — как-то...

Отлично, Макс. Продолжай в том же духе, и через пару дней ты будешь всё таким же гордым — но совершенно нищим. И одиноко обустраивать новый дом в какой-нибудь канаве.

Я остановился. Подошвы ботинок тут же начали плавиться и течь чёрными лужицами.

Ну что за детский сад!

Отклеив ботинки, один за другим, от асфальта, я решительно вернулся назад и твёрдо сказал:

— Лола, мне нужна твоя помощь, чтобы вернуть клуб.

Горгонида милостиво кивнула.

— Я знаю, — с непередаваемым апломбом сказала она.

Я возмущенно фыркнул. А потом сообразил...

— Так ты получила мою записку?

— Крабы — самые быстрые курьеры в ЭС-И после улитов. И гораздо более разговорчивые.

Я покаянно улыбнулся.

— Тебе надо научиться просить помощи, Оторва, — ласково сказала горгона, кладя руку мне на плечо. — Ведь для этого и существуют друзья. Мы все будем рады тебе помочь.

— Ну, учитывая, что именно ТЫ прошляпила "Чистилище", ты просто обязана это сделать.

— Воспитанные люди просто говорят "спасибо".

Я прерывисто вздохнул. Вдруг меня захлестнула нежность. Не только к Лоле. Ко всем, с кем я познакомился в Сан-Инферно, даже к Деннице.

Эти люди делают мою жизнь гораздо менее скучной, чем она могла бы быть.

— Времени у нас до захода Задницы, — предупредил я, когда Лолита взялась за дверную ручку. Изнутри всё ещё доносился распекающий голос мастера Скопика.

— Времени на что? — послушав секунду, горгонида аккуратно затворила дверь и для верности прижалась к ней спиной.

— Ну, видишь ли... — я смущенно потупился. — Я тоже заключил сделку с Денницей.

— Ты... ЧТО ты сделал? — подскочив, Лола больно ударилась о козырёк. С крыши посыпалась черепица. — Оторва! Неужели непременно нужно учиться на СВОИХ ошибках? Моих тебе недостаточно?

— У меня есть план.

— Ну конечно, — потирая ушибленную макушку, горгонида нахмурилась. — У Великого и Ужасного Макса ВСЕГДА есть план. Один безумнее другого.

— Чем ты недовольна? — я искренне не мог понять, в чём тут дело. — Ведь ты ВСЕГДА поддерживала меня. Что изменилось?

— Что изменилось?.. — горгонида остановилась так резко, что я ткнулся ей в спину. Пару секунд она сверлила меня взглядом, а потом сказала, сбавив тон: — Я выхожу замуж, Оторва.

Я моргнул.

— О. Ну, поздравляю. Нет, правда... И кто счастливый жених?

Лола ещё раз прожгла меня фирменным взглядом.

— Рад за Энди, — поспешно исправился я. — Надеюсь, это не значит, что став его женой, ты будешь во всём его слушаться...

Теперь фыркнула Лолита.

— Я так и думал. Ну, значит, всё отлично?.. Когда состоится радостное событие? Ладно, не важно. Надеюсь, праздновать будем в "Чистилище"... Уверен, что к этому времени всё образуется, и...

Вдруг я заметил, что разговор ведётся в одни ворота, а Лола только смотрит на меня и кусает губы.

— Лола, в чём дело? Ты не хочешь выходить замуж?

— Гррр... — кого это мне напоминает?

— У тебя что, нет другого выхода?

— ГРРР...

— Святой Люцифер! Ты беременна!

Глава 17

Вся моя будущая жизнь пронеслась перед глазами.

Я даже прослезился.

У Лолы будет малыш...

Он будет звать меня дядя Макс, и я в лепёшку расшибусь, но стану лучшим дядей на свете.

Я подарю ему "Плэйстэйшн" и научу нравиться девушкам. Я буду учить его правильно пить текилу и морально разлагаться на дискотеках.

То, что "мелкий" будет с меня ростом уже через пару лет — это пустяки, дело житейское...

— Я не беременна, Макс.

Ух ты, вот здорово!.

— Поздравляю. И как ты назовёшь малыша? Неужели в мою честь?.. Что-что ты сказала?..

— Я НЕ беременна.

И время покатилось в обратную сторону... Всё, что я предвидел до этого, промоталось теперь задом наперёд, и с моих плеч свалился тяжелый мешок, набитый плюшевыми мишками, заводными машинками и деревянными лошадками.

— Но...

— Ты что думаешь, я бы вышла замуж, только если б к этому были необратимые причины?

— Ну... — удивительно. Внезапно меня настигла какая-то мозговая болезнь. Я не мог придумать, что сказать.

Плечи Лолиты поникли, лицо приняло усталое выражение.

— Ты прав, Оторва.

— Да?

— Я вынуждена выйти замуж за Энди.

— Ну...

— Да, так и есть, — плечи горгониды взлетели в горестном вздохе, а потом опустились. — Но я не виновата! Он довёл меня своими требованиями срочно, не сходя с места разорвать контракт с "Сынами" и перейти в их команду. Он отмахнулся от моей чести. Сказал: это мужчины должны держать слово. А мне, как женщине, это вовсе ни к чему.

Наконец-то я всё понял.

Лола врезала Энди в растрёпанных чувствах. Она не владела собой. И теперь, как честная порядочная горгонида, должна выйти за него замуж.

— Эндимион — отличный мужик, Лола. Наверняка он не это имел в виду... Чёрт, да я УВЕРЕН, что это — не его слова. Его кто-то настропалил, и не надо далеко ходить, чтобы понять, кто это был.

Подняв руки, я приставил к голове указательные пальцы на манер рожек.

— Думаешь? — Лола посмотрела на меня скептически.

— Извини, что приходится это говорить... — на всякий случай я отошел от Лолиты на пару шажочков. — Но вы, горгониды, чересчур доверчивы. Денница САМ хвастался, что обвёл тебя вокруг пальца... То же самое он сделал и с Энди.

Лолита вздохнула.

Я думал, она разозлится. Начнёт бушевать, пообещает оторвать демангелу все выступающие части тела...

— Я знаю, что Энди не собирался меня провоцировать СПЕЦИАЛЬНО, — вместо этого сказала горгона. — Но он ухаживает за мной с тех пор, как я поселилась в Сан-Инферно, и ВСЕ ОБ ЭТОМ ЗНАЮТ. Если я не выйду за него после того, что между нами было — он потеряет лицо. И... — Лолита прерывисто вздохнула. — Энди — действительно отличный мужик. Надёжная работа, красивая форма... Да и взятки он берёт, как бог. Любая на моём месте должна плакать от счастья.

— Да только ты — не любая, Лола, — слава богу, речь ко мне вернулась, хотя ещё и не в полном объёме. И чтобы не накосячить, приходилось тщательно подбирать слова. — Ты имеешь право дождаться того, кого и вправду полюбишь. И отлупцевать его так, чтобы живого места не осталось. Что бы ты не решила — я тебя поддержу. Меня вот тоже всё время хотят женить — но я же не поддаюсь. Будем вместе держать оборону, подруга. Я тебе помогу.

— Правда? — лицо Лолиты осветил лучик надежды.

— Конечно.

— Ты сделаешь это для меня?.. — я не успел моргнуть, как оказался в могучих объятиях, и уши мои были зажаты ТОЧНО между полушариями бронелифчика. — Энди тебя послушает, правда-правда. Он тебя уважает, Оторва. Фух, для меня это такое облегчение... Рада, что ты это для меня уладишь.

Честно говоря, я так и не понял, что я должен сделать ТАКОГО, чтобы Лола не вышла замуж за Энди, а горгонид всё же не потерял лицо.

Ну ладно. С этим я тоже разберусь — попозже. Когда будет время...

Скрип двери возвестил, что кто-то вышел из клуба. А громкое сопение — о том, что этот кто-то до глубины души возмущен.

— Привет, Пенни. Ищешь кого? — хладнокровно спросила Лолита.

Я судорожно задёргался, выбираясь из богатырских объятий горгониды. Повернулся, расправляя смятое лицо...

Пенелопа являла собой классическую картину: "женщина обманутая, возмущенная".

Брови грозно сдвинуты, руки сложены на груди, носок правой ноги нетерпеливо постукивает по асфальту...

Впечатление несколько портило то, что вместо стука подошва издавала сочное чавканье.

— А, Пенни, тыковка моя! — душа моя взяла отгул и смылась в пятки. Но я всё равно мужественно улыбнулся. — Я только что порадовал мою подругу Лолиту приглашением на свадьбу, и она меня поздравляла.

Пенелопа шагнула к нам, и я оказался зажат между двумя исполинскими женщинами. Ощущения, скажу я вам, потрясающие. Словно балансируешь на канате во время землетрясения... Между Сциллой и Харибдой.

— На какую свадьбу? — удивилась Лола.

— Я тебе потом всё объясню, — прошипел я в её сторону уголком рта, а Пенелопе громко ответил: — Мы уже уходим, мой кактусёночек. Попрощайся за меня с Одиссеем...

— Подожди, Макс, — попросила Пенелопа совсем другим тоном.

— Что-то случилось? — я тоже моментально переключился. — Тебя кто-то обидел?

— Нет. Я просто... — она прижалась ко мне всем телом. — Я просто хотела извиниться. За то, что втянула тебя. Я думала... Это будет весело.

— Это и было весело, Пенни, — я мягко обнял горгониду. — Лично я ни о чём не жалею. Так что, я на тебя не злюсь.

— И вот я подумала... — она прижалась ещё теснее. Пахло от неё потрясающе — чем-то жарким, сладким и похрустывающим. Как накрахмаленная простыня. — Может, нам отметить наше примирение?

Сердце у меня забилось где-то в глазах. А мозг перевернулся на спинку и стал просить, чтобы ему почесали животик...

— Ты правда хочешь как следует извиниться? — промурлыкал я, зарываясь лицом в мягкие, тёплые...

— ОТОРВА!

Рёв Лолы был таким громким, что у меня чуть не случился сердечный приступ.

И хотя мне не слишком хочется это признавать, умер бы я СОВЕРШЕННО счастливым.

Пенелопа отпустила меня и отступила на шаг — тем самым отдаляя приступ на долгосрочную перспективу.

Фух. Весь взмок. Даже в ботинках хлюпает...

— Знаешь, я тебя и так прощаю, — мужественно сказал я, стараясь не смотреть на горгону. В моих мыслях мы с ней были уже далеко, и в более интимной обстановке, — Столько дел, столько дел...

— Завёл новую подружку? — Пенелопа хитро прищурилась в сторону Лолиты. — И не будешь против, если я вернусь к Одиссею?

— Тем самым не дав ему вызвать на бой сто человек? — я с облегчением выдохнул. — Ну что ты, конечно нет!

Пенелопа потупилась.

— Ну... Честно говоря...

— Ой, да ладно, Пенни, хватит заливать, — нетерпеливо притопнула ногой Лолита. — Мы же с тобой знаем, подруга, что это неправда. Какие ещё сто женихов?

— Вообще-то сто два, — хладнокровно поправила Пенелопа. — Ровно столько дней отсутствовал Одиссей.

Лолита спала с лица.

— Ну да, — сказала она, едва шевеля губами. — Кто я такая, чтобы тебе указывать? У меня-то всего один жених... — отвернувшись, она сделала несколько шагов... Ускорилась, и побежала, равномерно работая ногами и локтями — на ум сразу пришел образ локомотива.

Я беспомощно посмотрел на Пенелопу, перевёл взгляд на Лолиту...

Задница повис на две ладони над горизонтом.

Чёрт. Это проклятое светило движется гораздо быстрее, чем я успеваю решать проблемы.

И я широко улыбнулся молодой горгониде.

— Пенелопа, э... Рад, что ты помирилась с Одиссеем. И ни на что не претендую. Нет, правда. Думаю, помолвку можно считать расторгнутой.

Горгона просияла.

— Вот здорово, Макс! Спасибо тебе.

— Да не за что.

— Тогда держи.

Она протянула мне свёрнутый в трубочку листок бумаги. Я его автоматически принял.

— Что это? Приглашение на свадьбу?

— Почти. Официальный вызов от Одиссея.

— Что?.. — глаза мои чуть не выскочили из орбит. — Пенни, тыковка, мне казалось, мы с тобой всё порешали!

— Со мной — да, — горгона гордо вскинула подбородок. — Но моя честь требует, чтобы Одиссей бросил тебе вызов. Он бросил. Ты принял. Так что — удачи.

Улыбнувшись, Пенелопа хлопнула дверью клуба.

А я рассмеялся.

Месть женщин всегда быстрее, эффективнее и коварней, чем месть мужчин. И при этом они ещё умудряются хорошо выглядеть.

Послав ей в спину воздушный поцелуй, я поспешил за Лолитой.

— Что это было? — спросила Лола, когда я её догнал — на грани обезвоживания и далеко за пределами теплового удара.

— Даже не спрашивай. Потом когда-нибудь расскажу.

— Когда-нибудь твои похождения добром не кончатся.

— Похоже, это время уже наступило, — мрачно пробормотал я.

Как-то мне не нравился узел, в который затягивалось всё вокруг меня.

Я поймал себя на такой мысли: интересно, что прилетит следующим? Кто попытается остановить меня на этот раз?..

И только я так подумал...

Я не провидец. Я только учусь. Но те, кто канул с раскалённого неба, подобно грому небесному, явились по мою душу.

Делегация представителей Гильдий торжественно прибыла на ковре-самолёте. Довольно замызганном, с обтрепавшимися кисточками и вытертым ворсом.

Ковёр завис в пятнадцати сантиметрах над стоянкой и с него, как фотомодели с подиума, сошли господин Скрябб, господин Серпент и ещё один, незнакомый мне господин, с морщинистой лысиной и обширными, поросшими жестким серым мехом ушами.

По всем повадкам, то был родной брат господина Крючкотворса, законника.

Старший брат.

Честно говоря, я думал, что это невозможно: господин Крючкотворс всегда казался мне человеком, песок из которого практически высыпался.

Но этот эльф перещеголял его во всём.

Кожа у него была серая, похожая на смятую и кое-как разглаженную фольгу. Глазки походили на двух высушенных устриц. Чёрный похоронный пиджак поскрипывал на ходу — вероятно, это готическое сооружение не вешают в шкаф, а просто аккуратно ставят в угол.

Посмотрев на его ботинки, я неожиданно понял смысл поговорки "пройти милю в чужих башмаках".

Вероятно, этот новый законник был очень щедрым человеком. И часто одалживал свои башмаки другим людям.

— Господин Безумный! — начал с места в карьер Скрябб, обнажая в плотоядной улыбке зубы. Все, которые были в наличии. — Нам сказали, что мы можем отыскать вас в этом... — морда крокодила выразила лёгкий намёк на пренебрежение. — Заведении.

Интересно, и кто это мог быть?

Вопрос был риторическим. Я ЗНАЛ кто это. И отчётливо понимал, что вероятность не успеть к сроку, назначенному Денницей, растёт, как ртутный столбик в июле.

— Чем могу быть полезен, господа? — я дружелюбно склонил голову на бок и улыбнулся.

— Рад, что вы спросили, — вперёд вышел законник. — Господин Крохобор, к вашим услугам.

— И почему я не удивлён? — вопросил я, пожимая сухую, как прошлогодняя газета, серую лапку. — Вы, случайно, не родственник господину Крючкотворсу?

— Мой племянник, — со сдержанной гордостью похвастался законник.

— То-то я смотрю: семейное сходство...

— Он отзывался о вас, господин Безумный, как об очень многообещающем молодом человеке.

— Да ну? Слушайте, мне приятно это слышать...

— Он говорил, что вы — тот ещё шмук.

Я открыл рот, но так и не придумал, что ответить на это заявление, но в этот момент мастер Серпент кашлянул.

Законник повернул одно ухо в сторону мага. Как кошка, которая не желает удостаивать оппонента вниманием, но в то же время показывает, что отлично всё слышит.

И принимает к сведению.

Вперёд вновь выступил господин Скрябб.

— Как глава Гильдии Праздников и Оргий, господин Безумный, я обязан спросить: где мои деньги?

Что характерно: слепой козе ясно: господин Скрябб не ходит к каждому, кто запоздал со взносами, ЛИЧНО.

Я оглянулся на Лолиту. Та застыла каменной статуей, равнодушно глядя на моих оппонентов.

У ВСЕХ телохранителей со временем вырабатывается такой взгляд. Но у горгониды было явное преимущество в росте.

— Видите ли, уважаемый, — начал я взвешенную речь не мальчика, но мужа. — С некоторых пор "Чистилище" находится во владении другого лица. С него и спрашивайте.

— Я говорю не о "Чистилище", — проскрипел крокодил. — Речь идёт о вашем новом начинании.

— Речь идёт о так называемом спорте, — встрял мастер Серпент. — Футбол, кажется? Так его называют...

Интересно всё-таки: что я ему сделал?.. Почему глава Гильдии магов настолько меня не любит, что встревает даже в споры, которые его не касаются?..

— Вы не зарегистрировали новое дело, — в руках Крохобора сам собой появился гроссбух, и он принялся водить своим страшненьким пальцем по мелким убористым строчкам. — Не сертифицировали название, не подали прошение о регистрации торговой марки, не уплатили комиссию по принятию новых проектов и... да. Самое главное. Не выплатили годовой взнос. За это вам вменяется штраф, в размере...

— Остановитесь, господа, — я поднял руки перед собой и посмотрел на глав Гильдий по-очереди. — И выслушайте, будьте любезны, — дождавшись суховатых кивков, я продолжил. — Я не собираюсь выплачивать никаких взносов, сборов, штрафов и каких-либо других гешефтов, связанных с новой индустрией, имеющей общее название "Спорт".

Послушав пару минут негодующие крики, я мило улыбнулся и пояснил:

— Дело в том, что это начинание не имеет никакого отношения к Сан-Инферно. Спортивная Лига зарегистрирована в другом измерении, в государстве Заковия. Там будет находиться её ставка и собираться оргкомитет, — добрые граждане захлопнули пасти и уставились на меня с новым интересом.

— Что ви хотите этим сказать, вьюноша? — наконец, после нескольких переглядываний, спросил за всех Крохобор.

— Чтобы вам было понятней? — я приложил ко рту ладони, как рупор: — Вам не удастся нагреть на этом руки!

— Но... — начал Скрябб.

— Спортивная Лига — международная организация, — отрезал я. — Вступать могут любые существа из любых измерений. Хотя бы поэтому она не может находиться в юрисдикции Гильдий Сан-Инферно. Спорт принадлежит всем. Он, как бы это сказать, общий.

— Общий? — переспросил Скрябб.

— Понимаю, для вас это совершенно новое понятие. Но посмотрите в словаре, на букву "О".

Крохобор некоторое время беззвучно открывал и закрывал рот, а потом в глазах его мелькнуло уважение.

— Племянник был прав, — он крякнул и захлопнул свой гроссбух. — Ви далеко пойдёте, вьюноша.

— Главное, чтобы направление было выбрано верно, — зловеще прошелестел Серпент, но на него не обратили внимания.

— Заковия — ваша страна? — спросил Скрябб

— Ну, не то чтобы моя ЛИЧНО...

— Бросьте, господин Безумный, — проскрежетал крокодил. — Все знают, что вы подгребли под себя все золотоносные шахты.

— Это неправда! На троне сидит мой старший брат, и...

— То есть, родственник, — прищурил устричные глазки Крохобор. — Племянник прислал мне открытку с видами. А правда, что Златой Замок состоит из чистого золота?

— Да! — я потерял терпение. — А ещё из груды обязательств, скреплённых честным поросячьи словом, и обещаний, написанных на промокашках.

— Но он принадлежит ВАМ... — сладко пропел Скрябб.

— Моей семье.

— То есть, в конечном итоге, ВАМ.

Я закатил глаза.

— Слушайте, у меня сейчас нет времени на споры, — я бросил тревожный взгляд на небо. Задница отставал от горизонта всего на одну ладонь. — По всем вопросам спорта вы можете обратиться к барону Рэмбо де Сигоньяку, и...

— К этому недоделанному магу? — подскочил от возмущения Серпент. — Да кто он такой, чтобы...

— МАГ он может, и не слишком хороший, — перебил я. — Но зато — превосходный воин и благородный человек.

— Я слышал, он хочет стать судьёй... — глядя в небо, подал реплику Крохобор.

— Да, но я предложил ему занять пост председателя Спортивной Лиги, и он согласился.

Опять блеф. Я только ДУМАЛ сделать Рэмбо такое предложение. Казалось, у нас будет ещё уйма времени на то, чтобы обсудить все детали.

Хочешь насмешить богов — расскажи им о своих планах, — говорила бабуля. О, как она была права!..

— Вы хотите сказать, — медленно, с расстановкой произнёс господин Скрябб. — Что любой в Сан-Инферно может создать футбольную команду... и МЫ не будем с этого ничего иметь?..

У него был голос человека, который за себя почти не отвечает. Ещё чуть-чуть, и крокодил перейдёт черту.

Белую, нарисованную мелом на зелёной травке.

— Нет, конечно! — поспешно сказал я. — Создайте СВОЮ команду, и если она будет побеждать в турнирах — вы будете иметь прибыль. А кроме того, есть независимые букмекеры — вы сможете делать ставки. Как все остальные граждане.

— О горе нам! — вскричал Скрябб. — Будь проклят тот день и час, когда ты, Безумный Макс, свалился на Сан-Инферно...

Я скромно потупился. Нечасто глава гильдии Праздников и Оргий отвешивает ТАКИЕ комплименты.

— Ну-ну, Алоизий, — Крохобор похлопал крокодила по руке. — Не всё так ужасно. Собственно, я прямо сейчас могу назвать парочку способов неплохо нагреть руки на этом шухере...

Так они и удалились: крокодил причитал и лил слёзы в большой, обшитый по краю миленьким кружевом платок, а эльф его утешал.

Они взобрались на свой ковёр-самолёт и улетели.

Я посмотрел на мастера Серпента.

— Ну а вы? — вопросил я как можно вежливей. — Чем я не угодил главе Магической Гильдии?.. К футболу ваше ведомство отношения не имеет, к Праздникам и Оргиям — тоже... Так в чём дело, уважаемый?

Серпент нехорошо усмехнулся, его тонкие усы приподнялись и хищно зашевелились.

— Я рад, что вы уладили все свои дела в нашем городе, сэр Макс.

— Просто Макс, без сэра, — автоматически поправил я. — И... Что вы хотите этим сказать?

— Как угодно, — отмахнулся Серпент. А сказать я хочу вот что: вы ловкий малый, Макс. Вывернулись, передав "Чистилище" другому лицу. Было бы жаль закрывать столь успешное заведение... А со спортивной Лигой поступили ещё изобретательнее — зарегистрировав её в другом измерении.

Квартира на тёщу, машина на жену... — пришла в голову непрошенная мысль.

Я нервно усмехнулся.

— Ближе к делу, Серпент.

Глава магической Гильдии плотоядно улыбнулся.

— Вы арестованы, господин Безумный Макс.

Глава 18

Маг сделал какое-то быстрое движение рукой и вокруг меня, прямо из воздуха, принялись сгущаться скелетоподобные тени, наряженные в просторные, сотканные из мрака балахоны.

У них были остроконечные капюшоны, а в общем и целом сборище напоминало детский утренник Ку-Клукс-Клана на выезде.

Они окружили меня плотной стеной, оттеснив Лолиту и самого Серпента.

— Что происходит? — тени мельтешили перед глазами, и я никак не мог поймать взгляд этого паршивого мага. — Объяснитесь, Серпент!

— Вы доигрались, Макс! — прокричал маг, предусмотрительно отскочив подальше от Лолиты. Горгонида попыталась его поймать, но безуспешно. — Вы обвиняетесь в многократном и бесконтрольном злоупотреблении порталами на территории Сан-Инферно

— Что?.. — вести плодотворную дискуссию сквозь сплошную пелену прозрачных, но от этого не менее устрашающих теней было трудновато. — О чём вы говорите? Какие порталы?

Кто-то меня сдал. Силантий? После того, как я проник в замок Аргобб?..

Я вспомнил мудрую очкастую физиономию старого демона и отринул эту мысль. Скорее, здесь порылась совсем другая собака.

— Денница! — заорал я во весь голос. — Это он наклепал вам на меня!

— Не наклепал, — с достоинством ответил маг. Достоинство, правда, несколько страдало от того, что магу всё время приходилось уворачиваться от Лолиты. — А уведомил о злостном нарушении — как и положено честному, законопослушному гражданину. Я же, в свою очередь, просто принимаю меры по прекращению безобразия... — выкрикивая последние слова, Серпент припустил по парковке прочь.

— Лолита! — крикнул я, щурясь, чтобы разглядеть горгониду. Тени вокруг меня сгустились и почти обрели плоть. Пространство начало закручиваться неприятной, вызывающей дрожь воронкой. Словно меня заворачивали в парковку — вместе с асфальтом, байками и даже небом над головой. — Ты знаешь, что происходит?

— Ничего хорошего, Оторва, — Лола, оставив попытки поймать Серпента, понурилась по ту сторону воронки. — Всё кончено, Макс.

— Ничего не понимаю!

Я попытался раздвинуть тени, как занавески. Но они тут же смыкались вновь, и липли к рукам, как густой холодный студень. А ещё они пытались залепить мне лицо, от чего становилось трудно дышать.

— А тут и понимать нечего, — угрюмо буркнула Лолита. — Ты проиграл, Макс. Денница тебя сделал.

— Хрен там!

Пространство закручивалось во всё более узкую воронку. Места вокруг меня осталось совсем немного.

Если б у меня была хотя бы минутка, чтобы подумать — я бы обязательно нашел выход. Но реальность неслась вскачь, как лошадь, которую под хвост укусила пчела.

И всё же... Всё же упрямство, которое я с энергией, достойной лучшего применения холил и лелеял все эти годы, не позволяло мне сдаться.

— Лола! Ты мне нужна...

— Я тоже тебя люблю, Макс. И никогда-никогда не забуду.

— Ты меня осчастливила! Нет, правда... А теперь ПРЫГАЙ СЮДА.

— Что?..

— Я хочу, чтобы ты оказалась рядом со мной, Лола! — смерч из свёрнутого в тугую трубку пространства отрывал и затягивал лохмотья, оставшиеся от моего костюма.

Горгонида выпрямилась. На лице её проступило выражение решимости — так резец скульптора, отсекая всё лишнее, выявляет самую суть шедевра.

А потом она коротко разбежалась и прыгнула.

На миг показалось, что на её сандалиях выросли небольшие крылышки...

А в следующий момент горгонида приземлилась рядом со мной.

Встав прямо, широко расставив ноги для устойчивости, она зловеще улыбнулась и посмотрела на меня, словно в последний раз.

— Прощай, Макс, — нежно сказала она. — Не бойся. Больно совсем не будет.

А потом устремила взгляд на колышущиеся вокруг тени...

...Которые с воем и треском рвущихся тряпок втягивались в смерч и распадались в нём на неаппетитные ошмётки — как лягушки в блендере.

Вокруг нас с Лолой образовалась нестабильная чёрная дыра. И я ни капли не преувеличиваю: пространство, которое раньше скручивалось в воронку, с грохотом распрямилось, а чёрная дыра внезапно начала расширяться — поглощая всё, до чего могла дотянуться: асфальт, вместе с землёй под ним, мотоциклы, футбольные ворота...

— ПРЫГАЙ! — я вцепился в Лолу, как лилипут в Гулливера.

— Куда?..

— Подальше отсюда.

Она не стала спорить. Просто присела, напрягла ноги, а потом распрямилась, как пружина. И мы полетели...

Летели недолго. Да и об асфальт грохнулись знатно — но зато за пределами чёрной дыры.

Я ободрал едва заросшие укусы на руках, и кровь хлынула с новой силой. Лола приземлилась более удачно — на бедро, защищенное железной юбкой. И тут же вскочила — валькирия, готовая к новой атаке...

Но я не стал отвлекаться.

Поднялся, развёл пошире окровавленные руки и... открыл портал.

Это был Папа и Мама всех порталов — во всяком случае, состряпанных мной, грешным. Он был широким, высоким и вёл прямиком в Никуда.

Я в этом специально убедился: заглянув внутрь и не увидев ровным счётом ничего... А ещё на меня пахнуло таким запредельным холодом, по сравнению с которым абсолютный ноль покажется мелкой, не заслуживающей упоминания температуркой.

Чёрная дыра моментально всосалась в портал.

Природа не терпит пустоты: если есть пространство, которое нужно заполнить, она его заполняет — будь то чёрная дыра, или недавно вырванный зуб.

В какой-то момент я почувствовал, что ноги мои отрываются от земли. Ещё миг — и я полечу в портал вслед за смерчем... Ни закричать, ни позвать Лолу, времени не оставалось.

И тут же я ощутил на щиколотках железную хватку: горгонида, дай ей Люцифер здоровья, и сама догадалась, что нужно делать.

А я попытался закрыть портал...

Ага.

Щас.

Ладонями я чувствовал его сопротивление, а всем остальным — нечеловеческий голод космического Ничто.

И самое страшное — его интерес.

Что-то проснулось, заклубилось в этой пустоте и вдруг, неожиданно, обнаружило нечто, заслуживающее внимания...

Собрав все свои силы и скорчив страшную рожу, я принялся сводить ладони — напрягшись, напучившись, как на тренажере дельтовидных мышц.

Целую вечность спустя мне удалось это сделать.

Я повалился на асфальт — прямо у меня перед носом он обрывался, словно срезанный отбойным молотком.

В яму затянуло половину парковки.

Внезапно на меня снизошел дар предвидения: разговор по этому поводу с Эврисфеем, хозяином бара, предстоит ТОТ ЕЩЁ.

— Мы что, целы? — Лолита встала на ноги и недоверчиво огляделась.

— А то, — я гордился собой. Был в своём праве.

— Серьёзно?..

Я тоже поднялся. Отряхивать рванину было бесполезно, да и мало её осталось, той рванины. Поэтому я только пригладил волосы.

— Не понимаю, почему это тебя так удивляет? — даже обидно. Почему в меня никто не верит?..

— А ты... Хоть догадываешься, что это было? — Лолита подошла к краю дыры и заглянула вниз. Я осторожно выглянул рядом. Дна видно не было... Там просто клубилась какая-то тьма, просвечивающая багровыми искрами.

— Если честно, не особо, — ответил я, завороженно глядя на эти искры. — наверное, Серпент применил какой-нибудь артефакт. Обездвиживания там, или ещё чего. Ведь он сказал, что я арестован.

— Это и вправду был артефакт, — я вдруг заметил, что Лолита — вся, как есть, сотрясается крупной дрожью. — Он вызвал Тварей из Подземельных Измерений, — губы у горгоны посинели, словно от холода.

Но ведь... жара никуда не делась! Я чувствовал её каждой клеточкой обнаженной кожи.

Задница, каплей раскалённого металла, сползал к горизонту.

Из "Затычки" начали появляться зрители. Пока что они толпились у дверей, но скоро самые смелые двинутся к нам, за разъяснениями.

А я и сам ничего не понимаю.

По моему предсказанию, сквозь толпу горгонид бесцеремонно протолкался мастер Скопик и направился в сторону ямы. За ним, как экзотическая орхидея, плавно скользнула королева Альвеола.

— Такое чувство, чтоздесь применили артефакт вызова Тварей, — пробормотала королева, бегло кивнув нам и направив взгляд на дыру в асфальте. Напластования почв под ней могли доставить несказанную радость целому археологическому факультету.

— Так и было, — мрачно ответствовала Лолита.

Скопик тоже заглянул в дыру.

— Серпент постарался? — со знанием дела спросил он.

Горгонида молча кивнула. Альвеола поморщилась.

— Совсем нюх потерял... — а дальше изящная королева произнесла такое непечатное ругательство, что у меня по спине пробежали мурашки. По-моему, с когтями. — Он что, думает, это сойдёт ему с рук?

— Может сойти, — ответил мастер Скопик. — Если КОЕ-КТО не удосужится принять меры...

— Ну, меры принимать уже поздно, — пожала плечами королева. А потом посмотрела на нас с Лолой. — И кого на этот раз?

— Кого что? — я ничего не понимал.

— Мадам спрашивает, кого унесли Твари, — наклонившись ко мне, пояснила Лолита.

— Так ведь... — я неуверенно улыбнулся. — Никого не унесли. Мы ж с тобой здесь.

Альвеола посмотрела на меня так, словно я прелюдно пукнул.

— Серпент натравил Тварей на Макса, — медленно, словно сама не верила тому, что говорит, произнесла Лолита. — Но он... — и она без слов ткнула в мою сторону пальцем.

— Это невозможно! — мастер Скопик выглядел крайне озадаченным. — Тварей из Подземельных Измерений нельзя остановить. Они ВСЕГДА получают то, что им обещали.

— Погодите, — я наконец стряхнул оцепенение. — Серпент сказал АРЕСТОВАН. Это значит: пойман и препровождён в места не столь отдалённые.

— Ну да, — хладнокровно кивнула королева. — Подземельные Измерения — это они и есть.

— Иными словами, — пояснил мастер Скопик. — Попадаешь ты совершенно конкретно: недалеко, но надолго.

— Точнее, навсегда, — добавила Альвеола.

— Да объясните толком! — я начинал паниковать.

— Это как зазеркалье, Оторва, — снизошла Лолита. — Ты вроде как всё видишь... А пройти, потрогать ничего не можешь. А ещё там живут Твари. Голодные Твари, — её вновь начала бить дрожь.

И вот эта дрожь — в том, что я чудом избежал страшной участи, — убедила меня лучше, чем все описания.

Немного найдётся вещей, способных заставить дрожать горгониду. И если Подземельные Измерения — это то самое, значит, бояться их следует очень серьёзно.

Я почувствовал, что меня и самого начинает колотить.

А потом посмотрел на Лолиту, и сказал:

— Так ты знала, что происходит. Знала, куда я должен попасть по воле Серпента.

Горгонида молча кивнула.

— И всё равно прыгнула.

В глазах Лолиты вдруг вспыхнули оранжевые искры. Давненько я их не видел.

— Ты нуждался во мне, — просто сказала Медуза.

Я её обнял. Уткнулся в мягкие полушария... Да, похоже, это входит у меня в привычку.

— Спасибо, — пробубнил я и отстранился. — Но чтоб ты понимала: я НЕ ЗНАЛ, что обречён. Иначе я не стал бы просить тебя присоединиться.

— Но...

— Дай договорить, ладно? Спасибо, — я сглотнул, но горло осталось сухим, как бумажное полотенце. — Мне просто пришло в голову: заклинание явно было рассчитано на одного человека — то есть, конкретно на меня. И когда ты оказалась рядом, то просто... ну, перегрузила систему. Вот она и не выдержала.

Лолита моргнула. Лицо её вдруг пошло трещинами — как скорлупа яйца. Я уже испугался, что она сейчас заплачет, но нет.

Обошлось.

— То есть, ты вовсе не хотел, чтобы мы погибли вместе?

— КОНЕЧНО НЕТ! — я разозлился. — Ты что, с ума сошла? И что вас, горгонид, так тянет на подвиги?.. Я бы НИКОГДА не стал подвергать тебя опасности. Ну, смертельной — уж точно.

— Но ты ведь не знал, что твоя догадка сработает, — оказывается, наш спор с Лолой слушала уже целая аудитория. И резонный вопрос задал как раз один из слушателей — Одиссей.

— Да я был почти уверен!

— "Почти" — не считается, — резонно заметила Пенелопа.

Уж кто бы говорил...

— А что стало с моей парковкой? Кто заплатит за это безобразие?..

Ну вот.

Я знал, я знал.

— Так, заткнитесь, все, — громоподобно рявкнула Лолита. — Вы что, так ничего и не поняли?.. — она оглядела толпу байкеров и других заинтересованных граждан. — ОТОРВА РАЗРУШИЛ ЗАКЛЯТЬЕ ПОДЗЕМЕЛЬНОГО УЖАСА.

Повисла настороженная тишина.

А я вдруг, случайно, бросил взгляд на горизонт.

Святой Люцифер! Встреча с Денницей совсем вылетела у меня из головы. Ну, теперь-то поздно пить боржоми.

Задница почти коснулся горизонта. Остались считанные минуты...

— Макс, дорогой, можно тебя на минуточку? — королева Альвеола была просто обворожительна в светло-голубом, как лепесток колокольчика, платье.

— На сколько угодно минуточек, моя королева. Я совершенно никуда не тороплюсь.

— А что такой грустный голос?.. — Альвеола надула пухлые губки, отчего сделалась ещё привлекательнее.

— Да так, — я хмыкнул. — Проиграл одно пари. Точнее, проиграю. Минут через пять. Так что...

— Уж не с Денницей ли? — прищурилась королева.

— Ваша проницательность делает вам честь, мадам, — я поцеловал душистую ладошку.

А чего удивляться-то?.. После того, как я рассказал об условиях пари крабу Ролло, думаю, в Сан-Инферно только ленивый или смертельно больной труп не знает, из-за чего сыр-бор.

Лицо королевы отвердело. В глазах зажглись бесовские огоньки.

— Ты должен его уделать, — заявила она.

— Поздно, мадам. Я, конечно, не люблю сдаваться. Но и удар держать могу. Проигрыш — так проигрыш.

На душе было паршиво.

— Послушай, Макс, — королева совсем не по-королевски дёрнула меня за руку. — Нам тоже не нравится этот выскочка.

— Вы имеете в виду лично себя, или...

— Гильдии, не будь дурачком. Мы все считаем Сан-Инферно своим домом. И мы научились уживаться. Балансировать. Но Денница... — её красивые губы скривились. — Он берёт, не давая ничего взамен. Он как... саранча. Это такое насекомое...

— Я знаю, что такое саранча.

— Прекрасно, — она приняла повелительную позу. — И надеюсь, ты не допустишь, чтобы саранча сожрала весь урожай.

— Я бы с радостью, моя королева, — я ещё раз покосился на Задницу, и вздохнул. — Но обстоятельства работают против меня.

— Пустяки. Просто воспользуйся артефактом, который поворачивает время вспять.

Я почувствовал себя так, словно меня опять затягивает в чёрную дыру.

Во я дурак... Впрочем, есть одно, весьма ощутимое "но".

— У меня НЕТ временного артефакта.

Был когда-то у Зебрины. Но я-то здесь при чём?..

— У меня есть, — пожала плечиками королева. — Могу продать по сходной цене.

Я сразу насторожился.

— И почём?

— Одно желание.

— Идёт.

— И двадцать тонн золота.

— ЧЕГО?..

— Берёшь или нет?

— Но вы же... Вы же сами хотите, чтобы я победил!

— Хотелки не должны стоять на пути у бизнеса. Как ты понимаешь, ничего личного.

Я закатил глаза.

— Ладно. Одно желание.

— И двадцать тонн золота, — напомнила королева.

— И двадцать тонн золота, — покорно повторил я.

Лола всё ещё жарко спорила с диаспорой неравнодушных граждан.

— Двадцать тонн — для тебя пустяки, Макс, — Альвеола взяла меня под руку и прижалась к моему голому плечу грудью. — Ты же владеешь целым измерением. Одним из самых БОГАТЫХ измерений...

Я не стал спорить.

Никогда не пытайтесь убедить женщину в том, что у вас гораздо меньше денег, чем она думает.

— Идём, — Альвеола потянула меня ко входу в клуб. — Ты же не думаешь, что я ношу артефакты в собственном лифчике...

Она привела меня в небольшую, скудно обставленную комнату на втором этаже. Стены, пол, потолок — всё здесь было оббито коврами, такими толстыми, что терялся любой, самый громкий звук.

А ведь мы находимся прямо над игровой комнатой, — сообразил я. И посмотрел на королеву. Та в ответ подмигнула.

— Никогда не знаешь, где повезёт, — улыбнулась она. — Так что удачу лучше подготавливать заранее.

Альвеола двинулась к одной из стен, а потом отогнула краешек ковра... За которым обнаружился обыкновенный сейф.

Набрав шифр, она распахнула дверцу и достала небольшой перстень с зелёным камнем.

— И много у вас таких тайников? — нет, я не имел никакой задней мысли. Просто стало интересно.

Королева нищих пожала плечами.

— Достаточно, — сказала она, и протянула мне перстень. — Но это место я особенно люблю. Я здесь жила, когда ещё не была... королевой.

Я вспомнил варварски-роскошный дворец, в котором мне довелось побывать недавно.

Когда я понял, что Адамантий и есть глаз дедули-дракона...

— Не даёт забыть, кем вы были, не так ли? — спросил я, разглядывая зелёный камень в перстне.

— Ага, — легкомысленно кивнула королева. В этот момент снизу, из игровой комнаты, донеслись приглушенные голоса... — Никогда не надоедает, — подмигнула она.

А потом подошла вплотную и надела кольцо мне на палец.

— Ну а теперь... Не собираешься же ты заявиться на встречу всех времён и народов в... ЭТОМ.

— Что?..

— Как хочешь, Макс, но даже мои подопечные постеснялись бы так выглядеть, — королева брезгливо сморщила носик. — Да и пахнет от тебя...

Я вздохнул.

— И сколько я буду должен за новый костюм и горячую ванну?

Я так понимаю, раз артефакт уже у меня, вопрос со временем решен положительно.

— А ты быстро учишься, малыш, — улыбнулась королева. — Не бойся. Я сама намылю тебе спинку. И это тебе ничего не будет стоить. Ну... Почти.

Глава 19

Когда я вышел из "Затычки", Задница всё также касался нижним бочком горизонта.

У дверей меня поджидала Лолита и все, кто был в клубе. По-моему, толпа даже разрослась.

Вот интересно: теперь каждое моё начинание будет сопровождаться массовыми народными гуляниями?..

Сначала — в Заковии, теперь ещё и в Сан-Инферно...

Никогда не забывай Макс, что твоей казни будет аплодировать та же самая толпа, что и коронации, — напомнил я себе, широко улыбнулся и сделал первый шаг.

— Ух ты, — Лола даже присвистнула. — Выглядишь на миллион тонн золота, Оторва.

Да. Альвеола постаралась.

В скромных сундуках королевы нищих отыскался ТАКОЙ сногсшибательный костюм...

Белый, как шерсть единорога. КСТАТИ! Совсем забыл рассказать о Лютике. Ну, о том, что я всё-таки выполнил своё обещание и взял его... Впрочем, это совсем другая история.

Так вот: костюм был белым, как альпийские снега, а рубашка под ним — чёрной, как южная ночь.

Оказывается, такое сочетание противоположностей необыкновенно мне идёт — в чём я убедился, как следует осмотрев себя в зеркале.

Ботинки, запонки, ремень, платочек в кармашке — я никогда не заморачивался такими вещами. Но Альвеола была тверда, как алмазное сверло, когда заставила меня нацепить все эти побрякушки.

И судя по уважительным — и завистливым — вздохам, доносившимся из толпы, она попала в самое яблочко.

Новые стельки — это то, что придаёт уверенности каждой кинозвезде — так утверждала фрекен Бок...

— Ну а ты? — я протянул руку горгониде. — Не хочешь приодеться? Не стесняйся, время ещё есть.

Я не кривил душой.

Когда Альвеола, перед тем, как принять вместе со мной ванну, показала, как пользоваться перстнем, я откатил время на целых четыре часа — во избежание, как говориться.

— Спасибо, — Лолита скромно улыбнулась. — Но сдаётся мне, на встрече будет жарковато. А я не люблю потеть.

Где-то я был этому даже рад.

В шлеме с крылышками, бронелифчике и кованой юбочке Медуза Горгона выглядела так, как я в своём... ну, в своём новом костюме: то есть, профессионально, собранно, и самое главное, круто.

Как стенка для скалолазания.

Думаю, Денница это оценит.

— Ну что... — я глубоко вздохнул. — Тогда пойдём?

— Я вас отвезу, — вперёд вышел Одиссей.

— Ух ты, — я не удержался. — Неожиданно.

— Ты помирил меня с Пенелопой, — горгонид посмотрел мне в глаза. А потом прикоснулся кончиком пальца к носу. Два раза. — А я люблю сразу платить по счетам.

— А как же вызов, который мне передала твоя девушка? Он всё ещё в силе?

— О, разумеется, — Одиссей широко улыбнулся. — Но можешь не спешить. Так как вызов исходит от меня, ты имеешь право выбрать дату. А также вид поединка и оружие.

Я умно кивнул.

Одиссей явно пытается мне что-то сказать... Точнее, намекнуть. Но на что?..

— Не тупи, Оторва, — наверное, Лола хотела толкнуть меня в бок. Но из-за разницы в росте заехала локтем прямо по уху. В голове зазвенело. — Одиссей намекает, что вы с ним можете сразиться ЛЮБЫМ способом. Не обязательно — физически...

— Да понял я, не тупой, — ухо на глазах распухало.

Вот видишь, Макс: ДОЛГО крутым у тебя быть не получается. Так что не парься.

— Извини, — Лола густо покраснела. — Я думала, до тебя не дошло. Прости за ухо.

— Всё в порядке, — я успокаивающе похлопал её по запястью. — Ну подумаешь — ухо. Главное, чтобы костюмчик сидел.

И вот он настал.

Этот знаменательный, животрепещущий, поворотный момент в моей жизни.

Я должен сесть на мотоцикл позади Одиссея и обнять его за талию. Лола, покосившись на Пенелопу, заявила, что полетит САМА, на одноместном байке... а ты не стесняйся, Оторва. Главное — держись покрепче.

Но пока я мялся и придумывал, как бы поделикатнее отказаться от почётного статуса байкерской старушки, ко входу в "Затычку" подкатил роскошный лимузин.

Тонированное стекло ме-е-е-едленно опустилось, явив похожее на добродушное печёное яблоко лицо Луки Брази.

— Я слышал, ты решил немного поиграть, — произнёс он с непередаваемым апломбом всеведущего консильери и такой широкой улыбкой, что её можно было использовать вместо моста через Волгу. — Могу подбросить до "Вертела Желаний".

Я улыбнулся в ответ.

— Спасибо, Лука. Чертовски рад тебя видеть.

— Аналогично, сынок.

Мы с Лолитой полезли в лимузин.

Но когда Одиссей без лишних слов устроился рядом, я слегка удивился. Но решил ничего не спрашивать — хочет человек помочь, кто я такой, чтобы ему препятствовать?..

Да, это было для меня совершенно новым опытом. Но Лола сказала, я должен перестать быть эгоистом.

Я что хочу сказать: если кому-то помогаешь, будет только справедливо предоставить возможность отплатить. Чтобы всё по-справедливости.

— Как дела у дона Коломбо? — спросил я, как только лимузин тронулся.

Не без трепета спросил: помните те заголовки газет? Вот и я о том же...

— Спасибо, всё хорошо, — дипломатично ответил Лука Брази.

Я вздохнул. Ну что ты будешь делать...

— Лука, я спрашиваю о РЕАЛЬНОМ положении дел. Как он держится?

— Не понимаю, о чём ты, сынок. Я же говорю: всё путём.

Я покосился на Одиссея. Может, консильери не хочет откровенничать при посторонних?.. И решил перевести тему.

— А как дела у Зебрины? — консильери бросил на меня укоризненный взгляд в зеркало заднего вида. Да. Со сменой темы тоже косяк... Может, Лола права? И я правда конкретно туплю?..

— Спасибо, у неё тоже всё в порядке, — ответил Лука Брази. И я было решил, что на этом всё и кончится, но он неожиданно добавил: — Срок мотает. За ограбление Воровской гильдии. Взяли с поличным, прямо в сокровищнице, так что...

Когда до меня дошло, о чём он говорит, я возмущенно фыркнул.

— Ей не могут пришить ограбление! У Зебрины воровская лицензия.

— Была, — коротко прокомментировал консильери. — Но она не заплатила взнос в Гильдию.

Я откинулся на спинку сиденья.

Всё ясно. Старые игры в перенесение сроков. Надо будет хорошенько поговорить с главой Гильдии Законников. Ну, если я уделаю Денницу, конечно.

— Да она сама виновата, — продолжил беседу консильери. — Лично я называю это сытый бунт.

— В смысле?.. — вот теперь я ничего не понял.

— Девчонка отродясь не платила никаких взносов, — пояснил Лука Брази. — Просто забивала на них — и всё.

Я прокрутил в голове всё, что знал о Гильдиях.

— Но это значит, за неё платил дон Вито.

Консильери кивнул.

— А кто же ещё?.. Все четыреста лет, — он усмехнулся одной половиной лица. — А недавно они с дочей поругались.

— Поругались?.. — в принципе, я мог бы и не подавать наводящих реплик. Чувствовалось, что консильери и самому хочется излить душу.

— Ты же знаешь, что она поселилась в Маяке? — я кивнул. — Так вот: босс ненавязчиво намекнул, что неплохо бы вернуться домой. На самом деле, это было нужно до зарезу: бизнес есть бизнес. Лишние свидетели нам ни к чему.

Я скроил понятливое лицо. Слепой козе ясно: Зебрина, ошиваясь на краю Травяного моря, мешает слаженной работе контрабандистов — сиречь, стихийной преступности, и городских служб — преступности организованной.

— На его щедрое предложение девчонка выдала категорическое "нет" — она, мол, теперь самостоятельная личность и всё такое, — продолжил консильери. — Ну, босс и осерчал, дай ему Люцифер здоровья... Взял, да и закрыл все её счета.

Я кивнул. Как ещё научить самостоятельности — не поддельной, когда ребёнок только "делает вид", а на самом деле доит папу с мамой?.. Наказать рублём. Самое эффективное средство.

Стало быть, в неприятностях Зебрины Денница не виноват. Ну хотя бы здесь всё путём...

— На это доча взяла, да и отправилась устраиваться в "Чистилище", стриптизёршей, — я не сразу понял, что Лука Брази продолжает говорить. Но когда до меня дошло...

А чего?.. Достойная и уважаемая профессия. Видел я, как девчонки вкалывают: тут и физическая подготовка, и выглядеть надо на миллион.

— Но Эрос Аполлон её не взял, — Лука Брази резко повернул руль, уклоняясь от гигантского комбайна, который нёсся прямо на нас. — Не соответствует, сказал, высоким стандартам заведения.

Я прикрыл глаза. Если Зебрина после этих слов не спалила клуб дотла — ей не нужен секс, чтобы снять проклятье. Она повзрослела своими силами.

А ещё я очень испугался: комбайн был ПРОСТО ОГРОМНЫМ, а самое главное, я не представляю, откуда он тут взялся.

Больше всего он походил на агрегат по уборке кукурузы с моей далёкой родины. Дробилки, мешалки, резалки и другие острые штуковины, призванные превращать всё, что ни попадётся, в измельчённое однородное сырьё, крутились с ужасающей скоростью.

Пронёсся он буквально в миллиметре от крыла лимузина. Зеркало срезало, как пластилиновое.

— Что это было? — сдавленно вопросила Лолита.

Ей было неудобно. Хотя лимузин папы Вито — зверюга просторная, горгониды чувствовали себя, как ножки модницы в слишком тесных туфлях.

Я хотел предложить Лоле высунуть голову в люк на крыше, но вовремя прикусил язык. Крупные девушки чрезвычайно чувствительны к критике их внешности. Кто её знает, как двухсполовинойметровая дама воспримет такое предложение?..

— Без понятия, что это за фигня, — настороженно ответил Лука Брази.

Разговоры он прекратил, и теперь внимательно смотрел по сторонам.

Я тоже выпрямился и придал лицу заинтересованный вид.

И с чего я решил, что заполучив временной артефакт, оставлю все проблемы позади?

Сдаётся мне, что добраться до казино выльется в отдельное приключение...

К сожалению, я оказался прав.

Позади нас, за широким, как корма парохода, багажником лимузина, раздался равномерный гул...

Он нарастал, становился громче, и в нём звучало всё больше угрожающих взрёвываний. Словно следом за нами увязалось стадо страдающих жутким несварением быков.

— Что там, Оторва? — Лола, в силу специфики позы, не могла развернуться и посмотреть в окно.

А я всё медлил с ответом...

По широкой улице, заполняя её от здания на правой стороне, до такого же здания на левой, за нами двигалась... Туча?

Хотя для тучи в ней было слишком много рогов и копыт.

Что, и вправду быки?.. — я даже оживился. Ну надо же! А мои провидческие способности крепчают, как заварка в стакане кипятка.

Хотя нет, это всё-таки не быки. Больше похоже на...

— Минотавры, — сказал Одиссей. — Ого-го...

— Ого-го?.. — растерянно переспросил я.

Если уж горгонид говорит ого-го...

— Я встречался с ними под стенами Илиона, — пояснил Одиссей. — Панцирная пехота минотавров в два счёта опрокинула конницу ахейцев в море... И если бы я не придумал одну забавную штуку...

— Знаю-знаю, — с видом примерного ученика я победно улыбнулся. — Троянский конь.

Одиссей просто кивнул. Он даже не удивился — как не удивляются звёзды Голливуда, когда их узнают в китайской забегаловке.

— Минотавры — наёмники, — тихо сказала Лолита. — Одни из самых дорогих во всех измерениях. И если уж Денница раскошелился на ТАКУЮ поддержку... Ты можешь гордиться собой, Оторва.

— Через пару минут они нас догонят и гордиться будет нечем, — прокомментировал её реплику Лука Брази.

— Я разберусь.

Вы удивитесь, но эти слова исходили не из моей глотки.

Мою любимую фразу произнёс Одиссей.

А потом выпрямился, — в ограниченном пространстве салона ему пришлось делать это в несколько приёмов, — и стал протискиваться в люк на крыше.

— Одиссей, — я подёргал его за штанину. — Я, конечно, не специалист, но тебе не кажется, что один ты против целой панцирной пехоты — это слишком неравное противостояние? Ничего не хочу сказать о твоих способностях... — быстро добавил я. Так, на всякий случай.

Горгонид усмехнулся. Его коричневое, изрезанное морщинами лицо на миг осветилось — словно по нему скользнул луч солнца.

— Минотавры никогда не нападают скопом на одного, — сказал он. — К тому же, я знаком с их командиром. Мы с ним славно сразились под стенами Илиона... А потом напились на берегу Скамандра.

— О. Ну тогда... Ладно?

Одиссей упёрся руками, подтянулся и ловко вскочил на крышу лимузина. А потом издал воинственный клич, от которого барабанные перепонки втянулись внутрь головы, и одним могучим прыжком соскочил на дорогу.

Всё это время мы неслись на полной скорости — то есть, километров девяносто в час. Лука Брази и не думал жать на тормоз...

Если бы минотавры не догоняли нас столь стремительно. Если бы Одиссей действовал не столь уверенно. Если бы я видел хоть какой-то другой выход. И если бы Лолита не сдавливала моё запястье так сильно, что я уже не чувствовал пальцев...

Таким я Одиссея и запомнил: могучий, гордый, в фирменных джинсах и с индейским хвостом на затылке.

А перед ним — сплошное море рогов, копыт и бархатных, поблёскивающих золотыми кольцами, носов...

— Вот видишь, — наставительно сказала Лола. — Не так уж и трудно позволить друзьям чуточку тебе помочь.

— А-хха... — прошипел я. — И если ты, чисто в рамках взаимопомощи, отпустишь мою руку...

— О, извини, — горгонида сделала вид, что не заметила своих пальцев на моём запястье. — Я так переволновалась... Сам понимаешь.

— А-хха... — повторил я, растирая кисть. Возможно, к пальцам всё-таки вернётся чувствительность. Через месяц-другой. После операции...

— Мы почти приехали, — подал голос Лука Брази.

— Видать, кончились у Денницы сюрпризы, — усмехнулась Лолита.

И тут прямо под колёса лимузина бросился ребёнок. Лука дал по тормозам. Мы с Лолой повалились вперёд, моя голова оказалась зажата... нет, не между передними сиденьями. Сами догадайтесь.

Впрочем, это чертовски смягчило удар и я почти не ушибся.

— Что там, Лука? — закричал я, как только стих визг тормозов. — Ребёнок не пострадал?

— Оторва, может, слезешь с меня? — деликатно попросила Лолита.

— О, прости... — стараясь не слишком опираться на обнаженные телеса горгониды, я полез к двери, открыл её и выкатился наружу.

Жар отдающего тепло асфальта ударил, как мешок с песком.

Наскоро отряхнувшись, я побежал к капоту... Перед которым, сжимая в крошечных ручках куклу и улыбаясь, стояла девочка.

— Слава Богу, ты цела! — закричал я, бросаясь к ребёнку. — Ну ты нас и напугала...

— Отвали, педофил, — сказала девочка густым басом.

Я потряс головой.

Голубое платьице с кружевным воротничком. Белые гольфы. Крысиные косички с пышными голубыми бантами... А между косичками — небритая испитая рожа глумливого уголовника.

— Ты что, этот, как его... — я вспомнил Незабудку. Девочку, которая передала мне кулон Кассандры... — В общем, ты эльф?

— Сам ты эльф, — отбрил коротышка в платье. — А я гоблин. Нетрадиционной ориентации.

— Э...

— Ближе к телу, парниша, — гоблин страшно заморгал на меня длинными ресницами. — У меня сообщение от мастера Скопика.

— А...

— Ни в коем случае не входи в казино через главный вход.

— Да? — я всё ещё не мог прийти в себя. Перед глазами дрожал образ переломанного детского тельца... У мастера Скопика своеобразное чувство юмора. — А... Через какой?

Я представил, как лезу в "Вертел Желаний" через окно. А учитывая, что казино построено из живого драконьего камня, страшно представить, каким отверстием оно может оказаться...

— Не тупи, парниша, — гоблин в платье игриво шлёпнул меня по запястью. — Сзади войдёшь. Как все нормальные люди.

— Ясно, — я недоверчиво посопел. — Спасибо, — и побрёл обратно к лимузину. — Мастеру привет...

Гоблин бесшумно канул в переулок.

Устроившись на сиденье, я обрисовал ситуацию консильери. Тот задумался. Затем кивнул.

— Сделаем, — сказал он и резко развернул лимузин на сто восемьдесят градусов. — Жалко, что красная дорожка пропадёт. Да и народ собрался тебя поприветствовать... Но кто я такой, чтобы пренебрегать советом вора?

Я был абсолютно согласен. Если б ещё совет поступил не столь радикальным способом.

Объехав квартал, Лука Брази остановился у жалкой лачуги с соломенной крышей, сквозь которую проросло несколько небольших каменных деревьев, с покосившимся крылечком и жирным котом на завалинке.

Как только я открыл дверцу, кот сорвался и куда-то улетел...

— Ты уверен, Лука? — по-моему, от казино мы находились километрах в трёх.

— Хотели чёрный ход? Получите, распишитесь, — добродушно пробурчал консильери.

Я вылез из машины. Лола, с громким вздохом облегчения, выбралась следом. Когда она распрямилась, я услышал, как хрустят косточки.

Кроме нас, никого на улице не было.

Задница висел, всё так же касаясь краешком горизонта...

— Да ты не боись, — успокоил Лука Брази, открывая дверь хижины. На удивление, деревянная, на ржавых петлях дверь отворилась без малейшего скрипа. — Это наша точка, проверенная. Улица давно выкуплена под складЫ.

— Да я и не боюсь, — я подал плечами. — Не понимаю, с чего мне бояться? Я вообще не имею такой привычки — бояться...

Вот нервничаю — это да.

— Я буду за твоей спиной, Оторва, — напутствовала Лолита.

— Как я выгляжу? Ухо в порядке? — спросил я, осторожно притрагиваясь к слуховому органу. На ощупь он походил на пучок салата...

— Всё прекрасно, Макс, — и почему меня её слова не успокаивают?.. — Тебе пора заходить.

Я кивнул и занёс ногу над крыльцом.

И тут раздался взрыв.

Глава 20

Громадный клуб раскалённого газа поднялся над крышами и унёсся в небо.

Весь квартал содрогнулся.

Запахло тухлыми яйцами.

Нас с Лолой толкнуло друг к другу, и я вновь оказался...

— Знаешь, Оторва, пора с этим завязывать, — с громким чпоком отлепив моё лицо от полушарий, Лола сделала шаг назад. — Я говорила, что ты не в моём вкусе. Извини, ничего не изменилось.

— Да я не виноват! — я почувствовал, как кровь, начиная примерно с пяток, приливает к лицу. — Оно само получается.

— Проследи, чтобы больше не получалось, — грозно посоветовала Медуза.

Лука Брази, приставив ладонь козырьком к глазам, смотрел на плотный столб дыма.

— Похоже, это наше казино, — задумчиво прокомментировал он.

Я сглотнул: предупреждение гоблина сработало.

— Там... Что-нибудь осталось? — голос дал петуха.

Перед глазами прыгали картинки, одна страшнее другой: горы раненых, вой полицейских сирен, трубы пожарных, визг скорых... Хотя чего это я? Здесь, в Сан-Инферно, люди не нуждаются в городских службах. Они привыкли преодолевать трудности при помощи самих себя.

— Жди здесь, — приказал консильери и шагнул за порог.

— Стой! — я схватил его за полу просторного пиджака. — Там... Скорее всего, там нужна помощь.

— Стой здесь, сынок, — большая, обманчиво мягкая ладонь толкнула меня в грудь. — Я разведаю, что и как, и тут же вернусь. Не успеешь "черничный пирог" сказать.

— Черничный пирог!

Но Лука Брази исчез в тёмном коридоре.

Мои ноги сами двинулись следом. Но Лола поймала меня поперёк талии и поставила рядом с собой.

— Пользуешься тем, что в два раза больше, — проворчал я.

— Ты же сам говорил: рост значения не имеет, — ядовито заметила горгонида.

— Так то — в сексе, — я прерывисто вздохнул.

— Оторва, — мне на плечо легла тяжелая рука. — Ну как тебе объяснить? Я не буду с тобой спать.

Я закатил глаза.

Убедить женщину в том, что ты её не хочешь, ещё труднее, чем заполучить в постель.

Остаётся одно: во всём соглашаться.

— Ты права, Лола. С той минуты, как я тебя увидел...

В кособоком проёме двери показалась мятая физиономия Луки Брази.

— Всё путём, сынок. Можно идти.

— А что это было?

Консильери уже повернулся и протискивался по довольно узкому проходу, заставленному длинными фанерными ящиками с незнакомыми маркировками.

— Кто-то насыпал дракону в ноздри перцу.

Я прокрутил для себя сообщение на малой скорости...

— Ты хочешь сказать, дракон, из которого построено казино... Просто чихнул?

— Хорошо, что на языке в этот миг никого не стояло, — не оборачиваясь, прокомментировал консильери. — Размазало бы в манную кашу.

Как интересно. А ведь там как раз должны были находиться МЫ...

Комбайн, минотавры, взрыв...

Денница начинает играть очень грязно.

Пару минут мы гуськом двигались мимо мешков, ящиков и корзин, из которых торчали горлышки бутылок. Толстый ковёр скрадывал шаги, в воздухе витала такая смесь запахов, что в ней смело можно было мариновать шашлык. А ещё стрелять из пушки.

Наконец Лука Брази остановился перед металлической дверью. С той стороны доносились странные звуки: металлический лязг, дробный стук, молодецкие выкрики...

Добавить весёленькую музычку — и получится детский парк развлечений.

— Как только ты переступишь порог, — обратился ко мне консильери, — Всё будет зависеть от тебя.

— Если мне на голову не рухнет хрустальная люстра, — мрачный настрой всё больше доминировал над остальной гаммой чувств.

— Этого не случиться, — дружелюбная куча влажного белья, которая заменяла Луке Брази лицо, подмигнула. — Там, за дверью, действуют иные законы. Законы Сделки. НИКТО не может им сопротивляться. Даже такой сукин сын, как Денница. Так что не подкачай, малыш. На этот раз мы с доном поставили на тебя.

— Что?.. — я возмущенно взмахнул руками. — А раньше что: вы ставили против?

— Ничего личного, малыш, ты же понимаешь... — и Лука Брази мягко толкнул дверь.

И я вдруг оказался в аду.

Взметались языки пламени. Булькотили котлы. Отовсюду слышался металлический стук ножей.

Из миски на меня уставились на редкость осмысленные глаза на длинных стебельках...

Да. Это была кухня.

"Вертел желаний" нёс ту же повинность, что и "Чистилище": бесперебойно снабжал едой орды гремлинов.

В чаду и клубах пара носились повара...

— Ходу, ходу, — подтолкнул меня в спину Лука Брази. — Время пошло.

Я поспешил по узкому проходу между столами.

Кожа на спине стянулась в тугой узел: ни капли не удивлюсь, если в позвоночник воткнётся окровавленный тесак.

Ничего личного, как здесь любят говорить. Просто рукоять была скользкой, вот он и вырвался, окаянный...

Но обошлось.

Наверное, соглашение о сделке в Сан-Инферно и впрямь было самым святым, что только можно себе вообразить.

Через тридцать секунд меня окутали совсем другие запахи: дорогих духов, марочных напитков и крепких сигар.

Тихий джаз, негромкий звон бокалов, прохладный, словно пропущенный через морозилку, воздух...

Я вдохнул полной грудью.

Давненько я здесь не бывал... С той приснопамятной сделки, которую заключил с Поганцем и Золотком.

По иронии судьбы, сейчас мне тоже предстоит заключить сделку с ангелом и демоном. Только, так сказать, в одном флаконе.

Когда я показался в дверях зала, музыка смолкла.

Официанты, гости, оркестр — все повернулись ко мне...

— Не стой на пороге, Оторва, у меня шея затекла.

Наверное, Лолита планировала легонько меня подтолкнуть. Но в результате я пропахал носом красную ковровую дорожку, и остановился, только наткнувшись на столик.

Фарфор, хрусталь, серебро — всё полетело на пол, оглашая зал звонким грохотом, и украшая мой белоснежный пиджак шедеврами экспрессионизма.

— Извини, — прошипела Лолита, когда стих грохот битой посуды. — Я не хотела.

— Пустяки, — поднявшись, я наскоро привёл в порядок костюм — ну, то, что от него осталось. Заправил рубашку и лёгким движением сбил с рукава невидимую пушинку. — Если что и пострадало — так это всего лишь моя гордость. Всё путём.

— Нет, правда, Оторва, я нечаянно, — не унималась Лолита. — Просто я так нервничаю...

— ВСЁ В ПОРЯДКЕ, Лола, — я сделал страшные глаза. — Ты не могла бы где-нибудь присесть, ладно?

— Пойдём, дорогуша, — Лука Брази осторожно взял Лолиту под локоток. Для этого ему пришлось встать на цыпочки. — Я налью тебе выпить... чего-нибудь успокоительного.

И в этот момент портьеры в дальнем конце зала разошлись. В проёме показался...

Ну, вы уже догадались.

В чёрном, как глыба мрака, костюме, в ослепительно-белой рубашке, с волосами, аккуратно зачёсанными со лба на затылок, он являл собой как бы копию меня. Негатив, который слегка передержали в растворе.

— Так-так-так... — протянул Денница. — Красивое ухо. Где достал?

— Где взял — там уже нет, — гордо ответил я.

— А костюм-то какой... — демангел обошел вокруг меня. — Винные разводы и потёки соуса мури-мури тебе очень к лицу.

— Спасибо, — я мило улыбнулся. — Всегда приятно знать, что тебя ценят.

— Но всё-таки... — демангел вздохнул. — Наконец-то ты явился. А я уже устал ждать...

— На самом деле, я не опоздал, — я улыбнулся ещё шире. — Это ты пришел раньше. Волнуешься поди, вот и припёрся ни свет ни заря... Но ничего, — я покровительственно похлопал Денницу по плечу. — Всё приходит с опытом. Вот потренируешься, и тогда сделки не будут вызывать у тебя такого трепета.

— Я? Волнуюсь? — голос Денницы поднялся до визга, но глаза с квадратными зрачками мстительно прищурились.

Демангел пренебрежительно фыркнул.

— Да я заключал сделки, когда тебя ещё в проекте не было!

— Сочувствую, — я скорбно покивал. — Не знал, что ты такой старый. Говорят, с возрастом приходит мудрость. Но бывает и так, что возраст приходит один...

Денница вновь прищурился. Рогонимб над его макушкой светился зловеще, как гнилушка в погребе.

А потом демангел улыбнулся. Вскинул подбородок и повёл рукой в сторону портьеры, из-за которой появился.

— Не будем заставлять публику ждать, — миролюбиво промолвил он. — Так как ты опаздывал, я взял на себя смелость пригласить свидетелей.

— То есть, ты ПРЕДПОЛАГАЛ, что я опоздаю, — я махнул рукой, приглашая Денницу идти первым. — Хотя да, что это я говорю?.. Ты ведь САМ срежиссировал весь мой путь до казино. Тебе ли не знать.

— Срежиссировал? — Денница демонстративно пожал плечами. — И зачем мне это нужно? Но надеюсь, ты добрался без происшествий.

— Твоими молитвами, Денница, твоими молитвами.

Портьера распахнулась, демангел отошел в сторону и я ощутил небольшое, но острое дежа-вю.

Маленькая комната. Круглый стол. А за столом...

Мастер Шмук, увидев меня, сощурил кабаньи глазки и громко хрюкнул.

Серпент ядовито зашипел и нервно дёрнул рукой, хватаясь за какой-то амулет, цепочка которого виднелась под мантией.

Госпожа Люсинда, в своей кошмарной шляпке и с таким узким носом, словно его защемили прищепкой, презрительно сжала морщинистые губки и отвернулась.

— Надеюсь, ты удовлетворён? — победно спросил Денница. — Как видишь, все они — уважаемые граждане нашего города, главы Гильдий... — прищурившись, он пристально наблюдал за моей реакцией.

Ну конечно. Пригласив трёх самых нетерпимых ко мне граждан, он ждал определённой реакции.

— Прекрасно! — я тепло улыбнулся всем троим по-очереди, потом скользнул к столу, и превозмогая себя, поцеловал сухую, затянутую в перчатку без пальцев, лапку Люсинды... — Как я рад вас видеть, господа. Признаться, я волновался, что свидетели, которых выберет мой оппонент, могут быть несколько... пристрастны и субъективны. Но теперь вижу: всё в порядке! Свидетели, которых выбрал Денница, ОПРЕДЕЛЁННО будут пристрастны и субъективны. А значит, я могу ни о чём не волноваться.

— Как ты смог избежать ареста? — прошипел Серпент.

— О. Вы до сих пор утверждаете, что вызов Тварей из Подземельных Измерений — это всего лишь процедура ареста? — я вежливо приподнял брови.

— Серпент, ты что, вызвал Тварей? — рыкнул мастер Шмук. — Прямо в Сан-Инферно?.. Совсем нюх потерял?

— Опрометчиво, юноша, очень опрометчиво, — присоединилась мадам Люсинда.

— Это было абсолютно безопасно, — сквозь зубы прошипел маг. — Как вы все знаете, Твари успокаиваются, когда берут жертву и утаскивают её...

— Да, но я же здесь, — мило улыбаясь, я занял пустое кресло рядом с мастером Шмуком. — А значит, обаятельные зверушки из подземельных измерений не получили своей добычи.

— Кого ты подсунул им вместо себя? — тихо спросил маг.

— Господа, господа! — привлёк внимание Денница. — Как вы помните, мы здесь собрались по совершенно другому поводу. Коли уж господин Безумный всё-таки явился, мы обязаны обсудить условия сделки.

— Нет уж, погоди, — грозно хрюкнул мастер Шмук. — Я хочу знать, кого этот проходимец подсунул Тварям вместо себя.

— Никого, — подал я голос. — И кстати: я не проходимец. Я здесь надолго.

— Не имеет значения, — тонкий дискант госпожи Люсинды задрожал. — Потому что в этот самый момент Твари из Подземельных Измерений пожирают наш город!

Все вскочили.

Паника в мои планы не входила...

— Так, все успокоились, — пришлось повысить голос, чтобы перекричать гвалт. — Всё не так страшно, как вы думаете.

— Не страшно?.. — голос госпожи Люсинды уже напоминал визг бормашины. Я поморщился. — Ты смеешь утверждать, что...

— Город в порядке, — подтвердил я. — Жители в порядке. Вы тоже в порядке. Никто никого не тащит, никто никого не жрёт.

— Но... Почему?..

Ох, не планировал я этого говорить... Хотел прикинуться эдаким простачком, которого обставить — всё равно, что отобрать конфетку у младенца.

— Я выкинул Тварей из Сан-Инферно в какое-то пустое измерение.

Повисла гнетущая тишина.

— Ты... Что сделал? — первым очнулся мастер Шмук.

— На самом деле, я толком не знаю. Они меня почти поглотили. Но потом я открыл портал, и... они все туда провалились. Такие дела.

— Это возможно, — после затянувшейся паузы чопорно кивнула мадам Люсинда. — Пустых измерений гораздо больше, чем населённых, пусть даже такими одноклеточными, как... — она оглядела всех, кто сидел за столом, как бы обобщая нас в единый список. — Если господин Безумный ДЕЙСТВИТЕЛЬНО это сделал — честь ему и хвала.

— Да, Змейк, — мастер Шмук огрел Серпента по плечу мощным копытом. — Тут ты дал маху... Не на того нарвался. А я говорил, что этот Безумный — тот ещё крендель.

— Этого не может быть! — взвился Серпент. — Я поставил ловушку девятого уровня, и... — он оглядел всех присутствующих. — В Сан-Инферно не найдётся никого, кто хотя бы БЛИЗКО подобрался к седьмому.

— Значит, теперь нашлось, Змейк, — хрюкнул мастер Шмук. — И если...

Подошел Денница и занял соседнее кресло, сложив руки на груди и глядя на спорщиков.

— Посмотри на них, — он повёл острым подбородком. — Сейчас они подерутся. Как крысы при дележе сырной корки... И в ЭТОМ городе ты хочешь жить? Вести дела с ЭТИМИ людьми?

— Знаешь, в чём разница между ними и тобой? — я тоже смотрел на спорщиков. И знаете, что? Они меня СТРАШНО умиляли.

— Конечно знаю! — Денница самодовольно усмехнулся. — Я умею отбросить несущественное и не зацикливаться на пустяках. А ещё у меня костюм дороже.

— Вот именно, — я кивнул. — Спасение города от Тварей ты считаешь чем-то несущественным. Пустяком. А они — нет. Для них благополучие Сан-Инферно важнее какой-то там сделки.

— Какой-то там сделки? — Денница возмущенно всплеснул руками. — Решается НАША С ТОБОЙ СУДЬБА! Или ты — или я. Разве не ЭТО главное?

— Цель оправдывает любые средства, верно? — я разозлился. И решил немножко выпустить пар. Спокойствие мне ещё понадобится. — Ты не знал, справлюсь ли я с Тварями, когда подбивал Серпента натравить их на меня. Но тебе было на это плевать.

— Я мог ПОБЕДИТЬ, как ты этого не понимаешь? — окрысился демангел. — И кстати: знаешь, почему он согласился? — он заговорщицки подмигнул. — Мастер Серпент боится, что ты подвинешь его с места.

— Чего?..

— Он чувствует, что ты — более сильный маг, чем он. А закон Гильдии гласит, что править должен СИЛЬНЕЙШИЙ. Сильнейший, понимаешь? Это значит: самый крутой. И чтобы избежать Вызова...

— Знаешь, в чём твоя проблема? — закатив глаза, я поднялся и направился к столику с напитками. Денница потащился следом. — Ты не отличаешь добра от зла.

— В этом надо винить не меня, — усмехнулся демангел. — А маму с папой. Тебе этого не понять, но нефилим — это...

— Чушь, — оборвал я. — Ты сам не захотел выбирать сторону. Ты думал, что двурушничество сойдёт тебе с рук, а в результате... Ты утратил всякое представление о том, что хорошо, а что плохо.

— Я сам по себе, — Денница гордо задрал голову и посмотрел на меня свысока. — Я устанавливаю правила игры. А ты... — он отвлёкся, наливая себе чего-то синего, как сапфир. — Ты мог бы стать таким же. Со временем. В тебе есть задатки.

— Моя бабушка говорила: если человек может отличить добро от зла, он никогда не встанет на сторону последнего. Просто не сможет. Понимаешь, о чём я?

— Глупости, — сделав глоток, Денница удовлетворённо кивнул. — Добро и зло — это просто понятия. Символы. На самом деле главное — это ВЛАСТЬ. Ты об этом знаешь, ты же был королём.

Я кивнул.

— Да, власть — штука интересная. И мне большого труда стоило от неё отказаться.

— Вот тогда-то я и понял, что ты — слабак, Макс, — довольно произнёс Денница. — Ты — ничтожество. Никчёмная дырка от бублика. Я отберу всё, что тебе дорого и сделаю это своим. Потому что ты этого НЕДОСТОИН.

И он улыбнулся, показав все свои белые и на удивление острые зубы.

Я закатил глаза.

А потом плеснул себе чего-то кроваво-красного, воткнул в стакан веточку сельдерея, и вернулся к столу.

Бесполезно в чём-то убеждать таких, как Денница. Он выстроил вокруг себя непрошибаемые стены, и пока они не рухнут, демангел будет искренне думать, что он — лучше других. А значит, ему позволено ВСЁ.

— Ну как, господа? Может, вернёмся ктому, ради чего мы все здесь собрались? — попробовав свой коктейль, я кивнул. Не "Кровавая Мэри", но сойдёт.

— Если ты победишь в этом споре, — хрюкнул кабан. — Тебе придётся бросить вызов главе Гильдии магов, господин Безумный.

Я хладнокровно отхлебнул красной бурды.

— Спасибо, но у меня уже есть один вызов. От горгонида Одиссея. Так что становитесь в очередь.

Маг возмущенно фыркнул.

— Ты наверняка смошенничал, и...

— Заткнись, Змейк, — добродушно оборвал его мастер Шмук. — Ты облажался, и сам это знаешь. Будет только справедливо, если тебе придётся ДОКАЗАТЬ своё право занимать должность главы Гильдии и дальше.

— ГОСПОДА! — вернулся Денница и снова упал в соседнее кресло. Казалось, демангел успокоился. Выглядел он довольно развязно: одна нога на другой, руки расслабленно покоятся на спинке... — Если мы в ближайшие пару минут не перейдём к обсуждению нашей сделки с Максом, я начну жалеть о том, что привлёк именно ВАС. А это значит, господа, что вы останетесь без своего посреднического гонорара.

Все тут же замолчали.

Демангел закатил глаза.

— Похоже, с этого и надо было начинать, — буркнул он.

Откуда ни возьмись, перед Денницей появилась чёрная кожаная папка.

Открыв её, он достал из кармана пиджака самопишущее перо, открутил колпачок и занёс перо над бумагой.

— Итак... — Денница посмотрел на меня и заговорщицки подмигнул. — Приступим.

Глава 21

— Мы будем просто смотреть игру? — недоверчиво спросила Лола.

Я подал ей руку, помогая выбраться из лимузина.

Обычно горгона справлялась сама. Но сегодня был особый случай.

В чёрном, с золотой каймой платье, в босоножках на высоких каблуках, она выглядела — и чувствовала себя — настоящей леди.

— Не "просто игру", — я проникновенно улыбнулся. — Это будет лучшая игра всех времён и народов. И измерений.

— Только потому что она будет первая, — заметила горгонида, стараясь незаметно огладить свой сногсшибательный наряд.

— Но это не умаляет её грандиозности, — попытался втолковать я. — Понимаешь, первые впечатления — самые сильные. Ты будешь вспоминать о ней всю жизнь. И рассказывать внукам.

Я повёл её по красной дорожке, к особому входу на стадион. Он вёл непосредственно к ложам.

С обеих сторон на нас завистливо глазели те, кому не посчастливилось купить билет.

— Каким внукам? — Лола нахмурила аккуратно подведённые брови.

— Ну как же?.. Маленькие Кай и Герда. Дети Клио, твоей дочери. Так любят слушать про бурную молодость своей бабушки...

Медуза замедлила шаг и посмотрела на меня очень обеспокоенным взглядом. Видать, на этот раз я переборщил.

— Ты, случайно, головой не ударялся? Как вышел вчера из казино, так и несёшь пургу.

— Всё путём, Лола. Я просто пошутил. Насчёт внуков. Не насчёт футбола.

— Быстро говори: откуда ты узнал, как их зовут?

— Я это ВЫДУМАЛ, Лолочка, дорогая. Просто так, для смеху.

Горгонида закаменела лицом.

— ДЛЯ СМЕХУ? Тогда сам будешь объяснять моему мужу, что внуки у него просто так, для смеху.

Я поперхнулся.

— Лола, окстись! У тебя нет никакого мужа. И детей нет!

— Скажи это моей дочери Клио, когда приведёшь её к нам на семейный ужин, ЗЯТЁК.

Интересно: у кого крыша протекает больше?

— Эм... Ты меня троллишь, верно?

Горгонида победно задрала подбородок и улыбнулась.

— Ладно, один — ноль в твою пользу, — я посмотрел на Лолу с новым уважением. Медуза Горгона не переставала меня удивлять... — Давай вернёмся к игре.

— На которую мы идём вместо того, чтобы выигрывать пари у Денницы?

— Перед смертью не надышишься, моя железная орхидея, — я галантно чмокнул Лолиту в крупную ладошку. — Так давай хотя бы получать удовольствие.

— Ты сдался, да? — Лолита недобро прищурилась и надвинулась на меня всей своей э... монументальностью. — Опустил лапки. Уступил этому... этому...

— Успокойся, Долорес, — пришлось прибегнуть к голосу "босса".

Ну как ей объяснить?.. Каждому овощу — своё время. А уж такой фрукт, как Денница, срывать ТОЧНО рановато.

— Давай не будем заключать конкретного пари, — предложил я тогда, в задней комнате казино. — Пусть жизнь идёт своим чередом, но каждый из нас будет... начеку.

— Чтобы нанести удар в тот миг, когда противник этого совсем не ждёт, — подхватил Денница. А затем лучезарно улыбнулся. — Мне нравится.

— Тогда по рукам, — я протянул руку, он тоже.

— Я достану тебя первым, — нежно пообещал демангел.

— Посмотрим, — я ему подмигнул.

На этом мы и разошлись...

— Мы просто идём на игру, поболеть за команды, — успокоил я Лолу. — Легендарный матч: Благор — Заковия. Судья — мастер Скопик, стадион — Лужники. Это даже звучит круто, не находишь?

Ну... Не совсем "Лужники". Его точная копия.

Строительная контора, которая подрядилась построить стадион за одну ночь, находилась в измерении Формика. Когда я увидел рабочих, чуть не рассмеялся: это были самые обычные муравьи.

Только двух метров росту. И в симпатичных желтых касках.

Командовала ими ещё более крупная мадам, с огромными жвалами и крыльями, как у стрекозы, которую все звали просто Королева.

Как я узнал позднее, в среде муравьёв Королева — это не титул, а должность. Как начальник бригады, или прораб.

Формикоиды не стали заморачиваться с новым проектом и дизайном, а просто в точности, до последнего кирпичика, скопировали то, что им показали.

Зрелище, я вам скажу, было грандиозное: сначала они притащили на выбранное место...

Кстати: первый стадион отгрохали у нас, в Сан-Инферно!

Так вот: сначала муравьи притащили на обширный пустырь за клубом "Затычка" миллионы кубиков. Казалось, что они сделаны из сахара — такие же белые и на вид очень хрупкие.

А потом началось строительство... На это действо собрался посмотреть чуть ни весь город! Господин Скрябб пытался продавать билеты, но я запретил: мегастройка — народное достояние.

Каждый должен это увидеть.

Чтобы иметь возможность рассказать другим, а значит — сделать нам отличную рекламу...

Вы когда-нибудь видели, как строится муравейник на ускоренной съёмке? Обязательно посмотрите.

Потому что именно так, прямо на глазах, и воздвигся наш собственный стадион "Лужники".

Точная копия, даже царапины на сиденьях в тех же местах — китайцы отдыхают.

И вот сегодня — первая в истории измерений игра...

Букмекеры сходят с ума от счастья: народ делает ставки так, будто завтра конец света. Всем хочется поучаствовать — шутка ли! Новое, никогда не виданное развлечение.

— Ну а ты, Оторва, — спросила Лола, пока мы с ней, как парочка знаменитостей, махали ручками толпе. — На кого ты поставил? На Благор, или на Заковию?

Я усмехнулся.

— Дай-ка подумать... С одной стороны — пра-пра-дедушка Литопс Каменнокрыл, который наплевав на возраст и титул, решил начать спортивную карьеру в качестве правого нападающего.

С другой — любимые, хотя и не состоявшиеся подданные. На кого же мне сделать ставку?

Мы как раз добрались до своей ложи.

Да, забыл сказать: стадион действительно являлся точной копией Лужников, кроме... размеров.

Наш был гораздо больше.

Объясню, почему. Как оказалось, во всех измерениях гуманоиды — такие, как люди — являлись чуть ли не одной из самых мелких рас... Глупо было бы строить так, чтобы удобно было только нам.

Горгониды, выходцы с Клоаки Дьявола, формикоиды и другие негуманоиды — все они были куда крупнее людей. Поэтому стадион, по земным меркам, был КОЛОССАЛЬНЫМ. Рассчитанным на великанов — да так оно и было.

Словом, когда Лолита, добравшись наконец до нашей ложи, устроилась в кресле — ей было удобно.

— Ну, здесь не должно быть ничего личного, не так ли? Это же ставки, — сказала Лола, вытягивая ноги на середину прохода.

— Хорошо, вот тебе задачка: в одной команде играю я, в другой — Энди. На кого ты поставишь?

Горгона наградила меня уничтожающим взглядом.

— Ладно, твоя взяла, Оторва. И что мы тогда здесь делаем?

— Я же сказал: смотрим игру. ПЕРВУЮ игру в Сан-Инферно. По этому поводу у меня для тебя есть подарок...

Я полез в карман пиджака и достал бархатный футляр с логотипом "Картье". Лола, конечно, не знает, что это за зверь, но мне было приятно заказать украшения именно у них.

— Что это? — при виде футляра глаза горгониды загорелись — как и у всякой нормальной девушки.

— Так, мелочь, — я небрежно открыл футляр. В нём красовались золотые серёжки и такой же кулон. Всё выполнено на заказ, под размеры Лолиты. — Примерь. Мне кажется, кулон прекрасно оттенит вырез платья.

Лола послушалась. Достав цепочку, она приложила кулон к груди и повернулась спиной, чтобы я застегнул замочек. Затем вдела в уши серьги.

— Ну как?.. — она нервно облизнула губы и мило покраснела.

— Лолита, солнце моё, я всегда говорил, что ты — самая красивая девушка на свете. И я НИКОГДА не откажусь от своих слов.

— Но ты же понимаешь, Оторва, я не могу принять твоих ухаживаний...

Я закатил глаза.

— Мы ПРОСТО ДРУЗЬЯ, мой ангел. Это дружеский подарок. И кроме того, — я смущенно потупился. — В последнее время я несколько раз смущал тебя... Ну, когда терял равновесие и утыкался прямо тебе в... В общем, от чистого сердца.

— Спасибо, — Лола поправила кулон. Он действительно умещался как раз там, где неоднократно бывала моя голова — то есть, между полушарий... И ПРОСТО НЕ МОГ не привлечь внимания.

— Тебе правда очень идёт. Никогда его не снимай.

— Привет-привет, я не опоздал?

Денница выглядел великолепно. Впрочем, как и всегда... Кожа лица малость красновата, как на мой вкус. Но это я придираюсь.

Лолита пригвоздила меня ещё одним, тяжелым, как ковровая бомбардировка, взглядом.

— Оторва, а этот что здесь делает?

После того, как Денница облапошил Лолиту с "Чистилищем", она испытывала к демангелу чистую, ничем не замутнённую ненависть.

— Как что?.. — Денница сделал вид, что возмущен до глубины души. — Пришел посмотреть игру. Как и все...

— Да, но что ты делаешь в НАШЕЙ ложе? — Лолита отодвинулась в мою сторону. При своих габаритах она ужалась минимум, вполовину.

— Это я его пригласил, — тихо сказал я.

Повисла тишина.

Условная тишина. В нашей, отдельно взятой ложе.

Стадион гудел, как улей, полный пьяных развесёлых пчёл.

За время подготовки к матчу, добрые граждане Сан-Инферно и гости столицы досконально изучили правила проведения подобных мероприятий. И заявились на игру во всеоружии: размахивая огромными поролоновыми пальцами, цветными флажками, дудя в дуделки, пища в пищалки и пронося под одеждой столько пива, что хватило бы заполнить стадион до краёв.

А это отличная мысль... — я на секунду отвлёкся. Регата на Оранжевом море. Яхты мчатся среди клубов дыма и языков пламени — вот это будет зрелище!..

— Оторва, ты всё-таки... — Лолита возмущенно фыркнула, не найдя подходящего эпитета. — Пригласить к нам в ложу этого... Признайся, он и тебе запудрил мозги.

Походу, Лола серьёзно сомневалась в моём душевном здоровье. Эх, то ли ещё будет.

— То, что мы с тобой заключили пари, ещё не значит, что мы должны вести себя, как отморозки, верно? — предложил я вчера вечером. — Давай пожмём руки, и сделаем вид, что мы друзья...

Денница согласился.

В конце концов, мы воспитанные люди. Каждый по-своему.

Вот я и пригласил его посмотреть игру вместе, в моей собственной ложе.

Нефилим — наполовину ангел, наполовину демон, — сказал Силантий. — Это даёт ему привилегию читать не только в душах смертных, но также и в их сердцах.

А вот мы, люди, говорим: чужая душа — потёмки. Но чтобы увидеть свет в конце туннеля, нужно находиться в ПОЛНОЙ... темноте.

— Оторва, — Лола отвлекла меня от размышлений.

— Да, дорогая?

— А почему, кроме нас, в ложе никого нет? — она обвела взглядом десяток пустых кресел и посмотрела на меня.

Я был готов к этому вопросу.

— Ну, ты знаешь, как это бывает... — смущенно потупившись, я поковырял пальцем дерматиновую обивку кресла. — Колька занят с игроками — кому водички принести, кому шнурки помочь завязать... Сигоньяк сидит в посольской ложе — во-о-он его шляпа с пером виднеется. Лилит не отлипает от барона...

— И тебе не обидно?

— Эм... Что именно?

— То, что ведьма променяла тебя на другого.

— Ты знаешь, нисколько. Как ни странно, они с Рэмбо составили очень гармоничную парочку: барон несколько сдерживает взрывной темперамент Лилит, а она придаёт яркости его несколько тусклому облику.

Я вгляделся в ложу заковианцев.

Так, Золтан таки прибыл на игру, как и обещал. И похоже, всё ещё один: пока что ему удаётся противостоять матримониальному натиску баронессы Фейрчайльд...

Но он уступит. Политика — дама, не терпящая возражений.

— А где девочки? — спросила Лолита. — Неужто ты зажилил места для своих подружек?

— Девочки со своими — они выкупили целый ряд на южной трибуне, — я показал, куда смотреть. — Во-о-он там Белоснежка: помаши ей ручкой.

— Да откуда ты знаешь, что это Белоснежка? — Лола недоверчиво прищурилась. — Просто какая-то чувиха с чёрной гривой.

— ПОМАШИ, ну что тебе, трудно что-ли?.. — я улыбнулся как можно безмятежней.

— Ладно, ладно... ЭЙ, БЕЛОСНЕЖКА! ПРИВЕ-Е-ЕТ!

Если б Иерихонские трубы когда-нибудь услышали, как орёт горгонида, они бы тихо и мирно скончались от зависти.

Тонкая фигурка с копной чёрных волос помахала в ответ.

— У дона Вито своя ложа, ты же понимаешь, — продолжил я с того места, где остановился. — Зебрина, правда, всё ещё в тюрьме... Но патриций согласился рассмотреть прошение о досрочном освобождении за хорошее поведение.

Лола фыркнула.

— Зебрина Коломбо пообещала хорошо себя вести?

— Ну, у неё есть отличный стимул: свобода.

— Не знаю, Оторва. Как-то в это не верится.

— Может, сделаем ставочку? — к нам наклонился Денница.

— Ни за что, — Лолита оттолкнула его локтем. — Мы не будем с тобой спорить. В смысле — БОЛЬШЕ не будем. Все знают, чем это заканчивается.

— Да ладно вам, игра ещё не началась, — осклабился демангел. — Скучно же.

— Отстань, Денница, — поддержал я Лолиту. — Хватит с тебя и одной сделки.

— Да кто говорит о сделках? — он возмущенно фыркнул. — Всего лишь небольшая ставочка. Так, мелочь... Если Зебрину выпустят за хорошее поведение, я верну тебе те десять тонн золота, что были должны Золик и Погги.

— Ты мне их и так должен вернуть, — резонно заметил я.

— Давай, соглашайся, — наседал демангел. Нимб над его тщательно уложенными волосами возбуждённо мерцал. — Будет с чем начать новую жизнь, когда ты продуешь мне ГЛАВНОЕ пари...

— Он тебе не продует! — вступилась Лолита.

— Ладно, — я протянул руку над её коленями. — Если Зебрина выйдет за хорошее поведение — ты отдашь мне двадцать тонн золота и ни унцией меньше.

— Идёт, — демангел, как коршун ухватился за мою руку. — Разбей, дорогая, — попросил он горгону.

— Я тебе не дорогая, — отбрила та. Но по рукам ударила.

— Так, отлично... — я потряс отбитой конечностью. — Только вот узнаем мы, кто победил, уже ПОСЛЕ матча. Скорее всего, патриций вынесет решение не раньше, чем через неделю...

— Тогда давай поспорим о чём-нибудь ещё! — в глазах Денницы разгорелся огонёк азарта. — Например... Если Заковия забьёт первый гол...

— Стоп, стоп, стоп! — я замахал руками. — Мы не будем спорить на команды.

— Ну тогда давай спорить на игроков, — Денница невинно распахнул глаза.

Я мудро усмехнулся.

"Мы не ставим на команды, — сказал Силантий. — Мы ставим на игроков"...

— А давай спорить на зрителей, — предложил я.

— Это как?.. — Лола тоже заинтересовалась.

— Выбери произвольного болельщика, — предложил я ей. — Любого, кто больше понравится.

Горгонида прикусила губу и в течении пары минут обозревала толпу.

— Вон тот толстый демон.

Она указала на солидного главу семейства, в цветастой рубашке, шортах и шлёпанцах. Он привёл на матч всю семью: четверых демонят, благоверную и тёщу — судя по тому, какие неприязненные взгляды в его сторону бросала пожилая дама, она просто не могла быть его матерью.

Демон страдал. Вместо того, чтоб наслаждаться первым в своей жизни футбольным матчем, он был вынужден то и дело разнимать дерущихся отпрысков, терпеть непрерывный поток сознания, изливаемый супругой и слушать едкие комментарии тёщи.

— Отлично, — я улыбнулся. — Спорим, что ровно через минуту он встанет, и рявкнув, что пошел отлить, поднимется на галёрку?

— Я даю тридцать секунд, — сказала Лолита.

— А я — две минуты, — присоединился к спору Денница.

Ударили по рукам.

Демон сдался секунд через сорок, и Лолита победно взвизгнула.

— Я выиграла, — она хлопнула меня по плечу. Плечо приказало долго жить. — Слушай, а это весело! Давай ещё.

— Выбирай, — щедрым жестом предложил я.

Лола уставилась на зрителей.

— Вон та девчонка. Видишь её? С кошачьими ушками и в сексапильных шортах.

Я прищурился. А потом сказал:

— Спорим, что когда она пойдёт по проходу, ей вслед обернутся... трое мужиков?

— Я ставлю на четверых, — сказала Лолита.

— А я говорю, не меньше восьми, — наклонился Денница.

Девчонка как раз выбралась на лестницу и принялась подниматься по ступеням. Её ножки в джинсовых шортиках так и мелькали — чёрт побери, да если б я сидел у прохода, и сам бы с удовольствием повернулся, чтобы оценить её со... спины.

— Два, — считала Лола. — Четыре, шесть, десять...

— Есть! — демангел вскочил и потряс кулаками. — Я знаю людей, знаю, на что они способны... А кстати, на что мы спорили?

Я пожал плечами.

— Ни на что. Спор ради спора.

Демагнел поморщился. А затем лукаво улыбнулся.

— Может, сделаем игру ещё веселее?

И тут раздались фанфары. На поле появились игроки. Они двигались двумя цепочками, между ними шел судья Скопик. Подмышкой он крепко держал брыкающийся мяч.

— Ну так что?.. — наседал Денница.

— Т-с-с-с... — осадил я его. — Игра начинается.

— Но что в ней хорошего, если нельзя делать ставки?

— ПРОСТО СМОТРИ, — я подмигнул демангелу.

— И перестань ёрзать, — Лола бесцеремонно толкнула демангела в бок.

— Обязательно понаблюдай за голкиперами, — посоветовал я горгоне, когда все успокоились. — Как они ведут себя на поле, как следят за мячом...

— Так ты для этого пригласил меня на матч? — спросила Лолита.

— Ну...

— У "Сынов Анархии" матч с "Эцилоп Эс-И" на следующей неделе, — она широко улыбнулась. — И ты хотел, чтобы я посмотрела, как всё это выглядит со стороны? Учла их ошибки, прикинула, как буду действовать сама...

— Да. Ты меня раскусила. Именно это я и хотел сделать.

— Спасибо, Оторва, — моё запястье сжали так, что все эти круглые косточки в суставе жалобно заскребли друг о друга. — Я этого никогда не забуду.

— Теперь я тоже, — незаметно растирая руку, я нашел глазами деда по драконьей линии. В своей чёрно-белой форме он выглядел очень профессионально. И даже немножко лучше, чем футболист: номер на его спине был отлит из настоящего золота.

Пока шла игра, я не отрывал взгляда от поля.

Силы игроков были примерно равны.

Там, где не хватало мастерства, они брали усердием, и первый тайм закончился со счётом один-один.

Как только объявили перерыв, Денница тут же схватил меня за руку.

— Макс! Ну давай же! Я хочу играть!..

Я закатил глаза.

— Слушай, может, хватит? Я собирался пойти съесть хот-дог...

Донья Карлотта организовала на стадионе самый настоящий буфет. Там можно было выпить чего-нибудь прохладительного, съесть хот-дог или бургер, купить ведёрко поп-корна...

И стоило всё это не настолько дорого, чтобы рядовой гражданин, едва увидев ценники, проходил мимо, гордо задрав голову.

— Когда-нибудь, — пообещала она. — Мы распространим защиту на весь стадион. И тогда булочки и шоколадки можно будет продавать прямо на рядах...

— Да ладно тебе, Оторва, — неожиданно Денницу поддержала Лолита. — В буфете сейчас дикая давка. Шутка ли! Настоящая еда, а не какие-то капсулы. Давай лучше поиграем.

— Ладно, — я испустил глубокий, проникновенный вздох — так взрослый соглашается, напялив на себя дурацкую маску, изобразить лошадку для кучки визжащих от восторга малышей. — Давайте играть.

— Только чур, не бесплатно! — поспешно заявил Денница. — В выигрыше — половина удовольствия.

— Чёрт с тобой, — я поморщился. — Лола, выбирай жертву.

— Чёрт всегда со мной, — промурлыкал Денница, широко улыбнувшись. — Ведь это мой дедушка.

— Вон тот мужик в большой красной шляпе, — Лола указала направление взмахом могучей длани.

— Так... — я драматично приставил к глазам соединённые кольцами пальцы, изображая бинокль. — Что же нам такое загадать...

— Давай быстрее, перерыв-то не резиновый, — подзуживал Денница.

— Спорим, что с него свалятся штаны! — выпалил я.

— Это не реально, Оторва, — пробасила Лолита. — Я пас.

— Тем интереснее, — поддержал меня Денница. — На что спорим?

— Если я выиграю... — я взял небольшую паузу. — Если я выиграю, ты выгонишь Эроса Аполлона из "Чистилища".

— Замётано, — демангел протянул руку, Лола разбила.

И мы принялись напряженно наблюдать за мужиком в красной шляпе.

Впрочем, красной у него была не только шляпа. Шелковая рубашка с коротким рукавом, шорты и даже сандалии тоже были красными — как пионерский галстук, если кто ещё помнит, что это такое.

— А ТЕПЕРЬ ВОЛНА! — закричал кто-то на трибунах, и понеслась...

Ну знаете... Когда все вскакивают и поднимают руки вверх.

Волна докатилась до чувака в шляпе, тот вскочил, штаны свалились.

— А-а-а! Ты выиграл, Оторва! — Лола обняла меня так сильно, что в зобу дыханье спёрло.

Денница нахмурился.

— Ты знал, — заявил он.

— Конечно знал. Он всё время поддерживал шорты рукой: один из карманов оттопыривается, в нём явно лежит что-то тяжелое. И эта тяжесть оттягивает лёгкую шелковую ткань... Наблюдательность, Денница, — я постучал себя пальцем по виску. — И мозги.

— Ладно, ты победил, — демангел сжал губы в тонкую линию. — Но теперь... Моя очередь выбирать жертву.

Глава 22

— Ты не веришь в беспристрастность Лолиты? — я поднял одну бровь.

Демангел усмехнулся.

— Ты хотел сказать, в наивность. Горгонидам не свойственно хитроумие, чем многие и пользуются.

— Эй! — Лола вновь толкнула Денницу в бок. — Я тоже здесь.

— УВЕРЕН, вы ничего не подстраивали, — он показал пустые ладони. — Просто я тоже хочу попробовать. Испытать судьбу.

— Ладно, испытывай, — я широким жестом повёл вдоль трибун.

Демангел обрадовался и принялся вычислять жертву.

— Эта!

Он указал на приличного вида даму, в чёрной шляпке и в чёрных же, до локтя, перчатках.

Так-так... Судя по стреляющим глазкам и змеиной повадке, дама является подопечной мастера Шмука...

— Согласен, — я кивнул.

— Спорим, в течении минуты она успеет обчистить... семерых болельщиков, — заявил Денница.

— Я ставлю на пятерых. Если выиграю — ты извинишься перед всеми стриптизёршами в "Чистилище".

— Просить прощения? — на лицо демангела набежало облачко брезгливости.

— Ты можешь не играть, — сказал я. — Это всего лишь способ убить время между таймами.

— Играем, — Денница решительно протянул руку, Лола разбила уже привычно, не глядя.

Дамочка тем временем продвигалась вдоль ряда.

Иногда она, мило улыбаясь, спотыкалась и почти падала на кого-нибудь из болельщиков. — Ах, извините, такие неудобные туфли... — или клонилась в другую сторону — как былинка на ветру. — Такой узкий проход, простите, что побеспокоила...

Всякий раз она легонько касалась кого-то из зрителей. И если не знать, на что смотреть — ничего особенного, дамочка просто пыталась пробраться к выходу.

Когда она наконец выбралась в проход, держу пари: сумочка её заметно потяжелела.

— Есть! — вскричал Денница. — Я выиграл! Трое часов, четыре бумажника и две расчёски.

— Поздравляю.

— Погоди... А что делаешь ТЫ, если проиграешь? — вопросил довольный демангел. Я пожал плечами.

— Назови наказание.

— Хммм... выйди из ложи и громко скажи: Безумный Макс продул Деннице в споре.

Я поднялся и пошел к выходу.

Исполнив требуемое — зрители на меня косились, но без особого интереса, — я вернулся в ложу.

— Доволен? Можно мы теперь посмотрим игру?

— Сигнал ещё не прозвучал, — быстро ответил демангел. — Давай сыграем ещё разок. Только... Что за детский сад, играть на желание? Может, сыграем на деньги? А?.. Всего разок.

Я поморщился.

— Даже если б я согласился... У меня нет денег. И ты это знаешь.

— У тебя есть казино. "Вертел желаний".

— Но...

— Да ладно тебе, Макс. Я чувствую: тебе повезёт.

— Ты, разумеется, ставишь "Чистилище", — уточнил я.

— Конечно, — демангел наклонил голову, нимб моргнул и загудел, как сломанная неоновая вывеска.

— Оторва, ты что делаешь? Казино — это всё, что у тебя оста...

— Не мешай нам играть, дорогая, — перебил её Денница. — Макс — взрослый мальчик. И не нуждается в присмотре мамочки. Лучше разбей.

— Оторва?..

Я молча кивнул. Шанс вернуть себе "Чистилище". Одним махом. От такого не отказываются.

— Выбирай жертву, Денница.

— Ура!.. — демангел деятельно потёр руки. — Наконец-то мы повеселимся по-настоящему...

Он принялся взыскательно оглядывать ряды болельщиков, но тут прозвучал сигнал к началу второго тайма.

Как пронзительное сверло, он ввинтился в уши, заставляя морщиться от неожиданности.

— Ну всё, — Лола заметно расслабилась. — Сейчас начнётся футбол, а во время игры мы не отвлекаемся.

— Погоди, Лола, — я положил руку ей на запястье. — На кону "Чистилище". Я должен попробовать.

— Но Оторва...

— Выбирай, Денница.

— Спорим, что мяч долетит до третьего ряда и вцепиться кому-нибудь в горло! — азартно закричал демангел.

Чтобы вы понимали: игроки, как я уже говорил, отличались скорее усердием, чем мастерством. И мяч частенько улетал на трибуны, где прокладывал просеку из укушенных за разные чувствительные места болельщиков.

Как-то раз князь Коммод, игрок под номером "один", так пнул мяч, что тот залетел аж на галёрку. Пока его передавали вниз, на поле, вредный мячик успел полакомиться не одним пальцем...

— Увернётся, — уверенно сказал я.

Чтобы пнуть, мяч ещё надо ДОГНАТЬ... А тот был ловким малым, и без боя в руки — то бишь, в ноги — не давался.

Лола разбила.

Мы уставились на злополучный предмет спора.

Мяч весело прыгал по зелёной травке, хищно поджидая какого-нибудь беспечного игрока, которому можно будет вцепиться в коленку...

И тут, откуда ни возьмись, подлетел игрок в бело-золотой форме заковианца и замахнулся по мячу.

Но когда казалось, что его бутса уже КОСНУЛАСЬ пушистого ярко-апельсинового бока, мяч увернулся, расправил невидимые дотоле крылышки и полетел над полем.

Я победно вознес руки над головой.

Долетев до третьего ряда трибун, мяч сладострастно вцепился в шею какого-то прямоходящего носорога.

— Ага!.. — вскричал Денница, а потом до него дошло, что случилось.

Мы молча посмотрели друг на друга...

— Ничья! — поспешно объявила Лолита. — Ну, слава Люциферу, пронесло.

— ИГРАЕМ ДАЛЬШЕ, — потребовал я.

Козьи глаза Денницы на миг вспыхнули... И погасли.

— Согласен, — кивнул демангел. — Условия те же?

— Да.

— Хочешь сам выбрать жертву?

— Спасибо.

Я уставился на поле.

— Оторва, может лучше...

— Лола, не мешай.

Я бросил рассеянный взгляд на поле.

Судья Скопик как раз назначил штрафной: цепочка игроков выстроилась перед воротами Благора, заковианец устанавливал мяч в специальном креплении — чтобы тот не сбежал...

— Спорим, что не забьёт? — быстро спросил Денница.

— Оторва, ты обещал не спорить на игроков...

— Это было не обещание, — встрял Денница. — Так что, Макс?

— Забьёт, — уверенно сказал я.

Заковианец разбежался...

Трибуны взревели, болельщики повскакали с мест, потрясая кулаками.

Я остался сидеть.

— Промахнулся! — кричал у меня под носом Денница. — Он промахнулся!..

— Пошли отсюда, Оторва, — Лола попыталась оторвать меня от кресла. — Хватит с нас этого футбола. Кажется, я увидела вполне достаточно. На всю жизнь хватит.

Я вцепился в подлокотники, как Фонци — в грязную тарелку.

— Вставай, Оторва, — Лола продолжала тянуть. — Не представляю, что ты скажешь дону Коломбо...

— Ничего личного, Макс, — Денница наконец перестал выражать бурную радость и упал в соседнее кресло. — Только бизнес. Завтра с утра пришлю в казино человечка — прикинуть, что и как...

— Новая сделка, — сказал я. Пот тёк по моему лицу, но я даже не подумал лезть за платком — просто смахнул его рукавом. — Условия те же: казино и стрип-клуб против...

— Сожалею, Макс, — Денница поднялся и застегнул пиджак. — Но у тебя ничего больше нет.

— У меня есть футбольный клуб.

— Чего?.. — и горгона, и демангел вылупились на меня с огромным удивлением.

— Колька зарегистрировал его на моё имя, в Гильдии Праздников и Оргий. И уплатил все взносы. Кажется, клуб тоже называется "Чистилище".

— Заманчиво, — демангел потёр подбородок рукой с ухоженными чёрными ногтями.

— Оторва, ты в своём уме? — Лолита побледнела так, что веснушки на её щеках сделались коричневыми.

— Давай, Денница, — я оскалил зубы в улыбке. — Тебе же нравится.

— А, ладно! Чёрт с тобой. Поделюсь ненадолго дедушкой. Моя очередь выбирать жертву.

— ОТОРВА!

— Лола, пожалуйста... — я посмотрел ей в глаза. — НЕ МЕШАЙ!

— Спорим, что... — начал Денница.

— Следующий гол забьёт игрок номер восемь, — быстро говорю я. — Головой, с середины поля.

— Принимаю, — Денница протянул руку.

Мы вместе стали наблюдать за игрой. В полном молчании, напряженно глядя на поле.

Вот мяч попадает к игроку номер "три" из команды Благора, тот пасует восьмёрке, дракон принимает мяч на голову, и мощным броском запускает в ворота Заковии...

В зобу дыханье спёрло.

Не долетая до ворот каких-то пяти метров, мяч делает крутой финт и уходит в сторону.

Трибуны ревут.

Денница прыгает, как обожравшийся бананов орангутан.

Глаза демангела полыхают голодным малиновым пламенем.

— Так, пошли отсюда, — командует Лолита и обхватив меня за талию, пытается оторвать от кресла.

Я вцепляюсь в спинку мёртвой хваткой.

— Оторва! Я к тебе обращаюсь! Идём отсюда, пока ты свою душу не проиграл.

— СТАВЛЮ АКЦИИ! — рычу я сквозь рёв толпы.

— Поподробнее, пожалуйста! — демангел моментально оказывается рядом, и как бы случайно, ненавязчиво, оттирает Лолу на задний план...

Я выпрямляюсь, привожу в порядок одежду и только после этого говорю:

— Акции золотодобывающей компании "Великая Заковия". Пятьдесят один процент.

У меня правда были эти акции. Золтан любезно переписал их на меня — бумаги я получил буквально сегодня утром...

— Против двух клубов и казино? — деловито потирает руки демангел.

— ОТОРВА! — орёт Лолита. — Не заставляй меня вызывать охрану!

— А причём здесь охрана? — пожимает плечами Денница. — Лола, милая моя... Мы всего лишь развлекаемся.

— Лолита, — я забираюсь в кресло с ногами, встаю и мои глаза оказываются как раз на уровне разгневанных глаз Медузы Горгоны. — Лолита, послушай меня... — я беру её за плечи и легонько встряхиваю. — Это моё дело. Мои клубы, мои акции... Ты не имеешь к этому никакого отношения. Поняла?

— Кажется, поняла, — горгона угрюмо падает в своё кресло и впивается мрачным взглядом в зелёное покрытие на поле. — Делай, что хочешь.

— Спасибо, — и я поворачиваюсь к Деннице. — Ну так как?..

— Уговорил, бес красноречивый, — демангел кокетливо шлёпает меня по руке. — Игрока выбираю я?

— Где все твои принципы, Оторва?.. — шепчет Лолита.

— Ты обещала не вмешиваться, — так же шепотом отвечаю я.

— Но компания... Она же находится в Заковии! Ты просто ДАРИШЬ демангелу доступ к миллионам...

— И это СОВЕРШЕННО НЕ ТВОЁ ДЕЛО, дорогая, — встревает Денница.

— Я тебе не дорогая! — Лолита вскакивает, хватает демангела за грудки и поднимает высоко над головой. — Сейчас я тебе вырву сердце, — нежно говорит она и улыбается.

— ЛОЛИТА!

Голос даётся большим трудом — в горле стоит комок из рыболовных крючков.

После паузы горгона медленно опускает руки, отталкивает демангела и бессильно падает в кресло.

Денница с достоинством поправляет воротник, поддёргивает манжеты рубашки...

— Итак, приступим, — говорит он. — Я выбираю, — он обводит поле хозяйским взглядом. — Вон тот заковианец, — он указывает на бегущего игрока. Споткнётся, не добежав до штрафной линии.

Я согласно киваю. Ни о каком разбивании рук речи уже не идёт. Это уже давно не игра. Это — настоящая СДЕЛКА.

Мы с Денницей пристально смотрим на поле. Заковианский футболист, в ослепительно-белой майке и золотых трусах, бежит всё быстрее...

Ноги его работают как поршни, бутсы уверенно попирают зелёный газон, раз-два, раз-два...

Я мысленно рядом с ним, тоже бегу по траве...

А потом происходит необъяснимое.

Правая нога игрока задевает левую, шнурки на бутсах путаются, и он кубарем летит по траве...

Последнее, что я помню — ярко-зелёные пятна травяного сока на белоснежной майке.

Денница не стал прыгать, реветь от счастья или ещё как-то выражать свой восторг. Вместо этого он удобно устроился в кресле, закинув ногу щиколоткой на колено и подперев подбородок двумя пальцами. А потом улыбнулся.

— Ну вот и всё, Макс, — сказал Денница. — Игра почти окончена. Счёт, я так понимаю, равный... Я имею в виду футбольный счёт, ты же меня понимаешь. Для Благора и Заковии ничья — это хорошо. Это как бы уравнивает их друг с другом... Не за что больше биться. Кстати! Ты должен представить меня моим новым коллегам. Как я понимаю, пятьдесят один процент даёт право занять кресло в совете директоров...

— Разумеется, — выдавил я. — Сделаю всё, что от меня зависит.

Я с трудом встал на непослушные ноги. Лола вскочила следом. Она кренилась на бок, как поверженная крепость. Бастионы ещё стоят, но ворота опущены, а в арсенале закончилось оружие...

— Идём, Оторва, — она положила руку мне на плечо. — Знаешь, нам с тобой нужно напиться. Ведь больше ничего не остаётся...

Я послушно позволил довести себя до выхода из ложи.

Ноги заплетались, сердце как ухнуло куда-то в район коленок, так и не собиралось возвращаться на своё рабочее место.

И в то же время, где-то за глазными яблоками, набатом стучал пульс...

Внезапно я остановился.

Повернулся к Деннице... И решительно направился назад.

— Последняя сделка, — заявил я, нависнув над демангелом. — Самая последняя.

— Оторва, но у тебя же больше ничего нет... — робко попыталась Лолита.

— Нет, есть, — я упрямо затряс головой.

— И что же это? — Денница вежливо поднял брови. — Твоя... Душа?

Последнее слово он произнёс презрительно, слегка усмехнувшись.

— Не думаю, что она дорого стоит. Научись проигрывать, Макс. Держать удар — это тоже искусство.

— Наша с тобой СДЕЛКА, Денница, — объявил я.

— Ты имеешь в виду...

— Именно, — я кивнул. — ТА САМАЯ СДЕЛКА. К чёрту соглашение. К чёрту всё. Решим наш спор здесь и сейчас.

— То есть, ты хочешь...

— Да. Если ты победишь — я просто уйду. Сольюсь. И никогда больше не появлюсь в Сан-Инферно.

— Этого мало, — мягко улыбнулся демангел. — Согласись: мне теперь есть, что терять.

— Предлагай.

— Ты... Вернёшься в свой родной мир, — медленно сказал тот. — Не в Заковию. В тот, где ты вырос. Мир без чудес. Мир без магии. И навсегда забудешь о путешествиям по измерениям. По ЛЮБЫМ измерениям.

— СОГЛАСЕН.

Лола прижала руки ко рту, да так и застыла.

Демангел поднялся, и теперь мы стояли друг напротив друга, глядя в глаза. Квадратные зрачки Денницы то сужались, то расширялись.

— Если я выиграю, — сказал я. — Уйти должен ты. Отправишься на Клоаку Дьявола. И разумеется, перед этим вернёшь всё, что я тебе проиграл.

Демангел сглотнул. Острый кадык подскочил по идеально выбритому горлу, а потом опустился на место.

— СОГЛАСЕН.

В этот миг, словно бы поставив точку, раздался гонг — футбольный матч завершился.

Вокруг бушевали болельщики. Многие выскакивали на поле и братались с футболистами.

Вот это игра! — то и дело кричали в толпе. Народ не верил своему новому, только что обретённому счастью.

Затем поле очистили, игроки построились для чествования и награждения.

Две шеренги.

Двадцать два игрока.

— Выбирай жертву, — предложил я.

— И... что она должна делать? — удивился демангел. — Игра-то закончилась.

— Ничего, — я дёрнул щекой. — Ты выберешь игрока, но мне не скажешь, кто это. А я угадаю, кого ты выбрал.

В глаза Денницы медленно и робко протиснулось восхищение.

— Ну ты даёшь, Макс! Теперь я понимаю, за что ты получил своё прозвище. Знаешь... Независимо от исхода: с тобой приятно иметь дело. ТАК я давно не развлекался. Спасибо тебе.

— Взаимно, — я коротко поклонился. — А теперь... Время не ждёт. Только вот...

— Что?.. — Денница усмехнулся. — Передумал? Хочешь отказаться?

— Хочу упростить задачу. Игрока буду угадывать не я. Лола, иди сюда!

Протянув руку, я с силой дёрнул горгониду к себе.

— Макс, мы так не договари...

— Лола, — я вновь влез на сиденье кресла и посмотрел Медузе Горгоне в глаза. — Поверь мне. В последний раз.

— Но я не...

— Просто доверься интуиции, хорошо?

— Оторва, не заставляй меня. Пожалуйста. Это уже слишком, я ведь вовсе не такая, как ты. Я не умею...

— Лола, послушай меня, — я взял в руки её голову и прижался лбом к её лбу. — Ты — самая крутая тётка из всех, кого я знаю. А теперь просто возьми, и сделай это. Для меня.

Горгонида шумно вдохнула... А потом выдохнула.

— Ладно, Оторва. Ты много для меня значишь, и только поэтому я...

— Вот и отлично, — я спрыгнул с кресла. — Денница! Выбирай игрока, пока они не убежали в раздевалку.

Тот пару минут смотрел на поле, затем кивнул.

— Мне записать номер? — спросил демангел, погружая руку во внутренний карман пиджака.

— Я тебе доверяю, — высокомерно бросил я.

К тому же, мы заключили НАСТОЯЩУЮ СДЕЛКУ. Он просто не сможет меня обмануть.

И я повернулся к Медузе.

— Итак, Долорес... Просто встань вот сюда, — я подвёл её к самому краю ложи. — И внимательно посмотри на игроков. А потом выбери сердцем.

— Но если я выберу неправильно...

— Не думай об этом. Это не твой спор. ПРОСТО ВЫБИРАЙ.

Она сжала поручни так, что с алюминия начала отслаиваться краска.

Горгонида пристально всматривалась в две шеренги игроков, а мы с Денницей стояли по бокам от неё.

Напряжение в ложе было таким плотным, что в него можно было вбивать гвозди.

Я видел, как Лола кусает губы, как она переводит взгляд с одного игрока на другого...

Кого же выбрать?

Заковианец или дракон?

Белый или чёрный?..

Я старался дышать медленно и размеренно — чтобы ничем, ни единым звуком не сбить сосредоточенность Лолы.

Денница тоже не подавал признаков жизни.

Друг на друга мы не смотрели.

Когда я почувствовал, что яички совсем втянулись внутрь, и вероятно, мне больше никогда не придётся заниматься сексом, Лола выдохнула и расслабилась.

— Вот этот, — сказала она. — В чёрно-золотой форме. Под номером "один".

Я перевёл взгляд на Денницу.

Тот окаменел лицом, зрачки его козьих глаз сделались громадными, закрыв всю радужку.

А потом лицо пошло трещинами, демангел оскалился и заорал:

— Как ты это сделал?..

Глава 23

— Налить тебе выпить, Оторва? — спросила Лола, подводя меня, как какого-нибудь короля, к стойке бара. — Заслужил.

— Спасибо на добром слове, дорогая, — я устало улыбнулся. — Но ты тоже устала. Так что предоставим снабжать нас выпивкой Юпитеру... Желательно, бесперебойно. Я собираюсь напиться до розовых кроликов.

— Рад видеть вас в добром здравии, хозяин, — мой многорукий бармен приветливо улыбнулся и выставил на стойку высокий — сантиметров тридцать — бокал, в котором чередовались бело-чёрно-золотые слои. — Моё новое творение, — пояснил он. — Называется "Ночь Победы".

Я кивнул и попробовал коктейль.

На языке взорвался бенгальский огонь.

Я закашлялся. Лола заботливо — ну, вы понимаете... — постучала меня по спине.

— Мне нравится, — я вытер слёзы и с трудом перевёл дух. — Очень жизнеутверждающее... название.

— Рад, что вы так думаете, босс.

Лоле был предложен такой же коктейль.

Я с интересом наблюдал, как она берёт трубочку и втягивает поочерёдно все слои... до самого донышка.

А потом аккуратно ставит пустой бокал на стойку и улыбается.

— Отличное пойло, Юпитер. Повтори-ка ещё разок, — говорит она.

— Вот, возьми мой, — я поспешно передал ей свой стакан. — А мне лучше текилки...

Бармен бесстрастно достал целую, накрытую мексиканской шляпой бутылку и высокую рюмку.

— Угощайтесь, босс. За счёт заведения, — и он многозначительно подмигнул.

Лолита тем временем осушила второй полосатый коктейль и взялась за мою бутылку с текилой.

Не размениваясь на мелкую тару, она вылила всю бутылку в пустой бокал и отхлебнула сразу половину.

— Не понял, — я с тоской понюхал чистую рюмку. — Напиться собирался я, а пьёшь ты.

— Знаешь, Оторва, — Лола вновь задумчиво отхлебнула текилы — легко, словно чай с сахаром. — По здравом размышлении, я должна тебя убить. И чтобы этого не произошло, лучше я напьюсь.

— Но ведь всё хорошо, Лола. Мы победили. Денница покинул Сан-Инферно, — я придвинулся ближе и интимно произнёс: — Проверенный источник из замка "Аргобб" сообщил, что на Клоаке Дьявола его ждёт настолько тёплый приём, что пар повалит из ушей.

Лола закатила глаза.

— Да причём здесь Денница?.. Я говорю о себе! Мне не приходилось так волноваться... никогда, Люцифер меня побери. Ты бы хоть предупреждал, что-ли. Хотя... может, я и правда зря на тебя злюсь. Ты не виноват. Это всё он, проклятый нефилим. Ты чуть не потерял ВСЁ, Оторва! Ты это понимаешь?.. И зачем ты пригласил его в свою ложу?

Горгона покачала головой и одним махом осушила то, что оставалось в бокале.

А я сидел и улыбался, как дурак.

— Одно хорошо, — горгонида дала знак Юпитеру налить ещё. — Твоё везение всё-таки сработало... Чему ты улыбаешься, Оторва?

И тут дверь "Чистилища" громко хлопнула и в зал ворвалась, как всегда ослепительная и взрывная ведьма.

— О, вечеринка уже началась! — она мазнула по моей щеке душистыми губами и уселась на соседний табурет. — Юпитер, зайчик, мне того же самого.

Бармен посмотрел на меня.

— Давай, не стесняйся, — я махнул рукой бармену. — Сегодня гуляем за мой счёт. И кстати: народу скоро станет гораздо больше.

— Что происходит, Оторва? — Лола ревниво покосилась на ведьмочку. — Я думала, мы тихо-мирно отметим твоё везение в семейном кругу...

— Так и есть, мой цветочек, — я нежно поцеловал запястье горгониды. — Но видишь ли... — я набрал в грудь побольше воздуха и зажмурился. А потом выпалил: — Никакого ВЕЗЕНИЯ не было.

И тут дверь вновь распахнулась, впустив на этот раз довольно шумную компанию: моего деда Марка Тиберия Коммода, короля Золтана, Зару, Захарию и барона Сигоньяка.

— А эти-то что здесь делают? — недоверчиво спросила Лолита.

— Ну, ты же сама говорила: праздновать — так в семейном кругу... Просто семья у нас довольно большая.

— А что ты там говорил об отсутствии везения? — Лола начинала что-то подозревать. В глазах её уже мелькали рыжие всполохи, и я поспешил похлопать горгониду по руке.

— Подожди чуток, дорогая. Ещё не все собрались.

— Но ты обещаешь всё объяснить? Имей в виду, Оторва. Я тебя живым не выпущу.

— Зуб даю. Ещё пять минут — и ты всё узнаешь. А убивать меня или нет — решишь потом, ладно?

Дверь открылась, впуская очередную партию гостей: Белоснежку, с целой стайкой девчонок, Ариэль и Чарли Куинн, демона Силантия, Кольку, Крючкотворса и Розарио.

Все принялись шумно здороваться.

Я с удовольствием обнял и расцеловал девчонок, церемонно пожал руку Силантию, облапил Кольку и Розарио, и даже Крючкотворс проявил несвойственную ему оживленность: хлопнул меня по спине — учитывая рост, пониже спины. Но я не стал обижаться.

— Я всегда говорил, вьюноша: тебе палец в рот не клади. Рад, что не ошибся, — проскрипел законник.

Серые щечки его порозовели, острые зубки оскалились в страшноватой улыбке...

За стойкой места не осталось, и я пригласил гостей рассаживаться за столики.

Юпитер вынес сразу четыре подноса, груженые бутылками, разноцветными стаканчиками и кувшинами.

Народ приветствовал угощение радостными криками.

Я подождал, пока все не утолят первую жажду, не перекинуться парой-другой слов и не успокоятся.

А затем сказал:

— Знаете, ребята. А я чертовски рад всех вас видеть, — голос мой дрогнул и пришлось взять паузу, чтобы сглотнуть. — Вот мы тут с Лолой говорили о том, чтобы тихо-мирно отметить победу в семейном кругу...

И вновь мне пришлось прерваться.

В фойе клуба вошли дон Вито под ручку с доньей Карлоттой. Процессию замыкал Лука Брази — как всегда невозмутимый, в обширном лоснящемся костюме и с громадной корзиной на сгибе локтя.

— Просили тебе передать, — шепнул консильери, когда я подошел поздороваться.

Взяв корзинку, я её сразу уронил — до того была тяжелая.

— Что это, Лука? — откинув белую салфетку, я ожидал увидеть что угодно: горку румяных булочек, котёнка, бомбу с часовым механизмом... Но из-под салфетки тусклым, хорошо узнаваемым блеском отсвечивали... — Золотые слитки? — я посмотрел на консильери. — Откуда?..

— Твоя доля от ставок на футбол, — Лука Брази похлопал меня по плечу. — Мы с доном Вито поставили и от твоего имени тоже.

— Э... Спасибо, — я был тронут до глубины души. — Но тут слишком много. Сколько вы поставили?..

— Дело не в том, "сколько", — пояснила со своего места за столиком князя Литопса донья Карлотта. — А "на что".

Я посмотрел на дракона.

— Это была моя идея, — кивнул дон Вито. — Сыграть против всех, — и он многозначительно стукнул кончиком пальца по носу. Два раза.

Я на секунду забуксовал... А потом до меня дошло.

— Силы небесные! — бросив корзину там, где стоял — всё равно я не смог бы её поднять, — я бросился к дракону и обнял его от всей души. — Вы поставили на "ничью"!

Князь Коммод пренебрежительно фыркнул.

— Мой зять, как всегда, проявил редкостную дальновидность, — прорычал он.

И если в этот момент с его клыков не капала ядовитая слюна — то лишь потому что закончилась.

— На самом деле, ты же и правда РАД, что игра окончилась вничью, ПАПА, — проворковала донья Карлотта, положив ладонь за запястье Князя.

— Конечно рад, — ещё раз фыркнул дракон. Из носа его показались две белые струйки дыма. — Это даёт нам возможность назначить матч-реванш, в ближайшее время.

— Вообще-то, матч-реванш назначают в случае ПРОИГРЫША, ваше преосвященство, — немного смущаясь, но твёрдо поправил старика Колян.

— Ничья — это и есть ПРОИГРЫШ, — рявкнул Князь.

— Эм... деда, — я похлопал Марка Тиберия по плечу. — Вообще-то мы собрались немножко отпраздновать. Можно вы обсудите футбольные дела потом? В спортивной лиге тебя ждут с распростёртыми объятиями.

Князь Тиберий Коммод милостиво кивнул — разрешил, значит.

Вот как надо. Едва вошел — и уже чувствует себя хозяином.

Ну, может, и я так научусь... Лет эдак через тысячу.

— Итак, друзья, — я встал в центре зала, чтобы меня всем было видно и хлопнул в ладоши. — Ещё раз: хочу поблагодарить всех, кто помог мне в этом трудном, и прямо скажем, практически невыполнимом деле.

— Да мы ДО СИХ ПОР не понимаем, что это было, — вставил Колька.

— Операция "Фокус-Покус". Так я её назвал... Дело в том, что у меня не было времени посвятить всех участников в план. Пришлось рискнуть: каждый знал свой кусочек — в принципе, этого было достаточно в том случае, если всё пойдёт, как задумано.

— А если бы что-то пошло не так? — спросила Лолита. — Я же тебя знаю, Оторва: ты мастер импровизации. Но придумать такой план, который бы сработал от и до...

Я кивнул.

— Ты полностью права, моя любимая, дорогая боевая подруга, — в свете того, что я собирался рассказать, бочка мёда не повредит. — Я не придумывал ПЛАН — в общепринятом понимании. Я ставил на исполнителей, — и я обвёл взглядом всех, кто находился в зале. — А уж они, каждый в меру творческих сил, осуществляли задуманное.

— То есть, ты опять поставил на игроков, — с сомнением заметила Лолита.

— ИМЕННО! — я выбросил в её сторону указательный палец и широко улыбнулся. — И главная ставка была сделана... На тебя.

— На меня? — Лолита, как бы в недоумении, оглядела своё чёрное с золотом вечернее платье. — Но... Как?..

— Расскажи всё по-порядку, Макси, — посоветовала Зара.

Удивительно, но на этот раз моя сестрица ограничилась бокалом минеральной воды. Я ей улыбнулся.

— Всё началось с Силантия, — я вежливо указал на старого демона, попивающего нечто, похожее на крепкий чай. — В частной беседе он любезно указал на некоторые особенности психологии нефилим, которые я и решил использовать.

— А попроще нельзя? — выкрикнул Колька. — Некоторым хотелось бы больше контекста.

— Если проще, я понял одну простую вещь: Денницу можно победить, играя на его же поле.

— Но он же... никогда не играл честно, Оторва. Широко известный факт: демоны всегда жульничают.

— Ну... На рогах и нимб держится крепче, — улыбнулась Белоснежка. — Так говорят у нас, на Клоаке Дьявола.

— ТАК ВОТ, — я со значением посмотрел на Лолиту. — Я решил, что обставить Денницу можно только одним способом: жульничая так же, как и он. Потому что честно выиграть у нефилим ПРОСТО НЕВОЗМОЖНО.

— Это правда, — качнул рогатой головой Силантий. — Даже демоны не решаются спорить с такими, как Денница.

— Но обставить всё так, чтобы демангел не заметил подставы — для этого нужен был не просто ПЛАН. Понадобилась СИСТЕМА. И помощь друзей.

— Но почему ты не попросил меня?.. — вскричала Лола. — Ведь я ТОЖЕ твой друг! И могла тебе помочь.

Я заметил, что горгонида приканчивала вторую бутылку текилы, поэтому её голос и звучал несколько громче, чем было необходимо. Ладно. Надеюсь, у неё всё же хватит терпения дослушать до конца.

— Лола, Лола, Лола... — я подошел к Медузе и нежно потрепал её по колену — выше не дотянулся, так как она сидела на высоком табурете. — А ты не думала, что тебе была отведена самая ответственная роль? Что ты была, так сказать, КЛЮЧОМ ко всей головоломке?

— Но я... Я ведь только угадала игрока, Оторва. Это вышло СЛУЧАЙНО. Нам просто повезло.

— Как говорят у нас на Клоаке Дьявола, о великолепная, — улыбнулся Силантий. — Случайностей не бывает. Есть только тщательно подготовленные возможности.

Лолита вперила в меня яростный взгляд.

— О чём он говорит, Оторва?

Я вздохнул.

— Лола, милая... Если ты наберёшься терпения и перестанешь меня перебивать — скоро всё узнаешь.

— Давай уже Макс, не томи, — подала голос ведьмочка. — Иначе я опьянею прежде, чем ты доберёшься до сути.

Я почесал переносицу, собираясь с мыслями.

— Итак, на чём я остановился?..

— Выиграть у нефилим можно, ударив тем же концом, по тому же месту и с той же силой, — подсказал Колька.

— И я решил ставить на футбол, — я улыбнулся.

— Ты же решил НЕ СТАВИТЬ на футбол!

Я закатил глаза.

— Лола, ПРОСТО ПОСЛУШАЙ.

Горгонида подняла руки, словно бы сдаваясь. Я шутливо поклонился.

— Итак, впереди был первый знаменательный матч: Благор-Заковия. И я пригласил Денницу посмотреть его вместе. Демангел согласился.

После этого у меня оставалось около суток на подготовку...

В горле пересохло, но Юпитер уже ловко подсовывал мне в руку стакан с лимонадом. Отлично. В ближайшие полчаса мне понадобится трезвая голова...

— Как вы все понимаете, ставки были чрезвычайно высоки. И победа должна быть чистой, — продолжил я, осушив стакан. — Денница должен был САМ, своей волей признать, что я выиграл. И я применил одну штуку, в других местах малоизвестную, но очень популярную о меня на родине. То есть, на Земле, — я коротко поклонился в сторону столика заковианцев. — Нейролингвистическое программирование, — я взял паузу. — Проще говоря, я тщательно подготовил свою победу, заманив Денницу в психологическую ловушку. К слову сказать, тебя, Лола, я тоже запрограммировал. Прости. Но это и было твоим неоценимым вкладом в общее дело.

— Я ничего не почувствовала, — безапеляционно заявила горгонида. — Так что у тебя ничего не вышло, Оторва. Не за что извиняться.

— Да ну?.. — я хитро прищурился. — А как же твоё платье? И серьги? И кулон?.. А ещё все наши с тобой ставки?

— Ничего не знаю, — открестилась Лолита.

— Как я уже говорил, мне нужна была чистая победа, — сказал я. — Но для этого Денницу следовало затянуть в паутину лжи... Чем мы с тобой, дорогая, и занимались. Для начала ты мне подкинула удачную тему о поведении Зебрины. Конечно же, Денница не мог удержаться, и сделал первую ставку.

— А если бы он не сделал? — резонно заметила Лолита.

— Я бы предложил сам, но так вышло гораздо лучше, — сказал я. — Итак, ставки... Я предложил ставить на зрителей, чтобы убить время. Ты выбрала толстого демона и выиграла.

Силантий встал и поклонился.

— Племянник очень обрадовался, когда я предложил ему исполнить небольшую роль. Мерзавий всегда гордился тем, что играл в школьных театральных постановках. А уж получить бесплатные билеты на матч века — кто бы отказался?..

— Но откуда ты знал, что я выберу его? — Лола уже не злилась. Ей было до жути интересно.

Отлично. У меня появилась возможность дожить до утра...

— Мерзавий сидел прямо под нами, — пояснил я. — К тому же, его семейство было самым шумным, его трудно было не заметить. Ты просто не помнишь, но буквально перед тем, как ты обратила на него внимание, он орал, как потерпевший — кто-то из его отпрысков умудрился засунуть монетку в нос...

— Ладно, а брюнетка в шортиках?

— Ещё проще, — я широко улыбнулся. — Помнишь, я тебе показал Белоснежку на трибунах? Ты ещё возмущалась, что это мог быть кто угодно с копной чёрных волос?.. На это и был расчёт: я показываю тебе длинноволосую брюнетку в коротких шортах, а буквально через несколько минут ты видишь её совсем рядом, только руку протяни...

— Одна из моих девочек, Фиолетка, — гордо вставила Белоснежка. — Чёрный парик, шорты и босоножки на высоком каблуке — и мы словно сёстры.

— Но выиграл-то Денница, — воскликнула горгонида.

— И это просто здорово! Выигрывая, он заглатывал наживку всё глубже.

— Но ты сделал перерыв на весь первый тайм — не боялся, что у Денницы пропадёт интерес? — спросила Лолита.

— Наоборот. Ты помнишь, что мы в это время кричали?

— Ну... — горгонида пожала плечами. — "Благор — Чемпион" кричали... "Заковия — Победа" кричали...

— Мы старались уделять равное внимание обеим командам, — пояснил я Князю и королю Золтану.

— Ещё "нашу сборную команду ждут победа и успех" кричали...

— Спасибо, Лола. А теперь вдумайся: "победа". "Успех". "Чемпион" — и всё в таком духе... Слушая эти слова, Денница никак не мог забыть о пари. Он желал победы и успеха. Понимаешь? ЖАЖДАЛ стать чемпионом. Поэтому, едва начался перерыв, он стал требовать продолжения банкета. И мы выложили перед ним всё самое вкусное...

— Мужика в красном ты тоже нанял? — недоверчиво спросила Лолита.

— Как раз нет, это была случайность. Также, как и дама в чёрной шляпе, подопечная мастера Шмука. Но на этом этапе было не важно, кто выиграет, а кто проиграет. Главное — чтобы напряжение накапливалось.

— Я чуть не подавилась, когда Денница велел тебе выйти из ложи и сказать: "Макс продул в споре", — выдохнула Лолита. — Я думала: а вдруг он к этому и вёл? Вдруг он СПЕЦИАЛЬНО подстроил, чтобы заставить тебя это сказать?

— Я тоже немного волновался, — признался я. — К сожалению, до меня поздновато дошло, что формулировочка-то аховая, но менять условия было поздно.

— Значит, ты признаёшь, что толика удачи тебе помогла, — горгонида упёрла крупный палец мне в грудь.

— Пронесло, что тут говорить, — я взгромоздился на высокий табурет и взял ещё один стакан воды. Но дальше... Дальше начинается САМОЕ ИНТЕРЕСНОЕ.

Глава 24

— Но прежде, чем продолжу рассказ, я хочу прояснить, почему действовал именно так, а не иначе. И начну, пожалуй, с Одиссея и Пенелопы.

— Они-то тут при чём, Оторва?

— Да при том, что Денница пустился во все тяжкие, чтобы помешать мне появиться в "Вертеле Желаний" вовремя! О, у него ТОЖЕ был план. Он расписал весь день — буквально по минутам, только бы задержать меня. Утренние газеты, арест Зебрины, даже поклёп на чету Коломбо — мол, папа Вито потерял хватку и всё такое... Потом он напустил на меня Энди. Цель — чтобы я оказался как можно дальше от центра города, да так там и застрял. Ссора Одиссея с Пенелопой: простодушной горгониде подсунули ПРОСТО ГЕНИАЛЬНЫЙ план, как поквитаться с женихом, который делал ВСЁ для того, чтобы вернуться домой.

— А ведь я видела Денницу в "Затычке", — задумчиво произнесла Лолита. — Рано утром. Задолго до того, как там появился ты.

— Хочешь сделать хорошо — делай сам, — я кивнул. — Демангел не мог доверить такую тонкую игру никому, кроме себя. И конечно же, вертелся, как уж на сковородке. Под конец он пустился во все тяжкие: нанял минотавров — к счастью, с ними разобрался Одиссей; насыпал перцу в нос дракону — и ведь его не волновало, что своими манипуляциями он разрушает чьи-то мечты, надежды и даже жизни... — я покачал головой. — Сделка — отличный способ выяснить, кто круче. Но это развлечение. Просто весёлый способ победить. Но непростительно втягивать в веселье посторонних. Тех, кто может пострадать.

— Но ты тоже жульничал, Оторва, — напомнила Лолита. — Когда взял у королевы тот амулет и отмотал время назад.

— С волками жить — по волчьи выть, — зубасто улыбнулся я.

— Малыш прав, — неожиданно подал голос дон Вито. — Денница — один из самых больших прохвостов в измерениях. Даже без того, как он поступил с моей дочерью, я бы на месте Макса повёл себя точно так же.

— Присоединяюсь, — пыхнул дымом Марк Тиберий. — Как только мне рассказали, что речь идёт о споре моего внука с Денницей... Я согласился помогать. Не задумываясь.

— Да ладно, Князь, не кокетничайте, — звонко рассмеялась Лилит. — Вы чуть не полдня заставили меня ползать на коленях, вымаливая ваше согласие.

— СОГЛАСИЛСЯ я сразу, — невозмутимо ответил дедуля. — Но мне было так приятно твоё общество, детка, — он заглянул ей в декольте, — что просто не хотелось тебя отпускать.

— К тому же, вы ещё и льстец, — заметила ведьмочка. Но было видно, что комплимент ей понравился.

— Это не лесть, а чистая правда, — Князь так долбанул по столу кулаком, что по столешнице зазмеилась крупная трещина. — Прости, внучек. Я обязательно заплачу за ущерб.

И почему я не верю в драконье раскаяние?..

— То есть, ты отправил ведьму уговаривать твоего деда выйти на поле? — спросила горгонида. — Но зачем?..

— К этому мы ещё вернёмся, — махнув рукой, я спрыгнул с табурета и прошелся по залу. На ходу мне всегда думалось лучше. — А сейчас я хочу рассказать о повышении ставок...

— Заставил ты меня понервничать, Оторва, — грозно нахмурилась Лола. — Сначала "Вертел желаний" против "Чистилища". Проиграл. Потом — стрип-клуб и казино против футбольного клуба...

— Ты поставил на спор мой футбольный клуб?.. — Колькин визг взвился до самого потолка и разбился о хрустальную люстру. Подвески жалобно зазвенели.

— Во-первых: ты сказал, что оформил клуб на моё имя.

— Ну... Просто ты являешься гражданином Сан-Инферно, а я ещё нет... — слава Люциферу, у моего лучшего друга хватило совести смутиться. — Поэтому с тебя налог меньше.

Ага. Вот где собака порылась.

— А во-вторых, — я оглядел высокое собрание. — Это было ещё не всё. Ведь у меня оставались акции.

— Пятьдесят один процент "Великой Заковии", — буркнул король Золтан. — Когда ты попросил меня о пустячной услуге, я и не думал...

— Я же обещал, что всё верну, — достав из кармана пиджака пачку бумаг, я положил её на стол перед родственниками. — Можешь проверить, всё на месте.

— Ну... — мои старшие братья, Золтан и Захария, переглянулись. — Вообще-то, они твои. Мы и так собирались подарить тебе эти акции, — пояснил король.

— Нищий принц — это не по-заковиански, — злорадно добавил братец Захария. — Другие принцы уважать не будут.

Я посмотрел на пачку ценных бумаг.

— Эм... Неожиданно, — рука сама потянулась почесать в затылке. — Спасибо, конечно, но... вообще-то я собирался сам зарабатывать на хлеб с маслом. К тому же, я не планирую переселяться в Заковию. А управлять кампанией отсюда будет несколько... затруднительно.

— Найди заместителя, — пожал плечами Золтан. — Так многие делают.

Взгляд мой мгновенно устремился к господину Крючкотворсу. Эльф сидел скромно, на отшибе, и быстро что-то писал на салфетках. Почувствовав мой взгляд, он поднял голову и тряхнул просторными ушами.

— Я тут подсчитал, вьюноша... Даже если отнять налоги, замороженные активы и ежегодную амортизацию големов, доход превысит тысячу тонн золота в год. Так что не отказывайтесь сразу. Подумайте.

В голове сработал какой-то механизм, и я припомнил давний разговор, который происходил между мной и эльфом...

Как он тогда сказал?.. "Если вам понадобиться хороший юрист, вьюноша..."

— Господин Крючкотворс, а ВАМ нравится Заковия?

Эльф пошевелил ушами, а потом бросил взгляд на пачку ценных бумаг на столе у Золтана. И прикрыл глаза.

Разумеется, он не стал бы хорошим юристом, если бы не схватывал на лету...

— Баранина с капустой там выше всяких похвал, ваше высочество. А если к ней добавить кружечку крепкого портера...

— Значит, решено, — я улыбнулся. — С этого момента вы — глава совета директоров золотодобывающей компании. Поздравляю.

Законник прищурил заблестевшие глазки, а потом кивнул.

— Через час я предоставлю вам на подпись приказ об утверждении в должности и зарплатную ведомость.

— Замётано, — мы церемонно пожали руки.

— Вот видишь, Золтан, Макси всё-таки настоящий принц, — громогласно заявила Зара. — Походя, между двумя стаканами минералки, решил судьбу многомиллиардной компании — и даже не почесался.

Интересно: зачем она это ТАК повернула?..

Я посмотрел на Силантия. Если верить архивариусу, моя сестра Зара также является сводной сестрой Денницы.

Интересно: много ли у них общего? Кроме мамочки, высокородной демонессы Люцифуг?

— Новое руководство пойдёт компании на пользу, — откликнулся как всегда корректный Золтан. — А уж если господину Крючкотворсу удасться увеличить прибыль, то ты, дорогая, тоже в накладе не останешься.

— Эй, твоё королевское, — повернулась Лолита к Золтану. — При всём уважении к вашим семейным денежкам, я всё ещё хочу услышать продолжение. Как Оторве в конце концов удалось облапошить Денницу?

— Прошу прощения, высокая госпожа, — король Заковии приложил руку к груди. — Постараюсь более не привлекать внимания к моей более, чем скромной персоне...

Горгонида прищурилась. В глаза появился оранжевый огонь.

— Под словом "высокая" ты имеешь в виду мой рост?

Золтан беспомощно посмотрел на меня.

Я пожал плечами.

— Лола, король не имел в виду ничего "такого". Это просто вежливое обращение...

— Да ладно, расслабься, — горгонида победно улыбнулась. — Я пошутила. Ведь кто-то же должен — при всех этих разговорах о тоннах золота... И кстати: не благодарите.

Я мысленно закатил глаза. Надо будет что-то делать с её нежданно пробудившимся чувством юмора...

— Ты остановился на том, что поставил футбольный клуб против "Чистилища" и "Вертела желаний", — напомнил Колька.

— Ах да, — я почесал шею.

Показалось, что на горле затягивается удавка.

— В первый раз прокатило, — кивнула Лолита. — Вышла ничья. А вот потом... — она обвела взглядом друзей. — Я пыталась его утащить подальше от Денницы. Нет, честно... Но Макс вцепился в кресло, как клещ в собачью задницу и не хотел уходить.

— Ещё бы! — я усмехнулся. — Главная-то развлекуха ждала впереди...

— Тогда ближе к делу, внук, — поторопил Князь Литопс. — А то у меня и самого уже крылья чешутся.

— У тебя сейчас нет крыльев, пап, — напомнила донья Карлотта, нежно наклонившись к старому дракону.

— В том-то и дело, доча, — грустно вздохнул Марк Тиберий. — Почесать-то нечего...

— Ладно, я расскажу, так уж и быть, — хмыкнула Лолита. — Помните, когда судья Скопик назначил штрафной в ваши ворота, Князь? — дракон кивнул, а потом бросил высокомерный взгляд на заковианскую делегацию. — Так вот: Макс поспорил, что вам забьют гол. И проиграл.

По залу словно промчался порыв ветра. Народ пытался осмыслить то, что сказала Лола.

— Ты хочешь сказать, — медленно сказал Колька. — Что мой футбольный клуб он ТОЖЕ проиграл?

— Как и акции "Великой Заковии", — хладнокровно кивнул я.

— Что?.. — Золтан вскочил, отбросив стул. — Как ты мог пойти на такой риск?

Я простодушно моргнул.

— Я же тебе говорил. Акции мне были нужны, чтобы победить в споре. Ты любезно согласился — спасибо тебе за это...

— Но я не думал, что ты...

— А ЗАЧЕМ ещё ему понадобились акции, братишка? — встряла Зара. — Думал, он просто будет помахивать ими в воздухе?

Золтан на миг прикрыл глаза.

— Да, верно, — он кивнул. — Я и сам должен был догадаться.

— Ты ДОГАДАЛСЯ, — давила Зара. — Просто не хотел думать об этом всерьёз. А теперь только представь: председателем совета директоров становится выходец с Клоаки Дьявола... — она посмотрела на меня. — Это и вправду был ОГРОМНЫЙ риск, Макси. По тоненькому прошел.

— Твоё безрассудство могло подорвать экономику нашей страны, — укоризненно покачал головой Захария.

— Но я же ВЫИГРАЛ!

— Это была случайность, — качнула желтыми патлами Зара. — Тебе везёт, широко известный факт. Но везение когда-нибудь закончится.

Я закатил глаза.

— Вы пропустили мимо ушей всё, что я говорил, да? О нейролингвистике, о...

— Просто рассказывай дальше, Макс, — посоветовал Колька. — Иначе я себе все пальцы сгрызу. Потому что от ногтей уже ничего не осталось.

— Ладно, давайте продолжим, — Юпитер вновь подал мне стакан воды, и я благодарно ему кивнул. — Для того, чтобы Денница окончательно поверил в свою удачу, и в решающий момент не отступил, я должен был проиграть ему ВСЁ. Я должен был убедить его, что нахожусь в ПОЛНОМ отчаянии.

— И я тебе поверила, — кивнула Лолита. — То, как ты себя вёл... Я бы не удивилась, если б ты прозакладывал нефилим свою бессмертную душу. Да я чуть не убила Денницу, только чтобы вытащить твою задницу из ложи!

— ЭТО БЫЛА ИГРА, Лола, — выдохнул я. — Тебе не приходило в голову, что я неплохой актёр? Даже СЛИШКОМ хороший актёр, — поправился я. — Потому что ты, дорогая, чуть всё не испортила.

— Да если б я прихлопнула этого...

— Если б ты УБИЛА Денницу, — пришлось повысить голос, потому что Лола почти кричала. — То всё, что он выиграл, перешло бы к его наследникам.

Силантий откашлялся и кивнул.

— Господин Безумный прав. Если бы нефилим безвременно скончался, тем самым не позволив ему отыграться, всё имущество досталось бы матери покойного.

— Но почему ТЫ МНЕ НЕ СКАЗАЛ?.. — вскричала горгона. — Оторва, если б ты посвятил меня в свой план...

— То ты бы начала нервничать, Лолита. Так же, как и я... Мне была нужна твоя естественная реакция. Потому что последняя ставка делалась исключительно на тебя.

— Да? — Лолита вскочила, походя смахнув на пол подвесную сушилку для стаканов. Юпитер, взмахнув всеми руками, принялся собирать битое стекло, но горгонида даже не расслышала грохота — настолько была поглощена своей яростью. — Хочешь сказать, ты ЗАРАНЕЕ знал, что я угадаю игрока, которого выберет Денница?

Я взял драматическую паузу. К сожалению, она была несколько подпорчена тихими ругательствами бармена по поводу загубленной посуды.

— Да, Лола, — наконец сказал я. — Я ЗАРАНЕЕ знал, кого ты выберешь.

На самом деле, нет.

НИКТО в таком деле не мог дать стопроцентной гарантии.

Но я был ОЧЕНЬ близок.

— Но... Как такое возможно?.. — горгонида всплеснула руками, чуть не обрушив пирамиду фужеров. — Игрока выбирал Денница!

Юпитер поспешно отодвинул от разошедшейся Медузы всё, что было на стойке бара. Он бы и саму стойку унёс, но к сожалению, та была прикручена к полу.

— Посмотри на своё платье, дорогая, — предложил я.

— Что-то не так?

Лола нервно провела по складкам крупными руками. Дотронулась до кулона, повела головой, чтобы почувствовать, как качаются серьги...

— Чёрное с золотом. В точности, как цвета формы команды Благора, — я улыбнулся. — И ещё... На что похожи твой кулон и серёжки?

— Это просто золотые палочки, — фыркнула горгонида.

— Это стилизованные единицы, — пояснил я. — В каждом ухе и ещё одна... Там, куда любой мужской взгляд ПРИТЯГИВАЕТ, как магнитом.

Лола моргнула.

— Ты хочешь сказать, что Денница всё время пялился на мою...

— Ну конечно, Лола! Да ЛЮБОЙ из присутствующих здесь мужчин отдаст правую ногу за то, чтобы лишь ненадолго прикорнуть у тебя на груди!

— Это сексизм, — тут же заявила Лилит. — Женщинам тоже приятно посмотреть на ТАКУЮ грудь.

— Вот видишь, Лола, это РАБОТАЕТ, — усмехнулась Зара. — Макс прав. Что бы там не говорили, мужик всегда остаётся мужиком. Даже если у него есть рога.

— Но это... — Лола приподняла свою грудь обеими руками. Мужская часть компании издала дружный стон. — Но одно это НЕ МОГЛО заставить Денницу выбрать того, кого ты запланировал.

— Разумеется, — я уже устал улыбаться, но уж очень хотелось. Всегда приятно поговорить о своём триумфе... — Помнишь, во что была одета брюнетка — стриптизёрша? Правильно: в шортики и маечку. Точнее: ЧЁРНЫЕ шортики и ЗОЛОТУЮ маечку. А на маечке была цифра "один", и спереди и сзади — никто не удивляется спортивной символике на стадионе, верно? На гавайской рубашке племянника Силантия был принт из стилизованных единичек. А у каждого его отпрыска — поролоновая рука с оттопыренным пальцем, похожим на...

— Единицу! — вскричала Лола.

— Да вспомни убранство нашей ложи, — предложил я. — Обивка кресел: чёрное с золотом, и с разбросанными в произвольном порядке единицами. Флаги соответствующей расцветки — флагшток напоминает...

— Единицу! — похоже, Лолите просто нравилось издавать громкие звуки.

— И ещё различные мелочи: ковровая дорожка на лестнице, футболки на зрителях вокруг нашей ложи, даже дирижабль, который разбрасывал рекламные листовки над стадионом. Всё это было украшено...

— Единицами!

— В той или иной степени, — улыбнулся я. — Весь вечер Денницу окружали СИМВОЛЫ. Он этого не осознавал — многие из них были даже незаметны глазу. Но всё это откладывалось в ПОДСОЗНАНИИ.

— Так же, как и у меня, — вдруг став серьёзной, кивнула Лолита. — Ты программировал нас ОДИНАКОВО, Оторва. Поэтому мы с Денницей и выбрали одного и того же игрока.

— Ещё были ключевые слова, — сказал я. — Помнишь, я сказал: Чёрт с тобой. А Денница пошутил: чёрт всегда со мной. Ведь он — мой дедушка...

Все посмотрели на Князя Литопса. Тот моргнул черепашьими веками, и произнёс:

— Не знаю, о чём вы. Чертей у нас в роду отродясь не было.

— Дедушка! — рявкнула Лолита.

Я кивнул.

— Денница смотрел на поле, и что он там видел? Знакомые цвета, знакомые символы... Подкреплённые вербальным дополнением — ведь он прекрасно знал, что мы с Князем — родственники. И так как нефилим не чужд чувства юмора — извращенного, согласен, — он решил выбрать орудием моего окончательного поражения моего же собственного деда. Чтобы потом иметь возможность сказать: — О, какая ирония судьбы... Ну или что-то в таком духе.

— Но это ТЫ привёл его к такому выбору, Оторва! — в глазах Лолиты вспыхнуло неприкрытое восхищение. — И меня тоже. Когда я рассматривала игроков... — она покачала головой. — Две шеренги. Двадцать два человека. Я была в такой панике! Кто из них? Кого мог бы выбрать такой, как Денница?.. А потом мой взгляд зацепился за... — глаза Лолиты округлились. — Ну точно! За цифру. Я подумала: пускай Максу будет приятно, что я выбрала цифру, похожую на его подарок. Я как-то сразу об этом забыла, — задумчиво продолжила Лола. — Столько волнений... Никогда не забуду выражения лица Денницы. Он никак не мог ПОВЕРИТЬ, что проиграл. Никак не мог успокоиться. Всё кричал и кричал, пока его не уволокла охрана...

— Просто он никогда не проигрывал, — я скромно, как и подобает победителю, улыбнулся. — И не знал, что это такое. Но вот что я вам скажу: чувство поражения должен испытать КАЖДЫЙ — хотя бы раз в жизни. Чтобы помнить. Чтобы знать, каково это. И никогда не обрекать на него других — без крайней необходимости.

Я видел, как в такт моим словам кивал король Золтан. Как сверкнули пониманием глаза Князя Каменнокрыла. Как порывисто вздохнула, прижав руку к груди, Лолита...

Да что далеко ходить? У КАЖДОГО есть свой заветный, тщательно скрываемый в глубине души опыт поражения.

Только он даёт силы подниматься вновь и вновь, раз за разом. Зачастую, только из-за того, что мы не хотим испытать его ещё раз, мы вылезаем из-под одеяла по утрам.

Некоторые назовут это ослиным упрямством.

Я же называю образом жизни.

Ведь только так и можно понять, что ты ещё жив.

Хорошо сформулировал, правда?..

Вот сейчас поделюсь этим ценным перлом с окружающими, и пойду вздремну. Минуток шестьсот-семьсот, как любят говорить космонавты.

— Постой, Оторва, у меня последний вопрос, — Лола встала, и теперь возвышалась надо мной, как Немезида над зданием суда. — А что бы ты сделал, если бы не выгорело? Что, если бы это твоё нейро-что-то-там не сработало, и я бы не угадала?

Глядя снизу вверх в оранжевые глаза Медузы Горгоны я мужественно улыбнулся.

— Я бы продолжил поднимать ставки.

Горгонида задохнулась.

И пока она не пришла в себя, я соскочил с табурета и отвесил общий поклон.

— Спасибо всем за внимание. Продолжайте веселиться, господа, а я, пожалуй, пойду...

И только я это сказал, как дверь "Чистилища" распахнулась.

Она проделала это с такой силой, что ударилась о стену и ручкой выбила здоровенный кусок штукатурки.

В проёме возник краб. Вытаращив все свои стебельчатые глаза на честную компанию, он принял высокопарную позу и произнёс:

— Сообщение от патриция господину Безумному: — Зебрина взорвала дворец и сбежала.

Зимина Татьяна Сан-Инферно 7. Проклятие новичка

Глава 1

Над Сан-Инферно парил дракон.

И парил — это слишком мягко сказано.

Он был, как бомбардировщик: широко расправив крылья и вытянув шею, дракон с воем проносился над зданиями, периодически опуская голову и выдыхая длинные языки пламени.

В воздухе кружились крупные хлопья пепла.

Они устилали крышу клуба приличным слоем — ноги тонули по щиколотку.

Князь Литопс поймал на язык лёгкую серую снежинку, причмокнул, закрыв глаза и выдал:

— Каменный уголь марки "Д", длиннопламенный. Копи Соломона на Понтифике. Немного терпкий, хорошо крошится на зубах… Одобряю.

Одобряю?..

— Как романтично, — рядом вздохнула ведьмочка. — Багровое небо, золотой дракон… Добавить печальную музыку — и можно оформлять коллективный заказ.

— На что? — автоматически поинтересовался я.

— На кремацию, — с готовностью ответила Лилит. Протянув руку, она поймала на ладонь несколько пепельных хлопьев. — Нет, ну какая у неё струя…

Я поперхнулся.

Хотя… и сам думал о том же самом.

Ведь Зебрина утратила способность превращаться в дракона!

Утратила из-за меня. Точнее, из-за моего заклинания… Что же происходит сейчас?

Я ещё раз вгляделся в золотое чудо над головой.

Это несомненно Зебрина: изгиб изящной шеи, манера закладывать крутые, как кипяток, виражи…

— Городу ничего не грозит, — авторитетно заявил дон Коломбо. Они с доньей Карлоттой стояли обнявшись, и с ностальгией во взглядах следили за стремительным полётом дочки. — Все здания огнеупорны, стёкла двойной закалки, жаропрочные.

— А у жителей давно выработался рефлекс: не выходить на улицу, когда воют сирены, — добавила дракониха. — Мы об этом позаботились.

А ведь она права, — я только сейчас обратил внимание на тонкий, почти на грани слышимости, вой.

Неприятное ощущение: от него чесались волосы и пузырилось в ушах.

— Сирены? — переспросила Лилит. — И где они находятся?

— Везде, — дракониха повела рукой, как бы охватывая весь город. — Баньши взяли на себя обязанность предупреждать жителей об опасности.

— Но баньши живут в подвалах, глубоко под землёй! — удивилась ведьмочка. — Как они узнают о?.. — она указала взглядом на дракона — Зебрина как раз пролетала над "Чистилищем".

— Им об этом сообщают горгульи, — с улыбкой пояснила донья Карлотта. — Они как раз живут на крышах — вот почему в Сан-Инферно практически нет голубей.

Лилит с одобрением кивнула.

— Отличный биоценоз, госпожа Коломбо. Я в восторге от того, как вы тут всё устроили.

— Зови меня Карлотта, дорогая. И кстати: заходи как-нибудь во Влахерну, на чашку чая. Уверена: у нас с тобой много общего.

Я выдохнул, едва сдерживая панику.

— Извините, что прерываю, ДАМЫ, но вам не кажется, что с Зебриной что-то не так?

— О, дорогой, я в этом абсолютно уверена, — донья Коломбо бросила обеспокоенный взгляд на дочь. Багровый глаз Люцифера играл на её чешуе кровавыми отблесками. — Но это не значит, что нужно терять всякие понятия о приличиях.

— Не то чтобы кого-то интересовало моё мнение, — задумчиво проговорила горгонида. — Но эти языки пламени… Разве она не должна была уже выдохнуться?

— Ерунда, — отрезал Князь Драконьего двора. — Ребёнок вырвался на свободу. И выражает свою радость по этому поводу самым доступным способом. Молодец, внученька! — закричал он, сложив руки рупором вокруг рта. — Поддай парку!

— Отлично, Марк, продолжайте её подзуживать, — пробормотал дон Коломбо. — Ведь это всего лишь МОЙ город.

— Но Лолита права, — донья Карлотта предостерегающе положила руку на плечо мужа. И бросила строгий взгляд на отца. — Она выпускает СЛИШКОМ длинные языки пламени. И слишком часто. Бедный ребёнок скоро перегреется, и тогда… — она прерывисто вздохнула.

— Что? — нетерпеливо спросил я. — Что будет, когда она перегреется?

— Ты хотя бы отдалённо представляешь себе принцип работы парового котла? — задумчиво спросил Золтан. Вместе с Зарой и Захарией он не отрывал взгляда от золотого силуэта над крышами. — Особенно того момента, когда клапан заклинит и пар перестаёт выходить наружу…

Я сдавил переносицу.

— То есть, она…

— Процесс горения сопровождается огромным выделением тепла, — подал голос Колька. — В данном случае, это раскалённый воздух.

— От излишков которого она не успевает избавляться, — наконец-то заволновался и дедушка. — Тут нужен тонкий баланс… — Князь Литопс бросил яростный взгляд на дочку с зятем. — ПОЧЕМУ вы не давали ей летать? У девчонки просто нет опыта. Она же взорвётся!

Ну вот. Это сказано вслух.

Но легче от этого не стало.

— Я поднимаюсь к ней, — заявила донья Карлотта. — Надо уговорить её приземлиться, и…

— Дорогая, — дон Вито мягко взял жену за плечи. — Помнишь, что было, когда мы пришли навестить её в заключении? — дракониха нервно закусила губу. — Она не станет тебя слушать. После всего, что мы тогда друг другу наговорили… Думаю, Зебрина не будет с нами разговаривать лет пятьдесят. Не меньше.

— Но я… — дракониха попыталась вырваться, но дон держал крепко.

— Кара миа, ты знаешь, как я люблю её, — прошептал дракон. — Но тебя я люблю не меньше. Я не допущу, чтобы ты пострадала.

— О, ми амор! — донья Карлотта спрятала лицо на груди мужа.

— Развели сопли в сиропе, — пробурчал Князь, расстёгивая шелковую жилетку. — Я сам полечу и всё улажу.

— Она вас не знает, Марк, — откликнулся дон Вито. — Подумайте: что ОБЫЧНО делают драконы, когда видят кого-то незнакомого?

— Нападают, — старый дракон сник. Он смотрел на Зебрину, и ноздри его подёргивались. — Неужели я так и не познакомлюсь со своей внучкой?..

Я прикрыл на мгновение глаза, а потом громко, и убедительно, как только мог, произнёс:

— Так, уйдите все с крыши.

На меня посмотрели с недоумением.

— Оторва, ты против Зебрины — одуванчик против огнемёта, — Лола скосила глаза на драконицу.

Мне показалось, или за последние пару минут она заметно потолстела? Золотое тело больше не было изящным, теперь драконица походила на того самого удава, который проглотил слона…

— Это самоубийство, брат, и ты это знаешь, — тихо сказал Золтан. — Мне очень жаль бедную девочку, но не лучше ли дать событиям… побыстрее закончиться? Это произойдёт мгновенно. Поверь: она не будет мучиться.

— Боюсь, она даже не заметит, как превратится в тонкую плёнку протоплазмы на крышах, — мрачно фыркнула Зара. — А что?.. Я просто озвучила то, о чём все думают.

— Это называется БЕСТАКТНОСТЬ, милочка, — сладким голосом произнесла Лилит. — Говорить вслух очевидные вещи…

— Я СКАЗАЛ: УХОДИТЕ!

Не думал, что Голос сработает. Но от меня заметно отшатнулись.

— Ого, — хмыкнул Князь. — Где ты этому научился, внучек?

— Ты ПРЯМО СЕЙЧАС хочешь об этом узнать?.. — я был вне себя.

Сердце колотилось, как бешеное. В голове клубился туман, перед глазами мелькали яркие искры в форме золотого дракончика…

Господи-господи-господи!

Одна мысль о том, что я никогда больше не смогу почувствовать её яростный взгляд, не услышу её ядовитых комментариев в свой адрес, не прикоснусь к ней, не вдохну её запах…

— Сынок, ты не обязан это делать. Сынок?.. — я не сразу расслышал, что мне говорит дон Коломбо. И не сразу понял, что мелет мой язык в ответ.

— Я люблю её! — закричал я. — Я люблю вашу дочь, и…

Вот теперь я замолчал.

Потому что до меня самого только дошло, что же такое я сказал.

— Ты серьёзно? — тихо спросил Колька. — Ну в смысле… Ты же так всем говоришь. Всем девушкам, я имею в виду. Что такого в…

— УХОДИТЕ! — я вновь повысил голос. — Оставьте меня одного. Я ДОЛЖЕН с ней поговорить.

— Боюсь, она тебя не услышит, — печально сказал дедуля. — Но мы обязаны уважать желание смерт… — я услышал громкий кашель. — Твоё желание, внук. Все за мной! — скомандовал Князь и с достоинством направился к слуховому окошку.

— Насколько я знаю природу драконов, — произнёс, проходя мимо, король Золтан. — В таком состоянии она просто НЕ СПОСОБНА ничего слышать. — Сейчас она просто хищник. И не более того.

Я промолчал.

Единственное, чего я сейчас хотел — остаться на крыше в одиночестве.

Признаюсь честно, как на духу: в этот момент я думал не о Зебрине. Ну… Не только о ней.

Точнее, не столько о ней, сколько о себе.

Я сказал дону Вито, что люблю его дочь.

Я.

Сказал.

ВСЛУХ.

И все это слышали.

А меня даже никто не заставлял…

Внезапно я припомнил день, когда дон Коломбо объявил, что хочет женить меня на Зебрине.

Лола тогда вполне серьёзно посоветовала спешно покинуть Сан-Инферно и спрятаться где-нибудь подальше, желательно, в другом измерении.

ВСЕ тогда говорили, что Зебрина Коломбо — это нечто. Пороховая бочка, бомба с часовым механизмом. Причём завод у часов очень короткий…

Да я и сам в тот момент был УВЕРЕН, что никогда, ни при каком помутнении рассудка, не женюсь на драконице.

ВООБЩЕ ни на ком не женюсь.

Для этого я СЛИШКОМ люблю женщин — всех женщин, я хочу сказать. Как можно выбрать из этого великолепия, из этого феерического разнообразия только одну?..

КЕМ она должна быть?

И вот сейчас я вдруг, неожиданно, понял: она должна быть вредной, непримиримой, капризной драконицей с характером взбесившейся зажигалки.

Лола покинула крышу последней.

Горгонида не была бы собой, если б не захотела остаться, чтобы защитить меня от дракона.

Точнее, ПОПЫТАТЬСЯ защитить.

Она всё медлила, стоя у крошечной дверки, в которую протиснуться — для неё уже подвиг…

Я яростно махнул рукой, чтобы она уходила.

Не удивлюсь, если Лолита останется ждать на лестнице. Но лучше там, чем здесь.

Безумный Макс, приготовленный на гриле — блюдо, которое лучше смаковать в одиночестве…

Я потряс головой. Пораженческое настроение сейчас совсем некстати. Надо взбодриться.

И вернуть Зебрину домой.

Но… Как это сделать?

Я оглядел небо, от края до края.

Облака клубились, как пельмени в кастрюле.

Дракон лавировал в потоках воздуха, широко расправив крылья и временами издавая пронзительные, полные боли крики.

А может, это я утрирую, — тут же всплыла непрошеная мысль. — Может, всё наоборот: так она выражает свою радость от обретения долгожданной свободы

Когда это ты стал драконьим психологом, Макс?

Может, почуял сердцем?

ПОЛНАЯ ерунда. Видел я это сердце в Википедии: мешок из плоти, наполненный кровью и неприятного вида фиолетовыми дрожащими трубочками, вот и всё. Откуда фиолетовым трубочкам знать, что сейчас чувствует Зебрина?..

Пока эти — не всегда конструктивные — мысли крутились в голове, тело взяло управление на себя.

Не осознавая, что делаю, я принялся карабкаться на одну из букв, прикреплённых к фасаду клуба.

Буквы были громадными — как и всё вэтом мегалитическом, рассчитанном на пятнадцатиметровый размах крыльев, городе.

Не знаю почему, но я выбрал букву "Щ".

Трудный объект для восхождения, принимая во внимание совершенную гладкость и общую вертикальность конструкции.

Не стану описывать и процесс — просто включите воображение. При любом раскладе зрелище будет скорее комическим, чем геройским.

Но в конце концов я встал на вершине центрального столба и замахал руками.

Может, я что-то кричал, подпрыгивал — рискуя сверзиться в стометровую пропасть…

В голове была одна мысль: каким-то образом привлечь её внимание. И побыстрее.

А потом сделать так, чтобы драконица не спалила меня, как газовая горелка — комара.

Пустяки. Дело житейское.

И не с таким справлялся.

На этот раз я не справился.

Зебрина парила где-то в верхних слоях атмосферы — я её не видел.

А может, ей надоело пытаться поджечь несгораемый город, и она просто подалась на поиски более воспламенимых объектов.

Подростки — они такие. Дай только что-нибудь поджечь… Особенно, когда ты в растрёпанных чувствах.

О том, что она уже… Ну, что её "котёл" не выдержал… Что давление зашкалило и драконица…

— П-сст!..

Нет, честное слово. Нельзя же подкрадываться к человеку, который стоит на пятачке шириной в двадцать и длиной в сорок сантиметров на стометровой высоте…

— Что ты тут делаешь, Труффальдино?

На кота я не глядел. Был слишком занят: изо всех сил цеплялся руками за верх центрального столба буквы "Щ", в то время как ноги пытались отыскать хоть какую-нибудь опору… Но я уже говорил: металл был слишком гладким.

Мне и в первый-то раз удалось взобраться на неё на голом энтузиазме…

Горизонт раскачивался перед глазами безумным маятником, и город казался то опрокинутой чашей, то макетом, заключенным в стеклянный шар.

Наконец носком ботинка я отыскал небольшую выемку, упёрся покрепче и перебросил ногу через перекладину.

Подождал, пока перестанут дрожать руки, и только потом вытер пот, полностью заливший глаза и капавший с носа.

Глаз Люцифера был в самом зените — впрочем, как и всегда. Задница от него не отставал.

Подумать только! С тех пор, как Денница отправился к ближайшему порталу на Клоаку Дьявола, прошло всего несколько часов…

— Что ты тут делаешь, Труффальдино? — повторил я, когда убедился, что моя задница прочно устроилась на жестком сиденье, а руки крепко упёрлись в столб с боков.

Кураж прошел. Адреналин схлынул, оставив на языке горечь поражения и кислое послевкусие страха смерти.

А ещё я проглотил муху.

Если вы вспомните, КАК выглядят мухи в Сан-Инферно, вы мне КРЕПКО посочувствуете.

— Что тебе нужно? — в третий раз повторил я, глядя на нагло и вольготно развалившегося кота. Ему хорошо, у него крылья…

— Хотел передать тебе скромный подарок от Патриции, — промурлыкал крылокош. — Но если ты слишком занят…

Случайно взглянув вниз, я судорожно вздохнул.

Нет, ВЫСОТЫ, как таковой, я не боялся. Пугала ГЛУБИНА, которая заканчивалась зубодробительно-твёрдым дном.

И почему раньше я спокойно лазал, где хотел, и ничего не боялся? Подъёмные краны, крыши небоскрёбов…

Ответ прост: теперь мне ЕСТЬ, что терять. Такие дела.

— Что она просила передать? — кажется, я заметил в облаках золотую искорку…

— Так, пустяки, ничего особенного.

Кот вытянул когтистую лапку, в которой покачивался на шнурке…

— СВИСТОК? — я чуть не кувыркнулся со своего насеста от возмущения. — И ради этого ты отвлекаешь меня?..

— Свисток для драконов, — хладнокровно поправил меня Труффальдино. Его желтые глаза злорадно сверкнули. — Стоит в него подуть, и твоя барышня прилетит, как утка на крик селезня.

В голове у меня щелкнуло.

— Так это… манок? Такой же, какие используют для собак?

— Поражен, как хорошо ты умеешь признавать очевидное.

— Ничего очевидного в этом нет! Да мне и в голову не могло прийти, что существуют такие свистки. Интересно, почему драконы о них не…

— ДРАКОНЫ эти штуки терпеть не могут — по очевидным, как ты понимаешь, причинам, — крылокош покачал свистком в воздухе. — Они приучили себя думать, что их… не существует. Самообман — это игра, в которую любят играть все. Без исключения.

— Давай сюда свисток.

— Лови.

Мы вместе понаблюдали, как крохотная золотая искорка исчезает в глубине под ногами.

— ЗАЧЕМ ты его бросил? — заорал я на кота. — ПРОСТО ПЕРЕДАТЬ было нельзя?

— Я же сказал: лови.

— Да я даже приготовиться не успел!

Я вновь заглянул в пропасть, но там уже ничего не было видно. Только далёкий, как Большая Медведица, проспект с муравьиными фигурками прохожих.

Что характерно: фигурок за последние несколько минут значительно прибавилось. Можно смело сказать, внизу, на проспекте у ступеней клуба, начала собираться ТОЛПА.

Ну конечно. Добрые жители Сан-Инферно ни за что не пропустят развлечение. Даже если есть опасность немножко поджариться…

— И что теперь делать?..

Да, Макс. Плохи твои дела. Если спрашиваешь совета у кота.

У КРЫЛАТОГО кота, — услужливо подсказал внутренний голос. — СМЕКАЕШЬ?..

— Ты должен достать этот свисток, — решительно сказал я. — Ты должен полететь, отыскать его и принести мне. Давай!

Кот принялся умываться.

Меня продрало холодной дрожью.

Нет, вы представляете?.. На кону вопрос жизни и смерти, а он умывается!

— Труффальдино, ты должен…

— Может, если ты пореже будешь говорить слово "должен", и вспомнишь совсем другое слово, волшебное, мы и сможем договориться.

— Это ТЫ упустил свисток!

— Я его тебе БРОСИЛ, и я не виноват, что ты его…

Я судорожно втянул носом воздух. Пахло грозой.

— Труффальдино, лапочка, не будешь ли ты так ЛЮБЕЗЕН слетать вниз, поискать там свисток? А потом, ПОЖАЛУЙСТА, быть таким добреньким, и принести его мне.

Губы мои, выговаривая эти слова, были жесткими, как две замёрзшие резинки.

Как этот паршивец не понимает?.. Это же Зебрина. Которую я…

Нет. Я не готов об этом думать.

Не сейчас, когда она парит где-то там, в небесах, а её желудок представляет собой непредсказуемую химическую фабрику.

— Ладно, уговорил.

Кот канул вниз. Только чёрно-белые крылышки мелькнули.

Я приготовился к долгому мучительному ожиданию.

— Как, ты уже?.. Нашел?

— Он зацепился за конёк крыши, только и всего, — отмахнулся кот, и на этот раз аккуратно опустил свисток мне в ладонь.

Я повертел небольшую золоченую безделушку…

Неужели это сработает?

Если да — то я в долгу перед Патрицией.

В ОГРОМНОМ долгу…

Поднеся свисток ко рту, я дунул изо всех сил.

Глава 2

Звук, вылетевший из свистка, чуть не сбросил меня с крыши.

— Что это такое? — заорал я на кота, как ни в чём ни бывало, парящего над моей головой. — Это не свисток. Это противотуманная сирена!

— А ты думал, что дракона можно приманить на обычный свист?

Я повесил свисток на шею. И принялся высматривать в небе золотой крылатый силуэт…

Неожиданно спину опалило жаром. Волосы на затылке встали дыбом, рубашка сделалась такой горячей, словно её только что выгладили.

Труффальдино, совершив мёртвую петлю, исчез за краем крыши.

Стремительно, насколько это позволяли обстоятельства, я развернулся. Ожидая увидеть золотую драконицу, я заранее приготовил нежную улыбку, и чуть не поперхнулся, когда вместо чудного видения передо мной явился…

— Приятно, когда тебя рады видеть. Ценю хорошую реакцию.

— Здорово, Руперт. Сколько лет, сколько зим.

— Чего?..

— Проехали. Чем обязан?

Я всё время нервно поглядывал в небо, размышляя: не дунуть ли в свисток ещё раз.

— У меня новости о Зебрине.

— Где она? С ней всё в порядке? Она… всё ещё… Ну…

— Может, поговорим в более интимной обстановке? — дракон подмигнул единственным глазом и плотоядно оскалился.

Я чуть на него не бросился.

А потом включил мозг и немножко подумал.

Если Руперт ведёт себя столь легкомысленно, я бы даже сказал, развязно, значит, с Зебриной всё в порядке.

Он не стал бы шутить, если бы принёс ужасные новости.

Ведь правда?

Не стал бы?..

— А почему мы не можем поговорить прямо здесь? — я ещё раз посмотрел на небо. Просто не мог себя заставить не смотреть.

— Её там нет, — прочёл мои мысли дракон.

— А где она? — тут же спросил я.

— Долгая история, — поморщился Руперт. — Я бы предпочёл рассказать её в более… — он заглянул в пропасть под ногами, — Удобном месте.

— Ты же дракон, — боже, я опять говорю очевидное. — Тебе не страшна никакая пропасть…

— Видишь ли, Макс, — он опять подмигнул. А когда тебе подмигивают единственным глазом, это выглядит устрашающе. — Скорее, я беспокоюсь о тебе. Точнее, беспокоится тётя Карлотта. Цитирую: — Если с мальчиком что-то случится, Руппи, я с тебя всю чешую обдеру ножом для рыбы, — дракон поёжился. — А ты же знаешь мою тётушку…

— Мне понадобится время, — я постучал пяткой по гладкому столбу, на вершине которого сидел.

— А ты прыгай, — посоветовал Руперт. — Я тебя поймаю.

Я моргнул.

— Ты… Серьёзно?

— Когда тебе обещают ободрать чешую, словно рыбе перед жаркой — это, знаешь ли, очень вдохновляет. На подвиги. Поверь: я сделаю ВСЁ для того, чтобы ты не пострадал, мой ценный для драконьего сообщества друг. Уж не знаю, чем ты так очаровал мою тётку, но я скорее устроюсь работать почтовым голубем, чем допущу, чтобы с тобой что-то случилось.

Прыжок веры, — подумал я. — Конечно, его совершают несколько другие люди, и в куда менее странных обстоятельствах — например в Ассасин Крид… но что я теряю?

— Ладно, давай.

Руперт улыбнулся и шагнул в пропасть. Я едва сдержал крик.

В мгновение ока у него за спиной выросли чёрные кожистые крылья, тело удлинилось и раздалось вширь, на ногах — то бишь, лапах — появились длинные, угрожающего вида, когти…

Как он это делает? — подумал я и шагнул следом.

Просто я знаю себя: если включится воображение — ничего не выйдет.

Я так и буду сидеть на столбе, как какой-нибудь сумасшедший воробей, пока меня не собьют камнями…

Полёт был недолгим.

Я почувствовал, как меня поперёк туловища обхватили стальные лезвия когтей, и постарался не дышать — чтобы не порезаться.

Вопреки надежде, что мы спустимся на проспект перед клубом, меня потащили, как украденную курицу, над скопищем крыш.

Горизонт опрокинулся, город оказался у меня над головой, затем мелькнуло Травяное море — яхты контрабандистов сновали по нему, как жуки-водомерки…

Наконец меня аккуратно поставили на ноги, и тут же рядом встал Руперт — высокий, покрытый шрамами, и… совершенно голый.

Я закатил глаза.

— Господи, Руперт, тебе что, доставляет удовольствие смущать окружающих?

— Просто люблю, когда всё проветривается, — дракон пожал плечами. — К тому же, здесь никого нет. Чего стесняться-то?

— Я здесь есть, Бобби, дружок. Это не считается? Пожалей мои истерзанные нервы.

— Ой, какие мы нежные, — на Руперте появились потрёпанные шорты из обрезанных джинс. — Твои нервы достаточно успокоились?

— Где мы?

Под ногами были плоские серые плиты. Они были плотно пригнаны друг к другу и служили крышей длинному приземистому зданию — за неимением другого слова…

Может, это был сарай, или амбар, или… бункер?

— Это госпиталь для прихворнувших драконов, — пояснил Руперт.

— И что мы здесь делаем?

Откуда-то изнутри, из-под крыши, доносился глухой рёв — словно там газовало целое стадо мотоциклов.

— Внутри Зебрина.

Я невольно посмотрел под ноги.

— Где? Внутри этого… лабаза?

— Это госпиталь, — терпеливо повторил Руперт. — Для смертельно больных…

— СМЕРТЕЛЬНО?..

— Ну, может, не совсем.

Я устало опустился на крышу и свесил ноги с края. Вокруг простиралось всё то же Травяное море: огненно-красное в смешанных лучах обоих светил, подёрнутое мерно бегущими волнами.

До горизонта было далеко, и ничего, совершенно ничего не нарушало его незамутнённой пустоты…

— Ты обещал объяснить, что с Зебриной.

Внезапно навалилась усталость. Горло чувствовало себя, как нора муравьиного льва — и кстати, на её дне, то есть в желудке, что-то копошилось.

— Для начала тебе стоит знать, что с ней всё в порядке, — Руперт уселся рядом, свесив в пустоту босые ноги.

— Но ты что-то говорил о смертель…

— ПОКА всё в порядке. Она налеталась, выдохлась и не взорвалась. Я помог ей спуститься и устроил здесь… — дракон постучал по каменной крыше костяшками пальцев.

— Но… зачем? Почему ты её запер? Не лучше ли выпустить её и поговорить?

— Она не может снова стать человеком, чувак.

— Ну что за мексиканский сериал, Руперт! Просто дай мне с ней поговорить, и… Что? Что ты имеешь в виду, когда говоришь…

Дракон издал скорбный вздох.

— Когда ты забрал её способности…

— ЭТО БЫЛО НЕ СПЕЦИАЛЬНО. И вообще: всё было не так!

Дракон положил руку мне на колено.

— Просто выслушай меня. Ладно?

Я кивнул. А что ещё оставалось? Коленная чашечка медленно, но верно, превращалась в желе.

— Больше всего на свете Зебрина хотела вернуть себе способность летать.

— Но она никогда… — колено пронзила раскалённая игла. — Молчу, молчу…

— Обычно мы, драконы, об этом не говорим, — продолжил Руперт. — Но полёт — это… Это самое главное. Парить в небесах, ощущая, как весь мир становится устрицей…

— Устрицей? — я недоверчиво поджал губы. — Это такая влажная скользкая штука в твёрдом панцире?

— Внутри КОТОРОЙ скрывается жемчужина. Это метафора, чувак, надо же понимать!

Ближе к телу, — хотелось закричать мне. Но стоило пожалеть колено — оно мне ещё пригодится. Чтобы пнуть этого словоблуда под зад и сбросить с крыши…

Вероятно, моё невнятное ворчание вернуло дракона к действительности.

— Зебрина испробовала ВСЕ доступные способы. Она обращалась в Гильдию магов, искала артефакты на чёрном рынке — потратила, между прочим, небольшое состояние.

— Откуда ты знаешь?

— Я таможенник, помнишь? — на этот раз моё колено осталось без внимания. — ВСЕ артефакты проходят через меня. Ну, или кого-то из моих… людей.

— Я правда не знаю, что я тогда сделал, — сказал я.

И более того: я НИ РАЗУ об этом не задумывался — просто не было времени. О чём теперь я несказанно жалел.

— Но я заметил, что к Лолите постепенно возвращается способность каменящего взгляда.

Руперт вздохнул.

— Ты же был подростком. Помнишь, как это бывает?

— Хочется всё и сразу, — кивнул я. — И чтобы ни о чём не надо было думать.

— Особенно, о последствиях, — хмыкнул дракон.

Мне в сердце закрался неприятный холодок.

— Уж не хочешь ли ты сказать…

— Да.

— Святой Люцифер!

— К сожалению, всего лишь Денница. Он пообещал вернуть Зебрине драконий облик.

— Вот ублюдок.

— К сожалению, в сделке ничего не было о том, чтобы снова стать человеком, — закончил Руперт.

Этого следовало ожидать. Сделка с дьяволом всегда выходит боком. ВСЕГДА.

О, по-своему, они очень честные: если Зебрина хотела стать драконом — она им стала. БУКВА сделки была соблюдена досконально.

— Из-за этого она разругалась с родителями, верно? — высказал я догадку. — Они пытались отговорить её, но она не послушалась.

— Просто она очень хотела летать, чувак.

Я промолчал.

Это моя вина.

Денница мстил мне — он сам говорил, что сделает это. И даже не скрывал, что действовать будет через Зебрину.

Это моя вина.

Он предупреждал, но я пропустил это мимо ушей. Был слишком занят своими проблемами.

Из моей груди вырвался горький смех.

Денница победил.

Он достал меня в последний момент, когда я этого совсем не ожидал. Потерять любовь именно сейчас, когда я понял, что она у меня есть…

Стоп. Почему я продолжаю думать о себе?..

Да, мне больно.

И страшно.

Но Зебрине ГОРАЗДО страшнее. Святой Люцифер! Сколько ей всего пришлось пережить…

И ведь она молчала, скрывала это от меня.

Интересно, почему?..

Фактически, после проникновения в Цитадель Гильдии воров мы с ней не виделись. Она помогла мне украсть Адамантий — то есть, ввязалась в драку наравне со мной, а потом… Потом события понеслись вскачь и я как бы забыл о Зебрине.

Нет, конечно, я ПОМНИЛ о ней — всё время думал, каким-то количеством серых клеточек, — но в то же время занимался СВОИМИ делами.

И вот теперь она превратилась в рептилию. Крылатую, холоднокровную, и с зубами размером с крестьянскую косу.

— Я должен с ней поговорить, Руперт.

— Макс, я всё понимаю, но…

— Просто пусти меня внутрь.

— Она тебя спалит за две секунды.

Я усмехнулся уголком рта.

— До сих пор же не спалила…

— Хочешь сказать, у тебя есть какой-то артефакт?

Я вздохнул.

— Да. Можно сказать и так.

Ну как ему объяснить мою способность не гореть в драконьем огне, если я и сам её не понимаю?..

— И ты не наябедничаешь тёте, что я…

Я закатил глаза.

— Ру-перт… КАК я смогу наябедничать, если она меня спалит?

— А… Понял, — дракон недовольно поморщился и поднялся на ноги.

Я тоже встал. Горизонт неожиданно покачнулся, но Руперт схватил меня за руку.

— Эй, что с тобой? Голова закружилась?

— Всё в порядке, — я с силой потёр щёки. Ладони уколола щетина… — Просто давно не спал.

— Ладно, идём.

Он что-то сделал, и прямо в крыше открылся люк.

Точнее, каменная крыша раздвинулась вся, целиком. Сначала в центре появилась трещина, она расширялась, края её расходились в стороны — причём, совершенно бесшумно.

Магия, — решил я. — Или обычная лебёдка.

Когда каменные края крыши разошлись метра на два, внутрь упала тонкая серебряная лесенка. Я видел лишь несколько верхних ступеней, остальное уходило в темень, на непонятную глубину, из которой несло сырым теплом и угольной пылью.

Я посмотрел на Руперта.

— Спускайся, — напутствовал дракон. — Лестница ведет на балкончик. Там ты будешь в безопасности. В относительной безопасности. Просто не делай резких движений. Не кричи. Не дёргайся. И знаешь что? Дыши тоже пореже.

Я поставил ногу на верхнюю ступеньку.

Снизу поднимались потоки тепла, и у меня сложилось чувство, словно я спускаюсь в печь. Дрова уже погасли, но где-то там, внизу, продолжают тлеть угли.

— Я буду здесь, — пообещал Руперт. — Ну, на случай, если ты… всё-таки вернёшься.

— Какой ты добрый, — буркнул я себе под нос. Но громко сказал: — Спасибо, Руперт.

— Не ори, — напомнил дракон. — Если она возбудится, то вас обоих придётся отскребать со стен. Помни: сейчас в ней мало что осталось от той Зебрины, что ты знал. Это огромный, запертый в тесной клетке безжалостный хищник с несварением желудка.

Как только моя голова скрылась в проёме, крыша медленно начала закрываться.

Я ускорил спуск — находя ступеньки наощупь. Пару раз ноги соскальзывали, и я держался только на руках.

Ладони покрылись царапинами и ржавчиной, лестница пахла старым железом и пылью.

Вероятно, пользовались ею не так уж часто…

Наконец нога опустилась на что-то более широкое, чем ступенька лестницы. Пошарив вокруг, я решил, что это и есть пресловутый балкончик. Отпустил лестницу, нашарил невысокие перила и… заглянул в пустоту под собой.

Как я теперь понимаю, лабаз с каменной крышей представлял собой самую верхушку айсберга.

Остальной бункер располагался под землёй — её толща служила дополнительной защитой, когда очередной пациент начинал проявлять беспокойство.

— Зебрина, — тихонько позвал я в эту ждущую, сосущую пустоту.

Снизу донеслось металлическое взрёвывание, несколько мощных ударов сотрясли бункер, а потом… в глубине появились два раскалённых угля и начали подниматься ко мне.

И только когда они всплыли на достаточную высоту, я понял, что это глаза. Желтые, с багровой радужкой и вертикальным зрачком.

Глаза моей любимой девушки.

Нет, не так. Эти слова я говорил разным девушкам. Говорил искренне, от чистого сердца. Порой, нескольким девушкам в течении одного дня… Или ночи — что тоже было неплохо.

Но теперь… Я знал, чувствовал, что они не подходят. Не годятся для тех чувств, что я испытывал прямо сейчас.

Может, потому что одним из этих чувств был благоговейный ужас — никогда я ещё не видел дракона так близко.

Обычно они находятся на достаточном расстоянии — чтобы наметить жертву и выпустить в неё язык пламени, нужен простор.

В данный же миг мои глаза находились ВРОВЕНЬ с глазами дракона — если учитывать, что каждый глаз был больше моей головы…

И пока я смотрел в эти глаза, следил, как сокращаются и расширяются чёрные вертикальные зрачки — всё было нормально.

Но потом я опустил взгляд и увидел зубы… А ещё потом они начали расходиться — дракон открывал пасть.

Передо мной мелькнуло ребристое, как стиральная доска нёбо, а потом я увидел тёмную, как пещера, глотку, в глубине которой трепыхался крохотный раскалённый язычок…

Как загипнотизированный, я принялся наклоняться к этой пасти — мной овладело безумное желание разглядеть всё как следует.

Вот этот язычок служит фитилём, — лихорадочно металось в голове. — И когда раскалённый, насыщенный горючими веществами воздух поднимается по горлу, он воспламеняется — как от спички…

Пасть раскрывалась всё шире.

Передо мной стоял выбор: отпустить перила и шагнуть туда, в манящие жаркие глубины, и в краткий миг перед смертью почувствовать, каково это: когда по внутренностям проносится раскалённый клуб огня.

Или покрепче упереться в пол ногами, вцепиться в перила и…

А какого чёрта? — вдруг пришла мысль. — Я так устал. Может, это правильно: отпустить руки?

И я себя послушался. Разжал ОДНУ руку, и изо всех сил дал себе по морде.

Жить сразу стало легче, жить стало веселей. Несколько больнее, чем пару секунд назад, но боль проходит. Главное, о ней не думать.

— Привет, солнышко, — сказал я.

Драконица с громким щелчком захлопнула пасть — совсем как пёс, который поймал муху.

В глазах её отразилось удивление, а из ноздрей показались тонкие струйки дыма…

— Не злись, тебе вредно перегреваться, — поспешно сказал я и уселся, свесив ноги с балкона и крепко обхватив руками нижнюю перекладину перил. — Вот, пришел с тобой поговорить. Нет, сначала извинюсь, — я посмотрел в желтые глаза. — Прости, что бросил тебя в Цитадели. Я дурак. Скопик заверил меня, что с тобой всё будет в порядке, и я не стал заморачиваться. А должен был. Я вообще должен был думать о тебе почаще. Намного чаще. Заботится, выполнять обещания…

Что характерно: с Зебриной в образе драконицы говорить оказалось гораздо легче!

Может, потому что она не отвечала на каждое моё слово тремя?

Но внезапно меня отвлекла совершенно неожиданная мысль…

Денница подготовил сюрприз ДО того, как мы начали наше небольшое соревнование в футбольной ложе.

И когда он предлагал поспорить на хорошее поведение Зебрины — он ЗНАЛ, что я проиграю.

Обретя способность превращаться в дракона, Зебрина не стала бы ждать ни секунды.

Интересно: от дворца патриция что-нибудь осталось?

Я невесело рассмеялся. Драконица вопросительно подняла брови…

"Это огромный, запертый в клетке, безжалостный хищник" — сказал напоследок Руперт. — "В ней мало что осталось от Зебрины, которую ты знал"…

Но я видел на её лице — или морде — эмоции! Она реагировала на мои слова, она слушала.

И вовсе не собиралась меня жечь. Когда драконица распахнула пасть — она зевала! Я её разбудил: налетавшись, девочка просто свернулась клубком на дне бункера и храпела.

— Зебрина, — шепотом позвал я. Драконица вскинула голову и посмотрела на меня искоса, очень и очень виновато. — Это ведь ты, правда? — у меня в горле встал комок. — Ты не превратилась в животное, а осталась… собой.

Глава 3

Когда я выбрался на крышу, Задница уже скрылся за горизонтом. Над Травяным морем сияла лишь тоненькая ослепительная полоска.

Я вдохнул свежий прохладный воздух…

Да. По сравнению с печью, в которую превратился бункер — извините, госпиталь для драконов, — на улице было ПРОХЛАДНО. Всего градусов сорок.

Руперт храпел.

Собственно, на крыше было больше храпа, чем Руперта.

Развалившись на жесткой каменной плите, словно это была перина из гусиного пуха, разбросав руки и ноги, приоткрыв рот, дракон храпел так, что сотрясалась вся крыша.

Такой храп сам по себе — оружие.

Очевидно, он произрастал и воспитывался в тепличных условиях. Некому было прекратить эти поистине тектонические рулады пинком, ударом локтя под рёбра или подушкой по голове. Его не прерывали щипки и попытки драконоубийства путём болезненного зажимания носа между пальцами — все эти действия обычно отбивают желание храпеть.

Несомненно, этот храп оттачивал мастерство в одиночестве.

Я ему позавидовал.

И как любой нормальный человек, позаботился, чтобы эта кислотная зависть не прожгла дырку в моём животе — путём прерывания сна ближнего своего.

Но так как этим ближним всё же был дракон, я постарался сделать это вежливо — не пиная в бок, а бросив камешек с безопасного расстояния…

— Вернулся?.. — Руперт мгновенно перешел из состояния сна в состояние фонтанирующей энергии. — Почему так долго? Я уже думал, пора заказывать симпатичную урну и небольшую щеточку для праха.

— И конечно, перед этим ответственным делом решил как следует вздремнуть, — заметил я.

Пытаясь изобразить оптимизм, я улыбнулся. Но на душе скреблось целое стадо крылокошей. А ещё оно там гадило…

— Солдат спит — служба идёт, — буркнул Руперт и с хрустом потянулся. — Ну и как там кузина?

Дракон внимательно оглядел меня с ног до головы — словно пересчитывал конечности и изучал на предмет ожогов.

Мне сделалось неуютно.

Интересно: а драконы, после того, как проснутся, сильно голодные?..

— Ты в курсе, что она осталась в себе?

— А в ком она ещё должна быть? В шоколадной рыбе?

Я прикрыл глаза. Бессонница достигла такой степени, когда сознание уже почти воспарило над телом. Я ничего не чувствовал, кроме тяжелого отупения, словно в голове у меня ворочалась пара жерновов. Но скоро — я это знаю по личному опыту — мысли обретут кристальную ясность и быстроту частиц в адронном коллайдере.

Просто сейчас ОСОБЕННО важно помнить, что Руперт, при всех его достоинствах, довольно прямолинеен. И не воспринимает сложные смысловые конструкции.

— Она осталась собой, чувак, — повторил я. В драконьем теле — человеческий дух. Зебрина — не хищник, а всё тот же неуверенный в себе подросток.

Глаза Руперта, как поздний прилив, затопило сочувствие.

— Так ты не в курсе…

— Не в курсе чего?

Руперт нахмурился, а потом с силой втянул носом воздух.

— Это скоро пройдёт. Зебрина не сможет сохранить человеческий разум. Драконья сущность возьмёт своё.

Я устало опустился на нагретые плиты и прикрыл веки. Нет, спать я не буду. Не имею права — пока она… там. Просто дам глазам отдохнуть.

— Но я разговаривал с ней, — умение отринуть неизбежность бытия — мой конёк. Я на этом собаку съел. — Она совершенно нормальна — в смысле…

— Ты не понимаешь, — меня внезапно вздёрнули в воздух и мелко потрясли. Зубы издали громкую дробь. — Сознание дракона и сознание человека… Это несовместимые вещи, — продолжил Руперт, не обращая внимания на то, что я практически болтаюсь в воздухе. — Они НИКАК не пересекаются, сечёшь? И работают по-очереди.

Я встряхнулся. Точнее, меня встряхнули. Но это помогло.

— Хочешь сказать, у вас разные полушария отвечают за разные… ипостаси?

— Нет никаких полушарий, чувак, — Руперт мягко посадил меня обратно на крышу. — Это два совершенно РАЗНЫХ МОЗГА. В каждом из них содержится свой, совершенно отдельный разум. Или человек — или дракон. Вместе — никак. Через некоторое — очень небольшое — время, драконий мозг окончательно возьмёт верх.

— То есть, у вас у всех биполярочка, — я с силой поскрёб щетину на подбородке. Она немилосердно чесалась — верный признак того, что я пропустил бритьё. Пару-тройку раз… — Когда тело человеческое — разум тоже. Но когда идёт перестройка организма под рептилию, как чёртик из табакерки, выпрыгивает разум дракона…

— Неудачная метафора, но в целом ты ухватил суть. Ты должен понять одно: быть крылатым и умным — невозможно. Это мечта, недостижимая и великолепная, как… как… — Руперт пощелкал пальцами. — Как Око Люцифера, понял?

— Что, такая же красная и горячая?

— ДА! Она не даёт покоя, она жжет изнутри… Да ты представляешь, что было бы, если б драконы могли быть такими же хитроумными, расчётливыми и предусмотрительными, как люди?

Меня продрала дрожь. Холоднокровные рептилии, способные выучить таблицу умножения…

— Это защитная реакция мироздания, — кивнул я. — Сдерживающий механизм. Если б не он — вы давно сожрали бы всё, что шевелится.

— Ничего-то ты не понял, — Руперт сплюнул за край крыши. — Если б мы оставались умными в драконьей ипостаси — вся Вселенная стала бы нашей устрицей.

— Во-во, — я осторожно кивнул. — Об чём и речь…

— Значит, Зебрину можно выпускать, — сделал неожиданный вывод Руперт. Глаза его вспыхнули. — Надо скорее сообщить тёте.

Он уже побежал к краю крыши — вероятно, чтобы сигануть вниз, и по пути к земле вырастить крылья… Но я схватил его за ногу.

Рискуя оторвать себе руку, между прочим.

— Ты что делаешь, чувак? — Руперт искренне удивился.

— Зебрина не может выйти из бункера, — сказал я.

— Конечно может. У нас на такой случай свой протокол…

— Скажи, Руперт… — я с трудом поднялся. Кости ломило, мышцы болели так, словно я тащил грузовик. — Даже оставаясь человеком, ты ВСЕГДА принимаешь обдуманные и взвешенные решения?

Дракон фыркнул.

— Гонял бы я всякую шушеру у Люцифера на куличках, если бы… О.

— Она всё ещё подросток, сечёшь? — я кивнул и с тоской посмотрел себе под ноги — где-то там, под каменной толщей, в огромном теле пряталась маленькая девочка и очень боялась. — Даже когда Зебрина оставалась человеком, ВЕСЬ ГОРОД плакал от её выходок… Смекаешь?

— И что ты предлагаешь?

Я вздохнул.

— Что-нибудь я обязательно придумаю. Для начала — поговорю с дедулей — Князем. У него огромный опыт. Может, были уже прецеденты, или ещё что…

Руперт издал восхищенный вздох.

— Не перестаёшь ты меня удивлять, чувак. Без году неделя в городе — а тётя с дядей принимают, как родного, от девушек отбою нет, на Благоре завёл связи… На самом высоком уровне, между прочим.

Я горько усмехнулся.

— Звучит гораздо круче, чем есть на самом деле, Руперт. Находиться в эпицентре перманентного урагана — это всё равно, что быть песчинкой и находиться… в эпицентре урагана. Никогда не знаешь, куда тебя вынесет. И уцелеешь ли вообще.

— Но может, ты всё-таки замолвишь за меня словечко? Перед дедушкой, а?..

Я посмотрел на дракона с новым интересом.

— Хочешь вернуться на Благор?

— Да не, — он смущенно ковырнул босой ногой каменную плиту. — В футбольную команду хочу.

Я критически оглядел дракона.

Из всех, кого я знаю, Руперт пребывал в самой лучшей спортивной форме — и в человечьей, и в драконьей, я хочу сказать.

.

— Знаешь, ведь в Сан-Инферно тоже есть футбольный клуб, — сказал я. Глупо разбрасываться отличными кадрами, правильно я говорю?.. — Подойди к Кольке — ну знаешь, толстый такой, в очках…

Дракон тяжело вздохнул.

— Я как раз хотел сменить обстановку, — пояснил он. — Помнишь, как про меня говорят? Руперт глупый, Руперт сначала бьёт, а потом думает…

— Во-первых, Колька с тобой не знаком, а значит, и оценивать будет непредвзято. Во-вторых… В спорте твоя быстрая реакция скорее, плюс. Ты мяч видел? За ним глаз да глаз нужен. Точнее, нога… А в-третьих, тебе даже моя рекомендация не потребуется. Нет, я её дам, если тебе хочется. Но поверь: быть драконом и быть спортсменом — не одно и тоже. Хотя в твоём случае как раз наоборот.

— Тут ты меня потерял, чувак, — качнул головой Руперт.

— Просто сходи к Кольке и запишись на сборы, лады? А сейчас… — я охватил взглядом изрядный кусок Травяного моря. Нет. Самостоятельно добраться в Сан-Инферно нереально… — Не будешь ли ты так любезен, и не отнесёшь меня в город?

— Не понял. Нести тебя или нет?

Я прикрыл глаза. Наверное, это от недосыпа. Просто мысли путаются, но это скоро пройдёт. И тогда я смогу обгонять фотоны…

— Неси. Надеюсь, дедуля всё ещё гостит у дочки.

— Эт' вряд ли, — Руперт фыркнул. — Они с дядей не переваривают друг друга. Ну знаешь: альфа-самцы и всё-такое…

— Это я уже понял. Каждый суслик — агроном. Но будем надеяться…

Я не хотел появляться в Благоре. Нет, измерение мне очень нравилось, да и драконы — люди в основном приятные, я даже завёл среди них нескольких друзей…

Но честно говоря, не хочу нарваться на баронессу Фейрчайлд, урождённую Уховёртку.

Боюсь, что даже мой любвеобильный темперамент не выдержит её высокотемпературного напора.

— Это невозможно, — отрезал дедуля, когда я обрисовал ему ситуацию.

Ну что ты будешь делать с этими драконами?.. Твердолобость — их второе имя. И внутренняя сущность.

— Я с ней разговаривал, — настаивал я. — Фактически, мы проболтали несколько часов.

Я не преувеличивал. Впервые в жизни нам с Зебриной удалось провести столько времени вместе и не вцепиться друг другу в горло…

— Значит, это какой-то фокус. Драконы не умеют разговаривать — горло не той системы.

Из плюсов было то, что дедуля оказался на месте — он окопался в ресторане "Чистилища" и судя по количеству блюд, уставивших столик, покидать его не собирался.

Из минусов — то, что он категорически не хотел мне верить. Впрочем, как и остальные драконы — донья Карлотта и дон Вито.

Они грустно смотрели на меня, качали головами и отворачивались — словно речь шла о чём-то неизбежном, давно решенном и окончательном.

Я был, как та провидица в Трое: боги наградили её даром предвидения, но предрекли, что в них никто не будет верить… Как там её звали?.. Ах да. Кассандра.

— Сходите к ней сами и убедитесь, — убеждал я. — Вы сразу поймёте, что Зебрина — не та, за кого вы её держите.

— Я была у неё, милый, — вздыхала донья Карлотта. — И…

— Уж материнское сердце ПОЧУЯЛО бы, если б с ней что-то было не так, — укорил меня дедуля.

Ах да. Сердце. Железобетонный аргумент.

— То есть, вы считаете, что сделать ничего нельзя, — я смотрел на них исподлобья, изготовившись к новой атаке.

— Сынок, покушай зитти, — вместо ответа дракониха подвинула ко мне громадное, исходящее томатным паром блюдо с макарошками.

В желудке забурчало.

Некоторые только порадуются, если я склею ласты от истощения, — рассудил я и воткнул в центр макаронной горы ложку.

Первая партия, загруженная в рот, вызвала бурю, фейерверк, цунами эмоций.

Я даже прослезился.

— Знаете, — прочавкал я сквозь соус. — там, откуда я родом, куча мозгоправов. Биполярочку они лечат на "раз". Уколы, таблеточки… Я не специалист, но что-нибудь можно придумать, я уверен.

— Пойми, внук, ЭТО НЕ БОЛЕЗНЬ, — отрезал Князь. Его адамантиевый глаз вспыхнул недобрым сиреневым светом. — Такими нас создала природа. Нет на свете такого лекарства…

— Дак я и не говорю, что собираюсь лечить Зебрину ЛЕКАРСТВОМ.

Воображение тут же подсунуло картинку: золотая драконица лежит с перевязанным горлышком, а я лопатой, как кочегар, загружаю ей в пасть горы таблеток.

Айболит, копать-хоронить…

— Но… Чего ты хочешь? — растерялся дед.

— Помогите вернуть ей человеческий облик.

Дон Вито вздохнул.

— Ты знаешь, как сильно я люблю свою дочь, — начал он, но Князь неожиданно фыркнул.

— Любит он, — пробурчал он себе под нос, но таким голосом, который слышно и в вестибюле. — Любимых дочерей не растят в изоляции, как преступниц. Их отправляют на Благор, в самую лучшую и престижную школу для девочек.

— Ага, — невинно вставила донья Карлотта. — Под каменное крылышко дедули.

— Вы же знаете, Марк, — я почувствовал, что дон Вито едва сдерживает ярость. Все это почувствовали, честно говоря. — На Зебрине лежит Ответственность. Так же, как и мы, она поддерживает существование Сан-Инферно…

— Ты не должен был обрекать на это мою внучку! — вскочив, проревел старый дракон.

Дон Вито тоже встал. Медленно, с достоинством, сняв с шеи салфетку и тща-а-ательно сложив её пополам.

И вот они стоят. Нос к носу, вперив друг в друга непримиримые взгляды…

— В первую очередь, она моя дочь, — страшным шепотом шелестит дон Коломбо. — И только я имею право решать её судьбу…

— В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ она — ДРАКОН! — рявкает, как из бочки, дедуля. — И законная наследница престола!

— О, это надолго, — бросив салфетку, донья Карлотта поднялась из-за стола. — Идёмте, детки, я угощу вас канноли на кухне.

Руперт, который всю беседу просидел тихонько, как мышь под метлой, с недоверием посмотрел на дракониху.

— Вы это мне, тётя?

— Конечно тебе, глупыш. Ну давайте же. Оставим этих упрямцев одних.

— Может, не стоит оставлять их одних? — я проворно выскочил из-за стола. Моё место было как раз рядом с дедушкиным, и я уже чувствовал, как ножки стула начают обугливаться.

— Пустяки, — махнула рукой дракониха. — Для правильно организованной ссоры нужна публика. А так — постоят, попыхтят… Затем сядут и будут долго прожигать друг друга взглядами. Потом я принесу им канноли, они покушают и успокоятся. Ничего так не успокаивает, как пирожное с взбитыми сливками. Идёмте, мальчики.

— Вы идите, — я сложил салфетку и аккуратно повесил её на спинку стула. Старые драконы действительно не видели ничего вокруг, так что и я перестал обращать на них внимание. — А у меня ещё есть дела.

Донья Карлотта подошла ко мне вплотную.

— Ты ведь не успокоишься, — тихо сказала она.

— А Зебрина успокоилась бы?

— Весь наш опыт, вся память говорит о том, что у тебя ничего не выйдет, — она смотрела не на меня. Любящий, полный боли взгляд был устремлён на драконов. — Это неприятно признавать, ведь речь идёт о моей дочурке, о моей звёздочке. Но я терпеть не могу лгать. Ни себе, ни другим. Поэтому постараюсь тебя убедить: оставь это.

— Ей не так уж плохо, поверь, — оказывается, Руперт подошел и тоже слышал дракониху. — Угроза взрыва миновала — она теперь контролирует свой э… желудок. А на Благоре есть остров. Отличная охота, сколько угодно дичи… В общем, туда селят… — он отвёл глаза. Но тут же просиял. — Да и в самцах, я думаю, недостатка не будет! Такая цыпа… К ней ОЧЕРЕДЬ выстроится из ухажеров.

— Спасибо, Руперт. Вот тут ты меня КОНКРЕТНО утешил. Век буду помнить.

— А что я такого сказал?..

— Она проживёт хорошую жизнь, — положила мне руку на плечо донья Карлотта. — И долгую — в отличие от тебя, если ты не успокоишься.

— Я не успокоюсь.

Руперт вздохнул.

— Ну да, я тебе верю. Но ведь… — он бросил беспомощный взгляд на дракониху. — Расскажите ему, тётя. Я не могу.

И он отошел к окну, уткнулся лбом в стекло и уставился на город.

— О чём это он?

— Когда-то у Руперта была возлюбленная, — глядя в сторону, произнесла донья Карлотта. — Зоя, твоя…

— Сестра. Я знаю. Между ними что-то произошло… Зара сказала, что Руперт её убил.

— Это не правда. Золотовы… исказили истину. Чтобы… Чтобы…

— Чтобы никто не узнал правды, — подсказал я.

— Да, именно. Чтобы никто не узнал правды.

Донья Карлотта, доставая на ходу сигареты, направилась к стойке бара. Я пошел следом. Мы уселись, получили по стакану граппы от Сатурна, и дракониха продолжила.

— Они встретились и полюбили другу друга. Наш Руперт и их Зоя.

— Это было до… Инцидента?

— Да, задолго. Война только началась, мы были преисполнены решимости завершить её буквально в несколько дней — ведь это ерунда, подумаешь, какие-то гремлины… Но это тут ни при чём.

— Тогда что же случилось?

— Зоя… Она так хотела стать драконом…

— Разве это возможно?

— Нет, — покачала головой донья Карлотта. — Для человека — нет. Но Зоя, так же, как и её отец Зиновий, была великой колдуньей. Она… Создала заклинание метаморфозы. И превратилась. Но при этом… При этом утратила разум. Она не смогла раздвоиться. Не знаю, что было тому виной: цельность её первичной натуры, или же… — дракониха пожала плечами. — Для людей это принципиально невозможно — отринуть всё человеческое, стать… другим. Не знаю, — повторила она.

— И что было дальше?

Честно говоря, я НЕ ХОТЕЛ этого знать. Но был обязан — ради Зебрины.

— Дальше… — дракониха прерывисто вздохнула. — Мы не любим об этом говорить. Никто не любит. Но знай: Руперт — совсем не такой, каким хочет казаться.

— Я знаю.

— Эта рана… — дракониха меня словно не слышала. — Она изменила его. Нести в себе такую боль… Он просто не хочет, чтобы ты испытал то же самое.

— Вы мне не поверите. Но я тоже не хочу, — я выпил граппу, как воду и поставил пустой стакан на стойку. — И сделаю всё для того, чтобы этого не случилось.

— Но… Что ты можешь? — донья Карлотта запалила новую сигарету, просто дохнув на неё. — В случае с Зоей… Поверь, мы перепробовали всё, что только могли придумать.

— У меня тоже есть пара фокусов в рукаве.

Донья Карлотта фыркнула.

Язык пламени, который она выпустила, вскипятил граппу в бутылке.

— Фокусы, — повторила она горько. — Ты, конечно, хорош, когда нужно достать кролика из шляпы, малыш. Но здесь потребуется нечто более мощного калибра, чем кролик.

Глава 4

— У меня получится. Я упрямый.

Донья Карлотта неожиданно улыбнулась.

— Знаешь, малыш, ты мне сразу чем-то понравился. Может, как раз этим своим упрямством. А ещё ты умеешь продавать шипение.

Я моргнул. А потом тоже улыбнулся.

— А, понял. Вы имеете в виду, шипение сосиски на огне. Я предпочитаю думать об этом как о продаже первосортных фальшивых собачьих какашек.

— Называй это как хочешь, малыш, потому что в большинстве случаев это работает. Но наша малютка… — она прерывисто вдохнула. — Это совсем другой случай.

Я наклонился и обнял дракониху за плечи. Не без робости, но я видел: ей это нужно. А потом набрался храбрости, и чмокнул в душистую щечку.

— Это тот же самый случай, тётя Карлотта.

Я страшно рисковал — принимая во внимание пиетет, который испытывали к драконихе все в городе… Но пронесло. Она только улыбнулась и потрепала меня по руке.

— Я сделаю всё, что угодно: продам шипение, выжму воду из бриллианта, поверну Задницу передом… Но я верну Зебрину.

— Тогда я должна кое-что тебе дать, — сказала дракониха и поднялась. — Никуда не уходи, — она изящно посеменила на высоченных каблуках в сторону кухни.

А ко мненаправился…

— А, Руперт. Ну как там дедуля с папулей?

Я всё ещё слышал взрыкивания и взрёвывания из-за расписной шелковой ширмы.

Взрыкивания звучали так, словно некрупный бульдог заснул в медном самоваре.

— Перешли на фауну, — поделился чёрный дракон. — Дядя назвал Князя червяком. Одноглазым земляным червяком. На что Князь ответил летучей мышью. Бескрылой.

— Конструктивненько.

— То ли ещё будет, — посулил Руперт.

Вернулась донья Карлотта.

— Вот, держи, — она протянула мне небольшую бархатную коробочку. — Пускай будет у тебя.

— Что это?.. — наученный горьким опытом, я не спешил открывать крышку. Артефакт, превращающий реципиента в мелкое незлобивое существо, ручной паук-птицеед, карманная вселенная… Всё что угодно там могло быть.

— Так, пустячок, — донья Карлотта покраснела. — Милый пустячок, к которому в нашей семье питают особую любовь. Отдай его Зебрине, малыш. Ну, когда она…

— Я понял. Спасибо.

— Только помни: времени у тебя не много. Чем дольше она будет в драконьей шкуре, тем меньше в ней будет оставаться человеческого. Постепенно она забудет… — донья Карлотта отвела взгляд.

— Не забудет, — уверенно сказал я. — Если вы ещё не поняли, ваша дочь — такая же упрямая, как я. А может, и покруче.

Так и не открыв, я спрятал коробочку в карман.

Слепой козе ясно, что там — обручальное кольцо!

А уж после глумливого подмигивания Руперта не сомневался бы даже забытый в депривационной камере обмылок.

И всё равно я был ей благодарен. Нет, не за кольцо. За веру. То, что она мне его дала — говорило о многом.

А ещё донья Карлотта сказала "когда". Не "если".

За это я готов стерпеть хоть… хоть… Ещё одно подмигивание Руперта.

Выйдя на крыльцо "Чистилища" я глубоко вздохнул и позволил себе на мгновение расслабиться.

Наконец-то. Наконец-то я выхожу из СВОЕГО клуба.

Хозяйственно смахнув пыль с клоуна Боббо, я сбежал по красной дорожке на проспект.

Возле входа как раз парковался лимузин. Не такой роскошный, как у дона Коломбо. Медь на зеркалах потускнела. Фигурка на бампере блистала своим отсутствием. Стёкла не были покрыты дорогой тонировкой, а просто занавешены изнутри ситцевыми шторками в цветочек.

Всё ясно. Лимузин принадлежит Гильдии законников — которые своим примером стараются протолкнуть гражданам Сан-Инферно дикую и чуждую для них идею экономии средств.

Из лимузина показался начищенный почти до прозрачного состояния ботинок, затем край лоснящейся брючины.

Просторные уши заколыхались на ласковом, как удар горячим мокрым полотенцем, ветерке.

— А, господин Крохобор! Сколько лет, сколько зим.

Эльф выпрямился во весь свой невеликий рост, стряхнул с траченного молью костюма невидимую пылинку и настороженно спросил:

— Это что, какое-то заклинание?

— Не понял…

— "Сколько лет, сколько зим" — процитировал законник. — До меня дошли слухи, что ви, господин Безумный, часто пользуетесь этим выражением. Если это заклинание — я бы хотел увидеть разрешение на его активацию, подписанное главой Гильдии магов.

Я улыбнулся. Но только мысленно: несмотря на общее сходство и старшинство, по скорости ума Крохобору было далеко до Крючкотворса…

— А если и так? — спросил я. — Насколько я помню, мне удалось переплюнуть господина Серпента. Закопать его в его же песочнице. Мне сказали, что это автоматически лишает его должности, так что…

Я развёл руками.

— Как раз по этому поводу я здесь, — неискренне обрадовался законник. — И рад, что ви таки сами затронули эту животрепещущую тему.

Я икнул.

— Вообще-то я пошутил, — на всякий случай я отступил от эльфа на пару шагов — чтобы приступить к бегству в любой момент… — К Гильдии Магов я никакого отношения не имею.

— Это временно, — успокоил меня эльф, и зашелестел страницами огромного гроссбуха. — Вам приглашение.

Я проворно спрятал руки за спину. А то знаю я эти приглашения…

Сегодня вам сообщают, что вы совершенно случайно, буквально чудом, выиграли миллион, и приглашают посетить торжественную церемонию. А завтра выясняется, что вы — всего лишь соискатель, и для того, чтобы выиграть, нужно купить набор совершенно ненужных кастрюль и трос для прочистки труб…

— Что за приглашение?

— На соискание должности Верховного мага. Серпент тоже будет участвовать. Как и ещё несколько претендентов. И кстати, вьюноша… — эльф интимно наклонился ко мне. Пахнуло нафталином и сердечными каплями. — Не советую отказываться.

— Но я ничего не смыслю в магии!

— Вам это удаётся ловко имитировать, молодой человек. Но по совету моего племянника я советую вам принять приглашение. Иначе…

— Все сочтут меня трусом.

— И достаточно лёгкой мишенью, чтобы повысить свой статус за ваш счёт.

— Ясно-понятно… Когда дуэль?

— Соискание должности.

— Хрен редьки не слаще.

— Опять заклинание?

— А вы как думаете?

Эльф хитро прищурился и покачал у меня перед носом длинным и бугристым указательным пальцем.

— А вы умеете жонглировать словами, господин Безумный. Но так уж и быть, дам вам ещё один совет, лично от себя: бренчите поменьше. Доступно?

— Когда состоится экзамен? — перефразировал я.

— Ну, учитывая то, что соискателям на подготовку потребуется некоторое время… Составление заклинаний, как вы знаете, очень трудоёмкий процесс.

— Не знаю, но поверю вам на слово.

— Месяца через два — три, я полагаю.

Я моргнул.

— То есть, экзекуция состоится не сегодня? И даже не завтра?..

От облегчения я рассмеялся. Наконец-то. Хоть капля удачи на мою седую голову…

— Ой, я сказал, месяц? — законник пошевелил ушами. — Простите ради Люцифера, господин Безумный. Никак не совладаю с этими новшествами. У нас в Гильдии время измеряется в отчётных периодах, к другим единицам мы прибегаем крайне редко. Вас ожидают в Башне Искусств через час.

— Через час?.. — я подскочил. — Но это нереально. Я ничего не знаю о магических поединках, ничего не смыслю в магии и не умею колдовать!

— Тогда советую захватить с собой урну. В которую вас аккуратно сметут щеточкой, когда вы провалитесь. За этим я прослежу лично.

Минуту я таращился на эльфа в тупом онемении. В голове, как блохи на сковородке, прыгали разнообразные мысли. Выше всех подпрыгивала мысль о том, что если я его сейчас по-быстрому придушу и спрячу за колонной, то никто и не заметит…

И тут эльф рассмеялся.

Это было не слишком приятное зрелище. Серая пергаментная кожа вокруг губ разошлась, обнажив мелкие, острые вампирьи зубки и бледные до синевы дёсны. А из горла законника толчками выходило пронзительное кулдыкание — словно цапля подавилась лягушкой.

— Вы очень востры, вьюноша, — проскрипел законник, отсмеявшись. — И не даёте никому об этом забыть. Но помните: на каждую хитрую гайку найдётся свой болт с резьбой. Доступно?

Я молча кивнул. Чтобы не сболтнуть лишнего…

— Жду вас в Башне Искусств через час, — сказал эльф, развернулся и запрыгал вниз по ступенькам к лимузину.

А я устало опустился на ступени и с силой потёр голову. Волосы отросли и болтались по спине длинными патлами.

На каждую хитрую гайку… Что он этим хотел сказать?

Похлопав себя по карманам, я нашел мятую пачку "Рэд Эппл", достал из неё последнюю, похожую на одинокого бойца на поле брани, сигарету, и закурил.

После победы над Денницей я возгордился.

Да, я был крут. Я был суперкрут! Я победил демангела. Аплодируйте мне стоя…

Но ведь… — и я об этом уже думал — он меня переиграл.

Разве не отдал бы я всё, что у меня есть — и клуб, и золото, и титулы — за то, чтобы Зебрина была счастлива?

Даже если это — переменчивое счастье подростка, который сам не знает, чего хочет.

Денница меня переиграл.

Правильно Силантий говорил: на каждую гайку…

Стоп! — я вскочил. — Стоп-стоп-стоп!

И со всех ног, рискуя сломать шею, бросился вниз по ступеням, а потом — по проспекту Потерянных душ в сторону замка Аргобб.

Бежал недолго — кровь застучала в висках горячими молоточками, сердце жалобно пропустило удар…

Сбавив бег до расслабленной трусцы, я свернул к обочине. Огляделся, и приметив завлекательно сияющую вывеску, поплёлся туда.

Через десять минут я появился из магазина гордым обладателем нового, сияющего хромом и паучьими иглами чоппера "Изордеррекс-3000".

Там же я переоделся — в плотные джинсы, кожаную куртку и майку с черепом в цилиндре.

Одежда была чёрной, и такой стильной, что с непривычки сводило челюсти.

Кассандра была бы мной довольна, — пришла запоздалая мысль. На сердце растаяла крошечная ледяная сосулька…

Но когда я оседлал чоппер и взмыл в предрассветное небо, я про неё забыл.

Знаете, я всегда мечтал иметь мотоцикл. Даже прошел, втайне от бабули, курс экстремального вождения… Но в Москве у меня никогда не было денег, да и держать мотоцикл было негде.

Зато сейчас я был горд собой, как молодой павлин.

Я купил чоппер на СОБСТВЕННЫЕ деньги! Причём, в буквальном смысле: на них был отпечатан мой профиль.

Обошлось мне это чудо в пять золотых. Вместе со шмотками.

После этого я задумался вот о чём: надо, чтобы кто-нибудь прочёл мне краткую лекцию о курсах местных валют. Потому что я, оперируя скорее весом, чем количеством, явно многое не догоняю…

Силантия я застал в его "подсобке" с диванчиком, в уютном уголке архива.

Пришлось немножко поплутать, но немногие встреченные клерки почему-то шарахались от меня, как от Мора, и на вопросы не отвечали.

Впрочем, и продвижению не препятствовали — видать, и тут слава победителя Денницы бежала впереди меня…

— Вот послушайте, молодой человек: "Футбол стремительно становится самой популярной игрой в измерениях. Даже если вы не заядлый футболист, вы всё равно уже слышали об этом удивительном виде спорта. И сделали правильные выводы: эта игра увлекает, делает жизнь гораздо интересней и даёт неплохо заработать", — старый демон выжидательно посмотрел на меня поверх очков. — Ну как?

— Я бы заменил "стремительно" на "быстро", а в целом неплохо, — сориентировался я.

— Первая статья, — скромно похвастался демон. — Вот не знаю: ставить своё имя, как автора, или взять псевдоним?

— Ставьте, — решил я. — Страна должна знать своих героев.

— Но что это я?.. — спохватился архивариус. — Вы же ко мне наверняка не по поводу статьи… Итак: чем могу быть полезен?

Отложив отпечатанный на машинке листок, демон достал знакомый чайник и водрузил его на горелку.

— Слышал про вашу девушку, молодой человек. Примите соболезнования, — не оборачиваясь сказал старик. — Такая, в сущности, ещё молодая…

— Что вы имеете в виду?.. — я осторожно присел на край дивана. Новенькая кожаная куртка заскрипела, и это доставило мне почему-то несказанное удовольствие.

— Ну как же? — демон протянул кружку с крутым, как варёное яйцо, чифиром. — Изгнание из Гильдии убийц. Мне очень жаль, но мастер Заточчи в таких делах непреклонен.

— Так вы говорите о Кассандре? — дошло до меня. — Высокая, с желтым кулоном на шее…

— Опасная девушка, — кивнул демон, невольно повторяя прозвище, которым я про себя звал Кэсси. — Жаль, что ей пришлось уехать.

Я смутился.

— Ну… на самом деле, я пришел совсем из-за другой девушки.

— Дело молодое, — с готовностью кивнул старик. — Я и сам, помнится… — он закашлялся.

— Точнее, вовсе не из-за девушки, — продолжил я, постучав демона по спине. — Я здесь из-за Денницы.

— Ну что ж, — философски пожал плечами архивариус. — И такое тоже бывает. Дело молодое…

— ДА НЕТ! — я потерял терпение. — Денница здесь тоже ни при чём.

Демон воззрился на меня слезящимися глазами.

— Тогда я вас совсем не понимаю, юноша.

Я сделал глубокий вздох, а потом большой глоток раскалённого пойла. Глотку ободрало, словно ёршиком для мытья посуды, и в голове сразу прояснилось.

— Я пришел попросить у вас помощи, Силантий, — наконец я совладал и с мыслями, и с языком. — Мне нужно попасть на Клоаку Дьявола и разыскать там Денницу. Я знаю, вы можете, — я так торопился договорить, что глотал слова.

Архивариус пожевал губами. Затем почесал в затылке. Затем выпил мелкими глотками полстакана чаю…

— Вы мне нравитесь, Макс. Поэтому скажу вам, как на духу: бросьте это. Что бы там ни было, плюньте и разотрите. Оно того не стоит.

— Не могу.

— То есть, мой совет пропал втуне.

— Извините.

— Ну тогда… Найдите хотя бы поводыря.

— В смысле?..

— Клоака Дьявола — не совсем обычное измерение, господин Макс. Там превалируют иные законы реальности, нежели в других местах.

— То есть, таких, как Сан-Инферно? — осторожно уточнил я.

— Ну да, я же и говорю: обычных, — демон вновь посмотрел на меня поверх очков, заставляя чувствовать себя, как школьника у доски.

Домашнее задание он выучил, и в принципе, готов продемонстрировать свои знания, но вот незадача: кто-то съел мел…

— Бесполезно рассказывать, что вас там ждёт. Но поверьте хотя бы на этот раз: один вы там протянете ровно столько, сколько кусок сливочного масла на раскалённой сковородке. Смекаете?

Я поёжился.

Кого я могу попросить?.. Белоснежку или Чарли Куинн? После того, как сам "помог" им решить их проблемы? Нет уж.

— Может, нанять платного проводника?.. — высказал я версию.

— Не получится.

— Почему?..

— Любой, кому удалось вырваться из Клоаки Дьявола, НИ ЗА ЧТО не вернётся обратно. Ни за какие деньги.

— О.

— Я бы мог вас проводить… Но я слишком стар для этого дерьма, уж извините.

— Но мне обязательно нужно туда попасть!

Силантий громко вздохнул.

— Что бы про нас не говорили… мы, демоны, — не убийцы. Поэтому вот вам моё условие, молодой человек: найдите поводыря, и если я его одобрю — открою вам путь.

— Замётано, — я решительно протянул руку.

— На Клоаку Дьявола?.. — глаза Патриции сделались больше, чем её очки.

— Слушай, не в моих правилах напускать туману, но я не могу тебе всего объяснить, и не могу сказать, почему.

Честно говоря, я очень надеялся на эту отмазку. Во всяком случае, на мне она сработала. Два раза.

— Ты идиот, да?

— Послушай, Патриция…

— Нет.

— Я сделаю всё, что ты захочешь.

Я скрестил пальцы за спиной.

Поймите меня правильно: если она скажет, что за это я должен на ней жениться… Ну, в общем, это будет конфликт интересов.

— Убирайся из Сан-Инферно.

— Только с твоей помощью.

— Я не могу.

— Найди в себе силы.

— Знаешь, Макс, это уже наглость.

— Ты мне должна, Патриция.

Это был последний аргумент. Я не хотел его использовать, надеялся, что и так смогу её уговорить…

— Ничего я тебе не должна!

— Ты подыгрывала Деннице в споре! — я тоже повысил голос. — Сама клялась, что не примешь ничью сторону, но ты ему подыграла!

— Это не правда.

— ТЫ засадила Зебрину за решетку. ТЫ впустила к ней Денницу, позволив глупой девчонке заключить с ним Сделку! И ведь ты знала, что из этого ничего хорошего не выйдет, но всё равно сделала.

Патриция вдруг побледнела. Я б даже сказал — посинела, настолько быстро от её лица отхлынула кровь.

Из глаз, как из переполнившихся озёр, хлынули слёзы.

— Так значит, это всё из-за неё, да? — глухо спросила она. — Всё из-за молодой драконицы… Ты её любишь?

— Какое это имеет значение?

— Скажи.

— Сама скажи: зачем ты её засадила? И почему ты ревёшь?

— СКАЖИ, Макс.

— Скажу, если ты скажешь. И поможешь мне попасть на Клоаку Дьявола.

— Это не равноценный обмен.

— Уж какой есть.

— Ладно, — Партиция успокоилась, сняла очки, вытерла слёзы кружевным платочком и уставила на меня свои квадратные, как у Денницы, зрачки. — Давай скажем одновременно.

Я кивнул. Патриция молча показала один… два… три пальца, и я сказал:

— Я люблю Зебрину.

— Я засадила её, потому что люблю тебя, Макс.

…

— Вот чёрт.

Глава 5

Целую минуту мы смотрели друг на друга, как две собаки, которые раздумывают: вцепиться друг другу в глотки или обнюхаться.

Затем Патриция резко выдохнула воздух и отвернулась.

Она направилась к шкафчику, открыла дверки… Я думал, сейчас на свет появится либо кувшин с водой, либо ружьё.

И она, не задумываясь, как даст по мне из обоих стволов… Но на полке был всего лишь аквариум.

— Это, кажется, принадлежит тебе, — сказала Патриция ровным, как разметка на дороге, голосом. — Хочешь забрать?

Я невольно улыбнулся.

— Привет Фонци, дружок! — сунув руку в аквариум, я пощекотал губке брюшко. Тот счастливо засучил присосками и ласково облепил мою ладонь. — Ты его хотя бы погулять выпускаешь? — требовательно спросил я Патрицию.

Девчонка только фыркнула.

— Он живое существо, знаешь ли, — укоризненно продолжил я. — А ещё он любит мыть посуду. Я же оставлял тебе записку.

— Да выпускаю я его! — огрызнулась девчонка. — Только посуды у меня нет. Вместо этого он есть слова, — она кивнула на толстую стопку папок на столе..

— Да ну?.. — честно говоря, я не знал, что ещё сказать. — А от чернил его не будет пучить?

— Не нравится — забирай, — не поворачиваясь, буркнула Патриция.

Я посмотрел на аквариум.

Чистый песочек на дне. Живописные водоросли. Рукотворная пещерка из ракушек…

— Знаешь, мне кажется, Фонци здесь хорошо, — примирительно сказал я. — Просто давай ему иногда что-нибудь… помыть.

— Документов у меня много.

Патриция встала ко мне боком, и делала вид, что тоже разглядывает Фонци.

Мы ещё помолчали.

Неловкость. Вот правильное слово.

Так бывает по утрам: просыпаешься с девчонкой… а кто она такая, откуда взялась, и как зовут — не помнишь. Хоть убей.

Самое лучшее в таких обстоятельствах — поскорее сбежать.

А что ещё остаётся?..

— Ну, я пошел?

— Я помогу тебе, — сказала Патриция, всё также глядя в сторону.

— Спасибо, я знаю, где выход.

— Я ПОМОГУ ТЕБЕ отыскать Денницу, если ты поклянёшься никогда, ни при каких обстоятельствах, не вспоминать о том, что я тебе сказала.

— Но…

— ТЫ ОБЕЩАЕШЬ?

Я закрыл глаза и досчитал до десяти.

— Да. Обещаю.

— И клянёшься не вспоминать этот инцидент… вообще никогда.

— Не понимаю, о чём ты.

— Так-то лучше, — Патриция заметно расслабилась. — Подожди здесь. Мне нужно переодеться.

И девчонка выскользнула из офиса, плотно закрыв за собой дверь.

Да. Она права: так лучше.

Если мы оба не будем упоминать то, что между нами произошло, может, удастся поверить, что ничего не было?..

Так бывает: ляпнет человек не подумав, а потом жалеет всю оставшуюся жизнь.

Но она ведь не ПРОСТО ляпнула. Она ПРИЗНАЛАСЬ.

Это большой шаг — особенно, для такой зажатой девушки, как Патриция.

Типичный невротик: чтобы на что-нибудь решиться, в первую очередь ей приходится выиграть сражение у самой себя.

Чёрт, ну почему именно я?..

Не могла она выбрать кого-то… Например, Кольку? Да КТО УГОДНО был бы лучше, чем я.

Особенно, в текущих обстоятельствах.

Пока Патриция отсутствовала, я не придумал ничего лучше, чем выпустить Фонци погулять.

Он и вправду ел слова.

Ползая по бумаге, как огромная стирательная резинка и оставляя слегка влажный след, он съедал чернила напрочь — словно их и не было.

Интересный эффект.

Что-то забрезжило на краю сознания, какая-то потенциально гениальная мысль…

Я попытался на ней сосредоточиться, но тут дверь отворилась и вошла Патриция.

— Ну?.. Ты готов?

Я невольно оглядел её с ног до головы.

— Готичненько.

— На себя посмотри.

— Да нет, я не то хотел сказать… — почувствовав, как лицо заливает жар, я отвернулся. — В общем, тебе идёт, — буркнул я в конце концов.

Ну что за идиот?..

Впрочем, это была правда.

Патриция переоделась в узкую чёрную юбку и кожаную куртку. Волосы она распустила по спине. Ансамбль дополняли высокие шнурованные ботинки на толстой подошве и чёрная бархотка на шее.

А ещё очки. Такие тёмные, что казались просто двумя кусочками непрозрачного пластика.

Она даже немножко подкрасилась, и теперь кроваво-красные губы резко выделились на бледном лице.

— Это не для тебя, ясно? — резко отбрила Патриция. — Камуфляж. Чтобы не бросаться в глаза там, куда мы отправимся.

— О'кей, я тебя понял…

Весёлая будет поездочка.

Обхохочемся.

— Двинули, — скомандовала Патриция, отбирая у меня Фонци и сажая его в аквариум. — Раньше сядем — раньше выйдем.

— А разве… — я посмотрел на стол, заваленный бумагами, на новую карту, утыканную свежими, не утратившими яркость флажками. — Разве тебе не нужно передать дела? Заместителю, секретарше… Предупредить, чтобы не теряли?..

— Не потеряют. Даже не заметят, что меня не было.

Я думал, она себя так жалеет. Но по здравом размышлении…

— А, понял. Фактор времени.

— Клоака Дьявола — очень быстрое место, — кивнула Патриция. — Нас не будет пару часов. Надеюсь, город за это время никто не взорвёт… Впрочем, ты же будешь со мной. Так что у Сан-Инферно есть шансы уцелеть до моего возвращения.

Я вышел из себя.

— Знаешь, что? Я передумал. Да, мне нужна помощь — но не ТАКОЙ ценой. Я не собираюсь всю дорогу захлёбываться твоим ядом. Язва желудка у меня уже и так есть, спасибо большое.

Патриция помолчала. На её лице явственно отразились тяжелые раздумья: может, согласиться?..

Я испугался, что переборщил.

— Извини, — наконец Патриция приняла решение. — Я постараюсь… Держать себя в руках.

Тон её был таким мрачным, словно мы направлялись на эшафот. Хотя там я уже бывал. И ничего. Выжил..

— Патриция, подожди, — я взял её за руку. Девчонка так посмотрела на мою руку, что пришлось поспешно её отпустить. — Хотя я тебе только что обещал никогда не упоминать одну вещь… Мы всё-таки должны о ней поговорить.

Лицо девчонки окаменело.

— Нет, не должны.

— Не перебивай, пожалуйста. Просто выслушай, — после мучительной, как зубная боль, паузы она кивнула. — Прежде всего, я хочу попросить прощения, — она сняла очки и посмотрела на меня удивлённо. Глаза Патриция подвела, и опять сделалась похожа на панду. — Извини, что не могу ответить на твои чувства, — девчонка зажмурилась и затрясла головой, словно хотела вытрясти мои слова из ушей. — Мне ПРАВДА очень жаль, — чуть повысив голос, я упрямо продолжил. — Но мне очень, очень нужна твоя помощь. И так как нам предстоит какое-то время провести вместе… — я судорожно вздохнул. — Давай хотя бы притворимся друзьями, ладно? Не будем грубить, срываться… Словом, сделаем вид, что всё путём. Если ты согласишься, я буду тебе очень, ОЧЕНЬ благодарен.

После паузы Патриция кивнула.

— Ты прав, так будет лучше. Просто притвориться, что всё в порядке — я и так этим занимаюсь всю жизнь. Ничего сложного. И я тоже должна извиниться.

— Но тебе…

— Дай договорить. Я же тебя выслушала… Я виновата в том, что случилось с Зебриной. Отчасти, но тем не менее. Прости, — я кивнул. — А ещё я дёргаюсь… В общем, это не из-за тебя. Мне жаль, что ты теперь в курсе о моих чувствах, но это я как-нибудь переживу. Я нервничаю из-за того, что отправляюсь домой. В прошлый раз, когда ты просил помощи с Денницей… В общем, надо было согласиться. Но я так старалась, чтобы сбежать с Клоаки Дьявола, и возвращение… — она потрясла головой, так и не закончив фразу.

Никто из тех, кому удалось вырваться, не хочет вернуться на Клоаку Дьявола, — говорил Силантий.

— Прости, что тебе придётся это сделать из-за меня. Обещаю: вернёмся мы тоже вместе.

— Ты тут ВООБЩЕ ни при чём, — вновь отбрила Патриция и распахнула дверь на улицу. — Надеюсь, ты придумал, КАК мы туда попадём.

Когда чоппер приземлился во дворе замка Аргобб, Патриция посмотрела на меня, как на идиота.

— Ты серьёзно? — скепсисом в её голосе можно было отбить охоту даже у любвеобильного кота. — После того, что ты сделал с местным начальством? Причём, ДВАЖДЫ?

— Поганец и Золотко сами нарвались, — буркнул я, защищаясь. — Не надо было жадничать. И вообще: здесь работают довольно милые ребята.

— Ты считаешь демонов МИЛЫМИ?

— И ангелов тоже, — я разозлился. — Знаешь, если бы ты почаще выползала из своей скорлупы, ты бы и сама это видела. Люди — везде люди. Добрые, злые — нельзя всех грести под одну гребёнку.

— Можно. Уж поверь мне.

Я закатил глаза.

— Слушай, мы же договорились не ссориться, помнишь?

— Но ты слишком наивный, Макс! У меня дома тебя просто сожрут.

— Но ведь ты обещала за мной присмотреть, верно? — мягко напомнил я. — Так что, всё путём. Пошли. Нас уже ждут.

Силантий, увидев Патрицию, ничего не сказал.

Церемонно пожал ей руку — задержав в своих багровых ладонях на мгновение дольше, чем того требует вежливость — и кивнул.

— Приступим, господин Безумный, — сказал он, торжественно надевая на голову бархатную, но очень потёртую ермолку. Словно шлем перед битвой. — Надеюсь, ваш поводырь проинструктировал вас, как правильно себя вести на Клоаке Дьявола.

— Э… Да, — вякнул я, бросив косой взгляд на спутницу. — Конечно. Никаких проблем.

Силантий одарил меня долгим проницательным взглядом, но затем кивнул.

— Эх, молодость, молодость… — пропел он, направляясь к выходу из библиотеки.

В конечном итоге мы оказались у дверей того же зала, в который я боялся заглядывать.

Помниться, сначала он показался мне входом в кинотеатр, но я быстро понял, что был не прав.

Теперь двери были каменными. Они поднимались на невообразимую высоту и были украшены диким количеством рун, иероглифов и пиктограмм — словом, заряжены магией по самые петли.

Я это почувствовал, неосторожно прикоснувшись к камню: плотный поток энергии, струящийся вдоль створок, отсушил всю руку.

— Можно, я сам? — Силантий вежливо отодвинул меня подальше. — Не вам, с вашими способностями, вмешиваться в отлаженный механизм.

— Да я не хотел ничего такого…

— Верю. Однако настаиваю. Берегите себя, господин Безумный. Тешу себя надеждой, что вам ещё представится шанс прочесть мои статьи о футболе.

Он открыл перед нами одну створку. За ней клубилась темнота.

— Ну, чего встал? — буркнула Патриция и толкнула меня в спину…

…Мимо меня, буквально в сантиметре от лица, промчалось что-то серебристое, пахнущее металлом и выхлопами бензина. Затем — ещё одно, и ещё.

Ветер почти сбивал с ног.

Шум стоял такой, что сначала я его даже не заметил.

Переход всегда вызывает дезориентацию.

Но на этот раз нам особенно повезло: мы с Патрицией оказались на разделительной полосе очень оживлённой трассы.

Вокруг неслись автомобили, груженые фуры, какие-то цистерны и длинномерные тягачи.

В общем и целом создавалось впечатление, будто я неожиданно оказался на Кольцевой дороге в Москве.

— А твой знакомый-то шутник, — сказала девчонка. Она стояла очень прямо, не делая попыток даже пошевелиться.

Несмотря на довольно пасмурное небо, Патриция так и не сняла своих чёрных очков. Ветер от проносящихся машин задувал вьющиеся волосы ей на лицо…

После вечной сауны Сан-Инферно здесь было довольно прохладно — градусов двадцать пять.

— Давай выбираться, — с трудом перекрикивая грохот трассы, я взял Патрицию за руку и сделал шаг на дорогу, но тут же вернулся обратно.

Железное стадо двигалось в едином ритме, равнодушное, слепое. Никакого просвета.

— Ты случайно не умеешь летать? — прокричал я прямо в ухо девчонке. — Или может, где-то здесь спрятан светофор?..

— О чём ты говоришь?

Я махнул рукой.

В миллиметре от меня, чуть не проехав колёсами по кроссовкам, промчался навороченный джип. "Шеду" — гласил логотип. На бампере красовалась фигурка упитанного крылатого быка…

К нам подлетел раскрашенный в желто-чёрную полоску мопед и беззвучно завис, не доставая покрышками асфальта на добрых десять сантиметров.

Робот, который им управлял, несомненно, был полицейским.

У него были специальная полицейская каска, специальные полицейские краги и специальный полицейский взгляд.

Робот-полицейский. Смекаете?..

На высоком защитном стекле мопеда тоже красовалась голова быка с крыльями — такая же, как на металлическом нагруднике робота.

— Проблемы? — спросил он механическим голосом.

— Спонтанный прокол реальности, — ответила Патриция. И видимо, этот ответ удовлетворил полицейского полностью, потому что тот кивком указал себе за спину.

— Садитесь.

Я как-то сомневался, что мы втроём уместимся на небольшой машинке, но Патриция кивнула и аккуратно поддёрнув юбку, заняла место позади робота.

Я вздохнул.

А потом втиснулся позади Патриции.

Места на сиденье оставалось НУ ОЧЕНЬ МАЛО, и держаться, кроме как за талию Патриции, было не за что. Разумеется, моя рука промахнулась — сама по себе, ей Богу не вру, — и схватилась чуток выше… Я её тут же убрал, но ощущения были приятными.

Просто праздник какой-то.

Робот дал по газам, ловко лавируя в сплошном потоке машин, и уже через пять минут высаживал нас на обочине, от которой уходило ответвление к какому-то обширному зданию, похожему на супермаркет.

— Спасибо, офицер, вы нас очень выручили, — сказал я, протягивая руку стражу порядка. Робот он или не робот, но вежливость ещё никто не отменял.

На меня посмотрели, как на полного кретина.

— Ваш идентификационный чип, пожалуйста, — вместо руки полицейский протянул мне плоский планшет с жидкокристаллическим экраном, чертовски напоминающий айпад.

— Э?.. — я посмотрел на Патрицию.

— Воспользуйтесь МОИМ чипом, аннунак, — поспешно сказала девчонка и приложила ладонь к экрану. "Айпад" издал мелодичный звон и Патриция убрала руку.

— Штраф будет направлен по месту жительства, — равнодушно сообщил робот. — И зарегистрируйте гостя как можно скорее.

А потом он бесшумно укатил.

— Вот блин, — Патриция явно была недовольна. Она даже топнула ножкой, выбив из обочины клуб пыли. — Блин, блин, блин!

Надеюсь, вы понимаете: имелись в виду не хлебо-булочные изделия…

— Не расстраивайся, я оплачу штраф, — поспешно сказал я. — И вообще: все расходы за мой счёт.

— Дело не в штрафе! — Патриция направилась в сторону чахлого скверика перед зданием. — Непруха — вот что это такое. И это в первую же минуту!.. Спасибо тебе, Макс, удружил. Век не забуду.

Она уселась на модерновую лавочку из стекла и бетона и закрыла лицо ладошками.

— Да что случилось-то? — я ничего не понимал. — Ну, штраф… С кем не бывает? В тюрьму же не посадили.

— Лучше бы посадили.

Я опустился на лавочку рядом с ней.

Ладно, пусть придёт в себя. У многих возвращение домой вызывает смешанные чувства. В общем, сопли с сиропом. И чтобы привыкнуть, нужно время…

Я стал оглядываться вокруг.

И знаете что?.. НИЧЕГО пугающего я в Клоаке Дьявола не обнаружил.

Город как город.

Судя по всему, мы сейчас находились на окраине. За парковкой перед супермаркетом начиналась обыкновенная берёзовая роща, пахло прелой травой и малиной. Где-то в ветвях куковала кукушка…

В той стороне, куда умчался аннунак, стояло густое дымное облако, в котором угадывались похожие на пучок тонких карандашей небоскрёбы.

Над супермаркетом горела вывеска: "ЭЙН СОФ" — видать, название.

А почему я решил, что это супермаркет? Очень просто: внутрь, в широкие раздвижные двери, вливалось множество ангелов и демонов, с металлическими тележками, сумками и детьми, усаженными в яркие пластиковые автомобильчики.

Из других дверей выливалась такая же толпа — с тележками уже гружеными, с возбуждёнными детьми, обременёнными воздушными шариками и мороженным.

В общем, это явно был не крематорий.

— Что это за место? — спросил я Патрицию, в надежде отвлечь от тяжких дум.

— Чолом Йосодот. Столица Первого мира Ассиах.

— Ух ты. И сколько здесь вообще… миров?

— Четыре. Четыре планеты: Мир Ассиах, мир Йецира, мир Ацилут и мир Бриах. Наше светило называется Кетер.

— Так вы значит, продвинутые в… космическом аспекте? — честно говоря, я этого не ожидал. Привык уже, что большинство измерений в техническом отношении находятся на пасторально-средневековой стадии… А здесь, значит — наоборот. Век НТР. Интересненько.

И тут до меня дошло…

— То есть, Клоака Дьявола — это не… название вашего измерения?

Патриция сумрачно усмехнулась.

— Конечно нет. Так говорят только те, кто ПОКИНУЛ Сефер Зогар и не собирается возвращаться.

— Сефер зогар?

— Зогар. Так называется наше пространство. Девять звёздных систем: Кетер, Бина, Хохма…

— Прости, я всё равно не запомню. Лучше скажи, почему мы с тобой, вместо того, чтобы искать Денницу, сидим на лавочке у пригородного супермаркета и горько плачем.

Патриция вздохнула.

— Дело в том, что попав на сканер аннунака, я выдала себя. Теперь они знают, что я вернулась.

— Кто знает? Ты что, преступница? — я вновь вспомнил, как Патриция не хотела появляться в родном измерении. — Украла воровской общак и сбежала? Или ты — знаменитая рок-звезда, и сейчас сюда слетится армия фанатов? А может, ты из мафии?.. Выдала кого-то из своих властям и скрывалась по программе защиты свидетелей? Или… пожертвовала много денег на благотворительность, и тебя ждёт мучительная казнь?

Патриция сняла очки и вздохнула. Подведённые глаза на бледном лице выглядели огромными и беззащитными.

— Всё ГОРАЗДО хуже, Макс. Речь идёт о моих родителях. Штраф отправлен к ним домой. Они теперь знают, что я вернулась. И захотят встретиться.

— Ну, это естественно. Они же твои родители…

— Ты не понимаешь!

— Ну так объясни.

— Знаешь что?.. — Патриция смотрела на длинный роскошный автомобиль. Он как раз заворачивал на парковку. — Скоро ты всё увидишь сам. Только запомни…

— Что?

— Нет, ничего.

— Ладно.

Автомобиль затормозил возле нас. Ослепительно-белый, как океанский лайнер, он обладал настолько обтекаемыми формами, что казалось, его сконструировали для аэродинамической трубы. На капоте серебряным светом сияла голова хищной птицы.

Надпись сообщала, что это чудо называется "Рух".

Дверца бесшумно открылась.

— Запрыгивай, — приказала Патриция и полезла в салон.

Глава 6

Я заглянул внутрь.

Водителя не было — только мягкие диванчики и столик в центре.

— Машиной управляет Эхейех, — сказала Патриция. — Искусственный интеллект.

Я кивнул.

Подумаешь. На Земле тоже есть Иск-Ины. Мы их называем нейросети. Рисуют картинки и пишут глупые тексты…

— А вы не боитесь, что они… Захватят власть?

Патриция спустила очки на кончик носа и посмотрела на меня очень странно.

— Кто? — спросила она.

— Машины. Ну знаешь, соберут всех людей, посадят в банки и примутся добывать из них электричество?..

— Мефистофель, тебе хотелось бы посадить меня в банку? — спросила Патриция в пустоту.

— Сомневаюсь, что это будет целесообразно, — ответил приятный баритон. — Я получаю достаточно энергии из окружающей среды. И кстати: рад снова с вами беседовать, госпожа.

— И мне тоже, Мефистофель. Разреши представить тебе моего… — заминка была крошечной. Но она была. — Друга. Его зовут Макс.

— Очень приятно познакомиться, Макс, — откликнулся Иск-Ин.

— И мне тоже, Мефистофель, — наверное, я ещё не привык разговаривать с кем-то неодушевлённым. — Надеюсь, мы станем друзьями, — выдавил я.

— Буду рад.

Патриция посмотрела на меня, приподняв бровь.

"Вот видишь!" — читалось в её взгляде.

Я не знал, можно ли разговаривать о наших делах при… Мефистофеле, и стал смотреть в окно.

Патриция занялась тем же.

"Рух" довольно органично влился в поток транспорта, и понёсся к облаку смога на горизонте.

Только сейчас я обратил внимание на то, что все машины, независимо от габаритов, двигались с одной скоростью, очень плавно и на одинаковом расстоянии друг от друга.

— Ими всеми управляют Иск-Ины? — спросил я.

— Мы предпочитаем называться Эхейех, — вместо Патриции ответил Мефистофель. На Языке Кода это понятие означает "Я ЕСТЬ".

— Мефистофель — такая же личность, как я или ты, — добавила Патриция. — У него есть гражданство, права, обязанности… А также работа.

— Я служу дворецким в семье госпожи более трёхсот лет, — в голосе Иск-ина сквозила гордость.

— Мефистофель — член семьи, — кивнула Патриция. — Лично я всегда думала о нём, как о добром дядюшке.

— Приятно это слышать… племянница, — откликнулся Эхейех. — Мне тебя не хватало.

Город приближался неотвратимо, как болезнь. Его накрывало серое грибовидное облако, из которого тут и там торчали высокие, раскрашенные в красно-белую полоску трубы.

Они-то и создавали непередаваемый колорит: выходящий из них густой дым бесперебойно пополнял собой облако смога…

Мефистофель сказал, что берёт энергию из окружающей среды, — вспомнил я. — То есть, существование иск-инов достаточно безвредно — с экологической точки зрения.

— Что это? — указал я Патриции на трубы. Девчонка вновь посмотрела на меня, как на дурачка.

— Это же Ад, Макс, — сказала она. — Подумай хорошенько.

Я моргнул.

— Ты хочешь сказать, — бросив неприязненный взгляд на трубы и дым, я содрогнулся. — Что там… жарят грешников?

— Не жарят. А поджаривают, — наставительно поправила Патриция. — Они ж не стейки. Хотя согласна, разница весьма условная.

Увидев моё лицо, она расхохоталась.

Впервые я слышал от Патриции такой заливистый, ничем не сдерживаемый смех.

— Мефистофель, он купился, — выдавила она сквозь икоту.

— Очень хорошо, госпожа.

— Никогда не надоедает… — Патриция стукнула меня по коленке.

Я не стал развивать тему. Ну дымит там что-то, и дымит. Меньше знаешь — крепче спишь.

Не доезжая до облака дыма, мы свернули со скоростной трассы на более тихую. Здесь почти не было машин, вокруг простирались покрытые каким-то синим злаком поля, а в деревьях по сторонам дороги пели птички.

— Родители не любят бывать в городе, — пояснила Патриция. — Они почти не выезжают из своего поместья.

— Так ты богата? — спросил я.

Впереди показались громадные ворота, выкованные, казалось, из завитков чёрного пламени. На верхней арке сияла надпись готическими буквами: "БОЙНЯ — 45".

Мы въехали под надпись.

Я невольно поёжился.

— Родители богаты, — пожала плечами Патриция.

— Но ты, как наследница…

— Учитывая практически бесконечную продолжительность жизни, институт наследования здесь популярностью не пользуется, — сказала девчонка.

Судя по тону, её и впрямь это мало волновало.

Мефистофель остановил машину напротив входа в довольно милый особняк, с колоннами, портиками и острыми, как свечки, кипарисами вдоль подъездной дорожки.

На ступенях стояла… дама. За неимением другого слова.

На ней было обтягивающее чёрное платье — и поверьте мне на слово: тут БЫЛО, что обтягивать.

Чёрные волосы спускались до талии двумя волнами, создавая эффект живого тёмного пламени.

Ногти, губы и глаза были красными — как у изрядно разъярённого быка…

— А вот и мамочка, — тихо простонала Патриция.

— Это плохо? — так же тихо спросил я.

Экзотическая внешность дамочки вызывала некоторые… опасения.

— Я надеялась, что нас встретит папа.

— Господин Тот будет дома только к вечеру, госпожа, — отозвался Мефистофель. — Простите, что не сообщил этого раньше.

— Пустяки, — рассеянно откликнулась Патриция. — Я сама должна была спросить.

— Госпожа Иштар отправила ему сообщение о том, что вы в городе, госпожа. Госпожа?..

— Да, Мефистофель?

— Только хочу напомнить: госпожа Иштар питает к вашей особе безграничную любовь.

— Безграничную, — пробурчала Патриция. — Вот то-то и оно… — и с мрачным лицом полезла из автомобиля — дверь как раз распахнулась.

— Девочка моя! — госпожа Иштар протянула обе руки, и посеменила к дочери.

Узкое платье мешало ей двигаться — но мешало каким-то удивительным образом, заставляя колыхаться все части её пышного, я бы даже сказал, ЩЕДРОГО тела.

Как желе на пружинках — описал такое один видный специалист…

— Здравствуй, мама, — покорно сказала блудная дочь.

Дама в чёрном осторожно обняла Патрицию и клюнула воздух с обеих сторон от её ушей.

— Почему так долго? — укоризненно спросила она.

— Прости, я собиралась приехать, — начала оправдываться Патриция.

— Я спрашиваю, почему ты так долго не стригла волосы, дорогая. Кончики совсем посеклись.

Патриция бросила на меня взгляд застреленной злым охотником мамы Бемби.

— Я тоже рада тебя видеть, — промычала она.

Я подошел ближе. Несмотря на нечеловеческие усилия, мой взгляд стремился прилипнуть к какой-нибудь части тела госпожи Иштар. И больше никогда, никогда не отлипать.

— Я вижу, ты привезла с собой парня, лапочка? Ну наконец-то! Спустя все эти годы, я была уверена, что тебя интересуют только девочки. Бедняжка…

— Он не мой парень, мама.

— Решила отбить у соперницы?.. — подняла бровь госпожа Иштар. — Одобряю, — она оглядела дочь с ног до головы. — Как только я узнала, что ты приедешь не одна, тут же попросила Мефистофеля приготовить кроваво-розовую спальню. Ну знаешь, ту, где кровать сердечком, а на потолке зеркало… Думаю, ВАМ там будет ОЧЕНЬ удобно.

— Мы займём РАЗНЫЕ спальни, мама, — прошипела Патриция, бросая на меня предостерегающий взгляд.

— К сожалению, это и предсказал твой отец, когда узнал, что ты приехала с другом, — и госпожа Иштар тоже посмотрела на меня. А потом подмигнула.

Честное слово: если бы рядом не было Патриции, мои штаны бы уже ДЫМИЛИСЬ.

— Здравствуйте, — сказал я, улыбаясь своей самой лучшей улыбкой для знакомства с родителями. — Меня зовут Макс.

Я не стал добавлять "Безумный". Насколько подсказывает опыт, родители этого не ценят.

— О-о-очень приятно, — госпожа Иштар протянула мне руку. Держала она её так высоко, что становилось понятно: НИ О КАКОМ рукопожатии и речи быть не может.

От её кожи шел тяжелый и сладкий запах кладбищенских лилий…

— Я рада, что дочь наконец-то приехала с ДРУГОМ, — встав между мной и Патрицией, госпожа Иштар взяла нас под руки увлекла вверх по ступеням. — Честно говоря, мы с отцом уже потеряли всякую надежду.

Я закашлялся.

— Госпожа Иштар, должен вам сказать…

— И это неудивительно, учитывая то, как она выглядит, — повысила голос любящая мать. — Почти без косметики, и вещи всегда такие невзрачные… Я всегда говорила: личико только выиграет, если ты будешь наносить побольше туши… — бросила она дочери. Патриция запыхтела. — Скажите, Макс, моя дочь всё ещё предпочитает это глупое прозвище?

— Э… Какое прозвище?

— Патриция. Она придумала его ещё в детстве. Понятия не имею, зачем она это сделала… Инферналия — такое красивое имя длядевочки.

Я чуть не свернул себе шею, стараясь разглядеть лицо Патриции.

— Тебя зовут ИНФЕРНАЛИЯ?

Не смог удержаться.

НИКТО бы не смог.

— Это всё странная, непонятная мне мода, — госпожа Иштар ловко втолкнула нас в распахнутые настежь двери особняка. — Например, дочь одной моей подруги, Тиамат — помнишь её, Ини? На твоём девятом дне рождения бедная девочка так объелась варенья из пауков… Так вот: теперь она требует, чтобы её звали Машей. А сын тёти Эндоры, твой двоюродный брат Мрачн, предпочитает имя Антон… — госпожа Иштар пожала пышными плечами. На одном, возле самой подмышечной впадины, притаилась маленькая чёрная родинка… — Никогда не угадаешь: и что с этими детьми не так?..

— Я уже давно не ребёнок, мама, — голос у Патриции был таким усталым, словно она целый день работала в каменоломне. — У меня своя жизнь, своя работа… Я управляю целым городом, мама!

— Конечно-конечно, дорогая, — просюсюкала госпожа Иштар. — Детям так хочется доказать свою самостоятельность.

Мы шли по светлому, пронизанному лучами солнца холлу.

Пол в чёрно-белую плитку, украшенные бисером и вышивкой портьеры… Доминировала над интерьером деревянная, закрученная винтом лестница.

В центре холла, на подставке, высилась ваза с мощным, как стог сена, букетом цветов.

— Наверное, вы утомились с дороги, — обращалась мадам Иштар исключительно ко мне. — Я провожу вас в вашу комнату. Обед будет подан позже, когда приедет отец Ини — так мы зовём нашу девочку дома, — пояснила она с милой улыбкой, подталкивая нас к лестнице. — Когда она была маленькой, не могла выговорить своё имя целиком…

— Может, ПОЭТОМУ я его и не люблю, мама, — вставила Патриция.

— Глупости, — отмахнулась госпожа Иштар. — Просто тебе нравится делать всё мне наперекор.

— Интересно: с чего бы это?.. — буркнула Патриция.

— Ну а вы, Макс? — госпожа Иштар не обратила на последнюю реплику дочери никакого внимания. — Чем вы занимаетесь?

— Ну… — я немножко застеснялся. — У меня собственные стриптизклуб и казино…

— Как это мило! — обрадовалась мама. — Очень, очень респектабельный бизнес. Макс, а Ини не говорила вам, что в молодости я работала жрицей любви?

— Вы мне не поверите, — с чувством сказал я. — Но я и сам догадался. Как только вас увидел.

— А вот у Ини нет такого таланта, — продолжила госпожа Иштар, изящно ступая по натёртым до блеска ступенькам. — К сожалению, она не унаследовала ни моей внешности, ни темперамента. Кстати! — последнее слово она выкрикнула так неожиданно, что я подскочил. И чуть не покатился вниз, по этой круглой, как чёртово колесо, лестнице… Голова — ноги, голова — ноги… — Ини, почему ты убрала своё сияние? Ты же знаешь: я этого не люблю.

— Но ма-ма… — мне кажется, или голос Патриции приобретает всё более озверелые интонации?

— Сейчас же, — непреклонно потребовала госпожа Иштар. — Ну-ка, порадуй мамочку.

— Ладно, — Патриция нехотя щелкнула пальцами.

Над головой её со звоном возникли довольно изящные светящиеся рожки.

Интересно. Я много раз видел такое сияние над головой Денницы. И ни разу — у Патриции. Это значит, что "выключать" его можно по своему желанию?

Только вот Денница — не хотел.

— Тебе идёт, — похвалил я.

— На рогах дьявола и нимб держится крепче, — мрачно поведала Патриция. — Так папа всегда говорит.

— У моего мужа отличное чувство юмора, — похвасталась госпожа Иштар.

Взобравшись на самый верхний этаж, мы пошли по плавно загибающемуся вокруг лестницы коридору. Купол крыши был прозрачно-голубым, сквозь него лился вполне земной свет.

Это было неожиданно приятно — я вдруг понял, что соскучился по обычному голубому небу…

В общем и целом, убранство дома Патриции напоминало Златой Замок в Заковии — помните, я знакомил вас с теорией о том, что все замки строят и обставляют по одному шаблону?..

Повидал один — значит, повидал все.

— Мы пришли, — неожиданно госпожа Иштар остановилась перед двустворчатыми дверьми, покрытыми небесно-голубой краской, по которой плыли облачка из титановых белил. Из-за облачков выглядывали пухлые младенцы с циничными, расчётливыми глазами.

Я содрогнулся.

— Оставляю вас одних, детки. Надеюсь, вы с ПОЛЬЗОЙ проведёте время до ужина, — госпожа Иштар повела плечиком и подмигнула.

Чёрт, жарко-то как…

— Я отдохну в своей комнате, — заявила Патриция.

— Ини! — госпожа Иштар строго нахмурилась. — Ты же знаешь: это против законов гостеприимства. Что подумает о тебе Макс?

— Мама, поверь: всё, что можно, он уже давно подумал, — Патриция закатила глаза. Ну, почти закатила. На самом деле её голос звучал ровно и так спокойно, словно его хорошенько заморозили в морозилке.

— Нет, так не пойдёт, — покачала головой госпожа Иштар. — Вот когда Я была жрицей любви, ни один путник не оставался…

— Но я — не ты, мама! — всё спокойствие Патриции вдруг разбилось, как сосулька об асфальт. — У меня нет твоей красоты, нет твоего таланта — ты сама это сказала. Я ПРОСТО НЕ МОГУ соответствовать твоим высоким стандартам!

Сорвавшись с места, она понеслась прочь. Эхо шагов отразилось от стеклянного купола, и ссыпалось в лестничную шахту.

Мы наблюдали за ней, пока Патриция не скрылась где-то внизу.

— Эм… — я осторожно высвободил свой локоть из захвата мамаши. — Пожалуй, мне стоит пойти за ней.

— Пустяки, — отмахнулась госпожа Иштар. — Вы — гость. И если дочь не способна позаботиться о вас, сделать это — моя святая обязанность.

Я икнул.

Если эта дамочка на меня набросится — отбрыкаться нет ни единого шанса. Как у мотылька против пламени свечки…

— Я сама найду её и напомню, как должна вести себя истинная дочь дома Иштар, — с этими словами мамочка развернулась и пошла вслед за Патрицией.

А я облегчённо вздохнул.

Точнее, попытался: раньше со спины я её не видел. И только сейчас выяснил, что платье госпожи Иштар сзади имеет вырез на всю спину…

В буквальном смысле: когда она двигалась, были видны ямочки чуть выше ягодиц…

В зобу дыханье спёрло.

На миг я даже пожалел, что она ушла. Но тут же взял себя в руки, сглотнул и мужественно распахнул двери в гостевые апартаменты.

Лучше бы я этого не делал…

Если коротко, то больше всего апартаменты походили на номер для новобрачных в каком-нибудь фешенебельном отеле.

Я такие видел только в кино про мафию.

Вопиющая роскошь — это будет мягко сказано.

Кровать и впрямь была в форме сердца, на полу — пушистый ковёр, ноги в котором утопали по щиколотку.

Освещение… Самое подходящее слово — интимное.

На стенах — картины фривольного содержания.

Осторожно, на цыпочках, пройдя через комнату, я приоткрыл дверь, как я надеялся, в ванную.

Смешно сказать, но в данный момент мне больше всего хотелось писать. Вот уже целых полчаса это желание было доминирующим, и в принципе, я был готов забыть о Патриции и её более чем аппетитной мамочке, если мне удастся исполнить заветную мечту.

Лицо моё просветлело, когда я наконец-то узрел прекрасные очертания белого фарфорового друга…

И уже взялся за ремень штанов, когда в дверь постучали.

— Войдите! — чуть не закричал я по привычке, но вовремя прикусил язык.

Стучали не в дверь комнаты. А в дверь ванной.

— Макс, — слава Люциферу, это была Патриция. — Макс, ты там?

Дверь начала приоткрываться…

— Да?.. — подскочив к двери, я сам распахнул её.

В КАКОМ УГОДНО виде я готов предстать перед девушкой. Но только не писающим.

— Хочу извиниться за своё поведение, — Патриция искательно заглянула мне в лицо.

— Я тебя прощаю, — великодушно улыбнувшись, я попытался прикрыть дверь.

— Но ты же видел мою маму. Она кого угодно доведёт до…

— Согласен. Теперь я понимаю, почему ты не хотела возвращаться, гораздо лучше.

— Оргазма, — не слыша меня, продолжила Патриция. — Она такая красивая, такая… чувственная. Мне никогда не сравниться с ней, великой жрицей Иштар.

Я незаметно сжал челюсти. Терпеть становилось всё труднее, жидкость уже плескалась в районе глазных яблок.

— Ты тоже красивая, Патриция, — выдавил я непослушными губами. — По-своему, конечно. Ну знаешь, как говорят? Не бывает некрасивых женщин…

— Бывает мало выпивки, — мрачно кивнула Патриция.

— Нет, я не то хотел сказать…

— Да ладно, — девчонка наконец-то отпустила дверь. — Я поняла. Извини, что мама приняла тебя за моего парня. Сейчас я пойду, и всё ей объясню.

Мне ОЧЕНЬ хотелось крикнуть: — Рад за тебя! — А потом захлопнуть дверь и наконец-то…

Но я этого не сделал.

Собрав волю в кулак, я шагнул из ванной в комнату, поймал Патрицию за плечи и притянул к себе.

— Не надо ей ничего говорить, — прошептал я на ухо девчонке. — Пускай она так считает и дальше. А мы постараемся её в этом не разубедить…

И я её поцеловал.

Если вы знаете ДРУГОЙ способ быстро и эффективно поднять девичью самооценку — рад за вас.

Глава 7

Поцелуй оказался… познавательным.

Внезапно и совершенно неожиданно, я понял, что он мне очень нравится. Губы у Патриции были влажными, слегка солоноватыми и такими чувственными…

Я обнял её ещё нежнее, готовясь перейти к третьей базе… когда её руки упёрлись мне в грудь и с силой толкнули.

— Макс, что ты делаешь?

Я с трудом восстановил равновесие. Голова кружилась, перед глазами прыгали звёздочки.

Может, на её губах был наркотик?

— Ну?.. Отвечай! — к моему великому удивлению, поцелуй не сделал Патрицию счастливой. Скорее, расстроенной. А точнее, злой, как дикая росомаха.

— Дак я это… — язык заплетался, мысли разбегались, как испуганные тараканы. — Ты же говорила… Ну, что ты меня…

И тут я получил пощечину.

В голове взорвался новый ворох звёздочек, но на этот раз они не были такими уж милыми, и не сопровождались пением птичек.

— Ты что, с ума сошла?..

— Это ты сошел с ума, — Патриция отвернулась. Плечи её поднимались и опускались, кулачки были сжаты. Я на всякий случай отошел подальше, и встал так, чтобы между нами был массивный стол с букетом цветов. — Ты мне ОБЕЩАЛ никогда не упоминать то, что я…

— Да, но…

— Надеюсь, ты понимаешь: то, что ты ко мне пристаёшь, вовсе не помогает мне справиться с… проблемой!

— Ты говоришь так, словно это болезнь.

Признаюсь честно: я такого не ожидал. Я что хочу сказать: в последнее время я привык, что девчонки САМИ на меня прыгают. Всё, что мне нужно — это мило улыбаться и быть самим собой.

И самое главное: все оставались довольны! И я, и они…

— Так и есть, — кивнула Патриция. — Секс — это зависимость. Как любовь к сладкому, например.

— Что плохого в любви к сладкому?

— Потеря фигуры, например. Диабет. Прыщи…

— Ты боишься прыщей? — я осторожно обогнул стол и подошел к Патриции. А потом нежно взял её за плечи и развернул к себе. Провел пальцем по щеке… — У тебя прекрасная кожа, — сказал я. — Такая шелковистая, такая… прохладная.

И вновь меня оттолкнули. Не так радикально, как в первый раз, но всё равно обидно.

— Перестань, Макс, — Патриция вытерла щеку, словно я её испачкал. — Ты просто не понимаешь.

— Ну так объясни!

— Это всё моя мама.

— Вот уж нет!

Хотя да. Госпожа Иштар и у мёртвого пробудила бы романтические настроения…

— Для тебя всё это — игра! — чуть громче, чем было необходимо, сказала Патриция. — Ты привык к поклонению и просто не можешь смириться с отказом. Я знаю такой тип: ты будешь давить и давить, пока я не сдамся. А потом бросишь меня и забудешь в тот же миг.

Я потряс головой.

— Ты не права. Ты даже не представляешь, как ты не права! Я вовсе не такой…

— Да ну?.. — квадратные зрачки в глазах Патриции сузились и впились в меня с поистине мегаваттной мощностью. — Насколько я помню, ты уговорил меня вернуться домой, чтобы помочь твоей девушке.

— Зебрина — не моя девушка.

— Вот видишь! — острый палец болезненно упёрся мне в грудь. — Стоило тебе оказаться наедине с другой, и ты уже всё забыл! А ведь ещё пару часов назад ты говорил, что любишь Зебрину.

Я с силой дёрнул себя за волосы.

— Ты права. Я ужасный человек. Но послушай: этот поцелуй… Я почувствовал себя так, словно… — я взмахнул руками. — Словно это — первый поцелуй в моей жизни. В смысле — первый НАСТОЯЩИЙ поцелуй. Всё, что было до этого — так, ерунда. Тренировка перед настоящим забегом.

Патриция фыркнула.

— Почему ты мне не веришь?..

— О нет, я тебе верю: я чувствовала то же самое.

— Но тогда…

Патриция закатила глаза.

— Я тебе уже говорила, Макс: это всё мама. Точнее, её магия. Магия этой комнаты, этого дома… Бывших жриц любви не бывает, понимаешь ты это?

— Хочешь сказать, она нас… заколдовала? Какое-то приворотное зелье?

Патриция высокомерно задрала нос.

— Жрицам любви не требуется никакое зелье, — она криво улыбнулась и поправила выбившуюся из хвоста прядь волос. — А моя мама была ВЕРХОВНОЙ жрицей. Одним своим взглядом она отправляла в путь целые флотилии кораблей.

— Но причём здесь корабли? — как-то я не понял метафоры…

— Они делали это РАДИ НЕЁ.

— О.

— Словом, постарайся… держать себя в штанах, Макс, — попросила Патриция. — Пока мы в её владениях, по крайней мере.

— Хорошо, я понял, — признаться, я даже ощутил облегчение. Значит, я не виноват, я хороший. Это всё магия… — Но мы же здесь долго не пробудем, да? — я с надеждой посмотрел на девчонку. — Ведь нам надо отыскать Денницу, а на это понадобится время…

Патриция мстительно рассмеялась.

— И не надейся. Впереди встреча с папой, а ещё — семейный ужин. Вот если мы и его переживём — считай, ты справился с САМОЙ трудной задачей в своей жизни.

Я самодовольно усмехнулся.

— Знаешь, у меня уже есть кое-какой опыт. С родителями девушек, я хочу сказать. Не парься. Всё будет хорошо. Но всё-таки давай поторопимся.

— Денницу уже ищут, Макс, — Патриция устало махнула рукой и пошла к двери. — Я попросила Мефистофеля этим заняться. Если Денница в Сефер Зогар — Мефистофель его найдёт.

— А ты куда?

Патриция обернулась, взявшись за ручку двери.

— В свете твоих неуёмных половых инстинктов, я лучше отдохну в своей детской спальне.

— О. Да, наверное, так будет лучше.

Когда Патриция вышла, я ощутил глубокое разочарование. Внезапно до жути, до клик внизу живота захотелось, чтобы она осталась, чтобы мы вместе приняли ванну…

Я сильно, не жалея себя, потёр уши.

Это всё магия. Да, точно.

Патриция права: дом жрицы Иштар и снеговика сделает половым маньяком…

И я наконец-то отправился в туалет.

Господи. Как хорошо-то.

Когда я вышел — приняв ванну с такой громадной шапкой пены, что она была похожа на Джомолунгму, побрившись, и наконец-то расслабившись, на кровати лежал…

Костюм.

Точнее, фрак — насколько я разбираюсь.

А к нему — шелковая рубашка с рюшами, галстук размером с головной платок талиба, кушак, которым можно обмотать средних размеров слона и начищенные штиблеты.

Постояв пару мгновений, я спохватился и рванул обратно в ванную за полотенцем.

Я что хочу сказать: кто-то же принёс всё это добро? И кто ему мешает всё ещё быть здесь?..

— Э… Алё? — я робко и затравленно огляделся. Никогда не чувствовал себя хорошо в гостях. — Здесь кто-нибудь есть?

— Кроме вас — никого, господин Макс.

Я так и подскочил.

Полотенце свалилось, я нагнулся его подобрать, со всей дури воткнулся лбом в угол стола, повалился на пол, зажмурился и замычал сквозь зубы.

Молодец, Макс. Устроил цирк на ровном месте.

— У вас всё в порядке, господин Макс?

— Мефистофель, это ты?..

На всякий случай, я ещё раз огляделся. Никого.

— По здравом размышлении — да. Это я.

А у И-И есть чувство юмора. Уж не знаю, радоваться этому, или нет.

А потом мне пришла в голову одна мысль…

— Скажи, Мефистофель, ты… Слышал наш разговор с Патрицией?

— Я записываю всё, что происходит в сфере влияния госпожи Иштар.

В горле стало сухо.

.

— И даже то, что происходит в ванной?

— Таково распоряжение хозяйки дома, господин Макс.

— Эм… Можешь сделать мне небольшое одолжение, Мефистофель?

— Всё, что в моих силах, господин Макс.

— Не зови меня господином. Просто Макс — будет вполне достаточно. А ещё… Не мог бы ты стереть мой… поцелуй с Патрицией?

— Запросто, Макс. Но должен предупредить: хозяйка уже просмотрела запись.

Я уронил голову на руки. Полотенце упало на пол.

В свете новой информации, я поднял его ОЧЕНЬ поспешно, и обмотал вокруг себя настолько плотно, что стал походить на личинку.

— А теперь… — голос Мефистофеля оставался бесстрастным, как замороженная пицца. — Не соблаговолите ли одеться и спуститься в столовую? Все уже собрались.

Она слышала весь наш разговор, — билось в голове. — Госпожа Иштар в курсе всего, что мы с Патрицией наговорили друг другу. И как я к ней подкатил, а девчонка меня отбрила…

А теперь я должен вырядиться, как пингвин, спуститься вниз и смотреть ей в глаза, словно так и надо.

— Я не умею носить всю эту хрень, — угрюмо пожаловался я комнате. — Понятия не имею, как завязывать галстук…

— С этим я смогу вам помочь, Макс, — тут же откликнулся Мефистофель.

— Но как? У тебя же нет рук. Или есть?..

Передо мной, прямо из воздуха, соткалось зеркало. Оно было высоким, и я отражался в нём в полный рост. А также во всей своей красе.

Святой Люцифер, давно я не видел такого дебильного выражения лица…

Зеркальный "я" отбросил полотенце, пошел к кровати и первым делом натянул трусы — простые белые боксеры. А потом выжидательно посмотрел на меня.

Святые пассатижи! И почему мне не пришла в голову эта элементарная мысль?

Последовав примеру отражения, я подошел к кровати и увидел всё искомое: запакованное в отдельные пакеты с неизвестным логотипом.

Немного повозившись, я смог напялить трусы не снимая полотенца.

Так и виделась госпожа Иштар: как она, полулежа в удобном кресле, смотрит на мои потуги и усмехается своими яркими чувственными губами.

И знаете что в этом видении самого страшное?.. Оно не было ТАКИМ УЖ ПРОТИВНЫМ.

Я что хочу сказать: внимание столь ослепительной дамы, как верховная жрица Иштар — где-то даже льстит…

Наблюдая за своим двойником из магической голограммы — так я назвал это загадочное зеркало — я надел брюки, рубашку, мужественно справившись с миллионом крошечных, похожих на жемчужинки пуговиц… Затем настала очередь кушака.

С четвертой попытки я обмотал его вокруг талии. Попробовал подышать.

Теперь я понимаю, почему всяких там английских лордов и пэров прозвали надутыми индюками: вздохнуть в этой броне ещё можно. А вот совершить обратное действие — вряд ли.

Так и приходится держать всё в себе.

С галстуком, на удивление, я справился без труда. Главное, понять, какой конец куда засовывать, дальше — дело техники. Ну, вы меня поняли.

И вот наконец я предстал перед собой, разодетый в пух и прах и надутый, как королевский пингвин…

— А вообще неплохо, — сказал я вслух.

Покрутился туда-сюда…

— Вы забыли надеть ботинки, Макс.

По-моему, толика злорадства в голосе Мефистофеля всё-таки была.

— Вот чёрт.

И тут мигнул свет. За окном сверкнула молния, грянул гром.

— Что происходит, чёрт возьми?

Гром загрохотал сильнее, свет погас окончательно, но затем лампочки зажглись вполнакала.

— Да что случилось-то?.. — я растерянно огляделся. По углам комнаты вдруг сгустились тени, по потолку пробежала трещина. — Мефистофель?..

— Скажите, Макс… госпожа Патриция инструктировала вас перед тем, как пригласить домой?

— Э… Думаю, нет.

— То есть, она ничего не говорила о том, что определенные звуки производят суггестивное воздействие.

— А, понял! Типа, не поминать чёрта…

Люстра рухнула на пол, громадное витражное стекло в окне пошло мелкими трещинами.

— Извини, извини. Я больше не буду.

— Впредь я попросил бы вас воздержаться от употребления… определённых слов, господин Макс.

— Да, конечно, — с трудом подняв руку, я попытался ослабить галстук. Не вышло. — Только вот… Как я узнаю, каких именно? Может, просветишь?

— К сожалению, ничем не могу помочь. Как вы понимаете, произносить их категорически не рекомендуется.

— Может, предоставишь списочек?

— Макс, мне за вас стыдно, — укорил Иск-Ин. — Не знать таких элементарных вещей… Слово начертанное значит гораздо больше, чем произнесённое. Я не имею права подвергать дорогую мне семью такой опасности.

— Какой-то замкнутый круг получается, — мне всё-таки удалось оттянуть многократно обмотанный вокруг шеи платок на миллиметр. — Ни вздохнуть, как говориться, ни…

— Общую концепцию вы уловили.

Сарказм, которым И-И начинил свой голос, можно было намазывать на хлеб, вместо арахисового масла.

Проблему обуви я решил просто. Так как нагнуться, чтобы завязать шнурки, не было никакой возможности, я просто сунул ноги в ботинки и всё. Картинку английского аристократа это несколько портило, но главное — не запутаться в шнурках и не грохнуться носом в пол.

Тогда всё будет в порядке.

Госпожа Иштар ждала меня у подножия лестницы.

Её сопровождало странное существо, человекоподобной формы, но без лица, с гладкой, как бильярдный шар головой и с подносом в руках.

На подносе были напитки. Я самым невежливым образом схватил один из бокалов и опрокинул в горло.

Сейчас объясню своё поведение.

Волосы жрицы любви были собраны в высокую причёску. Рубины сверкали в чёрных прядях, создавая непередаваемую игру света. Платье было подстать: чёрно-красное, сверкающее.

Я не силён в названиях всех этих женских штучек, но сверху платья, как такового, было очень мало — являя воспалённым взорам великолепные плечи, грудь, и практически не оставляя ничего для воображения… А к низу оно разбегалось щедрыми сверкающими волнами, и казалось, что мадам Иштар плывёт над полом в пышном кружевном облаке.

— Вы великолепны, госпожа, — сказал я с чувством, целуя протянутую руку. — Если б я был поэтом — сложил бы в вашу честь поэму. Или сагу. Или хотя бы стишок, на худой конец.

— Этого добра у меня и так хватает, — пренебрежительно повела плечиком, тем, что с родинкой, прекрасная госпожа Иштар. — А вот неподдельное восхищение в ваших глазах, принц Максимилиан, дорогого стоит.

— Вам уже наябедничали, — я поморщился.

— Мефистофель провёл небольшое расследование, — губы у неё были накрашены таким хитрым образом, что одновременно казались очень сочными и твёрдыми, как хрусталь. — Надеюсь, вы нас извините: Ини впервые привела домой парня, и я, как мать, просто ОБЯЗАНА узнать о нём всё. И даже больше…

И она подмигнула. Точёная бровь выгнулась самым фривольным образом, ресницы порхнули, как крыло бабочки…

Держи себя в штанах, Макс. Да. Точно. Отличный совет.

— Знаете, я не слишком люблю все эти титулы, — я слегка поморщился. — Может, просто Макс? А?..

— Не говори ерунды, — она бесцеремонно взяла меня под руку. — Мои подружки ПОЛОПАЛИСЬ от зависти узнав, что Ини подцепила настоящего принца.

— То есть, всё дело в происхождении?

— Ну почему же?.. — мы замерли, ожидая, когда безликое существо распахнет перед нами высокие двустворчатые двери. — Когда они тебя увидят, завидовать будут, даже расплывшись неаппетитными лужицами на полу.

— Я вижу, вы не слишком хорошо относитесь к своим подругам…

Не знаю, почему я вдруг разоткровенничался. Возможно, потому что злорадствуя, прекрасная Иштар наконец-то стала похожа на обычную женщину.

— Это Ад, дорогой мой. Здесь все друг друга едят. Иногда — в БУКВАЛЬНОМ смысле, — госпожа Иштар сверкнула красными, в цвет драгоценностей, глазами. — Впрочем, у нас, в Раю, ещё хуже. Здесь хотя бы никто не делает вид, что им это нравится.

Я встал, как вкопанный.

— ТАК ВЫ — АНГЕЛ? — не знаю, опять же, почему, но я думал наоборот.

Госпожа Иштар слегка поморщилась — словно тучка набежала на безупречное чело.

— В Сефер Йецира не принято вслух говорить о… видовой принадлежности, — тихо отчитала она меня. — Все мы просто… люди. Несмотря на то, что НЕКОТОРЫЕ не могут спрятать копыта, а у других из-под платья торчит хвост, — и она подмигнула мне ещё раз.

Удержать себя в штанах становилось всё труднее… Так, о чём это я? Ах да: морозильники. Холодные мраморные плиты. Ледяная вода. Морг, одним словом.

— Э… Вы что-то говорили?

— Я сказала: идём, Макс. Я познакомлю тебя со своим мужем, папой Ини.

— К вашим услугам.

Двери перед нами распахнулись.

Я врос в пол — другого эпитета и не подберу.

Объясню, в чём дело: я-то думал, нас ожидает вполне себе тихий междусобойчик в кругу семьи. Мама, папа, дочка… И я.

Но в огромном, украшенном, словно янтарная шкатулка, зале, было ЧЕЛОВЕК ДВЕСТИ.

В смысле — ангелов и демонов.

Они здесь просто КИШЕЛИ — как лососи во время нереста.

Ослепительные дамы с рогами и в платьях, похожих на лепестки пламени. Мужчины, все, как один, напоминают пингвинов.

У некоторых над головой сияет нимб, другие рогаты, как племенные быки, третьи оставляют горящие следы на драгоценном паркете…

Просто люди, — напомнил я себе. — Обычные люди, ничего инфернального.

В Сан-Инферно я привык к экзотическому виду граждан. Но там больше поражала пестрота. Разнообразие.

Но такое гигантское количество ангелов и демонов, собранное в одном месте почему-то производило гнетущее впечатление.

Я словно попал на вечеринку, где все надели карнавальные костюмы, и один я, как дурак, пришел голым.

— ДОРОГАЯ! — стены потряс громкий вопль.

Все двести э… человек — повернулись к нам.

Я почувствовал, как яички сжимаются, в надежде превратиться в изюминки, и только рука госпожи Иштар на моём локте не дала мне позорно сбежать.

— Дорогая, ну где ты ходишь? Я проголодался, как тысяча чертей!

Я закрыл глаза. Если один "чёрт" в моём исполнении заставил потрескаться потолок, чего ожидать от тысячи?..

Ничего не произошло.

Не знаю, почему. Может, у этого круглого, как шар, господина, есть охранный амулет…

Шарик тем временем подлетел к нам.

Это был самый маленький демон, что мне приходилось видеть — в смысле роста.

Но маленький — не значит, мелкий.

Легче перепрыгнуть, чем обойти — слышали про таких?

Вместо талии у этого господина был экватор.

Подбородки спускались от ярких губ СТУПЕНЯМИ. Руки были пухлыми, унизанными таким количеством колец, что позавидовал бы любой любитель кастетов.

Тем не менее, двигался толстяк на редкость легко — как пёрышко.

— Пора садиться за стол, дорогая, — капризно заявил толстяк. — Отдай приказ големам, эти паршивцы слушаются только тебя.

— Это потому, что ты не умеешь держать диету, дорогой, — улыбнулась моя спутница. — Я ПРОСТО ВЫНУЖДЕНА оберегать тебя от обжорства.

— Имей в виду: я могу упасть в голодный обморок, — шутливо пригрозил толстяк. — Сегодня мне пришлось пропустить третий завтрак, и пообедал я всего лишь дважды. Вот уже семнадцать минут у меня во рту не было маковой росинки!

— Терпение, любимый. Сначала ты должен познакомиться с нашим гостем.

— А-а-а! — взревел толстяк. — Друг нашей Пэтти! Очень рад познакомиться, чувак! — и он так огрел меня по плечу, что наверняка остался синяк. ТОЛЬКО синяк, без самой руки.

— Макс, это господин Тот. Мой драгоценный супруг, — поспешно вклинилась госпожа Иштар.

— Друзья зовут меня Тот-ещё-господин, — подмигнул папа Патриции. — Но ты можешь звать меня просто: господин Верховный Дознаватель. Шучу! — и он вновь хлопнул меня по жалкому фаршу, который остался от плеча.

От противоположного конца зала в этот миг раздался мелодичный сигнал, там открылись другие двери, из них хлынул свет.

Все гости устремились на него, как золотые рыбки, которым насыпали корма…

— Ага! — толстяк довольно потёр руки. — Ну наконец-то, — он устремился за гостями, но через пару шагов остановился. — Прошу меня извинить, парень, — он бросил нервный взгляд на двери. — Меня ждёт неотложная встреча с жареным хряком. И парочкой каплунов. И тортом со взбитыми сливками. А потом… — он плотоядно улыбнулся. — Мы с тобой ОБЯЗАТЕЛЬНО познакомимся поближе.

Папаня бросился догонять последних гостей.

Господин Верховный Дознаватель, — подумал я. — Хочет познакомиться со мной поближе.

Господи, куда я попал?..

И в этот момент я увидел Патрицию.

Она стояла ко мне боком, разговаривая с каким-то хлыщом во фраке.

Над головой хлыща светился нимб.

Да нет, это были светящиеся рога…

А ещё через секунду я понял, кому эти светящиеся рога принадлежат.

Глава 8

— Нет, ну ты даёшь, — я бегал кругами по открытой веранде. — Денница! И ты с ним под ручку!

— Макс, я просто выполняла обязанности хозяйки дома.

— А говорила, что его будет трудно отыскать! Что он чёрт знает где…

Из кладки парапета выпал камень и глухо ударился о лужайку где-то далеко внизу.

— Не делай так больше, — попросила Патриция.

— Как? — я состроил невинное лицо.

Стыдно сказать, но вот прямо сейчас мне не хотелось прислушиваться к голосу разума.

— Не говори этого слова. На букву "Ч".

— Чё?..

По чёрному, словно накрытому бархатным саваном небу пролетела падающая звезда.

— МАКС!..

— А что Макс? — я патетически воздел руки к небу. — Ты же меня ни о чём не предупредила! Ни о словах, которые по какой-то причине нельзя…

— Не по КАКОЙ-ТО! — перебила Патриция. — Это АД! Здесь ЛЮБОЕ действие имеет последствия.

— Да ну?.. — меня захлестнул праведный гнев. А может, просто галстук сдавил шею? — И почему ты говоришь об этом только сейчас?

Ей хватило совести смутиться. Патриция отвела взгляд, а потом опасливо повернула голову в сторону стеклянных дверей, за которыми продолжалась вечеринка.

"Вечеринка".

Ха!

Да на Рождественскую ёлку в Кремле собирается меньше народу.

— Говори потише, пожалуйста, нас могут услышать, — прошептала она скороговоркой.

Я только фыркнул.

— А разве Мефистофель не записывает каждый чих? Так какая разница?

— Можно внести замечание? — раздался бесстрастный голос из пустоты. Я даже не подскочил. Привык. — Я веду записи исключительно в целях безопасности семьи. К ним имеет доступ только хозяйка, так что конфиденциальность сохраняется.

— "Ха" два раза! — я был настроен весьма воинственно.

— Не понимаю, и чего ты так взбеленился? — Патриция попыталась обиженно надуть губки. Но видно, практики у неё было маловато — получилось не очень убедительно. — Ты же САМ хотел отыскать Денницу. А теперь и ходить никуда не надо. Сэкономили массу времени и сил.

А и правда. И чего это я?..

Хотя стоп. Никаких отмазок. Лучшая защита — безжалостное нападение.

— Почему ты не сказала, что твоя мамочка дружит с демонессой Люцифуг?

— А какое это имеет значение?

Платье на Патриции было красным, как язык пламени. Шелковая ткань обнимала её от щиколоток до самой шеи — по идее, это должно было выглядеть целомудренно.

Но не выглядело.

— Да ровным счётом никакого, — я даже оскалился. — Если бы не то, что вы с Денницей, оказывается, закадычные друзья. С детства.

— Никакие мы не…

— Плескались в одной ванночке, — мстительно продолжил я. — Играли в куклы… Скажи: он носил твой портфель до школы?

— У тебя совсем крыша отъехала?

— Да, чёрт побери!

— МАКС!..

На этот раз содрогнулась вся терраса. Выложенная из цветных плиток роза ветров треснула пополам, как и терракотовый горшок с пальмой. На пол просыпалась земля…

— Ой, прости. Я не специально.

На самом деле — специально.

Узнав, что Патриция знакома с Денницей буквально с пелёнок, что Верховная жрица Иштар и высокородная демонесса Люцифуг — лучшие подружки, и самое главное, сообразив, что Патриция СКРЫЛА это от меня намеренно… Я потерял голову.

— Не делай так больше.

— Ничего не могу обещать.

— Господин Макс, в целях безопасности семьи я буду вынужден удалить вас из поместья, — флегматично заметил Мефистофель. — Ещё один инцидент, и у меня не останется выбора.

В каменном полу открылся люк, и из него поднялся… Поднялось какое-то оружие. За то, что это не букет цветов, говорили хищные обводы ствола, сверкающий прицел, а ещё — зловещий красный огонёк, замерший ровно напротив моего сердца.

— Под УДАЛИТЬ ты имеешь в виду… — можете меня осуждать. Но я НИКАК не мог отвести взгляда от этого зловещего огонька.

— Полную дезинтеграцию, — равнодушно заметил Мефистофель.

— Радикальненько.

— Извини, я не хотела тебя пугать, — примирительно заметила Патриция.

— А может, всё-таки стоило, — я сделал шаг в сторону, в попытке уйти с линии огня. Ствол бесшумно повернулся следом, огонёк на моей груди светился, как приклеенный. — Знаешь, в это трудно поверить, но я не слишком склонен к самоубийству. Тем не менее, не будучи в курсе, какие ИМЕННО слова повлияют на решение вашего ручного убийцы…

— Например, ваши последние слова, господин Макс, — тут же откликнулся Иск-Ин.

— В самом деле? И какие именно?..

— Макс, прекрати, — попросила Патриция. — А то я начну думать, что тебе и вправду доставляет удовольствие дёргать смерть за усы.

— Но твой отец… То есть, господин Тот, преспокойно упоминал тысячу… тех существ, о которых мне нельзя говорить. И — ничего!

Патриция молча закатила глаза.

— Господин ТОТ обладает ОГРОМНЫМ могуществом. Таким, которое автоматически налагает очень серьёзную ответственность, — в голосе Иск-Ина прорезались нотки утомлённого терпения.

— Мефистофель хочет сказать, что папа УМЕЕТ контролировать всё, что происходит вокруг него, — пояснила Патриция. — Чего о тебе, — она коротко вздохнула и покачала головой. — Не скажешь.

Мне стало стыдно.

Встреча с Денницей выбила меня из колеи. Я просто такого не ожидал! И не успел подготовиться.

Я думал, пока мы будем его искать, я успею сориентироваться, придумать какой-нибудь план…

Но увидев его на приёме в доме Патриции, причём, в первый же день пребывания на Клоаке Дьявола, я был потрясён.

Особенно тем, что принимали его здесь, как родного. Денницу! Моего заклятого врага…

Конечно, если подумать, у меня нет права злиться. Ну кто я такой, право слово, чтобы качать права?..

Но я всё равно злился.

— Ладно, уберите свою пушку, — внезапно я ощутил усталость. Захотелось сорвать этот проклятущий галстук, расстегнуть ворот рубашки… — Я постараюсь фильтровать базар.

— И правда, Мефистофель, — нехотя попросила Патриция. — Убери дезинтегратор. Макс больше не будет.

Я фыркнул. Но тут же постарался взять себя в руки: пушка всё ещё целилась мне в грудь.

— У вас ко всем гостям так относятся?

— ОСТАЛЬНЫЕ, — Патриция специально выделила это слово. — Знают, как себя вести.

И мне опять стало стыдно. И что на меня нашло?.. Я ведь никогда не был грубияном. Не любил криков, ругани… Не любил решать споры силой.

Ведь я сам всегда говорил: два разумных человека МОГУТ договориться.

Но ключевое слово — РАЗУМНЫХ.

Денница в эту категорию не втискивался при всём желании.

Рассудив, что в ногах правды нет, я рухнул на один из плетёных диванчиков, тут и там разбросанных по террасе.

Сквозь каменные балясины парапета открывался прекрасный вид на парк. Пока мы спорили, взошла луна — не знаю, как называется местное ночное светило, но она была круглая, желтая и очень походила на свой земной аналог.

Парк в лунном свете выглядел романтично и загадочно, где-то внизу тихо журчали фонтаны.

В ветвях апельсиновых деревьев пели соловьи.

Тёплый ласковый ветерок нёс пьянящий запах жасмина…

Патриция села рядом со мной. А потом — я этого не ожидал — ласково взяла за руку.

— Прости меня, Пат, — виновато сказал я. — Я честно буду думать, что говорю. Просто… просто я всё время забываю, что это Ад.

— Ты же понимаешь, что это — всего лишь название континента, — осторожно заметила девчонка и отпустила мою руку. — На Ацилуте их два: Ад и Рай.

Я закашлялся.

Господи, как всё просто… И почему я САМ об этом не додумался? Или не озаботился тем, чтобы УЗНАТЬ, куда отправляюсь?..

Патриция постучала меня по спине.

— В горле пересохло, — прохрипел я, размотал чёр… паршивый платок с шеи и принялся им обмахиваться.

— Мефистофель, распорядись, чтобы нам прислали столик с закусками и напитками, — попросила Патриция.

Через минуту на веранду выплыл безликий голем. Он левитировал тележку, уставленную снедью и напитками.

Первым делом я ухватил бутылку с симпатичным цветочком на этикетке. Я что хочу сказать: мне и ПРАВДА было необходимо выпить. А из всего предложенного только жидкость в этой бутылке пахла, как надо.

Рассудив, что Патриция не обидится — она отвлеклась на очень важное занятие: теребила подол платья, — я плеснул в пустой бокал и хлопнул одним махом.

По горлу словно прокатился ледяной шар. Упав в желудок, он взорвался огненным фейерверком и осел кислотным озерцом.

Я вдруг осознал, что желудок мне, в принципе, больше не нужен.

Всё равно от него остались одни дырочки…

— Ты злишься, потому что Денница тебе отказал, — заявила Патриция. Я хотел возразить, но только хватал ртом воздух и пучил глаза, как окунь на сковородке. — Ты решил, что как только надавишь на него немножко, Денница тут же заплачет, раскается и пообещает вести себя хорошо, — на меня она не смотрела. — Но ему не в чём раскаиваться, Макс. Он выполнил договор. Сделал РОВНО то, что просила Зебрина: превратил её в дракона. Денница чист. Ни один Аннунак не признает его виновным.

Я всё ещё беззвучно раззевал рот.

Однажды у меня разболелся зуб мудрости, и пришлось вкатить наркоз, чтобы его выдрать.

Тогда я ТОЖЕ ничего не чувствовал — ни щеки, ни языка, ни зубов… Так вот: СЕЙЧАС наркоз распространился на всё тело, до самых пяток.

Моё сознание всё ещё функционировало, но его словно бы вырезали из тела холодным скальпелем и вывесили на просушку.

Я чувствовал, как сквозь меня сочится бледный лунный свет…

— Макс?.. — Патриция наконец-то повернулась ко мне. — Почему ты молчишь? Минуту назад орал, как больной дракон, а теперь… Да что с тобой, Макс?.. — в голосе её прорезалась неподдельная тревога.

— Полагаю, госпожа, что господин Макс по незнанию хлебнул не из той бутылки, — слышать я всё ещё мог. Но на этом — всё.

Патриция бросила взгляд на столик, и схватила одну из бутылок — ту самую, из которой я пил.

— Кто её принёс? — голос её звучал уже не тревожно. В нём прорезались нотки паники. — Почему настойка из чёрного лотоса оказалась среди наших напитков?

— Полагаю, её поместил туда один из гостей, — откликнулся Мефистофель. — Он поставил её на столик перед тем, как голем вышел на террасу.

— Но… Кто это мог сделать? — Патриция даже растерялась.

Я знал ответ: Денница. Только он мог учудить такую гадость.

Патриция повернулась ко мне.

— Ты слышишь, Макс? — я не знал, могу ли двигать хоть чем-то, но постарался дать понять, что слышу. — Тобой овладел паралич забвения, — сообщила девчонка. — Постепенно ты превратишься в тень и будешь вечно и неприкаянно блуждать по полям асфоделей… Мне очень, очень жаль. Но скоро ты всё забудешь и…

В её глазах показались самые настоящие слёзы. Огромные капли катились по щекам одна за другой, срывались с подбородка и падали, падали ей на грудь. Впитывались в огненную ткань, под которой соблазнительно просвечивали…

— Ты куда смотришь, Макс?

Я моргнул.

Чувствовалось, что онемение постепенно проходит — у меня нестерпимо кололо кончики пальцев, копчик и… ещё кое-что, о чём в приличном обществе лучше не упоминать.

— Ты что, не умираешь?..

В голосе её было столько удивления, что я не понял: радуется Патриция этому событию или наоборот.

— Полагаю, организм господина Макса оказался резистентен к яду, содержащемуся в лотосовой настойке, — бесстрастно прокомментировал Иск-Ин.

Вот интересно: он всё видел. Так почему не предупредил?..

— Мефистофель, почему ты не предупредил Макса о том, что он собирается пить смертельный яд? — строго вопросила Патриция.

Иск-Ин не ответил.

— Мефистофель? — снова, ещё строже спросила Патриция.

— Простите, госпожа, я не думал, что это важно.

— Но настойка асфоделей смертельна для людей!

— Принимая во внимание, что господин Макс — не человек…

Девчонка повернулась ко мне. На лице её появилось задумчивое выражение.

— Об этом я помню, — сказала она. — Но мне казалось, в нём всё ещё достаточно от человека…

— Извините, госпожа. Приношу свои извинения.

— О, Макс!

Неожиданно Патриция бросилась мне на грудь. Обняла, прижала к себе, а потом начала покрывать моё лицо поцелуями.

Я не шевелился.

Речь-то ко мне вернулась, как и двигательные функции. Но я что, дурак?.. Девушка даёт выход эмоциям, кто я такой, чтобы ей в этом отказывать?

Так что пускаться в долгие рассказы про загадочных фей-крёстных, давших мне защиту от любого яда, я не стал.

Хотя надо будет как-нибудь навестить старушек, сказать спасибо.

Патриция тем временем нашла мои губы и…

ОГО-ГО!

Руки её нежно, но настойчиво заскользили по моему телу, и остатки паралича улетучились, как белых яблонь дым.

А шаловливые пальчики тем временем добрались до ширинки…

— Макс! — она отпрянула столь же стремительно, как пару минут назад бросилась в атаку. — Ты… слишком быстро пришел в себя, — отодвинувшись, Патриция оглядела меня с ног до головы. — Да ты здоров, как бык!

— А тебя это огорчает? — я потянулся к ней сам, в надежде получить ещё один поцелуй. — Любишь развлекаться с трупами? Я могу притвориться…

— Идиот! — она чувствительно стукнула меня кулачком в плечо. — Я же испугалась, как ты не понимаешь…

— Мне было приятно, — не обращая внимания на удар, я придвинулся ближе и заключил её в объятия. — Поволнуйся ещё немного. Пожалуйста.

Последнее слово я выдохнул ей в губы и томно смежил веки.

А в следующий миг получил тычок под рёбра.

— Да что случилось-то? — меня перекосило на один бок. — Никак не могу понять: тебе что, было бы приятней, если бы я весь посинел и умер?

— Ты — двуличный, скользкий, неблагодарный…

Она принялась колотить меня по всем местам — только и оставалось, что прикрыть самое ценное и терпеть.

Пару минут Патриция работала кулачками, как маслобойка.

А потом успокоилась.

Громко высморкалась в салфетку и плеснула себе чего-то ярко-синего. Слава Люциферу, из ДРУГОЙ бутылки.

Не успел я вякнуть, как она залихватски хлопнула рюмашку и быстро закусила чем-то хрустящим, с лапками.

— Что?.. — спросила она, почувствовав мой взгляд.

— Я думал,ты трезвенница, — наконец выдавил я первое, что пришло на ум.

Перед глазами всё ещё стояла картинка того, как что-то извивается между её губ…

— Обычно — да, — спокойно кивнула Патриция и облизнулась. — Когда нужно всё время держать себя в… себе, — она промокнула салфеткой уголок рта.

Я молча кивнул.

— Но сейчас я хочу напиться.

Она налила ещё и выцедила, теперь уже мелкими глоточками.

А вот у меня желание пить как-то пропало. Улетучилось. Словно бабка отшептала.

— Денница хотел меня отравить, — сдавленно сказал я. — Намеренно.

— Не говори ерунды. Он просто СЛУЧАЙНО поставил бутылку на наш столик.

— Ты это знаешь, Патриция. И я это знаю. Нечего его покрывать.

— Я его не покрываю. Просто…

— ВСЕ, кроме меня, знают, какое действие оказывает эта штука, верно? — прокурорским голосом спросил я, указывая на бутылку с чёрным цветком.

— Да, но…

— НИКТО не стал бы из неё пить. Во всяком случае, в здравом уме и доброй памяти. Верно?

— Эту настойку используют в медицинских целях, — сказала Патриция. — Чтобы облегчить боль утраты, например. Или, когда хотят добровольно уйти из жизни…

— Он знал, что я буду здесь. И специально принёс эту настойку.

— Мама звонила демонице Люцифуг, — задумчиво кивнула Патриция. — Она ВСЕМ позвонила. Точнее, сделала общую рассылку. Все в Чолом Йосодот знают, что её дочка притащилась домой с дружком. Там и фотографии есть…

— Фотографии? — не припоминаю, чтобы меня кто-то фотографировал.

— Я сделал портфолио по просьбе госпожи Иштар, — откликнулся Мефистофель.

Перед нами появилось такое же зеркало, как давеча в спальне. Я в нём был, как живой.

Вот я целуюсь с Патрицией.

Вот Патриция даёт мне пощечину.

Вот я выхожу из ванной в полотенце.

А вот я стою рядом с кроватью БЕЗ полотенца…

— Ну всё, хватит, — оборвала сеанс Патриция. И посмотрела на меня.

— Макс, извини пожалуйста. Я должна была тебя предупредить. Мама — она такая. Жрицы Иштар просто не понимают, что у людей должно быть личное пространство…

— Ничего, — я собрал всю свою выдержку, всё хладнокровие в один большой и крепкий кулак. — Переживу.

— Я… попрошу её больше так не делать.

— Ты же знаешь, что она тебя не послушает, — я слабо улыбнулся. — ЛЮБАЯ мать уверена, что знает, что для её ребёнка ЛУЧШЕ. Так что даже не пытайся. Она просто получит ещё один рычаг давления, вот и всё.

— Да, но ведь это Я привезла тебя на "Бойню"…

Я вздрогнул. Но вспомнил, что так называется поместье, и сразу успокоился. Мало ли, какое у людей чувство юмора.

— Всё хорошо, Пат. Не парься.

Всё НЕ хорошо.

Денница отказался отменить сделку с Зебриной, я ощущаю НАСТОЛЬКО смешанные чувства к Патриции, что впору НАМЕРЕННО пить настойку забвения…

Но что ещё я мог сказать?..

— Ты уверен?

— Разумеется. Раз Денница решился на такую грязную игру, значит, он меня боится. А раз боится — значит, чувствует себя уязвимым. Я найду его слабое место и ему придётся уступить. Я ЗАСТАВЛЮ его расколдовать Зебрину.

Глава 9

Вечеринка подходила к концу.

Сквозь двустворчатые стеклянные двери было видно, как гости в зале редеют, — а те, что остаются, ведут себя всё более раскованно.

До веранды доносился их громкий смех, единичные тени соединялись в пары и тройки. А потом… сливались. В экстазе, я полагаю.

И тут до меня дошло.

Пазл сложился, совпали все грани головоломки.

Госпожа Иштар — жрица любви. Она является хозяйкой этого дома и вечеринки.

— Патриция, там что, начинается… оргия?

Я боялся смотреть в зал. Поймите меня правильно: одно дело, посмотреть порнушку по видео. И совсем другое — увидеть то же самое воочию, причём предварительно познакомившись со всеми участниками.

— Что?.. — Патриция бросила равнодушный взгляд на гостей, которые сливались и двигались уже совсем… синергично. — А, да. Этим заканчиваются все мамины приёмы. Или начинаются.

— То есть, ты к этому привыкла с детства? — я смотрел на девушку во все глаза.

— Не понимаю, почему ТЕБЯ это шокирует? — Патриция разгладила ткань платья на коленях, пробежала рукой по глухому воротничку… — Ты же — знаменитый Безумный Макс. КОРОЛЬ фривольных вечеринок.

Я выпучился на девушку, как на китайскую грамоту.

— Да… Кто тебе такое сказал?

Она пожала плечами.

— Все об этом знают. Многие даже хвастаются, что участвовали. А я вот ни разу не получила приглашения, — тихо, и как мне показалось, уязвлённо, добавила Патриция.

— Брехня. Не устраивал я никаких вечеринок.

Она посмотрела на меня с предубеждением.

— Да ладно. Весь Сан-Инферно об этом говорит.

У меня мелькнула догадка.

— А тебе кто об этом рассказал? Уж не друг ли детства, с которым ты плескалась в одной ванночке?

— Далась тебе эта ванночка, Макс! Если хочешь знать, Денница уже был взрослым, когда я пешком под стол ходила.

— То есть, это он.

— Да какая разница?

— А такая, что… — я вскочил, сделал круг по веранде и неожиданно успокоился. — Ладно, проехали. В конце концов, мало ли, что болтают люди. От всего не отмажешься. И вообще: я хочу узнать о тебе.

Патриция опасливо прищурилась.

— И зачем тебе это?

Я взмахнул руками, а затем рухнул на диван рядом с ней — постаравшись упасть как можно ближе.

— Ну не знаю, может, потому что так поступают друзья? Интересуются друг другом. Это называется близостью.

— И когда это мы с тобой стали друзьями?

— А что, ты так не думаешь? — я осторожно просунул одну руку под спину Патриции. — После всего, что между нами было…

— Макс, перестань.

Она отодвинулась на другой конец дивана, поджала губки и сложила руки на груди.

Хорошая поза. Подчёркивает э… некоторые детали платья, которые я упустил. Например то, что сквозь плотную ткань, если её натянуть, можно увидеть соски…

— Но почему? Тебе же на самом деле нравится. Так отпусти себя.

Патриция наклонила голову, став похожей на упрямую козочку.

— Ты так ничего и не понял, Макс. Мы находимся на вечеринке МОЕЙ МАМОЧКИ.

— Я помню. Об этом как-то трудно забыть, — я кивнул за стекло, где пары, тройки и целые группы гостей нежились среди разбросанных по полу шелковых подушек. Патриция продолжала смотреть на меня в упор. Я с трудом сосредоточился на… её глазах — нет правда, надо смотреть девушке в глаза, если не хочешь схлопотать по ушам… А потом в моём сознании сверкнула мысль. — Магия! — страшным шепотом выкрикнул я. — Хочешь сказать, здесь применяется что-то… — я пошевелил пальцами в воздухе, не в силах найти нужное слово.

— Я тебе уже говорила: не бывает БЫВШИХ жриц, — недовольно буркнула Патриция. — Так что все чувства, которые ты ко мне испытываешь в данный момент — НАВЕЯНЫ. Это ещё хорошо, что мы сидим на веранде. В зале у тебя бы давно сорвало кукушечку. И штаны заодно. И ТАМ было бы не важно: я это или не я.

Я сглотнул.

— А что… Гости в курсе?

— НУ КОНЕЧНО в курсе, — расхохоталась Патриция. — Большинство из них именно за этим и приходят. Знаешь, сколько стоит приглашение на такую вечеринку? — я пожал плечами. — Ад — не самое приятное местечко, — горько сказала Патриция. — ВСЕМ время от времени требуется разрядка.

— Поэтому ты и сбежала?

Патриция неопределённо пожала одним плечом.

— Во всяком случае, это не моё, — наконец сказала она. — Я поняла это ещё во время учёбы. Но мама настояла, чтобы я всё же получила диплом.

— Так ты училась на жрицу любви?

Вот уж не знаешь, где найдёшь, где потеряешь…

— Школы гетер при храмах Иштар — самые престижные учебные заведения для девочек, — пояснила Патриция. — И может, тебя это удивит, но учат там НЕ ТОЛЬКО заниматься любовью.

— Да меня это совсем не интересует…

— Брехня.

— Да, ты права. Меня это ЧЕР… ОЧЕНЬ интересует. И знаешь что: я не могу сказать с полной уверенностью, что интерес этот вызван чарами твоей мамочки. Между нами что-то есть. Как только я увидел тебя — в этой твоей кошмарной кофте, в жутких очках…

— Может, именно они тебя и возбуждают?

Я осёкся.

Зачем я всё это ей говорю?.. Я ведь не привык к признаниям — в моей жизни всё происходит по-другому: молча и энергично.

В крайнем случае допускаются страстные вздохи…

— Не обижайся, Макс, — Патриция взяла меня за руку. Я не пошевелился, и она отпустила. — Просто ты… Ну, ты всегда спишь с такими красотками! Ариэль, Лилит, Кассандра… Я с ними даже рядом не стою. И ты мог… "запасть" на меня по одной причине: контраст. Я — полная противоположность этих великолепных, ослепительных девушек.

И тут я рассмеялся.

— Ты себя в зеркале-то видела, а? Да ты выглядишь…

— Видела, — отрезала Патриция. — И это не я. Не настоящая я. Я настоящая — замухрышка в очках и пушистой кофте. Поэтому… Лучше я буду любить тебя издалека. Без надежды. Чем поддамся на твои чары, а потом буду реветь и думать, почему ты меня бросил…

Я потряс головой.

Слишком всё это для меня сложно… Почему нужно от чего-то отказываться?

— Там, откуда я родом, говорят: лучше любить и потерять, чем никогда не любить, — сказал я то, что думал.

— Вот видишь! — Патриция торжествующе хлопнула меня по коленке. — Ты ЗАРАНЕЕ уверен, что мне придётся тебя потерять. А я на это не согласна.

— Да НИ В ЧЁМ я не уверен! — встав, я повернулся к ней спиной и облокотился на балюстраду. Прямо подо мной синим озерцом просвечивал бассейн. — Патриция, поверь: я не знаю, что будет через пять минут. А ты рассуждаешь о будущем. НИЧЕГО на этом свете не определено! В один прекрасный день я проснулся с твёрдым намерением сдать экзамен по экономике, а вместо этого провалился в люк и оказался в другом измерении. НЕЛЬЗЯ загадывать наперёд.

— Хочешь насмешить богов — расскажи им о своих планах, — мудро усмехнулась Патриция. — Но знаешь, что? Я люблю планировать свою жизнь. Люблю графики, таблицы, расписания… Они помогают справиться с хаосом в голове.

Я вздохнул.

— Пат, я не прошу тебя НАВСЕГДА изменить образ жизни. Просто отпусти себя один раз. На одну ночь забудь о границах. Это пойдёт тебе на пользу.

— Не могу, — она так сурово поджала губы, что я чуть не рассмеялся. Ну прямо Зоя Космодемьянская на допросе. — Ты просто не представляешь, что может произойти, если я…

Но я не стал слушать её дальнейших отговорок.

Просто подхватил на руки, вскочил на парапет и… шагнул в пропасть.

Ветер засвистел в ушах, подол платья Патриции задрался и хлестнул меня по лицу, а потом раздался громкий раскатистый…

ПЛЮХ.

Вода от неожиданности показалась ледяной, но когда я вынырнул на поверхность и очухался, обнаружил, что бассейн согрет до температуры тела.

В следующий миг я получил влажную пощечину.

— Ты что, дурак? — выплыв из глубин, Патриция походила на мокрую и донельзя рассерженную русалку. — Моя причёска! Моё платье!..

— Две минуты назад ты доказывала, что внешность для тебя — не главное.

— Но при этом не обязательно выглядеть, как МОКРАЯ курица…

Тушь у неё потекла, оставляя на щеках чёрные дорожки. От этого казалось, что Патриция плачет чёрными, как смола, слезами…

Я подплыл ближе, обнял её и поцеловал.

— Ты выглядишь, как ОЧЕНЬ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНАЯ мокрая курица.

И я опять её поцеловал.

Секунд тридцать Патриция сопротивлялась. Её руки пытались меня оттолкнуть, но это приводило лишь к тому, что мы уходили под воду с головой.

Но потом…

— Ладно, леший с тобой, — сдалась она, в очередной раз вынырнув на поверхность и отфыркавшись. — Но имей в виду, Макс: ты сам этого хотел.

Заниматься любовью в глубоком бассейне — искусство не для слабаков. Всё время приходится работать ногами и руками — чтобы элементарно не утонуть.

А ещё нужно не забывать дышать и помнить, что под водой этого делать не рекомендуется.

Но в остальном — оно того стоило.

Не скажу, что мои девочки из Сан-Инферно чем-то уступали Патриции. Просто… Сейчас всё было по-другому.

Сравнение, которое приходит на ум — прыжок в вингсьюте с башни Федерации в Москве.

Удовольствие пополам с ужасом.

А ещё — твёрдое понимание того, что по приземлении тебя загребут полицейские…

В какой-то момент, бросив взгляд на террасу, я заметил какую-то тёмную фигуру, закрывающую звёзды.

Но кто это был — госпожа Иштар, или кто-то из гостей — я так и не понял. Одно утешает: это был точно не господин ТОТ: нелегко перепутать упитанный воздушный шар с человеком.

Проснулся я от того, что кто-то топтался по моей груди и громко сопел.

— Не сейчас, Труффальдино, — пробормотал я и перевернулся на бок.

Спросонок я вообразил, что нахожусь с "Чистилище", в своей спальне, а меня хочет разбудить крылокош — наверняка, чтобы поведать очередную сногсшибательную новость…

Но как только я осознал, что никакого "Чистилища" здесь нет, а значит, не может быть и крылатого кота, я открыл глаза и заорал.

Существо недобро сощурилось, распахнуло огненную пасть и громко зашипело.

А потом выстрелило длинным раздвоенным языком и… облизало мне лицо.

— Гермиона! — рука, бесцеремонно подхватившая ящерку, принадлежала Патриции. — Не приставай к гостям. От твоей неземной красоты у них может случиться приступ.

Я сел в подушках и протёр глаза.

— Доброе утро, — Патриция выпустила ящерку, наклонилась и одарила меня долгим поцелуем. — Кофе хочешь?

И она поставила рядом со мной поднос, на котором дымилась кружка с чёрным, тягучим и… да, очень сладким, как я и люблю, кофе.

— Богиня, — я с обожанием чмокнул её в шейку.

Патриция выглядела очень соблазнительно, с распущенными по спине волосами, в короткой кружевной маечке и трусиках.

Выглядела БЫ.

Если бы не то, что всё её тело, от пяток до самой шеи, не покрывали сложные фрактальные татуировки.

Я уже знал: если попробовать разобраться, что там изображено, и приглядеться внимательней, татуировки начинали двигаться и сплетаться между собой. От этого двоилось в глазах и кружилась голова. А на языке появлялся кисловатый металлический привкус…

Я их не видел, пока она не избавилась от платья. Да и потом не придал значения — не до того было, сами понимаете.

Но сейчас мой взгляд буквально прикипел к заковыристому иероглифу на её животе… Иероглиф под моим взглядом ожил, принялся вращаться, превращаясь в глубокий туннель, и я начал проваливаться в него, как в колодец…

Патриция прикрыла татуировку ладонью и наваждение схлынуло.

Чтобы скрыть смущение, я сделал глоток раскалённого, как магма, кофе.

О-о-о… То, что нужно.

В это время оставленная без присмотра ящерка, цепляясь коготками и вспархивая крылышками, взобралась на кровать и неуклюже утопая в пуховом одеяле, поковыляла ко мне.

Я на всякий случай перестал шевелиться.

Рептилия вспрыгнула мне на живот и зашипела. Затем выгнула длинную шею и умильно посмотрела одним глазом — большим и золотистым, как медовые соты. При этом горлом она издавала курлычущие, вполне приятные звуки.

Но когда я протянул руку, чтобы погладить, она вновь зашипела и попыталась клюнуть меня в ладонь.

— Гермиона! — Патриция ласково почесала ящерке голову. — Не приставай к Максу. Он всё-таки мой мужчина.

— Что это за чудо такое? — я постарался пропустить мимо ушей настораживающее "мой мужчина", и принялся рассматривать ящерку. Чешуя у неё была гладкая, изумрудно-зелёная, и приятная на ощупь.

— Она василиск, — сказала Патриция. — Мой домашний питомец.

Ящерка вновь выгнула шею, глядя на меня. А потом распахнула крылья — тонкие и радужные, как у бабочки.

— Почему она так себя ведёт? — уголком рта спросил я.

— Никак не может решить: напасть на тебя или соблазнить.

Я усмехнулся.

Клоака Дьявола — отражение Сан-Инферно в кривом зеркале. Дуализм во всём: Ад и Рай, ангелы и демоны, добро и зло… Даже мелкая рептилия никак не может решить: съесть меня или подружиться.

— Слушай! — я осторожно отодвинулся от ящерки. — А разве не эти милые зверушки обладают способностью превращать взглядом в камень? Ну, как горгониды.

— Только когда разозлятся, — серьёзно ответила Патриция. — Также, как горгониды. — Гермиона! — позвала девушка и достала из банки рядом с кроватью что-то маленькое, пушистое, с длинным хвостиком. Василиск сделала стойку. Тогда Патриция отпустила пушистика и тот порскнул в приоткрытую дверь. Ящерка стремительно рванула за ним…

Девушка склонилась надо мной, её волосы щекотали мою щеку. Но аппетит внезапно пропал. Вообще. Любой аппетит.

— Ты что, держишь рядом с кроватью хомяков, чтобы она на них охотилась?

Секунду девушка смотрела на меня с недоумением, а потом рассмеялась.

— Надо же, — она даже вытерла набежавшую слезу кончиком одеяла… — Безумный Макс жалеет маленьких зверушек.

— Да! — я запальчиво вырвал из её рук одеяло и натянул его до подбородка. — Это, знаешь ли, мерзко — убивать маленьких, беззащитных…

Патриция вновь опустила руку в банку и вытащила ещё одного пушистика. Держа его за хвост, она запрокинула голову и широко открыла рот.

Я заорал. Стукнул её по руке, чтобы хомяк вырвался и убежал, пулей вылетел из кровати и принялся лихорадочно искать штаны. Или трусы. Или полотенце. Хоть что-нибудь…

— Чего ты ржешь?

Нет, я не понимаю: секунду назад она хотела сожрать хомяка — живьём, между прочим, вместе с усиками и пушистой шкуркой, а теперь валяется на кровати и хохочет до икоты.

Волосы Патриции, от природы кудрявые, чёрными прядями раскинулись по подушке, её стройное тело содрогалось от смеха, и на миг я чуть не поддался соблазну. Но мужественно взял себя в руки и гордо направился к двери. В ванную.

Всякие девушки у меня бывали. Даже убийцы — никто не без греха… Но глотать живых хомяков — то уже слишком.

— Макс, подожди…

Я медленно повернулся: лучше стоять к опасности лицом, чем голым задом.

Патриция вновь потянулась к банке…

— Не смей! — строго предупредил я. — И вообще: ты должна выпустить их на волю.

— Смотри, — открыв крышку, она показала мне пустую ёмкость. А затем сунула в неё руку и вытащила ещё одного зверька. Тот беспомощно барахтался вниз головой и потешно шевелил розовым носиком. — Дай руку, — потребовала Патриция, и когда я опасливо приблизился, посадила зверька мне на ладонь.

— Я ничего не чувствую.

Хомяк сидел на моей ладони и мыл ушки. Я сжал кулак, разжал… Изображение прошло сквозь пальцы.

Патриция вновь повалилась на кровать и начала ржать, дрыгая босыми ногами.

— Ты чудовище, — сообщил я ей и прыгнул сверху. — Да я с детства так не пугался!

— Это месть, — выдавила она сквозь смех. — За то, что ты заставил меня выпустить Ини…

А, вот где собака порылась. Ладно. Справедливо.

Столько лет держать свою вторую сущность под контролем, и сорваться — из-за меня.

— Но согласись, тебе это нравится, — сказал я, целуя её в шею.

— Ини нравится, — кивнула девушка, глядя на меня неподвижными глазами с квадратными, как у козы, зрачками. — А Патриция сидит и тихо плачет под плинтусом.

Я тяжело вздохнул и сел. Подпёр спину подушкой и сделал глоток остывшего, но не менее вкусного кофе.

— А вот я всё думаю о Деннице…

Патриция закатила глаза.

— Перестань, Макс. Всё кончено. Снять Печать Договора может только Денница, и если он отказывается это сделать…

— Вот в этом-то всё и дело, — я притянул к себе девушку и заглянул ей в глаза. — Ты его хорошо знаешь. Скажи: в его привычках травить гостей своих хороших знакомых?

— А я тебе сразу сказала, что он принёс чёрный лотос не со зла…

— Ну конечно. Просто хотел развлечься: подпоить кого-нибудь настойкой забвения и посмотреть, что получится.

— В отличие от тебя, Денница вырос в Чолом Йосодот, — покачала головой Патриция. — И он прекрасно знает, что такими вещами не шутят. Всему есть пределы.

Что мне в Патриции нравилось — это то, что она спокойно, без истерик, могла переключаться между задачами…

— Вот именно! — я даже привстал. — Сама подумай: стал бы он подкладывать такую свинью на празднике близкой маменькиной подружки? Ведь, если бы я окочурился, поднялся бы переполох! Или… — я с подозрением посмотрел на Патрицию. — Или… у вас это обычное дело, и меня тихо прикопали бы на заднем дворике?..

— Не пори чушь, — Патриция села, и достав из тумбочки самокрутку, задумчиво прикурила от пальца. По комнате поплыл сладкий знакомый аромат… Видать, некоторые вещи просто кочуют из измерения в измерение, по-сути своей не меняясь. — Если бы ты… умер, тебя бы похоронили с честью, в нашей фамильной усыпальнице.

Лицо моё вытянулось.

Никак не могу понять, когда она шутит, а когда говорит серьёзно. Но всё равно решил подыграть.

— Вот видишь! — я мужественно и широко улыбнулся. — Он не мог знать, что я очухаюсь. Но даже не вышел на террасу, чтобы проверить дело рук своих.

— А кстати: почему ты очухался? — Патриция передала мне самокрутку. После секундного колебания я её взял. А какого ч… фига? Мы ведь и так в Аду.

— Долгая история.

— Ладно, как-нибудь расскажешь.

Вот ещё одно качество: она никогда не настаивает. Не вытягивает из тебя душу, не трясёт, как спелую яблоню, чтобы полакомиться плодами…

Я вспомнил допросы Кассандры и её неустанную за мной слежку.

— Вернёмся к Деннице, — предложил я, выпустив дым. — Моя версия такова… Только не смейся, ладно? Его заколдовали.

Она засмеялась.

А потом замолчала и тряхнула головой. Чёрные кудри рассыпались по плечам, и мне тут же захотелось забыть об импровизированном расследовании, плюнуть на Денницу и заняться…

Но я напомнил себе о Зебрине.

— Подумай вот о чём, — предложил я. — Когда я попросил его расторгнуть сделку с Зебриной, он отказался.

— Его право, — пожала плечиками Патриция. — Обычно сделки заключают не для того, чтобы тут же расторгнуть. К тому же, он на тебя зол.

— Это я прекрасно понимаю. Зебрина — это его месть за то, что я победил в споре. Но я ведь предлагал отдать ему всё. И "Чистилище", и казино и акции…

— Да, я слышала. Ведь я тоже там была, помнишь? Ещё подумала, что ты пьян в стельку. Или сошел с ума…

— Я предложил ему всё, что стояло на кону в НАШЕЙ с ним сделке, — продолжил я, взяв Патрицию за руку. — Вплоть до своего исчезновения из Сан-Инферно и его триумфального возвращения. Но он всё равно отказался.

— Ещё раз: я там ТОЖЕ была. У тебя был такой растерянный и глупый вид… Представляю, какое Денница получил удовольствие.

— И что? Это, по твоему, нормально? Отказаться от всего, за что сражался ещё пару дней назад, из-за какого-то эфемерного удовольствия?

Глава 10

В этой части особняка я ещё не бывал.

Мраморные стены и потолок были расписаны иероглифами, и казалось, что мы попали внутрь саркофага. Ковровая дорожка багровых тонов, украшенная орнаментом из сплетающихся колец, извивалась, как змея — коридор казался бесконечным.

Бездымные факелы на стенах, чадящие курильницы, обнаженные статуи, которые внимательно провожали нас глазами…

Мы с Патрицией направлялись в покои госпожи Иштар.

Нет, по собственной воле я бы сюда ни ногой. Эта женщина СЛИШКОМ меня привлекала… И этим же пугала до колик в животе.

Идею обратиться за помощью к мамочке подала Патриция — представляю, каких душевных мук ей это стоило.

Но она сказала: чтобы узнать, есть ли на Деннице проклятие, или его каким-то иным магическим способом заставили совершать безумства, — лучше госпожи Иштар никого нет.

Был конечно вариант, что это он САМ, по собственной воле пустился во все тяжкие. Но если я не проверю — совесть замучает.

Денница был вынужден вернуться домой отчасти по моей вине. И если у него здесь имеются враги, с которыми он не может справиться — я просто обязан поучаствовать.

А ещё… Как же он взбесится, когда узнает, что это я его спас!

Тут я демангела понимаю: иногда СТОИТ напрячься ради эфемерного удовольствия.

Но не будем забегать вперёд.

— Пришли, — тихо сказала Патриция.

Остановились мы перед дверью, до боли напоминающей такую же в замке Влахерна.

— Дерево Гофер, — я притронулся кончиками пальцев к резной панели, и она ожила. Виноградная лоза дала побеги, сказочный фавн заиграл на дудочке. Я попытался разобрать мелодию…

— МАКС!

Острые коготки впились мне в плечо и я очнулся.

— А? Что?..

Нет, коготки принадлежали не Патриции.

Гермиона, как только я встал и оделся, взобралась по мне, как по дереву, и устроилась на плече, обвив мою шею хвостом наподобие пёстрого чешуйчатого шарфика.

Она нежно прижималась ко мне шипастой мордочкой и щелкала клювом, покусывая мочку уха…

Патриция заверила, что именно так ведут себя василиски в период брачных игр: Гермиона всё-таки сделала свой выбор.

Ну да, ничего необычного. Макс — существо универсальное. Его любят даже василиски.

Дверь из дерева Гофер медленно отворилась: нам даже стучать не пришлось.

Пахнуло ладаном, сладким вином и снова — кладбищенскими лилиями.

В сумрачном помещении медленно колыхались клубы курений, откуда-то издалека доносились мелодичные удары гонга…

— …Ну вот и всё на сегодня, сладкие мои. Практикуйте тантрический секс, пользуйтесь притираниями Иштар — адрес, по которому можно заказать весь набор в углу экрана, — и помните: вы все — Богини!

Мама Патриции послала в камеру воздушный поцелуй, накинула на обнаженные плечи лёгкий прозрачный халатик и изящно поднялась с подушек.

— Ини! — она приветливо улыбнулась и приобняв дочь, клюнула воздух рядом с её ушами. — И конечно же, принц Максимилиан.

А вот меня она поцеловала по-настоящему. В губы. В засос. Хорошо, что я надел плотные джинсы, а не лёгкие парусиновые брюки, как собирался…

— Мама, оденься пожалуйста, очень тебя прошу, — сдавленным голосом проговорила Патриция.

— Но я одета! — госпожа Иштар повела полными плечами, от чего тяжелая грудь её, едва прикрытая прозрачным пеньюаром, призывно заколыхалась.

О, святой Люцифер! Я буду вспоминать тебя каждый день, возносить молитвы — на выбор, какие захочешь; и даже совершать небольшие, в пределах разумного, жертвоприношения.

Прошу об одном: пожалуйста, сделай так, чтобы я удержался в штанах…

— Мама, мы пришли к тебе за помощью, — объявила Патриция. — Мы с Максом хотели бы…

— Девочка моя, — перебила госпожа Иштар. — Ты что, забыла, чему училась в школе? Ты же была лучшей на практических занятиях по доведению мужчин до множественного экстаза! Неужели ты всё забыла?.. Впрочем, если ты думаешь, что сама не справишься… — поведя плечами ещё раз, госпожа Иштар сбросила пеньюар и повернулась ко мне. — Следи внимательно, Ини, за всем, что я буду делать. Сначала… — подняв руки, она пробежала кончиками пальцев от моей шеи до ремня джинс. — Нужно ИЗУЧИТЬ тело мужчины. Определить, какие эрогенные зоны у него чувствительнее всего…

— МЫ НЕ ЗА ЭТИМ ПРИШЛИ, мама!

Патриция закатила глаза. Госпожа Иштар убрала руки от моего тела.

Нет, нет, прошу вас, продолжайте! Лично я именно за этим и пришел! Всегда мечтал умереть от множественного экстаза…

Как вы понимаете, это была моя реплика. Но только мысленная.

Внешне я просто ОКАМЕНЕЛ — надеюсь, Люцифер услышал мои молитвы, и превращение в камень было его работой, а не деятельностью одной мелкой крылатой бестии, ревниво кусающей меня за ухо.

— Так что же тебе нужно от меня, дочь моя?

Госпожа Иштар набросила тёмную непрозрачную хламиду. И хотя её руки и ноги всё ещё оставались обнаженными — при самом лёгком движении на них мелодично позванивали серебряные и золотые браслеты, — меня немного отпустило.

Я смог проглотить слюну и неимоверным усилием воли отвести взгляд.

— Нам с Максом нужна твоя помощь.

— Ладно, как скажешь, — госпожа Иштар закатила прекрасные подведённые глаза и вновь подняла руки к завязкам хламиды. — Но может быть, лучше вызвать одного из учителей-мужчин, дорогая? Я, конечно, сделаю всё, что смогу, но ты и САМА должна попробовать. Инструктор-профессионал легко обучит партнёра доставлять тебе удовольствие…

— МАМА! — Патриция всплеснула руками, и случайно опрокинула одну из курильниц. — Ты можешь думать ещё о чём-нибудь, КРОМЕ секса?

Одним движением брови госпожа Иштар вернула курильницу на прежнее место. Рассыпавшиеся на ковёр угли собрались, ссыпались в курильницу и вспыхнули медным пламенем.

В глазах жрицы я заметил нечто вроде усмешки, а уголки чувственных губ подрагивали, словно она сдерживает веселье.

Да она нас троллит! — подумал я и тоже усмехнулся.

Госпожа Иштар заметила. И чуть повела бровями: у вас, мол, свои развлечения — у меня свои.

— Конечно, это будет трудно, о дочь моя, — совершенно серьёзно сказала жрица. — Но я приложу все силы. Итак?..

— Макс считает, что на Денницу наложили проклятье, — выпалила Патриция.

— Доказательства, — коротко потребовала госпожа Иштар.

— То, как безобразно он вёл себя на приёме, — принялась перечислять Патриция. — Макс, расскажи, — она толкнула меня в бок, выводя из ступора.

Вкратце, не вдаваясь в детали, я изложил суть нашего противостояния с Денницей в Сан-Инферно, плавно перешел к проблемам Зебрины, затем переключился на Клоаку Дьявола и на вчерашний приём.

Когда я закончил, госпожа Иштар усмехнулась.

— Подумать только… Наш мир до сих пор называют Клоакой Дьявола, — мечтательно проговорила она. — Надо будет как-нибудь выбраться в Эс-И… Навестить старых друзей.

— Так ты нам поможешь, мама? — Патриция нетерпеливо топнула ножкой и сдула с лица упавшую прядь.

Со вчерашнего вечера в ней многое изменилось. Девушка стала менее зажатой, смело выражала эмоции — да она их вообще не сдерживала, если честно!

Страх, любовь, вожделение, голод… Если раньше Пат была для меня закрытой книгой, то сейчас эта книга перелистывала страницы с бешеной скоростью. И они при этом ГОРЕЛИ.

— Давайте посмотрим, что можно сделать, — жрица Иштар повела рукой, и в покои вплыл безликий голем.

За ним тянулась вереница других големов — с подносами, накрытыми белоснежными салфетками.

Откуда ни возьмись прибежал низкий столик и замер у ног хозяйки, как послушный пёс.

Големы сервировали на столике угощение: воздушный рис с фруктами и специями, слоеные пирожки с орехами в меду, шоколад, наколотый крупными кусками…

Госпожа Иштар опустилась на подушки и жестом пригласила нас с Патрицией устраиваться поудобнее.

— Терпеть не могу колдовать на пустой желудок, — пояснила она, изящно отправляя в рот большой кусок шоколада.

Я уже открыл рот, чтобы вежливо отказаться — от одного вида такого количества сладостей у меня начали слипаться разные части тела… Но Патриция коснулась моего запястья и качнула головой.

— Делай, как она говорит, — шепнула она одними губами. — Совместная трапеза — очень важный ритуал для установления связи.

Я хотел указать, что связь целесообразней устанавливать не со мной, а с Денницей — но промолчал.

Со своим самоваром в чужой монастырь не лезут.

Отщипнув кусочек шоколада, затем попробовав горсточку риса, закусив орехами в меду — я увлёкся.

Аппетит приходит во время еды.

Все сладости были щедро приправлены чем-то острым — кайенским перцем или огнём…

Это распаляло жажду. Големы только успевали подливать в мой бокал фруктовый сок…

Через пять минут, попытавшись сменить позу, я допетрил, что никакой это был не сок, а самое настоящее молодое вино.

Оно удивительно легко ударяло в голову — словно бита, обмотанная толстым слоем сахарной ваты. И напрочь отшибало умение ходить…

Гермиона с удовольствием ловила на лету кусочки шоколада — на мой взгляд, это всяко лучше, чем охота за виртуальными хомяками.

Патриция к еде почти не притрагивалась. Зато "фруктовый сок" поглощала раза в два быстрее, чем я.

Но судя по её поведению — у девчонки не было ни в одном глазу. Или — ни в одной ноге…

Госпожа Иштар о чём-то щебетала — я не прислушивался. Отвечала ей Патриция, которую мамочка упорно звала Инферналией…

Сам того не заметив, я отключился.

Прошлую ночь, как вы понимаете, я провёл без сна, да и раньше прикорнуть удавалось разве что, минут на пять.

А с таким обилием сладкого, да ещё и обманчиво лёгкое винцо…

Снилось мне, что я — огромный леденец. Патриция, Кассандра, Зебрина и девочки из "Чистилища" меня облизывали. Это было жутко приятно, но вот незадача: я становился всё тоньше, всё меньше… Пока совсем не исчез.

Интересно, что бы о таком сне сказал дядюшка Фрейд?..

Проснулся я, словно от толчка.

Гермиона свернулась калачиком у меня на груди, а сам я утопал в мягкой перине. Над головой колыхался балдахин…

Мысль, что это может оказаться ложе самой госпожи Иштар, и по логике, где-то рядом вполне может обнаружится и господин Иштар — то есть, Тот ещё господин…

Словом, встал и оделся я, как солдат: секунд за шесть. Только вот ботинок не нашел, так и пошлёпал прочь из спальни, босиком.

Верная Гермиона сидела на плече и покусывала мне ухо. И если вы думаете, что это было приятно — таки я вас разочарую.

Любовные игры василиска больше напоминали пытки: зубки у неё были крошечные, но такие острые, что мельхиоровую вилку обгладывали за тридцать секунд. Я сам видел.

А силой сжатия челюстей эта крылатая бестия запросто могла потягаться с ротвейлером.

Вот и прикиньте: ещё пара дней таких "ухаживаний", и я останусь вообще без ушей. А также носа, глаз и пальцев.

Особенно ей нравилось глодать мои мизинцы — Господи, прости меня, грешного…

Когда я деликатно попросил Патрицию оградить меня от своего домашнего любимца, та лишь покачала головой.

— Она тебя выбрала, Макс. Теперь ты принадлежишь Гермионе до конца своих дней.

— Но…

— Ты в курсе, что у василисков и драконов — единые предки? — спросила она. — Почти идентичный код ДНК, разница буквально в одну хромосому.

Я медленно, начиная от макушки, похолодел.

— Хочешь сказать, она чует мою… драконью часть? Поэтому строит глазки?

— Вообще-то уже не строит, — пожала плечами Патриция. — Видишь, как нежно она обнимает хвостом твою шею?

— В смысле, "будешь плохим мальчиком — задушу?" — я честно хотел пошутить. Но Патриция кивнула совершенно серьёзно.

— Именно так василиски поступают с неверными супругами.

Я во все глаза пялился на Патрицию, ожидая, что она вот-вот рассмеётся и по устоявшейся традиции скажет, что пошутила.

Но она была серьёзна, как прогноз погоды.

С тех пор ящерка с меня не слезала. Даже когда я, перед визитом к госпоже Иштар, отпросился в душ, она увязалась за мной… И нежилась под струями кипятка, пока я чесал ей спинку.

Нет, я конечно люблю животных. У меня всегда были какие-нибудь зверушки: питбуль по кличке Пирожок, его весь двор обожал; золотая рыбка Семён, попугайчик Македонский…

Но я как-то всегда думал, что между хозяином и его питомцем должны быть границы.

Гермиона так не считала. К тому же, кто из нас домашний любимец — очень злободневный вопрос…

Ладно, рано или поздно мне придётся вернуться в Сан-Инферно. Тогда и вздохну свободно.

Поблуждав по занавешенным прозрачными тканями покоям, я наконец нашел гостиную.

Мама с дочкой мирно гоняли чаи всё за тем же столиком, сплетничая, как две кумушки.

— А вот и ты, — обрадовалась Патриция.

— Садитесь, принц, — широким жестом пригласила госпожа Иштар. — Я налью вам чего-нибудь выпить.

— Только чего-нибудь безалкогольного, пожалуйста, — взмолился я. — Долго я спал?

Патриция хихикнула.

— Ты вовсе не спал, Макс. Это был наведённый транс. Мама через тебя установила связь с Денницей.

— Значит, у вас получилось? — я не стал вдаваться в подробности. Установила, и установила. Мне ли перебирать харчами…

— Это было легко, — улыбнулась госпожа Иштар. — Ини не совсем правильно обрисовала суть ритуала. СВЯЗЬ между вами уже была — вы сами создали её. Своими… Впрочем, ты и сам знаешь, о наш гость.

— Нет, не знаю, — запальчиво возразил я. — У меня с Денницей нет ничего общего. Мы с ним враги. Я его ненавижу. Особенно за то, что он сделал с моей… с Зебриной.

— От ненависти до любви один шаг, — подчёркнуто равнодушно Патриция сделала глоток чаю.

Госпожа Иштар ничего не сказала. Лишь загадочно рассмеялась и плеснула мне какой-то желтоватой жидкости из чайника. Надеюсь, что это был всего лишь чай…

— Никакой "любви" между мной и Денницей быть не может, заявляю это категорически.

— Я говорила, что вы с ним похожи, Макс, — плеснула бензинчику Патриция.

— А вот и нет! Я, например, не ношу рогов. И копытами не грешу. Можешь сама убедиться… — я вытянул так кстати босую ногу.

— Ну, это ещё вопрос, — буркнула вредина себе под нос.

— Не ссорьтесь, дети, — благодушно пожурила нас госпожа Иштар. — Могу утешить вас, принц: связь возникает между людьми не обязательно похожими, или испытывающими друг к другу тёплые чувства. Главным является то, что вы с Денницей ЖЕЛАЕТЕ одного и того же. У вас одна цель.

— Но я и сам не знаю, чего хочу! — я бросил в рот кусочек шоколада. Сладкая горечь растаяла на языке и мне сразу полегчало. Тогда я ухватил ещё кусочек, и Патриция поспешно передвинула вазочку с лакомством от меня подальше.

Жадина.

— Это не важно, мой принц, — вновь улыбнулась госпожа Иштар. — Когда-нибудь вы это поймёте. И тогда сойдётесь с Денницей в настоящем поединке.

— Мы УЖЕ сходились, — я утомлённо закатил глаза. — Я же вам рассказывал… Так или иначе, мы уже выяснили, у кого круче… волосы кудрявятся. Инцидент исчерпан. Точка.

— И кто же это? — иезуитски спросила Патриция. Или пора звать её Инферналией?.. — У кого круче… то, что ты назвал "волосами" — она сделала кавычки в воздухе.

— Ну… Спор ведь выиграл я.

— Ты уверен? — обе дамы посмотрели на меня скептически. И вот только сейчас я вдруг, неожиданно понял, насколько они похожи…

— Да. Уверен. На… пятьдесят процентов.

Я ведь прекрасно понимаю, что Денница меня сделал. Сделкой с Зебриной он настолько изящно обгадил мой триумф, что оставалось лишь молча обтекать, стараясь, чтобы не попало в глаза.

Госпожа Иштар кивнула, давая понять, что услышала меня.

Патриция ехидно дёрнула уголком рта…

— Не хочешь услышать, что мы узнали благодаря вашей с Денницей связи? — невинно спросила она. — Или будешь и дальше упорно отрицать очевидное.

— Буду очень признателен, если просветишь, — в том же духе ответил я.

А чего она?..

Госпожа Иштар вновь улыбнулась. Легко, словно на губу ей опустилась пушинка одуванчика. А она её смахнула.

Я смутился. Наверное, для мудрой Верховной жрицы богини любви, наши с Патрицией разборки — это даже не детский смех. Рябь на поверхности воды в тазике.

— Так вот, — начала Патриция нравоучительным тоном, сразу напомнив себя-прежнюю. — Благодаря заклинанию на идентичность, — она бросила на меня предостерегающий взгляд. Но я уже пообещал себе молчать, как рыба об лёд, и даже бровью не повёл. — Мы смогли не только взглянуть на Денницу, но и хорошенько изучить его ауру. И вот что увидели… — Патриция неуверенно посмотрела на маму. Та величественно кивнула. — Ты был прав, Макс. На Деннице лежит проклятье неизвестной этиологии. Это оно заставило его пронести лотосовую настойку на вечеринку и подсунуть её тебе. По этой же причине он отказался обсуждать с тобой новую сделку — и освобождение Зебрины от обязательств. Хотя в сводах законов есть такой подпункт: если истец желает оспорить сделку — он может это сделать, — Патриция посмотрела на меня. — Если захочет взять обязательства на себя. Или сможет уничтожить заведомо неуничтожимый договор — это тоже работает…

Моё сердце совершило мёртвую петлю и глухо стукнуло в грудную клетку. Нет тела — нет преступления — так, кажется, говорят юристы?..

Привлекая к себе внимание, госпожа Иштар переменила позу.

— Моя дочь забыла упомянуть, что главная цель неизвестного колдуна — это вы, принц.

До меня не сразу дошло, о чём она говорит.

— Я?.. Но при чём здесь я? Прокляли-то Денницу.

— Но ЦЕЛЬЮ этого проклятия было навредить ТЕБЕ, — выдохнула Патриция. — Денница в данном случае выступает… Всего лишь орудием.

Я попытался сглотнуть. В горле внезапно пересохло, язык сделался шершавым, как старая промокашка.

— А вы, случайно, не узнали… Кто это мог быть? — спросил я, прополоскав горло раскалённым травяным чаем.

— Скажите, принц, у вас есть враги среди могущественных колдунов? — спросила госпожа Иштар.

Мне показалось, или из её глаз куда-то улетучились все смешинки?..

И я уже хотел ответить отрицательно. Но передумал.

Лимб. И населяющие его могущественные колдуны. Среди которых затесалось несколько моих кровных родственников…

Глава 11

Возвращались в покои Патриции молча.

Было о чём подумать.

В гостевую спальню, которую выделила госпожа Иштар, я и заходить не хотел: как выяснилось, камерами Мефистофеля оснащены исключительно гостевые и общественные помещения. Личные покои избежали этой участи.

Я об этом узнал прошлой ночью, в бассейне. Патриция рассказала, что мамочка пыталась получить допуск ко всем комнатам в доме. Но воспротивился господин Тот: специфика его работы, которую временами приходилось брать на дом, подразумевала строгую конфиденциальность, перед прочтением сжечь…

— На самом деле, папа любит посреди ночи подкрепиться парой-тройкой стейков, — ехидно поведала Патриция. — А мама этого не одобряет. Вот он и шифруется.

В любом случае то, что в покоях Патриции нет камер, вдохновляло: хоть расслабиться по-человечески.

А ещё мне не нравился Мефистофель. То, как он раз за разом ставит меня в неудобное положение, вовсе не соответствует моим представлениям о честном и неподкупном машинном разуме.

В общем, я ему не доверяю.

— И что ты собираешься делать? — спросила Патриция, как только я повалился на кровать и уставился в потолок.

— Ну… Логичным ходом представляется снять проклятье с Денницы, — задумчиво сказал я. — По крайней мере, не нужно будет бояться, что он всадит мне нож в спину. Да и ему самому без проклятия будет комфортней — не находишь?

— Если ты ещё не знаешь… — неуверенно начала Патриция. — Ты только не обижайся.

— Валяй, не стесняйся, — великодушно разрешил я. — В магии я полный профан.

— А почему ты решил, что речь пойдёт о магии?

— Потому что в остальном я — гений. И ты бы не просила меня не обижаться.

— Вывернулся, — надула губки Патриция.

— Ну я ж тебе говорю… — я с удовольствием потянулся. Гермиона мурчала, устроившись у меня на груди и от этого клонило в сон. — Так что там с магией?

— Как правило, чарыможет снять лишь тот, кто их наложил.

— А если он не захочет?

— Второй вариант — чары спадают со смертью того, кто их накладывает.

— То есть, кокнуть колдуна — и всего-то делов, — резюмировал я. — Дёшево и сердито.

— Кокнуть колдуна не так-то просто, — скривилась Патриция. — На Лимбе они все обитают в неприступных башнях, да и само измерение очень опасно. Скорее, кокнут тебя — если вдруг тебе придёт в голову отправиться на охоту…

— На Лимбе я уже бывал, — не сдержавшись, я душераздирающе зевнул. А потом повернулся на бок. Гермиона недовольно заворчала, но потом уткнулась клювом мне подмышку и засопела. — Ничего интересного. Мир как мир. Эй!..

Патриция больно ткнула меня в бок кулачком. Пришлось открыть глаза.

— Макс! — глазищи её сделались совсем чёрными — зрачки закрыли всю радужку. — Тебя хотят убить. А ты спишь…

Я вяло улыбнулся.

— Если бы я нервничал всякий раз, когда кто-то хочет меня убить, я бы вообще спать перестал. Если вспомнить, не так давно ТЫ САМА хотела меня прикончить.

— Не правда!

— А вот и правда. Ты подписала разрешение на казнь. А прошение о помиловании игнорировала.

— Я знала, что ты выкрутишься.

— Ну вот и сейчас успокойся, — я перевернулся на другой бок. По-моему, в чае, которым угощала меня госпожа Иштар, не было никакого чая. — Сейчас я посплю и сразу что-нибудь придумаю.

Сквозь дремоту я услышал мелодичный сигнал, а за ним — голос Мефистофеля, который объявил:

— К вам гость, госпожа.

— Гость? — в голосе Патриции сквозило удивление. — И кто же это?

— Господин Денница. Он сообщает, что вчера вы договорились отправиться на совместную прогулку.

— ЧТО?.. — я вынырнул из забытья одним резким, мощным толчком — как собиратель монеток в фонтане. — Ты с ним ДОГОВОРИЛАСЬ? ВЧЕРА?..

— Ну и что? — прищурилась Патриция. — Ты же всё равно собирался спать.

— Да, но… — я задохнулся от возмущения. — Это же Денница! Как ты могла пообещать ему прогулку? Вчера!

— Это было до того, как он попытался тебя убить.

— О, ну тогда всё в порядке. Это же меняет всё дело. Тем более, я не умер.

— Макс, ты что, ревнуешь?

Я захлопнул пасть.

Да. Я — ревную.

Одна мысль о том, что Патриция пойдёт куда-то с этим хлыщом… Он посадит её в свой открытый автомобиль, а потом поцелует. А она наденет тёмные очки и улыбнётся.

— Нет. Конечно же, я не ревную. С чего ты взяла?.. Да чтобы я ревновал к Деннице…

— О. Прекрасно, — Патриция вскочила с кровати, распахнула дверки шкафа и принялась рыться в платьях. — Значит, не о чем и беспокоиться. Я могу преспокойно идти с Денницей в ночной клуб…

— Ты сказала: на прогулку.

— В Чолом Йосодот это и называется пойти на прогулку, — она наклонилась, изучая полки с туфлями, и моему взору предстала круглая аппетитная попка. — Прошвырнуться по барам, зайти в парочку-тройку клубов, выпить, потанцевать…

Она выпрямилась, держа в руках скромных размеров тряпочку. Приложила тряпочку к себе… Это было маленькое чёрное платье. Очень маленькое.

— Как думаешь, мне пойдёт? — спросила она с вызовом.

— Откуда я знаю? — обиженно буркнул я. — Для меня ты такого не надевала.

— Значит, всё-таки ревнуешь, — кивнула Патриция.

Я посчитал до пятнадцати.

— Ну конечно я ревную, Пат. Это же Денница! Он уже отобрал у меня одну девушку…

И тут я прикусил язык.

При нынешних обстоятельствах: как понравится Патриции упоминание о Зебрине?..

Она уже взгромоздилась на высоченные каблуки, влезла в платье и теперь крутилась перед зеркалом, пробуя по-разному уложить волосы. Запрокинув руки, девушка приподнимала вьющуюся копну, при этом грудь её выгибалась…

Надо признать честно: внешне Ини мне нравилась гораздо больше, чем Патриция.

— Тебе очень идёт, — мрачно констатировал я. — Денница будет в полном восторге.

— Спасибо, — она хищно подмигнула и улыбнулась. А потом взяла сумочку, и направилась к двери. Но на пороге остановилась. — А знаешь, что, Макс?

— Пока нет.

— Идём со мной.

— Чего?..

— Тебе не повредит выбраться на свежий воздух. К тому же, будет интересно прошвырнуться по Чолом Йосодот… Нигде больше нет таких стриптиз-клубов и таких казино, как в Аду.

Конечно же, я хотел отказаться.

Третий лишний на свидании. Мне и так было хреново. Не хотелось чувствовать себя ещё и идиотом.

Но когда Патриция упомянула клубы и казино…

Мы с Розарио думали о том, чтобы начать расширять бизнес.

Провести небольшую рекогносцировку, подцепить парочку идей и обогатить свой кругозор — будет совсем нелишним.

— Что мне надеть? — поднявшись с кровати, я тоже заглянул в шкаф Патриции.

Она раздраженно фыркнула.

— Если ты думаешь, что я храню мужские шмотки на все случаи жизни — ошибаешься.

— Могу я внести предложение?

Я всё-таки вздрогнул. Никак не привыкну к тому, что Мефистофель, даже если и не видит, но слышит всё обязательно.

— Говори, — кивнула Патриция.

— Госпожа Иштар располагает нужным гардеробом. Если хотите, я отправлю голема с нижайшей просьбой.

Словом, через каких-то полчаса мы с Патрицией спускались по главной лестнице особняка.

О своих новых шмотках ничего хорошего сказать не могу: я в них напоминал Элвиса Пресли на концерте в Вегасе.

Наверное, если на меня упадёт луч света, у свежего человека эпилепсия начнётся.

Хорошо, что уже стемнело. В небе висела призрачная луна, тёмные свечи кипарисов бросали на подъездную дорогу чёткие угловатые тени, и если и дальше всё будет оставаться примерно также, я как-нибудь переживу эту ночь.

Пока мы шествовали к воротам, Патриция несколько раз чуть не вывихнула себе лодыжки — девчонка не привыкла к высоким каблукам, и то и дело ругалась шепотом.

Я, как джентльмен, удерживал её в вертикальном положении, а сам не переставал думать: зачем я всё-таки с ней увязался? Может, какое-то шестое чувство подсказывало, что не стоит оставлять Патрицию одну?..

Не в смысле ревности. В смысле опасности.

Я боялся, что Денница и ей причинит какой-нибудь вред. Как Зебрине. Он привык отбирать всё, что мне дорого. А в своём нынешнем состоянии не остановится ни перед чем…

Кованые ворота парка беззвучно распахнулись и прямо на нас, оглушительно взвизгнув покрышками, помчался автомобиль.

Собственно, кроме визга покрышек и ослепительного света фар мы ничего не видели и не слышали, но и слепой козе ясно, что происходит: Денница решил нас задавить.

Всё заняло гораздо меньше времени, чем я рассказываю — буквально пару мгновений.

Мы с Пат замерли перед фарами, как испуганные кролики. Словно не верили, что это происходит — здесь и сейчас…

В памяти чётко отпечаталась надпись на бампере: "Алеф", выведенная готическими буквами. Удивительно, как в таких обстоятельствах в мозг врезаются ненужные подробности…

К счастью, я быстро очнулся и успел отпрыгнуть, вытянув Патрицию буквально из-под колёс.

Мы упали, нас обдало волной гравия… Автомобиль промчался мимо, развернулся на дорожке, огибающей круглую клумбу у главной лестницы и поехал обратно.

Медленно.

— Ты в порядке? — я помог Патриции подняться и отряхнуть платье. В пышных волосах застряли веточки.

— Ну да, немного опоздала, — похоже, девчонка всё ещё не пришла в себя. — Все девушки опаздывают. Так что же, их за это давить?..

— Интересно, кто открыл ему ворота?

— Мефистофель, кто же ещё?

Денница затормозил рядом с нами и широко улыбнулся.

— Наконец-то, дорогая! Я уже устал ждать…

— Надеюсь, ты не против, что я прихватила Макса? — быстро спросила Патриция.

— Конечно нет, — мне показалось, что говорил демангел вполне искренне. — Чем больше — тем веселее.

Странно.

Он ни словом не упомянул свой наезд… Словно это в порядке вещей.

Очень странно.

Я открыл перед Патрицией дверцу автомобиля.

— Может, всё-таки отложим знакомство с городом? — неуверенно спросила девушка и бросила короткий взгляд на демангела. Тот, как ни в чём ни бывало, насвистывал какой-то весёленький мотивчик, барабаня по рулю роскошной спортивной тачки.

— Ерунда, — я постарался улыбнуться как можно беззаботнее. — Поехали. Зря я, что ли, влезал в этот попугайский наряд?

Денница, кстати, щеголял в чёрном, как глыба мрака, приталенном пиджаке и ослепительно-чёрной рубашке.

Ну не сволочь ли?

Мы с Патрицией втиснулись на узкое, как жердочка для канарейки, заднее сиденье и "алеф" рванул с места так, что опять запахло палёными покрышками.

Кстати: машина была красной. Ага…

Красный кузов. Красная обивка кожаных сидений. Красный потолок… Словно мы нырнули в бутылочку с лаком для ногтей.

— Почему ты не отчитала его за наезд? — негромко спросил я у Патриции.

Денница ничего не слышал: из динамиков грохотал водопад тяжелого рока. Очень, кстати, неплохого. На Сепультуру похоже. Или на Кэнибал Корпс…

— Скорее всего, это проявление наложенного проклятья, — приблизив губы к моему уху, прошептала Патриция.

— Хочешь сказать, Денница не ведает, что творит?

— Не хочу. Но допускаю такую возможность.

— Ладно. Значит, остаётся проверить это на практике.

Несмотря на браваду, я поёжился. Если он будет совершать покушения с завидной регулярностью, пропущенный удар станет лишь вопросом времени. Мне не будет везти бесконечно.

Может быть, я и не так легко переживу эту ночь…

И всё-таки интересно: почему Мефистофель открыл ворота?

Я что хочу сказать: Денница ждал, в общей сложности, минут сорок. Можно предположить, что устав ждать, он попросит Иск-Ина открыть, и рванёт к особняку, чтобы высказать Патриции своё возмущение.

Но почему ворота открылись уже тогда, когда мы подходили? И по идее, Денница прекрасно нас видел?..

Ночью машин на трассе почти не было.

"Алеф" нёсся с приличной скоростью — мне был виден спидометр. И хотя иероглифы на циферблате были чужды для понимания, стрелка, ушедшая далеко в красную зону, говорила сама за себя.

Но поездка мне всё равно понравилась. Автомобиль летел над асфальтом, как гепард, догоняющий антилопу. Город — громадное скопище огней — быстро приближался…

Всю свою жизнь я считал, что Москва славится своей бурной и разнообразной ночной жизнью. Потом я попал в другое измерение и понял, что Москва — это всего лишь больничка для тихих сумасшедших, а настоящий психоз бурлит в Сан-Инферно.

Так вот: Чолом-Йосодот, столица континента Ад мира Ассиах — это как навороченная современная клиника для душевнобольных, по сравнению со скромной каретой скорой помощи…

Денница припарковал "алеф" где-то в деловом центре. Манхэттэн удавился бы от зависти, если бы мог оценить высоту, количество и разнообразие местных небоскрёбов.

По узким каньонам между высотками курсировал народ. Нельзя сказать, что его было слишком много — то было бы неверным определением.

Людей здесь спрессовало в одну гигантскую, извивающуюся многоножку с миллионом голов.

Шум стоял соответствующий.

Но удивило меня не это: как только демангел, продравшись сквозь плотное стадо автомобилей, подкатил к тротуару — для него тут же освободилось место!

— Магия? — ошеломлённо спросил я у Патриции.

— Скорее, личный допуск его мамочки, высокородной демонессы Люцифуг, — кисло проговорила Патриция. — У нас всем управляют Эхейех, помнишь?

— Как такое забыть.

Вовремя открывшиеся ворота не шли у меня из головы.

Ловко выпрыгнув из низкого авто, Денница уже подходил к дверце со стороны Патриции — чтобы подать ей руку.

Мне он руки не подал. Но подмигнул. Так, словно мы друзья…

— Клуб называется Восьмикрылый Серафим, — пояснил демангел, пока мы двигались по белоснежной ковровой дорожке.

— Прямо в деловом здании? — недоверчиво спросила Патриция.

Голем-швейцар предупредительно распахнул дверь и мы вошли в сумрачный вестибюль.

— Это новое место. Открылось, пока тебя не было, — пояснил Денница, направляясь к лифтам. Эхо его шагов гулко отскакивало от мраморного, в чёрно-белую клетку пола.

Вестибюль был пуст.

Можно вообразить, что днём здесь не протолкнуться от народу: цокают каблучками секретарши, клерки носятся с папками, маклеры с телефонами, приросшими к уху…

Охранники.

Нет ли здесь подвоха?.. — я посмотрел на Патрицию. Судя по её ответному взгляду, она думала о том же самом.

Лифт беззвучно распахнул двери, и Денница первым ступил в кабину.

— Вход только по приглашениям, — заявил он, бросив на меня высокомерный взгляд. — Число мест строго ограничено.

— Воспользовался влиянием мамочки? — ядовито осведомилась Патриция, когда двери закрылись и лифт плавно устремился вверх.

— Какой смысл в высоком положении, если им не пользоваться? — пожал плечами Денница и повернулся ко мне. — Ну Макс?.. Как тебе нравится Клоака Дьявола? Кстати: восхищен твоей смелостью.

— Смелостью?

Патриция вновь бросила на меня тревожный взгляд.

— Мало кто из посторонних отваживается посетить наши миры, — пояснил Денница. — Мы, ангелы и демоны, частые гости в иных измерениях… Наши же пенаты, особенно Ад, путешественники обходят стороной.

— Может, потому что считается, что попасть сюда можно только ПОСЛЕ смерти? — невинно спросил я.

Денница запрокинул голову и расхохотался.

— А знаешь, я об этом как-то не подумал, — он хлопнул меня по плечу. — Отличная мысль, брат.

БРАТ?..

Как только двери открылись, я пулей вылетел из лифта. И… залетел прямо в руки — или манипуляторы — охранных големов.

— В чём дело? — они схватили меня так, словно я был преступником.

— Несанкционированный пронос магического артефакта, — равнодушно проговорил один из големов.

Патриция, выйдя из лифта, оглядела стены по обе стороны и кивнула.

— Охранные Печати, — сообщила она. — Здесь запрещено заниматься магией.

Один из големов тем временем полез в мой карман и достал какую-то глиняную табличку с красным шнурком.

Незнакомую.

— Это ваше? — спросил голем, поднеся табличку к моему носу.

— Впервые вижу, — честно сказал я.

Ко мне подплыл второй голем.

— Зрачки не расширены, пульс в пределах нормы, плёнка пота на ладонях не толще, чем обычно… Он говорит правду.

Голем, который держал табличку, отпустил меня и отплыл в сторону.

— Впредь будьте осторожны, Гость, — предупредил он. И укатил. Второй голем исчез в другом направлении.

Табличку они забрали.

— Что это было?.. — я удивлённо хлопал глазами, переводя взгляд с Денницы на Патрицию.

— Печать Разрушения Основ, — пробормотал демангел. Выглядел он при этом довольно задумчиво. — Вероятно, она была в той одежде, которая на тебе, Макс… Ведь это же костюм из гардероба мадам Иштар? — он повернулся к Патриции.

— Да, но… Мама не занимается такими вещами, — покачала головой девушка. — Она специализируется на любви. И не имеет дел с разрушением, ты же знаешь.

— Ты давно не была дома, Ини, — пожал плечами демагнел. — Здесь многое могло измениться.

— Не настолько, — буркнула Патриция.

— Я принесу нам выпить, — объявил Денница и направился к далёкой и сверкающей стеклом стойке бара. — А вы пока отыщите свободный столик.

Столики, кстати сказать, тут были стоячие. Как в пивнушке. Они располагались вдоль широких панорамных окон, за которыми переливался огнями Чолом Йосодот, что в переводе означало всего лишь Центр Четырёх Миров…

— Не ешь и не пей ничего из предложенного Денницей, — быстро проговорила Патриция, направляясь к одному из пустующих столиков сбоку.

— Но я хочу выпить! — после истории с големами не мешало промочить горло. И даже требовалось.

— Печать Разрушения Основ тебе подложил Денница, — сообщила Патриция.

Глава 12

— Я ему морду набью!

— Да пожалуйста, — Патриция поджала губки. — Любые причуды за ваши деньги.

— За деньги?..

— Големов видишь? — подбородком она указала на две замершие у стены фигуры. — Нарушишь порядок — мигом выпишут штраф.

— Ладно, — я поморщился. — Но… ты уверена? Я ничего не почувствовал.

— Помнишь, он хлопнул тебя по плечу? — Патриция подвинулась так, чтобы смотреть не на панораму города, а в зал, где возле барной стойки отирался Денница. — Я видела, как другая его рука скользнула тебе в карман.

— Но поднимать истерику раньше времени ты не стала, — кивнул я. — Разумно.

— Я НИКОГДА не поднимаю истерик, — девушка говорила так, словно переключилась на ту, прежнюю Патрицию. Холодную, расчётливую и с голосом, в котором содержится больше стали, чем голоса. — Для того, чтобы уличить его, нужны доказательства. Иначе Денница просто отмахнётся.

— По словам големов, носить с собой такой артефакт — серьёзное нарушение, — задумчиво сказал я.

— Статья сто двенадцать УК. От двух до пяти лишения души, — мрачно поведала Патриция.

— Лишения души?..

— Душу насильственно исторгают из тела и отправляют блуждать по Полям Забвения. Тело в это время хранится в специальном саркофаге. Когда преступник отбывает наказание, душу возвращают обратно. Но это мало кому помогает. Большинство заключенных так и не находит себя, и после освобождения становится пациентами домов призрения.

— Ни бурдульки себе "от двух до пяти"! — у меня подкосились ноги.

— Закон суров, — кивнула Патриция. — Но это закон.

— Начинаю понимать, почему многие из вас не хотят жить на родине.

Патриция пожала плечами.

— Дело не в нарушении закона: не косячь, и никто тебя не тронет. В основном, народ бежит из-за дороговизны. В ЛЮБОМ другом месте жизнь куда дешевле. Можно скопить неплохой капиталец, если какое-то время просто не бывать в Аду.

— Подожди, а почему тогда меня не забрали? Если ношение артефакта…

— ОПАСНОГО артефакта.

— Ну да. Если это так незаконно — почему меня не замели?

Патриция самодовольно улыбнулась.

— Мы ещё днём подумали о том, чтобы временно легализовать тебя. Мама послала запрос о разрешении от своего имени, и тебе придали статус Гостя дома Иштар.

— То есть, если я накосячу — неприятности будут у твоей мамы, а не у меня, — Патриция кивнула. — Это… очень щедро с вашей стороны. Спасибо.

— Пустяки.

— Но госпожа Иштар вовсе не обязана мне покровительствовать, — я бросил ещё один взгляд в зал. Денница лавировал среди ярко разодетой публики, держа поднос с несколькими бутылками… — Ведь это Я хотел попасть на Клоаку Дьявола.

— Если ты ещё не понял, я несу за тебя ПОЛНУЮ ответственность, — пояснила Патриция. — Это тоже закон. Тот, кто привёл иноземца — отвечает за него.

Вот почему Силантий не хотел отпускать меня одного… Он-то прекрасно осведомлён обо всех этих "от двух до пяти".

— О чём треплетесь? — демангел выставил на стол бутылки. Все они были закрыты пробками, и на каждой висела сургучная печать. Я вздохнул с облегчением: вряд ли ему удалось что-то подсыпать в закрытую бутылку…

— Объясняю Максу, как у нас тут всё работает, — быстро сказала Патриция.

— Я и не знал, что за ношение артефактов у вас такое суровое наказание, — поддакнул я, внимательно глядя на Денницу.

Тот вполне натурально вздохнул и сочувственно покачал головой.

— Частично это и моя вина, — сказал, протягивая мне одну из бутылок. Всё ещё запечатанную. — Надо было предупредить, что здесь с этим строго. Хуже обычного мага может быть только пьяный маг. Если в клубах начнут мериться э… артефактами подвыпившие подростки — мало никому не покажется.

Это как с ношением оружия, — подумал я. — Некоторые ходят вооруженными всю жизнь — в силу профессии, например. И ничего.

А возьмёт мальчик папин пистолет из сейфа — сразу жди беды…

— Угощайтесь! — Денница широким жестом указал на выпивку. — Специальное крафтовое. Сегодня за мой счёт.

— Стащил у мамули платиновую карту? — прищурилась Патриция.

— Слушай, ну что ты наезжаешь? — демангел добродушно усмехнулся. — Мы же веселиться пришли.

Да уж. Веселья — полные штаны.

— И если хочешь знать, мамочкиными привилегиями я пользуюсь весьма редко. Просто сегодня — особый случай. Не хотелось искать парковку за два парасанга… А за выпивку я всегда плачу сам.

— Извини, — кивнула Патриция, нечувствительно откупорив бутылку зубами. — Я забыла, что ты у нас — большой мальчик.

Рого-нимб над головой Денницы вспыхнул нездоровым зеленоватым светом.

Ну… сейчас начнётся, — подумал я и приготовился.

Но демангел лишь рассмеялся, постучав по столешнице открытой ладонью.

— Ты опять выпустила Ини, — пояснил он. — А мы оба знаем: она любит пошалить… Ладно, я не в обиде, — демангел нежно погладил Патрицию по руке выше локтя. — Зная, как относятся к тебе дома, я удивляюсь, как ты вообще ещё держишься.

В этот момент к нам приблизился некий молодой человек. С первого взгляда я бы затруднился определить его природу — ни рогов с копытами, ни нимба… Только высоко взбитый кок надо лбом и такие чистые голубые глаза, что сразу становилось ясно: этот мальчик профессиональный лжец.

Робко шаркнув ножкой, он поклонился Патриции.

— Соблаговолите на танец, высокая госпожа, — пробормотал он и попытался поцеловать ей руку, но девушка отстранилась.

— Я здесь не одна, — холодно заметила она новому ухажеру.

Денница интимно наклонился к Патриции.

— Развлекайся, дорогая, — посоветовал он и подмигнул так фривольно, что во мне опять взыграла ревность. — Мы оба знаем, как редко тебе выпадает такой шанс.

Патриция посмотрела на меня…

— Конечно потанцуй, — я нашел в себе силы улыбнуться. — А мы с Денницей пока тут поболтаем…

"Ты уверен?" — взглядом спросила Патриция.

Я молча кивнул.

Девушка приняла руку кавалера и тот повёл её к обширному танцполу с подсветкой. Играла томная лирическая мелодия и несколько пар уже колыхались в завораживающе-гипнотическом ритме.

Мне страшно интересно было узнать, насколько хорошо танцует Патриция…

— Хочешь, открою один секрет? — заговорщицки подмигнул Денница. — Это госпожа Иштар попросила меня пригласить сегодня её дочь.

— … Неужели?

Наконец я справился с пробкой. Открывать бутылку зубами я не рискнул, и просто сковырнул её пальцами. Когда сломалась сургучная печать, по ладони пробежали желтые искры.

— Патриция — милый ребёнок, но далеко не в моей весовой категории, — продолжил демангел. — Я предпочитаю более зрелых и опытных красоток. Ну знаешь, типа Анжелы.

— Насколько меня просветили, Пат тоже училась на жрицу любви. Так что умения у неё хоть отбавляй.

— Умение — не значит опыт, — глубокомысленно заметил Денница. — Я к чему всё это говорю… Просто хотел дать понять: я тебе не конкурент. Только не здесь. Меня попросили — я выполнил. Но в принципе, могу слинять в любой момент и оставить вас наедине. Не беспокойся, я найду себе занятие, — и он помахал двум ослепительным демоницам за два столика от нас. Те благосклонно улыбнулись и помахали в ответ.

— Слушай, не надо меня сватать, — я поймал себя на том, что ТОЖЕ хочу помахать демоницам. — Как-нибудь сам справлюсь.

Я сделал большой глоток прямо из бутылки.

Интересно: почему Денница ВДРУГ стал таким милым? Или это тоже часть проклятья: типа, держаться поближе к жертве, чтобы усыпить её бдительность…

Крафтовым супернапитком оказалось обыкновенное пшеничное пиво. Не самое лучшее, кстати. Но дареному коню, как говориться…

— Ну как? — требовательно спросил демангел — словно лично, своими копытами сварил этот шедевр.

— Знаешь, как-нибудь я приглашу тебя в один бар на Земле… — я сделал ещё глоток и почти не поморщился.

Человек — зверушка упрямая. Даже если больно, всё равно лезет на кактус.

— Я тебя понимаю, — Денница вздохнул. — Я разрушил твои отношения с двумя девушками, и ты опасаешься, что и с Патрицией выйдет также.

— С ДВУМЯ?..

— Ну как же, — демангел вежливо улыбнулся. — Горгонида Пенелопа и драконица Зебрина. Однако должен отдать тебе должное, Макс: умеешь ты выбирать подружек. Теперь вот ещё нефилим, — он беззвучно поаплодировал. — Браво, Макс, браво… — внезапно он стал серьёзным. — Слушай, если я как-то могу загладить свою вину…

Я сжал бутылку так, что стекло хрустнуло. Озадаченно посмотрел на свою руку, и осторожно поставил то, что осталось, на столик.

— Я обращался к тебе с этим. Вчера. На приёме.

Демангел удивлённо задрал идеальные брови — не удивлюсь, если он их выщипывает…

— На приёме? — переспросил он. — У госпожи Иштар?.. — я молча кивнул. — Извини, что-то я не припомню.

— Я просил тебя расторгнуть сделку с Зебриной. И предлагал отдать всё, на что мы спорили на стадионе. Но ты лишь посмеялся. Ты сказал: закон обратной силы не имеет, так что извини, Макс. Просто подыщи себе другую подружку — и всего-то делов.

Денница моргнул. Провёл рукой по лицу, словно прогоняя наваждение. Сделал большой глоток из бутылки…

— Вот странно, — пробормотал он. — Я действительно ничего такого не припомню, — он совершенно искренне, с неподдельной тревогой посмотрел на меня. — Возможно, к этому времени я изрядно перебрал — на приёмах госпожи Иштар такое бывает. — Но если хочешь, завтра мы ещё раз обсудим этот вопрос, — и он протянул мне руку. Руку! Мне!.. — Ну, Макс, не кисни. Я знаю, что у тебя нет причин меня любить. Но ведь мы — цивилизованные люди. Ты же понимаешь: сделки — вещь корпоративная. Ничего личного.

Я оторопело хлопал глазами.

Может, я внезапно опьянел, но этот парень начинал мне нравиться.

Он был искренним, душевным, и делал это не для того, чтобы заслужить мою благосклонность. Я это чувствовал: Денница НА САМОМ деле говорил то, что думал.

— Ну что? — оказывается, он так и стоял с открытой ладонью. — По рукам?

— Денница, я тоже должен извиниться, — я крепко пожал его руку. — Ты — нормальный парень. Зря я о тебе думал плохо.

— Ты знаешь, Макс, — он широко и зубасто улыбнулся. — На самом деле, нет.

Вцепившись в мою ладонь и рванув с нечеловеческой силой, Денница запустил меня по широкой дуге прямо в окно.

Под моей макушкой пролетел столик с напитками, затем раздался оглушительный треск, и окруженный миллионом крошечных безопасно-шестиугольных кусочков стекла, я полетел вниз.

Лететь было этажей сто.

Я уже морально готовился смотреть предсмертный фильм из знаменательных событий собственной жизни, когда ледяной шквал подхватил меня и с силой обрушил на окно этажом ниже.

Ударившись щекой, ладонями и коленями, я продолжил скользить вниз, как сопля — ветер был такой мощный, что буквально вдавливал моё тело в стекло.

Под пиджаком вдруг почувствовалось шевеление: наружу выбралась недовольная Гермиона.

Всё это время василиск мирно дрыхла во внутреннем кармане — чтобы оставить её дома, не шло и речи; а в силу последних треволнений я начисто забыл о ящерке…

Выбравшись ко мне на плечо, она мгновенно оценила обстановку, вцепилась в ткань пиджака и изо всех сил замахала радужными крылышками.

Я испытал острый приступ умиления.

— Спасибо тебе, крошка. Но я слишком тяжелый, так что оставь. Возвращайся к Патриции, скажи, что я её люблю…

Гермиона меня не послушала.

А что самое удивительное, через пару секунд моё скольжение в пропасть прекратилось, и я завис на стекле, как приклеенная к липучке муха.

Ткань пиджака трещала, проймы рукавов больно врезались в подмышки, но василиск буквально держала меня на весу, не давая упасть.

На рефлексию времени не осталось.

Мгновенно оценив стену здания — пустяки, всего-то тридцать пять по десятибальной шкале… я принялся действовать.

— Гермиона, девочка, как бы нам добраться до во-о-он того выступа?

Ящерка удвоила усилия. Я чувствовал, как трепещут её крылышки — одно из них то и дело задевало моё ухо, — и выстрелил рукой в направлении узкого каменного карниза.

Так… Одна точка опоры есть.

Носками ботинок я принялся елозить по гладкому стеклу, чуток зацепился и переместил вторую руку.

Две точки опоры.

Но даже с помощью Гермионы я долго не продержусь: пальцы уже онемели, а ящерка, какой бы сильной она не была, не сможет тащить меня ВВЕРХ. Разве что, слегка замедлить падение.

Отпустить руки и открыть портал?..

Заманчиво.

Но во-первых: я нахожусь в совершенно незнакомом измерении, и чё… Кто его знает, где окажусь.

Во-вторых: я не в курсе, что у них тут бывает за несанкционированное открытие порталов. А лишиться души, даже ненадолго, я как-то не готов.

— Гермиона, — позвал я. — Отцепись от пиджака и помоги мне поднять на карниз ногу.

Коротко облизав мне щеку, она перепорхнула на штанину брюк и принялась тянуть вверх.

Святой Люцифер, благослови её за понятливость!

Носок ботинка прочно встал на карниз. Остальное — дело техники.

Всего-то один этаж. Как два пальца…

Выбравшись из пропасти и прочно утвердившись на ногах, я увидел небольшую толпу.

Завсегдатаи клуба клубились вокруг нашего столика и тревожно гудели. Ну прямо мухи, слетевшиеся на дурнопахнущее угощение.

Стоя спинами ко мне, Патриция и Денница что-то втолковывали тем же големам-охранникам, с которыми мы познакомились на входе.

Отряхнувшись, пригладив волосы и заправив рубашку, я посадил Гермиону в карман — чмокнув в клюв и пообещав по возвращении домой столько шоколада, что она растолстеет. И смешался с толпой.

А потом подобрался поближе к големам и принялся с интересом слушать.

— Говорю вам: это самоубийство, — авторитетно вещал Денница. — Я — свидетель. Господин Безумный поведал, что его бросила подружка. Нет, показаний она не даст — служит драконом в другом измерении… Но я подтверждаю: потерпевший сказал, что пребывать в депрессии ему надоело, и он предпочитает покончить со всем быстро и относительно безболезненно. Не успел я моргнуть, как он выскочил в окно.

— Окно забрано бронированным стеклом, — холодно заметила Патриция. — Макс не смог бы сделать на нём и трещины.

— Насколько я знаю, господин Безумный — и сам на какую-то часть — дракон, — печально кивая, заметил Денница. — Вероятно, он обладал соответствующей силой. Вот, посмотрите! — он указал на столик и толпа немедленно расступилась. — Незадолго до того, как прыгнуть, он раздавил пивную бутылку. Просто сжав её в руке.

По-моему, бутылка убедила големов больше, чем все свидетельства очевидцев.

— Жуть, скажи? — раздался над ухом восхищенный голос. Скосив глаза, я узнал давешнего ухажера Патриции — того, с которым она ушла танцевать. — Я подходил к их столику. И знаешь что: как только его увидел — прям мурашки по спине… Не жилец парень, — думаю. У меня прабабушка гадалка, я знаю, о чём говорю.

— Да уж, — поддакнул я. — А кто-нибудь видел, как он разбился-то?

— Смеёшься? — мой собеседник нервно хихикнул. — У всех тут акрофобия в тяжелой форме. Эндемичная особенность. Ты явно не местный, раз этого не знаешь.

Ну да, — я кивнул своим мыслям. — Сотня этажей, плюс широкие окна — искатели острых ощущений приходят сюда пощекотать нервы.

Но это не значит, что они готовы рисковать жизнью НА САМОМ ДЕЛЕ.

Спиной я чувствовал, как из окна тянет холодом.

Решив и далее не усугублять ситуацию, подошел к Патриции и осторожно похлопал её по плечу.

— МАКС! — повернувшись, она подскочила, словно кошка, которой слегка подпалили лапки. — Ты жив, — она толкнула меня, хлопнула по обеим щекам, дёрнула за кончик носа и в довершение больно ткнула пальцем в живот. Гермиона в кармане недовольно зашипела. — Что за ерунда?

— Прости, что нарушил твои планы, — я сердито пожал плечами. — Уверен: траурное платье тебе ОЧЕНЬ к лицу, но наденешь его как-нибудь в другой раз, ладно?

— Денница сказал, что ты сиганул в окно!

— Денница? — я многозначительно поднял бровь. — СКАЗАЛ?..

— Милая, давай я отвезу тебя домой. Ты сегодня столько пережила… — вышеупомянутый демангел был тут как тут. Он покровительственно обнял Патрицию за плечи, и попытался увести. И только потом обратил внимание на меня…

Мгновенно глаза демангела вспыхнули демоническим багровым светом… И погасли.

Осталась только искренняя, неподдельная радость.

— Чувак! — оставив Патрицию, Денница шагнул ко мне и обнял. — Ты меня напугал до уср… до судорог. Хоть бы предупредил, что это была шутка.

К нам подкатили големы. Лиц у них не было — лишь пустые белые маски. Тем не менее от стражей порядка явственно исходили скорбь и разочарование.

— Из контекста вашей беседы мы вывели, что этот господин — и есть самоубийца, — в механическом голосе сквозила изрядная доза сарказма. — Для разбившегося насмерть он выглядит на удивление целым. И живым.

Я вспомнил, что говорила Патриция об Эхейех в самом начале: каждый из них — самостоятельная личность с гражданством и правами.

Так почему я отказываю им в выражении чувств? Мыслящая машина — этим уже никого не удивишь.

А вот чувствующая…

Нет, они точно нас заменят. Как только сообразят, что Первый закон робототехники — это туфта на постном масле.

— Понимаете, — легкомысленно начал я. — Там, откуда я родом, это обычное дело. Хочешь глотнуть свежего воздуха — я бестрепетно кивнул на густые клубы чёрного смога, вползавшего сквозь разбитое окно, — просто выходишь наружу и дышишь. А за стекло я заплачу.

— Мёртвого тела нет, — сказал один из големов. — А значит, нет и состава преступления.

— Нарушение спокойствия граждан — тоже преступление, — откликнулся второй голем.

— Выносим вам ВТОРОЕ предупреждение, о Гость дома Иштар, — объявили они хором и беззвучно удалились.

— Ну как ты, Макс?.. — участливо спросил Денница. — Голова не кружится?

Я чуть на него не бросился с кулаками, честное слово.

Третий страйк, — напомнил я себе. — Драку мне големы ТОЧНО не простят.

— Это ведь ТЫ выбросил меня в окно, — сказал я, глядя демангелу в глаза. Козьи зрачки расширились, Денница прижал руки к груди…

— Я?.. — вопросил он с такой непередаваемо-честной интонацией, что я ему ЧУТЬ не поверил. — Ты наверное шутишь, Макс!

И он беспомощно посмотрел на Патрицию.

Та закатила глаза.

— Знаете, вы мне оба надоели, — заявила она. — Как хотите, а я звоню папуле.

Глава 13

— Папуле? — на лице Денницы прорезался искренний, неподдельный страх. — Ты имеешь в виду, господину Тоту?..

— А ты знаешь какого-то другого моего папу? — Патриция наградила демангела мегавольтным уничтожающим взглядом. — Говори, не стесняйся. Поведай душераздирающие подробности о тайне моей личности. Ты же это любишь.

Лицо демангела скуксилось.

— Дорогая, — он издал возмущенный вопль. — Я же ничего не сделал! Почему ты ко мне так относишься?

— Может, потому что выбрасывать гостей в окна — это перебор даже для тебя? — холодно отбрила Патриция. — Когда это ты решил сменить профессию стряпчего на ремесло палача?

Денница прижал руки к груди.

— Девочка моя, я совершенно не представляю…

— Никакая я тебе не девочка. Кому, как не тебе, об этом знать?

— О чём это вы? — я не удержался.

Нет, честно: слишком хорошо я помнил прошлую ночь, проведённую с Патрицией — для того, чтобы не придавать значения таким, как бы вскользь, брошенным фразам.

И тут демангел смутился.

А я получил неизгладимое потрясение, второе за каких-то две минуты…

Первый раз — когда увидел на лице демангела испуг.

Второй — вот сейчас.

Я что хочу сказать: это же Денница! Тот, кто не моргнув глазом стравливает народы и насылает огненный дождь на целые города.

Во всяком случае, так писали очевидцы…

"Ничто человеческое ему не чуждо" — это не про него. Потому что он не человек.

НИ НА КАКУЮ из половин.

— Я просто сделал то, о чём меня попросили!

А ещё демангел защищался…

Настал КОНЕЦ СВЕТА.

За последними треволнениями я этого не заметил, но это ТОЧНО СЛУЧИЛОСЬ.

Допускаю, что демон — впрочем, как и ангел — может чего-то испугаться. В конце концов, есть же и вышестоящие органы. Архидемоны, архангелы — и всё такое. По настоящему устрашающие личности.

Но для того, чтобы Денница ЗАЩИЩАЛСЯ — мир должен треснуть пополам.

И в трещину уже валом валят Твари из подземельных измерений…

— Он лишил меня девственности, — доходчиво и ёмко поведала Патриция.

Нет, голос её не клокотал от гнева. Она даже не была возмущена — просто констатировала факт.

"Он держал мне волосы, пока меня тошнило".

— По приказу твоей мамочки, — выдал Денница.

Это выглядело как "в своё оправдание преступник хочет сказать…"

— А ты всегда выполняешь приказы, так ведь, Денница? — ядовито осведомилась Патриция. — Просто не можешь удержаться, чтобы не выслужиться.

Демангел закатил глаза.

— Послушай, дорогуша, мы все тогда согласились, что это для твоего же блага. В тебе было слишком много от… "Патриции", — имя он произнёс шепотом, как неприличное слово.

— Было?.. Да мне пришлось СТАТЬ Патрицией, чтобы хоть как-то компенсировать вред, который ты нанёс моей психике!

— Погоди, погоди… — по моей многострадальной спине побежали холодные мурашки с липкими лапками. — Ты хочешь сказать, он тебя… изнасиловал? — сам того не желая, я последнее слово ТОЖЕ произнёс шепотом.

— Ты что, с ума сошел?.. — Денница внезапно впал в ярость. — Да чтобы я…

— Для этого он слишком боится моего папочку, — мрачно заметила Патриция. — Просто в то время он подрабатывал в нашей школе инструктором по фитнесу.

Она не договорила. Меня разобрал такой смех, что я сложился пополам.

— Смейся, смейся, — беззлобно пробурчал демангел. — Но где ещё, кроме школы гетер, можно встретить множество молоденьких раскрепощенных жриц, за приятное времяпровождение с которыми тебе ещё ПРИПЛАТЯТ?

— То есть, ты занимался сексом за деньги, — выдавил я. — И, сделав далеко идущий вывод… Таки да. Был проституткой.

— А вот и нет, — запальчиво возразил Денница. — Инструктор по фитнесу — солидная, пользующаяся уважением профессия!

Я задыхался. Я посинел от недостатка воздуха. Но продолжал смеяться.

Вероятно, таким образом я обрёл долгожданную разрядку: всё, что мне причинил демангел, все неприятности, в которые он меня втравил… Этот факт как-то вдруг, неожиданно, нас уравнял.

Получается, его жизнь была НЕ ЛУЧШЕ.

Отсмеявшись, я посмотрел на демангела с сочувствием. Почему-то теперь, после откровения, я стал относиться к нему гораздо лучше.

— На тебя наложили проклятье, Денница, — неожиданно для себя, сказал я. — Под воздействием которого ты всё время пытаешься меня убить.

На лице демангела прорезалось недоумение. Которое очень быстро перешло в снисходительное презрение.

— Не говори ерунды, Макс. Знаю, я виноват перед тобой. Но повторю ещё раз: заключать сделки — это моя работа. Я — штатный агент на окладе, в департаменте соцобеспечения.

— Они занимаются тем, что дают людям то, что они хотят, — пояснила Патриция. Не безвозмездно, разумеется. У нас, в Аду, до сих пор самой твёрдой валютой является бессмертная душа.

— Мы — благотворительная организация, — задрал подбородок демангел.

— Вы себе льстите, — фыркнула Патриция. — Давать людям то, чего они хотят, а не то, что им по-настоящему нужно — это НЕ благотворительность.

— Милая моя, как ты не понимаешь? — горячился демангел. — Того, что людям по-настоящему нужно, они должны добиваться САМИ. ЭТО нельзя получить ЗАДАРОМ.

— Ага, — пробормотал я. — Всего лишь в обмен на ДУШУ.

— Бесплатный сыр, знаете ли, бывает только в мышеловке, — огрызнулся демангел.

— И вы раздаёте его направо и налево просто МЕШКАМИ, — кивнул я. — Например, неразумным подросткам, которые ВООБЩЕ не понимают, чего хотят.

Денница потряс головой, словно пытался вытрясти мои слова из ушей.

— Послушай, Макс… Говоря о сделках, я всего лишь хотел извиниться. Объяснить, что я не держу на тебя зла. И уж конечно, НЕ СОБИРАЮСЬ тебя убивать.

— Ты-то может и не собираешься, — я устало вытер пот со лба. Споры — они так утомляют… Почему никто не хочет мне верить? — Но проклятье…

— Макс, я достаточно сильный маг, чтобы почувствовать, если кто-то наложит на меня проклятье.

— Моя мама это подтвердила, — вставила Патриция.

Денница осёкся. Я уже понял: авторитет госпожи Иштар был для него непререкаем.

— ПОЭТОМУ я и хочу попросить помощи у папы, — добавила Патриция. — Думаю, он сможет помочь, пока ты не ухайдокал Макса, а потом не пришел рыдать на его похороны.

Денница помотал головой.

— Даже не знаю. Вряд ли у Великого Дознавателя найдётся время на обычного агента. Такая мелкая сошка, как я…

— Просто ты его боишься, — мстительно улыбнулась Патриция.

— Чего? — голос Денницы неожиданно дал петуха. — И вовсе я не боюсь высокочтимого, уважаемого…

— Ага. Конечно, — голос Патриции сочился, как очень сладкий гудрон. — Повторяй это себе почаще.

— А мне он показался довольно милым, — вставил я, уязвлённый тем, что разговор шел без моего участия.

— Вот видишь, — подлила смолы Патриция. — Макс его не боится.

— Просто он никогда не крал у господина Тота варенье, — обиженно буркнул Денница.

Патриция так и застыла с открытым ртом. Пару секунд она хлопала своими длинными ресницами, а затем испустила долгий восхищенный вздох.

— То есть, ты… Зная моего папулю…

— Это было очень давно, задолго до твоего рождения, — поморщился демангел. — Я и сам тогда был молод.

— Но молодость не объясняет твоей тупости, — вскричала Патриция. — Папулю боятся даже големы, не запрограммированные на страх. Инстинктивно.

— Он пригрозил, что если я ЕЩЁ РАЗ, когда-нибудь, сделаю то, что ему не понравится… — демангел поёжился.

— То что?.. — я подался вперёд. Полезно будет знать, чего боится демангел.

— Он не сказал, — горько вздохнул Денница.

— Да, папуля это может, — со знанием дела кивнула Патриция. — Он тебя подвесил за яйца. Навечно.

Демангел ещё раз прерывисто вздохнул.

— Если б можно было как-нибудь отменить тот день… Я бы стал совсем другим человеком.

— Ну, как ни крути, а к папуле обратиться придётся. Мне жаль.

После слов Патриции Денница сник. Словно на шею ему упала гильотина.

Даже нет, не так: если бы ему сейчас предложили на выбор: эшафот или встреча с господином Тотом, он бы не колеблясь выбрал первое.

— Ладно, идём, — наконец он решился. — Давай только покончим с этим побыстрее.

— Уважуха, — я попытался улыбнуться Деннице как можно более ободряюще. — Сам такой: если надо сделать что-то неприятное, то лучше не откладывать. Меньше душевных коллизий.

Кабриолет Денницы домчал нас куда нужно за пять минут.

Оказалось, что департамент, в котором служил господин Тот, предпочитал работать по ночам.

— Он занимается магическими преступлениями — так вкратце, чтобымне было понятно, разъяснила Патриция, — пока нас вежливо, но тщательно проверяли на входе в здание, похожее на глухой бетонный куб.

— Вот например, если бы големы в "Восьмикрылом Серафиме" тебя замели — ты бы попал именно сюда, — радостно сообщила она. — Не факт, что к моему папуле — он работает в убойном отделе. Но департамент именно этот.

— То есть, твой папа — полицейский, — с облегчением выдохнул я. Всегда приятно отыскать что-нибудь знакомое в этом безумном мире. — А мы находимся в управлении полиции.

— Полицейские — это Аннунаки, — качнула головой Патриция. Мы в этот момент уже ехали в лифте. Только не вверх. А куда-то глубоко под землю. — "Те, что стоят на границе" — так их называют. Они подчиняются главе департамента Полиции — госпоже Эрешкигаль. А мой папуля служит в ведомстве её мужа — господина Нергала.

Насколько я помню, в шумеро-аккадской мифологии Земли богиня Эрешкигаль заведовала всеми мертвецами, а её супруг Нергал — миром мёртвых в целом.

Вот так начнёшь изучать семейную историю, и уверуешь в переселение душ…

Денница, пока мы путешествовали по подземелью в поисках кабинета господина Тота, не издал ни звука.

Он будто бы истончился, стал похожим на тень — словно и сам уже пересёк Последнюю черту, сделавшись подданным богини мёртвых.

— А тебя здесь знают, — заметил я, когда Патриция дружелюбно кивнула очередному охраннику. Не голему. Громадному демону с подпиленными рогами и напомаженной кисточкой на длинном хвосте.

— Ребёнком я обожала приходить к папуле на работу, — улыбнулась Патриция. — Здесь так интересно. Я мечтала о том, чтобы стать дознавателем, как он. Полететь в универ на Бриах, первый мир нашей системы. Учиться у самого великого Метатрона… — на мгновение её лицо озарило мечтательное выражение, которое тут же сменилось разочарованием. — Но мама настояла на том, чтобы я пошла в школу гетер при храме. "Получи настоящее образование, а потом делай, что хочешь" — она удивительно точно передала интонации госпожи Иштар…

В довершение всего мы свернули в длинный, уходящий во тьму коридор. Он был скудно освещен чадящими факелами — я отчётливо чувствовал запах солярки.

И вот в нём уже не было ни души.

Ни часовых. Ни клерков с папками. Ни даже дверей — просто глухая каменная кишка, постепенно, по наклонной, уходящая всё глубже и глубже.

— Может быть, она слишком дорожила тобой, чтобы отпускать учиться на другую планету? — вдруг, неожиданно, подал голос Денница.

— Мама есть мама, — равнодушно пожала плечами Патриция. — Больше я обиделась на отца. За то, что он её тогда поддержал. Ой, только не говори, что он слишком любит её, поэтому не захотел огорчать… — отмахнулась она, едва Денница открыл рот. — Мою маму трудно не любить. Ведь в её силах ЗАСТАВИТЬ это сделать.

Может, это покажется странным, но я был рад перепалке, учинённой Патрицией и демангелом.

От этого путешествия по бесконечному коридору, уходящему куда-то к ядру планеты, у меня всё больше сосало под ложечкой — словно мы и впрямь спускались в царство мёртвых, из которого ещё надо постараться, чтобы выбраться.

Ощущения были чисто физическими: словно содержимое моего желудка неведомым способом переместили куда-то в другое место, и теперь внутри моего живота — чистый вакуум.

— Она бы никогда не применила своё искусство жрицы к семье, — тихо, но настойчиво гнул Денница.

Патриция недобро прищурилась.

— Что-то ты расхрабрился, — процедила она сквозь зубы. — Никогда не понимала этого твоего слепого поклонения перед моей мамочкой.

— Просто ты не слишком близко знакома с моей, — криво усмехнулся демангел.

— Тут ты прав, — покладисто согласилась Патриция. — Высокородная демонесса Люцифуг никогда не славилась любовью к посещению детских утренников.

Наконец бесконечному и узкому, как драконья кишка, коридору пришел конец.

В торце его располагалась одна-единственная дверь.

Впрочем, её размеры с лихвой компенсировали этот недостаток.

Исполненная из дерева Гофер, дверь поднималась на необозримую из-за глухого мрака высоту, и по традиции, была сплошь покрыта резным узором.

Но вопреки этой самой традиции, то был не растительно-птичий орнамент, к которому я уже привык.

Здесь сюжетом для резчика послужили невообразимые муки, испытываемые различными живыми существами.

Их перекошенные лица и морды выражали экзистенциальный ужас, а перекрученные тела сливались в противоестественных актах совокупления.

Словом, художества эти походили на фантазии начинающего извращенца в разгаре пубертатного периода.

Самое ужасное: согласно той же традиции, под моим взглядом "художества" ожили и принялись двигаться с неожиданным сладострастием…

— Это охранительные Печати, — тихо поведала Патриция, вероятно, оценив загнанное выражение наших с Денницей лиц. — Они защищают сотрудников от злых намерений, которые могут испытывать задержанные. Ну, и вообще, от всех дурных мыслей, которые могут подумать по поводу их методов работы.

И она громко, как ребёнок в подаренный на день рождения барабан, постучала в дверь.

Одна створка медленно, с мозгодробительным скрипом, отворилась. Наверное, именно такой звук возникает, когда душу насильно исторгают из тела.

Изнутри пролился яркий золотой свет и послышалась негромкая и очень нежная мелодия, исполняемая на каком-то струнном инструменте.

Патриция зашла нам с Денницей за спины и изо всех сил втолкнула внутрь.

— Инферналия! — из-за стола, поспешно отложив арфу, поднялся…

Пухлые херувимские щёчки. Тщательно уложенные золотые завитки надо лбом. Розовый, как утренняя заря, узенький пиджачок и такие же брючки в облипку. Бровушки тщательно выщипаны, глазки подведены…

Да. Несомненно, это был ангел.

— Пришла навестить папочку?

— Васисуалий! — они обнялись и сочно расцеловались. — Я не вовремя?

— У господина Тота небольшой перекус, — многозначительно понизив голос, поведал ангельский секретарь. — А ты же знаешь, что… этому занятию НИЧТО не может помешать. Поэтому добро пожаловаться!

Подведённые глазки переместились на нас с Денницей. Оглядели с ног до головы с непередаваемым апломбом и не слишком скрываемым презрением, ничего интересного для себя не нашли, и вернулись к Патриции.

— А это кто с тобой?

— Э… мои друзья. Папа их знает.

— Ну… — по шкале Оценивающих Презрительных Взглядов нас повысили на одно деление. — Если ты так говоришь… А они дрессированные? Зубом цыкать не будут?

Уже какое-то время из-за второй двери — самой обычной, обитой коричневым дерматином; узор из обойных гвоздиков складывался в перевёрнутую пентаграмму… доносились равномерные глухие звуки: — хруммф, хруммф, хруммф.

Я силился представить, что это такое: бульдозер, прокладывающий траншею в асфальте? Чугунная баба, забивающая сваи в болото? Священный слон, топчущий сонмы молящихся?..

— Не будут, — клятвенно пообещала Патриция, и ангелосекретарь распахнул перед нами дверь.

Зрелище, которое предстало перед нашими взорами, было ни пером описать, ни в сказке сказать.

Но я попробую.

Во-первых, кабинет был размером с футбольное поле. И немалую часть этого поля занимал стол.

Ну такой, знаете? Для переговоров.

Длинный, как закладная на имущество, и чёрный, как дыра в бумажнике.

Весь стол был уставлен едой.

Пирожки громоздились в блюдах размером с тазик. Жареная дичь умещалась на тарелках величиной с щит Ахиллеса.

И если там был кто-то размером меньше, чем целиком зажаренный лебедь, то бросьте в меня камень.

Запечённая рыба, обложенная лобстерами и мидиями, занимала центр стола. Наверное, это был кит.

По краям стола располагались шеренги тортов, окруженные бастионами из пирожных, их сопровождал плотный арьергард многоэтажных бутербродов и батальон закусок в внушительных вазочках.

Всё это великолепие было соответствующе обрамлено напитками: запотелые кувшины, прозрачные бутылки, покрытые древней зеленоватой патиной амфоры, небольшие, на два-три ведра, бочонки…

Глаз не мог охватить всего, что стояло на этом столе. От запахов текли слюнки, бурчало в животе…

И очень хотелось цыкать зубом.

Во главе стола сидел господин Тот. Грудь его была укутана обширной салфеткой, ошую и одесную стояли два голема.

Они подносили тарелки и блюда, в то время, как столовый прибор господина Тота, напоминающий средних размеров вилы, двигался ото рта к еде и обратно.

Работа шла бесперебойно: пока челюсти пережевывали очередную порцию, на вилку загружалась следующая. И так — без малейшего отклонения от графика.

Именно господин Тот и издавал звуки, которые я расслышал из-за двери. Это работали его челюсти.

И я не зря назвал сиё действо работой: у господина Тота был вид человека, целиком сосредоточенного на важной, требующей предельной концентрации задаче.

Она заключалась в том, чтобы уничтожить все мировые запасы еды.

На безликих лицах големов поблёскивал пот.

Я знаю, что это в принципе невозможно. Но выглядели они, как кочегары, бросающие уголь в бездонную топку паровоза.

Патриция негромко кашлянула.

Звук прозвучал подобно неожиданной снежной лавине, сорвавшейся с безобидного на вид горного склона.

Господин Тот поднял глаза…

Глава 14

Челюсти господина Тота продолжали работать в заданном режиме.

Только в глазах его наконец-то появилось осмысленное выражение.

И было оно не слишком счастливым…

Но тут из моего кармана выскользнула Гермиона.

Ничтоже сумняшеся, василиск перепрыгнула на стол и вонзила зубы в пирожок.

Челюсти её заработали в том же режиме, что и у Великого Дознавателя. Пирожки исчезали с пугающей скоростью, а я всё никак не мог пошевелиться.

Если Денница чуть не расстался с жизнью только за ПОПЫТКУ кражи еды, какая незавидная участь ждёт мою бедную ящерку?..

Очнувшись, я хотел отловить своевольное огнекрылое, но Гермиона лишь взмахнула хвостиком, и перепрыгнула сразу на… рыбу. Судя по композиции, это было главное блюдо. И судя по тому что господин Тот до него ещё не добрался, к трапезе он приступил сравнительно недавно.

Гермиона, как бензопила, вгрызлась в кушанье. Двигаясь по спирали к голове, за собой она оставляла только голый рыбий скелет.

Что характерно: поглотив за короткий срок столь внушительное количество пищи, ящерка не раздулась ни на миллиметр. Такое впечатление, что в её желудке находился портативный портал, переправляющий содержимое сразу в другое измерение.

Вот что значит: следить за фигурой.

Когда Гермиона добралась до рыбьей головы, я почувствовал, что Денница придвинулся ближе.

Мы переглянулись.

Внезапно нас постигло неимоверное родство душ. Ещё немного — и мы взялись бы за руки, как испуганные ребятишки…

Покончив с рыбой, Гермиона перепрыгнула на следующее блюдо — издалека я не видел, что это.

В считанные минуты она прогрызла сквозь стол внушительную просеку, а потом приземлилась… прямо на белоснежную салфетку, укрывающую грудь господина Тота.

Если бы ужас не сковал все мои члены, я бы попытался зажмуриться: так и видел, как василиск, не останавливаясь на достигнутом, принимается поедать самого Великого Дознавателя…

Но Ящерка всего лишь облизала ему лицо и устроившись в пухлом сгибе локтя, громко замурчала.

— Глазам не верю, — шепотом поделился Денница.

— Та же фигня, — ответил я.

Патриция же, презрев наш с демангелом ступор, продефилировала вдоль стола прямиком к папуле и обняв того за плечи, поцеловала в пухлую, как подушка, щеку.

Господин Тот светло улыбнулся и продолжил насыщаться.

Големы ни на миг не прерывали подачу провизии, работая с рвением и увлечённостью заводского конвейера.

— Мы к тебе по делу, папа, — произнесла Патриция.

— Ммфф, ммфф, ммфф… — кивнул господин Тот.

— И дело это в том, что… — Патриция принялась излагать суть проблемы, то и дело указывая то на меня, то на Денницу.

Великий Дознаватель продолжал кушать.

Казалось, он не обращает на Патрицию никакого внимания — от усердия у господина Тота даже уши шевелились.

Но Патрицию сие обстоятельство не смутило. Она говорила и говорила, припоминая все душераздирающие подробности и не упуская ни одной животрепещущей детали.

— Почему он не оторвал ей голову? — тихо спросил Денница.

Демангел стоял, как на плацу: вытянувшись в струнку, жадно поедая глазами начальство.

— Не знаю, всё-таки дочь.

Я поймал себя на том, что скопировал и позу Денницы и его неподвижный, полный крайнего обожания, взгляд.

— Я не о Патриции, — буркнул Денница. — Благодаря многолетним упорным тренировкам и бдительности госпожи Иштар, Великий Дознаватель больше не ест детей.

— А, ты о Гермионе? — стоило большого труда переключиться с образа поедаемых детишек на что-то другое.

— Я всего лишь покусился на крошечную баночку варенья из пауков…

А меня внезапно посетило озарение.

— Ты ведь никогда не был курильщиком, а? — спросил я демангела.

— Боже упаси, — тот невольно содрогнулся.

— Это особое братство, — пояснил я. — Курильщик ВСЕГДА поделится последней сигаретой с собратом по несчастью. Смекаешь? Один бычок на двоих, сигарета по кругу…

— Не понимаю, — неприязненно ответил Денница. — При чём здесь эта вредная и опасная зависимость?

— Сопереживание, — не отрываясь, мы всё смотрели и смотрели, как господин Тот ест. Блюд на столе становилось всё меньше, и это внушало надежду. А ещё некоторые опасения. — Любой курильщик знает, каково это: когда уши пухнут. Но знаешь, что бесит? Это когда последнюю сигарету стреляет ЛЮБИТЕЛЬ. Нет, он вообще-то не курит, просто решил затянуться пару раз за компанию… И затягиваясь действительно ПАРУ РАЗ, он эту последнюю сигарету ВЫБРАСЫВАЕТ. Такому уроду не только голову хочется оторвать. А вообще все выступающие части тела.

— Хочешь сказать, в Гермионе господин Тот признаёт ПРОФЕССИОНАЛА, — сообразил Денница. — И отдаёт должное её аппетиту. Тогда как я…

— Любитель, — кивнул я. — Тот, кто ест всего лишь для того, чтобы не умереть.

— Господин Тот даже книгу написал, — пожаловался Денница. — "Искусство кушать вкусно". Я как-то взял полистать — ради интереса. Так вот: там нет НИ ОДНОГО рецепта. Я вообще почти ничего не понял. Но у моей мамы эта книга стоит на почётном месте.

— Слышал, высокородная демонесса Люцифуг работает в налоговой сфере, — как бы вскользь, осторожно, заметил я. Денница кивнул. — И что она… ЕСТ тех, кто не платит налоги вовремя.

— Что поделать, — вздохнул Денница. — В Аду очень серьёзно относятся к своим служебным обязанностям.

— То есть, это не эвфемизм.

— Мамуля очень высоко ценит труд господина Тота. Она говорит, если бы не эта книга, она давно подалась бы из налоговиков в полицию нравов.

— Чтобы не есть подследственных?

— Да нет, просто там публика гораздо вкуснее.

Я завёл глаза к потолку, глубоко вздохнул и посчитал до пятнадцати.

Неудивительно, что и у Денницы, и у Патриции психика двинутая на всю голову.

Нефилим они или нет, но с такими родителями никаких педофилов не надо.

И только я хотел сказать что-нибудь умное по этому поводу, как-то приободрить Денницу…

Как господин Тот перестал есть.

Перед ним простирался пустой и чистый, как океанская гладь, стол — грязную посуду големы сгрузили на тележки и теперь направлялись мимо нас, к выходу из кабинета.

Великий Дознаватель убрал салфетку, пересадил Гермиону на колени и принялся гладить, как кошку.

Меня кольнула игла ревности.

— Я вник в подробности вашего дела, господа, — неожиданно звучным, разнесшимся по всему кабинету голосом, произнёс господин Тот. — Можете подойти.

Он милостиво кивнул.

Мы с Денницей приблизились. Робко, как верующие к живому божеству.

Я почувствовал, что колени, в принципе, совершенно не против постоять на полу — благо, что ковёр мягкий и пушистый…

Мучительным усилием воли я заставил себя выпрямиться.

Откуда-то из недр обширного пиджака господин Тот извлёк лупу — наподобие тех, которыми пользуются ювелиры. Вставил её в правый глаз, прищурил левый и воззрился на Денницу.

— Не дёргайтесь, молодой человек, — посоветовал Великий Дознаватель. — Вы мешаете мне работать.

Надо сказать здесь, на рабочем месте, господин Тот представлялся совсем другим человеком, нежели дома.

Там, на приёме, я решил, что папа Патриции — эдакий весельчак и жизнелюб, не чуждый хорошей шутки и сам готовый до упаду рассказывать анекдоты.

Сейчас в нём от того весельчака не осталось ничего. Вообще.

Пока я размышлял над этими метаморфозами, господин Тот окончил осмотр Денницы и переключился на меня…

От его взгляда, усиленного ювелирной лупой, сделалось щекотно во всём организме. Чесались даже почки.

О мочевом пузыре я вообще молчу…

Но сжав всё, что осталось от зубов, я терпел. Куда хуже вызвать недовольство этого сурового господина.

Чем-то он напомнил мне отца, Зиновия Золотова.

Тот же цепкий взгляд профессионала, та же скупая манера говорить и жестикулировать… Ничего лишнего.

Тщательно отмеренные эмоции, строго взвешенные чувства…

— Мне всё ясно, — заявил господин Тот, когда я уже решил, что пытку щекоткой нужно заменить на утопление. Как на более гуманную… — На вас, милостивые господа, лежит обоюдное проклятие. Так называемая "восьмёрка". Моё ведомство этим займётся.

Сложив руки на круглом, как дирижабль, животе, он откинулся в кресле и посмотрел на нас так, словно мы были задачкой из учебника.

Он её решил, и больше интересоваться не намерен.

— А… что делать нам? — не представляете, сколько храбрости мне понадобилось для того, чтобы задать это простой вопрос.

Господин Тот испустил тяжелый вздох и посмотрел на Патрицию.

— Это элементарно: изловить преступника и заставить его снять проклятие, — перевела на понятный язык примерная дочь.

— А если преступник находится в другом измерении?

Денница уверял, что господин Тот давно отучился есть детей.

Поэтому я чуток осмелел.

Господин Тот вновь посмотрел на Патрицию. Его брови страдальчески выгнулись домиком — вероятно, от непроходимой тупости тех, с кем приходится иметь дело.

— Это невозможно, — перевела дочь. — Для того, чтобы поддерживать заклятье такой силы, нужно находиться в непосредственной близости от реципиента. Из другого измерения это сделать не получится. Разве что, он является магом чрезвычайной силы. А таких исчезающе мало, и папе даже трудно представить, что кто-то из этих титанов заинтересуется такими ничтожными личностями, как вы.

— Но сколько понадобится времени, чтобы его поймать? — не удержался я. Про "ничтожных личностей" я решил пропустить. Что поделать? У всех своя профдеформация. — Поймите меня правильно: ведь речь идёт от моей жизни.

Взгляд Великого Дознавателя выразил полное презрение к столь несущественной детали. Он даже не стал смотреть на Патрицию. Просто издал губами презрительный звук, а потом взял Гермиону и передал с рук на руки дочери.

Ящерка сыто рыгнула и затянула глаза прозрачной плёнкой.

В этот момент двери открылись. В них показались давешние големы с гружеными тележками. Не обращая внимания на нас, они двинулись к столу и принялись выгружать новые баррикады пирожков, бастионы копчёных окороков и армады других яств, половине из которых я не знал даже названия.

— Ходу-ходу, — наскоро чмокнув папулю в другую щеку, Патриция подтолкнула нас к дверям.

— Но… — отобрав у неё сонную Гермиону, я упёрся. — У меня теперь ещё больше вопросов! Нельзя же…

— Ещё как можно, — Патриция толкала с недевичьей силой. — У папы закончился перерыв. Он должен приступать к непосредственным обязанностям.

— К обязанностям? — я шепотом удивился. — У него в роду, случайно, гремлинов не имеется?

— Поглощая пищу, папуля ДУМАЕТ, — устало пояснила Патриция. Она уже дотолкала нас до дверей, которые предупредительно распахнул и держал перед нами ангелосекретарь. — Процесс пережевывания пищи помогает ему размышлять, — продолжила она. — Таким образом он распутывает самые сложные и хитроумно исполненные преступления.

— Прямо Ниро Вульф какой-то, — буркнул я себе под нос. — Скажи: а он орхидеями случайно не увлекается?

— Папуля выращивает живые камни, — поведала Патриция. — Ты же видел его коллекцию у нас в саду.

— А я думал, это просто садовник у вас ленивый, — повинился я. — Забыл убрать булыжники с клумб…

— Это не булыжники, — ангелосекретарь как раз захлопнул двери в кабинет, и Патриция упала на гостевой стул. — Это живые камни, в которых содержится память тех, кто к ним прикасался. Уникальные, между прочим, растения. Живые камни растут до тех пор, пока их кто-нибудь не потрогает. А как только потрогает — то больше уже и не растут. Зато могут выдать всю подноготную того, кто трогал.

— Как интересно, — вежливо восхитился я. — А всё-таки: что такое эта "восьмёрка"? — я посмотрел на Денницу.

Тот покачал головой.

— Впервые слышу. А с моим опытом это серьёзное заявление.

Патриция закатила глаза.

— "Опыт", — фыркнула она. — Если бы ты не проводил столько времени с молоденькими жрицами, то знал бы, что так называют заклинание с обратной связью.

— Ну во-первых, дорогуша, в число этих "молоденьких жриц" входила и ты… — выйдя из кабинета Великого Дознавателя целым и невредимым, Денница заметно повеселел. — Помнишь, какие мы закатывали оргии в храме?.. В рамках обучающего процесса, разумеется, — поспешно добавил он, уклоняясь от пинка под коленку. — А во-вторых…

— А во-вторых, вам пора уходить, — сердито заметил секретарь Васисуалий. — Рад был тебя повидать, Инферналия, и всё такое, но ты же понимаешь… — он покосился на исполинские двери из дерева Гофер. — Не вы одни жаждете внимания Великого Дознавателя.

— Мы уже уходим, — Патриция поспешно поднялась с гостевого стула и направилась к неприметной двери, устроенной за креслом секретаря.

— А… нам разве?.. — я кивком указал на большие двери.

— Макс, подумай: ты же не хочешь встретиться со СЛЕДУЮЩИМ папиным клиентом? — и она многозначительно пошевелила одной бровью.

Денница уже дёргал ручку двери.

Я поспешно устремился за ними, махнув на прощание Васисуалию.

— Позвони мне как-нибудь, дорогуша, — промурлыкал ангелосекретарь, и сунул мне в руку квадратный клочок бумаги.

Денница прыснул. Патриция закатила глаза.

Судя по их реакции, Васисуалий не пиво пить приглашал.

Дверь наконец открылась и за ней оказался обыкновенный лифт. Тесноватый — мы втроём едва поместились. Но зато очень быстрый.

— А зачем тогда все эти блуждания по бесконечным коридорам? — спросил я, щурясь на солнце: пока мы находились во владениях господина Тота, наступило утро.

— Как зачем?.. — Патриция опять фыркнула. — А антураж? Перед встречей с Великим Дознавателем преступник должен испытывать благоговейный трепет, экзистенциальный ужас и абсолютно осознанную беспомощность перед властью закона.

— Ну почему сразу преступник? — я никак не мог успокоиться. — Заклятье-то наложили не мы…

— В папином департаменте считают, что все в чём-то виноваты, — философски пожала плечами Патриция. — Главное, правильно спросить. А виновный сам признается.

— Как хотите, а после такой ночки у меня разыгрался дикий аппетит, — заявил Денница.

Я сглотнул слюну.

Выбравшись из катакомб потустороннего царства, ощущая на лице прохладный ветерок и тёплый солнечный свет, я тоже чувствовал себя поразительно живым.

И голодным.

— Ну, можем зайти в какую-нибудь кафешку, взять готовый завтрак… — неуверенно предложила Патриция.

Денница фыркнул.

— После всего, что с нами было? Давиться пригорелой овсянкой и хрустеть несъедобной ветчиной, даже не зная, из кого она сделана? А ты слышала о том, что грехи из мяса грешников могут перейти на того, кто его съест?

Внезапно я утратил не только аппетит, но и радость жизни.

Посмотрел на… Вот уж не думал, что когда-либо назову Денницу "другом". А вот поди ж ты.

— Вы меня опять троллите, — как можно твёрже заявил я. — Все эти разговоры о том, что в Аду жарят грешников…

— Конечно троллим, — Патриция взяла меня под ручку и поцеловала в щечку. — Грешников едят только демоны.

— Именно, — кивнул Денница. — Потому что ангелы считают их недостаточно диетическими.

Я закатил глаза. Ну сколько можно, а? Шутка, повторенная дважды, перестаёт быть смешной.

— Ладно, проехали, — великодушно улыбнулся Денница. — Приглашаю вас на настоящий завтрак. Приготовил бы его лично, но боюсь, что сам себе доверять не смогу: наверняка попытаюсь травануть Макса. Так что предлагаю сгонять на Лавовое озеро. Там такая рыба… — он сладко зажмурился.

— Ты с ума сошел? — Патриция упрямо сложила руки на груди. — До Лавового озера пилить и пилить. Целый день угрохать на один завтрак?

— Оно того стоит, — абсолютно серьёзно кивнул Денница. — Уж поверь.

— А я согласен, — неожиданно я понял, что так и есть. — Мне кажется, длинная загородная прогулка нам всем пойдёт на пользу.

Проветримся. Остудим головы. Вытянем из Патриции подробности того, что узнал о нас с Денницей господин Тот: я так понимаю, её увлечение судейской магией не ограничивалось посещениями папы на работе…

Пусть раскалывается. Мне позарез нужно знать, что такое это заклинание обратной связи, а также способ от него избавиться.

Я должен как можно скорее вернуться в Сан-Инферно и избавить Зебрину от драконьего облика.

А с Денницей на хвосте, как вы понимаете, сделать это будет затруднительно.

Пришлось обойти здание кругом — "чёрный ход" из кабинета господина Тота вывел нас на какие-то задворки.

Шагая вслед за Патрицией, я с интересом оглядывался. Вокруг сновало множество демонов и ангелов, почти все — затянутые в деловые костюмы, с папками, планшетами и телефонами в руках.

Вид у них был такой, какой бывает примерно у девяноста процентов москвичей в разгар рабочего дня: загнанный, суетливый и слегка ошалелый.

Вечная гонка делового города. Успеть за день гораздо больше, чем это возможно физически.

В такие моменты я особенно радуюсь тому, что не успел окончить универ.

В общем и целом, деловой центр Ада в точности напоминал Москву: перенеси туда любого из местных жителей — никто и не заметит.

…Сев в автомобиль Денницы, мы органично влились в поток машин, выехали на какую-то магистраль и устремились вон из пропахшего гарью и смогом города.

В первые пять минут я с интересом пялился по сторонам, но затем меня привлекла необычная манера Денницы вести машину.

Он петлял по проспекту, как маркитантская лодка.

Он неожиданно перестраивался, подрезая другие машины и вызывая град гудков и проклятий.

Он лихорадочно перескакивал из ряда в ряд и обратно.

И всё время прибавлял скорость.

Я молчал. Не зная местных обычаев, я подумал: а вдруг тут так принято?..

— Денница, хватит шустрить, — попросила Патриция. — Ты вызовешь гнев Аннунаков, а у Макса и так уже два предупреждения.

— Рад бы, но не могу, — откликнулся демангел. — Не хотел вас пугать, но у нас давно отказали тормоза.

Глава 15

Пару секунд я осмысливал новую информацию.

Денница продолжал крутить руль и обеспокоенным не выглядел. Патриция тоже не выказывала признаков страха. Скорее, она была зла, как тысяча голодных росомах.

— Что ты несёшь, — буркнула девушка. — Это в принципе невозможно. Просто сними ногу с педали газа и дай машине остановиться. Ну, поймают нас Аннунаки… Позвонишь мамочке и она всё уладит.

— Извини, если я недостаточно ясно выразился, — Денница не удостоил Патрицию даже шевеления ухом. Всё его внимание было сосредоточено на дороге. — Я давно уже не давлю ни на какие педали. Машина заколдована.

— Не говори ерунды, — буркнула Патриция. — Я не чувствую даже следов магии.

— Это всего лишь означает, что колдун был ЧЕРТОВСКИ хорош, — рявкнул Денница.

Машину хорошенько тряхнуло. Такое чувство, что "Алеф" решил порезвиться и попрыгать на колёсах, изображая трепетную лань.

— Денница! — взвизгнула Патриция. — Мало нам проблем?

— Прости, сорвалось с языка.

— Ребята, — позвал я. — Насколько я понял, вы и сами неплохие колдуны.

— И что с того? — девушка бросила на меня яростный взгляд.

— Ну, расколдуйте машину — и всего делов.

Патриция саркастично рассмеялась.

— Гениально! И что б мы без тебя делали, а? Ни за что б не сообразили…

— То есть, это сделать невозможно, — уточнил я. Так, на всякий пожарный.

Скорость уже была такая, что ветер срывал волосы с головы. Глаза слезились. Нос и уши заледенели — хотя над асфальтом поднималось жаркое марево.

Но надо отдать должное демангелу: машину он вёл, как Шумахер. А может, даже лучше.

Конечно, не обошлось и без духоподъёмных моментов: один раз дорогу перегородил некстати решивший развернуться тягач с громадной сверкающей цистерной — и судя по устрашающим знакам, вёз он явно не молоко.

Другой раз прямо перед нами выперся автобус — вредный водитель никак не хотел уступать дорогу, как Денница ему не сигналил.

Пришлось объехать его по обочине. По низколетящему днищу нещадно скрежетали камни, а Денница нещадно скрежетал зубами.

— Вся надежда на Аннунаков, — пробормотала Патриция. — Надеюсь, их ловчие сети сработают.

Как на грех, ни одного робота-полицейского на гравимотороллере в поле зрения не попадало.

Может, это тоже часть заклятья?..

— Скоро выберемся на скоростную трассу, станет полегче, — уж не знаю, кого демангел пытался утешить: нас или себя.

— Я так понимаю, о том, что топливо закончится и мы остановимся, можно даже не думать? — стараясь не перегружать голос эмоциями, уточнил я.

Патриция покачала головой.

— Это не обычное заклятье движения, — наконец сказала она. — Скорее, одержимость.

— Как когда в человека вселяется демон? — я вспомнил "Экзорциста". Очень познавательное кино — в свете последних событий…

— Это сандерс, — непонятно пояснила Патриция. — Демон скорости.

— О.

— Обычно их применяют в качестве двигунов для по-настоящему больших машин. На авиалайнерах, в космических кораблях… Для простого авто он слишком мощный.

— Но когда-то же он выдохнется, — как мне казалось, резонно заметил я.

— До этого ещё очень и очень далеко, — откликнулся Денница. — А пока сандерс будет всё разгоняться, пока "Алеф" не развалится под воздействием ускорения.

— Я могу открыть портал.

— На такой скорости?.. — Патриция расширила глаза. — Не вздумай! Нас попросту размажет в пространстве.

— Но что тогда делать?

Я откинулся на спинку короткого и неудобного заднего сиденья. Пейзаж по сторонам трассы проносился столь стремительно, что впору было вспомнить об эффекте Доплера.

— Может, у тебя есть система защиты? — спросил я Денницу. — Ну, катапульта под сиденьем, парашют…

— В этом нет необходимости, — вместо демангела ответила Патриция. — Машины в Аду славятся своей надёжностью. В них никогда ничего не ломается.

— Кажется, прямо сейчас стоит пересмотреть это утверждение.

— Ты не понимаешь, Макс! То, что с нами случилось — беспрецедентный случай. Наказание за применение магии в таком ключе столь сурово, что даже законченный псих с манией самоубийства особо жестоким способом, сам придёт сдаваться Аннунакам, только подумав о таком.

— Ини хочет сказать, Макс, что кто-то настолько хочет тебя убить, что не остановится ни перед чем. В прямом и буквальном смысле, — всё так же глядя на дорогу, откликнулся Денница.

— Но при чём здесь я? Заколдовали-то твою машину.

— Это не имеет значения, — пожала плечами Патриция. — Проклятье обратной связи, помнишь? Если умрёт кто-то из вас — другой последует за ним. Вероятно, отчаявшись добраться до тебя с ПОМОЩЬЮ Денницы, злоумышленник решил действовать ЧЕРЕЗ него. Непосредственно.

— То есть, укокошить демангела, чтобы я отбросил копыта?

Вот это новость. Мало того, что мне предстоит провести остаток жизни — не такой уж и длинный — в его обществе. Так ещё и пылинки сдувать… Впрочем, последнее всё равно не поможет.

— Можно тебя попросить, Макс? — вдруг спросил Денница.

— Валяй, — я махнул рукой. — Чем могу, как говориться, — и я нервно хихикнул.

— Не называй меня демангелом. Пожалуйста.

— А в чём дело?.. — я даже придвинулся ближе к Деннице, слегка потеснив Патрицию. — Мне казалось, это определение в точности отображает твою сущность.

— Оно звучит оскорбительно, — рявкнул Денница.

— Да ладно тебе, — я неуверенно усмехнулся. — Называть кошку — кошкой, это нормально. Скажи ему, Пат!

— Он прав, — кивнула девушка. — Демангел — это жуть как оскорбительно. И обидно. Если бы ты назвал так меня — остался бы без глаз. И ещё кое-каких шарообразных органов.

— Да никого я так не называл!

Вслух так ТОЧНО никогда не говорил. Обычно такие эпитеты я приберегаю для внутреннего употребления.

— Зато подумал, — язвительно изрёк демангел. — И вот ещё раз.

— То есть… Ты постоянно слышишь мои мысли?

— Не представляешь, как это бесит, — и он ещё жалуется?.. — Послушав некоторых кажется, что сделка — это единственное, что убережет их бессмертную душу от окончательного поругания.

Демоны знают все людские помыслы, — говорил Силантий. — А ангелы могут читать в их сердцах…

И тут меня поразила молния.

Я онемел. Перестал дышать. И вообще перестал чувствовать тело.

Читая мои мысли, Денница ДОЛЖЕН был знать о том, КАК я собираюсь выиграть сделку.

Он должен был ЗАРАНЕЕ знать, что я собираюсь делать, и легко обойти все мои, как мне тогда казалось, "хитроумные" ловушки.

Но почему-то он этого не сделал.

Проиграл, обманул Зебрину, свалил в своё измерение и дождался, пока я последую за ним…

А здесь притворился милым, и вообще вёл себя так, что я ПОЧТИ ЧТО начал ему доверять.

Коварен, чёрт.

Машину тряхнуло.

— Я ничего не говорил, — поспешно оправдался я.

— Выбоина на дороге, — спокойно пояснил демангел.

Чёрт. Трудно отказаться от любимой привычки…

Машину вновь тряхнуло, по асфальту загрохотал оторванный глушитель.

Разговаривать стало невозможно.

Стараясь думать как можно избирательней, я прикрыл глаза и откинулся на спинку сиденья.

Машину трясло всё сильнее — вдали от города за качеством дорожного покрытия следили спустя рукава.

Значит скоро наш верный "Алеф" рассыплется на мелкие детальки, а нас самих размажет тонким слоем на протяжении десяти километров.

Будет над чем попыхтеть криминалистам.

Я вздохнул.

Вот и заканчивается моя жизнь. Учеников не воспитал, учения не создал… До бабушки, стало быть, далеко.

Вот спросит меня старушка на том свете: что ты, внучек, успел сделать за свою жизнь?

А я ей: бегал, как оглашенный, с жареным задом и суетился почём зря.

— О-ёй, — негромко произнесла Патриция.

— Что?.. — распахнув глаза, я пару мгновений не мог сфокусировать зрение.

А потом увидел…

Впереди, на дороге, был какой-то завал.

Судя по торчащим веткам, на трассу упало дерево — дуб или ещё какое-то мощное растение с обхватом, как талия господина Тота.

В него уже успели врезаться грузовик, автобус и несколько малолитражек. Интересно: они что, не видели, куда прут, или заклятье демона скорости встречается не так уж и редко?

— Держитесь, — предупредил Денница.

Объясняю для нетерпеливых: съехать с трассы было невозможно. По обе её стороны произрастал густой лес из тех самых деревьев, одно из которых и рухнуло на асфальт. Они стояли сплошной стеной, и проехать сквозь них было так же легко, как блохе проскочить сквозь зубья частого гребня.

— У тебя хотя бы подушки безопасности есть? — спросил я.

До затора оставалось метров сто.

— А что это такое?.. — спросил Денница.

Руки с руля он убрал и вообще развалился в своём водительском кресле, как на троне. Типа: если смерть неизбежна — расслабься, и получай удовольствие.

И тут я не выдержал.

Знаю: человек слаб. Он считает жизнь слишком привлекательной штукой для того, чтобы её лишится.

Он хочет наслаждаться свежим воздухом в лёгких, пением птичек в небе, дуновением лёгкого ветерка в волосах…

И весьма желательно, по-возможности, не испытывать при этом боли и предсмертных судорог.

Плюнув на предупреждение Патриции, я открыл портал.

Я что хочу сказать: если уж всё равно предстоит быть размазанным, то какая разница?..

А попытка — не пытка.

Ну… Не всегда.

В последний миг я схватил за руку Патрицию.

Кажется, я всё-таки не успел.

Пространство вытянулось в струну, мои пятки остались где-то далеко-о-о, в другой галактике, в то время как голова продолжала нестись вперёд.

А потом пространство сжалось, подошвы ботинок ударили меня по затылку и в глазах потемнело.

Ничего так, съездили позавтракать, — мелькнула последняя мысль и я отключился.

Точнее, мой разум очень, очень хотел это сделать. Но ему не дали: попробуй спокойненько полежать без сознания, когда во все отверстия хлещет вода.

Холодная, как замороженный азот, и вонючая, как грузовик, доверху набитый навозом.

Тело принялось совершать инстинктивные судорожные движения в попытке не умереть.

Рядом трепыхался кто-то ещё, и судя по доносившимся сквозь бульканье ругательствам, ему-то дышать удавалось.

Логично предположить, что это была Патриция. Тем более, я улавливал характерные сердитые вибрации…

— Ёрш твою за ногу через бедро и об колено!

Загиб был таким пространным и заковыристым, что я даже не пытался его осмыслить — просто затрепыхался в том направлении, откуда доносился звук.

— Патриция?.. — мне наконец-то удалось глотнуть воздуха. Пах он, как сероводород в желудке у древней черепахи, но это даже неплохо. Заставляло почувствовать себя живым. — Здесь такая темень… Я ничего не вижу!

— Глаза протри, идиот.

Я попытался последовать совету и ушел под воду с головой. Вновь стал задыхаться, почувствовал, как кто-то вцепился в воротник моей рубашки и потянул на поверхность.

— Здесь мелко. Просто упрись ногами в дно, — голос девушки был донельзя злым.

И я её понимаю: сидишь в кабриолете, никого не трогаешь, тихо-мирно готовишься к смерти… И вместо уютного и тёплого Небытия попадаешь в вонючую холодную воду.

Нет худа без добра: вода смыла облепивший лицо ил и я смог проморгаться.

Патриция, мокрая, как выхухоль и такая же сердитая, стояла по колено в воде и сложив руки на груди, уничтожала меня взглядом.

— А… Кто меня вытащил?

Безуспешно пытаясь отряхнуться, я провёл рукой по волосам и нащупал…

— Гермиона, ангел мой! Это ты меня спасла. Опять.

Ящерка недовольно хлестнула мне по уху мокрым хвостом.

Как я уже понял, у василиска была одна очень характерная черта: когда вокруг не происходило ничего интересного — например, зажаренного целиком быка прямо под носом — она впадала в спячку.

Гермиона свила гнездо из носового платка в моём кармане и дрыхла без задних лапок — вот я о ней и забывал.

Сунув мокрую ящерку за пазуху — не обязательно мёрзнуть ВСЕМ, верно?.. — я огляделся.

Вода, вода, кругом вода.

А в небе, почти у самого горизонта, трепыхаются какие-то грязные полотенца…

— Ёрш твою за ногу с тройным загибом!

— Наконец-то и до тебя дошла вся неизбывная радость происходящего, — прокомментировала мой порыв Патриция.

— Мы в Лимбе!

— Восхищает, как ты умеешь понимать очевидное.

Ни с чем: ни с самолётом. Ни с птеродактилем. Ни с гигантской бабочкой, нельзя спутать резвящегося в небе экоя. А водятся они лишь в одном-единственном измерении…

— Как мы здесь оказались?

Я что хочу сказать: в Лимбе я был всего один раз. И поверьте: ЭТО было последней точкой в пространстве, которую я бы выбрал для перемещения.

— Вероятно, какой-то идиот открыл портал, — ядовито хмыкнула Патриция. — Хотя его и предупреждали этого не делать.

— Если что, на минуточку, портал идиота спас нам обоим жизнь, — запальчиво возразил я. — И кстати: почему "обоим"? А где Денница?

— Судя по всему, в лучшем мире, — отрезала Патриция. — И наверняка чувствует себя ГОРАЗДО счастливее, чем мы.

— Взорвавшись в собственном автомобиле?

Жалко. Нет, правда… Я только начал к нему привыкать.

На меня посмотрели, как на… ну да. Полного идиота.

— Макс, ты забыл одну маленькую, совершенно незаметную на общем фоне деталь, — зловеще проговорила Патриция. — МЫ ДЕМОНЫ! Практически бессмертные существа. Максимум, что нам грозило — это хорошенько вываляться в пыли.

Я моргнул.

Об этом я как-то не подумал.

Значит, Денница не погиб…

Вместо этого он преспокойно восстал из обломков автомобиля, отряхнулся и пошел домой.

Но всё-таки что-то не сходится…

— Вы-то может, и уцелели бы. Но я-то не демон.

— Это твои личные половые трудности.

— Ага. Особенно, учитывая заклятье обратной связи. Если бы я погиб, от Денницы остались бы рожки да ножки — причём, в БУКВАЛЬНОМ смысле.

Я был так доволен своей железобетонной логикой, что широко улыбнулся.

Молодец я!

— А ты не думал, что мы с Денницей могли ВЫТАЩИТЬ тебя из машины? — спросила Патриция. — Помни: ты мой гость! Я НЕ ИМЕЮ ПРАВА дать тебе погибнуть.

Я опешил.

— А… Как же все ваши с Денницей разговоры о том, что всех нас ждёт неминучая гибель? Что злой колдун решил достать меня, убив Денницу?

Патриция устало закатила глаза и тряхнула обвисшими, как грязные сосульки, волосами.

— Так это был ТРОЛЛИНГ? Я изо всех сил топнул по жиже ногой и провалился по колено. — Предупреждать надо!

— Для твоего образа жизни ты удивительно доверчив, Макс.

— Я думал, мы друзья, — вытащив из грязи ногу — без ботинка, — я повернулся к Патриции спиной и энергично зашлёпал к горизонту.

— А ещё — ведёшь себя, как ребёнок, — Патриция пристроилась рядом. Она легко шагала по болотной жиже — даже шпильки не проваливались!

— Да мне и в голову не могло прийти, что вы с Денницей станете шутить такими вещами. Вы практически УБЕДИЛИ меня в том, что мы погибнем. Я не мог этого допустить.

Патриция рассмеялась. Тряхнув головой — грязные брызги полетели во все стороны — она шлёпнула себя по бёдрам.

— Ну и глупая у тебя была рожа! "Мы все умрё-ё-ём!" — пропищала она противным голосом. — Спасти нас может только Великий и Безумный Макс!..

Я посмотрел на неё с предубеждением.

— Знаешь, пожалуй, тебя я тоже буду звать демангелом. В тебе ничего не осталось от той Патриции, которую ялюбил. Совсем ничего.

И я вновь зашлёпал по болоту, куда глаза глядят.

Но не прошел я нескольких шагов, как грязь передо мной вздыбилась, пошла гигантскими пузырями и предо мной воздвиглось чудовище.

Облепленное тиной, вонючее и такое же липкое, как дорвавшийся до конфет младенец.

— Кто здесь упоминал демангела? — вопросило чудовище удивительно знакомым голосом.

— Денница?..

— Я же просил не называть меня этим мерзким словом. Это не политкорректно, в конце концов!

— ДЕННИЦА?..

— Нет, архидемон Вельзевул.

— Мы считали, ты остался в машине.

Денница посмотрел на Патрицию.

— Удивительно, как он умеет признавать очевидное, правда?

Та лишь закатила глаза.

Он отряхнулся, как собака. Во все стороны полетели ошмётки грязи и пиявок.

Одну из них дем… Денница с силой оторвал от щеки и всосал в рот, как макаронину. Облизнулся, подняв глаза к небу… И тоже увидел экоев.

Загиб, которым огласил пространство Денница, нельзя было назвать ни тройным, ни даже пятерным.

Это было вдумчивое, скрупулёзное проклятье, затрагивающее моих предков до седьмого колена, а также всех, без исключения, дальних родственников и их внебрачных детей.

— Ну что ты так взъелся? — спросил я, когда дем… Денница замолчал, чтобы перевести дух. — Вероятно, скорость твоей спортивной тачки была настолько велика, что тебя тоже "накрыло" порталом. Делов-то.

— Да в том-то и дело, что делов! — бесновался Денница.

Это всё холодная ванна.

Некоторые под ледяным душем просыпаются и преисполняются бодрости, а другие, стоит СЛУЧАЙНО опрокинуть на них ведро воды, впадают в ярость.

Всё дело в контроле. Я вот, например, практически не злюсь.

— Знаешь, а может, это даже неплохо, — задумчиво проговорила Патриция. — Вы вместе, а значит, нам легче будет разобраться с проклятьем обратной связи…

— Мы не успеем, — отрезал Денница. — Потому что как только меня кто-нибудь узнает — нам хана.

Я подозрительно сощурился.

— Друг мой ситный, только не говори, что и в Лимбе ты успел наследить.

— Я не виноват, — Денница уселся прямо в воду и подтянул колени к груди, бессильно опустил на них руки. — Меня подставили.

— Все так говорят, — вспомнил я крылатую фразу из любого полицейского сериала.

— Значит, мы пойдём в суд и докажем, что ты не виноват, — убеждённо заявила Патриция.

— Не получится, — тряхнул головой Денница. — Мне запрещено даже ПОЯВЛЯТЬСЯ в Лимбе. За нарушение запрета — полная дематериализация.

Глава 16

— Подведём итог, — я встал рядом с Денницей и похлопал себя по пиджаку. Раздалось сочное хлюпанье и чавканье жижи, набившейся в карманы. — Мы попали в измерение, где Денницу ждёт демате…риа..лизация, Патрицию могут сжечь на костре, как колдунью, а в качестве вишенки на торте — в Лимбе обитает некоторое количество родственников, которые желают моей смерти. Я ничего не упустил?

Пачку сигарет, которую я с трудом извлёк из кармана, узнать было невозможно.

Это был просто мокрый комок бумаги, облепленный крошками табака. Я его выбросил.

Патриция с Денницей на мои слова лишь синхронно покачали головами.

Лицо демангела, покрытое потёками грязи, напоминало страшную маску. Уши его заострились, нимб преодолел красный спектр и приближался к фиолетовому, а костюм выглядел так, словно побывал на бойне.

Я выглядел не лучше. Да и Патриция тоже: мы трое сейчас напоминали жертв авиакатастрофы — и не подумайте, что живых.

Жалко, что с нами нет Лилит…

Вспомнив о ведьмочке, я невольно улыбнулся. Как не хватает сейчас её оптимизма. А ещё таланта добывать новые шмотки из ничего и… да. Знаний об этом негостеприимном измерении.

— Тогда у меня вопрос, — оставшись без курева, я почувствовал себя совсем несчастным. — Почему мы не можем свалить отсюда прямо сейчас? Откроем портал, и…

Я изобразил, как мы фьюить! И сквозанём отсюда.

Патриция устало вздохнула.

— Думаешь, если бы всё было так просто, мы бы до сих пор сидели и плакали?

— А вы плачете?

— Фигурально выражаясь.

— В Лимбе невозможно просто так открывать порталы, Макс, — мрачно добавил Денница. — Здесь такая защита — комар не проскочит.

— Ха! — я окинул… Ну да, друзей, за неимением другого слова, — победным взглядом. — Помните, я говорил, что уже здесь бывал? — Патриция неопределённо пожала одним плечом, Денница посмотрел на меня с интересом. — СЮДА я попал, угодив в ловушку своего папаши. А ОТСЮДА — открыл портал. Сам.

— И как ты умудрился это сделать?.. — недоверия в голосе Патриции было как грязи на болоте.

— Ну… Мне пришлось прыгнуть с башни, — я скромно посмотрел на носки своих ботинок. Точнее, одного ботинка. Второй затонул безвозвратно. — Но ведь получилось. Я не вру. Честно-честно. Можете спросить у Лилит: она была со мной…

— Лилит, — кисло поморщилась Патриция. — Та самая ведьмочка, что тёрлась вокруг тебя в "Чистилище". Местная колдунья.

— Ну да, — я взмахнул руками, раздраженный тем, что до них так плохо доходит. — Мы с ней познакомились здесь, на Лимбе. И когда Лилит сказала, что хотела бы побывать в Сан-Инферно, я пригласил её в гости.

Я решил чуть-чуть, самую малость, приукрасить факты.

На самом деле, Лилит чуть ли не ЗАСТАВИЛА меня взять её с собой. И она сама, на свой страх и риск, согласилась прыгать с башни.

И вот сейчас я подумал: а что ей мешало свалить из Лимба самостоятельно?..

Она что-то лепетала про дедушку, который, якобы, не хотел её учить, но может, причина была в том, что открывать порталы в Лимбе довольно проблематично?..

— Ладно, не вопрос, попробуй открыть портал, — неожиданно заявила Патриция. — Откуда будешь прыгать? — она критическим взором оглядела ровную, как стол и скучную, как продавленный матрас, равнину.

Я самодовольно усмехнулся.

Давно прошли те времена, когда мне нужно было сигать с высокой башни, чтобы благодаря страху, приливу адреналина и сознанию собственного безумия, открыть портал.

В последнее время я это делал на "раз".

Так что, я просто встал в картинную позу и театрально щелкнул пальцами.

— Макс, ты чего завис?

— Так, просто прикидываю кое-что.

— У тебя не вышло.

— Ничего не понимаю.

— Зато я понимаю, — фыркнула Патриция. — В первый раз тебе ПРОСТО ПОВЕЗЛО. Может, ты попал в незарегистрированное "окно". Лазейку, которую оставил для себя местный колдун. А может, у тебя есть добрая фея, которая бережет твою задницу от самых провальных… провалов.

Про лазейку — мысль хорошая. Ведь Лилит говорила, что башня принадлежит её дедушке-колдуну…

— Ладно, чёрт с ним с порталом, — я деятельно потёр руки. — Есть ещё один способ, — я взял театральную паузу. — МЗЧ.

— Максимально Злые Чары? — оживился Денница.

— Маленькие Зелёные Человечки. У них есть летающая тарелочка, и стоит мне захотеть…

— То есть, до ЭТИХ пор ты не хотел, — скептически поджала губки Патриция. — Просто наслаждался чудесным пейзажем… Кстати, мне кажется, или вон тот экой интересуется нами слишком пристально?

Вместо того, чтобы препираться, я сосредоточился на мыслях о малышатах. Представил, как их чудесная алюминиевая тарелочка бесшумно возникает за моей спиной, в боку открывается люк, спускается трап…

Н-да. Ситуация.

Видать, местная защита действительно хороша.

— Ладно, тогда остаётся башня, — сказал я. — Я помню, куда Лилит сунула ключи, и как только мы поднимемся на верхнюю площадку…

— А ты и впрямь никогда не сдаёшься, — в голосе Денницы послышались восхищение пополам с ужасом.

Я умудрённо усмехнулся.

— Друг мой! Не представляю, где бы я сейчас был, если бы мог себе позволить сказать: ладно, на этот раз я сдаюсь.

— Может, лежал бы в тёплой постельке с красивой девушкой? — буркнула себе под нос Патриция. Но так, чтобы мы с Денницей услышали.

— Ты назвал меня другом? — Денница так удивился, что нашел в себе силы подняться из вонючей жижи и встать прямо. Относительно прямо, но с чего-то же надо начинать.

— Можно называть тебя товарищем по несчастью, но мне кажется, мы давно преодолели этот порог, — я почувствовал, как щеки заливает румянец. Хорошо, что под слоем грязи этого не видно.

— Никто ещё не называл меня своим другом, — казалось, демангел пробует новое слово на вкус — как леденец.

Я устало вздохнул.

— Но ты же, в общем и целом, знаком с концепцией дружбы, верно?

— Ну…

— Вот и ПРЕДСТАВЬ, на минуточку, что ты — нормальный парень. У которого есть друзья… И парочка из них как раз сейчас пытается придумать, как вытащить твою задницу из передряги.

— ПАРОЧКА?

Я сердито посмотрел на Патрицию.

— Звезда моя, а почему ты решила, что тебя это не касается? ДА! Если вы ещё не заметили, мы втроем — в одной лодке. Не считая василиска… И выжить сможем только в том случае, если объединим усилия и приложим МАКСИМУМ стараний. Все мы.

Фух. Слышал бы меня сейчас наш инструктор по тимбилдингу — сразу выдал бы почётную грамоту.

— Ладно, что ты предлагаешь? — спросил Денница.

Так, уже лучше. Воз сдвинулся с места.

— Идём в город. Находим башню. И прыгаем.

— Видишь в своём плане изъян? — спросила Патриция.

Прежде, чем ответить, я с тревогой посмотрел на небо. Экои кружили над нашими головами, как… как стервятники, почуявшие лёгкую добычу.

Я погрозил им кулаком. Подумал, и в дополнение выдал жест, включающий в себя устрашающую гримасу и средний палец.

— Э… Честно говоря, да, — нелегко это признавать, но факты — штука упрямая. — Я не помню, как назывался САМ город. И если их тут много — то мы попали. Потому что будем искать данную конкретную башню до Морковкина заговенья.

— Чего?.. — на меня вылупились две пары непонимающих глаз с квадратными козьими зрачками.

— Долго, говорю. Искать будем.

— Вообще-то, я хотела сказать, что не собираюсь прыгать с башни, — заявила Патриция. — Может, в это трудно поверить, но в отличие от вас, у меня нет суицидальных наклонностей.

— Это как раз не проблема, — взмахнул рукой Денница. — В некоторых обстоятельствах тяга к смерти развивается очень быстро. Особенно, если в это время тебя поджаривают на костре…

— А ты добрый, — враждебно заметила Патриция.

— Стараюсь, — Денница скромно шмыгнул носом. — Есть с кого брать пример… — и он мне подмигнул. А потом стукнул себя пальцем по кончику носа. Два раза.

— Так что с поисками нужного города?

Знаете, что бесит больше всего? На кону — наше возвращение домой. А они спорят о какой-то ерунде…

— Лимб — замкнутое измерение, — пояснил Денница. — Закольцованное на себя. Здесь всего один город — Лимб.

Гора свалилась с плеч.

— Вопрос в другом: как мы отыщем конкретное здание в городе с населением в миллиард?

Колени подогнулись.

И я бы с удовольствием присел, если бы не стоял по щиколотку в вонючей жиже, а над головой не кружили стервятники.

— В миллиард? — голос дал петуха.

— Согласен, измерение совсем небольшое, — кивнул Денница. — Но учитывая, что нас с Патрицией здесь ждёт особо тёплый приём, лучше не блуждать по улицам в качестве туристов.

— Ну, тебя-то мы можем замаскировать, — я приободрился. На такую мысль меня вдохновили потёки грязи, превратившие лощеного щеголя Денницу в свежевыкопанного зомби. — А насчёт Патриции… Ну кто узнает, что она колдунья? Главное — не колдовать, и всё будет чики-пуки.

— Чики… что?

— Всё путём, я хотел сказать.

— Не будет, — покачал головой демангел. — После того, как я заключил здесь несколько сделок… — он покосился на Патрицию. — Словом, ЛЮБОГО представителя Клоаки Дьявола здесь ожидает тёплый приём.

— Когда он говорит "тёплый", — пояснила Патриция. — То имеет в виду — жаркий. В смысле — температуры горения.

— Спасибо, я понял.

Экои — особенно, один из них — беспокоили меня всё сильнее. Точнее, пугали.

Они стелились над нами так низко, что я мог разглядеть все леденящие кровь подробности.

Если вкратце, то отдельный экземпляр этого племени представлял собой пасть с крыльями.

Вот если взять крокодила… А затем — ещё крокодила, и так — восемь раз, а потом скрестить их с крупным воздушным змеем — получится один средних размеров экой.

Крылья у них были плоские, треугольные, покрытые жесткой, асфальтового цвета шкурой.

Кружа в зловещем хороводе над нашими головами, они издавали длинные протяжные крики, от которых пузырилось в ушах и чесались пятки.

— Этими криками они доводят путников до потери пульса, — поделился информацией Денница, признанный эксперт по экоям. — А потом спускаются, накрывают жертву своим телом, как одеялом. И спокойно кушают. Главная тонкость в том, что жертва остаётся обездвиженной. Но вполне себе живой.

— Милые зверушки, — я нашел в себе силы улыбнуться. Но чувствуя, что губы как-то подозрительно дрожат, поспешно перестал.

— Совсем как ты, правда, Денница? — ядовито осведомилась Патриция. Теперь мы все трое стояли задрав головы и наблюдали за экоями. — Тоже любишь парализовать жертву, а потом неторопливо высасывать из неё все соки.

— Патриция, — я припечатал девушку укоризненным взглядом. — Помнишь, что мы недавно говорили о взаимопомощи?

Та лишь фыркнула, закатила глаза, а потом и вовсе отвернулась.

— Да я не в обиде, — произнёс дем… Денница. Слегка поморщился, но продолжил: Просто она жутко нервничает. Вот и выпускает время от времени Ини…

— Мама была права, — патетически заметила Патриция. — Надо было оставаться жрицей любви при храме. Сейчас уже занимала бы пост заместительницы помощницы второй секретарши Младшей Верховной жрицы…

— Не хотелось бы отвлекать тебя от мечтаний о головокружительной карьере, дорогая, — меланхолично проговорил Денница. — Но секунд через тридцать нас ожидает мерзкая, отвратительная бойня. И поверь: если так говорю Я — наверняка всё будет гораздо хуже.

Вопреки привычке иметь свои пять копеек в любом разговоре, я промолчал.

Просто не знал, что сказать.

Если бы мне предложили влезть на заведомо неприступную скалу, я бы спросил: насколько быстро?

Если бы меня попросили уболтать до полного изумления двух злобных троллей и одного динозавра — со всем моим удовольствием, предлагайте тему.

Но когда в близкой перспективе светит сойтись на кулачках с зубастыми кожаными мешками — обычно я даю дёру.

И мне ни капельки не стыдно, каждому — своё.

К сожалению, интуиция, вкупе с жизненным опытом, кричали хором, что от этих конкретных кожаных мешков — не убежишь…

Самый нетерпеливый экой спикировал на нас. За ним потянулись остальные.

— Напоминаю: магией не пользоваться, — проговорил Денница и изловчившись, схватил экоя за шею, прямо за челюстями.

Голос его был сдавленным от усилий, но это не помешало демангелу перехватить тварь поудобнее, и размахнувшись им наподобие бейсбольной биты, ударить по второму экою.

Распластав крылья, тот упал в грязь, и теперь глухо чавкал, но отлипнуть от вязкой жижи не мог.

Экой, которым размахивал Денница, лишь бессильно раззевал пасть — я видел выпученный, полный неизбывного удивления глаз и крохотный язычок в глубине глотки.

К сожалению, остальные не захотели учиться на горьком опыте собратьев, и продолжали попытки добраться до вкусной добычи, которую уже давно считали своей.

— Па-аберегись! — завизжала Патриция и запустила в ближайшего куском болота.

Аэродинамика у болотной жижи так себе. Но зато она намертво залепила экою глаза, и потеряв управление, он тоже позорно рухнул в грязь.

Я решил перенимать опыт.

Метко целясь в глаза, мы с Патрицией повергли ещё парочку чудищ.

Но потом один умудрился вцепиться ей в волосы.

Тяжело взмахивая крыльями, экой поднял девушку над болотом. Я, не долго думая, обхватил её ноги.

— Отпусти, придурок! — я так и не понял, к кому она обращалась. Ко мне, или к экою…

Денница огрел его своей импровизированной дубиной и тварь, победно сжимая в зубах клок чёрных вьющихся волос, на бреющем ушла в небо.

— Ты как? — спросил я у Патриции.

Та потёрла макушку.

— Думаю, лысина мне не пойдёт.

— До свадьбы отрастёт, — утешил я и пригнулся: одна из тварей чуть не схватила меня за шиворот.

Я почувствовал, как по спине чиркнули зубы, вспарывая ткань пиджака, как ножницы — марлю, и на всякий случай повалился мордой в грязь.

Из-за пазухи донеслось недовольное ворчание, а потом на свет Божий выбралась разбуженная крылатая ящерица.

— Гермиона, нет! — закричал я, пытаясь ухватить её хотя бы за хвост, но василиск с победным кличем вознеслась в небо. — Стоять! — кричал я. — Сидеть! Место! Вернись, я всё прощу…

Сердце сжалось от дурного предчувствия.

Она была такая крошечная по сравнению с громадными кожаными мешками. Такая… беззащитная.

— Ну всё. — проговорила Патриция, размазывая по лицу грязь замурзанной ладошкой. — Хана.

— Мне так жаль, — я еле удержался от всхлипа.

— Сами нарвались, — жестко констатировала Патриция.

Денница отбросил своего экоя, как ненужную тряпку, и подошел к нам. Приставил ладонь козырьком к глазам…

— Да, господа, — с уважением произнёс дем… ну, вы поняли. — Это вам не мы.

А Гермиона уже приступила к трапезе.

Она металась среди стаи экоев, как бешеная трясогузка, выхватывая то из одного, то из другого чудища немаленькие куски мяса и тут же, не отходя от кассы, заглатывая их целиком.

Экои щелкали вокруг неё челюстями, как ловящие блох псы, но не могли ухватить маленькую и вёрткую ящерку.

Тут и там раздавались истеричные, панические и жалобные крики.

— Что, не нравится?.. — Патриция запустила в стаю комком грязи. — Испытайте на своей шкуре, каково это: когда кушают живьём.

— Они тебя не понимают, — откликнулся Денница. — У экоев не то, что мозга, у них даже головы нет. Они действуют инстинктивно.

— Ну, а сейчас инстинкты подсказывают им драпать, — удовлетворённо заметила Патриция. — Молодец, Герми! Приятного аппетита.

— Ты знала, что она так может? — ко мне наконец-то вернулся дар речи.

Патриция пожала плечами.

— Просто до этого момента ей не представлялась такая шикарная возможность, — вместо Патриции ответил Денница. — Браво, Макс!

— Да я-то тут при чём?

А ведь эта милая ящерка спала у меня на груди… Прямо возле сердца.

— Заиметь ручного, натасканного на защиту хозяина василиска — это дорогого стоит.

— Никто её не натаскивал, — недовольно заметила Патриция. — Она сама его выбрала.

Гермиона как раз приземлилась мне на плечо и любовно придушила хвостом.

— Умница девочка, — я почесал ей шейку. — Я тебя люблю…

Ящерка довольно заурчала и потёрлась клювом о мою щеку. Пахло от неё кровью и горелыми покрышками, но… у всех свои недостатки.

Экои взлетели повыше и кружили там, как изрядно потрёпанные полотенца. Временами они издавали жалобные голодные крики.

— Надо убираться отсюда, — сказал Денница. — Скоро они придут в себя и устроят новую атаку. Я же говорил: мозга у них нет, так что учиться на ошибках они не умеют.

— И как они ещё не вымерли? — спросила Патриция.

— Исключительно за счёт дублёной шкуры и фантастического упрямства, — заявил Денница и хромая, пошлёпал по болоту.

Мы потянулись за ним.

Идти в одном башмаке было страшно неудобно, но почему-то я упорно не хотел выбрасывать и второй.

Казалось, избавившись от ботинка, став босым, я окончательно потеряюсь.

По мере движения солнце припекало всё сильнее. Грязь отваливалась от нас кусками и тихо падала обратно в родную среду.

Уже какое-то время до нас доносился приглушенный гул, а потом на горизонте появилось зловещее грибовидное облако.

То начинался город.

Интересно: пустят нас туда в таком виде?..

Внезапно я вспомнил, какие здесь, на Лимбе, постоялые дворы: с толстыми крепостными стенами и металлической сеткой, натянутой над двором.

Теперь ясно, зачем нужны эти архитектурные прелести…

— У кого-нибудь есть деньги? — спросил я.

Принять душ. Отдохнуть. Придумать план…

— У меня только мамина карточка, — буркнул Денница.

— А меня вообще пригласили, — откликнулась Патриция. — Какой смысл гулять за свой счёт?

И оба посмотрели на меня…

Ну конечно. Макс — богатенький Буратино, у него есть собственная страна и сколько угодно золотоносных шахт…

Я честно порылся в карманах.

Ничего. Хоть шаром покати.

Все монетки высыпались во время бурно проведённой ночи, и не менее энергичного утра.

Хотя…

Нащупав в одном из карманов пиджака дырку, в порыве гнездования прогрызенную Гермионой, и сунув туда палец, я почувствовал…

— Простите, ребята. Больше ничего нет.

На моей грязной ладони покоился один золотой.

Он казался таким одиноким, таким незначительным, перед глобальностью наших проблем, что мне стало стыдно.

В следующий раз буду более предусмотрительным: наделаю в карманах побольше дырок.

Денница и Патриция, как коршуны ринулись к золотой монетке и в лучших традициях стукнулись лбами.

Глава 17

Демангел шумно принюхался, хищно поводя над монетой крупным носом.

— Это заковийское золото, — произнёс он зловещим шепотом.

— Ну и что? — я пожал плечами. — Это плохо?

— Золото из копей Заковии оценивается совсем по другим стандартам, — тихо пояснила Патриция. — Ты что, даже ЭТОГО не знаешь?

— А по-моему, золото есть золото, — я подбросил монетку на ладони. Она упала аверсом — на котором был изображен… Ну да, я. Любимый. — Так что на это можно купить в Лимбе? Ведро горячей воды? Рулон бумажных полотенец? Ну хотя бы на пачку сигарет потянет?

— В Лимбе, — Денница уважительно ткнул пальцем в монетку. — На это можно купить замок. Или обширное поместье в экологически чистом районе. Или небольшой, но прибыльный завод по переработке отходов.

Я ещё раз подбросил монетку. Денница и Патриция не могли оторвать от неё взглядов. Как приклеенные.

— Ничего себе, здесь курс, — я и правда был удивлён. Привык, что золото скорее взвешивают, чем пересчитывают. Как факты.

— Не только здесь, — Патриция попыталась пригладить сбившиеся в колтун волосы. — В ЛЮБОМ измерении.

— Заковианское золото — это самое чистое золото, — добавил Денница. — У него даже нет пробы. Оно эталон. Любое другое по сравнению с ним — просто каменный уголь.

А я-то раздавал эти монетки направо и налево… Странно, что никто не просветил меня насчёт их номинала.

Но с другой стороны — незнание закона не избавляет от ответственности.

Умней, Максимка, — всегда говорила бабушка. — Дурака легко обмануть.

— Ты думаешь, почему драконы вот уже полторы тысячи лет воюют с Златым Замком? — вопросила Патриция.

— Ну как же… — я рассмеялся. — Украденный дедушкин глаз, семейная реликвия…

— Золото, Макс, — покачала растрёпанной головой Патриция. Кусочки подсохшей грязи забарабанили по нам с Денницей. — Для того, чтобы творить магию, драконам нужно золото. Много золота. Очень много.

— Заковианское золото обладает собственной гравитацией, — кивнул Денница. — Оно притягивает магическую энергию.

— Ладно, спасибо, что просветили, — я слегка поморщился. Как-то напрягал пиетет, с которым они говорили. — А теперь предлагаю пойти в город, найти обменник и поменять этот золотой на соответствующее количество местной валюты. Хотелось бы, знаете ли, помыться. И пожрать. Желательно, в таком месте, где еда не будет полита нефтью, и её не будут вырывать изо рта голодные экои.

— Лучше спрячь её подальше и никому не показывай, Макс, — категорично заявил Денница. — И хотя это на меня не похоже, поверь: для твоего же блага.

— Согласна, — Патриция неосознанно почесала щеку, в болото посыпались сухие чешуйки грязи. — Такая куча денег принесёт больше проблем, чем пользы.

Я ещё раз задумчиво подбросил монетку. Вспомнил, сколько таких я бездумно разбазарил, и усмехнулся.

— Спасибо, что так обо мне беспокоитесь. Нет, правда… Я это очень ценю. Особенно, Денница, то, что делаешь ТЫ. Но знаете что? Это всего лишь деньги. А деньги нужны для того, чтобы их тратить. Сейчас мы пойдём в город, и вселимся в самый лучший отель. Примем ванну. Не все вместе, каждый свою… Закажем какой-нибудь классной жрачки — помните, мы ведь собирались позавтракать? И выпивку. Много выпивки. Бочонок сорокалетнего односолодового. Для начала, конечно… О, чёрт. Я её уронил.

Золотая искорка лукаво подмигнула напоследок и юркнула в самую большую и глубокую грязевую лужу.

На поверхности вздулся пузырь и издевательски лопнул, обдав нас вонючими брызгами.

— Все ангелы Преисподней! — выругался Денница, а затем проворно опустился на колени и погрузил руки по локоть в болото.

— Безрукий ты идиот, — обругала уже меня Патриция и тоже опустилась в грязь.

С минуту я наблюдал, как они шарят в жирной чавкающей жиже, погрузив руки уже по-плечо.

— Ребята, — я снял с шеи Патриции пиявку. Та мгновенно присосалась к моему пальцу. — Две минуты назад вы советовали спрятать золото. Вы будете смеяться, но болото подходит для этой цели просто ИДЕАЛЬНО.

— Это же куча денег, Макс, — голос у Патриции был такой, словно я отговариваю её от спасения тонущих котят.

— Глупости. Не стоит оно того.

— Помнишь, ты всё время талдычил, что я должен тебе двадцать тонн золота? — пропыхтел Денница. Он уже лежал щекой на поверхности лужи, погрузив обе руки в болото по самую шею. — Так вот: ЗДЕСЬ сейчас покоится в два раза больше.

— Так, разойдитесь. Это всё-таки МОЁ золото.

Но в последний момент я передумал и не стал уподобляться резвящемуся поросёнку. Нет, я не боялся испачкаться. Грязь, в данных обстоятельствах — не самая большая проблема…

Пиявки — вот ЭТО была проблема.

Жирные, как немецкие сардельки и длинные, как скучный, не насыщенный событиями день.

Не то чтобы я знал, как это бывает. Но был наслышан, что с другими это случается.

Пораскинув мозгами, я внимательно оглядел чахлую растительность, которая мужественно тянула к солнцу осклизлые веточки над месторождением грязи.

Отыскав подходящую палочку, я отделил её от основного ствола — что потребовало изрядных усилий, так как местная флора была на редкость жесткой и совершенно не желала ломаться.

Соорудив рогульку, я взялся за её концы и принялся медленно, сужая круги, ходить по болоту, приближаясь к эпицентру катастрофы.

Патриция и Денница с интересом за мной наблюдали.

— С глузду двинулся, — уверенно поделился впечатлениями демангел. — Не смог перенести страданий.

— Вот что делает с людьми золотой телец, — сумрачно кивнула Патриция. — Прекрати, Макс, — сказала она громче. — Знаешь, бывают и более лёгкие способы утонуть.

— Например, какие?..

Я вам уже говорил, что с некоторых пор заметил за собой особую чувствительность к презренному металлу? Раньше я думал, что это относится лишь к крупным объектам — тоннам, в крайнем случае, к килограммам.

Но сейчас я вполне отчётливо слышал голос крошечной одинокой монетки… Я чувствовал с ней связь. Довольно липкую и не слишком приятно пахнущую, но довольно прочную.

Наконец мой прутик "клюнул" болото. В самом центре глубокой грязевой лужи — как я и предполагал. В ней просто КИШЕЛИ козявистые зубастые создания, только и ждущие случая откусить кому-нибудь руку по самые гланды.

Невооруженным глазом можно было запросто наблюдать, как бороздят поверхность острые плавники. Поверхность бороздили жуки-плавунцы с такими челюстями, что позавидует бульдог; и… да. Каждый свободный сантиметр был утыкан чувствительными, как локаторы противовоздушной обороны, пиявками.

— Денница, подержи, — попросил я, и когда демангел подошел, вручил ему рогульку.

Сам же, примерившись и набрав побольше воздуха, нырнул в лужу. С головой.

На миг меня обожгло таким холодом, словно я погрузился в стаканчик с мороженым. Пахло, конечно, гораздо хуже, но консистенция была аналогичной.

Вытянув руки, я попытался сосредоточиться на совсем других ощущениях. Голос одинокой испуганной монетки, которой страшно и неуютно лежать в чёрной вязкой грязи, по соседству с противными пиявками и кровососучими козявистыми существами неизвестной этиологии…

Одна из пиявок вгрызлась мне в щёку. Другая уже подбиралась к ярёмной вене. Воздух из лёгких выходил с пугающей быстротой, уносясь к поверхности стайкой испуганных пузырьков.

Я упорно продолжал шарить.

Вот мои пальцы нащупали что-то плоское, твёрдое… Обхватив это что-то, я вынырнул на поверхность — оставалось лишь надеяться, что это монетка, а не камешек или панцирь глубокогрязевой улитки…

— Нашел?.. — обидно, что в голосе Патриции было больше волнения по поводу золота, нежели забот о моей персоне.

Принимая все меры предосторожности, я разжал пальцы. На ладони возвышалась кучка грязи.

Сердце упало. Столько усилий, и всё крылокошу под…

— Вот она! — Денница ловко подхватил что-то у меня с ладони и достав почти что чистый носовой платок, принялся счищать наслоения грязи.

Через пару секунд у него в пальцах блеснуло.

— Ура! — завизжала Патриция и повисла у демангела на шее.

Я уязвлённо выбрался из лужи. Можно подумать, что это Денница нырял с головой в грязь, чтобы выловить золото.

Мир несправедлив. Поцелуи девушек всегда достаются более чистым.

— Я возьму монету и пойду в город, — заявил Денница. — На тридцатом подземном уровне Улья Крэк располагаются меняльные ряды, и…

— Стоп, — нахмурилась Патриция и отпустила демангела. — А почему в город пойдёшь именно ты?

Выбравшись из болота и кое-как помывшись у придорожной колонки, мы устроились под эстакадой скоростного поезда, чтобы обсудить дальнейшие планы.

Эстакада была заброшена.

Когда-то здесь случилась авария — до сих пор в небо торчали штопором закрученные рельсы, порванные, вероятно, ужасающей силы взрывом.

Пустырь, на котором возвышались бетонные опоры, порос бурьяном и полынью — сухая, в человеческий рост трава тут и там была прорезана утоптанными тропами.

Словом, это было тихое, удобное и относительно безопасное место, чтобы перевести дух.

— Ты знаешь, где находится улей Крэк, что надо сказать на входе, чтобы тебя пропустили внутрь, и самое главное: как отыскать честного менялу?

Вопрос был риторическим.

— Честного? — тем не менее подняла бровь Патриция. — Хочешь сказать, он тебя не надует?

— Ну конечно надует! — горячился Денница. — И ещё как. Но по крайней мере, не пристукнет втихую и не сдаст местной полиции. А это, как ты понимаешь, ОГРОМНЫЙ плюс.

— Но если тебя кто-нибудь узнает, тебе кранты, — напомнил я. — Может, расскажешь, как туда добраться? Я в Лимбе — человек новый, и…

— Ты заблудишься, — отрезал Денница.

— Ну, там откуда я родом, говорят: — Язык до Киева доведёт.

— Чего?.. — Патриция с Денницей синхронно, но с большим опасением заглянули мне в рот.

— Спрошу дорогу, вот чего.

— Исключено, — покачал головой демангел. — Ты сразу себя выдашь. А к новичкам здесь подход один: поймать и перепродать на сотый подземный уровень, ворочать турбины.

— А я всё равно против, — категорично заявила Патриция. — Где гарантия, что ты нас не кинешь?

Денница устало сдавил пальцами переносицу.

— Патриция, послушай…

— Нет, это ты послушай! — она упёрла руки в бока и сдула с щеки непокорную прядь. — Ты — нефилим. Двуличный ублюдок — твоё второе имя. Уж мне ли не знать… СЕЙЧАС ты можешь быть на сто процентов уверен, что честно выполнишь обещанное. Но как только получишь деньги — сразу забудешь обо всех обещаниях. Извини, Денница, но я не могу тебе верить. Ничего личного, разумеется.

— Ну что ты, какие пустяки, — неопределённо махнул рукой демангел. — Ведь мы — два сапога ПАРА. Как я могу на тебя обижаться?

— Мы с тобой — не два сапога! — Патриция вытянулась в весь рост, и даже привстала на цыпочки, чтобы смотреть Деннице прямо в глаза. — Даже ДУМАТЬ не смей, что мы с тобой в чём-то похожи. Ты — гений обмана…

— О, спасибо, — демангел польщенно улыбнулся.

— Тогда как я… — не унималась Патриция.

Пришла моя очередь сжимать переносицу.

— Пускай он идёт, Пат, — я повысил голос, чтобы перекричать их перепалку.

— Но Макс, он может просто…

— У нас нет другого выхода, — перебил я. — Денница прав. Только он может войти в город, и что самое главное — выйти из него. Так что пускай попробует.

— Восемьдесят девять процентов за то, что он слиняет, как только получит деньги.

— А можно мне сказать?..

— Но одиннадцать процентов за то, что он вернётся! А в данных обстоятельствах это не так уж мало.

— Послушайте, дайте же мне…

— Сколько раз он тебя кидал раньше, Макс? Ты что, забыл всё, что Денница тебе сделал?

— Вы так говорите, словно меня здесь…

— Да, но с тех пор, как мы встретились на Клоаке Дьявола, он ведёт себя совсем по-другому. Он изменился, Пат. Мы же вместе попали в аварию! А это кое-чего стоит…

— Ещё скажи: спали с одной и той же девушкой, — по прищуру и особенно едкому тону голоса я уже научился определять, когда Ини перехватывает управление. — Этот факт делает вас практически братьями, — она горько рассмеялась. — Это мимикрия, Макс! Нефилим — друзья только самим себе, им нельзя доверять.

— Да, но ты — тоже нефилим. А я тебе доверяю.

— Ладно, спорьте дальше, а я пошел.

— Я и Денница — две большие разницы! Я всю жизнь работаю над собой, и выпускаю Ини только когда нет другого выхода. А он ВСЕГДА один в двух лицах. У Денницы на всё два мнения — он просто не умеет по-другому. Денница, ну хоть ты скажи ему! Денница?..

— Он ушел, Пат.

— Знаешь, Макс, иногда я на тебя удивляюсь, — Патриция устало присела на ржавую, кем-то забытую канистру. — При всей изворотливости и изобретательности, ты — клинический дебил.

— Спасибо, хоть не идиот, — я уселся рядом, прямо на траву и вытянул ноги. Приятно всё-таки, когда задница не начинает моментально мокнуть и тонуть…

— Это подразумевалось, — фыркнула Патриция. — Но у тебя слишком слабые умственные способности, чтобы считывать подтекст.

— А я даже не обижаюсь, — сорвав соломинку, я принялся её грызть. другого-то ничего не было… — Я уже понял: Ини для тебя — как щит. Ты выпускаешь её, не КОГДА нет другого выхода. А когда не можешь контролировать ситуацию.

Патриция прожгла меня уничтожающим взглядом и отвернулась.

Конечно, в глубине души я был с ней полностью согласен. Скорее всего, Денница нас кинет. И не будет испытывать ни малейших угрызений совести: многие считают, что обманывать доверчивых лохов — это вовсе не грех, а можно сказать, святая обязанность.

Но… бабуля говорила: всегда нужно давать шанс тем, кто в этом нуждается.

Вот где бы я был, если бы время от времени не получал шанс?..

— Попомни мои слова: он не вернётся.

— Посмотрим.

— И долго ты собираешься "смотреть"? Пока корни из задницы не прорастут?

Я прищурился и глянул на солнце. До заката оставалось ещё несколько часов. Если, добравшись до зенита, местное светило не падает вертикально вниз, как пушечное ядро.

— До ночи?

— Ладно, а что потом?

Патриция зябко передёрнула плечами. От её шикарного маленького платья почти ничего не осталось — учитывая, что и до этого было не густо. А здесь, в тени эстакады, было не слишком-то и жарко…

Сняв остатки пиджака, я накинул его девушке на плечи.

Гермиона заворочалась в кармане, высунула голову, но увидев, что её гнездо далеко не уехало, сонно моргнула и спряталась.

— Не знаю, — кончиком прутика я принялся царапать в пыли. — Если не получится с башней…

— Макс, — мягко заметила Патриция. — Если с башней ты хочешь воспользоваться тем же способом, что и в первый раз, велика вероятность, что ПОСЛЕ ты уже ничего не сможешь попробовать.

Она издала губами звук, похожий на "плюх".

— Тогда нужно отыскать ту развязку, через которую я попал на Лимб впервые… Может, удастся вернуться на Землю?

— Здесь сотни развязок и тысячи дорог. Могут уйти ГОДЫ на то, чтобы проверить все.

— Я так понимаю, если мы здесь застрянем — времени у нас будет, сколько угодно.

— Вообще-то, спрашивая, что нам делать, я имела в виду ближайшее будущее, — заметила Патриция. — Например, как мы не умрём с голоду.

— Лилит говорила, здесь можно найти работу, — привалившись головой к бедру Патриции и ощутив человеческое тепло, я на миг благодарно закрыл глаза. — В ульях всё время требуется рабочая сила.

— Ха! — девушка невесело рассмеялась. — И много ты планируешь заработать, не имея никакой квалификации? Уж лучше я тряхну стариной и вспомню ремесло.

— Какое ремесло? — лениво, сквозь дремоту, спросил я.

— Как это какое? Я — профессиональная жрица любви, если ты забыл. Могу выйти на дорогу, и…

Дремоту сорвало, как пыльный мешок с головы смертника.

Я вскочил.

— На дорогу?.. Ни. За. Что!..

— Вообще-то это мне решать. Мама была права: жрица любви прокормит себя в любом измерении. Главное, оказаться среди существ, у которых в принципе есть тело. А здесь живут обычные люди — такие же, как мы… Так в чём проблема-то?

— Проблема?..

Ну как ей объяснить? Что я воспитывался в среде, где проституция является предосудительным занятием, что я всё понимаю, но продавать себя за деньги, это как-то… И что, в конце концов, мне это будет неприятно ЛИЧНО.

Как можно, чтобы любимая девушка пошла на панель, чтобы заработать денег для тебя?..

Я осёкся. Любимая?..

Ещё несколько дней назад я был УВЕРЕН, что люблю Зебрину. Это чувство куда-то делось? Я честно прислушался к себе.

Нет. Всё по-прежнему.

Но…

И всё-таки…

А впрочем…

Наверное, я вообще слишком влюбчив. Сестрица даже говорила, что это — фамильная черта Золотовых, и судя по папаше, так оно и есть.

Но я — не такой! Я должен научиться контролировать свои чувства.

Держать себя в штанах — по меткому выражению Патриции.

— Знаешь, что? — я похлопал её по коленке. По очень привлекательной коленке, несмотря на огромные дыры в чулках и покрытую разводами грязи кожу. — Давай оставим этот вопрос до… Ну хотя бы до вечера. А сейчас просто постараемся хорошенько отдохнуть.

…

Последний лучик солнца, а вместе с ним — и надежда, скрылись за затянутым гарью горизонтом.

Сразу похолодало.

В траве раздавалось довольно громкое шуршание, а ещё короткие взвизги и скрежет когтей.

— Может, разведём костёр? — я неуверенно похлопал себя по карманам. Ни зажигалки, ни спичек. — Ты… не могла бы поджечь кусочек травы?

Патриция закатила глаза, но чиркнув по обломанному ногтю, запалила небольшой огонёк.

Я поднёс к нему пучок травы, переложил на сухие ветки, и когда пламя разгорелось, благодарно протянул к нему руки.

— Ты понимаешь, что он уже не придёт? — спросила Патриция. Её лицо в неверных отблесках пламени казалось несчастным и утомлённым.

— Думаю, тебе нужно поспать, — сказал я. — Давай, приляг у костра. Я подежурю.

— Это бесполезно, Макс. И опасно: по-моему, в этой траве водится кто-то покрупнее крыс. Намного крупнее.

— Поспи, — ещё раз попросил я. — До утра всё равно ничего не поделать. Темень — хоть глаз коли.

— Ладно, — Патриция сдалась. Завернувшись в мой пиджак, она прикорнула у костра, подложив под голову всё ту же канистру. — Но утром мы отсюда уходим.

Я молча кивнул.

Она во всём права. Патриция лучше знает Денницу — потому что сама такая же.

Но почему-то я уверен: если б монетка досталась ей, ни Ини, ни Пат меня бы не кинули. Сто процентов. Или… Восемьдесят девять?..

Я уже начал клевать носом, когда над травой, в полной и зловещей тишине, засветились глаза.

Глава 18

Увидев две тускло тлеющие точки, я сразу вспомнил о кроликах-каннибалах.

Но вот в чём неувязочка: ЭТИ глаза светились НАД травой — то есть, на высоте около двух метров от земли…

Страшно подумать, какого размера должен быть кролик!

— Э… Денница? Это ты?.. Да ладно, выходи уже. Я тебя вижу.

Над светящимися точками багрово вспыхнул незамкнутый нимб. Я выдохнул.

Демангел изящно проявился из теней, бесшумно скользнул к остаткам костра и широко улыбнулся.

Да, все мы любим театральные эффекты. Такие дела.

— Не скучали? — светски осведомился он, опуская на землю объёмистый рюкзак.

— Патриция думала, ты уже не придёшь.

Только сейчас я понял, какой адский груз свалился с души.

Он вернулся! Он выполнил обещание!..

И дело вовсе не в деньгах. Денница не предал нас с Пат — хотя вполне мог выбросить из головы, как только скрылся из виду.

Это значит, что люди МОГУТ меняться. Даже если они — демангелы…

— Извини, что не оправдал её ожиданий.

— Она это переживёт.

Денница преобразился.

На нём был новый костюм — не хуже прежнего. Лицо чисто выбрито, рога начищены, и самое главное: пахло от него теперь куда лучше, чем от меня.

— Я смотрю, ты всё хорошеешь, — наверное, он уловил в моём голосе толику зависти. Много зависти, честно говоря. — Можно сделать вывод, что операция по обмену прошла успешно?

Денница поморщился.

— Не так лучезарно, как хотелось. К сожалению, тропический остров мы себе позволить не сможем.

— Ну, хотя бы на хороший костюм хватило. И то хлеб.

Глаза демангела на мгновение вспыхнули. Неужели обиделся?..

— Во-первых, я принёс одежду и для вас, — расстегнув рюкзак, он вытащил два объёмистых свёртка. — Всё, что нужно: бельё, костюмы, туфли… Размеры подойдут идеально, можешь не сомневаться. Во-вторых, я разузнал, куда нам ехать. Башня Орловского находится на другом конце города, а это очень далеко, уж поверь. И в-третьих, я забронировал номер в отеле, так что если ты разбудишь Патрицию и вы быстренько переоденетесь, остаток ночи мы проведём в более комфортных условиях.

А у меня внутри всё похолодело.

Язык прилип к нёбу, горло сдавило невидимой рукой…

— Что с тобой, Макс? — удивился Денница. — Тебе так противна мысль провести ночь в чистой постели?

— Я тебе не говорил, что нам нужна башня Орловского, — голос был хриплым и не слушался.

Но Денница только фыркнул.

— Святые яйца Люцифера! — он присел рядом — не забыв поддёрнуть штанины брюк, чтобы складка не помялась, и выбрать местечко почище. — И конечно же, ты моментально начал подозревать меня во всех грехах… — улыбнувшись, он приложил руку к тому месту, где у нормальных людей находится сердце. — Я польщен. Значит, мои труды не остались напрасны.

— Обычно люди много трудятся над тем, чтобы ЗАВОЕВАТЬ доверие, — выдавил я. — А не потерять.

— Каждому своё, друг мой, каждому своё… — потянувшись к рюкзаку, он достал объёмистую бутыль с незнакомой этикеткой. В ней что-то завлекательнобултыхалось. — Выпьем за это?

Я сглотнул слюну. Но отказываться вот так, за здорово живёшь, от своих убеждений, я не был готов. А вдруг всё это — розыгрыш? Или… проклятье?

За всеми треволнениями я совсем забыл о том, что Денница должен меня убить.

— А что это? — проявлять любопытство ведь не опасно, так?..

— Лучший односолодовый с Вискарии. Это измерение, где ПРИДУМАЛИ виски, если ты ещё не понял. Ну так как?

— Наливай.

Даже Денница не НАСТОЛЬКО извращенец, чтобы испортить лучший виски во Вселенной. К тому же, он его уже пьёт…

Я жадно наблюдал, как демангел, запрокинув голову и дёргая кадыком, глотает золотистую опалесцирующую жидкость.

Где-то треть высосал! Вот ублюдок…

Передавая мне бутылку, он даже вытер горлышко.

Сделав глоток, я понял, что попал в рай. Фигурально выражаясь.

— Ну так как? — когда я передал бутылку обратно Деннице, она опустела уже на две трети. Так что кто бы говорил… — Откуда ты узнал про башню Орловского?

— Да от тебя же и узнал.

Денница принял бутылку, но пить не стал. Вместо этого он потянулся к карману и… Нет, я не верю. Так просто не бывает, разбудите меня пожалуйста.

Чиркнув ногтем, как это делала Патриция, демангел протянул мне зажженную сигарету.

— От меня?.. — злиться расхотелось. По телу разлилось блаженное тепло, и я внезапно понял, что мир — даже такой тусклый, как Лимб — совсем неплохое местечко.

— Ты же сам рассказал, что башня принадлежала Лилит. А мы с ней — да-а-а-авние знакомые, — то, каким тоном он это сказал…

— Вы с ней что, тоже?.. — я пошевелил в воздухе пальцами.

Денница покосился на меня, а потом фыркнул. Не выдержал, и расхохотался в голос.

— Тише ты, — я покосился на Патрицию. — Разбудишь.

Почему-то мне казалось очень важным посидеть с Денницей вот так, вдвоём, передавая друг другу бутылку и пуская дым.

— Эту? — демангел вытер набежавшие слёзы. — Не парься. Пока она спит — можно сбрасывать Ини на вражеские города. В качестве водородной бомбы.

— Значит, и с Лилит ты тоже успел, — я глубоко затянулся и медленно выпустил дым.

— А я тебе говорил, что мы похожи, — пожал плечами Денница. — Во всяком случае, вкусы у нас одинаковые. Образ жизни, одежда. Женщины.

Я покачал головой.

— Не знаю, Дэн. Мне как-то не нравится облапошивать всех и вся.

Демангел фыркнул, затем отхлебнул виски и протянул мне бутылку.

— Можно тебя спросить, Макс? Только обещай ответить честно.

— Валяй, — я тоже отхлебнул. Усталость и напряжение уходили в землю, как электричество из оборванного провода. Я уже чувствовал себя почти живым.

— Скажи пожалуйста: а чем ты сам занимался всё это время? Я имею в виду, с тех пор, как провалился в Сан-Инферно?

Я честно задумался.

— Ну… решал проблемы.

— Так, — благосклонно кивнул демангел.

— Помогал людям.

— Похвально.

— Очень много бегал…

— А когда дон Коломбо решил, что ты должен жениться на его дочке?..

— Ну я… — чтобы собраться с мыслями, я сделал ещё один могучий глоток, и затянулся. Медленно выпустил дым… — Ну я придумал способ этого избежать.

— Ага, — кивнул Денница. — Ясненько. И с Эросом Аполлоном ты сделки не заключал… И не выигрывал в результате стриптиз-клуб… Он тебе так всё подарил. За красивые глазки.

— Эй, чтобы получить "Чистилище", я пахал, как проклятый!

— Да ну? А все остальные, чтобы что-то получить, просто смотрят на Задницу и загадывают желание.

Я опрокинул бутылку в горло и не опускал, пока виски не кончился.

— Ой, извини, — помахав пустой тарой, я виновато пожал плечами. — Ты — мастер задавать неудобные вопросы. Вас что, этому специально учат? В какой-нибудь академии для демонов-дошколят?..

— Пустяки, — демангел потянулся к рюкзаку и вытащил ещё одну бутылку, точно такую же. — У меня ещё есть.

— Ну просто праздник какой-то.

Демангел бросил на меня косой взгляд.

— Макс, а ты в курсе, что у тебя довольно злой язык?

Я поперхнулся.

— У меня?.. Да я же — сама милота! Это ты у нас — великий и ужасный…

— Ну давай, договаривай. Как ты там меня называешь?

И тут я кое-что понял. Всегда это говорил: спиртное великолепно прочищает мозги. И чем крепче — тем лучше прочищает.

— Так ты из-за этого на меня взъелся? Услышал, как я называю тебя деман… ну в общем…

Денница молча глотнул виски. Его желтые, слегка раскосые глаза подёрнулись мягким налётом расслабленности, на губах блуждала лёгкая улыбка.

Я набрал воздуху в лёгкие и с шумом выдохнул.

— Слушай, прости меня. Нет, правда. Честно говоря, мне и в голову не могло прийти, что тебя это обижает. Ну в смысле… что ты об этом когда-нибудь узнаешь. Я не со зла.

— Ты себе не представляешь, Макс, СКОЛЬКО всего люди делают не со зла. Просто не представляешь.

Вдруг стало светлей. Небо, до этих пор обложенное плотной завесой грязного смога, вдруг очистилось и приобрело призрачно-сероватый оттенок. Сначала я решил, что это рассвет, но подняв голову убедился, что до утра ещё далеко.

На небо, как пьяный на четвёртый этаж, вползала бледная до синевы луна. Она была круглой, изрытой кратерами, и совсем не походила на милый аппетитный спутник, к которому я привык на Земле.

Это небесное тело было совсем другим. Более коварным, что-ли. Если так уместно говорить о ночном светиле…

— Понимаешь, — я сделал ещё одну попытку. — Термин демангел я придумал для того, чтобы совместить две твои ипостаси. Ну… — я бросил неуверенный взгляд на его макушку. — Ты же имеешь рога. И в то же время, носишь нимб. Я не представлял, что простая констатация факта может быть обидной.

— Ладно, проехали.

— Спасибо.

— А как же тогда мадам Люсинда?

Я вспомнил сморщенные поджатые губки, аккуратные, словно скрученные из алюминиевой проволоки, букольки вокруг мерзкой шляпки, острый, словно бы насильно вытянутый нос и… да. Кружевные перчатки без пальцев. Они, наверное, были хуже всего.

— М… А что с ней?

— ВОТ ЭТО, Макс! — Денница запустил в меня сигаретной пачкой. — ЧТО ты сейчас о ней подумал?

— ПОДУМАЛ?.. — голос дал петуха, и я покосился на Патрицию. Та сопела в две дырки. — Так ты всё-таки читаешь мысли?

— Скорее, угадываю, — поморщился дем… Денница. — С моим опытом это не так уж сложно. Итак?..

— Да не думал я ничего плохого! Я же не виноват, что она так выглядит. Ты только ВСПОМНИ этот её чопорный вид, благообразное платье и похотливые, будто раздевающие тебя глазки.

— Тут ты прав, она ужасна, — усмехнулся Денница. — Вся проблема в том, что она ЗНАЕТ, что ты о ней думаешь.

— О Господи.

— Да. Он тоже.

— Наверное, и Серпент… — я вспомнил, как с первой секунды, как только мы встретились, возненавидел меня главный городской маг.

— Ты в курсе, что его зовут Алоизий Гадес?

— Нет. А разве…

— Серпент — это прозвище. Обидное прозвище, обычно так его зовут за глаза.

— Но прозвище, — медленно сказал я. — Как правило отражает внутреннюю суть того, для кого предназначено. Вот я, например, Безумный Макс. И нисколько не обижаюсь, когда меня так называют. Потому что это — правда. Кукуха у меня давно отъехала.

— С чего ты взял?

— Я в другом измерении, сижу под мостом, весь облепленный грязью, как настоящий бомж, и бухаю с демоном и ангелом в одном флаконе. Да расскажи я эту историю любому психиатру, меня поместят в мягкую комнатку до конца жизни. И привяжут. Во избежание рецидива.

— Согласен, обычно люди предпочитают более прозаический образ жизни. Но пихать за это в психушку — перебор.

— А если я скажу, что при всем этом я — принц, и мне практически принадлежит самая богатая страна во Вселенной?

— Думаю, справка, а также антидепрессанты тебе будут обеспечены.

Я рассмеялся. Денница, глядя на меня, тоже.

И какое-то время мы посветили этому нехитрому занятию: хихикали, вроде бы успокаивались, затем смотрели друг на друга, фыркали и начинали по-новой.

— Ржете, как кони, — Патриция заворочалась и в нас полетели ошмётки подсохшей грязи и пучки травы.

— Он вернулся, Пат!

— Удивительно, и как ты не поставил на это кучу денег?

А, значит, Ини просыпается первой. Возьмём на заметку…

— Денница принёс выпивку. А ещё сигареты и новые шмотки.

— Ты что-то сказал о выпивке?

Точно Ини. Пат обычно отрицает тот факт, что и девушке иногда необходимо надраться в хлам.

Поднявшись, она сделала парочку упражнений, чтобы разогнать кровь — мы с Денницей, не стесняясь, наблюдали, как при наклонах выпячивается круглый аппетитный задок…

Подойдя, она вырвала бутылку из моих рук.

Сделав глоток, Ини всё-таки поморщилась: горло-то принадлежало непьющей Пат, и не привыкло к тому, чтобы в него заливали всякую гадость. Даже если это — лучший виски, который мне приходилось пробовать.

— Сколько тебе удалось выручить? — а вот это вернулась Патриция, прагматичность которой можно брать за эталон.

— Ну… — Денница смутился. — Не так много, как я рассчитывал, но…

— Сколько?

— Понимаешь, мне пришлось отключить свой дар убеждения, иначе меня бы…

— СКОЛЬКО?

— Сорок миллионов местных динариев.

— Э… Звучит, как вполне приличная сумма, — заметил я.

Сорок миллионов… — я покатал фразу на языке. — Такими числами мне ещё не приходилось оперировать.

— Сорок миллионов? — скептически поджала губы Патриция. — ВСЕГО?

— За вычетом того, что я потратил на шмотки, номер в отеле и виски.

— Да ты с ума сошел! — Патриция нависла над Денницей, как коршун. Я бы не удивился, если бы она пустила в ход кулаки — и даже привстал, чтобы оттащить её, если душа поэта не выдержит. — Сорок миллионов! Это же… Это же просто КОПЕЙКИ!

— Даже для того, чтобы собрать ТАКУЮ сумму, пришлось объединиться ВСЕМ менялам из улья Крэк, — пытаясь защититься, Денница поднял руки над головой. — Сообща они наскребли всего три миллиона, остальное можно будет получить по векселям в любом эльфийском банке…

Патриция чуток остыла и задумчиво сложила руки на груди.

— Векселя на предъявителя? В эльфобанке? — Денница быстро закивал. Совсем, как двоечник, которому совершенно случайно удалось ответить правильно. — Ладно, это уже кое-что. Можно будет сыграть на курсе в разных измерениях. Сгонять на Лукавию — там самые большие выплаты по облигациям…

— Патриция?

— А потом метнуться на Втор, и обменять облигации на ваучеры, потом конвертировать всё обратно в золото…

— Пат!.. — на меня уставились глаза человека, душа которого была где-то не здесь. — Пат! Зачем тебе так много денег?

— А? Что?.. — душа вернулась, но по-моему, не целиком. — Ладно, не важно. Проехали. Так где там ваша одежда?

Денница молча протянул ей один из пакетов. Второй передал мне.

— Принять ванну и нормально позавтракать мы уже не успеем, — сообщил он. — Плакал задаток, который я по-глупости оставил в отеле… Но если вы поторопитесь, мы успеем как раз к открытию подземки. И даже перехватить по шаурме, перед тем, как сядем в поезд.

— В подземку? — Патриция появилась из-за бетонной опоры в кроссовках, тёмных джинсах и такой же куртке. Волосы она убрала под кепку и даже умудрилась слегка подкраситься — всемогущий демангел позаботился о косметике… — Но я слышала, что подземка на Лимбе — это медленное и мучительное самоубийство для любого новичка. Туристов туда не пускают даже после подписки об отказе от претензий. Ты всё-таки решил укокошить Макса, а заодно — и нас вместе с ним?

— На поверхности сейчас ещё хуже, — поморщился Денница. — Война кланов в самом разгаре, банды рыцарей орудуют уже не только в дорогих районах, но и в трущобах. Любого могут пристрелить на месте, даже не спрашивая, кто он такой. Так что Ульи — единственный для нас способ добраться до башни Орловского.

А я подумал вот о чём: Деннице запретили приближаться к Лимбу. Потому что он был СЛИШКОМ даже для этого места…

— Если ты не врёшь для того, чтобы заманить Макса в очередную ловушку, — заметила Патриция.

Денница испустил усталый вздох.

— Послушай, дорогая…

— Никакая я тебе не дорогая!..

— Ну всё, хватит, — я протиснулся между ними и развёл руки в стороны, отталкивая Патрицию и Денницу друг от друга. — С вами приятно поговорить, но честно говоря, ребята, у меня уже ЧЕЛЮСТИ СВОДИТ. И вовсе не от зевков! Давайте просто заткнёмся, все вместе, сядем в эту чёртову подземку, доберемся до башни Орловского и свалим из Лимба.

— Орловского? — переспросила Патриция. — Значит, в первый раз я не ослышалась?..

Я покачал головой. Сжал губы, и сделал вид, что застёгиваю их на замок. А потом выбросил ключ через плечо.

Патриция пожала плечами в духе "а я вам говорила", и закатив глаза, двинулась прочь.

Туда, откуда доносился глухой шум просыпающегося города.

На трассе уже ревели, выбрасывая в воздух клубы чёрного удушливого дыма машины, качали стальными головами громадные механизмы, похожие на кровосмесительный союз морской каракатицы и подъёмного крана, ревели сирены полицейских и пожарных…

Словом, жизнь била ключом.

Вонючим, как грязь на болоте и горячим, как вулканическая лава.

Мне достался наряд, ничем не отличимый от того, что был на Патриции: кепка, футболка, кроссовки и джинсы.

Они были новенькими, жесткими и слегка скрипучими. Кроссовки сияли первозданной белизной, а в качестве аксессуаров прилагалась цепь из дутого золота на шею и кастет.

Рассудив, что Денница знал, что делал, когда приобретал всё это, я промолчал.

И вот, через какие-то десять минут, мы стояли возле входа в подземку — из неё вырывались подозрительные клубы тёплого, пахнущего носками дыма, и жевали "шаурму" — так её назвал Денница.

Впрочем, она была горячей, приправленной адским количеством горчицы, и как нас заверил продавец, сделана из самых здоровых и крупных крыс.

Внизу располагался обычный турникет — Денница бросил в прорезь горсть жетонов и он открылся, буквально на секунду. А за ним располагался перрон.

Увидев всё это, я немного успокоился.

Обычное метро. Всё как у всех. А самое главное: вряд ли здесь более опасно, по сравнению с Москвой…

Народу на перроне было немного — основной наплыв начнётся часом позже, когда работяги из Ульев устремятся на работу.

Денница разъяснил, что жители поверхности подземкой не пользуются. Считают себя чистой публикой, пассажирами монорельсов и такси…

Я вспомнил закрученное штопором полотно и по спине побежали мурашки.

И вот наконец подошел поезд…

— Я в это не сяду, — покрепче ухватившись за ближайший столб, обляпанный граффити так, что живого места не осталось, я зажмурился и тряс головой, словно в уши набилась вода. — Нет и нет, даже не просите.

— Макс, что с тобой? — Патриция попыталась оторвать одну мою руку, но я не сдался. — Это всего лишь поезд.

— Он живой, Пат! Ты что, ослепла?.. Это же… Просто огромадный, отъевшийся в канализации червяк! И ты хочешь влезть к нему в кишки ДОБРОВОЛЬНО?

— Макс, послушай, это вовсе не червяк. Это биомеханический…

— И ты туда же! Денница, я начинаю верить в пророчество Патриции: ты хочешь меня угробить, скормив гигантскому Шаи-Хулуду!

— Откуда ты знаешь, как эта штука называется?..

Я открыл глаза. Нет, они не шутили. Денница так вообще вылупился на меня, не скрываясь.

— Ты что, уже спускался в подземку на Лимбе? — спросил он. — И остался после этого ЖИВ?..

Я вдруг заметил, что сзади к Деннице кто-то подходит.

Незнакомец был одет в длинный, до пола, непромокаемый плащ, из-под капюшона торчали выбеленные патлы и кончик носа.

Протянув руку в плотной перчатке, он постучал Денницу по плечу и звучным, хорошо поставленным голосом спросил:

— Извините. У вас закурить не найдётся?

Глава 19

На секунду я поверил, что и впрямь вернулся в Москву. Стою в нашем родном метро, на какой-нибудь Люблинско-Дмитровской линии, и к нам подошел обычный гопник.

Правда, в московском метро не курят… Но это мелочи, спишем на художественный реализм.

Денница прекратил отрывать мои руки от столба и переключился на "гопника".

— Хочешь сигаретку, приятель? — ласково, как родная мамочка, спросил он. Обычно так спрашивают ровно перед тем, как дать собеседнику в глаз. — Ну так возьми, не стесняйся.

И он протянул гопнику пачку! Нет, правда… Просто отдал и всё. А потом снова повернулся ко мне, словно за спиной у него никого не стояло.

— Идём, Макс, хватит выкобениваться.

Я снова помотал головой.

На моё счастье "поезд" издал истошный вопль, захлопнул пасть и рванул с места в карьер. Только хвост мелькнул в туннеле. Влажный и сегментированный, как у червяка.

Я выдохнул, отлип от столба и вытер пот везде, где он был.

Как я и ожидал, гопник никуда не делся. Со смаком закурив, он всё также стоял рядом и с интересом наблюдал за нашими действиями.

Ни Денница, ни Патриция не уделяли ему никакого внимания.

А зря…

Сразу было видно, что этот представитель семейства гопник обыкновенный, класс вымогателей, отряд бездонносумчатых, имеет на нас далеко идущие планы.

Сигарета — лишь повод, слепой козе ясно.

Единственный способ от него избавиться — сбежать. Если понадобится, прямо по рельсам.

Кстати о рельсах: их не было. Туннель, по которому следовал поезд, был круглым, с гладкими стенами — словно его проплавили в породе, а не выкопали обычным способом.

— Они к тебе пристают, друг? — внезапно спросил гопник.

Я не сразу понял, что смотрит он на меня…

— Никто к нему не пристаёт! — раздраженно отмахнулся Денница. — Это наш приятель, и он… страдает клаустрофобией. Да. Боится замкнутых пространств, вот и не хочет садиться в поезд.

— Перрон — это тоже замкнутое пространство, — глубокомысленно заметил гопник.

— Да, но перрон — БОЛЬШОЕ пространство, — заспорил Денница. — А поезд — довольно маленькое, вот он и…

— А может, пусть он сам ответит? — очень странно, но когда гопник говорил, у меня возникал когнитивный диссонанс. Не вязалась его внешность с этим звучным, хорошо поставленным голосом. — Эй, парень! Хочешь, уйдём отсюда? Помни: никто не может заставить тебя делать то, чего ты не хочешь.

— Э… Спасибо, но всё в порядке. Нет, правда. Эти люди — мои друзья, и я действительно боюсь поездов.

— Все так говорят, — интеллигентно усмехнулся гопник. Из-под глубоко надвинутого капюшона виднелись лишь кончик носа и чёрная бородка с двумя характерными седыми прядями по краям. Ну знаете… Такая, мефистофельская. — А потом глядь — а их органы плавают в стерильных контейнерах, обложенные льдом. Да и глядеть уже нечем: глазные яблоки всегда продают первыми. А хочешь знать, что дороже всего? — и хотя никто не хотел, он всё же ответил: — Железы. Гипофиз, поджелудка, тестикулы… У тебя как, весь набор? Или уже успел кое-что продать, а? Почку, например. С одной можно пожить какое-то время — пока не кончатся деньги. Кости и мясо тоже сгодятся — их можно продать на фермы, где откармливают крыс…

К горлу внезапно подкатил ком. Никогда больше не буду есть крыс. Зуб даю.

Денница смерил гопника уничтожающим взглядом.

— Вы что-то хотели, уважаемый? — апломб, с которым он говорил, можно было выставлять в музее, вместо мраморных статуй. — Ещё сигарет? Может быть, ключ от квартиры, в которой деньги лежат?

Я икнул. Так точно цитировать автора — надо быть знакомым с оригиналом…

— Не хочешь расставаться с парнишкой — дело твоё, — переключился гопник. — Понимаю, аппетитный пацан, самому нужен… Тогда отдай деваху.

Уж не знаю, почему этот тип счёл Денницу в нашей компании главным…

— Прости, чувак. Но девушку тоже отдать не могу, — демангел скроил сочувственное лицо. — Мы тут собираемся устроить тройничок. Так что, сам понимаешь.

— Жадный какой, — гопник явно глумился. И мне это очень не понравилось. Обычно представители его племени так себя ведут, когда чувствуют полную безнаказанность. — Может, сам пойдёшь, а? Тогда подружкам твоим ничего не будет. Обещаю.

Денница улыбнулся и приложил руку к груди.

— Польщен, — он сверкнул безукоризненным пробором. — Не могу выразить, насколько близко к сердцу я принимаю оказанную вами честь, ибо…

В этот момент немногие пассажиры, блуждающие по перрону в ожидании следующего поезда, принялись подтягиваться к нам.

Мысль, что они это делали из интереса, чтобы не заскучать, я отринул сразу. Уж очень серыми были их лица. Покрыть шерстью — и будут вылитые крысы…

Усмехаясь, держа руки в карманах, они двигались с расслабленной грацией, намекающей на то, что к стремительным действиям можно перейти очень быстро.

— Блин, Макс, опять мы из-за тебя попали, — прошипела Ини.

— Да при чём тут я?..

— Сел бы в поезд, как нормальный человек, и сейчас мы были бы уже далеко.

— ЭТО НЕ ПОЕЗД, ИНИ!

— Объясни свою гипотезу этим милым людям. Только быстро: через пару минут твой язык перекочует в контейнер для перевозки органов.

Я уже открыл рот, чтобы ответить ей что-нибудь едкое, но поперхнулся. Ини была права: в руках у нескольких гопников действительно фигурировали большие кейсы с простыми ёмкими маркировками: на одном была наклейка с изображением сердца, на другом — почки, на третьем…

Судя по объёму, контейнеров спокойно хватит на всё, что из нас троих можно выпотрошить.

— Отличная добыча, Парфюмер, — подал голос один из подошедших, кивая человеку в плаще. — Мажоры сверху. Чистенькие. Глупенькие. За деваху — отдельное благодарю, — и он повернулся к соратникам. — Приступайте, господа. Только девку сначала обрейте — не хочу, чтобы волосы слиплись от крови…

К нам деловито двинулись несколько личностей, в руках которых гудели виброножи.

Они даже не думали, что мы будем сопротивляться…

— Эй, может, договоримся? — Денница улыбнулся своей лучшей коммерческой улыбкой. — Имею предложение, от которого вы не сможете отказаться.

— Сам себя препарируешь и поместишь в контейнеры? — усмехнулся главарь. — Спасибо. Мы справимся.

Первый гопник уже подошел к Патриции и протянул руку к волосам, стянутым в пышный хвост на затылке. Девушка мило улыбнулась и так врезала ему по тестикулам, что на миг показалось, данные органы заняли место глазных яблок в черепе.

Уж извините за излишние анатомические подробности. Обстановка располагает.

Тем временем Денница обхватил второго гопника за талию и подняв над головой, запустил в туннель, вместе с контейнером.

Ну а мне ничего не оставалось, как уперевшись в столб руками, обеими ногами ударить в капюшон тому, кого главарь назвал Парфюмером.

Я как-то упоминал, что занимался каратэ. Без фанатизма, и довольно давно… О чём вот сейчас, в данный момент, конкретно пожалел. Особенно когда получил по уху, и в голове зазвенело так, словно под черепушкой взорвался телефон.

А ведь я могу разбросать их одним словом… — мысль была несколько несвоевременная, но гениальная.

И я уже открыл рот, и даже встал в соответствующую позицию — одна нога занесена для удара, глаза выпучены от страха…

— Магией не пользоваться! — гаркнул Денница прямо над ухом и обломал всю малину.

От неожиданности я споткнулся и чуть не упал.

Поспешно восстановив равновесие, я приготовился отразить любое поползновение на собственные тестикулы, но… вокруг все стояли, как вкопанные.

— Что за дела, Парфюмер? — вопросил главарь, окидывая не слишком добрым взглядом нашу троицу. — Ты не говорил, что они — колдуны.

— Да никакие они не колдуны! — горячился гопник. — Сам подумай, Костоправ: ну какие маги сунутся к нам, в подземку, если они не двинутые на всю голову?

— Колдуны — все двинутые, Парфюмер, и ты это прекрасно знаешь, — откликнулся ещё один участник баталии. Тот, что до сих пор лелеял отбитый Патрицией пах. — Им ничего не стоит выжечь всю станцию, только потому что кто-то косо на них посмотрел.

— Тем более надо их оприходовать! — высказал дельную мысль ещё один, у ног которого стоял милый контейнер для органов. — Чтоб никому о нас не рассказали…

— Поздно пить боржоми, ребята, — встрял в разговор я. — Неужели вы думаете, что мы, колдуны, полезли бы в подземку, если б не имели прикрытия? Да мы, можно сказать, СПЕЦИАЛЬНО вас выманили. Нам, двинутым колдунам, ТОЖЕ нужны органы.

Парфюмер хмыкнул.

— А то мы не знаем, — капюшон приподнялся на миллиметр, и в просвете мелькнул хитрый, а вовсе не испуганный глаз. — Обитатели башен — самые жирные наши клиенты, — вытащив из просторного кармана НАШУ пачку сигарет, он одарил соратников и закурил сам. — И если вы решили пойти на промысел самостоятельно — значит, никакие вы не колдуны. В крайнем случае, подмастерья. Любители. Они не колдуны, Костоправ, — обратился он к главарю. — Я такие вещи нюхом чую.

Главарь с сомнением покачал головой.

— Он прав, Костоправ, — подал голос ещё один начинающий таксидермист. — Настоящие колдуны уже нас самих в боксы закатали бы. А эти — в кулачки…

— У них нет лицензии, — поделился главарь. — Помните, как вот этот сказал: магией не пользуемся?

— Конечно помним, — выдохнул клуб дыма Парфюмер. — Именно в этот момент ты и приказал остановиться.

— А теперь я приказываю продолжить. Они не могут нам ничего сделать!

Зерно истины в словах главарях было. Если нам нельзя пользоваться магией, а превосходящее количество противников превосходит нас раз в десять — то дело швах. Даже с нечеловеческой силой Денницы и способностью Патриции пинаться, как мул, которого пчела под хвост укусила.

— Ты так в этом уверен, парниша?..

Упс… А об Ини я и забыл. И что-то мне подсказывало, что ей на запрет пользоваться магией плевать с высокой башни.

В обеих ладонях, как на чашах весов, она держала по файерболу. Они светились синим и гудели, как электричество в высоковольтных проводах.

Инферналия улыбалась скудной мстительной улыбочкой, и словно прикидывала: кто станет первым почётным кандидатом на сожжение.

Что характерно: нас с Денницей она из списка тоже не исключала.

Из туннеля вдруг пахнуло тёплым воздухом и горящим углем, и к перрону стремительно подлетел поезд.

Ему было плевать на наши разборки — червь просто развозил пассажиров, поэтому остановившись, открыл пасть…

— Ходу! — закричал Денница, а потом подхватил одной рукой — меня, а другой — Ини, обоих за шиворот, и одним прыжком влетел в вагон.

Пасть захлопнулась. Поезд тронулся. Перрон с незадачливыми таксидермистами мгновенно скрылся.

— Что ты себе позволяешь? — окрысилась Ини. Файерболов в её ладонях уже не было, зато по рукам бегали синие искры. — Я их почти замочила!

— Скажи лучше спасибо, — буркнул демангел. — Если бы ты успела реализовать свои шарики, за нами тут же явились бы сихои! Помнишь, что говорил главарь о лицензиях? Да и я талдычил сколько раз: диких колдунов в Лимбе жгут на кострах! — Денница был вне себя. Он был бледен, пыхтел, как паровоз и вообще распоясался. — Чёрт, чёрт знает что поз-зволяешь себе!.. — дальше он задохнулся, и только молча тыкал в Инферналию пальцем.

А я прошел немножко по вагону и плюхнулся на свободное сиденье.

То, что внутри червя были не кишки, а сиденья, и даже рычаг стоп-крана, хотя и сломанный, — несколько успокаивало. Помогало думать, что это вовсе не червяк-переросток, а обычный поезд из стали и пластика.

Пассажиров было немного.

Все они сидели далеко от входа, где до сих пор пререкались Денница с Ини, и на нас не смотрели. Кто-то читал, кто-то играл в игру на телефоне, кто-то, закрыв глаза, откинулся на спинку жесткой скамьи и дремал. Почти у всех в ушах были наушники.

Окон в вагоне не было, под потолком тлели тусклые лампочки.

Через пару минут, тяжело дыша, Денница упал рядом со мной. Патриция заняла место напротив. Она всё ещё дулась и на демангела старалась не смотреть.

— Я изучил карту, — подал голос Денница. — Нам придётся пересесть. Это не тот поезд.

— В смысле?

— В смысле надо было садиться в тот, который идёт к башне Орловского, — огрызнулась Ини. — А теперь нам предстоит сомнительное удовольствие колесить по всему Лимбу.

Я вспомнил гопников-таксидермистов.

— А почему не купить какую-нибудь машину и просто доехать к ней по улицам?

Помниться, именно так мы путешествовали с Лилит. И ТО путешествие оставило весьма приятные воспоминания.

Денница устало вздохнул.

— Я уже говорил: в городе идёт война. Кланы делят территорию — впрочем, как и всегда. На поверхности мы станем лёгкой добычей любого мало-мальски обученного мага.

— Потому что не умеем колдовать?

— Потому что против магов с Лимба — колдуй, не колдуй, а всё равно проиграешь, — по тембру голоса я узнал Патрицию. Хорошо. Я уже начал скучать по её рассудительности.

Пока я придумывал, что бы ещё спросить, в дальнем конце вагона открылись двери, впуская двух дородных мужиков в чём-то, похожем на форму.

Я что хочу сказать: на них обоих были малиновые штаны. Ни у кого больше я таких не видел, вот и решил, что это форма.

— Проверка документов, — заявил один из кондукторов. Лицо у него было добродушное, небритые щеки распирало от улыбки. Губы были сальными, словно мужик ел что-то жирное.

Мы с Патрицией синхронно посмотрели на Денницу.

— Ты не говорил ни о каких документах, — тихо, одними губами проговорила девушка. Я кивнул.

— Спокойствие, только спокойствие, — улыбнулся демангел. — Положитесь на меня.

— Привет, господа, — поздоровался добродушный с нами. — И госпожа… — отдельно он кивнул Патриции. — Ваши документы.

Денница не скрываясь протянул толстую пачку зелёных банкнот.

Кондуктор резко перестал улыбаться. У меня замерло сердце.

И тут же отлегло, когда пачка перекочевала к новому владельцу.

Тот пересчитал деньги и судя по всему, остался доволен. Отслюнив несколько бумажек, мужик не глядя протянул их назад, для напарника, а потом снова улыбнулся.

— Наркотики, драгоценности, запрещенные к провозу фрукты имеете?

Мы синхронно покачали головами.

— А хотите приобрести?..

Больше нас никто не беспокоил.

Червепоезд мягко покачивался на… уж не знаю на чём, если рельсов нет. И меня потянуло в сон.

Патриция давно дрыхла, удобно вытянув ноги на соседнее сиденье, мы же с Денницей прислонились друг к другу шалашиком и тоже засопели в четыре дырки.

Ночка выдалась та ещё, так что за потерю бдительности винить нужно только себя.

Скрали нас очень профессионально. Я проснулся, уже имея плотный мешок на голове и крепко связанные руки. А также ноги — в чём я и убедился, подскочив и рухнув плашмя на пол вагона.

Это я понял по не изменившемуся мягкому покачиванию и по тому, как больно ушибся о твёрдый пластик сидений.

Судя по возне рядом, и Денница и Патриция пребывали в аналогичном состоянии.

Кто-то грубо вздёрнул меня на ноги, а потом закинул на плечо — пряжка ремня больно врезалась в живот — и куда-то понёс.

Я брыкался. За что получил такой шлепок по заднице, что ноги отнялись по самые уши.

Я пытался произнести заклинание — и обнаружил, что рот заклеен липкой лентой, и малейшее движение губ причиняет жуткую боль.

Я даже пытался превратиться — в кого угодно. В дракона, в мышь, в гусеницу… Но так как для этого мне всегда нужно было расслабиться и отвлечься, ничего не вышло.

И наконец, самое ужасное: Гермиону, судя по всему, тоже связали и склеили клюв.

Я чувствовал, как ящерка шебуршится в моём кармане, возмущенно верещит и скребёт когтями, но освободиться не может.

По этому поводу меня одолевали сразу два страха: это каким крутым надо быть, чтобы связать бдительное и довольно юркое создание, от которого сбежали даже экои?..

И второе: что будет, когда её наконец развяжут?

Когда и где это случится, я не знал. Но простая логика подсказывала: связывают обычно для того, чтобы куда-то доставить. А значит, не хотят убивать.

Потому что убить ВСЕГДА проще и практичнее, чем куда-то тащить.

И вот что интересно: происходит всё среди бела дня. Какие-то люди входят в поезд, оглушают и связывают других людей, надевают им на головы мешки и преспокойно тащат.

Вывод: делают это те, кто ИМЕЕТ ПРАВО так поступать. Де юре, или де факто — неважно.

Главное, что им слова худого никто не скажет.

Из этого заключения следует, что люди эти — колдуны.

Судя по всему, что я знаю о Лимбе, именно они имеют здесь самое большое право.

И ещё: несколько дней назад мадам Иштар задала мне вопрос: есть ли на свете какие-то могущественные колдуны, которые желают мне зла.

Ответ: да. Мои родственники с Лимба.

И куда я угодил буквально на следующий день?..

Глава 20

Да, Макс, свезло тебе — так свезло… Просто обхохочешься.

А может, и не свезло вовсе. А было подстроено.

И это вовсе не я "открыл" портал — с чего бы мне хотеть попасть на Лимб?.. А тот самый злопыхатель, который мастерски испортил тормоза в машине Денницы.

И вот теперь тащат меня, как глупого козлика, незнамо куда, и наверное, всё это плохо кончится.

Эх, Зебрина, Зебрина…

Надо было сесть на Денницу ещё на Клоаке Дьявола, и не слезать, пока он тебя не освободит.

В кармане завозилась Гермиона.

Затем я почувствовал на коже острые коготки, которые быстро переместились в район связанных рук.

Умница моя.

Не так-то просто обездвижить василиска — особенно, если у него другие планы.

Через минуту я был свободен: руки-ноги развязаны, осталось лишь спрыгнуть с плеча злоумышленника и…

Одной рукой срывая с головы мешок, другой — отдирая липкую ленту от губ, я вывернулся из хватки здоровенного мужика и хлопнулся наземь.

Щурясь от яркого солнца — из подземки мы уже выбрались — я вскочил и закричал:

— ЗЛОЙ БАНДИТОС ОТЧИРИК! — и провёл рукой себе по горлу.

Шутки кончились. Они меня достали.

Человек только слегка повернул голову в мою сторону, и я сразу догадался, что это вовсе не человек.

У людей обычно более влажные глаза и менее каменные лица.

Ожившая статуя, так бы я сказал. Совершенная в своей мраморной, выточенной резцом гениального скульптора, красоте.

Она изображала мужчину — идеально развитой мускулатурой он напоминал античного Дискобола, а лицом — Леонардо ди Каприо в молодости.

На моё только что выдуманное заклинание он отреагировал индифферентно. От слова "совсем".

Ну конечно, он же мраморный! Такому любая магия — как с гуся вода…

Секунду статуй смотрел на меня неподжвижными, ничего не выражающими глазами…

А потом я побежал.

Поверьте: это был единственный выход.

Как противостоять ожившим каменным статуям, я не знаю. И если Денница с Патрицией освободиться не смогли, значит, моя задача им помочь.

Через два десятка метров стремительного бега на моих губах появилась улыбка.

Вот это я понимаю — жизнь.

Когда уходишь от погони, ни о чём больше не думаешь.

Сзади раздался какой-то шелест.

Не похоже, что это бежит мраморный человек. Его шаги, на мой взгляд, должны дробить асфальт…

Я поднажал.

А потом мне в спину что-то ударило. Мягко, словно обёрнутая в одеяло дубина.

Пропахав носом добрый кусок дороги, я попытался вскочить, но…

Это была сеть. Она опутала, облепила меня, как паутина — муху. А ещё сквозь неё было пропущено электричество.

Я хозяин своего мочевого пузыря… — это была последняя мысль. Потом меня поглотила тьма.

Очнулся от запаха.

Его ни с чем нельзя было спутать: так может пахнуть только жареный с чесноком цыплёнок табака.

Рот наполнился слюной, в животе забурчало.

Рассудив, что с человеком, рядом с которым так умопомрачительно пахнет, ничего плохого случиться не может, я открыл глаза.

И оказался прав.

В перспективу уходил стол, уставленный яствами.

Тут был и цыплёнок — он покоился прямо передо мной, на большой тарелке с голубыми цветочками.

Тут были и пирожки с булочками, и что-то подозрительно чёрно-зернистое в вазочке, и какая-то запечённая рыба…

Я живо припомнил стол в кабинете господина Тота. Но нет, обстановка несколько не та.

Да и старая дама, что сидела напротив, не слишком сильно походила на Великого Дознавателя.

Хотя определённое сходство всё же имелось. Характерный прищур проницательных умных глаз, например.

Они как бы говорили: — Надеюсь, ты окажешься достаточно интересным, и я не пожалею, что трачу на тебя время. Впрочем, посмотрим.

— Зра…

Опыт, сын ошибок трудных, учит, что со старушками надо быть вежливым. В этом случае они не ругаются слишком громко, и почти не бросаются клубками шерсти с торчащими из них спицами.

К сожалению, в горле у меня было сухо, как в памперсе, язык превратился в кусочек пенопласта, а двигательные функции организма, в общем и целом, отсутствовали.

— Тебе плохо, — нет, она не сочувствовала. Просто констатировала факт. — После ловчей сети всегда так. Впрочем, ты сам виноват: не надо было убегать от моих мальчиков.

Я счёл благоразумным промолчать.

В нынешней ситуации я ни ухом ни рылом, так что, пускай говорит старушка. Может, выболтает что-нибудь ценное…

— Ещё раз назовёшь меня старушкой, и тебе нечем будет думать, — дружелюбно поведала ст… э… леди преклонного возраста.

Денница прав: надо учиться делать покерфейс.

И фильтровать базар. Даже мысленный. На всякий случай…

Я попытался сесть прямее. Стул был неудобным, с жесткой спинкой. К тому же, меня переодели: джинсовый костюм исчез, а вместо него присутствовали чёрные кожаные штаны, такая же куртка и шелковая рубашка.

Интересно, кто всё это выбирал?.. — я бросил опасливый взгляд на… другой конец стола.

И внезапно похолодел.

Кожаный шмот, старая леди… Не хватает только шамбарьера и красного шарика во рту!

Чёрт, неужели меня хотят превратить в… сексуального раба?

Старая леди рассмеялась. Лицо её покрылось лучиками морщинок, и даже глаза на мгновение потеплели.

— А ты просто копия отца, — заявила она. — Думаешь только о сексе. Каких успехов мог бы добиться Зиновий, если бы ту энергию, с которой он строгал наследников, направлял на более мирные цели. Уж в этом вы — два сапога пара. Бегаете, суетитесь, занимаетесь глупостями, вроде спасения жизней других людей… Лично я думаю так: если у кого-то хватило идиотизма попасть в неприятности — пусть сам и расхлёбывает.

Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, верно?.. — я попытался это сказать, но не вышло. Горло словно перетянули стальным ошейником, и слова не выходили. Я мог только дышать — очень осторожно, и моргать, да и то через раз.

Ну, ещё водить глазами — хотя это давалось с некоторым напряжением… Словно глазные яблоки нанизали на колючую проволоку, и когда я ими шевелю, проволока скрипит и колючки впиваются ещё глубже.

— Тебе необходимо выпить, — заявила дама.

Интересно: и как я это сделаю, если не могу оторвать от подлокотника даже пальца?

Но ко мне уже плыл хрустальный бокал — сам по себе, прямо по воздуху. В нём плескалось что-то тёмное. Пахло оно знакомо и я воспрял духом: драконья кровь!

Рано радуешься, Макс. Откуда ст… арая леди узнала, что для тебя этот напиток не только не является ядом, но даже полезен?

Бокал подплыл к моим губам и наклонился так, что мне ничего не оставалось, как глотнуть.

Ошейник на шее разомкнулся, обжигающе-холодная жидкость побежала по горлу, упала в пустой желудок и мгновенно всосалась в кровь.

По телу разлилось тепло. Онемение проходило, оставляя за собой мерзкое ощущение, будто я отлежал всё тело.

Наконец-то я смог принять сообразную обстоятельствам позу, то есть, сесть прямо, не съезжая то и дело со стула. И… да. Теперь я мог говорить.

— Что вы сделали с моими друзьями? Кто вы? И где, в конце концов, мой василиск?

Старая дама оценивающе прищурилась.

— В первую очередь думает не о себе, а о друзьях… — сказала она вслух. — При этом боится. Но не лебезит. Мальчуган неплохо держится.

Она говорила так, словно её слушал невидимый собеседник.

Я оглядел помещение, или скорее, зал. Высокие лепные потолки, громадный камин — принято говорить, что в таком можно зажарить целого быка. Не знаю, не знаю. Рассадник бруцеллёза — вот что я думаю о горелой сверху, и сырой внутри говядине…

Стены были укутаны таким количеством ковров, драпировок и штор, что казалось, мы находимся внутри мягкой шкатулки. Воздух был соответствующим: пыльным, затхлым, словно его не употребляли несколько веков.

Впрочем, обстановка очень подходила для ст… ну да. Вы поняли.

Тяжелое викторианское платье, расшитое таким количеством драгоценных камней, жемчуга и золотых нитей, что даже на вид казалось тяжелым, как надгробная плита.

Как эта хрупкая леди в нём передвигается? Может, где-то под юбкой прячутся небольшие колёсики?..

Высокий воротник подпирает белый подбородок. Кожа на скулах натянута так туго, что вот-вот порвётся. И два бледно-розовых пятна румян вовсе не делают её более здоровой…

Губы такие тонкие, что ими можно резать бумагу.

Но интереснее всего глаза: большие, ярко-зелёные, они словно принадлежат более молодой и полной сил женщине.

Взгляд такой твёрдый, что поневоле задумаешься: а не родственница ли сия леди моему дедушке, Литопсу Каменнокрылу?

Забывшись, я целую минуту вглядывался в эти изменчивые, опушенные длинными ресницами глаза…

Стоило большого труда перестать.

— Простите. Я знаю, что пялиться на собеседника неприлично.

— Ничего, продолжай, — милостиво разрешила леди. — У тебя довольно интересный тип мышления, мальчуган. Ты меня заинтересовал.

Я криво усмехнулся.

— Значит, мы квиты. Я вас разглядываю, а вы читаете мои мысли. Хотя… Если подумать, это не слишком равноценный обмен. Я вижу только внешнюю оболочку, вы же зрите в самую суть.

Леди слегка улыбнулась.

— Отличие не так велико, как тебе кажется. Я не читаю мыслей. НИКТО не может читать мысли.

— Мой друг Денница может. Он демангел. Если что…

Леди усмехнулась.

— Никогда не понимала пиетета, который остальные испытывают к этим прохвостам с Клоаки Дьявола. Барыги, стяжатели и манипуляторы. Не выношу их методов. К тому же, все они лгуны.

— Но… Как вы тогда узнали, что я о вас думаю?

По некоторым причинам, этот вопрос был для меня животрепещущим. Денница утверждал, что читает мысли. Но… Почему тогда он не догадался, каким способом я собираюсь победить его на стадионе?

— Я очень наблюдательна. И могу препарировать, как под микроскопом, малейшие проявления чувств и эмоций. То, что они выражают — и есть отражение мыслей.

— Это… большой талант.

— Скорее, навык. Искусство, которое требует долгих тренировок. И постоянной практики, — леди поднесла к губам стакан с прозрачной жидкостью и сделала глоток. Подозреваю, в стакане была простая вода. — Ты тоже можешь этомунаучиться, — пообещала дама. — У тебя есть задатки.

— В самом деле?

Я решил быть предельно вежливым. И в первую очередь попробовать научиться скрывать свои чувства. Пройти ускоренный курс не отходя от кассы.

— Высокий уровень эмпатии, способность к сопереживанию, отсутствие брезгливости по отношению к другим расам… Всё это поможет тебе победить всех врагов и занять то место, которому ты предназначен.

— Э…

Ну вот, опять. Кто-то лучше знает, кем я хочу быть. Как распорядиться своей единственной жизнью, и вообще… Сделать из меня послушную марионетку.

— Не о каком принуждении речи не идёт, — откликнулась на мои мысли дама. — По-сути, каждый человек сам становится тем, кто есть. Всё зависит от выбора. Большее или меньшее из зол, трудная задача — или невыполнимая, большая любовь — или огромная всепоглощающая страсть… Что выберешь ты — решать будешь сам.

И она уставилась на меня своими зелёными глазищами. Я заёрзал на неудобном стуле.

— А… Какие есть варианты?

Старая леди рассмеялась. Словно порвалась нитка бус, и на паркет просыпались мелкие сухие горошины.

— И в этом ты весь в отца, — царственно кивнула она. — Никогда не сдаёшься, да, малыш?

Я неопределённо дёрнул плечом.

Надоело, что все подряд зовут меня малышом. Меня, умудрённого опытом человека, почти закончившего универ!

— Знаете, вы ведь не ответили ни на один из моих вопросов, — напомнил я. От запаха жареной курицы в животе бурчало так громко, что эхо разлеталось по всему залу. — Где мои друзья?

— Понятия не имею, о чём ты говоришь — старуха пренебрежительно пожала плечами.

— Но мы вместе ехали в метро!

— Когда мои мальчики тебя обнаружили, ты был один, — сказала старуха. В глазах её мелькнуло что-то такое, что заставило меня поверить.

— А василиск? Она помогла мне освободиться, когда ваши "мальчики" меня связал, и… Что с ней стало потом?

— Не знаю, — старуха пренебрежительно дёрнула тонким породистым носом. — Когда тебя доставили сюда, ты был один.

Я вздохнул.

Этот разговор стал меня утомлять.

Когда старуха на меня смотрела, создавалось ощущение, что по мозгу проводят влажной тряпкой. Словно вытирают пыль.

— Почему на мне такие шмотки? — я решил сменить тему. В конце концов, Гермиона — большая девочка. Её даже экои боятся. — Я что, попал в какое-то заведение, где нужны сутенёры? К сожалению, вынужден отказаться. У меня уже есть работа.

— Твой новый костюм соответствует положению, которое ты скоро займёшь. Научись уважать его.

— Знаете, в любимчики пожилых дам я тоже не гожусь. Темперамент не тот.

Малахитовые глаза старухи прищурились.

— Не забывайся, мальчуган. Помни, с кем говоришь.

— Я НЕ ЗНАЮ, с кем говорю! Вы притащили меня сюда силой, обрядили в безвкусное тряпьё, и требуете уважения?.. Не слишком ли много?

В порыве страсти я взмахнув рукой, я опрокинул на пол тарелку с пирожками. Кураж сразу куда-то делся.

— Упсс… Простите.

Дама лишь махнула рукой.

Тарелка собралась из осколков, пирожки сами собой уложились в горку и водрузились на прежнее место. Словно плёнку перемотали задом наперёд.

— Значит, вы колдунья.

Это было очевидно ещё тогда, когда она левитировала бокал к моим губам. А ещё эти мраморные статуи, которых она зовёт "мальчиками"…

— Из клана Шторм, — она чуть наклонила седую голову. — Я леди Шторм. Старшая в клане.

— Очень приятно. А я…

— Я знаю, кто ты, мальчуган. Не утруждайся.

— Ладно, не буду. Но можно задать вопрос, госпожа… Леди Шторм?

— Зови меня бабушкой.

— Спасибо, так вот… ЧТО? — я во все глаза вылупился на ст… на другой конец стола. — БАБУШКА?

— А что тебя удивляет? У каждого человека есть бабушка, — несколько ядовито парировала собеседница. — Почему ты должен быть исключением?

— Но у меня уже есть бабушка! Точнее, была. Она уже умерла, и…

— Княгиня Златка была достойной соперницей, — кивнула старая леди. — Для меня было честью сражаться с ней.

— СОПЕРНИЦЕЙ? — я почувствовал, как меня начинает трясти. — СРАЖАТЬСЯ?

— Долгая история.

— А я никуда не тороплюсь.

Старуха вздохнула. Опустила взгляд, словно в тарелке у неё под носом вдруг появилось что-то, страшно интересное.

И всё ещё не глядя на меня, сказала:

— Когда ты родился, возник спор о том, кто будет воспитывать будущего наследника.

Положив себе на тарелку крошечную порцию салата, она наколола на вилку горошину и отправила в рот.

Подавив ярость, я потянулся за цыплёнком. Оторвал ему ногу, и откусив солидный кус, принялся жевать.

Сейчас, в данный момент, мне было совершенно наплевать на манеры. Нужно было поскорее заткнуть себе рот, чтобы не ляпнуть ничего такого, из-за чего мой мозг превратят в желе.

— Ваша дочь, моя мать, вышла замуж за короля Заковии, — проглотив цыплёнка и промокнув губы салфеткой, а потом медленно и осторожно подбирая слова, сказал я. — Разве ребёнок не должен находиться рядом с матерью?

— Это случилось уже после того, как её убили.

— Мой брат Золтан не виноват, — быстро сказал я. — Он не убивал Владиславу, и никогда не покушался на меня.

— А никто и не говорит, что это был Золтан.

Слова прозвучали так резко, что я понял: спрашивать, кто был убийцей на самом деле — совершенно бессмысленно. Не скажет.

Поэтому я промолчал.

Леди Шторм кивнула.

— Ты быстро учишься, мальчуган.

— Все так говорят.

— Так вот: о твоём наследии… — продолжила старуха. — Брак между Зиновием и моей дочерью был морганатическим.

Я порылся в памяти.

— В смысле, что король Заковии был гораздо выше по происхож…

— Наоборот! — рявкнула старуха. — Это моя дочь СНИЗОШЛА до брака с королём Заковии. И сделала это с одной-единственной целью: родить ребёнка. Привнести в клан Штормов новую кровь, и Зиновий идеально для этого подходил: благодаря прилитию драконьей крови, его генотип представлял для нас огромный интерес. Владислава ДОЛЖНА была родить дочь.

— Странно, — я опять нервно поёрзал. — Никогда не замечал за собой тяги к розовым ленточкам и куклам.

— Она ослушалась! — рявкнула старуха. — У нас был ПЛАН. Была программа. Родить колдунью с новыми, недоступными на Лимбе способностями. НАШУ колдунью. Новую леди Шторм. Но Владислава ВЛЮБИЛАСЬ в твоего отца, а тот, в свою очередь, хотел сына! Она пошла на поводу у своих чувств. Сделала неправильный выбор, в результате чего умерла.

Крепко сжав губы, старуха замолчала. Но было видно, как дрожит её подбородок, а глаза становятся предательски влажными.

Я не знал, что сказать.

Извините, что я не родился девочкой. Но в конце концов, всё легко исправить: тяп-ляп, и вот меня уже зовут Максин, или как-то так. Даже на Земле умеют менять пол, а для вас, могущественной колдуньи, это вообще пара пустяков…

Я негромко хихикнул. Что ни говори, а это всё нервы.

Становится кем-либо, кроме самого себя, в мои планы не входило…

— Ах, если бы она родила девочку! — я вздрогнул. Признаться, надеялся, что эту тему мы уже замяли. — Девочка не была бы угрозой для других наследников трона Заковии, и я бы спокойно забрала ребёнка на Лимб. И моя дочь была бы жива…

Лицо старухи исказилось, сморщилось, голова затряслась.

Вероятно, эту боль она хранила много лет. И вот теперь, когда появился я — не смогла сдержать.

Поднявшись, я обошел стол, и придвинув другой стул, сел рядом со ста… с бабушкой.

Взял её за руку — она оказалась холодной, как лягушачья лапка, и такой безвольной, что мне стало страшно.

Когда я прикоснулся к коже леди Шторм, та вздрогнула и устремила на меня удивлённый взор. Веки её покраснели, и теперь выделялись на бледном лице, делая её похожей на расстроенного лемура.

— Всё хорошо, бабуль, — сказал я так тепло, как только мог. — Всё случилось очень давно, и мы с тобой не в праве что-то изменить. Но у нас всё ещё остаётся будущее. Главное, расскажи мне всё. А я придумаю, что делать.

Но леди Шторм уже подавила минутную слабость. Отняв свою руку, она позвонила в крохотный хрустальный колокольчик.

— В своё время ты всё узнаешь, мальчуган. Разумеется, если сделаешь тот выбор, на который я рассчитываю. А пока, — она развернулась от стола вместе с креслом. — Мне нужно отдохнуть. Слишком много сил было потрачено на то, чтобы сохранить тебя живым.

— Но…

Старая леди поплыла в своём кресле к двери. На нём не было колёс, или ещё чего, оно просто двигалось в нескольких сантиметрах от пола.

Двери бесшумно открылись. И в первый миг я думал, что это дело рук старухи — очевидно, она мастерски владеет телекинезом. Да, именно в этом всё и дело…

Но когда в проёме показалась знакомая фигура, я чуть не упал со стула.

— На нас напали, мадам, — сказала она. — Големы держат оборону, но скоро их совсем не останется.

Глава 21

— Кассандра?..

Моему удивлению не было предела. В ушах шумело так громко, что я даже не пытался вникнуть в то, что она говорила.

Зато леди Шторм всё поняла.

— Я иду на стену, — заявила она. Летающее кресло устремилось к двери.

Не глядя на меня, Кассандра развернулась и печатая шаг, поспешила следом.

— Кэсси?..

Опрокинув стул, я рванул за обеими женщинами.

Чёрт, как же натирают эти чёртовы кожаные штаны! Наверняка будут мозоли. Причём в местах, совершенно неожиданных.

— Кассандра!

Она едва на меня взглянула.

— О, привет, Макс.

И продолжила шагать вслед за креслом, летящим по широкому и пустому, как каменная труба, туннелю.

— Как, и это всё?.. — я не верил ни глазам, ни ушам. — Ни "рада тебя видеть, Макс", ни "как поживаешь, Макс"…

Она бросила на меня косой взгляд.

— Ну извини, что не бросаюсь расстёгивать тебе ширинку сразу, как только увидела, — в её голосе не было сарказма. От него веяло равнодушием — как от кирпича, который нежданно-негаданно падает тебе на голову. — У нас на руках небольшой кризис, и я была бы тебе очень признательна, если бы ты не путался под ногами.

Я проглотил обиду. Не скажу, что заслуженную. Но девушки, с которыми расстаёшься, при встрече редко ведут себя мило.

На самом деле, это была великолепная возможность взять ноги в руки и отправиться восвояси. Например, на поиски Патриции и Денницы.

Только вот… старая леди пробудила во мне жгучее любопытство.

Долгое время родственники с Лимба оставались для меня загадочными и недосягаемыми. Глупо упускать возможность узнать их поближе.

Старуха сказала, что она здесь главная. Это позволяет сделать вывод, что в клане есть и другие — тётки, дядья, братья, сёстры…

Не скажу, что я испытывал в них острый недостаток, и горел желанием познакомиться. Скорее, наоборот.

Неплохо бы выяснить, как я смогу держаться от них подальше.

— Кассандра, я могу помочь!

И тут она рассмеялась.

— Ты?.. — ещё один косой взгляд. Словно я плюшевый мишка: парень в принципе приятный, но совершенно ни на что не годный.

— Знаешь, некоторые считают меня довольно опасным противником.

Нет, она даже не фыркнула. Просто промолчала — и этим было всё сказано.

— Я дрался с кроликами-каннибалами! И победил.

— Победил?

— Ну… я забросил их в пустое измерение. Но я остался жив!

— ОГРОМНОЕ достижение для того, кого носили в ватке с самого рождения.

А вот это удар ниже пояса. Ведь это ОНА САМА охраняла меня всю мою жизнь! И теперь очевидно, по чьему приказу…

— И давно ты работаешь на мою бабулю?

Коридор кончился.

В то время, как мы с Кассандрой предавались ностальгическим воспоминаниям молодости, он неуклонно вёл всё вверх и вверх. И вот теперь широкие двустворчатые двери откатились в стороны — они были стальными, укреплёнными на подвижных роликах, — и мы вырвались под затянутое смогом небо. В одутловатой, как лицо пьяницы, синеве кружили экои.

Хотя нет, я ошибся.

Эти птички больше походили на рыб — с узкими, усеянными зубами мордами и прозрачными крылышками.

Летучие рыбы пикировали на стену замка.

По стене, широкой, как проспект, и окруженной каменным парапетом с бойницами, были рассредоточены "мальчики" леди Шторм — высокие каменные фигуры, явно сбежавшие из музеев и частных коллекций ценителей античного искусства.

Пикируя, рыбы целили в големов — так их назвала Кассанда.

Я чувствовал, что от рыб идут невидимые, но довольно мощные вибрации. Как ударная волна, накрывали они каменных "мальчиков", и те начинали на глазах трескаться, от них откалывались целые куски.

Значит, какая-то магия на них всё же действует, — я не заметил, как мои мозги настроились на эту волну. — Возможно, это акустика, инфразвук, который не слышен человеческим ухом, но запросто дробит камень.

Леди Шторм, всё так же восседая в кресле, стремительно летела вдоль редких каменных фигур, легко, кончиками пальцев, прикасаясь к каждой из них.

Те, кого касалась колдунья, словно бы наливались новой силой. Они выпрямлялись, с их идеальных торсов исчезали трещины, а из каменных глаз начинали бить лучи света — как у Тора, когда того припечёт.

Лучи попадали в летучих рыб, и те беззвучно рушились с небес куда-то за стену. Там клубился серый, с запахом выхлопных газов, туман.

Облетев весь периметр, старая леди вернулась к нам.

Выглядела она устрашающе.

Кожа, и раньше бледная, теперь пожелтела как старая мятая бумага. Лицо обвисло, сделавшись некрасивым и жалким. Руки походили на сушеные птичьи лапы с болезненно-розовыми ногтями.

Под носом запеклась капля крови.

— Леонида, — нежно позвала Кассандра. — Вы совсем себя не жалеете.

— Не время для жалости, милочка, — голос старухи стал тусклым, как её седые волосы. — Они пришли за нашим мальчиком. Мы обязаны его защитить.

— Но не ценой своей жизни!

Малахитовые глаза колдуньи недобро сверкнули.

— Сколько стоит моя жизнь, буду определять я. И только я. Твоё дело — выполнять приказы.

Кассандра коротко поклонилась.

— Да, моя леди.

Лицо старухи неожиданно треснуло. Подплыв к Кассандре, она тронула ту за плечо и тихо сказала:

— Ты знаешь, чем мне пришлось пожертвовать из-за него. Глупо останавливаться сейчас, когда мы почти победили.

Победили?..

Летучие рыбы продолжали пикировать.

Несмотря на подпитку леди Шторм, големы продолжали трескаться. Вот один из них взорвался… На каменные плиты медленно оседала пыль.

Пошатнулся другой.

Я переводил непонимающий взгляд с Кассандры на бабку.

— А ну-ка, объясните, — потребовал я. — Что происходит? Кто это такие и почему вы думаете, что им нужен я?

— Некогда, — отмахнулась Кассандра. — Отойди и не мешай.

Достав из кобуры пистолет, она встала в классическую стойку, и принялась расстреливать летучих рыб.

Неторопливо, точно, как на стрельбище.

— Бабуля? — я видел, что она не справляется, как бы хорошо ни стреляла. Просто рыб было слишком много. — Тебе не кажется, что от меня было бы больше пользы, знай я, что происходит?

— Ты им вовсе не нужен, — тихо сказала старуха. Она осела в своём кресле, и казалось, что окончательно рассыпаться ей не даёт только жесткое платье. — Наши соперники из клана Цунами хотят тебя уничтожить.

— Но почему? Что я им сделал?..

— Я стара, — лицо колдуньи в этот момент ничего не выражало. Капля крови под носом превратилась в чёрную родинку. — Если я не передам свою силу наследнику — клан Шторм исчезнет.

— Наследнику? — я подскочил. Ох уж мне эти наследники… — А как же… Ну, остальные? Дядьки, тётки, племянники… Внуки и правнуки? Неужели не из кого выбрать?

Леди Шторм недовольно дёрнула по-птичьему хрупким плечом и отвернулась.

Медленно, кренясь на один бок, она полетела вдоль строя големов…

Кассандра, расстреляв одну обойму, отработанным движением сменила магазин и вновь принялась палить по рыбам.

Но кроме них в небе появились и другие.

На мой взгляд, больше всего они напоминали кальмаров, только величиной с откормленную лошадь. Они парили на достаточном расстоянии, и время от времени сплетали щупальца в один толстый жгут.

Когда это происходило, с кончика жгута слетала молния и поражала кого-нибудь из каменных "мальчиков".

Честно говоря, чувствовал я себя довольно глупо.

Это не моя битва. Вообще не моя война. Кланы, колдуны — какое мне до них дело?..

Все эти пожилые родственники, которые лучше знают, что мне нужно… Точнее, что нужно ОТ МЕНЯ.

Если коротко: делать то, что они говорят.

Так поступала моя бабушка, так действовали мой отец и дед по драконьей линии… И вот теперь — ещё одна. Новая родственница.

Нет, честно: сиротой я был куда более счастлив. Во всяком случае, более беззаботен, весел и мог делать всё, что хочу.

Эти родственники похожи в одном: все они хотят навесить на меня ответственность, к которой я вовсе не стремлюсь.

И не заслуживаю, если быть честным.

Ну кто я такой?.. Обычный московский парень.

А они раздувают из мухи слона…

Кальмары парили над стеной, как призраки из горячечного кошмара. Их шевелящиеся щупальца внушали дикое отвращение, и уже за это я ненавидел колдунов из клана Цунами: что, не могли придумать зверушек посимпатичней?

Вот у леди Шторм есть стиль…

Одна из молний врезалась в камень в непосредственной близости от меня. Я отскочил, камень задымился.

Погрозив кулаком кальмару, я отошел под прикрытие стены.

Кассандра бросила на меня мимолётный, полный презрения взгляд и меня замутило.

— Кэсси, — позвал я. — Скажи, что мне делать?

— Не путаться под ногами.

Глядя вдоль ствола широко открытыми глазами, она не переставая жала на спусковой крючок. Я ещё подумал, что пистолет у неё явно магический: ни в одной обойме не поместится столько патронов…

— Но леди Шторм сказала, эти пришлые колдуны хотят меня убить. Это не входит в мои планы.

— Вот и не рыпайся.

Я не знал, почему она со мной так груба. Нет, я понимаю: расстались мы не слишком мило, но и не ссорились ведь! Просто разошлись, решив, что поодиночке нам будет лучше. Точнее, Кэсси решила. Я-то думал, что у нас всё путём.

— Ты же знаешь: не в моих привычках отсиживаться у кого-то за спиной.

Один из кальмаров почти попал в Кассандру. Молния ударила рядом с её сапогом, голенище загорелось.

Скинув пиджак, я сбил пламя, а потом посмотрел на свою бывшую девушку.

— Кэсси, дай мне пистолет. Я знаю, у тебя есть запасной, и…

— Это будет лишний расход боеприпасов, Макс. Ведь ты так и не научился стрелять.

Это был справедливый упрёк. Пока жил на Земле, мне просто в голову не приходило освоить этот навык. А попав в Сан-Инферно, я и подавно об этом не думал. Вот арбалет — это ещё куда ни шло…

Хотя, если совсем честно, то мне претила мысль стрелять в живых существ. Я был уверен: если дойдёт до дела, я просто не смогу себя заставить.

И сейчас я попросил оружие, в глубине души надеясь, что Кассандра откажет.

Просто не думал, что это произойдёт в столь грубой форме…

Посмотрев вдоль стены, я нашел взглядом леди Шторм.

Она никуда не летела, её кресло просто зависло на одном месте, между двух големов.

Старая дама была довольно далеко, в глубокой тени сторожевой башни, я её плохо видел.

Но всё же что то — наклон головы, или бессильно свесившаяся рука — навели на мысль, что с бабулей не всё в порядке…

Я не понял, как сорвался с места.

Уже на бегу, где-то на полпути к креслу, я чуть не словил молнию — куртку на спине опалило, я почувствовал, как чёрная кожа скручивается наподобие свиной шкурки…

Это придало мне ускорение.

Успешно добежав до угловой башни — она служила неплохим прикрытием, в слепую зону не могла попасть ни одна молния — я бросился к леди Шторм.

— Бабуля!..

Мне показалось, что старушка отдала Богу душу.

Голова её, увенчанная короной из белоснежных кос, бессильно свесилась на плечо, платье спереди было залито кровью.

Я испугался, что она ранена — но кровь натекла из носа. Яркая и густая, она болезненно пламенела на пергаментной коже, и казалось, что в горле старухи зияет открытая рана.

Я застыл.

Прирос к полу.

Окаменел, как голем, в которого попала молния, и стоит мне двинуться — рассыплюсь в мелкую пыль.

Впервые я видел смерть так близко.

Да, моя первая бабуля тоже умерла, но это было в больнице, и там обошлось без меня. Я ждал за дверью и только по лицам врачей понял, что всё кончено.

Но сейчас всё было по-другому.

Эта леди недолго пробыла моей бабушкой, но я уважал её. За стойкость характера, за непримиримость… А ещё за то, что она до последнего вздоха пыталась защитить меня.

Сообразив, что в глазах всё расплывается, я шмыгнул носом и сморгнул. И в этот момент в тонкой ноздре старухи надулся кровавый пузырь…

Я подскочил.

Она дышит!

У мёртвых не надуваются кровавые пузыри!

Схватившись за спинку кресла, я что есть сил рванул к Кассандре.

Это было что-то!

Молнии так и мелькали вокруг, словно раскалённые копья, выпущенные рукой подслеповатого бога.

Я уходил от них зигзагами — как опытный заяц. Кресло только добавляло геморроя: хотя и летучее, оно было громоздким и обладало просто огромной инерцией.

А ещё у него было гораздо больше острых углов, чем принято у кресел подобной конструкции.

Все ноги ниже колен завтра будут представлять собой сплошной синяк…

Ещё одна молния угодила мне в спину — мгновение, и она бы попала в бабушку, но я вовремя прикрыл её собой.

Нет, не надо хвалить меня за геройство. Просто я вдруг вспомнил, что и драконий огонь не доставлял мне особых хлопот — кроме бровей, разве что.

И оказался прав: да, было больно. Но не настолько, чтобы лопалась кожа на позвоночнике, а значит, можно и потерпеть.

— Кэсси! — заорал я, когда мы с бабулей были уже на подходе. — Увези её отсюда!..

Я толкнул к ней кресло, что было сил. И если бы не хвалёная выучка наёмного убийцы, Кассандру размазало бы по камню. Но я знал, что она справится.

— Я не могу оставить пост! — закричала девушка, агрессивно оскалившись. — Сам убирайся! И не мешай тебя защищать…

Придерживая кресло одной рукой, она вытянула другую, с пистолетом, и выстрелила почти в упор в морду обнаглевшему кальмару.

Во все стороны, в том числе и на нас, брызнула холодная эктоплазма.

Вам когда-нибудь приходилось обтекать? Например: вы стоите под балконом любимой девушки, трогательно сжимая в озябших лапках букетик незабудок и лихорадочно вспоминая первую строчку песни, в которой есть рифма к слову "морковь", но тут балконная дверь распахивается и вам на голову выплёскивают ведро помоев…

Вот сейчас именно так я себя и чувствовал.

— Тьфу, — негромко сказала Кассандра. — Гадость какая. Ненавижу эктоплазму.

— Та же беда, — я старался отплёвываться как можно незаметней. Всё-таки рядом дамы… Хотя одна пребывает в глубоком обмороке, а другая сморкается, как грузчик.

Но всё-таки.

С тяжелого платья леди Шторм эктоплазма стекала, как густой кисель. Она покрыла фиолетовой плёнкой её волосы, лицо под ней казалась страшной ритуальной маской…

— Кэсси, пожалуйста, увези бабушку, — попросил я, протерев рукавом куртки глаза.

Воняло от меня гадостно.

— А почему бы это не сделать тебе?..

— Потому что Я НЕ ЗНАЮ, куда её везти! И не умею приводить в чувство старых леди! Может, у неё в спальне найдутся какие-то лекарства…

У старух всегда есть лекарства. Полные тумбочки, комоды и шкафы лекарств — бери и открывай частную аптеку. Просто не может быть, чтобы эта конкретная старушка была исключением.

— Ты хочешь сказать, она жива? — голос Кассандры звучал подозрительно.

Удивительная наблюдательность, — просилось на язык. — Профессиональный убийца не может отличить живого человека от мёртвого.

— Я тоже сначала думал, что она померла, — я всё тёр и тёр лицо рукавом куртки. Наверное, это нервное. Казалось, что я наглотался эктоплазмы. — Но она дышит! Я сам видел…

Дальше Кэсси упрашивать не пришлось.

Перехватив поудобнее спинку, она толкнула кресло в каменный коридор.

— Побудь здесь, — гаркнула она на бегу. — Я скоро вернусь. Главное — не дай себя убить.

— Но как?.. — а вот этот аспект я заранее не продумал. — Что мне сделать, чтобы они?..

Я с тревогой оглядел небосвод. Летучие рыбы давно закончились, но кальмаров, несмотря на то, что Кассандра проредила грядочку, всё ещё хватило бы на морской коктейль.

— Не облажайся, — крикнула Кассандра перед тем, как исчезнуть в коридоре.

Тёплое, дружеское напутствие.

Сразу чувствуется, как она меня любит..

Ещё раз посмотрев на небо, я пожалел, что при мне нет ни одного страйкбольного ружья — из тех, что я не так давно привёз в Сан-Инферно…

Стыдно признаться: но я не мог бы убивать даже таких неприятных животных, как эти небесные кальмары…

Стоп.

Стоп, стоп, стоп…

Когда Кассандра попала в него из пистолета, кальмар просто взорвался. Не рухнул в туман с жалобным стоном, не остался висеть в воздухе, бессильно раскинув щупальца. Он разлетелся мелкими брызгами — как мыльный пузырь.

Они не живые! — наконец-то дошло до моей тупой башки. — Это порождения магии — как големы леди Шторм.

В них столько же жизни, сколько в наполненных водой презервативах!

Сделав этот нехитрый вывод, я почувствовал себя гораздо увереннее. И смелее..

Вспрыгнув на высокий парапет, я оглядел небесный свод, как Наполеон поле битвы перед Ватерлоо.

А потом произнёс:

— ВЗРЫВ КОНДОМ ВОДА НАРУЖУ!

Мне в грудь ударила молния.

Она снесла меня с парапета, как фантик, и приложила спиной к противоположной стене…

Свет и звуки куда-то исчезли, лёгкие просочились за позвоночник, а почки решили, что в желеобразном состоянии намного больше перспектив.

— Га-а-а… — сказал я, усилием воли сводя глаза к переносице.

Кальмар в это время тянул загребущие щупальца к моему горлу.

Почему ничего не получилось? Ведь я чувствовал: моё заклинание сработало! Я знал, что поток магической энергии попал, куда нужно.

Так почему?..

И тут мне припомнилось бесстрастное, прекрасное в каменной неподвижности, лицо голема.

На него тоже не подействовало моё заклинание — потому что голем был КАМЕННЫМ. Не живым.

Но леди Шторм как-то управляла этими истуканами! И летучие рыбы — ведь они умудрялись разрушать големов в пыль…

Может, всё дело в… особом виде заклятья? Ну не знаю… Пусть будет, что камень принадлежит стихии земли, в то время как летучая рыба — явно водное создание. Как и кальмар.

— ОТСУШИТЬ ОГНЁМ ЗАРАЗУ!

Кальмар, который почти добрался до моей шеи, вдруг съёжился и шлёпнулся на каменные плиты стены.

Восхитительно запахло копчёной рыбой. Я проглотил слюну.

Вот в чём дело: противостояние стихий. Не подобное — подобным, а наоборот.

Чувствуя куда больше уверенности, чем минуту назад, но всё-таки стараясь больше не отсвечивать, я выцелил следующую жертву и снова произнёс заклинание.

Кальмар свалился. Щупальца мелькнули последний раз в сером облаке под стеной и… исчезли.

Я оглядел небо. Там всё ещё висело десятка три кальмаров.

По одному я буду коптить их до Морковкиного заговенья… А мне чертовски хочется узнать, что там с бабулей.

— ВЗРЫВ ВОДОРОД-РОД, ЯДЕРНЫЙ ГРИБ, КАЛЬМАРОВ ПРЯНЫЙ ПОСОЛ, С ОГУРЦАМИ ПОДАТЬ НА СТОЛ.

На моих губах расцвела улыбка удовлетворения, когда эти мешки с эктоплазмой принялись лопаться, как сбитые воздушные шарики в тире.

Знай наших!

Я вновь вскочил на парапет и выставил средний палец.

Где-то далеко, за пределами видимости, раздался громкий хлопок. Я почувствовал острую боль в груди, а потом начал валиться со стены, куда-то в туман.

Глава 22

Перед тем, как провалиться в облако вонючего газа, я всё-таки заметил, как из распахнутых железных ворот выбегает знакомая фигура.

Признаюсь честно: если бы не это, я бы спокойно дал себе упасть.

В груди зияла дыра, кровь хлестала так, словно там стояла пожарная помпа.

Даже моих скудных познаний в медицине хватало, чтобы понять: с такими ранами не живут.

Но Кэсси просила меня сделать всего одну простую вещь: не облажаться. И если я сейчас упаду, кану в туман, как сбитый камикадзе, в её памяти я останусь именно таким. Облажавшимся.

Поэтому я вскинул левую руку и ухватился за край парапета. Ногти рвануло болью, но по сравнению с тем, что было у меня в груди, это были цветочки.

Сцепив зубы, я подтянул правую руку и пристроил её рядом с левой. Ноги сами нашли стыки в камнях. Хоть здесь мне повезло: новые пижонские туфли были очень узкими, с оббитыми металлом мысками. Втыкать их — в камень, или живот противника — было одно удовольствие.

— МАКС!.. — я почувствовал, как надо мной нависла тень, руки Кассандры почти касались моих. Но почему-то она меня не видела.

— Здеся я.

На эти два слова я потратил остатки сил. Пальцы начали медленно соскальзывать с влажного, покрытого слоем эктоплазмы парапета…

Кэсси быстро ухватила меня за запястья. А потом с неженской силой рванула вверх.

Конечно же, на парапет я упал грудью — точно тем местом, где зияла страшная открытая рана…

До крови прикусив язык — чтобы не стонать, конечно, для чего же ещё?.. — я перебрался на безопасную сторону и распластался на камнях. Чувствовал себя в этот момент, как лягушка на уроке зоологии.

Кассандра склонилась надо мной. С нашей последней встречи её волосы заметно отросли, и теперь щекотали мне щеку.

— Насколько всё плохо? — стараясь, чтобы голос звучал ровно и мужественно, спросил я.

— Атаку мы отбили, но думаю, главное веселье впереди.

— Я про…

— Про леди Шторм? Она спит. Нельзя так перенапрягаться, в её-то годы. Но всё будет в порядке.

— Да, спасибо, что сказала. Но я говорю вот об этом, — чуть приподняв голову, глазами я указал на нечто, торчащее из моей груди.

Наконец-то я смог разглядеть, что это такое.

Просто обломок. Небольшая металлическая палочка, вокруг которой запеклась кровь.

Она торчала прямо между рёбер. Такие дела.

— Ты о чём? — по тому, как она отводит взгляд, каким неподвижным, пустым, сделалось её лицо, я всё понял.

— Не важно, — я бессильно откинул голову на камень. — Передай бабуле, что я… что я старался. И скажи Зебрине, что я её люблю. И Патриции. И девочкам. А Лоле — что она становится владелицей "Чистилища". Она это заслужила… — прикрыв глаза, я сглотнул сухим горлом. — Акции пускай вернутся братьям, а всё моё золото нужно передать в фонд Спортивной лиги — Колька знает.

— Макс, ты что несёшь?

— Знаешь, Кэсси, а я рад, что в этот момент здесь, рядом со мной, именно ты. Ведь ты профессионал, и не станешь пускать слёзы, только потому что я… — горло сжало, словно его обвил щупальцами кальмар. — Обними меня, — выдавил я, казалось, на последнем дыхании. — Так холодно… Мне давно уже не было так холодно.

Оказывается, умирать — чертовски неприятное занятие.

— Макс, тебя случайно по голове не били?

— По голове?.. — её вопрос внушал смутную тревогу.

— Ты несёшь какую-то муть, как контуженный.

— КОНТУЖЕННЫЙ? — я даже привстал на локтях. — А то, что у меня из груди торчит стрела, это нормально, да? Пустяки, дело житейское. С кем не бывает…

— Вот эта стрела?

Кассандра поднесла к моему лицу обломок с острым наконечником. Обломок был весь в крови и в каких-то неаппетитных ошмётках. Меня замутило.

Я перевёл взгляд на свою грудь.

Никаких палочек там больше не торчало. Да и дыра в майке постепенно затягивалась…

— Что происходит? — я сел. И не почувствовал ровно никакой боли.

С одной стороны, это внушало оптимизм.

С другой — я ощутил некоторое разочарование.

Эх, такой шанс погибнуть красиво пропадает зря…

Теперь Кэсси до конца жизни мне этого не забудет.

— Скажи спасибо леди Шторм, — буркнула Кассандра, и хозяйственно сберегла стрелку в нагрудный карман.

А потом, самым фамильярным образом, вытерла испачканные в крови пальцы о мою майку.

В МОЕЙ крови испачканные. О МОЮ же майку.

Хотя… в практичности ей не откажешь.

— За что? — я оттянул ткань и полюбовался на место, где две минуты назад была дыра.

— За твою жизнь, — доходчиво пояснила Кэсси. И видя моё непонимание, закатила глаза. — Это ЗАГОВОРЕННАЯ одежда. Против железа, против чужеродной магии, против порчи, дурного накрашенного сглаза и маленьких невидимых гноблинов…

— Маленьких гноблинов? — туплю. Не иначе, от потери крови…

— Ты же не хочешь, чтобы рана нагноилась и ты помер от заражения крови?

— Это называется бактериальная инфекция, а не "гноблины". Прекрасно лечится антибиотиками.

Кассандра равнодушно пожала плечами.

— Как не называй, а ясно одно: леди Шторм относится к тебе СЛИШКОМ хорошо. Ты этого не заслуживаешь.

— А вот тут ты права, Кэсси, — опираясь на парапет, я поднялся. Несмотря на то, что в майке не осталось даже дырочки, в груди я чувствовал некоторое неудобство. Словно меж рёбер засел осколок льда. Когда я двигался, он шевелился, и по телу пробегала холодная дрожь. — Я не заслуживаю того, чего хочет для меня бабуля. Я — другой. Простой парень, который не привык, что в него тычут холодным железом и поливают эктоплазмой.

— А чего же ты заслуживаешь?

Издёвку в её голосе я предпочёл игнорировать.

— Сидеть в баре. Пить текилу. Смотреть на девочек.

— И всё?..

Я честно подумал.

— Ну, может, размяться иногда. Сыграть в картишки по-маленькой, переспать с красивой барышней — с её полного согласия, разумеется.

Прихрамывая, я пошел вдоль парапета. Сам не знаю, куда: стена была длинной, и где-то в перспективе плавно изгибалась в полукруг. Через каждые двадцать метров из неё торчали сторожевые башни, а между ними — уцелевшие големы. Они так и застыли, как каменные истуканы, уставившись в небо слепыми глазами.

— Но леди Шторм рассчитывает на тебя! — крикнула Кассандра мне в спину. — Твоё предназначение…

Я не глядя отмахнулся.

И очень удивился, когда Кассандра догнала меня и пошла рядом.

— Куда ты идёшь? — спросила она через пару минут, когда мы миновали сторожевую башню.

— Ищу подходящее местечко, чтобы спрыгнуть. Как думаешь, тут достаточно высоко? — я кивнул за парапет, где продолжали клубиться дым и смог.

— Не думала, что ты до такой степени слабак, — выплюнула Кассандра. — Покончить самоубийством, только потому…

— Да не самоубийством, — я не стал закатывать глаза. И так башка раскалывалась. — Просто на лету у меня лучше получается открывать порталы.

— Сбежать хочешь, — Кассандра остановилась. Её пальцы сомкнулись на моём запястье. Я поморщился: подзабыл, насколько костедробительная у неё бывает хватка. — Трус.

Я вздохнул.

— Ты права, Кэсси. Я — трус. Просто это всё — я обвёл свободной рукой окрестности. — Не моё, понимаешь?

— А я думала, что ты заслужил своё прозвище.

— Я тоже так думал, — я невесело усмехнулся. — Но буду с тобой предельно откровенным: я вовсе не Безумный Макс. Я это понял только что, когда решил, что умираю. Ранение, — я невольно потёр то место, где до сих пор зудел ледяной осколок. — На многое открыло мне глаза. Я страшно боюсь смерти. Пугает она меня, сечёшь? Вот ты, Кэсси, всё время ходишь по краю. Со смертью под ручку… Привыкла наверное — не знаю. Но всё время терять близких… Видеть, как твои любимые умирают — это не для меня.

— К смерти нельзя привыкнуть, — глядя в сторону, сказала Кассандра. Она давно отпустила мою руку, и теперь стояла, зябко обняв себя за плечи. — Ты просто принимаешь её. Иногда — как проклятие. Иногда — как великий дар. Но от того, что ты закроешь глаза, она никуда не денется, малыш.

— Не называй меня малышом!

— Отлично. Может, тогда повзрослеешь?

— Я и повзрослел, Кэсси! Только что. Когда видишь, как из груди торчит железная палка, щенячья наивность улетучивается сама собой. Я теперь просто ОХРЕНЕТЬ, какой взрослый.

Секунду она смотрела на меня, широко раскрыв глаза, а потом рассмеялась.

— Ты что, никогда не был ранен? — её вопрос звучал примерно как: — Ты что, никогда не пробовал хлеба?

— Представь себе, нет, Кэсси. Обычные люди как-то умудряются прожить жизнь, не словив пулю.

— Но ты не обычный человек, Макс! Твой дед — чистокровный дракон, а бабка — колдунья. Твоим предназначением…

— Ну хватит, — я влез на парапет и заглянул вниз. Ничего не видно. И слава Люциферу… — Это всё детские сказочки. Предназначение, Избранные… Я — не Гарри Поттер, поняла?

Кассандра моргнула.

— А при чём тут он? Конечно же, ты и Гарри — две большие разницы. Начать с того, что ты на него совсем не похож, да и живёт он в…

Я потряс головой.

— С удовольствием послушаю, но как-нибудь в другой раз, ладно? Мне надо отыскать друзей, снять проклятье с Зебрины, переписать клуб на Лолу и со всеми попрощаться. В конце концов, я ещё универ не закончил.

— Под "друзьями", ты подразумеваешь нефилим?

— Патриция и Денница. Это их имена. И — да. Они мои друзья.

Кассандра улыбнулась.

Никогда я ещё не видел у неё такой улыбки… Как-то я привык считать, что у моей бывшей девушки несколько меньше зубов. ГОРАЗДО меньше.

— Как ты думаешь, где они сейчас? — спросила она.

Хороший вопрос…

— Может, где-нибудь в подземелье? Где тут у вас принято держать узников?..

— Узников?.. — Кассандра фыркнула. — Они сбежали, Макс. Как только сдали тебя клану Цунами! Денница всё подстроил. Попав в Лимб, он тут же явился к господину Оямацуи и предложил твою голову в обмен на покровительство, золото и безопасный проход на Клоаку Дьявола.

— Ты врёшь!

— Монета с твоим профилем, — сказала Кассандра. — Денница отдал её Оямацуи, а тот прислал леди Шторм — в знак объявления войны. Здесь так принято. Присовокупив, что в следующий раз голова будет настоящей.

— Но… — я всё ещё не мог поверить. — Денница защищал меня.

— Потому что ты — дорогостоящий актив, Макс.

— И помогал мне…

— Потому что это входило в договор. Оямацуи хотел убить тебя ЛИЧНО.

— Но… Зачем ему это?

— Чтобы заполучить твою силу! — последние слова она почти прокричала. — Святой Люцифер, какой же ты тупой. Никогда не понимала: почему таким, как ты, даётся всё, а другие должны… — прервавшись на полуслове, она отвернулась и уставилась в небо.

— Ты ко мне несправедлива, — я спрыгнул с парапета и встал рядом с Кассандрой. — Ты не знаешь, что это значит: когда все от тебя чего-то ждут, а ты при этом вынужден вертеться, как уж на сковородке, чтобы…

— Заткнись, Макс.

— Нет уж, дослушай. Ты сама начала…

Она повернулась ко мне так резко, что волосы хлестнули по лицу. Ожгла холодным, как нож из морозилки, взглядом, и сказала.

— Беги отсюда. Сейчас же. Прыгай в портал, или уходи вглубь замка… Двери стальные, на какое-то время они их задержат.

За спиной Кассандры в небе появились чёрные точки. Они становились всё ближе, превращаясь в большие чёрные кляксы…

— Опять клан Цунами? — спросил я. — Вторая серия?

— Думаю, это не они, — поджала губы Кэсси. — Барон Оямацуи — человек благородный. По-своему. Он чтит военный кодекс, и не стал бы нападать так скоро. К тому же, ты хорошенько потрепал его магов.

— Так ты заметила?

Мне стало приятно. Хоть что-то Кассандра во мне ценит…

— Это было чертовски глупо, Макс. Непростительно. Вот так вот взять, и открыться — теперь и другие кланы знают, на что ты способен. И конечно же, они хотят заполучить тебя.

— Я не буду работать ни на кого из них.

— А ты им и не нужен, дурачок. Они перекачают твою силу в артефакты и используют, чтобы уничтожить своих врагов.

Пока мы говорили, кляксы превратились в боевые колесницы, запряженные тварями, очень похожими на экоев.

В каждой возвышался закованный в сверкающие доспехи воин.

Я нервно хихикнул.

— Ну и дурацкий же у них видок, — пояснил я своё веселье Кассандре. — Мы — великие и могучие греческие боги! — произнёс я смешным басом. — Слушайтесь родителей и пораньше ложитесь спать, детки, или мы нашлём на вас все кары небесные и оставим без сладкого…

Кассандра бросила на меня косой взгляд.

— Знаешь, Макс, всё-таки не зря тебя называют Безумным.

— Да уж. Кукуха моя не только съехала, но и приказала долго жить.

— Вот сейчас вообще не понимаю, о чём ты.

— Неважно, — я махнул рукой. — Так что ты собираешься делать? Смотреть, как эти Дарты Вейдеры кромсают стену световыми мечами?

Я не приукрашивал. У них и правда были световые мечи. Ну, или огненные — издалека они казались не толще волосков.

— Есть у меня парочка сюрпризов, — мстительно улыбнулась Кэсси. — Ты не поверишь, но с тех пор, как Леонида заявила, что хочет вернуть тебя на Лимб, я знала, что этого не избежать.

— Не избежать ЧЕГО?

— Проблем, Макс. Ты их к себе притягиваешь. Широко известный факт.

С этими словами она развернулась к башне и пнула стену.

Я было подумал, что от Кэсси тоже сбежала кукуха, но стена разъехалась, и из ниши, на полозьях, выехала… какая-то пушка.

— Что это? — я уже говорил: с оружием я знаком только по игрухам.

— Танковый пулемёт Владимирова, или КПВТ, — сказала Кассандра и нежно погладила кожух. — Знаешь, почему мне было не в тягость охранять тебя все эти годы?

— М… Потому что я — довольно милый парень? В общем и целом, конечно.

— Потому что то измерение, куда тебя поместили — чертовски изобретательно по части оружия. Господин Заточчи сказал, что Земля — это настоящая жемчужина среди миров, специализирующихся на убийстве. Я провела там двадцать незабываемых лет…

Так обычно девушки говорят о нарядах. "Я провела в том бутике двадцать незабываемых минут. Потратила кучу денег, но оно того стоило. Джинсы сидят, как влитые".

Но я же знаю Кассандру. Так чего я удивляюсь?..

Пока я хлопал ушами, она развернула свой противовоздушный комплекс в нужную сторону, надела наушники и открыла огонь.

Мне же ничего не оставалось, как упасть мордой в пол, зажать уши руками и молиться, чтобы барабанные перепонки не вылезли через ноздри.

Через тридцать секунд грохот стих.

— Перегрелся, блин, — пояснила Кэсси, когда я осторожно приподнял голову.

Уцелевшие колесницы отлетели на безопасное расстояние и вновь превратились в чёрные точки.

— Но они вернутся, — сказал я вслух.

— Как только придумают, как использовать магические щиты против пуль, -кивнула Кассандра.

— У меня вопрос.

— Давай, пока затишье.

— Почему вы с леди Шторм управляетесь здесь вдвоём? Почему не позовёте на помощь кого-то ещё? Ну там, каких-нибудь серьёзных дяденек с файерболами. Тётенек с молниями из глаз… Родственников, одним словом. Членов клана.

Кассандра дёрнула щекой. Кожа на скуле была вымазана ружейной смазкой, на запястье чернело такое же пятно.

Она даже не стала ничегоговорить — просто посмотрела на меня так, словно вместо головы у меня был кочан капусты.

Я почувствовал, как жар приливает к щекам, как кровь пульсирует в висках, как сами собой на глаза наворачиваются слёзы, а пальцы ног поджимаются от стыда.

Какой же я тупой…

— Клан Шторм был уничтожен полвека лет назад, — тихо сказала Кассандра. — Леониде удалось бежать, вместе с маленькой дочкой. И она выжила. Сохранила то, что осталось — вот эту Цитадель и Источник.

— А когда моя мать выросла, — дополнил я. — То вышла за отца. Потому что ей не за кого было выйти здесь, на Лимбе. Она искала защиты. Но всё равно умерла. Из-за меня.

Точки опять стали больше.

Я всё время следил за ними краем глаза, и на этот раз не прозевал момент.

Широко разведя руки, я с силой свёл их, громко хлопнув в ладоши, и послав мысленный приказ.

Ну, не приказ. Скорее, очень горячее пожелание.

Вспомнил, как стоя на крыше небоскрёба в Заковии, впервые увидел защитную сеть.

Там её использовали против драконов, но в принципе, какая разница? Драконы, колесницы…

Кассандра подняла лицо к небу. Синюшные тучи проглядывали сквозь слабо светящиеся шестигранники. Надеюсь, они достаточно крепкие, чтобы удержать экоев.

Впрочем, заодно и проверим…

Одна из колесниц, направляемая твёрдой рукой закованного в сверкающие латы оловянного солдатика, канула с неба, как шестикрылый серафим. Сеть сверкнула, подёрнулась рябью, и…

Кувыркаясь, колесница исчезла в плотном облаке газа, а освобождённые экои рванули куда подальше.

— И ты всё ещё думаешь, что это не твоё? — тихо спросила Кассандра.

Глава 23

Колесницы выстроились вдоль защитной сетки и принялись пулять в неё огненными шарами.

Сеть вспыхивала снопами искр и трещала, как сварочный электрод. Долго она не протянет. И далеко не факт, что у меня получится её восстановить.

— Кэсси, как там твой пулемёт?

Я не отводил взгляда от неба. Казалось, стоит мне отвернуться — и сеть рассыплется.

— Готов к труду и обороне.

— Как только я скажу… Давай!

Я снял защиту и откатился под стену. Над ухом закашлял пулемёт, я зажмурился и зажал уши.

Через тридцать секунд выстрелы смолкли и я поднял голову. Колесницы, отлетев на безопасное расстояние, перестраивали порядок.

Ствол пулемёта потрескивал.

— Он что, неисправен? — я не специалист. Но даже мне кажется, что работать он должен несколько дольше.

— Что-то происходит с оружием в магическом поле, — сокрушенно вздохнула Кассандра. — Зря я полагалась на механику.

— Ты говорила, ПАРОЧКА сюрпризов.

— Второй тебе не понравится.

Я и от первого-то был не в восторге. Но вот ещё одна мысль о взрослении: когда ситуация складывается — или ты, или тебя, идеалы как-то сами собой рушатся.

— Я потерплю.

— Это огнемёт. Единственное, чего боятся экои — это огонь, вот я и… В общем, это на крайний случай.

Я сдавил пальцами переносицу.

Где-то там, в глубине замка, спит очень пожилая дама, которая возлагает на меня все свои надежды. Она была готова пожертвовать собой, лишь бы я уцелел.

— Кэсси, я кое-что придумал. Возможно, мне удастся так напугать экоев, что они взбесятся и понесут.

Кассандра с сомнением посмотрела на ровный строй колесниц. Они шли в атаку на башню, как шмели на банку с мёдом.

— Надеюсь, твоя придумка окажется лучше моего пулемёта, — сказала наконец Кассандра, а потом отошла в сторону.

Вот это да…

Кассандра, которая всегда считала меня маменькиным сыночком, отошла в сторону, чтобы предоставить действовать мне!

— Ма-акс?..

— Ах да, извини. Размечтался.

Я уставился на экоев. Денница говорил, что у них нет мозга. Совсем. Но есть же какие-то инстинкты, рефлексы. И если они боятся огня…

Иллюзия. Я не прошу слишком много: всего лишь большой и яркий язык пламени. Как у зажигалки, только чуток крупнее. Раз эдак в тысячу…

Вытянув руку, я ПРЕДСТАВИЛ, как из ладони бьёт пламя. Огненный язык вырастает на немыслимую длину и до смерти пугает экоев…

— Ай! — я затряс рукой. На ладони вздулся пузырь, кожа вокруг побагровела.

Кассандра ничего не сказала. Но так красноречиво задрала бровь, что всё моё мужество ушло в пятки.

Что я делаю не так?..

Энергия есть: я же получил ожог. Спасибо, что всю руку не превратило в головёшку…

Вспомнил!

Как всегда, я забыл расслабиться.

Прикрыв глаза, я представил, что моё тело — поливочный шланг, через который течёт вода.

Если я стану напрягаться — вода перестанет течь, получится затор и шланг лопнет.

Уж не знаю, как мне удастся расслабиться в таких условиях. Может, надо пройти ускоренный курс медитациям, или… Быстренько вспомнить, что обычно делают в таких случаях нормальные люди.

— Кэсси, у тебя выпить есть?

— Перед смертью не надышишься, Макс.

— Есть или нет? От этого зависят наши с тобой жизни.

Кассандра пожала плечами, и… достала из кармана объёмистую фляжку.

Я улыбнулся.

— Ты — настоящий солдат, Кэсси.

Кассандра поморщилась, словно ей только что вырвали любимый зуб.

— Я не пью на работе. Это для тебя.

— ?..

— Как только запахнет жареным, ты присасываешься к бутылке. Я это давно заметила: алкоголь придаёт тебе… смелости, что-ли. Вот и прихватила. На всякий пожарный.

— И вовсе это не правда! Я, конечно, люблю выпить, и… и никогда не упускаю случая выпить. Но ПОСТОЯННО я не пью.

— Ты будешь пить, или как? — она качнула фляжкой в воздухе.

— Давай, — открутив крышку, я глотнул и зажмурился. — Но имей в виду, — добавил я заметно севшим голосом. — СЕЙЧАС я это делаю только ради тебя.

— Ага. Конечно.

Кровь по венам побежала быстрее. В голове прояснилось, а на душу снизошел такой покой, какого я не испытывал уже давно. Примерно со вчерашнего дня.

— Виски с Вискарии? — я спрятал фляжку под куртку. Ведь Кэсси сказала, что он для меня, так?.. — Уважуха.

Кассандра качнула головой и отвернулась.

На языке вдруг образовалась горечь.

Только вчера мы с Денницей сидели под мостом и передавали друг другу такое же пойло.

Тряхнув головой, я вновь достал фляжку и сделал ещё глоток.

Да. Так намного лучше. А значит, я на верном пути…

Когда жидкости во фляжке осталось на самом донышке, а я ощущал приятное покачивание пола и не менее приятную расслабленность всех членов, я вновь решился посмотреть на колесницы.

Почему они медлят?..

Клин завис на безопасном расстоянии. Экои в упряжках издавали пронзительные крики — не понимали, почему им до сих пор не позволяют обрушится на стену и познать новые гастрономические радости.

Но возницы почему-то сдерживали крылатых скакунов… Или не скакунов? Ведь у них нет копыт?..

Я хихикнул.

Кассандра даже не повернулась: уставилась в небо, словно там было нечто сногсшибательно-интересное.

Ой, ну и ну её, буку.

Лично мне весело, и хорошо бы так и оставалось…

Стиль вусмерть пьяной обезьяны. Никогда не подводит.

Вскочив на парапет, я изо всех сил замахал возницам.

— Эге-гей, ребята! А слабо сделать бочку?

Мимо, опалив мне брови, пролетело огненное копьё…

Наверное, они подумали, что я их дразню. Но я просто хотел проявить дружелюбие, чесслово.

И почему снова брови?.. Что с ними не так?

Обидевшись, я выпустил в них шар. Огненный.

Ого. А нифигово получилось.

В небо, целя прямо в остриё клина, медленно и величественно поднялся клуб огня величиной с… ну, с воздушный шар.

У колесниц было достаточно времени, чтобы избежать столкновения. Но они не стали.

Воины разом выкрикнули какое-то слово, похожее на неприличное ругательство, и выставили перед собой руки в латных перчатках.

Мой "воздушный" шар лопнул, как мыльный пузырь. Отдача была такая, что меня расплющило о дальнюю стену, как гербарий.

— Ты в порядке? — спросила Кассандра. По-моему, мой огненный шар её впечатлил.

— Всё путём, кхе, кхе…

Главное, вспомнить, как дышать.

Пока вспоминал, в голову пришла одна догадка…

— Из какого они клана, Кэсси?

— Какая разница?

— Быстро ответь: в чём разница между огнестрельным и холодным оружием?

— Ну ты и спросил, Макс. Любому новичку ясно, что…

— Вот тут — та же фигня, — я махнул рукой в сторону колесниц.

Кассандра пожала плечами.

— Судя по рисункам на колесницах, это клан Феникс.

Значит, я не ошибся. Это — стихия огня… А чем обычно тушат огонь? Огнетушителями!

Я представил себе огромный, с себя ростом, баллон. Красный, как ему и положено.

Направил сопло на колесницы и… сорвал пломбу.

Белая, как взбитые сливки, струя ударила в остриё клина и разлетелась веером, залепляя сверкающие доспехи воинов, превращая их суровые, надменные лица в клоунские маски и до смерти пугая экоев.

Наконец головной возница не выдержал. Дёрнулся, запаниковал, путая поводья, колесница потеряла управление и кувыркаясь, рухнула в смог.

Экои вырвались.

Пытаясь уклониться от пенных брызг, они сталкивались с другими экоями, и через тридцать секунд в рядах противника начались разброд и шатание.

— Эге-гей!.. — кричал я, стоя на парапете и поливая колесницы из огнетушителя. — Наддай пару!

Через пару минут пена закончилась, но это было уже не важно. Строй смешался, половина экоев улетела, другая яростно сцепилась между собой. Колесницы сталкивались, и как подстреленные куры, дождём сыпались с неба.

— Никогда не видела такого заклинания, — скептически, но вместе с тем восхищенно, произнесла Кассандра.

— Нестандартный подход к проблеме — мой конёк, — скромно поведал я, приземляясь рядом с ней. — Закурить есть?

Я вспомнил, что очень давно не курил — тоже со вчерашнего дня. Стало грустно…

Мы закурили.

Кассандра держала сигарету по-солдатски, огоньком в ладонь, и скупо пускала дым вниз. Я курил сосредоточенно.

Как в последний раз.

"Перед смертью не накуришься" — металось в голове. Меня разобрал нервный смех…

— Кэсси, а ты уверена, что в метро, кроме меня, никого не было?

— Не веришь — спроси леди Шторм.

— Да нет, я не то что бы не верю ТЕБЕ. Скорее, я не верю ей. Старухе.

— Големы доложили, что нашли тебя в вагоне. Одного. Спящего. Полагаю, Денница и его подружка почуяли, что запахло жареным и свалили.

— Она не его подружка, — я сам не заметил, как перебил Кассандру. И смутившись, кашлянул. — Патриция — вроде как… моя. В смысле — моя подружка.

Кассанда вылупилась на меня широко открытыми глазами.

— Знаешь, я раньше не понимала, почему Лола зовёт тебя Оторвой.

— А я вот до сих пор не секу.

— Связаться с нефилим — само по себе извращение. Но СПАТЬ с ними — это…

— Не с НИМИ, — строго поправил я. — Только с девушкой. Ты же меня знаешь.

— Получается, что нет… — Кассандра перегнулась через парапет и заглянула вниз. Там клубился смог, и ничего кроме смога. — Твоя магия, твои… увлечения. Выходит, я тебя совсем не знала.

— Ты же понимаешь, что они вернутся?

Разговор о себе, любимом, меня напрягал. Макс — то, Макс — это… Почему бы не поговорить о более простых и понятных вещах? Например о том, как остаться в живых.

— Что там у нас осталось? — спросил я Кассандру. — Стихия земли, стихия воздуха…

— Не все кланы владеют только одной стихией, — качнула головой Кэсси. Леди Шторм, например — всестихийница. Поэтому они хотят её уничтожить. Но она не сдастся. Она им ещё покажет…

Когда Кассандра говорила о старой колдунье, лицо её становилось таким… Как на иконе. Одухотворённым, что-ли.

И немножко овечьим — в хорошем смысле.

— Ладно, это сейчас не ва…

Стена содрогнулась.

И это было не какое-то там мимолётное содрогание — словно в ворота пнула гигантская нога. Это был полноценный мощный толчок. По камню между мной и Кассандрой побежала трещина.

— Сдаётся мне, что это не землетрясение, — глубокомысленно сказал я.

Трещина и не думала угасать. Напротив, она расширялась, следуя изгибу стены, минуя, одного за другим, каменных истуканов и исчезая за поворотом.

Подступив к краю, я заглянул внутрь.

Ничего. Как и положено для пустоты…

— Что будем делать?

— Ты у нас маг, — Кассандра пожала плечами. — Сражаться с противником, которого даже не видно, я не умею.

И вдруг стена принялась шевелиться.

Я вовсе не преувеличиваю.

Вообразите, что замок — это великан. Много лет он спал, а сейчас проснулся и решил размять косточки.

Парапет поднялся, как гигантская рука, пошел волной… И обрушился вниз.

Мы оказались на краю обрыва.

— Уходим, — скомандовала Кассандра.

Схватив меня за руку, она повернулась к стальным воротам, ведущим вглубь замка.

— Подожди, — я упёрся и вырвал запястье из её схватки. Точнее, попытался вырвать. Словно меня схватил робот, честное слово…

Кассандра бросила на меня нетерпеливый взгляд и дёрнула ещё раз. Но теперь я был готов. Рука освободилась.

— Почему мы должны уходить? — спросил я. — Ты что, сдаёшься?

— Некоторое время назад ты вообще хотел сбежать, — прищурилась Кассандра. — Что изменилось?

Я смутился. Это было трудно, на качающейся стене. Но у меня получилось.

— Слушай, тебе не кажется, что сейчас не время об этом говорить? Давай отразим нападение, а потом уже будем спорить, хоть до посинения. Слепой козе ясно, что это — стихия земли. Наверняка они там, внизу, — я махнул рукой в пропасть, на дне которой, чисто теоретически, было основание замка.

— Да в том-то и дело, Макс! — Кассандра оскалилась. — Как мы будем с ними сражаться, если они под землёй?

— Может, у тебя завалялась парочка бомб…

Я сам поразился такой кощунственной мысли.

— Нет у меня никаких бомб, — рявкнула Кассандра. — Извини. Не успела на распродажу, — мимо пролетел отколовшийся кусок сторожевой башни. — Идём, я спрячу тебя в бункере.

Я моргнул.

— Здесь есть бункер? Тогда почему мы СРАЗУ туда не пошли? Могли бы спокойно отсидеться…

— Потому что мы не ДУМАЛИ, что всё настолько плохо, — это сказала не Кассандра. Из коридора выплыла бабуля — в кресле и тёплом махровом халате. Зелёном, под цвет глаз. — Кланы объединились. Пойдёмте. Нам не выстоять против всех.

Бабуля выглядела — краше в гроб кладут. Но учитывая, что и раньше она не цвела, как роза, это было не самое страшное. Она же старая, так чему удивляться?..

Но раньше она хотя бы держалась нормально.

Сейчас у неё тряслась голова. И руки. Пальцы бегали в непрерывном нервном танце, как бледные пауки.

Спокойными оставались лишь глаза. Взгляд был твёрдым, как мшистый камень.

Развернувшись, она устремилась вниз по пандусу, как на салазках. Мы с Кассандрой переглянулись и пошли следом.

Ворота за нашими спинами с грохотом сомкнулись.

В них сразу что-то ударило с той стороны, но я не стал оглядываться.

Какая разница?

— Это всё из-за меня, да? — нагнав, спросил я бабулю. — Они думают, что вы сделаете меня наследником и не хотят этого допустить.

Старуха посмотрела на меня искоса, не поворачивая головы.

— В последнее время, — наконец сказала она. — Я проводила не совсем мягкую политику сосуществования. Надоели эти старые козлы. Только и умеют, что цепляться за свои заплесневелые традиции.

Из уст пожилой леди такие речи было слушать более, чем странно.

— То есть, вы САМИ перессорились со всеми кланами. А теперь пожинаете заслуженные плоды.

— Ну…

Это было сложно, но бабуля всё-таки умудрилась выглядеть, как нашкодившая пятиклассница.

— Не смей порицать леди Шторм, — встряла Кассандра. — Ты просто не представляешь, что за люди стоят во главе кланов. Да любой из них, не задумываясь, бросит тебя в Горн Стихий и выкачает всю силу, до капли.

— Тут Кэсси права, — голос бабули звучал зловеще и тихо. Свист гильотины — вот нужное сравнение. Незабываемое ощущение — когда нож падает прямо на твою шею… — Хоть я и виновата в том, что сейчас происходит, если они победят — от тебя, мальчуган, останутся лишь слегка влажные портки. Просто ты оказался не в том месте и не в то время, внук. Не повезло.

Впервые она назвала меня внуком. Уж не дурной ли это знак?.. Как сомкнувшиеся на заднице челюсти крокодила.

— Знаете, моё везение уже вошло в легенду.

— Значит, у неё будет печальный конец, — бесстрастно заметила старуха.

— Не может везти бесконечно, Макс, — поддакнула Кассандра.

Что-то мне перестало нравиться, как спелись эти опасные дамочки…

— Так куда мы идём? — спросил я. — В бункер? Наверное, это правильно. Поспим, отдохнём, в картишки перекинемся… Вы в дурачка умеете? Нет? Я вас научу.

— Макс, ты что, всё ещё пьян?

— После того, что я видел? — я выдал свою лучшую улыбку маньяка. — Летающие колесницы, оживший замок… Ну что ты! Ни в одном глазу.

— Зиновий тоже был не дурак выпить, — подала голос бабушка. — Едва припечёт — так он мигом за бутылку. Похоронив Владиславу, год не просыхал.

Обогнав бабулино кресло, я заглянул старушке в лицо.

— Почему вы говорите о моём отце в прошедшем времени? Вы что-то знаете, да? О том, как он исчез из собственной спальни…

Бабуля отвела глаза.

— Золтан с Захарчиком — хорошие мальчики, — сказала она так, словно оправдывалась. Или заговаривалась — с пожилыми людьми это бывает… — Чего нельзя сказать о девчонке.

Я мысленно перебрал знакомых девушек… А потом до меня дошло.

— Вы говорите о Заре?.. И что с ней не так?

— Сорняк.

Сказала, как отрезала.

Вот старая ведьма.

— Ну знаете, — я задохнулся. — Так посмотреть, вы тоже — не марципанчик. Заманили меня в ловушку…

Старуха фыркнула. У старух это отлично получается — презрительно фыркать на всё, о чём они не желают говорить…

Я подобрался.

Про ловушку я ляпнул специально. Чтобы проверить парочку догадок.

— Так это ВЫ наложили проклятье на Денницу! Чтобы вынудить меня…

Старуха остановила кресло и зависла, поднявшись повыше и глядя мне прямо в глаза.

— Запомни, мальчуган: выбор — это то, что делает тебя человеком. ТОЛЬКО под давлением. ТОЛЬКО выбирая из двух зол, можно понять, кто ты есть. Я тебя ни к чему не вынуждала. Всего лишь подтолкнула, легонько. Хотела, чтобы ты чаще вспоминал о доме. Не более того.

— Но как же заклинание восьмёрки? — я моргнул. — Кто наложил ЕГО?

Старуха рассмеялась. Словно по каменному полу пробежал подкованный таракан.

— Не я, — наконец сказала она. — Проклятье Мёбиуса подразумевает, что оба объекта испытывают СХОЖИЕ побуждения. На этом же принципе базируется приворотное зелье… Я слишком стара для того, чтобы помнить, как нужно любить. Или ненавидеть.

— Если это были не вы… — я растерялся. Привык винить в своих бедах родственников, и теперь даже не знал, что и думать. — Тогда кто?

— Тот, кто хочет твоей смерти, — просто ответила старушка. — Привыкай, — утешила она. — Когда ты станешь главой клана, убийц станет гораздо больше.

Вдруг она затряслась, голова её свесилась на бок. Кресло, опасно накренившись, чиркнуло ножками по полу.

Я еле успел его подхватить — к счастью, конструкция оказалась не слишком тяжелой.

Вот было бы смеху: зашиблен насмерть инвалидным креслом.

— Леди Шторм! — Кассандра бросилась к старухе. — Леонида! Что с вами?

— Они прорвали периметр, — не поднимая морщинистых век, проскрипела старая леди. — Веди его к Источнику, Кэсси.

— Но до бункера осталось совсем немного! Там мы будем в полной безопасности.

— ИСТОЧНИК, — с нажимом проскрипела старуха, сжав руку Кассандры высохшей куриной лапкой. А потом обмякла и бессильно откинулась на спинку кресла.

Кэсси что-то сделала, и из днища кресла показались небольшие колёсики — как у тележки в супермаркете.

Схватившись за спинку, она решительно покатила старуху дальше. Вниз, по пандусу, мимо бронированных дверей, прорезающих стену через каждые десять метров.

— Не отставай, — сердито бросила она мне. — У нас мало времени.

— Что происходит?

— Это ты виноват, — заявила Кассандра. — Кого хочешь доведёшь своими бесконечными вопросами.

— Да что я сделал-то?..

— С ума меня сводил, — не слушая, продолжила ворчать Кассандра. — Где выросла, да чем занималась, да что ты сейчас думаешь… Так и с ней, — она на меня даже не смотрела. Знай себе, толкала кресло всё вперёд и вперёд, туда, где пандус плавно загибался и уходил во тьму. — Всю душу вытряс своими дурацкими расспросами! А она и так держалась лишь на чувстве долга…

— Да при чём здесь я?..

— Опять вопросы, да? — Кассандра бросила на меня какой-то недобрый взгляд. — Не можешь ты без них… Ну, если хочешь знать, Леонида поддерживает защитный периметр замка Шторм. Поддерживала. Пока ты не…

— Да ладно тебе, Кэсси. Ты же знаешь, что я не виноват. Она сама меня сюда притащила. И между прочим, сказала, что у меня есть ВЫБОР!

— Да нет никакого выбора, Макс! — мы как раз подкатили к высоким двустворчатым дверям. Я даже чуток расслабился: дерево Гофер… Орнамент незнакомый, но аура приятная. — За этой дверью — Источник. И Леонида хочет, чтобы ты принял его силу. Силу клана Шторм. Прямо сейчас.

Глава 24

Я посмотрел на дверь. Как только волшебное дерево ощутило мой взгляд, орнамент сразу ожил.

Штормовые волны понеслись к невидимому горизонту, с ними, то поднимаясь на гребень, то соскальзывая в пропасть, боролась лодка.

Я не видел гребцов. Но кто-то там однозначно был. Кто-то, чей испытующий взгляд я почувствовал, как только Кассандра подвела меня к двери.

По полу распространилась дрожь. Где-то над головой глухо грохнуло, стены содрогнулись.

А потом завыл ветер.

Он налетел прямо из коридора, задув все до единого факелы. Сделалось темно, как в желудке у земляного червя, и только дерево Гофер слабо светилось в темноте, давая света ровно столько, сколько дала бы небольшая церковная свечка.

Ветер продолжал дуть — холодный, влажный, он нёс в себе запахи гнилой застойной воды — так пахнет ваза, когда выбросишь мёртвые цветы…

— Поторопись, — Кассандра толкнула меня в спину. — Если они доберутся до Источника первыми, от нас не останется мокрого места.

А я смотрел на старуху в инвалидном кресле. Теперь она казалась маленькой и хрупкой. Тронешь — и рассыплется, как горка сигаретного пепла.

— О чём она думала? — спросил я вслух. — На кого рассчитывала леди Шторм, затевая войну с кланами?

— О будущем, — неожиданно спокойно ответила Кассандра. — О том, что должна оставить достойное наследие. А не горстку праха.

— Наследие КОМУ? У неё есть ещё внуки, кроме меня?

— Насколько я знаю, нет.

Я горько кивнул.

— То есть, все эти разговоры про выбор — фикция. Она специально всё подстроила. И подгадала время так, чтобы я уже не смог отвертеться.

— Я тебя не понимаю, Макс, — Кассандра сплюнула. Ветер, завывающий в коридоре, нёс песок, сухие листья и пустые пластиковые пакеты. Словно его выгнали с какой-нибудь помойки. — Тебе предлагают — вот так, на халяву — ВСЁ! Власть, могущество, деньги наконец… Ты займёшь место за столом в Совете Кланов и станешь одним из самых влиятельных людей Лимба.

Я кивнул.

Побыв монархом — совсем недолго, всего несколько часов, я достаточно понял о вертикали власти — для того, чтобы впредь держаться от неё подальше.

И вовсе не из-за того, что власть развращает. А потому что власть развращает АБСОЛЮТНО.

Боюсь, я мог бы стать СЛИШКОМ хорошим правителем — если вы понимаете, о чём я…

Всё или ничего — вот мой девиз. И сейчас я выбираю вторую половину. Ну… Если это самое "ничего" подразумевает выпивку и девочек в тихом семейном заведении вроде моего стрип-клуба.

Прикоснувшись к двери, я её открыл. Точнее дерево Гофер, как всегда, отнеслось ко мне благосклонно и впустило внутрь.

Отступив на шаг, я галантно пропустил Кассандру вперёд. Та толкнула спинку кресла, колёсики, в которые успел набиться песок, скрипнули.

На полу остались две тонкие дорожки, а между ними — узкие изящные следы сапожек.

Видать, сюда сто лет уже никто не заходил…

Как только я переступил порог, двери беззвучно сомкнулись, отсекая нас от внешнего мира, с его соперничеством, войнами и другими напастями.

Не удержавшись, я чихнул. Облако пыли взметнулось до потолка, накрывая меня, Кассандру и старую леди в кресле.

— Ма-а-акс!

— А я что сделаю? — я чихнул ещё раз. — Может, у меня аллергия на пыль.

— У твоего мозга аллергия на твой идиотизм.

— Кэсси, ты сама себе противоречишь. Как я могу быть идиотом…

— Ой, всё. Просто перестань чихать, ладно?

Она покатила кресло куда-то вглубь помещения, я пошел следом.

Честно говоря, я думал, это будет более помпезное место.

Каменный пол, пентаграмма, в центре — неугасимый огонь.

Чугунные курильницы с благовониями…

В крайнем случае, котёл, в котором кипит и булькает зелёная гадость…

В общем, атмосфера.

Вместо всего этого был просто зал, похожий на музейный. Сходство с музеем ему придавали портреты на стенах — в тяжелых рамах, на мой взгляд, чересчур вычурных.

Ещё были статуи — похожие на тех истуканов, которыми управляла леди Шторм наверху…

Они стояли на пьедесталах, в различных позах. Объединяло статуи одно: все они были "мальчиками", обильно украшенными каменными мускулами и скудно одетыми — преимущественно, в фиговые листки.

Очевидно, скульптор был довольно жадным человеком — пожалел камня на одежду…

— Ма-а-акс! — Кассандра шипела не хуже змеи. — Хватит пялиться. Идём скорее.

Я поспешил догнать девушку и старуху.

— А тебе приходилось бывать здесь раньше?

— Пару раз, — тихо ответила Кэсси. — Помогала леди Шторм в ритуалах.

— Ух ты. Не знал, что ты сечёшь в магии.

— А ты никогда и не спрашивал.

— Тебя не поймёшь, Кэсси. То тебе не нравится, что я задаю вопросы, то — наоборот…

— Мне больше нравилось в Гильдии убийц, — после паузы пояснила Кассандра. — Строгая дисциплина, жесткие правила. А магия… непредсказуема.

— Согласен, — я удивился, насколько точным и ёмким было определение, данное Кассандрой. — Наверное, поэтому маги и тратят на обучение всю свою жизнь. Рехнуться можно, разбираясь во всех этих тонкостях и нюансах.

— Именно поэтому ты предпочитаешь действовать наобум?

— Это называется метод научного тыка.

— С магией стихий такое не прокатит, — качнула головой Кассандра. — Начни тыкать пальцем в огонь — мигом останешься без руки.

— А ты неплохо знакома с местными реалиями, — невинно заметил я.

Кассандра пожала плечами.

— Просто слушаю и смотрю. Это всякий может.

Наши неторопливые шаги отдаются эхом от стен, колёсики кресла — скрип, скрип, — катятся вперёд, мы идём всё время по кругу — словно внутри панциря улитки. Потолок делается всё ниже, коридор — уже, скоро я смогу коснуться обеих стен руками…

Интересно: в конце нам придётся ползти на карачках?

Портреты и статуи остались далеко позади.

Здесь не было ничего — только пахнущий пауками серый ковёр пыли на полу.

— Домработницу бы вам сюда, — пробормотал я.

— Что?..

— Пыли, говорю, много. Совсем за порядком не следите. А ещё — женщины… Кэсси, хочешь, я подарю тебе пылесос?

— А что это?

— Такой почти волшебный инструмент, с помощью которого можно наводить чистоту.

— Никогда не интересовалась, кто и чем наводит чистоту… Макс, ты вообще думаешь о том, что тебе предстоит?

— Э… Нет. Честно говоря, совсем не думаю.

— Псих ненормальный.

— Кэсси, как я могу об этом думать, если ни ухом ни рылом, что это будет? Какой смысл гадать? Чему суждено случиться — случится. Кой хрен париться-то?

— Слова не мальчика, но мужа.

— Ладно, если я начну нервничать и рефлексировать, это как-то поможет?

— Нет.

— Вот то-то и оно.

— Значит, ты принял то, что хочет от тебя леди Шторм? И не будешь выкобениваться, не выкинешь какой-нибудь финт в последний момент?.. Знаешь, я наслышана о том, что ты учудил в Заковии.

— Ты о троне?

— Леди Шторм так смеялась… Двадцать лет Зиновий мечтал возвести тебя на престол. Они крепко из-за этого поругались, ты в курсе?

— Ага. Бабуля рассказывала, что хотела забрать меня к себе, а отец ей не позволил.

— Он думал, что провернул отличную аферу, спрятав тебя в измерении Земля. Но я вас выследила.

В голосе Кассандры звучала такая гордость, что мне захотелось прямо сейчас, не сходя с места, дать ей хорошего пинка.

— И почему же ты не выкрала меня?

— По здравом размышлении, леди Шторм решила оставить всё, как есть. До поры до времени… Земля — отличное место. Ни магии, ни порталов. К тому же, я за тобой приглядывала.

Я остановился.

— Скажи, Кэсси… ты когда-нибудь меня любила? Или это было просто любопытство? Зная меня с младенческих лет, наблюдая, как я расту… Тебе не показалось, что спать со мной, это… извращение?

Она поджала губы.

— Приходила такая мысль. Когда следишь за кем-то столько лет… Я была к тебе так близко. Я знала, как ты улыбаешься, когда счастлив. Как хмуришься, когда чего-то не понимаешь… Во сколько ты начал курить, когда у тебя был первый поцелуй, первый секс… Да, пожалуй, что-то ненормальное в этом есть, — по моей спине пробежали мурашки. — Но когда я увидела тебя в Сан-Инферно, в этом казино… И поняла, что могу больше не прятаться… — Кассандра бросила на меня косой взгляд. — Я не смогла удержаться. Ведь целых двадцать лет ты был центром моей вселенной. Но — на расстоянии, всегда издалека. И мне жгуче хотелось знать, как это: быть с тобой. Прикасаться к тебе, говорить… Слушать твой голос.

Пару десятков шагов я прошел молча, переваривая откровение. Потом сказал:

— Спасибо за честность, — мы как раз добрались до конца коридора. — Нет, правда. Теперь я хотя бы понимаю, что тобой двигало.

— Но это в прошлом, — откликнулась Кассандра. — Я больше не слежу за тобой. Я просто работаю на леди Шторм.

Выбор есть всегда, — сказала бабуля. Не эта, что спит в инвалидном кресле. Та, другая.

Она умерла. Но то, чему она меня научила, я никогда не забуду.

Будь собой — всегда говорила бабушка, княгиня Златка, ради меня покинувшая замок, двор, родину, и всю жизнь проработавшая простой учительницей русского языка и литературы.

Раньше я никогда не понимал, что она имеет в виду.

Что значит — быть собой?

Великовозрастным инфантилом, для которого вся жизнь — игра?..

Могучим магом, чьей воле подчиняются измерения?..

Любителем острых ощущений, рискующим всем ради победы?..

Простым хозяином стрип-клуба, верхом мечтаний которого являются девочки и никогда не пустеющая бутылка?..

Даже не знаю, всё такое вкусное.

Наконец мы остановились — потому что дошли до самого конца. Дальше идти было некуда. На торцевой стене были выбиты изображения животных. Стилизованные изображения — такие рисовали на стенах пещер доисторические люди, используя вместо красок глину, пепел от костра и угольки от сгоревших деревяшек.

Медведь, орёл, ящерица и какая-то рыба.

Шагнув поближе, я принялся рассматривать животных. Те в ответ уставились на меня, с какой-то скорбной укоризной в нарисованных глазах.

Вероятно, медведь — это земля. Орёл, очевидно, воздух… Впрочем, это не орёл. Это экой. Ну да, вот кожистые крылья, а вот пасть.

Ладно, это не важно.

Животные сидели вокруг чего-то, напоминающего очаг. Только огня в нём не было, на месте пламени сиял вделанный в стену драгоценный камень.

Что-то я должен сделать, как-то "пробудить" этот камень, Источник.

Я чувствовал это.

Животные должны ожить и подать мне какой-то знак…

Я оглянулся на бабулю.

За креслом, как терпеливый и бессменный страж, маячила Кассандра. Невозмутимая, прямая.

Стойкий оловянный солдатик.

Размышляя о Кэсси, я не заметил, что старая ведьма пришла в себя. И теперь наблюдала за мной, исподтишка, как наблюдает хитрый ребёнок за ничего не подозревающим взрослым.

Поймав её взгляд, я усмехнулся. А потом отвесил ироничный поклон.

— Догадался, да? — спросила старая ведьма.

— Источник — это вы, — кивнул я. — Средоточие силы, носитель энергии клана. А всё это, — я махнул на стену. — Антураж. Для публики.

— Ну, не совсем… — бабуля скупо улыбнулась. Кожа натянулась и её лицо до дрожи в коленках напомнило череп. — Если камень вынуть из стены и продать — можно выручить неплохие деньги.

— Как предусмотрительно.

Губы мои продолжали говорить, а глаза обшаривали коридор: расстояние между мной и старухой, а ещё есть Кэсси — непредсказуемый фактор…

На чью сторону она встанет?..

— Ладно, пора приступать, — сказала бабуля. — Надеюсь, я дала тебе достаточно времени для того, чтобы получить все ответы и хорошенько всё обдумать. Дольше ждать нельзя. Нужно защитить Цитадель, пока её не растащили на сувениры.

— Что нужно делать? — спросил я.

— А ты не догадываешься?.. — старуха хитро подмигнула.

— Ну конечно, — хмыкнув, я подошел к креслу вплотную. — Там, где есть смерть — всегда будет смерть.

Колдунья кивнула. Лицо её сделалось сурово-безмятежным, черты разгладились. Даже морщин стало меньше.

— Я двадцать лет этого ждала, — сказала она. — Терпела, копила силы… Теперь я могу спокойно уйти. Оставить всё на тебя, внук. Уверена, ты справишься. В моём кабинете ты найдёшь всё, что нужно. Артефакты, ценные бумаги, оружие… Кланам, — она качнула подбородком себе за спину. — Не получить всего этого. Приняв мою силу, ты узнаешь, как снять защиту с моего рабочего кабинета на самом верху Башни.

Я вновь молча кивнул.

Старуха достала из складок платья стилет. Он был длинным, прозрачным — словно сделан изо льда.

Крис-нож, — пришло на ум, и я постарался не улыбнуться. — Зуб Шаи-Хулуда…

— Держи, — сказала она и протянула мне оружие, рукоятью вперёд. — Надеюсь, рука у тебя не дрогнет, мальчуган. Не слишком охота мучиться перед смертью, в мои-то годы.

— То есть, если бы вы были моложе, мучения пришлись бы в самый раз?

Глаза ведьмы вспыхнули.

— Не дерзи мне, мальчуган. У меня всё ещё достаточно сил для того, чтобы преподать тебе урок.

— Леди Шторм хотела сказать, что глупо расходовать силу на мучения, если её можно отдать наследнику.

— Кэсси, — я улыбнулся. — Милая Кэсси, всегда готовая прийти на помощь. Подставить мужественное плечо и терпеливо сносить все капризы работодателя. Точнее, работодательницы. Неужели тебе не надоело?

— Я делаю то, что умею.

— Не правда. В Гильдии убийц обучают прекрасных воинов. Но там не учат лжецов, — так и не прикоснувшись к стилету, я сделал шаг назад. — А вот я на вранье собаку съел. И чую ложь на расстоянии километра.

— Ты ничего обо мне не знаешь! — запальчиво выкрикнула Кассандра. — И какое тебе дело до моих…

— Ну хватит, — оборвала старуха. — Как вы мне надоели со своей мышиной вознёй. Мальчик, бери кинжал. Ты, Кэсси… — она бросила короткий взгляд на Кассандру. — Отойди. Не мешай.

— Как, и это всё?.. — я поднял брови. — Ни "спасибо тебе за службу", Кэсси. Ни "приятно было с тобой работать"…

Старуха улыбнулась одной половиной лица. Со второй творилось что-то странное, она подёргивалась и билась в нервном тике.

— Вы, молодёжь, ничего не понимаете, — прохрипела она. — Слова, люди — всё это ерунда. Пешки. Главное — КЛАН. Твоё наследие, мальчуган.

— А точнее, ваша "сила", — я показал кавычки пальцами. — Богатство, которое вы копили всю жизнь. Чтобы не пропало ни крупинки, ни капельки.

Старуха кивнула.

— Наконец-то ты понял, внук.

— Меня зовут Макс.

— Это безразлично, — она слабо шевельнула рукой, отмахиваясь от моих возражений. — Как только ты примешь Источник, тебя станут называть Лорд Шторм. Это будет твоим единственным именем. Именем, которым ты будешь гордиться. Ради которого ты пойдёшь на всё.

— Фигушки.

Вот так вот. Сказал, как отрезал.

— Замолчи, — надменно, насколько это возможно, проговорила старуха. — Изволь говорить, как господин. Оставь свои плебейские замашки.

Я набрал в грудь побольше воздуха. Если б так же легко я мог набраться смелости…

— Я отказываюсь быть лордом. Я отказываюсь принять Источник. И… ах да, самое главное: я не буду вас убивать.

Лицо старухи задёргалось в нервном тике.

— Но ты должен! Только почувствовав кровь на своих руках, ты поймёшь, что значит быть лордом Шторм!

Я закатил глаза.

— Бабуля, ало! Вы меня не слушаете? Я НЕ ЖЕЛАЮ быть лордом Шторм.

— Что за ерунда. ЛЮБОЙ на твоём месте продаст душу за то, чтобы стать простым членом клана! А тебе предлагают СРАЗУ шагнуть на вершину.

— Предпочитаю преодолевать трудности по мере необходимости.

В глазах старухи вспыхнул недобрый зелёный огонь.

— Я не понимаю, чего ты добиваешься, мальчуган. Если пытаешься поднять цену — ты опоздал. Она и так высока настолько, что дальше некуда.

Я вновь набрал в лёгкие затхлого воздуха, посчитал до пятнадцати… и выдохнул.

— Леди Шторм. При всём моём уважении, я не стану вашим наследником.

И вот наконец-то в глазах её мелькнула неуверенность.

Я поздравил себя за терпение. Терпение и упорство. А в упорстве добиваться своего у меня уже ДВА чёрных пояса.

— Но… я ждала этого двадцать лет!

— Сочувствую. Но у меня другие планы.

— Ты обязан! Ты — Шторм по крови, у тебя просто нет выбора…

— Да ну?.. А вы говорили, что выбор есть у всех. Даже у вас, — я сделал паузу, чтобы она получше уяснила мои слова. — Вы можете выбрать смерть. И тогда клан Шторм закончит существование.

— Но…

Я поднял руку и продолжил.

— А можете выбрать жизнь. И тогда ваш любимый, ненаглядный клан будет процветать и дальше. Подумайте.

Старуха целую минуту сидела молча, глядя прямо перед собой. А потом посмотрела на меня и спросила:

— Что ты задумал?

Зимина Татьяна Сан-Инферно 8. Школа новичка

Глава 1

Целую минуту я изучающе смотрел на старуху — свою новоявленную бабушку. Старую ведьму, которая не задумываясь свернула бы мне шею, если б это пошло на пользу клану.

А потом улыбнулся.

— Кэсси! Подойди ко мне.

Леди Шторм метнула острый взгляд в помощницу.

— А она — здесь при чём? — спросила она. Но тут же в глазах колдуньи мелькнуло понимание… — Не хочешь пачкать руки убийством? Ничего не выйдет, мальчуган. Кинжал — проводник силы. Ты должен САМ вонзить рукоять.

Говоря, она тыкала себя в область сердца корявым пальцем.

Я скромно потупился. А потом изрёк:

— Вообще-то нет.

— Нет?..

Идя к выходу из склепа, я улыбался.

Нет, честно: немного радости я заслужил.

Провернуть такой финт ушами! И всё это не сходя с места.

Старуха, конечно, покочевряжилась для порядка. Но я сразу чувствовал: она согласится. В конце концов, я просто не оставил ей выбора!

Бесславная смерть от старости, и вместе с ней — угасание клана Шторм, без наследников, без памяти.

Или… Кэсси.

Ну да. Я это придумал, пока мы шли по тому длинному коридору и спорили, кто из нас круче.

Аргументы были такие…

Во-первых, Кассандра шарит в местных реалиях — в отличие от меня.

Во-вторых, предана бабуле — несмотря на то, что та обращается с ней, как с полезным инструментом, а не с человеком.

В-третьих, Кассандра жаждет обрести своё место — ещё больше, чем я. И обретя его, ни за что и никому не уступит.

С её способностями, с её… образованием, из Кассандры получится превосходная леди Шторм.

Лучше, чем из меня — мне не слишком идут платья, я проверял.

Главным аргументом для бабули, как это ни смешно, стало то, что Кэсси — девочка.

Кланом Шторм всегда правили женщины. И когда я сказал, что не следует нарушать традицию — враги не поймут…

Старуха согласилась.

А теперь насчёт убийства.

Зря вы подумали, что раз Кассандра из Гильдии убийц, ей будет проще прикончить старую ведьму, чем мне.

Этого делать вообще не пришлось.

Знаки, пентаграммы, кинжалы — всё это антураж. Предметы, которые помогают сосредоточиться. Занять руки.

Я давно понял одну штуку: вся магия — в голове. Или ты можешь сконцентрироваться и совершить желаемое усилием воли — или нет.

Такие дела.

Так что я оставил «девочек» разбираться с передачей… Ну, что там передают наследнице клана, и ушел.

Чмокнул в пергаментную щечку бабулю, пожал мужественную руку новой леди Шторм, пообещал заскакивать на праздники, и…

Меня, в конце концов, Зебрина ждёт.

Двери из дерева Гофер распахнулись, гостеприимно выпуская меня на свободу, и что характерно: с кристально чистой совестью.

Крушение планов обрушилось с потолка, как подмокшая штукатурка.

Оно состояло из глухого душного мешка, тугих наручников и болезненного удара по почкам.

Я открыл рот, чтобы возмутиться, но его сразу забило колючим шерстяным мешком. На языке появился привкус очень лохматого и не слишком чистоплотного животного.

Потом меня куда-то поволокли…

Судя по ощущениям, на плече всё того же каменного голема, только очень холодного.

Свисая вниз головой, я уныло размышлял о том, что измерение Лимб не балует меня своей благосклонностью.

Интересно: почему?..

Второе пленение за два дня — уже тенденция. Надо пореже здесь появляться. Или взять телохранителя. Может, Лоле понравится путешествовать?

Я представил, как появляюсь буквально везде в сопровождении двухсполовинойметровой девушки в бронелифчике.

Несомненно, что-то в этом есть… Стильно. Благородно. И навсегда отбивает охоту связываться.

Лолита — она как Домоклов меч и заботливая мамочка в одном флаконе…

…Меня уронили на что-то твёрдое, а потом пол закачался.

Колесница, — догадался я. — Одна из тех, по которым я палил из огнетушителя.

Характерный крик экоя это подтвердил.

И как они терпят эти звуки? Словно по обнаженной душе проводят мочалкой из толчёного стекла.

Интересно: куда мы летим? В другую цитадель?.. Какой-нибудь конкурирующий клан, не иначе.

То-то смеху будет, когда они выяснят, что я — не лорд Шторм.

В этом смысле старуха их переиграла.

Сделав Кассандру своей преемницей, наверняка она спутала немало раскладов.

И всё это благодаря мне, любимому.

Ну, надеюсь, как только недоразумение разрешится, мне позволят отбыть восвояси. Хорошо бы перед этим найти Гермиону… Уверен: это будет не так уж сложно.

Надо только выйти на открытое место и послушать, откуда раздаются вопли насмерть перекусанных экоев…

Судя по прекращению болтанки, мы где-то приземлились.

Меня грубо вздёрнули на ноги и сорвали с головы мешок…

Ух ты. А это впечатляет.

Под ногами простиралось море горных пиков — если так можно выразиться о чём-то настолько твёрдом.

Пикивысились везде, куда ни плюнь. Объединяло их одно качество: все они были острые, как сосульки.

Да и там, где я стоял, наблюдалось значительное похолодание атмосферы… Щеки онемели, в носу щипало от морозного воздуха. Приходилось то и дело моргать — я боялся, что если перестану, глаза покроются ледяной коркой.

— Добро пожаловать в башню Льда и Пламени, лорд Шторм.

Я обернулся.

Во внешности того, кто меня приветствовал, было что-то индюшачье. Гордая посадка маленькой головы сочеталась с общей дородностью и округлостью телес, покачивающихся на тонких, затянутых в красные лосины, ножках.

Интересно, он сам осознаёт, как выглядит? Или здесь совсем нет зеркал?

— Э… С кем имею честь?..

— Лорд Феникс. Глава Высокого, Неопалимого, Признанного и Древнего Клана Феникс, — он просто ЧЕКАНИЛ заглавные буквы — как зубилом по скале. — Хранитель Восьми Ключей, Трёх Источников, Девятнадцати Заповедей…

— И Трёх Мостов.

Я не удержался. Пафос — игра, в которую можно играть всем желающим.

На меня воззрились с поистине куриным презрением.

— Я вижу, вы переняли фамильную язвительность, лорд Шторм.

— Трудно оставаться милым с мешком на голове.

— Это была разумная предосторожность, — щеки моего нового знакомца затряслись в праведном негодовании. — Молодые Источники склонны проявлять агрессию.

— Вот как, — я огляделся. Мы стояли на вершине башни — судя по ровному каменному полу, это было всё-таки рукотворное строение. А не верхушка айсберга. — Могли бы просто пригласить. Знаете, со мной легко договориться. Если не злить.

— Судя по тому, что вы продемонстрировали при обороне башни Шторм — не легко, — заложив за спину тонкие ручки, лорд Феникс покачался с носков на пятки.

— Просто помогал одной родственнице, ничего личного, — я вежливо улыбнулся и вновь посмотрел на пики гор. Не мог удержаться. Пустота притягивала, манила. Просто ЗАСТАВЛЯЛА раскинуть руки и шагнуть…

Я потряс головой.

Лорд Феникс скупо улыбнулся.

— Это что, какой-то гипноз? — я отошел подальше от края: украшенный зубцами парапет был слишком низким.

— О чём вы?

— Желание полететь вниз. Ваших рук дело?

— Так, небольшая проверка. Вы её прошли.

— Я счастлив.

— А уж как МЫ счастливы…

Можете представить улыбающегося индюка? С клювом это не слишком удобно. Но лорд Феникс улыбался именно так: словно много лет сдерживался, приберегая данное мускульное усилие для особого случая.

— Осталось соблюсти формальности, — продолжил он. — Спуститься к Горну Стихий и совершить Акт.

Господи, как он любит большие буквы…

— Так, стопэ, — я выставил перед собой открытые ладони. — Предупреждаю сразу: «Акты» я совершаю только с девушками — с их полного согласия, разумеется. Желательно, в постели, после горячего душа и лёгкого, но возбуждающего ужина.

На меня вновь моргнули совершенно круглые, окруженные воспалёнными красными веками глаза.

Заметив в их глубине недобрый огонёк, я решил чуток притормозить. В это трудно поверить, но не все воспринимают моё искромётное чувство юмора положительно.

А я всего лишь хотел растопить лёд.

В буквальном смысле: воротник куртки уже не гнулся.

— Давайте начнём с самого начала, — предложил я. — Хотя бы с того, что я — никакой не лорд Шторм.

Мой собеседник принялся кудахтать. Всего через пару секунд я понял, что так он выражает веселье.

— Вы меня не проведёте, лорд Шторм.

— Макс, — вставил я. Говорить становилось всё труднее: холод сковывал челюсти не хуже анестезии. — Для друзей — Безумный Макс. Но что-то мне подсказывает, что с вами мы не подружимся.

— Ваша интуиция делает вам честь.

Лорд Феникс чопорно склонил лысую голову. И как ему не холодно?..

— Тогда может быть, просто разойдёмся? Вы к себе, я — к себе… Чего нам делить?

— Вы правы. Как только передадите нам силу, которую завещала вам леди Шторм, делить будет действительно нечего.

— Да нет у меня никакой силы! Я отказался от места главы клана, и просто ушел.

Холод одолевал всё сильнее. Я очень хотел предложить перенести дискуссию в более комфортные условия. Например, в баню. Но боялся, что тогда индюку захочется этого, как его… Акта. И терпел.

Лорд Феникс упрямо сжал и без того тонкие губы.

— Я подозревал, что договориться не удасться, — скорбно кивнул он. — Клан Шторм всегда славился своим упрямством. Впрочем, на вашем месте я поступил бы точно также: умереть во цвете лет, только что обретя неизмеримые могущество и власть… Я вас понимаю.

— Ничего вы не понимаете!..

Но он меня больше не слушал.

— Стража! — негромко, но очень властно скомандовал лорд Феникс. Внезапно из его внешности пропали индюшачьи черты, на меня смотрел безжалостный и очень голодный стервятник.

На призыв откликнулось несколько снежных смерчей. Появившись из-за зубцов башни, они спикировали на камни и поднялись…

Ну да. Это были аналоги бабулиных «мальчиков». Эдакие ледяные скульптуры — прекрасные в своей холодной наготе, и равнодушные, как… куски льда.

Не успел я пикнуть, как они схватили меня за руки и ноги и потащили к краю.

Дыхание перехватило. В глазах помутилось, кишки завязались узлом.

Я попытался брыкаться — бесполезно.

Почувствовал себя мухой: им довольно редко удаётся вырваться из сетей пауков…

Ничего, ещё не всё потеряно, — билось в голове. — До этих острых пиков довольно далеко, наверняка я успею открыть портал… Ведь успею же?..

Когда меня вознесли над низкими, мне по-пояс зубцами, я перестал дышать.

Вот сейчас…

Непродолжительный, но захватывающий полёт ко дну ущелья, краткая вспышка боли и…

Полёт начался.

А вот хватка на моих конечностях не ослабла. Ни чуточки.

Ледяные великаны спрыгнули вместе со мной, и если их хозяин не рассчитывает таким образом добыть побольше ледяной крошки для «Маргариты», то тут кроется что-то другое.

Не знаю, от страха или от холода, но я не мог кричать. И что самое обидное, даже не потерял сознания. Весь этот кошмарный, леденящий кровь прыжок запечатлелся в моей памяти с устрашающей ясностью.

До конца жизни мне теперь не уснуть на трезвую голову…

Приземление было таким, как я и рассчитывал — хоть в этом повезло…

В смысле, оно было жестким и не оставляющим никакой надежды на свободу — ледяные великаны ни на миг не ослабили хватки.

Так и потащили меня, как куль с мукой, куда-то вниз, под фундамент башни…

А вот в ЭТОМ подземелье всё было так, как я себе и представлял. Вплоть до пентаграммы.

В центре пылал холодный огонь. Я что хочу сказать: если бы он был горячим, здесь было бы хоть чуточку теплее. А так — дыхание оседало хрупкими льдинками ещё до того, как выходило изо рта…

Курильницы курились, источая вонючий дым, знаки, начертанные прямо на каменных плитах пола, начинали неприлично извиваться, стоило сфокусировать на них взгляд, а пространство зала заполняли фигуры в чёрных, с золотыми масками, балахонах.

Ниспадающий складками шелк таинственно колыхался, на масках играли отблески пламени…

В кино так изображают тайные общества, общей отличительной чертой которых является любовь к острым изогнутым ножам и девственницам в тонких прозрачных одеяниях, прикованных к алтарю.

А, понял. В качестве девственницы выступаю я. Ха-ха. Сильно просчитались, господа маги. Из меня такая же девственница, как сотовый телефон из мыла.

Бросив на камень, в центре которого горел огонь, мои ноги и руки притянули к металлическим кольцам и накрепко привязали.

На ледяных лицах не дрогнул ни один мускул.

Я осторожно подёргался.

Ситуация…

Фигуры в чёрном затянули низкое печальное песнопение. Я поморщился: слова, хотя и незнакомые, ввинчивались в уши, как целеустремлённые свёрла.

Среди фигур появилась ещё одна. По низкому росту и общей округлости форм я опознал лорда Феникса.

В одной руке лорд сжимал неприятного вида серп, в другой — внушительный молот.

Рабочий и Колхозница, копать его хоронить…

Феникс встал рядом, помахивая над моей грудной клеткой орудиями труда. Мне это не понравилось, и я задёргался с удвоенной энергией.

Тогда лезвие серпа опустилось и замерло ТОЧНО над впадиной диафрагмы. Пришлось перестать дёргаться: я отчётливо ощущал на коже его остриё…

— Все ли собрались, о Братья в Искусстве? — глухо, так как на нём тоже была маска, вопросил Феникс.

Его маска изображала птицу. Немного забавную, из-за круглых выпученных глаз и смешного хохолка надо лбом.

Остальные маски принадлежали медведям и ящерицам — примерно в равных пропорциях.

Все их отличали какие-нибудь забавные детали: у ящериц был слишком надменный вид, медведь словно собирался пукнуть… Видать, у ваятеля было то ещё чувство юмора.

Но мне было не до смеха.

Впрочем остальные, судя по поведению, тоже не находили ничего смешного в том, что дюжина взрослых людей собралась в подземелье, напялив глупые балахоны и дурацкие маски.

— Все на месте, Мастер, — ответила маска ящерицы на вопрос Феникса.

— Должным ли образом наполнены Чаши? — задал тот следующий вопрос.

— Должным, о Мастер, — ответил другой, в маске медведя. — Я сам за этим проследил.

— Тщательно ли заострены Мечи? — допытывался лорд, всё глубже вонзая остриё серпа мне в кожу.

— Свет разделяется пополам, попадая на их лезвие, о Мастер, — ответила смешная, похожая на игуану, ящерица.

Очередной тычок серпа…

— Начищены ли Жезлы? — дотошно спрашивал Феникс.

По рядам масок пронёсся дружный усталый вздох. Зуб даю: под прикрытием масок собравшиеся закатывали глаза.

— Жезлы в полном порядке, о Мастер, — подала голос птица с длинным, как у ибиса, клювом.

— Тогда призываю вас, о Братья, достать Монеты, и возложить их на алтарь ошую и одёсную от Жертвы.

Послышался дружный шорох — как если бы толпа людей принялась неохотно копаться в глубоких карманах…

Затем раздался дробный металлический звон — вокруг меня дождём падали кругляши из золота.

— Когда монеты должным образом окропятся кровью Жертвы, — торжественно сообщил Феникс. — Они сплавятся в единый и нерушимый союз наших Кланов. И да взойдёт над Башней счастливая звезда Полынь…

Откуда-то слева донеслось красноречивое покашливание.

Феникс поперхнулся.

— Да, Брат Урса. Ты с чем-то не согласен?

— Э… Хотелось бы поподробнее, о Мастер. Над ЧЬЕЙ Башней взойдёт счастливая звезда?

Судя по паузе, теперь лорд Феникс закатывал глаза…

— Это символическая башня, о Брат мой. Она будет символизировать ВСЕ Башни Искусств на Лимбе.

— Да, но чья КОНКРЕТНО это будет башня?

— Если тебе так интересно, то моя. Точнее, ордена Феникса.

По рядам масок промчался неровный вздох.

— Мы это уже обсуждали, БРАТЬЯ, — с нажимом — серпа на мою грудную клетку — продолжил лорд Феникс. — Церемония проходит в нашей клановой Цитадели, а значит, Сила клана Шторм СНАЧАЛА должна перейти в наш Горн Стихий. А оттуда уже…

— Да, но где гарантия? — гнусаво вопросила ящерица с лицом типичного тритона. — Не воспользуешься ли ты, о Мастер, этой возможностью, чтобы оставить Силу себе, тем самым превзойдя в могуществе всех остальных?

Судя по нетерпению, с которым Феникс навалился на серп, именно такой вариант событий устроил бы его больше всего.

— Может быть, сначала завершим Церемонию передачи, а потом обсудим доли участников? — раздраженно спросил он. — Жертва должна быть принесена Горну до полуночи, вы это прекрасно знаете. Затем Сила начнёт убывать, и если мы продолжим спорить, от могущества Шторма не останется и жалкого смерча.

— Ты прав, о Мастер, — кивнул Ибис. — Давайте завершим церемонию.

— Нет, подождите, — возмутился Урса. — Что-то до меня плохо доходит…

— А вот ЭТО совсем не удивительно, — буркнул кто-то в задних рядах. По балахонам прошелестел смех.

— Если мы завершим церемонию, кто помешает Фениксу оставить всю силу Шторма себе? — гнул своё Урса.

— Обязательства, о Брат мой в Искусстве, — раздражение заставляло Феникса всё сильнее давить на серп. Честно говоря, мне всё сложнее становилось следить за дискуссией. Больно было адски. — Я ОБЕЩАЛ разделить силу Шторма среди присутствующих — если вы поможете мне её получить.

— Да, но…

— А тебе не кажется, Брат, что эти вопросы надо было обсудить ДО того, как мы затеяли предательство леди Шторм? — подал голос ящерица.

— Это не предательство! — голосом, который находится на грани нервного срыва, возопил лорд Феникс. — Мы все, сообща, решили, что будет только справедливо поделить Силу Шторма между нами троими — после всего, что старая ведьма сделала.

— Да, но так мы нарушаем равновесие…

— НИКАКОГО НАРУШЕНИЯ НЕ БУДЕТ, — отрезал лорд Феникс. Просто… теперь оно будет базироваться на ТРЁХ Источниках, а не на четырёх. Вот и всё.

Наступила тишина. Казалось, все обдумывают грядущие перспективы.

— А можно мне сказать? — спросил я.

Маски ОКАМЕНЕЛИ.

Вероятно считалось, что Жертва не может выражать мнение. Не её, жертвы, это собачье дело…

— Дело в том, что во мне нет силы Шторма, — поспешно, пока они не пришли в себя, продолжил я. — Вас ввели в глубокое заблуждение, господа. Я — обычный человек. И даже не колдун.

Все маски, как одна, повернулись к Фениксу.

— В чём дело, Мастер? — спросил брат Урса. — Ты решил над нами пошутить?

— Он лжет! — визгливо вскричал Феникс, и ещё глубже вонзил серп мне в грудную клетку. — Я сам видел: он вышел из подземелья Источника! Только тот, кто перенял силу Стихии, мог пройти через Лабиринт и остаться в живых. Этот юноша — несомненно, новый лорд Шторм. Старая ведьма передала ему свою силу, разве вы её не чувствуете?

И он картинно повёл рукой над моей головой…

— Но я…

— Да сомкнёт уста Жертвы Печать Молчания! — возопил лорд Феникс и заткнул мне рот своей ладонью — в качестве Печати, очевидно. Куда он при этом дел молот — ума не приложу…

— Он прав, о Братья, — сказала птица Ибис. — Никто не может выйти из Лабиринта живым, если это не новоявленный Лорд! Феникс не обманул нас.

Маски согласно закивали.

Я дёрнулся, но серп и ладонь Феникса едва позволяли мне вдохнуть.

— Но я всё-таки настаиваю на том, чтобы Врата Силы отверз не Феникс, а… кто-то другой, — упрямо заявил брат Урса.

— Уж не ты ли хочешь это сделать? — ядовито осведомился лорд Феникс. Вытащив серп из моей грудной клетки, он протянул его Медведю. — Давай, не стесняйся. Посмотрим, насколько Братья доверяют ТЕБЕ, лорд Урса.

— Не будем спорить, братья! — глухой голос доносился из-под маски саламандры. То есть, это я только что понял: маска ящерицы символизирует огненное начало, а значит, правильнее её звать саламандрой… — Давайте обратимся к Традиции. Пускай Врата Силы откроет не один из нас, а некто посторонний. Не заинтересованный.

— Ты хочешь сказать, что мы должны призвать… Палача? — с недоверием вопросил Феникс. — Но… Барон Оямацуи! Где мы найдём Палача Прямо Сейчас?..

— Я об этом позаботился, о Братья, — ответил тот. — Предвидев раскол в наших рядах, я отыскал человека с нужными навыками. И привёл с собой. Он ждёт за дверью.

— Ну не знаю, не знаю… — Феникс пытался оттянуть неизбежное. Но остальные маски явно поддерживали барона, и ему пришлось сдаться. — Ладно, как скажете, — в голосе Феникса было столько отчаяния, что становилось ясно: всё пошло не так. — Зовите вашего Палача.

Где-то сбоку открылись ворота — повеяло свежим ветерком и факелы заколыхались.

А потом в круг света вошла ещё одна фигура.

Тоже завёрнутая в просторный балахон, но без капюшона.

Лица я не видел, но над головой его отчётливо светился… незамкнутый нимб.

Демангел!

Не зря Кассандра говорила, что дружить с нефилим — то ещё извращение.

Она была права.

Тяжело это признавать, но не всегда вера в то, что люди лучше, чем кажутся, оправдывает себя.

Фигура подошла ближе, черты лица медленно проступили в неверном свете факелов…

Если бы не рука, всё ещё зажимающая мне рот, я бы заорал.

Потому что это был не Денница.

Глава 2

— ПАТРИЦИЯ! — хотел заорать я. — Что ты здесь делаешь?..

Но это было бы глупо — слепой козе ясно, что она собирается меня убить.

Вопрос в другом: ЗАЧЕМ?..

Ведь у нас всё так хорошо начиналось. Ну, не считая того, что я притащил её туда, где она совсем не хотела быть, не мог ответить на её чувства, а ещё… ах да. Добивался взаимности ДРУГОЙ девушки. Которая сейчас пребывает в облике драконицы. Но не суть.

В ОСТАЛЬНОМ-ТО всё было хорошо!

Во всяком случае, я так думал.

А вот Патриция, как оказалось — нет. И решила взять ситуацию в свои очумелые ручки. Вместе с серпом, которым она как раз сейчас замахивалась над моими…

Маски вновь затянули гнусавый речитатив, от звука которого казалось, что по телу бегают крупные и не слишком дружелюбные пауки.

Феникс снял руку с моего лица и тоже отошел к остальным — вероятно, чтобы не нарушать общей гармонии.

Почувствовав свободу в области рта, я разлепил губы, чтобы как следует отчитать Патрицию за вероломство. Уж на это я имею право перед смертью, нет?

Во всяком случае, меня убьёт красивая девушка, с которой я спал — цыганка нагадала мне именно такой конец, и не ошиблась.

Кармическая предопределённость.

Так вот: я открыл рот, чтобы излить на Патрицию своё негодование, в то время как серп, опускаясь, неумолимо двигался к моей ширинке.

Но вдруг сверкающее лезвие изменило траекторию и… перерезало верёвки на моём правом запястье.

Тут же метнулось к левому, а затем — к ногам.

Железные маски ничего не замечали — они всё также тянули речитатив, мерно покачиваясь в ритм словам. Вероятно, впали в транс или медитацию… А может, съели чего-нибудь перед церемонией, и сейчас смотрят совсем другие мультики.

— Ты будешь вставать, или как?

Да, она права. Надо делать ноги, пока эти чудики в балахонах не пришли в себя.

Все вопросы потом.

Я попытался бодро вскочить. Но вместо этого просто свалился с алтарного камня, как мешок с песком. Даже звук был похожий…

За то время, что я провёл без движения, да ещё и на лютом холоде, мой бедный организм просто-напросто одеревенел. Ни ручки, ни ножки слушаться не хотели. Объявили забастовку.

В списке требований были горячая ванна, три литра раскалённого чая и огромная, как тележное колесо, пицца.

Патриции пришлось помочь мне подняться. А потом, закинув мою руку к себе на плечи, обхватить за талию и в буквальном смысле волочь к выходу.

— Вечно ты во что-нибудь влипаешь, Макс, — пропыхтела она. Я старался перебирать ногами, но по-моему, получалось не очень. — Как ты вообще выжил до сих пор?..

— Тымненеповеришь, — язык слушался плохо, и слова слипались в сплошную белиберду. — Новотсейчасявообщенипричём.

— Ага, — крякнув, Патриция поудобнее перекинула мою руку на своём плече. — Конечно…

Двигались мы не то, чтобы быстро. Но маски почему-то не обращали на нас никакого внимания. И это настораживало.

— Почему они нас не замечают?

— Я подсыпала в курильницы Зелья Иштар, — бросила Патриция, не снижая темпа. — Сейчас они видят сны…

Она недобро хихикнула.

Я тоже: получается, насчёт мультиков я попал в самое яблочко.

— Наркотики?..

— Они хотели тебя убить, помнишь?

— А ещё есть?

— Тебе уже хватит. И так на ногах не стоишь.

— Так это я от от твоего зелья такой квёлый!

— Потерпишь. У тебя же к ядам иммунитет…

— Может, у тебя есть спиртное?.. — я вспомнил заветную фляжку Кассандры, и как она помогла мне взбодриться.

— Извини. Не прихватила.

Эх, не все девушки приучены угадывать мои желания… А жаль.

Мы кое-как доковыляли до двери. Патриция навалилась на массивную ручку всем телом. Безрезультатно.

— Давай, я… — соскользнув с плеча девушки, я повис на ручке всей тяжестью. Та со скрипом подалась, дверь медленно открылась.

Мы оказались в узком, как кишка муравья, коридоре.

Тем не менее, когда дверь захлопнулась, отсекая нас от песнопений и тяжелого удушливого дыма, я почувствовал себя намного лучше.

Даже смог выпрямиться без посторонней помощи.

— Что дальше? — мне это не нравилось, но сейчас Патриция была главной. — Надеюсь, у тебя есть план?

Девушка фыркнула.

— У меня ВСЕГДА есть план, — с глубокой обидой произнесла она. — И даже не один. Планирование — моё второе «я».

— Значит, ты знаешь, как справиться вот с этим, — я кивнул себе за спину. Оттуда, по коридору, к нам приближалась ещё одна фигура.

В походке, в том, как она держала голову, было что-то до боли знакомое.

— Заблудились?

— Привет, Денница, — облегчение, затопившее меня с ног до головы, было почти таким же приятным, как горячая ванна. — Пат говорит, что у неё есть план. Но думаю, лишняя помощь нам не помешает.

— Тогда идите за мной.

Повернувшись, он стал удаляться туда, откуда пришел. Я сделал шаг… Но Патриция поймала меня за руку.

— Я ему не доверяю, Макс, — прошипела она.

Я моргнул.

— Извини конечно, но мне казалось, вы с Денницей заодно. Ну в смысле — вместе. То есть, сообща пришли мне на помощь…

Патриция покачала головой и потуже запахнула свой балахон. Что-то мне подсказывало, что под ним ничего нет…

— Макс!..

— А? Ты что, правда голая?

— Только об этом и можешь думать?

— Если это правда — то да. Уж извини, но мой мозг так устроен. Если вдруг попадается красивая голая дев…

— Денница, Макс, — она больно дёрнула меня за ухо. — Думаю, нам не следует идти за ним.

— Но почему? Он же хочет помочь!

— Некогда объяснять. Лучше воспользуемся моим планом, — и она потянула меня в другую сторону.

Но я упёрся.

— Слушай, уверен, что у тебя просто ОТЛИЧНЫЙ план. Но ведь Денница…

— Эй, вы идёте? — демангел оглянулся через плечо.

— Конечно идём, — я потянул Патрицию за собой. Нехотя, но она повиновалась.

— Почему вы, мужики, всегда заодно?.. — проворчала она.

— Не понимаю, о чём ты.

— Ну да. Конечно. Просто ты не веришь в то, что женщина ТОЖЕ может быть умной. И уж тем более, НИКОГДА не придумает ничего лучше, чем мужчина…

Я посмотрел на неё с предубеждением.

— Слушай, когда ты успела нахвататься этого псевдофеминизма? Пару дней назад я такого за тобой не замечал.

— Псевдофеминизм?.. — Патриция просто взвилась. — Если ты забыл, я ТОЛЬКО ЧТО спасла тебя от участи выпотрошенной мумии! А ты мне даже спасибо не сказал!..

— Если ты не заметила, мы всё ещё не спаслись, — я продолжал тянуть её за собой, как непослушную собачку на поводке. — И если будешь упираться, мне так и не представиться возможность тебя поблагодарить.

— Ах, ты всё-таки СОБИРАЛСЯ это сделать. Когда-нибудь. В перспективе…

Кажется, я понял, в чём дело.

— Что, волнуешься? — я сочувственно похлопал её по руке. — Опять включаешь Инферналию?

— В данном случае, она со мной солидарна.

Через пару минут мы вышли на открытый воздух. Стоял такой плотный туман, что я затруднился бы сказать, где мы. Но пар, вырывающийся изо рта, давал понять, что чуда не произошло. Мы всё ещё в районе острых, как заточенные карандаши, снежных пиков.

Из тумана вынырнул Денница. В поводу он вёл лошадь.

Всем хорошая была лошадь: белая, как сливки, мускулы так и перекатывались под гладкой шкурой, как лягушки в сметане. Одно меня смущало: у этой лошади были крылья.

— Забирайтесь, — скомандовал он. И показал пример, вскочив ей на спину.

Нет, я люблю лошадей. Лютик, например — мой большой приятель. Учитывая, что он — боевой единорог, это о многом говорит. Но… Пегас? Или точнее, пегасиха?..

Я неуверенно посмотрел на Патрицию.

— А, вот теперь тебе кажется, что надо было сначала выслушать и МОЙ план, — ядовито заметила она.

— Ты права. Надо было дать тебе шанс…

— Дать мне ШАНС? — Патриция ощетинилась, как дикобраз. — Да я вытащила тебя из…

— Ини, прекрати, — с высоты лошадиной спины голос Денницы звучал ещё более внушительно. — Поверь: Макс тебе благодарен. Не надо напоминать ему о своём подвиге каждые пять минут.

— А знаете что? — Патриция надменно выпрямилась, сжимая в кулачках ворот балахона. — Летите САМИ на своей лошади. А я воспользуюсь своим планом.

И она скрылась в тумане.

— Патриция, подожди! — я сделал пару шагов вслед за ней, но туман был плотным, как дым в кальянной, и я попросту ничего не увидел. Рискуя потерять ещё и Денницу, я вернулся к лошади.

— Она будет в порядке, обещаю, — утешил меня демангел, протягивая руку и помогая «взобраться на борт». — Кстати. У меня для тебя сюрприз…

Пошарив в кармане, демангел вытащил заспанную ящерку.

— Гермиона! — обрадовавшись, я прижал ящерку к сердцу. Та сладко зевнула и захрапела вновь, доверчиво свернувшись у меня на ладони.

Наверное, её присутствие больше всего убедило меня в том, что выбор был верным. Гермиона кому попало доверять не станет. И если она с Денницей — значит, всё в порядке.

— Держись за меня, друг, — предупредил Денница и несильно стукнул пегасиху пятками.

Оттолкнувшись от скалы, лошадь плавно взмыла в небо. Крылья были огромными — каждое метров по шесть… Как она находила путь в таком тумане — хрен его знает.

Женская интуиция.

— Куда мы направляемся? — прокричал я сквозь ветер в ушах.

Шлема, а также лётной куртки и очков к пегасихе не прилагалось.

— Подальше от башни Феникса, — прокричал в ответ Денница.

Очень разумный шаг. Чем дальше от этих фанатиков в масках, тем целее я буду.

И всё-таки… Всё-таки хотелось бы посмотреть на их лица, когда они узнают, что клан Шторм жив-живёхонек, а новая Леди не слишком расположена к компромиссам…

— Что смешного? — спросил через плечо Денница, когда я громко расхохотался.

— Да так, — не хотелось рассказывать на лету. Вот спустимся, и я со вкусом поведаю все перипетии этих двух долгих, долгих дней…

Слава Люциферу, потеплело.

Новая Башня стояла в центре города. Сначала я даже вообразил, что это башня Орловского, но когда мы подлетели ближе, понял, что ошибся. На ТОЙ башне было куда меньше стражников. И оружия. И сложенных горками боеприпасов — так, чтобы до них удобно было дотянуться, стоя у бойницы и стреляя во всех, кто вздумает пройти мимо.

— Я думал, мы летим домой, — сказал я, спрыгивая со спины кобылы на серые каменные плиты защитной стены.

Вокруг неё, с внешней стороны, располагался ров — я видел тонкую полоску тёмной воды у подножия.

Мост был поднят — или его вообще не было.

— Почти угадал, — улыбнулся демангел. Потом он похлопал пегасиху по шее, и отпустил. Лошадь тут же взмыла в небо. Приложив ладонь к глазам, я полюбовался на её полёт. — Я убедил нам помочь барона Оямацуи, главу клана Цунами. Он согласился открыть портал на Клоаку Дьявола, — добавил Денница, когда к нам подошли двое стражников и стали по бокам от меня.

В животе у меня стало нехорошо…

— И что ты ему за это пообещал?

— Тебя.

Я посмотрел сначала на одного стражника, затем — на другого.

Это были люди. В широком смысле этого слова. В самом широком — размах их плеч превышал размах моих рук во всю ширину.

Одеты они были в небесно-голубую форму с тёмно-синими полосками, и вооружены трезубцами, похожими на тот, каким пользуется царь Тритон в Русалочке.

— Отведите его в камеру, ребята, — ласково приказал стражникам Денница. — Ах да. Забыл… Мерзавчик, иди сюда.

Из моего кармана выбралась Гермиона. А через секунду, бросив на меня более чем презрительный взгляд, она превратилась в крупного мохноногого паука и прыгнула на ладонь Деннице. И очень вовремя: если бы я успел, то стряхнул бы паука на пол и раздавил.

— Это что, какой-то оборотень? — никогда не любил пауков. И как представлю, что это чудовище сидело у меня в кармане… Господи!.. Оно ведь лизало мою щеку!..

Если бы обстоятельства позволяли, я бы с удовольствием грохнулся в обморок.

— Химера, — охотно пояснил Денница. — Мерзавчик умеет принимать тот вид, который хочет его хозяин. Своего рода мимикрия.

Я кивнул.

— Прямо, как ты. Так успешно притворялся моим другом, что я поверил.

Денница легко пожал плечами.

— Что поделать? — легкомысленно вопросил он. — Такой вот я талантливый…

Я на него бросился.

Своими руками задушить мерзкую гниду…

Один из стражников подставил мне подножку, я покатился по каменным плитам и больно стукнулся о ограждение стены.

Сдаётся, башни колдунов я начинаю тихо ненавидеть…

Денница ушел, а меня потащили к таким же, как в Цитадели леди Шторм, металлическим дверям.

За ними был пандус, плавно, по-спирали, уходящий вниз.

Спустя целую вечность, дотащив до подземелья, меня втолкнули в тёмную камеру и оставили одного.

Лязгнула решетка. Шаги стражников удалились и стихли.

Оглядевшись, я приметил кучу чего-то мягкого в углу и пошел устраиваться.

Что-то в последнее время мне крупно везёт на казематы. А это порождает привычку: в заключении я уже чувствовал себя, почти как дома.

Главное, здесь было тихо, довольно чисто и не слишком сыро. Что ещё требуется уставшему человеку, чтобы отдохнуть?

Рассудив, что какое-то время меня здесь помаринуют, я разгрёб тряпьё — надеюсь, в нём не водятся кусачие насекомые… и устроившись в нём, как в гнезде, отрубился.

Учитывая, что текущий рабочий день начался позавчера, я был в своём праве.

Проснулся от того, что где-то капала вода.

Капало звонко — как капель в весеннюю лужу. Мне сразу захотелось пить. И в туалет.

Согласен, желания противоречивые, но так уж устроен человек: подавай ему всё и сразу.

Через пару минут душевных терзаний я понял, что с капаньем этим что-то не так.

Оно не было равномерным кап-кап-кап… к которому привычен всякий, у кого на кухне течёт кран.

Этот звук был другим.

Иногда кап-кап-кап было быстрым и лёгким, как бег хомячка. Но иногда одно кап… задерживалось на долю секунды. А потом начинало частить, как изношенное сердце. И это раздражало.

Если подумать, это СТРАШНО раздражало.

Я поймал себя на том, что с замиранием жду каждой задержки — так, что нервы натягиваются до предела.

И что сердце моё пропускает удары. А потом несётся вскачь, рискуя довести меня до инфаркта.

Я попытался не слушать, отвлечься на какие-нибудь мысли — не получилось. В голову лезло только предательство Денницы, а об этом я думать не хотел.

Точнее, не хотел думать о себе, любимом: почему я попался, как последний лох, на старый, как мир, развод: злой полицейский и добрый полицейский. Только в данном конкретном случае оба полицейских были в одном флаконе.

Чтобы не думать, я попытался петь. Но неравномерный стук капель сбивал с ритма и я заткнулся — ужаснувшись собственной бездарности в отношении вокала.

С горя я даже попытался в кого-нибудь превратиться.

Помниться, в замке Аргобб мне удалось стать мышью, и таким образом ускользнуть из клетки.

Но то ли здесь стояла противомагическая защита, то ли настроение у меня было не то…

Как вы уже поняли, ничего не вышло.

Отчаявшись, я уселся в углу и заткнул уши пальцами. А потом принялся размышлять.

Интересно: почему я не послушал Патрицию? По какой причине я, как дурак, повёлся на обещания Денницы?

Потому что хотел ВЕРИТЬ, вот почему.

Верить в то, что даже такой двуличный кю, как демангел, может измениться к лучшему.

«Нефилим олицетворяют собой принцип дуализма», — говорил Силантий. — «В них неустанно борются две ипостаси, и ни одной из них не суждено победить»

Я хотел опровергнуть его слова. Доказать, что я прав…

В задницу впилось что-то острое, и я поёрзал, устраиваясь поудобнее.

Значит, в этом всё дело? Не в вере, как таковой, а в УВЕРЕННОСТИ? Мне хотелось, чтобы мы с демангелом забыли прошлые обиды и начали всё сначала. И какое-то время казалось, что всё идёт по плану!

Когда мы станем друзьями, я попрошу отменить сделку с Зебриной, и…

По спине потёк холодный пот.

Когда это ты успел сделаться таким расчётливым, Макс? Ведь ты смог обмануть даже СЕБЯ.

Ты хотел добиться, чтобы демангел отменил сделку Зебрины — вот где собака порылась!

И хотя цель у тебя достаточно благородная, методы оставляют желать лучшего…

Да, Макс. Бабуля бы тебя по голове не погладила. Скорее, дала бы хорошего пинка для пущего вразумления. Воспитательный подзатыльник — тоже милое дело…

Вот что случилось, Макс. Тебя перестали бить по рукам.

Лола заглядывает тебе в рот, донья Карлотта без звука даёт обручальное кольцо — то есть, благословляет на подвиги… Патриция готова рисковать собой, чтобы спасти твою симпатичную шкурку, девочки в клубе выпрыгивают из штанов — в буквальном смысле — чтобы только тебе угодить… Даже Кассандра, которая знает тебя, как облупленного, смотрит снизу вверх и ждёт твоего вердикта.

Просто тихий ужас какой-то. Надо срочно, прямо не сходя с места, что-то делать.

Иначе я просто расплачусь, от презрения и жалости к самому себе.

Где-то скрипнула решетка, в коридоре раздались гулкие шаги. ТЕПЕРЬ Я узнаю их из тысячи…

— А, Денница? — я даже не стал вставать. — Пришел насладиться своим триумфом?

— Принёс тебе ужин, — демангел помахал в воздухе большой корзиной, накрытой крахмальной салфеткой. — А также выпивку. Помнится, тебе понравился виски с Вискарии.

Вот тут я живо поднялся. Когда тебе предлагают выпивку — не стоит выкобениваться.

Денница уселся по ту сторону решетки, вытянув ноги.

— Зачем ты пришел? — спросил я, принимая бутылку, и делая внушительный глоток. — И для чего вся эта роскошь? Ты же добился, чего хотел.

— Просто хочу поговорить, — улыбнулся демангел.

Глава 3

— Чтоб мне умандрагориться!

У меня потемнело в глазах.

Виски брызнул носом, в голове застучали мстительные и злобные молотки.

Я размахнулся бутылкой. Но вовремя сообразил, что в ней ещё полно отборного пойла и опустил руку. Выпивка мне ещё пригодиться.

Демангел сардонически усмехнулся.

— Будь осторожней в своих желаниях, Макс. Опыт показывает, что они имеют тенденцию сбываться.

— Да чтоб ты подавился, — я нервно прошелся по камере. К сожалению, она была слишком тесной для того, чтобы сбросить напряжение. — А ещё сломал ногу, получил несварение желудка и… и… обломал рога.

— Да ты страшен в гневе, как я погляжу.

— То ли ещё будет, — истово пообещал я. — Выпусти меня из камеры, и посмотрим, кто кого.

— Заманчиво… Но нет, — демангел покачал головой. — Я хочу всего лишь поговорить.

— Не о чем нам с тобой разговаривать, — я сделал ещё один глоток. — Ты втёрся ко мне в доверие, сделал вид, что мы друзья, а потом предал.

— Вот видишь. Диалог уже налаживается.

Я чувствовал, что он меня переигрывает. И от этого злился ещё больше.

Спокойно, Макс… Сделай глубокий вдох. А теперь — выдох. Не родился или давно умер тот, кто способен тебя переиграть. Просто успокойся.

Сражение ещё впереди.

— Хочешь поговорить? — я принял самую высокомерную позу, какую смог придумать. Впечатление, правда, несколько портила решетка между мной и Денницей, но главное — правильный посыл. — Давай, рассказывай. Как ты докатился до жизни такой, — бутылка всё ещё была довольно тяжелой, и я постарался её облегчить. — О, извини. То, что ты делаешь — не жизнь. Ты просто существуешь. Как слизняк, который уверен, что лист одуванчика — это и есть весь мир.

— А вот и нет! — Денница тоже поднялся и погрозил мне пальцем. С его кончика слетела искра, но сквозь решетку пройти не смогла. — Я на своём веку повидал побольше, чем ты.

— Да только на пользу тебе это не пошло, — я окинул демангела презрительным взглядом. Начищенные ботинки, чёрный, с иголочки, костюм, белая рубашка… Мерзкий тип.

— Это как посмотреть, — Денница вскинул подбородок и посмотрел на меня свысока.

Пришлось, положа руку на сердце, признать: у него это получается лучше. Видать, всё дело в практике.

И я махнул рукой.

А потом уселся на пол со своей стороны решетки и пригубил виски. В животе забурчало.

— Ладно, рассказывай, — адреналин схлынул, захотелось есть. — И давай сюда эту свою корзину.

Денница тоже уселся. И принялся передавать мне свёртки, один за другим.

— Жареная ящерица, — комментировал он. — Та же курица, разницы не заметишь. — Пирожки с визгом…

— С визгом? — да он издевается.

— А что такого? Довольно вкусные. Главное, ешь побыстрее. Чтобы визг не сбежал.

Пирожки я отложил на крайний случай. А то мало ли…

— Вот ещё хлеб, — демангел протянул следующий свёрток.

Хлеб был на вид нормальным. Но почему-то синим. Я вспомнил синие злаки на родине Денницы, и пожал плечами.

— Надеюсь, напильник ты положить не забыл? — спросил я, осторожно отламывая корочку.

— Чего?..

— Проехали.

— Знаешь, Макс, иногда я тебя совсем не понимаю.

— Мне бы твои заботы.

— Слушай, не злись.

— Ты это серьёзно?.. — я откусил и принялся жевать. А ничего так хлебушек. С вискариком в самый раз.

— Если бы ты хоть немножко подумал, сразу бы понял: ты сам во всём виноват.

Вот это заявочка…

— То есть, я САМ себя предал. Посадил в тюрьму. Запер дверь и выбросил ключ.

— Фактически, да.

Я с интересом посмотрел на демангела поверх жареной «куриной» ножки. Тут он не обманул: если забыть, что это ящерица, то вкус самый обычный.

— А вот с этого места поподробнее, пожалуйста.

— Дак я за этим и пришел! — демангел всплеснул руками и нервно поёрзал. — Хотел объяснить, почему ты оказался здесь, в камере.

— Можешь не утруждаться, — я махнул на него обглоданной костью. — Я знаю, что ты скажешь: продал, мол, тебя, с потрохами, потому что — бизнес. Ничего личного…

— Ты ошибаешься.

— Да ну?..

— Это ОЧЕНЬ личное. ЧЕРТОВСКИ. Это месть.

— За то, что я выиграл ту сделку? Но я думал, что Зебрина…

— Это месть за то, что ты — это ты, — перебил демангел. — Я ненавижу тебя, Макс. Такие дела.

— И поэтому хочешь убить?

— В конечном итоге. Но сейчас… Вот прямо СЕЙЧАС, я хочу, чтобы ты СТРАДАЛ.

— И поэтому принёс лучшей в измерениях выпивки и довольно неплохой жрачки. Ты прав, поглощая угощение, принесённое тобой, я испытываю НЕВЫРАЗИМЫЕ страдания.

— Смейся-смейся. Но когда я поведаю тебе свой коварный план, ты зарыдаешь.

Я посмотрел на демангела более внимательно.

— Никак не пойму, серьёзно ты говоришь, или у тебя такая манера шутить.

— ШУТИТЬ? — Денница дёрнул острым подбородком. — Говоря о мести, я никогда не шучу. И знаешь, что? — я махнул вымазанными в ку… в жареной ящерице пальцами, поощряя его продолжать. — Я должен сказать тебе спасибо. Да. Именно так. До того, как я тебя встретил, я и не подозревал, что месть, это…

— Блюдо, которое подают холодным?

Пару секунд он просто хлопал глазами. А потом поднял брови и беззвучно поаплодировал.

— Браво, Макс, отличное высказывание. Не ожидал от тебя.

— Пользуйся на здоровье. Дарю.

Не стоило упоминания, что у меня на родине этой фразочки не знает только слепоглухонемой кирпич.

— С твоего позволения, я продолжу, — вздёрнув рукав, он демонстративно посмотрел на часы. Золотые. С широким кованым браслетом и огромным, как блюдце, циферблатом. — Времени не так уж много. Скоро придёт барон Оямацуи, чтобы выкачать из тебя силу, полученную от леди Шторм. После этого ты вряд ли будешь способен воспринять что-то, сложнее ложки с восяной кашей.

— ВОСЯНОЙ?

— Ну да. Восяная каша. Ею кормят беззубых стариков, инвалидов и… ну, овощей. К которым ты вскорости присоединишься. И знаешь что в этом самое приятное?.. Ты будешь всё слышать. Всё понимать. Даже ЧУВСТВОВАТЬ. Но сделать ничего не сможешь. Никогда больше. Никогда.

— Я впечатлён.

— Ещё бы! — демангел самодовольно улыбнулся. А потом нахмурился. — Ну вот, ты опять меня сбил.

— Ты говорил о мести.

— Только познакомившись с тобой я понял, что это такое, — повторил демангел.

Я нахмурился.

— Но ты всегда был негодяем. Творил всякие… Мерзости. Стравливал людей, ссорил государства…

— Это была РАБОТА! Дело, которое получается лучше всего, но которое… — он пощелкал пальцами. — Не приносит ИСТИННОГО удовольствия. Но когда я познакомился с тобой, Макс… — Денница одарил меня нежным взглядом, от которого я поёжился. — То осознал, что низведение тебя до состояния овоща доставит мне ни с чем не сравнимый экстаз.

— Что, вот так вот увидел — и сразу понял? — я перестал париться. Всё равно он сейчас пребывает в том состоянии, когда ни ирония, ни откровенный сарказм не срабатывают. Просто не находят мишени.

— Ты везунчик, Макс. Там, где другим приходиться вкалывать, не жалея себя, тебе всё достаётся ДАРОМ.

— Это ты о себе?..

— Я ВЕКАМИ пробивал себе дорогу, — он больше меня не слушал. И я решил не перебивать: если человеку приспичило выговориться, надо дать ему эту возможность. Пускай треплется. Болтун — находка для шпиона… — ВЕКАМИ зарабатывал ИМЯ. Репутацию.

— Ага. Беспринципного негодяя… — ну не мог я удержаться.

— А ты получил всё СРАЗУ. Как только родился.

Ну да. Получил. Мёртвую мамочку, изгнание в мир без магии и полное незнание того, кто я есть. Но ничего. Я не жалуюсь. Быть предметом чьей-то зависти — даже почётно.

— Ты идёшь по жизни играючи, — продолжил демангел. — Нет, не так… Ты ИГРАЕШЬ, а не живёшь. И даже когда проигрываешь, почему-то не унываешь. Ты…

— Подожди, подожди… — я схватился за решетку, получил слабый разряд током, и отдёрнул руку. — Кажется, я понял, где собака порылась!

— Какая собака?..

— Ты не умеешь проигрывать, Денница. Вот в чём дело, — теперь Я не хотел останавливаться. — Облапошивая и обводя вокруг пальца наивных людишек,ты привык побеждать. Ты ВСЕГДА был в выигрыше. Но знаешь, что? Проигрыш — это и есть жизнь. Ты получаешь по морде, падаешь, но… потом поднимаешься, отряхиваешься и идёшь дальше.

— Вот! — он даже вскочил, от избытка чувств. — Вот в этом всё и дело. Ты НЕ ПОНИМАЕШЬ, что проигрыш — это позор. ОТРЯХИВАЕШЬСЯ… — он передразнил очень похоже. — Но как отряхнуться от косых взглядов? От смешков? Втихомолку, у тебя за спиной?.. От взгляда, которым тебя награждает мама… «Ты ни на что не способен» — вот что говорит её взгляд. — «Возьми мою карточку, развлекись, сынок. А взрослые дела оставь взрослым». Такие взгляды по-настоящему РАНЯТ, Макс. Впрочем, откуда тебе знать? Ведь у тебя же НЕТ матери…

Я до хруста сжал зубы. Почувствовал, как на скулах играют желваки…

— Ты прав, Денница. Не могу сказать, что я тебя понимаю. Но я тебе СОЧУВСТВУЮ.

— Ты? Мне?.. — он аж подскочил. — Через полчаса тебя выжмут досуха, Макс. Заберут всю энергию и превратят в овощ. И ТЫ осмеливаешься мне сочувствовать?

— Ага.

Демангел фыркнул. Прошелся туда-сюда вдоль решетки, а потом сел. Я передал ему бутылку. Не так уж много в ней осталось, но горло промочить хватит.

Проследил голодным взглядом, как Денница допивает остатки…

— Там, где я вырос, есть такая поговорка: «Родственников не выбирают», — сказал я. — Ты тот, кто ты есть — со всеми вытекающими. Думаешь, легко было дожить до моих лет, и только потом обнаружить, что в семейном шкафчике куда больше скелетов, чем ты ожидал?

Миг он смотрел на меня пустым взглядом, но потом усмехнулся.

— А вот эту метафору я понял. Скелеты в шкафу… Одобряю.

— Не я придумал, но всё равно спасибо. Так вот: У МЕНЯ скелетов не меньше, чем у тебя. Чего стоит чокнутая бабуля, которая объявилась два дня назад, но уже распланировала всю мою жизнь наперед.

— Но… — Денница отложил пустую бутылку. — Разве не в этом цель? Занять место, уготованное тебе с рождения? Оправдать ожидания, получить уважение?

Я пожал плечами.

— Знаешь, я всегда думал, что уважение — это такая штука, которую ты должен заработать сам. Благодаря своим ЛИЧНЫМ качествам, а не праву рождения или денег.

— Я старался! — запальчиво вскричал демангел. — Задницу рвал, но всё равно… Всё равно никому не был НУЖЕН. Я был лишним, Макс. Нефилим — это как… как если бы экой отрастил ноги. А потом долго удивлялся: на хрена они ему сдались?

— Да, я понял. И ещё раз: сочувствую, — я поспешно продолжил: — Но знаешь, что я сказал по этому поводу Патриции? Не можешь получить признание в семье — заведи себе новую. Найди своё СОБСТВЕННОЕ место и живи своей жизнью — не той, которой для тебя хотят другие. А той, которой хочешь именно ТЫ.

— Но этого я и хочу! — нет, правда, Он почти рыдал. Да, родственники могут достать кого угодно. — Хочу, чтобы меня уважали на Клоаке Дьявола. Хочу, чтобы высокородная демонесса Люцифуг не морщилась досадно, когда кто-нибудь из знакомых упоминает моё имя.

— А чтобы гордо демонстрировала твою медаль, на которой будет выбито «лучший сын на свете», — кивнул я. — Понимаю. Конфликт поколений.

— Называй, как хочешь.

— Можно вопрос? — и дождавшись кивка, продолжил: — Чего ты добьёшься, сдав меня этому… как его… ну, барону?

Денница дёрнул плечом.

— Прежде всего, я добьюсь того, что ты перестанешь мозолить мне глаза. Я больше не буду оглядываться назад и думать: — А что бы на моём месте сделал Макс?.. Не буду постоянно, денно и нощно, взвешивать свои поступки, и считать: а сколько усилий затратил бы на это мой злейший враг?..

— Ну, это легко, — я улыбнулся. Через силу, но я себя заставил. — Прежде всего, я НЕ СТАЛ бы делать ничего из того, чем ты промышляешь. Просто не смог бы. Подставить девчонку-подростка, чтобы насолить кому-то ещё? Увольте. Сдать друга, чтобы его превратили в овощ? Извините. Не моё.

— Меня от тебя просто тошнит, — поморщился Денница. — Корчишь из себя святого, а всё только по тому что тебе НИКОГДА не приходилось идти по головам!

— Прости. Не испытывал такого желания.

— Но ты ведь РАЗОРИЛ Эроса Аполлона. Отобрал у него клуб, и теперь без зазрения совести утверждаешь, что «Чистилище» — твоя собственность. Ты лицемер, Макс! И ЭТО бесит больше всего. Я хотя бы честен со своими жертвами.

Я покачал головой.

— Никогда не считал своих противников ЖЕРТВАМИ, Дэн. Мы с Эросом поспорили. Я вывернулся наизнанку, но выиграл — потому что так было нужно. Потому что от меня в тот момент зависела куча людей. То же самое и с тобой: мы поспорили. Я выиграл. Может быть, в следующий раз выиграешь ты… Ах да. Забыл. Следующего раза не будет. Через… Вот уже через десять минут, меня выжмут досуха и тебе НЕ С КЕМ будет спорить.

Пытался ли я манипулировать демангелом?

Да, чёрт подери!

Я хотел жить.

И желательно, не в виде овоща.

Но знаете, что? Я всё равно готов подписаться под каждым словом, которое говорил.

— И я буду офигенно рад твоему падению! — нимб над головой Денницы вспыхнул… и погас. — Да, точно. Избавлюсь от тебя и со спокойной совестью вернусь на Клоаку Дьявола. Продолжу пахать, как проклятый. И когда-нибудь — уж будь уверен — заслужу, чтобы демонесса Люцифуг мной гордилась.

— Ну что ж, желаю удачи, — не обращая внимания на электрический разряд, я просунул руку сквозь решетку и похлопал его по плечу. — Представляю: ни на кого не надо оглядываться. Не с кем соревноваться. Не с кем даже ВЫПИТЬ. Святой Люцифер, как же тебе будет СКУЧНО! Но… Если ты именно этого и добиваешься, то… — я пожал плечами.

Денница опалил меня свирепым взглядом.

— Ненавижу тебя, Безумный Макс.

— Да. Ты уже говорил.

— Ты бесчестный подонок.

— Ух ты. Спасибо за комплимент. Раньше мне такое говорили только девушки.

— Отойди подальше, я попробую взломать решетку.

Было ли у меня что сказать по этому поводу? Конечно ДА! Несколько ядовитых, полных сарказма реплик просто ПРОСИЛИСЬ на язык.

«А как же превращение в овоща, Денница?» «Не знал, что в глубине души ты — неисправимый романтик, Денница»…

Но я его прикусил.

И быстренько, чтобы он не успел передумать, отполз от решетки подальше.

Почему я полз? Да потому что виски оказался куда КОВАРНЕЕ, чем все демангелы, вместе взятые!

Бутылка, которую я выдул почти что в одну харю, наконец-то дала о себе знать. Перед глазами всё плыло, ноги заплетались, а Денница двоился так, словно у меня было две головы.

Демангел тем временем растопырил ладони и выкрикнув какое-то неприличное ругательство, толкнул ими решетку.

Из его глаз вырвалась вспышка света, и… этим всё и ограничилось.

Тогда он схватился за прутья и попытался их разжать. Жилы на шее вздулись, воротничок рубашки посерел от пота.

Но результат был нулевой.

Где-то на грани восприятия лязгнуло железо. Раздались далёкие шаги.

Я рассмеялся.

— Чему радуешься? — отпустив решетку, демангел принялся простукивать камни, в которые были вделаны прутья.

— Интересно: что сделает барон, когда поймёт, что ты помогаешь мне бежать?

— Не хотелось бы узнать это из первых рук, — буркнул Денница и выпустил плотный поток энергии в камень.

Стена раскалилась. Секунду казалось, что вот сейчас камни потекут… Но нет. Они просто потрескались, но остались на месте.

Шаги приближались.

— Слишком поздно, — сказал я. Нечеловеческим усилием попытался протрезветь… И плюнул. Если уж всё равно суждено помереть, то лучше уж пьяным, чем трезвым, верно я говорю? — Ценю твою попытку, но…

— Ты же знаешь, Макс, — Денница вновь обхватил решетку руками. — Я не умею проигрывать.

— Возможно, пришла пора научиться.

— Ни. За. Что.

Он хлопнул в ладоши и… стал летучей мышью. Мышь из Денницы получилась упитанная, с горящими злобными глазками и сияющими рожками на голове.

Она протиснулась сквозь прутья ко мне в камеру, и… снова стала демангелом.

— Вот интересно: это я напился, или ты? КАКОГО ХРЕНА ты тут делаешь?

— Заткнись, Макс.

И он вновь направил поток энергии на камень. Но теперь это была наружная стена…

— Бесполезно, — прокомментировал я. — Мы глубоко под землёй, так что…

И вдруг камни стены приобрели самостоятельность и отправились в полёт — каждый по своей, отдельно взятой траектории.

На нас с Денницей обрушился ослепительный свет.

Я осторожно выглянул в брешь.

— Ух ты. Не знал, что местные используют пространство Эшера… — мы находились на вершине башни. Не внизу, как я всё это время думал. Я осторожно пощупал края бреши. — Отличный способ вести строительные работы, друг, — похвалил я демангела. — Научишь?

— Тебя?.. — тот изобразил испуг. — Даже не мечтай.

И в этот момент с той стороны решетки донесся крик.

— Вон они! Изменники решили сбежать!..

Я оглянулся. В прутья решетки как раз просовывалось несколько ружей такого калибра, что в стволе поместился бы не только мой кулак, но и голова.

— Це-е-ельсь!

Донеслось из полумрака.

— Прыгаем! — в мгновение ока я схватил Денницу за рукав и сиганул в брешь.

Глава 4

Вам когда-нибудь приходилось прыгать с парашютом? Нет? Мне тоже.

До земли было далеко-о-о…

Как с Меркурий-Сити, только на километр-другой выше. Людей внизу даже видно не было. Так, общая разметка улиц, на которой то и дело вспыхивали искры…

Через мгновение я понял, что это взрывы. Там шли бои.

Пиджак Денницы хлопал на ветру.

Мы распластались в потоке воздуха, как морские звёзды. И намертво сцепились руками, глядя друг на друга выпученными глазами.

Глаза Денницы были белыми — зрачки сжались в булавочные острия. Полагаю, мои были не лучше.

Самое время открыть портал, — мысль заскочила в голову всего на мгновенье, огляделась и тут же смылась.

Увиденное ей не понравилось.

Опьянение моё достигло той степени, когда стадия отрицания уже позади, но стадия принятия ещё не наступила.

Я прекрасно сознавал, что открыв портал в таком состоянии, могу обеспечить нам обоим участь, по сравнению с которой разбиться об асфальт, упав с двухкилометровой высоты — всего лишь детский лепет.

Сзади, то есть, сверху, раздался негромкий, но нарастающий вой.

Рискнув свернуть шею, я повернул голову, и…

— Самонаводящееся заклинание! — завизжал Денница.

Мы заработали ногами, пытаясь убежать с его траектории — поступок не только глупый, но и невозможный, если ты находишься в режиме свободного падения.

Ракета пронеслась между нами, опалив брови и заставив разжать руки.

Повезло.

Теперь мы кувыркались каждый в свою сторону. Денница быстро превратился в точку и скрылся в плотных слоях смога.

Ветер свистел в ушах.

Некоторое время ничего, кроме этого свиста, не нарушало тишины и пустоты воздушного пространства. Даже экоев не было.

Хотя… Вспомни чёрта, он и появится.

Распластав крылья, экой быстро приближался, вожделенно щелкая зубами. Сверху он напоминал морского ската — даже хвост со смертоносным шипом на кончике был на месте.

Я вновь забарахтался — и только ускорил падение.

«Скат» как раз был точно подо мной, на его спине я различил рисунок из чешуи в виде очков — как у нашей земной кобры. Сейчас он распахнет клювик, и я упаду в него, как принесённый мамочкой червячок…

Плюх, бум, дыхание вышибло, мозги по-видимому тоже, и вот так, без всякого перехода, я оказался в ином мире.

Не знаю уж, в котором, потому что на меня глазели две пары распахнутых в пытливом исследовательском интересе глаз.

— Кажись, цел, — наконец вынесла вердикт Патриция.

— Чего ему сделается?.. — проворчала Кассандра.

— Денница! — прохрипел я, как только вспомнил, как дышать.

— Мерзкий ублюдок. Сдал тебя барону Оямацуи, — кивнула Кассандра. — Доберусь до этой рогатой сволочи — придушу собственными руками.

— Вы должны его спасти!

— Чего?..

— Ты бредишь, Макс.

— Он помог мне бежать. Вызволил из камеры… — башня была уже далеко. Зато снизу, с улиц, слышалась отчётливая канонада.

— Хорош побег, — фыркнула Патриция. — Из ледяной воды да в прорубь.

— Уж извините, что у нас не было другого выхода.

Сев, я закашлялся. Кассандра сморщила нос.

— Макс, ты опять пил?

— Да всего капельку. Перед смертью…

Патриция закатила глаза.

— Ну что с тобой поделать?..

— ДЕННИЦА, девочки. Прикажите своей ручной птичке его найти.

— Ой, да не парься, Макс, — отмахнулась Патриция. — Нефилим — очень крепкие бестии. Приземлится, как футбольный мячик.

— Я прыгну.

— Ладно, ладно, — Кассандра похлопала экоя по… будем называть это шеей. Хотя на мой взгляд, это был объёмистый мешок, в котором хищник хранил перекус «на потом».

Зверь заложил крутой вираж — не знаю, как мы не свалились. Магия. И понёсся на бреющем к земле.

— Как ты это сделала? — спросил я опасную девушку. Да, да. Вся её повадка, уверенные, скупые движения, взгляд… Она снова стала сама собой.

— Я теперь леди Шторм, — сообщила Кэсси таким тоном, словно я был не в курсе. — Теперь я много что могу «сделать».

— Не за что. Обращайся.

Она окатила меня ледяным взглядом.

— А разве я что-то говорила о благодарности? Думаешь, я до сих пор живу лишь для того, чтобы вытаскивать твою задницу из всех щелей, где её защемит?

— Да ладно тебе, Кэсси, — вступилась Патриция. — Ты же без звука бросилась ему на помощь, стоило мне…

— И оставила кучу важных дел, — рявкнула Кассандра.

— Ладно, в расчёте, — осторожно выглянув за край экоя, я высматривал знакомый незамкнутый нимб… — Я преподнёс тебе на блюдечке целый клан, а ты мне — мою собственную жизнь. Обмен состоялся. Можно забыть об этом.

— Забудешь с тобой, — буркнула Кассандра. На щеках её появилось два красных пятна.

— Эй, да что не так-то?

— Не так?.. — мне показалось, или в её глазах сверкают синие молнии? — Теперь барон Оямацуи знает, что это я тебя спасла. Он захочет отомстить.

— Ну и замечательно.

Мы с Кэсси синхронно посмотрели на Патрицию.

— Ты теперь — леди Шторм, — напомнила та. — И тебе, Кэс, всё равно придётся ДОКАЗЫВАТЬ, что ты имеешь право на титул. Почему бы не начать с мести за то, что кто-то — не важно кто — поднял руку на члена твоего клана?

Молнии в глазах Кассандры разгорелись ещё ярче. На лице — как солнце сквозь тучи — проступило выражение торжества.

— А ты не такая пустышка, как остальные его подружки, — похвалила она Патрицию.

Хотя на мой взгляд, комплимент был не только сомнительным, но и неверным: ВСЕ мои подружки не были пустышками.

Ну кроме… Ладно, проехали.

Я что хочу сказать: и Белоснежка с Ариэль и Чарли Куинн, и Зебрина, и даже Пенелопа — все они были девушками незаурядными. Да и сама Кэсси, чего уж греха таить…

— МАКС! — двойной окрик заставил меня вздрогнуть.

— А? Чего?..

— Опять думал о бабах?

— И вовсе нет. О женщинах.

— Кажется, вон там Денница, — прервала зарождающийся спор Патриция. Как я и говорила: приземлился на лапы.

Я испустил вздох облегчения. Но тут же снова напрягся: фигура с едва светящимся незамкнутым нимбом была окружена тёмным кольцом, ВНУТРЬ которого были направлены копья, мечи и несколько ружей.

— Летим домой, — скомандовала Кассандра. — Леонида ждёт.

Она похлопала экоя по шее…

— Стой! — я схватил Кэсси за руку. — А разве мы не поможем Деннице? Кажись, у него проблемы.

— Ой, да что ему сделается, — махнула рукой Патриция. — У нефилим девять жизней.

— То есть, ты не отрицаешь, что его могут убить.

— Ну, он же говорил, что вход в измерение Лимб ему строго воспрещен, — пожала плечами Патриция. — Скорее всего, его возьмут в плен и продадут властям. А власти… — она посмотрела на Кассандру. — Что в Лимбе грозит за нарушение закона?

— Аннигиляция, — просветила опасная девушка.

— Вот видишь. Всё в порядке.

— Я иду к нему.

— Эй! — Патриция успела схватить меня сзади, за ремень джинс. — Зачем тебе это?..

— Он мой друг.

— Ты всё ещё пьян, Макс.

— Мы вместе бежали из тюрьмы!

— Мы знаем, — кивнула Кэсси. — Ведь это мы тебя спасли.

— А теперь спасите Денницу.

— Да что с тобой не так, Макс?.. Уверена: он подставит тебя снова, при первой же возможности, — Патриция выглядела оскорблённой. — Не понимаю я этой твоей… «мужской солидарности». Вспомни: если бы ты послушал меня, давно был бы свободен!

— Ты права, Пат, — я поймал её руку и поцеловал в замурзанную ладошку. — Надо было мне тебя послушать. Но случилось — как случилось. И Денница вытащил меня из камеры барона… Всё время забываю, как его зовут.

— Оямацуи, — хладнокровно подсказала Кэсси.

— Да, спасибо… Так вот. Для тебя я сделал бы то же самое. Так что, дело не в мужской дружбе. А в том, чтобы не дать Деннице распасться на атомы.

— Он что, серьёзно?

Патриция посмотрела на Кассандру.

Та коротко пожала плечами.

Снизу в это время доносились выстрелы и победные крики…

Я рванулся к краю э… экоя. Так, главное, избежать этого милого зубастого ротика…

Кассандра меня остановила.

— Я разберусь, — коротко сказала она и соскользнула с шеи экоя прямо в гущу банды, в центре которой стоял Денница.

Почему я говорю «банды»?

Наше транспортное средство парило довольно низко над крышами, что давало превосходный обзор.

Иначе, чем вооруженным бандформированием, данное скопление назвать было нельзя.

Ножи, мачете, самодельные заточки, а также мечи, топоры и другие предметы, острым концом которых принято тыкать в людей.

Было там и несколько ружей — почти такого же калибра, как у барона… опять забыл. Да и Бог с ним.

И все они, буквально ВСЕ, были направлены на демангела. Некоторые были так близко, что буквально УПИРАЛИСЬ ему в голову и другие жизненно важные органы.

Ну, это я думаю, что важные. На самом деле, не знаю: может, у нефилим сердце расположено на месте селезёнки, или ещё где.

— Ма-акс?..

Кэсси как раз приземлилась рядом с демангелом.

Выглядело это красиво: припав на одно колено, отставив руку с катаной в сторону…

Кстати: откуда у Кэсси взялась катана? Она что, в рукаве её прятала?..

— МАКС!..

— А? Что случилось, Патриция?

— Мы на экое.

— Спасибо. Я заметил.

— И ты умеешь управлять этой тварью?

— Господи, нет конечно. С чего ты взяла?

— Я ТОЖЕ не умею.

Мгновение мы смотрели друг другу в глаза. А потом в квадратных зрачках Патриции появилось отражение огромных зубов…

— ПРЫГАЕМ!

Но Патриция уже летела к земле — только волосы полоскались на ветру.

Ну конечно. Она же заметила, как экой тянется к нам пастью, гораздо раньше, чем я…

Лететь было недалеко: всего-то этажей пять. Самая поганая высота. И насмерть не расшибёшься, и целым не останешься.

— А-А-А…

Если что, это я кричу.

А что ещё остаётся?..

Красиво, как у Кэсси, приземлиться не получится. Так что, хотя бы распугать тех, кто стоит внизу — то-то смеху будет, если я напорюсь на чью-нибудь пику или копьё…

ХЛОП… — это я удачно попал. На полосатый тент, натянутый над карнизом.

ХЛОП! — ещё один тент.

Я отскакивал от них, как резиновый мячик, оставалось следить, чтобы падение продолжалось по задуманной траектории, и всё будет в порядке.

Бум, хрясь, неуклюжий кувырок…

О-о-о… Кажется, я вывихнул лодыжку. А говорят, пьяным везёт.

Кто-то больно пнул меня по почкам.

— Вставай, Макс. Чего разлёгся?

Патриция. Вид снизу.

А ничего так…

— Ты цела?

— Я говорила: нефилим — крепкие ребята. Вставай. Кажется, там нужна наша помощь.

— Вот уж не думаю, что Кэсси нуждается в чьей-то помощи.

Кряхтя, я принял сидячее положение и провёл краткую диагностику организма. Да, лодыжка вывихнута, к бабке не ходи. И удар по почкам счастья не прибавил. За что она меня так не любит?..

— Я говорю не о Кэс, — Патриция нетерпеливо притопнула ножкой. — А о тех горе-вояках. Если мы не вмешаемся, она им устроит полномасштабную аннигиляцию.

— Денница в порядке?

Лицо Патриции вспыхнуло.

— Да что ты заладил?.. Денница — то, Денница — сё…

Я пожал плечами. Странно даже. Как она не понимает?

— Ну, мы же с ним…

— Лучшие друзья навсегда? — девчонка фыркнула. — Запомни, Макс: у нефилим не бывает друзей. Мы для этого не приспособлены. Мозги у нас не той системы.

Толпа на площади стремительно редела. Из неё то и дело вылетали тела — по замысловатым траекториям — и с грохотом рушились на асфальт.

Фонтан из людей.

Я нервно усмехнулся. Чего только спьяну в голову не придёт…

И тут я понял, что совершенно трезв.

Оно и понятно: всякие там падения, полёты на экоях, снова падения… удивительно прочищают мозги. Не хуже кружки крепкого кофе.

Я проглотил слюну.

Да, сейчас бы я не отказался от кружечки крепкого, как самогон, и чёрного, как смола, кофейку. Или… Или уж нет. На худой конец.

— Идём, — я решительно направился в сторону эпицентра, из которого извергались тела.

Впечатление было бы куда внушительнее, если бы я не ковылял, как одноногая курица.

Шагов через двадцать я оглянулся, желая поторопить Патрицию. Чертыхнулся и повернул назад: вокруг девчонки сгрудилось трое не самых приятных на вид типов.

Один стоял сзади, держа её за локти, второй сбоку, сосредоточенно сдирая с плеч девчонки курточку, а третий перебирал в пальцах длинные вьющиеся пряди волос.

— Эй, уважаемые! — закричал я издалека. — Это моя девушка.

— Да ну?.. — ко мне повернулся тот, что перебирал волосы. Я постарался принять как можно более угрожающий вид. — И сколько за неё просишь?

Патриция издала возмущенный визг и попыталась вырваться. Но тип был готов, и просто приподнял её в воздух — таким нехитрым способом лишив точки опоры.

— Дайте подумать…

Не поймите меня неправильно. Я просто хотел выиграть время. А потом подобраться к громиле, который пытался её раздеть и впечатать кулак прямо в его потную волосатую харю…

Но Патриция восприняла мои слова буквально.

— Ах ты подонок! — закричала она, и всадила острый каблук в коленку того, кто стоял сзади.

Выпустив жертву, головорез схватился за ногу. Патриция рванулась ко мне — и вряд ли, чтобы облобызать; но к счастью двое других успели схватить её за одежду.

— А мне нравятся девушки с характером, — изрёк один из них.

Я закатил глаза. Господи, так ещё кто-то говорит?..

— Люблю необъезженных, — добавил второй.

М-да… Репертуарчик у них…

Я уже почти дохромал до счастливой троицы, но тут не выдержала сама Патриция.

Руки у неё всё ещё были свободны, и сведя хлопком, она резко развела их в стороны. Между ладоней заискрилась тонкая зеленоватая сеть.

Громилы, как по команде, отскочили.

— ВЕДЬМА! — закричал первый.

— Стреляй в неё, Вымя! — завизжал второй.

У первого из рукава выскользнул миниатюрный арбалет. Вытянув руку, он направил его на Патрицию и сжал пальцы.

Дальше всё было, как в замедленной съёмке: я видел, как из арбалета вылетела короткая, но толстая металлическая стрела. Я понимал, что Патриция ничего не успеет сделать.

Слишком близко. Слишком велика скорость.

Я ПОЧУВСТВОВАЛ, как стрела ломает рёбра Патриции, входит в сердце и оно рвётся под напором стали…

А потом я вытянул руку и сказал:

Я ЖЕ СВОЕЙ РУКОЮ

СЕРДЦЕ ТВОЁ ПРИКРОЮ…

Кажется, такой трюк я уже проделывал. Но сейчас просто времени не было выдумывать что-то новенькое, к тому же: что сработало однажды, наверняка сработает и ещё раз.

Наступила каменная, гнетущая тишина.

Я опустил руку.

Все взгляды были направлены на меня: бандиты смотрели с недоверием и ненавистью, Патриция — с недоверием и паникой.

— Макс?..

Интересно: почему так больно?

Я посмотрел на руку — именно в ней гнездился источник боли. Вместе со стрелой, которая торчала прямо из середины ладони.

Широко распахнув глаза, я поднёс ладонь к лицу и вдохнул горячий, кисловатый запах крови.

А в голове билась одна-единственная мысль: — меня ранили второй раз за два дня. Ну что за непруха.

— Колдуны, — нарушил молчание один из громил — тот, который раньше держался за колено. — Мерзкие, паршивые колдуны, — и он презрительно сплюнул в пыль.

— Чтой-то я не пойму, из какого они клана, — подал голос тот, которого называли Вымя.

— А могёт быть, не из какого, — добавил третий. — Могёт быть, они энти, как их… осупники.

— Ты хотел сказать, отступники, Домкрат.

— А как не скажи, всё одно: мочить их надо. Говорят, у осупников артефактов, как экоев в небе. А на чёрном рынке…

Нас стали окружать.

Один из громил тоже хромал, как и я. Зато двое других были в отличной боевой форме.

Я попытался сжать кулак — забыл, что из руки торчит стрела…

— Стойте! — закричала Патриция. — Если вы не уйдёте, мы применим магию.

Один из громил широко улыбнулся.

— Они точно отступники, — поделился он ценной мыслью со своими подельниками. — Клановые мочат не задумываясь. От нас бы уже одни подошвы остались.

— Значит, пришел и на нашу улицу праздник, — оскалился третий. — Хромого беру на себя. Вы разбирайтесь с бабой. Только чур! Личико не портить. Да и фигурку тож. Мы её Громотопам продадим…

Между ладоней Патриции вновь заискрилась сеть. Развернув руки во всю ширь, она метнула её в ближайшего из громил… сеть вспыхнула мелкими искрами и растаяла.

— Подмастерья! — презрительно выплюнул бандит. — Хоть бы поучились, перед тем, как соваться на улицы…

Я лихорадочно пытался припомнить что-нибудь ещё из репертуара любимых групп. Но в голову ничего не лезло, кроме «В лесу родилась ёлочка».

— Ма-а-акс? — Патриция шагнула ко мне и прижалась плечом.

И знаете, что? Мне сразу полегчало.

Кровь забегала с удвоенной силой, спина выпрямилась, на щеки вернулся румянец…

— Не бойся, Пат. Сейчас я их…

В голову мне прилетел камень. Не знаю, откуда он взялся.

А. Вот откуда.

За моей спиной успела образоваться толпа. Это были такие же громилы, до зубов вооруженные, закалённые в уличных драках и совершенно беспринципные.

Объединяло их, я так понимаю, одно чувство: глубокая и искренняя ненависть к колдунам.

— У тебя кровь из уха, — сообщила Патриция.

— Ерунда, — отмахнулся я. — Скоро её будет столько, что и не разберёшь: откуда вытекла.

— Оптимист.

— Стараюсь, — я скромно потупился и покрепче упёрся в асфальт здоровой ногой.

Так, сейчас я припомню какое-нибудь популярное стихотворение. Желательно, про массовые беспорядки.

Как это там?.. «Махнёт в одну сторону — улица. Махнёт в другую — переулочек.»

Отлично. Это подойдёт. Теперь бы вспомнить начало…

— Эй, какие-то проблемы?

Глава 5

Голос доносился из-за толпы головорезов.

От него шла такая волна силы, что они расступились.

В дальнем конце людского коридора, широко расставив длинные ноги в обтягивающих кожаных джинсах, стояла Кассандра.

Глаза её сияли чистейшим медно-купоросным светом, с кончиков пальцев сочились молнии, волосы танцевали в невидимом ветре…

Знойная женщина. Мечта поэта.

— Макс!

— Ой! — я потёр ушибленный бок. — Да что ты всё время пихаешься?

— Даже сейчас ты думаешь о бабах?

— О женщинах. И… Патриция?

— Да?

— Чтобы прояснить: когда я перестану думать о женщинах, считай, я уже умер.

— Тоже мне, герой-любовник.

— Сказала несостоявшаяся жрица любви.

Кассандра тем временем налаживала отношения с публикой.

— Смотрите-ка. Ещё одна ведьма, — объявили в толпе.

— Глаза разуй, олух, — посоветовали ему. — Эт' не ведьма. Эт' новая леди Шторм.

Да, Лимб и впрямь маленькое измерение. Слухи наполняют его, как осы бутылку со сладкой водичкой.

— Рада, что нашелся хоть кто-то умный, — Кассандра с достоинством кивнула.

— Эй, твоё ледство… А ты в курсе, что барон Саламандер назначил награду за твою голову? И не важно, кто её принесёт. Может быть, даже я.

— Да ну? — если бы Кэсси улыбнулась так МНЕ — я бы сам вырыл себе могилу, спустился, лёг, аккуратно сложив ручки, и попросил закапывать. — Может, попробуешь?

Видать, не одного меня впечатлила улыбка новой леди Шторм: толпа расступилась. Совсем, как море под взглядом Моисея.

— А вы видали, что она делала на площади? — раздался ещё один голос.

— Заклинание Торнадо, — ответили ему со знанием дела.

— Да не, я не про то… — не унимался первый. — Эй, твоё ледство… А чего это там, на площади, ты никого не убила? Вот барон Саламандер…

Кассандра холодно улыбнулась.

— Запомните: леди Шторм никого не убивает БЕСПЛАТНО, — она обвела толпу тяжелым взглядом. — Лёгкая смерть — СЛИШКОМ дорогое удовольствие. Тех, кто встаёт у меня на пути, я буду просто КАЛЕЧИТЬ, — она сделала эффектную паузу. — Чтобы они подыхали сами. Долго. Мучительно. Исходя кровавым потом и выхаркивая собственные кишки.

По рядам пронёсся дружный восхищенный вздох. Раздались сначала робкие, но быстро перешедшие в овации аплодисменты.

— Вот это по понятиям, — сказал кто-то совсем рядом, и я с удивлением опознал бандита, которому Пат врезала по коленке. — Эта леди умеет внушить к себе уважение.

— Ага, — добавил Вымя. И счастливо вздохнул. Кассандру он ел влюблёнными глазами. — Не то, что остальные щелкопёры. Припрутся на ёханых колесницах, накроют целый квартал напалмом, и даже взгляда не удостоят.

— Её ледство Шторм — другое дело, — выдохнул ещё кто-то. — Сам видел: ручек своих белых не пожалела. КАЖДОГО, лично, по мордасам…

— Уважуха, — откликнулся Колено. — Народ любит, когда его ценят.

— Старая леди Шторм тоже кварталы жгла, — поделился Вымя. — Как что ни по ней — пара молний и айда.

— Да, но она хотя бы давала людям ВЫЙТИ на улицу.

— А ещё она называла пожары градостроительной расчисткой.

— Мелочь, а приятно.

Атмосфера значительно потеплела.

— Я так понимаю, драка отменяется? — спросил, подходя к нам, несколько помятый Денница.

Патриция окатила демангела ледяным взглядом и отвернулась.

А я был рад его видеть. Нет, честно. Из-за кого, в конце концов, весь сыр-бор?..

Кассандра, под бурные овации, прошла сквозь толпу и присоединилась к нам.

— Какого хрена вы здесь делаете?

— И мы рады тебя видеть, Кэсси.

— Вы упустили экоя! Как, по вашему, мы теперь попадём в Цитадель?

— А тебе не приходило в голову, что НЕ ВСЕ имеют талант управлять этими милыми, но на редкость прожорливыми птичками? — огрызнулась Патриция.

Честно говоря, у меня на языке вертелся аналогичный вопрос.

У Кассандры хватило совести промолчать.

Царственно кивнув — как бы принимая к сведению, а вовсе не извиняясь, нет, ни в коем случае… — она посмотрела поверх толпы на далёкий горизонт.

Где-то там, предположительно, и высилась башня Шторм.

До которой, как я теперь понимаю, топать, как до Луны. И всё лесом…

— Простите, что вмешиваюсь, — встрял Денница. — Но лучше бы нам поторопиться.

— А то что?.. — агрессивно спросила Патриция. — Боишься, как бы хвост не поджарили?

— Боюсь, — честно покаялся демангел. — Чисто с профессиональной точки зрения. Я не привык находиться… как бы это сказать, в ЭПИЦЕНТРЕ беспорядков.

— Ах да, — Патриция продолжала сверлить демангела недобрым взглядом. — Обычно ты их ИНИЦИИРУЕШЬ. А потом сматываешься и наблюдаешь за результатом издалека.

— Суть моей работы ты передала верно, — не стал открещиваться Денница. — Но сейчас суть в другом. Кто-нибудь знает, что это за летуны кружат над башней Шторм?

Я проследил за его указательным пальцем. Также, как и Патриция, с Кэсси.

— Извини, чувак. Я не вижу даже саму башню, не то, что каких-то там летунов, — признался я через тридцать секунд напряженного вглядывания в горизонт.

Кассандра кивнула.

— Он прав, — Патриция, судя по прищуру, прекрасно всё видела. — Над цитаделью летают… Это точно не экои. И не… Это драконы! — она посмотрела на Кассандру. — Барон Оямацуи решил осадить Башню, пока тебя нет дома.

— Не сказал бы, что это драконы, — прокомментировал Денница, покосившись на меня. — Размер маловат.

— Саламандры, — Кэсси выругалась. Впервые на моей памяти… А потом повернулась ко мне. — Это ты виноват!

—?..

— Из-за тебя мне пришлось оставить Леониду одну. И теперь она в большой опасности.

— Бабуля может за себя постоять, — я вспомнил, как она оживляла каменных големов.

— Она слишком долго ждала, — рявкнула Кассандра. — Ждала, пока ты вырастешь, наберешься ума-разума…

— Глупости, — отрезал я. — Бабуля могла ещё двадцать лет назад передать клан ТЕБЕ. И всё было бы охрененно.

— Нет, не могла! Наследник должен быть её крови, а я всего лишь…

— Внебрачная дочь.

Все вылупились на меня. Я пожал плечами.

— Ну, может, не дочь. Внучка. Племянница — кой хрен разница? Помнишь, ты говорила, что попала в Сан-Инферно восьми лет от роду, и даже не знаешь, откуда ты? Так вот: ты ОТСЮДА, Кэсси, — я торопился и глотал слова. Во-первых, не хотел, чтобы меня перебили. А во-вторых… Ну, всё-таки надо же было помочь бабуле отразить нападение барона на башню Шторм. И поскорее. — Что я понял, покрутившись среди местных, совершенно ОДНОЗНАЧНО — это то, что «силу» Клана — я показал воздушные кавычки — нельзя передать кому-то с улицы. Во-первых, это должен быть маг. А во-вторых, это должен быть маг, способный воспринять определённый вид энергии ГЕНЕТИЧЕСКИ. «Сила» — что бы это ни было — открывается, только по прочтении кода ДНК, если угодно. Поэтому остальным нужен Горн Стихий. Он каким-то образом расшифровывает этот код, давая доступ непосвященным, — я оглядел собеседников. — Ладно, не слушайте меня. Это всего лишь догадки. Давайте просто отправимся к башне Шторм и прогоним этого чёртова барона.

Кстати сказать: толпа вокруг нас никуда не делась. Вооруженные до кончиков усов бандиты стояли молча, благоговейно внимая каждому слову.

Мне это не понравилось. Какие-то уж очень плотоядные у них были взгляды.

Внезапно я осознал, что несмотря на всю крутость Кэсси, нас здесь всего четверо. Против…

Четыреста, пятьсот?.. И что характерно: КАЖДЫЙ из них прекрасно знает, каким концом втыкать оружие в мягкого человека.

— Ладно, идёмте, — кивнула Кассандра. — С тем, что ты сказал, Макс… Я разберусь. Позже. А сейчас мне необходимо…

— Первым делом, тебе необходимо набрать армию, — тихо сказала Патриция.

Кассандра подняла бровь.

— Согласен, — встрял Денница. — Ты, конечно, крута, как кипяток, звезда моя, но… Барон Оямацуи тоже не мальчик из хора. Например, у него сколько угодно пушечного мяса.

Странно. Тон, которым демангел говорил с Кассандрой, разительно отличался от того, которым он говорил со мной. Или с Патрицией. Слова были самые обычные. Но его голос, его глаза… Да нет. Не может быть. Только не он.

— Армию, говорите…

Кэсси задумчиво оглядела толпу. Поджала губы, что-то насвистывая… У её лица закружился небольшой смерчик.

— Эй, народ! — она повысила голос. Все, без исключения, тут же повернулись. — Кто хочет записаться в войско леди Шторм?

Повисла напряженная пауза.

Я думал бандиты, эти уличные самураи, доморощенные рыцари меча и кинжала, рассмеются ей в лицо. Но вышло по-другому.

Они уставились на Кэсси, как туристы на Мону-Лизу.

Благоговейно. С примесью нездорового фанатизма.

— Твоё ледство, — прокашлялся Вымя. — А разве ты не знаешь, что колдуны НИКОГДА не набирают воинов среди уличных банд?

— Мы для них — отрепье, — кивнул Колено. — Пыль манежная.

Другие согласно загомонили.

— Вот так и сколачивают королевства, — восхищенно, с придыханием произнёс у меня над ухом Денница. — Если она даст им то, о чём они не могли и мечтать, за этой леди пойдут не только в огонь и в воду. А также в медные трубы и другие малоприятные отсеки канализации

— Насколько я помню историю, — добавила Патриция. — Кланы Лимба всегда были слишком разборчивы. Обычно они рекрутируют детей младших аристократов из кланов. Плебс на Лимбе — это другая каста. Неприкасаемые. Отбросы.

— Отличный ход, — кивнул Денница. — Эта Женщина добьётся всего, чего только пожелает.

Как он это сказал…

Эта Женщина.

Как и в речи присной памяти лорда Феникса, я отчётливо слышал заглавные буквы.

Сдаётся мне, у Кэсси только что появился преданный и ярый поклонник. Такие дела.

— Вот что я вам скажу, ребята… — Кассандра вышла вперёд и окинула взглядом ближайшие ряды. Она не пыталась повышать голос. Все и так слушали, затаив дыхание. — Ненавижу аристократов. Я воспитывалась в Гильдии Убийц, моими первыми игрушками были нож и удавка. Но убила бесплатно я всего один раз: чтобы спасти собственную жизнь. Теперь я даю такую возможность и вам. Перестать быть ублюдками, способными убить за миску похлёбки. За пару сапог. За косой взгляд. Сражаться надо за ЦЕЛЬ. И я вам её дам. Мы будем воевать с Кланами. Кто со мной?

Толпа взревела.

Честно говоря, это было ожидаемо: я и сам готов был записаться в добровольцы — настолько убедительно она говорила. Остановило меня одно: не слишком удобно ставить подпись, когда из руки торчит стрела.

Я о ней почти забыл. Боль превратилась в серый сгусток, где-то на краю сознания, и если не шевелить пальцами, было почти что терпимо.

А я страшно боялся её вытаскивать.

Вот ЭТО будет настоящий капец. Если я заору, или, не дай Люцифер, пущу слезу — Патриция будет смеяться надо мной до конца жизни.

А я заору, к бабке не ходи.

Вчера, когда такой же арбалетный болт угодил мне в грудь, я просто не успел испугаться. А потом Кэсси его как-то быстро вытащила, да и волшебная курточка помогла.

Теперь же на мне ничего такого не было. И самое главное: я уже успел как следует, основательно себя накрутить…

— Макс, ты чего такой бледный? — Патриция вновь больно толкнула меня в бок, и я мигом пришел в себя.

— Да так, ничего. Просто… Ну ты же знаешь: я человек не военный. Не нравится мне вся эта катавасия.

— А за руку чего держишься? Да у тебя кровь! Всю одежду залило… И ты молчишь?

— А чего? Просто царапина. Не стоит беспокоиться, нет, правда… Заживёт, как на собаке.

— Покажи, — Патриция дёрнула меня за больную руку, я поморщился. Ну почему этой девушке так нравится причинять мне боль?.. — Это ведь та стрела, да? — совсем другим голосом спросила она.

Видать, наконец-то разглядела наконечник. Он проткнул кожу и вышел с тыльной стороны ладони, так что вот прямо сейчас я ПРЕКРАСНО представлял, как себя чувствует карась, решивший, что червяк, болтающийся на конце тонкой лески — замечательный халявный завтрак.

— Она должна была пронзить мне сердце, — гнула своё Патриция. — Но ты принял удар за меня…

— Ой, только не надо сантиментов. Принял и принял.

— Ну ты и идиот.

— Не стоит благодарности. На моём месте… Что?

— Эта жалкая зубочистка не причинила бы мне никакого вреда, Макс, — голос Патриции был ядовитым, как дуст. — Я тебе говорила, причём, неоднократно: нефилим — ребята крепкие. Да она мне даже кожу бы не проткнула!

— Пэтти, солнышко моё, можно тебя на минутку?.. — Денница бесцеремонно схватил Патрицию за локоть и потащил куда-то в сторону.

А я отвернулся и стал смотреть на Кассандру.

Та успела вычленить из толпы нескольких головорезов — видать, предводителей, и что-то негромко им втолковывала.

Бандиты кивали с серьёзными лицами.

Затем один из них опустился на одно колено и принялся чертить в пыли какие-то схемы палочкой.

Ясно. Полководец беседует с генералами. Не стоит им мешать.

Хромая, я кое-как дополз до вывороченного из стены бетонного блока и устало опустился на него, вытянув больную ногу.

Тусклое солнце Лимба едва просвечивало сквозь смог, в воздухе кружили серые хлопья пепла.

Автострада неподалёку ревела и изрыгала чадный дым, за углом щёлкали выстрелы…

Хочу домой.

Это чувство появилось внезапно, как солнечный лучик в сплошных облаках. И было острым, как рези в желудке.

Чтобы как-то его заглушить, я крепко обхватил древко арбалетного болта, а потом зажмурился и дёрнул изо всех сил.

Затем втянул носом пахнущий угольной пылью воздух и медленно выдохнул.

Хозяйственно обтёр болт о полу рубашки — всё равно выбрасывать; и сберёг в карман.

Вот вернусь в Сан-Инферно — будет чем похвастаться перед девочками…

— Макс?

— Да, Патриция.

Руку, из которой опять хлынула кровь, я спрятал за спину.

— Я хочу извиниться.

— Проехали.

— Знаешь, я всё-таки дура. Ты хотел меня защитить, а я…

— Всё путём, Пат. Не бери в голову.

Она помолчала.

— Значит, ты на меня не обиделся?

Я улыбнулся.

— Там, где я вырос, говорят: — на обиженных воду возят.

— И… Зачем это делать?

— А, забудь. Никаких обид. Всё путём.

— Ладно… — Патриция неуверенно покосилась мне за плечо. — А ты в курсе, что горишь?

— Что?.. — автоматически я махнул раненой рукой и… выпучил глаза.

Кровь, вытекая из отверстия, оставленного арбалетным болтом, перестала капать вниз. Вопреки законам тяготения, она поднималась вверх тонким смерчиком и воспламенялась.

Я полюбовался эффектом.

Симпатично. И даже почти не больно…

— Как ты думаешь, почему это происходит? — как-то отстранённо, словно речь идёт об интересном, но не касающемся меня эксперименте, спросил я Патрицию.

Та открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент сзади подошел Денница.

— Ну что, помирились, голубки?.. Не благодарите. А то дома мне штраф выпишут, — одной рукой он обнял Патрицию за плечи, и заговорщицки мне подмигнул. А потом перевёл взгляд на мою горящую руку. — Святые адские ёжики! Ты превращаешься в дракона, Макс.

— Не пори чушь, Денница, — оттолкнула его Патриция. — Макс не может превратиться в дракона. Для этого у него недостаточно…

Моя рука покрылась чешуей.

Не скажу, чтозрелище было совсем отталкивающим, но Патриция взвизгнула и отскочила, спрятавшись за спину демангела.

— Что ты делаешь, Макс?.. Немедленно прекрати.

— Не могу.

Это была правда.

То же самое происходит, если начать пИсать. Остановиться уже невозможно…

— Он не может, — перевёл Денница.

Рука, плечо и часть шеи вдруг сделались жесткими и… зелёными. Ну, не такими зелёными, как весенняя травка. Скорее, как лягушачья шкурка.

Святой Люцифер!

Меня обдало холодным потом.

А вдруг я превращаюсь в лягушку? Огромную, кровожадную, наводящую ужас…

Я потряс головой и посмотрел на друзей.

— Э… Что-нибудь посоветуете?

— Расслабься, — покровительственно сказал Денница. — И получай удовольствие.

— Но что происходит? — медленными волнами накатывала паника. — Почему именно сейчас?..

— Обычно драконы обретают вторую сущность, достигнув половозрелости, — тоном лектора возвестил Денница.

— Но я ДАВНО уже… Ну, ты понял.

— Имеется в виду не просто пубертатный период, — продолжал издеваться рогатый извращенец. — А достижение… как бы это объяснить… Зрелости ума.

— Чушь, — я невольно повторил слова Патриции. — Зебрина — вот уже четыреста лет, как подросток. И тем не менее…

— Э, друг! Не путай круглое с мягким. Женские особи — это совсем другой вид.

— Сам ты особь! — рявкнула Патриция.

— В каком-то, узко определённом смысле, — не смущаясь продолжил демангел. — Они взрослые с РОЖДЕНИЯ. Девочки сразу знают, как себя вести и что делать. А вот нам, мужикам, требуется пройти определённый путь, — он пошевелил бровями, косясь на Патрицию. — Смекаешь?..

— Нет.

Превращение шло уже полным ходом.

Больная нога давно перестала болеть: она стала лапой. Когти подозрительно напоминали петушиные шпоры, но над этим я ещё поработаю. Позже. Когда хоть немножко освоюсь…

Кстати: крылья — это не так уж и удобно. У меня просто нет нейронов, отвечающих за лишнюю пару конечностей…

Пахнуло горячим ветром, меня подбросило в воздух. Сверху открывался великолепный вид — куда лучше, чем со спины экоя.

Только почему-то людишки куда-то разбежались.

Площадь, только что плотно забитая народом, вдруг опустела — как кухня, в которой внезапно включили свет.

— ЭЙ МАКС! — кажется, там внизу осталась Кассандра. Ну и нефилим никуда не делись — я видел их яркие красно-желтые ауры.

В знак того, что я слышу, я помахал рукой…

Земля резко подскочила, от неожиданности я совершил кувырок… Выровнялся.

И глубоко посочувствовал птенцам, которых жестокие родители-голуби выпихивают из гнезда.

Учиться летать, пока падаешь на землю — то ещё удовольствие.

Мой взгляд зацепился за горизонт. Там, вдалеке, поднимались густые клубы дыма — горела какая-то башня.

Понимание затопило мозг внезапно, как ожог.

Я знаю, что это за башня! Горит Цитадель Шторм.

В следующий миг я почувствовал, как всё тело обдувает ветер.

Чёрт, сложновато будет воевать без штанов…

Глава 6

Площадь, вместе с Кассандрой, Патрицией и Денницей куда-то опрокинулась и быстро скрылась из виду.

Далеко внизу замелькали кварталы.

Каждый походил на отлично оборудованную крепость: на улицу выходили глухие стены с бойницами, дотами и всякими прочими укреплениями, призванными удержать уличные банды снаружи, в то время как «приличные люди» находятся внутри.

Видел я чётко, как на экране с хорошим разрешением: зрение дракона превосходило человеческое, как торт со взбитыми сливками по вкусовым качествам превосходит чёрствый сухарик.

Теперь я понимаю, почему все мои знакомые драконы любят именно эту ипостась: рождённый летать не хочет ползать.

Горящая башня быстро приближалась. Я видел кружащих над ней тварей — по сравнению со мной это были просто зажигалки.

Кстати… А как правильно выпускать огонь?

Я что хочу сказать: магия — магией, но спалить к чертям собачьим все внутренности как-то не улыбается.

Стоит представить, что по кишкам катится клуб раскалённого пламени… Жить не хочется.

Так что эксперименты я оставил на потом. На далёкое «потом», лучше всего — на следующую реинкарнацию.

Ещё задолго до подлёта я заметил, что горит не сама башня Шторм. Горели бабулины големы. Уж как камень умудряется гореть — не знаю, но красивые мускулистые фигуры пылали, как свечки.

Несмотря на это, оборону они держали.

Крылатые бестии клубились над ними, как мухи над коровьими лепешками, то и дело выдыхая белые слепящие языки пламени, но големы держались. Взмахами рук они разгоняли «мошкару», не давая приблизиться к наполовину оплавленным воротам, ведущим вглубь цитадели.

Хотя… Если ворота оплавлены — значит, кто-то уже прорвался?..

БАБУЛЯ-А-А!.. — взревел я во всю силу драконьих лёгких и рванул к башне.

Картина старушки в инвалидном кресле, в одиночку отбивающуюся от мерзких тварей, так и маячила перед глазами.

Но моргнув несколько раз, я сообразил, что картина сия мне не привиделась.

Бабуля и впрямь сидела в своём кресле, но находилась не где-то там, за толстыми стенами, а в буквальном смысле на линии огня.

Её, вместе с креслом, окружал полупрозрачный ореол — видать, защитное поле. Потому что раскалённые добела языки саламандр только жалили его оболочку, но до хозяйки добраться не могли.

Раззявив пасть, я ринулся в бой.

И… Не знаю, что это было.

Я испытал нечто вроде удара электрошоком.

Крылья судорожно вывернулись, как зонтик на ветру, хвост загнулся бубликом, лапы растопырились, глаза выпучились.

Кувыркаясь, как подбитый Брундуляк, я рухнул вниз…

Где-то на полпути я превратился в человека.

Не знаю, как я это понял — просто знал, и всё. И даже успел подумать, что упав, окажусь совершенно без одежды.

Искусством создавать шмотки буквально из пыли, клубящейся в воздухе, я ещё не овладел, так что придётся принять голую правду — такой, как она есть…

Внезапно вынырнув из смога, я увидел, как земля вспучивается навстречу. Она предательски ударила меня в лицо, по рёбрам и другим чувствительным органам, дыхание вышибло, а вместе с ним, как мне показалось, и мозги.

В черепе стало пусто, сознание накрылось лоскутным одеялком и громко захрапело.

Моё бездыханное тело куда-то потащили… Но это могли быть и глюки. Чего не привидится при падении с высоты драконьего полёта?

Открыл глаза от того, что кто-то самозабвенно лил на меня ледяную воду.

Когда лежишь голым на жестких камнях, как-то очень остро осознаёшь, что вода — именно холодная, и что нижние твои регионы обдувает совсем не ласковый ветерок.

Рассудив, что добрый человек такую экзекуцию учинять не станет, из положения лёжа я постарался перетечь сразу в боевую стойку — видел такое в кино.

Но реальность, как всегда, внесла свои коррективы, и вместо того, чтобы принять угрожающую позу, я запутался в собственных конечностях и больно ударился копчиком о что-то твёрдое.

Тогда я стал превращаться в дракона — рассудив, что здоровенной чешуйчатой рептилии куда сложнее причинить вред, чем мягкому человеку.

К тому же, в драконьем виде нагота меня не смущала — сказывались особенности строения организма.

Спина зачесалась — именно оттуда, как я понимаю, начинали прорезываться крылья…

— Не советую.

Голос был смутно знаком. Как будто я его уже слышал, и даже вступал в полемику. Но где это было и когда…

Он мне напомнил нашего профессора математики из универа — та же безграничная усталость и снисходительное терпение по отношению к нам, великовозрастным дебилам…

Но чтобы вот так, без предупреждения, встретиться с профессором Котёночкиным… Маловероятно.

— Не советуете что?.. — на всякий случай уточнил я. Если речь о формуле Мандельбротта — я полностью за.

— Становиться драконом в столь тесном пространстве.

Так. Это точно не Котёночкин — вряд ли профессор математики стал бы рассуждать на серьёзных щах о драконах.

— К тому же ты, сын, потратил много энергии. Вряд ли метаморфоза в столь истощенном состоянии пройдёт успешно.

«Сын»

Только один человек в целом свете может сказать это НАСТОЛЬКО собственническим тоном.

— Папа?..

Я не знал, где нахожусь. Но в этом месте было темно, холодно и действительно тесно — моя голова в сидячем положении упиралась в потолок.

— Ты же… Тебя же… — при каждом слове я подскакивал от избытка чувств, стукался макушкой и никак не мог закончить мысль.

— Я думал, ты догадаешься.

— О том, что головой о камень — это больно?

— О том, что я жив.

— Да в этом я и не сомневался, — морщась, я принялся растирать конечности — замёрз, как собака. Так и чувствовал твёрдые синие пупырки на коже. Брр. — Недавно я даже начал подозревать, что исчезновение — твоих собственных рук дело. Ну в смысле: не того калибра ты человек, чтобы вот так взять, и позволить похитить себя из собственной спальни.

— Недавно?

— По мере поступления информации, — подтянув ноги к груди, я кое-как умостился на заднице и шмыгнул носом. Ничего, слава Люциферу, не сломано, зато простуду подхвачу — как здрасьте. — Словечко там, шепоток здесь… Бабуля вот добавила соли в борьщик. Ну в смысле, не княгиня Златка. Другая.

— Леди Шторм. Я понял.

И вновь этот снисходительный тон…

— Пап, можно спросить?

— Смотря о чём.

— Сколько тебе лет?

В ответ я услышал негромкий и довольно приятный смех.

— Лучше тебе не знать, сын. Скажу — не поверишь. Или подумаешь, что столько не живут.

— Знаешь, действительность последних месяцев настолько расширила мои горизонты, что я верю уже буквально во всё. Ну, разве что, в существование говорящих хомяков — вряд ли.

И тут, на голом бедре, я почувствовал острые коготки.

Заорав, я попытался вскочить — мало ли, кто там ползает, а у меня всё хозяйство на улице…

И конечно же, так расшиб голову, что из глаз полетели искры.

— Уй…

— На твоём месте я бы двигался менее энергично, — посоветовал отцовский голос. — Я уже говорил: здесь довольно тесно.

— Но кто-то на меня…

В следующий миг моё лицо облизал холодный влажный язык.

— Гермиона! Ангел мой, как ты здесь оказалась?..

Нащупав в темноте ящерку, я прижал её к сердцу. Гермиона извивалась и пищала, как счастливый щенок, дрыгая всеми конечностями сразу.

Несколько минут мы с василиском бурно выражали любовь и радость от встречи.

И вдруг, в процессе ласк, я заметил, что Гермиона начинает светиться. Её шкурка наливалась ровным золотым светом, в котором я смог разглядеть тесную, вырытую в земле келью, а совсем рядом — своего отца, короля Зиновия.

По прошлому визиту в Лимб я запомнил его холодным, царственным, очень далёким и чужим, в дорогущем костюме, с унизанными перстнями пальцами и золотыми браслетами на запястьях.

Честно говоря сейчас, если бы мы встретились на улице, я бы прошел мимо.

Видавшая виды, вытертая на сгибах кожаная куртка, старые джинсы, разношенные и явно удобные ботинки… Не слишком ухоженными волосами и недельной щетиной он походил на пожилого хиппи. Или… контрабандиста?

— Ты что, всё это время следил за мной, скрываясь на яхте Захарии?

Отец улыбнулся.

— Всегда нравилось, как быстро ты соображаешь.

Я дёрнул плечом.

Сей вывод сделать не так уж и сложно: как только мне в голову впрыгнуло слово «контрабандист», всё остальное уложилось в короткую цепочку умозаключений. Прямая связь, так сказать.

— Но… Зачем? — несмотря на непревзойдённые способности быстро соображать, я был потрясён, как монашка в борделе. — Почему ты сбежал из собственного замка? И как, в конце концов, к тебе попала Гермиона?

Ящерка была горячей, как печка. Так что я быстро согрелся, нейроны забегали в мозгу куда быстрее прежнего, а как следствие — у меня появилась куча вопросов.

— С Гермионой мы старые друзья, — тепло в голосе отца было неподдельным, искренним. — Когда-то, давным-давно, я был знаком с одной очень незаурядной дамой…

— Госпожой Иштар, — понятливо кивнул я.

Ну конечно. Зная репутацию отца, вряд ли бы он пропустил ТАКУЮ женщину.

— У нас были платонические отношения, — поспешно заверил отец.

Ага. Конечно. Надо сделать лоботомию, чтобы поверить.

— Но почему ящерка воспылала любовью ко мне? — не то чтобы я был этому не рад. Просто интересно.

— Василиск — существо магическое, — отец сидел почти в такой же позе, как и я, подтянув ноги к груди. Но у него было преимущество: между ним и камнями было куда больше одежды. — А подобное притягивает подобное.

— Хочешь сказать, почуяв драконью кровь, она признала во мне родственника?

Отец вновь рассмеялся.

— Ну, если считать родственником объект страстной любви — то да. Поэтому она и защищает тебя.

Это была правда. Я вспомнил, сколько раз Гермиона вставала между мной и опасностью…

— Ага. Как собственность, — я поморщился. — Мне, конечно же, льстит внимание столь ослепительной дамы, но…

— Василиски, как и драконы, однолюбы, — пояснил отец. — Так что, я бы на твоём месте не спешил отнекиваться. Если бы я мог приставить к тебе такого защитника с самого рождения… — я услышал тяжелый вздох.

— Пустяки. Бабуля Шторм нашла не менее ревнивую няньку.

— Мы с матерью узнали об этом слишком поздно, — кивнул отец. — Конечно же, я бы предпочёл, чтобы тебя охранял кто-то из наших… Но к сожалению, им совершенно нельзя доверять.

Я усмехнулся.

— Именно поэтому ты лично спас меня, когда я упал с неба? И притащил сюда, чтобы спрятать?..

И вдруг меня ожгло, словно холодным пламенем.

Бабуля! Башня Шторм! Саламандры!..

Вероятно, падение и впрямь отшибло мне последние мозги. Устроил сеанс психотерапии, копать-хоронить.

— Что ты делаешь?..

Я попробовал оглядеться повнимательнее, используя василиска на вытянутой руке вместо лампочки.

— Где здесь выход? И… да, буду очень благодарен если ты поделишься со мной парой портков.

— Куда ты собрался?

— Так, вспомнилось одно небольшое дельце. Башня Шторм. Если её ещё не разнесли в щебёнку, пока мы тут придавались ностальгии.

— Не разнесли. И даже оставили в покое. Так что расслабься.

— Но кто? Как?..

Я почувствовал себя уязвлённым.

Раз в жизни представился случай совершить подвиг в одиночку, и то — не дали.

— Леди Шторм. Помнишь такую?

В голосе короля Зиновия присутствовало несколько больше яда, чем обычно у зятя, вспомнившего тёщу.

— Что-то не похоже, чтобы ты был в восторге от того, что бабуля жива.

— Я говорю не о твоей бабке, — отец сверкнул глазами. — Тебе поднесли на блюдечке целый КЛАН! А ты просто взял, и прос… отдал его какой-то безродной киллерше.

Вот теперь я тоже разозлился.

— Во-первых. Не какой-то «безродной», а вполне себе даже родственнице. Надеюсь, что дальней — учитывая наши с Кэсси близкие отношения. А во-вторых…

— Я двадцать лет ждал, чтобы завладеть магией Лимба! — рявкнул отец. — Но ты отмахнулся от этого могущества, словно от вонючей тряпки.

Я прищурился.

— Так ты ПОЭТОМУ женился на моей матери? Чтобы через неё прибрать к рукам мощь клана Шторм?

Думаете, он смутился? Хотя бы капельку?.. Не дождётесь.

— Именно так заключают браки царственные особы, — в его устах это звучало… Вполне пристойно. — Думаешь, твоя мать выходила замуж по любви?.. Как бы не так!

Ну да. Бабуля говорила что-то о новой крови. А также о притоке денег из богатой семьи. Но в то же время…

— Мама любила тебя. Именно поэтому и родился я — а не девочка, наследница клана Шторм.

И вот тут он осёкся.

Да нет, не то слово!

Мне не приходилось видеть НАСТОЛЬКО ошарашенного человека.

С минуту отец сидел молча, вперив в меня неподвижный взгляд. Затем тряхнул головой, по горлу его скакнул кадык — вверх, вниз…

— Ты лжешь.

— Значит, я королева мая. Платье видишь? А туфли? На высоком каблуке. А?..

Признаться, я был зол, как тысяча злобных гоблинов.

Быть настолько слепым, чтобы не увидеть, что женщина, которая рядом, ЛЮБИТ тебя?..

Или… Это был НАМЕРЕННЫЙ самообман?

Просто политика, ничего личного, дорогая…

Отец покачал головой, а потом отвернулся.

— Я знал, что в клане Шторм принято рожать только девочек. И расценил твоё рождение, как… Сбой программы. В конце концов, Владислава была далеко от дома. И от родного Источника.

— Но ты сделал меня наследником.

— Чтобы узаконить твои права. Признать, что ты являешься моим сыном.

Учитывая папашину репутацию — это я могу понять.

— А как же слухи о том, что я «избранный»? Что только я смогу активировать артефакт и прекратить войну с драконами?..

— Но ты же это сделал, не так ли? — впервые я видел, как отец улыбается. Сама улыбка была скудной, и терялась в щетине. Но глаза…

Странно: почему мне это доставляет такое удовольствие?..

Уверен: ради такой улыбки я готов на всё.

— Это была случайность, — я всё-таки нашел в себе силы сказать правду. — Просто у меня в руках оказались все частички пазла. Оставалось их соединить… — я подвигал руками, будто кручу головоломку.

— Никто до тебя не смог этого сделать. Хотя и я, и твои братья обладали теми же «частичками».

— Ну что ж, — я пожал плечами. — Будем считать, что мне повезло. Кстати!.. Вот что меня мучает: почему я превращаюсь в дракона?

— Благодаря генам, мой мальчик. Твой дедушка, Литопс Камменокрыл…

— Это и ежу понятно, — перебил я. — Уж извини за прямолинейность… Я что хочу спросить: почему эта способность прорезалась только у меня?

Отец посмотрел на меня с такой иронией, что мне стало неуютно.

— А с чего ты взял, что обладаешь второй сущностью только ты?..

— Ну… — я покраснел.

— Просто мы этого не любим, — отец пожал плечами. — Ну знаешь, вся эта война…

— В Заковии драконы не пользуются популярностью, — кивнул я. — И вы просто решили не заострять.

Отец улыбнулся и развёл руками.

Опять политика. ничего личного, просто так удобней…

— А я ещё хотел спросить…

Отец махнул рукой: спрашивай, мол. Пока я добрый…

— Мои феи-крёстные. Дедуля говорил, что они наделили меня тремя дарами…

Отец рассмеялся.

— Старые ведьмы, к сожалению, давно мертвы.

— Что-то в твоём голосе я не чувствую этого самого сожаления.

— Это были старшие сёстры твоей бабки Леониды, — махнул рукой отец. — Владлена, Виктория и Владимира. Не стоит о них скучать.

— Я посмотрю, ты вообще не в восторге от маминых родственников.

Отец поморщился.

— Родню не выбирают.

Уж кто бы говорил…

— КАК ТЫ МОГ НЕ ЗАМЕЧАТЬ, ЧТО ОНА ТЕБЯ ЛЮБИТ?..

Думайте, что хотите, но я считаю, что любовь — это ВАЖНО. Ничего нет на свете важнее — ни на том, ни на этом.

— Как ты мог отказаться от целого Клана!

Минуту мы сверлили друг друга непримиримыми взглядами. Отец сдался первым.

— Я был занят, — огрызнулся он. — Управление страной, знаешь ли, не то занятие, которое можно отложить на выходные, чтобы побыть с семьёй.

— Да-да, мне об этом говорили. Будучи королём, ты женишься не только на одной конкретной девушке. А как бы и на всей стране. Вот поэтому я и не хочу становиться правителем — чего бы то ни было. Я ещё за себя не научился отвечать.

— Но в твоём распоряжении могли оказаться поистине неизмеримые силы. С твоими талантами, с твоей… кровью, ты мог бы подчинить себе все измерения.

— А зачем?

Отец негромко заворчал — как тигр, у которого в лапе засела заноза.

— Знаешь, сын, ты рассуждаешь как ребёнок. НИКТО не спрашивает, зачем нужна власть.

— А может, стоило бы.

Он посмотрел на меня с большим интересом. А потом сказал:

— Я тебя не понимаю, сын. Не понимаю, но ты мне всё равно нравишься. С таким упорством, достойным лучшего применения, отстаивать свою моральную слепоту, свой… инфантилизм — это внушает уважение.

— Ты хотел сказать, свободу и независимость, — холодно поправил я. И понимая, что сейчас покраснею с ног до головы от пафоса, добавил: — Ну, по крайней мере, свободу выбирать девушек и независимость пить, когда захочется.

И вновь он рассмеялся.

— Какой же ты ещё наивный, мой маленький Безумный Макс. Знаешь, сейчас я дам тебе родительское наставление. Впервые в жизни. Запомни: Всегда выбирает женщина.

— Но…

Я хотел поделиться своим богатым опытом, но он поднял руку.

— ОНИ ЖЕ определяют, когда тебе можно пить, а когда — нет. Именно поэтому, хотя я и слыву знатным сердцеедом, большую часть жизни я прожил один.

— Чтобы пить, когда вздумается?

— Вот подожди: женишься, и однажды ночью, пробираясь к бару на цыпочках, чтобы, не дай Люцифер, благоверная не проснулась… ты вспомнишь мои слова.

Я потряс головой.

Какой-то странный у нас выходил разговор. У меня уйма вопросов, имеющих непосредственное отношение к моей жизни и судьбе. Но вместо этого мы сидим, и треплемся на отвлечённые темы, как два приятеля…

Я вздохнул.

Да, это клёво: вот так, по душам, потрепаться с отцом. Но где-то в глубине души подпрыгивает и скребёт острыми коготками такая мысль: он заговаривает мне зубы СПЕЦИАЛЬНО.

Отец выдаёт просто КУЧУ информации — не спорю, интересной. Но вряд ли необходимой.

И при этом что-то отчаянно скрывает…

— Тогда я ещё спрошу. Ответишь?

— Куда я денусь, — достав сигареты, он вытащил одну… Понюхал, и спрятал обратно. Согласен: воздух и так уже довольно спёртый.

— Почему мы прячемся в этой дыре?

Отец поперхнулся.

Хотя вопрос был очевиден: чтобы получать удовольствие от того, что сидишь голым задом на холодном камне, нужно или быть мазохистом, или от кого-то прятаться.

А поговорить по душам лучше за кружкой пива, сидя в любимом кабачке…

Король Зиновий потёр лоб, закатил глаза к близкому потолку… — словом, проделал все эволюции человека, который отвечать не хочет, но понимает, что придётся.

— Видишь ли, сын, — сказал он. — Тебя собираются убить.

Глава 7

Я заржал.

Гермиона, дремавшая на моём плече, от неожиданности проснулась и придушила меня хвостом.

Смех перешел в кашель.

— В толк не возьму, что тебя так развеселило, — отец бросил на меня неприязненный взгляд. — Может быть, ты не понимаешь этимологии слова «убийство»? Так я тебе сейчас объясню…

Продолжая смеяться и кашлять, я махнул на него рукой. А потом попытался размотать с шеи василиска — чем заработал несколько новых царапин.

Пришлось оставить Гермиону в покое. Пускай себе душит.

— Если бы за каждое покушение на себя, любимого, мне давали один золотой, у меня бы уже было… Семь золотых!

Я вздохнул. Получалось не так уж и густо.

А впрочем…

Если посчитать те покушения, о которых я НЕ в курсе — ну тех, которые предотвратила Кэсси… Может, я и стал бы состоятельным человеком.

Отец всё ещё злился. Это было видно по его глазам, по жесткой складке рта, по тому, как нервно он подёргивает пальцами левой руки… Что-то мне это движение напоминало.

Рукоять пистолета!

Его рука действовала так, будто берёт пистолет и жмёт на спусковой крючок.

Я поёжился.

Или моего папашу достаточно легко вывести из себя, или… я его так допёк, что он готов пристрелить родного сына.

Второе вероятней.

Бабуля, то есть княгиня Златка, всегда говорила: тебя легче пристрелить, Максимка, чем заставить делать то, что тебе не хочется.

— Как бы легкомысленно ты не относился к моим словам, сын, советую всё же прислушаться.

— Да я слушаю, слушаю. Спасибо за заботу, и всё такое.

— Довольно странная у тебя реакция, — прорычал отец. — Ты, часом, головой не сильно хряпнулся?

Я вздохнул.

— Послушай, па… — самому стало странно, как это прозвучало. Но — слово не воробей. — Мне тоже странно, что ты обо мне заботишься. Я что хочу сказать: обходился же я без твоей заботы двадцать с лишним лет. Думаю, справлюсь и сейчас.

И вот тут он расхохотался.

Аж слёзы из глаз брызнули — из моих.

Обидно! Я пытаюсь объяснить, что уже вырос, что стал крутым, как варёное яйцо, а он ржет.

— Тебя защищали всю твою жизнь, — тихо, и как-то зловеще произнёс отец. Внезапно он перестал смеяться и стал предельно серьёзен. — Моя мать пожертвовала всем, чтобы просто дать тебе вырасти. Эта девушка, Кассандра, угробила двадцать лет жизни на то, чтобы стелить соломки там, где тебе заблагорассудится хлопнуться на задницу. Твоя бабка Леонида истребила большую часть своего клана, только чтобы ты мог жить. Твой брат Золтан пожертвовал своим здоровьем, своей молодостью для того…

— А ты? — перебил я. — Что сделал ТЫ, отец?

Он с минуту хлопал ресницами, округлив рот в почти ровную букву «о». В этот момент он до боли напоминал меня самого, от чего я разозлился ещё больше.

— Я тебя зачал, — наконец выдал он банальнейшую из родительских отмазок. — Я дал тебе жизнь. Только за это ты должен благодарить меня каждый день.

Я криво усмехнулся.

— Давай проясним, — предложил я. — Ты женился на моей матери, заделал меня и… Устранился. А дальше всё покатилось. Мама умерла, защищая мою жизнь. Золтан, прикрывая твой косяк, пожертвовал собой…

— Это не мой косяк!

— Ха!

— Не понимаю, о чём ты говоришь, — он сделал непроницаемое лицо.

— Защищать жену и дитя — было ТВОЕЙ святой обязанностью, папа. Ты должен был быть рядом с нами! Далее — всё по списку. И бабушка Златка, и бабуля Леонида, и все остальные… ТЫ, как отец, должен был взять на себя ответственность за мою жизнь. И жизнь мамы.

— Я правил государством.

— Ага! — я уставил на него палец. — То есть, ты выбрал власть, в то время как остальные прикрывали твою задницу. А теперь хочешь, чтобы также поступал и я.

— Ты — моей крови. Ты рождён для власти.

Минуту я смотрел на него молча, а потом покачал головой.

— Знаешь, мы наверное никогда не поймём друг друга. Мы — продукты разных культур, разных эпох. Меня никогда не привлекала власть.

— Ошибаешься, сын, — он всё-таки закурил. К счастью, дым потянуло в какую-то незаметную щелочку, а то мы бы просто задохнулись — и конец дискуссии. — То, что ты делаешь со своими друзьями, с близкими тебе людьми…

— Так, друзей моих не трогай, — строго сказал я. — Я просто их люблю. И стараюсь оберегать тех, кто мне дорог.

— Помогая им, ты приобретаешь над душами друзей неизмеримую ВЛАСТЬ.

Выдохнув дым, он передал сигарету мне. Я затянулся.

А папаша-то хитрец… Табаком в его сигаретах и не пахнет.

— Избавляя друзей от проблем, я делаю их свободными, — наконец сказал я.

Интересно: почему в моей душе куда меньше уверенности, чем в голосе?

— Ты оказываешь им драконью услугу, сын, — он усмехнулся. И снова в этом нехитром жесте я узнал себя… — Решая их проблемы, ты лишаешь друзей привилегии выбора. Лишаешь их ДОСТОИНСТВА. А это — квинтэссенция власти.

— Неправда! Я…

— Как ты поступил с Лолой, когда тебе понадобилось обдурить Денницу?

По моему телу пробежала дрожь.

— Я не сделал ничего плохого. Никто не пострадал, и в результате я выиграл.

Я чуял, что ответ с подвошкой. Но не мог объяснить, где она кроется.

Лола всегда смотрела на меня, как на бога. С тех самых пор, как я помог ей отыскать кулон Карбункула…

Интересно: а как бы она себя чувствовала, если бы справилась сама?..

— А Зебрина? — перебил мою мысль отец. — Ты лишил её самого главного: её способности превращаться в дракона. Она мешала тебе, возмущала твоё спокойствие, и ты просто СДУЛ её со своего пути. Как букашку.

— НЕПРАВДА! Я… я люблю Зебрину, — я посмотрел на отца так твёрдо, как мог. — А лишить её способностей… Это вышло случайно. И я обещал всё исправить.

— Но в результате она не дождалась, пока ты выполнишь обещание, и попыталась взять судьбу в свои руки.

— И что из этого вышло?.. — я всплеснул руками. — Она приняла неверное решение и жестко обломалась. А мне расхлёбывать.

И вновь я почувствовал подвох. Фальшивую ноту, ложку дёгтя в цистерне сладкого мёда.

— Твои подружки из «Чистилища», — продолжил отец, словно бы не слыша того, что я говорю. — Ты взял, и на пустом месте создал новую Гильдию.

— Но она была им нужна! — я искренне не понимал, что здесь не так. — Стриптизёршам платили сущие копейки, и всякий помыкал ими, как хотел. А теперь у них свой профсоюз.

— Но ты УВЕРЕН, что именно этого они и желали?

Я открыл рот. А потом закрыл.

— Ты НИКОГДА не спрашиваешь, чего хотят другие, сын, — отобрав у меня бычок, отец с силой затушил его о землю. — Потому что ты УВЕРЕН, что знаешь лучше.

— Но я…

— Ты НИЧЕМ не отличаешься от меня. От своего деда Каменнокрыла. От княгини Златки и леди Шторм. Кровь значит очень много — особенно в нашей семье. И пока ты этого не поймёшь и не признаешь, так и будешь болтаться, как дерьмо в проруби.

Наверное грубость, которую он выдал в конце, впечатлила меня больше, чем все остальные нравоучения.

Впервые за очень долгое время отец заставил меня задуматься: а кто я?..

Да, мне нравится говорить, что я владелец стриптиз-клуба и казино. Но по большому счёту, я не управляю ни тем, ни другим.

Конечно, я обожаю трепаться о том, как наконец-то сяду за стойку бара и спокойно напьюсь, но… это ли предел мечтаний? Для многих — да. Согласен. Но… Что насчёт меня?

Внезапно я ощутил холодную пустоту в груди.

А потом понял, что это лёд: сначала я вспотел, а теперь замёрз, как цуцик.

Тело начала бить крупная дрожь.

Ну конечно же, это холод… что же ещё?

Страдать от экзистенциального кризиса, сидя в глубокой… пещере — это, в конце концов, пошло.

И вдруг мою руку накрыла рука отца. Она была горячей, сухой, с жесткими мозолями.

Я даже удивился. Казалось, откуда у короля мозоли? Разве что, от скипетра…

Впрочем, я уже убедился, что мой папаша — не слишком традиционный монарх.

— Закрой глаза, — потребовал отец.

— Но тут и так темно, хоть глаз коли!

— Макс… Хоть раз сделай то, что я прошу.

— Ладно.

Я послушно зажмурился.

— Теперь представь, что ты одет.

— Во что?

— Да хоть в банный халат, Люцифер тебя побери!.. Представил? А теперь хорошенько, как следует, ПОЖЕЛАЙ, чтобы это случилось.

Я напрягся. Потом вспомнил опыт прошлых дней и расслабился.

— М-да… — не то, чтобы голос отца был разочарованным. Но и гордости в нём как-то не ощущалось.

Я открыл глаза, а потом ощупал себя на всякий случай.

— А зачем ты сказал про халат?..

Он был полосатым. Того несочетаемого сочетания цветов, которое так любит наша земная промышленность.

И ещё: халат вовсе не был НОВЫМ. От него пахло застарелым табаком, одеколоном «Красная Заря» и солёными огурцами.

И вдруг я отчётливо вспомнил этот самый запах: он исходил от нашего соседа, дяди Миши, вечно смолящего «Беломорканал» и не снимающего халата даже для походов в магазин…

И кстати: белья под халатом у меня не было.

— Ладно, для начала сойдёт, — сжалился отец. — Потренируйся, когда будет время. Главное, не делай этого на людях.

— Это я и сам понял.

Одно хорошо: халат довольно тёплый. Гермиона тут же забралась в карман и заурчала.

А я почувствовал настоятельную, просто таки на грани жизни и смерти, необходимость выбраться из склепа.

Почему вдруг? Да потому.

Писать захотелось.

— Кто на этот раз? — спросил я, чтобы уж расставить все точки над «Ё».

— Ты о чём?

— Кто хочет меня убить?

— Это не важно, — отмахнулся отец.

— Знаешь, а мне вот почему-то очень хочется знать, кто точит на меня ножик. Такой вот необычный каприз. Но что поделать?.. У всех свои недостатки.

Я вперил в отца сверлящий взгляд.

В конце-то концов! Почему только меня считают косячником, а сами, как ни крути, ничем не лучше.

— Это семейное дело, — высокомерно бросил король Золтан. — Я не вправе выносить сор из избы.

— Ах вот оно что, — я попытался отодвинуться от него как можно дальше, но келья была слишком тесной, и мои ноги всё равно упирались в его ботинки. — «Семейное», значит. Круто-круто-круто…

— Я не то хотел сказать…

— Ты — КОРОЛЬ. И ВСЕГДА говоришь только то, что хочешь сказать.

— Я имел в виду, что ты не имеешь к этой проблеме никакого отношения, и вправе рассчитывать на то, что её решат без твоего участия.

— Да, да. Только политика, ничего личного.

В желудке клокотала ярость. Она была кислой, как изжога.

— Я не хочу, чтобы ты пострадал, сын.

Поздно, милая дамочка…

— Надо было думать ДО того, как ты захотел хапнуть себе клан из чужого измерения и заделал очередного, совершенно ненужного ребёнка, — я бросил на него уничтожающий взгляд. Надеюсь, у меня получилось.

Отец молча протянул руку и не меняясь в лице, совершенно хладнокровно отвесил мне звонкую оплеуху.

— Никогда не смей считать себя ненужным, сын, — я потряс головой. Не в знак покорности, а просто в ушах звенело так, словно я был вскипевшим чайником. — Ты — Золотов.

— Ладно, прости, — я протёр глаза и несколько раз моргнул, восстанавливая зрение. Тяжела рука власти, ничего не скажешь. Я думал, это относится только к шапкам… — Но я всё равно не понимаю, почему ты не хочешь говорить, кто убийца.

Отец вздохнул. Вокруг его губ образовались горькие складки, на скулах залегли синеватые тени.

— Я не знаю, — сказал он. — Двадцать лет я потратил на поиски. И выяснил только то, что это — кто-то близкий к семье. Очень близкий.

Я поёжился.

— Ты в курсе, что есть такая специальная профессия: сыщик?

— Я уже говорил: это семейное дело, — прорычал отец. — НИКТО не должен вмешиваться.

— Потеря лица, — я понятливо кивнул. — Если кто-то узнает, что в семье Золотовых всё НАСТОЛЬКО плохо…

— Твой брат взял вину на себя не просто для того, чтобы прикрыть мою задницу, — желчно передразнил меня отец. — Это было необходимо.

Я поморщился.

— Понимаю. Жена Цезаря — вне подозрений.

Секунду он смотрел на меня с недоумением, но затем усмехнулся и кивнул.

Вот что значит государственный ум!

— Я думал, что доберусь до него здесь, на Лимбе, — сказал отец. — И почти сделал это. Но когда ты… — он поморщился и замолчал.

— Свалился с неба, как куль с мукой, ты выбрал помочь мне, а не преследовать убийцу, — продолжил за отца я.

У каждого есть выбор, — говорила бабуля Леонида.

И хотя старая ведьма искренне думала, что это высказывание относится только к ней, а остальные не считаются, я с ней согласен.

Выбор убийцы — убивать меня или нет.

Выбор отца — позволить мне умереть или постоянно подставлять свою ладонь, чтобы уберечь.

Мой выбор — оставить всё, как есть… или найти способ покончить с этим раз и навсегда.

— Эй, сын… Как ты?

— Всё норм, пап. Давай-ка выбираться из этого склепа, лады?

— А как же…

— Убийца? — я махнул рукой. — Думаю, он уже далеко.

— Это он сбил тебя с неба. Заклинание «шокер».

Я кивнул.

— У меня уже есть опыт общения со смертью, па. Так что я догадался.

— И опять собираешься взять на себя чужую ответственность?

— Больше не чужую, — я усмехнулся, почувствовав в своём голосе ЕГО интонации. — Мы ведь одной крови.

— Значит, тебя ждут крупные неприятности.

— Ничего. У меня иммунитет.

— Все на Лимбе уже знают, что леди Шторм удалось залучить на службу настоящего дракона. Кланы объединятся, чтобы лишить её этого преимущества.

— Думаю, Кэсси с этим справится.

— Но ты можешь погибнуть, сын.

— Все мы, в конечном итоге, смертны.

— Знаешь, упрямством ты пошел не в меня…

— Должно же у меня быть хоть что-то своё.

Отец фыркнул, качнул головой, и… не знаю, что он сделал. Но в одной из земляных стен кельи открылся туннель.

Он был похож на обычную кроличью нору — вероятно, ею и являлся. Просто папаша сделал так, что я не мог увидеть выхода, пока мы с ним не поговорим.

Спасибо, хоть не оставил одного — искать путь самостоятельно, в качестве воспитательного подзатыльника.

Встав на карачки, и тем самым совершенно перечеркнув хоть какие-то намёки на достоинство, я пополз.

Гермиона оттягивала карман, полы халата путались в коленках. Один раз я наступил на пояс… В общем, пришлось ненадолго задержаться.

И вовсе не для того, чтобы завязать халат.

Просто… Я представил, как выползаю из норы, весь перемазанный в земле и в банном халате, и мне стало смешно.

Не из-за себя. А из-за новой леди Шторм.

К бабке не ходи: Кэсси так на меня разозлится из-за того, что я подмочу её репутацию…

В конце концов, она теперь богата.

И может позволить себе нанять киллера… Да хоть бы и саму себя — а чего?.. Главное, чтобы услуга была оплачена…

Перекрыв собой нору, как пробка — горлышко бутылки, я напыжился, и вообразил стильные чёрные джинсы, чёрную рубашку и такие же туфли. Деннице можно выглядеть стильно, а мне нет?

Выбравшись наконец-то на свет Божий, я узрел картину маслом.

Папаша был прав: по мою душу у подножия башни Шторм собрался чуть ни весь Лимб.

Здесь были: и главы сопредельных Кланов — барона Урсу я узнал даже без маски, по мегалитическому телосложению и громоподобному басу. Феникс вновь стал индюком — с красным носом, потешным хохолком и тощими ножками в обтягивающих алых чулках. Нет, правда. Хоть кто-нибудь ему скажет, что так уже больше не носят?..

Барон Оямацуи — о, наконец-то я запомнил!.. — стоял поодаль. Его нетрудно было опознать по роскошным доспехам и шлему в виде головы ящерицы.

Простите, саламандры.

В центре композиции стояла Кэсси.

Пардоньте. Опять ошибся. Леди Шторм.

В платье цвета дыма — с узким корсажем и широкой юбкой, с замысловатой причёской, унизанной чёрными брюликами, от чего казалось, что у неё в волосах запуталось несколько майских жуков… И такой холодной улыбкой, что её можно было продавать в жаркие страны — лёд морозить.

Я ей помахал.

— Кассандра, лапочка, выглядишь на миллион!

Впервые я видел опасную девушку в платье.

— Где ты был?..

Ни тебе «привет», ни «как дела»… Узнаю старую добрую Кэсси, никаких сантиментов, сразу к делу.

— Да я тут… — оглянувшись, я увидел за спиной сплошную каменную стену. Никаких намёков на нору, никаких следов отца.

Ясно. Нечто в этом духе я и подозревал.

Просто думал, что он всё-таки захочет сказать пару слов новой родственнице.

Ошибся.

— Мы за тебя волновались, Макс, — Кассандра шагнула ко мне поближе и понизила голос. — Все видели, — она покосилась на честную компанию у себя за спиной. — Как дракон упал с неба к подножию башни Шторм.

— И быстренько взяв ноги в руки, рванули к месту аварии, чтобы устроить достойные похороны, — кивнул я.

— А ещё снять с дракона шкуру, вырвать все зубы и вырезать сердце, — хладнокровно подтвердила Кэсси. — На чёрном рынке любого из измерений всё это стоит столько, что ты сам бы себя продал, если бы знал.

Я вспомнил, что драконы Благора делали неплохой бизнес, загоняя свои старые шкуры и выпавшие зубы заезжим магам.

— Ладно, это я могу понять, — я мило улыбнулся. — Но неужели все Кланы решили объединиться только для того, чтобы наварить гешефт на дохлой рептилии?

Кассандра прищурилась.

— Знаешь, Макс, они всё ещё могут это сделать. Вряд ли ты выстоишь против объединённой мощи всех Стихий.

— О, — я невинно моргнул. — Не знал, что ты с ними заодно.

— Бароны решили, что будет лучше присягнуть мне на верность, — холодно сообщила Кассандра.

— После того, как увидели армию, которую Кэсси привлекла на свою сторону, пока ты отвлекал их воздушной акробатикой…

Денница возник, как чёртик из табакерки. Вот мы с Кэсси совершенно одни — не считая сотни свидетелей, конечно.

Миг!

И демангел довольно щурит на меня свои козлиные глазки, делая вид, что безумно рад видеть.

Я огляделся.

Если Денница здесь, значит и Патриция недалече, верно я говорю?

— Поздравляю, — я дружески хлопнул Кэсси по плечу. Судя по выражению её лица, она не оценила. — Отличный ход.

Кассандра их понимает, — подумал я, глядя на лордов Стихий у неё за спиной. — Она знает, как с ними говорить и чем увлечь. Она с ними — одной крови.

— Главным условием объединения кланов было твоё исчезновение, Макс, — мне показалось, или в её голосе есть нотки вины?

— Исчезновение? — я махнул рукой. — Легко. Я и сам не собираюсь здесь задерживаться.

— Вот и ладненько, — кивнула леди Шторм.

Денница протянул руку поверх её плеча. С его ладони слетело облачко какого-то желтого порошка. Я подумал, что неплохо бы задержать дыхание, но в носу нестерпимо зачесалось, и…

Всё.

Глава 8

В тот миг, когда в мой нос проникла желтая пыльца, я чихнул.

А потом ещё раз, и ещё…

В глазные яблоки сунули по кипятильнику, по горлу елозили ёршиком для мытья посуды, а нос приобрёл свойства и качества варёной картофелины, которую хорошенько приправили перцем и чесноком.

— Апчхи!.. Да что же это твориться-то… Апчхи! Денница, дедушка тебя побери. Апчхи!.. Что это вообще было?

— Просто расслабься, Макс, — посоветовала Кэсси.

— Ага… — прогундосил я обиженно. — Постой спокойно, деточка-а-апчхи!.. Мы тебя небольно зарежем…

— Это не то, что ты думаешь, друг.

— И сколько ва-а-апчхи!.. заплатили? Предупреждаю: я буду сопротивляться. Не думаю, что мне понравится ходить без шкуры. И зубов.

— Почему он не вырубается? — судя по интонации, вопрос задал индюк. То есть, лорд Феникс.

— Может, потому что дракон — это не какая-то крылатая ящерица! — огрызнулась Кассандра. — Я вам говорила, что ничего не получится.

— О, так значит ты всё ЗНАЛА-А-Апчхи! Отлично. Вместо того, чтобы защищать, ты теперь продаёшь родственников направо и налево. Браво, Кэсси. Ты стала настоящей леди Шторм.

— Вообще-то, друг, это была моя идея, — нисколько не смущаясь, пояснил Денница.

— И она не сработала, как я васи предупреждала.

Это сказал не я. И не Кассандра.

Патриция.

Её голос, похожий на лязг шестерёнок в будильнике, я не спутаю ни с чьим другим. Приятно знать, что хоть кто-то на моей стороне.

Я в это время продолжал чихать.

— Что вы ему дали? Я же говорила, что у него иммунитет к ядам! Могли бы придумать что-нибудь получше.

И ты, Патриция, Брут. А я думал, что мы друзья…

— Это всего лишь сонный порошок, — в голосе Кэсси не было ни капли сожаления, только скука. — Леонида ест его ложками — у неё бессонница.

— А-а-апчхи!..

— А у Макса аллергия!

— И что теперь делать?

— Дать мне антигистамин!

— А что это такое?..

— Кэсси! — мне казалось, что из носа уже текут не сопли, а мозги. — Ты же бывала на Земле! Сгоняй в аптеку, привези какие-нибудь… ка-апчхи!

— Почему вы ничего не делаете, леди Шторм?.. — судя по рокочущему басу, это барон Урса. — Просто снесите ему голову!

— Да, действительно, — а этот голос, узкий и хлёсткий, как жало змеи, я слышу впервые… — Мы же договорились, леди Шторм. Избавьтесь от него сейчас же.

Вероятно, это и есть навязший в зубах барон Оямацуи. Приятный человек.

— Может быть, вы боитесь?.. — ну, индюк с красными лапками, я тебя запомню… — Тогда предоставьте действовать нам.

— Не утруждайтесь, — голос Кэсси был равнодушным, как замороженный пельмень. Да нет, как целая ПАЧКА пельменей. — Я сама всё сделаю.

А вот это уже очень плохо.

Я знаю, какова Кэсси в деле. Если она решит кого-то убить — считайте, труп у вас кармане.

Я запаниковал. А кто бы нет?

И мне даже не стыдно: нет никого беспомощнее чихающего человека.

Из тебя брызжут жидкости. Тебя колбасит от судорог. Мозги поджаривают, как оладушки, встряхивая и переворачивая на сковородке.

От страха я подпрыгнул, и… расправил крылья. В животе, который теперь отстоял значительно дальше от горла, зародилась щекотка.

Чихающий дракон, — подумал я.

А потом выдохнул клуб пламени.

Он был длинным, раскалённым и таким же белым, как солнце пустыни. На земле осталась огромная звездообразная выжженная проплешина.

И знаете что?..

Мне сразу полегчало!

Отличный способ избавляться от стресса, всем рекомендую.

Оглядев плацдарм, я с удивлением понял, что народу заметно поубавилось.

Кэсси, Денница и Пат — вот и все свидетели моего триумфа. Главы кланов разбежались, как цыплята от кошки, вдалеке я увидел несколько удирающих во все лопатки колесниц…

Усилием воли я вернул себе прежний облик — не забыв про стильные джинсы и чёрную футболку.

— Почему ты хотела меня убить?.. — я решил наехать сразу. Пока она не опомнилась. — Кэсси! После всего, что между нами было!

— После всего, что между нами было, я должна тебя не просто убить, — прорычала опасная девушка. — А ещё выпотрошить, освежевать, а шкуру прибить над воротами Башни!

Вот раньше я не замечал за ней склонности к таким душераздирающим подробностям.

— Но я хотела тебя всего лишь усыпить, — продолжила она.

— УСЫПИТЬ? — я опять подскочил. — Но я и так отлично сплю! Могла бы просто попросить. А ещё лучше — пригласить в свою спальню, где бы мы вместе отлично выспались.

— МА-А-А-АКС! — трагически закатила глаза опасная девушка. — Твоя жизнь в опасности. Тебя хотят убить, и я не знаю, кто. Это… Это бесит меня до сумасшествия.

— О, кажется, понимаю, — я кисло улыбнулся. — Мальчик вырос, у него появились взрослые проблемы, и тебя штырит от того, что ты не можешь больше меня контролировать.

Кассандра недобро сощурилась. На щеках её, от природы бледных, проступило два красных пятна.

— Согласна. Ты вырос, — кивнула она. Я польщенно улыбнулся. — Но это означает только то, что проблемы, которые ты создаёшь окружающим, выросли вместе с тобой.

— Значит, вот как ты думаешь.

— Да, Макс! Пойми меня правильно: я знала, как защитить мальчишку, обычного студента. Но совершенно не представляю, что делать с драконом.

— О. Ну конечно. Поэтому просто решила избавиться. А чего?.. Все так поступают. Нет человека — нет проблемы, верно я говорю?..

— Между прочим, Макс, Кэсси сломя голову бросилась тебя спасать, когда Оямацуи взял тебя в плен, — встряла Патриция.

— Когда Денница СДАЛ меня барону Оямацуи, — напомнил я. И кстати… — я посмотрел на демангела. — Случайно узнал, что то проклятье наложила на тебя НЕ моя бабуленька. Тоже леди Шторм, только чуток постарше. И повреднее.

— Проклятье — это пустяки, — махнул рукой Денница. — Дело житейское.

Я моргнул.

— Здорово. Значит, живём дальше: то я хочу тебя убить, то ты меня. Главное, дождаться, когда фазы совпадут — и всех делов.

— Ну… — демангел смущенно копнул ботинком чахлый кустик травы. — Я тут подумал… Если я временно побуду на Лимбе… — он бросил пламенный взгляд на опасную девушку.

— Ага, — а это ещё нужно переварить…

— Она сама предложила. Точнее, предоставила убежище.

— Круто-круто-круто…

Непросто смириться с мыслью о том, что твоя девушка, пусть даже бывшая, предпочла другого. Пусть даже твоего злейшего друга. Или доброго врага?..

— Поэтому мы и хотели отправить тебя обратно в Сан-Инферно, — мягко сказала Кэсси. — Я люблю тебя, Макс.

— Ой, правда? Тогда нам ТОЧНО надо расстаться.

Кассандра посмотрела на меня исподлобья.

.

— Я не могу разрываться между тобой и кланом, — прорычала она. — Который, между прочим, ТЫ мне и навязал, — я хотел ляпнуть ядовитое «не благодари»… Но Кэсси поспешно продолжила: — И я тебе благодарна, — сказала она. — Но понимаешь…

— Понимаю, — кивнул я. — Клан Шторм — теперь твоя жизнь. И я не должен путаться под ногами.

— Ты тоже — часть клана Шторм, — одёрнула меня Кэсси. — И я в ответе за твою жизнь. За которую на Лимбе никто не даст и ломаного гроша.

Я вздохнул.

Неприятно быть мишенью. А от неприятностей нужно избавляться.

После разговора с отцом я не сразу осознал, ПОЧЕМУ мне так хочется знать, кто убийца.

Но сейчас, совершенно неожиданно понял: в лепёшку расшибусь, но выясню.

Всю жизнь я был обижен на то, что родителей нет рядом.

И знаете, что? Очень трудно перекраивать собственную точку зрения, свой устоявшийся стереотип, получив новый взгляд на ситуацию.

Но у меня получилось. Я избавился от обиды. И к тому же, заимел новую цель: отыскать убийцу и отомстить. В первую очередь за маму, ну… и за всё остальное тоже.

Знаю, на меня это не похоже.

Всегда считал: ненависть, месть — это не моё. И продолжаю так считать.

Отомщу — и забуду.

Потому что я — добрый.

— Макс, ты куда?.. — это спросила Патриция.

Задумавшись, я не заметил, как оставил друзей и пошел прочь от башни Шторм…

Чёрт! Совсем забыл.

Остановившись, я с силой сдавил переносицу. Постоял так минутку, и повернул назад.

— Эм… Денница, раз уж нас с тобой больше ничего не связывает, ты не мог бы…

— Освобождение Зебрины от обязательств? Уже сделано, — он протянул мне скатанный в трубочку свиток. — Просто передай ей вот это и скажи… Что мне очень жаль. А ещё, что нужно уничтожить подпись — без этого сделка не будет считаться расторгнутой.

— Спасибо, — я взял свиток и спрятал в карман — не тот, в котором спала Гермиона. Во избежание.

— Но ты так и не сказал, куда идёшь, — напомнила Патриция.

Я пожал плечами.

— В Сан-Инферно, конечно. Вы же хотели, чтобы я ушел.

— Потому что мы все беспокоимся о тебе, Макс, — быстро сказала Патриция. — А там ты будешь в безопасности.

Она не предложила пойти со мной. Просто осталась там, где стояла — рядом с Кассандрой.

Как и Денница.

В глубине души я был этому рад.

Правильно сказал отец: месть — это дело семейное.

Открыв портал, я шагнул в него, не раздумывая.

Я что хочу сказать: все эти разговоры о том, что Лимб защищен от чужеродного вторжения — туфта. Денница запудрил мне мозги, чтобы я не сбежал раньше времени.

Я помню, как провалился сюда впервые. Как шастал туда-сюда батя.

Да и шапочный мой знакомый, портье из отеля «Голова Герцога» — о… теперь я куда лучше понимаю, что это значит…

Так вот: тот парень говорил, что МАГИ могут открывать порталы и приходить, когда им вздумается.

А я — маг. Придётся послушать отца и принять это, как данность. Такие дела.

Цель вижу, в себя верю. Остальное, как говориться, по мере сил.

Шагнув из портала, я вдохнул знакомый, смрадный и едкий дух выхлопных газов, ностальгически послушал рёв машин с ближней трассы и удовлетворённо кивнул.

Попал туда, куда надо.

Помните, я говорил, что для успешного открытия портала, хорошо бы знать, в какую точку пространства-времени ты хочешь попасть?

Так вот. На Клоаке Дьявола было несколько таких точек: дом Иштар, клуб «Восьмикрылый Серафим» и кабинет господина Тота.

Вторым условием хорошего попадания было ЖЕЛАНИЕ — попасть именно в это место, и никакое другое.

Никуда из вышеперечисленного я попадать не хотел.

Но было ещё одно местечко, о котором я почти забыл, но потом, в последний момент, вспомнил: парковка перед супермаркетом «Айн Соф».

Возможно, добрый демон Силантий и хотел, чтобы мы оказались именно на парковке, и небольшое смещение координат в сторону трассы было всего лишь ошибкой…

Оказавшись перед дверьми супермаркета, я бестрепетно вошел внутрь.

Никто не обратил на меня внимания.

Стоит упомянуть, что на дворе царила глубокая ночь. В роще неподалёку пели соловьи, оглушительно трещали цикады — их не заглушал даже неумолчный рёв трассы.

Но двери супермаркета вертелись, как заведённые, из них плотным потоком лился яркий свет и покупатели с гружеными тележками.

Иными словами, на Клоаке Дьявола свято чтили тот же закон, что и в Сан-Инферно: тёмное время суток — это ещё не повод отказываться от прибыли.

Супермаркет был громадным, как город. Здесь отсутствовала традиция размещать товары на стеллажах. Всё, что можно было купить, было уложено в штабеля, а покупатели просто подходили и снимали верхний ящик… Никто здесь не разменивался на единичные экземпляры.

Думаю, если бы я захотел купить, например, ОДИН рулон туалетной бумаги, меня бы отправили в кутузку — как нарушителя мирового порядка.

Поблуждав некоторое время между небоскрёбов банок с оливками, исполинских башен копчёных колбас и паукового варенья — ей Богу, не вру: на этикетке красовался мохнатый восьмилапый монстр с глазами на стебельках…

Так вот, в конце концов, я нашел то, что нужно.

Брать пришлось, как вы понимаете, ящик, но думаю, в накладе никто не останется.

Стоил ящик, как Ламборджини. Патриция была права насчёт того, что жизнь в любом другом месте, кроме Ада, обойдётся гораздо дешевле.

Но я не задумываясь полез в карман своих НОВЫХ, наколдованных джинс и высокомерно бросил на прилавок золотую монетку с собственным профилем.

Я знал, что она там будет.

Не зря в русских сказках фигурирует такая полезная вещь, как неразменный пятак…

С каменным выражением лицевой панели голем-кассир отсчитал мне сдачу. И сложил покупки в фирменную сумку с логотипом супермаркета.

Поблагодарив, я вновь направился к парковке.

А потом зашел за угол и снова открыл портал.

Я ни о чём не думал. Меня влекло вдохновение.

— А, господин Безумный! — пожилой демон приподнял ермолку над серыми от старости, подпиленными рогами. — Рад видеть вас целым и невредимым.

— Взаимно.

— А где ваша спутница? Симпатичная нефилимочка, с которой вы отправились в путешествие? — и он подмигнул.

— Э… Решила погостить у друзей.

Силантий поджал губы и покивал.

— Ну что ж, бывает. Дело молодое… Не огорчайтесь, Макс. Ваша любовь ещё впереди.

— Да я и не…

— Идёмте, я налью вам чайку. Ничто так не лечит разбитое сердце, как чашка отлично заваренного чаю.

— Да я вовсе не…

Но старик-демон уже бодро трусил вдоль стеллажей с книгами, я видел только его спину, обтянутую подбитой мехом жилеткой.

— Заодно я почитаю вам мою новую статью! — азартно прокричал он через плечо. — Вы были правы, господин Безумный. Спортивное издательство — это очень интересный бизнес. А какой прибыльный!.. Мы печатаем результаты матчей, интервью с игроками, разумеется, отдельный раздел посвящён ставкам… Но главное — это РЕКЛАМА. Вы не представляете, сколько всего можно рекламировать в спортивном альманахе! Мы даже планируем зарегистрировать новую Гильдию: Издателей Рекламных Объявлений. Ах, как это всё интересно, как увлекательно…

Я брёл за ним, испытывая смутное ощущение, что я что-то пропустил. Патриция говорила, что в силу разницы во времени нашего отсутствия даже никто не заметит. Но судя по всему…

— Подождите, Силантий! — догнав демона, я придержал его за рукав. — Сколько я отсутствовал?

Тот беспомощно поморгал на меня сквозь стёкла очков. Потом снял их с носа и принялся протирать носовым платком с тонким бордюрчиком из вышитых черепушек и скрещенных костей…

У меня похолодело в груди.

И на этот раз я чувствовал: чуда не будет. Сердце, этот орган из поперечно-полосатых мышц и митральных клапанов, поразительно чутко реагирует на неприятности.

— Сколько меня не было? — повторил я.

— Ну… Если принять во внимание, что время — величина не постоянная…

— Сколько?

— И вообще: что значит время? Физики некоторых измерений утверждают, что его вообще не существует. Хотите, я дам вам почитать удивительно интересную монографию на эту тему? Её написал один учёный из измерения Слизз… Примечательно то, что у них, на Слиззе, такого понятия, как время, нет в принципе. И Злдвв — так зовут того парня — открыл принцип текучести бытия в довольно зрелом возрасте. Тогда он спустился с семейного дерева, на котором провёл всю свою жизнь, и отправился…

— Очень интересная история, Силантий, — перебил я, стараясь держать себя в руках. — Когда-нибудь вы обязательно поведаете мне её целиком. А теперь просто скажите: СКОЛЬКО МЕНЯ НЕ БЫЛО? Десять лет? Двадцать?

Я присмотрелся к старому демону. Мне кажется, или его кожа посветлела ещё сильнее, а кисточка на кончике хвоста сделалась совсем седой?..

Горло перехватило, словно стальным обручем. Я попытался сглотнуть, и не получилось. В глазах начало темнеть…

— Что это у вас на шее? — вдруг закричал Силантий, тыча в меня пальцем с крепким чёрным ногтем. — Ух ты! Настоящий василиск.

Я облегчённо выдохнул.

Гермиона. Как обычно, ящерка вела себя так тихо, что я напрочь забыл о её существовании.

Аккуратно размотав с шеи чешуйчатый шарфик, я спрятал ящерку в карман.

А ведь теперь придётся как-то объяснять её присутствие Зебрине… — мелькнула мысль, но я отбросил её подальше.

Будем решать проблемы по мере поступления.

— Силантий, — попросил я обычным голосом. — Просто скажите. Я всё приму. Поверьте: я уже большой мальчик.

Демон вздохнул и повесил голову, словно бы сдаваясь на милость победителя. А затем выдал загробным голосом:

— Восемь дней.

Я подскочил. Гермиона впилась в мою руку всеми когтями, но я не обратил внимания.

— ВОСЕМЬ ДНЕЙ? И из-за этого вы развели настоящую трагедию? ВСЕГО восемь дней, — я с облегчением прислонился к стеллажу и закрыл глаза. Ноги дрожали. По спине катился пот.

— ЦЕЛЫХ восемь дней, — демон покачал у меня перед носом длинным багровым пальцем. — Это же Сан-Инферно, молодой человек. Иногда здесь за один день случается столько, что иным измерениям не расхлебать и за год.

А в словах старика что-то есть…

Я вспомнил, как сам появился в городе, свалившись на чёрную лестницу перед клубом. Мог ли я предположить, что всего через несколько дней стану его владельцем?..

Да я бы рассмеялся в лицо любому, кто рассказал мне эту байку.

М-да. А ведь Силантий прав. Страшно подумать, что здесь может случиться за месяц…

— Мне пора, — я протянул руку, чтобы попрощаться.

— А как же чай? — демон искренне огорчился.

— Как-нибудь в другой раз. Нет, честно. Я обязательно забегу. Сгораю от желания послушать статьи о футболе. Но сейчас… — я изобразил на лице гамму эмоций. — Меня ждут.

— Конечно-конечно, — кивнул Силантий. — Я понимаю: дело молодое… Что вам со стариком? Идите, Макс. И да прибудет с вами Сила.

Я побежал. Остановился. Повернул назад. Вытащил из сумки пару бутылок и сунул их в руки Силантия.

— Это подарок, — зачем-то пояснил я. — Спасибо за всё…

И снова побежал.

Восемь дней. Кто знает, что могла натворить одна юная особа в драконьем теле, когда соскучилась?..

— ДРАКОНЬЯ КРОВЬ!.. — донесся до меня крик души.

Но я не стал останавливаться. Улыбнулся и помчался дальше.

Глава 9

Чоппер ждал меня в просторном дворе замка Аргобб. Кто-то даже почистил его от пыли — за что я был дико благодарен.

И только устроившись в седле я понял, что до сих пор отягощен сумкой, набитой бутылками вина… Пожав плечами, я сгрузил драконью кровь там, где стоял чоппер. Силантий её найдёт, к бабке не ходи. По запаху, или же инстинктивно… И зная щепетильность доброго демона — припрячет до моего следующего появления.

Поднявшись над башнями замка, я не раздумывая рванул к Травяному морю.

Если Зебрина, устав от долгого ожидания, спалит меня в головёшки — это будет только справедливо.

Представляю, чего бедной девочке пришлось натерпеться… Она ведь совсем не умеет скучать.

Шелест стальной травы я услышал задолго до того, как красная полоска появилась за пригородными домиками. Он напоминал звук напильника, которым стачивают алюминиевую ложку.

Подлетев поближе, я понял, почему раньше не слыхал такого звука: по Травяному морю гуляли исполинские волны.

Ветер был такой, что меня чуть не сдуло с чоппера, пришлось покрепче ухватиться за высокий рогатый руль.

Так… Как же мне отыскать этот госпиталь для прихворнувших драконов?.. Когда Руперт притащил меня к нему в первый раз, кажется, Маяк оставался по левую руку, тогда как Задница зависал над горизонтом справа.

Поднявшись повыше, я принялся вглядываться в волны, в надежде отыскать небольшой с такого расстояния лабаз…

Здесь, наверху, ветер был ещё сильнее. Он злобно бросался в лицо, норовил сорвать меня с чоппера, унести, закрутить, как сорванный осенний лист…

Глаза слезились. Жмурясь, то и дело вытирая слёзы о плечо, я всё-таки разглядел серый прямоугольник крыши.

На радостях я рванул к лабазу, как потерпевший, но двигатель чоппера вдруг чихнул, и… замолчал.

Напомню: летел я на левитационном артефакте — он был встроен в раму чоппера, и продавец заверил меня, что хватит его, как минимум, на сто часов полёта.

Но продавцам верить нельзя: я не налетал и трёх часов, в общей сложности, а артефакт уже сдох.

Разумеется, как только это случилось, чоппер устремился вниз, в бушующие волны железной травы. У меня хватило мозгов выпустить руль, и теперь я падал самостоятельно…

Крылья появились как-то автоматически, я даже не успел о них подумать. Но как только это случилось, восходящий поток подхватил меня и поволок под тёмно-багровые тучи.

В ушах грохотало, кости крыльев ломило так, словно я был мухой в руках любопытного ребёнка. Хвост полоскался по ветру, как оторванная бельевая верёвка.

Горизонт то и дело вставал вертикально, небо и земля менялись местами с устрашающей скоростью.

От всей этой болтанки меня начало тошнить.

Интересно: существуют ли какие-нибудь курсы экстремального полёта для начинающих драконов? Я бы записался.

Думать, когда тебя вращают в центрифуге, учат только космонавтов. А надо бы вводить такой курс прямо в школе — кто знает, когда придётся стать драконом?

Так, нужно сложить крылья, чтобы уменьшить сопротивление…

Но как только я это сделал, как на салазках, заскользил вниз. Дракон — зверюга аэродинамичная. Вытянутая морда, обтекаемое туловище, длинный гибкий хвост… Ветер злобно выл, безуспешно цепляясь за иззубренную чешую, а я нёсся к земле, как гигантская бормашина.

Оказавшись над самой травой, я раскрыл крылья, как парашют. Жаль, что не сделал этого чуть раньше… И хорошо, что драконьей чешуе не страшна никакая острая трава.

Бум! Трах! Вз-з-з… — это я кубарем покатился по земле, оставляя чёрный дымящийся след. Как бомбардировщик, у которого отказало шасси.

Но ничего. Приземлился.

Чтобы оглядеться, мне достаточно было поднять голову на длинной шее — как Лох-Несскому чудовищу над поверхностью воды.

Ага. Вот и бункер, километрах в десяти. Фигня, для бешеного дракона семь вёрст — не крюк…

Чуть раскрывая крылья и подпрыгивая, как цыплёнок, возомнивший себя лебедем, скачками я преодолел расстояние до «госпиталя» за пять минут.

Взлетел на крышу и превратился в себя.

Так, как же она открывается?..

Я помнил, что Руперт наступал на какой-то камень, но какой — убей Бог, не помню.

Картина маслом: ветер гонит по траве такие волны, что стонет и скрежещет даже располосованный на ленточки воздух, а я, как дурак, скачу по крыше лабаза, наступая на каждый подвернувшийся камень…

Через десять минут, вымотавшись и основательно оглохнув от свиста ветра в ушах, я нашел нужный — по закону подлости, пару раз я наступал на него, но недостаточно сильно, и только потом догадался топнуть изо всех сил.

Крыша начала расходиться в стороны.

Я ожидал потока тёплого воздуха изнутри, запаха горящего угля, утробного взрёвывания…

Ничего.

Углём, правда, попахивало — но старым, как из давно не топленной печки.

— ЗЕБРИНА!.. — гулко прокричал я внутрь, но без всякой надежды: слепой козе ясно, что бункер пуст, как скорлупа выеденного яйца…

Усевшись на край крыши и свесив ноги, я решил перевести дух. А заодно подумать: куда могла деться драконица?

В спине похолодело.

Неужели её, как и предрекал Руперт, отправили на Благор, в стаю таких же бедолаг, которые по каким-то причинам не могли превращаться в людей?

Кажется, он что-то упоминал о том, что у молодой драконицы отбою не будет от ухажеров…

Когда первый приступ паники миновал, я поднялся. И стал прохаживаться от одного края крыши к другому, мне так всегда лучше думалось.

Ничего, Благор — это решаемо. Думаю, дедуля не откажет в посещении внучки, и как только я её отыщу — отдам свиток и дело в шляпе. Денница, правда, говорил, что нужно уничтожить подпись…

Но это тоже не проблема: — утопить, сжечь, распылить на атомы… Да всё, что угодно.

И я чуть не рванул с места в карьер выполнять новый план, но заметил небольшую птичку над горизонтом…

Птичка быстро приближалась, и вот уже на крышу спускается чернокудрый одноглазый мужик, ради приличия наряженный в шорты из обрезанных джинс.

— Здорово, Руперт. Рад тебя видеть.

Я и правда был рад. Всегда приятно, попав домой, увидеть знакомое лицо.

— А я-то думаю: кто это тут покой нарушает? — он с размаху хлопнул по моей ладони. Отдача отшибла плечо.

— Где Зебрина?

— Сижу, смотрю матч, никого не трогаю. Гляжу — чоппер. И явно не наш! Ну, я ноги в крылья и айда на перехват. Нарушение границ — серьёзное преступление. Тебе повезло, что это ты, а не какой-нибудь посторонний нарушитель… С залётными у нас разговор короткий.

— Руперт, — я глубоко вдохнул и ме-е-едленно выдохнул. — Не заговаривай мне зубы. Где…

— Ну ты сам посуди: в вверенном мне воздушном коридоре наблюдается…

— РУПЕРТ!

— А что сразу Руперт?.. Я, между прочим, тут вообще ни при чём. Хочешь объяснений — спроси тётю Карлотту. А я пошел. Недосуг мне…

Не успел я вякнуть, как он сорвался с крыши и штопором ушел в небо.

А мне стало нехорошо.

Что могло случиться за эти жалкие восемь дней? Такого, что Руперт даже ГОВОРИТЬ об этом не хочет…

Я оглядел сплошное море травы. Где-то там, в стальных красных волнах, сгинул мой чоппер. Имеет ли смысл его искать? С одной стороны, явиться в Сан-Инферно в образе дракона — это почётно и красиво.

А ещё чревато: хотя в нашем городке и привыкли к крылатым чешуйчатым тварям, по традиции от них не ждут ничего хорошего. И могут попросту врубить сирену…

С другой, от чоппера, скорее всего, при таком ветре остались одни стружки… И если бы я был старым добрым не умеющим летать Максом, то от меня — тоже.

Выход один: перелететь Травяное море, а там по-обстоятельствам.

Донью Карлотту разумнее искать в «Чистилище», а не дома, в родовом замке.

Надеюсь, мой клуб ещё стоит…

В тот момент, когда моё тело начало меняться, я почувствовал толчок в спину. Он был таким сильным, что я бы не удивился, будь это пушечное ядро.

Хорошо, что первой на коже появляется чешуя… И хотя я пропахал носом половину крыши, обломки позвоночника не вылетели у меня из груди, рёбра не проткнули лёгкие и сердце, а диафрагма…

Короче, я остался жив.

Интересно: любовь к анатомическим деталям я подхватил у Кэсси? Или она сама развивается, по мере того, как тебя пытаются убить — как лишай, например…

Пока я вытряхивал каменную крошку из ноздрей, совсем рядом раздался взрыв: оказывается, кто-то палил по мне файерболами.

Третий шар опалил мне штанины джинс, чуть приплавив кроссовки, четвёртый подпалил брови… Да в конце-то концов! Они и так не успевают отрастать…

Выбитый из колеи, я прыгал по крыше, как блоха по собаке, уворачиваясь от раскалённых газовых шаров. Примечательно то, что каждый был своего индивидуального цвета…

Первой мыслью было, что это Руперт решил развлечься — в отместку за то, что я оторвал его от заслуженного отдыха.

Но потом я вспомнил об убийце.

Кэсси с Патрицией уверяли, что в Сан-Инферно мне ничего не грозит. Не знаю, с чего они так решили, но я им поверил. И выбросил опасность из головы. Мой дом — моя крепость, так? Если мне и здесь не будет покоя, то я уже и не знаю, куда податься.

Разве что, на Плюк. Под защиту маленьких зелёных человечков…

Но это мы оставим на крайний случай. А сейчас нужно собрать себя в кучку и поймать этого убийцу.

Так, где там мои крылья…

Как только я поднялся в воздух, из Травяного моря вынырнул всадник на мотоцикле, и понёсся к горизонту.

Забыв обо всём, я рванул следом.

Вон он, возмутитель моего спокойствия. Мой враг.

Он хочет меня убить — а это уже совсем другое, не то, что было у нас с Денницей…

Выпучив глаза, я нёсся за ним, как одержимый. Теперь мне не мешали ни ветер, ни свет Задницы, который бил прямо в глаза, ни режущие кончики травы — драконьи инстинкты взяли управление на себя, как только я перестал им мешать.

Цель — затянутый во всё чёрное всадник на мотоцикле — медленно приближалась.

В животе начала зарождаться щекотка. Она вскипела, как пузырьки в стакане с минералкой, прокатилась по горлу, и…

Я захлопнул пасть.

Мысль, что я вот так вот, не задумываясь, могу поджарить живого человека, подействовала отрезвляюще.

Я остановился в воздухе — просто раскрыв крылья.

Всадник обернулся. Вытянул руку — драконьим зрением я разглядел миниатюрный арбалет — и выпустил стрелу.

Я не успел ничего сделать. Стрела воткнулась в стык чешуи, удара я почти не почувствовал. Успел заметить блеск торжества в глазах убийцы и… небо опрокинулось мне на голову круглой, полной крови чашей.

Единственное, что я помнил — нельзя превращаться в человека: Травяное море не место для мягких, не защищенных чешуей букашек.

Рухнул я на спину, раскинув крылья, как дохлая бабочка. С минуту полежал, приходя в себя.

Что это было?..

Стрелки в чешуе давно не торчало, она успела выпасть и затеряться в траве.

Но дышал я с трудом, по извилинам мозга топтались грузчики в кирзовых сапогах — причём, тащили они что-то очень тяжелое. Наверняка это был рояль, потому что их топот сопровождало жалобное дребезжание клавиш…

Панику я задушил в зародыше. Памятуя о том, что яды меня не берут, надо просто подождать.

Полежать, подставляя брюхо к солнышку и вытягивая к нему же массивные лапки с длинными когтями цвета воронёной стали… Это что, мои? Гламурненько.

Я что хочу сказать: будучи драконом, я ещё ни разу не видел себя со стороны.

Какого я размера — по отношению к другим особям? Какого цвета у меня чешуя? Какой формы пластины спинного гребня?..

Все эти вопросы пока не приходили мне в голову, хотя в человеческом облике я немало внимания уделял внешности — и даже гордился популярностью оной у женского пола.

Интересно: остался я привлекательным в драконьем обличье, или выгляжу, как полный урод?..

За такими раздумьями время пролетело незаметно. Внутренняя фабрика переварила яд — не сомневаюсь, что он был; и слегка потянувшись, я решил подниматься на крыло.

Небо над головой накрыла тень.

А потом ещё одна и ещё…

Что характерно: тени имели очертания драконов.

Чувствуя неприятный холодок где-то в районе… хвоста, я встал на лапы и огляделся.

Они были большими.

Они были чешуйчатыми.

Морды некоторых были покрыты шрамами, у других не хватало сегментов крыльев или гребня.

Чешуя их была тусклой, прожаренной под лучами ока Люцифера и закалённая белым сиянием очка Задницы.

Объединяло их одно: все они смотрели на меня на редкость недружелюбно.

Драконы не любят себе подобных, — говорил Руперт. — Каждый самец считает себя альфой, и нападает на всё, что шевелится…

Они меня не знают, — подумал я. — Я для них — новичок, самец, нарушивший границы их территории.

И они имеют полное право разорвать меня в клочья.

Не придумав ничего лучше, я взял, и… превратился в себя. Постаравшись при этом выглядеть как можно безобидней.

Минус крылья, хвост и когти, плюс джинсы, футболка с принтом «Металлики» и беговые кроссовки.

А потом я улыбнулся.

И знаете, что? На драконов это не произвело РОВНО НИКАКОГО ВПЕЧАТЛЕНИЯ.

Сгрудившись вокруг, опустив головы почти к самой земле, они смотрели на меня древними равнодушными глазами, в которых не было ничего, кроме вялого гастрономического интереса.

Из ноздрей их вырывался удушливый дым.

И я прекрасно понимал: стоит лишь одному из них выдохнуть чуть темпераментнее…

Дымящиеся кроссовки. Вот и всё, что от меня останется.

И только это я решил мысленно попрощаться со всеми, кого успею припомнить, как над ухом раздалось раздраженное шипение. С моего плеча сорвалась… Ну конечно.

Я просто не задумывался о том, куда девается ящерка, когда я превращаюсь в дракона. Может, она пребывает в каком-то условном «параллельном мире», вместе с моей одеждой и всем прочим, что автоматически оказывается в карманах, когда я вновь делаюсь человеком. А может, она уходит в свои, неизвестные мне горние сферы, а потом возвращается.

Не представляю. Магия.

Но как только я стал человеком, Гермиона оказалась на моём плече, по привычке обвив хвостом мою шею в нежном удушающем захвате.

Она, как всегда, дремала. Но потом открыла глаза…

Угрожающе шипя, василиск сорвалась с моего плеча и теперь нависала над драконьими мордами.

Несмотря на размеры, выглядела она очень агрессивно. Во всяком случае, драконы смутились…

Они отворачивали морды, смущенно хлопали глазками и задушенно шипели, пуская ноздрями белый пар, пока моя ящерка строго выговаривала им за плохое поведение.

Непослушные мальчишки. Вот кем казались драконы под свирепым натиском моей ручной ящерки.

Один за другим, они принялись меняться.

— Ну всё, Герми… — я пытался поймать ящерку, которая никак не хотела успокаиваться. — Успокойся, они больше не будут…

Наконец я поймал василиска и огляделся вокруг.

Было их голов двадцать.

Старые драконы. Молодые драконы. Средние — то есть, среднего возраста… Все они были мужчинами, и слава Люциферу, не забыли при превращении о штанах.

Вперёд вышел самый, на мой взгляд, представительный: с красивой седой гривой, отлично развитой мускулатурой и в такой узкой набедренной повязке, что в принципе, он мог её вообще не надевать. Скорее, это была дань моде, чем приличиям.

Я вновь улыбнулся. Но тут же сморщился: Гермиона, воспользовавшись тем, что я чуть ослабил хватку, попыталась вырваться и вонзила в меня когти.

— Две минуты тебе на то, чтобы объяснить, кто ты такой, чужак, — заявил седой красавец и принял такую надменную позу, что я даже позавидовал.

Надо будет при случае тоже попрактиковаться. Перед зеркалом.

— Привет, — широко улыбаясь, я протянул руку. — Я — Макс. Для друзей — Безумный Макс.

Рука осталась без внимания. Зато накал взглядов несколько повысился…

Странно. Обычно в Сан-Инферно стоило озвучить, кто я такой, и отношения тут же налаживались. Моя репутация, как когда-то заметила Патриция, бежала впереди меня. Причём, на ракетной тяге.

Но здесь, почему-то, она не произвела никакого впечатления. Или попросту не была известна…

Я попробовал другой заход:

— Я — принц Максимилиан Золотов. Мой дедушка — Князь Каменнокрыл.

Эта информация произвела куда менее положительный эффект, чем я надеялся.

Вокруг меня раздалось угрожающее ворчание…

— Крылатые курицы!

— Пенальти в самом конце игры!..

— Разделать бы их, как цыплят табака…

— Пять-ноль всухую! Сто лет не отмоемся от позора.

Кажется, я начал что-то понимать.

— Я — друг горгониды Долорес!

Не знаю, почему я вспомнил именно её.

Мог бы ляпнуть, что знаком с самим председателем Спортивной Лиги Рэмбо де Сигоньяком, но почему-то припомнил именно Лолу.

С людьми надо говорить на их языке. Даже если эти люди — драконы.

Седой здоровяк притушил огненный взор и присмотрелся ко мне повнимательней.

— Так ты Безумный Макс? — наконец спросил он. — ТОТ САМЫЙ?..

— Э… Да. Наверное. Определённо. Я же сразу вам сказал.

— Слова значат мало, — отмахнулся здоровяк.

— Это смотря кто говорит, — наконец-то я почувствовал себя увереннее.

Дракон обернулся к остальным.

— Эй, ребята, это сам Безумный Макс, — объявил он так, словно остальные не слышали.

— Да ну?..

— Не может быть.

— Врёт поди.

— А вот мы сейчас и проверим…

Седой дракон вновь посмотрел на меня. Было в его взгляде что-то иезуитское, что заставило меня поёжится и даже усомниться: а правда ли я тот самый Безумный Макс, как смею утверждать?..

— Чем докажешь? — спросил седой.

Глава 10

Чем я докажу, что я — это я?..

Я пожал плечами.

Странно даже… Никогда не приходило в голову, что это нужно доказывать.

Драконы напряженно ждали. Никто не собирался верить мне на слово.

Они таможенники, — я лихорадочно пытался придумать, как объяснить очевидное. — Они никому не верят на слово — такая работа.

И если они решат, что я контрабандист… А кстати: что бывает с контрабандистами, когда их ловят с поличным? И считается ли наказуемым деянием ввоз в измерение домашних животных?

Да, был бы у меня при себе паспорт…

Но документов в Сан-Инферно не выдавали. Во всяком случае, я никогда не видел, чтобы кто-то пользовался бумажками. Кроме законников, разумеется. Люди просто представлялись, и им верили.

Почему данный подход не срабатывает с драконами?..

Потому что город — общий, а Травяное Море — их территория. И для того, чтобы здесь находиться, нужны веские основания.

Особенно, если ты — залётный дракон.

Я вздохнул. Оказывается, превращение в дракона не то, чтобы уменьшает количество проблем. Скорее, их увеличивает.

Новая сущность требует своей идентификации, или «прописки» — как говорили у нас на районе.

— Знаете, в городе кто угодно с радостью подтвердит что я — это я, — ничего более убедительного в голову не пришло.

И драконов не впечатлило.

— Город, — выплюнул седой. — Мы не бываем в городе. Этим городским нельзя верить.

Так, ясно: извечный конфликт между городом и деревней…

— Руперт может подтвердить, кто я такой, — странно, почему я сразу про него не вспомнил…

— Этот предатель? — накал вновь повысился. Тут и там из ноздрей пыхали язычки пламени, а мужики принялись расходиться в стороны… Я так понимаю, для того, чтобы не столкнуться при превращении. — Пусть только попробует появиться! Мы его на ленточки. Как тузик грелку.

Гермиона предостерегающе заворчала.

Но теперь на драконов это не произвело впечатления — пропал эффект неожиданности.

Я почесал в затылке.

— Короче, парень, — наконец выдал седой. — Или ты доказываешь, что ты — это ты, прямо сейчас, или…

И тут меня осенило.

Сунув руку поглубже в карман джинс, я с облегчением выдохнул. Слава Люциферу. Я не был уверен, но похоже, это именно тот самый случай.

Моя счастливая монетка. Она вновь была на месте — как Неразменный Пятак из русских сказок.

Я бросил золотой седому. Тот ловко поймал монетку в воздухе и хищно оскалился.

— Дача взятки должностному лицу при исполнении, — объявил он. — А ну, ребята, навались!..

— Это не взятка, — поспешно сказал я, стараясь сохранить остатки достоинства. — Посмотри на реверс.

В просторечии его называют «решкой», от слова «ряшка», то есть, лицо. Или портрет.

Допетрили?..

Седой поднял руку, останавливая драконов буквально в полушаге от меня, а сам подслеповато уставился на монетку.

Я затаил дыхание.

И не только потому что жизнь моя висела на волоске. Золотом волоске, но от этого было не легче.

Просто драконы, сгрудившись вокруг, в непосредственной близости, выдыхали столько дыма, что воздуха видно не было.

Седой мучительно изучал золотой.

Он придвигал его к самому носу, потом отставлял подальше, держа на вытянутой руке — словом, вёл себя как человек, которому нужно прочитать инструкцию к лекарству, в то время как очки остались дома…

— Ну что там, Иоганн? — нетерпеливо спросил один из драконов. — Можем мы его съесть, наконец?

Седой выдохнул душный клуб дыма.

— Глаза у меня уже не те… — наконец буркнул он.

— А не надо было в карты проигрывать, — посоветовали беззлобно из толпы. — Были бы те.

— Эй, Адам, у тебя глаза хорошие, — сказал ещё кто-то. — Ну-ка, помоги предводителю.

— Я сам! — рявкнул Иоганн.

По телу его прошла судорога. А потом он… Изменился.

Но только частично: туловище, руки, ноги — остались человеческими. Но лицо вдруг покрылось чешуёй, челюсти вытянулись, а глаза налились недобрым багрянцем, словно впитав цвет и колер светила над головой.

Выпучив глаз с вертикальным зрачком, седой вновь посмотрел на монету. Подошел ко мне, выставив золотой на вытянутой руке. Некоторое время измерял глазами моё лицо — для удобства я даже повернулся в профиль.

Наконец дракон вынес вердикт:

— Вроде он.

Я выдохнул.

— Но это ещё ни о чём не говорит, — возразил кто-то из толпы. — На этих монетах кого только не чеканят! Помните груз с чёрной бригантины? У них на слитках так вообще был осьминог.

С трудом удержался, чтобы не закатить глаза.

— Откуда это золото? — спросил я.

— Из Заковии, откуда ж ещё?.. — тут же ответил седой. — Его ни с чем не спутаешь, в их копях…

— Да-да-да, — я нетерпеливо переступил с ноги на ногу. — Простите, что перебиваю, но это не важно.

— Уж прости, что я продолжаю говорить, когда ты меня перебиваешь, но ежели речь заходит о золоте, ВСЁ важно.

— Тогда и ты меня прости, что я тебя перебиваю, когда ты меня перебиваешь, но просто ответь: кого обычно чеканят на монетах?

Дракон пожал плечами.

— Царей. Королей. Детишек ихних… Правда, был случай, когда одна королева решила запечатлеть в золоте своих комнатных собачек. Помнится, монетки так и называли: «левретка», «пудель», «чихуахуа»… что бы это ни значило.

Я испытал просто ОГРОМНОЕ желание стукнуть его по башке. Хорошо, что Гермиона впилась мне в плечо коготками — действует отрезвляюще.

— КТО изображен на конкретной монете? — спросил я, совсем чуть-чуть, капельку, повысив голос.

— Ты, — просто ответил Иоганн.

— А стало быть, я — тот, за кого себя выдаю. То есть, принц Золотов.

— Ну…

— Да ладно тебе, Иоганн, — вдруг раздалось из-за моей спины. — Ясно ведь, что поужинать не получится. Полетели уже. Мне на дежурство через полчаса.

Как минимум половина драконов поддержала этот добрый, замечательный голос. Я сразу полюбил его владельца.

— А я вот никуда не тороплюсь, — раздался другой голос. — И не против разобраться в этой ситуации ДОСКОНАЛЬНО. Кто, откуда, куда, зачем?.. Мало мы ловили этих заковианских принцев на нашей границе? Может, он разведчик.

— Ага. Засланный казачок, к гадалке не ходи.

— Может, он вообще шпион с Благора! Хочет подсмотреть нашу тактику, чтобы обыграть!

— Вообще-то Благор и так уделал нас по-полной, Андрей, — тот же рассудительный, очень приятный голос. — В пору НАМ засылать к ним казачка…

— Но он сам сказал, что Каменнокрыл — его дед!

— А теперь подумай, Андрюшенька: стал бы он так говорить, если бы был шпионом?

Нет, этот чел… дракон мне определённо нравится. Ещё пара вот таких вот разумных аргументов, и я свободен.

— Ладно, я полетел, — сказал рассудительный. — Недосуг мне тут с вами лясы точить.

Стремительная тень взмыла в небо, и я опять остался один. В смысле — без защитника.

Поэтому вытер пот — зной, изливаемый на нас оком Люцифера, никто не отменял, — и уселся на землю, в центре вытоптанного круга стальной травы.

Долгий предстоит базар. О-о-очень долгий.

А в это время Зебрина сидит где-то взаперти, бедняжка, и ждёт своего принца…

В горле заклокотала ненормативная лексика. Но бабуля всегда говорила: не можешь найти культурных аргументов — просто молчи, Максимка. Сойдёшь за умного.

Закусив губу, я уставился вдаль, на горизонт.

Вдох-выдох, вдох-выдох. Вдох…

На горизонте показалась птичка.

Интересно: это рассудительный решил вернуться?

Птичка стремительно, как и всегда, приближалась.

С одной стороны, я надеялся, что это Руперт. С другой — как-то не слишком хорошо остальные драконы восприняли его имя…

Но по мере приближения я понял, что ошибался.

Через пару секунд у меня вообще в зобу дыханье спёрло. Этого не может быть!

Но изящную золотую фигурку на фоне багровых туч ни с кем нельзя было спутать.

С такой грацией, с такой… головокружительной смелостью может летать только она.

Сердце подскочило к горлу, в груди разлилось приятное тепло… Как же я соскучился по этой девчонке!

Вот сейчас отдам ей грамоту…

Представляю, сколько будет ликования, сколько радости, когда она наконец-то сможет стать собой.

Я невольно улыбнулся.

А когда она узнает про меня… Ну то, что мы теперь и летать сможем вместе…

Купаться в лучах заката на фоне заходящего солнца…

От предвкушения такой романтики на сердце растаяла мятная конфетка.

— Привет, ребята, — без всякого перехода, как это обычно у них и бывает.

Вот к нам летит золотая драконица, а вот — стоит подросток в шортах, тельняшке, и с такими огненно-красными вихрами, что без краски для волос тут явно не обошлось.

Я окаменел.

И пока я стоял, хлопая глазами, как фарфоровый Пьеро, Зебрина прошла в центр круга и принялась здороваться с драконами.

Здоровые дядьки польщенно лыбились, глазки их потеплели, мускулистые тела лоснились от пота… Со всех сторон зарокотал равномерный одобрительный гул.

Гермиона взвилась с моего плеча.

На миг зависла она над огненно-красной головкой Зебрины, а потом…

— Ух ты! Ручной василиск! — драконица увидела мою ящерку и подняла сияющюю мордашку к небесам. — УТИБОЖЕМОЙ! АКТОЭТОУНАСТАКОЙСЛАВНЫЙ?

Гермиона польщенно заворковала и опустилась Зебрине на плечо. Обвила шею хвостом, прижалась мордочкой к её щеке и затянула прозрачной плёнкой глаза.

Чёрная ревность затопила мою простую душу.

Я тут задницу рву, прыгаю по измерениям, рискую жизнью…

А она?..

О ком ИМЕННО идёт речь, в тот момент я не думал.

Обе хороши.

Предали. Продали. За пакетик чипсов и почесушки за ушами.

Не так я представлял себе нашу встречу. Совсем не так.

Невольно я ощупал через ткань джинс коробочку в кармане. Ту самую, что дала мне перед расставанием донья Карлотта.

Я её так и не открыл.

Просто пообещал себе: сделаю это, как только увижу Зебрину… Даже была такая мысль: если не получится расторгнуть её договор с Денницей — тоже эмигрирую на Благор. А чего? Будем вместе парить в облаках, и нефиг там всяким молодым драконам…

Но вот сейчас, в эту минуту, когда она так самозабвенно скалит зубы двум десяткам матёрых дядек — я не хотел думать ни о каких, содержащих обручальные кольца, коробочках.

Ой. А где эти два десятка?

Не успел я моргнуть глазом, предаваясь горьким и безрадостным мыслям, как вся стая снялась с места, выстроилась клином и потянулась к горизонту, как чешуйчатые гуси-лебеди.

Мы с Зебриной остались вдвоём.

Извините. Втроём. Гермиону тоже никто не отменял, как и глаз Люцифера.

Ящерка, возбуждённо воркуя, перелетела от драконицы ко мне, посидела на плече, потопталась, оставляя на майке длинные рваные полосы, порхнула опять к Зебрине, вернулась…

Мы стояли, как двое девятиклассников, погруженных в смущение, как в миску с йогуртом.

В принципе, приятно, но слишком влажно и липко. Такие дела.

— Значит, у тебя всё-таки получилось, — наконец я нашел в себе силы улыбнуться и посмотреть ей прямо в лицо. — Поздравляю. Нет, правда. Круто, что ты справилась сама, — я никак не мог понять выражения её золотых глаз. Она рада меня видеть? Злится, что я так долго? Хочет обругать? Расцеловать? Готовится убить?.. — Но знаешь, всё равно прости, что я пропал. И если ты не захочешь со мной разговаривать — я пойму. В конце концов, из-за меня ты…

— Ой, заткнись, Макс, — сделав один крошечный шажок, она обхватила меня руками и поцеловала.

Без ложного пафоса скажу, что это был самый насыщенный поцелуй за всю мою жизнь.

А ещё — самый долгий.

Но если раньше я стал бы задыхаться — максимум, минуты через две… то сейчас отдался на волю драконицы с энтузиазмом подростка.

И как только она меня отпустила, САМ обнял её и вновь поцеловал.

Признаюсь честно: меня разобрал банальных страх.

Я просто не знал, что будет, когда поцелуй закончится. Что говорить? Как себя вести? Спросить, как дела, как у неё получилось вернуть свой облик, или… В конце концов, меня же просили заткнуться.

Первой сдалась… Гермиона. Она соскучилась.

Ей надоело, что мы с Зебриной стоим неподвижно, и на её взгляд, не делаем ничего интересного. Поэтому ящерка громко заверещала и потянула меня за волосы.

А может, она ревнует?.. Что там папаша говорил о василисках? Любовь на всю жизнь, да?

Совсем, как у драконов.

— Зебрина, это Герми, — ура! Я нашел безопасную тему. — Я познакомился с ней в доме Патриции, когда мы…

Упс. А тема-то не такая уж и безопасная. Мало ли, как Зебрина воспримет…

— В общем, на Клоаке Дьявола, когда искал Денницу, чтобы расторгнуть твою сделку. Кстати: как тебе удалось обойти договор? Родители помогли? А говорили, расторгнуть сделку нереально. Хотя в Аду я узнал: в соглашении даже есть такой специальный пункт… — уяснив, что словесный поток идёт в одни ворота, я замолчал и уставился на Зебрину.

Секунд двадцать драконица смотрела на меня пристально, не меняясь в лице, а потом улыбнулась и вновь прижалась всем телом.

— Я так соскучилась, Макс! — наконец сказала она то, что я так жаждал услышать.

Я ей нужен! Всё остальное — пустяки…

И мы вновь принялись целоваться.

Не размыкая объятий, опустились на примятую траву, Зебрина упёрлась мне в плечи и мягко повалила на спину. Я её не отпускал.

Майка вдруг оказалась не на мне, а где-то за головой, ремень на джинсах расстегнулся сам.

Кожа Зебрины пахла душицей, ландышами и немножко горячим пеплом. Губы были мягкими, чуть солёными и жадными. Они исследовали мою шею, опустились ниже… И принялись прокладывать дорожку из поцелуев к животу.

Это было прекрасно.

Счастливо вздохнув, я прикрыл глаза и отдался на волю ощущений. Пальцы мои зарылись в волосы драконицы, отросшие за время нашей разлуки… И ничего не нашли.

В смысле, никакой девушки на мне уже не было.

Она стояла рядом, вытянувшись в струнку и с тревогой глядя на горизонт.

— Что там? — я сел, с удивлением обнаружив, что спина осталась целой — не смотря на служившую подушкой стальную траву. — Опять драконы? Гони их в шею. Мы слишком давно не виделись, — я потянул её за руку, но Зебрина высвободилась.

Тогда я тоже поднялся и просто обнял её.

— Что не так?

У подростков настроение меняется, как погода в ветреный день.

— Задница садится.

— Ерунда. Подумаешь, станет чуток прохладней, — я зарылся лицом в её волосы. Шелковистые, мягкие… — Мы слишком давно не были вместе, — прикрыв глаза, я потёрся подбородком о её макушку.

— Приди в себя, Макс, — я с удивлением отстранился. В её голосе было несколько больше раздражения, чем обычно это бывает у влюблённых девушек. Уж я-то знаю… — Мы находимся посреди Травяного моря!

— Отличное место, — я попытался свести всё к шутке. — Такое изолированное… Почти как спальня на вершине небоскрёба.

— Дело совсем не в этом!

— Так ты опасаешься контрабандистов? Ерунда! — я махнул рукой. — Если кто-то заявится — мы смоемся в тот же миг.

И тут до меня дошло сразу два раза.

Во-первых, Зебрина не знает, что я теперь могу становиться драконом. И как она это воспримет, в свете предшествующих событий — неизвестно.

А во-вторых, я совсем забыл об убийце. А это уже серьёзно… Я не могу подвергать её опасности. Убийца последовал за мной в Сан-Инферно, к бабке не ходи. Следовательно, все, кто окажется рядом, будут под ударом.

Этого нельзя допустить.

— Слушай, если так надо — ты лети, — беззаботно улыбнувшись, сказал я. — Встретимся в городе, — пытаясь прикрыть своей спиной сразу со всех сторон, я крепко прижал Зебрину к груди. Святой Люцифер! Как не хочется её отпускать…

— А ты как же? — проведя губами по моей ключице, спросила она.

Я незаметно поскрежетал зубами.

— У меня здесь байк. Не беспокойся.

Чуть отстранившись, она посмотрела мне в глаза.

— Ты обещаешь?

— Конечно. Разумеется. Стопудово. Если… Меня вновь не поймают таможенники, и не пришьют дело о контрабанде василисков. Кстати: что ты им сказала? Почему они без звука улетучились и оставили нас в покое?

О том, как она узнала, что я здесь, я спрашивать не стал. Элементарно, Ватсон: ей сказал Руперт. Он смылся, потому что не хотел говорить о том, что все мои труды и скитания напрасны — Зебрина сама справилась. Но вернувшись в Эс-И, отыскал её, и доложил, что я вернулся.

Хороший всё-таки Руперт мужик. Надо будет сказать ему спасибо…

— Я подтвердила, что знаю тебя и… пообещала бесплатную пиццу. На всех.

Я поднял брови.

— А донья Карлотта в курсе, что ты распоряжаешься её ресурсами?

— Видишь ли… это не её ресурсы, — Зебрина вновь скосила глаза на Задницу. До горизонта белому светилу оставалось пальца два.

— Ух ты! Ты теперь распоряжаешься в ресторане?.. А… С мамой всё в порядке?

Девчонка улыбнулась. Но я видел: в глазах её плещется тревога.

— Я тебе обязательно всё расскажу, — пообещала она. — Утром. А теперь мне надо…

Отстранившись от меня, она подняла руки, подпрыгнула и… Улетела. Такие дела.

Даже не поинтересовалась, как я выберусь из Травяного моря. Ах да, я же сказал, что у меня здесь байк.

Я беспомощно огляделся. Байк остался где-то в зарослях стальной травы, и отыскать, скорее всего, можно будет лишь большую кучу тонких стружек.

Я хлопнул себя по лбу. Вот же идиот…

А потом напрягся и попытался вырастить крылья.

Ничего не произошло.

Глава 11

Я напрягся ещё раз.

Представил, как из спины вырастают крылья, как распахиваются во всю ширь…

Меж лопаток зачесалось, и я отвлёкся.

Нет, так дело не пойдёт.

Проблема та же, что раньше с порталами: открывать их получалось, только попав в поистине экстремальные обстоятельства.

Но я не могу загонять себя в безвыходную ситуацию, как Джейсон Стэтхем, всякий раз, когда требуется чуток адреналина…

В конце концов, остальные драконы делают это по щелчку пальцев. Или вообще без пальцев, одним движением брови.

Я тревожно огляделся.

Как говориться, попал в ловушку собственных амбиций: хотел предстать перед девушкой во всей красе, распушив, образно говоря, хвост и крылья, а теперь застрял здесь, как кролик в силках.

И кстати: я вспомнил, чем чревато пребывание в Травяном море после захода Задницы…

Мы с Кассандрой попадали в такую ловушку, и если бы мой брат нас не вытащил — не было бы всех этих интересных и познавательных историй о моих приключениях.

Потому что после захода Задницы в Травяном море поднимается ветер. И если мою кожу не будет защищать как минимум, сантиметр чешуйчатой брони, никаких обещаний Зебрине я не сдержу.

Нечем будет. Точнее, некому.

Я погладил Гермиону. Ну, хотя бы ящерке ничего не грозит: её-то крылья остались при ней…

— Герми, — задумчиво сказал я. — А ты могла бы отыскать мой байк, пока не начался ветер?

Надежда умирает последней, верно?

Я тут подумал: к тому времени, как сдохла левитационная матрица, ветер уже почти стих. И артефакт, возможно, даже не разрядился, а просто заклинил, сглючил — такое бывает. Его просто нужно потрясти, постучать — как старый телевизор.

И тогда я спасён.

Секунд двадцать Гермиона смотрела мне в глаза — в этот момент я отчётливо понял, что во-первых: она всё прекрасно понимает, а во-вторых: относится к происходящему с большой иронией.

А потом ящерка сорвалась в небо и… исчезла за высокими метёлками железной травы.

А я уселся на вытоптанном пятаке и принялся ждать.

Предположим, она отыщет чоппер. И он даже окажется относительно целым. Но… Как я до него доберусь?

Ладно, будем решать проблемы по мере поступления.

А пока можно попрактиковаться в метаморфозах — а вдруг получится?

Попрактиковаться не успел.

Вдруг, совершенно неожиданно, я почувствовал себя хреново. Пыльным мешком стукнули — знаете такое?..

Глаза заволокла странная белёсая муть, затылок сдавила невидимая рука, а по коже словно забегали огненные муравьи — хотя никаких насекомых в Травяном море отродясь не водилось.

В ушах запузырилось неприятное жужжание — словно кто-то бормотал неприличную скороговорку, но получалось у него не слишком хорошо.

Магическая атака, — допетрил я интуитивно, на голом вдохновении. — Суггестивное воздействие.

Плавали, знаем: ещё в советские времена некой группе учёных поручили создать прибор, который будет подавлять волю.

Что у них вышло, история умалчивает.

Но сейчас я, на своей шкуре, неожиданно понял, что это такое…

Когда-нибудь я напишу специальное руководство: «Философия рыбалки, или как ловить на живца».

Но это будет не скоро, желательно, в глубокой старости.

Представив, как должен вести себя человек под суггестивным воздействием, я сел на задницу, подтянул колени к груди, опустил на них голову и крепко обнял себя руками…

Скульптура «Отчаяние», эпизод первый.

Можно было бы лечь на бочок, в позе зародыша, но я побоялся, что из такого положения не смогу быстро вскочить, и отринул эту идею.

Ладно. Теперь нужно подождать.

Он будет давить и давить, издалека, пока у меня от безысходности не остановится сердце, а потом придёт посмотреть на дело магии своей — убийцы это любят.

Давление усилилось.

Я принялся размышлять о превратностях судьбы.

Будь я обычным человеком, давно бы отбросил копыта. Или, говоря более прозаическим языком, склеил ласты — уж сколько на меня было покушений, и не счесть.

Но обладая генофондом, доставшимся от папаши-колдуна и дедули — дракона… А если припомнить ещё и леди Шторм с их специфическими заморочками…

Словом, мне повезло.

С другой стороны, будь я обычным парнем Максом, проживающем в Москве, так ли уж нужны были бы все эти прибамбасы?..

Чтобы учиться в универе, колдуном быть не надо. Разве что, когда сдаёшь экзамены, покорпев над учебниками всего одну ночь за семестр. Вот это настоящая магия! Доказательство: все знания благополучно испаряются сразу после экзамена… Как волшебное золото лепреконов с наступлением утра.

Давление усилилось.

Ждём…

На плечи словно навалилась бетонная плита, вобравшая в себя всю мировую скорбь.

Шея затекла, спина чесалась. Это было самое сложное: изображать полное отсутствие двигательных функций, в то время как хочется яростно и с наслаждением чесаться.

«Я должен его поймать», — это была основная мысль. — «Я должен узнать, кто это».

Дальше этого мои амбиции не заходили.

И вот, когда я уже хотел незаметно протянуть руку за спину и почесать самые чувствительные места, услышал негромкий гул…

Да. Несомненно, это летающий байк на магической тяге.

Он клюнул!

Байк, судя по звуку, завис прямо над моей головой.

И только сейчас я сообразил, что отчаянно рискую: он может оказаться более прагматичным, чем я надеюсь, и просто всадить стрелу мне в спину. С такого близкого расстояния он ТОЧНО не промахнётся.

Между лопаток зачесалось так, что хоть вой. Но я сжал зубы, пальцы и вообще всё, что можно сжать, и терпел.

Если я пошевелюсь, выдам себя — всё испорчу. Надо, чтобы он опустился на землю, слез с байка, и тогда…

Машина приземлилась, двигатель стих. Я услышал металлический скрип — убийца ступил на траву.

Над головой, прямо над макушкой, раздалось негромкое сопение. Затем моей кожи, прямо под волосами, коснулся холодный металл…

Пора.

Но я ничего не успел.

В тот миг, когда я должен был распрямиться, как пружина, схватить убийцу, и проведя ловкий неожиданный захват, прижать его к земле, раздался яростный пронзительный визг.

Он взрезал воздух над Травяным морем, как скальпель, я думал, от этого визга у меня лопнут не только барабанные перепонки, но и сам череп, как перезрелый арбуз.

Рядом раздался стон: убийце тоже досталось. Ну, хоть какой-то плюс…

Вы уже догадались, кто был автором.

Вернувшись из разведки, моя ручная зверушка узрела, что её подопечному угрожает злобный и коварный супостат, и заорала во всю силу своих лёгких.

И как я теперь знаю из первых рук, крик взволнованного василиска по впечатлительности намного превосходит любое суггестивное воздействие.

Изображать далее скульптуру скорби не имело смысла, я вскочил. Не учёл одного: ноги от долгого пребывания в неудобной позе затекли, и подать себя красиво не получилось.

Ковыляя, как раненый ракопаук с Пандоры, я бросился к убийце — закованному в чёрные латы, в глухом, больше похожем на обсидиановое яйцо шлеме…

Но тот вывернулся из моих рук, и подобно Мандалорцу, взмыл в небо на ракетно-башмачной тяге.

Мне реактивной струёй опалило кончик носа и брови — может, в принципе их больше не отращивать?.. А Гермиону отбросило в железную траву.

— Герми! — забыв о коварном ублюдке, я бросился к ящерке. Выпутал её радужные крылышки из цепких объятий травы, положил на ладонь и тревожно заглянул в глаза.

Они были затянуты мутной плёнкой.

В животе похолодело.

Я поднёс крошечное тельце к уху и… Тук. Тук.

Слава Люциферу.

У Гермионы есть сердце и оно бьётся.

Наверное, её оглушило — много ли крохе надо?.. Счёт, который я предъявлю убийце, вырос ещё на один пункт.

Уставившись на белую точку, за которой, как за самолётом, тянулся инверсионный след, я наконец осознал, каким был идиотом.

Я ведь не был подготовлен к рукопашной — в отличие от убийцы. На мне не было ни лат, ни даже простенького электрошокера в кармане.

Как я собирался скрутить его, обладая лишь голыми руками и таким же энтузиазмом — вопрос.

Кэсси, узнав о моей импровизации, веселилась бы до колик в животе. А потом настучала бы по башке — типа, совсем себя не бережешь, дебил великовозрастный…

И ещё неизвестно: обломала мне Герми всю малину, или наоборот, спасла…

Но он ведь явно обделался! — эта мысль меня ободрила. — Иначе с какого перепуга чесанул так, что только пятки засверкали?

— Василиск и Макс — это сила, — сказал я вслух. — Куда там всем галантерейщикам и кардиналам, вместе взятым…

Гермиона счастливо вздохнула и захрапела: обморок плавно перешел в сон.

Пока суд да дело, Задница ушел за горизонт, а Око Люцифера словно притухло, подёрнулось багряной дымкой, как уголья — пеплом. Над Травяным морем воцарилась ночь.

Я почувствовал на лице первое дуновение ветра. Трава начала негромко петь.

Звук был тихий и нежный. Такой издаёт остро отточенная коса, если легонько тронуть пальцем лезвие.

Я посмотрел на байк, оставленный убийцей…

Нет худа без добра, гласит старинная народная мудрость. Так что, философски пожав плечами, я поднял дармовой транспорт и активировал левитационную матрицу.

Сначала правда, для очистки совести, я попробовал взлететь своими силами…

Ну и на фиг.

Романтические прогулки в небесах придётся отложить.

Байк с негромким урчанием поднялся в небо, и ориентируясь на свечение городских огней, я помчался в Сан-Инферно.

Подспудно, я всё время ожидал очередного подлого нападения. Но видимо, фантазия убийцы временно истощилась, и до «Чистилища» я добрался без происшествий.

Приземлился на крыше.

Судя по длиннющей, как хвост удава Каа, очереди перед клубом, у нас был аншлаг.

Вход сиял огнями, гигантские буквы рядом со мной сверкали и переливались, словно внутри ледяных скульптур заморозили галогеновые лампы.

Бытовая магия, — восхитился я. — Наверняка Карбункул постарался, что-то я давно не видел старого чёрта…

Чердачная дверь. Она была не заперта, и я без препятствий проник внутрь родного клуба, оказавшись в тесном пространстве между крышей и подвесной рампой, на которой крепились декорации.

Декораций, на мой неискушенный взгляд, сильно прибавилось.

— П-ссст…

— Труффальдино! — я почти не подскочил. Так, чуток ударился макушкой о стальной ригель, но это ведь мелочи, ерунда по сравнению с мировой революцией… — Скажи, а нет ли другого способа заявлять о своём появлении? Например: — Привет, как дела, не вскочила ли шишка на голове…

— Традиции — это святое, — важно ответил крылокош, появляясь из-за угла, и прямо на ходу довольно облизываясь.

Я принюхался.

— Мороженное?

— Клубничное, — улыбнулся кот.

— А как же гремлины?..

— Ты не поверишь, Макс! У нас такие перемены…

Я невольно поёжился. В последнее время невинное слово «перемены» окрасилось для меня в мрачные цвета.

— Ну? Что у нас плохого? — невольно процитировав известного космонавта, я присел перед крылокошем на корточки и почесал ему ушки.

Гремлины вырвались на свободу? — лихорадочно металось в голове. — Донья Карлотта уволилась из ресторана, и теперь там заправляет Эрос Аполлон? Я представил, как волчара, в колпаке и фартуке, стоит перед плитой, в одной лапе его огромный поварской тесак, а другой он запихивает в кастрюлю упирающегося крылокоша… Мне сделалось дурно.

И тут откуда-то снизу послышалось пение.

Это был женский голос. Такой бархатный глубокий тембр мог принадлежать Элле Фицжеральд или Тине Тёрнер, в крайнем случае — Пелагее.

Я представил, знаменитую народную певицу России на сцене нашего «Чистилища», в бикини, кокошнике и блондинистой косе… То ещё зрелище, не для слабонервных.

Но голос был просто ошеломительным.

Как безвольный грызун на дудочку Гаммельнского крысолова, потянулся я к этому голосу, стараясь представить его владелицу.

Воображение рисовало молодую, но не слишком, девушку, стройную, с хорошей грудью — иначе откуда бы взяться таким роскошным обертонам… Наверняка у неё длинные тёмные волосы, и… И обязательно крошечная родинка над уголком губ.

Забыв обо всём, принялся я спускаться, ориентируясь на чарующие звуки.

Неудивительно, что в клубе аншлаг. Каждый, кто имеет уши, душу продаст за то, чтобы услышать это пение.

А что, если организовать у нас, в Сан-Инферно, студию звукозаписи?.. Диски этой красотки будут разлетаться, как горячие пирожки. Можно наладить поставки на Землю — там ценят хороших певцов. А ещё пошукать по измерениям. Мало ли, кому придётся по душе этот голос?..

Вот за такими производственно-деловыми мыслями я спустился за кулисы, на цыпочках прокрался поближе к сцене…

От предвкушения новой встречи сердце билось в горле, язык пересох, а ладони сделались потными, как у семиклассника, впервые пригласившего девочку в кино.

Слегка отодвинув в сторону незнакомого конферансье, тоже зачарованно слушавшего певицу, я выставил любопытный глаз… Секунд тридцать смотрел на сцену, а затем развернулся и пошел в бар.

Это надо запить. Желательно, таким количеством текилы, чтобы на завтра вообще не вспомнить.

Было и смешно и грустно.

Смешно от того, что я так жестоко обломался, а грустно от того, что стоило поманить меня на красивый голос, как я тут же забыл все свои прежние обещания другим девушкам.

Неужели я всё-таки бабник? В самом нелицеприятном смысле этого слова…

Легкомысленный, необязательный, только и умеющий порхать над клумбой, срывая цветы удовольствий и не неся никакой ответственности?..

Интересно: а где сейчас Зебрина?.. Когда мы договаривались встретиться в городе, я автоматически подразумевал «Чистилище».

Но сейчас, в эту самую минуту, я даже рад, что она ещё не пришла. Потому что мне настоятельно, а главное, скоропостижно, нужно привести мысли в порядок. Расставить приоритеты. Определиться, кто я такой и чего хочу от жизни.

Любой психолог скажет, что между двумя рюмками текилы провернуть столь титанический труд невозможно.

Но я буду стараться.

Ибо хватит уже вести себя, как озабоченный подросток. Бегать за юбками, пускать слюни на новых девушек, тыкаться им в грудь при первой возможности…

Если подумать, половина моих бед вытекает именно из этого моего таланта.

Мне, чёрт побери, двадцать один. А это вам не крылокош наплакал…

Я могу держать себя в штанах. Нет, честно. Не верите?..

— ОТОРВА!

— Лола, дорогая! Сколько лет, сколько зим.

Раскрыв объятья на всю ширину, я облапил горгониду от всей сердечной широты, и конечно же, оказался…

Ну да, у нас с Лолой наблюдается разница в росте. Я ведь не виноват, что моё лицо находится ровно на уровне её пышных, мягких, упругих, душистых…

— Я, конечно, рада тебя видеть живым и невредимым, Оторва, но не до такой степени, — с почти что чмокающим звуком Лолита извлекла меня из декольте и отодвинула на расстояние вытянутой руки.

— Прости, Долорес. Просто я так по тебе соскучился…

— Пойдём, присядем, — она поспешно увлекла меня к стойке бара, за которой колдовал мой любимый бессменный бармен. — Сатурн, плесни-ка Оторве чего-нибудь охладительного.

— Ты хотела сказать, прохладительного? — улыбнувшись бармену, я плюхнулся на высокий табурет.

— Что хотела, то и сказала, — только сейчас я заметил на щеках горгониды два пылающих красных пятна. — У тебя что, секса давно не было?

Я опешил.

— А это-то тут при чём?.. А, ты про свою грудь? — я смущенно махнул рукой. — Прости, я не специально. Ты же знаешь…

— Ладно, проехали, — горгонида изящно присела на соседний табурет.

— Может, я задел чьи-то чувства? — я оглядел Медузу с ног до головы. — Выглядишь… Потрясающе. Какое платье! И кстати: почему ты не в рабочей форме? Ты что, — по спине пополз неприятный холодок — вспомнил слова Труффальдино о переменах… — Больше здесь не работаешь?

Лолита фыркнула.

Она как раз собиралась отхлебнуть любимого полосатого коктейля, и получился фонтан.

Брызги по большей части попали на меня.

— Ну так что? — достав платок, я с достоинством промокнул лицо, майку на груди, волосы…

— Конечно, я всё ещё работаю! — возмущенно ответила горгонида, отставив пустой бокал. Сатурн тут же отправил ей новый. — Просто у меня сегодня выходной.

— О…

— А ещё — свидание.

— А…

Что характерно: в некоторые моменты жизни я становлюсь потрясающе красноречив.

В горле пересохло.

Но как только я это осознал, в моей руке материализовался прохладный запотевший бокал с пузырьками внутри.

Рассудив, что мой любимый бармен плохого не нальёт, я залпом опрокинул его в себя и зажмурился.

Минералка. Кажется, Боржом.

— Сатурн!.. — это был крик души.

— Да, хозяин.

— Почему не текила?

Бармен пожал одной парой плеч. Остальными руками он колдовал над сооружением сложного многоступенчатого коктейля.

— Потому что вам понадобится трезвая голова, хозяин, — хладнокровно пояснил он и отвернулся.

Я моргнул.

Ну, если даже бармену виднее, чем мне…

— А собственно, где твой жених? — повернулся я к Лоле. — Опаздывает?

— Жених? — она выгнула бровь.

— Ну, Энди. Свидание, Лола. Он что, пошел попудрить носик?

И в этот момент дверь клуба распахнулась.

На пороге стоял… Несомненно, это был горгонид. Но ни в какой мере, ни в одном глазу, он не был Энди.

То был Одиссей.

Не успел я вякнуть, как он подошел к Лолите, и церемонно поцеловал ей руку.

— Готова? — спросил лучший городской боец.

Лолита легко соскочила с табурета и продела руку ему под локоть.

— Приятно видеть тебя живым, Макс, — Одиссей кивнул в мою сторону и они ушли.

А я так и остался сидеть у бара, глотая минералку и чувствуя, как в носу щекочут пузырьки.

Перемены.

— Сатурн?..

— Да, хозяин.

— Скажи пожалуйста, а с каких это пор в «Чистилище» опять поёт Анжела?

Глава 12

На мой вопрос Сатурн ничего не ответил. Просто пожал верхней парой плеч и поставил на стойку ещё один стакан минералки.

Ну правильно, — кивнул я сам себе. — Его королевство — бар. Сатурну просто неинтересно то, что происходит за его пределами… Да он скорее всего и не догадывается, о чём речь.

Я вспомнил, как выглядела Анжела на сцене. Очешуенно, скажу я вам. А голос какой… Патриция Каас тихо плачет от зависти.

Но на эти грабли я больше не наступлю.

Интересно: почему сама Анжела раз за разом возвращается в Чистилище?.. Ведь в городе полно других клубов, с которыми у неё не связано столько негатива.

Какая-то мысль робко попыталась привлечь моё внимание, но тут меня чувствительно ударили по полечу и я отвлёкся.

— Привет, братишка!

— Зара, ну надо же, — я малость растерялся. — Вот это да… Какими судьбами?.. — в груди неприятно ёкнуло. — Только не говори, что Золтан тоже пропал и Заковии опять понадобился я, в качестве мальчика для битья.

— Да не, дома всё путём, расслабься, — сестрица махнула бармену, и тот мгновенно снабдил её пузатым бокалом с чем-то кофейно-шоколадным, накрытым шапкой взбитых сливок. Запах был как от «Бейлиса», но с примесью чего-то чужестранного. То-ли корицы, то-ли жженных перьев… — Рада, что ты всё ещё жив.

Я нахмурился.

— Просвети меня, — сделав глоток минеральной воды, я с завистью покосился на бокал сестрицы. Если это и были перья, то настоянные на первоклассном спирту. — Почему все, кого я встречаю, говорят, что рады видеть меня живым? — вместо ответа Зара по самую переносицу зарылась во взбитые сливки. — Я что хочу сказать, — продолжил я, твёрдо намереваясь выцарапать из неё правду. — То, что меня рады видеть — это, конечно, приятно, и всё такое. Но почему все, даже ты, добавляют «живым»?

Зара допила коктейль и махнула бармену ещё раз.

Попробовала новый, облизнула губы, закурила, выпустила дым…

— А что, — наконец с расстановкой спросила она. — Тебе бы больше понравилось, если бы все хотели видеть тебя мёртвым?

Я посчитал до пятнадцати.

Не помогло.

— Не увиливай, — голос звучал несколько суше, чем я привык. Словно у меня в горле клокотал небольшой вулкан. — Ты прекрасно знаешь, о чём я. Выкладывай.

Зара ткнула сигаретой в пепельницу так сильно, что сломала ноготь.

— Макс, вряд ли я могу…

— Если не ты, то кто? Ты же моя сестра, а значит, должна…

— Во-первых, — она уставила мне палец в грудь. — Я никому. Ничего. Не должна. А во-вторых… — она отвела взгляд.

— Что во-вторых?

— Знаешь, Макс, это всего лишь слухи.

— Но все в них верят, ага? Так может, лучше я тоже буду в курсе, нет?

— Ой, ну ладно, ладно, — она достала ещё одну сигарету. Чиркнула спичкой, прикурила… Я начал закипать. — Ходят слухи, что тебя заказали, Макс.

Секунду я тупо смотрел ей в лицо, а потом не выдержал и расхохотался, как безумный.

— И всего-то? — выдавил я сквозь смех.

Зара посмотрела на меня неприязненно. На какой-то миг показалось, что её глазами на меня глядит отец — свет упал под таким углом, или ещё что… Но в этот момент сестрица удивительно напоминала нашего общего папашу.

— Странно, что этот факт тебя так мало волнует, брат, — наконец сказала она. — Это говорит или о чрезмерном легкомыслии, или о природной тупости.

— Знаешь, всего понемногу, — я беспечно махнул рукой и потребовал: — Сатурн! Бутылку лучшей текилы и одну маленькую рюмку.

— Уверен, хозяин?..

— Семи смертям не бывать, — усмехнулся я. — А одной не миновать, — а потом посмотрел на сестрицу так серьёзно, как только мог. — Знаешь, сколько раз меня пытались убить, хотя бы за сегодняшний день?

— Сколько? — вопрос она задала с придыханием, и подалась вперёд. Мне открылись обширные просторы декольте, и чтобы не залипнуть, пришлось напомнить себе, что Зара — член семьи.

А ещё, судя по жгучему интересу в глазах, у сестрицы не слишком насыщенная личная жизнь.

— Не знаю, — я смутился. — Честно говоря, я не считал. Но…

— Что?.. — она жадно подалась ещё ближе, на меня пахнуло сигаретным дымом, шоколадом и опять чем-то горелым.

— По секрету, — я театрально огляделся. — У меня создалось впечатление, что этот убийца — не слишком-то удачлив.

— Не слишком удачлив?..

— Ну, непрофессионален, если хочешь. Одним словом, неумеха.

Глаза Зары сузились. Казалось, она напряженно что-то просчитывает: так и виделось, как в её голове очень быстро щелкают кнопки калькулятора.

— Судя по тому, что я слышала, — медленно сказала она. — Твой убийца — наёмник.

— То есть, он не из Гильдии, — уточнил я. И я не хотел, чтобы это звучало пренебрежительно, честно. Просто так вышло.

— Ну знаешь, Сан-Инферно — не единственное место в измерениях, где готовят профессиональных киллеров, — фыркнула Зара. — Есть организация «Бах», есть «Континенталь»… Да мало ли! Взять хотя бы нашу заковийскую академию Сен-Сир. Отделение индивидуальных предпринимателей там одно из лучших.

— Такое чувство, что ты пытаешься выгородить убийцу, — заметил я, наливая себе полную рюмку текилы, и пока не началось, опрокидывая её в рот.

— Просто я волнуюсь за тебя, братик, — мягко улыбнулась Зара. — И знаешь, мне было бы намного спокойней, если бы ТЫ относился к угрозе жизни более серьёзно.

Я кивнул.

— Обещаю, сестра, — отдав салют второй полной рюмкой, я тут же её опустошил.

В общем и целом, мы с Зарой отлично посидели.

Впервые со дня знакомства. Если вы помните, она тоже пыталась меня убить, ещё в Москве…

Словом, мы с сестрицей ни разу не разговаривали вот так, по душам, как близкие люди.

Лично я был доволен. Всегда приятно узнать кого-то получше, верно я говорю?..

Ну то есть, это поначалу мы с Зарой надирались вдвоём.

Через какое-то время к нам присоединился Розарио — и я был чертовски рад видеть желтоглазого.

Затем у девочек из кордебалета закончилось выступление и они явились в бар промочить горло. На шум разросшейся вечеринки высунул нос из кухни Папа Борщ, вернулась со свидания Лолита…

Ближе к утру пьянка приобрела поистине галактические масштабы: мне показалось отличной идеей, в честь прибытия, угостить всех желающих.

А надо понимать, как в Сан-Инферно относятся к бесплатному угощению. «Галактические масштабы» — это вовсе не метафора.

Последнее, что я помню: я полез на сцену. Нет, не подумайте, ничего такого! Таланта петь и танцевать я лишен напрочь.

Просто мне захотелось внести и свою лепту в новую программу: обучить музыкантов исполнять «Чижика-Пыжика», а девочек — танцевать под эту песенку канкан…

Проснулся в своей спальне.

Один.

Это меня чрезвычайно удивило. Ну, не то, что я проснулся у себя — автопилот ещё никто не отменял. Меня потрясло то, что я проснулся один. Такого не случалось с шестнадцати лет!

Ну в смысле… Не то, чтобы я ВСЕГДА просыпался не один. Но после таких грандиозных пьянок — никогда.

Да если ты после такой пьянки проснулся без прекрасной незнакомки под боком — считай, ты даже не напивался!

Почувствовав, что мне как-то не слишком удобно лежать — неприятно душит голову — я ощупал вышеупомянутый орган, и понял, что вместо волос у меня перья.

Холодея, потянул одно на себя, и с облегчением выдохнул. На голове всего лишь была эта штука — девчонки надевают такие на выступления.

Корона из перьев.

Рывком откинул одеяло… Всё хорошо, прекрасная маркиза. Я был одет. И не в лифчик с блёстками — что само по себе ОГРОМНЫЙ прогресс. Джинсы, рубашка, носки. Ботинки почему-то оказались под подушкой — это и было основным источником дискомфорта.

Вытаскивая обувь из-под подушки, я нащупал лист бумаги.

Точнее, конверт.

Большой, коричневый, с желтой полосой — в таких у меня на родине доставляют не слишком крупные посылки.

Дёрнув желтый скотч, я вскрыл конверт и с интересом заглянул внутрь. В Сан-Инферно мне ещё никто не отправлял посылок, и было страшно интересно.

Из бумажных недр всплыло желтое облачко пыльцы. Я невольно вдохнул.

И… понеслась.

Апчхи!

Судя по всему, это был тот же самый сонный порошок, которым Денница потчевал меня на Лимбе.

А-а-апчхи!..

Сна он не навеивал ни на один глаз, но зато вызывал устойчивую аллергию.

А-а-апчхи…

Надо бы узнать, что входит в состав так называемого «сонного средства». Помниться, на земле у меня была аллергия на одуванчики и тополиный пух…

А-А-А-ПЧХИ!..

Кое-как я выбрался из кровати и держась за стенку, побрёл в ванную.

Нащупал кран, включил холодную воду и принялся плескать в лицо обеими руками.

О том, что в ванной может прятаться убийца — отвлёк меня порошком, и теперь прикончит без шума и пыли — я подумал задним числом.

К счастью ванная, кроме меня и моего несчастного двойника в зеркале, никого не содержала, и купировав приступ, я с наслаждением принял душ и побрился.

Мысль о том, что любой, кто не поленится взобраться в пентхаус по многочисленным ступенькам, может спокойно прикончить, задушить, или разрисовать мне рожу цветными маркерами, пока я лежу в текиловой коме, тоже приходила. Но как-то неуверенно, и надолго не задержалась.

Возвращаясь в спальню, если я и мечтал о чём-то, то о громадной кружке кофе. Настолько горячего, чтобы расплавить гланды, и настолько сладкого, чтобы всё слиплось.

Вместо кружки с кофе на моей постели сидела красивая девушка…

— Ариэль!

Вот это был по-настоящему офигенный сюрприз. Отбросив полотенце, я сгрёб русалку в объятия и с наслаждением вдохнул запах её распущенных, платиново-зеленоватых волос.

— Я тоже рада тебя видеть живым, любимый, — наши губы слились в страстном поцелуе.

И пусть звучит это несколько банально, поверьте: ощущения были совсем не такими.

Они были великолепны. Чудесны. Сногсшибательны… В прямом смысле: целовались и обнимались мы уже лёжа в постели.

Всё портила тихая, надоедливая мыслишка: Ариэль тоже сказала «видеть живым». Не просто рада тебя видеть, Макс.

А именно ВИДЕТЬ ЖИВЫМ.

Нет, вы не подумайте. Я и сам был чертовски рад этому обстоятельству. Но постоянно слышать напоминание о том, что оно может в любой момент перемениться…

Впрочем, мой пыл это нисколько не охладило.

И только когда всё завершилось к всеобщему удовольствию, и мы лежали, откинувшись на подушки, но не имея желания расцепить объятия, я наконец спросил:

— Что привело тебя в мою спальню, дорогая?..

Поясню: Ариэль на вчерашней вечеринке не было. Я всё время высматривал её запоминающийся силуэт, ждал и надеялся, но… Ни она, ни Чарли с Белоснежкой к нам так и не присоединились.

И теперь мне было до жути интересно: чем они были так заняты, что даже не пришли повидаться.

И как в старые добрые времена, Ариэль видела меня насквозь.

Вместо ответа она улыбнулась, лукаво подмигнула и чмокнула меня в ухо.

— Хотела поздороваться с тобой, как следует, — наконец сказала она.

— Думаю, получилось, — я покрепче прижал её к себе. — Но всё-таки?..

— Знаешь, мы ведь давно не виделись, — обиженно надула губки Ариэль, накручивая на палец платиновый локон. Выглядело это столь соблазнительно, что я чуть не забыл обо всём, и не ринулся на второй круг. — Неужели я не могу поприветствовать шефа так, как он того заслуживает?

Она тоже уходит от ответа, — это меня охладило. — Как Зара.

Воспоминание о сестре отодвинуло мысли о сексе в невообразимые дали.

Ну в смысле… Зара так и не ответила, что она забыла в «Чистилище».

Может, она прибыла из Заковии… с некой миссией? Например, негласно присматривать за мной, любимым? Как это делали отец, брат Захария, и Кассандра?..

А вот теперь и Ариэль. И тоже ничего не хочет говорить…

Я почувствовал себя уязвлённым.

Неужели никто не верит в то, что я и сам могу о себе позаботиться?

Прекрасная русалка недовольно поморщилась. А потом поёрзала у меня под боком…

Это было приятно. Кожа Ариэль всегда была прохладной и такой шелковистой, как… как поверхность моря в тёплый безветренный день.

— Макс?

Она пахла свежестью, прибоем и…

— МАКС!

— О?.. Да, любимая. Я тебя внимательно слушаю.

— Что это такое?

Она держала в руках давешний конверт.

О котором я напрочь забыл, как только увидел девушку своей мечты.

— ПОЖАЛУЙСТА! ТОЛЬКО НЕ ОТКРЫВАЙ…

А-а-а-апчхи!

Наученный горьким опытом, я моментально выпрыгнул из постели и полетел в ванную.

Включил холодную воду на полную мощность…

Когда я вернулся в спальню, с распухшим носом и красными глазами, Ариэль сидела, оперевшись спиной о подушки и изучала какое-то письмо.

Оно было написано крупными печатными буквами… Точнее, напечатано.

Ещё точнее, буквы были уже готовыми, вырезанными из другого источника.

Например, газеты — с недавних пор в Сан-Инферно появились собственные издательства.

— Где ты это взяла? — опасаясь приближаться к кровати, я спросил издалека. Может, кому-то и покажется смешным здоровый голый мужик, испугавшийся мятой бумажки, но мне просто надоело чихать.

— Оно лежало в том же конверте, — пояснила Ариэль.

Я отскочил ещё дальше.

— Убери это куда-нибудь!..

— Расслабься, Макс, — улыбнулась русалка. — Я вытряхнула весь порошок. За окно. Так что не бойся.

— Тебе легко говорить.

Всё-таки не хотелось прослыть полным трусом. И я мужественно забрался в кровать.

Ариэль передала мне листок.

«Т Ы ПАкой н Ик БИз У Мн ый М Акс»! — гласило письмо. — «Я ТибЯ д О стану! Щитай сибя миртВиц о м»

— Ну и что это значит?.. — спросила Ариэль. — Ты что-нибудь понимаешь?

Я пожал плечами.

— Ну… Писал явно не корифей мысли.

— Это ПИСЬМО — УГРОЗА, Макс!

— Спасибо. Я и сам допетрил.

— И… Что ты собираешься делать?

— Встать, одеться и пригласить тебя на завтрак в наш ресторан.

— Я говорю о письме, Макс.

Нет, она не испугалась. И не злилась.

Ариэль была в бешенстве — я впервые видел её такой.

Выражением лица она походила на почуявшую добычу акулу. Скулы заострились, на бледной коже проступили серебристые чешуйки, а ноги под нашим общим одеяломпочему-то сделались холодными и скользкими, как… плавники.

— Ну что ты разволновалась, детка! — я ПОПЫТАЛСЯ свести всё к шутке. — Ты только глянь: он даже писать толком не умеет — вырезал буквы из газеты. Ну какой из этого первоклашки убийца?.. И вообще: скорее всего, это давняя история. Письмо лежит здесь уже лет сто, ты же знаешь, как редко я ночую дома.

О том, что у меня аллергия на сонный порошок, я сам узнал только вчера. Вывод: убийца должен был присутствовать при сём знаменательном событии, потом метнуться в Эс-И, купить газету, состряпать письмо, пробраться в «Чистилище» и подбросить его мне в спальню…

Но вслух я этого не сказал: ни к чему волновать близких. Достаточно того, что я и сам испугался.

Это знак, — лихорадочно думал я. — Убийца СПЕЦИАЛЬНО подбросил письмо. Чтобы я понимал: он СЛИШКОМ близко. И знает обо мне очень много.

Хочет вывести меня из равновесия. Хочет, чтобы я боялся.

И кажется, это ему удалось…

Улыбнувшись Ариэль, я потянулся за джинсами.

— Ну что?.. Пойдём завтракать? — тон моего голоса был достаточно легкомысленным, чтобы усыпить её подозрения, но не настолько, чтобы пробудить новые. — Надеюсь, ресторан доньи Карлотты никуда не делся?

— А с чего такие мысли?

Было с чего. Когда мы с Зебриной встретились в Травяном море, она почему-то не захотела говорить о мамочке и её питательном заведении. А опять же, наученный горьким опытом, я рассчитывал на самое худшее.

— Да нет, так, на всякий случай… Я ведь давно не был дома, помнишь? Мало ли, что могло перемениться.

— Всё в порядке, — улыбнулась Ариэль. Я выдохнул. — Идём завтракать.

— Кстати, — от моей спальни до ресторана было рукой подать: раз, два и мы уже там. Но один вопрос я задать успел… — А давно ты не видела Зебрину?

Ариэль закатила прекрасные глаза.

— Так вот что тебя гложет, — рассмеялась она. Словно душ из прохладных хрустальных капелек.

— Ну, не то, чтобы гложет, — мы как раз подошли к столику, и я удачно скрыл смущение, отодвигая для Ариэль стул и помогая усесться. — Просто… Когда мне пришлось уехать по делам…

— Чтобы отыскать Денницу и расторгнуть сделку.

— Ну да. Так вот: она тогда была драконицей, и не могла превратиться в человека.

— По твоей вине, — кивнула Ариэль.

Сан-Инферно — маленький город, — вспомнил я.

— ТАК ВОТ, — я сел на своё место и помахал издалека мастеру Заточчи — ресторан без его круглой добродушной физиономии уже и представить нельзя… — Она не могла превратиться. Но когда я вернулся, всё было в порядке. Хотя старички уверяли, что это невозможно.

— Старички? — Ариэль откусила от хлебной палочки и с аппетитом принялась хрустеть.

— Ну, взрослые драконы. Дедуля, дон Коломбо…

— То есть, они говорили, что Зебрина больше никогда, ни при каких обстоятельствах, не сможет стать человеком, — уточнила Ариэль. Я молча кивнул. — Но тем не менее, она стала, — я вновь кивнул. — Вернулась в город, насмерть разругалась с родителями и открыла конкурирующий ресторан.

Глава 13

До меня не сразу дошло, о чём это она.

А когда дошло…

Икнул я так сильно, что чуть не опрокинул стул.

— Что ты сказала? — переспросил я страшным шепотом. Говорить громче не мог: душила ярость.

— Ну, не то чтобы ресторан…

— Уф. Ты меня напугала.

— Скорее, клуб. С танцами, выпивкой и лучшей в городе кухней.

— ЛУЧШАЯ кухня пока ещё у нас, — раздался над плечом мягкий вкрадчивый голос. — Девочке ещё учиться и учиться. Но со временем…

Я вскочил.

— Донья Карлотта! — приложился к ручке, поклонился, щелкнув каблуками… Всё, что угодно, лишь бы скрыть смущение.

— Привет, сынок. Рада, что ты всё ещё… не потерял аппетита.

Я благодарно улыбнулся.

— Так это правда? — спросил я, приглашая донью Карлотту присесть. — Зебрина пошла по вашим стопам?

— Клуб называется «Золотой дракон», — скромно потупилась дракониха.

— Он больше «Чистилища», и работает круглосуточно, а не только ночью, — наябедничала Ариэль. — От клиентов ОТБОЮ НЕТ! Девочки танцуют в четыре смены.

— Конкуренты, значит… — уязвлённо протянул я.

Нет, я конечно рад за Зебрину. Наконец-то она взялась за ум, проявила ответственность. Но… Почему именно стрип-клуб? Что, нельзя было открыть что-нибудь другое? Кружок хорового пения, например?..

— Ага! — Ариэль счастливо улыбнулась. — Меня пригласили ставить им номера.

— И ты, конечно же… — я моргнул. Что я несу? Почему кто-то должен поступаться своими желаниями ради меня?.. — Согласилась?

— Платит она лучше, чем кто-либо в городе, — похвасталась Ариэль. А ещё пообещала, что я смогу купить какие угодно костюмы и декорации.

— Рад за тебя, — я постарался, чтобы голос звучал достаточно искренне.

Значит, у Зебрины всё путём, — вертелось в голове. — И я ей в общем-то больше не нужен…

— Макс, дорогой, можно тебя на минуточку?..

Донья Карлотта поднялась, и улыбнувшись Ариэль, повела меня в дальний, отгороженный ширмой угол. Там находился «семейный» столик четы Коломбо. Сейчас на нём были разложены блокноты официантов, ещё какие-то листочки с цифрами, и большой, распухший от вкладок гроссбух.

Зайдя за ширму, она быстро повернулась ко мне, ощупала взглядом — словно хотела убедиться, что за время отсутствия я ничего не потерял — например, головы…

— А теперь ответь, — приказала она. — Ты… Уже виделся с моей дочерью?

Врать не имело смысла.

— Да. Виделся. В Травяном море. Она прилетела…

— И ты… — дракониха словно бы и не слышала моих оправданий. Мысли её были заняты чем-то другим. — Ты уже отдал ей… ну, ту коробочку?

Я набрал в лёгкие побольше воздуха. И медленно выдохнул.

— Нет. Не отдал. Знаете, донья Карлотта, она торопилась, и мы не успели толком…

Я замолчал.

Начав оправдываться, я был твёрдо уверен, что дракониха огорчится. Но сейчас видел, что она испытывает лишь огромное облегчение. Так что продолжать не имело смысла.

Донья Карлотта улыбнулась и легонько прищелкнула раздвоенным языком.

— Хорошо, — похлопав по щеке, она взяла меня за плечи и развернула. — Иди. Не заставляй девушку скучать в одиночестве.

Я заупрямился.

— Но я хотел поговорить о Зебрине. Почему вдруг она…

— Иди, Макс, — настойчиво повторила дракониха. — Я распоряжусь, чтобы вам принесли самый лучший завтрак из всех, что ты пробовал.

— Э… Спасибо конечно, но…

Говорил я с пустотой.

Донья Карлотта упорхнула на кухню, а туда, по слухам, не пускали даже дона Коломбо.

— Итак, — заявила Ариэль, намазывая укропным маслом горячую булочку…

Но договорить ей было не суждено. Из моего кармана выбралась Гермиона. Учуяв запахи стряпни, моя ручная зверушка решила, что ей срочно необходимо подкрепиться, и разумеется, предприняла всё от неё зависящее.

— Что это?.. — удивлённо спросила Ариэль.

На всякий случай она отодвинулась от стола, убрала руки и теперь смотрела на Гермиону с подозрением и ревностью.

Но Герми плевать хотела на все уничтожающие взгляды, вместе взятые. Она как раз прокладывала себе путь сквозь тарелку с сырными рулетиками, щелкая челюстями, как взбесившийся дырокол.

— Э… Познакомься, Ариэль. Это Гермиона. С некоторых пор — моя постоянная спутница жизни…

Понять, что я сморозил что-то не то было легко: посмотрев на лицо Ариэль.

— Да нет, ты не так поняла, я хотел сказать…

Но Ариэль не слушала. Пока я быканьями и мыканьями пытался донести, кто такая Гермиона, вышеупомянутая ящерка уничтожила половину угощения доньи Карлотты.

Оценив ущерб, прекрасная русалка бросилась догонять…

Запихнув в ротик сразу три сырных рулетика, она пододвинула к себе ещё не тронутое блюдо с карпаччо, и теперь пыталась отбить у Герми хотя бы половину лазаньи…

— Что здесь происходит?..

Положение, как всегда, спасла донья Карлотта. Безошибочное чутьё. Если в её любимом ресторане хоть что-то идёт не так…

— Донья Карлотта, разрешите представить вам…

Но дракониха тоже меня не слушала. Узрев ящерку, она издала горлом неожиданно нежный и мелодичный звук. Герми молниеносно сорвалась со стола и обвила хвостом шею доньи Карлотты.

— Василиск, — дракониха нежно почесала ей горлышко. — Как же давно я не встречала ни одного из них…

Её глаза по мечтательности могли соперничать с золотыми, затянутыми мутной плёнкой, глазами ящерки.

Ариэль как раз прикончила лазанью и потянулась к мороженому.

— Макс, милый…

— Да, донья Карлотта.

— А можно мы с…

— Гермионой.

— С Гермионой пообщаемся? Ну, какое-то время…

Было такое чувство, что дракониха внезапно обрела давно потерянную дочь.

Я вздохнул. Посмотрел на Ариэль… Вазочка с мороженым пустела, как по волшебству.

А впрочем… Побыть без пламенного присмотра ящерки будет не так уж плохо. Вряд ли убийца заявится за мной в «Чистилище»…

— Конечно, донья Карлотта. Только смотрите, чтобы она не сожрала всю вашу кухню.

— Я найду, чем её угостить.

Обе дамы испарились в мгновение ока.

Ариэль с облегчением выдохнула и откинулась на спинку стула.

— Фух… — и сыто прикрыла прекрасные глаза. — Если бы я могла себе позволить обедать здесь хотя бы раз в неделю, то давно раздулась бы, как шарик.

Мне в очередной раз стало стыдно.

Неужели я плачу так мало, что ведущие специалисты моего клуба не могут себе позволить нормальный обед? Ну сколько он может стоить?..

— Макс, — Ариэль требовательно пнула меня под столом.

— А? Что?..

— Поговорим о твоём убийце.

Я подавился.

Нет, правда. Только устроился, сделал один-единственный глоток кофе, нацелился на аппетитный панини с торчащей во все стороны зеленью…

— Во-первых, — безжалостно продолжила Ариэль, жуя последний рулетик с сыром. — Этот конверт просто НЕ МОГ лежать под твоей подушкой «сто лет». Журналы в нашем городе появились совсем недавно, и…

Я пренебрежительно фыркнул.

— Буквы он мог взять где угодно. Например, вырезать из газеты. Газеты-то в Сан-Инферно явление своеобычное.

— Буквы вырезаны из спортивного альманаха, — Ариэль постучала пальчиком по листку бумаги, который зачем-то притащила с собой и теперь разложила на скатерти. — Этот шрифт и эти чернила ни с чем нельзя спутать.

— И давно ты заделалась криминалистом?

Я не хотел грубить. Просто разговор о собственном убийстве за завтраком, как-то не способствует пищеварению.

— Один из моих клиентов — издатель, — не обиделась Ариэль. — Он много рассуждает об этом новом для города виде деятельности. Святой Люцифер, да он ТОЛЬКО ОБ ЭТОМ и говорит!

— Часом, его не Силантий зовут? — вскользь поинтересовался я, всё-таки цапнув себе один панини — пока Ариэль их все не приговорила… Удивительная способность для девушки: жевать с набитым ртом так, чтобы это выглядело симпатично. А ещё её помада не стиралась. Вообще.

— Нет, его зовут Живоглот, — не смутилась русалка. — Раньше он занимался букмекерским бизнесом, но разорился из-за одного мага. Потерял место в Гильдии… И вот теперь вступил в новую. Живоглот говорит, что журналы изменят мир. С их помощью можно будет влиять на умы, формировать общественное мнение, и…

— Втюхивать людям всякую туфту, которая будет приносить просто ОГРОМНЫЕ прибыли, — закончил я.

Ариэль перестала жевать.

— Откуда ты знаешь?..

— Там, где вы учитесь, мадемуазель, я ПРЕПОДАЮ, — скромно ответил я. — В конце концов, издавать спортивные новости изначально было моей идеей. Но я думал всего лишь о спортивном листке…

— Да что ты? — она ни капельки не смутилась. И почему я не удивлён?.. — Может, поделишься парочкой идей?

— С радостью, но… Зачем это тебе?

Неприятно было думать, что Ариэль шпионит для этого, как его… Живоглота.

Но ревность — это, знаете, такая штука…

— Видишь ли, — и вот тут Ариэль смутилась. Очень мило покраснев, она принялась водить пальчиком по скатерти… — В это трудно поверить, но НЕ ВСЕ жители Сан-Инферно помешаны на спорте. Мы, например, у себя в Гильдии Стриптизёрш, планируем выпускать журналы по вязанию и цветоводству.

— Переквалифицируетесь в домохозяек?

На меня посмотрели так, что я понял: шутка вышла неудачной. Пришлось скрыть смущение за кашлем…

— Журналы по вязанию, да? — сделав деловое лицо, спросил я, немного придя в себя. — Ну, прежде всего, нужно определить целевую аудиторию, наметить рынок сбыта…

— УБИЙЦА, Макс, — холодно оборвала меня Ариэль.

— Спецвыпуск для убийц? Вязаные удавки, плетёные силки и кружевные наручники?

Русалка закатила глаза.

Отлично, Макс. Продолжай в том же духе, и она перестанет считать тебя смешным. А после этого — и сексуальным…

— Конверт принёс кто-то из работников клуба, — наконец сказала Ариэль.

Я кивнул: трудно отрицать очевидное.

Гости могли посещать фойе, бар, концертный зал и ресторан. В остальные помещения путь им был заказан, за этим бдительно следили «малышки» Лолиты и охранительные амулеты — что-то вроде беззвучных свистков для отпугивания кротов.

— Можно поискать изрезанную ножницами страницу, — изрёк я, припомнив гениального писателя, придумавшего записки о Шерлоке Холмсе. — Как в «Чистилище» обычно поступают с мусором?

— Скармливают гноллам, — Ариэль посмотрела так, словно я сказал что-то неприличное.

Я вздохнул.

— Об этом я помню, — в конце концов, я и сам когда-то свалился в Сан-Инферно у чёрной лестницы «Чистилища», рядом с мусорными баками… Которые, как потом выяснилось, и оказались гноллами — живыми фабриками по перерабатыванию отходов… — Я хочу сказать, где хранится мусор, ДО того, как он попадает к гноллам?

Ариэль пожала плечами.

— Никогда этим не интересовалась, — произнесла она с апломбом английской королевы. — Я просто кидаю всё, что не нужно, в мусорную корзину, а потом оно исчезает.

В памяти забрезжило одно воспоминание.

Некто большой, пуховый, необычного сиреневого цвета. В руках у него всегда была метла…

— Цезарь! — вскричал я. — Вот кто нам нужен.

— Но… кто это? — отделив ложечкой огромный кусок тирамису, Ариэль отправила его в рот.

Я моргнул.

Уборщики. Их никто не замечает. Они — словно мебель, или кадки с растениями.

Именно поэтому они могут ходить, где угодно, делать, что вздумается… Например, положить мне под подушку конверт. Или… заметить, кто выбросил в корзину изрезанную страницу.

— Не важно, — аккуратно свернув салфетку, я поднялся. — Ну что? Какие планы?..

Ариэль с удовлетворением оглядела пустые тарелки и тоже встала.

— Вообще-то рабочий день, — сообщила она. — Не все, знаешь ли, могут себе позволить скакать по измерениям и измерять золото не монетами, а тоннами.

— Ладно, я понял, — сочно расцеловавшись, мы расстались.

Я вздохнул с облегчением.

Нет, не поймите меня неправильно: КАЖДАЯ встреча с Ариэль — это национальный праздник с салютом и фейерверками. Но то, с каким упорством она напоминала мне об убийце…

О нём я и сам прекрасно помнил — трудно закрыть глаза на то, что в тебя всё время стреляют… И теперь, после отлично проведённого утра, меня тоже ждала работа.

Надо всё-таки выяснить: кто, а главное, почему, хочет моей смерти.

Что характерно: с тех пор, как я вошел в «Чистилище», всё было тихо. Убийца явно понимал: здесь я на своём поле.

А дома, как говориться, и стены помогают. А ещё друзья — драконы, и другие, не менее искушенные в ремесле убийцы существа…

Значит, всё-таки он не такой уж лох, как я хотел надеяться.

— Цезарь, скажи пожалуйста: это ты убираешь мусорные корзины?

Цыплёнок посмотрел на меня совершенно круглыми, не имеющими никакого выражения глазами.

Я вздохнул. Будто с игрушечной курицей разговариваешь, честное слово… Ну знаете: её ещё нужно завести специальным ключиком, а потом она клюёт.

— Отвечай хозяину, недомерок!

— Э… Труффальдино, остынь. Не надо бить Цезаря лапой… Мы все здесь друзья, верно?

Крылокош был меньше уборщика РАЗ В ДЕСЯТЬ. Вот это я понимаю: боевой настрой.

Только прямо сейчас, в эту минуту, он был совершенно не к месту.

— Глупая птица, — пробурчал крылокош и принялся яростно умываться. — Так бы и съел его, да перья из зубов выковыривать неохота.

На цыплёнка угроза впечатления не произвела. Казалось, он пребывал в каком-то своём, недоступном простым смертным мире.

Пытаясь достучаться, я посмотрел на него внимательней.

Крупный, и в общем-то довольно опасный клюв, мощные крылья, поджарое, привыкшее к нагрузкам тело, и самое главное: крепкие, с устрашающими шпорами, ноги… Каждый из трёх пальцев увенчан острым когтем, и когда Цезарь от смущения их поджимал, на досках пола оставались довольно заметные царапины.

И всё же что-то было не так. В круглых, совершенно птичьих глазах застыл первобытный экзистенциальный ужас — от этого они и казались стеклянными, пустыми.

Кончив умываться, крылокош сладко потянулся, и на это его движение Цезарь сьёжился ещё больше.

Он честно старался казаться маленьким и незаметным — что при его габаритах было практически невозможно.

— Труффальдино, ты не мог бы сбегать и посмотреть, готова ли сцена к сегодняшнему выступлению?

Кот недобро прищурился.

— А сам не можешь, что ли?

— Могу, конечно. Но мне очень нужно, чтобы это сделал именно ты. Видишь ли, я должен кое с кем поговорить…

Кошки и цыплята. И не важно, кто какого размера. Инстинкты намного древнее. И упорней.

— Оставь меня с этой птичкой на три минуты, и я узнаю правду по его внутренностям.

Ну?.. Что я говорил?

— ТРУФФАЛЬДИНО. Будь так добр. Сходи к сцене.

— Там всё путём, босс.

— Тогда поздоровайся с Сатурном. Поднимись в гримёрку к девочкам…

— О. Я понял.

— Слава Люциферу.

— Ты без меня, как без рук, босс. Точнее, без крыльев. Нигде не можешь поспеть.

— Твоя правда, — я покаянно свесил голову. — И если ты мне не поможешь…

— Да я что? — кот польщенно сверкнул глазками и плотоядно улыбнулся. — Я могу… Ладно, так уж и быть. Пойду к донье Карлотте. Проверю, как она взбивает сливки.

Подрагивая пышным хвостом, Труффальдино гордо удалился. Ни дать ни взять, принц крови, которому приспичило в туалет.

Я с облегчением выдохнул и вытер со лба трудовой пот.

Никогда не пытайтесь ЗАСТАВИТЬ кота что-либо сделать — они на это в принципе неспособны. Спросите у Куклачёва, он подтвердит…

Даже на уговоры уходит столько времени и сил, что куда легче разгрузить грузовик с консервами «вискас».

Как только хвост крылокоша исчез за углом, цыплёнок заметно расслабился.

— Простите, хозяин, — выдохнул он, обмахивая себя крыльями. — Ничего не могу с собой поделать: как только вижу господина Труффальдино, впадаю в ступор. Настоящая кататония, психологический шок. И ведь понимаю, что подобная реакция на семейство кошачьих — это атавизм, пережиток. Ведь мои предки, гигантские динозавры, с удовольствием охотились на предков господина Труффальдино — саблезубых тигров…

От него пахло земляничным мылом и пуховой подушкой. Перья на груди были такими нежными, они распушились от ветерка, поднятого крыльями…

— Разумеется, я отдаю себе отчёт, что эти времена остались в далёком прошлом. Господин Труффальдино это прекрасно понимает. Но врождённая гордость не даёт ему права на испуг, в то время как генетическая память подсовывает яркие образы быстрых охотников с крепкими клювами, таящихся в высокой траве… Разумеется, мне тоже приходиться изо всех сил сдерживать свои инстинкты. Ведь крылокоши — такие вкусные…

Я не перебивал.

Во-первых, любой имеет право выговориться — своего рода терапия, психологическая разрядка.

А во-вторых, я сам был в шоке.

Иметь такой незаурядный интеллект, и при этом работать уборщиком… А впрочем, это не моё собачье дело. У каждого свои скелеты в шкафу.

— Так вы хотите знать, хозяин, не выбрасывал ли кто изрезанную журнальную страницу в мусорную корзину?

Я икнул.

Вопрос я пока не задал… Точнее, не озвучил его в полном объёме.

— Вижу ваше замешательство, хозяин, но мою осведомлённость легко объяснить: вы же знаете, в Сан-Инферно слухи расходятся с космической скоростью. Всё «Чистилище» уже в курсе, что вы получили письмо с угрозами от таинственного убийцы. Буквы взяты из новейшего журнального издания «Время» — шрифт, которым пользуются в их типографии, нельзя спутать ни с каким другим. Умный ход. Убийца лишил вас возможности найти его по почерку: любой мало-мальски сведущий маг состряпает нужное заклинание в два счёта и отыщет того, кто писал, по руке… К сожалению, он не принял во внимание одну незначительную, просто-таки крошечную деталь: меня. Я видел, как он выбрасывал страницу. И сохранил её, на всякий случай. Как доказательство.

Русский речь меня покинул.

Я стоял, и тупо хлопал глазами на сиреневого двухметрового цыплёнка, в глубине души понимая, что один в один похож на самого Цезаря в присутствии крылокоша.

— Ты видел убийцу? — наконец выдавил я.

— Не обязательно убийцу, — терпеливо поправил цыплёнок. — Вырезание букв из журнала само по себе преступлением не является. Так же, как и выбрасывание оного в мусорную корзину. Это мог сделать любой. Тот, кому не чужд порядок, просто прохожий, решивший совершить доброе деяние. В крайнем случае, это мог быть сообщник. Вовсе необязательно, чтобы убийца составлял письмо с угрозами ЛИЧНО.

— Цезарь, — я сдавил пальцами переносицу. — Просто скажи, кто это сделал.

Секунду цыплёнок смотрел на меня своими куриными глазками, а потом вздохнул.

— Обещайте, хозяин, что не станете принимать скоропалительных решений. В одну реку не шагнуть дважды, фарш нельзя провернуть назад, пасту для чистки клюва не засунуть обратно в тюбик, а…

— ЦЕЗАРЬ. Просто. Скажи.

— Ну хорошо, — клюв цыплёнка сделался угрожающе малиновым. Уж не знаю, что это означало: то, что он подчиняется обстоятельствам, или то, что он безмерно зол… Кто их разберёт, этих бывших динозавров. — Это была Анжела.

Я подпрыгнул.

Ну конечно!..

Ведь всё сходится.

Анжела меня ПРОСТО НЕНАВИДИТ!

Я — источник её проблем, инициатор несчастий. Явился из её родного измерения, разрушил её карьеру, отношения с богатым папиком, выселил из роскошных апартаментов — то есть, лишил всех плюшек, которые она привыкла получать, как примадонна.

К тому же, я отверг её «ухаживания». Точнее, приставания. А ещё точнее — яростный натиск, который Лена Бублик предприняла, когда узнала, что я — не бедный студент из Москвы, а перспективный принц из небольшой, но очень обеспеченной страны.

Удар по самолюбию. Этого женщины терпеть не могут.

Конечно же, ей захотелось со мной поквитаться!..

Сам того не заметив, я уже нёсся по коридорам «Чистилища», как ангел мщения. Как Немезида, с метлой вместо меча правды в одной руке и ведром вместо весов справедливости — в другой… Всё это я изъял у Цезаря, совершенно инстинктивно полагая, что встречаться с убийцей с пустыми руками — верх идиотизма.

КАК я буду отбиваться с помощью ведра — я не подумал… Я пылал праведным гневом, готовясь излить его на голову той, что угрожала покою меня и моих близких…

Так, что-то не сходится. «Покою меня» — так не говорят. Моему покою?.. Да я уже и сам не помню, когда он мне только снился!

Заблудившись в лингвистических дебрях, я замедлил шаг. Затем остановился.

А что я ей скажу?..

«Цезарь видел, как ты выбросила в корзинку испорченную страницу»?

Анжела, с её выдержкой, с её изворотливостью, просто рассмеётся мне в лицо.

Как справедливо заметил цыплёнок, страница — это ещё не преступление. Вот если бы доказать, что именно она это письмо СОСТРЯПАЛА…

А впрочем…

Окрылёный идеей, я рванул с места и вписался в…

— Куда-то торопишься, Оторва?

Глава 14

Нет и нет, не уговаривайте. Я даже думать об этом не буду.

Это какая-то поистине кармическая несправедливость: с завидной регулярностью вписываться в девушку, с которой мне однозначно не светит.

Или…

Нет. Точка. У нас с Лолой — дружба на век. Такое нужно ценить. И Никогда, ни при каких обстоятельствах, Не Портить Сексом.

А впрочем, почему сразу портить?..

— Оторва?..

— Привет, Лола! — непроизвольно облизываясь, я отступил на целомудренное расстояние. — Я как раз тебя искал.

— Поэтому несёшься в подвал, словно за тобой гонится обманутый муж?

— В подвал?.. — я растерянно огляделся. — Да, твоя правда… Извини, наверное, я задумался и пропустил нужный поворот.

— Скорее, пяток поворотов, — мягко развернув за плечи, Лола подтолкнула меня в нужном направлении. — Мой кабинет, если ты помнишь, находится под самой крышей. А впрочем, ты так редко бываешь в клубе, что вполне мог и забыть.

Я почувствовал укор. И вздохнул.

— Ты права, Лола. Но вот прямо сейчас я прилагаю все силы к тому, чтобы это изменить. В это трудно поверить, но моей самой заветной мечтой является пребывание у стойки бара в «Чистилище». Играет приятная музыка, у меня в руках рюмочка текилы…

— Ты именно об этом хотел со мной поговорить?

Я вздрогнул. Вероятно, не только Цезарю требовалась психологическая разрядка.

— Нет. Я хотел спросить… Постой. А что мы здесь делаем?

В этой части клуба я ещё не бывал.

Здесь всё было по другому: голые серые стены, надёжные металлические двери, никаких ковровых дорожек, никаких окон, тусклые лампы забраны решетчатыми сетками…

— Что это за место такое? — я с удивлением огляделся.

— Это склады, Оторва, — Лолита посмотрела на меня, как на младенца. — Здесь хранится всё, что требуется «Чистилищу», чтобы жить.

— Ух ты! — Анжела, со своим письмом, как-то незаметно, сама собой, выветрилась из головы. — Но что ИМЕННО здесь хранится?

Лолита пожала плечами.

— Реквизит. Костюмы для выступлений. Музыкальные инструменты. Моющие средства. Туалетная бумага… Оторва, оно тебе и правда надо? Вон там, например, холодильники, — я уже заметил громадные, покрытые инеем двустворчатые двери, и собирался спросить, что это такое.

— Так, Лола, ты должна мне всё тут показать, — распорядился я. — А то хорош хозяин! Что находится в родном клубе — не знаю…

Отчасти мной руководило желание хотя бы ненадолго переключиться с личных проблем на общественные.

С другой стороны подталкивала уязвлённая гордость.

Зебрина открыла свой клуб! Наверняка она ДОСКОНАЛЬНО разбирается в том, чем занимается.

Я же свалил всю работу по управлению на друзей, а сам прыгаю, как блоха на сковородке.

Пришло время разобраться, как живёт клуб. Чтобы, если Зебрина спросит…

— Оторва, я не думаю, что нужно это делать прямо…

Я почувствовал это задницей. И не смейтесь: очень полезный орган для определения опасности.

А ещё был тонкий, на грани слышимости свист…

— ЛОЖИСЬ! — закричал я и прыгнув на горгону, повалил её на пол.

Наши глаза встретились…

Я чувствовал, как мощно вздымается её грудь, ощущал крепкие мускулы живота и бёдер. Я наконец увидел, какие длинные у неё ресницы.

И какие злющие, полные оранжевых всполохов глаза.

— У тебя волосы на макушке обгорели, — сказала Медуза и сделав незаметное движение, сбросила меня на пол.

— Опять файербол, — констатировал я, разглядывая звездообразное обугленное пятно на серой стене. Краска по краям пятна вздулась и теперь осыпалась на пол тонкими невесомыми чешуйками. — А она не отличается особенной изобретательностью.

Поднявшись, Лола крадучись добежала до поворота, заглянула за угол, вернулась… Пробежала на цыпочках до поворота с другой стороны…

— Никого, — сказала горгона, вернувшись. В руках её, откуда ни возьмись, появились небольшой прозрачный щит и стальной, украшенный затейливой резьбой арбалет. — Сбежал, подлец. Постой, Оторва. А почему ты сказал: она?

Я вздохнул и прислонился к стене.

Пожалуй, сейчас я был как никогда близок к смерти. В коридоре до сих пор было жарко.

Пахло гарью и сырой магией.

Колени дрожали, в животе вспух неприятный ком из влажной, пропитанной уксусом ваты.

Уже не стесняясь, я опустил голову и упёрся руками в колени. Долго смотрел в пол, пока не перестало двоиться в глазах, пока не перестали потеть руки, а глаза не уменьшились до своих обычных размеров.

Выпрямившись, я увидел, что Лолита заняла позицию прямо передо мной: с одной стороны она перекрывала коридор своим телом, с другой выставила щит, который увеличился и походил теперь на полицейские щиты для разгона толпы.

Мне стало стыдно.

Пока я предавался мыслям о бренности бытия, горгонида закрывала меня буквально своим телом.

А ведь Анжела может быть всё ещё здесь… Схоронилась за одной из многочисленных дверей и только и ждёт удобного случая.

— Идём отсюда, — резко сказал я. — Поговорим в более людном месте. Например, у стойки бара.

— С большей охотой я суну тебя в несгораемый сейф, — проворчала Лолита. Придержав за плечо, она всё тем же скользящим незаметным шагом пробралась мимо меня и пошла впереди.

Спину тут же неприятно закололо, и я едва сдержался, чтобы не побежать.

— Ты спас мне жизнь, — сказала Лолита через пару минут. Она на меня даже не посмотрела, цепко оглядывая коридор — зрачки в её глазах перемещались, как радар. — Ты спас мою чёртову жизнь, Оторва. Я этого никогда не забуду.

— О чём ты говоришь? — я еле удержался, чтобы не фыркнуть. — Это ТЫ меня спасла. Закрыла собой, как бронежилетом.

— Когда тот огненный шар летел в нас, — словно не слыша меня, продолжила горгонида. — Я ведь ничего не заметила. Совсем ничего. А должна бы… Но это ТЫ почуял опасность. ТЫ повалил меня на пол… Как такое могло случиться?

Я тоже задумался. Лола — профессиональная охранница, работала в этой сфере много лет.

Пропустить нападение для неё — удар по самолюбию.

— Знаешь, пережив столько покушений, наверное, я просто выработал рефлекс, — сказал я. — Ну знаешь, как собака, которая пускает слюну, если видит кусок мяса.

— Что такое собака?

— Проехали… Я что хочу сказать: в последнее время мне столько раз поджаривали зад, что я просто-напросто ожидаю нападения ПОСТОЯННО. И когда слышу подозрительный свист, не пытаюсь размышлять: — А что это там свистит? Может, спущенный воздушный шарик? Или в стрипклубе заблудилась канарейка?.. А просто падаю на пол. Такие дела.

— Ты прав, Оторва. Я слишком расслабилась, — в голосе Лолиты зазвучали похоронные нотки. — Привыкла к тихой размеренной жизни, нарастила жирок на непыльной работёнке…

Я закатил глаза.

Восхищает меня чисто женская способность из правильных предпосылок делать абсолютно неправильные выводы…

— Я НЕ ЭТО хотел сказать, Лолита.

— Да, я знаю, — протянув руку назад, она остановила меня, а сама выглянула в очередной коридор. Интересно: когда я успел забрести так далеко от обжитых помещений?.. Или здесь, под «Чистилищем», всё относительно: и время, и пространство… Как на картинках Эшера. — Если бы не ТЫ — лежать бы нам обоим тонким слоем жирного пепла на полу, — продолжила моя прекрасная воительница. — Так что, как только поднимемся наверх — я напишу заявление.

— Ты… ЧЕГО?.. — а вот этого я совсем не ожидал.

— Заявление об уходе, Оторва. Я не справилась. Это позор. Я об этом знаю, и ты об этом знаешь. Так что не заставляй нас обоих переживать это унижение снова и снова.

Где-то за дверью послышался глухой шорох. Словно там что-то упало.

Переместившись так, чтобы быть между дверью и мной, Лолита приняла позу воина: широко расставила ноги, руку с арбалетом вытянула вперёд, а щит отдала мне.

— Спрячься за ним, — коротко скомандовала она. — А я проверю, что там.

— Лола, я даже не знаю, как его держать…

Не хотел я прятаться!

Мои кишки завязывались узлом от… праведного негодования. Да. Именно так мы и будем это называть. Злость. Ярость. Жгучее желание поймать преступника.

Нахмурившись, Лолита прожигала меня взглядом, пока я не почувствовал, как ноги ниже колен начинают каменеть.

Незабываемые ощущения, скажу я вам.

Вздохнув, я шагнул за щит. Отпустило.

Коротко кивнув, Лола вновь развернулась к двери.

Встала боком, а потом размахнулась, и так пнула створку, что та влетела внутрь, с треском выбив стальной косяк.

Я подскочил.

Признаться, я рассчитывал, что она будет действовать, как детективы в кино: приоткроет дверь, просунет в щель арбалет, затем осторо-о-ожненько оглядит помещение… Скользнет неслышным шагом внутрь, а потом высунется и скажет: — Чисто.

Но Лола решила действовать радикально.

Грохот от выбитой двери, я уверен, слышали даже в гримёрке.

Не успела осесть пыль, горгонида ринулась внутрь.

И сразу послышался пронзительный, на грани восприятия, визг…

Предполагая самое худшее, я рванул внутрь, крича, как сумасшедший.

Психическая атака, если вы не поняли.

— Лола, остановись, не нужно её… Зара?..

Картина маслом: моя сестра Зара, в чём-то полупрозрачном, больше всего похожем на ночнушку. С распущенными золотыми волосами, повязанными кокетливым розовым бантиком, с такими огромными глазами, что в них мог утонуть даже кит… Стоит на цыпочках, подняв руки, ни жива ни мертва.

В одной руке — бутылка с шампанским, в другой — штопор, с насаженной на него пробкой.

Лола стоит неподалёку, но не в сфере досягаемости Зары. Она держит её на мушке. Арбалет в вытянутой руке, как влитой. Стоит Лоле чуть напрячь мускулы, и стальная смерть воткнётся моей сестре между глаз.

За спиной у Зары всю стену занимает стеллаж, на котором рядами, горлышками наружу, лежат бутылки…

— Лола, опусти арбалет.

— Но Оторва, она ведь…

— Лола, это моя сестра. Ты должна её помнить, вчера вечером вы пили на брудершафт.

Всё верно. Это было после того, как Зара поспорила, что попробует всё спиртное в баре, по алфавиту, и до того, как я, лично, запретил Сатурну наливать ей что-либо крепче минералки…

Это было жестоко, я понимаю. Но в тот момент мною двигало человеколюбие: бар у нас в «Чистилище» славится количеством и разнообразием напитков, и выпить всё — такого бы не выдержала даже демоническая печень сестрицы.

А ещё я понял, что иногда могу быть жутко меркантильным кю: позволить Заре бухать в баре бесплатно — это одно. Но давать ей выпить ВСЁ, без остатка…

Словом, проснувшись в жутком похмелье, Зара поползла в бар лечиться. Но приказа босса никто не отменял, и Сатурн наотрез отказался подать ей что-то кроме воды… Которую сестрица, как я заметил, на дух не переносит.

Вот она и отправилась на поиски спиртного самостоятельно. А так как нюх на выпивку у Зары был лучше, чем у свиней — на трюфели, она без труда отыскала склад.

— Лола, прошу в последний раз: опусти арбалет.

Как только горгонида подчинилась, Зара поднесла руку с бутылкой ко рту и сделала громадный глоток. Глаза у неё были круглые, как пятаки.

— Ну у тебя и развлечения, Макси, — сказала она, отдышавшись. — Нескоро мне удасться это запить…

— Ты хотела сказать, забыть, — поправил я.

— Что хотела, то и сказала, — огрызнулась сестрица. — Какого хрена здесь творится?

— Мы думали, здесь прячется убийца, — ядовито поведала Лолита.

Как я уже упоминал, Зара была одета весьма условно. Нечто прозрачное на лямочках не скрывало ни кокетливых стрингов, ни полного отсутствия лифчика. Как она прошла в таком виде через зал — ума не приложу. Хотя… Клиенты могли подумать, что это просто одна из девочек. Ну в смысле, что она здесь работает.

Я издал нервный смешок.

А Заре бы пошло. С её гибким, тренированным телом…

Моргнув, я отвёл взгляд.

Нет. Это ТОЧНО не моё.

Хотя нельзя не признать: сестрица — чертовски привлекательная особа.

Я потряс головой.

— Ладно, дамы. Уходим отсюда. Мы подняли такой тарарам, что убийца, пользуясь суматохой, давно сбежал.

Про татарам и суматоху — это была не фигура речи. Пока мы переругивались с Зарой, у выбитых дверей собралась половина клуба.

Делегацию возглавлял Папа Борщ с громадным, почти с себя ростом, тесаком. Рядом с ним высился наполовину преобразившийся Розарио: зубы и когти наружу, по щегольским шелковым лампасам брюк хлещет длинный полосатый хвост…

За ними толпилась ещё куча народу: Цезарь, девочки, повара…

Вкратце обрисовав ситуацию Розарио, я оставил его восполнять ущерб и подсчитывать убытки — оказывается, Зара успела «принять на грудь» далеко не одну бутылку самого дорогого коллекционного пойла…

А сам протолкался в коридор и двинулся прочь.

Хотелось, знаете ли, оказаться подальше от всего этого.

Горгона плелась следом, Зара осталась на месте происшествия: в красках описывать всем желающим, как она испугалась, когда на неё сначала — налетела стальная дверь, а потом выскочила горгонида в боевой раскраске и с арбалетом наперевес.

— Не совсем, на мой вкус, подходящая помада, — вещала она. — К воронёному металлу, скорее, подходит холодная бронза, а не кармин…

— Валим в твой кабинет, есть разговор, — бросил я на ходу, когда мы отошли на достаточное расстояние.

— Я собираюсь подать в отставку, помнишь? — голос Лолы звучал на редкость угрюмо. — Два прокола один за другим, — казалось, она разговаривает сама с собой. — Совсем потеряла хватку. Пора сменить амплуа. Может быть, стану писать статьи в журналы по вязанию.

На минуту я испугался. А потом…

Кивнул.

— Конечно, Лола, об чём разговор. Я с радостью подпишу твоё заявление.

— Да? — шагая рядом, она с тревогой заглянула мне в лицо. — И что?.. Даже не будешь уговаривать меня остаться?

— Ни за что, — я похлопал её по руке. — Уйти сейчас — очень мудрый ход с твоей стороны. Убийца бродит по клубу, как у себя дома. Зачем тебе такие сложности? У тебя всё ещё впереди. Тихая жизнь, журналы по вязанию — ну не заманчиво ли?.. Я бы и сам, с большим удовольствием… Так что иди. Иногда в жизни необходимо взять, и всё поменять. И сейчас для этого самый подходящий момент. Обо мне не думай. Я?.. А что я? Справлюсь как-нибудь. Стрелять из арбалета я не умею, зато отлично умею падать, правда? А ещё я знаю сто первый приём каратэ: изматывание противника бегом. Ничего. Убегу. Если нужно — в другое измерение. На Лимб, например. Устроюсь учеником младшего черпальщика при ассенизационной помпе на сто пятом минус-уровне башни Крэк…

Лола остановилась.

Когда я посмотрел ей в лицо, оно было мрачнее тучи. Очень грозовой тучи. Из которой вот-вот лупанёт град.

Может, я и переборщил чуток… Хороший такой чуток, размером с Эйфелеву башню.

— Прости меня, Оторва.

— За что?.. — я невинно поднял одну бровь.

— Я не должна бросать тебя в такой ситуации. Я даже ДУМАТЬ не должна о том, чтобы оставить тебя одного.

— Лолита…

Я шагнул вперёд, но она легко удержала меня вытянутой рукой.

— Я прекрасно понимаю, что ты сейчас сделал, — с мягкой, но недвусмысленной угрозой сказала она. — Реверсивная психология.

Упс. А я-то привык считать горгонид самыми доверчивыми существами во Вселенной…

— Прости, Лола. Я действительно не представляю, как буду жить без тебя, — повинился я. — И вовсе не из-за убийцы. Просто ты…

Я отвернулся. Не то, чтобы у меня в глазах защипало. Но к этому было уже близко.

Слишком насыщенное утро. Из огня — да в полымя, как говорят у меня на родине.

— Ладно, проехали, — милостиво кивнула Лолита. — Идём в мой кабинет. Ты, кажется, хотел что-то обсудить.

Когда Лола затемнила окна и включила все свои мониторы, навалилась ностальгия.

Вспомнился мой первый день в «Чистилище»: мы с ней тогда пытались вычислить мошенника, спёршего у Карбункула дорогой артефакт.

Сейчас, вглядываясь во все, по-очереди, экраны, я чувствовал себя точно так же.

Анжела, Анжела… Где же ты? Покажись.

— Стоп! — я ткнул пальцем в один из экранов. — Это её комната?

— Судя по обилию шмоток — да, — кивнула Лолита.

Она была права. Помещение было довольно тесным — в таких комнатках жили все артисты, я и сам, помнится, провёл там несколько незабываемых ночей…

Все стены были увешаны роскошными платьями. Они висели на плечиках, на крючках, были перекинуты через спинку кровати, грудой валялись на единственном стуле…

Вот дверь отворилась, и в комнату шагнула Анжела. Она была в… ни в чём. Судя по капелькам воды, дрожащим на животе, на бёдрах, на груди — только что вышла из душа.

— Оторва!

— А?.. Что такое?..

— Что КОНКРЕТНО мы ищем?

Я моргнул. Как же трудно сосредоточиться.

— Лола, а можно… Ну, отмотать плёнку назад?

— Что сделать?

— Ну, посмотреть предыдущие дни. Вчера, позавчера…

— Легко.

Она поколдовала над пультом без единой кнопки, и изображение Анжелы двинулось назад, к двери в ванную. Скрылось за ней, а через пару секунд появилось, ещё одетое. Кажется, именно в этом платье я видел её накануне…

Изображение двигалось очень быстро. Комната пустела, потом девушка появлялась вновь, с дикой скоростью красила ногти на ногах, причёсывалась, спала…

— Стоп! — закричал я, тыкая пальцем в экран. — Видишь?..

— Она режет страницу журнала, — кивнула Лолита. — И наклеивает буквы на бумажный лист.

— Теперь у нас есть доказательства, — страшным шепотом закричал я. — Мы знаем, что убийца — это Анжела.

Глава 15

— Ты серьёзно?

Тон её мне не понравился. Не так должен реагировать верный Ватсон, когда Шерлок Холмс совершает очередное гениальное открытие.

Но она заставила меня задуматься.

Как вообще в Сан-Инферно выглядит процесс признания преступника таковым?

Нужны ли неопровержимые доказательства, улики, адвокат, прокурор… Или можно вздёрнуть убийцу на основании показаний двух свидетелей, половозрелых, мужского пола, с доходом в три с половиной козы в год?

— А чтоты посоветуешь?

Я очень гордился этим ходом: Лола честно наморщила лоб.

А я подумал, что в данной ситуации очень не хватает господина Крючкотворса. Уж он-то в шесть секунд состряпал бы обвинение, нашел улики и подобрал лояльного судью, способного увидеть преступника и в мухе на коровьей лепёшке.

— Гильдия Законников это не примет, — заявила Лолита, вертя в руках письмо с угрозами. — Сам подумай: девушка маникюрными ножничками вырезает буквы и клеит их на лист бумаги. Ну и что?.. Может, у неё хобби такое.

— Или решила отправить письмо любимой мамочке, — кивнул я. — А писать не умеет… Но видишь ли, — я постарался выглядеть одновременно скромно, и торжествующе. — Всё дело в СОДЕРЖАНИИ. Меня хотят убить — широко известный факт… А там синим по желтому наклеено: — Ты покойник, Безумный Макс.

И я многозначительно потыкал пальцем в надпись.

Лола не впечатлилась.

Сделав пару шагов, она распахнула дверцы одного из шкафов и вынула большой пакет, набитый салфетками, стикерами и мятыми бумажками.

— Вот это, — она махнула пакетом. — Угрозы, которые регулярно попадают на мой стол. Они адресованы мне, девочкам, официантам, уборщикам… Цезарь каждый день доставляет свежую почту, — она бросила пакет назад и захлопнула шкаф. — Храню их, чтобы было что почитать на дежурстве.

А я вспомнил родной мир. «Книга жалоб и предложений» — всегда пользуется популярностью. Что характерно: ни в одной такой «книге» никто не видел ни единого предложения.

Кроме тех, что советовали вздёрнуть официанта на собственных подтяжках.

— Так что, поздравляю, Оторва. Ты стал настоящим членом клуба.

— Мне казалось, я им всё-таки владею.

— Я имею в виду клуб Получающих Записки С Угрозами.

— О…

— Не всякому, знаешь ли, дано. Мы — элита.

— В таком случае, я польщён. Но… — я прерывисто вздохнул. — Я всё равно уверен, что убийца — Анжела.

Лола подняла одну бровь.

— Оторва, это не из-за того, что она тебя отвергла?

Я фыркнул.

— Отвергла?.. — голос дал петуха. — Да она САМА прыгала мне в штаны! Как увидит — так и прыгает.

— Да, но в самом начале, когда ты был простым Новичком…

Я устало опустился на диван. Он был сконструирован с учётом размеров горгонид, и мне казался чуть ли не футбольным полем.

— Лола, послушай… А давай с тобой выпьем. Я знаю, у тебя есть.

Медуза молча полезла в шкафчик, встроенный в ножку стола и извлекла на свет большую бутылку виски. Текилу она не любила.

Разлив по бокалам жидкость цвета чая, мы чокнулись — это я её научил!.. — и сделали по глотку.

М-да. Надо бы узнать у Денницы, где берут тот самый легендарный виски с Вискарии… И подарить Лолите ящик-другой.

— Понимаешь, — сказал я, когда Лолита тоже плюхнулась на диван и вытянула ноги. — У неё единственной есть мотив.

— И какой же?

— Я испортил ей жизнь.

После паузы Лолита кивнула.

— Меня, признаться, тоже удивляло: почему она не уходит?.. Золотой дождь, который лился на неё при Эросе Аполлоне, иссяк, живёт в крошечной конурке — как простая смертная. Ангажемент — тоже не ахти. Ариэль выпускает её попеть, пока девочки переодеваются…

— Вот видишь! — я приподнялся и взмахнул бокалом с виски. — Ей не за что нас любить. И единственная причина, почему Анжела до сих пор держится за «Чистилище» — она хочет отомстить. Ну знаешь, как говорят: держи друзей близко, а врагов — ещё ближе.

Лола задумчиво кивнула.

— Хорошо сказано. Сам придумал?

— Нет, это всё Макиавелли… Но не суть. Главное, что я прав. Надо только придумать, как это доказать. Слушай! — я хлопнул себя по лбу. — Во я тормоз. Давай просто посмотрим записи из того коридора. Ну в смысле: она же выпустила в нас здоровенный файербол…

— Не вариант, — сев прямее, Лолита плеснула нам обоим свежую порцию. — Во-первых, видео с магических камер не принимают законники.

Я кивнул. Это я могу понять: кто угодно может состряпать фальшивое видео.

— А во-вторых, — продолжила Медуза. — Там нет камер.

— Нет?.. — я даже подскочил. — Но… Почему? Там же столько барахла — неужели его не нужно как-то охранять?

Лолита пожала плечами.

— При Эросе Аполлоне камеры были — ты же знаешь эту сволочь, он никому не доверял. Но потом ты распорядился сократить ненужные расходы, и…

— Ненужные? — перебил я. — Да только Зара может нанести нашим погребам такой ущерб, что придётся брать кредит. И вообще…

Я затух. Ну какое мне дело, если кто-нибудь из сотрудников возьмёт со склада бутылочку-другую? Не коблы же они воруют…

Я что хочу сказать: у нас работают нормальные ребята. «Чистилище» — их дом. НИКТО не будет гадить там, где живёт.

— Ладно, чёрт с ними, с камерами. Не фиг тратиться на ненужные артефакты. Давай лучше подумаем, как нам её поймать.

Сидя рядышком на диване, прихлёбывая виски, мы с Лолитой глубоко задумались.

— Может… — сказала она, в то же время, когда я открыл рот. — Ладно, говори первым, Оторва.

— Нет, давай ты.

Я хотел предложить ловить на живца. То есть, на меня. И хотя я уже пробовал такой подход — безуспешно — стоило попробовать ещё раз. Ведь теперь мне помогает Медуза.

А тогда со мной была лишь Гермиона…

Я вздохнул. Оказывается, я скучаю по этой прожорливой ящерке. К тому же, с ней у меня куда больше шансов на выживание.

Но вспомнив ностальгический взгляд доньи Карлотты, и её радость при виде василиска, я смирился. То, что Герми «гостит у бабушки» вовсе не значит, что она перестала быть моей ящерицей, верно?..

— ОТОРВА!

— А?.. ты что-то говорила? Прости, я задумался.

— Ты просил озвучить идею, как поймать Анжелу. Я предложила ловить на живца.

— Может сработать, — я был рад, что наши с Лолитой мысли сходятся. Но виду не показал. — Я пойду и спровоцирую Анжелу на открытое нападение. А ты будешь рядом и вытащишь меня. А заодно станешь свидетелем…

— И речи быть не может.

— Рад, что мы с тобой… Что? Ты же сама предложила ловить на живца!

— Да, но им не должен быть ты.

— Лола, прости, что спрашиваю, но ты разве не видишь ПРОСТО ОГРОМНОЙ дыры в своей логике?

— Просвети меня, — её хладнокровию позавидовал бы и арктурианский медведь, в жилах которого течёт жидкий азот.

— Анжела хочет убить ИМЕННО МЕНЯ. Никто другой ей не нужен, а значит, не годится на роль живца.

— А я и не собиралась никого подставлять, — Лолита нахмурилась. — Оторва, за кого ты меня держишь? Чтобы я подвергла опасности невинного человека… — она так взмахнула рукой, что виски из её стакана выплеснулся мне на грудь. Но я даже не стал возмущаться. Облажался — обтекай… — Я говорила о фантоме.

—?..

Лола закатила глаза.

— Такое специальное полезное магическое существо, — пояснила она. — Твой двойник, Оторва, ничем неотличимый от тебя — настоящего. Мы пошлём его к Анжеле, и когда она всадит в него нож…

Я улыбнулся.

— А мне нравится. Поймаем с поличным, да? А… — я тут же забеспокоился. — А такое доказательство законники примут? Ну в смысле — это же не настоящее убийство, да? Фантом ведь — не живое существо…

— Примут, — успокоила Лолита. — Анжела-то не будет знать, что он, то есть ты — не настоящий.

— Здорово! — вскочив, я деятельно потёр руки. — Приступаем.

Прошло два часа.

Нет, я честно старался.

— Оторва, ты миллион раз видел себя в зеркале, — горячилась Лолита. — Да я сама как-то застала тебя за любованием собственной симпатичной мордой!

— А вот и нет. Ничего я не любовался. Прыщик выдавливал.

— Да нет у тебя никаких прыщиков, Макс. Просто признай: сделать мало-мальски сносную копию себя-любимого, ты неспособен.

Я вздохнул.

Где-то я был согласен с Лолитой: я — бездарность.

Я миллиард, наверное, раз, видел свою рожу в зеркале. Когда брился по утрам, когда чистил зубы, когда дёргал волоски из носа…

Но совершенно, абсолютно неспособен воспроизвести что-то, хотя бы отдалённо похожее не только на себя, а и просто на человека.

То, что у меня выходило, даже стоять не могло.

— Знаешь, говорят, что познать самого себя куда сложнее, чем окружающих, — нашел я сносное оправдание.

Лола вздохнула. Я как-то упоминал что её вздохи делают меня счастливым?

— К сожалению, остаётся план «Б»… — загробным голосом сказала она.

— Дать Анжеле убить меня во плоти? Ты её на этом поймаешь, и…

— Послать за Карбункулом.

Я моргнул.

— Лола, дорогая… А почему это не было планом «А»?

— Ну… — она глотнула виски — из второй, приканчиваемой нами бутылки. — Ты же хвастался, что стал неплохим магом. А у Карбункула драконовские цены, вот я и подумала…

Я зажмурился и потряс головой.

— Речь идёт о МОЕЙ ЖИЗНИ, Лола! А ты жалеешь какие-то гроши?

— Он берёт десять золотых за одно заклинание.

— Ладно, на чём мы там остановились? — я вновь повернулся к зеркалу. — Ты говорила, нос недостаточно похож?

В конечном итоге, мы всё же послали за Карбункулом.

Может, когда-нибудь я и научусь делать копии самого себя, и устрою настоящую войну клонов.

Звезда Смерти не сразу строилась.

Вспомнив о поединке, на который меня пригласили для соискания должности Верховного Мага, я рассмеялся.

Если они думают, что я его выиграю, их ждёт ПРОСТО ОГРОМНОЕ разочарование.

Отсчитывая магу положенные десять золотых, я всё время косился в угол, где стоял… Ну, я. Собственной персоной.

Карбункул мастерски скопировал все мои движения, мою манеру проводить рукой по волосам, ходить, закатывать рукава рубашки…

— Лола, у меня действительно такая глупая улыбка, или Карбункул меня особенно не любит?

Медуза перевела взгляд с меня на двойника. Затем обратно.

— Да не, Оторва, всё путём. Даже я бы не отличила.

— О, ну спасибо. Пошли, Чучело.

Чучелом я назвал двойника. Не знаю, почему, скорее, это вопрос к Фрейду.

Чучело послушался с первого раза — вот все бы так! И молодцевато припустил за мной, всё также глупо улыбаясь.

Я решил не обращать внимания. Многим не нравятся их фотографии…

План был такой: Чучело входит к Анжеле в комнату, грубо обижает её вербально, а потом заявляет, что она уволена. Пусть выметается прямо сейчас, или не поздоровится.

Думаю, ЛЮБАЯ девушка на её месте кинулась бы в драку в растрёпанных чувствах. Тем более убийца…

Мы с Лолитой должны были ждать за дверью — для связи горгона прихватила одну из своих «малышек», так что нам будет видно всё, что происходит в комнате. И слышно.

Итак… Операция «Фантом» началась.

Чучело вошел к Анжеле. Без стука, грубо распахнув дверь…

Через десять минут я спросил:

— Лола, она ТОЧНО не знает про камеры в комнате?

— Их невозможно обнаружить.

— Но может, она где-то слышала, что ты их…

— Исключено. Единственный, кто кроме меня знает о камерах — это ты. И если ты ей этого не говорил…

Анжела на экране заливалась слезами.

Она сидела на кровати, подобрав под себя ноги и сжимая ворот халата у горла мёртвой хваткой.

«Я» расхаживал перед кроватью, и толкал речь, заранее отрепетированную и «заснятую» Карбункулом, а потом внедрённую в память магического двойника.

Та ещё была работёнка, я вам скажу…

Чучело выглядел довольно грозно. Хмурил брови и вообще корчил страшные рожи — любой бы разозлился.

Я что хочу сказать: если бы на меня кто-то наехал в такой манере — я бы ТОЧНО дал в морду. Это как минимум.

А зная, что не далее, как сегодня утром, Анжела пыталась поджарить меня с помощью файербола, я был просто восхищен её выдержкой.

Девушка на экране продолжала плакать.

— Лола, я отзываю Чучело.

— Думаю, ты прав, — задумчиво проговорила горгона. — Судя по всему, Анжела не виновата. Я бы на её месте давно уже пристукнула тебя утюгом и завернув в шторку от ванной, спрятала под кровать. Так что это не она.

— Точно, — вздохнув, я послал мысленный сигнал Чучелу. — Она нас раскусила. Просто Карбункул не справился, ты только посмотри на эту «зловещую долину», у него вместо рожи. Я — совсем не такой.

— Ой, не относись к себе предвзято.

Чучело вышел за дверь и покорно остановился, глядя прямо перед собой. Его миссия закончилась. Больше в памяти ничего не было.

— Ну, что дальше? — Лолита смотрела на меня, как на последнюю надежду человечества.

Я вспомнил, как вели себя детективы в сериалах…

— Очная ставка. Я выведу её на чистую воду.

И пока Лола не успела ничего предпринять, я открыл дверь и шагнул в комнату Анжелы.

— Ну?.. Так на чём мы остановились?

Дверь я прикрыл и запер. Нет, я помню, что для Лолы эта фанерка — как бумажный лист. Речь шла скорее, о моих чувствах.

Чувстве страха, например.

Добровольно остаться наедине с убийцей — то ещё испытание, скажу я вам. И я просто хотел отрезать себе путь к отступлению.

Анжела смотрела на меня круглыми, полными слёз глазами, и молчала.

Она всхлипывала.

Я мудро усмехнулся, а потом сбросил платья со стула прямо на пол, и развернув его спинкой вперёд, уселся верхом.

— Меня не проведёшь, дорогуша, — сказал я. — Я знаю: ты прекрасная актриса. Но это ведь я, забыла? Кончай реветь, собирай вещички и уматывай.

Она опустила глаза.

— Мне некуда идти, Макс.

В голосе девушки была обречённость.

Укол жалости попытался проникнуть в мою простую душу, но я надел воображаемую броню.

Я — жестокий штурмовик. Дарт Вейдер на задании.

— Знаешь, меня это не волнует. После того, что ты сделала…

— Но я же извинилась! Мне правда очень, очень жаль, что я это сделала. Это была минутная слабость, Макс, честное слово… — она всхлипнула особенно душераздирающе и ещё плотнее завернулась в халат.

Она меня смущала. Прежняя Анжела постаралась бы скорее, раздеться — зная, как я падок на…

Я потряс головой. Это всё игра. Она сама себе противоречит.

— Анжела, милая, — я мудро улыбнулся. — О какой минутной слабости идёт речь? Ты пыталась меня убить РАЗ ДЕСЯТЬ. Последняя попытка была сегодня утром. Вряд ли у тебя хватит терпения извиняться СТОЛЬКО РАЗ.

Девушка выпучилась на меня, в буквальном смысле квадратными глазами. Тушь с ресниц бежала по щекам потоками, помада размазалась. Внезапно лицо её сделалось таким детским, таким… беззащитным.

Или она НАСТОЛЬКО хорошая актриса, или…

— Макс, я клянусь тебе чем хочешь, но я на тебя не покушалась.

— Брось, Анжела. В каком-то смысле, мы с тобой — два сапога пара. Земляки. К тому же, москвичи… На твоём месте я бы тоже отпирался до последнего.

— Послушай меня, Макс, — отпустив ворот халата, она подползла к краю кровати. Я напрягся. Вот сейчас она ка-а-ак прыгнет!.. Но Анжела всего лишь села, обняв подушку, и посмотрела мне в глаза. — Я понимаю: у тебя есть основания обвинять меня во всех грехах, — сказала она. — Но убийство… — девушка зябко передёрнула плечами. — Я пыталась поступить в Гильдию Убийц, — на щеках Анжелы выступили красные пятна, кончик носа побледнел. — И срезалась на первом же экзамене. Меня тошнит от насилия. Да я даже таракана убить не могу!

Я покачал головой.

И как это делал знаменитый детектив Перри Мейсон, когда надо было подумать, закурил. Выпустил дым, а потом посмотрел на неё эдак многозначительно, исподлобья.

— Знаешь, я не буду тебе мстить, — сказал я. — Просто признайся. А потом иди на все четыре стороны. Пообещай забыть моё имя, вот и всё.

Анжела издала тяжелый вздох.

— Макс, всё, что я сделала — это наклеила те чёртовы буквы. Ну, как дома, в детективах… Я хотела оставить письмо где-нибудь в фойе, чтобы его нашел Цезарь и отдал Лоле. Она бы сунула его к другим письмам и всё. Забыли. Это был… — она пожала плечами. Невинный розыгрыш. Я хотела, чтобы ты обратил на меня внимание. Но когда я притащила тебя в спальню после вечеринки, то… просто не удержалась. И сунула письмо тебе под подушку.

— Стоп… — я вдруг почувствовал себя очень глупо. — Так это ТЫ вчера притащила меня в спальню?

— Ну да, — девушка снова всхлипнула, я автоматически достал из кармана платок и протянул ей. — Я слышала, как вы веселитесь у бара, но постеснялась присоединиться. Меня же не приглашали… — шумно высморкавшись, она взяла с тумбочки небольшое зеркало и принялась вытирать размокшие тушь и помаду. — Но ближе к утру у меня страшно разболелась голова, и я пошла попросить у Сатурна его фирменной травяной настойки… — на меня она не смотрела, продолжая заниматься лицом. — Ну знаешь, Сатурн ведь приторговывает самопальными препаратами. Девочки берут у него припарки для ног — коблы ведь жутко натирают… А я вот люблю травяную настойку. Не знаю, из чего он её гонит, но головную боль снимает лучше кетонала…

— Ближе к делу, Анжела.

— Ой, прости, — она съёжилась и отложила зеркало. А потом протянула мне мокрый, в пятнах косметики, платок. — Спасибо, что дал высморкаться…

— Оставь себе. И… Что там с моей спальней?

— Когда я подошла к бару, там уже никого не было. Ну, кроме тебя… Ты спал, положив голову на стойку, и вот-вот должен был свалиться с табурета, — она бросила на меня боязливый взгляд. — Мне стало тебя жалко.

— И ты, добрая самаритянка, оттащила меня в пентхаус. Под самую крышу…

— Ну, на самом деле, у меня есть ключ от секретного лифта, — Анжела смущенно потупилась. — Я скрыла, что он у меня есть. И иногда поднималась наверх, чтобы поплавать в бассейне.

— Ну ладно, ну хорошо… — забыв об опасности, я встал и принялся расхаживать по комнате взад и вперёд. — Но ты, как ни крути — хрупкая девушка. А я — здоровый мужик. КАК ты дотащила меня до пентхауса в одиночку?

Она пожала плечами. Шелковый халатик с готовностью соскользнул с одного плеча, но Анжела быстро его поправила.

— Не такая уж я хрупкая, как желаю казаться, — сказала она. — Я тебе не говорила, но там, в Москве, я работала медсестрой. Привыкла ворочать лежачих больных, вот и… — она смущенно поёрзала. — А ты не такой уж и тяжелый.

Я с силой сжал переносицу.

Если всё так, как она говорит… То потенциально у Анжелы была СОТНЯ возможностей перерезать мне горло без шума и пыли.

И это значит, что…

— Макс? Почему ты молчишь?

— А? Ты что-то спросила?

— Я спросила: ты мне веришь?..

Тяжелый вздох вырвался из моей груди.

— Нет. Не знаю. Скорее всего. Но… Слушай! А как же желтый порошок?

Я вновь отодвинулся от неё подальше. Ну надо же! Чуть не задурила мне голову…

— Ты СПЕЦИАЛЬНО его подсунула! Знала, что у меня аллергия…

Анжела смотрела на меня виновато. Как сытый спаниель, стащивший со стола сосиску…

— Ты заметил, да? — спросила она.

— Трудно не заметить, когда чихаешь так, что мозги носом хлещут.

Девушка вздохнула.

— Прости, я не знала, что у тебя аллергия. Это был… афродизиак. Приворотное зелье, я купила его у Карбункула, — дальше она заговорила так быстро, что я едва различал слова. — Понимаешь, я хотела, чтобы ты меня полюбил. Чтобы… Ну, чтобы у нас с тобой… — она перевела дыхание. — Ещё раз прости.

Я помотал головой.

Это была не аллергия. Защитная реакция… Именно так мой организм реагирует, когда меня хотят отравить.

Ведь приворот — это тоже отравление, верно? Верно?..

— Ладно, проехали, — я махнул рукой. — Но всё-таки…

— Всё-таки?

— Если ты не убийца… То кто сегодня утром швырял в меня файерболом?

Глава 16

На мой вопрос Анжела как-то странно пожала плечами.

Я насторожился.

— Ты что-то знаешь? Говори!

— Ну… — девушка вздохнула.

Без косметики, с прямыми распущенными волосами, она выглядела куда моложе, чем я привык думать.

— Да ладно, не бойся задеть мои чувства.

— Уверен? Не станешь преследовать меня за то, что я открыла тебе неприятную правду?

Я фыркнул — как давеча Лола.

— За кого ты меня держишь? Гонец не виноват, что принёс дурные вести…

— Но ты и так собираешься меня выгнать! Стоит тебе шепнуть словечко в городе, и меня даже гноллы будут избегать.

Я поперхнулся и закашлялся.

Не вставая, Анжела плеснула в стакан воды из графина и протянула мне.

То, что я взял и выпил воду без всякой задней мысли, больше всего говорило о том, что я ей поверил.

Точнее, поверило моё подсознание, и исключило из списка предполагаемых убийц.

В списке, правда, было всего одно имя… Но это не её вина.

— Анжела, — сказал я после того, как успокоился. — Я никогда бы так не поступил, честное слово.

Ну вот… Роли наши поменялись, и теперь я на своей шкуре могу узнать, как сложно оправдаться, даже если ты ни в чём не виноват.

ОСОБЕННО если не виноват.

— Я знаю, — кивнула Анжела. — Извини, что сказала. Старые привычки, — я молча поднял бровь, показывая, что внимательно слушаю. — Знаешь, я ведь выросла в богатой семье, — продолжила девушка. — Я не вру. Не просто обеспеченной. Мои родители были по-настоящему богаты.

— Рад за тебя.

Анжела горько усмехнулась.

— А знаешь, на чём они разбогатели?

— Э… На воздушных шариках?

Она выпучила глаза.

— Как ты узнал? Посылал в Москву детективов? Хотел раскопать моё прошлое?..

— Да нет, же, нет! — я выставил руки перед собой. — Это была шутка, Анжела. Просто шутка. Ну кто может разбогатеть на воздушных шарах?

Глаза девушки вдруг стали серыми, как графит, и такими же тусклыми.

— Мой отец. Наркобарон.

—?..

— При чём здесь шарики? — перевела она мой недоумённый взгляд. — Очень просто: с шариками по улицам ходят толкачи.

— Их видно издалека, — кивнул я. — Не надо тариться по подворотням — всё на виду.

— Вот именно. Конечно, это было до того, как порошок стали толкать через телеграм…

— Так ты знала?

Анжела передёрнулась.

— Сначала — нет. Я же была совсем кроха. Потом, уже в школе, кто-то сболтнул, что «продавцы счастья» — это пушеры. Так их называл отец, — пояснила она. — «Мои продавцы счастья». Я тогда подумала: ну и что?.. У одних родители продают колготки на рынке, у других — шарики. Зато у нас большой дом, и в школу меня отвозит лимузин с личным водителем.

— А что мама? — спросил я.

Анжела издала губами неприличный звук.

— Конечно, всё знала! Ну, сам понимаешь: драгоценности, меха, Куршавель…

Я вспомнил, как Анжела цеплялась за локоть Эроса Аполлона. Выглядела она тогда сногсшибательно: брюлики, платье, причёска…

— Но что-то пошло не так, верно? — осторожно предположил я.

— Одноклассник, — кивнула Анжела. — Купил дозу у одного из папиных дилеров, и… загнулся. Аллергия. Анафилактический шок. Это было в восьмом классе, и тогда я впервые… Ну, задумалась, что-ли. О том, что всё-таки продавец колготок и наркобарон — это несколько разные вещи. Да, колготками тоже можно задушить, но это не главное их предназначение. В то время, как белый… — она отобрала у меня пустой стакан, плеснула воды и залпом выпила. — Мальчик был тоже не из простой семьи, — продолжила Анжела совсем другим тоном. Она как бы отстранилась, говорила быстро, словно читала заметку в газете… — Началась настоящая война. Папу застрелили. Маманя, обчистив домашний сейф, сбежала, больше я её не видела.

— А ты как же?

— А я? — Анжела усмехнулась. — Мне тоже пришлось скрываться. Я падала всё ниже и ниже, пока… не провалилась в Сан-Инферно. И знаешь, что?.. Я поняла, что здесь — всё то же самое! Гильдии — это просто узаконенная мафия. Патриций — тиран и диктатор, а дон Коломбо — серый кардинал, который дёргает за ниточки… Единственным способом выжить было отыскать богатого и влиятельного папика и держаться за него изо всех сил.

Я покачал головой.

— Ты не права, Анжела. Ты даже себе не представляешь, как…

— Подожди, Макс, — она положила ладонь мне на запястье, но тут же убрала руку. — Дай договорить.

Я кивнул.

— Знакомство с тобой изменило мою жизнь.

Я громко рассмеялся.

— А ведь именно из-за тебя я и попал в Сан-Инферно!

— Не представляешь, как я тогда испугалась, — слабо улыбнулась девушка. — Впервые с тех пор, как сбежала, я решила наведаться в Москву. Прошло несколько лет, и я была уверена, что обо мне все забыли. К тому же, — она опустила глаза. — Я так изменилась, что вряд ли меня могли узнать…

— Но зачем тебе понадобилось возвращаться?

Анжела вздохнула.

— Чтобы поесть. Ты же знаешь, здесь все сидят на капсулах, и это даже здорово! Живя в Москве, я была безобразной толстухой, а теперь посмотри на меня… — она тут же осеклась и отвернулась, спрятав лицо за пеленой волос. — Но старые привычки оказались слишком сильны, — продолжила девушка, глядя в стену. — Пирожные с кремом, — проговорила Анжела с придыханием — так сладострастно, что по моей спине поползли сладкие липкие мурашки. — Они снились мне, я не могла думать ни о чём другом, и вот однажды, когда Эрос уехал по делам, стащила у него одноразовый портал и отправилась в кондитерскую на Патриарших, там мы покупали эклеры с папой… На обратном пути я заметила слежку.

— То есть, меня.

— Как я испугалась, ты не представляешь! Ругала себя. Могла ведь выбрать любую кондитерскую из тысяч других, а не появляться там, где меня знали… Запаниковав, я спустилась в люк канализации и активировала портал.

— А я прыгнул за тобой, — я усмехнулся, и не в силах больше сидеть, вскочил и заметался по тесной комнатке. — Подумать только! Благодаря цепочке удивительных совпадений я оказался… — я оборвал себя. — А мне говорили, что это была судьба. Что меня буквально «отправили» в Сан-Инферно, накануне совершеннолетия…

Я не стал говорить, что когда-то мы с Лукой Брази думали, что Анжела — засланный казачок. Мы думали, что она специально заманила меня…

Но это были всего лишь предположения.

Анжела покачала головой.

— Я помню, что пришла в дикий ужас, когда увидела тебя в «Чистилище».

— Конечно же ты решила, что папины недоброжелатели преследуют тебя буквально по пятам…

— И постаралась убедить Эроса избавиться от тебя, — кивнула Анжела. — Я ведь не могла рассказать ему всей истории. А тем более, признаться, что украла у него портал.

— И в результате, всё повернулось иначе.

— «Чистилище» отошло тебе, Эрос разорился, а я… — она обвела рукой комнатушку и разбросанные тут и там предметы женского гардероба. — Со временем я поняла, что ты — никакой не киллер, и всё это — не более, чем трагическое недопонимание. Но я всё равно злилась! Мне казалось, что я уже успела так многого здесь добиться. А ты всё разрушил.

— Прости. Если бы мы с тобой сразу поговорили по душам…

— Я хотела. Честно. Но Боббо сказал… Что ты ненавидишь меня за то, как здесь оказался. И ни а что не станешь слушать.

Я вздохнул. Старый добрый Боббо… Надо бы вытереть с него пыль.

— Ладно, — я подошел к двери и взялся за ручку. — Убийца всё ещё на меня охотится, так что мне пора. Но я рад, что мы смогли поговорить хотя бы сейчас.

— Так я могу остаться? — спросила осторожно Анжела. — Знаешь, когда я сказала, что мне некуда идти…

— Конечно, можешь. Извини за этот спектакль. Я думал, тобой движет месть и решил, что так смогу вывести тебя из равновесия… И кстати, последний вопрос, — Анжела кивнула. — Почему? Почему ты хочешь остаться? Я что хочу сказать: с твоим голосом, с твоими… — я бросил осторожный взгляд на её фигуру, — с твоей внешностью, ты могла бы получить работу в любом из клубов Сан-Инферно. Господи, Лола утверждает, что в другом месте ты смогла бы зарабатывать ГОРАЗДО БОЛЬШЕ. Так что заставляет тебя оставаться?

Секунду она поколебалась, но затем улыбнулась — простой, и какой-то беззащитной улыбкой.

— Ты, Макс.

— Я?.. — меня постигли жуткие подозрения… — Уж не хочешь ли ты сказать, что… Влюбилась?

И тут она рассмеялась. Громко и безудержно. Словно я сказал что-то смешное…

— Не обижайся, Макс, но ты не в моём вкусе, — наконец сказала она.

— О. Ну прости, что сделал такой поспешный вывод…

— Я тобой восхищаюсь.

— Не понял.

Ох уж эти женщины. Кого угодно запутают так, что забудешь, где лево, а где право…

— Тем, как ты ладишь с людьми. Как к тебе тут относятся. Как ты меняешь мир вокруг себя в лучшую сторону.

Я почувствовал, что начинаю краснеть.

— Ну… вообще-то в городе у меня полно недоброжелателей.

— Это совсем другое, — отмахнулась Анжела. — Серпент, мастер Шмук — всего лишь завистники. Те, кто узнают тебя поближе — переходят на твою сторону. Становятся твоими фанатами. Понимаешь? Тобой НЕЛЬЗЯ НЕ ВОСХИЩАТЬСЯ, Макс.

— Некоторые девушки считают меня идиотом.

— И это так и есть! Ну… — она смутилась. — В каком-то смысле. В делах сердечных ты полный лох, уж извини. Но в остальном… — Анжела вздохнула. — В общем, я решила у тебя учиться.

— УЧИТЬСЯ?..

— Нельзя в одночасье изменить свою натуру, Макс. Но можно для начала попытаться стать похожей. Помнишь, как нас учили в школе? Бери пример с лучших, и постепенно, понемногу, ты сможешь стать другим. Я решила попробовать.

— Вот как.

— А ещё… Если раньше я чувствовала себя защищенной зная, что в Сан-Инферно абсолютно никто не в курсе, кто я и откуда, сейчас… мне гораздо спокойнее рядом с тобой.

В её глазах было столько надежды…

Что я не выдержал, и слабо улыбнувшись, просто сбежал.

То-то Лола повеселиться, шпыняя меня на счёт кумира молодёжи.

Лола?..

Я моргнул.

Вот так всегда: вверяешь свою жизнь лучшему другу, шагаешь в пасть коварного убийцы зная, что задница твоя надёжно прикрыта, и если что — друг тебя вытащит, а она…

— ЛОЛИТА!

— А, Оторва. Ты уже вернулся?

— Я там жизнью рискую, а ты тут спишь!

Горгона встала одним плавным текучим движением — я залюбовался.

— Во-первых, ты сам к ней пошел.

— Да, но…

— А ВО-ВТОРЫХ… Я знала, что Анжела не виновата.

Я задохнулся.

— И позволила мне корчить из себя клоуна?..

Воздев руки, я поспешил прочь из этого места: на наши крики уже начали выглядывать артисты…

Ещё не хватало опять собрать толпу.

Подальше, подальше отсюда, и… поближе к бару, к чудесным прозрачным стаканчикам и наполненным амброзией бутылочкам.

— Куда ты так резво бежишь? — Лолита нагнала меня у бассейна. В это время он был совершенно пуст, только вода цвета фанты загадочно поблёскивала.

— Я, как дурак, строил из себя детектива, а ты…

— Я тебе говорила! Но ты не стал меня слушать, — отрезала Лолита. — Тебе САМОМУ нужно было убедиться, что Анжела — не враг. Вот ты и убедился. Доволен?

Я сбавил темп и упал в один из шезлонгов.

Нет, я не против разговоров по душам. Но хотелось бы, чтобы они проходили в менее нервной обстановке.

Не тогда, когда я подозреваю в собеседнике убийцу…

— Вообще-то да, — я только сейчас понял, какая гора свалилась с плеч. — Если честно, то я дико рад, что это не Анжела. Всё-таки мы с ней…

Я чуть не ляпнул «земляки», но прикусил язык. Если она не хочет, кто я такой, чтобы трепаться о её скелетах направо и налево?

Чёрт! — я вспомнил ещё кое-что. Она намекнула, что знает кое-что о убийце… Сказала, что не хочет меня расстраивать. А потом так ловко увела тему, что я и не заметил.

Надо бы вернуться…

Но почему-то казалось, что делать этого не стоит. Не скажет она ничего. И не потому что желает мне зла. Просто… Я должен всё сделать сам.

— Ладно, Оторва, какой следующий шаг?

Лола не рухнула в соседний шезлонг. Она вообще не расслабилась. Ни капельки. Стояла в своей коронной позе воинствующей амазонки, и прищурив глаза, изучала периметр — именно так, а не иначе.

Мне сделалось неуютно.

— Не знаю, — я опустил голову на руки. — Честно, не знаю. Может, лучше всё бросить?

— Ты о чём, Оторва?

— Лола… — я устремил взгляд на горгону. — Когда я стал таким злым?

— Злым? — Лолита всхрапнула. Как огромная лошадь, которой в нос сунули пёрышко. — Да я не знаю никого добрее тебя! Ты же… Ты же всё время бросаешься всем на помощь, забывая о себе. Честно говоря, поначалу я думала, что ты псих. Но со временем… Макс, ты делаешь мир вокруг себя ЛУЧШЕ.

На языке появился кислый привкус.

Вот то же самое сказала и Анжела…

— Это не правда, — я покачал головой. — Вы все ошибаетесь. Может, я и был таким, но сейчас я — загнанный в ловушку зверь. Эгоистичный хищник, который думает только о себе. Анжела открыла мне глаза. В попытке найти убийцу я смертельно обидел ни в чём не повинную девушку. Да будь я сам собой, я даже ДУМАТЬ о таком не стал бы. Я же всегда видел в людях только хорошее! А теперь шарахаюсь от каждой тени… Я не хочу так жить, Лола. Не хочу я видеть в людях врагов. Не моё это.

— Ну и отлично, — с ледяным спокойствием горгона кивнула. — Не хочешь — не надо. Давай я отведу тебя в свой кабинет — там ты будешь в полной безопасности, муха не проскочит. А сама найду убийцу, и…

— Ты меня не слушаешь, Лола! — я чувствовал, что впадаю в истерику. — Я ВООБЩЕ не хочу его искать. Будь что будет. Не хочу бегать с жареным задом, отказываюсь шпионить, а вместо этого…

— Сядешь в баре и будешь накачиваться спиртным, пока убийца тебя не прищучит?

— Может быть, — я поднялся. — Это будет наилучшим выходом. Пускай киллер делает своё дело. И всем станет легче.

Вот бывает так: сам себе противен, а всё равно не можешь остановиться…

— Ну что ж, — Лолита пожала плечами. — Это твоя жизнь, Оторва. Только… Сделай одолжение: воплоти свой гениальный план где-нибудь в другом месте, лады? Не хочу, чтобы в «Чистилище» нашли твой труп. Это, знаешь ли, плохо скажется на репутации клуба. А как тебе известно, «Чистилище» — наш дом. Не пытайся его разрушить.

— Ладно, — я задрал подбородок и посмотрел на Лолиту сверху вниз — насколько получилось… — Так и сделаю. Последую твоему совету. Только вот… Не скажешь напоследок: какое заведение в городе ты не любишь больше всего? Туда я и отправлюсь.

Мне показалось, что бассейн вышел из берегов и затопил огромные, полные холодной ярости глаза Лолы.

В ногах появилась некоторая гранитоподобность, шею свело.

— Знаешь что, Оторва…

— Не помешаю?

К нам приближался Розарио.

Скользящей крадущейся походкой, которая очень шла к его стильному деловому костюму, к зачёсанным назад волосам и желтым, с вертикальными зрачками, глазам.

— Нисколько! — рявкнула Лолита. — Я как раз ухожу.

И печатая шаг, глядя строго перед собой, горгона удалилась.

Я вздохнул.

Ну вот опять… Что со мной не так? Неужели банальная угроза смерти сделала из меня подлеца?

— Я присяду? — светски осведомился тигр.

Я махнул рукой.

Изящно опустившись в соседний шезлонг, Розарио вытянул ноги и откинул голову. А потом прикрыл глаза и затих.

Так мы и сидели, наверное, минут двадцать.

Постепенно я расслабился. Кислая горечь отступила, сконцентрировавшись на дне желудка.

Но дыхание выровнялось, а душевная боль притупилась. По крайней мере, теперь я мог рассуждать здраво.

— Розарио, это ты убийца?

Тигр посмотрел на меня лениво, из-под ресниц.

— Угадал, бро. Давно на тебя охочусь, — и он сладко потянулся. — Для меня, бро, ты — что-то вроде вкусной и симпатичной мышки. Сплю и вижу, как прикусываю твою нежную шейку… — и он так плотоядно облизнулся, что мне захотелось отодвинуться.

— Ты же знаешь, бро, я — не в твоей лиге, — осторожно сказал я.

— Вот видишь, — тигр сверкнул желтыми хищными глазами. — Чем не мотив?..

— Я не хочу умирать.

— Никто не хочет, бро. Так уж мы устроены. Но в этом есть и хорошая сторона: страх смерти заставляет нас быть людьми. Совершать подвиги. Любить. Ненавидеть. Жить на всю катушку, сечёшь? В тебе всегда это было, бро. Неуёмная жажда жизни. Она-то и заставляла других завидовать тебе. Но теперь всё изменилось.

Некоторое время я молчал, прокручивая его слова в голове. Но потом не выдержал.

— И… Что ИМЕННО во мне изменилось?

— Ты больше не Безумный, бро. Ты… Просто чувак, который попал в дерьмовую ситуацию.

Сначала я хотел возмутиться. Но потом задумался. Интересно: в какой момент я перестал думать о других, и стал беспокоиться о себе?..

Когда превратился в дракона? Или… ещё раньше? Трудно сказать. Но отец говорил, что власть — это и есть забота обо всех. Я тогда решил, что не желаю быть… таким. Пускай люди заботятся о себе сами, я не буду им мешать.

Но получается… Думать только о себе — это стрёмно.

Решив устраниться, я перестал быть собой. Сделался кем-то другим, менее приятным. Гораздо менее.

Я вздохнул.

— Розарио, я не вижу выхода, — сказал я. — Я не знаю, как остановить убийцу, и не знаю, как жить, всё время ожидая удара. Это… Это очень напрягает. Сводит с ума. Я просто не могу больше быть тем беспечным Безумным Максом, который запросто висел на коньке крыши — потому что тогда, жить или умереть, зависело только от меня.

— Значит, он тебя уже убил.

Тигр лежал, не открывая глаз.

Только хвост его, длинный, гибкий и полосатый, выписывал восьмёрки и хлестал шезлонг по бокам.

Глава 17

А ведь он прав, — подумал я, чувствуя, как немеют ноги и руки, как лицо наливается тяжестью и начинает сползать куда-то на грудь, как слякучая яичница.

И происходило это вовсе не из-за того, что на меня смотрела Лола…

Надо признать, иногда меня посещали мысли о том, чтобы вернуться в Москву, забыть Сан-Инферно как чудесный, но немножко жуткий сон, восстановиться в универе и зажить обычной, никому не интересной жизнью.

Сейчас эта мысль стучала по черепушке с особенно мстительной настырностью.

Я что хочу сказать: жить, зная что рядом — только руку протяни — находится другой, необычный, яркий и полный приключений мир…

Сознательно лишить себя доступа к нему. У меня бы вышло.

На одном ослином упрямстве — вы знаете, я могу.

Но надо признать честно, глядя самому себе в глаза: это будет самоубийство.

Постепенно, сам того не замечая, я превращусь в зомби. С пустым взглядом, пустым сердцем и начисто выгоревшей душой.

Я никогда больше не обрадуюсь восходу солнца, чувству погони, тому непередаваемому ощущению, что всё повисло на волоске…

И успех — или поражение — зависит только от тебя.

Внезапно мне стало жарко.

Нет, жарко мне было всегда — таков уж Сан-Инферно, двуединый город парных светил.

Но сейчас жар поднимался откуда-то изнутри, из живота, и держать его в себе становилось невыносимо.

Не придумав ничего лучше, я сиганул в бассейн.

Ух ты! А водичка-то ледяная.

Я почувствовал себя, как раскалённый уголёк, который выбросили в снег. Пар валил буквально изо всех щелей, поверхность бассейна начала дымиться.

Окунувшись с головой, я закричал, что есть сил.

Изо рта вырвался язык пламени. Он прожег воду и разбился о выложенную цветными плитками стенку бассейна.

Так вот как это делают драконы…

Я рассмеялся — под водой. — Они выдыхают огонь, когда хорошенько разозлятся, таким образом спуская пар и очищаясь духовно.

Вот почему драконы живут по несколько тысяч лет, — размышлял я, выныривая на поверхность. — Ничего не держат в себе. Чуть что — хрясь напалмом, и на душе сразу полегчало.

Вода в бассейне заметно потеплела.

Но я не спешил вылезать, а просто лёг на спину и позволил воде мягко омывать тело, приводя в порядок мысли.

На одно мгновение мне показалось, что я — всего лишь банановая шкурка, пустая и лёгкая, как пенопласт.

Вода носит меня от бортика к бортику… И вот сейчас, в эту минуту, очень легко забыть, что за пределами бассейна есть целый мир — «Чистилище». А за пределами клуба — город, а за пределами города — всё измерение… Которое, затерявшись среди других измерений, может быть всего лишь песчинкой на пляже. И в то же время — это Центр Вселенной.

Место, где я безмерно счастлив…

Вот интересно: можно быть безмерно счастливым, и в то же время жутко хотеть в туалет?

Выбравшись из бассейна, я стянул через голову мокрую майку, чтобы выжать, и только взявшись за ремень джинс, с опаской поглядел на Розарио.

Но я мог быть совершенно спокоен: тигр был занят. Скинув пижонский пиджак и рубашку, он нервно вылизывался, водя по коже длинным розовым языком.

— Ненавижу воду, — прорычал он, заметив наконец моё появление. — В следующий раз, бро, когда захочешь искупаться, дай людям отойти подальше.

С шезлонгов стекала тонкими струйками вода. На плитках пола серебрились лужи.

Что характерно: теперь вода была своего обычного, то есть, прозрачно-голубоватого цвета…

Всё это преломление, — подумал я. — Голубое небо, отражаясь, делает воду синей, а багровое — красной.

Зависит от угла зрения.

Сделав этот, достойный Шерлока Холмса и его дедуктивного метода вывод, я почувствовал себя намного лучше.

Не так уж сильно эти измерения отличаются друг от друга. Вода мокрая, небо красное, а люди — всё те же люди.

Даже если люди эти — драконы…

— Мне понадобится твоя помощь, бро, — сказал я, натягивая на себя всё ещё влажную майку. Ничего. На такой жаре это ненадолго.

— Всё что угодно, если при этом не придётся мокнуть, — пробормотал тигр, но тут же вскинулся и посмотрел на меня очень настороженно. — Что ты задумал, Макс?

— Я хочу найти киллера.

Секунду тигр смотрел на меня, словно не верил. Но потом оскалился — клыки у него были будь здоров, — и хлопнул по плечу.

Впечатление было несколько подмочено, если вы понимаете, о чём я…

— Вот теперь узнаю своего друга Безумного Макса, — промурлыкал тигр. — Руководи, бро, я в твоём распоряжении.

— Спасибо. Но есть небольшая загвоздка: боюсь, вдвоём мы не справимся. Понадобится помощь всего «Чистилища»… Ну, по крайней мере тех, кто согласится помочь.

— Даже не сомневайся, бро. Если кто-то откажется — я готов откусить собственный хвост.

— Заключим пари?

Не знаю, зачем я это сказал. Само на язык прыгнуло… Тигр отвердел взглядом.

— Запросто.

Я секунду колебался, но потом пожал крупную, с чёрными когтями и чёрными подушечками, тигринуюлапу. Удивительно мягкую, надо сказать…

Когда я уже собирался её отпустить, лапа чуток напряглась и когти не сильно, но чувствительно впились в мою кожу.

— Ты же не сдашься, бро? — тихо спросил Розарио.

Я посмотрел ему прямо в глаза и широко улыбнулся.

— А когда я сдавался, бро?

Тигр кивнул. Втянул когти, и в следующий миг я пожимал обычную руку. Кожа была на ощупь такой гладкой, словно он пользовался детским кремом.

— Ну ладно, — Розарио тоже улыбнулся. Человеческой открытой улыбкой в полных тридцать четыре зуба. — Тогда я пойду, перетру с народом.

— Ага… — мысленно я был уже далеко. Но внезапно вернулся. — Эй, бро… — тигр обернулся. — А зачем ты вообще приходил? Я что хочу сказать: не для того же, чтобы прервать мою ссору с Лолой, а?

— Точно, — Розарио хлопнул себя по лбу. — Ты меня совсем запутал, бро… Я тебя искал, чтобы сказать… — он замялся. Я молча ждал. — В общем, я походил по тем местам, где на тебя нападали…

— Что, и даже в Травяном море?

Тигр поморщился.

— Не мели ерунды, я-то не Безумный… Вместо этого я расспросил Руперта. Всё сходится.

Я моргнул.

— Извини, наверное, я каким то образом пропустил главную часть. Так о чём вообще речь?

— Запах, бро. Мы, тигры, отменные нюхачи. Также, как и драконы.

— И-и-и?..

— Просто проверь сам. В смысле — походи и понюхай.

— Но я не…

— Ты — дракон, бро. Если ты захочешь, унюхаешь, как пукает хомячок в своей норке, под километровым слоем земли, за три измерения отсюда.

— Не хочу я нюхать хомячковый пердёж! Просто скажи, и всё.

— Тебе знакома концепция ситуационной этики? — спросил тигр.

— Да, но…

— Так вот в данной СИТУАЦИИ, говорить что-либо будет НЕЭТИЧНО. Бро. Ты должен допетрить сам.

— Ладно, как скажешь…

Но тигр уже исчез за поворотом. Я остался один.

И вместо того, чтобы последовать совету Розарио, я вновь рухнул в шезлонг. Одежда на мне уже высохла и я чувствовал, что должен побыть один хотя бы пару минут.

А потом пойду, и помирюсь с Лолой, — пообещал я себе. — Честно-честно.

И закрыл глаза.

Не знаю, сколько времени прошло. Наверное, я отключился. Утро выдалось бодренькое, и в том, что я устал, как тягловый мул, не было ничего удивительного.

Разбудил меня запах спиртного.

Весь клуб пропах выпивкой, — подумал я и непроизвольно сглотнул. — А мне вот никто не принесёт даже рюмки пива…

Открыв глаза, я понял, почему вдруг запахло спиртным: рядом была Зара.

Она стояла молча и просто смотрела на меня, с каким-то странным, голодным выражением в глазах…

— Привет, сестрёнка, — потянувшись, я сел. — Долго я спал?

— Откуда мне знать? Я только что пришла.

По сравнению с утром, она привела себя в порядок.

Стильные кожаные шорты цвета крови, такого же оттенка шелковая блузка, высокие шпильки, волосы заколоты над лицом и красивыми волнами падают на плечи…

Странно, — мысль была какая-то лишняя, словно я ещё не проснулся. — Сестрица говорит, что только пришла, хотя запах я чую довольно давно…

Непроизвольно я потянул носом.

«Мадам Клюко», любимое шампанское Зары. То самое, что она тырила из моего погреба…

— Что ты здесь делаешь, сестра?

Она жила в апартаментах «люкс», заселившись туда самостоятельно — на правах родственницы. И разумеется, ни копейки не платила. Так что мой вопрос был вполне закономерен.

— Да ничего, — она равнодушно пожала плечами. — Просто заблудилась. Искала бар, и свернула не в тот коридор… А потом смотрю — ты спишь.

Я зевнул.

— В бар вон в ту сторону, — я вяло махнул рукой. — Приятно опохмелиться.

— А ты?.. — сделав пару шагов она нервно оглянулась. — У тебя всё в порядке, Макси? Тот переполох сегодня утром… — Зара явно колебалась. Но потом всё же сказала: — Знаешь, ты прости меня.

— За что? — я тёр кулаками глаза и зевал во всё горло. Никак не мог прийти в себя… — Да так, — она смущенно посмотрела на носки своих модных зауженных туфель. — За всё. В общем.

— Ладно, не бери в голову.

Я подумал, что в моей сестре всё-таки есть зачатки совести. Разграбила погреб — и испытала чувство вины… Лиха беда начало. Может, и за номер заплатит. Половину. Потом, как-нибудь.

Зара отвернулась, и я думал, что она ушла, но…

Я не слышал стука каблуков.

Внезапно мной овладело острое, как шашлычный шампур, чувство опасности.

По плитке стальные шпильки должны стучать, как молотки, так почему я ничего не слышу?.. Она что, до сих пор стоит у меня за спиной?..

Я почувствовал, как обрастаю чешуёй, как в животе ворочается раскалённый уголёк…

— Приве-е-е-т!.. — и внезапно у меня на коленях оказалась… Зебрина.

Обхватив за шею, она влепила мне в губы сочный и душистый поцелуй, а потом чуть отодвинулась и улыбнулась.

Украдкой я посмотрел через её плечо. Зары не было.

— И тебе привет! — крепко прижав девушку к себе, я замер в смятении.

Неужели моё чувство опасности сработало на Зебрину?.. Как такое может быть?

Даже думать не хочу.

— Макс, я хочу тебя убить.

— ЧЕГО?..

— Того! Договорились же встретиться. Я прихожу, а тебя нет нигде. Весь клуб облазила, сверху до низу. Хорошо, Розарио подсказал, где тебя искать. Спрятался, понимаешь…

— И вовсе я не прячусь. Просто хотел поплавать.

— У тебя наверху есть СВОЙ бассейн, тупица. Зачем тебе понадобилась эта мелкая лоханка? Или… — Зебрина недобро прищурилась. — Ты встречался здесь с кем-то из танцовщиц? А ну говори! — и она так ткнула меня в бок, что по-моему, ребро треснуло.

— Интересно, когда это я успел стать твоей собственностью? — я поцеловал Зебрину в плечико.

Ревнивая или нет, я её всё равно люблю. Правда… Как я скажу ей о Патриции?..

Суть в чём: если бы речь шла о любой девушке, с которой я встречался ДО того, как мы с Зебриной… ну, объяснились в любви, — то всё в порядке. Но с Пат я э… встречался уже ПОСЛЕ этого.

— В тот самый момент, как я тебя увидела, дурачок. На пороге нашего замка, помнишь? Папа пригласил тебя в гости, чтобы женить на мне.

— Помню-помню… Так же как и то, как ты хвасталась, что презираешь эти замшелые традиции, нет?

Зебрина фыркнула и поёрзала у меня на коленях, устраиваясь поудобней.

— Мы, древние чешуйчатые существа, САМИ создаём традиции… Поэтому я просто всем сказала, что ты — моя добыча. Я буду любить тебя всегда, и никогда никому не отдам.

— А тебя мама не учила, что игрушками надо делиться?

За эту, на мой взгляд, очень остроумную шутку я заработал тяжелый, как пудовая гиря, взгляд.

— Драконы ничем не делятся, Макс, — сказала она очень серьёзно. — Ни игрушками, ни любовниками. Так что привыкай.

— К чему? — поставив девушку на пол, я встал с шезлонга и принялся заправлять майку в джинсы. Не знаю, зачем я это делал — обычно я так не ношу. Наверное, просто хотел занять руки… — К пожизненному рабству? К ярму? Может, вставишь мне колечко в нос и будешь водить за верёвочку?

И тут, совершенно внезапно, глаза Зебрины наполнились слезами. Как ямки в песке во время прилива.

— Ты меня совсем не любишь! — прокричала она и так топнула ножкой, что плитка треснула.

— Эй, не надо портить моё имущество, — я поспешил прижать девушку к себе. — Ну конечно, я тебя люблю. Просто… Ну ты что, забыла? Это такая весёлая игра: кто-нибудь из нас ляпает что-то, а другой обтекает… Ты же всё время меня троллишь.

— Да, но это ведь Я!..

Ах вот оно что.

Я и забыл: у ВСЕХ девушек — двойные стандарты. ОНИ — могут говорить гадости, а их парни — ни-ни, не дай Боженьки, а то обида на всю жизнь, обвинение в отсутствии любви, души и человеческого облика.

Где логика — я не понимаю.

— Ладно, проехали… — я чмокнул её в нос и улыбнулся. — Так чем займёмся?

Скажу честно: Лола, «Чистилище», киллер — всё это вылетело у меня из головы, и осталась там лишь одна картинка: как я несу Зебрину на руках в пентхаус, пинком открываю дверь и переношу её через порог…

Упс… — в прямом смысле.

Так близко к семейным ценностям я ещё не подходил.

В желудке похолодело, язык стал, как старая промокашка.

Где-то в кармане лежит коробочка, которую мне дала донья Карлотта…

Стоит предъявить её Зебрине — пути назад больше не будет.

Никогда.

Внезапно я почувствовал, что игра в «жмурки» с убийцей — не такое уж опасное занятие.

Много бегаешь, бываешь на свежем воздухе, испытываешь разнообразный спектр эмоций…

По сравнению с той перспективой, которая ждёт меня в качестве мужа Зебрины — так просто курорт.

— Не знаю, может, покатаемся на байках?

Я моргнул. К чему это она?.. Ах да. Я же спрашивал, чем мы займёмся.

— А может, ты пригласишь меня в «Золотой дракон»?

И тут случилось странное: Зебрина смутилась.

Я что хочу сказать: чтобы смутить эту девицу, надо землю перевернуть вверх тормашками, как черепаху. И то не факт: она бы лишь вздёрнула носик и не повела даже бровью.

А тут!..

— Ты уже знаешь, да?

— А чего ты удивляешься? — мне стало смешно. — Это ж Сан-Инферно.

— Но я всем сказала тебе не говорить!

— И… почему?

— Потому что… Потому что ты начнёшь вмешиваться.

—?..

— Руководить. Мешать мне устроить всё так, как мне хочется.

Отойдя от неё на пару шагов, я сдавил переносицу. Внезапно мне вновь захотелось окунуться в бассейн — хорошенько покричать на воду.

— Зебрина, если ты помнишь, я всё-таки не твой отец. И не старший брат. И даже, пусть тебя это и удивит, — не мамочка. Ты вольна делать, что хочешь. В том числе, с твоим личным заведением.

— Ну… — она потупилась и копнула плитку носком сандалии. — Вообще-то… у тебя пятьдесят один процент.

— ЧЕГО?

— Денег мне дал Розарио, — затараторила девчонка. — Он сказал, это хорошее вложение и босс — то есть, ты — не будешь против. И это он поставил такое условие: контрольный пакет. И никак иначе. Мне пришлось согласиться…

Я моргал, пока в глазах не потемнело.

— Но… У тебя же своих денег — куры не клюют. Все подвалы Влахерны просто ЗАБИТЫ золотом!

— Это — не моё золото, — задрала нос Зебрина. — Я сама могу о себе позаботиться.

— Папа тебе отказал, да?

— Да. Но это ничего не значит, я — сама себе хозяйка, и…

— Да. Но это МОИ деньги.

— И НЕ ЖЕЛАЮ, чтобы ты вмешивался!

— Знаешь, вот теперь мне ЧЕРТОВСКИ хочется посмотреть.

Ух я и разошелся…

Распоряжаются.

Моими деньгами!..

А я даже не в курсе.

А потом я вдруг, неожиданно, подумал вот о чём: Розарио надо поставить памятник.

Тигр крут. Нет, он суперкрут!

Помните, я страшно боялся, что без меня Зебрина соскучится и натворит Люцифер знает чего?

А вместо этого Розарио засадил её за тихую, и относительно безопасную игру: экономическую стратегию.

Ничего страшного, если «Золотой Дракон» прогорит. Зато город уцелеет.

Зебрина надулась, как жабка, и уселась ко мне спиной, на самый краешек шезлонга.

Картина маслом: «Немой укор совести», вид сзади.

Симпатичная картина, надо признать…

Сев рядом, я обнял девушку и поцеловал в шею.

— Прости меня, — тихо сказал я. — Я рад, что ты нашла себе занятие по душе. Обещаю не вмешиваться, даже если ты потеряешь все деньги.

Она презрительно фыркнула.

Просто чёрная неблагодарность, после моего широкого жеста, вы не находите?..

— Потеряю?.. — вскричала она, вскакивая и опрокидывая шезлонг. Я полетел в воду. Вверх тормашками. — Да я за НЕДЕЛЮ удвоила выручку по сравнению с «Чистилищем»! Через два месяца я отдам Розарио заём и выкуплю недостающие проценты акций, — она прошлась вдоль бортика, фыркая, как рассерженный хомячок. Если бывают хомячки, у которых из ноздрей валит дым…

— Ладно, извини, — искупавшись, я тоже подостыл. Вероятно, где-то в бассейне прячется холодильная установка, потому что тестикулы норовили спрятаться внутри живота — настолько они замёрзли. — Откуда мне было знать, что ты — прирождённый бизнесмен?

— ВСЕ драконы — прирождённые бизнесмены, — прорычала Зебрина. — Это у нас в крови. И в геноме. Ты бы знал, если бы проводил со мной больше времени.

— Обещаю, — я подплыл к краю бассейна и протянул ей руку. — Как только разберусь с убийцей, мы с тобой станем не разлей вода.

И вот тут я дал маху.

Это я понял потому, как Зебрина замерла. Как она посмотрела на меня, сузив глаза. А потом ещё и спросила:

— С кем — с кем ты разберёшься?

Глава 18

— Э… С делами «Чистилища», — на всякий случай я отплыл подальше от своей девушки. — Ну знаешь: финансы, дебет-кредит, всё такое. Просто УБИВАЕТ меня эта бухгалтерия.

Зебрина самодовольно усмехнулась.

— Просто ты не шаришь в клубах, — проговорила она. — А вот Я — шарю. И собираюсь сделать тебя на всех позициях.

— Да ну? — не знаю, честное слово, плакать или смеяться… — Может, заключим сделку?

— И какую? — Зебрина заинтересованно присела на бортик.

— Кто кого обойдёт, конечно. Скажем… за три дня. «Чистилище» или «Золотой Дракон».

— И что получит победитель?

— Как это что?.. Победу, конечно.

— То есть, спорим на интерес? — она презрительно сморщила носик.

— Ангел мой, интерес — это самое главное, — я пока не спешил вылезать из бассейна. Сейчас нужна холодная голова. — Он-то и покажет, кто из нас круче: я или ты.

Пусть развлекается.

Девочка будет по самые уши занята тем, чтобы доказать всем свою крутость, а я тем временем разберусь с киллером.

Глаза её загорелись.

Главная мечта любого подростка: доказать всем, что ты — круче.

— Замётано! Я тебя обставлю, — она протянула руку.

— Посмотрим.

Я тоже протянул руку, и крепко обхватив ладошку Зебрины, с силой дёрнул девушку на себя.

Плеск воды, громкие вопли, шум, треск, великое смешение народов…

Вынырнув на поверхность, она прожгла меня разъяренным взглядом.

— Зачем ты это сделал?

— Первый страйк, — улыбнулся я, подплывая ближе.

— Что это значит?

— Что ты — всё ещё новичок, звезда моя. — Хочешь обставить меня в сделке — не расслабляйся.

Глаза её опасно сузились.

Впечатление немного портила мокрая чёлка, которая всё время падала на глаза, но в целом Зебрина, даже насквозь промокнув, выглядела на редкость соблазнительно.

А может, это всё благодаря мокрой маечке и облепившим бёдра коротким шортам?..

Но я отринул эти фривольные мысли.

Пока она рядом — тоже находится под ударом. Пускай лучше дуется. Пусть ищет способы обставить меня — я с радостью смирюсь с поражением, если Зебрина останется цела.

— Ты будешь рыдать, когда я тебя сделаю! — безапелляционно заявила моя любимая девушка. — Будешь лизать мне сандалии. Будешь…

Я закрыл ей рот поцелуем.

Нежно прижал к себе, а затем отпустил.

— Беги, — ласково сказал я и подтолкнул её к краю бассейна. — У тебя очень мало времени, любовь моя. Какой бы хитрый финт ушами ты ни придумала, помни: я это уже делал. Чтобы изобрести что-то по-настоящему новое, тебе придётся вывернуться наизнанку.

Зебрина возмущенно фыркнула. Вода брызнула фонтаном.

— Да я в сто раз лучше тебя разбираюсь в финансах! Я ВО ВСЁМ разбираюсь лучше!

— Докажи. Не только мне: докажи дону Коломбо, что он ошибался.

— Да папа себе всю чешую в кровь расчешет, жалея, что не стал моим партнёром!

— Вот это энтузиазм, — я вспрыгнул на край бассейна и опять протянул ей руку. — Вот это я понимаю…

В глазах Зебрины мелькнул хитрый огонёк. Но я был к этому готов.

И когда она попыталась стащить меня в воду, упёрся покрепче, и выдернул её из бассейна, как золотую рыбку.

— Второй страйк, любовь моя. Бесплатный совет: никогда не стоит недооценивать противника.

Ничего не сказав, Зебрина гордо задрала нос и удалилась, печатая шаг.

На полу остались мокрые отпечатки босых ступней. Такие маленькие. Такие… трогательные.

Никогда себе не прощу, если с ней что-нибудь случится.

Драконы — крепкие существа — как я мог убедиться на собственной шкуре. Но Зебрина навсегда останется для меня неловким стеснительным подростком, которого надо оберегать изо всех сил.

И который, что греха таить, может так вмазать в челюсть… если узнает, что я о ней думаю.

Итак, киллер.

Я обещал Розарио, что придумаю план по его поимке.

Как он там говорил? Походи и понюхай.

Нет ничего проще. У меня даже есть отмазка: давно не был в родных пенатах, вот, решил со всеми поздороваться…

Оглядев себя, я рассмеялся в голос.

После нескольких купаний, выдыхания огня и встречи с любимой девушкой, одеждой моей побрезговал бы даже гнолл.

Надо смотаться в пентхаус и подобрать что-нибудь поприличнее.

Весело насвистывая, я пересёк клуб — стараясь как можно меньше попадаться на глаза; преодолел лестницу, и… Как вкопанный, застыл перед дверью в свои апартаменты.

В прошлой жизни судьба не баловала меня роскошным жильём. Продавленная тахта в зале нашей с бабулей двушки, накрытая вязаным полосатым пледом, холодильник, где иногда бывает пиво… если его туда положить, конечно. Ванная с отбитой плиткой и чугунным, покрытым патиной трещин довоенным чудовищем на львиных лапах.

Перед своим пентхаусом я всё ещё немножко робел. К тому же: два появления из трёх заканчивались для меня… чем-нибудь эдаким.

То демангел в кровати, то скелеты в шкафу.

Наконец я решился и осторо-о-ожно толкнул одну створку.

Ничего не произошло.

Выдохнув, я смело шагнул внутрь, и…

— Шоб я так жил, мосье Макс! Собственный бассейн размером с парковку и ресторация!

Нет, не заорал я лишь по причине полнейшего, тотального онемения.

Я превратился в мраморную статую.

Бывали у меня разные посетители в спальне, в-основном, конечно, красивые девушки. Но чтоб такое…

— Э… Здравствуйте, господин Крохобор.

— Удивлены?

Пожилой эльф пошевелил ушами. На плечи лоснящегося костюма посыпалась перхоть.

— Ну, не то чтобы удивлён. Скорее в недоумении. Что вы здесь делаете?

— Жду. Вас, шоб вам ещё сто лет не кашлять.

— Спасибо за пожелание, — я с опаской отошел от законника подальше. Неожиданно вспомнил совет, который я дал Зебрине: нельзя недооценивать противника. Я не знаю, кто может оказаться киллером. Почему бы и не старичку-эльфу, который совершенно необоснованно оказался в моей спальне?.. — Но почему вы не подождали меня внизу, например, у стойки бара?

— Пфуй, вьюноша, как неинтересно, — эльф махнул серой лапкой и поудобнее перехватил толстую папку подмышкой. — Я ждал вас у стойки несколько дней. Ещё я ждал в зале, и даже на ступенях клуба! Вас там не стояло. Но дело моё уже не просто тлеет, оно горит синим пламенем! И я не хочу казаться шибко умным, так шо ви щас всё поймёте сами: все мы люди, все мы человеки. Мы любим сытно покушать, мягко поспать. Даже такой шустрый молодой вьюнош, как ви, мосье Макс. И подобно тигру, выслеживающему у водопоя трепетную лань, я занял стратегическую позицию в том месте, которого ви никак не можете миновать. И знаете что? Мне таки обломилось!

Ничего не оставалось, как развести руками. Законник кругом прав. Ему таки обломилось.

— Осталось выяснить, зачем вам это понадобилось.

— А ви таки не знаете.

— Ну извините. Дара предвидения пока не имею.

Хотя очень бы хотелось… — пробормотал я себе под нос.

— Вам повестка.

— В суд? Надеюсь, в качестве свидетеля?..

— В Гильдию магов. В качестве соискателя должности Верховного мага нашего любимого города, шоб ему стоять тыщу лет и не падать.

Я хлопнул себя по лбу. А потом обречённо упал в кресло и вытянул ноги.

Господин Крохобор немножко подумал, и устроился в соседнем. Ножки его, в серых от старости, но ещё крепких ботинках на толстой подошве, не достигали пола, и он принялся неспешно ими помахивать.

— Совсем забыл об этой ерунде, — сказал я, прикрыв глаза и лихорадочно пытаясь вспомнить: не завалялась ли у меня бутылочка-другая чего-нибудь крепкого?..

— Магический поединок, вьюноша, это не ерунда, — дал резкую отповедь Крохобор. — Ви можете проснуться… ну например, овощем. Или… — он хихикнул. — Золотой рыбкой. А знаете, на сколько хватает памяти золотой рыбке?

— На пять минут, — мрачно ответил я, не открывая глаз.

— Хотите?

— Временами.

— Ви шутите.

— Я предельно серьёзен.

— И тем не менее… — эльф открыл папку и бросил на журнальный столик между нами замурзанный, уже не новый конверт. — Извольте принять повестку и расписаться в получении.

— А если я этого не сделаю?

— Вам защитают поражение. Автоматом.

Я приподнялся и поглядел на эльфа с надеждой.

— А может, это и неплохо? Скажите, что я беру самоотвод.

Законник тяжело вздохнул.

— Ви знаете, что в нашем городе живут самые разные существа? — я кивнул. — Но что их объединяет? Что позволяет таким разным мишуге, как горгониды, демоны, улиты, драконы… Что позволяет ВСЕМ НАМ хорошо жить, и притом не рыть каждый день неглубокие могилки? — на миг он оскалил мелкие и удивительно острые зубки, и провёл по ним серым язычком. — Репутация, — ответил он сам себе. Статус. Мы все очень любим навешивать ярлыки. И каждый, поверьте мне, вьюноша, КАЖДЫЙ из нас мысленно отводит себе какую-то ступень. Вот этот, говорим мы, стоит выше нас. А тот — ниже. Инстинктивно мы стараемся контактировать лишь с теми, кто стоит НА ОДНОМ УРОВНЕ С НАМИ. И чувствуем себя весьма неплохо, так сказать, в зоне комфорта.

— Но при чём здесь я? Почему я должен принимать участие в каких-то поединках, хотя вовсе этого не хочу?

— Потому что ви, вьюноша, — тёмная карта, — эльф помолчал, наслаждаясь эффектом. — Иными словами, мы не можем определить, на какой ви ступеньке. И многих это колбасит из равновесия… Мы хотим знать, кто ви, мосье Безумный. На что способны. И главное: на что ви готовы рискнуть.

В общем и целом я понимал его теорию.

Я что хочу сказать: здорово знать, кто ты и что собой представляешь. Наверное, так думают даже серийные убийцы.

Идёт такой Ганнибал Лектор по улице, прицеливается к молодой симпатичной красотке, и думает: это то, что я умею делать. И делаю это хорошо.

— Ладно, — я пододвинул к себе конверт. — Чёрт с вами.

— Не дай Люцифер, вьюноша, шоб я так жил.

Законник протянул мне самопишущее перо и хищно проследил за тем, чтобы я поставил подпись. И тут же вырвал лист у меня из рук — я даже изучить его не успел!

— Дело сделано, — удовлетворение из его голоса сочилось, как патока. — Вы подписали документ, вьюноша, и напоминаю: закон обратной силы не имеет.

Я кивнул.

— Когда хоть состоится сие мероприятие?

Наверное, надо как-то подготовиться. Проштудировать пару учебников, может, взять несколько уроков магии у Карбункула… В конце концов, мне и раньше приходилось сдавать экзамены, думаю, ничего нового меня не ждёт.

— Сегодня вечером, после захода Задницы.

Я подскочил.

— Чего?.. А раньше вы сказать не могли?

Эльф прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Чем-то он в этот момент напоминал мою бабушку, княгиню Златку.

— Я пытался, — терпеливо сказал Законник. — Я вам уже говорил, вьюноша…

— Да-да, — я поморщился. — Как тигр и трепетная лань.

— Застать вас на месте — таки проблема, мосье Макс. И я потратил не один день на то, чтобы исполнить свой долг.

Я тоже вздохнул.

— За одну ночь мне уже готовиться приходилось, — философский подход. Вот что мне сейчас нужно. — Не вижу ничего сложного в том, чтобы подготовиться за один день.

— Рад вашему энтузиазьму, вьюноша. — Оно вам таки понадобится.

Эльф осторожно спустился с кресла, церемонно пожал мне руку и удалился.

После его ухода я вспомнил, зачем пришел в пентхаус и направился в гардероб.

Чистое бельё, майка с принтом ядерного взрыва — как раз под настроение… Джинсы, кроссовки, всё.

В этом преимущество Сан-Инферно: не надо носить с собой удостоверение личности, телефон, бумажник… Ты тот, кто ты есть. Остальное неважно.

Пока переодевался, вновь почувствовал запах спиртного. Точнее, шампанского.

Странно. Я вообще-то не любитель. Так почему в моей спальне пахнет…

— Оторва! Ты в приличном виде?

На мгновение я замер. Обычно Лола избегает заходить в мои апартаменты. Тем более, что мы вроде как в ссоре.

Значит, одно из двух: или что-то случилось… Или что-то случилось.

— Заходи, Лола. Всё в порядке.

— А может, лучше ты выйдешь из спальни? Я всё-таки незамужняя девушка, и оставаться с мужчиной в его логове…

Я закатил глаза.

Лолита не перестаёт меня удивлять. А впрочем…

Её нынешний ухажер — Одиссей. Сын Лаэрта… Самый лучший боец Сан-Инферно. И это я знаю из первых рук: своими глазами видел, как он раскидал панцирную пехоту минотавров, как стайку невинных овечек.

Не дай Люцифер ему покажется, что у нас с Лолой слишком близкие отношения…

Поспешно выскочив за дверь, я плотно прикрыл её за собой.

— Привет, Лола! Какими судьбами?.. Э… Не против, если мы поговорим снаружи? Так сказать, при свидетелях?..

На лицо горгоны набежала такая туча, что я понял: сейчас грянет буря.

— И с каких пор ты боишься оставаться со мной наедине? — грозовым голосом, в котором посверкивали молнии, спросила Медуза. — Оторва, ты меня в чём-то подозреваешь? Думаешь, это Я — КИЛЛЕР?..

Секунду я стоял в ступоре. А потом бросился к горгоне и заключил её в объятия. Со всеми вытекающими… Ну, вы уже понимаете.

— Нет, Лола. Конечно нет! Просто… Ладно, скажу прямо: сейчас мне, для полного счастья, не хватает лишь вызова от Одиссея.

Секунду она смотрела на меня, сверху вниз, а потом изрекла:

— И ты думаешь, вашим дружеским отношениям поспособствует твоя нынешняя поза?

Она ведь была в своей рабочей форме: бронелифчик, чеканная юбочка…

— А давай, я угощу тебя обедом, а? — бодро отлипнув от Медузы, я поспешил к двери, распахнул её во всю ширь и пропустил горгониду вперёд.

Горгонида с готовностью кивнула, и мы пошли.

Благо, идти было недалеко…

— Так что привело тебя в мою спальню? — спросил я, помогая ей устроиться за столиком — что было не просто, учитывая длину Лолитиных ног.

— Ничего.

— Но…

— Твоя спальня, Макс — это последнее место во Вселенной, куда я бы пришла по своей воле.

— О. Ладно. Буду знать. Но всё-таки… Зачем-то ты меня искала?

— Ты видел господина Крохобора?

Я поморщился.

— Ага. И предвосхищая твой следующий вопрос… Я принял повестку. Поединок вечером.

Опустив голову, прикрыв глаза, я ожидал головомойки.

Как она на меня сейчас набросится-а-а… Скажет: у нас на руках и так один кризис, Оторва, а ты осложняешь мне задачу по охране тебя, любимого…

— Это ещё не всё.

— Рад, что ты это так воспринимаешь. Ничего, Лола. Я знаю, что делаю. Э… Извини. Что ты сказала?

— Я сказала, что киллер и магический поединок — это не самая твоя большая проблема на сегодня.

Покопавшись в памяти, я вздохнул.

— Извини, Лола, не могу представить ничего более серьёзного. В Заковии правит Золтан, бабулю Шторм я благополучно сбагрил Кассандре, с Денницей, можно сказать, подружился…

— Ты забываешь о своих старых друзьях, Макс, — мягко сказала Лолита. — О королеве Альвеоле, мастере Шмуке, госпоже Люсинде… Ничего не на ум не приходит?

Я напрягся. Затем расслабился. В конечном итоге, поджал губы и покачал головой.

— Всем им ты должен денег. И кстати: все они ожидают тебя в холле.

Я пожал плечами.

— И почему они вспомнили об этом именно сейчас?

— Ну, это просто: за твою жизнь сегодня никто не даст и ломаного гроша. Люди хотят получить свои вложения ДО того, как тебя настигнет киллер. Или ты погибнешь в магическом поединке.

— Подожди, подожди… А почему я должен погибнуть в магическом поединке?

Горгонида вздохнула.

— Ты опять ввязался в то, в чём совершенно ничего не смыслишь, — сказала она. — Так что просто слушай: магический поединок — это единственный способ продвижения по карьерной лестнице в Гильдии магов. И если на другие должности соискатели просто меряются силами, то место Верховного Мага можно занять, ТОЛЬКО убив прежнего, понимаешь меня? Сейчас Верховным магом является Серпент — хотя ФОРМАЛЬНО его и отстранили… Но он тоже подал заявку и будет соревноваться наравне с остальными. И вот ещё что: он УЖЕ участвовал в семи таких поединках.

Я посидел, переваривая услышанное.

— Ты хочешь сказать, он укокошил семерых соперников? Прямо вот так, без дураков?

Лолита кивнула.

А я вздохнул.

А потом вспомнил, как помогал Кэсси оборонять башню Шторм…

— Лола… Есть какой-нибудь другой способ остаться в живых? Например, достойно проиграть в первом туре, или как-то так?..

Горгона покачала головой.

— Или ты, или тебя, Оторва. Без вариантов.

— Лола… — я облизал губы. — Я не смогу участвовать. Я не смогу никого убить.

— Я знаю.

— Знаешь?..

— Это видно таким, как я, — она аккуратно переложила нож справа налево. — Я ведь и сама когда-то училась у мастера Заточчи… А потом ушла. Забрала документы и подалась в охрану. Этим ты мне и нравишься, Оторва, — вскинув подбородок, она посмотрела мне в глаза. — Мы с тобой — два сапога пара.

Мне было приятно.

Заметив, что к нам направляется донья Карлотта, я улыбнулся.

— Спасибо, что просветила, Лола, — сказал я быстро. — Но к сожалению, это ничего не меняет.

— Ты всё равно пойдёшь туда, — кивнула Лолита. — И что? Просто дашь себя убить?

— Ни за что.

— А что тогда?

— Я изменю правила.

Глава 19

— И какие правила ты опять собрался менять?

Донья Карлотта ласково клюнула меня в щеку.

— Оторву вызвали на поединок в Гильдию магов, — наябедничала Лолита.

Дракониха подняла одну бровь.

Гермиона, соскочив с её плеча, перепорхнула ко мне, обвила хвостом шею в нежном удушающем захвате и прижалась колючей мордочкой к щеке.

— Эт-то ещё что такое? — даже если я хорошенько пороюсь в памяти, не смогу припомнить, когда я видел Лолиту такой расстроенной. Она смотрела на Герми, как на ядовитого тарантула, как на змею, как на другую горгониду, случайно прилипшую к моему плечу.

— Лола, познакомься, пожалуйста: это Гермиона. Она василиск, и…

— Я знаю, КТО она такая! Я спрашиваю, ЧТО она делает возле тебя?

Я моргнул.

Нет, не понимаю я женщин. То они, при виде домашних любимцев, начинают безудержно сюсюкать, то разражаются форменной истерикой.

— Лолита, милая, а ты УВЕРЕНА, что имеешь право говорить с боссом в таком тоне?

Вопрос задал не я. И не донья Карлотта.

Спрашивал Одиссей — он подошел следом за драконихой к нашему столику.

Что характерно: вышел он из кухни. А я вам уже говорил, насколько это святое место — да я сам там ни разу не был!..

— Э… Привет, Одиссей, — я встал. Простая вежливость, не более того. Ну, а ещё, снизу горгонид выглядел поистине устрашающе… — Рад тебя видеть. Какими судьбами?..

— Устраиваюсь на работу.

Вот так вот. Коротко и по-существу… Но НИФИГА не понятно.

— Одиссей будет для нас готовить, — похвасталась донья Карлотта. Я недоумённо вздёрнул бровь. — Горгонская кухня, — пояснила она.

— А так как я много путешествовал, что могу приготовить вообще всё, — добавил горгонид. — Юпитерианских алапайчиков, песчаных звёзд с Армагаста… Но главный мой конёк — блювабли, — И он выжидательно посмотрел на меня…

И тут я понял.

Он вовсе не злился. Одиссей был до смерти взволнован — ведь как ни крути, а хозяин «Чистилища» — это я, и стало быть, являюсь его потенциальным работодателем… и боссом.

— Счастлив, что мы будем сотрудничать, Одиссей, — я протянул ему руку.

А У МЕНЯ БЫЛ ВЫБОР?

Горгонид улыбнулся и наконец-то расслабился.

Ну что ж, Макс, можешь собой гордиться. Можешь, когда хочешь…

— Тогда не буду вам мешать, босс, — сказал мой новый повар и развернулся, чтобы уйти.

— Э… Подожди, Одиссей, — отодвинув стул, я пригласил горгонида сесть. — Знаешь, я так и не поблагодарил тебя за то, что ты мне помог добраться до казино. Так что вот… — я искоса взглянул на дракониху, та чуть заметно кивнула. — Романтический завтрак за мой счёт, — я подмигнул Лолите. — Оторвитесь по полной, ребята.

Одиссей посмотрел на донью Карлотту.

— Ну, сейчас у нас затишье, — пожала плечами дракониха. — Так что да, развлекайтесь. Жду тебя через два часа, Одиссей.

Оставив горгонид наедине, я облегчённо выдохнул, и уже направил взыскующий взор к стойке бара, за которой орудовал Сатурн, родной брат Юпитера.

Но донья Карлотта потащила меня совсем в другую сторону…

— Макс, можно тебя на минуточку?

— Вообще-то я…

Разумеется, она меня не слушала.

Насильно усадила на стул за ширмой, на шею повязала салфетку а в руки сунула заварной эклер.

Откусив сразу половину, я принялся жевать. А что? Не текила, конечно, но жить можно…

— Ну как? — требовательно спросила дракониха. — Произведение Одиссея, между прочим.

— Ничего вкуснее не ел лет сто, — я тут же спохватился. — Я хотел сказать, кроме вашей стряпни, донья…

— Я поняла, что ты хотел сказать, мальчик, — отрезала она.

Я проглотил последний кусок пирожного.

— Талантливый человек талантлив во всём, — вздохнув, я снял салфетку.

— Рада, что ты не стал кочевряжится и сразу его поздравил.

— И в мыслях не было. Вы видели, как он управляется с боевым топориком? Нет?.. А я видел. Так что, даже если б он готовил исключительно эти свои… блювабли, я бы всё равно его взял. С самым высоким окладом.

— Умный мальчик.

— А ещё я доверяю вам, донья Карлотта. Уж вы бы плохого повара в свой ресторан не пустили.

Дракониха улыбнулась и молча потрепала меня по щеке.

— Ну ладно, раз мы всё выяснили…

Положив салфетку, я попытался встать.

Но меня пригвоздили к стулу. Взглядом.

— Я не за этим тебя позвала, — дракониха уселась рядышком и взяла меня за запястье. — Как ты справедливо заметил, с поварами я могу разобраться сама. Меня беспокоишь ты, малыш.

— Я?..

— Твой сегодняшний поединок с магами.

— М-м-м… А что с ним?

Я честно старался. Но дракониха видела меня насквозь.

— Ты не знаешь, — мрачно констатировала она.

— Ну почему же, — я откинулся на спинку стула и постарался выглядеть как можно более уверенно. — Лола меня просветила. Ну, о том, что всё будет по-взрослому.

— Ты даже сказать этого не можешь, да?

— Что не могу сказать?

— Чтобы победить, тебе придётся убивать.

— УБИВАТЬ? — я поперхнулся. — То есть, во множественном числе? Разве речь идёт не о разовой акции? Ну в смысле: пришел, увидел, замочил… И пошел домой.

Может быть, я смогу убить Серпента, если хорошенько себя накручу.

Одна его мерзкая улыбочка чего стоит. Тот, кто умеет так улыбаться, просто не должен жить, верно я говорю?..

— Пришел, увидел, замочил… — задумчиво повторила дракониха. — Хорошие слова. Сам придумал?

— Почти. Один полководец с Земли.

— Жаль, что к твоему случаю это не подходит. Чтобы победить, тебе придётся убить ВСЕХ соискателей.

— То есть… В живых должен остаться только один, как Дункан Маклауд?

Я сглотнул. А Серпент-то довольно таки неприятная личность. Если он семь раз становился верховным магом…

— А сколько всего соискателей?

— Обычно восемь. Набирать большее количество запретили лет тридцать назад — из-за слишком большой убыли материала, если ты понимаешь, о чём я.

Я вспомнил таблицу умножения. Семь раз победить по семь противников…

— Постойте, — я тревожно посмотрел на донью Карлотту. — Вы говорите, что поединки однозначно заканчиваются летальным исходом семи из восьмерых соискателей, так? — дракониха кивнула. — И всё равно у них ОТБОЯ нет от кандидатов?

— Верховный маг — это вершина карьеры для любого, не лишенного колдовских способностей, — вздохнула донья Карлотта. — И как правило, эти два качества неразделимы. Маги амбициозны. Им не чужд дух соперничества. Они обожают чувство опасности и всё, что с ним связано.

Я тоже люблю чувство опасности, — подумал я. — Именно оно заставляет меня напрягаться. По-настоящему выкладываться. Жить на пределе своих способностей. Не означает ли это, что я — тоже…

— К сожалению, ты начисто лишен амбиций, — вздохнула дракониха. — Ты не способен убить даже муху, мой мальчик, и поэтому тебя… ждёт поражение.

Я кивнул.

— Наверное, вы правы, донья Карлотта. Мне не нравится даже мысль о хладнокровном и расчётливом убийстве. Чёрт, да я даже о СЛУЧАЙНОМ убийстве думать не могу. Я что хочу сказать: это ж кем надо быть, чтобы завалить кого-то нечаянно…

— Нормальным драконом, — пожала плечиками донья Карлотта.

Я фыркнул.

Поздравляю, Макс. Выходит, даже дракон из тебя какой-то ненормальный.

— Знаете, я ведь совсем не хочу становиться Верховным магом, — доверительно признался я.

— Это ничего не меняет. Ты ДОЛЖЕН победить.

— Но зачем?

Она просто на меня посмотрела. И я увял, как одуванчик в зимнюю стужу.

— Ладно, пускай будет по-вашему. Не беспокойтесь. Я что-нибудь придумаю.

— Возьми, — сняв со своей шеи кулон, дракониха протянула его мне.

Коснувшись камня, я почувствовал, что в нём что-то есть. Нечто живое, сжатое до поры до времени, как пружина.

— Это артефакт? — спросил я.

Дракониха покачала головой.

— Не в том смысле, как все привыкли, — сказала она. — Надень на шею и не снимай. Надеюсь, он поможет тебе в трудную минуту.

— Спасибо, — я поцеловал ей руку и поднялся. — Охотно посидел бы с вами ещё, высокородная донна, но мне пора.

— У тебя мало времени, малыш. Потрать его на подготовку, — велела дракониха. — Мы все придём за тебя болеть.

— Буду ждать встречи, — послав ей воздушный поцелуй, я пошел к… нет, не к барной стойке. И даже не к выходу из ресторана.

Я пошел к слуховому окошку, которое вело на крышу.

Ветер взметнул мои волосы, словно приветствуя давно не виденного друга, заставив меня улыбнуться.

Давненько я не устраивал паркура…

Дело было вот в чём: собравшись уходить, я вспомнил, что Лола говорила о «друзьях», которые дожидались меня в холле.

Прошло уже довольно много времени, и думаю, что сейчас они уже изрядно навеселе. И на взводе.

Не стоит лишать их этого приятного чувства.

Сделав пару разминочных движений, я разбежался, чтобы перепрыгнуть на соседнюю крышу…

Но оказавшись в воздухе, примерно посередине между двумя зданиями, я вдруг почувствовал, как непреодолимая сила тянет меня вниз.

Я замахал руками, как ветряная мельница.

Дракон. Нужно срочно превратиться в дракона…

Но не-е-е-т.

Я летел к земле, как выпущенный из пращи камень. И только возле самого асфальта затормозил. Словно угодил в невидимую сеть. Она поймала меня, спружинила, и почти мягко опустила в переулок между домами.

— Люцифер в помощь, мистер Безумный, — передо мной, как из-под земли, нарисовался господин Крохобор. — Я жутко извиняюсь, вьюноша, ви что, вышли за порог, не имея в рукаве летательного артефакта? Шоб я так жил! Можно насквозь растянуть себе паховую область, ви мне не верите? Чрезвычайно неприятные ощущения…

Не считая того, что если тебя остановят на пике прыжка — можно попросту разбиться.

Ощущения будут — вообще огонь.

— Виделись, — буркнул я, поднимаясь с колен и отряхивая джинсы. Ну вот. Ещё одна дырка… — Я думал, мы с вами порешали насчёт поединков.

— Насчёт них — таки да. Порешали. Но открытыми осталась ещё парочка крошечных вопросиков.

— И именно поэтому вы подстерегали меня таким… необычным способом?

Эльф скромно потупился.

— Я спросил себя: шо будет делать мосье Макс, когда до его светлой головы, шоб ей не икалось, дойдёт, шо внизу его ожидают заимодавцы?.. Ответ лежит на поверхности: мосье Макс сделает ноги. Не он, в конце концов, первый, не он, из конца в конец, последний. Все не любят заимодавцев, даже я. Но долг есть долг, труба зовёт. И вот я здесь: расставляю магическую сеть, созданную именно для таких вот случаев.

— Для каких-таких?

Эльф пожал плечами.

— Сами не догадываетесь, не? Ви же подписывали бумаги… — он порылся в своей папке. — Считайте, вьюноша. Не хотите — я сам буду загибать вам пальцы… Королеве Нищих Альвеоле — двадцать тонн золота за магический артефакт времени и чистую пару штанов… Шоб я так жил! Даже половины этой суммы хватит, чтобы кормить всех моих родственников до Страшного Суда. А он платит её за штаны… Но Люцифер вам судья, мосье Макс. Следующий иск… — он достал второй листок. — Господину Шмуку, главе гильдии воров, вы ТОЖЕ должны двадцать тонн — за магический артефакт под названием Адамантий. Всего — сорок… Убейте меня веником. Если моя жена узнает, что можно оперировать такими цифрами — она выгонит меня на мороз, а я не в том возрасте, шобы проветривать гланды. Когда моя жена идэт за покупками, я даю ей один золотой, а в наше время это — финансы…

— Была ещё госпожа Люсинда, — мрачно перебил я. — По её словам, ей я тоже что-то там должен.

— Есть такой иск, — кивнул Крохобор. — За причинение морального ущерба.

—?..

— Старая леди очень испугалась, когда ви сказали, шо господин Серпент имеет сильное намерение раскидать Сан-Инферно на мелкие камушки.

— Да ничего такого я не говорил!

— У меня все ходы записаны, — эльф помахал ещё одной бумажкой.

— Ладно, не буду спорить. И сколько я должен пожилой леди?

— О, сущие пустяки. Всего десять…

— ДЕСЯТЬ? — я подскочил. — За то, что старуха сама себя накрутила до полного изумления?..

Эльф вздохнул.

— Хотите совет, господин Безумный?

— Хочу.

— Заплатите.

— Я подумаю.

— Сеть, — он помахал у меня перед носом кулоном с чёрным, как уголь, камнем. — Не умеет рассуждать. Сейчас она вас только поймала. Но если вы упрётесь, как баранка на свежую медовую косточку, она не будет столь великодушной. Артефакты этого не умеют.

Я молчапосчитал до пятидесяти. Ну в смысле: двадцать, плюс двадцать плюс ещё десять… Понимаете?

— Сколько они вам обещали? — спросил я Крохобора.

— Десять процентов, — не стал кочевряжиться законник.

Я кивнул.

Таки да. Десять процентов от пятидесяти тонн золота — это финансы.

— Когда истекает срок выплаты? — хмуро спросил я.

Не вовремя, как же это не вовремя…

А впрочем, с долгами всегда так. Берёшь на время и чужие, а отдаёшь свои и навсегда.

— Сегодня за час до заката, — ответил Крохобор.

Я посмотрел на Задницу. Говоря о закате, обычно имеют в виду именно белый карлик. Багровый гигант не заходит никогда — разве что, становится чуть более тусклым…

Осталось часа четыре, не больше, — решил я. Впрочем, этого должно хватить.

Я направил свои стопы обратно к Чистилищу. Законник последовал за мной. Я удивился.

— Вы что же, так и будете за мной ходить, господин Крохобор?

Эльф замялся.

— Я знаю, ви честный вьюноша, мосье Безумный. Но доверие на хлеб не намажешь.

— Я даю слово: за час до заката золото будет у вас.

Эльф вздрогнул. Затем кивнул, отдал беззвучный салют и неспешно удалился в сторону проспекта Потерянных душ.

А я и забыл, что слову здесь, в Сан-Инферно, придают просто ОГРОМНОЕ значение…

Ну что ж. Значит, так тому и быть.

— У «Чистилища» нет таких денег, бро.

— Ты точно уверен? — моё сердце упало. — Мне казалось, мы хорошо зарабатываем.

Розарио вздохнул.

— Тут ты прав, бро. Зарабатываем мы неплохо. А с учётом аренды помещения под ресторан… Святой Люцифер! Какие госпожа Карлотта платит проценты… — тигр улыбнулся так, словно слопал огромную миску взбитых сливок.

— Дело в Зебрине, да? Ну в том, что ты отсыпал ей на бизнес?

Теперь тигр рассмеялся.

А потом, откинувшись в своём офисном кресле, он поместил скрещенные ноги на угол стола и сложил руки на животе.

— Ты не понимаешь, бро.

— Так может, ты объяснишь мне, нет?

— Ладно, — он сел прямо, положил руки перед собой и посмотрел на меня серьёзными желтыми глазами. — На бизнес Зебрине я отсыпал триста золотых, — я продолжал молчать. Тигр закатил глаза. — Чтобы тебе было понятней… Одна монета весит ровно девять и три десятых грамма, — сказал он. — Восемь и шесть из них — чистое золото.

Я моргнул.

— Это заковианские монеты?

Тигр снова расхохотался.

— Заковианская монета весит ровно двадцать граммов. Двадцать граммов полновесного заковианского золота, бро. Но их считают по другому номиналу, а мы говорим об обычных золотых, имеющих хождение в Сан-Инферно и близлежащих измерениях.

— То есть, то что я должен в общей сложности пятьдесят тонн…

Розарио прикрыл глаза.

— Ты живёшь в совершенно ином мире, бро, — вздохнул он. — С иной шкалой ценностей и иными законами бытия. Для нас, простых смертных, пятьдесят тонн золота — это число ЗАПРЕДЕЛЬНОЕ. Я… Святой Люцифер, да я даже никогда не задумывался, ЧТО МОЖНО КУПИТЬ на пятьдесят тонн золота. Разве что…

— Что?

— Может, футбольный клуб?.. — протянул он неуверенно. — Я слышал, у них хорошо идут дела. Ник, когда заходил в последний раз, говорил, что кто-то выразил желание купить «Сынов Анархии», — он посмотрел на меня вопросительно. — Может, если ты хорошенько поторгуешься, поднимешь тонн пять — шесть.

— Но мне нужно в десять раз больше!

Тигр снова вздохнул.

— Сходи, поговори с Ником.

— Но что он может?.. — я пожал плечами. — Колька — отличный парень, и последнюю рубашку снимет для друга, но…

— Сходи, — с нажимом произнёс Розарио. — Тебя давно не было, бро. У нас многое изменилось.

— Ладно, спасибо, — я поднялся. — И кстати…

Тигр насторожился.

— Если ты решишь продать «Чистилище», то знай: больше пятисот килограмм за него никто не даст.

— Спасибо, что просветил. Но я не об этом. Просто вспомнил… Сегодня утром мы с Зебриной заключили сделку: «Золотой Дракон» против «Чистилища». Кто больше заработает за три дня.

Вздохнув, Розарио переложил у себя на столе пару бумажек — так обычно делают, когда хотят собраться с мыслями.

— Не знаю, бро. Три дня?.. И один из них почти наполовину прошел… Но я что-нибудь придумаю. Откроем новое шоу не на следующей неделе, а завтра, думаю, Ариэль будет не против. Костюмы, правда, не совсем…

— Дай ей выиграть.

Розарио моргнул — поочерёдно, сначала левым, затем правым глазом.

— Что?

— Пожалуйста, бро. Пускай Зебрина победит, — я улыбнулся. — Я в курсе, что мог бы ничего не говорить. Но ты всё равно бы узнал, и постарался бы для меня… Так что, просто ничего не делай.

Тигр прищурился, втянул ноздрями воздух… Но тут же расслабился.

— Твоя сделка — твои правила, бро.

— Спасибо.

Я направился к двери.

— Эй, бро… — я обернулся, уже взявшись за ручку. — Отличный ход. Очень дальновидный.

Польщенно кивнув, я вышел.

Не знаю, что он имел в виду. Но сам факт похвалы от лучшего бухгалтера в Сан-Инферно — дорогого стоит.

Так… Стадион, мне нужен стадион. Колян, скорее всего, ошивается именно там.

На проспект Потерянных душ я вышел, когда Задница уже чуть клонился к горизонту.

Осталось три часа.

Глава 20

Спустившись по ступеням на проспект, я увидел краба. Поджав под себя устрашающие конечности, он расположился в тени от портика и читал журнал.

«Фанат-болельщик» — так он назывался.

Под заголовком, более мелким шрифтом, было заявлено: «Футбол — это не только увлекательный вид спорта, но ещё и возможность отлично заработать!»

— Привет, Ролло.

Краб внимательно изучал колонку букмекерских ставок. Актиния, вытянув глаз на стебельке, тоже следила за строчками.

— Привет, босс. Рад, что ты ещё жив.

Я сдержал вздох.

— Во-первых, спасибо. А во-вторых… С каких это пор я стал твоим боссом?

— Ну… — аккуратно упрятав журнал в нагрудную сумку, краб поднялся и смущенно покачался на лапах. — Лола наняла меня курьером. Надеюсь, ты не против, босс, а то Актиния мне весь мозг вынесла: найди нормальную работу, начни делать карьеру…

— Нет, что ты. Рад за тебя, — я улыбнулся. — Надеюсь, тебе у нас нравится.

— Спасибо, босс, всё отлично. Куда путь держишь?

— На стадион. Друга хочу повидать.

— Океюшки, и как ты туда попадёшь?..

Я растерянно огляделся.

Вчера, по прибытии к «Чистилищу», я оставил байк у ступеней… Но похоже, кто-то приделал ему ноги.

И хотя это и не мой байк — я позаимствовал его у убийцы — было обидно.

— Понятия не имею, — честно признался я крабу. — Времени в обрез, так что…

— Запрыгивай, босс.

— Э… Куда?

Но краб уже опустился брюхом на асфальт, и я увидел, что к его панцирю, прямо за Актинией, крепится кожаное сиденье с привязными ремнями.

— Давай, босс. Домчу с ветерком.

— Даже не знаю… — я с опаской взглянул на Актинию. — Как-то неудобно.

— Сиденье очень крепкое, босс. Никто не жаловался. Просто пристёгивайся покрепче, и всех делов.

— Я имею в виду, что ездить верхом на…

— Помнишь, я тебе сказал, что устроился к вам на работу? Это она и есть. Ролло-такси. Сечёшь?

— Ладно.

Я решился.

Задница ждать не станет, брыкнется за горизонт, и грош цена тогда моему слову…

Страшно подумать, какие репрессии налагаются в этом случае. Изгнание из измерения с конфискацией имущества — самое безобидное, скорее всего.

Вскарабкавшись по иззубренной лапе, я устроился в седле — когда краб поднялся, оказалось, что это довольно высоко.

Как на монстртраке, — решил я.

Всегда нужно искать знакомые аналогии. Беречь психику, если вы понимаете, о чём я…

— Пристегнулся? — поинтересовался Ролло, и я поспешно схватился за ремни. — Погнали!

До сих пор в себя прийти не могу.

Вот если бы на Сан-Инферно налетел торнадо и подхватил меня, как девочку Дороти — ощущения И В ПОЛОВИНУ не были бы такими острыми.

Краб перебирал ногами с такой скоростью, что их не было видно. Мне в лицо упёрлась влажная горячая ладонь — настолько сильным был напор встречного ветра, и если бы не крепкие ремни, сдуло бы меня к свиням собачьим.

Правил дорожного движения, как таковых, в Сан-Инферно не было. Некоторые летали на байках, те, кто побогаче — ездили в автомобилях, доставленных из других измерений. Но большей частью граждане ходили пешком.

Некоторые улицы представляли из себя настоящие променады — как Арбат в Москве, и лишь благодаря дневному времени суток были относительно пусты.

До стадиона долетели минут за семь — я даже испугаться как следует не успел.

— Ну как?.. — вопросил Ролло, когда я сполз на землю и с грехом пополам восстановился на дрожащих ногах.

— Просто огонь. Кажись, у меня все мозги через ноздри выдуло.

— С первой зарплаты куплю ветрозащитное стекло, — поделился краб.

— Не помешает.

Меня штормило. Словно я только что прокатился на американских горках, в которых сломался ограничитель скорости.

В голове помутилось, в ушах раздалось неприятное жужжание… Наклонившись, я упёр руки в колени и опустил голову.

— На вот, выпей водички, — краб протянул мне небольшую фляжку.

— Спасибо.

— А ты крепкий, босс. Обычно народ теряет сознание в процессе.

— Да, с похмелья с тобой лучше не связываться.

После пары глотков воды мне полегчало, и пошатываясь, я двинулся в «Лужники».

Официальное название стадиона я узнать не успел, народ звал его просто «Чашка» — за белые стены и общее сходство. Но мне было привычнее «Лужники» — так я чувствовал связь с домом.

Коляна я нашел в одном из помещений, устроенных под трибунами…

Стадион, как я уже говорил, был громадным.

Здесь были общежития для иногородних футболистов — многие, прослышав про новый вид спорта, прибывали из других измерений, перенимать опыт и тренироваться.

Здесь были беговые дорожки, корты, спортзалы и бассейны — опять же, для поддержания хорошей формы спортсменов, и — за отдельную плату — всех желающих.

Надо заметить, у многих игроков эта форма варьировалась от великолепной до фантастической — горгониды, к примеру, были буквально РОЖДЕНЫ для того, чтобы играть.

Здесь были помещения для мячей — их держали в специальных, особо укреплённых загонах, рассчитанных на прямое попадание взрослой особи.

Для мячей-малюток Колька оборудовал спецясли — с полосой препятствий, прудиком и батутами.

Всё это я рассмотрел, пока искал своего друга детства — когда я спрашивал, как его найти, народ просто пожимал плечами и махал рукой: шеф — он везде.

Но я не злился. Несмотря на то, что Задница неумолимо полз к горизонту, я не считал это время потраченным зря.

Если донья Карлотта, Лола и все остальные правы, и мне не суждено пережить сегодняшний вечер — я рад, что успел всё это увидеть.

— А вот и ты, — буднично, словно мы каждый день встречались за чаем, сказал Колян, когда я вошел в его кабинет.

Но если друг мой ни капли не удивился, то я онемел по полной программе.

За громадным, с футбольное поле столом, восседал накачанный, как Дольф Лундгрен здоровяк, в спортивной майке с надписью «Сыны Анархии — чемпионы форева». Сквозь тонкую ткань были видны кубики пресса и могучие грудные мышцы.

— Кто ты такой, и куда дел моего друга? — моя рука утонула в его лапище, как детская ладошка.

Единственным, что заставляло поверить, что передо мной всё-таки Колька, а не популярный у нас на Земле актёр, были его глаза. Всё такие же огромные, наивные, и чуть-чуть рассеянные, они прятались за толстенными стёклами очков, и смотрели на мир с неизбывным удивлением.

— Ну, у нас тут такие перемены, — смутился Колька. — Я просто хотел соответствовать.

— Энергетические капсулы пошли тебе на пользу.

Я вспомнил, что говорила Анжела: ведь она тоже прибыла в Сан-Инферно не в лучшей кондиции, зато сейчас…

— Я же футбольный менеджер, — скромно пояснил Колян. — Вместе с другими сгонял на Землю и прошел ускоренный курс по управленческому менеджменту. Бабла ввалили… — он схватился за щёку, словно внезапно разболелся зуб. — Но оно того стоило. Конечно, приходится перекладывать опыт на наши реалии, — продолжил он. — Но мы продолжаем учиться.

Выбравшись из-за стола, Колян открыл красивый резной шкафчик, достал из него электрический чайник, чашки и банку растворимого кофе.

— Сливки и четыре ложки сахару, насколько я помню?.. — он нажал кнопку на чайнике. Тот уютно зашумел…

Я сглотнул. Кофе. Именно этого мне и не хватает. Причём, очень давно.

— Откуда у тебя электричество? — спросил я, кивнув на чайник. — Аккумуляторы? Батарейки?

Колян усмехнулся.

— Нифига подобного, — размешав напиток, он протянул мне чашку. Я вдохнул пар… — Помнишь наш давнишний разговор о том, чтобы притащить в Эс-И удобные ништяки с нашей исторической родины? — я кивнул. — Так вот: ничего не вышло, — я сделал глоток и зажмурился. Внезапно я понял, почему так много пью…

— Ни телефоны, ни часы, ни какие-то другие девайсы здесь не работают: батарейки дохнут мгновенно, аккумуляторы разряжаются за пять минут, а техника отрубается — словно рядом взорвалась электромагнитная бомба.

— Магическое поле, — сказал я со знанием дела. — Кассандра жаловалась, что даже в Лимбе наше земное оружие не желает стрелять.

— А здесь порох вообще не взрывается, представляешь? — поделился Колян.

Ах да. Когда я распутывал то дело с Поганцем и Золотком, его здесь ещё не было.

— Но как тогда… — я указал на чайник полупустой кружкой.

Колька довольно улыбнулся.

— Скажу два слова, — гордо начал он. Я подавил желание перебить: время поджимало. Но мы давно не виделись и Кольку переполняло желание похвастаться достижениями. Кто я такой, чтобы обламывать ему всю малину?.. — Магические. Матрицы.

—?..

— Артефакты знаешь?

Я вспомнил артефакт левитации, который отказал в моём чоппере, несмотря на гарантию производителя.

— Сложная штука. Непредсказуемая.

— К тому же, офигенно дорогая, — поддержал Колян. — Каждый арт делается индивидуально, с использованием редчайших ингредиентов — таких, как звук кошачьих шагов, жабья слюна, рыбьи голоса… всё в таком духе. Но я придумал альтернативу. Матрица выполняет те же функции, что и артефакт, но делается из доступных материалов, на потоке, по стандартному образцу.

— То есть, на конвейере.

— Ну да! — Колян расплылся в счастливой улыбке. — Рядом с Чашкой мы строим завод, там будут минимум три линейки: двигуны, батарейки и телепузики.

— Круто.

— А я о чём! Мои матрицы подходят к любым девайсам, — Колян победно посмотрел на меня поверх очков. — Двигуны можно клеить на любой транспорт, батарейки питают любую технику…

— Но где ты берёшь составляющие?

— Это самое крутое, что я когда-либо делал, друг, — поделился Колян. — Я заключил сделку века с Благором. Теперь все излишки — шкуры после линьки, чешуя, клыки — словом, всё, что драконы обычно выбрасывают — как люди срезанные ногти и волосы — получаю я. По оптовым ценам.

— Поздравляю, — я был искренне рад за друга. Нет, честно. На Земле Колян всегда был нескладным увальнем, которого все скорее жалели, чем уважали. Но здесь он оказался НАСТОЛЬКО на своём месте, что было даже немного завидно. — Только… — вспомнил я. — Там же крутились какие-то маги. Карбункул хотел заключить эксклюзивный контракт…

Колька фыркнул.

— Князь Каменнокрыл — мой главный союзник, сечёшь? Лучший нападающий своей команды, он даже в судьи уходить не хочет! Марк Тиберий просто издал указ: работать только со мной. Круто, правда?

— Разумеется, он вытребовал себе процент, — тонко улыбнулся я.

— Ещё какой. Драконовский! Но оно того стоит. Нам постоянно приходится расширяться — спрос на матрицы уже превысил предложение в двенадцать раз!

— Гильдия магов поди, не в восторге, — заметил я.

— Гильдия магов рвёт и мечет! Серпент пытался апеллировать к законникам, вменяя нам отсутствие патентов на изобретения. Но мы наняли своего законника, господина Взяткера, и…

Значит, у Серпента появилась ещё одна причина меня ненавидеть, — пришло в голову. — Ведь все эти перемены, по-сути, инициировал я — притащив в Сан-Инферно такого предприимчивого человека, как Колька.

— Макс?..

— А? Что?..

— Ты меня не слушаешь.

— Прости, задумался.

Колян прошел в сектор, оборудованный под зону отдыха, и плюхнулся на диван. А потом похлопал ладонью рядом с собой.

— Давай, — пригласил он. — Колись, что у тебя случилось.

— А разве…

— Ой, только не надо. Ты же знаешь, я не тупой. Если ты заявился ко мне лично — значит, у тебя проблемы, Макс. — Падай, — он вновь гостеприимно похлопал по мягкой подушке. — И рассказывай всё, до последней буквы.

И я ему рассказал.

Просто словесный понос открылся, честное слово.

Так бывало и раньше: стоило открыть рот при Кольке, как из меня лезло всё, вплоть до самых сокровенных мыслей.

Он умел слушать. В нужных местах подбадривающе охал, взмахивал руками, качал головой… Но сам ничего не вставлял, давая выговориться так, что закончив, я почувствовал себя пустой пластиковой бутылкой. Чистой, как слеза, и такой лёгко-о-ой…

— То есть, ты сегодня вечером должен задать жару Серпенту, — резюмировал Колян, когда я замолчал.

— И ещё шестерым соискателям.

— И как? Смогёшь?..

Я пожал плечами.

— Не знаю, чувак. Я никогда не участвовал в магических поединках. Только в шахматных.

— И это подводит нас к следующему моменту…

Сняв очки, Колька принялся неспешно протирать их подолом майки. И что характерно: раньше без очков взгляд его становился растерянным, беспомощным — как у слепого хомячка. Сейчас же, наоборот: глаза приобрели твёрдость гранита, казалось, этим взглядом он может резать металл, попутно вычисляя в уме логарифмы.

— Как честный человек, я должен расплатиться с долгами, — подтвердил я.

— Ты пришел, чтобы попросить меня продать «Сынов Анархии», — сказал Колян. А потом пожал неожиданно раздавшимися плечами. — А что ты хотел? Слухами земля полниться…

Я покачал головой.

— Чтобы получить пятьдесят тонн, боюсь, нужно будет продать не только «Сынов», но и весь стадион, и твой новый завод и лицензию на производство матриц.

— Тут ты прав, — Колян усмехнулся. — Горазд ты влезать в долги, уважуха. Никто так больше не умеет.

— Я не буду тебя об этом просить, — сказал я. — Ты вовсе не обязан.

— А я и не собираюсь ничего продавать, — спокойно кивнул Колян. — Даже если бы ты ОЧЕНЬ попросил, друг… Я бы всё равно не стал.

Пару секунд я осмысливал то, что он сказал.

— О. Ясно-понятно. Ну, ты в своём праве. Круто-круто-круто…

— Я просто дам тебе золота и всех делов.

Теперь я завис на пару минут, как перегретый винчестер. А потом встал, прошелся по ковру — ворс был по щиколотку, честное слово!.. — и повернулся к Коляну.

— Просто, чтобы уточнить… — Колян милостиво кивнул. — Ты собираешься дать мне ПЯТЬДЕСЯТ ТОНН золота… Просто так. Ничего не продавая, не беря взаймы и даже не закладывая душу Люциферу?

— Ну да, — Колян наивно моргнул. — Видишь ли, я тут как раз копил на заводик… ну, на ещё один заводик. По производству генераторов м-поля. Чтобы продавать еду на трибунах… Но это может подождать.

— Колян, я…

— Благодаря тебе я оказался здесь, Макс, — сказал, краснея, как маков цвет, Колька. — И только здесь я понял, что это такое: жить. У меня теперь даже девушка есть. Прикинь!.. А золото? — он пожал плечами. — Посмотри вокруг, — он подбородком указал за широкое панорамное окно. — Разве это не стоит всего золота мира?

Я проглотил комок в горле.

— Спасибо, друг.

Мы обнялись. Я похлопал Кольку по мускулистой спине… И тут же, не сходя с места, пообещал себе вернуть ему накопления ещё до восхода Задницы.

— Скажешь, куда подогнать грузовики, я распоряжусь, — сказал Колян и вернулся к своим бумагам.

Выйдя из его кабинета, я позволил себе небольшую передышку. Взошел на одну из трибун, уселся в пластиковое кресло и понаблюдал за тренировкой «Сынов Анархии».

Хотя Колька и утверждал, что это «моя» команда, я в это не верил. Да я даже ни разу их не видел!

Не говоря уже о том, что я ни ухом ни рылом, как они тренируются…

А посмотреть было на что.

В воротах стоял горгонид по имени Патрокл, я помнил его по «Затычке». Остальных я попросту не знал — несколько лиц были мне знакомы, но не более того.

Но то, как они тренировались — впечатляло.

Мяч рвал им бутсы в клочья, закладывал такие виражи, что у меня шея выворачивалась за спину, летал с такой скоростью, словно вообразил себя бладжером.

Впрочем, бладжеру до него было, как до небес, и всё лесом: наш мяч имел такие зубы, и такой свирепый вид…

Словом, если я останусь сегодня жив, завтра обязательно пойду на матч. «Сыны Анархии» против «Эцилоп ЭС-И», на это стоит посмотреть.

Когда Заднице до горизонта оставалось около ладони, я поднялся и пошел на выход. Надо ещё добраться до Гильдии магов — в их защищенной от магических атак Цитадели и будут проходить поединки.

Выглянув за ворота, я чертыхнулся.

Опять я остался без транспорта… А в Сан-Инферно такие расстояния, что на своих двоих можно и до утра не обернуться.

Способ передвижения, пригодный исключительно для тех, кому некуда торопиться.

Я вспомнил Ролло. Надо подкинуть Кольке идею создать в Сан-инферно службу такси. Думаю, таких ребят, как краб, здесь полным-полно. А отказываться от заработка в нашем городе никто и не подумает…

Пришла мысль, что став драконом, я долетел бы до Гильдии магов за два взмаха крыльями. Но пока что я не мог себе этого позволить: любой сюрприз должен быть тщательно подготовлен — иначе это не сюрприз.

И я уже собирался пуститься пешком — поднажать, пробежаться, — когда из ворот вышла знакомая фигура…

— Здорово, Руперт, — я с размаху влепил ладонь ему в руку. — Рад, что ты играешь за нас.

— Дон Коломбо хочет организовать свою команду, — сообщил дракон. — «Задница Кингс». Звал меня нападающим.

— Ну, если сам дон…

— Я отказался.

— О…

— Понимаешь, Макс… — чёрный дракон криво усмехнулся. Шрамы на лице пришли в движение, делая его лицо ещё более устрашающим. — Ты ведь первый в меня поверил. Отнёсся, как к человеку. Так что я за тебя. И за твою команду.

На глаза чуть не навернулись слёзы. Что это за день сегодня такой?.. Прощаются они со мной все, что ли?..

Я вздохнул.

— Слушай, Руперт… Я, конечно, польщен, и всё такое… Но на твоём месте принял бы предложение дяди.

— Но я же тебе…

— Погоди, дай сказать… Вот ты говоришь, я в тебя поверил. А ведь дон Коломбо… Ну, позвав тебя в свою команду, он сделал то же самое. Он ХОЧЕТ, чтобы ты был на его стороне. Понимаешь, о чём я?

Дракон задумчиво кивнул.

— Ладно, — наконец кивнул он. — Если ты не в обиде, то… я подумаю. И тут вот ещё… — он подтолкнул ко мне объёмистый свёрток. — Шеф просил передать, если ты ещё не убежал.

— Спасибо, — я осторожно тронул обёртку носком ботинка. — И… что это?

— Откуда мне знать? — дракон пожал плечами, махнул рукой и пошел обратно на стадион. — Рад, что ты ещё жив, — крикнул он напоследок, не оборачиваясь.

Я разорвал бумагу.

Мать моя колдунья…

Моноколесо!

Когда я ещё жил в Москве, они только входили в моду, и стоили просто атомных денег. Я о таком мечтал.

А Колька запомнил.

«Поздравляю с днюхой» — гласила записка.

Я моргнул. День рождения мой уже прошел, но… А, ладно. Какая разница?

На душе стало тепло и грустно.

Ну вот и исполняются все мои мечты…

К моноколесу прилагались крутяцкий шлем, полная броня, спецботинки и перчатки.

Вместо аккумулятора на ободе была небольшая круглая наклейка — одна из Колькиных матриц, надо полагать…

Обрядившись в обновки, я почувствовал себя средневековым рыцарем. Только копья трёхметрового не хватает, а ещё верного Санчо-Пансы.

— П-ссст…

А вот и он, собственной персоной.

— Привет, Труффальдино. Что-то случилось?

— Макс, ты просто не поверишь.

Глава 21

Чему? — хотел спросить я. — Гремлины вырвались на свободу? «Чистилище» взлетело на воздух? В Око Люцифера соринка попала?

Катаклизмы меньшего масштаба я даже рассматривать не буду.

— Серпент поставил на свою победу целый килограмм золота!

Я усмехнулся.

— И из-за этого ты мчался ко мне через весь город?

Крылокош присел отдышаться мне на плечо, и я почесал ему шейку.

— Целый килограмм, Макс! Ты представляешь, какая это куча деньжищ?

— К сожалению да.

Я всё хотел нахлобучить шлем, но как только подносил его к голове, Труффальдино вонзал когти мне в плечо. Никакая броня ему не мешала.

— И ты что, не собираешься ничего делать? — вопросил кот таким тоном, словно я отказался спасти от злого волка его родную бабушку.

— Ну почему же… — порывшись в карманах, я выудил золотую монетку. Я знал, что она там будет. И не ошибся. — Вот, можешь сделать ставку, если хочешь.

Я подбросил монетку в воздух, крылокош прижал её лапой, а потом попробовал на зуб.

— Заковианское золото! — он замурчал так громко, словно рядом с моим ухом завели трактор.

— И ты туда же…

— Да на эти деньги я смогу сделать целых… две ставки! — Крылокош поднялся в воздух. Не знаю, куда он спрятал монетку, но я её больше не видел. — Я полетел, — попрощался кот. — У Зубодёра самые лучшие условия… Пока, Макс! И помни: пятьдесят процентов твои…

— Вообще-то это мои деньги, — буркнул я. Но кот уже улетел.

А я встал на колесо…

Не скажу, что у меня получилось с полпинка. Но в конце концов, потратив минут двадцать драгоценного времени, я освоил это хитрое искусство. А потом включил левитационную матрицу…

Сидеть на байке, и стоять на одном колесе, как цирковой эквилибрист, это, я вам скажу, две большие разницы.

Через пару минут я понял, что больше всего мешает именно это — осознание того, что я буквально «стою» на воздухе.

Как только у меня получалось об этом забыть — всё налаживалось. Но потом я спохватывался… и начинал паниковать.

Нет, с падением, как таковым, проблем не возникало — тот же полёт, только вертикально вниз.

Мне категорически не нравилось ударяться о землю.

Тем не менее, спустя несколько мучительных попыток, я приноровился не падать.

Колесо негромко шелестело на ветру, Колькина матрица работала как часы.

По здравом размышлении, я направился к Гильдии Законников — решил проследить, что всё предоставленное Колькой золото завизируют, оприходуют и отдадут кредиторам под расписку в трёх экземплярах. Один из которых я непременно возьму себе…

Задница висел совсем низко. Но с новым видом транспорта я запросто успею везде, ещё и время останется.

Квартал законников был не слишком далеко от дворца Патриция — фактически, он располагался ВОКРУГ него.

Конторы стряпчих, адвокатов, экспертов по всевозможным видам права, располагались вперемешку с пабами и магазинчиками, торгующими недорогими средствами по истреблению ближних.

От магазинчиков конторы стряпчих отличали лишь более яркие вывески и броские витрины с запоминающимися рекламными лозунгами.

«Ваши деньги — наши проценты. Встречайте нас с распростёртыми кошельками!».

«Опытный очернитель придаст вашему бизнесу необходимую солидность»

«Уважаемый судья вынесет приговор, не подлежащий пересмотру и апелляции»

«Спортивный гуру предскажет результаты всех матчей на ближайший год»…

Сверху мне было отлично видно, как к одному из зданий — круглому, с яркими флажками, похожему на цирк Шапито — подъехали, один за другим, пять грузовиков.

Двигались они медленно, я издалека слышал, как поскрипывают, вдавливаясь в раскалённый асфальт, колёса.

Странно… В кабине каждого грузовика был водитель — и на этом всё.

Не слишком ли беспечно со стороны Кольки, отправлять пятьдесят полновесных тонн золота без охраны?..

Впрочем, когда грузовики остановились рядком у входа в «Шапито», и водители покинули кабины, я понял, что никакой беспечностью здесь и не пахнет: все водители были драконами.

Мои старые знакомые таможенники, вот кто это были. Удивительно, как быстро Колян наладил связи во всех городских службах.

Поражаюсь его дальновидности. Если кому-то хотя бы ПРИДЁТ В ГОЛОВУ мысль ограбить дракона — он сам, своими ножками, пойдёт к Патрицию и сдастся превентивно.

Так будет безопасней.

На ступенях перед зданием Гильдии меня уже ждали.

Королева Альвеола, в платье, похожем на взрыв Сверхновой, была, как всегда, ослепительна. Господин Шмук блистал умением носить абсолютно несочетаемые предметы гардероба, как то: широкие зелёные бархатные штаны с фиолетовыми продольными полосами, гавайскую рубашку ультрамаринового цвета с алыми пионами и шляпу из золотой чешуи с роскошным павлиньим пером…

Вдвоём эта парочка составляла НАСТОЛЬКО нетривиальное, запоминающиеся зрелище, что мадам Люсинда, в своём скромном шерстяном платье, горжетке из дохлого суслика и кошмарной шляпке, похожей на горшок с кактусом, на их фоне совершенно терялась.

Взмахом руки поприветствовав драконов, я направился к своим кредиторам.

— Моя королева, — запястье Альвеолы пахло миндальным маслом и ландышами.

— Мастер Шмук, — к кабану приближаться было небезопасно. Запах хлева он просто ГЕНЕРИРОВАЛ, и выпускал в воздух такими порциями, что прохожие непроизвольно начинали оглядываться — в поисках навозных куч, я полагаю.

— Мадам Люсинда… — старуха чопорно наклонила голову ровно на два градуса. Её остренький носик, казалось, протыкает пространство, и оно трещит по швам.

И вот в мощных, похожих на двери старинного банковского сейфа, воротах Гильдии приоткрылась ма-а-аленькая щель.

Наружу просочился господин Крохобор.

Именно просочился: сначала показалось одно ухо, затем — лысина, потом — плечо лоснящегося костюма и воротничок засаленной, серой от долгой носки рубашки…

— А, господин Безумный! — говорить он начал, ещё не до конца вытащив ногу из щели. — Таки ви меня осчастливили.

Я даже за него испугался: дверь уже начала неумолимое движение назад, и если субтильный эльф притормозит хоть на мгновение — быть ему профилем на ассигнации.

— А вы сомневались, что у меня получится?

Сняв шлем, я пристроил его на сгиб руки и спрыгнул с моноколеса.

— Я сомневался, шо ви вообще останетесь в нашем гостеприимном городе, — господин Крохобор умыл серые пергаментные ручки воздухом, и пошевелил ушами. — Но я в вас жутко разочаровался в положительном смысле. Ви — таки человек слова, господин Безумный. Это внушает.

— Может, уже начнём? — хрюкнул мастер Шмук.

— Что, не терпится зарыться в золото, как свинье — в апельсины?

Голос у Альвеолы был шелковым, как ножны для стилета.

— Прибереги свои нищебродские остроты для подданных, королева, — беззлобно отмахнулся кабан. — Итак, господин Безумный?..

Я гостеприимно повёл рукой вдоль грузовиков.

— Извольте получить, — сказал я, а господин Крохобор с готовностью открыл свой гроссбух на чистой странице. — Два грузовика — вам, моя королева… Под расписку, пожалуйста. Вот так, в трёх экземплярах, спасибо большое. Приятно иметь с вами дело… И два грузовика — вам, мастер Шмук.

— Я хочу убедиться, что там именно золото, — недовольно хрюкнул кабан.

— Вы думаете, его украли по дороге?.. — я бросил многозначительный взгляд на драконов-водителей.

— Не учите вора воровать, — кабан направился к припаркованному транспорту.

Я кивком разрешил открыть кузов…

Улицу затопило золотое сияние.

Я сглотнул.

Никогда такого не видел. Слитки лежали, как влитые, один к одному. Они походили на золотые буханки хлеба, на кубик Рубика с одинаково-золотыми гранями, на пчелиные соты, полные золотого летнего мёда…

К зрелищу начал подтягиваться народ.

— А что происходит-то? — спросил голос из толпы.

— Говорят, один сумасшедший раздаёт золото всем желающим.

— Да ну?.. Тогда я первый в очереди!

— Я за тобой.

— Эй вы, оба, не наглейте! Мы с ребятами раньше пришли…

— Да где раньше, где раньше?.. Дамочка, а вас здесь вообще не стояло!

Добрые граждане Са-Инферно… — на глаза навернулись слёзы умиления.

Не бросились они самостоятельно разгружать грузовики лишь благодаря драконам.

Тем, к их чести сказать, только и надо было, что стоять рядом и улыбаться.

Я бы к такой улыбке и на километр не подошел.

— Это ты первый? Да я вперёд тебя занял. Так что посторонись, не мельтеши.

— Господа, господа… Давайте рассуждать разумно. Золота целых пять грузовиков. Очевидно, что на всех не хватит! Давайте-ка проредим грядочку…

Послышалась плюха, кто-то сплюнул зубы на асфальт…

— Ну что, доволен? — сварливо спросила Альвеола оторопевшего кабана. — Теперь весь город знает, что здесь происходит, спасибо тебе большое.

— Крохобор!.. — взревел кабан. — Наведите порядок, Люцифер вас побери.

— Граждане, граждане, расходитесь! — стоя на верхней ступеньке, эльф делал движения руками, словно разгонял голубей.

— А как же раздача золота? — капризно спросили из толпы. — Я уже с работы уволился!

— А я купил Травяную яхту.

— Когда б ты успел? Мы ж только подошли…

— А я мысленно.

— Уважаемые граждане! Чтобы получить золото — один слиток в одни руки — ви должны заполнить анкету, в которой будут указаны ваше полное имя, возраст, адрес проживания и род деятельности. Также ви должны предоставить подробную справку от своей Гильдии о полной выплате налогов как за последний квартал, так и за предыдущие десять лет. Документы начнут принимать сейчас же, вот эти приятные господа с милыми улыбками… — и он широким жестом повёл в сторону драконов.

Так же быстро, как собралась, толпа рассосалась.

Молча, организовано, не говоря ни единого худого слова.

Мы остались вчетвером. Не считая драконов, разумеется.

— Ну что, ты доволен? — спросила недовольным голосом Альвеола, обращаясь исключительно к мастеру Шмуку.

— Пересчитать бы… — крякнул тот.

Королева закатила глаза.

— Сколько я тебя знаю, Шемми, вечно ты что-нибудь пересчитываешь… Предпочтительно, в чужих карманах.

— Издержки профессии, любовь моя, — поклонился кабан.

Препирались они, как давным-давно спетая и сыгранная семейная пара.

Я сделал шаг вперёд.

— Уважаемые дамы и господа, — начал я продуманную широкомасштабную речь. — Вот то, что я вам должен. Двадцать тонн — королеве, двадцать — мастеру Шмуку, и десять — госпоже Люсинде. Расписки я получил, господин Крохобор зафиксировал акт передачи, засим — разрешите откланяться. Недосуг.

Коротко поклонившись, я направился к своему моноколесу.

— Одну минуточку, молодой человек.

Это были первые слова, сказанные главой Гильдии Белошвеек. Уж лучше бы она молчала…

Я вздохнул и устало развернулся всем телом, вместе с колесом.

— Что-то не так, госпожа Люсинда? Саечку за испуг — говорят там, где я вырос. Поверьте: ВАС я буду бояться до конца жизни.

— Меня не устраивают размеры компенсации, — чопорно заявила старая леди и потрясла у меня перед носом замшелым ридикюлем. Внутри кто-то негромко шебуршал.

Я посмотрел на господина Крохобора. Тот пошевелил ушами, с них посыпалась перхоть.

— Боюсь, господин Безумный не слишком хорошо слушал, когда я говорил о возмещении ущерба госпоже Люсинде, — проскрипел законник. — Ох уж эта молодёжь, вечно куда-то спешит…

— Я прекрасно всё слышал, — холодно отрезал я. — Речь шла о десяти тоннах возмещения. Они перед вами.

— Юноша, — оскорблённо посмотрела на меня старуха. — Ни о каких тоннах речи не шло. Я требовала десять золотых. На мой взгляд, это достаточная воспитательная мера для того, чтобы впредь вы не пугали пожилых дам со слабым здоровьем. Штраф на сию сумму должен стать для вас хорошим уроком, молодой человек. Итак… — она протянула узкую лапку, затянутую в кружевную перчатку без пальцев. — Я требую, чтобы мне выплатили десять золотых. Точнее, девять. Учитывая гонорар уважаемого Крохобора… — добавила она скаредным тоном, и бросила на законника уничтожающий взгляд.

Соскочив с колеса, на деревянных ногах я подошел к открытому грузовику и подпрыгнув, взял один слиток из самого верхнего ряда.

Взвесил его на ладони… На меня уставился ухмыляющийся зубастый мяч — так Колька маркировал своё, честно заработанное золото.

Я отнёс слиток старухе.

— Надеюсь, вы простите меня, мадам, за то, что штраф уплачен не совсем в той форме, на которой вы настаивали. Обещаю: в следующий раз я буду слушать гораздо внимательнее.

Я многозначительно посмотрел на законника.

Он всё прекрасно знал, старый хитрец. И не поправил меня СПЕЦИАЛЬНО — такие дела…

Эльф невозмутимо подмигнул в ответ.

«У вас — свои развлечения, господин Безумный, у меня — свои» — говорил его взгляд.

Ладно… Свои люди. Сочтёмся.

— Но здесь гораздо больше, чем десять золотых, — возмутилась старуха, покачав слиток на ладони. И быстро сунула его в рbдикюль.

— Считайте это благотворительным взносом в вашу Гильдию, — я широко улыбнулся и отвесил ей шутовской поклон. — На иголки.

— Заходи как-нибудь, Макс, — Альвеола послала мне воздушный поцелуй и направилась к головному грузовику.

Мастер Шмук просто кивнул, и тоже ушел. Как и госпожа Люсинда…

Мы с эльфом остались одни.

Не считая грузовика, набитого золотом, и зевающего водителя.

— Зачем вы так поступили со мной, господин Крохобор? Вы же прекрасно знали, что госпожа Люсинда требует всего десять золотых.

Эльф пожал плечами. С пиджака посыпалась перхоть.

— Я жутко извиняюсь, вьюноша, но поправьте меня, если я ошибаюсь: вам предстоят очень трудные времена. А трудные времена, по моему скромному разумению, нужно встречать сытым, здоровым, и очень богатым. И раз уж ви — тот, кто ви есть, вьюноша, распорядитесь этим богатством с умом. Честь имею…

И поклонившись, он направился к дверям.

Первым порывом было отправить грузовик обратно Кольке. Я обещал отдать ему долг, так надо же с чего-то начинать.

Но слова господина законника запали мне в душу.

Распорядиться с умом…

Махнув водителю, я запрыгнул в кабину грузовика.

А всего через пару минут входил в букмекерскую контору, чуть дальше по улице.

Законники и букмекеры — своего рода, симбиоз. Одни заключают сделки, другие тут же, не отходя от кассы, их оформляют…

— Мне нужен господин Зубодёр, — я запомнил, чьё имя называл Труффальдино, и решил воспользоваться наводкой.

— А кто спрашивает?

Детина за кассой не внушал никаких иллюзий. Синекожий, с длинным морщинистым носом, он напоминал смешного надувного слона — если бы не крошечные цепкие глазки, буквально разлагающие клиента на атомы.

Одет он был в костюм-тройку: сквозь петлю на жилетке продета золотая цепочка, на носу красуются небольшие, но очень тонкой работы очки…

— Безу… Безрукий Мрак. Да. Так меня зовут… Я слышал, у вас можно сделать ставку.

Не знаю, почему. Но в последний миг меня будто кто-то наступил мне на ногу, и я решил не называть своё настоящее имя.

— И на что вы хотите ставить, мистер Безрукий?

— На поединок между Серпентом и Безумным Максом.

Синий слон неспешно кивнул.

Пальцы его, больше похожие на раздутые сосиски, продолжали бегать по клавишам механической кассы — я видел такие по телевизору — ни на миг не останавливаясь.

Они словно жили своей жизнью, сопровождая нашу беседу негромким и вполне приятным металлическим шелестом.

— Хороший выбор, — сказал слон. — На Серпента я принимаю пять к одному. Через час, когда начнётся сам поединок, ставки возрастут до десяти… Можно неплохо заработать, если ставить с умом. И… да: ставки меньше одного золотого я даже не рассматриваю.

— Я хочу поставить ПРОТИВ Серпента, — заявил я. — То есть, я ставлю на Безумного Макса.

— Иди домой, парень, — пальцы продолжили бегать по клавишам. — Потрать свои деньги на мага-целителя, у тебя явно плохо с головой.

— Но почему? Никто не верит в победу господина Безумного?

— При чём тут вера? — слон издал трубный звук длинным морщинистым носом. — Чистая логика: Серпент — фаворит. Он уже победил в семи поединках из семи. А господин Безумный — даже не тёмная лошадка. Он — чёрная дыра. Для твоих денег, если ты на него поставишь… — слон довольно хохотнул. — Безумный Макс не умеет колдовать, — продолжил он таким тоном, словно мы обсуждали статьи призового рысака. — У него нет никакого опыта поединков — он новичок, сечёшь фишку? Единственный вариант, при котором я могу принять ставку на господина Безумного — это сколько он продержится, прежде, чем его завалят другие соискатели. До Серпента он даже не доживёт.

— Я хочу поставить на победу Безумного Макса.

Слон пожал громадными, покатыми плечами.

— Это твои деньги, чувак. Я тебя предупредил, так что моя совесть чиста. Ты же не придёшь бить мне стёкла, когда проиграешь?

— Даю слово.

— Ладно. Сколько ты хочешь поставить?

— Десять тонн золотом.

Слон перестал нажимать клавиши. Пальцы замерли неподвижно, крошечные пронзительные глазки уставились на меня.

— Если это какая-то шутка, я сам вызову мага-целителя, и даже оплачу его услуги, — мягко сказал Зубодёр. — Иди домой. Полежи чуток. Чёртова жара когда-нибудь нас всех доконает.

— Я не шучу. Можете выйти из офиса и убедиться сами, господин Зубодёр.

Стул отъехал от стола, громко царапая ножками по паркету — детина медленно поднялся.

Тяжело ступая, он выбрался из-за кассы, прошел через светлый, немного захламлённый офис и встал в дверях, закрыв своим телом весь проём.

Минуту он изучал грузовик, а также сидящего за баранкой шофёра.

Затемвернулся к кассе…

— Итак, господин Безумный, — сказал он, взяв меня за руку. Кожа его огромной лапищи была удивительно мягкой, словно плюшевой. — Я вас внимательно слушаю.

Глава 22

Выходя из конторы Зубодёра, я улыбался.

Грузовик, осторожно сдавая кормой, въезжал в гостеприимно распахнутые ворота склада — букмекер заверил, что моя «ставка» будет там в полной безопасности.

— Не то, чтобы я поверил в твою победу, господин Безумный, — на прощанье предупредил Зубодёр. — Но ты должен понимать: если ставка сработает, выигрыш придётся собирать вскладчину. Я поговорю с коллегами.

— Я понимаю, на какие жертвы вам приходится идти, — пожав его мягкую плюшевую лапищу, я улыбнулся. — И ценю это.

— Я не говорю, что это случиться. Но если ты победишь, сынок, я получу такой процент, что смогу уйти на покой. Мечты стоят денег, и я готов платить такую цену.

Словом, мы остались друг другом довольны.

А насчёт победы… Есть у меня одна идейка. Если сработает, и волки будут целы, и овцы сыты.

Встав на колесо, я устремился в небо.

Решил подняться повыше, чтобы сориентироваться: в Гильдии магов я никогда не бывал, так что небольшая рекогносцировочка не повредит.

Задница повис на два пальца над горизонтом. Ещё немного — и его раскалённое очко коснётся окоёма…

Вон там — Цитадель Гильдии воров, — я отметил серый неприступный куб, похожий на кирпич в окружении конфетных обёрток.

Но мы-то с вами знаем, что неприступен он только с виду.

Левее — разноцветный, похожий на кучу пёстрых цыганских юбок, дворец королевы нищих.

Ещё дальше — кварталы Гильдии Праздников и Оргий…

А вот и Башня Искусств.

Она располагалась на краю Травяного Моря, я даже заметил вдалеке тоненький, как былинка, но легко узнаваемый Маяк…

Архитектурой она напоминала неприступные крепости, к которым питали пристрастие колдуны с Лимба.

Выстроенное из крепких каменных блоков здание поднималось на солидную высоту. И если бы не вечное горячее марево, его было бы видно из любой точки города.

На самом верху располагалась обширная площадка, окруженная, кроме устрашающих зубцов, ещё и магическим полем — его похожее на мыльную плёнку сияние я не столько увидел, сколько почувствовал.

Значит, незаметно внутрь Башни Искусств не попадёшь…

Задумавшись над возникшей задачкой, я возвёл очи к небу, и постепенно расширяя глаза, выпучился на пролетавшую мимо, аки ведьма на помеле…

— Зебрина! — я замахал руками, но вредная девчонка сделала вид, что не заметила и полетела дальше.

Я нахмурился.

Она не могла меня не увидеть — надо быть слепым на всю голову, чтобы не заметить детину в ярко-зелёной куртке и похожем на изумрудное яйцо шлеме, зависшего на фоне багрового неба.

А стало быть, тут что-то не так.

У Зебрины от меня секреты? А почему бы и нет. Клятв мы друг другу не давали…

А, понял! Это из-за нашей сделки. Девчонка из кожи вон лезет, чтобы меня поиметь — то есть, доказать, что её клуб круче моего.

Интересно: что Зебрина затеяла?

Не отдавая себе отчёта, я устремился за ней. Надо проследить, чтобы её идея оказалась дельной, чтобы она сумела её воплотить… Словом, чтобы всё было чики-пуки, и когда ей присудят победу, никто бы не усомнился, что выиграла она честно.

Странно. И что она забыла в Травяном море?..

Зебрина тем временем летела строго вперёд, не глядя по сторонам и всё ещё не обращая внимания на залётных птичек вроде меня.

В процессе меня посетила такая мысль: а куда же девался мой убийца?

Я что хочу сказать: пока я метался по городу, как жук-водомерка по колхозному пруду, у него был миллион возможностей прищучить меня раз и навсегда.

Почему он этого не сделал?..

Вывод напрашивался один: если мне И ТАК грозит неминуемая гибель в магическом поединке, чего напрягаться-то?

Даже личный киллер, и тот в меня не верит. Такие дела.

Поднажав, я сократил расстояние между собой и Зебриной, и вновь позвал её, напрягая лёгкие.

Нехорошо будет, если она подумает, что я за ней слежу…

Нет, я слежу, конечно, но пускай она об этом знает.

— Зебрина!..

Ноль эффекта.

Целеустремлённостью полёт её байка ничем не уступал пуле, выпущенной из скорострельной винтовки.

Вздохнув, я тоже прибавил газу.

Как я это сделал?.. Спросите что-нибудь полегче.

У меня появилась гипотеза, что Колькина матрица воспринимает мысленные сигналы — как МЗЧ, например. И реагирует соответственно.

Но на самом деле, я просто не знаю.

Магия.

А ведь удобное словечко, не находите? Им можно объяснить любую непонятную хрень, которая творится сплошь и рядом — просто люди не дают себе труда задуматься о причинах.

Но поверьте: причины есть всегда. Даже если их на первый взгляд и не видно…

Впереди показалась плоская крыша Госпиталя для смертельно больных драконов.

За размышлениями, я сам не заметил, как мы оказались так далеко от города.

Я издал нервный смешок.

Есть шанс опоздать на собственные похороны… Если только мне автоматически не присудят поражение — вследствие неявки на поединок.

На секунду я завис между небом и землёй…

Ещё не поздно повернуть назад. И если я потороплюсь, останется время на подготовку.

Оглянувшись, я поискал взглядом Башню Искусств — и не нашел. Нет, дело тут вовсе не в дымке, — допетрил я. — Сегодня воздух чист, как никогда, и Башня должна торчать над Сан-Инферно, как огородное пугало над озимой пшеницей. В качестве воронья можно пустить молодых дракончиков.

Опять дело в магии. Они просто скрывают свою башню за мороком…

Пока я размышлял о причудах магов, Зебрина преспокойно посадила байк на крышу госпиталя, нажала рычаг и принялась спускаться по ступенькам.

Да что она там забыла?..

Бросив несколько нервный взгляд на Задницу, я припустил следом.

Я просто хочу знать, что у неё всё в порядке, — сказал я себе. — Ну мало ли?.. Может, зеркальце оставила… Заберёт — и вернётся в город, как миленькая.

А я только убедюсь… убежусь… словом, проверю.

Бесшумно соскочив с моноколеса, я в два шага преодолел расстояние до ступенек и принялся спускаться.

Темень внутри была, как в печной трубе, а в глазах всё ещё прыгал призрачный диск Задницы, так что спускался я буквально наощупь — помнил по прошлым визитам, как расположены ступеньки.

Пришлось поторопиться: крыша съезжалась, и я рисковал прищемить себе макушку.

Ничего удивительного, что буквально через пять-шесть шагов раздалось звучное:

— АЙ! Ты чего пинаешься?

— Зебрина?.. Так ты меня видела?

— А ты думал, я совсем слепая?

— Но я…

— Зачем ты за мной следишь, Макс?

Если кому интересно: препирались мы, стоя на одной ступеньке. Лестница была узенькая, напоминая шириной пожарную, и вдвоём, даже с очень стройной девчонкой, было тесновато.

Это было не лишено приятности и создавало определённые преимущества…

— Макс! — мою руку грубо сбросили с талии, а ещё пихнули в грудь. — ЗАЧЕМ ты за мной попёрся?

Я немножко разозлился.

— Откуда я знаю? Увидел, как ты пролетаешь по небу, позвал, ты не откликнулась…

— А может, это означает, что у меня есть более важные дела?

— О. Прости пожалуйста. Если у тебя есть более важные дела, чем я, то мне пора, — я поставил ногу ступенькой выше. — Если тебе интересно, у меня тоже дела. Не такие важные, как у тебя, всего лишь поединок в магической башне, но кто я такой, чтобы хвастаться? Ладно, извини, что побеспокоил.

В ответ раздался длинный, сопровождающийся струйкой пламени, вздох.

— И брови мне совсем не жалко. В конце концов, они всё равно никогда не успевают отрасти, так что пустяки. Дело житейское.

Я не знаю, почему так себя повёл. Просто…

Казалось, что у нас с Зебриной что-то наклёвывается, понимаете? Что-то большое, чистое…

И ЭТО не слон из ванны.

— Макс, подожди.

У неё был такой голос…

— Я здесь. Я рядом. Я… Я помогу тебе. Что бы это ни было.

— Ты не сможешь.

— Поспорим?

Зебрина фыркнула. В искрах пламени на миг мелькнуло бледное личико с острым подбородком, рыжая чёлка и очень серьёзные глаза.

— С ТОБОЙ мы уже поспорили, помнишь? Кстати: если ты проиграешь магический поединок, значит, я выиграла автоматически?

— Твой сарказм нужно продавать, — сказал я, обнимая девчонку и крепко прижимая к себе. Прошло много часов с тех пор, как мы виделись в «Чистилище» сегодня утром, и я жутко соскучился. — Крошечными порциями, в пузырьках для магических эликсиров. Озолотимся.

Драконица потёрлась носом о моё плечо…

— Знаешь, честно говоря, я рада, что ты здесь.

— Я тоже.

Мои руки находили всё новые интересные места — иногда мягкие и шелковистые, иногда…

— Помолчи, Макс. Дай мне сказать.

— Мммм… — лицом я зарылся в её волосы.

— Скоро я превращусь в дракона.

— Прекрасно. Мне нравится, когда ты превращаешься.

— Скорее всего, насовсем.

Нечеловеческим усилием воли я оторвался от Зебрины, а затем взял её за подбородок и заглянул в глаза.

— Что ты сейчас сказала?..

— Я превращаюсь каждую ночь, — зачастила девчонка. — Сначала — часа на три, потом на дольше. И с каждым разом мне всё труднее вернуться. Я знаю, чувствую, что ещё пара дней — и я не смогу…

Я онемел. И если бы не объятия Зебрины, рухнул бы вниз, как оставшийся без точки опоры Архимед.

— Но… — я сглотнул. В горле пересохло. — Но ты же сказала, что всё путём. Что ты порешала эту проблему — то есть, нашла способ… — Остапа несло.

— Я тебя обманула.

— О.

— Я ВСЕХ обманула, понимаешь? Да, у меня получилось стать человеком — и я тоже думала, что это навсегда, что я контролирую ситуацию. Но настала ночь… А потом — следующая…

— То есть, сделка с Денницей всё ещё в силе, — уточнил я. Зебрина, не глядя на меня, кивнула.

От облегчения я вспотел.

— Идём, — дёрнув её за руку, я побежал вверх по ступенькам со всей возможной скоростью.

— Куда?

Тем не менее, она послушалась. Впервые в жизни Зебрина послушалась, без капризов, предварительных пререканий и торга.

— Некогда объяснять, просто доверься мне.

— Но скоро закат! Я не смогу долго сопротивляться…

— Мы успеем, — на мгновение я притормозил и чмокнул её в нос. — Обещаю.

Вырвавшись на крышу, я одним махом усадил Зебрину на заднее сиденье байка, сам сел вперёд и положил руки на руль.

Бросил косой взгляд на моноколесо: оно выглядело так одиноко и сиротливо…

Протянув руку, я подхватил его и вручил Зебрине.

— Что это? — ну конечно. Она-то таких штук ещё не видела. Но ничего. Зная Кольку, скоро все подростки в Эс-И будут бредить такими игрушками.

— Подарок. Ну то есть, это мой подарок. Точнее, мне. От Коляна.

— Да поняла я, поняла. Жадина.

— Ты даже не знаешь, что это такое.

— Выглядит прикольно.

— Ладно. Если мы с тобой переживём сегодняшнюю ночь, я покажу, как им пользоваться.

Я не кривил душой. Шансы в то, что я останусь жив после поединка — исчезающе малы. Все, даже донья Карлотта, даже Лола, в один голос утверждали, что у меня кишка тонка.

Но если они не правы, и я всё-таки выкручусь, то за углом меня будет ждать наёмный убийца — здрасьте, пожалуйста! Мы не ждали вас, а вы припёрлися…

Но прежде всего я должен помочь Зебрине. К сожалению, я не уверен, что мой план сработает, но другого у меня попросту нет.

Как всегда, всё упирается во время.

Я-то думал: — вернусь с Лимба, не торопясь, попробую несколько вариантов…

Глядишь, какой-то и сработает.

И я их попробовал, честно-честно: и спиртом, и огнём пыхать, и просто водой… Ничего не получилось.

А потом заявилась Зебрина, и сказала, что проблема решена. Я и расслабил булки.

Получается, зря.

Денница сказал, что если я найду способ уничтожить подпись, сделка будет расторгнута.

Остался последний способ…

— Макс, мы что, летим во дворец Патриция?

— Э… В некотором смысле.

— Святой Люцифер! Ты хочешь сделать мне предложение!.. — вопль по децибелам зашкалил возможности моих человеческих ушей.

— Э… Что?..

— Дворец Патриция, Макс! Ведь там проводят все официальные бракосочетания! — Зебрина уже не сидела смирно за моей спиной, а скакала, как сумасшедшая макака. — Зачем ещё тебе именно сейчас понадобилось туда попасть?

Ну конечно. ЖЕЛЕЗОБЕТОННАЯ логика.

— Ты хочешь сделать мне предложение, и официально зафиксировать помолвку. Тогда свадьба будет через пару месяцев — должны же мы подготовиться! Платье, фата, туфли… Ну, и тебе что-нибудь подберём. Галстук, например. Знаешь, учитывая, какие у нас с тобой родственники, они не оценят, если мы поженимся втихаря. Ой, Макс! Я так рада, что ты об этом подумал!.. Ты такой заботливый, такой…

— Кхе, кхе… я попытался ослабить профессиональный борцовский захват на своей шее. — А ты не забыла, что нам сначала надо выжить? Ну, выжить надо мне, а тебе — не превратиться в… очень крупную невесту. Боюсь, на драконицу ни одно свадебное платье просто не налезет.

— Но… — наконец она успокоилась, села и понизила тембр голоса до порога слышимости. — Я же нащупала! У тебя в кармане…

И хоть это и было опасно, на такой скорости и на такой высоте, я закрыл глаза и посчитал до шестидесяти.

Коробочка доньи Карлотты! Я совсем о ней забыл.

Она, так же, как и неразменная монетка, автоматически оказывалась у меня в кармане.

Лучше бы это была пачка сигарет, честное слово. Но нет в мире совершенства. Чего нет — того нет.

Значит, Зебрина нащупала её, обнимая меня, и разумеется, сделала далеко идущие выводы.

Круто-круто-круто.

Дворец темнел впереди, во всей своей неотвратимости.

А я вдруг подумал: может, это судьба?

Я ведь люблю Зебрину! И вот она наконец-то рядом, и мне даже волноваться не надо гадая, что она ответит… Так может, пора?

Встать на одно колено, заглянуть ей в глаза…

Я бросил нервный взгляд на Задницу.

Один палец. Ширина одного пальца отделяет неумолимое светило от горизонта, а я рассуждаю о том, чему попросту не суждено случиться, если я не…

— Это не зал торжеств, — скептически наморщила носик Зебрина, когда я подвёл её к неприметному домику в глубине геометрического парка.

— Ты точно уверена? Ничего не перепутала?..

Я не пытался шутить. Просто нервный мандраж колотил меня всё сильнее, и надо было дать хоть какой-то выход эмоциям.

— Разуй глаза, Макс! Зал торжеств — во-о-он там, с двухголовым лебедем на крыше. А это — какой-то сарай. Я не хочу заключать помолвку в сарае!

— Кто здесь говорит о помолвке?

Дверь распахнулась. На пороге стояла Патриция.

Я закрыл глаза. Сделал глубокий вдох…

Ну, сейчас начнётся.

— А ты кто такая? — глаза Зебрины подозрительно сузились.

Ну конечно. Она ведь могла и не знать, кто прячется под шлемом Патриция…

— Девочки, познакомьтесь, — поспешно встрял я. — Зебрина, это Патриция. Пат, это Зебрина.

— ПАТ?..

Я повернулся к драконице, отгородившись спиной от нефилим.

— Послушай, любимая… Времени в обрез. Давай сначала покончим с делами, а потом я всё-всё тебе объясню, — и я многозначительно покосился на Задницу. До точки невозврата оставался буквально волосок.

— Любимая, значит, — пробормотала за спиной Патриция. — Как интересно.

Я с хрустом сжал зубы. По-моему, один-другой раскрошился.

— Патриция, нам можно войти? Пожалуйста.

Демоница смерила меня взглядом.

— А я думала, ты уже и не спросишь. Судя по тому, как ты по-хозяйски взялся за ручку…

— Я думал, ты всё ещё гостишь на Лимбе! — нет, любому, даже ангельскому терпению приходит конец. — А мне срочно, буквально до зарезу, нужен Фонци.

— О, — она поправила очки и сжала губы в жесткую линию. — Вот значит как. А я думала, ты соскучился…

— СОСКУЧИЛСЯ? — этот вопль по децибелам превосходил все слышанные мною раньше. — Да кто она такая, в конце концов?..

Но я не слушал.

Отодвинув — вежливо — Патрицию с прохода, я стремительно ворвался в её кабинет и распахнул шкаф.

Аквариума не было.

— ПАТРИЦИЯ! Где Фонци?

— И незачем так орать. Я и в первый раз всё прекрасно слышала.

— ГДЕ ОН?..

Нет, я не нервничал. Зачем?.. Просто видел, как от кожи Зебрины поднимаются струйки дыма, а очертания её фигуры начинают подозрительно клубиться, приобретая волшебный золотой блеск.

— Патриция. Скажи пожалуйста: ГДЕ ФОНЦИ?

— Я выпустила его погулять.

— КУДА?..

— В свой садик.

Я облегчённо выдохнул. А потом рванул ручку маленькой дверки в глубине комнаты, одновременно доставая из кармана куртки пергамент, с таким трудом отвоёванный у Денницы.

— Фонци! — я оглядел девственно пустую дорожку, лавочку и два цветочных горшка. — Фонци, дружище, где ты?..

Услышав негромкое журчание, я пулей бросился в том направлении.

Фонтан! И как я мог о нём забыть…

Узнав меня, губка радостно затрепыхал всеми ста пятьюдесятью лапками. Осторожно вынув его из воды, я расстелил пергамент прямо на тропинке, и водрузил на него Фонци.

Ну… Настал момент истины.

Нет, не было никаких молний. Письмена не вспыхивали, умирая, кровавым пламенем… Они просто исчезали.

Фонци ползал по строчкам, издавая довольное ням-ням-ням… и оставляя слегка влажный след на чистом, как небо в погожий день, листе.

Выбегая из домика, я на ходу вручил пергамент Зебрине. Та уже перестала клубиться и дымиться, и удивлённо рассматривала свои руки, поворачивая их так и эдак.

Патриция стояла рядом, нетерпеливо постукивая по дорожке носком туфельки.

Удача — самая коварная из моих девушек.

Оставлять вот так, один на один, непримиримых красоток…

— Приятно было пообщаться, девочки, но мне пора, — прокричал я на бегу. — Надеюсь, вы подружитесь. В любом случае, для меня было честью быть знакомым с вами обеими.

На этой жизнеутверждающей ноте я вскочил на моноколесо и как псих ненормальный, понёсся к башне Искусств.

Задница уже наполовину утонул в горизонте, и мне оставалось надеяться лишь на чудо.

Глава 23

Когда я завис над верхней площадкой башни Искусств, от Задницы остался лишь крошечный кусочек. Сверкая как бриллиант, он становился всё меньше, тоньше…

Ну что ж. Сейчас, или никогда.

Если выгорит — сегодня я гуляю.

Нет, не так. Сегодня МЫ гуляем. Я приглашу всех своих девушек, всех, с кем успел познакомиться в Сан-Инферно, и закачу такую пьянку, что её будут вспоминать ещё лет сто.

А если нет…

Ну, на нет — и суда нет.

Эти мысли пронеслись в моей голове вихрем, пока организм настраивался на то, чтобы перестать быть Максом.

Я почувствовал, как увеличивается голова, как вытягиваются челюсти и заостряются зубы, как удлиняется позвоночник, а из него вырастают острые и твёрдые, как алмаз, шипы…

А потом распахнул крылья и спикировал вниз.

Защитное поле я проткнул, как мыльный пузырь. Оно тихо лопнуло, и… рассыпалось радужными брызгами. А я приземлился в центре круглой площадки, окруженной амфитеатром заполненных под завязку трибун.

Я не стал реветь, высоко задрав голову, как раненый динозавр. Не стал поднимать ветер крыльями. А просто наклонил голову к самой земле и выпустил длинный язык пламени.

Как паяльной лампой, повёл я головой вдоль трибун…

Нет, я вовсе не маньяк. Я был уверен, что это безопасно.

Ну… Был почти уверен. На девяносто девять и девять десятых процента…

Ведь здесь состоится магический поединок, так? А значит, зрители ДОЛЖНЫ быть защищены от любого магического воздействия…

Я не ошибся.

Струя пламени, которую я изверг, красиво разбилась о прозрачный магический щит, окружающий площадку — или лучше назвать её ареной?..

С трибун раздался дружный восхищенный вздох.

Я победно усмехнулся и… Превратился в самого себя.

Это и был мой план.

Не люблю хвастаться, но получилось просто, серьёзно и убедительно.

Я что хочу сказать: вряд ли кто-то из соискателей может проделать аналогичный трюк. И если мне не засчитают победу автоматически…

Когда я поклонился, публика разразилась аплодисментами.

Послав общий воздушный поцелуй, я широко улыбнулся.

Ну, вот и всё.

Неразрешимая, казалось бы, проблема обернулась несложной задачкой на психологию.

Первое впечатление. Зачастую, оно решает всё: не зря говорят, что встречают по одёжке.

А если, вдобавок, эта одёжка размера эдак пятисотого и покрыта чешуёй…

Заметив, как на арену вышел Карбункул, я успокоился и встал прямо, опустив руки по швам.

Сейчас он объявит, что победу присуждают мне…

— Браво, господин Безумный. Какое впечатляющее появление, — ну? Что я говорил?.. — Рад, что вы не опоздали, и мы наконец-то можем начинать.

Я почувствовал, как моя улыбка становится несколько натянутой.

— Э… Начинать?

— Вы же за этим прибыли в Башню Искусств, не так ли? — Карбункул обвёл взглядом трибуны. — Столько народу! Никогда ещё борьба за должность Верховного мага не вызывала такого интереса у широких слоёв населения. К нам прибыли гости даже из других измерений!

Я вгляделся в тот сектор, на который с гордостью указывал Карбункул, и… окаменел. Превратился в соляной столб. В кусок пластиковой взрывчатки, которую забыли в морозилке, сделав совершенно бесполезной.

Первым, кого я увидел, был мой дед Литопс Каменнокрыл. В чёрном бархатном камзоле, в треуголке с серебряным позументом, он сидел, величаво опираясь на трость. Повязки на глазу больше не было. Вместо неё из-под век сверкал его настоящий адамантиевый глаз.

Рядом с дедом, небрежно помахивая веером, восседала моя бабка, герцогиня Шторм. Такие же белые, как у деда, волосы уложены в высокую причёску, платье настолько жесткое, что его, скорее, не надели, а возвели вокруг бабули, как бастион.

Я поискал глазами Кассандру, и… Да. Разумеется, она была здесь. Новая леди Шторм пренебрегла этикетом, предписывающим дамам благородного происхождения носить платья.

Наряд Кэсси состоял из чёрного кожаного костюма, из-под воротника и манжет вырывались водопады белых кружев…

Она мне подмигнула.

Дальше описывать каждого в отдельности не имеет смысла.

Здесь были все: король Золтан с небольшой свитой, в которую входили мой брат Захария и сестрица Зара.

Чета Коломбо — изящный наряд доньи Карлотты уравновешивался строгой тройкой дона и своеобычным серым плащом Луки Брази.

Лолита ради такого случая тоже была в платье — рядом с ней невозмутимо восседали Одиссей, Энди и ещё с десяток горгонид, среди которых я с удивлением узнал братьев Лолы с Оранжевого моря…

Клуб «Чистилище» присутствовал в полном составе.

Ещё один ряд занимали драконы, во главе с Рупертом.

Пока мой взгляд перебегал с одного лица на другое, сердце колотилось всё сильнее, а в ушах шумело всё громче.

Весь город был здесь.

Демон Силантий, краб Ролло… Над трибунами, словно стайка бабочек-переростков, кружили крылокоши во главе с Труффальдино.

В конце концов, лица слились в сплошное цветное яркое пятно, из которого, как на старинной фотографии, проявился жесткий профиль Зиновия Золотова.

Отец, одетый в простую кожаную куртку и джинсы, сидел рядом с Князем Драконьего двора, и сначала я его даже не заметил — на фоне великолепных, разряженных в пух и прах родственников.

Но увидев, уже не мог отвести взгляд.

Лицо отца было неподвижно. Он ни с кем не разговаривал, ни на кого не смотрел — казалось, он пребывает в каком-то своём, невидимом мире.

Но словно что-то почувствовав, он очнулся и посмотрел прямо на меня.

—…Безумный?

— А? Что?..

Я был, как в тумане.

Карбункул нетерпеливо пошевелил длинным хрящеватым носом.

— Я спросил: вы готовы к поединкам?

Я молчал.

— Господин Безумный, — вновь обратился ко мне Карбункул. — Вы должны решить прямо сейчас: участвуете, или берёте самоотвод?

А ТАК БЫЛО МОЖНО?.. — хотелось заорать мне.

Почему НИКТО не сказал, что я мог взять самоотвод?

Я ещё раз обвёл взглядом ждущие, напряженные лица на трибунах. Бабуля Шторм сжала губы в белую линию — представляю, какого физического напряжения ей стоило покинуть Цитадель и переместиться в другое измерение… И всё это за тем, чтобы посмотреть, как внук красиво сядет в лужу?..

А Золтан? А князь Драконьего Двора?..

А, в конце концов, мой отец?

Ведь ему пришлось нарушить своё уединение, выйти, так сказать, из сумрака — и всё для того, чтобы увидеть, как я опозорюсь?

Кстати: Колька, и вся команда «Сынов Анархии» тоже были здесь, как и симпатичная алюминиевая тарелочка, на ободе которой, болтая ножками, сидели трое МЗЧ…

Заметив мой взгляд, малышата прижали кулачки к груди и склонили головы.

Это манипуляция! — хотелось закричать мне. — Вы! Все!.. Вынуждаете меня делать то, что я не хочу.

Я вздохнул. Звучит, как вопль капризного ребёнка. Аж самому стыдно.

— Господин Карбункул.

— Да, господин Безумный.

— Я готов.

Сказав это, я чуть не прикусил себе язык. Ну зачем, зачем я это ляпнул?.. Я же не смогу, не сумею победить! Весь мой расчёт строился на том, что все обалдеют, увидев дракона и не станут биться.

В честном поединке у меня просто нет шансов! Это говорят все: и донья Карлотта, и Лола, и букмекеры…

Кстати, вон они, сидят на отдельной трибуне. Шкуру голубого слона ни с чьей другой не перепутаешь.

Пришли всем составом — проследить, на что пошли их вложения…

Неожиданно Зубодёр поднялся, и сцепив огромные лапищи над головой, потряс ими в воздухе.

Я моргнул.

И тут до меня дошла одна очень простая истина: да. Никто не верит в мою победу.

Но все на неё НАДЕЮТСЯ.

Надеется мой отец — ему хочется верить, что его кровь — ядрёный коктейль из колдунов, драконов и Люцифер знает, чего ещё — не жидкая водица.

Надеются жители Сан-Инферно — им хочется, чтобы хоть кто-нибудь утёр нос заносчивым магам, которые вечно считают себя выше других.

Надеется моя команда — они ведь настоящие спортсмены, так? И просто НЕ ПОНИМАЮТ, как можно проиграть сражение, даже не начав.

Святой Люцифер! Они все собрались здесь РАДИ МЕНЯ. Побросали важные дела, забыли распри — только чтобы поддержать Безумного Макса, который в очередной раз откусил больше, чем может проглотить.

Теперь всё по-взрослому, — неожиданно понял я. — Никакие финты, уловки и наглый обман — просто не помогут.

Я должен справиться сам.

Без ансамбля.

Эх! Пропадай моя телега, шестисотый мерседес…

— Карбункул! Чего ждём-то?

— Выхода ваших соперников, господин Безумный. А вот как раз и они…

Из всех, кто торжественно вышел на арену, я узнал только Серпента. И только он был гуманоидом — то есть, походил на человека…

Остальные — крупный ящер, зелёное желе, мохнатый осьминог, розовая гусеница и попугай — были мне незнакомы.

На всех соискателях были роскошные бархатные мантии и остроконечные шляпы, усыпанные серебряными звёздами.

Словом, то были настоящие вАлшебники: звёзды сверкали, мантии таинственно развивались без всякого ветра… впечатление чуток портилось тем, что у желе мантия не развивалась. Она прилипала.

Ну, я тоже решил не ударить в грязь лицом. Припомнив, что говорил по этому поводу отец, представил себя…

По единодушному вздоху, промчавшемуся по трибунам, я понял, что всё получилось.

То есть, цвет, ткань, покрой — были такими, как надо. Иначе я бы услышал смех, верно?

Я поклонился.

И тут же услышал пронзительный свисток судьи…

Точнее, звонок колокольчика — в него изо всех сил трезвонил Серпент.

— Мы что, уже начали? — капризно-раздраженным тоном спросил он. — Что-то я не слышал сигнала. А значит, попытка господина Безумного не может быть засчитана.

— Никакой попытки не было, — объявил Карбункул. — Это личная инициатива соискателя.

— Я просто хотел хорошо выглядеть, вот и всё, — вставил я.

— И вот так, походя, применил заклинание одиннадцатой ступени? — это вопросило желе. Не знаю, какого оно было пола, по голосу непонятно: он доносился, словно из наглухо закупоренной бочки с огурцами.

Желе явно обращалось ко мне, но не зная, что сказать, я посмотрел на Карбункула.

Тот ответил — каким-то новым, цепким и пронизывающим взглядом…

— Да, действительно, — кивнул маг. — Господин Безумный применил заклинание одиннадцатой ступени, — он растерянно пожал плечами. — Обычно мы начинаем с третьей.

— И что? — осторожно поинтересовался я. — Это плохо? Кто-нибудь объяснит мне, что происходит?..

Я так понимаю, смотря откуда считать. Одно из двух: или я показал себя зелёным новичком, или…

— Первая ступень — это нулевой курс, — быстро сказал Карбункул. — Мелкие иллюзии типа золотого дождя или кусачих насекомых. Одиннадцатая — это материализация мысленных объектов.

— Ой, ну извините, — я покаянно развёл руками. — Я же не знал…

— И это приводит нас к следующему шагу, — не унималось желе. — Введению шестой поправки.

Я опять посмотрел на Карбункула.

— Шестая поправка предполагает автоматическое исключение соискателей, не достигших соответствующего уровня. В данном случае — одиннадцатого, — объявил Карбункул.

— Но он применил заклинание ДО начала поединков! — вскричал Серпент.

— Это не отменяет поправку, — покачал головой ящер. — Когда мне предложили поучаствовать в поединках на соискание должности, никто не говорил, что начинать мы будем сразу с одиннадцатой ступени. Считаю, что имею право взять самоотвод без потери лица.

И ящер гордо зашагал прочь с арены. Мантия его больше не развивалась. Она обвисла тяжелыми складками, хвост зловеще хлестал по голенищам сапог.

Зелёное желе ничего не сказало. Молча поклонилось — раздался звучный «бульк», и тоже удалилось, оставляя на камнях арены чуть влажный след.

Серпент злобно уставился им в спины. Губы его побелели, костяшки пальцев были крепко сжаты.

Ага. Вот, значит, где собака порылась…

Главный претендент на пост рассчитывал измотать меня в других поединках. Но теперь соискателей меньше, а значит, сил у меня останется больше…

Я ему улыбнулся.

А чего?.. Простая вежливость.

Попугай взъерошил перья.

— Всё это показушничество, — заявил он. — Посмотрим, как этот птенец справится с пятнадцатой ступенью.

Я вновь посмотрел на Карбункула. Тот уже открыл рот, чтобы ответить, но Серпент взмахнул полой мантии, словно чёрным крылом, и мага сдуло, как муху.

— Будем считать, поединки начались, — объявил он. — А значит, здесь не место дилетантам. В конце концов, мы не убийцы… — и он зловеще улыбнулся, будто опровергая собственные слова. — Игры кончились, господин Безумный. Начинается настоящее колдовство.

И неожиданно, без всякого предупреждения, он поднял руки и выпустил из кончиков пальцев синие молнии.

Я вас умаляю…

Изображать злобного императора сидхов — это, знаете ли, баян.

В конце-то концов!

Подняв руки, я тоже выпустил из пальцев молнии.

Они столкнулись с молниями Серпента, воздух заискрил и начал громко потрескивать.

В общем и целом, решил я, магия — это поединок воль.

Кто не обделается в процессе — тот и выиграл. А уж моей выдержке может позавидовать даже удав Каа.

Сколько мне трепали нервы… Но я только крепчал, как дорогой коньяк.

К Серпенту присоединился мохнатый осьминог. И вот что я вам скажу: восемь щупалец — это вам не две руки.

В один ряд с ним встали розовая гусеница и попугай — тот пускал молнии прямо из глаз, а гусеница — из кончика хвоста, как паутину.

Все на одного, да?

Я немножко обиделся.

Интересно: на что они рассчитывают?..

Лола говорила, что поединки магов длятся до летального исхода одного из соискателей.

Или… Все они — подставные игроки, и Серпент пообещал не убивать их, если ему помогут свалить меня?

Центр сопряжения молний уже сильно сместился в мою сторону. Я чувствовал себя так, словно меня поджаривали на электрическом гриле.

А что если?..

На миг я снял всю защиту. Убрал напряжение, прекратил сопротивляться, и… отступил в сторону.

Это как в айкидо: использовать инерцию противника против него самого.

Громадная синяя шаровая молния пронеслась мимо моей груди, опалив рубашку, и разбилась о магический щит.

Тот опасно загудел, покрылся паутиной светящихся трещин… Но в конце концов поглотил энергию.

Народ на трибунах отшатнулся.

Остывая, щит негромко потрескивал.

А над нашими головами взревела сирена…

— Предупреждение группе мастера Серпента! — на площадке вновь показался Карбункул. — Вы подвергли зрителей опасности и за это лишаетесь права на выбор действий.

— Но господин Безумный внезапно прекратил сопротивление! — рявкнул Серпент. — Мы здесь ни при чём.

Карбункул пожал плечами.

— Это-то как раз правилами не запрещено… Но как только господин Безумный ослабил напряжение, вы должны были сделать то же самое, — невозмутимо сказал маг. — Тем не менее вы продолжили борьбу, подвергнув опасности зрителей на трибунах.

— Если вы помните, это поединок на соискание должности Верховного мага, — ядовито напомнил Серпент. — О каком прекращении борьбы может идти речь?

— Параграф Первый Уложения о поединках, — чопорно выпрямился Карбункул. Его острая бородка нависла над макушкой Серпента, взгляд сделался надменным и победительным. — Первый параграф гласит: во время поединков соискатели ни словом, ни делом, не могут причинить вреда кому-либо за пределами арены.

— Но щит выдержал, — фыркнул Серпент. — Чего вам ещё нужно?

— Чтобы вы соблюдали правила, — отрезал Карбункул. — Иначе у нас, у дилетантов, хватит сил пресечь ваше самоуправство.

— Вообще-то, — Серпент зловеще скользнул вплотную к Карбункулу. — Это не совсем правила. Скорее, общие рекомендации…

— Вы ошибаетесь, коллега, — не отступил Карбункул. — Это именно ПРАВИЛА. Правила нашей Гильдии. И сейчас мне становится понятно, каким образом вам удавалось побеждать раньше… Но времена меняются.

— Обычно их меняю Я, — высокомерно заявил Серпент. — Так что убирайтесь с моей дороги, КОЛЛЕГА… Иначе вас уберут.

Пока они препирались, я успел восстановить дыхание и немного прийти в себя. И теперь чувствовал, как адреналин неумолимо сходит на нет, а мной снова овладевает страх.

Ещё немного — и я опять впаду в панику…

— Может, продолжим? — сварливо перебил спорщиков попугай. — Надоело слушать ваши дрязги, я теряю концентрацию.

— Убирайтесь с арены, Карбункул, а не то пожалеете, — напирал Серпент. — В следующий раз я не буду столь снисходителен.

Разумеется, сей диалог не слышали на трибунах. Для всех, это была мирная беседа коллег, в которой арбитр мягко пожурил соискателей, а те пообещали в дальнейшем вести себя хорошо.

До меня же наконец-то дошла вот какая вещь: Серпент твёрдо решил не выпустить меня с арены живым. Он пойдёт на любые нарушения, на любые альянсы и подлоги, но постарается меня уничтожить.

Да, меня об этом предупреждали. Но знаете, что? Невозможно по-настоящему оценить опасность, пока ты не находишься в её эпицентре.

Всё время кажется, что можно что-то сделать, что-то предпринять…

И только когда видишь приговор в глазах противника, становится ясно: надо было послушать бабушку, и стать учителем литературы.

Глава 24

По-взрослому, а? — припомнил я недавно пришедшую в голову мысль.

А чем взрослые игры отличаются от детских?..

Взрослые, в отличие от детей, считают, что им НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО соблюдать правила.

Они считают, что главное — выиграть, цель оправдывает любые средства и победителей не судят.

Ну что ж…

Придвинувшись к попугаю, я подёргал птичку за крыло. А потом сказал:

— Что бы вам не предложил Серпент, я удваиваю ставку.

Попугай мигнул круглым глазом и приоткрыл клюв.

— О чём вы говорите, молодой человек?

— Поединки летальные, так? Но вы не похожи на того, кто решил погибнуть за чужую победу из любви к искусству. Что он вам пообещал?.. Не надо, не говорите. Просто знайте: я могу дать в два раза больше. К тому же, не придётся умирать.

— О чём вы там шепчетесь? — к нам мгновенно подлетел Серпент, ненавязчиво оттесняя попугая в сторону. — Мастер Йагупоп, нам надо обдумать следующий шаг, — обратился он к птице.

— Я уже свой обдумал, — изрёк попугай, и демонстративно запахнув мантию, направился к выходу с арены.

Остался осьминог — скорее, он походил на паука, с громадными жвалами и глазами по периметру головы… Но об осьминоге думать как-то спокойнее, чем о двухметровом кусачем арахниде.

И розовая гусеница. Которая невозмутимо курила трубку и улыбалась так, словно хотела сказать: — всё это сон, Макс. Не бери в голову…

— Что ты ему сказал? — Серпент невежливо схватил меня за локоть. — Чем ты пригрозил этому чуду в перьях, щенок?

Я моргнул.

— Вы удивитесь, мастер, но не всё общение с людьми сводится к угрозам. Положительное подкрепление работает куда эффективней.

Серпент вскинул подбородок. Чёрные сальные волосы хлестнули его по плечам, на лбу вспухла синяя вена.

Глубоко посаженные глаза на миг вспыхнули красным.

У меня захватило дух.

Он не человек! — эта догадка заставила мой мозг раскалиться, словно его опустили в кипящее масло. — Да он ещё меньший гуманоид, чем эта розовая гусеница!..

Сказки, легенды, фэнтези — да всё наследие мировой литературы учит нас, что вампиров не бывает.

Да, попадаются бледные ребята с аллергией на солнце и с накладными пластиковыми клыками…

А умертвия — бред.

Мёртвое не может жить, это оксюморон.

Но богатый жизненный опыт, вдохновлённый посещением иных миров, легкомысленно пожимает плечами и заявляет: — а почему нет?..

Если ты знаком с ангелами, демонами и мохнатыми осьминогами — почему не даёшь права на существование таким широко разрекламированным не-существам, как вампиры?

Скользя взглядом по стройной фигуре мага, теперь я мысленно отмечал и слишком бледную кожу с почти синеватым отливом, и синюшные вены, и неподвижный, омертвелый взгляд…

Вот, — понял я. — Вот что, Макс, тебе не давало покоя всё это время. Глядя на Серпента, ты чувствовал, что он — иной. Не такой, как все.

В самом УБИЙСТВЕННОМ смысле этого слова.

Чувство было такое, словно про какого-нибудь знакомого, рубаху-парня, душу и сердце всей компании, вдруг узнаёшь, что он — педофил.

Серпент прищурился.

— Разглядел, значит, — прошипел он сквозь зубы. Меж острых клыков мелькнул бледный, как брюхо червя, язык.

— Остальные, полагаю, лишены этого преимущества, — холодно ответил я. — Что вы применяете? Морок? Заклинание личины? Иллюзию?

— То, что ты знаешь столько умных слов, не поможет тебе со мной справиться, щенок.

Я фыркнул.

— Щенок? Не обидно. Они вообще довольно милые создания. И вообще…

Наверняка я хотел сказать что-то жутко остроумное. Но Серпент не дал мне такой возможности.

Глаза его вдруг покраснели окончательно, налились кровью, как у призового быка-производителя, из них стало исходить почти физическое давление…

«Сдавайся», — прозвучал голос у меня в голове. — «Опусти щиты. Расслабься. Я покончу с тобой быстро и безболезненно, и тогда твои близкие не пострадают. Они останутся жить, в то время как ты обретёшь вечный покой».

Это было так заманчиво.

Голос был таким мягким, таким приятным, он буквально убаюкивал, обещая избавление от всех страданий.

Плюс бонус в виде огромного леденца на палочке…

Этот леденец буквально втемяшился мне в голову. Я даже чувствовал его вкус — лимонно-коричный. И цветом он соответствовал: прозрачно-желтый, как летнее солнышко.

Вдохнув сладко-лимонный запах, я счастливо улыбнулся.

Серпент взвыл, закрыл лицо руками и отшатнулся.

Меня отпустило.

— Не нравятся лимоны, господин вампир? — ласково произнёс я, подступая к магу поближе. — А как насчёт серебра, святой воды или каких-нибудь религиозных символов?

— Надо было убить тебя сразу, как только ты свалился с неба, — простонал вампир. — Я знал, что ты опасен. Но ты выглядел таким глупым. Таким наивным в своём желании нравиться… И мне захотелось с тобой поиграть. Помучить тебя подольше… — с этими словами Серпент поднялся. Он вырос, раздался в плечах, словно его накачали, как шину для велосипеда.

Нависнув надо мной, он улыбнулся, обнажив клыки.

— Из какого вы измерения? — спросил я с чисто исследовательским интересом. — Ну знаете… На всякий случай. Чтобы не угодить туда. Ненароком.

— Тебе не стоит об этом беспокоиться, — Серпент всё рос и рос, ремень его брюк уже находился на уровне моей макушки. — Через пару секунд я тебя просто проглочу.

Я скептически смерил его взглядом.

— И это всё, на что вы способны? Расти над собой тоже надо с умом.

И я начал превращаться в Большого Арни. А чего?.. Очень удобная форма для драки.

Заметив мою метаморфозу, Серпент ускорил рост. Вот его голова показалась над трибунами, он склонился надо мной… И поймал за штаны. А потом поднял в воздух, как нашкодившую мышь.

Его огромный рот распахнулся, мелькнули острые зубы, за ними — бледный толстый язык… Я начал неумолимо опускаться в эту бездонную глотку.

Если бы я не онемел — обязательно бы завизжал.

От ужаса я потерял концентрацию и с хлопком превратился в самого себя. Проскользнул между гигантских пальцев и шлёпнулся на влажный, покрытый неприятным налётом язык.

Зубы начали смыкаться, как двери гигантской пещеры.

Лимон. Вот что мне сейчас необходимо. То-то смеху будет, когда он заткнёт Серпенту глотку!

Но как превратиться во фрукт — я не знал.

Поэтому решил обойтись лимонадом.

В моих руках возникло водяное ружьё. Я такие видел в интернете: с аккумулятором, литровым резервуаром и способностью стрелять очередями.

Только вместо воды в ружье плескался чистыйлимонный сок.

Я встал, широко расставив ноги, с ружьём наперевес.

Переместил воображаемую сигару из одного угла рта в другой.

И подражая Брюсу Виллису, невозмутимо произнёс:

— Люблю запах лимона по утрам.

А потом нажал на «пуск».

Целился я в маленький язычок в глубине горла. И когда ослепительно-желтая, пряная струя лимонного сока достигла своей цели…

В общем, после этого раунда объявили перерыв — по причине полной неспособности соискателей продолжать битву.

Осьминог и розовая гусеница благоразумно не вмешивались: правилами не возбранялось менять очередность участников, так что, теоретически, после битвы с Серпентом мне предстоит сразиться ещё и с ними.

Но я не буду об этом думать — по крайней мере, пока не отмоюсь от Серпентовых слюней…

Его самого скрутил приступ аллергии, так что Карбункул присудил этому раунду ничью.

К сожалению, душ на арене мне никто организовывать не спешил, поэтому я по-быстрому соорудил тучку и помылся дождиком.

За что удостоился одобрительного кивка от бабули Шторм…

А пока Серпент приходил в себя от лимонного сока, меня подозвала Кассандра.

— Привет, Кэсси, — мы уединились у самого основания трибун. Невзирая на то, что глазели на нас все, без исключения, зрители. — Целоваться не будем. Но мне приятно, что ты здесь.

— Заткнись и слушай.

— Что, как всегда, да? Ну ладно.

— Серпент не даст тебе победить.

— О. А я думал, что неплохо справляюсь… — я бросил многозначительный взгляд на противника, скорчившегося в противоположном конце арены в три погибели.

— Он претворяется. Усыпляет твою бдительность. Как только ты расслабишься — он нанесёт удар.

Я закатил глаза.

— Кэсси, милая… Ты удивишься, но я и сам догадался. Не беспокойся. Я справлюсь.

— Не справишься.

— Приятно, что ты так меня поддерживаешь.

— Ты меня не слушаешь!

— Нет, это ты меня не слушаешь, Кэсси! У меня всё под контролем.

— Серпент закончил школу Гильдии убийц.

— То есть, получил второе высшее, — я кивнул. — А у меня — незаконченное экономическое… Понимаю.

— Не понимаешь! — если бы защитное поле позволяло, она бы схватила меня за грудки и хорошенько встряхнула. Но фирменный высоковольтный взгляд леди Шторм разбился вдребезги о прозрачную преграду. — Если не получится победить магией, он просто всадит тебе нож в печень.

— Но… это не засчитают как победу.

— Тебе-то уже будет всё равно, не находишь?

Я вздохнул.

Она права. Учитывая, что и в магических поединках я полный профан, нож в печень я переварить попросту не сумею.

— Что ты предлагаешь?

Кассандра удивлённо моргнула. Наверное, не ожидала, что я так быстро сдамся. Но я всегда вижу, когда меня превосходят в классе. Серпент был круче меня как маг, Кэсси — как убийца… Стоит прислушаться к мнению профессионалов.

— Единственный способ для тебя остаться в живых — быть собой.

Я выпучился на неё, как баран — другого эпитета и не подберу.

— Кэсси, любовь моя… А кто всё время твердил, что я — это совсем не то, что нужно? Что я полный идиот и вообще ходячая катастрофа?

Кассандра как-то не по женски усмехнулась.

— Насчёт катастрофы — это ты в точку попал, Макс. Сейчас это то, что нужно.

—?..

Опасная девушка нетерпеливо вздохнула.

— Как показала практика, ты — это то, что случается с другими.

— Ходячая катастрофа, — повторил я.

— Ты уловил, — Кэсси отошла на пару шагов и посмотрела на арену, поверх моей головы. — Иди. Карбункул объявил начало второго раунда.

Я повернулся и трусцой побежал к центру арены, туда, где стояли Серпент и Карбункул — других соискателей я не видел.

Быть собой, — буркнул я себе под нос. — Не запоздал ли советец?

Недавно я решил, что пора взрослеть. Брать ответственность на себя и учиться играть честно.

Не могла сказать всё это раньше? До того, как я пообещал?

То, что обещание было дано самому себе, не отменяло сделки. Я-то буду знать, что проиграл.

— Итак, господин Безумный, — Карбункул встал между мной и Серпентом, как заправский судья. Полосатой маечки не хватает. И лысины — для полного впечатления… — Вы готовы ко второму раунду?

— Всегда готов.

— Мастер Серпент?

— Я же здесь.

— Прекрасно. Значит, я удаляюсь.

— Один момент, судья, — я вежливо придержал мага за рукав.

— Слушаю.

Карбункул уже сделал несколько шагов по направлению к щитам. И остановился с неохотой.

— Я предлагаю противнику сдаться.

Последовала немая сцена.

— Простите, что?.. — забыв обо всём, Карбункул повернулся ко мне и застыл, как живой знак вопроса.

— Я предлагаю господину Серпенту сдаться. Тем самым сохранив себе жизнь. Конечно, ему придётся выплатить некоторую контрибуцию в возмещение морального ущерба, но думаю, это будет ему вполне по средствам.

Карбункул смотрел на меня, выпучив глаза.

Зато Серпент аж сотрясался от хохота.

— Твоя наивность, щенок, граничит с тупостью. Неужели ты допускаешь мысль, что можешь победить?

Я пожал плечами.

— Мне везёт.

— Везение не имеет никакого отношения к магии! — внезапно завизжал Серпент. — Здесь требуется мастерство. Концентрация. Воля. В магическом поединке невозможно победить нахрапом!

— Спасибо за совет, — я поклонился. — Обязательно учту.

Серпент злобно прищурился.

— Всё ёрничаешь, — голос его дрожал от едва сдерживаемой ярости. — Щенок! Убив тебя, я окажу огромную услугу всему городу.

— Не забудьте договориться, чтобы вам поставили памятник, — мило улыбнулся я. — За убийство. О! Я забыл. Главное правило Сан-Инферно: не попадись. Но убийство — это всегда убийство, кто бы его не совершил.

— У нас поединок, — высокомерно бросил Серпент. — Это не считается убийством. Всего лишь справедливостью.

— Странные у вас понятия о справедливости.

— Э… — Карбункул нервно кашлянул. — Полагаю, вы уже начали. Так что…

— Ты нам больше не нужен, — выплюнул Серпент. — И не появляйся, пока я не закончу.

Маг поспешно удалился.

И я его понимаю: в центре арены напряжение достигло миллиона вольт. Удивлён, что камни ещё не плавились.

Серпент напал неожиданно.

В первый миг я даже не допетрил, что это оно. Нападение…

Начиная от пяток, меня начал сковывать холод. И по жаре, вначале это было даже приятно. Ледяное онемение поднялось к коленям, к бёдрам… но когда стало подбираться к яичкам, я взбунтовался.

Заморозить самое дорогое! Что я потом скажу будущим внукам?..

Испуг за собственное потомство помог сконцентрироваться.

Я поднатужился и…

Ничего не произошло.

Холод добрался до пояса. На губах Серпента заиграла зловещая улыбка.

— Всё оказалось куда проще, чем я ожидал, — пропел он. — Тебя подвела самоуверенность, щенок. Но магия одиннадцатой ступени, и магия двадцать третьей — это, как говорят законники, две большие разницы. Скоро холод доберётся до твоего сердца, и тогда… — он развёл руки, а потом громко хлопнул в ладоши.

От звука, с которым сошлись его руки, меня просто скрутило. В сердце словно вонзили штопор, и стали его проворачивать, пытаясь достать вышеозначенный орган, как пробку из бутылки…

Не знаю, что хуже: боль, которую причинял штопор, или это самое чувство, что в груди у тебя проворачивают что-то холодное и твёрдое.

Что характерно: такое же чувство у меня возникало, когда я с кем-нибудь дрался в классе, а потом меня тащили за ухо к директору.

Нет, я не боялся нашего старенького седого директора, человека добрейшей души, прямо таки деда Мороза в сером двубортном костюме.

Я представлял, что скажет бабушка.

А бабушка говорила вот что…

Не делай зла, — я обратился к Серпенту. — Вернётся бумерангом.

Не плюй в колодец — будешь воду пить.

Не оскорбляй того, кто ниже рангом — а вдруг придётся что-нибудь просить?

Боль в груди ослабла.

Серпент смотрел на меня, не отводя взгляда. Чувствовалось, что он вкладывает в него всю душу, но…

Не предавай друзей — их не заменишь.

И не теряй любимых — не вернёшь.

Не лги себе — со временем проверишь,

Что сам себя ты предаёшь.

Отпустило.

Целую минуту Серпент смотрел на меня, пытаясь возобновить заклинание, затем выдохнул и отступил.

— Что это было? — спросил он.

— Омар Хайям, — охотно пояснил я. — Видишь ли, моя бабушка преподавала русский язык и литературу. Учи стихи, Максимка, — говорила она. — Тренируй память. Когда-нибудь пригодиться.

— Я не о твоих дурацких стихах! — потерял терпение вампир.

— Они не мои, — я скромно потупился. — Как я уже сказал, это один великий поэт с моей второй родины.

Серпент осёкся. А потом посмотрел на меня внимательно, как никогда.

— Этот поэт… Он маг?

— Разумеется. Поэзия — великая магия слова.

И тут он фыркнул.

— Слово, — выплюнул вампир сквозь зубы. — Всего лишь сотрясение воздуха.

— И способ понять друг друга.

— Лучше попробуй-ка вот это!

Не знаю, что он сделал. Но внезапно я подавился.

В горле что-то колюче зашебуршалось, заскребло по языку… Я непроизвольно открыл рот, и на камни под ногами выпал чёрный комок.

Споро выпростав лапки, он побежал куда подальше.

Я пытался заорать. Нет, честно!

Громогласный вопль ужаса, животный, из самой глубины кишок — это всё, о чём я мог мечтать.

Но в горле шебуршалось вновь, по языку елозили когтистые лапки, и поперхнувшись, я выкашлял ещё одного паука.

— Уже не так сильно хочется читать стихи, а? — промурлыкал над ухом Серпент. — То ли ещё будет, когда твой язык превратится в змею…

Пару минут я мог только давиться.

Желудок скрутило спазмами, казалось, внутри у меня застряла катушка колючей проволоки…

Но в конце концов мне удалось сделать вдох.

Это не настоящие пауки, Макс. Да, у них есть лапки, мохнатое туловище и… и даже глаза, но они — порождения магии.

А ты и сам — магическое существо…

Я выпрямился. И следующего паука, вскарабкавшегося мне на язык, демонстративно сжал зубами и… с хрустом раскусил.

А потом нагло улыбнулся.

Хороший паук — мёртвый паук, я всегда так говорил. А уж размолотый в пыль драконьими зубами — так просто отличный.

Остатки я сплюнул Серпенту под ноги.

И сказал:

Созидающий башню — сорвётся.

Будет страшен стремительный лёт.

И на дне мирового колодца

Он безумье своё проклянёт.

Между мной и Серпентом, по центру арены, пробежала трещина. Камни зашатались, вампир от неожиданности покачнулся.

Да… Это я зря. Ключевым тут является слово «башня», и на него-то и замкнулась энергия.

Я увидел, как с края арены яростно машет Карбункул: теперь и у меня есть предупреждение за угрозу зрителям…

Я отвесил виноватый поклон и вновь повернулся к Серпенту.

— Один вопрос: почему?..

— Почему я тебя так ненавижу? — сориентировался вампир.

— Нет. Почему вы меня так ненавидите, что готовы рискнуть жизнью, лишь бы уничтожить.

Он молча расплылся в кровавой улыбке. А у меня захолонуло сердце…

— Святой Люцифер! Только не говорите, что вы тоже мой родственник! Какой-нибудь потерянный семиюродный дядюшка… Я этого просто не переживу.

Серпент осклабился.

— А было бы неплохо, а? — встав ко мне в профиль, неожиданно он послал шутливый воздушный поцелуй в сторону герцогини-бабули Шторм. — Нет, щенок. Я тебе не родственник. Всего лишь бывший жених твоей матери.

До меня не сразу дошел смысл его слов. А когда дошел, я поспешно бросил взгляд в сторону отца.

— Вы хотите сказать, он отбил у вас мою маму, и поэтому вы…

— Я мщу не тебе, — отмахнулся Серпент. — Велика важность — несносный маленький ублюдок! Я хочу, чтобы страдал он, — вампир кивком указал на Зиновия Золотова.

— Но…

— Предвосхищая твой следующий вопрос: нет. Твой отец не знает о моём существовании. Он даже НЕ ДОГАДЫВАЕТСЯ, что все его беды — из-за меня, — вампир ехидно усмехнулся. — И тем слаще моя месть. Я ЛЮБИЛ Владиславу! — неожиданно взревел он. — Но интересы клана — превыше всего. И когда пришел черёд выбирать, она выбрала короля. А я поклялся отомстить за её выбор. Покарать за мою поруганную честь и отвергнутое достоинство.

— Эм… Извините… А вы уже тогда выглядели… Ну, вот так?.. — я покосился на ярко-синие вены, вздувшиеся на его руках.

Серпент гордо вскинул голову.

— Я не был наследником богатого клана, — сказал он. — Я был лишен могущественных покровителей. Чтобы получить силу, мне пришлось самому шагнуть в горн Стихий. То, что этот шаг меня не убил, удивило многих. Но только не меня: мою жизнь поддерживала НЕНАВИСТЬ. О, я проделал до-о-олгий путь. И теперь… — он посмотрел на меня. И я приготовился. Понял, что сейчас будет. — Настала пора моей ненависти найти выход.

Он бросился в атаку.

С пустыми руками, без магии или даже завалящего кинжала.

Схватил меня за шею, и как бешеный пёс, защелкал зубами у горла.

Я был готов.

Готов к молниям, файерболам, каменящим заклинаниям и даже к ножу — Кэсси же предупреждала, грех о таком забыть.

Но Серпент решил убить меня в банальной уличной потасовке. Забить до смерти. Загрызть. Запинать по почкам…

Мы покатились.

Я пытался оторвать его руки от своей шеи, кое-как уворачиваясь от брызжущей слюны — спасибо большое, я сегодня уже купался…

Вампир рычал.

Он был силён, как горгонид, который никогда не курил, не пил, и всегда кушал манную кашу.

Обхватив за горло и навалившись сверху, он принялся колотить моим затылком о камень, словно пытался расколоть орех.

Да, давно я не участвовал в уличных драках… Мой сенсей по каратэ всегда говорил: с помощью доброго слова и пинка по яйцам можно добиться гораздо большего, чем с помощью пинка по яйцам. Но и он неплохо срабатывает, если знаешь, куда бить.

Уличные драки — они такие.

Море крови, вагоны трупов, листопад ушей…

Мы катались по камням арены молча, как одержимые идеей причинить противнику как можно больше боли.

Услышав чьё-то тяжелое дыхание, я даже не сразу догадался, что это моё. Серпент старался соответствовать.

Школа убийц явно пошла ему на пользу: некоторые приёмчики не приснились бы мне и в кошмарном сне.

Хорошо, что я заранее отрастил драконью шкуру.

А чего?.. Уличные драки — они такие…

— Ты не сможешь держать оборону бесконечно, — прошипел сквозь зубы Серпент. — Когда-нибудь ты устанешь, и я вопьюсь в твоё горло.

— Вы устанете раньше, — сипел я в ответ.

— Это почему же?.. — глаза вампира метали молнии — в прямом смысле. Они жалили, как целое стадо шершней.

— Я моложе…

И драка драматически катилась дальше — отскакивая от бортиков арены, от противомагических щитов…

Краем уха я слышал, как бушуют трибуны. Свист, улюлюканье, вопли… Помниться, кто-то нас подбадривал.

— Почему ты не бьёшь в ответ? — прохрипел вконец измученный Серпент. Пена с него летела хлопьями, как с загнанного жеребца.

— Жду, когда вы сдадитесь.

— Врёшь, — он жарко и смрадно дышал мне в ухо, я морщился и пытался отвести голову. — Я знаю твой секрет. Ты просто не способен на убийство. Ты слабак, Максимилиан Золотов. Щенок. Никчёмная дырка от бублика.

— Вы сдадитесь, — упрямо пыхтел я. — У вас просто не останется выбора.

— ЭТО Я УБИЛ ТВОЮ МАТЬ!

На секунду вокруг меня образовался вакуум. Я больше не чувствовал рук Серпента на горле, его смрадного дыхания, не видел его бешеных гранатовых глаз…

Глава 25

— Эй, Макс?.. — в дверь всунулась вихрастая Колькина голова. — Можно к тебе?

Я вздохнул и с трудом отвернулся от зеркала.

— Как ты меня нашел?

Ввинтившись в гримёрку целиком, Колян с интересом огляделся.

— Лола подсказала, — на меня Колька не смотрел. Взгляд его прикипел к длинной галерее блестящих лифчиков, трусиков, корон из перьев и других атрибутов нелёгкого ремесла работниц стриптиза. — И что, вот здесь они… переодеваются? — спросил он. — Расчёсывают волосы, красят губы…

Я поднялся с пуфика.

— Идём отсюда, извращенец.

Колька покраснел. Очки запотели, и стали сползать к кончику его носа.

— А что? Я ничего. Просто интересно. Зачем ты здесь прячешься? Там все празднуют, донья Карлотта приготовила ТАКОЙ обед!

— Давай-давай. Шевелись, — открыв дверь, я вытолкал его на узенькую лестничную площадку, сразу за которой начиналась рампа с декорациями.

И усмехнулся. Здесь я впервые увидел Труффальдино. А потом свалился вниз, на сцену…

Для Эроса Аполлона было бы гораздо лучше просто сдать меня эцилопам.

Но всё сложилось так, как сложилось.

Почувствовав, что всё ещё не готов спуститься вниз, я уселся на рампе и свесил ноги в тёмную пустоту.

Колька устроился рядом.

— Никогда не понимал этой твоей тяги к высоте, — сказал он, крепко обхватив руками толстый, свитый из стальных тросов канат. — Хотя теперь, узнав твою подноготную — ничего удивительного.

Я промолчал.

А что тут скажешь?..

Быть драконом — значит, летать.

— Там Зубодёр приходил, — продолжил Колька. — Принёс твой выигрыш. Ну, не сам выигрыш… — он протянул мне небольшой пергамент с ярко-синей печатью и неразборчивыми письменами. — Это вексель. На предъявителя. Вот, возьми.

Я смотрел вниз. Туда, где в сумерках пряталась до поры до времени сцена.

Сейчас там пусто.

Девочки отдыхают, оркестр — мне это известно наверняка — пьянствует в ближайшем пабе…

Но скоро она оживёт. Послышится музыка, рампа придёт в движение, опуская и поднимая бархатные задники, декорации, занавес в блёстках…

Весь мир — театр, — сказал один известный драматург. И невозможно придумать метафору более ёмкую.

— Эй, ты что, уснул? Возьми!.. — Колька ткнул мне в нос пергаментом с печатью. — Конечно, Зубодёр выразил надежду, что ты не захочешь получить всё и сразу. Сумма, здесь обозначенная, способна подорвать экономику всего измерения.

— Это твоё, — я отодвинул его руку и вновь уставился вниз.

— Шутить изволишь, мин херц?

Я устало посмотрел на Кольку. Ну почему меня не оставят в покое?..

Горло до сих пор саднило от жара.

А перед глазами стояло удивлённое лицо Серпента.

Перед тем, как начало обугливаться.

— Я был тебе должен, — сказал я. — Вот, возвращаю.

— Но… — Колька растерянно покрутил пергамент в руках. — Здесь гораздо больше. Ты представляешь, какие были против тебя ставки?..

— Труффальдино выиграл сотню золотых, — я усмехнулся. — По номиналу Заковии. Собирается уйти на покой. Купить домик в пригороде, на краю Травяного моря. Завести выводок-другой котят.

— Я не могу это взять, — твёрдо сказал Колька.

— Конечно можешь, — вытащив пергамент из его онемевших рук, я свернул его поплотнее и сунул в карман его джинсовой куртки. Застегнул пуговку и прихлопнул сверху. Для верности. — Главное, не показывай его Фонци.

— Но…

— Потрать излишки на «Сынов Анархии», — посоветовал я. — И поверь: я в лохмотьях не останусь.

— Не помешаю?

Как всегда беззвучно, на площадке нарисовался Денница. Был он, как всегда, в безупречном костюме, в ослепительно-белой рубашке, и таких сверкающих ботинках, словно вылизал их языком.

— Садись, — я попытался смириться с тем, что одному порефлексировать мне так и не дадут.

Денница изящно примостился на перекладине рядом со мной и достал из кармана литровую бутылку.

— Выпьем? — он протянул виски мне.

— Как ты умудрился спрятать такую бутыль в кармане пиджака? — не удержался Колька.

Честно говоря, мне и самому было интересно.

— Пустяки, друг мой, — снисходительно улыбнулся демангел. — Всего лишь небольшая карманная вселенная.

Взяв бутылку, я отвинтил пробку и вдохнул запах. Виски с Вискарии. Демангел знает мою слабость…

Я поднял бутылку. Но пить не стал, а посмотрел на друзей.

— За что будем пить?

Колька пожал плечами.

— Как за что?.. За победу, конечно.

Я поморщился. Ноздрей вновь коснулся запах горячего пепла…

— Эй, друг, ты в порядке? — Денница внимательно посмотрел мне в глаза. А потом легонько сжал запястье… И отпустил.

Демоны читают в душах людей, — говорил Силантий. — А ангелы — в их сердцах.

Мой друг нефилим видел меня насквозь, как на рентгеновском снимке. Так что врать не имеет смысла.

— Нет, — честно сказал я. — Но буду. Когда-нибудь.

Демангел ещё раз внимательно заглянул мне в глаза…

— Верю, — вынес он приговор.

— Эй, вы о чём? — не понял Колька.

— Понимаете, Ник… — через мою голову ответил Денница. — У нашего с вами друга Макса так называемая психологическая ломка. Он только что совершил первое убийство. И никак не может опомниться. От счастья, разумеется, — голос демангела изливал мёд. Слегка подпорченный и с дохлыми осами внутри, но всё-таки.

— Но… — Колька поправил очки. — Иначе Серпент убил бы его самого. К тому же, он был негодяем и злодеем. Так что, жалеть вроде как не о чем, а?

Мы с Денницей переглянулись. А потом мудро усмехнулись друг другу.

Он просто не понимает.

Для Кольки происходящее всё ещё является игрой.

Ему только предстоит пройти тот путь, который проделал я.

Остаётся лишь пожелать, чтобы на его пути было побольше горизонтальных поверхностей, нежели вертикальных.

— Ты прав, — я улыбнулся Кольке. — Отец посовещался с бабулей Шторм, и они говорят, вроде как всё сходится: это и правда был он. Так что…

Серпент до конца так и не поверил. Сгорая в драконьем огне, превращаясь в пепел, он всё ещё не понимал, что проиграл.

— А что с должностью Верховного мага? — спросил Колян. Пришла его очередь пробовать виски. Я внимательно следил, как он делает первый глоток, как расширяются его глаза, и в них появляется мечтательное выражение… — Уже придумал, как отмажешься? Может, задействовать МЗЧ?.. Скажешь, что быть Повелителем маленьких зелёных человечков и так сложно, и ты не можешь взваливать на себя ещё и…

— Я приму должность.

Колька удивлённо поднял брови.

Зато Денница кивнул с таким видом, словно именно этого ответа и ждал.

— И что?.. Поселишься в башне Искусств, будешь ходить в мантии и этой дурацкой остроконечной шляпе? — спросил Колян осторожно. Словно пробовал кипяток кончиком языка.

— Думаю, без мантии и шляпы я вполне смогу обойтись, — после недолгого, но ответственного взвешивания «за» и «против» изрёк я. — Уши у меня не той системы. Просто хочу разобраться: как эта магия работает, с чем её едят… Всё в таком духе.

— О, — сняв очки, Колька принялся, по своему обыкновению, протирать их полой рубашки. — Ну, тогда конечно. Верховный маг — именно та должность, которая поможет тебе начать с азов.

— Футбольным клубом придётся в основном заниматься тебе… — сказал я как бы между прочим.

Колька мудро усмехнулся.

— Будто сейчас я этим не занимаюсь… Кстати! — он воздвигся на ноги и тут же осторожно пригнул голову — стукнулся макушкой о какой-то штифт, или блок… — Сегодня товарищеский матч. Эцилопы Эс-И против Законников. Я обещал судить. Так что, если у тебя всё путём… — он ступил с рампы на твёрдый пол.

— Законников?.. — я удивлённо приподнял брови.

Перед глазами встала, как живая, душераздирающая картина: субтильные ушастые коротышки, в душных лоснящихся костюмчиках, ковыляют по полю и стараются как можно осторожнее пинать мяч — не дай Люцифер, порвёт обувку, практически новую, ещё третье поколение не относило…

— Ну, сами-то они не играют, — успокоил меня Колян. — Набрали легионеров из горгонид и охотников за головами. У них даже танцор один есть — говорят, отличный правый нападающий… Так я пошел, да?

Мы с Денницей помахали Кольке на прощанье, и снова взялись за выпивку.

Лично я твёрдо решил не останавливаться, пока не увижу дно.

— Э… Денница?.. — вернулся Колян. В руках он сжимал блокнотик и ручку. — Нельзя ли мне получить адрес производителя вот этого… — кивком он указал на бутылку. — Напитка. Я собираюсь построить куренной завод, и хотел бы посоветоваться со специалистами.

— Я оставлю координаты у бармена, — благосклонно наклонил голову демангел.

А я улыбнулся и с облегчением выдохнул.

Рад, что Колька остаётся самим собой.

Не всем надо меняться, некоторые и так — хоть куда, верно я говорю?..

Как только шаги Коляна стихли на лестнице, Денница отобрал у меня виски и посмотрел так серьёзно, что я заподозрил неладное.

Опять он решил кого-то подставить, и хочет, чтобы я участвовал…

— Ты уже разобрался с убийцей? — спросил демангел.

Я минутку помолчал.

А потом спросил:

— Как ты догадался?

— Что это не Серпент? — Денница фыркнул. — Задачка для детского сада.

— Однако остальные купились. Лола так просто УВЕРЕНА, что мне больше ничего не грозит.

— Да. Я слышал, как она хвастается всем желающим, что её Оторва всех уделал.

Я смущенно потупился. Приятно иметь такую преданную фанатку. Особенно, когда для этого не обязательно с ней спать.

— Золтан с отцом тоже склонны считать, что покушений больше не будет, — сообщил я.

Денница кивнул.

— Я тоже. Но совершенно по другой причине, нежели они.

— И по какой же?

Я знал, что он скажет. Но всё равно хотел услышать.

— Ты с ним разберёшься, — демангел сделал большой глоток и протянул бутылку мне. — Причём, сделаешь это прямо сейчас, пока не началось.

— А… Что должно начаться? — осторожно, но с нехорошим предчувствием, поинтересовался я.

— Откуда я знаю? — Денница в раздражении отобрал у меня бутылку. — Но зная тебя… — он сделал глоток, поставил виски на рампу рядом с собой и достал из кармана сигареты.

Я улыбнулся. Кажется, такие посиделки входят у нас в традицию.

— По сигарете, и ты идёшь разбираться, — строго сказал демангел.

Я пожал плечами.

— Собственно, этим я и занимался. Но пришел Колян, за ним нарисовался ты…

— То есть, мы тебе обломали весь кайф охоты, — хихикнул демангел.

— Что-то вроде того, — я поднялся. Голова слегка закружилась, но я не стал париться.

Пройдёт.

А пока… Пока она кружится, а тело находится в приятной неустойчивости, нужно и вправду завершить дела.

— Эй, Макс, — окликнул демангел, когда я уже принялся спускаться по шаткой винтообразной лесенке, что вела на сцену. — У меня к тебе просьба.

Это что-то новенькое…

— Внимательно, — кивнул я.

— Можешь замолвить за меня словечко перед леди Шторм? Ну, чтобы она хотя бы взглянула в мою сторону. А?..

Он покраснел. Демагнел! ПОКРАСНЕЛ!..

— Конечно, друг, — я покровительственно улыбнулся. — Бабуле будет приятно. Думаю, что с тех пор, как за ней ухаживали в последний раз, прошло лет стопятьдесят. Сейчас же пойду, и скажу, что ты к ней неровно дышишь.

Денница изменился в лице.

— Ты шутишь, да, Макс?.. Ты же прекрасно знаешь, о какой леди Шторм я говорю…

Стукнув себя по кончику носа, я удалился.

На губах моих цвела улыбка: не только тебе меня троллить, господин демангел…

По плану, предстояло пройти через весь клуб — но так, чтобы меня никто не остановил, не втянул в беседу, не начал предлагать выпить или послушать, сколько он выиграл на моей победе.

«Чистилище» праздновало всем составом, начиная от поваров и заканчивая уборщиком Цезарем.

Об этом я узнал совсем недавно, уже после поединка…

Все они поставили на меня.

Нет, ребята прекрасно знали, что шансы стремятся к нулю. Но в этом-то и фишка! Выигрыш сулил просто баснословные барыши.

Мне было приятно.

И то, что народ в меня верил, и то, что сумел немножко заработать. Теперь они всем составом могут уйти на покой…

Я притормозил. В желудке неприятно ёкнуло.

Если все уйдут, то что буду делать Я?..

Да нет, — выдохнув, я вновь споро побежал вниз. — Здесь же весело. Ребята знают, что не смогут прожить без всего этого.

Мимо пустой сцены — девочек ещё не было, и к сожалению, я не мог с ними поздороваться; мимо зала, где меж пустых столиков трудился работник метлы и тряпки, сиреневый философ Цезарь; мимо стойки бара, где на высоких табуретах мирно восседали Одиссей и Лолита…

— Оторва!

Крик остановил меня на всём скаку. Я даже почувствовал, как окаменели ступни, как они отяжелели и напрочь отказались передвигаться.

— А я думал, тебе надо разозлиться для того, чтобы закаменить, — сказал я, когда горгонида подошла и нависла надо мной всей своей красой.

— Практикуюсь помаленьку, — смутилась Медуза. — Не хочу отвыкать смотреться в зеркало. Вот и подумала: если я буду контролировать… Ну в общем…

— У тебя отлично получается. Нет, правда.

— Ты куда идёшь? — Лола бросила осторожный взгляд в сторону Одиссея. — Я с тобой.

— Да никуда, — соврал я. — Сейчас поднимусь к себе и лягу спать. А ты иди, — я многозначительно подмигнул. — Развлекайся.

— Оторва, — наклонив голову, Лолита напряженно уставилась в пол. Слава Люциферу, он не мог стать ещё более каменным, чем уже был. — В школе убийц нам говорили, что после первого… ну, ты знаешь… В общем, в начале может быть очень хреново. Нужно время, чтобы привыкнуть, и в общем… в общем хорошо, если рядом будет друг.

Спасибо, я уже поговорил с Денницей, — чуть не ляпнул я.

Но ведь… Лола — это Лола. Она меня никогда не простит.

— Наверное, я ещё до конца не отдуплился, — сказал я. — Не осознал, что-ли. Но знаешь, что?.. Как только я почувствую — тут же отыщу тебя. И мы надерёмся.

— Замётано, — Лолита радостно хлопнула меня по плечу. Я легко удержался на ногах — привык уже.

Махнув ребятам у стойки, я пошел дальше.

Вниз, вниз, мимо складов, туда, где в таинственной темноте поблёскивают датчики движения…

Чёрт! Здесь не должно быть никаких датчиков!.. Мой план НЕ РАССЧИТАН на то, чтобы сюда прибежала толпа народу.

Конечно же, их Лола понаставила — после того, как на нас с ней поохотился убийца.

Сосредоточившись, я прикрыл глаза и сразу увидел сеть. Похожая на паутину, она соединяла все датчики, а одна тонкая нить уходила наверх, в кабинет Лолиты.

Стоит задеть хоть одну паутинку кому-то, кому здесь находиться не дозволено…

Махнув рукой, я её погасил. Оставил лишь паутинку, что вела наружу — пускай Лола думает, что всё путём.

А потом пошел дальше.

Вот здесь, как я помнил, находятся шкафы с коллекцией вин…

Толкнув дверь, я вошел внутрь и остановился.

Да. В самый раз. Даже несколько символично.

Выбрав одну из бутылок и открыв её удлинившимся когтем, я присел на пустой ящик и принялся ждать.

На ожидание ушло две трети бутылки шампанского.

Мадам Клюко — так оно называлось. Хорошая марка, хоть я и не любитель.

Наконец дверь приоткрылась и в комнатку просочилась…

— Привет, Зара. Входи. Гостьей будешь.

— Не буду разыгрывать удивление, — сестрица толкнула дверь бедром, и та захлопнулась с тихим зловещим шелестом — сработали магические задвижки. — Я знала, что ты здесь и знала, что ты будешь меня ждать.

— Садись, — я похлопал по соседнему ящику. — Выпьем. Кажется, тебе нравится этот сорт шампанского.

— Как ты узнал?

— Это было несложно, — я махнул бутылкой. — Ты же хлещешь его вёдрами. В бюджете клуба — солидная брешь.

— Ой, ладно, не мелочись, Макси, — Зара тоже взяла себе бутылку и мастерски выбила пробку, стукнув по донышку ладонью. — Но ты же знаешь: я спрашивала не о шампанском. Итак…

— Откуда я узнал, что киллер — это ты?

Она молча наклонила голову. Мелькнули небольшие рожки, а когда Зара выпрямилась — в глазах её сверкнули квадратные, как у всех нефилим, зрачки.

— Когда ты начал подозревать? — спросила она, и закрутив шампанское в бутылке винтом, опрокинула над накрашенными губами.

— На Лимбе, — сказал я, когда она отбросила пустую тару и потянулась за следующей бутылкой. — Госпожа Иштар выяснила, что заклятье на Денницу наложил кто-то близкий, возможно — родственник. И я сразу подумал о родне по маминой линии. Но госпожа Иштар предупредила, что тот, кто накладывал заклятье, должен находиться рядом. А бабуля Шторм — инвалид.

А ещё бабуля Шторм упомянула — вскользь, как что-то несущественное, — что Зара — сорняк.

И отец говорил о том же самом…

Но сестрице я этого говорить не буду.

Есть вещи, которые лучше оставить при себе.

— Это мог быть кто угодно из нашей родни, — отмахнулась Зара. — Нет, я ничего не отрицаю, мне просто интересен ход твоих мыслей.

— Изволь, — я тоже сделал глоток. В носу забавно защипало. — Некий демон Силантий, архивариус по профессии, показал мне твоё дело. Так я узнал, что ты являешься сводной сестрой Денницы, дочерью высокородной демонессы Люцифуг, — по лицу Зары пробежала судорога. — А значит, имеешь доступ на Клоаку Дьявола, — невозмутимо продолжил я. — Это ты испортила тормоза в «алефе» Денницы. Ну то есть, сначала наложила заклятье Мёбиуса — все знали, что мы друг друга не перевариваем, и ни у кого не вызвало бы удивления, если бы демангел меня замочил. Но когда это не выгорело…

— Он просто не хотел тебя убивать, — горько пожаловалась Зара. — Рядом с мамочкой Дени становится грёбаным паинькой. Старается запихать свою дурную сущность поглубже, чтобы выглядеть в её глазах эдаким ангелочком. Я просто об этом не подумала. А то, что произошло между вами на Лимбе… — она всплеснула руками, так широко махнув бутылкой, что шампанское вспенилось и хлынуло из горлышка. — Вы не должны были подружиться. Только не вы с Дени. Такие разные. Такие… Похожие.

— Конечно похожие, — я улыбнулся. — Ведь мы оба — твои братья.

— Я пыталась тебе помешать. Когда ты превратился в дракона в первый раз — я думала, что покончила с тобой. Ты так красиво навернулся с небес… — она захихикала. — Как подстреленный глухарь.

— Помог отец, — я жестко посмотрел ей в глаза. — Он подозревал, что на меня охотится кто-то из родственников и решил оберегать. Именно поэтому он так изобретательно и таинственно исчез прямо из собственной спальни.

— Отец, — горько произнесла Зара. — Всегда отец. Так любит своих мальчиков…

Я молча сделал глоток.

Не стоит спрашивать, почему она хотела меня убить. Я и так знаю: Зара завидовала. Она хотела быть мной — тем, на кого рассыпаются, как из рога изобилия, ласки и внимание отца…

Тот же дуализм, что вечно раздирал душу Денницы, терзал и мою сестрицу.

Вот почему она не расстаётся с бутылкой.

Каждый находит свой способ примириться с собой: Патриция строит воздушные замки, Денница заключает сделки, а Зара… пьёт.

В этом мы с ней похожи.

Только я, конечно же, пью гораздо меньше. Ведь меньше же?..

— Почему ты перестала? — спросил я. — Последней попыткой была вот эта, — я обвёл шкафы с шампанским свободной рукой. — У тебя был десяток шансов, но почему-то ты…

Зара покачала головой.

— Знаешь, Макси, я ведь здорово тебя ненавидела. С тех пор, как узнала, что отец хочет вернуть тебя ко двору, чтобы сделать наследником… Я должна была наследовать трон! После Золтана я — самая старшая, и так как он умер…

— Золтан был жив, — перебил я. — Отец об этом всё время знал. И назвал наследником меня только для того, чтобы выманить убийцу.

Да, использовать собственного сына, как наживку — это надо иметь стальные яйца.

И у Зиновия Золотова они были именно такие.

— Как раз в тот момент я и решила присоединиться к гонке, — кивнула Зара. — Все искали таинственного убийцу, грохнувшего Владиславу, и пытавшегося добраться до тебя в течении двадцати лет. И я подумала: если я устраню тебя, как конкурента — все подумают на него, этого неуловимого киллера. А я сделаюсь очевидным кандидатом в наследники трона.

— И до того, как я сразился с Серпентом — ты могла это провернуть, — согласился я. — Но почему-то ты прекратила попытки.

Зара помолчала, словно собираясь с мыслями. А потом качнула ногой и сказала:

— Знаешь, я ведь долго наблюдала за тобой, — я кивнул. Помню, как впервые увидел желтоволосую демоницу в Москве… Ещё тогда она могла меня спокойно убить. Но не убила. — И пока ты устраивался в новом для себя мире и пытался отыскать свой путь, несмотря на то, что любимые родственнички рвали тебя на куски, предлагая всё более головокружительные карьеры… Я поняла одну вещь, — отставив бутылку, она посмотрела мне в глаза и торжествующе улыбнулась. — Твоя жизнь, Макси, ещё более хреновая, чем моя. Поэтому ты бухаешь, как не в себя. И остаться на плаву тебе позволяет только драконья кровь. И печень.

— И вовсе я не… — я посмотрел на бутылку в руке, и отставил её подальше, как это сделала Зара. — А что, так заметно?

— Когда я поняла, что ты пьёшь не меньше меня, и вовсе не потому что это тебе так уж нравится… Я начала к тебе проникаться. Сопереживать, что-ли. Он такой же, как я, — говорила я себе. И убивать тебя сделалось как-то неинтересно.

Я кивнул и поднялся.

— Ладно, — я похлопал её по плечу. — С этим мы порешали. Так я пошел?..

— И ты что же, не будешь мне мстить?.. — спросила Зара. Глаза у неё в этот миг были, как у фарфоровой куклы. — Зная, что я хотела твоей смерти, разве ты не у… устранишь угрозу раз и навсегда?

— А ты являешься для меня угрозой?

Зара тряхнула головой, золотые волосы взметнулись нимбом.

— Жизнь непредсказуема, Макси. Кто знает, о чём я подумаю завтра?

— Вот и ладушки, — я направился к двери. — Будем считать, что это держит нас обоих в тонусе.

— И ты что, даже не расскажешь отцу?.. — в её голосе было столько отчаяния…

Я остановился.

— Все уверены, что киллером был Серпент. Я с ним покончил. Проблема решена. Будь здорова, сестрица, — махнув рукой, я вышел. Дверь закрывать не стал.

И только отойдя на приличное расстояние, я почувствовал, что вспотел, как мышь на переговорах с котом.

Чёрт, а ведь я сильно рисковал, как ни крути… Кто мешал ей по-тихому сунуть мне стилет в бок?

Да никто, по-сути.

Кроме сознания того, что я могу оказать сопротивление.

Да, после поединка с Серпентом мало кому захочется со мной связываться.

И это правильно.

На каждого не надышишься.

Выбравшись в жилую зону клуба, я прямиком направился к барной стойке. Выпить. Прямо сейчас.

— Привет, Юпитер!

— Поздравляю с победой, хозяин. Чего изволите?..

Я икнул. Впервые всезнающий бармен спрашивает, чего хочу Я.

— А сделай-ка мне большую кружку кофе.

— Сей момент.

Достав спиртовку, Сатурн принялся молоть зёрна. Зрелище завораживало: у его ручной мельницы было сразу СЕМЬ ручек.

— Макс!..

— Зебрина, любовь моя! Как настроение?

— Паршивое. В-основном, из-за тебя.

Я сделал приторно-удивлённое лицо…

— Но что я такого сделал?

— Не женился на мне!

— Я думал, речь идёт только о помолвке…

— Какая разница! Я так надеялась… Так мечтала… А ты?..

Соскочив с табурета, я обнял Зебрину и притянул к себе.

— Я люблю тебя, — сказал я ей в макушку. — Слышишь? Я люблю только тебя. И когда-нибудь… Когда-нибудь, мы обязательно поженимся. А сейчас… Я хочу пригласить тебя на свидание.

— На свидание? — она так трогательно хлюпнула носом, что я не удержался и чмокнул её в лобик.

— Именно. Ведь мы с тобой ни разу не были на свидании. Просто держаться за руки. Покушать мороженного. Сходить в кино…

— А что такое кино?..

— О, это что-то! И зная моего друга Кольку, скоро это «что-то» здесь появится. Но мороженного мы можем покушать хоть сейчас. Идём?..

Она не успела ответить. Дверь клуба распахнулась, на пороге стоял краб Ролло.

— Привет, босс, — он покачался на устрашающих лапах и с тревогой оглянулся на дверь. С той стороны доносились какие-то крики. — Сильно занят?..

Конец

Август 2023

Дорогие друзья! Эта история закончена. Но мы не прощаемся с её героями.

История «попадания» в Сан-Инферно будет продолжена в цикле «Антибол».

Оглавление

Старый Денис По грехам нашим. В лето 6731…

  Пролог

  Глава 1. «Зов передков»

  Глава 2. Переход

  Глава 3. На первака и третьяка рассчитайсь

  Глава 4. Последний привет из 21-го века

  Глава 5. О нравы!

  Глава 6. Эх, дороги, снег да туман…

  Глава 7. В поисках пути

  Глава 8. Славный городок и Мила

  Глава 9. Ночной разбой

  Глава 10. Сидящий в неволе орел молодой…

  Глава 11. Радушный хозяин

  Глава 12. Ах, эта свадьба…

  Глава 13. Средневековые «Штирлицы»

  Глава 14. Деятельный помещик

  Глава 15. Вышемир

  Глава 16. Прирост в казне, прирост в семье

  Глава 17. Новый тысяцкий

  Глава 18. Флибустьеры европейской равнины

  Глава 19. Хлопоты

  Глава 20. В пути

  Глава 21. Битва перед Калкой

  Глава 22. Копи царя Корнея и висячие сады Божаны

  Глава 23. Поместье. Дела сердечные и не только

  Глава 24. На «тот свет» золото не потащишь

  Глава 25. Выздоровление. Подружка Дженни

  Глава 26. Месть – блюдо, которое подается в тепле и жаре

  Глава 27. В гости к псу Ченгизхана

  Глава 28. Из потешных десятков в гвардейские сотни

  Глава 29. Кровь войны

  Глава 30. Тяжело в учениях

  Глава 31. Ярмарка

  Эпилог 1. Интриги князя

  Эпилог 2. Крестовый поход на схизматиков

Старый Денис Самый длинный век-2

  Пролог 1

  Пролог 2

  В новый год с новыми задачами

  Сборы

  И я там был, мед пил, да морду бил

  Минуй нас пуще всех печалей ни княжий гнев, ни княжеская любовь

  Народное возмущение

  Сила пропаганды

  Интермедия 1

  Будни похода

  Разведка

  В ожидании войны

  Загонная охота

  Осада Юрьева

  Интермедия 2

  Дранг нах вестен. Идем на Запад

  Война с прибытком

  Интермедия 3

  Интермедия 4

  Великий князь владимирский Юрий Всеволодович

  Интермедия 5

  Интермедия 6

  Интермедия 7

  Интермедия 8

  Плохие вести

  Возмездие

  Вести с полей

  Бог войны

  Мирское и духовное

  Все и сразу

  Торговые дела, сердечные делла

  Удар на опережение

  Интермедия 9

  Переговоры без оружия, что музыка без инструментов

  Интермедия 10

  Все вокруг боярское — все вокруг мое

  Нежданный гость — хуже или лучше?

  Интермедия 11

  Эпилог 1

  Эпилог 2

Старый Денис Самое длинное лето-3

  Пролог 1

  Пролог 2

  Глава 1. Куда пойти, куда податься

  Глава 2. Пятилетку за три года

  Глава 3. Игры кончились?

  Глава 4. Игра продолжается. Новый уровень

  Глава 5. К нам едет ревизор

  Глава 6. Два дня, окончательно изменившие историю

  Глава 7. Империя готовит ответный удар

  Глава 8. Подальше от княжьей благодати, поближе к войне

  Глава 9. Власть толпы, или исконно русская демократия

  Глава 10. Война — это путь обмана! (Сун-цзы)

  Интермедия 1. Вольдемар молодой

  Глава 11. Заядлый мореман

  Интермедия 2. Джучи

  Глава 12. Рига

  Глава 13. Корсары

  Глава 14. У моряка есть только один путь — славный! (П.С. Нахимов)

  Глава 15. Там, где мы — там победа!

  Интермедия 3. Великий князь владимирский Ярослав Всеволодович

  Глава 16. Враг у ворот

  Глава 17. Князь-освободитель!

  Интермедия 4. Грязная политика

  Глава 18. Новгород для новгородцев

  Глава 19. Гибридная война Средневековья

  Глава 20. Старый знакомый

  Глава 21. Проект "изоляция"

  Интермедия 5. Мстислав Удатный

  Глава 22. «Русский бунт — бессмысленный и беспощадный»

  Интермедия 6. Убить Корнея

  Глава 23. С чувством выполненного долга

  Интермедия 7. Джелал-ад-Дин

  Глава 24. По дороге домой

  Глава 25. Дружеская встреча

  Интермедия 8. Гонорий III

  Глава 26. Попаданец 2.0

  Глава 27. Нелепое нападение

  Эпилог 1. Мордва

  Эпилог 2. Битва при Тавризе

Старый Денис По грехам нашим-4

  Пролог 1. Посольство

  Пролог 2

  Глава 1. Альтруизм с приставкой «гипер»

  Глава 2. Новые потешные полки

  Глава 3. Провокация или предательство?

  Интермедия 1. Боярский заговор

  Глава 4. В больших играх – большие ставки

  Интермедия 2. Долг Ипатия

  Глава 5. Ашшурнацирапал сын Тикульты-Нинурты

  Интермедия 3. Заговор

  Интермедия 4. Субедей

  Интермедия 5. Варфоломеевская ночь

  Глава 6. Кто раньше?

  Глава 7. Рязанский посол

  Глава 8. Затишье

  Глава 9. Ищите женщину!

  Глава 10. Ветерок перед штормом

  Интермедия 6

  Глава 11. Скоро война, а мы жениться

  Глава 12. А могли бы и проиграть

  Интермедия 7

  Глава 13. Большой кровью на чужой территории

  Глава 14. Решение вопроса № 1

  Интермедия 8

  Глава 15

  Эпилог 1

  Интермедия 9

  Эпилог 2

Владислав Зарукин Невериум

  Глава 1. Утраченные воспоминания

  Глава 2. Голос Бога

  Глава 3. Трагедия в Небесной Башне

  Глава 4. Приятные бонусы

  Глава 5. Аудиенция Верховного Мага

  Глава 6. Пещера пустотных гоблинов

  Глава 7. Ружья войны

  Глава 8. Политика и немного некромантии

  Глава 9. Тени в глубинах

  Глава 10. Покорители подземелий

  Глава 11. Подземное царство

  Глава 12. Тайна номер тринадцать

  Глава 13. Маховик событий

  Глава 14. Все оттенки осени

  Глава 15. Демон внутри

  Глава 16. На пороге открытий

  Глава 17. Дневник путешественника

Владислав Зарукин Дух Игры

  Глава 1. Ярость Сереброликих

  Глава 2. Повелители проклятий

  Глава 3. Свет обновления

  Глава 4. Легенды Белого Леса

  Глава 5. Гробницы и Стражи

  Глава 6. Ловушки во тьме

  Глава 7. Трагедия Древолаза

  Глава 8. Бремя Войны

  Глава 9. События Белого Леса

  Глава 10. Дороги Белого Леса

  Глава 11. На крыльях приключений

  Глава 12. Стены из камня

  Глава 13. Нашествие троллей

  Глава 14. Битва за Годдлтен

  Глава 15. Орудие мести

  Глава 16. Наследие Древних

  Глава 17. В ловушке

  Глава 18. Военная хитрость

  Глава 19. Великолепная семёрка

  Глава 20. Секреты пустыни

  Глава 21. В недрах пустыни

  Глава 22. Далёкие огоньки

  Эпилог

Владислав Зарукин Эволюция

  Пролог

  Глава 1. В поисках Люка

  Глава 2. Искатели-невидимки

  Глава 3. Эволюция

  Глава 4. В центре событий

  Глава 5. Ошибка

  Глава 6. Противостояние

  Глава 7. Порталы и мародёры

  Глава 8. Предательство в Цитадели

  Глава 9. Волшебные искорки

  Глава 10. Длань Разрушителя

  Глава 11. К острову Бесов

  Глава 12. Тёмная сторона Невериума

  Глава 13. Пожиратели Ночи

  Глава 14. Долгие поиски

  Глава 15. Дом, который построил Бес

  Глава 16. Подземные миражи

  Глава 17. Трактир у Пепельной Пустоши

  Глава 18. В преддверии Битвы

  Глава 19. Сражение при Твердыне

  Глава 20. Время огня

  Глава 21. Время Реликвий

  Глава 22. На перепутье

  Глава 23. По воле Проклятия

  Глава 24. Узники Лабиринта

  Глава 25. Трудности выбора

  Глава 26. Новые враги и старые раны

  Глава 27. Голос войны

  Глава 28. Провальная оборона

  Глава 29. Навстречу ветру

  Глава 30. Трудности путешествий

  Глава 31. Каменный материк

  Глава 32. Удачи и неудачи

  Глава 33. Там, где всё начиналось

  Глава 34. Объятия лоскутного мира

  Глава 35. Страна Миражей

  Глава 36. Колодец Орфа

  Глава 37. Пещерный Разум

  Глава 38. Эпоха аэронавтов

  Глава 39. Два шага к победе

  Глава 40. Бесконечная Башня

  Глава 41. Победа..

  Интерлюдия

  Эпилог

Владислав Зарукин Венец Бездны

  Пролог

  Глава 1. Онсбург

  Глава 2. Улицы воспоминаний

  Глава 3. Гончая

  Глава 4. В Обители Отражений

  Глава 5. Рунный портал

  Глава 6. Диверсия

  Глава 7. Светлые линии

  Глава 8. Туман войны

  Глава 9. Мир с двумя лунами

  Глава 10. Страх и ненависть Онсбурга

  Глава 11. Затишье перед бурей

  Глава 12. Тропами геомантов

  Глава 13. Ведьма

  Глава 14. Девять Башен

  Глава 15. Камень и Тьма

  Глава 16. Венец Бездны

  Глава 17. Взор Изменения

  Глава 18. Путь

  Эпилог

Владислав Зарукин Воины Горизонта

  Глава 1. Разделённые небеса

  Глава 2. Совет Хранителей

  Глава 3. На улицах Кроммальгарна

  Глава 4. Посвящение

  Глава 5. Гостеприимная Академия

  Глава 6. Уровень слухов

  Глава 7. Враг внутри

  Глава 8. Время воспоминаний

  Глава 9. Магия от магии

  Глава 10. Хорошая ведьма, плохая ведьма…

  Глава 11. Тени Академии

  Глава 12. Тёмные Пути

  Глава 13. Возвращение

  Глава 14. Последний портал

  Глава 15. Демоны в Академии

  Глава 16. Изнанка мира

  Глава 17. Армия геомантов

  Глава 18. "Спасение"

  Глава 19. Феникс

  Глава 20. Главные механики Мельфенира

  Глава 21. Запретная Башня

  Глава 22. Скверна

  Глава 23. Глаза Осени

  Глава 24. На север

  Глава 25. Железный Холм

  Глава 26. Герои с мечами и магией. Часть 1

  Глава 27. Герои с мечами и магией. Часть 2

  Глава 28. Врата Забытого Города

  Глава 29. Голос пророчеств

  Глава 30. Некрополь

  Глава 31. Очень сильная магия

  Глава 32. Владычица Озера

  Глава 33. Истории Мельфенира

  Глава 34. Настоящее прошлое

  Глава 35. Демоны на Бесовом Лугу

  Глава 36. Семена Великого Леса

  Глава 37. Мелодия листьев

  Глава 38. В объятиях шторма

  Глава 39. Старый друг

  Глава 40. В Чертогах разорённой Обители

  Глава 41. Святилище

  Глава 42. Голод Титанов

  Глава 43. Гнев Павшего

  Глава 44. Священная Битва

  Глава 45. Последнее усилие

  Эпилог

Владислав Зарукин Петля времени

  Глава 1. История повторяется

  Глава 2. Тёмное измерение

  Глава 3. Поломанный Цикл

  Глава 4. Руины Судьбы

  Глава 5. Петля затягивается

  Глава 6. Случайности не случайны

  Глава 7. Мелодия Древнемира

  Глава 8. Улицы Изменений

  Глава 9. Старый город - старые правила

  Глава 10. Незримые Стражи

  Глава 11. Странная работа

  Глава 12. Узник задверья

  Глава 13. Туда и затем обратно

  Глава 14. Время для поисков

  Глава 15. Время для действий

  Глава 16. Интересные новости

  Глава 17. Тропами Изменений

  Глава 18. Особая магия

  Глава 19. Леата

  Глава 20. Всего один день

  Глава 21. Загадки Петли

  Глава 22. Инкубатор

  Глава 23. История Леаты

  Глава 24. Ведьма

  Глава 25. В гостях у Проказника

  Глава 26. Нет времени объяснять

  Глава 27. Свет Древнемира

  Глава 28. План Эмиссара

  Глава 29. Время сражений

  Глава 30. Конец истории

  Эпилог

Зимина Татьяна Сан-Инферно. Новичок

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

Зимина Татьяна Сан-Инферно 2. Уже не новичок

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

Зимина Татьяна Сан-Инферно 3. Удача новичка

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

Зимина Татьяна Сан-Инферно 4. Метод новичка

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

Зимина Татьяна Сан-Инферно 5. Талант новичка

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

Зимина Татьяна Сан-Инферно 6. Система новичка

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

Зимина Татьяна Сан-Инферно 7. Проклятие новичка

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

Зимина Татьяна Сан-Инферно 8. Школа новичка

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25